Lai`a Gol-4."Дела семейные."

Lai`a Gol — 4

Часть 4.

Дела семейные.

Сквозь умирающие солнца и мрачные полуночи,

И предательство, и уходящее доверие,

Какую бы тьму ни послал мир,

Любящие всё же встречаются у конца пути.

Беру Ларс.

...Сознание возвращалось до отвращения медленно, словно утро перед началом хмурого осеннего дня. Сознание было заключено в центре огромной чёрной сферы, сквозь которую не проникало не единого лучика света, и отчаянно стремилось выяснить, кому оно принадлежит, и куда ему, собственно, так настоятельно рекомендуют вернуться. Прошло какое-то время, прежде чем в кромешной тьме возникла первая брешь, вокруг которой тут же зазмеились сияющие трещины, и чёрная сфера начала раскалываться на части, выпуская его разум на свободу.

Что я такое?

Свет стал ярче.

Нет, правильнее будет сказать — кто я такой?

Кажется, я человек. Или нет?..

В этот момент один из тех осколков, что плавали теперь вокруг в сером мареве, окружавшем сферу, развернулся к нему своей внешней, зеркальной, стороной, на мгновение отразив молодого вулканца с серыми глазами и вечно растрёпанной чёлкой — с причёской у него всегда были проблемы; бабушка говорила, это из-за того, что он себе в детстве волосы ножом отрезал, вот они теперь и растут, как попало...

Осколки прекратили своё бесконечное вращение и рассыпались мириадами сияющих искр, которые с тихим звоном начали падать вниз, оставляя за собой лёгкое опалесцирующее свечение.

Ну вот и вспомнил всё, наконец.

Сорел попытался открыть глаза — один раз, другой. Безрезультатно. Откуда-то издалека, с другого края Вселенной, до него донёсся отзвук собственного имени, после чего кто-то дотронулся до его лица. Сорел поморщился. Касание повторилось. Да кто же это так обнаглел, с досадой подумал Сорел, продираясь сквозь серое марево навстречу нормальному миру, чтобы, по меньшей мере, прекратить это безобразие, о большем говорить, кажется, пока ещё рановато...

...Маккой без особых проблем привёл в сознание Сэлва, погружённого в поверхностный лечебный сон и, пока тот протирал глаза в окружении друзей, занялся Сорелом. Поскольку его состояние на момент погружения в транс было гораздо более тяжёлым, выходил он из него, соответственно, нелегко. В конце концов, Маккой сдался и применил к Сорелу метод простой, но эффективный, практикуемый преимущественно у вулканцев; проще говоря — навешал ему пощёчин, не забывая при этом громко звать по имени.

Спустя минуту Сорел открыл глаза, и Леонард почувствовал, как на его запястье сомкнулись твёрдые пальцы.

— Достаточно, — произнёс вулканец, удивляясь, как глухо звучит его голос, и быстро оглядел помещение, в котором находился.

Последнее, что он помнил — это джунгли Феранны и собственное прискорбное состояние. Похоже, с тех пор многое изменилось. Он вдохнул сухой и тёплый воздух медотсека и тут же закашлялся, вопросительно глядя на доктора. Маккой поднёс к его лицу дыхательную маску и заставил сделать пару вдохов аэрозоля с отвратительным запахом и вкусом, от которого у него закружилась голова, и всё поплыло перед глазами. Спустя мгновение кашель прекратился, как, впрочем, и головокружение, из чего Сорел сделал вывод, что лечение окончено, и можно приступать к рекогносцировке на местности.

— Ну нет! — Маккой с некоторым усилием уложил попытавшегося сесть вулканца обратно на койку. — Я вам, кажется, пока ещё не давал разрешения бегать по палате.

— Кто вы?

— На данный момент — ваш лечащий врач. Меня зовут Леонард Маккой, и я возглавляю медицинский отдел на этом корабле.

— Что за корабль?

— "Энтерпрайз".

— Где мои курсанты?

— Да вот они, — Маккой махнул рукой в другой угол палаты. — Уже весь звездолёт на уши поставили.

