Фанф на Вн

— Так, остальные...

— Оно помнит погибших. Вся их память, их острый ум и знания — доступны каждому из нас. Они живы, пока живо дерево. И все мы бессмертны вместе с ним. — ученый с любовью и грустью посмотрел на деревце. — Но есть проблема.

Мечев повернулся к старику, обозначая предельное внимание.

— Почва, — сел тот на колени и взял руками сероватую массу, растер в руках и высыпал обратно. — Ресурс исчерпан. Механизмы обновления и обогащения не дают прежних результатов. Мы хоронили в землю тела наших погибших, обрабатывали химикатами, обогащали и рециркулировали с почвой на оранжереях, но это привело только к тому, что теперь даже оранжереи выдохлись и вновь поставили нас на границу голода. Среди нас, увы, не оказалось агрономов, а оборудование после ряда диверсий стало неприятно чудить. Но если мы еще способны потерпеть урезанные пайки, то допустить, чтобы оно высохло... Чтобы с него облетела листва, ты понимаешь? — Старик поднялся и в отчаянии посмотрел на Ылшу.

— Ты должен доставить его на планету. Живую планету с почвой, водой и солнцем.

— Внутренних объемом челнока достаточно, чтобы уместить вместе с ним, — повел Мечев рукой в сторону деревца, — всех выживших. Нет смысла в самопожертвовании.

— Дело не в самопожертвовании, — отрицательно качнул тот головой. — Незачем уходить. Проект ведет десятки исследований, результат которых мне фантастически интересен. Я смотрел смету гуманитарной помощи — с той партией грузов, которые ты привез, я смогу возобновить работоспособность оранжерей и еще долго поддерживать достойный уровень жизни. Физическая смерть тел-носителей истинно бессмертного меня не страшит, амбиции неинтересны. То, что воистину важно — истина.

— Истина — константа в любой точке вселенной. Ее не обязательно искать именно здесь.

— А кем я буду там, во вне Проекта? Государственным изменником? Добровольным заключенным в очередной закрытой лаборатории? Или же единственным доктором наук на сорок тысяч квадратных километров средневекового фронтира, человеком без любимого дела и будущего? Нет, наемник. Все, что от тебя требуется — доставить Древо и обеспечить его сохранность.

— Только после того, как каждый из выживших подтвердит вашу версию, — с тем же непреклонным упрямством ответил Ылша.

— Это можно устроить. — Через пару минут бодания взглядами, ответил тот. — Я уже начинаю собираться в общем зале. Там для этого достаточно просторно.

Еще пять минут блуждания по коридорам, на сей раз — в гуще постепенно накапливающейся толпы, одинаково молчаливой и дисциплинированной. Путь завершился в обширном зале, некогда предназначенным для концертов и постановок, но давненько неиспользовавшимся. Большое число пыли, сорванные ткани со сцены, пластиковая мебель в пыли — сидеть на таком не хотелось.

— Все равно не с кем играть сцены, — оправдался старик, целеустремленно направляясь к трибуне на сцене.

За их спинами люди (или одни человек?) спокойно собирался в единую очередь — для того, чтобы в течение следующего получаса повторить одну и ту же фразу:

— Подтверждаю под протокол, находясь в здравой памяти и уме, не находясь под давлением, что не желаю покидать базу, не нуждаюсь в гуманитарной или иных видах помощи и, реализуя свои гражданские права, желаю продолжить работу в 'Проекте'.

— Принято, — первые десятки раз спокойно, но затем все с большим волнением записывал их показания Мечев.

Сбой случился только дважды — те самые искомые семьей АдДин своим словом и подписью закрыли отряду спасательный контракт. Гуманитарная миссия — это очень весомый вклад в имидж... Хотя особого удовольствия при этом Ылша не испытывал.

— Теперь вы довольны? — спросил 'ученый' после того, как очередь развеялась, и все ее звенья поспешили вернуться к работе.

— Да. Но мне нужен день для совещания с командой. Это довольно... необычно. Вы должны понимать...

