Крупицы Хаоса. Магия и меч

Глава 1.

Не так страшна контрольная работа по практической магии, как сам магистр Один, ее проводящий. Колючий взгляд его скользит по кабинету медленно, задерживается на учениках, и настолько он кажется тяжелым, что даже самые добропорядочные ребята начинают сомневаться в своей добропорядочности. Пытаться использовать шпаргалки здесь категорически не рекомендовалось. Самым мягким наказанием, ожидавшим застуканного с поличным, по праву считались ежевечерние отработки в школьном "Живом уголке" на протяжении двух недель, хотя на первый взгляд, казалось бы, ничего радостного в чистке стойл и быть не может. Наш главный любитель использовать в учебе всё, кроме собственного ума — Линас — рассказывал однажды, что Один отправил его в русалочий грот, и только там, в первый же день он понял, насколько может быть прекрасна эта возня с лопатой в благоухающем облаке природных ароматов по колено в грязи. Русалки по натуре своей мало того, что недружелюбны, так еще и их нелюбовь ко всему живому людей и вовсе выделяла в отдельную категорию, воздвигая на первое место русальего списка отвратительностей мира сего. Страшно подумать, что происходит, когда в их полное распоряжение поступает человечишка с прямым указанием от магистра "выполнять все, что попросят, иначе отработка засчитана не будет". Линасу тогда сопереживали всей школой, некоторые товарищи, бывало, дожидались его возвращения в общей гостиной, чтобы сочувствующе похлопать по плечу и нарочито радостно сказать "Не дрейфь, дружище, всего неделя осталась!" Я же была почти уверена, что не стоит озвучивать сроки продолжительности этой каторги лишний раз, поскольку неделя — это семь дней. Семь дней — это сто шестьдесят восемь часов, из которых целый двадцать один придется еще проторчать в гроте далеко в не самой приятной компании.

— Хочется верить, что ваш отсутствующий взгляд, милейшая дейрис* (прим.:обращение к ученику, женская форма слова "дейр", дословно переводится как "идущий к всезнанию") Литте, обозначает, что вы сейчас из последних сил вспоминаете схему формулу контр-заклятия подчинения разума.

— Ее я вспомнила, — я смущенно опустила взгляд в тетрадь. — А вот правой или левой рукой делать пас при перенесении метки Гидео, не помню.

Магистр закатил глаза, одним только своим видом показав всему классу, какими непроходимыми недоумками он нас считает. Ему даже можно было ничего не говорить, все читалось на его благородном лице.

— Вы, простите, когда ручку берете, тоже полчаса силитесь вспомнить, правша вы или левша?

"Бывает", — подумала я, но вслух лишь вздохнула. Чуть прикрыла глаза, представив два манекена, что обитают у нас на тренировочной площадке за школой. Вот на один из них наложена метка, вот я рисую в воздухе незаконченный треугольник раскрытой ладонью правой руки, ставя пятисекундный блок от воздействия, вот левой рукой прочерчиваю в воздухе дугу, ведущую от метки ко второму манекену...

И с явным облегчением вывожу в строке, напротив вопроса о метке, слово "правой". Следующее задание...

"Опишите три любых варианта использования основы "Эйме". Это просто! Сиара, моя соседка по комнате и подруга по совместительству, только накануне вечером вслух заучивала все пятнадцать, бродя из угла в угол по комнате. Даже Ири, обычно циничная и спокойная, не выдержала и с характерным воем улетела в библиотеку. Даром, что призрак, чувств и эмоций в ней на трех живых хватит!

Я украдкой обернулась на подружку. Голубо-серые ушки были задумчиво склонены над тетрадью, а сжатое в когтистой руке перо активно что-то вырисовывало в тетради. Если пишет — значит, что-то помнит! И как обычно, напрасно переживала. Хотя если честно, она большая умница. На ней сейчас лежит большая ответственность, поскольку она стала первой студенткой из рода ферре* (прим.:Древняя раса зверолюдей. При человеческой физиологии обладают отдельными чертами представителей животного мира, различной выраженности: шерсть, уши, когти, хвост. Обитают в дальних землях ближе к северу, по роду разделяются на кланы. Мало контактируют с остальными расами, хотя в последнее время замечен прогресс: налажены дипломатические отношения и торговля) , кого по обмену приняли в нашу магическую школу, и она всеми силами старается не ударить в грязь лицом, как перед своими сородичами, так и перед людьми.

Магистр Один сразу был настроен скептично. Если остальные учителя изо всех сил старались не выделять Аменсиару Чарен, прибывшую из далекого Нейероса, то он — тоже изо всех сил — напоминал ей, кто она такая, зачем она здесь и порой цеплялся чуть сильнее, чем к прочим. Но стоит отдать ему должное. Он ни разу не переступил грань дозволенного, хотя, казалось, соблазн был велик. Ему, словно, просто было интересно, на что способна представительница расы зверолюдей, искал, где кончается ее природный резерв, и никак не мог найти.

Поэтому я понимала, отчего из ее рук валятся книжки накануне занятий по практической магии, а грозное имя магистра вызывает почти благоговейный ужас.

— Госпожа староста, не соизволите ли вы собрать работы по классу? — Один неслышно подкрался к моей парте, и, опершись ладонью на ее край, задумчиво потарабанил по столешнице пальцами.

— Конечно, магистр, — я молнией вспорхнула со своего места и отправилась в самый дальний угол класса, чтобы дать Сиаре чуть больше времени на поиск возможных ошибок.

Линас сдал листок вместо тетради, пожав плечами:

— Чем богат. Зато оцени тонкость художественной мысли!

Художественная мысль Лина действительно была тонка. Настолько, что напротив задания "опишите процесс нанесения символа Раганона в условиях нестабильности "Ра" был нарисован человечек, состоящий из овального тельца, палок рук и палок ног и, отчего-то квадратной, головы. Рядом с левой, поднятой вверх, рукой была приписка "Нужно подозвать учителя, чтобы он сам нанес символ от греха подальше", а ниже, в строке ответа, выцарапано сакраментальное "Ну, как-то так".

— Там ведь достаточно было просто верхнюю и нижнюю 'зэту' нанести поверх окружности, — вздохнула я. Опять получит двойку. Опять не расстроится. А потом вызовут старосту, и будут ее сильно ругать, что плохо следит за учениками.

В старосты я совершенно не претендовала. Я просто не умела врать. Вернее, врать умела, но не так быстро, как остальные, а потому остальных нелегкая отнесла от сей участи. Кто-то прикрылся нехваткой времени из-за кружка зельеварения, кто-то занятиями танцами, кто-то работой в школьной газете, кто-то даже наградил прабабушку по папиной линии какой-то страшной болезнью, а потому был обязан 'каждый день проведывать старушку'... Хотя прабабушки у него уже лет пятнадцать, как не было.

Поэтому в рассветной тишине, когда полуспящие ученики, будто стадо черепашек, вползали в обеденный зал, я уже протискивалась обратно в коридор, дожевывая бутерброд, спеша в учительскую за классным журналом и свежей порцией нотаций. Либо вместо того, чтобы озарять смехом школьный двор вместе с остальными, сидела на скучных собраниях Совета школы, дежурно кивая в ответ на очередное предложение Айдре Флина. Староста выпускного класса, казалось, был старше нас вдвое, настолько серьезно он подходил ко всем проблемам школы. Стоило приключиться малейшей неприятности, как Айдре уже стоял у кабинета директора с прошением разобраться и устранить последствия. Нет, это, конечно, хорошо, что парень настолько ответственен, что даже такая мелочь, как сломанный шпингалет в мужской уборной, сразу бросалась ему в глаза, но так хотелось однажды увидеть его с развязанным галстуком, небрежно распущенным воротом рубашки, взъерошенными волосами, полупьяной улыбкой на лице... Полупьяной от счастья, само собой! Но вместо этого нас всегда встречал суровый карий взгляд, холодное 'доброго утра, коллеги' и возмущенное 'как можно было допустить, что на потолке третьего этажа появилась трещина?' Хотя возмущения чаще были разные. Когда-то он даже пытался протестовать против банши в северной башне, до тех пор пока не столкнулся с ней лично нос к носу. После этого он просто предложил башню перекрыть. Либо — хотя бы! — повесить табличку, что входить исключительно на свой страх и риск.

Мне банши нравилась. Имя ее было Крейна Бэлл, она часто напевала грустные песенки, издалека похожие на вой, которые эхом разносились по этажам, а еще сидела на подоконниках и тосковала. Наверное, о тех годах, когда она была обычным учителем школы магии, примерной супругой и мастером своего дела... Настолько мастером, что во время очередной попытки добраться до сути магии, магия поглотила часть ее души. И от магистра Бэлл осталась искаженная оболочка, замученная воспоминаниями, да прицепившееся прозвище 'банши'.

Широкие коридоры школы пустели ближе к полудню и вновь наполнялись шумом приблизительно после двух часов, когда начиналась вторая смена. Мы с Сиарой брели к библиотеке, обсуждая грядущий праздник, и так хотелось, чтобы скорее наступил вечер, что даже под солнечным сплетением что-то приятно ныло.

— Одену синее! — заключила подруга после получаса радужного перечисления. — А ты? Хочешь, я тебе свое лазурное одолжу? К серым глазам и черным волосам хорошо должно пойти!

— Чтобы я весь вечер боялась сделать лишний шаг, опасаясь, что юбка вот-вот взмоет выше ушей? — хихикнула я. На самом деле, платье это было очень красивым, и подружка прекрасно знала, как оно мне нравилось. Но оно было настолько невесомым, что казалось, малейший порыв ветерка и вовсе сорвет его прочь и умчит вдаль, как перышко, оставив меня наедине с моим позором.

— А я буду ходить за тобой хвостиком и следить, — Сиара перешла на шепот, едва мы пересекли библиотечный порог.

— Хвостик с хвостиком... — мечтательно протянула я. Ферре улыбнулась, показала мне язык и звонко изрекла:

— Доброго дня, госпожа Денлард!

Библиотекарь и архивариус школы, Родена Денлард, уронила фолиант ровно в самую пыль, что на миг показалось, будто упавшая книга окутала себя клубами волшебного дыма и куда-то переместилась. Но пыль быстро осела, книга вновь была поднята и любовно поглажена вдоль корешка, и лишь тогда мы удостоились библиотекарского внимания:

— Да-да, девочки мои хорошенькие. Что вам нужно? Для учебы что-нибудь, или для себя? Может быть, что-нибудь про любовные чары? — и женщина кокетливо захихикала. Для своих лет госпожа Денлард была совершенно прекрасна. Седой одуванчик волос на голове, кокетливо сползающие на кончик носа очки, и настолько благородное морщинистое лицо, что казалось, она всю жизнь так и выглядела, потому что быть молодой ей не шло совершенно.

— Пока что без них хорошо, — я смутилась, Сиара глупенько захихикала.

— Ах, мне бы ваши годы, — голос ее был наполнен такой трепетной нежностью, словно собственных внуков ей было недостаточно, а ласку и заботу дарить кому-то хотелось. — Помню, мне было семнадцать, и этот старый хрыч впервые пригласил меня на День колдовского равновесия...Впрочем, что это я.

Под 'старым хрычом', разумеется, имелся ввиду господин Денлард, ныне счастливый супруг, дедушка трех очаровательных внучат и наш постоянный поставщик провизии. Ферма их семейства находилась всего в трех-четырех верстах от школы, и, несмотря на то, что магией не обладал никто, судьба тесно связала их с магами и колдунами. Когда-то очень и очень давно, господин Денлард заступился за нескольких пойманных в самом центре Азария магов-учеников, и если бы не директор нашей школы в то время, то наверняка бы их всех вместе отправили в лучшем случае за решетку, а то и вовсе на костер.

Род Денлардов тогда был объявлен вне закона, но школа взяла их под свою защиту. И эта история о Дне колдовского равновесия однажды умилила меня неописуемо, ибо дедуля Денлард не придумал ничего оригинальнее, чем пригласить простую девушку Родену на романтическое свидание... на магический праздник. И вопреки его страхам она не сбежала в ужасе сдавать его властям, а так впечатлилась и расчувствовалась, что спустя год приняла предложение руки и сердца, взяв даже его фамилию, тем самым лишив себя спокойной, свободной жизни.

А 'старым хрычом' она его называет, конечно же, в шутку. Теплая улыбка в этот момент куда красноречивее громких ласковых слов.

— Нам, пожалуйста, 'Энциклопедию амулетов и талисманов' под редакцией Теруса, — зачитала с листка Сиара и для достоверности сунула эту же записку в руки госпоже Родене.

— Теруса... — старушка тут же удалилась вглубь книжных рядов, продолжая бормотать под нос, дабы не забыть. — Теруса... Где-то я ее видела буквально вчера...

Спустя десять минут мы уже с чистой совестью удалялись с тоненькой брошюркой, невесть за какие заслуги поименованной 'Энциклопедией', ибо в такую можно было занести лишь сотую, если не тысячную, часть существующих в мире амулетов и талисманов.

— Ири расстроится, — протянула я. — Она толстые книжки любит...

— Лишь бы госпожа Целестия не расстроилась. И нас не расстроила заодно низкими оценками за недостаточные знания по предмету, — усмехнулась подружка.

В комнату мы забежали на пару минут. Поздоровались с нашим комнатным призраком, оставили ей брошюрку для изучения, бросили тетрадки с учебниками на кровати, и направились в сторону обеденного зала, поскольку голод медленно, но верно, начинал замутнять рассудок, все мысли превращая в мечты о вкусном горячем обеде.

— О солнце дней моих, ушей очарованье... — бодро, нараспев, затянул Лин, едва заметив нас на ступенях.

— Опять он, — прохныкала Сиара, нырнув за мое плечо, будто это могло ее спасти от пылкой страсти одноклассника.

Но Линас уже прекрасно разглядел нас обеих, и еще более воодушевленно продолжил вещать странные, наверняка самописные, строки, подбадриваемый эхом и периодическими смешками пробегающих мимо учеников.

— Хвостом виляние твое сведет меня с ума...

— Только не это, — Сиара и вовсе скрыла глаза ладонью, желая провалиться на месте. — Испепели его, пожалуйста, ты мне подруга или нет?

— Он может от всей души, а ты... — рассмеялась я. — Хороший же парень!

— Вот сама с ним и встречайся!

— Я ему не понравлюсь, у меня просто нет шансов перед твоими хвостом и ушками, — поддела Сиару я, и вильнула в сторону, тем самым лишив ее защиты в лице меня.

— Почему ты такая заноза, когда не надо, — жалобно протянула подружка, оббегая меня с другой стороны, подальше от юноши. Но Лину, казалось, был важен не столько сам объект страсти, сколько публика. Публика любила его дуракаваляния, а оттого была крайне благосклонна.

— И каждое твое здесь появленье,

Я жду, как солнца луч сквозь мрачных туч...

— Айла, неужели он не понимает, что так никто не говорит? Это же неправильно построенная фраза! Там должно быть хотя бы 'сквозь мрачные тучи'!

— Тогда не в рифму, — понимающе пояснила я подруге, и мы скрылись за порогом столовой под отчаянное:

— Даруй свой взор мне, я его повешу в рамку,

И не разлУчит нас с тобой отныне впредь!..

Едва за нашими спинами хлопнула дверь, я разразилась смехом так, что даже живот свело. Подруга наградила меня сначала самым ненавидящим взглядом, попыталась одолеть так и ползущую на лицо улыбку, но спустя пару мгновений катались мы уже обе.

— Давай его в менестрели сдадим? — утирая слезы, спросила я, когда мы уже приблизились с подносами к раздаче.

— А давай на опыты? Мне интересно, что в его голове заставляет творить такое!

Протянув руку с щипцами за ароматной булочкой, я лишь легонько задела локтем стоящую перед нами Тьерру Магнет, но в последние мгновения затишья я поняла, что сейчас будет взрыв.

— Ты вообще не смотришь, куда грабли свои тянешь?! — заверещала девица. — Проклятая деревенщина, манерам сначала научись, а потом в люди вылазь!

Я открыла было рот, сомневаясь, извиниться, за то, что толкнула или посоветовать пойти к демону с точным описанием маршрута, но Сиара сориентировалась куда быстрее. Со словами:

— Ты лучше ешь, чем говори. Кстати, держи, для фигуры полезно, — подруга спокойно плюхнула мою желанную булочку в Тьеррину тарелку с супом. Вместо небольшого всплеска, получился громкий звон, тарелка опрокинулась на белоснежное платье девушки, красно-капустные узоры свежего томатного супа поползли по дорогой ткани, осколки заплясали по полу в бешеном танце, оглашая весь обеденный зал своей мелодией. Тьерра заверещала еще пронзительнее, сквозь резьбу в ушах от ее голоса были слышны лишь совершенно нечленораздельные звуки, что-то про папу, как обычно, и что-то не совсем приличное заодно. Финальными аккордами сей увертюры прослужил цокот каблуков в сторону выхода и угрожающее:

— Это вам с рук не сойдет, неудачницы! — напоследок перед звуком захлопнувшейся двери.

— Ой, — смущенно проговорила Сиара, едва все стихло.

— Странно, — глядя на осколки на полу и почесывая макушку, протянула я. — На нее суп опрокинулся, а мы неудачницы?

С Тьеррой мы не дружили давно, крепко и безвозвратно. Хотя именно благодаря этой 'недружбе', когда-то, восемь лет назад, я и оказалась в стенах Школы магии.

Если бы тетушка Мелинда, родная сестра моей мамы, не пожелала отдать меня инквизиции, если бы Картер, мой родной братишка, не подслушал ее разговор, мы бы не сбежали в тот злополучный день из дома. И не оказались бы в тихом дворе дома на Сиреневой улице, не заметили бы там странную девочку, отчаянно вырывающую игрушку у плачущего малыша, я бы не одарила её, такую нехорошую, легким уколом молнии чуть ниже поясницы... В свою очередь, она бы не пожаловалась папе, что какая-то девчонка на нее намагичить посмела и если бы всё это не совпало, то, наверное, меня бы давно уже не было. А вот папа её, по самому счастливому стечению обстоятельств, оказался самим Атиасом Магнетом, директором арлантарской школы магии, который в ту же секунду сгреб нас с Картером в охапку, брата вернул тетушке, а меня забрал с собой. Выделил место в общежитии, и отправил в первый класс к моим ровесникам.

Тьерра тоже в тот год пошла в первый класс, только в другую группу, а потому пересекались мы лишь изредка на совместных уроках, в коридорах да в обеденном зале.

Складывалось у меня странное ощущение, будто место, куда попала моя молния, у бедняжки до сих пор зудело, и сильно, иначе, чем еще можно было объяснить ее такую ярую ко мне, и всему со мной связанному, нелюбовь?

— Тарелочку жалко, — виновато подняла на меня глаза подруга, присевшая на корточки и собирающая осколки. Кухарка укоризненно покачала головой и отправилась за метелкой.

— Как-то нехорошо получилось, — вздохнула я, присев рядом с ней, чтобы помочь.

— Но она ведь совсем за языком не следит! — желтые глаза Сиары вспыхнули гневными искорками в своей глубине.

— А мы за действиями, — грустно усмехнулась я, поблагодарив кухарку за принесенную щетку и совок. — Помнишь прошлый раз?

— Нет, ну вот тогда совсем без злого умысла было, — разулыбалась подружка. —

Если бы она, как порядочная девочка, слушала папу, и не разгуливала в своих торжественных нарядах по школе, то и на шлейф ей никто не наступил бы.

— Никогда бы не хотела оказаться на ее месте, — сочувствующе произнесла я, вспомнив, как первая красавица всей школы удирала прочь из центрального зала, стыдливо подхватывая на бегу отделившуюся от платья юбку. Хотя мальчишкам понравилось. Им вообще часто странные вещи нравятся.

— А мне даже интересно было бы взглянуть, как бы ты себя повела, — ехидно отозвалась Сиара.

— Я вовсе могу без одежды бродить по замку, — хихикнула в ответ я, — и на меня никто даже не посмотрит.

— Ты себя недооцениваешь, — сморщила хорошенький носик подруга. Показав ей в ответ язык, я осталась совершенно довольна и отомщена.

Останки тарелки были сметены в совок и скорбно препровождены в мусорное ведро. Кухарка так осуждающе вздыхала и прицокивала языком, глядя на нас, застывших над мусором, преисполненных грусти, вглядывающихся в неизведанную черноту, в которой только что сгинула та, что еще полчаса назад готова была отдать свой долг перед кухней... Хотя недолго нам удавалось удерживать серьезные мордахи, и, стараясь не смеяться в голос, мы вернулись к своим подносам и долгожданному обеду.

— Кстати, Ири пойдет на праздник, она не говорила тебе? — взмахнула подруга ярким брусочком свежей моркови прямо у меня перед носом.

— Не говорила. Вчера она была не в духе, я даже не стала спрашивать.

— Когда там у нее день смерти?

— В октябре, кажется.

— Нескоро, — задумчиво протянула Сиара. — А день рождения?

— А день рождения она сама не помнит, — вздохнула я.

— Я вообще слышала теорию, что призраки со временем забывают самые важные подробности своей жизни. Такие как дата рождения, свое имя, имена родителей... И когда они забывают совсем-совсем все, они становятся просто пустым облаком, которое возможно никто и никогда даже не увидит, — отчего-то в голосе подруги зазвенели нотки мечтательности, и, встретив мой вопросительный взгляд, она удивилась:

— Что? Красиво же звучит!

— Грустно ведь. Я не хочу, чтобы Ири совсем себя забывала. Она хорошая. И нам втроем в комнате хорошо живется! Из-за нее никто не лезет. Карамельки не таскает...

— Если тебя это утешит, то процесс потери воспоминаний у них протекает сотни лет. А еще возможно это все неправда, — и Сиара впилась зубами в куриную ножку с еле скрываемым удовольствием. Я не могла не последовать ее примеру.

За что я любила школьный обеденный зал, так это за его уют. Небольшие деревянные столики на четверых, нежных оттенков скатерти, маленькие аккуратные картины с изображениями различных вкусных пейзажей на стенах. Больше всех мне нравилась самая дальняя, с пузатой чашкой горячего шоколада, на блюдечке рядом с которой лежала настолько аппетитная булочка с корицей с осторожно отрезанным кусочком, наколотым на десертную вилку, что иногда казалось, будто ощущаешь во рту ее вкус, просто глядя на рисунок. На заднем плане было начертано окошко, выходящее прямо на центральную площадь с ее потрясающим фонтаном, и цветные точки жителей, толпящиеся возле него... Пастельно-акварельные тона, рваные, размытые границы, конечно же, лишали работу правдоподобности, но они в ней вовсе не нуждались. Картины эти были прекрасны именно тем, что они картины. А мне при взгляде на них так хотелось уметь рисовать... Наш призрак парил над подоконником, когда мы вернулись после обеда в комнату, и печально вглядывался в горизонт.

— Что там сегодня показывают? — хихикнула Сиара и плюхнулась на свою кровать с размаху. Не будь подружка такой миниатюрной, кровать могла бы и не пережить столь опрометчивого жеста.

— Деревья, горы, кусок моря. А еще корабль проплывал, — Ири даже не повернулась в нашу сторону. — Сегодня всего один.

Ири совершенно не помнила, как стала призраком, поэтому самым обидным для нее осталось то, что она не могла покидать школу. Зато вопреки угрозам Сиары она отлично помнила свое имя — Деянира О'Нил — и часто вздыхала, как её печалит, что никто и никогда больше по нему не обратится, поскольку оно очень ей нравилось.

— А на праздник сегодня с нами пойдешь? — вкрадчиво поинтересовалась я.

— Слушать в очередной раз слюнявую легенду о Ночном волке и Рассветном Единороге? Нет уж, увольте...

— Но зато будет музыка, — Сиара перекатилась по кровати и стекла на пол. — И танцы!

Подружка грациозно провальсировала на цыпочках к шкафу, откуда вывалила на постель целую гору платьев, и принялась пританцовывать у зеркала, поочередно прикладывая их к себе. Сиреневое сливалось с оттенком ее волос, оранжевое заставляло желтые глаза сиять точно солнце, мое любимое, лазурное, превращало ее в самое трепетное создание на свете, но зато синее заставляло ее будто бы сиять изнутри, точно сшито было не из простой ткани, а из самой воплощенной магии красоты.

— Да, — заключила она. — Как и думала, пойду в синем!

После чего торжественно протянула мне мою мечту.

— Отказ не принимается. Ири, ну помоги мне!

Деянира проплыла под потолком, хмуро изучая сначала меня, потом платье, потом нас вместе, после чего заключила:

— Глупо отказываться, дорогая!

— Но...

— Не понимаю, зачем вообще ходить на такие мероприятия, если не пытаться на них быть самой-самой? Ну пойдешь ты в школьной форме, или того хуже — в свитере и штанах для выхода в город! Самой-то каково? Ощущение праздника будет, не?

Я вздохнула. Настолько грустно и громко, насколько это было возможно в моем случае, но на подруг это никак не подействовало.

А потому вечером, едва последний луч солнца растворился на небосводе, и все начали выбираться из комнат, стремясь в главный зал, я чувствовала себя в этой сверкающей толпе как кукла среди людей. Неудачная кукла, волосы которой наспех закрутили, точно выставочного пуделя, и нацепили единственное платье, которое нашлось. Нет, я более чем уверена, что со стороны это смотрелось красиво, но настолько я себя чувствовала некомфортно, что даже глаза лишний раз прятала, сталкиваясь взглядом с одноклассниками. Все ждала глупых шуток Линаса, язвительных фразочек Тьерры, смеха ребят, любого другого подвоха... Всё это так неправильно, это была я, запечатанная в чужом теле, и совершенно не умеющая им пользоваться.

— Айла, — прошипела Сиара, уверенно вышагивающая рядом со мной, — если ты немедленно не расслабишься, то наверняка лопнешь!

— От чего? — удивилась я.

— От напряжения, от чего! Просто представь, что здесь никого нет кроме меня... ну и Ири, для массовки, и все! Нос выше, грудь вперед и пошла-пошла-пошла...

А вот о груди Сиара напомнила и вовсе напрасно. Вырез был совершенно чудовищен, я была почти уверена, что насчет него мне еще сделают не одно замечание, обвинят в аморальном поведении, обязательно отметят это в моем личном деле... а посему порой я старалась подтянуть платье ну хоть чуточку выше, но оно как назло сидело на мне как влитое.

— О, староста! Да ты шикарна, оказывается, — Лин, пробегающий мимо, застыл рядом и отвесил нам с Сиарой глубокий реверанс. — А ты, Аменсиара, звезда моя, услада моих ушей, свет моих очей...

Но речь его потерялась в шуме толпы, а после потерялся и сам Лин, которого под локти подцепили товарищи, да так и унесли куда-то ближе к сцене.

Украшен парадный зал был просто волшебно. Справа вдоль стены шла пастельных оттенков драпировка, символизирующая рассвет, с другой стороны же красовался объемный узор в виде бегущего волка, вместо хвоста и задних лап которого волнами расходилась ткань, изображающая ночь со сверкающими вкраплениями звезд. Вместо факелов зал сегодня освещали сотни маленьких свечек, которые традиционно по окончании торжества выносились на улицу и опускались в реку, чтобы, если верить легенде, своим теплом и светом прогнать Ночного волка как можно дальше от нас.

— Короче! — весьма торжественно начал вступительную речь Лин, выскочив на сцену, и, откашлявшись, поправил цветастую бабочку на шее. — Директор мне сказал в сотый раз зачитать вам легенду о божествах, но я решил, что праздник начатый с занудства — не праздник, поэтому — давайте есть! А когда вы все будете сытыми настолько, что не сможете убежать, вот тогда я и расскажу всю историю мироздания с самого начала и в подробностях!

Местного балагура зал поддержал смехом и аплодисментами. Улыбнулась даже Сиара, которая, обычно из вредности, игнорировала парня и самые его искрометные фразочки. Лин, конечно, был тем еще дуралеем, но сам директор Магнет признавал, что у парня огромный потенциал, и понимающе направлял его неуемную болтливость в нужное русло. Например, год за годом назначая на должность ведущего праздников. Поскольку болтать он все равно будет много, так пусть хоть делает это с пользой!

Угощение разлеталось в секунды. Приглашенные разносчики едва успевали сновать между ребятами до кухни и обратно, разнося всевозможные закуски. Я еле как ухватила рулетик с красной рыбой и пару кусочков сыра, Сиара — маленький шашлычок из овощей и мяса, и мы поспешили отойти в самый дальний угол, ровно под изображение Волка, пока кто-то в суматохе не подчистил и наши тарелки.

— Как можно быть таким придурком, — вздохнула подружка, и закинула в рот маленькую помидорку.

— О ком ты? — 'непонимающе' поинтересовалась я.

— А то ты не знаешь! Неужели его и правда кто-то может находить забавным?

— Я нахожу его забавным, — призналась я.

— Я тебя больше не знаю, — мрачно сообщила подруга. — Нет, серьезно! Смеются над его шутками, словно им за это платят. Но он же... просто шут!

— Но шуты ведь для того и нужны, чтобы народ веселить, — с улыбкой отозвалась я.

— Мне в таком случае больше нравятся истории, где шутов казнили за глупые шутки, — закатила глаза подружка. — Ох нет, мне никогда этого не понять...

Покусывая сыр, я с умилением покачала головой. Когда подруга возмущалась, у нее крайне забавно подрагивали острые ушки на макушке.

Возле сцены уже поднималась суета, перекусившие ученики требовали зрелищ, и Линас вновь занял свое законное место перед толпой. Зазвучала музыка, замелькали тени, блистательная Сиара, воспользовавшись ситуацией, стащила еще несколько бутербродов с общего стола.

Я изо всех сил старалась не лезть людям под ноги и вообще не попадаться на глаза. Воспользовавшись тем, что подружку пригласили на танец, так и не дав истребить до конца все бутерброды, я плавно, вдоль стенки, линяла прочь из зала. На празднике ведь я побывала? Побывала. Платье красивое надевала? Надевала. Какие ко мне еще могут быть претензии? Никаких!

Но в комнату возвращаться я не спешила, ибо недовольного и сопереживающего призрака еще никто не отменял, а потому выскользнула через западный вход на улицу, стянула жесткие туфли, подхватила их за ремешки, и на носочках прошла по траве. Она приятно холодила ступни, что немного горели после каблуков с непривычки, и выйдя на вымощенную камнем тропинку, сбежала вниз со склона, к реке. До традиционного спуска свечек на воду было еще достаточно времени, а потому можно было не переживать, что мое одиночество кто-то посмеет нарушить.

Где-то гулко ухала сова. Я отбросила туфли в сторону, услышав в ответ недовольный шорох, наверное, какой-нибудь удирающей ящерицы, едва не пострадавшей от моего обувного произвола. Затем пробежалась вдоль берега.

Легкая ткань платья разлеталась от малейших дуновений, но сейчас можно было не бояться посторонних взглядов и насмешек. Я прошла по дуге выступающего берега, дошла до моста, взошла по его ступенькам, и, встав по центру, перевесилась через перила, вглядываясь в воды. Эйфа у подножия школы разливалась во всю свою ширину, которая не сказать, что была ух какая пугающая, но вполне достаточная, чтобы не суметь доплыть от одного берега до другого. И так завораживали воды, бегущие навстречу через черную кайму колосящихся у берега трав, манили звезды, отражающиеся в глубине, что казалось, будто упади сейчас за ограждение, я не промокну, а улечу куда-то в неизвестность...

Когда-то нам рассказывали о том, что мысли имеют свойство материализоваться, но никто не предупреждал, что настолько точно и быстро. Где-то хрустнуло, хлипкие перила подались вперед под моим весом, а я, не успевшая отпрянуть, качнулась вслед за ними и вниз головой ушла, увы, вполне в известность. Мокрую, холодную известность.

И та самая чудесная лазурная ткань плотно облепила ноги, превратив их в подобие русалочьего хвоста, при помощи которого я, в отличие от водных жителей, плавать совершенно не умела. Нелепо извиваясь в воде, я уходила все глубже и глубже, теряя остатки воздуха просто от перепуга и лишних телодвижений. Расслабиться, как учили нас когда-то, не получалось. Напротив, паника охватывала все сильнее, ноги не слушались, и я непроизвольно глотала воду, пытаясь дышать, а вместо этого чувствуя, как уже горят горло и легкие. Поэтому когда меня неожиданно окатило ледяным ветром, я, решив, что всё, умираю, предприняла прощальную попытку вырваться на поверхность и глухо ойкнула, больно стукнувшись обо что-то коленкой.

— А вот нос мне ломать вовсе не обязательно, — сообщил внезапно глубокий мужской голос мне прямо в ухо. — Достаточно простого 'спасибо', знаешь ли.

Я плюхнулась на песок, упершись в него ладонями, кашляя как припадочная, в перерывах между приступами жадно хватая воздух. В голове стоял отчаянный звон, усиливающийся по мере моих содроганий, и очень хотелось просто распластаться без сил на земле, но мешала держащая меня под грудью чья-то рука.

— Хочется думать, что это несчастный случай, — мужчина продолжал меня заговаривать. — Хотя кто вас, таких трепетных, знает. Чуть трагедия — сразу рыбам на корм...

— Русалкам, — выдохнула я с трудом и наконец-то перевела дыхание, обвиснув на руке спасителя, точно тряпочка.

— Что, прости?

— Тут рыбы не водятся, их русалки выселили. Поэтому если на корм, то русалкам, — пояснила я.

— И чем русалок не устраивают рыбы?

— Запахом. Противный, говорят. Хотя я их понимаю.

Убедившись, что вновь кидаться в воду я не побегу, мужчина убрал руку и сел рядом. Я наконец-то тоже смогла извернуться и принять сидячее положение.

— А разве русалки — не полурыбы?

— Они утверждают, что нет, — я зябко подтянула к себе коленки и обхватила их руками, греясь.

— И кто-то им верит?

— Они думают, что верят. А вы кто?

— Рейвелл, — мужчина повернулся ко мне, и я вздрогнула при виде светящихся серебром глаз. — Спокойно, так только в темноте бывает. И то не всегда. Как себя чувствуешь-то?

— Нормально. Испугалась, правда, — призналась я.

— Странная ты, пугливая самоубийца.

— Там просто ограждение сломалось, но оно само, честное слово! А что вы тут делаете?

— Да так, мимо проходил, дай, думаю, загляну. Это ведь и есть та самая школа магии?

— Не знаю, та самая ли, но точно школа магии, — кивнула я.

