Сила притяжения.

Кира Фэй

СИЛА ПРИТЯЖЕНИЯ

Аннотация: Сашка Зиновьева — деревенская девушка, поступившая в один из самых престижных университетов России. Ей бы учиться и учиться, но на голову сваливается психованный и неуравновешенный Игорь, сын первого проректора этого самого университета. И угораздило её подружиться с его сводной сестрой? Между парнем и девушкой началась настоящая вражда, а судьба как назло не устаёт сталкивать их лбами...И со временем уже становится трудно понять, что между ними: ненависть или такая странная любовь?

От автора: Универа, представленного в этом рассказе, в природе не существует, как и города)) Герои сия бреда — эмоционально неуравновешенные личности, совершенно не знающие чего им, собственно, надо. Но их родила моя больная фантазия, так что теперь они никуда не денутся)))

* * *

Провожали меня, как говорится, всей деревней, вернее сказать, селом. А я лишь смотрела на знакомых и дорогих мне людей и чувствовала, как сердце внутри бьётся быстро-быстро, словно за углом меня ждали настоящие приключения. Может, для деревенской девушки поездка в город и была приключением, правда в прошлом, а то и позапрошлом веке. В городе, в котором мне теперь предстояло жить и учиться, я бывала довольно часто и, учитывая изученные карты и автобусные маршруты, я знала его и очень даже не плохо. В общем, я была готова. Но всё равно внутри что-то трепетало...

— Так, всё, — мама смахнула слезу. Она бы и рада отправится со мной, только вот проживать мне предстояло в общежитии. А сейчас папа уже стоял и ждал, когда я, наконец, со всеми попрощаюсь, и он сможет отвезти меня к автобусу.

— Мам, ну чего ты? Я же скоро приеду, на следующих выходных, ну максимум через две недели, — что правда, то правда. От места учёбы и проживания до нашего села, на автобусе два с небольшим часа, а если на машине то и того полтора. И если учитывать, что я буду учиться стандартную пятидневку, то мама даже не будет успевать скучать — я буду приезжать. Вот только мы этим утешались, потому как денег на всякие там разъезды вряд ли будет хватать...Но раз в месяц появляться дома я была просто обязана.

В итоге, прощались ещё минут десять. Потом папа практически затолкал меня в нашу старенькую и повидавшую много чего машину отечественного производства, и мы отправились по ухабистой дороге навстречу моей новой жизни. А новой она была по многим причинам. Ну, во-первых, за все свои восемнадцать лет я нигде толком и не была, а если и была, то только с родным семейством. Во-вторых, школа осталась за плечами, на память остался диплом, сертификат о ЕГЭ и серебряная медаль, впереди была не особо знакомая территория университета, входящего в двадцатку лучших ВУЗов страны

Мы с папой как раз приехали вовремя. Автобус уже медленно выползал из-за поворота, поэтому на прощание времени нам отводилось всего ничего, я быстро чмокнула папу в щёку, он погрузил меня в автобус и дал наказ, чтобы как только добралась, позвонила. Я согласно закивала, вручила водителю деньги за проезд и принялась искать свободное место. Таковых наблюдалось в количестве одной штуки, поэтому я тут же его заняла. Дорога всё-таки не близкая, но мне есть о чём подумать всё это время.

Итак, лето пролетело практически незаметно. Выпускные экзамены, сам выпускной, долгожданное поступление, затем куча домашних обязанностей и вот, наконец, результат всей моей деятельности за десять лет — я поступила на бюджет и мне дали место в общежитии. На специальность "Международные отношения" я стремилась поступить с того самого момента, как в первые услышала это словосочетание. И вот, голубая мечта сбылась. Старый "Пазик", трясясь и издавая причудливые звуки, несёт меня вдоль дороги навстречу мечте. И я была готова с ней встретиться.

Автобус въехал в город где-то через два с небольшим часа. Я тут же прилипла к стеклу, изучая уже знакомые пейзажи, которые сейчас почему-то казались новыми. Вот, наконец, автовокзал. Я подняла две свои большие сумки и поплелась в сторону остановки, оглядываясь по сторонам. Таких как я, студентов с районов и других городов, было предостаточно. У них в глазах было, наверное, то же, что и у меня: восторг и лёгкий испуг. Рты почти у всех были раскрыты, кому-то повезло, и он мог поделиться своими впечатлениями с друзьями, я же приехала в город одна. Нет, трое из моих одноклассников тоже будут учиться именно в этом городе, но в Государственный Университет Центрального Региона Российской Федерации поступила я одна. ГУЦР — эта мечта каждого уважающего себя и учёбу школьника и попасть в него непросто. Не знаю, каким чудом мне это удалось, но я очень надеялась удержать этот дар свыше.

На остановке я простояла недолго, практически сразу же подъехал нужный мне автобус, который должен был довести меня в самый центр города — туда, где находился главный корпус универа, за которым и располагались общежития. Свою комнату я уже видела, и мы с родителями успели перевести туда некоторые вещи, так что теперь я была относительно налегке. В автобусе я так же не отлипала от окна и с упоением изучала всё и вся. Народ по городу ходил самый разнообразный: от скромных едва ли не укутанных с ног до головы девушек до едва одетых странных личностей непонятного пола. Мимо проносились то простенькие авто отечественного производства, то дорогие иномарки. Каждый словно пытался переплюнуть другого.

Наконец, моя остановка. Я оказалась прямо напротив площади Фонтанов, которая раскинулась перед главным корпусом университета. Я с восторгом осматривала десятки различных фонтанов, всяческих размеров и форм, некоторые были с подсветкой, со стороны других звучала музыка. Все лавочки на площади были заняты в основном молодёжью, но встречались и пожилые пары, не обошлось и без мамаш с детьми.

Пообещав себе, что как только разберу вещи, то обязательно пойду гулять, я всё-таки оторвалась от этого зрелища и пошла в сторону корпуса. Обогнув его, я оказалась в небольшом парке, тротуарные дорожки, ведущие к заданиям общежития превращались в настоящие аллеи из-за посаженных по краям деревьев. Море цветочных клумб делали этот последний день лета просто необыкновенным, тёплый ветерок и пробивающееся сквозь ветви солнышко ласкали кожу, и я позволила себе прикрыть глаза и насладиться этими ощущениями.

Ну вот, наконец, и корпус общежития. Пятиэтажное жёлто-оранжевое здание выглядело совсем новым и привлекательным. Пластиковые двери приветливо встретили молчанием, не издав не единого звука, когда я отварила их.

— Добрый день, — улыбнулась я коменданту. Дяденька средних лет с залысиной, толстыми щётками усов и внимательными карими глазами только кивнул в ответ, забрал у меня пропуск и вручил ключ. — Спасибо большое, до свидания, — правильно, надо быть вежливой.

Ноги сами принесли меня на третий этаж, в комнату номер пятьдесят девять, находящуюся в самом конце коридора. Я вставила ключ в простую белую дверь и кроме звука открывающегося замка, ничего больше слышно не было. Было уже четыре часа вечера и в здании было необыкновенно тихо. Наверное, все гуляют.

Комната встретила теплом, солнце заглядывало в окно. Мне предстояло жить ещё с двумя соседками, с которым я успела немного познакомиться. Мирослава Аларская была из соседнего к моему району, приятная девушка моего возраста, которая тоже только приехала в город. Невысокая, чуть полноватая, с косой до пояса и добрыми карими глазами. Я успела отметить, что она прекрасно готовит, потому как когда мы привозили некоторые вещи с родителями, она успела накормить нас своими пирожками с яблоками. Вторую мою соседку звали Даша Рыбкина — весёлая хохотушка с задорным рыжим ёжиком на голове, ехидным взглядом зелёных глаз, одета она тогда была в ярко-голубой спортивный костюм и болтала я с ней от силы минут пять, а потом она как маленький ураган унеслась прочь.

В общем, соседки мне понравились, но сейчас их в комнате не наблюдалось. Зато было видно, что здесь уже живут — на двух постелях красовались абсолютно разные комплекты белья: белое в цветочек и ярко-розовое в салатовую полоску.

Я подошла к своей кровати у стены, кинула сумки в угол и достала из личного комода постельное бельё. Аккуратно всё застелила и стала разбирать вещи. В основном это была одежда, к которой я относилась равнодушно. Главное, чтобы было чисто, и я не выглядела в этом посмешищем, поэтому весь мой гардероб был предельно прост: джинсы, пара юбок для выхода, классические блузки, простые футболки, пара толстовок. Из обуви я предпочитала балетки и кроссовки, но так же в наличие у меня имелась пара туфель на довольно-таки высоких каблуках, так, на всякий случай.

В процессе разборов, в комнату прибыла Мирослава. Она встретила меня тепло и тут же предложила попить чай с пирожками, я не отказалась, почувствовав, что уже проголодалась.

— Ну, рассказывай, как доехала, — уплетая уже четвёртый пирожок, поинтересовалась девушка.

— Нормально, всю дорогу размышляла над тем, что началась новая жизнь, — вздохнула я, с неким волнением глядя в окно, за деревьями виднелся корпус университета, за который солнце успело немного спрятаться.

— Ох, как я тебя понимаю! Сама вся на нервах, кусок уже третий день в рот не лезет! — ага, то-то же ты пирожки целыми глотаешь, подумала я и улыбнулась, когда внутри Мирославы исчезло пятое хлебобулочное изделие.

— Ты на праздник завтра с кем-то идёшь? — поинтересовалась я. Каждый год первого сентября на университетском стадионе проводился праздничный концерт в честь первокурсников. Выступали творческие коллективы университета, студенты пели, танцевали, давали постановки, читали стихи и рассказывали о самом университете. Пойти одной в такую гущу народа мне как-то не хотелось, но у Мирославы могли быть и знакомые.

— Нет, пойдём вместе, а то я боюсь там потеряться, столько народища, наверное, будет, — она охнула и проглотила ещё один пирожок, явно нервничая. — И наверняка мальчиков симпатичных куча будет, — она мечтательно возвела глаза к потолку и томно вздохнула. Я лишь покачала головой.

— Какие там мальчики... нас так гонять будут в универе, что все мысли будут только о постели. Причём в самом приземлённом смысле, — хмыкнула я.

— И то верно сказано, — вздохнула Слава,— Ну, а мы чего, замутим сегодня что-нибудь? Дашка сказала, что к шести придёт, — мы обе одновременно покосились на часы. Половина шестого.

— Честно сказать не знаю, — поморщилась я, — Каждая копеечка на счету.

— А у меня, думаешь, нет? Мы скромно, вина купим или шампанского дешёвого и в комнате посидим как бел люди, а потом, может, погулять сходим. Честно сказать, у меня тут знакомых вообще нормальных нет, все на врачей уехали учиться. Гиппократы блин. Так что, Сашка, нет у тебя выбора, придётся нам дружить, — Слава лучезарно улыбнулась и протянула мне сбитую руку. Я тут же её пожала.

— У меня аналогичная ситуация, так что тебе придётся меня потерпеть! — усмехнулась я.

Как и предполагалось, Даша ворвалась в комнату ровно в шесть.

— Чего расселись как кисейные башни? Айда на улицу в фонтанах купаться! — мы с Мирославой осмотрели девушку. С неё рекой текла вода, но на чуть хищном и хитром лице расцвела улыбка.

— Ну а что? Можно сначала искупаться, а потом отпраздновать знакомство, — пожала плечами Слава, и мы стали собираться на улицу. Я уже была в предвкушении от купания в каком-нибудь фонтане, так что решила натянуть простые чёрные шорты и тёмную футболку, которые было не жалко.

Народу на площади заметно прибавилось. Молодёжь веселилась на всю катушку. Кто-то залезал в фонтаны полностью, кто-то сидел на краю и опускал в воду только ноги. Стоял шум, гам и всеобщее веселье. Сотрудников правопорядка пока не наблюдалась, да и они, наверное, привыкли к таким безумствам народа.

— А ну туда! — Даша была нашим Сусаниным и, ткнув пальцем в центральный фонтан, где как раз появилось свободное местечко для купания, полетела в его сторону. Мы с Мирославой лишь пожали плечами, но тоже направилась за ней. Вообще купаться полностью я не планировала, так, слегка намочить ноги. Но стоило мне присесть на мокрый край фонтана, как на меня тут же обрушился водопад из брызг, и я грохнулась в воду полностью. Вода приятно покалывала кожу, волосы тут же намокли и обвисли, но мы с девчонками продолжали веселиться, брызгая друг в друга. Пришлось закрывать глаза и "стрелять" наугад. И зря. Глаза разуть не помешало бы. Один мой вот такой выстрел отрикошетил в сторону, и вода обрушилась на парня из гордо шедшей мимо компании, которая явно не собиралась опускаться до таких плебейских утех.

Намочила я парня изрядно. И всё могло бы закончиться куда лучше, если бы я сдержалась и не заржала, как лошадь. Но парень, в самом деле, выглядел смешно. Я, конечно, не видела, каким он был до душа, но сейчас он был похож на прилизанного кота. Светлые волосы облепили лоб, голубые стеклянные глаза сверлили, убивая, белая футболка намокла и липла к телу, такие же белые шорты превратились в прозрачные, а по ногам стекали струйки.

Парня передёрнуло ещё больше, когда к моему смеху добавился смех Славы и Дашки.

— Остынь, парень, — ухмылялась Даша. Вот только похоже никому, кроме нас, эта ситуация смешной не показалось. У меня создалось такое впечатление, что вся площадь так и застыла, наблюдая, как разрешится эта ситуация.

— Овца е

* * *

**я, — рявкнул свеже искупанный, да так, что я плюхнулась в фонтан от неожиданности. Отбросив волосы со лба, я стала наблюдать, как озлобленный блондин движется в мою сторону. Его друзья, девушка и парень, с каменными лицами наблюдали за происходящим. Я икнула. Ох, как говорится, ни на того наехала.

Но я не позволила страху управлять собой. Я вскочила на ноги и припустила на другую сторону фонтана. Обиженный мной представитель мужского племени, так как теперь был мокрым, не побрезговал полезть за мной.

— Я тебя убью, овца драная, — голос у него был такой, что мурашки бежали по коже. А вдруг не шутит? Ох, где же носит этих стражей правопорядка, когда они так нужны...

— Молодой человек, — попыталась остановить рассерженного парня Мирослава, вставая между ним и мной. Он одарил её таким взглядом, что мне показалось, будто бы вода в фонтане похолодела градусов на десять.

— Отойди, корова, — Славу слова парня не задели, зато они не понравились мне.

— А ты что ей-то грубишь? Юркую виновницу поймать никак не можешь вот и вымещаешь досаду на других! На себя посмотри, крысёныш мокрый! — ой, мамочки, это сейчас я сказала? Вокруг послышались смешки. Парень стал похож на бомбу, на таймере которой оставалось всё меньше секунд. Он так резко бросился ко мне, что я даже охнуть не успела. И вот, мои запястья в кандалах его ладоней. Вот чёрт!

— Вставай на колени и извиняйся, — серьёзно, без намёка на шутку, сказал он, сверля меня своими льдистыми глазами. Я задрала голову и сталась решительно встречать его взгляд. Обычно у меня это получалось, но сейчас было тяжело. У него была такая энергетика, что тело подрагивало, словно пытаясь подчиниться, но мозг не давал такой команды.

— Ещё чего, а педикюр тебе не сделать? — ответила я. Запястья уже стали ныть. Какой-то изверг! Даже страшно стало...Судя по всему, он совершенно не шутил и взгляд у него был по-настоящему диким. Но таким как он нельзя показывать свою слабость. В обиду я себя не дам. Хрен вам, а не деревенская простушка!

— Я тебе сейчас харакири сделаю, сука, если ты не встанешь на колени, и не будешь молить о пощаде, — у этого блондина, кстати, кажется, крашенного, похоже мания величия. Надо бы ему корону-то подбить.

— Я не встану. Что же будет? — громко спросила я. Парень нахмурился. Ха! Явно не ожидал отпора! Вот только отпор было давать всё труднее. Взгляд у него такой сильный...коленки сами подгибаются, а на языке вертятся мольбы о прощении.

— Твоя жизнь превратится в ад, — отчеканил он.

— Ха! — усмехнулась я, — Я тебя, может, вообще больше никогда не увижу. Ты что, маг что ли? Проклятье на меня нашлёшь? Крибли-крабли бумс! Ты проклята! — я рассмеялась искусственным смехом. Глаза парня сузились. Меня передёрнуло, в желудке засосало, а сердце забилось быстро-быстро, запястья уже начинали жечь, он давил всё сильнее.

— Повторяю в последний раз...Извиняйся.

— Не буду! — я решительно рванула руками, но где мне до него. — Отпусти. А то закричу, — вот тут уже пришло время ему смеяться. Смех получился жуткий, как в фильмах ужасов и мне стало дурно. На кого я успела нарваться? И почему на площади стоит такая странная тишина, словно все наблюдали за нашей сценой. Да что им до двоих спорящих?

— Ты думаешь, здесь тебе кто-то поможет? — не сводя с меня взгляда, он кивнул вправо. — Дура, здесь командую я, и все играют по моим правилам. Не знаю, из какой Хацапетовки ты приехала, если не знаешь Игоря Верховцева, — местный авторитет что ли? Тут на меня напала истерическая икота. Мои отчаянные попытки справится с ней некий Игорь Верховцев, который, судя по реакции толпы, действительно был очень крут, принял за издевательский хохот.

— Сама напросилась, идиотка, — всё произошло так быстро, что я даже глазом моргнуть не успела. Эта мразь, быстро переметив руки на мою талию, сделала мне подножку, я потеряла равновесие и упала на него. А он не растерялся, одной рукой резко дёрнул мои шорты вниз и, подняв, опустил головой в фонтан. Я в последнюю секунду успела набрать воздуха. Даже сквозь шум воды я слышала смех. Сделалось жутко стыдно, но я была больше зла, чем смущена. Этот кретин, спасибо ему хоть на этом, что топить меня не стал, резко отпустив меня, зашагал прочь, а я больно ударилась ногой о дно фонтана. Сев и натянув шорты, я мрачно наблюдала, как местный Царь и Бог выбрался с довольной ледяной ухмылкой на идеальном лице и подошёл к своим друзьям. Высокая шатенка неодобрительно на него смотрела, но её всё равно позабавило зрелище. А парень, загорелый, среднего роста, дал "пять" своему дружку. Ну а я, униженная и оскорбленная, сидела в фонтане.

— Вот скотина, — Даша убийственно зыркнула в сторону хлыща. Я продолжала мрачно смотреть на победно удаляющегося парня. Толпа снова оживилась. Видимо он и, правда, тут звезда. Стало ещё обиднее. Весёленький первый день, ничего не скажешь.

— Это мягко говоря, видели бы его вблизи, взгляд как у кошкоубийцы, глаза хоть и светлые, но в них сплошная тьма, — я чуть прикрыла глаза, самопроизвольно перед ними выскочило это идеальное, до тошноты, лицо с голубыми как лёд глазами, с убийственным голосом и бешеной энергетикой.

— Ничего, он ещё поплатится за это, — Даша грозно махнула кулаком в сторону удаляющейся злобной компании. — И за корову тоже! — она положила руку на плечо Мирославе.

— Ха! — хмыкнула та, отбрасывая шикарную косу назад, — Я-то настоящая женщина со всем, что нужно, — она многозначно указала на свои формы, — А он пускай свою вешалку щупает, легче будет кактус в Антарктиде отыскать, чем у неё женские прелести! — Мы дружно расхохотались и не заметили, как к нам подошла невысокая девушка со стрижкой каре.

— Вижу, вы уже познакомились с местной знаменитостью, — раздалось мрачное с боку. Мы увидели девушку, облачённую в широкие светло-бежевые шорты и коричневый топ, на её загорелых ногах блестели сандалии.

— Ближе, чем хотелось бы, — горько усмехнулась я, ловя на себе насмешливые взгляды окружающих.

— Я, кстати, Соня, — улыбнулась девушка, — Вы в ГУЦР учитесь?

— Вот поступили на первый курс, — отозвалась Даша, — А ты?

— Тоже, — кивнула девушка, — Что ж, славное начало. Крутого ты себе врага нажила, ...— обращалась она явно ко мне.

— Саша. Это Мирослава и Даша, — я указала на девчонок. — А что, он, правда, такой крутой? — с небольшой опаской спросила я.

— Очень, Саша, очень. Если захочет, может сделать так, что тебя из универа в два счета вышибут, — при этой фразе я побелела. — Не знаю, утешит тебя это или нет, но он этого не сделает. Если за эти несколько минут вашего общения он успел тебя возненавидеть, то будет мучить всеми возможными способами, пока ты сама не захочешь уйти, — девушка горько взглянула в сторону, куда ушла компания. Мне стало не по себе. Учитывая, что у него одинаковая фамилия с первым проректором...Мне стало ещё страшнее. То-то мне фамилия знакомой показалась!

— Гм...Соня, а он случайно не сын первого проректора? — с тихим ужасом спросила я. Соня решила, что слова тут явно лишние и просто кивнула. Я в бессилии опустилась на бортик фонтана. Нашла приключения на свою голову!

— М-да, вот это попадос, — высказалась Дашка.

— Очуметь, — проронила Мирослава, усаживаясь рядом с собой.

— Если бы ты сделала то, что он говорит, то все это вскоре забыли бы. Все уже привыкли, что Верховцев получает то, что хочет, тебя бы никто не винил и не смеялся над тобой. Но ты дала ему отпор. Немного несмелый, но всё же. Ты решилась. Этого он больше всего не любит. Он считает, что самый смелый и крутой, что ему нет равных. А то, что все люди изначально равны, он как-то забыл...

— Слушай, а ты откуда о нём столько знаешь? — Даша не растерялась и сразу это подметила.

— Хех, простой психоанализ личности, — пожала плечами Соня, но мне показалось, что она не договаривает.