— У вас есть двадцать четыре часа. — насупившись, с неохотой подтвердил тот. — Мы пока подготовим все для перевозки.

— Вас не затруднит меня проводить?

— Разумеется.

Обратный путь провели в молчании. Ылша задумчиво рассматривал дорогу под своими ногами, не стараясь запомнить путь — а-модификация и без того все фиксирует. Мысли были очень разные, но прежняя решимость только укрепилась.

Поприветствовав кивком двух 'лепестков', Мечев занял место в доспехе и дал команду на возвращение в корабль.

— Вам отведены гостевые покои, — окликнул 'офицер'.

Отряд предпочел базироваться на своем корабле, о чем было сообщено и воспринято без особых возражений. Все равно сбежать невозможно.

За спинами задраился промежуточный шлюз, отсекая 'Рожденных' от странного населения станции.

Термиты заняли посадочные позиции на потолке. Вжикнули приводы снимаемых доспехов.

Освобождаясь от коконов, поднимался с мест сквад погонщиков — для того, чтобы занять место вокруг импровизированного столика на первом ярусе.

Некоторое время стояло молчание — люди задумчиво просматривали выборку из бесед, предоставленных Ылшей по результатам посещения базы, формируя собственное мнение. Предстояло принять решение — и оно затрагивало всех вокруг. Потому как мера ответственности за него была под стать.

— Итак? — Через половину часа поинтересовался Ылша у экипажа.

— За, — будучи в тяжелых раздумьях, мрачно отозвался Арнольдс.

— Не возражаю.

— Это будет правильно.

— За, — ответил сквад.

— Начали-четыре, — подытожил Мечев.

Отряд без спешки поднялся, чтобы занять позиции в доспехах и капсулах. Но на этот раз — не для войны, а для сна. Спешить было некуда.

Двенадцать часов требовалось специально выведенному вирусу, носителем которого являлся Мечев, чтобы гарантированно распространиться и инфицировать все население базы.

* * *

— Обнаружено тело, мужчина, тридцать лет. Коммридер отсутствует. Идентификация: Мюхмет Гунсур. Состояние: истощение, стабилен. Осуществляю эвакуацию в точку сбора.

Тело осторожно расположили на платформу 'термита', отправив вслед за еще одним, гулко цокающим уже где-то вдали.

— Обнаружено тело, женщина, сорок пять лет. Коммридер отсутствует. Идентификация: Ойкю Келик. Состояние: истощение, стабильна. Осуществляю эвакуацию... — в сотый раз щёлкнул по так-сети стандартный рапорт.

Отряд шел по широким коридорам базы медленно, останавливаясь перед каждым телом и внимательно изучая состояние.

Боевой вирус проектировался нелетальным — всего-то форсированная активация зоны сна, привязанной не ко времени инфильтрации, а к био-часам организма, которые при долгой совместной работе в одном месте должны были быть неплохо синхронизированы — уж тем более у того, кто считал себя одним чело...существом. Пусть и с довольно неприятными побочными эффектами в виде головной боли... Но предсказать его воздействие на такой широкой выборке, с их особенностями иммунитета, комплексами аллергий и прочих особенностей, никто бы не решился. Поэтому работа велась довольно нервная, и каждое тело, после введения вакцины-блокатора, тщательно проверялось с фиксацией всех жизненных параметров.

Факт инфицирования подходил под ряд статей трибунала РИ и Султаната — в тех его частях, когда завершалась смертью или необратимыми последствиями для организма. В Султанате, после всего, отряд и без того будет персоной нон-грата, но для родной страны следовало иметь железные доказательства того, что примененное средство не входит в ряд запрещенных. То есть — никто не должен умереть. Пока обходилось.

— Обнаружено тело...

Мечев пропустил отряд мимо заветного шлюза и терпеливо дождался, пока отряд свернет за очередной изгиб коридора. Здесь, в преддверьях 'Чужого', персонала базы оказалось ожидаемо много. Вполне возможно, их будет еще больше за этими дверями — но войти в них Ылша хотел сам, первым. Уровень пси экипажа был заведомо ниже его, а значит — не исключена возможность атаки и попытки подчинения коллег, с последующим 'дружественным огнем'. Этого нельзя было допустить.

