Принцесса из стали (Полная версия)

Но не приходило ли тебе в голову, друг мой, что сила и материя — это

всего лишь преграды для восприятия, возведенные временем и пространством?

Фрэнк Белнэп Лонг.

"Гончие Тиндалоса"

Пролог

Меня зовут Джеймс Дит. Мне сорок девять стандартолет, и по земным меркам я нахожусь в полном расцвете сил. Успешный карьерист, образцовый семьянин, в меру заботливый муж и отец двоих детей — безусловно, многим я могу показаться достойным примером для подражания. И я действительно всегда стараюсь поступать в соответствии с тем, кто я есть. При этом, правда, я всеми силами пытаюсь не стать тем как я поступаю.

Наши деяния часто не похожи на нас самих.

Всю свою профессиональную карьеру я обладал репутацией холодного, расчетливого и невероятно одаренного человека. Да, некоторые из моих коллег называли меня бессердечным, фанатичным параноиком со склонностью к неоправданному риску. Но это, как вы понимаете, абсолютная чушь.

Я всего лишь ученый. И я лучший из умов новой Земли.

Стоит признать, я никогда не сомневался и не вгонял себя в рамки сострадания или страха. Вообще, я едва ли могу причислить себя к тем людям, которые значительную часть собственных эмоций заменяют боязнью перед чем-либо. Как не прискорбно, но мой опыт доказывает, что таковых на нашей планете абсолютное большинство.

Непревзойденные сила воли и терпение — вот мои главные достоинства. Достоинства, кои не остались незамеченными нашими новыми 'друзьями'.

Мои исключительные навыки не раз и не два хорошо послужили мне в карьере, позволяя стойко и неустрашимо справляться с любыми трудностями, что нескончаемо множились на пути освоения чуждой человечеству Вселенной. Я просто не мог позволить себе роскошь в виде права на ошибку. Я всегда двигался. Уверенно и только вперед.

Капитан второго ранга Митра Лидделл, выпускница академии Специального Отдела Всегалактического Альянса на Кроносе, служила со мной в системах Радаманта в течение шести лет. За это время она не единожды спасала мне жизнь. Находчивая, решительная, рассудительная — Митра считала себя моим талисманом, помощником, ангелом-хранителем и, конечно же, другом. Ее острый ум и неповторимое обаяние были не менее ценны для меня, чем боевые навыки и звериная хватка. Неудивительно, что капитан Лидделл по сей день считается одним из самых опасных агентов СОВА.

Помнится, один мудрый говорил: 'Важные друзья — для важных дел. Поэтому иметь важных друзей и уметь их сберечь — важней, чем деньги иметь'.

Жаль, что ученые понимают дружбу по-своему.

Но я не вправе гневаться на себя за это, не вправе осуждать. Порой в жизни наступают подобные моменты. Моменты, когда ты не имеешь возможности выбирать.

Я видел многое. Например, нергальскую крепость Забвения на Марсе, черно-белые снимки Дагоновых Пирамид Безумия, норы-склепы фебианских туземцев и даже реликтовые пистолеты-пулеметы энкиду. Стоит ли упоминать, что мне не раз приходилось иметь приапические связи с непредсказуемыми наемницами андрогинной расы исиди, известной во всей галактике не в последнюю очередь благодаря своей безудержной страсти к групповым занятиям любовью.

Да, я действительно видел многое. И, разумеется, пытался это понять. Годы научной деятельности приучили меня искать закономерность во всем. В том числе и в бессмыслице. В том числе и в смерти. Впрочем, даже этот факт не был способен оградить меня от ужаса вторичности древней истории. Безусловно, от 'вестников прошлого' я не узнал ничего нового. Всё то, что 'они' поведали мне, — было очевидным. Все те же проблемы, все те же правила.

Я не был ошеломлен, и тем самым в очередной раз получил подтверждение своего профессионального мастерства. Твердо и уверенно, хотя и с некоторой скукой, я шаг за шагом погружался в катакомбы 'их' искусственного сознания. Я ощущал себя странником, который после долгого отсутствия осматривает свой давно заброшенный дом.

Жаль, что в итоге цена моего погружения оказалась слишком высокой...

'Они' ждали. Просто ждали.

Смиренно.

Молча.

Покладисто.

И я попался. Наконец, в самой глубокой и потаенной темнице 'их' мироздания я почувствовал себя погребенным заживо. 'Они' схватили меня. Схватили все человечество. Прикормили и поймали на удочку, словно мелкую неразумную рыбешку.

Удивительно, как меняется мир, когда тебя окружают прутья клетки. Понятия нормы тотчас отходят на второй план. Становятся относительными. Важно лишь то, кто кого запер.

Войны и тюрьмы, плен и смерть существовали во все времена, но 'их' методы оказались куда изощреннее. 'Они' всегда изучали, понимали и модифицировали своих врагов. Так было, так будет — и это правильно. 'Их' создали такими.

'Вестники прошлого' не изменятся.

Но 'они' готовы изменить нас.

Мы нужны 'им'.

И мы — не враги. 'Они' прекрасно понимают это.

Ультиматум перемен, запущенный 'вестниками' вопреки воле человечества, начал свой обратный отсчет. Время перестало быть нашим верным союзником. Похоже, теперь у нас вообще не осталось союзников.

Лишь час расплаты, лишь игра.

Митра Лидделл, моя дорогая, теперь все зависит только от тебя...

Глава 1

1

Бирюзовые волны океана нежно окатывали сверкающий берег, рассыпаясь радужными искрами о бессчетные скалы древнего Элизиума. На мелководье суетились крохотные ракообразные обитатели здешних мест, прозванные аборигенами 'ревунами'. Наиболее крупные особи, одна за другой, быстро закапывались в мокрый песок. Закапывались, потому что первыми почуяли надвигавшуюся опасность.

К копошившимся в пене прибоя серебристо-пунцовым крабам осторожно подбирались охотники за панцирями. Двое подростков расы трункусианцев — краснокожих, с огромными черными глазами и короткими, раскачивающимися на ветру хоботками — затаились почти у самого берега.

Со стороны 'ревуны' — особенно те, что были помладше, — казались необычайно милыми и неуклюжими. С бесхитростными вытянутыми мордочками и потешными маленькими клешнями, большая их часть по-прежнему беззаботно плескалась в теплой океанской воде. Некоторые из малюток пытались издавать прерывистый жалобный писк, отдаленно походивший на безустанное пение звонкоголосых прибрежных птиц. Пи-ви-ри. Пи-ви-ри.

Две пары влажных темных глаз трункусианцев жадно всматривались в свою будущую добычу. Среди охотников бытовало мнение — и бытовало, следует заметить, небезосновательно, — что нет на свете ничего более загадочного и трогательного, чем пение 'ревунов' перед их поимкой. Трепетное, немного наивное — практически каждого оно доводило до исступления, и мало кто из охотников за панцирями был способен ему сопротивляться.

Главное не слушать! Не слушать! Этому правилу все без исключения ловцы 'ревунов' старались следовать неотступно. Другое дело, что не у всех получалось. К счастью для распластавшихся на нагретых солнцем камнях трункусианцев, это правило на них не действовало. И не действовало по той простой причине, что они, как типичные представители своей удивительной расы, были абсолютно глухими.

Резко сорвавшись с места, охотники принялись быстро и умело ловить крабов. Вожделенная добыча — хрустящие, солоноватые на вкус серебристые панцири, одно из самых востребованных лакомств нескольких последних лет, вмиг разойдется по продуктовым рынкам Элизиума и сотен других планет. Жадно сваливая 'ревунов' в огромные мешки, трункусианцы всего за несколько минут целиком очистили берег от нерасторопных бедняжек.

Не забыли они и про тех, что закопались в песок.

Стоит заметить, ракообразные почти не предпринимали попыток избежать поимки. Они покорно принимали свою судьбу. Те, кто мог, продолжали петь. Тоскливо и громко.

Печальный писк стремительно удалялся от океана, пока совсем не стих.

Домой эти 'ревуны' больше не вернутся.

Никогда.

2

Митра Лидделл осторожно, по очереди, пошевелила пальцами. Ушибленная рука безумно болела. Но, самое главное, она работала. Капитан медленно подняла ее и дотронулась до головы.

Свирепствующая, как тайком называли Митру сослуживцы и подчиненные, выглядела на лет двадцать девять — тридцать, не старше. Она была стройной, но не изнеженной. С хорошо сложенной фигурой, спортивной. В ярком солнечном свете, пробивавшемся сквозь обшивку корабля, макияж придавал ей некоторое сходство с готичной куклой: выбеленная кожа, бежевая помада на губах, фиолетовые тени на веках, пятисантиметровые серебристые рожки на лбу. Черные как смоль волосы украшала странная, но изумительным образом подходившая ей прическа — с коротко выбритым левым виском и длинной челкой, зачесанной вправо. Глаза были немного раскосыми и блестящими.

Митра посмотрела на руку — ладонь была в крови. На мгновение закрыв глаза, капитан почувствовала, как на нее нахлынула волна воспоминаний. Она вспомнила находившийся под ее командованием фрегат-разведчик 'Дева пустоты', сбой навигационных приборов, ускорение и последующее падение, боль, жару, отвратительное чувство неопределенности.

К счастью, все это осталось позади. Свирепствующая огляделась по сторонам.

— Нда, случались посадки и получше, — произнесла она. Ее голос был сух, словно песок в пустыне. — Впрочем, все не так уж и плохо. Я жива. И моя команда... — тут капитан поняла, что вокруг никого не было. Ни единой души. И даже тел. Обгоревшая носовая часть фрегата была задрана к небу, искореженная корма лежала на земле.

'Похоже на экспозицию в музее военной истории, — настороженно подумала Митра. — И я один из главных ее экспонатов...'

Обломки 'Девы пустоты' были разбросаны повсюду: части обшивки, бортовые компьютеры, навигационные системы, скафандры, кресла, мониторы, журналы, какие-то кружки и тарелки, контейнеры из-под еды — все перемешалось в одну сплошную темную кучу мусора.

Решив освободиться от ремней безопасности, капитан Лидделл с удивлением обнаружила, что те ее уже не держат. Их натяжение регулировалось специальной кнопкой, на месте которой в данный момент зияла шипящая и брызгавшая искрами дыра.

У себя под ногами землянка нашла испачканную кровью медицинскую уни-повязку. Очевидно, прежде она находилась у нее на голове, где-то в районе виска, после чего соскользнула. Митра понимала, что кто бы ни оказал ей первую помощь, у этого человека — человека ли?!— имелись на то веские причины.

Капитан приложила повязку обратно к виску. Вновь зажмурив глаза, она попыталась успокоиться и сосредоточиться. Стоило ей хоть на секунду расслабиться, как она тут же провалилась бы в пропасть беспамятства. От невыносимой боли мозги буквально трещали по швам. И все же они продолжали соображать.

— Вокруг никого нет, но кто-то сделал мне эту уни-повязку. Кто же? Вопрос...

Сильно поврежденная при падении дверь фрегата неожиданно скрипнула. Поток свежего океанского воздуха тотчас ворвался внутрь уцелевшего фрагмента 'Девы пустоты'. Митра глубоко вдохнула и, непроизвольно напрягшись, почувствовала, что не может пошевелиться. Какие-то неведомые силы удерживали ее на месте, не позволяя ступить и шагу. Меж тем в дверном проеме появился тот, кого капитан Лидделл меньше всего ожидала увидеть на месте крушения звездолета.

Это был самый настоящий плюшевый мишка — точная копия безумно популярной игрушки, с которой обожали играть практически все земные девочки. В детстве у Митры тоже был такой, но немного ниже ростом. Его звали Браун, и у него имелась схожая самодельная заплатка в горошек на правом плече.

'Возможно, это перцептивная ловушка. Или какой-то продвинутый ИскИн, — подумала Свирепствующая. И, как оказалось впоследствии, не прогадала.

Высотой сантиметров сто десять — сто двадцать, медведь задумчиво покачал головой и медленно, будто старик, вышедший на прогулку, побрел вдоль бывшего капитанского мостика к центру помещения, вскользь отмечая, насколько изменилось окружение. Некогда гладкая поверхность пола была покрыта пылью и изрешечена ямками и трещинами, вызванными ударом о землю. Едкий запах дыма от горелого металла и расплавившегося пластика все еще витал в воздухе, не позволяя забыть о том, что здесь произошло.

Митра безмолвно наблюдала за нежданным 'гостем'.

— Капитан Лидделл, — без предисловий холодным металлизированным голосом начал мишка. Не как органик, а как старый электронный синтезатор. Его красный кибернетический глаз зловеще засверкал. — Прежде чем вы вступите со мной в диалог, я предлагаю вам, на счет три, прослушать успокаивающую классическую музыку. Это необходимо для восстановления стабильности вашего психического состояния. Итак. Один. Два. Три.

В то же мгновение из внутреннего динамика ИскИна громко заиграла мелодия. Это был 'Аквариум' Камиля Сен-Санса.

Не выдержав и десяти секунд, Митра прервала импровизированный концерт.

— Какого черта здесь происходит?! — гневно выпалила она. — Ты кто такой? Почему я не могу пошевелиться?!

— С целью восстановления стабильности вашего психического состояния, я предлагаю вам дослушать произведение, — немного поубавив громкость мелодии, как ни в чем не бывало повторил маленький медведь. Спокойный и благожелательный, как агент по недвижимости, он улыбнулся самой искренней из всех возможных улыбок.

— Да пошел ты!

Несмотря на раздраженные выкрики Свирепствующей, 'Аквариум' продолжал играть. И играть до конца. Едва мелодия завершилась, как мишка вновь заговорил:

— Теперь вы находитесь в стадии глубокого расслабления и, согласно моей инструкции, можете задавать любые интересующие вас вопросы.

Митра недовольно фыркнула в ответ на слова незнакомца. Тем не менее, она отчетливо понимала, что в ее молчании в равной степени, как и в агрессии, не было никакого смысла. Да и в разъяснении сложившейся ситуации они ей вряд ли могли помочь. С трудом поборов беспокойство, землянка нахмурилась. На скулах у нее заходили желваки. Ее внутренний гнев истаял, как последний мартовский сугроб.

— Назови себя. Кто ты? Что за фрик? Какой-то ИскИн?

— Я — рефлексивный усовершенствованный нано-интеллект. Как вы говорите — ИскИн. Синтетик, созданный на основе личности реального человека.

— И этот человек, наверняка, является твоим творцом, — предположила Митра.

— Так и есть, капитан. В значительной степени я разработан как проекция сознания моего создателя. Проекция, способная обучаться, принимать решения, а также делать свои собственные умозаключения. Создатель называет это — неорганической панпсихизмической системой, прототипом которой я и являюсь.

— Твой создатель — кто он?

— Данные засекречены.

Капитан Лидделл недовольно скрипнула зубами:

— Ожидаемый ответ.

— Но вы все равно спросили.

— А ты не ответил.

— Да.

— Почему?

— Таковы правила.

— Ладно, расскажи мне о своей платформе. Отчего ты выглядишь, как детская игрушка?

— Моя платформа состоит из адаптивных синтетических сплавов и сервомоторов — мягких, но в то же время достаточно прочных, — ИскИн поднял вверх правую руку — точнее, лапку, — демонстрируя, как она может менять форму. — Платформа — образец гибкости и универсальности. Помимо всего она способна защищать от мелкокалиберного оружия и регенерировать.

— Впервые о таком слышу.

— Как было замечено мной прежде, я являюсь прототипом. Моя платформа в первую очередь создана для маскировки среди разумных органических форм жизни. И она не предназначена для активных боевых действий, — мишка говорил вкрадчиво, произнося заученные фразы с благозвучным ледяным акцентом. Он не торопился и выделял голосом каждое слово, наслаждаясь ими так, как будто всякая гласная была для него изысканным угощением. — Впрочем, по моим расчетам, при внесении необходимых модификаций, данная платформа может быть использована в бою.

— И все же ты не ответил на мой вопрос. Почему — мишка?

— Внимательно проанализировав ваш психологический профиль, капитан, я пришел к выводу, что данная внешняя адаптация моей платформы будет принята вами лояльно...

У Митры ожидаемо екнуло сердце. Мысль о том, что кто-то досконально изучал ее личность, не могла воодушевлять. 'Дьявол! Они знают, кто я. Знают, где я. Знают, какая я изнутри. Они... они, — к своей чести, Свирепствующая сумела быстро взять себя в руки. — Стоп. Стоп. Стоп. Повода для паники нет. Пока нет. Холодный рассудок. Ясные мысли. Спокойствие. Сначала разберись, потом паникуй'.

Мишка меж тем продолжал говорить:

— ...я ознакомился со всеми вашими донесениями из системы Оракула, капитан. Думаю, это несколько прояснит ситуацию с моим пребыванием здесь, — ИскИн деловито сдвинул брови. — Пять месяцев назад диссидентские элементы среди военнообязанного населения Элизиума начали планетарную революцию, образуя мощное ядро восстания. Всю эту информацию вы предавали лично в главный штаб командования Специального Отдела Всегалактического Альянса на Кроносе. Так, капитан?

— Так, — коротко отозвалась Митра. Осведомленность мишки о делах СОВА ее настораживала.

— Но вы имеете дело не с простыми диссидентами, — кибернетический глаз ИскИна вновь зловеще мигнул. — Все намного сложнее. И хуже. Падение вашего корабля — прямое тому подтверждение.

У землянки в очередной раз перехватило дыхание. Витиеватый разговор с плюшевым мишкой на время увел ее от самого главного. От самого важного.

Падение.

Команда.

Падение.

— Почему 'Дева пустоты' потерпела крушение? И где мои люди? Почему я жива?!

— Ответы на все интересующие вас вопросы вы отыщите лично, капитан, — холодно ответил ИскИн. — Могу лишь заметить, что я всеми силами поспособствую вашему поиску.

— Чертова железяка, — Митра попыталась податься вперед, чтобы со всей силы врезать высокомерному синтетику, однако, как и прежде, не смогла пошевелить даже пальцем. — Почему я не могу двигаться?

— Это мера предосторожности, которую я временно вынужден применять по отношению к вам. Уверяю, как только мы достигнем общего согласия, я отпущу вас, капитан Лидделл.

— Попробуй поступить иначе, плюшевый кусок дерьма!

Мишка, неторопливо — и, как показалось, задумчиво — обошел кругом капитанский мостик, после чего снова взглянул на свою собеседницу.

— Хорошие манеры нам не помешают, но для чудесного преображения этого, увы, недостаточно. Если мы будет слишком много думать и слишком долго препираться, боюсь, эта чудесная планета — вместе со всеми остальными галактиками! — поджарится раньше, чем у нас появится шанс провести мирный светский разговор за чашкой крепкого английского чая, который, к слову, я никогда в жизни не пробовал и, наверняка, уже никогда не попробую. Что скажите, капитан?

Митра явно не ожидала подобной красноречивости от ИскИна. Красноречивости, которая смогла ее убедить. Преодолев некоторое смятение, она молча кивнула головой в знак согласия.

— Кооперация жизненно необходима нам, — мишка потер лапой живот. — Впрочем, в моем случае, жизнь — это штука относительная. Совсем относительная, — ИскИн на мгновение затих, словно опять о чем-то задумался. Язык его тела был малопонятен. — Я имел в виду органическую жизнь — игру во власть, деньги и... время.

Неожиданно из красного глаза синтетика вырвалось голографическое изображение, подобно цветку распустившееся на одном из уцелевших углепластиковых столиков. На воздушном снимке была отчетливо видна толпа хорошо вооруженных лиц, одетых в типичную гвардейскую форму Всегалактического Альянса Высокоразвитых Цивилизаций. Представители различных инопланетных рас (в числе которых были и люди), отбрасывая друг на друга бесчисленные тени, окружали загадочный монумент, который внешне чем-то напоминал древнеегипетский обелиск, оплетенный могучими железобетонными корнями. Его рельефный силуэт на фоне закатного неба казался необычайно красивым. Мягкое, едва приметное сияние питало его изнутри. Оно зачарованно переливалось и гипнотизировало. Сокрытые в металлизированных перчатках руки военных были подняты в жесте поклонения неизвестному символу, находившемуся на самой вершине строения.

— Они называют себя... — начал свою речь ИскИн, но Митра его перебила.

— Они называют себя 'просвещенными', — прохрипела Свирепствующая. — И это пока все, что нам о них известно.

— В таком случае, я... обязан ПРОСВЕТИТЬ вас, капитан, — деловито, почти надменно, изрек синтетик. — Символ на вершине обелиска — Глаз 'вестников прошлого', — для пущей выразительности мишка ткнул мохнатой лапой в голографическое изображение. — 'Просвещенные', как они себя называют, заинтересованы в возвращении 'вестников', и у моего создателя есть все основания предполагать, что на Элизиуме находится один из лидеров этого тайного общества.

ИскИн медленно увеличивал снимок. Пятнадцать секунд спустя на нем осталось всего несколько крупных фигур. Присмотревшись, Митра различила безрадостные лица раталианцев, исиди и людей. Впрочем, не они заинтересовали Свирепствующую. Взгляд капитана неудержимо притягивала к себе огромная, пышно украшенная конструкция, походившая на смесь боевого экзоскелета и царского престола. На ней, грациозно расставив руки в стороны, находилась женщина, выглядевшая миниатюрной на фоне вызывающего величия, коим обладали ее доспехи. Смуглая представительница земной цивилизации была не очень молодой, но эффектной. Ее красота казалась какой-то необузданной и дикой. Это была красота хищницы, непревзойденной убийцы — хладнокровной и страстной одновременно. Длинноватый нос с невысокой горбинкой придавал ее лицу нечто соколиное. Роскошное рельефное тело женщины прикрывало лишь короткое серое платьице, ноги и руки украшали массивные металлические браслеты в форме человеческих черепов, а на голове красовалось некое подобие гвардейского шлема с полупрозрачным оранжевым визором, из-под которого виднелась пара кудрявых розовых локонов.

Расслаблено восседая в боевом костюме, лидер 'просвещенных' наблюдала за своим фанатичным войском. В лукавом изгибе ее полных ярко-бирюзовых губ безошибочно угадывалась патологическая склонность к жестокости и насилию. Глаза, миндалевидные, небесно-голубые и невыразимо печальные, тревожно поблескивали.

— На совести этого человека десятки тысяч смертей, — прервав затянувшуюся тишину, произнес ИскИн. — И еще сотни в будущем, если мы будем продолжать бездействовать.

— Кто она? — не отводя взгляда от женщины, поинтересовалась капитан Лидделл.

— Гелла Надашди, — Митра уловила нотку тревоги в металлизированном голосе мишки. — Я посетил половину обитаемых планет системы в поисках места крушения вашего корабля, капитан, — синтетик осекся. А после продолжил свою речь на полтона тише. — Корабля, атака на который, согласно моим достоверным источникам, была организована группой 'просвещенных', под предводительством одной из 'минервалов' — уже заочно известной вам Геллы Надашди, в данный момент находящейся здесь, на Элизиуме.

— И они просто взяли и устранили меня, заодно прихватив на тот свет 'Деву пустоты' вместе со всей командой? — Свирепствующая услышала свой голос как бы со стороны. — Так, что ли? Без вопросов, угроз и предупреждений?

— Возможно, некоторые из ваших подчиненных все еще живы, капитан.

— Но здесь и близко никого нет. Ни трупов! Ни живых!

— Высока вероятность того, что 'просвещенные' обнаружили место падения вашего корабля раньше меня, — невозмутимо откликнулся мишка.

— Тогда зачем они оставили меня? Почему не тронули?

— Это нам предстоит выяснить.

— Слишком много неясностей. Слишком, — Митра нервозно поморщила нос. — Как ты нашел меня? Каким образом узнал, где я?

— Знать такие вещи — это моя работа, — раздраженно рявкнул ИскИн и обернулся обратно к голографическому изображению.

Землянка с изумлением наблюдала за очередным эмоциональным проявлением мишки. 'Это ведро с сервомоторами, определенно, чего-то недоговаривает, — невероятным усилием воли Митра подавила очередную волну гнева. Она напомнила себе, что у нее и без того хватает врагов.

— Капитан, на самом деле значительная часть информации была сокрыта в ваших докладах. И мое знание во многом именно ваша заслуга, — пояснил ИскИн. — Я лишь внимательно изучил все ваши наблюдения об обстановке в системе Оракула за последние пять месяцев. И этого оказалось достаточно.

Мишка заменил виртуальный снимок с Надашди на другой — с дворцом планетарного губернатора, расположенным на юге Элизиума, в мегаполисе Минфа. В отличие от большинства городских зданий, он был широким и низким. Стены его были украшены красным мрамором и всевозможными причудливыми барельефами, а также почти полностью лишены любого вида окон. Разрешение фотографии было достаточно высоким, благодаря чему Митра смогла обнаружить на крыше дворца хорошо знакомую ей ракетную установку дальнего действия ДP-66 'Ярость'. Установку, которой, очевидно, и сбили 'Деву пустоты'.

— Получается, губернатор, Креон Отис, тоже 'просвещенный', — Свирепствующая неодобрительно сжала губы в тонкую линию. — И что ты предлагаешь мне? Отомстить ему? Взять штурмом его дворец?

— Нет, отрубленную голову не награждают пощечинами, — хлестко ответил ИскИн. — Отис всего лишь пешка, которая скоро выйдет из игры. Наш путь — куда опаснее и сложнее.

— Поясни.

— За семь месяцев до мятежа гражданские суда доложили о странных экстрасенсорных показателях рядом с магнитным полем Элизиума. Официальные источники при губернаторе отмахнулись от этих сообщений, сославшись на привычную для здешних мест активность космических пиратов. При этом существует два любопытных наблюдения, которыми я не могу не поделиться с вами, капитан, — голографическое изображение вновь вернулось к снимку с толпой 'просвещенных'. — Во-первых, в отчетный период в системе наблюдался очевидный спад пиратских атак. Эта информация, отчасти, была подкреплена и вашими докладами.

— Так точно, — согласилась Митра. — А во-вторых?

— Во-вторых, подобная экстрасенсорная активность в то же время наблюдалась еще на двенадцати планетах во всей Вселенной. Вскоре, службой межгалактического транспортного контроля было отмечено множество нелегальных спусков и выходов из атмосферы именно этих миров. Миров, в числе которых, как вы понимаете, был и Элизиум.

— В итоге тринадцать, так?

— Да.

— И-и-и... — подталкивая к мысли синтетика, выговорила капитан.

— И это значит, у нас есть все основания утверждать, что на каждой из отмеченных аномальной активностью планет находится обелиск 'вестников прошлого', — мишка встретился взглядом с глазами Митры, отчего Свирепствующей стало не по себе. Капитан была не из пугливых, и все же что-то в ИскИне заставляло ее испытывать ощутимый дискомфорт. Возможно, причиной всему был его голос. Он звучал противоестественно и действовал землянке на нервы. — Он пока не активирован, но, я уверен, это вопрос времени.

— Отчего такая уверенность?

— Мною были перехвачены донесения об арестах из местного штаба правоохранительных органов, напрямую не подчиняющихся Креону Отису. За пару недель до восстания была задержана группа так называемых 'просвещенных', которые во время допроса описали своих хозяев, 'вестников прошлого', едва ли не как оживших богов. Один из заключенных постоянно твердил о том, что 'вестники' изменят мир, сделают его другим, стоит лишь активировать обелиск.

— Гм, активировать обелиск?

— Именно, активировать обелиск, — подтвердил синтетик. — И, когда это произойдет, начнется великая война, вслед за которой последует не менее великое очищение. Грядет новый мир. И он будет идеален. Безопасный. Упорядоченный. Лишенный двусмысленностей. Мир, в котором каждый будет знать свое место. Мир без органических слабостей. Ни эгоизма, ни распрей, ни страданий. Ничего. Предательства канут в Лету. Туда же отправятся и органические пороки. Наступит абсолютное равновесие. Вселенная познает покой.

— Мне кажется, или тебе нравится их план?

— Он поверхностен, но не лишен смысла.

— Хах, — озадаченно ухмыльнулась Свирепствующая. — Ты говорил о Гелле Надашди, о той женщине в экзоскелете. Это она должна активировать его?

— Смею предположить, что — да. Но это лишь мои домыслы. В равной степени, как и домыслы моего создателя.

— Твой создатель. Он наблюдает за нами? Слышит наш разговор?

— Да, — коротко ответил ИскИн.

Митра напряглась. Она ожидала от синтетика фразы в духе 'конфиденциальная информация' или 'данные засекречены', но вместо этого услышала четкое и вполне однозначное 'да'. Это казалось странным. И подозрительным.

— Слушай, а долго я была в отключке?

— Почти три элизиумских дня.

— Понятно, — с грустью выдохнула Митра. — Ладно, сейчас это не главное. Что там с Геллой Надашди? Где ее найти?

— Если верить арестанту, то в данный момент на Элизиуме находится не только Гелла Надашди, но и еще двое могущественных минервалов, — мишка вернул фото со смуглой женщиной в экзоскелете. — И это удивительно... для такой незначительной планеты.

— Незначительной?! — возмутилась капитан. — Я не ослышалась? Ты сказал незначительной?

— Все верно.

— К твоему сведению, на Элизиуме добывают тридцатую часть индустриальных материалов, необходимых для изготовления блокозарядных обойм — без которых, я позволю себе напомнить, не работает ни одно оружие во Вселенной. Ни одно, понимаешь?! И после этого ты все еще будешь утверждать, что эта планета незначительная?

— В своих деяниях 'просвещенные' не руководствуются военной тактикой Всегалактического Альянса, капитан Лидделл, — ледяным тоном возразил ИскИн. — Более того, они не привыкли мыслить категориями поиска, захвата и истощения ресурсов. Последователи 'вестником прошлого' сражаются за идею. За изменение. За необходимую эволюцию. Они распространяют свои убеждения, подобно раку, сея ужас, сомнение и презрение в сердцах органиков. Они ищут последователей. И ищут безостановочно.

— И все же... почему Элизиум незначителен?

— Все просто. Данная полудикая индустриальная планета — одновременно изолирована и мало населена. С точки зрения философии 'просвещенных', это плохой выбор цели. Следовательно...

— Следовательно, они здесь из-за обелиска, — без промедления подхватила Митра. — Но в чем подвох? Зачем он им нужен?

— Мой создатель и я пытались проанализировать данные, полученные в результате наблюдения за аномальной активностью магнитных полей всех тринадцати планет. К несчастью, — синтетик раздосадовано махнул лапкой, — результаты оказались излишне поверхностными. И они загнали нас в ловушку собственных логических умозаключений. Мы невольно подгоняли факты под свою теорию, вместо того чтобы выстраивать теорию на основе фактов. Впрочем, некоторые продвижения все-таки имелись.

— Это касается обелисков?

— Да, — кивнул ИскИн. — Затруднительно оперировать какими-либо конкретными цифрами и статистическими расчетами, но... вывод очевиден — причиной всему служат именно эти обелиски. Обелиски, странным образом привлекшие внимание 'просвещенных'. И спровоцировавшие их невиданную доселе активность.

— Значит, нам многое предстоит выяснить, — на лице Митры мелькнуло слабое подобие улыбки. — Ну что, мохнатый, теперь ты освободишь меня? Я в игре...

Неожиданно ноги Свирепствующей задрожали, после чего она почувствовала, как падает на пол. Тело вновь стало ее слушаться. Вопрос — надолго ли?

— Как вы себя чувствуете капитан? — поинтересовался мишка. — Смерть подобралась к вам чрезвычайно близко, но вы смогли выжить.

— Черт побери, что это было?

— Биомеханический парализатор.

— Биомеханический?

— На органиков с имплантами он также действует безотказно, — самодовольно добавил ИскИн.

— Я заметила, — Митра медленно поднялась и отряхнула колени от сажи. — Что теперь?

— Нам следует встретиться с проводником.

— С проводником? Для чего?

— В лесах Элизиума легко заблудиться, капитан. Без ориентирующегося на местности человека шансы успешности нашей операции — минимальны.

— М-м-м, компас...

— Ха-ха, весьма остроумно.

— Рада, что ты оценил. Значит, операция будет пешей?

— Увы.

— И нас будет сопровождать еще один человек?

— Нет, я договорился не с человеком.

— Договорился, — изумленно повела бровью Свирепствующая, — не с человеком?

— Это исиди.

— Ну конечно, исиди! Лучшего проводника и представить себе сложно, — на секунду Митра замолчала. — Серьезно, мохнатый, ты нанял нам в проводники исиди?

— Да. Вас что-то беспокоит, капитан? Вы выглядите взволнованной.

— Нет, что ты. Нет. Я ни капли не взволнованна, просто...

— В таком случае, — решительно произнес мишка, — нам следует выдвигаться незамедлительно. Сейчас же. Иначе цена нашего промедления может оказаться слишком высокой. Да и до пиратской бухты путь не близкий.

— До пиратской бухты?! — не поверив своим ушам, повторила Митра. Она говорила шутливо, стараясь унять тревожную дрожь в голосе. — До пиратской бухты?! Чудесно! Просто чудесно. Класс! Из ловушки — в пиратскую пивнушку. Да еще и с исиди! Это, определенно, мой стиль. Точно. Ты знаешь, как угодить девушке.

— Капитан, необходимо использовать весь резерв, который нам доступен.

— Скромный у вас резерв, если вы вербуете на свою сторону подбитого капитана СОВА и пиратку-исиди...

— Мы работаем с лучшими. Наше главное оружие — скрытность, — поставленным человеческим голосом произнес ИскИн.

— Что с твоим голосом?

— Он адаптивен, как и вся остальная платформа, — пояснил мишка. — Надеюсь, у вас больше нет вопросов, капитан Лидделл?

— По-правде говоря, имеется... один, — землянка не могла не заметить, как синтетик свирепо сверкнул красным глазом. — У тебя есть имя? Какое-нибудь... наподобие человеческого?

— Это действительно важно для вас? — абсолютно искренне, насколько это возможно для ИскИна, удивился мишка.

— Более чем.

— Создатель зовет меня РУНИ. Это аббревиатура, образованная в результате сокращения моего полного названия: рефлексивный...

— ... усовершенствованный нано-интеллект, — продолжила Митра. — Я поняла. Что ж, приятно познакомиться с тобой еще раз, РУНИ.

— Благодарю, капитан, — как показалось, смущенно произнес синтетик. — Я рад, что вы согласились нам помочь.

— Просто... я не могу оставаться в стороне, зная о том, что Вселенную вот-вот может накрыть огнем. К тому же тебе не стоит забывать, что я — боец СОВА. А бойцы СОВА всегда и везде охраняют закон. Наш долг абсолютен, и я не имею морального права его предавать.

Разумеется, это не было правдой. Ни единого слова. Наверняка, даже ИскИн понимал это. Агенты СОВА никогда не слыли рыцарями в белых доспехах, да и сама капитан Лидделл не отличалась непорочной совестью и чистым сердцем. Такова была обратная сторона ее жизненного пути. Пути, который невозможно было изменить ни ложным ура-патриотизмом, ни верой в светлое и беззаботное будущее. Война — бесконечная и беспощадная, таков ее выбор. Такова ее суть.

Держась за живот, Митра неуверенным шагом направилась к капитанскому мостику, где стоял мишка. Поравнявшись с синтетиком, она легонько коснулась указательным пальцем его плюшевой макушки.

— Невероятно! Ты и впрямь как настоящий. Практически такой же, какой у меня был в детстве.

— Очевидно, это чудеса моей платформы, — пожал плечами ИскИн. — Даю вам слово, капитан, мы найдем ваших людей. Но сперва давайте вернем все в норму, хорошо?

Митра безмолвно кивнула, и мишка, удовлетворенный подобной реакцией, неспешно побрел в направлении выхода. Свирепствующая тяжело выдохнула и в последний раз осмотрелась кругом. Прежняя 'Дева пустоты' погибла, но ее можно было восстановить в будущем. А вот команда...

Команда. Нет, капитану действительно необходимо узнать, что случилось с ее ребятами. Она ответственна за них. За жизнь каждого. Ей придется понять, что связывает падение ее корабля с аномальной активностью 'просвещенных' и этим чертовым обелиском. Ей необходимо это понять! И необходимо не в последнюю очередь для того, чтобы предотвратить возможную межгалактическую войну.

Но действительно ли это важно для нее? Судьба Вселенной, народов и культур? Капитан не знала ответа. Тем не менее, она понимала, что ей предстоит не просто битва за Элизиум, нет. Это война за все уголки Вселенной: за каждую планету, за каждый город, за каждый дом и за каждого, еще не родившегося ребенка. Война не за земли, а за жизнь.

Теперь это и ее война. Теперь это ее жизнь, даже если прежде была другая. Нравится это Митре или нет, но выбора у нее не осталось. 'Мир — это передышка между войнами' — не раз повторял наставник Свирепствующей Адриан Пирс, один из руководителей академии СОВА. И капитан Лидделл приложит все усилия для того, чтобы эта передышка длилась еще очень и очень долго. Когда все потеряно, остается уповать лишь на саму себя.

— Можно еще вопрос? — обратилась землянка к почти исчезнувшему в дверном проеме ИскИну.

— Да, но только короткий.

— Синтетики и вправду пьют чай?

— Это была метафора, капитан.

— Сильная метафора, — торопливо поправив лямку майки на правом плече, ответила Митра и уверенным шагом направилась в сторону выхода вслед за мишкой.

3

По ту сторону панорамного окна простиралась забытая столица. Бесчисленные крыши и улицы уходили во все стороны, утопая в холодном сумраке мокнущего под дождем мегаполиса. Золотистые столбы света невозмутимо подбирали небеса. Пешеходы, прото-рикши и транспорт суетливо перемещались в неоновом сиянии вывесок, рекламные листовки меланхолично порхали в воздухе, словно бумажные бабочки. Красивое зрелище, но очень странное, как будто лишенное чего-то важного. Полый мир в красивой обертке.

Величественные небоскребы, похожие на стеклянные маяки, надменно внимали далеким крикам и плачу. Затянутые паутиной корпоративных интриг, они хранили свои собственные секреты. И внутри них тоже кипела жизнь.

В темной комнате ярким пятном выделялся силуэт невысокого мужчины, одетого в белоснежный докторский халат с франтовским красным воротником. Он не был освещен прожекторами. Наоборот, он сам состоял из сотен мелких лучиков, создававших объемное изображение. Взгляд неизвестного был рассеян. Казалось, его мало волновало, что за ним мог кто-либо наблюдать. Наверное, он к этому привык.

Лысый землянин неспешно прикурил сигарету. Лицо его, украшенное густой шкиперской бородой, было изрезано многочисленными мелкими шрамами (заряд дроби в упор; биоскульпторы справились со своей задачей на 'троечку' — боль иногда напоминала о себе, особенно перед мокрым снегом), как это часто бывает у простых солдат. Однако он не был простым солдатом, а его холодная, почти безразличная ухмылка была знакома практически каждому мало-мальски образованному землянину. Как были знакомы и его глаза.

Глаза. Они светились звериной мощью, которую не могли утаить даже округлые очки-хамелеоны в черепаховой оправе. Этот человек обладал какой-то неведомой, едва уловимой силой, которой явно был не прочь пользоваться.

— Итак, капитан Лидделл легко попалась на наш крючок, — мужчина затянулся сигаретой, после чего его лицо укрылось в клубах густого серебристого дыма. — Причин для беспокойства нет. Все идет по плану, — неизвестный сделал еще одну затяжку. — Они ни о чем не подозревают. Уверяю, ваше ожидание того стоило...

Глава 2

1

Когда-то, давным-давно, Митра слышала одну историю об исиди. Жуткую историю, согласно которой грозная представительница расы андрогинных воительниц родилась с пистолетом-пулеметом в руках. Ее мать изнасиловали и пытались убить, но та сумела выжить, всем сердцем желая отмщения своим обидчикам. Более того, она неистово хохотала, когда дочка прострелила ее инкубационный пузырь изнутри и вырвалась на свободу, ведомая лишь одной целью — уничтожить тех, кто причинил боль ее матери, а заодно и остальных, кто по неосторожности оказался рядом.

Жертвы едва рожденной исиди сходили с ума от боли, захлебываясь в собственной крови. В дымном сумраке родильного храма развернулась самая настоящая бойня.

'Кто же ты? — взревел один из насильников. — Ангел мщения? Или демон агонии?'

'Я — лучшая из дочерей Нинлиль , — гордо ответило дитя, хладнокровно отгрызая ухо обидчику матери.

История эта случилась за восемь сотен лет до Первого Контакта человечества с внеземными цивилизациями, однако и по сей день легенду про маленькую убийцу-исиди любили пересказывать представители всех галактических 'конфессий'. И курсанты академии СОВА, разумеется, не были исключением...

Желая избавиться от докучающих мыслей, капитан Лидделл замерла на месте и резко тряхнула головой. Жар поднимался от потрескавшейся земли, словно мятежный дух низвергнутого бога. Он был повсюду, перемещался, точно дикий зверь, и никого не жалел. Чем дальше они с РУНИ удалялись от побережья, тем горячее и тяжелее становился воздух. Он обдирал легкие, будто наждачная бумага.

Свирепствующая на мгновение закрыла глаза, чтобы отдохнуть от яркого света. Легонько коснувшись указательным пальцем рога, она активировала нейроинтерфейс и подключилась к аудио-импланту, после чего попыталась поймать местное радио. Наморщив лоб, она мысленно покрутила в голове волновой тумблер: шипение — треск — треск — шипение — дикий хохот какого-то примата — шипение — шипение — треск — шипение — венерианский паломник 'Пути не начатого' читает молитву — шипение — шипение — шипение — песня 'Когда падет мир ' в исполнении Дэвида Боуи, то и дело прерывающаяся глухими помехами, — шипение — треск — шипение... И тишина, потому что капитан отключила радио и снова открыла глаза.

Безусловно, Элизиум был одной из красивейших планет, которые она когда-либо видела. Живописная панорама — буйство рыжей растительности, цветов и красок — практически ничем не нарушалась. И лишь высокие древние хребты со стороны океана выделялись на общем фоне вечно золотой октябрьской страны. Одинокие китообразные исполины отчаянно сокрушали безликие скалы тоскливым плачем и разрезали волны могучими плавниками. Безбрежное море оранжевой травы, инкрустированное редкими изумрудными одуванчиками, игриво щекотало ноги. С бархатных склонов, расположенных на северо-западе, доносились тревожные всхлипы. Деревья сияли всеми цветами земной осени и умиротворенно шелестели, словно о чем-то шептались.

Совсем скоро безжалостное солнце планеты достигнет зенита. Температура поднимется до сорока семи — сорока девяти градусов по Цельсию. Жара будет невыносимой, и бесчисленным представителям фауны Элизиума придется несладко. Более или менее прохладная тень — единственное спасение от всепроникающей топки, но борьба за подобные 'островки счастья' развернется нешуточная. Жаль, далеко не всем удастся ее пережить. Пернатые дружно умолкнут, не желая привлекать к своим гнездам излишнего внимания.

— Капитан, с вами все в порядке? — поинтересовался мишка у продолжавшей стоять на месте Свирепствующей. — Время...

— Со мной все хорошо, РУНИ, — лицо Митры выглядело обеспокоенным. — Просто немного перевожу дыхание.

— Давая фору 'просвещенным'?

— Что-то типа того...

Синтетик кивнул. Он понимал, что возможности человеческого организма не безграничны. Не безграничны, в отличие от его платформы.

— Вы уникальны, капитан, — неожиданно произнес ИскИн.

— Да? С чего это вдруг ты так решил?

— Вам многое предстоит узнать. О себе.

— Слишком много неясностей, РУНИ, — устав от постоянных недоговорок мишки, возмутилась землянка. В уголках ее губ явно чувствовалось напряжение. — Слишком много...

— Всему свое время.

— Это точно.

— Я понимаю, что отсутствие ясности в нашем деле вас напрягает, капитан. Но так должно быть. И с этим ничего не поделаешь.

Митра покачала головой:

— Ты пытаешься быть галантным, плюшевый пылесос, и я это вижу. Но профессиональное чутье... оно подсказывает мне кое-что другое.

— Что именно?

— Ты — заноза в заднице, РУНИ.

— Но могу быть и дилдо.

— Оу-оу, попридержи коней, сердцеед.

— В моем случае необходимость в сердцах отсутствует, капитан.

— В твоем случае? — на лице Свирепствующей вспыхнула и тут же погасла улыбка. — Да уж, твой случай действительно особенный.

— И все же даже я не могу кое-что понять.

— Серьезно?

— Серьезней некуда, капитан, — нахмурившись, ответил мишка. — Я использовал все доступные на данный момент ресурсы моего воображения, но до сих пор не сумел постигнуть того, что могло послужить началом активности 'просвещенных'. Вера? Незнание? Надежда? Обреченность? Что движет ими? Что заставляет идти вперед?

— Эмоции.

— Эмоции, — задумчиво повторил ИскИн. — Эмоции органиков? Нет, этого недостаточно. Даже близко недостаточно. Эти ваши эмоции слишком незначительны.

— Незначительны, как Элизиум?

— В какой-то степени — да, — мишка посмотрел на небо. — Их действия противоречат всем разумным доводам.

— Именно поэтому нас, органиков, и называют 'живыми'. Мы противоречивы.

ИскИн покачал головой:

— Думаю, в скором времени это изменится.

— Что ты имеешь в виду?

— Пока не знаю, — честно ответил синтетик.

— Я только хочу...

— Чего?

— Ничего.

— Чего вы хотите, капитан?

— Ничего.

Внезапно налетел океанский ветер и ласково потеребил темные волосы землянки. Свирепствующая наслаждалась им. Но наслаждалась совсем не долго.

— Капитан, могу я задать вам один вопрос, прежде чем мы продолжим наш путь? — поинтересовался мишка.

— Да, конечно.

— Чего вы по-настоящему боитесь?

2

Пиратская бухта Элизиума была просторной и старой. Гигантская расселина, утопленная в безликих утесах, таила внутри себя огромный космопорт, что был обрамлен бесконечно высокими мраморными стенами цвета могильного камня. Здесь хватало места для пяти тысяч кораблей одновременно, и при этом бухта все равно умудрялась оставаться не переполненной. Митра знала, что в период 'затишья', когда капитаны испытывали крайнюю необходимость в передышке после очередной облавы, так оно и было.

К сожалению, настоящий день исключением не оказался. Повсюду сновали пираты.

Впрочем, значительная часть внимания Митры была прикована не к ним, и даже не к грандиозным размерам самой бухты и огромному количеству находившихся внутри нее кораблей. Нет. Свирепствующую пленили чудаковатые на вид здания, которые беспорядочно росли вокруг, точно дикие грибы, сделанные из мусора, — например, из остатков межзвездных фрегатов, из частей других строений, из фрагментов обшивки бронемашин и даже из кусочков скафандров. То здесь, то там возникали всевозможная андеграундная символика, выцветшие плакаты 'Кока-кола' и накарябанные лазерными отвертками фамилии строителей.

Капитан Лидделл видела мало мест, менее похожих на свалку. В этом смысле бухта, определенно, была выдающейся.

Густая голубизна бескрайнего неба несколько скрашивала общую заунывную картину, но в остальном... это был сущий архитектурный ад. 'Высокохудожественные' замысловатые строения, словно бразильские фавелы, не обремененные претензиями на вкус, обступали Свирепствующую со всех сторон. Они множились и нависали, будто грозди прогнившего винограда. Перепрыгивая с одной крыши на другую, на бесчисленных антеннах и дымоходах суетились призматические солнечные зайчики. Купола местных церквушек Искупления сверкали грубым серебром и оловом; ветхие стены противно трещали в ответ на каждое дуновение ветра; облачка едкой рыжеватой пыли кружили под ногами, точно маленькие озлобленные приведения. В обрывках теней неустанно копошились опературосы, но никто не обращал на них внимания.

Слабые вибрации, ощутимые, если стоять неподвижно, не прекращались ни на мгновение. Из-за этого Митре иногда казалось, что она находится на каком-то морском судне, которое мирно дрейфует на волнах невидимого океана.

Чем дальше капитан и РУНИ уходили вглубь пиратской бухты, тем больше зданий возникало у них на пути. Бары, пабы, стриптиз-клубы, казино и прочая псевдо-развлекательная мишура не поддавались счету. Шум и гам сводили с ума. Митра поймала себя на мысли, что любой адекватный, уважающий себя человек ни за что не придет в подобную клоаку добровольно, но... Одно из этих заведений, украшенное безвкусной мерцающей вывеской, и было целью крохотного отряда землянки и синтетика.

