|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
КОРНЕЛИУС ФАДЖ
Гарри, Рон и Гермиона всегда знали, что Хагрид, к несчастью, питал слабость к большим и чудовищным существам. Во время их первого года в Хогвартсе он пытался вырастить дракона в своем маленьком деревянном домике, и пройдет много времени, прежде чем они забудут гигантского трехголового пса, которого он окрестил "Пушистиком". И если бы в детстве Хагрид услышал, что где-то в замке прячется чудовище, Гарри был уверен, что он пошел бы на все, чтобы хоть мельком увидеть его. Он, вероятно, считал позором то, что чудовище так долго просидело взаперти, и считал, что оно заслуживает возможности размять свои многочисленные лапы; Гарри мог только представить, как тринадцатилетний Хагрид пытается надеть на него поводок и ошейник. Но он был также уверен, что Хагрид никогда бы не стал никого убивать.
Гарри уже почти пожалел, что узнал, как работать с дневником Риддла. Снова и снова Рон и Гермиона заставляли его рассказывать о том, что он видел, пока ему окончательно не надоело рассказывать им и не надоели последовавшие за этим долгие разговоры по кругу.
— Риддл, возможно, ошибся адресом, — предположила Гермиона. — Возможно, это был какой-то другой монстр, который нападал на людей. ...
— Как ты думаешь, сколько монстров может вместиться в этом месте? — Тупо спросил Рон.
— Мы всегда знали, что Хагрида исключили, — с несчастным видом сказал Гарри. "И нападки, должно быть, прекратились после того, как Хагрида выгнали. Иначе Риддл не получил бы свою награду.
Рон попробовал зайти с другой стороны.
— Риддл действительно похож на Перси — кто вообще просил его доносить на Хагрида?
— Но монстр же кого-то убил, Рон, — сказала Гермиона.
— И Риддл собирался вернуться в какой-нибудь маггловский сиротский приют, если бы Хогвартс закрыли, — сказал Гарри. — Я не виню его за то, что он захотел остаться здесь. . ..
— Ты встретил Хагрида в Мрачном переулке, не так ли, Гарри?
— Он покупал средство от слизняков-плотоядцев, — быстро ответил Гарри.
Все трое замолчали. После долгой паузы Гермиона нерешительным голосом задала самый щекотливый вопрос из всех.
— Как ты думаешь, нам стоит пойти и спросить Хагрида обо всем этом?
— Это был бы веселый визит, — сказал Рон. — Привет, Хагрид. Расскажи нам, не выпускал ли ты в последнее время в замке на волю чего-нибудь безумного и волосатого?
В конце концов, они решили, что ничего не скажут Хагриду, если только не произойдет еще одно нападение, и по мере того, как проходило все больше и больше дней, а бестелесный голос ничего не шептал, у них появилась надежда, что им никогда не придется говорить с ним о том, почему его исключили. Прошло уже почти четыре месяца с тех пор, как Джастин и почти Безголовый Ник были ошеломлены, и почти все, казалось, думали, что нападавший, кем бы он ни был, ушел на покой навсегда. Пивзу, наконец, надоела его песенка "О, Поттер, ну и гнида же ты", Эрни Макмиллан как-то очень вежливо попросил Гарри передать ему ведерко с прыгающими поганками на уроке гербологии, а в марте несколько Мандрагоров устроили шумную вечеринку в третьей оранжерее. Это очень обрадовало профессора Спраут.
— Как только они начнут пробовать залезть друг к другу в горшки, мы будем знать, что они полностью созрели, — сказала она Гарри. — Тогда мы сможем оживить этих бедных людей в больничном крыле.
У второкурсников появилась новая тема для размышлений во время пасхальных каникул. Пришло время выбирать предметы для третьего курса, к чему Гермиона, по крайней мере, отнеслась очень серьезно.
— Это может повлиять на все наше будущее, — сказала она Гарри и Рону, когда они изучали списки новых предметов, отмечая их галочками.
— Я просто хочу бросить зельеварение, — сказал Гарри.
— Мы не можем, — мрачно сказал Рон. — Мы сохраняем все наши старые предметы, иначе я бы забросила защиту от темных искусств.
— Но это очень важно! — потрясенно воскликнула Гермиона.
— Не так, как учит Локхарт, — сказал Рон. — Я ничему у него не научился, кроме как не выпускать пикси на волю.