Лейтенант взвесил в основной руке огнемет и пальцем другой вжал тумблер.

— 'Заче-е-ем', — дыхнуло лесом ему в лицо.

— Урбанизация, — скучным тоном ответил Мечев, поджигая запал огнемета.

— 'Не на-адо.. Про-ошу'

— Будем договариваться?

— 'Да-а-а', — взволнованно выдохнула чаща.

* * *

Граф Алекин бездумно изучал панно над постелью, задаваясь вечным вопросом делового человека, загнанного в бюрократический механизм.

— 'Что я тут делаю?'.

'Тут' — была не постель, не служебный КИФ 'Чайка', на котором он пребывал, а весь сектор Самоль.

Бортовая ночь — не лучшее время для таких вопросов. Отчаянная сонливость не дает ясно мыслить, а взбадривать себя рабочим 'коктейлем' — означало потерять ценнейшие часы сна, который, он надеялся, обязательно наступит. Толковых собеседников тоже не было — фаворитка, что была по левую руку, и вовсе не для бесед. Разбудишь — точно сна не будет.

Граф осторожно приподнялся на постели, присел, поставив ноги в мягкие тапочки и аккуратно поправил одеяло, прикрывая обнаженную спину чертовки. Интересно, кто ее подвел на этот раз — разведка или люди из госаппарата? Днем не советует, а ночью — не расспрашивает, как прошел день. Однозначно не идентифицировать... Неужели любовь? Глупость...

Алекин протер лицо ладонью и вновь надолго застыл — на этот раз всматриваясь в фальшокно — изображение то же самое, что в это время из окна родного поместья... Как же хочется вырваться из этой дыры домой.

Все, что мог, он сделал. Выцепил преференции для страны там, откусил кусок территорий здесь. На этом все, в общем-то, и застопорилось. Турки лаялись с фрицами, грозили войной и надували щеки — но вид 'Чайки' на радарах отчего-то действовал на них настолько умиротворяюще, что за несколько месяцев до глобального конфликта так и не дошло.

Так что он тут делает? Завтра ему надо быть на трех раутах, двух собраниях, провести переговоры, вручить очередные подарки и принять ответные. Но это уже решительно ничего не принесет для страны. На руках все меньше карт, которые можно эффективно сдать — мелкие данные, интриги, слухи и скучная цифирь... Для красивого блефа — просто нет простора.

Мигнул огонек на коммридере — кто-то из адъютантов пытался окончательно сорвать ему сон... Тихонько поднявшись и накинув халат, граф проскользнул из спальни в холл, притворив дверь.

— Хочешь быть тут послом? — сходу пообещал он вызывавшему мрачную перспективу.

— Никак нет, ваше сиятельство! — Испуганно гаркнули в динамик, заставив поморщиться.

— Еще раз так рявкнешь — до пенсии сюда закупорю.

— Виноват, — уже гораздо тише ответили ему. — Вам вызов с 'Рожденных'.

— Теперь точно шей мундир, — растеряв все настроение, приговорил нерадивого адъютанта граф.

Нашел чем отвлекать! Это первую неделю еще было более-менее интересно разгадать мотивы и причины, по которым наемный отряд решил влезть в большую политику. Но то, как он вел себя после, отбивало всякое желание общаться с этим... ДеПри. Этот наемник не хотел денег! Совершенно сумасшедший тип... И ладно бы он был тихим сумасшедшим, но его позиция защиты планеты заставляла самого графа под нее подстраиваться, чтобы не выдать неподконтрольность отряда!

Как-будто их интересуют живущие на планете... Сейчас, когда ситуация склоняется к репарациям и возвращению к статусу-кво годовой давности, поведение 'Рожденных' и вовсе становится опасным. Ведь РИ получила свое — пришло время уходить... Но отряд этого делать не собирается! И даже сто тысяч для них — не причина изменить свою позицию... Сумасшедшие.