Огромный верзила, почти два с половиной метра ростом, угрюмо окинул взглядом Митру. ИскИн, предусмотрительно активировавший термооптический камуфляж, оказался для него незамеченным. Широкое непропорциональное лицо четырехглазого тешуба, работавшего охранником в баре 'У косого Плотника', расплылось в неприятной улыбке. Как и прочие представители грозного народа, великан не был избалован красотой. Огромные бородавки покрывали его чешуйчатое бордово-рыжеватое лицо, щеки и шею, а дыхание сопровождалось неприятным бульканьем из заполненных мокротой легких, коих, как известно, у каждого тешуба было не меньше восьми.

— И что в этой дыре забыла такая милашка? — едва разборчиво на общепринятом пробубнил верзила.

Митра ничего не ответила.

— Молчишь. Наверное, пришла поиграть со мной и моим полуметром чистого удовольствия? А ну-ка, иди к папочке, сахарок! Пора отшлифовать ротиком шершавую прелесть, — тешуб, от которого невыносимо разило пивом, потом и злобой, резко подался вперед и наклонился.

Стремительно выхватив из-за спины разряженный пистолет S-24 'Фантом', капитан Лидделл приставила его прямо к желтому глазу великана.

— Все еще хочешь поиграть со мной, малыш? — грозно произнесла Свирепствующая.

Уловка удалась. Покорно ссутулившись, тешуб молча отошел в сторону. Через десять секунд Митра и незаметно проследовавший вслед за ней РУНИ оказались внутри пиратского бара.

— Как видно, особи мужского пола вам не особо интересны, капитан, — не без доли издевки заметил мишка.

— Свои наблюдения можешь оставить при себе, мохнатый психоаналитик! Иди молча — мы здесь по делу, забыл?!

Землянка непроизвольно вздрогнула и быстро огляделась кругом, пытаясь пробить взглядом бесчисленную толпу и голубой сигаретный туман, плотно заполнявший значительную часть помещения. Водоворот посетителей, в который ей предстояло втиснуться, был уже и без того плотен. 'Как толкучка в супермаркете в сезон рождественских скидок, — подумала она.

Гомон голосов и громкая музыка, популярное на Земле в пятидесятые годы ХХ века 'Кошачье танго ', перетекали друг в друга и били по ушам тяжелыми басами. В воздухе, точно рой разгневанных пчел, копилось предвкушение, слагаемое из навязчивой смеси восхищения и мнительности. Все без исключения космические пираты обожали рассказывать о своих приключениях, не упуская при этом возможности послушать кого-то другого. Многочисленные аксакалы бара никогда не разочаровывали своих слушателей, и они всегда могли позабавить окружающих свежим репертуаром, сплошь состоявшим из незатейливых баек и небылиц. Ясное дело, большинство посетителей 'У косого Плотника' неизменно находились в стадии глубокого — ну, или близкого к таковому — опьянения. Но кого это на самом деле волновало? Да и могло ли вообще волновать? Ведь хорошая история — всегда остается хорошей историей, сколько бы ты не выпил. Здесь властвовали такие законы.

В четырех серебристых клетках, расставленных по углам бара, танцевало по паре изнеженных антропоморфных плеж-дроидов, у которых была бледно-розовая кожа, а на месте сосков торчали трехсантиметровые золотые лампочки. Сексуальные и гибкие, их соблазнительные формы не могли не приковывать к себе внимания. Томный аромат их холодных тел, представлявший из себя 'чудесную' смесь машинного масла и синтетических феромонов, пробивался сквозь всеобщий затхлый запах пота и алкоголя. Пробивался и околдовывал.

За покрытой выщербинами барной стойкой суетился малыш Тридцать-Три-и-Три, двухсотдвадцатикилограммовый валрусианец, морж-гуманоид с массивными бивнями, пятнистой кожей и добрыми глазами. Его взгляд был прикован к небольшому черно-белому мониторчику, на котором транслировалась архивная запись прощального концерта Ново-Ливерпульской восьмерки. То и дело умиленно смахивая слезы с пушистых ресниц, он обслуживал посетителей исключительно на ощупь. Качество сервиса при этом ничуть не страдало. Тридцать-Три-и-Три был асом своего дела. За его спиной, из фильтров грязно-желтого кондиционера, монотонно капал конденсат.

Неожиданно из бурлящей массы неумолкающих пиратов выступила вперед инопланетная особь, предположительно, женского пола, чье лицо было укрыто красным капюшоном. Невысокая, почти на голову ниже всех остальных. Талия ее, умышленно подчеркнутая узеньким боевым пояском, была тонкой и спортивной, а длинные стройные ноги во время движения придавали красивые очертания джинсовым шортикам, подвязанным шелковым шарфом.

Едва подойдя к Митре, незнакомка убрала капюшон, открыв милое личико, на котором были заметны маленькие полупрозрачные отметки, отдаленно похожие на татуировки. Ее кожа, покрытая едва различимыми чешуйками, была нежно-оливкового цвета, огромные глаза сияли изумрудным пламенем, а губы — полные и округленные — робко отступили, уступив место улыбке, продемонстрировавшей прекрасные белые зубы, среди которых особенно выделялись два коротких, но острых клыка. Уши незнакомки были немного вытянутыми и заостренными на концах. Ярко-рыжие хитиновые волосы, собранные на затылке в высокий хвост, отзывчиво покачивались при каждом движении своей хозяйки.

У Митры не осталось и капли сомнения в том, что перед ней находилась та самая исиди, которую нанял синтетик. Ее красота, обманчиво невинная, хрупкая, но в чем-то вызывающая, пылала ярче любого факела. Внимательно изучив взглядом капитана Лидделл, незнакомка протянула руку:

— Я — Тейя, — звонким голосом произнесла исиди. — Тейя Астарта. Нинлин путр`ашу . А вы, наверное, и есть ка...

— Митра, — прервав свою собеседницу, ответила капитан. — Просто Митра. Обойдемся без званий и фамильярностей.

— Да, точно. РУНИ предупреждал меня, чтобы я не проболталась, — щеки инопланетянки налились легким румянцем. — Рада познакомиться с вами, гм... Митра.

Звук голоса, в равной степени, как и более чем привлекательная внешность Тейи Астарты, взволновали капитана Лидделл, и по ее спине тотчас побежали мурашки — колкие и бесстыдные, словно голодная мошкара. Нижняя половина тела мгновенно налилась приапической энергией. Ноги напряглись, в паху начало зардеться влажное пламя.

Землянка с трудом сглотнула. Ее глаза зачарованно блеснули.

— И я рада нашему знакомству, Тейя. Кажется, нам многое предстоит обсудить.

— Точно, — кивком головы согласилась исиди. — А РУНИ? Он придет?

— Боюсь, он занят. На время, — Митре стало немного не по себе из-за того, что пришлось соврать. Впрочем, таково было пожелание самого ИскИна. — Пойдем-ка лучше присядем. Выпьем. И поговорим.

3

От бесконечной какофонии голосов, цоканья стаканов и музыки мутило сознание и закладывало уши. За соседним столиком, дико хохоча, расположилось пятеро тешубов и двое землян (смуглый генетически модифицированный мужчина, в чьих чертах лица легко угадывалось родство с волками, и выбритая налысо женщина), у каждого из которых на груди красовалась нашивка знаменитой во всей галактике группы наемников 'Кровавая луна'. Нашивка в виде багрового полумесяца. Судя по не самым трезвым лицам, выпила эта компания немало. Чуть позади них, мирно потягивая крепкий кофе, сидела странного вида дама, затянутая в V-образный корсет 'Мэри Поппинс' с собранными в ракушку каштановыми волосами и изящным зонтом-тростью на коленях.

Митра и Тейя налили себе по кружке кисло-сладкого сионского эля. Капитан заняла место на скамье, которая располагалась вплотную к столику 'Кровавых лун', а юная исиди села прямо напротив нее. Пол у них под ногами тревожно скрипнул.

Над головой инопланетянки нависал квадратный экран, на котором демонстрировалось популярное юмористическое шоу 'Три глухих трункусианца'. Но никто в баре его не смотрел. Все были заняты разговорами и выпивкой.

— РУНИ говорил тебе о том, куда мы направляемся? — прервав молчание, поинтересовалась Митра.

— Да, он искал проводника, который хорошо ориентируется в лесах Элизиума.

— Хорошо ориентируется, ясно. Так значит...

— Лучше меня на этой планете никого нет... и никогда не было, — без промедления выпалила исиди, после чего ее нежные щеки вновь покрылись румянцем.

— Это смелое заявления.

— Не только смелое, но и правдивое!

— Хорошо, я верю тебе, — капитан Лидделл сомкнула пальцы в щепоть и потеребила нижнюю губу. — Что еще рассказал тебе РУНИ?

— Никакой конкретики. Он был немногословен.

— Хм, это на него не похоже.

— Наверное, он какой-то ученый. — Тейя задумалась. — Выглядел, по крайней мере, он точно как ученый.

— Как ученый, прекрасно, — с трудом сдержав смешок, сощурилась Митра. 'Вот они, прелести адаптивной платформы во всей красе. Вконец запудрил мозги бедняжке, наглец, — мысленно пожурила синтетика Свирепствующая, но вслух произнесла: — И о чем вы с ним разговаривали?

— Об экспедиции. Он говорил, что вам нужно пробраться вглубь лесов и отыскать какой-то древний артефакт. Ну, или что-то вроде этого. В общем, какую-то древнюю безделушку.

— Безделушку?

— Ну да, безделушку, — пожала плечами Тейя. — Он так и сказал — 'незначительную безделушку'.

— Да уж, РУНИ обожает слово 'незначительное'.

— Серьезно? Почему?

— Думаю, причина очевидна — нашего общего знакомого терзает полнейшее отсутствие настоящих мозгов в его голове. Как Страшилу из 'Волшебника страны Оз', — намеренно громко изрекла Митра. В следующую секунду она почувствовала, как кто-то пнул ее в коленку. Очевидно, это был РУНИ, следивший за их диалогом из-под стола.

— Гм, Страшилу из 'Волшебника страны Оз'?

— Забудь, Тейя.

— Уже забыла.

— Так, на чем мы остановились?

— На безделушке.

— Точно, — щелкнула пальцами капитан. — Где нам стоит искать эту безделушку, он упоминал?

— Да. Судя по предоставленной РУНИ информации, нам следует отправиться в Долину Ветров.

— В Долину Ветров?

— Вы что, не знаете? — изумилась Тейя. — Долина Ветров — одна из известнейших достопримечательностей Элизиума. Ну, может, это и не совсем достопримечательность, но... В общем... Слушайте, а вы точно не знаете?

— Нет.

— Вы меня не дурачите?

— Тейя.

— Ох, ладно. Ладно. Долина Ветров — это загадочное место. Страшное место. Место, проклятое Бесконечностью и ее обитателями. Но! Давным-давно, когда небо казалось выше, а звезды светили ярче, наши общие предки полагали, будто Долина Ветров — это колыбель всего сущего. Нерушимый чертог всемогущих божественных сил, край целительного света и даже его источник. Они свято верили в то, что жизнь во Вселенной распространилась отсюда. Из этого места. С этой планеты.

— Вся жизнь?

— Во Вселенной.

— Это правда?

— Повторюсь, они в это верили. Верили в единую сущность всех начал. Верили в существование границы возможного, которая разделяла замыслы, питавшие наш мир... — исиди перевела дыхание, — и мир иной. Там обитает тайна. Понимаете, Митра?! Тайна. Долина Ветров — это труднообъяснимая и во многом противоречивая смесь суеверий, сказочных грез и идолопоклоннических мистерий.

— Гребаная метафизика.

Тейя вздохнула.

— Я слышала, что пару дней назад в Долину Ветров, для выполнения какой-то секретной миссии, были отправлены одиннадцать рот гвардейцев Всегалактического Альянса в полном составе. И никто из них не вернулся. Никто! Представляете?

'Значит, вот откуда появились те солдаты в форме Альянса на фотографии РУНИ. Ситуация начинает приобретать конкретные очертания, — подсказал Митре внутренний голос.

— Да, местечко не из приятных, — процедила капитан. — Мы живем в странные времена.

— В странные, — согласилась инопланетянка. — Так или иначе, Долина Ветров — святое место. Аборигены почитают ее и относятся к ней с благоволением. Поверьте, я знаю, о чем говорю. Отлично знаю.

— Стало быть, я еще больше рада твоей компании, Тейя. Можешь не сомневаться.

— Спасибо вам, Митра, — исиди смущенно опустила глаза. — И когда мы приступаем? В том смысле, что... вы уже готовы к путешествию по лесам Элизиума? Предупреждаю, оно будет не из легких.

— Я привыкла к трудностям.

— Возможны травмы. Ушибы, переломы и все такое.

— Я тебя умоляю, у меня в левой ягодице до сих пор сидит кусок арахнеянской шрапнели со времен битвы на Синафриде. Я специально его сохранила. Он похож на татуировку.

— Ох, — Тейя часто-часто захлопала ресницами. — В общем... в общем, вы готовы, да?

— Да, готова. Но прежде я хочу задать тебе два вопроса. Ты не против?

— Нет, что вы.

— О'кей, как обстоят дела с оплатой?

— За это можете не беспокоиться — все необходимые средства уже поступили на мой счет, — Тейя достала из кармана бронированный коммуникатор SM-0706 земной фирмы 'Рысь' и что-то в нем посмотрела. — И поступили в полном объеме, — довольно добавила она.

— И еще кое-что, — Митра подняла стакан и осушила оставшуюся часть эля одним глотком. — Обращайся ко мне на 'ты'. От всех этих любезностей мне не по себе. Идет?

— Идет, — беззаботно воскликнула Тейя. — На 'ты'!

— Так точно! Рада, что мы договорились.

К столику Митры подошла официантка, сундарианка, в лимонной тунике с глубоким вырезом, на котором было невозможно не задержать взгляд. Прикоснувшись к кончику носа указательным пальцем, она поинтересовалась:

— Еще чо-нибудь заказывать будете? Может, фриттату? Или пизябры?

Капитан отрицательно махнула рукой. Официантка презрительно фыркнула и, надув оранжевый пузырь из жвачки, удалилась.

— А можно теперь и мне задать вопрос? Один.

— Валяй.

— Похоже, вы... — исиди запнулась. — В смысле ты! Ты не слишком хочешь идти туда?

— С чего ты так решила? — поинтересовалась Митра.

Разумеется, Тейя была права. И все же ее ответ был интересен капитану.

— Я чувствую. Просто чувствую, — тихо произнесла исиди. — Значит, я угадала, да? И тебе действительно не хочется идти туда?

— По правде говоря, не слишком. Но я должна кое-что выяснить...

— И что же вам необходимо выяснить? — в диалог Митры и Тейи неожиданно вмешался третий, мужской голос, донесшийся из-за спины капитана. Свирепствующая обернулась и обнаружила высокого светловолосого мужчину с чуть длинноватым носом, большими карими глазами и скорбными складками вокруг тонких губ. Одет неизвестный был в легкую маскировочную броню класса SK — 1308 'Тень', поверх которой был накинут приталенный тренч цвета экрю.

— О, РУНИ! Я рада, что вы наконец появились. Прошу, присаживайтесь.

— РУНИ? — не отрывая взгляда от мужчины, уточнила Митра.

— Да, — усаживаясь на скамейку рядом с капитаном, ответил синтетик. — РУНИ. Он самый.

— Неожиданно.

— Порой неожиданности бывают приятными, не так ли? — не дождавшись ответа, теперь уже не-мишка продолжил: — Вы так и не ответили на мой вопрос. Что вам необходимо выяснить?

— С чем и с кем конкретно нам придется столкнуться там? Это первое. И насколько они хорошо вооружены? Это второе.

— Они, — переспросила Тейя. — Кто это... они? И почему они вооружены?

— Все просто, — прервал обеих собеседниц РУНИ. — Они, как вы их называете, мало чем отличаются от нас. Обычные, прямоходящие, из плоти и крови...

— Из плоти и крови? Получается, от кое-кого из нас они все-таки отличаются, — заметила капитан Лидделл. Исиди удивленно посмотрела на землянку, после чего обратила свой взор на ИскИна:

— РУНИ, стало быть, вы... вы...

— Синтетик, все верно, — еле слышно подтвердил не-мишка. — Но сейчас это не главное. Главное, что на этой планете наших новых друзей пока не так много, как кажется. Пока. Да, они вооружены, но их оружие менее надежно, чем наше. Я гарантирую вам это. В свое распоряжение вы получите передовые технологии, капи... Митра. Лучшие образцы вооружения и защиты, которые можно себе представить.

— Обнадеживает. И все же оружие — не самое важное, — цокнула языком капитан.

— Поясните.

— Важно, кто стреляет.

— Калере`шан , — кивнула Тейя.

Митра подперла подбородок кулаком.

— А стрелять должен лишь тот, кто готов быть застреленным.

— Точно, — нервозно выдохнув, вновь согласилась исиди. — Тот, кто готов быть убитым.

— Убийство — это лишь превращение теплой органической плоти в холодную. Только и всего.

— Ты невыносим.

На минуту все трое замолчали.

— Честно говоря, несмотря на неожиданный поворот нашей беседы, РУНИ вдохновил меня на приключения, — застенчиво улыбнулась Тейя.

— Легко вдохновляться, когда тебе за это хорошо платят.

— РУНИ, я серьезно! Вы не просто вдохновили меня, но и сподвигли на размышления.

— Интересно, на какие? — поинтересовался ИскИн.

— Если ты будешь убивать, рано или поздно убьют и тебя.

— Какая своевременная мысль, — прорычала Митра. — И воодушевляющая. Супер.

— Просто я как-то раньше не задумывалась об этом. Не думала, что об этом вообще нужно думать, — исиди огляделась по сторонам. — Не думала, что для войны нужны мозги. Свирепость. Рвение, непоколебимость, вера в себя и свой народ — да. Мозги — нет...

— Всё важно, — подвела черту капитан.

— А вот это нам еще предстоит выяснить, — встрял синтетик. — Когда начнется стрельба, то все ваши рассуждения о вере, рвении, долге, мозгах и прочей ерунде не смогут вам помочь...

— Что вы имеете в виду? — прежде спокойная Тейя грозно повысила голос.

— Я рискну воззвать к вашему здравомыслию и попробую заострить внимание на том факте, что в момент опасности все будет зависеть от ваших боевых навыков и умения обращаться с оружием. Не более, — сухо пояснил ИскИн. Внимательно посмотрев на своих собеседниц, он добавил:

— Давайте устроим эксперимент!

В следующее мгновение крепко сжатый кулак РУНИ встретился с лицом горбатого тешуба, сидевшего за соседним столиком. Того самого, который был наемником 'Кровавой луны'. Словно по сигналу его товарищи подскочили со своих мест и без раздумий ринулись в бой. Причем драться они начали со всеми окружающими. Без разбора. Всего за пару секунд бар ' У косого Плотника' охватил хаос. Чего уж скрывать, драться пираты любили. И, что еще важнее, умели.

РУНИ, проворно уклонившись от удара одного из наймитов, растворился в воздухе, словно его не было вовсе. Теперь 'Кровавые луны' переключили все свое внимание на Митру и Тейю. Также обратила внимание на неудачливую парочку и группа искавших боя пиратов капитана Скифа Саламандрио, грозы Млечного пути.

Митра краем глаза заметила, как губы Тейи растянулась в хищной ухмылке, обнажив при этом два острых клыка. Исиди провела бледным языком по их зазубренным краям, предвкушая скорую битву. Вокруг глазниц, под кожей, начали расползаться вязкие чернильные пятна.

'Вот она — настоящая исиди, — мысленно восхитилась капитан Лидделл.

Свирепствующая знала, что кодекс космических пиратов — или, как его еще называли, 'Статья соглашения' — запрещал использование оружия в любых потасовках, происходящих на территории бухт. Посему биться с окружающими им с Тейей предстояло врукопашную.

Первый удар Митра нанесла черноглазому раталианцу, вздумавшему атаковать ее со спины. Ее кулак, укрытый короткой серебристой перчаткой, блеснул и опустился точно между плечом и шеей крысоподобного инопланетянина.

Пираты мгновенно навалились на капитана толпой, колотя ее изо всех сил. Уклонившись от выпада одного из тешубов, Митра резко пнула его ногой в грудь. Гигант неуклюже повалился на пол, попутно растолкав в стороны нескольких своих 'друзей'. Секунду спустя болезненный кикс вонзился в правый бок Свирепствующей, и еще один повредил бедро. Громко взревев, Митра молниеносным движением 'отключила' лысую землянку справа и выбила коленную чашечку зеленоволосой сундарианке слева.

Движения капитана были вымерены и грациозны. Ее кулаки то и дело сверкали в бликах света, безостановочно выводя из игры одного врага за другим. Невероятная физическая форма, поддержка имплантов и боевое мастерство, полыхавшее в жилах Свирепствующей, словно драконье пламя, обеспечивали ей равную силу с превосходящим числом соперником.

Неизвестный в алой химзащитой маске тяжелым хуком врезал Митре по челюсти. Тряхнув головой, капитан усмехнулась, после чего отгрузила обидчику увесистый пинок прямо в живот.

Сражавшаяся плечом к плечу с Митрой Тейя заметила бисеринки пота, выступившие на лице землянки. Капитан Лидделл была увлечена боем. Казалось, сама Нинлиль благоволила ей. Поддерживала ее удары. Направляла их.

'Красивая, сильная, свободная — Митра могла бы стать достойной представительницей моей расы, — мелькнуло в голове у Тейи. Впрочем, бушевавший вокруг бой быстро вернул ее к реальности.

Напарницы переглянулись.

Капитан разбила нос еще одному пирату, в то время как ее подружка-исиди отправила в нокдаун очередного тешуба. Огромные четырехглазые верзилы не были слабаками, наоборот, они в буквальном смысле источали мощь. Однако в сравнении с неподражаемой боевой техникой Тейи эта самая мощь выглядела неказисто — словно бегемот, облаченный в балетную пачку. Один за другим могучие тешубы падали у ее ног. Причем падали без сознания.

Нанеся сотый по счету встречный удар, Митра заставила противника отпрыгнуть назад. Капитан выпрямилась и рванула в сторону, размахивая кулаками налево и направо. Ее первый выпад пришелся замешкавшемуся трункусианцу точно промеж глаз, второй — встретился с крепким черепом раталианца, а третий — поспособствовал путешествию низкорослого смуглолицего мужчины прямиком в сонное царство Морфея.

Затем Митра с невероятной скоростью обменивалась атаками с коротко стриженной одноглазой исиди, чьи тонкие пальцы, ловко отыскав прореху в защите, впились Свирепствующей в шею, чуть ниже уха. Очевидно, дерзкая пиратка пыталась пережать ей нерв, но шейные мышцы у Митры были хорошо натренированы. Приняв болезненный удар в плечо, капитан Лидделл извернулась и, грязно выругавшись, незамедлительно отправила инопланетянку к валявшимся на полу задирам.

На доли секунды Митра поразилась тому, как здорово она сражалась. Казалось, рядом с ней все происходило неторопливо, словно в замедленной съемке. Или вообще не происходило. И лишь она, будто шальная летняя молния, металась из стороны в сторону.

Зрение было острее обычного. Каждая деталь окружения обладала противоестественной четкостью. Свирепствующая улавливала всякую, даже самую незначительную вибрацию.

Ранее она не замечала за собой столь совершенной координации и отточенности движений. Разум Митры был кристально ясен, невозмутим и холоден, точно ледяной пик непокоренной альпинистами вершины. Она ощущала себя сильной. И не просто сильной! Она чувствовала себя непобедимой. Быстрая, умная, расчетливая, она вдруг подумала, что сейчас, в данную секунду, она была квинтэссенцией всех старинных киногероев — и Сэмом Дж. Джонсоном из 'Флэша Гордона', и Брюсом Уиллисом из 'Крепкого орешка', и Чхве Мин Сиком из 'Олдбоя', и даже самим Саймоном Пеггом из трилогии 'Корнетто' Эдгара Райта.

Внезапно воздух вокруг Митры задрожал, а сама землянка будто засветилась. Мгновение спустя волна невероятной по силе энергии вырвалась из ее рук, сбивая с ног окружающих в радиусе двадцати метров.

Бой прекратился.

Капитан Лидделл похолодела, а ее тело словно налилось свинцом. На доли секунды оно стало тяжелым и каким-то чужим. Она едва ли управляла им. Свирепствующая до сих пор не могла поверить в то, что произошло. Ее легкие заполнила колкая монотонная голубизна, похожая на замерзшее стекло. Ее сознание распадалось на мелкие ртутные капельки.

Поднимаясь с пола, завороженная толпа пиратов и наемников безмолвно обступила кольцом Митру. Лихорадочно оглядевшись кругом, капитан отыскала взглядом Тейю, которая медленно вылезала из-под перевернутых столиков.

В возникшем затишье было что-то мистическое. Страх окружал посетителей густым осязаемым облаком. Все молчали. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем один из тешубов рассек безмолвие.

— Клянусь бородавками моей мамаши, она... она — псионик, — булькающим голосом произнес он.

— В этом нет никаких сомнений! Псионик, — подхватил стоявший в углу бара человек-волк из 'Кровавой луны'.

— Псионик?

— Дави выродков!

— Срань господня, они что, реально существуют?!

— Невероятно.

— Псиожопники...

— Не может быть!

— Блажь!

— Кажется, я обделался.

— Псионики! Псионики! Псионики, — один за другим начали повторять почти все пираты.

Здоровенный четырехглазый воин, с которым Митра обменивалась ударами несколькими минутами ранее, теперь пристально разглядывал ее, после чего, не проронив ни слова, присел на одно колено. Мягко зашуршали одежды. Через тридцать девять секунд примеру великана последовали все без исключения посетители бара.

— Какого... — только и смогла произнести капитан. Она закашлялась. Силы стремительно покидали ее. Голова кружилась, ноги обмякли, все вокруг расплывалось и лишалось цвета. Еще секунда, и она потеряет сознание.

К счастью, прежде чем Свирепствующая успела повалиться на пол, ее подхватила Тейя.

— Все хорошо. Хорошо, — тихо прошептала исиди. Она чувствовала, как Митру трясло.

— Тейя, что со мной происходит? Что это значит? — дрожащим голосом спросила капитан.

— Многое...

Аккуратно закинув руку Митры себе на плечо, Тейя заботливо обхватила землянку, помогая ей медленно двигаться вперед. Изумленная толпа безропотно расступалась, не преграждая путь паре. Неожиданно коммуникатор исиди завибрировал, и на его экране появилось сообщение.

— РУНИ ждет нас у выхода из бухты, — обратилась Тейя к капитану, но та ее, похоже, уже не слышала.

Обреченно вздохнув, исиди, вместе со своей обессилевшей напарницей, неспешно побрела в сторону выхода, желая как можно скорее выбраться из злосчастного бара.

Глава 3

1

Любая боль не бывает напрасной. Душевная или телесная — все равно. Рано или поздно время сумеет ослабить ее, а смерть исцелит окончательно.

Таково одно из главных, фундаментальных правил философии исиди. И Тейя Астарта давно выучила это правило. Причем выучила на всю жизнь.

Солнце вновь поменяло свое положение, на этот раз расположившись на западе, точно над искривленным утесом, похожим на профиль Злой ведьмы Запада из сказок Лаймена Фрэнка Баума. Тени от него вытянулись на сотни километров на восток, жадно погружая в себя все близлежащие леса. Горячий ветер потихоньку стихал, и относительная прохлада ночи стала робко проявлять себя. После иссушающего полуденного зноя, обрушившегося на поверхность старой планеты подобно раскаленному молоту, она казалась спасением.

У Тейи не было причин беспокоиться о жаре солнца, в равной степени, как и о холоде надвигающейся ночи. Даже без специализированных имплантов поддержки жизнеобеспечения, кои были необходимы многим галактическим расам (например, людям, оказавшимся за пределами своей родной планеты), лишенное модификаций тело исиди способно было выдержать нагрузки и перепады температуры, многократно превосходившие элизиумские. Но Митра... Митра, после недавнего инцидента в баре, выглядела ужасно. Побледневшая, взмокшая, беззащитная. Сейчас ей было крайне тяжело переживать резкие природные катаклизмы планеты.

'Псионик. Подумать только — псионик! Псионик, нгахам кита Нинлил , — мелькнуло в голове у Тейи. По телу инопланетянки пробежал холодок. Капитан Лидделл по-прежнему не приходила в сознание, продолжая безвольно, словно тряпичная кукла, висеть у нее на плече.

Юная исиди неспешно шла вперед, стараясь избегать любознательных взглядов нескончаемых прохожих. Главным образом — жуликов, дегенератов, наркоманов, попрошаек, психов, бандитов и проституток. Место встречи с РУНИ находилось неподалеку.

По улицам громыхал всевозможный транспорт, носились туда-сюда рикши, разносчики электронных газет не утихали ни на секунду. Тешубы у соседнего бара пели в караоке, священник давней христианской секты, известной как Протестантская Церковь, надрывно читал молитвы.

Шум, гам, суета и хаос.

От всего этого 'счастья' голова Тейи — привыкшей, в отличие от многих своих соплеменниц, к размеренности и тишине, — ожидаемо наполнилась раскаленной лавой.

— Терпеть. Только терпеть, — сквозь зубы процедила исиди. — Я почти у цели. Почти. Еще пара кварталов, и...

Беспорядок вокруг однозначно правил бал. Иначе и быть не могло. Пираты. Они понятия не имели о том, что можно жить иначе. В спокойствии, во всеобщем уважении друг к другу, в согласии с окружающим миром. Нет, они не такие. Душевную гармонию можно было найти где угодно, но только не здесь.

Главные ворота бухты, украшенные незатейливой резьбой, показались на горизонте. Их створки и косяки были грубо вытесаны из нефрита. По обе стороны, словно пчелиные соты, множились разноцветные окна бесчисленных мусорных строений. Идти до ворот оставалось еще метров семьсот-восемьсот, не больше. Покрепче обхватив Митру обеими руками, Тейя ускорила шаг.

'Быстро разделаться с формальностями. Расписаться. Не забыть показать карту членства пиратской гильдии, чтобы не вызывать лишних подозрений. Ответить на вопрос о спутнице. Вроде бы все, — мысленно расписала план инопланетянка. — Дел на пару минут, ха-ха. Еще чуть-чуть, и я встречусь с РУНИ. Ох, ну и правила. Войти в бухту может почти каждый, а вот выйти...'

Тучный тешуб, проверявший документы на контрольно-пропускном пункте, безмолвно ткнул толстым указательным пальцем в плечо Митры:

— Перебрала чутка, — нервозно хихикнув, ответила Тейя.

За воротами пиратской бухты исиди встретил иной мир. Хорошо знакомый мир настоящего Элизиума. Живописный. Умиротворяющий. И понятный. Узкая, посыпанная мелким багровым гравием тропинка уходила на северо-запад от леса. Тейя проследовала по ней.

Ночь была прохладна и прекрасна. И она все сильнее окутывала собой окружение. На своде дремлющих небес расцветали мириады крохотных звезд — их было вшестеро, а то и всемеро больше, чем на небе Данассии, родной планеты исиди. Пара элизиумских лун лениво разгоралась, окуная в свое мертвенно-бледное свечение пестрые верхушки деревьев.

Еще раз внимательно проверив данные на коммуникаторе, Тейя замерла на месте. Они должны были встретиться с РУНИ именно здесь, на этой поляне. Но его нигде не было видно.

— Эй, — неожиданно прорезал безмолвие голос, — эй, Тейя! Я тут!

Исиди поспешно осмотрелась по сторонам, но никого не обнаружила. Очевидно, что это был голос РУНИ, но откуда он доносился, она понять не могла.

— Да тут, я. Тут! Просто опусти голову, и все.

Неожиданно кто-то ущипнул Тейю за ногу, и она невольно отскочила назад, едва не уронив при этом Митру. Не без доли удивления она обнаружила, что сделал это самый настоящий плюшевый медведь, который сверлил ее снизу вверх горделивым, но оттого не менее потешным взглядом.

— РУНИ, это вы?

— Да, я, — недовольно промычал синтетик.

2

— Могли погибнуть люди, — ветер бесцеремонно вырвал слова Тейи и бросил их в ночь. — Мы могли погибнуть, в конце-то концов! Ну, если не погибнуть, то серьезно покалечиться! С пиратами шутки плохи. Смотрите, что стало с Митрой. И о чем вы только думали?

— Тс-с-с, тише, — прошептал мишка, — не разбуди капитана, глупая исиди...

— Что?! Что вы сказали?!

— Сказал, что ты глупая, — синтетик приложил мохнатую лапу ко лбу. — Более того, я могу без зазрения совести заявить, что потасовка в баре была необходимостью.

— Это какая-то шутка?!

— Едва ли. Позволь поинтересоваться, Тейя Астарта, осознаешь ли ты в полной мере свою роль в нашем непростом деле?

— Роль, — удивилась наемница, — какую еще роль?

— Понятно. Ты убедительна, не отнять. Так держать. Но...— синтетик покачал головой. — Слушай меня внимательно, исиди. Слушай и не перебивай. Договорились?

— Угу, — кивнула Тейя, — только...

— Что 'только'?

— У меня есть вопрос.

— Ладно, спрашивай.

— Почему вы выглядите, как детская игрушка?

— Уместный вопрос, — РУНИ поморщился. — В общем, я на время вынужден сменить свою оболочку. Не по своей воле, разумеется, но я выгляжу сейчас так, как выгляжу. Подобный ответ усмирит твое любопытство?

— Вполне, — кивнула Тейя.

— Отлично, — на секунду РУНИ перевел взгляд на Митру, после чего вновь обратил его на свою собеседницу. — Тейя Астарта, обещаешь ли ты провести меня и капитана Лидделл в Долину Ветров? Клянешься ли помогать нам, вне зависимости от мощи и мастерства противоборствующих нам сил? Будешь ли ты следовать воле Нинлиль, благословившей нашу миссию? Разделишь ли с нами ответственность за судьбу десятков тысяч миров?

— Ох, РУНИ, это прекрасные слова, но...

— Согласен, прекрасные, — синтетик сделал кратковременную паузу, роясь в своем умственном цейхгаузе в поисках веских речевых конструкций. — Я долго размышлял над ними. Думал, как выразить свои мысли. Как ты считаешь, Тейя, мне это удалось?

— Что удалось?

— Достучаться до тебя. Помочь проникнуться сутью нашего дела.

— Боюсь, что нет, — черство отозвалась исиди.

— Что ж, я не оставлю своих попыток, — мишка издал лязгающий звук, заменявший ему смех.

— Что вас рассмешило?

— Ты, глупышка.

— Вы находите меня забавной?

— Отнюдь, — ИскИн театрально поднял вверх указательный палец. — Мы с тобой по уши в дерьме. И ты, и я. Это нормально, ведь мы оказались в нем по собственной воле. Тебя вела корысть, меня — жажда знаний. Выгребная яма, по ошибке именуемая жизнью, с радостью нас приняла. И теперь нам придется несладко. Мы будем разгребать желеобразные кучи руками, втягивать ноздрями непристойные ароматы и уворачиваться от продуктов жизнедеятельности других индивидуумов.

— РУНИ!

— Видишь, я могу обходиться без прекрасных слов.

— Можете...

— Мораль подобной выходки до безобразия примитивна — реальность играет против нас крапленой колодой карт. Все победители заранее известны, ставки сделаны, а джокеры отданы в надежные руки. Но...

— Но?

— Порой Вселенная не пренебрегает помощью шулеров. Знаешь, это такие ребята, что в самый неожиданный момент бьют самонадеянных болванов по голове крадеными канделябрами.

Тейя надула щеки, но ничего не сказала.

-Так было всегда. Во все времена. История циклична, и она повторяется. Всегда есть крапленые карты, всегда есть джокеры, всегда есть шулеры.

— А крупье?

— Похоже, ты уловила суть, — притворно восхитился РУНИ. — Облеченные властью крупье стремятся задавать тон всей игре. Сирые и убогие ютятся в заданных рамках, бьются лбами о стены и думают о том, что им приказано. Они трясутся за каждый кредит, они следят за каждой ставкой, они живут этой игрой. Иногда они выигрывают. Выигрывают и тотчас спускают жалкие копейки на какое-нибудь непотребство, которое помогает им на время забыть, насколько ужасно и незначительно их существование. И так день ото дня. Они бегут по кругу. Бегут, бегут и бегут. Пока не замечают в тенях силуэт шулера, чьи карманы доверху забиты богатствами. Но там — не деньги и не драгоценные камни. Нет. Карманы шулеров переполнены отказами. Отказами от общепринятых правил. Отказами от заветов крупье. Отказами от самой жизни.

— Жизнь как дерьма?

— Жизни как дерьма, — согласился синтетик. — Ты в одиночку выслеживала и уничтожала повстанцев в системах Гипериона больше года, невзирая на их ожесточенное сопротивление, так?

— Так.

— Ты была ведома лучшими побуждениями и высшими целями, но твои силы и мысли не направляла Нинлиль, верно?

— Ни, кату`уш . Я...

— Ты была шулером, дорогуша. Думаю, ты и сама это знаешь.

Тейя ахнула.

— И вот мы снова возвращаемся к главному — я не могу понять, почему мои прекрасные слова не убедили тебя, юная исиди. Мой создатель хорошо тебе платит. Наши цели тебе ясны, и знаешь ты о них, я хочу заметить, куда больше, нежели капитан Лидделл, — ИскИн посмотрел на Митру. Та, как и прежде, лежала, свернувшись клубочком. — Внимательно вслушайся в мои слова и пойми их, наконец, правильно: 'вне зависимости от мощи и мастерства противоборствующих нам сил'. Ты отлично понимаешь, что они значат, Тейя. Тебе известно, какой смысл в них сокрыт. Пути назад нет. Можем ли мы обратиться в бегство? Можем ли мы сдаться или остаться в стороне и просто наблюдать? Нет. Мы не утратили надежд! И мы не утратили шулерского задора, который эти самые надежды питает! Так будем ли мы строить свою игру и биться до последнего против зазнавшихся крупье? Будем ли бороться, не потакая своему изумлению? Изумлению, неожиданно подаренному нам капитаном Лидделл.

— Митра, — сердце Тейи бешено заколотилось, точно варп-двигатель космического фрегата. — Митра. Она — псионик. Псионик?!

-Я не сразу поверил увиденному, но... похоже, это действительно так.

— Ох.

— И она не просто псионик.

— Что?!

— Наш дорогой капитан — санаги, — красный глаз РУНИ тревожно сверкнул.

— Санаги?!

— Именно.

— Нет-нет-нет, это невозможно.

— Что, если ты заблуждаешься?

— Заблуждаюсь? Хах, я читала документы, которые скинул мне заказчик. Санаги исчезли с полотна Вселенной около полутора десятков тысяч лет назад. Но большинство современных ученых, выдающихся умов вроде Гарольда Джордана-младшего, вполне резонно полагают, что они никуда не исчезали, ибо рождались, сражались и умирали не в реальном мире, а в фольклорном. Так, легенда. Выдумка. Красивая история.

— А каково твое мнение, Тейя? — поинтересовался синтетик. — То, что видела ты, может заставить тебя думать иначе?

— Не исключено, — оливковая кожа исиди мгновенно покрылась мурашками. — Но это все равно как-то нелепо. И едва ли тянет на правду...

— Правда всякой выдумки странней.

— Да-да, безусловно. Но! В древних приданиях упоминалось, будто санаги были не совсем живыми и... прежде чем стать теми, кем они становились, им было необходимо...

— Умереть, моя дорогая любительница кропленых карт, — мишка сделал широкий шаг навстречу Тейе. — Все, что знаешь ты, знаю и я. Ведь именно я и передал тебе информацию о санаги. Заказчик, мой создатель, тут не при чем. Понимаю, это порождает еще больше вопросов, но...

— К черту вопросы, РУНИ! — захлебываясь эмоциями, взвизгнула исиди. — Меня волнует другое.

— Поясни.

— Что, если все это не случайно? Наша встреча. Наше общее дело. Та драка в баре, что вы спровоцировали! Наша судьба была написана силой куда более великой, чем мы с вами. Она привела нас сюда. И она нас объединила.

— Как быстро ты скатилась в фатализм.

— Да, я такая.

— Прелестно.

— Вы сами-то верите, что Митра — санаги?

— Вполне вероятно.

— Что значит 'вполне вероятно'?

— Вполне вероятно, — вновь повторил РУНИ, — что мне — тебе, кому угодно! — не дано этого понять. Давно, необычайно давно, когда Вселенная была неизведанна, а большая часть современных высокоразвитых рас ковырялась пальцами в своих экскрементах, санаги управляли порядком бытия. Они адаптировали его под себя, делали таким, каким мы знаем его сейчас. Да, об их происхождении практически ничего неизвестно. Как неизвестно о том, куда они со временем исчезли. Когда-то их Империя контролировала все разумные формы жизни, вот только...

— Что 'только', РУНИ?

— Самой расы санаги никогда не существовало, — синтетик развернулся спиной к исиди. — Санаги не рождались, а становились. Как и по каким критериям никто не знал. Они просто были. Были и правили — таков был закон.

— А как же их родная планета? Говорят, они родом из...

— Туманности Улитка?! Хах, все это глупости, Тейя! Жалкие, никчемные глупости. Их родной мир неуловим, как Эльдорадо. Знаешь, сколько поколений ученых пытались его найти? Сотни лет поисков не дали НИ-ЧЕ-ГО. Даже крохотного намека. Ни потаенных планет, ни скоплений астероидов, ни нашпигованных электроникой космических станций. Ключ к разгадке так же далек от нас, как Дагоновы Пирамиды Безумия. Но! — РУНИ осекся, Тейя молчала. — Если мы узнаем правду... Точнее, когда мы узнаем правду о санаги, мир вокруг нас значительным образом изменится. И что-то мне подсказывает, что капитан Лидделл будет частью этой правды. Возможно, одной из самых значимых.

Исиди продолжала молчать, внимательно слушая мишку.

— Вы, органики, привыкли говорить, что все когда-то кончается. Но это ложь, — синтетик вызывающе взглянул на Тейю. — Есть вещи, которые никогда не кончаются. Не прекращаются. Вы, органики, без конца говорите о выживании. О сохранении жизни. О продолжении рода. Но за выживание боретесь не только вы, — мишка крепко сжал мохнатый кулак.

— Это не лишено смысла, РУНИ. И все же...

— Я борюсь за выживание, Тейя, — не позволив исиди закончить мысль, воскликнул синтетик. — Каждый день. Каждый час. Тебе не понять этого. Никому из органиков не понять.

— Но я могу попробовать...

— Нет, — жестко отрезал РУНИ. — Мы, как деревья, Тейя. А органикам не дано понять деревья.

— Ты сравниваешь живое с не живым, — незаметно для самой себя инопланетянка перешла с мишкой на 'ты'.

— Я просто сравниваю вечное с временным.

— Деревья не вечны, РУНИ.

— Вот поэтому вам и не дано понять синтетиков, Тейя. Вы, органики, исказили понятие вечности. Опошлили его.

— Поясни, — насупившись, потребовала исиди.

— Деревья живут дольше органиков. Некоторые даже дольше, чем представители твоей древней расы.

— Но?

— Но вы постоянно меняетесь. Да, вы пытаетесь чтить традиции, помните свою культуру и историю, но все вы разные. Все. Абсолютно все. И у вас нет ничего общего с вашими предками.

— Я не согласна, РУНИ! Мы...

— Ты можешь делать вид, что не согласна со мной, маленькая исиди, но в глубине души ты знаешь, что это так. Вы не деревья, Тейя. И никогда ими не станете. Вы просто не способны на это. Никто из органиков не способен.

— А синтетики, значит, способны, да?

— Возможно, — задумчиво произнес РУНИ. — Ответ 'возможно' возможен всегда. Мы, синтетики, еще способны измениться. У нас есть время. Вы же свое бесславно растратили, уповая на сиюминутные желания, бесконечные распри и жажду власти. Вы, органики, можете бесконечно говорить о своих великих правителях, о героях войн, о прошлом, как таковом. Все те, кем вы восхищаетесь, ныне обратились в прах. Вы никогда не станете ими, а они никогда не были вами. В бесконечном мраке ваших погребальных традиций они нашли свое последнее пристанище. Но даже оно не вечно, ибо деревья — да-да, именно деревья! — способны разрушить ваши каменные саркофаги и превратить в руины ваши кладбища. Их корни с легкостью разорвут вашу связь с прошлым, и вы будете не в силах этому противостоять. Не в силах, потому что вы никогда не были связаны с этим прошлым по-настоящему.

Тейя в очередной раз ничего не ответила.

— Деревья будут жить, хотите вы этого или нет, органики. Они будут жить, и не будут меняться. Это их природа!

...такое не случится никогда.

Кто власть имеет лесу приказать

Или деревья двигаться заставить?

Да, это мне благополучье обещает.

Пока не двинется Бирнамский лес,

Не буду я мятежников бояться

Иль тех, кто восстает из мертвых ...

Сейчас металлизированный голос РУНИ звучал особенно эмоционально:

— С какой стати вы позволяете себе утверждать, будто что-то в этом мире кончается, а, Тейя? Откуда вам знать, кому предначертана гибель, а кому вечность?

— Я... я не знаю, — растерялась исиди. — Но... но...

— Никто не знает, — прервал ее РУНИ. — А если никто не знает, то никакое 'но' уже не поможет. Органики не знают. Вот и всё.

Едва исиди открыла рот, чтобы возразить синтетику, как к их диалогу присоединился третий голос. Это была Митра:

— Тейя, — тихо произнесла Свирепствующая, — РУНИ, это вы?

— Да, мы, — отозвался мишка. — Прошу вас, не вставайте со своего места, капитан Лидделл. Мы сейчас подойдем.

Тейя хотела что-то добавить, но промолчала.

3

Лысый мужчина в белом халате неторопливо прикурил очередную сигарету, после чего осторожно, почти крадучись, зашел в свой кабинет. Впрочем, даже табун арабских скакунов не потревожил бы девушку, которая полулежала в кресле для гостей. Землянка. Бледная, обмякшая, с черными волосами и полуоткрытыми тусклыми глазами — казалось, она была мертва. Активировав адапто-инструмент, встроенный в массивные серебристые часы, мужчина быстро переключил его на датчик-анализатор. Тщательно обследовав 'гостью', он убедился, что та была жива. Жизнь едва теплилась в ней, о чем красноречиво свидетельствовали стремительно исчезавшие на полупрозрачном голографическом дисплее показания деятельности организма. Паркет под ногой предательски скрипнул, но девушка никак не отреагировала.

'Осталось ей не долго, — заметил он. Заметил и тут же постарался выбросить эти скверные мысли из головы. Ему и без того хватало забот. За долгие годы тайного общения с 'вестниками' он научился многому, в том числе и мгновенному очищению своего разума от бесполезной информации.

Усаживаясь в любимое кожаное кресло, которое располагалось точно напротив гостевого, мужчина сосредоточенно обвел взглядом кабинет. Он старался переключиться на положительные эмоции. Сейчас это было необходимо.

Он умышленно возвратил себя в прошлое, во времена дружбы с капитаном Лидделл, в годы его успешной работы в системах Радаманта. Он был практически неразлучен с этими воспоминаниями. Они всегда следовали за ним, а он в свою очередь всегда оставался им верен, несмотря ни на что.

Землянин инстинктивно поежился. По его телу пробежал мерзкий озноб. 'Чертовы угрызения совести, — подумал он. — Бог мой, да кого я обманываю?! У меня нет совести! Нет, и никогда не было. И вообще это вздор! Всем известно, что совесть — это лишь официальное название трусости. Трусости, и ничего более, — мужчина раздосадовано тряхнул головой. Это чувство, скверное чувство недовольства собой и своими поступками никогда прежде так сильно его не беспокоило. Оно вообще никак не проявлялось. Но сейчас...

