Отголоски других миров

Любимой дочери посвящается.

Отголоски других миров.

Роман.

Часть 1

Начало конца.

Глава 1

Туман, лежащий над озером, почти рассеялся. Утренняя прохлада давала о себе знать, и Михаил приподнял воротник куртки и до упора застегнул молнию. Солнце еще не встало из-за горизонта, но небо уже начало светлеть и порой казалось, что первые лучи украдкой пытаются пробиться сквозь ветки высоких елей, которые стеной подступали к противоположному берегу. Над озером стояла оглушительная тишина и казалось, что весь мир спал, в ожидании, когда протрубят трубы и оповестят, что новый день начался и пора вставать.

В этой тишине, всплеск на воде, показался непривычно громким. Подкормленная загодя рыба, видимо вернулась к месту, где накануне вдоволь было еды и Михаил затаился, в ожидании клева. Рука невольно потянулась к удилищу, но поплавок по-прежнему как вкопанный стоял на месте и не шевелился. В томительном ожидании, прошло несколько секунд и вдруг, он качнулся, и круги вокруг него разошлись по воде. Михаил замер, чувствуя, что приманка сделала свое дело. Он весь напрягся и в тот момент, когда поплавок снова дернулся, а потом целиком скрылся под водой, дернул удилище, подсекая добычу, и тут же принялся наматывать леску на барабан. Та натянулась, и Михаил понял, что на крючке что-то есть. Осторожно, чтобы добыча не сорвалась, он продолжал крутить барабан, осторожно водя удилищем. Наконец, когда рыбина оказалась у самого берега, он поднял удилище и увидел, как на конце трепещется, сидящий на крючке окунь. На вид не меньше килограмма. Подцепив сачком, он отправил его в садок, где уже плескался один, меньший по размеру.

— Что же, клев удался, даже если сегодня больше и не удастся ничего поймать, — подумал он, и, насадив новую наживку на крючок, запустил её в озеро. Приспособив удилище, он откинулся и устремил свой взор на небо. Редкие облака, быстро плывущие с севера на юг, не могли однозначно сказать, какая будет погода, но удачное начало рыбалки, окончательно настроили Михаила на благодушный лад и хорошее настроение.

Прошло минут двадцать. Михаил кемарил, предаваясь мечтам по поводу столь быстро пролетевшей недели отдыха. Глушь, в которую он забрался из-за прихоти своего старого институтского приятеля, неожиданно обернулась отлично проведенным отдыхом, и он был рад, что ввязался в эту, казавшуюся еще неделю назад авантюрную затею.

А началось всё с того, что две недели назад он сидел после работы дома, тупо нажимая кнопки на пульте телевизора в поисках интересного. Как назло реклама шла одновременно по нескольким каналам, а там где её не было, шла сплошная тягомотина. Особенно его раздражали программы, которые каждый вечер рекламировали товар, явно сомнительного качества, но что самое интересное, он с маниакальным упорством демонстрировался в эфире ежедневно в течение нескольких недель. Новости на трех каналах одновременно почти слово в слово повторяли одно и то же, футбол по шестому каналу его тоже мало интересовал, а Окна на ТНТ порядком утомили. В отчаянии он выключил телевизор и в этот момент раздался звонок телефона.

— Алло!

— Узнал? — раздался в трубке хриплый, но весьма узнаваемый голос Аркадия.

— Привет! Какими судьбами?

— Здорово. Дай, думаю, старому институтскому другану позвоню.

— Правильно сделал, — обрадовано произнес Михаил. Последний раз он видел Аркадия случайно в центре в каком-то магазине, и они обменялись телефонами. Это было полгода или чуть больше назад и только сейчас тот неожиданно позвонил.

— Слушай, я тут неподалеку от тебя, не возражаешь, если завалюсь в гости или у тебя планы на вечер?

— Давай, конечно, о чем речь, сижу как медведь в берлоге, не знаю чем заняться. В пору на ленинградку смотаться за девочкой, — и он весело рассмеялся в трубку.

— Добро, тогда буду у тебя минут через пятнадцать. У тебя к пиву что-нибудь найдется или мне взять?

— Найдем, только хлеб купи, у меня дома ни крошки.

— Ну все, до встречи.

— Да, ты номер квартиры-то помнишь?

— А то, 64. У меня все записано.

— Давай, жду, — Михаил положил трубку и, осмотревшись по сторонам, решил, что в принципе в квартире достаточно чисто, чтобы принять гостя, и потому отправился на кухню, чтобы проверить, что есть из закуски к пиву.

Аркадий заявился, как и обещал, минут через пятнадцать. Они дружески обнялись, и Михаил радушно пригласил гостя в комнату.

— А может, на кухне расположимся? — и Аркадий осторожно приподнял пакет, в котором звякнули бутылки с пивом.

— Да ты хоть пройди, посмотришь, как я живу.

— Лады, — и осторожно поставив пакет на пол, он привычно скинул обувь.

— Да так проходи, — но Аркадий уже примерял стоящие в углу шлепанцы.

— Так, ну показывай свои хоромы.

— Да какие там хоромы. Все как у всех.

Аркадий осмотрелся. И действительно, однокомнатная квартира, в которой жил Михаил, мало чем отличалась от большинства холостяцких берлог, в которых ему приходилось бывать, как впрочем, и от его собственной квартиры, в которой он жил с матерью, после того как развелся и уехал от жены. Стандартная стенка времен эпохи социализма, купленная по блату или талону, полученному на работе от профкома, софа, тех же времен с разве что новыми подушками, приобретенными по рекламе в Экстра-М или Центр Плюс. Единственно, что было новым, так это компьютер, сиротливо стоящий в углу рядом с фикусом, который как бы символизировал связь прошлого и настоящего и большой телевизор с китайским дивидишным плеером и колонками, разбросанными в разных углах комнаты и массой проводов, выглядывающих из-под ковра.

— Не богато, прямо сказать, не богато.

— А ты чего ожидал, что я новый русский, на мерине езжу и в монолите живу, метров на 150?

— Ну... — последовало невразумительное мычание, после чего Аркадий рассмеялся и, хлопнув Михаила по плечу, сказал:

— Да ничего я не ожидал. Сам так живу, как и ты и все мы, кто вертится день и ночь, а все равно живет, как и прежде, от зарплаты до зарплаты. Ну, может чуть лучше, чем другие, но в принципе так же.

— Кстати, а ты сейчас на каком фронте трудишься? — спросил Михаил.

— На мясокомбинате. Между прочим бригадиром недавно назначили.

— Ну, растешь. Из начальников отдела в бригадиры, это круто, — и оба рассмеялись.

— Так ведь и ты нынче с кандидатской, небось, не в институте сидишь?

— Менеджер, батенька мой. Страховками занимаюсь. Сейчас это модно.

— Сказал тоже. Ты со мной на эту тему даже не заикайся.

— Что, никак не получишь по страховому?

— У вашего брата быстро только платить получается, а как получать, так столько набегаешься, что рад, что хоть что-то получил. Ладно, замнем. Каждый свой хлеб зарабатывает, как может, а то, что сами себя дурачим, так в том не наша вина, а тех, кто над нами. Мы, должен тебе сказать, в колбасу и прочие копчености, такого добавляем, — при этом Аркадий скорчил мину и добавил, — что сроду жрать не будешь.

— Да?...

— Об этом я тебе потом расскажу, а сейчас, пойдем-ка пивка попьем, за жизнь погуторим.

Они прошли на кухню, где уже во всю кипела вода в кастрюле, а на столе рядом лежали креветки.

— Вот это я понимаю закус, — сказал Аркадий, выставляя на стол бутылки пива, по которым стекали капли воды, что свидетельствовало, что они только что из холодильника. Михаил повернулся, выкладывая из холодильника брынзу и банку зеленого горошка.

— Отварим или так съедим?

— Слушай, давай отварим. Помнишь как раньше, отваривали брынзу и с горошком подавали в пивбаре?

— Кто же этого не помнит. А еще сардельки.

— Точно, и шпроты с яйцом и обязательно под майонезом.

— Ладно ностальгировать, — сказал Михаил, выкладывая из кипящей воды креветки на большую тарелку, — открывай бутылки и разливай.

— Понято, — и усевшись за стол, он откупорил бутылки.

— За встречу.

— За встречу, — не чокаясь, они выпили по стакану пива и принялись, есть креветки.

За воспоминаниями о студенческих временах, работе и личной жизни, они засиделись допоздна. Неожиданно Аркадий спросил:

— А кстати, когда в отпуск собираешься?

— Да у меня еще с прошлого года неделя висит от отпуска, все никак не отгуляю, а вообще-то в октябре собирался, хотел куда-нибудь за бугор рвануть. В Тунис или Марокко. В это время и цены на путевки дешевле будут.

— А нет желания взять недельку и махнуть на рыбалку?

— На рыбалку? Куда? Да и потом, я не шибко большой любитель этого дела. Пробовал несколько раз, что-то не очень понравилось. Сидишь, комаров кормишь, а улов, соседскому коту на один зуб.

Аркадий улыбнулся загадочной улыбкой и с прищуром во взоре сказал:

— Эх, Миша, не там ты рыбку ловил. Местечко есть одно, туши свет. Я два года назад туда ездил с одним мужиком с нашего комбината. У него родня в тех местах живет, вот он нас своими байками так раззадорил, что мы на спор, решили поехать. Так что ты думаешь, я ему ящик водки проспорил. Места чудные, рыбалка, ну просто отдых для души. А грибов и ягод, вообще завал.

— Трепешь?

— Клянусь.

— Может еще на ящик спорнем?

— В элементе, только учти, гарантирую, что проиграешь.

— А что, может и правда, махнуть, — задумчиво ответил Михаил, допивая пиво и ставя пустой стакан на стол.

— Серьезно, старик, подумай. А Тунис твой от тебя никуда не денется, тем более что ты туда осенью собрался. Ну, что скажешь?

— Подумать надо, с начальством на работе поговорить, вдруг заартачится и не отпустит на неделю.

— Короче, если надумаешь, давай. У меня через две недели отпуск, я ведь со своей-то развелся, так что я вольный стрелок, куда хочу, туда и лечу.

— Как развелся?

— Молча, развелся и все.

— А дети?

— Дашка в восьмой ходит, а старшая, ну которая её от первого брака, уже институт заканчивает на будущий год. В прошлом году мужика себе нашла, и живёт у него.

— А ты?

— А что я. Я к матери вернулся. Отец-то у меня почитай пять лет как умер. Мать одна. Характер конечно не сахар, так ведь и лет-то сколько. В этом году семьдесят пять стукнуло. Но крепкая старушка. И в магазин сама ходит и по дому. Правда зудит, так это по делу. Сам знаешь, с работы придешь, чекушку хряпнешь, а ей не нравится. Вот и начинает пластинку крутить, про вред алкоголизма.

— Знакомая песня.

— Ну, я и говорю, все они старые одинаковые. Тебе хорошо, ты один живешь, а с другой стороны, не надо думать о жратве. Придешь домой, все готово, и ужин и завтрак тебе, как в ресторане, — Аркадий озорно улыбнулся и рассмеялся. Михаил взглянул на приятеля и подумал, совсем такой же балагур как в молодости, только седина в усах и на голове, а характер тот же.

— Слушай, Аркаш, а помнишь, как на картошку ездили, и на два дня дождь зарядил, а мы сидели и водку сгущенкой закусывали?

— Точно, а потом приблудный пес зашел к нам и лег на Витькину раскладушку.

— Да нет, на ней Парамон спал.

— А, да-да. Я его еще так аккуратно простынкой накрыл, а Парамон входит и говорит: "Какая сука на моей кровати разлеглась?" — А я ему отвечаю, не сука Парамон, а кобель. Он мне: "Один х... кобель, сука", и долбанул сапогом по раскладушке. Пес как завоет, и с испугу в дверь сиганул.

— А мы со смеху подыхали, глядя на обалдевшего Парамона.

— Да, во жизнь была, ни забот, ни хлопот.

— Это точно. И водку пили и баб любили и...

— И картошку успевали собирать, а после ужина еще и в футбол играли.

— Молодые были. Это сейчас, то там кольнет, то здесь потянет.

— Да ладно тебе, ты вон еще вообще как огурец.

— А, тоже скрипеть начинаю.

— Ну все, мне пора, а то мать ворчать начнет, что поздно пришел, а я её не предупредил, что задержусь. Короче, профессор, как надумаешь, звони. Вот тебе мой рабочий и сотовый, а то вдруг забыл. Если что, уеду один без тебя, больно мне те места понравились.

Они расстались, а через два дня Михаил перезвонил Аркадию и сказал, что договорился на работе с начальством и решил рискнуть и поверить на слово, добавив, что если рыбы не будет, так и знай, быть тебе битому. На что услышал в трубке смех и возглас Аркадия:

— Готовь лучше ящик водки, — и потом добавил, — Шутка.

Так нежданно-негаданно, Михаил оказался в этой глуши. Новгородская область, куда они отправились с Аркадием на его новенькой Ниве-Шевроле, предстала во всей красе, как только они углубились в малонаселенные места. И хотя дорога к озеру, к которому они держали путь, особенно последние сорок километров, обещала много лучшего, это не испортило общего впечатления о красоте здешней природы. Казалось, что цивилизация еще не добралась до этих мест, и человек не успел ворваться и полностью превратить природу в отхожее место. Во всяком случае, природа здешних мест разительно отличалась от Подмосковья, заваленного бытовым мусором. Аркадий осторожно вел машину на ухабах и Михаил с большим удовольствием созерцал местные красоты.

Озеро, к которому они подъехали, было не большим, менее километра в диаметре, со всех сторон окружено лесом. Когда Аркадий остановил машину, и они вышли и, пройдя метров двадцать, подошли к самому берегу, даже не верилось, что водная гладь может быть такой красивой. Было около восьми вечера и звенящая тишина над озером на фоне заходящего солнца вызывало неописуемой восторг перед величием природы, его красотой и великолепием.

— Ну, как тебе? — услышал он вопрос Аркадия.

— Лепота, как говаривал Иван Васильевич.

— Это точно. Что я говорил, а по утру встанем на рыбалку, сам увидишь, какой клев будет.

В этот момент, словно в подтверждение его слов, какая-то рыбина плесканулась, создав круги на воде, и Михаилу показалось, что он даже успел заметить её очертания, хотя это могло только показаться.

— Во, видал, как плещет. Я же говорю, клев будет что надо.

— Поживем, увидим, — ответил Михаил, понимая, что по-видимому, Аркадий и впрямь привез его в такое место, где он сможет на время забыть город, работу и отдохнуть в тишине и покое и насладиться природой и отдыхом.

Все получилось именно так, как и предполагал Михаил в первый день, когда они приехали. Отдых удался на славу. Утром, за пару часов они умудрялись наловить столько рыбы, что её хватало, чтобы пожарить на завтрак, сварить наваристую уху на обед, да еще оставалось на ужин. Грибы и ягоды можно было собирать буквально в нескольких метрах от места, где они поставили палатку. Единственное, что было тяжко, это то, что взятый с собой телевизор, отказывался принимать хоть какую либо программу. И хотя Аркадий закинул двадцать метров провода на сосну, это не помогло. Приемник также со скрипом работал в режиме коротких волн. Впрочем, на второй день они смирились с этим и даже решили, что не знание того, что деется в мире, пожалуй, лучше, чем знать, что кругом творится черте что. Одним словом за неделю они успели вдоволь накупаться, загореть и наесться рыбы на всю оставшуюся жизнь. В последний вечер перед отъездом домой, они сидели у костра, ели жаренную на углях рыбу, пропахшую дымом, запивали её водкой и вспоминали молодость, понимая, что завтра их ждет многочасовая дорога обратно домой в Москву, а затем снова повседневная жизнь с её проблемами и бесконечная суета рабочих будней.

Михаил проснулся, вылез из спальника и, посмотрев на спящего Аркадия, не стал его будить, выглянул из палатки, а затем выбрался из неё. На часах было начало шестого. Подумав, он решил, что напоследок, стоит еще раз посидеть с удочкой и порыбачить. Занятие, которое он еще недавно, считал скучным и бессмысленным, ему решительно понравилось. А тот момент, когда поплавок вдруг погружался, и леска натягивалась, и через несколько минут ты снимал с крючка пойманную рыбу, были ни с чем несравнимой эйфорией восторга. Азарт и эмоции переполняли тебя, заставляя снова и снова закидывать наживку в голубую гладь озера.

Мелкие капли дождя упали на руки, потом на лицо. Михаил проверил, крепко ли держится удилище в распорке, и пошел к палатке, чтобы взять шапку. Аркадий лежал на спине и слегка похрапывал. Михаил решил, что в полумраке палатки он только разбудит его и, запахнув полог, пошел к машине. На заднем сиденье лежал зонт. Решив, что тот лучше, чем шапка, он вернулся на место и, усевшись под ним, снова задумался. Прошло несколько минут. Мелкий дождь продолжал моросить. Михаил подумал, что в такую погоду вряд ли он что-то высидит еще, да и мокнуть под дождем большого желания не было. Он собрался, было встать и, забрав удочку уйти, но в этот момент, ему показалось, что, словно на озеро легла огромная тень. Он не поверил своим глазам, когда приподнял край зонта, чтобы увидеть причину этого явления. Прямо над озером висело НЛО. Самое настоящее, про которое он не раз читал, слышал и видел по телевизору. Его нельзя было спутать с облаком, самолетом или чем-то еще. Огромный диск, размером не меньше ста метров в диаметре, висел практически над серединой озера. У Михаила перехватило дыхание, и страх буквально сковал его. Он слегка опустил зонтик, стараясь спрятаться под ним, в надежде, что его не заметят. Он держал его так, чтобы лишь чуть видно было сам корабль. С берега до него было метров триста, и Михаил не мог точно сказать, как высоко он завис над озером. Но по всему было видно, что высота была метров сто, может быть двести не более. Наблюдая за кораблем, он увидел, как днище корабля неожиданно раздвинулось, и из него показался предмет неопределенной формы. Он напоминал, точнее он вообще ничего не напоминал Михаилу. Это был плоский прямоугольный контейнер, который начал плавно опускаться к поверхности озера. То ли его удерживали неведомые силы корабля, то ли это был самостоятельный летающий объект, одним словом он медленно опускался и затем, коснувшись поверхности озера, скрылся в воде. Вслед за этим, корабль практически тут же начал движение. Михаилу даже показалось, что его заметили и поэтому, он совсем опустил зонтик, прячась под ним. Яркая вспышка озарила местность, и когда через несколько секунд Михаил осмелился посмотреть, что делает корабль, вокруг ничего и никого не было. Корабль исчез так же внезапно, как и появился. Вспышка скорей всего была или работой двигателей корабля или чем-то иным, о чем уже трудно было сказать.

Михаил, забыв о рыбалке, подбежал к палатке, но, увидев по-прежнему мирно спящего Аркадия, по инерции взглянул на часы. Они остановились и показывали 6.42. Решив проверить мысль, которая пришла ему в голову, он подошел к машине, открыл дверь и заглянул на приборную доску. Часы в машине так же стояли, показывая то же самое время.

— Так, значит, это мне не привиделось и не приснилось, — решил Михаил, — Впрочем, я жив, здоров, а это лучшее из всего того, что могло случиться. А раз так, то, стало быть, не следует паниковать, а считать просто, счастливым случаем, происшедшим под занавес отлично проведенного отпуска на природе, — решил он, приходя в себя и, захлопнул дверь машины. В этот момент из палатки вывалился, зевая, Аркадий.

— Ты чего такую рань не спишь, или решил порыбачить напоследок?

— Вроде того.

— Ну и как улов?

— Пару щук поймал, только... — Михаил задумался, стоит или нет рассказать Аркадию об увиденном, и, решив, что стоит, сказал:

— А ты знаешь, что я только что видел?

— Что? — ответил тот, пристраиваясь по малой нужде у березы.

— НЛО.

— Чего? — то ли спросонья не понял, то ли не расслышал Аркадий.

— НЛО, — уже громче, повторил Михаил.

— Шутка или как?

— Очень нужно мне в такую рань шутить, — стараясь как можно спокойнее, ответил Михаил.

— И как, инопланетяне не высадились? — снова спросил Аркадий, так и не въехав до конца в то, что сказал ему Михаил.

— Инопланетяне нет, а вот кое-что, по-моему, они оставили.

— Это класс, — и дойдя до палатки, он откинул полог, чтобы войти. Потом обернулся и, глядя на Михаила, вдруг серьезным голос спросил:

— Ты что всерьез или хохмишь?

— А ты как хотел бы?

Глава 2

— Нет чего, на полном серьезе?

— Клянусь, Аркадий, видел, как тебя.

— Вот это да! И как она, ну, тарелка, прямо как в газетах о ней пишут?

— А черт её знает. Сижу, рыбачу. Дождик пошел, я пристроился под зонтом и вдруг вижу тень на воде. Поднял голову, а она висит. Прямо вон там, — и Михаил показал рукой на середину озера.

— Слушай, а она большая была и вообще, ты хоть успел рассмотреть, как она выглядит? И потом, может это просто самолет какой новый был, или еще что-то?

— Вот видишь, ты не веришь.

— Да верю я, чудак-человек. А ты бы как воспринял, окажись на моем месте?

— Да так же наверно, — спокойно ответил Михаил, — А вообще-то, если честно, я так перепугался, что под зонт спрятался и не особенно хорошо все рассмотрел. Отчетливо только видно было, что она довольно большая, метров сто в диаметре, может чуть поменьше. А потом у неё внизу что-то раздвинулось, как будто там грузовой отсек находился, и оттуда в воду сбросили какой-то контейнер.

— А с чего ты решил, что это контейнер? Может это их исследовательский корабль.

— Вряд ли, хотя кто их знает. Я, почему решил, что это контейнер, он был похож на какой-то, не знаю, как точно выразиться, ну, вроде ящика, только здоровенный и, скорее всего железный или может пластиковый, но никак не деревянный.

— А может, это они свои отходы жизнедеятельности сбросили?

— Да откуда я знаю, что они там сбросили. Мне в этот момент вообще было не до этого. Меня такой мороз по коже пробрал. Сразу на память пришли всякие ужасы про инопланетян. Думаю, все, сейчас заберут с собой и привет.

— Да кому мы нужны?

— Посмотрел бы я на тебя, как ты себя чувствовал, окажись на моем месте.

— Ну, может быть, не стану спорить.

— Вот именно.

— Интересно, а что же они все-таки такое сбросили в озере?

— Понятие не имею. Может какое-нибудь оборудование, а может и правда, какие-нибудь отходы.

— А что, озеро здесь довольно глубокое, глухомань, да еще в такую рань, запросто. Ладно, давай лучше позавтракаем и начнем собираться в дорогу.

— Знаешь, ты если хочешь, завтракай, а мне что-то не очень. Я лучше начну собираться.

— Видать и впрямь тебя тарелка напугала.

— А ты думал. Черт их знает, что у них на уме и что они там сбросили. Может, выскочат на берег какие-нибудь монстры и сожрут нас с потрохами.

— Да брось, ты что, поклонник ужастиков?

— Нет, но лучше поскорее свалить отсюда.

— Уговорил, давай собираться, я, если честно, тоже есть не очень хочу.

На сборы ушло часа полтора. К этому времени дождь кончился, выглянуло солнце и страхи и опасения по поводу прилета неизвестного корабля, стали уходить в прошлое. Когда все вещи были погружены в машину, и Аркадий последний раз осмотрелся по сторонам, чтобы проверить, ничего не забыто, он посмотрел на Михаила и произнес:

— Ну что, искупнемся, да поедем? — и задорно рассмеялся.

— Иди к черту.

— Да ты чего. Подумаешь, прилетели и чего-то там сбросили в озеро. Да мы сами столько всякой дряни сбрасываем в реки, моря и океаны, что если подумать, вообще не понятно, как мы еще на этой планете существуем. А ведь живем. Слышь, чего говорю.

— Хорош меня успокаивать. Поехали лучше.

— Как скажешь.

Они сели в машину. Аркадий включил двигатель и стал прогревать мотор. Потом пощелкал пальцем по спидометру.

— Ты чего?

— Да не пойму, часы не работают.

Михаил протянул руку с надетыми на ней часами.

— Ты чего?

— Видишь время, а теперь сравни.

Аркадий посмотрел, часы показывали одно и то же время.

— Черт и, правда, странно. А механический будильник ходит, я, когда убирал его в сумку, обратил внимание, что уже начало девятого. Подожди, ты хочешь сказать, что часы остановились в тот момент, когда прилетал корабль?

— Именно. Точнее, когда улетал. Я, правда, не видел, поскольку под зонтом спрятался, но перед тем, как улететь, словно вспышка была.

— Во блин, чудеса. Ладно, сейчас проверим, работают ли они вообще, — Аркадий произвел какие-то манипуляции с часами, — Ну вот другое дело, все работает, надо только будет поточнее время выставить. Ну что поехали?

— Поехали.

Обратный путь до Москвы занял почти целый день, и прошел, без каких либо происшествий. Уже к шести вечера они пересекли кольцевую и, оказавшись среди потока машин, рекламных щитов и спешащих по своим делам людей, забыли о том, что произошло утром. Аркадий довез Михаила до дома, и хотя он предложил помочь разгрузиться, Аркадий сказал, что загонит машину в гараж, а завтра не спеша займется этим. Попрощавшись, Михаил забрал из машины свои вещи и отправился домой.

Вечером, лежа в постели, он в очередной раз вспоминал все то, что произошло утром на озере, перебирая в памяти последовательность событий и пытаясь понять, что же все-таки произошло и что сбросил корабль в озеро. Так в раздумьях об этом, он и заснул.

Следующий день выдался выходным, а через день Михаил пошел на работу, и повседневные проблемы отодвинули случившееся на задний план, постепенно выветривая из памяти ощущения и мысли, которые охватили его в первый момент встречи с неведомым. Однако в субботу, очередная передача из цикла "очевидное, невероятное", которая была посвящена НЛО и встречи с инопланетным разумом, вновь вернули его к размышлению относительно увиденного на озере. Он смотрел телепередачу, а мыслями то и дело возвращался в тот миг, когда увидел НЛО, а вслед за этим контейнер, медленно летящий к водной глади. Передача так разбередила его, что он не выдержал и позвонил Аркадию.

— Алло, — раздалось на противоположном конце провода. Судя по голосу, Аркадий был навеселе и Михаил понял, что говорить с ним о чем-то серьезном бессмысленно, поэтому спросил:

— Как дела?

— Все пучком, а ты как? Кошмары не мучают, инопланетяне не звонят?

— Да вроде нет.

— Ну, я же говорил, что все нормально будет. Ладно, ты извини, у меня тут мероприятие ... Ну, ты понял?

— Ладно, пока, — и Михаил положил трубку.

Однако посеянный передачей интерес, несколько иначе высветил то, что произошло на озере и теперь не страх, а мысль о том, что именно сбросил корабль, будоражила воображение Михаила. Ему хотелось с кем-то поговорить, поделиться этим, и хотя это было лишь смутное и не оформленное желание, но он чувствовал, что этот интерес постоянно растет. Хотелось узнать, что же там лежит на дне озера. Возможно, этот контейнер может стать последним аргументом в пользу того, что инопланетяне действительно существуют, и что рассказы о них вовсе не выдумка.

Поразмыслив, он выключил телевизор и сел за компьютер. Интернет линия работала и, полазив по сайтам, быстро нашел то, что искал, адреса и телефоны, куда можно было обратиться, если ты очевидец НЛО. Записав в блокнот найденные телефоны, он еще некоторое время почитал информацию про НЛО, потом сделал несколько запросов в поисковых системах о вещественных доказательствах НЛО. Оказалось, что их достаточно много. Приводились даже фотографии, снятые военными на фоне летающих тарелок, якобы потерпевших аварию в разных местах, в том числе в СССР. Какие-то фрагменты непонятных частиц, которые были найдены и которым нет достаточно внятного объяснения, но все это было не столь доказательно, чтобы принять за веру. Прочитанная информация оставляла ощущение, что все это умело сфабрикованная подделка. Поэтому, когда Михаил выключил компьютер и лег спать, он так и не пришел к окончательному выводу относительно своих дальнейших действий. Однако на утро, он решил, что надо, как-нибудь, все же связать по телефону и поговорить с кем-нибудь по этому поводу.

Случай представился через несколько дней. Михаил вернулся домой раньше обычного, так как в офисе шел ремонт, и всех сотрудников на два дня отпустили по домам. Внеплановый выходной пришелся как нельзя кстати. Михаил давно собирался устроить у себя в квартире генеральную уборку.

К обеду, когда квартира сияла чистотой, он, разбирая бумаги в столе, машинально перелистал блокнот и наткнулся на записанные координаты общества по изучению НЛО. Секунду поразмыслив, он взял трубку и набрал номер. После продолжительных гудков, трубку подняли. Мужской голос недовольно произнес:

— Говорите, вас слушают.

— Извините, это общество изучения НЛО?

— Да.

— А с кем я мог бы поговорить по данному вопросу?

— О чем именно?

— Видите ли, недели две назад я был свидетелем прилета НЛО.

— У вас есть доказательства?

— Не понял.

— Видео съемки или фотографии.

— Нет, к сожалению ничего. Я ловил рыбу на озере, и в этот момент тарелка зависла над ним, а потом что-то в него сбросила.

— Сбросила? Что именно?

— Мне трудно сказать. Возможно контейнер, или какой либо другой объект.

— А почему вы решили, что это НЛО?

— Судя по конфигурации. Корабль имел круглую, точнее эллипсоидную форму.

— А где это произошло?

— В Новгородской области, на озере. Сейчас я могу назвать вам его название, — и Михаил полез искать, как называлось озеро, однако на другом конце телефонной трубке ему ответили.

— Вы можете всю информацию написать и сбросить нам на наш почтовый ящик. У вас есть интернет-линия?

— Да.

— Отлично. Тогда опишите подробно и перешлите нам. Спасибо.

— Простите, а встретиться лично нельзя?

— Если я с каждым контактером буду встречаться, у меня времени больше ни на что не хватит. Вы думаете, вы один видели НЛО.

— Нет, но...

— Вот именно. И потом, достоверность вашей информации весьма относительна. Согласитесь, что увиденное одним человеком это весьма спорная вещь. Вот если бы объект видело несколько человек, тогда да. А так извините, вполне возможно, что вы были на отдыхе и не совсем адекватно воспринимали обычные явления.

— Что вы имеете в виду?

— Я не хочу вас обидеть, но спьяну можно что угодно увидеть, вы согласны?

— Да, но не в данном конкретном случае.

— Охотно верю, но ваш случай не представляет большого интереса, извините, всего хорошего.

Трубку повесили, оставив Михаила в растерянных чувствах. Благие намерения поделиться с кем-то интересной информацией, неожиданно разбились вдребезги на самых подступах и где, в конторе, которая занимается НЛО. Обескураженный отказом, он отправился обедать.

После обеда, Михаил какое-то время смотрел телевизор, перелистал журнал, купленный накануне, и неожиданно понял, что относительно корректный отказ выслушать его по поводу увиденного, отнюдь не обескуражил. Наоборот, он прибавил активности для идеи, которая всю неделю витала в воздухе и которая только вчера окончательно созрела у него. Он решил попытаться выяснить, что за контейнер сбросил НЛО в озеро. И хотя четкого представления о том, как этого добиться у него не было, он постоянно думал над этим, а учитывая аналитический склад ума, и склонность основательно подходить к тому чем занимается, отбрасывал абсурдные идеи и оставлял те, которые казались вполне реальными, или, по крайней мере, могли пригодиться.

К вечеру на его письменном столе лежал план действий. В нем были записаны адреса еще нескольких организаций и частных лиц, которые занимались исследованием внеземных цивилизаций, ученые, которые выступали со статьями по этому поводу и ряд других направлений, по которым необходимо было работать. Одно только смущало Михаила во всем этом. А что, если в озере ничего нет? Ведь то, что сбросили с корабля, могло попросту улететь, внедриться в землю, просто исчезнуть. В конце концов, за то время, что прошло после происшествия, за контейнером могли прилететь и забрать его обратно. Однако на это не было ответов и потому, как ученый, Михаил отвел такому варианту двадцать процентов из возможных ста и посчитал, что этим стоит заняться, хотя бы ради собственного любопытства.

В конце концов, жизнь, которую вел Михаил в последние годы, была настолько скучна и однообразна, что идея найти и узнать, что скрывается в озере, может хоть как-то разнообразить его жизнь. Он заложил руки за голову и откинулся на спинку стула, на котором сидел. В мечтах, ему представлялось, как трос бульдозера вытягивает на берег контейнер, люди в скафандрах, да-да, именно в скафандрах при свете прожекторов, снимают крышку и перед ними открываются знания, которые инопланетяне оставили землянам. Михаил улыбнулся и рассмеялся. Разыгравшаяся фантазия уводила его дальше, и он представил себя на форуме ученых, где он выступает с докладом, как участник исторических исследований, позволивших получить новые знания. Его раздумья прервал телефонный звонок.

— Алло, — произнес он, поднося трубку к уху.

— Привет, — раздался тихий голос Анны.

— Привет, рад тебя слышать.

— И я. Ничего, что я позвонила?

— Наоборот, это я нахал, совсем тебя забыл и не звоню.

— Значит, был занят.

— Вроде того.

— Какие планы?

— Никаких. Точнее нет, есть план сходить с тобой в ресторан, как ты на это смотришь?

— Правда! — восторженно произнесла она, и Михаил сразу почувствовал это в её голосе.

— Конечно, давай через час на Боровицкой в центре зала. А там решим куда пойдем.

— Я согласна.

— Все, тогда до встречи, — и он медленно положил трубку на базу. Мысли сразу отключились относительно контейнера и НЛО, и он подумал: "Сколько лет я знаком с Анной? Лет пять, нет больше". Их вялотекущий роман то разгорался, то гас. Причин тому было довольно много и основная из них, это то, что привычка жить одному довлела над ним настолько, что как только он начинал предпринимать какие-то более решительные шаги по сближению, сразу возникали осложнения. Капризы, обиды, небольшие, как он называл "междусобойчики", тут же заставляли трезво взглянуть на перспективу семейной жизни, и вопрос снова повисал в воздухе на неопределенное время.

С Анной они познакомились случайно. Как-то поехав на вернисаж, он обратил внимание на одинокую, симпатичную девушку лет тридцати, которая стояла и рассматривала статуэтку в витрине. Он подошел и стал рассматривать тоже. Невольно завязался разговор, который, в конечном счете, привел к тому, что остаток времени на вернисаже, они провели вместе. Бродя среди развалов старой посуды, картин, икон, и прочего антиквариата, они живо обсуждали увиденное, и, нашли много общего в обустройстве домашнего быта. В результате, в конце встречи они обменялись телефонами. Спустя неделю, Михаил созвонился с ней, и они договорились встретиться и сходить вместе в кино. А еще через пару недель, он пригласил её к себе. Ужин при свечах закончился тем, что Анна осталась на ночь. Она была на десять лет моложе Михаила, после окончания педагогического училища работала в школе, но вскоре поняла, что быть учителем, не её призвание и устроилась продавцом в магазин. Потом, поменяв несколько мест и профессий, нашла работу в фирме, по продаже товаров по интернету. В её обязанности входило практически все. Начиная от приема заказов по телефону, демонстрации того, что находилось в зале, и кончая отпуском товаров по транспортным накладным для доставки клиентам, сделавших заказ. Совсем крошечная фирма имела, тем не менее, достаточно большие обороты, что обеспечивало Анне вполне приличный заработок. Жила она в однокомнатной квартире вместе с пожилой мамой, которая была наполовину слепой. Большую часть она сидела дома в ожидании, когда придет Анна. Работа и забота о больной маме, замкнутый мир, в котором жила Анна последние несколько лет.

Характер у Анны был спокойный. За все время, что они были знакомы, Михаил не помнит, чтобы она повысила голос или накричала. Если между ними случались размолвки, то Анна обычно просто замыкалась в себе, и на время они расставались, до тех пор, пока кто-то не делал шаг к примирению. Обиды мгновенно забывались, и все возвращалось на свои места.

Переехать жить к Михаилу, Анна не могла, поскольку ей не на кого было оставить полуслепую мать, а он в свою очередь не представлял себе, как он переедет к ней. Поэтому их роман тянулся столько лет, так и не придя к логическому завершению. Впрочем, трудно сказать, устраивало это их или нет. По крайней мере, Михаил не особенно задумывался над этим. Раз, иногда два в неделю они виделись у него на квартире, занимаясь сексом. Иногда выбирались вместе на природу или в кино. Иногда он водил Анну в ресторан, находя для этого подходящий повод, и конечно, как само собой разумеющееся, дни рождения. По этому случаю, он всегда заказывал заранее место в ресторане, и эффектно делал ей подарки. Так длилось почти шесть лет и вошло в привычку. Они были просто друзьями и любовниками одновременно, не обремененные совместными проблемами и общим домашним бытом. Скорее всего, такая жизненная ситуация устраивала обоих, хотя об этом трудно было судить однозначно.

Она немного запаздывала, и Михаил искал в толпе выходящих из поезда пассажиров, Анну. Наконец из подъехавшего поезда вышла она и, увидев её, он моментально забыл досаду, что вечно она копается, и потому постоянно опаздывает.

— Привет, — она подлетела к нему, и они поцеловались.

— Давно ждешь?

— Как всегда.

— Извини.

— Не стоит. Ну что, пошли.

— Угу, а куда?

— Выйдем, а там решим.

Они поднялись на эскалаторе, и вышли в город. Вечер выдался теплым и вероятность дождя маловероятная. Пройдя по Староваганьковскому переулку, они свернули на Воздвиженку и вскоре оказались на Новом Арбате.

— Зайдем, предложил он, проходя мимо вывески, с указанием ресторана, стрелкой указывающий путь в переулок.

— Давай.

Они спустились на несколько ступенек и, пройдя метров пятьдесят, оказались возле небольшого ресторана. Войдя, колокольчик, висевший над дверью, мелодично прозвенел, оповестив персоналу об их появлении. Подошедший молодой человек, любезно предложил им пройти в зал.

Уютный полумрак и воздух, охлажденный кондиционером, создавал приятную обстановку. Пройдя между столиками, они заняли один из них. Официант предложил им меню и деликатно удалился. Не долго думая, они заказали жаркое по-домашнему, салат и по бокалу сухого вина.

Горящие на столах лампочки, стилизованные в форме свечей и бревна на стенах, которые соответствовали названию ресторана "Корчма", располагали к спокойной беседе. Народу в зале было мало. Тихая музыка, приятно дополняла интерьер.

После мяса, они заказали кофе со сливками и пирожное, и продолжили беседу. Михаил рассказывал Анне о рыбалке. Впрочем, он уже частично упомянул ей о том как съездил, но сейчас он вспоминал какие-то новые впечатления и делился об этом. Анна внимательно слушала его, изредка улыбаясь или вставляя фразы удивления или восхищения. Уже в конце, Михаил вдруг произнес:

— Ты знаешь, самого интересного я тебе так и не рассказал.

— Да!

— В день отъезда я отправился утром порыбачить и увидел НЛО.

Анна чуть не поперхнулась от столь неожиданной новости, и наклонилось над столом. Михаил аккуратно дотронулся рукой до её плеча, но все обошлось.

— Не может быть. Неужели настоящее НЛО?

— Честное слово.

— И Аркадий тоже видел?

— Нет, Аркадий в это время спал как суслик. Оно зависло над озером на несколько минут, а потом так же внезапно исчезло.

— Здорово. Всю жизнь мечтала увидеть НЛО. А тебе было страшно?

— Если честно, то да. Представляешь, дождик моросит, над озером инопланетный корабль, а я под зонтом. Жаль, у меня не было фотоаппарата. Вот бы заснять. А так мне никто не верит. Даже Аркадий с трудом поверил в это, и то я сомневаюсь, что до конца.

— Почему ты так считаешь?

— Да как тебе сказать. Ну не знаю, но чувствую, что он считает, что я его просто разыграл

— Ну и глупо с его стороны. И потом, к чему тебе его разыгрывать?

— Не знаю, но мне так показалось.

— А тарелка была с огоньками, прямо как по телевизору о них рассказывают?

— Насчет огоньков не уверен, а вот то, что, как тебе объяснить, определенные элементы конструкции корабля, я очень четко заметил.

— Это что значит?

— Вот представь себе, ты видишь в небе самолет.

— И что?

— Если он далеко от тебя, ты просто видишь его контур и больше ничего. А теперь представь, что ты на смотровой площадке, скажем в аэропорту. Что ты видишь?

— Как что, самолет.

— Правильно, самолет. Только теперь, помимо контура ты можешь рассмотреть его отдельные элементы конструкции. Пусть даже ты не знаешь для чего они, но ты видишь, к примеру, колеса и стойки, на которых они установлены, сопла двигателей, движущиеся элементы крыльев и хвоста самолета. И чем ближе он находится, тем больше можно увидеть, вплоть до заклепок на корпусе и крыльях самолета. Верно?

— Верно.

— Так и здесь. Корабль имел множество различных технических приспособлений или как их правильно назвать, элементов конструкции, которые позволяют сказать, что это не галлюцинация или причуда облаков. Нет, я отчетливо видел корабль и потом, — Михаил запнулся, словно размышляя, рассказать Анне все или этого достаточно. Секунду подумав, он добавил, — И потом, из него в озеро был сброшен какой-то объект наподобие контейнера. При этом было видно, как раздвигался люк в днище корабля, а потом закрывался.

— Объект!? Какой объект?

— Понятия не имею. Я видел только, что он плавно опустился и потом скрылся в глубинах озера.

— Фантастика. А как ты думаешь, что это может быть?

— Что именно?

— Я имею в виду то, что упало в озеро?

— Понятия не имею. Аркадий высказал предположение, что это они сбросили свои отходы после дальнего перелета.

— Глупость какая. Это они могли сделать где угодно, к примеру, в открытом космосе. И потом, зачем сбрасывать отходы именно в озеро. Если они это сделали на Земле, то гораздо проще это сделать в море, а еще лучше в океане.

— В этом ты права. Поэтому я понятия не имею, что это могло быть, и зачем они это сделали.

— Слушай, до чего интересно, вот бы организовать туда экспедицию и узнать, что они туда сбросили.

— Ты прямо читаешь мои мысли.

— Правда, ты тоже так думаешь?

— Ну, если и не совсем так, но мысли кой-какие, бродят на сей счет. Только вряд ли это осуществимо.

— Почему ты так считаешь?

— Я, между прочим, звонил в общество по изучению НЛО и знаешь, что они мне сказали.

— Что?

— Пить меньше надо. Ну не прямо так конечно, но в принципе намек был именно такого рода. Доказательств нет, свидетелей нет, интерес к информации нулевой.

— Неужели их совсем ничего не заинтересовало?

— Абсолютно. По-моему туда звонят сотни, если не тысячи очевидцев, и я не удивлюсь, если девяносто девять процентов этой информации выдумки. Поэтому они так настороженно относятся к любой информации, которая не имеет под собой доказательной базы.

— Ты прав.

— А я о чем говорю.

— Жаль, а как было бы интересно организовать поиски и хоть что-то узнать нового о жизни в других мирах.

— Ты, правда, считаешь, что они есть?

— Кто?

— Иные миры.

— Конечно, а ты нет?

— Я как-то до этого не задумывался.

— А я всегда мечтала хоть чуть-чуть прикоснуться к этому и хоть одним глазом увидеть иные миры или инопланетян.

— А если они людоеды или монстры какие-нибудь?

— Ну тебя, скажешь тоже. Во всех фильмах только монстрами и захватчиками их изображают. Если бы так было на самом деле, я думаю, они давно бы уже завоевали Землю. Представь, еще сто лет назад техника была столь примитивная, что достаточно было одного боевого корабля, чтобы завоевать Землю.

— А если двести лет назад?

— Что двести?

— Двести лет назад вообще все было еще более примитивно.

— Вот именно. Поэтому их техника позволила бы сто раз завоевать Землю, но ведь они не делают этого. Почему? Потому что им этого не надо.

— А что же им тогда надо?

— А кто их знает, — задумчиво произнесла она и оперевшись о ладонь нежно посмотрела на Михаила и добавила, — Может им просто интересно наблюдать за нами, как мы здесь живем...

— И размножаемся, — добавил он.

— Ну тебя, — шутливо отмахнулась она, а потом уже серьезно добавила, — А может и это тоже. Ведь кто знает кто они, и кто мы. Люди тоже изучают природу, животных. Наблюдают, подсматривают за повадками, поведением. Для чего? Ради любопытства или для того чтобы лучше разобраться в самих себе? Вот и они, наблюдают за нами, чтобы лучше понять самих себя.

— Ты философ мой. С тобой трудно не согласиться, — он перегнулся через стол, и они поцеловались.

Спустя некоторое время они вышли из ресторана и, поймав такси, отправились к нему домой.

Они лежали на кровати, усталые и довольные друг другом и Михаил невольно улыбнулся.

— Ты чего?

— Нет, так, представил себе, как за нами наблюдают. Интересно, что они о нас думают?

— Они нам завидуют.

— Чего?

Она повернулась набок к нему лицом, обняла рукой и произнесла:

— Они по-хорошему завидуют, видя, что люди умеют не только страдать и ненавидеть, но и любить друг друга.

Михаил поцеловал её в волосы, втянув в себя их запах, и добавил:

— Анюта, спасибо, что ты такая.

— Какая?

— Вот такая.

Он обнял её и стал целовать, шепча слова нежности и любви.

Глава 3

Прошло несколько дней, и Михаил решил, что настала пора попробовать позвонить по нескольким телефонам и попытаться кого-нибудь заинтересовать информацией, которой он располагал. Однако звонки ожидаемого эффекта не дали. По одним номерам никто не подходил к телефону, по другим, ему вежливо намекали, что информация подобного рода их не особенно интересует, поскольку нет оснований, считать её достаточно достоверной. Отчаявшись, он позвонил Анне.

— Привет, как дела?

— Я только что с работы. Кормлю маму. А ты как?

— Пытаюсь завязать контакты, но все безуспешно.

— Что говорят?

— Как обычно. Нет фактов, а стало быть, можно, в крайнем случае, зафиксировать как очередной случай встречи с НЛО и не более того.

— Сочувствую. Только ты не принимай слишком близко к сердцу. Если ты решил попробовать, то, по крайней мере, не бросай на полпути.

— Я так и решил. Есть еще несколько координат, с кем надо созвониться. Если и тогда ничего не получится, закрою эту тему и больше не буду о ней вспоминать.

— Согласна с тобой.

— Хорошо, не буду тебя отвлекать, завтра созвонимся. Пока.

— Пока.

Он положил трубку и пробежал глазами блокнот, на котором были написаны адреса и телефоны. Некоторые были обведены кружочком. Это означало, что по этим номерам никто не ответил, а те, что были зачеркнуты крестом, что отказали, и туда звонить больше не было смысла. Оставалось еще два номера, по которым он не звонил и три, на которые никто не ответил. Проведя по щеке, еще теплой трубкой, он набрал один из оставшихся номеров. Долгие гудки, каждый из которых говорил, что абонента, скорее всего нет дома. Михаил хотел, было положить трубку, но в этот момент на другом конце подняли, и он услышал:

— Северцев слушает.

— Простите, это Иван Николаевич?

— Да, а кто его спрашивает?

— Вы вряд ли меня знаете. Меня зовут Михаил Леонидович. Я узнал, что вы некоторым образом занимаетесь проблемами НЛО.

— В том числе.

— Что значит в том числе?

— То и значит. НЛО это только часть моих интересов. Больше меня интересуют паранормальные явления.

— Замечательно.

— В каком смысле?

— В прямом. Видите ли, некоторое время назад, я стал очевидцем прилета НЛО и сброса непонятного объекта в озеро. Однако сразу оговорюсь, у меня нет никаких вещественных доказательств увиденного, поэтому все, куда я обращался, мягко говоря, меня послали.

— Далеко и надолго.

— Вроде этого.

— Обычное дело. Их чтобы заинтересовать, нужно как минимум труп инопланетянина или фрагмент летающей тарелке, желательно в натуральную величину и не далее кольцевой автодороги. Зато мнят о себе, как столпы изучения НЛО.

— Мне трудно об этом судить, но видимо, вы правы. Со мной такая петрушка впервые приключилась, и честно говоря, я не особенно о ней говорил бы, но простое любопытство относительно того, что они там могли сбросить в озеро, возобладало и потому я обзваниваю всех, кого смог выудить в интернете, кто так или иначе, интересуется этой проблемой.

— Так вы меня нашли по инету?

— Да.

— Интересно и как там обо мне отзываются?

— Простите, этого я не знаю. Я просто прочел статью, в которой упоминалась ваша фамилия, а потом я смог найти ваш телефон.

— Понятно. Хорошо, вы где живете?

— В районе Динамо.

— Отлично, это не очень далеко от меня, давайте встретимся, если вы располагаете временем и поговорим.

— Хорошо, только я работаю и потому могу только вечером.

— Так чего откладывать, можно прямо сейчас.

— Сейчас?

— Ну да, вас устроит через полчаса на Динамо в центре зала?

— Вполне.

— Как я вас узнаю?

— Я буду стоять с журналом в руке, — Михаил судорожно перебрал рукой пачку и, выхватив один из журналов, произнес, — У меня будет журнал "Клаксон" в руке. Я буду в джинсах и коричневой рубашке, На вид мне около пятидесяти.

— Не волнуйтесь, я вас найду.

— Отлично. Тогда до встречи.

Михаил положил трубку с некоторым облегчением, что хоть что-то ему удалось, и стал одеваться.

— Добрый вечер, — произнес мужчина с бородой и усами, слегка полноватый и весьма неряшливо одетый, — Северцев, — и он протянул руку.

— Очень приятно, Горин.

— Присядем на лавочку?

— Давайте.

Они прошли и сели на лавочку. Народ выходил и, не задерживаясь, направлялся к эскалатору, поэтому они были на лавочке вдвоем. Рассказ Михаила не занял много времени. Он рассказал Северцеву свою историю, закончив её словами: "Конечно, я понимаю, что организация экспедиции вещь в принципе абсурдная, да и не дешевая, тем более, что вполне может оказаться, что то, что сбросил корабль, вовсе уже и не лежит на дне озера, а, к примеру, улетело или растворилось в недрах земли, но..."

— Вы правы только в одном. Относительно дороговизны экспедиции, а во всем остальном, это как смотреть. Безусловно, вы правы, что в озере, может, ничего и нет, но я думаю, что вряд ли. Другое дело, что непонятно, почему они туда что-то вообще бросили, — Северцев замолчал и о чем-то задумался, — Знаете. Мне надо подумать над вашей информацией. Она весьма и весьма интересная. Сколько километров вы говорите до озера?

-Триста с лишним.

— Угу. Хорошо, ваш номер телефона у меня определился, но вы запишите еще раз на всякий случай, я кое с кем поговорю и вам перезвоню. Договорились?

— Конечно.

Михаил записал свой домашний, а заодно мобильный телефоны и передал визитную карточку Северцеву. Тот пробежался глазами по визитке и едва заметно улыбнулся и произнес:

— Если все сложится, можно застраховать нашу экспедицию в вашей страховой компании, не так ли?

— Наверно, вообще-то мы по большей части авто гражданкой занимаемся.

— Это я в шутку.

Они распрощались, и Михаил отправился к эскалатору.

Северцев позвонил, как и обещал через два дня, вечером. Михаил доедал яичницу с ветчиной и запивал её пивом, в тот момент, когда раздался телефонный звонок.

— Алло, Северцев.

— Горин слушает, — прожевывая ветчину, произнес Михаил.

— Так, сразу к делу. Есть перспектива организовать экспедицию, как вы на это смотрите?

— Я?

— Ну, а кто же еще.

— Я как-то не ожидал так сразу.

— Понятно, так что, мне дать отбой или встретимся, чтобы обсудить?

— Давайте встретимся.

— Отлично. Тогда в пятницу в начале восьмого на углу Новослободской и Лесной, напротив универмага.

— Договорились.

— Если будут, какие либо изменения, я перезвоню. До встречи.

Михаил повесил трубку. Надо же, Северцев произвел на него совсем иное впечатление, нежели чем оказалось. При первой встрече, глядя на его поношенные джинсы, мятую рубашку и весьма сомнительную прическу, он решил, что иметь с ним дело, попусту тратить время. Оказалось, что он весьма энергичный человек. Интересно, чем он занимается по жизни, подумал Михаил. Впрочем, посмотрим, так ли интересна будет встреча, которую он организовал и с кем он вообще договорился.

Часы на столбе пешеходного перехода показывали двадцать пять минут восьмого, когда Михаил подошел к перекрестку и еще издали увидел Северцева, который стоял на противоположной стороне. Пропустив трамвай, он перешел на другую сторону и поздоровался.

— Мы кого-то ждем?

— Нет, пойдемте. Я договорился о встрече с одним бизнесменом, который заинтересовался этим делом и прежде чем принять окончательно решение о том, чтобы помочь в организации экспедиции на озеро, хотел бы переговорить с вами. Знаете, из бизнесменов так легко деньги не вытрясешь, так что надо иметь это в виду.

— Я понимаю. А где мы встречаемся?

— Здесь неподалеку есть ресторан, "Коттон". Он предложил встретиться там. Заодно поужинаем так сказать на халяву, а то я давненько в приличных кабаках не был. По причине отсутствия финансов.

Михаил, приподняв бровь, с удивлением посмотрел на Северцева. Тот выглядел несколько иначе, чем на первой встрече. На этот раз на нем был костюм, хотя рубашка по-прежнему была не первой свежести и не глаженная. Впрочем, ботинки тоже были изрядно поношенные. В отличие от него, Михаил выглядел вполне элегантно, и хотя костюм был от фабрики "Большевичка", сидел на нем безукоризненно, а аромат хорошей туалетной воды, выдавал его за человека, следящего за собой.

Они подошли к ресторану в тот момент, когда рядом с ними остановился джип. Из серебристого BMW Х5 вышел слегка седеющий мужчина. Водитель остался сидеть в машине, а вышедший, снял темные очки и, посмотрев на подошедших, неожиданно для Михаила, протянул руку и представился:

— Добрый вечер. Илья Семенович.

Они поздоровались и Илья Семенович, словно старый знакомый, положил руку на плечо Михаила, предложил пройти в ресторан и поговорить.

Помещение ресторана выглядело довольно необычно. Огромный стеклянный купол, сквозь который просвечивало небо. Десятка два столиков, большой плазменный экран. Все помещение было окрашено в брусничный и бежевый тон, а мерцающие угли гриля, дополняли необычную картину зала. Михаил, который не раз бывал в ресторанах, был несколько удивлен и даже шокирован этим антуражем. Видя это, Илья Семенович произнес.

— Напрасно удивляетесь. Отличное место. Особенно вечером. Сидишь, звезды, музыка, и отличная еда. К тому же цены вполне умеренные. Уверяю, то же самое в другом месте вам обойдется в два раза дороже.

Они расположились за столиком, и Илья Семенович сразу сделал официанту заказ. По всему было видно, что он не раз бывал здесь.

— Значит так. Салатик из говяжьих языков с шампиньонами, баранину "Палермо", салатик из свежих помидоров и травки. Фужер красного бордо. Все в трех экземплярах.

Как только официант удалился, Илья Семенович внимательно посмотрел на Михаила и произнес:

— В общих чертах я знаком с тем, о чем вы хотели бы рассказать. У меня есть несколько вопросов, прежде чем я приму какое либо решение и сделаю вам предложение.

— Я внимательно вас слушаю, — произнес Михаил.

— Вы уверены, что это был НЛО?

— Абсолютно, на сто процентов.

— И то, что он что-то сбросил в озеро?

— Да.

— Но уверенности в том, что то, что он сбросил, все еще находится там, у вас нет?

— Безусловно. Во-первых, я не знаю, что это было. Корабль, контейнер, или что-то еще. Во-вторых, прошло время с тех пор как это произошло.

— Согласен, согласен. Хорошо, допустим, я выделю средства для организации поисков, как вы себе все это представляете?

Михаила несколько смутился, однако он был готов к такому вопросу и заранее все обдумал, поэтому ответил:

— Я думаю, что на первых порах большая экспедиция совершенно ни к чему. Достаточно два-три человека. Главное, чтобы был транспорт, чтобы туда добраться, резиновая лодка с мотором для передвижения по озеру и естественно оборудование для гидролокации дна. Если локация дна озера покажет хотя бы признаки чего-то, что может представлять интерес, то второй этап, обследование объекта с помощью водолазного снаряжения и уже как результат можно говорить о возможности извлечения объекта на берег и его транспортировки для изучения. Но это уже по большей части работа специалистов.

— Разумно, весьма разумно. Мне нравится ваш подход.

В этот момент официант поставил перед ними тарелки с закуской. Молчавший все это время Северцев, тут же принялся за еду. Михаил, как и подобает в таких случаях, вооружившись ножом и вилкой, стал не спеша резать язык. Салат был превосходным. Помимо обжаренных шампиньонов, в нем был лук, отварной картофель, маринованный огурец и все это заправлено майонезом. Разговор на время прервался и возобновился, когда между салатом и вторым, возникла небольшая пауза. Официант менял на столе приборы и уносил тарелки.

— А как, по-вашему, сколько на выполнение первого этапа, как вы отметили, потребуется время и денег?

— Мне трудно сказать, но думаю, что дня три четыре. Что касается финансовой стороны, мне трудно об этом судить, — и Михаил перевел взгляд на Северцева.

— Я думаю, что в пять штук, можно уложиться, при наличии машины, лодки и оборудования.

— Илья Семенович улыбнулся и произнес:

— Слушай Северцев, ты, в чем измеряешь затраты?

— В баксах конечно.

— Понятно. Вот Михаил, простите, как вас по батюшке?

— Леонидович.

— Сколько знаю этого типа, он всегда приходит ко мне с утопическими идеями, просит денег и мне трудно устоять. Жаль, что ни одна из них полностью не реализовалась.

— Извиняюсь, а могильник на Брянщине кто организовал?

— Все, молчу. Там действительно было много интересного, но все остальное, пустые хлопоты.

— Это бизнес. Кто не рискует, тот не пьет шампанское, — он поднял бокал с Бордо и сделал глоток.

Илья Семенович снова улыбнулся.

Подали мясо, и беседа вновь прервалась. Спустя какое-то время, уже вытирая губы салфеткой, Илья Семенович неожиданно сказал:

— Хорошо. Я могу субсидировать вас транспортом и водителем. Лодкой с мотором и необходимым для поисков оборудованием. Плюс, выделяю четыре тысячи долларов для закупки всего, что посчитаете нужным, из расчета недельных поисков на озере. Теперь условия. Все держится в секрете. На вопросы любопытных, ответ один, вы изучаете экологию озера, Лох-неское чудовище, короче что угодно, только никак не НЛО и что-либо с ним связанное. В случае если экспедиция увенчается успехом, я финансирую второй этап работ.

Понимая, что бизнес есть бизнес, Михаил спросил:

— На каких условиях вы спонсируете это мероприятие?

— Люблю понимающих людей. Если там что-то окажется стоящее, восемьдесят пять процентов мое, остальное ваше.

— Извините, а если это окажется..., — Михаил не успел договорить, как Илья Семенович прервал его и добавил:

— Это не имеет значение, что там. Если вас устраивает такой расклад, то вы можете отправляться в экспедицию на следующей неделе. Все будет зависеть от вашей расторопности.

— Я принимаю ваши условия, только...

— Что только?

— Нет, ничего, просто мне необходимо договориться на работе и взять отпуск за свой счет.

— Ерунда, хотите, я вам сделаю так, что вы будете якобы лежать с инфарктом в больнице. Сочувствие начальства гораздо лучше, чем мысль, что сотрудник может брать отгулы за свой счет, и при этом умудряться отдыхать, — он усмехнулся и жестом попросил официанта принести счет.

Они вышли из ресторана на улицу. При виде шефа, водитель тут же завел мотор.

— Ну что же, я думаю, что мы обо всем договорились. Никаких документов подписывать не будем, полагаясь, что в данном деле, честность основа сотрудничества, не так ли?

— Безусловно, ответил Михаил.

— Отлично, в таком случае, вот вам деньги, — и он вынул из кармана костюма конверт и передал его Михаилу.

— Здесь четыре тысячи. Отчет о расходах я не требую, так что сами решите, что вам необходимо. Водителя, который поедет с вами, зовут Николай. Он будет обо всем проинформирован, и будет поддерживать со мной связь. Да и еще. Рекомендую не экономить, а найти специалиста, который знает и умеет пользоваться локационным оборудованием. Впрочем, решать вам.

— У меня есть на примете один молодой специалист для этого, — произнес Северцев.

— Очень хорошо. В таком случае, желаю удачи. В понедельник с вами свяжутся, и тогда решим день отъезда.

Они распрощались. Илья Семенович захлопнул дверь машины, и та с места набрав скорость, умчалась в сторону Белорусского вокзала. Михаил положил конверт с деньгами в карман и, глядя на Северцева, произнес:

— Может, посидим где-нибудь и обсудим, что делать будем, а то все как-то так неожиданно, что я опомнится не успел.

— Нет проблем. Хотите, поедем ко мне, хотите к вам. А можно вон в скверике посидеть.

— Да нет, пожалуй, вопросов много, а вы где живете?

— Я на Войковской.

— Понятно, тогда ко мне ближе. Поехали.

Они дошли до метро и через полчаса входили в квартиру Горина.

— Может, на кухне присядем? — произнес Северцев, с интересом рассматривая холостяцкую квартиру Горина, — кстати, а вы женаты?

— Нет, а что?

— Да так. Все так прибрано. Холостяки так обычно не живут.

— У вас по-другому?

— У меня да, — при этом Северцев скорчил гримасу и добавил, — Нет, не так чтобы у меня бардак, но скорее близко к нему, нежели чем как-то иначе это назвать. Что делать, стиль жизни. Последние три года нигде не работаю.

— А на что же живете?

— Брат подбрасывает, чтобы с голоду не помер. Случайные заработки, иногда меценаты помогают, вроде Куренного.

— А Куренной это кто?

— Илья Семенович, с которым мы только что встречались. Бизнесмен. В Москве у него несколько магазинов, но последнее время увлекся стариной.

— Стариной, это в каком смысле?

— Короче спонсирует раскопки черных старателей. Те ему за это отдают часть того, что находят. Между прочим, неплохой бизнес.

— А вы в этот бизнесе как посредник?

— Вроде того, даю иногда наводки, где искать. Правда не очень получается, но в позапрошлом году удачно навел на один курган, так Куренной там хорошие бабки срубил. Так что с тех пор, я своего рода дивиденды небольшие получаю.

— Понятно. А с чего это он вдруг поверил, что здесь может пахнуть деньгами?

— А кто его знает. Если честно, я позавчера, когда ему о вас рассказал, он даже глазом не моргнул, что ему это интересно, а утром позвонил и назначил встречу. Думал, что просто поговорим, а он раз и сразу предложение и деньги выделил. Бизнес дело темное.

— Это верно. Потому кто-то на BMW ездит, а кто-то на метро.

— Это вы точно подметили. Зато живем спокойней.

— Пожалуй. Ладно, давайте присядем и подумаем, что нам надо купить в поездку и вообще продумать все, а то хоть он и сказал, что отчет не надо, а отрабатывать деньги заставит по полной программе.

— В этом, вы, пожалуй, правы на все сто процентов.

Они разошлись за полночь. Исписав несколько листов бумаги с тем, что необходимо купить в дорогу, они поделили деньги поровну и, отметив, кто что покупает, распрощались.

Закрывая за Северцевым дверь, Михаил остался в растрепанных чувствах. Все произошло так быстро и внезапно, что он не до конца осознавал, что всего через несколько дней идея, которая неожиданно завладела им, воплотится в реальность, и они отправятся на поиски инопланетного контейнера.

Суббота и воскресенье ушли на то, чтобы закупить все необходимое по списку, включая продукты и самые необходимые вещи, в том числе, палатку, спальники, фонарики, и так далее и тому подобное. К вечеру воскресенья комната была завалена несколькими коробками, с купленными вещами и съестными припасами. Присев на диван он поднял трубку зазвонившего телефона и услышал голос Анны.

— Привет, как ты?

— Все нормально. Готов к экспедиции.

— Знаешь, я тебе так завидую, если бы не мама, честное слово, упросила бы тебя взять меня с собой. Все что угодно готова делать, лишь бы посмотреть, что это такое.

— Обещаю, если что-нибудь найдем, возьму тебя с собой.

— Смеешься. На кого я брошу маму.

— Ничего, придумаем что-нибудь. В конце концов, можно сиделку найти на несколько дней.

— Ладно, ты главное там будь поосторожней. Хорошо?

— Буду, обещаю.

— Пока, — на другом конце повесили трубку, и он услышал гудки. Не успел он положить её, как снова раздался телефонный звонок.

— Горин?

— Да.

— Это Илья Семенович. Как ваши дела?

— Мы практически готовы. Все закуплено. Иван Николаевич договорился с неким Володей, который поможет нам в гидролокации.

— Отлично. Тогда во вторник можете с утра отправляться. Машина заедет сначала к вам. Все погрузите, а потом к Северцеву.

— Хорошо.

— Удачи.

— Спасибо, — он положил трубку и задумался. Еще несколько дней назад все казалось совсем иным. И перспектива экспедиции к озеру несбыточным сном. Однако теперь, словно по мановению волшебной палочки все изменилось и вот она реальность. Послезавтра они едут на поиски. Почти как в кино об охотниках за сокровищами, подумал Михаил, разница только в том, что все гораздо прозаичнее, без погонь, стрельбы и прочей мишуры, которой так изобилуют фильмы про кладоискателей.

Глава 4

Михаил пожалел, что не позвонил Аркадию и не уточнил еще раз дорогу, по которой они ехали к озеру. Понадеявшись на память, они свернули не там, где надо и, конечно же, заблудились. В результате, последние тридцать километров до озера они ехали почти два часа, дважды возвращаясь в одно и то же место. К озеру они подъехали только к девяти вечера и ставили палатку и устраивались на ночлег уже при свете костра и двух ламп, которые взяли с собой. Все так устали, что ужин получился на скорую руку, после чего отправились спать.

На рассвете, над озером неожиданно расстелился туман. Однако пока они приводили себя в порядок и завтракали, он рассеялся, и перед ними предстала водная гладь озера, на которой невозможно было заметить волнения. Такая тишина и покой, стояли вокруг, что казалось, невероятным, что эта девственная чистота, может что-то скрывать.

— Мать честная, — произнес Северцев, — красотища-то какая. Даже не верится, что на Руси еще остались такие места.

— Полно, — решительно ответил Володя, молодой парень лет двадцати пяти, который, протерев очки, нацепил их на нос и, осмотревшись, добавил, — в Белоруссии еще поинтересней места есть. А вот если поехать на Вологодчину или Архангельский край, вот там места, это да.

