Игры с Тьмой

Дождь лил, как из ведра, а ветер пронзительно выл в верхушках деревьев, яростно грохотал гром и ослепительно блистали молнии. Эта скверная погода стояла уже третий день, и неудивительно, что именно в такую погоду порождения Тьмы решили навестить селения. Для меня это ничего не значило, кроме того, что за свою работу я получу довольно приличный заработок. Если честно, то для меня было даже хорошо, что нечисть наведывалась к ''добропорядочным'' жителям сел, которые выступали в роли хороших завтраков-обедов-ужинов. И ничего удивительного в том, что нежить решила себе устроить хорошую гулянку, потому что солнце устроило себе отпуск и спряталось в грозовых тучах, отдыхая от работы.

Хоть я и была закутана в теплый и водонепроницаемый плащ собственного пошива, мне становилось все холоднее и холоднее. Маска, скрывавшая мое лицо, предохраняла его от сильного ледяного ветра. Я сняла ее, чтобы поднести к губам свою флейту. Ледяной дождь и ветер тут же заставили лицо замерзнуть.

Флейта, сделанная из особой древесины, контрабандно доставленной из заповедных дриадских лесов, коснулась моих холодных губ. Я стала играть сочиненную мною мелодию, которая возвещает о том, что в мире стало на еще одну нежить меньше. Моя тихая игра была слышна на несколько десятков километров. Это объяснялось тем, что в древесине флейты было немного волшебства, которое и создавало такой эффект. Тихий и тоскливый шепот флейты был слышен даже сквозь гром и вопль ветра. Закончив играть и положив музыкальный инструмент обратно на его место, я посмотрела на селение, лежащее у подножия горы. Я стояла на выступе, и поэтому деревня была как на ладони. Тяжело вздохнув, я с тоской обернулась и посмотрела на свою 'работу'. Тощая, как жердь, серая тварь раззявила свою пасть в уже безопасном неслышном вопле, хотя этот самый беззвучный вопль при жизни мог бы разнести без усилий небольшой каменный дом. Теперь же он больше не причинит вреда. Присев на корточки рядом с трупом, я вытащила из него арбалетные болты с серебряными наконечниками. Даже при моих доходах я не могу себе позволить раскидываться ими, мало ли что, вдруг больше не будут делать наконечники с таким чистым серебром, а, тем более, что оно дорожает. Я брезгливо скривила губы, увидев кровь на болтах, и вытерла ее сначала о сам труп, а затем о специальную тряпочку, пропитанную магическим зельем. Положив болты и складной арбалет в сумку, я вырвала зуб у мертвой твари и пошлепала в селение, где меня ждал гонорар.

...Надо бы мне представиться. Что ж, соблюдем приличия. И так, меня зовут Алувьен, и все, у меня кроме имени и прозвища — Тьма ничего больше нет. Такое прозвище я получила, потому что еще никто не видел моего лица, скрытого маской, и потому что я всегда хожу в черном. Это мое правило: всегда ходить в маске, никто не должен видеть моего лица, а вот почему, я сама не знаю, но уверенна, что его нельзя никому видеть. По идее, я должна сейчас рассказать свою биографию и просветить относительно своего возраста, но не могу, потому что я сама не знаю ничего о себе: ни сколько мне лет, ни чего о том, что касается моей жизни. Я ничего не помню, кроме того, что убиваю нежить и нечисть, да и вообще всех тех, кто сильнее простого вооруженного крестьянина, больше ничего, то есть все мои воспоминания связаны с тем, что я веду охоту на порождения Тьмы и все, больше ничего не помню. Но я ищу один магический источник, который возвращает память, даже заблокированную сильной магией. Но есть еще одно 'но': он полулегендарен, то есть о нем есть сведения. И вот я ищу его, пока что все безуспешно.

Я молча предъявила старосте деревни свой трофей, и на его лице расцвело такое счастье пополам с облегчением, что ясно было, что деревня сильно натерпелась от той нежити. Староста дал мне в обмен на мой презент небольшой мешочек денег, полный золотых монет. Я кивнула и вышла из трактира, направляясь в гостиницу, в которой сняла комнату. Путь занял всего пять минут, но за это время я промерзла до костей, и поэтому была безумно рада, когда увидела надпись 'Усталый путник'. Зайдя в здание, я оказалась в трактире, расположенном на первом этаже. Моя скромная особа сразу привлекла внимание, и по залу полетел боязливый, но любопытный шепоток. Не обращая на него внимания, я поднялась на второй этаж и прошла в свою комнату, почувствовав, что кто-то присутствует. Нож мгновенно оказался в руке, а я смотрела на своего нежданного гостя. На кровати— в вольготной позе— сидел темный эльф. На его белом, как алебастр, лице блуждала довольная улыбка, а черные, как безлунная ночь, локоны обрамляли его лицо, серебристые глаза горели в полутьме. Мне он напоминал вампира, та же бледность и довольная улыбка. Светлый эльфы были мне ближе, потому что были в таких же отношениях с нечистью, как и я. А темные иногда даже сотрудничали с ней

— Здравствуй, Алувьен, — медовым голосом пропел темный эльф, — рад вновь тебя видеть.

— А я нет, — устало ответила я, снимая плащ, — какого дьявола, ты вновь ищешь встречи со мной, Илэр? Я тебе говорила, что если еще раз тебя увижу, то без промедления убью...

— Ну-ну, моя ночка, — тем же тоном сказал эльф, видя, как я на полном серьезе заряжаю арбалет, — не спеши. У меня для тебя есть прекрасная новость, но ты должна за нее заплатить.

— Какая новость? — вздернула я бровь, но маска скрыла этот жест.

— Родник Желания, — мурлыкнул он, — есть один старец, который знает, где он находится. Это проверенные данные.

— Где? — я застыла в напряжении.

— Сначала плата, а потом товар, — Илэр чуть подался вперед, глядя на меня, как кот на сметану.

— Сколько? — деловым голосом спросила я.

На лице темного эльфа появилось странная улыбка. Я знала, что она означает. Вот уже несколько десятилетий Илэр преследует меня, в надежде заполучить меня в качестве своего Хранителя Силы. Если я стану им, то собственная сила эльфа возрастет в несколько раз, и сам Илэр обретет другую, мою, силу. Он сможет черпать ее из меня, а у меня ее столько же, сколько у довольно сильного мага. Причем, при моем первом решительном отказе, он подсластил свое предложение тем, что я могу получить и его. Меня это перспектива перепугала, такого сомнительного счастья мне не нужно! Я знала, что за один только взгляд этого темного эльфа дрались не только обычные девушки, но и изысканные эльфийки и могучие, сильнее меня в несколько раз, магички. С какого перепоя, он решил сделать именно меня своим Хранителем, раз у него ТАКОЙ выбор? Самое противное было то, что я не могла его так просто убить, потому что меня стали бы судить, как простую убийцу. Ладно бы там просто убили, так темные эльфы заточат меня туда, где Госпожа Смерть станет желанной гостьей.

— Стать моим Хранителем, — он лег на живот и, положив руки под подбородок, торопливо добавил, увидев, как я наставляю на него арбалет, — ладно, не надо. И почему я тебе так много спускаю?

— Какая плата? — ледяным тоном поинтересовалась я.

— Один поцелуй...

— Лучше я умру! — в свой голос я вложила как можно больше отвращения.

— Почему? — недоуменно моргнул Илэр.

— Потому что мне противно прикасаться к тебе, — серьезно ответила я.

— Ты искренна, — эльфы могут чувствовать ложь, — почему тебе противно? Я ведь ни какой-нибудь урод с язвами...

— Лучше его целовать, чем тебя. Давай нормальную плату, или проваливай отсюда!

— Один поцелуй твоей руки.

— Хорошо.

Я протянула ему руку, специально не сняв перчатку, пропитанную кровью. Впрочем, я также не могла снять перчатку, как и маску. Илэр, не говоря ни слова, поднес мою руку к своим губам. Как только я почувствовала его губы, тут же вырвала ее у него из рук. Эльф же ничего не сказал.

— Где?

— В пещере, расположенной в Звезде Гор.

— Спасибо, можешь теперь уходить.

— И почему с тобой так сложно? — вздохнул эльф, но все же поднялся и вышел из моей комнаты.

Когда он вышел, я зачаровала комнату от подглядывания и стала снимать мокрую одежду. Развесив ее возле горящего камина, я закуталась в халат и невольно посмотрела в зеркало. Оно отразило девушку с белой, как мел, кожей и волосами, как свежевыпавший снег. Черные брови и ресницы резко выделялись на белом лице, контрастируя с волосами. Изумрудные глаза с вертикальным зрачком так подходящие этому лицу. Я могу по собственному желанию сужать или расширять зрачки. Чуть ниже ключицы виден небольшой, недавно полученный шрам, который заживет через несколько дней. Почти все шрамы заживают, но есть такие, которые остались с моей прошлой жизни.

Я усмехнулась. Если бы кто-нибудь увидел бы меня, то тут же переименовал бы из Тьмы в Свет.

Я перевела взгляд на огонь. Внезапно от его вида, во мне проснулась жажда крови. Мне до боли захотелось увидеть, как она фонтаном бьет из раны, почувствовать ее на своем лице и на руках, учуять в воздухе ее запах, а потом на своих губах, ощутить ее медный привкус. Это жгучее желание было настолько реальным, что мне действительно показалось, что мои губы вымазаны кровью. Я облизнула, а затем растянула губы в хищной улыбке. Даже не смотря в зеркало, я знала, что мои зрачки сузились, а взгляд стал таким, словно я охочусь...

Резкий стук в дверь вырвал меня из мечты. Вздрогнув, я магией натянула на себя одежду и маску, а потом открыла дверь.

На пороге стоял хозяин гостиницы, вид у него был весьма жалкий.

— Да? — вежливо спросила я.

— Госпожа, помогите! У нас такое...такое...такое, — захлебывался он.

— Что 'такое'? — спокойно поинтересовалась я.

— Убивают, — выдохнул хозяин.

— А я при чем? — удивилась я.

— Помогите разнять их, а то всю мою гостиницу разгромят!

— Сколько?

— Человек тридцать, несколько гномов...

— Сколько вы готовы заплатить? — перебила я его, скрестив на груди руки.

— Монет двадцать, — пролепетал он.

Я только вздохнула, но все равно пошла разбираться. Вот почему всегда так? Где я не появлюсь, так сразу начинаются драки. Хотела крови? Пожалуйста, получи!

По мере того, как я спускалась все ниже и ниже, мой нос все сильнее и сильнее ощущал желанный запах крови. У меня не произвольно рука потянулась к кинжалу, висящему на боку. Жалко, что не взяла пояс с метательными ножами, а то крови было бы больше... Стоп, я не за этим иду!

Пред моими глазами предстала банальная пьяная драка. Все махались с энтузиазмом, точнее, почти все, кроме двух светлых эльфов, пьющих что-то в темном углу. Секунду я размышляла, как мне поступить, и через секунду решила.

— Тишшшше! — слово шипело, как рассерженная змея или как вода на раскаленной сковородке.

Тут же наступила тишина. Все участники безобразия застыли. Я обвела их пронзительным взглядом, но они не заметили его, потому что не могли видеть, только черный плащ и широкий капюшон, под которым темнота. За тридцать лет, которые остались в моей памяти, я стала символом Госпожи Смерти. Именно так все стали представлять ЕЕ появление. Почти все. Я видела Ее тень рядом с собой, Она всегда находилась возле меня.

— Тьма, — полетел шепоток над залом.

— Что случилось? — сухо поинтересовалась я.

Все смущенно уставились в пол, старательно не глядя на меня. Я знала, что пошло такое поверье: если кто-нибудь увидит мои глаза, то умрет, и поэтому все старались не смотреть на меня.

— Они почувствовали жажду крови, — тихо сказал один из эльфов, — она затопила их.

Неужели моя жажда вновь вырвалась из-под моего контроля? А что бы стало, если бы я не остановилась?

Кто я?

Я выехала на рассвете, не заплатив за свою комнату, потому что вчерашний гонорар за вчерашнее окупил. Выйдя за окраину города, я скинула плащ, оставшись в куртке, и положила его в сумку. Немного размяв плечи, я позволила воздушным потокам создать у себя за спиной огромные и полупрозрачные, как плохая иллюзия, крылья, но, тем не менее, они могли поднять меня в воздух. Помахав ими немного, я взлетела в небо. Холодный ветер не доставлял неудобств, потому что не касался открытой кожи.

Я летела в горы, в который раз желая найти источник. Если это правда, то смогу понять ч т о я такое. Что я за существо, у которого собственная жажда крови проецируется на других.

Иногда мне кажется, что я живу, чтобы убивать, а не убиваю, чтобы жить. Это меня немного расстраивало, но не более того. Мне нравилось убивать, мне хотелось, чтобы вся моя жизнь была беспрерывной и вечной чередой убийств. Мне до боли в душе хотелось видеть, как энергия жизни покидает тело, а потом моя аура впитывает ее, приводя меня в жуткий восторг. Я была чем-то похожа на наркомана, та же 'ломка', когда я вовремя не могу получить свой наркотик — энергию жизни.

От этих мыслей у меня в груди все сладко сжалось, и я знала, что скоро кого-нибудь убью.

Летя над лесом, я каждой клеточкой чувствовала живое существо. У меня была такая способность -чувствовать к а ж д о е животное и растение. Если пролетела стая птиц, то я точно знала, сколько их, каждое растение, когда была в лесу. Говорят, что светлые эльфы умеют чувствовать также, но проверить мне это пока еще не удалось. Если темные и любили везде показываться на людях и нелюдях, то светлые эльфы старались иметь поменьше дел с теми, кто не относился к их расе. Что самое интересное, так это то, что они меня опасались, словно какого-то невиданного зверя, от которого ты и не знаешь, что ожидать.

Я увидела довольно большую деревню и спланировала туда. Четко зная, куда мне идти, я пошла к старосте за заказом.

Заказ был довольно простой — убить лютующего оборотня.

Иногда мне было жалко убивать оборотней, потому что они были жертвами нападений, которым приходилось подчиняться зову луны и крови. Но когда их кипучая и искристая энергия переходили в меня, жалость испарялась, как вода на солнцепеке.

Сняв комнату в трактире, я проверила свой арсенал. Из всего оружия я выбрала только серебряное. Зарядив пятизарядный арбалет серебряными болтами и спрятав ножи, я решила, что готова. В душе вновь появилась холодная пустота, которая исключала все чувства, только пустота в душе.

Я кралась по темному лесу и, расширив зрачки, видела так хорошо, как будто сейчас был день. Полная луна делала тени контрастными, что было мне на руку. Облизнув губы, я почувствовала на вкус присутствие оборотня в лесу. Значит, он охотится. Как и я, только теперь он будет выступать в непривычной для него роли жертвы. Жертва для меня, какая милая для моего слуха фраза. Она так и пышет жизнью...

Едва слышный треск сломанной ветки...тихое дыхание...янтарные глаза в кустах...стремительный прыжок...

Я встретила оборотня пятью выстрелами арбалета, а когда он упал, злобно рыча, кинулась к нему на загривок, всаживая в его шею ножи. Яростный рев огласил настороженный лес.

Я поднялась и стала смотреть, как энергия жизни отделяется от оборотня потихоньку и летит ко мне. Моя аура с жадность голодающего схватила ее, растворяя в себе. Необычно большое количество силы опьянило меня и заставило упасть на колени, тяжело дыша. Иногда, когда я получаю слишком много энергии, то передо мной мелькают какие-то картины. Мне кажется, что это мое прошлое. Причем, мое прошлое тоже проходит в убийствах.

Оборотень стал принимать человеческий облик. Мои глаза немного яростно сверкнули, когда я увидела его настоящего. Маленький худенький мальчишка лет четырнадцати скрючился возле моих ног. Вот почему было так много энергии! К энергии оборотня примешивалась энергия молодости. Если бы паренек подрос еще немного, то он стал бы очень сильным королем оборотней. Если бы я не убила его.

Где-то в глубине леса одиноко завыл волк, а моя флейта подхватила его песню...

Я прилетела к Звезде Гор на рассвете пятого дня. Это единственное место, которое я еще не обследовала, потому что духи гор весьма враждебно относятся ко мне. Чтобы задобрить их, нужно пролить кровь. Я сняла перчатку и взяла нож, полоснув им по запястью. Кровь, черная кровь, плеснула на камни, чуть зашипев. Удовлетворенный гул духов сказал мне, что я могу посетить их владения. Я почтительно поклонилась и послала импульс в горы. Где-то здесь есть тот, кто скажет мне, где Родник...

Я стала пристально рассматривать гору и нашла расщелину, куда и пошла. И точно! Недалеко от входа сидел на куче шкур сухонький старик. Его цвета красной глины лицо было сморщенное, как высушенное яблоко. Он медитировал. Его размеренный голос отражался от стен пещеры, что позволило мне бесшумно мне подойти к нему. Встав близко к нему, я хотела было потрясти за плечо, но старик неожиданно сказал:

— Подожди, Спутница Смерти, немного подожди.

Я застыла с вытянутой рукой, а потом, подумав и опустив руку, села возле него. От старика шла странная, незнакомая мне, энергия, да еще аура у него была бело-серебристой, то есть невероятно чистой, безгрешной. Даже у священников намного хуже. Значит, он действительно может сказать, где Родник.

В этой чуткой тишине, я внезапно подумала: а обязательно ли мне знать свое прошлое, если я защищена от него?

— Спутница, — голос старика был, как горячий ветер — такой же тихий и сухой, — ты действительно хочешь знать свое прошлое? Я вижу сомнения в твоей душе. Нужно ли тебе оно? Вдруг оно принесет тебе одни страданья?

— Мне нужна правда, — твердо сказала я, — я хочу знать, кто я.

— Знание — сила для тебя, Алувьен? — усмехнулся старик, глядя мне в глаза удивительно яркими голубыми глазами.

— Да.

— Ну что ж, тогда слушай. Ты должна сама найти его...

— Это почему? — возмутилась я.

— Потому что ты должна переоценить некоторые вещи, — спокойно продолжил он, — должна понять такое чувство, как любовь и дружба, понять, что это за чувства, потому что никогда не испытывала их. Ты полагалась только на себя, и поэтому должна научиться полагаться на других, Алувьен. Это произойдет по пути к Роднику.

— Я везде его искала! — зло крикнула я, — и так долго, что уже не верю в него!

— А верит ли сердце? — не обратил внимания на мою вспышку старичок, — не волнуйся, в этот раз тебе будут помогать подсказки. Каждая будет приводить тебя к следующей, и последняя приведет к Роднику.

— Где первая? — спокойно спросила я, хотя вся кипела от нетерпения.

— Слушай: приди ты в город землей погребенный. Там в златнице его найдешь вторую. Подсказки написаны.

— Спасибо, — встав, я поклонилась ему и вышла.

Если честно, то я была зла. Ненавижу таких вот людей, которые всегда говорят загадками! И что за 'город землей погребенный'? Какой-нибудь город, заваленный землей при землетрясении? Да подобных городов очень много, но они такие древние, что никто и не помнит, когда они существовали.

Я вылетела из гор и вернулась в деревушку, которую приметила, когда летела сюда. Небольшое такое поселение в двадцать дворов с трактиром.

Меня приняли радушно, что, признаться, сильно насторожило. Никогда такого не было, чтобы меня принимали с такой искренней сердечностью. Ну ладно, не буду забивать голову такими пустяками, когда у меня есть головоломка.

Заказав себе номер, я осталась на первом этаже, в трактире. Завсегдатаи смотрели на меня с любопытством и страхом. Я привыкла к этому взгляду.

Откинувшись на спинку стула, я закрыла глаза и стала обдумывать загадку. Внезапно мне на плечо опустилась чья-то рука и тихий голос сказал мне прямо в ухо:

— Муррр!

Открыв глаза, я увидела серебряные глаза темного эльфа. Он открыто усмехался, но руку убрал с моего плеча.

— Как ты меня находишь? — раздраженно спросила я.

— За тобой тянутся такие приметные следы, — эльф опустился на стул с таким изяществом и грацией, как будто садился, по меньшей мере, на трон мира, — здравствуй, arriel.

Я поморщилась. На языке темных эльфов arriel означает 'цветок ночи'. У них так обращаются только к очень близким. К своим близким я Илэра не относила, не отношу и не буду относить, это аксиома.

— Что с тобой? — чуть склонив голову на бок, спросил эльф с ласковой улыбкой, — ты не рада меня видеть?

— Не рада, — подтвердила я, — мне сейчас не до тебя.

— Почему? — мурлыкающим голосом поинтересовался он, — у тебя проблемы?

Внезапно мне пришла в голову мысль.

— Ты хочешь мне помочь? — сладким голосом спросила я.

— А ты хочешь, что бы я помог? — с легким удивлением в голосе произнес Илэр, — плата та же, что и в прошлый раз.

— Хорошо, слушай: приди ты в город землей погребенный. Там в златнице его найдешь вторую. Скажи, где это?

— Виван-оль-Ниль, в сокровищнице города, — голос его был похож на теплый ветер.

Меня как будто оглушили. Виван-оль-Ниль — это столица темных эльфов, которая находится под землей и это единственный город, который живет.

— Почему ты так решил? — тихо спросила я.

— Мне сказал тот старик, — хлопнул ресницами эльф, — он сказал, что мы должны идти вместе.

— Ты врешь, — угрожающе произнесла я.

— А ты не можешь почувствовать? — он поднес мою руку к своему лицу и потерся щекой и подбородком, как кот или любовник, — я сменил плату, — пояснил он, когда я зарычала.

Между тем, эльф действительно не врал. И что, мне придется всю дорогу терпеть этого избалованного темного эльфа?

— Тебе что-то не нравится, arriel? — он прижал мою ладонь к своей щеке, — я чувствую твое недовольство.

— Не называй меня arriel. Ты мне никто, чтобы так меня называть. Я пойду без тебя.

— К моей радости, ты не сможешь попасть в нашу столицу, если я не буду рядом, — он вновь потерся щекой о мою ладонь.

— Дьявол! Установим правила...

— Какие правила, arriel? — его голос был таким нежным, ласковым.

— Во-первых, не называй меня arriel, — эльф рассмеялся серебряным смехом, — во-вторых, не подходи ко мне, когда у меня закрыты глаза...

— Ты мне не доверяешь? — он поцеловал кончики моих пальцев, а я убрала руку, потому что поцелуем заканчивается плата.

— Я никому не доверяю, — спокойно произнесла я, вытирая руку, — кроме себя.

— Циничная, — покачал головой эльф.

— Опытная, — поправила я его, — завтра, когда взойдет солнце, мы выступаем.

— Хорошо, мой arriel, — мурлыкнул на прощание Илэр, а я едва сдержалась от того, чтобы не бросить ему в спину нож, который моя рука поглаживала.

Я постаралась успокоиться. Этот чертов эльф всегда выводит меня. Глубоко вздохнув пару раз, я пришла в себя и оглядела зал. Сейчас он танцевал с какой-то девушкой, которая буквально повисла на его шеи. Я презрительно скривилась. Вот дура, не понимает, что эльфу это все игрушечки, что для него это несерьезно. Заметив, что я смотрю в их сторону, Илэр, глядя мне в глаза, поцеловал свою партнершу, которая едва не растеклась по полу. Поняв, что этот спектакль предназначается мне, я встала и пошла в свою комнату. Илэр позади рассмеялся.

Войдя в комнату, я скинула куртку и запихала ее в сумку, потому что сейчас настало лето, и было достаточно тепло. Я скинула теплую кофту и надела простую черную льняную рубашку и кожаную жилетку, на которой закрепила ножи, дротики и сюрикены. Глянув в зеркало, я увидела девушку во всем черном. Холодный блеск оружия делал мою фигуру еще более мрачной. Сапоги до колена с высокой шнуровкой, за голенищем которых тоже спрятаны ножи, черные кожаные брюки с серебряными полосками, капюшон, скрывающий мои волосы, и маска. Мои глаза горели в темноте, как два подсвеченных изнутри изумруда, дополняли картину.

Я подошла к окну и стала смотреть на заход солнца. Небо и море окрашивались в алый цвет, предвещая, что завтра будет довольно ветрено. Внезапно порыв ветра дунул мне в лицо, тихо шепнув: 'ты нужна им, после захода солнца'.

Когда солнце скрылось и стало совсем темно, я вышла на улицу, накинув плащ. Я шла по темной деревне скользящей и неслышной походкой. Со стороны могло показаться, что я лечу. Редкие прохожие шарахались от меня, когда я подходила к ним достаточно близко. Я шла к лесу, там меня ждали.

На границе леса стояла девушка. Ее серебристо-зеленые волосы трепетали на ветру, а глаза цвета сочной весенней листвы слегка горели в ночи. Она стояла, скрестив руки на груди, и внимательно следила за мной.

— Здравствуй, Свериан, — тихо поздоровалась я.

— Будь благославена Лесом, носящая имя Алувьен, — ответила дриада.

— Зачем ветер передал, что я нужна вам?

— Алувьен, Совет недоволен тем, что ты убиваешь гораздо больше, чем требуется, — голос Свериан был серьезен.

— Я убийца, которая выполняет заказы тех, кто заплатил мне, — резко сказала я, — а это не считается с тем, что вы полагаете умеренным или нет.

— Тьма, — она обратилась ко мне по прозвищу, значит, дело плохо, — ты убиваешь больше всех убийц.

— Потому что я пользуюсь большим спросом, чем остальные.

— Что ты сейчас делаешь? — сменила тему Свериан, видя, что я зла.

— Ищу Родник, как всегда, но теперь у меня есть подсказки, где его искать.

— Постарайся во время своего поиска убивать меньше, чем всегда, — мягко попросила она.

— Как получится, Свериан, как получится. Мне нужно идти. Да пребудет с тобой Лес, дриада.

— Да пребудет с тобой Лес, убийца, — и она растворилась в ночи.

Я вздохнула. Этот разговор происходит каждый месяц. Хорошо еще, что они не знают, что я выпиваю энергию жизни, тогда меня бы вообще перестали пускать в лес. Я покачала головой на свои мысли и пошла обратно.

Свериан, Свериан, даже после того, как ты заглянула в мое сознание, когда нашла меня истекающую кровью, ты не можешь понять меня, понять, что я из себя представляю. Прекрасная дриада, дочь Леса и создание Света никогда не поймет того, у кого аура — сплошная тьма, созданная убийствами. Тогда почему же она все время старается разгадать меня, словно головоломку, у которой не было и нет ответа? Если бы я сама знала, кто я, то, возможно, она бы и поняла меня.

Внезапно острая боль прошлась по всему телу, словно в меня попала молния. Я упала на колени посреди улицы. Боль танцевала в каждой клеточке моего организма, раздирая его. Мне нужна чья-нибудь жизнь. Почему энергия оборотня так быстро кончилась? Она же должна была обеспечить меня еще дня на два. Я встала с колен, хотя меня так сильно шатало, как будто земля уходила из-под ног, и вернулась обратно в лес, охотиться.

Дрожь прекратилась, но боль осталась. Мои зрачки расширились, и появилась вновь она, жажда крови. Я шла по лесу тихим, крадущимся шагом, вслушиваясь в каждый шорох ночного леса. Он напрягся, словно ждал страшной грозы, которая уничтожит его полностью, без шансов на восстановление. Но шла всего лишь я.

Хруст сломанной ветки. Я медленно повернулась на звук и увидела оленя. Прекрасное животное смотрело на меня своими большими и добрыми глазами, как на волка. Я судорожно облизнула губы и кинула в него нож, который попал точно в сердце. Олень умер сразу же, не мучаясь. Я поспешила к нему, чтобы побольше энергии попало в меня. Присев, я вытащила нож и сделала рану настолько широкую, что могла спокойно погрузить руку. Я сложила ладони 'лодочкой' и погрузила в тело оленя. Когда они наполнились кровью, я поднесла их к губам и стала пить теплую, еще не успевшую остыть, кровь. Вязкая жидкость коснулась моих губ, попала в рот, оставляя свой ни с чем не сравнимый вкус. Двух раз хватило, чтобы я насытилась. Может показаться, что я, как вампир, но это не так. В крови тоже содержится энергия жизни, только в малом количестве, но у нее несколько другой...от нее несколько другое ощущение.

Я вытерлась и пошла обратно в трактир, перед этим завыв, как волк, приглашая падальщиков доесть за мной.

Возле входа в трактир, опершись спиной на стену и скрестив руки на груди, стоял Илэр. Он повел носом, когда я была в трех метрах от него.

— Ты пахнешь смертью и кровью.

— Тебе тоже хочется этого? — саркастически поинтересовалась я.

— Не отказался бы, если бы кровь была у тебя на губах, чтобы я смог ее слизнуть, — его голос прошелся по моей коже, как нежный шелк по ране. Нежность с оттенком боли.

— Лучше бы на моих губах был яд, от которого ты бы умер, — парировала я и попыталась войти, но темный эльф схватил меня за руку и притянул к себе так, что я чувствовала тепло его тела, — отпусти, — угрожающе прорычала я.

— Почему? — Илэр прижал меня к своей груди, поглаживая меня по спине. Под своей ладонью я почувствовала, как бьется его сердце. Оно стучало немного чаще, чем положено. Поглаживания по моей спине стали увереннее, на что я тут же вырвалась, — тебе разве не понравилось, мой arriel?

Я замялась на секунду. Да, мне понравилось, немного, но говорить это Илэру.... Но если я совру, то он почувствует, поэтому я просто развернулась и пошла в трактир.

— Значит, понравилось, — в голосе темного эльфа были торжествующие нотки, — мой arriel!

— Я не твой arriel, — не удержалась я.

— Пока, — просто слово, но, сколько в нем было обещания, такого обещания, которое шепчут на ушко девушки вампиры.

И с ним я должна искать свои подсказки?! Да я его скорее убью, чем доберусь до столицы темных эльфов. Нет, одна с ним я не пойду. Нужно найти кого-нибудь, кто поможет мне сдерживаться. И кто это будет? У меня нет друзей, на которых я могла бы положиться. Только те, кто тщательно чтит кодекс, в котором запрещено предавать. И это, как ни странно, убийцы из Гильдии, в которую я официально вхожу, хотя на деле сама по себе. Я сама ищу заказчиков, а не глава поставляет их мне. Дьявол, скоро же Сход! Сход — это когда собираются все убийцы Гильдии, чтобы выяснить свой нынешний статус. Я высшего ранга и чтобы его подтвердить, обязана вновь и вновь драться. Ребячество, но все от этого в восторге, потому что можно делать ставки, выигрывая колоссальные суммы.