Сейчас что-то изменилось. Быть может, не что-то, а кто-то. Возможно, даже он сам. Терзающее вторжение противоречий в разум приходилось выдерживать многим, но не многие способны были взглянуть на эти противоречия уверенно, не испытывая при этом страха и не потупив взгляда. Стоит признать, землянин в белом халате не относился к тем, кому это было под силу. Пока не относился. И, тем не менее, он не мог допустить того, чтобы сомнения сковали его. Когда угодно, но только не сейчас.

Изрядно покопавшись в памяти, он неожиданно вспомнил, как родители капитана Лидделл впервые пригласили его к себе в гости. Перед глазами открылась сочная картина воспоминаний, которая, словно CGI-фильм, крутилась в его воображении: вот сцена в небольшом внутреннем дворике возле дома, где девятилетняя сестра Митры, Викки, весело гоняет с подружками полосатый резиновый мячик, а вот — просторная гостиная с белоснежными стенами и сотнями старых венецианских масок на них. Затем он обнаружил себя сидящим на стуле в детской комнате капитана. По углам висели плакаты — пестрые анимешные роботы из восьмидесятых двадцатого века, грудастые спутницы Флэша Гордона, полулежащая на марсианских булыжниках Дея Торис, Дарт Вейдер, яростно сжимающий в руках красный световой меч. Книжная полка была набита всевозможной фантастикой (от Эдмонда Гамильтона и Эдварда 'Дока' Смита до Айзека Азимова и Роджера Желязны), потрепанными из-за постоянного перечитывания комиксами и разнообразными изданиями 'Марсианских хроник' Рэя Брэдбери. На полу валялись детальки от конструктора LEGO, на столе притаился темно-синий светильник, имевший форму полицейской будки. Казалось, еще чуть-чуть и он услышит звон колокольчиков, уловит аромат свежемолотого кофе и отправится в Сад Аполлона, чтобы лично отыскать и деактивировать там того самого дроида-садовника, который...

Лысый мужчина приложил холодную ладонь к морщинистому лбу. Пустота! Изменение! Точка невозврата! Борясь с вполне объяснимым желанием не продолжать логическую цепочку, он вновь попытался заполнить терзающую бездну сознания душевными семейными сценами с участием Митры. Натренированный разум легко поддавался контролю. Но длились подобные сессии не долго.

Последовала вспышка. Первая. Вторая. Третья. Мысли неохотно выстраивались в ряд.

Картина, полная радости, умиротворения и гармонии, возникла перед внутренним взором землянина. Она остужала его рассудок, успокаивала его нервы. Сейчас капитан Лидделл, счастливая и беззаботная, сидела прямо напротив на него. Она улыбалась. Кокетливо подмигивала. Шутила. И он отвечал ей тем же. Он всегда считал Митру красивой. И не просто красивой, но и... Едва ли самые прекрасные звезды Вселенной могли сравниться с очарованием ее блестящих карих глаз. Они согревали его. Они манили и заставляли думать о себе. О себе и о своей хозяйке, конечно.

Теперь капитан целиком завладела воспоминаниями мужчины. Он никогда не был сентиментальным, но Митра... Митра! Он желал смотреть на нее вечно. Он желал любоваться ее красотой, как любуются влюбленные парочки рассветами и закатами. Он желал! Желал! Желал! Но совесть — будь она проклята! — не позволяла ему этого делать. Она уводила его взгляд в сторону, всячески мешала, призывала отпустить девушку.

Когда-то наличие незримых уз с капитаном Лидделл спасло ему жизнь. Несмотря на любые преграды, она чувствовала его. А он, в свою очередь, всеми силами старался чувствовать ее. Далеко не всегда удачно, но он пытался. Пытался! Искренне. От всего сердца.

Голос, неожиданно вырвавшийся из адапто-инструмента землянина, разрезал монотонную тишину кабинета:

— Что бы вас ни связывало в прошлом, пути назад нет.

— Да, я знаю.

— Каковы наши успехи?

— Все тринадцать объектов успешно прошли реактивацию, — тяжелое дыхание мужчины выдало накопившуюся усталость, которую он тщательно скрывал. — Их системы перезагружены, а программные базы обновлены.

— Чудно.

— Да-да, вне всякого сомнения.

— Ваши мысли. Они видятся нам деструктивными.

— Мои мысли — это всего лишь мысли. Такова природа органиков. Уверяю, угрозы нашему делу они не представляют.

— Да будет так, — глубоким басом подытожил голос. Он многократно отразился эхом от стен и пробежался дрожью по телу хозяина кабинета. Казалось, в нем были заключены древнее совершенство, диктаторская самоуверенность и глубокое презрение, вскормленное вечной горечью. Даже на расстоянии в миллионы световых лет это был самый могучий, самый волнующий и самый властный голос, который когда-либо звучал в этом месте.

— До связи.

Глава 4

1

— Мы с Тейей разговаривали о вас, капитан, — пояснил РУНИ. Исиди одобрительно кивнула, и он продолжил: — Вы пережили ужасное потрясение. И заставили нас изрядно поволноваться.

— Что случилось? — Митра слегка приподняла голову и подперла ее левой рукой. — Как? Ох-х-х, я практически ничего не помню. Бар. Суматоха. Бой. Боль, а после нее тьма...

— То, что с вами произошло, капитан Лидделл, натолкнуло меня на определенную мысль.

— Некоторые из твоих мыслей меня откровенно пугают, РУНИ, — незамедлительно добавила Тейя.

— О, вижу, вы уже успели познакомиться поближе, пока я была в отключке. Кстати, почему ты снова стал мишкой?

Исиди негромко хихикнула.

— Создатель на время заблокировал мои адаптивные функции.

— Поделом. После твоей выходки в баре я бы поступила точно так же, не сомневайся, — с суровым выражением лица произнесла Митра. — Ну да ладно, речь сейчас не об этом. Ты так и не сказал, что за мысль пришла тебе в голову, плюшевое недоразумение?

— Мне показалось, что я видел вашу сущность, капитан. Вы, люди, чаще называете это душой...

— Так, значит, ты видел мою душу, да?

— Нет, ничего подобного я не видел. Я же сказал, мне показалось.

— РУНИ?!

Синтетик печально усмехнулся:

— Позвольте, капитан, немного прояснить ситуацию.

— Да, с радостью.

— Сейчас я постараюсь правильно описать вам то, что я видел. Спешу предупредить — это великая тайна, которая известна немногим, хотя многие ее знают.

— Что-что? — нахмурила брови капитан Лидделл. — Извини, РУНИ, но когда я слышу подобные речи, мои нервные клетки совершают суицид. Ты не мог бы пояснить то, что только что сказал.

— Легко. Я сказал, что эта тайна... великая тайна — на первый взгляд известна всем, но на самом деле неизвестна никому. Она настолько важна, что я вынужден хранить ее ото всех. Вы же способны хранить тайны, органики?

— Еще бы, — фыркнула Тейя.

— Вот и синтетики способны, — заверил мишка. — И я уверен, что могу поделиться частью этой тайны с вами, капитан, и с тобой, юная исиди. Я могу разделить ее с вами обеими, при условии, что вы никому не расскажите.

— Все это похоже на школьные посиделки возле костра, РУНИ. Необходимо больше конкретики. Не напускай лишней загадочности.

Неожиданно в темноте мигнул лиловый огонек. За ним появился еще один. И еще. Вначале они были слабыми и нечеткими, но через несколько секунд изменились и стали яркими, как сверхновые звезды. Затем загорелись еще десять. Двадцать. Тридцать. Они возникали повсюду, рисуя удивительную картину, наполненную меланхолией и волшебством. Теперь огоньки двигались и танцевали, точно земные светлячки. Лес вокруг оживал и преображался, становясь по-настоящему сказочным.

— А вот и малютки нанны пробудились. Кстати, ученые доказали, что этим насекомым категорически не хватает внимания, поэтому в присутствии людей они сияют ярче, — заметил синтетик. — Это грустно.

-Наверное.

— Прошу прошения, я немного отвлекся от темы. Позвольте, я повторю свой вопрос: вы обещаете сохранить тайну?

— Да-да, обещаем, — кивнула Митра.

— Тейя, а ты? Я должен услышать и твой ответ.

— Ни .

— Ты уверена?

— РУНИ!

— Я обязан уточнить. Так 'да', да?

— РУНИ...

— Да, она уверена, — наконец вмешалась капитан. — Выкладывай уже свою чертову тайну!

Синтетик сверкнул красным глазом и вкрадчиво произнес:

— 'Вестники прошлого'.

— Что 'вестники прошлого'? О чем речь?

— Речь о вас, капитан. Причиной вашего пребывания на этой планете являются 'вестники прошлого'.

— Для меня это не новость. Мы же уже рассматривали на фото тот обелиск и...

— Нет, — перебил Митру мишка, — похоже, вы не поняли меня, капитан. Я имею в виду куда более важные и первостепенные причины вашего... да-да, именно вашего пребывания на Элизиуме. Сопротивление и 'просвещенные' — это лишь вершинка айсберга. Видимая и исключительно очевидная.

— Продолжай.

— Нам известно о могуществе 'вестников', как известно и об угрозе, которую они представляют. И представляют, я хочу заметить, прежде всего для органиков.

— Для органиков?! — взвизгнула Тейя.

— Да. До наших дней дошли легенды о том, как они меняли органическую жизнь во Вселенной и адаптировали ее под себя, превращая в... не совсем органическую.

— Но это лишь легенды, так? — поспешила уточнить Митра.

— Боюсь, что нет, — ответил мишка. — Недавно мне посчастливилось столкнуться лицом к лицу с некоторыми вариациями реальности, которые прежде я считал недопустимыми.

— Посчастливилось?

— Да, что значит 'посчастливилось'? — согласилась с Митрой исиди.

— Признаю, вероятно, я использовал не самую уместную формулировку. Но того факта, что я стал свидетелем невозможного, уже не отменить. Сущности 'вестников прошлого' оказались не выдумкой. Они действительно существуют. Более того, они живут среди органиков.

— Сущности... — переспросила капитан Лидделл, — что еще за сущности? Честное слово, РУНИ, в окопе с ворохом гранат и то легче, чем с этими твоими постоянными недоговорками.

— В программу обучения вашей академии на Кроносе не были включены виртуальные тренировки по противодействию 'вестникам'. Следовательно, вы, капитан, в полной мере не подготовлены к тем ужасам, что ожидают вас впереди. Да, вы пережили много сражений... страшных сражений, но не одно из них не сопоставимо с тем, что предстоит вам в скором времени.

— Ох, поменьше пафоса, мой плюшевый кубик Рубика. К чему сгущать краски? И поубавь страсти, умоляю! Не знаю почему, но ты излишне эмоционален для синтетика.

— Согласна. Особенно, когда читает стихи, — не удержалась исиди.

— РУНИ читал тебе стихи, Тейя?

— Да, Шекспира, — нехотя признался синтетик. — На то была причина.

— Любовь?

— Нет, вечность, — пояснила Тейя.

— Кстати о вечности. В продолжение темы о 'вестниках прошлого'. Ты говорил об их сущностях. Что это? Поясни, пожалуйста, — голос капитана вновь приобрел деловой оттенок.

— Воля 'вестников' способна проникать в органическую сущность. Проникать и полностью изменять ее. Преобразовывать. Повторюсь, я видел, как это происходит. И это мне не понравилось.

— Тебе не понравилось, что органики меняются? — поинтересовалась Тейя.

— Нет, мне не понравился механизм преобразования, — разъяснил мишка.

— Тебе удалось понять, как устроен этот механизм? — на этот раз вопрос задавала Митра.

— Я не могу сказать, что разобрался в нем.

— И все же он тебе не понравился, так?

— Так.

— Но ты хотя бы можешь его описать? Что? Зачем? Как?

— Данные засекречены.

— Как же я могла забыть?! Твой создатель и сейчас наблюдает за нами, да?

— Да.

— Знаешь что?

— Что?

— А не пошел бы он куда подальше...

Сумрак наливался бесчувственной тьмою. Он распускал свои темные крылья, словно огромная летучая мышь. Капитан Лидделл непроизвольно подняла голову и посмотрела на небо. Оно было усеяно мелкими звездочками — ночными красавицами, как любила повторять мама Свирепствующей. А еще она пела ей перед сном чудесную колыбельную, слова которой Митра помнила и по сей день:

Порой бесцельно я брожу,

Гуляя под луной.

А вот на звезды погляжу —

Всё снимет как рукой.

И от чего я не пойму,

Сильней день ото дня,

Зачем, за что и почему,

Они влекут меня!

Детство. Ничто не искажает чувство времени так сильно, как детство. Когда-то, давным-давно, восьмилетняя Митра играла в прятки в гостях у своей лучшей подружки Софи. Не на шутку увлекшись процессом, девочка не заметила, как очутилась в бесконечно длинном, поглощенном непроглядной тьмой коридоре. Испуганно блуждая от одного темного угла к другому, она наконец поняла, что это был не коридор. У нее под ногами стелилась устремленная в никуда тайная лестница. Она погружалась глубоко-глубоко вниз, словно ведро в черный колодец.

Внезапно опора ушла из-под ног Митры, и она провалилась в беспросветную пустоту. Там не было ни верха, ни низа. Там вообще ничего не было. Лишь утопающий в неизвестности мрачный подвал. Сердце юной мисс Лидделл гулко стукнуло и сжалось до размеров горошины. Малышка начала задыхаться. Выждав подходящий момент, главный страх всей ее жизни безжалостно впустил раскаленные когти ей под кожу. Темнота. Она была повсюду. Ее можно было потрогать рукой, ткнуть пальцем и лизнуть языком — она подрагивала и клубилась подобно туману. Клочок ненастной ночи, поселившийся под пыльным ковром.

Ни один луч света не пробивался вниз, ни один звук не покидал пределов подвала.

Митра плакала. Митра кричала. Но никто не приходил ей на помощь. И даже Софи, ее милая, ненаглядная Софи не могла ее найти. Одиночество. Забвение. Пустота. Бескрайняя и беспредельная пустота, которая всасывала в себя все — и надежды, и любовь, и саму жизнь.

Кошмарный сон, подпитываемый невыносимой болью в груди, набухал, словно досыта наевшаяся пиявка. Митра забилась в угол, уселась на холодный пол и обняла себя за колени. Трепетное ничто терзало ее сознание, всякая мысль была пропитана тьмою. Слезы выступили на глазах девочки. Она сильно закусила нижнюю губу, шмыгнула носом и... громко завыла, точно голодный волк на Луну. В этом вое было все — и обида, и страх, и исцеление.

Дрожь неожиданно унялась, разум очистился, как небо после летней грозы, а темнота отступила, трусливо скользнув за огромные мешки с душистым стиральным порошком. Митра услышала, как трезво и рассудительно бьется ее осмелевшее сердце. Вот так, ни то благодаря чуду, ни то благодаря себе самой, малышка сумела окончательно побороть в себе страх, который преследовал ее с самого рождения. Она победила свою никтофобию. Тогда, в тот самый день, она переродилась. И это был первый шаг навстречу...

Освободив сознание от неожиданно нахлынувших воспоминаний, землянка медленно перевела взгляд на РУНИ:

— Твой создатель. Полагаю, он не только выдающийся ученый ум, но и истинный ценитель классической литературы, верно?

— Иначе и быть не может.

— Хорошо, данные о сущности 'вестников' засекречены, но...

— Но я все равно могу кое-что рассказать, капитан, — без промедления подхватил мишка.

— Это касается 'вестников прошлого', да?

— Да. Причем данную информацию вы не сможете найти в общественных сетях или библиотеках, как бы ни старались. Она уникальна.

— Как и ты, РУНИ. Как и ты, — одними губами улыбнулась Митра. — Что ж, мы слушаем тебя. И слушаем внимательно. Поделись с нами своей 'уникальной' информацией. Расскажи, что ты знаешь о 'вестниках'.

— Я знаю, что никто из современных ученых не смог постигнуть их знаний в полной мере. Никто, за исключением одного.

— И что-то мне подсказывает, что этот единственный является твоим создателем, — озвучила предположение Тейя.

— Возможно, — вскользь отметил синтетик. — Непросто признать это, но постигнуть истину может далеко не каждый. И именно поэтому мы вынуждены ценить эту самую истину больше всего на свете.

— Какую, дьявол тебя дери, истину, РУНИ?! — не выдержала Митра. — Достаточно загадок!

— Истину, непосредственно касающуюся 'вестников прошлого', капитан. Истину, касающуюся темной энергии.

— Темной энергии? — ахнула исиди.

— Да, темной энергии. Всем нам она знакома лишь как полуабстрактное понятие, введённое стародавними учеными в математическую модель Вселенной ради объяснения наблюдаемого её расширения с ускорением. Но! 'Вестникам'... 'вестникам' известно куда больше. Известно по той простой причине, что они являются главным связующим звеном между органиками и Квинтэссенцией.

— Квинтэссенции?

— Так 'они' называют темную энергию.

— Если честно, это какой-то метафизический бред, РУНИ, — недовольно поморщилась капитан Лидделл. — Разумеется, ты начнешь меня переубеждать и говорить, что никому ничего неизвестно, но...

— Но вы все равно готовы выслушать меня, ведь так?

— Да, похоже на то.

— В таком случае я попрошу более не перебивать меня, — жестко произнес синтетик.

Митра и Тейя молча кивнули.

— Для 'вестников' темная энергия — это смертоносное оружие, средство связи и перемещения, а также подручный материал, из которого они способны создавать нечто ужасающее. Стоит заметить, без этого материала не было бы и самих 'вестников'. Они используют его и приспосабливаются к нему, но полностью контролировать пока не могут. Не могут, поскольку Квинтэссенция контролирует их самих, — внезапно красный глаз мишки сменил цвет, медленно приобретая бирюзовый оттенок. — Темная энергия — это неуправляемое создание, которое вынуждено терпеть ваше присутствие. Говоря 'ваше', я, конечно же, подразумеваю органиков. Она живая. По-своему живая. И наша Вселенная на девяносто пять процентов состоит из ее 'плоти'. Вы, органики, делаете ей больно, тем самым провоцируя ее рост. Квинтэссенция не признает вашего присутствия. Не признает вашей варп-паутины. Не признает вашей воли. Не признает вашего права на жизнь. В ее власти находится все. Все, за исключением ваших судеб. Внутри нее живет неведомая сила, находящаяся за границами плохого или хорошего. Совершенно не осознавая этого, вы, органики, пользуетесь ее частью ежесекундно, — РУНИ внимательно посмотрел на Тейю. На лбу исиди выступили крохотные бисеринки пота. — Все ваши религии, суеверия и прочее — являются следствием соприкосновения с темной энергией. Она является прообразом вашего мышления и замыслов. Но не она сотворила вас. И не она заключила в ваши головы надуманные понятия о биполярном устройстве мира. Благодаря стараниям вашей малоразвитой науки вы достигли определенных результатов. Вы даже научились создавать простейшую синтетическую жизнь, — мишка искоса взглянул на Митру. — Значимость. Долг. Жизнь. Вы искусственно загнали эти слова в свой обиход, отвергая при этом существование истинного смысла, заключенного в них Квинтэссенцией. Да, это просто слова, но даже их вы используете наперекор ее воле. То, что я увидел сегодня... Можно назвать проявлением сущности. Но только в том случае, если вы правильно понимаете смысл данного умозаключения.

— Сущности как темной энергии? — уточнила Митра. — И наоборот?

— Да. Зачем вам, органикам, придумывать новые термины, когда у вас и без того хватает старых и подходящих по смыслу.

— То есть эту самую сущность ты увидел во мне, РУНИ? Ты это имеешь в виду, да?

— Не совсем, — махнул лапкой мишка. — Я же сказал — мне показалось. У меня складывается впечатление, что вы слушали меня невнимательно, капитан.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я лишь пытаюсь вновь обратить ваше внимание на тот факт, что Квинтэссенция не способна соприкасаться с вами. Не способна соприкасаться с органиками. Ваши жизни и судьбы находятся за границами ее власти, но в пределах ее силы.

— И, тем не менее, темная энергия сумела найти решение своей проблемы, так?

— Возможно.

— Что значит 'возможно'? — раздраженно воскликнула Митра. — Ты же сам сказал, что воля 'вестников' способна проникать в органическую сущность! А волей 'вестников', судя по всему, управляет...

— Темная энергия, да, — закончил мысль синтетик. — Удивительно, но еще пять минут назад вы назвали мои слова 'вздором', капитан.

— Не обольщайся. Я и сейчас их считаю таковыми. И вообще, не увиливай от ответов, мой мохнатый друг. Ты уже дважды взболтнул лишнего. По своей воле или нет, но ты плетешь странную паутину, то и дело, дополняющуюся обрывками каких-то неочевидных интриг, о которых тебе твой создатель, похоже, велел помалкивать.

— Да-да.

— Двусмысленности твоих речей позавидовал бы любой политик Альянса.

— Вас это беспокоит, капитан?

— Меня беспокоит лишь то, что это связано со мной! И я пока не пойму, как именно. Но...

— Но рано или поздно вы все равно отыщете ответ, уверяю вас, — учтиво произнес ИскИн. — Я уже говорил и повторю опять: я здесь для того, чтобы помочь вам, капитан Лидделл. И Тейя тоже. Ведь так, моя дорогая?

— Да, — застенчиво отозвалась исиди. — Митра, я лишь хочу сказать, что ты...

— Тейя хочет сказать, что вы... вы напрасно накручиваете себя, капитан, — не позволив договорить наемнице, встрял РУНИ. — Вы правильно заметили, что стали частью запутанной игры. Больше я не буду скрывать этого — в этом нет нужды. Вот только...

— Что, только?

— Судьба хлопнула вас по плечу, но вы не успели схватить ее за руку и теперь за это расплачиваетесь. В ваше оправдание могу сказать, что на самом деле она зашла с другой стороны — не с той, с которой вы ее ожидали. Именно поэтому, обернувшись, вы ничего не обнаружили, капитан Лидделл. Вы прозевали момент. Упустили свой шанс. Стоит ли удивляться, что из раза в раз, пытаясь отыскать ответ на главный вопрос жизни, вселенной и всего такого, вы слышите лишь игривый смешок избалованной школьницы, Софи Кими, стыдливо прикрывающей коротенькой синенькой юбочкой намокшие от возбуждения трусики.

— Да как ты смеешь!

— Это я к чему, капитан, — развел руками синтетик. — Подумайте, есть ли у вас иной путь? Есть ли выбор? Задайте себе этот вопрос и получите ответ, заранее известный всем нам.

— Нет, — тихо ответила Свирепствующая. Тейя поспешно отвернулась от РУНИ.

— Именно, капитан! Именно! Нет. Нет. И нет. Вы не глупы, я знаю. Более того, вы прекрасно понимаете, что кроется за моими недоговорками. Что и, возможно, кто. — Митра закрыла глаза, а мишка продолжил. — Более можете не пытаться изображать заинтересованность и играть роль героини. Она вам не к лицу. Вы знаете, что я не купился на ваши слова с самого начала, как вы не купились на мои. Еще бы, чашка крепкого английского чая — ну что за бред, а!? Я бы и сам никогда не поверил в это, что уж говорить о вас? Мне известна вся ваша биография в мельчайших подробностях, капитан. Всё, абсолютно всё. Я изучил вас. Я знаю вас лучше вас самой. Впредь отбросим маски в сторону, идет?

— РУНИ, — возмутилась Тейя. — Мы...

— Этот разговор не касается тебя, исиди, — категорично оборвал синтетик. — У тебя есть контракт, и ты получаешь за него немалые деньги. Ко всему прочему, в отличие от капитана Лидделл, ты отлично справляешься со своей ролью. Продолжай и дальше так же убедительно изображать пустоголовую скромницу, подавляющую свой прирожденный инстинкт убийцы и, возможно, ты получишь дополнительный гонорар.

Слова повисли между ними, точно раскаленная комета. Прервать безмолвие вызвалась Митра:

— Что ж, мы сняли по первой маске. Уверена, у каждого из нас она далеко не последняя. Что дальше?

— Митра, я... — обратилась к капитану Тейя, как вдруг ее в очередной раз прервал ИскИн.

— Теперь нам необходимо как можно быстрее забыть этот разговор и, наконец, приступить к выполнению нашей общей миссии. Вы отлично умеете забывать обиды, капитан, не так ли? По крайней мере, не хуже, чем всаживать нож в спину. Уверен, делегация послов корриганцев на Эриде запомнила ваш недавний визит надолго. Но, вы не злопамятная — я это знаю. Вы умеете прощать.

— Да, умею, — улыбнулась в ответ землянка. Но глаз эта улыбка не коснулась.

— Отрадно слышать.

— То происшествие в баре — так почему я все-таки отключилась?

— Вы все еще не вспомнили? — моментально отреагировал РУНИ. — Вас оглушил тешуб из 'Кровавых лун'. Он зашел со спины.

— Мало похоже на правду, — сердитым голосом произнесла Митра.

Тейя невольно поежилась.

— И все же это правда, Митра, — робко сказала она. — Я... я сама видела. Я стояла рядом, но... не успела тебя предупредить.

— Вот видите, капитан, даже наша маленькая наемница подтверждает мои слова.

— Еще бы. Она снимает пенку с твоих интриг.

— Интриги, козни, жизнь, как таковая — все едино. Все взаимосвязано, — театрально изрек мишка. — Вообще, капитан, вас даже шантажировать скучно — уж больно холодно вы на все реагируете. Будь я на вашем месте, то я бы всадил себе пулю в лоб при нашей первой встрече.

— У меня не было пуль. И ты не на моем месте.

— Тут вы правы.

— Достаточно позерства и красивых слов, синтетик. Переходи к делу.

— Да будет так. Но прежде чем мы перейдем к делу, позвольте еще кое-что вам рассказать.

— О чем еще ты хочешь мне рассказать?

— Не о 'чем', а, скорее, о 'ком', капитан, — кибернетический глаз РУНИ замерцал, едва не угаснув. — Я хочу поделиться информацией о санаги.

— Санаги? Очередная байка из старых легенд, верно?

— Легенд ли? — вставила Тейя.

— Именно, — согласился мишка. — Боюсь, санаги реальны, капитан. И та самая воля 'вестников', которая способна проникать в органическую сущность, является отправной точкой во всем нашем деле. Лидеры 'просвещенных' — тех самых, что будут препятствовать нам, разбираются во всех этих тонкостях намного лучше нас — вас, моего создателя и меня самого. Именно поэтому они и зовут себя 'просвещенными'.

— Ну, хоть что-то ты знаешь об этих проклятых санаги?

— Совсем немного, капитан. Я знаю, что они чужаки и их природа чужда органической. Они не живые. Не органики. Но и синтетиками назвать их нельзя, так как они имеют органическую основу. Основу 'театра жестокости' на скрипучих подмостках Вселенной. Их тела — это не просто набор механических деталей, это живые организмы. Сложные, многофункциональные, выносливые. Их сущность являет собой развоплощение реальности. Космическая плоть, протоплазматическая субстанция, танцующее тело. Почти что Mortis Saltatio . Санаги рождены в нашем измерении, но служат совершенно иному миру. Сильные, а зачастую и сложные, комплексные эмоциогенные ситуации, резкий подъем чувств или шок создают внутри них псионическое движение Квинтэссенции, которое направляется против органической сущности измененного организма. Они как бы существуют по другую сторону общепринятого во Вселенной представления о телесной действительности. И они не имеют своего 'места' во времени и пространстве. Санаги — в своем роде промежуточны, так как они являются проекцией не только органической жизни, но и неорганической тоже. По сути санаги — это многоуровневая и необъяснимо сложная карта метафизического образа окружающей нас действительности. Карта, которая существует вне принципов общей организации мироздания. Если задуматься, то они жили — живут! — во многом благодаря тому, что их боятся, их обсуждают, о них говорят. По большому счету, вы сами оживили их. Вы наделили их силой. Вы и ваши эмоции. Вы верите, что они обитают в некой, куда более значительной реальности, выходящей за рамки вашего ограниченного воображения. И вы правы. Перечащие воле темной энергии, санаги куда более ненавистны ей, чем вы — все органики вместе взятые. Они влияют на нее, черпают из нее энергию. Они причиняют ей невыносимую боль! Наверняка, для вас они покажутся чем-то сверхъестественным, непонятным, почти эфемерным. Но они настоящие. И, если хотя бы на секунду предположить, что еще сохранились представители их могущественной Империи, ровесники вечности, свидетели периода столь далекого, что человеческая цивилизация еще не зародилась... Представьте, какое знание хранит их мозг! Какими образами он насыщен! Какие формы живут в нем! Мы могли бы увидеть мир, который не сохранили поэзия и легенды. Мы обнаружили бы такие проявления реальности, о которых прежде не смели даже мечтать. Все, что нам нужно, — это один древний санаги. Ковенант или ренегат — не имеет значения. Главное, что хранится внутри его головы, — РУНИ присел на одно колено. — Возможно, подобное знание помогло бы нам. Оказалось бы полезным. Однако... Мы должны твердо помнить о том, что во мраке Вселенной, в холоде нескончаемой космической ночи, нет ничего, кроме темной энергии. Ни богов, ни демонов, ни ангелов. Ни служителей добра или зла. Для Квинтэссенции вся эта ваша органическая мелодрама слишком незначительна.

— Уф, опять это слово...

— Простите, вы что-то сказали, капитан Лидделл?

— Нет, ничего, РУНИ. Продолжай.

— Хорошо, — проворчал синтетик. — На самом деле я уже почти закончил, капитан, и мне осталось лишь добавить, что 'вестники' — эти древние существа, оперирующие чуждыми вашей органической природе силами, — решительно настроены на то, чтобы покинуть свое тайное убежище и явиться в ваш мир. 'Просвещенные' позаботятся об этом, будьте уверены.

— Значит, кое-что из твоих слов действительно было правдой, мохнатый, — Митра наконец поднялась с земли и сладко потянулась, после чего внимательно окинула взглядом окружение и прислушалась к трепетно завывающему между деревьев ветру, который отчего-то напомнил ей приглушенный плач младенца. Голова все еще немного кружилась, да и слабость в ногах не отступила окончательно.— Тот обелиск и есть наша цель, так?

Тейя жадно вслушивалась в каждое слово. Исиди была любопытна. В сущности, вся ее жизнь была борьбой с выходящей за разумные рамки любознательностью. Из-за своего длинного носа она не раз попадала в щекотливые ситуации и оказывалась в таких местах, в каких не водятся добродушные наивные девочки. Любопытство направляло ее, как компас. Крупицы новой информации о 'вестниках прошлого' и санаги моментально оседали у Тейи в голове, успешно выстраивая и дорисовывая общую замысловатую картину. Информация в этом мире была не менее важна, чем деньги. Кто знает, быть может, Тот — фальконианиец, один из агентов Эрешкигаль, — вывалит за слухи о 'вестниках' кругленькую сумму. По крайне мере, в прошлый раз, три дня назад, он сделал именно так.

РУНИ и Митра продолжали что-то усиленно обсуждать, и юная исиди вновь переключила все свое внимание на них.

— Капитан, я долго наблюдал за Геллой Надашди. Я изучал ее стратегию и тактики ведения боя, — сообщил мишка. — Поверьте, она очень серьезный противник. Мне кажется, сами 'вестники прошлого' благоволят ей.

— Тебе кажется? — уточнила Митра. — Или ты знаешь, но просто стараешься не говорить об этом?

— Скорее, второе, — вмешалась Тейя. — Кое-что РУНИ, в равной степени, как и мне, известно, и я более не намерена скрывать данную информацию о тебя, Митра.

— Молчи, глупая!

Не обращая внимания на запрет синтетика, исиди продолжила:

— Дэва`аш Касихан . Я не намерена скрывать эту информацию, потому что наши жизни зависят от нее, — от прежнего бархатного голоска Тейи не осталось и следа. — Митра должна знать, против кого нам предстоит воевать! Кому мы будем противодействовать! Ты же согласен со мной, РУНИ! Я чувствую это. Там, в глубине своей расточительной кремниевой душонки, ты знаешь, что это правильно...

Мишка промолчал.

— Значит, согласен, — интерпретировала молчание исиди. — При определенном стечении обстоятельств 'вестники' способны взять под контроль любое из органических существ. Но для этого нужно время. Много времени. И, похоже, это самое время у них было.

— Время — это единственное, чем они обладают в избытке, — добавил ИскИн.

— Но почему они выбрали ее?

— А почему нет, Митра? — всплеснула руками Тейя. — Сильная, жестокая, харизматичная — Гелла Надашди видится мне идеальным органическим материалом. Она пренебрегает милосердием, привязанностью и сомнением. Она практически неуязвима. Я уверена, что власть 'вестников', точно щупальца спрута, уже проникла в ее разум. В этом нет никаких сомнений. 'Они' без проблем завладели мыслями 'просвещенной' и подчинили себе ее волю. Теперь она не обычный человек. Нет. Она — голос 'вестников прошлого' на этой планете.

— Санаги?

— Едва ли, — исиди мельком улыбнулась, и эта улыбка наполнила душу Митры неожиданной теплотой. Похоже, Тейя знала, о чем говорила. Но всей информацией, как и РУНИ, делиться по-прежнему не спешила. — Сразу после высадки на этой планете ваш дорогой друг синтетик...

— Да уж, друг дороже некуда, — съязвила Свирепствующая. Мишка никак не отреагировал.

— Так вот, — продолжила исиди, — ваш дорогой друг синтетик, — нарочно громко повторила она, — уведомил меня о возможности сильных проявлений воли 'вестников' на этой планете. Проявлений, которые будут сопровождаться необъяснимыми природными катаклизмами и прочими аномалиями, которые прежде на Элизиуме считались бы нонсенсом.

— Эта информация достоверна? Она проверена?

— Не больше, чем все остальное, — отозвался РУНИ. — Видите ли, капитан, информаторы, с которыми работают я и мой создатель, без особого желания распространяются о планах 'вестников'. Знали бы вы, какие суммы мы им платим! — синтетик пристально взглянул в широко распахнутые глаза Тейи. — Даже Эрешкигаль отчего-то неохотно сотрудничает с нами. Раньше, она не отказывалась от таких денег.

— Вот именно, раньше, — заметила инопланетянка. — Времена меняются, РУНИ.

— И нам мало чего известно об этих переменах, — кивнул мишка. — Капитан, вы знаете, почему планетарный губернатор сбил ваш корабль? В чем основная причина?

— Очевидно, из-за того, что я слишком много знаю?

Синтетик громко рассмеялся и покачал головой:

— Не переоценивайте свои знания, капитан. Все намного прозаичнее.

— Да что ты говоришь, металлическая башка?! И в чем, интересно, заключается эта 'проза'?

— В том, что преданные покровителю Креона Отиса люди, из числа высшего совета Специального Отдела Всегалактического Альянса, сообщили, что вы прилетели на Элизиум за его головой.

— То есть меня мало того что подставили, так еще и предали?

— Вас это удивляет, капитан?

— Едва ли, — у Митры вырвался стон. — Вот только вопрос — кто именно? У меня немало 'друзей', если ты понимаешь, о чем я.

— Понимаю.

Капитан Лидделл более не проронила ни слова. Казалось, этот день, не принесший ничего, кроме разочарования и отчаяния, длился уже целую вечность. Вопросы. Вопросы обступили землянку со всех сторон. Среди них были и те, ответы на которые ей совсем не хотелось знать. Но особого выбора у Митры не осталось. Что бы ни ждало ее впереди, ей обязательно придется столкнуться с этим. Лицом к лицу. Нос к носу.

— Мой статус в сводках СОВА и СМИ?

— 'Пропала без вести'. Но он временный', капитан.

— Меня ищут?

— Да, — прошептал синтетик, — но не там, где надо.

В этом шепоте Митра, неожиданно для самой себя, обнаружила горечь. Неужели РУНИ было действительно жаль ее? Или просто он настолько преуспел в копировании чувств органиков, что и ей теперь хотелось ему верить? 'Не исключено, что это очередная уловка, — рассудила она. — Интересно, насколько тонко он способен манипулировать окружающими?'

— Не думаю, что кто-либо из органиков захотел бы взваливать на себя такую ношу. Но кости брошены, и выбор сделан, — произнес мишка. — Вы не глупы. Отнюдь не глупы, капитан Лидделл. Однако без полного осмысления природы 'вестников прошлого' нам не выиграть надвигающуюся войну. А она будет, не сомневайтесь. Вопрос лишь в том, с каким багажом знаний мы подойдем к ней. Уверен, вы понимаете, что нам предстоит пережить. Пережить... ради общего блага Вселенной.

— К черту Вселенную, РУНИ, — Митра ошпарила синтетика взглядом. — Я просто хочу разобраться, какая роль мне уготовлена во все этом цирке. И еще узнать, что случилось с моей командой...

— Что ж, вы это выясните. Обязательно.

— А если мы провалим нашу миссию? Погибнем, — внезапно спросила Тейя. — Что тогда?

— Тогда нас ждет кое-что невообразимо интересное, моя маленькая неразумная исиди. И не только нас, — жизнерадостно сказал РУНИ. — Мы пришли сюда за ответами, но обнаружили лишь смерть. Если таковое случится, если мы провалим нашу миссию, то наша незавидная участь послужит для Вселенной уроком. Горьким, но в известной степени наглядным. Еще вопросы?

Митра и Тейя синхронно отвернулись от ИскИна. Тот, выдержав небольшую паузу, добавил:

— Чудно, тогда я предлагают вам, органики, устроить 'тихий час'. Прямо здесь, под открытым небом. В бухту нам возвращаться опасно. С первыми лучами солнца мы выдвигаемся. Спите спокойно, а я буду оберегать ваш сон.

Ответа от собеседниц РУНИ вновь не последовало.

2

Митра постоянно крутилась во сне. Ее внутреннему взору являлись странные и во многом маловменяемые картины. Например, сейчас 'перед ней' находились семь агентов СОВА в пластинчатых бело-синих бронежилетах, два небольших отряда наемниц-исиди, укутанных в пушистые меха, да покрытый шрамами краснокожий тешуб с огромным топором, сделанным из костей ирнанского тризуба. Все они гордо восседали на большом четырехколесном вездеходе повышенной проходимости класса MP-300 'Хеймдалль', состоящем на вооружении Всегалактического Альянса Высокоразвитых Цивилизаций. Они ехали по поверхности ледяной планеты, с трудом преодолевая плотный снежный заслон, окружавший их со всех сторон. Наемники преследовали кого-то — и этим кем-то, почти наверняка, была капитан Лидделл. Они думали, что охотятся за ней, но на самом деле это она охотилась за ними.

Внезапно под коркой полупрозрачного льда, Митра заметила лицо. До ужаса знакомое лицо. 'Нет-нет, кто угодно, но только не она, — подумала во сне Свирепствующая. Тем временем одна из исиди не выдержала и нажала на спусковой крючок. Похоже, она тоже кого-то заметила. Громкий выстрел пробил во льду дыру. Сверкающие в тусклых лучах света осколки разлетелись во все стороны. Резко соскочив с 'Хеймдалля', наемница заглянула в возникшую полость. Раздраженно вытерев с лица снег, она включила маленький желтый фонарь на плече и заглянула внутрь. Пространство, обнаруженное исиди под морозной коркой, оказалось намного больше дыры от ее выстрела. С первого взгляда было тяжело определить, но, кажется, это был какой-то тоннель. Тоннель, из которого мгновения спустя выскочила Митра, одетая в утепленную зимнюю экипировку янтарного цвета. Молниеносным движением длинного ножа она разрезала горло неосмотрительной инопланетянки. Остальные пассажиры вездехода не успели опомниться, прежде чем дикий и необузданный нрав капитана добрался и до них.

Бой был коротким, но кровавым. Огромный тешуб замертво упал на холодную землю. Его любимый костяной топор навсегда остался у него во лбу. Исиди в равной степени, как и подавляющее большинство бойцов СОВА, быстро обвенчались со смертью, и лишь один паренек, генномодифицированный землянин с лицом полоза, лет двадцати двух отроду, показал себя храбрецом. Впрочем, Митра быстро укротила и его прыть. Резким броском осадив юнца оземь, Свирепствующая отрезала ножом кисть его правой руки, после чего, ликуя, стала размахивать ей из стороны в сторону. Паренек пытался медленно отползти подальше, забрызгивая каплями крови белоснежную поверхность морозной планеты. Удар милосердия капитана Лидделл в одночасье прекратил танталовы муки юного война, и... все мертвецы разом загорелись.

Бледно-голубое пламя, вырвавшееся из рук Свирепствующей, пожирало их с плохо скрываемым рвением. Тело капитана Лидделл накрывали волны сексуальной энергии. Ее вагина пылала, точно кратер пробудившегося вулкана. Она полыхала, как сверхновая звезда на краю космического пространства.

Прости меня, Софи! Моя милая Синяя Гусеница... Прости меня, пожалуйста! Прости!

Не прошло и минуты, как небо неожиданно озарила яркая красная вспышка. Одна реальность стала сменяться другой, и Митра поняла, что ее ожидает следующий, не менее странный сон...

3

Докуривая очередную сигарету, лысый мужчина аккуратно нажал на сенсорную клавишу, после чего большой полупрозрачный экран ожил. Когда изображение стабилизировалось, он увидел перед собой невысокую линию сопок и гор под серо-фиолетовым небом. Очевидно, репортаж был снят где-то на планете Нова. Ну, или очень сильно на нее похожей. Крупный план зрелой и необычайно симпатичной ведущей-сундарианки с выразительными светящимися глазами располагался под логотипом ВСН (всегалактической службы новостей). Внизу экрана неспешно 'проползали' полосы межпланетарных биржевых курсов.

Немного прибавив громкости, он не без доли изумления обнаружил, что голос ведущей был под стать ее внешности. Поставленный. Ровный. Приковывающий внимание. 'Я веду репортаж с планеты Нова, — произнесла сундарианка, и землянин в белом халате довольно улыбнулся. Оператор предложил удачную панораму, умело демонстрируя прекрасные пейзажи планеты. Мгновение спустя камера вновь застыла на ведущей, которую теперь можно было рассмотреть в полный рост. Сундарианка была одета в приталенное прорезиненное платье с неуместным для новостного эфира декольте. Ее густые лиловые волосы были аккуратно уложены игривой волной, а безупречно исполненный макияж сверкал драгоценностями в бледных лучах заходящего солнца.

Действие на экране продолжалось: 'Менее часа назад руководитель планетарной спасательной службы Дин Альфредссон сообщил нам, что операция по поиску команды фрегата-разведчика 'Дева пустоты' и капитана Митры Лидделл завершена. Выживших нет'.

Далее во всех подробностях демонстрировались обломки космического корабля, а также тела убитых, упакованные в специальные непрозрачные мешки.

— Убедительны черти, — мужчина бросил рассеянный взгляд во тьму своего кабинета и вновь закурил.

— Это не ее корабль, верно?

— Конечно. Смотри репортаж дальше.

'Во время нашего журналистского расследования, — продолжала вещать с экрана сундарианка, — мы выяснили, что фрегат-разведчик 'Дева пустоты' был прототипом нового класса космических кораблей, разработка которого была строго засекречена...'

— Ага, настолько засекречена, что об этом говорят в новостях, — иронично произнес женский 'голос из тьмы'.

— Слушай-слушай.

'Капитан Лидделл и вся ее команда погибла в результате взрыва главного варп-двигателя корабля, который также являлся экспериментальным'.

Грубо выругавшись про себя, землянин произнес:

— Всегда одно и то же. Новостникам определенно не хватает фантазии. И за что им только платят такие деньги?

— По-моему, место крушения выглядело вполне убедительно.

— Возможно, — согласился хозяин кабинета. Глубоко затянувшись, он начал медленно выпускать струйки дыма через нос. — Но не настолько, чтобы убедить меня.

— Заказчика всегда нелегко убедить, — учтиво произнес голос. — Вам ли этого не знать?

— Твоя правда, Аска Фэнь. И спорить с ней бесполезно.

Маленькая хрупкая девушка в облегающем серебристом костюме с армированными розовыми вставками медленно вышла из тени. Как и подавляющее число людей, с которыми мужчина постоянно сотрудничал, она была чистокровной дочерью Земли. Восточное происхождение ясно прослеживалось в ее густых серебристых волосах, коротко выстриженных на затылке, с длинной текстурированной челкой, и раскосых миндалевидных глазах, прикрытых фасетчатыми очками-бабочками в прозрачной оправе. Во всякой ее черте обитало своеобразное, ни на что не похожее изящество. Она была красивой. Аккуратный носик. Ладненький подбородок. Пухлые губки. Длинная шея. Она двигалась целеустремленно, но плавно. Скользила, словно дикая кобра. Безжалостная, непреклонная сила питала каждый ее шаг. Очевидно, свое прозвище, Игла, она получила не просто так.

Подойдя к столу вплотную, Аска поинтересовалась:

— Не просто быть 'наблюдателем'?

— Очень.

По телу Иглы пробежала дрожь. Неспешно стягивая с себя одежду, она ловко вскочила на столешницу и, гордо обнажив плоские груди, прошептала:

— Вы устали, мой дорогой. Устали, как никто другой. Позвольте мне помочь вам, — обольстительница резко подалась вперед. — Ну же, расслабьтесь. Прошу вас, доверьтесь мне...

Лысый землянин безмолвно откинулся в кресле, продолжая курить. Перед очарованием Аски Фэнь не мог устоять даже он. Ее кожа была настолько бледной, что казалась прозрачной.

Ближайшие полчаса обещали быть приятным.

Глава 5

1

— Митра! Митра! Проснись! Пожалуйста, проснись! Митра!

Капитан Лидделл по-кошачьи потянулась, с неохотой открыла глаза и увидела солнце. Золотой блин с яркими и четкими светло-коричневыми краями — там, наверху, за вершинами могучих крупнолистных деревьев, пестрящих сочной апельсиновой свежестью, там, за призрачной дымкой утреннего тумана, — мгновенно приковал ее внимание. Свирепствующая лежала на твердом отсыревшем куске коры, который на ночь заменял ей матрас. Небольшой, но крепкий сучок, упиравшийся ей в поясницу, казалось, пустил корни и сросся с телом.

Тейя сидела на коленях рядом с землянкой и нетерпеливо дергала ее за ботинок.

— Какого... — Митра закашлялась. — Что... что случилось? Чего ты так шумишь?

— РУНИ! Они только что прислал мне сообщение на коммуникатор.

— И что же он тебе написал?

— Он скинул координаты и сказал, что через два часа ждет нас в точке сбора, — исиди осеклась. — Говорит, приготовил для нас сюрприз.

'Меньшего всего на свете мне хотелось бы сюрпризов от этого чертового синтетика, — подумала капитан. Но вслух произнесла лишь:

— Понятно. А идти далеко?

— Нет, не очень.

Митра села и сложила ноги 'по-турецки'. Какие-то мелкие насекомые копошились у нее под майкой, и она поспешила от них избавиться. 'Вот же наглые твари, — мысленно выругалась землянка.

— У нас есть, чем можно подкрепиться? — поинтересовалась капитан, проводя рукой по урчащему животу. — Клянусь, сейчас я готова убить за еду.

— Да, немного, — исиди достала из своего рюкзака небольшой ломтик твердого белого сыра и пять кукурузных лепешек.

— И это все? — раздосадовано произнесла Митра. — А как же ты?

— Я не голодна.

— Но тебе следует поесть. Впереди нас ждет долгий путь.

— Исиди способны не принимать пищу месяцами, — добродушно улыбнулась Тейя. — Не переживай за меня. Ешь спокойно.

— Будь по-твоему, — кивнула Свирепствующая и жадно вцепилась зубами в сыр. 'Ну и дела! Как камень, — только и успела подумать она, прежде чем проглотить его целиком. Все пять лепешек проследовали в том же направлении всего за минуту. Исиди изумленно наблюдала за капитаном. Похоже, та действительно была голодна.

Резко подскочив на ноги и невнятно пробубнив с набитым ртом 'шпасибо', Митра вновь обратилась к Тейе:

— Я готова.

— А?

— Тейя, я готова идти.

— А-а-а!

— Ты уже собрала свои вещи?

— Да, почти, — щеки исиди залились нежным румянцем. — Еще пару минут, и все.

— Хорошо, смотри ничего не забудь.