— А вы правы Миша, — произнес Николай, водитель внедорожника, на котором они приехали. Сотовые не работают, хоть тресни, — при этом он держал в руках три сотовых телефона и пытался телефонировать шефу, что они прибыли на место.

— Одно слово, тундра, — произнес Северцев.

— Не скажи, в тундре приходилось бывать, но там сотовый, хоть плохо, но работал, а здесь ни одна сеть не берет.

— Зато, когда что-то найдем и вернемся, будет о чем доложить шефу, — произнес Володя.

— Я привык докладывать ежедневно, а не тогда, когда есть возможность, — тоскливо произнес Николай.

— Что поделать, я предупреждал, что здесь связь вряд ли будет работать, а он не поверил, — сказал Михаил и начал выгружать снаряжение из машины.

К обеду все было готово для начала поисковых работ. Инициативу сразу взял на себя Владимир, и потому усевшись вокруг складного стола, он произнес:

— Значит так. Плывем к центру озера. Место естественно определяем приблизительно и бросаем якорь с поплавком. После чего концентрическими кругами начинаем прочесывать радаром дно. Если контейнер слишком плоский, он мог зарыться на дне, тогда засечь его будет трудно, поэтому придется повторить попытку с использованием магнитометрического датчика, но опять-таки, это если предмет из металла. Если контейнер полимерный, он ничего не покажет. Если и в этом случае результат будет нулевой, тогда останется последняя возможность, сканирование подводной камерой с подсветкой. Но здесь шансов будет еще меньше, так как видимость на дне, скорей всего, крайне низкая. Одним словом, будем надеяться на удачу. Ну что с богом и начнем.

Они встали, и Михаил с Володей первыми отправились на лодке к центру озера. Прикинув расстояние до берега, Михаил не без трепета, кинул в воду якорь, словно боялся, что он упадет прямо на контейнер и тем самым неизбежно приведет к прилету инопланетян. Трос начал разматываться, отмеряя глубину озера.

— Однако, — произнес Володя, — двадцать девять метров. Приличная глубина для такого озера. Закрепив ярко оранжевый шар, они прицепили к его кольцевому основанию трос и, отъехав на пять метров, включили оборудование и сделали первый круг, затем снова отъехали на пять метров и снова начали движение по кругу. К концу второго часа, когда круги стали значительно больше по длине, они вернулись к берегу.

— Ну и как? — спросил Северцев.

— Никак. Пусто. Дно достаточно ровное, за редким исключением. Не за что зацепиться, что могло бы хоть отчасти напоминать контейнер.

— Ничего, это только начало. Вы что хотели, чтобы сразу бац и в дамках. Так это даже и не интересно, — ободряюще произнес Николай, который не знал чем заняться и потому собрался сходить за грибами.

Немного отдохнув, Северцев сменил Михаила, и они с Володей снова поплыли обследовать озеро.

К вечеру большая часть центральной акватории, в которую, по мнению Михаила, погрузился контейнер, была обследована. Теперь перед ними лежала карта дна, которая давала некоторое представление о его рельефе. Пока Николай жарил грибы, а Северцев рыбу, пойманную днем, Володя объяснял Михаилу, на что надо обратить внимание завтра в первую очередь и какие участки следует повторно просканировать.

— Видите Михаил, вот этот участок, — он показал пальцем на криволинейные линии, которые замыкались, образуя сложную фигуру, — в этом месте локатор показал занижение дна и довольно существенное. Рядом глубина двадцать два с половиной, а вот здесь уже двадцать девять, и далее вся площадка идет на пониженной глубине. При этом её размер весьма значительный. Если там что-то находится плоское, вряд ли мы определим с помощью эхолокатора. Надо сразу, чтобы не терять времени, прозондировать магнитометром.

— Весьма разумное решение. А вот здесь что такое?

— Здесь наоборот, дно повышается, но весьма незначительно, всего на метр. Хотя интересно, оно довольно равномерно меняет глубину вдоль всего контура. Это тоже необходимо проверить. Правда контур поверхности вряд ли напоминает контейнер, хотя, кто его знает, возможно, он конфигурацию изменил при погружении. Может такое быть, верно?

— Вполне.

— Я то же такого же мнения, — встрял в разговор, подошедший к ним Северцев. Чем больше сомнений, тем больше шансов, что мы что-то найдем. У меня предчувствие.

— У меня Иван предчувствие, что мы сейчас отлично поужинаем, — громко заявил Николай, приглашая всех к столу, — Ну что народ, выпьем за знакомство и удачное начало экспедиции? — произнес он, извлекая на свет бутылку водки.

— Вот это дело, а то работа, работа, совсем забыли, что кругом природа, и помимо работы есть время для отдыха, — весело произнес Иван, открывая бутылку и разливая водку по чашкам.

— Ну что поехали, — сказал Северцев. Четыре чашки соединились в тихом чоканье, чтобы не расплескать драгоценную жидкость, после чего мужики навалились на еду.

Следующий день выдался таким же безоблачным, как и накануне. Загрузив в лодку дополнительное оборудование, Михаил с Володей отправились к точке, откуда они хотели провести повторные исследования. Погрузив в воду датчик и отмотав кабель, они медленно поплыли вдоль занижения дна, отмеченного на карте. Локатор позволял корректировать курс лодки. Пройдя несколько раз в обоих направлениях, они убедились, что датчик ничего не показывает.

— Может нам опустить его пониже? На какой он сейчас глубине? — спросил Михаил.

— Двадцать пять. До дна пять метров. У нас всего метр кабеля в запасе. Ниже не опустим. Надо было брать тридцатиметровый, но кто знал, что здесь такая глубина. Ладно, давай хотя бы на метр опустим.

Однако повторный проход снова ничего не показал.

— Так, предлагаю сделать круг, а потом обследовать второй участок, как наметили, хотя вряд ли там что-то есть.

Вместо одного они решили сделать два круга, а уже после обеда провести замер магнитометром второго участка.

За обедом все сидели угрюмые.

— Чего приуныли? — спросил Николай, — небось, и десяти процентов не проверили, а уже носы повесили.

На его реплику никто не прореагировал и только в конце обеда, Михаил произнес:

— Не десять, а двадцать, но надо иметь в виду, что если контейнер и лежит в озере, то вряд ли в прибрежной зоне, а раз так, то у нас остается не так много шансов его обнаружить.

— Знаете, Михаил, шеф по этому поводу всегда говорит: "Кто не верит в удачу, пусть не занимается бизнесом". Золотые слова и очень подходят для того, чем мы тут занимаемся.

— Не буду спорить. Во всяком случае, надо продолжить работу, а там видно будет.

— Во, это другой разговор.

Когда Михаил и Северцев отъехали от берега, Иван произнес:

— Надо же, Николай, прямо психологом работает.

— Возможно получил указания от шефа, как вести себя, если дела будут складываться не совсем как хотелось бы.

— Да ладно тебе. Прямо пал духом. Всего-то второй день, а ты уже сник.

— С чего ты взял? — Михаил даже не заметил, как они перешли на ты.

— Ну что я не вижу. Брось. Я столько раз думал, что вот она удача и бац мимо. Это же лотерея. Искать и верить, что в каждом случае ты в выигрыше, это даже не интересно.

— Возможно.

Они медленно подвели лодку к контрольному буйку. Потом Михаил сориентировал её по компасу, и они направились к месту, которое надо было исследовать магнитометром. Опустив за борт датчик, он стал разматывать кабель.

— Сколько там еще до дна?

— Давай еще два метра и порядок.

Зафиксировав кабель, они направились вдоль линий, отмеченных на плане. В этот момент лампочка прибора замигала, и раздался зуммер, сообщающий, что обнаружен металлический объект. Иван сразу же остановил лодку.

— Ты чего остановил?

— Так ведь сигнал.

— Вижу что сигнал. Надо выяснить, как долго он будет продолжаться. Давай на весла, только греби медленно и следи за эхолотом. Кстати, поставь на запись бумагу, чтобы можно было сопоставить границы объекта, если это действительно он.

— Слушай, а вдруг и впрямь нашли?

— Не каркай. Я сам весь в напряжении, словно только что стометровку пробежал с мировым рекордом.

— Точно.

Они поплыли на веслах. В этот момент сигнал стал затухать.

— Стоп, ну-ка, чуть правее давай.

Иван сделал гребок одним веслом и, изменив направление, поплыл правее. Сигнал снова приобрел четкое звучание и метров через десять замер.

— Ну чего? — шепотом спросил Иван.

— Знаешь что, сможешь сориентировать лодку на угол девяносто градусов?

— Попробую.

Он начал делать гребки, стараясь развернуть лодку, одновременно сверяясь с эхолотом, который рисовал линии на бумаге. При этом он следил за стрелкой компаса.

— Ну как?

— Кажется, получилось.

Они снова медленно поплыли. Сигнал продолжал идти, но метра через четыре снова затих.

— Иван, кажется и впрямь нашли.

— Ты думаешь или уверен?

— Думаю. Если он прямоугольный, а когда я его видел, он показался мне именно таким, то надо развернуться опять на девяносто градусов и плыть обратно.

Они так и сделали. После некоторых усилий Иван выровнял лодку и, стараясь грести как можно медленнее и равномерно, повел её в обратном направлении. Сигнал продолжал уверенно держаться и только в конце оборвался, когда лодка все же сместилась от выбранного курса.

— Все, это он, я уверен, — произнес Михаил. Ставим буек и начинаем повторный замер.

— У меня руки трясутся.

— Правда, что ли?

— Честное слово.

-Тогда врубай мотор и к берегу, надо нашим сообщить новость.

Когда они подъехали к берегу, Николай сидел возле машины и читал детектив, а Володя дремал в палатке.

— Нашли, — почти выкрикнул Иван, вылезая из лодки.

— Че, правда, что ли? — не веря в радостные крики Ивана, произнес Николай.

— Честное слово нашли, — продолжая ликовать, произнес Иван, — А где Вовка?

— Дрыхнет в палатке.

— Черт, тут такое дело, а он дрыхнет средь бела дня. Володька, подъем, нашли, слышишь, нашли, — он подбежал к палатке, из которой уже вылезал Владимир.

— Где нашли? На возвышенности, с помощью магнитометра?

— Да. Мы прошли в трех направлениях. Ориентировочные размеры прямоугольника десять на четыре метра, — немного успокоившись, произнес Михаил.

— Однако размеры. Это сорок квадратных метров. Правда с учетом потерь размеры могут быть несколько меньше, но все равно впечатляет. Ну что, поздравляю. Не зря приехали. Давайте готовиться к повторным замерам. Возможно, с помощью камеры что-то удастся увидеть.

Через час, Володя с Михаилом выехали на место, где предположительно мог находиться контейнер и, повторив все замеры, убедились, что в глубине озера действительно находится какой-то объект, приблизительно десять на четыре метра. Опущенная в воду камера, дала довольно смутные очертания объекта. Однако этого было достаточно, чтобы подтвердить предположение, что лежащий на дне предмет, не что иное, как контейнер. Один край его зарылся в дно, а рядом образовалось или до этого было небольшое отложение, которое и придавало при сканировании локатором, столь причудливые очертания возвышенности.

После возвращения на берег, было решено переночевать, а утром свернуть лагерь и вернуться в Москву для организации подъема контейнера со дна озера.

К вечеру Николай наловил рыбы и сварил наваристую уху. Настроение у всех было приподнятое, и компания засиделась допоздна. Спиртное, взятое с собой в дорогу, пришлось как нельзя кстати. Получился настоящий мальчишник, благо повод повеселиться и гульнуть по полной программе был за что. Единственным минусом было то, что по утру у всех с похмелья болела голова, а отсутствия рассольчика или на худой конец холодного кваса не мог принести желанного облегчения. Завтракать не хотелось и вообще, все были угрюмые и не выспавшиеся. Кое-как собравшись, ближе к десяти тронулись в обратный путь.

К обеду все развеялись, и даже появился аппетит. Решено было остановиться в придорожной харчевне и пообедать. До Москвы добрались без особых приключений. Николай, как только сотовая связь заработала, тут же позвонил Илье Семеновичу и сообщил, что контейнер найден и команда возвращается в Москву. В восемь вечера Нисан, осторожно, чтобы не сломать ворота, въехал на территорию дачи, где жил Куренной. Она располагалась в небольшом подмосковном поселке. Михаил, сидя рядом с водителем, с удивлением рассматривал поселок, в котором соседствовали многоэтажные дома, коттеджи и совсем ветхие дома местных жителей. Не выдержав, он спросил:

— Странно, человек при деньгах, а такое место выбрал для дачи.

— Ничего странного, — живо ответил Николай, — Он вообще-то местный. Здесь и бизнес свой начинал. Участок ему еще от бабки достался, а потом прикупил соседний, и получилось без малого полгектара. А то, что кругом дома и лачуги, так это, по-моему, ему все равно. Зато его все здесь знают и уважают.

Илья Семенович сошел с крыльца и направился в сторону подъехавших.

— Ну, что, орлы, с победой? — улыбаясь, произнес он.

— Вроде того, хотя пока рано так уверенно говорить, надо нырнуть на дно и посмотреть, что там. Вот тогда можно с полной уверенностью говорить, что нашли, — деловито произнес Михаил, хотя голос выдавал, что он уверен, что они обнаружили именно то, что искали.

— Ой, ой, какие вы осторожные. Может, сглазить боитесь?

— Не без этого, — заявил Северцев.

— Вот это другое дело. И, тем не менее, молодцы. И главное, как быстро сработали. За два дня обнаружили контейнер.

— Так ведь и техника была не самая плохая, — произнес Владимир, обойдя машину и присоединяясь к беседующим.

— Техника. Можно и с техникой годы потратить, а так и ничего не найти, — заявил Куренной и добавил, — Заходите в дом, посидим, обсудим дальнейшую работу.

Все дружно потянулись за шефом в дом. Большой кирпичный особняк мало чем отличался от городской квартиры. Единственное отличие, которое сразу бросилось в глаза Михаилу, когда он вошел в дом, это простые деревянные полы вместо паркета или ламината. Правда, доски были отлично пригнаны и покрыты лаком и везде лежали красивые круглые ковры с большим ворсом. Михаил сразу скинул обувь, оставшись в носках, на что Куренной хмыкнул и решительно заявил:

— А вот этого делать совсем не обязательно. Чисто совковая привычка, от которой надо избавляться. Грязь в доме, если появляется, надо просто убирать. Если не самому, так нанимать человека, а ходить в носках, это как-то, — и он развел руками, словно не знал, как выразиться, а выругаться не захотел. Михаил одел обратно ботинки и вошел в просторный зал. Стол уже был накрыт, видимо Куренной решил отпраздновать успешное завершение первой части поисковых работ. Рассевшись за столом, он поднял рюмку и, осмотревшись, произнес:

— За успех наших совместных работ и пусть нам сопутствует удача и дальше, — и залпом выпил водку. Подцепив кусок семги, положил ее на ломтик белого хлеба, сверху добавил дольку лимона и смачно закусил. Все последовали его примеру и принялись за еду, благо, что с дороги все основательно проголодались.

После ужина Илья Семенович пригласил Михаила и Северцева к себе в кабинет. Усевшись на диван, они смотрели молча на стоящего возле стеллажа с книгами шефа.

— Что-то вы приуныли, смотрю?

— Это вам так кажется, — произнес Северцев.

— Да, ну ладно, стало быть, можно перейти к делу?

— Конечно.

— Хорошо, на какой глубине лежит контейнер?

— Примерно двадцать метров.

— А размеры?

— Пока можно только сказать ориентировочно, десять на четыре. По толщине трудно определить. Кто его знает, сколь глубоко он вошел в грунт. В любом случае, если это то, что мы думаем, размер у него весьма приличный, а уж, сколько он весит и подавно неизвестно.

— Какие у вас предложения?

— В смысле? — задал вопрос Михаил.

— Как вы считаете, сразу организовывать туда отправку техники или все же произвести дополнительные исследования с помощью акваланга?

— Нет, конечно, надо сначала еще раз провести обследование и только потом технику.

— А ты что скажешь? — обратился он к Северцеву.

— Пожалуй. Черт его знает, сколько это махина весит, может её и трактором со дна озера не вытащить. И потом, к чему спешка. Если бы об этом кто-нибудь еще знал, можно было бы торопиться, а так, днем раньше, днем позже.

— Угу, — задумчиво произнес Куренной, словно мысленно продумывал план операции и решал, как лучше поступить.

— А что собственно вас так смущает? — спросил Михаил, — по-моему, Иван Николаевич правильно говорит относительно того, что спешить, собственно говоря, некуда.

— Иван Николаевич всегда правильно говорит, только, как говорят "чека не дремлет".

— Это, простите в каком смысле?

— В прямом. Сегодня никто не знает, а завтра не то что конкуренты, а кто угодно может появиться и тогда вытащить и вывести груз такого размера будет совсем не просто. Даже очень, я вам скажу, не просто.

— Вы так считаете?

— Я в бизнесе уже пятнадцать лет и знаю, что информацию, даже очень секретную крайне сложно утаить, особенно в наше время.

— А может, вы просто все усложняете?

— Если бы. Ладно, это мои проблемы. Короче, давайте так. День на отдых, а послезавтра я дам вам водолаза и обратно на озеро. Одна нога здесь, другая там. Сутки на все и обратно в Москву. По результатам будем решать, как её выудить оттуда и как привезти. Лады?

— Все понятно.

Все поднялись. Куренной неожиданно усмехнулся и, похлопав себя по коленкам, произнес:

— Вань, ну чего как красная девица. У тебя ж итак все на лице написано. Сколько мы с тобой знакомы, а ты все такой же.

— А что я, я ничего. А если насчет премии, так это вы и сами решите, чего ж мне спрашивать.

Куренной весело рассмеялся.

— Миш, ты уж извини, я этого проходимца лет десять знаю. Можно сказать почти "родственник". Все его мысли на лице написаны. Ты я вижу человек ученый, хоть сейчас так сказать, не у дел, поэтому всей нашей кухни не знаешь. Короче вот вам премиальные по паре штук, — и он достал две пачки денег и передал их Северцеву и Горину.

— Главное, — добавил он, выходя из кабинета, — никому ни слова обо всем, ясно?

— Да, — хором ответили они, убирая деньги по карманам.

Ровно через два дня Михаил с Владимиром и водолазом Василием отправились снова к озеру. Северцев, по просьбе Куренного остался в Москве. Погода за эти дни поменялась, и когда они подъехали к озеру, дул холодный ветер, вдобавок небо затянуло тучами. Выйдя из машины, все осмотрелись, решая как быть. Ставить палатку на ночлег, или попробовать успеть до темноты, выполнить намеченные работы. Посовещавшись, решили, что, вряд ли за оставшееся время успеют все сделать и потому стали обустраиваться на ночлег.

Михаил лежал в спальнике и никак не мог уснуть. В голову лезли разные мысли, наслаиваясь одна на другую. Ему почему-то вдруг вспомнился разговор с Куренным, по поводу того, что информация может всплыть и это будет весьма некстати. Вокруг этого и вертелись разные мысли Михаила. Ему представилось, что в случае чего могут возникнуть проблемы с местными властями, милицией, научными организациями, а возможно и ФСБ, которое тоже может проявить интерес к находке. В конце концов, теперь, когда вопрос, что именно лежит на дне озера, стал для Михаила очевиден и без дополнительной проверки с аквалангом, он вдруг усомнился относительно того, надо ли было вообще рассказывать кому-то об этом, да еще и доставать контейнер. А что, если там внутри окажется такое, что пожалеют все, и находка окажется роковой не только для нашедших её, но и для большого числа людей? Он перевернулся на бок и попытался отвлечься, вспоминая Анну и их последнюю встречу у него дома, но контейнер и проблемы, связанные с ним, снова и снова будоражили мысль. В конце концов, Михаил вылез из спальника, и, выйдя из палатки, посмотрел на озеро, точнее в том направлении, где оно находилось. Дождя не было, но из-за туч не было видно ни звезд, ни Луны, отчего стояла кромешная тьма. Михаил поежился и, вернувшись в палатку, снова залез в спальник. Промучавшись какое-то время, он заснул.

Утром, погода мало чем отличалась от той, что стояла накануне вечером. Было сыро и ветрено. Подготовив лодку и необходимое оборудование для погружения, Владимир с Василием выехали к месту, где находился контейнер. Они вернулись часа через два.

— Ну что? — произнес взволнованно Михаил.

— Все верно, контейнер, — заикаясь, произнес Василий. Снимая водолазный костюм, он сел на землю и добавил, — Очень странный ящик и весьма большого размера. Достать его будет трудновато.

— Что значит странный? — поинтересовался Николай.

— То и странный. Ничего подобного я не видел раньше. Словно кусок огромной стальной плиты, брошенной на заднем дворе завода. И в то же время, видно, что внутри него, что-то есть.

— С чего ты так решил?

— Так ведь у него на одном краю, словно пульт управления находится.

— Пульт управления? — хором произнесли Михаил и Николай.

— Вроде того. Я вот сделал несколько снимков, можно посмотреть на компе. Не ручаюсь за качество, но думаю, что разглядеть можно.

Они прошли в палатку, и Володя подключил фотоаппарат к ноутбуку. На кадрах были смутно видны очертания контейнера, а на последних снимках с разных позиций снято место, которое, по словам Василия, напоминало пульт. Действительно, если присмотреться, были четко видны ряды кнопок и индикаторные лампы или что-то в этом роде.

— Однако, — произнес Николай, — Главное и ухватиться-то не за что, чтобы его вытащить на берег. А из чего он сделан, как, по-твоему?

— Трудно сказать. Я попытался на углу отщипнуть инструментом хотя бы маленький кусочек, бесполезно, вот, только инструмент поломал, — и он показал обломанный край специальных кусачек, которые брал с собой под воду. Кладя их в полиэтиленовый мешок, добавил, — Надо бы анализ сделать, вдруг хоть какой-то след остался, тогда можно сказать из какого он материала и соответственно сколько весит.

— Я думаю, наша миссия закончена, собираемся и едем обратно, — произнес Николай.

— Я такого же мнения, вряд ли мы что-то новое узнаем.

— Кстати, Василий, — обратился к нему Михаил, — а ты не попробовал его подрыть. Глубоко он сидит в грунте?

— Попробовал. Он практически на поверхности. От силы сантиметров пять в грунт ушел.

— Выходит он около метра в толщине?

— Если быть точным, метр тридцать. Кстати, можно хотя бы приблизительно подсчитать его вес, если принять во внимание свободное падение в воде и глубину проседания на дне.

— Очень большая погрешность, кроме того, он не падал, а опускался к озеру и как он двигался в воде, тоже не ясно. С другой стороны, хотя бы приблизительно сказать можно.

Все вышли из палатки и стали собираться в обратную дорогу. Путь домой занял меньше времени, чем предполагалось. Николай гнал машину на большой скорости, да и дорога была уже знакома. Тем не менее, они вернулись в Москву к ночи и когда въезжали на дачу Куренного, на часах было начало двенадцатого.

Куренной встретил их вместе с Северцевым. Впрочем, он уже обо всем знал по телефону и потому не стал ни о чем спрашивать, а только сказал:

— Давайте, поужинайте и ложитесь спать, завтра обо всем поговорим.

Глава 5

Утром Михаил проснулся чуть свет не заря. Выглянув в окно. Отметил про себя, что день обещает быть погожим, что само по себе улучшает настроение. Пройдя в ванну, он умылся и вышел на крыльцо. Водитель BMW, на котором ездил Куренной, уже мыл и без того чистый авто.

— Рановато встали, — произнес он, увидев стоящего на крыльце Михаила.

— Не спится. А вы еще раньше меня проснулись, если уже машину моете?

-Так я на работе. Илья Семенович жуть как не любит ездить на грязной машине, а она всегда должна быть наготове.

— Понятно.

Пройдя по дорожке, он присел в беседке неподалеку от дома, увитую сплошь виноградом. Надо же, подумал Михаил, впервые вижу, чтобы в Подмосковье виноград вызревал. Он сорвал ягоду и попробовал. Она была кислая, но съедобная.

— Нет, это так для души, есть не стоит, разве что вино можно приготовить, — раздался голос Куренного, который по пояс голый, шел в сторону беседки.

— Почему, вполне терпимо. Не Изабелла конечно, но вполне.

— Скажете тоже, Изабелла. Ничего близкого. Раньше она была увита диким или как его правильно называют, девичьим виноградом, а лет пять назад у приятеля на даче увидел культурные сорта, решил тоже попробовать. Оказывается и в наших пенатах растет и даже укрывать на зиму не надо.

Куренной подошел и присел на скамейку рядом.

— Вы чем раньше промышляли?

— В смысле?

— Кем работали?

— Вообще-то у меня степень. А работал долгое время в НИИ. Разрабатывали оборудование, внедряли, ездил по командировкам. Потом, когда союз развалился, институт пошел по миру. Уволился. Чем только не занимался. Последние два года менеджер в страховой компании.

— И как нравится?

— Смеетесь?

— Почему. Некоторым, кто ушел, как и вы из НИИ или завода нравится работать на новом поприще, так сказать нашли свое призвание. Да и потом, зарплата, не то, что раньше.

— Не знаю, может, кому и нравится, мне, если честно не очень. Сижу в курятнике на автобусной остановке, хотя обещали в офисе. Зарплата сдельная. Сколько клиентов, столько и денег. В месяц долларов триста иногда четыреста получается, но работы много. Если по часам считать, то почти двести в месяц.

Куренной усмехнулся и произнес:

— Вроде как нарушение трудового законодательства.

— Вроде того, так ведь сами знаете, свято место пусто не бывает, не нравится, ищи другое, а у меня годы. Как никак 47. В таком возрасте не так легко найти хорошее место.

— А бизнесом не пробовали заниматься?

— Нет, у меня это вряд ли получится. Каждый, как говорится, должен ловить удачу в своей ценовой нише. Я вот знаю, на что способен, потому и не лезу туда, куда мне противопоказано.

— И напрасно. Кто знает, где на самом деле его призвание. Может, ваше как раз в бизнесе.

— Скажете тоже.

— А что, откуда вы знаете, если не пробовали?

— Да нет и пробовать не хочу.

— Ну да ладно, как говорится, одним конкурентом меньше, — и оба дружно рассмеялись.

— А вот как инженер, что посоветуете по поводу того, как этот контейнер достать из озера?

— Разные есть способы. Можно обвязать тросами и попытаться выволочь на берег. Но для этого надо хорошая тяга. Вряд ли одним трактором или тягачом обойдемся. Можно использовать понтонный метод подъема.

— Это как?

— Подвести под контейнер тросы и на них прикрепить понтоны, в которые накачивать воздух. Они создадут усилие для подъема, а затем отбуксировать к берегу.

— Интересная мысль.

— Да, но учтите для этого понадобиться сложное и вероятно дорогое оборудование, несколько опытных водолазов и вообще большая команда для координации работ непосредственно для подъема. Кроме того, в любом случае возникнет вопрос, как его доставить оттуда.

— А кто сказал, что его надо доставлять.

— А зачем же тогда доставать?

— Так ведь можно прямо на месте попытаться вскрыть и вынуть содержимое. Думаю, что в любом случае его транспортировка будет значительно легче, чем целиком контейнера.

— Я как-то не подумал об этом. Хорошо, а если открыть не удастся, тогда как?

— А вот это другой вопрос, но в любом случае, организовать вскрытие там, гораздо дешевле и главное менее опасно, чем тащить эту махину сюда, неизбежно вызвав любопытство. Риск, согласитесь.

— Вы правы.

— И я так думаю. Хорошо, отдыхайте, дышите воздухом, а мне надо съездить на работу и решить дела по организации новой экспедиции. А вам я вот что порекомендую, — он внимательно посмотрел на Михаила и произнес,— съездите-ка вы на работу и напишите заявление об увольнении. Даже если у нас ничего не сложится и все окажется мыльным пузырем, я помогу вам устроиться на работу. Уверяю, вам она понравится. И потом, если откровенно, вы мне понравились. Люблю честных и простых людей. Сейчас это большая редкость. Толковых и деловых много, а вот таких, чтобы без корысти и зависти в глазах, мало стало. А молодежь, особенно та, что, приехала из других городов, в основном на размер зарплаты смотрит, а не на саму работу.

— Спасибо за комплимент, но с чего вы решили, что я не такой как они?

— Профессия у меня такая, бизнесом заниматься. Людей беру на работу, увольняю, новых набираю и так много лет. Так что по неволе научишься различать, что за человек к тебе пришел, хотя и сейчас нет-нет, да ошибешься в человеке, но реже, чем раньше.

— Спасибо за предложение, я подумаю.

— Подумайте. Я не тороплю.

Куренной вышел из беседки и направился к водителю, который полировал машину, наливая на тряпку какую-то жидкость из флакона с яркой наклейкой.

Интересный человек этот Куренной, подумал Михаил и, оторвав ягоду, в задумчивости положил её в рот.

После обеда Михаил уехал в Москву, домой. Заскочив к себе, он покрутился какое-то время по квартире, не зная чем заняться. Потом вышел на балкон и вскоре, принял решение последовать совету Куренного и уволиться. Тем более что у него оставалось еще пятьсот долларов и плюс две тысячи премиальных, так что жить было на что. А устроиться в любую другую страховую компанию, сейчас, когда авто гражданка только набирала обороты, было не таким уж сложным делом. Да и предложение Ильи Семеновича по поводу трудоустройства тоже было весьма заманчивым. Он собрался, и к вечеру вернувшись домой, был полностью свободен от каких либо дел и обязательств.

Еще выйдя из метро, он позвонил Анне и договорился с ней о встрече. По дороге домой он купил бутылку шампанского, конфет, и кое-что из еды.

Анна позвонила в домофон, в тот момент, когда он протирал фужер. Посмотрев на себя в зеркало, он открыл ей парадную дверь и остался в коридоре, в ожидании, когда она выйдет из лифта. Двери открылись, и из него вышла Анна. В сиреневом платье, с косынкой на шее и улыбкой на лице. Она вся сияла, и Михаил вдруг подумал: "Странно, сколько лет мы знакомы, а я каждый раз нахожу в ней что новое. И главное, что она все больше и больше мне нравится. Интересно, а я ей тоже или нет?"

— Привет, — она встала на цыпочки и нежно поцеловала Михаила, — Устал, наверное, за эти дни? — и она нежно провела рукой по его щеке. Он пропустил её в комнату и закрыл дверь.

— Есть немного, но в целом все нормально.

Она прошла в комнату и, повернувшись, произнесла:

— Значит, вы нашли его?

— Вроде того.

— Здорово. Как ты думаешь, что в нем может быть?

— Кто его знает.

— А вдруг это опасно. Может быть, следовало привлечь для этого каких-нибудь специалистов, которые проверят ящик?

— Специалистов?

— Ну да. Химиков, дозиметристов, физиков, еще кого-то.

— Это в кино обычно, особенно американских все обустраивают так, что нечто может погубить весь мир, и потому необходимы солдаты, оцепление и люди в скафандрах. В жизни все совсем иначе. Поверь мне.

— А мне все равно страшно. Особенно за тебя.

— За меня!

— А за кого же еще.

Михаил посмотрел на неё и поразился её глазам, ясным и одновременно грустным.

— Иди ко мне, — она подошла, и он поцеловал её и тихо произнес, — Не волнуйся, все будет хорошо. Вот увидишь.

Они сидели за столом, пили шампанское, ели и разговаривали. Он рассказывал ей про поездки на озеро, про Куренного, Северцева, Владимира, фамилию которого так и не запомнил. Она слушала, иногда задавала вопросы и радовалась вместе с ним, что все складывается так удачно. И вместе с тем, он чувствовал, что она словно внутренне напряжена, поэтому в конце ужина, не выдержал и спросил:

— Мне кажется, ты чем-то взволнована или расстроена или я ошибаюсь?

— Ошибаешься, все в порядке.

— Точно?

— Да, — и в её да, Михаил понял, что он не ошибается в своих ощущениях, но не стал настаивать и продолжать разговор на эту тему, только добавил:

— Мне кажется, что ты волнуешься за меня, но уверяю, все будет нормально.

— Ну и, слава богу.

Он проводил её, усадив в такси уже за полночь. Поцеловав, попросил позвонить, когда доедет домой. Через двадцать минут она перезвонила, что все нормально, она дома и потом добавила:

— Береги себя, ты самый дорогой для меня человек и я не хочу тебя потерять, — и положила трубку. По голосу он понял, что она плакала. Он тоже положил трубку на базу, и в сердце кольнуло так, что он зажмурил глаза, но это была именно та сердечная боль, когда в него входит любовь.

На следующий день, ему позвонил Северцев и сообщил, что Куренной приглашает его приехать.

— Есть разговор. К концу недели, возможно, двинем, — произнес он.

— Хорошо, буду часа через два.

— Николай заедет за тобой минут через сорок, так что будь дома.

— Добро.

Прошло минут двадцать, Николай позвонил и сказал, что ждет в машине возле подъезда. Михаил быстро собрался и спустился вниз. Через час они уже подъезжали к даче Куренного. Его самого еще не было, и потому Михаил прошел на веранду и присев за стол напротив Северцева, взял из вазы банан.

— Ты думаешь, что Илья Семенович так оперативно решит все проблемы с подъемом контейнера, что на этой неделе мы поедем на озеро?

— Уверен. Он свое не упустит. Слишком много поставлено на карту, чтобы рисковать длительной подготовкой.

— И все же я не понимаю, к чему такая спешка.

— Не нам решать, но видимо есть причины.

— Серьезно?

— Не уверен, но думаю.

— Слушай Иван, ты вот не бизнесмен, а тоже в секретность ударился и только страхи нагоняешь на всех.

— Страхи тут не причем, а осторожность в нашем деле вещь очень даже нужная и необходимая. Ты Миша, просто не сталкивался с конкурентами, и уж тем более с федералами.

— И лучше не надо.

— Вот и я про то, лучше не надо. Поэтому надо делать все быстро.

— Может быть, и все же мне кажется спешка в таком деле, как подъем контейнера со дна совершенно ни к чему. Только денег угрохаем и больше шума наделаем, если плохо подготовимся.

— А кто сказал, что плохо подготовимся. Ты не знаешь Куренного. Он из-под земли достанет и оборудование и людей, и все провернет не за месяц, а за два дня.

— Я что, я молчу.

В этот момент в ворота въехал джип Куренного. Выйдя из машины, он зашел на террасу, поздоровался и сходу пригласил обоих в кабинет.

— Значится так, — без предисловия начал он, — Выезжаете завтра.

— Как завтра? — удивленный такой оперативностью, спросил Михаил.

— Так завтра. На трех машинах. На джипе поедете, вы и Владимир. На тягачах команда из шести человек. У них все необходимое оборудование для установки понтонов для подъема контейнера. Главная задача, это вытащить его на берег. По их заверению они должны управиться с этой задачей максимум за неделю, возможно раньше.

— А что-нибудь анализ пассатижиков дал, которые мы вам передали? — встрял в разговор Иван.

— Ничего он не показал.

— Совсем ничего?

— И вообще, зря я эти пассатижики сунул на анализ, — вдруг зло произнес Куренной.

— Зря, почему? — с удивлением произнес Иван.

— Потому. Слишком много ко мне было вопросов на счет этих пассатижиков. Откуда, да что и так далее.

— Значит, они все же что-то обнаружили?

— Обнаружили, не обнаружили, теперь об этом поздно говорить. Одно я твердо знаю, что то, что вы нашли, точно прилетело к нам невесть откуда, и чем быстрее мы вытащим эту штуковину и то, что в ней лежит, тем лучше.

— Илья Семенович, а может нам каких-нибудь специалистов пригласить, скажем, по биологической или радиоактивной защите? — спокойно произнес Михаил, явно не понимая, чем так обеспокоен Куренной.

— Биолог у нас и так уже есть, — и он посмотрел на Ивана, — Ты как, еще не все забыл?

— Обижаете.

— Я так в шутку.

— Извините, если не секрет, а что все же показал анализ? — спросил Михаил.

— Анализ-то? Показал, что штука эта фонит малость, это раз, а во-вторых, элементы в ней мудреные присутствуют, которые науке неизвестны.

— Это как?

— А вот так. Я сам не очень понял, и когда мне начали вопросы задавать, откуда и почему, я постарался тему эту свернуть и потому особенно не внедрялся, что они там раскопали.

— Да, но если она фонит, то это совсем плохо, — с опаской в голосе произнес Иван.

— Да нет, фон крошечный, чуть выше нормы. В этом меня сразу успокоили, просто отметили как факт и все.

— Значит, доставать её можно без особой опаски? А вдруг внутри радиация высокая и сам контейнер служит защитой и потому создает фон?

— Проверим, когда достанем, а пока об этом говорить рано. Короче, завтра на озеро.

— А вы как с нами или нет? — поинтересовался Михаил.

— Пока нет, но как только появится определенность, что контейнер поднимут, я тут же приеду.

— Ясно.

— Раз ясно, тогда собирайтесь в дорогу.

Попрощавшись, он уехал, добавив на прощание, что Николай отвезет Михаила с Иваном в Москву.

— Вечером созвонимся, и я вам скажу, когда отъезжаете на озеро, — произнес Куренной, садясь в машину.

Однако планы, намеченные на завтра, стали меняться с калейдоскопической быстротой, стоило им только уехать с дачи.

Выехав на трассу, по которой до шоссе было чуть больше пяти километров, как Николай неожиданно прибавил газ и произнес:

— Кажется за нами хвост.

— Кажется или действительно? — произнес Михаил.

— Да нет, похоже на то, — и он набрал номер шефа.

— Алло, Куренной слушает,

— Илья Семенович, тут у нас гости пристроились, как быть?

— Много или не очень?

— Пока один вроде. А сколько, трудно сказать.

— Понятно. В дом не зови, а то продуктов не хватит всех накормить, так что ты посмотри, сколько водички-то в баке и покатай ребят, пусть Москву посмотрят, а по возможности ручкой помаши, дескать, некогда, авось им надоест голодными ездить.

— Ясно, а дальше-то как?

— Если гости приставать будут насчет еды, так ты особо не жадничай, понял?

— Как не понять.

— А молодежь куда скинуть, по домам или как?

— Да чего им дома-то париться, пусть у нас поживут до утра. Если что, я на связи.

— Понял.

— Вот и молодец.

Михаил ухватился за ручку, что была сверху на потолке, и бросил взгляд на спидометр. Стрелка перевалила за отметку сто сорок. Когда Николай обогнал впереди идущий жигуленок буквально перед носом у грузовика, который отчаянно сигналил и мигал фарами, казалось, что столкновение неизбежно, Михаил закрыл глаза и почувствовал, как машина резко вильнула и проскочила в нескольких метрах от грузовика, чуть не подрезав жигуль.

— Не дрейфьте ребята. Проскочим, — уверенно произнес Николай, нажимая на педаль газа. Сразу за кладбищем, была развилка и вместо того, чтобы ехать прямо и выскочить на трассу, он лихо повернул направо. Метров через двести он снова повернул и, несмотря на красный сигнал светофора на полной скорости понесся вперед.

— Ну вот, а вы боялись, кажется, все не так страшно, — снова заявил он, поворачивая на дорогу, идущую между новостройками и двигаясь в направлении кольцевой автодороги. Выскочив почти у самой развилки на кольцевую, он поехал уже более спокойно в сторону Ленинградского шоссе. Однако стоило им проехать километра два, как он сказал:

— А ребята-то не лохи попались, как я вначале подумал, опять за нами хвостом держатся.

Михаил сидел, не понимая, что происходит и почему за ними кто-то должен следить и уж тем более для чего нужно так упорно уходить от погони. Впрочем, и сама погоня представлялась ему чем-то непонятным. Вполне возможно, что Николай просто ошибается и зря наводит панику и сумасшедшей ездой подвергает всех риску. Однако на первом же съезде в Москву, он резко перестроился из крайнего левого ряда и ушел под указатель, на котором было написано Коровинское шоссе.

— Ну вот, теперь мы точно убедимся, за нами они идут или просто так серфингом на тачке занимаются, — произнес он. Однако еще до того, как кольцевая исчезла из виду, он произнес, — да нет, видать ребята точно нами интересуется и весьма активно.

— А они нас могут догнать? — тоскливо произнес Иван.

— Они, запросто. У них бумер хоть и не новый, но прыткий. И мощи у него примерно лошадей двести. А у нас лошадей хоть и много, но мы на джипе, это все равно, что на тракторе. Однако еще посмотрим, кто кого. В городе особо не погоняешь.

Почти до Дмитровки машин было не так много, правда, шоссе было узкое и достаточно много светофоров, на которые Николай практически не обращал внимания. Лишь раз он затормозил и остановился, когда из троллейбуса вышло много народу, и пассажиры сразу начали переходить улицу. Выскочив на широкую улицу, он прибавил скорость и, выскочив у моста, неожиданно пересек сплошную линию и сходу, чуть не врезавшись во встречную иномарку, влетел в поворот. Затем снова резко повернул влево и неожиданно остановился. В этот момент мы увидели, как мимо нас на полной скорости пронеслась машина. Эта была та самая, которая ехала за нами. Через минуту Николай осторожно выехал из арки и дворами вернулся туда, откуда мы выехали, и поехал в обратном направлении. Затем снова куда-то повернул, и вскоре мы оказались совсем в другом месте, в районе Бусинова.

— Ну вот, кажется, оторвались. А вы говорите, догонят, хрен они меня догонят.

— Вы прямо гонщик Николай, — восторженно произнес Иван, пытаясь перевести дух и успокоиться.

— Так я в прошлом гонками занимался, потом получил травму, а когда подлечился, подумал, к чему гробить себя, когда можно за баранкой деньги зарабатывать более безопасным трудом.

— И это называется безопасный труд? — произнес Михаил.

— Это как адреналин и потом, разве это гонки. Так, одно название. Но ребята неплохие за нами шли, профи, это точно.

— Ты так думаешь?

— Уверен. Столько времени и на такой трассе, это не каждый умеет. Профи, сто пудов, профи.

Остаток дороги прошли спокойно. Николай еще немного поколесил и отвез Михаила и Ивана в один из спальных районов на квартиру, где им предстояло переночевать.

Звонок Куренному на сотовый не внес ясность относительно завтрашнего дня. По всему было ясно, что все закручивается, совсем не так как планировалось накануне. В два часа ночи он позвонил и сообщил, чтобы Николай, который ночевал вместе с Михаилом и Иваном, взяли такси и приехали к метро Чертановская, где их будут ждать.

Глава 6

Николай разбудил Михаила и Ивана и сказал, чтобы одевались, надо уезжать.

— Куда, на ночь глядя? — сонный и не понимающий что происходит, спросил Михаил.

— Шеф звонил. Он ждет нас в районе Чертановской. Берем тачку и едем туда.

— Зачем?

— Не знаю, На месте все выясним.

Чертыхаясь, Михаил оделся.

— Давай, поторапливайся, — крикнул Николай, сидящему в сортире Ивану.

Наконец все собрались и вышли на улицу. Выйдя на проезжую часть, Николай поймал машину. До кольца машин почти не было, а на Садовом было столько, что трудно было поверить, что на часах начало третьего ночи. Яркие неоновые огни рекламных щитов и витрин магазинов говорили, что город продолжает жить своей жизнью даже ночью. Свернув на Люсиновскую, машина помчалась в сторону Варшавского шоссе и минут через десять повернула в переулок и вскоре притормозила возле универсама, за которым виднелся вход в метро. Николай расплатился, и все вышли из машины. Как только водитель отъехал, Николай позвонил и сообщил, что они на месте.

— Отлично, жду вас возле банка напротив выхода из метро в черном Ауди. Он там один, увидите.

Обогнув магазин, они пересекли площадь перед метро и сразу же увидели машину с выключенными габаритными огнями. Подойдя, открыли двери и молча сели.

— Ну что, орелики, поняли теперь, что про нас пронюхали. Это только начало, дальше будет возможно веселее, так что поспешить надо, понятно, — стараясь шутить, произнес Куренной.

— А теперь слушайте меня. Не знаю, как и от кого всплыла информация о том, чем мы занимаемся и вообще, что им известно о контейнере, но планы меняются. Два тягача с оборудованием ушли к озеру два часа назад. Вы следом за ними, но придется вам немного поколесить по дорогам "любимой" родины.

— Чтобы сбить со следа, — произнес Иван.

— Вроде того.

— А дорогу к озеру они найдут без нас? — спросил Михаил.

— Будем надеяться, что Володя запомнил дорогу и покажет. Короче, вот ключи и документы от машины и вперед.

— Илья Семенович, так я не совсем понял, — смущенно спросил Николай, — если сейчас погони нет, так может и петлять особо не к чему, а сразу к озеру махнуть?

— Ты слушай дорогой советов старших, выйдешь на кольцо, свернешь на Ярославское шоссе и присмотришься, как да что, а вот потом сам решишь, когда и где сворачивать, чтобы к озеру добраться, и хвоста за собой не привести, понял меня?

— Понял.

— Вот и молодец, что понял. Все, я пошел. Да, вот вам денег на дорогу, так на всякий случай, — и он вытащил пакет и положил его в бардачок машины.

Он вышел и вместе с водителем, стал ловить тачку. Николай пересел за руль машины, включил зажигание и тронулся.

Пока они ехали по кольцу, ничего необычного не было. Николай особо не гнал, держал скорость в районе семидесяти и, подъехав к Ярославскому шоссе, развернулся и, выехав на трассу, направился в область. Однако, через пару километров их неожиданно догнала патрульная машина с московскими номерами и, обогнав, попросила остановиться.

— Интересно, — задумчиво произнес Николай, притормозив на обочине и продолжая сидеть в машине. Опустив стекло, он ждал, когда к нему подойдет сотрудник ГИБДД. Водитель патрульной машины остался на месте, а его напарник вышел и подошел к Николаю.

— Старший лейтенант Уваров, попрошу предъявить водительские права и документы на машину.

— Я что-то нарушил? — произнес Николай, передав тому документы.

— Нет, простая формальность, разыскиваем черный Ауди в угоне, — и Николай заметил, как бегло скользнул взгляд лейтенанта на сидящих на заднем сиденье пассажиров.

— У вас задний левый поворотник не работает, — вдруг сказал он, после того, как проверил документы.

— Что вы говорите. Вань, ну-ка выйди, посмотри, — произнес Николай, не поворачивая головы.

Иван вышел из машины и крикнул:

— Да нет, товарищ старший лейтенант, все работает, посмотрите сами.

— Ну, значит, я ошибся или просто контакт отходит, посмотрите на досуге, счастливой дороги, — и он вернул Николаю документы, — кстати, вы далеко едете, а то по сводкам, перед Пушкино авария, возможен затор.

— Плохо, ну ничего доедем, как-нибудь до Ярославля, — улыбаясь, произнес Николай, и, включив поворотник, тронулся с места.

Некоторое время они ехали молча, наконец, Михаил не выдержал, и спросил:

— Коль, ты думаешь, они нас случайно остановили?

— Вряд ли, а там леший их знает. Не нравится мне все это. Ох, как не нравится.

— В каком смысле?

— В прямом. Когда с братвой имеешь дело это еще пол беды, а когда с мусорами, это плохо. Если они прицепились за нами, то вряд ли упустят. Они по рации на каждом посту наши координаты настучат, и будут пасти, пока не выяснят, куда мы едем.

— Что же делать? — произнес Иван.

— Подумать надо, — ответил Николай и сбавил скорость, а потом и вовсе остановился.

— Миш, посмотри-ка в бардачке, нет ли карты Подмосковья.

Карта лежала под конвертом с деньгами, про которые успели позабыть из-за нервотрепки. Николай развернул её и стал смотреть. Потом сложил и положил на торпеду сверху.

— Ну что, попробуем прорваться, так чтобы нас не выследили, куда мы едем, — неожиданно бодро и даже с некоторым азартом произнес он.

— Тебе виднее, мы, что ботаники для таких игр, — уныло заметил Иван.

— Слушай, мне казалось, что, занимаясь такими делами, ты должен нутром опасность чуять, и спокойно её воспринимать, как само собой разумеющееся, а Вань, или я ошибаюсь.

— Ошибаешься. Я так, посредник в мелких делах, скорее даже делишках. А туда с разборками не лезут, не те деньги.

— Понятно, ладно, придумаем что-нибудь, главное не унывайте. Один раз на свете живем, зато, если выживем, будет, о чем вспоминать и внукам рассказывать. Правильно я говорю, Миша?

— Может быть, но у меня детей нет, потому внуки вряд ли предвидятся.

— Ничего, все впереди.

— Обнадежил. Мне через три года полтинник стукнет, а ты внуков захотел.

— Ну, мемуары писать будешь или детективные романы. Да не кисните вы, в самом деле.

Он тронулся и поехал в сторону Ярославля.

Подъезжая к посту ГИБДД, он демонстративно снижал скорость до сорока километров, показывая, что вот он я и номерок на машине читайте без напряга в глазах, потом снова прибавлял газу и мчался до следующего поста. Они проехали Сергиев Посад и затем свернули на проселочную дорогу.

— Эх, жаль мы не на моем любимом джипе. Вот бы где он нам пригодился, — с досадой произнес Николай. Осторожно, чтобы не застрять, он ехал по дороге. Вскоре показался забор садоводческого товарищества. Объехав его, он повернул и поехал дальше. Через пару километров показался еще один забор, за которым виднелись деревья и крыши садовых домиков. Начало светлеть и ехать стало проще, дорога хоть и просматривалась все же с трудом, но лучше, чем при свете фар. Миновав участки, дорога уходила вглубь леса, где на окраине виднелись не то коровники, не то свинарники. Доехав до них, они с трудом проехали по разбитой тракторами дороге и, наконец, выехали на узкое шоссе. Асфальт, положенный лет тридцать назад был разбит, но это было лучше, чем ничего. Николай снова притормозил и сверился с картой. Затем снова тронулся в путь. Так, меняя шоссе на проселочную дорогу и снова на шоссе, он словно чутьем искал, где можно проехать, минуя посты милиции. К полудню они добрались, наконец, до небольшого поселка, который был почти на самой границе Московской области.

— Так, вы тут посидите, а я пойду в поселок. Идейка у меня одна созрела надо проверить, может, что из неё получится.

Ждать пришлось недолго. Николай вернулся примерно через полчаса и не один, а приехал на эвакуаторе с водителем. Вылезая из кабины, он сделал знак, чтобы все помалкивали, и обратился к водителю эвакуатора.

— А вот и тачка, про которую я говорил.

— Так зачем везти такую даль не понимаю? Загоним к нам в гараж, там ребята посмотрят, глядишь починят.

— А если нет, что тогда. У меня вон двое сидят. Приехали на симпозиум. Мне голову оторвут, если я их не привезу вовремя.

— А на кой ляд вы вообще сюда поперли, да еще на такой тачке, — произнес парень, с завистью посматривая на Ауди.

— Так ведь науке нужно посмотреть на мир не вдоль шоссе, а так сказать, что внутри делается. Я говорил им, что на наших дорогах только на тракторах можно ездить, так нет. Вот результат. Хорошо хоть до вас смогли доехать.

— А сам-то что думаешь насчет поломки?

— Ну, так трудно ответить, но вполне вероятно, что коробка полетела.

— Да, если коробка, труба. За это, вряд ли наши возьмутся.

— Так я тебе о чем талдычу. На автоматической по таким дорогам смерть.

— Это точно. Ладно, так, сколько дашь, ежели я вас довезу до Твери?

— Ну, я не знаю, сам то, сколько думаешь взять?

Парень почесал затылок, потом подумал, глядя на Ауди, и произнес:

— Эвакуатор-то не мой, хозяйский, я что водила, но если что, мне ведь не поздоровится.

Неожиданно Иван высунулся из окна и, коверкая русские слова, словно пытаясь выдать себя за иностранца, сказал:

— Уважаемый, триста долларов вас устроит?

Парень посмотрел в сторону Ивана и неожиданно ответил:

— Пятьсот, дешевле не повезу.

— Нет базара, — ответил Николай, — подгоняй для погрузки.

Михаил вытащил из бардачка пакет и, заглянув в него, увидел, что в нем лежала пачка сто долларовых купюр. На вид там было тысячи три. Успокоившись, что с деньгами нет проблем, он вышел из машины. Погрузка заняла совсем немного времени. Предусмотрительный Николай вытащил брезент и накрыл всю заднюю часть машины, так чтобы не было видно номера и трудно было определить марку машины.

— Не задохнется твоя наука в таком сарае? — спросил парень.

— Наоборот, не так жарко будет на солнце.

— Тебе виднее, садись, поехали.

Дорога до Твери заняла почти четыре часа, зато прошла, без каких либо приключений. В дороге их никто не останавливал, и это вселило некоторую уверенность, что они миновали опасный участок дороги. Впрочем, предстояло еще проехать довольно много до озера. В Твери Николай попросил остановить их возле большого двухэтажного автосервиса. Сходив туда, он вернулся минут через пятнадцать и сказал, что все в порядке, можно разгружаться, дальше они сами все сделают. Машину осторожно сняли с подъемника и, расплатившись с парнем, подождали, когда тот уедет, завели мотор и, отъехав от автосервиса, въехали в тихий дворик, где и припарковали машину.

— У меня предложение такое. Дождаться вечера, а ночью ехать к озеру.

— По-моему это разумно, — сказал Михаил.

— Я того же мнения.

Закрыв машину брезентом, который продал им парень, они пошли перекусить, а заодно посмотреть объездные пути выезда из города. Николай оказался очень деловым человеком. Проходя мимо гаражной автостоянки, он поговорил с ребятами, которые там крутились и, заплатив одному из них, прокатился с ним и тот показал на своей машине, как лучше всего выехать из города, минуя посты дорожного патруля. В одиннадцать вечера они сели в машину и менее чем через час уже шли на полной скорости в сторону Новгородской области. На всякий случай, он снял с машины номера и, наклеив на стекло невесть откуда взятые транзитные, благополучно миновали два поста, которые им попались, прежде чем им надо было свернуть с главной дороги. Страхи улеглись, как только они съехали с шоссе. До озера оставалось около сорока километров проселочными дорогами, мимо двух деревень. Решив, что в темноте ехать опасно, они дождались рассвета и только тогда тронулись в путь. На часах не было шести, когда среди деревьев, они заметили лагерь и два тягача, стоящие возле озера.

— Вот и приехали, а вы боялись, — задорно произнес Николай.

— Коль, я только одного не пойму, откуда у тебя появились транзитные номера? — спросил Иван.

— А ты сам, что думаешь по этому поводу?

— Я, а что я могу подумать.

— Знаешь, почему Куренной деньги зарабатывает, а мы на зарплату живем? Потому что мыслить умеет и ходы просчитывает вперед.

— Так это Куренной положил их специально заранее?

— А ты думал, я нарисовал? Естественно.

— Во голова.

— Ладно, пошли, наши спят, небось, не напугать бы их приездом в такую рань.

Однако навстречу шел Володя с каким-то мужиком.

— С приездом, — произнес он, протягивая руку, — Знакомьтесь Дерягин Геннадий Викторович, руководит подъемом объекта.

Они поздоровались и направились к озеру. Туман расстилался над поверхностью, и было зябко. Судя по лагерю, они еще не приступили к развертыванию оборудования, поэтому Михаил спросил:

— Когда планируете начать?

— Сегодня нырнем, посмотрим, что к чему и начнем подводить тросы. Жаль, что ничего не известно по поводу веса объекта, тогда все было бы значительно проще, а так придется действовать наугад и по мере необходимости добавлять подъемные устройства.

— А если вес будет слишком большой, тросы выдержат?

— Это не проблема. Поставим датчики, и по ним будем судить о давлении на троса. Нам главное оторвать его от дна, а дальше он сам поплывет.

— Будем надеяться, что пройдет гладко.

— Я тоже так надеюсь. Ребята у меня опытные, да и сам я такими вещами занимаюсь не первый год. Проходите, вы с дороги, позавтракаете.

— Вот за это спасибо, голодные как волки, — произнес Иван.

Работа по подъему заняла довольно много времени. Михаил, Иван и Владимир были на подхвате, но основная работа выпала на долю водолазов, которые с утра до ночи занимались тем, что с помощью специального водяного пылесоса подкапывали под контейнером лаз, для того чтобы просунут троса, а затем крепили его на корпусе. Дальше необходимо было равномерно закрепить на тросах специальные контейнеры, которые вначале заполнялись водой и погружались на дно, а затем через шланги, компрессор закачивал в них воздух, и они создавали подъемную силу. На все ушло пять дней. Наконец, настал момент, когда все было готово и на утро, Дерягин дал команду начать подъем.

Два аквалангиста находились непосредственно в озере и оттуда сообщали, как дела на месте. Компрессор начал подавать воздух и вскоре стрелки приборов, показывающие давление на троса, дернулись и, сойдя с места, начали движение вправо, показывая, что усилие на подъем начало расти.

— По ним можно судить какой вес объекта? — спросил Михаил, стоя рядом с Дерягиным.

— Да, сложите все показания, получите вес объекта. Приблизительный конечно.

— Если я правильно понял, сейчас около пяти тонн.

— Нет, две с половиной, деления надо делить пополам.

— Ясно, а сколько мы можем поднять без добавления оборудования?

— Максимум десять.

В этот момент стрелки приборов дернулись и замерли. По рации они услышали голос сначала одного, а затем другого водолаза.

— Есть отрыв от грунта. Еще немного прибавить и можно начинать движение.

— Неплохо, для начала, — как всегда сумрачно произнес Дерягин, осторожно включая подачу воздуха и следя за показанием приборов.

— Есть метр от грунта, начинайте движение к берегу, — снова раздалось из динамика.

Так осторожно, шаг за шагом, они подтягивали контейнер к берегу. Равномерно увеличивая подъем, и затем аккуратно подтягивая его все ближе и ближе. Триста метров, которые отделяли контейнер от берега, казалось, превратились в триста километров, так медленно шло движение и так быстро летело время. И все же настал момент, когда осталось всего десять метров, и из воды показались воздушные баки. Теперь предстояло самое сложное. Необходимо было подвести под контейнер направляющие, по которым его можно было спокойно вытащить тягачами на берег. Впрочем, с этой задачей справились как нельзя быстро и без особых приключений. На часах было пять сорок, когда из воды показался край контейнера, а затем он стал все быстрее и быстрее наползать на берег и вскоре полностью оказался на суше, поразив всех присутствующих своими формами и размером.

— Что-то не очень похож он на реликвию Второй Мировой, — произнес Дерягин.

— А кто вам сказал, что он с войны, — раздался голос, и все обернувшись, увидели Куренного, который неизвестно как вдруг оказался на месте и вдобавок именно в тот момент, когда с контейнера стекали последние капли воды.

— Илья Семенович, мы и не заметили, как вы приехали, — удивленно произнес Николай.

— На то оно и начальство, чтобы приезжать тогда, когда его не ждешь, — пробубнил Дерягин, — Может, кто ответит мне, что это за штуковина?

— Артефакт, — неожиданно произнес Иван.

— Совершенно верно, артефакт, — добавил Куренной, весело глядя на Ивана, — Ну что, поздравляю всех, и посмотрим, что за штуковину мы выловили из озера.

— Как же артефакт, — снова пробубнил Дерягин, поворачиваясь спиной и понимая, что его миссия завершена, добавил, — с небес, небось, упала на нашу голову эта могильная плита. Не пожалеть бы только, когда откроем эту хренотень.

Михаил обернулся, посмотрел вслед уходящему к машине Дерягину и подумал: "А может он прав, зря все это, и напрасно мы собираемся посмотреть, что там внутри". Но внутренний голос говорил иначе: "Ты спятил, такой шанс выпадает раз в жизни. Может там то, что изменит жизнь всего человечества. Люди полетят к другим мирам, узнают, как лечить болезни, и избежать голода, встретят братьев по разуму и смогут изменить мир к лучшему. И ты смеешь сомневаться?". Он повернулся и посмотрел на контейнер, с которого снимали троса. Володя ходил вокруг с каким-то прибором в руках, рабочие с удивление рассматривали и трогали контейнер руками, пытаясь понять, что же они достали со дна озера.

Михаил стоял в нескольких метрах от контейнера, не в силах подойти ближе. Он словно боялся его. Вот перед ним предмет его последних мечтаний, а он не спешит даже прикоснуться к нему он. Странно, почему так? Мечта становится явью, а вместо радости приходит чувство опасности и тревоги.

"Зачем, для чего я все это затеял, рассказал, уговорил достать эту штуковину? Чтобы удовлетворить собственное любопытство или прославиться, или заработать кучу денег?" — вопросы один за другим будоражили его мозг, и он не знал, что ответить самому себе, радоваться или бояться содеянного. Его растерянный вид был столь очевиден, что Куренной подойдя к нему, произнес:

— Не надо так переживать. Уверен, что вряд ли нам бросили на Землю какую-нибудь гадость. Сомнения всегда есть, но надо быть оптимистом и верить в лучшее, тогда и жить интересней.

— Возможно, вы и правы, только...

— Только все равно боязно, не так ли, — закончил он фразу.

— Именно так.

— Знаете, я как-то прочитал книгу о том, как американцы создавали атомную бомбу. Там очень интересно описаны мысли, чувства и переживания Оппенгеймера перед первым испытанием. Думаю это всегда так. Новое страшит именно тем, что оно неведомо нам. Шанс, что оно несет хорошее или плохое всегда присутствует, но без этого нельзя двигаться вперед. Прогресс только тогда возможен, когда идея обрастает плотью, но её испытание всегда чревато неизвестными последствиями. Сейчас мир в застое. Что сделано за последние двадцать лет? По сути ничего. Так ерунда всякая. Вот сотовый телефон имеем, как достояние технического прогресса, — он покрутил телефон в руках и, положив его в карман, продолжил, — ЖК телевизоры, да много чего, но это все так, мура. Нужен рывок, решительный и бесповоротный. Человечество ворочается в утробе матери и глядит на мир сквозь слизь и пленки оболочек, которые его окружают. Пора вырваться наружу, перерезать пуповину и стать полноправным членом миров, которые нас окружают. Для этого нужны знания, которые, как я уверен, лежат в этом ящике. И мы возьмем их и заявим о себе и сможем на равных говорить с теми, кто прилетает к нам и не хочет разговаривать с нами по причине того, что мы еще в утробе матери-Земли. Пора, слышите Михаил, пора.

Глава 7

Решено было не торопиться и перенести попытку вскрытия контейнера на следующий день. Тем более, что до заката оставалось чуть больше двух часов. Однако контейнер, лежащий на берегу, как магнит манил к себе, и практически до темноты все буквально "облизали" его со всех сторон глазами и руками. Особенный интерес вызвало наличие небольшого табло, которое располагалось на боковой части. По всему чувствовалось, что оно выполняет определенные функции. Однако какие именно? К удивлению всех, на контейнере не было видно даже намека, что он имеет крышку или состоит из нескольких частей. Ощущение было такое, словно это был монолитный кусок неизвестного металла. Кстати, предпринятая попытка просверлить в нем отверстие, чтобы получить хотя бы приблизительное представление, что собой представляет корпус, не увенчались успехом. Сверла горели и моментально ломались, а на поверхности оставались лишь слабые следы царапин.

Очередная попытка просверлить контейнер, если не насквозь, то хотя бы на долю миллиметра, окончилась поломкой сверла. На что Дерягин, который один из всей команды сидел напротив и методично уминал кашу, оставшуюся еще с обеда, сказал:

— Нет хлопцы, его голыми руками не возьмешь, и сверла здесь не помогут. Тут мозгами шевелить надо, для того вон та хренотень, что на боку и приделана. Только для чего так много кнопок, это вопрос. И главное, что нажать-то надо именно ту, которая всех нас на дно озеро не отправит.

— Да ладно вам, каркать-то, — обиженно произнес Иван.

— Может и прав Викторыч. Давайте-ка и впрямь, отложим все до утра, а завтра решим, что и как делать, — подытожил Куренной.

Все пошли готовиться к ужину, и поскольку день выдался напряженным и трудным, большинство команды рано легло спать. Только Михаил сидел у костра и смотрел на контейнер, который в свете Луны как-то необычно поблескивал. Дерягин вышел из палатки до ветра и, увидев сидящего Михаила, подошел и, прикурив от костра, присел рядом.

— Ты что ли нашел эту плиту-то?

— Да.

— И как не боязно открывать?

— Есть немного, так ведь интересно, а вам нет?

— Мне? — он затянулся и, выпустив из ноздрей дым, сказал, — нет, — И кинул бычок в костер.

— Простите, а зачем же тогда помогали вытаскивать?

— Работа. Попросили, заплатили. Мне что, я хоть подводные лодки, хоть клады, со дна моря подымаю, все одно.

— Странно, мне казалось, что интерес заглянуть в поднятый со дна моря или озера затонувший предмет, есть неотъемлемый элемент вашей профессии.

— Я за сорок лет столько всего со дна моря поднял, что интерес сам собой утонул в море-океане. А что касается вот этого корыта, то я так скажу, зря вы его достали, зря, — и повернувшись, он пошел в палатку спать, оставив Михаила в полном смятении чувств и мыслей. Он сидел у костра и размышлял о превратностях судьбы. С тех пор, как он ушел из НИИ, где проработал без малого двадцать лет, его жизнь сильно изменилась. Раньше, она имела вполне осмысленное направление. Он окончил институт и работал по специальности. Спустя несколько лет, сделав несколько интересных проектов, закончил заочно аспирантуру и защитил диссертацию. После десяти лет работы стал заведующим лабораторией и главное, то, чем он занимался, ему нравилось. Это была живая, нужная и полезная обществу работа. Разрабатывались новые приборы, внедрялись и затем были востребованы заводами страны, а некоторые с успехом закупались за рубежом и не только в странах Восточной Европы.

Когда началась перестройка, он, как и большинство, с энтузиазмом её принял. Появилась надежда, что все сдвинется в нужном направлении, станет легче работать, продвигать новое и нужное, появилась перспектива. Его не смущали те трудности, которых так много было в конце восьмидесятых. Но шло время, и постепенно энтузиазм угасал. Трудности увеличивались, а вместе с ними постепенно начали уходить люди из НИИ. Сначала молодежь потянулась за легкими, как им казалась, деньгами, потом тронулись старики. Кто-то уезжал за рубеж по национальным соображениям, кто-то видел перспективу быстро заработать большие деньги. Люди уходили по разным причинам, но процесс медленно, как рак разваливал некогда могучий организм НИИ. Вскоре в пустующих помещениях появились вывески арендаторов, с броскими названиями частных фирм по продаже косметики, ремонте факсов и ксероксов и еще бог весь чем.

Михаил держался до последнего, но когда окончательно понял, что ждать больше нечего, и надо устраиваться в этой жизни и приспосабливаться к новым условиям, он ушел. По-человечески, ему было больно, жалко и чертовски трудно уходить, но сделал этот шаг, понимая, что так больше жить он не сможет. Задержки с выплатой и без того мизерной зарплаты, окончательно надломили его, и он сделал свой выбор.