— Значит, ты-то меня и проводишь к вашему директору.

— Вы ведь ему не расскажете, что я хотела... то есть, что вы спасли... то есть...

— Расскажу, конечно, — хохотнул мужчина. — И тебе еще припомню. И не раз!

— Но...

— Идем, — мужчина легко поднял меня на ноги и... набросил на плечи свою куртку так неожиданно, что я даже вздрогнула. Куртка пахла дорожной пылью, травой и кожей, и настолько была мягкой и уютной, что, наверное, в ней можно было даже спать во время долгих странствий прямо среди леса, и она, как самый надежный друг, убережет от всех ненастий.

Про потерянные туфли я вспомнила лишь когда ноги коснулись холодного мрамора в западном зале. Холодные струйки воды продолжали стекать с платья по ногам, а я уверенно шлепала к лестнице, оставляя за собой мокрые следы, делая вид, что так и нужно. Отчего-то мне стало стыдно признаваться моему спасителю в том, что я мало того, что свернула перила моста, так еще и обувь потеряла где-то в порыве единения с природой. Мало ли, откуда ему знать, может быть, я маг природы, и мне крайне важен постоянный прямой контакт с землей?

Хотя даже эльфы носили сандалии, скрывающие ноги, больше похожие на связку листвы с открытыми пальцами и стопами. А уж маги, чья стихия была природной, и вовсе не старались это подчеркивать, и им нисколько не нужно было стоять среди газона, чтобы что-то наколдовать.

...А я любила грозу. Меня завораживало мрачное небо с огромными черными клубами туч, преддождевая свежесть в воздухе перед первой вспышкой, и это пугающее ожидание громового раската, пока в небе растворяется светлый разветвленный шрам. Всегда было интересно, от чего зависит предназначенная человеку магия? Воля судьбы это, осуществленное желание или отражение души?

Стихией Тьерры была вода, но ведь вода — это чистота и умиротворение, что никак не перекликалось с ее натурой. Мне думалось, что ей бы гармонично подошла земля, но если подумать, я ведь знала лишь ее внешнюю оболочку. Красивую, но грубую. А ведь у нее тоже были друзья, которые за что-то её любили, значит, где-то внутри была спрятана такая Тьерра, которую она никогда не захочет показывать 'не своим' людям.

Воздух считался моей стихией, хотя по странной иронии из всего разнообразия этой магии лучше всего у меня получались именно грозы. Возможно, именно потому, что они были так трепетно мной любимы.

— И долго еще идти? — размышления мои прервал голос Рейвелла, я охнула, и виновато взглянула на мужчину:

— Простите, я задумалась, такое со мной часто бывает... к сожалению.

Сейчас, при легком свете, я смогла его рассмотреть. На редкость волевое лицо мужчины украшала легкая щетина, ярко выделенные черными ресницами каре-зеленые глаза с прищуром, густые темные брови вразлет придавали выражению особую суровость. Но было в его внешности что-то настораживающее, неправильное...

— Почему к сожалению? — тонких губ коснулась легкая усмешка.

— Все учителя говорят, что это плохо очень. У меня внимание быстро рассеивается, и я непроизвольно перескакиваю с темы на тему. Чаще мысленно, а потому забываю, о чем рассказывала перед этим. А когда стоишь у доски, отвечая домашнее задание, это может стоить плохой оценки, — вздохнула я.

— А в классе-то ты каком?

— В восьмом, — честно призналась я.

Мужчина неопределенно хмыкнул:

— А я-то грешным делом подумал, в шестом.

Не худшая шутка по поводу того, что я выглядела несколько младше сверстников. Хотя я и так считалась одной из самых мелких на потоке, потому что попала в школу на год раньше, чем полагалось, да и хоть сколько-нибудь высоким ростом похвастать не могла.

— Мне восемнадцать зимой будет, — проговорила я. И снова зачем-то вздохнула. А потом всё же сообразила, что так озадачило меня в моем спасителе. Его светлые волосы длиной до плеч, наспех захваченные в хвост, на самом деле были не пепельно-русыми, как показалось мне изначально, а совершенно седыми. — А вы белый совсем почему-то...

Мужчина захохотал. Просто вдруг остановился и захохотал, одной рукой устало потирая лоб, а другой опершись на лестничные перила.

— Потрясающее в своей простоте заявление, — произнес он, успокоившись. — Не переживай, мне еще слишком далеко до сотни, а с этим... да просто не повезло.

— Зелье, наверное? — любопытство спрятать не удавалось.

— Зелье, зелье, — кивнул он.

А я осторожно, не сводя с него взгляда, постучала в дверь кабинета директора Магнета.

— Войдите, — глухо прозвучало из-за двери. Чуть скрипнули петли, когда я осторожно толкнула её вперед и вошла в кабинет. — Тьерра, если это опять ты, то разговор окончен, и никакие твои жалобы... О, дейрис Литте! Только не говорите, что дейрис Магнет вновь применяла против вас магию и...

Я ойкнула, вспомнив, про мокрое насквозь платье:

— Нет-нет, Тьерра тут совсем ни при чем, это я сама случайно! И меня попросили...

Пронзительно синий взгляд Атиаса Магнета всегда излучал спокойствие вперемешку с заинтересованностью. Еще ни один ученик, пришедший в этот кабинет со своими проблемами, не остался без должного участия со стороны директора. За исключением — по иронии — Тьерры Магнет. Вопреки всему, отец ее страдал острой формой объективизма, а потому понимал, что характер у дочки своеобразный, и если она на кого-то жалуется, значит, скорее всего, полезла к нему первая.

— Магистр Шакс, я так понимаю? — директор вскочил из-за своего рабочего стола, и устремился навстречу нам с Рейвеллом. — Но мы ожидали вас только утром...

— Лошади были слишком торопливы, — усмехнулся мой спаситель. — Видимо, у них свои дела в Азарие. Рад нашему знакомству, директор Магнет. Премного наслышан о вас.

— Не могу сказать того же, — вернул усмешку Магнет. — Но доверяю рекомендовавшему вас господину Гранду, а потому — добро пожаловать! Дейрис Литте, магистр Шакс займется вашим боевым воспитанием пока магистр меча и магии... временно выбыл из строя.

— Магистр Шакс... — протянула я, пробуя звучание на слух. — Это очень хорошо, значит, теперь не нужно будет договариваться с магистром Кадал, чтобы проводила у нас сдвоенный урок!

— Я знал, что вы оцените. Благодарю, что проводили нашего нового учителя. Не окажете мне еще одну услугу? — хоть тон директора и был вопросительным, по сути своей это всё равно было утверждение.

— Конечно, что угодно, — привычно кивнула я.

— Проводите магистра Шакса в его комнату. Учительский этаж, комната пятнадцатая.

Откланявшись, я вынырнула в коридор и оставила мужчин по их просьбе 'на пару минут' наедине. Выжала юбку в горшок с фикусом, что мирно сох в углу, взъерошила прилипшую ко лбу челку. И только принялась вздыхать по погибшим кудряшкам, как дверь открылась и Рей... то есть, магистр Шакс вышел из кабинета директора.

— Что ж, веди, Айла Варрей Литте. Магнет сказал, что ты староста.

— И вы теперь тоже будете постоянно меня гонять то тряпку мочить, то в учительскую за мелом?

— Ну что ты. Всего лишь оставлять после занятий, чтобы точила мечи. В моем искусстве нет места пустой писанине и схемам, мы все будем изучать на практике. Хотя... я даю некоторые послабления девушкам. Даже если они старосты.

— Какого же рода послабления?

— Разрешаю махать деревянным мечом. То железный еще не каждая поднимет.

— А в чем тогда смысл занятий, если не учить чему-то, что пригодится в жизни?

— Не знаю, как принято в вашей школе, но я давно привык, что любые школьные знания сводятся к одной цели: сдать экзамен. А о применении их в жизни никто даже не задумывается. Мое безграничное уважение вашему директору, если у вас здесь не так.

— Все учителя стараются. Правда, у некоторых довольно странные методы, но зато действенные, — улыбнулась я, припомнив Одина, Линаса и русалок.

— Надеюсь, ты не имеешь в виду вышеупомянутые тряпки и мел? — усмехнулся магистр Шакс. — А то я готов признаться, что до такого уровня мастерства мне еще расти и расти.

— У вас еще всё впереди, — заверила нового учителя я. — И мы пришли. Комната пятнадцать, этаж учительский.

— А где этаж ученический? — порой я не успевала понимать, в шутку произносит что-либо мой спаситель, или всерьез.

— По переходу, соседнее здание, шестиэтажное. А зачем вам?

— Да мало ли. Вдруг тебя снова спасать придется, — и он подмигнул мне так нахально, что я невольно отшагнула в сторону. Но мужчина, словно ничего не заметив, учтиво кивнул и произнес:

— Спасибо, что проводила, Айла Литте. И будь осторожна.

Щеки окатило жаром, и я опрометью кинулась по лестнице так быстро, что даже не заметила, как оказалась в надземном переходе между корпусами. Смущенная от самых пяток до кончиков ушей, я замерла перед стеклом, прижалась лбом к нему, и, переводя дыхание, вглядывалась вдаль. Туда, где под бодрые песнопения празднующих, огненной змеей текла река, унося с собой плавучие свечи, и прогоняя зловещего Ночного волка, чтобы Рассветный единорог смог занять свое законное место на небосводе.

Глава 2.

— ...я, конечно, мертвая, но не слепая! — Ири так 'радостно' встретила меня на пороге, словно речь свою она начала задолго до моего прихода, а я ворвалась прямо к развязке.

— Это вышло случайно! — на всякий, тут же открестилась я. Что бы не имела в виду подруга, в любом случае, это не могло получиться нарочно. В моей жизни вообще мало что происходило по какому-то замыслу, на всё была воля случая.

— Ты поняла, о чём я? — хмуро откашлялась призрак.

— Нет, — созналась я, понурив взгляд.

— Как обычно, — вздохнула Ири. — Я про твой, с позволения сказать, внешний вид. Сиара тебя убьет.

— А мы сейчас быстренько высушим, и она не узнает, — я осторожно стянула платье и повесила на спинку стула.

— Узнает-узнает, — призрак скрестила руки на груди. — А туфли где посеяла? Я уж стесняюсь спросить, как ты их посеяла!

Откровенно смутившись, я пробубнила что-то невнятное про сломанный каблук, потом про то, что просто забыла, и уж совсем отличилась, сообщив в итоге, что их украл неизвестный злоумышленник. Я говорила, что не умею быстро врать? Это тот самый случай.

— Какой странный злоумышленник, — Ири просверлила меня взглядом, — зачем это ему туфли со сломанным каблуком, о которых ты забыла? Да и демон с ними, с туфлями. Что это был за мужчина с тобой?

Лучше бы Сиара уже убила меня за свое платье! Мне бы тогда не пришлось краснеть, точно юной школьнице, пойманной за каким-то непристойным занятием. Хотя, если вспомнить, что я и есть юная школьница...

— Это просто новый учитель, он попросил проводить его к директору Магнету. Вот и всё!

— И всё? А куртка?

Мысленно я взвыла. Куртка! Ну конечно! Наброшенная мне на плечи магистром Шаксом, она так и осталась согревать меня, продрогшую.

— Я с моста свалилась в реку, — созналась я. — А он меня вытащил и куртку дал. Неловко получилось, надо бы вернуть.

— Вернешь завтра, — с предвкушением проговорила Ири. — Лишний повод будет...

— Для чего? — удивленно моргнула я.

— Ох, и чему тебя только учили, — сокрушающийся призрак проплыл под потолком от стены к стене.

— В основном магии, — вздохнула я.

Ири закатила глаза так, словно хотела увидеть свою голову изнутри:

— Демона с два я бы тебя пустила сюда жить, предупреди ты меня сразу о своей легкой... недогадливости.

Призрак еще долго причитал, плавая по комнате, иногда проходя сквозь меня, теряясь в шкафу или, забывшись, утекая в коридор. А я с нелепой улыбкой сидела в одной сорочке на кровати, подобрав ноги, и осторожно водила ладошками над платьем Сиары. Легкие потоки воздуха подсушивали ткань, в голове моей крутилась снова и снова сцена спасения, и никак не давали покоя чуть светящиеся серебром глаза.

— Вот помяни мое слово...

— Какое из них? — вежливо поинтересовалась я. Уж больно много их было сейчас сказано.

— Нет, вот я для вас вообще пустое место? — Ири нависла надо мной так сурово, что я на всякий случай даже убрала руки от платья, чтобы от переизбытка чувств не спалить его вместе с собой и кроватью ударом молнии. — Повторяю! Если ты не научишься простым, житейским, девичьим хитростям, так и останешься...

— Не останусь, — заверила я подругу. — Однажды ты не выдержишь, запугаешь какого-нибудь беднягу до полусмерти, пообещав, что оставишь в покое только если он возьмет в законные супруги твою милую, но очень стеснительную подружку, и он согласится на любые условия, лишь бы только ты перестала стонать ночами над его кроватью.

— Стонать ночами — это прерогатива профессора Белл, — фыркнула Ири. — А я деморализую противников куда менее гуманными способами.

— Нас с Сиарой так и не демоза... тьфу, деморализовала, — хихикнула я.

— Так вы и не противники, — подруга флегматично пожала плечами.

Тут мне вспомнилось, как отчаянно она пыталась меня выселить в первые дни моего заселения. Предупреждали ведь, ой предупреждали, что из комнаты этой все новенькие сбегают через пару дней, но выбора, с кем и где жить, было не так много, а потому торжественно пообещав хотя бы не топать ножками, умоляя подобрать другую комнату, я вселилась в комнату с приятным дополнением в виде призрака. Призрак не показывался, но неприятно сопел ночью над кроватью. А если принять во внимание тот факт, что дышать ему было вовсе без надобности, то сопение требовало с его стороны определенных затрат. Но он был настойчив, и вскоре к сопению прибавилось скрежетание. К скрежетанию — внезапные появления в виде эфемерной сущности, прилетающие в лицо, стоило только открыть дверь. Парящие предметы, бьющиеся кружки, пропадающие учебники, хлопающие двери — всё это привидение проделывало с особым старанием, постепенно зарабатывая звание заслуженного полтергейста школы.

Однажды гостиная комната на нашем этаже, где я приспособилась делать уроки, оказалась занята, и мне пришлось учить заклинания наизусть, оставшись в своей. Настойчивое, но совершенно невнятное бормотание комнатного призрака сбивало, и я прочитывала заклинание вслух, зажав руками уши, чтобы не сбиться.

— Неправильно, — вдруг отчетливо раздалось рядом. — Если ты здесь не сделаешь акцент на 'тетра', то дальше лучше сразу не читать.

— А что будет? — искренне озадачилась я, обернувшись.

— Смотри! — призрак приобрел вполне отчетливые очертания молодой девушки, которая сложив ноги крест накрест, зависла рядом со мной в воздухе, и принялась что-то вырисовывать перед собой легкими движениями. Тонкие нити энергии соединялись в рисунки, рисунки двигались, а я воочию наблюдала, как расползаются фрагменты колдовских символов, сплетаясь в невиданное чудо-юдо с десятком щупальцев, и как утягивает оно в свою бездонную глотку бедных, несчастных учеников.

— Это если вкратце, — усмехнулся призрак. — В общем, правильнее всего будет делать акцент голосом вот тут, — она ткнула прозрачным пальцем в центр третьей строчки, — и вон там, рядом с 'анистас'. Ну и про 'тетру' не забывай.

— Спасибо, — разулыбалась я. — А откуда ты все знаешь?

— Обижаешь, — хмыкнула девушка. — Я, между прочим, здесь училась! Правда, не до конца.

— А почему? — печально изогнула бровки я.

Призрак покрутил пальцем у виска, так осуждающе взглянув на меня из-за моей недогадливости, что я быстро осеклась и сообразила.

— А что с тобой случилось?

— Не помню. Вот совсем, — махнула рукой призрак. — Помню только, что у меня выпускной должен был быть.

— Ничего себе, так ты уже была почти мастером? — я даже на стул с ногами влезла от любопытства и нетерпения услышать эту историю.

— Почти, — призрак вздохнул. — Я теперь вечный 'почти мастер'. Ладно. Ты живи тут. Будем, вроде как, соседками.

— А почему...

— Да потому, — пресекла мой вопрос Ири. — Предыдущие были огого какими истеричками. Сходу ор поднимали, требовали, чтобы призрака изгнали вообще из стен школы. Я бы с радостью, на самом деле, куда-нибудь удалилась, но увы. Если я умерла где-то тут, то и обречена навечно остаться в этих стенах. А ты молодец, спасибо.

— Спасибо? — хлопнула глазками я. — Но за что?

— Ну... Во-первых, ты выжила тут почти неделю и ни разу не нажаловалась. Во-вторых, ты меня внимательно слушаешь, что-то спрашиваешь точно мы с тобой на самом деле соседки. И как будто я живая, что ли. Последние годы мне этого несколько... не хватало.

— А мне нравится считать, что призраки — это просто отдельная раса, — улыбнулась я. — И с тобой интересно! Ты, наверное, столько всего знаешь!..

— Деянира О'Нил, — наконец-то представилась она. — Можно просто — Ири.

— Деянира... Красиво! — я даже хлопнула в ладошки. Чем окончательно завоевала доверие местного несостоявшегося полтергейста.

— ...ты опять? Айла!

Я тряхнула головой, переключаясь с Деяниры из прошлого на Деяниру настоящую.

— Что опять?

— Повтори последнее, что я сказа...

— Нет, я не понимаю, — ворвавшийся в комнату ураган 'Сиара' спас меня от допроса, переняв весь огонь на себя. — Вот ты, — она ткнула коготком в нос Ири, немного перестаравшись, отчего палец ушел туда целиком. Ири фыркнула. Она утверждала, что это лишь кажется, будто призраки не чувствуют ничего и на самом деле нет ничего противнее, чем когда сквозь тебя пытаются пройти или просто шутки ради тычут пальцами. — Ты столько лет живешь на свете... Прости, дорогая. Существуешь на свете, может, хоть ты постигла какую-нибудь вселенскую мудрость там, или может быть изучила все модели поведения, или это просто в природе людской заложено быть такими... — следующее 'прости, дорогая' было уже адресовано мне, — но я хоть убейте, не понимаю... Что с моим платьем?!

Ни я, ни Ири такого поворота сюжета не ожидали.

— Ты в нем купалась, что ли?

— Ну да, — созналась я смущенно.

— Вот не смешно сейчас. Серьезно, что с платьем? — Сиара протрясла помятую, недосохшую лазурную тряпочку с частичками водорослей, брезгливо сморщила нос и, отложив ее в сторону, вновь взметнулась вихрем на центр комнаты. — Демон с платьем. Меня Линас поцеловал!

— Совсем? — хором воскликнули мы с призраком, тут же одновременно озадачившись, как можно 'поцеловать не совсем'.

— Я почти увернулась. Но самое страшное знаете что?! Он сделал это на глазах у Айдре!

Ири протянула загробно звучащее 'у-у-у', я сочувственно покачала головой.

Наша девочка-ферре давненько заглядывалась на старосту выпускного класса, все не решаясь подойти заговорить, но лелея надежду и даже немного уверенность, что однажды он сам прозреет и увидит в ней не просто ученицу из восьмого, но и симпатичную девушку... с ушками. И заигрывания Лина, да еще и такие нахальные, были сейчас совершенно неуместны.

— Нет, всё. Это провал, — Сиара повалилась на кровать, точно тряпичная кукла, и уставилась в одну точку. Этой точкой как назло оказалось слегка непрезентабельного вида платье, отчего страдания подруги изрядно усилились.

— А он точно всё видел? — осторожно поинтересовалась я.

— Как думаешь, если он сказал 'господа, здесь не место для подобного, позвольте пройти', то он точно всё видел? — язвительно отозвалась Сиара, даже не шевельнувшись. — Это конец. Нет, точно конец.

— Хочешь, я ночью Линаса до кондрашки доведу? — вкрадчиво предложила Ири.

— А память Айдре стереть можешь? — внезапно оживилась ферре, даже усевшись на кровати. — Ну так, не всю, а только часть? Вот всего один маленький фрагментик!

По правде говоря, в том, что у Сиары и Айдре что-то могло сложиться, мы сомневались. Но законы дружбы зачастую не признавали объективности, о чем нам в свое время сообщила сама же Сиара когда мы пару лет назад решили донести до нее, что Айдре заинтересуется девушкой только в том случае, если она будет хоть сколько-нибудь похожа на пробоину в стене, заклинившую щеколду в уборной или повышенное финансирование учебных исследований государством.

— Вот будешь ты мне жаловаться на Одина однажды, а я тебе скажу 'нет, он на самом деле прав, ты ведь действительно плохо отвечала у доски'. Ты ради этого ко мне пришла? И в следующий раз, когда обидят, опять ко мне же придешь? Нет. Будешь просто сидеть и страдать, не зная, с кем поделиться. А ты, Ири? Хочешь каждый раз слышать 'ну ты же мертвая, чего возмущаешься'? Вот! Не хочешь! А я тоже прекрасно всё сама понимаю, потому что это очевидно, но от вас я хочу получить простое сопереживание! А про 'с ним тебе ничего не светит' мне и Тьерра может сказать. Разницу чувствуете?

Тогда-то мы и решили единогласно, что Сиара права, и с тех пор активно участвовали в обсуждениях, которые больше походили на перемывание бедняге костей. И вздыхали вместе тоскливыми вечерами, когда с нами (то есть, с Сиарой, конечно) не поздоровались или не посмотрели в нашу (то есть, Сиарину) сторону. И радовались, если нам (то есть, Сиаре, само собой) как-то вдруг необычно улыбнулись...

И это давно уже перешло из разряда 'игры' в нечто большее, когда мы и сами стали верить в то, что не все так плохо, как казалось раньше, либо просто настолько хорошо поддерживали подружку, что действительно прониклись... Но главное, что Сиара возвращалась в комнату с любыми новостями бегом, чтобы как можно скорее поделиться с нами, а не старалась пересидеть вспышки своих эмоций где-нибудь в роще за русальим гротом, куда только единороги и заходят. И то редко. И, возможно, неправда. По крайней мере, их там никто не видел, по слухи утверждали, что именно там они и жили.

— Память? — нахмурилась Ири. — Память вряд ли. Я такое зелье варить не умею.

— Зелье! — желтые глаза сверкнули звездами.

— Плохая идея, — покачала головой я.

Сиара вздохнула:

— Ужасная. Но... Эх, ладно, неужели и помечтать нельзя?

Уж что, а мечтать в нашей комнате было можно. Пожалуй, это даже была одна из тех особенностей, что объединила нас троих в этих стенах. Для меня долгое время и то, что я сама умею колдовать, казалось настоящим воплощением сказки, и когда родители запрещали мне даже произносить слово 'магия', я, перед сном, искренне радуясь, разглядывала маленькую сверкающую искорку между ладонями. Совсем крошечную, чтобы ее свечения не видел никто. Лишь только Картер, прокравшись из своей комнаты на носочках, тихо-тихо, чтобы не скрипнула ни одна половица, забирался ко мне на кровать, и просил 'натворить что-нибудь тако-о-ое'. И смешно разводил руками при этом.

Надо будет завтра отправить братишке письмо. И обязательно написать, что скучаю.

Куртка магистра Шакса была бережно уложена в бумажный сверток, который я трепетно прижимала к груди, шагая на занятия. Вопреки советам Ири, наведываться в комнату учителя я не рискнула, хотя и честно дошла практически до самого учительского этажа, да ринулась оттуда опрометью, едва заслышав в коридоре чьи-то шаги. А потом шла и ругала себя за нерешительность, ведь ничего противозаконного я не замышляла (опять же вопреки советам Ири), а просто зашла отдать вещь магистру... И какая остальным разница, что там, в свертке? Может быть, меня директор Магнет попросил. А даже если и не попросил, то, что такого...

Нет, всё же я поступила правильно. Если бы у меня потребовали предъявить содержимое свертка, то как бы пришлось краснеть, показывая невесть как оказавшуюся у меня куртку учителя? Здравый смысл, конечно, шептал мне, что куртка чай не портки, да и никому даже в голову не придет меня останавливать и расспрашивать, но опасения, засевшие в подсознании, зудели так, что пока я неслась по ступенькам вниз, к переходу в учебный корпус, только и молила о том, чтобы сейчас не встретился мне магистр Шакс, поскольку я, в лучшем случае, впихну ему в руки куртку, и, молча, испарюсь в неизвестном направлении, а в худшем ляпну какую-нибудь несусветную глупость, не успев собраться с мыслями. А я не успею, я себя знаю!

...да так и убегу опять. С курткой.

Профессор Аделин Лилвей не обратила никакого внимания на вошедших в кабинет учеников. Женщина была погружена в свои думы прочно и безвылазно. На столе перед ней были разложены травы, и Линас в очередной раз полушепотом пошутил о их дурманящем воздействии, на что услышал потусторонний голос магистра Лилвей:

— А иначе на вас, дейр Далин, никаких нервов не хватит. И воздействие у них не дурманящее, а успокаивающее. Подробнее о них нам расскажете вы на следующем уроке, вот на этом самом месте у доски, держа в руках свой замечательный реферат, который вы обязательно успеете написать за один день. Вам ясно?

— Ясно. А можно будет сначала их все на себе опробовать? То я так волнуюсь, когда приходится перед публикой выступать...

По рядам учеников шелестом пробежал смешок.

— Кто-то еще хочет самостоятельно поработать? — магистр обвела взглядом аудиторию. Непривычная тишина повисла в кабинете. Казалось, было слышно даже как шевелятся извилины в голове у Линаса в попытке придумать как избежать написания реферата.

Злорадная усмешка Сиары, к сожалению, тоже не ускользнула от Лилвей. Подружка столь искренне обрадовалась свалившейся на Линаса работе, что так и не смогла вовремя изобразить полную безмятежность на лице.

— Дейрис Чарен, — магистр вопросительно изогнула брови. — А вы, я думаю, жаждете составить дейру Далину компанию? Так будь по вашему.

— Я? Нет, нет, что вы, я просто задумалась! Случайно! — Сиара, 'воодушевленная' вчерашним сдвигом в их с Лином отношениях, так затараторила, что Лилвей молча положила перед ней пару сухих веточек.

Подружка вздохнула. Тонкий аромат ромашки и чабреца дотянулся даже до моего носа, и я наконец-то выпустила из рук сверток, предназначавшийся магистру Шаксу. И чего я так разволновалась, в самом деле?

— Тогда убираем в сторону учебники и повторяем материал прошлого занятия, — Лилвей напоследок вдохнула поглубже, и сгребла сухоцветы в небольшой полотняный мешочек, перевязанный атласной нежно-зеленой лентой. — Пойдем по порядку...

Сколь тонким было сейчас мое душевное равновесие, приправленное ромашковыми мотивами, столь неожиданно и прозвучало первым моё имя, по списку находившееся ровно в середине.

— Айла Литте нам расскажет, какие травы используются магами-обережниками, если клиент просит создать амулет для привлечения богатства.

— Но...

— Не расскажет? — хмыкнула Лилвей, уже занося руку над клеточкой напротив моей фамилии.

— Расскажет-расскажет, — пробормотала я, вскакивая с места и устремляясь к доске. Лилвей требовала, чтобы ученики всегда выходили отвечать перед классом, но мне было куда комфортнее на своем месте, ведь даже стоя за партой я видела лишь затылки одноклассников и совершенно не отвлекалась на их тихие перешептывания. — Мирт...

— Что мирт? — важно осведомилась магистр.

— Используют... для создания, — заикнулась я.

— Ну так и говорите. Вы ведь не в первом классе, пора привыкнуть давать полный ответ!

Переведя дыхание, я постаралась говорить чуть медленнее, чтобы от волнения не затараторить, путая слова и буквы:

— Для создания амулетов, привлекающих богатство, маги-обережники используют мирт, мяту...

— Какие именно виды мяты?

— Кошачья, — неуверенно ответила я. — Перечная...

— Перечная — нет, — отрезала Лилвей. — Хоть у перечной множество свойств и перекликается с сородичами, но деньги она не приносит. В отличие от своей сестрицы... — и магистр кивнула мне, давая мгновение исправиться.

— Колосистой! — едва не хлопнула в ладоши я, вспомнив.

Учительница благосклонно кивнула, и вновь перевела взгляд с меня на класс. Стало ощутимо спокойнее.

— ...базилик, клевер, орешник, аир, — воодушевленно принялась перечислять я, отмечая лишь согласное покачивание головой магистра Лилвей, — гвоздика, виноград, апельсин... Еще в учебнике была пара трав, у которых в свойствах написано не 'деньги' или 'богатство', а 'благосостояние', что тоже можно в принципе использовать, но в зависимости от желаний клиента...

— Например? — пробормотала вопрос себе под нос магистр.

— Например... жасмин!

— Все верно. Молодец. А что ты можешь еще рассказать например, про аир?

Легкое почесывание макушки помогло. Либо это действо придало мне особой загадочности, что магистр не стала меня торопить по своему обыкновению, либо мне действительно удалось затронуть особо думательную точку, но про свойства аира я вспомнила в тот же миг.

— Его не рекомендуют употреблять внутрь, поскольку есть ядовитые виды с теми же свойствами, но зато если увидите растущий возле любого водоема аир, то можете спокойно пить, потому что растение его прекрасно очищает. Корень аира целители кладут в порошки и фимиамы, а семена, нанизанные на нити, как бусы, они рекомендуют носить при себе, и это тоже полезно для здоровья, — я так спешно все рассказывала, словно боялась вновь забыть. — У него очень обширное применение в целительстве! Например, если у вас язва или волосы выпадают.

— У меня? — медленно перевела на меня взгляд магистр, слегка удивленно изогнув брови.

— У всех, — исправилась я. — То есть, он хорошо помогает тем, у кого...

— Мы поняли, дейрис Литте, — легкая усмешка на лице Лилвей меня успокоила. Она просто пошутила. Но настолько редко она это делала, что каждый раз успеваешь откровенно испугаться, прежде чем поймешь, что лишняя двойка на самом-то деле тебе не грозит. — Можете вернуться на свое место. Порадовали.

И я, под собственный шумный выдох облегчения, прошагала вдоль рядов и шлепнулась на свое место рядом с Сиарой, непроизвольно заметив, что чего-то не хватает.

— Староста! Ты решила к бродяжникам податься? — хохотнул вдруг Линас и продемонстрировал... куртку магистра Шакса. На весь класс.

— Что за шум? — тут же вскинулась Лилвей, а я едва не провалилась сначала под парту, потом под пол, и, наконец, под землю. — Дейр Далин?

— Право, магистр, ваши подозрения мне точно нож в сердце. Почему если шум, то сразу 'дейр Далин'? Может быть, это дейрис Литте дебоширит на радостях?

Сиара открыла было рот в полной готовности выпалить что-то в мою защиту (или подлить масла в огонь под Лином, одно из двух), но я предусмотрительно ущипнула ее под партой за бок. Ферре распахнула глаза и издала тихий, но очень прочувствованный, возмущенный звук, которым передала всю любовь ко мне, уважение к моей семье вплоть до пятого колена и даже, кажется, пожелала мне всего самого светлого и доброго в жизни. В короткой, оставшейся жизни.

— Прости, — пискнула я. В надежде, что я еще успею объяснить, что это ради ее же блага, я неуверенно подняла руку.

— Да-да? — отозвалась магистр, тут же переведя взор с Линаса на меня.

— Я свою вещь оставила на чужой парте. Случайно! Позвольте...

— А голову вы, моя дорогая, у доски не обронили? — хмыкнула магистр. — Кончится урок — заберете. Никуда она не денется.

Легко ей было утверждать. Это ведь не у нее из-под носа (даже из под двух носов, Сиара ведь тоже не заметила как плавно утёк мой сверток) утащили чужую, да еще и мужскую, вещь. Лин самодовольно хмыкнул и сделал вид, будто собирается надеть куртку на себя, а я стиснула зубы. Не буду его, дурака этакого, в следующий раз перед Сиарой защищать.

Взгляд мой заметался между учительницей и одноклассником, а руки так и зачесались соорудить какое-нибудь маленькое незаметное заклинаньице, чтобы отвадить местного шута чужое без спроса хватать, но ничего не придумывалось.

— Отдай, — грозно прошипела я, отчаявшись. Правда, вид у меня был в этот момент такой смущенный, что Линас мало того, что не испугался, так еще и умилился.

— Утютю, — также шепотом донеслось в ответ. — Чья курточка-то, а, староста?

— Не твое дело! — почти строго отрезала я. Линас усмехнулся.

— Неужто завела себе кого-то?

— Морскую свинку. Отдай немедленно!

— Дейрис Литте! — прервала наш змеиный диалог магистр. — Не вынуждайте меня разочаровываться в вас. И ради всех святых, не заигрывайте вы с дейром Далином.

Если после демонстрации куртки я еще недостаточно залилась краской, то сейчас щеки настолько вспыхнули жаром, что я наверняка превратилась в помидорку в парике. Спрятав лицо за черными прядями, я молча принялась отсчитывать мгновения до конца урока. А текли они так медленно, будто кто-то глупый наложил на время заклятие замедления, и поэтому кристаллики-секунды в песочных часах вальяжно перекатывались по стенкам, задумчиво замирали перед падением, а после плавно, кружась, словно перышко на ветру, опускались на дно нижнего сосуда...

Монотонный звон колокола разлился по коридорам школы самой прекрасной мелодией, что был усладой для сотен ушей приговоренных коротать свои дни в этих стенах. Я уже было вскочила из-за парты, и даже мысленно взмолившись, чтобы Линас не успел убежать из кабинета раньше меня вместе с курткой, как...

— Звонок у нас для кого? — хмуро поинтересовалась прерванная на полуслове Лилвей.

— Для учителя, — в унисон вздохнули несколько ребят, тоскливо возвращаясь на свои места.

— Тогда куда спешим?

