|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Запах табачного дыма, землистый и сладкий одновременно, попадает в мои ноздри. Я отслеживаю струйку дыма до её истока и обнаруживаю широкоплечего мужчину с соломенными растрепанными волосами. Он прислонился к покрытой мхом каменой стене и мускулистой рукой держит у губ трубку.
ОН смотрит мне прямо в глаза, но взгляд не агрессивный. Он рассматривает меня с заинтересованной ухмылкой.
— Семнадцать с половиной. Или восемнадцать — смотря как считать гному.
— В смысле?
— Гнома. Ты пытался понять, нужно ли считать её за одного. Думаю нужно.
— О чем ты говоришь?
— Те, кто висит на дереве, их восемнадцать. По крайней мере столько было, когда я считал в последний раз.
Алот хмуриться.
— Это здесь так развлекаются?
Мужчина протягивает руку.
— Меня зовут Эдер. — Пожимаю ему ладонь.
— Бьерн, по вашему бурый медведь.
— Хотя для местных я могу стать просто девятнадцатым. — Он осматривает меня и хмуриться. — А тебя бы я поставил двадцать вторым или двадцать третьим, не больше. — Он цыкает. — Похоже, ты один из тех, кто любит вмешиваться.
— Почему ты думаешь, что меня заинтересовала гнома?
Эдер мгновение смотрит на меня приподняв бровь. Его ухмылка становиться еще шире.
— Я тут курил, заметил, что ты её рассматриваешь. Дважды я забивал свою трубку. Ты даже не моргнул, а челюсть у тебя так отвисла, что я тебя сперва с Редриком спутал.
— Ты знаешь кто такие Хранители?
Он быстро оглядывается по сторонам. Наклоняется поближе ко мне.
— Осторожнее, друг. Лучше не произносить тут это слово. Поблизости может быть сколько угодно прихвостней Редрика. Сайферы. Анимансеры. Хранители... для местных/, особенно для Редрика это все одно и тоже. Они приходят сюда со своими методами "исцеления" в поисках отчаявшихся. И все они обманщики. Конечно, увидев твое странное выражение я почти готов поверить что ты ДЕЙСТВИЕТЛЬНО как-то общался с этой гномой. Хе. Может, я и не буду девятнадцатым. Без обид.
— Думаешь, тебя повесят?
— Жители уже давно настроены против меня. Единственный кто выступал за меня, ну... он восемнадцатый. Мой бригадир на ферме. До войны был моим командиром.
На войне Святого что ли?
— Почему повесили твоего бригадира?
— Вмешивался. На днях Редрик отправил сюда своих людей. Сказали, что они точно знаю, что кто-то в поселке работает с Колшем. Планирует свергнуть Редрика. Сказали, что если он не признается сразу, повесят всех до последнего. Никто не признался. Поэтому Стивен, мой бригадир, вышел вперед и сказал, что это он. Они поверили ему на слово.
Эдер вздыхает и качает головой. Он не сводит глаз с дерева.
— Должно случиться рано или поздно. Если не за козни против Редрика, то за то что меня защищал.
— Кто такой Колш?
— Тот, кому надоели все эти повешения. Теперь он в бегах, пока его не поймают.
— А почему жители настроены против тебя?
Мужчина пожимает плечами.
— Выбрали не того бога. Вот к чему это сводиться. Раньше в Позолоченной долине было много последователей Эотаса. Вон та куча камней была его храмом, чтобы ты мог представить.
— И что случилось?
— Однажды тип по имени Вайдвен приходит на порог Дирвуда. Говорит, что он живое воплощение Эотаса. С ним была целая армия. Внезапно Эотас перестал быть столь популярным в этих краях. Мы с братом Воденом в это не поверили. Это не мог быть Эотас. Он пошел воевать добровольцем, а потом я. Но он не вернулся. После войны последователей Эотаса стали наказывать. Обвиняли их в предательстве. Это приняло скверный оборот, особенно после начала Наследия. Нужно было найти виноватых. Я был в безопасности, потому что сражался на войне, но пошел слух о моем брате, что он был не на той стороне. И я уже перестал быть в такой безопасности. — Пока не выступил мой бригадир и не сказал, что сначала придется повесить его, чтобы добраться до меня.