Невилл Лонгботтом получил письма от всех ведьм и волшебников в своей семье, и все они давали ему разные советы о том, что выбрать. Смущенный и обеспокоенный, он сидел и читал списки предметов, высунув язык, спрашивая людей, не кажется ли им, что арифмантика звучит сложнее, чем изучение древних рун. Дин Томас, который, как и Гарри, вырос среди магглов, в конце концов закрыл глаза и ткнул палочкой в список, затем выбрал предметы, на которые она попала. Гермиона не послушалась ничьего совета, но записалась на все.
Гарри мрачно улыбнулся про себя, представив, что сказали бы дядя Вернон и тетя Петуния, если бы он попытался обсудить с ними свою карьеру волшебника. Не то чтобы он не получил никаких указаний: Перси Уизли был готов поделиться своим опытом.
— Зависит от того, куда ты хочешь отправиться, Гарри, — сказал он. — Никогда не рано думать о будущем, поэтому я бы порекомендовал прорицание. Люди говорят, что магловедение — это мягкий вариант, но я лично считаю, что волшебники должны хорошо понимать немагическое сообщество, особенно если они собираются работать в тесном контакте с ним — посмотрите на моего отца, ему постоянно приходится заниматься магловскими делами. Мой брат Чарли всегда предпочитал активный отдых, поэтому он занялся уходом за волшебными существами. Используй свои сильные стороны, Гарри.
Но единственное, в чем, по мнению Гарри, он был по-настоящему хорош, — это в квиддиче. В конце концов, он выбрал те же новые предметы, что и Рон, решив, что если у него ничего не получится, то, по крайней мере, у него будет кто-то дружелюбный, кто сможет ему помочь.
Следующий матч Гриффиндора по квиддичу должен был состояться против Хаффлпаффа. Вуд настаивал на том, чтобы команда тренировалась каждый вечер после ужина, так что у Гарри едва оставалось время на что-либо, кроме квиддича и домашней работы. Однако тренировки становились все лучше или, по крайней мере, суше, и вечером накануне субботнего матча он поднялся в свою спальню, чтобы оставить метлу, чувствуя, что шансы Гриффиндора на Кубок по квиддичу как никогда высоки.
Но его веселое настроение продлилось недолго. На верхней площадке лестницы, ведущей в спальню, он встретил Невилла Лонгботтома, который выглядел совершенно обезумевшим.
— Гарри... Я не знаю, кто это сделал... Я только что нашел...
Со страхом наблюдая за Гарри, Невилл толкнул дверь.
Содержимое чемодана Гарри было разбросано повсюду. Его разорванный плащ валялся на полу. Постельное белье было сорвано с его кровати с балдахином, а ящик выдвинут из прикроватной тумбочки, содержимое разбросано по матрасу.
Гарри подошел к кровати и с открытым ртом наступил на несколько разрозненных страниц "Путешествий с троллями". Когда они с Невиллом натягивали одеяла на его кровать, вошли Рон, Дин и Симус. Дин громко выругался.
— Что случилось, Гарри?
— Понятия не имею, — ответил Гарри. Но Рон уже осматривал мантию Гарри. Все карманы были вывернуты.
— Кто-то что-то искал, — сказал Рон. — Чего-нибудь не хватает?
Гарри начал собирать свои вещи и складывать их в чемодан. Только когда он бросил туда последнюю книгу Локхарта, он понял, чего там не было.
— Дневник Риддла пропал, — вполголоса сказал он Рону.
— что?
Гарри мотнул головой в сторону двери спальни, и Рон последовал за ним. Они поспешили в гостиную Гриффиндора, которая была полупустой, и присоединились к Гермионе, которая сидела одна и читала книгу под названием "Древние руны — просто".
Гермиона была ошеломлена этой новостью.
— Но— только гриффиндорец мог украсть... Никто другой не знает наш пароль...
— Вот именно, — сказал Гарри.
* * *
На следующий день они проснулись при ярком солнечном свете и легком, освежающем ветерке.
— Идеальные условия для квиддича! — восторженно воскликнул Вуд за гриффиндорским столом, накладывая в тарелки команды яичницу-болтунью. — Гарри, взбодрись, тебе нужно как следует позавтракать.
Гарри смотрел на переполненный гриффиндорский стол, гадая, не находится ли прямо перед его глазами новый владелец дневника Риддла. Гермиона уговаривала его сообщить об ограблении, но Гарри эта идея не понравилась. Ему придется рассказать учителю все о дневнике, а сколько людей знали, почему Хагрида исключили пятьдесят лет назад? Он не хотел быть тем, кто снова поднимет эту тему.