— У нас сейчас урок боевых искусств! — с нескрываемым предвкушением выпалил Ферн, ходивший в любимчиках у прежнего магистра магии и меча. — Не успеем же переодеться! Лилвей вздохнула. Это был аргумент. Поэтому домашнее задание она хоть и продиктовала, но половина класса с убеждением 'потом у кого-нибудь спрошу' уже застряла в дверях в стремлении выйти самым первым. И эта заминка оказалась для меня спасительной, поскольку Линаса мы с Сиарой нагнали у самых истоков пробки. Взгляд парня огорченно пробежался по товарищам, что были слишком заняты попытками вырваться на волю, не нашел поддержки, не придумал, куда забросить куртку, а оттого нехотя вручил ее мне. — Дарю, — буркнул Лин. И вновь оживился. — А все-таки? Ну не твоя же она. Может, расскажешь своему лучшему другу?.. — Лучшему другу — обязательно расскажу, — гордо сообщила я, и прицельно стукнула тетрадью прямо парню по носу. Тот обиженно принялся ощупывать кончик, проверяя, на месте ли, а я, с видимым облегчением, отошла в конец очереди. — Эх, знала бы, что ты решишь к рукоприкладству перейти, подсунула бы тебе кирпич вместо тетради, — проворчала Сиара. Простая мысль, что куртку вернуть Шаксу среди учебного дня не удастся, а вот вляпаться с ней я еще ой как успею, далась мне не сразу, а оттого вместо раздевалки, я кинулась в нашу комнату. Махнула рукой Ири, кинула сверток на кровать и опрометью бросилась на следующий урок. Пока сменила одежду и обувь на более подходящую для подвижных занятий, пока собрала непослушные волосы в высокий хвост на затылке, пока добежала до тренировочной площадки с восточной стороны замка, колокол разумеется уже прозвенел, сообщая о начале урока. Но к великому счастью весь мой класс вместе с параллельным стояли возле ограждения, о чем-то перешептываясь и с неподдельным интересом разглядывая что-то в центре площадки. Точнее, кого-то. Точнее, магистра Шакса. ...в одних лишь брюках. Мужчина, потеряв чувство времени, самозабвенно вычерчивал мечом фантастические фигуры, рассекая со свистом воздух. С места на место он перемещался точно молния, моим глазам оказалось не по силам уловить каждый его шаг. Только что он был у одного тренировочного столба — серебряная вспышка, пол-удара сердца — и грозный силуэт производит свой замах над другим. Полу-вдох, и вот он, уже развернувшись, наносит удар с другой стороны. Единственное, что удалось мне разглядеть в редкие секунды, когда производилась серия ударов с выкручиванием рукояти либо же особо затяжной выпад, это охваченную бинтом грудную клетку и правое плечо. Интересно, он и правда участвовал в настоящих сражениях или просто ушибся где? Белоснежные пряди опали на глаза, мужчина отбросил их назад небрежным движением руки, и заметил нас, стоящих у входа на площадку.

— И чего ждем? — поинтересовался он. Голос его был ровным, словно он только что отлеживался на мягком диване, а не вертелся юлой в паре с тяжеленным, наверняка, мечом.

— А нас вы так научите? — выпалил Ферн. Глаза парня вспыхнули ярче солнечного зайчика, пробежавшего по сияющему клинку.

— Для начала, милейшие юные дарования, — с усмешкой проговорил магистр, — мне бы хотелось убедиться, что мой коллега вас научил хоть чему-то...

Ферн открыл было рот, чтобы начать активно перечислять все, чему нас научил магистр Торрин, но Шакс язвительно завершил фразу:

— ...полезному. Итак, недолгая разминка, и вперед. О, утопленница, как настроение? — внезапно подмигнул он, а я, не издав ни звука, юркнула за спину Ферна, лишь бы скрыться от насмешливых каре-зеленых глаз. Одноклассники с интересом принялись озираться, пытаясь понять, кого имел в виду новый учитель, но коли уж стояли все в куче, определить это оказалось невозможно. К счастью. Лишь бы только он сам меня не выдал!

Десять кругов легким бегом по площадке дались не всем. Я выдохлась примерно кругу к седьмому, и едва перешла с полу-бега на быстрый шаг, как почувствовала чей-то настойчивый взгляд на себе.

Осторожно, боковым зрением я попыталась разглядеть, чем же занят магистр Шакс.

Мужчина продолжал вальсировать с мечом в центре площадки, но внимание его на этот раз было рассредоточено. Ни один отлынивающий от разминки не смог избежать пристального изучения. Вот сейчас, например, он, прищурившись, смотрел на Линаса, который встал среди круга, упершись ладонями в колени и свесив язык. Казалось, он делал в уме какие-то пометки, чтобы припомнить и отыграться в удобный момент. Например, заставив отжиматься. Или чем еще наказывают мастера боя своих недисциплинированных подопечных?

— Закончили! — с хлопком дал команду он, едва последний ученик завершил свой десятый круг позора. К тому времени даже я почти успела отдышаться. А заодно стать невольным слушателем беседы Тьерры с подружками. И хоть в разговоре я не участвовала, но чувствовала себя категорически неловко, будто совершаю что-то противозаконное. Хотя отчасти обсуждение учителя, да еще и в людном месте и так слабо попахивало какими либо моральными принципами. Точно девушки специально хотели, чтобы их услышали и обратили внимание.

Тьерра без малейшего смущения поименовала магистра Шакса 'красавчиком', выпалила эмоциональное 'о да-а-а' в ответ на реплику подружки о рельефе его мышц, а после, со всем присущим ей нахальством, заявила, что перед ней ему не устоять.

Впрочем, взгляд магистра исподлобья в нашу сторону заставил меня втянуть голову в плечи. Он точно слышал малейшие перешептывания в толпе, но старался не подавать виду. А оттого на месте Тьерры я бы уже лопнула от стыда. Но девушка кокетливо покусывала нижнюю губу и бросала в него пламенные взоры, теребила кончик волос и переминалась с ноги на ногу, словно пытаясь продемонстрировать все плавные изгибы своей фигуры сразу в подробностях.

— У нас здесь два класса, верно? — вернув меч к стойке для оружия, спросил магистр.

Мы нестройным хором отозвались 'да', 'верно', 'два', сложив все звуки в нечитаемую какофонию. Шакс хмыкнул.

— Старосты! Прошу подойти ко мне.

Из толпы протиснулись я и Брисен Шанраль, что была по совместительству самой преданной подружкой и пособницей Тьерры. Не знаю, чем удостоилась я такой чести, но девушка наградила меня сверху вниз надменным взглядом, словно только что получила золотой кубок в соревнованиях, обставив меня по всем параметрам.

— Будьте любезны, доложите об отсутствующих.

— В классе восемь дробь один отсутствуют Тара и Мара Лейн и Варрек Амелл, — вновь сверкнула на меня ореховым взглядом Брисен.

— Причины? — Шакс скрестил на груди руки, внимая ответу.

— Сестрам дейрис Лейн пришел 'вызов' от родителей в связи с кончиной родственника, директор отпустил их домой на неделю, Варрек Амелл находится в лечебном отделении с отравлением, — девушка вся лучилась, будто не отчитывалась о тех, кого нет на уроке, а виртуозно парировала у доски сложнейшие вопросы о теории магии.

— Благодарю. Вернитесь на место. Теперь вы, дейрис Литте, — по лицу магистра скользнула легкая усмешка, и мне стало неловко от ощущения, что он вот-вот что-нибудь еще скажет о происшествии на реке.

— Отсутствуют тоже трое, — пробормотала я. — Эральд Ревейн — его отпросила госпожа Денлард, чтобы помог ей в библиотеке. Матисса Лик простыла...

— Тоже ночью водные процедуры на свежем воздухе принимала? — ухмыльнулся мужчина. Хоть и произнес он это тихо, уши мои начали гореть.

— Не знаю, просто простыла. Нам так сказали. И почему отсутствует Лайан Дерк я не знаю. Могу я вернуться к остальным? — наверное, излишне жалобно спросила я.

— Можете, благодарю. Передадите дейру Дерку, что тридцать кругов по нашей чудесной площадке будут ждать его на следующем занятии.

— Но за что? — хлопнула ресницами я.

— Старост ведь всегда предупреждают, если причина у ученика уважительная? — мужчина отвернулся от меня, точно потеряв интерес, и вновь подхватил со стойки меч. — Значит, я смею предположить, что у дейра Дерка таковой не имеется. Нет, если вдруг у него появится доказательство, что он был, например, очень занят чисткой русалочьего грота под командованием двух-трех особо разъяренных особей, я возможно его и прощу. Вот теперь мо... А нет, — Рейвелл вдруг хитро прищурил глаза, усмехнувшись при этом жутко самодовольно. — Что зря туда-сюда бегать. Вы-то мне и поможете продемонстрировать пару приемов.

— Я? Но за что? — брови мои скорбно изогнулись, наверняка придав мне вид совершенно трагичный.

— Не съем. И бить тоже не буду, не переживайте, — мужчина легко подбросил небольшой меч, острием к земле. Я успела ухватить его за рукоятку, и чуть было не опрокинулась вперед, носом в землю. Он ведь говорил, что девочкам мечи полегче раздает!

Пока он размечал периметр для упражнения, я любовалась ехидной улыбкой, играющей на его лице. Вздохнула, приняв то, что наше знакомство не самым лучшим образом сказалось на его ко мне отношении, и подняла меч, выставив острие вперед. Хоть и был он тяжеловат для меня, но пару раз доставалось мне оружие и крупнее.

У Картера в детстве была хрустальная мечта — поступить на службу к королю. И даже будучи еще совсем крохой, он махал игрушечной сабелькой и представлял, как будет защищать правителя, и как потом будет получать за это хрустящие и блестящие награды... Хрустящие — потому, что в роли наград он всегда использовал конфеты в фантиках. Или только фантики, если конфеты к тому времени успевали закончиться.

И когда я приезжала на каникулы к тетушке, Картер показывал мне все, чему научился, пока меня не было. Иногда просил помочь отработать какое-нибудь движение. Так, непроизвольно, я запоминала действия, шаги, хитрости, которые иногда братишка применял... А когда однажды во время прогулки Картер отбежал за мороженым, оставив меня у фонтана, и уличный воришка попытался утащить мою последнюю серебрушку, я так ловко обходила его подвернувшейся под руку палкой, что даже подоспевший братец удивленно пробормотал: 'Горжусь!'

Особенно он обрадовался тому, что я не одарила парня каскадом молний, тем самым выдав себя страже, и самодовольно заметил, что не зря он каждые каникулы меня тренировал. Знал ведь, что я не соглашусь внимать искусству битвы добровольно, как и то, что я ни за что не откажусь помочь ему с оттачиванием умений. Как оказалось, братишка мой вырос тем еще хитрюгой... и я была ему очень благодарна. Знания эти пригождались мне нечасто, к счастью, но даже те пара-тройка раз, когда мне удалось без помощи магии спасти содержимое своего кошелька, либо даже себя саму в темном переулке, являлись показателем, что старался братишка не зря.

В Азарие магам и чародеям жилось тяжело. Настолько под запретом были колдовские таланты, что по городу целыми днями расхаживали стражничьи патрули, высматривая нарушителей. И, если на одной площади одновременно происходило бы вооруженное ограбление с криками и визгами, и там же неподалеку какой-нибудь отважный маг демонстрировал детишкам, как красиво сверкают магические нити в солнечных лучах, рисуя ими в воздухе силуэты разных зверюшек, стражники ни секунды не сомневаясь направились бы к магу. Нас не любили и боялись, считая главной опасностью для мирных горожан, и откровенно терпели наш волшебный маленький мирок у границ столицы, скрытый горами и магическими заклятиями. А мне иногда страшно хотелось побыть нормальной, чтобы взглянуть, как выглядит наша школа глазами людей без дара. Действительно ли, как рассказывают, она полностью сокрыта от немагических глаз, или же, может, у нее контур поблескивает как-нибудь? Либо, если шагать вперед без остановки, то стукнешься носом в колдовской защитный барьер, или же пройдешь насквозь, так ничего не заметив и не почувствовав? И может ли быть такое, что я сейчас стою здесь, а 'по ту сторону' магии на этом же самом месте прогуливается одинокий путник?..

— ...ставите вот сюда, и... Дейрис Литте?

Я ойкнув, вскинула глаза на магистра Шакса. Мужчина стоял напротив меня с мечом, насмешливо изогнув брови:

— Ну что, вижу, вы готовы?

— А... — растерянно проговорила я. — Задумалась. Простите, пожалуйста, повторите, что мне нужно сделать?

— Слова, слова... На практике разберетесь. — В глубине каре-зеленых глазах мелькнула задорная искра, после чего мужчина, без предупреждения, ухватил меня за талию, развернул лицом к одноклассникам, и, не убирая рук, проговорил:

— Главное в деле защиты — это правильно перенесенный центр тяжести. Обратите внимание на постановку ног дейрис Литте, — и он похлопал меня ладонью по бедру, а я ощутила, как щеки заливает помидорного оттенка румянец. — Если она так и будет стоять, знаете, что произойдет?

Талия моя была выпущена из захвата цепких пальцев, магистр занял позицию напротив меня, предупреждающе взмахнув мечом. Я робко повторила его действие, и невольно отступила на пару шагов назад.

— Следите внимательно.

Сверкнула сталь, воздух взрезал оглушительный звон, когда встретились наши клинки, я отшатнулась в сторону, парируя удар, и выставив перед собой лезвие, едва успела увидеть грандиозный замах магистра... после чего потеряла равновесие от банальной подножки!

Кончик волос подмел площадку, я зажмурилась, ожидая болезненного удара о землю, но... ничего не произошло. Я повисла в воздухе, неуверенно приоткрыла один глаз и обнаружила прямо над собой самодовольное лицо учителя, спокойно держащего меня одной рукой на весу.

— Как видите, если бы дейрис Литте расставила ноги чуть шире, развернув стопу, это могло бы спасти от падения. Никогда не рассчитывайте, что противник, даже если это учитель, будет играть по правилам, и, взявши меч, — орудовать только мечом.

— Не буду, — заверила его я.

С ужасом представляя, как двусмысленно выглядит наша поза со стороны, я поерзала, стараясь ослабить его хватку. Да лучше пусть уронит, чем оставаться вот так, нос к носу, чувствуя запах скошенных трав... горного родника... запах дороги вдоль берега реки прохладным летним вечером, когда ярко-рыжая дорожка заходящего солнца крадется по некогда кристально-лазурной водной глади к песчаным границам...

Вторая рука подхватила меня под колени, и магистр точно задумавшись на пару мгновений, ронять или не ронять, склонился ко второму варианту, и едва я ощутила почву под ногами, как ни в чем не бывало поднял с земли брошенный меч и вернул его на стойку.

— Разбираем оружие, — скомандовал он одноклассникам. — Девочки налево за деревянными, мальчики направо... Сами понимаете, — усмехнулся он, и учтиво кивнул мне:

— Благодарю вас, староста, за помощь.

— Не стоит, магистр, — кивнула я, и бросилась к стойке следом за остальными девочками.

— Это было... впечатляюще, — шепнула мне Сиара, едва толпа вокруг нас рассосалась. — А какие у него ручищи...

Я недовольно фыркнула, прокрутив в ладони меч, легче того, которым мне довелось орудовать минутами раньше, раза в три, и наставив его на Сиару, с шутливым вызовом проговорила:

— Защищайтесь, сударь!

— Победа будет за мной, — достойно подыграла подружка, мягко отступив в сторону, и убедившись, что лишние уши слишком заняты своими делами, прошептала:

— Но признай же, тебе понравилось с ним... эм... ему помогать.

— Нет! — гордо задрала нос я.

Вслух — ни за что не признаю!

Но понравилось.

Глава 3.

— ...ты бы видела, что они вытворяли. Да еще на глазах у всех!

У меня был особенный дар — возвращаться в комнату вовремя. Хотя не сомневаюсь, что Сиара не постеснялась бы вещать Ири о моих подвигах и при мне, но от столь внезапного вторжения на секунду стушевалась. Махнула мне приветственно рукой, и как ни в чем не бывало вернулась к воодушевленному повествованию:

— Между ними так искрило!.. Нет, правда, искрило. Айла от волнения случайно пару молний накликала, благо обошлось.

До чего любопытно мне стало — если сказать подружке, что иногда можно обойтись без преувеличений, она молча покрутит пальцем у виска или сначала разразится возмущенной тирадой о том, что я не позволяю свою скучную жизнь делать чуть менее скучной хотя бы в 'легендах'?

Лучше бы она рассказала о том, как красиво я поставила на место Тьерру Магнет, которая поймала меня после занятий и, тыча пальцем в нос, доказывала, что у меня просто нет шансов. Усложняло ситуацию то, что я не до конца понимала, в чем. Нет шансов получить пятерку по боевым искусствам? Нет шансов правильно выучить защитную стойку? Нет шансов перед ней в честном поединке? В последнем я могла сомневаться более чем объективно. Дейрис Магнет до конца урока так и не запомнила, как нужно держать рукоять меча, чтобы при малейшем воздействии он не выпадал из рук.

Или, если уж она имеет в виду непосредственно самого магистра Шакса, то о каких шансах вообще идет речь? Он учитель, она ученица и даже думать об этом мне кажется неправильным.

...хотя руки у него надежные, если сравнение это к рукам применимо вообще. Кажется, до сих пор спиной ощущала его хватку. Такой точно никогда не уронит, если только не решит это сделать специально.

А потом Тьерра, так и не услышав от меня вразумительного ответа, просто ушла, громко цокая каблуками по полу. Поэтому тут талант Сиары меня бы очень выручил. Хотя бы в глазах Ири.

Призрак висела в воздухе, сложив ногу на ногу, и задумчиво поглаживала подбородок, глядя на меня.

— Хорошо, — протянула она. — Очень хорошо... Значит, еще не все потеряно.

— Ты о чем? — с опаской поинтересовалась я. Мало ли что она там уже придумала!

— Ну точно не о туфлях, — хмыкнула Ири. И перекувыркнулась в воздухе, когда вдруг за спиной хлопнула дверь.

— Прошу прощения, — прозвучал до боли уже знакомый голос, и я непроизвольно вжала голову в плечи. — Я собирался постучать, но дверь открылась сама... Доброго дня.

— Доброго, — злобно захихикала Ири, и медленно утекла сквозь стенку шкафа.

Воспитание не позволяло ей сидеть и подслушивать в открытую, как Сиаре, поэтому шкаф прекрасно подошел.

— Магистр Шакс? — Я одновременно удивилась и насторожилась. Не каждый день учителя ходят по ученическим комнатам. Да еще какие учителя!

— Хотел вернуть их утром, да увы не застал... Вот. На берегу нашел. Это ведь ваши? — и он невозмутимо явил моему взору... туфли!

Из шкафа раздался не то кашель, не то смех. Вот надо же ей было именно сейчас про них вспомнить! Глядишь и не накликала бы на мою голову магистра меча и магии.

— Мои, — со вздохом созналась я. — Но как вы...

— О, девочка моя, это был сложнейший мыслительный процесс. Я не спал ночами, сопоставлял факты, чертил схемы... И вот однажды нити из этого запутанного клубка сложились в четкую картину и привели меня сюда, — усмехнулся Рейвелл.

Я хлопнула ресницами.

— Да решил, что вряд ли у вас вторая самоубийца тут водится, если только это по традиции тут не принято. — Внезапно голос его стал низким, даже зловещим и он забормотал:

— Каждый год, именно в день, когда магическое население всего мира празднует День колдовского равновесия, добровольно должны утопиться две юных девы...

— Почему именно две? — отчего-то озадачилась я.

— Ну, ты — и абстрактная владелица туфлей. Или что, еще кого-то не досчитались? — откровенно веселился Шакс. Такая открытая улыбка на суровом лице смотрелась довольно странно, хотя если честно она у него была красивая. Даже очень!

...и у Сиары красивая улыбка. И у Ири. А у Тьерры — просто потрясающие брови! Яркие такие, очень ровно очерченные. Ради собственного успокоения я решила, что просто люблю отмечать в людях какие-то милые внешние черты, и было совершенно неважно, приятель это мой, неприятель или вообще — учитель.

Да даже взять того же Линаса. У него не глаза, а глазищи! Миндалевидные, васильковые, ух!

— А это вам! — вовремя очнулась я, подхватив с кровати учительскую куртку. — Тоже хотела отдать, но...

— Властью данной мне... — вдруг негромко, нараспев, точно храмовник во время ритуала, заговорила Сиара, и, заметив наши слегка озадаченные взгляды, выпалила:

— Можете обменяться одеждой! — и гаденько посмеиваясь, нырнула в тетрадь с домашним заданием.

— Обручальная куртка? — хохотнул Шакс. — А ты забавная, ушастик. За сим откланиваюсь. До скорого, миледи.

Ферре даже ухом дернула нервно:

— До скорого, магистр...

И едва дверь закрылась, на меня уставились сразу две пары глаз. Одна прозрачная, вторая — солнечно-желтая.

— Вы сами все видели, — пробурчала я. — И не смотрите на меня так.

— Неспроста это всё, — с неким удовлетворением в голосе протянула Ири. — Ох неспроста. Помяни мое слово!..

Ради подругиного удовлетворения я согласно покивала, мол, конечно, неспроста, конечно, помяну, и убрала обручальные туфли на самую верхнюю обувную полку.

А не в коробку, как раньше.

Больше всего в нашей школе мне нравилось то, что все прилегающие территории были превращены в маленький город для юных магов. Иначе, несмотря на то, что нас отпускали в Азарий по средам и общепринятым праздникам, сидели бы мы в четырех стенах, будто тыквы в борозде.

Если шагать в сторону Южных гор, то можно обнаружить Парк Семи Легенд. Змеями петляли по нему дорожки, вымощенные камнем, роса на ярко-зеленой траве сверкала от малейшего касания солнечных лучей, в пруду, украшенном маленькими аккуратными кувшинками, голосисто распевали свои мелодии лягушки, а толстые утки, подкармливаемые учениками, покачивались на воде, будто ленясь сдвинуться с места, да изредка косились глазками-бусинками на шумящих соседей и гостей.

Название свое парк получил в честь мага, что на старости лет принялся вещать, что именно на этом месте он в одиночку победил семерых легендарнейших чародеев, и утверждал, что не может умереть, пока не убедится, что подвиг его не будет забыт. Название для парка он выбирал сам и первоначально именовался он Парком Великого Рубуса. Но едва маг отчалил — в дальние земли, а не в мир иной, как могли подумать — название плавно, благодаря слухам, начало меняться. Сначала его насмешливо называли Парком Врунов, потом — более добродушно — Парком Сказок... Наконец общество сошлось на устроившем всех варианте, и претерпевший с десяток изменений парк получил свое современное имя — Парк Семи Легенд. Ровно по числу якобы побежденных Великим Рубусом чародеев.

Жив ли сейчас Рубус, истории неизвестно. Равно как и неизвестно, сильно ли бы он шумел, узнав, какая участь постигла место его славы. Но одно можно сказать точно — подвиг его по-прежнему гремит, хоть и рассказывают о нем учителя истории магии исключительно в шутливом контексте.

Но от чего я была в полном восторге, так это от небольших, обвитых плющом, беседок по разные стороны пруда. Нам рассказывали, что их должно быть пять, по количеству магических стихий и задумке ремесленника, их сотворившего, но у пруда красовались лишь две. Третья стояла на берегу Эйфы, вокруг четвертой вырос маленький торговый уголок. Именно туда по воскресеньям завозились вкусности из города, оптом закупаемые многоуважаемым господином Денлардом, и там же устраивались местные школьные ежемесячные ярмарки с конкурсами, где любой ученик мог выставить творения рук своих.

Сиара, например, в прошлом месяце заняла первое место со своими фантастическими пирожными. Не знаю, каким колдовством она их создавала, но вкуснее я не пробовала ничего. Посоревноваться с ними могла, разве что, шоколадная паста с мороженым. Причем, не красиво выложенные в тарелочку, а самые остатки пасты на стенках и дне, которые уже ничем не достать, с добавленным к ним прямо в банку мороженым. Но это 'блюдо' имело для меня особенное значение. Было в нем что-то родное, хулиганское, из детства. Родители считали это баловством и что мы 'зря переводим еду', но для нас с Картером это был просто праздник. Целой банке с пастой мы так не радовались как той, где ее уже почти не осталось.

Пасту мама делала сама. И сама закатывала ее в баночки. В такие дни по дому витал аромат ванили, а мы бегали на кухню каждые две минуты и переспрашивали: 'Ма-ам, ну скоро? Ну скоро уже, мам?'

...письмо брату уже дошло до третьей страницы. Воспоминания о нашем шоколадном мороженом заняли примерно треть, а еще столько всего хотелось написать. Больше, конечно, хотелось наведаться в гости, но каникулы еще только через месяц, а их из школы, в отличие от нас, не выпускают по средам. Зато их отправляют домой на выходные, а нас — нет, поэтому пока что приходилось довольствоваться письмами.

Капли дождя постукивали по крыше беседки и шуршали травой, и чем громче они звучали, тем быстрее пустел парк. Мне же в школу возвращаться не хотелось совершенно, поэтому я лишь убрала письмо подальше от ограждения, чтобы бумага не сильно промокала от брызг, а сама поджала ноги, упершись спиной в опору, и продолжила писать.

Под напевы школьного колокола я ворвалась в кабинет практической магии. Магистр Один, уже вставший приветствовать учеников, бросил на меня хмурый взгляд и я поняла, что все. Вроде не опоздала, пришла секунда в секунду, но меня из всего класса он уже выделил и запомнил. Поэтому мы и старались обычно появляться группами, к шумной массе он относился куда более спокойно, чем к тем, кто выделялся хоть чем-то. Например, появлением в дверях ровно по сигналу.

— И где у нас староста? — откашлявшись, произнес он, когда по кивку его головы все с грохотом расселись по местам.

— Я здесь! — вскинула я руку, второй одновременно вытряхивая на парту тетради и учебники.

Один скользнул по мне взглядом, медленно перевел его на Сиару, переполз им на соседний ряд... Я потрясла в воздухе рукой, чтобы учитель меня заметил, но он вновь лишь прошелся по мне глазами, как по пустому месту.

— Повторяю, где ваша староста?

Сумка повешена на спинку стула, тетрадь и учебник на месте, перо на месте. Конверт спрятан, после занятий отправлю. Я выдохнула и вновь пискнула:

— Ну вот же я!

— О, дейрис Литте... — с ноткой фальшивого удивления изрек он. — Рад вас наконец-то увидеть. Какие важные дела заставили вас опоздать?

— Но я ведь с начала урока здесь, — обиженно ответила я, чувствуя подвох.

— Нет, что вы, это я с начала урока на своем месте, а вы, готовая меня слушать и фиксировать важные сведения, только что появились. Хотя если вы хотите спорить, то давайте сделаем это у доски. Готовы ли вы продемонстрировать нам воздействие печати эалон на гексаграмму Айзека со смещением к наарду?..

Наверное, у магистра Одина очень болела голова, и потому он был даже суровее, чем обычно. Само воздействие эалон я показала. А вот когда попыталась вспомнить, где находится наард, чтобы сместить символ к нему, носком туфли случайно задела и стерла самый край начерченной эффу, и кабинет так завалило дымом, что, кажется, даже сам великий маг-практик решил, что пред нами во всей красе вот-вот предстанет один из Демонов мироздания.

Но Демон не явился. Дым повисел в классе еще полчаса, потом развеялся сам, оставив лишь выжженные символы на полу и меня после уроков. Оттирать.

А это оказалось вовсе не так просто, как сообщил мне сам магистр Один. Сославшись на терзающую его головную боль, он положил ключ на свой стол, чтобы я закрыла сама, как все доделаю, и ушел, оставив меня одну в большом кабинете наедине с эхом и огромной горелой кляксой размером с человеческий рост.

Три часа и тринадцать минут мне понадобилось, чтобы управиться. Я устало протерла рукавом лоб, вздохнула и выглянула в открытое окно, освежиться. После дождя вечер был наполнен прохладой и удивительным запахом. Умытая природа всегда пахла по-особенному, и оттого соблазн выбежать во двор, несмотря на усталость, был крайне велик.

Я жадно втянула побольше воздуха, и уже собралась было нырнуть обратно в кабинет и захлопнуть раму, как вдруг заметила в темноте серебристые всполохи. Не то над тренировочной площадкой, не то за ней, темноту прорезали то тонкие полосы, то целые взрывные вспышки, и так это завораживало, будто звезды танцевали свой странный танец, спустившись на землю.

Сходить, посмотреть?.. Я с грустью взглянула на испачканные, точно сажей, руки, потом — на гудящие от усталости ноги, и схватила со стола ключ. Убедившись, что дверь закрылась, я сунула ключик в карман и ринулась на первый этаж. От любопытства меня избавит только смерть, да и то сомнительно.

Выходить на улицу после захода солнца ученикам старших классов не запрещалось, но натыкаться на дежурных я все равно желанием не горела. Их назначали из учеников девятых-десятых классов, а оттого угадать, пройдут они мимо молча, замучают вопросами или домыслят что-нибудь малоприятное, было невозможно. А потому я старалась быть предельно тихой, и когда семенила по коридору к выходу, и когда осторожно закрывала за собой дверь, и когда дышала.

Магическое представление на площадке продолжалось. С крыльца были отлично видны все те же пляски серебряных росчерков в кромешной темноте, и я с трудом различила движущиеся между ними очертания. Я шла вперед, все сильнее вглядываясь в ночь, терзаемая разгадкой, что же это за волшебство такое. Ведь не ученики же...

— Пригнись, — вдруг велел строгий голос, особо гулко зазвучавший в тишине, и я непроизвольно шлепнулась в траву, даже прикрыв голову руками для пущей убедительности. В тот же удар сердца надо мной пролетел яркий всполох энергии и, судя по звуку, что-то сломал за моей спиной. — Дейрис Литте, вам не говорили, что появление на площадке во время тренировки чревато последствиями?

Меня поставили на ноги, отряхнули, покрутили, разглядывая, все ли со мной в порядке и как-то больно подозрительно хмыкнули, словно что-то было не так. По хлопку зажглись факелы на каменных опорах, и я увидела... Да нет, это уже даже не смешно.

— Но что вы тут делаете? — спросила я у магистра Шакса, стоящего передо мной и пытающегося распутать узел на повязке.

— Тренировался, — подернул плечом мужчина. — Вот же демон! Помогай, коли уж пришла.

И он, как ни в чем не бывало, развернулся ко мне спиной. Я невольно отметила несколько глубоких шрамов, выглядывающих из-под бинтовых обмоток, и лишь потом подняла взгляд и поняла, что от меня требуется. Волосы на затылке вплелись в узел, когда он завязывал ленту на глазах, и в попытке высвободить их оттуда, лишь спутал еще сильнее.

Привстав на носочки, я осторожно нащупала сам узел, стараясь не дергать белоснежные пряди. Подцепила наиболее подвижный фрагмент, проверила, поддается или нет.

— А зачем вам на глазах повязка?

— Так веселее, — магистр хмыкнул. — Вот ты когда-нибудь пыталась есть без помощи рук, например?

Я честно задумалась.

— Вроде нет.

— Да и не пробуй, — усмехнулся он, окончательно убежав от ответа. — Самый бесполезный приобретенный навык.

— Всё, — заключила я в миг, когда повязка подалась и выпустила белую прядь. — Держите!

И я бойко вскинула руку с добытым трофеем в воздух, совершенно случайно задев обмотанный бинтами участок магистровой спины. Мужчина внутриутробно зарычал и молниеносно развернулся лицом ко мне, взрезав полумрак серебром светящихся глаз.

— П... простите! — пискнула я, отшатнувшись назад и испуганно прижав повязку к груди. Шакс тяжко выдохнул, поморщившись, осторожно размял плечо и пояснил:

— Да не пугайся так. Я пару дней назад случайно увернулся влево, когда надо было увернуться вправо, только и всего. Целители сказали, что через неделю-другую пройдет.

— На вас разбойники напали? — ужаснулась я.

Шакс не то кашлянул, не то хмыкнул:

— Да, разбойники. Такие немного подкованные в магии разбойники. Неприятные оказались ребята.

— А... если у вас глаза были завязаны, как вы узнали, что я здесь?

— Услышал. Вы, знаете ли, довольно громко пытаетесь быть незаметной. — Магистр даже уважительную форму обращения на 'вы' умудрился превратить в насмешливую.

— Я не пыталась быть незаметной, — возмутилась я. — Мне просто стало интересно, что здесь сверкает.

Магистр вновь усмехнулся, и взмахнул мечом:

— Интересно, говоришь?

— Очень! — Я даже вперед подалась, не желая пропустить ни жеста.

— Вот твоя магия... Она какая? — Шакс прошел по дуге, прорисовывая острием в воздухе размашистую восьмерку, с таким безразличным видом, точно разминал запястье.

— Воздушная, наверное. — Я почесала макушку. — Хотя в основном это молнии. И грозы. И ураганы. И...

— А с виду ты не такая разрушительница, — хохотнул магистр. Очередной взмах меча с коротким свистом рассек воздух. — Да и по первой нашей встрече я бы скорее решил, что вам ближе вода.

— Вы мне еще долго это будете припоминать? — насупилась я.

— Очень, — осклабился учитель. — Больно уж почва благодатная.

Я вздохнула. И замерла, не в силах оторвать глаз от тонких серебряных нитей, что вязью побежали по рукам магистра, перебрались на рукоять, обвили лезвие, заставив вспыхнуть ярче сотен лун. Пугающе засияли в темноте глаза, а со стального острия разлилась ртутью настоящая, живая энергия. Шакс занес меч для удара, сгусток магии сорвался в полет, сбив один манекен. Тут же череда разворотов, и три манекена в разных уголках площадки распались напополам, даже не дождавшись касаний. Очередной всполох пролетел мимо меня, но я даже не успела вздрогнуть, глядя, словно завороженная за четкими, отработанными движениями учителя, точно зная, что он уверен в каждом своем шаге.

Нити змеями танцевали в воздухе, то повторяя движения магистра, то сплетаясь под ногами в замысловатые узоры, сопровождаемые искрами взрывов пульсаров. Прошла, наверное, без пяти минут вечность до того момента, как Шакс остановился, смахнул с глаз выбившуюся из хвоста белую прядь, перебросил меч в правую руку, и кивнул мне:

— И как поживает твое любопытство? Оно удовлетворено?

— Более чем! — восхищенно выпалила я. — Так вы, получается, маг?

— Не совсем, — с некоторой брезгливостью скривился учитель. — Скорее, умелец преобразовывать энергию и давать ей выход при помощи оружия. Слово 'маг' мне не подходит.

— Но маги тоже умеют преобразовывать энергию, — возразила я.

— Мы делаем это по-разному, в том и отличие. — Магистр вернул меч на стойку, дождался, пока восстановятся учебные манекены. — Ты в среду собираешься в город?