Потом началась новая веха в его трудовой биографии. Разные места, разные люди. Сетевой маркетинг, китайские таблетки для похудения, американские чудо пылесосы и так далее и тому подобное. Чем только он не занимался, пока, наконец, не осел в одной из страховых компаний, которая набирала сотрудников в тот момент, когда началась компания по введению в стране обязательной авто гражданки. Если вспомнить то, чем он занимался, это был какой-то театр абсурда. Он улыбнулся, вспоминая эту деятельность. Бессмысленная работа и попусту потраченное время ради того, чтобы заработать деньги на жизнь. Сколько интересного, нужного и возможно совершенно нового, мог он разработать вместе с теми, с кем работал в институте. Этого не вернуть никогда и об этом он жалел постоянно и больше всего. Это и было причиной, что он так быстро и решительно ушел с работы, смутно чувствуя, что Куренной не тот человек, чтобы сделать его менеджером, а предложит действительно интересную работу, которая снова заставит его радоваться жизни и тому, что он делает.

Но все это будет потом, не сейчас, не завтра. Может быть, вообще в отдаленном будущем, которое так неопределенно, потому что впереди совсем другие задачи и цели, главная из которых, это открыть контейнер, заглянуть в него и узнать, что там. Возможно, именно завтрашний день может стать решающим во всей его дальнейшей судьбе и вполне вероятно не только его одного.

Последние угли в костре потухли, и Михаил, бросив прут, который зачем-то все это время крутил в руке, пошел спать.

Утро встретило проснувшийся лагерь ярким солнцем и пением птиц. По всему было видно, что день обещает быть погожим. Михаил стоял в стороне и прислонясь к березе размышлял о контейнере, глядя как вокруг него, ощупывая и постукивая рукой, ходят кругами Иван, Володя и молодой парень из бригады Дерягина. Однако когда Геннадий Викторович окликнул его и что-то сказал, тот занялся разборкой и укладкой оборудования.

— Ну что? — спросил Михаила Куренной и, положив руку на плечо, произнес, глядя на контейнер, — есть мысли как его открыть, ведь это по вашей части?

— Не совсем.

— Но все же.

— Есть, конечно, только вопрос в том, какие функции эти кнопки выполняют. Что если при неправильном нажатии, они дадут команду на самоуничтожение объекта? Тогда ведь спастись вряд ли сможем. Не думаю, что для уничтожения объекта они применят динамит или что-то похожее, а раз так, то взрыв может быть таким, что мало не покажется.

— Да это вряд ли. Но ведь и другого пути, чтобы вскрыть контейнер я не вижу.

— Понятно, хотя как взглянуть. Мы только попробовали просверлить, а уже считаем его непреступным. Можно испытать газовой или плазменной горелкой. В конце концов, можно лазером.

Михаил еще раз внимательно посмотрел на лист бумаги, на котором было нарисовано табло с четырьмя небольшими кнопками и еле видными на первый взгляд светящимися точками над ними.

— Хоть бы, какие знаки или буквенные обозначения были, — размышляя, произнес вслух Михаил.

— А хотя бы какие-то предположения у вас есть? — спросил Куренной.

— Есть варианты, но не более того.

— Может, поделитесь?

— Безусловно.

В этот момент к ним подошли Иван и Владимир.

— Что делать-то будем? — спросил Иван.

— Да вот Михаил Леонидович хочет идеями поделиться.

— Собственно говоря, — произнес Михаил, — у меня есть две идеи. Первая, что кнопки играют роль обычного кодового замка. Нажатие их в определенной последовательности, дает ключ к открыванию контейнера. Вторая, что каждая из кнопок выполняет свою функцию, типа как в магнитофоне или проигрывателе. Вполне возможный вариант, что здесь аналогичная ситуация. Впрочем, возможна и третья версия, что кнопки играют совсем иную роль, например, служат просто как датчики и не более того.

Весьма логично, и главное и добавить-то нечего, — задумчиво произнес Иван, — и никаких зацепок относительно наличия в контейнере хотя бы подобия люка или что-то похожего на него, да и само табло сделано не по-человечески.

— Что значит не по-человечески? — удивленно спросил Владимир.

— Да хотя бы, к примеру, винтики какие-нибудь были. Сейчас бы выкрутили их и как в кино подключили приборы, расшифровали код, и все стало бы понятно.

— Это тебе не кино.

— Я понимаю.

— А может, не париться, нажать первую попавшуюся кнопку и посмотреть, что из этого получится? — неожиданно произнес Владимир.

— Ага, а нажимать доверим тебе, согласен, — весело произнес Иван.

— Почему мне?

— Так ты же выдвинул такое предложение, тебе и нажимать.

— Ну конечно.

— Не спорьте, нажимать не нажимать, и кому это делать, — произнес молчавший все это время Куренной, — Дело-то серьезное. Сами видите, штука эта с неба свалилась и как её открыть не ясно, поэтому думайте, может еще какие предложения появятся, а там и решать будем.

— А знаете, Илья Семенович, — неожиданно произнес Михаил, — вряд ли мы что-либо придумаем. Мне кажется, в конце концов, единственным решением будет, это пробовать нажимать кнопки по очередности и все. Так что вполне возможно, Владимир и прав.

— Вы так считаете?

— Лично я да.

— Угу, и кто же решится нажать?

— А можно смонтировать небольшое устройство для дистанционного открывания и попробовать с помощью него нажать на кнопки.

— А что, это идея, — с воодушевлением произнес Иван.

— Так давайте приступайте к работе, раз ничего другого нет, — спокойно произнес Куренной и пошел к джипу, на котором приехал накануне.

Михаил ушел в палатку и начал чертить простейшее устройство для нажатия на кнопки, имея в виду, что в наличии весьма ограниченные возможности материальной базы. Набросав схему, он призадумался, а потом вышел и направился к тягачу, в котором вместе со своими ребятами копошился Дерягин.

— Геннадий Викторович, не поможете в одном деле? — обратился он к нему, когда тот, завидев Михаила, высунул голову из задней двери тягача.

— Если смогу, нет вопросов, а что надо?

— Да вот, решили попробовать дистанционным путем нажать кнопки на контейнере. Самим как-то боязно, вдруг жахнет или еще что произойдет.

— Да, если жахнет, я думаю, здесь за десять верст пустыня останется.

— Нет, это вряд ли, к чему такой шум делать, а вот небольшой взрыв вполне вероятен. Я вот небольшой чертеж нарисовал. В вашем хозяйстве найдется что-нибудь, из чего можно соорудить такой механизм, — и он передал чертеж Дерягину.

Тот внимательно посмотрел на него.

— Вот это вряд ли мы сделаем, — сказал он, показывая пальцем на деталь, которая была нарисована, — можно слегка изменить и тогда, пожалуй, можно сделать.

— Отлично, лишь бы работало. Поможете изготовить?

— Помогу, залезайте в кузов. Алексей, — позвал он одного из своих сотрудников, укладывающий шланги на полки, — Сходи ко второму тягачу, позови Максима, пусть придет. Он мне нужен.

— Ща, — ответил тот и спрыгнул с машины.

Ближе к вечеру устройство дистанционного нажатия на кнопки было готово. Назвать его идеальным механизмом нельзя было даже с большой натяжкой, поскольку делалось на скорую руку из подручных средств, но главную свою функцию выполняло. Этого было достаточно. Проверку устроили прямо в кузове машины, возле которой столпились почти все, кто приехал на озеро. Прикрепив устройство непосредственно около пульта одного из приборов, на котором были весьма похожие кнопки, все замерли в ожидании результата. Впрочем, ничего необычного не произошло, рычаг, на который был надет резиновый колпачок, сдвинулся на несколько миллиметров и уперся в кнопку, которая включила прибор. Раздался вздох облегчения.

— А на каком расстоянии можно им управлять? — спросил Куренной.

— К сожалению, пришлось сделать проводную систему, зато мы хоть за километр можем отойти. А вот кабели у нас короткие, поэтому если смонтировать камеру и прямо на компьютер подавать изображение, то здесь мы ограничены пятьюдесятью метрами.

— В таком случае давайте монтировать на контейнере и приступим.

Все зашевелились, каждый хотел помочь, поэтому Дерягин сразу же сказал, чтобы не мельтешили и занимались своими делами, и только попросил Максима помочь ему в установке устройства. Через час устройство было с трудом смонтировано на контейнере и нажимной штырь направлен на первую из четырех кнопок. Неожиданно, когда уже все было почти готово, Дерягин подошел к Михаилу и произнес:

— Нам ведь все равно, на какую кнопку нажимать, не так ли?

— В принципе да, а что?

— Да так, мнительность, вторая натура. Мне кажется, что первая кнопка для закрывания служит, а вторая для открывания.

— А для чего тогда остальные две?

— А черт их знает. Для освобождения груза или еще для чего, а может они вовсе не для этого.

— Так что, предлагаете начать со второй?

— Нет, — снова подумав, сказал Дерягин, — С третьей, как в магнитофоне. Там всегда кнопка стоп третья по счету.

— Это, смотря где. И потом, крышку, как правило, открывает другая кнопка.

— Может быть, впрочем, вам решать.

— Я согласен, третья, так третья.

Они повозились еще минут десять и переустановили устройство. Теперь нажимной штырь был направлен на третью кнопку. Посмотрев в последний раз на устройство, и проверив надежность того, как оно закреплено, Михаил стал разматывать бобину с проводами и отходить от контейнера. В это время все уже отошли вглубь леса примерно метров на пятьсот.

— Может, остановимся здесь, — неожиданно предложил Дерягин, дойдя до тягача, — Двум смертям не бывать, а одной не миновать.

— Можно и здесь, — ответил Михаил и присел у колеса. Приладив контакты к пульту, он высунулся из-за машины, посмотрел на контейнер, который находился метрах в пятидесяти от них, и нажал кнопку.

То, что он увидел в этот момент, поразило его воображение. Он рассчитывал увидеть что угодно, только не такое. В тот момент, когда штырь уперся в кнопку, контейнер пришел в движение. Он не взорвался, не распался на части, а просто завис в воздухе. Поднявшись над опорами, на которых лежал буквально на несколько миллиметров. Это трудно было заметить, но по слабому колыханию можно было отчетливо судить, что он висит в воздухе. Вслед за этим, по его поверхности прошли волны, словно материал, из которого он был сделан, стал желеобразным и стал колебаться в такт колебанию самого контейнера. Михаил видел это достаточно отчетливо, так как машина, за которой они с Дерягиным сидели, стояла достаточно высоко над берегом. Прошло еще несколько секунд и резким движением, большая часть верхнего основания раскрылась. Точнее не раскрылась, а словно испарилась, поскольку Михаил не успел даже заметить, куда делось то, что еще несколько секунд назад было монолитной плитой. Из внутренней части выходили струйками пар и потому разглядеть на таком удалении, что там внутри было невозможно.

— Ну что? — произнес Дерягин, который сидел рядом и нервно курил папиросу.

— По-моему получилось.

— Че, открылся что ли?

— Да.

— Видишь, я был прав насчет третьей кнопки, — довольный собой произнес он.

— Это точно. Наших позовем или вначале сами посмотрим?

— Дадим сигнал, чтобы возвращались, а пока придут, успеем посмотреть, что там внутри.

Они так и сделали. Михаил достал приготовленную ракетницу и выстрелил зеленую ракету, что означало, что можно возвращаться, а сам вместе с Дерягиным направился к контейнеру.

— Мать честная, — продолжая курить, произнес Дерягин, пока они спускались к берегу, — Ты смотри, он никак от земли оторвался и висит в воздухе.

Не доходя, он бросил сигарету и молча подошел к краю. Они заглянули внутрь, хотя перед этим у Михаила проскользнула мысль, что надо бы замерить хотя бы радиоактивный фон, но любопытство и возбуждение было столь сильным, что он проигнорировал это. То, что предстало перед их глазами, вызвало смешанные чувства. Было от чего задуматься. Прямо перед ними лежали цилиндры, весьма напоминающие те, в которых хранят особо опасные вещества или материалы. Размером они были чуть более семидесяти сантиметров. Они аккуратно лежали в ячейках, возле каждой из которых, находились пульты управления и индикаторные датчики или лампочки. Ими была заполнена вся внутренняя часть контейнера. На первый взгляд их было не меньше сотни.

— Вот тебе бабушка и юрьев день, — произнес Дерягин, — Интересно, что внутри этой хреновины?

Глава 8

Прошло минут десять, когда все, кто приехал к озеру, показались из-за деревьев. Судя по их дыханию, было видно, что они бежали, столь велико было желание поскорее увидеть, что же скрывалось внутри контейнера. Однако, заметив Михаила и Дерягина, спокойно стоящих возле контейнера, они, не сговариваясь, остановились возле тягачей и только несколько секунд спустя, стали спускаться вниз. Владимир, который захватил с собой дозиметрический прибор, провел над поверхностью контейнера и произнес:

— Да, нет, в принципе уровень фоновой радиации практически такой же, как и был. Разве что увеличился на несколько процентов, но это вполне допустимо.

— Значит, опасности нет? — спросил кто-то из стоящих водолазов рядом.

— Практически никакой.

Все с любопытством рассматривали цилиндры, лежащие внутри. Вдруг кто-то из Дерягинской команды произнес:

— Может это бомбы с каким-нибудь отравляющим веществом?

— А что, вполне возможно, — раздался другой голос.

— Вряд ли, а там кто его знает. Если и не отравляющее вещество, то явно, какая ни будь дрянь внутри, — пробасил кто-то.

— А может вовсе и не отрава, — обиженно произнес Владимир.

— Интересно, а что еще может храниться в такой таре? — снова произнес чей-то скептический голос.

— Что-что, кто его знает. Может там информация, свитки, пергаменты или диски с информацией для нас, — не совсем уверенно произнес Владимир.

— Ага, как же.

Михаил обернулся, чтобы посмотреть на говорившего столь скептически, но не успел, тот замолчал. Все продолжали смотреть на баллоны, и каждый думал о своем. Молчание прервал Куренной.

— Ну, что же, я так полагаю, цилиндры можно вынуть?

— Давайте, вынимайте, коли не боитесь, — ехидно произнес Дерягин.

— А что, можно попробовать, — вдруг осмелев, произнес Владимир и неожиданно для всех стал забираться по приставной лестнице, которая оставалась стоять с тех пор, как монтировали устройство дистанционного открывания контейнера.

— Э, ты погоди, обмозговать надо, — произнес Иван.

— Так ведь смотрите, одна кнопка, — он занес ногу и оказался сидящим на краю контейнера, — Хотя нет, напротив каждого цилиндра две кнопки, я как-то сразу не заметил. Ну что, рискнем и нажмем одну из них? — и он протянул руку к цилиндру.

— Погоди, погоди. Прыткий какой. Тут черте что такое, а ты сразу на кнопки нажимать, — произнес Дерягин, — ты вначале попробуй цилиндр хотя бы с места стронуть, может он и так вынимается без всяких нажатий.

— Нет проблем. Ща попробуем, — ответил он и, подсунув одну руку под цилиндр, осторожно потянул его вверх. Тот к удивлению всех легко вышел из ячейки, в которой он лежал и в этот момент кто-то из ребят, стоящих возле Владимира, громко крикнул:

— Смотрите, кажись, лампочка цвет изменила.

— Какая лампочка? — удивленно спросил Владимир и, держа цилиндр, повернул голову.

— Да вон где кнопки.

Действительно, желтоватый огонек возле одной из двух кнопок, чуть видимый при свете солнца, неожиданно стал голубым. Второй оставался по-прежнему желтым, как и все остальные рядом.

— А и, правда, — произнес Владимир, по-моему, только один индикатор стал зеленым.

— Ладно, слезай и тащи цилиндр сюда, — произнес Куренной, — раз ничего не взорвалось и мы все живы, значит, ничего опасного не произошло.

Владимир осторожно повернулся и передал цилиндр в руки Михаила, который, взяв его, почувствовал, что тот весит не более двух килограмм, хотя, судя по размерам, он должен был весить гораздо больше. Сделав несколько шагов, он положил его на песок. Все обступили его вокруг, включая Владимира, который тоже слез вниз и вместе со всеми рассматривал баллон.

— Может просверлить его? — раздался чей-то голос.

— Ты лучше голову себе просверли, — зло произнес Дерягин. — Откуда мы знаем, что там внутри. Надо просветить рентгеном или еще, каким способом попытаться узнать что там. А если и сверлить, так, по крайней мере, в специальной камере.

— А что я, я только предложил, — виновато произнес молодой парень из команды Дерягина.

— Ну-ка кто-нибудь, залезьте наверх и попробуйте достать еще один баллон, — раздался голос Куренного. Кто-то из сотрудников Дерягина забрался на контейнер и осторожно вынул баллон, после чего передал его Ивану. Тот положил его на песок рядом с первым.

— Посмотри, опять свет на индикаторе изменился? — произнес Михаил.

— Да, — ответил парень, продолжая стоять в ожидании, что надо вынуть еще один. Однако воцарилось молчание. Все ждали, что скажет Куренной. Однако тот молчал, потом развернулся и пошел к джипу. Воцарилась пауза, во время которой никто не знал, что делать. Оба цилиндра лежали на песке, и каждый размышлял по поводу того, что может находиться внутри них.

Прошло минут десять, прежде чем Куренной вернулся и неожиданно для всех дал команду готовиться к отъезду.

— Значится так. Все оборудование загрузить в один тягач, второй полностью освободить для цилиндров. Быстро подготовим из подручного материала подобие стеллажей и прочно соединим их веревками и тросами, чтобы не болтались в дороге. Времени в обрез, так что Геннадий Викторович, распредели своих ребят, кто заготавливает материал для стеллажей, кто производит укладку. А вы, — обращаясь к Ивану, Михаилу и Владимиру, — начинайте вынимать цилиндры и подтаскивайте их прямо к тягачу.

— Николай, Валера, — крикнул он водителям, давайте помогать, надо успеть до темноты все подготовить к отъезду.

Работа закипела. Ребята рубили и пилили молодые деревья, вязали их в некое подобие штабеля и затем ряд за рядом складировали цилиндры в кузове тягача. Как только ряд заканчивался, все это прочно обвязывали веревками и прокладывали ветками и всем, что было мягким из наличного материала, после чего начинали следующий ряд. К семи часам, когда возле машины осталось лежать чуть более двадцати цилиндров, Куренной подошел к Михаилу, стоящему возле контейнера, который был уже пуст и, подозвав Ивана, неожиданно произнес:

— Ну что, пришло время делить найденное.

— Как? — невольно вырвалось у Михаила, так как за всем происходящим, он совсем забыл о договоренности.

— Молча, как договаривались. Я человек чести, пятнадцать процентов ваши. Сколько всего цилиндров?

— Сто сорок, — ответил Владимир.

— Ну вот, значит двадцать один цилиндр ваш.

Михаил не ожидал, что дележ найденного произойдет прямо на месте и в столь ответственный момент, и потому, не зная, что сказать, стоял и тупо смотрел на контейнер. Потом повернулся и неожиданно спросил:

— А с этим, что делать будем? — хлопнул рукой по пустому контейнеру.

— С этим, не знаю. Хотите, себе забирайте. Отсюда его точно никак не унести, а жаль, ценность он представляет немалую. Если выяснить, каким образом эта махина висит в воздухе, большие деньги можно выручить, да и материал, из которого он сделан, тоже наверняка интерес представляет. Но, в сложившейся ситуации, с ним слишком много проблем. А что касается цилиндров, то предлагаю вам забрать свою часть и где-нибудь их спрятать. Если мне удастся установить, что у них внутри и если это стоит денег, я могу вам помочь их реализовать или даже выкупить, а пока, как говорится мне бы свой груз в целости и сохранности вывезти отсюда и как можно подальше от любопытных глаз.

В этот момент Михаил вспомнил все, что произошло накануне их приезда на озеро, и потому спросил:

— А вы имеете хоть какую-то информацию относительно того, кто нами интересуется?

— Имею, но лишь частичную.

— И кто?

— Правительственные структуры, возможно ФСБ, возможно милиция.

— Но откуда у них информация, что мы что-то нашли?

— Источников для утечки информации много. Кроме того, вполне возможно, что они получили информацию и из других источников. Вы что думаете, иностранные спецслужбы, если сами не могут ничего сделать в чужой стране, не сообщат информацию своим партнерам? Ошибаетесь, вполне могут. Так что вариантов много, откуда они пронюхали о нас и наших планах относительно контейнера. Вот почему я так тороплюсь вывести цилиндры. Удивительно, что сюда еще никто не нагрянул.

И словно в ответ на его слова, в вечерней тишине стоящей над озером, в небе послышалось легкое стрекотание, которое все росло и вскоре превратилось в шум мотора вертолета, который показался с противоположной стороны озера.

— Черт, сглазил, кажется, пора уносить ноги, пока не поздно, — и быстрой походкой, переходящей в бег, Куренной, а вслед за ним Михаил и Владимир устремились к машинам, которые стояли в лесу, и с воздуха вряд ли были заметны.

— Илья Семенович, что делать-то будем? — крикнул на ходу Иван.

Куренной подбежал к тягачу, на песке оставалось лежать восемь цилиндров, остальные уже были упакованы.

— Вот что, забирайте оставшиеся и в Ауди. Водить умеете?

— Да, — машинально ответил Михаил.

— Отлично, тогда берите тачку и по дороге можете спрятать цилиндры, и как говорят в таких случаях, лечь на дно, пока все не рассосется, а там видно будет, что с ними делать. В любом случае я ваш должник, так что моя машина у вас в залоге, согласны?

— А как же мы поедем без документов, нас на первом же посту остановят, и начнут проверять? — произнес Иван.

— Это не проблема, я вам сейчас черкану доверенность и все дела, — он достал бланк, и быстро подписав его, передал Михаилу, — И вот еще что, советую долго груз не возить, опасно, скиньте его как можно быстрее, а сами в Москву, там вы быстрее растворитесь, чем где-либо.

— Вы так думаете?

— Уверен.

— Так, давайте быстро заканчивать, и уезжаем, — произнес Куренной. В это время отчетливо было слышно, как вертолет кружил над озером.

Несколько минут потребовалось на то, чтобы закончить все приготовления к отъезду. Михаил с Иваном быстро погрузили цилиндры в багажник Ауди, проложив их брезентом. Два баллона, сунули в салон. Все сели, в ожидании, что вертолет улетит, и тогда они незаметно смогут тронуться в путь. Так и произошло. Он еще какое-то время покружил, так и не решившись приземлиться, и вскоре исчез за лесом, откуда и прилетел. Вздохнув, Куренной дал команду, и колонна двинулась по проселочной дороге.

Михаил с Иваном ехали позади колонны и немного отстали, так как из-за пыли, которая стояла от тягачей, ехать было трудно. Через пару километров, когда дорога вынырнула из леса, джип, в котором ехал Куренной, пропустив вперед себя тягачи, поравнялся с Ауди. Михаил притормозил машину и остановился.

— Что случилось? — спросил Михаил.

— Ничего, просто думаю, что нам надо разделиться. Так скученно ехать не резон. Мы поедем в объезд, а вы давайте напрямую и на трассу.

— Хорошо.

— Ну, все удачи. Созвонимся, когда приедем, — и он сел в машину и захлопнул дверь.

Они проехали молча несколько километров, пока Михаил не выдержал и, остановив машину, произнес:

— Слушай, что ты обо всем этом думаешь?

— А что думать, знаю одно, мы попали в непростую ситуацию и как из неё выпутаться, одному богу известно.

— Только богу до нас дело.

— Может и нет, а может и есть, как знать.

— Ты, в каком смысле?

— А кто его знает, что в этих баллонах, может такое, отчего весь мир содрогнется, а может, ничего особенного, так, пустышка и все. Отходы их жизнедеятельности, а мы тут планы разные строим, как разбогатеть на этом и мир поразить своим открытием.

— Знаешь, я тоже об этом думал, только как-то не хочется верить, чтобы инопланетный корабль прилетал к нам именно для того, чтобы выбросить свой мусор.

— А почему нет? Помнишь, как у Стругацких в "Пикнике", прилетели, выкинули гору мусора, а мы тут сиди, разбирайся, что за хлам они нам оставили.

— Так это в фантастическом романе, а тут так сказать, проза жизни.

— Нашел тоже прозу жизни. Фантастика из ничего не возникает, а проза жизни иной раз бывает покруче любой фантастики.

— Ох, не хотел бы я сейчас иметь с ней дело, — произнес Михаил и тяжело вздохнул.

— Вот в этом, я с тобой согласен, но что делать, надо как-то выбираться из этой передряги. Что думаешь на этот счет?

— А черт его знает, сам не знаю. Знаю, что надо, а как, ума не приложу.

— А может зарыть их где-нибудь прямо здесь, и домой в Москву? А если даже и остановят, что они нам могут предъявить? Ничего. А на вопросы упорно отвечать, что ничего не знаем и все.

— Легко сказать, не знаем, а если начнут спрашивать так, что сладко не покажется, так ты чего хочешь, расскажешь, лишь бы отпустили.

— Ну, тогда я не знаю.

— И я не знаю, а хотел бы, время сейчас не на нашей стороне, того и гляди вслед за вертолетом, еще кто-нибудь прилетит или приедет, а вот то, что они район окружат, это я думаю точно.

— Пожалуй ты прав. А что если действительно зарыть баллоны и пешком пробираться. Деньги у нас есть, где на попутках, где пешком, до Москвы дойдем, а там видно будет что делать.

— А что, возможно, ты прав. Давай-ка отъедем в лес, и закопаем цилиндры, а дальше как получится.

Михаил включил мотор и, доехав до леса, свернул с дороги на проселочную, уходящую вглубь лесного массива. Проехав метров двести, он осмотрелся по сторонам и, решив, что ехать дальше не стоит, выключил мотор. Оба вышли из машины и осмотрелись.

— Смотри Миш, отличное место. Возможно, окоп еще с войны остался или воронка от взрыва, и копать особо не надо. Сложим сюда, дерном закопаем и все.

Михаил осмотрел предложенное Иваном место и согласился, что оно самое удобное для того, чтобы спрятать цилиндры. Открыв багажник, они перенесли баллоны в яму, сложили их, накрыв дерном, засыпали лапником, так что с виду было совершенно не видно, что здесь что-то спрятано.

— Ну, вот и отлично, теперь надо как-то замести за собой следы и порядок.

— Плевое дело, — слегка повеселевший, ответил Иван, — Помнишь, как девчата свалили от своих воздыхателей в кинофильме "Три плюс два". Прицепили ветки к бамперу и все следы замели. Дорога-то совсем сухая, можно и нам так попробовать.

— Ты даешь. Ладно, давай попробуем.

Пока Михаил с грехом пополам развернул машину на узкой дороге, Иван нашел в лесу две здоровые ветки. Потом они с трудом привязали их к пластиковому бамперу машины и поехали обратно. Уже выбравшись из леса, Иван неожиданно произнес:

— Знаешь. А про два цилиндра мы забыли, — и оба обернулись на заднее сиденье, где лежали два баллона, привязанные ремнями безопасности и накрытые тряпкой.

— Черт, точно. Но возвращаться я не буду. Смотри и так уже темень какая. Еще полчаса и вообще ничего не видно будет.

— А что с ними делать будем?

— Не знаю, там видно будет, поехали, — и, надавив на педаль газа, он выехал на дорогу и поехал в сторону деревни.

С горы, в сумерках отчетливо были видны огни в домах. До деревни было метров триста, но Михаил неожиданно выключил фары и сказал:

— Знаешь, чего-то мне совсем не хочется туда ехать.

— Чего вдруг?

— Не знаю. Под ложечкой сосет чего-то, а это неспроста.

— Может просто есть охота. Почитай с утра ничего не ели.

— Какая к черту еда, скажешь тоже. Нет, это скорее от страха, чем с голодухи.

— И чего?

— Ничего, только не охота мне туда ехать и все.

— Так давай прямо здесь в машине переночуем, а с утра поедем. Все равно темень такая, а до шоссе еще километров пятнадцать тащиться. Еще попадем в какую-нибудь канаву, и застрянем. А вообще решай сам, мне все равно.

Иван заложил руки за голову и откинулся на спинку, уставившись в потолок. Михаил сидел и молчал. В этот момент, на дороге ведущей к деревне, которая просматривалась с того места, где они остановились, показались огни сначала одной, а за ней второй автомашины.

— Очнись, смотри, кто-то едет.

— Где?

— Вон, видишь огни машин у деревни и, по-моему, они направляются в нашу сторону.

— Проклятье, ты прав. Давай разворачивайся, и поехали к лесу.

Михаил, не зажигая габаритных огней, развернул машину, и только отъехав и проверив, что их не видно, включил фары. На первом же перекрестке он свернул в сторону леса. Остановив машину, он заглушил мотор и прислушался. В ночном воздухе было отчетливо слышно, что по дороге, с которой они свернули, ехали два грузовика.

— Вроде пронесло, — тихо произнес Иван.

— Все, собирайся, бросим машину и пойдем пешком, — неожиданно сказал Михаил.

— Ты чего, спятил. Я тебе говорю, пронесло. Давай хоть утра дождемся. Куда мы в такую темень пойдем. Без еды, вообще без всего. Это тебе не в Сокольниках прогуливаться.

— А вдруг они прочесывать начнут, тогда что.

— Ты в своем уме? Мы что, немецкий десант и на поимку диверсантов бросили роту солдат с овчарками? Это уже смешно. Может это вообще не те, о ком мы думаем.

— А кто, по-твоему?

— Да мало ли кто, браконьеры лес втихаря заготавливают, поэтому загодя ночью на делянку едут или еще кто-то. Да что ты, в самом деле, сам паникуешь, и меня завел.

— Да паникую. Ты вспомни, что было в Москве. Почему нас милиция остановила на выезде, а вертолет. Если хочешь знать, сейчас вертолет поднять в небо таких денег стоит, что не всякая организация раскошелится. Значит, были веские основания для этого. Слишком много фактов связанных воедино, чтобы считать эти грузовики случайно проехавшим транспортом. Нет, лучше перестраховаться, чем рисковать.

— Ну и рискуй. А я не собираюсь. В таких местах либо ноги себе переломаешь, либо в болоте увязнешь, прежде чем на трассу выйдешь.

— Значит, не идешь?

— Нет.

— Тогда я один.

— Погоди. Время почти час ночи. Через три часа, а то и раньше, начнет светать. Тогда и пойдем. И потом, утром роса выпадет, собаки след не возьмут, — последние слова он сказал с усмешкой и эту интонацию в голосе сразу уловил Михаил. Подумав, он ответил:

— Ладно, черт с тобой, согласен подождать до утра.

— Вот, это другое дело, а сейчас давай вздремнем.

Они сдвинули спинки сидений и, пристроившись кое-как, уснули.

Михаил проснулся, когда звезды еще были видны на небосклоне, но уже начинало светать и потому, он растолкал Ивана и сказал, что надо собираться. Сонный Иван вначале никак не мог понять, в чем дело и, зевая, протирал глаза и только спустя несколько минут, произнес:

— И чего тебе не спится, еще вполне можно было бы часок поспать.

— Вставай, надо уходить, уже светает.

— Да встаю я, — нехотя сказал Иван, вылезая из машины.

Михаил вышел вслед за ним и неожиданно предложил:

— А может, возьмем баллоны с собой?

— С собой?

— Ну да. Они в принципе не очень тяжелые. В случае чего их всегда выкинем по дороге.

— Можно, только в чем мы их понесем, у нас и сумок-то, подходящих для этого нет?

— Так ведь у нас брезент есть, сейчас вырежем из него что-нибудь подобие сумки и можно нести.

— Давай попробуем.

Михаил достал из багажника брезент. Разложил его на земле и, подумав, разрезал ножом, сделав некое подобие рюкзака. Завязав узлы, можно было повесить получившуюся сумку на спину, а внутрь положить цилиндр.

— А что, вроде ничего, нести можно, только вот проложить бы что-нибудь мягкое, а то о спину будет бить при ходьбе.

— Сейчас, — Михаил вырезал из сиденья машины два куска поролона и, подложив их, спросил:

— Ну как, теперь лучше?

— Вот другое дело.

— Ну что, тронемся в путь?

— Пошли, что с тобой делать, — и, взглянув последний раз на брошенный автомобиль, они зашагали по лесу, стараясь двигаться по направлению к деревне, и в то же время огибая её.

Глава 9

Идти по сырому от росы лесу было не так приятно, как казалось в начале, и вскоре Михаил это понял, когда почувствовал, что ботинки промокли. И все же, они шли, не останавливаясь вперед и вперед. Вскоре деревня оказалась позади, и они двинулись по лесной тропе вдоль дороги, которая вела к трассе. Спустя два часа, они услышали, как в воздухе снова послышалось стрекотание вертолета.

— Слышишь? — произнес Михаил.

— Кажется, и впрямь опять вертолет летит.

— А я что говорил.

В этот момент прямо над ними пролетел вертолет. Казалось, что он летит прямо над верхушками елей, так громко был слышен звук работающего мотора. Не сговариваясь, они прижались к стволу высокой ели. Как только звук двигателя стал уменьшаться, они посмотрели друг на друга и, прибавив шагу, пошли дальше. Метров через триста под ногами захлюпала вода.

— Черт, кажется, мы здесь не пройдем, — остановившись, произнес Михаил.

— Думаешь впереди болото?

— Не знаю, может и не болото, но я и так уже весь промок, а здесь смотри как сыро.

— Вижу, пойду, посмотрю правее, — сказав это, Иван углубился в заросли. Вскоре раздался его окрик:

— Нет, здесь еще хуже, надо возвращаться и обходить, а то..., — в этот момент его голос оборвался и через секунду, Михаил услышал крик:

— Помогите!

— Михаил скинул цилиндр с плеч и, не разбирая дороги, кинулся на помощь. Он метнулся в одну сторону, потом в другую и в тот момент, когда снова услышал слабый голос Иван о помощи, наступил на что-то ногой, и тут же провалившись, упал на бок. Падая, он успел заметить, что Иван в нескольких метрах от него уже практически по плечи затянут в болото. Дернув со всей силой, Михаил попытался освободить ногу из плена, но трясина цепко держала её, не отпуская. Лежа на боку, Михаил судорожно искал, за что ухватиться, и затем попытаться вытащить застрявшую ногу. Трава скользила в руках. Наконец он нащупал слабое подобие куста, и цепко ухватившись за него у самого корневища, стал медленно вытаскивать ногу. Он чувствовал, как растет сопротивление. Подобно насосу, чем сильнее он тянул, тем упорнее сопротивлялась трясина, не желая выпускать ногу из своих цепких объятий. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем ему удалось сделать последнее усилие и освободиться. В этот момент он с ужасом увидел, что голова Ивана погрузилась в трясину, и на поверхности были видны только руки. Он пополз к нему, но было поздно, руки Ивана безжизненно дернулись и обмякли. Михаил, пораженный случившимся, замер.

Все произошло насколько быстро, что осознать происшедшее, он был не в силах. Еще несколько минут назад, Иван полный сил и оптимизма был рядом. Они разговаривали, обсуждали, как быть и что делать, а сейчас он был мертв. Его просто не существовало. Трясина засосала его, и только цилиндр, видимо вывалившийся из сумки, валялся поодаль на траве. Он не сознавал, что сам только что был на волосок от смерти и только чудом остался в живых. Тяжело дыша, Михаил продолжал лежать, пытаясь понять, что произошло и что делать дальше.

Он не знал, сколько времени пролежал, час, два или может быть пять минут. Казалось, прошла вечность, прежде чем он встал. Его била мелкая дрожь. Делая осторожный шаг за шагом, он почти на автопилоте поднял с земли цилиндр и вернулся назад. Дойдя до того места, где он предположительно оставил сумку с цилиндром, он стал осматриваться по сторонам. Не сразу, но он нашел его и, взяв сумку, положил в неё цилиндр Ивана и, повесив на спину, пошел назад, пытаясь найти обход.

Только к часам трем поднявшись на косогор, весь грязный, усталый и растерянный от всего происшедшего, он неожиданно вышел на автомагистраль. Он даже не сразу понял это, и только длинный гудок проходящего мимо трейлера, привел его в чувства. Михаил посмотрел ему вслед и, только тогда понял где он и что пора что-то делать, чтобы добраться домой.

Спустившись по насыпи с дороги, он нашел место, где была вода. Почистив и немного подсушив одежду, он снова вернулся на шоссе и стал голосовать. Водитель остановившегося грузовика сразу же согласился подвести его в город и, захлопнув за собой дверь, Михаил уселся рядом с водителем и, угрюмо уставившись на дорогу, задумался обо всем, что произошло с ним за последние несколько часов.

Водитель, мужчина лет сорока, покуривая сигарету, аккуратно вел машину. Спустя какое-то время, он произнес, обращаясь к Михаилу:

— Вижу чем-то расстроены, или показалось?

— Жизнь, подлая штука, всегда норовит подножку подставить там, где ты этого совсем не ждешь.

— Не скажи. Люди, может и попадаются подлые, а жизнь что, это мы её делаем такой, а потом говорим что она такая-сякая. Или я не прав?

— Да нет, в общем-то, правы, конечно. Просто настроение такое, что хоть волком вой.

— Что так?

— Человека потерял.

— Друга?

— Не то чтобы друга, просто знакомого.

Наступила пауза, после которой водитель снова спросил:

— Болел или как?

— Кто?

— Знакомый ваш.

— Нет, просто погиб. Пошел в лес и утонул в болоте. Нелепо все так получилось. До сих пор опомниться не могу.

— Молодой был?

— Сорока не было.

— А жена, дети остались?

— Нет, он один жил.

— И то хорошо. Правда, не в том смысле, что один, а в том, что жену с детьми одних не оставил.

— Это конечно. И все равно не пойму, почему такая нелепая смерть.

— Так ведь никто из нас не знает, когда и почему умрет. Вон у меня, к примеру, тесть, без малого пять лет мучился, пока в прошлом году от рака не умер. Ну и чего, хорошая это смерть или плохая? А твой друг не мучился, сразу раз и помер. Рановато конечно, но ведь все мы под богом ходим.

Михаил промолчал. Повернув голову, он смотрел в окно, за которым тянулась бесконечная полоса леса. В этот момент к звуку работающего двигателя прибавился новый звук и вслед за ним в небе показался вертолет. Он пролетел вдоль шоссе и затем повернул в сторону.

— Чего-то разлетались второй день к ряду, — произнес водитель.

— Да, я тоже обратил внимание, когда из деревни шел, — стараясь как можно спокойнее, произнес Михаил.

Остаток дороги они почти не разговаривали. Так перебросились парой ничего не значащих фраз. Михаил старался делать вид, что кемарит и потому закрыл глаза, размышляя о том, что делать дальше. Как только показалась надпись, возвещающая, что они въехали в город, он попросила водителя остановиться.

— Да нам еще километра полтора ехать, мне все равно на автобазу почти в центр, могу подбросить.

— Да нет, спасибо, мне тут совсем рядом.

— Ну, как знаешь.

Михаил поблагодарил водителя и захлопнул дверь машины. Когда та скрылась за поворотом, он медленно направился в сторону города, но завидев пост милиции, решил, что пожалуй стоит обойти его от греха подальше и свернул в сторону.

Добравшись до города, он отдохнул в парке, потом разменял доллары на рубли и, купив в ближайшем универмаге рубашку, джинсы и обувь, отправился на вокзал. Обратная дорога до Москвы не вызвала у Михаила особых воспоминаний. Ожидание рейсового автобуса, который довез его до Твери, а оттуда почти трехчасовая поездка на электричке. Выйдя на платформе Петровско-Разумовская, он поймал частника и попросил довезти до Динамо. Не доезжая квартала, вышел и медленно направился к дому. Поправив сумку, купленную вместе с одеждой, он пошел в сторону детского сада, который был во дворе его дома. Пройдя вдоль забора, он посмотрел в сторону подъезда. Не увидев ничего необычного, Михаил усмехнулся самому себе и подумал: "Играю в детектива. Так они и покажут себя. Милицейские машины, оцепление вокруг дома. По-моему у меня крыша едет. Надо перестать психовать и вернуться в нормальную реальность".

Пройдя вдоль дома, он неожиданно увидел выходящую из подъезда дворничиху, Зинаиду Петровну. Поздоровавшись с ней, он хотел, было пройти мимо, но та, спустившись со ступеней подъезда и поравнявшись с Михаилом, заговорщицким шепотом произнесла:

— Миш, у тебя чагой-то охрана давеча сработала. Милиция приезжала. Меня и соседа твоего Сашку, в понятые брали, чтобы дверь открыть.

— У меня? — холодок прошел вдоль спины и Михаил остановился. Он хотел сказать: "С какой стати ко мне кто-то должен приезжать, когда у меня никакой охраны не стоит", но вовремя осекся и потому только добавил:

— Бывает, наверно сработала, вот они и приехали.

— Так они так и сказали. Ложный вызов и все. А ты на дачу ездил что ли?

— Нет, по делам службы, в командировке.

— А, ну понятно.

Он попрощался и направился дальше. Подойдя к подъезду, он посмотрел в сторону дворничихи, которая стояла к нему спиной и решительным шагом повернул в сторону остановки автобуса. Перейдя на другую сторону улицы, он, не раздумывая, пошел дворами в сторону метро, решительно не зная как быть и что делать. Сердце учащенно билось, и он опомнился, когда почувствовал, что скорее бежит, чем идет. Только тогда он остановился и, поняв, что его никто не преследует, огляделся и, выбрав скамейку, присел, чтобы осмыслить создавшееся положение.

Придя в себя, он посмотрел на часы. Было начало девятого вечера. Достав телефон, он набрал номер и позвонил Анне.

— Алло.

— Это я, привет.

— Привет. Ты где?

— Я в Москве.

— Уже?

— Да.

— Тебя можно поздравить?

— В принципе можно.

— Поздравляю. Ну не молчи, расскажи, достали или нет?

— Да.

— И...

— Подожди, ты мне скажи, тебя никто обо мне не спрашивал?

— Меня?

— Да тебя.

— С какой стати?

— Так на всякий случай. Встретиться можем?

— Сейчас?

— Да.

— Да, только...

— А можно я к тебе приеду?

— Ко мне?

— Да к тебе, надо поговорить, а заодно кое-что показать.

— Показать!

— Я привез то, что мы нашли.

— Правда! Я жду.

— Хорошо, буду минут через сорок.

Он, сунул телефон в карман, после чего встал и пошел искать такси.

— Здравствуй! — произнесла она, как всегда, робко. Это было в её характере. Некоторая неуверенность и робость. Он притянул её к себе и, поцеловав, скосил глаза на сумку, перекинутую через плечо, и произнес:

— Вот он, подарок из космоса, — сказав это, он поставил сумку на пол прямо перед ней. Она невольно отшатнулась, а потом присев, осторожно расстегнула молнию. Два серебристых цилиндра, которые она увидела, словно парализовали её. Она молча смотрела на них, и потому Михаил спросил:

— Что скажешь?

— Что это?

— А кто его знает. Достали контейнер, потом открыли, а там сто с лишним вот этих цилиндров.

— А где остальные?

— Погрузили в грузовик и увезли, а я вот решил один взять себе.

— Один? Но ведь их два.

— Да, — вдруг помрачнев, произнес Михаил и добавил, — Второй нес Иван.

— Что значит нес?

— Увяз в трясине.

— Как увяз?

— Так. Мы заблудились в лесу. Даже не то что заблудились, а попали на топкое место. Иван отошел от меня в сторону и в трясину, прямо с головой. Пока я до него добежал, сам чуть не увяз. А когда ногу вытянул, его с головой засосало. Жуткая картина. До сих пор перед глазами стоит. Живого человека в трясину засасывает, а ты ничего сделать не можешь. Страшно до жути.

— Так ведь и ты мог там погибнуть?

— Мог, только вот Иван погиб, а я жив. Судьба значит.

Анна поднялась и, обхватив его за шею, тихо произнесла:

— Ведь я могла одна остаться и никогда не узнала бы, что с тобой произошло, — слезы навернулись у неё на глазах, и она так пристально посмотрела на Михаила, словно хотела запечатлеть его облик в своей памяти. Он смутился и, расцепив её руки, произнес:

— Пронесло, значит, рановато было на тот свет.

Они оба стояли и смотрели на цилиндры.

— А вдруг они опасные, радиоактивные или еще что-то? — произнесла она и, повернув голову, посмотрела на Михаила.

— Вполне возможно, но пока никаких симптомов, что они как-то отрицательно влияют на людей.

— И что теперь с ними делать? — снова спросила она, проведя по одному из них рукой.

— Не знаю, я вообще пока ничего не знаю, что делать и как быть. Тут такое вокруг этого дела завертелось, что я и сам не рад, что все это затеял.

— А что случилось?

— Есть большая доля вероятности, что не мы одни знаем об этом контейнере, а поскольку мы первыми его достали, да еще сумели открыть и достать содержимое, то скорей всего, нас могут искать, чтобы заполучить найденное.

— Искать, кто?

— Не знаю, но то, что нас ищут, это точно.

— Значит ты в опасности?

— Выходит, что да, потому и пришел к тебе, прости, что впутываю во всю эту передрягу, но больше мне идти не к кому, — он нахмурился. Анна поднялась с пола и вдруг обняла его и нежным голосом произнесла:

— Знаешь, я почему-то знала, что ты обязательно ко мне придешь.

— Почему? — с удивлением произнес он.

— Не знаю, просто знала и все..., — она не договорила и отвела взгляд. В этот момент из комнаты раздался голос:

— Аннушка, с кем ты там разговариваешь?

— Мам, это Михаил пришел ко мне.

— Так проводи его на кухню и покорми.

— Хорошо, я как раз это и собиралась сделать, — она, словно извиняясь, посмотрела на Михаила и тихо, чтобы мать не слышала, произнесла:

— Действительно, ты же с дороги, наверно голодный?

— Есть немного.

— Так пойдем, чего мы тут стоим, — она ухватила его рукой, потом обернулась и снова посмотрела на пол, где в свете люстры на потолке, тускло поблескивали два серебристых цилиндра.

Они сидели на кухне. Михаил пил чай и молчал. Анна наблюдала, как он ест, и тоже молчала, только изредка загадочно улыбалась. Чай был горячим и потому Михаил поставил чашку и произнес:

— Знаешь, когда достали из озера контейнер, все думал, а может, зря я все это затеял? Ведь из-за меня Иван погиб, и вообще вся эта чехарда началась и чем все это кончится неизвестно. Может мне пойти и обо всем рассказать? В конце концов, если этим действительно занимаются федералы, то они передадут эти цилиндры ученым и те в нормальных условиях выяснят, что внутри. Как ты думаешь?

— Не знаю. Возможно, ты прав.

— Насчет чего?

— Насчет того, чтобы пойти и обо всем рассказать. А с другой стороны..., — она не успела договорить, как в коридоре, словно что-то щелкнуло, и в этот момент погас свет.

— Кажется, лампочка в коридоре перегорела, — неуверенно произнесла она, вставая со стула.

— Подожди, я сам посмотрю.

Михаил поднялся и почувствовал секундное головокружение, отчего ухватился рукой за спинку стула.

— Что с тобой?

— Нет, все нормально. Наверно устал за эти дни.

— Не мудрено. Столько всего пережить и перенести. Сиди, я сама посмотрю.

— Нет, все нормально, я посмотрю, — и он прошел в коридор. Дверь в комнату была закрыта, и потому было темно и ничего не видно. Он нащупал рукой выключатель на стене и несколько раз нажал его, но свет по-прежнему не загорался.

— Ты права, лампочка перегорела, — крикнул он Анне.

— Подожди, я сейчас новую найду и принесу.

Михаил стоял в темном коридоре в ожидании, когда Анна принесет лампочку. Глаза стали понемногу привыкать к темноте. Когда она вошла, держа в руке лампочку, он взял её и его взгляд невольно упал на сумку с цилиндрами. Лампочка выпала из его рук и упав на пол, разбилась. Онемев от увиденного, он как загипнотизированный смотрел на цилиндры, не в силах что-либо сказать. Анна не понимая, что происходит, инстинктивно схватила его за руку и тихо произнесла:

— Что с тобой?

— Посмотри, — медленно произнес он.

— Я ничего не вижу.

В этот момент дверь в комнату открылась. На пороге стояла мать Анны, Елизавета Львовна. Свет из комнаты осветил коридор, и они увидели, что цилиндры по-прежнему лежат на полу. Только теперь каждый из них был словно разрезан пополам. Михаил осторожно опустился и, взяв трясущимися руками одну из частей, посмотрел на неё. Внутри у неё была полость, которая была совершенно пуста. Он перевел взгляд на Анну и тихо произнес.

— Они пустые!

Он осмотрел оставшиеся три части и даже провел в одной из них рукой, но полость внутри была совершенно сухой.

— Я ничего не понимаю, — произнес он.

Михаил поднялся и почувствовал, как Анна, стоя позади него, обняла и всем телом прижалась к нему. Они стояли и молча смотрели на пол.

— Аннушка, ты где? — раздался голос Елизаветы Львовны. И выставив вперед руку, двинулась по направлению к ним...

Ч а с т ь 2

Космос далекий и близкий.

Глава 1

За полтора месяца по земному летоисчислению до описанных ранее событий.

Планета Норфон. Клинический центр.

— Уверяю тебя, ты напрасно так переживаешь. Все будет чудесно.

— Я все прекрасно понимаю, но никак не могу принять, что совсем скоро увижу тебя совершенно в другом облике.

— Охотно верю. Мне и самой это трудно представить, но такова жизнь. Наши тела, увы, не вечны. Рано или поздно, необходимо менять оболочку, и хотя, процедура, как меня заверил Флуонта, безболезненная и совершенно безопасная, я с ужасом думаю, что испытаю, когда взгляну на себя в зеркало.

— Взглянешь, и увидишь себя снова молодой.

— Вот именно, молодой...

— Мам, ну что ты, в самом деле. Ты лучше скажи, он уже определил дату трансплантации?

— Пока нет, но трансплантат будет готов уже завтра, так что, по всей видимости, я сегодня уже буду знать дату и время.

— Это будет потрясающе. Ты будешь выглядеть моложе меня, а я по-прежнему буду называть тебя мама.

— Дорогая моя, когда-нибудь и тебе предстоит аналогичная процедура, и Ибергу тоже. И вообще, все, рано или поздно пройдут через это. Недаром наука сделала столь колоссальный рывок в своем развитии, что смогла сделать нашу расу практически бессмертной. Правда, надолго ли?

— Ты сомневаешься в целесообразности?

— Да нет. Просто, не знаю, эксперименты продолжаются уже десять лет и пока трудно сказать, а не надоест ли человеку бесконечное существование? Возможно через сотню другую столетий, мы сможем по достоинству оценить данное открытие, а пока мы радуемся как дети и стоим в очереди в надежде, что успеем воспользоваться плодами науки до того, как покинем этот мир.

— Я думаю, что пройдет еще немного времени, и все живущие на нашей планете смогут воспользоваться этим изобретением.

— Ты права. Дай я тебя обниму, и иди, я хочу полежать и немного отдохнуть.

Земенга нежно прижалась к матери и, поднявшись с постели на которой та лежала, вышла из палаты. В дверях она чуть не налетела на доктора Флуонта.

— Добрый день. Рад вас видеть, — произнес он.

— Взаимно, доктор.

— Могу вас обрадовать, точнее вашу мать. Трансплантат готов и завтра мы приступаем к операции.

— И как скоро я смогу встретиться с матерью?

— Вы имеете с ней в её новом обличье?

— Разумеется.

— Операция назначена на десять утра. Следовательно, транспорт с контейнером отбудет на базу и будет там во второй половине дня. Так что если все пойдет по графику, она прибудет к нам через пару дней. И вы с ней тогда же сможете увидеться, — он улыбнулся и протянул руку, чтобы открыть дверь.

— Спасибо доктор. Всего хорошего.

— Всего доброго.

Флуонт вошел в палату и прикрыл за собой дверь. Земенга не спеша, пошла по коридору по направлению к выходу. Оказавшись в небольшом внутреннем дворике клинического корпуса, она присела на скамейку и задумалась.

Прошло всего несколько недель, с тех пор как она узнала, что её мать тяжело больна, и ей жизненно необходимо провести операцию по омоложению. Она была еще не так стара, чтобы можно было говорить об этом, и потому, вопрос о необходимости подобной операции стал вердиктом врачей, а не её желанием омолодиться. И, тем не менее, Земенгу не покидала мысль, как она будет воспринимать мать в новом обличье. Ведь судя по разговору с Флуонтом, мать будет выглядеть моложе её. "Да", — подумала она, — "Пожалуй, действительно мама права, относительно сомнений, которые у неё возникают от самой мысли, что подобные операции в будущем будут обычным делом и человек сможет жить практически вечно". Впрочем, пока, это удел лишь небольшого круга лиц, поскольку все находится в состоянии клинических испытаний, и к тому же весьма дорогостоящее мероприятие. Недаром муж Земенги, Иберг, так тяжело вздохнул, когда подписал договор с центром и перевел на их счет круглую сумму со своего банковского счета. Впрочем, возможно это ей это только показалось, он всегда так тяжело вздыхает, когда подписывает банковские счета или финансовые документы.

С дерева спрыгнул снумс, забавный зверек с длинным, пушистым хвостом и большим лопатообразным носом, который, смешно виляя, рыскал во все стороны в поисках чего-нибудь съедобного. Земенга улыбнулась и решила, что пора ехать домой. Она встала, и направилась к своей машине, которая ждала её за воротами клиники. Подходя к ней, она посмотрела в небо и увидела, как из облаков вынырнул кармайзер, небольшой корабль, который устремился к посадочной площадке клинического центра.

— Как мама? — спросил Иберг, входя в квартиру.

— Все в порядке. Операция назначена на завтра. Когда я отъезжала от клиники, транспорт уже прилетел.

— Славно. Не волнуйся, все будет в порядке, — с этими словами он подошел к жене, и нежно поцеловав, проследовал в гостиную, — Кстати, ты не звонила Библайсам?

— Нет, а что?

— Разве ты не в курсе? У них отец лежит в том же центре, что и мать. И судя по всему, у него аналогичная процедура по омоложению.

— Вот как! — удивленно произнесла Земенга, — Ты мне ничего не говорил.

— Разве!

— Уверяю тебя.

— Возможно, у меня столько дел на работе, что я вполне мог забыть, сказать тебе об этом, а в суете дел решил, что ты в курсе событий.

— Возможно, он лежит в другом отделении или корпусе, во всяком случае, я его там не видела. А ты не знаешь, они давно поместили его в клинику?

— Понятия не имею, я знаю только, что он там. Ах, да, вспомнил, ну, конечно же, ты об этом не в курсе дела, ведь я узнал об этом только сегодня утром, когда разговаривал с Библайсом после совещания на совете директоров.

— И что?

— Собственно говоря, он только обмолвился, что отец решился на этот шаг, только под его усиленным нажимом. В конце концов, сколько можно тянуть с этим.

— А мне казалось, что он выкарабкался и инвалидная коляска, лишь дело времени.

— Да ты что, удивительно, что после такой аварии, он вообще остался в живых. Его буквально склеили по кусочкам.

— Бедная Лизи. Она так сильно переживала за тестя, по-моему, гораздо сильнее мужа, но я была в полной уверенности, что он идет на поправку и скоро начнет ходить.

— Какой там. Старина Блой повредил позвоночник, перенес тяжелейшую черепно-мозговую операцию и при том не одну. А вот то, что Лизи переживала за тестя гораздо больше, чем его драгоценный сын, вполне понятно.

— И есть за что. Глун, с его манерами, хоть на человека стал похож, когда женился на Лизи. Если бы не она, он так и остался бы неизвестно кем.

— Не преувеличивай дорогая.

— Я вовсе не преувеличиваю, а говорю то, что есть, согласись.

— Ну, в чем-то да. Во всяком случае, Глун изменился в лучшую сторону после женитьбы, в этом я с тобой согласен.

В этот момент раздался мелодичный звонок и механический голос произнес:

— Добрый вечер. Произведен звонок по видеофону из клинического центра. Доктор Флуонт оставил сообщение. Включить видеозапись?

— Включай, — ответил Иберг.

Видеофон, встроенный по центру потолка гостиной включился, и прямо в центре возникла голографическая проекция доктора.

— Добрый вечер. Операция, как и предполагалась, назначена на завтра на десять утра. Никаких изменений нет. Если у вас, есть какие либо вопросы, я к вашем услугам. Всего доброго.

Изображение съежилось и исчезло.

— Вот видишь, все отлично. Ты утром поедешь в центр?

— Да, я хотела бы присутствовать при операции.

— Сомневаюсь, что ты что-нибудь увидишь.

— Возможно, и даже наверняка, и все же.

— Как знаешь.

Они прошли в столовую, где уже был накрыт стол к ужину.

В эту ночь, Земенга плохо спала, дважды вставала и только под утро заснула глубоким сном, но потом неожиданно проснулась, и резко повернувшись на спину, дернула одеяло с такой силой, что разбудила мужа.

— Ты что? — спросонья спросил он.

— Нет, ничего, сон плохой приснился.

— Это бывает, особенно когда волнуешься. Успокойся, все будет хорошо, — он обнял жену и, прижавшись к ней, моментально заснул. Она лежала с открытыми глазами, пытаясь понять, что ей приснилось. В принципе ничего особенного. Космические корабли на фоне мириада звезд и вдруг среди этого великолепия, зовущий голос матери: "Земенга, помоги мне... Земенга".

Во второй половине дня она позвонила Ибергу и сообщила, что операция прошла благополучно и вечером транспорт должен отправиться на Гутрон.

Глава 2

— Глейб, ты уверен, что все получится?

— Ты опять сомневаешься?

— В некотором роде, — скривив лицо, произнес Вирунд.

— Не волнуйся малыш, все получится. И знай, когда мы провернем это дельце, сможем спокойно уйти на покой, и благополучно нежиться и тратить полученные денежки на какой-нибудь уютной планете, — он посмотрел на прыщавую физиономию Вирунда и добавил, — Заодно там тебе сделают пластику лица, и ты станешь писаным красавцем и сможешь, наконец, утереть нос Куди, — последние слова он сказал, наклонившись к его уху.

Вирунд снова скорчил рожу, и было трудно понять, то ли он улыбается, то ли нет. Глейбу жутко не нравилась его ухмылка, и потому он хлопнул помощника по плечу, и произнес:

— Запомни, малыш. Чем больше риска, тем интереснее выигрывать. Ты обретаешь самоуважение в собственных глазах, не говоря уже о мнении, которое о тебе сложится у полиции. Это дорого стоит, поверь мне.

— Я верю, но чем больше риска, тем больше шансов попасть в их лапы.

Прищурив глаз, Глейб посмотрел на Вирунда, но ничего не сказал, а тот в свою очередь понял, что сеять сомнения, и говорить об этом слишком много, не стоит. Глейб этого не любил. Поэтому Вирунд прикусил язык и чтобы сменить тему, обратился к пилоту:

— Слышь, Маркуди, а ты бывал на такой планете?

— На какой?

— Где мы сможем потратить наши денежки, и вдоволь насладиться прелестями жизни?

— Бывал, пару раз.

— И как?

— Тебе понравится.

— Ты уверен?

— Уверен.

— А почему ты уверен, что мне там понравится?

— Потому что уверен и все. Заткнись.

Вирунд посмотрел в сторону командира, потом на Маркуди и подумал: — "Они всегда правы. Если они говорят, что там действительно так хорошо, значит, так оно и есть на самом деле". Он закрыл глаза и представил себе небольшую планету, сплошь покрытую океаном и материками. Но в тот момент, когда он мысленно хотел ногой наступить на нежный песок пляжа, он снова услышал голос Глейба.

— Красивых планет в Галактике полно. И на многих из них достаточно низкий уровень цивилизации. Они пока еще нежатся в лучах своих лучезарных солнц и пожирают собственные богатства недр с невероятной скоростью, но это все мелочи.

— Ты думаешь? А может, поищем такую, где цивилизация уже достигла нормального уровня?

— Ничего, на наш век хватит. Мы успеем там отлично провести время, — самодовольно произнес Глейб.

Вирунд закатил глаза к потолку и снова закрыв веки, представил себе, как он в шортах и майке с немыслимым рисунком, сидит в шезлонге под зонтиком и пьет коктейль, а прямо перед ним плещет океан и ему совсем не страшно, что полиция разыскивает его по всей галактике в надежде засадить за решетку до конца жизни. Он расплылся в улыбке, чем окончательно достал Гейба. Тот уныло посмотрел в его сторону и, покрутив пальцем у виска, подумал: "И с таким идиотом ему приходится прокручивать дела и при всем при том, оставаться на свободе. Нет, мир действительно катится в тартарары. Даже надежных, а главное умных и достойных тебе людей для авантюрной операции, стало все трудней и трудней подыскивать. Вот и сейчас, когда представилась отличная возможность заработать, ему приходится якшаться с таким олухом как Вирунд. Слава богу, что Маркуди с ним, впрочем, молчаливая Куди тоже баба не промах. На неё можно положиться в ответственный момент. И вообще, что это я вдруг разнылся? Если трезво смотреть на вещи, Вирунд, хоть и кажется полным придурком, в деле очень даже ничего. Так что с такой командой можно провернуть то, что он задумал".

Его размышления прервал голос бортового компьютера:

— Внимание, корабль выходит на траекторию орбиты спутника планеты Норфон Сусты. Подлетное время ноль, восемь пять. Прошу внести параметры орбиты, в противном случае, корабль ляжет на автоматический курс обращения вокруг спутника.

— Ну что, время пришло, — подумал Глейб, и произнес:

— Всем приготовиться к операции. Маркуди, выводи корабль на самый дальний режим облета.

— Понял.

— Ну что, господа, начнем строго по намеченному сценарию, — произнес Глейб и повернулся к Куди и Вирунду, которые сидели в своих креслах позади него.

— Мы готовы, — неожиданно бодро произнес Вирунд.

— Отлично, — он подмигнул и, улыбнувшись, добавил:

— Помните, через несколько дней мы будем упакованы, и о прошлом можно будет позабыть, а пока, всем вытянуть из себя жилы, но сделать так, чтобы операция прошла без малейшего изъяна.

Он повернулся и, достав слипер, подключил его к компьютеру корабля. Теперь они могли несанкционированно войти в компьютер соседнего корабля. Глейб нежно, почти любовно прошелся по нему взглядом, вспоминая, каких трудов и денег стоило ему заполучить эту вещицу, которая устанавливалась только на станциях причаливания кораблей и особо важных военных кораблях космофлота. Он перевел взгляд на экран и произнес:

— Компьютер, произвести мониторинг патрульных кораблей и дешифровать их кодовые номера.

— Команда принята.

Прошло несколько минут томительного ожидания, прежде чем компьютер выдал сообщение:

— В настоящий момент на орбите находится шестнадцать патрульных кораблей. Кодовые номера определены.

— Произвести расчет схода с орбиты в направлении Гутрона при условии, что наш отлет не будет зафиксирован патрульными кораблями.

— Команда принята.

Снова потянулись минуты ожидания.

— При данном расположении орбит патрульных кораблей, сход с орбиты незамеченными, невозможен.

— Черт, так и знал, что сразу убраться не получится. Хорошо, в таком случае, сделай расчет, если мы перейдем на другие орбиты, а если и это не поможет, дай команду на слежение всех кораблей и изменением их орбит. В случае если появится просвет, извести.

— Принято.

— Все нормально, мы идем в графике. Корабль, который нам нужен, прибудет на Гутрон через, — Глейб, сверился с данными, которые были у него на экране, — только через семьсот единиц. У нас еще бездна времени.

Корабль наматывал виток за витком вокруг спутника, который отстоял от них на сотни километров. На экране был виден спутник планеты, усеянный кратерами от попавших в него за миллионы лет существования метеоритов. Лишь по ярким песчинкам, разбросанным на его поверхности, можно было догадываться, что на поверхности спутника кипит жизнь. Рудники и заводы, разбросанные по его поверхности и в глубинах, работают, добывая полезные ископаемые, которыми так богат этот крошечный островок Вселенной. Глейб сделал прокрутку на экране и взглянул на яркий диск второго спутника, который вращался вокруг планеты. Там была совсем другая жизнь. Строились города с искусственным климатом, спутник заселялся учеными и инженерами. Десятки институтов, работающих на самых передовых участках науки, открывали свои лаборатории. Среди них был и институт омоложения.

Он возник почти сразу после открытия, сделанного несколько лет назад. Первые опыты показали, что идея верна, и потому на её техническое воплощение были брошены большие силы и средства. Прошло несколько лет, и конвейер бессмертия заработал. Медленно, но верно. Пока научными достижениями могли пользоваться не многие. Цена полного цикла операции стоила больших денег, поэтому ученые и инженеры делали все возможное, чтобы найти способ сокращения затрат, а главное, упрощения самой процедуры. Однако пока ничего не получалось.

Глейб сразу смекнул, что на этом можно было бы неплохо заработать, только как? Идея пришла не сразу, точнее она как бы витала в воздухе постоянно, но реально нарисовалась совсем неожиданно, когда он сидел в баре, где основательно поддал с друзьями и уже, будучи в приличном подпитии, откинулся на спинку стула и, находясь в прострации, неожиданно подслушал разговор сидящих за его спиной. Двое разговаривали и как бы, между прочим, обмолвились:

— Слыхал, Вескани решил омолодиться.

— Откуда у него такие деньги, чтобы сделать себе такую операцию?

— Не знаю, но как мне сказал его сосед, он продал дом, и все что у него было нажито, и бухнул в это дело.

— Интересно, а на что он собирается жить, когда вновь станет молодым?

— То же самое тот спросил его и знаешь, что он ответил?

— Что?

— Лучше быть здоровым, чем богатым и больным. В конце концов, можно начать жизнь сначала и снова заработать.

— Оригинально.

— Может быть, я тоже поступил бы так же, как Вескани, будь у меня такой дом и счет в банке.

— А сколько он выложил за эту операцию, не знаешь?

— Порядка пяти миллионов кредитов.

Голос за спиной фальшивя присвистнул, и произнес: — Не хило.

— И я о том же. И все же игра стоит свеч.

— Наверно. Жаль, но мы навряд ли дотянем до того времени, когда нам будет это по карману.

— Это верно, если у тебя есть деньжата, теперь можно всегда оставаться молодым и не думать о болячках, которые тебя преследуют.

Глейб, хотя и был пьян, сразу сообразил, о чем они разговаривали, и в этот момент у него в мозгу четко обозначился план, и голос внутри шепнул ему:

— Ты понял, о чем они говорили? Богатые люди делают операцию по омоложению. Ты смекаешь? Очень богатые люди. И, следовательно, они могут с тобой поделиться, надо только покумекать, как это сделать. Думай, у тебя отнюдь не тупая голова. Если ты хочешь остаток дней провести не в тюрьме, а на лазурном берегу, думай, черт тебя побери. Он приподнялся со стула и шатающейся походкой побрел в номер, в котором остановился накануне. Поднявшись к себе, он, не раздеваясь, грохнулся на кровать, а когда проснулся, четко представлял себе, что и как надо организовать, чтобы заработать очень неплохие деньги.