Зайдя в свою комнату, я легла на кровать поверх одеяла и, заложив руки за голову, стала бездумно рассматривать серый потолок. В голове крутилась лишь одна мысль: убить Илэра. Я знала, что когда-нибудь его убью, но когда? Кто бы мог подумать, что случайная встреча могла заставить его преследовать и уговаривать меня стать его Хранителем Силы.

В окно стало что-то биться, а когда я распахнула его простым толчком магии, в комнату залетел белый голубь, который сбросил на кровать послание, и вылетел во тьму ночи. Послание было от Гильдии, в нем сообщалось, где и когда будет проходить Сход. Как оказалось, он будет через неделю в Виван-оль-Ниль, то есть в столице темных эльфов. Дьявол, почему они все хотят отправить меня в этот город?

Утром я быстро собрала снаряжение и спустилась в трактир, за столом которого, попивая горячий напиток когэто (когэто — напиток, похожий на кофе, прим. автора), ждал меня Илэр. В свете дня он казался другим, нежели ночью. Как— то так получалось, что я видела его только, когда наступали сумерки. И этот задохлик мне постоянно портит настроение? Выше меня на голову, худой, в нем не было прямого намека на мышцы, они лишь угадывались. Таких я убивала, как нечего делать.

Я села напротив него, заказав себе горячий завтрак. Помимо энергии жизни и иногда крови, мне требуется простая еда.

— Доброе утро, arriel, — серебряные глаза искрились, когда лучи солнца попадали на них, искрились, как снег, таким же холодным и завораживающим сиянием.

— Доброе, — кивнула я, начиная завтракать.

— Как спалось?

— Нормально. Через пять минут выходим.

— А ты успеешь позавтракать?

— Уже, — бросила я, поднимаясь и выходя на улицу.

Погода сегодня была на редкость приятной. Ярко светило солнце, на небе ни облачка, благодать.... Вот если бы еще и темного эльфа рядом не было, то было бы просто великолепно. Но не всегда будет так, как я хочу, к моему сожалению. Госпожа Судьба всегда смеется над теми, кто старается ее контролировать.

Я стала плести заклинание для создания крыльев.

— Что ты делаешь, мой arriel? — подходя ко мне со спины, поинтересовался Илэр.

— Создаю свое средство передвижения, — я распахнула полупрозрачные крылья, — я летаю.

— Ты похожа на падшего ангела, такая же красивая и опасная, — шепнул он, — только как я последую за тобой, если я не маг?

— Проблемы твои, — отрубила я, поднимаясь над землей на метр, — я через неделю в столице буду.

И не слушая возражения Илэра, взмыла в небо, потихоньку радуясь, что отвязалась от него. Ну, если я буду лететь без привалов, то буду через шесть дней, но мой магический резерв все-таки небезграничный, поэтому придется делать маленькие привалы. Хорошо еще, что на Сход я успею, даже делая их.

К воротам Виван-оль-Ниль я подлетела ночью шестого дня, полностью истощив магический резерв, а поэтому шатаясь от усталости. К моему удивлению, Илэр стоял, прислонившись спиной к створкам ворот, и саркастически улыбался.

— Пойдем, мой arriel, — беря мою руку и кладя ее на согнутый локоть, промурлыкал эльф и повел меня в город. Стражи ворот узнали меня и напряглись, — ты устала, я это чувствую. Взгляни на нашу столицу!

А город действительно был красивым. Под землей не было так светло, как наверху, тут были сумерки. Они придавали городу, сделанному из сиреневого камня, по истине сказочный вид. Виван-оль-Ниль был столь же красив, как и столица светлых эльфов Стэррин, но другой, темной красотой. Если бы я когда-нибудь решила остепениться, то осталась бы здесь. Воздух был буквально пропитан тем ароматом, который дорог моей душе.

К нам подъехал экипаж, и Илэр буквально впихнул меня в него, потому что я не хотела ехать с ним наедине в какой-то коробке, пусть красивой и удобной.

Я рассматривала город из окна кареты. А где тут будет Сход? Моя рука машинально коснулась плеча, на котором был пристегнут знак, означавший, что я убийца высшего уровня. Серебряный значок, на котором была выгравирована ощерившаяся морда волка.

Дома были с искуснейшей резьбой, ажурные плетения на крышах, великолепные сады. Только как цветы растут там, где нет солнца? Цветы поглощают светлую энергию, а где здесь она? Я чувствую только присутствие негатива. Скорее всего, это просто результаты селекции.

Карета остановилась возле огромного особняка. Из него вышел вышколенный пожилой дворецкий. Он подошел к карете и открыл дверь. Увидев Илэра, пожилой дядька почтительно поклонился и произнес:

— Добро пожаловать домой, князь Илэриан.

Дьявол! Оказывается Илэр князь! Я и раньше знала, что у него высокий титул при дворе темных эльфов, но что бы такой. Мир сходит с ума, а я с ним заодно. Вот черт, как же я раньше не удосужилась поинтересоваться? Ведь если я его убью, то кара будет намного хуже той, которую я себе уже представила. Вот что-что, а казнить за убийство высокородных эльфов, темные умеют, потому что они почти все друг другу родственники.

— Вы удивлены, мой arriel? — насмешливо произнес эльф, выходя из кареты и подавая мне руку.

— Это ваша невеста, князь? — вежливо поинтересовался дворецкий, услышав, как меня назвали arriel. Ведь так называют невест.

— Нет, — бросила я, выходя из кареты, игнорируя протянутую руку.

— Госпожа Алувьен будет гостью в моем доме, — напомнил о себе эльф, — подготовь ей комнату. Синюю.

На лице дворецкого промелькнуло странное выражение, он кинул на меня взгляд и пошел в дом, готовить комнату.

Что-то мне все это не нравится. Скорее бы уже настал день Схода, где смогу откинуть все эти переживания и увижу тех, к кому могу спокойно повернуться спиной, не опасаясь удара. Высший ранг никогда не предает своих, но и относится к своим с величайшей суровостью. Малейшие проступки сулят большие неприятности.

— Пойдем, я тебя провожу, — промурлыкал Илэр, приобнимая меня за талию.

— Князь, не распускайте руки, — ледяным голосом произнесла я, высвобождаясь.

— Не называй меня князем, — поморщился эльф, — зови меня лучше fialin (милым — прим. автора).

— В страшном сне, — содрогнулась я, — покажи мне комнату.

На лице темного эльфа появилась улыбка, такая улыбка, которая заставила меня ждать подвоха. Улыбка дьявола, который получил то, чего долго добивался. Триумф, наслаждение, лукавство и сарказм.

Дом Илэра был красивым, под стать своему хозяину. Да, я признаю, что Илэр красивый, но есть и более красивые эльфы. К примеру, один светлый эльф, которого я убила с большим трудом. Вот тогда была хорошая драка. Я нашла одного из немногих, кто мог быть равным мне по уровню мастерства.

— Ваша комната, мой arriel, — Илэр пропустил меня вперед, — вам нравится?

— А тебе это небезразлично?

— Я уже говорил, что все, что касается тебя, мой arriel, мне небезразлично. Устраивайся. Ты есть хочешь?

— Нет. Беспокойной ночи.

Комната была просто великолепной, выполненной в синеватых тонах. Огромная, не меньше двухместной, кровать с балдахином. Вот чего я терпеть не могу, так это балдахины. На них очень удобно прятаться, когда собираешься кого-нибудь убить. Я проверила, что бы в комнате не было ничего постороннего, даже насекомых, потому что можно через них вести наблюдения, и поставила полную защиту.

Раздевшись, я улеглась спать и тут же заснула.

Сход был назначен на десять часов утра, поэтому я стояла перед зеркалом и маскировалась. Первое правило Схода: на место прибытия нужно прийти незаметно. Впрочем, это правило было только для высшего ранга, к коему, как уже говорила, я отношусь. Я решила замаскироваться под знатную темную эльфийку. Роскошное платье изумрудного цвета, поверх него такого же цвета накидка, шляпка с вуалью, которая скрывала мою маску. Этот наряд полностью скрывал меня, не было видно ни участка кожи, ни прядки волос. Конечно, это была иллюзия высшего качества. Если ее разрушить, то появлюсь я в своем костюме. Проверив, все ли оружие, начиная от арбалета и ножей и кончая ядами, на месте, я вышла из особняка Илэра, в котором не позавтракала. Все равно будет знаменательный обед в Гильдии в честь ежегодного схода.

Огромное здание высилось над всеми остальными. Возле его двери стоял парень с на редкость похабной ухмылкой. Когда я попыталась войти, то он схватил меня повыше локтя и сказал:

— Эй, дамочка, сюда нельзя.

Я молча высвободилась и, соединив безымянный и большой пальцы вместе, коснулась ими левого плеча. Парень тут же пропустил меня. Этот знак означает, что я убийца. У каждой Гильдии свой знак.

Теперь я попала в огромную комнату, в которой столпилось много народу. Он сдавал оружие плюгавенькому мужичонке, которого я видела впервые. В последние три года я видела здесь другого парня, которому могла спокойно сдавать свое оружие. Настала моя очередь, и я решила проверить его. Сдав свой арбалет и три ножа, я пошла дальше, но он меня задержал.

— Это все?

— А что?

— У тебя слишком мало оружия.

— И что?

— Должно быть больше.

— Попробуй найти, — я развела руки в стороны.

Это отродье начало шарить своими грязными и волосатыми лапами по моему телу. Он несколько раз прогладил мои ножи, но ничего не почувствовал.

— Не нашел? — с сочувствием поинтересовалась я.

— Я еще твою грудь не щупал, — он уставился на мою грудь.

— И не пощупаешь.

— Посмотрим, — он потянулся к моей груди и тут же оказался на полу, а я поставила ногу ему на горло.

— Не посмотришь.

Я пошла дальше. Огромный зал, под завязку забитый людьми. Они проходили жеребьевку. Мне нужно было идти к тем огромным, в три с половинной метров высоту, железным дверям. Возле него стоял неизменный Тан. Огромный, как медведь, но ловкий, как кошка, этот парень принимал оружие.

— Привет, Тан, — поздоровалась я с ним, снимая свою маскировку.

— И тебе привет, Тьма, — улыбнулся он, — ты опаздываешь.

— Меня задержал какой-то ублюдок, — кивнула я, — не нашел мое оружие.

— Он не нашел, а я найду, если понадобиться, — его глаза стали, как летнее небо, такие же холодный и далекие.

— Я знаю. Держи.

Я отдала все свое оружие, включая яды, и прошла в небольшую комнатку. За длинным столом сидело двенадцать человек, среди них был новенький. Молодой парень лет так двадцати пяти с татуированным лицом и огненного цвета волосами, собранными в хвост.

— Ты задержалась, — обронил глава.

— Пришлось, — таким же тоном ответила я, садясь по правую руку от него.

Это место занимает второй после него, фактически его зам, которым я являюсь. У меня практически столько же власти, сколько и у главы.

— У нас прибавление, — он кивнул на парня.

Я здесь единственная женщина, остальные все мужики.

— Молодой сильно, — заметила я.

К нам, лучшим из лучших, попадают в основном те, кому уже за тридцать пять лет. Это не правило, просто редко кто достигает такого мастерства в двадцатилетнем возрасте, какой нужен для высшего ранга убийц.

— Да, но хороший, — сказал мужик, сидящий рядом со мной, — начнем?

— Да, — кивнул глава, — Смерть.

Прозвище Смерть всегда присуждается главе, потому что он лучший боец и Госпожа Смерть его возлюбленная.

— Тьма.

— Агония.

— Кинжал.

— Истребитель.

— Гробовщик.

— Демон.

— Князь.

— Медведь.

— Тень.

— Сумрак.

— Инквизитор.

— Лис, — новенький.

Эта перекличка проходит каждый раз, потому что почти на каждом созыве приходит кто-нибудь новый. За последние пять лет, только сейчас пришел новенький. Наш глава выбирается по принципу: лучший, среди нас всех, он занимает должность до тех пор, пока стреляет метко и может держать в руках меч. Нашему главе еще очень рано выходить на покой, потому что он не человек. На четверть оборотень и темный эльф, на половину светлый эльф. Ему достались лучшие качества этих видов. Невероятная сила и скорость, умение слушать Тишину, видеть в темноте и многое другое. Я и он самые старые, если можно так сказать. Мы дольше всех находимся в высшем ранге, я двадцать семь лет, он шестьдесят и при этом еще долго будет, несколько столетий на этом посту. Многие долго думали, да и сейчас думают, что мы с ним любовники, но это не так.

— Я думал, что здесь все друг другу доверяют, — вдруг сказал новенький.

— Да, это так, — кивнул Сумрак, — у нас нет друг от друга тайн.

— Тогда почему знаменитая Тьма не снимет маску? — с вызовом спросил Лис, вперив в меня взгляд зеленых, как у кошки или лисы, глаз.

— А что, ты специально стремился сюда попасть, чтобы увидеть мое лицо? — саркастическим голосом произнесла я.

— Тьма снимает маску только тогда, когда убивает. Тот, кто увидит ее лицо, тут же умрет, — тихо ответил Инквизитор. Он был тем, кто видит правду. Инквизитор был последним из какого-то древнего магического вида существ, что уже никто не помнит, что это были за существа.

— Лис, не стоит даже пытаться с ней тягаться, — произнес Князь, — она лучше нас всех вместе взятых, она по уровню, как Смерть.

— Скольких Лис победил? — спросила я, оценивающее присматриваясь к парню. Жилистый, высокий и быстрый.

— Князя, — ответил глава.

— Совсем не плохо, — кивнула я, — Смерть, можно я посмотрю на него?

— Смотри, но только не играй, как ты обычно это делаешь, — произнес он, — он не поймет твоих игр. Только через два года, если будет еще жив.

— Пойдем, — я указала кивком головы на другую дверь.

За ней идет небольшой такой зал, в котором проверяют мастерство.

Лис с кошачьей грацией пошел следом за мной, практически бесшумно идя. Молодой, отчаянный парень, который думает, что сможет победить меня. Эту ошибку допускают многие, потому что я меньше всех присутствующих по росту. Для многих — это недостаток, для меня — преимущество.

Мы выбрали традиционное оружие — длинные, в метр длину, тонкие одноручные мечи. Именно на таких мечах можно оценить мастерство противника. Я обещала главе, что не буду с ним играть, как это делала раньше. Не играть — значит не доводить до бешенства противника, а потом его спокойно выводить из боя.

Я скинула свой плащ и примерилась к своим мечам. Эти мечи я уже давно использую, только я имею право пользоваться ими, потому что их ковали по моему заказу. Быть может, что я когда-нибудь передам их тому, кто, на мой взгляд, будет их достоин. Пока таких нет, поэтому они все еще у меня.

Я сделала несколько пробных махов, чтобы вновь привыкнуть к их весу. Лис сделал тоже самое, недобро прищурившись.

Я кивнула и приготовилась, встав в боевую стойку. О такой стойке знают лишь трое: я, Смерть и Агония. Эта стойка непробиваема, пока я не решу нападать. Пусть мальчик попрыгает, если быстро поймет, что она не пробиваема, то мое мнение о нем повысится.

В бою такая особенность — кто первый нападает, тот и проигрывает, в большинстве случаев. На моей памяти, хранящей более десятков тысяч поединков, было всего два случая, когда выиграл тот, кто первый напал.

Как видно, Лис тоже это знал, потому что обходил вокруг меня, ища уязвимые точки. Я даже не стала сдвигаться с места, чтобы усложнить ему задачу.

— Ты непробиваема, Тьма, — наклонил он голову, — я не смогу тебя пробить.

— Молодец, — похвалила я, перетекая в другую стойку, — а теперь?

— Можно, — он атаковал меня.

Я не стала переходить в атаку, только без труда оборонялась. Парень действительно был хорош, хотя и молод. Такой, если захочет, то через несколько лет смог бы стать главой Гильдии, если бы этот пост не был бы так прочно занят.

Я спокойно отступала. Клинки в руках Лиса сверкали и двигались, как молнии, но мои могли двигаться еще быстрее, но не двигались. Судя по горящим глазам мальчишки, он всерьез думал, что я не могу перейти в атаку, а поэтому слабее его. Он все сильнее и сильнее усиливал свой напор, пока я не сказала спокойным, ничуть не запыхавшимся, голосом, который заставил Лиса немного вздрогнуть, но это не как не отразилось на его ударах:

— Спокойнее, Лис, спокойнее. Запомни, если противник держит оборону и не переходит в атаку, это еще не значит, что он слабее тебя.

В подтверждении своих слов, я двумя выпадами заставила его сделать четыре шага назад и, выйдя из обороны, перешла в атаку.

— Я поняла, что с нападением у тебя хорошо. Посмотрим, что у тебя с обороной.

— Зачем мне оборона, если я убийца? — прошипел Лис, отклоняясь от моих ударов.

— Ты не станешь по-настоящему хорошим убийцей, если будешь полагаться только на атаки. Запомни, всегда найдется противник, который лучше тебя. Лучше переоценивать противника, чем его недооценивать. Понял?

— Да, — выдохнул он, когда я, сбив его с ног, поднесла свой клинок к его горлу.

— В целом ты неплох...

— Неплох? — оскорблено поджал губы мальчик.

— Неплох, — спокойным голосом подтвердила я, — тебе нужен хороший учитель, который поможет тебе в небольшой теории убийц. Ты ведь самоучка?

— Как ты догадалась? — удивился парень, поднимаясь.

— Стиль такой, — снизошла я до ответа.

Внезапно парень стал на одно колено и, опустив голову, забормотал:

— Великий магистр, с почтением и послушанием прошу Вас...

— Я не беру учеников, — отрезала я, — проси другого.

И не слушая его, я пошла обратно в комнату, где нас ждали. Ребята сейчас проводили жеребьевку, чтобы выяснить, кто с кем вначале драться будет. Я устало села на кресло. Мужчины явно жаждали моего мнения, относительно новенького. Мое мнение было для них авторитетным, потому что никогда еще не ошибалась в оценке новоприбывшего.

— Неплох, — обронила я, — только сильно горяч.

— Он же еще молодой, со временем успокоится, — заступился за него Медведь.

— Или упокоится, — таким же тоном сказала я.

— Ну, у тебя и шуточки, — покачал головой Сумрак, — до сих пор привыкнуть не могу, хотя знаю тебя уже семь лет.

— Шуточки, как шуточки, — пожала я плечами, — шуточки убийцы.

— Ты полностью отдала себя этому ремеслу, — тихо произнес Тень, — так нельзя. Каждый должен еще иметь личную жизнь, семью....

— Которая умрет, когда до тебя захотят добраться, — мрачно докончила я.

— Алувьен, прекрати, — внезапно ледяным голосом сказал Смерть.

— А что, Тениан? — резко обернулась я к нему, — разве не так?

— Так все, так, — вздохнул он, — просто всем нам, кроме тебя, хочется ощутить радость семейного тепла, не думая о том, что с ней может случиться. Кстати, что у тебя там с Илэром?

— Ты про что, Смерть? — я развалилась в кресле, закинув ногу на ногу.

— Ходят слухи, что ты за ним увиваешься. Тебя постоянно видят рядом с ним, — вступил в разговор Демон.

— Я увиваюсь? — презрительным голосом переспросила я, — да никогда в своей жизни, я не буду ни за кем бегать, как влюбленная дура!

— Значит, остальное, что тебя видят с ним часто — правда? — уточнил Гробовщик, отрываясь от карт, в которые играл с Агонией и Истребителем. Те тоже с любопытством посмотрели на меня.

— Да, — скрипнула я зубами, — этот сукин сын, меня преследует все по той же причине.

— Из-за чего? — удивился Лис.

— Темный эльф хочет, чтобы Тьма стала его Хранителем Силы, — ответил вместо меня Медведь, — а эта упирается.

— И буду упираться, — упрямо вздернула я подбородок.

— А что тут такого? — наивно удивился Лис.

— Мальчик мой, — Лиса прям всего скрючило, когда я его так назвала, — если я стану его Хранителем, то буду, как Спутник у вампира, то есть так с ним связана, что крепче быть не может. Ощущать все его чувства, желания, он сможет приходить в мои сны и другая магическая хрень! Если он умрет, то у меня девяносто девять процентов последовать за ним в могилу, — я распалялась все больше и больше, в конце вовсе соскочив с кресла и начав нервно мерить комнату шагами, сбив попавшийся по пути стул, — понятно?!

— Тьма, успокойся, — мне на плечо легла рука Кинжала, а потом он и вовсе прижал меня к себе, — его здесь нет. А убить его тебе в голову не приходило?

— Да много раз, — прорычала я.

— Так почему еще не убила? — оторопел Истребитель, — ты же всегда убиваешь, когда решишь кого-нибудь убить.

— Ребята, а вы знаете, кто такой Илэр, кроме того, что он богатенький и знаменитенький повеса? — вздохнула я. Ребята, как один, отрицательно покачали головой, кроме Смерти. Тот удивленно расширил глаза, догадавшись, а, может быть, вспомнив, — он князь Илэриан, мать его так и растак!

— Ого, большая шишка! — покачал головой Медведь, — если ты его убьешь, то темненькие постараются, что бы его дух был доволен.

— Вот-вот, — я устало вздохнула и высвободилась из объятий Кинжала, — пытки будут такими, что Госпожа Смерь будет желанной гостьей.

— Да, подруга, ты попала, — протянул Агония, — за такой заказ не возьмется даже распоследний убийца.

— Вот мне и приходится постоянно от него скрываться, — я обратно села в кресло, — да только этот поганый эльф все равно меня находит, как падальщик мясо. Кстати, как вы попали в этот город, если сюда могут только послы и купцы спокойно проезжать?

— Мы подкупили стражу на воротах, — в один голос произнесли они.

— Они же неподкупны? — обалдела я.

— Смотря сколько предложить, — усмехнулся Князь, — а ты как?

— Прошла с Илэром, — процедила я.

— Он что, ждал твою сиятельную персону возле ворот? — язвительно спросил Гробовщик.

— Как ты догадался? — удивилась я и еще похлопала в ладоши.

— Что, правда? — удивился глава.

— Правда, — кивнула я.

— Ну-ка, Тьма, рассказывай, что у тебя в последнее время происходит, — потребовал Агония.

Я вздохнула и выложила ребятам все, что произошло в последнее время, впрочем, опуская такие моменты, как моя плата и встреча возле дверей трактира, мужикам не зачем это знать. Не знаю почему, но ребята почему-то относятся ко мне, как к младшей сестре, которую нужно оберегать, хотя я знаю лучше их мастерство убийцы. В прошлом году они убили одного парня из низшего ранга, когда тот стал меня домогаться, не признав в разнаряженной дамочке знаменитую Тьму. Не успела я сама его убить, как ребята, как один зарычав, воткнули в него свои ножи, в итоге в герое-любовнике оказалось десять ножей, Смерть не стал принимать в этом участия.

Когда я все рассказала, в нашей комнате стало тихо, как после хорошей резни, то есть очень и очень тихо. Парни сосредоточенно о чем-то размышляли.

— Дааа, Тьма, ну и ты и вляпалась, — произнес Князь, — и что думаешь делать?

— Шуровать в сокровищнице, — буркнула я.

— Тебе нужен вор высшего ранга, — спокойно сказал Смерть, — так просто ты туда не проберешься. Там должно быть очень много охранных заклинаний...

— Не забывай, что я еще и убийца магов, — я постаралась сказать так, что бы в голосе слышалась улыбка.

— Тьма, а почему ты не убиваешь простых людей? — влез с вопросом Лис.

— Лис, знаешь, что любопытные долго не живут? — поинтересовалась я.

— Это угроза? — вздернул бровь Лис, кидая взгляд на главу.

Нам, высшему рангу, запрещено убивать друг друга. Немедленное наказание следовало за смертью одного из членов ранга.

— Это наставление, — поправила я его.

— Так, почему ты не убиваешь простых людей, а в основном нелюдей? — не отставал парень.

— Ребята, заткните его, или я заткну его так, что больше он не будет никогда говорить, — попросила я, — а потом сами скажите почему.

— Не приставай к Тьме, когда она в не настроении, — отвесил легкий подзатыльник Лису Медведь, — а то мало ли что. Она дама серьезная, у нее слова с делом не расходятся.

— Так, нам нужно идти смотреть поединки, — сказал глава, прекращая наши споры и посмотрев на часы, — мы должны присутствовать.

Ребята еще о чем-то недовольно побурчали, но все же встали и пошли в главный зал, в котором проходили поединки низшего и среднего ранга.

Высший ранг должен сидеть за длинным столом, внимательно следя за каждым из участников. Мы должны тщательно следить за тем, что бы никто ни стал прибегать к запрещенным приемам, то есть к магии. А так все позволено.

Гул в зале стих, когда мы вошли. Все почтительно склонили головы и опустились на одно колено. Это одно из правил, младшие по рангу всегда должны так приветствовать старшего по рангу. У каждого ранга свой значок. У низшего просто значок с глазом, у среднего — роза с кинжалом, а у нас, высшего ранга, — ощерившаяся морда волка.

Смерть сказал свою вступительную речь и дал сигнал к началу Схода.

Я устроилась поудобнее и приготовилась заснуть. Сейчас начнется ежегодная нудянка, то есть поединки низших рангов. Если что, ребята укажут мне на заинтересовавших их участников, а потом я, если надо будет, просмотрю в хрустальном шаре весь Сход.

— Не смей спать, — тихо прошипел глава.

— Я не сплю, я просто медленно моргаю, — огрызнулась я, — зачем мне это смотреть?

— Потому что ты вторая после меня. Так что не спи!

— Хорошо, — процедила я, создавая иллюзию, что не сплю, а сама тут же заснула.

Правда, поспать мне так и не удалось. Меня постоянно пихал в бок локтем Агония, показывая очередного участника. Поэтому, смирившись с тем, что поспать мне не удастся, я стала смотреть поединки. Пока что никого стоящего не наблюдалось, но когда стали биться шестая пара из среднего ранга, мое внимание было привлечено. Мужчина лет так тридцати двух с довольно старым шрамом на щеке с явной скукой оборонялся от своего противника. Это мне что-то напомнило. Точно так же это было и с Лисом. Я также с ленцой оборонялась от парня, позволяя ему выдохнуться.

Наконец, тот мужчина неожиданно перешел в атаку, всего за несколько приемов победив своего противника.

— Как тебе, Тьма, — толкнул меня в очередной раз Агония, — по -моему, он ничего.

— Я тоже так думаю, — кивнула я, — он, как мне кажется, пройдет в наш высший ранг.

— Если ты так думаешь, то это и случится, — заметил Смерть, — он действительно хорош. Может лучше Лиса.

— Да, не такой горячий, — согласилась я, — может, мне его сразу проверить? Если он выдержит мои атаки больше трех минут, то он войдет в высший ранг. Как думаешь, Смерть? Он явно скучает.

— Давай, — кивнул глава, — иди.

Я встала со своего места и вышла на середину зала. Мне поклонились. Я посмотрела на того мужика и сказала:

— Я.

Он заметно оживился и перехватил свои одноручные мечи. По моему приказу, мне принесли мои, те, которыми я проверяла Лиса. Взяв их, я перешла в довольно закрытую стойку, которую можно, но очень сложно пробить, и стала ждать. Мой противник стал обходить меня по кругу, выискивая, как до этого Лис, мои бреши в защите. Наконец, он их нашел и атаковал. Или он дурак, или он понимает, что я не стану нападать первой, а это может затянуться надолго.

Я спокойно оборонялась, а потом перешла в нападение. Я заметила, как Агония стал засекать время, прищурившись и подавшись немного вперед, чтобы не пропустить ни одного удара. Я теснила своего противника, но тот отступил всего на пару шагов, не больше, что было весьма удивительно, потому что обычно отступают на гораздо большее количество шагов. Я усилила свой напор, но он сдвинулся всего на шаг и попытался выйти из глухой обороны. Ничего не выйдет, пока я не решу прекратить.

— Все, — одними губами сказал Агония и громко, что бы слышал весь зал, крикнул, — этот человек выходит в высший ранг, как было оговорено Тьмой.

Я мгновенно прекратила свои атаки, что было весьма непредусмотрительно, потому что клинок этого мужика пролетел всего в каком-то сантиметре от моего лица. Я перехватила его руку и вывернула, заставив его упасть на колени, шипя от боли. Я знала, что это довольно болезненно, но это послужит этому парню уроком, что нападать на того, кто больше не сражается — запрещено.

— Иди в комнату, — приказала я ему, отпуская руку, — жди там. Мы скоро там будем, когда закончатся все поединки.

— Хорошо, — смерил меня высокомерным взглядом он и пошел туда, куда я приказала.

Я вернулась на свое место и продолжила свой просмотр. Больше никого не было, достоянного высшего ранга, что я не замедлила сообщить главе. Тот кивнул, соглашаясь со мной, и отправляя в зал Инквизитора и Князя, чтобы подтвердить их квалификацию. Я и Агония были последними, поэтому мы пошли с ним в зал, где нас ждал тот парень.

Он развалился в моем любимом кресле, нахально закинув ноги на стол.

— Можно и покультурнее вести себя, — заметила я, пинком скидывая его со своего кресла, — и запомни, здесь сижу Я! Это не обсуждается.

— Можно поспорить, — парень вытащил свой двуручный меч, — детка.

— Я — Тьма, — холодно сказала я, — вторая после Смерти. В зале я могла спокойно победить тебя, не прилагая особых усилий. Я проверяла тебя на низком уровне. Если тебе так хочется, то можно провести поединок в малом зале.

— Не откажусь, — процедил он сквозь зубы.

— Я тебе, как другу советую, парень, лучше не надо, — положил ему руку на плечо Агония, — Тьма шутить не любит.

— Если это действительно знаменитая Тьма, то проиграть ей будет не позорно, — сбросил руку Агонии он, входя в зал.

Я вошла в зал и через две минуты вышла, вытирая клинки о черную ткань. Я с самого начала не дала ему встать в стойку и атаковала. Он едва уклонялся от моих ударов, но все-таки задела его раз пять, нанося ему довольно серьезные ранения. Теперь он лежал в том зале, без сознания и в луже крови.

— А где он? — спросил Агония, спустя пять минут.

— Там, — равнодушно ответила я, — ему нужна помощь.

— Серьезная?

— Достаточная, — лаконично произнесла я, — кажется, наша очередь.

Агония кивнул и последовал за мной, задержавшись, что бы сказать Тану, что нужна помощь тому, кто был кроме нас. Невозмутимый Тан спокойно кивнул и пообещал, что все будет сделано.