Сорел повернул голову и увидел Ивана, Эван и Тиру, стоявших возле кровати Сэлва. Та-а-ак... А эти-то как здесь оказались?!

— Эван... — он с трудом пошевелил рукой, подзывая девушку.

— Ой, Сорел... то есть, мистер Сорел! Наконец-то вы проснулись!

Сорел бросил ещё один быстрый взгляд на курсантов — Тира и Серёгин улыбнулись ему и вернулись к своей беседе, бледный Сэлв приветственно помахал рукой и снова упал на подушку... некомплект.

— Где Лея?

— Спит. У нас всех вчера день был — не приведи Господи, но она, по-моему, больше всех измоталась. Разбудить?..

— Не надо. Как мы добрались?

— Отлично, мистер Сорел. Н`Кай вас на руках нёс, — в глазах Эван запрыгали чертенята. — Между нами говоря, сам вызвался, никто его не просил...

— Н`Кай?! Только его мне и не хватало для полного счастья... Как он здесь очутился?

— Он в Звёздную Академию с клингонами прилетел, вроде как для того, чтобы вместе с ними учиться, а на самом деле они его использовали как прикрытие, чтобы никто не догадался, что они телепаты, хотя он уже давно сам не телепат — ну вы же помните; хотя, ой, нет, теперь опять телепат — ему Алекс случайно все способности вернула, ещё до того, как её в заложники взяли...

— Клингоны-телепаты взяли Алекс в заложники?! — брови Сорела невольно поползли вверх, и он жестом велел Эван остановиться.

Та с радостью последовала его совету, недоумевая, как это её угораздило выдать на гора такой ворох информации разом. Видимо, сказывается отсутствие Леи...

— Кажется, я слишком многое пропустил, — задумчиво произнёс Сорел, глядя в потолок. — Давай сначала. Медленно.

— Ой, это такая длинная история!

— А что, мы куда-то торопимся?

— Да, в общем, нет...

— Вот и начинай.

Маккой, стоя за прозрачной стеной медотсека, приводил в порядок инструменты, незаметно наблюдая, как рыжеволосая девочка-курсант непринуждённо общается с его мрачным пациентом, которого только вчера еле-еле с того света вытащили, и пытался осмыслить то, что увидел. Значит, и эта тоже из его клана? Хотя, чему удивляться — они же сёстры, естественно... И сколько же их там ещё осталось? Может, на Вулкане лет десять тому назад целый детский сад потерялся? (Маккой даже не представлял, насколько он был близок к истине в этот момент.)

Философски пожав плечами, доктор принялся расставлять инструменты по полкам.

В конечном итоге, сказал он себе минуту спустя, мир непостижим. И в особенности он непостижим в той области, которая прилегает к вулканскому сектору. Пусть себе живут спокойно среди своих загадок. Почему бы и нет?..

* * *

Лея проснулась от странного ощущения — кто-то щекотал кончик её носа жёсткой кистью для рисования. А, может, и для малярных работ — и, если судить по нежности и деликатности оказываемого на нос воздействия, именно на данный момент его покрывали толстым слоем водоэмульсионной краски. Выбор дальнейших действий был невелик — Лея чихнула и открыла глаза, яростно потирая рукой пострадавшую часть лица. Увидев нависающего над ней Н`Кая, сжимающего в пальцах кончик её собственной косы, Лея застонала и отвернулась к стене, натягивая на голову китель.

— Вставай давай! — не проявляя абсолютно никакой деликатности и понимания текущего момента, Н`Кай схватил Лею за плечи и перевёл её в вертикальное положение. — Ты уже больше двенадцати часов дрыхнешь, так нельзя, потом голова целый день болеть будет!

— Ну и ситх с ней...

— "В пень графиню"? — на секунду задумался Н`Кай, зримо проводя в сознании какие-то аналогии и, как следствие, пополняя свой вокабулярный запас. — Допустим. Кстати, это Алекс попросила, чтобы я тебя разбудил.