Почти три месяца ушло на проработку операции, выяснения подробностей самой процедуры омоложения и только тогда, когда он пришел к выводу, что дело действительно можно провернуть, он собрал команду, заложил корабль, на котором летал, чтобы купить все необходимое и потому, спустя пять месяцев после того разговора в баре, он оказался в этом месте.

Мягкий, почти кошачий голос компьютера, возник совсем неожиданно:

— Внимание, три патрульных спутника сменили орбиту, кроме того, два ушли на базу, и один вышел на патрулирование. Через одну сороковую единицы времени можно произвести попытку схода с орбиты в направлении Гутрона. Вероятность опознавания ухода шесть процентов.

— Неплохо, очень даже неплохо. Команду понял, выполнять, всем пристегнуться, возможны перегрузки, — произнес Маркуди.

Не успел он это произнести, как корабль сделал маневр и на скорости устремился в сторону Гутрона.

— Компьютер, при подходе к Гутрону дать ложные позывные бортового номера одного из патрульных кораблей. Сообщить, что мы двигаемся для приема спецгруза в центр омоложения.

— Команда принята.

— Вот и отлично.

Гутрон, едва различимый на экране среди множества звезд, стал быстро увеличиваться в размерах. Прошло несколько минут, и бортовой компьютер доложил:

— Входим в границы зоны действия патрульных служб Гутрона. Выбор оптимальной траектории вращения завершен. Запросов на подтверждение принадлежности корабля не поступало. Жду дальнейших указаний.

— Маркуди, — произнес Глейб, — действуем по плану.

— Я понял. Компьютер, выйти на стационарную орбиту в районе центра омоложения, ждать указаний.

— Получен запрос о принадлежности корабля. Сообщены ложные параметры патрульного судна.

— Ну вот, как я и предполагал. Двигаясь от Сусты мы не вызовем никаких подозрений относительно того, кто мы и зачем здесь, — довольный собой, произнес Глейб.

— А по внешнему виду корабля, они не заподозрят неладное? — виноватым голосом произнес, Вирунд.

Маловероятно. Данные о запросе делает компьютер, а он не занимается визуальным сличением типов кораблей и кодов ответов. Главное получить данные и внести их в память. В крайнем случае, он сверит правильность кодовых значений с базой данных о патрульных кораблях на Сусте и этого достаточно.

Тем временем, Маркуди дал указание компьютеру следить за поступающей информацией касаемо всех пролетаемых кораблей с грузом непосредственно к центру. Куди повернулась и, достав банку с консервированным мясом, невозмутимо открыла и стала молчаливо есть. Душистый запах специй, обильно добавленных к мясу, приятно защекотали нос, и Глейб произнес:

— Нашла время, дразнить всех жратвой.

— Нервы надо успокаивать едой и только едой, — произнесла Куди, — смачно облизывая языком ложку. Банка была пуста и она, повернувшись легким движением, кинула её по направлению к мусоросборнику. Глейб скосил глаза и замер, в надежде, что Куди промажет, и он сможет съязвить в её адрес, но банка медленно описав дугу, попала практически в центр мусоросборника и тут же исчезла в его чреве.

— Как всегда, — подумал про себя, Глейб, — мужик, а не баба. И как ей удается быть такой хладнокровной и всегда в форме? Интересно было бы узнать, как она трахается? Так же методично, как и все остальное?

— Внимание, приближается транспорт. Произвожу сканирование бортовых параметров корабля. Борт KS8705, цель прилета, доставка спецгруза из клиники в центр омоложения. На борту, сто сорок оболочек с грузом.

— Есть. Денежки сами плывут к нам в руки, — радостно произнес Глейб, — Теперь надо только их успеть забрать и вовремя смотаться. Я правильно говорю?

— Абсолютно, — сквозь зубы процедила Куди.

— Девочка моя, я всегда верно говорю, ты же знаешь, — он посмотрел на неё, словно хотел, чтобы она повторила это снова, но Куди лишь повела глазом, и промолчала.

— Сучка, всегда так, сначала для затравки, скажет умное слово, а потом молчит и все. Нет, точно, её надо трахнуть пару раз, тогда она станет как шелковая. Впрочем, на кой черт её трахать, пусть остается такой, какая есть, главное, что она знает свое дело, этого достаточно, — подумал Глейб. Он никогда не любил делать умное лицо и изображать, что о чем-то сосредоточенно и напряженно думает. Он все делал спокойно и без нервов, по крайней мере, старался так делать. Вот и сейчас, он невозмутимо отвернулся от Куди, ожидая очередного сообщения компьютера, чтобы принять решение для атаки корабля с грузом.

— Корабль запрашивает базу о разрешении на посадку. Сигнал принят. Второй терминал. Посадка через одну семнадцатую единицы времени. Жду указаний.

— Всем занять свои позиции, — чуть громче обычного произнес Глейб.

— Компьютер, идти на сближение с транспортным кораблем. В случае запроса, дать ложные параметры патрульного корабля. Цель подлета, сопровождение к месту посадки в виду чрезвычайных обстоятельств. Одновременно произвести оповещение в центр, о возможных неполадках транспорта в связи с этим, возможном аварийном сбросе контейнера.

— Есть шанс, что они запросят данные с транспорта. Может возникнуть рассогласование поступивших данных.

— Ничего, у них не так много времени на размышление. До посадки совсем мало времени, и потому они вряд ли будут вдаваться в подробности, зная, что транспорт сопровождается патрульным кораблем.

— Однако есть шансы..., — Глейб не дал диспетчеру договорить, перебив:

— Я знаю, что сто процентов не бывает никогда и нигде. Но когда шансы чуть больше, чем половина, это уже лучше, чем когда они совсем ничтожны.

Как только корабль вплотную приблизился к транспортному кораблю, Маркуди взял управление на себя.

— Вирунд, Куди, вы готовы?

— Да, мы в шахте, как только зависните над транспортом, выходим.

— Хорошо, ждите сигнала.

В этот момент Маркуди подвел корабль почти вплотную к транспорту и с него немедленно поступил сигнал:

— Говорит Гримбауз, пилот транспорта. С чем связано столь экстренное сближение?

— У вас поломка на внешней стороне корпуса, — спокойно ответил Глейб.

— У меня нет никаких данных о поломке.

— Нет, так сейчас будут, главное оттянуть время, чтобы Куди с Вирундом успели выполнить задуманное, — подумал он, а сам в это время дал сигнал на открытие шлюзого отсека.

— Повторяю, у вас повреждение на внешней стороне обшивки. Вхождение в зону гравитационных потоков может привести к выходу из строя силовых агрегатов и аварии при посадке.

— Что за бред вы несете? Какая обшивка. У меня нет сигналов...

В тот момент, когда шлюзовая камера открылась, Куди прицелилась и выстрелила. Стрела, с намотанным на конце тросом устремилась к транспорту, который был прямо перед ними. Как только она коснулась поверхности, разряд мгновенно приварил её к корпусу корабля.

— Отлично, можно двигаться, — произнесла она и пристегнула карабин к тросу. Тоже самое сделал Вирунд. Через несколько секунд оба были на внешней обшивке транспорта.

— Вы меня слышите, я не наблюдаю никаких повреждений на корпусе, — снова произнес Гримбауз.

— Я-то тебя слышу, а вот другие, вряд ли. Надеюсь, что Куди с Вирундом уже обеспечили твое молчание в космосе, — улыбаясь, подумал Глейб.

— Повторяю, я не наблюдаю никаких повреждений.

Как только датчики глушения сигналов с корабля были установлены, Вирунд проверил по компьютеру, совпадают ли маяки взрывных устройств, которые устанавливала в это время Куди, с архитектурой корабля и точек, куда необходимо было их поставить. Впрочем, этого можно было и не делать, Куди знала свое дело. Вирунд дал знак, что пора возвращаться. Включив на скафандрах двигатели малой тяги, они вернулись на корабль. Все это время, ничего не понимающий Гримбауз, пытался связаться с базой и одновременно вел переговоры с Глейбом.

— Патрульный корабль, зачем ваши люди оказались на транспорте?

— Повторяю, у вас повреждение на внешней обшивке корпуса, — по-прежнему спокойно, сообщал одну и туже фразу Глейб. В этот момент сработал термитный заряд, который был установлен Вирундом. Он насквозь прожег обшивку корабля. Место, куда он был поставлен, было выбрано не случайно. Именно в этом месте проходили системы, которые управляли посадкой корабля. При взрыве они были повреждены, и теперь транспорт оказался подвешенным в космосе. Датчики сработали, и теперь авария получила свое подтверждение.

— Я ничего не понимаю, что происходит? — прокричал Гримбауз, которого мог слышать только Глейб.

— Мы не смогли устранить поломку, повторяю, наши специалисты не смогли устранить поломку, — хладнокровно произнес Глейб.

— Да что вы все талдычите мне о поломке. У меня взрыв на корабле, а вы о поломке. Черт возьми, и связи нет с базой. Полный трындец.

— Кажется, он паникует? — злорадно произнес Маркуди.

— Этого я и добивался. Полный кретин. И таким доверяют возить грузы стоимостью в сотни миллионов кредитов. Куди, вы в шлюзовой?

— Да.

— Хорошо, Продолжайте оставаться пока там.

Глейб хмыкнул и снова обратился к пилоту транспорта.

— Повторяю, у вас аварийная ситуация, предлагаю срочно произвести отделение контейнера, который мы доставим в центр, и вызовем спасательный корабль.

— Я могу передать контейнер с грузом только представителям центра. Прошу сообщить о создавшемся на борту положении и выслать ко мне аварийную бригаду.

— Вот черт, упрямый, какой.

— Да, кретин кретином, а работает строго по инструкции, — добавил Маркуди.

— Ничего, сейчас мы немного его поджарим, чтобы он не так ерепенился, — и Глейб дал команду на подрыв первого заряда. Вслед за этим, сканер, который фиксировал, все происходящее на борту транспорта, сообщил, что вышел из строя канал подача энергии с основного энергоблока корабля.

— Как там у вас дела? — неожиданно ехидно произнес Глейб.

— У меня авария в шестом отсеке. Нет подачи энергии с основного энергоблока.

— Зато вы такой умный и не хотите меня слушать. Кончайте валять дурака, и делайте то, что вам говорят. Сбрасывайте контейнер, и мы быстро оттащим его в центр. Или вы предпочитаете взять всю ответственность на себя и рисковать грузом, который везете?

— Глейб, у нас мало времени, — обратился к нему Маркуди.

— Сколько?

— Две седьмых и мы войдем в поле спутника, тогда прием контейнера будет крайне затруднен.

— Понял, — и Глейб подорвал второй и третий заряды. Теперь были поражены системы охлаждения и вентиляции корабля.

— Я не понимаю, что происходит. У меня... Кто вы?

— Черт, кажется, раскусил. Ну ладно, будем играть в открытую.

— Дорогуша, у меня осталось еще два заряда. Если ты будешь размышлять и задавать вопросы и дальше, мне это надоест, и я их просто взорву. Тогда и груз, и твой корабль, просто превратятся в атомы. Поэтому слушай меня внимательно, я дважды повторять не люблю. Мы заходим и принимаем контейнер, или взрываем корабль к чертовой матери.

Прошло несколько секунд молчания, прежде чем пилот выдавил из себя: — Хорошо.

— Вот это другое дело.

Маркуди, не дожидаясь ответа пилота, и понимая, что времени в обрез, уже маневрировал корабль, занимая положение таким образом, чтобы принять контейнер на борт. Как только дистанция была соблюдена, он кивнул Глейбу.

— Слушай мою команду, — обратился он к пилоту транспорта, — отключи систему ручного управления и переведи её в режим дистанционного режима.

— Перевел.

— Молодец, хороший мальчик, — Глейб посмотрел на Маркуди, который синхронизировал оба корабля и готовил отключение и одновременный захват контейнера. Как только это произошло, у обоих вырвался вздох облегчения.

— Куди, Вирунд, можете возвращаться, все в порядке.

Как только контейнер пристыковался к кораблю, он мгновенно отошел в сторону и начал тут же удаляться в сторону, а через секунду Глейб нажал два последних заряда, которые взорвали транспорт.

— Ну что же. Теперь главное, проскочить кордоны и выйти в открытый космос. Здесь у нас шансов не так много, но они есть, не так ли, господа?

Однако в этот момент последовал ответ диспетчера:

— Поступили запросы от патрульных кораблей. Нас требуют срочно прервать полет, в виду чрезвычайного происшествия, связанного со взрывом в том месте, откуда мы двигаемся.

— Черт, все же придется удирать. Всем надеть скафандры и приготовиться к перегрузкам. Вот почему я всегда говорил, что перед операцией лучше не жрать слишком плотно.

Глава 3

— Повторяю. Немедленно прекратите ускорение для выяснения причин взрыва транспорта, следовавшего к центру омоложения.

— Пудрить мозги этим ребятам не имеет смысла. Так что лучше просто не отвечать, — произнес Глейб, успевший надеть скафандр. Куди и Вирунд уже сидели пристегнутыми в своих креслах. Впрочем, им даже не пришлось снимать скафандры, в которых они выходили в открытый космос. Глейб следил за экраном, пока Маркуди надевал свой скафандр. Между тем перегрузка росла с каждой секундой, и как только захлопнулся последний зажим в кресле пилота, он дал команду на полный вперед. Вот когда все почувствовали, что такое рывок по полной. И хотя костюмы, в которые они были одеты, давали возможность уменьшить перегрузки, ускорение, которое начал набирать корабль давалось не легко. Казалось еще немного, и тебя просто сожмет прессом, и ты превратишься в круглую монету, на которой будет красоваться твоя удивленно улыбающаяся физиономия.

— Внимание! — послышался голос диспетчера корабля, — нас преследуют четыре патрульных корабля, находившиеся на орбите, и два корабля идут на перехват с дальнего патрулирования. Возможен захват цели и предупредительный выстрел с последующим стопроцентным попаданием в цель.

— Проклятье, — подумал Глейб, но тут же собрался с мыслями, поскольку не отметал такую возможность развития ситуации, поэтому достаточно спокойно произнес:

— Всем патрулям. В случае обстрела, захваченный контейнер будет взорван. Прошу беспрепятственного выхода из зоны действия ваших кораблей, — он хотел еще добавить, чтобы они убирались ко всем чертям, поскольку в любом случае, не дастся им в руки, но, подумав, промолчал.

Ответ последовал незамедлительно:

— Повторяем, прекратите ускорение. В противном случае, произведем прицельный выстрел.

— Берут на понт, — подумал Глейб, но на всякий случай, справился у диспетчера, — Каков прогноз их действий?

— Возможно, через одну сто двадцатую, когда мы войдем в точку соприкосновения, они могут произвести виртуальный выстрел. Это позволит им совершенно точно синхронизировать второй патрульный корабль, который будет готов для поражения цели.

— А цель, стало быть, мы.

— Вероятность поражения девяносто девять и семь.

— Что ты говоришь, — передразнивая диспетчера, произнес Глейб.

Он попытался повернуть голову в сторону Маркуди, но перегрузки были столь высоки, что сделать это было сложно, и потому просто произнес:

— Маркуди, давай сбрасывай ложную цель, посмотрим, как они на это отреагируют.

Маркуди дал диспетчеру команду согласовать время возможного виртуального выстрела с патрульного корабля и сброса ложной цели, что может помешать точному определению синхронизации для повторного выстрела.

Параметры выводились на головной экран, и как только время вышло, диспетчер сообщил, что процедура отделения прошла успешна. Что касается выстрела, и помогло ли это сбить их расчеты, прогноз затруднительный, ввиду отсутствия данных. Между тем, напряжение нарастало. Патрульные корабли, которые сильно отстали от них, молчали, но прямо по курсу им на перехват стремительно приближался еще один, который мог нанести удар, либо пройти мимо и тогда впереди маячила свобода открытого космоса. Неожиданно снова послышался голос с патрульного корабля:

— Внимание! В случае отказа прекратить ускорение и лечь в дрейф, будем вынуждены произвести выстрел.

— Как же, так мы и поверили, — подумал Глейб, хмурясь. Впрочем, при такой перегрузке это вряд ли получилось. Он посмотрел на экран и произнес:

— Валяйте, контейнер с грузом к уничтожению готов, а нам терять все равно нечего.

Наступила тишина. Перегрузки достигли максимума, дальнейшее увеличение было опасно, экипаж мог просто потерять сознание. Все молча смотрели на бегущие на экране цифры, показывающие, сколько времени осталось до выстрела. На огромных просторах космоса и при тех скоростях, с которыми двигались корабли, все решалось в миллионные доли секунды, и только мощным компьютерным мозгам было под силу решить эти задачи, но команду для их выполнения давал человек, и что он в этот момент думал, принимая то или иное решение, трудно было предугадать.

— Есть, — произнес Глейб, как только цифры пошли со знаком плюс. Его возглас был тут же подтвержден сообщением диспетчера, что патрульный корабль прошел мимо, так и не произведя выстрела по кораблю.

— Ну, что я вам говорил, господа, удача сопутствует нам. Пусть с трудностями, но мы получили то, что хотели. Надо отметить, они здорово пощекотали нам нервы, но без этого не бывает. Можно считать, что первая фаза операции прошла успешно. Теперь, главное, уйти подальше в открытый космос и спокойно спрятать груз на мимо летящем космическом булыжнике приличного размера, и можно переходить ко второй части нашей развлекательной программы.

Они удалялись все дальше от Гутрона и вскоре, когда диспетчер сообщил, что они вне досягаемости патрульных служб, Глейб дал команду начать торможение с целью смены режима полета и поиска подходящего места, где можно было бы укрыться.

Прошло какое-то время, корабль уменьшал скорость, и можно было расслабиться и даже перекусить. Глейб, а за ним все остальные скинули с себя скафандры.

— Где мы, спросил капитан диспетчера.

— На выходе из созвездия. До совершения маневра три восьмых.

— Как только выйдем в сектор, начинай поиск объекта, на который можно было бы совершить посадку.

— Команда принята.

Глейб повернулся в кресле и хотел было что-то сказать Куди, но в этот момент, снова раздался голос диспетчера:

— Зафиксирована вспышка, курс два, шесть, один. Отклонение сто семь. Продолжаю сканирование.

— Не понял, какая еще вспышка?

— Повторяю. Зафиксирована вспышка активности пространственно-временного характера. По всей видимости, ожидается прибытие космического корабля с межзвездного перелета.

— Ты что сбрендила? Ближайший сектор межзвездных перелетов находится от нас бог весь где. Мы должны быть в совершенно безопасном районе?

— Возможно это аварийный выход или ...

— Что или?

— Или патрульная служба специально вызвала в район, где мы будем находиться, корабль спецподразделения из дальнего космоса.

— Это реально?

— В принципе да. За границами созвездия, службы безопасности, в случае необходимости, могут открывать пространственно-временные порталы входа-выхода, в любом безопасном месте.

— Каковы наши шансы?

— Смотря на что?

— Я имею в виду, что мы можем предпринять?

— Судя по напряжению, открытие портала перехода через оду девяносто восьмую единицы. Мы в безопасности, однако, если это большой межзвездный корабль, то, скорее всего на нем десятки патрульных кораблей. Кроме того, они пустят за нами зонды, а их скорость и маневренность на порядок выше нашей. Шансы равны нулю.

— Никогда не говори ноль. Всегда есть шанс, даже если он очень маленький. Понятно?

— Да.

— Вот и хорошо, — Глейб лихорадочно соображал что делать, и даже не заметил, что все это время, держал в руке банку с какими-то консервами, а в другой, ложку.

— Думай, соображай, как выкрутиться, — мысленно говорил себе Глейб, — Груз уже на корабле, неужели все насмарку и снова тюрьма? Нет, никогда.

Он хмуро посмотрел на экран, на котором была спроецирована карта звездного неба, и точкой пульсировало место, где вот-вот должен был появиться межзвездный корабль. Он провел ложкой по зубам и неожиданно произнес:

— Срочный расчет нового курса. Ускорение с поправкой на время открытие портала перехода. Мы должный войти в него до того, как он закроется.

— Что? — услышал он голоса команды за своей спиной.

— Что слышали. Диспетчер, не слышу подтверждения приема команды?

— Команда принята. Выполняю. Высокая степень опасности. Рекомендация — одеть скафандры. Есть вероятность гибели корабля и всего экипажа, в виду отсутствия параметров точки выхода корабля.

— Это единственный шанс и мы его используем. Все слышали? — он повернулся к команде, — Всем быстро надеть скафандры, и занять свои места.

Команда засуетилась, понимая, что в данной ситуации с Глейбом лучше не спорить. Он командир, и в любом случае поступит, как сочтет нужным, даже если потом пожалеет, что поступил так. Впрочем, такое за ним редко замечалось, всего два раза, и оба раза, когда его брала полиция.

Диспетчер корабля дала уклонение курса, и он снова стал набирать ускорение. Все заняли свои места, ожидая, что произойдет. Никому из них не приходилось входить в портал перехода таким образом, а Вирунд вообще ни разу не покидал созвездие и не бывал на других планетах Галактики.

В очередной раз вся команда приникла к экрану. На нем чередой бежали цифры, которые сообщали, сколько времени и какова дистанция до портала перехода.

— А мы не столкнемся с кораблем, выходящим из портала? — неожиданно раздался голос Вирунда.

Глейб хотел было послать его куда подальше, но его перебил голос диспетчера.

— Портал перехода открыт. Наблюдаю выход межзвездного корабля класса СР, галактической службы безопасности. Дистанция расхождения с курсом корабля ноль, восемь, четыре. Всем приготовится, начинается процедура входа в портал.

В этот момент экран погас, и корабль вошел в портал пространственно-временного перехода. Как только это произошло, оставалось молиться, что корабль проскочит переход и благополучно вынырнет на другом его конце. Но беда заключалась в том, что корабль, входящий в зону, задает координаты точки выхода, где и происходит открытие портала. В данном случае, координат не было и потому, никто, включая компьютерного диспетчера корабля, не знал, что произойдет. Все молчали и только Вирунд, с присущей ему долей не то наглости, не то глупости, спросил, обращаясь скорее к диспетчеру, нежели чем к Глейбу:

— А если координаты выхода не заданы, чего можно ожидать?

— Теоретически, мы можем застрять в туннеле перехода на бесконечно большое время, а практически, можем выскочить в любом месте Галактики, если переход откроется сам по себе.

— Что значит сам по себе, и почему мы не можем оказаться в том месте, откуда прилетел патрульный корабль?

— Можем, но опять-таки, чисто теоретически, но с точки зрения теории вероятности, при отсутствии заданных координат, процент практически равен нулю. Как только корабль входит в портал перехода, он оказывается в туннеле, направление которого задано координатами выхода. Если таковых нет, стало быть, либо мы просто застрянем в нем, либо он произвольно откроется где угодно.

— А как скоро мы это узнаем? — совсем тихо произнес Вирунд.

— Если портал откроется, то самое позднее, через две пятых единицы времени, что означает, что мы пересекли всю нашу Галактику.

Вирунд хотел было еще задать какой-то вопрос, но Маркуди сообразил, что пора заткнуть его, а то чего доброго, он достанет Глейба, а это, в столь важный и решительный момент, было совсем не к чему, поэтому он перебил его, сказав:

— Кончай трепаться, есть более важные вопросы. Диспетчер, мы вошли на включенных двигателях, с большим ускорением. Это имеет какое-то значение, или нам целесообразно отключить маршевый двигатель?

— Я уже выполнила все необходимые процедуры. Хотя в туннеле работа двигателей и не имеет значение, нам нет смысла на выходе иметь слишком большую скорость.

Снова наступила пауза. Оставалось ждать и верить, что им сегодня еще раз повезет.

— Интересно, что там? — снова раздался голос Вирунда.

— Где там? — не понял вопроса Маркуди.

— Ну, там, за обшивкой корабля. Я имею в виду туннель.

— Не знаю. Ты в скафандре, можешь пойти посмотреть. Хочешь, я открою тебе шлюз и выкину тебя туда?

— Нет, я так просто спросил для интереса.

— Вот я тебе и ответил, если хочешь удовлетворить свой интерес, можешь сгонять, а если просто решил языком почесать, то выбрал для этого неподходящее время.

В этот момент диспетчер произнес:

— Открытие портала перехода, всем приготовится, корабль выходит в галактическое пространство.

Прошло еще несколько мгновений, и экран ожил. На нем вновь засверкали звезды, означавшие, что корабль вышел из туннельного перехода. Все перевели дух, однако прошло еще какое-то время, прежде чем диспетчер объявил, что после проведенного анализа расположения звезд, можно определить местоположение. Оказалось, что корабль занесло на край Галактики за несколько тысяч световых лет от Норфона. Ближайшая от них звездная система находится прямо по курсу и представляет собой звезду с девятью планетами.

— Устанавливаю статус планетной системы, — произнес голос диспетчера, после чего возникла пауза, но вскоре, последовало дополнение.

— Система идентифицирована по звездному каталогу. Одна из планет обитаема. Имеет замкнутую цивилизацию, находящуюся на начальном уровне развития. Выхода в открытый космос не имеет. Статус опасности С5.

— Отлично. Вы слышали, господа. Фортуна благоволит нам как никогда, — довольным голосом произнес Глейб, — Ну что же направляемся прямиком к обжитой планетке и посмотрим, что там такое у них творится.

Все оживились. Чувствуя, что опасность миновала, настроение у всех улучшилось. Вирунд и Куди отчалили по своим делам, а вскоре и Маркуди сказал Глейбу, что пойдет немного соснуть, тем более, что лететь еще достаточно долго. Глейб остался один. Он сидел в командирском кресле, но неожиданно понял, что до сих пор так и не снял скафандра. Стащив его с себя, он снова плюхнулся в кресло и задумался. Да и было о чем.

— Контейнер на корабле. Это радует. В любом случае, есть чем торговаться с кем бы то ни было. И от погони они ушли, да так лихо, что вряд ли служба безопасности сможет определить, куда они делись в безбрежных просторах космоса? — Эти воспоминания вызвали у Глейба не только чувство радости, а скорее злорадства, что казалось бы, в безвыходной ситуации, они сумели удрать от патрульных кораблей, из-под самого их носа, да еще и ловко запутать следы. Однако, было о чем и призадуматься в создавшемся положении. Разрабатывая план операции, он никак не рассчитывал, оказаться в такой дыре, за тысячи световых лет от дома. Теперь вставала новая задача, как вернуться обратно?

— О чем грустишь? — услышал он спокойный голос Куди.

— С чего ты решила?

— А то я не вижу по твоему выражению лица, какое у тебя настроение.

— С каких это пор ты стала психоаналитиком?

— Извини, если своим вопросом попала не в тон твоего настроения. Я думала ты радуешься, что мы так ловко ускользнули от патрулей.

Глейб повернул голову и с удивлением посмотрел на Куди. Пожалуй, впервые за последнее время он слышал от нее такие слова. Да и сама манера разговора, обычно односложная и отрывистая, совсем не вязалась с тем, как она ответила. Он хотел, было сказать, что ей показалось и он наоборот, смакует радость победы, но понял, что она вряд ли поверит.

— Да есть кой-какие сомнения.

— Понимаю. Из этой дыры не так-то легко будет выбраться, не так ли?

— Вроде того.

— Знаешь, — она вдруг присела напротив, посмотрела на Глейба и добавила, — в любом случае, это лучше, чем оказаться в лапах патруля или спецслужб. В конце концов, груз у нас, а стало быть, все не так плохо, если на какое-то время мы застрянем здесь.

— Ну, в общем-то, да, — произнес Глейб, не понимая, с чего это Куди вдруг так с ним заговорила.

— Время само решит, что будет в будущем. А пока, все лучше сидеть в этой дыре, чем в камере предварительного заключения, — она встала, и, не дожидаясь ответа, направилась к выходу.

— Черт возьми, — подумал Глейб, — Куди каждый раз преподносит какой-нибудь сюрприз.

Она вышла, а Глейб снова повернулся к экрану, на котором по-прежнему ярко сверкали звезды. Он задумчиво посмотрел и произнес:

— Диспетчер, есть что-то новое о системе?

— Да, мы уже внутри неё. Прошли орбиты двух планет. До третьей планеты, на которой есть жизнь, осталось три восьмых полетного времени.

— Какие данные по планете из того, что есть?

— Общие сведения. Развивающаяся цивилизация. Население порядка семи миллиардов. Активное использование двигателей внутреннего сгорания на основе углеводородов. Быстрыми темпами поглощают собственные ресурсы в энергетических целях. Простейшие знания о ядерной энергии, первые попытки выхода за пределы поля тяготения. Внешнего контакта не имеют. Со стороны Совета по инопланетным контактом, даны рекомендации на соблюдение моратория о невмешательство в их жизнедеятельность.

— Это с чего вдруг?

— Есть данные о том, что цивилизация имеет весьма агрессивные намерения внутри собственного ореола и потому может представлять опасность в случае получения технических средств, способных вывести её за пределы внешних границ. Поэтому ограничены какие-либо контакты.

— Это что-то новенькое. Прямо планета монстров каких-то.

— Нет, но практически постоянное ведение внутренних военных действий на протяжении нескольких тысяч лет, наводит на определенные выводы в их развитии. Видимо это сказалось на рекомендациях в плане контакта с ними.

— Черт возьми, час от часу не легче. А что с климатом и прочими условиями существования?

— Параметры близкие к Норфону. Состав воздуха на восемьдесят два процента идентичный. Температурный баланс так же весьма близок. Так что здесь особо больших отклонений нет.

— Хоть чем-то обрадовала. Ладно, я пойду, отдохну. Как только будем на подходе, дай знать, ну и если какие осложнения возникнут тоже.

— Хорошо.

— Да, приблизить картинку планеты пока еще нельзя?

— Нет, мы слишком далеко, могу только дать изображение из каталога.

— Не надо. Подлетим, посмотрим, — и, поднявшись, Глейб вышел из отсека.

Глава 4

— Командир, мы на подходе к планете, — услышал Глейб голос Маркуди.

— Хорошо, сейчас иду.

Он поднялся, и, проведя рукой по лицу, посмотрел на себя в зеркало и, накинув рубашку, отправился в командирский отсек.

— Что там у нас за бортом? — зевая, произнес он, входя в отсек.

— Ты знаешь, издалека планета впечатляет. Вид очень даже ничего, — ответил Маркуди.

— Вот как, сейчас посмотрим, — он уселся в свое кресло и дал команду на увеличение изображения.

Вид действительно впечатлял. Огромные территории, сплошь покрытые водной гладью в сочетании с атмосферой планеты, давали ей с высоты космоса, непередаваемо прекрасный вид. Нежно голубой фон, на котором плыли причудливые изгибы материков и атмосферные образования.

— А что, ты прав. Впечатляет. Жаль, что на ней, по данным диспетчера, полно населения. Впрочем, думаю, что и нам здесь места найдется, не так ли?

— Подтверждаю, — раздался голос диспетчера, — плотность заселения планеты крайне неоднородна. Основные миграции сосредоточены в крупных городах, многие из которых превышают несколько миллионов человек. Одновременно есть территории с крайне низкой плотностью населения на одну единицы поверхности.

— Ну, что я говорил. А как там с погодой?

— Плюс минус пятьдесят.

— Сколько? Да ты что, в таких условиях невозможно существовать. Чудовищный перепад температуры.

— Я имею в виду температуру на полюсах и в экваториальной части. Кроме того, планета вращается таким образом, что имеет место смена климат в течение астрономического года, и потому смена температурного режима не столь резкая.

— И то хорошо, а то ты меня напугала. Сто единиц разница, обалдеть можно. Хорошо, как скоро мы выходим на круговую орбиту?

— Практически вышли. Наблюдаю большое количество искусственных спутников, используемых для телерадиовещания, а так же для телефонии, метеолокации и другого назначения. Все находятся на низколетящих орбитах. Обнаружена так же станция, возможна попытка создания орбитального сооружения для исследовательских работ в околоземном пространстве.

— Так у них там не все так запущено, как мы думали, — произнес Маркуди, обращаясь к входящим в отсек Куди и Вирунду.

— Бог мой, какой вид с орбиты! — восхищенно произнесла Куди.

— А вот это все моря и океаны. А воды-то сколько, мать честная, — произнес Вирунд, — В жизни не видел, чтобы столько было воды.

— А что, планета-то, и в самом деле ничего, — произнес Глейб, — Вполне возможно, что нас занесло отнюдь не в самое плохое место.

— А что, там и жить можно?

— Наверняка, Вирунд. Диспетчер, какие-нибудь уточняющие данные о планете получены?

— Да. Информация со спутников, вращающихся вокруг планеты, расшифрована. Анализ показывает, что цивилизация достаточно развитая, хотя и замкнутая. Общие данные подтвердились. В целом рекомендации — в переговоры не вступать.

— Ну вот. Только мы размечтались о местном кабаке и девочках, — Глейб посмотрел в сторону Вирунда и подмигнул тому, — а ты сразу нас огорчаешь. Выдай лучше что-нибудь положительное.

— Повторяю, рекомендации остаются в силе. Спуск в околоземное пространство, сопряжен с большим риском быть уничтоженным.

— С какой стати нас могут подстрелить?

— Планета представляет собой конгломерат самостоятельных государств, находящихся на различном уровне развития. Наибольшее внимание уделяется вооружению и защите государства. Система обнаружения построена на базе примитивного, но достаточно эффективного зондирующего радиоизлучения. Вторжение в границы каждого государства пресекается вплоть до уничтожения, для чего используются ракетные системы наземного базирования, а так же летательные аппараты, именуемые самолетами, оснащенные так же ракетами и другим вооружением.

— И что они просто так могут открыть по нам огонь?

— Думаю что да.

— А какова степень эффективности этих средств против нашей техники?

— При вхождении в околоземное пространство, мы можем поставить силовой щит, который вызовет детонацию ракет на расстоянии от корабля, поэтому атака вряд ли может быть опасной, однако, они могут использовать и другие средства.

— Другие средства, какие именно?

— Если они используют тактические ядерные ракеты, то взрыв может привести к полному разрушению корабля.

— Какой же идиот будет использовать на планете ядерные ракеты? Это вызовет отравление большой территории.

— Да, но, тем не менее, это не исключено. Они использовали данный вид оружия уже неоднократно на своей территории, и как видите, еще живы.

— Действительно. Сумасшедшая цивилизация. А с высоты планета производит такое милое впечатление. Хорошо, мы это еще обсудим, а сейчас надо продумать вопрос относительно контейнера. Думаю, что целесообразно его на время где-то спрятать. Если возникнет опасность помимо, как ты назвала эту планету и живущих на ней?

— Земляне.

— Да, так вот, если помимо землян, появятся спецслужбы, а отметать это никогда не следует, то будет лучше, если наш груз будет к тому времени, надежно спрятан. У кого на этот счет другие мнения?

— О чем речь, в данном случае все за, — произнес Маркуди и посмотрел на остальных, которые в ответ кивнули в знак согласия.

— Раз так. Предлагаю поискать место, куда можно было бы спрятать на некоторое время наш груз.

— Приказ принят, начинаю выполнять.

— В таком случае, — обратился ко всем Глейб, — Раз мы остаемся на орбите, все свободны и могут идти отдыхать, если понадобитесь, я сообщу.

Все молча выслушали речь Глейба и нехотя вышли. Он по-прежнему остался в отсеке, размышляя, что нельзя спустится на поверхность и нормально передохнуть после всей этой передряги, сопряженной с погоней от патрулей.

— Черт, стоит только подумать о чем-нибудь хорошем, и сразу облом. То одно, то другое.

Он посмотрел на экран и дал команду дать увеличение земной поверхности в том месте, где они пролетали.

— На какой мы высоте?

— Восемьсот.

Он смотрел на проплывающие внизу поля, пересеченные нитками автомобильных дорог. Видел, как по ним сплошным потоком движутся точки. Это были земные средства передвижения. Он увеличил приближение и усмехнулся, глядя на допотопный транспорт, который колесил по дорогам.

— Нет, надо же такое выдумать. Потратить столько усилий, чтобы проложить вдоль и поперек гладкие поверхности, только для того, чтобы по ним катать колеса, приводимые в движение примитивными двигателями внутреннего сгорания, работающие на топливе, из которого можно приготовить столько полезных вещей, а главное продуктов. Испоганить природу, разрезав её вдоль и поперек бесчисленным количеством этих дурацких дорог. Смотреть на все это ему надоело, и он вернул изображение на прежнее место.

— Ну что, какие будут твои рекомендации?

— Вариантов достаточно много. Однако наиболее приемлемо, использование небольшого водного источника внутреннего назначения, типа озера. В безлюдной местности можно было бы незаметно пролететь и сбросить контейнер. С небольшой глубины его можно будет поднять за счет собственного гравитационного устройства. Кроме того, земляне не очень хорошо освоили собственные водные пространства и потому, это один из наиболее эффективных методов спрятать груз. Да и усилий никаких не потребуется. Кроме того, в случае чего, его не так просто будет зафиксировать с орбиты.

— Отлично, начинай поиск подходящего места.

— Мы как раз в районе одного. Глубина озеро идеально подходит по параметрам. Местность достаточно безлюдная. Сканирую окрестности. Время и место подходят для сброса. Жду указаний.

— Согласен. Делай снижение, включай систему защиты, и производим сброс контейнера. Маркуди, дуй сюда, для тебя есть работа.

Корабль начал маневрирование на орбите и через некоторое время, войдя в плотные слои атмосферы, на полной скорости направился к намеченной цели. В это время появился Маркуди.

— Что случилось?

— Есть работа. Мы на планете. Сейчас произведем сброс контейнера в озеро. Тебе лучше побыть на своем месте, вдруг, что пойдет не так.

— Ясно, — Маркуди занял свое привычное место пилота.

— Ух ты, черт возьми, красотища-то какая, — воскликнул он, глядя на пробегающие на экране леса, поля и реки. Редко где можно было заметить островки жилых строений, а потом снова бесконечные леса и поля.

— Давненько я не видел столь зеленой планеты.

— Я тоже. И с чего вдруг наша диспетчер решила, что здесь опасно. Слышь, может, ты решила перестраховаться, а информация, которую ты прочла, давно устарела?

— Нет, я имею совершенно точные данные, полученные по каналам спутниковой связи. У них, кстати, весьма прогрессивными темпами развивается компьютерная сеть. Через нее я смогла мгновенно получить всю необходимую информацию о планете. Она конечно еще слабая, но и то, что есть, уже позволяет судить, что они на верном пути развития, по крайней мере, в этом направлении. Внимание, подходим к объекту.

Корабль пролетел еще немного, и сразу же за лесом открылось озеро.

— Бог мой, отличное место. То что надо.

— Сканеры показывают, что дно песчаное, и ровное, так что контейнер опустится плавно и ляжет ровно на дно.

— В принципе, с этим контейнером ничего не будет. Капсулы закреплены каждая в своей ячейке и могут перенести не только большие перегрузки, но и температурные и другие воздействия.

— Зато обратный прием будет затруднен, если контейнер будет лежать боком.

— А вот с этим я не спорю.

Между тем корабль вылетел на середину озера и опустился почти над самой поверхностью. Как только корабль завис, Глейб дал команду на отделение контейнера. На экране было видно, как плавно он отделился от корпуса и благодаря собственным небольшим двигателям, плавно ушел под воду. Как только он опустился на дно, диспетчер зафиксировала сигнал и сообщила, что все в порядке. Можно улетать.

— Отлично. Координаты закодированы?

— Да. Шифровка координат точки сброса завершена.

— Замечательно. Можно уходить из зоны.

Корабль приподнялся над водной гладью и мгновенно ушел по крутой траектории в космос.

— Как и следовало ожидать, нас засекли, — неожиданно сообщил диспетчер.

— Ты шутишь или серьезно?

— Шутки, это удел человека, мое дело сообщать то, что показывают приборы. На определенном этапе полета, когда силовое поле было отключено, наземные службы засекли наше появление.

— Они как-то на это прореагировали?

— Уточняю полученные данные. Да, в момент выхода на орбиту имел место отчетливый сигнал слежения и сопровождения до ухода в стратосферу планеты. Далее сигнал пропал, однако на нас переключили два спутника слежения. Они провели повторную локацию. Как только мы ушли из их зоны, больше попыток не было.

— Кто бы мог подумать. А вроде все так тихо и спокойно.

— Я же говорила, все не так просто. Весьма агрессивная среда для прилетающих сюда с других планет. Поэтому спускаться на поверхность лишний раз не стоит.

— А они могли засечь, как мы сбрасывали контейнер?

— Нет, это исключено. Мы вошли слишком быстро и зависли над озером достаточно низко. Кроме того, сигнал слежения был пойман уже после того, как мы улетели и были достаточно далеко от места сброса контейнера.

— Утешила. И все же. Хотел бы я посмотреть, что за народ обитает на этой планете, — Глейб нахмурился, но неожиданно его мысли, сами собой, процедив полученную от диспетчера информацию, неожиданно вырвали из контекста фразу, и он произнес:

— Ты упомянула насчет других кораблей, прилетающих на эту планету, не так ли? А как часто и откуда они прилетают?

— Точных данных нет. На Земле получить такую информацию неоткуда, однако, судя по галактическому каталогу, здесь периодически бывают исследовательские корабли.

— Вот как? Очень интересно. И они, конечно же, прилетают в стандартном режиме?

— Разумеется.

— Значит, у нас есть неплохие шансы смотаться отсюда, даже не вызвав больших подозрений, зачем и что мы тут делаем. Достаточно только дождаться исследовательского корабля и затем вместе с ним покинуть зону, чтобы добраться до, так сказать, цивилизованного мира, где можно начать торговлю нашим товаром.

— Единственное что, мы не знаем, как часто здесь бывают исследовательские команды.

— Не беда, подождем.

— Разумеется.

-Хорошо, я пошел отдыхать, а то после всех этих передряг, порядком вымотался. Следи за космосом, вдруг исследователи появятся в самое ближайшее время. Да, и еще, в случае чего, позывные нашего корабля, надеюсь, ты знаешь какие?

— Разумеется. Если нас опознали, то компьютер может сразу оповестить экипаж, что мы находимся в межзвездном розыске, и тогда в помощи нам будет отказано.

— Вот именно. Я отчалил.

Насвистывая какой-то мотивчик, Глейб отправился в свою крошечную каюту, чтобы забраться на полку и отдохнуть. Проходя по коридору, он невольно притормозил возле каюты Куди.

— Черт, а девочка-то не такая простая, как я думал. Сколько времени я с ней знаком и всегда считал, что её замкнутость и немногословность, признак характера. А оказывается, что она умеет не только отлично управляться с порученной работой, но и обладает чувствами. В разговоре с ней послышались совсем незнакомые мне интонации. Что бы это значило? Может заглянуть и побеседовать? — Он стоял напротив её двери и уже занес, было руку, чтобы постучать, но в этот момент дверь открылась и на пороге появилась Куди.

— Легка на помине, — только и смог произнести он.

— То-то икается, решила пройти на кухню за соком.

— Я не в том смысле.

— Я тоже.

— Знаешь...

— Пока нет, — ответила она, не дав ему закончить фразу.

— Вполне возможно, что нам здесь не так долго придется болтаться. Диспетчер сообщила, что сюда периодически заходят исследовательские корабли, так что мы сможем в любой момент отчалить. Что скажешь? — Он посмотрел на неё, словно давно не видел и ожидал, что она ответит, но Куди почему-то молчала. Потом неожиданно протянула руку и неуловимо резким жестом обхватила его за пояс и буквально втянула в свою каюту. Он даже не заметил, как она закрыла за ним дверь в каюту, а руки уже обвили шею, и губы приникли в жарком поцелуе к его губам. Он не видел её глаз, только ощущал сладкий вкус губ, непонятно-волнующий запах тела и понял, что просмотрел самое главное. Куди была влюблена в него и, по всей видимости, уже давно. Он силился понять, как он просмотрел это и лишь выдавил из себя:

— Куди!?

— Молчи, ты сам сказал, что исследовательский корабль может прилететь в любой момент, а значит времени у нас неизвестно сколько. А мне надоело ждать, когда ты, наконец, поймешь мое отношение к тебе, — и их губы снова сплелись в жарком поцелуе.

Глава 5

...Они стояли и смотрели, на то, что еще совсем недавно было цилиндрами, и не знали, что сказать и как объяснить все происходящее. Елизавета Львовна медленно, опираясь рукой за стену, вышла в коридор.

— Мама, ты куда?

— Я в туалет, а что случилось?

— Ничего, все в порядке. С чего ты решила?

— Мне показалось, что у тебя дрожит голос, и ты взволнована чем-то.

— Нет, тебе действительно показалось, — она проводила маму, и по инерции включила в туалете свет и прикрыла дверь. Михаил по-прежнему стоял, не зная что сказать и что предпринять, но как ни странно, страха не было. Было какое-то непонятное, необъяснимое чувство удивления и восторга по поводу происходящего. Словно с его плеч свалился какой-то груз и теперь ему не надо суетиться, прятать цилиндры, беспокоится, что у них внутри и не являются ли они каким-то сверхмощным оружием, способным уничтожить все человечество. Он просто стоял и мысли, как круги на воде расходились в воспоминаниях о прошлом, далеком и совсем близком. Он не заметил, как Елизавета Львовна вышла из туалета, и снова вернулась в комнату, прикрыв за собой дверь, после чего в коридоре стало опять темно и ничего не видно.

— Миша!

— Да.

— Ты как?

— Нормально, а ты?

— Я тоже.

— Странно.

— Что странно?

— Мне совершенно не страшно.

— Знаешь, мне почему-то тоже. Хотя должно быть наоборот. Вдруг оттуда что-то вылезло и спряталось где-то в квартире и ждет случая, чтобы на нас наброситься.

— Вряд ли. Если бы оно захотело это сделать, оно уже давно так и поступило.

— А если оно просто еще маленькое и ей надо вырасти.

— Ну да, как в фильмах про инопланетных тварей. Сначала они всегда маленькие и убегают, а потом очень быстро вырастают и начинают всех пожирать.

— Вот именно.

— Может быть и так, но мне почему-то слабо в это верится.

— Но ведь что-то внутри них было?

— Вероятно, даже, скорее всего. Только теперь, мы вряд ли об этом узнаем. И знаешь, возможно, это и к лучшему.

— Почему ты так считаешь?

— Не знаю, просто так думаю. Главное, что с нами ничего страшного не произошло. Мы не взорвались, нас не съели, мы не отравились. Одним словом, все нормально.

Михаил повернулся к Анне и, взяв её ладони в свои, тихо произнес:

— Мы живы, а это самое главное. А если с нами что-то и произошло, о чем мы не догадываемся, то это не обязательно должно быть плохое. Я так думаю.

— Пожалуй ты прав. И самое главное, что я тоже внутренне не испытываю страха. Даже удивительно, ведь я такая трусиха. Мне кажется, что если бы из цилиндра вылезла обычная мышь, я бы сразу упала в обморок.

— Еще бы, вот она наверняка могла бы быть каким-нибудь мутантом, который вырастет до гигантских размеров и будет поедать все человечество.

— Вполне возможно.

— У тебя есть еще лампочка?

— Да, сейчас достану.

Анна достала из шкафа лампочку и подала её Михаилу, стоявшему в коридоре на стуле. Он осторожно вывернул остатки цоколя и поставил новую. Щелкнул выключателем, и при свете они увидели, лежащую на полу сумку с выкатившимися из неё половинками цилиндров. Он наклонился и снова поднял одну из них. Потом прошел на кухню и присев за стол, стал внимательно её рассматривать.

— Смотри, какая странная конструкция, — произнес он, — Совершенно не понимаю, как они соединяются.

Он поднялся и принес вторую половину цилиндра.

— Видишь, нет ни резьбы, ни пазов, ни каких либо выступов или углублений, посредством которых они могли бы фиксироваться. Совершенно гладкие края и никакого намека на то, как они соединяются.

— А может они как магниты, просто притягиваются друг к другу?

— Вряд ли, — Михаил слегка потряс одну из половинок в руке, прикидывая, сколько она весит, и убежденно произнес, — Она явно из какого-то легкого сплава сделана, силумина или титана. А они не обладают магнитными свойствами

— А если попробовать их просто соединить?

Михаил взял две половинки и осторожно поднес их друг к другу, стараясь выровнять края. Однако ничего не получалось. Как только он отпускал, они распадались на две части.

— Нет, пустое, ничего не получается.

— Подожди. Дай я, — неожиданно произнесла Анна и, взяв одну из половин, внимательно осмотрела её края. Потом взяла вторую половину и, словно решая какую-то шараду, сложила их вместе и слегка повернула и опасливо положила цилиндр на стол.

— Что ты сделала?

— Ничего, просто соединила и все.

Михаил взял цилиндр. Он был целый и что самое удивительное, шва между двумя половинками невозможно было не то что нащупать, а даже увидеть, настолько плотно они были прижаты друг к другу. Он попытался их разжать, покрутить в разные стороны, но все было тщетно, половинки снова, словно бы срослись друг с другом и все попытки их разъединить были безрезультатными.

Анна улыбнулась и показала ему свои ладони, как бы говоря: — "Смотри, у меня ничего нет, я просто их соединила и все".

Михаил удивился, положил цилиндр на стол и, улыбаясь, произнес:

— Гениально просто, жаль только непонятно, как это происходит.

Они сидели и молча смотрели на цилиндр, лежащий на столе. В душе каждого из них царило смятение и вопросы, как снежный ком наслаивались друг на друга. Зачем, почему, откуда. Все они требовали ответа, но и Анна и Михаил понимали, что ответа нет, и вряд ли когда-нибудь будет. Слишком запутанным и сложным было все происходящее. Тишину неожиданно нарушил пронзительный звонок в дверь. Предчувствие, что это за ним, заставило его вздрогнуть. Анна приподнялась со стула и, подойдя к двери, спросила: — "Кто там?", при этом она заглянула в глазок. На лестничной клетке тамбура стояло двое мужчин, один из которых развернул удостоверение и приложил его к глазку таким образом, чтобы можно было прочитать. Буквы расплывались, но Анна сумела понять, что он сотрудник каких-то спецслужб и даже поняла, что его зовут Вячеслав Николаевич.

— Кто там? — шепотом произнес Михаил.

— Ты был прав. Там двое, кажется из спецслужб. Он показал свое удостоверение. Что делать будем? — так же шепотом ответила Анна.

— Думаю, что если мы не откроем, они взломают дверь, и все равно войдут.

В этот момент снова раздался звонок в дверь, и Анна отчетливо услышала голос за дверью:

— Нам просто нужно поговорить с гражданином Гориным Михаилом Леонидовичем.

Михаил встал и, схватив сумку, сунул в неё лежащие на полу две части цилиндра. Туда же положил второй и поставил сумку на холодильник, который стоял в углу на кухне.

— Открывай, они не отстанут, — произнес Михаил, стоя напротив Анны. Она повернула рычаг замка и открыла дверь. На пороге стояли двое рослых мужчин, одетых в костюмы. Тот, что показывал удостоверение, спокойно произнес:

— Вы позволите зайти и задать вам несколько вопросов?

— Простите, кому, мне или Анне Максимовне?

— Возможно вам обоим, — и он снова вынул из кармана удостоверение и протянул его Михаилу.

— Мы представляем федеральную службу разведки.

— Странно, — стараясь сохранять спокойствие, произнес Михаил, — я никогда не работал в организациях, имеющих место с государственными секретами, Анна Максимовна, насколько мне известно, тоже. Какие могут быть вопросы к нам?

Оба стояли за дверью и не предпринимали попыток, войти в квартиру, лишь спокойно смотрели на Анну и Михаила. Михаил Леонидович, вы напрасно волнуетесь. Вас ни в чем не обвиняют или подозревают, нам просто необходимо с вами поговорить относительно... Куренного Ильи Семеновича. Вы ведь знакомы с ним, не так ли?

— Совсем немного.

— Но и не отрицаете, что знаете такого?

— Он что шпион?

Воеводин усмехнулся и, сохраняя по-прежнему спокойствие, ответил:

— Нет, он просто бизнесмен. Но сейчас, как вы сами прекрасно знаете, бизнес и государственные секреты, порой соприкасаются между собой. И при том настолько близко, что становятся предметом бизнеса. Поэтому приходится иногда иметь дело с людьми, которые на первый взгляд не являются обладателями государственных секретов в чистом виде, — он сделал робкую попытку войти, переступив порог одной ногой, и потому добавил, — Так мы можем поговорить с вами, скажем на кухне. Я думаю, что это будет гораздо проще, чем вызывать вас непосредственно к нам?

— Проходите, уныло произнес Михаил и, посторонившись, пропустил их на кухню. Оба прошли и сразу же уселись за стол.

— Присаживайтесь, мы без протокола хотели бы задать несколько вопросов и все, — снова спокойно произнес Воеводин. Михаил, а следом за ним Анна нехотя сели рядом на самом углу.

— Так что вы хотели бы от меня услышать про Куренного? Я действительно ничего о его бизнесе и делах не знаю. Виделся пару раз и..., — Михаил не знал, что сказать, и вдруг сообразив, добавил, — Он обещал меня устроить на работу. Я как раз уволился с прежнего места, и знакомый свел меня с ним.

— А знакомый некто Северцев Иван Николаевич, не так ли?

— Совершенно верно.

— А его вы давно знаете?

— Кого, Северцева?

— Да.

— Да нет, недавно, совсем недавно. Не помню, где-то случайно познакомились. Я посетовал, что остался без работы. Он неожиданно принял участие помочь и буквально через день организовал встречу с Куренным.

— Где?

— В ресторане. Да, точно, в ресторане. Он меня долго выспрашивал что я и как, короче сказал, что подумает и поможет, поскольку организует новое направление и набирает людей.

— А потом вы с ним еще встречались?

— Да один раз, он еще раз уточнял какие-то вопросы, чем я занимался раньше и все. Больше я его не видел.

— А вы все это время были в Москве?

— Все это время, это в каком смысле?

— Я имею в виду последние две недели.

— А да. Хотя нет, отлучался на дачу. Точно, ездил на дачу.

— Это до или после вашего отпуска?

— Что значит до или после?

— Ну, вы ведь ездили с приятелем в отпуск на озеро.

— Я!

— Ну да, с Волиным, институтским приятелем.

— Ах с Волиным. Да, ездили на неделю, на рыбалку. Отлично провели время, отдохнули. Порыбачили.

— Так на даче вы были уже после этого?

— Да, разумеется. Я же говорю, я вскоре потерял работу. Тогда я и познакомился с Куренным.

Воеводин слегка откинулся на спинку стула. Внимательно посмотрел на Горина и спокойно произнес:

— Слушайте, Михаил Леонидович. Вы ведь прекрасно знаете, что мы могли бы вас просто задержать и доставить к нам, а вместо этого пришли, чтобы вы в спокойной, так сказать в домашней обстановке, рассказали обо всем. Нам нужно просто ваше сотрудничество. А вы хитрите и пытаетесь прикинуться, что ничего не знаете и ни в чем не участвовали.

— Я!

— Да вы. Вы ведь были по заданию Куренного на озере, не так ли?

— И что?

— И затем вместе с ним участвовали в экспедиции по извлечению контейнера со дна?

— Я!

— А после этого, когда контейнер был вскрыт, Куренной уехал вместе с грузом, а вы скрылись и, по всей видимости, не один, верно?

— Северцев погиб, — угрюмо произнес Михаил, понимая, что им все известно. Я испугался, что меня могут обвинить в причастности к его смерти. Но я клянусь, мы заблудились в лесу, и его затянуло в трясину. Это все произошло на моих глазах. Я сам чуть не погиб и лишь по счастливой случайности спасся.

— Охотно верю. И нам, весьма прискорбно, что Иван Николаевич погиб, а вас никто не собирается обвинять в его смерти. Нам нужно просто знать, что было в том контейнере?

— Так, какие-то цилиндры.

— Цилиндры?

— Ну да. Если не ошибаюсь, их было сто сорок штук. Что это, я понятия не имею. Куренной погрузил их в машину, и мы расстались. А что, контейнер все по-прежнему там?

— Да, сейчас туда выехали специалисты. Вы ведь понимаете, что это за контейнер?

— Откуда мне знать. Я только видел, как его сбросили с корабля.

— Инопланетного?

— Скорей всего. Вряд ли у нас или американцев есть такие корабли. Такую штуковину я видел только в кино. А тут, наяву.

— А Куренной на месте не пытался открыть цилиндр?

— Нет, мы их еле успели погрузить. Это ведь ваши службы за нами следили или нет?

— Нет, из другого ведомства, нас позже подключили, поэтому, когда мы приехали, остался один пустой контейнер, — в этот момент раздался звонок мобильного телефона, и Воеводин извинившись, приложил трубку к уху.

— Воеводин слушает. Да, Когда, Понятно. Нет, я сейчас как раз беседую с ним. Понял. Слушаюсь, — он закрыл верхнюю крышку, и в задумчивости положил телефон в карман.

— И все же, вам придется проехать с нами.

— Зачем, я же все вам рассказал?

— Хозяева контейнера объявились, — произнес Воеводин, посчитав, что такая информация может вызвать своего рода интерес, тем более Горин человек науки, хотя и в прошлом, а стало быть, ему наверняка захочется узнать что-то новое о пришельцах из космоса.

— Хозяева?

— Да.

— Миша, отдай им цилиндры, — тихо, но решительно произнесла Анна.

— Что? — спросил Воеводин и уставился на Анну.

Михаил приподнялся и, достав с холодильника сумку, поставил её на стол.

— Забирайте. Это два из тех ста сорока. Они внутри пусты.

— Как понять, пусты? — растерянно произнес Воеводин, совершенно не ожидавший такого поворота событий.

— Они не задолго до вашего прихода сами собой распались на две части.

— Но один целый?

— Анна соединила его, и он снова стал целым.

— А что было внутри?

— Ничего.

— Совсем ничего?

— Абсолютно. Впрочем, я не знаю, если там что и было, об этом мы вряд ли когда-нибудь узнаем. Мы сидели на кухне и пили чай, когда неожиданно в коридоре погас свет. Через несколько секунд мы увидели, что они открыты и лежат, вывалившись из сумки. Внутри ничего. Сухие полости, без какого либо намека, что внутри что-то было.

— Хорошо, собирайтесь, придется вам все же проехаться к нам. Надо обо всем серьезно еще раз поговорить.

— Хорошо, я только предупрежу маму, что уезжаем. Она слепая и потому я стараюсь её надолго одну не оставлять.

Анна ушла в комнату, но вскоре вернулась. Успев переодеться.

— Я готова, можем ехать, — без тени волнения произнесла она.

— Отлично, — все поднялись. Тот, что был с Воеводиным, взял сумку с цилиндрами, и все вышли и спустились вниз. На улице их ждала машина. Они направились на юго-запад Москвы, и минут через тридцать подъехав к большому зданию, въехали на территорию, которая прилегала к нему. Часовой проверил документы и, пропустив их, закрыл ворота. Когда машина остановились, все вышли и зашли в здание. Пройдя по длинному коридору, затем, поднявшись на лифте, они вскоре оказались в одном из просторных помещений, напоминавшее приемную большого начальника. Воеводин попросил их подождать и удалился за дверь, захватив с собой сумку с цилиндрами. Через минуту он выглянул из-за двери и пригласил Михаила и Анну зайти.

Навстречу им вышел седой, но судя по возрасту, вовсе не пожилой мужчина в костюме и протянув Михаилу руку, представился:

— Полковник Сомов Лев Максимович. Присаживайтесь, — и он любезно пригласил Михаила и Анну к столу, вдоль которого стояли многочисленные стулья, говорившие, что здесь видимо, проходят совещания сотрудников.

— Вот ведь как бывает, — неожиданно издалека начал полковник, как бы настраивая беседу на дружественный лад, — ищем, ищем контакт с инопланетянами, а вы раз, и как говорят любители шашек, и в дамках. Значит, говорите, видели их корабль, и то, как они сбросили контейнер в озеро?

Михаил несколько смутился, словно его уличили в чем-то таком, чего он не должен был делать, и словно извиняясь, ответил:

— Так получилось. Еще солнце не встало, а меня вдруг потянуло в последний раз за удочкой посидеть. Там ведь такая красота, неописуемая. А тут как назло дождь стал накрапывать. Я еще даже за зонтом сбегал. А она вдруг возьми и появись из-за леса. Я глазам своим не поверил. Вроде особо и не пили накануне, в том плане, что мол привиделось с похмелья.

А вы не можете его хоть как-то подробнее описать? Я понимаю, что вы его видели издалека, дождь шел, испуг и все прочее, но все же, что-то вы можете вспомнить, что дало вам повод не сомневаться, что это именно НЛО, а не облако причудливой формы или туман, стелющийся над озером, или, к примеру, дирижабль, неизвестно откуда прилетевший туда?

— Я понял, о чем вы спрашиваете. Да, я сразу понял, что это космический корабль. Во-первых, он был совершенно необычной формы. Диск, хотя и не совсем круглой формы. Он когда делал вираж над озером и улетел, как бы наклонился ко мне нижней плоскостью, и я отчетливо представил его очертания. Он имел контуры, как бы это вам сказать. Вот вспомнил, я тогда еще подумал, надо же прямо как из "Звездных войн" прилетел. Помните, у них корабль тоже был своего рода округлой формы. И потом, я хотя и далеко от того места, где он завис, был, но очень хорошо видел, что у него много чего похожего было, как у самолета или ракеты. Иначе говоря, не знаешь, что это торчит, но понимаешь, что это что-то нужное. Потом очень хорошо было видно, как от него контейнер отделился. И в воду не просто упал, а плавно так вошел, словно двигатель имел. Это я уже потом понял, почему, когда мы его на берег вытянули. Вы ведь сами знаете, земли-то он не касается, а висит, в воздухе, как подвешенный. Значит, гравитационные или какие-то другие двигатели имеет внутри.

— Понятно. Ну а к нам-то, почему сразу не обратились, Михаил Леонидович?

— К вам? Смеетесь. Да кто же мне в такие байки поверит. Я ведь прежде чем на Куренного вышел, во многие уфологические организации обращался. Так знаете, что меня больше всего поразило? Что меня там чуть ли не за придурка приняли. В лучшем случае, предложили по инету оставить своего рода отчет и все.

— Возможно, вы и правы. Хорошо, давайте вернемся к тому моменту, когда вы достали контейнер из озера. Как вам удалось его открыть?

— В принципе, чисто случайно. Смастерили примитивный дистанционный манипулятор и с помощью него нажали первую попавшуюся кнопку. Вот он и открылся. Может, если бы нажали другую, он бы взорвался или улетел. Трудно сказать. На наше счастье или несчастье, сейчас трудно сказать, он открылся, а там сто сорок вот таких цилиндров. Куренной увез почти все, мы с покойным Северцевым забрали восемь. Хотели все закопать, но про два забыли, они в салоне машины лежали. Когда вспомнили, уже темно было, и потому возвращаться не стали. А потом машину бросили и пешком стали выходить на шоссе. Попали в топь, вот Ивана и засосало тогда. Как еще цилиндр остался, не пойму. Пришлось оба тащить. Они, правда, не очень тяжелые, но морока с ними была еще та.

— Скажите, а почему вы сразу домой не пошли, а к Анне Максимовне отправились?

— Так ведь вы сами виноваты. Я сразу понял, что вы мной интересовались.

— Мы?

— Да вы.

Полковник переглянулся с Воеводиным и неожиданно рассмеялся.

— Может, поделитесь секретом, где мы прокололись? Для нас ведь каждый промах имеет очень важное значение на будущее.

— Так ведь в квартиру ко мне ваши люди наведывались, или нет?

— Каюсь, наши.

— Вот видите. А легенду выдумали, будто у меня сигнализация сработала и вы из вневедомственной охраны.

— Точно.

— Только вот нюанс один не учли. Охрана-то у меня стоит давно, только я ей уже два года как не пользуюсь, и деньги не плачу. А народ у нас сразу сообщает, что в округе происходит.

— Да, прокололись, нечего сказать. Придется сотрудникам звездочки с погон-то поубавить, — снова шутливо произнес Сомов.

— Разберусь, почему так получилось, Лев Максимович, — теребя усы, произнес Воеводин.

— Ладно, это я так в шутку, но ты мотай на ус, промах стопроцентный.

— Понял.

— Да, так значит, вы отправились к Анне Максимовне, поделится новостью, что нашли там инопланетный груз.

— Вроде того.

— А не страшно было, вдруг в них действительно бомба какая, вирусы заразные, или еще какая гадость?

— Да, как вам сказать. И да, и нет. Больше интерес был, а что там. Да и потом, не очень я верю, что к нам на Землю, обязательно какую-нибудь дрянь привезут.

— А вдруг? Помните как у Стругацких. Прилетели, посидели, и улетели, а нам в подарок всякий хлам оставили. Вроде как пикник устроили на обочине вселенной. Может и у нас такая же свистопляска приключилась?

— Вряд ли?

— Почему вы так считаете?

— Я все же человек технически грамотный, ученую степень имею, и достаточно долго инженерными разработками занимался. Если бы это был, как вы выразились хлам, они бы его в океан сбросили, и нет проблем. А они место выбрали, тихое, спокойное, безлюдное. И в тоже время озеро весьма глубокое. Вполне возможно, что им понадобилось либо спрятать там контейнер или это какая-то база их, куда они поставляют своим соплеменникам на земле, необходимые им вещи. Вы ведь тоже, своим людям за границей, посылочки разные отправляете, для работы, не так ли?

— С вами трудно не согласится. Весьма логически мыслите. Значит, есть предположение, что это своего рода посылки инопланетным диверсантам?

— Это я так в качестве предположения.

— Любопытно, весьма любопытно. А знаете, мы ведь того же мнения придерживаемся. И знаете, — в этот момент, на столе полковника раздался телефонный звонок. Извинившись, он поднял трубку.

— Алло, полковник Сомов. Хорошо, принесите мне первые результаты анализов, — он положил трубку на аппарат, и, оглядев сидящих за столом, произнес:

— Ну что же, за то время, что мы с вами беседуем, анализ цилиндров, в первом приближении подтвердил, что в них ничего не было до момента открытия. Никаких следов присутствия чего-либо. А вам не кажется, что это странно? — обратился он к Михаилу, — Заполнить контейнер пустыми цилиндрами и спрятать их на дне озера?

— Почему, вполне закономерно.

— Вот как. И на чем зиждутся ваши рассуждения?

— Мы исходим из того, что они сбросили контейнер с чем-то, правильно? А что, если предположить, что они привезли его для того, чтобы наоборот, наполнить какими-то образцами с Земли? Для того, чтобы разведчик что-то достал и переправил, необходимо иметь не просто банку из-под консервов, а специальный контейнер, который можно будет переправить обратно.

Полковник улыбнулся и произнес:

— Вы прямо Шерлок Холмс, рассуждаете дедуктивным методом и вдобавок, поклонник детективных фильмов про шпионов и разведчиков.

— Да, знаете ли, любитель старых отечественных фильмов. Наивные с позиций сегодняшнего дня, но мне нравится. Вроде о серьезном, а с комедийным уклоном получается, если учитывать время, когда все происходило.