Ну, а дальше все пошло по стандарту: поединок и Великая Гулянка, чествующая новоприбывших и повысивших свой ранг. Ну, все это рассказывать я не буду, потому что все очень скучно, все сами можете это представить. Огромная толпа, которая получила бесплатную выпивку. Без мордобоя, конечно, не обошлось. Нам, высшему рангу, пришлось прекращать это весьма жесткими методами, потому что иначе никак — это же убийцы, причем у некоторых с моральным кодексом не все в порядке.

Я вернулась в особняк Илэра поздно ночью без маскировки. Дворецкий, как будто ждал меня под дверью, сразу открыл ее, как только я подошла. Я, не обратив на него внимания, пошла в свою комнату, решив, что с утра пойду снимать комнату в гостинице. Жить в одном доме с темным эльфом, это не по мне.

Когда я шла через зал, который не освещался свечами, то услышала голос Илэра:

— Где ты была, мой arriel?

— Где я была, там меня уже нет, — резко ответила я, даже не останавливаясь.

Я не увидела, как эльф шел ко мне, но когда я, моргнув, открыла глаза, он стоял на расстоянии вытянутой руки от меня. Моя рука потянулась к кинжалу, висящему на поясе.

— Ты пахнешь вином и мужчинами, мой arriel, — какая-то теплая нотка проскочила в его голосе.

— Принюхиваешься? — язвительно поинтересовалась я.

— Нет, — медленно покачал головой эльф, — не принюхиваюсь, эти запахи сильно чувствуются.

Вот в этом я сильно сомневалась. Во-первых, я выпила всего два бокала вина, а во-вторых, меня всего на несколько секунд обняли Агония, Кинжал и Смерть, так, чисто дружеский жест, хотя для меня, наши отношения в высшем ранге не дружеские, это нечто большее. Я знаю, что им я могу вверить свою жизнь, повернуться к ним спиной, они никогда не предадут меня, даже находясь под пытками, в отличие от друзей, которые могу и не выдержать таких истязаний.

— А тебе что-то не нравится? — осведомилась я, становясь в максимально закрытую, но все равно позволяющую быстро выхватить оружие, позу.

— Ты позволяешь другим мужчинам тебя обнимать, а мне нельзя, — тщательно отработанным вздохом вздохнул Илэр, — почему?

— Потому что им я могу спокойно доверить свою спину, не опасаясь удара от них, — ответила я.

— А говорила, что доверяешь только себе, мой arriel, — улыбка тронула его губы.

— Это нечто большее, чем доверие, — серьезно посмотрела я на него, — я хочу спать, и не хочу с тобой сейчас разводить пустые разговоры.

— Я пойду с тобой, — какая-то непонятная улыбка, которая сразу же насторожила меня, появилась на лице Илэра.

— Спасибо, — саркастически произнесла я, — я не заблужусь.

— Ты не поняла, — смех так и слышался в голосе эльфа, — я пойду с тобой, потому что моя спальня находится напротив твоей.

В ответ я выразительно скрипнула зубами, выражая свое недовольство, но ждать его не собиралась, а наоборот, сразу же пошла в комнату, не дожидаясь его. Он догнал меня, когда я была на середине лестницы, и пошел рядом.

— Мой arriel, куда ты так бежишь? — промурлыкал он и перешел вдруг на интимный шепот, — спешишь в постель?

— Не радуйся, не в твою, — парировала я.

— Ты ошибаешься, весь дом моя собственность, включая мебель, — если честно, то я уже готова была его придушить голыми руками, желая почувствовать, как ломаются его шейные позвонки, но невероятными усилиями сдержалась, — ты чем-то недовольна? Если будет холодно, то можешь прийти в мою кровать.

Так, он меня специально доводит, я должна быть спокойна, а то буду не профессионалом в своем деле, высказывая свои эмоции. Спокойно, Тьма, спокойно, вспомни, кто ты. Я буквально влетела в комнату, сдерживаясь от позорного порыва хлопнуть дверью. Помянув про себя всех предков этого проклятого эльфа, я легла в кровать, почувствовав немыслимое облегчение на душе.

Проснулась я оттого, что кто-то был в комнате. Мои рефлексы сработали безупречно, за какие-то доли секунды я оказалась с другой стороны кровати, вытаскивая метательные ножи. Я посмотрела на своего посетителя. Ну кто бы это еще мог бы быть, кроме Илэра? Он стоял со своей саркастической улыбкой, прислонившись спиной к стене, скрестив руки и слегка подогнув правую ногу. Одет он был как всегда так, словно шел на прием к королеве. Я вздохнула и встала, пряча ножи.

— Доброе утро, мой arriel. Хорошо ли ты спала? — голос так и обволакивал меня, как мед.

— Пока тебя не было — хорошо, — буркнула я, про себя досадуя на то, что не поставила защиту на комнату, тогда бы он не смог бы войти. Как я могла забыть о такой не маловажной вещи?

— Ты сегодня позавтракаешь со мной, или как вчера уйдешь, ничего мне не сказав? — голос был вежливым, но что-то в нем было такое, что мне не понравилось. Мне показалось, что он злится. Вот только из-за чего? Не из-за вчерашних же 'запахов'.

— А я должна отчитываться перед тобой? -язвительно осведомилась я, — я еще не жалуюсь на память, и помню, что ты меня не заказывал, и я не обязана перед тобой отчитываться о каждом своем шаге. Тем более, я убийца, а не наемница.

— Ты не забыла, что нам нужно сходить в сокровищницу? — сменил тему эльф, видя, что я настроена агрессивно.

— Нам? — я постаралась, что бы в моем голосе слышалось удивление.

— Да, я иду с тобой, — твердо заявил Илэр и тут же его голос таким нежным, как мягкое перо, которое гладит тебя по коже, — пойдем завтракать.

— Я спущусь через минуту, — бросила я, прикидывая, как буду выпрыгивать из окна третьего этажа. Дожила, теперь выпрыгиваю из окон, спасаясь. Кому сказать, обхохочут, Тьма позорно дезертирует, выскакивая из окна. Вот, докатилась ты, Алувьен!

— Я тебя подожду, — томно протянул он, расцветая такой улыбкой, что у меня 'мурашки' пробежали по всей спине.

— Зачем?

— Мне хочется тебя подвести к своему столу, как свою... — договорить я ему не дала, потому что магией вытолкнула его за дверь, хлопнув ей так, что она должна была ударить его по носу. Я поняла быстро, что то, как он меня назовет, мне очень не понравиться.

Я услышала, как Илэр засмеялся, и словно нежная рука коснулась моего лица. Дьявол, как он хорошо умеет управлять своим голосом! Хотя, учитывая, сколько он живет, то это неудивительно. Многие старые вампиры умеют так делать, но я не позволяла им раскрывать рот, потому что мой болт сразу же пронзал их сердца, как только я их видела. Моя репутация позволяла мне не приносить вещественные доказательства того, что этот пепел принадлежит вампиру, который был заказан.

Я пошла в ванную комнату, чтобы умыться. Сняв свою маску и перчатки, я наколдовала в небольшой тазик холодной воды, да такой, что пальцы свело от холода, но я не стала делать ее теплее. Не знаю почему, но мне нравилось умываться такой водой. Когда на мое лицо плеснула вода, лицо обожгло холодом, и как будто иголки впились мне в лицо. Подумав, что я еще, возможно, не скоро приму ванну, наколдовала огромную бадью с горячей водой, все-таки мыться я предпочитала в горячей воде. Убедившись, что теперь комната запечатана магией, я разделась и с блаженством окунулась в горячую воду. Я сразу расслабилось, словно рухнуло то, что держало меня в постоянном напряжении. Мысли стали ленивыми и с трудом шевелились в голове, я почти счастливо вздохнула. Как мало в моей жизни бывает счастья, так мало, что я могу перечислить. Это когда я выжила после битвы с таким старым вампиром, что зубы ныли от его возраста и силы, и когда остался жив Кинжал, когда на нас, убийц высшего ранга, была облава. Вообще, убийц арестовывают тогда, когда задерживают его при деле, а так, нет. Мы просто выполняем свою работу, а если выдаем заказчиков (что по Кодексу Убийц запрещено), то арестовывают последних. Лично я выдала своего заказчика лишь однажды, по такой мерзкой причине, что говорить не хочется.

Мои белые, как свежевыпавший снег, волосы плавали в воде, как отдельные существа. Мне это напомнило русалок. Ах, русалки, как же я вам завидую! Плавать в воде и не знать таких проблем, какие приходиться решать мне. Я взяла прядку волос и поднесла ее к глазам, рассеянно ее рассматривая. Обычные волосы, только такие мягкие, как у маленького ребенка. Я провела ею по своим губам, думая о том, что хотела бы, чтобы вся моя жизнь была такой спокойно и безмятежной, как сейчас. Нет жажды крови, 'ломка' от нехватки энергии жизни, выполнение заказа и всего прочего, что я выполняю ежедневно. Мне пришла в голову не единожды обдуманная мысль: а что со мной будет после того, как я узнаю, кто я. Если я буду тем, что я больше всего ненавижу? Мне припомнились слова одного светлого эльфа: '...мы ненавидим в других то, что есть в нас самих...'. Что если я то, чем не хочу быть никогда?

Мои тяжелые мысли прервал деликатный стук в дверь и, как всегда, мурлыкающий голос темного эльфа:

— Мой arriel, завтрак стынет, а я жду...

Я стиснула зубы. Пусть думает, что я сбежала и поставила защиту, чтобы его обмануть.

— Я знаю, что ты там, твоя необычная аура ощущается даже через эту защиту.

Нашел дуру! Думает, я не знаю, что можно блефовать?

— Мой arriel, ты ведешь себя, как ребенок! — воскликнул эльф, но тут же произнес медовым голосом, — может, ты сбежала, поняв, что любишь меня и не можешь противиться моему обаянию? Да, так.

— Что?!! — не выдержав, я заорала от возмущения, но тут же замолчала, услышав довольный смех Илэра, и досадливо догадалась, что он специально это сказал.

— Завтрак ждет, мой arriel, — заботливым и нежным голосом пропел за дверью Илэр, а я твердо решила, что когда позавтракаю сразу же пойду искать себе комнату — жить с Илэром невыносимо.

— Сейчас вытрусь и выйду, — зло прошипела я, магией очищая себя. Дьявол, даже нормально помыться не могу!

— Хотел бы я быть тем полотенцем, который прикоснется к твоему телу, — темным голосом прошептал эльф.

— Хоти и дальше, — бросила я, вылезая из бадьи и дематериализуя ее.

В ответ был такой смех, который значит, что будет так, как хочет Илэр, в чем я сомневалась очень сильно. Одевшись, я вышла из ванной, налетев на темного эльфа, который и не думал отходить от двери, когда я вышла. Столкнувшись с ним, я отступила на полшага, глянув взглядом гадюки. Илэр ослепительно улыбнулся, и тут же его руки за талию притянули меня к нему. Снова ощущение его груди, но я была зла, а поэтому собрана. Короткий удар в челюсть, и Илэр лежит на полу, глядя на меня с небольшим недоумением, словно он не мог понять, как его могли ударить. Тонкая струйка темно-алой, не красной, крови струилась из уголка его губы.

— Больше. Никогда. Не. Обнимай. Меня, — чеканя каждое слово, произнесла я, глядя ледяным взглядом на все еще лежащего эльфа.

— Никогда, ты уверена? — вытирая кровь, насмешливо поинтересовался Илэр.

— Да, — твердо ответила я, спускаясь вниз.

Завтрак прошел в молчании. Лично мне не хотелось вообще о чем-либо говорить с ним. Дворецкий, который прислуживал нам, с каким-то непонятным мне удивлением смотрел на меня. Боги, от такой жизни я скоро сойду с ума! Я давно поняла, что надо было еще в первые месяцы знакомства с Илэром повиснуть у него на шее, тогда бы он не обратил на меня вообще никакого бы внимания, а не упираться. А теперь уже поздно. Впился в меня, как клещ, и не отдерешь же теперь.

— Мне нужно идти, — сказала я, вставая.

— Куда?

— К главе Гильдии Убийц, — легко соврала я.

Илэр посмотрел на меня и ничего не сказал, лишь кивнул головой. Я вышла на улицу и огляделась, решив найти достаточно хорошую гостиницу подальше от особняка этого эльфа. Поэтому я двинулась вниз по улице.

Я вспомнила, что я уже давно не питалась энергией жизни. Дьявол, теперь что, мне нужно искать заказчика? Да ведь таких ненормальных здесь нет! Ладно, сейчас схожу к главе, может, он даст мне задание?

Глава остановился в огромном особняке. Что-что, а денег у нашего главы всегда предостаточно. Я спокойно прошла в кабинет, потому что я могу входить в дом любого без стука, потому что я зам главы. Смерть что-то писал за огромным столом.

— Присаживайся, Алувьен, — сказал он, не отрываясь от своего занятия, — я сейчас.

Я села перед ним, откинувшись на спинку стула, разглядывая, в который раз, лицо своего главы. Золотисто-каштановые волосы, собраны в высокий хвост до талии, несколько прядок челки лежали на лице, а остальные были заправлены за уши, в мочке правого уха были два маленьких серебряных кольца, которые Тениан теребил, когда думал. Желто-зеленые глаза обрамлены темными длинными ресницами, чуть тонковатые губы, высокие скулы, в целом и в общем, очень красивый мужчина. На мизинце правой руки было платиновое кольцо с россыпью мелких бриллиантов, которое указывало его пост.

— Насмотрелась? — насмешливо поинтересовался Смерть, откинувшись, как и я, на спинку стула.

— А что? — я улыбнулась. Мне всегда хотелось улыбаться в его присутствии, потому что от него постоянно веяло каким-то счастьем.

— Ты всегда так пристально меня рассматриваешь, когда мы наедине, словно прикидываешь, куда всадить мне нож, — теперь улыбался и он.

— Я никогда этого не сделаю, — покачала я головой, — ты это знаешь.

— Знаю-знаю, — взмахнул он рукой, — так зачем я тебе понадобился?

— Мне нужен заказ, — вздохнула я, — зачем, ты знаешь.

— Энергия кончается? — он серьезно посмотрел на меня.

Он единственный, кто знает меня так, чтобы знать, что такое жажда крови, энергия жизни для меня. Тениан знает меня лучше всех вместе взятых. Я доверилась ему уже давно, лет так семнадцать назад. Он выслушал меня очень внимательно, задавая уточняющие вопросы, которые тщательнее раскрывали мою сущность. Я думала, что он будет в ужасе, но Тениан лишь сказал, что у всех есть свои недостатки и странности.

— Да, — кивнула я.

— Есть один заказ, — протянул глава, теребя свои сережки.

— Но? — я знала, что что-то серьезное, потому что, когда он начинает теребить колечки, будет что-то серьезное.

— Убить нужно темного эльфа.

— Хм, в их же городе. Ладно, кто это?

— Ильнэр, брат князя Илэриана.

— Подгадить Илэру я всегда буду рада, — я с наслаждением потянулась, — сколько?

— Сотня.

— Ого! Так сложно?

— Да, мы потеряли уже почти четверть среднего ранга.

— Я справлюсь.

— Не сомневаюсь, — Смерть улыбнулся, и мне на душе от его слов стало теплее, — что-нибудь еще?

— Да, я могу, — я замялась на секунду, — я могу...

— Что можешь? — подбодрил меня глава, — ну же, я не кусаюсь.

— Ты убиваешь, — хмыкнула я, сразу как-то расслабившись, — я могу у тебя остановиться, пока не улажу свои дела?

— А сейчас где ты остановилась? — полюбопытствовал он, переплетя свои тонкие пальцы и положив на них подбородок.

— Догадайся, — мрачно буркнула я.

— Неужели, — ахнул глава и тут же расхохотался, — а он в тебя крепко вцепился!

— Крепче некуда, — сказала я таким кислым голосом, что Тениан перестал смеяться.

— Что, так все серьезно?

— Ага, — кивнула я.

— Переезжай, — разрешил он, — пока в моих интересах, чтобы у тебя были крепкие нервы.

— Спасибо, — горячо поблагодарила я, вставая и собираясь уходить.

— Ты сейчас куда?

— Пройдусь, погуляю. Узнаю про своего заказного.

— Удачи. Да пребудет с тобой Кренас (Кренас — бог-покровитель воинов, прим. автора), носящая прозвище Тьма, — съехидничал он, передразнивая манеру дриад и друидов прощаться, подняв мне настроение.

— Да пошел ты, — отозвалась я, смеясь.

У меня было просто превосходное настроение, потому что я уезжаю от Илэра и у меня есть источник питания. Накинув на себя иллюзию этакой миловидной блондиночки с голубыми глазами в синем платьице, я общалась с народом, собирая сведения о брате Илэра. Все, что я узнала, меня порадовало, потому что он пошел недалеко от своего братца в плане развлечений, то есть очень любил женщин. А узнать где он живет, не составило труда.

Я решила, что сейчас пойду выполню свою работу, а заодно и подкормлюсь.

Жил Ильнэр (так или не так его зовут?) на другом конце города, так что мне пришлось невольно посмотреть на умение местных архитекторов. Все-таки, действительно, красивый город. Выполнен в достаточно красивых цветах, да еще сады почти возле каждого дома, красота. Дойдя до нужного мне дома, я накинула на себя сферу, которая делала меня невидимой и отражала направленные на меня удары. Тихо открыв дверь, я скользящим шагом направилась в спальню.

Дошла я до нее всего за 'каких-то' полчаса, изрядно обозлившись, что сулило моему клиенту не скорую смерть. Блин, он что специально выбирал ее так далеко, чтобы убийцы в конце концов заблудились и умерли от голода? Тем более ловушек было столько, что моя сфера едва не разрушилась от перенапряжения.

Распахнув дубовую дверь пинком, я вступила в комнату, скидывая с себя невидимость. Брат Илэра спал на огромной кровати с балдахином. Я подошла к его кровати и посмотрела на него. От его красоты я приоткрыла рот, потому что таких красивых я еще не видела. Черные, как у брата, волосы, чуть загорелая кожа, невероятно красивое лицо, которое даже во сне выражало какую-то хищность. Я покачала головой и достала кинжал. В моем списке правил нет такого пункта, в котором бы говорилось, что нужно убивать разумных существ во сне, поэтому я потрясла эльфа за его голое плечо. Тот что-то невнятно буркнул и перевернулся на спину, демонстрируя мне свою далеко не хлипкую, как у Илэра, грудь.

Вздохнув и посетовав на судьбу, я вторично потрясла его за плечо, на всякий случай, дернув его вороную прядку волос. Сердито рыкнув, темный эльф распахнул свои глаза. Они оказались какого-то странного цвета, не то синие, не то серые, какие-то серебристо-синие.

Эльф недоуменно моргнул, стараясь понять, кто я, а я, как последняя дура, решила ему помочь.

— Я Тьма.

— А, очередная подружка брата, — зевнул он, натягивая одеяло до подбородка, — извини, детка, его здесь нет.

— Это семейное, — прокомментировала я, имея ввиду тупость, — я пришла тебя убить, а не братца твоего ищу.

— Стой, так ты действительно Тьма? — он резко сел на кровати, а одеяло сползло до талии.

— А что, не похожа? — я даже обиделась.

— Да тут приходили какие-то дурочки, выряжаясь так же, — он рассмеялся, — думают, что Илэр клюнет на них, подумав, что они это ты. Так зачем ты пришла?

— Помочь встретиться тебе с предками, — я продемонстрировала свой кинжал, — как хочешь: чисто или нет?

— Ой, я сейчас оденусь, а то надо же выглядеть красиво, когда мой труп найдут. А я не сомневаюсь в том, что умру, потому что не было такого случая, что бы ты провалила своего задания, — он выскочил из под одеяла в таких подштанниках, что я, не выдержав, захохотала. Голубенькие в синие цветочки с белым горошком.

Парень весело улыбнулся и кинулся к огромному шкафу. Последующие полчаса прошли так, как я вообще не думала, что такое может быть. Эльф надевал наряд и вертелся перед зеркалом, а потом спрашивал у меня мнения. Я первое время буркала, что мне -де, все равно, как он будет выглядеть, когда буду его убивать, но потом, как-то незаметно втянулась в этот процесс. Куда мир катится, убийца помогает выбрать одежду своей жертве! Если честно, то мне стало как-то весело, тем более, сам Ильнэр все время сыпал шуточками, комментируя свой новый наряд.

Спустя три часа наряд был выбран. Мы выбрали белую рубашку с кружевными манжетами и воротником, черные штаны и высокие, до середины бедра, сапоги с застежкой сзади на тонких, почти как 'шпилька', пятисантиметровых каблуках. Что поделаешь, теперь такая мода, что каблуки носят не только женщины, но и мужчины.

— Как ты думаешь, мне волосы собрать? — он задумчиво наматывал прядку волос на палец.

— По-моему, лучше оставить их распущенными, — высказала я свое мнение, — только причешись.

— Ну это само собой разумеющееся, — ухмыльнулся эльф, — ой, Тьма, а я могу задать вопрос?

— Давай, — великодушно разрешила я, вольготно расположившись на его кровати.

— Что у тебя с моим братом? — выпалил он единым духом и прикрылся подушкой, которую схватил с дивана.

— Что вас всех это интересует? — поморщилась я.

— Ну извини, это самый ходовой разговор, — развел он руками и озорно улыбнулся, — а что, многие спрашивают?

— Многие, — вздохнув, подтвердила я, — так чем это всех интересует, а?

— Потому что Илэр еще так долго, сколько там?..

— Пятнадцать лет, — мрачным голосом подсказала я.

— О! — восхитился он, — так долго еще не за кем не бегал. Многие думали, что ты сдашься в первые несколько месяцев, а потом, когда это не случилось, стали заключать пари, когда же он тебя сломает. Тем более, постоянно появляются слухи, что видят тебя с ним довольно часто. А, я тоже, кстати, поспорил.

— На какой срок? — полюбопытствовала я.

— На двадцать лет, — признался он, улыбаясь, — что, надо было на больший срок, да?

— Ага, на навсегда, — злорадно произнесла я.

— Думаешь выдержишь? — сомнением протянул темный эльф, но, увидев мой не сулящий ничего хорошего взгляд, быстро протараторил, -верю-верю. Кстати, ты не знаешь, братец мой здесь?

— Да, — кивнула я, — второй день.

— О, а что это он ко мне в гости не забегает? — возмутился Ильнэр, начиная причесывать свою вороную гриву, — даже не интересуется, что с младшим братишкой. Меня вот, тут собрались убить. Где бы лечь?

— На полу, — посоветовала я, — и руки не забудь скрестить, чтобы потом родственники не мучались.

Эльф, закончив причесываться, лег на пол, согнув правую ногу и положив одну руку на лоб, а вторую на сердце.

— Красиво смотрится? — поинтересовался он, а я вдруг решила, что не буду его убивать.

А что? Я денег за работу не брала, контракт не заключала, так что могу и не убивать. Тем более, он мне понравился. Яркий, веселый, не пытается меня соблазнить, как его братец, в общем, хороший эльф.

— Я не буду тебя убивать, — я поднялась с кровати, убирая кинжал на место.

— Почему? — поднял бровь эльф, приподнявшись на локтях.

— Понравился ты мне, — усмехнулась я, — к тебе больше не буду приходить убийцы, я это устрою.

— Подожди, Тьма! — Ильнэр подошел ко мне и, опустившись на одно колено, поцеловал мою руку, — спасибо!

— Не за что, — я провела кончиками пальцев по его щеке, — может, еще увидимся.

— Ммм, Тьма, а ты спешишь? — вдруг смущенно поинтересовался он.

— Нет. А что?

— Пойдем! — радостно воскликнул он и, схватив меня за руку, потащил куда-то.

Как оказалось, Ильнэр решил со мной выпить, на что я, к своему величайшему изумлению, согласилась. Напившись с ним только на восемнадцатой бутылки крепчайшего вина, мы принялись танцевать, распевать похабные песенки и клясться в вечной дружбе. Меня все больше и больше несло. После этого мы катались на перилах с громким хохотом.

За все время, что я себя помню, мне не было так хорошо. Я ощущала беспредельное счастье, и, самое главное, не было настороженности и постоянного состояния опасности. Мир вертелся вокруг меня в бешенном танце веселья, и мне не хотелось, что бы он прерывался. Ильнэр сумел вывести меня из привычного мне состояния, раскрыв во мне такие чувства, которые я в себе даже не подозревала. Куда делась злость? Настороженность? Паранойя? Они испарились без следа, оставив вместо себя радость. В какой-то момент я заметила, что питаюсь счастьем, как энергией жизни, но это было, как закуска, а на одних закусках питаться нельзя — загнешься в конце концов.

В какой-то момент, когда мы шли в зале, в который прямо вела входная дверь, Ильнэр поскользнулся на своих каблуках и схватил меня за руку. Попытавшись удержаться, я сделала так, что сперва упала я, а сверху на меня упал эльф. Мы зашлись пьяным хохотом, и именно в этот момент кто-то зашел.

Я повернула голову и прекратила смеяться вместе с Ильнэром, когда мы увидели кто вошел. Это был Илэр. Сквозь его маску высокомерия пробивались злость, растерянность и удивление.

— О, брат приш-шел, — пьяно обрадовался Ильнэр.

— Привет, к-князь, — в тон Ильнэру поздоровалась я.

— Мой arriel...Ильнэр? — недоуменно хлопнул глазами Илэр.

— Ты его уже не-невеста? — перевел взгляд на меня Ильнэр, — а ты не говорила! Та-ак не ... это...не чессно!

Мы так и лежали, не пытаясь подняться. Если честно, то я сомневалась в том, что вообще смогу подняться на ноги. Поэтому я с Ильнэром так и лежали друг на друге, под неудобным углом глядя на Илэра.

— Щенок, — вдруг прошипел князь Илэриан и, подойдя к нам стремительным шагом, поднял своего брата за шкирку, как котенка, — она моя!

— Надейся, — неожиданно трезвым голосом заявила я, поднимаясь, — я не твоя! Я Ильнэра! Правда, fialin Ильнэр?

Вырвав младшего братца из рук Илэра, я обняла первого в весьма страстном объятии. Надо было видеть лицо Илэра, когда я еще к тому же поцеловала в щеку, офигевшего от всего этого, Ильнэра! Что со мной твориться? Впрочем, это еще не до конца веселье покинуло меня. Серебристые глаза темного эльфа потемнели до цвета грозовой тучи, грозя, что их хозяин сейчас устроит феерическое представление, от которого город сравняется с землей.

— Это правда, Ильнэр? — тихо осведомился он.

— Что правда? — таким же тоном осведомился Ильнэр, как и я, вдруг начиная стремительно трезветь. Все дело было в том, что я наложила на нас, что совсем удивительно, как я ничего не перепутала, заклятие трезвости.

— Что она твоя? — слова давались Илэру, казалось, с трудом.

— Моя, — с едва заметной вопросительной интонацией сказал Ильнэр, глянув на меня.

— А что это тебя так, Илэр, интересует? — я скрестила руки на груди, готовясь, если что, защищаться. Я стала той Тьмой, которая была раньше.

— Алувьен, не нарывайся, — тронул меня за плечо Ильнэр, заслужив мелькнувший на доли секунды мрачный взгляд своего брат, — Илэр, ты что, злишься?

— С чего ты решил? — вздернул брови в удивленном жесте Илэр.

— Дааа? — протянул его брат, озорные огоньки так и блестели в его глазах, — тогда зачем ты меня унизил?

— Я подумал, что это госпожа Оленьэ, — тон темного эльфа стал слегка извиняющимся, — моя фаворитка.

— Неужели так много тех, кто похож на меня? — в свой голос я постаралась добавить как можно больше желчи.

— Таких, как ты, мой arriel, нет больше нигде, — легко рассмеялся Илэриан, чуть поклонившись мне.

— Тогда, как ты смог спутать меня с другой, если говорил, мне, что мою ауру ты сразу отличишь? — я прищурилась.

— Аура моего младшенького слегка исказила твою, вот я и обознался, — просто объяснил Илэр.

— Ну-ну, — ехидно пропел Ильнэр.

— Кстати, Илэр, я больше не могу пользоваться твоим гостеприимством, поэтому нашла себе дом, где буду жить, — вспомнила я.

— И где, если не секрет? — мурлыкнул темный эльф, едва-едва заметно прищурив свои серебряные глаза.

— Там, где ты точно меня не достанешь, — фыркнула я, — Ильнэр, спасибо тебе за все, но мне пора идти. Еще увидимся.

— Обязательно, — дружески поцеловал меня в щеку Ильнэр.

А я вдруг подумала, что впервые нашла себе друга. По иронии Госпожи Судьбы, это оказался брат того, кого я едва выношу. Хорошо еще, что Ильнэр не похож на своего брата, а то бы сразу же его убила. Возможно, Ильнэр станет вторым, кто будет знать обо мне столько же, сколько знает Смерть.

— Прости, мой arriel, но я не смогу проводить тебя, — грустно вздохнул Илэр, положив руку на грудь, — мне нужно поговорить с братом, которого я уже давно не видел. До свидания.

— Пока, Алувьен, — попрощался Ильнэр.

Я кивнула ему, игнорируя Илэра, и вышла на улицу, направившись обратно к Тениану. Надо ему сообщить, что Ильнэр теперь под моей опекой, которая гарантирует, что ни один убийца теперь его не сможет убить.

Пока шла, я думала о том, что сейчас было. Кто бы мог подумать, что я сдружусь с тем, кого собралась убить. Я бесконечно доверилась Ильнэру, совершенно не ожидая от него удара в спину. А ведь многие сделали бы так. За мою голову назначено около тысячи золотых момент, а это очень и очень много. На эти деньги можно купить небольшой городок, да еще пожить безбедно несколько месяцев.

Тениан все еще был там, где я его видела в последний раз, то есть в кабинете. Он рисовал. Меня всегда удивляло это. Убийцы, по идее, жестокие существа, не знающие жалости, когда нужно убить. А художники такие легкомысленные, нежные и трепетные существа, которые могут заплакать от красоты восхода или заката. Убийца-художник — оксюморон. Это два не совместимых понятия, как вампир-священник.

Ворот зеленой шелковой рубашки, которая так идет к его глазам, был расстегнут, а рукава закатаны до локтей. Смерть стоял возле мольберта и увлеченно рисовал, не замечая ничего вокруг. Он так увлекся, что на его правой скуле была черная краска.

— Что рисуешь? — полюбопытствовала я.

— Ни что, а кого, — не отрывая взгляд, ответил Тениан, — тебя.