Когда Гарри вышел из Большого зала вместе с Роном и Гермионой, чтобы забрать свои вещи для игры в Квиддич, к растущему списку его забот добавилась еще одна очень серьезная проблема. Едва он ступил на мраморную лестницу, как услышал это снова:
— На этот раз убей. ...дай мне порвать. ... порву. —
Он громко крикнул, и Рон с Гермионой в испуге отскочили от него.
— Голос! — сказал Гарри, оглядываясь через плечо. — Я только что слышал его снова, а ты?
Рон покачал головой, широко раскрыв глаза. Гермиона, однако, хлопнула себя ладонью по лбу.
— Гарри, мне кажется, я только что кое-что поняла! Мне нужно в библиотеку!
И она побежала вверх по лестнице.
— Что она понимает? — растерянно спросил Гарри, все еще оглядываясь по сторонам, пытаясь определить, откуда доносился голос.
— Намного больше, чем я, — покачал головой Рон.
— Но зачем ей понадобилось ходить в библиотеку?
— Потому что Гермиона именно так и поступает, — пожал плечами Рон. — Если сомневаешься, иди в библиотеку.
Гарри стоял в нерешительности, пытаясь снова расслышать голос, но из Большого зала за его спиной уже выходили люди, громко разговаривая, и направлялись через парадные двери на поле для квиддича.
— Тебе лучше поторопиться, — сказал Рон. — Уже почти одиннадцать, матч...
Гарри помчался в Гриффиндорскую башню, собрал свой "Нимбус-две тысячи" и присоединился к большой толпе, толпившейся на территории, но его мысли все еще были в замке, вместе с бестелесным голосом, и, когда он натягивал свою алую мантию в раздевалке, его единственным утешением было то, что все уже были на улице, чтобы следите за игрой.
Команды вышли на поле под бурные аплодисменты. Оливер Вуд отправился в разминочный полет вокруг стоек ворот; мадам Хуч выпустила мячи. Хаффлпаффцы, игравшие в канареечно-желтой форме, собрались в кучку, обсуждая тактику в последний момент.
Гарри как раз садился на метлу, когда профессор Макгонагалл наполовину маршировала, наполовину бежала через поле, держа в руках огромный фиолетовый мегафон.
Сердце Гарри упало камнем.
— Этот матч отменяется, — объявила профессор Макгонагалл в мегафон, обращаясь к переполненному стадиону. Раздались свист и крики. Оливер Вуд, выглядевший опустошенным, приземлился и побежал к профессору Макгонагалл, не слезая с метлы.
— Но, профессор! — закричал он. — Мы должны разыграть Кубок Гриффиндора
Профессор Макгонагалл проигнорировала его и продолжала кричать в мегафон:
— Всем студентам следует вернуться в общие комнаты факультетов, где главы факультетов предоставят им дополнительную информацию. Пожалуйста, как можно быстрее!
Затем она опустила мегафон и подозвала Гарри к себе.
— Поттер, я думаю, тебе лучше пойти со мной. . . .
Гадая, как она могла заподозрить его на этот раз, Гарри увидел, как Рон отделился от недовольной толпы и подбежал к ним, когда они направились к замку. К удивлению Гарри, профессор Макгонагалл не возражала.
— Да, пожалуй, тебе тоже лучше пойти, Уизли. ... —
Некоторые из столпившихся вокруг них учеников ворчали по поводу отмены матча, другие выглядели обеспокоенными. Гарри и Рон последовали за профессором Макгонагалл обратно в школу и поднялись по мраморной лестнице. Но на этот раз их ни к кому не повели в кабинет.
— Это будет для вас некоторым шоком, — сказала профессор Макгонагалл на удивление мягким голосом, когда они приблизились к лазарету. — Произошло еще одно нападение... еще одно двойное нападение.
Внутри у Гарри все перевернулось. Профессор Макгонагалл толкнула дверь, и они с Роном вошли.
Мадам Помфри склонилась над шестиклассницей с длинными вьющимися волосами. Гарри узнал в ней девушку из Когтеврана, у которой они случайно спросили дорогу к гостиной Слизерина. А на кровати рядом с ней лежала —
— Гермиона! — Рон застонал.
Гермиона лежала совершенно неподвижно, ее глаза были открыты и остекленели.