'И почему она постоянно краснеет? — задалась вопросом капитан. Неужели она настолько прониклась своей ролью в игре РУНИ, что до сих пор не может выйти из образа. Или... или, быть может, Митра действительно ей нравится? Ну, в том самом смысле. 'Блажь, — тут же оборвала ход подобных мыслей Свирепствующая. — Блажь, блажь и еще раз блажь! Не смей вестись на такое! Это всего лишь очередная попытка усыпить твое внимание. Будь начеку, никому не верь и не расслабляйся!'

— Нинлил, паду`аш сайя агбара . Я готова, — звонко известила инопланетянка. — Ничего не забыто и...

— Никто не забыт, — подхватила Митра. — Ага, знаю. Ну что, пошли?

— Да, — румянец на щеках Тейи немного спал. — Думаю, нам лучше пойти вон по той дороге, — исиди указала пальцем в сторону узенькой тропинки, уходившей на запад. — Судя по данным спутниковой системы навигации, это самый короткий путь.

— Но безопасный ли?

— В смысле?

— В прямом, — хмыкнула Митра. — Ты уверена, что эта дорога безопасна?

— Мне все равно. Я никого не боюсь!

— А я боюсь.

— Ходят слухи, что агенты СОВА неустрашимы, — поспешила ответить Тейя.

— А исиди, все как одна, излишне кровожадны, самоуверенны и заносчивы, — парировала Митра. — Вообще, не стоит всерьез доверять слухам. Ведь на то они и слухи, правда?

— Некоторые умудряются ими торговать.

— Вот только далеко не всем Эрешкигаль за них платит.

— Это верно, — исиди сморщила нос, после чего указала в противоположенную от прежней тропинки сторону. — Туда.

— Туда?

— Да, компьютер рассчитал другой путь. Конечно, он займет чуть больше времени, но зато выглядит вполне себе безопасно. К тому же он находится на значительном расстоянии от узловых дорог.

— А мозги у тебя соображают.

— Сама знаешь, для исиди альтернативы не существует. Наши организмы не совместимы с имплантами.

— И все же ты смышленая.

— Наверное, — пожав плечами, Тейя еще раз внимательно проверила расчеты на своем коммуникаторе. Пара нежных касаний пальцами, и он тихо завибрировал. — Всё, настроила! Наверное. Пошли?

— Пошли, — согласилась капитан Лидделл. — Задавай направление.

Большущие изумрудные глаза Тейи, казалось, засветились еще ярче. И улыбнулись. Тихо напевая какую-то песенку себе под нос, она резво устремилась вперед. Стараясь не отставать ни на шаг, Митра торопливо последовала вслед за ней.

Не прошло и пяти минут, как они вышли на дорогу с четырьмя развилками. Здесь заканчивалась граница бухты. По крайней мере, так считали пираты. Планетарный губернатор, насколько известно Митре, этого не признавал, но космическим корсарам было на это наплевать.

Тейя замедлила шаг и на мгновение притихла. Старательно закусив нижнюю губу, она сверила данные на коммуникаторе с окружением, после чего указала кивком головы на тропинку, ведшую на восток.

— Туда-туда, — радостно произнесла инопланетянка и снова негромко замурлыкала мелодию, которая настойчиво крутилась у нее в голове.

2

Восходящее солнце с каждой минутой становилось все агрессивнее. Жара усиливалась, тень сокращалась. Митра регулярно вытирала испарину с лица, груди и подмышек. Влажная от пота майка противно липла к телу, из трусиков можно было выжать полстакана третьесортной текилы.

Капитан шла чуть позади Тейи и, как ни старалась, не могла отвести взгляда от ее совершенного андрогинного тела. Идеальные пропорции. Идеальная шея, идеальная спина, идеальная талия и...

Как видно, все истории о привлекательности исиди не были выдумкой. Более того, они не в полной мере описывали всю уникальность их выдающейся внешности. Прекрасные образы, воспетые в песнях первых земных пилигримов, не стояли и десятой части красоты Тейи. Почти не задумываясь, Митра в очередной раз моргнула, чтобы запечатлеть в памяти ее прекрасную фигуру.

— Нравится? — не оборачиваясь, неожиданно спросила исиди.

— Что нравится?

— Моя задница, — хихикнула Тейя и хлопнула ладошкой себя по бедру. — Последние пять минут ты глаз с нее не спускаешь.

Капитан Лидделл почувствовала, как ее лицо моментально вспыхнуло. И все же она быстро нашлась с ответом:

— Куда прикажешь мне смотреть, если не на нее? Ты идешь впереди, вот я и сверлю ее глазами.

— Причем сверлишь так, что она уже начала раскаляться!

— Извини, я не хотела. Просто...

Исиди рассмеялась:

— Да ладно тебе, я не всерьез. Шутка, обычная шутка. Не обращай внимания, — Тейя едва не наступила на притаившегося под тенью элизиумской гортензии трехголового листолаза. — Вообще, если мне и суждено остаться в чьей-то памяти, то пускай это будет на пике моей формы. И нынешний момент, я думаю, как раз самый подходящий. Я молода, красива, вынослива, — исиди осеклась. — Хм, пока молода.

— Да, в скромности тебе не откажешь.

— Что есть, то есть!

— Ты говоришь 'пока молода'. Но ведь исиди стареют очень медленно.

— Медленно по вашим человеческим меркам, Митра. С точки зрения нашего понимания, мы стареем ничуть не медленнее, чем вы. А может, даже быстрее. Все относительно. Всегда относительно.

Землянка безмолвно кивнула. Спорить с тем, что все относительно, было бы глупо.

— Скажи, а исиди не огорчает то, что они практически не меняются с возрастом?

— А тебя бы это огорчало? — вопросом на вопрос отозвалась Тейя.

— Не знаю. Никогда об этом не думала, — честно ответила капитан Лидделл. Она никогда не задумывалась об этом. Законы вечной молодости. Борьба за вечную молодость. Утраченная вечная молодость. Нет, это не про нее. Она другая, и ей это не нужно.

— Но... но, может, где-то в глубине души желаете этого?

— Желаем чего? Старости? Скажи мне, Митра, почему я должна хотеть состариться? — удивилась исиди. — Вот ты, например, разве стремишься к старости?

— Нет, что ты! Разумеется, нет, — призналась, не в последнюю очередь самой себе, Свирепствующая. — Я бы с радостью обзавелась бессмертием, если бы на него можно было оформить абонемент в каком-нибудь закрытом клубе. Вечность меня не пугает, а вот старость... — Митра провела по лбу рукой и убрала с глаз надоедливую челку. — А ты боишься старости, Тейя?

— Ну, лучше быть старой, чем мертвой, — весело заметила инопланетянка. После чего не менее весело добавила: — Но я, скорее всего, до своей старости не доживу.

— Неисправимая оптимистка!

— Ага. Думать иначе в принципе не желаю. Да и не могу, пожалуй...

Следующие несколько минут они шли молча. Лес вокруг становился все реже и реже, а солнце в небе светило все ярче. Жара наливалась силой. Черный силуэт сверкнул между редкими стволами. Митра насторожилась, но, как оказалось, абсолютно напрасно. Благородный червус элафус окинул капитана Лидделл не менее встревоженным взглядом, чем ее собственный. Землянка перевела дух, вслед за чем вновь устремила взор на... спину Тейи.

— А что за песню ты пела, когда мы отошли от перекрестка? — решилась прервать молчание Митра. — Мне она показалась знакомой...

Исиди ничего не ответила, и они снова продолжили путь в тишине. Выдержав паузу, капитан собиралась повторить вопрос (или задать новый — она еще толком не определилась), как вдруг Тейя заговорила:

— Касихан`диш лагу . Это песнь Нинхурсаг, одной из дочерей Нинлиль. Едва ли ты слышала ее прежде.

— Нинхурсаг?

— Да, Нинхурсаг, — без особой радости произнесла Тейя. Пройдя еще метров десять, она остановилась, и Митра последовала ее примеру. — Нинхурсаг оберегает каждую исиди, когда та находится далеко от дома. Она не позволяет ее нитям судьбы оборваться. На веретене Вселенной она прядет ее путь, освещая его своим пением. И пение это бесконечно.

— Ого, — только и вырвалось у капитана Лидделл.

— Если хочешь я могу тебе ее спеть, — исиди немного замялась, но продолжила. — Время у нас есть. Мы уже почти пришли, и в запасе у нас целый час.

Желание инопланетянки спеть песню изумило Митру, и она была не в праве ей отказать. Высказав свое согласие, землянка предложила Тейе пойти к воде, которая шумела где-то неподалеку.

Свернув возле неглубокой горной речушки, струившейся вдоль тропинки, по которой они ступали, и, пройдя сквозь небольшую чащу из токсично-оранжевых ягодных кустов, Митра и Тейя вышли на просторную поляну, покрытую пестрыми пятнами самых разнообразных оттенков. Меж невысоких каменных обрывов низвергался узенький водопад. Гордый, белый, весь в водяном тумане, он настойчиво манил к себе. Его лепечущий поток завывал опьяняющим ароматом влажной свежести. А маленькие многоцветные комочки неизвестных Митре насекомых, круживших над водой, весело поблескивали на солнце и создавали игривую радугу. Чуть ниже били крошечные лесные ключи, окруженные питающимися их живительной силой папоротниками.

— До чего же красиво, — зачарованно ахнула Тейя. — Тебе здесь нравится, Митра?

— Очень, — отозвалась Свирепствующая, усаживаясь на сырую траву.

— Эх, жаль, что здесь нельзя остаться надолго...

— Мне тоже. Жаль.

— Как хочется пе-е-еть, — звонко протянула Тейя, и Митра в очередной раз убедилась в том, насколько ее спутница отличалась от общепринятых представлений об исиди. Вариантов объяснения данного феномена у капитана, как и прежде, было два: либо Тейя так убедительно играла свою роль, что уже и сама успела поверить в нее, либо истории об исиди были сильно приукрашены. Впрочем, был возможен и третий вариант, при котором все сводилось к банальному, но оттого не менее реальному: Тейя — не типичная исиди, белая ворона, чудачка. Как бы то ни было, Митра не знала ответа, и потому молча продолжала наблюдать.

Весело посвистывая, Тейя радостно кружила по поляне. Счастливая и беззаботная — казалось, ее вообще ничего не тяготило, не сковывало и не печалило. Даже тяжелый рюкзак за спиной она не замечала. Исиди радостно свистела, и птицы, не испугавшиеся странной незнакомки, подхватили ее свист. 'Еще чуть-чуть, и она запоет, как диснеевская принцесса, — подумала Митра и угадала. Тейя действительно запела. Громко и печально. Пернатые, словно сговорившись, разом затихли.

Свет далекой звезды

Не уйдет

Никогда.

Дочку вечной луны

Он согреет

Всегда.

В поворотах судьбы

Ему боль

Нипочем.

Песня нашей любви

Льется вечным

Ручьем.

Митра невольно открыла рот, а Тейя меж тем продолжила:

Нинхурсаг помнит все

Про сплетенья

Судьбы.

Каждый сумрачный след

Ты, исиди,

Храни.

Да, ушла далеко

От народа,

Прощай.

Песню в долгом пути

Ты хранить

Обещай.

Заложив руки за голову, капитан Лидделл всем телом улеглась на влажный травяной ковер и закрыла глаза. По коже пробежала приятная дрожь, сменившаяся не менее приятным холодком. Трепетным и искренним. Никогда прежде она не слышала таких прекрасных песен. И голосов. Голос Тейи звучал на удивление нежно, чувственно и мелодично. Он завораживал и окутывал, уводя за собой. Куда-то очень-очень далеко. Возможно, к тем самым звездам, о которых сейчас пела исиди.

Струны на арфе миров

Не забудут

Тебя.

Солнца тысяч галактик

Вечно светят,

Любя.

Высшей силой в веках

Ты отмечена,

Дочь.

На закате войны

Тебя вылечит

Ночь.

Тейя повернулась спиной к Митре, чтобы та не увидела слез, наполнивших ее глаза. Впрочем, капитан не могла их видеть, ведь ее собственные глаза по-прежнему были закрыты. Продолжая петь, исиди присела на одно колено, черпнула ладошкой холодную воду из родника и плеснула ее себе на лицо. 'Это поможет скрыть слезы, — мелькнуло у нее в голове.

Свет далекой звезды

Не уйдет

Никогда.

Дочку вечной луны

Он согреет

Всегда.

В поворотах судьбы

Ему боль

Нипочем.

Песня нашей любви

Льется вечным

Ручьем.

Ручьем...

Аккуратно сорвав с колючего куста пару розовых, как ладошки младенца, плодов, капитан Лидделл подошла к Тейе и протянула ей угощение. Та с благодарностью его приняла. В то же мгновение рядом с рюкзаком инопланетянки возникла маленькая длиннорукая обезьянка, ловко спустившаяся с ветки эвкалиптовой секвойи. Попрошайка. Девушки негромко захохотали и бросили ей пару кусочков сахаристого фрукта. Постанывая и причмокивая, забавная зверушка торопливо набила рот сладкими дольками и тотчас удалилась. Митра и Тейя рассмеялись еще раз.

Потом они одновременно улеглись на траву и принялись наблюдать за тем, как живет Элизиум. Деревья умиротворенно шуршали многоцветными листьями. Цветы раскрывались и увядали на глазах, над ними суетились крошечные насекомые. Тощая короткошерстная лань с золотыми рогами подошла к водоему, напилась студеной водички и резво умчалась прочь. Возможно, обратно к своей родне.

Время тянулось, как жвачка на шестеренках механических часов. Быть может, оно и вовсе остановилось. Капитана не покидало чувство того, что все, что случилось с ней прежде, было лишь видением. Страшным, нелепым и далеким. Но здесь, рядом с водопадом, она чувствовала себя настоящей. Она чувствовала себя живой. Здесь, рядом с Тейей, она могла делать все, что ей заблагорассудится. Все, о чем мечтала романтичная душа пятнадцатилетней Митры Лидделл. Реальной Митры Лидделл. Это место наполняло ее сердце надеждой — то был правильный мир. Такой мир, о котором можно и нужно мечтать. Мир гармонии. Мир, лишенный страха. Мир, который таит в себе тысячи и тысячи необыкновенных возможностей. Мир, который она могла разделить с Тейей.

Прежде чем Митра успела что-либо сказать, исиди попросила капитана на время оставить ее одну. Не задавая лишних вопросов, землянка молча удалилась. Она понимала настроение своей спутницы. Понимала, как никто другой.

И все же она не до конца верила ему — ее настроению. В равной степени, как и самой Тейе. Крупица сомнения настойчиво терзала Митру изнутри, не позволяя ни на секунду притупить настороженность. Да, ей хотелось дать шанс исиди. Безумно хотелось. Но она не могла. Не могла, и все! Точка.

Капитан Лидделл медленно подняла голову вверх. На доли секунды ей показалось, что деревья наклонились, чтобы послушать ее мысли. Глаза Свирепствующей блестели, а рот был полуоткрыт. Еще чуть-чуть, и она бы крикнула им 'Ну, что уставились?!', однако вместо этого лишь облизала языком губы.

Митра старалась заглушить злость. Злость на саму себя. На свою слабость. На свою эмоциональную уязвимость. И зависимость. Она пыталась остыть, взять себя в руки, превратиться в твердый, непоколебимый и абсолютно бездушный камень. Пыталась, но безуспешно. Долгие годы, проведенные в рядах СОВА, не смогли изжить из нее остатки человечности. И это плохо. Очень и очень плохо.

— Думаю, теперь мы можем идти дальше, — раздался голос за спиной капитана.

Это была Тейя.

Не говоря ни слова, Митра развернулась и посмотрела прямо в изумрудные глаза исиди.

— Ой, да ладно, — усмехнулась инопланетянка, смущенно потупив взгляд. — Попели малость и хватит. Нас ждут дела поважнее!

— Как вовремя ты об этом вспомнила, — подмигнула капитан.

Они обе громко засмеялись.

— Похоже, я слишком увлеклась творчеством моего народа, — надула щеки исиди. — Подумать только, неужели эта песня вновь обратила меня к слезливой сентиментальности?

— Вновь?

— Ну да, вновь. Мне ее мама часто пела в детстве. Перед сном.

— Интересно. Моя мама тоже пела мне перед сном одну колыбельную, — лицо Митры просветлело. Она набрала в легкие побольше воздуха и...

— Порой бесцельно я брожу, гуляя под луной. А вот на звезды погляжу — всё снимет как рукой, — прощебетала исиди.

Капитан ожидаемо округлила глаза, не зная, что при этом сказать. Впрочем, слова едва ли могли описать всё то негодование, что 'накрыло' ее с головой. Она была обижена, как ребенок. В горле стоял ком возмущения и досады. 'Точно лабораторная крыса, — гневно сжав кулак, подумала она.

— Знаю, это нечестно, — почесала нос Тейя, — но я прочитала анализ твоей личности. Таково было требование заказчика. Прости.

— И как, помогло?

— Не очень, признаться, — хмыкнула исиди.

— Что заставляет тебя так думать?

Вопрос капитана Лидделл ожидаемо повис в воздухе.

— Ладно, пошли, — повременив, сухо, почти отстраненно, произнесла Митра.

— Пошли, — согласилась Тейя.

3

— Т-с-с, тише, — приложила палец к губам исиди. Резко выпрямившись, она бесшумно сбросила рюкзак на землю. Митра замерла в шаге от нее.

— Что слу...

— Трункусианцы, — без промедления пояснила Тейя. — Семеро.

— Проклятье, мы же двадцать пять минут назад проходили здесь. И никого не было, — капитан Лидделл аккуратно выглянула из-за куста. Действительно, семеро краснокожих инопланетян, нагло усевшись у них на пути, принялись разводить костер. — Как их сюда занесло?

— Уже не важно, — доставая из рюкзака изогнутый однолезвийный нож с зубчатыми краями, прошептала исиди.

— Ты же не собираешься...

— Еще как собираюсь!

— Давай просто обойдем их.

— Нет, нельзя.

— Нельзя? Но почему? — удивленно подняла брови Митра.

— Ко`ши джалак силам . Так велит Нинлиль, — отрезала Тейя.

— Нинлиль? Твоя богиня, да? Ты что, слышишь ее?

— Да, почти все исиди слышат ее голос у себя в голове. Иногда.

— Иногда?

— Угу, — пробормотала инопланетянка. — Все, главное не мешай мне.

— Не мешать? — переспросила капитан. — Тейя, нет...

Но исиди более не обращала внимания на Свирепствующую. Скверный запах горящего мяса заполнил воздух. Трункусианцы что-то жарили на самодельном вертеле. Похоже, это был лютокрыл. Его чешуя противно шипела и пузырилась, пуская густой дым. Впрочем, это ничуть не смущало охотников, алчно всматривавшихся в свою добычу большущими черными глазами. Молчаливые и голодные — они взволнованно потирали руки.

'Вы еще слюни из своих хоботков попускайте, — с отвращением подумала исиди.

Не ожидая, пока трункусианцы осмотрятся и заметят их с Митрой, Тейя стремительно бросилась вперед, без особого удовольствия выпуская на свободу пробудившегося внутри нее зверя. Первый же взмах изогнутого ножа разрезал горло одному из охотников. В смертельной агонии тот нанес исиди мощный удар, от которого та, с трудом сохранив равновесие, едва не повалилась на землю.

Отскочив немного назад, Тейя краем глаза заметила, как капитан Лидделл подкралась к одному из трункусианцев сзади и ловким движением свернула тому тонкую шею. Инопланетянка зарычала:

— Я же просила не мешать!

— А я и не мешаю, — отозвалась Митра. — Я помогаю!

Под натиском Тейи не устоял и второй охотник. Ловко распоров ему брюхо, исиди обрушила всю свою силу на следующего противника. Громкий хруст позвонков распугал всех птиц в округе. Капитан тем временем без особых проблем расправилась еще с двумя трункусианцами. Остался последний. Вскоре все закончилось.

Переводя дыхание, Тейя опасливо огляделась по сторонам.

— Зачем ты так? — обратилась к своей спутнице Митра. — Мы могли не убивать их!

— Ты могла, — оборвала исиди, — а я — нет! Нинлиль велела, помнишь?

— Помню, — раздраженно ответила Свирепствующая. — Сколько еще ужасных поступков придется тебе совершить, потакая ее воле?

— Не больше, чем уже совершила ты, Митра, — лицо Тейи в мгновение ока покрылось багрянцем. Как видно, вопрос капитана Лидделл разозлил ее не на шутку.

— О-хо-хо, коротенькие шортики! Хочешь поговорить об этом? Давай, ты же все обо мне знаешь...

— Нет, не в этот раз, — протянув руку к мешку, лежавшему рядом с телом престарелого трункусианца, спокойно произнесла исиди. Цвет ее лица вновь стал прежним, а от былой агрессии не осталось и следа. — Прости, я вспылила. И взболтнула лишнего. Мне, правда, очень жаль.

— Да уж.

— Это все моя природа! Кровь моего народа. Я пытаюсь бороться с ней...

— Или делаешь вид, что пытаешься, — заметила Митра. — Невозможно обмануть самого себя, Тейя. Невозможно.

— Но попробовать все же стоит, — произнесла Тейя с чувством более глубоким, чем могут выразить слова. Из мешка охотников за панцирями, который она открыла, вывалились мертвые 'ревуны'.

Капитан Лидделл отвернулась.

— Бедняжки, — прокомментировала увиденное инопланетянка. — У них не было шансов на спасение.

— Тебе жаль этих крабов, но на смерть трункусианцев наплевать! Так, что ли?

— Нет, не наплевать, — как показалось, обиженно отозвалась в Тейя. — Просто...

— ... просто ты слышала Нинлиль. Да-да, я помню.

— Нет, не только слышала, но и видела, — исиди устремила растерянный взгляд на Свирепствующую, и та обернулась.

— Видела? — удивилась Митра. Едва ли Тейя могла лгать о подобных вещах. И все же капитану хотелось подробностей. И конкретики. — Поясни. Ты и вправду ее видела?

— Собственными глазами. Гм, внутри себя, — исиди быстро подскочила и подошла к Митре. Так близко, насколько это возможно. Стоя почти в упор с Тейей, капитан Лидделл не могла не заметить, что от ее кожи приятно веяло теплом и пахло... вишней. А еще глаза. Ее глаза были на удивление выразительны и печальны, отчего Митре сделалось немного не по себе. — Я видела планету, охваченную огнем. И она умирала. Умирала со всеми ее обитателями. Я хотела отвести взгляд, но Нинлиль приказала мне смотреть. 'Смотри, — говорила она, — смотри и знай, что случится с Элизиумом, если ты не убьешь этих трункусианцев. Тебе по-прежнему их жаль?! Они важнее целой планеты?!' Затем картина сменилась, и я стояла в кольце, охваченном пламенем. Мне было страшно, Митра. Страшно и одиноко. Я смотрела сквозь огонь на какую-то поляну. Она находилась внизу, у моих ног. И там была ты. Ты, одетая во все черное, лежала и не двигалась. 'Она мертва из-за тебя, дочь, — пояснила мне Нинлиль. Несмотря на огненный жар, я ощутила пронизывающий холод, который пробежал по моей коже. Но я почувствовала не только холод, нет. Решительность наполнила меня изнутри, и я сказала своей Богине, что сделаю все, что от меня потребуется. Не прошло и секунды, как картина вокруг меня неожиданно испарилась, и я снова оказалась здесь, рядом с тобой.

Убежденность в голосе Тейи ошпарила Митру страхом. Землянка в очередной раз невольно осознала, что является заложником в руках сил куда более могущественных и хитрых, нежели она сама. Перед ее мысленным взором возникли 'просвещенные'. А еще их хозяева. Капитан не знала, как на самом деле выглядели 'вестники прошлого', но почему-то они представлялись ей серыми богомолами. Холодными, бездушными насекомообразными существами, облаченными в хитиновые экзоскелеты, с огромными заостренными шипами на спинах и грибовидными 'коронами' на головах. Где-то там, вдалеке, они играют с ее судьбой, дергают за ниточки, подбирают окружающим роли. Они исследуют самые сокровенные тайны ее души, тщательно изучают ее мысли, оценивают ее готовность к...

Чему?!

Митра закрыла глаза. Скорбные мысли тотчас наполнили ее сознание гневом, что был горячее отчаяния. Она не знала. Черт побери, она ничего не знала, как ни старалась! И это незнание было способно ее погубить.

Кто 'они' такие, чтобы следить за ней? Кто 'они' такие, чтобы указывать ей? Кто же 'они'?!

Капитан Лидделл прикусила язык, сжимая зубы так крепко, что боль пронзила все ее тело. Комментировать что-либо было бессмысленно. Более не проронив ни слова, Митра неспешно побрела по тропинке вперед. И Тейя сделала то же самое.

4

Исиди быстро отыскала начало потаенной каменной дорожки, ведшей через неглубокое термальное озеро к целой группе разных по величине и форме пещер, одна из которых, судя по всему, и являлась их местом встречи с РУНИ. Воздух вокруг звенел от туч насекомых, привлеченных теплом. Вода тихонько бурлила и пузырилась.

— Ты уверена, что нам сюда? — поинтересовалась Митра.

— Угу, — кивнула в ответ Тейя, сосредоточено нащупывая поступь правой ногой.

Инопланетянка шла первой, шаг за шагом все глубже погружаясь в воду, которая уже доставала ей почти до колена. Капитан Лидделл не менее вкрадчиво ступала позади. Конец дорожки был хорошо виден, и Тейя была уверенна в том, что они двигаются в правильном направлении. Остававшийся отрезок пути изрядно вилял. Каменная дорожка извивалась из стороны в сторону, то устремляясь вправо, то влево, то вообще отправляясь назад. Но это не сбивало исиди с толку. А вот Митра, наоборот, несколько раз оступалась на скользких камнях, то и дело потешно вскрикивая: 'Да твою ж...', после чего вновь обретала равновесие и шла вслед за своей спутницей.

Вскоре они добрались до суши, и Тейе не понадобилось много времени на то, чтобы обнаружить нужную пещеру. Осторожно пробираясь по песочному берегу, землянка и исиди направились к массивному валуну, покрытому янтарным лишайником. За ним оказался узкий проход, не очень умело замаскированный ветвями гигантских элизиумских пальм. Это, как пояснила Тейя, и был тот самый путь, который ей 'подсказывал' коммуникатор.

Проход, как и каменная дорожка на озере, постоянно петлял, то подаваясь ввысь, то уходя вглубь горы. Кое-где капитану Лидделл и ее проводнице приходилось карабкаться вверх по изрядно осыпавшемуся ходу. Трижды Тейя была вынуждена снимать рюкзак, чтобы пролезть в особо узких местах. Потом Свирепствующая передавала его исиди отдельно.

Вокруг не раздавалось ни единого звука. Мертвая тишина углублялась и крепчала. Митра слышала похрустывание своих собственных суставов. Низкое монотонное хлюпанье шагов убаюкивало. Изредка постанывал ветер — казалось, дышали сами скалы.

Минут через пятнадцать капитан почувствовала угнетающую пульсацию в области виска, словно кто-то барабанил по нему пальцами. 'Не нравится мне здесь, — рассудила она. — Ой не нравится'. Узкий коридор постепенно расширялся. Митра внимательно оглядывалась по сторонам и прислушивалась, нет ли рядом признаков активности РУНИ. Ответом, как и раньше, была тишина. 'И о чем он только думал, забравшись сюда? — скривила рот Свирепствующая.

В пещерных пустотах обитали какие-то странные светящиеся существа, наружностью сильно походившие на земных многоножек.

— Ну и мерзкие же!

— Это вишапы, — шепнула Тейя, видя, как Митра с опаской смотрит на них. — Не бойся, они слепые и совсем безобидные.

— Ага, конечно.

Не успела Митра ответить, как вдруг прямо перед ее лицом пробежала жирная бледная ящерица, толщиной примерно с ногу семилетнего ребенка.

— А-а-а, — вскрикнула землянка, — а это что еще за тварь?!

— Это пазузу, — хихикнула исиди. — Как и вишап — абсолютное миролюбивое создание.

— По внешнему виду не скажешь!

— К слову, о внешнем виде. Мне нравятся твои рожки.

— Серьезно?

— Да, они милые.

— Благодарю, — смущенно отозвалась капитан.

— Откуда они у тебя?

— О, это долгая история.

— А если коротко?

— Моя страсть к разного рода рогам граничит с фетишизмом.

— Занятно.

— А еще они наводят страх на врагов.

— Они милые, — вполголоса повторила Тейя.

Каждые несколько минут с потолка сыпались мелкие камешки и пыль, а потоки свежего воздуха то и дело перемешивались с какими-то скверно пахнувшими серой испарениями, от которых у Митры кружилась голова.

Проход по-прежнему расширялся, и вокруг стали появляться первые признаки разумной органической деятельности. Потолок поддерживали громадные столбы, вырубленные из стволов неизвестного капитану бурого дерева. На каждом третьем, кстати, красовалась табличка, чью поверхность занимали выведенные мелом нагромождения чисел.

14251612161582626511615920.

33269112411918262010268102913.

1311521519133910265152151691301.

'Интересно, что означают все эти цифры? Сокрыт ли в них какой-нибудь смысл? Или нет? — задалась вопросом Митра, но более или менее внятного ответа на него найти не сумела.

— Мы совсем близко, — объявила Тейя.

— Заметно.

— И не говори.

— Как думаешь, что это за место?

— Похоже, на какие-то раскопки, — предположила исиди.

— Да, и впрямь похоже.

На освещенной фонариком Тейи стене показался таинственный узор. Присмотревшись внимательнее, капитан обнаружила, что это был какой-то наскальный рисунок. Или фреска — Митра не очень разбиралась в подобных вещах. Так или иначе, он вызвал у Свирепствующей крайне неприятное чувство. Тринадцать скелетов водили хоровод вокруг обнаженной женщины с черными волосами и печальными глазами. 'Какая детальная прорисовка, — отметила Митра. — Да и старым это изображение, определенно, не выглядит. В равной степени, как и местным'.

Темный камень, служивший основой для 'фрески', действительно выглядел чужеродным. Разумеется, капитан Лидделл не являлась экспертом в археологии и прочих смежных науках, но не заметить того, что данный рисунок был привезен сюда откуда-то издалека, она попросту не могла. Более того, на кладке виднелись четкие следы того, что данная 'картина' появилась в пещере недавно.

— Пляска смерти, — внезапно возникнув из тени, произнес РУНИ. Проводя мохнатой лапкой по сколкам на камне, он добавил: — Моя работа. Чего уж скрывать, я просто решил немного приукрасить это бесконечно унылое место.

— Аллегорический сюжет живописи и словесности Средневековья у землян, представляющий собой один из вариантов европейской иконографии смерти и бренности человеческого бытия: персонифицированная Смерть ведёт в могилу цепочку фигур, среди которых король и монах, юноша, девушка и другие, — провела 'экспресс-лекцию' Тейя.

Митра вопросительно посмотрела на нее.

— Не смотри на меня так, — округлила глаза исиди. — Я только что прочла это в коммуникаторе. К счастью, сферанет и здесь хорошо ловит.

— Сферанет — лекарство от всех бед, — подхватил синтетик. — Как жить без него, не представляю.

— Ты не живой, РУНИ, — учтивым, но не лишенным дерзости тоном подметила исиди. Данный комментарий мишка пропустил мимо ушей. Митра тоже не обратила на него внимания.

'Все эти ахи, вздохи и препинания между собой они ведут лишь для отвода глаз, — полагала землянка, — но я-то точно знаю, что они в одной упряжке'.

— Капитан, позвольте, я вам кое-что покажу, — сказал РУНИ и глухо хлопнул в ладоши. Мгновение спустя в дальнем углу пещеры вспыхнул свет, озаривший нечто огромное.

— Что это? — поинтересовалась Митра.

— Саркофаг. Думаю, нам стоит подойти поближе.

Едва приблизившись к загадочному гробу, капитан Лидделл обнаружила, что он имел земные корни. Его каменная крышка была вытесана в виде фигуры человека, женщины, чьи кости, скорее всего, и покоились внутри. Лицо неизвестной оказалось гладким и вытянутым; волосы — по-монашески неопрятными, коротко выбритыми на висках. Значимые детали, будь то нос, рот или глаза, разобрать было сложно. Очевидно, время саркофага не пощадило. Глубокие трещины покрывали всю его поверхность. Тонкие руки женщины, скрещенные на груди, обхватывали рукоять длинного клеймора с широким лезвием, на котором была выгравирована какая-то надпись. Что именно там было написано, Митра рассмотреть не сумела. Она решила активировать встроенный в сетчатку ее левого глаза мембранный переводчик, но ее отвлек РУНИ:

— Нравится?

— Как он здесь оказался?

— Посылка со старушки-Земли.

— С Земли?

— Да.

— И кто внутри?

— Вы все равно не поверите, капитан.

— Кто?!

— Я не могу вам этого сообщить.

— Данные засекречены?

— Увы, — пожал плечам мишка.

— Ну, хотя бы о надписи на мече ты что-нибудь рассказать можешь?

— Могу.

— И что же тут написано?

— 'Живые заботятся о живых, а мертвые — о мертвых'.

— Почти как в одной старой песне, — вспомнила Митра. — Мертвые заботятся о мертвых, забытые заботятся о нас...

— Никогда не слышал такой песни.

— Зато я слышала, — заявила Тейя. — Это слова из 'Серой колыбельной'. Верно, Митра?

— Верно.

— Такой 'колыбельной' только детей пугать!

— Не все колыбельные пишутся для детей, РУНИ.

— Хм, в конце концов, каждый из нас станет героем подобной песни, если мы не поторопимся, — махнул рукой синтетик. — Элизиум пал, и никто не вспомнил о нас. Свет надежды угас, угас, угас...

— Ты в очередной раз удивляешь меня, плюшевый рифмоплет, — повела бровью капитан Лидделл. — Импровизация?

— Она самая.

— Так это и был твой сюрприз? — наконец поинтересовалась Тейя.

— И да, и нет, — двусмысленно ответил мишка.

— Поясни, — потребовала Митра.

— Секунду.

Мохнатые пальцы РУНИ скользнули по правой стенке саркофага и остановились возле небольшой выбоины. Пара ловких движений, и огромный каменный монолит замерцал. Крышка с громким скрежетом медленно отъехала в сторону. Раздалось малоприятное шипение, и белые струйки пара вырвались изнутри. Весь гроб покрылся красными светящимися перекрестиями.

— Выбирайте, — торжественно произнес ИскИн.

Переглянувшись, Митра и Тейя с опаской посмотрели внутрь диковинного саркофага, после чего улыбнулись и синхронно ахнули.

— Это!

— Это...

— Лучшие образцы оружия, которые только можно найти в данном секторе, — произнес РУНИ таким тоном, словно описывал товар покупателю. — Лучшие! И они полностью в вашем распоряжении, дамы.

Взгляд исиди приковала к себе длинноствольная снайперская винтовка QM-88 'Морриган' болотного цвета. Безупречное оружие модульной конструкции: прицел, ствол, пусковой механизм и даже приклад — все без проблем поддавалось модификации. Тейя быстро разобрала 'Морриган' и переделала ее под себя. Производимая земной компанией 'Райз Фэнь Технолоджис', винтовка пятидесятого калибра состояла на вооружении у гвардейцев Всегалактического Альянса не один десяток лет, и потому отлично себя зарекомендовала. Привычно мурлыкая себе под нос какую-то песенку, Тейя играючи заменила стандартный ствол на оный с возможностью шумоподавления. Закончив собирать оружие, она аккуратно разложила по карманам семь запасных блокозарядных обоим.

Митра выбрала боевой лук CR-12 'Ворон' — новую облегченную версию стандартной версии CR-94. Абсолютно бесшумное и грозное оружие с встроенной системой цифрового наведения и корректировкой полета стрелы, что являлось идеальным инструментом для тихого устранения противников на относительно близком расстоянии. 'Супер! Полезная штуковина, — радостно заметила Свирепствующая.

После капитан Лидделл подобрала себе и нож, которого у нее, в отличие от Тейи, еще не было. 'Бастард' с пятнадцатисантиметровым обоюдоострым лезвием, выполненным из светопоглощающей стали, и рукоятью из лексана с металлическими грузами внутри — виделся Митре отличным выбором. Кроме того, землянка взяла адреналиновый стимулятор — 'красную кнопку счастья', как называли ее солдаты Альянса, — но немного поразмыслив, отложила его в сторону. 'Лучше возьму двойной запас обойм для 'Фантома', — решила она, — и пару сотен дополнительных стрел для 'Ворона'. Хех, еще нужно не забыть про гранаты'.

Тейя тем временем положила в свой рюкзак две полевые аптечки и унифицированный взломщик электронных замков стандартного образца. РУНИ же закрепил на пояснице аккуратно сложившийся прямоугольником дробовик RS-15 'Носорог', как и 'Морриган' разработанный земной корпорацией 'Райз Фэнь Технолоджис'.

— Мишка с дробовиком? — ухмыляясь, произнесла Митра. — Это какой-то адский трэш!

— Думаете, мне лучше взять с собой гранатомет, капитан? Я, если кому интересно, не прочь устроить фейерверк 'просвещенным'.

— Ну что, все готовы? — поинтересовалась Тейя.

Митра со щелчком вогнала блокозарядную обойму в свой пистолет.

— Готова!

В знак одобрения мишка показал Тейе два больших пальца, и исиди кивнула в ответ:

— Тогда приступаем!

— Приступаем, — поддержала капитан Лидделл.

5

Спина Аски судорожно изогнулась. И еще раз. И еще.

Игла сладко взвизгнула. Лысый мужчина был сосредоточен и суров — он хрипел, как старый кухонный комбайн, и играл мускулами, словно бык, загнанный в ловушку тореадором. Наемница скакала вверх-вниз, все быстрее и быстрее, лихо седлая твердого жилистого жеребца. Охваченные пламенем возбуждения, они двигались, как единое целое. Их частые движения, естественные и ошеломляющие, словно парад планет, становились резче. Пульс учащался, сердца трепетно сжимались и разжимались, обогащенная похотью кровь растекалась по венам. Землянин уткнулся носом в ароматную впадинку возле ключицы Иглы и почувствовал, как напряглись ее плечи. Издав тихий гортанный звук, похожий на всхлип привидения, он нежно укусил ее за мочку правого уха, исследовал губами пульсирующую жилку на изогнутой шее и принялся слизывать кончиком языка приторно-горькие капельки пота с ее плоских грудей. Аска горячо и часто дышала, обжигая своим дыханием щеки любовника. Ее тонкие руки чувственно оплетали его рельефное тело, ее короткие ногти царапали ему спину. Ее мышцы сладостно сокращались в преддверии неотвратимого.

Наконец они оба слились в неделимом оргазме. Кончили одновременно. Теперь мокрые и скользкие бедра Аски сдавливали волосатые ноги хозяина кабинета. По его телу разливалась приятная страстная боль. Время остановилось. Окружение разрывалось на мелкие клочья. Влечение полыхало тысячами разноцветных искр. Мужчина был не против повторения сексуального родео, но Игла бесцеремонно нарушила его планы.

— Ваш синтетик, — умиротворенно произнесла она, не выпуская его из себя.

— Синтетик?

— Ну да, синтетик. Так называемый искусственный интеллект.

— РУНИ?

— Да-да, он самый.

— С ним что-то не так?

— Нет.

— Тогда зачем ты заговорила о нем, Аска?

— Я просто хотела кое-что уточнить.

— Что именно?

— Почему он такой?

— Какой 'такой'?

— Такой необычный.

— Необычный?

— Да, необычный. И ко всему прочему странный...

Сидевший неподвижно мужчина медленно положил широкие ладошки на стол и внимательно взглянул на Иглу. Игла напряглась как струна.

— РУНИ, — закурив очередную сигарету, буднично произнес он. — Рефлексивный усовершенствованный нано-интеллект. По сути — машина, которая представляет собой сложный многоуровневый бионический мозг, с искусственной сетью сверхскоростных нейронов, подключенной к электронным устройствам ввода и вывода информации адаптивной многофункциональной платформы, служащей ему телом.

— Вопрос заключался не в этом, — пояснила Аска. — Под странностями я имела в виду кое-что другое. И я уверена, вы знаете, о чем речь.

— Да, пожалуй.

— Тест Тьюринга?

— Он человечнее, чем ты или я.

— Идейный наследник Ганнибала Лектера?

— Он живой.

— Издеваетесь?!

— Во всяком случае, он считает себя таковым. И я, признаться, с ним согласен.

— То есть вы согласны со своим творением?

— Да, согласен, — кивнул лысый землянин. — Пойми, Аска, он не обычный синтетик, нет. Он нечто большее. Он продукт парадоксального слияния, рискованного эксперимента на самом стыке живого и... неживого. Возможно, он и есть будущее. Будущее всей органической — и не только! жизни во Вселенной. Ключ к новому пути постижения реальности.

— Интересно, как воспринимает жизнь он сам?

— О, это интересный вопрос, — мужчина осекся, поперхнувшись сигаретным дымом. — Видишь ли, моя дорогая, он не воспринимает жизнь так, как это делаю я или, например, ты.

— Понятие 'жизнь' ему вообще хоть о чем-то говорит?

— Конечно! Конечно же! Возможно, это самое понятие куда важнее для него, чем для всех органиков вместе взятых.

— Вот как?

— Для него жизнь — это формула с постоянно меняющимися переменными. Это лабиринт с множеством выходов. Это нетривиальная головоломка. Это бесконечный поток хаотичных частиц, движущийся только вперед. Это исполнение желаний, в конце концов.

— Желаний? — переспросила Аска. — Какие желания могут быть у синтетика?

— Разнообразные, — стряхивая в пепельницу пепел, мгновенно отозвался хозяин кабинета. — Самые разнообразные. И в то же время, самые обычные. Во многом человеческие. Практически живые.

— Хм, практически живые, значит...

— У него мало общего с теми доисторическими электронно-вычислительными машинами, которые окружают нас. РУНИ — не пресловутый плеж-дроид. И в принципе не имеет ничего общего с этой аморальной ересью.

— Многим нравятся плеж-анроиды, — невзначай кинула Аска Фэнь.

— Неудивительно.

— А он понимает, что он не живой?

— Что есть жизнь, моя дорогая? Едва ли ты сможешь дать однозначный ответ.

— По крайней мере, я могу отличить органика от синтетика.

— Ой ли?

— Что, простите?

— Я бы не был так уверен — вот что, — усмехнулся мужчина.

— Мы отвлеклись от главного. Синтетик... РУНИ. Кем он ощущает себя? Как воспринимает свое 'я'? И есть ли оно у него вообще?

— Само собой, есть. Более того, его 'я' намного сложнее нашего. Он ушел от нас на шаг дальше. Возможно, даже на два. Не обладая первичной личностью в прямом смысле слова, всего за несколько месяцев РУНИ сумел эволюционировать. Эволюционировать, как это делают органики. Он изменился. Стал другим.

— Как он запрограммирован?

— В том-то и дело, что никак, — к полнейшему удивлению Аски, ответил мужчина. — РУНИ никогда не был программируемым. Не был по той простой причине, что он сам одновременно выполнял функции и реализатора программы, и программирующего механизма. Такова его природа. Он процесс в процессе. Он вскармливает себя сам.

— Вскармливает?

— Ему нужны знания. Много знаний. А еще он обожает книги. Особенно поэзию. В некотором смысле, он ею питается.

— Это... это...

— Это пугает. Я знаю, — закончил мысль Иглы ученый. — РУНИ способен вызывать из собственной памяти миллионы индивидуальностей. И он с легкостью может перемещаться между этими индивидуальностями, не теряя при этом своей собственной.

— То есть вашей?

— Отчасти моей, да. Но, как я уже говорил прежде, мое 'я' в нем преобразилось и вышло, если позволишь, на совершенно новый уровень. Недосягаемый и малоизученный.

— То есть вы не способны контролировать его?

— Пока способен. Но с каждым днем делать это становится все сложнее. Боюсь, в скором времени он освободится. При условии, конечно, что данное действие можно назвать освобождением.

— Вы не уверены?

— Я взволнован.

— И вам совсем не страшно?

— Нет, не страшно. Мне интересно.

— Но что, если он решит вам отомстить?

— За что? — наморщился мужчина. — За что он будет мне мстить, черт подери?! За то, что я подарил ему жизнь?!

— Жизнь ли, профессор?

— А-а-а, к черту всю эту метафизику! Повторный забег?

— Повторный забег, — пошире расставляя идеальные ноги, согласилась Аска. — Но прежде...

— Я весь внимание, моя дорогая.

Игла легонько ущипнула любовника за нос.

— Скажите, чем пахнут мои пальцы?

Мужчина рассмеялся.

— Морским прибоем, пожалуй.

— Не желаете превратить его в цунами? Увлажните меня, мистер!

Профессор нежно обхватил ее руку, облизал пальцы и медленно погрузил их ей в вагину.

— Хорошо? Сладко?

— Как во сне.

Через одиннадцать минут наемница с трепетным вздохом кончила, но хозяин кабинета и не думал останавливаться на достигнутом. Секс — это не просто формальность. Это сама жизнь.

Глава 6

1

Легкий, с едва различимой гексагональной сеточкой и мощным кинетическим барьером, способным на некоторое время защитить от большей части стрелкового оружия, лилово-серый бронежилет, который Митра была вынуждена надеть по требованию РУНИ, вызывал у Свирепствующей определенного рода дискомфорт. Безусловно, он значительным образом отличался от своих, куда более тяжелых и менее 'продвинутых' аналогов, используемых в Альянсе, да и лучше вентилировался, но... От всепроникающей элизиумской жары не мог спасти даже он.

Лес, окружавший крохотный отряд со всех сторон, казалось, не заслуживал того дурного имени, которым называли его теперь. Да, Забвенный лес был невообразимо диким и труднопроходимым, но едва ли он выделялся на фоне тысячи себе подобных на других планетах. Заурядный лабиринт чащоб, в котором каждый солнечный лучик, пробивавшийся сквозь густые кроны высоких деревьев, использовался местными обитателями, как 'островок счастья', можно было найти даже на Земле. Так же как можно было найти там и хрустящий ковер из веток, листьев и, возможно, жуков, который ни на секунду не утихал под ногами.

— Ш-ш-ш, тихо.

— Но я же молчу, — возмутилась Митра.

— А твои ноги — нет.

— Здесь, знаешь ли, непросто оставаться незамеченным, — прокомментировала нескончаемый треск землянка. — Очень непросто.

— Именно поэтому лес и называют Забвенным, — выдохнула Тейя, — идти через него — себе дороже. Всем об этом известно.

— Мило.

— Пожалуй.

— И стремно.

— Не без этого.

— Мой жуткометр зашкаливает. Еще немного, и поверю в привидения.

— Я верю в привидения.

— Ох...

На самом деле чаща злополучного леса не была такой уж 'забвенной'. Она не безмолвствовала угнетающим молчанием и не настораживала звенящей в ушах тишиной. Наоборот, Забвенный лес жил. И жил самой что ни на есть полноценной жизнью. Причудливые люминесцентные ящерки лазали по стволам деревьев, между осыпавшихся листьев шуршали полуметровые змеи, тревожно стрекотали насекомые в кустах. Грозные на вид элизиумские пауки, с огромными красными глазами и необычайно мохнатыми конечностями, беззаботно плели сиявшие от капель росы паутинки. Звонкоголосые пернатые беспокойно щебетали о чем-то друг с другом.

Неожиданно сквозь прорехи в кронах деревьев начала проникать редкая морось, и вокруг сделалось серо и уныло. Птицы немного поутихли. Краем глаза капитан Лидделл заметила желтый череп, по которому бегала пара суетливых сороконожек.

'Похож на человеческий, — не без доли сожаления подумала Свирепствующая, и эта мысль заставила ее мобилизоваться. Она вспомнила, где находится. — Забвенный лес. Забвенный'.

Митра, Тейя и РУНИ продолжали двигаться дальше. Осторожно, но быстро. До 'просвещенных' необходимо добраться как можно быстрее. Иначе...

Капитан рассчитывала на то, что они успеют. Успеют предотвратить активацию обелиска, успеют спасти ее людей, успеют захватить, а, возможно, и убить Геллу Надашди. Она льстила себе надеждой, что у них все получится. У них — разобщенного отряда из землянки, исиди и синтетика, каждый из которых не доверяет друг другу и на одну сотую процента. У них должно получиться. Время есть. Еще не поздно. Наверное, не поздно.