— Меня? — моему удивлению не было конца, — дай посмотреть!

Тениан начал было возражать, но я уже смотрела. Я была на каком-то выступе среди гор и играла на своей флейте. Ветер трепал мой плащ, а солнце окрашивало ледяные верхушки гор в красноватый цвет. Картина завораживала, словно это было окно, в котором был видна я, стоящая на выступе.

— Слов нет, одни положительные эмоции, — выдохнула я.

— Я рад, что тебе понравилось, — улыбнулся он, — ну, как твое задание?

— Я беру над Ильнэром опеку. Теперь никто не должен покушаться на его жизнь, — я с хрустом потянулась.

— А как же энергия? — осторожно спросил Тениан.

— Я питалась радостью, — задумчиво ответила я, — только, мне все равно нужна энергия жизни. Ничего, я скоро найду.

— Надеюсь, — вновь начал рисовать он, — я тебе уже подготовил комнату.

— Спасибо, — улыбнулась я, сосредоточившись и телепортируя сюда свою сумку, — можно я зажгу камин и посижу здесь?

— Да, — рассеянно кивнул глава.

Я села в кресло, стоящее возле камина, и зажгла его. Пламя едва слышно стало гудеть, а дрова пощелкивать. Мне стало уютно так, как будто я была дома. Слово 'дом' было мне не знакомо, но именно так я ощущала это слово.

— Алувьен, — тихо позвал меня Тениан.

— Да?

— Сыграй на своей флейте, — попросил он.

— Зачем? — удивилась я, однако доставая свою флейту.

— Для полноты картины, — не очень понятно пояснил Смерть, — знаешь какую-нибудь эльфийскую песню о любви?

— Да, — кивнула я и поднесла флейту к своим губам, сняв маску и повернувшись так, чтобы Тениан случайно не увидел моего лица.

Из моей флейты, спевшей очень много песней, полилась нежная мелодия, такая нежная, что на глазах сами собой наворачивались слезы. Светлые эльфы очень любят петь и танцевать, предпочитая создавать только веселые песни, но если сочиняли грустные, то такие, что слезы бежали рекой. Тениан, хоть всего лишь наполовину светлый эльф, любил петь и танцевать, как и его собратья, если можно так сказать. На моей памяти, он еще не разу не пропустил бала, который устраивался в том городе, в котором он был. Убийцы высшего ранга были своего рода 'сливками общества'. Нас охотно приглашали на всякие великосветские балы, потому что нас можно было нанять, и мы выполняли свои поручения безупречно.

Эта песня, которую я сейчас играла, была о любви между темным эльфом и светлой эльфикой. Смысл был в том, что их семьи между собой враждовали, и этим двоим пришлось преодолеть множество испытаний, но в конце они погибают по глупой случайности. Она, выпив зелье, стала похожей на умершую, чтобы обмануть всех, а ее любимый не знал о том, что она выпила зелье, и выпил яд. А когда она очнулась, то, увидев труп своего любимого, вонзила кинжал в свое сердце, упав на тело темного эльфа. Говорят, что это действительно было, но я в том сомневаюсь, потому что не могут они быть такими тупыми, чтобы не договориться между собой.

Когда я закончила играть, вернув маску на лицо, заметила, что Тениан то смотрит на меня, то возвращается к своему мольберту.

— И как? — поинтересовалась я.

— Ага, — невпопад ответил Смерть.

Я встала и подошла к нему. Теперь у него была другая картина, но я тоже там присутствовала. Теперь я была нарисована в кресле возле камина с флейтой.

— Тебе так нравится меня рисовать? — я спросила с долей сарказма.

— Да, — кивнул он, заправляя за ухо выбившуюся прядку челки, — они получаются какими-то особенными.

— В чем особенность? — поинтересовалась я, стирая с его щеки краску.

— Не знаю, — просто пожал плечами глава, — я забыл сказать. Будет межмировой Сход.

— Что, опять? — простонала я, — зачем это? Мы ведь знаем, что мы лучшие в своем мире, а зачем это выяснять, где высший ранг лучше?

— Это традиция, — вновь пожал плечами Смерть, — все наши здесь еще.

Я поморщилась. Межмировой Сход — это когда бьются высшие ранги разных миров.

— Когда? — обречено поинтересовалась я.

— Через три дня.

— Дьявол, мне что, еще три дня в сокровищницу не лезть? — обозлилась я.

— Придется. Ладно, не переживай так. Что ждать три дня, когда ты ищешь уже тридцать лет? — он стал массажировать мне плечи, предварительно вытрев руки, — ты как всегда напряжена.

— Сейчас мурлыкать начну, — пригрозила я, постепенно расслабляясь под чуткими пальцами своего главы.

— Давай, — разрешил Тениан, — я хоть похвастаюсь, что знаменитая Тьма мурлыкала у меня в руках.

— Муррр, — протянула я, — скажешь кому — обижусь!

— Ладно, не скажу. Еще или хватит?

— Хватит, а то еще растекусь.

Тениан со смешком перестал разминать мне плечи и обнял меня за плечи. Я вздохнула и чуть крепче прижалась спиной к его груди. У нас всегда так. Когда мы находимся в таком...уютном состоянии, нас всегда тянет обнять друг друга. Просто обнять, как в кланах оборотней. Отношения в клане оборотней строятся на прикосновениях. Может быть и из-за этого, Тениан обнимает меня, потому что частичка оборотня проявляется в нем достаточно часто. Это проявляется в том, что его глаза иногда начинают неярко гореть, завораживая своим холодным светом, или вот так прикоснуться.

Я могу с уверенностью сказать, где я себя чувствую в абсолютной безопасности и в комфорте. Это в объятиях Тениана. Мы стояли напротив зеркала, отражаясь в нем.

— Знаешь, Тениан, а мне иногда хочется полностью раскрыться перед тобой, — тихо произнесла я, глядя на главу в зеркале, — мне хочется, чтобы ты увидел, какая я внешне, чтобы между нами не было секретов.

— Тебе же нельзя показывать только свое лицо? — осторожно спросил он, так же глядя на меня в зеркало, — а остальное?

— По-моему, можно, но не желательно, — задумчиво ответила я, — нет такого прямого запрета.

Я высвободилась из его объятий и развернулась к нему лицом, а потом начала снимать перчатки.

— Что ты делаешь? — спокойно вопросил он.

А я лишь сняла свои перчатки, демонстрируя свои белые руки. Тениан взял их в свои и поднес губам, поцеловав.

— Такие белые, — с ноткой удивления произнес глава.

— А волосы еще белее, — усмехнулась я, высвобождая руки и снимая капюшон, скрывающие мои волосы.

— Белые, как снег, — сказал Тениан и провел руками по моим волосам, — и такие мягкие.

— Тениан, закрой глаза, — сказала я, — и не открывай.

Глава не стал спрашивать зачем, а просто сделал так, как я попросила. Я сняла свою маску и прижала ладони Тениана к своему лицу, а потом отпустила.

— Говорят, что у художников руки зрячие, — тихо произнесла я, — посмотри на мое лицо руками, не открывая глаз.

Прикосновения рук Смерти была такими легкими, как будто бабочка касалась моего лица. Пальцы коснулись моих скул, щек, носа, перешли на губы и подбородок.

— Все, — тише, чем шепот, сказал Тениан.

Я надела вновь свою маску, перчатки, спрятала свои волосы под капюшон. Тениан, как только открыл глаза, кинулся к мольберту, начиная рисовать. Постепенно на чистом листе бумаги стало проявляться лицо, мое лицо. Тениан рисовал его, слегка нахмурившись, и так быстро, как будто боялся, что забудет его, что нужно рисовать его, пока он помнит.

Когда он закончил, работа была так восхитительна, как будто я смотрела в зеркало.

— Отражение, — только и произнесла я.

— Ты прекрасна, — ответил глава, — я никому его не покажу.

А я смотрела на свой портрет и думала, что только что полностью доверилась Тениану. А к чему это может привести, я не знала...

Вечер, если это понятие применимо к этому городу, в котором постоянно сумерки, опустился на Виван-оль-Ниль. Стало ненамного темнее, чем обычно. Камин, возле которого сидели я и Тениан в креслах, освещал комнаты теплым желтым светом. Я сидела, вытянув ноги, и задумчиво глядела в огонь. За окном слышались веселые, иногда, пьяные, крики прохожих или стражников. Огромные городские часы, которыми гордились темные эльфы, пробили одиннадцать часов вечера, самая пора для убийц, воров и просто наемников. Абсолютная тишина присутствовала в комнате, потому что мы молчали, думая каждый о своем. Наш момент откровенности и близости прошел, вновь наморозив между нами ледяную, но хрупкую, стену, которую весьма легко разрушить.

В своих руках, как у истинного аристократа, глава Гильдии Убийц держал бокал с вином из тонкого хрусталя. Пламя играло различными цветами в вине, красном, как кровь. Мой на половину пустой бокал стоял на невысоком стеклянном столике. Я, подумав немного, достала свою флейту. Заметив это, Тениан удивленно приподнял бровь.

— Не знаю, — тихо ответила я на его немой вопрос, — просто хочется. Ты не мог бы спеть?

— Ты так давно этого не просила, — сверкнул улыбкой он, — что я согласен. Что петь?

— Послушай меня и узнаешь, — улыбка коснулась моих губ, а я сняла маску и натянула капюшон так, что не было видно моего лица, скрытого густой темнотой.

Тишину почти пустого дома нарушила моя флейта, второй раз за день зазвучавшей в этом доме. Я стала играть 'Песнь Боя', глядя на огонь. Мне эта песня нравилась тем, что она была одновременно со злой яростью и тихой печалью, совершенно точно передавая чувства воина, когда он сражается за свою жизнь или жизнь своей семьи. Тихо запел Тениан, наполняя комнату своим бархатным баритоном. Я закрыла глаза, а мое сознание стало создавать картины того, о чем пел Тениан. Он пел так, как будто вспоминал то, что произошло с ним много-много лет назад, и боль утраты до сих пор не прошла. Многие становятся убийцами из-за того, что потеряли своих близких и начинали мстить. Но постепенно ненависть на весь мир проходила, а работа убивать оставалась. Уйти из этого ремесла не так просто, как кажется. Старые привычки, враги или друзья так просто не покинут тебя, навещая тебя каждый день и ночь. Я знала тех, кто ушел в монастырь, чтобы замолить свои грехи и покаяться перед богами. Мне же никогда не простят того, что я сделала за тридцать лет, за которые себя помню.

На столе зажглась зеленая руна входа, значит, кто-то пришел из наших, наших из высшего ранга. Мы не прервались, потому что достигли пика, того пика, в котором все чувства обостряются, и душа начинает плакать от застаревших ран, которые никогда не заживут, и от глубоких шрамов. У всех есть такие зарубки на душе, кроме детей, еще чистых и невинных существ во всех мирах.

Тениан пел с какой-то злостью, яростью и одновременно с такой горечью, какую так сложно проглотить, словно ком битого стекла. Было похоже, что он плакал с помощью песни, я даже бросила на его лицо взгляд, с каким-то изумлением ожидая увидеть, как в свете огня блеснет хрустальная слеза, катящаяся из уголка глаза по щеке, но его глаза были сухими и смотрели в огонь, как и я, но с какой-то непонятной мне болью. Что было с ним до того, как он стал убийцей? Кого он потерял, что до сих пор оплакивает их смерть? Я никогда не задам этот вопрос по двум причинам: во-первых, он должен сам найти силы, чтобы сказать в слух то, что терзает его душу, а во-вторых, спрашивать о жизни, которая была до того, как кто-то вступил на тропу нашего ремесла, запрещено, потому что можно найти его близких, а это будет не приятно обеим сторонам.

Моя флейта закончила пронзительной нотой, похожей на предсмертный крик, а Тениан — с болью, и комната погрузилась вновь в тишину на несколько мгновений. Раздались жидкие аплодисменты, и я обернулась, на того, кто пришел. Это был Агония. Он стоял с таким прочувствованным выражением лица, что я едва не улыбнулась, но смеяться над такими чувствами было бы слишком жестоко.

— Ну, ребята, вам только концерты давать, — прогудел Агония, — так до печенки дошло!

— Я рада, что тебе понравилось, — я вернула маску на место

— Даже после такой песни, ты остаешься собой, — покачал головой Агония, подходя к нам, — непрошибаемая скала.

— Какая уж есть, — я развела руками, — Тениан, вернись к нам!

Глава, закончив петь, уставился в огонь так, как будто искал в нем смысл жизни. Когда я его позвала, он, вздрогнув, перевел взгляд своих желто-зеленых глаз на меня. Я поежилась, увидев в них такую боль, что стало сильно не по себе, но не отвела взгляд, хотя для этого понадобилось очень много сил. Не знаю, сколько бы еще я выдержала бы этот тяжелый взгляд, давящий, как огромная и неумолимая рука, но, моргнув, Тениан спрятал свою боль обратно в далекий и темный закоулок своей души.

— Агония, ты что-то хотел? — осведомился глава.

— Да, — он пододвинул к камину другое кресло, такое же, как у нас, — насчет Схода. Сейчас остальные подтянуться и начнем.

— Я пойду, — я встала с кресла.

— Останься, Тьма, — остановил меня Агония, — ты тоже должна присутствовать.

— Тебе уже нужно? — серьезно спросил глава, догадавшись, почему я должна уйти.

— Да, — кивнула я, — через часа два-три вернусь. Не скучайте.

Я вышла в ночной город темных эльфов, который стал еще красивее. Камень, из которого были сделаны абсолютно все дома, стал слегка светиться холодным светом. В воздухе летали небольшие, с мой кулак, белые светящиеся шары. Тонкий аромат ночных цветов и вкрадчивый шепот листьев придавали этому городу неповторимое очарование.

Я шла в низкопробный трактир, примеченный мной, когда шла убивать Ильнэра. В таком месте редко когда обходится без убийств или драк, а при драке теряется часть жизненной энергии. Я собиралась тихо посидеть в сторонке, впитывая в себя выбрасываемую энергию жизни. А зачем напрягаться, если само все течет в руки? Нужно просто расслабиться и получать удовольствие.

Накинув на себя иллюзию обычной наемницы, я села за столик в углу, окидывая помещение пристальным взглядом. Заказав себе какую-то бурду, я откинулась на спинку крайне жесткого стула.

От излучаемой посетителями злости, проснулась жажда крови. Она вскипела в крови, как огонь, заставив меня судорожно вздохнуть, потому что мне стало трудно дышать. Чем негативнее энергия, тем злее становилась моя жажда. Я чувствовала, что скоро начнется драка, потому что жажда начала проецироваться на посетителях. Мои губы пересохли и стали такими сухими, как будто я не пила неделю. Облизнув губы почти сухим языком, я почувствовала медный привкус крови. Оказывается, я до крови прокусила нижнюю губу, а между тем началась драка. Чтобы меня случайно не задели, я поставила сферу невидимости и едва держала себя в руках, потому что мне до боли, пронзившей меня от макушки до кончиков пальцев ног, хотелось пуститься в танец смерти. Но я держалась, жадно впитывая в себя энергию жизни. Она должна была притуплять жажду крови, но последняя становилась все острее и острее. Я протяжно застонала, а стол начал ломаться под моими, судорожно сжимаемыми дерево, пальцами. Я упала на стол, потеряв сознание от невероятного наплыва энергии.

Я очнулась спустя два часа. Трактир выглядел так, как будто здесь произошел ураган. Все сломано, но трупов не было. Видимо, уже успели их убрать. Я попыталась встать на свои мелко дрожащие ноги, но это удалось только с третьей попытки. Первым моим ощущением, которое я почувствовала спустя пять минут, после того, как встала на свои ноги, — это было ощущение невероятной легкости во всем теле. Легкая испарина была у меня на лбу. Я чувствовала, что напиталась энергией жизни, как минимум, на неделю, то есть могу не питаться в течение недели.

Я, находясь еще в невидимости, пошла обратно к дому Тениана, слегка шатаясь. Мне было одновременно и хорошо и плохо, необычное чувство. Что произошло за то время, что я была без сознания? Сколько существ погибло, раз я почувствовала такой прилив энергии?

Я шла по улице скользящим шагом, но мне было тяжело идти. Всюду сновали прохожие, нагоняя на меня головную боль. Вся улица была для меня, как в густом тумане, все также размыто, нет четких изображений. Внезапно я почувствовала, что за мной кто-то идет. Я резко обернулась, вытаскивая из ножен свой излюбленный кинжал, но вдруг у меня в глазах потемнело, из ослабевшей руки выпал кинжал, гулко стукнувшись о дорогу, а я упала кому— то на руки. Последнее, что я видела — это серебряные глаза, обрамленные густыми длинными ресницами.

Я очнулась на огромной кровати, заботливо укрытой пледом. Полежав несколько секунд, оценивая свое состояние и придя к выводу, что со мной все в порядке, я рывком села, доставая из-за голенища небольшой такой нож. Где я оказалась, поняла сразу же, лишь кинув беглый взгляд на обстановку. У Илэра, только он может обставить комнату с таким шиком и роскошью. Тихо открылась дверь, и появился тот, о ком я только что вспоминала. Вспомни про козла, и он тут же появится.

— Как ты, мой arriel? — заботливо осведомился темный эльф.

— Пока тебя не было — нормально, — я стала слезать с кровати.

— Может, тебе стоит еще немного полежать? — тем же тоном вопросил Илэр.

— Нет, — я покачала головой, направляя к двери. Мне было еще хуже, в глазах так и мелькали черные точки, а ноги были соломенными.

— Ты чего-нибудь хочешь? — докапывался он.

— Сколько времени? — меня стала раздражать его забота. Меня вообще ярит, когда кто-нибудь старается похлопотать надо мной. Доводит до бешенства собственная слабость и бессилие.

— Четвертый час ночи.

— Дьявол, — выругалась я.

Я готова была перейти на быстрый шаг, почти на бег, но на меня, в который раз за вечер, накатила слабость. Мои колени стали подгибаться, а пол стал стремительно лететь к моему лицу. Я не упала, потому что Илэр схватил меня за талию, тем самым, прекратив мое падение.

— Тебе стоит немного полежать, — заметил он, — приляг.

Он стал мягко, но настойчиво, подталкивать меня к кровати. Впервые за все время, что я с ним знакома, он не старался меня очаровать.

— Нет, — я попыталась сама постоять, но ноги меня не держали, — проводи меня до того места, где я остановилась.

— Лучше останься у меня, — мягко возразил Илэр, — ты просто не сможешь дойти.

— Тогда помоги мне дойти, — сказала я слабым голосом, за что возненавидела себя.

— Только, если я понесу тебя на руках, а ты этого не допустишь. Я обещаю, что не буду соблазнять тебя.

— Мне нужно на собрание, — твердым голосом ответила я, опираясь на него, — пошли.

Эльф попытался приобнять меня за талию, но мой рык заставил его этого не делать. Перед глазами становилось все темнее и темнее, словно сгущался черный туман. Как мы дошли, я не помню, но помню, как Илэр передавал меня Тениану. Глаза моего главы были обеспокоенными и слегка горели в темноте. Он взял меня на руки, а я не возразила, лишь устроившись поудобнее и вновь потеряв сознание.

Я очнулась, когда было довольно светло. Веки тяжело поднимались, но все-таки поднялись. Я оглядела комнату, в которой лежала. Это была та комната, которую мне выделил Тениан. Кое-как поднявшись и добравшись до ванной комнаты, я умылась и спустилась вниз, чувствуя себя просто превосходно. К тому же я сняла плащ, но капюшоном, который был пришит к жилетке, закрыла волосы, то есть по-прежнему не было видно ни волоска, ни кожи.

Весь высший ранг, кроме меня, сидел в главном зале за большим дубовым столом. Все места, кроме кресла с правой стороны от Тениана, были заняты. Был там еще и тот нахал, который посмел занять мое кресло, когда впервые пришел в наш зал, тогда на Сходе. Его щеку пересекал новый свежий шрам, как мне кажется, мной и поставленный. Убийцы о чем-то тихо разговаривали, иногда переходя на повышенные тона, но тут же вновь стихая. Я постояла немного, прислонившись рукой к стене, и пошла к ним. Первым меня заметил Тениан, а потом все остальные. Особенно недовольным выглядел новичок со шрамом. Лицо же Лиса осветилось приветливой улыбкой, а все остальные— облегченной пополам с радостной. Я села на свое место, переплетя пальцы и положив на них подбородок.

— Ну, и о чем мы разговариваем, господа высшие убийцы? — вопросила я с убийственной долей сарказма.

— С ней все в порядке, — тень улыбки обозначилась на лице Кинжала, — Тьма, что с тобой случилось? Тот эльф привел тебя в состоянии растения! Сам он ничего не смог толком объяснить. Сказал, что нашел тебя чуть ли не на дороге.

— Не знаю, — честно призналась я, вздохнув, — и вряд ли кто-нибудь скажет. Так о чем мы говорим?

— О Сходе, — радостно сообщил Лис.

— Мы обсуждали технику, — спокойным голосом добавил Гробовщик, — в последний раз мы едва не проиграли.

— Только потому, что у них почти половина были нелюдями, — холодно заметил Князь, — а мы, кроме Лиса и Тениана, все люди.

— А вы уверены, что наша дорогая Тьма — человек? — с кривой улыбкой спросил новый.

— Сомневаешься? — я посмотрела в его сторону.

— Конечно, — фыркнул он.

— Почему?

— Ты слишком хороша.

— На редкость тупой аргумент, — презрительным голосом заявила я.

— Я поддерживаю Тьму, — подал голос Медведь, — как думаете?

— Чтобы остаться в живых, не нужно переходить дорогу Тьме, — тихо сказал Тень, самый молчаливый человек, которого я знаю, — она не отступает от задуманного.

— Но тех, кто присягнул на верность нашему главе, она не трогает, — добавил Сумрак, увидев, как вытянулась морда у этого новенького.

— Ребята, вы меня умиляете, — я постучала пальцами по столу, — Демон, ты что такой злой сегодня?

У Демона было такое лицо, как будто он сейчас на кого-нибудь накинется и разорвет — столько ярости было написано на его лице. Он сидел весь напряженный и о чем-то думал, нервно постукивая пальцами по столу.

— Нормальный, — раздраженно отмахнулся он от меня.

— Все еще вспоминаешь прошлый Сход? — необдуманно ляпнул Истребить, за что получил мрачный взгляд от Демона, — да ладно, кто же знал, что он окажется универсальным оборотнем!?

— Так, сейчас нужно закрепить нашу стратегию, — положил конец спорам Смерть, заметив, как нагревается атмосфера в комнате.

Я слушала с максимальной внимательностью, стараясь не пропустить не единого слова. Но мои мысли все равно были о том, что же случилось в трактире, из-за чего произошел такой колоссальный выброс энергии? В последний раз, когда было столько же энергии, я была пьяна от нахлынувшей силы, но так плохо себя не чувствовала. Значит, произошло что-то непонятное.

Я подняла глаза и встретилась взглядом с Тенианом.

'Что случилось?' спросил он взглядом.

'Сама не знаю' ответила я.

'Я беспокоился' он тепло улыбнулся.

У меня на морде стала расплываться глупая улыбка, которую я с досадой тут же убрала. Эмоции уже почти сами собой проявляются. Нужно снова учиться ими управлять.

Так же особенно тщательно обсуждали оружие. По правилам Схода запрещено пользоваться любым оружием, кроме одноручных мечей, таких, какими я проверяла Лиса и этого новенького. Оказывается, что нужно заказывать мечи этим парням, а они делаются, в лучшем случае, за неделю, а Сход через три...нет, два дня.

После обсуждения, мы все сразу же выбрались из-за стола. Я и Тениан пересели к камину в кресла, а все остальные сели за игральный стол. Через несколько секунд раздались стуки падающих костей.

— Лис, а ты кто? — спросила я, оборачиваясь на парня.

— На восьмую оборотень — лис, — отозвался парень, — у меня только скорость оборотневая и все.

— Понятно, — протянула я, — Смерть, что произошло, пока я была не в...форме?

— Ничего, — покачал он головой и сочувствующе улыбнулся, — вот, смотри, что в кристаллах появилось, на шестой грани.

Тениан протянул мне небольшой двадцатигранный кристалл. Кристаллы — это такие специальные магические приборы, на которые приходят самые свежие новости. Стоят они почти считанные медяки, но вот оплата за месяц набегает приличная, если пользоваться им каждый день. У меня его нет, потому что по нему легко вычислить того, кто им пользуется.

Я провела пальцем по шестой грани. Тут же появился довольно милый паренек, который бойко затараторил:

— Ах, а у меня такие новости! Знаменитый сердцеед и неземной красавец князь Илэриан, по которому сохнут все женщины, покорен! Его видели идущего в обнимку с небезызвестной убийцей высшего ранга Алувьен, носящая прозвище Тьма, которая является, хотя может уже и нет? — любовницей главы Гильдии Убийц. Эта загадочная дама, лица которой не видел никто, скорее всего, кроме главы Гильдии, обладает весьма соблазнительной фигуркой, которую скрывает ее черный плащ. Вы думаете, что только этим она покорила нашего князя? Не знаю, не знаю, — тут это козел так ехидно улыбнулся, что я испытала жгучее желание его убить, причем мучительно, — Многие прохожие могли видеть, как она висла на его шее, — показано, как я оперлась на его плечо, чтобы не упасть, и, как Илэр, все-таки, не смотря на то, что я ему сказала, держит меня за талию в весьма крепком объятии. То есть так получилось, что мы страстно обнимаемся, — а он ее так нежно обнимает! Каково же было изумление всех, кто видел эту сладкую парочку, — я скрипнула зубами, — когда услышали, ЧТО сказал князь! 'Мой arriel, мы скоро придем, потерпи!'. Куда же они направлялись, ни у кого сомнений не возникло! А как он назвал Тьму, сразу говорит о том, что у них весьма и весьма, — парень промурлыкал последние слова, — близкие и страстные отношения! Для тех, кто не знает, arriel — это, на нашем языке темных эльфов, означает 'невеста'! Когда наш репортер спросил насчет свадьбы, вот что наш коварный искуситель ответил, — тут появляется сияющая ослепительной улыбкой фигура Илэра, и он говорит своим бархатным голосом, — 'Ах, свадьба.... Знаете, мы решили, что это будет секретом, потому что еще не уверены, что не все будут рады за нас и попробуют наслать на нас какое-нибудь проклятие. Извините, мне нужно идти'. Многие вспомнили, что при народе, у них были весьма интересные отношение — Тьма строила из себя недотрогу, а князь всячески ухаживал за ней, в течение шестнадцати лет, — парень сделал круглые глаза, — ни за кем он так долго не ухаживал, некоторые стали делать пари на то, сколько еще продержится она, но это была весьма хорошая игра— они скрывали свои отношения. Еще вспомнили, что их часто вместе видели. О, что же они еще приготовят для нас? Неужели, у них есть еще и дети? А то, что Тьма была любовницей главы Гильдии Убийц, просто прикрытие? С вами был я, Натан, и свежие новости. Целую пламенно, прощайте! — он послал воздушный поцелуй и исчез.

На несколько секунд повисла оглушающая тишина. Я сидела с таким гневом, что он заставил меня оцепенеть. Мне хотелось сейчас же примчаться к этому ублюдку Илэру и начать его медленно резать на кусочки в течение двадцати лет! Да как он посмел сказать такое?

Тут раздались свист, аплодисменты и выкрики. Ребята развлекались вовсю, услышав весь репортаж. Только Тениан смотрел на меня с пониманием.

— Тьма, так, когда свадьба? Нам-то можно сказать — мы свои! — хохотал Агония, хлопая себя по коленям.

— Прими мои поздравления, — всхлипывал от смеха Сумрак.

— А дети уже есть? — согнулся пополам Князь, — почему нам не сказала?

— Не хорошо скрывать от нас такие вещи, — даже Инквизитор развеселился.

Тень и Истребитель пытались что-то сказать, но не смогли из-за того, что смех просто не позволил. Гробовщик обиженно заявил, что если бы он раньше знал, что я соглашусь когда-нибудь на свадьбу, то сделал бы мне предложение, но, не выдержав, заржал. Лису стало плохо от смеха, и Медведю пришлось ему принести воды. Кинжал заявил, что хочет быть крестным отцом моих детей, и он очень обидеться, если я его не назначу на это почетное место. Новенький рыдал от смеха, стуча кулаком по столу так, что подпрыгивали стаканы.

Я мрачно смотрела на своих ребят, сжимая в руке этот поганый кристалл. Дьявол, если бы я раньше знала, что тут записано, то вообще бы даже не прикоснулась к нему. Хотя, если бы я не знала, что тут записано, то у меня были бы крупные проблемы. Ну, Илэр, ну скотина ты эльфийская! Какую подлянку он мне подкинул!

— А ну заткнулись! — в бешенстве заорала я, соскочив с кресла, и сжимая кулаки, готовая, если что, начать драться, — думаете, это смешно?

— Да, — в один голос ответили мужики и откатились снова в гогот.

— Успокойся, Алувьен, — ладони Смерти легли мне на плечи и слегка их сжали, — ничего страшного в этом здесь нет...

— Нет??! — я повернулась к нему лицом, взглянув в его желто-зеленые глаза, — ты хоть понимаешь, что тут сказали?

— Что у тебя с князем Илэром будет свадьба, — ровным голосом ответил глава, — мало ли кто этому поверит. Вот помнишь, что про нас с тобой раньше говорили?

— Да и сейчас говорят, — прошипела я, — лучше бы это было так! Увижу эту сволочь — убью! — я прижалась щекой к груди Тениана, обняв его за талию. Я вся дрожала от злости и прерывисто дышала, ни как не могла выровнять дыхание.

Руки Тениана стали успокаивающе поглаживать меня по спине. Я только вздохнула, чувствуя, что начинаю расслабляться. Все-таки только глава может заставить меня перейти из одного состояния в другое. Теперь мной овладело леденящее спокойствие.

— Тьма, ты не изменяй-то своему жениху, — раздался голос Лиса, — а то вдруг он ревнивый, а Смерть его убьет, когда князек попытается убить его! И не предстанешь ты перед алтарем!

— Лис, заткнись, — резко сказал Смерть, — для Тьмы это все серьезно.

— Знаете, а мне так кажется, что князь не просто так сказал о свадьбе, — вдруг задумчиво произнес Инквизитор, потирая свой подбородок.