— А ты на психолога учишься, да? — задала следующий вопрос Мирослава.

— Нет, это увлечение. Я поступила на специальность "Международные отношения". Верховцев тоже на этом факультете учится, на четвёртом курсе.

— Ух ты! — я разулыбалась, стараясь впитать только первую часть новости, от второй становилось ещё больше не по себе. Похоже этот Игорь Верховцев не просто какой-то там мальчишка-воображала, а очень даже серьёзный плохой парень. — А я ведь тоже туда поступила. У тебя первая группа?

— Да! — Соня тоже улыбнулась. — Вот удача! Ещё учебный процесс не начался, а я уже с одногруппницей познакомилась.

— Не всё так плохо, видите? — по всей видимости, Мирослава была оптимисткой.

— Пока да, — несмело произнесла. — Кто знает, что устроит мне этот принц тьмы, когда мы с ним встретимся в университете...

— Ну, есть вероятность, что встретитесь вы очень нескоро, а к тому времени он уже всё забудет, — судя по тону, Соня сама не особо верила в то, что говорит. Ну а я постаралась спрятать какой-то жуткий страх куда подальше. Ну а пока мы с девчонками пошли отмечать знакомство...

* * *

Настроение у Игоря Верховцева было ни к чёрту. На носу очередной учебный год и очередные упрёки в том, что он сын первого проректора, что всё куплено и что он ничегошеньки сам не делает. Ну, отчасти это было так. Правда его отец сам ничего не покупал, просто преподаватели знали, кто этот парень и относились к нему лояльнее. А зря. Игорь мог бы и без лояльности так же прекрасно учиться. Но увы, избавиться от снисхождения преподавателей он никак не мог, они даже отца его не слушали, когда он говорил, чтобы они относились к Игорю построже. Кивали, но всё равно боялись сказать Верховцеву-младшему слово поперек.

В общем, настроение у парня было на нуле. Он уже хотел отменить прогулку со своими друзьями — Ликой и Пашкой, но понял, что за компом всю жизнь не просидишь и надо будет прогуляться. Встретиться договорились на Площади Фонтанов перед ненавистным Верховцевым универом.

Как и всегда в последний день лета на площади стоял визг и писк. Игорь отчаянно боролся с желанием заткнуть уши и убежать в свою машину. Ага, вот и Лика с Пашкой. Они сидели на скамейке и оба курили.

— Здорова, друг, — улыбнулся ему Пашка, с которым они дружат с первого курса. Ну, дружба, это наверное, слишком сильно сказано, но парни вместе тусовались и ходили по вечеринкам. С Ликой же парень был знаком с детства и её он мог назвать другом, который не побоится сказать ему слово против или вправить мозги. Хотя, скажет может она и скажет, но он никогда её не послушает.

— Здоровее видали. Может, пойдём отсюда, а? — Игорь с отвращением покосился в сторону главного фонтана, где плескались три девчонки на пару лет младше его. И чего весёлого они находят в этом?

— А мне тут нравится, свежо, — Лика поглубже вдохнула, отчего её грудь выдалась вперёд, Пашка заинтересованно уставился в декольте девушки, за что тут же получил подзатыльник от Верховцева.

— Ну пойдёмте пройдёмся что ли тогда, — рыкнул парень, закуривая сигарету и направляясь вдоль одной из дорожек. Друзья пошли полевую сторону и принялись болтать, но он слушал вполуха. И вот, когда они проходили мимо фонтана, на парня неожиданно обрушалась водяная волна. Сигарету смыло, а парень тут же почувствовал возрастающее бешенство. Виновницу было найти легко по испуганному взгляду загнанной лани. И глаза такие же: большие и карие. Светлые волосы облепили мокрое и побледневшее лицо. Вот только не долго она пугалась. Начала ржать. Это его добило. Он почувствовал, что если его никто не остановит, то он придушит эту пигалицу собственными руками. Какая-то рыжая сказала ему остыть, но он уже опасно воспламенился. Знакомая озлобленность превратилась во всепоглощающую ярость и он незамедлительно решил доказать этой белобрысой малявке, как она оплошала.

Но как ни странно, ему это не удалось. Он сохранял всё такой же бешенный вид, выслушивая её слабые слова отпора. Но ведь пыталась дать отпор. Его руки держали хрупкие запястья девчонки, кожа на них была слишком бархатистой.

И всё это феерично закончилось купанием. Верховцев-младший остался довольным, но от него не укрылось то, что все с немым восхищением поглядывали на эту девчонку, хоть и смеялись над тем, как он искупал её в фонтане.

— Друг, ты просто супер! — не переставал хвалить его Пашка.

— Мне кажется это слишком, — Лика недовольно покосилась на Игоря, который шествовал к своей машине весь мокрый и курил одну сигарету за другой. Проходящие мимо девушки смотрели на него с восхищением, но он не замечал этих взглядов, потому что, несмотря на то, что он вышел из этой ситуации победителем (хотя иначе и быть не могло), его всё-таки бесило то, что какая-то малявка была настолько смелой или глупой. — Девочка была неправа лишь в том, что начала смеяться над тобой и не извинилась. А ты мог бы вести себя более сдержанно со слабым полом. В какой-то момент я подумала, что ты бросишься её бить.

"В какой-то момент я сам так подумал" — добавил про себя Игорь, усаживаясь в тачку. Что-то ему подсказывало — он с этой малявкой ещё встретится.

* * *

На следующий день состоялось торжественное вручение студенческих и зачётных книжек, после которого, был запланирован праздник в честь первокурсников на собственном стадионе университета.

На вручении документов мы пересеклись с Соней и решили пойти на праздник вместе, потому что Мирославе соскочила.

— Не встречала местную звезду? — с какой-то странной опаской девушка посмотрела вокруг. Мы как раз двигались с толпой в сторону стадиона. Теперь я полностью ощущала себя студенткой этого универа и поверить не могла, что у меня это получилось. Так долго идти к своей мечте и теперь ощущать, как она сбылась. Разумеется, мне ещё предстоит учиться, постараться не вылететь и обязательно получать стипендию, но я была готова...

— Ты прямо-таки вся светишься, — одобрительно произнесла Соня.

— Просто когда я впервые услышала об ГУЦР, я сразу же решила, что поступлю. Потом решила, что это будет специальность "Международные отношения" и вот, моя мечта сбылась. Осталось только удержать её, и поверь мне, я сделаю всё для этого, — я поглубже втянула относительно свежий воздух, который был в парке, по дороге в общежитие. Сам стадион находился правее корпуса, в котором я жила и его можно было увидеть за деревьями.

— Саш, а ты откуда вообще? — с интересом спросила девушка. Я вообще заметила, что по характеру она очень спокойная и это мне понравилось. Я знакома с соседками по общаге без малого всего день, а они уже научились меня утомлять. Нет, девчонки хорошие, и капризничать я не собираюсь, просто, когда они обе вместе это слишком много энергии и болтовни в комнате. Но зато они могут поднять настроение.

— Ну, я из небольшого села, — родиной я своей гордилась, но Соня была явно городской и могла лишь посмеяться над "деревенской простушкой".

— Это же классно, — неожиданно улыбнулась девушка, — Ты сама добилась поступления в такой престижный университет. Это потрясающе, — она вздохнула, — А я вот самостоятельным поступлением похвастаться не могу, — а потом она испуганно посмотрела на меня, словно ляпнула что-то не то. Я не могу сказать, что относилась к протекции через знакомых положительно, но часто, от неё просто невозможно избавиться, если знакомые имеются.

— Да ладно тебе, не беспокойся об этом, — улыбнулась я. — Что, есть знакомые в универе?

— Что-то вроде того, — девушка чуть покраснела, — Хотелось бы мне быть похожей на тебя. Ты молодец, добилась поступления сама, а я...— и она снова вздохнула.

— В жизни случается всякое, если бы у меня были знакомые, я бы, возможно, так не парилась и не тряслась над учёбой, тратя свои нервы, — вздохнула я. Это было неправдой. Даже если бы у меня были знакомые, я не стала бы пользоваться их связями, потому что мне хотелось учиться с чистой совестью и знать, что я добилась этого сама. Но опять же я совсем не винила Соню.

— Я сильно сомневаюсь, такие, как ты, добиваются всего сами, — она чуть улыбнулась. — Ну да ладно, давай забудем о том, кто и как здесь оказался, главное, мы поступили и начинается новая жизнь.

— Полностью согласна. И нам, кстати, надо поторопиться, чтобы занять нормальные места, ты посмотри сколько народу! — мы уже вошли на территорию стадиона. Он был просто огромным, хоть олимпиаду проводи! Перед самой большой секцией была выстроена внушительная сцена, прямо как для выступления рок-звезды.

— Ух ты, вот это класс! — не сдержала я восхищённого вздоха. Позади послышались женские смешки, явно направленные в мою сторону, но я не стала обращать на них внимания.

— Ты права, — Соня с любопытством осматривала стадион и людей.

— Идём скорее! Там как раз свободные места в первом ряду! — ахнула я, места были совсем недалеко от сцены. Схватив за руку замешкавшуюся Соню, я рванула к этим самым местам. Ух, успели!

— Даже странно, что они вообще остались свободными, — пожала я плечами.

— О да, я бы сказала, очень странно, — Соня как-то нервно вздохнула. В общем, уселись мы комфортно, и я стала с нетерпением ожидать начала праздника. Между рядов ходили парни и девушки и раздавали шары, кепки и флажки с символикой университета. Мы с Соней отхватили флажки, а я к тому же обзавелась кепкой.

Как говорится, не было бы печали, пока я не увидела, как надо мной нависла тень. Соня как-то напряжённо поёрзала на сидении и толкнула меня в бок локтём. Я подняла глаза и увидела не кого-нибудь...а того самого парня, который окунул меня в фонтан в полуобнажённом виде, да ещё и оскорблял! Я спешила и непроизвольно вжала голову в плечи. От его взгляда всё тело покрылось мурашками, а голосок страха внутри завопил "Рви когти!".

Мне стало чуть легче, когда как его там...Игорь, перевёл взгляд на Соню. Та вообще побелела, позеленела и посинела за секунду. Это придало мне сил. Да кого он вообще из себя возомнил? Я вообще человек не конфликтный, наверное, потому что ещё не встречала таких кретинов. Как-то так вышло, что люди в нашем селе вполне нормальные.

— А ты что уставилась, крыса? Проблем захотела? — рявкнул на Соню этот дебилоид, а та вскочила.

— Саш, пойдём, а? — с неподдельным страхом в голосе спросила девушка. Да что же он за зверь такой, если все вокруг его бояться? Я собралась с силами.

— Присядь, Сонь, мы никуда-а-а-а не торопимся, — для пущего эффекта я поудобнее села, положила ногу на ногу и разгладила юбку на коленях. Сзади вселенского зла послышался хохот. Парень стиснул зубы, чёлка упала на его голубые глаза, от чего он стал казаться каким-нибудь принцем ледяного королевства. Слишком идеально красивый, с холодной и гнилой душой. Всё это можно увидеть в его глазах.

— Вижу вчерашний случай тебе мозгов не прибавил. Ну да, ноль на любое число будет ноль, — его глаза прищурились. Свита Верховцева одобрительно захихикала.

— Ого, да ты и такое знаешь, — изумилась я, — Я так и знала, что ты крашенный, будь настоящим блондином, мозгов бы совсем не было. А так...уровень пятого класса для тебя очень даже ничего, — я не отрываясь смотрела ему в глазах, молясь о том, чтобы в моих не было страха. Если я пугалась, то становилась похожа на лань...Во всём виноваты карие глаза.

— Дерзкая, — презрительно фыркнул парень, — Ребята, за скольких я ломал дерзких?

— Хм...день? — хмыкнул парень среднего роста, кареглазый с тёмным ёжиком волос. Кажется, он вчера был на площади.

— Для тебя сделаю исключение, Саша, — он буквально выплюнул моё имя, наклонился ближе, к самому моему лицу, — И сломаю тебя быстрее. — его хищные глаза впились в меня как когти коршуна в несчастного кролика и я непроизвольно задрожала всем телом. Будет трудно тягаться с такой энергетикой. Он заставлял чувствовать себя ничтожеством одним только взглядом, а уж словами и этой бешенной уверенностью...

— Саш, ну пойдём, а? — взмолилась Соня за плечом этого чудовища. Я чуть замешкалась, но не планировала отступать, чувствуя, как снова все за нами наблюдают.

— Я ошибаюсь или мы пришли на это место первыми? — я ткнула Верховцева пальцем в грудь, он явно не ожидал такой наглости и отшатнулся, взгляд его просто источал бешенство. Да он просто ненормальный! Ему бы походить на курсы по контролю за гневом!

— Ты не ошибаешься, — вздохнула Соня и присела рядом.

— Встань, крыса, — рявкнул Игорь на Соню и та хотела было вскочить, но я придержала её за плечо, с вызовом смотря в ледяные голубые глаза. Он бесил меня как никто на свете, я встречаю его только второй раз, но уже с уверенностью могу сказать, что ненавижу.

— Сгинь, пиявка, — в тоне рявкнула я на Игоря. Лица людей, стоящих у него за спиной вытянулись. Мамочки, что же я творю-то...

— Что ты сейчас сказала? — он снова склонился надо мной, его ладони легки мне на плечи и я почувствовала себя очень хрупкой, всё внутри задрожало. Ненавижу, когда нарушают моё личное пространство.

— Я сказала, проваливай, мы первые сюда сели и что-то я не вижу на этих местах надписи "Собственность самодовольного идиота", — ох, это, наверное, уже слишком. Но внутри меня всё так и полыхает! Кем он себя возомнил? Как можно считать себя выше кого-то? Ну да, он сын первого проректора...но даже угроза вылететь меня не останавливала. Хотя учиться здесь это было моей мечтой. Соня права. Он не нажалуется папочке и меня не выгонят, потому что он слишком горд для этого, у него наверняка та ещё репутация....

— Сука, — рявкнул он, я от неожиданности прикрыла глаза и чуть вжалась в сидение, ладони на моих плечах сжались сильнее. И вот он дёрнул меня вперёд и отпустил, да так, что я врезалась в толпу его друзей и наверняка прокатилась бы по лестнице за ними, если бы какой-то парень, идущий по ней, не подхватил меня. Я с ужасом посмотрела в глаза Верховцева, который чуть напряженно сидел рядом с перепуганной Соней. Похоже, практически все, кто видел это, сошлись в одном — Верховцев переборщил, даже для себя.

— Ты в порядке? — я вся дрожала в руках парня, который поймал меня. Я была не в силах отвести взгляд от Верховцева, и взглянуть на своего спасителя. Соня вскочила с места и подбежала ко мне.

— Подавись этим местом, кретин! Привыкай сидеть! Ещё пара таких выходок и тебя обязательно засадят! Чудовище! — я не ожидала таких смелых слов от Сони. Но Верховцева её слова не тронули, он лишь удобнее развалился и вальяжно скал:

— Проваливайте, вы заграждаете мне весь вид, — на колени к парню приземлилась какая-то девица, похоже, тоже несколько напуганная, Верховцев улыбнулся и крепко обнял её за талию одной рукой, а другую положил на бедро девушки.

От произошедшего у меня всё ещё кружилась голова, сердце бешено колотилось.

— Эй, ты в порядке? — я поняла, что мой спаситель уже задавал такой вопрос и с трудом перевела взгляд на него. Нет, Саша, ты должна успокоиться. Да, ты испугалась, но ты должна собраться. Я выпрямилась, стараясь, чтобы колени не дрожали, откинула со лба волосы, гневно взглянула на Верховцева и повернулась к его компании спиной.

— Спасибо тебе огромное, если бы не ты, я бы свернула шею, — я с благодарностью посмотрела в голубые глаза. Только не холодные и обжигающие ненавистью, а в добрые, сияющие. Парень был немного выше меня, с рыжими волосами и россыпью веснушек на лице. Он был симпатичным и напомнил мне своей несмелой улыбкой маленькое солнышко.

— Давай я тебя до места провожу, ты ещё плохо на ногах стоишь, — он это проронил еле слышно, явно поняв, что я не хочу, чтобы Верховцев видел мою слабость. Хотя куда уж там! Он всё прекрасно видел...

— Это было бы классно, — благодарно вздохнула я, беря парня под руку и стараясь идти нормально и гордо, высоко подняв подбородок. Нас провожало шушуканье, Соня шла сзади.

Мы нашли три свободных места совсем недалеко. Через два ряда я увидела знакомые макушки Мирославы и Даши, судя по тому, как они посмотрели на меня, когда Соня окликнула их, они прекрасно всё видели.

— Я в норме, — прошептала я одними губами и девчонки синхронно показали мне два больших пальца. Я посмотрела туда, где должна была торчать белобрысая макушка Верховцева — настоящего чудовища, но вместо макушки я увидела его лицо, холодные глаза смотрели прямо на меня. Мне с трудом удалось выдержать его взгляд, но он в итоге отвернулся первым. Я же с тяжёлым вздохом откинулась на сидении. Сердце всё ещё продолжало колотится как ненормальное.

— Она точно в порядке? — поинтересовался наш новый знакомый.

— После встречи с Верховцевым мало кто бывает в порядке, а уж после такой, — Соня с ненавистью взглянула в сторону парня, — Но Саша молодец. Она просто невероятно стойкая.

— Если бы, — хмыкнула я, — Чувствую себя уничтоженной. Он уже второй раз победил...

— Победил, показав слабость, ты выводишь его из себя, — неловко улыбнулась девушка.

— Да, кстати, ещё раз спасибо, меня зовут Саша, — я протянула парню руку.

— Виктор, — улыбнулся он, галантно поцеловав мою ладонь. Я бы смутилась, если бы до сих пор не прибывала в шоке. — А как зовут эту юную леди? — он с интересом взглянул на Соню.

— Софья, — улыбнулась девушка.

— Очень приятно, — кивнул он. — Так значит, первый курс, девочки?

— Что, это так заметно? — нахмурилась я.

— Да, ты же не прыгаешь перед Верховцевым на задних лапках, свесив язык, как и ты, Соня, — голос его звучал довольно. — Молодцы. Но этот парень...— Виктор явно попытался подобрать что-нибудь цезурное — ...он просто псих, невменяемый псих. Все всегда это знали, но я никогда не думал, что он способен ударить девушку...

— Он меня не ударил, — зачем-то сказала я, — Сильно толкнул.

— Да, толкнул на лестницу, кретин, — нахмурилась Соня, — Вот расскажу...— и девушка замолкла. Снова что-то не то ляпнула. Я это поняла, но расспрашивать при Викторе не стала.

— Ладно, давайте уже забудем об этой ситуации, со мной ведь всё в порядке, — я чуть потянулась и удобнее устроилась в сидении.

Но, несмотря на то, что забыть было моей идеей, у меня как раз-таки это не очень получилось. Праздник начался, а я слушала обращение ректора вполуха, а взгляд мой то и дело устремлялся к белобрысой макушке. Я ещё не встречала таких людей. Грубиян, ненавидящий весь мир, считающий себя центром вселенной и не контролирующий свой гнев. Ему точно надо лечиться. Внутри меня уже булькала ненависть к этому человеку, но так же, где-то глубокого-глубоко, я чувствовала жалость...Что же сделало его таким?

Уже и не помню, как закончился праздник, быстро или нет. Но Витя предложил мне и Соне пойти с ним и его друзьями в кафе. Мы вначале хотели отказаться, так как уже договорились с Мирославой и Дашей. Но стоило девчонкам познакомиться с очаровательным парнем, как они уговорили его взять друзей, и всем вместе пойти погулять в парке. Я была непротив, произошедшее постепенно отходило на второй план. Всё-таки за то, что я познакомилась с таким замечательными людьми, нужно было расплачиваться...Мда, Игорь Верховцев вполне уравновешивал количество моих друзей по отношению к врагам. Он был за десять человек.

С друзьями Витька мы встретились у входа в университет. Их было двое. Долговязый Слава с копной тёмных волос, в обтягивающих джинсах и футболке. По-видимому, неформал. Второй парень был явно спортсменом, среднего роста и мускулистый, звали его Колей.

— Витёк, надо было и нам на праздник идти, столько симпатичных девчонок! — хохотнул Коля, явно отличающийся болтливостью. Он тут же подмигнул Мирославе, и девушка смутилась.

— Я же говорил, но помимо этого, они ещё и героини, — Витя с гордостью посмотрел на меня и рассказал ребятам о том, что произошло на стадионе между мной и Верховцевым. Я смущалась от удивлённых и одобрительных возгласов ребят. К рассказу так же присоединилась неожиданно повеселевшая Соня, которая с интересом поглядывала в сторону Виктора. Дашка так же принялась излагать ситуацию со своей стороны, успевая так же нахамить новому знакомому в лице Славы.

В общем, такой весёлой компанией, мы сначала прошвырнулись по Площади Фонтанов, где парни расщедрились на мороженое. А потом решили пешком дойти до центрального парка, который находился отсюда в трёх остановках.

С ребятами было необыкновенно весело, они шутили, рассказывали забавные ситуации. Девчонки так же не отставали. Мирослава и Даша бойко и наперебой делились своими историями, Соня смущалась от внимания Вити и посылала ему робкие улыбки, когда он уговаривал её пойти на свидание. Ну а я держалась чуть поодаль, любовалось городом, освещённым ярким солнцем. Постепенно стало спускаться прохлада. Был уже пятый час, а я всё думала о том, как же завтра пройдёт первый день учёбы. Из разговора между ребятами, я уловила, что парни перешли на второй курс юридического, все они были одногруппниками.