— Еще не знаю, — я вздохнула и медленно двинулась следом за Шаксом в сторону школы.

— Мне бы не помешал проводник. Составишь компанию?

— Я? Вам? — вырвалось у меня.

Магистр притормозил, оглянулся и смерил меня взглядом, в котором читался сразу весь восторг от моих умственных способностей.

— То есть, да. Конечно. Почему бы и нет, — затараторила я, не дожидаясь очередной колкости.

— Приятели на днях прибыли в Азарий, накатали трехстраничное письмо, что жаждут встречи, и будут ждать в 'Пьяном демоне'.

Воображение не преминуло возможностью засунуть трех внушительных мужчин в настоящего Демона мироздания, предварительно ими же доведенного до состояния нестояния, но разум подсказал, что, скорее всего, это название одного из азарийских трактиров, коих с десяток на квартал.

— Не виделись с ними демон знает сколько. Не признают еще, поди.

— Или вы их, — хихикнула я.

— Или я, — спокойно отозвался Шакс. — А ты чего в такое время разгуливаешь-то вообще?

— С отработки шла, — созналась я. — Магистр Один оставил после урока полы оттирать.

— Магистр Один? Суровый бородатый мужик?

— Очень, — печально согласилась я.

— Очень бородатый? — Учитель усмехнулся. — Или очень мужик? Как же удалось-то тебе такую кару заслужить?

— Я даже не старалась, — пробормотала я, и уже сама поняла, как двусмысленно это прозвучало. Вот чувствую, сейчас скажет...

— А если бы старалась, то от школы бы камня на камне не осталось?..

Да, примерно это я и предчувствовала. С некоторым самоудовлетворением я заметила, что начинаю предугадывать язвительные ремарки магистра. Осталось только научиться на них правильно — и, что немаловажно, вовремя, — реагировать.

Расстались мы в переходе между корпусами под обоюдные пожелания самых красочных снов. Я шла, разглядывая носы собственных туфель, стараясь наступать только на горизонтальные полоски на полу. И совсем не волновалась по поводу обещания, данного Шаксу, и среды.

...только мысленно уже начала вести до нее обратный отсчет, и поняла, что четыре дня — это очень, очень долго.

Вопреки всему, среда наступила довольно скоротечно. Это вторник кончаться никак не хотел: он тянулся всей беспроглядной тьмой уроков, часами, что, казалось, отмеряли по тысяче минут за каждую отметку, заставлял снова и снова пережевывать редкостно неинтересную информацию, усугублял все плохим настроением Сиары... А вот со средой таких проблем не было.

Стоило голове коснуться подушки с опасением, что до рассвета и глаз не сомкну, изводимая ожиданием, как меня уже растолкала подружка с горящими глазами и радостной вестью, что придумала, как я должна выглядеть в такой важный день.

Приготовившись отбиваться от красивых платьев и симпатичных, но ужасно неудобных туфелек, я вынырнула из-под одеяла, открыв было рот для пламенной речи, но оказалось, что Сиара тоже умела удивлять.

В одной руке ферре были зажаты темно-серые штаны, во второй — легкая светло-голубая рубашка с красивым орнаментом вдоль горловины.

— Еще мы тебе заплетем косу набок, — сообщила она. — И волосы не будут мешаться, и смотрится красиво. Ири, правда, советовала тебе еще в нее пять веников с незабудками вплести...

— И вовсе и не веников, — прозвучал мрачный голос из шкафа, — просто предложила цветов для красоты напихать.

— Именно по этому трепетному 'напихать' я и решила, что она имела в виду веники, — виновато пожала плечами Сиара. — Но так как мы решили, что образ у тебя сегодня более дорожный, то цветы будут не в тему.

— 'Мы' решили? — осторожно уточнила я.

— Ну, я решила, какая разница? — отмахнулась подружка. — В общем, это идеально! Если бы тебе приспичило вырядиться в платье, Шакс бы убедился, что у тебя с головой проблемы. Тут до Азария тащиться часа полтора, если пешком, потом до самого вечера по городу еще носиться... Ну какая умная девушка додумается в такой путь нацепить каблуки и юбки? Правильно. Никакая. Поэтому умывайся, будем плести!

Поразительно, как подруге удалось с виду такую мирную фразу озвучить точно угрозу всему живому в мире? Но лишать ее главной радости в жизни я не желала, посему вскоре сидела во всей красе на маленькой табуреточке в центре комнаты, изредка чихая и почесывая нос, который подружка то и дело щекотала его пушистым хвостом. Стук в дверь совпал одновременно с радостным Сиариным 'Всё!' и очередным моим 'Апчхи!'.

— Войдите! — повелевающе отозвалась подружка, гордо оглядывая результат своей работы. Критично фыркнула, взъерошила пальцами мою челку, и авторитетно подтвердила:

— Вот теперь — точно все.

— Дейрис Чарен, — учтиво кивнул магистр Шакс, материализовавшись в дверях. Белая рубаха внезапно ярко оттенила чуть загорелую кожу, несколько пепельных прядей, обычно опадавших на лицо, сейчас были аккуратно перехвачены на затылке, каре-зеленые глаза хитро щурились. — Дейрис Литте.

Гаденькое 'е-хе-хе!' прокряхтело из шкафа. И чем Ири так полюбилась именно эта часть нашего скромного интерьера? Коли не любишь гостей, можно найти множество других мест. Под кроватью там, или вон, за занавеской...

— ...уважаемый... шкаф? — все тем же приветственным тоном произнес учитель, слегка озадаченно покосившись на створки.

— Добрый день, магистр Шакс! — выпалила Сиара и всучила меня ему в руки, словно ценный приз... тысячному посетителю нашей комнаты, например.

Готова поспорить, им с Ири не терпелось начать перетирать нам кости, хотя за прошедшие с момента приглашения четыре дня это было проделано неоднократно, иногда даже с моим участием.

— Не хочу вас пугать, но кажется, у вас в комнате завелось привидение, — усмехнулся Шакс, едва дверь за нашими спинами захлопнулась.

— Это мы у него завелись, — призналась я. — И это девочка. Ее Ири зовут.

— То есть, утопленница делит комнату с получеловеком и привидением? Занятно, — отметил магистр, придержав передо мной входную дверь.

Повозка на Азарий отправлялась от центральных ворот ровно в одиннадцать, но надеяться, что места в ней хватит всем желающим, не стоило. Судя по числу учеников, что в свободный день не отлеживались в постелях, а уже суетились во дворе в полной боевой готовности, и трех повозок будет мало.

Мы уверенно шагали по тропинке, что вела к выходу с территории школы. Если магистр Шакс решил пойти пешком... то я не против. Мой 'дорожный образ', — спасибо Сиаре, — к этому прекрасно располагал. Как ни странно, мы совершенно не привлекали внимания. Настолько уж я была невзрачной, что даже если на нас, идущих куда-то вдвоем, и обратили внимание, то наверняка решили, что нам просто по пути, не больше. Хотя пару заинтересованных взглядов в сторону Шакса я все же заметила. Но — только пару, и то, совершенно сквозь меня, точно я пустое место. И это меня более чем устраивало.

Пока прокрутились все шестеренки в замке, пока скрипнул по очереди каждый из десяти засовов, прошла, казалось, вечность. Шакс вновь вежливо пропустил меня вперед, а едва ворота за нами закрылись, он так залихватски свистнул, что звон в моих ушах простоял еще секунд десять прежде чем полностью утих.

— Что вы...

— Ты же не думала, что мы своим ходом отправимся? — усмехнулся магистр.

Издалека донесся глухой топот, похожий на звук молота, ритмично-быстро ударяемого о землю, и спустя несколько мгновений перед нами предстала... лошадь. Красивая, крепкая, темно-мышастой масти. Она проделала вокруг нас пару кругов, пофыркала и ткнулась носом в плечо Шакса.

— Блик, дружище, — магистр похлопал коня по шее. — Скучал?

— Это мальчик? — восхищенно поинтересовалась я.

— Мальчик! — возмущенно воскликнул Шакс, одарив меня страшным взглядом. — Это у вас в классе мальчики, а Блик — мужик, самый что ни на есть.

— И он бродил все эти дни здесь один? А вдруг его бы украли?..

— Дейрис Литте, я вас умоляю, — снисходительно произнес учитель. — Этот конь сам кого хочешь украдет.

Словно соглашаясь, Блик помотал головой, после чего резко и пристально уставился на меня. Мне показалось, что увлекшись оценкой моей скромной персоны, он даже один глаз прищурил в задумчивости.

— Здрасте, — неуверенно пробормотала я, несколько сокрушаясь, что правила поведения с лошадьми мне никто не преподавал.

Конь молча развернулся ко мне крупом. Видимо, мои знания конского этикета оставляли желать лучшего. Но Шакс одобрительно усмехнулся, после чего взмыл Блику на спину и протянул мне руку:

— Верхом умеешь ездить?

— Не очень, — призналась я. Мой опыт подобных путешествий по большей части ограничивался парой кругов вокруг фонтана в парке на симпатичном, но очень ленивом пони лет десять назад.

— Беда, — заключил он, и вдруг резко нагнулся, ухватил меня за талию и точно невесомую подкинул вверх. Я едва успела вскинуть одну ногу, просвистев сапогом прямо над ушами Блика, и оказалась между Шаксом и лошадиной шеей в довольно многообещающей позе. Учитель ухватился за гриву, надежно сжав меня в кольце рук, чтобы я не съехала, и направил коня на дорогу.

— Все в порядке? — прозвучало прямо у меня над ухом. Дышать лишний раз я опасалась, будто бы стоит мне пошевелиться, как магистр уберет руки, отчего я тут же шлепнусь прямо в дорожную пыль. Но если так и дальше пойдет, то до Азария я доеду в глубочайшем обмороке, и это в лучшем случае.

— Абсолютно, — сдавленно пискнула я. — А почему вы без седла ездите?

— Лень каждый раз седлать, — усмехнулся Шакс мне прямо в волосы, и пустил Блика рысью.

А я вновь возрадовалась тому, что никто не додумался нацепить на меня платье.

Иначе я вполне могла бы приехать в Азарий не целиком.

Глава 4.

Столица Арлантара напоминала мне торт с невкусной начинкой.

Потрясающая своим убранством 'вишенка' в виде красочного королевского дворца, чьи купола сверкали сотнями разноцветных камней, а стекла переливались яркими мозаиками, в самом сердце города. Под вишенкой — очень вкусный, свежий бисквит, покрытый глазурью — это улочки с небольшими опрятными домишками, тесно наставленными друг на друга, традиционно бежевых и желтых тонов, на чьих маленьких балкончиках вовсю пестрели маленькие горшочки с цветами, и аромат их заполонял собой целые проулки. Там же стояли и небольшие торговые лавочки с тканями, украшениями, а также с выпечкой. На запах последней ученики порой шли как завороженные, иногда даже прикрывая в предвкушении глаза и ориентируясь только на обоняние.

И грязные задворки и окраины, где в ходу были вонючие трактиры, где толпился разнообразный и разношерстный сброд всех возможных рас, и где день прошел зря, если никого не побили. Начинка.

Нужный нам 'Пьяный демон' находился на 'стыке эпох', ровно в месте, где окончательно исчезал запах не совсем свежей рыбы и едва начинали проглядывать красивые цветастые балкончики.

Шакс спешился, после чего снял с Блика меня также легко, как если бы на моем месте была его дорожная куртка. Конь спокойно процокал в сторону от лишних глаз, а магистр взлетел на крыльцо таверны молнией.

— Магистр Шакс... — неуверенно позвала я.

— Да-да, дейрис Литте? — насмешливо-надменно отозвался он, обернувшись у дверей.

— Я могу идти?

— Можешь. А есть куда? — хмыкнул он, прислонившись к дверному косяку.

— Не-а, — созналась я. Я не прочь была бы и просто побродить по улочкам города, но обычно со мной ходила Сиара или кто-нибудь еще из одноклассников, а одна я вполне могла и заплутать.

— Тогда идем со мной. Познакомлю с приятелями, — Шакс подмигнул мне. — Только одно условие!

Он так резко преградил путь мне одной рукой, что я с разбега невольно на ней повисла на несколько ударов сердца. Вскинула брови на учителя и встретила золотисто-зеленый взгляд:

— Не называй меня магистр или учитель. Слухов не оберешься потом.

— А как тогда? — удивленно приподняла брови я.

— Рей, — Шакс закатил глаза. — Я был уверен, что ты запомнила мое имя.

— Я помню! Рейвелл! Но...

— Никаких 'но', я тебя умоляю. Восторг моих товарищей, которым я представлю тебя как ученицу, словами просто не описать. А потом поползут байки о том, как волчара Шакс девчонку совратил. Оно тебе надо?

Я активно замотала головой из стороны в сторону.

— То-то же. Айла?

— Рей? — Я неуверенно попробовала на слух его имя.

— Умница. Схватываешь на лету. Вперед! — И он распахнул передо мной дверь трактира.

В нос ударил застоявшийся запах хмеля и вяленой рыбы, что гирляндами была развешена по стенам наперебой со связками чеснока и сушеных трав. Рей зашел следом и дверь на растянутой пружине хлопнула с таким грохотом, что невольно подскочила я, пустая кружка на ближайшем столике и опрокинулся трехногий — бывший четырехногий — стул в углу.

Пышная разносчица выплыла перед нами, грациозно вильнув бедром и подмигнув магистру Шаксу:

— Чего изволите? В зону для дымящих желаете?

— А есть еще какая-то? — усмехнулся Рей.

— Нет, — вздохнула девушка. — Но владелец велел у гостей интересоваться! Мол, для статусу!

— Нас ждут здесь. Гном и белобрысый. А вас-то как по имени?

— Заринка, — девушка опустила очи долу и ее спелые щечки налились румянцем. — Зарайна, но кличут здесь Заринкой. А я и не прочь!

— Милейшая Зарайна, — магистр стал сама вежливость, — не соблаговолите ли вы помочь отыскать моих приятелей и заодно принести пару кружек клюквенной настойки за их стол?

— Все для вас, мессир! — девушка подскочила так бодро, словно Шакс одарил ее шлепком под нижнюю выступающую часть тела. Кокетливо вскинула ножку и испарилась.

А я тем временем огляделась.

Люди, нелюди, эльфы и даже нуарцы восседали за маленькими столиками с толстыми ножками, которые наверняка если и не были прибиты к полу, то имели такой вес, что не каждый смог бы при желании оторвать от земли. Кто как, а я трактиры ассоциировала лишь с этим запахом и постоянными потасовками. При том, что бывать до сегодняшнего дня мне случалось в них лишь дважды, и первый раз вообще по ошибке.

Разносчиц будто бы специально подбирали по комплекции, чтобы было за что ущипнуть, да широкая душа имелась, от которой можно было так треснуть, если щипание вдруг не придется по нраву, что полетят лишь звездочки да искорки перед глазами. И вовсе не от пьянства!

— Волчара! Да раздери тебя демон! — пронесся гулкий голос по всей таверне.

— Эдрик! — магистр Шакс, распахнув объятия, выступил вперед, и ему навстречу со второго этажа по деревянным ступенькам ринулся рыжий гном.

Ростом он был как и все гномы, оттого обнимания утопили его нос в районе Шаксовского пупка, но магистр согнулся в три погибели чтобы похлопать приятеля по плечу 'на равных'.

— Как я рад тебя, дуралея, видеть! — широкая улыбка осветила лицо учителя, и он задорно потрепал гнома по стянутым в короткий ежикоподобный хвост волосам. — Айден с тобой?

— Ты думаешь, он упустил бы возможность с тобой увидеться? — гном стукнул Шакса кулаком в плечо. — Мы же думали, что вообще никогда...

— Тише, дружище, — Рей развернул гнома в мою сторону. — Я не один.

Тот внимательно пробежался по мне взглядом — кажется, чуть менее оценивающим, чем недавно Блик, — и вежливо поклонился:

— Миледи, рад знакомству. Имя ваше позвольте узнать?

Не сдержавшись, я хихикнула. Глупо довольно, но эта вежливость среди трактира казалась мне одновременно и приятной, и комичной. Словно их с Шаксом воспитывали где-то в одном месте и потому они одинаково умело плавали в правилах поведения, перетекая от 'ах ты ж собачий отпрыск' до 'добра вам желаю, милейшая леди' в доли секунд.

— Айла, — робко произнесла я. Гном тут же стиснул мои пальцы, склонился в самом что ни на есть учтивом поклоне и коснулся губами тыльной стороны ладони.

— Эдрик Артас, к вашим услугам, — гном поиграл темными бровями. — Позвольте узнать, как занесло в наши края столь юный и прекрасный цветок, да еще и в компании этого неотесанного мужлана?

Я была слишком погружена в раздумья о том, почему у Эдрика не было бороды как у всех его сородичей, а потому чуть было не ляпнула, что мы с Реем познакомились в школе. Вовремя осеклась, про себя посетовала, что совершенно не умею быстро врать, и поэтому, не вдаваясь в подробности, сказала чистую правду.

— Рейвелл меня спас!

— Эвона как! В герои заделался, демоняка? — Эдрик пихнул Рея под ребра так, что тот охнул. Рост гнома был очень удобен для свершения подлых ударов откуда не ждали.

— А чего добру пропадать? — усмехнулся магистр, потирая бок. — Потонула бы, да и не увидел бы мир красоты такой неземной.

— Не поспоришь, — гном подмигнул мне. — Мне кажется, она на меня странно смотрит.

— Не иначе как сражена твоим сказочным обаянием. Или отсутствием бороды. Я активно закивала.

— Это долгая и крайне запутанная история, — интригующе проговорил гном. — Но я с радостью ее поведаю вам за нашим столиком. Прошу-с!

Едва мы заняли места на втором этаже трактира, как рядом нарисовалась Зарайна с двумя большими кружищами, опустила их перед нами и поинтересовалась, чего мы желаем еще. На наливку я покосилась с большим недоверием, Шакс пожал плечами и передвинул вторую кружку к себе, после чего велел разносчице принести сырную тарелку и 'что-нибудь для девушки на ее усмотрение'.

— Ну давай, вещай свою обещанную долгую и запутанную историю, — усмехнулся Шакс, сделав глоток.

— Когда-то давно, в детстве, у меня была борода, — завел гном. — Была-была. Долго была. А потом я ее сбрил. Занавес, аплодисменты.

Мы с Шаксом рассмеялись, гном воссиял.

— Какие вы шумные, ребята. Вечер добрый!

— Айден! — Рей подскочил из-за стола и кинулся приветствовать друга. — Ты как?

— Явно лучше, чем те два стражника, что рискнули меня задержать по дороге к вам.

Мужчина быть чуть уступающей Шаксу комплекции, но также небрит, с коротким хвостом пшеничных волос на затылке и янтарными глазами, что сейчас вопросительно изучали меня.

— Это Айла, спутница нашего дорогого друга, — торжественно провозгласил Эдрик. — Представляешь?

— Шакс с девушкой... — задумчиво проговорил парень, опускаясь на стул рядом со мной. — С трудом! Своими глазами увидел бы, не поверил. Миледи, позвольте у вас спросить, чем же привлек вас этот седой пройдоха?

— Умением плавать, — вздохнула я, опередив любую возможную шутку Рейвелла. Тот даже хмыкнул с уважением и одобрительно покачал головой.

— Кстати о плавать! — всплеснул руками Эдрик, чуть было не опрокинув на Рея наливку. — Дроина помнишь?

Магистр кивнул. И кружку, на всякий случай, отодвинул.

— Так этот демонов сын решил тут топор прикупить. С лунной вязью (прим.: Лунная вязь — магический орнамент, исполненный при помощи минералов, называемых 'лунными' за сияние, схожее с переливами лунных камней, и наделяющий предметы новыми свойствами. В неправильной обработке довольно опасна). Нашел продавца, собрал все честно — ну, почти честно накопленные деньги, и договорились они встретиться в самих 'Чертогах любви'. Кто ж разберет, что там у них в головах было, чем им там торговые кварталы не подошли, но суть в чем! Стоят они, руки, значит, пожимают за удачную сделку, и тут видит Дроин супругу свою, прямо из 'Чертогов' выходящую! Щеки румяные, прическа взъерошенная, рожа счастливая... Так он ее прямо там, этим свежеприобретенным топором...

Я в ужасе прижала ладони ко рту, Рей спокойно хмыкнул, Айден хохотнул, а гном, озадаченно оценив реакцию, произнес:

— Что? Ну да, прямо вот рукояткой так ей по хребту прошелся, что она и думать про других мужиков забыла теперь! Особенно тех, за утехи с которыми платить пришлось заработанными кровью и потом мужа монетами. Дроин так и сказал потом: 'Лучше б, дура, с соседом изменяла, дешевле бы вышло!'

— Так она живая осталась? — изумленно пробормотала я.

— Да Келдорн (прим.: Гномы почитают своих далеких предков, как люди — богов. Келдорн — один из Первозданных рода Артас) с тобой, что ей сделается? Живая, конечно, — махнул рукой Эдрик. — Ну что, за встречу? — И гном вскинул руку с кружкой вверх.

— Извините, — пискнула я, гложимая любопытством. — А причем здесь 'плавать'?

— Да дурак этот, Дроин который, славится тем, что как на корабле куда за товаром не отправится, напивается да за борт падает. Хоть привязывай, чесслово. Ну, вздрогнем! — И он залпом опрокинул в себя эль.

Зарайна вскоре принесла пузатый стакан с мутно-лимонной жидкостью, пообещав, что мне понравится, водрузила в центр стола сырную тарелку с зубочистками, букетом распадавшимися в крохотной емкости по центру блюда и, получив еще заказ от Эдрика на 'мяса, да побольше', хихикнула 'скоро все будет, мессир' и умчалась обратно в нижние залы.

И были долгие разговоры... Половину того, о чем говорят мужчины, я не понимала, а переспрашивать не хотелось, чтобы не перебить. Больно уж красиво плелись рассказы гнома, да ехидные замечания то Рея, то Айдена добавляли им цвета, и я со своими нелепыми просьбами разъяснить мне, неразумной, что значит то или иное слово, просто боялась разрушить эту атмосферу.

Дымилось мясо, жареное на углях, пустела сырная тарелка — больше, правда, моими стараниями, поскольку сыр я любила, а под интересные истории и вовсе не замечала, когда рука умудрялась ухватить очередной кусочек.

Воображение уносило меня, то в штормующие моря, так и норовящие разбить мой корабль о рифы, то в пустынные земли Арнари, где то и дело из-под ног выскальзывали разноцветные колохвосты , чьи лапки смешно на бегу взрывали песок. То я оказывалась на вершине скалы, смотрящая за горизонт в надежде, что вот-вот покажутся мне зеленые паруса, и никакой кракен не переломил судна пополам, утащив моих братьев на дно морское...

Один стакан с лимонной водой опустел, оставив приятный кисловато-мятный привкус, и я с радостью согласно закивала, когда подбежавшая забрать кружки у мужчин Заринка поинтересовалась, принести ли мне еще.

Мне нравилось смотреть, как друзья перебрасывались шутками, точно игральными картами. Все трое мастерски отбивали каждую подачу, поэтому я только и успевала восхищаться остротой ума, смеяться... Да замирать порой, излишне пристально глядя на острые уголки хищной улыбки Шакса, хитрый прищур золотисто-зеленых глаз. Замечать, как расслабленно он иногда откидывается на спинку стула, а еще вздрагивать, когда он мимолетно подмигивает мне, словно успокаивая, что обо мне не забыл.

— ...но те красные панталоны я тебе, Шакс, никогда не прощу!.. — выпалил Эдрик после очередного бурного потока общих воспоминаний, наткнулся на меня карим взглядом и покачал головой:

— Кажется, совсем мы твою девочку утомили.

— Нет-нет! — замахала руками я. — Вы так интересно рассказываете, мне очень нравится вас слушать!

— Да нет, Эдрик прав, — отозвался Айден. — Скоро темнеть будет, нам еще ехать через весь город до гостиного двора, да и вам путь неблизкий, как я полагаю?

Я вздохнула:

— Неблизкий. Но так не хочется уходить...

Гном хохотнул, и легко потрепал меня по плечу:

— Рады познакомиться были, ромашка. Надеемся, что это не последняя встреча. Береги этого, белоголового. То сам себя-то он совсем не сбережет.

— Сочиняй больше, — усмехнулся Рей, покачав головой. — Если хочешь знать, у вас с мессиром Айденом куда больше шансов получить по голове.

— Это чего это? — возмущенно отозвался Эдрик.

— У него физиономия подозрительная, а ты гном.

— Это у меня подозрительная? — еще более пронзительно вознегодовал Айден, возмущенно поднял указательный палец вверх, точно собираясь возразить что-то до жути весомое, но печально вздохнул:

— Ну да, подозрительная, — и опустил руку.

Мужчины не позволили мне вложить в общую стопку монет ни единой серебрушки, рассыпались в благодарностях перед Зарайной, что в ответ любезно пригласила нас приходить еще, и лишь тогда направились к выходу, вежливо пропуская меня вперед.

Я уже выскользнула на крыльцо, с нескрываемым удовольствием вдохнув свежий воздух и отметив, что уже сильно смеркалось, как услышала за спиной:

— Потом прочитаешь. На раздумья только пара недель.

Почувствовав приближение хозяина, из тени высунулся Блик. Шакс вышел следом за мной, попутно пряча за пазуху какую-то бумагу, и привычно приветствовал копытного товарища взмахом руки.

— Смотри-ка, а коняга твой по-прежнему бодр. Даже не скажешь, что порой сутками в твоем обществе находится, — хохотнул Эдрик.

— У него даже на тебя иммунитет давно выработался, — усмехнулся Шакс, между делом забрасывая меня, совершенно того не ожидавшую, на спину коню. — Вы в какую сторону?

— Нам через центр к восточным развалинам, — ответил Айден. Я же, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, пыталась устроиться верхом так, чтобы не съехать по лоснящейся серой спине прямо под ноги спутникам.

— По пути, — заключил Шакс, ободряюще похлопал Блика по морде, и они с товарищами зашагали вперед. Я вцепилась в черную гриву, как в последнюю надежду на счастье, и молилась, чтобы коня ничто не напугало.

Но Блик был самим воплощением невозмутимости. Мужчины тихо переговаривались, конь убаюкивающе цокал по каменной дороге, а я покачивалась на его спине, ощущая, как тяжелеют веки, закрываясь сами собой без моего на то дозволения. Если так и дальше пойдет, то я не только свалюсь с лошади, но еще и захраплю.

Звуки цитры, доносящиеся дуновением ветра издалека, так гармонично вплетались в состояние полусна, что я почти перестала сопротивляться, и лишь представляла, как было бы хорошо сейчас сползти по конской шее, распластавшись, словно по кровати. Мелодии же будоражили воображение, и чем громче они звучали, тем сильнее сражались во мне любопытство и сонливость, а мир расплывался под полуприкрытыми веками, все больше напоминая одну из картин в школьном обеденном зале...

— ...ребята из Соллвия, кстати, неплохо поют. И репертуар на высоте. Помнишь эту? Что-то там '...забытые тропы, кривые следы...', — хрипло напел Эдрик.

— Сам ты кривой, — усмехнулся Айден. — 'Забытые тропы уводят следы'. Но песня и вправду хороша.

— Вы еще в бродячие менестрели запишитесь, — фыркнул Шакс. — Пару рифм для вдохновения вам, так и быть, подкину.

— 'Любовь-морковь' и 'роза-мимоза'?

— О, так целых три выходит, — воспрянул Рейвелл. — Еще 'лень-тюлень'. Отличная баллада может получиться. Особенно учитывая талант Эдрика...

— Вот вы смеетесь, а когда я стану известен, ни в одном своем выступлении не скажу спасибо двум мерзавцам, которых наивно считал друзьями долгие годы! — отозвался гном. — А ты как, ромашка? Не желаешь заглянуть?

— Куда? — Я едва успела прикрыть ладонью зевок, и потрясла головой, стараясь разогнать сон.

— На площадь центральную, там концерт кажется... О-о, ребенок спит, — сочувственно протянул гном.

— Нет-нет, все в порядке! На концерт я с удовольствием! — Желанный азарт изобразить на лице мне не удалось, но послушать выступления музыкантов действительно хотелось.

За очередным поворотом нам открылась забитая людьми площадь, среди которой в кольце фонтана в бешеной пляске заходились водные струи-плети. Прямо на бордюре расположился мужчина в бархатной шапочке глубокого фиолетового цвета с пером, самозабвенно перебирающий пальцами струны цитры. Вокруг него кипела жизнь, люди приходили и уходили, беседовали о своем, молча слушали его мелодии. Музыкант был скорее не главой этого сборища, а лишь его фоном. Красивым, ненавязчивым фоном.

И это мне казалось до боли неправильным. Любые проявления таланта заслуживают внимания, восхищения... да уважения хотя бы!

Но самого музыканта это не смущало, а судя по умиротворенному лицу и вовсе — все устраивало. Он занимается любимым делом, кому надо — тот слушает, остальные не мешают и то хорошо.

По правую руку от него сидела девушка. Перо того же оттенка, что и на шапочке у играющего, красовалось украшением в ее светлых волосах, а бархатная фиолетовая ткань браслетом обвивала ее запястье.

Дозвенел финальный аккорд, в ожидании следующей мелодии притихла публика. Девушка откинула волосы за спину, одарила всех зрителей легкой улыбкой, и коснулась плеча музыканта. Новые переливы зазвучали над площадью, и голос вплелся в них шелковой лентой.

Я завороженно сползла со спины Блика — не очень грациозно, зато с твердой уверенностью, что если и упаду, то не больно — и протиснулась в первые ряды слушателей.

Я спою тебе, как седеет лес,

как ползет туман, да скрывает весь

сердцу чуждый свет и до дома путь...

Только дома нет, да и не вернуть

тех, кто ждал, прощал и не тратил слов,

именем твоим да под звон щитов,

именем твоим под вороний грай

пробивал свой путь. Да вот только знай...

Мужчины довольно быстро выловили меня в толпе, пока я, приоткрыв рот, заслушивалась строчками и засматривалась картинками, что рисовало воображение. Эдрик самодовольно хмыкнул, Айден замер у меня за спиной, Шакс же нарисовался по правую руку, и усмехнулся:

— Нравится?

— Очень! — Долгий проигрыш отдавался в душе, и я поймала себя на мысли, что хочется прильнуть к Рейвеллу хотя бы одним плечиком, чтобы рассыпалась тревога, нагнетаемая мелодией. Но подобного я себе позволить не могла.

— Спорим на три золотых, что Шаксу слабо будет выскочить на центр площадки да сплясать чего-нибудь залихватского?

— Я даже спорить не буду, — отозвался Айден. — Ему слабо. Постарел уже волчара.

— А чего только на три? — фыркнул в ответ Шакс.

— Пять, — тут же исправился гном.

— И что, вы мне оба выдадите по пятерке, если я докажу, что мне не слабо? — скрестил руки на груди Рей.

— А и выдадим, — с вызовом отозвался Айден.

Хищная ухмылка вновь мелькнула на лице Шакса, он резко развернулся ко мне и протянул раскрытую ладонь:

— Позвольте пригласить вас, миледи.

Я изумленно хлопнула ресницами, соображая, не послышалось ли мне.

— Вот хитрюга, — хохотнул гном.

— В условиях спора ведь не было сказано, что я должен делать это один, — победно вскинул голову Шакс. И я робко положила свою ладошку на его.

Пальцы его сжали мои одновременно уверенно и нежно. Он сделал несколько шагов назад, утягивая меня за собой прямо на открытое пространство между музыкантами и публикой. На пару ударов сердца замер, после чего резко обхватил свободной рукой меня за талию, прижимая к себе и прошептал:

— Если честно, танцор из меня не очень. Но десять золотых на дороге тоже не валяются.

Я хихикнула ему в предплечье, понимающе закивав. Мне за всю жизнь вообще довелось только пару серебрушек заметить в дорожной пыли, а уж о золотых я даже не мечтала.

Танцевать я тоже не умела. Сиара, конечно, убеждала меня, что я могу очень грациозно двигаться под музыку, но когда дело доходило до парных танцев, я могла лишь оттоптать ноги партнеру, а потом смущенно сбежать.

На нас откровенно глазели. Мне одновременно хотелось и провалиться на месте, и растянуть этот момент до бесконечности. Кружились мы осторожно, стараясь никого не задеть, но люди и сами расступались, давая нам все больше пространства. В какой-то миг я осознала, что почти не касаюсь ногами земли. Лишь изредка я ощущала под сапогами каменную кладку — когда Рей отпускал мою талию и кружил, а после вновь подхватывал так, что кончиком носа я едва ощутимо касалась его.

Улыбка с его губ так и не сходила. И глаза были теплыми-теплыми, похожими на отблески ярких солнечных лучей, играющих на медленно желтеющей листве осенью, и чем пристальнее я вглядывалась в их глубину, тем сложнее было отвлечься.

...не тебе идти на тот волчий зов,

занавесь окно да задвинь засов.

Только не шуми, он уйдет к утру,

словно старый пес в свою конуру.

Пропоет метель, мне сорвав струну,

Кончится строка, взвою на луну.

Отпечатки лап на крыльце твоем...

...встречу я рассвет и исчезну в нем.

...с последней строчкой я ощутила, как сорвалась в пропасть моя душа. Точно камень — тяжело и безнадежно. Я прижималась к Рею, уткнувшись носом ему в грудь, и не знала, пугаться мне или радоваться тому чувству, что сейчас захлестнуло с головой, и никак не позволяло выплыть на поверхность.

Что-то ныло и тянуло в груди, я медленно подняла голову, и вопросительно посмотрела на Шакса, задумчиво прикусив губу. Он провел рукой рукой по моим волосам, поблагодарил за танец и убрал руки, после чего развернулся к товарищам и сообщил:

— Готовьте монеты, желательно мелочью. Я планирую сегодня вечером купаться в богатстве!

И под аплодисменты зрителей он встал рядом с гномом, а я застыла среди площадки, не зная, куда бежать. И зачем.

Рей удивленно изогнул брови. Я опомнилась и шагнула навстречу протянутой руке моего неожиданного партнера.

— Не теряйся, — шепнул мне Шакс, и дыхание его обожгло висок.

— Вы так быстро ушли, я...

— Он просто мужлан невоспитанный, — фыркнул гном, и потряс перед моим носом тряпичным, весело позвякивающим, кошельком. Нос Рея для этих целей наверняка подошел бы больше, но дотянуться до него было сложнее.