Мы все, включая меня, с удивлением посмотрели на него. Тот стоял, глядя на меня таким пристальным взглядом, что мне стало неуютно. Я знала, что, когда Инквизитор смотрит так на кого-нибудь, то, значит, он видит что-то, возможно, даже будущее. Это заставило меня поежиться и плотнее прижаться к Тениану, как к спасительному кругу. Не дайте боги, что свадьба с Илэром действительно осуществиться.

— Что ты имеешь в виду? — глухо спросила я, чувствуя, что сердце пропустило один удар.

— Это ты нам расскажи полностью, что случилось, — ласково посоветовал Инквизитор, — начиная с того момента, когда вы встретились в трактире, где ты узнала, что Илэр должен с тобой идти.

— Может не надо? — даже я услышала, как мой голос прозвучал жалко.

— Надо, — мягко произнес Смерть, отстранясь от меня и садясь в кресло.

Я, тяжело вздохнув, последовала его примеру. Ребята, заинтересованные тем, что я сейчас им буду вещать, подтянулись поближе, буквально сев возле меня и Тениана полукругом, как дети, которые приготовились слушать увлекательную сказку. Я спрятала лицо в ладонях, а потом, подняла его и, решительно тряхнув головой, начала рассказывать все без утайки. На некоторых моментах — догадайтесь каких — ребята смеялись очень мужским смехом, словно что-то понимая. Меня это, признаться, злило. Тоже мне, великие и умные! На том моменте, где я рассказала, как Ильнэр оказался на мне, они захохотали так, что я подумала, что сейчас стекла рассыплются. Они смеялись, вытирая выступившие слезы и хлопая себя по коленям, приговаривая: 'ну, даешь!'. Даже Смерть, единственный, кто не хохотал, легко рассмеялся, откинув назад голову.

— И что здесь смешного? — зло поинтересовалась я.

В ответ грянул еще один хохот, только на порядок громче. Тениан вытирал слезы, которые просто бежали ручьем. Вот от кого я не ожидала такого! Мне нужна была поддержка, а не издевательский ржачь! Я скрипнула зубами и вновь сжала кулаки. А парни все смеялись и смеялись...

Прошло полчаса, а мужики только сейчас перестали ржать, как кони перед кобылой. Я сидела хмурая, закинув ногу на ногу и многозначительно вертела в руках кинжал, а под рукой пристроился мой верный пятизарядный арбалет. Наконечники болт холодно блестели, как бы говоря, что они готовы впиться в мягкую, податливую плоть.

— Успокоились? — холодно спросила я, — насмеялись? И что скажете?

— Он тебя ревнует, — заявил Инквизитор.

В ответ я выразительно покрутила пальцем у виска.

— Он прав, Тьма, — расцвел очень мужской улыбкой Лис, — Илэр к тебе не равнодушен. Я согласен с Инквизитором.

— С чего б вдруг? — моего сарказма хватило бы на десятерых.

— Все просто, Алувьен, — снисходительно усмехнулся Князь.

— И расскажи мне, о наиумнейший Князь, — разозлилась я. Эта снисходительность меня просто бесила. Разве нельзя было сказать без этого тона, которым говорят маги, когда разговаривают с наивными крестьянами? Мол, они, великие и ученые колдуны, знают такое чего им, тупым селянам, не понять.

Я просила рассказать в чем дело только Князя, но все остальные активно включились в наш разговор. Причем они с пеной у рта начинали друг другу доказывать некоторые, на мой взгляд, совсем глупые вещи. Из всего разговора я поняла: мое невероятное упрямство послужило топливом для чувств Илэра. На мой вопрос, а нельзя ли как-нибудь их затушить, ребята категорично ответили: нет, мол, попала ты, подруга, крепко.

На такой ноте, мы распрощались, то есть, все, кроме меня и Тениана, который не проронил ни слова, ушли. Я сидела в кресле с таким мрачным взглядом, что глава произнес:

— Не переживай, все будет хорошо.

— Ага, когда он умрет, — мрачно поддакнула я, — а убить его никто не возьмется. Тениан, за что мне это?

— Иди ко мне, — с ласковой улыбкой он протянул ко мне руки.

Я легко встала с кресла и пересела к нему на колени, обняв за шею. Его руки сомкнулись на моей спине и чуть крепче прижали меня к груди. Я вздохнула и почувствовала, что от Тениана пахнет лиственным ароматом, таким знакомым, словно я знала этот запах уже так давно, что даже не помню сколько лет.

— Все пройдет, Алувьен, — произнес Смерть тихо, — не беспокойся. Тебе нужно морально подготовиться к тому, что завтра будет Сход, а ты...

— Когда? — перебила я, думая, что неправильно расслышала.

— Завтра, — повторил он, — ты пролежала без сознания весь вчерашний день. Мы все дежурили возле твоей кровати.

— А...

— Нет, никто не пытался посмотреть на твое лицо.

— А...

— Тоже нет.

— Тогда...

— Нет, — улыбнулся Тениан, а глаза его стали неярко гореть, потому что настал вечер, а комната, в которой мы сидели, не освещалась.

Я смотрела в его глаза, и мне казалось, что начинаю тонуть в них. Такие необычные и манящие у него глаза, что слов нет. Красивые, как драгоценный камни, но в отличие от холодных минералов, они были теплыми-теплыми, как ласковые солнечный лучи, которые приятно согревают.

— Что так смотришь? — он пощекотал меня под подбородком, вернее будет, провел пальцами под подбородком. Там у меня тоже было закрыто, но не твердой маской, а черной кожей, с полосками из серебра — специально для той нежити, которая решит перегрызть мне горло.

— Я всегда так на тебя смотрю, — смутилась(!) я, но не опустила глаза.

— Пусть будет так, как ты говоришь, — легко согласился со мной Смерть, — тебе бы надо другую маску.

В подтверждении своих слов, он постучал костяшками пальцев по моей маске. Раздался такой звук, как будто он по дереву постучал.

— И что предлагаешь?

— Сделать тебе новую, вернее, дать другую. Ну-ка, слезь.

Я с некоторым сожалением слезла с его колен — так тепло и уютно было, между прочим. Тениан вернулся через две минуты, неся что-то в руках.

— Примерь.

Я отвернулась от него и сняла маску, а потом натянула другую, которая легла на мое лицо и губы так, как будто была второй кожей. Я посмотрела в зеркало и была довольно. Новая маска хоть и плотно прилегала к моему лицу, все-таки довольно сильно искажала мои черты лица. Тем более что я могла двигать губами в маске и кушать, не снимая маски, я могла открывать рот так, как без маски.

— Спасибо, — я поднялась на цыпочки и поцеловала в щеку Тениана. И еще могла целовать...

— За твой поцелуй я готов сделать все, что ты захочешь, — тихо засмеялся он, обнимая меня вновь.

Вот так мы и стояли в темной комнате. Под своей ладонью я чувствовала, как бьется его сердце. Оно стучало глухо и размеренно, как часы.

Приятная темнота только добавляла очарования. Комната была погружена в приятную такую тень, которая расслабляющее действовала на меня. Вот так стоять, вдыхая лиственный аромат, прижавшись щекой к его груди, и чувствовать его руки на моей спине, я была готова хоть всю жизнь.

Я подняла голову и посмотрела в его глаза. Тениан мягко улыбнулся мне и стал наклонять к моему лицу свое....

Не знаю, что бы произошло дальше, но внезапно зажглась серебряная руна входа, а это значит, что пришел кто-то, кто был уже в этом доме, но всего один раз. Я с главой мгновенно застыли, направив взгляд на дверь, а потом с полвзгляда поняли друг друга. В моей руке появился арбалет, а в руке Смерти — метательные звезды. Я противно захихикала, чтобы противник не догадался, что мы знаем о его приходе. О чем-то далеко не тихо зашептал Тениан, но о чем, я не слышала, потому что все мое внимание было привлечено к темному коридору. Мы прижались друг к другу так, чтобы не было видно наше оружие. Послышался приближающийся стук каблуков, но по звучанию было ясно, что идет мужчина, у женщин стук каблуков немного другой. Я снова захихикала, а глава вновь что-то зашептал. Кто-то остановился возле дверного проема.

— В последнее время, я постоянно вижу тебя в объятиях мужчин, мой arriel, — раздался голос Илэра с медовыми нотками, но какие-то еще темные нотки были.

Я почувствовала, как расслабился немного Тениан, а вот я, наоборот, напряглась. Со злым рычанием, я развернулась в кругу рук главы и, наставив арбалет на темного эльфа, выстрелила. От четырех болтов он увернулся, но пятый болт пригвоздил его к стене за белоснежный рукав.

— Мой arriel, что случилось? — с неподдельным удивлением в голосе поинтересовался Илэр.

— Что случилось? — переспросила я, едва сдерживаясь.

— Тьма, — мягко произнес Тениан, так обняв меня и прижав к себе, что я не могла выстрелить, — смерть князя Илэриана нам не нужна.

— Мне нужна! — я пыталась вырваться из его рук, но ничего не получалось, а это еще больше меня ярило.

— Тениан, может, хоть вы объясните мне, почему мой arriel в такой ярости? — Илэр вытащил болт и, слегка склонив голову на бок, смотрел на нас. Что-то мне не понравились его полыхавшие глаза, совсем немного прищуренные. Было такое ощущение, что он сам злиться. Но вот почему?

— Моя, — глава подчеркнул это слово, — заместительница разозлилась из-за вчерашнего репортажа, в котором вы сообщили о свадьбе.

Что тут происходит? Тениан начал пикировку с Илэром. Удивленная, я перестала вырываться, надеясь, что сейчас что-нибудь пойму.

— Ах, вы про это, — рассмеялся серебряным смехом темный эльф, но его глаза остались такими же, только в них еще появился вызов, — мой arriel, я сказал это потому, что в поисках подсказок, мы будем, скорее всего, появляться на людях вместе. Я не хочу, чтобы грязные слухи как-нибудь повлияли на твою репутацию. Тем более что мы можем по каким-то вещам оставаться наедине, — промурлыкал последние слова эльф, как бы ненароком проведя пальцами по губам и щеке.

— Можно было ограничиться и намеками, темный князь, — холодно заметил глава.

— А потом все остальные додумали бы сами, но такое, что у нас и в мыслях не было, — Илэр с кошачьей грацией пошел к креслу, в котором совсем недавно сидела я, и сел в него с таким видом, как будто он являлся владельцем всего мира, а кресло -это его трон, — мой arriel, ты бы это ведь не хотела, правда?

— Убью, — тихо прошипела я так, чтобы меня слышал только Тениан.

— Всех не убьешь, мой arriel, — вытянув свои длинные ноги, эльф снова рассмеялся своим ласкающим, как теплая рука, смехом, от которого по моей коже прошлись 'мурашки', — ты сама это знаешь.

— Простите, князь, но это слово предназначалось мне, — с легкой иронией произнес Тениан, но его глаза стали немного злыми.

Задаю еще раз вопрос: что происходит? Они ведут себя так, словно я принадлежу кому-то из них. Мне это совсем не понравилось, и я хотела высвободиться из объятий главы, но он лишь слегка прижал меня к себе, как бы говоря, что не надо. Когда он так делает, значит, что-то серьезное. Поэтому я для вида еще немного попыталась отстраниться от него, но потом сама сильнее прижалась к его груди спиной, холодно глянув на вольготно расположившегося на кресле Илэра, который смотрел на нас, как кот, который с притворной ленцой наблюдает за мышами, снующих прямо перед его носом.

— Мне кажется, Тениан, что дама хочет покинуть ваши, несомненно, теплые, объятия, — каким-то непонятным тоном сказал Илэр.

— Вам кажется, князь, — спокойно ответил глава.

— Неужели? — вскинул в удивленном жесте свои брови темный эльф, — скажи, мой arriel, ты ведь хочешь? — какое-то давление, нет, приказ, был в его голосе.

— Нет, конечно, — фыркнула я, — мне, наоборот, очень даже не хочется. Тениан, пойдем на кресло, а то стоять неудобно, когда кто-нибудь сидит.

— Хорошо, — кивнул он и, не размыкая объятия, повел меня к креслу.

Сначала сел он, а потом на его колени села я, немного поерзав для удобства. Как обычно, руки моего главы Гильдии сомкнулись на моей спине, но в этот раз, правда, немного погладив мою спину. Я пристроила свою голову у него на плече, обвив его шею руками, но все равно хорошо видела темного эльфа. Он смотрел на нас с каким-то удивлением, недоверием и даже, как мне показалось, в них на краткий момент полыхнула злость. Здесь что-то происходит, чего я в упор не понимаю.

— Что с тобой происходит, мой arriel? — промурлыкал Илэр, закинув ногу на ногу, — в последнее время я вижу тебя в объятиях мужчин, хотя раньше такого не было...

— Со мной, — вновь подчеркнул последнее слово Тениан, — она так ведет себя уже почти двадцать лет.

— С главой я так веду себя двадцать лет, — подтвердила я, начав рассеянно теребить его сережки, — уже давно, как видишь.

— А сколько лет ты уже в Гильдии? — вкрадчиво поинтересовался эльф, немного подавшись вперед.

— Двадцать семь, — ответила я.

— То есть, спустя семь лет после знакомства с нашим красавцем-главой Тенианом, ты стала так с ним...общаться, — с едва слышной вопросительной ноткой подвел итог Илэр, — так почему со мной ты так не общаешься, мой arriel? — какое-то обвинение было в его голосе.

— Потому что Тениан не старался меня соблазнить, — зло бросила я, повернувшись лицом к Илэру, — как это делаешь ты.

— Алувьен первая обняла меня, правда? — Тениан легко погладил меня по спине.

— Да, — я сама услышала, как мой голос стал нежным и ласковым.

Боги, что со мной твориться? И что твориться с Тенианом? Он ведь специально это все говорит Илэру, я ведь чувствую. Я глубоко вздохнула и спросила:

— Илэр, а какого дьявола, ты вообще сюда приперся?

— Повидать тебя, — эльф сказал таким голосом, который похож на шелк, который прошелся по ране. И нежно, но и в то же время, больно.

— Повидал? Теперь проваливай! — бросила я.

— А ты останешься наедине с Тенианом? — поднялся с кресла Илэр, его глаза горели, как у Тениана, только яростно.

— А почему это вас волнует, князь? — насмешливо поинтересовался глава.

— Почему вы решили, что меня это волнует? — шелковистым голосом рассмеялся эльф, — вам, видимо, показалось. О, мой arriel, я едва не забыл, хотел бы пригласить тебя на бал.... Ничего не говори, пусть для меня это будет сюрпризом. О, извините, мне нужно идти. До скорого свидания, мой arriel, — все еще продолжая смеяться, Илэр ушел, напоследок послав мне воздушный поцелуй.

Некоторое время мы сидели тихо. Тишина вновь заполнила комнату, в которой мы сидели. Я обдумывала сегодняшний день, по-прежнему не веря в то, что сказали мне ребята о чувствах Илэра ко мне.

Вновь зажглась руна входа, только уже зеленого цвета, поэтому мы не стали обращать внимания. Раздались шаги, а потом звонкий голос сказал:

— Ну, чисто молодожены!

Я посмотрела на того, кто это сказал. Это оказался Лис. Он был одет в зеленый маскарадный костюм. Я так и не поняла, в кого он переоделся, больше всего склоняясь к варианту: трава.

— Лис. Тебе что-то надо? — осведомился Тениан, прикрыв глаза.

— А ты что, забыл? — с весельем в голосе спросил Лис, — сегодня же маскарад! Ты же обещал, что пойдешь.

— Дьявол, а я и забыл, — тут же вынырнул из сонного состояния глава.

— И чем это вы таким занимались, что Смерть забыл про маскарад? — похлопал ресницами этот поганец.

— Алувьен, пойдешь? — поинтересовался Тениан.

— Пойду, — кивнула я, слезая с его коленей.

— Вот и замечательно, — улыбнулся он, поднимаясь с кресла, — я пойду переоденусь.

Я осталась одна в комнате с Лисом. Парень плюхнулся на кресло Тениана, начав с любопытством наблюдать за мной. Я подошла к зеркалу, которое было во весь мой рост, и начала ставить на себя маскировку, такую маскировку, которую сможет снять только весьма сильный архимаг. Накинув на себя образ рыжей зеленоглазой девушки в зеленом костюме с серебряным шитьем, я проверила, чтобы все мое оружие легко вынималось. Надев зеленую маску, я решила, что готова. Как хорошо, что мне не нужно мучиться переодеванием, чтобы выглядеть хорошо. Нужно всего лишь накинуть иллюзию.

— Ну, как? — я повертелась перед Лисом.

— Ты так на самом деле выглядишь? — с восхищением в голосе спросил он.

В ответ я выразительно покрутила пальцем у виска. Парень слегка приуныл.

Вскоре пришел Тениан в черно-золотом костюме и золотой маске. Галантным жестом предложив мне руку, мы втроем вышли из дома и сели в поджидавшую нас карету, в которой, по всей видимости, приехал Лис.

Всю дорогу мы молчали. Я не знала о чем говорить, а парни почему-то молчали. Молодое лицо Лиса было каким-то не по годам серьезным, хотя мы, убийцы, быстро старимся душой и телом. О чем думал он? Его зеленые, как молодая листва, глаза были мрачными, как зимний рассвет. Я положила свою руку на его, вопросительно взглянув, как бы предлагая поделиться тем, что у него на душе, потому что сама по своему опыту знаю, что, когда рассказываешь кому-нибудь, то становиться легче на душе. Тот лишь с легкой улыбкой покачал головой, отвернувшись от меня и начав смотреть в окно.

Первым вышел Лис. Следом за ним пошла я и Тениан, который вновь положил мою руку на свой согнутый локоть. Зал встретил нас музыкой, которую иногда заглушали разговоры. Зазвучала другая музыка, и разговоры мгновенно стихли, а все разбились на пары и закружили в танце. Глава улыбнулся мне и спросил, низко и элегантно поклонившись мне:

— Прекрасная незнакомка, позвольте пригласить вас на танец.

И едва слышно добавил:

— Замаскируй свою ауру.

— Я принимаю ваше приглашение.

Я положила одну руку к нему на плечо, а вторую в протянутую ладонь. Тениан прижал меня к себе, а потом повел меня в центр зала. И мы начали танцевать.

Глава танцевал так, словно в последний раз, словно танец — это последнее, что он делает в своей жизни. Мне бы не хотелось, что бы это бы на самом деле, потому что он еще нужен мне, нужен кто-то, кто знает меня и может поддержать в трудную для меня минуту.

Кружить в танце — вот что мне хотелось в этот момент. Я посмотрела в глаза Смерти и увидела, что они поддернуты какой-то дымкой, как будто он не здесь, а где-то далеко-далеко, не в этом мире. Такую дымку я видела у него в глазах каждый раз, когда он пел или танцевал, рисовал или слушал музыку. Эльф, что поделаешь.

Внезапно разговоры стихли, но я и Тениан не перестали танцевать, в отличие от многих. Когда я оказалась в таком месте, чтобы спокойно смотреть на вход, то увидела, что там стояла женская фигура, запакованная в черный костюм, с накинутым на плечи черным плащом. Некоторое время я вспоминала, где еще я могла это видеть, а потом вспомнила — это же я так одеваюсь. Так, кто-то посмел вырядиться мной. Ну что же, посмотрим, как она сможет справиться с такой ролью, как играть в меня.

В зале раздались ахи-охи, а та дамочка, с гордо поднятой головой, шла к центру зала.

— Я никогда не маскируюсь, — звонко прозвучал ее голос, — потому что я— Тьма, убийца высшего ранга.

А вот это чистая неправда. Разве можно было бы к кому-нибудь подобраться, кто уже знает, что я идут по его следу? Вот-вот! Я маскируюсь почти постоянно, потому что есть охотники на мою голову. Почти каждый месяц я устраняю по одному искателю моей головы, но в последние годы их становиться все меньше и меньше к моему одновременно удовольствию и неудовольствию. К неудовольствию — это потому что все меньше находиться жертв для моих игр, а к удовольствию — меньше хлопот.

Тениан недоуменно моргнул, когда услышал патетичное высказывание этой новоявленной Тьмы. Обернувшись на эту девушку, он лишь усмехнулся и сказал мне:

— Не знай, что ты танцуешь со мной, то я был бы уверен, что это ты. У нее скрыта аура, и манера поведения твоя.

— Неужели я ТАКАЯ? — я скривилась, кивнув головой в сторону той, которая переоделась в меня.

Она стояла у стены и вертела в руках кинжал. Я, конечно, так делаю, но когда угрожаю или нервничаю, а вот так, чисто для показухи...

В ответ Смерть лишь покачал головой, но его глаза блеснули. Мне очень хотелось верить, что он не соврал.

Разговоры и танцы возобновились. Я попыталась вновь окунуться в танец, но, по всей видимости, сегодня не судьба. Вновь тишина, но к ней примешался знакомый стук каблучков, и к псевдо-мне вышел Илэр. Выглядел он просто изумительно, других слов для него у меня нет. Темно-синий костюм с серебряной вышивкой, которой подчеркивал его фигуру и серебристые глаза, которые стали неповторимого цвета.

Я увидела, как напряглась та девушка, когда этот 'неземной красавец' приблизился к ней. Приглядевшись к девушке, я поняла, что она напряглась не из-за красоты темного эльфа, а из-за того, что приняла его, как опасного противника. Я едва сдержала саркастический смешок. Илэр — опасный? Да проще испугать ежа голой жо...кхм.

— Мой arriel, я рад, что ты пришла на бал, на который тебя приглашал, — голос Илэра был, как теплый ветер, такой же ненавязчивый, но в то же время оставляет после себя нескоро забывающееся ощущение.

— Илэр, я не помню этого. Возможно, ты сам забыл о том, что меня следует пригласить, — заявила она, за что заслужила мою небольшую симпатию.

— Ха-ха-ха, — серебряный смех темного эльфа разнесся в чуткой тишине зала, потому что музыка перестала играть, и все перестали танцевать, в том числе и мы, — мой arriel, пойдем потанцуем.

Девушка призадумалась. Будь на ее месте я, то сразу же категорично отказала. Хотя, как это посмотреть, будь на ее месте я. Она на моем месте, то есть, будь на ее месте я, то я была бы собой...тьфу, запуталась! В общем, вы меня поняли.

И чего ты думаешь? Скажи, дура ты такая, нет! Тебе что, сложно? По позе видно, что да. Это только я могу так спокойно говорить в лицо такое простое слово, как 'нет', которое некоторым сложно сказать. Другим-то женщинам очень сложно отказывать Илэру, когда он смотрит таким валящим с ног взглядом своих серебряных, как смех, глаз. Тем более, когда Илэр еще, обворожительно улыбаясь сладкой, как мед, который буквально обволакивает тебя с головы до ног, улыбкой, целует твою руку... В общем, девка сейчас согласиться. Я как-то огорченно вздохнула.

— Нет, Илэр, — неожиданно прозвучал ее ответ, — я обещала первый танец главе, то есть Тениану.

Я вместе со всеми с таким изумлением посмотрели на нее, что слов нет. Есть еще кто-то, кто может отказать Илэру?! Боги, мир меняется!

— Мой arriel, мой arriel, — такой нежной улыбкой расцвело его белое, как алебастр, лицо, что некоторое дамы застонали, — не забывай, что ты моя невеста. А я могу приглашать тебя на танец, в независимости оттого, что пригласил ли тебя кто-нибудь раньше меня или нет.

И ты так действительно думаешь, Илэр?

— Хорошо, — процедила сквозь зубы псевдо-я.

На лице темного эльфа появилась улыбка довольного дьявола, точно такая же, когда я узнала, что его спальня напротив моей, в этот раз даже, на мой взгляд, еще более противная. Он притянул к себе девушку, скользнув руками на ее талию — так она крепче прижималась к нему. Я злорадно ухмыльнулась, представив, как он будет удивлен, когда узнает, что это была не я. Вот только как? Если только я не скажу.

Тихо засмеялся Смерть, едва сдерживаясь, чтобы не захохотать в полный голос. Я уткнулась лбом ему в грудь, начиная тихо всхлипывать от смеха. Вот так мы и стояли, не танцуя, едва сдерживаясь, чтобы не залиться сумасшедшим смехом. Вокруг нас танцевали другие пары, поглядывая на нас удивлением, но ничего не говоря.

К нам, держась за живот, подошел Лис. Его глаза искрились, как изумруды на солнце.

— Вот...прикол, — едва выдавил он и тут же зажал себе рот, потому что начал пробиваться хохот.

— Ни говори, — таким же тоном ответила я, не поворачиваясь к нему лицом.

— Интересно, скоро ли он догадается? — смотрел куда-то в зал Смерть.

— Да он так охренел оттого, что якобы Тьма приняла приглашение на танец, что не скоро заметит, что она это не она, — ухмыльнулся Лис.

— Ты так думаешь? — поинтересовалась я, все же оборачиваясь на него.

— Сама посмотри, — хихикнул он, кивая куда-то в сторону.

Недалеко от нас танцевал Илэр и та девушка. На лице темного эльфа было едва заметно блаженство, когда девушка чуть крепче прижималась к нему. Причем, блаженство было искренним, то есть, это было его настоящее чувство, не сыгранное им. Хотела бы я, чтобы у Илэра так морда расплывалась, когда я была бы рядом с ним? Не-а.

Когда я, прикусывая нижнюю губу, перевела взгляд обратно на Лиса, то он уже куда-то испарился. Вот действительно шило в одном месте. Не может находиться в одном месте долго. Я вообще удивляюсь, как он просидел Сход.

Протанцевав с Тенианом два-три танца, я отошла к столам, на которых были напитки. Задумчиво глядя на стол, я налила себе какой-то коктейль. На вкус какая-то гадость, как будто воду из болота налили. С крайне брезгливой миной я вылила напиток обратно в общую чащу, перед этим проверив, чтобы никто случайно этого не увидел.

Мне на плечо опустилась теплая широкая ладонь. Я медленно повернулась, готовая, если что, дать отпор, но этого не потребовалось. Это оказался Князь. Вот никогда бы не подумала, что он придет сюда, потому что ненавидит балы всей своей душой. Я вспомнила, что раньше Князь действительно был князем, но потом что-то случилось, а что он нам не рассказал, и он стал убийцей. Князь был еще достаточно молод. Лет так тридцать семь, но у него на висках уже появились нити седины.

— Позвольте пригласить вас на танец, — прижал руку к сердцу Князь.

— Позволяю, — я благосклонно кивнула и спросила, когда мы уже танцевали, — а как ты узнал, что это я?

— По тому, как твоя рука постоянно скользила туда, где у тебя кинжал привешен, — хмыкнул он.

— Что, так заметно?

— Нет, просто я наблюдателен.

— Да ты что!

— Не ехидничай!

— А что?

— Ничего.

— Ладно, попробую.

— Вот и чудесно.

Когда я крутанулась, то внезапно оказалась спиной к спине к кому-то. Его аура пощекотала мои нервы, а я сразу поняла кто это. Я уже хотела было как можно быстрее оказаться подальше от него, но его голос заставил меня повременить с этим.

— Мой arriel, как тебе понравилась эта репетиция нашей встречи? — мне показалось, что как будто невидимая рука коснулась моего лица и нежно погладила.

— Простите? — я обернулась, состроив недоумевающие глаза.

— Алувьен, мой arriel, неужели ты действительно подумала, что я мог спутать тебя с кем-нибудь? — в голосе темного эльфа, стоящего передо мной, слышалось веселье и изумление.

Я ничего не ответила, лишь скривилась и попыталась уйти вместе с Князем, который смотрел, ни чего не говоря, на Илэра с холодным высокомерием. Н-да, вот такой взгляд мне нужно репетировать и репетировать, потому что в нем еще были превосходство и величественность. Поняв, что я сейчас хочу, Князь приобнял меня за талию и развернул меня так, что меня не было видно, а была видна лишь его спина.

— Мой arriel, нам нужно поговорить, это серьезно, — голос Илэра был тихим, но чрезвычайно серьезным.

— О чем? — я обернулась, хотя мне хотелось бежать под опеку Тениана. Признаюсь, это трусость и слабость, но я не могла ничего с собой поделать.

— О сокровищнице. Обещаю, что ничего пытаться не буду.

Я отпустила Князя, потому что, если Илэр что-нибудь обещает, то не нарушает свое обещание. В этом на него можно было положиться. Я полагаюсь на Илэра?! Да никогда раньше такого не было, но сейчас все меняется и все происходит в первый раз.

Я положила руки к нему на плечи, а он на мне на талию. Между нами было довольно большое расстояние, чтобы я нормально себя чувствовала в его присутствии.

— И так?

— В сокровищницу можно пройти не как воры, — сказал Илэр обычным для любого, кроме него, голосом, — я получил разрешение там побывать.

— А на меня?

— На тебя также, — кивнул он, — завтра.

— Завтра я не могу, — покачала я головой.

— Почему? Какие-то планы? — взгляд и все его жесты были спокойны, но что-то мне подсказывало, что он чем-то недоволен.

— Да.

— А какие, если не секрет?

— Я не могу сказать. Это личное, — я не соврала ни на мгновение. Я действительно не могу никому рассказать о Межмировом Сходе. Ну, высший ранг сам знает о нем, поэтому им я не говорю. А личное...так это личные дела нашего ранга, а личные дела ранга -это личное дело каждого его члена.

— У вас с кем-то встреча? — промурлыкал эльф.

Если честно, то он был похож на тигра, который притворился безобидным котенком, но в следующую секунду он готов выпустить когти. Я едва сдержалась от того, чтобы не взять в руки нож, на всякий случай. Я никогда не была уверенна в том, что сделает в следующее мгновение Илэр, а это меня нервировало. Хотя, нет, это нервировало только из-за того, что это был Илэр, а про остальных я ничего такого не могу сказать.

У меня с кем-то встреча? Да, можно так сказать. У меня завтра встреча с высшим рангом другого мира, с которым мои ребята, да и я, будем биться до полусмерти. Впрочем, иногда так бывает, что и до смерти. Все проходит очень жестоко.

— Да, очень важная.

— С мужчиной? — он сказал таким голосом, как будто говорил что-то, что и близко не стоит с таким понятием, как невинное.

— Это допрос? — я выгнула бровь.

— Просто невинный интерес, — ослепительно улыбнулся Илэр, а у меня 'мурашки' пробежали по спине.

Ну-ну, так я тебе и поверила. Ты никогда просто так не интересуешься. Для тебя любая информация— оружие и средство, которым ты будешь управлять другими. А я категорически против того, чтобы кто-нибудь мог контролировать меня. Особенно, ты, Илэр.

— После послезавтра мы можем сходить в сокровищницу? — сменила я тему, прикинув, что, возможно, после Схода мне нужно будет отходить.