Полковник промолчал, но чуть позже произнес:

— И все же, если принимать обе версии, для чего могут быть использованы эти цилиндры, возникает много вопросов.

— Простите, товарищ полковник, а могу я задать вопрос?

— Задавайте.

— Скажите, а та погоня в Москве, которая была организована за нами, преследовала цель нас задержать или вы просто следили, демонстрируя, что знаете о наших планах?

— Не совсем понял, о какой погоне идет речь?

— О той самой, когда мы возвращались с дачи Куренного в Москву.

— Нет, об этом мне ничего неизвестно.

— Выходит, кроме вас, Куренным заинтересовался кто-то еще?

— А вот это весьма интересная новость. Продолжайте, пожалуйста.

Михаил подробно рассказал полковнику о том эпизоде, когда они чудом смогли оторваться от преследовавшего их автомобиля.

— Собственно говоря, это и послужило причиной, что события начали развиваться столь форсированно, — произнес в заключение рассказа, Михаил, и добавил. — А что если, те, кто за нами гнался, каким-то образом связаны с контейнером и не хотели, чтобы мы его доставали, и потому хотели всеми силами нам помешать?

— Я сомневаюсь, — уверенным тоном произнес полковник, — Если бы они как-то были связаны с контейнером, они наверняка появились бы, когда вы его вытаскивали. Тем более что это заняло несколько дней. Кроме того, вы дважды там побывали, прежде чем приступить к подъему, и у них было достаточно времени, чтобы вам как-то помешать. Думаю, что это кто-то другой вами заинтересовался, а вот кто, было бы весьма любопытно узнать? — он о чем-то задумался и, подняв трубку телефона, попросил с кем-то его соединить, после чего дал указания быть у него на приеме в назначенное время.

— Ну что же, — полковник приподнялся со своего места, явно показывая, что беседа подошла к концу, — Весьма интересно было услышать от вас подробности, которых мы не знали. И хотел бы попросить вас на некоторое время у нас задержаться, не возражаете?

— Что значит задержаться? — осторожно спросил Михаил.

— Нет-нет, вы не волнуйтесь. Я думаю, что это будет и для вас, как бы это выразиться, успокоением что ли. Пройдете в нашем центре небольшое медицинское обследование. Все же вы контактировали с внеземными материалами и объектами. Всего пара часов и вы свободны. Не возражаете?

— Да нет, — неуверенно ответил Михаил, понимая, что спорить бессмысленно.

— Вот и замечательно. Вячеслав Николаевич, проводи наших гостей в медицинский отсек, и помоги оперативно провести все медицинские анализы, а потом, организуй поездку домой.

Это несколько успокоило Михаила и, попрощавшись, они в сопровождении капитана направились в медицинский сектор.

Комната, в которую они с Анной вошли, напоминала обычный кабинет районного терапевта. Два стола, за которыми друг напротив друга сидели врач и медсестра, кушетка с ширмой и дверь, видимо в процедурный кабинет.

— Елена Степановна, я от Сомова, — произнес капитан, пропуская вперед себя Михаила и Анну.

— Я в курсе, он только что звонил. Добрый день, пройдемте в соседнюю комнату. А вы, Вячеслав Николаевич, можете подождать или, если хотите, я вам перезвоню, когда мы закончим.

— Хорошо, — капитан повернулся и вышел из кабинета, а Анна с Михаилом прошли в открытую дверь.

Обстановка внутри процедурной была совсем иной. Это была просторная комната, в которой находилось довольно много различной медицинской техники, и судя по её внешнему виду, достаточно современной.

— Присаживайтесь. Для начала возьмем кровь на анализ.

Только сейчас Михаил обратил внимание, что в комнате находилось еще два человека, одетых в белые халаты. Возможно, это были медсестры, или специалисты, работающие на технике, которая здесь располагалась.

После того, как у него и Анны взяли анализ крови, им предложили по очереди раздеться и лечь на стол для прохождения томографического обследования.

— Правда, это лишь условно можно назвать обследованием, — произнесла Елена Степановна, включая аппаратуру.

— В каком смысле?

— Вообще-то необходимо перед подобной процедурой произвести подготовку. Поэтому мы сделаем общий анализ и посмотрим картинку в целом.

— На предмет, не поселился ли во мне "чужой"?

— Это вы о чем? — спросила она, видимо не поняв, на что он намекает.

— Нет, это я так в шутку.

— Понятно. Лежите спокойно, это займет минут тридцать, возможно больше.

Затем то же самое проделали с Анной. После чего их подвергли еще каким-то процедурам, с помощью которых у них зачем-то взяли воздух, выдыхаемый из легких, мазок из горла и еще, что Михаил делал впервые в жизни и даже не стал спрашивать для чего это и что именно можно узнать, если тебе на палец одевают прищепку и потом ты добрых полчаса лежишь и тебя тестируют, записывая твои ответы на компьютере.

Наконец, Елена Степановна сказала, что их мучения закончены и позвонила Воеводину. Тот вскоре появился и, проводив во двор, пожелал всего доброго, усадил в машину, и дал водителю указание отвезти обратно домой.

Пока они ехали в машине, Михаил и Анна молчали. И только когда, Михаил захлопнул за вышедшей Анной дверь, и машина отъехала, Анна произнесла:

— Ну, вот мы и дома. Я же говорила, что ничего страшного не будет. Они сами ничего толком не знают, и им сейчас важна любая информация.

— Пожалуй ты права. Я вот только одного не могу понять, кто же тогда нас тогда преследовал? — спросил Михаил, входя вслед за Анной, в подъезд.

— Возможно, это были какие-нибудь конкуренты? Куренной ведь бизнесмен. Что-то узнали, вот и хотели первыми добраться до контейнера.

— Скорей всего, — Михаил ждал, когда погаснет лампочка, чтобы вызвать лифт. Кабина опустилась на первый этаж, и двери открылись. Двое мужчин вышли из неё и в тот момент, когда Анна и Михаил стали входить в неё, произошло неожиданное. Мужчины снова вошли в кабину, и один из них достав что-то из кармана, брызнул в лицо Михаилу какую-то жидкость. От боли Михаил схватился руками за лицо и лишь успел крикнуть: — "Анна!", и тут же потерял сознание.

Он очнулся и понял, что связан и лежит на полу в комнате. В голове стоял шум, но он уже стал понимать, что происходит. Послышались голоса.

— Ну что, скоро он очнется?

— Скоро. Уже прошло достаточно много времени и действие препарата должно закончится.

— Он жив?

— Не волнуйся, жив.

— А подружка его?

— И та тоже. Оба скоро очухаются.

— Хорошо, как только придет в себя, позовешь, я буду внизу.

— Хорошо.

Михаил услышал, как кто-то стал спускаться по лестницы. Было слышно, как под ним слегка поскрипывают ступени. Тот что остался, подошел и ногой слегка пнул его, проверяя, не пришел ли он в чувства. Михаил притворился, что не почувствовал, и продолжал молча делать вид, что спит. Мужчина отошел и, по всей видимости, расположился где-то поблизости и включил телевизор.

— Где я, и кто эти люди? Возможно это те самые, которые преследовали нас. Значит, они все же выследили и ждали, когда я появлюсь у Анны. Как она? — Видимо притворяться спящим и дальше бессмысленно. Если бы они хотели, они просто убили бы нас. Но что им нужно?

Михаил издал стон, чтобы привлечь мужика, который остался с ним в комнате. Так и произошло. Тот тут же подошел и, наклонившись, спросил:

— Ну что, очухался?

— Кто вы?

— Не твое собачье дело. Тут мы задаем вопросы, а твое дело на них отвечать, понял?

— Понял, — стараясь казаться еще полусонным, произнес Михаил, — что с Анной?

— Не боись, вон рядом лежит, скоро, как и ты придет в себя, — он отошел куда-то в сторону и крикнул, — Тёрый, подымайся, один очухался.

Михаил услышал, как тот, кого мужчина назвал Тёрым, крикнул снизу: — "Слышу, сейчас поднимусь".

Снова заскрипели половицы и поднявшийся произнес:

— Чего ждешь, усади его на стул.

Михаила подняли и усадили на стул. Руки оставались связанными за спиной, отчего сидеть было крайне неудобно. Он огляделся и увидел, что Анна лежала неподалеку на ковре. Судя по отделке комнаты, они были на даче. Все стены были обиты вагонкой, а посреди комнаты проходила кирпичная кладка, судя по всему, труба печи или камина.

— Ну как, говорить можешь? — произнес Тёрый.

— Да, кто вы?

— Друзья, — отрывисто произнес Тёрый, и криво улыбнулся, — Ты лучше поменьше задавай вопросов, а отвечай, а то ...

— Убьете?

— А хотя бы. Что, не страшно?

— Это только дуракам бывает не страшно.

— Вот это верно. В правильном направлении мыслишь, а стало быть, если ответишь на все вопросы, останешься в живых. Понял?

— Да.

— О каком контейнере шла речь, когда вы виделись с Куренным?

— Так и есть, конкуренты Куренного по бизнесу или бандиты, которые его опекают, — решил про себя Михаил и понял, что с такими лучше не темнить, убьют и глазом не моргнут.

— Инопланетяне сбросили в озеро контейнер, и Куренной решил достать его и выяснить что в нем...

Михаил не успел договорить фразу до конца, как последовал удар в грудь. Дыхание перехватило и он, как рыба, выброшенная на берег, раскрыв рот пытался набрать в легкие воздуха, которого не хватало.

— Не бейте его, он правду говорит, — услышал он голос Анны, которая пришла в себя и видимо увидела, как парень нанес ему удар.

— Молчи сучка, а то привяжем вон к тому столбу и так тебя разукрасим, пока он не скажет правду, что ты отсюда инвалидом выйдешь.

— Первой группы, — добавил второй, и рассмеялся.

— Повторяю еще раз, о каком контейнере шла речь?

— Поймите, я совершенно не знаю, каким бизнесом занимается Куренной. Месяц назад или чуть больше, я отдыхал на озере и стал свидетелем прилета космического корабля. Не знаю, инопланетный он, или может, китайцы его смастерили, только он на моих глазах сбросил в озеро контейнер. Я случайно через знакомого вышел на Куренного и предложил ему этим заняться. Возможно, он решил, что на этом можно хорошо заработать, дважды посылал меня на место, чтобы я привез доказательство, что я его не обманываю. А неделю назад, мы отправились туда и достали контейнер. Это действительно инопланетная вещь, артефакт.

— Чего?

— Искусственное образование, непонятного назначения. Короче, хотите, верьте, хотите, нет, но это, правда, потому что сейчас этим активно занимается федеральная служба разведки. Нас только что допрашивали.

Незнакомцы переглянулись и Тёрый, все еще сомневаясь, в правдивости слов Михаила, спросил:

— Значит, легенду разработали, что контейнер, это гостинец из космоса? Лихо закрутили. А если я тебя или лучше твою бабу утюжком поглажу, вдруг какие еще подробности всплывут? Как ты на это смотришь?

— Чего проще проверить, что я говорю правду. Координаты озера я вам дам. Правда, я не знаю, сможете ли вы туда добраться, думаю, что вся местность отцеплена спецчастями. Контейнер на берегу висит в воздухе.

— Что, значит, висит в воздухе?

— То и значит. Откуда мне знать, — Михаил посмотрел на Тёрого и понял, что тот мучительно думает, что ему делать. Слишком неправдоподобную информацию он услышал, а главное, ничем не подтвержденную, и потому Михаил решил рассказать про содержимое контейнера.

— Мы открыли контейнер. В нем лежали какие-то цилиндры. Их было много, сто с лишним штук. Куренной перенес их в тягач и уехал со своими людьми, а нас кинул, хотя обещал, что заплатит за находку. Я еле добрался до Москвы, а мой приятель погиб, утонув в болоте.

— А что было в цилиндрах?

— Не знаю, вскрывать на месте Куренной не стал, да и время поджимало. В тот момент, когда мы грузили, появился вертолет. За нами следили, и потому Куренной спешно уехал.

— Так, стало быть, контейнер он увез?

— Нет, контейнер остался на берегу, а вот содержимое увез.

— Угу, интересно, очень интересно, Вот что, Маркон, ты побудь с ними, а я пойду, звякну. Узнаю, что с ними делать.

Тёрый быстро спустился вниз, и было слышно, как он с кем-то разговаривает по сотовому телефону. Были слышны лишь отдельные слова, но, судя по всему, тот докладывал о том, что узнал только что и получал указания, что делать с ними. Через пару минут Тёрый поднялся. В руках он продолжал держать телефон. Глядя на Михаила, он произнес, прищурив глаза:

— Ну, смотри, если хоть полслова соврал, тебе хана, понял?

— Мне нет смысла врать. Бизнес, это не моя профессия, а влезать в ваши разборки и быть крайним, я не желаю. Я рассказал все как есть. А вот Куренному не завидую. Теперь за ним помимо вас, еще и федералы гоняются, и вполне возможно, еще кое-кто присоединится...

— Кого ты имеешь в виду?

— Хозяев контейнера.

— С чего ты решил?

— С того, что, допрашивая меня, они обмолвились, что хозяева контейнера объявились.

— Вот как?

— Так что у Куренного очень много будет проблем, прежде чем он успеет принять решение как быть и что делать с цилиндрами.

— Ладно, нам лишние трупы не нужны, так что вот, глотни таблеточку, и ты тоже, — и он кинул Анне и Михаилу по таблетке, — Выкинем вас по дороге к Москве, дальше сами доберетесь. Если про нас сболтнете кому, сами знаете, понял?

— Да.

— А раз понял, давай. И ты тоже, чего глаза вылупила...

Михаил вновь очнулся оттого, что почувствовал, как его кто-то трясет за плечо. Это Анна пыталась привести его в чувства.

— Мишенька, просыпайся, слышишь меня?

— Да, сейчас, — сквозь сон, промычал он, пытаясь открыть слипающиеся веки. Он приподнялся и на автопилоте, сел, пытаясь рукой нащупать точку опору, чтобы подняться.

— Ну просыпайся, пожалуйста, — снова услышал он, плачущий голос Анны, и в ту же секунду вспомнил все, что произошло с ними накануне. Он открыл глаза и встряхнул головой, отгоняя сонливость от таблетки, которую ему дали.

— Где мы?

— Не знаю, видимо нас выбросили, как и сказали, где-то около шоссе по дороге в Москву. Я слышу рядом едут машины. Подняться сможешь?

— Да, наверное, — Михаил встал, и они с Анной пошли за звук машин к шоссе. Машинально он сунул руку в карман, пальцы нащупали несколько купюр и он понял, что им есть чем расплатиться, чтобы добраться до дома.

Когда они вышли на шоссе, трудно было определить, в каком направлении им ехать, поэтому он поднял руку и остановил первую попавшуюся машину. Оказалось, что они находятся на Щелковском шоссе, а до Москвы в противоположную сторону. Перейдя на другую сторону дороги, Михаил стал снова ловить попутку.

Когда они на перекладных добрались до дома, на часах уже было двенадцать ночи. Усталые, они ввалились в Анину квартиру. Елизавета Львовна не спала. Анна успокоила её, сказав, что они неожиданно пошли в кино и не смогли предупредить её по телефону, что задержатся. Пожелав ей доброй ночи, она вернулась на кухню и присела рядом с Михаилом. Он нежно обнял её и услышал, как она заплакала.

— Знаешь, я всегда думала, что такое, бывает только в кино. Ведь мы с тобой простые люди, разве с нами может произойти такое?

— Может. Со всеми когда-нибудь происходит то, о чем человек даже не предполагает. Ведь те, с кем что-то случается, тоже простые, как и мы люди.

— Ты так считаешь? — всхлипывая, спросила Анна.

— Да. И знаешь, прости, что я тебя во все это впутал. Я никогда...

— Молчи, и не говори так больше никогда. Твоя жизнь и моя, как две половинки.

Он обнял её и, прижав к себе, нежно поцеловал. Перенесенные волнения дня с лихвой окупились теми словами, которые он только что услышал. Возможно, именно их он ждал все эти годы, и потому так радостно было на душе, и потому тревоги и страхи вдруг отошли прочь, словно их не было. Он провел рукой по её волосам и всматриваясь в её глаза. Она ответила тем же. Они целовались при свете звезд, которые ярко сияли сквозь оконное стекло кухни и верили, что все плохое миновало и теперь в их мир вошло счастье и покой...

Глава 6

Глейб лежал на узкой койке, а рядом, закинув ногу на него, покоилась Куди. Рукой он крепко обнимал её за талию. И хотя они уже дважды за последний час соединялись в объятиях и огонь страсти, заставлял их тела ритмично двигаться, а затем замирать в экстазе сексуального блаженства, он все еще не верил, что это на самом деле. Ему так и хотелось скинуть с глаз виртуальные очки и, бросив их на панель управления, откинуться в блаженной истоме. Но Куди была рядом и её реальность была несравнимо выше любой, самой совершенной виртуальной картинки. Он опустил руку чуть ниже и, обхватив ладонью её ягодицу, слегка сжал. Он чувствовал упругость её кожи, аромат волос, и ему даже нравилось, что они, спадая с её головы, падают ему на лицо.

— Кто бы мог подумать еще пару недель назад, что он будет лежать с ней в одной постели, обнимать её мускулистое, и в тоже время, такое нежное тело, а она будет совсем не такой, какой он знал её, а ласковой и любящей, словно кошка. Хотелось бить себя кулаками в грудь и кричать, что жизнь снова преподносит ему очередной подарок, которого он совсем не ждал, но ничего лучшего, он даже представить себе не мог.

— Говорит диспетчер, есть сообщение для капитана корабля, — раздался вкрадчивый голос компьютера. И хотя вряд ли в нем можно было услышать интонации, Глейбу показалось, что он уловил некий подтекст в её голосе и потому подумал:

— Черт, ведь ей всегда известно кто из членов команды, где находится на корабле. Интересно, что она подумала, обнаружив, что я опять в каюте Куди?

— Командир слушает, — произнес он, поднимаясь с постели.

— Получен сигнал с местонахождения контейнера. Он изменил его.

— Что значит изменил?

— Это означает, что контейнер каким-то образом покинул свое местоположение и переместился.

— Не понимаю, как контейнер может переме... Ты хочешь сказать, что его обнаружили и пытаются с ним что-то сделать?

— Не исключено, но необходимо проверить, в чем дело.

— Так чего же ты ждешь, немедленно возьми курс на ближнюю орбиту Земли, чтобы можно было выяснить, что там происходит.

— Жду команды на снижение.

— Действуй, — решительно произнес Глейб, и стал лихорадочно одеваться.

— Ты думаешь, его кто-то обнаружил и пытается его достать? — спросила Куди, продолжая лежать на постели, облокотившись о ладонь.

— Не знаю. Надо проверить. Вот тебе и примитивная планета. Кроме нас, сюда вот уже, сколько времени никто не прилетал, значит кроме местных аборигенов, сделать это никто не мог.

Куди поднялась, и Глейб скосил взгляд в её сторону. Она стояла нагая, словно дразнила его, показывая свои идеальные пропорции, мускулистое и вместе с тем женственное тело. Он ласково шлепнул её по ягодице и, поцеловав, произнес:

— Не думаю, что с контейнером что-то серьезное. Даже если они его вытащат, вряд ли откроют. У них мозгов не хватит на это, а рисковать нажимать произвольно тут или иную кнопку, они не решаться. В конце концов, они не должны быть такими тупыми, чтобы не понимать, что кнопки не просто так там имеются, а служат для определенных целей.

— Хорошо, если бы это было так. А что если любопытство возьмет верх, и они нажмут одну из них?

— В таком случае, я им не завидую, — рассмеялся Глейб, — выбор у них не такой и большой, и все же шансов открыть у них гораздо меньше, чем выключить, к примеру, гравитационные ускорители.

Куди оделась, и они вдвоем отправились в командирский отсек. По пути, Глейб пригласил к себе Маркуди:

— Не исключено, что нам придется сделать внеплановый спуск на Землю.

Как только они вошли, диспетчер оповестил, что они выходят в зону сканирования. На экране появилась картинка озера. Его очертания в ореоле леса не позволяли точно выяснить, что происходит на берегу, и потому Глейб попросил сделать максимально возможное приближение и включить все виды сканирования, чтобы точно определить, что происходит. Как только поступила команда, диспетчер сразу выдал первые данные:

— Контейнер на берегу. Наблюдается несколько человек, судя по данным биологической телеметрии — земляне. Количество, уточняю. Несколько транспортных средств. Вероятность того, что это специальная группа, занимающаяся подъемом контейнера со дна озера девяносто восемь процентов.

Маркуди присвистнул, а Глейб выругался и добавил:

— Твою мать, кто бы мог подумать, что эти безмозглые кретины каким-то образом пронюхают про наш контейнер. Ты же сказала, что нас засекли, когда мы уже ушли достаточно далеко от озера?

— Да, но я просчитала позже, что есть определенная доля вероятности, что они могли по глиссаде определить место старта с поверхности. Разброс большой, но они могли провести аэросъемку местности и сделать зондирования мест, наиболее приемлемых для посадки.

— Так какого же ... ты молчала?

— Вероятность меньше десяти процентов. Учитывая их технические возможности и ряд факторов, определяющих наш визит на Землю, я ...

— Понятно, ты не учла, что земляне окажутся столь дотошными в связи с нашим прилетом, и не примут во внимание, что у них меньше десяти процентов на успех, — язвительно произнес Глейб.

— Есть еще одно обоснование.

— Какое еще?

— Возможно, что кто-то стал свидетелем нашего приземления и наблюдал за этим, что стало причиной обнаружения контейнера.

— Только, этого еще не хватало. Ты же сказала, что озеро безлюдное на десятки единиц вокруг.

— Да, но это не означает фактора единичного присутствия человека.

— Час от часу не легче. Так там был кто-то в момент сброса или нет?

— Затрудняюсь ответить.

— Что значит затрудняюсь. Ты провела сканирование местности на предмет биологической активности непосредственно перед сбросом?

— Да, то есть, нет.

— Это что-то новенькое. Так да или нет?

— Датчики зафиксировали некоторую биологическую активность, но потом она исчезла.

— Это как понимать?

— Возможно, была экранировка или какая-то другая причина. Кроме того, в окрестностях достаточно большое количество теплокровных животных, которые имеют весьма схожие биологические параметры с человеком. Я решила, что это одно из них.

— Оказывается не только человек может совершать глупости, но и компьютер, — гневно произнес Глейб, — Надо было провести дополнительное сканирование, чтобы удостовериться наверняка.

— Возможно, программа принятия решения в данном случае проигнорировала данный фактор и не посчитала нужным сделать дополнительный замер, к тому же, анализ записи, сделанной в тот момент, действительно показывают на весьма слабый источник сигнала. Так что я вполне могу ошибаться и делаю лишь предположение в связи с происшедшим.

— Конечно, оправдываться легче всего. Так, что нам можно предпринять в связи с создавшейся ситуацией?

— На данном этапе, предлагаю вести визуальное наблюдение, а дальше решать по мере развития событий.

— М да, — пробурчал Глейб, — не слишком-то впечатляющее предложение. Нет, пожалуй, мы все же поближе посмотрим, что там творится с нашим контейнером. Маркуди, выходи на стационарную орбиту на самую малую высоту.

— Без проблем.

Корабль сделал рывок вниз и устремился к Земле. Вскоре он расположился так, что данные, поступающие на компьютер, позволяли достаточно хорошо наблюдать за всем происходящим. Однако то, что они увидели, заставило Глейба грохнуть кулаком по ручке кресло и грубо выругаться. И было от чего. Контейнер был непостижимым образом вскрыт и копошащиеся вокруг него люди, полным ходом занимались перегрузкой цилиндров в находящийся поблизости автотранспорт.

— Как видишь, им снова повезло, — заметила Куди.

— Нет, я просто не верю своим глазам. Мало того, что они нашли его, подняли, так еще и сумели открыть. Это просто фантастика какая-то, или фактор невезения.

— Невезения для нас, а для них наоборот.

— Главное, что они не понимают, с чем имеют дело. Эти цилиндры не представляют для них никакой ценности. Лучше бы забрали контейнер. По крайней мере, могли бы узнать принцип работы гравитационной установки и навсегда отказаться от своих телег на колесах.

Маркуди рассмеялся, но тут же осекся, увидев гневный взгляд командира, поэтому спросил:

— Что делать будем? Может, пугнем их. Одним нашим появлением думаю, мы сможем заставить их все побросать и свалить оттуда.

— Пожалуй, это единственное, что мы в состоянии сейчас предпринять, не отдавать же им наш груз просто так, глядя, как они его тащат у нас из-под носа. Выходи на малой скорости прямо на озеро.

Маркуди взял управление на себя и, заложив параметры снижения, направил корабль вниз. В этот момент раздался голос диспетчера:

— Входим в зону локации. Нас засекли, ставлю систему защиты, однако происходит визуальный контакт.

— Какой еще к черту визуальный контакт? — произнес Глейб, хмурясь всё больше и больше.

— Наблюдаю шесть кораблей, именуемых самолеты, а так же вертолеты землян. Двигаются тем же курсом, что и мы. Точка соприкосновения два, семь, один. Рекомендую уклониться от соприкосновения.

— Нам что следует их опасаться?

— Три корабля делают маневр для сближения с нами. Сканирование показывает, что осуществляется система наведения на цель.

— Проклятье, они что, и в самом деле могут начать стрельбу?

— Полагаю, что да. Есть захват цели, беру управление на себя, провожу маневр уклонения.

— А защита? — только и успел выкрикнуть Глейб, но в этот момент, корабль сделал пике, и полной скорости заложил вираж, после чего начал снова набирать высоту. Благодаря маневренности, он сменил траекторию таким образом, что земные летательные аппараты были попросту бессильны провести подобный трюк на таких скоростях. Однако они не прекратили преследования, и теперь все шесть самолетов начали одновременно с разных позиций преследовать космический корабль.

— Нас снова атакуют. Рекомендую уйти за границу их досягаемости, в противном случае, они примут решение атаковать и начнут стрельбу.

— Нам это чем-то грозит?

— Да, энергетический щит на больших скоростях может не обеспечить надежной защиты от их ракет. Кроме того, неизвестно, каким оружием оснащены их летательные аппараты.

— Не ядерными же?

— Не исключаю.

— Хорошо. Уходим из зоны и продолжаем наблюдение.

Корабль ушел в стратосферу и снова занял выжидательную позицию, наблюдая с высоты что происходит внизу.

Между тем события разворачивались таким образом, что пока они уходили от погони, погрузка цилиндров была закончена и транспорт, куда они были погружены, стал удаляться от озера. Спустя некоторое время, вблизи контейнера опустился вертолет, за ним второй.

Куди скосила взгляд и увидела, каким мрачным стало лицо Глейба. Он лихорадочно размышлял, что предпринять. Она понимала, что он никак не может решиться на что-то. Между тем машина с цилиндрами все дальше и дальше удалялась от озера. На Земле стремительно наступала ночь и видимость, несмотря на технику, уменьшилась.

— Вот что, мы слишком рисковали, чтобы так просто расстаться со своим грузом, да еще не где-нибудь, а в этой дыре, под названием Земля. Диспетчер, рассчитать курс таким образом, чтобы, как только телега землян окажется на открытой местности, направляй корабль на посадку. Моторы у них сами собой заглохнут, а вот чтобы вывести людей из строя, включи ионизированный щит. Это сразу вырубит их, а заодно обеспечит нашу защиту. Диспетчеру дать команду на подрыв контейнера. Раз он пустой, нет нужды оставлять на этой дурацкой планете следы развитой цивилизации, а то они чего доброго, начнут воевать во всей галактике. Команде приготовится для ручного приема груза. Всем авральный режим работы, включая меня, и кстати, где черт возьми Вирунд прохлаждается?

Колонна из трех машин, включая джип, на котором ехал впереди Куренной, удалилась от озера на несколько десятков километров. Виталий, сидел рядом с водителем и выступал в роли штурмана. Держа карту перед собой, он непрерывно давал указания, куда поворачивать. Местность была сильно пересеченная, а они стремились уехать подальше от озера и в то же время не выехать раньше времени на шоссе, где их могли быстро засечь.

— Сейчас сворачивай направо, едем примерно километров пять, пока не переедем через небольшую речку, судя по карте, а потом дорога уходит левее...

— Не спеши, доедем, тогда скажешь. Черт, темно уже, а дорога даже для джипа не подарок. Сплошные ямы.

Куренной обернулся и проверил, идут ли оба грузовика за ними.

— Далеко отъехали? — спросил он водителя.

— Почти двадцать километром отмахали.

— Это хорошо. Чем больше будем петлять, тем больше шансов, что в такую темень они нас не найдут. А за ночь мы успеем до места добраться.

Мотор надрывно гудел, выбираясь из очередной ямы, заполненной грязью.

— Прямо сафари Париж-Дакар, — произнес Николай, нажимая на педаль газа.

— Это точно, только там пески, а тут грязь по колено, — заметил Виталий, вглядываясь в темноту дороги.

Они проехали еще несколько километров, и вскоре показался мост.

— Выдержит? — спросил Куренной.

— Нас-то выдержит, а вот грузовики, черт его знает. Сейчас подъедем поближе, посмотрим. Отсюда ничего не видно.

Машина выскочила из леса, и они оказались на открытой местности. Впереди, в метрах тридцати в свете фар виднелся мост и на покосившейся табличке, название речки. Дальше виднелась дорога, поворачивающая снова в сторону леса. В этот момент мотор джипа неожиданно изменил обороты и заглох.

— Ты чего так далеко от моста остановился? — произнес Виталий, но в этот момент, фары погасли и они окунулись во мрак ночи.

— Что-то случилось? — спросил Куренной, обращаясь к Николаю.

— Сам не пойму. Вроде все работало, а такое впечатление, как будто провод от аккумулятора отошел и в момент все обесточилось.

— Так выйди, посмотри, в чем дело.

Николай вместе с Виталием вышли из машины и, приподняв капот, стали выяснять в чем дело. Куренной сидел на заднем сиденье, и вдруг обернулся, словно почувствовал неладное. И сразу ощутил, как пот от испуга в момент выступил на теле. Ехавшие позади грузовики почему-то тоже погасили фары.

— Это не к добру, — подумал он, и, открыв дверь, собрался выйти из машины. Однако в этот момент он почувствовал, как его словно обдало потоком не то ветра, не то непонятным излучением, но он начал терять сознание, и уже падая на землю, отчетливо увидел на фоне ночного неба, как огромная тень скользнула вниз, заслонив собой звезды и стала опускаться все ниже, заслоняя собой пространство вокруг, отчего тьма становилась еще более непроглядной.

Глейб смотрел на небольшой экран, который был прикреплен на рукаве. Он вместе с остальными стоял в шлюзовой, в ожидании, когда корабль осуществит посадку. На экране были отчетливо видны три машины, колонной ехавшие друг за другом. Рядом с первой машиной лежало трое людей, водитель грузовика, ехавшего за первой машиной, так же лежал на земле. Он как раз приоткрыл дверь, чтобы узнать что случилось, когда последовало включение щита. Корабль завис в метре от земли, и диспетчер включила автоматику открывания шлюза. Они по очереди спрыгнули на землю.

— Почти как дома, — произнес Вирунд, держа в руках скраб.

— Быстро выясняем, где цилиндры и за работу, — произнес Глейб. В свете подсветки, которая была включена на корабле, машины стоящие на дороге были хорошо видны и все четверо бегом направились к ним. Хотя Глейбу, как и всем остальным, хотелось взглянуть на внешность обитателей планеты, он еще на подходе к автомобилю, произнес:

— Когда закончим, посмотрим на местных туземцев, а пока живо за работу.

Как он и предполагал, цилиндры были во второй машине. Он приказал диспетчеру расположить корабль таким образом, чтобы шлюз оказался максимально близко к заднему борту грузовика. Тогда можно быстро начать переброску груза на корабль. Команда была моментально выполнена и работа закипела. В быстром темпе они передавали цилиндры друг другу, а Глейб клал их прямо на пол шлюзовой камеры. Как только работа была закончена, он вытер рукой пот со лба и спросил:

— Кто сколько насчитал?

— Сто тридцать два, — утвердительно ответила Куди.

— Похоже, — пробасил Маркуди.

— А я, если честно, на сотне сбился, — заявил Вирунд.

— Проклятье. Не хватает восьми штук. Так, быстро проверить обе телеги, возможно, они там.

Однако поиск ничего не дал. К тому же, в этот момент Глейб услышал голос диспетчера.

— Предлагаю немедленно покинуть зону высадки. Наблюдаю появление низколетящих целей в нашем направлении. Дистанция двести, подлетное время две шестых.

— Всем быстро на корабль, — произнес Глейб.

Они запрыгнули в шлюз, и как только он закрылся, Глейб дал команду стартовать и уходить на орбиту.

— А как же остальные цилиндры? — спросил Вирунд.

— Забудь. Главное, что мы смогли большую часть забрать.

— Внимание, опасность! Повторяю, внимание опасность! Всей команде срочно занять свои места. Наблюдаю воздушную атаку, для маневра потребуется ускорение, для чего всему экипажу необходимо срочно занять посадочные места в кабине управления кораблем.

— Не мешкай, и сделай все, чтобы они нас не достали, — произнес Глейб, — Всем живо на пол, все равно не успеем добежать до поста управления.

Все кинулись на пол и схватились руками кто за что. Корабль сделал вираж, потом другой. Цилиндры катались по полу, стукаясь друг с другом, задевая лежащих на полу.

— Ну что там? — прокричал Глейб.

— Нас атакуют с двух курсов.

— Поставь защиту на максимальный уровень и как можно быстрее уходи из зоны действия их ракет.

— Я так и сделала.

Корабль набирал скорость и, по всей видимости, уходил от преследования, однако в тот момент, когда казалось, что все обошлось, снова раздался голос диспетчера:

— Корабль атакован с орбиты. Нарушен баланс энергетического удержания силового поля экрана защиты. Задействую второй контур энергетики корабля.

Пауза и через секунду снова:

— Повторный удар с орбиты. Щит снят, мы находимся на дистанции удара.

— Какого еще удара. Ничего не понимаю. Кто по нам стреляет с орбиты?

— По всей видимости, они задействовали один из военных спутников. Нанесён удар с орбиты с использованием импульсного оружия. Если они сумеют произвести атаку...

В этот момент раздался взрыв и последнее, что успел запомнить Глейб, это огненный вихрь, который стремительно летел в их сторону со стороны коридора, ведущего внутрь корабля.

— Докладывает восьмой. Цель поражена. Повторяю. Цель поражена.

— Я первый. Приказа на поражение не было.

— Я восьмой. Весь боекомплект на борту. Поражение цели не производил.

— Я пятый. Подтверждаю, весь боекомплект на борту.

— Я четвертый... Я второй...

— Всем срочно прибыть на базу. Отбой тревоги.

— Алло. Докладывает полковник Ливада. Преследуемая цель ушла из зоны действия наших истребителей, однако на высоте сорока шести километров взорвалась по не известным причинам. Так точно, — полковник положил трубку и, потеребив усы, устало сел на стул. Ну и денек выдался сегодня. Второй раз за последний месяц он поднимал эскадрилью в воздух по причине появления в их воздушном пространстве неопознанного объекта. А теперь вдобавок тот взорвался, а стало быть, ждать проверки из министерства, а это ничего хорошего не сулило.

Глава 7

— Докладывает Зубов. Мы на месте. Контейнер находится на берегу озера. Произвожу охрану местности, жду подкрепления для полной изоляции.

— Понял вас, Геннадий Трофимович. Вылетаю через два часа. Постарайся провести маскировку объекта.

— Вас понял товарищ, полковник.

Зубов положил трубку полевой рации и вглядываясь в темноту ночи, пытался понять, что же в конце концов произошло за последние несколько часов. Неужели и в самом деле он стал свидетелем настоящего контакта с внеземной цивилизацией, или это в очередной раз происки зарубежных спецслужб, по-прежнему активно работающих в России? Он отдал распоряжение сотрудникам, прилетевшим с ним на вертолете, и те начали, используя имеющиеся в наличии средства, укрыть контейнер для того, чтобы его не было видно с воздуха. Между тем он присел и закурил. Сделав затяжку, мысленно вернулся назад, когда только пришел на службу в разведку.

Он уже без малого двенадцать лет служил в разведке под началом полковника Сомова. Работу, которую он выбрал для себя после окончания физико-технического института, удивила всех его друзей и знакомых. Молодой, подающий надежды ученый, отлично окончивший институт, и имевший перспективы получить работу за рубежом, неожиданно подает документы в разведку. Правда, Геннадий не говорил никому, что еще, будучи на пятом курсе, ему предложили работу в разведке и дали время подумать до окончания института. Но когда он защитил диплом, решение было принято и надо сказать, он никогда не жалел, что связал свою судьбу с этой организацией. Да, возможно, окажись он за границей, получал бы в десятки раз больше, и давно защитил бы диссертацию, но жизнь распорядилась иначе, и он ни о чем не жалел. Как он однажды признался самому себе, он по-прежнему оставался пацаном, который мечтал ловить шпионов и диверсантов, оставаясь в тени и называя себя бойцом невидимого фронта.

Это выглядело мальчишеством, но ему нравилось это и, получив к тридцати двум годам звание майора, он так и не привык к кабинетной работе. Его тянуло туда, где надо было следить, искать, найти и обезвредить врага. А их, несмотря на то, что страна сильно изменилась, и стала на рельсы капитализма, как и большинство стран мира, по-прежнему оставалось очень много. Впрочем, это и понятно. Если раньше, все усилия шпионов и диверсантов были сосредоточены вокруг военных и стратегических объектов, то в новых условиях, пристальным вниманием спецслужб других государств стало другое. Научно-технические разработки, ключевые фигуры в политике, экономике, науке. Сбор сведений и компромата, вот что интересовало их в первую очередь. А сами шпионы, как были, так и остались, но благодаря технике, которая стремительно развивается, их работа стала настолько завуалированной, что по сути, шла незримая борьба технического прогресса. Создание одних устройств, для обнаружения других, защита информации и наоборот способы её прочтения путем взлома хитроумной защиты. Вот почему в их подразделении большинство сотрудников, были специалистами в области высоких технологий, включая компьютерную, электронную и прочую технику. Разведка поднялась на неизмеримо более высокий уровень и по праву стала ареной противостояния интеллекта с использованием самых современных средств науки и техники.

Когда несколько недель назад они получили данные, о появлении в районе Новгородской области неопознанного летающего объекта, этому особенно не придали значения. Сигналы о появлении НЛО в различных частях страны передавались в их отдел достаточно часто, но практически все они, оказывались беспочвенными. Атмосферные явления, обломки падающих частей при запуске ракет, метеорологические зонды и прочее, являлось причиной, по которой то или иное явление принималось за НЛО. Вот и в этот раз, полученным данным не придали особо большого значения. Однако совсем скоро события вокруг данного эпизода, неожиданно стали развиваться совсем иначе, чем обычно.

Спустя два дня, после того, как поступили первые данные, из отдела космических исследований пришло донесение, что спутники засекли объект, который вращается на высокой орбите вокруг земли и после тщательных исследований, есть предположение, что это искусственный объект, и вполне возможно космический корабль. Его удаленность от земли, около пяти тысяч километров. На столь удаленных от Земли орбитах, корабли не вращаются. Вслед за этим, поступили дополнительные данные из аналитического отдела, который совместно с космосом, как обычно называли сравнительно недавно созданное подразделение космической разведки, установило, что анализ траектории полета обнаруженного в районе Новгородской области объекта, дает основание полагать, что он достаточно близко мог находиться какое-то время над поверхностью Земли, а возможно и совершить посадку. Зона посадки была определена и составляла чуть более трех тысяч квадратных километров. Немедленно была дана команда развернуть спутниковую систему для прочесывания данной местности на предмет обнаружения возможных аномалий на данной территории. И снова наступило затишье, так как большинство посчитало, что это не даст никаких результатов.

Прошло еще несколько дней и снова происшествие в Новгородской области, дали о себе знать, но теперь уже совсем с другой стороны. На этот раз, местом возможного появления НЛО, заинтересовались... американцы. Это выяснилось после того, как космос сообщил, что они располагают точными данными, что два американских спутника, сели на стационарную орбиту именно в этом районе, и вторые сутки ведут непрерывную съемку местности. Возможно, это случайно, но с другой стороны, почему именно там и что могло их так заинтересовать, что они, затратив достаточно серьезные ресурсы, сменили орбиты двух спутников и перевели их в другое место. И это было бы еще не самым важным поводом для удивления. Гораздо больше вопросов вызвало то, что один из спутников, был из категории "темная лошадка", иными словами, это был один из военных спутников экспериментального характера и мог нести не только стандартные функции теле и фотометрии, но и другие, неизвестные нам.

Зубову, который возглавлял подразделение в отделе разведки, как раз и поручили, поближе заняться этой проблемой и скоординировать действия соседних отделов. С присущей ему энергией он взялся за это дело, не предполагая, что буквально через несколько дней оно примет не просто реальные очертания, а закрутится в круговороте событий.

Буквально на следующий день, после того, как дело непосредственно поручили ему, появилось несколько имен, так или иначе причастных к этому делу. Во-первых, выплыло имя бизнесмена Куренного Ильи Семеновича. Оно возникло в поле их внимания совсем неожиданно, и вроде совсем по другому поводу. Однако, как это часто бывает, отдельные, ничего не значащие факты, соединившись, неожиданно оказались звеньями одной цепи. Вот и на этот раз, одна из сотрудниц лаборатории доложила, что её знакомый, некто Куренной, попросил проверить образец материала, который остался в качестве крохотных частиц металла на плоскогубцах. Она и раньше неоднократно оказывала ему помощь, поскольку он занимался археологическими раскопками и спонсировал поиски мест захоронений времен второй мировой войны. Переданный ей для исследования инструмент, выявил в спектральном анализе присутствие совершенно незнакомого на Земле материала, что вызвало у неё массу вопросов, на которые были получены весьма смутные ответы, которые насторожили её, в связи с чем, она написала рапорт о проделанных исследованиях и доложила по команде. Личностью Куренного немедленно заинтересовались, и вскоре всплыла фигура Северцева Ивана Николаевича, а вслед за ним Горина Михаила Леонидовича. На первый взгляд, ничем не примечательные фигуры и совсем не относящиеся факты, неожиданным образом соединились воедино. В этот момент неожиданно началось непонятное движение вокруг этих людей, которое вскоре вылилось в появлении на сцене людей и техники, которая направилась как раз в Новгородскую область.

Пока сопоставлялись факты, и выяснялась взаимосвязь всех звеньев цепи, события продолжали стремительно набирать обороты. Космический сектор, продолжая, в рамках полученного указания об исследовании района возможной посадки НЛО, неожиданно наткнулся на неожиданный факт, а именно. В районе предполагаемой посадки, развернул активную деятельность хорошо подготовленный и вовсю экипированный новейшей техникой, отряд Куренного. Остановившись вблизи одного из многочисленных озер, они разбили на берегу лагерь и уже третий день вели активные водолазные работы. Одновременно, поступили новые данные о корабле неизвестного происхождения, который неожиданно сменил орбиту и, приблизившись к Земле, расположился на стационарной орбите, которая полностью совпадала по своей траектории с зоной нахождения озера. Анализируя все это, стало очевидно, что все факты имеют слишком явные признаки, что в озере что-то находится и пора задействовать спецслужбы для того, чтобы выяснить, что происходит. Это было еще и потому важно, что американские спутники находясь по-прежнему в той же области, продолжали следить за всем происходящим. Это означало, что американцев так же волнует все, что происходило в этой части России.

Зубов доложил обо всем полковнику Сомову, и получил задание немедленно подготовить группы для выяснения того, что происходит вблизи озера, и почему этим так активно интересуются американцы, а возможно, и инопланетяне. Впрочем, что касается последних, это было под большим вопросом, но не сбрасывалось со счета, поэтому Сомов сказал, что сам свяжется с ПВО и попросит обеспечить максимальную защиту района от возможного проникновения туда посторонних через воздушное пространство страны.

Оставив вместо себя, своего помощника, капитана Воеводина, Зубов сам решил возглавить поисковую группу, и отправился к озеру. Дальнейшие события развивались еще более стремительно. Прошло всего несколько часов, с того момента, как он сел в один из двух вертолетов, вылетевших к озеру и до того, когда он своими глазами увидел то, что стало поистине неоспоримым доказательством присутствия инопланетной цивилизации в окрестностях нашей планеты. Контейнер, величаво висел над песчаным берегом, и невидимые силы неподвижно удерживали многотонную махину в нескольких сантиметрах от неё. Это было настолько нереально, что он, как человек, обладающий незаурядными познаниями в физике и других областях знания, был просто потрясен, а главное, он понимал, что эта находка, является, возможно, эпохальным событием в истории человечества. Раскрытие секретов практического применения гравитации, открывала необозримые перспективы для транспорта будущего.

Сигарета потухла. Геннадий чуть было не обжег пальцы об окурок, и в этот момент, кто-то из сотрудников позвал его:

— Товарищ майор, вас на связь.

— Да, майор Зубов слушает. Что? Не может быть, оставайтесь на месте, сейчас вылетаю.

Он положил трубку и крикнул одному из своих подчиненных.

— Виктор, ты остаешься за старшего. Обеспечь сохранность объекта. Воеводин скоро должен быть, а я срочно вылетаю. Наконец-то обнаружили Куренного. Похоже, там не обошлось без НЛО.

— Неужели все-таки на самом деле?

— Не знаю, но, похоже, что да. Как только будут новости, сообщу. Будь на связи. Если с контейнером что-то будет происходить, сразу же мне сообщи, и вообще... Ты на всякий случай, людей отведи подальше, так чтобы никого не подпускать, но сами к нему особо без нужды не приближайтесь пока.

— Ясно товарищ майор. Удачи вам.

— Спасибо. Все, Егорыч, давай заводи мотор и полетели.

— Далеко?

— Нет, тут километров сорок от озера, пеленг тебе Олег даст.

Зубов занял место в вертолете, и они быстро поднялись в воздух и взяли курс на северо-восток.

Шум винтов не давал возможности сосредоточиться, и, тем не менее, Геннадий размышлял, о только что полученном сообщении. Оно гласило, что колонна обнаружена, люди находятся в бессознательном состоянии, судя по всему, груз бесследно исчез. Над такой информацией было от чего призадуматься, особенно, по поводу последнего. Если груз исчез, то, что это могло означать? Летчик вел вертолет в полной темноте ночи, исключительно по приборам и пеленгу, который получил с Земли.

Вскоре, внизу показалось светлое пятно. Это означало, что вертолет прибыл на место и подсвечивал место, куда надо было произвести посадку. Луч прожектора, выхватывал во мраке ночи, то джип, стоящий на дороге, то два грузовика, мост, речку и вертолет неподалеку. Через несколько минут они благополучно приземлились, и Геннадий, не дожидаясь, пока остановятся лопасти, выскочил на землю. К нему подошел Уваров, старший лейтенант из их отдела и доложил:

— Все живы, но находятся в шоковом состоянии, словно после сильного электрошокового удара. Я уже дал запрос, чтобы прислали врачей.

— А что с грузом?

— Ничего. Но по предварительным данным, можно точно сказать, что в машине был груз. Сами посмотрите, — В этот момент они подошли к грузовику. Задняя дверь машины была распахнута. Внутри машины и вокруг на земле в беспорядке валялось то, что, судя по всему, являлось чем-то, что использовалось для крепления перевозимого в машине груза. Ветки, обрывки брезента и разорванных веревок, все это говорило, что то, что было в кузове машины, спешно куда-то перегружали.

— А что со вторым грузовиком? — спросил Зубов.

— В нем в бессознательном состоянии несколько человек. Но они уже начали приходить в себя. Видимо воздействие на людей было одновременным, но те, что были в кузове, получили меньшую дозу, так как находились в железном корпусе.

— Понятно. А какие либо следы других транспортных средств, куда могли перенести груз есть?

— Ничего. Вот, обратите внимание, Геннадий Трофимович, земля вокруг машины со стороны задней двери, основательно вытоптана. Однако следы обрываются совершенно странным образом. Такое ощущение, что они перегружали все из машины непосредственно в транспорт, который находился рядом и висел в воздухе.

— Вы думаете, что у них был вертолет?

— Возможно, но вряд ли.

— Почему?

— Не знаю, это так, личное сомнение.

— Понятно. Хорошо, надо связаться с центром и сообщить о происходящем.

Зубов отправился к вертолету и увидел, как навстречу ему кто-то бежит.

— Товарищ майор, вас полковник на связь просит, — Зубов прибавил шагу и, взяв трубку, ответил:

— Зубов слушает.

— Похоже, мы потеряли груз.

— Да, я уже в курсе. Куренной и все члены его команды находятся в бессознательном состоянии. Груз, который находился в грузовике, исчез неизвестно куда. Медиков вызвали. Охрану контейнера обеспечил.

— Молодец. Ты все правильно сделал. А насчет потери груза я имел в виду совсем иное.

— Не понял, о чем вы, товарищ полковник?

— Мне только что сообщили, что ПВО засекло в районе неопознанный объект, который совершил посадку. Срочно поднятое звено перехватчиков начало осуществлять погоню за ним, но техника у них такова, что они ушли в стратосферу. Однако это еще не все.

— Космический отдел выдал новости?

— Да, и при этом весьма неутешительные. Зафиксированы три вспышки с одного из двух американских спутников, которые висят на орбите. В результате, получены данные, что на высоте сорока девяти километров над Землей, был зарегистрирован взрыв. Мощность соответствует ста килотоннам тротила. Сравнимо с ядерным взрывом, однако никакого увеличения радиоактивного фона не зафиксировано.

— А что спутники?

— По-прежнему на орбите. Возможно, наблюдают за происходящим.

— А если они нанесут удар по контейнеру, который на озере?

— Вряд ли, но не исключаю и такого развития событий. Впрочем, это пахнет

международным скандалом. Вряд ли они на такое пойдут, но на всякий случай, следует предупредить людей, чтобы ушли подальше от контейнера.

— Я предупредил Матвеева относительно того, чтобы отошел с людьми подальше от контейнера. А вы считаете, что они использовали лазерное оружие и с помощью него сбили корабль?

— Возможно. Не могу судить относительно того, какое именно оружие они использовали. Сейчас наши работают над этим, но то, что корабль уничтожен, это точно, а стало быть и груз, если он был перегружен на него, погиб вместе с ним. Теперь понятно, что я имел в виду, когда сказал, что мы потеряли его?

— Да.

— Хорошо, я буду на месте примерно через час. Будьте поосторожнее. Кстати, приборы что-нибудь показывают относительно присутствия в зоне инопланетного корабля?

— Дозиметристы говорят, что все в норме.

— Я так и думал.

Зубов положил трубку и пошел обратно к машине. Куренного и трех человек, которые были возле машин, положили на носилки и наблюдали за их состоянием. Судя по всему их жизни ничего не угрожало, но они по-прежнему находились без сознания.

— Значит, вот все как обернулось, — подумал Геннадий, — инопланетяне, неизвестно зачем прилетевшие на Землю, Куренной, который каким-то образом узнал о том, где спрятан груз, и в довершении всего, американцы, которые решились на отчаянный шаг, и использовали свое секретное оружие, дабы не дать нам завладеть тем, что случайно попало к нам в руки.

В этот момент на юге-западе раздался оглушительный взрыв. Огромный столб света взметнулся в небо, и хотя их отделяло не меньше сорока километров, было отчетливо видно, сколь мощным был взрыв.

— Неужели они все же решились и поразили цель с орбиты? Это может означать начало таких взаимоотношений, что лучше об этом не думать, — подумал Геннадий, и снова услышал зуммер рации. Звонил Сомов.

— Ты уже в курсе?

— Да, судя по тому, что наблюдал, мощность взрыва внушительна.

— От твоих известия есть?

— Пока нет.

— Хорошо, я на связи, направляюсь сначала к тебе, а на месте решим, что делать. Отправь людей к месту взрыва, пусть выяснят, что и как.

— Вас понял. Значит, они все же произвели удар с орбиты?

— Нет, спутники уже уходят с нашей территории, но они к этому непричастны. Видимо взрыв был запрограммирован хозяевами контейнера.

— Вас понял, высылаю спасательную бригаду.

Только к рассвету, когда полковник, а вслед за ним медики и еще несколько подразделений прибыло на место аварии, было установлено, что контейнер полностью уничтожен. В результате взрыва, погибло два сотрудника отдела, трое получили ранение, их пришлось срочно госпитализировать. Остальные отделались легкими ранениями. Взрыв вызвал пожар, который с большим трудом удалось локализовать и потушить. Куренной и его люди, приблизительно через три часа пришли в сознание и срочно отправлены вертолетом в Москву. Однако перед тем как их увезти, они дали первые показания, которые пролили свет на все происшедшее, и теперь вопрос встал о местонахождении некоего Горина Михаила Леонидовича и Северцева Ивана Николаевича, которые увезли с собой восемь цилиндров. Их поимка сейчас стала первостепенной задачей, и для этого были брошены все усилия. Полковником вылетели в Москву, предварительно дав указания Воеводину до его приезда начать активный поиск Горина и Северцева, которые наверняка направились в Москву.

Глава 8

К обеду Сомов получил сообщение, что Горин найден, и находится на квартире своей давней знакомой, некой Рылевой Анны Максимовны. Так как Зубов продолжал находиться в районе взрыва контейнера, он вызвал к себе Воеводина. Тот вскоре появился в его кабинете.

— Судя по первым показаниям, полученным от Куренного, его водителя и других членов команды, Горин является одной из ключевых фигур во всей этой операции, и вполне возможно, что может пролить дополнительный свет на все, что происходит вокруг контейнера. Поэтому я думаю, что с ним надо для начала, просто побеседовать, возможно, даже дома.

— А может, пригласить его к нам для беседы?

— Нет, боюсь, он может замкнуться. Он человек науки, ни в чем не замечен, семьи нет, так что терять ему особенно нечего, а стало быть, сложно сказать, какую позицию он займет. Может, как говорится оказать помощь, а может, уйти в "глухую оборону", и тогда мы от него ничего нового не узнаем.

— А вы думаете, он может что-то знать? Ведь помимо него, у нас достаточно много людей, кто имел непосредственный контакт с контейнером и тем, что в нем было.

— Так-то оно так, но ты не забывай одного. Куренной промолчал о восьми цилиндрах, которые забрали Горин и Северцев, а вот Дерягин сразу упомянул, что после окончания погрузки, восемь цилиндров забрал именно Горин, который с Северцевым уехали на автомобиле Ауди.

— Стало быть?

— Значит надо быть с ним очень аккуратным, чтобы не спугнуть, что нам многое известно, а попытаться вывести его на откровенный разговор. Так что бери с собой кого-нибудь и двигай на квартиру к Рылевой. А там вся надежда на твою дипломатичность и психологическую работу с клиентом, — он усмехнулся и, прищурив глаза, добавил, — Одним словом, соображай на месте как лучше поступить для пользы дела. Понял?

— Так точно.

— Тогда за дело.

Капитан вышел от полковника, отлично понимая, что от него многое зависит, станет ли Горин с ними сотрудничать, или испугается и будет все отрицать и молчать.

— А главное, — о чем подумал Воеводин, быстрым шагом направляясь в кабинет, — Неизвестно, где цилиндры, которые Горин взял с собой, а стало быть, упоминать о том, что им известно о них, не стоит, хотя с другой стороны, именно это сейчас наиболее важный вопрос.

Разговор с Гориным получился как нельзя лучше, а когда тот достал сумку и выложил перед ними два цилиндра, окончательно понял, что он ничего не скрывает, а стало быть, можно попытаться предложить им обоим прокатиться в офис для встречи с полковником, который позвонил и сообщил, чтобы он по возможности привез их к нему. Упоминание о том, что объявились владельцы контейнера, возымело свое действие, и Горин с Рылевой согласились проехаться к ним в контору.

Уже после того, как он захлопнул дверь машины, которая увозила Горина и Рылеву домой, он, возвращаясь по коридору к себе, размышлял: — "Почему полковник решил не задерживать их, а сразу отпустил домой? Возможно, с его помощью можно было попытаться получить еще какую-то информацию о взорванном контейнере. Впрочем, решения начальства не принято обсуждать, тем более, что сейчас перед ним стояла новая задача, надо было срочно вылетать к Зубову и вместе с ним организовывать поиски брошенной машины и закопанных в лесу шести цилиндрах, расположение которых было указано Гориным на карте. Правда он оговорился, что это весьма приблизительно. В той спешке, в какой все происходило, он и сам не очень-то помнит это место, так что им предстояло изрядно поискать, чтобы найти цилиндры".

Рано утром он улетел к Зубову, и не знал, что спустя несколько часов, в кабинете полковника раздался телефонный звонок.

— Полковник Сомов у аппарата.

— Вас на проходной спрашивает некто Горин Михаил Леонидович и Рылева, простите, как вы сказали?

— Анна Максимовна.

— Рылева Анна Максимовна. Что, немедленно пропустить? Слушаюсь. А как же без пропуска и сопровождения? Есть, пропустить.

— Пройдите, пожалуйста, вон к той двери и далее по коридору, вас у лифта встретят.

Через несколько минут Михаил и Анна входили в кабинет полковника, который встретил их на пороге кабинета.

— Полагаю, вас привело ко мне не просто любопытство относительно того, встретились мы с инопланетными гостями, а что-то другое? — пытаясь говорить как можно спокойнее, произнес Сомов.

— Вы совершенно правы. Хотя, было бы весьма любопытно узнать и об этом. И все же... Нас похитили.

— Надеюсь не инопланетяне? — снова попытался пошутить, Сомов, но, судя по лицам Михаила и Анны, понял, что им обоим не до шуток, а потому сразу перешел на серьезный лад и пригласил обоих присесть к столу, успокоиться и спокойно обо всем рассказать.

Михаил во всех подробностях рассказал полковнику о том, что с ними произошло, сразу же после того, как они вернулись домой.

— Значит, помимо Куренного, контейнером и его содержимым интересуются его конкуренты?

— Скорее всего. Судя по их манере разговора, это явно братва. Когда они с нами разговаривали, ощущение было такое, словно я попал в один из этих фильмов, что сейчас каждый день крутят по телеку. Я имею в виду бандитские разборки и отечественную мафию.

— А куда они вас отвезли, вы не знаете?

— Даже намека нет. Знаю только, что это была дача, а где, что, понятия не имею.

— Ну что же, придется с Куренным на эту тему поговорить, — вздохнув, произнес полковник, размышляя, сказать Горину о том, что контейнер взорван, а груз потерян или нет. В конце концов, он решил частично рассказать ему о том, что произошло, и, глядя на Михаила, произнес:

— А вы знаете, вы еще счастливо отделались.

— В каком смысле?

— В прямом. Открыв контейнер с цилиндрами, вы видимо привели в действие защитный механизм, который через определенное время сработал и в результате контейнер взорвался. Два наших сотрудника погибли, еще трое получили ранения. Так что, задержись вы там дольше прежнего, могли бы погибнуть.

— Вы считаете, что, открыв контейнер, мы тем самым запустили механизм самоуничтожения?

— Я не знаю, да и вряд ли когда ни будь, узнаем, но контейнер взорвался. От него не осталось ничего, даже малейшего кусочка. Взрыв был столь мощным, что он просто испарился.

— Простите, а цилиндры?

— И цилиндров, к сожалению, мы не смогли получить.

— Значит, Куренной со своими людьми смогли уйти?

— Нет, мы нашли их, но, по всей видимости, хозяева цилиндров, нас опередили и сумели забрать свой груз и увести. Когда мы нашли колонну, все были в шоковом состоянии, а цилиндры бесследно исчезли.

— Значит?

— Значит, вся надежда, если мы найдем оставшиеся шесть и займемся доскональным изучением тех двух, что вы нам передали.

— Скажите, а уже что-то известно, из какого они материала, ну или хотя бы хоть что-то прояснилось?

— Да, материал установили, из которого они сделаны. Весьма интересный сплав на основе циркония. Но основа углеродная. Вот почему он казался таким легким, а серебристый цвет позволял судить, что он из алюминия. В земных условиях такую кристаллическую решетку еще никогда не получали и вряд ли в ближайшее время получат.

— Почему?

— Вы знаете, какая у него температура плавления? Свыше пяти тысяч градусов. А ведь вольфрам, насколько мне известно, плавится при трех тысячах.

— Три тысячи четыреста десять.

— Вот видите, это на полторы тысячи превосходит самый тугоплавкий материал. А теперь представляете, какие условия должны быть, чтобы его получить?

— Вы правы, его можно с успехом использовать для покрытия гиперзвуковых кораблей, и уж тем более для космических кораблей многоразового использования.

— Вот именно.

— Да, но ведь не за самими же цилиндрами гонялись инопланетяне?

— Не знаю. Сейчас надо найти шесть цилиндров и затем попытаться их вскрыть, чтобы убедиться, что в них действительно ничего нет. Вот тогда ваша гипотеза о том, что они могут быть использованы для переправки с Земли каких-то грузов, может действительно рассматриваться как вполне реальная и обоснованная. В противном случае, возникает естественный вопрос, для чего нужно было прятать на Земле пустые цилиндры, а затем их спасать, чтобы не оставить следов их присутствия на Земле?

— Я могу быть чем-то полезен при поиске цилиндров, — решительно произнес Михаил.

— Я бы ответил нет, но, учитывая, что к вам проявляет интерес определенный круг людей, личности которых мы пока не установили, было бы самым оптимальным, подключить вас к поискам. Как говорится, решили бы сразу две задачи, и вашу охрану и какая-никакая помощь была бы. Только вот как быть с Анной Максимовной?

— А можно мне с Михаилом Леонидовичем поехать? Только вот одно, у меня мама совсем слепая. Одна она никак не сможет.

— Давайте так поступим. Вы оба какое-то время окажете посильную помощь в поисках цилиндров майору Зубову, а вашу маму, мы на некоторое время поместим в нашу клинику. Там она будет под присмотром, и вам спокойно будет. Как вы на это смотрите?

— Замечательно, — в один голос произнесли Анна и Михаил и впервые за время их беседы, полковник увидел на их лицах улыбку.

— В таком случае, я сейчас вас поручу одному из наших сотрудников, и договорюсь, чтобы вас подключили к поисковому отряду. Они туда уже выехали, так что надо будет организовать вашу поездку туда. Договорились?

— Да, спасибо вам огромное, — произнесла Анна, и поднявшись, протянула Сомову руку.

Спустя два часа, когда окончательно был решен вопрос с госпитализацией Елизаветы Львовны, получены дополнительные указания и соблюдены необходимые формальности, Анна и Михаил выехали вместе с сотрудником разведки к месту, где в это время велись поиски шести цилиндров, спрятанных в лесу.

Пока они ехали в машине, Анна положила голову на плечо Михаила и под монотонное шуршание шин об асфальт шоссе, заснула. Михаила тоже тянуло в сон, но он, то смотрел в окно на лес, который непрерывно тянулся вдоль дороги, то мысленно возвращался к тому моменту, когда впервые увидел НЛО.

— Вот ведь как бывает, — подумал он, — А ведь стоило тогда продолжить спать и не идти рыбачить, ничего бы этого не было. Хотя нет, возможно, что-то и было бы, но совсем иначе, и уж совсем точно, никак не было бы связано с ним, Анной, Куренным и многими, кто, так или иначе, стал участником всех нынешних событий. И возможно никто и никогда не узнал бы о существовании контейнера, наполненного этими странными и непонятными цилиндрами. Лежали бы они сейчас себе на дне озера и ждали, когда понадобятся инопланетянам. Хотя, кто знает, возможно, их обнаружили бы спецслужбы, и все развернулось бы, если и не аналогично, но финал мог быть одинаковым во всей этой истории. А он сам, по-прежнему работал в страховой компании и ни о чем не догадывался бы, как могла измениться его судьба. Воистину, неисповедимы пути человека и как они сложатся завтра, никому не дано знать.

Михаил зевнул и поправил Анину голову, которая съехала с его плеча. Она улыбалась во сне и на её лице светилась такая детская улыбка. Михаил не выдержал и нежно поцеловал её в лоб, стараясь сделать это как можно осторожнее, чтобы не разбудить. Но как он ни старался, она почувствовала прикосновение его губ, и, не раскрывая век, тихо прошептала:

— Поцелуй меня еще раз, пожалуйста. Мне снится такой чудесный сон, но я все равно хочу, почувствовать твои губы.

Он наклонился и снова прикоснулся губами к её лбу, и в тот же миг в его сознании возникла яркая картина какого-то чудесного, волшебного мира, наполненного ароматом цветов и растений, голосами птиц, дуновением ветра и шелестом листьев. Он отстранился от неё, не понимая, почему вдруг перед ним возникли эти видения, которые в тот же миг исчезли. Он потряс головой и удивленно посмотрел в окно. Они ехали вдоль опушки леса и сквозь листву деревьев, просвечивало солнце. Оно то светило, то пряталось за деревья, отчего смотреть было трудно. Михаил зажмурил глаза и сквозь опущенные веки чувствовал, как солнечный луч, то появляясь, то исчезая, играет неповторимый танец.

На душе стало спокойно, и казалось, что в целом мире нет его счастливей. Он чувствовал рядом с собой Анну и понимал, что никогда не отпустит её от себя, потому что нашел свою любовь...

Часа через два, они свернули с дороги и водитель, связавшись по телефону с капитаном, уточнил, где тот находится, направился к нему. Минут сорок они колесили по проселочным дорогам, прежде чем, вынырнув из лощины, повернули направо и чуть не столкнулись с джипом, который стоял на их пути. Поодаль видны были еще две машины, а за деревьями маячили лопасти вертолета, стоявшего на поляне. Михаил и Анна вышли из машины и направились в сторону группы людей, склонившихся над капотом одной из машин. Когда они подошли ближе, то поняли, что те рассматривают карту местности, пытаясь понять, где расположено место, в котором были спрятаны цилиндры. Увидев Михаила и Анну, капитан поздоровался и представил их членам группы поиска, а затем предложил помочь разобраться.

— Вроде бы все понятно, а крутимся вокруг уже третий час и никак не можем найти место, обозначенное на карте.

— Темно было, вполне возможно, что мы могли и ошибиться, когда отмечали место на карте. Тем более что это делал Иван, я вообще не очень хорошо ориентируюсь на местности.

— А на память не можете сейчас припомнить, хотя бы какие-то бросившиеся в глаза отличительные знаки или приметы на местности пока ехали на машине до места, где закопали цилиндры?

— Надо подумать, — Михаил стал вспоминать все, что происходило тогда, — Куренной ехал впереди, потом они остановились и решили разделиться и ехать порознь. Мы свернули направо, или налево. Черт, кажется все же налево. Потом сколько-то проехали, и повернули на проселочную к лесу и углубились всего ничего, метров двести не более. Стоп, вспомнил. Товарищ капитан, — громко произнес Михаил, — Вспомнил. Мы когда с Куренным разъехались, я вел машину и, проехав километр или два, точно не помню сколько, слева в кювете лежал трактор. Я еще подумал тогда, остатки былой роскоши доживают свой век на краю цивилизации.