— Я тоже застеснялся, может? — магистр показательно скрестил руки на груди, но мешочек с монетками предварительно из гномьих пальцев выхватил, а потому легкое негодование сопровождалось характерным звуком, точно он пытался пересчитать монеты через ткань наощупь. Новая мелодия воспарила над площадью и струи воды, словно змеи от умелых движений заклинателя, извивались в фонтане. Лишь когда уже стемнело, и город превратился в черного зверя с желтыми глазами окон и фонарей, мы распрощались с Айденом и Эдриком и под тихое цоканье Блика зашагали к южным воротам города.

Я то и дело одергивала рубашку, не зная, куда деть руки, Шакс изучал данный ему Эдриком сверток, задумчиво хмуря брови. И с каждым шагом нарушить тишину мне казалось все сложнее, и я лишь иногда с ожиданием всматривалась в строгий профиль, надеясь, что вот-вот он заговорит первым.

Смущение никак не хотело меня покидать. А вместе с ним и ощущение сильных рук на талии, и дыхание, касавшееся волос, и то чувство, что мне было совсем не страшно, даже когда казалось, что вот-вот оступлюсь и упаду. Совсем как тогда, на первом уроке боевых искусств...

— А ты молодец, кстати, — внезапно вскинул голову Рейвелл, убирая сверток обратно за пазуху.

— За что? Ой, то есть, почему? — я встрепенулась словно суслик, заслышавший крадущуюся по траве лису.

— Вытерпела целый день с нами, да еще и отважно мне, дураку, подыграла. Не ожидал, признаться. Я был почти уверен, что откажешься. Или сбежишь.

— Бежать некуда было.

— Фонтан был неплохой, — усмехнулся Шакс. И я невольно рассмеялась, понимая, к чему он клонит.

— Друзья у вас интересные, — пробормотала я, переводя разговор. — Вы очень давно с ними знакомы, наверное?

— Давненько, — согласно кивнул Рей. — Лет пятнадцать, если не больше. Сдружились еще до... — он вдруг поджал губы, осекшись.

— До?..

Но он лишь отмахнулся:

— А, неважно. Главное, что да, знакомы мы давно, и ты молодец. Отличный день был, как по мне.

— И я так думаю! — заверила его я.

Уголки его губ дрогнули, и он искоса взглянул мне в глаза.

— Чувство... странное.

— Какое? — Я хлопнула ресницами.

В ответ он ловким прыжком оседлал Блика, и протянул мне руку, помогая взобраться следом, и теперь передо мной красовалась лишь широкая спина в белой рубашке.

— Я не учитель.

— Как не учитель? — недопоняла я.

— Меня лишь попросили подменить магистра Торрина. Возможно, поэтому я веду себя не самым разумным для преподавателя образом.

— А кто вы тогда?

Спина дернулась.

— Хранитель жизни архимага Азраила, — голос прозвучал насмешливо. — Это если добавить лирики. А так просто числюсь в отряде обеспечения его безопасности.

— Ничего себе... Но зачем вы мне об этом рассказываете? — Я была слегка сбита с толку, и не понимала, к чему он клонит. — И почему сейчас?

— Честно?

— Честно.

— Собирался тебе сказать, что не вижу тебя своей ученицей.

— Но я ведь умею и с мечом обращаться, и даже из лука стрелять! Давайте я вам покажу, когда приедем. Или завтра. Когда светло будет.

Спина затряслась. Ее владелец давился беззвучным смехом.

— Да... — протянул он. — Это будет сложнее, чем я думал, но тем лучше. Пока что просто выслушай.

Наряду с радостью от того, что мне не придется ничего говорить, не могло не радовать и то, что лица моего Шакс не видел, и не ведал, насколько озадаченно-обеспокоенное выражение на нем застыло.

— Я не вижу именно 'учениками' ни тебя, ни твоих одноклассников. Для меня вы просто компания ребят. С тем же успехом я могу махать мечом и перед мальчишками во дворе, и перед пьянчугами в трактире. Поэтому не переживай, что делаешь что-то неправильно или что кто-то тебя осудит. Познакомься мы при тех же обстоятельствах не в школе, уверен, ничего бы не изменилось. — Слова давались ему непросто, точно каждую реплику он дважды проговаривал про себя, прежде чем произнести вслух. — А через пару недель вернется ваш магистр Торрин, и... Вот демон, в голове это звучало куда лучше.

— И вы уедете? — Голос мой предательски дрогнул.

— Я перестану вас учить, — возразил Рей. — Но тебя оставлять я не хочу.

— Почему? — недоверчиво спросила я.

— Тебя от этого мира защищать надо. Вот не знаю, из какой вселенной ты сюда явилась, но к жизни в этой ты пока не готова, — усмехнулся он. — А семья твоя? Дома осталась или с тобой переместилась?

Я улыбнулась. Возможно, стоило бы и обидеться на его слова, но меня они тронули. Сиара неоднократно говорила мне о том же. Что нужно быть жестче, нужно сознавать, что по большей части нас окружают злые и равнодушные люди, что драконы давно покинули наши края, а на единорогах нельзя кататься, словно на пони. Я ее уверяла, что со временем я обязательно это пойму сама, познав на собственном опыте, и обязательно вспомню ее и с радостью выслушаю надменное: 'А я тебя предупреждала!'

— Мы с братом родились еще в Элвии. Нам было всего по два года, когда город пал, и мы всей семьей сбежали сюда, в Арлантар. А когда нам исполнилось восемь, родители погибли, и мы остались с маминой сестрой.

— И только ты из них магичка?

— Папа еще колдовал немного. А тетя так и вовсе магов боится, как огня.

— Ваша священная инквизиция, насколько я знаю, тоже не особо-то поощряет магию, а уж непристроенные маги без особых разбирательств объявляются вне закона.

— Поэтому тетушка первым делом после гибели родителей решила отдать меня инквизиторам. Мало, что два лишних рта в доме появились, так еще и один из них 'отступник'.

— Восьмилетняя отступница... Да ты, оказывается, та еще бунтарка, Айла Литте.

Я не сразу заметила, что уже прижималась к Рею всем телом, все сильнее стискивая на талии его рубашку.

— А что с родителями случилось? Можешь не отвечать, если...

— Они уплыли... куда-то. Я не помню, куда. Обещали, что вернутся к нашему дню рождения, но не прошло и недели, как нам сообщили, что корабль так и не причалил. Разбился о скалы. Никто не выжил.

— Ты не хочешь об этом говорить?

— Не знаю, если честно, — подернула плечами я. — Мне... странно.

— Постой. Значит, твоя тетушка была готова отдать тебя на верную смерть?

— Ее саму могли казнить, если бы узнали, что у нее в доме живет маг. Без документов.

— То есть, ты ее оправдываешь?

— Конечно. Тем более, мне сейчас повезло со школой, с друзьями. И тетушке ничего не грозит.

— А брат?

— Картер учится в военной академии, — я тепло улыбнулась, вспомнив, как радовался братишка, когда его в эту академию зачислили. Попасть туда было не так уж легко, желающих оказалось куда больше, чем он рассчитывал, а мест куда меньше.

— Мечтает о королевской гвардии?

— Еще как!.. — восторженно выпалила я и... стукнулась носом о спину Шакса, когда Блик резко остановился. — Что-то не так?

— Тихо. — Шакс напрягся, и медленно обвел взглядом дорогу, рощу справа от нас и поле слева. Даже в пол-оборота я заметила, как вспыхнули серебром его глаза.

В небе загрохотало. Черные тучи поглотили миллиарды звезд, сползаясь сразу с четырех направлений. Я стиснула рубаху Рея еще сильней, стараясь дышать как можно тише.

— Нащупай в голенище рукоять, — прошептал Шакс, направив коня вперед крадущейся походкой. Никогда бы не подумала, что лошади так умеют!

От внезапно нахлынувшего волнения вперемешку с некоторым страхом, я непроизвольно ощупала его штаны по всей длине, лишь в последнюю очередь вспомнив ключевое слово 'голенище', и извлекла наружу тяжелый охотничий нож.

— И вы его носили с собой все это время? — охнула я.

— А ты что, свою магию дома оставила? — парировал Рей, выхватывая у меня оружие. — А вот теперь обхвати меня покрепче. Дорога будет веселой.

И едва я успела обвить его талию руками, уткнувшись носом куда-то под лопатку, он пустил Блика галопом.

К моему счастью — и к счастью той моей части тела, что соприкасалась с галопирующим конем — держали такой темп мы недолго. За вторым же поворотом мы застыли как вкопанные, и Рей, велев мне пересесть на его место, спешился, вглядываясь вдаль. Роща осталась позади, и сейчас нас окружали лишь зеленеющие поля.

— Если что — убегай не оглядываясь, — шепнул Шакс.

— Что происходит? — отчаянно вопросила я в ответ.

— Скоро узнаем.

Крупная капля стукнула мне по носу. Еще только не хватало! Со своей магией я взаимодействовала на высшем уровне, но не портить погоду плохим настроением или страхом я так и не научилась. Директор Магнет почти уверен, что от меня это даже и не зависело, а стихия реагировала на мои эмоциональные перепады, и чтобы это прекратить мне нужно разучиться чувствовать. А это, как мы оба прекрасно понимали, было невозможно.

К счастью, никаких разрушений эта особенность не несла. Дожди и грозы — явления обыденные, а оттого доставляющие лишь временные неудобства жителям.

Мы молчали. Я испуганно, Шакс настороженно, Блик недовольно. Капли падали ему на морду, заставляя изредка негодующе стрясти головой, но он гордо не издавал ни звука.

И в следующий миг пронзительный визг прорезал тишину. Что-то, с хрустом ломая ветви, вылетело из-за кустарников, сбив с ног Рея, а моя молния вонзилась в землю в ладони от них.

— Уходи, живо! — крикнул мне Шакс, перекатившись в сторону и вскочив на ноги. Рубашка на его плече заметно потемнела. Что бы это ни было, оно его ранило!

Но поскольку рассудительностью и хорошей реакцией я никогда не отличалась, вместо того, чтобы пустить Блика вскачь, я спрыгнула на землю, и вскинула руку, чувствуя, как густеет воздух вокруг.

— Какого демона... — с душой прорычал Шакс, и сделал молниеносный выпад в пустоту. Пустота вскрикнула.

— Оно невидимое?

— Какая наблюдательность.

Дождь усиливался. Я до крови прикусила губу, спиной прижавшись к Блику. Сказать, что мне было страшно — не сказать ничего. Сколько раз на уроках нам обещали, что однажды наша магия нас спасет в минуты опасности, но только никто не готовил к тому, что от ужаса в этот момент будут неметь даже кончики пальцев, не давая сплести хотя бы самое грубое заклинание.

В следующее мгновение волосы мои растрепало порывом ветра, и испуганная молния, расколов черное небо на две части, осветила участок дороги. Следы лап с длинными пальцами и загнутыми когтями, отпечатываясь глубоко в песке, устремились в мою сторону. Мысли путались, попытки вспомнить хоть одну приличную схему из тех, что изучали мы на уроках, не увенчались успехом, зато укоризненный взгляд магистра Одина так и застыл в воображении. Учитель разочарованно качал головой, всем своим видом говоря, что ожидал от меня большего. Хотя бы простого защитного...

Рука взметнулась, вырисовывая в воздухе разорванный треугольник, название которого так и осталось где-то в дальних закромах моей памяти. К счастью, нападавшего мало интересовала теория, в то время как на практике его прыжок в мою сторону закончился столкновением с невидимой преградой. Из тишины донесся зловещий рык, и вновь вспыхнул мой щит, отразив повторную атаку.

Несколько серебряных всполохов в полушаге от меня сорвались с клинка Рея, и невидимка истерично забился в судорогах на земле, судя по тому, какие витиеватые узоры вырисовывались перед нашими глазами в дорожной пыли, и какой пронзительный визг их сопровождал.

Я непроизвольно зажала ладонями уши, отпустив и без того почти угасший щит, и его место в тот же удар сердца, ругаясь, занял Шакс. Еще миг — и точным ударом охотничьего ножа, замах которого я даже не успела уловить, он пронзил противника под очередной раскат грома.

Очертания замерцали, невидимость растворилась, оставив изуродованное тело миниатюрной женщины с огромными рыбьими глазами на синюшном лице. Она была полностью обнаженной, отчего можно было разглядеть даже излишне выпирающие кости и ребра, казалось, вовсе не обтянутые кожей. Два перепончатых крыла, однотонных с телом, болезненно вывернутые, распластались по земле.

— Калиста, — выдохнул Шакс, и дернул нож на себя. В теле ее что-то хрустнуло и хлюпнуло, а я, мужественно державшаяся до этих самых пор, поняла, что сейчас потеряю либо остатки сознания, либо — ужин.

Мой организм решил все за меня, и, к счастью, выбрал первое.

Луна лениво выглядывала из-за тучи, нехотя освещая верхушки деревьев и дорогу. От омерзения в горле по-прежнему стоял ком, а в ушах шумело, но так как при этом я полулежала на руках Рея, а Блик шагал медленно, насколько мог, общая гадость состояния была чуть менее мучительной, чем ожидалось.

Напавшая на нас калиста была ритуально сожжена Реем, пока я храбрилась и доказывала, что чувствую себя прекрасно, при этом изо всех сил стараясь не смотреть на павшую нечисть. На мою жалостливую просьбу как можно скорее ускакать отсюда, учитель ответил снисходительным взглядом, пояснив, что полностью уничтожить 'эту тварь' способен лишь огонь. Они обладали поразительной живучестью, и даже казалось бы смертельные раны могли затянуться за день-другой. К счастью, пламя не оставило ей ни единого шанса возродиться.

Но сильнее напугало меня то, что калисты являлись приручаемой нечистью, никогда не нападающей по собственной прихоти. А это означало, что у напавшей на нас зверюги где-то был хозяин, и ему чем-то очень помешал Рей. И лишь одному Ночному волку известно, чем.

— День был слишком хорош, чтобы также хорошо завершиться, — хмыкнул Шакс когда мы подобрались к камню границ, и начертал в воздухе символ из перечеркнутой по диагонали окружности. Руна в камне вспыхнула ярко-зеленым свечением, и мы проехали на сокрытую магией территорию. — Как самочувствие?

— Лучше, — честно ответила я. — Но в обморок я больше не хочу. Мне там не понравилось.

Шакс рассмеялся.

— Пусть я повторюсь, но ты молодец.

— Потому что испугалась? — недоверчиво нахмурилась я, ожидая подвоха.

— Напротив. Потому что ты умеешь своим страхом управлять. Уверен, большая часть твоих школьных товарищей умчалась бы даже не дожидаясь моих указаний. А ты осталась. Несмотря на то, что коленки подкашивались от ужаса. И даже смогла применить защитное заклинание.

— Я забыла, как оно называется, — пожаловалась я. — Магистр Один не задумываясь поставил бы двойку.

— А я бы эту двойку твоему магистру Одину на лоб припечатал вечным клеймом. Потому что сам он наверняка только в теории и силен. Да он бы облысел с перепуга, налети на него в темноте эта демонова калиста.

— Ему бы не пошло, — хихикнула я.

— Зато на уроках было бы чем заняться — солнечных зайчиков лысиной пускать.

Я рассмеялась, уткнувшись Рею в грудь. Боюсь, что теперь на уроках я только и буду представлять эту картину, вместо того, чтобы внимательно слушать.

Мы спешились у самых ворот школы и, благодарно похлопав Блика по морде, шагнули за калитку.

Лишь в редких комнатах все еще горел свет. Школа спала, и даже в гостиных царила непривычная тишина. Я изредка поглядывала на Рея, на его перевязанное наспех плечо, к которому он меня так и не подпустил, сообщив, что не стоит беспокоиться из-за царапины. Несмотря ни на что, он держался спокойно и уверенно, а я на его фоне казалась себе совсем ребенком. Запуганным, суетливым, порой излишне шумным. И жутко гордящимся тем, что старший товарищ уделяет ему столько внимания.

Но только в этот раз воцарившееся молчание никто нарушать не спешил.

В полумраке за нашими спинами таяли ступени. Шакс вновь заинтересованно изучал данный гномом свиток, а я, раздираемая любопытством и желанием нарушить тишину, лишь на третьем этаже осмелилась краешком глаза заглянуть ему через плечо, и ойкнула, когда Рей резко повернулся ко мне:

— Неужели ты не знаешь, какая страшная кара постигла очень любопытную девочку на базаре? Точнее, одну ее очень выдающуюся часть, — и он легонько щелкнул меня по кончику носа.

Я непроизвольно свела глаза на него, словно желая убедиться, что он остался на месте после столь злостного покушения, а Шакс одобрительно хмыкнул, и проговорил:

— Эдрик сотоварищи планирует через месяц поход по местам боевой славы. Хочет, чтобы я составил им компанию.

— А куда?

— Тропа Костей, — Шакс нервно дернул уголком губ, словно хотел улыбнуться, но что-то не позволило. — Жаден мой приятель до наживы.

— Но ведь там, на Тропе Костей... только кости, — неуверенно возразила я, уже понимая, что сейчас наивной мне донесут нечто, ранее неизвестное.

— Костей там много, — согласно кивнул Шакс. — Но ради чего-то туда шли и умирали. Снова шли, и снова умирали. Эдрик уверен, что он учел все ошибки предшественников. А я склонен ему верить.

— И что вы планируете?

— Через месяц ведь каникулы? — отозвался Рейвелл вопросом на вопрос.

— Через месяц и пять дней, — траурно вздохнула я. И мысленно запоздало обрадовалась тому, что Рей продумывает свои планы в школе на месяц вперед.

— Думаю, что стоит согласиться.

— Но вы ведь говорили, что через пару недель вернется магистр Торрин и...

— Я предполагал. Хотя на самом деле искренне в этом сомневаюсь. — Шакс насмешливо подмигнул мне и резко остановился.

— Что такое? — хлопнула ресницами я.

— Мы прошли твой поворот. Проводить позволишь? В благодарность за прекрасно проведенный, несмотря на эффектное окончание, день.

— Вы устали, — понимающе вздохнула я, прекрасно осознавая, что слишком хочу, чтобы он действительно еще хоть немножко побыл со мной.

— Твоя правда, — подернул плечами учитель. — Тогда всего доброго, отважная дейрис Литте. Хочется верить, что это не последняя наша встреча на столь неформальном уровне.

— Теплой ночи, магистр Шакс.

'И мне тоже хочется верить', — подумала я, едва мы разошлись.

Лишь когда силуэт его скрылся в темноте перехода, я, не удержавшись, вздохнула, и зашагала в направлении ученического корпуса. За окном надрывалась стихия, она швыряла порывы ветра, желая ворваться внутрь. Трясла стекла, гремела так, будто хотела сказать, что понимает меня как никто другой. И молнии, тысячи молний разрывали небосвод...

Точно как их миниатюрные сестрицы, надежно обосновавшиеся совсем недавно в моей душе.

Глава 5.

Три пятиклассника самозабвенно выжигали на стене в коридоре свое мнение о магистре Одине.

Сегодня на их долю выпало счастливое знакомство с этим выдающимся преподавателем, а потому ребята были преисполнены самых красочных впечатлений, которые решили донести во всеувиденье.

Я откашлялась, пытаясь привлечь к себе внимание. Откашлялась еще раз, погромче, все крепче прижимая к груди учебники.

— Прошу прощения...

Не знаю, как остальным старостам, но воспитательная функция в этой должности давалась мне, пожалуй, хуже всего. Хотя бы потому, что для ее исполнения нужно было хорошо уметь привлекать к себе внимание.

— Молодые люди, чем вы заняты? Или мне позвать директора Магнета, чтобы вы сразу ему на этот вопрос ответили? — протараторила я.

— Чего? — возмущенно отпрянул от стены один из учеников. — Ты кто такая вообще.

— Староста, — хмуро ответила я. — И несмотря на то, что ваши эмоции мне понятны, это все-таки очень нехорошее занятие. А для вас и вовсе травмоопасное...

— Ты чего, угрожаешь, что ли? — отозвался второй, как раз покончивший с буквой 'о'. Оставалось еще три.

— Предупреждаю, — вздохнула я. — У меня одногруппника после похожего проступка неделю к русалкам в грот гоняли. Жалко смотреть было.

— Ну так если ты не нажалуешься, никто не узнает.

Мне хотелось их сочувственно погладить по разлохмаченным головам, приговаривая 'все мы ошибались', только тон их был не самым дружелюбным. А я все-таки отвечала за порядок.

— Даже преподавателям по силам вызвать астральную проекцию. Директору так и вовсе раз плюнуть, ему даже время подвластно. Сами посмотрят и увидят, кто и когда это писал.

Видно было откровенное замешательство на лицах учеников. Эту фразу я практиковала уже давно, поэтому звучала она в моем исполнении убедительно. Никто не решался спорить, доказывая, что такого не может быть. Смеялись — бывало. Но спорить — никогда!

— Но... что теперь делать? — жалобно спросил третий пятиклассник.

— Давайте просто слово другое допишем, вместо начатого! — просиял первый мальчишка. — Ко...

— ...роший! — воодушевился второй. — Магистр Один — короший!

— Мысль, конечно, чудесная, — хихикнула я. — Но вас все равно не похвалят за порчу имущества. Поэтому пойдемте в кладовую, я вам дам чистящую пыльцу и через час стена будет как новенькая!

Ключей от кладовой было всего два. Один хранился у госпожи Денлард, поскольку ее семья занималась хозяйственными делами школы, а второй висел в учительской, чтобы любой магистр либо староста мог воспользоваться им в нужный момент. Поэтому нам пришлось сделать маленький крюк по второму этажу за связкой, и лишь потом шагнуть в царство ингредиентов, зелий, трав и прочего магического. Пыльца нашлась быстро, она хранилась в самом ближнем углу, в маленьком ведерке. Я отсыпала в маленький мешочек пару щепоток и протянула ученикам вместе с инструкцией по применению. Таких рядом с пыльцой лежала целая стопка, что было ну очень предусмотрительно на мой взгляд.

Пожелав мальчишкам удачи я, задумчивая, отправилась обратно в учительскую, возвращать ключи на место.

За окнами уже вступил во владения Ночной волк. Мягкая поступь его отогнала закатные лучи к горизонту, рассыпая снежинки-звезды на иссиня-черном покрывале, и все тише становилась школа. Тихо тренькнули ключи, коснувшись своего крючка, громыхнул замок на двери учительской, и я, для надежности подергав дверь, с чистой совестью отправилась в свою комнату.

Ири нигде не было. Сиара спала, свернувшись клубком, лишь тихо подрагивал кончик хвоста. Я убрала учебник из-под ее руки, переложив на стол, переоделась в пижаму и решив, что домашнее задание делать я буду утром, легла на кровать, подложив руки под голову, и мечтательно улыбнулась белому потолку и мысли о том, что завтра нас ждет урок боевых искусств. И Рей...

Вот только утро наступило совершенно не так, как ожидалось.

Вместо привычных завываний Ири раздался оглушительный стук, едва не вынесший дверь из косяка, а 'доброе утро' звонким голоском Сиары сменилось на глухое 'Дейрис Литте, срочно к директору' из коридора. Путаясь в одеяле, я выкарабкалась из постели и, спешно сунув ноги в тапочки, ринулась открывать.

На пороге стоял Айдре Флин. Статный, высокий, в идеально отглаженной рубашке... И мне даже стало на минуту стыдно за мой заспанный, взъерошенный образ, очень гармонично дополненный байковой пижамой и перепутанными тапочками.

— Утеряны ключи от кладовых, в журнале записано, что последней брали ключ именно вы. Идет разбирательство, просьба немедленно явиться к директору Магнету.

— Может, она его вернуть просто забыла? — простонала из-под одеяла Сиара. Голову, тем не менее, высовывать из-под пледа она не стала. Если мой помятый вид Флину лицезреть было дозволено, то ее — ни в коем разе. — Почему сразу к директору, какие разбирательства...

— Но я возвращала... — слабо возразила я, понимая, происходит что-то плохое.

— У вас пять минут на сборы, — кивнул Айдре и широкими шагами направился к лестнице.

— Я правда возвращала, — растерянно обернулась я сначала на выплывшую из-за стены Ири, затем на высунувшую наружу нос Сиару.

— Да нам-то ты зачем рассказываешь, мы и так верим, — пожала плечами призрак. — Ты это долговязому объясни.

— Он не долговязый, — проворчала ферре. — Он просто высокий!

— Ну-ну, — хмыкнула Ири и зависла в воздухе надо мной, сложив ногу на ногу. — Так чего ждешь? Беги уже, борись за справедливость.

— Прямо так? — я сделала реверанс, приподняв полы пижамного верха.

— Ну Флин уже тебя видел, Магнета ничем не удивишь, а если встретится Шакс — то скорее всего умилится.

Я вздохнула, покачала головой, и бросилась извлекать из недр шкафа штаны и рубашку.

Спустя десять минут я робко постучалась в кабинет Магнета, и даже вздрогнула, когда дверь передо мной распахнулась в тот же миг. Айдре учтивым жестом пригласил меня войти, и я предстала перед директором в полнейшем смятении.

— Дейрис Литте, — со вздохом произнес он, — я понимаю, что, возможно, это не ваша вина. Но раз уж ваше имя значится в списке последним, то и поиски следует начинать именно с вас. С какой целью вы брали ключи из учительской?

— Мне нужна была чистящая пыльца.

— Вы уверены, что возвращали их на место?

— Полностью уверена, — после небольшой заминки кивнула я.

— А кроме вас в учительской был еще кто-то?

— Н... нет, наверное. Я не зажигала свет, — призналась я. — Но ведь у госпожи Денлард есть запасной комплект!

— Мы уже отправили за ней, — кивнул директор. — Но вы ведь понимаете, что если ключи окажутся в руках наших неспокойных учеников, шутки ради может быть истреблено великое множество ценных ингредиентов. Итак, связку вы вернули. Не обронили по пути, не сунули в карман, а точно уверены, что повесили ее на место и ушли?

— Точно! — заверила директора я. — И учительскую закрыла. У старость ведь есть от...

— Я помню, — усмехнулся Магнет. — Вы не поверите, но я лично распоряжался, чтобы у старост был ключ от учительской. Но быть может, у вас есть какие-нибудь соображения, куда из закрытой комнаты могли пропасть ключи от кладовой?

— Упали, — неуверенно предположила я. — За стол куда-нибудь.

— Мне нравится ваше человеколюбие, — улыбнулся директор. — Но утром уже была обыскана вся учительская, а значит — их кто-то взял.

— Но может быть, этому кому-то просто понадобилось что-то взять из кладовки, и он вот-вот вернет их на место?

— Пропажа обнаружена дейром Флином в шесть утра. Как вам известно, более ранних пташек в нашей школе не встретить, — хмыкнул директор. Я вздохнула. Иногда Флин казался мне образцом для подражания, но в прочие моменты просто немного помешанным.

— Это не могло не броситься в глаза, — фыркнул Флин. — Вот вы бы могли не заметить перевернутое мусорное ведро среди кабинета?

— Разумеется нет, дейр Флин, — снисходительно улыбнулся Магнет. — Вы все правильно сделали. И я очень ценю вашу внимательность.

— Госпожи Денлард нигде нет, — в кабинет вплыла Брисен Шанраль. — Библиотека закрыта, в столовой ее никто не видел, в ее собственной комнате и в общей гостиной тоже пусто.

— А может быть она домой уехала на ночь? — предположила я.

— Она предупреждает, если покидает пределы школы. Всегда.

— Но вдруг у нее были срочные дела и она не успела?..

— Это непозволительно, — фыркнул Флин.

Интересно, чем он так привлекал Сиару? Рядом с ним мне всегда было очень неуютно. Хоть себя я считала весьма прилежной ученицей, но по сравнению с Айдре уверенность моя рассыпалась в прах. И рубашка-то на мне висела слишком неопрятно, и старания были не старательными, и даже полученные на занятиях хорошие оценки казались недостаточно уверенными... А он словно тоже все это знал, замечал и оттого был доволен собой еще сильнее.

— И что теперь делать? — тихо спросила я.

— Замки менять, что еще, — закатила глаза Брисен.

— Ключ снимает с кладовой защитную печать, — спокойно пояснил директор, одарив дейрис Шанраль чуть укоризненным взглядом. — Поэтому нам необходимо как можно скорее отыскать госпожу Денлард, пока не начали пропадать ценные ингредиенты, а в коридорах не появились огнебесы. -

И без ключа совсем никак?

— Выломать можно, — пожал плечами Магнет. — Но нужно такое силовое воздействие, чтобы сбить и сам замок, и печать.

— То есть, и физическое, и магическое в одном?

— Примерно так.

— Так давайте попросим магистра Шакса! — Эту фразу я произнесла лишь когда трижды повторила в уме, чтобы не выдать повышенного интереса, который вряд ли связан с поисками госпожи Денлард.

— Шакса? А что, это идея. Кто сходит?..

— Я! — подскочила дейрис Шанраль. — Мне по пути все равно.

Вздох разочарования едва не сорвался с моих губ, но я все же улыбнулась коллеге, всем своим видом стараясь не выдавать расстройства. Мысленно я себя успокаивала тем, что Брисен просто увидит его на десять минут раньше меня, и какое-то — недолгое — время пробудет с ним наедине.

— Идите, дейрис, — благосклонно кивнул Магнет. — Мы будем ждать вас у кладовых.

— Хорошо, — Брисен сделала пару шагов к выходу, замешкалась и с явной неохотой произнесла:

— А где его комната находится?..

— Учительский этаж, комната пятнадцать, — спокойно ответила я и вздрогнула от резко хлопнувшей за спиной дейрис Шанраль двери. Странно. Вроде не тяжелая, вроде не сквозняк...

С Рейвеллом мы столкнулись на ступенях спустя несколько минут. Он легким шагом прогуливался в сторону кладовых, и губы его растянулись в улыбке при виде нас.

— Дня вам доброго. Что за трагедия?

— Доброго, — покивал Магнет, не останавливаясь. — Идемте, сейчас на месте мы вам все расскажем.

— Госпожа Денлард пропала, — шепнула я, поравнявшись с учителем.

— Злоумышленница скрылась в неизвестном направлении с тремя учебниками по магии? — усмехнулся Рей.

— Вроде нет, — замешкалась я. — Мы еще не проверяли. Но у нее запасной ключ от кладовых.

— А где основной?

— Пропал, — я вздохнула.

— И что же тебя в этой ситуации так огорчает?

— Я была последней, кто официально видел этот ключ.

Выражение лица Рея изменилось, насмешливые нотки сменились настороженностью:

— У меня два вопроса. Кто тебя может желать подставить? Это первый. И второй — а я-то как вам могу помочь?

— Нам нужно, чтобы вы снесли дверь и печать.

— Удивительно. Здесь столько учеников, жаждущих что-нибудь разрушить в школе, а вы предоставляете это самому неблагодарному. Устроили бы конкурс в духе 'Кто лучше всех сделает уборку в комнате — получит разрешение разгромить несколько стен без выговора'.

Директор странно хмыкнул, и я готова даже была поспорить, что попытался спрятать улыбку:

— К сожалению, у нас мало времени. Нужно убедиться, что ничего не пропало, а если пропало, то срочно разыскать того, кто это сделал, пока он все это не применил на практике. И, магистр, нам нужен будет комбинированный удар в область чуть выше замочной скважины... В нем должно быть заложено достаточно энергии, чтобы разрушить печать, но недостаточно для того, что раскрошить стену. Понимаете, о чем я говорю?

Мы остановились напротив двери кладовой.

— О том, что если слишком от души приложиться, то с большей вероятностью нас размажет по стене напротив? — усмехнулся Рей. — Прекрасно понимаю. Но все равно отойдите.

Он ловко выхватил из ножен меч, искрами серебра вспыхнули его зрачки, из ладони по рукояти пробежало слабо заметное свечение, сливаясь с отблеском стали на клинке... Описав широкую дугу, меч вернулся на исходную позицию, сгусток энергии плевком слетел с острия, и Рей произвел еще один замах, казалось бы, завершающий, как вдруг...

— Директор? Директор Магнет, это вы? — раздался слабый голос по ту сторону двери.

— Госпожа Денлард! Стойте, Рейвелл! Но... Что вы...

— Прошу вас, высвободите меня отсюда!..

Мы вновь перевели взгляд на Рея. Тот же вернул меч в ножны и поднял руки:

— А вот так мы не договаривались.

— В чем дело?

— Помещение там шагов десять в ширину, верно?

— Даже меньше. Пять, — вздохнула я, вспомнив, как однажды меня там в шутку закрыла Тьерра, и единственное, чем мне удавалось себя развлекать, будучи запертой в полной темноте, это шагами замерять расстояние от полки до полки. Но это было уже давно, около пяти лет назад... Да и освободили меня спустя полчаса. А после усилили печати и стали куда лучше следить за перемещениями ключей по школе.

— Вам библиотекарша целиком нужна? — скрестил руки на груди Рей.

— Разумеется!

— Тогда ищите ключ. Еще только убитых старушек на моей совести не хватало!

— Почему убитых? — охнула я.

— Потому что я предвижу два вполне возможных варианта, и оба они заканчиваются плачевно. Там ведь наверняка шкафы стоят с кучей барахла...

— Кхм, — вежливо откашлялся директор.

— ...очень нужного барахла, — исправился Рей. — От встряски после энергетической волны все это рушится на хрупкую седую голову вашей ненаглядной госпожи Денлард и погребает ее под обломками, осколками и, наверняка, какими-нибудь ядовитыми отварами. Устраивает?

— Н... нет, — неуверенно протянула я, глядя на нахмурившегося директора.

— Про второй вариант можете даже не говорить, — отозвался он. — Решение действительно оказалось крайне поспешным. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы что-то разбилось и смешалось, последствия могут быть самыми плачевными... Родена! Вы как там?

— Не так плохо, как могло быть. Я даже успела разобрать дальние полки перед вашим приходом! — в голосе женщины прозвучали едва уловимые нотки радости. — Три месяца не могла себя заставить, и вот... Такой случай удачный подвернулся!

— Дорогая, да вы неисправимы, — грустно улыбнулся директор. — Вы только не переживайте, пока мы не найдем ключ здесь рядом обязательно кто-нибудь будет находиться.

— А что с ключом? — гулко охнула библиотекарь.

— Ничего страшного, просто кто-то его взял и забыл вернуть на место. Но мы скоро со всем разберемся!..

— А там ничего не пропало? — тихо поинтересовалась я.