В парке народу было очень много. На аттракционы была огромная очередь, и я с тоской посмотрела на самую длинную — к колесу обозрения. Лишь вздохнув, я решила утешить себя ещё одним мороженым и плелась за всей компанией, неожиданно сбившейся в пары. Не сказать, что я завидовала или что-то вроде того, да я в принципе уже и привыкла быть одна. Близких подруг по школе у меня так и не было. Лишь друг, на год старше. С Артёмом мы дружили, сколько себя помню. Весёлый и улыбчивый мальчишка с хитрыми зелёными глазами и светло-русыми волосами. Классе в восьмом меня угораздило в него влюбиться, и я до сих пор была не уверена в том, что не влюблена в него до сих пор. Но он был далеко, учился на другом конце страны и мы уже практически не общались.

А вообще с любовью у меня разговор был коротким. Я нравилась паре мальчишек, но могла себе позволить только летние романы, в свободное от учёбы время. Лишь поцелуи, не больше...А думать о другом аспекте отношений я как-то и не думала, несмотря на то, что мне уже исполнилось восемнадцать.

— О чём задумалась? — Соня неожиданно оказалась рядом со мной, и я вздрогнула.

— Подумала о том, что стоит отставить парочки в покое и идти в очередь на колесо обозрения, — усмехнулась я.

— Ты уж извини, что так получилось, — Соня виновато пожала плечами, хотя она вовсе ничего мне не была должна. Мы знакомы только второй день и толком друг о друге ничего не знаем. Хотя нет...Я ей немного рассказала о себе, а вот она...

— Я всё понимаю, не беспокойся обо мне, к тому же, ты, кажется, приглянулась Виктору, — парень обернулся к нам и весело помахал рукой. Соня тут же улыбнулась в ответ, а Витя так и замер, залюбовавшись девушкой. Да, Соня была симпатичной.

— Спасибо тебе, — девушка принялась догонять нашу компанию, ну а я направилась в кассу, чтобы приобрести билет на колесо.

В очереди мне пришлось стоять минут пятнадцать. Похоже, кассир окончательно уснула. С трудом расставшись со ста рублями, я втиснулась в очередь к аттракциону, в ней, похоже, мне предстояло стоять не меньше. Ну а пока я принялась изучать окрестности. С особо страшных аттракционов периодически доносился визг. Нет, я не была настолько смелой, чтобы отправиться на "Сюрприз" или что-то вроде того.

Ну вот, наконец, подошла моя очередь. Я в нетерпении вручила свой билет и встала на платформу, в ожидании, когда подойдёт следующая кабинка. И вот...она подходит...И меня отпихивают в сторону. Передо мной мелькает пятно в белым и садится на моё место.

— Эй! — вырвался из меня возмущённый возглас. И как вы думаете, кто влез без очереди? Конечно тот, кто чуть не убил меня сегодня! Голубые глаза снова вцепились мне в лицо. Верховцев усмехнулся.

— Прыгай, детка, рискни здоровьем, — хмыкнул парень, явно собирающийся прокатиться в одиночку. Внутри меня что-то вспыхнуло. Кабинка уже собиралась отъезжать от платформы, но я быстро запрыгнула в неё, правда, потеряв равновесие и чуть не свалившись назад. Я, мягко говоря, сильно удивилась, когда лапа Верховцева ухватила меня за запястье и потянула, таким образом, не давая мне упасть. Диспетчер кое-как успел закрыть за нами дверцу, нелестно отозвавшись о моих интеллектуальных способностях.

— Нахал, — только и сказала я, усаживаясь поудобнее и принимаясь наблюдать за открывающейся панорамой. Мда, я меньше всего желала оказаться на бешеной высоте с этим парнем, который наверняка попытается меня убить. Благодарить за то, что он не позволил мне упасть, я не собиралась.

— Нечего делать глаза, как у затравленной лосихи, — усмехнулся парень, — Я не собираюсь сбрасывать тебя отсюда. Садится из-за такой дряни как ты выше моего достоинства.

— Даже интересно, что может быть выше твоего достоинство, оно и так на недосягаемом уровне, — буркнула я себе под нос, стараясь сосредоточиться на панораме города. Вот моему взору открылась набережная, дома, лес вдалеке, и я ахнула от этого зрелища.

— Молчала бы побольше, — рявкнул парень, — И откуда же ты приехала, раз разеваешь пасть на всякий отстой? — его голос так и плевался ядом и сам он источал ненависть и гнев. Видимо, возненавидеть человека с первого взгляда, было для него в порядке вещей.

— Тебе-то какое дело? — в тоне ответила я, — Не можешь помолчать хотя бы пять минут? Кто я такая, чтобы ты тратил на меня своё время и запас воздуха? — ехидно пролепетала я, не смотря на него.

— Первый курс...— хмыкнул он, — Ничего, скоро ты поплатишься за то, что сделала.

— Действительно, и что я такого сделала? Случайно обрызгала золотого мальчика недостойной его Высочества водой из плебейского фонтана? А потом заняла никому не принадлежащее место на стадионе, где ещё тысяча таких мест? О Боже, какая я плохая, — тут я уже взглянула на него, — Тебе корона на голову не давит?

— Нет, не давит, — прошипел он, неожиданно прыгнув на сидение рядом со мной. Я судорожно вцепилась в поручень, когда кабинка угрожающе зашаталась, — Кем ты себя возомнила? Кто твои родители? Богатенький папаша решил оплатить доченьке обучение в престижном универе, лишь бы из неё кто-то вышел? Или может доченька сама очень дальновидная и переспала с кем надо, чтобы получить место? — он окинул меня оценивающим взглядом, — Что же ты ко мне не пришла, милочка? Я бы с удовольствием помог тебе, мой отец проректор, не пришлось бы спать со стариками за место, могла бы отдаться мне, — он противно расхохотался. Всё внутри меня взорвалось. Да что он обще обо мне знает?

Его смех остановился, когда я залепила ему хорошую пощечину, звон, наверное, услышал весь город, потому что мы как раз были на самом верху. Колесо зловеще заскрежетало и остановилось, все кругом охали от волнения. Но в тот момент я этого не заметила. Верховцев сверлил меня полыхающим ненавистью взглядом.

— Может я и спала с кем-то, но делала это сама, не папочка продвинул меня. Я сделала хоть какой-то труд, — хмыкнула я, даже не пытаясь оправдаться. Пускай говорит, что хочет. Я не поддамся.

— Сука, — прорычал он, его руки сомкнулись на моих запястьях. Колесо под облегченные вздохи двинулось дальше, правда, совсем медленно. Парень с силой вдавил меня в стенки кабинки и чуть ли не зарычал, его лицо было совсем близко к моему, и его бешеное дыхание шевелило мои волосы. А меня просто тошнило от того, что он был так близко, что его тело практически вжалось в моё. Настоящее животное! Он выглядел так, словно собрался избить меня до смерти, его пальцы так сильно сдавили мои запястья, что на них наверняка выступят синяки.

— Ну же, ударь! Слабак! — рявкнула я. Мы уже подъезжали к платформе. Я решилась и хорошенько плюнула ему в лицо. Он взревел от неожиданности и выпустил меня. Не было времени потирать запястья, я с силой оттолкнула его и буквально выпрыгнула из кабинки. Сердце билось где-то под горлом, и я неслась прочь от аттракциона в сторону, куда пошли мои новые знакомые. Благо, обнаружила я их быстро. Может и Верховцев псих, но тут трое парней и, судя по всему, они вступятся за меня.

Когда я, бледная и растрёпанная, потирая запястья, приземлилась на скамейку, где собралась наша компания, все с ужасом взглянули на меня, а потом на вылетевшего из-за угла Верховцева, который выглядел как разъяренный зверь. Чудовище...

— Что ему опять надо? — Витя поднялся, выглядя как бравый рыцарь. Верховцев замер на месте, явно пытаясь оценить ситуацию трезво.

— Какой кошмар, — с ужасом взглянула на него Соня, а потом перевела на меня взгляд, — Саша, он тебе ничего не сделала? Надо вызвать полицию! — ужаснулась девушка.

— Нет, ничего, — отрицательно покачала я головой, стараясь не заплакать. Лишь напугал до смерти. Людей с такой пропастью в глазах я ещё не видела. Он словно не был человеком, словно в нём сидел дикий зверь...

— Точно? Если что, мы с ребятами отделаем этого козла, — серьёзно проговорил Коля, заглядывая мне в глаза. — Да я и один могу!

— Мы прекрасно это знаем, Коля, — вставила Мирослава, которая опустилась передо мной на корточки и осмотрела мои руки. Места, где Верховцев коснулся кожи теперь были красными и жутко болели. Всё-таки синяки останутся...

— Настоящий монстр, — прошептала девушка, хмурясь.

— Он просто ненормальный, по нему психушка плачет! — Даша вскочила и стала сменить туда-сюда, ну а я пыталась собраться с силами и забыть то, что случилось. Вот только я была напугана до смерти. Его глаза излучали не какую-то напускную угрозу, а самую настоящую, словно он, в самом деле, мог меня убить. И от этого становилось не просто не по себе, а ужасно...

— Что теперь обсуждать, — вздохнула я, — Кажется, он ненавидит меня даже больше этого мира.

— Это ужасно, может...— Соня говорила нерешительно, — Может тебе перед ним извиниться?

— Никогда! — практически закричала я. Извиняться перед тем, кто заставил меня чувствовать практически животный страх и сделал мне так больно...Ни за что! Я не потеряю своего достоинства и не поддамся на его провокации!

* * *

Он уже и не помнил, когда в последний раз день так не задавался. Нет, конечно, его жизнь дерьмо и это постоянное определение, но он не помнил, когда последний раз с ним так разговаривали. Хотя, стоп. Что тут не помнить? Ещё вчера, причём тот же человек!

Игорь Верховцев в очередном порыве гнева стиснул руль своего авто, стоя на светофоре. Опустив глаза, он увидел, как дорогая кожаная оплётка под его пальцами продавилась до самого руля. Парень с каким-то странным безумием в глазах отдёрнул руки прочь.

Да, бывало так, что он не контролировал свой гнев...Он мог подраться без причины, просто наброситься на какого-то не понравившегося ему идиота и хорошенько поколотить его. Но Верховцев никогда не делал больно девчонкам. По крайней мере, не физически. Даже свою ненавистную сводную сестру он не трогал. А тут...

У него перед глазами встало так быстро ставшее ненавистным наивное испуганное и побледневшее лицо девчонки по имени Саша. Александра. Победительница. Он хмыкнул. Да, безобидна она только на первый взгляд...И даже несмотря на животный страх перед ним, она всё равно пытается держаться. Это было бы достойно уважения, ведя она себя так по отношению к кому-либо другому, но никак не к нему.

Верховцев ненавидел людей, которые ставили под сомнение его превосходство. И от поведения этой дуры у него просто красная пелена появлялась перед глазами, и он переставал себя контролировать.

Сзади начали сигналить другие машины, когда он пропустил зелёный свет. Игорь быстро сорвался с места, едва не врезавшись в машину, заканчивающую разворот. Нецензурно выругавшись, парень принялся варьировать между другими автомобилистами. Стоило только вспомнить эту бестию, как он тут же начинал беситься, его сердце глухо стучало где-то под горлом, зубы скрипели друг о друга, а пальцы до боли сжимали руль. Ему всё не давало покое то, что какая-то идиотка, простушка, серая мышка, так выводила его из себя. Он никогда не позволял себе показывать свою слабую сторону — неуравновешенность. Да, он с легкостью мог признать себя неуравновешенным. А как иначе? Он ненавидел всех вокруг, а его никто не любил.

— Мерзкая тварь, будто преследует меня, — прошипел себе под нос парень, не терпеливо ожидая, когда зажжётся разрешающий сигнал светофора. И в самом деле...вчера он встретил её у фонтана, сегодня она заняла его законное место вместе с этой крысой. И, казалось бы, в единственном месте, где он позволял себе предаться грустным мыслям на колесе обозрения, её быть не должно, но она и там нашла его...

Может, поклонница? Он хмыкнул. Нет, на тех девиц, вешающихся ему на шею, она совсем непохожа. Она боится его и дрожит в его присутствии, это он заметил, но всё равно отбивается до последнего.

— Чёррррт, — прорычал он, едва успев притормозить перед машиной, остановившейся на очередном светофоре. Он всё больше начинал выходить из себя. Ещё эта долбанная вечеринка у Лики на даче, куда он сейчас направлялся...

Но об очередной пьяной и развратной вечеринке он думал в последнюю очередь. Эта тварь так и стремится подорвать его репутацию...А он так долго вгонял всех в страх, чтобы боялись именно его, а его отца. Репутация у него была, мягко говоря, плохого мальчика.

Игорь ещё сильнее вышел из себя. Всё это из-за его отца...И только Верховцев-старший виноват в том, что он сделал этой Саше больно, что чуть не спустил её с лестницы и оставил следы своих рук на её хрупких запястьях, которые буквально тонули в его ладонях...Лишь его отец. Это он превратил его в чудовище, незнающее любви. Когда умерла мать, отец слишком сильно изменился. И вместо того, чтобы помочь десятилетнему сыну справится с утратой, лишил его всякой родительской заботы, заставил учиться и днём и ночью в школе-интернате, а сам погряз в карьере. И чтобы Игорь не делал, отец всегда был недоволен.

Наконец, парень выехал из черты города. Дорогое авто постепенно набирало скорость и даже когда спидометр показал 150 км/час на практически пустой дороге, Верховцеву было мало. В такие моменты в нём часто возникала мысль разогнаться до предела и просто резко съехать с дороги, предоставить судьбе выбор: жить ему или умереть. Но он не мог позволить миру испытать облегчение, когда его не станет, чтобы вот так умереть. Поэтому парень продолжать путь на вечеринку своей подруги, планируя напиться до беспамятства, чтобы не вспомнить, кто он есть и чей он сын. Пусть его папаша гордится своей любимой дочуркой, которую он любил и которой позволял всё. А эта крыса...она начала жить с ними только этим летом, когда узнала, кто её отец. И разумеется сразу пропиталась любовью...А он ненавидел незаконнорожденную дочь своего отца, которая родилась от женщины, на которую отец променял его мать...единственного человека в этом мире, любившего Игоря.

Когда парень въехал в дорогой коттеджный, никак не дачный, посёлок, он сбавил скорость, оттягивая момент, когда ему снова нужно будет улыбаться кретинам, которых он ненавидел и снова быть всеобщим любимцем. У него нет друзей. Разве только Лика...только она могла сказать ему всё, что о нём думает, и с достоинством выслушав все нелицеприятные слова, сказанные им в её сторону, спросить как ни в чём не бывало "Закончил?". Она так напоминала его мать...

Игорь въехал в открытые ворота и толпа, развлекающаяся на улице за высоким забором, встретила его чуть ли не аплодисментами. Он едва поморщился, но вылез из авто с приклеенной ехидной улыбкой, его фирменной.

— Вижу без меня тут совсем тухло! — взревел он, толпа одобрительно откликнулась. Вокруг парня тут же закружили девицы, но он пока не хотел уделять им внимания. Напиться — вот единственная мысль в его голове. Когда он, наконец, дошёл до стола с напитками и налил себе стакан водки, ему на плечо легла рука.

— Лика, — он повернулся к подруге и крепко обнял её, позволив себе на секунду стать немного беззащитным. Вряд ли он смог бы терпеть её нравоучения, не будь она так похожа на его мать.

— Игорь, — кивнула она. За девушкой возвышался её парень. Игорь относился к нему не без ревности, но прекрасно понимал, что он сделает единственного человека, который хоть и по своему, но любит его, счастливым.

— Здорова, — Верховцев протянул руку парню Лики, тот с готовностью принял ее, и девушка одобряюще взглянула на Игоря, разбавляя его стакан водки простой водой.

— Завтра на занятия, ты хочешь выглядеть как свинья? — нахмурилась девушка, наблюдая за тем, как Верховцев опрокидывает один стакан спиртного за другим. Но парню уже было плевать на её мнение, он высматривал в толпе девушку, которая станет его подружкой на этот вечер и ночь. Которую после секса он с позором выгонит из своей постели и которая потом будет рассказывать своим подружкам, как он поимел её и бросил.

— Да, — только и кивнул парень, которому, наконец, кто-то приглянулся. Невысокая девушка со стройной фигуркой стояла к нему спиной. Длинные светлые волосы естественного оттенка спускались чуть ниже плеч густой материей и она смутно кого-то ему напомнила.

— Привет, — томно прошептал он новой знакомой. Та повернулась, и Игорь тут же отскочил от неё. Твою мать! Как она была похожа на эту тварь, что преследует его уже второй день...Но это явно была не она. Глаза не такие выразительные, без золотых искр, а просто тёмно-карие, лицо более острое, а улыбка слишком выученная. Он с отвращением отшатнулся от девицы. Это же надо так напиться, чтобы подойти к такой овце!

— Ой, здравствуй, — промурлыкала девушка.

— Да, здравствуй и прощай, — хмыкнул парень и снова направился к столу со спиртным. Вроде и выпил немного, а уже как надрался, что нашёл похожую на эту малявку девицу...

— Ого, я смотрю, вкусы у тебя резко поменялись, — Лика всё ещё стояла у стола, словно зная, что он вернётся один. Её парень куда-то успел подеваться.

— Сам охренел, — невесело хмыкнул Игорь, наливая что-то себе в бокал.

— Ты бы столько не мешал, — вежливо посоветовала Лика.

— Иди ты на...— он послал девушку без всякой злости, и она не обижалась.

— А она похожа на ту девчонку...Ну ты понял. Кажется, Саша?

— О да, Александра...Победительница, мать твою, — отплевался Верховцев. — Сам не понимаю, как к ней подошёл...Правда лица не видел...Да и не похожа она особо. Та простушка колхозная, а эта выхоленная.

— А, между прочим, Саша эта ничего, — с каким-то намёком проронила девушка.

— Ты с ума сошла? — он ударил кулаком по столу, отчего тот дрогнул. Костяшки на ладони тут же заболели, но Верховцев не обратил внимания. Его руки уже давно привыкли к таким выходкам хозяина. Они почти всегда были либо в болячках, либо в синяках, неоднократно кости давали трещины или был вывих...

— Нет, почему, просто она вторая девушка в твоей жизни, которая дела тебе отпор. А вторая — занята, — загадочно улыбнулась девушка и тронув друга за плечо, отправилась к своему парню

— Да уж, это точно подмечено, — рыкнул Игорь и прежде чем отправится к заинтересовавшейся им блондинке, опрокинул стопку водки. Чёрт с ней, с этой тварью...вечер она ему не испортит. Она никто, а он Игорь Верховцев. Больше он не позволит вывести себя на эмоции.

* * *

Первая неделя учёбы пролетала как-то незаметно. Я уже потихоньку начала отходить от произошедшего между мной и Верховцевым, этому способствовало то, что этого кретина я пока больше не встречала. Конечно, иногда мне казалось, что его белобрысая макушка мелькает в толпе студентов, но парней в универе было много и вполне возможно, что кто-то был просто на него похож...

Учёба оказалась сложной, как я и предполагала. Нас немедленно напугали предстоящей сессией и сказали, что борьба будет вестись не на жизнь, а не смерть. Сразу же выяснилось, что большинство преподавателей очень ответственно относятся к своей работе, и у них не прогуляешь, что ввело в траур половину нашей группы.

К слову о группе. Большинство моих одногруппников, кроме Сони, меня практически не замечали и были, что называется, на пантах. По-видимому, они дети богатых родителей, отправленные учиться против воли. Всего в первой группе было двадцать пять человек, десять из них парни, которых мы, по всей видимости, увидим только к сессии, остальные, соответственно, девушки. Из всех увиденных, я тут же поняла, что общаться, скорее всего, могу только с Соней, ну, и как она говорит, она так же может общаться со мной.

О Соне, кстати, я тоже немного разузнала. Фамилия у неё была Измайлова и всю жизнь она прожила в другом городе. Отца у неё не было, но как выяснилось, он есть и живёт в этом городе. После экзаменов и выпускного, мать отправила её к отцу, знакомиться, тот пропитался тёплыми чувствами к дочери и уговорил её остаться и поступить в этот университет. Сонина мама сказала так же, в итоге девушка попрощалась с прошлым, с филиалом столичного университета, в котором планировала учиться и окончательно перебралась сюда. Иногда девушка ездила к матери, а иногда приезжала и она. Соня внебрачная дочь, и родилась она, когда её отец состоял в браке с другой женщиной и растил сына. О своём сводном брате Соня особо не рассказала, употребив одну единственную характеристику — гавнюк.

В общем, мы стали постепенно втягиваться в процесс обучения. Было немного странно после постоянного школьного расписания приходить в университет например, не стандартно к девяти часам, а ко второй паре...Или идти в общежитие на окне, а потом снова спешить в университет.

За пять дней обучения я старалась усвоить всё, что нам преподают и стремилась успевать писать лекции. В общем и целом, всё шло неплохо, и пока я всё понимала. Вела себя тихо, всё писала и старалась ни чем не выделяться. Материал шёл легко, и у меня появилась надежда на то, что я, быть может, со всем этим справлюсь...

Хотя со всем, это мягко сказано. Оказывается, что учёба, это не самая большая проблема. А межличностные отношения...Несмотря на то, что осадок после встречи с Игорем Верховцевым практически исчез, я всё ещё чувствовала себя неуютно и боязно. Как и предполагалось, на моих запястьях появились синяки, которые ещё были достаточно видны, несмотря на то, что прошла практически неделя...

На эти выходные уезжать к родителям я не стала. Нет, конечно я соскучилась, но мне хотелось погулять по городу и побольше узнать девчонок, которые, возможно, станут мне хорошими подругами...Ну а пока мы общались и это не доставляло мне никаких затруднений.

В пятницу, выходя с последней пары, мы с Соней радостно потянулись.

— Ох, наконец-то выходные! — радостно воскликнула я, потирая запястья, которые скрывали рукава блузки. Сентябрь мало чем отличался от лета, если только, быть может, прохладными вечерами, и можно было носить футболки с короткими рукавами, но я решила не светить своими синяками, поэтому всю неделю носила закрытые. — Можно будет отдохнуть и наконец-то выспаться, — при моих словах Соня как-то погрустнела.