— Отлично, спасибо, Михаил Леонидович. Срочно поднять вертолет в воздух, посмотрим сверху, возможно так быстрее найдем трактор.

— А чего его искать, — произнес молодой сотрудник, одетый в свитер и державший в руках сотовый телефон, — он в километре отсюда, я помню, "Беларусь" без колес наполовину в землю вросший.

— Точно, — подтвердил кто-то из присутствующих.

— Тогда давайте танцевать от трактора. Михаил Леонидович. Воеводин склонился над картой и, прикинув, пометил карандашом место, где лежали останки трактора, — Смотрите, вот трактор. Получается, что вот сюда, где якобы зарыты цилиндры, вы никак не могли попасть, — и он ткнул карандашом в предполагаемое место на карте.

Михаил склонился, внимательно посмотрел, потом повернул карту верх ногами и сказал:

— Точно, Иван совершенно не там обозначил место. Не знаю, умышленно он это сделал или случайно, поскольку было уже темно, но, судя по всему, цилиндры должны быть где-то, — он секунду, другую подумал и решительно указал карандашом в точку на карте, — Вот здесь.

— Всем по машинам, поехали, — крикнул Воеводин.

Ехать пришлось все ничего, около километра. После чего они свернули направо, потом проехали прямо и затем повернули на проселочную дорогу, которая уходила вглубь леса. Проехав метров двести, машины остановились и все вышли. Дорога проходила через лес.

— Узнаете место? — спросил Воеводин.

— Смеётесь. Только одно могу сказать. Машина стояла вот так, как стоит вот этот джип. Фары включены были, и слева я увидел ров, подумал, что с войны, и поваленная ель. Да вон она, — и Михаил указал рукой на дерево лежащее в нескольких метрах от дороги.

Не сговариваясь, все пошли в указанном направлении. Подойдя, увидели подобие фронтового рва, который тянулся на несколько метров в сторону от дороги. В одном месте он был наполовину засыпан ветками и листвой. Двое сотрудников подошли и осторожно, словно минеры стали снимать ветки и листья. Через несколько минут все увидели, как на дне заблестели шесть цилиндров, которые аккуратно лежали на земле. Каждый цилиндр был разделен на две части, которые лежали друг напротив друга.

— Так, товарищи, попрошу всех отойти. Представители экспертизы прошу начать работу по извлечению останков цилиндров из земли. Остальные участники операции смотрели издали, как двое сотрудников бережно вынимают из земли части цилиндров и укладывают их в заранее подготовленные ящики для транспортировки. Михаил и Анна, в задумчивости вышли на дорогу и стояли возле одной из машин. К ним подошел Воеводин и поблагодарил за помощь в поисках.

— Видите, малейшая деталь, а как помогла. Сразу нашли, а мы крутились столько времени, а все бестолку.

— А машину-то нашли?

— Да, машину нашли. Я дал команду, чтобы её перегнали в Москву. Об этом можете не волноваться.

— Да я не волнуюсь, собственно говоря, это машина Куренного. Непонятно только, почему они открыты?

— Кто?

— Цилиндры.

— Так ведь и те, что вы привезли в Москву, тоже открылись. Возможно, они были запрограммированы.

— Вы правы. Знаете, когда мы контейнер открыли, напротив каждого цилиндра были две кнопки и индикаторы. Так вот, кнопки не нажимали, а просто вынули цилиндр и все. И в этот момент один из индикаторов поменял цвет, вместо желтого, стал зеленым. Однако ничего не произошло, и это стало поводом, что их можно вынуть, ничего не нажимая. Однако у каждого индикатора, как только вынимали цилиндры, цвет менялся. Это я помню точно.

— Стало быть, у них был какой-то ресурс времени, после чего, они автоматически открывались.

— Видимо да.

— Сколько прошло времени с момента, когда их вынули и до момента, когда они открылись?

— Считайте сами. Около семи мы начали погрузку, потом переночевали в лесу, весь день я добирался домой, к девяти был у Анны. Потом мы сидели и пили чай на кухне. Короче, чуть более суток прошло.

— Понятно. Хорошо, Вы тут подождите немного, я созвонюсь с полковником, решим, как быть, заодно спрошу относительно вас. Не возражаете?

— Да нет, конечно.

Михаил и Анна отошли в сторону.

— Как красиво здесь и необычайно спокойно, — произнесла Анна.

— Жаль, что ты не была на озере. Там еще краше.

— Сейчас бы пройтись, подышать воздухом и ароматом трав и деревьев? Я так давно не была в лесу, что совсем забыла, как пахнет настоящий лесной воздух.

— Хочешь, я узнаю, сколько мы здесь пробудем, и немного пройдемся?

— Не знаю, стоит ли?

— Почему? Если у нас есть время, можем немного пройтись. Ведь тебе так хочется.

— Было бы чудесно.

Михаил подошел с Воеводину и спросил, когда они едут. Выяснилось, что поедут все вместе, надо подождать немного, примерно около часа

— Только вы осторожнее в лесу, а то сами знаете, какие здесь топи.

— Хорошо, мы далеко не пойдем. Пройдемся, подышим воздухом и вернемся.

— Ну, что, пошли?

— Разрешили?

— У нас около часа свободного времени.

День был чудесный. Воздух напоен ароматами лесных трав. Сосны, казалось, доставали своими макушками до самого неба, создавая атмосферу таинственности, а мягкий мох, приятно пружинил под ногами.

— Смотри, — восторженно произнесла Анна, прижавшись к Михаилу и обхватив его обеими руками.

— Что? — испуганно спросил он.

— Белый гриб. Представляешь, настоящий белый гриб. Ой, а вон и второй, такой чудесный, словно с картинки.

— И правда. Но ты меня так напугала.

— Извини. Я не хотела. Гляди, вон там под кустом, еще два гриба растет.

— Где, я ничего не вижу.

— Да вон же.

— И впрямь. Слушай, ты такая глазастая, а я иду и ничего не замечаю.

— Может, сорвем, домой приедем, я суп сварю. Представляешь, суп из свежих белых грибов, с картошкой, лапшей и жаренным луком.

— У меня уже слюнки потекли. Только во что мы их сложим?

— Сейчас придумаем, — она подумала и, порывшись в кармане кофты, в которую была одета, достала целлофановый пакет.

Они прошли совсем немного по лесу, и нашли с десяток белых, один подосиновик и несколько сыроежек.

— Пора возвращаться, а то неудобно, если нас будут ждать.

Повернув назад, они вскоре вышли к машинам. Погрузка цилиндров подходила к концу и минут через десять, колонна машин выехала обратно в Москву.

К вечеру они прибыли обратно, и согласившись, что никому не будут открывать и никуда выходить, были доставлены к Анне домой.

Пока Михаил принимал душ, Анна быстро почистила грибы и поставила их вариться, после чего велела Михаилу их караулить, чтобы не убежала вода, а сама пошла тоже в ванную.

Когда ужин был готов, они сидели вдвоем, с аппетитом ели наваристый грибной суп, запах которого напоминал им о недавно проведенных минутах в лесу, смеялись и радовались, что все благополучно закончилось. Им было так хорошо вдвоем, что хотелось, чтобы эти мгновения длились бесконечно долго. Неожиданно она посмотрела на него и тихо произнесла:

— Я люблю тебя.

Михаил положил ложку и так же тихо, словно боялся, что их кто-то подслушивает, ответил:

— Я тоже люблю тебя Аннушка. Очень сильно и давно. Сам не понимаю, почему все это время...

— Молчи. Не надо о прошлом. Будем жить будущим. Оно такое радостное, светлое, я верю в это, а ты?

— Я тоже, — не сговариваясь, они склонились друг к другу и поцеловались, а потом встали и бросились в комнату на кровать в объятия друг друга. Они хотели быть вместе не только душой, но и телом. Страсть, нежность, любовь, все вместе переполняло их сердца и наполнило мир радостью и счастьем...

Глава 9

Звонок разбудил Анну рано утром. Она подумала, что это прозвенел будильник, и машинально хлопнула по нему рукой, но звонок раздался снова, и она поняла, что это звонит телефон. Спросонья, она чуть не уронила трубку и, поднеся к уху, произнесла:

— Алло, вас слушают.

— Анна Максимовна?

— Да, — все еще не понимая, кто мог звонить ей в такую рань.

— Вас беспокоят из госпиталя, куда направили вашу маму. Ей неожиданно стало плохо, и потому срочно просят приехать.

— Что с ней? — мгновенно проснувшись, и лихорадочно соображая, что могло случиться с матерью, спросила она.

— Ничего страшного, но вам все же лучше приехать.

— Да, я сейчас выезжаю. Как мне до вас добраться?

— Не волнуйтесь, мы вышлем за вами машину. Напомните, пожалуйста, адрес.

Анна продиктовала адрес и медленно положила трубку телефона.

— Что случилось? — произнес проснувшийся Михаил.

— Маме плохо. Звонили из госпиталя, сказали, что вышлют машину, чтобы я приехала.

— Я поеду с тобой.

— Не стоит, я одна.

— Нет, я одну тебя никуда не отпущу, вдруг потребуется какая-то помощь, или надо будет срочно куда-то ехать. Даже не думай, я поеду с тобой, — он откинул одеяло, и пошел умываться. Через пятнадцать минут, они оба были готовы и ждали, когда приедет машина. Оба сидели в ожидании, размышляя, что могло произойти с Елизаветой Львовной. Михаил машинально посмотрел на часы, было начало восьмого. В этот момент раздался звонок.

— Это из клиники, машина у подъезда. Выходите, скорая у подъезда.

Они собрались и, выйдя на улицу, сразу увидели скорую помощь, которая стояла с работающим двигателем. Михаил подошел к водителю и тот попросил, чтобы они сели в кузов, после чего развернулся и выехал со двора. Уже залезая в машину, он заметил, что рядом с водителем сидит молодая девушка в белом халате. Она обернулась к нему, кивнула, как-то странно улыбнулась и отвернулась. Михаил успел только пробубнить: — "Здрасьте", и сел рядом с Анной.

В столь ранний час, машин было мало, и они достаточно быстро выскочили на проспект Вернадского. Все это время Анна сидела рядом и молча сжимала пальцы в кулак. По выражению её лица, было видно, что она волнуется все сильнее, по мере приближения к больнице. Михаил наклонился вперед и спросил: — "Далеко ли еще?".

— Нет, совсем немного осталось, ответила девушка и в тот момент, когда, опираясь рукой за ручку, он вернулся на свое место, девушка обернулась, снова, как-то странно улыбнулась, и неожиданно выставив руку вперед, нажала кнопку баллона с каким-то газом, который оказался в её руке. В тот же миг Михаил потерял сознание и почувствовал, что падает на пол.

Сознание пришло к нему внезапно. Он вначале даже не понял, что слышит и видит все, что происходит вокруг. Отчетливо вспомнив все, что произошло накануне, он сделал вид, что продолжает спать. Он по-прежнему лежал на полу салона и чувствовал, что машина все еще движется.

— Сколько времени прошло, пока я был без сознания? — подумал он, и в этот момент почувствовал, как его руку кто-то сжимает. Он чуть приоткрыл веки и понял, что Анна лежит рядом и, так же как и он, полуприкрыв веки, смотрит на него. Она неуловимым движением век сделала ему знак, что пришла в себя и может двигаться.

— Стало быть, их снова похитили. Кто и зачем? Если это опять те же бандиты, что и первый раз, то зачем они их отпустили, а теперь снова похищают? Если это уже другие, то кто? Сплошные вопросы. Лучше бы их не было. Что делать? — мучительно соображал Михаил, и в этот момент машина притормозила.

— Поздно подумал он, видимо уже приехали. Стоп, а вдруг это светофор, и они просто остановились, — решил он и отчетливо услыхал знакомую трель, — Мы остановились на железнодорожном переезде. Стало быть...

Решение пришло мгновенно. Это был шанс и возможно единственный, когда можно было сделать попытку бежать. Он прикинул, как лучше и быстрее это сделать и мысленно произнес: — "Только бы Анна поняла, что я задумал. Главное, быстро открыть дверь, а потом дернуть её, чтобы она прыгнула первой. А может, лучше сначала ударить деваху чем-нибудь по голове, а уже потом бежать? Нет, лучше открыть дверь, пока буду искать, чем ей врезать, она успеет опять брызнуть в лицо".

Он осторожно сжал Анину руку, и резко поднявшись, дернул ручку двери. Та отъехала в сторону и Анна сама стремительно выскочила из машины, Михаил последовал за ней. Все произошло столь стремительно, что сидящие в машине даже не поняли, что произошло. Михаил и Анна сразу сообразили, что они стоят на переезде, и не долго думая, бросились вперед. Послышался свисток женщины, которая стояла возле будки и держала желтый флажок в ожидании, когда проедет поезд, который уже показался и был совсем близко. Они, что было сил, ринулись к железнодорожному переезду.

— Вы что, совсем с ума посходили? Куда претесь, мать вашу...

Но Михаил и Анна не слышали ничего, они бежали наперерез поезду и в тот момент, когда пробежали мимо будки и достигли шлагбаума, услышали, как за их спинами сигналя и стуча на стыках рельс, полетела электричка. Михаил держал Анну за руку и только успел крикнуть: "Бежим направо, вдоль полотна, там они не проедут, разве что погонятся". Они так и сделали. Когда электричка прошла, они уже были в метрах двадцати от автомобильной дороги и спускались с насыпи вниз, по тропе, которая вела к ручью, а затем сворачивала в лес. Только достигнув опушки леса, Михаил на миг остановился и оглянулся. Машина скорой помощи стояла на дороге. Водитель, видимо сидел в машине, а девица стояла рядом, и с кем-то разговаривала по телефону.

— Пойдем, надо бежать, — произнесла Анна, и, схватив Михаила за руку, прибавила шаг.

Они то бежали, то шли, то снова переходили на быстрый шаг, стараясь как можно дальше углубиться в лес. Им казалось, что там их никто не найдет. Лишь вконец устав, они остановились и без сил упали прямо на траву.

— Ты как? — спросил Михаил.

— Нормально, а ты?

— Тоже ничего, как видишь живой. Слушай, это просто какой-то заколдованный круг. Неужели этому никогда не придет конец, и нас оставят в покое?

— Значит, мы им нужны?

— Не понимаю только одного, зачем?

— Знаешь, лучше этого не знать.

— Верно. Ну что встали?

— Да. Как думаешь, куда идти?

— Понятия не имею, пошли прямо, куда-нибудь, да выйдем, лишь бы подальше отсюда.

Прошло не меньше трех часов, пока они шли по лесу и, в конце концов, вышли на дорогу. Осторожно, словно затравленные, они посмотрели, нет ли машин, и поднялись на шоссе.

— А может, лучше все же лесом пойдем?

— Только куда? Если бы знать, где мы, и что это за дорога, можно было бы идти по лесу вдоль неё.

Мимо пронесся грузовик. За ним другой.

— Номера подмосковные. И то хорошо, значит, нас не так уж и далеко увезли.

Они снова свернули с дороги и вошли в лес.

— Миша, а где твой сотовый, может быть попытаемся позвонить и сообщить, что нас опять пытались похитить?

— Он остался в машине, вместе с барсеткой. Я уже потом, когда мы выбежали, вспомнил, что она лежала на сиденье, а когда очнулся, её уже не было. Видимо та девица её забрала.

— Как ты думаешь, который сейчас час?

— Наверно полдень. Не знаю, — он остановился и присел на поваленное дерево, — Садись, отдохнем и пойдем дальше.

— Куда только? — сказала Анна и села рядом. Он обнял её и грустно произнес:

— Ни житья, ни покоя нам нет. А все из-за меня и этих цилиндров. И дернуло же меня всем этим заняться. Так и будем прятаться и бегать, не зная от кого и почему., — он склонил голову. От долгой ходьбы, ноги с непривычки устали. Хотелось лечь и забыться, прийти в себя и забыть все эти кошмары и нервотрепку.

— Ну что, куда двинем? — произнес Михаил, обращаясь к Анне.

— Не знаю. Или действительно выйти на шоссе и идти вдоль него, может быть, до поста милиции дойдем. Оттуда можно позвонить, а то и вовсе нас до Москвы довезут? Как считаешь?

— Логично. Пойдем. Заодно, может попутку поймаем, и до Москвы доедем.

— Как прошлый раз, — пытаясь улыбнуться, произнесла Анна.

— Вот именно, как в прошлый раз.

— Я думаю, что это все же не те, что прошлый раз нас похитили. Те вообще, какие-то бандюканы были, а эти так лихо все обстряпали, что совершенно невозможно было догадаться, что все это специально спланировано. И заметь, они все знали, и что мать в госпиталь положили, и главное, так умело все обыграли.

— Да, это профессионалы, они знают толк в этих играх. А потому, нам, возможно, не стоит идти по дороге.

Михаил поднялся с дерева и, щуря один глаз, взглянул на солнце, которое пробивалось своими лучами сквозь стволы и ветки деревьев.

— Ты чего?

— Думаю, куда нам идти. Нет, никак не соображу в каком направлении Москва. Если бы знать где, в смысле, с какой стороны, тогда можно было бы как-то определиться, а так понятия не имею. Наверное, все же придется выйти на шоссе, а то мы до ночи проплутаем бестолку, а ночевать в лесу как-то не хотелось бы.

Он протянул руку Анне, и они стали подниматься по насыпи на шоссе. Вдали стоял километровый указатель.

— Пойдем в том направлении, — он показал рукой на столб, — хоть какая-то информация будет.

Они не спеша пошли в направлении столба и, дойдя до него, увидели, что на нем стояли цифры пятнадцать и девять.

— Ты что-нибудь понимаешь в этом?

— Как тебе сказать. Сие мало что дает. Лишь то, что до конца дороги в том направлении девять километров, а в противоположном пятнадцать. И как говорится — даст ист хреново.

— Почему?

— Потому что мы не на основной трассе, а на боковой, ведущий в какой-то поселок или центр. Это значит, что пройдя в меньшую сторону, мы можем просто выйти к перекрестку, с которого сворачивает эта дорога, или наоборот, к поселку.

— Что делать будем?

— Из двух зол выбирают меньшее, а в данном случае, положимся на удачу и пойдем туда, где ближе.

Мимо них снова пронеслась машина, на этот раз легковая.

— Как мало транспорта здесь ходит, — заметила Анна.

— Это точно. Пока до столба шли, всего одна машина проехала. Ну что, пошли?

— Пошли.

Они двинулись дальше. Теперь они точно знали, сколько прошли, так как каждый пройденный километр был отмечен столбом на дороге. Спустя час, когда позади осталось четыре километра, они остановились, чтобы передохнуть. Впереди был крутой подъем, который тянулся на метров пятьсот, а то и более. Михаил снял пиджак и, постелив, предложил Анне присесть.

— Испачкаешь?

— Все равно он уже весь грязный, а вниз все равно не спустишься. Видишь, камыш растет, вдоль дороги торфяник видно тянется, а стало быть, болотистое место.

— Неудачное место для отдыха.

— Пожалуй, — эхом отозвался Михаил, и в этот момент на вершине дороги показалась легковая машина. Светя фарами средь бела дня, она выскочила, а следом за ней вторая и тут же третья. Они шли близко друг за другом, словно одной колонной. Предчувствие, что это не к добру, молнией пронзило мысли Михаила, и он вскочил на ноги и протянул руку Анне.

— Ты чего? — спросила она, но, заметив машины, которые стремительно приближались к ним, поняла, что так встревожило Михаила, и его волнение молниеносно передалось ей.

Они стояли на шоссе, понимая, что отступать некуда. Бежать было бессмысленно, а лезть в болото, явная смерть. Оставалось надеяться, что их опасения напрасны. Однако в этот момент машины перестроились и та, что ехала последней, выехала на полосу встречного движения, но знак обгона не подавала. Они шли как бы строем, занимая всю ширину дороги, и по мере приближения сбавляли ход. Видимо они поняли, что Михаил и Анна не собираются бежать и потому, первая машина прибавила скорость, а те, что шли сзади, поотстали.

Расстояние между стоящими на шоссе и машинами стремительно сокращалось. Еще несколько секунд и они подъедут к ним, и все станет на свои места. Триста, двести, сто метров отделяло их. Михаил уже разглядел, что первой ехала черная BMW, следом за ней не то Опель, не то японец. Анна прижалась к Михаилу и поскольку они смотрели на машины и солнце светило прямо в их лица, она неожиданно вытянула руку, словно хотела заслонить глаза, чтобы рассмотреть тех кто подъезжает. Однако рука, совершив плавное движение, словно застыла в воздухе и протянутой ладонью вперед, как бы просила остановиться и не подъезжать близко.

То, что произошло вслед за этим, было непостижимым. Михаил увидел, как от Аниной ладони разошлось бледно-фиолетовое свечение. Оно вытянулось навстречу приближающимся машинам и застыло в виде облака. Все, что произошло потом, заняло несколько секунд. Водитель первой машины даже не стал притормаживать и на полном ходу ворвался в облако. Если бы Михаил не видел все своими глазами происходящее, он ни за что не поверил бы в это. Было ощущение, что машина, на полном ходу врезалась в бетонную стену. Невидимая преграда на глазах изумленного Михаила, сплющила её настолько, что она уменьшилась втрое и затем её подбросило и швырнуло в сторону болота. Вторая машина, начавшая тормозить, все же не избежала участи первой и хотя она не так сильно деформировалась, как первая, но все равно, удар был такой силы, что произошел взрыв и в воздух полетели разорванные части автомобиля. Водитель третьей легковушки, видевший происходящее и не понимающий, что происходит, отчаянно нажимал на тормоза. Был слышан визг шин об асфальт, машину занесло, и она стремительно съезжала на обочину. В этот момент фиолетовое облако, словно дуновением ветра обволокло, уже остановившуюся машину, и в тот же миг раздался оглушительный взрыв, и машина разлетелась на части.

Михаил стоял, разинув рот, и смотрел, как горящее колесо, вращаясь, медленно падает на дорогу. Руль, который удерживает оторванная по локоть рука водителя, куски горящего бампера, остатки только что бывшие автомобилем, все это, совершив пируэт с грохотом падали на асфальт шоссе.

Оцепенев от происходящего, они стояли и смотрели на все это. Прошло несколько секунд и фиолетовое облако растворилось в прозрачном воздухе, оставив после себя горящие останки некогда бывшие автомобилями.

Прошло минут пять, прежде чем Михаил смог что-то произнести.

— Что ты сделала?

— Я не знаю, — трясясь от страха, ответила Анна, — Я только подумала, что мы не должны попасть в их руки и все.

— И все?

— Да.

— Но ты видела это?

— Да, а ты?

— Видел.

— Ущипни меня. Это все произошло наяву, ведь так?

— Наяву, честное слово наяву, — он ущипнул ей за руку.

— Мне страшно, — произнесла Анна, и обняла Михаила.

— Мне тоже.

Они стояли на шоссе, а рядом догорали останки автомобилей. Они не понимали, что происходит, сделали ли это они, или им кто-то помог, и вообще все настолько запуталось, что хотелось зажмурить глаза и помолиться, чтобы Господь помог им в этот час пережить все. Они обнялись и, не сговариваясь, зажмурили глаза, и в этот момент Михаил услышал чей-то голос:

— Не бойтесь, мы поможем вам...

Ч а с т ь 3

Скитальцы.

Глава 1

— Не бойтесь, мы поможем вам, — повторил Михаил фразу, которую, как ему показалось, прозвучала в его голове.

— Что ты сказал? — спросила Анна.

— Что?

— Я говорю, что ты только что сказал?

— Нет, это я так, про себя.

— Мне послышалось, что ты сказал, что нам кто-то поможет.

— А, да, возможно, — недоумевая, ответил он.

— Миша, что с тобой?

— Ничего, просто мне как-то не по себе после происшедшего. Голоса какие-то мерещатся.

— Голоса?

— Ну да, будто кто-то со мной только что разговаривал.

— А тебе не кажется, что с нами что-то странное происходит? Во всяком случае, со мной, точно.

— Возможно. Я уже ни в чем не уверен, после того, что увидел собственными глазами. Просто не верится, что всё это произошло на самом деле. Но следы происшедшего прямо перед нами.

В этот момент позади них послышался шум приближающейся машины. Михаил обернулся и увидел грузовик. Водитель стал сбавлять скорость и, подъехав к ним, остановился. Из кабины выбрался молодой парень и спросил:

— Что произошло?

— Мы сами не знаем, — ответил Михаил, — Шли по дороге, вдруг впереди одна за другой взорвались три машины. Издали мы не видели, что произошло, возможно, с одной из них авария произошла, вот они и врезались одна в другую, — придумал он первое, что пришло на ум.

— А третья-то машина где?

— В кювете валяется, там болото, скорее всего, утонула, а эти две взорвались, сами видите, что от них осталось.

— Ну дела. Первый раз вижу, чтобы так разнесло.

— Простите, а вы куда едете, может, подбросите нас до поста ДПС?

— Я в Голутвино на ферму. Если хотите, могу до перекрестка подбросить, а там другую поймаете или пешком. До поста ДПС оттуда около двух километров идти.

— Отлично, надо же кому-то сообщить об аварии на трассе, а то здесь так мало машин ходит, даже странно.

— Так ведь дорога закрыта. На прошлой неделе мост обвалился, и ездят только с той стороны, да и то, только те, кому дальше поворота на Зумятку не надо. А до моста, что обрушился, всего полтора километра после поворота.

— Ах, вот в чем дело, а мы-то гадаем, что это машин так мало.

— Только вчера приступили к ремонтным работам. Ну так что, едете, или нет?

— Едем, едем, — произнесла Анна.

Они сели в кузов рядом с водителем и тот осторожно объехав, всё еще горящие обломки, поехал в сторону поста милиции.

— А вы чего в такую даль, да еще без машины забрались, автобус тут, между прочим, не ходит?

— Нам не привыкать, — ответила Анна, — мы туристы.

— Это чего, новый вид экстрима без рюкзаков и палаток по лесам и дорогам мотаться?

— Вроде того.

— Значит и впрямь говорят, народу в Москве совсем делать нечего, вот и выдумывают себе приключения, — он усмехнулся, и добавил, — И как, давно шастаете?

— Второй день, — ответил Михаил.

— А ночуете как, прямо на дороге, или в лесу?

Михаил хотел было сказать, что в берлоге, как медведи, но подумал, что острить не стоит, и потому высказался иначе:

— В лесу конечно, а иногда, на постой останавливаемся у кого-нибудь. Экстрим ведь тоже в меру хорош, а то подумают, что больные на голову.

Водитель рассмеялся:

— Да это верно, во всем мера нужна. К нам тут как-то на ферму в деревню две бабы прикатили на мерсе. Дескать, хотим молока прямо из под коровы, чтобы без этих, ну как их называют, блин, забыл.

— Генно-модифицированных продуктов, — подсказал Михаил.

— Точно, без этих самых. Наши конечно глаза на них вылупили, а Васька, тот, что ферму сторожит, сообразил, что к чему, и говорит: — "Это вам обойдется в круглую сумму, сейчас фермерам выгоднее коров соей кормить, а она сами знаете какая. Так что, еже ли без этих самых генов, тысяча рублей за литр". И что вы думаете? Они тут же двадцать штук вынули и говорят: — На все.

— Короче им пару ведер молока нацедили, как раз дойка начиналась. Они еще и бидон купили. Вот так. А ведь в двух шагах можно сказать от столицы живем, а бизнес наладить не можем, почему? Потому как не приучены. Наши до сих пор, как вспомнят, смеются до упаду над ними.

В это время машина подъехала к развилке, и водитель остановил грузовик:

— Приехали. Отсюда до поста ДПС аккурат, как я сказал, пару километров. А мне направо.

— Спасибо, что подвезли, — произнес Михаил, помогая Анне вылезти из кабины. Обдав их угарным газом из выхлопной трубы, грузовик повернул на узкую дорогу, посыпанную гравием. На покосившемся столбе значилось — Голутвино-2,5 км. Пыля, машина стала удаляться из виду.

— Пошли? — произнес Михаил.

— Пошли, — ответила Анна, и они направились по дороге в сторону поста ДПС.

Они шли какое-то время молча. Каждый думал о том, что произошло накануне. Происшедшее было настолько свежо в памяти, что мысленно, каждый из них снова и снова переживал увиденное и пытался объяснить, что же произошло. Однако ответов не было, настолько фантастическим было случившееся.

— Нет, это явно была не шаровая молния, — подумал Михаил, — Тогда что? А может это были инопланетяне, живущие в нашем мире и, приблизившись к нам, они неожиданно сами собой взорвались по неизвестной причине? Весьма логичное объяснение, хотя с другой стороны, как объяснить, это загадочное фиолетовое свечение? Я точно помню, как оно исходило прямо от Аниной ладони и заняло все пространство на дороге, перед несущимися навстречу автомобилями. Или это просто игра света? Солнечный свет преломился об асфальт, на котором, к примеру, был разлит бензин? Имеет такая гипотеза право на существование? Вполне. Нет, бред, полный бред. Я видел, как сплющивается в лепешку первая машина. Так бывает, когда врезаешься в столб или стену. Да, но если это было облако, то как оно могло вдруг стать бетонной преградой? Нет, понять что произошло, выше моих сил. Впрочем, если нам кто-то и помог, то спасибо им, ибо они спасли нас от очередной опасности.

Он замолчал и прислушался, ему показалось, что он снова услышал чьи-то голоса.

— Да поверить в это не просто. И объяснить невозможно. И вообще, если бы Миши не было рядом, я наверно бы умерла от страха. Наверняка он испытывает то же самое, просто он мужчина, сильнее меня и старается меня защитить. И если надо, не задумываясь сделает это. Впрочем, все это теперь не имеет значения, потому что мы вместе. Я люблю его, а он меня и мы рядом и сумеем защитить друг друга и помочь, если это потребуется. А главное, что мы понимаем друг друга с полуслова. Ведь я сразу сообразила тогда в машине, что он собрался сделать, и выпрыгнула, когда открыл дверь, а ведь он ничего не говорил мне. Но ведь я знала, что он собирается сделать, он мне сам говорил об этом... Или мне так казалось?

Михаил резко остановился и, повернувшись, внимательно посмотрел на Анну.

— Прошу тебя, успокойся, — решительно произнес он.

— Что?

— Успокойся и перестань говорить вслух.

— Я молчу, с чего ты решил, что я разговариваю? — удивленно ответила Анна, не понимая, что он имеет в виду.

— Ты идешь и непрерывно разговариваешь сама с собой.

— Я?

— Да ты.

— О чем ты говоришь. Я просто шла и размышляла.

— Что мы защитим и поможем другу в трудную минуту и тд и тп, не так ли?

— Да... Но я, правда, не говорила.

— Тогда как понимать, что я слышу о чем...

— ... я думаю, ты читаешь мои мысли, а я твои. Ведь там, в машине, ты ничего не произнес, но я слышала, как ты размышлял о побеге и хотел сначала ударить девицу по голове, но потом передумал...

Они стояли и смотрели друг на друга, не в силах понять, что происходит. Они были в полной растерянности, и при этом вели незримый диалог. Каждый слышал мысли другого, и тут же на них отвечал. Словно два немых человека, они стояли и смотрели друг на друга. На их лицах можно было прочесть страх и удивление одновременно. Они начинали осознавать, что с ними действительно произошло что-то необъяснимое.

— Что все это значит? — произнесла Анна, хотя понимала, что теперь без труда могла просто мысленно произнести эту фразу.

— Не знаю, но мы можем просто обмениваться мыслями.

— Слушай, мы люди-мутанты. Представляешь, мы люди-Х, как в кино. Мы можем обмениваться мыслями. Я излучаю неведомую энергию, а ты, — она запнулась, видимо придумывала какую-нибудь способность, которой мог обладать Михаил, и перебирала в уме разные варианты, забыв на миг, что он читает её мысли. В этот момент он подумал, что обладает возможностью секс-гиганта, и рассмеялся, потому что Анна вдруг покраснела. А потом звонко рассмеялась и ответила:

— Знаешь, я бы не стала возражать, — она прижалась к нему и крепко поцеловала.

— Нет, лучше оставаться самим собой. Мне так больше нравится. Кто его знает, как обернется наличие сверх способностей в повседневной жизни.

— Ты прав.

Он снова поцеловал её и нежно провел рукой по волосам.

— Пойдем, чувствую, что приключения наши еще не закончились. Но чтобы с нами не произошло, я хочу только одного...

— И я того же. Главное, не потерять тебя.

— Как ты догадалась?

— Твои мысли опережали твои слова. Слышишь, о чем я думаю?

— Я тоже люблю тебя. Больше всех на свете.

Они прошли по дороге еще немного, и за поворотом показалась будка ДПС.

— Ну вот мы и пришли, — произнес Михаил, — Как думаешь, что им сказать?

— Не знаю, может вообще ничего не говорить?

— Может быть.

— А вообще, если честно, я даже не знаю, как лучше. Если бы я точно знала, что это случайные люди, я бы не задумываясь, все рассказала, а так... Если это бандиты, мы от них ничего хорошего не дождались бы, а стало быть, беспокоиться и переживать о них не стоит.

— Ты права. Давай даже не будем сообщать о случившемся, а просто выйдем на трассу и поймаем попутную машину.

— Но ведь нам даже нечем расплатиться. Может быть лучше воспользоваться их телефоном и попытаться позвонить?

— Куда, на деревню дедушке? У меня нет телефона ни майора, ни полковника. Все осталось в барсетке.

— Как же поступим?

— Я думаю, что нам не следует вообще связываться с милицией. Пройдем мимо, поймаем машину, а когда приедем, расплатимся.

— Мне кажется, без денег нас никто не повезет.

— А мы попробуем автостопом.

— Смеешься?

— Почему. В кино всегда герои пользуются автостопом.

— Только не в России.

— А мы попробуем. Вдруг получится.

— Ну что же давай, я согласна.

Они зашагали вперед, и когда проходили мимо поста ДПС, заметили, что из-за стекла на них уныло посмотрел милиционер. Михаил и Анна, не спеша, миновали милицейский пост и наугад пошли по шоссе, в надежде, что выбранное направление ведет в Москву. Сразу стало очевидным, что трасса ведет в столицу. Машины одна за другой проносились в обоих направлениях. Как только пост скрылся из вида, они остановились и Михаил поднял руку, в надежде, что кто-то остановится.

— Мне кажется, что автостопом ездят только на грузовиках, — произнесла Анна.

— Я тоже так думаю, потому и голосую, только когда едет фура или грузовик.

В этот момент из-за поворота показался тяжело нагруженный трейлер с прицепом. У поста он, то ли сбавил скорость, то ли его остановили для проверки документов, но ехал он еле-еле. Михаил протянул руку и водитель, поравнявшись с ним, остановился и высунулся в окно.

— До Москвы подбросите? Бродили с женой по лесу и нас обчистила какая-то компания. Хорошо хоть живы остались.

— Залезайте, — ответил водитель и нажал рычаг, открывая дверь. Михаил помог Анне забраться в кабину, а потом и сам залез.

— Ух ты, вот это да, — вырвалось у Михаила, когда он немного осмотрелся, — Прямо не машина, а самолет. Столько приборов, вот уж не думал, что импортные грузовики такие навороченные.

— Американский тягач. Тачка что надо, — гордо произнес водитель, оценив восторг Михаила и как только они тронулись, начал подробно рассказывать про свой автомобиль, на котором возит грузы из Европы в Москву.

— И всю дорогу один, скучно же, наверное? — заметила Анна.

— Почему один. Я с напарником, вон он дрыхнет позади вас.

Анна обернулась и только сейчас увидела, что позади неё находится шторка, за которой видимо, находилось спальное место, где водители могли при необходимости переночевать прямо на дороге или посменно отдыхать, не тратя время на остановки.

— Там, наверное, такой же комфорт, как и здесь? — спросил Михаил.

— Само собой. Телек, дивиди, музыка, холодильник. Все удобства для белого человека, — усмехаясь, произнес водитель.

Дорога до Москвы заняла минут сорок и когда они въехали в город, Михаил поинтересовался, куда направляется водитель и попросил остановить у перекрестка.

Поблагодарив водителя и пожелав ему доброго пути, Михаил и Анна вышли из машины. А спустя час они уже были в Аниной квартире, усталые, но счастливые, что благополучно добрались домой.

Они сидели в комнате, Анна на диване, а Михаил в кресле и смотрели один на другого, словно впервые видели друг друга.

— Я вот что подумал, — произнес Михаил, — если мы можем читать мысли друг друга, и возможно обладаем какими-то сверхъестественными возможностями, то, возможно, это неспроста.

— Ты хочешь сказать, что контакт с инопланетной цивилизацией каким-то образом подействовал на нас?

— Да. Более того, вполне возможно, что все же в этих цилиндрах что-то было. Возможно, оно как-то подействовало на нас, что стало причиной таких изменений.

— Но что это может быть?

— Понятия не имею. Только...

— Что только?

— Не знаю, как сказать, может быть мне просто показалось, но когда мы стояли на шоссе и смотрели на происходящее, мне послышалось, будто кто-то произнес фразу, чтобы я не боялся и что нам помогут. Я не придал тогда этому значения. Но сейчас мне вдруг отчетливо вспомнилось, что я что-то слышал. А ты, ничего не слышала?

— Как тебе сказать.

— Как есть.

— Я не уверена. Человеку всегда свойственно прислушиваться к внутреннему голосу. Но тогда, мне тоже показалось, словно кто-то разговаривал со мной, чтобы я не боялась ничего.

— А что, если и вправду, в нас вселились какие-то инопланетные существа, вроде чужих и просто успокаивают нас?

— Может быть, но мне кажется, что если бы они были враждебно к нам настроены, они вряд ли обратились бы к нам, с такой фразой. Сидели бы и молчали, ожидая, когда вырастут и вырвутся на волю, разорвав на куски наши тела.

Неожиданно Михаил отчетливо почувствовал или вернее услышал, как кто-то не выдержал и рассмеялся. Михаил изменился в лице, и Анна сразу поняла, что с ним происходит что-то странное. Она увидела, как у него на лбу выступил пот, что случается в период волнения, страха или больших усилий. Михаил посмотрел на Анну и неожиданно громко произнес:

— Если вы слышите нас, ответьте, кто вы и что вам от нас надо?

Наступила пауза, и вдруг Анна и Михаил отчетливо услышали голоса, нет, скорее мысли, и поскольку оба могли теперь общаться между собой мысленно, они слышали все одновременно. В комнате стояла мертвая тишина. Но и он, и она, отчетливо услышали разговор двух собеседников:

— Блой, хватит притворяться и морочить им голову. Раз уж так получилось, что мы находимся в их телах, надо все им рассказать. Слышишь, чего молчишь, или только смеяться можешь?

— Слышу. Ты сама виновата. Кто первый сказал, что не надо волноваться и обещала помощь?

— Я, ну и что, коли все так обернулось, надо было им помочь. Учти, помогая им, мы помогаем самим себе.

— Как же, самим себе. Мы сидим в чужих телах на совершенно незаконных основаниях.

— А ты предпочел бы погибнуть?

— Возможно, это твоя идея была.

— Все, обратного пути нет, поэтому надо все рассказать им, так будет проще и им и нам.

— Как скажешь, Клемсинга, я на все согласен.

Михаил и Анна, не перебивая, слушали весь этот диалог, раскрыв рот и не понимая, что происходит. Это было еще большим потрясением, чем то, когда они увидели фиолетовое свечение и картину взрывающихся машин.

— Простите, — неожиданно набралась храбрости, произнесла Анна, — а вы в нас обоих или только во мне?

— Да, то есть, нет. Извините, я кажется вас запутала. Короче, Блой в Михаиле. А меня зовут Клемсинга, я в вас.

— И вы вырастите и разорвете мою грудную клетку, чтобы вырваться наружу, ведь так?

— О господи, что за ужасные глупости вы говорите. Во-первых, вырасти, я никак не могу, а Блой тем более. Наоборот, мы хотим помолодеть.

— Помолодеть? — удивленно произнес Михаил.

— Ну да, для этого мы и покинули наши дряхлые и болезненные тела. Впрочем, давайте все по порядку...

Глава 2

— Лев Максимович, к вам можно?

— Входите.

Елена Степановна вошла в кабинет полковника и присев на стул, раскрыла перед собой папку с документами.

— Что привело вас ко мне?

— Видите ли. На днях вы направили ко мне на обследование мужчину и женщину, а заодно передали образцы контейнеров, якобы внеземного происхождения.

— Совершенно верно, я уже прочитал ваше заключение по ним. Материал, из которого они сделаны действительно внеземного происхождения, представляет исключительно важный объект для исследования. Что касается медицинского обследования, то никаких изменений в организме пациентов не выявлено. Я правильно все понял?

— Да, но... Появились некоторые сомнения, которые было бы уместным прояснить, а для этого необходимо провести повторное обследование пациентов.

— Вот как. Любопытно. А нельзя ли пояснить в чем дело?

— Их обследование проводилось без конкретного указания, на что именно необходимо обратить внимание. Кроме того, никакой подготовки не производилось.

— В каком смысле?

— Я имею в виду, для обследования желательно предварительно очистить кишечник. Прием внутрь специальных препаратов, позволяющих оптимально произвести сканирование тех или иных органов. И потом, мы вообще не знали, что именно исследовать в их организме. Вы ведь меня понимаете?

— Так вы что-то выявили в их организме, я правильно понял?

— Не совсем. Но есть вопросы, на которые хотелось бы ответить, а для этого необходимы повторные исследования.

— Ох и любите вы темнить, Елена Степановна. Может, все же поделитесь своими сомнениями?

— Хорошо. У меня работает лаборантом Вениамин Каневский. Умница.

— Умница, и лаборантом?

— Увы. Работает можно сказать под мою личную ответственность.

— Это как?

— Короче, инвалид первой группы. Парализован. Передвигается, исключительно в инвалидной коляске. Сами понимаете. Трудоустроить такого сотрудника, да еще в нашей организации, весьма не просто. Вот и пришлось оформить лаборантом.

— Он что самоучка?

— Нет, у него за плечами кафедра биоинженерного факультета. Потом автомобильная авария и полная неподвижность нижней части тела. Одним словом, он проводил анализ результатов обследований, в том числе электроэнцефалограммы мозга с помощью нового аппарата с компьютерной диагностикой, и выявил очень странные результаты, на которые мы сразу не обратили внимания.

— Так-так.

— Одним словом, результаты исследований биоэнергетической природы экстрасенсорного восприятия человека, резко отличаются от стандартных тестов, проведенных нами до этого.

— И что это может означать?

— Ровным счетом ничего. Но. Вот это но, и дает нам основание прояснить столь явные отклонения, а для этого необходимы повторные исследования.

— А может быть эти ваши, как вы их назвали?

— Биоэнергетические центры.

— Вот именно, центры. Они что, имеют важное значение?

— Как вам сказать. Если выражаться научными терминами, то биоэнергетические центры, или иначе говоря чакры, и сеть энергетических каналов, меридианов, непосредственно реагируют на спектр волновых возмущений, так называемую полевую компоненту возмущения и тем самым изменяют свое состояние. При реакции разной интенсивности на различных уровнях организации организма происходят одновременные изменения в бессознательных регуляторных цепях.

— Да, интересно, но если честно, напоминает фрагмент из учебника китайского языка, — полковник рассмеялся, — Елена Степановна, вы ради бога простите, а как бы это сказать, по-русски нельзя?

— Можно, но сложно. Короче, стандартный показатель подобных параметров не превышает двенадцати единиц. Средний уровень, к примеру, наш с вами, семь, восемь. У наших испытуемых он составил сто семьдесят пять и сто девяносто один соответственно. Улавливаете разницу?

— А чем это может грозить для них?

— Спросите что-нибудь попроще. Нам бы тоже хотелось знать, какими возможностями может обладать биоэнергетика человека с такими параметрами

— Выходит, что контакт с инопланетной цивилизацией все же имел место?

— Пока, однозначно я ничего не могу сказать. Нужны ваши люди и проведение самого всестороннего исследования. Только тогда я могу сказать что-то определенное.

Полковник задумался. Поднявшись со своего места, подошел к окну и, глядя на улицу с высоты восьмого этажа, произнес:

— А те цилиндры, что мы привезли, не дали никаких новых данных?

— Ничего. Даже намека, что в них что-то было.

— Странно. Очень странно, и все же, если на Горина и Рылеву что-то воздействовало, оно могло быть только в этих цилиндрах. Я вас очень попрошу, — полковник повернулся в сторону Сысоевой, — подключите кого угодно. Если надо, Академию наук, атомщиков, химиков, всех на ноги подымем, но только найдите хоть что-то, что дало бы основание сказать, что в них что-то было. Сейчас это очень и очень важно. Если американцы пошли на то, чтобы сбить практически над нашей территорией космический корабль инопланетян, да еще рассекретить свое новейшее оружие, это о чем-то говорит.

— Полагаю, у вас тоже прибавится хлопот?

— В каком плане?

— Они активизируют агентуру на самом высоком уровне, и возможно будут охотиться за всеми, кто, так или иначе, контактировал с контейнером. Им тоже интересно узнать, что мы смогли заполучить.

— В этом можно не сомневаться. Мы уже работаем в этом направлении. А что касается наших пациентов, постараюсь, чтобы сегодня же они у вас были на обследовании.

— Спасибо. В таком случае не смею задерживать.

— Всего доброго, — Елена Степановна вышла из кабинета, оставив полковника в полном недоумении. Он продолжал стоять возле окна, размышляя о том, что события оборачиваются совсем другой плоскостью, нежели он предполагал еще час назад. Подойдя к столу, попросил, чтобы к нему в кабинет немедленно прибыл майор Зубов.

Когда через несколько минут майор появился в кабинете полковника, тот ознакомил его о содержании разговора со старшим научным сотрудником медико-биологического сектора Сысоевой Еленой Степановной.

— Как видите, Геннадий Трофимович, не все так просто, как нам казалось. Так что, созванивайтесь с Гориным и под любым предлогом обратно его и Рылеву к нам. Пусть медицина ими как следует, займется. Да и нам будет спокойней, когда они оба будут у нас. Подозреваю, что ими могут заинтересоваться и весьма скоро. А пока суд да дело, можно обдумать операцию отвлекающего характера.

— Подсунуть им наших людей, за которыми они будут гоняться. Таким образом, и сеть выловим, и объекты в неприкосновенности сохраним.

— Совершенно верно. Действуйте.

— Слушаюсь.

Майор вернулся к себе, и тут же решил позвонить Горину. Достав из папки с делом его фотографию, он внимательно посмотрел на снимок, потом перевернул обратной стороной и, подняв трубку телефона, набрал номер.

— Вас слушают, — услышал он голос Рылевой.

— Это вас беспокоит майор Зубов. Надеюсь у вас все в порядке?

— Да.

— Вот и отлично. А у нас возникла необходимость с вами еще раз встретиться. Не возражаете?

— А в связи с чем?

— Это не телефонный разговор. Наши специалисты хотели бы с вами переговорить, как вам удалось закрыть цилиндр. Дело в том, что у нас ничего не получается, вот они и хотели бы с вами встретиться, — на другом конце провода неожиданно возникло молчание, словно Рылева размышляла, под каким предлогом ей избежать встречи. Пауза затянулась, и Зубов добавил, — заодно и маму навестите.

Эта фраза видимо возымела действия, но совсем не так, как он ожидал, потому что Анна Максимовна неожиданно произнесла:

— Хорошо, только нельзя ли эту встречу перенести на завтра?

— Хорошо, к которому часу за вами прислать машину?

— Вы нам перезвоните. Мы будем дома. Просто Михаил Леонидович не совсем хорошо себя чувствует, и потому я не хотела бы оставлять его одного. Будет лучше, если вы оставите мне номер своего телефона, и я вам перезвоню. Не возражаете?

— Конечно, — Зубов продиктовал ей свой рабочий и мобильный телефоны, и положил трубку.

— Вот те раз, — подумал он. Голос Рылевой его явно насторожил. Чувствовалось, что она явно что-то скрывает.

— Интересное кино получается. С чего это вдруг, она не захотела даже к матери приехать, а уж тем более к нам. Так, надо подумать, — и он незамедлительно вызвал к себе Воеводина.

— Вот что, Вячеслав, — произнес Зубов, когда Воеводин появился у него, — дай поручение проследить за квартирой Рылевой. Организуй круглосуточное дежурство, возьми квартиру на прослушку, короче, задействуй все что можно, но что бы мы знали каждый их шаг по квартире и уж тем более вне неё.

— Что-то серьезное?

— Пока не знаю, но чувствую, что эта парочка, очень важное звено во всей этой операции, а потому, мы должны держать руку на пульсе. Ты понял меня?

— Так точно.

— Тогда кругом марш, как говорит наш полковник и по коням.

— Ясно. Раз наука говорит по коням, значит действовать надо на сверхзвуковых скоростях.

— Молодцом, ты меня правильно понял.

Анна и Михаил сидели напротив друг друга, и со стороны было совершенно непонятно, почему они так долго сидят и пристально смотрят один на другого. На самом деле, они внимательно слушали рассказ Клемсинги, которую иногда перебивал Блой, добавляя что-то, чего та не знала.

— Так вот, — начала свой рассказ Клемсинга, — Я и мой друг Блой Библайс родом с планеты Норфон. Обычная планета, чем-то напоминающая вашу, коих тысячи вращаются вокруг своих солнц в нашей Галактики. Правда наша цивилизация, насколько я могу судить по той информации, которую почерпнула из вашей головы, точнее сознания, находится на более высокой ступени развития. Не могу судить, на сколько она выше, впрочем, это не столь важно. Важно то, что мы с другой планеты, и судя по всему, за тысячи световых лет от вашей Земли. По сравнению с вами, мы не просто вышли в открытый космос, но сумели понять, как покорить пространство и время и перемещаться в Галактике, затрачивая на это совсем немного времени. Сделав такое открытие, мы стали изучать другие миры, узнали, что жизнь в Галактике весьма многообразна, и в тоже время имеет очень много общего. Казалось бы, осуществились все наши мечты. Решились многие проблемы связанные с энергетикой, продовольствием, защитой окружающей среды и многие другие. Настал черед, продлить жизнь человека. Многие десятилетия ушли на то, чтобы путем замены больных или изношенных органов на другие, довести наш возраст до рекордного по сравнению с прежним, однако человек по-прежнему жил и умирал в отведенный ему природой срок. Мозг заменить было нечем, и настал момент, когда наука сказала, что дальше она бессильна что-либо сделать, для продления жизни. И тогда, за дело взялись генетики.

Первые результаты по клонированию человека были весьма успешными, на первый взгляд. Но осознание того, что они тупиковые пришло очень быстро. Да, можно было вырастить клона, который был полной копией своего прототипа, но это была пустышка. Его разум был пуст. В нем не было всех тех знаний, переживаний, эмоций, всего, что называется памятью человека о прожитой им жизни. Поэтому основной задачей, стала работа по пересадке клону того, что есть в человеческом мозгу, иначе говоря, человеческой памяти. Однако это легко представить, но на практике все оказалось гораздо сложней. Записать информацию с коры головного мозга человека и перенести её в мозг клона оказалось чрезвычайно сложной задачей. Сотни и тысячи экспериментов, более двадцати лет работы нескольких институтов планеты не привели к положительным результатам.

— Ну почему, — перебил её Блой, — Какие-то результаты были, другое дело, что успешными их назвать было нельзя. Поначалу вообще казалось, что это не проблема. Вся информация списывалась, затем перемещалась в мозг клона и каким-то там образом, право не знаю каким, но записывалась.

— Вот именно записывалась, — снова вступила в разговор Клемсинга, — а клон вскоре умирал. При этом его смерть сопровождалась сложным психическим расстройством, природу которого долгое время никто не мог понять. Понадобилось долгих восемь лет, если считать по земному летоисчислению, прежде чем один из виднейших ученых нашей планеты, Гоор, сформулировал причину неудач.

— И в чем же она заключалась? — не выдержав, спросила Анна.

— Все считали, что информация, которую хранит мозг человека, это все, что необходимо, чтобы клон полностью соответствовал оригиналу. В этом заключалась ошибка. Человеку необходима была...

— Душа! Ведь так? — произнесла Анна, и в ожидании услышать ответ, невольно приподнялась с дивана.

— Совершенно верно. Клону, чтобы стать человеком, необходимо было иметь душу, как вы её называете на Земле.

— Но что такое душа? — на сей раз не выдержав, спросил Михаил.

— А как вы думаете? — неожиданно спросила Клемсинга.

— Нечего морочить им голову, — пробурчал Блой, — Просто расскажи и всё, нашла время, когда игры устраивать.

— Я не устраиваю, я просто спросила, что они думают по этому поводу.

— Сама прекрасно знаешь, что люди на Земле думают по поводу души. Между прочим, они гораздо ближе к истине, чем были мы на своей планете, когда пытались понять, что такое душа.

— Хорошо, не буду ходить вокруг да около. Душа, это энергетическая субстанция, которая, по сути, определяет все поступки человека. Она связывает воедино все, что бы ни делал человек в своей жизни, какие бы поступки он не совершал, все это происходит под воздействием его души. Её можно назвать как угодно, волей, совестью, моралью. Что бы мы ни делали, будь то самый простейший поступок или решение важной задачи, всё сообразуется с принятием того или иного решения. Чтобы его совершить, человек, подобно любой кибернетической машине, должен сначала проанализировать процесс, иначе говоря, оценить данную задачу и принять решение. На первый взгляд это трудно понять, поэтому представьте себе следующее. Вы идите по дороге и неожиданно решаете свернуть, чтобы сократить путь. Вам необходимо принять решение. При этом перед вами встает целый ряд вопросов, которые вы должны решить: стоит ли сворачивать или нет, не опасна ли неизведанная дорога, насколько путь, которым вы пойдете, сократит время пути, чем могут обернуться последствия изменения маршрута, и так далее и тому подобное. Множество этих и других проблем встает перед вами. В действие вступает память. Из неё черпаются воспоминания, знания и прочая информация, которая позволяет ответить на те или иные вопросы, которые встают перед вами. Но это еще не все. Задача может усложниться, если в числе задач появляются другие, которые решаются не так просто. Одно дело выбрать решение простой задачи, совсем иное, когда появляется так называемые симбиозные задачи.

— Симбиозные задачи? Это что-то новенькое, я о таких не слышал? — произнес Михаил.

— Слышали. Просто никогда не сталкивались на практике, точнее не задавались вопросом по поводу того, что решаемая вами задача относится к их числу. Симбиозная задача, это задача, которая требует принятия решения морального характера. К примеру, чтобы успешно закончить дело, вам надо: подделать подпись, донести на товарища, подставить его, или донести на конкурента, наконец, просто нанять убийцу, чтобы избавиться от кого-то, кто вам мешает. Здесь возникает куда более сложная последовательность действий в принятии решений. И вот тут как раз энергетическая субстанция, или как вы называете её, душа, играет решающую роль в принятии решений. Да-да. Именно она определяет многие ваши поступки. Вот почему вы, невольно так точно подмечаете и говорите: — "У этого человека нет ни совести, ни души", или "Какой человек, души не пожалел, ради другого". Это совершенно точно подмечено, ибо душа может быть и злая и добрая, жестокая и нежная. Душа, это и есть мы с вами. Как верно говорят у вас на планете: — "Какая тонкая и ранимая душа человека". Энергетическая субстанция очень сложная и весьма тонкая структура, относящаяся к так называемым полевым энергиям, измерение которых крайне затруднено, особенно у вас на планете.

— Простите, что перебиваю, — произнесла Анна, — Так выходит, что вы чьи-то души?

— Совершенно верно. Но сначала, я доведу свой рассказ до конца, а потом отвечу, если смогу на ваши вопросы, договорились?

— Конечно.

— Так вот. Когда Гоор понял причину неудач и сформулировал основные направления в поисках и выделении энергетической субстанции, понадобилось три года, чтобы получить результат. Это было десять лет назад. Эксперимент прошел успешно. Энергетическая субстанция была выделена и затем трансплантирована клону. Одновременно в мозг была загружена база данных, или груба говоря, библиотека данных о прожитой жизни и клон стал тем, кем был при жизни человек, только изменил свою внешнюю оболочку. Это открытие стало поистине революционным и сравнимо разве что с открытием возможности пространственного броска в Галактике, а возможно и более весомым. Ведь теперь появилась возможность бессмертия, поскольку теоретически, энергетическая субстанция не подвергается процессу умирания или старения. Однако пока, это только в перспективе.

— Что значит в перспективе?

— Дело в том, что вырастить клона, это не проблема. Вопрос в том, как выделить из организма умирающего или стареющего человека его энергетическую субстанцию. Пока это столь дорогое удовольствие, что позволить его могут не многие. Мы достигли очень больших высот в решении многих проблем, но эта задача, пока не то, что сложна. Она просто требует огромных затрат и мы не можем, грубо говоря, поставить это на поток. Если сравнить это с чем-то, что делается на Земле, то это равносильно недельному путешествию на космическую станцию, что вращается вокруг вашей планеты. Многие ли на Земле могут позволить себе нечто подобное? На нашей планете то же самое.

— Значит вы души своих людей, которые каким-то образом попали на нашу планету?

— Совершенно верно. Кое-что мы уже знаем из того, что произошло, хотя и не совсем понимаем, как такое могло произойти.

— Значит космический корабль и вы, как-то связаны между собой? — спросил Михаил.

— Самым тесным образом. Мы с Блоем были в клинике, где провели операцию по выделению наших энергетических субстанций и поместили их в специальный контейнер, ну или в цилиндр, как вы его называете. Насколько мне известно, транспортным кораблем их должны были доставить на Гутрон, спутник нашей планеты, где находится центр омоложения. Там выращивают клонов, доводят их до определенного возраста и затем производят перенос энергетической субстанции и загрузку памяти в мозг клона, который после этого, становится полноправным человеком. При чем, не каким-то там родственником или приемником умершего, а тем, кем он был до этого. Человек просто поменял свою внешнюю оболочку, но внутренне остался самим собой.

— Однако все, что произошло потом, остается для нас загадкой. Ибо когда цилиндры открылись, наши энергетические субстанции оказались в совершенно незнакомой нам среде и лишь благодаря тому, что рядом были вы, заняли место в ваших телах. Таким образом, мы как бы живем у вас совершенно незаконно, и одновременно являемся вашими заложниками.

— Что значит заложниками? — с удивлением произнесла Анна.

— Потому что мы не можем самостоятельно покинуть ваши тела и одновременно не можем управлять вами, поскольку соседствуем с вашей энергетической субстанцией, или, иначе говоря, душой, и чисто физически не можем вами управлять.

— Вот именно, — снова пробурчал Блой, — Мы теперь, как я тут прочитал в ваших мыслях, вроде джинов, запертых в лампе Алладина. Живем и можем совершать что-то лишь по его приказанию.

— Значит, у нас тоже есть душа?

— Конечно. Человек тем и отличается от животного, что у него есть душа.

— Фантастика, — произнес Михаил и, откинувшись на спинку кресла, добавил, — Слушайте, ущипните меня, чтобы я поверил, что это правда.

— Нет проблем, слушаюсь и повинуюсь, — смеясь, произнес Блой и ущипнул Михаила так, что тот подпрыгнул на кресле, после чего произнес, — Але, не так сильно.

— Так, надо это дело как-то переварить, как считаешь Анна?

— Пожалуй ты прав, хотя, у меня столько вопросов, что до утра хватит.

— У меня тоже немало вопросов, но сейчас надо все же сделать паузу.

— Вот это правильно. Мужчина знает, как лучше всего сделать паузу, надеюсь, у твоей хозяйки найдется добрая бутылочка вина или чего-нибудь покрепче, а то я после аварии, забыл, как пахнет стакан с чем-то крепким.

— Бог, мой, Блой, сколько я тебя знаю, а ты все такой же. Чего доброго подумают, что ты какой-нибудь алкоголик. Не слушайте его, он больше бравирует.

— Что значит бравирую. Любой мужчина иногда может позволить себе опрокинуть стаканчик чего-нибудь крепкого, а уж тем более в такой стрессовой ситуации, как сегодня, я правильно говорю?

— Пожалуй, да, — и, поднявшись, Михаил направился в кухню.

Глава 3

Он не успел выйти из комнаты, как раздался звонок телефона, и Анна подняла трубку. Благодаря возможности читать мысли, он слышал её разговор с Зубовым, который просил подъехать к ним. Когда Анна положила трубку, первое что она сказала, было:

— Нас теперь четверо, давайте решать, что будем делать?

— Мне не совсем понравилась фраза, когда он вдруг упомянул про твою мать.

— Заметь, её уже вторично используют против нас.

— А как, по вашему мнению, они могли что-то о вас узнать исходя из тех обследований, которые были проведены? — неожиданно подумала Анна.

— Сказать определенно трудно. Если без обиды, у вас весьма примитивная техника в плане медицинского обследования. На нашей планете, это заняло бы несколько секунд. При чем, в домашних условиях.

— Клемсинга, кончай хвастаться, а говори по делу.

— Ничего, нам тоже интересно узнать, насколько мы отстали по сравнению с развитыми цивилизациями.

— Вы вовсе не отстали, просто еще не доросли, вот и все.

— Да, так насчет обследования. Если они обратят внимание на ряд параметров в обследовании, которое проводилось в самом конце, то очень большая вероятность, что это вызовет у них, в лучшем случае удивление, а при благоприятных обстоятельствах, заставит провести повторные исследования, что явно подтвердит их догадку, что с вами не все в порядке.

— А что значит не все в порядке?

— Как вам сказать, наличие в вашем теле второй биоэнергетической субстанции не суммирует ваши потенциалы, а увеличивает в энный порядок раз.

— И что?

— Ну, — Клемсинга запнулась, то ли подбирая слова, как бы понятнее ответить на вопрос, то ли размышляя, как бы в более спокойной форме объяснить случившееся и чем это грозит.

— Что же вы молчите?

— Я думаю.

— Оригинально. Душа думает, — произнес Михаил.

— А вы как хотели. Если человек над чем-то размышляет, это и означает, что происходит процесс принятия решения, или, иначе говоря, душа думает, что делать.

— Да, я понимаю. Прописные школьные истины. Только все как-то трудно уложить в привычную доселе формулу человеческого бытия.

— Ничего, привыкните, и все встанет на свои места. Вообще замечать не будете. Это все оттого, что мы сидим в вас и мешаем. Человеческое тело, это как квартира, в которую неожиданно пришел незваный гость и торчит в ней, а вы ходите из угла в угол и думаете, как бы его спровадить, чтобы завалиться на диван, включить музыкальный центр и при этом читать газету и пить пиво.

— Очень верно подмечено. Скажите, а как вам удалось так долго оставаться в этой квартире незамеченным?

— Очень просто. Грубо говоря, сидел в шкафу или лежал под диваном. Старался не дышать и лишь подсматривал и подслушивал все, о чем вы говорили.

— Как, значит, вы обо всем знаете? — произнесла Анна и сразу покрылась румянцем.

— Ах, девочка моя, — произнесла Клемсинга, и Анне показалось, что она даже почувствовала, как та вздохнула, вспоминая пережитое ими прошлой ночью, — нет ничего прекраснее, когда секс и любовь идут рука об руку. А то, что мы стали свидетелями ваших чувств, говорит лишь о том, насколько вы счастливы, и нам остается только завидовать и вспоминать нашу молодость, когда-то и мы переживали нечто подобное. Можно лишь порадоваться за вас и извиниться, что стали свидетелями этого.

— Это не честно, — пробурчал Блой, — ты сама сказала мне, чтобы я погасил все энергетические центры и на время отключился, а сама? Нет, вы только посмотрите, все же женщины, остаются одинаковыми на любой планете. Учтите, я ничего не видел и не слышал.

Анна рассмеялась, и произнесла, — А мы когда-нибудь узнаем, как вы выглядите в своих телах?

— Это сложно сделать, лучше давайте решать, как быть, ехать или нет?

— Действительно, — произнес Михаил, — Коли так получилось, что нас теперь фактически четверо, то давайте обсудим, что делать дальше. Вопрос действительно очень серьезный. Если мы поедем, и над нами проведут вторичные исследования, в чем лично я нисколько не сомневаюсь, и что-то выявят, то, скорее всего, мы застрянем там надолго. А главное, никто не знает, что с нами будут делать и чем это все может кончиться.

— А если мы не поедем, — произнесла Анна, — то это станет явным поводом, что мы что-то скрываем, а стало быть, нами еще больше заинтересуются и тогда, в случае поимки, нам промоют мозги по полной программе.

— Да, это уж точно, — мысленно произнес Блой, — только ведь и другие службы за нами охотятся.

— Да-да, мы только что чудом избежали их цепких и весьма хитрых рук, и если мы примем решение скрыться от разведорганов, то нами займутся и те и другие. И вопрос будет только в том, кто первый найдет нас и начнет своего рода "потрошить".

— Не забывайте только одного, — пытаясь всех успокоить, произнесла Клемсинга, — что пока, ни те, ни другие, не могут с полной уверенностью сказать, что они хотят получить, гоняясь за нами. А раз так, то они и не представляют того, чем мы, точнее все же вы, владеете...

— В каком смысле? — удивленно произнес Михаил, хотя и догадывался о чем идет речь.

— Я говорю именно о том, о чем вы подумали. Возможности, которыми вы владеете и воочию наблюдали сегодня на дороге, отнюдь не все в вашем арсенале.

— Простите, а причем тут мы, разве это не ваших, так сказать рук дело?

— Нет, конечно. То, что видели, дело ваших рук, как вы выразились.

— Да, но позвольте...

— Ваших, ваших. Все дело в том, что ваш организм обладает огромным потенциалом. Вы даже не представляете, сколь гигантский ресурс возможностей содержит он в своем арсенале.

— Но откуда вам это известно?

— Как откуда. Я просто прочла ваш генокод, посмотрела строение ДНК и выявила отличительные свойства и возможности. Они просто поразительные. Ни одно мыслящее существо во вселенной, которое нам известно, не обладает такими удивительными возможностями. Вы просто не пользуетесь ими пока, вот и все.

— И слава богу что не пользуются. Извините за прямоту, но с вашими амбициями, агрессивностью и характерными особенностям, которым диву даешься, лучше этого не знать. Знай и умей пользоваться всем тем богатством, что есть в вашем организме, вы таких дел натворили бы в Галактике, что все ваши звездные войны, которые вы показываете в кино, были бы просто детским лепетом, а могучие Джидаи, кучкой подростков, умеющих просто лихо махать руками и ногами, — добавил Блой.

— Так что, мы просто помогли вам применить то, чем вы владеете, вот и все.

— А чем мы еще владеем? — спросила Анна.

— Я думаю, что не все сразу. Многим, уверяю вас. Иногда лучше все узнавать постепенно, чтобы не закружилась голова от собственного величия. Вы согласны со мной?