— Что ж, неудивительно в таком случае, что она выбрала жертвой именно тебя, — буркнула Лея, переплетая косу. — А где все?..

— В медотсеке, — Н`Кай опустил на столик рядом с её кроватью тяжёлый поднос.

Лея придирчиво изучила содержимое подноса, после чего её взгляд несколько прояснился. Ничто так не улучшало её настроения по утрам, как хорошая кружка крепкого кофе и пара основательных бутербродов с мясом.

— Почему не разбудили сразу? — она подошла к умывальнику и включила воду.

— Мы честно пытались, — пожал плечами Н`Кай. — А ты нам в ответ такое по-клингонски завернула, что и повторить неудобно.

— Ма-а-а-терь Божья, — Лея уставилась на своё отражение, вытирая мокрое лицо полотенцем. — Бывает хуже. Но реже...

— Я присоединюсь, ты не против? — Н`Кай дождался, пока Лея сядет завтракать и подхватил вторую кружку с кофе из тех, что стояли на подносе.

— То-то, я смотрю, здесь еды на два подразделения, — пробормотала Лея, глядя, как Н`Кай последовательно уничтожает девять десятых из того, что лежало на подносе, и что было съедобно в принципе. — Мне лично бы и пары бутербродов хватило...

— Ужасно не люблю есть в одиночестве, — признался Н`Кай, стряхивая с рук крошки хлеба. — Алекс сказала, что лично побреет меня наголо, если я буду мозолить ей глаза и дальше, а ребята сегодня утром завтракать не стали, вот я и решил дождаться тебя.

— Мудрое решение, — Лея тоже не любила завтракать в одиночестве, и Н`Кай был удостоен короткого колючего взгляда, в котором только безнадёжный оптимист мог уловить тщательно завуалированную симпатию. К сожалению или к счастью, но Н`Кай относился именно к этой породе людей.

— Спасибо, — кивнул головой ромуланец. — Ты будешь доедать этот бутерброд?

— Нет, — Лея отрицательно покачала головой, глядя куда-то в пустоту.

— В чём дело? — Н`Кай опустил кружку на поднос, с удивлением глядя на Лею.— У тебя исключительно глупый вид.

— Сорел очнулся, — улыбнулась та, отодвигая поднос в сторону. — Я в медотсек; если хочешь, идём вместе.

* * *

Последние полчаса Сорел был очень занят — следил за Маккоем из-под полуопущенных век, старательно делая вид, что следует его рекомендациям. И, как только тот покинул палату, будучи абсолютно уверен, что все его пациенты должным образом устрашены и будут вести себя тихо, Сорел осторожно, стараясь не производить лишнего шума, подтянулся на руках и сел в кровати. Т`Вет, комната опять поплыла слева направо... нет, наоборот... а теперь по кругу... и немного наискосок для разнообразия. Похоже, это чувство теперь останется с ним навсегда, грустно отметил Сорел, прикидывая параллельно, куда они могли спрятать его одежду.

— Мистер Сорел! — гневный женский голос прозвучал прямо за его спиной, где ещё секунду назад — он мог поклясться в этом собственной жизнью — абсолютно никого не было.

Сорел, конечно же, ничуть не испугался этого резкого окрика — говорить так было бы, вне всякого сомнения, преувеличением, он же всё-таки вулканец — нет, он просто чуть не свалился с кровати от неожиданности, да ещё рыбки в аквауриме, что стоял у стены, всплыли килем верх, только и всего. Но ведь это не главное, верно?..

К сожалению, Кристина Чэпел своим воплем привлекла внимание не только Сорела и Сэлва сотоварищи, чья компания теперь гнусно хихикала в углу, глядя на одеревеневшего Сорела, замершего на краю больничной койки в позе роденовского мыслителя; но и Маккоя, который немедленно вылетел из соседней палаты и теперь направлялся к вулканцу с явным намерением растерзать того заживо. Сорел хотел было сказать, что не привык столько времени проводить лёжа, что он очень устал от этого занятия, и что у него вообще на ногах всё гораздо быстрее проходит; однако, посмотрев в ясные голубые глаза начмеда, понял, что делать этого ему не стоит. Без особой аргументации. Не стоит — и всё. Он обречённо опустился обратно на подушку. Маккой самодовольно хмыкнул и вновь вернулся к своим делам. В поединке нервов под названием "доктор-пациент" победитель мог быть только один, а Маккой оч-чень не любил проигрывать. Потому и поворачиваться назад уже не стал. Он и без того знал, что Сорел теперь до самого вечера с места не двинется. Просто побоится...