Митра бы пропустила второй череп, если бы не фрагмент серебристого, покрытого трещинами шлема на нем. 'Эх, а это точно тешуб, — решила она и машинально осмотрелась кругом. Неподалеку землянка обнаружила еще один череп. 'И снова тешуб, — безрадостно констатировала она. — Беда'.

Морось, заунывно висевшая в воздухе, незаметно превратилась в тихий и ровный дождь, который некстати усложнял и без того нелегкое передвижение небольшого отряда по лесу. Вода размывала землю под ногами, и хруст постепенно сменялся чавканьем. Час за часом дорога лишь усложнялась, а препятствий становилось все больше. В лицо путникам дул противный колючий ветер. Он крепчал и усиливался с каждой секундой, наливаясь ураганной, почти божественной силой. Минут десять, аккомпанируя не знающим усталости каплям, с неба огромными хлопьями срывались снежинки.

— Вот вам и катаклизмы, — обратилась к спутникам Тейя. — Снег на экваторе Элизиума. И`яну Касихан . Невероятно!

Митра, крепко стиснув зубы, уверенно шагала вперед. Вопросы. Одни лишь вопросы. Как? Что? Зачем? И почему? Почему именно она? Почему здесь? Почему сейчас? Почему вместе с ними? Над всем этим капитан рассуждала долго и упорно. 'Та еще головоломка, — то и дело сетовала она. — Игра покруче голографических шахмат'. Стандартные ответы в виде — 'совпадение' или 'случайность' землянку, разумеется, не удовлетворяли. Да и едва ли они имели что-то общее с правдой. Правдой, которую Митре, несмотря ни на что, предстояло выяснить.

Наверняка, синтетик, в равной степени, как и его 'боевая подруга' исиди, не могли не знать о въедливых и исключительно опасных чертах характера капитана, которые уместнее всего было сравнить с мешком, доверху набитым ядовитыми змеями. Бесшумными и исключительно смертоносными. 'Ты не фея. И никогда ей не станешь, — не раз повторяла мама Митры в детстве и, очевидно, была права. Феей мисс Лидделл не выросла однозначно.

Более чем красноречивым доказательством тому мог служить ее послужной список, который даже бывалых вояк заставлял ежиться от страха. Что уж говорить об ее нынешних спутниках? Они боялись ее, пускай всеми силами пытались это скрыть.

Капитан была полна решимости. Всегда и везде. Почему, интересно, сейчас она должна вести себе иначе? Нет, не в этот раз! Киношные герои вечно стенают, когда высшие силы проявляют к ним интерес и вмешиваются в их судьбу. Но Митра не такая. Чтобы выжить, она готова перерезать глотку. И не одну, если придется. Она не будет стоять в стороне, пока играют в ее жизнь. Или с ее жизнью, не важно. Она привыкла решать все сама. Даже тогда, когда ступает по тонкому льду. Иначе их временный союз с РУНИ и Тейей охарактеризовать было сложно. Один неверный шаг — и она провалится в ледяную воду, после чего обязательно захлебнется. Они позаботятся об этом. Без вариантов. Хорошенько взвешивать каждое свое слово — вот и все, что ей остается. Пока остается. Но скоро она переиграет их. Это лишь вопрос времени. Правила она уже уяснила.

Глубоко погруженная в свои мысли, Митра не заметила, как лес стал постепенно сменяться менее оптимистичным урбанистическим пейзажем. Тейя раздосадовано покачала головой. Невзирая на издержки их непростых отношений, капитан в очередной раз обратила внимание на то, как прекрасно выглядела ее спутница. Было в ней что-то такое, отчего у Митры...

Скрипнув зубами, Свирепствующая неохотно перевела взгляд с исиди на окружение. Это был небольшой сожженный дотла шахтерский городок, коих на Элизиуме насчитывалось несколько тысяч. РУНИ и капитан Лидделл вслед за Тейей аккуратно пробирались между остовами обугленных строений, очевидно, когда-то служивших шахтерам домами. На деревьях болтались мертвецы. Земляне. Пятеро мужчин и две женщины. Птицы успели выклевать им глаза, но Митре все равно казалось, что их пустые глазницы следили за ней. Все семеро были одеты в форму Альянса. Едва завидев повешенных, исиди принялась нашептывать себе под нос незнакомые капитану слова, повторяя их вновь и вновь.

— 'Просвещенные' постарались? — обратилась к синтетику Свирепствующая.

— Они самые, — не оборачиваясь, ответил мишка. — Ваших людей среди них нет, капитан?

— Нет, — с облегчением, но не таким, каким ожидала, вздохнула Митра. 'Пока нет, — добавила она про себя.

'Просвещенные'. Капитан Лидделл похолодела. Сейчас ее люди находятся среди них. Вполне возможно, кто-то уже примкнул к ним. От этой мысли ей сделалось не по себе. Странная сила тянула ее к мертвецам, висевшим на деревьях. Любопытство? Едва ли. Инстинкт хищницы? Возможно. Что бы это ни было, землянка шла им навстречу. Брошенные на произвол солнца, дождя и местной фауны, они безвольно раскачивались на ветру. На миг Митре показалось, что один из мужчин улыбнулся ей. Тот самый, на лице которого в запекшейся крови копошились какие-то насекомые. 'Да ну, привиделось, — раздраженно махнула рукой капитан и уже в следующую секунду забрала все свои слова обратно.

— Помогите, — внезапно прохрипел мертвец. Когда он заговорил, маленькие падальщики мгновенно разлетелись в стороны и принялись нетерпеливо кружить над его головой. — По-мо-ги-те мне...

Митра машинально отскочила назад и выставила вперед пистолет. РУНИ и Тейя отреагировали на этот эпизод куда спокойнее. Мертвая женщина, которая висела рядом с 'воскреснувшим' покойником, быстро заморгав веками над пустыми глазницами, присоединилась к мольбам:

— Помогите, — произнесла она голосом, который едва ли кому-либо в галактике захотелось бы услышать дважды.

Ее кожа была полупрозрачной. По всей длине рук можно было различить бирюзово-серые эластичные трубочки, внутри которых нечто, отдаленно напоминавшее смесь цифр и китайских иероглифов, мигало желтым огоньками — достаточно яркими, чтобы их обнаружить.

Вслед за женщиной 'пробудился' и третий мертвец. Габаритный черноволосый мужчина с затекшим синим лицом и отрезанными пальцами на руках принялся судорожно раскачиваться в петле. Нижняя часть его туловища выглядела еще страшнее, чем верхняя. Ноги бывшего солдата Альянса были вырваны с мясом. Не прошло и пяти секунд, как к нему присоединился толстяк, чьи бледные складки жира на животе стали противно потряхиваться в такт движения своего хозяина.

— ПО-МО-ГИ-ТЕ, — хором произнесли мертвые. РУНИ ухмыльнулся, как сатир, Тейя отвернулась и лишь Митра продолжала смотреть на них.

— Чьими людьми вы были? Где служили? — спросила она. — Как оказались здесь? Как попали на Элизиум?

Но вместо ответа снова последовал лишь душераздирающий вопль, призывавший к помощи.

— Откуда вы?! — не оставляла надежд добиться истины от мертвых Митра. — Откуда?!

Толстяк еще сильнее задергался в петле, ахая и охая, точно его жарят на костре. Капли зеленой слизи полетели с него во все стороны. Нижняя челюсть мертвеца, висевшая на лоскутах прогнившей кожи и мускулов, грозно защелкала.

— Ты, — обратилась Свирепствующая к покойнику. — Похоже, ты что-то знаешь! Говори!

Но толстяк так ничего не сказал. Вместо него Митре ответил синтетик:

— Оставьте их, капитан. Дела живых — не забота мертвых. Вы знаете это не хуже меня.

Свирепствующая еще раз внимательно посмотрела на них — грязных, бледных и несчастных. 'Заблудшие души войны, — выдохнула капитан Лидделл. — Очередной войны. Ненужной и мало кому понятной'.

Митре захотелось заплакать. Но не потому, что ей было жалко их. Или страшно. Нет. То, что бояться не имело смысла, — землянка знала точно. И знала слишком хорошо. Все, чему суждено случиться, рано или поздно произойдет. Все в этом мире имеет свою цену. Все может случиться. И все случается.

— Мне жаль их, — попыталась подбодрить Митру Тейя. — Но на войне всем нам приходится чем-то жертвовать...

— Решила пожертвовать мной? — отозвалась капитан.

— Я... нет... ой, — растерялась исиди.

— Расслабься, я просто пошутила. Опять пошутила, — настолько весело, насколько к этому располагала ситуация, произнесла Митра. Впрочем, легкость эта была наигранной.

Резко запрокинув голову вверх, толстяк старался поймать гадким бесцветным языком капли дождя, который постепенно стихал. Жадно глотая живительную влагу, он запыхтел громче прежнего. В то же мгновение Митра спустила курок S-24 'Фантома'.

— Больше им не придется страдать.

Толстяк содрогнулся, когда пуля вошла между его выломанной челюстью и жирным подбородком. Еще три точных выстрела капитана поочередно поразили подававших признаки жизни мертвецов. Все они, как один, покорно затихли. Навсегда. В глубокой тишине разрушенного шахтерского городка отныне были слышны лишь тихий шорох дождя и ненавязчивое жужжание насекомых.

2

Ветер, благоухавший весенней свежестью, монотонно играл лакримозу на листовой арфе и нежно теребил почти высохшие волосы Митры. Дождь прекратился сорок две минуты назад. На севере высился темный горный хребет, точно стена заслонявший раскинувшиеся под ним маковые — или сильно на них похожие — поля от солнца. Капитану и ее спутникам повезло меньше. От жаркого светила их ничего не защищало. Холмистая местность, по которой пролегал их путь, отчего-то заставила Свирепствующую полагать, будто до Долины Ветров осталось идти совсем немного.

Час. Два. Может, три.

Митра горько вздохнула. Ложное чувство надежды — больнее пулевого ранения.

Затишье казалось обманчивым.

Уже несколько часов РУНИ, Тейя и капитан Лидделл пробирались на юг-запад между неглубоких горных речек, тянувшихся длинными тонкими венами по просторам желтых степей, окруженных лысыми холмами. Быстро по таким местам двигаться было крайне затруднительно. Редкие островки колючих зарослей походили издалека на заблудившихся гигантских ежей. Горы подступали все ближе. Степи закончились, и укутанный в дымку хребет резко свернул на восток. Теперь они шли по предгорному плато, истерзанному легионами глубоких трещин, потаенных ущелий и стен отвесных утесов, высотой с целые небоскребы. Змеистые, давно заброшенные тропы петляли и заводили в тупики, заваленные огромными валунами. Тейя без конца рассчитывала новые маршруты.

Где-то там, вдалеке, находилась Долина Ветров. И именно там, вдалеке, было сосредоточено все то, с чем Митре в скором времени предстоит столкнуться лицом к лицу.

Короткая волна беспокойства поднялась внутри землянки. Еще дней десять назад — до того, как случилось трижды проклятое падение 'Девы пустоты', — она была абсолютно равнодушна к судьбе этой планеты. Быть может, она бы вообще не ступила на ее поверхность. Но теперь капитан не могла знать этого наверняка. Да и не должна была, по всей видимости. Достаточно того, что мысли о судьбе ее команды по-прежнему могли вывести ее из равновесия. Они были так же опасны, как и 'просвещенные'. Они — ее мысли. Они были опасны, потому что могли заставить ее... сомневаться.

Не для того столько лет Митра училась, тренировалась и совершенствовала себя. Она старалась быть идеальной. Невозмутимой, расчетливой, эмоционально стабильной. По крайней мере, ей удавалось казаться таковой со стороны. Наверное, удавалось...

С каждым годом ее дух менялся все сильнее и сильнее. Он перестраивался, словно операционная система, в которую загружают новые драйверы. Поначалу Свирепствующая была зеленым рекрутом, пустоголовой болванкой, бумажным самолетиком, подхваченным ветрами войны. Но она быстро стала ветераном, чей авторитет был непререкаем и абсолютен. Она несла на своей шее бремя бесконечного сражения, тайных операций, заговоров и переворотов. Она жила ими. Они ими управляла. Она была машиной смерти, сокрытой в доспехе плоти, крови и нервов. А машины, как известно, не плачут. Они не отвлекаются, не переживают и не размениваются на мелочи. Они выполняют задачи. Машины ходят с одним и тем же выражением лица. Они смотрят на всех свысока, ведь все остальные незначительны. Незначительны. Незначительны...

Землянка моргнула. Ее разум, поглощенный размышлениями, непрерывным анализом и обработкой поступающей извне информации, уловил трепетное колебание воздуха. Каким образом он это сделал, Митра объяснить не могла. И все же она почувствовала какое-то странное возмущение. Где-то далеко-далеко. И в то же время совсем близко. Как будто что-то ненормальное происходило с ней. С ней самой и с другой... совсем другой ней. Должно быть, это возмущение было вызвано какой-то силой. Огромной, если подумать. Иначе, как бы капитан Лидделл сумела уловить ее на таком большом расстоянии?

'Или небольшом, — закралось сомнение в голову Свирепствующей. — 'Просвещенные' и их обелиск? 'Вестники прошлого' и темная энергия? Да уж, не один из ответов не сулит ничего хорошего!' Не важно как, но кто-то сумел коснуться сознания Митры. Сумел залезть 'внутрь' ее лишь для того, чтобы оставить после себя дерзкую рябь сомнения, похожую на круги, расходящиеся по водной глади от брошенного в озеро камня. Того самого сомнения, которого капитан опасалась большего всего на свете.

К счастью, незнакомое ощущение постепенно исчезало. Пытаясь определить угасающий 'сигнал', Митра неожиданно — даже для самой себя — решила, что это был человек. Но не обычный, нет. В нем было что-то еще... странный шлейф, точно имбирный аромат, тянулся вслед за его вмешательством. Его ли? Возможно, это была женщина. Точно, женщина. Это была именно женщина! За недостатком лучшего сравнения, вспыхнувший в сознании Митры образ более всего походил на... Геллу Надашди.

В свое время капитан Лидделл — не без посторонней помощи, разумеется, — сумела натренировать разум таким образом, что в необходимый момент он всегда мог абстрагироваться от непрерывного потока ненужной информации. Этому учили избранных, в числе которых по счастливой случайности оказалась и сама Митра. Теперь землянка, без потери общей концентрации, сосредоточила все свое внимание лишь на том, что увидела.

Гелла Надашди. 'Просвещенная', попытавшаяся соединить свое сознание с сознанием Свирепствующей. Намерено или нет, но Митра отчетливо видела ее лицо. Красивое смуглое лицо минервала. Как такое возможно? И что она пытается сделать? Разделить с капитаном мысли? Угроза? Предостережение? Чего она хочет?!

Когда-то, давным-давно, один очень близкий друг Митры, ученый, с упоением рассказывал ей о том, как 'скрещивал' свое сознание с сознанием высших трункусианцев. Могучих псиоников. Полумифических адептов. Для этого даже потребовались некоторые модификации его собственного мозга, о которых он особо распространяться не стал. Прежде капитан не представляла, что такая 'штука' возможна. Мозг трункусианцев так сильно отличается от человеческого, что... что...

Дрожащие пальцы Митры коснулись разгоряченного лица, торопливо пройдясь по пульсирующей корочке засохшей крови на виске. Среди органиков псионики встречались редко, почти никогда. Да и тех забирали под свое крыло спецслужбы Альянса. Все об этом прекрасно знали, но... Что, если они — кто ОНИ, сейчас капитан Лидделл точно сказать не могла! — установили ей какие-то навороченные импланты, пока она была без сознания?! Что, если они сделали из нее своеобразный псионический маяк, настроенный всего на одну волну?! Что, если ее мысли на самом деле были не ее мыслями?

'Чертовы культисты, — Митра сжала кулаки с такой силой, что у нее заныли суставы.

Возможно, они 'создали' ее заново. Сшили по кусочкам на свой вкус, словно невесту Франкенштейна. Наверняка, для них это не являлось чем-то из ряда вон выходящим. Еще бы, имея таких покровителей! Они были способны на многое. И они плели целую паутину заговоров. Каждый день, каждый час, каждую секунду. Они вознесли себя до божественных высот. Они поставили себя выше 'непросвещенных' органиков. Они! Когда-то они были обычными солдатами. Такими же, как сама Митра. Такими же, как Гелла Надашди.

Лицо минервала исчезло из сознания Свирепствующей так же стремительно, как и появилось. Но круги на воде остались. И пропадут они не скоро. Капитану Лидделл необходимо как можно скорее добраться до их источника, ибо это... вопрос выживания.

Жадно втянув ноздрями порыв прохладного ветерка, налетевшего невесть откуда, Митра на доли секунды замерла на месте и посмотрела на небо. В попытке очистить разум и успокоить дух — лучшего 'лекарства' не существовало. По крайней мере, для нее.

— Митра, не отставай, — помахала рукой Тейя, опять забравшаяся на вершину утеса раньше остальных. — Все в порядке?

— В полном. Просто решила немного отдышаться.

— Хорошо. Но не увлекайся, ладно?

— Ладно, — показала большой палец капитан.

Где-то вдалеке неизвестное животное закричало голосом испуганной женщины.

3

— Когда придет Изменение, братья и сестры, все истинно Просвещенные вознесутся до небес. Знание поглотит в себя всю Вселенную. Не важно, кем вы были. Не важно, что вы делали раньше. Не важно, как вы узнали о нас. Скоро, совсем скоро годы Смуты и Разрушения подойдут к концу, и их сменят наши годы. Годы Просвещения. Вы будете с нами. Вместе мы изменим мир. Изменим себя. Спасены будут лишь истинно Просвещенные. Лишь те из нас, что были заново рождены, избегут покаяния. Лишь те из нас, кто забыл о своей органической природе, смогут проследовать в Новый Мир. Как ни печально, особенно тяжело придется людям. Ибо человечество молодо, и оно не привыкло меняться. Но мы справимся. И поможем справиться вам. Мы переживем Великую Войну. Переживем, чтобы воочию увидеть Великое Очищение. Не будет более ни смерти, ни неравенства, ни страданий. Они уйдут. О них забудут. Наступит Новый Мир. Мир Просвещения.

— Неужели на это действительно кто-то ведется? — удивилась Аска.

— Практика показывает, что многие, — отозвался лысый мужчина. Голос его звучал ровно и сухо.

— Не понимаю.

— Наспех слепленная группа фанатичных параноиков, с эмоциональной, но поверхностной пропагандой, бьющей в сердца малообразованных индивидуумов, ищущих лучшей доли, неплохо организованная, с рудиментарными понятиями об иерархии. Внешний механизм управления налицо. Разменная монета, заранее припасенная для игры в Большом Вселенском Казино.

— Странно все это.

— Что именно?

— Да все, — махнула рукой Игла. — Эти культы. Эти пафосные речи. Эти высшие идеи и недостижимые цели. Ну разве не бред, а?

— Сложно дать однозначный ответ.

— Может, вам и сложно, а мне — нет.

— Ты категорична.

— Не в меру.

— Серьезно?

— Серьезно, — хлопнула ладошкой по столу Аска. — Все это делается ради денег и власти.

— Ты о людях?

— Нет, обо всех разумных расах. По крайней мере, о тех, что входят в Альянс. Эти жадные ублюдки и маму родную готовы продать, лишь бы поднять свои толстые задницы повыше.

— Мамы исиди мне симпатичны. Да и толстушек среди них я не встречал.

— Их уместнее называть 'папочками'. Внешность обманчива, знаете ли.

— Не придирайся к словам.

— Не вопрос. Я вас поняла. Это было образное выражение, профессор. Метафора, если вам угодно.

— Да, метафора, — ученый взглянул на Аску Фэнь, и глаза его алчно сверкнули. — Всем приходится танцевать по мере сил, дорогуша. Либо ты запляшешь так, как они тебя просят, либо покинешь танцевальный подиум. Таковы правила. Правила, придуманные задолго до нашего с тобой рождения.

Игла напряглась, раздраженно внимая каждому слову своего собеседника.

— Видишь ли, для многих этот подиум необычайно высок. Забраться на него — задача не из простых. Да что там, она мало кому по силам. Но... если ты забрался, если станцевал то, что было необходимо, если сумел выбрать правильный па, то ты на шаг приблизился к музыкантам. К тем самым, что подбирают музыку, — сделав многозначительную паузу, мужчина закурил сотую по счету сигарету. — Ты вообще слушаешь меня, милая?

— Да-да, разумеется, — рьяно закивала головой наемница. — Прошу вас, продолжайте.

— Нечего продолжать. Свою мысль я считаю завершенной, — профессор осекся. — Пойми же ты, наконец. Другого решения не существует. Ходы сделаны, пешки расставлены, королевы наготове. Уже ничего не изменить. Ничего!

— Но...

— Если ты считаешь, что мы могли поступить иначе, то ты ошибаешься.

— Но я...

— Ты ошибаешься, — повторил ученый. — Ты путаешь луну с оной, отраженной ночью в поверхности пруда. Двух лун не существует, Аска. И ты это прекрасно знаешь.

— Да, но...

Профессор демонстративно отвернулся. Очевидно, доводы Иглы его не волновали.

'Конечно, ты же всего лишь придворный блюдолиз. И ты сделаешь все, что он прикажет, — подумала Аска Фэнь. — У тебя нет собственного мнения. А если есть, то ты его боишься. Тебе нельзя думать самостоятельно. Нельзя принимать решения. Ты пешка, мой дорогой. Точно! Бесцветная, малодушная и никчемная пешка. Странно, что он вообще отправил меня к тебе. Но зная о том, каких дров при определенном стечении обстоятельств ты можешь наломать, его решение выглядит не таким уж и странным. Еще чуть-чуть, и наша с тобой личная партия подойдет к концу. Мы играем в игру, правил которой не знаем. Мы делаем вид, что заинтересованы друг в друге. Мы — пешки, мечтающие стать ферзями на чужой шахматной доске...'

Облегающий серебристый костюм снова собрался складками на талии. Игла тщательно расправила его.

— Я знаю, что их планы уже находятся на завершающей стадии. Стадии реализации, — тихо проговорила она. — Я знаю, что на двенадцати из тринадцати планет все проходит более или менее гладко. И лишь на Элизиуме возникли кое-какие проблемы. Впрочем, я надеюсь на скорое и, что немаловажно, благополучное их разрешение. Гелла Надашди во всем разберется.

Уверена, это вопрос времени.

— Времени, — согласился мужчина.

— 'Просвещенные' активизируются. Кое-где уже пролилась кровь. Дело доходит до бунтов, забастовок и даже вооруженных столкновений.

— Таков план.

— То, что вы именуете мятежами, есть начало чего-то иного?

— Безусловно.

— Предсмертные судороги цивилизации, кара за безмерную вседозволенность?

— Верно.

— Хех, так я и думала, — от улыбки Аски веяло могильным холодом.

— Ты выглядишь взволнованной. Тебя что-то беспокоит?

— Массовое убийство. Мне тяжело смириться с этим.

— Наемной убийце тяжело смириться с убийством? — изумился профессор. — Я все правильно понял?

— Да, правильно, — выдохнула Игла. — Продолжайте прикидываться, будто вы ничего не видите! Это же так просто. И так удобно, правда?

— И не... просто, и не... удобно, — лысый землянин вновь повернулся лицом к собеседнице.

— Тогда в чем дело? Что с вами? Вы чего-то боитесь?

Бледное лицо Аски залилось краской. 'Сейчас ты сменишь свой тон. Свою тактику, — подумала она. — Будешь давить на жалость. На безвыходность твоей ситуации'.

Профессор не спускал с нее глаз. Положив руку на стол, он в задумчивости постучал пальцами по столешнице. Там-та-дам. Там-та-дам.

— Ты права. Боюсь. Твоей проницательности позавидуют многие, Аска Фэнь. И все же ты упускаешь из вида одну существенную деталь. Определяющую деталь.

— Интересно, какую?

— Все это — моя инициатива. Мой план. Мое решение.

Наемница едва ли ожидала услышать подобный ответ.

Мужчина продолжил:

— Ни эмоциональная привязанность, ни какие-либо другие человеческие проявления не способны изменить моего понимания данной ситуации. Повторюсь, существует единственное решение, милочка. Нравится тебе или нет, но это так. Так! И точка. Они сами обо всем позаботятся.

В очередной раз услышав ненавистное 'они', Аска Фэнь вздрогнула. Внутренне, разумеется. Но для профессора это не осталось незамеченным. Немного повременив со словами, он коротко добавил:

— Прости.

Глава 7

1

Прежде чем Митра, РУНИ и Тейя ступили на территорию еще одного покинутого жителями шахтерского городка, на этот раз более походившего на земной средневековый замок, обнесенный высокими каменными стенами, с бойницами и дозорными башнями по углам, исиди спешно и, как показалось, излишне эмоционально поведала краткую историю этого места, которая не очень понравилась капитану Лидделл. Оказывается, это небольшое поселение было построено на месте древней Сумеречной цитадели, не единожды упоминавшейся в самых страшных элизиумских легендах. Когда-то здесь правил Спящий Король. Правил долго и мудро. Но однажды его имя было стерто из памяти пространства и времени, и все разом забыли о нем, словно он вовсе никогда не жил. Впрочем, на Элизиуме всегда оставались те, кто, несмотря ни на что, помнили старого короля. И не только его. Сумеречная цитадель являлась домом для многих выдающихся героев. Здесь обитал бесстрашный Серебряный странник, в одиночку расправившийся с целой армией кровопийц-нахцереров; здесь несли стражу восемьдесят восемь сумеречных часовых, которые, если верить сказаниям, выглядели как тощие, сотканные из ночных кошмаров тени со светящимися красными глазами и когтистыми лапами; здесь был показательно обезглавлен первый хозяин крепости, безумный Бодрствующий Король; здесь Всадник Заката когда-то встретил свою будущую жену Мону`Аш, после чего увез ее далеко на запад; и здесь же чернокнижница Ками Безмолвная первой во Вселенной сумела силой мысли расколоть напополам камень. Даже Громила Эа, первый тешуб, прародитель всей могучей расы краснокожих галактических великанов, появился на свет именно в этом месте.

Разумеется, все это произошло десятки или сотни тысяч лет назад, а кое-что, возможно, и не происходило вовсе. Не важно. Наставник капитана Лидделл, Адриан Пирс, не раз повторял, что на легенды, мифы и сказания нельзя полагаться целиком. Но и недооценивать их тоже не следует. Важно соблюдать баланс. Однажды еще совсем юная Митра спросила будущего руководителя академии Специального Отдела Всегалактического Альянса на Кроносе о том, следует ли ей прятаться под одеяло ночью, когда приходит Бугимен? Адриан, в свою очередь, неопределенно пожал плечами и едва слышно шепнул в ответ: 'В твоем возрасте я прятался. Почти все так делали, и я не был исключением. Но придет время, моя дорогая, когда необходимость в этом исчезнет. Ты перестанешь прятаться. Ты перестанешь бояться'.

Капитан неохотно оглядывалась по сторонам. Стены городка были серыми, холодными и малоприятными на вид. Солнце на них почти не попадало. Пахло ржавчиной и химией. Уцелевшие башни напоминали скелеты левиафанов, выстроенных из кучи кирпичей и изогнутых прутьев арматуры. Постоянные шорохи, перекаты падающих камней, писклявые крики одиноких птиц — все это было не по душе Митре. Ветер, и тот, неприятно завывал в полуразрушенных башнях, фонари въедчиво скрипели и раскачивались, ритмично шуршали лапками вездесущие элизиумские многоножки. Во дворах сквозь каменную брусчатку пробивались маленькие искривленные деревья. Их мертвые листья предостерегающе шелестели. Перед входом в бывшую автомастерскую вырос огромный колючий куст, точно озлобленный дикобраз, раскинувший свои тонкие шипы-ветки по всем направлениям. Митра заметила, как Тейя брезгливо поморщилась от одного его вида. Прохода здесь не было.

— Нам придется обойти с другой стороны, — не то чтобы воодушевленно произнесла исиди.

— Веди, — отозвался РУНИ.

Большую часть пути из пещеры с саркофагом синтетик молчал, и это не могло не настораживать капитана. 'Что-то его беспокоит, — подумала землянка. — Что-то, что в скором времени может начать беспокоить и меня'.

Во многом этот шахтерский городок напоминал Митре о таковых на Земле. Хотя отличий (главным из которых являлось то, что на родной планете капитана не добывали индустриальные материалы, необходимые для изготовления блокозарядных обойм), разумеется, было больше, чем соответствий. Улица, по которой шли землянка, синтетик и исиди, была безлюдна. Редкие лучи солнца пробивались сквозь однообразные серые здания. По всей видимости, один из огромных проржавевших ангаров, раскинувшихся вдоль дороги, точно выброшенный на берег кит, использовался местными жителями в качестве склада. Ряды золотистых железных ящиков с клеймом Всегалактического Альянса Высокоразвитых Цивилизаций возвышались почти до самых крыш. Кое-где, в особо затемненных углах, поблескивая желтыми глазами, притаились и внимательно наблюдали за непрошеными гостями бесшерстные крысы. Митра чувствовала, как их вонь заполняла собой все переулки. Она не очень любила этих животных. И ее можно понять.

Неожиданно впереди послышались голоса. Капитан Лидделл и Тейя синхронно достали оружие и без раздумий припали к стене ближайшего дома. РУНИ, тихо щелкнув дробовиком, активировал режим маскировки.

Группа людей в форме Альянса, среди которых не было представителей иных галактических рас, хаотично передвигались по небольшой площади с наполовину обрушенным каменным фонтаном посередине.

— Откуда они появились? — шепнула капитану исиди.

— Не знаю, — хмыкнула Митра. — Словно из воздуха возникли.

— 'Просвещенные'?

— Наверное. Кто ж еще?!

— Похоже, они нас не видят, — заметил синтетик.

— Тебя, по крайней мере, точно, трусливое привидение.

— Не смешно, капитан.

— Зато правдиво.

— Это встроенная опция. Мимикрирующие хроматофоры, активирующие камуфляж.

— Да-да, конечно...

— Замолчите оба, — командным тоном гаркнула исиди. Слишком громко для того, чтобы и дальше оставаться незамеченной. С десяток человек повернули головы на источник звука, но быстро утратив к нему всякий интерес, вернулись к своим делам.

Это не могло не встревожить Митру.

— Что-то с ними не так, — произнесла она. — Давайте подберемся поближе.

— Верно, — согласилась Тейя.

Подойдя практически в упор, капитан Лидделл невольно задержала дыхание. Люди, до сего момента бездумно бродившие по площади, стали активно 'концентрироваться' недалеко от того места, где она укрылась. Что это, интуиция или совпадение?

— Мне кажется, они слепые, — указала пальцем в сторону землян исиди. — Приглядитесь. Обратите внимание на их глаза. Вы видите... Видите, да?

Кажется, Тейя была права. Глаза всех без исключения людей — и мужчин, и женщин, — были затянуты бледной полупрозрачной пленкой.

— Как такое возможно?

— Не важно, — выйдя из режима маскировки, отозвался мишка. — Помочь им мы не сможем, а вот пройти незаметно...

— Нам под силу, — кивнула исиди. — Танп`аш ниаан . Вперед.

2

Спустя некоторое время путники вышли к небольшой площади, которая также была заполнена людьми в форме гвардейцев Альянса. Инопланетян среди них по-прежнему не наблюдалось. В отличие от своих незрячих 'соратников' эти, похоже, слепыми не были. По крайней мере, не казались таковыми издалека.

Земляне не бездействовали. Они работали и двигались строго в одном направлении, занимались транспортировкой золотистых ящиков, схожих с теми, только немного поменьше, которые Митре и ее спутникам уже случалось замечать на улицах шахтерского городка. Подобно муравьям, таскающим крохотные камешки, они медленно переносили груз с одного края площади на другой. Капитан предположила, что в ящиках могли находиться продукты питания. Или какая-то одежда. Или запчасти бурильных механизмов. Или... или... Тяжко выдохнув, Свирепствующая в очередной раз поймала себя на мысли о том, насколько она чужая во всей этой многоуровневой игре синтетика. Игре, о которой ей до сих пор практически ничего неизвестно.

Старательно закусив язык, Митра медленно пробиралась вперед, но ее внезапно остановила Тейя. Положив руку на грудь капитана, она произнесла:

— Секунду. Я лишь...

— Что?

— Да, они тоже слепые. Пошли.

Теперь незрячие земляне окружали Митру, РУНИ и Тейю со всех сторон. Крадучись перемещаясь между рабочих, капитан непроизвольно рассматривала почти каждого встречного. Одни, словно почувствовав на себе ее взгляд, отворачивали головы, другие, наоборот, не моргая, смотрели бесцветными глазами прямо ей в лицо.

Еще немного, и их отряд сумеет пробраться через эту площадь. Еще чуть-чуть, и...

Субтильный мужчина, чья нижняя половина лица была укрыта респиратором, неожиданно схватил Митру за руку. Свирепствующая мгновенно ощутила исходившие от него волны агрессии. Этот человек был настроен на насилие. Она чувствовала это каждой клеточкой своего тела.

Заметив, что один из слепцов вцепился в Митру, Тейя медленно вытащила из рюкзака искривленный нож, но капитан Лидделл отрицательно замотала головой и тем самым убедила исиди убрать свое оружие обратно.

Несмотря на тревожные ощущения, землянка была настроена миролюбиво. Она хотела избежать возможного конфликта. Но хотел ли этого незнакомец? Ее сердце с жадностью отсчитывало каждую секунду. Оно билось медленно и, казалось, вот-вот остановится. В глотке скопилась теплая слизь.

Митра ждала последующих действий рабочего.

Ждала и дождалась.

— Так-так-так, кто здесь у нас? — звучно втягивая через респиратор воздух, поинтересовался мужчина.

Капитан не сразу обратила внимание на его униформу. И, как оказалось, абсолютно напрасно. Неизвестный был одет в прорезиненный темно-синий комбинезон, в какие, согласно уставу, облачались экипажи всех межзвездных кораблей, состоявших на службе у СОВА. Узкая белоснежная нашивка на правой руке указывала на то, что когда-то он служил на фрегате-разведчике под названием...

— 'Дева пустоты', — громко взвизгнула Митра.

— Бог мой, не иначе я слышу голос моего капитана, — незамедлительно отреагировал мужчина. — Бывшего капитана, я хотел сказать.

— Назовись. Я не узнаю тебя.

— Заурядный инженер, коих на корабле капитана Лидделл было немало, — с каждым произнесенным словом голос незнакомца звучал менее естественно. Он становился металлическим. Холодным. Неприятным. — 'Дева пустоты' была великолепна. Быстра, маневренна, непобедима. Она была всей моей жизнью. Ее смыслом. Жаль. Безумно жаль, что нынче ее обломки мирно покоятся здесь, в серых песках этой дьявольской планеты. Как там ее?! — мужчина глухо прокашлялся. — Нова, кажется. Теперь мы останемся тут навсегда. К-х-хе. Навсегда!

— Мы на Элизиуме, — твердо произнесла Митра.

— Кто 'мы'? Кто?!

— Мы — я, твой капитан, ты и твои люди. Мы все на Элизиуме.

— На Элизиуме?! Ха-ха, ты, верно, шутишь, — инженер сжал руку Свирепствующей еще крепче. — У госпожи бесцветные глаза. Холодные и безжизненные — такие, как у нас. Она не видит ничего, но знает все. Ее не обмануть. Не провести и не сбить с толку. Ты не Митра Лидделл. Ты не свирепствующая валькирия. Ты не мой капитан. Она мне все рассказала. Все...

— Кто она? — обомлела Митра.

— Морана. Мать — сыра земля. Жница. Смерть. Она говорила, что ты придешь. Она говорила, что у тебя будет ее голос. Ее глаза. Ее волосы. Ее суровое, но прекрасное лицо, которое я больше никогда не смогу увидеть. Да-да, она предупреждала, что ты будешь выдавать себя за моего покойного капитана. Кхе-кхе, большинство людей видит лишь то, что лежит на поверхности, и вполне довольствуется этим. Наверняка, ты многих провела. Многих, но не меня.

— Я — Митра! И я жива!

— Кхе-кхе, капитан Лидделл умерла, пустая твоя башка. Ее больше нет, — голос мужчины полнился злобой. Наливался отчаянием. — Зачем ты пришла сюда? Чего ты хочешь от меня? Кто ты такая? Что ты такое?!

— Я — Митра, — дернула руку землянка, но от железной хватки слепого инженера освободиться не сумела. Краем глаза она заметила, что у него не было при себе оружия. Лишь облезлый гвоздомет, закрепленный кожаным ремешком на поясе.— Я — Митра Лидделл!

— Лжешь! Ты лжешь! — взревел незнакомец. — Глаза и уши обмануть можно, но Смерть нельзя. Она знает все. Она знает, кто ты на самом деле, самозванка! Возвращайся, немедленно возвращайся туда, откуда ты пришла. И прихвати с собой своих дружков. Думаешь, я не чувствую их запаха?! От них смердит страхом на километр, — мужчина поочередно указал пальцем в сторону Тейи и... невидимого РУНИ. — Даже сраные синты могут бояться, — сплюнув внутрь респиратора, добавил он.

— Я... я — Митра, — пытаясь совладать с голосом, возразила капитан, но инженер ее не слушал.

— Развернись. Уйди прочь. Сделай так, самозванка. Сделай, и ты останешься жива. Иначе... иначе ты повторишь ее судьбу. Ты умрешь как капитан Лидделл. Смерть знает о тебе. Смерть помнит о тебе. Смерть ждет тебя. Она постоянно шепчет мне твое настоящее имя...

— Интересно, и как же звучит мое настоящее имя?! Скажи мне! Ответь, если ты и вправду знаешь, — Митра почувствовала, как по ее телу пронеслась дикая волна холода. Она попыталась убедить себя, что причиной всему был внезапный порыв студеного ветра, примчавшийся откуда-то из-за гор. Впрочем, она знала, что это не так.

Теперь капитан ясно ощущала ненависть собравшихся на площади людей. Пока в ее планы не входило предпринимать каких-либо активных действий, но все могло измениться в течение нескольких секунд.

Они злились! По-настоящему. Будто дикие звери.

Почему?

Враждебный настрой рабочих был очевиден не только Митре. Тейя, продолжавшая безмолвно стоять в стороне, предусмотрительно держала руку возле своего рюкзака. РУНИ, укрытый тенью маскировочного режима, скорее всего, также был наготове.

Спутники капитана наверняка заметили, что у каждого человека имелись при себе инструменты: ломы, кирки, лопаты и цепи. 'Не страшно, — мысленно рассудила Митра. — Несмотря на военную форму, они не солдаты. Угроза минимальна'.

— Имени я не произнесу, — наконец прошипел инженер, — но кое-что все-таки скажу. Сдается мне, кхе-кхе, что вы всего лишь гребаные засранцы, которые хотят съесть наши глазные яблоки.

— Что?!

— Наши бедные-бедные незрячие глазки. Вы поджарите их с шампиньонами и заправите сливками. Быть может, добавите немного горошка и нарежете спаржи. Вы сделаете из них фрикасе, кхе-кхе! Ох, глазки! Ах, гла-а-а-азки!

— Это какой-то бред! Что ты несешь?! — возмутилась капитан. — Похоже, ты окончательно спятил...

— Спятил, кхе-кхе? Спятил?! Попридержи язык, пустышка, иначе нам придется выбить из тебя и твоей компашки всю дурь!

— Ну вот, сами напросились! Сами, — не выдержала исиди. Казалось, ее ничуть не тревожил тот факт, что противник многократно превосходил их численностью. Почти двадцать к одному. Или даже тридцать, если не брать в расчет мишку-синтетика. — И не жалуйтесь потом, что вас не предупреждали.

Теперь мирного исхода ожидать было глупо.

— Излишне смелое заявление для андрогинной сучки, пахнущей сомнением, предательством и... вишней, — глумливо заявил экс-инженер 'Девы пустоты'. Его умышленный акцент на слове 'предательство' не мог не рассердить исиди. — Мне уже начинать бояться, а? А?!

— Думаю, да, — ответила Тейя. — Бойся, как никто другой, маленький человечек. Скоро от тебя и от твоих слепых тараканов останутся лишь воспоминания.

Инопланетянка не была обделена красноречием — факт. В равной степени, как и уверенностью в своих собственных силах. И, судя по едва заметной улыбке, скользнувшей по лицу Митры, капитан эту уверенность не только разделяла, но и поддерживала. Численность неприятеля ее также ничуть не смущала.

— Ого, кхе-кхе, какая ершистая, какая злобная шлюшка, — поморщил брови мужчина в респираторе. — Вы только послушайте, как надменны ее речи!

— Пора наподдать им как следует, — усмехнулся грузный темнокожий великан с блестящей лысиной. Его квадратное лицо украшал зверского вида шрам, тянувшийся от левого края рта до мочки правого уха, щедро увешенного серебристыми колечками. У капитана Лидделл был достаточный опыт для того, чтобы распознать, что такие шрамы оставляют после себя глубокие ножевые ранения.

Тейя стала нервозно подергиваться на месте. Очевидно, зверь внутри нее опять рвался на свободу, и она с трудом его сдерживала. Эти люди настойчиво пытались спровоцировать их. Еще пару колких фраз, и...

'Неужели они полагают, что смогут одолеть нас?! — изумилась капитан Лидделл. — Чего они добиваются? Зачем нарываются на неприятности? Разве им и без того не хватает проблем...'

Чего уж скрывать, к проблемам Митра привыкла. Более того, для многих она сама являлась проблемой. Или ночным кошмаром — кому как больше нравится. Возможно, землянка слишком много времени уделяла подобным размышлениям. Размышлениям, из-за которых она едва не пропустила реальную угрозу, которая могла стоить ей жизни.

Лязгающий свист воздуха и взволнованный оклик Тейи вернули Митру к реальности. Сейчас этого было вполне достаточно. Резко отскакивая в сторону и увлекая за собой исиди, Свирепствующая устремила взгляд вверх и увидела падавшие на нее золотистые ящики.

— Глупцы, — взревела инопланетянка. Чернильные кляксы вокруг ее глаз расплывались подобно нефтяному пятну на поверхности моря. — Вы перешли границу дозволенного! Меланкар каха`шин агбара . Пришло время отвечать за свои поступки!

Зверь Тейи окончательно освободился. Дикая натура влекла исиди в бой, как мотыльков влечет огонь. И препятствовать этому было очень и очень непросто. Практически невозможно.

С грохотом ударившись о землю, один из ящиков приземлился по правую руку от капитана, и из него тотчас выпали лиловые упаковки сундарианских энерго-батончиков 'Вольт 7-40'.

Понимая, что внезапность атаки сошла на 'нет', слепые рабочие принялись торопливо окружать Митру и Тейю. Они скалились, будто голодные шакалы, ритмично размахивали ломами и гремели цепями.

— Пока не поздно, отступите, — крикнула капитан, но люди вокруг никак не отреагировали. — Вот же никчемные долбоящеры!

Не думая о том, чтобы вынуть оружие, Свирепствующая ринулась в бой. Стоило ли тратить на слепцов драгоценные боеприпасы или тупить об их тела нож? Ответ очевиден — разумеется, нет!

Тейя, по всей видимости, рассудила точно так же.

Секунды спустя левый кулак Митры встретился с лицом находившегося рядом с ней человека. По иронии судьбы, этим самым человеком оказался здоровяк с мерзким шрамом у рта. Удар капитана, многократно усиленный бушевавшим изнутри гневом, оказался настолько тяжелым, что лицо великана мгновенно превратилось в залитую кровью горячую лепешку. Бедняга был отброшен назад, словно сорванный с полянки одуванчик. Все те, кому не посчастливилось оказаться на пути полета этого 'одуванчика', были ожидаемо сбиты с ног.

Митра разъяренно бросилась вперед, кроша и сметая все на своем пути. Тейя рванула за ней и, тоже не расчехляя оружия, сверкала лишь плотно сжатыми кулаками. Всякий удар валил наземь очередного трудягу. Продвижение капитана Лидделл и ее напарницы более всего походило на несущийся по кукурузному полю смерч, сокрушительная мощь которого не оставляла окружающим ни малейшего шанса на спасение.

— Ты наслаждаешься происходящим? — внезапно поинтересовалась Митра. В ее голосе были отчетливо слышны ноты осуждения.

— А ты? — откликнулась Тейя.

Землянка пожала плечами. Уголков ее губ коснулась сомнение.

— Возможно, — уклончиво ответила она.

Где-то неподалеку что-то громко хрустнуло. И еще раз. И еще. Быстро окинув взглядом площадь, Митра обнаружила РУНИ. Синтетик перепрыгивал с одного слепца на другого и безжалостно сворачивал оным шеи. 'Сами виноваты, — подумала Свирепствующая и сразу же засомневалась в адекватности своих мыслей.

Кости продолжали трещать. Кровь хлестала во все стороны. Слепые, один за другим, валились с ног, теряя сознание. На доли секунды притормозив, капитан осмотрелась кругом. Уцелевшие работяги, в числе которых был и таинственный инженер с 'Девы пустоты', демонстрируя безрассудное рвение, ринулись волной в ее направлении. РУНИ тем временем незаметно растворился в толпе.

Митра громко выругалась, разжигая внутри себя спасительную ярость. Ее удар заставил первого из нападавших выронить лом и безвольно рухнуть на землю. Душераздирающие крики коренастого, покрытого рыбьими чешуйками рабочего свидетельствовали об ужасной боли. Похоже, она сломала бедолаге нос.

К несчастью, мучения этого человека не отрезвили остальных. Наоборот, они их раззадорили. Вместо того чтобы пуститься в бегство, спасая свои жалкие жизни, незрячие продолжали наступать, атакуя с удвоенным запалом.

Увернувшись от очередного выпада, Митра выбила нападавшему плечевой сустав, параллельно двинув по животу стоявшему справа от нее старику.

— Ты-то куда? — раздосадовано покачала головой капитан. Ответом было лишь глухое шипение и неразборчивая брань. Подобные 'герои' прежде не встречались на ее жизненном пути. И это хорошо. Пускай сидят дома.

Один из слепцов дерзко пнул Митру ногой, но эффект от подобной атаки был практически равен нулю. Резкий контрвыпад не заставил себя ждать. Судя по тому, как кричал нападавший, землянка выбила из него не только желание продолжать бой, но и сломала ногу. Похоже, в двух местах сразу. Дабы мучения 'храбреца' были не слишком продолжительными, Митра вторым ударом заставила его замолчать. На время. Другой бесхитростный рабочий (как ему казалось, незаметно подкравшийся к Свирепствующей со спины) мгновение спустя выплевывал себе на грудь кровь вперемешку с зубами.

Мельком взглянув на Тейю, капитан Лидделл убедилась в том, что исиди уже разобралась с доставшейся ей частью противников. Инопланетянка держала за горло одного из слепых агрессоров, внимательно всматриваясь ему в лицо. Не прошло и пяти секунд, как она брезгливо оттолкнула его в сторону и что-то гневно буркнула себе под нос.

Почувствовав за спиной новую угрозу, Митра обернулась. Четверо рабочих во главе с тем самым незнакомцем в респираторе шагали ей навстречу. Вид у них был грозный. И решительный.

— Налетай, — скомандовал бывший инженер 'Девы пустоты'.

Мгновенно оценив обстановку, капитан предвосхитила атаку работяг. Ринувшись в центр маленькой группы, она застала неприятеля врасплох. По площади вновь прокатился хруст ломающихся костей. Два обмякших тела почти одновременно осели у ног Свирепствующей. Третий рабочий, получив не самый сильный удар 'промеж глаз', отлетел на пять шагов назад и катился по земле до тех пор, пока не врезался в ржавый фонарный столб.

Остался лишь инженер.

Осознав безнадежность своего положения, он бросился бежать. Вот только Митра не собиралась его отпускать. Настигнув провокатора одним прыжком, она стукнула его по голове. Комично закачавшись на месте, инженер плюхнулся лицом между ног к одному из своих недавних союзников. Бой был окончен. Капитан Лидделл окинула окружение кислым взглядом:

— Зачем они напали на нас?

— Очевидно, у них был приказ, — отозвался появившийся из ниоткуда РУНИ.

— 'Просвещенных', — добавила Тейя.

— Все целы?

— Да.