— М-да, а мне придётся всю ночь сидеть в комнате и слушать дикие вопли...— простонала девушка.

— Почему?

— Мой братец, — она буквально выплюнула это слово, — Устраивает сегодня вечеринку. Очередную. Как будто было недостаточно на позапрошлой неделе...Он настоящее чудовище.

— Уверена не больше, чем кое-какое другое чудище, — хмыкнула я и уже по привычке боязливо огляделась по сторонам. Что ж, если мне так повезло и я не видела этого кретина всю неделю, то, быть может, я ещё очень долго его не увижу?

— Сильно сомневаюсь, — таинственно и грустно улыбнулась Соня. Но когда на горизонте показался Виктор, который практически не отходил от Измайловой всю неделю, то девушка расцвела. Они пока что лишь узнавали друг друга, но было видно, что они неравнодушны друг к другу. Признаюсь, может где-то что-то внутри меня и кольнуло от лёгкой белой-пребелой зависти, но мне думать о любви было нельзя. Учёба и только учёба.

— Девчонки, привет, — весело улыбнулся Витька, — Соня, отлично выглядишь, тебе так идёт этот цвет, — восхищённо затараторил парень, смущая девушку. Я быстро попрощалась с новоиспечённой парочкой и двинулась в сторону общежития. Планов у меня было немного. Разобраться с конспектами, найти материал к семинару, который будет в понедельник, и хорошенько отдохнуть.

Правда, отдохнуть, как выяснилось, мне не светило. В нашей с девчонками комнате были гости, к слову, два наших новоиспеченных знакомых в лице Славы и Коли так же жили в общежитии, правда в соседнем корпусе и девчонки с большим удовольствием пригласили их на чай.

— Вот и она! — улыбнулась Дашка, — проходи, твой чай стынет.

— И мои пирожки исчезают во рту этого обжоры, — прохихикала Мирослава, наблюдая за тем, как Коля поглощает её кулинарный шедевр, не сводя довольных глаз с самой девушки.

— Спасибо, но я, наверное, воздержусь, — неуверенно пробормотала я, не желая быть пятым колесом. Как бы улизнуть? — Мне вообще пора, я...погулять хотела.

— С кем? — тут же заинтересовались девчонки.

— Ээээ...с одногруппницей.

— С Сонькой что ли? — удивился Коля с набитым ртом, крошки посыпались на наш маленький стол, и я не сдержала смешка, — Так за ней Витюня отправился...Рыцарь верный.

— У меня что, одногруппница что ли только одна? — улыбнулась я, бросив сумку на кровать.

— Да х.. тебя знает, — пожал плечами Слава.

— Ты вообще как при дамах выражаешься? — нахмурилась Дашка.

— Ой, Даш, не начинай...— спокойно отозвался Слава, протягивая девушке конфетку. Та скептически рассмеялась, но конфетку взяла и улыбнулась парню.

Так как у нас были гости, я переодеваться не стала, и просто оставив вещи и сунув в карман джинсов деньги, ушла. Моего отсутствия особо никто не заметил. Ну а я решила повисеть на Площади Фонтанов. Всё равно делами пока позаниматься не удастся.

В такую погоду найти свободную лавочку было проблематично, поэтому я уселась на краю не особо буйного фонтана, чтобы не промокнуть, и стала рассматривать воду, вздымающуюся и пенящуюся. Думать особо не о чём не хотелось, было жутко жарко, и я уже чувствовала себя неуютно в джинсах и блузке поверх топа. Решив, что здесь меня никто не знает, я всё-таки стянула блузку, выставив напоказ пятна синяки (конечно, всё было не так страшно, но мне почему-то казалось, что бросались в глаза) и завернула джинсы до колен, стало лучше. Волосы неприятно липли к шее, и я решила заплести их в незатейливую косу. За этим занятием я не заметила, как надо мной нависла тень.

— Скучаешь, русалочка? — я подняла глаза на говорящего и сразу узнала его. Этот парень был в свите Верховцева, причём не просто в свите, похоже, он был его другом.

— Нет, — отрезала я. Быть может, не правильно так сразу резко говорить с человеком, но не зря говорят — хочешь узнать человека, посмотри на его друзей. А у этого парня друг был не самым приятным человеком, мягко говоря.

— Какая бука. А как надула губки...Кстати, славные губки, словно созданы для поцелуев, — парень весело подмигнул, скинул сланцы и присев на фонтан, окунул в него ноги. Я чуть отодвинулась, заканчивая заплетать косу. Комплимент никакого впечатления на меня не произвёл.

— Слушай, я как бы хотела побыть одна...

— Как бы? Значит, ты не уверена, — что говорить, а улыбка у этого парня была приятной. Да и вообще, он хотя бы улыбался, не то, что его друг. Видимо, заметив потепление с моей стороны, парень продолжил разговор, — Меня Пашка зовут.

— Пашка, — кивнула я, — Друг Верховцева.

— Не самая приятная характеристика для человека, не так ли? — поморщившись, хмыкнул он. — Понимаю, Игорь бывает слишком грубым, но...— он замолк, уставившись на мои запястья. Без всякого спроса, он схватил меня за руку и начал крутить. Я смущённо отсела подальше.

— Кто это так с тобой? — серьёзно спросил парень.

— Тебе ли не знать, — пожала я плечами.

— Это Игорь? — Пашка был явно шокирован, он нервно провёл ладонью по своим коротким волосам, — Когда вы с ним ещё виделись?

— После праздника, в парке, — я пожала плечами. — Это не важно, Пашка. И не смей ябедничать ему. Я тебе не жалуюсь, ты сам всё увидел, а я лишь ответила на твой вопрос.

— Человек, который спорит с Игорем Верховцевым, вряд ли вообще умеет жаловаться. Он слишком смелый...или глупый и жаловаться не в его природе, — он внимательно на меня посмотрел. — Тебя ведь Саша зовут?

— Александра Зиновьева, — решила полностью представиться я.

— Приятно, я бы сказал очень приятно. Я понимаю, что извиняться за своего друга бесполезно...Он никогда не извиняется и считает, что всегда прав. Но такой Игорь и его не изменить.

— И что только ты в нём нашёл? — хмыкнула я, не боясь, что Пашка может всё рассказать своему товарищу. Думаю, он уже отлично понял, какого я мнения о Верховцеве. Мягко говоря, отрицательного.

— Он очень властный и сильный человек. Этого так не хватает мне порой...

— О да, совсем забыла, что мужчины считают мягкость пороком, — вздохнула я.

— А ты интересная девушка, Саша. Не согласишься со мной прогуляться? Понимаю, моя репутация никуда не годится, учитывая, что я друг Игоря. Но я всё-таки не он и могу на что-то надеяться, — странно, но мне польстило предложение Пашки. Я взглянула на него. Среднего роста, подтянутый, с добродушной улыбкой и немного хитрыми, поблёскивающими глазами. В целом, всё моё существо относилось к нему положительно, и, сама не знаю зачем, я ответила:

— Соглашусь, — кивнула я и принялась приводить себя в порядок. Натянув блузку и расправив джинсы, я подождала, пока Пашка чуть просушит ноги и обуется. Мы поплелись вдоль площади.

— Ты местная? — поинтересовался он. Может, недоверие у меня к нему и было, но симпатия перевесила его.

— Нет, я с района, — ответила я, — А ты давно с Верховцевым знаком?

— Ещё со школы. Мы с ним учимся на четвёртом курсе международных отношений.

— Я, кстати, тоже поступила на международные отношения...— неуверенно продолжила я.

— Ого! А ты молодец! — одобрительно улыбнулся Пашка, — Я-то дуб дубом, учусь платно, но стараюсь хоть что-то понять. Я бы и согласился пойти на простой юридический, но мама просто мечтает сделать из меня международного дипломата, а я иногда просто не могу отказать, — добродушно поделился парень, а я практически не сводила с него глаз. Симпатичный, весёлый...Так, стоп, Саша, ты о чём сейчас думаешь? Ну, предложил тебе симпатичный парень прогуляться, чтобы загладить вину друга, а ты уже думаешь над датой свадьбы...

— Я тебя понимаю, иногда родители оказывают на нас куда больше влияние, чем думают. Мои вот были бы рады, если бы я так не стремилась поступить в этот университет. Им было достаточно простого филиала в ближайшем городке, но стоило мне узнать о ГУЦРе, как я начала мечтать поступить в него. И вот, свершилось, осталось только удержаться здесь.

— Уверен, ты справишься, ты очень боевая девушка, — подмигнул Пашка. — Ой, осторожно, — парень поймал меня за побаливающее запястье и притянул к себе. Прямо на нас несся велосипедист, он проехал как раз по тому месту, где только что стояла я.

— Ох, спасибо, если бы не ты, я бы сейчас мозги с асфальта соскребала, — нервно рассмеялась я.

— Всегда пожалуйста, — Пашка покосился на свою руку на моём запястье и поспешно отпустил, — Не больно?

— Уже нет, — я пошла дальше, избегая его взгляда. Всё-таки Верховцев его друг и он вряд ли захочет смотреть на доказательство того, что он не самый лучший в мире человек, а очень даже грубый, невменяемый...

— Даже странно. Игорь обычно не ведётся на такие провокации.

— Я...

— Да, знаю, ты и не думала его провоцировать, но то, что ты повела себя как смелый человек и дала отпор уже провокация для него. Ты это, кстати, прости, что я тоже потакал ему...— Пашка чуть покраснел, а я тут же вспомнила, с каким он довольным лицом наблюдал за происходящим и поежилась. — Это всё выглядело смешно до того момента, как он чуть не спустил тебя с лестницы. Извини.

— Ничего, главное ты понял, что это уже не так смешно, как моё купание в фонтане, — усмехнулась я. Нет, на Пашку злиться невозможно, слишком добрым он выглядел, даже несмотря на странную хитринку в глазах, просто хороший парень попал под дурное влияние.

— Ладно, что мы об Игоре и об Игоре? — встрепенулся парень, — Давай-ка пойдём в кафе, и я угощу тебя чем хочешь!

— Паш, это...

— Неудобно, бла-бла-бла. Всё, идём, я уже решил. По глазам вижу — голодная, — усмехнулся он, всовывая мою ладонь себе под руку. Я сопротивляться не стала и ухватилась за его кисть. И так, весело болтая, мы направились в сторону торгового центра через дорогу. Мы планировали изучить его с девчонками завтра, но, видимо, мне придётся сделать это раньше.

— Здесь прикольно и прохладно, — вздохнул парень, — А то ты в своих доспехах, наверное, жутко запарилась, — он посмотрел на мою блузку и джинсы.

— Да нет, нормально, — нет, нормально это сейчас, в торговом центре, оборудованном кондиционерами, а не на улице, где я чувствовала себя карасём на раскалённой сковородке.

Мы оказались на втором этаже, потом повернули налево и прошли до конца. Я успела с любопытством посматривать на витрины магазинов. И вот мы оказались возле вывески "Рим".

— Настоящее итальянское кафе, между прочим, вполне доступное студентам, — мы с Пашкой вошли вовнутрь и принялись искать свободный столик. Таковой оказался у самого окна.

— Итак, выбирай всё, что хочешь и ни в коем случае не стесняйся. И что ты так смущённо улыбаешься? Мне будет приятно, если тебе будет приятно. — Пашка опёрся локтями на стол и, обхватив мужественный подбородок ладонями, смотрел на меня и улыбался. Я, честно сказать, не представляла, чем заслужила внимание такого парня. Правда душу терзали смутные сомнения, что его послал Верховцев...Но есть же, в конце концов, у этого придурка совесть? Ну да, он грубый и, кажется, любит делать девушкам больно, но я ведь ничего такого ему не сделала...

— Давай пиццу ты выберешь сам, а то у меня глаза разбегаются, — слабо улыбнулась я. — А так молочный коктейль.

— Может чего покрепче? Отметим знакомство? — не поднимая от меню глаз, спросил парень.

— Ох, нет, я воздержусь...— со спиртным у меня разговор был коротким. Стоило мне выпить что-то крепче кофе — как меня начинало тошнить. Я даже конфеты с коньяком есть не могла, мне тут же становилось плохо, и речи об опьянении вообще не было.

— Я предложил, — беззаботно отозвался Пашка, — Девушка, — он помахал официантке, а когда та подошла, сделал заказ в виде пиццы, двух молочных коктейлей и просил позже принести мороженого, которое я, правда не заказывала, но всё равно было приятно.

— Ты часто здесь бываешь? — решила поддержать я разговор, осматривая красивый дизайн кафе. Всё было оформлено в пастельных тонах, стены были специально застарены, на окнах стояли миниатюрные копи римских фонтанов.

— Иногда. Вообще это любимое кафе...— он неожиданно замер и напрягся, увидев что-то позади меня. — Нет, Саша, я не советую тебе оборачиваться. Ах, чёрт, поздно, уже можешь.

— В чём дело? — но ответ я получила сама, когда обернулась. У входа стоял сам Игорь Верховцев, мужчина старших лет, очень похожий на него, по-видимому отец и...Это было для меня самым настоящим шоком. Этот самый мужчина обнимал Соню за плечи, а та хмурилась.

— Соня? — удивилась я.

— А ты не знала, что твоя подружка сводная сестра Игоря? — с любопытством спросил парень. Я выпала в осадок и злобно взглянула на него.

— Это ты меня сюда притащил, чтобы Верховцев смог меня проучить, — прорычала я. Пашка побелел.

— Саш, ты чего? Я не причём, я как раз собирался сказать, что это любимое кафе Верховцевых. Но их здесь быть не должно, Виталий Сергеевич ведь собирался уезжать сегодня. Чёрт, — выругался парень. Что ж, говорил он, видимо, искренне. Я ещё раз обернулась и увидела, что Верховцев-младший смотрит прямо на меня. Как всегда, убивая взглядом. Я непроизвольно потёрла одно запястье. Ненавистный взгляд голубых глаз убивал меня на месте. Ну а Соня...Соня выглядела жутко виноватой, когда взглянула на моё лицо. Затем холодные глаза Виталия Сергеевича увидели нас с Пашкой, он что-то сказал своим детям. Соня очень расстроилась, а Игорь...двинулся в нашу сторону с улыбкой голодного тигра. Чёрт, и почему у нас такой большой столик?

— Павел, я знал, что у тебя плохой вкус, но не настолько же, — усмехнулся Игорь, бесцеремонно усаживаясь рядом со мной. Я тут же похолодела, убрала руки со стола и положила их на колени. В кафе я снова позволила себе снять блузку и остаться в майке и очень даже зря.

— Игорь, прекрати. Чёрт, ты же должен быть в другом месте, — нахмурился Пашка.

— Заткнись. Ну, здравствуй, радость моя, как поживаешь? Тебя ещё не выгнали из универа или ты опять с кем-то переспала, дабы закрепить результат? — Пашка хотел было ещё что-то сказать, но это мой бой, поэтому я жестом попросила его молчать. — Ого, Паша, да ты уже стал дрессированным, — холодно усмехнулся Игорь, выхватывая из моих рук молочный коктейль и делая большой глоток.

— А тебе и завидно, что, не можешь перестать думать обо мне? — усмехнулась я, даже и не думая, что могу попасть в точку. В принципе, я сама-то хороша, думаю об этом кретине постоянно, то и дело оборачиваясь, проверяя, не идёт ли Верховцев следом за мной с топором на перевес.

— Да, я всё размышляю, как тебя убить, — хмыкнул он. Я обернулась. Виталий Сергеевич и Соня всё ещё мялись у входа. Кажется, мужчина заигрывал с официанткой, а Соня, видимо, не решалась подойти. Я всё ещё была обижена. Хотя, её можно понять, этот злодей наверняка приказал ей молчать о родстве, да и фамилия у неё была наверное мамина...Воспользовавшись моментом, я быстро схватила блузку и натянула на её. Когда я это сделала, Верховцев уставился на мои руки, закрытые тканью, но он видел.

— Ты, видимо, недостаточно сделал ей больно, не так ли, друг? — невесело улыбнулся Паша. — Слушай, Саш, если хочешь, мы уйдём...

— Нет! — рявкнул Игорь. Я непроизвольно вжала голову в плечи. — Сидеть. Отец сказал, что давно не общался с тобой, Пашка, так что тебе придётся потерпеть его общество, он с нами ненадолго. Да и твоя подружка-крыса, деточка, — это уже он обращался ко мне, — будет непротив объясниться. Она ведь не говорила, что за чудовище её сводный брат, — злобно усмехнулся парень, допивая остатки моего коктейля. — Нет, тут нужно что-то крепче...

— Он ещё и алкоголик, — усмехнулась я, складывая руки на груди. Меня всю трясло. А я надеялась его не встретить! Ну да, конечно...

— Помолчала бы, мразь, — отплевался Игорь, — Отец, знакомься, это Александра. Сашенька, это мой отец, Виктор Сергеевич, — тон у парня тут же стал вежливым, я бы сказала приторным и, по-видимому, мужчина прекрасно понимал, что его сын переигрывает.

— Приятно, — только и сказал мужчина, присаживаясь слева от меня. Соня, бросив виноватый взгляд, села напротив отца. — Павел, Александра твоя девушка? — осведомился Виктор Сергеевич. Игорь рядом со мной хмыкнул, от чего меня тут же обдало очередной холодной волной.

— Нет, я работаю над этим, — усмехнулся Пашка, подмигнув мне. Мне показалось или Верховцев-младший заскрежетал зубами? Да уж, вряд ли он желает своему другу счастья с такой, как я...И его вряд ли волнует, что я, возможно, не желаю такого счастья сама себе.

— Кстати, Саша учится в одной группе с Соней, — всё так же вежливо продолжал Игорь и от его тона мне чуть не поплохело. Интересно, а от такого количества сахара в голосе у него ничего не слипнется? Находиться здесь становилось всё труднее. Разговор прервался, когда официантка принесла нам с Пашкой заказ и приняла заказ от новоприбывших. У меня кусок в горло не лез и мой спутник, явно поняв это, сказал, что мы подождём их заказ.

— Да? Очень интересно, — вернувшись к теме, произнёс мужчина. Глаза у него были такие же холодные, как и у сына, но карие. — А кто, позвольте узнать, ваши родители? — судя по довольной физиономии парня, сидящего рядом со мной, он этого и добивался. Хотел унизить меня.

— Мой отец фермер, у него собственное хозяйство, а мама работает учителем начальных классов в местной школе. А сама я родом из небольшого села. Чудный край, свежий воздух и прекрасная атмосфера, — вежливо улыбнулась я, с довольным видом. Краем глаза я заметила, что Верховцев-младший с удивлением смотрит на меня.

— Мммм, очень интересно. Вы, наверное, отличница, — уже без особого интереса, а быть может, и с отвращением, сказал Виталий Сергеевич. Официантка как раз принесла ему бокал коньяка. Игорь, несмотря на желание заправиться чем-то покрепче, обошелся томатным соком, а Соня апельсиновым. Пока все отвлеклись на свои напитки, я бодро улыбнулась Соне, давая понять, что всё в порядке. Мда, это многое объясняет, и её сводный брат действительно чудище каких ещё поискать.

— Думаю иначе, в ГУЦР поступить невозможно, — мило улыбнулась я. Ох, как зашевелился рядом со мной белобрысый! Это бы камень в его огород. Ну, может, я так же успела обидеть и Павла с Соней, но не смогла удержаться.

— И вы совершенно правы, — так же мило в ответ улыбнулся мне мужчина, — Мне, как первому проректору этого университета, это известно, — я сделала удивлённое лицо.

— Ох, — ахнула я, — Какая честь. Так вы тот самый Виталий Сергеевич? — я сделала милое лицо, — Думаю, университет видел только хорошее, с тех пор, как вы заняли эту должность.

— Благодарю, — кивнул он, — Вижу, вы следили за развитием университета, Александра.

— О да! — не удержалась я, — Как только я впервые услышала о нём, моей мечтой стало поступить. И, видимо, мечты сбываются, когда ты стремишься добиться их, — Виктор Сергеевич согласно закивал.

— Как и цель, Александра, если ты пытаешься её достичь, — мужчина улыбнулся мне по-доброму, — Давайте выпьем за то, чтобы наши мечты осуществлялись, а цели, которые мы перед собой ставили, покорялись, — он поднял свой бокал, а мне пришлось делать вид, что от моего молочного коктейля что-то осталось. Зазвенели бокалы, все остальные были молчаливы.

— А позвольте узнать, какая у вас фамилия? — поинтересовался мужчина. Я почувствовала себя чуть уютнее, но всё равно, сидеть перед проректором и мило с ним болтать...

— Зиновьева, — ответила я.

— Я бы на твоём месте всё ему не рассказывал, Саша, он может навести о тебе справки, — усмехнулся мне в ухо Игорь, и я поспешно отодвинулась от него. Прозвучало так, словно это он, а не его отец, собрался наводить обо мне справки.

— Что ты несешь, Игорь, — нахмурился Виктор Сергеевич и его сын испытал на себе своей собственный ледяной взгляд. До чего похожи.

— Молю о прощении, папочка, я обидел твою новую подружку, — затем парень якобы уронил мне на джинсы салфетку и, склонившись ко мне, тихо прошептал, чтобы было слышно только мне.

— А я всё думал, с кем ты переспала, чтобы в универ поступить, доярка из Хацапетовки, — так мурлычет тигр перед тем, как слопать какого-нибудь несчастного зверька. Кто тут кто понятно без объяснений.

— Игорь, поделись с нами вниманием столь очаровательной девушки, — прозвучало угрожающе, и мне послышался в этих словах подтекст, что-то вроде "Отвянь ты от этой колхозницы, она не стоит и секунды твоего внимания". Я как-то пригорюнилась и стала размышлять, когда уже уберусь отсюда.