— Вы интригуете меня, но в целом я согласна. Хотя... Ну, хоть совсем маленькую возможность расскажите, пожалуйста, — словно ребенок произнесла Анна.

Клемсинга рассмеялась и ответила: — удивительный народ, эти Земляне. Взрослые люди, а любопытство, как у детей. Хорошо, я отвечу вам. К примеру, вы обладаете телекинезом.

— Что? Телекинезом? Нет, вы смеетесь, это невозможно, — потрясенный услышанным, произнес Михаил.

— И все же это так. Я рассказала вам об этом, потому что, возможно, этим придется воспользоваться.

— Значит, решение есть, — произнесла Анна, — мы поедем в центр к Воеводину, а в случае чего воспользуемся этой возможностью, а может и чем-то, о чем вы пока нам не рассказали.

— Нет, это было бы ошибкой. Тогда нас будут искать столь усиленно, что нам будет, как у вас говорят, не сладко. Чем меньше будут знать о ваших способностях, тем лучше. Воспользоваться ими лучше всего, в крайнем случае.

— Совершенно с вами согласен, — произнес Михаил, — а теперь все же давайте поедим, наверно душе, или как вы говорите, энергетической субстанции, тоже нужна подпитка энергии, в виде обычной пищи, или я ошибаюсь?

— Как говорится, одно другому не помеха, — произнес Блой, явно повеселев в голосе.

— Ну что там, настроил аппаратуру?

— Сейчас, еще немного и настрою, блин, эти голуби меня достали.

— Это точно, а ты видел, сколько гавна на чердаке от них?

— Ужас. Наверняка у нас в доме не меньше. Вот, кажется засек сигнал. Прибавим немного громкости. Сфокусируем, поехали... Порядок, я их слышу.

— Уверен?

— Уверен, — Игорь поправил немного микровинт лазерного прицела, направленного на стекло. На экране монитора было отчетливо видно, что красное пятно точно располагается на стекле квартиры, где жила Рылева, — Позвони Воеводину, скажи, что аппаратура работает, ведем наблюдение за ними.

Тот, кого назвали Игорем, достал сотовый и, набрав номер, доложил, что они заняли позицию на чердаке соседнего дома и, настроив аппаратуру прослушивания, наблюдают за объектами, которые находятся сейчас в квартире. Лейтенант Хавин дежурит внизу, на случай, если они решат покинуть квартиру.

— Понял проводить наблюдение, — ответил Игорь и закрыл крышку телефона, — Капитан сказал, чтобы включили запись разговора.

— Сделал. Пока тишина. Странно, судя по всему, находятся в одной комнате, и ни слова не говорят.

— Может, трахаются?

— Ну конечно. Ты что, когда с женой сексом занимаешься, молчишь.

— Да нет, вроде.

— Ты даешь. Кряхтишь вовсю, а она, небось, звуки тоже какие-то издает.

— Ладно, звуки ему подавай. Сопит она. Это точно.

— Вот именно, а эти молчат. Как воды в рот набрали.

— Может, кино смотрят?

— Ага, с субтитрами, потом как глухонемые.

— Верно, действительно странная парочка. Возможно, поругались и не разговаривают друг с другом?

— Не знаю.

Прошло минут десять, прежде чем в динамике они отчетливо услышали фразу:

— Как думаешь, они ничего не заподозрили?

— Не знаю. Меня больше всего волнует, кто были те, что выдали себя за докторов сегодня утром.

Наступила пауза, и минут через пять, снова голоса:

— ...я же говорил, что вам понравится, — потом мужчина рассмеялся и тут же добавил, — Спасибо, ты представляешь, Блою понравилось наше пиво.

Петр посмотрел на Игоря, явно не понимая, сколько человек участвует в разговоре.

— Я никак не пойму. Их там двое или больше?

— Я тоже не врубился. Кто такой Блой?

— Возможно, о нем просто идет разговор, но тогда непонятны сами фразы, они словно вырваны из контекста. Слушай, дай-ка я проверю аппаратуру, может она просто барахлит?

В этот момент опять послышался женский смех и фраза:

— ..нет, правда? А огурец, что напоминает по вкусу?...

— Ну что там, проверил?

— Да, вроде все работает. Подожди. Я сейчас попробую посмотреть, сколько человек на кухне. Может быть там помимо них, кто-то еще, — Игорь стал настраивать прибор, похожий на фотоаппарат с большим объективом. С помощью него, можно было просветить и в контуре увидеть людей за стеной.

— Ну что?

— Да не, двое, сидят на кухне за столом и едят. Странно.

— У тебя запись делается?

— Да.

За последующие полчаса не было произнесено ни слова, что было более чем странным, и Игорь позвонил Воеводу и доложил, о том, что происходит:

— Вячеслав Николаевич, клиенты наши ведут себя как-то странно.

— В чем странность?

— Молчат слишком долго. Находились в кухне около часа. За это время сделали всего несколько реплик, да и то очень странного содержания. Потом вернулись в комнату и продолжают молчать.

— И что такого. Не вижу ничего странного, то они молчат. Возможно, читают или отдыхают.

— Да, но они периодически смеются, или выдают совершенно не связанные между собой фразы.

— Что предлагаете?

— Мне кажется, стоит нанести к ним визит и привезти к нам.

— И что дальше?

— Дальше заняться ими.

— Вы наблюдайте за ними, а я пока с Зубовым посоветуюсь. Если что, перезвоню. Главное, глаз с них не спускайте.

— Слушаюсь.

Прошло около часа. За все это время в квартире была полная тишина. Объекты, словно чувствовали, что за ними ведут наблюдение и упорно соблюдали молчание. Игорь успокоился, решив, что, либо игра в молчанку, их обычная манера поведения в быту, либо они каким-то образом догадались, что за ними наблюдают. И то и другое, могло объяснить поведение обоих. Неожиданно раздался голос:

— Докладывает Хавин. К дому подъехал джип. Из машины вышло двое мужчин, направились в сторону подъезда. Водитель остался в машине.

— Понял, пробей по базе номера машины.

— Уже делаю.

Спустя несколько секунд лейтенант снова вышел на связь:

— Машина значится за каким-то благотворительным фондом.

— Понял.

— Может быть, проверить, куда они направились...

Он не успел договорить фразу, так как в этот момент, из динамика отчетливо послышался звонок в дверь.

— Тихо, кажется к ним гости нагрянули, и вероятно именно эти двое, что на джипе приехали, — произнес Игорь, и включил прибор слежения за объектами. В квартире произошло движение, но по-прежнему сохранялась полная тишина. Снова раздался продолжительный звонок, а спустя несколько секунд, отчетливо раздались несколько щелчков.

— Хавин, бери водителя, только осторожно. Они вооружены. Там стрельба идет с использованием глушителя, так что это профи.

— Успеем спуститься? — произнес Петр.

— Должны. Дуй вниз, я вызову бригаду. Говорил же, что надо было брать, а теперь получим трупы и все.

Когда они спустились с чердака и выскочили на улицу, водитель джипа уже сидел без сознания в машине, обняв руль руками и пристегнутый к нему наручниками. Хавина нигде не было видно, по всей видимости, он помчался в квартиру Рылевой. Петр услышал позади себя голос Игоря, который кричал ему:

— Давай наверх, я прикрою внизу отход.

Лифт двигался вверх, и Петр бегом помчался наверх. К тому времени, когда запыхавшись, он достиг этажа, Хавин, выставив вперед пистолет, приложил палец к губам и жестом показал, что двое находятся в квартире Рылевой. В этот момент мужчины вышли в коридор и мгновенно были сбиты с ног, и, получив удар по голове, оглоушены во избежание оказания сопротивления.

— Быстро в комнату. Посмотри, что с Гориным и Рылевой, — крикнул Петр.

Через несколько секунд, тот вышел из квартиры, и с явным удивлением произнес:

— Их нет.

— Что значит, нет?

— Так, нет и все...

Глава 4

Звонок в квартиру застал всех врасплох. Михаил остановился посреди комнаты и Анна, чуть не выронила из рук альбом с фотографиями, которые она хотела показать Клемсинге.

— Это за нами! — мрачно произнес Блой.

— Пожалуй, — ответил Михаил, — Что будем делать?

— Клемсинга, решай, что будем делать, — воскликнул Блой.

— Быстро встаньте посреди комнаты и обнимитесь.

— Что? — не понял Михаил её слов.

— Все вопросы потом, делайте то, что я вам говорю.

Анна подскочила к Михаилу в тот момент, когда в дверь позвонили снова, и уже более настойчиво, обняла Михаила и ждала, что сейчас произойдет что-то необычное. Так оно и вышло. Неожиданно вокруг них возник голубой шар. Он был прозрачный, но в тоже время не позволял четко рассмотреть предметы в комнате. Весь переливался, словно по нему струились огненные струи.

— Подумайте и представьте себе место, которое Михаил, тебе хорошо знакомо, — произнесла Клемсинга.

— Зачем?

В этот момент, за дверью раздались непонятные щелчки и в коридор полетели щепки и части дверного замка. Все поняли, что в дверь начали стрелять.

— Быстро, у нас мало времени.

— Я понял, — крикнул Михаил и, закрыв глаза, мысленно представил себе озеро, над которым увидел корабль пришельцев. Что-то сверкнуло, и он подумал, что, наверное, это ворвавшиеся в квартиру люди, стреляют и не могут пробить голубой шар, окружающий их. Открыв веки, он увидел, что по-прежнему держит в объятиях Анну, а прямо перед ним раскинулась спокойная водная гладь озера. Михаил понял, что они непостижимым образом телепортировались. Анна отпустила руки и, взглянув на озеро, шепотом спросила:

— Где мы?

— На том самом озере, куда сбросили контейнер.

— Значит мы...

— Да-да, вы обладаете способностью телепортироваться на весьма большие расстояния.

— Так может быть, мы можем отправиться на вашу планету? — вдруг сразу нашлась, что предложить Анна.

— Не знаю, это опасно, надо подумать, прежде чем попытаться такое предпринять.

— Я не верю своим глазам, неужели это правда? — восторженно произнес Михаил.

— Хотите, я вас опять ущипну? — довольный произведенным эффектом, произнес Блой.

— Нет, я верю. Правда верю, и сомневаюсь одновременно. Да разве в это можно поверить? Анюта! Ты представляешь, мы можем телепортироваться и не тратить время на то, чтобы куда-то часами добираться!

— Это здорово! — улыбаясь, произнесла она, — а то я хотела было сказать, что поймать попутную машину нам здесь вряд ли удастся, — и все четверо весело рассмеялись...

Лев Максимович в задумчивости сидел за столом в своем кабинете, и в который раз прослушивал запись разговора Горина и Рылевой, оставленный ему после совещания. Из всего, что удалось записать, можно было понять, что в комнате находилось, по крайней мере, трое, включая Горина, Рылеву и некоего Блоя. Впрочем, не исключено, что имя, которое было упомянуто, вовсе не означало, что третий присутствовал, тем более, что сканирование не подтвердило, что в квартире присутствовал кто-то, помимо хозяев. И все же, сомнения оставались. Их, безусловно, было бы гораздо меньше, если бы удалось задержать Горина и Рылеву, однако они исчезли, поставив еще больше вопросов. Уйти они никак не могли, поскольку сотрудники разведки лично взяли выходивших из квартиры и затем осмотрели её. Окна были закрыты, стало быть, через них они уйти никак не могли. Да и потом, как никак седьмой этаж. Копию записи разговоров отправили в аналитический отдел. С троими задержанными начали допрос. Казалось бы, все складывается как нельзя лучше, но исчезновение основных фигурантов, опять спутало все планы. Более того, стало совершенно очевидным, что контакт с представителями инопланетной цивилизации состоялся. Теперь в этом можно было не сомневаться

Полковник потер рукой подбородок и попросил вызвать к нему Сысоеву. Та появилась через несколько минут.

— Извините, что сразу не попросил вас задержаться после совещания, хотел немного подумать обо всем случившемся.

— Понимаю, действительно, есть о чем подумать.

— Да, это вы совершенно точно подметили. Как, по-вашему, это может быть как-то связано с тем, о чем вы говорили мне днем?

— Самым прямым образом.

— Даже так. И что это может означать?

— Сейчас это конечно лишь догадка, но полагаю, что имеет место телепортация в пространстве или что-то подобное.

— А не слишком ли фантастические идеи вы выдвигаете?

— Я научный сотрудник. Я обязана не только говорить о том, что всем давно известно, но и выдвигать, так сказать крамольно-революционные идеи, которые сейчас кажутся фантастикой, а на самом деле вполне реальная вещь. Если контакт был, а в этом я нисколько не сомневаюсь, они могли получить от инопланетного разума или существ, их возможности, которые нам кажутся нереальными, а для них самым обычным делом. Это все равно, что незрячему человеку объяснять красоту окружающего мира и заставить понять, что в этом нет ничего сверхъестественного.

— Вы правы, и спорить с вами не буду. И все же...

— Лев Максимович. Если Горина и Рылевой в квартире не оказалось, значит они куда-то исчезли.

— А если они воспользовались каким-то приспособлением, о котором мы просто не догадываемся? Что если помимо цилиндров, Горин принес с озера что-то еще и это что-то, и есть то, за чем гоняются неизвестные пока нам господа и с помощью чего они запросто исчезли из квартиры? Вполне возможно, что это маленький предмет. Пуговица, а мы городим себе тут черт знает что. Естественно, что Куренной и его люди могли не заметить, когда вскрыли контейнер, как Горин что-то прихватил себе. Тем более, что контейнер он открыл и свидетелем этого был лишь Дерягин.

— Да но, Дерягин, как вы сами говорили, очень подробно все изложил и ничего не скрыл.

— Я и не утверждаю, что он что-то скрыл. Он мог просто не заметить, как Горин что-то спрятал. Может такое быть?

— В принципе да.

— Вот видите. Мы, как говорят, землю носом роем, копаемся с этими цилиндрами, а главное, чем нам надо было заняться, проморгали. И это главное, возможно, просто лежит у Горина в кармане, и он им воспользовался, когда пришло время.

— И все же, я не оставляю мысль, что с Гориным и Рылевой имел место физический контакт, но совершенно иным образом, и в их организме сейчас происходят какие-то изменения.

— Ах, как интересно было бы узнать, где они сейчас, и что все это значит. Будь они у нас в руках, все вопросы решились бы сами собой.

— Дорогой мой Лев Максимович, увы, наша судьба, гоняться и искать, чтобы защитить государство.

— Я понимаю. Хорошо, Спасибо что зашли. Если что-то новое будет, звоните.

— Хорошо.

Она вышла. Оставив его снова наедине со своими мыслями. В этот момент зазвонил телефон.

— Полковник Сомов слушает. Что, англичане. Час от часу не легче. Так, живо ко мне с докладом.

Зубов появился на пороге кабинета полковника, запыхавшийся, словно бежал по коридору с первого этажа.

— Что скажешь? — глядя на него, произнес Сомов.

— Лев Максимович, двое молчат, а один начал давать показания. Не знаю, то ли струхнул, то ли что, одним словом, работают на англичан под видом филиала общества "Анонимных алкоголиков".

— Кого?

— Алкоголиков.

— Твою мать, и чего только в наше время не придумают, чтобы развернуть свою агентуру. Ладно, продолжай.

— Короче, получили задание, судя по срокам, сразу, как только американцы отправили свой спутник на орбиту в район Новгорода. Наводку на Горина и Рылеву получили тогда же. Связь держат электронным образом через буфер обмена информации. Точку он готов показать.

— Выходит, кто его снабжает информацией и кому он её сливает, он не знает?

— Нет конечно, все исключительно через электронику делается.

— Плохо, но хоть где и каким образом информацию передают, будем знать, а там глядишь, и их агентов выследим. Хорошо, а почему такая спешка и стрельбу устроили?

— В том-то и суть. Оказывается, они сегодня Горина и Рылеву еще утром взяли.

— Как взяли?

— Так, в семь утра под видом, что Елизавете Львовне плохо стало. Подъехали к дому на машине скорой помощи, забрали и к нам в клинику направились, а сами по дороге усыпили и к себе на базу повезли, чтобы потом переправить за кордон.

— И что же?

— А то, сорвалось у них все. Горин с Рылевой умудрились бежать на железнодорожном переезде. Была организована погоня. А в результате шесть трупов.

— Что?

— Я уже дал команду отправить в район, который он указал, наших людей. Там сейчас авария на трассе, мост какой-то рухнул на прошлой неделе, по шоссе почти никто не ездит. Поэтому никто особо и не в курсе, а то газетчики давно бы уже раструбили. Короче, по его показаниям, Горин и Рылева, вступили в контакт с инопланетянами и потому их срочно хотят переправить за кордон. Если все удалось бы, им бы денег отвалили... Обещано порядка пятидесяти миллионов фунтов.

— Нам бы такие деньги.

— Да не помешали бы.

— Может, предложим англичанам, глядишь подмогнут финансами на оснащение, — улыбаясь, произнес полковник.

— А что, вполне, мы явки и пароли их собственных агентов, они нам компенсацию, за информацию, — подыгрывая шефу, произнес Геннадий.

— Странно, что рядовой агент обладает столь обширной информацией об операции, да еще и финансовую сторону дел знает?

— Так в том-то и фишка. Нам крупно повезло. У них шесть человек вышло из строя и потому в операции по захвату Горина и Рылева, поехали те, что остались в конторе. А водителем в машине, который сейчас дает показания, был резидент конторы. На него вся информация сводится. Кто-кто, а уж он во всех перипетиях операции в курсе. Просто не верится, что нам так крупно повезло.

— Ладно, это все хорошо. Только где теперь наши подопечные? Вот что меня сейчас волнует больше всего. Есть на сей счет какие-либо предположения?

— Ноль.

— Плохо, дорогой товарищ Геннадий Трофимович. Очень даже плохо. Ну что же, будем думать и искать. Как только допрос закончите, материалы мне на стол, я сегодня до утра у себя, так что в любое время, ко мне.

— Вас понял, — и майор повернувшись, удалился.

— Вот тебе и на, — подумал Сомов, — не думали, не гадали, вышли на резидента крупного подразделения английской разведки. Только непонятно, почему американцы в стороне, или они совместно ведут столь крупную игру и были вынуждены подключить англичан? Да, вопросов много, и все же главный, один — где теперь искать Горина и Рылеву? А что, если права Сысоева и они телепортировались? Похоже, что так. Черт, неужели это возможно. Да, трудно работать, когда в дело впутываются всякие чудеса, объяснить которые невозможно. А надо, обязательно надо решить, ведь попади они в руки американцев, те обязательно попытаются использовать эти возможности для нужд обороны. Хотя... Ведь и мы поступим точно так же, если заполучим их в свои руки и разгадаем в чем секрет их непонятного исчезновения из квартиры. Се ля ви, как говорят французы. Все мы одной породы — люди с планеты Земля, — полковник рассмеялся своей последней мысли и, щелкнув выключателем, погасил лампу. Потом включил и снова погасил. И так несколько раз подряд.

— Надо же, раз и ты уже в другом месте на Земле. А вдруг, они уже улетели за миллионы километров? Сидят себе и смотрят на звезды, среди которых маленькой точкой светит их родная звезда по имени Солнце?

Уже ближе к утру, когда усталость взяла свое, и полковник прилег на диван, который стоял в кабинете, позвонил Зубов и доложил, что вернулся Воеводин с предварительным докладом с места аварии. Судя по тому, что там произошло, возможности, которыми обладают Горин и Рылева или то, что у них есть, и они этим пользуются, действительно заставляет о многом задуматься.

— О чем? — спросил полковник.

— Подняли краном останки автомобиля, который выкинуло в результате аварии в кювет. Хорошо, там не очень глубоко и мы его практически сразу обнаружили. Так вот, эксперты утверждают, что в том состоянии, в котором он находится, можно говорить только о лобовом ударе о бетонную преграду. Машину сплющило, словно пустую консервную банку. Остальные две взорвались, однако взрыв имеет весьма специфический характер. Машины не просто взлетели на воздух сами по себе в результате аварии, имел место их подрыв. Мощность взрыва оказалась достаточна, чтобы разметать автомобили на сотни частей. Даже если бы они подорвались на противотанковой мине, такого бы эффекта не было. Я подключил для сбора информации на месте взрыва дополнительно специалистов по взрывному делу.

— Правильно сделал.

Полковник положил трубку и, вернувшись на диван, лег и за размышлениями обо всех перипетиях минувшего дня, не заметил, как заснул.

— Выходит, мы можем телепортироваться? — подумал Михаил, — А как это происходит?

— Откуда же нам знать, — ответил Блой, — Мы что, ученые что ли.

— Да, но ведь вы знаете, как использовать наши возможности?

— Извините, а вы можете мне пояснить, каким образом происходит работа компьютера или телевизора, после нажатия той или иной кнопки? Вот и я понятия не имею, знаю, что если произвести то-то и то-то, ваш организм может создать, к примеру, ионизированную сферу, внутри которой начинает происходить процесс перехода молекулярной структуры организма в волновую, с последующим переносом её и восстановлением в прежнем виде.

— Вот, а говорите, что не знаете.

— В инструкции к телевизору тоже написано, что и как делать, только это не означает, что вы понимаете сам процесс, происходящий внутри, — ворчливо произнес Блой.

— А следы обожженных деревьев, это наверно от взрыва контейнера? — произнесла Анна.

— Да, — Михаил вдруг задумался, и поскольку его мысли были теперь всем понятны, Анна первая поняла направление его раздумий и спросила Клемсингу:

— Действительно, а почему произошло открытие цилиндров, и если открылись два, в которых находились вы, значит, должны были открыться и все остальные?

— Видимо что-то пошло не так. Я, честно говоря, не знаю. Возможно, когда цилиндры вынули, они могли или точнее мы могли существовать в них лишь какое-то время, а потом они должны были открыться.

— А если бы вы не вселились в нас, вы бы погибли?

— Этого я не знаю, и думаю, что никто пока не знает. Понятие жизнь после смерти, насколько я в курсе, волнует ученых не только на вашей планете, но и на нашей. Поэтому ответить на это я затрудняюсь.

— А почему же вы тогда вселились в наши тела?

— Просто мы подумали, что вы, наши клоны.

— Что, мы ваши клоны?

— Ну да, мы даже представить себе не могли, что мы вдруг окажемся на другой планете, неизвестно где, и потому первой нашей реакцией было, поскорее оказаться в своем теле. Это уже потом мы поняли, что этого делать было нельзя, что мы попали в чужие тела живых людей, да еще с другой планеты. Но было поздно. Выйти мы уже не можем. Для этого нам необходимо попасть обратно домой, чтобы там можно было произвести повторную процедуру, которой мы подверглись уже.

— Слушайте, а вам там не тесно?

— В каком смысле?

— Ну, две души в одном теле? — весело произнес Михаил.

— Скорее, неуютно. Мы постоянно стоим и думаем, как бы не надоесть, не помешать, не обидеть. И вообще, не обращайте на нас внимания, мы постараемся, как бы это сказать...

— Она хотела сказать, не высовываться, — произнес Блой, — Только уверяю вас, это она говорит про меня, а сама будет все равно подсматривать. Знаю я этих женщин, они везде одинаковые.

— Ничего, я думаю, мы как-нибудь уживемся, — произнесла Анна. И тут же добавила, — Я вот о чем размышляю...

— Да, вы правы, они могли все остаться в живых, только где они витают, мы не знаем, да и живы ли они, тоже неизвестно. Возможно оно и к лучшему. Ведь если мы не знаем, живы они или мертвы, значит всегда остается надежда, что человек, даже если умирает, его душа продолжает жить, и неважно где. На своей планете или здесь на Земле, а может быть в космосе, главное, что она продолжает своё путешествие и возможно общается с другими душами и гораздо более счастлива, чем мы, снова оказавшиеся в теле.

— Чужом теле, — мрачно добавил Блой.

— Не грустите, — добавила Анна, — думаю, что теперь нас объединяет столько общих проблем, что мы должны быть дружными и помогать друг другу. Вам, надо попасть домой, а нам... А нам даже не знаю, куда нам надо попасть. Если за нами все гоняются, то где он теперь наш дом?

— Вот именно, где он теперь наш дом? — произнес Михаил.

— Не будем о грустном. Главное, что мы живы, а все остальное зависит от нас самих, хотите, я вам лучше расскажу, как я участвовал в гонках, и как это было интересно, — произнес Блой.

— Ой, только ради бога не сейчас. Умоляю. Михаил, попроси его, пожалуйста, чтобы он спрятался под диван что ли, — произнесла Клемсинга, и все дружно рассмеялись и, усевшись на высоком берегу озера, стали решать, что делать дальше.

Глава 5

За полтора месяца по земному летоисчислению до описанных ранее событий.

Планета Норфон.

Земенга вернулась из клинического центра домой. Как и предупреждал её супруг, она лишь в самом конце увидела цилиндр, в который поместили энергетическую субстанцию её матери и на транспортной тележке отправили в хранилище. Уже выходя из клиники, она встретила Флуонта.

— Вот видите, все прошло самым чудесным образом. Уже сейчас транспорт отправится на Гутрон, и вполне возможно, через три, четыре дня ваша матушка вернется к нам, где мы её досконально проверим, и вы снова будете вместе.

— Спасибо доктор.

— Не за что. Это моя работа. Кстати, опоздай вы на один день, и пришлось бы ждать довольно долго.

— Почему?

— Она в числе последних, кто в этой партии отправляется на Гутрон.

— О, вы уже ставите операции на поток?

— Нет, до этого еще далеко. И все же экономика должна быть экономной, как высказался ваш супруг, — Земенга сразу поняла его намек, но промолчала, — Поэтому мы сейчас используем транспортный контейнер на сто сорок единиц больных. И как только все подготовлены, отправляем их в центр.

— Неужели доставка на Гутрон так дорого вам обходится?

— Сама транспортировки нет, а вот переправка их, вещь достаточно сложная. Цилиндр должен быть подключен постоянно к системе жизнеобеспечения, а это весьма дорогостоящее оборудование в плане эксплуатации.

— Так не проще ли перенести весь цикл работ по омоложению в одно место, а не разделять их, как сейчас.

— Разные ведомства, мы занимаемся одним, клонирование не наша сфера.

— Непонятно. Почему?

— Клонирование тел, это лишь часть того, чем занимается центр. Их основная задача, выращивание органов для замены. Поэтому, пока не будут найдены пути более простого и дешевого решения задач в нашей, так сказать, епархии, вряд ли что-то изменится. Впрочем, к тому времени, когда вы решитесь на такую операцию, все будет гораздо проще, уверяю вас.

— Вы мне льстите доктор.

— Что вы, вы очаровательно выглядите и вам до омоложения, право еще далеко, а за эти годы, многое что изменится.

— Надеюсь.

— Всего доброго.

Она закрыла дверь и, не раздеваясь, присела на диван в гостиной. Попросила включить экран и программу новостей. Она не понимала, но чувствовала, что её что-то тревожит. И это что-то, не давало ей возможности раздеться и заняться своими повседневными домашними делами. Она встала и прошла в спальню, чтобы взять лекарство и успокоиться. Пройдя в кухню, налила стакан воды, чтобы запить и в этот момент, услышала, что в новостях проскочило слово центр омоложения. Она выскочила в гостиную и приказала прибавить звук. На экране выступал корреспондент, который рассказывал о событиях, которые имели место в окрестностях Гутрона:

— Как нам стало только что известно, транспорт, на борту которого находилось сто сорок единиц биологических субстанций для пересадки в центре омоложения, был похищен неизвестными злоумышленниками. Несмотря на все предпринятые меры, задержать транспорт не удалось и, хотя полиция и спецслужбы предприняли беспрецедентные меры и вызвали помощь из галактического патруля, дабы перехватить похитителей, им все же удалось скрыться. Сам транспортный корабль был взорван на орбите Гутрона, а контейнер захвачен. Похитители решились на отчаянный шаг и вошли в пространственный туннель перехода. Что с ними стало, и где они сейчас находятся, не может ответить никто. По заявлению комиссара полиции Гутрона и начальника службы безопасности внутреннего космоса, они могли застрять в туннеле или оказаться где угодно в Галактике. Это первый случай, с момента использования туннельного перехода, когда космический корабль входит в него без задания координат точки выхода. Как нам сообщили, в самое ближайшее время состоится пресс-конференция, куда приглашены специалисты и руководителя ряда ведомств. Впрочем, это и неудивительно, так как среди пациентов центра омоложения, направляющихся на Гутрон, было немало высокопоставленных лиц, в том числе сын заместителя председателя Совета Норфона, который недавно разбился и нуждался в срочной замене оболочки.

Стакан выпал из рук Земенги и разбился. Она стояла оглушенная услышанным, и не замечала, как пылесос, чутко отозвавшийся своими датчиками на звук разбитой посуды, выехал из под дивана, и тихо начал уборку осколков и воды с пола.

— Выходит, сон был в руку, когда мать просила меня о помощи, — пронеслось в голове Земенги, — Видимо она чувствовала, что что-то произойдет, а может быть она из будущего, звала меня? — Земенга закрыла лицо рукой и разрыдалась. Она слышала, как голос квартирного компьютера сообщил ей, что на связи находится её муж, и спрашивает, соединить её или нет, но она была не в силах, что-либо ответить. Её душили слезы. Она понимала, что накануне виделась с матерью, возможно последний раз в жизни, и вспоминая тот разговор, не могла остановиться и продолжала рыдать.

Она не знала, сколько просидела в таком состоянии и только снова раздавшийся голос компьютера, оповестивший о повторном звонке Иберга, привел её в чувства. Вытирая платком заплаканное лицо, она попросила включить видеоизображение. Видимо

увидав, в каком состояния супруга, Иберг понял, что она в курсе дел, и потому лишь попытался успокоить и сказать, что постарается приехать с работы как можно раньше.

Заметив, что все еще стоит в верхней одежде, Земенга вернулась в прихожую, и, скинув пальто, повесила его в шкаф. Взгляд невольно скользнул вниз, где в углу стоял зонт, который мать забыла в последний её приезд к ним, и волна новых воспоминаний охватила её, и слёзы сами собой, неудержимо потекли по щекам...

Пресс-конференция закончилась, и голографический экран погас. Журналисты, которые виртуально присутствовали на ней, а сами в это время продолжали находиться в офисах своих редакций, уже начали готовить отчеты о встрече.

— Да, — тяжело вздохнув, произнес начальник службы безопасности внутреннего космоса Анебуда, — я думал они меня съедят с потрохами, за то, что я вызвал патрульный корабль из дальнего космоса.

— Напрасно беспокоились, — ответил комиссар полиции Гутрона Мидсунд, — Во-первых, не вы один приняли это решение, да и времени на то, чтобы предпринять что-то другое, было не так много. В любом случае, они ушли бы в открытый космос и спрятались на каком-нибудь астероиде. А, учитывая, что им терять было нечего, они могли чего доброго взорвать контейнер.

— Или начать торговаться, — перебил его Анебуда, — Учитывая, какие люди делают операции по омоложению, не думаю, что возникла бы проблема с деньгами.

— Никто не знает, с какой целью был похищен контейнер.

— Вот именно. Если бы они не ушли в туннель, было бы гораздо проще решить все проблемы.

— Может быть, но сейчас об этом говорить поздно. Что случилось, того не вернешь. Теперь остается уповать на то, что они выскочили из туннеля где-нибудь в Галактике, а стало быть, контейнер в полном порядке. А раз так, не все потеряно. Сейчас для их поиска подключили всех, кого только можно.

— Вы думаете, есть шанс их найти?

— В этом я не специалист, пусть наука займется этой проблемой. У нас хватает своих вопросов, а после такого инцидента, да еще когда к делу причастны столько высокопоставленных и состоятельных граждан, комиссия по расследованию происшествия неизвестно что найдет в наших действиях.

— Нет, до пенсии, я точно не дотяну. А ведь осталось всего ничего. И надо же было такому случиться.

— Не переживайте, теперь и наше ведомство под колпаком комиссии по расследованию. Я смотрю на вещи проще. Чему быть, того не миновать, а стало быть, как решат, так и будет. В конце концов, без работы мы не останемся.

— Утешили, спасибо.

— Не за что.

В этот момент голографический экран снова включился и в комиссариате, где проходила пресс-конференция, появилось изображение руководителя службы разведки Хемнэса, который без предисловий лишь поздоровался и сразу перешел к делу:

— Очень хорошо, что я успел вас застать вместе. Есть ряд вопросов, которые надо уточнить. Возможно, мы найдем беглецов гораздо быстрее, чем вы думаете, но для этого мне надо иметь все данные по патрульному кораблю, который открыл туннель перехода.

— Нет проблем, все, что в наших силах, без промедления будет вам предоставлено, — ответил Анебуда.

— Отлично, в таком случае, все данные срочно переправьте к нам.

— Считайте, что они уже у вас, — и как только изображение свернулось, Анебунда попросил компьютер связать его со своим заместителем.

Прошло несколько дней, и оптимизм, по поводу возможного определения места выхода космического корабля, похитившего контейнер с цилиндрами, сменился на весьма пессимистические прогнозы. Служба разведки совместно с центром космических исследований, а так же привлеченными специалистами, непосредственно занимающимися проблемами тоннельных переходов, не смогла сколько-нибудь близко подойти к решению этой проблемы. Единственное, что было установлено, да и то, с определенной долей сомнения, что корабль все же вышел из тоннеля и сейчас находится где-то в Галактике. Однако это ничего не давало для начало полномасштабных поисков.

Дело застопорилось и оставалось надеяться, что похитители сами объявятся с целью запросить выкуп за украденный контейнер, ведь никаких других мотивов для похищения, полиция и служба разведки, не нашли. В сложившейся ситуации оставалось только ждать и верить в удачу.

Сомов проснулся и посмотрел на часы. Время было начало седьмого. Спина, от неудобного лежания на жестком диване ныла, и он, поднявшись, сделал несколько упражнений, пытаясь тем самым прийти в норму, а заодно взбодриться перед началом рабочего дня. В семь, он уже сидел за своим столом. Он любил работать в столь ранний час, когда весь город в большинстве своем еще только начинал просыпаться. Галины Яковлевны еще не было, и потому он вышел в приемную, а оттуда в небольшую подсобку, где вскипятил чайник и, заварив стакан крепкого чая, вернулся к себе в кабинет.

— Итак, что мы имеем? — мысленно произнес он, — Да ничего хорошего. Горин и Рылева как сквозь землю провалились, и где их искать совершенно неясно. Конечно, то, что взяли практически целиком английскую группу шпионов, и те дают показания, это удача, но в данном случае, она не столь важна, как это выглядит со стороны. Горин, Горин? Что же ты такое припрятал, что сумел сначала активно заинтересовать американцев и англичан, а теперь и нас? А ведь казался вроде бы обычным, можно даже сказать откровенным человеком. И цилиндры сам отдал, хотя его даже никто не спрашивал о них, и место указал, где остальные шесть закопал. А на деле оказалось, что самое важное, утаил, да еще так ловко, что и заметить было невозможно. Главное, как ловко выстроил свою линию поведения. Одно слово — психолог.

Сомов чертыхнулся, вспоминая, как Горин указал ему на промах, допущенный при обыске у него на квартире. Теперь-то ясно было, что это был очень точный и продуманный психологический ход. Своего рода подкупить своим простодушием разведчиков.

— И ведь удалось, — и Сомов покачал головой в такт собственным мыслям. Дверь осторожно приоткрылась и просунулась голова Зубова.

— Товарищ полковник, можно?

— Валяй. Ты чего в такую рань или тоже не спится?

— Так ведь не вы один всю ночь голову ломали, как быть и что делать, — несколько смущенно произнес майор.

— Это хорошо, только пользы оттого, что мы тут не спим день и ночь, не больно много.

— Это как сказать, — загадочно произнес майор.

Полковник насторожился. Чутьем старого и опытного разведчика, он сразу понял, что Зубов не просто так заглянул к нему в столь ранний час и потому, прищурив глаз, произнес:

— Что-то интересное выловили, я угадал?

— Есть кое-что над чем бы вместе подумать не мешало бы, — и, взяв стул, он присел к столу.

— Так вот. Копылов Василий Егорович, он же Тони Адамс, руководитель этого самого общества "Анонимных алкоголиков", кадровый английский разведчик. Прибыл в нашу страну по подложным документам еще в середине девяностых. Устроился в одно из газетных издательств и получил возможность свободного передвижения по стране, да еще за казенный счет. Вначале был рядовым сотрудником, выполнявшим разовые поручения. Однако вскоре выдвинулся и, продвинувшись по службе в разведке, был назначен резидентом группы, для которой в качестве крыши и было придумано, это самое общество. Перевод денег практически легализовал финансирование работы подразделения, работа которого в основном велась в двух направлениях. Налаживание контактов с людьми, которые занимаются различными уфологическими проблемами и как следствие, выявление всех возможных контактов, если таковые имели место на территории России.

— Выходит, что они что-то имеют по данному вопросу?

— Лев Максимович, мы тоже кое-что имеем, но это отнюдь не означает, что мы добились каких-то результатов, позволяющих нам сказать, что мы вступили в тесный контакт с инопланетянами. Другое дело, что американцы и англичане проявляют к этому делу несколько повышенное внимание, чем мы, а стало быть, выясняют, что знаем мы в этих вопросах.

Сделав паузу, майор продолжил: — Короче, один из информаторов, сообщил ему, что некто Куренной Илья Семенович, который спонсирует "черных копателей", занялся каким-то новым проектом, каким-то боком, связанным с НЛО. Адамс, он же Копылов, попросил провести слежку за людьми Куренного, и по возможности уточнить конкретно, о чем идет речь. Поскольку осведомители были из криминальной среды, они в открытую начали заниматься слежкой, что и привело со стороны Куренного, к форсированию всех дел связанных с подъемом контейнера. Поскольку к моменту возвращения Горина имя Рылевой было им уже известно, они их взяли и отвезли на дачу. И вот тут произошла осечка. Горин, сообщил им о найденном инопланетном контейнере, те восприняли это как полный бред и, не доложив Адамсу, отпустили обоих. Когда Адамс узнал подробности, он был вне себя от бешенства, но было уже поздно, поскольку Горин и Рылева, были уже у нас.

— Да, но тогда не понятно, как они успели передать информацию американцам, чтобы те направили в район озера свои спутники?

— Этот же вопрос, я в завуалированной форме задал Адамсу. Он, правда, ничего толком не прояснил, но кое-что я понял. Дело в том, что американцы уже давно следили, так же как и мы за объектом на дальней орбите. Только они успели засечь, когда он сменил орбиту, и тут же дали указание продолжать слежение, и вынуждены были тоже поменять орбиту своих спутников. А когда в центр ушла информация о найденном контейнере, картина полностью прояснилась, и потому американцы так переполошились. Ну а как только выяснили, что в наши руки может попасть что-то стоящее, решили уничтожить космический корабль.

— Кстати, я получил данные о том, что за оружие они использовали.

— Вот как, любопытно было бы узнать, что они там испытали?

— Абсолютной уверенности нет, но как мне доложили наши специалисты, можно с большой долей уверенности полагать, что это не лазерное оружие. Скорее всего, это прототип импульсной пушки. Мы кое-что имеем по поводу их наработок, но то, что они запустили работающий прототип на орбиту, не подозревали. Оказывается, он не только существует, но и работает. Они начали заниматься этим еще в рамках программы "Звездные войны", как ответвление от основной темы работ и так успешно, что в прессе по этому поводу ни слова. Умеют, когда надо держать язык за зубами в отличие от нас.

— Выходит у этой пушки большие возможности?

— Не знаю точно какие, специалисты полагают, что эффективность действия позволила сбить корабль именно по причине того, что он был на столь большой высоте. Но это всего лишь догадки. Однако вернемся к Адамсу. Выходит, это он дал приказ захватить Горина и Рылеву?

— Нет, вторично они уже брали их своими силами, но те умудрились бежать. Взяли район в окружение и на машинах стали его прочесывать, ну а результат вы знаете, три взорванных машины, шесть трупов. Как только они об этом сообщили в центр, им дали команду взять Горина и Рылеву любой ценой, но на наше счастье, мы уже и сами следили за ними.

— Да, Горин и Рылева теперь однозначно поняли, что они обложены со всех сторон и вряд ли их будет так просто поймать.

— Что верно, то верно. Только вот еще какая новость.

— Что еще?

Американцы снова запустили спутник-шпион на нашу территорию на стационар, и при том не один, а целых пять штук. Все расположены в зонах, перекрывающих Москву и Питер.

— И в том числе с импульсной пушкой?

— Нет, только одни разведчики с оптикой

— Так-так. Стало быть, ищут?

— Ищут, Лев Максимович, по наглому ищут.

— Думаете, что это может им как-то помочь?

— Оптика у них такая, что газету прочесть можно. Возможно, даже наверняка, идет послойный просмотр местности с компьютерным сравнением объектов поиска. Если у них есть хоть какие-то зацепы, могут поставить прощупывание на эфирные сигналы. Короче, способов много, так что сбрасывать со щитов, что это пустая затея, не стоит.

— Каковы предложения в связи с этим?

— Собственно за этим и пришел к вам. Что делать будем? Если они их выудят, они задействуют кого угодно чтобы либо их устранить, либо каким-то образом переправить за кордон.

— Думаю, что для этого две головы мало, знаешь что, — полковник взглянул на часы, давай-ка, на девять назначим совещание. Я приглашу специалистов из соседних отделов. Полагаю, что задача стоит того, чтобы её основательно обдумать.

— Понял, — и Зубов вышел из кабинета, оставив полковника наедине с уже остывшим стаканом чая.

Глава 6

Михаил и Анна сидели неподалеку от озера в тени ветвистой ели. Место, где некогда стоял, вытащенный из озера контейнер, было сильно обожжено в результате взрыва, и потому они прошли вдоль берега и расположились поодаль. Отсюда было видно, что взрыв был не совсем обычный. Он не просто уничтожил контейнер, но и придал местности своеобразный характер, который резко отличал её от остальной части. Расплавленный песок, после того как остыл, превратился в остекленевшую массу, которая теперь искрилась от солнечных лучей, бросая причудливые блики вокруг.

— А вон там у нас стояла палатка и рядом место, где мы варили уху и жарили рыбу, — произнес Михаил, показывая палкой на ту часть берега, которая была изувечена взрывом.

— А на вашей планете, рыба водится? — вдруг спросила Анна.

— Конечно, — ответила Клемсинга, — И вообще, наши планеты во многом похожи.

— Стало быть, мы и внешне похожи?

— Не совсем, — как-то уклончиво ответила она, чем явно озадачила Анну.

— Вы совсем, совсем, другие, или может быть...

— Нет, мы и не карлики и не великаны, но внешне, мы совсем другие.

— Странно, — произнес Михаил, — В наших представлениях об инопланетянах, они выглядят почти как люди. Разве что имеют, как правило, очень тонкие руки и ноги, большие головы, а в целом имеют похожее строение.

— Да, это я уже выяснила, что ваши представления о людях из других миров, весьма специфические, что в целом, не лишено смысла, хотя это, далеко не так. Вот, к примеру, на Земле человек является млекопитающим, правильно?

— Да.

— И если брать животных, то среди них весьма разнообразные формы. Даже самые близкие, как вы их называете домашние животные, кошки и собаки, существенно отличаются между собой, но в то же время внутри них все те же самые органы. Сердце, печень, легкие и так далее. Общие принципы построения скелета и все что с ним связано. Но при всем при том, разнообразие внешних форм, огромное. Медведь совершенно не похож на суслика, кролик на обезьяну. Но все они млекопитающие, и их объединяет среда обитания и единая цепь происхождения видов.

— В Галактике, существует множество цивилизаций, и все они живут в различных условиях обитания, но то, что мы с вами живем в приблизительно одинаковых средах, отнюдь не означает, что мы с вами похожи.

— Вы меня так заинтриговали, — снова обратилась Анна к Клемсинге, которая, уловив интонацию, с которой это было сказано, рассмеялась и ответила:

— Хорошо, я постараюсь нас описать. Наша раса в чем-то напоминает вашу. Туловище, две ноги, две ноги, голова. Наш рост чуть выше вашего, по земным меркам, два двадцать, это рост обычного Норфонианина. А вот что касается внешнего вида, я имею в виду особенностей телосложения, то мы совсем иначе выглядим. Во-первых, у нас только один глаз, а не два, у нас нет ушей, точнее органы слуха не так выражены, как у вас. И органы дыхания у нас расположены не на голове, а на теле, подобно жаберным щелям. Вследствие чего, мы гораздо более приспособлены к водной среде и потому хорошо освоили водную стихию.

— Вы как Ихтиандр, можете дышать под водой?

— Как кто?

— Герой такой был в каком-то фильме.

— Скорее, как ваши дельфины. Те тоже могут достаточно долго пребывать под водой. Питаемся мы, как и вы, плотоядной пищей и потому у нас есть рот и зубы. В отличие от вас, у нас полностью отсутствует волосяной покров на теле. У нас несколько иные пропорции в отдельных частях конечностей. Так что как видите, мы совсем иначе выглядим, хотя во многом похожи.

— Увидев нас, вы, скорее всего, назвали бы нас монстрами, — хмуро добавил Блой.

— Вовсе нет.

— Да ладно, чего уж там. Мы и сами про вас так подумали, когда увидели, оказавшись в ваших телах.

Анна рассмеялась и подумала: — А что действительно, внешний вид друг для друга вполне может оказаться таким неожиданным, что запросто можно подумать, что перед тобой монстр.

— Вот и я о том же. Но на самом деле, мы внутри такие же, как вы, сердце, легкие, почки, печень и все такое, что заставляет нас жить, работать, совершать разные хорошие и плохие поступки и при этом, гордо называть себя человечеством планеты Норфон.

— Здорово, — решительно произнес Михаил, — значит на других планетах, можно встретить людей, которые совсем не похожи на нас?

— Конечно. А с некоторыми невозможно даже встретиться, потому что они живут совершенно в других условиях и для нас их атмосфера смертельна, так же как для них наша.

Раздумывая об услышанном, Михаил и Анна молча сидели на высоком берегу и когда луч заходящего за горизонт солнца, вдруг задел верхушки елей и, мигнув пару раз, исчез, они поняли, что близится вечер, а за ним наступит ночная прохлада и потому надо решать, что делать дальше.

— Не знаю, как у вас на Норфоне, а у нас ночь лучше провести в доме, а то можно и замерзнуть, тем более что мы перенеслись из квартиры в легкой одежде, — произнес Михаил.

— С ночевкой особо больших проблем не будет, а вот относительно еды, это вам придется самим думать, как быть, здесь мы вам не помощники.

— Так всегда. А мы думали, что прямо волшебниками стали, — ответила Анна, — Как говорится, рукой махнул и скатерть самобранка.

— Нет, таким, с позволения сказать фокусам, ваш организм не обучен. В основном ваши способности связаны с энергетическими возможностями, заложенными в структурном коде ДНК вашего организма. Посредством этого, вы можете создавать поля и управлять этой энергией. Примером тому энергетическое поле созданное на шоссе.

— Это поле, оно как-то управляемо? — спросил Михаил.

— Да, конечно. Вы создаете его и непосредственно определяете диапазон его действия. К примеру, чтобы не замерзнуть, вы можете окружить себя тонкой сеткой энергетического экрана, который будет препятствовать уходу тепла из вашего организма в окружающую среду и тем самым не позволит переохладиться. Но учтите, что чем больше вы тратите энергетические ресурсы, тем быстрее вам необходимо восстанавливать их потерю. Вот почему я упомянул относительно того, что не мешало бы подумать, что вы будете есть.

— Миша, а я все думаю, и чего это мне так есть хочется после того, как мы вернулись домой.

— Точно, мы, когда еще сидели на кухне, я обратил внимание, что ты сидишь и ешь, словно изголодалась.

— Правда, а я даже не заметила, ела себе и все.

— Вот, вот. А думаю, и чего это мне так есть хочется?

— Я извиняюсь, но все же, — неожиданно произнес Блой, — я прочел ваши мысли на нижнем уровне сознания ...

— Не понял, где?

— На нижнем уровне. Дело в том, что человек, решая ту или иную задачу, размышляет разными уровнями. Основное мышление приводит к высказыванию своих мыслей, или их письменному оформлению, однако параллельно происходит процесс, про который иногда говорят, озарение, или наитие. На самом деле, это результат мышления на втором уровне, которое не всегда переходит на первый и воплощается в решение проблемы.

— И что же у меня, как вы назвали на нижнем уровне сознания?

— На мой взгляд, весьма здравая мысль. Нам надо телепортироваться к вам домой и там отдохнуть и принять пищу. В случае опасности, можно вернуться обратно.

— А ведь точно, и как это я об этом сразу не подумал.

— Вы подумали. Только эта мысль еще не оформилась окончательно и осталась на втором уровне. Вполне вероятно, что через несколько минут, вы бы высказали её сами.

— Удивительно, честное слово. Все просто и логично.

— Раз так, тогда встаньте снова в круг и закройте на секунду глаза. А вы Михаил, представьте себе свою квартиру. Только учтите, что желательно учесть, где расположена мебель, а то при нашем появлении, может много шума возникнуть.

— Ясно.

Михаил и Анна обнялись и когда открыли глаза, оказалось, что они стоят посреди комнаты.

— Нет, я все же навряд ли когда-нибудь, привыкну к такому способу перемещения, — произнес он, и направился на кухню. В холодильнике оказалось достаточно еды и они засиделись на кухне до поздней ночи, рассказывая друг другу о Земле и о Норфоне. Далеко за полночь, они решили лечь спать, а уже утром решать, что делать дальше.

Совещание шло второй час. Ничего конкретного в решении вопроса, где искать беглецов, так и не было намечено. Сомов сидел в клубах сигаретного дыма, спокойно выслушивая различные гипотезы и догадки, дальше которых дело не двигалось.

— И все же, — твердо заявил Кумаров, начальник научно-исследовательского отдела, в котором работала Сысоева, — я сильно сомневаюсь, что Горин использовал для телепортации, если таковая и имела место, какие-то внеземные приспособления. По всей видимости, здесь имело место что-то другое.

— Вот и ответьте нам, что именно? — раздался чей-то голос.

— Не знаю, возможно, они вообще никуда не исчезли.

— Что, значит, не исчезли, а где же они тогда, по-вашему?

— Допускаю мысль, что они продолжают находиться в комнате, там же где и были. Что если они использовали вариатор времени, посредством которого, они переносятся назад или, наоборот, вперед. Тогда они могут оставаться на месте, но, перескочив временной барьер исчезнуть из нашего времени. Или другой вариант, они перескочили в параллельный мир.

— Знаете что, Альберт Николаевич, давайте все же жить в реальности. Все ваши догадки интересны, но они беспочвенны и ни чем не подтверждены.

— Наоборот. Они подтверждены тем, что Горин и Рылева исчезли. А стало быть, имело место какое-то перемещение. Или времени или пространства, а возможно, и того и другого.

В этот момент на столе полковника раздался звонок телефона. Звонили по-местному, и поскольку он предупредил Галину Яковлевну, чтобы она без нужды ни с кем его не соединяла, он понял, что звонок был срочным, и, подняв трубку, произнес:

— Полковник Сомов слушает.

— Лев Максимович. Это лейтенант Брылев докладывает. Неожиданно один из задержанных вчера начал давать показания. Я дал ему в камеру бумагу, а когда прочел показания, обратил внимание на одну его фразу.

— Что именно?

— Я зачитаю вам, — послышалось шуршание бумаг, после чего лейтенант прочел: — "Как только мы получили сигнал жучка, и выяснили, что Горин и Рылева дома, сразу выехали их брать...".

— Выходит у кого-то из них стоит жучок. А стало быть, американцы и англичане до сих пор контролируют их местоположение. В то время как мы не знаем где они.

— Вот тебе и чистосердечные признания, — громко произнес полковник, отчего все присутствующие в зале молниеносно замолчали, — срочно Адамса на допрос и пусть только не скажет, где приемник сигнала, — полковник швырнул трубку на аппарат и произнес:

— Мы ломаем голову, где наши беглецы, а у них жучок стоит и возможно пока мы тут сидим и гадаем, где их искать, за ними едут американцы. Геннадий Трофимович, давай поднимай всех своих, бери еще две группы людей, и как только выясните где беглецы, за ними.

Совещание закрылось само собой, и все стали расходиться. Спустя сорок минут, в кабинет полковника буквально ворвался Зубов и с порога бросил:

— Нашли.

— Где?

— Сидят в квартире Горина.

— Где?

— У себя в квартире. Я уже выслал туда группу. Сказал, чтобы отцепили двор, на случай, если кто-то к ним помимо нас пожалует, но без команды ничего не предпринимали.

— Правильно, — полковник подумал, и неожиданно посмотрев лукаво на майора, произнес, — Слушай, а ведь они вряд ли догадываются, что у них жучок. Может позвонить и попытаться уговорить их встретиться? В конце концов, чем мы рискуем?

— А не спугнем?

— Можем, конечно, только учитывая их возможности, они вряд ли сразу переполошатся.

— А что, это мысль. Если мы туда сейчас рванем, они наверняка опять слиняют.

— Ну что, рискнем?

— Пожалуй, стоит.

Полковник поднял трубку, потом полистал свою тетрадь, которая всегда лежала на его столе, и нашел телефон Горина, после чего набрал номер. После продолжительных гудков, на другом конце линии, наконец-то подняли трубку и кто-то, стараясь придать голосу другую интонацию, произнес:

— Крематорий слушает.

Сомов моментально сообразил, что Горин решил проверить таким образом, кто звонит и потому молниеносно определился, как с ним разговаривать, и просто рассмеялся, и стараясь как можно спокойнее, ответил:

— Да, Михаил Леонидович, вы оказывается шутник. Мы тут с ног сбились, вас разыскивая, англичане и американцы аж целых пять спутников за вами прислали, чтобы разыскать, а вы, оказывается, сидите с Анной Максимовной дома и наверняка чаевничаете.

В ответ Михаил ничего не ответил, но и не положил трубку, а потому полковник продолжил:

— Да вы особо не переживайте. Наши люди дом окружили, чтобы к вам опять гости незваные не нагрянули, но без приглашения к вам не пойдем, понимая, что все равно бесполезно, опять куда-нибудь телепортируетесь, не так ли?

И снова молчание. Видимо Горин лихорадочно соображал, что ответить.

— Мы не знаем, что вы там используете, машину времени, или шапку-невидимку, но улизнуть вы всегда сможете, прежде чем мы вас успеем схватить. Так что, может быть, хотя бы по телефону пообщаемся? Да ладно вам молчать, в конце концов, мы взрослые люди.

— Чего вы от нас хотите?

— На данном этапе, только одного. Чтобы вы не попали в руки американцев или кого-то еще.

— Не волнуйтесь, не попадем.

— Отлично. Значит, одну головную боль сняли. Может, и вторую снимите?

— Смотря какую?

— Раз вы обладаете такими возможностями, может, просто встретимся и поговорим об этом?

— Зачем, мы ровным счетом ничего нового вам не сообщим. Никаких секретных сведений мы не знаем, а стать вашими подопытными кроликами, мы не желаем.

— Я понимаю, но ведь и бегать все время не самое приятное занятие. Может быть, нам просто есть смысл переговорить, и все решится без необходимости вас исследовать?

Снова наступила пауза, после которой Горин произнес, — мне надо посоветоваться с Анной Максимовной. Перезвоните мне через двадцать минут.

— Хорошо, я даю вам слово, что за это время вас никто не будет пытаться задержать. Можете не опасаться, — он положил телефонную трубку, посмотрел на майора и сурово произнес:

— Слышали? У вас двадцать минут в запасе, чтобы взять их.

— Но...

— Никаких но. Действовать быстро и четко. Задействовать спецподразделение. Возможно, на них подействует газовая атака. И учтите, вероятно, это наш единственный шанс их поймать, другого не будет.

— Есть, — и Зубов выскочил из кабинета выполнять распоряжение полковника.

Кабинет опустел, и Сомов закурив сигарету, глубоко затянулся. Глаза невольно скользнули взглядом на часы. Они показывали 10-45. Теперь все решали минуты. Успеет ли Зубов организовать захват Горина и Рылевой или они снова уйдут и теперь возможно навсегда. Сигарета медленно догорала, а стрелки часов словно застыли на месте.

Взгляд снова скользнул на часы. 10-56, телефон молчал.

— Только бы все получилось.

Сомов прошелся по кабинету, подошел к окну и приоткрыл его, почувствовав, как струя свежего воздуха ворвалась в прокуренный за время совещания кабинет. В этот момент раздался звонок. Полковник бегом бросился к столу и поднял трубку. Не спрашивая, он услышал бодрый голос Зубова:

— Все в порядке, товарищ полковник. Взяли. Ребята только что позвонили, через двадцать минут будут у нас.

— Слава богу, молодцы, — и почувствовав, что безумно устал за эти сутки, в изнеможении опустился в кресло.

Михаил очнулся, хотя в голове все плыло, а в глазах двоилось. Он попытался сосредоточиться, но не смог, и тут ему на помощь пришел Блой, голос которого он услышал:

— Как, немного пришел в себя?

— Стараюсь, но слабо получается. Где Анна? И вообще, что случилось?

— Они применили какой-то усыпляющий газ. Мы оказались не готовы что-то предпринять и в результате попали к ним.

— К кому?

— Не знаю, по всей видимости, это спецслужбы вашей страны. По крайней мере, так мне кажется.

— А где Анна, что с ней?

— Не знаю. Пока я не могу поймать хотя бы слабый сигнал её биополя. Видимо она далеко от нас или хорошо экранирована. К тому же, экстрасенсорное восприятие, а точнее биолокация, не столь ярко выражена в твоем организме.

— Понятно. Мы можем отсюда как-то выбраться?

— Пока нет.

— Почему?

— Я не могу понять почему.

Михаил снова попытался открыть веки и одновременно попробовал пошевелить рукой. Однако это ему не удалось. Он испытал сопротивление и когда, наконец, осмотрелся, то понял, что лежит на каком-то столе, к которому прочно привязаны руки, ноги, и туловище. Как он ни старался, усилия были тщетны. Он находился в каком-то коконе или цилиндре.

— Что это? — произнес Михаил.

— Похоже на какой-то прибор. По всей видимости, он каким-то образом влияет на тебя и не позволяет настроиться на создание защитного поля или чего-либо другого.

В этот момент в цилиндр въехал на штативе экран монитора и оказался прямо перед лицом Михаила. Вслед за этим появилось изображение, и из динамика раздался голос. Он сразу узнал говорившего. Это был полковник Сомов. Он хмуро смотрел на Михаила и ожидал, когда тот первый что-то скажет. Однако Горин молчал, и тогда полковник был вынужден заговорить первым:

— Удивлены? Верю, но ничего поделать не мог. Вы все равно не пришли бы к нам, а снова исчезли. Не так ли?

Михаил снова ничего не ответил. Все это время он вел разговор с Блоем.

— Как думаешь, какую позицию в разговоре мне с ним занять?

— Негодовать бесполезно, это очевидно. Но и просить о чем-то, тоже толку мало. Если они поместили нас сюда, значит, они о чем-то догадываются и всеми силами пытаются выяснить твои возможности. Но уверен, им вряд ли это удастся.

— Что именно?

— Узнать возможности твоего организма.

— Это хорошо или плохо?

— Конечно же, хорошо. Чем меньше они знают, тем больше шансов удрать при первом же удобном случае.

— Да, но и меньше шансов, что они выпустят нас отсюда, прежде чем не узнают от меня обо всем.

— Не лишено смысла. А может быть тогда, занять нейтральную позицию?

— Это как понять?

— Попытаться быть лояльным, но в то же время не говорить по существу ничего, что позволило бы им о чем-то догадаться.

— Пожалуй.

Михаил внимательно посмотрел на полковника и совершенно спокойным голосом, произнес:

Я понимаю, что у вас были причины так поступить, хотя можно было и подождать, ведь я сказал, что перезвоню. Видимо указание сверху не всегда совпадает с вашими собственными желаниями, поэтому что обсуждать, раз мой арест есть свершившийся факт. Не так ли? — и, не дав полковнику ответить, тут же спросил, — Меня лишь беспокоит один вопрос, Анна Максимовна жива, надеюсь, с ней все в порядке?

— Да, можете не волноваться, — сухо произнес Сомов, — Она в соседней комнате, правда еще не пришла в себя, поэтому мы начнем беседу с вами, не возражаете?

— А в кабинете никак нельзя?

— Если бы я был уверен, что вы не сбежите, я готов был бы разговаривать с вами где угодно, хоть у вас на квартире.

— Но вы сами не дали мне возможности вас пригласить.

— При обыске, у вас ничего не нашли. Возможно устройство инопланетян, с помощью которого вы уничтожили три автомобиля и затем таинственным образом исчезли из квартиры Рылевой, вы спрятали. Поэтому вопрос, который нас интересует, и который решил бы все ваши проблемы, это где он находится?

— Блой, вы слышали? Они интересуются каким-то прибором.

— Теперь все понятно. Они считают, что вы скрываете что-то инопланетное. За ним они, собственно говоря, и охотятся. Думаю, стоит попытаться на этом сыграть, и постараться как-то выйти из поля действия устройства, в которое нас поместили.

— Оно оказывает какое-то воздействие?

— Не могу понять какое, но оно каким-то образом блокирует попытки активизировать ваши возможности.

— Но если они интересуются прибором, то зачем они держат нас здесь? Может быть, он просто дурачит нас, говоря о нем?

— Не знаю, и все же я бы попытался каким-то образом его убедить именно в этом.

— Хорошо, я так и сделаю.

— Если прибор, о котором идет речь при мне не нашли, значит, вы считаете, что он во мне, раз держите в наручниках, да еще вдобавок запихнули в какую-то, не то сковородку, не то кастрюлю?

— Возможно. Чем быстрее мы разберемся с этим вопросом, тем быстрее вы окажетесь на свободе. Так что, все зависит от вас и вашей доброй воли.

— Послушайте, полковник. Если прибора при мне не было, неужели ваша аппаратура не показала, что и во мне его так же нет. Или вы считаете, что он невидим?

— Я ничего не считаю. Когда речь идет об инопланетном, трудно сказать, о чем может идти речь конкретно, поэтому, я повторюсь, все зависит только от вас.

— Хорошо, допустим, я скажу что действительно, после того как контейнер был открыт, взял некий предмет, о котором никто не знал, включая Куренного и покойного Северцева, и затем, по незнанию, воспользовался им, что привело совершенно к неожиданному эффекту, и привлекло внимание ко мне всех, в том числе и вас. И я готов с вами сотрудничать и вернуть его, точнее отдать вам на изучение в обмен на свободу мою и Анны, которая вообще к этому не причастна.

— В таком случае, мне нужны координаты места, где вы его спрятали. Как только прибор будет у нас, я обещаю вам, что вы будете немедленно доставлены домой. Вы и Рылева.

— Если я правильно понял, вы по-прежнему не доверяете мне?

— Почему вы так решили?

— Если вы не хотите меня даже освободить из этого агрегата, прежде чем прибор окажется у вас.

— К чему лукавить. Вы правы. Предусмотрительность в нашем деле необходима. Вы сами сказали мне при нашей беседе, что необходимо быть более внимательным в мелочах. Мы уже прокололись, когда делали обыск у вас дома, думаю, что одного раза достаточно.

— Попроси полковника, пусть он покажет тебе Анну. Я не могу понять, но я не вижу даже фонового изображения её биополя. Неужели все настолько экранировано?

— Извините, но прежде чем я приму решение, я хотел бы, чтобы вы доказали, что Анна Максимовна жива.

Наступила пауза, и Михаил понял, что у них явно какие-то проблемы, а стало быть, полковник очевидно лжет. Он почувствовал, как учащенно забилось его сердце, и задергалась вена на шее, по которой он мог легко сосчитать пульс, который перевалил далеко за сто.

— Неужели она погибла? — подумал Михаил, — Нет, этого не может быть. Прочь, даже мысль об этом.

— Без паники, слышишь, без паники, — пытался успокоить его Блой.

— Вот видите, вы тоже сомневаетесь в нас, а хотите, чтобы мы вам во всем доверяли, — витиевато произнес полковник, и Михаил понял, что с Анной что-то произошло, — Теперь главное, что именно, все остальное не имеет значение.

— Одного изображения на экране, что она жива, и я назову вам место. Или она погибла, и вы пытаетесь сделать хорошую мину при плохой игре?

— Я допускаю, что визуальный контакт, может позволить вам вновь исчезнуть, — жестко ответил полковник.

— В таком случае, я предпочту остаться у вас, раз у меня нет уверенности, что Анна жива.

— Что же, это ваше право, — и экран неожиданно погас и медленно выехал из цилиндра.

— Ну что, моя версия подтвердилась? — произнес Сомов, — Как я и говорил, он вынес из контейнера какой-то инопланетный прибор, по всей видимости, миниатюрного размера, с помощью которого выделывает все эти фокусы, или может быть все совсем иначе?

— Да, но в таком случае, нам действительно надо его тщательно обследовать, может быть как-то изменить тактику допроса, — задумчиво произнес Зубов.

Сомов повернулся к нему и, нахмурив брови, произнес:

— Можно было бы, только где мы возьмем Рылеву. Куда она делась, после того, как вы привезли её к нам, и как получилось, что Горин здесь, а её нет? — повышая голос, произнес полковник.

— Так ведь никто не ожидал, что она исчезнет прямо из лаборатории. Её уже на стол уложили, как вдруг возник этот шар, и она исчезла.

— А теперь сами подумайте, у кого и где может находиться прибор, позволяющий телепортироваться, или не знаю, как это именовать, исчезать у всех на виду? Что, если Горин, ведет тонкую игру, а на самом деле, причина в нем самом, а вовсе не в приборе?

— Так вы сами только что сказали, что вы правы относительно прибора, — удивленно произнес Воеводин, стоящий рядом.

— Сказать-то я сказал, а что в действительности мы имеем, вот что важно. Похоже, придется крепко подумать, что делать, чтобы заставить Горина сказать правду. А главное, чтобы он не исчез от нас вслед за Рылевой, — он повернулся к Сысоевой, и та поняла, о чем хочет спросить её полковник, потому, не дожидаясь вопроса, ответила:

— Видимо прибор каким-то образом с ним воздействует, либо... Короче, пока я ничего конкретного ответить не могу. Одно могу сказать точно. Он помещен в сильное магнитное поле, посредством которого мы блокируем возможные контакты с прибором, если он общается с ним дистанционно. Что происходит в действительности, мы толком не знаем. Однако, судя по всему, это помогает. Раз он пока еще здесь.

— Очень хорошо. Теперь вся надежда на вас.

— Постараемся сделать что можем, но сами понимаете, если бы знать, с чем мы имеем дело, а то работаем можно сказать вслепую.

— А вы как минер, представьте себе, что вам приходится разминировать неизвестное взрывное устройство. Трудно, сложно, но надо, иначе все мы взлетим на воздух, точнее потеряем объект, который нам может очень о многом поведать.