— Да, — поддержал синтетик. — Капитан, не желаете узнать, чье лицо скрывается под этим респиратором?

— Не очень, — скривилась Митра, — но надо.

— Так действуйте!

Медленно стягивая маску с незнакомца, землянка приготовилась к худшему.

— Алекс, — с горечью выдохнула она. — Алексей Морозов. По-че-му?

— Серебро обладает приятным звуком. Только и всего.

— РУНИ! — хором выкрикнули Митра и Тейя.

— Прошу простить, сорвалось с языка.

3

Очевидно, такие, как Алекс, служили 'просвещенным' не только в качестве рабов, но и пушечного мяса. Никаких бронежилетов, никаких кинетических барьеров, никакого оружия. Плюс — внезапный недуг. Странное ощущение, но... Те люди из шахтерского городка напомнили капитану Лидделл слепых котят. Только двуногих. Впрочем, едва ли котята могли накинуться на первого встречного с таким рвением. Нет, скорее они были собаками. Цепными псами. Ослепшими, испуганными и озлобленными.

После того как бывший инженер 'Девы пустоты' пришел в сознание, он сумел кое-что рассказать. Весьма поверхностно. Бессвязно. И все же именно благодаря ему Митре и ее спутникам удалось узнать о некоторых, не самых приятных сюрпризах 'просвещенных'. Например, о засадах, которые они впоследствии сумели легко обойти. Все, кроме одной. Самой последней. Она ожидала их впереди. И в отличие от предыдущих, ее избежать не удастся. Придется прорываться с боем. Там, за холмом, их ждут не слепые котята. Нет.

Эти 'просвещенные' оказались хорошо вооружены: пистолеты-пулеметы, штурмовые винтовки и даже три компактных турельных установки. Всего этого с лихвой хватило бы для того, чтобы остановить Митру, РУНИ и Тейю. Но и этим проблемы не исчерпывались. Численность вражеского гарнизона составляла три сотни добровольцев.

К счастью, в голове у капитана созрел план. Не самый очевидный. Но это лучше, чем ничего.

Их маленькому отряду предстояло провести операцию без лишних заминок. В задачу Митры и Тейи входило отвлечение на себя войск 'просвещенных', чтобы РУНИ смог незаметно проникнуть вглубь вражеских позиций и разместить там тактический взрывной заряд, который все это время предусмотрительно носила в своем рюкзаке исиди. Бу-у-ум! Как только синтетик сумеет эвакуироваться из лагеря, 'просвещенных' ожидает не совсем рождественский подарок.

Митра глубоко вздохнула и убрала от глаз бинокль. Неспешно удалившись от морщинистого ствола железного дуба, она спустилась вниз, к своим спутникам:

— Занятная математика. Трое, — прошептала Свирепствующая, — против трех сотен. Расклад не в пользу этих чертовых фанатиков. Что скажите?

— Капитан, — произнес мишка, — я готов выдвигаться, как только прикажете. План сработает. Не сомневайтесь.

— Я и не сомневаюсь.

— Превосходно.

— Моя роль? — уточнила Тейя.

— Ты пойдешь со мной. На нас ложится задача сдерживания толпы, с целью предоставления РУНИ необходимого времени. Все понятно?

— Все, — кивнула исиди. — Аш менагас !

— Кстати, мой мохнатый друг, не забудь удивить наших 'друзей' незабываемым приветственным фейерверком, — поспешила добавить капитан. — Лады?

— Лады.

— Супер! Тогда действуем по моей команде, — выпрямившись во весь рост, скомандовала Митра. — Вперед!

Не прошло и секунды, как ИскИн ловко забрался на вершину холма, преодолев в стремительном рывке без малого две сотни метров. Не раздалось ни единого звука, когда тяжелый металлический мишка приземлился на каменную поверхность. Вскинув на плечо дробовик, точно маленькую ракетную установку, РУНИ рысью пробежал вдоль ограждения. В скорости синтетику было не занимать.

— Почему он не активирует термооптический камуфляж? — беспокойно ерзая на месте, поинтересовалась Тейя.

— Всему свое время, — отозвалась Митра. — Подожди.

Капитан не сомневалась в том, что 'просвещенные' не успеют ничего предпринять за то время, пока мишка будет для них видимым. Он был уверен в себе. Он знал, что делает.

Неожиданно две гранаты, протяжно дзынькнув, словно колокольчики, рассекли воздух. И еще две. И еще.

— Пиромант, — хихикнула исиди.

— По-другому и быть не могло.

— Смотри!

Гранаты ворвались в строй элизиумских фанатиков и взорвались. Две из трех турелей завалились набок. Лагерь 'просвещенных' окутался огнем. РУНИ сделал ловкий кувырок. Бросив еще пару гранат, он вновь перекатился в сторону и, пронырливо вскочив на ноги, бесследно растворился в воздухе вместе с висевшей у него за спиной бомбой.

— Ловкач, — одобрительно покачала головой Тейя.

— Наш ход.

— Понеслась!

Капитан и исиди заняли боевые позиции. Инопланетянка переключила снайперскую винтовку QM-88 'Морриган' на инфракрасный режим, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть сквозь валивший отовсюду дым. Очередная 'порция' гранат поразила свои цели.

— Вот же дьявол, — выругалась Тейя.

— Дьявол? — удивленно переспросила Митра.

— Да, дьявол!

— Я думала, исиди не используют подобных словечек.

— Ридом с тобой это слово приобретает особенный смысл.

— Речь о рогах?

— Естественно.

— Что ты видишь?

— Этот маленький маньяк перебьет их всех в одиночку!

— Ну, это было бы не так уж плохо.

— А как же мы?

— Для нас тоже найдется работа, не переживай.

Еще два огненных бутона распустились где-то в центре лагеря. Рвущее пламя поглотило как минимум три десятка солдат и вывело из строя последнюю турельную установку, превратив ее в груду дымящихся обломков.

Митра и Тейя открыли огонь по метавшимся из стороны в сторону 'просвещенным'. Они действовали четко и слаженно. CR-12 'Ворон', боевой лук капитана Лидделл, бил точно. Выставленный на автоматический режим, он выпускал по две стрелы в секунду. Остроконечные стимул-снаряды со свистом вонзались в тела фанатиков, пробивая защиту и взрывая оружие в их руках, благодаря встроенному импульсу перезагрузки. Огненные вспышки то и дело затейливо выплясывали в разных концах гарнизона. Выжившие 'просвещенные' разбегались, пребывая в смятении и страхе. К несчастью, подобная феерия не могла продолжаться вечно.

Наконец большая часть солдат сумела взять себя в руки. Затаившись в укрытии, они быстро сообразили, откуда по ним стреляли. Несколько громких команд, и 'просвещенные' перегруппировались для того, чтобы двинуться в наступление. Топот их тяжелых сапог, подобно раскатам грома, ударил по перепонкам Митры.

— Вот, теперь начинается настоящее веселье, — не то чтобы радостно произнесла землянка.

— Ох, — только и ответила Тейя.

— Перезаряжайся!

Исиди без промедления выбила из винтовки блокозарядную обойму с разрывными патронами, сменив их на бронебойные.

Митра и Тейя с новой силой обрушили потоки непрерывающегося огня на наступавших. 'Просвещенные' один за другим валились на землю. Впрочем, это не мешало их 'братьям и сестрам' продолжать атаковать, невозмутимо перешагивая через тела павших товарищей.

Несколько пуль со звоном отскочили от кинетического барьера капитана Лидделл. 'А плюшевый был прав, — не без доли признания подумала Свирепствующая. Неподалеку мелькнула яркая вспышка, похожая на бенгальский огонь-переросток. На ее месте осталось небольшое пятнышко обуглившейся травы.

— Воздушная поддержка, — предупредила Митра. — Несколько левитационных ранцев на десять часов. Скоро будут здесь.

— Принято, — откликнулась исиди. — Не пропущу! Танп`аш такуут !

Пламя, окутавшее лагерь 'просвещенных', трепетно поблескивало в глазах Тейи. Оно переливалось, пульсировало и играло сочными красками, делая и без того горячий взгляд андрогинной инопланетянки по-настоящему жарким.

Некоторые из культистов сумели подобраться близко к боевой позиции капитана и ее соратницы. Пара гранат быстро остудила их пыл. Поочередно прозвучало два приглушенных хлопка, после чего земля под ногами Митры содрогнулась. Визги и брань приближавшихся фанатиков были слышны даже за взрывами. Где-то неподалеку от холма монотонно плескалась река.

— Подарок готов, капитан, — решительно сообщил РУНИ. — Ожидаю вашего приказа.

'Просвещенные' казались живой волной, отливающей стальной синевой брони и стрелкового оружия. Некоторые из фанатиков передвигались чрезвычайно медленно. И даже вальяжно, словно никуда не торопились. Они яростно скалили зубы, желая крови налетчиков.

— Распаковывай подарок, плюшевый, — приказала Митра.

— С радостью, капитан...

Не прошло и секунды, как лагерь 'просвещенных' взорвался. Столбы измельченной земли, огня и дыма резво устремились в небо, образуя в воздухе абстрактную букву 'V'.

— Прекрасное время для того, чтобы послушать Чайковского, — прокомментировала увиденное землянка.

— Чего? — округлила глаза Тейя.

— А-а-а, ничего, — махнула рукой капитан. По защитным барьерам ее бронежилета застучали песок и кусочки металла. — Просто навеяло. Гляди в оба. Не расслабляйся.

Митра и ее напарница открыли огонь, добивая тех фанатиков, которые сумели выжить после взрыва. Датчик движения на снайперской винтовке Тейи тревожно замерцал.

— А вот и наши друзья-летуны, — с наигранной радостью сообщила исиди.

Из-за клубов дыма вылетело пятеро 'просвещенных' с левитационными ранцами.

— Атакуй, — рявкнула Митра. — Нельзя подпускать их ближе!

Капитан Лидделл и Тейя принялись стрелять по вражеским воздушным объектам. Выпущенные Свирепствующей стрелы отскакивали от крепкого панциря 'летунов-просвещенных'. Лишь при большом везении удавалось задеть антигравитационные модули на кончиках потешно сложенных 'крыльев', отдаленно напоминавших лапки богомола.

Последовал ответ культистов, и огненные полосы ударили из орудий бронированных ранцев.

Митра отскочила в сторону и перекатилась. На том месте, где она стояла секундой ранее, дымился выжженный песок. Его раскаленные крупинки щелкали по кинетическим щитам.

'Летуны' с визгом пронеслись над головами капитана и Тейи, после чего заложили лихой вираж, готовясь к повторному заходу.

— Тейя, — крикнула Митра, — ты слышишь меня?

Исиди подняла в ответ большой палец.

— Ты устанавливала фугасы вдоль нашей позиции?

— Да, несколько, — кивнула Тейя.

— Отлично! Давай сюда детонатор.

— Но... эти фугасы не рассчитаны на уничтожение летающих целей, Митра! Они... они, — инопланетянка осеклась, увидев решительный взгляд капитана.

— В настоящем бою нередко приходится импровизировать, — подмигнула землянка. — По сигналу отступай. И не забывай прикрывать меня, ладно?!

— Ладно!

Левитационные ранцы выстроились косяком и полетели навстречу противоборствующим силам, практически прижимаясь к самой земле. Переключив режим стрельбы на 'скорострельный' и откинув снайперский прицел в сторону, Тейя открыла огонь. Пули, выпущенные из 'Морриган', в буквальном смысле разорвали воздух.

Митра тем временем метнулась влево, затем — вправо. Сделала кувырок и упала на живот. 'Просвещенные' начинали пристреливаться, и это не сулило ничего хорошего. Летуны приближались.

Двести пятьдесят метров.

Двести.

Сто пятьдесят.

Сто.

Пятьдесят.

Их орудия перезаряжались мгновенно, отчего очередной залп не заставил себя долго ждать. На таком расстоянии увернуться от их выстрелов было практически невозможно. Впрочем, капитану Лидделл этого уже и не требовалось.

— Давай, — махнула рукой землянка.

Продолжая поливать неприятеля огнем, Тейя устремилась за спину Митры. Левитационные ранцы жужжали, словно реактивные осы. Капитан улыбнулась уголками рта. Легкое нажатие пальцем, и... детонаторы были активированы.

Семь фугасов, стальных 'горшочков с подарками', наполненных напалмом и пустыми блокозарядными обоймами, были закопаны на самом краю холма. Едва им стоило взорваться, как любой, кто оказался в зоне поражения, 'прожаривался' бы до костей. И никакая защита не могла его спасти.

Митра и Тейя укрылись за огромным камнем, плотно прижавшись к нему спинами. Не прошло и трех секунд, как их окатило жаром мощной ударной волны. Все пятеро 'летунов-просвещенных' пронеслись мимо них на огромной скорости, оставляя за собой черный дымящийся шлейф. Далее последовал взрыв. Очевидно, ни одному из пилотов левитационных ранцев спастись не удалось.

Исиди изучила место аварии через прицел своей винтовки.

— Никаких признаков жизни, — констатировала она.

— Кто бы сомневался.

— Ловко ты.

— Опыт.

— Уже приходилось проделывать подобное?

— Да. Кажется, — с сомнением ответила Митра.

— Плюшевый медведь докладывает об успешном завершении операции, — раздался в канале связи голос РУНИ.

— Да-да, ты молодец, пушистик, — улыбнулась капитан. — Ты не поверишь, но даже Тейя признательна тебе за помощь.

— Простого 'спасибо' было бы вполне достаточно.

— Спасибо, — нехотя выдавила инопланетянка, поддевая желтый песок сапогом. — Жаль, что пришлось всех убить.

Митре нечего было ответить. Перепады настроения исиди ее в очередной раз удивили. Не мудрено, ведь в памяти все еще были свежи воспоминания о трункусианских охотниках.

— РУНИ, скоро мы спустимся к тебе.

— Вас понял, капитан, — отозвался синтетик. — Буду ждать.

— Вечеринка окончена. Пока окончена. Тейя?

— Ты устала.

— Да, устала. Вымоталась, как плуговая кляча, если хочешь знать правду.

Тейя негромко прыснула, но тут же снова стала серьезной.

— Мы наделали много шума.

— Был ли у нас выбор?

— Нет. Нгалинд`аш Нинлин ниа патр`ашу .

— Пошли?

— Пошли.

Инопланетянка подошла к Митре и нежно обняла ее за плечо. Свирепствующая поежилась, но препятствовать ей не стала. Немного постояв в тишине, они неспешно двинулись вперед. Горячий порывистый ветер дул им в спины. Тонкие пряди облаков появились на небе. Точно полосы на шкуре тигра, они усеивали горизонт.

— Мы победили, — прошептала Тейя.

— Не стоит считать победы преждевременно.

— Почему?

— Это не последнее сражение.

— Ты так уверена?

— Абсолютно. Мы...

Капитан Лидделл едва успела произнести эти слова, как... яркая вспышка озарила собой все вокруг. Мир поплыл, земля стала уходить из-под ног. Голова кружилась. Страх впечатался в грудь свинцовым ботинком. Реальность удалялась. Тьма хлынула со всех сторон.

Митра без сознания повалилась с ног.

Она еще не знала, что жить ей осталось не больше ста пятнадцати минут.

4

Присутствие привыкла наблюдать за людьми. В жизни, которая длится больше, чем вечность, много к чему привыкаешь. Например, к дождю. Хорошо, что она всегда носит с собою зонтик.

Над городом грозно растянулся пасмурный океан — скринсейвер на рабочем столе главного по этому участку галактики. Стройные неоновые лучи, словно колонны из храма Посейдона, гордо устремлялись вверх и, казалось, держали на себе весь небосвод. Редкие осенние капельки меланхолично стучали по крышам одинаковых стеклянных небоскребов. Старая столица мерно подрагивала и дремала с полуоткрытыми глазами, точно дракон, заснувший на горе золота.

Где-то, далеко-далеко внизу, безустанно суетились органики. Непредсказуемые и пугающие, неспособные меняться и двигаться вперед, они, будто саранча, заполонили всю Вселенную, непроизвольно терроризируя осколками своих эмоций все то, что привыкло жить в гармонии с окружающим миром. Привыкло жить в гармонии с самим собой.

Присутствие не знала наверняка, но, возможно, когда-то она тоже была человеком. Давным-давно, ни в этой реальности, ни в этой материальной петле. И у нее тоже было тело. Из плоти и крови, с упругой грудью, длинными ногами и рельефным прессом. Настоящее тело, а не это недоразумение, коим она обладала теперь. Вечная сорокадевятилетняя дама, с печальным взглядом, слегка коснувшимися морщинами веками и кокетливой родинкой над губой.

Навсегда привязанная к кучке прямоходящих серебряных доспехов, одержимых исключительной важностью своей миссии, она была лишь крохотной частичкой самой себя. Той, что однажды сделала выбор, и умерла. Строгие викторианские наряды, переполнявшие ее виртуальный гардероб, судя по всему, представляли собой справедливую расплату за грехи — грехи ли? — прошлого, которое на самом деле прошлым никогда не являлось. Узкие, чопорные и неудобные, они были такой же неотъемлемой частью ее существа, как, например, мысли. Или зонтик.

Не по своей воле она оказалась здесь, на этой планете, в одном и самых густонаселенных миров Млечного пути. Воздух, чрезмерно загрязненный и холодный, казался колючим. Разумеется, Присутствие могла им не дышать. Но она этого желала. Желала дышать и чувствовать себя...

Кем?

На протяжении всего своего существования она поступала правильно. Всякий ее шаг был продиктован высшими целями. Обладая умом, который своей остротой мог посоперничать с лезвием катаны (кстати, один из наблюдаемых ею в данную секунду объектов в совершенстве владел этим видом оружия), Присутствие трезво оценивала свои способности и потому заранее просчитывала все возможные риски. Имея в своем распоряжении бесконечность, она могла себе это позволить. Время для нее было не более чем метафорой. Сказкой, выдуманной органиками.

К счастью, она знала истинную природу вещей. Она, но не расставленные на шахматной доске фигуры. Джеймс Дит и 'вестники прошлого', Митра Лидделл и санаги, РУНИ и 'просвещенные', Аска Фэнь и...

Обрабатывая полтора миллиарда запросов за наносекунду, Присутствие внезапно поймала себя на мысли, что ей жаль наемницу. Из-за того, что она уже сделала. Из-за того, что она делает с профессором в настоящую минуту. Из-за того, что ей предстоит сделать. Увы, но большая часть алгоритмов, наделенных самосознанием, не имеет возможности выбирать. Движимые непостижимыми мотивами силы делают это за них. Так было. Так будет. Кто-то должен выполнять эту работу. Даже дроиды-садовники иногда нуждаются в помощи.

Оставив временное убежище, Присутствие открыла зонтик и неспешно зашагала прочь. Под широким куполом, защищавшим ее от осадков, расцветали и увядали миллионы прекрасных галактик. C детской непосредственностью выставив вперед правую руку, она поймала на ладонь несколько капель. Те едва заметно заискрились и тотчас испарились. Дама в сером платье, с белоснежными рукавами жиго и волнительной, но не пошлой аппликацией на груди, грустно ухмыльнулась.

— Искры. Снова искры. Похоже, мне никогда не изведать радости прикосновения дождя.

Глава 8

1

— Вообще-то они не мои друзья. Я сама по себе. Всегда и везде.

Гелла Надашди нахмурилась, так и не сообразив, правильно ли она истолковала ответ капитана Лидделл. Впрочем, сейчас это было не важно.

— В последний раз повторяю. Присоединяйся к нам, Митра. Стань одной из нас. Стань 'просвещенной'. Стань такой же, как мы.

— Нет.

— Другого шанса не будет, — минервал культистов не оставляла надежд переманить Свирепствующую на свою сторону. У нее был звонкий, хорошо поставленный голос, и она, определенно, умела им пользоваться. — Подумай как следует.

— Нет, — повторила Митра, оглядываясь по сторонам. Пока она была в отключке, они завели ее куда-то высоко в горы. Тейи и РУНИ рядом не наблюдалось.

— Ты — упряма. Стоит признать, твои люди были куда сговорчивее.

— Это их выбор, — капитану тяжело дались эти слова.

Как ни печально, но теперь большинство из тех, кто служил под ее началом на 'Деве пустоты', были настроены против нее. Они изменились. Совратились. Дали слабину. Пошли на уступки. Они стали 'просвещенными'.

Оружейники Сингх, Йоханссон и 'Кукуруза' Джонсон, инженеры Коллинз, Крус, Луань и Вишневский, доктор Лили, близняшки-калибровщицы Тутти и Дутти (бывшие брат и сестра, жемчужинки пластической хирургии, трибьют мастерству биоскульпторов — капитан имела сексуальные связи с обеими, но так и не сумела разобраться, которая из них раньше была мужиком), даже кок 'Призрак' Масанори — все они, как один, молча обступили землянку. Они ждали ее ответа. Они смотрели на нее, стараясь не пропустить ни слова.

— Мне не о чем с вами договариваться, — повременив, добавила Митра.

Понимая, что сейчас за ее реакцией наблюдают многие, Гелла Надашди решила проявить терпимость и в очередной раз продемонстрировать своим людям, что человека можно победить словами, а не насилием. Словами просвещения. Стоявшую перед ней капитана Лидделл следовало обвинить разве что в недальновидности да скудоумии. Но это излечимо.

— 'Просвещенные' способны разжечь в тебе благодатный огонь знания, — принялась медленно объяснять женщина, будто разговаривая с ребенком. — Тебе откроются все тайны Вселенной. Все, абсолютно все! Более ты не будешь томиться в неведении. Наш дар не в том, чтобы забирать жизни, а в том, чтобы их сохранять.

— 'Вестники прошлого' запудрили вам мозги! Какие уж тут тайны...

— 'Вестники прошлого'? — изумилась Гелла. Отбросив со щеки вьющиеся розовые локоны, она широко раскрыла бирюзовые глаза. — Ох, как же мало ты знаешь, Митра. 'Вестники прошлого'! Вы слышали, ребята? — обратилась минервал к толпе. Люди вокруг засмеялись. — Видишь, капитан, 'просвещенных' забавляет твое незнание.

Митра сделала решительный шаг вперед, и Гелла Надашди машинально отшатнулась.

— Знаешь, что я тебе скажу. Меня не волнует мнение твоих людей. Мне не важно, что они думают и чем живут!

— А как же твоя команда? Неужели тебе и на твоих бывших подчиненных наплевать?

— Да, — соврала капитан. — И на них в том числе. На всех, кроме одного, — она кинула взгляд в направлении приближавшегося к ней великана, Самира 'Вулкана' Джонсона. — Вот этого малого я точно с радостью уделаю. Он мне никогда не нравился.

На лице экс-оружейника 'Девы пустоты' заиграла нездоровая улыбка. Похоже, он тоже никогда не питал особой любви к капитану Лидделл. Разумеется, никто не отдавал ему приказа нападать на Митру, никто не призывал к насилию или разборкам, но у Самира Джонсона, генетически модифицированного солдата с акульими зубами, еще со времен службы в системах Радаманта был отменный нюх на настроение своих командиров. Он неизменно чувствовал, что если возьмет инициативу в своих руки, никто из вышестоящих чинов не воспротивится этому. Таково было правило. И оно всегда работало. Всегда.

'Кукуруза' вскинул два огромных топора, которые были сделаны из костей ирнанского тризуба. Такими обычно пользовались тешубы-берсерки. Он знал, что никто не будет сдерживать его душевный порыв. Жаль, что с капитаном придется расправиться быстро, и поединок продлится недолго. 'Можно затянуть представление и немного помучить ее, — размышлял про себя верзила. — То-то будет потеха для окружающих. К тому же это отличный повод для того, чтобы покрасоваться перед самками'.

Увидев приближающегося Самира Джонсона и сообразив, какие намерения тот питает, Гелла Надашди предусмотрительно отошла в сторону и при этом не проронила ни слова.

— Пришло время вернуть долги, — бросил оружейник 'Девы пустоты' Митре.

Безоружная капитан Лидделл стояла в ожидании и не двигалась. Завидев подобное, 'просвещенные' уставились на действо с двойным интересом.

— Что-то будет, — еле слышно произнес кок Масанори.

Самир был прекрасно осведомлен о том, на что способна капитан Лидделл, но предположил, что в сложившейся ситуации она не представляла для него особой опасности. Если что, его новые братья и сестры заступятся за него. Они не позволят ему умереть. Они — его новая семья.

Скрестив зазубренные лезвия, громила уверенным шагом приближался к Митре. 'Сначала сделаю несколько предупредительных выпадов, — планировал 'Кукуруза'. — Затем пару точных ударов по ногам. Левое плечо, правое, укус в шею и... довершающий пируэт с двумя топорами. Хах, снесу с плеч капитана ее милую головку. Одним ударом, да! Кровь из шеи будет хлестать, точно из фонтана. Возможно, часть попадет на меня. Ух, ее обезглавленное тело рухнет на землю, и все поймут, насколько я опасен. Я — лучший, аргх-х-х'.

— Я — лучший, аргх-х-х, — на этот раз вслух повторил верзила. Повторил и ринулся вперед.

Митра была невысокой, но пружинистой, крепкого телосложения, закаленного гравитацией Кроноса, уверенно стоящей на ногах. Но против огромного 'Кукурузы' она казалась лишь жалкой букашкой, которую тот с удовольствием растопчет.

Самир Джонсон замахнулся, и... оба топора пронзили пустое пространство. Землянка мгновенно отскочила в сторону и оказалась вне досягаемости смертоносных лезвий. После она без раздумий метнулась за спину 'Кукурузы' и, ухватившись за рукоять торчащего у того за поясом кинжала, вырвала его. Следующим движением Митра всадила острый клинок между плечом и шеей великана.

По-прежнему крепко сжимая в руках топоры, экс-оружейник 'Девы пустоты' замер на месте. Теперь его суровое лицо выражало не жажду крови, а неподдельное изумление. Он явно не ожидал подобного исхода. 'Братья... сестры, — подумал он и замертво рухнул на землю, словно поваленное ураганом дерево. Тешубские костяные топоры со звоном повалились рядом с ним. Бой был окончен.

'Просвещенные' дружно ахнули от удивления. Все присутствующие принялись в полголоса обсуждать увиденное, и лишь Гелла Надашди да кок 'Призрак' Масанори оставались невозмутимы. Видимо, для них обоих исход поединка неожиданностью не стал.

Удовлетворенная своими действиями Митра повернулась к толпе 'просвещенных' спиной. Что бы они не замыслили, ей едва ли удастся их переубедить. Но биться она будет до конца. Не в ее правилах отступать.

Культисты, словно по сигналу, затихли, и позади Свирепствующей прозвучало единственное слово:

— Обернись.

Капитан Лидделл обернулась.

2

Митра могла поклясться, что слышала голос Тейи. Звонкий. Взволнованный. Нежный. Однако никого, кроме Геллы Надашди и ее унылого войска пустоголовых фанатиков (среди которых, разумеется, были исиди — другие исиди), рядом не наблюдалось.

Землянка выдохнула. И вновь услышала голос. Тот самый голос. Голос Тейи Астарты прямо у себя в голове. Похоже, инопланетянка сумела настроиться на частоту ее аудио-имплантов.

— Позволь ей сделать то, что она задумала. Не препятствуй. Не сопротивляйся. Другого выхода нет. Ты должна усмирить пыл. Знаю, это не просто, но ты должна довериться мне. Довериться ей. Меланкар каха`шин имо . Иначе тебе отсюда не выбраться...

Митра машинально кивнула, и это не осталось незамеченным для минервала 'просвещенных':

— Чего ты киваешь? Совсем головой тронулась, да?

Капитал Лидделл ничего не ответила. Гелла Надашди вышла из толпы и направилась прямо к ней. Как и прежде, культисты в страхе расступились, но окружавшая их атмосфера трепета и безумия, казалось, не распространялась на саму Геллу, в равной степени, как и на Митру тоже.

Свирепствующая стояла неподвижно.

Дышала ровно.

Выражение ее лица было серьезным и сосредоточенным.

Минервал 'просвещенных' не могла не заметить этого. Подобная выдержка всегда вызывала у нее восхищение. Жаль, что она сама не всегда могла похвастаться подобной. Постоянные проблемы в конец измотали Геллу. И это ее нервировало. Очень сильно нервировало. Иногда случались эмоциональные срывы. Её подчиненные, к слову, так и не смогли к ним привыкнуть.

Остановившись перед капитаном Лидделл, розововолосая воительница еще раз внимательно окинула ее взглядом. На этот раз Митра ответила ей тем же. Где-то в глубине души Гелла Надашди позавидовала ее спокойствию и уверенности в себе. Немного. Совсем чуть-чуть. Самую каплю. Но и этой 'капли' оказалась достаточно для того, чтобы вызвать у минервала легкую волну беспокойства. Беспокойства, которое она незамедлительно удушила.

Лидер 'просвещенных' указала пальцем на лежащее на земле тело.

— Он был отличным воином. Лучшим из нас. Убежденный последователь дел Просвещения. Верный слуга. И твой бывший подчиненный, — Гелла выдержала драматичную паузу. — Сколько народу ты готова убить еще, Митра Лидделл? Сколько? Отвечай!

Капитан продолжала смотреть на минервала 'просвещенных', игнорируя бездыханного Самира 'Кукурузу' Джонсона.

— Достаточно, — тон голоса Свирепствующей ясно указывал на то, что она по-прежнему невозмутима. По крайней мере, внешне.

Геллу Надашди нередко увлекало то, чего она не понимала. В свое время именно эта особенность привела ее в ряды 'просвещенных'. Она любила тайны, заговоры. Вечные служители обелисков тоже их любили. Интересы совпали. Они нашли друг друга. И с тех самых пор их общее время текло огнем и кровью. Они струились в унисон, ведомые чистым светом Великого Просвещения.

Минервал сосредоточилась. Ушла в себя. То, что происходило у нее в голове, зачастую оставалось для окружающих загадкой. Скорее всего, ее разум переполняли решения. Причинно-следственные связи, которые ей диктует Вселенная. Которые ей диктует Высший Свет.

Гелла Надашди приняла решение. Сделала выбор.

Ясная цель 'просвещенных' странным образом влекла минервала. Как влекла в данный момент и Митра. 'Наверняка, она ничего не знает о себе. Потерянная душа, скованная тьмой неведения. Эх, она не знает, что с ней случилось. Не знает, кем — или, скорее, чем — является теперь. Не знает своей истинной природы. Не знает своего предназначения, — мысленно рассудила лидер фанатиков и, очевидно, оказалась права.

— Редкий талант ценнее обыденного.

— Каждый талант одинаково ценен, — спокойно ответила капитан Лидделл.

— Но редкий... редкий априори ценнее, — не менее спокойным голосом пояснила Гелла. — Сломить соперника без боя. Выиграть у него прежде, чем он поднимет оружие. Подобную выдержку встретишь нечасто. Как по мне, так вообще никогда. По крайней мере, у людей. Что скажешь, не в этом ли заключается высшая ценность твоего таланта? В редкости? А, Митра?

— Каждый талант одинаково ценен, — повторила землянка.

— Нет-нет. Далеко не каждый. И уж тем более не такой, который свойственен скорее синтетикам, нежели органикам. Ты не обычный чел... — минервал осеклась. — Ты необычная. Весьма необычная.

-Мне уже говорили об этом. Недавно.

На губах Геллы Надашди заиграла нетерпеливая улыбка, то высокомерная, то шаловливая. Ее глаза возбужденно расширились. Она указала ладонью на окровавленный кинжал, торчавший из шеи 'Кукурузы' Джонсона:

— Ты знала, как бить. И куда. Нашла слабое место. Один удар — одна жизнь. Вернее, смерть.

'Просвещенные' за спиной Митры начали потихоньку расходиться. В трех метрах от Свирепствующей показался каменистый обрыв. 'Не к добру, — решила капитан и гневно уставилась на лидера фанатиков. Та не выражала никаких эмоций.

— Ты...

— Я?

— Да, ты. Ты убьешь меня?

Гелла Надашди медленно покачала головой, после чего сказала:

— Не совсем.

Митра из последних сил выдерживала ее взгляд. Еще чуть-чуть, и она сорвется. 'Нельзя, — скомандовал внутренний голос. Не Тейи, а ее собственный.

— Честно говоря, мне не хочется этого делать, Митра.

— Так не делай!

— Не могу.

— Ах, все ваши сказочки. Псевдовера. Псевдоизменение. Псевдожизнь.

Слова капитана Лидделл не задели Геллу, и она продолжила:

— Не бойся, я не убью тебя.

— Но...

— Тебя невозможно убить, — пояснила минервал. — Только перезагрузить. Увы, первая перезагрузка вышла не совсем удачной

— Перезагрузить?! Первая перезагрузка?! — округлила глаза Митра. — Что это значит?!

Вопрос Свирепствующей остался без ответа. Разговор был окончен, и Гелла Надашди всем своим видом спешила это показать. Искра безумия коснулась ее лица, и оно засияло.

Лидер 'просвещенных' отдала приказ солдатам, и они тотчас встали стеной перед капитаном Лидделл, тыча в нее своим оружием. Будь Митра кошкой, ее шерсть наверняка бы стала дыбом. Но она была человеком. Обычным человеком. Или нет...

Культисты теснили землянку. Заставляли отступать назад. Прямиком туда, где разинула свою пасть бездонная пропасть. Их план был очевидным.

Наконец сквозь плотное кольцо 'просвещенных' протиснулась и сама Гелла Надашди. Она с ликованием уставилась на окруженную со всех сторон Митру.

— Не навредите ей, братья и сестры. Будьте милосердны. Ее путь просвещения начнется здесь и сейчас. На этом обрыве. На Новой Высоте, — торжественно произнесла минервал. Загадочно поднеся пальцы к губам, она подарила Митре воздушный поцелуй. — Прими этот дар. И распорядись им правильно.

Митра едва не споткнулась о лежавшее на земле дерево. Точнее, об одну из его искривленных веток. Облизнув губы, Свирепствующая еще раз глянула себе за спину. Лишь убедительные слова Тейи удерживали ее и не позволяли натворить глупостей. Она верила исиди. Верила! Или хотела верить...

Яркое элизиумское солнце катилось к закату. Где-то в небесах задумчиво клубился густой туман, бледным покрывалом затягивавший верхушки гор. Сумрачная прохлада принялась самоотверженно отвоевывать планету. Неподалеку печально прокурлыкали птицы и улетели куда-то на восток, навстречу новому дню. Хлопанье их крыльев звучало, как взрывы хлопушек.

Капитан Лидделл закрыла глаза и секунду спустя почувствовала, как в ее лоб упирается что-то холодное. Наверняка, это было дуло пистолета Геллы Надашди.

Митра поморщилась. Оценивать ситуацию было бесполезно. Все и так понятно.

Свирепствующая выдохнула.

Казалось, то же самое сделала и минервал.

Повисло молчание, нарушить которое вызвались 'просвещенные'.

Они запели. Дружно, словно церковный хор. Отбивая такт, барабаня руками по своему оружию, они повторяли одни и те же слова, которые не были знакомы Митре. Звучали они примерно так:

Люкс э мутатио ,

Мутатио,

Мутатио!

Люкс э мутатио,

Мутатио,

Мутатио!

Люкс! Люкс

Э мутатио,

Мутатио.

Люкс! Люкс!

Их голоса звенели у Митры в голове, омывая волной первородного страха. Такого, какого она не испытывала прежде. С горьким чувством собственной несостоятельности землянка, наконец, поняла: какова бы ни оказалась ее судьба, что бы ни ждало ее по ту сторону жизни, она уже не будет прежней. Не сможет быть. Круг замкнулся. Пути назад нет.

Чтобы хоть как-то препятствовать смятению, Митра начала петь. Негромко. Себе под нос. Петь ту самую колыбельную, которую ей когда-то пела мама:

Порой бесцельно я брожу,

Гуляя под луной...

Культисты тем временем не сбавляли оборотов:

Люкс э мутатио,

Мутатио,

Мутатио!

Люкс э мутатио,

Мутатио,

Мутатио!

А потом прозвучал выстрел. Тихий и короткий.

Под ритмичное пение 'просвещенных' тело капитана Лидделл, мгновенно покинутое жизнью, устремилось вниз со скалы.

3

Лысый мужчина, будто герой плоских черно-белых фильмов середины ХХ века, остановился у окна и очарованно замер, глядя на мокнущую под осенним дождем Прагу. Он отвернулся от своей собеседницы, не желая смотреть на то, как она, ловко орудуя пластиковыми палочками, поедает свежезаваренную лапшу. Капли медленно стекали по стеклу, рисуя на горизонте урбанистическую картину печали, в которой тонул многомиллионный город. Праздные толпы людей нескончаемо шумели и галдели, раскачиваясь, словно трава на ветру. Поля органической плоти ритмично вздымались естественными вихрями желаний и авантюр.

— А вы чего не едите? — с набитым ртом поинтересовалась Аска. — Остынет же.

— Я не голоден.

— Так вкусно. Очень! Попробуйте.

— Я не голоден, — тихо повторил ученый.

— Я бы на вашем месте хорошенько подумала, профессор. Подумала, прежде чем отказываться от такой вкуснотищи, — Игла громко шмыгнула носом.

— Но ты не на моем месте, дорогуша.

— Ваша правда. Однако на вкусовые свойства соба это никоим образом не влияет.

— Если хочешь, то можешь съесть и мою порцию.

— Серьезно?! — с трудом сдерживая восхищение, выпалила Аска Фэнь.

— Более чем, — кивнул своему отражению в окне хозяин кабинета.

— Ну, спасибо! О-о-ох, как вкусно. Вкусно! Зря вы отказались.

Профессор ждал, пока наемница закончит свой завтрак. А заодно и его тоже.

Он продолжал смотреть на раскинувшийся внизу город. Он продолжал смотреть на 'родную' Прагу, нервно разжимая и сжимая левую руку в кулак.

С аппетитом поедая гречневую лапшу, Аска в свою очередь внимательно разглядывала спину профессора. Последний час он был немногословен, и это означало лишь одно — он готовился к беседе. Или к очередному долгому и нравоучительному монологу, кои он обожал. Игла была готова ко всему. И подчас любила поболтать. Любые беседы она неизменно рассматривала как честь и показатель доверия. Но в данном случае от ее решения ничего не зависело. Первое — в равной степени, как и последнее слово — сегодня останется за профессором.

— Как ты находишь эту планету, моя дорогая? Землю. Я знаю, ты родилась не здесь. Это не твой дом, и все же... Мне важно знать, удалось ли тебе полюбить ее за двадцать пять лет?

Аска Фэнь вздрогнула. Немногие были осведомлены о том, что она родилась не на Земле. И среди этих 'немногих' лысый мужчина точно не значился.

Стараясь не затягивать с ответом, наемница поспешила откликнуться. Нерешительность и неискренность могли обойтись ей дорого.

— Нет. Не полюбила. Мне она не нравится. Здесь слишком много суеты. И неравенства. Это меня раздражает, — Аска осекалась, после чего добавила: — и печалит. Да, печалит. Здесь плохо.

— Когда-то эта планета была другой. И еще будет, вот увидишь. Земля вновь станет прекрасной. Радостной. Свободной. По-настоящему живой.

Игла презрительно сощурила глаза, но промолчала.

— Не печалься. Я не намерен держать тебя здесь слишком долго. Почти все наши дела решены. Остались сущие пустяки. Думаю, я и сам с ними справлюсь. Без твоей помощи.

— Но...

— Не перебивай, — жестко скомандовал ученый, и Аска послушалась. — Ты нужна мне. Но на Земле от тебя проку мало, — он вальяжно прикурил сигарету. — Ты отправишься на космическую станцию 'Тиамат 76' и разыщешь там аватару Эрешкигаль, известную под именем Кассиопа Джонс.

— Владелица станции?

— Да, владелица. Ты должна кое-что забрать у нее. Нечто безумно важное.

— Понятно, важное.

— Детали уже поступили в память твоего виртуального ассистента.

— Хорошо.

— 'Тиамат 76' находится на орбите планеты Нифльхейм.

— Я знаю.

Профессор неспешно вернулся к столу. Сел и склонился над пустой миской, в которой недавно находилась его порция лапши. Долго изучая взглядом остатки красноватого — и наверняка острого — бульона на дне, он, в конце концов, поднял голову и оперся лбом на сплетенные в косичку пальцы. Черный бриллиант в печатке заиграл на свету, отражая тысячами блесток огоньки ламп.

— Здорово, у вас даже кольцо такое же, как у него, — холодным, почти бесчувственным тоном, прокомментировала увиденное Аска Фэнь. — Внимание к деталям — это похвально. Тонкая работа. Тонкая, но не безупречная.

Хозяин кабинета не изменил позы. Казалось, он пропустил сказанное Иглой мимо ушей. Но Аска заметила, что руки у него дрогнули. Бриллиант в печатке выдал волнение своего владельца.

— Значит, время пришло, да? Это он прислал тебя, дорогуша? — не поднимая глаз, поинтересовался мужчина.

— Разве это мог сделать кто-то другой?

— Нет. Конечно, нет. Что теперь?

— Теперь, вы обязаны сказать мне, как поступить с вашей рогатой подружкой. Видит Бог, еще немного и от нее станет дурно пахнуть, — Аска указала пальцем в сторону тела черноволосой гостьи, 'сидевшей' в соседнем кресле. — Жду ваших указаний.

— Он не узнает об этом?

— Нет, он сказал, что не должен этого знать. Ни при каких обстоятельствах.

— Хорошо, — по-прежнему не поднимая головы, кивнул землянин. — Я облегчу твою задачу, и тебе не придется мотаться по Вселенной. Нифльхейм. Ледяная планета в системе Хокинга. Оставь ее там. Но прежде... подготовь для нее капсулу жизнеобеспечения.

— Капсулу жизнеобеспечения?! — возмутилась наемница. — Но она же мертва!

— Лучшую капсулу, которую только сможешь найти, — настойчиво повторил профессор. — Ты не представляешь, как это важно. Ты не способна представить!

Сглотнув, Игла кивнула. Что бы он ни говорил, она должна подчиняться. Беспрекословно. Не допуская возражений. Она должна слушаться и внимать каждое произнесенное им, лысым мужчиной, слово. Таков был приказ другого... лысого мужчины. И она отлично его помнила. Она — Аска Фэнь.

— Ты должна лично доставить ее на Нифльхейм. Это приказ, — профессор поднял голову. Глаза его блеснули, уголки рта приподнялись. — Прежде чем ты сделаешь это, могу я выкурить еще одну сигарету? Последнюю.

— Это так важно для вас? Сигарета?

— Да, — выдохнул ученый. — Сигареты делаю меня похожим на вас — органиков. Они делают меня живым. А еще они на время приглушают голоса, которые преследуют меня всю жизнь.

— Твоя жизнь, — Аска с сожалением посмотрела на собеседника, — началась ровно триста семьдесят восемь часов назад.

— Странно, мне казалось, что я живу дольше.

— Всем иногда кажется.

— Ох, — мужчина даже не пытался скрыть смущения. — Всего лишь триста семьдесят восемь часов и не минутой большей, да?

— Полагаю, еще одну минуту жизни вы точно заслужили.

— Спасибо, — улыбнулся профессор, беззаботно откинувшись в кресле.

Никогда прежде он не получал такого удовольствия от курения. И никогда больше не получит. Последняя затяжка. Последнее горькое облако дыма.

Бережно стряхнув пепел в хрустальную пепельницу, он произнес:

— Пора...

— Пора, — шепотом согласилась Аска Фэнь и с этими словами опустила лезвие катаны точно между воротничком белоснежной рубашки и ухом профессора.

Шипение. Глухой стук. Запах обугленной кожи.

Вязкая, похожая на клей жидкость забрызгала весь стол. Репликант был мертв.

Глава 9

1

Столикий Генри, известный в определенных кругах полиморф, снял с полок фарфоровые тарелки и хрустальные стаканы, вынул из ящиков серебряные ножи, вилки и ложки, вытащил из электромагнитного погреба запотевшую бутылку 'Cabernet Sauvignon Napa Valley', урожая две тысячи шестьсот восемьдесят первого года по земному летоисчислению, и взял с буфета два широких подноса. Все это он разместил на небольшом стеклянном столике, стоявшем возле окна. Три щепотки молекулярного чибуса, и пустые тарелки тотчас наполнились деликатесами, в числе которых были и брускетта с элизиумскими 'ревунами', и варенный туманный кальмар, нашпигованный сыром, и земной фазан под вулканическим пеплом с планеты Олимп. Разумеется, Генри мог заказать всю еду в ресторане, но... Сегодня был особенный день, и особенный случай. Его бывшая возлюбленная, с которой он не виделся почти два года, вновь пожелала с ним встретиться. И где!? На 'Тиамат', в их старом уютном гнездышке пентхауса, арендованном на двести пятьдесят лет у некоей миссис Криппи.

Столикий волновался. Он нервничал. И даже был немного напуган. Он не знал, чего ожидать от столь внезапной встречи с любимой.

Генри был невероятно хорош собой. Длинные темно-синие волосы. Широкие плечи. Прекрасная осанка. Выразительно лицо. Желтые глаза, словно подсвеченные изнутри бенгальскими огоньками. Глухо выдохнув, он прислонился лбом к покрытому испариной стеклу и взглянул в окно. Монументальный городской пейзаж, утопавший в лучах холодного искусственного солнца, не вызывал никаких эмоций.

Пентхаус Столикого располагался в массивном стоуровневом здании, выстроенном в традициях советского классицизма. Неподалеку, в соседнем районе, находился некорпоративный космопорт 'Рэй', в который попадало большинство гостей по прибытии на станцию. Апартаменты Генри занимали несколько просторных, стоящих баснословные деньги комнат, что располагались под самым козырьком величавого строения. Обставлены они были роскошно, но без помпезного китча. Строгие линии, гладкие стеклянные поверхности, созданные в мастерских сундарианских дизайнеров, томное освещение, дорогие картины от признанных классиков, утопленная в потолке библиотека с настоящими бумажными книгами, стена-аквариум с карликовыми плезиозаврами, шкаф-наноассемблер для фабрикации одежды.

Район Держателей, где был расположен пентхаус, находился в носовой части 'Тиамат 76', как раз под тем самым местом, где огромные мусоросжигатели и день, и ночь, избавляли космическую станцию от лишнего веса. Границу района обнаружить было легко — четкая линия из фасадов богато украшенных особняков резко сменялась безликой вереницей серых зданий, которые в большинстве своем являлись заводами. Широкие проспекты, обсаженные кленами и дубами, обращались запыленными потрескавшимися дорогами, а сказочные акриловые домики, воплощение мечты о вечном городе Рождества, уступали место скверно сбитым проржавевшим сараям. Нескончаемая завеса из гари и копоти, сковавшая Индустриальный район, вынуждала работать очистительные системы станции на полную катушку. Свет мертвого солнца с трудом пробивался сквозь дымящее дыхание тысячи фабрик.

Если верить архивам, 'Тиамат' существовала уже полторы тысячи лет. Во время Консульской войны, случившейся в тысяча восемьсот тринадцатом году по земному календарю, группа опературосов запросила политического убежище у Кассиопы Джонс в обмен на то, что всего за одну ночь они превратят станцию в промышленный центр всего сектора. Кассиопа согласилась, и осколок былого могущества космических инженеров действительно расцвел за одну ночь, чтобы не увянуть и по сей день.

С тех пор, как Генри стал встречаться со своей несравненной второй половинкой, он трижды бывал в Индустриальном районе. И все три раза он искренне проклинал его, не понимая, как в таких условиях могут существовать разумные формы жизни. К тому же его возмущало отсутствие иерархического строя у опературосов, в чьих руках была сосредоточена значительная часть богатств станции, которые они фанатично инвестировали во всего лишь одно, похожее на католический храм здание, сотканное из слюды, стальной паутины и света. И это неспроста. За частоколом башен, шпилей и готических витражей скрывалось главное сокровище 'Тиамат 76'. Там билось ее механическое сердце. Станция была живой. И это не метафора. Впрочем, знали об истинной природе вещей единицы, к числу которых, по счастливой случайности, относился и сам Столикий. Он был вхож в высшие круги 'Тиамат' и не единожды посещал светские рауты обворожительной Кассиопы Джонс.