— Их нашли рядом с библиотекой, — сказала профессор Макгонагалл. — Я не думаю, что кто-нибудь из вас может это объяснить? Это было на полу рядом с ними. ... —
Она держала в руках маленькое круглое зеркальце.
Гарри и Рон покачали головами, уставившись на Гермиону.
— Я провожу вас обратно в Гриффиндорскую башню, — решительно заявила профессор Макгонагалл. — Мне в любом случае нужно обратиться к студентам.
— Все учащиеся должны вернуться в свои общие комнаты к шести часам вечера. После этого времени ни один ученик не должен покидать общежития. На каждый урок вас будет сопровождать учитель. Ни один ученик не должен пользоваться туалетом без сопровождения учителя. Все дальнейшие тренировки и матчи по квиддичу переносятся. Вечерних мероприятий больше не будет.
Гриффиндорцы, собравшиеся в гостиной, молча слушали профессора Макгонагалл. Она свернула пергамент, с которого читала, и сказала несколько сдавленным голосом:
— Вряд ли нужно добавлять, что я редко была так расстроена. Вполне вероятно, что школа будет закрыта, если виновник этих нападений не будет пойман. Я бы настоятельно призвала всех, кто считает, что они могут что-то знать о них, сообщить об этом.
Она несколько неуклюже выбралась из-за портрета, и гриффиндорцы немедленно заговорили.
— Это на два гриффиндорца меньше, не считая гриффиндорского призрака, одного равенкловца и одного Хаффлпаффца, — сказал друг близнецов Уизли Ли Джордан, подсчитывая по пальцам. — Неужели никто из учителей не заметил, что все слизеринцы в безопасности? Разве не очевидно, что все это исходит от Слизерина? Наследник Слизерина, монстр Слизерина — почему бы им просто не выгнать всех слизеринцев? — взревел он под одобрительные кивки и аплодисменты.
Перси Уизли сидел на стуле позади Ли, но на этот раз он, казалось, не горел желанием высказывать свое мнение вслух. Он выглядел бледным и ошеломленным.
— Перси в шоке, — тихо сказал Джордж Гарри. — Та девушка из Когтеврана — Пенелопа Клируотер — она староста. Не думаю, что он думал, что монстр осмелится напасть на старосту.
Но Гарри слушал его вполуха. Казалось, он никак не мог выбросить из головы образ Гермионы, лежащей на больничной койке, словно высеченной из камня. И если преступник вскоре не будет пойман, его ждет целая жизнь с Дурслями в прошлом. Том Реддл сдал Хагрида, потому что в случае закрытия школы тому грозила перспектива попасть в маггловский сиротский приют. Теперь Гарри точно знал, что он чувствовал.
— Что мы будем делать? — тихо спросил Рон на ухо Гарри. — Ты думаешь, они подозревают Хагрида?
— Мы должны пойти и поговорить с ним, — решил Гарри. — Я не могу поверить, что на этот раз это он, но если он выпустил монстра в прошлый раз, то он знает, как попасть в Тайную комнату, и это только начало.
— Но Макгонагалл сказала, что мы должны оставаться в нашей башне, пока не будем на занятиях...
— Я думаю, — сказал Гарри еще тише, — пришло время снова достать старую мантию моего отца.
Гарри унаследовал от своего отца только одну вещь: длинную серебристую мантию-невидимку. Это был их единственный шанс улизнуть из школы и навестить Хагрида так, чтобы никто об этом не узнал. Они легли спать в обычное время, подождали, пока Невилл, Дин и Симус перестанут обсуждать Тайную комнату и наконец заснут, затем встали, снова оделись и накинули на себя плащ.
Путешествие по темным и пустынным коридорам замка было не из приятных. Гарри, который уже несколько раз бродил по замку ночью, никогда не видел его таким многолюдным после захода солнца. Учителя, старосты и призраки парами ходили по коридорам, высматривая что-нибудь необычное. Мантия-невидимка не мешала им шуметь, и был особенно напряженный момент, когда Рон ушиб палец на ноге всего в нескольких метрах от того места, где Снейп стоял на страже. К счастью, Снейп чихнул почти в тот момент, когда Рон выругался. С облегчением они добрались до дубовых парадных дверей и осторожно открыли их.
Ночь была ясная, звездная. Они поспешили к освещенным окнам дома Хагрида и сняли плащ только тогда, когда оказались прямо перед его входной дверью.