— Понятно, — она повернулась и пошла вдоль коридора в лабораторию...

Глава 7

Анна почувствовала, как кто-то берет её за ноги и за руки и кладет на что-то жесткое, и в этот момент услышала голос Клемсинги:

— Да проснись же ты, наконец? Ну слава богу.

— Что с нами?

— Не знаю, но ничего хорошего. Нас усыпили каким-то газом, хорошо, что я успела в последний момент провести небольшую профилактику, но не успела, очень быстродействующее средство. Поэтому надо срочно принимать решение и телепортироваться отсюда.

— А как же Михаил, где он?

— Не знаю, но если мы промедлим, будет поздно.

— Я понимаю, — все еще смутно соображая что происходит, произнесла Анна.

— К сожалению, ты не понимаешь, — в отчаянии произнесла Клемсинга, решая, что же делать. Она снова попыталась расшевелить Анну, но та опять впала в беспамятство. Клемсинга попыталась подключиться к органам чувств Анны, но те плохо поддавались воздействию на внешнюю реакцию. Ей лишь удалось почувствовать, что руки Анны чем-то туго перетянуты, то же происходит с ногами.

— Видимо её связывают, — подумала Клемсинга, — Что они могут предпринять? Совершенно неведомо. Так что же делать? Какой выход? А что если... Нет, это слишком рискованно. Это может привести к гибели их обоих. Стоит ли так рисковать, да и надо ли, ведь ситуация совершенно неясная? А вдруг будет поздно? Нет, надо рисковать, во имя себя и Анны.

Клемсинга активировала энергетическое поле, и хотя она не могла видеть то, что происходило в этот момент снаружи, но понимала, какой шок испытывают стоящие вокруг Анны люди, которые должны были увидеть сияющий шар, отбросивший их, скорее всего на пол. Она представила себе просторную гостиную своей дочери и, перекинув информацию по каналам в организм Анны, зафиксировала точку возврата материализации объекта...

...Земенга сидела на кухне и скорее почувствовала, нежели услышала, как что-то неведомое появилось в её квартире. Волнение охватило её, но испуга не было, скорее любопытство, которое возникло с ощущением того, что в гостиной кто-то есть. Она медленно прошла по направлению к гостиной и осторожно выглянула. В полумраке она не могла увидеть, но ей показалось, что на полу, прямо посередине кто-то или что-то лежит. Она произнесла команду, и яркий свет залил все пространство вокруг. Невольно она ухватилась рукой за край арки. На полу лежала скрючившись чья-то фигура, но внешний вид был явно не похож на человеческий. Фигура лежала совершенно неподвижно и Земенга была не в силах что-то предпринять, хотя ей стало страшно. Наконец она обрела некоторую уверенность и уже намеревалась дать команду, чтобы компьютер вызвал полицию и включил сигнализацию и сигнал тревоги, но в этот момент существо, лежащее на полу пошевелилось и, повернув голову, посмотрела на неё.

Земенга с ужасом отшатнулось. Неведомое существо, покрытое волосами, с двумя глазами на лице, смотрела на неё. Сердце Земенги замерло от страха, но в этот момент, существо, неожиданно коверкая слова, произнесло:

— Земенга, ты не поверишь, но твоя мать сидит в теле этого существа, которые, так же как и мы, населяют свою планету и являются людьми.

— Что? — только и смогла выдавить из себя Земенга.

— Ничего, это я Клемсинга, твоя мать. Позвони и вызови доктора Флуонта и чем быстрее, тем лучше. На их планете иная атмосфера и ей тяжело дышать. Ну что ты стоишь, как столб. Или ты сомневаешься, что с тобой разговаривает твоя мать? Так вспомни, что я тебе говорила в день нашей последней встречи?

— Что? — снова произнесла та.

— Ну что ты все заладила, что, да что. Я сказала, — "С ужасом думаю, что испытаю, когда взгляну на себя в зеркало". Представляешь, как я была недалеко от истины, когда оказалось в чужом теле, и взглянула на себя в зеркало? Между прочим, они тоже думают, что мы монстры, так же как и ты.

— Мама, это правда, ты со мной разговариваешь?

— Я, а кто же еще. Только если ты не поторопишься, Анна может задохнуться и умереть, а стало быть, и я тоже.

Только тут Земенга наконец поняла, что перед ней инопланетянка, в теле которой биоэнергетическая субстанция её матери, которая была похищена и каким-то образом попала в неё.

— Компьютер, немедленно соедините меня с доктором Флуонтом из клинического центра.

— Соединяю.

Голограмма доктора Флуонта появилась перед Земенгой, и она взволновано, а потому сбивчиво воскликнула:

— Господин Флуонта, прошу вас срочно приехать ко мне. Я не пойму что происходит, но кажется, моя мать вернулась в чьем-то теле и сейчас находится у меня в доме и утверждает, что если не предпринять срочных мер, организм может умереть.

— Какой организм, о чем вы говорите?

— Сами посмотрите, — и Земенга указала рукой на лежащее тело Анны, — Умоляю вас, оставьте все вопросы на потом, а сейчас, как можно быстрее приезжайте ко мне.

— Успокойтесь, бригада медиков будет у вас с минуты на минуту, — изображение съежилось, и исчезло. Земенга с опаской подошла к Анне, которая тяжело дышала, словно рыба, выброшенная из воды на песок, пытаясь поймать глоток живительной влаги и оттуда почерпнуть для себя так необходимый организму кислород. Она смотрела на это странное существо и не могла понять, неужели это правда, и её мать находится внутри её тела. В этот момент Анна открыла глаза и, коверкая слова, которая ей диктовала Клемсинга, произнесла:

— Ей трудно произносить, то, что я диктую, надеюсь, ты вызвала бригаду медиков?

— Да, они скоро будут. Вы продержитесь?

— Я-то да, а вот инопланетянка очень плоха. Кончаю, ей очень трудно го...

Земенга заплакала и неожиданно дотронулась рукой до шелковистых волос Анны и провела по ним. Она впервые видела человека, у которого такой волосяной покров на голове. Это был так необычно и в то же время весьма своеобразно.

Сигнал в дверь и голос компьютера, сообщивший о приезде врачей, заставил Земенгу подняться. Она буквально выкрикнула команду, чтобы открылись двери. В гостиную вошло сразу несколько врачей и последним среди них, был доктор Флуонта. Земенга бросилась к нему с возгласом:

— Она выживет?

— Успокойтесь, сейчас все будет в порядке. Главное не мешайте и соблюдайте спокойствие.

Врачи лихорадочно суетились вокруг задыхающейся Анны. Положив её на носилки, они подключили к ней несколько мобильных приборов, с помощью которых пытались установить, каким составом воздуха дышит инопланетный организм. Одновременно оперативно делались анализы, позволяющие выяснить особенности организма. Как только экспресс анализы были готовы, автоматика подключила систему вентиляции легких и начала прогонять уже подготовленную смесь воздуха, обогащенную кислородом. Прикрепленные на теле Анны шарики, вводили в организм питательные среды, позволяющие быстро восстановить утраченные силы и поднять энергетический баланс организма. В тот момент, когда её приготовились погрузить в транспорт, чтобы перевезти в клинику, Анна открыла глаза и на никому непонятном языке произнесла:

— Где я? — но, услышав голос Клемсинги, которая начала ей быстро объяснять, что происходит, успокоилась и та попросила лишь произнести фразу, которую продиктовала:

— Доктор, Блой Библайс, так же как и я находится в теле землянина. Сообщите, кому следует, чтобы они приехали в больницу, надо срочно что-то предпринять.

— Не волнуйтесь, я все сделаю, — смущенно произнес Флуонта, оставшись в сомнении по поводу того, поняли его или нет.

Анну со всеми предосторожностями перенесли в транспорт и немедленно отправили в клинику. Доктор Флуонта, несмотря на все уговоры по поводу того, чтобы Земенга успокоилась и оставалась дома, вынужден был взять её с собой.

К тому моменту, когда бригада прибыла в центр, все лихорадочно готовились к приему инопланетного существа, в теле которого находилась биоэнергетическая субстанция их недавней пациентки. Транспортная тележка с Анной медленно поплыла вдоль больничного коридора в операционную, а следом за ней шли специалисты и все свободные от дежурства врачи и сестры. Флуонта, как мог, успокаивал не в меру разгоряченных коллег и просил разойтись по рабочим кабинетам, но желание своими глазами увидеть инопланетную гостью, было выше, нежели окрик начальника. В конце концов, Флуонта смирился и лишь умолял не суетиться и не мешать.

Наконец тележка плавно влетела в операционную, и Флуонта с облегчением закрыл за любопытными дверь, пропустив лишь тех, кто должен был непосредственно заниматься наблюдением над необычным пациентом.

Когда все успокоились и пришли в себя, Флуонта, подошел к Анне и внимательно посмотрел на её лицо. Затем перевел взгляд на большой экран, на котором уже выдавались общие данные по всему организму пациентки, поскольку необходимые для диагностики приборы уже были подключены.

— Очень интересный случай. Я бы даже сказал, уникальный, — произнес он, — В одном организме, две биоэнергетические субстанции. Какие будут предложения? — и он обвел всех взглядом.

— Транспорт для срочной переброски на Гутрон будет готов через две восьмых, — произнес стоящий позади него доктор Лексвик.

— Так быстро? Мы еще не знаем, что будем делать, а вы уже насчет транспорта договорились?

— Да. Как только мы получили сообщение, я тут же связался с управлением безопасности, а те в свою очередь проинформировали инстанции, которые незамедлительно дали команду форсировать доставку субстанции. На Гутроне идет подготовка клона к загрузке.

— Как я понимаю, не обошлось без участия родственников, чьи субстанции были похищены?

— По-видимому.

— Ну что же, в таком случае, приступим, господа. Нам предстоит весьма сложная и ответственная задача. Не повредив одну, удалить другую энергетическую субстанцию. Поэтому, всем быть предельно внимательными. Если возникнут проблемы, нужно решать быстро, четко и профессионально. Короче, работаем так, как мы обычно это делаем. За работу.

Все зашевелились, настраивая и проверяя аппаратуру, понимая, что в процессе выделения субстанции, могут возникнуть внештатные ситуации, и автоматика начнет запрашивать относительно принятия того или иного решения и тогда роль специалиста, станет определяющей в ходе операции.

Клемсинга глазами Анны глядела на суетящихся вокруг неё врачей и специалистов и понимала, что остались последние мгновения её пребывания в чужом теле. Она радовалась и вместе с тем грустила, потому что за эти несколько дней, что она была в ней, она многое узнала о землянах, и прониклась чувствам родства к Анне. Она прекрасно осознавала, что это неизбежно, что это лучше для них обоих, но где-то в глубине своих тонких энергетических полей, она понимала, что еще миг, и она разорвет тонкую нить, связывающую её, нет, не с телом, а с другой энергетической субстанцией, с душой, как назвала её Анна, ставшей ей родной и близкой. Это было трудно понять и объяснить. Как и почему души людей с разных планет, могли за столь короткое время настолько породниться, и грустить о том, что их разделяют. Удивительно и непостижимо. Они молчали, но мысли каждого из них были им слышны. Они словно сидели, обнявшись, и плакали, как будто их навсегда разлучают, и это непостижимое чувство грусти, отражалось на печальном лице Анны, лежащей в этот момент на операционном столе.

— Как ты думаешь, у них все получиться? — спросила Анна.

— Должно, обязательно должно. И мы скоро встретимся и сможем увидеть друг друга и пообщаться не так, как сейчас.

— Это здорово, — грустно сказала Анна.

— Удивительная штука жизнь. Мы стремимся к лучшему, и не знаем, где оно счастье. Бежим за ним, мечтаем, а оно рядом. Мы проходим мимо него и не ведаем, что прошли и не заметили. В трудностях и горе, мы порой не замечаем, что были счастливы, как никогда в жизни.

— Как верно сказано. Скажи, я смогу использовать свои возможности, когда тебя не будет со мной?

— Вряд ли. Хотя, кто знает. Твой организм воспринял информацию, которую я открыла ему, и возможно он сам найдет пути, для того, чтобы понять свои неисчерпаемые возможности. Время покажет. Главное, ты не торопи время и события. Ты сама должна почувствовать, что можешь и хочешь, чтобы проявилось то, что есть в тебе. Главное, помнить, что эти возможности есть во всех людях, а стало быть, их пока еще рано раскрывать. Ибо знания, не всегда могут быть использованы во благо. Всему свое время.

— Я поняла тебя и полностью согласна, а потому буду помнить твой совет.

— Ты умница.

— Спасибо.

В этот момент произошло что-то необъяснимое. Словно яркий свет заполнил все внутренне сознание Анны. В голове происходило что-то туманное. Ощущение было такое, словно ты открыл веки, чтобы посмотреть на мир, а солнце слепит глаза и не дает возможности понять, где ты и что вокруг. И хотя Анна не понимала что происходит, но чувствовала, как что-то близкое и родное уходит из её, сопротивляясь всеми силами, отчего, жгучая боль пронзила все её тело. Она вскрикнула и в этот миг поняла, что душа Клемсинги покинула её навсегда, но в последний миг, когда вырываясь, словно ребенок, рождающийся на свет, кричит и плачет, она услышала её слова:

— Прощай Анна, будь счастлива в этом мире..., — и Анна потеряла сознание. Темнота окутала её и она уснула...

— Господа, я вас поздравляю. Все прошло как нельзя лучше, — произнес Флуонта, — Разделение прошло удачно, обе пациентки в полном порядке. Лексвик, готовьте капсулу к отправке на Гутрон, а всем остальным заняться инопланетянкой. Если что, я у себя в кабинете, — и успокоившись, что все прошло благополучно, он вышел из операционной. Земенга сидела в коридоре и, приподняв голову, посмотрела на доктора.

— Не волнуйтесь, все в порядке. Надеюсь, что теперь уже действительно все будет хорошо. Ваша матушка полетит на Гутрон с таким эскортом, каким не удостаивался председатель Совета, посещая спутник. А если вы поторопитесь, то возможно, и вам место найдется на корабле, — загадочно произнес он.

— Вы думаете?

— Проявите настойчивость. При таких исключительных обстоятельствах, вам вряд ли откажут.

И Земенга вскочив, тут же побежала договариваться, чтобы её взяли на транспорт, отправляющийся на Гутрон.

Анна открыла веки и осмотрелась. Она ощутила себя вполне здоровой и бодрой, и неожиданно для самой себя, мысленно позвала Клемсингу. Однако ответа не последовало, впрочем, она и не ожидала другого, поскольку поняла, что её больше нет. Осмотревшись, Анна увидела, что лежит на постели, которая была необычайно длинная. Однако тут же вспомнила, что норфониане имеют средний рост значительно больший, чем у землян и потому их кровати, должны быть естественно длиннее. На теле были прикреплены какие-то шарики, которые светились разным светом. Это напомнило ей Новый год и елку, которую она наряжала в комнате и вешала разноцветные лампочки. Те, что были на ней, то вспыхивали, то медленно гасли, иногда пульсировали зеленоватым или голубым светом.

— Как странно, — подумала Анна, — Возможно, многие на Земле мечтают, хотя и со страхом, оказаться на другой планете, а мне это удалось. И вероятно, я в скором времени увижу Клемсингу и смогу с ней поговорить. Хотя, как мы с ней сможем поговорить, когда ни я, ни она не знаем языка друг друга. Это ведь наши души могли легко общаться. Для них языковой барьер оказался совсем легкой преградой. Жаль, что я так и не спросила её, как же мы смогли так легко понимать друг друга, не зная языка? Ничего, при встрече, обязательно спрошу. Как все странно, но ничуть не страшно. А вот что с Михаилом? Жив ли он? Почему он не смог телепортироваться? А может, у него просто не получилось, по той простой причине, что Блой не смог этого сделать? Или они смогли, просто сейчас находятся в другом месте? Только бы все обошлось.

В этот момент в комнату вошло несколько инопланетян. Внешне они выглядели в точности, как ей описала Клемсинга. Высокие, совершенно лысые люди. С одним глазом посредине. Анна сразу окрестила их циклопами. Вместо ушей, небольшие слуховые отверстия, а нос полностью отсутствовал. Только рот, отдаленно напоминал человеческий. Правда и здесь была разница. Верхняя губа, была несколько больше нижней. Черты лица у всех вошедших были совершенно разные. У одного, голова была практически круглая, а у другого, больше напоминала дыню, у третьего, скорее грушу. Руки заканчивались, как и у человека, пальцами, только они были несколько длиннее. Один из вошедших обернулся к прибору, который стоял поодаль, и Анна подумала: — "А со спины и не отличишь, человек перед тобой стоит, или инопланетянин. И согнулся так же, а когда затылок почесал, так и вовсе можно подумать, что стоит землянин высокого роста".

Один из врачей подошел ближе и присел на стул, стоящий рядом. Внимательно посмотрел на какую-то табличку, которая выехала из прибора, стоящего у изголовья и, достав из кармана, какую-то коробочку, напоминающую сотовый телефон, поднес ко рту и произнес что-то. В тот же момент, из коробочки Анна услышала понятную ей речь, сказанную на русском языке.

— Как вы себя чувствуете?

Анна так была поражена, что не сразу сообразила, что следовало бы ответить, и лишь по удивленному взгляду инопланетян поняла, что те соображают, правильно ли работает лингво-переводчик.

— Спасибо, мне уже лучше, можно сказать, совсем хорошо.

Присутствующие зашептались, видимо обрадованные ответом и тем, что Анна понимает то, что они ей сказали.

— Меня зовут доктор Флуонта, а вас?

— Меня зовут Анна. Клемсинга говорила мне, что вы её лечащий врач, который занимался трансплантацией её души, точнее биоэнергетической субстанции.

Судя по мимике лица Флуонта, он был весьма рад, что Анна знает, кто он, а стало быть, это упрощает контакт с ней.

— Что вы знаете о судьбе остальных субстанций?

— Очень мало. Контейнер, в котором они находились, оказался на нашей планете. Цилиндры были вынуты, — при этих словах, присутствующие переглянулись, и как показалось Анне, Флуонта нахмурился, — Сам контейнер спустя какое-то время взорвался. Что стало с другими цилиндрами, я не знаю. Мой друг Михаил принес два ко мне домой, и когда они вдруг открылись, то Клемсинга и Блой, решили, что мы их клоны и каким-то образом проникли в нас.

— Вы уверены, что они самостоятельно проникли в ваши тела?

— Да, мы даже какое-то время не знали этого, поскольку они испугались, что оказались не в своих телах, а в наших. И лишь потом, когда нас стали преследовать, они все рассказали и помогали спастись нам, а заодно и себе.

— Простите, а кто вас преследовал, похитители контейнера?

— Нет, нас преследовали спецслужбы, какие-то бандиты, и кто-то еще.

— Вы уверены, что вас преследовали только непосредственно ваши собратья?

— Уверена.

— Странно, но что им от вас было нужно? Может быть, они просто хотели вам помочь?

— Вряд ли. На нашей планете крайне скептически относятся к инопланетным пришельцам?

— Как понять скептически?

— Одни в это верят, другие говорят, что никаких инопланетян нет. Однако появление на Земле инопланетного контейнера, который зачем-то оставил космический корабль, вызвал к нам повышенный интерес. Вот почему за нами стали гоняться и преследовать.

— Любопытно. Стало быть, инопланетный корабль оставил контейнер на Земле, а сам улетел?

— Да.

— Вы в этом уверены?

— Да, мой друг Михаил, сам видел, как он прилетел и сбросил контейнер в озеро, а потом улетел.

— А что же ваши спецслужбы не могли засечь его прилет на планету и все выяснить?

— Мы только начинаем осваивать космос. Как объяснила мне Клемсинга, мы еще на сравнительно низкой стадии развития.

— Ах, вот оно что. Теперь понятно. А где, по-вашему, может находиться ваш друг Михаил?

— Думаю, что он может быть либо в руках спецслужб, которые нас схватили, либо, Блой воспользовался возможностью и телепортировался куда-то, так же, как это сделала Клемсинга.

— Я не совсем понимаю. Вы сказали, что ваша цивилизация сравнительно молода, и в то же время говорите, что вы телепортировались к нам на планету. Это несколько странно выглядит.

— Возможно. Дело в том, что Клемсинга сказала, что наш организм обладает большим потенциалом возможностей, которые пока нам недоступны. Мы попросту о них не знаем. Но её присутствие позволило открыть это и воспользоваться нашими способностями.

— Вы хотите сказать, что вы можете телепортироваться без какого либо транспортного средства?

— Видимо да.

Присутствующие переглянулись и оживленно начали обсуждать услышанное. По всей видимости, и для них это было чем-то нереальным. Немного успокоившись, Флуонта снова обратился к Анне.

— Вы знаете координаты своей системы в Галактике?

— Конечно нет.

— А хотя бы приблизительно что-то знаете о её расположении в самой Галактике?

— Смутно. По-моему, мы где-то на её окраине.

Снова раздались возгласы удивления.

— Чтобы разобраться, откуда вы прибыли и определить местоположение вашего солнца, мне придется посмотреть вашу информационную память. Возможно посредством этого, мы сможем что-то прояснить. Но для этого, мне нужно ваше согласие, это сделать.

— А это не больно? — неожиданно по-детски наивно произнесла Анна, и доктор Флуонта, впервые за это время сначала улыбнулся, а потом рассмеялся и ответил:

— Конечно нет, вы совершенно ничего не почувствуете.

— Хорошо, тогда я согласна.

— Тогда приступим...

Анна снова открыла глаза. Ей показалось, что она только что разговаривала с Флуонтом, однако это видимо не так, поскольку вокруг никого не было. И вообще, она лежала в другом месте на постели, и на ней был всего лишь один шар, который светился нежным зеленом светом.

Дверь открылась, и вошел незнакомый ей инопланетян. Вынув из кармана, привычное уже переговорное устройство, он представился:

— Ликсель, руководитель одного из подразделений службы внешнего космоса. Мне поручено сопровождать вас на Гутрон, откуда вам предстоит вместе с нашими людьми отправиться на вашу планету, которую вы называете Земля.

— На Землю!

— Да, нам необходимо все досконально проверить, выяснить, где находится ваш друг Михаил, чтобы попытаться доставить его на нашу планету и провести трансплантацию субстанции Блоя Библайса. Кроме того, мы должны выяснить судьбу остальных ста тридцати восьми человек.

— Я готова, — произнесла Анна и поднялась с постели. Только тут она заметила, что у неё на лице надета маска, напоминающая обычный респиратор. От нее шли две трубочки, а на поясе был прикреплен небольшой баллон. Она с удивлением посмотрела, но тут же сообразила, что это необходимо для того, чтобы свободно дышать в чужой атмосфере Норфона. Еще она заметила, что на ней другая одежда. Новая одежда была по земным меркам вполне привычной и напоминала спортивный костюм, отличие было лишь в том, что он был из совершенно незнакомого материала. На ощупь нельзя было понять ткань это или синтетик, типа целлофановой пленки, а может и обычная фольга.

Ликсель вышел, и Анна направилась вслед за ним. Когда они поднялись этажом выше, то оказались на взлетно-посадочной площадке, где стоял космический корабль, напоминающий своими очертаниями НЛО, рисунки которых она не раз видела по телевизору и в статьях о пришельцах. Они взошли на борт корабля, и тот совершенно бесшумно устремился в высь.

Анна сидела в кресле, и поскольку иллюминаторов не было, с любопытством рассматривала окружающее её пространство салона. Все было непривычно глазу. Начиная от больших и удобных кресел, в одном из которых она сидела и, кончая кнопками и рычажками, которые торчали на боковой панели подлокотника. Ей хотелось ради любопытства подергать один из рычажков рукой, но она побоялась, что это может привести к аварии или неприятностям. Полет занял не много времени. И хотя часов не было, ей показалось, что они летели минут тридцать. Корабль настолько плавно опустился на платформу, что она была крайне удивлена, узнав, что они уже прилетели. Вместе с Ликселем она вышла и увидела огромный зал, в котором повсюду сновали люди. Судя по облику, это были норфониане. Подобно земному аэропорту, служащие были одеты в одинаковую униформу, а пассажиры разных возрастов, пестрели разнообразием своих нарядов. Обстановка мало чем отличалась от любого аэропорта или вокзала Земли, отличие было в самих пассажирах. Анна растерялась и смутилась. Вокруг кипела жизнь совершенно незнакомого ей мира, который отличался и одновременно был так похож на земной. Первое, что бросалось в глаза, это лысые головы инопланетян, правда, многие носили шляпы и платки. Это делало их вид более привычным, но наличие одного глаза, вместо двух, очень сильно приводило в замешательство. И все же, многое в их поведении, невольно напоминало людей с её родной планеты.

— Простите, нам пора, — произнес Ликсель, видя, как зачарованно смотрит на окружающих Анна.

— Извините. Я засмотрелась.

— Я бы тоже, попади к вам на планету.

— Вы думаете?

— Безусловно.

Они прошли по верхнему ярусу и вошли в одну из комнат, в которой собралось несколько человек, один из которых, как показалось Анне, был почти трехметрового роста. Именно он повернулся к ней, и, поздоровавшись, произнес:

— Рад видеть вас на спутнике нашей планеты Гутроне. От лица администрации приветствую вас — и, приложив руку к сердцу, сделал легкий поклон.

Анна как смогла, повторила его жест и ответила, что рада познакомиться с жителями планеты Норфон, о которых слышала столь много лестных слов.

На этом официальная часть закончилась и один из присутствующих, подойдя к Анне, сказал:

— Доктор Флуонта передал мне содержание вашего с ним разговора, а так же запись информационного блока вашей памяти. На основе тщательного анализа, нам удалось достаточно точно определить координаты вашей системы, но, как говорят, на всякий случай, мог бы я задать вам несколько дополнительных вопросов:

— Конечно, — смущенно произнесла Анна, удивленная тем, как вежливо и деликатно с ней обходятся инопланетяне.

— Если мы правильно определили, ваша система находится вот здесь, — в этот момент возникло объемное изображение Галактики с мириадом светящихся точек, — это довольно далеко от того места, где мы сейчас находимся. Ваша система имеет девять планет, а планета, третья по счету по удаленности от звезды.

— Совершенно верно, вот эта, — и она указала на изображение Солнечной системы, которое к этому времени спроецировалось на голограмме, — Меркурий, самая близкая к Солнцу, далее Венера, и потом Земля.

— Очень хорошо, в таком случае, через, — он что-то подсчитал в уме и произнес, — через тридцать минут, мы вылетаем. Надеюсь, что с вашей помощью мы сможем найти вашего друга, а заодно Блоя и возможно проясним судьбу остальных жителей нашей планеты. Поэтому, прошу проследовать на посадку.

Межзвездный корабль находился на орбите спутника, как в последствии поняла Анна, и потому они добирались до него на небольшом корабле, который назывался кармайзер. После того, как все прибыли на место, она незаметно подошла к Ликселю, единственному, кого знала, и спросила:

— Простите, а как далеко моя планета от вашей?

— Три тысячи двести пятьдесят световых лет.

— Так далеко?

— Что поделать, но вы не волнуйтесь, это не имеет большого значения. Десять световых лет или десять тысяч. Время пути не намного увеличится.

— Правда?

— Уверяю вас. Нет, конечно, это несколько дольше, чем вы добирались со своей планеты до нашей, но все же.

— Вы полагаете, я добиралась значительно быстрее?

— Уверяю вас, быстрее, а главное, гораздо проще. Вам не надо было использовать все эти пересадки с одного корабля на другой, испытывать массу неудобств, входить и выходить в туннель перехода и так далее и тому подобное. Так что, еще неизвестно, какая цивилизация более развитая ваша, или наша.

После этих слов, Анна почувствовала, как на её щеках выступил румянец. Ей было приятно услышать лестный отзыв о своих соплеменниках, и она в душе радовалась и ликовала, столь высокой оценке, которую услышала.

Она удобнее устроилась в кресле и постаралась осмыслить все происшедшее с ней за это время.

Глава 8

Заканчивались вторые сутки, проведенные Сомовым на работе. За это время, он лишь раз позвонил домой, справился, как дела и, пообещал жене, что обязательно пообедает, сказал, что, возможно, снова заночует на работе. В ответ услышал реплику, сказанную с юмором, но все же с долей упрека, может, ты там прописку оформишь, а то скоро на работе будешь больше времени проводить, чем дома?

— Не сердись, над важным делом работаем.

— Вроде бы в прессе ничего не слышно об эскалации напряженности?

— Я тебе потом обязательно все расскажу, а пока спи спокойно, войны в ближайшее время не предвидится.

— Спасибо, что утешил. Ты только попроси Галину Яковлевну, чтобы она тебе обязательно сделала хотя бы чашку горячего супа, а лучше, если выберешь время и сходишь в столовую.

— Постараюсь. Зойке привет.

— Хорошо. Пока.

Он откинулся в кресле и посмотрел на окно, за которым уже чернело небо, и виднелись звезды.

— Непросто будет с этим Гориным. Совсем непросто. Что же он все же скрывает от нас? Кстати, совсем забыл поинтересоваться, как там американцы со своими спутниками, продолжают поиск или ушли с нашей территории?

Он хотел было поднять трубку телефона внутренней связи, но в этот момент раздался звонок спецтелефона, который соединял его непосредственно с начальником федеральной службы контрразведки.

— Сомов слушает.

— Лев Максимович, загляни-ка ко мне, — и добавил, — срочно.

Сомов понял, что произошло что-то серьезное, и потому поправил галстук и, застегнув пуговицы пиджака, быстро направился в кабинет Грачева.

Когда он вошел, там уже сидели начальника ряда отделов, в том числе Кумаров, начальник научно-исследовательского отдела, и Береговой, начальник отдела космической разведки. Все расселись и Грачев взглядом посмотрел на Берегового. Тот встал и, кашлянув, произнес:

— Сегодня в 20-15 по Москве, мы получили сигнал с разведспутника, что на орбите Земли появился объект, предположительно космический корабль. Судя по параметрам орбиты и характеру появления, предположительно внеземного происхождения. Нами была дана команда произвести детальный анализ, а так же сопоставление с кораблем, который предположительно мог оставить контейнер с грузом на нашей территории. С учетом полученных материалов со станций слежения, есть все предположения полагать, что объект действительно является инопланетным кораблем. Его размеры значительно больше того, что был зафиксирован ранее. В 20-47 корабль сменил траекторию своей орбиты и вышел на стационарную, которая в данный момент охватывает непосредственно территорию Европейской части нашей страны. Дальность до объекта, две тысячи семьсот километров. Пятнадцать минут назад, в 21-03 с борта корабля нами получено сообщение, которое было передано в узком диапазоне радиоволн и явно адресовалось нам. Передача шла без кодировок открытым текстом. Вот его содержание, — Береговой взял лист бумаги, лежащий перед ним и прочел:

— В целях сохранения добрососедских отношений, просим вернуть жителя планеты Норфон, который в настоящий момент находится в теле Михаила Горина. В случае отказа мы будем вынуждены объявить вам ультиматум, со всеми вытекающими из этого последствиями.

— Как видите, коротко и ясно. Они, конечно, не сказали, что объявят нам войну и даже не произвели предупредительного выстрела, демонстрирующего мощь их оружия, но не думаю, что они шутят, — закончил свое выступление Береговой.

— Лев Максимович, что там у тебя с задержанным?

— Товарищ генерал, Горин сейчас передан в лабораторию Альберт Николаевичу. Пытаемся выяснить по поводу инопланетного прибора.

— Об этом мне уже доложили, только видите, как все обернулось. Почти как в фильме "Люди в черном", верните Галактику, а не то уничтожим. Вот вам и кино.

— А президент в курсе?

— Ждет моего звонка, — и генерал указал пальцем на телефон, стоящий в числе многих возле него, — Короче, немедленно подготовьте этого самого Горина к отправке. Как они его заберут это их дело, главное, обеспечить безопасность корабля, в том случае, если они захотят осуществить посадку на Землю. Второго прецедента, который мы имели с их кораблем по вине американцев, допустить нельзя. Вполне возможно, что их прилет не случаен и потому, неизвестно как они прореагируют в дальнейшем, что их корабль был уничтожен над нашей территорией. Поэтому, продумайте самым тщательным образом текст ответного послания. Всем все ясно? И постоянно докладывать мне лично обо всем происходящем. От меня ждут информации каждые десять минут. Сами знаете, в Кремле любят лаконичные ответы, без если да кабы.

На этом совещание закончилось, и все стали расходиться. На Сомова возложили обязанность скоординировать работу всех отделов, непосредственно задействованных в предстоящей операции. Он отлично понимал, что главное, это не допустить осечки, поэтому по возвращении к себе, позвонил Кумарову.

— Альберт Николаевич, как только выведите Горина из состояния гиперсна, сообщите, я сам переговорю с ним и подготовлю к отправке.

Спустя минут десять, Кумаров перезвонил, и сказал, что все готово. Сомов тут же направился в лабораторию.

Экран был введен в цилиндр, внутри которого лежал все еще связанный Горин. Как только появилось изображение его лица, и полковник увидел, что тот смотрит на него, он сразу же обратился к нему:

— Кажется, вашим мытарствам приходит конец, — стараясь говорить спокойно и даже немного в шутливой форме, произнес Сомов. Горин молчал, и потому полковник продолжил.

— Эх, Михаил Леонидович, заварили вы кашу со своим контейнером, а нам приходится её расхлебывать. Ну, как говориться, нам не привыкать. Одним словом, хозяева контейнера прилетели, требуют вернуть хотя бы то, что осталось. По их мнению, житель их планеты Норфон сидит в вас и просится домой. Так что ждите, закончим переговоры, и придется вам отправиться невесть куда.

Михаил улыбнулся и спокойно произнес:

— Вот видите, а мне морочили голову, что Анна у вас. Помните, как у Горького: — "Правда, бог свободного человека".

— Согласен и с Горьким и с вами, но что делать, работа у нас такая, как говорится, не обессудьте. Только вы уж меня извините, пока полежите там, а то еще, отчалите, не ровен час, куда не попадя, а инопланетяне сдуру пальнут по Земле каким-нибудь ядерным зарядом или еще чем-нибудь.

— Не волнуйтесь, не сбегу.

— И на том спасибо.

Тем временем было подготовлено и послано сообщение на корабль норфониан:

— Готовы немедленно передать Михаила Горина и жителя вашей планеты. Просим продумать вопрос переправки, так как по ряду обстоятельств, не можем обеспечить безопасность приземления.

Ответ поступил через несколько минут.

— Сообщаем координаты приземления посадочного модуля. Защиту берем на себя. Время приземления 00-01 по Москве.

— Надо же, они даже стилистику нашу знают, — произнес Сомов, когда прочитал сообщение, которое ему показал Береговой.

— Вот так-то, Лев Максимович, дожили мы с тобой до того дня, когда возможно пожмем руку представителю другой цивилизации, и вряд ли кто об этом узнает.

— Что делать, Илья Андреевич, такая у нас работа. А вот у тебя, я думаю, теперь точно забот прибавится, как считаешь?

— Пожалуй.

Две машины в сопровождении нескольких патрульных и милицейских машин выехали из здания управления федеральной службы разведки и взяли курс в область. Как только машины пересекли кольцевую, милицию сменили три бронетранспортера, ожидавшие на въезде в Москву. Колонна машин шла к указанному месту встречи, которое находилось примерно в ста километрах от Москвы. Времени было достаточно, и потому скорость держали не больше шестидесяти километров. На подъезде, колонна свернула с шоссе и, проехав пять километров, остановилась. Справа от дороги раскинулось поле, которое серпом опоясывал лес. От одного края до другого было, по меньшей мере, около трех километров. К тому времени, когда машины подъехали, территория по периметру была оцеплена прибывшими на нескольких вертолетах сотрудниками спецвойск службы безопасности.

Михаил сидел на заднем сиденье одной из машин, зажатый с обеих сторон сотрудниками спецслужб. Всю дорогу они молчали, а Михаил мысленно разговаривал с Блоем и представлял себе, как произойдет его встреча с инопланетянами. В темноте кузова не было видно, что на его лице была улыбка. Он радовался, что все его мытарства скоро кончатся. Наконец, кто-то открыл дверь машины, и попросили его выйти. Михаил с удовольствием вылез и размял затекшие ноги.

— Без трех минут, товарищ полковник, — услышал он чей-то голос и увидел фигуру полковника и профиль лица, напряженно смотрящего в небо.

— Летят, Лев Максимович? — неожиданно произнес Михаил.

Полковник обернулся и неожиданно грустно, произнес:

— Еще нет, но скоро прибудут.

— Воздух-то, какой, надо подышать напоследок, а то кто знает, вернусь или нет, а может, меня там тоже закуют в кандалы и начнут изучать, что там у меня внутри, как считаете, товарищ полковник, не исключен такой вариант?

— Шутник вы однако, Горин. Скажите откровенно, хотя бы напоследок. Ведь никакого прибора не было?

— Конечно нет.

— Так зачем же тогда вся эта комедия?

— Комедия? Нет, я комедию никакую не устраивал, я просто чужую жизнь спасал, вот и все. Вам трудно это понять, да и я не сразу в это поверил. Они такие же, как и мы. Смеются, плачут, радуются, живут и умирают. Оказавшись во мне, им больше всего хотелось просто вернуться домой, понимаете, вернуться и забыть весь тот кошмар, который они испытали, оказавшись запертыми в чужом теле. А вы, готовы были порезать меня и Анну на куски, лишь бы узнать, кто они, эти зеленые человечки. И знаете, что самое интересное?

— Что?

— Что вы бы их все равно никогда не увидели бы?

— Почему?

— Потому что во мне только их душа. Понимаете, душа инопланетянина, оказавшегося одиноким странником во вселенной. И знаете, как это страшно, когда за тобой гоняются, впрочем, вам этого не понять.

В этот момент на небе бесшумно скользнула тень корабля и медленно опустилась в сотне метров от стоявших на шоссе.

— Наверное, мне пора, — весело произнес Михаил, и, не спрашивая разрешения, шагнул навстречу прилетевшему кораблю.

Сомов хотел было окликнуть его, чтобы он подождал, возможно, они сами выйдут навстречу или дадут какой-то сигнал, но потом махнул рукой, и подумал:

— Пусть идет, наверно так будет лучше всего, — и продолжал пристально всматриваться в силуэт корабля, не покажется ли кто из него.

Горин шел медленно, словно растягивал удовольствие. Он понимал, что это могут быть его последние шаги в жизни по земле родной планеты, и потому не спешил. До корабля осталось совсем немного, когда он увидел, как открылся люк и вырвавшийся оттуда поток света, осветил пространство перед входом. Михаил сделал несколько шагов, и, оказавшись у входа, вдруг остановился, и сам не зная почему, повернулся и помахал стоящим на шоссе рукой, словно прощаясь с остающимися на Земле людьми, после чего запрыгнул в проем.

Как только он оказался внутри, дверь тут же закрылась. Он не оборачивался, но почувствовал, что вслед за этим закрылись еще одна, а возможно и две двери позади него, отделяя корабль от внешнего мира. Вдоль узкого коридора прошла световая волна, и воздух стал меняться. Михаилу вдруг стало трудно дышать и чтобы не потерять сознание, он схватился рукой за стену. В этот момент прямо перед ним раздвинулась перегородка, и он увидел двух рослых инопланетянин, в точности, как их описывала Клемсинга. Невольно сердце учащенно забилось, так как один из них, сразу же начал надевать Михаилу на лицо какую-то маску. Он не сразу сообразил, для чего, хотя и слышал, как Блой о чем-то ему говорит, но в этот момент, он увидел Анну. Она высунулась из-за спины инопланетянина и, улыбаясь, смотрела на него. У неё на лице была точно такая же маска, и когда он почувствовал, что дышать стало легче, понял, что это обычная система жизнеобеспечения, ведь атмосфера на Норфоне отличалась от Земной. Он кинулся к ней и крепко обнял. Маски мешали, хотелось снять их и расцеловаться. Они смеялись и радовались, что снова вместе, живы и здоровы. Норфонианцы стояли поодаль, не смея просить их пройти и занять места в салоне корабля. Наконец, когда Михаил и Анна и сами поняли, что их ждут, прошли в салон.

Спустя несколько минут, посадочный модуль состыковался с основным кораблем, Михаил и Анна присоединились к остальным членам экспедиции. Двое врачей, которые были на корабле, с согласия Михаила провели обследование его организма и, убедившись, что с ним все в порядке, поблагодарили и пожелали доброй дороги. Они остались наедине, но спустя несколько минут, в медицинский отсек вошел норфонианец и, извинившись, попросил их пройти к командиру корабля.

В просторной комнате, которая ничем не напоминала каюту, а скорее была обычной комнатой в доме, находилось несколько человек. В тот момент, когда Анна и Михаил вошли, норфонианцы умолкли, поздоровались и, представившись, сразу перешли к рассмотрению вопросов, связанных с контейнером и цилиндрами.

Михаил подробно рассказал все, что произошло на Земле с того момента, как он увидел во время отдыха на озере космический корабль и до момента, как его неожиданно привезли к кораблю, на котором они сейчас находятся. В заключение своего рассказа, он добавил:

— Я приношу вам самые глубокие соболезнования, что поступил так, чем вызвал невольно гибель ваших людей.

— Трудно сказать, лучше или хуже было бы, если бы все сложилось иначе, — ответил один из норфонианцев, и спросил:

— Значит, вы не в курсе, куда мог деться космический корабль, который доставил контейнер на Землю?

— Нет, этого я не знаю.

— Но вы уверены, что сто тридцать два цилиндра были снова переправлены на корабль?

— Во всяком случае, об этом упомянул полковник Сомов, который нас допрашивал.

Норфонианцы о чем-то переговаривались между собой, и Михаил, хотя и понимал, что это не хорошо, не удержался и спросил Блоя, о чем они говорят.

— Размышляют. Куда мог скрыться корабль, который похитил контейнер.

— Похитил контейнер?

— Ну да. Оказывается, нас похитили какие-то бандиты, видимо, в надежде получить выкуп, а потом каким-то образом, оказались в окрестностях вашей планеты.

— Вот оно, что, теперь ясно, зачем они спрятали контейнер в озере. Хотели освободиться на время от груза, и начать торговаться о выкупе.

— Вероятно. Только непонятно, куда они могли скрыться.

— А какие здесь могут быть проблемы?

— Так ведь корабль у них не предназначен для межзвездных переходов. Стало быть, открыть портал перехода они не могли, следовательно, они должны находится в пределах вашей системы.

— И что теперь?

— Не знаю, возможно, нас отправят на Норфон, а сами вызовут поисковую группу и начнут прочесывать окрестности вашей системы, и искать корабль, хотя... Вряд ли в этом есть смысл.

— Почему ты так считаешь?

— Это не я так считаю, это они решают, целесообразно этим заниматься или нет. Раз цилиндры были вынуты из контейнера, они все одновременно должны были открыться. Стало быть, маловероятно, что кто-то кроме нас выжил. Короче, решают, что делать.

— Понятно.

Норфонианец, снова обратился к Михаилу.

— Вы полагаете, что корабль вряд ли мог скрыться на вашей планете?

— Если честно, то вряд ли, но мне трудно об этом судить. Возможно, вам следует переговорить об этом с теми, с кем вы вели переговоры до этого.

— Хорошо, спасибо, а теперь вас проводят в каюту, где вы сможете отдохнуть. Полагаю, скоро мы отправимся на Норфон.

Спустя несколько часов, Михаил и Анна были доставлены на Норфон, в клинический центр. Операция по удалению биоэнергетической субстанции Блоя, прошла успешно. Спустя короткое время, он смог увидеться с Анной. Их жизни ничего не угрожало, и теперь перед ними встал вопрос, как быть, возвращаться на Землю, или попросить разрешения и какое-то время остаться на Норфоне. Им не терпелось увидеться с Клемсингой и Блоем, поэтому, узнав, что они смогут встретиться с ним через пару дней, остались в клинике, куда те должны были прибыть на обследование.

По каким-то причинам, Клемсинга и Блой возвратились с Гутрона раньше намеченного срока, уже на следующий день. Михаил и Анна гуляли по больничной территории, с любопытством рассматривая местную растительность и зверушек, которые то и дело попадались им на глаза в кроне деревьев и на земле. Неожиданно они увидели двух норфонианцев, которые шли по аллее им навстречу. Михаил решил, что это кто-то из больных или посетителей прогуливаются, и не обратили на них внимание. Однако, когда те подошли совсем близко, один из них вынул лингво-переводчик и поднеся ко рту, что-то произнес:

— Блой, ты видишь эту парочку монстров с планеты Земля. Гуляют себе под ручку, словно влюбленная парочка и даже не соизволят поздороваться.

Михаил и Анна замерли от неожиданности, все еще не понимая, кто перед ними, но Клемсинга, уже подошла и, обняв Анну, сказала:

— Как я рада вас видеть в добром здравии. Вы теперь как родные для нас.

Блой приложил руку к сердцу и поклонился, а потом рассмеялся и протянул Михаил руку, добавив:

— Как самочувствие?

— Нормально, скучно немного, поболтать не с кем.

— Я об этом как раз хотел сказать, но вы меня опередили.

— А что, будет, о чем вспомнить и внукам рассказать, — произнесла Клемсинга, и как-то подозрительно, как показалось Анне, посмотрела на неё.

Они вчетвером пошли по аллее парка, оживленно беседуя, обмениваясь впечатлениями и вспоминая проведенные вместе дни.

Подходя к дверям корпуса, в котором жили Михаил и Анна, Анна неожиданно спросила:

— Что посоветуете, домой возвращаться или здесь остаться?

— Сложно что-то посоветовать. Конечно, здесь вы будете в большей безопасности, чем дома, но вряд ли вы сможете освоиться. Слишком много различий между нами, да и потом, родной дом, какой бы он ни был, всегда останется самым близким и желанным. Поживите, осмотритесь, представьте себя туристами, а потом домой, обязательно домой. Мне, если честно, у вас понравилось, особенно там, у озера, а как о доме вспоминала, сразу тянуло к родным местам.

— А нам помогут вернуться обратно, как вы считаете?

— Конечно, об этом можно даже не спрашивать. А кроме того, вы не пробовали воспользоваться своими возможностями?

— Нет, с тех пор, как вы покинули наши тела, мы даже перестали слышать мысли друг друга.

— Ничего, не расстраивайтесь. Возможно это стресс после перенесенной операции. Как никак, а душу-то из вас вынули, — улыбаясь, произнес Блой.

— С чужой душой можно и расстаться, — в тон ему произнес Михаил.

— Кстати, местного напитка вы еще не пробовали? Может быть, отметим нашу встречу в новом обличье?

— Блой, ты забыл, о чем тебе только что Флуонта сказал. Никакого алкоголя до выписки.

— Михаил, вы слышали эти речи?

— Одно слово, женщины, — и все дружно рассмеялись, входя в больничные покои.

К вечеру, к ним в комнату неожиданно постучали и, получив разрешение войти, на пороге появился норфонианец, который, как показалось Анне, был на корабле, во время их полета к Земле.

— Я из управления. Мне поручено выяснить, относительно ваших дальнейших планов. Если у вас есть пожелания остаться и погостить на нашей планете, мы можем прикрепить к вам нашего человека, который окажет вам помощь в знакомстве с планетой и её достопримечательностями. Если же вы намерены вернуться домой, то корабль отправляется в вашу систему через пять часов по земному времени.

— Он отправляется с какой-то миссией, или только, чтобы переправить нас на Землю?

— Нет, руководство приняло решение провести тщательное расследование причин исчезновения корабля, похитившего контейнер с цилиндрами, в связи с чем, в Солнечную систему направляются поисковые группы.

Михаил посмотрел на Анну и неожиданно услышал её мысли. Они снова могли читать мысли друг друга.

— Мне кажется, Клемсинга права, в гостях хорошо, а дома лучше.

— А ты не думаешь, что нами снова могут заняться федералы, а возможно и иностранные спецслужбы?

— Возможно, и все же, здесь мы будем всегда чужими.

— Ты права, значит, летим домой?

— Я так соскучилась по дому и о маме душа болит. Как она там.

Михаил поблагодарил за приглашение и сказал, что они хотели бы вернуться на родную планету.

— В таком случае, за вами зайдут и проводят на корабль.

Гость откланялся, оставив Михаила и Анну одних.

— Жаль покидать эту планету, можно было многое о них узнать интересного, и о тех открытиях, которые они сделали, а нам только предстоит.

— Миша, всему свое время. Зачем опережать его и приближать то, что нашему миру еще рано знать.

— Тоже верно. И все же, интересно было бы выяснить принцип работы гравитационного двигателя. Ты представляешь, какой это вызвал бы переворот в науке и технике.

— Представляю. Только я хотела тебе знаешь что Клемсинга..., — она вдруг запнулась, размышляя сказать или нет.

Михаил с удивлением и нежностью смотрел на Анну, забыв про все эти чудеса и возможности инопланетного мира, потому что перед ним стояла любимая женщина, мысли которой он теперь без труда читал, и потому только что сказала ему о том, что ждет от него ребенка.

Он нежно обнял, сдернул с лица маску и стал целовать её.

— Ты что, сейчас же одень, задохнешься.

— Сейчас одену, — говорил он, продолжая целовать Анну и мысленно произносить слова любви...

Глава 9

— Ну что, Лев Максимович, — произнес генерал, — поздравляю с успешным завершением операции. Как говорится, готовь дырочку на кителе для ордена.

— О каком ордене может идти речь, Вениамин Александрович, когда столько промахов допустили.

— Не скромничай. Главное, не допустили конфликта, я даже не знаю, как и назвать-то его. Международный — мягко сказано. И потом, цилиндры у нас. Есть материал для исследований. Я уже дал команду, чтобы академию наук к этому подключили. Опять же, английскую группу разведчиков взяли, и ценные сведения от них получили. Тебе что, этого мало?

— Так ведь хотелось большего.

— Ну, знаешь, дорогой мой, надо довольствоваться и тем, что имеем. Кстати, не забывай, что нам еще надо крепко подумать над тем, что за оружие использовали американцы. Это кстати, тоже плюс, что они вынуждены были его опробовать, и мы теперь знаем о нем. И вообще, что ты такой хмурый. Радоваться должен, что с плеч свалилось такое дело. Ты дома-то давно был, которые сутки сидишь на работе?

— Да есть немного.

— Немного. Вот что. Домой, к жене, дочери. Устрой праздник, съезди на шашлыки.

— Это приказ?

— Так ведь тебе, если не прикажешь, ты наверно домой дорогу забудешь, — и генерал рассмеялся.

Сомов наконец улыбнулся, вспомнив слова жены, сказанные ему вчера по телефону.

— Да мне уже супруга намекнула, что пора прописку на работе оформлять.

— Вот, она правильно мыслит. Так что закругляемся и домой. И не забудь цветы и шампанское купить и привет от меня Ольге Андреевне передать.

— Спасибо, обязательно передам.

Сомов вышел от генерала, и, вернувшись к себе в кабинет, вынул из сейфа папку с делом, на котором стояла надпись "Совершенно секретно", присел и, открыв её, перелистал, словно хотел найти ответ, на давно мучивший его вопрос. Перевернув последний лист с рапортом о процедуре передачи Горина Михаила Леонидовича представителям инопланетной цивилизации, Сомов закрыл папку и закурил.

— Интересно, где сейчас Горин и Рылева? Летят, возможно, куда-то на неведомую планету. Значит, все же жизнь на других мирах есть и гораздо более развитая, чем на Земле, а вступать с нами в контакт, они не торопятся. Почему? И что означала фраза Горина по поводу души, которая оказалась в его теле? Если так, то получается, что в цилиндрах было то, что проникло в тело Горина и Рылевой и наделило их сверхъестественными возможностями? Тогда получается, что души остальных, остались на Земле? Пусть даже большая часть из них погибла на взорванном корабле, но ведь шесть цилиндров, которые мы нашли, были открыты, стало быть, инопланетяне сейчас среди нас? А что если они вселятся в какого-нибудь террориста, или того хуже, уйдут за бугор и попадут к тем же американцам? И почему до сих пор их спутники вынюхивают и высматривают что-то на нашей территории, может быть, они именно за ними охотятся, поскольку давно знают об этом и так боятся, что такая сила попадет к нам в руки?

— Сколько вопросов, а ответов нет. А ведь именно Горин знает ответы если не на все, то, по крайней мере, на многие из них. Но он ушел и возможно навсегда. А все почему, потому что надо было по-другому вести с ним игру... Стоп, вот в чем ошибка. Мы вели с ним игру, а надо было просто поговорить с ним, по-человечески. Убедить, заинтересовать, а мы... Да, специфика работы, долг перед государством, а может... Старею, а ведь можно было так много узнать.

— Все, пошел домой, — и, убрав папку в сейф, Сомов выключил свет и вышел из кабинета.

Выходной пролетел незаметно, словно его и не было. Перво-наперво, что сделал Сомов — выспался. Проснулся, когда часы уже показывали начало одиннадцатого. Он потянулся, и запах из кухни подсказал, что жена жарит оладьи. Он скинул одеяло и, сунув ноги в шлепанцы, устремился на кухню. Чмокнув супругу в щеку, незаметно ухватил с тарелки блин и обжегся. Ольга рассмеялась и велела идти умываться и садиться завтракать. Потом были какие-то домашние дела. После обеда, они решили пройтись в магазин и присмотреть Зойке подарок на день рождения, который намечался на следующей неделе. А ближе к вечеру, сели смотреть фильм, который купили по дороге. Следующий выходной прошел так же незаметно, как и первый и в понедельник, Сомов, отдохнувший, пришел на работу.

Текущие дела, совещание, обсуждение каких-то вопросов, короче, обычная будничная рутина. Ближе к пяти, в кабинет заглянул Зубов. Сомов сразу обратил внимание, что на его лице, какая-то загадочная ухмылка, но промолчал.

— С чем пришел, по делу, или так?

Зубов понял, что ходить вокруг да около бесполезно и потому произнес:

— Лев Максимович, между прочим, Горин и Рылева объявились

— Что значит объявились?

— Так ведь я квартиру Горина оставил на прослушке. Думаю, мало ли, вдруг кто-то еще помимо англичан заинтересуется ими. Так сказать, на авось. А полчаса назад, позвонили и передали, что они объявились в своей квартире и преспокойно сидят и пьют чай на кухне.

— Интересное кино получается. А как они туда попали?

— Только если у них спросить.

— А знаешь, я почему-то так и думал, что они оба вернутся. Не знаю почему, но именно так.

— Вот как? А действительно, чего им делать у инопланетян. Погостили и домой. Другое дело, почему они сразу к себе заявились, а не спрятались?

— А собственно говоря, чего им бояться. Ну, вызовем их, допросим. Сомневаюсь только, что они что-то скажут. Уверен, мозги им там промыли, так что они вряд ли что запомнили.

— Может быть, хотя с другой стороны..., — в этот момент зазвонил телефон и Сомов поднял трубку.

— Сомов слушает.

— Здравствуйте, Лев Максимович, узнали?

— Простите, нет.

— Это же я, Рылева Анна Максимовна. Мы с Михаилом благополучно вернулись домой, и решили вам позвонить.

— Вот уж не думал, что вы мне и вдруг позвоните.

— Так ведь у вас моя мама лежит в госпитале. Как-то мне надо к ней попасть.

— Знаете, я как-то об этом и не подумал, а если честно, совсем забыл, что она у нас.

— Надеюсь, с ней все в порядке? Мы можем её навестить?

— Без проблем, Может быть...

— И к вам заглянем, если не возражаете. Минутку, я трубку передам Михаилу.

— Добрый вечер, Лев Максимович.

— Вечер добрый, путешественник. Ну, как, побывали на других планетах или они вам, так сказать, урезание памяти сделали?

— Нет, у них на этот счет несколько проще. Дело сделали, и домой отправили.

— Ах, вот как. Значит, какие-то впечатления остались?

— Так, в общих чертах, могу рассказать при встрече, если интересно, конечно.

— Жду, с нетерпением.

— Только при одном условии, больше никаких ваших сковородок.

Полковник рассмеялся и ответил:

— Как вы сказали, сковородка? А я термосом называю. Так вам, на сколько завтра пропуск выписать?

— Утром, если можно. Анна очень за мать переживает, хотели бы её навестить.

— В девять пропуск на проходной, а к десяти, я кого-нибудь из ребят к вам пришлю, чтобы ко мне проводили. Договорились? Всего доброго, до завтра, — и полковник медленно положил трубку, словно не верил, что этот разговор не был чьим-то розыгрышем.

— Неужели сами решили прийти? — произнес Зубов.

— А что такого, — спокойно ответил Сомов, — В конце концов, они дома, а не где-нибудь. Преступлений не совершали, чего им бояться. А вот рассказать им наверняка есть что. Как считаешь?

— Вероятно.

— Вероятно, скажешь тоже. Наверняка.

И снова телефонный звонок прервал их беседу. На этот раз звонил Береговой.

— Как жизнь?

— Как у зебры. Полоса белая, полоса черная.

— Понятно. Я что звоню-то. Похоже, рано мы закрыли дело по посещению нас инопланетянами.

— Что так? Опять прилетели?

— Похоже.

— Ну, ты особо не переживай.

— С чего это ты вдруг такой спокойный?

— Я в принципе предполагал, что у тебя на орбите опять что-нибудь да появится.

— Это с чего это вдруг такая прозорливость?

— Так ведь двое моих подопечных обратно вернулись, звонили. Завтра намерены посетить, поделиться, так сказать, впечатлениями о достопримечательностях инопланетного мира... На чем-то они должны были прилететь? Вот тебе и ответ на вопрос, откуда корабль и что он делает на орбите Земли.

— Это как шутка, или серьезно?

— И пяти минут не прошло, как имел беседу с ними. Так что, без всяких шуток.

— Понятно. А вопрос можно задать?

— Валяй.

— А ты не поинтересовался у них, на чем они домой добирались? Может, попутку в космосе поймали, или шатл у американцев одолжили, или того проще, на парашютах спрыгнули?

— Это ты, в каком смысле?

— Корабль засекли сорок минут назад. Находится на удаленной орбите. Никаких кораблей над территорией страны зафиксировано не было. Потому и задал вопрос. Ты завтра, при случае не забудь спросить у них об этом.

— Интересно, очень даже интересно, — смущенно произнес Сомов, — а ПВО тебе никаких сводок о происшествиях не давало?

— В том-то и дело, что нет. И еще есть любопытная новость. Спутники, что висели все эти дни над нашей территорией, сменили дислокацию.

— И где они?

— Над Арктикой кружат.

— Над Арктикой? Что это им вдруг вздумалось там кружить?

— Спроси что-нибудь полегче.

— Однако.

— Так что, ты на папочке с делом-то пока не ставь штамп, что оно закрыто и передано в архив. А завтра, по возможности, проинформируй о том, как прошел разговор. Договорились?

— Хорошо, — Сомов положил трубку.

— Час от часу не легче.

— Что-то случилось?

— Береговой утверждает, что американские спутники передислоцировались в район Арктики. Чего они там рыщут, непонятно. И корабли в нашей зоне не замечались. Тогда каким образом Горин и Рылева на Земле оказались, совершенно непонятно.

— Дела.

— Нет, дорогой мой, это не дела, а бери выше. Ладно, может быть завтра, многое прояснится, после разговора с Гориным.

— Тогда я пошел.

— Давай, если что, я у себя.

Через три часа на стол Сомова легла сводка оперативного отдела разведуправления.

— Настоящим сообщаю, что по оперативным данным, американские спецслужбы срочно готовят заброску спецгруппы в район Арктики, предположительно в квадрат 17/22. Из донесения нашей агентуры в США, возможно речь идет о космическом корабле, потерпевшем аварию. Есть вероятность, что взрыв инопланетного корабля, имевший место неделю назад, мог привести лишь к потере управляемости последнего и, сойдя с орбиты, он приземлился в указанном районе. Считаю целесообразным принять необходимые меры для предотвращения использования инопланетных технологий в одностороннем порядке.

Начальник аналитического отдела службы внешней разведки.

— Вот тебе бабушка и юрьев день, — произнес полковник, дочитав сводку до конца.

Набрав номер телефона Берегового, он сразу же спросил:

— Сводку читал?

— Да, как раз хотел тебе позвонить, но ты опередил?

— Что скажешь?

— Думаю, что утром вероятнее всего Грачев совещание соберет по этому поводу. И кстати, корабль по-прежнему летает и домой не собирается пока возвращаться. Может они тоже о чем-то в курсе?

— Это ты о чем?

— Может, стоит привлечь твоих подопечных на помощь? Так сказать, проявят патриотизм, лояльность и все такое?

— Не знаю, подумаю.

— Тогда, до завтра.

— Пока.

Сомов потер рукой подбородок. Еще днем казалось, что все проблемы связанные с делом позади, а оказалось, что это только начало и чего ожидать совершенно неизвестно. Он посмотрел на телефон и подумал:

— Может и впрямь, позвонить Горину и попросить приехать, или самому к ним съездить? Наверняка, он может очень многое прояснить. Ситуация, мать твою, ничего не скажешь, — он посмотрел на часы. Начало десятого, — Наверное, сидят, телевизор смотрят, или ужинают. А я как всегда вряд ли сегодня домой попаду. Ольге позвонить забыл, надо предупредить, чтобы не ждала, — он поднял трубку телефона, но вместо домашнего, набрал номер квартиры Горина. Профессиональная память позволила сразу вспомнить его номер.

— Алло.

— Михаил Леонидович?

— Да.

— Извините, что так поздно беспокою.

— Что-то случилось?

— Вроде того. Короче, помощь ваша нужна... очень.

— Моя?

— Темнить не буду. Скажу откровенно. Похоже, что корабль, который взорвали на орбите, упал где-то в районе Арктики. Американцы этим всерьез заинтересовались.

— Простите, что значит взорвали?

— Я вам не говорил, но дело в том, что когда на него перегрузили цилиндры, американский спутник сбил его. Мы думали, что он взорвался, но, похоже, что ошиблись. Если он попадет к ним в руки... Короче, как бы какого скандала не вышло, как это выразится, на межзвездном уровне.

— А чем же мы можем вам помочь?

— Да я и сам не знаю, просто позвонил, потому что...

— Хорошо, я буду у вас, точнее..., я и Анна. Не отпускает одного.

— Спасибо. Машину за вами сейчас вышлю.

На другом конце линии, наступила пауза, а потом снова раздался голос Горина.

— Не надо, мы сейчас будем, через пару минут, вы только особенно не удивляйтесь, и, пожалуйста, не ходите по кабинету, хорошо?

— Понял, — произнес полковник, и улыбнулся, понимая, что Горин и Рылева, оказались именно такими, какими он хотел, чтобы они были, простыми людьми, с чистой душой и открытыми мыслями.

Он сидел и смотрел, как посреди кабинета вдруг появляется голубой шар, переливаясь, словно мыльный пузырь. В тот момент, когда шар исчез, увидел Михаила и Анну, которые держались за руки и гордо, но слегка смущенно смотрели на полковника...

===============================================================

Действующие лица:

Михаил Леонидович Горин — главный герой. 47 лет, холост. К.т.н., работает менеджером в страховой компании.

Анна Максимовна Рылева — 37 лет, одинокая женщина, подруга и любовница главного героя. Работает в интернет магазине.

Елизавета Львовна — мать Анны. Слепая женщина, 62 лет (второстепенный персонаж).

Аркадий Волин — институтский друг Михаила. 48 лет, работает бригадиром слесарей на мясокомбинате (второстепенный персонаж).

Иван Николаевич Северцев — 39 лет, энтузиаст-любитель паранормальных явлений и НЛО. По образованию биолог, последние несколько лет нигде не работает. Живет исключительно на деньги брата. (погибает в первой части романа)

Илья Семенович Куренной — бизнесмен, 57 лет, владелец нескольких магазинов в Москве. Последние три года занимается инвестированием в так называемых "черных копателей", что приносит достаточно большие деньги.

Василий — водолаз, 27 лет

Николай — водитель, работает на Куренного , 31 год.

Геннадий Викторович Дерягин — бригадир водолазов, принимавших участие в подъеме контейнера. 64 года. Угрюмый и молчаливый специалист, вызванный из Крыма Куренным.

Воеводин Вячеслав Николаевич — сотрудник разведки, капитан.

Сомов Лев Максимович — полковник службы разведки.

Зубов Геннадий Трофимович — майор службы разведки.

Сысоева Елена Степановна — старший научный сотрудник медико-биологического отдела разведки.

Кумаров Альберт Николаевич — начальник научно-исследовательского отдела.

Береговой Илья Андреевич — начальник отдела космической разведки.

Инопланетяне

Куди, Глейб, Вирунд и Маркуди — бандиты, похитившие контейнер.

Сабаж — начальник клинической базы на Норфоне

Флуонта — главный специалист клинической базы на Норфоне

Лексвик — помощник Флуонта.

Земенга — норфонианка, дочь Клемсинги

Иберг — муж Зеленги

Клемсинга — пожилая норфонианка, находящаяся в центре в связи с омоложением

Блой Библайс — пожилой норфонианин, находящийся в центре в связи с омоложением

Глун — сын Блоя.

Лизи — невестка Блоя.

Анебуда — начальник службы безопасности внешнего космоса.

Мидсунд — комиссар полиции Гутрона.

Хемнэс — руководитель службы разведки Норфона

Снумс — животное, напоминающее земную белку. Обитает преимущественно в городских условиях и скорее по своим повадкам ближе к земной кошке или собаке. На вид похож на белку, скрещенную с утконосом.

Технические термины:

Гутрон — спутник Норфона, на котором находится экспериментальный центр омоложения человека.

Суста — спутник Норфона

Кармайзер — летальный аппарат наподобие Шатла, для небольших полетов между планетами одной звездной системы.

Слипер — компьютерное устройство, позволяющее несанкционированно войти в компьютер другого корабля.

Скраб — ручное оружие ближнего боя. Представляет собой устройство, позволяющее поражать цели на дистанции до ста метров посредством выброса в сторону цели порции сгустка энергии, которая при соприкосновении с объектом, высвобождается, что приводит к выделению большого количества тепловой энергии и поражению цели. Один выстрел из скраба равносилен по удельной массе взрыву 200 г тротила.

Все персонажи, их имена и действия, а также, — все события, происходящие в романе — вымышлены и не имеют ничего общего с реальными лицами, их именами, действиями и событиями их жизни, даже в случае какого-либо совпадения. Узнавшим себя на прилагаемых страницах не стоит рассматривать мнение о них того или иного героя, как мнение автора. Вместе с тем, приношу искренние извинения, за поступки героев и события, происходящие в романе, если они так или иначе нанесли моральный урон читателю, или кому бы то ни было.

На правах рукописи. Автор — Аристарх Ильич Нилин Москва 10.02.2006 г.

Автор благодарит всех приславших свои замечания и предложения. Особо выражает благодарность Алексу Петрову (http://zhurnal.lib.ru/p/petrow_a/), оказавшему неоценимую помощь в правке рукописи. Автор надеется на отклики читателей, проявивших интерес к роману и желающие увидеть его продолжение.