Эдер смотрит на искореженное дерево, задержав взгляд на одном из качающихся тел.
— Теперь это больше не проблема. Конечно, местные больше не вешают никого в наше время. Но с удовольствием подсказывают людям Редрика, когда те приходят.
Блядь, надо валить подальше из этого поселения. На фига я вообще в Диврвуд поехал? Надо было в Редсерас рвануть.
Алот бросает на меня взгляд и понижает голос.
— Теперь ты понимаешь, почему я так хотел покинуть это место?
— Если тебя повесят следующим, что ты здесь по-прежнему делаешь?
Эдер слабо улыбается.
— В основном пью. На самом деле я собираюсь уходить. Только еще не понял куда. Не так уж много есть мест, где не считают, что Наследие Вайдвена — началось из-за Вайдвена.
— Мы можем путешествовать вместе.
— Куда ты направляешься?
— В место под названием Каэд Нуа. Там есть старый Хранитель, который, возможно, сможет мне помочь.
— Кажется, я слышал что-то про это много лет назад. К нему обращались с разными просьбами. Проблемами души. Вопросами для покойных. Конечно, это было в те времена, когда не приходилось произносить "Хранитель" полушёпотом.
Что-то загорается в глазах Эдера, и в его голосе появляется сила целеустремленности.
— У него... мне есть что у него спросить. Не знаю, почему я раньше об этом не подумал.
Он рассеяно чешет короткую бороду большим пальцем с загрубевшей кожей.
— Не знаю, стоит ли мне отправляться с незнакомцем, да еще таким странным. Но по правде говоря ты можешь быть единственным, кто не почувствует какого-то облегчения увидев меня на этом дереве.
— Это более, чем уважительная причина. — соглашается с ним Алот.
Он пожимает плечами.
— Ладно. Пойдем, посмотрим всякие достопримечательности. — Эдер мельком смотрит на дерево. — если конечно их выбирать будешь не ты.
Он наклоняет голову вперед и бросает на меня острый взгляд.
— Эдер, мне кузнец нужен. У вас в Позолоченной долине есть?
— да, я провожу. Идем.
И мы выдвинулись к кузне.
Мы пришли в кузню. Над прилавком возвышается огромный аумауа. Его кожа темно синяя, цвета океанских глубин, плотные руки покрыты узлами мышц. Квадратная голова с небольшими ушами вся в саже. И в черных татуировках.
Он широко улыбается при приближении нашего отряда.
— Добро пожаловать. Давно я не видел в наших краях новые лица. Чем могу помочь?
— Это твоя лавка?
— Так и есть. Работаю здесь уже почти двадцать лет. Чего я только за эти годы не видел. И удачи были и провалы. — Туатану бросает взгляд на стражника, стоящего у стены. — Но кузница "Черный молот" все еще здесь и работает.
— Что у тебя здесь? — киваю на прилавок, за которым стоит аумауа.
— Боюсь, ты выбрал не лучшее время для визита в наши края. Выбор сейчас не такой, как раньше. Но мы все равно можем предложить самое лучшее оружие и доспехи. Все выковано прямо здесь, в "Черном молоте".
— Ну доспех мне не нужен, а вот от добротного меча я бы не отказался. Может еще что по мелочевке куплю. А вообще с чего у вас проблемы с выбором товара? Что-то случилось?
— У нас совсем нет материалов. Ждали на этой неделе новые поступления и ничего. Наверное, бандиты постарались. Восточный тракт ими просто кишит. Ну или мои работнички мою повозку присвоили. — Туатану фыркает. — Можно подумать, им на это хватило бы смелости.