— Можем, — взмахнул длинными ресницами он, — насчет времени мы еще договоримся.

— Хорошо, — кивнула я, — извини, но мне пора.

— Куда?

— К главе.

Я высвободилась из его рук, заметив, как на доли секунды заискрились серебряные глаза, но вскоре потухли, вновь став необычно притягательными. Впрочем, они всегда невероятно красивые.

У меня такое возникло ощущение, что я играю с огнем. Вот только почему?

Как оказалось, моего главу сцапала очень цепкая дама. Я с каким-то удовольствие наблюдала за безуспешными попытками Тениана уйти от нее, но дама не позволяла. Конечно, иметь такого завидного кавалера, как глава Гильдии Убийц, очень престижно, да тем более такого красавчика. На балу всегда знают, кто пришел поразвлечься, а о такой страсти к танцам Тениана, знали все, поэтому все всегда знали, что он будет на нем.

Сжалившись над главой, я буквально вырвала его из ее цепких ручек. Не слушая ее гневных верещаний, я повела Тениана танцевать.

Одарив меня благодарной и счастливой улыбкой, он произнес:

— Спасибо!

— Всегда пожалуйста, — отмахнулась я, — Тениан, я думаю вернуться домой. Сход же будет как всегда на рассвете?

— Да, — кивнул Смерть.

— До рассвета осталось всего пять часов. Мне пора.

— Ладно иди, — у него стал какой-то затравленный взгляд.

— Не переживай, — попыталась я его утешить, — они же тебя не сожрут.

— Надеюсь, — с какой-то тоской произнес он, с ужасом глядя на приближающихся дам.

Я хлопнула его по плечу и пошла к выходу. На мое счастье, меня не поджидал Илэр, поэтому я довольно быстро оказалась в доме Тениана. Едва моя голова коснулась подушки, как я сразу же заснула.

Через четыре часа меня разбудили. Я с мрачным видом спустилась вниз, не сильно выспавшись, но в довольно бодром состоянии. Мне интересно, какой придурок придумал делать Сходы на рассвете? Да большинство убийц только в это время и ложатся.

Ребята сидели с таким же видом, как и я. Обменявшись кивками, я села на свое место рядом с Тенианом.

Последующие полчаса мы перепроверяли нашу стратегию, но в мою голову все плохо укладывалось, поэтому я сомневалась, что все пройдет хорошо. Любая победа одного из нас очень дорога.

Ровно в пять утра появился портал, и в наш зал стали заходить убийцы другого мира, потому что в этот раз Сход должен был проходить на нашей территории, на дворе, расположенным позади дома. Тениан специально подбирал такой большой дом и двор, чтобы можно было и разместить покалеченных, и место, где будет достаточного места для поединков. Кроме самих участников пришли еще и Судьи, которые были вне политики Гильдий.

Мы все встали, как по команде, и приложили правую руку к сердцу. Это жест означал, что мы приветствуем их и не желаем зла вне проведения поединков. Нам ответили тем же жестом, но как-то подозрительно помедлили. Агония заметил это, и по его лицу пробежала тень.

Не теряя ни секунды, мы пошли на задний двор, потихоньку рассматривая прибывших и хозяев. Прибывших было столько же, сколь и нас, четырнадцать. Только в отличие от нас, в их рядах было новых семеро, заменив ушедших за Госпожой Смертью. Я с сожалением отметила этот факт. Среди ушедших были достойные люди, хорошие мастера нашего страшного ремесла. За Госпожой Смертью ушли те, с кем я хотела бы сегодня проверить свои силы. Даже глава у них сменился. Им стал какой-то 25-28летний парень, коротко стриженный блондин с серебряным медальоном на груди и светло-светло-синими, как лед, глазами. У него были резкие черты лица, но он был красив какой-то...холодной, жутковатой красотой. В его красоте не было того тепла, которая была в Тениане. Да еще я впервые его видела, его не было на прошлом Сходе. Значит, за год среди высшего ранга другого мира, произошло многое. А я даже не знаю — хорошо это или же, наоборот, плохо.

Все те, кто видел меня на прошлых сходах, мне почтительно кивнули, а новые лишь с каким-то смешанным чувством презрения и любопытством посмотрели на меня. А их новый глава 'удостоил' меня абсолютно безразличным взглядом. Я ответила таким же взглядом и подошла к своим.

— Что скажете? — едва слышно спросил Тениан, — кроме того, что у них много новых, а половина ушла в небытие?

— Не нравится мне это, — нахмурился Агония, — так много хороших убийц не может умереть за год. Что-то у них не ладное.

— А это плохо, что у них много новых? — поинтересовался Лис.

— Это напрягает, — задумчиво ответила я, — потому что не знаем их способностей. Смерть, ты заметил, что ушли те, кто был, — я подыскала слово, — очень и очень близок к прежнему главе?

— Ты хочешь сказать, что у них произошел переворот? — нахмурился Медведь.

— Что-то произошло, — кивнула я, — что ж, пойдемте. Нас ждут.

Мы пошли с таким достоинством, что просто слов нет. Ниши противники стояли возле Судий и смотрели на нас далеко не дружеским взглядом. С прежними у нас были довольно сносные отношения, но в этот раз что-то не то. Те, кто остался, смотрели на нас непонятным взглядом.

— Начнем, — прошелестел один из трех Судий.

— Я Тениан, носящий прозвище Смерть, глава Гильдии Убийц этого мира, приветствую убийц высшего ранга и их главу другого мира.

— Я Славомир, носящий прозвище Отец, глава Гильдии Убийц другого мира, приветствую высший ранг и главу этого мира, — голос это парня звенел, как сталь. Так же холодно и жестко.

— Позвольте представить вам, свой ранг, свою семью, — некоторые иномирцы скривились, услышав последнее слово, — вернее, позвольте им представиться.

— Тьма.

— Агония.

— Кинжал.

— Истребитель.

— Гробовщик.

— Демон.

— Князь.

— Медведь.

— Тень.

— Сумрак.

— Инквизитор.

— Лис.

— Тигр, — вот так я узнала, как зовут новенького.

Когда кто-нибудь называл свое прозвище, то кивал резким движением, словно что-то рубил.

— Тогда позвольте и моим мужчинам представиться, — произнес Славомир.

— Сталь.

— Крик.

— Сокол.

— Стилет.

— Черт.

— Боль.

— Вздох.

— Мрак.

— Палач.

— Хищник.

— Арбалет.

— Коготь.

— Молчание.

Последние шесть были новенькими. Эти новенькие не нравились мне очень сильно, потому что, глянув в их глаза, я поняла, что они маньяки, именно сумасшедшие маньяки, а не убийцы. Мы убиваем не потому что нам это очень сильно нравится, а потому что вынуждены отчасти, а им нравится убивать, видеть, как умирает их жертва. Даже я не могу смотреть в глаза умирающего, смотреть, как душа улетает.

— Первыми начинают первоуровневые.

К первому уровню относятся Тигр и Лис. Они еще не достигли настоящего мастерства. Вы, скорее всего, удивитесь, как это Лис смог победить Князя. Очень просто — он специально проиграл парню, чтобы посмотреть на то, как последний будет вести себя. Это своего рода проверка, выявление маньяков.

Против Лиса и Тигра вышли Молчание и Арбалет.

Бой длился от силы десять минут — настоящим профессионалам требуется очень мало времени, только дилетанты и воины долго дерутся, красуясь перед всеми.

Счет 1:1, Тигр и Арбалет проиграли. Их унесли в дом, а следом за ними пошел один из Судий. Он же лекарь. Парни были в очень плохом состоянии. У каждого были переломаны ребра, внутренние кровотечения, переломы рук-ног и так далее, в общем, целый набор. Я покачала головой. Все слишком серьезно сейчас. Эти ребята дерутся жестко, очень и очень жестко, по сравнению с прежним высшим рангом. Я даже сомневалась в том, что здесь все обойдется без летального исхода.

Через час очередь дошла до меня. Счет был равным, но ребята выглядели совсем плохо, особенно, Медведь. Его противник очень хорошо его уделал да так, что я начала думать, что Медведь умрет, а мне этого не хочется. Все-таки он часть моей семьи, высшего ранга. Мои мужчины быстро поняли, что противники действуют очень жестко, поэтому перестали тоже церемониться, и из-за этого бои стали длиться меньше, но с таким результатом, что у меня слов цезурных не находилось, только маты.

Против меня вышел Сталь. Его я видела последние два года, но впечатление он на меня произвел. Действительно хороший мастер нашего дела, даже кодекс чести у него есть, в отличие от многих. Кроме меня и Тениана остались Кинжал, Агония и Лис, который был просто смертельно бледен. У него на лице, к моему величайшему изумлению, проступили пепельные веснушки. Зеленые глаза стали полыхать, как у Тениана в темноте. Сегодня он впервые увидел настоящую жестокость, не ту, повседневную, а жестокость Схода, и она его поразила его, как ребенка, впервые увидевшего дело рук Госпожи Смерти. Даже выражение лица у него было, как у ребенка. Меня потянуло подойти к нему и сказать, что все это кончится, но не подошла, потому что он должен привыкнуть к этому сам, иначе он сойдет с ума.

Я пошла к своему противнику, который явно с нетерпением ждал, когда мы начнем. Когда я проходила мимо Тениана, то он пожал мне руку, поддерживая. Этот простой жест немного поднял мне настроение, и я почувствовала себя на десятую долю процентов лучше, чем чувствовала.

Я стала напротив Стали, глубоко вздохнув и выдохнув. Я чувствовала, как мелко дрожат мои руки, и быстро бьется сердце, словно хочет выпрыгнуть из моей груди и убежать подальше от этого жуткого места, больше сюда не возвращая. Но я буду сюда возвращаться вновь и вновь до тех пор, пока не умру. Калекой я никогда не буду, потому что когда утрачу способность ходить или двигаться, то ударю себя стилетом в сердце, даже если еще не узнаю, кем я являюсь. Все поймут то, что я сделала, и никто не упрекнет меня в том, что я струсила. На самом деле, трусость — это боязнь встретиться с Госпожой Смертью, увидеть ее ласковые и древние глаза, пойти за ней, ощущая непривычную легкость.

Никогда еще я не была так испуганна и взволнована, потому что знала, что, возможно, больше не смогу никогда увидеть этот мир, вновь оказаться в объятиях Тениана, услышать, как он поет, вкладывая всю свою душу в песню. Мое сердце судорожно сжалось и пропустило один удар. Нет, с такими мыслями нельзя начинать поединок. Я постараюсь выжить хотя бы ради того, чтобы узнать, кто я, и вновь оказаться в объятиях своего главы. Со стороны может показаться, что я люблю Тениана, но это не так. Это нечто большее, как я уже говорила. У главы есть та, которую он любит больше всего на свете, любит, не как жизнь, мы, убийцы, прощаемся с ней тогда, когда вступаем на тропу нашего ремесла, он любит ее, как свою сущность.

Я вынула свои мечи из ножен с шипением рассерженной змеи и встала в стойку, готовая к бою. У меня появилось какое-то леденящее спокойствие, которое позволило мне сохранять трезвость ума.

— Начали, — сказал Судья.

'Начали' отдалось в моей голове, как похоронный колокол. Я, на всякий случай, мысленно попрощалась со своими ребятами. Даже не глядя на тех, кто еще может стоять, я знала, что у моих ребят сейчас такие лица, с какими прощаются с покойниками. Они, как и я, поняли, что сейчас будет летальный исход.

Сталь кинулся ко мне со скоростью молнии, и я едва сумела отклонить его атаки, отступив на два шага. Мой противник еще умудрился пнуть меня в живот так, что я услышала, как хрустнуло одно из моих ребер. И тут же адская боль пронзила меня. Я пропустила удар, который ранил меня в бедро. Эта боль заставила меня собраться. Так нельзя! Я перешла в атаку, и мои мечи мелькали, как молнии, к тому же я наносила удары ногами. Все, что происходило смешалось в одну сплошную линию и заволокло туманом, но единственным четким изображением было — мой противник, вернее, его залитое кровью лицо с жутким оскалом и сумасшедшим блеском в глазах. В какой-то момент, Стать допустил ошибку, а я, едва стоящая на переломанных ногах, сделала подсечку, повалив его, и, упав на него, принялась его душить. Противник был сильно ослаблен, как и я, поэтому он не долго сопротивлялся и потерял сознание. А следом за ним я, погрузившись в такую уютную темноту, в которой исчезли боль и усталость, что мне больше не хотелось уходить из нее. Мелькнула даже мысль, что я умираю, потому что согнулась в последний раз в кровавом кашле, и блаженство поглотило меня без остатка. Я вспомнила, что некоторые говорят об этом состоянии, когда умирают. А я умираю...

Темнота.... Она окружала меня, подобно теплому одеялу, и мягко, но крепко меня держало, не позволяя мне выбраться. Я умерла или нет? Даже не знаю, какой вариант мне больше нравится. С одной стороны мне больше не хотелось чувствовать боль, а с другой — мне еще хотелось узнать кто я, и увидеть своих ребят. Я знала, что они немного погорюют обо мне, когда я умру, но потом забудут обо мне, как о предыдущих. Конечно, они будут помнить обо мне, как о достаточно хорошей убийце и, о как 'невесте' знаменитого князя Илэриана, но и все. Возможно, Тениан будет скучать по нашим посиделкам, но мое место займет кто-нибудь другой, скорее всего, это его возлюбленная.

Меня стало тянуть вниз, одолевать какая-то дремота. Я охотно ей подчинилась, выбрав первый вариант, в котором умираю, но внезапно властный жесткий мужской голос рявкнул мне прямо в ухо:

— Дура! Не смей умирать!

— Почему? — вяло спросила я, отбиваясь от невидимых рук, которые хватали меня за руки-ноги, не позволяя мне опускаться в такую манящую темноту, — я хочу встретиться с Госпожой.

— Потому мы, твоя Семья, ждем того момента, когда ты вновь окажешься вместе с нами, плачущая флейта, — от его слов и такого заботливого голоса мне почему-то так тепло, как будто солнце заглянуло мне в душу.

— Семья? — от этого слова, которое я произнесла с совершенно другим тоном, не таким, каким говорила о высшем ранге, как о семье, а с большой буквы. Мои губы сами произнесли следующее, я просто не успела подумать об этом, как будто кто-то другой внезапно появился вместо меня, — а Родители? Они меня еще...ждут?

— Конечно, глупенькая, Они никогда не забудут нас, — усмехнулся голос, — ты ...

— А ты еще любишь меня? — перебила я его, сама удивляясь тому, как посмела перебить этот голос.

— И буду любить, Алувьен. Флейта...

— Что? — спросила я после долгого молчания.

— Ты хочешь вернуться?

— Да.

Я почувствовала, как те невидимые руки обхватили меня, прижали к сотням грудей, поднимая вверх, к внезапно возникшему свету. Не знаю, что это такое было, но у меня на душе стало так тепло, как будто там оттаял огромный айсберг, и теплая вода обмывает мое сердце, как ласковые волны океана. Каким-то чувством я знала, что эти руки, которые продолжали нести меня навстречу свету, принадлежат тем, кого я знаю и люблю, тем, кто любит меня. Это осознание еще больше согрело мою душу, и сама, уже без помощи этих рук, полетела навстречу все ярче горящему свету. Вот только, если бы я знала, что меня ждет по прибытию в сознание, ни за что бы не вернулась.

Я очнулась в своей комнате. Все мое тело болело так, как будто меня пинали, по крайней мере, часа так три без перерыва. Я попробовала пошевелить рукой, но боль в ней заставила меня передумать. Это означало, что она сломана. Так, и что у меня еще сломано? Два ребра, отбиты почки, в кости правой ноги трещина, поцарапано легкое, рука сломана, вторая сильно ушиблена, зубы все на месте, нос, челюсти целы, в боку и на бедре достаточно широкий порез. В общем, все довольно хорошо. Вот только, как обстоят наши дела?

Тихо скрипнула дверь. В комнате было достаточно темно, поэтому я не видела, кто вошел. Я попыталась сказать, но ничего не получилось.

— Кто? — удалось произнести мне с шестой попытки. Мои губы треснули, и из них потекла кровь. Я сухим языком слизнула ее.

— Я, — радом со мной на кровать осторожно присел Тениан, — тебе что-нибудь принести?

— Лучше скажи, мы выиграли?

— К счастью, да, — криво улыбнулся Смерть, и я заметила, что его лицо все в синяках ссадинах, а нос распух так, что стал похож на картофелину, но это не портило его красивое лицо, — ты молодец, выиграла.

— Правда? — несказанно обрадовалась я, но ту же подозрительно переспросила, — ты меня не обманываешь?

— Нет, — провел по моему лицу, вернее, маске рукой глава, — не обманываю.

— Как там ребята?

— Все живы, слава богам. Другие тоже.

— Ты не узнал, что у них случилось?

— Пока не удалось. Ты еще поспи, скоро начнет действовать магия. Все заживет.

Я закрыла глаза и тот час заснула, вернее, мое сознание провалилось в сон.

Сон был невероятно ярким и живым, словно я уже это видела и теперь вспоминала. Я сидела на лугу, на изумительно сочной и яркой траве. На мне было простого кроя легкое светло-голубое, как небо надо мной, платье и простые босоножки. Теплый ветер дул мне в лицо, приятно щекоча кожу и развевая за спиной мои белые волосы. В руках была флейта, не та, которая у меня сейчас, а намного изящнее и лучше выполнена. Кроме меня на лугу были еще кто-то, но кто, я не могла разглядеть, потому что их фигуры начинали расплываться, стоило мне посмотреть на них. Я посмотрела на себя и поняла, что так я могу при них выглядеть, потому что они такие же, как и я. Моя белая кожа была тронута едва заметным золотистым загаром, что у меня было совершенно двоякое ощущение — я одновременно привыкла это видеть и не привыкла.

Мне на плечи опустились теплые ладони. Я обернулась посмотреть на того, кто положил руки на плечи, но смогла лишь увидеть его фигуру, потому что лицо его расплывалось. А фигура была такая, что я просто была в восхищении. Высокая, отлично сложенная, явно показывающая, что ее хозяин отличный боец.

— Кто ты? — только и спросила я.

— Пока не время, — ответил он, а я вспомнила. Это он говорил мне, что будет меня любить. Он обнял меня и прижал к своей груди, — Алувьен, я соскучился по тебе.

Я почувствовала его тепло и как стучит сердце. У меня возникло такое ощущение, как будто это было, и было довольно часто.

— Я тоже, — прошептали мои губы.

— Я рад, что ты еще меня не забыла, — я почувствовала, как он прикоснулся губами к моим волосам, — сыграй на своей флейте.

— Что?

— Свою любимую.

Я поднесла к своим губам флейту, впервые перед этим не сняв маску, потому что ее и не было на моем лице, равно как и моего плаща с тем нарядом, который полностью скрывал меня. Сначала как-то неуверенно я дунула во флейту, но когда мои пальцы сами побежали по отверстиям, как будто делали это уже миллионы раз, я начала играть ту мелодию, которую никогда не играла. Закрыв глаза, я чувствовала, как к нам подходят остальные. 'Мы снова слышим Алувьен! Ее плачущую флейту!'. Эти слова кружили возле меня, как падающие листья во время листопада. Я слышала, как в их голосах слышится неподдельная радость и слезы, словно они, наконец, встретили того, кого долго искали и очень соскучились по нему. По моим щекам заструились слезы, которые стали капать мне на колени, но потом кто-то стал бережно их утирать, уговаривая не плакать и обещать, что мы скоро встретимся. Невероятная тоска зародилась у меня в груди, и мне захотелось остаться с ними навсегда, как будто они были моей семьей.... Внезапно я поняла, что они и есть моя Семья!

— Мы ждем тебя, Алувьен, — раздались десятки голосов, и я проснулась.

Первое время я не могла понять, где нахожусь, но потом стала вспоминать где. Я в доме главы, в комнате, где я пока живу. К моей радости, все мои раны и переломы исцелились, оставив на память о себе, как обычно, шрамы, которые в скором времени исчезнут. Я лежала на кровати, чувствуя полное блаженство. Что может быть лучше, чем не ноющее тело?

Когда я стала вспоминать свой сон, то у меня в груди внезапно все сжалось, а по щекам потекли слезы. Я начала плакать, сама не зная почему. Мне казалось, что я рассталась с тем, кто мне очень дорог, так дорог, что слов нет. А мои слезы все текли и текли...

В таком состоянии меня и нашел Смерть. Увидев меня, сидевшую, пряча в ладонях лицо, и плакавшую так, как будто потеряла любимого, он немедленно подскочил ко мне, осторожно прижав к себе. Я повернулась лицо к нему и крепче прижалась к его груди, еще горче начав плакать. У меня было такое ощущение, как будто кто-то вырвал у меня сердце, оставив в груди зияющую рану и пустоту.

— Что случилось, Алувьен? — тревожно спросил глава.

— Не знаю, — я умудрилась втиснуть свой ответ между двумя всхлипами, — мне приснился сон, а когда начала его вспоминать вот что случилоооось!

— А что тебе приснилось? — осторожно поинтересовался Тениан.

Я, несколько раз глубоко вздохнув, пересказала свой сон, иногда все еще всхлипывая. Тениан ласково поднял мое лицо, взяв за подбородок, и начал вытирать мои слезы. Его теплые руки взяли мое лицо, как драгоценную чашу, а чуть горящие в темноте глаза заглянули в мои, как будто хотели заглянуть в мою душу.

— Это просто сон, Тьма, — как ребенку сказал он, — просто игры твоего подсознания.

— Тениан, во сне нельзя чувствовать тепло того, кто тебя обнимает, чувствовать, как ветер дует в лицо, — раздраженно ответила я, разозлившись на то, что он сказал это, как неразумному ребенку, который впервые увидел кошмар, — тем более, у меня было такое ощущение, что я там была много раз.

— А может ты просто вспомнила что-то из своей прошлой жизни? — предположил Смерть.

— Может быть, — задумчиво согласилась я, — тогда, мне кажется, я встретила того, кого...

Я досадливо мотнула головой, сама не веря в то, что едва не сказала.

— Кого что? — мягко, но настойчиво спросил он.

— Ладно, проехали, — отмахнулась я.

— Нет, не проехали. Давай, договаривай. Встретила того, кого?..

— Кого, кажется, очень сильно любила, — я опустила глаза, начав с увлечением рассматривать покрывало, на котором мы сидели.

— И по нему ты плачешь? — продолжал расспрашивать меня глава.

— Нет...да...не знаю! — я вновь обозлилась, потому что сама не знала ответа на этот вопрос, — что ты ко мне пристал?

— Я просто хочу помочь тебе понять себя, — улыбнулся Тениан, — не злись. Пойдем лучше вниз. Там ребята нас ждут, вместе с теми.

— Пойдем, — я вздохнула так, как будто он вел меня на мою казнь.

Как оказалось, я пока сама не могла стоять на своих ногах, потому что они недавно были сломаны. Тениан мягко обхватил меня за талию, положив мою руку к себе на плечо. Вот так мы и спустились вниз.

За огромным столом, кушая, сидели почти все убийцы, кроме Медведя, Князя и еще двух из другого ранга. Все, кроме Отца, главы другой Гильдии, выглядели довольно вялыми, но здоровыми. У некоторых на лице были тонкие белые шрамы — магия хорошо работала. Все сразу посмотрели на нас, как только мы вошли в зал. Я села по обыкновению справа от Тениана, все наши сидели справой стороны стола, а иномирцы — слева, их глава— на противоположном конце стола. Выглядел Славомир так, как будто он и не дрался. Бодрый, без единого шрама на лице, он производил впечатление существа, который считал все, что находится рядом с ним, принадлежит этому главе. По его глазам было видно, что он не сомневается в том, что все, что он захочет, будет исполнено быстро и качественно. Не понравился он мне, а его взгляд, которым он меня одарил, еще больше. Такой оценивающий, словно он покупает лошадь. Я едва сдержалась оттого, чтобы не ответить еще более наглым взглядом, но неимоверными усилиями ответила довольно приветливым взглядом.

Мои ребята одновременно спросили взглядом, как я себя чувствую. Я улыбнулась своей ласковой до холода в душе улыбкой. Мужики сразу заулыбались. Как я потом узнала, я отходила дольше всех, поэтому они переживали, что я больше никогда не сяду с ними за один стол, то есть уйду за Госпожой Смертью. Ага, обрадовались! Так просто я никогда не умру!

— Вы хорошо дрались, Тьма, — тишину нарушил голос Славомира, — я вами восхищен.

— К сожалению, я не увидела, как хороши вы, — я светски улыбнулась, то есть предельно вежливо и немного холодно.

— Может, еще увидите, — странно сверкнул глазами Отец.

Если честно, то мне кажется, что такое слово, отец, ему не подходит. Оно больше подходит Тениану, потому что он действительно заботится о нас, как любящий родитель, а в высшем ранге Славомира я не заметила каких-то теплых отношений, как у нас. Я бы даже сказала, что между ними витает напряжение, особенно между новенькими и 'старенькими'. Они как будто разделились на две группы. Что-то у них не ладное. Но что, я постараюсь узнать, обещаю.

— Смерть, сколько я дней отходила? — тихо спросила я.

— Весь вчерашний день, когда поединок был, и полдня сегодня, — ответил он.

— Завтра мне нужно сходить в сокровищницу, — я нахмурилась, — надо еще договориться с Илэром насчет времени.

— Ты договариваешься с этим эльфом? — с притворным изумлением переспросил Тениан, — куда мир катится?!

— Не издевайся! — рыкнула я.

Глава примирительно мне улыбнулся. Я отмахнулась от него и пошла в его кабинет, чтобы сесть в кресло возле камина и полюбоваться огнем.

В кабинете было на удивление чисто, обычно везде валяются какие-то бумаги, краски лежат в таком месте, где только можно. Видимо, присутствие гостей заставило Смерть прибраться в своем временном кабинете. Знаете, а я хотела бы жить в таком доме. Мне иногда хочется иметь такое место, куда бы мне хотелось возвращаться и возвращаться, но пока такое место упорно не хотелось находиться. Я села в кресло, щелчком пальцев заставив огонь загореться в камине.

Я проверила себя на энергию жизни и осталась довольна, потому что энергии хватит еще на несколько дней, может, три-четыре, если я немного не подпитаюсь. И что я не стала питаться, когда происходили поединки? Совесть не позволила питаться, что б ее!

Я почувствовала, как ко мне кто-то приближается, хотя не слышала, как открывалась дверь, и не слышала шаги. Так могут ходить оборотни, вампиры, эльфы и очень хорошие убийцы. Моя рука потянулась к ножу, хотя я знала, что никто не посмеет сюда заявиться, чтобы меня убить, потому что дом буквально нашпигован убийцами. Аура пришедшего щекотала мои нервы, но я не оборачивалась, хотя меня так и подмывало это сделать.

Я спокойно сидела в кресле, но в руках крутила свой кинжал. Это я делаю тогда, когда нервничаю, а сейчас это был тот самым момент. Здесь был кто-то, чью ауру я не знала.

— Любуетесь огнем, Тьма? — вкрадчивый голос едва не заставил меня подпрыгнуть на кресле.

Дьявол, уже нервы у меня расшатались! А убийца с расшатанными нервами — верный смертник.

— Да, — спокойным голос ответила я, не оборачиваясь и делая вид, что знаю, кто это.

— Можно я сяду напротив вас?

— Садитесь.

На кресло, в котором я привыкла видеть Смерть, сел Славомир. Я посмотрела на него так, как будто главы Гильдий других миров постоянно садятся напротив меня. Мой взгляд вновь вернулся к огню, но я краем глаза все же наблюдала за Отцом. Он тоже стал с энтузиазмом глядеть в огонь. Мы молчали, но молчание не было натянутым, просто каждый думал о своем. Я думала о том, что ему от меня понадобилось. Скорее всего, Тениан знает, где я и с кем, так что за мою смерть он знает кому мстить. Это не паранойя, это просто осторожность, выработанная за долгие годы. Тем более что меня слегка напрягал тот факт, что напротив меня сидит тот, кто занимает такой высокий пост, как глава Гильдии Убийц.

В какой-то момент я почувствовала, как Славомир пристально меня рассматривает. Я ответила ему прямым взглядом, спрашивая, чего это так на меня уставился.

— Вы что-то хотите, Отец?

— Я хочу понять вас, Тьма, — просто ответил он.

— А что вы не понимаете во мне?

— Вы можете стать главой этой Гильдии, но не становитесь ей. Это же мечта любого, стать главой Гильдии Убийц. Впрочем, как я заметил, вы все не хотите становиться главой. Почему?

— Потому что мы довольны своим главой и сомневаемся в том, что можем управлять Гильдией лучше, чем он, — тень улыбки скользнула у меня на лице.

— Первый раз встречаю такую Гильдию, — задумчиво произнес Славомир, — где такие хорошие отношения. Обычно они напряженные и постоянно идет борьба за власть.

— Как у вас? — спросила я таким тоном, как будто спросила так, без умысла.

— Да, как у меня, — как-то горьковато улыбнулся он, — те, кто был при другом главе, не довольны моей политикой и постоянно ссорятся с теми, кого привел я. Мне нужен кто-то, кто для них авторитет. Кто-то, кто научит их быть семьей.

— А вы для них не авторитет? — осторожно спросила я, — как вы стали главой?

— Не авторитет, — сожалеющее покачал головой Славомир, — а главой стал по правилам — победил прежнего. Я в этом клянусь, что все было честно.

— Убийцы клянутся своей жертве, что не убьют их, а как только жертва повернется спиной, безгранично доверяясь нам, то получает в спину нож, — изрекла я.

— Если только убийца не клянется кровной клятвой, — возразил Отец, — тогда он не смеет нарушить клятву. Скажите, если бы я предложил вам перейти в мою Гильдию, вы бы согласились?

— Нет, — сразу ответила я, не задумываясь, — свою Гильдию я никогда не покину. И никто из нас, высшего ранга, этого не сделает.

— Очень жаль, — вздохнул Славомир и вдруг улыбнулся такой улыбкой, что я напряглась, — а может вы, Тьма, не хотите уходить из своей Гильдии из-за Тениана? Поверьте, я буду не хуже, чем он.

— Чтооо? — гневно прорычала я, нарочито медленно поднимаясь с кресла, — да как вы вообще могли подумать?!

— Эти мысли сами возникают, стоит вас вместе увидеть, — грациозно пожал плечами Славомир, — у Тениана выражение глаз смягчается, стоит только увидеть вас. Тем более, нужно было его видеть, после вашего поединка со Сталью.