— Верно... Госпожа Денлард! Ингредиенты все на месте?..

— Я не досчиталась только трех баночек и еще пакетика с сухими травами. Но это небольшая погрешность и...

— А с чем были баночки?

— Одна с кумином, другая с кориандром, красная смола еще пропала...

— А в пакетике что было?

— Секундочку... — судя по звукам за дверью, госпожа Денлард либо вспоминала, либо искала саму полку, либо пролистывала журнал с собственными заметками. — Семена папоротника! Магистр Лилвей как раз просила новых заказать, последние оставались и те вот пропали...

— Да ваш грабитель, похоже, пирог решил испечь, — хохотнул Шакс. — Кумин, кориандр...

— Ну их еще используют для всяких разных зелий и усиления заклинаний. Зелье памяти например... — улыбнулась я и тут же изменилась в лице. — Ой...

Воспоминание остро кольнуло меня, точно иголкой, но я отказывалась верить. Сиара бы ни за что не пошла на такое только ради того, чтобы стереть память Флина о увиденном тогда, на празднике... Но подобное совпадение мне совершенно не нравилось.

— Ой? — серьезно переспросил директор.

— А можно я пойду?.. — понимая, что выглядит это страшно подозрительно, я пятилась в сторону лестницы.

— Это как-то связано с нашей проблемой? — задал наводящий вопрос директор.

— Нет! — выпалила я. — Мне просто правда очень надо!..

Магнет задумчиво изучил меня взглядом, словно читая насквозь, вплоть до самой маленькой и бесполезной мыслишки на самых отдаленных задворках памяти, но кивнул:

— Забыли, наверное, задание выполнить?

— Именно! — обрадовалась я такой подсказке.

— Идите, конечно. Но если вдруг что-то узнаете...

— Сразу же сообщу! — и я молнией ринулась по коридору к лестницам, про себя умоляя Сиару оказаться непричастной ко всей этой истории и очень надеясь застать ее в комнате за книжками, а не за готовкой зелья.

— Вернулась. Даже целиком, — усмехнулась Ири. — Сиара уже решила, что мы тебя живой не увидим, побежала искать твой растерзанный директором труп...

— Директор не такой, — вздохнула я. — А давно она ушла?

— Минут двадцать назад, — пожала плечами призрак. — Дай угадаю. Ты собираешься побежать искать ее, а она в это время вернется в комнату, чтобы найти тебя и не застав, вновь убежит, и тут снова придешь ты...

— Но мне очень надо! — почти выкрикнула я. Если действительно к этому причастна Сиара, то быть может, именно сейчас она отправилась искать тайное место, чтобы заняться приготовлением, и может попасться!.. Директору, Флину, Брисен, да кому угодно из старост! Вдруг она не знает, что мы уже в курсе о пропавших ингредиентах...

— Побегать? Ну побегай, — снисходительно проговорила Ири. — Такие вы интересные, конечно...

И я распахнула дверь, окатив себя потоком встречного воздуха, и со всей глупости стукнулась носом во что-то твердое. Из глаз даже брызнули слезы, и я, зажмурившись, прижала ладони к лицу.

— Убьешься же! — воскликнул кто-то на пороге голосом Рея. — Ну-ка, убери руки? Цела? Да все нормально, даже крови нет.

— Больно, — прогундосила я.

— А будь на моем месте кто-нибудь более хрупкий, было бы не только больно, но еще и возможно смертельно, — усмехнулся магистр, и оттеснив меня обратно в комнату, прикрыл дверь за спиной. — Что происходит?

Предательский призрак уже оккупировал шкаф, создав полную иллюзию того, что мы с Рейвеллом наедине в закрытом помещении, и он стоит на расстоянии даже меньше локтя, и...

— Вы никому не расскажете? — тихо спросила я.

— Всем расскажу. И плакаты еще в центральной гостиной развешу, ты же меня знаешь.

— Знаю, — я невольно улыбнулась. — Просто... мне кажется, я догадываюсь, кому могли понадобиться эти ингредиенты из кладовой. И если...

— Тогда идем. Надо спасать твою подругу, я верно все понял? — он схватил меня за запястье, и точно воздушного змея вытащил в коридор. — Ты, кстати, в курсе, что врать абсолютно не умеешь?

— В курсе, — вздохнула я, болтаясь позади. — Директор, наверное, догадался обо всем теперь и...

— Ближайший час он не планировал оставлять многоуважаемую госпожу Денлард в одиночестве. И отчего-то у меня есть подозрение, что тебе он доверяет, даже когда пытаешься соврать. Видит, что сочиняешь, но верит, что ты все сможешь исправить, что бы там ни было.

На лестнице мы разделились, решив, что так у нас больше шансов найти Сиару, но, встретившись на последнем этаже, лишь развели руками и направились в следующий корпус. Моим планом было в панике бегать туда-обратно, пока не наткнусь на подругу, Шакс же предлагал беготню эту систематизировать, а потом и вовсе — сразу отправиться в самые подозрительные и мрачные места школы. Не слишком умно было предполагать, что Сиара может направиться с 'заимствованными' ингредиентами (назвать их 'похищенными' у меня язык не поворачивался, да и украсть Сиара бы не могла) через всю школу в кабинет, например, зельеделия.

— Куда тут у вас люди предпочитают не ходить? Кроме уроков.

— В северную башню, — неуверенно отозвалась я.

— Предлагаю туда и направиться, а ты пока соображай, куда еще. Что с башней не так?

— Там банши обитает. Некоторые ее боятся.

— А почему ее оттуда не вытравят?

— Она хорошая. И не вытравляется, — я вздохнула.

— Тогда почему ее боятся?

— Она воет страшно. Особенно когда грустит.

Магистр Шакс закатил глаза.

— Я не очень хорошо разбираюсь в психологии нечисти.

— ...и иногда на людей бросается.

— И это нормально?

— Она же не сильно... — пробормотала я, заметив, что Шакс вновь улыбается. И уточнила:

— Ну то есть, она никого не трогает. А бросается просто, чтобы припугнуть.

— Как она вообще у вас завелась?

— Она работала раньше здесь. Кто-то говорит, что она сошла с ума из-за магии, а мне нравится верить, что она просто узнала что-то, нам неподвластное, и это изменило ее... вот таким образом.

— Скажу честно, эти две версии не очень отличаются.

Я пожала плечами:

— Потерять рассудок из-за помешательства — это не то же самое. Мы пришли.

— У вас с ней хорошие отношения? — поинтересовался Рей, взявшись за ручку двери, на которой болтался чуть мятый листок с толсто вычерченными буквами 'Посторонним вход не желателен. За последствия школа ответственности не несет!'

— Вполне. Меня она никогда не пугала. А иногда даже пела! Когда мне было тоскливо совсем, я к ней сюда сбегала...

— Тогда дамы вперед, — усмехнулся Шакс, распахивая дверь.

В северной башне было сыро и промозгло, как в подвале. Может быть оттого, что сюда редко заглядывало солнце, или потому, что почти никогда не заходили люди и застаивался воздух. А может, сама Крейна нагоняла жути, чтобы никому на ум не пришло у нее здесь рассиживаться в свободное время.

Винтовая лестница без перил убегала в сторону подвала, прячась в темноте, другим же своим концом устремляясь к крыше. Две серебряных искры вспыхнули рядом со мной, а ладонь несильно сжала мужская рука, увлекая за собой вверх по ступеням. Когда я ходила сюда раньше, то всегда брала что-нибудь для освещения. Заговоренную свечку, или факел...

Хотя, получается, сегодня тоже взяла. Рея.

— Может, позвать? — шепотом предложил Шакс.

— Кого из них? — поинтересовалась я. Но ответить он не успел — навстречу нам выплыл светящийся силуэт в сиреневом платье со шлейфом, влачащимся по ступеням следом за банши. Голубоватая кожа ее при свете казалась не такой жуткой, как сейчас, в темноте, белые глаза обрамляла растекшаяся угольная подводка, а длинные тонкие пальцы с загнутыми ногтями выписывали в воздухе странные волны, точно помогая ей сохранять равновесие.

— Скорбь моя велика, и холодеет душа, предчувствуя смерть...

— Госпожа Белл! — шепотом воскликнула я.

— Здравствуй, девочка... Да не услышать тебе моих стенаний о твоей утекающей жизни.

— Она всегда такая? — тихо полюбопытствовал Рей.

Я кивнула:

— Почти. Например, в позапрошлый раз она оплакивала Одина, а в прошлый то, что ее рыдания не сбылись.

— Она не любит Одина?

— Имя предателя заставляет меня тосковать... Над печалью моей потешиться ты пришел, человек с душой странной, чужой?

— Ни в коем разе, госпожа. Мы девочку лишь ищем.

— Ты нашел уже девочку, которую искал, и держишь ее за руку. Это так трогательно, я сейчас... кажется... заплачу... — голос ее начал прерываться на всхлипывания, я тут же протянула ей чистый платок, хранившийся в кармане, а Рей скривился, видимо, не зная, что делать с рыдающими женщинами.

— Эта девочка меня, конечно, очень устраивает, но ищем мы другую. Подругу ее, — уже чуть менее уверенно заговорил магистр, вымеряя каждое слово.

— Чужестранку... Я видела ее...

— Где? Когда?

— Вообще. Видела. Симпатичная девочка.

— А сегодня ее здесь не было?

— Не знаю я... Ведь не всевидящей по воле судеб стала я... И то проклятие мое... Ищите сами здесь, я трогать вас не буду, — и всхлипывая, она прошла по краю лестницы мимо нас, в сторону подвала.

А мы отправились наверх, прислушиваясь к звукам, стараясь не шуметь сами.

— Никого тут нет, — заключил Шакс всего через пару этажей. — Если только она не разучилась дышать.

Я охнула, и он поспешил уточнить:

— Если бы здесь находился хоть один живой человек, я бы услышал дыхание. Идем вниз. Что у вас в подвале?

— Там... гадость, — честно сообщила я. — Я там всего один раз была, но там очень грязно и мокро. Говорили, что через подвал можно даже к русалочьему гроту выйти, но Сиара не любит сырость, и русалок тоже... не любит.

— На завтрак или вообще? — усмехнулся Рей.

— Вообще, — смеясь, ответила я. — Их так магистр Один замучил, проштрафившихся учеников присылая, что они теперь всех людей, кажется, недолюбливают.

— Так подружка твоя ферре, вроде. Или на них какие-то животные законы действуют? Полухищники с полурыбами не могут выбрать, кто кем питается в голодное время, например. Нет?

— Не слышала про такое, — хихикнула я.

— Тогда предлагаю прогуляться в грот. Мало ли.

Я скривилась, но кивнула: искать Сиару нужно было любыми средствами и в самых неожиданных местах. И мы легким бегом ринулись вниз по лестнице, я вцепилась в ладонь Рея, страшно боясь оступиться, хотя прекрасно понимала, что он и без того не даст мне упасть.

Мы петляли между ящиками и бочками, коробками и шуршащими мешками, пробираясь к двери в другом конце подвала. Судя по тому, что она была единственной здесь, других вариантов, куда идти, у нас не возникло.

Тяжелая, отсыревшая дверь с трудом поддалась, и открылась, лишь издав раздраженно-возмущенный скрип, похожий на излишне громкий крик лесного сыча.

Шаги наши почти срывались на бег, хоть и перемещалась я больше на ощупь. Вдалеке, вторя звукам наших сапог, отзывалась вода, размеренно, капля за каплей, падая на камни.

Мы же сосредоточенно молчали. Я не знала, чем разрушить тишину, Шакс вместо меня старательно размышлял, что делать с Сиарой, когда мы ее найдем, если наше опасение подтвердится.

— А можно спросить? — тихо произнесла я.

— Нет.

Я вздохнула и замолчала, Шакс же расхохотался:

— Спрашивай, конечно! Что за вопросы?

— Вы видите в темноте и у вас слух такой...

— Повезло, правда? — хмыкнул магистр, и я не услышала привычной насмешливой нотки в его голосе, хоть он и старался ее сымитировать.

И, наверное, мне стоило замолчать, чувствуя, что он совершенно не хочет об этом рассказывать, но желание таки разбить нависшую над нами тишину вкупе с любопытством меня одолели:

— Вы не всегда так умели?

Шаги Рея ускорились, хоть руку мою он так и не выпустил, и я уже еле поспевала за ним.

— Вас кто-то специально учил или...

— Или.

— Простите, — резко стушевалась я, чувствуя, что залезла туда, куда совершенно не стоило лезть.

На несколько секунд вновь воцарилась смущенная тишина, нарушаемая лишь звуками падающих капель, но вскоре, к счастью, ее разрушил сам Рей:

— Я как-то говорил тебе, что вхожу в отряд обеспечения безопасности жизни архимага Азраила.

— Это он вас всему научил? — перебила я учителя, и вновь осеклась.

— Он заставил меня этому научиться. Я слишком дорого ему обошелся.

— Почему дорого?.. — непонимающе тряхнула головой я.

— У каждой жизни своя цена. Он заплатил за мою, я охраняю его.

— Не совсем понимаю...

— Нам подругу твою надо искать. Если хочешь, когда все закончится, приходи. Попробую рассказать подробнее, если тебе это интересно.

— Конечно, интересно! — оживленно выпалила я. — Мне вообще все интересно... с вами связанное.

Казалось, я должна была сгореть от стыда и стеснения на месте, но Шакс усмехнулся и успокаивающе произнес:

— Впервые за долгое время могу честно сказать девушке 'взаимно'.

Моя рука грелась в теплой ладони Рея, а я, замолчав, улыбалась его словам и собственным мыслям. Тишина вернулась вновь. И мне совсем не хотелось нарушать ее в этот раз.

— Мутного вам дня, — мускулистый русал скрестил на груди руки, по пояс возвысившись над водой. Рядом с ним вынырнули еще две блестящих лысинки, с заостренными ушами-плавниками.

— А почему мутного? — озадачилась я.

— Чистейшего вам, — учтиво кивнул Шакс. — Мы невовремя, ваше мокрейшество?

— Если только вы не собираетесь почистить нашу уютную заводь, но вижу, что либо вы глупы, либо просто пришли не за этим.

— Мы ищем девушку, — тихо пробормотала я и вовремя одумалась. — Здрасти.

Шакс посмотрел на меня с улыбкой говорящей, что с 'вовремя' я погорячилась, и я отступила ему за спину.

— А мы ищем более удобное место для жизни, но не всем в этом мире суждено получить то, что они хотят.

— А что не так с этим?

— Что не так? — русал вскинул руки в возмущенном жесте. — Вы спрашиваете, что не так?! Один, вот что не так! Этот жалкий двуногий подсылает мне каких-то неотесанных слуг, а сам даже ни разу не явился с поклоном.

— Мы отесанные, — пискнула я, но Рей мимолетно приложил к губам палец, намекая, что лучше мне помолчать. — И не слуги, — не удержавшись, договорила я и спряталась за широкой спиной.

— Не советовал бы тебе с ней ходить на нерест, — брезгливо фыркнул русал.

— Она просто неопытная, но я над этим работаю, — усмехнулся Рей.

— Совсем у вас, двуногих, все плохо... Сочувствую, — скривился русал. — А девочек у нас здесь никаких не было. Только мальчики. Очень глупые мальчики.

— А что не так с Одином? — прошептала я Рею уже на ухо, чтобы он продублировал вопрос русалу.

— Я отправил к нему на аудиенцию своих братьев. Посему смею надеяться, что сегодня все прекратится.

— Как? — охнула я, представив протискивающихся по канализационным стокам русалов, коварно поджидающих магистра Одина в глубине уборных.

— Вы думали, только двуногие могут быть хитры? Думаете, если мы обречены торчать здесь, под водой, то к нам можно сбрасывать всякий мусор? Нет же, у нас тоже есть связи и возможности.

Я осторожно коснулась плеча Рея, чтобы привлечь к себе внимание и ринуться спасать Одина, как Рей усмехнулся:

— Ну и кто ваш поставщик?

— О чем ты, двуногий?

— Давайте смотреть правде в глаза — вам, многоуважаемым господам чешуехвостым, суждено попасть внутрь здания лишь в повозке со свежей рыбой, по ошибке выловленными и по воле случая незамеченными. Кто вас снабдил ингредиентами?

— Зелье трансформации! — охнула я. — В зелье трансформации нужны семена папоротника!..

Рей с победным видом скрестил на груди руки, русал смерил меня презрительным взглядом, и я, несмотря на некоторое душевное ликование, вновь попыталась уменьшиться в размере, чтобы стать совсем незаметной для местных обитателей.

— Мы ее не выдадим. Убирайтесь, двуногие!

— Ее... — задумчиво протянул Рей. — Спасибо. Вы сделали для нас даже больше, чем мы рассчитывали. Еще увидимся.

— Нежелательно, — прошипел русал нам вслед, но Рей уже ухватил меня за руку и мы устремились обратно по тоннелю.

— Куда мы? — поинтересовалась я, еле поспевая за магистром.

— Сначала посмотрим на вашего Одина, оценим степень повреждений, потом я бы хотел перекинуться парой словечек с вашей банши, и потом отправимся дальше искать твою хвостатую.

— А зачем банши? — недопоняла я.

— Есть у меня одна мысль... Русалки недолюбливают людей. Но про нечисть ведь ни слова не было. И вспомни ее реакцию, когда мы заговорили про Одина.

— Вы думаете, она могла выкрасть ингредиенты для русалок, чтобы те ему отомстили? — Я даже приоткрыла рот от удивления.

— Думаю. Потому что сомневаюсь, что русалки стали бы скрывать имя человека несмотря на то, что тот им помог.

— Но ведь это было бы подло с их стороны!

— А ты не заметила, что они в принципе не живой пример добродушия?

— Заметила, — вздохнула я.

До кабинета магистра Одина мы почти бежали. Почти — потому что Рей совсем бежал, а я пыталась отдышаться после лестницы далеко позади, и еле передвигала ноги. Сунула нос в кабинет я ровно в миг, когда со словами:

— Всего вам доброго, господа парламентеры! — Рей за вороты рубашек вздернул в воздух двух мужчин.

— Дейрис Литте, магистр Шакс, — откашлялся магистр Один. — Позвольте поинтересоваться. Какого демона?

— Третьего круга, может быть, — хмыкнул Рей. — Вас эти господа не обижают?

— С какой бы стати? — возмущенно поднялся над своим столом Один.

— Начальство их не особо позитивно было настроено на эту беседу, — Рей выпустил рубашки и два русала шлепнулись обратно на стулья, с всхрипом повернувшись в нашу сторону. Эти были какие-то еще более неприятные, чем те, с хвостами. Либо это последствия трансформации, либо им от природы не очень повезло, но чересчур раскосые глаза, крючковатые, заостренные носы и выступающие скулы у меня вызывали некоторую боязнь. А то, что они моргали левым и правым глазом поочередно, так и вовсе заставляло старательно избегать прямого взгляда на них.

— Мы с господами русалками уже практически закончили переговоры, и если вы будете так любезны выйти вон, то возможно даже сможем культурно попрощаться. Поскольку в вашем присутствии я не считаю это возможным!

— Уверены? — прищурил золотисто-зеленые глаза Рей.

— Полностью, — зловеще произнес Один.

— Как скажете... магистр, — Рей учтиво кивнул и вытащил меня вон прямо на середине моего:

— Простите пожа...

'...луйста, что помешали' вышло вместе с нами в коридор и утонуло в звуке хлопнувшей двери.

— Кажется, мы недооценили вашего учителя, — улыбнулся Рей, ободряюще сжав мою ладонь. — Не знаю, как ему это удалось, но конфликта он избежал. Не удивлюсь, если еще и выторговал что-то в свою пользу.

— А почему вы решили...

— У меня очень хороший слух. И зрение, — напомнил Шакс. — Судя по сердцебиению, Один был взволнован, но уже успокаивался. А еще был несколько напряжен. Хотя спокойствие изображал на пять с плюсом, не могу не отметить.

По пути в башню мы пробежали мимо кладовой, помахали рукой Айдре Флину, чья очередь пришла сторожить госпожу Денлард, развлекая разговорами, и заодно решили, что беседовать с банши пойдет Рей, а я подожду в коридоре.

Несмотря на то, что мне было ужасно интересно о чем они будут разговаривать, я все же боялась все испортить, а потому смиренно ждала, прохаживаясь по коридорам взад-вперед, считая шаги.

Шесть туда, шесть обратно, шесть туда...

Двести пятнадцать, двести шестнадцать...

— Мы почти были правы, — ликующе сообщил Рей, придержав дверь за собой, и ринулся вперед к лестнице. — Она созналась. Проблема в том, что ей принесли семена. Сама она из башни не выходила.

— То есть, это правда она так не любит Одина...

— Ты не поверишь, — улыбнулся Рей. — Наоборот. Она жена его бывшая.

— Жена?! — охнула я.

— Да, была до тех пор, пока с ней не приключилась такая оказия.

— И он от нее отказался?

— Она от него. Но давай об этом потом. Некий Линас Далин принес ей и семена, и даже пару вещиц, чтобы русальё у нас тут во всей своей природной красе не разгуливало. Русалки пообещали ей, что поговорят с Одином насчет нее, а она ради этой цели выторговала кое-какие ингредиенты. Не хватало только вот, семян.

— Подождите! Линас ей это все принес? Но ему-то это зачем?

— А тут еще веселее. Он надеялся, что это поможет ему хотя бы с русалками подружиться, если с Одином не получается. Он у них частый гость, как я понимаю.

— Частый... Но неужели это он украл ключ, чтобы...

— А вот сейчас узнаем все из первоисточника. Где там его комната?

Линас обитал в самом конце третьего этажа, и дверь его легко было опознать по разноцветным надписям 'Здесь живет король мира', 'Линас дурак!', 'Списывать не даю, потому что нечего' и 'Пожертвования принимаются круглосуточно. Особенно еда'.

Шакс даже стучать не стал, пока не дочитал все, а после одобрительно хмыкнул.

Вежливости магистра хватило ровно на два стука, вместо третьего он с треском распахнул дверь. Встретил нас девичий визг, грохот чего-то упавшего и раскатившегося и возмущенный возглас: 'Да ну опять?!..' в исполнении самого Лина.

— Дейр Далин, — учтивость вновь вернулась к Рею, — всего вам наисветлейшего.

— М... магистр Шакс... — заикнулся Линас и тут же сориентировался: — Чаю?

— Что, пожертвования лишние завалялись? — хмыкнул учитель, стремительно ворвавшись в центр комнаты. — О, здрасте!

— Здрасте, — тихо прошелестел знакомый голос за углом, и я следом за Рейвеллом вынырнула из-за угла.

Сиара стояла в углу, прижимая к груди учебник травологии, раскрасневшаяся и смущенная донельзя, точно мы застали их не за работой над рефератом, а по меньшей мере за романтическими перешептываниями... Что могло быть по большей мере, я даже думать стесняюсь.

— Я тебя потеряла! — воскликнула я. — В школе паника из-за пропавшего ключа, Ири сказала, что ты пошла искать меня, я решила, что ты взяла из кладовой ингредиенты, и сейчас директор...

— Подожди! Какие ингредиенты? — Сиара даже ухом дернула от удивления.

— Красную смолу, кумин, кориандр... Еще семена пропали, но мы нашли кому и зачем они были нужны.

Сиара нахмурилась, а после медленно отложила на тумбу учебник и откинула за спину длинные волнистые волосы... демонстрируя нам висящий на груди кулон в форме сердечка красно-бардового цвета с серебристой гравировкой и каймой.

— Ну что вы за люди такие, — вздохнул Лин. — Да я смолу взял! Сиара тут ни при чем.

— Красиво как... — я завороженно потянулась к шее подруги, чтобы поближе рассмотреть украшение, но легкое покашливание Рея вернуло меня на место.

— И ради этого нужно было красть ключ? И подставлять дейрис Литте?

— Но я не хотел никого подставлять! — парень выглядел просто на удивление смущенным. Мне даже стало как-то неловко.

— Тогда, может быть, объясните? — Рей был непреклонен.

— Не при дамах, — гордо отозвался Лин и два взгляда — васильковый и золотисто-зеленый — устремились на нас.

Я вздохнула и направилась к выходу. Сиара возмущенно фыркнула, и зашагала следом. Дверь за собой мы тихо прикрыли, а после — также тихо — прижались к ней, стараясь расслышать все, о чем говорили мужчины.

— Поверить не могу, — прошипела Сиара, — этот придурок чуть не подставил нас обеих! И ты тоже хороша, вообще-то!

— Я просто переживала, — прошептала я в ответ, не отлипая от двери. — Ты совсем недавно спрашивала про зелье, стирающее память и внезапно пропали ингредиенты, входящие в его состав... Что я могла подумать?

— Да что угодно! Хоть про посланников из других миров, охочих до школьных запасов!

— А кулон тебе Лин подарил? — на удивление виртуозно сменила тему я.

— Он самый... Недоумок. Да и я дура, что приняла вообще...

Голоса мужчин стали тише, и мы замолчали, чтобы не заглушить их совсем. Я еле сдерживала улыбку, Сиара пыхтела точно паровой механизм, Лин же с присущей ему патетикой изливал Рею душу, выкручивался, юлил... Чтобы в конце признаться. Да, украл. Да, ради того, чтобы своими руками сделать девушке, которая ему очень-очень нравится, подарок. Нет, купить не мог, потому что не было времени. Потому что возможно работа над рефератом — единственная возможность побыть в спокойной обстановке вдвоем. Нет, кориандр и кумин не брал. Точнее, не выносил. А еще точнее, рассыпал, пока искал смолу, да в спешке смел под один из шкафов.

— Ладно, герой-романтик, — усмехнулся Шакс, и я невольно улыбнулась, представляя выражение его лица в этот момент. Насмешливый взгляд с легким прищуром, чуть приподнятые уголки губ, легкий наклон головы, спадающие на глаза пряди белоснежных волос... — Ключ-то ты как додумался утащить?

— Так и я не утаскивал! Мне... директор разрешил его взять.

На самом деле, сначала я хотела постучаться, потому что мне показалось, что секретные мужские беседы закончились, и нам можно возвращаться к расследованию. Но в положении полусидя потеряла опору, попыталась ухватиться за ногу нависшей надо мной Сиары, а та пошатнулась от моей внезапной подсечки, и мы в обнимку ввалились за порог. Лин за долю секунды вздрогнул, выругался и извинился, Шакс, наградив нас взглядом уставшего от детских проказ родителя, молча подпер щеку кулаком и следил, как мы пытаемся встать в узком проходе, опираясь друг на друга.

— То есть, я тебе правда нравлюсь? — недоверчиво переспросила Сиара в тот же миг, когда я выпалила:

— Но ведь директор нас и поднял на уши из-за пропажи! Не мог же он забыть.

Лин и Рей переглянулись, словно не в силах решить, на какой из вопросов важнее дать ответ в первую очередь, либо вообще не в силах понять, что за белиберду мы сейчас хором протараторили.

Мы переглянулись с подружкой, и я, пожав плечами, насколько в моем положении это было возможно, передала право голоса ей.

— То есть, я правда тебе...

— Правда, — недовольно буркнул Лин, явно огорченный, что все произошло не так романтично, как он планировал. Мне даже стало обидно, что мы испортили им такое утро.

— То есть, ты это не ради зрителей все вытворял?

— Чаще нет, — парень мрачнел с каждым словом. Шакс поднял вверх руки, потом меня и громко, многозначительно откашлялся:

— Пара минут. Нам нужна всего пара минут и мы оставим нас наедине... с рефератом. Дейр Далин, объясните, как мог директор разрешить вам взять ключ от кладовой?

— Неужели я совсем не похож на человека, которому можно доверить что-то важное? — всплеснул руками парень. — Мы болтали с Бри и Тьеррой, я сказал, что мне нужны кое-какие ингредиенты, но вряд ли меня пустят в кладовые... Ну Тьерра и пообещала, что все уладит. А потом принесла ключ, сказала, что отец разрешил.

— Тьерра... — выдохнула я.

И кажется, теперь мне все стало ясно.

— Дейрис Магнет? — уточнил Рей.

Мы втроем активно закивали.

— Та самая девица, что не может пробежать и двух кругов по площадке, но каждый раз после занятий просит с ней дополнительно заниматься?

— Это на нее похоже, — пожала плечами я. — А зачем ты запер госпожу Денлард в кладовой?

— Ах ты ж задери меня упырь! Сейчас-то ее выпустили хоть?

— Она со своим ключом внутри оказалась, — покачала головой я.

— Ой я дура-ак... Я обратно шел мимо кладовки, увидел, что открыта, испугался, что сам забыл закрыть, вот и... Так чего ждем-то? Что ж вы сразу не сказали?! Бежим!

— Но если ты сейчас там появишься с ключом, тебя накажут! — спохватилась я уже за порогом.

— Да какая разница! — отмахнулся Линас и, не дожидаясь нас, ринулся вниз по лестнице.

— А вот такого я от него точно не ожидала, — ошалело проговорила Сиара, глядя парню вслед.

Я же не смогла сдержать улыбку. Кажется, у Айдре Флина все же появился конкурент. Как иначе можно объяснить взгляд подруги — я не представляла.

— Да куда ж вы прете?! — голос разносился по коридору второго этажа, словно многократно усиленный магией. — Не видите, что тут чисто?!

— Я очень рад, что мы во всем разобрались, — тихо произнес директор Магнет, когда гул стих. — Мне, правда, не до конца понятно, как вы все вычислили, но результат удивил.

— А госпожу Денлард еще и осчастливил, — усмехнулся Рей. — Как она там, кстати?

— Я отпустил ее на пару дней домой. Хотя она сопротивлялась. Все норовила с собой утащить коллекцию праздничных столовых приборов, чтобы дома хорошенько прочистить. Пришлось дать ей с собой порванную книгу, чтобы по порядку страницы разложила да подшила заодно. Иначе вообще отказывалась уходить.

— Вот люди, им отдых дают, а они сопротивляются, — покачал головой Шакс. — А дейр Далин? Какая его участь ждала?

— Для начала в свободное от уроков время он будет заменять госпожу Денлард. А потом магистр Один попросил перенаправить мальчика к нему, якобы, есть какое-то великое миротворческое задание... Вы не слышали, что это может быть?

Я вспомнила русалочьи подмигивания и передернула плечами от вернувшегося омерзения.

— Да где бы, господин директор. Где бы... — вздохнул Рей и подмигнул мне.

— Ну куда вы все лезете, бараны! Я тут только что помы... Ой, папочка, привет... — проблеяла Тьерра, со скрипом разогнувшись, а увидев нас с Шаксом еще и откинув в сторону половую тряпку, словно бы и вовсе не она здесь чистоту наводила.

— Дейрис Магнет, — откашлялся директор. — Ваше поведение во время отбывания наказания вынуждает меня увеличить сроки наказания. Довольны?

— Но папа!!! — девушка топнула ногой, едва не попав ей в ведро с водой. — Я не поломойка! А эти... — она смерила нас уничижительным взглядом, — только пачкают все снова!

— Может, хоть так научишься ценить, что имеешь. — Директор вздохнул. — Простите, магистр Шакс, дейрис Литте. Кажется, я вынужден дать очередной запоздалый урок воспитания своей дочери. Предыдущие, как оказалось, в одно ухо влетев, улетели в черную дыру...

Едва Магнеты скрылись за поворотом, Рей притянул меня к себе за плечи:

— Поздравляю, коллега. Дело о запертой старушке успешно раскрыто! Преступники наказаны, а мы имеем право отметить свой успех.

Я робко прильнула к мужчине, слегка склонив голову ему на плечо, и вспомнила об утреннем предложении:

— А вы говорили, что когда все закончится, вы мне что-то про себя расскажете.

— Говорил, — вздохнул Рей. — Что ж, дейрис Литте. Приглашаю вас на чашечку чая в мои апартаменты.

— Что ж, магистр Шакс, не смею отказаться, — хихикнула я.

Я с ногами взобралась в мягкое кресло у окна, обнимая ладонями большую кружку с чаем. Он был той самой горячести, которую я любила — когда уже можно пить большими глотками, но еще можно согреть руки.

— У меня тут кое-какие припасы... Понятия не имею, зачем накупил. Сладкое сам терпеть не могу.

Я потянула носом, словно надеясь разнюхать содержимое шкафчика, не вставая с места.

— А шоколадной пасты у вас там нет? — с надеждой поинтересовалась я.

— Печенье есть. С орехами. И какой-то ужас в шоколаде. Но им, по-моему, можно убивать как метательными звездочками.

— Почему ужас? — хихикнула я.

— Потому, — Рей пошелестел пакетом и явил на свет какую-то страшную загогулину в глазури, я чуть было не поперхнулась чаем и на всякий случай отставила кружку на подоконник. Наверное, это должны были быть печеньки в виде кракенов, но пекарь подключил всю свою фантазию, создавая это 'чудо'. — Еще есть... не знаю, в пекарне мне сказали, что это съедобно. Но это было больше недели назад, так что вполне возможно, что все изменилось, — и он потряс маленьким бумажным пакетиком с надписью 'Коричный домик'.

— Тогда я пока что просто чаем обойдусь, хорошо? — улыбнулась я.

— О, так чувство самосохранения тебе не чуждо, — хохотнул Шакс, многозначительно мне подмигнув. Кажется, он снова намекал на обстоятельства нашего знакомства. А может, это я уже сама додумываю.

— А зачем вы покупаете сладости, если сами их не едите?

— Рассчитывал заманивать наивных учениц. 'Девочка, хочешь конфетку?' Девочка конфетку хочет, идет за мной, и все — жертва в ловушке.

— И что вы с ними в этой ловушке бы делали?

— Как что? В карты бы играл. У вас тут никто не играет в 'Забытый ботинок' ?

— А что это?

— Значит, не играет. Печально, печально.

Я смотрела на Рея выжидающе, а он как мог тянул время уже понимая, что я не уйду ни с чем. Вздохнул, сел на подоконник напротив меня, едва не задев одной ногой мою чашку, а вторую свесив вниз.

— Меня отдали Азраилу. Когда он пришел в мой город и поставил выбор, либо жители отдают мальчишек от десяти лет, либо город сравняют с землей, не оставив никого в живых, меня буквально вытолкнули вперед. Я оказался в трюме корабля, вскоре ко мне зашвырнули еще нескольких парней, а потом я узнал, что люди архимага все же перебили всех, потому что одна из матерей отказалась выдавать сына.

— А зачем ему нужны были мальчики? — с ужасом прошептала я.