Через несколько секунд после того, как они постучали, Хагрид распахнул ее. Они оказались лицом к лицу с ним, целившимся в них из арбалета. Позади них громко залаяла гончий Клык.
— О, — сказал он, опуская оружие и уставившись на них. — Что вы двое здесь делаете?
— Для чего это? — спросил Гарри, указывая на арбалет, когда они вошли внутрь.
— Ничего... ничего... — пробормотал Хагрид. — Я ждал... не важно... Садись... Я приготовлю чай...
Казалось, он едва сознавал, что делает. Он чуть не потушил огонь, пролив на него воду из чайника, а затем разбил его нервным движением своей массивной руки.
— Ты в порядке, Хагрид? — спросил Гарри. — Ты слышал о Гермионе?
— О, я слышал, все в порядке, — сказал Хагрид с легким надломом в голосе.
Он продолжал нервно поглядывать на окна. Он налил им обоим по большой кружке кипятка (он забыл добавить чайные пакетики) и как раз выкладывал на тарелку по кусочку фруктового пирога, когда раздался громкий стук в дверь.
Хагрид уронил фруктовый пирог. Гарри и Рон обменялись испуганными взглядами, затем снова накинули на себя мантию-невидимку и отступили в угол. Хагрид убедился, что они спрятались, схватил свой арбалет и снова распахнул дверь.
— Добрый вечер, Хагрид.
Это был Дамблдор. Он вошел, выглядя смертельно серьезным, а за ним последовал второй, очень странного вида мужчина.
У незнакомца были взъерошенные седые волосы и встревоженное выражение лица, а одет он был в странную комбинацию одежды: костюм в тонкую полоску, алый галстук, длинный черный плащ и остроносые фиолетовые ботинки. Под мышкой он нес котелок лимонно-зеленого цвета.
— Это папин босс! — выдохнул Рон. — Корнелиус Фадж, министр магии!
Гарри сильно толкнул Рона локтем, чтобы тот заткнулся.
Хагрид побледнел и вспотел. Он опустился в одно из кресел и перевел взгляд с Дамблдора на Корнелиуса Фаджа.
— Плохие дела, Хагрид, — сказал Фадж довольно резким тоном. — Очень плохие дела. Пришлось приехать. Четыре нападения на магглорожденных. Все зашло слишком далеко. Министерству пора действовать.
— Я никогда, — сказал Хагрид, умоляюще глядя на Дамблдора. — Вы знаете, что я никогда, профессор Дамблдор, сэр...
— Я хочу, чтобы вы поняли, Корнелиус, что я полностью доверяю Хагриду, — сказал Дамблдор, хмуро глядя на Фаджа.
— Послушайте, Альбус, — сказал Фадж, чувствуя себя неловко. — У Хагрида есть судимость. Министерство должно что-то предпринять — директора школ связались с ним...
— Еще раз, Корнелиус, я говорю тебе, что если ты заберешь Хагрида, это ни в малейшей степени не поможет, — сказал Дамблдор. Его голубые глаза были полны огня, которого Гарри никогда раньше не видел.
— Посмотри на это с моей точки зрения, — сказал Фадж, теребя свой котелок. — Я нахожусь под большим давлением. Нужно, чтобы все видели, что я что-то делаю. Если выяснится, что это был не Хагрид, он вернется и больше ничего не скажет. Но я должен его забрать. Должен. Это было бы нарушением моего долга...
— Отвезти меня? — спросил Хагрид, который весь дрожал. — Отвезти меня куда?
— Только ненадолго, — сказал Фадж, не глядя Хагриду в глаза. — Это не наказание, Хагрид, скорее мера предосторожности. Если поймают кого-то еще, тебя выпустят с извинениями...
— Не в Азкабан? — прохрипел Хагрид.
Прежде чем Фадж успел ответить, раздался еще один громкий стук в дверь.
Дамблдор открыл. Настала очередь Гарри получить локтем под ребра; он громко выдохнул.
Мистер Люциус Малфой вошел в хижину Хагрида, закутанный в длинный черный дорожный плащ, с холодной и довольной улыбкой на лице. Клык начал рычать.
— Уже здесь, Фадж, — одобрительно сказал он. — Хорошо, хорошо.
— Что ты здесь делаешь? — яростно спросил Хагрид. — Убирайся из моего дома!