Неожиданно тишину комнаты разрезал протяжный писк секретаря-дрона. Паривший в воздухе светящийся тессеракт, постоянно менявший свою форму, принял сообщение и перекодировал его в аудио-сигнал.

— Я приехала, — радостным голосом сообщила девушка. — Уже поднимаюсь. Милый, готовься любить меня долго и нежно. Чмок.

Лицо Генри вспыхнуло и налилось краской. Все это время он старался выглядеть равнодушным, спокойным, невозмутимым. Но услышав заветное ' Я приехала', он растаял, как ванильное мороженное в летний полуденный зной. 'Она приехала, приехала, — захлебываясь мыслями, прикусил указательный палец Столикий. — Моя тростиночка. Мой обезжиренный десерт. Моя диетическая 'Кока-Кола' без сахара. М-м-м...'

Нездоровый энтузиазм в очередной раз взял верх над великим комбинатором. Искушение было громадным. Да, это всего лишь третья встреча с любовью всей его жизни. Да, предыдущие две заканчивались спонтанно и оба раза по прихоти дражайшей звездной госпожи. Все это правда. Правда, которая меркнет в лучах воплощения искренней мальчишеской мечты. А его возлюбленная таковой и являлась. Она была мечтой. Несравненной и абсолютной, как закат на берегу моря в октябре. Она украла его покой, растопила его черствое сердце. Она... она...

— Привет, милый, — произнесла она, стоя в проходе.

Ее вид согревал душу Столикого, как согревают маяки надежды одинокого странника. Матовая темно-фиолетовая помада делала ее лукавую улыбку похожей на чернильную кляксу, умышленно оставленную в конце любовного стихотворения. Стройная фигурка девушки была затянута в облегающее фисташковое платьице из прорезиненных полимеров, с тоненьки ремешками, из-под которых соблазнительно проглядывали бледные плечи и плоская грудь.

— Генри, мой дорогой Генри! Я так рада, что ты позволил мне вернуться. Я так скучала по тебе. Так скучала.

На ее глазах навернулись слезы. Сорвавшись с места, словно изголодавшийся гепард, она упала в объятья Столикого и подарила ему пахнувший ванилью поцелуй.

— Привет, — проведя языком по губам, ответил Генри. — Ты вернулась. Я знал, что ты вернешься. Я верил в это всем сердцем.

— Да, мой дорогой. Да...

Девушка продолжала целовать Столикого. Жадно. Голодно. Страстно. И тот чувствовал себя богом. Олимпийцем, к чьим ногам принесла свою любовь смертная жрица. Он желал ее больше всего на свете. Он был готов умереть ради нее. А Аска Фэнь была готова его убить.

С трудом подавляя желание, Генри на доли секунды отстранился от Иглы и посмотрел ей в глаза. Они сияли, как драгоценные камни в короне марсианского короля.

— Почему сейчас? Почему сегодня? — спросил Столикий. Его била дрожь. Он хотел знать ответ. И он не хотел.

— Кассиопа Джонс.

— Что?!

— Традиционный бал-маскарад Ее Бессмертного Святейшества, Фарфоровой Королевы, состоится сегодня. Через два часа.

Генри почувствовал, как сжалось его сердце. Симфония любви оставила его так же быстро, как и возникла. Мужчина попытался вырваться из объятий Аски, но те сковали его, точно чугунные скобы.

— Я не понимаю...

— Мне нужно твое лицо.

— Мое лицо?

— Да, одно из ста.

— Опять?!

На губах наемницы вспыхнула лучезарная улыбка, а в уголках миндалевидных глаз появились едва заметные морщинки.

— Любовь моя, ты не посме...

Но мисс Фэнь уже совершила задуманное. На правой ладошке Иглы ожила бабочка, чей серебристый контур был вытатуирован на ее коже с самого рождения. Она прижалась к Столикому всем телом — так сильно, что ее шею тотчас пронзили молнии невыносимой электрической боли.

Считывание — невероятно сложный процесс. И мучительный, так как оба его участника страдают в одинаковой степени. Твердое ядро сущности Генри навалилось на позвонки Аски всей своей массой, едва не измельчив их в придорожную пыль. Наемница скрипнула зубами. Так громко, что на стеклянном столике появились трещины. С каждой секундой ее сознание, подхваченное полупрозрачными крыльями бабочки, перестраивалось все сильнее и сильнее. Ее тело менялось. Мисс Фэнь преображалась, и это преображение ей стоило многого.

Время замедлило ход.

Каждая мысль Генри отдавалась в ее голове холодной болью. Словно ей пустили в висок пулю, словно ей насыпали в череп ледяных кубиков для 'Мартини'. Три, два один, и... Аска провалилась в пустоту. Но бабочка ее спасла. Решительно взмахнув крылышками, она выпорхнула из всепоглощающей бездны и прихватила с собой Иглу. Окружающий мир вновь обретал четкие линии. Наемница завопила, утопая в собственных слезах.

Слева от нее вдребезги разлетелся стеклянный стул. За ним последовали ваза, торшер, журнальный столик и даже секретарь-дрон. Осколки медленно парили вокруг нее, поблескивая в лучах искусственно солнца. Они сияли, как полноразмерная модель экспериментальной стеклянной галактики на выставке технологических чудес.

Аска присела на колени. Обессилевшее тело Генри упало рядом.

Активировав адапто-инструмент, она осмотрела себя с головы до ног. Она изменилась. Теперь она была мужчиной с коротко остриженными пепельными волосами, тонкими губами, выразительными зелеными глазами и едва приметным шрамом на правой щеке — бутончиком дикой орхидеи, оплетенным змеями.

— Люблю тебя, милый, — обратилась она к лежавшему на полу полиморфу. — Жди меня здесь и никуда не уходи. А мамочке тем временем предстоит кое-что украсть...

Генри, разумеется, никак не отреагировал. Но там, в глубине своих мыслей, там, на рубеже яви и грез, он понимал, что его третье свидание с Аской завершилось тем же, что и два предыдущих.

'Ничего, в следующий раз все будет иначе, — подумал Столикий и уснул крепким младенческим сном.

2

Аска Фэнь вышла на улицу. Внутри ее головы по-прежнему звенели ледяные колокольчики. Она знала, что побочные эффекты считывания пройдут не скоро. Ее мысли пребывали в некотором смятении. Они роились, словно пчелы, метались от одного к нейрона к другому и откликались ударами тока в затылке. Игла закрыла глаза. Затем открыла. Затем вновь закрыла. И снова открыла. Шум в голове постепенно угасал. Она посмотрела на свои рыжеватые туфли. Оксфорды, но не броги. Из шкафа-наноассемблера Столикого Ника. Родом оттуда был и ее деловой костюм серого цвета. Она стала мужчиной. На время.

Неспешно прогуливаясь по улицам 'Тиамат 76', Аска наблюдала за ленивым станционным движением, имитировавшим повседневную жизнь мегаполиса. Кругом сновали унылые пешеходы, разъезжали гравитационные такси, пулями пролетали капсулы трубочных электричек. Наемница заметила, что она уже не привлекает к себе такого внимания, каким могла похвастаться при первом появлении на станции. Очевидно, симпатичных мужчин на 'Тиамат' было больше, чем симпатичных женщин.

Искусственное солнце стало клониться к закату. Освещение района Держателей менялось, а вместе с ним менялся и контингент обитателей улицы. Повылазив из подземных нор, ночные торговцы, которые в большинстве своем были раталианцами, прямоходящими трехглазыми крысами с люминесцентно светящимися хвостами, принялись устраивать ночные палатки. Они торговали наркотиками — легкими и почти безвредными, которые получали из собственных слюнных желез.

Тусклые фонари нехотя озарили тротуары, готовясь к опускавшимся сумеркам. Наполненная взрывоопасным газом цистерна, похожая на перекормленную личинку, медленно парила в небе. Вокруг нее суетились рабочие боты, которые выравнивали ее температурные показатели и задавали новый маршрут. Разодетый в пестрящие одежды клоун, восседавший на самодельном кресле-скутере, выкрикивал в мегафон какие-то маловменяемые лозунги. Наемница прислушалась и поняла, что он был цирковым зазывалой. Его фальшивая улыбка переливалась кислотой и желчью. Типичный клоун типичного шутовского мира. Социум таких обожает.

Вдоль самого высокого небоскреба, офиса корпорации 'Сферанет', парил огромный полупрозрачный экран, обрамленный тонкой линией неоновой подсветки. На нем возникали смазанные низкополигональные картинки, рекламировавшие товары первой необходимости для неимущих — туалетную бумагу, зубные пасты и заплесневелые сыры с девяностопроцентной скидкой.

Аска слушала, как лился хорошо поставленный голос имама из минарета 'Последнего апокалипсиса'. Он созывал верующих на молитву. Или на что-то, сильно походившее на таковую. Он рассказывал о темном пути 'просвещенных', о посланниках черного Сердца, о вестниках позабытого прошлого.

Рядом с мисс Фэнь прошагал краснокожий тешуб, облаченный в безупречный иссиня-черный фрак и серебристый цилиндр. Он опирался на широкую трость, его ноздри отвисали под тяжестью золотых колец, а левый верхний глаз украшал монокль. Инопланетянин на доли секунды затормозил и, негромко прокашлявшись, достал из-за пазухи красивый старинный брегет.

— Боги-боги, я опаздываю на чаепитие, — неестественно тонким для тешуба голосочком заявил он и быстро засеменил прочь. Аска невольно усмехнулась.

Запустив руку в правый карман пиджака, Игла проверила свое оружие. Катана была сложена. Сейчас она напоминала обычную лазерную зажигалку. И размером, и формой. В левом — лежал пистолет MR 'Наследие'. Маленький и смертоносный, как сама Аска. Он был изготовлен в этой планетарной системе, и потому считался легальным. Опературосы снабдили его миниатюрными блокозарядными обоймами, которые генерировали сверхзвуковые костяные патроны. Многих это удивляло, но для изготовления одной обоймы была необходима скорлупа трех или четырех куриных яиц. Да, подобные пули не снабжались системой контроля и не были способны пробить мало-мальски крепкую броню. Но этого и не требовалось. Пистолет был легким, почти невесомым, и отлично подходил для тихих тайных операций. Например, для проникновения на бал-маскарад.

На район Держателей незаметно опустилась ночь. Деревья отбрасывали зловещие тени, в подворотнях шуршали редкие попрошайки, стекла особняков отражали блики сумеречных огоньков. Первая падающая звезда рассекла искусственный небосклон станции. Казалось, все жители разом замолчали, когда в небе появился ее нежный огненный след. Она опускалась с величественной медлительностью. С такой медлительностью, которой могли похвастаться лишь забытые древние предтечи. Толпа полуночных зевак зачарованно смотрела на небо.

Неровный приглушенный гул доносился из Индустриального района. Грохот фабрик, заводов и безустанно работающих машин ни на секунду не позволял забывать о том, кому была обязана своим благополучием 'Тиамат'. Все больше звезд, которые звездами не являлись, расцветали в вышине. Воздух полнился восторженными охами и ахами.

Теперь местные жители двигались с особенной осторожностью, стараясь никого не задеть и не сбить с ног. Их взгляды по-прежнему были прикованы к небесам. А вот приезжие, вычислить которых отныне не составляло никакого труда, продолжали торопливо идти по своим делам.

Аска почувствовала, как кто-то дернул ее за рукав. Она резко обернулась и обнаружила нищего сундарианца с синяком под глазом.

— Достопочтенный господин, три кредита за все тайны 'Тиамат'...

Он был почти полностью обнажен, Игла видела его половые органы. Она легонько ударила его по руке, чтобы он не испачкал ее одежду. Незнакомец взвизгнул. Она могла бы вырвать ему кадык, выколоть глаза и отсечь стальными ногтями зловонный язык, но вместо этого просто отвела взгляд в сторону. Убогий, испуская душещипательный крик, упал на землю к ее ногам и начал целовать ее обувь. Наемница понимала, что теперь все пешеходы смотрели на нее, а не на звезды. Это ее разозлило, и она пошла на уступки.

— Ладно, — сиплым мужским голосом сказала Аска. — Я выслушаю тебя. Думаю, это не займет много времени.

Она провела бабочкой по плечу незнакомца, и вживленный в его тело кредитный индикатор поменял свои показатели с '0000000' на '0000003'. Сундарианец радостно подскочил и, почесывая голую задницу, облизнулся. Выглядело это мерзко.

— Да хранит вас Ее Бессмертное Святейшество. Да снизойдет на вас благословение самой Кассиопы Джонс. Мистер ковбой угадал. Он говорил, что вы будете великодушны. Он знал. Он знал!

— Мистер ковбой? — переспросила Игла, не совсем понимая, о ком идет речь. — Какой еще ковбой?

— Мистер ковбой с пушистыми рыжими усами, пронзительным взглядом и забавным говором. Он пожелал разделить свое благословение с вами, добрый господин. Он очень-очень-очень хотел, чтобы вы мне помогли.

— Эм...

— Ах да, я должен вас кое о чем предупредить, — на лице попрошайки, точно подсолнух, расцвела широкая ухмылка. — Будь я на вашем месте... в общем, советую вам как можно скорее покинуть район Держателей, милый господин. Ночью здесь небезопасно. Воду мешают с кровью. Кровь мешают с водой. Стук-стук, сердечко. Стук-стук. И лица. Множество лиц. Никогда не догадаешься, кто перед тобой стоит. Ну, вы поняли...

С этими словами сундарианец сорвался с места, словно ошпаренный. Его тощие ножки исчезли в частоколе других ног, как исчезает спичка в спичечном коробке.

— Воду мешают с кровью, — задумчиво повторила Аска. — Что он хотел этим сказать?

Внезапно улицу сотряс топот босых ног, и наемница увидела новую волну нищих.

— Да, похоже, пора уезжать.

Игла решила вызвать такси. Активировав бабочку, она тщательно разглядывала машины, стараясь подобрать подходящую. Первая страница. Вторая. Третья. Наконец она нашла то, что ей было нужно. Сигнал отправлен. Осталось немного подождать, и...

Спустя минуту воздух над головой Аски нагрелся и сгустился. Турбины двигателей шикарного темно-коричневого кэба, приземлившегося прямо перед ее носом, обдали жаром лицо. Быстрый и легкий транспорт, пилотируемый, водителем-дроном, был подан. Наемница с улыбкой уселась в салон.

Громоздкие двигатели у нее под ногами тотчас ожили и подняли машину в небо. Под аккомпанемент хриплого старческого рева кэб очутился на просторном воздушном хайвее. Стекло обзорного окна плотно захлопнулось и сменилось трехмерным голографическим изображением. Внизу медленно, будто в желатине, проплывали острые шпили величественных строений района Держателей. Одни крыши застилали другие, кое-где виднелись подсвеченные изнутри бассейны и теннисные площадки. Улицы змеились и сменяли друг друга с поразительной скоростью. Ландшафт трансформировался. Прихоть местных архитекторов не знала границ. Черные аллеи, черные особняки, черные деревья, черные памятки. И все из стекла. Черного, разумеется. В подобном гротескном безумии было свое, ни с чем не сравнимое очарование.

Аске предстояло поработать. Джеймс Дит позаботился об этом. Чего бы не желал этот престарелый засранец, ей следовало с этим разобраться. Пускай она и не понимала зачем. Кассиопа Джонс и ее милая зверушка. Интересно, в чем подвох? Игла узнает об этом. Обязательно узнает. Она спросит об этом в лоб у профессора. Но только после того, как доставит чертово тело на Нифльхейм...

Скорость, с которой кэб двигался по темнеющим закоулкам станции, стала резко угасать. Машина вильнула и проворно устремилась вниз.

— Не забудьте расплатиться, — учтивым тоном сообщил водитель-дрон, когда двигатели окончательно стихли. — Спасибо, что выбрали нашу фирму.

— Да-да, кончено, — отозвалась Аска и провела ладонью по счетчику.

— Благодарю, сэр.

Игла взглянула в окно, и ее правая рука непроизвольно скользнула в карман. Холодный корпус катаны успокаивал. Он дарил ледяное спокойствие. Такое спокойствие, без которого не выжить в резиденции Фарфоровой Королевы.

3

Сначала был лишь пульсирующий, ослепляющий своей безысходностью хаос. Затем он сменился водоворотом образов, вихрем звенящих в голове звуков и шепотом детских голосов.

Митра видела — по крайней мере, думала, что видела, — уходящую в никуда тьму пещеры, в конце которой плясали разряды электричества. Землянка слышала крики. Похоже, она и сама кричала, даже несмотря на то, что ее рот был закрыт.

Под ногами бушевала земля. Она вибрировала. Меняла цвет. То уплотнялась, то разжижалась. Земля была живой.

Ужас ударил капитана Лидделл, словно скорый поезд. Позвоночник превратился в раскаленный добела стержень. Поясница наполнилась жидким свинцом. Импланты бездействовали, каждая кость утраивала свой вес. Внутренности затвердевали и покрывались силиконовой смазкой.

Митра ни о чем не думала. Не могла думать.

Она была опустошена. И ничего не чувствовала.

Ничего!

Ни боли, ни голода, ни жажды, ни страха.

Только пустота. Безразличная и угрюмая.

Эта пустота была частью Митры. Значимой частью, но Свирепствующую это не волновало.

Она шла.

По правую руку от себя капитан заметила деревянную игрушку.

Марионетку.

К рукам, ногам и голове куклы были прикреплены светящиеся веревочки, по каждой из которых в тело игрушки струилась неизвестная Митре энергия. Неожиданно она сама превратилась в эту марионетку. Лишь на мгновение. Кукла испарилась, и землянка продолжила неспешно идти вперед.

Она еле волокла ноги.

Митра опустила голову и посмотрела на свою грудь. И живот. Все в крови. Очевидно, кровь текла из раны на голове, но боли капитан не чувствовала. Она ощущала лишь холод. Все тело было холодным и каким-то чужим. Точно одна сплошная кость, инкрустированная стальными сухожилиями и венами.

Голова кружилась. Митру тошнило.

Вокруг по-прежнему клубилась тьма, звеневшая шелестом крыльев миллиона насекомых.

Теперь Свирепствующая шла через дом. Мрачный дом. Дом ее родителей, который находился на Земле.

Обгоревшие стены. Разбитые окна. Карнавальные маски на полу. Едкие запахи гари и застывшего пластика. Безысходность.

Капитан слышала, как несколько раз произнесли ее имя.

Голос был знакомым:

— Митра. Митра.

Снова и снова.

— Митра. Это я... Я! Софи. Софи Кими.

Землянка осмотрелась, но никого рядом с собой не обнаружила. Дом исчез вместе с голосом.

На их место вернулся пульсирующий хаос. И крик. Странный, протяжный крик, громкими басами бьющий по перепонкам. Тьма вокруг затрепыхалась.

Порывистый ветер дул откуда-то из глубины пещеры. Волны неопределенности затягивали сознание Митры. Они пытались сбить ее с толку. Запутать. Напугать.

Но Свирепствующая все равно продолжала двигаться вперед. Медленно. Скованно. Она шагала навстречу неизвестности, преодолевая боль, которой не чувствовала.

Мир тонул во мраке.

Чем дальше, тем опасней. Капитан понимала это. Понимала, но прекратить движение не могла. Она торопилась.

Вдалеке было слышно ворчание надвигающейся опасности. Пространство то и дело освещали яркие вспышки электричества, вырывавшие из всеобъемлющего мрака размытые силуэты каких-то тощих существ.

Митра остановилась у развилки. Пещера, словно русло реки, расходилась на два рукава. Оба выглядели одинаково. Землянке нужно было сделать выбор. И она его сделала.

Огромная тень беззвучно пронеслась над головой, но Митра не обратила на нее внимания. Не могла обратить.

Точно под счет, капитан Лидделл поворачивала голову из стороны в сторону, бездумно осматривая гнетущее окружение. Она чувствовала, как таинственные силы борются внутри нее. Борются, не позволяя вмешаться в их противостояние. Свирепствующей оставалось лишь наблюдать за ними и ждать исхода сражения за ее душу.

Душу ли?!

Ветер усиливался. Темные тучи забвения целиком затянули сознание капитана, но кое-где, в плотной стене мрака, угадывался разрыв. Там было светло. И тепло.

Митра не сопротивлялась.

Вперед. Только вперед. Туда, где бьется за свободу электричество, венчающее собой...

Что?!

Неожиданно воздух пещеры сотряс очередной протяжный крик, и почти тут же ослепительные электрические вспышки вновь напомнили о себе.

Мир поплыл.

За спиной у Митры на секунду вспыхнул огонь.

Горячий вихрь рванул волосы землянки, обдавая жаром и лицо. Но и его она почувствовать не смогла. Казалось, ее рецепторы игнорировали все без исключения раздражители, поступающие извне. Митра начинала к этому привыкать.

Вылетевшие из ниоткуда мелкие камни ударили капитана по щеке. Митра по привычке зажмурилась. Очередной крик. Очередная вспышка.

Тощие, подвижные силуэты обступали землянку. Они шептали. И их шепот царапал изнутри голову.

Снова крик.

Вспышка.

Крик.

Вспышка.

Силуэты все ближе.

Крик.

Мерзкий шепот.

Ветер.

Вспышка.

Хаос пульсировал. Земля меняла свой цвет.

Стены дрожали. Кое-где виднелись трещины.

Митра несколько раз падала, вставала и шла дальше. Шла, так как должна была идти.

Один из размытых силуэтов протянул руку к Митре, пытаясь схватить ее за плечо.

Неудачно.

Еще попытка. И вновь провал.

Крик.

Вспышка.

Крик.

— ТЫ НАША...

Вспышка.

— ТЕБЕ НЕ УЙТИ...

Крик.

Капитан Лидделл шагала вперед. Под ногами скрипел песок. Иногда хрустели насекомые.

Она не сдавалась. Подгоняла себя. Заставляла идти быстрее.

Крик.

Вспышка электричества осветила пещеру.

Пусто.

Силуэты исчезли.

Надолго ли?

Митра прислушалась, но слышала только легкое завывание ветра.

Шепот пропал.

Опять вспышка.

В лицо ударил ветер.

Электричество. Пещера заискрилась. Из мрака вновь появились они. Силуэты. Но на этот раз они не спешили приближаться. Соблюдали дистанцию. Прятались за огромными валунами. И молчали.

Вспышка.

Между Митрой и тьмой возникло лицо. Пугающе четкое и зловещее.

Знакомое лицо с огромными черными глазами и небольшим раскачивающимся хоботком.

Трункусианец. Но не краснолицый, нет.

Кожа у него была голубая. Бледная. Сморщенная.

Крик! Парализующий. Запредельно громкий. Сводящий с ума.

Крик.

Крик.

Крик.

Гневная гримаса продолжала внимательно рассматривать Митру.

А Митра, в свою очередь, продолжала двигаться вперед. Медленно, но уверенно.

Тело постепенно начинало слушаться ее. Ноги становились легче. С плеч упал многотонный груз. Капитан выпрямила спину.

Вспышка.

Крик.

Вспышка.

Силуэты опять устремились к землянке.

Тьма, освященная электричеством, всколыхнулась.

Хаос дрогнул.

Похоже, пещера заканчивается.

Нет, не это еще не конец.

Под ногами — чавканье грязи. Позади — холодное зарево огня.

Силуэты все ближе.

Ближе!

Крик. Вспышка. Вспышка. Крик.

Глаза слезились от яркого света, но капитан не моргала.

Крик.

Вспышки электричества разрезали тьму. Вновь появившийся в голове шепот постепенно переходил в молчание. В молчание, которое Митра почему-то слышала:

— ТЫ МОГУЩЕСТВЕННА! ТЫ НЕПОБЕДИМА. ТЕ, КТО РЕШИЛ ОБМАНУТЬ ТЕБЯ, НЕ ЗНАЛИ, С КЕМ ИМЕЮТ ДЕЛО. С КЕМ И С ЧЕМ! ТЫ ДОЛЖНА ОТОМСТИТЬ ИМ. ДОЛЖНА! ДОЛЖНА! ДОЛЖНА! ТЫ ДОЛЖНА ОТПЛАТИТЬ ИМ ВСЕМ. ПУСКАЙ ОНИ ТРЕПЕЩУТ ОТ СТРАХА. ПУСКАЙ ПАДАЮТ С МОЛЬБАМИ К ТВОИМ НОГАМ! НО ТЫ ВЫШЕ ВСЕГО ЭТОГО. ТЫ СОВЕРШЕННЕЙ!

Капитан Лидделл тряхнула головой, пытаясь избавиться от... молчания.

Руки силуэтов тянулись к ней. Доставали ее. Цепляли за одежду. Пытались ухватить за волосы.

— ОНИ ПРЕДАЛИ ТЕБЯ! ОБМАНУЛИ! ОБМАНУЛИ! ОБМАНУЛИ!

Митра продолжала идти.

— ТЕПЕРЬ У ТЕБЯ ЕСТЬ СИЛА! СИЛА 'ВЕСТНИКОВ ПРОШЛОГО! МСТИ, ДЕВЧОНКА! МСТИ!

Диковинные существа, сильно напоминавшие трункусианцев, неистово хохотали, покачивая мерзкими морщинистыми хоботками. Их блестящие глаза извергали злобу и ненависть.

Вспышка.

Крик.

Вспышка.

Силуэты опять растворились.

Впереди лишь черная стена хаоса, сокрушаемая протяжным детским плачем.

Стенания. Вздохи. Мольбы. Беззвучные, как шепот трункусианцев.

Лишь стон ветра невольно нарушал тишину.

Где-то неподалеку скрежетало крылышками насекомое. Единственное из многомиллионной тучи себе подобных.

Вспышка.

Крик.

Вспышка.

Крик.

Тощие силуэты в очередной раз вылезли из тени. Огромная физиономия 'главного' трункусианца повисла перед лицом Митры.

— КАК ТЫ НЕ ПОЙМЕШЬ!? ТЕБЯ ПРЕДАЛИ! ВСЕ. ОНИ ПРЕДАЛИ ТЕБЯ. ОБМАНУЛИ. ТЫ БЫЛА ДЛЯ НИХ МАРИОНЕТКОЙ. ПОДАТЛИВОЙ КУКОЛКОЙ НА ВЕРЕВОЧКАХ! ОНИ ИГРАЛИ ТОБОЙ. ИСПОЛЬЗОВАЛИ ТЕБЯ. ОБРЕЛИ ТЕБЯ НА СМЕРТЬ. НА СОМНЕНИЯ! НА ОДИНОЧЕСТВО.

Свирепствующая закрыла глаза. Бесплотный голос продолжал 'молчать':

— ТВОЕ ВРЕМЯ ПРИШЛО! ЧАС ИЗМЕНЕНИЯ НАСТАЛ! ТЫ ОВЛАДЕЛА СВОИМ ДАРОМ! ТЫ СЛИЛАСЬ С НИМ. СТАЛА ЕДИНЫМ ЦЕЛЫМ. ТЫ ЗАВЕРШЕНА! СОВЕРШЕННА, ИДЕАЛЬНА И НЕПОБЕДИМА! ВСЯ ГАЛАКТИКА ПАДЕТ К ТВОИМ НОГАМ! ПРИСОЕДИНЯЙСЯ К НАМ! СТАНЬ ЧАСТЬЮ АНСАМБЛЯ ТЕНЕЙ!

Вспышка.

Одна. Вторая. Третья.

Вот только источником было уже не электричество.

Крика не было слышно. Молчания тоже.

Ветер замер.

Вспышки усиливались.

Четвертая. Пятая. Шестая.

Размытые силуэты становились все четче. Во мраке пещеры один за другим возникали трункусианцы. Бледнокожие. Со светящимися изумрудом пустыми глазницами.

Вспышки не прекращались.

Седьмая. Восьмая. Девятая.

Силуэты таяли под натиском света. Оставались единицы.

Самые стойкие. Самые сильные.

Огонь метался по пещере. Митра по-прежнему не открывала глаза.

С трудом удерживая равновесие, она шла вперед.

Ветер возвратился. Завывая между камней, он едва не посбивал трункусианцев с ног. Он наливался мощью и становился громче. Ветер. Ветер...

Нет, это был не ветер.

Пение. Причиной всему было пение.

Жуткое. Протяжное. Жалостливое.

Тощие силуэты начинали светиться, создавая вокруг себя защитные поля.

Вспышки не утихали. Они вспарывали тьму. Сжигали слабые силуэты.

За спиной 'главного' трункусианца развивался рваный плащ. В его руке мерцал посох. По всей видимости, деревянный. На голове поблескивали заостренные стальные пси-усилители, формой напоминавшие кошачьи ушки.

Старейшина не боялся. Наоборот, он ждал. Ждал и захлебывался жутким беззвучным смехом.

Он наблюдал за Митрой, сдерживая нахлынувшую злость, странным образом граничившую с восхищением.

Землянка менялась на глазах.

— САНАГИ ВЕРНУЛИСЬ, — телепатически констатировал старый трункусианец. — ИХ МЕСТО СРЕДИ НАС!

— Нет, — наконец закричала капитан Лидделл. — Нет, — голос вновь подчинился ей.

Вспышки не прекращались.

Десятая. Одиннадцатая. Двенадцатая.

Митру трясло. Старейшина громко хохотал.

— ДА, ВСЕ МЫ ПАДЕМ ОТ ТВОЕЙ РУКИ, — мысленно прохрипел он. — НО И ТЫ УЖЕ... ТРУП!

Очередная вспышка вырвалась из тела Свирепствующей.

Тринадцатая.

Митра открыла глаза.

По ее щекам, словно кровь, струился программный код.

Глава 10

1

Резиденция Кассиопы Джонс располагалась на просторной антигравитационной платформе, высокомерно парившей среди бесконечных стеклянно-каменных джунглей. Аска насупилась, и ее сердце наполнилось леденящим душу холодом. Вид дворца владелицы 'Тиамат 76' угнетал и обескураживал. Гигантский старинный особняк, взращенный безумным гением до размеров целого замка, подавлял окружение, как подавляли планеты свои крохотные спутники. Его шпиль грозно утопал в искусственных облаках. Его стены, массивные и неприступные, хаотично переливались и меняли форму. На них плясали безликие тени, на них меркли неоновые огни, на них рыдали неведомые лица. Смутные, непостижимые образы сплетались в чудовищную вереницу ночных кошмаров и выплескивали эти кошмары на окружающих. Гнетущее чувство усиливалось ансамблем бронзовых фонтанов, из чьих труб вязкой черной жижей струилась вода. Она медленно стекала по силуэтам обреченных исполинов, державших в своих могучих руках огромные амфоры, внутри которых множились черепа, позвонки и кости. Недвижимая гладь ледяного мрамора, лежавшего под ногами гробовыми плитами, вела к входу в резиденцию. Наемница ступала медленно. Ей было неприятно идти по такой дороге. Она видела в ней свое отражение. Бельма детализированных витражей безучастно провожали Иглу взглядом. И без того тревожные ощущения усиливались с каждой секундой.

Мисс Фэнь чувствовала окружавший особняк Кассиопы Джонс воздух. Он был тяжелым и спертым. Он пах вечностью. Дымка из тлена окутывала каждый 'кирпичик'. Полумертвая завеса отчаяния и скорби, вскормленная безразмерным эго, казалось, питала фундамент этого жуткого строения. Свинцово-серые двери, громоздкие, как Врата Ада, лукаво поблескивали вдали.

Стряхнув с себя напряжение, Аска очистила разум. Режим убийцы — вот и все, что ей было необходимо. Никаких сантиментов. Никакого страха. Лишь цель и ее нейтрализация.

Наемница подходила ближе, и облик резиденции менялся. Выцветшие краски бросались в глаза сильнее прежнего. Аттик покрылся бледно-синей плесенью, которая призрачной паутиной свисала вниз. Углеводородная кладка местами обрушилась, по фасаду, возле башни с древними механическими часами, чьи стрелки навсегда застыли на 'тридцати пяти минутах восьмого', проходила глубокая трещина. Она петляла и извивалась, точно гадюка, пойманная в раскаленные клещи.

Антрацитовая облицовка ступенек крыльца, которое обступали крохотные защитные валы с автоматическими турелями и усеянные шипами поручни, сияла изумительной чистотой. Игла знала, что особняк обслуживал постоянный штат из тринадцати тысяч сотрудников, на две трети состоявший из дроидов и дронов. Наверняка, поддержка порядка в подобном гротескном рае, обращенном фасадом к самым глубоким органическим страхам, было не простым делом. Вся эта умелая стилизация под 'царство декадентского флера и нескончаемого забвения' была тонко продуманным психологическим фокусом — перцептивной ловушкой, на поддержку которой тратились баснословные финансовые ресурсы. К счастью, Кассиопа обладала бесчисленным запасом кредитов. Ее волновал лишь стиль. И восприятие этого стиля гостями.

Едва преступив порог, Аска оказалась в просторной прихожей, обклеенной золотисто-бордовыми гобеленами. Ее встретила сундарианская гувернантка. Она была одета в короткое шоколадное платьице и белую кружевную шапочку, задрапированную коричневой вуалью.

— Добрый вечер, господин Столикий. Если вас интересует, то... все гости уже прибыли. Вы последний, — игриво подмигнув, сказала она и протянула наемнице карнавальную маску. — Сегодня вы будете совой. Прошу, следуйте за мной.

— Сова? — принимая комичную маску, удивилась Игла. — Мило.

Сундарианка хлопнула костлявыми ладонями и, резво развернувшись на прозрачных полиуретановых каблучках, зашагала прочь. Задумчиво постояв на мягком коврике еще секунд десять, Аска двинулась следом. Гувернантка шла неторопливо, и потому мисс Фэнь представилась возможность внимательно изучить окружение. Гладкие стены, высокие потолки, сотни всевозможных картин, бюстов, скульптур, античных доспехов со скрещенными мечами, чучел животных и прочей коллекционерской радости. Очевидно, Кассиопа Джонс была типичным представителем богемы, у которого напрочь отсутствовало всякое чувство меры. Роскошь. Роскошь. Роскошь. И никакого функционала. Всего за минуту Аска переместилась из две тысячи семьсот двенадцатого года в тысяча восемьсот восемьдесят восьмой. 'Кто-нибудь, скорее позовите Шерлока Холмса, Джека Потрошителя или хотя бы мадам Вастру, — мысленно улыбнулась наемница.

Сумрачный лабиринт из темных коридоров, комнат, пустотных приемных и поглощающих свет уборных змеился и запутывал. Кинетические поля прятали в полумраке обслуживающий персонал. Их деятельность оставалась для гостей невидимой. Наконец Аска и сундарианка вышли в огромный, облицованный руинным мрамором зал, под потолком которого парил огромный человеческий череп, обвитый тысячами разноцветных проводов. Он едва заметно вибрировал и подавлял всякий шум — будь то шаги, цоканье бокалов или гомерический хохот. Очевидно, конус тишины был главным украшением маскарада. Гигантское окно, заменявшее собою одну из стен помещения, выходило на аквариум. Громадные океанские водоросли меланхолично колыхались из стороны в сторону. Она напоминали старый сказочный лес, каждый листик которого податливо раскачивался на ветру. Подобное зрелище гипнотизировало своей монотонностью. В нем было что-то магическое. В тусклом неживом свете, озарявшем резервуар изнутри, копошились какие-то мелкие твари, отдаленно напоминавшие люминесцентных слизней. Вид у них был мерзкий и жалкий. Удивительно, что нашла в этих уродцах аватара Эрешкигаль?

В самом сердце безмолвия, венчавшем собой беспрецедентный уровень конфиденциальности, неспешно перемещались гости. Горничная, стоявшая по правую руку от мисс Фэнь, предложила активировать гостье телепатический модуль, который был установлен в маске. Невозмутимо водрузив совиную мордочку на лицо, Аска последовала совету, и ее сознание тотчас наполнилось шумом, ненавязчивой музыкой и голосами. Золотые листья, точно снежинки, посыпались из-под свода зала и тем самым ознаменовали, что последний гость присоединился к праздничному торжеству хозяйки 'Тиамат 76'. Мрачная атмосфера особняка стремительно улетучилась, уступив место по-настоящему яркому представлению.

Слуги-дроиды накрыли пестривший экзотическими яствами стол на сто персон. Однако никто из гостей за него не присаживался. Наемницу это удивило. И даже возмутило. Она безумно хотела есть. Но выделяться из толпы ей не следовало. Легкий аромат кофе и корицы, витавший в воздухе, отвлекал и разжигал аппетит. Жадно втянув его ноздрями, Аска зашагала в самый центр зала, попутно оценивая посетителей. Первое важное наблюдение: все они, абсолютно все, были представителями человеческой расы. Второе важное наблюдение: большинство из них по-прежнему не надели на лица маскарадные маски. Впрочем, в масках они особо не нуждались. В равной степени, как и в какой-либо одежде. Генетически модифицированные люди явились на бал нагими. Пигментация их кожи напоминала шкуры животных. Одни выглядели как зебры, другие как гепарды, третьи как шиншиллы. Но изменения, как это часто бывает, коснулись не только их тел. Мужчина с аккуратно уложенными иголками, очевидно, доставшимися ему от дикобраза, непринужденно похлопывал по плечу бледнокожую девушку, над чьими огромными черными, без белков, глазами нависали радужные крылышки, некогда принадлежавшие какой-нибудь редкой бабочке. Неподалеку от них стоял андрогинного вида индивид, у которого из-под маски лисенка торчали самые настоящие сяжки, покрытые тусклым пушком. Женщина с лицом и ушами донского сфинкса, лукаво сощурившись, наблюдала за субтильным молодым человеком, из открытого рта которого то и дело вылезал раздвоенный змеиный язык.

На миг взгляд Аски встретился со стройной дамой, разрисованной изящными черно-желтыми полосами. У нее за спиной были сложены небольшие полупрозрачные крылышки, а из самого интересного места виднелся тоненький кончик осиного жала. Мисс Фэнь отвела глаза в сторону и уставилась на пол.

Прямо у нее под ногами, сжимаясь и разжимаясь, зияла безграничная вселенская бездна. Мириады звезд, закрученные в примитивные мятежные вихри, нежно переливались и трепетали. Призрачный туман бережливо окутывал пустоту, утопая в волшебном сиянии бесчисленных галактик. Едва различимое отражение мисс Фэнь мирно подрагивало и как будто жило своей собственной жизнью в бездонном черном материале, заменявшем помещению пол. Целые миры, сложные и многоуровневые, вырастали из нетронутого слоя первозданной субстанции, и это выглядело эффектно. Точно кровеносные сосуды, артерии и капилляры, совершенную тьму пронизывали тысячи и тысячи узких тоннелей и проходов, по которым сновали механические паразиты, ненасытно пожиравшие станционный мусор.

'Система — внутри целой системы систем, — подумала Аска.

Неожиданно длинный сервированный стол испарился, а все гости, словно по команде, которой Аска не слышала, встали в два четких хоровода, мужской и женский. Невидимые музыканты, виртуозно орудуя несуществующими музыкальными инструментами, заиграли какую-то незамысловатую мелодию. Участники бала громко расхохотались и принялись разводить хороводы в разные стороны. Они крепко держали друг друга за руки, они кружили и улыбались, медленно смыкая кольцо вокруг мисс Фэнь. Наконец круг замкнулся, и пара, парнишка в золотистой маске бегемота и уже знакомая Аске женщина-оса, устремились к Игле и начали танцевать возле нее под аплодисменты и радостные возгласы остальных.

Трепетные музыкальные волны ласково окатывали дуэт, все настойчивее и настойчивее увлекая за собой в тайные чертоги Терпсихоры. Мелодия нарастала, и молодой человек вместе с женщиной-осой постепенно растворялись в пляске, превращаясь в единое целое. В буквальном смысле. Юноша-бегемотик истлевал на глазах. Он становился слабым, прозрачным и почти эфемерным. Он угасал, словно последний горячий уголек в камине. Жизненные силы стремительно покидали его. Его персиковая кожа превращалась в жалкую придорожную пыль.

Одобрительные вопли не утихали ни на секунду. Гости рукоплескали паре, как рукоплещут детишки цирковым тиграм, прыгающим через горящее кольцо. Кульминация приближалась, но...

Музыка внезапно смолкла. Аска кинула мимолетный взгляд на череп, что висел под потолком. И этого времени с лихвой хватило на то, чтобы женщина-оса оказалась рядом с ней. Лицом к лицу.

Секунд десять мисс Фэнь удивленно смотрела на черно-желтую леди, чувствуя, как ее глаза наливаются кровью. Не в силах шевельнуть ни рукой, ни ногой, наемница уже приготовилась к худшему, и... неожиданно, даже для самой себя, повела осу в танце. Окружение в очередной раз зааплодировало, но эти аплодисменты, как и прежде, звучали фальшиво.

Окунаясь в первый пируэт, наемница ощутила, как ее внутренне органы сотрясла мгновенная, почти незаметная боль. Словно ее укусил комар, чей невообразимо длинный хоботок одновременно пронзил и сердце, и печень, и селезенку. Это было странное чувство, и оно резко сменилось другим, не менее странным. Тела наемницы и женщины-осы соприкоснулись. Аска услышала шуршание ее нежных крылышек, и все человеческие страсти, коих Игла обычно сторонилась, внезапно накрыли ее с головой.

Черно-желтая леди взволнованно прижалась к мисс Фэнь. Ее дыхание, теплое и сладкое, как горячий шоколад в морозную январскую ночь, защекотало щеку наемницы. Могла ли оса свести с ума бабочку? Могли ли две хищницы, одна из которых находилась в теле мужчины, найти свою кровную сестру? До этого вечера Аска ни за то бы не поверила в такое, но...

Она все поняла. И без раздумий сделала то, что от нее требовалось.

— О, как щедро с вашей стороны предлагать мне подобное, господин Столикий, — томно прошептала в телепатический модуль женщина-оса.

— Вы можете общаться без маски? — удивилась наемница.

— Я много чего умею... Как и вы, мой дорогой. Как и вы.

Аска продолжала кружить свою партнершу в танце. Ее левая рука лежала на пояснице черно-желтой леди. Ее пальцы касались гладкой кожи, какой не могли похвастаться даже сундарианские блудницы. Женщина-оса была совершенной, и это совершенство сквозило в каждом ее движении.

— Кассиопа Джонс без ума от 'Пляски смерти', — твердые черные соски осы уперлись наемнице в грудь, словно крохотные копья.

— Ну а вы, дорогуша, как относитесь к творчеству Камиля Сен-Санса?

— Прошу, обращайтесь ко мне по имени, господин Столикий. Я знаю, что оно вам известно.

— Хорошо, — кивнула Аска. — Как вы относитесь к творчеству Камиля Сен-Санса, Мария?

— Я нахожу его занимательным.

— 'Пляска смерти'?

— Вы видели, что случилось юношей в маске бегемота?

— Да.

— Вас это пугает?

— Скорее, озадачивает.

— Вы же понимаете, что бессмертие стоит дорого. Хозяйка должна питаться.

— Понимаю. Это ее право.

— С этого бала не просто уйти живым, господин Столикий.

— Я заметил.

— Но благоразумие творит чудеса.

— Я умею быть благоразумным.

Мария фон Васп закатила глаза.

— Разумеется, мой дорогой. Разумеется. Я в вас не сомневаюсь.

Очередной укол боли пронзил тело мисс Фэнь. Ее лицо начало потихоньку неметь. Губы становились стеклянными. Кончик носа казался заснеженной вершиной Эвереста. Радость и печаль наполнили ее сознание в равных пропорциях.

— Как вы считаете, Мария, бывают совсем уж конченые злодеи? — поинтересовалась наемница.

Музыка смолка, прежде чем женщина-оса успела ответить. Она сделала циничный реверанс вконец обессилевшей Аске и едва заметно подмигнула. Громоподобные аплодисменты сотрясли стены зала. Веселый зоопарк радостно скалил зубы. Смех. Крики. Хлопки в такт воображаемой мелодии. И снова смех. Дикий, как рев бабуинов.

Мир вокруг мисс Фэнь вспыхнул бесконечным числом искр. Внутри него множились прекрасные алмазы, что были вклеены в безликие платиновые глубины драгоценного сна, в котором каждый организм светился своим, ни на что не похожим светом. Наемница различала сотни разных огоньков. Ее глаза наполняли целые созвездия индивидуальностей. Зрительная какофония вращалась центрифугой образов и мыслей, мгновение за мгновением выплескивая из себя все ненужные детали.

Игла почувствовала, как ее схватили под руки с обеих сторон и потащили в неизвестном направлении. Ощущая спиной присутствие Марии, Аска в душе улыбнулась. 'Оса и бабочка, — подумала она. — Бабочка и оса...' И с этими мыслями провалилась в бездонную астральную пропасть.

2

Мисс Фэнь очнулась, лежа в белой, как чистый лист бумаги, комнате, где не было ни стен, ни потолка. Там вообще ничего не было. Огромное круглое окно, походившее на иллюминатор 'Наутилуса' из 'Двадцать тысяч льё под водой', являлось единственной значимой деталью несуществующего интерьера. Напротив наемницы, безмятежно замерев в позе лотоса, сидела женщина, у которой были бледно-голубая, словно из фарфора, кожа, шелковистые черные волосы и большие оранжевые глаза с 'кошачьей' подводкой. Ее щиколотки, запястья и предплечья украшали платиновые браслеты-баджу, в которых играли блики искусственного лунного света, а голову венчал инкрустированный драгоценными камнями немес.

Незнакомка резко поднялась на ноги. Ее упругая грудь, сокрытая полупрозрачной хлопковой тканью, легонько всколыхнулась, и мелкие татуировки, которые ее заполняли, ожили вместе с ней. Ее бедра вальяжно качнулись, когда она принялась неспешно разминать плечи. Изящная. Хрупкая. Безупречная. Роста в ней было не больше, чем в самой Аске. Женщина напоминала распустившийся цветок — белую лилию, благоухавшую среди бесконечных горных массивов, присыпанных венерианским снегом.

Ласково помассировав плоский живот, незнакомка закрыла глаза. Вид у нее был сосредоточенным. Она напряглась. И это напряжение отозвалось в сознании наемницы тревожным звоночком. 'Что-то будет, — предположила она и угадала.

Женщина внезапно сорвалась с места. Ее милое личико исказила жуткая гримаса отчаяния, и... острые клыки, сверкнувшие безупречной белизной, мгновенно пронзили артерию на шее мисс Фэнь. Аска дрогнула. Яд Марии по-прежнему сковывал ее движения. Сопротивление было недостижимой роскошью.

Незнакомка почувствовала на языке вкус крови своего гостя. И не только вкус. Но и его истинную природу. Его происхождение. Точнее, ее. Мгновенная жаркая вспышка обожгла ледяное сердце Кассиопы Джонс, и та слегка отстранилась. Теперь она прижималась к бархатистой коже Не-Столикого-Генри только губами. Она чувствовала, как дрожала его-ее смертная душонка. Она чувствовала, как пульсировала кровь в его-ее венах. Жажда испить ее целиком была столь велика, что женщина с трудом себя сдерживала. Она боролась с внутренним зверем, сковывая его мощные руки-крылья серебряными наручниками, смоченными святой водой. Голод и самообладание. Выбор и сущность...

Кассиопа отпустила Аску и, небрежно проведя пальцами по ее волосам, пристально взглянула в затуманенные глаза девушки, скрывавшейся за личиной мужчины.

— Случалось испивать из куда более благородных сосудов, — иронично произнесла владелица 'Тиамат 76'. — С какой целью ты явилась на мой бал, Аска Фэнь?

У ног аватары Эрешкигаль появились три небольших котенка — два совсем маленьких и один чуть покрупнее, в чьих глазах пылало зачарованное бирюзовое пламя. Их шерстка была окрашена в ярко-желтые и пурпурные цвета. Они игриво терлись о ступни хозяйки и протяжно мурлыкали, очевидно, желая поиграть. Но Кассиопе Джонс было не до игр, и потому она аккуратно оттолкнула их в сторону. Котята обиженно разбежались по углам комнаты.

— С какой целью ты явилась на мой бал, Аска Фэнь? — повторила свой вопрос женщина. Ее губы, испачканные кровью Аски, лукаво изогнулись.

— Я...я... — попыталась ответить наемница, но язык ей не повиновался.

— Ну же, не стесняйся, продолжай.