Сорел с тоской посмотрел в сторону Сэлва, которого Маккой обещал выписать уже к вечеру, если температура не поднимется вновь; и уже начал было обдумывать план побега, не уступающий по размаху недавней клинжайской операции, когда створки дверей бесшумно скользнули в стороны, и в палату вошла Лея. Увидев его живым и почти здоровым, она облегчённо вздохнула, и присела на край его кровати, с места в карьер заведя какой-то рассказ на вулканском языке.

Леонард прислушался к разговору и недоумённо приподнял одну бровь. Странное дело, но универсальный переводчик адекватного перевода не давал, знакомым казалось лишь каждое третье слово, но и не более того. Интересно, что за диалект она использует?

Вулканец ничего не отвечал девушке, но и не пытался избавиться от её общества, как поступил бы на его месте Спок. Просто лежал и слушал. И выглядел при этом довольно счастливым — насколько это вообще было возможно при его происхождении и в его состоянии. Как мило...

Маккой подошёл к группе курсантов, сидящих на краю койки Сэлва (тот едва не падал с другой стороны, но, похоже, был вполне доволен своей жизнью), и тихо спросил:

— Ребята, а он ей кто? — как известно, любопытство Маккоя вошло в легенды. — Отец?

Леонард так и не понял, почему молодые люди дружно закатили глаза к потолку и страдальчески, в один голос, вздохнули.

— Да нет, — нашла, наконец, в себе силы для вразумительного ответа Эван. — Просто... ну, он за неё отвечает.

— Интересно, — задумался Маккой. — Очень, очень интересно.

— Кто бы и спорил, — подтвердила Эван.

Однако на этом месте раздумья Маккоя были прерваны самым варварским образом.

— ФЕДЕРАЛ!!!

Прямым следствием этого вопля стало то, что Леонарда разом перестали интересовать особенности внутриклановых взаимоотношений на Вулкане — хотя бы потому, что его собеседница закатилась от хохота, едва не рухнув при этом с края кровати; а Сорел зачем-то полез под одеяло... точнее, натянул его себе на голову.

В палату ворвался гиперактивный Н`Кай.

— Браток, ты живой?

Браток? Маккой почувствовал нехватку воздуха и теснение в груди. Совсем ему стало плохо после того, как Сорел стянул с головы покрывало и довольно мрачно произнёс:

— Долгой тебе жизни и процветания, пират... мисс Форд...

Н`Кай обернулся и обнаружил за своей спиной Алекс, тихой сапой просочившуюся в медотсек незаметно для всех. Та скорчила ему рожу, едва уловимо переводя дыхание — похоже, что Сорел вовсе не намерен был перегрызать ей горло при каждой личной встрече в память о том, что она натворила на обеде у Литгоу. Возможно, он уже не придавал этому значения, а, может, просто пережил слишком сильный стресс для того, чтобы забивать себе голову тем, что было; так или иначе, дела складывались лучше, чем она могла ожидать, и Алекс смело шагнула через порог.

— Здравствуйте, мистер Сорел. Как вы себя чувствуете?

— Неплохо, — коротко отозвался Сорел, косясь в сторону Н`Кая, словно лошадь на плётку.

— Вне всякого сомнения, — согласился с вулканцем Н`Кай, присаживаясь на край его кровати. — И уж, конечно, всяко лучше того, что я увидел, когда прилетел с девчонками на эту богом проклятую планету. Да, браток, подставило вас ваше начальство по самое дальше некуда, а то и более того, не при дамах будет сказано...