Наконец, принесли еду и все ненадолго замолкли. Насытившись, Виталий Сергеевич объявил, что удаляется.

— Да, кстати, Александра, насколько я понимаю, вы с Софией подружились?

— С Софьей, — нахмурилась Соня, но её лицо вытянулась, как и лица всех присутствующих, они явно предчувствовали что-то не особо хорошее.

— Не суть важно, девочка моя. В общем, сегодня у нас дома скромный тихий ужин...

— Как ужин? — ужаснулся Верховцев-младший, а я немного позлорадствовала, правда до тех пор, пока не поняла, что и для меня тут мало приятного.

— Ужин, я уезжаю завтра. Ну, так вот. Александра, у Софии ещё мало здесь знакомых, поэтому я был бы рад, если бы вы подружились. Я приглашаю вас на сегодняшний ужин. И тебя, Павел, кстати, тоже. И ещё, может, останетесь у нас на ночь? — я опешила. Мне показалось или минуту назад я была для этого человека ничтожеством? Конечно, говорил он красиво и вежливо, но я видела в его глазах призрение...разумеется, я ведь не из городской элиты.

— Большое спасибо за предложение, но...

— Отказ не принимается, в конце концов, я проректор и если вы меня разозлите, у вас могут возникнуть проблемы с учёбой, — воцарилась гробовая тишина. Меня пробил холодный пот. — Я пошутил, — дикий хохот, а мне поплохело. — В общем, я жду вас к семи вечера.

— Х-х-хорошо, — я постаралась мило улыбнуться, но как-то не вышло.

— Вот и славно. До встречи, Александра, — кивнул мужчина и удалился. Я со свистом выпустила воздух из лёгких.

— Ни фига себе...

— Только подумай прийти, дура, — рявкнул Игорь, запуская пальцы в свою крашеную шевелюру. — Бестолочь! Чёрт, чёртов ужин...А ты главное блюдо на нём. Позовёт очередную свою шлюху. Чёрт! — мне кажется или он сейчас вообще всё тут разбросает в разные стороны?

— Приятного мало, — вздохнула Соня.

— Молчи, крыса! — рявкнул Игорь.

— Приди в себя, придурок! — я хорошенько стукнула Верховцева по затылку. Он замахнулся для удара, но я встретила его жест решительно, он замер, словно пришёл в себя. Да, у этого парня явно не в порядке с мозгами...— Успокоился? А теперь пошли, Соня. Паша, я живу в общаге, в первом корпусе.

— Да, я понял, заеду половину седьмого.

— Ну вот и славно, а теперь пойдём, — я быстро взяла девушку под руку и мы вылетели из кафе. Тут я смогла выдохнуть, коленки подкосились от страха и я ужаснулась. Ну, ни фига себе! Ужинать с проректором!

— Слушай, я только что треснулась Игоря? — прошептала я, с опаской оглядываясь на вход в кафе.

— Угу, — кивнула Соня. Мы одновременно посмотрели друг на друга и, засмеявшись, побежали прочь, а сзади донеслось:

— Сука-а-а-а!

* * *

Вышло весело, ничего не скажешь. Игорь хотел провести весь оставшийся день до вечеринки за компом, бороздя интернет в поисках чего-нибудь интересного и того, от чего его не будет тошнить. Но у него не очень-то получилось. Стоило только его крысе-сестре заявиться домой, вслед за ней явился и отец.

— Игорь! — заорал Виталий перед дверью сына.

— Что? — рявкнул Игорь.

— Собирайся, у нас семейный обед, — Верховцев-младший едва не взвыл. Чёрт...В этом доме он когда-нибудь обретёт покой? Он бы и непротив жить отдельно, но отец отказывается, говорит, что он распоясается ещё больше. Интересно, а такое вообще возможно?

— Твою мать, — отплевался парень, меняя футболку. — Иду уже.

— Не задерживайся! Мы с Софией уже готовы! — да плевал он с высокой колокольни на эту Софию, больше отца он ненавидел только эту выскочку, которой досталось всё. Когда парень вышел из комнаты, отец ещё ждал его там. От того, как они были похожи, Игорю иногда становилось тошно. Тот же рост, фигура, лицо, только глаза у отца карие, а у него голубые, единственное напоминание о матери.

— Поедем на твоей машине, не хватало тебе ещё напиться посреди дня, — прорычал отец и пошёл вниз.

— Как скажешь, — просопел себе под нос парень, сжимая кулаки. — Чёрт тебя подери...

— Ты что-то сказал? — обернулся Виталий.

— Нет.

Поехали они в любимое кафе отца, находящееся в торговом центре недалеко от университета. Игорь ухмылялся, наблюдая, как бледнеет его сестра, когда ему едва удавалось притормозить перед впередиедущим авто или же втиснуться между двумя автомобилями.

— Не беспокойся, София, он рисуется, — хмыкнул Виталий. Ох, да, неужели его папочка считает, что его сыну хоть что-то удаётся?

До кафе доехали минут за десять, короткими путями и с большой скоростью. Игорь, выбираясь из машины, хорошенько хлопнул дверью, прекрасно зная, что это вызовет отрицательную реакцию отца. Не прогадал.

— Как ты обращаешься с машиной? Пешком хочешь ходить? — тут же начал сетовать Виталий.

— Давай, отбери у меня и это, — хмыкнул Игорь, направляясь в кафе.

— Поставь машину на сигнализацию!

— Ах, совсем забыл, — парень поставил машину в тот самый момент, когда Соня попыталась вылезти из салона, но ей это не удалось.

— Игорь, чёрт тебя подери!

Наконец, спустя некоторое время, семейство Верховцев, больше напоминающее трёх абсолютно незнакомых людей, вошло в кафе "Рим". Игорь скучающе уставился перед собой. Лучше бы он послал отца куда подальше. Но почему-то это получалось у него так редко. Нет, слабаком он себя не считал, наоборот...Но отца он чаще всего слушался, правда, выражая своё недовольство.

Виталий бормотал что-то сбоку, когда взгляд Верховцева-младшего прошёлся по посетителям заведения. Парень с удивлением уставился на своего друга Пашку, который сидел...Из Игоря словно разом высосали весь воздух. И всё терпение и смирение. Дедяшкин сидел не с кем-то, а с той самой девчонкой с большими оленьими глазами. Парень тут же сжал ладони в кулаки, почему-то появилось отчаянное желание прибить Пашку. Игорь прекрасно знал, как иногда дурно его друг обходится с девчонками, и по большей части ему было плевать. Но здесь какая-то странная эмоция...

Когда Александра повернулась, и краска с её лица отхлынула, Верховцев довольно улыбнулся. Виталий Сергеевич тоже заметил знакомого и приказал детям сесть с ним. Продолжая ухмыляться, Игорь двинулся к столику. Его охватило какое-то странное чувство триумфа. Видела бы эта дура своё лицо, когда он сел рядом с ним.

Но счастье, особенно у Игоря, не может длиться вечно. Парень откровенно впал в шок, когда услышал, что отец уезжает только завтра. Грандиозная вечеринка отменяется. А парень ведь так хотел расслабиться...Наконец-то расслабиться! Виталий в очередной раз сделал всё, чтобы насолить ему...Ещё позвал эту дуру. Игорь покосился на обескураженную Сашку. Святая наивность, так и хочется...Но тут он вспомнил замеченные украдкой отметины на запястье девушки. Эти отметины оставил он. Парня наполнило противоречивое чувство, с одной стороны ему вроде бы должно быть всё равно, а с другой...

Но как только Сашка влепила ему подзатыльник, это чувство прошло. Он убьёт её. Уничтожить, хотя она и так ничтожество. Кого она из себя возомнила? Он покажет ей своё место, покажет место этой деревенщине...

* * *

Стоило нам выбежать из торгового центра, как на меня нахлынула паника. Соня всё ещё виновато смотрела на меня, явно пристыженная тем, что её обман раскрылся.

— Соня, ну хватит тебе, ты смотришь на меня так, словно только что утопила десяток щенков.

— Я люблю щенков, — зачем-то сказала девушка.

— Ты лучше скажи, это очень плохо, что я приглашена на ужин к проректору университета, сын которого настоящий зверь? — я непроизвольно взглянула на автоматические двери, но пока что никто дико озверевший из них не выбегал. Верховцев парень спортивный, вряд ли у меня хватит сил так просто от него улизнуть.

— Ну как сказать...Тебе по десятибалльной шкале?

— Ну да, сравни с землетрясением, — я мысленно скрестила пальцы, хотя ответ был очевиден...

— Одиннадцать, — сочувственно прошептала девушка.

— Блииин, — простонала я, лихорадочно запуская пальцы в мокрую от бега чёлку, — Мне даже нечего надеть.

— И это очень плохо, Саш, отец очень искушён в этом вопросе, — я взглянула на девушку, которая сменила свою простую джинсовую юбку и футболку на изящный сарафан.

— Да уж, это точно, — ещё я припомнила идеально сидящий костюм на Виталии Сергеевиче. Зачем он пригласил меня? Чтобы посмеяться? — Но у меня нет денег на шикарный наряд, и даже если бы были, я не стала бы их тратить на наряд, — загробным голосом сказала я. Блин, может отказаться? Но страх оказался сильнее. Нет, я должна пойти. А вдруг он действительно сделает так, что я вылечу из универа? Он зачем-то меня пригласил, и я надеялась, что только для того, чтобы я подружилась с его дочерью.

— Извини, это всё из-за меня и из-за того, что я не могу завести друзей, — и, наверное, я понимала почему.

— Просто ты очень скромная и ранимая, Сонь, — я снова покосилась на выход, — И честно сказать, я не понимаю, как ты смогла терпеть это чудовище несколько месяцев, — мне искренне стало жаль девушку.

— Ну, — она слабо улыбнулась, — Он в основном не обращал на меня внимания, а когда замечал, обходился лишь презрительным взглядом и обращением Крыса.

— Я его ненавижу, — прошептала я и была абсолютно уверена в своих словах. — Напыщенный, грубый, невменяемый идиот. Разве в человеке может быть столько плохих качеств? У него есть хоть одно достоинство?

— Не замечала таковых.

— Ладно, пойдём в общагу, может, и найдём какой-нибудь подходящий наряд, — вздохнула я. Да уж, день выдался очень длинным, отдохнуть мне явно не удастся. Соня согласно кивнула.

Оказывается, провести в общежитие гостя было не очень-то просто, поэтому Соне пришлось отдать комендантше своё мороженое. Но вот, мы, наконец, оказались в комнате. Девчонки со своими кавалерами успели куда-то исчезнуть, и я со вздохом обрушилась на кровать.

— Разрешаю тебе порыться в моём гардеробе, — обречённо пробормотала я, чувствуя, что безмерно хочу спать, — Только я сомневаюсь, что ты найдёшь там что-то более или менее приличное.

— Ну, мне кажется со вкусом у тебя всё в порядке, — одобряюще улыбнулась Соня, когда я нашла силы взглянуть на неё.

Через пять минут поисков её улыбка как-то померкла, а я лишь ухмылялась. Она ожидала чего-то лучшего? Может со вкусом у меня в порядке, а вот с финансами нет. Да и не хотелось мне тратить деньги на одежду.

— Уф, это тяжелее, чем я думала, — насупилась девушка, рассматривая юбку, в которой я сдавала все экзамены. Длинной до середины бедра, чёрная, снизу обрамлённая кружевом. — Мне нравится эта юбочка, вполне целомудренная, но есть в ней что-то легкомысленное. — Примерь.

— Ладно, — вздохнула я, стягивая джинсы. Соня отвернулась, подыскивая мне верх для наряда. Я поспешно натянула юбку. — Смотри.

— Ну что ж, ноги у тебя не кривые, — победно заявила девушка.

— Лучше бы были кривые, тогда никто бы не обратил внимание на мой наряд, — усмехнулась я, подходя к шкафу. Всё в нём было однообразным. Блузки белые, футболки тоже в основном одноцветные.

— Кстати, — начала я, выуживая из-под низа коробку с парадными туфлями, — У меня, по крайней мере, есть для тебя утешение. Мои туфли, — я выудила обувь на высоком каблуке и Соня чуть ли не взвизгнула от радости.

— Потрясающе! Всё-таки ты ясновидящая! — разулыбалась девушка, — Кстати, ну я вот тут подумала и мне кажется вот эта вещь тебе неплохо подойдёт, — Соня вытащила из шкафа кофту, в которой я встречала последний Новый год. Скорее, это можно было назвать майкой. Обыкновенного белого цвета, с приличным вырезом, на груди с запАхом. Правда смотрелась я в ней неплохо и поверх чаще всего надевала джинсовку. — А у тебя есть какие-нибудь украшения?

— Всё на мне, — я вынула из-под футболки золотую цепочку и довольно-таки большим крестиком.

— Ну, лучше чем ничего...Но может быть какой-нибудь медальон или что-то вроде того? — с надеждой спросила девушка. Я вздохнула.

— Есть, я вообще его не ношу, — да, не очень хорошие воспоминания, — Медальон с рубином. Бабушка подарила мне его, когда умирала, — я проморгала непроизвольно выступившие слёзы. Бабушку я очень любила, но она оставила нашу семью два года назад.

— Сочувствую, — девушка в успокаивающем жесте положила мне руку на плечо. — Вы были очень близки?

— Да...практически всё детство я провела с ней. Мама с папой работали, на ноги поднимались, а воспитывала меня бабушка, — я вздохнула, — Ладно, думаю, бабуля была бы довольна моим внешним видом, — я потянулась всё к той же коробке из-под обуви, откуда вытаскивала туфли. Там, под подкладкой лежала маленькая шкатулка с этим дорогим, и по материальной и по духовной ценности, медальоном. Он сиял так, словно я начищала его каждый день. Довольно толстая золотая цепочка и ромбовидный рубин в золотом ободке.

— Какая красота! И почему ты его не носишь?

— Честно сказать? Не знаю, — я постаралась улыбнуться, — Так, ну в целом это смотрится ничего, да?

— Очень даже мило, ты будешь выглядеть утончённой. Кстати, что будем делать с твоими шикарными волосами? — я потрогала свою уже изрядно расплетённую от беготни косу.

— Не знаю, может конский хвост? — неуверенно предложила я.

— Кстати, уж что-что, но я умею заплетать косы. Мне кажется, тебе очень пойдёт простой колосок. У тебя натуральный цвет? — она взяла кончики моих светлых, немного блёклых, волос. Правда, на солнце они отливали золотом. Но в остальном они были тусклыми, но мягкими.

— Ну, я непротив, никогда не ходила с какими-то сложными косами, ни мама, ни бабушка их заплетать не умели.

— Вот и хорошо. Так, который там час? — Соня взглянула на левую руку, на которой красовались ярко-зелёные часы в обрамлении страз, — Времени ещё достаточно. Иди в душ, потом я сделаю тебе причёску и поеду домой. Встретимся там.

Я принялась собираться в душ и пока пустила Соню за свой компьютер, чтобы она не скучала. Волосы она велела мне не мыть, чтобы причёска не распалась, но я не сильно расстроилась. Голову я мыла только вчера и этот эффект сохранится до конца выходных.

— Ты тут не уснула? — с этими словами я вошла в комнату. Соня по-прежнему сидела за моим компьютером, просматривая мои картинки.

— Очень милый набор, — девушка встала и потянулась, — Так, начинаем наводить марафет, — улыбнулась она.

— Слушай, а ты не хотела стать стилистом или кем-то вроде того? — спросила я, когда она начала водить расчёской по моим спутанным волосам.

— Хотела, я бы сказала, очень хотела...— вздохнула Соня, — Но сейчас не об этом, — и она начала заплетать косу.

— Какие у тебя отношения с отцом? — спросила я.

— Ну...

— Если не хочешь отвечать — не надо, — поспешно добавила я. Ну ты Сашка дура и чего лезешь в такую пикантную тему?

— Да нет, что ты, я рада, что у меня появился человек, с которым я могу поделиться чем-то, — я не видела её лица, но слышала, что она улыбалась. Я прислушалась к своим ощущениям и ответила:

— У меня не было близких подруг, Сонь, но я чувствую, что тебе можно довериться, — да, несмотря на то, что твой сводный брат худший в мире человек.

— У меня аналогичная ситуация. Я привыкла делиться со всем с мамой...Но сейчас она так далеко и мне одиноко. А насчёт отца...я редко с ним общаюсь, но он всячески даёт мне понять, что расположен ко мне. Я не единожды была на светских тусовках и, кажется, ещё много раз побываю на них. Но он видит, что мне одиноко и поэтому он пригласил тебя. Он прекрасно понимает, что со всеми этими девицами у меня мало общего, а вот с тобой, — она умолкла, наверное, подумав, что обидела меня. Конечно у Сони со мной куда больше общего, чем с какими-то избалованными девицами. Может Измайлова воспитывалась в немного других условиях, но я всё-таки ближе к ней, чем те, с кем хочет свести её отец. Хм...быть может меня всё-таки пригласили на этот ужин не для того, чтобы быть посмешищем?

— Ну я надеюсь, что твой отец был прав и мы правда подружимся, — я чуть подумала, а потом продолжила, — В конце концов, кто-то ведь должен сделать из деревенской простушки нормального человека, — я звонко рассмеялась, совсем не считая себя такой уж простушкой и совсем не стыдясь того, что я выросла в экологически чистом селе бок о бок с прекрасными людьми. Соня поддержала мой смех.

— Ну, где ты здесь видишь простушку? — улыбнулась она, когда закончила заплетать причёску. Девушка протянула мне маленькое зеркальце и поставила спиной к общему большому зеркалу в комнате. — Я вижу леди.

В самом деле, убранные назад волосы мне очень шли, а то, что было у меня на затылке, я смело назвала шедевром. Хотя Соня и уверяла, что колосок очень простая коса, я же подумала, что очень даже смахиваю причёской на Лару Крофт в исполнении Анжелины Джоли, чем тут же поделилась с Соней.

— Только объёма губам не хватает, — я стала активно дуть губы.

— У тебя и так вполне пухлые губы, — улыбнулась девушка. — Так, я надеюсь, что косметикой ты пользоваться умеешь?

— Нууу, — протянула я, — Как бы да.

— Показывай, что есть, — тут же заподозрила неладное девушка. Я показала ей свой небогатый девичий арсенал, состоящий из пудры, карандаша для глаз, прозрачного блеска для губ и туши.

— Вполне приемлемо, у тебя чистое лицо и глаза большие, косметики много не надо, — улыбнулась она. — Ой, а можно я тебя накрашу? — её глаза ярко засверкали при этом вопросе. Что ж, видимо мечты сбываются не у всех и Соне очень хотелось стать не специалистом по международным отношениям и уж тем более ни дипломатом или послом в другой стране, девочка явно мечтала стать визажистом или парикмахером.

— Конечно можно, — согласно закивала я. К положительному ответу меня так же склонил представленный мной результат, если я сама решусь сделать макияж.

У Сони получилось очень хорошо. Она лишь немного сгладила тон моей кожи пудрой, потом сделала тонкие стрелки на верхних веках, чуть изогнув их кверху, и накрасила ресницы.

— Ух ты, какие длинные. Тебе может покажется обидным, но ты похожа на куклу, такая же идеально-красивая, — улыбнулась Соня, явно довольная своей работой. Ну уж я-то со своим непонятным цветом волос, загорелой кожей мало напоминала куклу, а вот она с фарфоровым лицом, алыми губами и выразительными глазами как раз была на неё похожа. Ну а если уж я была куклой, то дешёвой непропорциональной Барби, а Соня была дорогущей куклой ручной работы из частной коллекции.

— Ну вот и всё, мне пора, а то время уже поджимает, — девушка уже стояла у двери, — Да, кстати, спасибо тебе.

— За что это интересно? Это я тебя должна благодарить.

— Ну, — она смущённо улыбнулась, — За то, что не оставила меня на растерзания Верховцевым на этом ужине. Ты бы знала, как я соскучилась по нормальной компании, — девушка исчезла за дверью, а я снова подошла к зеркалу. Дурнушкой я себя никогда не считала, но так как моим жизненным принципом была фраза "внешность — не главное", то и красавицей могла назвать себя с большой натяжкой. Лицо у меня было приятное, не вызывающее отвращение, чистое, карие глаза не были пустыми и это радовало. Я вполне себе могла стать каким-нибудь дипломатом с такой внешностью или бизнес-леди. Хотя, может, относительно светлый цвет волос будет заставлять партнёром сомневаться в моём профессионализме, но со временем можно подкраситься. А пока...учиться и ещё раз учиться! И сегодняшний ужин вовсе не в счёт...

Пашка заехал, как и обещал, половину седьмого. Я решила его не задерживать, поэтому вышла на улицу на пять минут раньше. Уже было прохладно, но я решила не брать с собой пиджак. В дамской сумочке, которую я называла пропастью, лежал пакет с предметами гигиены и пижамой, а вдруг в самом деле придётся остаться на ночь? Я бы и в жизни не пошла на этот идиотский ужин, если бы не уловила в так называемой шутке Виталия Сергеевича, правду. А вдруг сынок ему что-то нашептал, и он правда соберётся меня отчислить? В мире, где правят деньги и связи это не было бы чем-то из ряда вон выходящим. Чтобы чего-то добиться, иногда придётся мириться с несправедливостью этого мира. Не всего можно добиться честным трудом и честным языком, это я прекрасно понимала, так что придётся побольше помолчать.

Когда около меня остановилась великолепная, иначе не скажешь, красная машина, я было подумала, что кто-то ошибся, но вот стекло опустилось и я увидела улыбающегося Пашку. Не могу отрицать, что при виде его милой улыбки, моё сердце забилось чуть быстрее. Хотя, если сравнивать как бешено ухает вниз моё сердце при виде Верховцева (от страха, конечно), то при виде Паши оно едва заметно сдвигается с места.