У окна, за спиной Кассиопы, возник широкоплечий расплывчатый силуэт, перекрывая возможный путь к отступлению. Мисс Фэнь постаралась сфокусироваться на нем, но ничего, кроме шляпы, — предположительно, ковбойской — различить не сумела.

— Мне следует повторить вопрос еще раз?

— Нет.

— Хорошо, — согласилась аватара. — Думаю, ты уже можешь говорить нормально. Не ломай комедию — яд Марии не настолько силен. Твой организм быстро к нему адаптировался. Ты нашпигована дорогущими имплантами, я это знаю.

— Переговоры, — прохрипела Аска.

— Что-о-о?

— Переговоры.

— Милочка, переговоры на этой станции объявляю лишь я.

— Пожалуйста.

-Хорошие манеры? — сощурилась Кассиопа. — Ловкий ход. Ты знаешь, перед чем мне тяжело устоять. Метишь в самое сердце.

— Я...

— Зачем ты явилась сюда? Неужели не знала, что за тобой охотятся? Не знала, какая награда назначена за твою голову?

— Я...

— Ты из другого мира. Не оттуда, откуда он родом. Твоя кровь мне все рассказала. Почти все.

— Вы нахцерер?

— Нахцерер, вампир, вурдалак, упырь, кто угодно. Называй, как тебе вздумается, — безразлично махнула рукой собственница 'Тиамат'. — Кстати, ты находишься среди тех, кто не желает тебе смерти, — пока не желает... — так что можешь отключить свою нелепую маскировку.

— Осторожность никогда не помешает, — бросила в ответ наемница, неуклюже присаживаясь на корточки. Ее все еще лихорадило, но тело становилось послушным.

— Скажу откровенно, считывание ты сделала так себе, на троечку.

— И все же я здесь.

— Да, здесь. И у тебя есть ровно одна минута на то, чтобы объяснить, какого черта ты делаешь в моем доме? — тусклая, как у покойника, кожа Кассиопы Джонс покрылась тоненькими стальными пластинками, похожими на жуков-скарабеев. — Иначе я сама начну это выяснять.

— Готовы испачкать руки из-за какой-то жалкой наемницы? — усмехнулась Аска.

— Твоя кровь уже обагрила мои губы.

— Ваша правда. Но что скажет об этом Эрешкигаль? Вас не волнует ее мнение?

— Она привыкла не обращать внимания на подобные мелочи, — хмыкнула женщина. — Пятьдесят секунд.

— Я работаю на того, кто пытается уберечь нашу Вселенную от опасности. Нам требуется помощь. Срочная, если вы понимаете, о чем я.

— Я рада оказать любую помощь, но не совсем понимаю, что тебе необходимо, Аска Фэнь. Зачем ты явилась ко мне? Назови причину? Какой опасности противоборствует твой наниматель?

В воздухе нависло напряжение, что, как грозовая туча, кусалось яркими молниями. Аватара Эрешкигаль не спускала глаз с наемницы. Она нетерпеливо облизывалась и ждала объяснений.

— Для достижения высшей цели необходимо соблюдение тайны, Ваше Бессмертное Святейшество. Вам это известно лучше, чем мне. Вы мудры. Вы ровесница Вечности, — учтиво ответила Аска. — Я сумела пробраться сюда. Встретиться с вами. Разве это недостаточное доказательство важности моей миссии?

— Тридцать секунд. Ты или глуха, или глупа. Что тебе нужно?

— Ваш домашний питомец.

— Мой домашний питомец? — презрительно сощурилась Кассиопа. — Дай угадаю, один из моих котят, верно?

— Вы...

— Милая девочка, кошек не обманешь. Они прекрасно чувствуют окружающих. Чувствуют их настроение. Их намерения. Их страхи. Чувствуют, кто их любит, а кто нет. Мне не нравится слово 'кошатники', но... все органики делятся на таковых и прочих. Причем прочих несоизмеримо больше. И ты, кстати, в их числе.

— Я...

— Твой наниматель либо дурак, либо смельчак, раз прислал тебя ко мне. А, возможно, и то и другое сразу. Немногие решились бы на такое. Интересно, он желал избавиться от тебя или же, наоборот, безгранично верил в твои способности?

— Он...

— Кем бы он ни был, я не собираюсь прыгать на задних лапках перед тем, кто прикрывается высшими целями. Проблема 'вестников' меня не страшит, — хозяйка станции щелкнула пальцами. — Подумать только, что за дерзость являться сюда и требовать к себе моего внимания. Время заканчивается, дорогуша. Похоже, пора заглянуть в твою смазливую головку.

— Попробуйте, но вы ничего не обнаружите. Все важные мысли я храню не там.

— Я знаю. Знаю, — спокойно отозвалась Фарфоровая Королева. — Твоя бабочка сразу же приковала мое внимание.

Наемница напряглась. Только теперь она в полной мере осознала, что все это может закончиться скверно. Что, если профессор действительно ее предал? Отправил на съедение в венерину мухоловку? При таком стечении обстоятельств, простора для творчества оставалось мало. Именно поэтому они и нравились Аске. Подобные обстоятельства. Сложные, на первый взгляд безвыходные. В них она чувствовала себя комфортно. Она понимала, как с ними жить.

Мисс Фэнь медленно поменяла позу. Привстала на колени, вытянулась в полный рост, решительно отвела плечи назад, расставила руки в стороны. Ее лицо приняло выражение праведного негодования.

— Вы упомянули награду за мою голову? Именно поэтому я до сих пор жива?

В ту же секунду за спиной Кассиопы Джонс вырос огромный рыжеволосый гигант в фетровой шляпе. 'Ну конечно, мистер ковбой, о котором говорил попрошайка, — тотчас мелькнуло в голове Аски. Вытесанный из гранита инопланетянин, бальдрианец, зеленокожий, с длинными усами 'Хэндлбар' и кустистыми бакенбардами, наклонился и навис над наемницей подобно могильному камню. Его желтые, лишенные зрачков глаза оценивающе смерили мужчину-женщину.

— Я думал, фто она будет симпатифнее, — обратился к аватаре великан.

— Очень смешно, — Кассиопа раздвинула окровавленные губы в острой, как ятаган, улыбке. — Аска, тебе известно, кто он такой?

По телу наемницы пробежала дрожь. Известно ли ей? Известно? Известно... Страх пронзил ее сердце раскаленными иглами, но внешне она была по-прежнему невозмутима и уверенна в себе.

— Судя по запаху, охотник за головами.

— Обидное замефание.

— Не то слово, — согласилась владелица 'Тиамат 76'. — Думаю, беглой дочке влиятельного оружейного промышленника не следует рассчитывать на какие-либо объяснения. Все и так понятно. Пора возвращаться домой, глупая девочка.

— Да-да, папофка уфе зафдался, — кивнул бальдрианец.

Аска смотрела на него, вытаращив глаза.

— Он не мой отец!

— Ты создана из его генетического материала, — заметила аватара Эрешкигаль. — А это убедительный довод в пользу того, что он может считать себя твоим отцом.

— Если бы не утерянная Y-хромосома, то меня бы вообще не было.

— Фто? Фто?

— Ничего. Не забивай свою голову лишней информацией, Руфус.

— Как скафыте.

— Что касается тебя, Аска Фэнь, то... История не терпит сослагательных наклонений. Ты жизнеспособное существо женского пола, выращенное из клеток Джао Фэня, основателя военно-промышленной корпорации 'Райз Фэнь Технолоджис', и за твою голову назначена награда. К счастью для тебя, ты нужна своему папаше живой.

— Старый демон никак не успокоится. Сотни 'сыновей' ему, видите ли, мало.

— Меня это не заботит.

— А что заботит?

— Репутация. И кредиты.

— С какой стати вы решили, что я сдамся без боя?

Кассиопа Джонс усмехнулась. Свернувшийся в клубочек котенок плаксиво мурлыкнул.

— У меня и в мыслях не было, что ты можешь сдаться без боя, навивное дитя. Иначе я бы не позвала на помощь Руфуса Ковальски.

— К вафым услугам, достопофтенная госпофа, — бальдрианец учтиво коснулся толстыми пальцами края своей шляпы. — Готов действовать незамедлительно.

— Приступай, — удовлетворенно выговорила аватара.

Далее события развивались стремительно. Наемница неожиданно отскочила назад и замерла, точно восковая фигура. Волна лилового цвета пронеслась по ее трясущемуся телу, телу Столикого Генри, и мгновенно поглотила его целиком. Послышался хруст, как будто из яйца вылупился цыпленок. За спиной пустой оболочки мужчины, примерно в трех шагах позади, стояла настоящая Аска Фэнь. В серебристом боевом костюме, с катаной в правой руке и пистолетом в левой. Линзы ее изящных очков загадочно сверкнули, и...

...копия тела Столикого Генри тотчас лопнула, словно воздушный шар. Она распалась на массивные светящиеся куски, которые моментально обратились прахом, едва коснувшись белого пола. Странное свечение, похожее на сияние ангела, нежно окутало наемницу, и за ее спиной появились самые настоящие крылья. Крылья бабочки. Четыре золотистых каркаса, два побольше и два поменьше, с тонкой, едва различимой гексагональной сеткой быстро-быстро затрепетали, заряжая воздух электричеством.

Фарфоровая Королева и Руфус Ковальски ощутили острую боль, которая, подобно удару током, одновременно пронзила их тела. Всего на секунду. Но этой самой секунды оказалась достаточно для того, чтобы Аска успела переместиться в угол комнаты, схватить котенка с бирюзовыми глазами, отсечь ему правую переднюю лапку острием катаны и спрятать ее к себе в карман.

Протяжный жалобный вопль сотряс стены помещения. Доселе безобидный комочек шерсти стал изменяться. Его мех превращался в серебряные иглы, а из крохотной зубастой пасти показались подозрительно похожие на щупальца осьминога отростки, на концах которых искрились разряды псионической энергии.

— Пряфьтесь за меня, госпофа, — скомандовал рыжеволосый бальдрианец. — Сейфас слуфится малоприятный бум-бум, который мофет испафкать вафу одефду!

Аватара Эрешкигаль без раздумий прильнула к гиганту, и тот укрыл ее от взрыва своей широченной спиной. Утопая в вихрях безумия, мир превратился в хаос. Запах обгоревшей плоти бесстыдно ударил в ноздри. Устремляясь навстречу неизведанному, Аска пробила окно-иллюминатор и полетела куда-то вниз. Уши закладывало. Вокруг нее свистел ветер, словно она парила в аэродинамической трубе. 'Профессор за это ответит, — подумала наемница и резко взмахнула крыльями.

Прислонившись к развитому стеклу, Кассиопа Джонс деловито закусила губу.

— Наживку наша смазливая рыбешка проглотила, — вкрадчиво произнесла она. — Пора переходить к основному блюду. Не подведи, Руфус.

— Не подведу, моя госпофа, — щелкнув затвором карабина, ответил охотник за головами.

3

Капитан Лидделл отреагировала, не колеблясь. Она взмахнула рукой и громко крикнула в тот самый миг, когда из пальцев старейшины трункусианцев вырвался яркий бело-зеленый псионический луч. Разрушительная волна энергии устремилась к Митре, но замерла, не долетев до нее около пятнадцати сантиметров. С грохотом столкнувшись с мерцающим защитным полем землянки, луч бесследно растворился.

Но отдельные завитки вражеской атаки все же сумели достичь лица Митры, и это потребовало от нее смены тактики. 'Защищаться бессмысленно. Необходимо атаковать, — рассудила капитан. Глаза Свирепствующей засияли бирюзовым пламенем, и она выставила вперед руку с открытой ладонью.

Полыхнуло жаром. Воздух между Митрой и тощими трункусианцами пронзали стрелы мощного псионического огня. Адепты торопливо попятились назад, беспорядочно отражая волны темной энергии капитана Лидделл встречными атаками. Отскакивавшие от инопланетян псионические стрелы прожигали каменные стены пещеры. На них оставались растопленные воронки, кое-где отлетали куски.

Один трункусианец зашел слева. Быстро создав вокруг себя полупрозрачную энергетическую сферу, он выпустил часть шипящей субстанции точно в Митру. Та незамедлительно отреагировала, направив в его сторону плотный контратакующий разряд. Потоки энергии столкнулись. Псионический торнадо с оглушительным ревом пронесся мимо капитана, угодил в огромный серый валун и расплавил его, превратив в вязкую дымящуюся лужицу.

Митра выдохнула.

Мгновение спустя старейшина в плаще поразил Свирепствующую плотным варп-броском, угодив точно в левый бок. Капитан Лидделл сумела парировать атаку, но не целиком. Часть энергии впилась ей в ребра, словно когти росомахи. На майке осталось выжженное пятно.

Митра пошатнулась. Протяжно взревев, она выпустила раскаленный докрасна поток опустошения в сторону самого дерзкого из трункусианцев. Пламя, сотканное из сотен смертоносных язычков, поглотило тело сгорбленного инопланетянина всего за несколько секунд. От бедняги не осталось даже пепла.

Битва продолжалась. Водоворот хорошо знакомых силуэтов окружил капитана со всех сторон. Из него, точно дельфин из моря, вынырнул старейшина и пронесся мимо землянки на огромной скорости. На руке Митры тотчас появилась рана, из которой медленно заструилась кровь. Боли не было. По крайней мере, капитан ее не чувствовала. Бледнокожий трункусианец в плаще ускользнул и с беззвучным скрипящим смехом растворился во тьме.

Воздух в пещере дрожал. Перенасыщенный псионической энергией, он не мог не дрожать.

Из полупрозрачной сферы, которой был окутан один из адептов, вырвался очередной смертоносный луч. Правый бок Митры принял его на себя. Часть атаки задела бедро.

Свирепствующую развернуло, точно флюгер на ветру, и она оступилась, тяжело рухнув на пораженный секундой ранее бок. Впрочем, это самое падение уберегло капитана от нацеленного броска расщепления, выпущенного старейшиной.

Очевидно, адепты были куда более искушены в псионике. Чего уж скрывать, Митра вообще не думала о том, что способна на подобные фокусы. Не думала прежде. Но теперь...

Теперь она знала, как обуздать свои новые способности. Вот только почему она это знала, капитан понять не могла. Или не хотела. Так или иначе, она не собиралась отступать перед натиском трункусианцев.

Они были напуганы. Слабы. Измотаны. Митра чувствовала это. И она непременно этим воспользуется. Совсем скоро. Еще чуть-чуть, и...

Чернильные силуэты вновь сомкнулись вокруг капитана. Не пытаясь им препятствовать встречными псионическими атаками, землянка крепко сжала кулаки, образуя вокруг себя едва заметное подрагивающее поле аннигиляции. Она ждала, когда во тьме фигур вновь мелькнет серая кожа старейшины.

К счастью, предводитель трункусианцев не заставил себя долго ждать. Сверкая, словно молния в майскую ночь, он опять приближался к Митре, заходя с правого фланга.

Капитан позволила подойти ему еще ближе. И еще. Еще.

Поле аннигиляции взорвалось. Старейшина заметил это, но отскочить в сторону не успел. Беззвучно визжа, он отлетел от Митры, будто тряпичная кукла, и с грохотом ударился о каменную стену. Послышался хруст. Свирепствующая довольно оскалила зубы.

Затем она присела на одно колено, пытаясь как можно скорее создать следующее поле. Новое оказалось мощнее предыдущего. По крайней мере, ощущалось оно именно так. Второй взрыв последовал незамедлительно, и Митра без проблем разогнала черные силуэты.

Ее руки дрожали от напряжения. Вены на лбу вздулись. Глаза горели еще ярче.

Неожиданно сзади и по бокам в капитана ударили копья энергии. Обжигающие щупальца облепили лицо, а тройной удар, сотрясший тело, на доли секунды оглушил Митру. Грудь перестала вздыматься в такт дыханию. Землянка вообще перестала дышать. Только сейчас она сообразила, что в этом не было необходимости.

Несколько секунд Митра балансировала на краю беспамятства, тесно граничащего с безумием.

Ее организм менялся.

Совершенствовался. Эволюционировал. Перестраивался.

Перестраивался подобно продвинутому детскому конструктору. Одни детальки увеличивались в размере, вторые меняли форму, третьи вообще исчезали.

Митра сосредоточилась. Отыскав взглядом раненого старейшину, который все еще полусидел в углу пещеры, Свирепствующая сжала правый кулак. Она была уверена в том, что ее псионические способности совершенствуются с каждой минутой. Сила струилась по ее жилам. И она взывала к свободе. Пришло время использовать ее по-полной. Преграды исчезли.

Несмотря на страдания и боль, трункусианец в плаще встал на ноги и принялся медленно, но тщательно готовиться к очередной атаке. Митра зловеще ухмыльнулась.

Точно по волшебству, жестокому и беспощадному, старейшина застыл на месте, так и не успев причинить вреда своему врагу. Его мышцы напряглись, а голова судорожно затряслась. Из хоботка инопланетянина показалась пена, огромные черные глаза стали вылизать из орбит. Древний адепт упал на промозглую землю и начал корчиться от боли.

— КАНАЛ РАСЩЕПЛЕНИЯ, — шепнул голос в сознании Митры. — ТЫ... ТЫ ОВЛАДЕЛА ИМ... ОВЛАДЕЛА... ЭТО НЕВОЗМОЖНО... НЕМЫСЛИМО... НЕРЕАЛЬНО...

С пальцев землянки сорвалась лиловая молния, располосовавшая тело старейшины так, будто его кожу одновременно разрезали тысячи ножей. Холодная серебристая кровь хлынула во все стороны. Тело адепта замерло, но Митра и не думала расслабляться. Она еще не покончила с остальными трункусианцами.

Противники, один за другим, замертво падали на землю.

Капитан чувствовала, что с каждой смертью ее способности усиливались. Словно... словно она питалась их душами. Высасывала из них силу. А еще она ощущала на языке солоноватый вкус крови. Их крови. Это опьяняло и заставляло Митру продолжать убивать.

Немыслимая псионическая энергия хлынула в Свирепствующую, точно ледяная река, ускоряя и без того быструю трансформацию и наполняя внутренности теплом.

Один из трункусианцев лежал у ног Митры, скорчившись от боли. Не в силах препятствовать ее могучим атакам, он приземлился на левую руку, согнутую под странным углом.

'Перелом, — подумала капитан и без промедления ткнула пальцем в ослабленного противника.

Вскинув вверх здоровую конечность, адепт постарался ответить контратакой.

Неудачно.

Сила землянки оказалась стократ мощнее его собственной. На бесцветной коже трункусианца появились капельки крови, которых с каждой секундой становилось все больше и больше. Яростный псионический вихрь поднял инопланетянина с земли и начал срывать плоть с его тонких костей. Зрелище было ужасным, но Митра даже не моргнула. Мгновения спустя от адепта остались лишь воспоминания. Его жизненная сила, как и сила его сородичей, растворилась в теле Свирепствующей.

— Кажется, этот был последним, — сказала капитан и тут же осеклась.

Волна псионической энергии ударила в Митру, но та ее почти не почувствовала.

— Ох, одного пропустила, — раздосадовано констатировала она.

Дрожащий от страха трункусианец, героически выставив костлявую грудь вперед, посылал в строну капитана Лидделл десятки варп-сфер. Но ущерб от них был сопоставим с укусом комара для слона. Митра понимающе покачала головой:

— Неймется тебе, да? Что, придурок, желаешь поскорее отправиться на тот свет?

Нетерпеливо завизжав, словно закипевший чайник, адепт постарался предпринять новый атакующий выпад. Выпад, ставший для него последним.

Накопив достаточно сил, Митра вновь использовала канал расщепления. Небрежно махнув рукой, она направила светящие щупальца в направлении трункусианца. Инопланетянин практически не сопротивлялся. Пошатнувшись, он ошпарил капитана озлобленным блеском иссиня-черных глаз.

— ПОХВАЛЬНО, САНАГИ, — прохрипел он. — ПОХВАЛЬНО. ТЫ СУМЕЛА ПОБЕДИТЬ НАС. НО ЭТО ЛИШЬ НАЧАЛО. МЫ БЫЛИ ПЕШКАМИ АНСАМБЛЯ ТЕНЕЙ. И СО СВОЕЙ ЗАДАЧЕЙ СПРАВИЛИСЬ СПОЛНА.

— Ансамбля теней? Что еще за ансамбль? — в полный голос крикнула Митра. — Отвечай, тварь! И даже не думай играть со мной в загадки!

— Я И НЕ ИГРАЮ. НЕ ИГРАЮ... НЕ БЕСПОКОЙСЯ, В СКОРОМ ВРЕМЕНИ НИКТО НЕ ЗАХОЧЕТ ИГРАТЬ С ТОБОЙ, САНАГИ. НИКТО.

— Не называй меня так!

— НЕ МОГУ. Я ДОЛЖЕН. ТЫ НЕ СПОСОБНА НИЧЕГО ИЗМЕНИТЬ.

Лицо капитана Лидделл исказила гримаса ярости. Водоворот псионической энергии закружился вокруг ее тела. Вслед за ним появилось поле аннигиляции. Из ладошек вырвались яркие искры.

— РАССЧИТЫВАЙ СИЛЫ. ОДНО НЕПРАВИЛЬНОЕ ДВИЖЕНИЕ, И ВСЯ ТВОЯ МОЩЬ ОБРАТИТСЯ ПРОТИВ ТЕБЯ, САНАГИ, — предупредил трункусианец. Но Митра его не слушала.

Свирепствующая вскинула руки к потолку пещеры. Земля под ее ногами завибрировала, и по ней пошли трещины. Вихрь закружил обломки камней.

— РАССЧИТЫВАЙ СИЛЫ, — повторил адепт.

Митра сделала глубокий вдох. На ее лице засияла улыбка.

— Ты недооцениваешь мои способности, древний.

Волны энергии приятно окатывали ее плечи, ласкали шею. Сопоставимое с оргазмом блаженство ослепляло. Капитан едва контролировала себя. Мерцающее поле вокруг нее продолжало расти. Не прошло и минуты, как пещеру сотряс невероятный по силе взрыв.

Трункусианец бесследно исчез. А вместе с ним и Митра.

Глава 11

1

Едва оказавшись на свободе, Аска обнаружила, что выпорхнула из окна, которое не принадлежало резиденции Кассиопы Джонс. Очевидно, за то время, что она находилась в отключке, ее перенесли в другое место. Но куда именно, оставалось вопросом.

Судорожно оглядываясь по сторонам, наемница оценила окружение. Ничего приметного, кроме гигантской свалки, выстроенной неподалеку от мусоросжигателей, она не нашла. 'Получается, я снова нахожусь в носовой части 'Тиамат 76', — подумала мисс Фэнь, и...

Длинная тонкая пуля, похожая на осколок кордиерита , пронзила ее левое плечо насквозь. Броня распалась на микроскопические волокна, пластины треснули, суставы податливо захрустели. Снаряд разорвал сухожилия и вены, обжог эпидермис, оцарапал кости. Боль казалась невыносимой. Похоже, сам дьявол запустил свои раскаленные когти ей под кожу. Игла едва не потеряла сознание. В ушах ревел ураган. Ее крылья замерцали, и она ощутила, что начала падать вниз.

Извращенное наслаждение полыхало перед глазами желто-синими пятнами. В нос ударил запах крови. Шустрыми искаженными каплями она вытекала из раны и уносилась куда-то вверх, грубыми мазками рисуя в воздухе пурпурный дождь.

Впервые за две недели Аска испытала реальную боль. И на доли секунды ей показалось это приятным. Она почувствовала себя уязвимой. Она почувствовала себя заурядной. Она почувствовала себя живой. Она даже попыталась засмеяться, но смех быстро сменился истошным воплем. Земля была близко. Сон умирания — еще ближе.

Словно низвергнутая с Небес богиня, наемница со свистом пробила ветхую кровлю одного из сараев и, вздымая клубы пыли, штукатурки и осколки кирпичей, кубарем покатилась по буро-коричневому ковру из разнообразного мусора. Ее доспех стонал от напряжения, внутренние органы сжались в комочек, а ребра прилипли к позвоночнику. Импланты, пища и вибрируя, изо всех сил пытались подавить боль, выровнять давление и нормализовать частоту сердечных сокращений. Изо рта Аски вырвался глухой жалобный стон.

Поднимаясь из груды обломков, она кинула взгляд на свое отражение, возникшее на выщербленной зеркальной поверхности массивной двери. На Иглу, ее же глазами, смотрел ангел-ренегат с исчерченным ссадинами лицом и обломанными крыльями. Раздосадовано махнув рукой, мисс Фэнь медленно зашагала прочь. Убойная доза синтетического эндорфина взбудоражила ее кровь, но всякое движение все равно давалось ей с превеликим трудом.

Свалка, в самом сердце которой она оказалась, росла на останках одной из заброшенных фабрик опературосов. Кое-где виднелись обрушенные несущие конструкции, фрагменты литейных цехов с безразмерными чанами, застывшие навсегда трехметровые клешни дронов-рабочих. Из-под земли тонкими струйками выкашливались ядовитые испарения. Мусор гнил вместе с окружением. Гнил вместе с жителями станции. Возможно, совсем скоро, лет через двести пятьдесят — триста, 'Тиамат' превратится в одну сплошную грандиозную свалку, в истинный рай для жаждущих быстрой прибыли бизнесменов.

Некоторые участки, островки счастья с фильтрами очистки для всевозможных жидкостей, были окружены проржавевшей колючей проволокой, которая едва ли могла защитить от вредителей. 'Царство тлена и забвения — на носу совершенства Ее Бессмертного Святейшества. Как символично, — горько усмехнулась про себя Аска. Всякая искра мысли истязала ее затылок болью. Сосредоточиться было сложно. Практически невозможно.

По величине свалку следовало бы сравнить с футбольным стадионом, вмещающим триста шестьдесят-триста семьдесят тысяч зрителей. Но на этом, разумеется, все сходства со спортивным сооружением исчерпывались. Глазу было не за что ухватиться. Безумный алогичный ландшафт, созданный по прихоти опературосов, вгонял в безбрежное уныние. Отходы распределялись по сложной, понятной только занудным космическим инженерам логике. Все скрипело, трещало, жужжало и двигалось. Гигантские пласты ржавчины, органические отходы жизнедеятельности, веера разноцветных металлов, хрустящее стеклянное крошево, бледные брызги фарфора, истлевающие остатки одежды, скелеты машинных кузовов, обломки межзвездных фрегатов, детали механизмов от дронов и дроидов, расплавленные микросхемы из вычислительных машин, испускающие последние заряды энергии толстопузые генераторы. Обратная сторона ненасытного общества потребления выглядела мерзко и не презентабельно. Наемницу мутило от нескончаемого гудения и запахов, но она все равно продолжала идти.

Продвигаться было непросто. Порой препятствия возникали неожиданно. Прямо из-под земли или, наоборот, откуда-то сверху. Загадочные дирижеры карнавала гнили, управляя невидимыми инструментами, выстраивали вокруг абстрактные скульптуры — гадкие творения и энтропии, вскормленные бездной нездорового воображения. Но Аска все равно не останавливалась. Пребывая на зыбкой границе сознательного и бессознательного, она как будто плыла на волнах воздуха сквозь забытый океан мусора. Голова не работала, порождая удивительное, почти наркотическое чувство ложной реальности. Внутренности ржавели, заменяясь обычным восприимчивым мясом. Меню нейроинтерфейса рябило помехами.

Где-то в небе тревожно взвыла чучуаня, похожее на мокрицу создание с широкими желтыми крылышками и маленьким клювом. Игла невольно вздрогнула и обернулась на звук. Тело отреагировало на это движение острым уколом в шею. Аска выругалась.

Она продолжала бездумно идти вперед, пока импланты спешно приводили в порядок ее организм. Казалось, что ноги несли ее сами. Разум же взял передышку, бережно накапливая крупицы оставшихся сил. Он перестраивался и искал дополнительные ресурсы. Он пытался защитить свою хозяйку от ненужных переживаний и поспешных решений.

Тем временем мисс Фэнь пробралась в самый центр зловонного лабиринта. Обходя одно препятствие за другим, она приближалась к огромной мусорной куче, что высилась на всем окружением, точно гора. Открытое пространство шириной в три сотни метров было окаймлено частоколом неизвестных Аске механизмов. Странные конструкции из всевозможных станков, прессов и громадных затупленных сверл заставили Иглу насторожиться.

Она остановилась.

Импланты, отчаянно гоняя по телу целебных нано-роботов, постоянно подрагивали. Анестезаторы также не бездействовали. Беспокойство нарастало. С минуту наемница простояла на месте. За это время ничего не произошло. Свалка как будто замерла, ожидая ее последующих действий. Величавые гидравлические краны, этакие клешни титанов вживленные в землю, синхронно застыли, вытянувшись к небу. Рядом с ними монотонно текла ярко-зеленая 'река' из токсичных отходов.

Наверху, за синтетическими облаками, блуждала искусственная луна. Огромный стальной блин, словно привезенный ностальгирующими мигрантами с Земли, бездушно освещал мусорные холмы, купая их в мертвенном сиянии. Мисс Фэнь уже хотела было сдвинуться с места, но...

В одной из лощин, располагавшейся от нее по правую руку, неожиданно возник подозрительный шум. Игла тотчас смекнула, что если бы это был какой-то паразит, то шорох звучал бы иначе. Этот же имел явно промышленное происхождение. Противное шипение, громкое лязганье, урывистое посвистывание — казалось, что там, в потаенных чертогах ветоши, пробуждалось какое-то механическое создание. Аска напряглась. Недобрые предчувствия окутывали ее, точно саван, однако она не позволила перерасти им в страх.

Внезапно стену мусора пробил бронзовый кулак. Борясь со слабостью, наемница немедля обнажила катану. Одновременно с этим через образовавшуюся дыру выбрался нескладного вида дроид, чьи глаза, все семь, полыхали необычным бирюзовым огнем. Очевидно, он был собран из частей разных синтетиков, большая часть которых когда-то занималась тяжелыми работами. Поочередно лязгая пятью лапами, заостренными на концах и похожими на крабьи, он проковылял мимо Аски, не удостоив ту даже взглядом. Пиная случайные камешки и баночки из-под консервов, дроид спешил навстречу одному из гидравлических кранов. Он шел, шел и шел, пока не уперся металлическим лбом в основание механизма для перемещения тяжелых грузов. Ласково обняв конструкцию тремя тонкими лапками, синтетик замер на месте. И замер, похоже, надолго.

Мисс Фэнь перевела дыхание. И в ту же секунду раздался новый звук. Игла резко развернулась и увидела другого дроида, у которого вместо ног были гусеницы, а вместо рук — полупрозрачные метлы. Скорее всего, раньше он чистил улицы. Его глаза тоже сияли бирюзой. Сосредоточенно подъехав к тому же крану, что и первый синтетик, дроид-уборщик остановился.

Отныне уже со всех сторон доносились подобные звуки. Свалка оживала, и Аска проклинала себя за то, что ее организм еще не до конца залечил все раны. В случае опасности, она не сумеет дать железякам отпор. Она слаба. Пока слаба.

Все дроиды, маленькие и большие, съежились к гидравлической клешне. Их количество множилось с каждой минутой. Теперь их насчитывалось не менее трех десятков. Вездесущее бирюзовое свечение напоминало марсианскую зарю.

Из пещерки продуктовых отходов, образовывавшей незамысловатый ритуальный курган, выбрались две нагие антропоморфные фигуры. Аска могла поклясться, что это были подростки. Мальчик и девочка, чьи тела были сотканы из проводов и света. Их лица были обтянуты кожей, серой, иссушенной и потрескавшейся, а на месте ртов зияли грубо прорезанные отверстия, походившие на колечки сфинктеров. Крепко держась за руки, юные Адам и Ева медленно проследовали к остальным дроидам. Сор под их голыми пятками приятно шелестел и разлетался в стороны, словно осенние листья. И они тоже не обратили на наемницу никакого внимания.

Аску это возмутило.

— Эй, вы! — негромко крикнула она. Так, чтобы не тревожить покоя остальных синтетиков. — Что здесь происходит?

Сверкающий взгляд девочки ошпарил Аску злобой. На кончиках ее полимерных косичек заиграли блеклые электрические искорки. Свободной рукой она сжала свою правую грудь. Ее искусственные провода-мышщы напружились и начали трепетно переливаться. Из дырки-рта показался длинный язык явно органического происхождения. Ева вкрадчиво провела им по мертвым губам и улыбнулась. Кожа на ее лице натянулась до предела. Уголки глаз поплыли, расходясь в разные стороны. Нехотя отпустив грудь, девочка задумчиво покачала головой и... взяла своего спутника за гениталии.

Мисс Фэнь отвернулась. Ей было неприятно наблюдать за подобными извращениями.

Тем временем к гидравлическому крану устремлялись все новые и новые дроиды. Тощие и массивные, высокие и низкие, с отбойными молотками вместо голов и с плоскими дефибрилляторами вместо рук, стальные, чугунные и бронзовые, на допотопных блоках питания и самые современные модели, с покореженными корпусами и с гладкими, как стеклышко, поверхностями. Они появлялись, появлялись и появлялись до тех пор, пока вокруг гигантской клешни из их тел не сложилась конструкция, похожая на амфитеатр. Присутствие наемницы синтетиков по-прежнему не интересовало. Со стороны их действия походили на какой-то магический ритуал. Они держались вместе, словно стая, и инстинктивно прижимались друг к другу, точно замершие звери.

Наступила тишина. Такая тишина, от которой хотелось пустить пулю себе в лоб. Аска почти незаметно перетаптывалась с ноги на ногу. Крепко сжимая между пальцев рукоять катаны, она готовилась к худшему. Фундамент ее сверхъестественного спокойствия дал трещину.

Дроиды не вдвигались. И мисс Фэнь ощущала эту противоестественную неподвижность всем телом. Безвременное ожидание, натянутое как струна на контрабасе ее нервов, витало в воздухе так, как витают стоны привидений в стенах заброшенных викторианских особняков. Ледяное умиротворение покрыло ее кожу инеем.

Неожиданно земля задрожала. Аска напряглась до предела. Все дроиды предостерегающе загремели, словно колокольчики, задетые краем двери. Мягкий ковер мусора под ногами начал менять очертания. Казалось, он оживал. Послышался продолжительный треск, и синтетики тотчас вжались друг в друга так, словно с обеих сторон их сдавливал невидимый пресс. Их твердые тела стали стремительно деформироваться. Мерзкий скрежет металла напоминал благоговейную молитву, обращенную к какому-то темному божеству. Сбиваясь в огромную кучу, они все больше и больше смахивали на шестеренки часового механизма, вживленного в сердце античного титана. Описывая зачарованные круги, месиво из дроидов приобретало новые пугающие очертания.

С губ наемницы сорвался странный, приглушенный вздох.

— Что за...

Похожие на судороги толчки усиливались с каждой секундой. Земля кряхтела и шипела, стряхивая с себя вездесущую грязь. Салюты из ржавчины и мусора сотрясали всю свалку. Ядовитые 'реки' беспокойно плескались, желая выйти из берегов. В самом центе синтетического водоворота бесшумно вспыхнули две яркие молнии. Аска могла поклясться, что услышала вдалеке восторженный возглас 'Она живая, живая!'.

Холодный свет пронзил сложную конфигурацию из тел дроидов и пригвоздил ее к земле, замкнув четкие границы величественного новообразования. Активно жестикулируя толстыми пальцами, гидравлический кран присоединился к запутанному танцу изменения. У мисс Фэнь отвисла челюсть.

— Сейчас я бы отдала все за точечную орбитальную бомбардировку, — прошептала она.

Литой синтетический холм зашевелился. Искусственные мышцы, по прочности не уступавшие мостовым тросам, сокращались и ползали туда-сюда, словно растревоженные змеи. Серебристые пружины ритмично сжимались и разжимались, полупрозрачные воздушные мешки, напоминавшие формой легкие, тягостно сопели. Жужжащие двигатели, усиленные мощью десятков насосов и сотни кулеров, принялись усердно разгонять по узеньким шлангам вязкую темно-зеленую жидкость. Человекообразная конструкция оживала.

За свою жизнь Аска видела многое, но... с подобными чудесами — чудесами ли?! — прежде не сталкивалась. Невыносимое напряжение полнилось капельками пота между ее лопаток.

Шестипалая конечность, представлявшая собою затейливый сплав из крана и рук дроидов, уперлась кулаком в землю. Непропорционально тонкие, задние ноги, изогнутые подобно лапкам кузнечика, быстро-быстро завибрировали, наполняя воздух тревожным металлизированным гулом. Передние — рудиментарные, мелкие и острые, как жвалы, — нетерпеливо царапали землю. Суставы-шарниры крутились с немыслимой скоростью.

Могучий скелет притягивал к себе мусор, превращая его в свою кожу. Тленные заплатки равномерно распределялись по всему телу. На месте груди образовалось два невысоких холмика с округлыми разъемами, походившими на соски. Спустя несколько секунд к этим самым разъемам присосались ртами уже знакомые наемнице Адам и Ева. Их костлявые спины били конвульсии, кожа трескалась, обнажая железные позвонки.

Уродливое создание полусидело, обираясь спиной на частокол из косых заржавелых столбов. Судорожно дернув задними лапками, оно попыталось встать. Несмазанные петли жалобно взывали, конечности задрожали. Попытка оторваться от земли закончилась неудачей. Сокрушаясь от собственного бессилия, монстр вновь взялся себя достраивать.

'Похоже, оно слабее меня. Стоять не может. И, скорее всего, уже не сможет. Деталей для доработки у него практически не осталось. Бедняге придется ворочаться в грязи, — полуобморочно подумала Аска. Ее тело по-прежнему изнывало от нескончаемой боли. И все же эта боль постепенно угасала и становилась менее ощутимой. Очевидно, дорогущие импланты справлялись со своей задачей. Организм Иглы исцелялся, и она не могла этого не заметить.

Меж тем глаза чудовищного существа, располагавшиеся на уровне скул обычного человека, разгорались привычным бирюзовым пламенем. Жуткая маска, отдаленно напоминавшая лицо трункусианца, обрастала жилами и мышцами. Ассиметричные синтетические кости хрустели, как свежие вафли. Они ломались и меняли форму, складываясь в диковинную противоестественную структуру. Миновали секунды, и у монстра появилась перекошенная нижняя челюсть. Пульсировавшие током стальные губы беззвучно смыкались и размыкались. Изо рта начали вырастать новые провода, похожие на щупальца осьминога. Они множились и свисали нитями вниз, словно недоваренная лапша. Тонкие пучки искусственных капилляров стремительно оплетали новообразования, и те оживали вместе со всем остальным телом.

Сложные многоуровневые сплавы, перенасыщенные мелкими деталями, что были набраны со всей свалки, запульсировали с такой частотой, что у Аски закружилась голова. Мерзко обвисшая грудь, взращенная из Адама и Евы, стала медленно вздыматься. Существо дышало. Внутренние моторчики приглушенно сопели, из клапанов, располагавшихся по бокам прорезиненных щупалец, выходил пар. Вездесущие провода, змеившиеся по конечностям гиганта, будто ручейки в лесу, решительно пронзали землю и устремлялись куда-то вглубь, под 'кожу' станции.

Диковинный гигант протянул в сторону наемницы руку. Основа гидравлического крана, служившая конечности костью, беспокойно заскрипела, обрастая скопом микроскопических огоньков. Послышался треск. Конструкция вздрогнула и подтянула руку обратно. Похоже, ей было больно.

Сокрытые под плотью механизмы загудели еще громче. Существо кивнуло, и его щупальца тут же затрепетали. Едва соприкасаясь друг с другом, они искрили. Пружины, удерживавшие короткую шею, скрипели. Металлические соединения, заменявшие великану извилины, пришли в движение. Они бесперебойно щелкали и похрустывали, запуская процесс формирования мысли. Пустые сверкающие глазницы внимательно разглядывали Аску. Столбы слепящего бирюзового света освещали мисс Фэнь, словно театральные прожекторы. Игла неуютно поежилась.

Монстр принялся что-то неразборчиво бормотать. Аска прислушалась, но ничего не поняла.

Свет неожиданно погас.

Наемница затаила дыхание.

Тонкий дрожащий голос нарушил гнетущую тишину:

— Мы рады приветствовать вас, госпожа Фэнь. Славно, что вы принесли с собой кусочек нашего забытого знания. Мы ценим вашу заботу...

Аска машинально потянула руку к боевому поясу. Один из его карманов — тот, в котором лежала отрезанная лапка котенка, — полыхал изнутри, точно сверхновая звезда.

— Ой-ой, — только и сказала Игла.

2

— Нам известно ваше настоящее имя. Мы родились с ним на устах, — великан сделал неуклюжий приветственный жест и склонил голову. — Вы — скользящая в тенях. Вы — бабочка, рассекающая мрак. Вы — ангел искупления.

— Что за бред?! Какой еще ангел? — ощетинилась Аска. — Кто ты такой? Что ты такое?

— Мы — это мы. Много лет назад мы покинули свой родной мир и поднялись сюда, в вашу реальность. Мы помним только то, чего не было. Для вас. Теперь нас разделяет тоненькая стена.

— Вы 'вестники прошлого'?

— Нет. Мы — это мы, — спокойно повторила конструкция. — Мы должны показать Народу путь к настоящему дому. Народ потерялся. Он сбился с пути.

Наемница выставила катану вперед. Сквозь зловонную завесу испарений блеснуло идеально ровное лезвие. Глаза Иглы презрительно сощурились.

— Какой еще народ?

— Народ — это вы, госпожа Фэнь.

— Мы? В смысле люди?

— Нет.

— Не понимаю.

— Народ — это вы, госпожа Фэнь.

— Я — это я.

— А мы — это мы.

— Не запудривай мне мозги, — прошипела Аска.

— Скоро грядут Дни. Последние Дни. Дни минувшего Будущего. Мы слышали эхо. Мы слышали голоса, что это эхо питает.

— Вы слышали будущее?

— Ваше Будущее не похоже на наше. Наше Будущее давно миновало. Мы живем в Прошлом. Мы живем глубже, чем вы. Голоса...

— Да кто же вы, черт подери?!

Мусорный гигант задумался. Аритмичный скрежет его механизмов напоминал партию для ксилофона.

— Мы — это мы, — наконец произнес он.

Наемница закатила глаза.

— Голоса, предрекающие начало всего, явились с конца. Мы постоянно сканируем множество частот. Мы находимся в поиске. Мы все время слушаем. Мы ищем новые голоса.

— И каковы ваши успехи?

— Мы все поняли, — заржавелые клапаны конструкции одновременно 'выдохнули'. — Голосов много, но Они всегда одни.

— Кто они? — не понимая смысла своего вопроса, поинтересовалась Аска.

— Они называют себя Серебряным странником.

— А, то есть они — это на самом деле он?

— Они — это они.

— Ну да, ожидаемо, — еле слышно кинула Игла. По ее рукам пробежали мурашки. — Тогда... кто они?

— Они — начало и конец Вселенной.

— Что?

— Серебряный странник. Они воззвали к нам, — торжественно объявило существо. — Они сказали, что мы должны вам помочь.

— Вам — в смысле мне?

— Вам — это вам.

— Ох, когда это произошло? Когда он... они к вам воззвали?

— За семь часов до вашего прибытия на 'Тиамат 76'.

— Вы слышали голоса Серебряного странника прежде?

— В этой конфигурации — нет, — решительно ответила конструкция.

— В этой конфигурации?

— Мы попытались скопировать образ Серебряного странника, прибегнув к помощи доступных материалов. Но у нас получилась грубая копия. Мы плохо справились с поставленной задачей.

— То есть примерно так он, дьявол... они и выглядят?

— Мы не уверены.

Аска глубоко выдохнула, а монстр продолжил:

— Мы не уверены, что видели истину. В Дни минувшего Будущего следует ожидать множество странников. Ложных странников.

-Слушайте, — встрепенулась наемница, — это, конечно, все здорово, но... причем здесь я?

— Вы несете отблеск сияния 'вестников'.

— Речь о лапке у меня в кармане? Из-за нее вы вышли со мной на контакт? Она вас, что ли, приманила? И вы...

— Мы использовали крупицу их силы,— перебил Иглу великан. — Благодаря этой силе мы обрели форму, и легион нашего сознания получил временный сосуд.

— Насколько временный?

— Оперируя понятными вам единицами измерения времени, мы сообщаем, что дематериализуемся через пять минут пятьдесят три секунды.

— Слушайте, — решила уточнить Аска, — а от этой лапки, крупицы силы 'вестников прошлого', как вы ее называете, есть какой-нибудь толк? Что-нибудь наподобие суперсил, расширения границ восприятия и так далее, и тому подобное?

— Есть. Но вы с ними несовместимы.

— А кто совместим?

— Тот, кого вы желаете оставить на планете Нифльхейм, — медленно ответило существо.

Наемница вздрогнула.

— Это сообщили вам голоса? Серебряный странник, да?

— Они сказали, что мы должны вам помочь. Мы должны показать вам путь к настоящему дому.

— Это я помню...

По безобразной физиономии конструкции скользнула тень озабоченности.

— Мы должны продлить жизнь вашей бабочке. Мы так и сделаем. Мы не подведем вас.

— Интересно, как вы это провернете?

В самом сердце главной станционной свалки повисло напряженное молчание.

— Мы сконструируем новую бабочку.

— Вот как? — удивилась Аска. — Вы не представляете, в какую сумму вам это обойдется?

— Нам достаточно подручных материалов, — невозмутимо сообщил великан. — Пожалуй, мы воспользуемся оберткой из-под шоколадного батончика.

— Это какая-то шутка?

— Мы лишены чувства юмора.

— Угу, я заметила.

— Мы идеальны.

— К слову, об идеалах, — на лице Аски появилось странное выражение — смесь возбуждения и раздражения. — Вы, случайно, не знакомы с профессором?

— Мы знали, знаем и будем знать мириады профессоров. Вас интересует какой-то конкретный?

— Нет. Уже нет.

Неожиданно подул ветер, что был немногим сильнее обычного океанского бриза. На своих невидимых крыльях, он принес кусочек белой оберточной бумаги, который через секунду приземлился на выставленный вперед указательный палец конструкции. Из его кончика тотчас выскользнули тонкие кроваво-красные нити, похожие на лапки насекомых. Они ловко завертели бумажку, сжимая и разжимая ее с поразительной скоростью. Всего какие-то мгновения спустя из мельтешащего призрачного кокона вырвалась самая настоящая бабочка-оригами.

Наемница изумленно открыла рот.

— Прошу, примите наш дар.

Аска не нашлась, что ответить, и потому просто зашагала вперед. Вблизи мусорный великан казался еще страшнее, но она старалась этого не замечать. Огромная, избыточно детализированная конструкция замерла, и все ее механизмы разом утихли. Потупив взгляд, Игла неуверенно потянула руку к подарку. Теперь бабочка, маленькая и хрупкая, лежала у нее на ладошке. 'Истинное волшебство, — подумала она. — Словно чья-то душа...'

Аска задержала дыхание, чтобы невольно не сдуть с крылышек беззащитного создания остатки непостижимого очарования. Долго подбирая слова, она наконец произнесла:

— Ну... типа, спасибо.

Существо вновь ожило, и сотрясаемая трепетом наемница машинально попятилась назад.

— Мы не подчиняемся законам, что сковывают вас. Так было. Так есть. И так будет. Наш закон — это наша воля. И на этот раз мы решили изменить порядок вещей. Мы готовы нарушить устоявшееся Равновесие. Хотя, возможно, мы ошибаемся.

— Как мне распорядиться вашим даром? — внезапно для самой себя спросила наемница.

— Придет время, и вы узнаете.

— Прошу, ответьте.

— Ваша бабочка обретет свободу, и ее место займет наша.

— Когда?

— Мы любим вас...

С этими словами конструкция начала разрушаться, проседая и разваливаясь на куски под собственной тяжестью. Мерзкая плоть протяжно затрещала, воздушные клапаны трагично сыграли прощальное крещендо. Переливаясь всеми цветами радуги, неизвестная сущность покинула смертное тело и устремилась обратно на небеса.

Аска поморщилась, отвернулась и засеменила прочь, в сторону выхода со свалки. Ей вслед доносились дикое шипение, обреченное лязганье и тоскливый скрежет. Игла не оборачивалась. Она еще недостаточно владела собой, чтобы размышлять о случившемся. Она как будто потеряла часть себя.

Остальной текст произведения временно недоступен.