— Это и называется семейные отношения, — я села обратно в кресло, но гнев еще кипел во мне, — а остальные? Как они смотрят на меня? Разве не так же?

— Нет, — покачал головой Отец, — они смотрят на вас с восхищением и заботой, а это совсем другой взгляд. Тогда из-за чего же вы не хотите покидать Гильдию?

— Потому что они моя семья, — я откинулась на спинку кресла, прикрыв глаза, — и у меня есть дела, которые я должна уладить.

— Вот значит, как, — как-то мне не понравился его тон, — спасибо, что поговорили со мной.

Он легко встал с кресла и вышел из кабинета. Боги, меня считают любовницей Тениана даже те, кто впервые нас видит. Взгляд, понимаете ли, им все объясняет.

Даже признание Славомира в том, что в его ранге так плохо из-за того, что нет таких отношений, как у нас, меня не убедило. Наоборот. Меня еще больше заставило задуматься о том, что происходит у них. Вот только что?

Я досадливо покачала головой, недовольная тем, что не смогла перевести разговор на то, что происходит в другой Гильдии на самом деле. Мы должны уметь не только убивать, но и еще уметь доставать информацию без пыток, так чтобы человек даже не заметил, что ответил на интересующий меня вопрос. У меня не получилось.

Я спрятала лицо в ладонях, чутко прислушиваясь к малейшим шорохам. Не хочу, чтоб меня опять застали врасплох. В этот раз я услышала, как в комнату вошли, и знакомая аура пощекотала мои нервы. Я не стала смотреть на того, кто вошел, потому что и так знала. Тихо скрипнуло кресло, когда на него сели, и бархатистый голос Тениана произнес:

— Чем недовольна?

— Не смогла узнать, что у них происходит, — с той же досадой в голосе ответила я, — вот и недовольна.

— А о чем вы тогда разговаривали? — ирония проскочила в его голосе.

Я оторвала свое лицо от ладоней и неодобрительно посмотрела на развалившегося в кресле главу. Его длинные, до пояса, мокрые, как после ванны волосы рассыпались по плечам и слегка вились возле лица Золотисто-каштановые, они в свете огня казались красными, как кровь. Глаза были обычными, то есть не горели, но насмешливо посверкивали, а рот изгибался в усмешке. В тонких, как у музыканта, пальцах он вертел небольшую тонкую палочку с маленькими шипами, которую используют, для того чтобы развить нервные окончания на пальцах. Как я не люблю, когда он в таком ироничном настроении!.. Хм, прибила бы на месте, а потом бы пролила две-три скупые слезинки убийцы.

— Он хотел переманить меня к себе в Гильдию, обещая, что будет не хуже тебя, — призналась я.

Глава тут же помрачнел, вся его насмешка испарилась, как утренняя роса.

— Его новенькие тоже пытались забрать к себе остальных, — медленно произнес Тениан, а на лице расплылась хищная усмешка, — но жестоко обломались. Знаешь, Тьма, я уже видел этих новеньких, они из других миров, не из мира Славомира, а из других, где в других Гильдия были вторыми или третьими, на Сходах, еще тридцать лет назад, когда тебя еще не было, они частенько побеждали моих ребят. Мне так кажется, что Славомир затеял что-то глобальное, где набирает себе команду из лучших убийц миров.

— Войну? — мои брови поднялись в удивлении.

— Скорее всего, — кивнул Смерть.

— Что делать? — спросила я.

— Решать проблемы, по мере их поступления, — пожал плечами он, — как только достаточно ясная картина вырисуется, так сразу примем меры.

— Хорошо.

Я слышала, как к кабинету, в котором сидели мы, кто-то приближается, звонко стуча каблучками, словно играя какую-то мелодию. Эту походку я знала, а поэтому расплылась в улыбке, глянув на Тениана. Тот тоже услышал стук каблуков, и его лицо приняло глупо-счастливое выражение, короче, выражение влюбленного.

В кабинет вошла среднего роста хрупкая светлая эльфийка, возлюбленная моего главы. Золотистые волосы были собраны в великолепную прическу, на лице совсем немного косметики, которая делала ее синие, как глубокие озера, глаза еще больше и глубже, ресницы длинными-длинными, пухлые губки еще заманчивее. Что мне нравилось в Элтэн, так это то, что она была еще так же умна, как и красива, а это заслуживает уважения.

Тениан и Элтэн были вместе больше сорока лет, но до сих пор не поженились, решив, что жена это недолго, а любовница навсегда. Меня иногда удивляет тот факт, что Тениан не сделал ее своей Хранительницей, как сделали бы многие другие. Когда я спрашивала почему, он отмалчивался.

К тому же, Элтэн совсем не ревнует меня к Тениану, понимая, что это просто глупо.

— Здравствуй, Алувьен, — нежным голосом пропела эльфийка.

— Привет, Элтэн, — улыбнулась я, — я пойду, не буду вам мешать.

Я встала и вышла из кабинета, краем глаза заметив, как эльфийка уже целуется с Тенианом. А что вы хотите? Она с ним может довольно долго не видеться, вот и скучает.

Я пошла в главный зал, в котором все играли в карты, сосредоточенно пыхтя и сквозь зубы тихонько матерясь. Мой приход не остался незамеченным, все, как один, повернули в мою сторону голову. Я скрестила руки на груди и саркастически усмехнулась.

— Что?

Все дружно помотали головами и вновь уткнулись в карты. Я пожала плечами и решила прогуляться по городу, не все же время просиживать здесь, прячась от Илэра.

Накинув плащ и натянув капюшон, я вышла из дома и побрела по улице, рассредоточив свое внимание. Я решила сходить в парк, который давно заприметила, но зайти в него как-то не получалось.

Я вышла в сумрак города, неосознанно напрягшись. На меня тут же хлынули потоки ненависти, страха, отчаяния и злобы, тех, кто видел меня. Потому что знали, чем я занимаюсь. Нет, они не знали кто я, они только знали, что я очень опасное существо, убивающее с покойной жесткостью. Это был город эльфов, а все эльфы чувствую, когда умирает их собрат, а я убила довольно много эльфов. Знаете, это очень...очень...трудно выдерживать такой груз эмоций. Весь мир меня ненавидит за то, что я выполняю свою работу. Только высший ранг меня любит, единственные существа, которые в большей или меньшей степени меня понимают, понимают, что это мое ремесло, от которого я не могу уже отказаться. Дорога в мирную жизнь отрезана, как съеденный кусок хлеба. Тем более моя жажда крови просто не позволит мне спокойно жить, не убивая.

Я шла, чувствуя, как в спину мне смотрят полные ненависти глаза. Вполне возможно, здесь есть те, чьих родственников или близких я убила. Каждую неделю ко мне приходит тот, кто хочет отомстить за своих любимых или просто встретиться и быть с ними всегда. Я не могу не понимать их чувства, потому что знаю, что сделала бы я, если бы кто-нибудь убил ребят из высшего ранга. Нет, не так. Если бы ребят кто-нибудь убил с особой жестокостью, с садизмом, наслаждаясь их предсмертной агонией, продлевая ее. Я бы мстила и жестоко бы мстила. Я остаюсь со своей жертвой до самой ее смерти только потому, что мне нужна энергия жизни, чтобы жить.

Мое внимание привлекло довольно большое здание, выстроенное, в отличие от всего города, из черно-серебристого камня. Возле него толпилось очень много народа. Я потянула носом и учуяла в воздухе запах...хм, лошадей. Народ, в основном состоящий из темных эльфов, возбужденно что-то обсуждал. Заинтересовавшись, я пошла к ним, накинув иллюзию простой наемницы в темно-зеленом эльфийском плаще, с накинутым на голову капюшоном. Таких наемниц всегда хватает в любом городе и на дорогах. Обычно, это волшебницы, уничтожающие нечисть за плату. Мне неохотно, но все же, уступили дорогу, и я увидела предмет их жаркого обсуждения. Сказать, что я была в шоке от восхищения, это ничего не сказать. Между двумя толстыми, как колонны во дворцах, столбами, закованный в шесть толстых цепей стоял конь. Он был, как оживший сгусток темноты, грива и хвост были, не как у обычных лошадей из волос, а из черного тумана, который колыхался. Глаза были черными и глубокими. Конь мелодично, но удивительно зло ржал и бился в цепях, безуспешно пытаясь высвободиться.

— Что это? — ошарашено спросила я.

— Ошибка конюхов, — усмехнулся рядом со мной гном, — что-то они перемудрили, и вот что получилось. Конь-демон, как его прозвали, за характер и вид.

— Сколько стоит? — я пришла в возбуждение.

— Девочка, ты с ума сошла? — глянул на меня все тот же гном, — али жить надоело?

— Нет, — с улыбкой покачала я головой, — мне он очень понравился. Сколько злости, — это я уже для себя сказала.

— Вон конюх, у него и спроси, — он указал на эльфа, с равнодушием взирающего на происходящее.

Я пошла к нему. Он оценивающее смерил мою фигуру в зеленом плаще, но, как мне кажется, он искал оружие, кое имелось у меня в большом количестве. Конюх слегка кивнул мне, приветствуя.

— Что он может? — я кивком головы указала на беснующегося коня.

— Всех его способностей я пока не знаю, — пожал плечами эльф, — но точно скажу, что он обладает какой-то магией, но вот какой, я не могу понять.

— Сколько стоит? — я потянулась к своему кошельку.

— Сто пятьдесят, — обронил он.

— Сколько? — сдавленно переспросила я, — ты с ума сошел? Да за эту сумму можно купить десять самых лучший скакунов светлых эльфов!

Дьявол, не надо было поминать светлых эльфов, потому что темные и светлые эльфы друг друга не переносят.

— Ну и покупай у этих светленьких их коняшек, — презрительно ответил конюх, чуть оскаливаясь и являя миру кончики немного длинных клыков, — а этот пока единственный во всем мире, и вряд ли будет еще.

— Хорошо, — процедила я, горя желанием съездить по этой смазливой морде, — я сейчас приду.

Я развернулась так резко, что плащ метнулся за спиной, и вышла из конюшни, звонко стуча каблуками. Всего за несколько минут я добралась до дома Тениана, влетев в его кабинет, где он в последний раз был с Элтэн. Тениан сидел в кресле, блаженно закрыв глаза, и держал в руке бокал из тонкого хрусталя с рубиновым вином. Услышав меня, глава повернул голову, лениво приоткрыв левый глаз.

— А, Тьма, где была? — мурлыкающие нотки проскальзывали в его голосе.

— А где Элтэн? — удивилась я, быстро оглядев кабинет.

— Сейчас придет, — улыбка тронула его губы.

— Смерть, ты не мог бы занять сто пятьдесят золотых монет? — поинтересовалась я.

— В столе, — не меняя тона, ответил он, даже не поинтересовавшись, зачем мне такая сумма понадобилась.

Я быстро прошла к его столу и нашла деньги, на всякий случай взяв немного больше требуемой суммы.

Когда я вернулась в конюшню, конь стоял на том же месте. Я подошла к конюху и протянула деньги.

— Вот, сто пятьдесят. Я могу забрать коня?

— Забирай, — с каким-то предвкушением улыбнулся эльф, — деньги не возвращаются, даже если ты захочешь его вернуть.

Я слегка недоуменно глянула на него, но, пожав плечами, пошла к коню. Тот встретил меня злобным взглядом и попытался укусить длинными, как у вампиров, клыками. Я не дернулась, только осторожно прикоснулась к его морде. Конь застыл, а потом, коротко взвизгнув, дернулся, и моя маскировка слезла с меня, как шелуха с семечек. Никому это её не удавалось. Все ахнули, узнав меня. 'Тьма', полетел шепоток наполненный ужасом и ненавистью. Я почувствовала, как некоторые напряглись, коснувшись руками эфесов мечей.

— Я не ошиблась в тебе, — усмехнулась я, начав поглаживать коня по крутой шее, — ты действительно уникальный.

Конь доверчиво ткнулся бархатистым храпом мне в плечо. Повинуясь моему взгляду, цепи слетели с коня со звоном.

— Сбрую, — коротко бросила я, только тут заметив оглушающую тишину.

Ко мне тут же подскочили несколько ребят, таща все необходимое. Я сама седлала коня и осторожно села в седло. Конь тяжело вздохнул, словно я была его наказанием.

— Ничего, все будет хорошо, Ворон, — ласково прошептала я и легонько стукнула пятками по бокам.

— Ворон для Тьмы, — засмеялся конюх, — он тебе подходит, Тьма, — он выплюнул мое прозвище, как самое грязное ругательство, но я не обратила внимание.

Ворон сначала пошел осторожно, но потом перешел на удивительно плавную рысь, да такую, что я не чувствовала никаких подскоков. Ворон для Тьмы. Удивительно точно сочетание. Я даже не думала, как будет это звучать с моим прозвищем.

Прохожие провожали нас с леденящим ужасом, как будто сама Госпожа Смерть решила проехаться по городу на своем коне. Я направила Ворона к дому Тениана, решив, что поход в парк на сегодня отменяется. Тем более что у нас гости из другого мира, а у главы намного важнее дела, чем иномирцы, а зовут эти дела Элтэн. Я его зам, поэтому и должна развлекать их. Скривившись, как будто съела что-то кислое, я провела рукой по гриве коня, вернее, по тому, что у обычных лошадей называется гривой. Мои пальцы прошлись сквозь этот туман, ощутив небольшое покалывание, моя стандартная реакция на магию. Что за существо Ворон? Конь, словно поняв, что я о нем задумалась, насмешливо фыркнул, давая понять, что я еще не скоро смогу разобраться в его сущности.

Заведя коня в денник, и насыпав ему овса, я пошла в главный зал. Там сидело только человек семь из тех убийц, что были утром. Князь, слегка зеленоватый Медведь, Молчание, бледный Крик, Лис, Стилет и Сокол. Я слегка нахмурилась, поняв, что при драке нас легко будет расшвырять по всему залу. Они играли в карты, изредка переговариваясь. Мой приход остался незамеченным, так они увлеклись игрой. Хм, их можно было сейчас спокойно брать.

Я пошла к креслу и только тут заметила Тигра. Не знаю почему, но он меня слегка раздражал и очень мне не нравился. Такое было со мной не впервые, и я могла положиться на свой опыт, зная, что от этого парня ничего хорошего ждать не придется, потому что в его словаре, скорее всего, нет такого понятия, как кодекс чести.

Тигр, нахально развалившись, сидел в МОЕМ кресле. Смерив меня презрительным взглядом, он тут же заявил:

— Про это кресло ты ничего не говорила. Значит, я могу тут сидеть, Тьма.

— А знаешь что, Тигр, вот я сейчас тебе скажу, чтобы ты никогда не садился в правое кресло, стоящее возле камина! — прошипела я, — подними свою задницу!

— А то что? — явно издеваясь, поинтересовался он.

— Дуэль, — бросила я, нехорошо улыбнувшись.

— Запрещены дуэли до смерти, — едва заметно напрягся он.

— Я разве сказала, что до смерти? — он меня сильно раздражал уже, — слазь!

В ответ он демонстративно отвернулся от меня. Я тихо зарычала, взбешенная тем, что кто-то осмелился противиться мне. Мне, заму главы Гильдии? Да еще никто из ребят не посмел этого сделать, только выказывали свое недовольство.

— Последнее предупреждение, — чеканя каждое слово, произнесла я.

Тишина.

Я телекинезом подняла кресло в воздух вместе со слегка оторопевшим Тигром и вытряхнула наглого мужика на пол. Поставив кресло на место, я пошла к нему, игнорируя Тигра, решив, что больше он не посмеет мне мешать. И это была моя большая ошибка. Схватив меня за ногу, Тигр кинул меня куда-то в сторону, и я больно стукнулась спиной о стену, невольно вскрикнув. Парни оторвались от игры.

— Прекратите! — крикнул Медведь, видя, как я кинулась к Тигру, вытаскивая стилет, — Тьма, не надо! Он еще нужен нам!

— Плевать! — рыкнула я, желая одно — убить.

Ребята соскочили с мест и попытались нас разнять, но мы просто расшвыряли их, напитавшись яростью и ненавистью.

Несколько раз я сильно приложилась об пол, несколько раз Тигр поцеловал затылком стену, попутно разбив вазы и сломав мебель. Если бы мы были спокойны, то все бы закончилось за пять минут, а так мы дрались уже четверть часа, если не больше.

Я сплюнула кровь и с7о злостью посмотрела на согнувшегося Тигра. У него все лицо было в крови и он, как и я, с трудом дышал. Встретившись со мной взглядом, он зло оскалился и приготовился напасть на меня.

— Прекратить! — раздался голос Тениана.

Я перевела на него взгляд и невольно поежилась, впервые увидев своего главу в таком бешенстве. Он стоял в дверном проеме, обнимая за плечи Элтэн. Н-да, даже эльфийка была недовольна, что мы своей дракой прервали их уединение.

— Алувьен, что случилось? — сурово спросил Тениан у меня.

— Мы подрались, — я закашлялась кровью, — разве не видно?

— Тьма, не зарывайся, — на меня как будто цистерну холодной воды вылили или ведро помоев.

Впервые глава говорит таким тоном, обращаясь ко мне. Я с удивлением посмотрела на него.

— Смерть, ты на меня злишься? — осторожно спросила я.

— Злюсь? — не хорошо усмехнулся Тениан, — да я просто вне себя от ярости! Как ты могла устроить драку в то время, когда приехали гости из другого мира и Элтэн?

— А почему ты решил, что это я устроила драку? — я насупилась.

— Кто, кроме тебя, мог посметь нарушить мой приказ? Никто. Вон с глаз моих!

Я медленно поднялась и пошла к двери, на пороге обернувшись, ожидая, что Смерть возьмет свои слова обратно, но он это не сделал. Если честно, то мне сначала показалось, что это просто дурацкая шутка и я не обиделась, а теперь была обиженна и зла.

Я не виновата в том, что Тигр посмел воспротивиться мне и затеял драку. Он же первый схватил меня за ногу. Так, я что-то совсем расклеилась.

Я влетела в конюшню и седлала Ворона. Конь с подозрением посмотрел на мою перекошенную морду и тревожно всхрапнул, когда я слишком резко затянула подпруги. Я мрачно посмотрела на него, и Ворон понятливо замолк.

Да как он посмел унижать меня при ребятах? Думает, что я так просто прощу его после этого? Да после этого моя честь упала так низко, что ничто уже ее больше не поднимет!

Я села в седло и очень сильно ударила каблуками в бока коня. Тот сразу же пустился в галоп, а я едва не свалилась с седла.

Дьявол!

Я ехала по улице, и плащ развевался за моей спиной, как клок ночи, что прибавляло моему образу еще больший ужас. Я была похожа на Всадника Ночи, самую страшную нежить, которую встречала. Мои глаза горели бессильной злобой.

Ворон привез меня в парк, куда-то в самый тихий угол, понимая, что я в таком состоянии могу понаделать кучу глупость, о которых потом буду сильно сожалеть. Я немного ослабила подпруги и отправила коня пастись на небольшой лужайке, а сама села на лавочку, начав делать глубокие вдохи и выдохи, чтобы успокоиться. Не помогло, и я принялась шагать взад-вперед, пиная все, что попадется мне на пути, и цедя сквозь зубы все известные мне ругательства в адрес Тигра и Тениана. Больше, конечно, перепадало главе, за унижение. 'Вон с глаз моих!'. Да еще никому он не говорил таких слов и таким тоном. Ууу, сволочь!

Уйду из Гильдии, внезапно подумала я, как о чем-то уже давно решенном. Эта мысль заставила меня в изумлении остановиться. Никогда еще я не думала об этом так. Да, у меня были такие моменты, когда я размышляла о том, что со мной будет, если я уйду из Гильдии, но никогда так, как будто это уже давно обдумала. Дьявол, да никогда не было, чтобы глава так на меня рычал. У нас были мелкие ссоры, но они забывались через часа два, но не больше. Мелкие, как песчинки, и не важные. А тут! Я даже сомневаюсь, что смогу и дальше относиться к Тениану, как прежде. Стоп! А как я к нему относилась? Очень хорошо, даже слишком. От одной его заботливой и ласковой улыбки я была готова улыбаться, как дура, чуть ли не мурлыча. Эта мысль мне совсем не понравилась. Черт, тогда понятно, почему нас принимали за любовников! Да мы почти что так себя и вели, по крайней мере, я.

Все, сейчас возвращаюсь и заявляю о своем уходе. Ну не пропаду же я без Гильдии! Тем более что вижу высший ранг всего раз пять-шесть за год, если не меньше. Конечно, бывает и так, что я пересекаюсь с ребятами, но это бывает довольно нечасто. Мир ведь так огромен! Одних только крупных городов насчитывается около десятков тысяч. И мне всегда найдется работа в них.

Я пошла обратно к Ворону, успокоившись, но тут услышала неподалеку чей-то приглушенный разговор. Разговаривали двое. Я решила посмотреть, а вдруг что-то важное? А, как всем известно, — знание— сила.

Тихо ступая, я подкралась к тому месту, спрятавшись за кустом. К моему удивлению, одним из разговаривавших оказался Ильнэр, а вторым довольно неприятный тип, на мой взгляд. Весь такой лощенный, скользкий, тонкая ниточка усов и зачесанные назад сероватые, как у мыши, волосы. Хм, кажется, где-то я его раньше видела, но вот где?

— Ильнэр, вы понимаете, что это грозит дуэлью? — сухо спросил этот тип.

— Да уж не дурак я, — скривился младший брат Илэра, — думаете, я не понимал, что делаю?

— Я в этом сомневаюсь, — фыркнул собеседник.

— Рикаттен, — нежно пропел эльф, — вы иногда забываете, что я уже вырос и должен сам отвечать за все, что натворил.

— Ильнэр, — в отчаянии заломил руки Рикаттен и перешел на фамильярное 'ты', — ты хоть уже давно и вырос, но все еще ведешь себя, как ребенок...

Ильнэр фыркнул от смеха.

— Как подросток, — поправил себя Рикаттен, — но даже у них есть капелька мозгов! А я сомневаюсь в их существовании у тебя! Ну, как можно было это сделать? Мадам Элинзард все-таки не простая девка с площади, а жена довольно-таки высокопоставленного человека!

— Мой же брат всегда так делал, и ничего с ним до сих пор не произошло! — заметил Ильнэр.

— Только не говори, что хочешь стать таким же, как он! — в ужасе произнес собеседник, — он все-таки довольно хороший фехтовальщик, что помогало ему всегда выйти из дуэли живым, или нанимать убийц, — скривился, как от зубной боли, Рикаттен, — а о его увлечении убийцей Тьмой, и говорить нечего! Как можно относиться к таким существам, как убийцам, у которых ничего святого нет, с таким трепетом, каким он относиться к этой Тьме!

— Она не такая уж и плохая, — встал на мою защиту Ильнэр, — я уже с ней общался...

— И, слава богам, остался жив! Да после встречи с ней никто еще не остался жив! — взвыл Рикаттен.

Я поняла, в чем дело и поползла обратно. Ничего интересного. Мне так кажется, что у меня будет заказ. Скорее всего, Ильнэр закажет меня, чтобы я вместо него пошла на дуэль. Проще простого исполнить такой заказ.

Взлетев в седло, я поскакала обратно в дом Тениана, надеясь, что он меня не вышвырнет раньше, чем я успею договорить. В доме, кроме всех наших (ага, значит, иномирцы уже уехали! Меньше хлопот!), никого не было. Тениан сидел на краешке стола, а ребята пока что-то обсуждали, судя по их возмущенным рожам, что-то не касающееся Гильдии. Элтэн расположилась в кресле с бокалом белого вина и что-то читала. Увидев меня, глава поднялся. Я подошла к нему молча, глядя в упор, готовясь к тому, что сейчас скажу. Ребята оторвались от своего увлеченного разговора и приготовились к интересному, по их мнению, представлению. Смерть с неуверенностью оглянулся на свою эльфийку, которая ободряюще улыбнулась ему, и начал:

— Алувьен, я...

Я восприняла это, как сигнал к началу моих действий. Опустившись на одно колено и склонив голову — по идее, все должны таким образом приветствовать главу Гильдии Убийц, включая и высший ранг, но он в полном составе это бессовестно забывает — начала тихо говорить нейтральным голосом:

— Тениан, глава Гильдии Убийц, носящий прозвище Смерть, прошу вас выслушать мою просьбу.

Смерть пораженно посмотрел на меня. Таким тоном с ним я говорила только раз, когда просила разрешения вступить в Гильдию Убийц.

— Я готов выслушать твою просьбу, Алувьен, — попробовал разрушить возникшую между нами стену отчуждения Тениан, путем ласкового и любящего голоса.

Признаться, это сильно поколебало мою решимость, но я все-таки осталась при своем решении. Где-то внутри противно заныло, говоря, что, уйдя из высшего ранга, я потеряю свою семью.

— Прошу Вас исключить меня из Гильдии Убийц, — ребята ахнули, — но сохранить мне жизнь и оставить мое прозвище.

— Тьма, ты сдурела?! — заорал Агония, подойдя ко мне, и сильно тряхнул за плечо, — ты что, башкой обо что-то ударилась? Уйти из Гильдии?

— Неужели ты обиделась на Тениана? — удивился Инквизитор, — Тьма, это же просто слова! Они ничего не значат! Правда, Смерть?

Остальные тоже зашумели, говоря, что я дура да такая, что долго придется поискать.

— Причина? — нейтральным тоном спросил Тениан. Значит, тоже перешел на такой тон?

— Оскорбление, — спокойно ответила я, — а также невозможность вызвать на дуэль обидчика.

— Почему?

— Потому что я в полной мере осознаю тот факт, что обидчик спокойно может победить меня. А это оставит на мне оскорбление.

— А если обидчик проиграет?

— Это невозможно, — покачала я головой, — если он проиграет, то это будет нечестно. Ваше решение, глава?

Все стали ждать решения Тениана. Если он скажет, что я могу уйти, то меня больше не увидят. А если он откажет мне в уходе, то атмосфера будет очень напряженной. Каждый решил высказать свое мнение Смерти, включая и Тигра. Я услышала, что Инквизитор предложил голосованием рассмотреть мою просьбу. Хм, если Тениан согласится на это, то я останусь здесь при всем своем нежелании. Даже Элтэн подошла и сказала что-то главе, но что, я не расслышала.

Тениан присел на краешек стола и стал задумчиво теребить свои сережки, глядя на меня. Мне показалось, что он смотрит на меня с укоризной. Можно подумать, что я в чем-то виновата! Или он просто недоволен тем, что ему приходиться решать такую сложную проблему.

— Тьма, — присев рядом со мной на корточки, жарко зашептал Агония, — ты не забывай, что я займу после тебя место зама! А ты же знаешь, сколько это мороки, и я не хочу потом всю свою жизнь маяться! Кстати, — внезапно просветлел он лицом, — ты же так и не оплатила свой карточный долг! Так вот, я хочу, чтобы ты осталась в Гильдии.

— Агония, ты понимаешь, какое мне было нанесено оскорбление? — я с раздражением посмотрела на него, — и так оплачивать свой долг я не собираюсь! Лучше я выполню за тебя твой заказ, только гонорар тебе полностью уйдет!

— Тьма, — произнес Смерть, — я прошу у тебя три дня для принятия решения.

Я серьезно и надолго призадумалась.

— Хорошо, я дам вам эти дни, но только если вы скажете, что хотели сказать.

— Алувьен, я прошу у тебя прошение за то, что так повел себя в присутствии иномирцев, — спокойно сказал Тениан, — вот что я хотел сказать. А еще я прошу вас остаться в моем доме до срока вынесения моего решения.

Великолепно! Просто замечательно! Я очень и очень зла! Он же теперь будет прыгать возле меня, чтобы я не ушла! Дьявол, а ведь я сомневаюсь в том, что смогу упираться, если он немного усилит напор! Он же, как никак, довольно красивый мужчина и очень хорошо знает мои слабости! Да еще ему будет помогать Элтэн. А ведь она такой сильный маг, что все мои амулеты рассыпались в пепел, когда она просто играючи напала на меня. Правда, потом она подарила свои, которые еще ни разу меня не подвели.

Я поднялась с колен и обожгла ледяным взглядом Тениана. Смерть попытался ласково улыбнуться, но его улыбка завяла на корню. А едва сдержалась, чтобы не завопить, что все это шутка. Вот Дьявол! Слабачка!

Пойти погулять, что ли? Чтобы не видеть Тениана. Одна его улыбка заставляет меня уже сомневаться в себе. А если он, правда, начнет на мне практиковать весь свой арсенал улыбок? Я же сдамся! Нет, лучше уйти!

Я направилась к выходу и успела заметить, как едва заметно нахмурился Тениан и вновь бросил взгляд на Элтэн. Та ободряюще ему улыбнулась.

Ребята хотели пойти со мной, но я покачала головой и вышла в темноту города-столицы темных эльфов. Я решила, что тревожить Ворона не стоит, и поэтому моя прогулка была пешей. Н-да, сегодня был весьма насыщенный день! Разговор с главой Гильдии Убийц другого мира, с его предложением перейти в его Гильдию, потом приобретение Ворона, драка с Тигром, решение выйти из моей Гильдии.

И куда мне сходить? Неужели к Ильнэру? А, правда, схожу к нему.

Я свернула направо и через несколько минут оказалась перед его домом. Ага, и что это я пришла к нему? Вдруг его дома нет или он не один? Ладно, пойду я отсюда.

Я чувствовала себя ненужной вещью. На редкость неприятное ощущение. Я стала сожалеть о том, что подралась с Тигром. И кто меня дернул поддержать драку? Спокойно бы стукнула его и все, он бы сознание потерял! Так нет же. Сама потом ввязалась в драку! Если бы этого не произошло, то все осталось бы по-прежнему. И мое отношение к Тениану, и жизнь мне казалась бы немного светлее, чем обычно. Но я бы не нашла себе такого коня, как Ворон, он единственный, кто не шарахается от меня, как от Госпожи Смерти. И я продолжала бы вести себя, как влюбленная кошка, по отношению к Смерти.

Я вернулась в парк, в то самое место, где совсем недавно была. Сев на лавочку, я притянула колени к груди, обняв и положив на них щеку — жест крайней уязвимости и растерянности. Великолепная картина! И это жестокая Тьма! Кому сказать — живот надорвет от смеха!