— Шикарный вид, Саша, — одобрительно закивал парень, и я почувствовала себя немного смущённой. Парень вышел из машины. На высоких каблуках и с небольшим объёмом на макушке, я оказалась выше него, но это парня явно не смутило. Одет он был классно, в нежно-розовой рубашке с коротким рукавом и в светлых брюках Пашка смотрелся эффектно.

— Ты тоже прекрасно выглядишь, — улыбнулась я. Парень открыл мне переднюю дверь и я с удовольствием присела на мягкое сидение. Ух ты, нашей старой машинке до такой тачки далеко!

— Да ну, как обычно, — улыбнулся он, наклонившись ко мне, чтобы пристегнуться. Я в миллиардный раз пожалела о том, что напялила эту долбанную кофточку с вульгарным, для меня да и наверняка для других, декольте. Но Пашка мужественно смотрел мне в глаза, пока пристёгивал, а потом щёлкнул пальцами по носу и захлопнул дверь. Я против воли покраснела.

— Итак, поехали. Ехать придётся быстро, а то можем опоздать, — улыбнулся парень. — Скорости не боишься?

— Да нет, вроде, — пожала я плечами, промолчав о том, что наша колымага едва ли разгоняется до скорости больше ста километров.

Приехали мы и правда быстро. Авто Пашки совсем мурчало, как объевшаяся кошка, и ехать в его компании было одно удовольствие. В салоне приятно пахло сладковатым одеколоном, и я чувствовала себя просто прекрасно.

Минут через пятнадцать всё-таки не самой быстрой езды, мы въехали в элитную часть города, где над и без того высокими заборами, возвышались дома. Я старалась не сильно глазеть, но в нашем селе такого не увидишь. У одного такого двухэтажного дома Пашка и остановился. Из-за кирпичного забора виднелась часть второго этажа и крыша. Мда, не удивительно, что этот неадекватный крендель Игорь такой разбалованный.

— Вот мы и приехали, — неуверенно улыбнулся Пашка, — Ты готова?

— А как же, — уверенно улыбнулась я. — Мы будем заезжать или ты тут машину оставишь?

— Заедем, — мы остановились у самых ворот и Пашка принялся тыкать пальцами по какой-то штуке на стене. Оттуда послышался голос, который сказал, что признал и открывает ворота. Хах, прям как в кино!

Наверное, просторный двор и своеобразный мини-парк впечатлили меня даже больше, чем дом из светлого кирпича, с тёмно-коричневыми окнами и крышей. К дому подводили самые настоящие тротуарные дорожки, трава была ровно подстрижена, на крыльце расположилась плетёная мебель, в дальней части двора было ограждение для собак, которые удивлённо, но молча, взирали на нас из-за железной сетки. Пашка взял меня под руку и повёл к широкому каменному порогу.

Дверь отварилась и нам навстречу выбежала Соня в красивом воздушном платье нежно-зелёного цвета. Прямо настоящая фея! Эх, мне до неё очень далеко...

— Привет! Саша, выглядишь отлично! — улыбнулась девушка. На Пашку она взглянула с некоторым недоверием, но я взглядом дала ей понять, что всё нормально. Я неожиданно заметила, что за девушкой хмурой тенью стоит престарелый мужчина.

— Прошу пройти в дом, Виталий Сергеевич уже ждёт, — он махнул в сторону двери. Мы с Соней нервно хихикнули. Девушка взяла меня под руку, и мы направились в дом. Я сталась не сильно глазеть, но стало понятно сразу — обстановка очень богатая. Классический стиль и всё явно дорого. Мы даже в дом обутыми зашли, подумать только! Да мало ли по каким помойкам я лазила?

— Это что, реально дворецкий? — прохихикала я Соне на ухо.

— Сама до сих пор поверить не могу! — тихо рассмеялась девушка. В общем, пока мы хохотали, сами не заметили, что перед входом в столовую стоит сам Страж Тьмы, иначе не назовёшь. Игорь Верховцев возвышался над нами тёмной фигурой, на нём были чёрные брюки и чёрная рубашка в тёмно-синюю полоску, волосы падали на глаза, идеально вылепленное лицо ничего не выражало. Мне бы молчать, но я вякнула:

— Ух, какой шикарный интерьер! Только эта статуя здесь совсем не к чему, её бы на барахолку, — ну вот спрашивается, кто здесь ещё чудовище?

— Думаю, у нас дома завелось приведение...И как только такое прозрачное и невидимое существо я смог заметить? — скучающе отозвался Страж Тьмы. Тьфу, нет, ну точно! И сильный, как положено стражу...до сих пор руки болят...

— Кто знает? — неожиданно кокетливо пролепетала я, протискиваясь между Игорем и подоспевшим дворецким. А старичок-то прыткий! — Может потому что это приведение очень шикарное? — ох и откуда во мне это? Просто я точно знаю, что Верховцев меня ненавидит, и его наверняка бесят мои намёки на то, что он на меня запал. Что за дикость? Но не могу я сдержаться, я ещё никогда и никого так непереносила...

— Тебе остаётся только об этом мечтать, овца, — неожиданно парень схватил меня за руки и мы оказались в столовой. На другом конце огромной комнаты стоял большой стол...ломившийся от еды. Игорь ввёл меня в комнату так, так показывают в историческом фильме.

— Дамы и господа, позвольте представить Александру Зиновьеву, девушка никто, девушка из неоткуда! — он отвесил мне поклон, а я покраснела до кончиков ушей, скорее не от смущения, а от гнева на Верховцева.

— Мой сын как всегда разводит каламбур на пустом месте, — ухмыльнулся Виталий Сергеевич, испепеляя сына взглядом. Моя рука в руке Игоря дрогнула, и он неожиданно крепко её сжал. Мне на секунду показалось, что он раздавит мою ладонь, но потом чуть ослабил хватку.

— Малыш, ты сама сюда пришла, я лишь решил сэкономить время между твоим представлением этому обществу и твоим позорным бегством из него. Пускай знают, откуда ты, — его глаза гневно смотрели на меня из-под чёлки.

— Знаешь, малыш, — с отвращением прошептала я в его манере, — Может я и сбегу из этого общества, когда они узнают кто и откуда я. Но я предпочитаю сама сказать, что родилась я в простой семье сельской учительницы и фермера. Ах да, и ещё не забуду добавить, что этим горжусь и что я люблю своих родителей, а они любят меня, — я вырвала свою руку и улыбнулась шикарно одетым людям, восседающим за столом. Игорь сзади недовольно запыхтел, и я ещё шире улыбнулась, почувствовав, что этот раунд за мной. Пока. А теперь мне предстояла общаться с людьми, чьи улыбки напоминали акульи зубы.

Ровно через пять минут прошло с тех пор, как я села за этот стол, а мне уже хочется убежать. Нет, это совсем не от того, что рядом со мной сидел Верховцев-младший, ситуацию сглаживало то, что по левую руку от меня сидела Соня. А сбежать мне хотелось от посыпавшихся на меня вопросов и от неимоверного количества приборов и бокалов передо мной. Хм...может они планировали ужин на гораздо большее количество персон? Что ж, тогда бы им пришлой сидеть друг на друге, это объясняет, что у каждого такое количество посуды. Но как бы я не утешала себя этими мыслями, я прекрасно понимала, что у богатых свои причуды и они к этому привыкли. Наконец, подали что-то вроде салата и внимание ко мне несколько утихло. Да уж, правда не со стороны чудища, он чуть ли не с вожделением смотрел на то, как я не решаюсь взять ни одну из вилок.

— Ну же, милая, выбирай быстрее, — подначивал он меня.

— Поверь, дорогой, я буду тщательно выбирать то, чем проделаю дыру на тебе в том месте, где у людей должно быть сердце, — кратко отпустила я, попутно ловя вопрос в свою сторону, по всей видимости, от отца Пашки. Во-первых, он постоянно одёргивал парня, а во-вторых, явно намечалось фамильное сходство. И как я позволила себя втянуть в это? Похоже Виталий Сергеевич решил сэкономить на развлечениях и пригласил клоуна, то бишь меня.

— Думаю, работа фермера заключается в том, чтобы выращивать то, что потом люди едят, — мило улыбнулась я на вопрос мужчины. Он, кажется, был депутатом. Женщина, сидевшая рядом с ним, была намного младше и от скуки рассматривала свои дорогущие кольца.

— Откуда такое дорогое украшение у тебя на шее? — снова склонился к моему уху Игорь. Меня уже начало изрядно подташнивать от его близости. Но я сама виновата, не надо было его цеплять сразу же, как только мы встретились. Ну почему я не могу спрятать своё отношение к нему куда подальше? — Подарок твоего нового ухажёра? — он многозначно стрельнул глазами в сторону Пашки.

— Отцепись от меня, — прошипела я, — Да, Виталий Сергеевич, мне очень нравится в университете. Мы с Соней стараемся всё впитывать, как губки, — я старалась мило улыбаться и делать вид, что мне нравится ковыряться в непонятном салате вилкой, которую, мне, слава Богу, подсказала Соня.

— Я рад это слышать, — он жестом указал подать следующее блюдо, а потом, после того как тарелка с салатом сменилась рисом и каким-то мясом, продолжил, — Кстати, Александра, о вас неплохо отзывались преподаватели. Как, в принципе, и о Софии.

— И почему я не удивлён? — хмыкнул себе под нос Игорь.

— А о тебе, даже несмотря на то, что ты сын проректора, никто хорошо не говорит. Предпочитают молчать, — чёрт, чёрт, чёрт, почему я не могу держать язык за зубами? Обычно меня трудно назвать конфликтным человеком.

— Наверное, на твоё остроумие всем колхозом скидывались? — хмыкнул Верховцев-младший, опрокидывая в себя бокал вина под недовольный взгляд отца. Я же к вину решила не пристрагиваться, и это не осталось незамеченным.

— Александра, а вы почему не пробуете вино? — решила осведомиться пожилая женщина, сидящая рядом с предполагаемой матерью Пашки, точнее мачехи, — А то вам вряд ли представится случай попробовать такое дорогое вино, — ухмыльнулась собственным словам женщина. Я старалась сохранить невозмутимый вид.

— Ну не всем же упиваться этим самым вином, а потом лежать в реабилитационном центре, — неожиданно ехидно вставил Игорь, смотря прямо в глаза женщине. Та закашлялась и поставила свой бокал. Но, по-видимому, то, что сказал этот идиот, было правдой, возражать никто не стал.

— Я не нуждаюсь в твоих рыцарских выпадах, — хмыкнула я, хотя какая-то моя часть была благодарна.

— Ты думаешь, я защитил тебя? — Верховцев с искренним недоумением взглянул на меня, — Очень трогательно, малыш, только в этой сказке злодей остаётся злодеем. Я всего лишь хотел укрепить своё звание хама, — он залпом выпил остатки вина, а после больше ни разу не заговорил со мной за вечер.

После ужина, во время которого из-за колких взглядов в меня и кусок хлеба не влез, все отправились в просторную гостиную. Ей Богу, порядки, как в девятнадцатом веке! Женщины направились в одну сторону, устроились пить чай на мягкой мебели, мы с Соней ушли в другой конец комнаты и подошли к большому окну.

— Ну как ты? — она с сожалением взглянула на меня.

— Честно? Валюсь с ног. Эти люди...— я даже слов не нашла.

— Я тебя понимаю. Первые полтора месяца я чувствовала себя так же, но потом привыкла.

— Мне что-то если честно привыкать не хочется, я предпочитаю более неформальную обстановку.

— Ну, такие ужины случаются редко, потому что отец сильно занят. В основном мы все ужинаем по отдельности. Что уж говорить про это исчадие ада, — девушка покосилась в сторону Игоря, — Он вообще бывает на несколько суток пропадает.

— Почему он такой? — зачем-то спросила я.

— Кто знает, — пожала плечами Соня, — Да, я понимаю, бывают обстоятельства...Но он ведь даже не пытается быть терпимым к людям. Ему нравится делать больно. Ему нравится быть выше всех. Он словно за что-то отыгрывается, только непонятно за что...

— Может за недостаток нормального человеческого тепла со стороны отца? — предположила я, но всё равно понять этого человека не пыталась. Соня права, ему явно нравилось быть гавнюком.

Гости разошлись около двенадцати. К тому времени я уже активно старалась не уснуть, оперевшись на руку Пашки. Тот явно был доволен и активно старался меня развеселить, почти не обращая внимания на своего друга.

— Всё, хватит к нему липнуть, мымра, твоему несчастному принцу домой пора, — он буквально отлепил от меня Пашку, но тот успел поцеловать мою ладонь. Я лишь рассмеялась.

Наконец, все ушли. Мне предстояло остаться и Верховцев-старший недвусмысленно дам мне это понять. Мне оставалось лишь смириться, может я и беспочвенно опасалась его, но кто знает, власть многим выворачивает мозги наизнанку.

— София, покажи гостье её комнату, — устало пробормотал мужчина, — Я завтра рано уезжаю, так что до свидания, — он покосился в сторону Игоря, наблюдающего за искусственным камином, — дети.

— А можно Саша со мной останется? У меня большая кровать.

— Хах, тогда уж сразу со мной, у меня просто огромная, — угрюмо бросил в нашу сторону Верховцев. Я приказала себе молчать.

— Не обращай на него внимания, Александра, — слабо улыбнулся мужчина, — Я не обращаю.

— Может как раз поэтому он такой кретин. — пробормотала я так тихо, что никто не слышал.

— Делайте, что хотите. Я слишком устал, оставляю вас, — мужчина двинулся в сторону большой лестницы и исчез на втором этаже. Я облегченно вздохнула и присела на кожаный диван. Соня села вслед за мной.

— Мне послышалось или он сказал делайте, что хотите? — как-то бодро подал голос Верховцев, — Что ж, тогда я беру свою тачку, еду в клуб и нажираюсь до полусмерти, раз уж мне не дали устроить вечеринку, — парень выудил из кармана ключи и двинулся в сторону двери.

— Мог бы и не рассказывать нам о своих планах, они абсолютно никого не интересуют, — сказала я, но в ответ мне был хлопок двери. Стало ещё легче.

— Может, ты хочешь пойти в ванную? Кстати, хочу тебя огорчить, моя персональная ванная нерабочая, так что придётся пользоваться общей. Но зверь ушёл на охоту, так что тебе нечего бояться, — предложила Соня, которая тоже явно устала.

— Это было бы просто замечательно, — согласна кивнула я, — Но я не сильно в таком случае воспользуюсь гостеприимством? — конечно, меня сюда позвали, но я всё равно чувствовал себя не очень уютно.

— Ты что, это я тебя должна заваливать всяческими благами, чтобы ты не сбежала от этого.

— Ну, тогда я непротив побывать в ванной.

А ванну это с трудом можно назвать ванной. Моя комната дома меньше всей её площади, здесь умещается джакузи, душ, большой туалетный столик, шкаф, наверное, с полотенцами. Всё было отделано рельефным синим кафелем, на котором иногда проскакивали изображения рыб или других морских обитателей.

— А можно я буду ночевать здесь? — спросила я с восхищением.

— Боюсь, мой дорогой братец будет ночевать здесь, когда приползёт во невменяемом состоянии, дабы пообниматься с унитазом, — после этой фразы мы весело рассмеялись. — Ладно, оставляю тебя, моя комната прямо и направо, — но я уже плохо слушала, активно пытаясь освоить душевую кабину.

Вначале я хотела лишь немного ополоснуться и смыть с себя косметику, но потом я не выдержала и помылась полностью, воспользовавшись единственным женским шампунем на всю ванную, он приятно пах мятой и земляникой. В общем, вышла я довольная, и тут возник вопрос: куда, собственно, идти?

— Так, что там сказала Соня...— я замерла в нерешительности, передо мной было три двери. Приоткрыв первую, я услышала храп. Так, не туда. Приоткрыв дверь прямо напротив ванны, я обнаружила пустую комнату, причём, кажется, она принадлежала Игорю...

Как говорится, любопытство сгубило кошку, и, не выдержав, я скользнула вовнутрь. В помещении пахло свежестью, наверное, потому, что окно было открыто. Лёгкие белые шторы развевались, а синие, тяжелые, лишь едва заметно шевелились. Луна заглядывала прямо в приоткрытое окно и делала обиталище Верховцева устрашающим.

— Страж Тьмы, — ухмыльнулась я, осматривая тёмную мебель. А кровать и правда огромная. Кстати, я ожидала полный бардак, но здесь царила идеальная чистота, словно хозяин здесь и не появлялся. Хотя кто знает...Соня же сказала, что он бывает пропадает на несколько дней.

— И почему я не удивлена? Дикий, — да уж, разговаривать с самой собой было моей привычкой. Правда, в одиночестве, а не на людях.

Я прошла дальше и, не выдержав, присела на край постели. Она была твёрдой, словно отражающей нрав своего хозяина. Да и вообще комнаты была очень строгая. Напротив кровати стоял компьютерный стол, у компьютера был огромный дисплей, и он явно служил так же и теликом. Ни грамма пыли!

— Либо ты тут вообще не появляешься, либо я нашла у тебя достоинство, Верховцев, — да уж, поверить в первое было явно проще. Я вспомнила идеально вылепленное лицо парня и яростную пустоту в его глазах...Эта комнаты могла принадлежать кому угодно. Я не видела в ней ни каких-то мелочей, ни дуги...Да всё равно, что побывать в стерильной больничной палате!

— Наверное, у тебя и правда пустота внутри, — я чуть поёжилась от прохладного воздуха, приникающего в комнату. Моя пижама состояла из топа и шорт до середины бедра, а ночной ветер уже был прохладным.

Так, ладно, что-то могильным холодом повеяло, пора бы уже сваливать. Я так же на цыпочках вышла из комнаты, прикрыла за собой дверь и направилась в соседнюю. Там горел свет, Соня уже забралась в постель и почти уснула. В отличие от комнаты сводного братца, эта могла многое рассказать о хозяйке. Утончённая, мягкая, любит читать романы...ими заставлен книжный шкаф.

— Ты долго, — зевнула девушка, кровать у неё была не меньше, чем у сводного братца.— Давай спать, а?

— Конечно, только у меня волосы сырые, — виновато пожала я плечами.

— Можешь воспользоваться моим феном...— зевнула девушка и два раза хлопнула в ладоши. Свет погас. Я от удивления ойкнула, но спать почему-то уже перехотелось. Я решила пока что устроиться на кресле возле окна и подождать, пока высохнут волосы. И когда они уже стали завивается кольцами на концах, я решила лечь спать. Вот только знаете, как говорится, приспичило, и я медленно но верно вышла из комнаты и направилась в сторону ванной. Когда я уже открывала дверь, неожиданно со стороны лестницы послышался мат. Всё внутри меня сжалось в тугую пружину, я так и замерла на месте. Нецензурное бормотание всё приближалось, и я всё-таки решила, что это вряд ли приведение или какое-нибудь чудище. Правда, когда я подошла к самой лестнице и увидела, кто пытается на неё взобраться, тут же усомнилась в верности своих утверждений. Нет, несомненно, это было не приведение...Это было чудовище по имени Игорь Верховцев, причём пьяное в дупель чудовище. В общем, я не отказала себе в удовольствии поугарать над ним.

— Да уж, не думала, что когда-нибудь увижу деградацию человека на примере, но ты, друг, явно превращаешься в обезьяну, — тихо рассмеялась я. Верховцев старательно передвигал конечностями в полусогнутом состоянии, издавая нечленораздельные звуки. — Как это прискорбно...

— Сука, — пропыхтел он, — Представь себе, я трезв, меня отравили, — в его голосе было столько муки, что я повелась. Что сказать? Повелась как дура. Во мне проснулась добродетель, я осторожно подошла к парню и постаралась вспомнить первую медицинскую помощь при отравлении. Хотя следовала вспомнить другую помощь, при черепно-мозговых травмах, таковую я ему обязательно устрою, вот только выберусь из цепких ледяных рук...Он схватил меня неожиданно. От Верховцева разило алкоголем, только это нисколько не помешало ему использовать свою силу.

— Пусти, — визжать я не рискнула.

— Сейчас ты за всё поплатишься, мерзкая тварь, — выдохнул он мне в рот, и я практически захмелела от запаха алкоголя и сигарет.

— Что, собрался пополнить коллекцию зарытых на заднем дворе трупов? — прошипела я. Так недалеко и в змею превратится.

— Да ты ясновидящая, — с ненавистью прорычал мне на ухо Верховцев, — И всё-то она умеет. И лицом она вышла, и глазки у неё оленьи, и умная, и гордится своим низменным происхождением, и поступила она бесплатно, и даже не через знакомых и не через постель. Да ещё и ясновидящая. Какая ты идеальная, просто цены нет!

— Так ты ненавидишь меня за то, что я добилась сама того, чего не смог добиться ты? — почти с удивлением спросила я.

— Нет, я ненавижу тебя, потому что я всех ненавижу, — развеял мои сомнения Верховцев. Я так и думала. Ну, и пока думала, пыталась отбиваться от него, активно размахивая конечностями, правда не очень получилось.

— Сейчас я из твоих мозгов выбью всю эту херь, — продолжал рычать он и тут меня впервые сковал страх. Я вспомнила свои запястья, вспомнила ненависть в его глазах...Да ему ничего не стоит ударить девушку. Он сумасшедший. И зачем я пыталась ему помочь?

— Выбьешь? — слабо пискнула я. Сашка, самое время молить о пощаде...Но всё равно не хочется. Так, он пьян, в два раза тяжелее меня, на голову выше и наверняка не задыхается после стометрового забега.