— Он сильный. И властный. Но там где власть — там конкуренция и вражда. А на тех уровнях, где вращается Азраил — вражда на грани смерти. Из нас он воспитывал своих защитников.

— Но он...

— Да-да, он убил наши семьи... Одного парня прикончили на следующий же день после начала тренировок. Просто за то, что он переступил через полосу ограничения на площадке. Другого — когда он выкрикнул Азраилу, что отомстит за родителей. Те, кто хотел жить, молчали и тренировались. В душе где-то лелея надежду, что однажды, когда достигнем уровня небывалого мастерства, все же сможем отыграться за все. Но архимаг оказался совсем не дураком. Наши тела были усовершенствованы при помощи магии настолько, что мы стали видеть в темноте, слышать то, что недоступно человеческому уху, научились материализовывать энергию через оружие...

— Так вот почему... — прошептала я ошарашенно.

Шакс кивнул.

— И ни один из нас не может поднять руку на хозяина. Это тоже было включено в процесс 'улучшения'.

— То есть?

— Был у нас один... Митос. Лучший из лучших. Ему удалось подойти к Азраилу на расстояние локтя. А при ударе кинжалом оплавился сначала сам клинок, а через миг пеплом осыпался и сам Митос. Стоит ли говорить о том, что цели он так не достиг?

Я не знала, что сказать. Только сидела, расширив глаза и шокировано качая головой, будто не веря тому, что слышу.

— А вы... сбежать не пытались?

— У нас у всех есть метки. И по ним нас находят меньше, чем за час. Один лишь плюс в том, что убивать нас теперь невыгодно.

— В каком смысле?

— То вещество, с помощью которым нас усовершенствовали... Оно очень дорогое. Даже по меркам Азраила.

— Так вы это имели ввиду, когда говорили, что дорого ему обошлись? — охнула я.

Шакс кивнул. И замолчал.

— Но тогда почему вы здесь? Для чего?

— Заменить вашего учителя, пока он болен. Потому что попросили. Я не лгал.

— Нет-нет, я и не думала даже, что вы говорили неправду, — вдруг подскочила на месте я и затараторила так, что казалось, мысли не успевают за моим языком. — Мне просто стало странно, что вы ведь телохранитель, а вас отправили...

— Таких, как я, десятки, — усмехнулся Рейвелл, по-прежнему глядя за окно. — А Азраилу важно иметь союзников. Сегодня он помог, выслав замену по рекомендации. Завтра сам попросит помощи.

— Странно так. — Я задумалась. Ситуация получалась пугающая.

— Я смирился за столько лет. Моя жизнь от меня не зависит. Пока что.

— Пока что? — воспрянула я.

— Метку можно выжечь и меня никто не найдет. Но для этого нужны кое-какие редкости...

— А где их взять?

Рей перевел на меня золотисто-зеленый взгляд, хмыкнул, и вытащил из кармана свернутое письмо Эдрика.

— Тропа Костей! Вы поэтому собираетесь пойти в экспедицию?

Учитель кивнул. Молча.

Молчала и я, не в силах оторвать от него взгляда. Я не могла поверить, что с этим сильным, уверенным, красивым мужчиной так могли обращаться. Держать в рабстве, истязать тренировками, ставить метки, точно на скот... Ломать, втаптывать в землю, держать в постоянном страхе. Как удалось ему остаться... таким?

И мне невыносимо захотелось его обнять. Крепко-крепко. Словно это могло бы как-то затмить тяжелые воспоминания, приглушить боль в душе. Словно я могла бы стать для него чем-то настолько важным, что все плохое, происходившее с ним до нашей встречи, просто рассыпалось бы пеплом и испарилось... Оставив только нас двоих, среди огромного-огромного мира.

И хотя я понимала, нехотя, но понимала, что мне не по силам защитить его от напастей...

...я все же могла его обнять.

Но стоило мне ткнуться носом в изгиб его шеи, ощутить, как белые волосы мягко щекочут кожу, я изо всех сил зажмурилась, представив, как он отшвырнет меня в сторону вместе с порывами и переживаниями, а потом обругает и... исчезнет. Навсегда. Будто и не было.

И тут же выдохнула с облегчением, едва почувствовала теплую ладонь на талии, приобнявшую меня в ответ. Я подняла лицо и посмотрела ему в глаза, столкнувшись с ним прямо нос к носу. Рей хотел что-то сказать, губы его дрогнули, а взгляд метался по моему лицу, а я так и замерла, обнимая его за шею, на расстоянии поцелуя...

Золотисто-зеленые глаза застыли, глядя на мои губы, я еле смогла вздохнуть и... отстранилась.

Рей вздохнул в ответ и, соскользнув с подоконника, вернулся к маленькой тумбочке, где остался его чай.

— Я... — начал было он, стоя ко мне спиной. — Ты...

Смущенно опустившись обратно в кресло, я почувствовала, как неумолимо краснею и... улыбаюсь.

Мне понравилось касаться его. Странное ощущение. Несмотря на всю внешнюю суровость он был теплым настолько, что казалось, что тепло это проникает под кожу, смешивается с кровью и согревает что-то глубоко внутри...

— А вы... вы ведь совсем не похожи на раба, — тихо проговорила я, словно боясь причинить ему боль.

— Отчасти я смирился, — Рей сел напротив, и запустил пятерню в волосы, зачесывая их назад. Белесый шрам над левым виском тут же бросился мне в глаза. — Кто-то предпочел бы умереть, а не торчать в неволе. Возможно, я не достаточно гордый. Возможно, многие меня осудят.

— Я не осужу, — пискнула я. Шакс улыбнулся.

— Глупо умирать ни за что. Глупо умирать ради мести. А ведь это и была бы верная смерть. Если мстить — то лишь когда уверен в своих силах. И однажды я найду возможность избавиться от Азраила. Но сначала мне нужно, чтобы он потерял меня из вида.

— А как тогда вы познакомились с Эдриком и Айденом?

— Последние пять лет хозяин, — это слово он каждый раз точно выплевывал с презрением, — использует меня для различных переговоров. Для помощи его товарищам. Для того, чтобы я втерся в доверие к тем, в ком он заинтересован...

— Но...

— Он говорит, что у меня 'хорошая фактура', — усмехнулся Рей. — Не стыдно людям показать. Во время одного из таких заданий, что длилось чуть меньше двух месяцев, мы и познакомились с ребятами. Это было мое первое задание и я немного слажал. Так что... Если честно, разговоры обо мне меня утомили.

— Мне уйти? — Я постаралась спросить это спокойным голосом, но печально изогнувшиеся брови меня выдали.

— Если только сама хочешь, — улыбнулся он, зная, что не хочу.

Вечер был восхитительно бесконечным. Он тянулся медом теплых разговоров с кружками чая в руках, сладко похрустывал печеньем и звенел несмолкаемым потоком голосов. То, что должно было меня напугать в Рее, отчего-то напротив, только еще больше подогрело интерес, заставляя жадно слушать, слушать все новые истории из его жизни. Когда он спрашивал о чем-то меня, я немного терялась: у меня не было историй о путешествиях, не было друзей, впутывающихся в неприятности с пиратами, гидрами и драконами, и наверное самым ярким за последнее время событием я могла назвать нашу прогулку в город с последующим нападением калисты...

Я и сама не замечала, что внезапно появившись в моей жизни, Рей постепенно заполонял собой даже те укромные участки в душе, куда не дотягивались подруги.

И он внимательно слушал, изображая неподдельный интерес, мои истории про то, как брат учил меня стрельбе из лука, как однажды я разбила ему бровь деревянным мечом и у него на этом месте так и остался шрам, а он рассказывает всем, что это разбойники напали. Рассказывала про подруг. Про то, что очень хочу однажды попасть в Нейерос, посмотреть, как живут ферре, и что Сиара обещала однажды меня взять с собой, когда поедет к родителям...

— Ты говорила, твой брат учится в военной академии? — внезапно спросил Рей, когда я сосредоточенно пыталась подцепить отколовшиеся кусочки шоколада из угла бумажного пакета. Я кивнула, не отвлекаясь.

— А это не он случайно?

Пакет выпал у меня из рук и я дернулась в сторону окна так резво, что гулко стукнулась в стекло лбом, зашипела, прижав к ушибу ладонь и чуть было не взвизгнула, увидев стоящего у ворот Картера!

— Он!

Из комнаты я вылетела точно ядро из пушки, как преодолела лестницы совершенно не помнила, казалось, вся дорога под моими ногами превратилась в высокий склон, и если я споткнусь, то еще долго буду, подпрыгивая на неровностях, катиться кубарем вниз.

— Картер! — я замахала братишке еще с середины лужайки, будто боясь, что он не дождавшись никого передумает и уйдет. — Ты откуда здесь?!

Для родственников учащихся существовали определенные разрешения на пребывание на магической территории. Так родители, братья или сестры, тети и дяди, а то и вовсе даже дедушки могли прибыть в школу в любое время при необходимости. Но ведь должно было случиться что-то совсем необычное, чтобы Картер среди учебного года оказался здесь...

На лету я вписалась в решетку, уцепившись в прутья, и припала к ней даже лицом, точно пытаясь просочиться на ту сторону. Ворота были закрыты на ночь, а в поисках дежурных носиться по этажам мне было абсолютно некогда.

— Я сбежал из академии, — выпалил брат вместо 'здрасте'. Я охнула, но тут же выдохнула с облегчением: — Нет, я в смысле ненадолго сбежал. Узнают — заставят на посту стоять сутки, и еще полы драить, но... Ты готова? — я неуверенно кивнула и поняла, что очень поторопилась с таким утверждением: — Родители живы!

Во мне было очень много слов, и все они сейчас рвались наружу, но превращались лишь в невнятные звуки. Я почти убедила себя в том, что я просто ослышалась, и Картер сказал что-то совершенно иное, но брат повторил уже настойчивее:

— Айла, родители не погибли, понимаешь?

— Как... Нет, не понимаю, — замотала головой я. — А где они тогда?

— Не знаю, но это ведь неважно! Главное, что они живы! И нужно их просто найти!

— Просто найти... — повторила я, глядя на Картера, и не зная, как реагировать.

— Радоваться надо, ты что?! Вот начнутся каникулы и я... не знаю, что я, но обязательно что-нибудь придумаю! Я вон торопился, хотел тебя обрадовать, а ты!..

— Я рада... наверное... Я не знаю! — вдруг выпалила я, вскинув растерянный взгляд на брата. — Откуда ты узнал? Почему они не искали нас? Когда... Как...

— Они письмо прислали! Сестрён, некогда сейчас это все разжевывать. Встретимся у тетки на каникулах и я тебе все расскажу и покажу! А сейчас мне надо срочно обратно мчаться... Лошадь-то я тоже без спроса стащил. Нет, ты представляешь? Мы-то думали, а они!.. В голове не укладывается, правда?!

— Не укладывается...

— Чую тебе еще переваривать и переваривать, — Картер легко сжал мои пальцы через прутья и улыбнулся. — Я их найду! Вот увидишь. Возможно, уже на следующих каникулах тебя не тетка встречать будет, а мама с папой!..

Брат вскочил на лошадь, махнул мне, и, подстегнув ее, скрылся в темноте. Лишь стук копыт еще какое-то время напоминал мне о том, что это было не видение.

Небо расколола молния, и крупные капли одна за другой попадали на землю. Сначала неуверенно, чуть зашелестев в листве, а вскоре превратившись в настоящий льющийся с неба водопад. Дождь бил по лицу, а я стояла, не шевелясь, по прежнему глядя вслед брату и не понимая, почему я сейчас не радуюсь, как он.

Может, потому что он видел своими глазами послание?.. То, насколько он счастлив, значит, что он уверен.

А мне нужно было все это принять на слово, вот так, за две минуты... С обещанием, что мы их найдем. А если не найдем? Или вдруг это все большая ошибка?..

Я плелась обратно в школу, еле переставляя ноги. Стихия полыхала в небе, оглушающе гремя, рубашка промокла насквозь, волосы обвисли крысиными хвостиками... Но через пару мгновений в темноте сверкнули две серебряные искры, на плечи опустилась теплая ткань, и что-то сгребло меня в охапку, в три прыжка донеся до крыльца школы.

— Какого демона произошло? — прорычал Рей мне прямо в ухо, опустив на землю уже под козырьком крыши.

— Мои родители... Они живы?.. — я попыталась произнести весть убедительно, но вышел лишь невнятно-вопросительный тон. — Он сказал, что живы, но...

Я замолчала, набирая побольше воздуха, чтобы попытаться объяснить, что чувствую сейчас, а вместо этого лишь подалась чуть вперед, вцепилась в ворот его рубашки и, уткнувшись ему в грудь носом, безмолвно разрыдалась.

Чем сильнее сотрясалась от слез я, тем сильнее грохотал гром, заставляя мелко дребезжать стекла в оконных рамах. Рей осторожно гладил меня по мокрым волосам, второй рукой прижимая к себе и молчал, давая время успокоиться. И лишь когда я предприняла неуверенную попытку сделать шаг назад, усердно размазывая по щекам слезы, он задал животрепещущий вопрос:

— А чего тогда плакать?

Я открыла было рот, да так и закрыла, ни слова не сказав. Лишь пожала плечами, жалобно глядя в отливающие серебром глаза. Шакс чуть заметно и немного снисходительно улыбнулся. И чтобы не показаться ему совсем уж дурочкой, я все же попыталась хоть как-то оправдать этот нелепый порыв. Но получилось довольно несолидное:

— Не... не знаю-ю...

Он вновь притянул меня к себе за плечи и чмокнул в макушку:

— Дай угадаю. Страшно, что это просто злая шутка или ошибка?

Я активно закивала.

— И когда будут известны подробности?

— На каникулах, — шмыгнула я, но в этот раз отстраняться не торопилась. Рей, впрочем, тоже, а потому так мы и стояли с трех сторон окруженные стенами школы и отрезанные от мира дождем с четвертой.

— Идти надо, простынешь, — шепнул Рей и все же утащил меня с улицы в помещение.

— Если бы я простывала каждый раз, когда промокну, — шмыгнула я, — я бы вообще бы не выздоравливала...

— То есть, это не погода разыгралась? То-то я думаю, что у меня левая пятка к дождю не ныла, — хмыкнул Шакс.

— Я не специально, — вздохнула я. — Оно само получается.

— Тебя проводить или... еще чаю?

Проводить. Это, наверное, был бы правильный ответ, но мне настолько не хотелось возвращаться в комнату, что кружка чая прекрасно подошла в качестве оправдания, почему я задержалась. Ведь Ири не спит, начнет расспрашивать, где была и что случилось, проснется Сиара и присоединится к расспросам, а я была совершенно не готова заново переживать сегодняшний вечер. В душе я понимала, что вернуться-то придется, и так я лишь оттяну неизбежное на лишние полчаса, но тем не менее, когда поворот к ученическому корпусу остался далеко за спиной, я не оглянулась на него даже вскользь.

Это только кажется, что полчаса — слишком мало. Кто, как не ученики, знает, что они могут тянуться бесконечно.

Глава 6.

Картер сосредоточенно изучал старую пожелтевшую карту, позвякивая ложечкой о края чашки. Сахар давно растворился, да и чай уже остывал, но казалось этот звук помогал ему думать, будто каждый 'звяк' возвращал расползающиеся мысли в нужное русло, как пастух разбежавшихся по полю овечек обратно в загон.

Я же сидела на шкурах недалеко от камина, раз за разом перечитывая письмо. Сравнивая почерк с почерком мамы со старых бумаг. Ловя сходства и непохожести... Вот красивая закорючка у буквы 'д', и размашистая петля 'у'. Но если прежние мамины записи были написаны старательно, ровно по линеечке, то это послание она строчила явно очень торопясь, и даже словно отправила, так и не дописав что-то важное. Например, где их искать.

'...не знаю, долетит ли до вас это письмо, но мы хотели, чтобы вы знали — мы живы...'

— А вдруг это очень старое послание? — тихо произнесла я.

— Исключено! — гордо сообщил Картер. — Чернила эти спустя полгода примерно начинают выцветать, а тут они еще яркие. А еще я выяснил, что такие используют жители Нижних городов.

— Нижних городов? — вопросительно изогнула брови я.

— Ну там где гномы в большинстве своем. И всякие мутанты.

— Значит, родители там?..

— Увы, не значит. Чернила могли быть там лишь куплены. Тем более, входа в Нижние города нет в том районе, где корабль потерпел крушение. Зато пергамент чувствуешь какой текстуры? Такой производят только за Холмами, и в нашу часть мира не поставляют.

— Но там ведь только острова...

— Ага. Туманные острова. И за ними Кроствер. Обитель архимагов. '...только не ищите нас, это очень опасно, и как только у нас все получится, мы обязательно...'

Кроствер как раз подходил под определение 'очень опасно'. На уроках истории магии нам рассказывали о том, что это государство — огромный пороховой склад на карте мира. Оно было разбито на десятки территорий, каждая из которых имела своего правителя. Маги с трудом уживались друг с другом, не принимая единой власти. Они устанавливали свои законы, собирали свои армии... Даже те маги, которым трудно жилось в Арлантаре, в вечном страхе перед Инквизицией, и то не бежали туда, под крыло к 'собратьям', понимая, что если здесь скрывать свои магические способности еще как-то можно, то там как бы умело ты не управлялся с силами, скорее всего окажешься в подчинении кого-нибудь из высших магов и самым достойным занятием станет чистка хозяйских сапог.

Хоть Рей никогда и не говорил, откуда приехал, я почти была уверена, что из Кроствера. История про Азраила слишком уж перекликалась с тем, что рассказывали нам учителя. Но то, что родители действительно там — пустые догадки.

— Смотри, — Картер подманил меня к себе, и я, подойдя со спины, повисла у него на плечах, точно меховая шкурка с лапками. — Корабль разбился здесь. Скорее всего, выкинуло их сюда...

— А ты уверен, что корабль разбился сам, если уж на то пошло? — вдруг поинтересовалась я. — Может быть, на них напали, людей захватили в плен, а корабль подорвали, чтобы никто не решил пропавших искать?

— И в кого ты такая умная? — разулыбался Картер. — А возможно... Но тогда я зря тут несколько часов возможные маршруты чертил. Где раньше твоя светлая головушка была?

— Письмо читала, — вздохнула я.

Как ни странно, эта мысль нас не посещала никогда. Мы были совсем еще детьми, когда нам принесли страшную весть, и тогда нам оставалось только смириться. И плакать.

Рассказанное Реем странно меня задело, точно показав темную изнанку нашего мира, с которой доселе мне сталкиваться не приходилось. А если возможна такая неоправданная жестокость, то и подкрасться она может с какой угодно стороны.

— Мне странно, что они просят нас их не искать, — призналась я.

— Мне не странно, — пожал плечами брат. — Но и совершенно не значит, что я искать их не стану. Наоборот! А вдруг у них не получится то, что они задумали? Но ты меня совсем своими догадками из колеи выбила... Я был на грани какого-то гениального открытия!

Я чмокнула брата в щеку:

— Не переживай, твое гениальное открытие еще впереди. Зато ты столько всего знаешь! Мне кажется, ты не в военной академии учишься, а тайно посещаешь курсы разведчиков.

— Ты разгадала мой большой секрет и теперь по нашему тайноразведническому уставу я обязан тебя убить. Либо себя. Либо, в крайнем случае, сделать ромашковый чай нам обоим.

— И какой вариант ты выберешь?

— Придется последний. А то кто знает, чего от вас, магичек, ожидать...

Картер выскользнул на кухню, а я заняла его место над картой. Где и как искать родителей я не представляла совсем. Жаль, что я не в школе, можно было бы забраться в библиотеку на всю ночь, да найти какое-нибудь заклинание поиска, а то и вовсе напрямую спросить у директора Магнета...

— Слушай, а у вас случайно нет какой-нибудь магической штукенции, которая например нарисует нам весь путь письма? Или там посветит чем-нибудь в нужном направлении?..

— Неа, — покачнула я головой. — Я только легенду знаю про какой-то амулет, якобы 'растворяющий пространства, дающий ответы, направляющий...' Но это просто легенда.

— Про этот я тоже слышал, — вздохнул брат. — Якобы дух какой-то там оставил его где-то в пещерах заброшенных на Тропе Костей в качестве испытания для людишек. Это глупости хотя бы потому, что на тропе вообще пещер нет! Нам рассказывали. И даже зарисовки показывали!

Тропа Костей! Это словосочетание заставило меня даже подпрыгнуть на месте, и я еле удержалась, чтобы не хлопнуть в ладоши.

— Туда ведь Рей собирается!.. Можно к ним в отряд напроситься!

Брат озадаченно нахмурил брови:

— Какой еще Рей?

— Мой друг, — чуть смущенно ответила я. И нехотя добавила: — И учитель.

— Это как? — Теперь Картер даже руки на груди скрестил, угрожающе нависнув надо мной.

Я и объяснила. Вернее, попыталась. Братишка покачал головой, поохал неодобрительно и очень укоризненно произнес:

— А вот в моей школе такого бы не потерпели и не допустили!

На что я лишь хихикнула:

— Правильно, вы ведь грозные бойцы, а мы хрупкие маги. С нами лучше дружить!

Тут уже рассмеялся Картер, признав, что удачнее сформулировать мысль я не могла.

— Нет, правда! — Вернулась к размышлениям я. — Туда целый отряд отправляется, который долгое время занимался подготовкой к этому походу, с ними будет безопасно!

— Мне кажется, примерно то же самое говорили все, в чью честь маршрутец этот 'тропой костей' и прозвали.

— Рей говорил, что Эдрик проанализировал все ошибки, допущенные предыдущими отрядами...

— Эдрик, — обреченно повторил Картер. — Мы не виделись всего пару-тройку месяцев, а ты успела связаться с какими-то странными Реями, Эдриками...

— Айденами, — подсказала я.

— ...Айденами, — вздохнул братишка. — Я однажды вернусь на каникулы, а ты уже замуж выйдешь.

— Жизнь не стоит на месте, — философски заметила я. — Поверь, чтобы связаться с этой странной компанией, совершенно не нужны месяцы подготовки. Хватило всего одного вечера в 'Пьяном демоне'...

— Моя сестра еще и по трактирам теперь ходит... Как быстро растут дети! — Картер аж руками всплеснул, да так прочувствованно, что даже я прониклась.

— А давай я тебя свожу тоже! — в утешение предложила я.

— А эль разрешишь попробовать? — усмехнулся брат.

— Только один глоточек и то из моей кружки! — Я гордо задрала нос.

— И я наконец-то стану полноценным мужчиной, буду рассказывать товарищам, что вовсю хожу по кабакам и бочками хлещу ром... Шикарно. Заметано!

И уже вечером, когда тетушка поставила перед нами по кружке травяного чая и унесла опустевшие после ужина тарелки, Картер вздохнул и признал, что наверное поговорить с Реем — это не такая уж и плохая идея. Так и договорились — завтра же с утра я побегу в 'Демона', где у отряда проходит основная часть сборов, и попрошу взять меня с собой.

Ведь если есть хотя бы крохотный шанс, что легенда окажется не легендой, то мы просто обязаны его использовать. А пытаясь придумать что-то другое можем упустить и его.

— Цветик, ты ли это? — радостно воскликнул Эдрик, заметив меня на пороге трактира. — Не поверишь, как осчастливила ты старого гнома своим появлением!

— Я тоже рада, — кивнула я, но гном договорить мне не дал:

— Нет, я конечно и без повода тебе рад, но так мою радость усугубляет тяжесть лишних десяти золотых в кармане. Поспорили мы, — пояснил он, наткнувшись на мой, полный непонимания, взгляд. — Я уверен был, что ты Шакса просто так не отпустишь. А Айден сказал, что ты слишком умная, чтобы сюда приходить.

— Увы, — улыбнулась я, — в принятии конкретно этого решения ум не сильно был задействован.

— Я не говорил 'слишком умная', я сказал, что у нее хватит здравого смысла, — из-за стола показалась голова Айдена, копошащегося в сумках, а вскоре и весь Айден целиком. — Приветствую.

— Здрасте, — кивнула я. — А где Рей?

— Скоро вернется. Ускакал к кузнецу он.

— На Блике?

— На своих двоих, — хохотнул гном. — Да на Блике, конечно. Ты устраивайся поудобнее, вот-вот объявится твой Рей.

Я взобралась на высокий стул рядом со стойкой, и огляделась. Народ суетился над вещами, кучка гномов о чем-то негромко, но эмоционально спорила в дальнем углу, а кто-то и вовсе набирался храбрости перед предстоящим походом, попутно приободряя остальных залихватской, но не очень внятной, песней. Для меня так и осталось загадкой, кто что и с кем делал во мраке ночи в темном лесу, к чему привели близкие отношения с демоном и на какой части тела герой увековечил свой подвиг...

— Я надеюсь, ты не будешь Шакса отговаривать от этой безумной затеи, — хмыкнул Эдрик.

— Ни в коем случае! — заверила его я. — Наоборот. Я буду его уговаривать взять меня с собой.

Айден чем-то поперхнулся, Эдрик немного изменился в лице, кучка гномов, только что допевшая свою странную балладу нетрезво расхохоталась на весь трактир, а я смутилась. Пожалуй, это звучало чуть глупее, чем я думала.

— Ромашка, ты восхитительна, конечно. Если переживаешь за Рея — то я могу тебя...

— Нет, мне правда нужно...

Гном хмыкнул:

— Боюсь, что в твоей чудесной головушке этот поход выглядит чуть более романтично, чем стоило бы. Мы-то старые, видавшие виды. Нам и терять-то нечего, а ты? Молоденькая, хорошенькая...

— ...глупенькая, — любезно подсказал Айден из-за стола. — Во-первых, отряду придется на тебя отвлекаться и дело пойдет значительно медленнее. Во-вторых, каждый сам отвечает за свою жизнь, а так придется отвечать еще и за твою. В-третьих...

— Но я могу за себя постоять! — перебила его я и сама же вздрогнула.

— Каким же образом? — Айден скрестил руки на груди, и во взгляде его мелькнула такая надменность, что я от обиды соскользнула со стула на пол, и чуть было не топнула капризно ножкой. — Завизжишь и спрячешься за Шакса?

Мне точно отвесили пощечину, что обожгла не щеку, разве что, а что-то внутри. Распахнула глаза, стиснув кулаки, и... не смогла придумать ничего обидного в ответ! Лишь увидела, как полыхнула за спиной Айдена молния, стрелой угодившая в стол и оставившая от него лишь обгоревшие ножки да непонятную труху, и услышала, как по залу пронеслось восхищенно-испуганное:

— Магичка...

— Ага. Магичка, — пробормотал Эдрик, задумчиво почесав подбородок.

Из-за стойки с противоположной от нас стороны поднялся крупный мужчина, доселе спокойно потягивающий что-то из кружки, и угрожающе двинулся в мою сторону. Что-то подсказало мне, что ох не за испорченную мебель он сейчас меня будет отчитывать... Я мысленно обругала себя и еще раз расстроилась. Вот почему на себя у меня ругательных слов хватает, а на Айдена — нет?..

— Значит, магичка и без присмотра, — произнес он, отодвигая край потрепанной жилетки, демонстрируя рукоять меча. — Сколько там инквизиторы в благодарность обещали?..

— Тамир, уймись, — огрызнулся Эдрик. — Эта магичка под моим присмотром, так что убери свою пугалку и сядь на место.

Названный Тамиром мужчина приостановился и кривая усмешка исказила его и без того неприятное лицо:

— Брось, Эд. Десяток золотых на улице не валяется...

— Зато там валяются те, кто лезет туда, куда не просят. Смекаешь?

— Это ты мне угрожать удумал?

Эдрик встал передо мной, скрестив на груди руки. Рядом с ним в тот же миг нарисовался Айден, полностью закрыв меня от Тамира.

— Я? Тебе? Отнюдь, — спокойно отозвался Эдрик. — Просто напоминаю.

— Синдром командира тебя погубит, недоросток...

Серебристая вспышка пронеслась буквально в шаге от нас, глухо ударив мужчину в грудь и отнеся в стену позади, и такой родной голос произнес в воцарившейся тишине:

— Если кого-то что-то не устраивает — выясняем на берегу. У кого-то есть претензии? Нет? Тогда замолкли и вернулись к своим делам.

Натюрморт в объемной раме, покачнулся и все же сорвался с крючка, огрев Тамира еще и по голове, и после этого звука тишину вновь заполонили голоса.

Шакс убрал меч обратно в ножны и подошел ко мне:

— Как тебя сюда занесло?

— Я должна попасть на тропу вместе с вами! — вместо приветствия вдруг выпалила я. Зря только сочиняла речь по пути сюда. Все равно от испуга все вылетело. Рей непонимающе тряхнул головой, будто не расслышал.

— Мне очень нужно! — Я подумала еще пару мгновений и добавила для пущей убедительности: — Правда очень!

— Исключено. — Рей даже не задумался ни на секунду. Просто взял и отрезал.

— Но...

— Я сказал нет. Айла, это не увеселительная прогулка, и ты сама прекрасно это знаешь. А я не хочу всю дорогу за тебя переживать.

— Тогда... — я набрала побольше воздуха в грудь. — Тогда я сама пойду!

Шакс едва заметно дернул бровью:

— Не пойдешь. Я же тебя свяжу и в школу почтой отправлю.

— А вот и пойду! — Аргументация моя даже для меня была сейчас слишком убийственна. Со стороны наверняка казалось, что я настолько глупа, что не могу даже выдавать предложения длиннее трех слов.

— Зачем тебе это?

— С этого и надо было начинать, друг, — усмехнулся Эдрик. — Послушай, я уверен, что твоя девочка не от скуки решила с нами увязаться. И твоя драгоценная шкура тут тоже ни при чем.

— Со своей девочкой я сам разберусь, — рявкнул он на товарища, а в сторону отшатнулась я. — Займись вещами.

— Ах что бы делал я без твоих ценных советов, — усмехнулся гном и ничуть не обидевшись, подмигнул мне, и направился к сумкам.

Рей за локоть оттащил меня в самый безлюдный угол, усадил на стул так, что казалось, попытайся я сопротивляться, он бы меня просто вдавил в пол по пояс. Вместе со стулом, кстати. И только тогда пристально уставился мне в глаза и повторил вопрос:

— Зачем тебе на Тропу?

— Я хочу найти родителей, — голос мой дрогнул под таким натиском, но хмурилась я очень старательно. По крайней мере, мне казалось, что это придает мне убедительности какой-то и суровости. — А там может быть артефакт...

— Я найду для тебя этот артефакт, но ты останешься дома.

Вздохнула. Прикрыла глаза, переводя дыхание и так резко вскочила на ноги, что чуть было не разбила Рею нос собственной макушкой:

— Это может быть слишком опасно и я не хочу, чтобы ты рисковал из-за меня лишний раз! Поэтому я должна пойти с вами!

Рей едва заметно ухмыльнулся, но остался непреклонен:

— Либо делаем так, как предложил я, либо...

— Либо ты вспоминаешь, что у нас очень мало магов, — Эдрик появился рядом словно из ниоткуда, сгреб какие-то склянки со стола рядом с нами и попытался испариться обратно, но Рей что-то глухо прорычал и ухватил приятеля за шиворот:

— Какой она маг?! Она ученица...

— Старших классов! И расскажи вон тому столу о том, что я плохо магичу, — фыркнула я и даже как-то на душе полегчало. Второе подряд цельное предложение. Кажется, стадия отупения все же проходит.

— Ты магичишь хорошо, — Рей ткнул меня в самый кончик носа пальцем. — Но ты не представляешь, какая ответственность лежит на магах в этом походе, поэтому...

— Поэтому вы лучше пойдете почти совсем без магов, чем возьмете одного неопытного? — выпалила я и даже как-то слегка опешила под собственным напором.

— Рей, я понимаю, что это дело ваше личное... Но она-то права, друг, — гном осторожно отцепил крепкие пальцы Шакса от своего ворота. — В обиду ее мы не дадим, ты знаешь. Сами убьемся, но защитим.

— Да что за... — Шакс вдруг резко развернулся на пятках, стукнув кулаком по стоящему рядом столику. Тот с грохотом перевернулся и прокатился по деревянному полу, дребезжа каждой своей ножкой, вызывав лишь испуганный выдох разносчиц и огорченный взгляд трактирщика. — Ей нельзя с нами!

— Почему?! — почти выкрикнула я.

— Потому... А-а делайте, что хотите, — он вцепился пальцами в собственные волосы, воздев очи к потолку. Тяжело вздохнул. Откашлялся и уже спокойно произнес: — Эд, предупреди своих парней. А ты, — он одарил меня тяжелым взглядом, — учти, что я был против.

— Я не понял, — раздался за спиной родной, но крайне возмущенный голос. — Кто сказал, что ты пойдешь вообще? Ты договориться просто должна была!

— Это, я так понимаю, брат? — хмыкнул Рей, победно вскинув бровь.

— Брат.

— Картер, — буркнул тот и протянул Шаксу руку. Тот не замедлил ее пожать. — Приятно.

— Взаимно, — кивнул Рей и перевел взгляд на меня в ожидании признания моего полного поражения. Но сдаваться я не собиралась. Отпустить сразу всех своих мужчин в подобное приключение, и остаться без них, если что пойдет не так? Нет уж. Я лучше с ними до конца, чем потом убиваться, причитая, что все могло быть иначе, если бы я пошла с ними. Что смогла бы защитить, помочь, спасти, да обрушить ураган в конце концов, чтобы любую опасность просто снесло с пути. А от испуга я и не такое умею, Картер подтвердит. Да и Шаксу, казалось, не с чего сомневаться. Он сам меня хвалил после нападения калисты!

— Я так понимаю, в рядах Литте рокировка? — хмыкнул Рей.

— Вот и нет. В отряде просто пополнение! — выпалила я прежде чем брат успел сказать свое резкое 'да'. — Вы ведь сами сказали, что вам нужен маг. А Картер — не маг, а воин.

— Не думал, что ты можешь быть настолько упертой, — Рей позволил себе теплую ухмылку. — Демон с вами, отправляемся завтра с восходом солнца. С собой берем все самое необходимое. Если опоздаете оба хоть на минуту — уйдем без вас, ясно?

— Ясно! — радостно воскликнула я, и столкнувшись взглядом с братом поняла, что нам еще предстоит серьезный разговор об этой моей 'ясности'...