— Он прав на счет бандитов. Отчаянное положение городков вроде этого, массовый исход в крупные города, создали идеальные условия для всяческого рода преступников.
Туатану в задумчивости почесывает подбородок.
— Если пойдешь в ту сторону, поищи мою повозку. Или хотя бы товар, что в ней был. Думаю, они решили срезать через Черный луг. Больше там нигде не проедешь. Большая часть нашего оружия идет его Светлости лорду Редрику... — Туатану переводит взгляд на ближайшего стражника. — Конечно, так и должно быть. Но для других покупателей мало что остается. Железа не хватает.
— А откуда ехала эта повозка?
— Мы отправили в Новый Хеомар повозку с оружием, на обратном пути она должна была заехать в Бревнодом за материалами. Кратчайший путь назад идет через Черный луг. А потом через пустоши на севере. — Туатану качает головой. — Тут торговец заходил, сказал, что в Бревнодоме их видели. А вот с тех пор от них ни слуху, ни духу.
— Я найду твой груз. — Пообещал Бьерн.
Туатану кивает.
— Тогда прими мою благодарность. Принеси мне эти материалы, и я в долгу не останусь. Для начала дам тебе хорошую скидку. О, и если увидишь моих работников скажи: пусть поторапливаются, а то выгоню их и пойдут они на поля работать.
Пойду с собравшимся в кузне народом поболтаю. Я повесил купленный меч на пояс, и убрал копье ксаурипа за спину.
Я вижу припавшего к земле человека, затаившегося и одинокого, скрывающегося в зарослях высокого кустарника от видения впереди. Его глаза прикованы к делемган красивой и устрашающей. Она напевает наполовину, прикрыв глаза. У неё на плече сидит птица с фантастическим синим и оранжевым оперением и выводит нежные трели, погружая человека в транс. Он неуверенно встает, весь дрожа, и спокойствие нарушает испуганный птичий крик. С полуулыбкой делемган манит его похожим на ивовый прут пальцем.
Она молчит, пока он приближается. Из его рта невольно вылетают звуки трепета и восхищения. Она ждет застенчиво и заманчиво, и с мучительной медлительностью он, наконец, оказывается перед ней. Потом что-то меняется. Она замечает что-то безвольно висящее у него на боку. И начинает шипеть, на пальцах появляются когти и черные глаза наполняются ненавистью. Она наносит удар, прежде чем он успевает достать свой топор или гримуар... и сразу после этого исчезает, её больше нет и единственным свидетельством её существования, остается покалеченное тело на земле. Не смотря на это он хватается за гримуар и начинает петь — но слова придуманного им самим волшебного языка, нацарапанные маниакальным почерком, звучат неубедительно и не могут нарушить тишину. Он поворачивается и отмахивается от кого-то или чего-то — но если там что-то и есть, я этого не вижу.
Подхожу к соседу мужчины в зеленой одежде.
Я вижу группу искателей приключений, окруженную толпой нападающих ксаурипов. С ними этот мужчина. Его, кажется, не интересует битва, не смотря на то что тон стоит в самом центре среди своих товарищей. И поет с выражением, граничащим с восторгом на лице. Его мощный, глубокий голос гремит над сражающимися, как глубокий контрапункт к хаосу битвы.
С каждой фразой поле боя меняется. Его союзники светятся, пульсирующим синим светом, замораживая окружающих их ксаурипов. Пылающий костер прорывается из земли, сжигая существ и заставляя их рассеяться. Один из погибших ксаурипов вдруг взрывается и из его трупа выползают три гигантские личинки, атакуя оставшихся врагов.
Человек продолжает петь, растворяясь в радости момента. Наконец, остается лишь одно существо. Его союзники расходятся от него, когда человек подходит к нему, продолжая петь. Он берет свой молот и замахивается им на ксаурипа. Фраза заканчивается, когда молот встречается с головой несчастного, завершая заклинание и подводя итог песни.
Блин, офигено. Никогда не видел певчих за работой в бою.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