— А ты думала, я с тобой в ладушки буду играть или в нарды? Наивная деревенская девочка, сейчас мы пойдём в мою комнату, я тебя свяжу, а потом...— а потом он начал шептать мне на ухо такое, что моё сердцебиение от страха просто зашкалило, синяки заболели, в глазах стало темнеть. Он правда это со мной сделает и никто мне не поможет...Может всё-таки закричать? А вдруг я не первая?

Видимо, догадавшись о моих намерениях, Верховцев перехватил меня покрепче и чем-то заткнул мне рот. Я начала брыкаться ещё сильнее, попытавшись освободить руки, и даже чуть пару раз не заехала ему по одному месту, но безуспешно.

— Моя месть будет жестокой. Идиотка, ты думала я на это не способен? — он зловеще рассмеялся, правда, тихо. У меня чуть слёзы из глаз не брызнули. Он изнасилует меня. О Боже. Страх сковал все конечности, и я с ужасом посмотрела на него. О Господи...

— Ну вот, я добился нормальной реакции, — как-то спокойно сказал он, даже с горечью. Голоса маньяка-извращенца как не бывало, — А то ты слишком задираешься. Поверь, детка, будь мы сейчас в другом месте, я непременно выполнил бы то, что сказал тебе, — я снова охладела, словно труп. — Но сейчас обойдёмся лёгкой шокотерапией.

Он затащил меня в ванную и быстро, да так, что я не успела даже пошевельнуться, включил души и запихнул меня в него. Кляп изо рта я успела вытащить, правда зря, холодная вода обжигающим потоком полилась на меня и я взвизгнула. Верховцев тоже зашёл под душ и зажал рот своей ладонью, закрыл кабинку.

— Д-д-д-дурак, — дрожа и стуча зубами, рычала я, хорошенько стараясь отпихнуть Игоря со своей дороги. Но он лишь злобно ухмылялся, явно довольный тем, как проучил меня. Я в ужасе уставилась в бездонные голубые глаза.

— Зачем ты так? — серьёзно спросила я, заглядывая в его глаза. — Должна же быть причина твоего поведения.

— Тебе надо было идти учиться на психолога, всезнайка, — отплевался он. В отличие от меня, ему ледяная вода такого неудобства не доставляла, морж хренов.

— Что, задела за живое? — я схватилась за его рубашку в том месте, где должно быть сердце и сильно сжала ткань, — А есть у тебя живое, Игорь Верховцев? Ты напоминаешь мне бездушного андроида или сектанта, продавшего свою душу дьяволу. Никогда не видела такой бездны в глазах, а они у тебя голубые.

— Как трогательно, ты знаешь, какого цвета у меня глаза, — прорычал он, правда, не отодвигаясь от меня. Я уже продрогла насквозь, но продолжала смотреть на него, сквозь чёлку поблёскивал металл его глаз.

— Что с тобой не так? Куда ты дел своё сердце? — не отступала я, руки сами потянулись к его волосам, чуть приподнявшись, я загребла его чёлку пальцами и отбросила назад. Идеально вылепленное лицо исказилось, он перехватил мою руку, другую положил на плечо и с силой впечатал в стенку душа.

— Не трогай меня. Никогда, — прошипел он.

— Что, считаешь себя неприкосновенным? Интересно, а сколько девичьих рук до меня тебя лапали? Почему же мне нельзя? — я старательно попыталась вывернуться, но не получилось, его пальцы на плече и запястье сдавили меня ещё сильнее. — Тебе нравится делать больно? Хочешь оставить синяки теперь и на моём плече? Что же ты мелочишься, ударь сразу по лицу, — во мне всё кипело гневом. Я знала, что могу вывести его из себя и выводила. Надо было остановиться. Пару минут назад он угрожал изнасиловать меня до смерти и выбросить мой труп возле моего родного села, причём делал это на полном серьёзе...А я всё равно провоцировала его, стремясь вытащить из него душу. Была ли она? Я хотела узнать предел его испорченности...Только вот я забыла, что в нём, возможно, нет вообще ничего хорошего. Никаких рамок.

Он отпустил моё запястье, и его пальцы легли мне на лицо. Я почувствовала, как кровь отхлынула от щёк. Что ж, если сейчас он изобьёт меня до полусмерти, я буду сама в этом виновата. Пальцы сомкнулись на моей челюсти, причиняя боль. Я старательно боролась с собой, чтобы ни начать отбиваться.

— Каждый раз, когда я тебя вижу, Александра, у меня возникает дикое необузданное желание, — я чуть поморщилась, готовясь выслушать всё то, что он хочет со мной сделать. — Вот только я не знаю, какого рода желание: избить до смерти, уничтожить и растоптать или не отдавать никому, — я ужаснулась. Первая часть да...она была похожа на него. Но это...

— Что? — ахнула я.

— Ты вызываешь во мне странные эмоции. Я хочу тебя уничтожить, растоптать, унизить. Потому что ты слишком гордая, всего хочешь добиться сама и бросаешься громкими словами. Я тебя ненавижу, — он буквально выплюнул эти слова, — За то, что ты так сильно меня цепляешь, за то, что ты выводишь меня на такие эмоции. Я ненавижу эмоции, единственное, на что я готов — это призрение.

— Ты уже призираешь меня, — поморщилась я.

— Я готов спрятать тебя от этого мира и никому не отдавать, лишь бы сломать тебя, сломать эту силу в твоих глазах, ты боишься меня, от тебя несёт страхом, но ты всё равно делаешь вид, будто бы я назойливый москит, а не опасный парень. Я. Тебя. Уничтожу. — прорычал он. Пальцы на моей челюсти ослабили хватку, как и на плече.

— Быстрее ты сам себя уничтожишь, — я сама уже сцепила кулаки, борясь с желанием хорошенько поколотить его. — Ты самое настоящее чудовище.

— Я прекрасно это знаю, осталось убедить в этом тебя. Осталось только показать тебе, на что я способен. Ты будешь разбита, унижена, разорвана на части...без насилия, — он схватил мою руку и провёл по синякам, — Этого ты больше от меня не дождёшься. Поверь мне.

— Верить тебе ниже моего достоинства.

— Твоё достоинство выше моего, этого тебя и сгубит, — он резко ударил кулаком над моей головой и я зажмурилась, — Причинить тебе физическую боль будет слишком просто.

— А ты я смотрю весь такой сложный, — дрожа как осиновый лист на ветру, сказала я охрипшим от холода голосом. Ещё не хватало заболеть!

— Поверь, малыш, тебе лучше не знать, какой я на самом деле, — хмыкнул он, стягивая с себя рубашку и выходя из душа. Я только заметила, что вода перестала литься. Он нажал на кнопку над моей головой...Парень стянул брюки, стащил мокрые ботинки, оставившие грязь на полу и в одних трусах вышел из ванной, успев продемонстрировать свою прекрасную, кто бы сомневался, фигуру.

— О Господи, — я вся дрожала и не только от холода, всё внутри меня просто заледенело в предчувствии. Стараясь не реветь как дура, я спустилась по стенке душа, обхватив себя руками.

— Во что же я ввязалась, — шептала и шептала я, раскачиваясь на месте. И с чего я стала так горда собой? Извинилась бы перед ним при первой встрече неделю назад...подумать только, неделю...и всё бы сейчас было просто прекрасно. А сейчас я объект ненависти самого крутого и влиятельного парня универа...сына проректора. Он уничтожит меня, как и обещал. Это я точно знала...

* * *

Игорь захлопнул за собой дверь и мокрый упал на постель. Его всего трясло. И дело было не в зверски холодном душе, а в эмоциях, переполняющих его тело с головы до ног. Он словно был на электрическом стуле, мысли лихорадочно метались и его колотило. Всё внутри него словно разрывалось надвое. Он кое-что утаил от девчонки, которую обещал уничтожить. Он хотел унизить её и расправится с ней не только потому, что она многого добилась сама, а все его достижения списывали на крутого отца, а потому что она действительно зацепила его своим стремлением добиться чего-то, своим диким страхом перед ним, с которым она пыталась справиться, своими огромными, как у персонажа анимэ, глазами, взирающими на него так, словно он ничтожный раб, посмевший поднять взор на царицу всего мира. Да, он встречал людей, которые давали ему отпор, даже девушек, которые ему отказывали. Но она чем-то отличалась от них всех. Она была сильной не потому, что рисовалась, а потому что была такой на самом деле. Но чем-то она была похожа на него. Ей не нравилось, что он ставит себя выше всех, так же, как ему не нравилось, когда кто-то был выше него. Александра неосознанно карабкалась к вершине, а он всеми средствами, осознанно и в одиночестве пытался достичь её, потому что хотел доказать, что он на что-то способен, что он не просто золотой мальчишка с богатым папашей.

А сегодня он увидел её...нормально одетая, с красивой причёской, на каблуках и его чуть не затошнило. И она могла его зацепить? Разрисовалась как кукла...Но как она держалась за столом? Он всячески старался сделать ей больно, как и все присутствующие, за исключением Крысы, но она держалась просто прекрасно, словно все окружающие были плебеями, а она наследной принцессой.

Но самое ужасное, он всё никак не мог выбросить её из головы. Казалось бы, ещё одна никчёмная выскочка. Но что-то в ней притягивало.

Игорь отвлёкся от мыслей, когда в соседней комнате послышалось движение. Он тихо вышел из комнаты и подошёл к комнате ненавистной Крысы. Раньше там была его игровая, потом тренажерный зал, но когда отец узнал о существовании Софии, его дочери, он тут же принялся всё переоборудовать для ненаглядного ребёнка. Ещё бы, думал Игорь, ведь с первым отпрыском вышла накладка и Виталий неоднократно об этом упоминал.

Дверь в комнату была приоткрыта, но свет не был включен. Он без опаски тихо склонился над щелью.

— Саша! Бог ты мой, что случилось! — воскликнула Крыса. Игорь поморщился. — Ты вся дрожишь!

— Эм, — голос девушки звучал хрипло и едва различимо, — Я тебе не рассказывала, что когда я не могу уснуть, то обязательно принимаю резко холодный душ? Ты не представляешь, как это потом срубает, — Александра явно попыталась рассмеяться, но у неё не вышло. Воцарилось молчание. Подслушивающий было подумал, что его разоблачили, но потом Соня произнесла:

— Как знаешь, — вздохнула она. Крыса, подумал Игорь, обо всём догадывается, только смелости не хватит. Он снова прислушался, и ему на секунду показалось, что слышит, как стучат друг о друга Сашкины зубы. На долю секунды, лишь на малейшую долю секунды ему захотелось согреть Сашку в своих объятьях, покрыть её лицо поцелуями и слёзно умолять простить и помочь. При этой украдкой скользнувшей мысли, Игорь тут же стиснул зубы, запустил волосы во вставшую дыбом из-за этой бестии чёлку, ладонь свободной руки он сжал в кулак и с трудом сдержался, чтобы не обрушить всю силу на стену. Сильно дёрнув себя за волосы, он быстро выпрямился и зашагал в свою комнату. А там он захлопнул за собой дверь и спустился по ней спиной, кусая кулаки...

— Ненавижу, — шептал он. Никто его не сломает, он будет выше и сильнее всех. Тем более какая-то идиотка, серая мышка со стальным характером. Никогда. Он не позволит. Он убьёт на корню всё то, что всколыхнула в нём эта девица.

— Ненавижу, — с отвращением снова бросил он и упал на постель, не чувствуя вообще ничего, рухнул так же, как делал это на протяжении многих лет. В его жизни нет места эмоциям, отрицательным — может быть, но никак не положительным. Правильно сказала эта пигалица, он — чудовище. И ему действительно нравилось им быть.

* * *

Утром, пережитое вчера, показалось мне просто ночным кошмаром. Но пижама, лужей растекавшаяся в пакете, свидетельствовала о том, что это мне не приснилось. Волосы были растрёпаны и свалены, меня до сих пор колотило, плечо болело, как и всё тело. Проснулась я с рассветом, Соня ещё крепко спала. Я лишь смутно помнила, что она проснулась лишь тогда, когда я до смерти замёрзшая шмыгнула в постель. Она благоразумно не стала расспрашивать, если бы она настаивала чуть больше, я бы непременно разразилась в истерике. Но я буду сильной, я не позволю себе такую слабость, как слёзы...Только вот страх отогнать от себя я никак не могла. Слова Верховцева всё прокручивались и прокручивались у меня в голове, как смертный приговор.

— Уничтожу, — прошептала я, с самого утра заперевшись в ванной под горячим душем. Болеть мне совсем не хотелось, но горло уже пощипывало, да и нос саднило. Гад...болеть нельзя. Прошла всего неделя с того момента, как я приехала в этот город. Подумать только, всего неделя...Разве так бывает в жизни? Я за всю жизнь не видела ничего, а стоило только переехать, как я оказалась в списке врагов жуткого типа, переночевала в богатом доме и побывала на званом ужине.

Я бы отдала всё, лишь бы этого не случилось в моей жизни.

Верховцев ненавидел меня за то, что я добилась того, чего не смог добиться он. За то, что все считают все го достижения заслугой крутого отца. Я бы могла понять, если бы он ни был столь ужасен...Но он просто невозможен. У него явно не в порядке с психикой, но всё равно внутри меня шевелилось какое-то странное чувство, не дающее мне покоя. Мне было его жаль. И эта пустота в его глазах...На самом её дне, где заканчивалась бесконечность, была страшная, адская боль. И он прятал её как мог. Отталкивая весь мир своей ненавистью, упиваясь ею.

— Нужно сваливать, — пробормотала я сама себе, закутываясь в полотенце и осторожно выглядывая в коридор. Когда я увидела его, то чуть не взвизгнула. Игорь был похож на падшего ангела, такой же красивый и такой же злобный. Он облокотился на стену, сложив руки на обнажённой груди, спортивные брюки грозились сползти и уже демонстрировали резинку трусов, волосы упали на лоб и на глаза, он словно заснул.

— Мне долго ещё ждать? — от его тона мне снова стало холодно.

— Пожалуйста, — промычала я, натягивая полотенце повыше и буквально бегом направляясь в комнату Сони. Я чувствовала, что он проводил меня взглядом, но говорить вслед ничего не стал. Может, вернулся убрать бардак, который оставил вчера после себя? Скорее всего, нет...

Уже в комнате я спокойно оделась и присела в кресло, наблюдая за тем, как солнце медленно движется выше по небу. Соня ещё спала. И правда соня. А мне уже не терпелось скорее покинуть этот дом.

Девушка проснулась, когда солнце уже исчезло из моего поля зрения.

— Ты давно встала? — потерев сонные глаза, спросила она.

— Нет, — тут же соврала я. — Слушай, я домой хочу. Тут до автобусной остановки далеко?

— Хочешь, я попрошу этого придурка отвести тебя, если он тут...

— Нет! — поспешно воскликнула я, выдавая своё волнение. Никогда и никого я ещё так не боялась.

— Что он сделал? — сон девушки как рукой сняло.

— Ничего. Просто я его ненавижу, и ехать мне с ним не хочется, — вполне очевидная отговорка, — Так тут далеко?

— Да нет...Давай я немного приведу себя в порядок и провожу. Я скоро. Ты завтракать будешь? — над вопросом я подумала. Есть хотелось ужасно, когда я нервничала, то еда очень помогала, только вот мне никак не хотелось больше встречаться со сводным братом Сони. — Если ты беспокоишься, что встретишь это исчадие, не стоит, он никогда не завтракает и обычно спит до обеда.

— Ну, хорошо, — согласилась я.

Через пятнадцать минут, когда Соня привела себя в порядок, умывшись и переодевшись в джинсы и футболку, мы спустились вниз. В доме Верховцевых работал целый обслуживающий персонал. Мы зашли прямо на кухню, где нас добродушной улыбкой встретила повариха Зинаида Михайловна.

— Ой, девочки, а вы вовремя! Игорь только что ушёл! — у меня засосало под ложечкой. Стоп, она сказала вовремя и ушёл в одном предложении? Что ж, видимо эта женщина понимала всю сложность характера Верховцева-младшего.

— Он завтракал? Странно.

— Ну, если то, что он выпил полтора литра рассола и съел половину банки солёных огурцов можно считать завтраком, то да, — ухмыльнулась Зинаида. Я снова поёжилась. Мне до сих пор было не по себе от его вчерашней выходки. Уничтожу...Это слово постоянно крутилось у меня в голове, заставляя всё внутри сжиматься от страха. Ох, надо было отказаться от этого ужина, надо было побольше молчать и самой не нарываться...А теперь молодец, Сашка, получила по заслугам.

— Как бы наш плохой мальчик не забеременел, а то что-то его на солёненькое тянет, — ухмыльнулась Соня, явно прибывающая в прекрасном настроении, — А отец уже уехал?

— С рассветом, дорогая. Так, у меня оладьи с вареньем. Вам может яичницы пожарить или блинчиков напечь? — вопросительно посмотрела рыжеволосая женщина на нас. Я передёрнула плечами.

— Давай что есть, теть Зин, — ответила Соня, активно поглощая конфеты, лежащие в небольшой вазочке. А я всё продолжала думать и думать, думать и думать...

Через неделю, а там и через вторую, моя боязнь Игоря Верховцева изрядно уменьшилась. Во-первых, учёба отнимала много сил и времени. Во-вторых, когда у меня было свободное время, то бишь в выходные, я была либо у родителей, либо общалась с Соней, с которой мы очень сдружились. Мирослава стала встречаться с Колей, а вот Дашка всё крутила хвостом и периодически, то бегала от Славика, то бегала за ним. С девчонками я так же общалась хорошо, но не так, как с Соней. И через месяц я уже могла назвать её подругой, несмотря на такой малый срок знакомства, но она знала меня куда больше, чем некоторые люди, с которыми я зналась всю жизнь.

Верховцева я видела с того утра три раза. И все разы в университете. Видимо, судьба решила, что если мы ещё раз столкнёмся в не очень людном месте, то непременно будет как минимум один труп. Первый раз состоялся в столовой, когда он даже не глядя на меня, оттолкнул в сторону и влез без очереди. Правда меня подхватил Пашка. Кстати, о Пашке. Не могу сказать о нём тоже, что и о Верховцеве. Его я видела практически каждый день. Во многом благодаря тому, что он, кажется, знал моё расписания. В основном это были случайные встречи в коридоре, но пару раз он звал меня гулять. Один раз я согласилась. Мы мило побродили по Площади Фонтанов, на которой фонтаны уже не работали, а затем пешком дошли до Центрального парка, где бродили и болтали. Пашка, похоже, решил ограничиться лишь дружеским общением, за руку взять или обнять не пытался и никак не намекал на возможность более близких отношений. За что я была ему очень признательна. Правда, для меня до сих пор оставалось непонятным то, что он дружил с таким человеком, как Верховцев.

Закончился сентябрь, а вместе с ним исчезла и хорошая погода. Резко похолодало, начались проливные дожди, и оставалось только мёрзнуть в общаге и учиться. К родителям я решила ездить раз в три недели, дабы экономить средства. Мама, конечно, повозмущалась, но согласилась, что так будет лучше.

В одни из очередных скучных вечеров, я лежала в постели с книжкой и готовилась к семинару, правда мне было неспокойно. Был понедельник, начало недели, с учёбой всё более или менее клеилось, учитывая, что для неё было много времени. Девчонок в комнате не было, Мирослава направилась навестить одногруппницу, неугомонная Дашка как всегда где-то пропадала. А мне совсем никуда не хотелось выходить в такую ужасную погоду. За окном разразилась настоящая буря, деревья угрожающе качались в такт ветру и периодически проносящимся громовым раскатам, которые заставляли меня вздрагивать. Думала я о ближайшей субботе. У Сони был день рождения и всё бы ничего, вот только мне предстояло поехать вместе с ней на дачу, где намечалось основное празднество...И наличие малознакомых людей меня не особо волновало, не радовало наличие одного лица — Игоря Верховцева. За весь месяц я видела его несколько раз и этого хватило. Неприязнь к нему всё крепла, но и жалость тоже сдаваться была не намерена.

Конечно, может он уже позабыл об обещании меня уничтожить, но я в этом сильно сомневалась. Поэтому часто приходилось обижать Соню и отказываться приходить к ней в гости. Я подругу уважала, но наткнуться на это кровожадное существо не хотелось. И пускай девушка утверждала, что он совсем от рук отбился и практически не появляется дома, приходить в гости я всё равно не решалась.

Но на этот раз отказать я не могла.

Скромный подарок для девушки уже был выбран, я, наверное, часа три провела в поисках идеального любовного романа для девушки и кажется, наконец, нашла его. Всё как она любила: сначала у них взаимная неприязнь, потом оказывается, что они оба не такие уж плохие люди, а потом любовь...Я в эту чушь не верила, так же как не верила в изречение от ненависти до любви один шаг, наоборот — может быть, но никак не так.

К слову о любовных романах, Витя всё продолжал бегать за моей подругой, но она всё никак не могла решить: нравится ли ей этот парень или нет. Поэтому только с благодарностью принимала подношения и старалась не обижать его. Ну а Виктор, по всей видимости, был так влюблён, что готов был ждать до скончания веков.

Все мои размышления об уже произошедшем и только грядущем развеял телефонный звонок.

— Да? — отозвалась я, уже прекрасно зная, кто звонит.

— Привет, — весело поздоровалась Соня с другого конца телефона, — Чем занимаешься?

— Пытаюсь подготовиться к семинару, только не выходит, — честно призналась я.

— Аналогично. У нас тут вообще кошмар творится, на соседний дом дерево упало, свет вырубило, сейчас прячусь под одеялом с фонариком, читаю лекции, только не помогает, грозы всё равно до одури боюсь.

— Ого, с вашим домом всё в порядке?

— Стоит, назло всем ветрам и отвратительной погоде внутри самого дома. Отец сегодня Игорю устроил полный разнос, буквально полчаса назад, — Соня замолкла, — Извини, я же знаю, ты не любишь о нём говорить...