Быть убийцей.... Кем я была раньше? Неужели тоже убийцей? А если я родилась такой? Моя сущность. Почему ребята не могут понять, что я не могу... не смогу стать более-менее нормальным человеком? Просто не смогу. Жажда крови — она преграда к нормальной жизни, да и есть еще много факторов, которые будут мешать. Иногда мне хочется стать нормальной женщиной, у которой есть семья. Семья, которой ничего не грозит. Чтобы никто не знал, кто я, не представляла для кого-нибудь опасность и не была тем, кого вновь можно позвать выполнять свое ремесло, свою дорогу. Просто бросить все и питаться энергией от животных — смешно! Да их энергия — капля в море! Убийца, чудовище, душегубка, палач, монстр — как еще много эпитетов было в мой адрес! Сколько отвращения, презрения, ужаса и ненависти в них вкладывалось! Хватило бы на миллионы! Да, я согласна с тем, что среди нас есть настоящие моральные уроды, но ведь нельзя обобщать! Если врач где-то допусти ошибку, и его клиент умер, это же не значит, что все врачи неумехи! Я никого и никогда не убивала, не убиваю и не буду убивать мучительно! Я не такая, да никто из высшего ранга не такой. Мы не допускаем в свои ряды этих маньяков. А в других рангах, что про них говорить? Совсем пропащие люди и нелюди.

Я закрыла глаза и почувствовала, как по щеке бежит слеза. Чего мне хотелось? Совсем позорного для меня — чтобы кто-нибудь обнял меня и тихо прошептал: все будет хорошо. В жизни ничего хорошо не будет! Но как хотелось верить в то, что будет, хоть совсем на чуть-чуть, на маленькую капельку, но будет хорошо!

Внезапно я ощутила, как меня обняли и прижали к теплой груди. Спиной я чувствовала, как бьется чужое сердце. Почему я не среагировала? Почему я не убила того, кто посмел обнять меня? Наверно, потому что мне было наплевать, что со мной случиться. Я решила уйти из Гильдии, покинуть добровольно свою семью, отказаться от части своей жизни.

— Все будет хорошо, все хорошо, — прошептал мужской голос. Я точно знала, что раньше его не слышала, — все пройдет. Не огорчайся.

— Правда? — выдавила я, стараясь не заплакать. Убийцы не плачут, если нет необходимости.

— Конечно, я тебе обещаю, — сказал все тот же голос, — Тьма, все будет хорошо.

— В жизни такое выражение, как 'все будет хорошо' не осуществляется, — задумчиво произнесла я.

— Когда любишь, и весь мир хороший, — усмехнулся мой собеседник.

— Кто ты? — ну, наконец-то, хоть один здравый вопрос, Тьма! А я-то думала, когда же ты, душа моя, соизволишь выползти из своего депрессивного состояния!?

— Меня зовут Дориан. Я из Гильдии Воров, средний ранг, — ответил он.

— Почему ты не побоялся подойти ко мне? — спросила я.

— Ты была такой...потерянной, — подобрал слово вор, — и я подумал: а не подойти ли мне к знаменитой Тьме? Вряд ли, она в том состоянии, чтобы убить меня.

— Спасибо, что подошел, — поблагодарила я.

Я и вправду была ему благодарна. Он поддержал меня и дал мне то, в чем я нуждалась — человеческое тепло. Обычно, когда оно мне требовалось, я находила его у Тениана. А когда его не было рядом, то мне было плохо, как в то утро, когда я увидела тот сон.

— Пожалуйста, — усмехнулся он.

— Пусти-ка.

Я встала с лавочки и оглянулась на своего утешителя. Ну, что сказать? Далеко не красавец. Таких, как он восемь из десяти. Несколько грубоватые черты лица, нос с небольшой горбинкой, маленький тонкий белый шрам, пересекающий правую бровь, короткие темно-пепельные волосы. Пожалуй, только глаза заслуживали внимания. Серо-синие, с веселым прищуром, не большие и не маленькие, в самый раз, и густые ресницы цветом, как свежий пепел. Поспорить своей красотой они могли только с серебряными глазами Илэра. Хотя, нет, у Илэра все же будут красивее, намного.

— Насмотрелась? — насмешливо поинтересовался вор. А я вздрогнула оттого, что спросил он тоном Тениана, когда я слишком долго любуюсь им, — и как? Хорош? Лучше твоего князя Илэриана?

В ответ я смерила его таким холодным взглядом, что парень присвистнул.

— Детка, ты что, так его любишь, что не позволяешь сравнивать с ним кого-нибудь?

— Да, я его так люблю, что всей своей душой желаю его смерти, — процедила я сквозь зубы.

— Хой, Тьма, ты что, не его невеста? — чуть нахмурился Дориан, — раз говоришь о нем таким тоном?

— Спасибо, конечно, что успокоил меня, но я не просила тебя соваться в мою жизнь! — зарычала я, вновь становясь собой.

— Ладно-ладно, не кипятись, — поднял ладони вор.

Я вздохнула. И почему я легко завожусь, стоит мне услышать об Илэре? Это мое слабое место.

— Спасибо за все, мне пора, — я кивнула на прощание вору и пошла прочь.

Скорее всего, эта ситуация со стороны была на редкость идиотской. Подумать только, вор утешает убийцу, которая в депрессии, и обещает ей, что все будет хорошо. Оборжаться и не жить! С эти может сравниться только со спором убийцы и палача, чья же работа гуманнее. Убийцы, что его жертва быстро умирает, без боли, или же палача, у которого жертва может остаться жить, но, скорее всего, калекой.

Надо же было так расклеиться, что не услышать, как ко мне кто-то подходит. Дьявол, а ведь если это был тот, кто мечтал меня пришить, то я бы уже давно встретилась со своими предками. С одной стороны мне эта мысль безумно понравилась тем, что я больше не встречусь с Тенианом и Илэром, а с другой стороны в такой же степени не понравилась тем, что я так бы и не узнала, кто же я.

Я услышала тихие скользящие шаги за своей спиной. Арбалет очутился в моей руке, и я молниеносно обернулась. К моему неудовольствию, это оказался мой недавний утешитель.

— Ты хочешь сделать заказ на кого-нибудь? — поинтересовалась я, не опуская арбалет.

— Нет, — покачал он головой, — просто решил проводить тебя домой .

Я уставилась на него, сомневаясь в его психическом здоровье.

— Зачем? — я очень сильно удивилась.

— Хочу убедиться, что с тобой все в порядке, — пояснил он, — и ты не упадешь где-нибудь по дороге.

В ответ я выразительно посмотрела на него и сказала:

— То, что было сейчас — больше никогда не повториться. Лучше забудь всё, что увидел. Иначе я найду тебя и познакомлю со всеми твоими предками. И больше не иди за мной.

Я так резко развернулась, что плащ колыхнулся. Вернусь-ка я обратно в дом, но пойду сразу же спать, чтобы не видится с Тенианом. Я, очень хорошо зная его, могу с уверенностью заявить, что он так просто от меня не отстанет, пока не добьется того, чего желает. А хочет он, что бы я не уходила из Гильдии. Досадливо тряхнув головой, я приготовилась к тому, что эти дни будут очень напряженными. Не удивлюсь, если ребята будут торчать всё это время в доме главы, уговаривая остаться, и ходить за мной, как хвосты. Н-да, будет жарко.

Я тихо вошла в дом, стараясь не шуметь. Даже магию для блокировки звуков не получится применить -Тениан и Элтэн почуют ее, как пить дать. Я на носочках — дожила! — дыша через раз, прошла к лестнице и, не успев перевести дыхание, услышала позади себя голос Смерти:

— Здравствуй, Тьма.

Я судорожно сглотнула и приготовилась к обороне, максимально заблокировав все свои чувства.

— И вам мое приветствие, Смерть, — я с уважением поклонилась, обернувшись на главу, — у вас ко мне какие-то вопросы?

Тениан, сидевший в кресле, издал укоризненный вздох и, встав с кресла, подошел ко мне, держа в руках два бокала с вином. Я с подозрением посмотрела на эти бокалы.

— Раньше ты не общалась со мной в такой манере, только в первые годы. Вот, выпей.

Он протянул мне бокал. Я взяла его и осторожно понюхала.

— Вы туда что-то подсыпали, не так ли?

— Почему ты так решила? — поднял в удивлении брови глава, — что случилось, Алувьен? Неужели ты мне не доверяешь?

Я промолчала. Что сказать? Я доверяю ему в том, что там действительно нет яда, но не доверяю ему в том, что там нет эликсира его эльфийки. А Элтэн все-таки Мастер Эликсиров, причем очень и очень хороший Мастер. Таких, как она, Мастеров, можно пересчитать по пальцам обеих рук. Так что, если Элтэн, решив помочь своему возлюбленному, дала ему эликсир, то мне лучше даже не нюхать и не пить.

— Алувьен, — тихо вздохнул Тениан, протягивая ко мне руку, что заставило меня рефлекторно отступить на шаг, — я действительно раскаиваюсь в том, что сделал.

— А что ты сделал? — спокойно спросила я, желая знать, что думает он.

— То, что обидело тебя, — полным раскаяния голосом ответил Смерть.

Если бы я не знала, что глава Гильдии Убийц может владеть своим голосом так же хорошо, как я арбалетом, то безоговорочно поверила бы. Тяжело вздохнув, я подошла к камину и плеснула в огонь немного вина. Огонь полыхнул и стал нежно-фиолетового цвета — верный признак того, что в вине было зелье.

Усмехнувшись, я посмотрела в горящие глаза Смерти и, вернув ему бокал, поднялась по лестнице.

— Не вышло, а жаль, — задумчиво произнес глава.

— Иначе и не могло быть, — ответила я с лестницы, полуобернувшись к нему, — теперь все будет по-другому между нами.

— А как будет?

— Пока не знаю. Спокойной ночи, Смерть. Идите уже спать, вас уже давно дожидается Мастер Заклинаний.

Полностью заблокировав комнату, я разделась и посмотрела в зеркало. Н-да, выгляжу я не важно. Потерянный, задумчивый и потрясенный взгляд, небольшие круги под глазами, горькое выражение лица и обреченность в позе. Картина под названием: 'Поссорилась'. Я заплела косу не слишком туго, и она упала мне чуть ниже талии белой змеей, не сильно стукнув по спине.

Сев на кровать, я подогнула одну ногу, а вторую выпрямила и задумалась в который раз за день над своим положением. То, что моя жизнь теперь кардинально изменилась, я не сомневалась. Между мной и Смертью разверзлась огромная пропасть отчуждения, и мы теперь смотрим друг на друга с ее краев. Теперь я не смогу спокойно обнять его или сесть к нему на колени, завести разговор ни о чем или просто сыграть ему на флейте. Я играю на флейте или трупу, как дань умершему, или близкому человеку, единственным которым был для меня Смерть. Говорят, что Госпожа Тьма следует всегда за Госпожой Смертью, что это два неразделимых существа. В моем случае, разделимые, да еще как! Тьма больше не будет замом Смерти, просто свободная, как ветер в небе, убийца. Хотя, надо еще добиться того, что бы глава меня все-таки отпустил. Интересно, а он будет скучать по мне? Скучать по моей игре на флейте? Порвет ли он мой портрет, когда я уйду, чтобы полностью забыть, что я была частью его Гильдии. Ведь уйдя, я больше не буду существовать для нее, если только я не понадоблюсь ей. Но это просто не возможно. Зачем я, если есть дюжина лучших из лучших? Отчаянные парни, готовые ради своего главы на все. Единственная женщина в высшем ранге, я всегда воспринималась ими, как недостаточно сильный противник, но они всегда слегка побаивались меня, как противника, и все же принимали за слабую. Я для них всегда останусь беззащитной женщиной, а не второй по мастерству.

Завернувшись в черную в неверном свете простыню, я подошла к окну, чтобы посмотреть на ночное небо, но, только подойдя к нему, вспомнила, что я глубоко под землей. Передо мной расстилался, слегка светясь в темноте, город Виван-оль-Ниль, красивый несколько дикой и несколько чуждой красотой. Что чувствует светлые эльфы, когда видят это? Только презрение или же восхищение? Все эльфы в состоянии оценить прекрасное, но межвидовая вендетта может заглушить это. На мой взгляд, город был бы еще красивее, если бы находился под звездным небом. Но кого интересует мое мнение?

Завтра нужно все же сходить в сокровищницу города, чтобы, наконец, получить вторую подсказку. А сколько всего их? Кажется, старик не сказал. Дьявол, даже не знаю, сколько мне придется мучиться в компании темного эльфа. Вот только сейчас я вспомнила, что не видела уже давно Илэра. Да, меня это обрадовало, и насторожило одновременно. Это же его город, и он мог уже раз двести найти меня, где бы я ни была. Неужели дела? Или проблемы? Последняя мысль мне понравилась. А что я чувствую к Илэру? Если убрать постоянный гнев на него, то что? Страх. Страх перед тем, что не устою перед ним. Что еще? Слишком запутанный клубок чувств, чтобы можно было сразу все разгадать. Но одно чувство я выделила, и мне оно нисколько не понравилось.

Ладно, мне нужно поспать.

...Я вновь сидела на том же лугу, что и в прошлый раз. Только в этот раз кроме меня никого не было. Слегка теплый ветер колыхал серебристо— зеленую траву, превращая луг в травяное море. Возле меня протекал небольшой ручек, а над ним летало несколько больших и ярких бабочек. Я намочила руку и подняла, на нее тут же села самая крупная и яркая бабочка. Осторожно поднеся руку с бабочкой почти что к самому лицу, я принялась рассматривать насекомое. Красивые изумрудные крылья с черным узором. Бабочка вспорхнула с руки, чуть задев меня, а на ее место прилетела другая, багрово-золотая, а после нее сине-серебристая.

Рядом со мной лежала та флейта. Мое сердце защемило от неясной тоски, и, повинуясь внезапному порыву, я поднесла ее к своим губам и начала играть тихую, нежную и ласковую мелодию. Эту мелодию я никогда не играла, но ее звучание показалось мне знакомым. Поднялся ветер, и в воздухе закружились белые одуванчики, оседая у меня в волосах и на голубом платье, одетом на мне, но я не стала отвлекаться на это. Я закрыла глаза, отдаваясь музыке, стараясь всей душой прочувствовать игру.

За моей спиной послышались тихие шаги, и на мою голову опустился венок.

— Не останавливайся, — попросил голос, который не позволил мне умереть.

Я не поняла его слов, но их значение дошло до меня. Закончив играть, я положила флейту рядом с собой и сняла венок, чтобы посмотреть на него. Он был выполнен в голубых тонах, с вплетенными туда травами, не только цветы. Красиво, во всяком случае, мне понравилось.

— Спасибо, — поблагодарила я и вернула венок на голову, — скажи, кто ты?

— Я тот, кто любит тебя, — он сел рядом со мной, но я не могла увидеть его лицо.

— А имя? — не отставала я.

— Ты сама знаешь его, Алувьен. Загляни в сердце и узнаешь.

Меня, признаться, слегка озадачило это. Я немного посидела, вслушиваясь в себя, а потом, глядя вдаль, задумчиво произнесла:

— Ты мое Солнце, а имя тебе Лайгервэйн, Ветер Битв. Мой Ветер.

— Фэйтэн, скажи, что тебя огорчило сегодня? — спросил Ветер, — я чувствую, что душа твоя не спокойна.

— Фэйтэн? — переспросила я.

— Флейта Жизни, — пояснил он, — мы тебя иногда так звали. Ты же не думаешь, что твое имя действительно Алувьен?

— Думаю, — несколько обиделась я, — а какое же?

— Алувэйн — Цветок Ночи.

— Как-как? — поперхнулась я воздухом, — Цветок Ночи?!

— Что-то не так, любимая? — я знала, что он недоуменно приподнял бровь, — ну-ка, расскажи, что у тебя происходит!

Не повиноваться этому голосу было просто невозможно, даже мысль о том, что можно не послушаться, казалась абсурдной. Я принялась рассказывать основные моменты своей жизни. Не забыла я еще вспомнить о Илэре. Только рассказала я о нем в нелестных эпитетах.

— Вот в чем дело, — рассмеялся Ветер.

— Не смешно, — я сердито пихнула его в бок локтем, — ты знаешь, сколько он мне неприятностей доставляет?! Уйма!

— Знаешь, мне кажется, что ты ему нужна не только, как Хранительница — так кажется? — задумчиво изрек он.

— И ты туда же?! — простонала я, — да не любит он меня!

— Разве я говорил, что любит? — удивился Ветер, — нет, здесь что-то другое.

— Что-то другое, — задумчиво повторила я, — но вот — что?

— Пока не думай, — посоветовал он, — лучше скажи, что ты делать будешь, когда уйдешь из Гильдии.

— То же, что и обычно, — пожала я плечами, — гулять по миру и брать заказы. Нет, буду искать подсказки, чтобы вспомнить, кто я.

После этого мы замолчали.

— Алувьен, — тихо позвал меня Ветер, спустя минут пять.

— Что? — я обернулась к нему.

Он взял мое лицо в ладони и заглянул мне в глаза. Они были темно-темно-фиолетовые, почти черные, как омуты, как пропасть, и я падала туда. Мне хотелось погрузиться в их мягкую темноту и больше ни о чем не думать. Было невозможно закрыть глаза, потому что я боялась, что больше не смогу их увидеть. Той нежностью, что плескалась в них, можно было согреться даже в лютую зиму.

— Ветер.

— Да?

— Ты прекрасен!

Он тихо засмеялся и стал наклонять свое лицо к моему, и мы все также смотрели друг другу в глаза, растворяясь друг в друге...

Что было дальше, я не увидела, потому что меня разбудил громкий стук в дверь. Я разочарованно вздохнула.

— Кто там? — скрипнула я зубами.

— Это я, Тьма! — радостно проорал с другой стороны двери Агония, — вставай, к тебе пришли!

— Кто? — я встала с кровати и щелкнула пальцами, одеваясь.

— Твой князек! Уже давно тут торчит, всем глаза намозолил! Давай, вставай!

— Скажи, что меня здесь нет! — попросила я, — скажи, что через окно ушла!

— Мой arriel, уже поздно, — послышался голос Илэра, — я здесь.

О, Дьявол! Может, действительно, через окно сбежать? Но это было бы трусостью. Придется, открывать.

Я открыла дверь и мрачно посмотрела на темного эльфа, который ослепительно мне улыбнулся.

— Что тебе надо? — раздраженно поинтересовалась я.

— Не мне, а тебе, мой arriel, — поправил меня Илэр, — ты забыла, что сегодня мы идем в сокровищницу?

— Нет, — покачала я головой, выходя из комнаты и спускаясь вниз по лестнице, — сейчас идем?

— Только как хочешь ты, — промурлыкал за моей спиной эльф.

Я обернулась, чтобы сказать что-то далеко неприятное, как запнулась и полетела вниз с лестницы. Меня за талию обхватили руки, но не удержали, и их хозяин полетел вместе со мной. Как только перестала идти круговерть пол — потолок — пол — потолок, я оказалась на Илэре, который все еще прижимал меня к себе. Я попыталась встать, но темный эльф, улыбнувшись, как Дьявол, получивший желаемое, еще крепче прижал меня к себе. Упершись руками ему в грудь, я не оставляла попыток высвободиться. Илэр рассмеялся серебряным смехом, а я взбешенно посмотрела ему в глаза и прошипела:

— Отпусти! А то хуже будет!

— Мой цветочек, неужели ты думаешь, что я так просто тебя отпущу? — удивленно улыбнулся он, блеснув глазами.

— Агония, помоги! — позвала я своего друга.

Тот сразу же появился и выдернул меня из объятий Илэра. Я взглядом дала понять, что дальше сама разберусь, и Агония ушел, бросив предостерегающий взгляд на лежащего князя.

— Что ты себе позволяешь, Илэр? Я, помниться, тебе уже говорила, что бы ты больше никогда не прикасался ко мне!

— Мой arriel, неужели ты думаешь, что я позволил бы тебе упасть? — эльф поднялся с нечеловеческой грацией, грацией эльфа.

Ничего не ответив, я вошла в зал, в котором завтракали ребята в полном сборе, включая Элтэн и Смерть. Дружно пожелав мне доброго утра, они вновь уткнулись в тарелки. Место с Тенианом по правую руку, то есть, где обычно сидела я, было пустое. Прекрасная эльфийка сидела по левую руку от него, и она приветливо мне улыбнулась:

— Доброе утро, Алувьен. Садись завтракать.

— Спасибо, Элтэн, — улыбнулась я ей, не забыв про вчерашнее зелье в вине.

Я села рядом с Тенианом, подчеркнуто не замечая главу. Илэр расположился в кресле у камина, из-за которого я подралась с Тигром. Подумать только, из-за такой мелочи, я с кем-то подралась! И решила уйти из Гильдии. Накладывая себе на тарелку салат, я подумала о том, что хочу ли я все еще уйти от своих ребят, который смотрят на меня с такой привязанностью? Все вчерашнее казалось мне дурным сном, но, заглянув в душу, поняла, что все еще хочу.

Я с сомнением посмотрела на салат, гадая, есть ли там что-нибудь или нет. Поднеся тарелку к лицу, я понюхала салат, стараясь ощутить ''запах'' магии. Вроде бы ничего нет. Ладно, рискну. Я положила в рот первую порцию салата и заметила, как Тениан смотрит на меня.

— Что-то не так, глава? — вежливо осведомилась я.

— Почему ты так подумала, Алувьен? — невинно глядя мне в глаза, вопросом на вопрос ответил Смерть.

— Вы смотрите на меня слишком пристально, — я холодно улыбнулась, краем глаза заметив, как улыбнулся Илэр.

— О, извини, Тьма, — обезоруживающе улыбнулся Тениан, да так, что улыбки Илэра просто повяли! Я едва не подавилась, но все выдержала.

Дьявол, началось! Последующий завтрак я усиленно игнорировала главу, который посылал мне такие улыбки, что я едва дышала из-за бешеного сердцебиения. Если так будет и дальше продолжаться, то я сейчас сдамся! Упаду к его ногам и заявлю, что я пошутила и не ухожу из Гильдии. Спокойно, Тьма, спокойно! Ты сильная и вытерпишь эти провокации! Тениан, мать твою, прекрати сейчас же! Хватит улыбаться!

В горле у меня пересохло, и я схватила первый попавшийся стакан с соком и глотнула. Только когда сок прошел по горлу, я с ужасом почувствовала, что в нем было зелье. Магия пощекотала мне нервы и заставила сжаться сердце. Я подняла глаза на Тениана и почувствовала, как мои зрачки стали такими большими, что почти закрыли радужку.

— Тьма, ты не изменила своего решения? — ласково поинтересовался Смерть и посмотрел на меня печальными глазами.

А я смотрела на него, с трудом понимая смысл сказанных слов, потому что еще никогда в жизни он не казался мне таким красивым. Мне хотелось сделать для него все, что в моих силах, даже больше. Когда я поняла смысл сказанных слов, то тут же захотела заорать, что никуда не уйду, тем более от него, хотела, чтобы печаль ушла из его прекрасных желто-зеленых глаз. Захотела покрыть поцелуями все его лицо и нежно прошептать, что он самый прекрасный и любимый.

Я была уже готова осуществить свои недавние мысли, но заметила едва заметную довольную улыбку эльфийки и все поняла. Так, это все магия, магия, чтоб ее! Нужно успокоиться! И перестать на него таращиться, как на божество! Но он и есть божество! Он мой и только мой! Ничей больше!

Краем уха я услышала довольно неприятный звук, как будто отодвинулось множество стульев, но не повернула голову, чтобы узнать, что такое. Главное сейчас — это смотреть на него! Пить его красоту, как человек, которого долгое время мучила жажда. Смаковать ее, как гурман редкое вино. Любоваться ею, как эльф любуется редким зрелищем.

Тениан смотрел на меня с нежностью и тоской, которые ощущались почти физически. Он осторожно взял мою руку в свою и посмотрел на меня еще нежнее и печальнее. Только сейчас я заметила, что в зале тихо, и поняла, что кроме меня и Смерти здесь больше никого нет, даже Илэра. Я неотрывно смотрела в его глаза и облизнула внезапно пересохшие губы.

— Алувьен, — голос, как дуновение теплого ветра, — ты все еще хочешь уйти из Гильдии? Уйти от меня?

О чем он спрашивает меня? Я не понимаю! Для меня сейчас существую только его безумно красивое лицо и сводящий с ума голос, который окутывает меня, как ночь город. Дьявол, Тениан, как же ты красив! Ты, как огонь, а я, как бабочка! Ты необычайно притягателен для меня, но в такой же степени смертельно опасен!

Я провела кончиками пальцев по линии его скулы, по щеке, коснулась его губ, которые что-то сказали. Мне захотелось прижаться к ним в крепком поцелуе, а потом обнять так, что бы сладко хрустнули позвонки. Высвободив вторую руку, я расплела его хвост, и волосы сияющим потоком рассыпались по плечам. Я взяла одну прядку и вдохнула ее аромат, а потом вновь перевела взгляд на своего бога и тут же огорчилась, увидев на его лице тень неудовольствия. Что-то посмело вызвать его неудовольствие? Скажи кто это, и я разорву его! Или ты хочешь, что бы он мучительно умирал? Только скажи, и я исполню! Я все исполню ради тебя!

Я встала и, пересев к нему на колени, потерлась щекой о его грудь. Немного потянувшись вверх, мои губы прикоснулись к его шее и запечатлели на ней поцелуй. Не успокоившись на этом, я стала целовать его шею дальше, пока полностью не расцеловала ее. А потом перешла на лицо, получая невероятное удовольствие от каждого поцелуя. Мои губы оказались над губами моего божества, но не касались их, но были так близко, что со стороны казалось, что они прикасаются. Некоторое время мы пристально смотрели друг другу в глаза, купаясь в них, как в море, а затем поцеловались...

Мир потонул в буре чувств, но каких именно, невозможно понять. Я слышала только удары своего сердца, которое было похоже на бьющуюся в клетке птицу, и чувствовала только губы Тениана и его руки у себя на спине. Дьявол, если бы я раньше знала, что глава способен на такие поцелуи, то ради одного — единственного продала бы душу тебе!

Не знаю, кто и когда прервал поцелуй, но я вновь купалась в омутах его глаз и дышала так, как будто бежала дни и ночи без передышек.

— Ты останешься в Гильдии? — тяжело дыша, как и я, спросил Тениан.

Я не могу ничего сказать! Горло просто отказывается говорить. Глаза в глаза.

— А ты хочешь? — мой голос был нежным и певучим, как у сирены.

— Да.

Одно слово, и я счастлива, как никогда в жизни. Он хочет, что бы я осталась с ним! Я встала с его колен одним текучим движением, и закружилась по залу в радостном танце. Он хочет, что бы я была с ним! Как же я счастлива!

— Выпей, — он протянул мне маленькую бутылочку из зеленого стекла, и я взяла ее, вновь начав танцевать, — но сначала поклянись, что не уйдешь из Гильдии.

— Я клянусь, что не уйду из Гильдии, — послушно повторила я и выпила зелье.

Мне показалось, что я выпила жидкий холод. Зелье растеклось по всему телу, заставляя все органы холодеть так, как будто я провела на морозе несколько дней. Мой разум прояснился, но тут же вновь помутился, только уже от ярости, а не от красоты Тениана. Вот Дьявол, что я делала! Какая же я дура! Как он мог вообще такое сделать?

— Сволочь! Да как ты вообще мог такое сделать? — закричала я и кинула в него бутылочку. Она пролетела почти полкомнаты, но не попала в главу, потому что тот спокойно увернулся от летящего в него снаряда, — скотина!

Я налетела на него с кулаками, желая превратить лицо, которое совсем недавно считала совершенством красоты, в кровавое месиво. Тениан соскочил со стула и парировал мой удар, направленный ему в челюсть. Я со звериным рычанием продолжила свои атаки и не разу не перешла в оборону. Хотя, может, Смерть терпеливо ждал пока я спущу пар, а потом одним движением скрутит меня? Ага, сейчас! Не дождется! Я его в пол втопчу за такое!

Мы двигались по всему залу. Я перевернула огромный пять на полтора метра дубовый стол, сломала в безуспешной попытке попасть в главу стулья, тоже, кстати, дубовые.

Когда я подошла непозволительно близко, Смерть одним смазанным от скорости движением сделал подсечку и завернул мне руки за спину. Но даже в таком состоянии, я попыталась ударить его, не смотря на адскую боль, которая появлялась каждый раз, когда я дергалась.

— Отпусти меня, ты, ублюдок! — зло прошипела я, морщась от боли.

— Обещаешь, что не попытаешься меня убить? — спокойно поинтересовался Тениан.

— А ты как думаешь? — закричала я, — ты меня заставил поклясться в том, чтобы я не уходила из твоей поганой Гильдии!

— Ты сама поклялась, я не принуждал тебя, — возразил он.

— Ты напоил меня зельем! Интересно, а ребята знали об этом? Да что я спрашиваю! Они горячо поддержали твое предложение! — я уже шептала, потому что вначале кричала, а теперь сорвала голос.

Тениан молча пожал плечами.

— Неужели было времени в обрез, чтобы уговорить меня остаться? — по щекам побежали слезы, — надавил бы своим обаянием совсем чуть-чуть, и я бы осталась. Зачем надо было прибегать к таким радикальным средствам?

— Поверь мне, Алувьен, причины были, но я тебе пока сказать не могу, — Тениан присел рядом со мной, отпустив мои руки и положив руку мне на плечо, но я дернулась, и он убрал ее, — прости меня.

— Никогда. Уйди.

Тяжело вздохнув, глава вышел, оставив меня одну в разгромленной комнате. Если бы раньше я позволила Тениану перекинуть мост понимания через разделяющую нас пропасть, то теперь все его мосты я буду упорно сжигать, чтобы наши отношения не наладились.

Как он посмел это сделать? Мне хотелось стать маленькой-маленькой и спрятаться в щелку, чтобы больше оттуда не вылезать. Меня все предали. Даже те, кого я считала самыми надежными. Те, к кому я могла повернуться спиной, не опасаясь удара.

Я прерывисто вздохнула. Нет, я не заплачу! Слишком много раз я уже плакала! Но, Дьявол, как же мне плохо! В груди были боль и острое разочарование. Как они могли? Как он мог так поступить?

Если до этого происшествия у меня еще были осколки прежней жизни, из которых я хотела хоть немного восстановить жизнь, то теперь от них осталась лишь пыль. Из нее можно создать только новую жизнь. А какая она будет? Я сильно сомневаюсь в том, что она будет похожа на прежнюю. Теперь я не буду никому доверять, чтобы вновь не испытать это чувство, которое сейчас испытываю.