— Мой дорогой друг, пожалуйста, поверьте мне, я не испытываю ни малейшего удовольствия от пребывания в вашем... э-э... вы называете это домом? — сказал Люциус Малфой, насмешливо оглядывая маленькую хижину. — Я просто позвонил в школу, и мне сказали, что директор здесь.
— И что именно ты хотел от меня, Люциус? — спросил Дамблдор. Он говорил вежливо, но в его голубых глазах по-прежнему горел огонь.
— Ужасно, Дамблдор, — лениво произнес Малфой, доставая длинный свиток пергамента, — Но управляющие считают, что вам пора отойти в сторону. Это приказ об отстранении от должности — вы найдете на нем все двенадцать подписей. Боюсь, мы считаем, что вы теряете хватку. Сколько уже было нападений? Сегодня днем было еще два, не так ли? Такими темпами в Хогвартсе не останется ни одного маглорожденного, и мы все знаем, какой ужасной потерей это стало бы для школы.
— О, послушай, Люциус, — встревоженно сказал Фадж, — Дамблдор отстранил... нет, нет... последнее, чего мы сейчас хотим...
— Назначение — или отстранение — директора от должности — это дело управляющих, Фадж, — спокойно сказал мистер Малфой. — И поскольку Дамблдор не смог остановить эти атаки...
— Послушай, Малфой, если Дамблдор не может их остановить, — сказал Фадж, у которого теперь вспотела верхняя губа, — Я хочу сказать, кто сможет?
— Это еще предстоит выяснить, — сказал мистер Малфой с мерзкой улыбкой. — Но поскольку все мы, двенадцать человек, проголосовали...
Хагрид вскочил на ноги, его лохматая черная голова коснулась потолка.
— И скольким же тебе пришлось угрожать и шантажировать, прежде чем они согласились, Малфой, а? — прорычал он.
— Дорогой, дорогой, ты же знаешь, Хагрид, что твой характер в один прекрасный день приведет тебя к неприятностям, — сказал мистер Малфой. — Я бы посоветовал тебе не кричать так на охранников Азкабана. Им это совсем не понравится.
— Вы можете забрать Дамблдора! — завопил Хагрид, заставив пса Клыка съежиться и заскулить в своей корзинке. — Заберите его, и у магглорожденных не останется ни единого шанса! Следующим будет убийство!
— Успокойся, Хагрид, — резко сказал Дамблдор. Он посмотрел на Люциуса Малфоя.
— Если управляющие захотят моего отстранения, Люциус, я, конечно, отойду в сторону...
— Но... — заикаясь, пробормотал Фадж.
— Нет! — прорычал Хагрид.
Дамблдор не сводил своих ярко-голубых глаз с холодных серых глаз Люциуса Малфоя.
— Однако, — сказал Дамблдор, произнося слова очень медленно и четко, чтобы никто из них не пропустил ни слова, — вы поймете, что я по-настоящему покину эту школу только тогда, когда никто из присутствующих не будет мне предан. Вы также увидите, что в Хогвартсе всегда будут помогать тем, кто попросит об этом.
На секунду Гарри показалось, что взгляд Дамблдора метнулся в тот угол, где стояли они с Роном.
— Замечательные слова, — сказал Малфой, кланяясь. — Нам всем будет не хватать вашего... э-э-э... в высшей степени индивидуального подхода к управлению делами, Альбус, и мы только надеемся, что ваш преемник сумеет предотвратить любые... убийства.
Он подошел к двери каюты, открыл ее и с поклоном выпроводил Дамблдора. Фадж, теребя в руках свой котелок, ждал, что Хагрид пойдет впереди него, но Хагрид стоял на своем, глубоко вздохнул и осторожно сказал:
— Если бы кто-нибудь захотел что-то узнать, все, что ему нужно было бы сделать, — это последовать за пауками. Это наведет их на верный след! Вот и все, что я хочу сказать.
Фадж уставился на него в изумлении.
— Хорошо, я иду, — сказал Хагрид, натягивая свое молескиновое пальто. Но когда он уже собирался последовать за Фаджем в дверь, он снова остановился и громко сказал: — И кому-то нужно будет покормить Клыка, пока меня не будет.
Дверь с грохотом захлопнулась, и Рон снял мантию-невидимку.
— У нас неприятности, — хрипло сказал он. — Дамблдора нет. С таким же успехом они могли бы закрыть школу сегодня вечером. В его отсутствие на следующий день может произойти нападение.
Клык начал выть, царапаясь в закрытую дверь.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