Разговор был. Не сказать, что после него что-то изменилось в плане результатов, зато Картер теперь, как и подобает настоящему мужчине, на меня дулся за то, что не смог переспорить. Как он жалел, что мы были одногодками, ведь насколько веско бы могло прозвучать 'старших надо слушаться!' А вот нет. Не старший. Не повезло.

Себя же я ощущала самым настоящим бараном. Согласиться и уйти в тень для меня всегда считалось нормальным, и биться головой в запертую дверь рогами казалось совершенно нелепым занятием.

Но сейчас я просто не могла сдаться. И не сдалась. Вот бы Сиара удивилась!

Утром, когда оранжевый диск выполз из-за горизонта, мы уже всем составом находились на борту корабля, уносящего нас подальше от пропахшей рыбой пристани. Капитан — грузный мужчина с тремя поседевшими прядками волос, выбивающимися из-под коричневой треуголки, и скрытым повязкой правым глазом был суров, на мое 'здравствуйте' ответил лишь вдумчивым 'хм', Эдрику кивнул, да так нас больше своим вниманием и не наградил.

— Он всегда такой? — прошептала я гному, когда мы закончили растаскивать вещи по каютам и вышли насладиться морским воздухом на палубу.

— О да, — гордо усмехнулся Эдрик. — И ты знаешь, это не самый плохой вариант. Лучше пусть себе хмыкает, чем не затыкается, как прошлый, с которым мне доводилось плыть в Арлантар. Того даже по доске заставили пройти, как всех доконал!..

Я охнула. Гном расхохотался:

— В паре саженей от берега, правда, но тем позорнее. На глазах у всего причала! — Воспоминание это для Эдрика явно было радостным. — Эпично так... Делает шаг и плюх по пояс в песок! Боялись, правда, что ноги переломает. Но нет, обошлось. А ругался-то, а ругался... А его там мамашка какая-то выудила из воды, да еще и сверху отчихвостила, что мол при чаде ее мелком выражаться удумал! Так что в голову не бери, а будет кто смотреть косо — сразу мне рассказывай.

— Обязательно, — улыбнулась я. — А Рея ты видел?

— Вот прям как тебя!

— В смысле? — нахмурилась я, ожидая очередной шутки в стиле Эдрика, но тот лишь с усмешкой кивнул чуть в сторону.

— Потеряла на необъятных просторах морского судна? — хмыкнул Рей, обогнув меня справа и облокотившись на перила.

— Почти. О чем вы беседовали сегодня с Картером, пока грузили вещи?

— О, твой брат — сама любезность. Мне кажется, что даже за то, что я сейчас стою рядом с тобой — он уже готов выкинуть меня за борт. Это очень трогательно, знаешь ли. Такая забота о сестре...

— Прости его, — я чуть склонила голову в сторону, щурясь, и пытаясь Реем укрыться от слепящего солнца. — Он хороший, просто...

— Он за тебя переживает, я его прекрасно понимаю. Если бы такой подозрительный тип, как я, клеился к моей сестре, я бы пожалуй не шибко подбирал выражения, чтобы дать ему понять насколько он мне не нравится и куда ему следует катиться.

— Никакой ты не подозрительный!.. — возразила я, но Рей лишь рассмеялся:

— Да-да, я обворожителен и прекрасен в целом, только на мужчин это не действует, увы! А с тобой, кстати, парой слов хотел перекинуться Айден. Поищи его в трюме как будет время, ладно?

— Айден? — недоверчиво переспросила я. — Но он...

— Нет. Что бы ты сейчас ни сказала — нет. Просто сходи и поговори с ним. Если что — я буду где-нибудь здесь, — Шакс махнул рукой весьма неопределенно в и то же время точно 'где-нибудь на корабле'.

Интересно, зачем я понадобилась Айдену? Во время беседы в 'Пьяном демоне' он весьма определенно дал понять, что мое присутствие ему не в радость, даже напротив — вполне раздражает. Может быть, у него сложные отношения с девушками? Или просто я чем-то ему не понравилась сразу? Что-то не так сделала или сказала?..

И я уже было направилась в трюм, как сначала меня отвлек Картер, который попросил помочь с вещами, пока я забежала на кухню, справилась, нужна ли там моя помощь, пока помогла с чисткой морковки, пока перекинулась парой слов с гномом-приятелем Эдрика...

Лишь тогда, покачиваясь вместе с кораблем, я осторожно спустилась по ступенькам в трюм, и едва моя нога коснулась пола, как вдруг что-то больно ухватило меня за шею, дернуло и стукнуло об стену.

— Слушай сюда, — прошипело мне на ухо, — если хочешь своими ногами сойти на землю, то не рыпайся и не пищи. Такие как я слов на ветер не бросают, и слова твоих поганых дружков для меня не указ.

По интонации я вполне отчетливо узнала уже знакомого Тамира. И то, что у меня такая хорошая память сейчас меня совсем не порадовало.

— Магичка ты или нет, да хоть демонова мать, мне с высокой колокольни... — мужчина очень неприятно причавкивал и больше всего на свете мне хотелось сначала вытереть ухо, а потом завизжать и ринуться бежать куда подальше.

'...завизжишь и спрячешься за Шакса?' — пронеслось в голове, и я зажмурилась еще сильнее.

— ...ты меня поняла?

— Поняла — что? — пискнула я, потому что на самом деле я не то прослушала какую-то важную составляющую этого монолога, не то ее и не было, но мужчина был уверен, что изъясняется вполне внятно...

— Если ты хоть кому-нибудь обмолвишься о нашем разговоре, и ты, и твой братец-недоучка пойдете на корм акулам, а остальные будут думать, что вы сами случайно споткнулись и упали. Ясно тебе?

— Что ясно? — я чуть было не захныкала. Я же не настолько глупая, чтобы совсем не понимать, но я действительно совсем не понимала!

— На вас мы не рассчитывали, и если мне достанется хоть на пару серебрушек меньше из-за вас, то я...

Что 'то он' я так и не узнала, потому что порыв ветра отнес мужчину от меня в противоположную стену, а сверкнувшая следом молния попала в балку в сантиметре от его уха. Я испугалась, что могло бы быть, попади я чуть левее, он зарычал, вскочил на ноги и рванулся на меня, замахиваясь.

Я не поняла, что оказалось больнее. Удар по лицу или то, как меня проволокло голыми коленками и ладонями по деревянному полу. И то, и другое жгло и было до невозможности... обидным. Именно обидным!

И увидев стремительно приближающиеся ко мне шаги, занесла руку, в которой заискрили тонкие грозовые нити в клубке темно-сизого дыма...

Но Тамир вдруг замер, страшно выпучив глаза и открыв рот. Невольно мелькнула мысль, что сейчас из него вырвется какое-нибудь страшное чудовище, что меня слопает в один укус, но мужчина захрипел и упал прямо к моим ногам.

— Отличное начало путешествия, — вздохнул Айден и протянул мне руку. — Я с тобой поговорить хотел.

Я вложила чуть дрожащую ладонь в его, встала, обошла по стеночке, стараясь не касаться лежащего тела, и лишь тогда кивнула.

— Пойдем, — спокойно отозвался мужчина и свернул за угол.

— А как же... он?

— Он уже никуда не уйдет, если ты об этом.

— Ты его убил?

— Скорее всего. Но он, по-моему, был не в себе изначально.

— Тогда зачем его вообще брали?

— Ну он внес довольно весомый вклад в организацию этого похода, предоставил кое-какие данные... Мы вроде как не могли его не взять.

— Но...

— А теперь нам не придется с ним делиться.

— Но...

— Он только что был готов вытрясти из тебя душу, а ты собираешься читать мне морали о правомерности моего поступка? — Айден усмехнулся, и замер, глядя мне в глаза.

— Нет, но...

— Да очнется он, очнется. Выдыхай. Кстати, удивлен. Отпор таки дать ты смогла. Хотя и слабый... Но об этом я и хотел с тобой поговорить.

— Но...

— О демон, ты такая многословная! Что 'но'?

— Ты так и бросишь его там лежать? А если он очнется и снова на кого-нибудь набросится?

— А мысль хорошая. Надо бы связать.

Когда спустя несколько минут Айден продолжил свою речь, волоча за собой на веревке бездыханное тело, я не знала, вздохнуть мне с облегчением или же теперь стоит шарахаться еще и от него. С каким спокойствием он его вырубил... А главное — как он его вырубил?

— Мы — маги — народ очень нестабильный, — проговорил мужчина, запихнув Тамира в пустующую кладовую и заперев дверь.

— Ты тоже маг! — обрадовалась я.

— Увы, — комично раскланялся мужчина. — Прости, если мое поведение тебе показалось грубым. Если бы я знал сразу, что ты магичка...

— Что-то бы изменилось?

— Само собой. Нам нужно держаться вместе, поскольку в этом мире практически все действует против нас. Самое смешное — даже в этом походе мы должны остерегаться собственных спутников. Всех, кроме Эдрика и Рея, сама понимаешь.

— И Картера.

— Ну тут бы я не был...

— И Картера, — настойчиво повторила я. Уж в ком, а в брате я была уверена полностью.

— Хорошо. И Картера, — закатил глаза парень. — А с остальными магами стоит быть осторожнее. Представляешь хоть примерно, что нам предстоит?

Я хотела было соврать, что примерно представляю, но голова предательски отрицательно качнулась.

— Вот об этом и разговор. Пока плывем, я хотел тебе объяснить то, что знаю сам, а может и чему подучить. Ты как? Согласна?

— Согласна, — неуверенно проговорила я, словно у меня был вариант отказаться. — А...

— А про него я поговорю с Эдриком. Не хотелось бы, чтобы для остальных это выглядело так, будто кто-то устраняет конкурентов. Хотя... занятия начнем вечером, не стоит оттягивать решение по нашему безвременно уснувшему товарищу.

Я кивнула, уже чуть более уверенно. Чем быстрее решат высадить с корабля этого Тамира, тем лучше. А потому из трюма я торопилась обратно к Рею теряясь в догадках, рассказать или нет про то, что приключилось, или просто постоять рядом, спросить, не нужна ли помощь...

— Что случилось? — Рей резко притянул меня к себе, кончиками пальцев дотронувшись моей щеки. Болела она сильно, но за всеми событиями ощущения слегка притупились, и лишь сейчас от теплого прикосновения вернулись вновь. Я зашипела и отпрянула в сторону, схватившись за место ушиба, и отчаянно вскинула глаза на Рея:

— Я... ударилась.

— Сказки брату будешь рассказывать. Я же вижу, что так удариться обо что-то невозможно.

— Возможно, — пробубнила я, отступая. — Об дверь.

— Айла! — Мужчина метнул в меня грозный взгляд, но я прикусила язык. Я не стану жаловаться, не стану жаловаться, не ста... — Хорошо, я сам узнаю.

Едва он скрылся в трюме, я вздохнула и уселась на тюки с поклажей. Он узнает. Но пусть хотя бы не от меня. Чтобы никакой Айден не сказал потом, что я сама не способна справляться с проблемами и чуть что бегу прятаться за Рея!

Не прошло и двух минут, как на палубе, щурясь от солнечного света, показался связанный Тамир. Шакс пинком помог тому подняться по ступеням, после чего ухватил за шею и бросил на пол. Следом, ухмыляясь, вышел Айден.

Наши спутники заволновались, работа встала, гномы и люди начали стягиваться в кольцо вокруг товарища, перешептываться, и странно коситься на Рея.

— Прошу прощения за переполох, — бросил Шакс, — но хотелось бы сообщить, что один наш приятель оказался совсем нам не приятелем. Боюсь, что если у него хватило подлости поднять руку на девушку, — взгляды перебежали на меня, изучающе оглядели и вернулись к Рею, — то хватит и всадить любому из нас в спину нож ради собственной выгоды. Поход наш и без того опасен, чтобы ожидать подлости еще и от своих. Какие будут предложения?

— Но он внес свою долю в организацию, — пробормотал рыжий гном, притаившийся в сторонке.

— А я не хочу во сне вздрагивать каждый раз, услышав рядом шорох, — возразил ему второй.

— А он что скажет? — выкрикнул третий.

— Это просто ложь, чтобы оклеветать меня! — прохрипел Тамир, ненавидящим взглядом косясь на меня. — Воспользовались моими деньгами и все, больше во мне не нуждаетесь?

— Ты слишком переоцениваешь свою роль в этом походе, — произнес Эдрик, встав рядом с Шаксом. — Если тебе полегчает, то часть припасов, приобретенную на твои монеты, мы можем спустить с корабля вместе с тобой. Лучше поголодать пару дней, чем каждый миг ожидать подвоха.

— Я так и знал, что нельзя связываться с гномами. Ублюдки недоросшие, — сплюнул мужчина и получил удар под ребра.

— Хотел бы я сказать, что всегда знал, что нельзя связываться с людьми, но не скажу. Среди них есть весьма удачные представители, но увы — неудачных тоже хватает.

— Тогда за борт его и всего делов, — отмахнулся самый бородатый. — 'Ублюдка' я еще могу ему простить, но 'недоросшего'...

— Или в лодку высадите без весел, куда унесет — туда унесет, — хохотнул гном со светлой бородой, заплетенной в две косы.

— Связать его да в трюме забыть, — отмахнулся гном в красной бандане.

— Девка сама на меня первая полезла с магией своей! — выкрикнул Тамир. — Я ваши шкуры спасти пытался!..

Охнула даже я, когда Рей со всей дури пнул мужчину в живот, вышибив весь воздух, а после, пока тот загибался, вцепился в волосы, вздернув голову вверх и повернул в мою сторону:

— А теперь извинись. За 'девку', за то, что ты, ничтожество, осмелился поднять на нее руку, за то, что...

— А демона лысого, — мужчина извернулся, попытался сделать Рею подсечку, но так неловко, что тут же был перехвачен другой рукой и ткнут лицом в пол.

— Мне все ясно. Счастливого плаванья. Лодку на воду, — выкрикнул Шакс, трое гномов побежали к канатам, Рей же подтянул узлы на путах Тамира, после чего на удивление легко перебросил тело за борт. Глухо стукнувшись о дно, Тамир выругался и так витиевато принялся осыпать ругательствами всех нас, гномов в частности, демоновых магов, конкретно Рея и его родителей...

Лодка плюхнулась на морскую гладь, ругань вскоре стихла, а я шепотом проговорила:

— Но ведь он же не сможет этой лодкой управлять... как он до берега доберется?

— Мне плевать, — рявкнул Рей, и я вздрогнула.

После чего мужчина вздохнул, и вдруг резко подхватив меня на руки, куда-то зашагал. Не успела я пискнуть, как уже была опущена на кровать в собственной же каюте, а Рей сидел напротив и задумчиво изучал мое лицо.

— Нужен лед, — заключил мужчина и испарился. Буквально на пару минут, потому что я только успела развернуться к иллюминатору и вглядеться в темную воду, как он вновь нарисовался рядом с небольшим пакетом.

Холодом обожгло ноющую щеку, и я жалобно нахмурилась.

— Вот поэтому я и боялся тебя брать. Еще и дня не прошло, а уже что-то да приключилось. Дай сюда руку.

Я протянула ладонь, Рей зачерпнул мазь из небольшой баночки, и, предупредив, что будет неприятно, осторожно нанес ее на ссадины. Я прикусила губу, чтобы не взвизгнуть, потому что 'неприятно' это было вот совсем неподходящее слово. Мне казалось, будто она разъедает кожу, и сейчас Рей уберет свои пальцы, а от моей ладони останется только костяной остов.

Но ошиблась. Боль утихала, жжение прекращалось, а царапины затягивались в считанные удары сердца.

— Когда прибудем, следи за малейшими повреждениями, пожалуйста. Не молчи и не стесняйся говорить мне, Эдрику, Айдену, брату... Там малейшая невнимательность может стоить жизни.

— Почему?

— В отдельных местах там очень вредоносные испарения, и если они попадут в кровь, то..

— Ой, — прочувствованно выдохнула я. А вот это уже начинало пугать.

— Вот тебе и 'ой', — усмехнулся Рей. — С Айденом поговорили?

— Поговорили, — кивнула я, следя, как мужчина плавными движениями втирает мазь в мои ободранные коленки. — Почему ты не говорил мне, что он маг?

— А почему я не говорил им, что ты маг?

— Потому что об этом порядочные люди не рассказывают на каждом углу, а еще Картер однажды сказал, что 'магия — это как родимое пятно на ягодице: если показывать его всем, то тебя могут неправильно понять'...

Рей приподнял брови в ожидании моего прозрения, и я понимающе кивнула. Потому и не говорил. Потому что это чужая тайна, а разглашать ее или нет решает только сам носитель.

Корабль качался, мягкие — на удивление мягкие — кончики пальцев продолжали втирать мазь в мою коленку, а я сидела, прижимая к щеке пакет со льдом, и завороженно следила за плавными движениями мужчины, за тем, как тонкая сердитая морщинка нарисовалась между его бровей, как осторожно он потом закрыл баночку с чудодейственным средством, оставил в сторону... И вздрогнула, когда он резко вскинул на меня колючий взгляд, столкнувшись с моим, удивленным.

Он отнял лед от моего лица, коснулся ладонью, робко провел большим пальцем по скулам и вздохнул:

— И вот как тебя вообще отпускать хоть на минуту?

Я неуверенно пожала плечами, теряясь, стоит ли мне сейчас отшатнуться в сторону или посмотреть, что произойдет дальше, и пробормотала:

— А может и не надо отпускать?..

В воздухе пахнуло озоном, и я поняла, что если сейчас же не утихомирю рвущееся наружу сердце, то потоплю корабль к демонам. Глубоко вдохнула, выдохнула... И непроизвольно взгляд скользнул по смуглой коже, по четким очертаниям носа на чуть изогнутую линию губ, невольно подалась вперед, точно завороженная и...

— Айла, ты... Эм...

Картер застыл в дверях держа в одной руке лук, в другой меч. Вознадеявшись, что брату хватит ума не выстрелить последним из первого, я отшатнулась, даже скорее выпрыгнула прямо из сидячего положения, чуть было не стукнувшись о нависающую полку.

— Простите, что помешал...

Рей спокойно подбросил в ладони баночку с волшебной мазью и вышел из моей каюты. Поравнялся с Картером, произнес:

— Уйми фантазию. Я хотел ей помочь — и помог.

— Это ты ей так помогал? — голос Картера был просто пронизан холодом.

Рей приподнял одну бровь, скрестив руки на груди, и тут уже вмешалась я:

— Смотри, ни одной царапинки не осталось!

— Давай еще расскажи, что я все неправильно понял.

— А что ты понял? — вкрадчиво поинтересовалась я, чтобы хотя бы знать, какие подбирать объяснения.

— Об этом поговорим потом. Там гномы оружие раздавали. Ты что выбираешь — меч или лук?

— Но я же...

— Ты не поверишь, я помню, что ты маг. Но оружие на всякий случай должно быть у каждого. Потому что по поверьям, там есть участки, где магия блокируется.

— Тогда пусть будет лук, — пожала плечами я. — Он легче! А потренироваться дадут?

— В трюме поставят мишени, можешь пойти пострелять. Но боевые стрелы не трогай, только тренировочные, — брат всучил мне метательное оружие, еще раз бросил мрачный взгляд в Рея и удалился прочь.

— Значит, лук? — усмехнулся Шакс. — Помнится, ты заикалась, что умеешь с ним управляться. Хотелось бы взглянуть на это безобразие в деле.

— И не такое уж это и безобразие, — улыбнулась я. — Если вспомню, как его правильно держать — то вообще все хорошо будет!

Рей хмыкнул, оценивающе оглядев меня вооруженную, и сообщив, что в таком случае будет ждать меня на местном 'полигоне' после занятий с Айденом, поднялся на палубу. А я, решив, что раз с главной проблемой мы разобрались, то можно действительно предаться тренировкам, побежала разыскивать Айдена.

— ...а подольше держать можешь? Можешь, вижу. Красавица. Попробуй приплести туда усиление на случай атаки... Хорошо! Слушай, приятно удивляешь.

Полукруглый купол над моей головой искрился и переливался всеми оттенками грозового неба, то вспыхивая, то темнея настолько, что становился похожим как по плотности, так и по форме на самый обычный зонт.

С каждым новым ударом Айдена щит слабел, я вздрагивала, и вновь наполняла его силой. Это оказалось не так сложно, как я думала. Контролировать энергию и облекать ее в форму теоретически я умела, практически мы это проделывали последний раз примерно три года назад, поэтому многое я просто не помнила. То, что требовал от меня Айден, показалось невыполнимым лишь на словах, но когда кончики пальцев зудели под плетущимися нитями магии, создавая тонкий, как паутинка и надежный, как броня, купол, я понимала, что со всем справлюсь.

Помещение было надежно зачаровано, седовласая магесса изредка, когда мои заклинания срывались, либо слишком сильно рикошетила магия Айдена, лишь вздыхала и щелчком поправляла контур, после чего вновь спокойно возвращалась к вязальным спицам. Так ловко из-под ее пальцев вырисовывались узоры, я даже один раз случайно пропустила удар Айдена и сильно обожгла плечо, залюбовавшись. Казалось, и в этом была замешана магия, но нет, шарфики и носочки она плела на чистом энтузиазме и любви к внукам. Винн даже на меня иногда реагировала, как на внучку, вот и сейчас суетливо хотела было броситься осматривать повреждение, но Айден жестом махнул ей, что справится сам, провел ладонью над ожогом, легкий холодок пробежал по коже, сменившись теплом и все прошло. Я размяла руку, радостно поблагодарила мага, и вновь принялась сооружать защиту.

Куполы, контуры и щиты стали первым, на чем решил акцентировать мое внимание Айден, пояснив это тем, что первостепенная роль магов в этот раз — защитная. А потому вскоре нас всех разобьют на отряды человек по шесть, в идеале к каждому из которых будет приставлен маг, а то и два. Доверят ли мне целую группу без подстраховки Айден искренне сомневался, но обещал сделать все, пока есть время, чтобы я стала полноценной заменой, если кто-то погибнет... И вот эта 'позитивная' весть слегка поставила меня в тупик. Нет, об опасности мы договаривались, но я против, чтобы кто-то погибал!

Нет, я ведь прекрасно понимала, на что шла. Но, как оказалось, понимание и осознание — процессы, не всегда обозначающие одно и то же. Я набрала побольше воздуха в грудь и шумно выдохнула:

— Готова.

Огненный ливень оставлял чуть заметные опалины на моем щите, но жара я уже не чувствовала. Айден коротко одобрительно кивнул и подозвал к себе еще двух магов.

— Тройная защита. Справишься?

Винн вскинула голову, отложив спицы, чтобы успеть спасти меня от полного испепеления. Я проглотила подступивший к горлу комок, и, выставив обе ладони перед собой, кивнула.

— Айден тебя хвалил, — крепкие пальцы обхватили мою талию, привлекая к себе. Я прижалась спиной к крепкой груди на несколько мгновений, а Рей, убедившись, что я больше не заступаю за ограничительную полосу, отшагнул в сторону. — Сказал, что ты себя показала лучше, чем он рассчитывал. Недостаточно, конечно, но все же лучше.

Я улыбнулась себе под нос, извлекла первую стрелу из колчана и подставила хвостик в гнездо тетивы. Левую руку вытянула вперед, правую, согнутую в локте, плечом отвела назад. Выпрямила спину, и еле сдержалась, чтобы не оглянуться на Рея, чтобы по взгляду его прочитать все ли я верно делаю. Проследила, на одной ли линии находятся руки, верно ли захвачена тетива, поджала большой палец, довела натяжение и...

Рей хмыкнул. Стрела попала в мишень, но будь это соревнования, меня бы сейчас проводили с гиканьем и улюлюканьем прочь с поля. Я сердито убрала в сторону лезущую в глаза челку, и вновь потянулась к колчану.

— Значит, тебя брат учил?

— Да, он. А что, неправильно?

— А кто учил его?

— Сам, — я вздохнула и опустила лук с заправленной уже стрелой. — Подсматривал, как солдаты тренируются на площадках специальных, соседей просил, там дядька военный жил, он все-все умел, когда трезвый был.

Боясь, что сейчас Рей скажет, что все плохо и никуда не годится, я даже слегка вжала голову в плечи и с облегчением выдохнула, услышав:

— Твой брат молодец. Усвоил. Даже готов поспорить, что про ноги он тебе тоже говорил, а ты за ними совсем не следишь. Встань чуть боком, не пытайся ты всем своим могучим профилем мишень сразить. Так и правое плечо удобнее отводить назад, и меньше погрешность будет между твоим глазомером и направлением стрелы. Понимаешь?

Я кивнула. Переставила ноги, чуть развернулась, натянула тетиву...

Вторая стрела воткнулась уже в четверку на мишени. Шакс вновь одобрительно хмыкнул.

Третий выстрел точно в десятку... мог бы попасть, если бы корабль не тряхнуло. Хоть и легонько, Шакс даже не шевельнулся, а вот я дернулась и насмерть сразила 'девятку'. Что, в общем, тоже было неплохо.

— Ладно, собирай боеприпасы. Уже вижу, что не врала. Время потренироваться еще будет до прибытия. Кстати, ты пойдешь в отряд Эдрика.

— Эдрика?.. — разочарованный вздох сорвался с моих губ так явно, что Рей не смог скрыть улыбки.

— Ну да, я тоже в его отряде. Не доверяет мне руководство, паразит!

Я выдохнула и едва не вприпрыжку добежала до мишеней, чуть не опрокинула ту, которую бессердечно расстреливала, пока выцарапывала стрелы, с некоторым удовлетворением подумала о том, что все-таки я сегодня молодец, и вернулась к Рею уже с закинутым за спину колчаном, по-прежнему сжимая в руке лук.

— Не тяжелый?

— Тот, на котором Картер заставлял тренироваться, был тяжелее. Поэтому этот даже легкий! Ну, почти, — протараторила я.

'А для веточки с привязанной к концам ниточки я уже давно не ребенок', — вдруг подумала я, гордо задрала нос и зашагала за Реем, увлеченная прозвучавшим от него предложением отправиться перекусить.

А потом мы сидели на опустевшей кухне, руками ломая хрустящий багет и таская куски сыра, слушали далекие песни гномов под аккомпанемент моря, пили виноградный сок и болтали.

Корабль покачивался на волнах, нелюбимый мной сок казался невероятно вкусным, и мне совсем не хотелось, чтобы начиналась ночь, когда придется расползаться по своим каютам до самого утра...

Сонная, помятая, лохматая, я выходила из своей каюты, зевая и веря, что еще успею и стянуть взъерошенные волосы в конский хвост, и умыться, пока меня никто не увидел. Даже припав ухом к двери слушала, нет ли поблизости шагов, и, убедившись, что нет, распахнула дверь и стукнулась прямо носом в спину, обтянутую белой рубахой.

— Здрасти! — взвизгнула я, не решив, чего во мне сейчас больше — вежливости или испуганности.

— Выспалась? — со странной ноткой ехидства поинтересовался Шакс.

— П... почти, — неуверенно отозвалась я, судорожно пытаясь убрать черные космы в пучок, чтобы если и позориться, то не сильно. — А что вы здесь делаете?..

— Что же такого произошло ночью, что я опять стал 'вы'? — усмехнулся мужчина, но кажется, тут же мысленно ответил себе сам и перевел тему:

— Во-первых, бегом завтракать, а после тебя ждут маги, после магов я буду ждать вас с братом для тренировки. А во-вторых, вечером мы причаливаем к островам, так что времени мало, а работы много.

— И вы за этим только пришли?

— Не только. Я еще тут присматривал, не остались ли на корабле у Тамира дружки.

— То есть?

— Следил, чтобы к тебе никто не вломился под покровом ночи. Бегом умываться и завтракать, все вопросы потом. Ты слышала, что я сказал?

— Слышала, — пробормотала я, шепнула зачем-то что-то вроде 'извините' и почти бегом кинулась в сторону гальюна.

Он охранял меня всю ночь.

Только это я и слышала...

День летел со скоростью мысли, не помню, удалось ли мне присесть хоть раз дольше, чем на пару минут между занятиями с Айденом и магами, тренировками с Реем и Картером, помощью Эдрику, быстрыми перекусами на бегу, да редкими мгновениями, когда можно было выбежать на палубу, вдохнуть морской воздух полной грудью, и снова нырнуть в мрачные подполья.

Зато когда корабль все же причалил к берегу, гномы, радостно галдя, ринулись на сушу с вещами так, словно судно вот-вот развернется и уплывет с тем, что сгрузить не успели. Меня отпихнули от Картера, скрыли с глаз Рея, а когда, смирившись с шумливым потоком и влившись в его течение, я двинулась по сходням вниз, так больно получила под ребра, что отшатнулась, покачнулась и... угодила прямо в цепкие руки вместо песка и водорослей. Испугаться не успела, разбиться бы не разбилась, конечно, высоты-то там всего локтей пять было, но повиснуть на Рее лишний раз оказалось приятно. Я даже за шею его обхватила, как соскучившийся по родителю ребенок, пока он осторожно оттаскивал меня в сторону от шумной толпы.

Едва ноги коснулись песка, я пружинкой отскочила в сторону, чтобы никто не подумал грешным делом, что мне этот процесс доставил какое-то удовольствие.

— Совсем не перышко, — усмехнулся Рей и плюхнул рядом со мной сумку. — Присмотришь, пока я остальное принесу, хорошо?

Я кивнула, проводила мужчину взглядом и наконец-то огляделась. Серо-синие волны накатывали на темный песок, перемешанный с мелкой галькой и всякой морской флорой, а пасмурное небо медленно ползло в нашу сторону, заставляя море угрожающе чернеть. Ветер, что был таким теплым еще совсем недавно, пока солнце не скатилось к горизонту, сменился на прибрежную прохладу от которой так и хотелось побыстрее спрятаться за высоким костром, укутавшись в плед. Или прижавшись к кому-нибудь теплому.

А потом мы долго разбивали лагерь. Вернее, мне казалось, что долго, потому что мне ничего не позволяли делать, и я прыгала как неприкаянная между группами, словно заведенная спрашивая 'Вам помочь? А вам помочь? А может помочь?' Потерпев полное фиаско по всем фронтам, я со вздохом присела на поваленный ствол дерева у костра неподалеку, между Винн и сердитой гномкой с русой косой толщиной в руку, которую звали, кажется, Дагна... Последняя фыркнула и протянула мне флягу. Я потянула носом и на всякий случай отказалась, потому что даже от одного запаха рассудок мой слегка помутнился, а прощаться с ним сегодня мне ну никак не хотелось. Гномка пожала плечами, отхлебнула, издала такой душевный звук, что я вздрогнула, а Винн хмыкнула, и продолжила изучать костер как ни в чем не бывало.

Вскоре под сенью деревьев, растущих поодаль, вырос целый городок с десятком палаток, и Эдрик устало плюхнулся напротив нас, торжественно поздравив всех с новосельем. К тому времени мы уже успели приготовить ужин, что хоть немного, но скрасило мое ощущение полной бесполезности.

Похлебка вышла не сказать, что пальчики оближешь, но весьма приличная и на запах, и на вид, и даже на вкус. Хотя в последнем я очень сильно засомневалась в миг, когда за моей спиной что-то с шипением плюхнулось в котел, очень виртуозно выругалась гномка, а после куда-то молниеносно скрылась.

За ужином шло обсуждение, нудное и нужное. Я грустно ковырялась ложкой в миске, то подцепляя содержимое, то плюхая обратно, очень пытаясь внимательно слушать Эдрика и прочих вещающих, но понимала, что уже слабо что либо соображаю. Оставалось надеяться только на память, которая записывает каждое слово вне зависимости от того, удается мне его уловить или нет.

Когда чашки опустели, Эдрик еще раз перепроверил составы отрядов, 'раздал' палатки, пожелал всем приятного отдыха перед трудной дорогой и опустился на свое место. Сопартийцы разбежались по 'домам' в мгновение ока, а я подсела к гному и вздохнула. Правда, вздыхать я не хотела, но он выглядел настолько уставшим, что это само собой получилось.

— Что, ромашка? Не жалеешь еще, что с нами отправилась?

— Нет, нисколько, — помотала головой я. — Я даже не знаю, страшно мне или...

— А никто не знает, — печально хмыкнул гном. — Я, например, уверен, что учел все ошибки предшественников, когда составлял маршрут. Указал все опасности и возможные ловушки. Остальное от меня не зависит, и вот это пугает. Я мог быть сто раз внимательным, но кто-то из ребят, идя 'моим' маршрутом, все равно может погибнуть, потому что лишний раз не сверится с картой.

— Мы будем осторожными, правда! Ведь все здесь взрослые, ответственные, разумные, в конце концов... — бодрый тон в начале предложения сменился на полувопросительный в духе 'ну, разумные же? Хоть немножко? А?...'

Эдрик улыбнулся и приободряюще стиснул мое плечо:

— Вот в тебе я нисколько не сомневаюсь. Но дураков-то полно! Давай, топай в палатку. Искренне надеюсь, что Винн не будет тебе мешать своим храпом.

— Винн храпит?

— У-у-у, как верховный дракон! Наверное. Не слышал, но предполагаю.

Я рассмеялась, пожелала гному спокойной ночи, чмокнула в колючую щеку и зашагала к лагерю.

...защитный контур закрыл нашу палатку от любых посягательств извне. Даже от тех, которые меня бы только обрадовали.

Комментарии: 193, последний от 20/02/2017.

© Copyright Шермер Ольга (hellie_dark@mail.ru)

Размещен: 20/08/2015, изменен: 07/12/2016. 280k. Статистика.

Глава: Фэнтези, Юмор

Популярное на LitNet.com Н.Любимка "Долг феникса. Академия Хилт"(Любовное фэнтези) В.Чернованова "Попала, или Жена для тирана — 2"(Любовное фэнтези) А.Завадская "Рейд на Селену"(Киберпанк) М.Атаманов "Искажающие реальность-2"(ЛитРПГ) И.Головань "Десять тысяч стилей. Книга третья"(Уся (Wuxia)) Л.Лэй "Над Синим Небом"(Научная фантастика) В.Кретов "Легенда 5, Война богов"(ЛитРПГ) А.Кутищев "Мультикласс "Турнир""(ЛитРПГ) Т.Май "Светлая для тёмного"(Любовное фэнтези) С.Эл "Телохранитель для убийцы"(Боевик)

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:

И.Мартин "Твой последний шазам" С.Лыжина "Последние дни Константинополя.Ромеи и турки" С.Бакшеев "Предвидящая"

Как попасть в этoт список

Сайт — "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"