— Соединяй, — вяло ответил Алекин, разворачивая экран приемника.

— Владелец наемного отряда 'Рожденные Небом' на КСН 'Кракен', КСН 'Драккар', КСН 'М', действующий лейтенант флота Ылша Мечев. — сосредоточенно качнул головой в приветствии юноша с усталыми глазами по ту сторону экрана.

Именование было несколько пафосным, если привязать к возрасту, но отчего-то выказать пренебрежение совершенно не хотелось. Более того — появилось дикое любопытство. Владельца отряда он видел впервые — и кроме интереса знакомства, тут же появилось желание прокатать на нем старые заготовки. Хозяин отряда виделся ему гораздо более сговорчивым, чем старый упертый хрыч.

— Граф Анатоль Сергеевич Алекин, полномочный представитель СН и Дипкорпуса. — покровительственно улыбнулся ему дипломат. — Давно хотел с вами познакомиться, весьма о вас наслышан. Не откажете мне в личной встрече? Я мог бы направить к вам челнок. Для ужина время уже позднее по нашему времени, но мы как раз успеем к раннему завтраку.

— Уважаемый Анатоль Сергеевич, у меня тут две с половиной сотни гуманитарного груза с секретной научной станции Султаната. Если вы и их накормите, то забирайте сразу всех, — устало улыбнулся Мечев.

— Мостик, боевая тревога! — рявкнул Алекин в наручный комридер. — Курс на 'Кракен'!

А затем перевел взгляд на экран и с располагающей улыбкой продолжил:

— Если вы, разумеется, не возражаете.

— Ждем в гости, — кивнул лейтенант, отключаюсь.

* * *

— Вы говорите, ни у кого нет памяти? — пожевывая губы, граф шел мимо ровных рядов регкапсул с сотрудниками 'Проекта'.

— За последние семь лет. — подтвердил Мечев, следуя на два шага позади.

— Следы химии, медикаментов?

— Были бы повреждения мозга. Их нет.

— Как вы предлагаете мне их использовать? — Нахмурился Алекин.

— Использовать? — Удивился Мечев. — Просто верните их домой.

— Нас в этом обвинят, — махнул он рукой с досадой. — Никто и слушать не станет.

— Не надо слушать, — Ылша выудил инфокристалл из внутреннего кармана и протянул графу. — Это экстракт записей контуров внутреннего наблюдения 'Проекта'. Пусть смотрят.

— И интересное кино? — Уже более бодрым голосом поинтересовался граф.

— Оставить семь сотен человек помирать? Уж точно не рядовое.

— Хм...

— Если им этого не хватит, то вот еще один кристалл. Это с яхты тех, кто пытался добраться до базы.

— Тоже занимательно?

— Резня высшего руководства. Тот еще триллер.

— А у вас, разумеется, есть что-нибудь еще? — С улыбкой чеширского кота, потирал руки граф.

— Есть. У вас в СИБ есть связи?

— А... — резко поскучнел дипломат, потеряв интерес к 'чужому караваю'.

Тут такие подарки — жаловаться грех! Такие карты!

— Чем отдариваться будете, Анатоль Сергеевич? — будто угадал его мысли Ылша.

— Сочтемся, — солидно качнул он головой, упрятывая кристаллы себе.

— Вот тогда я вам пароли от них и отдам, — протянул руку для рукопожатия лейтенант.

— То есть, я хотел сказать, проследуем в мою каюту — а там и решим...

— Да я не сомневался.

— Очень радостно слышать! Вы ведь не подумали, что я отвечу вам черной неблагодарностью? Вовсе нет! Так вот, чтобы вы знали, юноша, скоро вас будут убивать...

— Я знаю.

— Вот! А все почему? От нежелания слушать старших! Но не нужно беспокоиться! Ведь с вами я, и все обязательно наладится!

— Граф, а если нас убьют немного раньше, это не сильно нарушит ваши планы заплатить нам сто тысяч?