— Но об его неприятностях я с удовольствием послушаю, — с улыбкой отозвалась я. Хотя если честно, мне было наплевать, что творится в его жизни, лишь бы он не трогал меня.

— В общем, наш монстро совсем разбушевался, за месяц очень много прогулов, деканат уже не может закрывать на это глаза даже в связи с положением отца. Короче он отобрал у него ключи от машины, кредитку и выбросил экран от компа в окно, а ещё айфон отобрал и сказал, если за эту неделю ни разу не напьётся, то может, телефон и отдаст, — услышанное вызвало во мне смешанные чувства.

— Что-то он совсем деградирует, — я вспомнила идеально-вылепленное лицо этого злодея, пустые голубые глаза...Стало жутко. Я уже привыкла к размеренной жизни за эти несколько недель, и встречаться с ним никак не хотелось.

— Если по мне, то он на этом пути уже давно и вряд ли что-то или кто-то свернёт его с этого, — я почти увидела, как Соня пожимает плечами, — Ну да ладно. В общем, я, наверное, пошла, всё-таки попытаюсь чего-нибудь выучить. Попозже тогда в аське пообщаемся, да?

— Да, я зайду, — кивнула я сама себе, — В универе увидимся.

— Давай, пока.

Я отложила телефон на тумбочку и уставилась на водяные разводы на окне. Что ж, видимо Верховцев совсем решил загубить свою жизнь. Но почему мне от этого так тошно? Радоваться должна, враг превращается в ничто, хотя утверждал, что погубит меня...Но я всё равно не могла отделаться от липучей мысли, что он мне его жалко. Всё-таки он человек и желать ему плохого нехорошо. Да я, в принципе, и не желала. Просто в моей ситуации и хорошего вряд ли бы нормальный человек ему пожелал.

В общем, решив забить на всё, я бросила учебник на тумбочку и с головой ушла под одеяло, слушая уже не такие частые раскаты грома и постепенно засыпая под их ритм.

* * *

Наступил, что называется, день Х. В субботу я проснулась рано и прошмыгнула мимо спящих девчонок в душ. Бедняжки всего лишь пару часов назад вернулись из ночного клуба и кое-как уговорили комендантшу впустить их. Та смиловалась и всё-таки пустила, правда девочки за это пообещали хорошенько помыть полы в фойе и в её каморке, но об этом они будут думать явно не сейчас.

Из душа я лишь на секунду заскочила в комнату, взяла приготовленный рюкзак с вещами, ехали мы до понедельника, Виталий Сергеевич любезно снял нас с занятий в подельник по неотложному делу (я боялась, что после этого, преподаватели начнут относится к нам с Соней предвзято. К слову, никто не знал, что Соня дочь проректора), поэтому на даче нам предстояло провести все выходные. Подруга рассказала, что отец планирует устроить из её дня рождения настоящую тусовку и непременно познакомит нас со всей элитной молодежью города. Виталий Сергеевич относился к дочери покровительственно и меня, как её подругу, тоже задевали крылья этого его покровительства. На званый ужин Соня решила одолжить мне пару своих платьев, которые даже ни разу не надевала, потому как тратить деньги на новые мне не хотелось.

К дому Верховцевых я прибывала к положенному времени, к девяти утра. Соня сама ждала меня у калитки, и я тут же кинулась поздравлять её, пожелала счастья, здоровья, любви и всего, что обычно жалуют и вручила подарок. Реакция на роман у неё была неподдельной и всю дорогу до дома она рассыпалась в благодарностях, правда я подозревала, что она уж слишком усердно это делает, словно надеясь смягчить меня.

— В чём дело, признавайся, — нахмурилась я. Мы стояли у крыльца дома, ветер был холодным и пронизывающим, но заходить вовнутрь совсем не хотелось.

— Ну-у-у-у, — неуверенно протянула девушка, — На дачу мы поедем в машине Игоря, — вздохнула она. Я напряглась.

— Может ты лучше поедешь ещё с кем-то? — с искренним участием спросила я, — Не удивлюсь, если он пожертвует и твоей и своей жизнью и врежется куда-нибудь, лишь бы убить меня, — в памяти, как наяву всплыло яростное лицо. Хотя можно было бы и не вспоминать, сзади раздалось:

— Умирать из-за тебя, овца, ниже моего достоинства, — от сильного голоса всё внутри сжалось. Только не от страха, а от какой-то непонятной эмоции. Я повернулась и взглянула на ступеньки. Игорь Верховцев, во всей своей страшной красе. Страшной, потому что слишком он вылеплено-красивый. Он смотрел с высоты своего роста, которую прибавили ступеньки, с таким призрением, что мне поплохело. Волосы у него чуть отрасли и сегодня они были зачёсаны назад, открывая идеально-гладкий, будто отфотошопленный, лоб и льдистые глаза, взирающие с отвращением. На нём был чёрный спортивный костюм, поверх него — тёмно-синяя лёгкая ветровка.

— До смерти рада тебя видеть, сейчас окочурюсь от счастья, — хмыкнула я, почему-то не в силах оторвать от него взгляда. М-да, всё-таки его мысленный портрет и не в половину так красив, как реальность. Да, и не так холоден, как реальный Игорь.

— Сделай услугу, исполни эти слова, — безразлично отчеканил он.

— Что за задержка? — раздался из дверного проёма голос Виталия Сергеевича. Всё это время я так же не видела его. Но он совсем не изменился, словно время для него остановилось, — О! Александра! Давно тебя не видел, слышал о твоих успехах в учёбе, — равнодушно сказал он, взирая своими карими глазами. Мне показалось или Верховцев-младший при его словах беззвучно выругался? Я довольно улыбнулась, всё-таки весь этот месяц было затишье, самое настоящее затишье перед бурей, похлеще той, что была в понедельник. Мне в кровь тут же выбросил адреналин при одной мысли о наших с Игорем войнах.

— Ты чего такая довольная? — непонимающе спросила Соня, когда мы шли в сторону серебристой машины Верховцева-младшего. Его отец уже под завязку загрузил чёрный Джип, на переднем сидении которого восседала Зинаида Михайловна, приветливо помахавшая, когда я её заметила.

— Ничего, просто уже и забыла, какого это — ссориться с твоим братом, — усмехнулась я. Подруга взглянула на меня как на сумасшедшую.

— Ты мазахистка? Тебе доставляет удовольствие припираться с ним? — я вспоминала наше последнее, так называемое, препирание, под ледяным душем и то, что он сделал мне довольно-таки больно физически и то, что он грозился сделать со мной, и поняла, что это, наверное, всё-таки не так весело. Но как ни крути, всё это добавляет в жизнь разнообразие и, наверное, оскорбления в его сторону постоянно непроизвольно слетают с моего языка лишь потому, что организм хочет адреналина. А что ещё может спровоцировать его выброс, как ни ссора с Игорем Верховцевым? Ведь не знаешь, что он сделает через долю секунды...ударит или только сделает больно словами. Всё-таки до самого настоящего физического насилия он не опускался, и это вызывало во мне тревожный огонёк. А вдруг он всё-таки не так плох? Просто он хочет быть таким, но нет сил сделать что-то столь аморальное, как избить девушку...Хотя если в нём живёт какая-то мораль или совесть, как будет угодно, то она явно не брезгует тем, чтобы пугать этих самых девушек до смерти и говорить им гадости.

— Мне нравится, что я хоть как-то могу поколебить Его Высочество, а то ему корона уже давит на воспаленный мозг. Ему явно нужна встряска. К чему таить? Мы всё равно поссоримся, при нём у меня язык без костей. Ничего не могу с собой поделать.

— Да уж, это точно, — как-то задумчиво сказала Соня.

— Соня? — вопросительно вздёрнула я бровь.

— Ты меня конечно извини, но вы в чём-то похожи, — я немного опешила от таких слов, но нельзя сказать, что я не замечала, что всё-таки общее у нас есть. Ага, как у макаки со слоном. — Не знаю...У него очень сильная энергетика. У тебя тоже. Только у тебя она положительная, а у него...ну ты поняла.

— Да уж, поняла, — вздохнула я. Да у, словно, Ин и Янь, с той лишь разницей, что мы не половинки одного целого.

В машину Игоря я села с царским видом на переднее сидение, что тут же взбесило его.

— А тебе кто-то разрешал ехать в моей машине? — спросил он, убивая меня взглядом. А я тем временем почему-то подумала, что ему с зачёсанными назад волосами гораздо лучше, чем с чёлкой, он выглядит более мужественно.

— Заткнул бы пасть хоть ненадолго, у твоей сестры день рождения, — я послала ему не менее слабый убийственный взгляд. Мне сейчас показалось или на его лице мелькнуло что-то вроде радости? Это что же, я не единственная мазахистка, которая заскучала во время перерыва в нашей войне? Да уж, не думала, что всё так обернётся...

— Действительно, у меня день рождения и я прошу вас, хватит, — без особого энтузиазма заявила Соня, прекрасно представляя, что за человек её сводный брат и что его вряд ли что-то изменит.

— Помолчала бы. Что, стала совсем взрослой? Восемнадцать мне уже? Что ж, если такая самостоятельная, то сваливала бы из нашего дома, — мы стали медленно выезжать из двора. Правда, это тут же закончилось, стоило нам выехать на дорогу, Верховцев сразу стал набирать скорость.

— Дибил! Тебя в автошколе не учили на тормоза нажимать? — ужаснулась я, от страха цепляясь за приборную панель.

— И кстати, уж если ты сам такой самостоятельный, то почему в свои двадцать один живёшь с папочкой? — усмехнулась тем временем Соня, явно привыкшая к сумасшедшей езде братца.

— Тормоз у тебя в мозгу, дибилка, — зловеще расхохотался Верховцев. Ох, я и забыла, какой он псих. — А ты помолчала бы, Крыса, а то получится очень символично: умрёшь в свой день рождения.

— Не волнуйся, Саш, он всегда так водит и никогда не разобьется, он слишком любит эту жизнь, поэтому и не хочет умирать.

— Нет, Сонь, он слишком ненавидит эту жизнь, чтобы оставить её в покое, — ухмыльнулась я, отворачиваясь к окну, прежде чем поймать успела странный взгляд Верховцева.

Минут десять в салоне стояла тишина. Верховцев решил не насиловать наш слух музыкой и даже не притрагивался к магнитоле. Я тупо смотрела в окно, на мимо проносящийся лес. Ехали мы в сторону моего родного села, и эта дорога была мне очень знакома. Наверняка завернёт в элитный дачный посёлок, который находился сразу после леса. То есть ехать нам ещё около получаса.

— Что, Зиновьева, вижу папочка постоянно наводит о твоей учёбе справки? Никак надумал жениться...— усмехнулся Игорь в своей обычной злобной манере, голос был пропитан гневом. Я всё поражалась: как он до сих пор не взорвался от такого перенапряжения?

— Ну, ты сам профукал меня благодаря своему отвратительному поведению, теперь кусай локти, — весело сказала я. Верховцев тут же отвёл взгляд от дороги и вцепился им в меня. А вот я, наоборот, решила взглянуть вперёд и тут же завизжала. Машина наполовину выехала на встречку и мы, именно мы, потому что ехали мы с дикой скоростью, неслись на фуру.

— Игорь! — завизжала я от страха. Не знаю, чисто ли автоматически Верховцев отвёл руль право или всё-таки удосужился посмотреть на дорогу, но мы тут же понеслись по обочине и может быть перевернулись бы, если бы парень затормозил резко, но мы несколько десятков метров тряслись по обочине, прежде чем он остановился. Во время этой тряски я успела удачно поцеловать лбом стекло машины, и теперь у меня потемнело в глазах, а правый глаз вообще защипало и кажется от моей крови.

— Твою мать! Ты что так пугаешь! Всё было под контролем! — взревел Верховцев, со всей дури, треснув кулаками по приборной панели. Соня издала слабый пищащий звук и я, не обращая внимания на психа рядом с собой, повернулась проверить, как там подруга.

— Сонь, ты в порядке? — прошептала я. Девушка плакала. Я ни на шутку перепугалась. — Сонь! — отчаянно взревела я, тронув девушку за плечо.

— Нормально она, — равнодушно спокойно сказал Игорь, — Пристёгнутая была, просто истерика. А вот ты бровь расшибла, паникёрша, — он злобно оскалился. — Сонь! — я впервые слышала, чтобы он обратился к сестре по имени. Та тут же встрепенулась и когда я взглянула на её лицо, то выдохнула. Повреждён был только макияж.

— Чего?

— Того! — тут же рявкнул парень, — Крыса, аптечку дай, она в кармане на моём сидении, — командно заявил парень, — голову твоей подружке заклеим, а то все мозги вытекут, — Соня тут же исполнила приказ и дрожащими руками протянула аптечку.

— В следующий раз в шлеме поедешь, бестолочь, — бормотал он под нос, смачивая вату перекисью водорода.

— В следующий раз? Я вообще с тобой больше никогда не поеду! — взвизгнула я.

— Посмотрим, — ухмыльнулся Игорь. — Двигайся ко мне. Да отстегнись ты, наконец, тетеря! Вот, всё, сиди так. Глазища не лупи, закрой, кровью зальёт. Сколько же в тебе кровищи, а я думал я уже всю выпил...— Верховцева вся эта ситуация явно забавляла, а я тихо постанывала от боли, пока он возился с моей раной. Соня всё это время тихо всхлипывала, но я чувствовала, что она наблюдала.

— Ну, всё, — Игорь, похоже, остался доволен работой. А я смотрела на него как на инопланетянина. Мне сейчас показалось или Верховцев мне помог? Не хило ты, Сашка, головой-то приложилось.

— Как ты? — слабо пискнула Соня с заднего сидения.

— Нормально, жить буду, если твой братец мне рану не мышьяком помазал, — я коснулась заклеенной брови. На мои слова Верховцев таинственно хмыкнул и завёл машину. Мы ему ничего говорить не стали, но ехал он уже медленнее. Всего-то 130 км/ч.

Оставшийся путь прошёл в мирной тишине. Как я и предполагала, парень направил машину в сторону элитного дачного посёлка, в который мы въехали спустя пятнадцать минут после поворота. Дома были самые разнообразные и явно не смахивали на дачи в моём представлении.

— Бабулям-дачницам такое и не снилось, — пробормотала я.

— Чего ты там бормочешь? Бесит уже, — раздражённо бросил Игорь, как всегда плюясь своим гневом и озлобленностью во все стороны, — Проклятья что ли на меня насылаешь?

— Да, а они от тебя как ошпаренные отскакивают, — прошипела я.

Остановились мы возле дома на самой окраине посёлка. По меркам Виталия Сергеевича, этот двухэтажный дом наверняка можно было назвать скромным. Выглядел он не так дорого и круто, как жилище проректора в черте города, но тоже давал понять, что хозяин человек не бедный. Забор стоял железный, метра два, не больше, участок вокруг дома, по-видимому, был большим. Неудивительно, судя по рассказам Сони, её отец собирался собрать знатную тусовку.

— Выметайтесь, ворота открывайте, — Игорь всучил мне какую-то стопку ключей, — Вот этот, — он обхватил моими пальцами нужный ключ, а мне неожиданно стало как-то неудобно от его прикосновения. А пальцы у него не гладкие, кожа чуть шершавая. Тьфу ты, он наверняка сотню несчастных придушил этими руками, а я...

— Отвратительный червяк, — бросила я, перед тем, как выбраться из машины.

С воротами нам с Соней быстро справиться не удалось. Мы решили немного затянуть процесс, когда озверев, Игорь стал сигналить как ненормальный, привлекая внимание соседки в лице женщины бальзаковского возраста. Она пригласила его к себе ночевать, если его не пустят на родную дачу, парень относительно вежливо отказался. В общем, через десять минут, мы с Соней всё-таки справились, и машина вихрем заехала в просторный двор. Погода тут была явно лучше, чем в городе, и даже сквозь серую пелену, застелившую небо, пробивалось солнце.

— А тут мило, — я осмотрела большой двор с каменными дорожками и большим количеством деревянной мебели. В дальней части двора имелся навес с мангалом и большие деревянные столы со скамейками. Ну вот это жильё уже более или менее похоже на обиталище простых людей, а не какие-нибудь фараонов или королей.

Виталий Сергеевич вместе с Зинаидой Михайловной подтянулись минут через десять, после того, как мы вошли во двор. Тут, то ли Игорь водит как дурной, то ли Виталий Сергеевич ползёт как черепаха, но, похоже, сошлись оба фактора.

Мужчины выгрузили всё привезённое и отнесли на кухню, где Зинаида тут же принялась готовить ужин. Как пояснил Верховцев-старший, сегодня будет званый ужин, а завтра шашлыки с особо приближенными, семейством Дедяшкиных в лице Пашки и его родителей, а так же с неким семейством Дьяковских. Соня сообщила мне, что Лика Дьяковская — давняя подруга Игоря и все им прочат совместное будущее, на эти слова я лишь хмыкнула и пожалела бедную девушку. Неужели он способен на что-то другое, кроме ненависти?

После небольшой экскурсии по окрестностям, мы с Соней вернулись в дом и начали готовиться. Внутренне убранство дачного дома, оказывается, мало уступало обстановке городского дома, в чём я убедилась, только войдя в него. Несмотря на явно редкое посещение этого жилища, в нём царил идеальный порядок. Нам с подругой снова предстояло жить в одной комнате, в связи с тем, что останутся ночевать друзья семьи. К слову, комнат в двухэтажном доме было предостаточно. К тому же вместо подвала была оборудована небольшая сауна, а на чердаке был бильярд.

— Ладно, давай собираться. Это даже ужином называть сложно. Считай коктельная вечеринка, — грустно улыбнулась Соня, — Не о таком дне рождении я мечтала, — вздохнула она, — И мама приехать не смогла...У них сейчас в городе какая-то эпидемия, дежурит каждый день, — совсем загрустила девушка. Мама подруги работала медсестрой.

— Сначала надо нарядить изменницу, а я как-нибудь перекантуюсь, — улыбнулась я. — Ты уже решила, что наденешь?

-Да, в смысле папа уже решил, но я с ним согласна. — Соня выудила из багажа серый чехол для одежды, под которым пряталось платье великолепного розового цвета.

— Ух ты, как красиво, — по фасону платье было простым: круглый вырез, чуть приспущенные с плеч рукава, пояс из плотной ткани, воздушная юбка до колен. Но я представила подруга в этом чуде и тут же поняла, что она украсит этот наряд.

— А вот это для тебя, — улыбнулась девушка, — Мне, как начинающему тайному стилисту, захотелось создать для тебя таинственный и сексуальный образ, — Соня выудила ещё один мешок для одежды и когда она сняла его, я ахнула. В нём пряталось чёрное, как ночь, платье. Спереди оно было обычным, с неглубоким вырезом, короткими рукавами, но сзади спина была сделана из чёрного великолепного кружева.

— Ты с ума сошла? Оно просто невероятное и пойдёт тебе! — тут же отмахалась я.

— Нет-нет-нет, считай это моим тебе подарком за то, что ты терпишь всё это ради меня. Господи, да ты даже можешь не оставлять его себе, просто надень сегодня, прошу! Я заплету тебе красивую косу, открою лицо, сделаем макияж...Все с ума сойдут! — девушка хитро посмотрела на меня, — И, в конце концов, это мой день и ты не имеешь права мне отказывать.

— Но...— в последний раз попыталась я.

— Никаких но! Перестань и давай собираться! Поможешь мне немного, я хочу сделать весёлые кудряшки из своих паклей, — Соня с отвращением ухватила пальцами прядь прямых тёмных волос. — Всё, начали!

К назначенному сроку мы были готовы. Правда в процессе сборов мы наткнулись на некоторые трудности, в частности, что делать с моей разбитой и чуть припухшей бровью. Соня с разочарованием отбросила идею открыть моё лицо, заплетя сложную косу, и сделала мне укладку феном и утюжками, так, что волосы прикрывали часть лица и разбитая бровь, теперь заклеенная пластырем телесного цвета, оставалось незамеченной. Несмотря на все мои протесты, начинающий тайный стилист всё-таки сделала мне довольно-таки яркий макияж глаз, отчего я почувствовала себя чёрной вдовой. Платье сидело на мне хорошо, правда, на мой взгляд, оно было слишком обтягивающим, да и кружева на спине заставляли меня чувствовать себя голой, но это пустяки. Стоило мне что-то возразить, как Соня тут же надувала губы и я замолкала.

Сама девушка напомнила мне сказочную фею в своём розовом платье с кудряшками тёмных волос и открытым лицом. Не хватало только крыльев за спиной.

— Мы с тобой шикарны, — Соня рассматривала нас обеих в зеркало, — Но все мужчины этого вечера твои, — подмигнула она, — Ты только взгляни на себя! — подруга, не уставая, хвалила свою работу, а я чуть морща нос, пыталась узнать в разукрашенной девушке презагадочного вида себя.

— Нет уж, все будут твоими. Мне никто не нужен. Ты выглядишь просто очаровательно, — улыбнулась я.

— И мне никто не нужен, — вздохнула девушка.

— Прямо никто? — решила подначить я, — И этого мистера никто зовут...Виктор?

— Блин, Саша! Перестань! Всё, не хочу об этом говорить! Пошли вниз скорее, гости уже подъезжать начали, мне пора играть свою роль!

— Ты иди, я буду через минуту, — Соня, ничего не ответив, выпорхнула из комнаты. А я тут же в бессилии села на кровать. Вечер будет очень тяжёлым. То, что отражается в зеркале: утончённость, загадочность и даже изысканность, нет внутри, я всего лишь Александра Зиновьева из захолустного села. Нет, я не стесняюсь этого, но в этом обществе мне совсем не место. Но ради Сони я была готова потерпеть.

Через несколько минут, собравшись с силами, я погасила в комнате свет и вышла. В этот самый момент из своей комнаты выполз гад всея Руси. Игорь равнодушно взглянул на меня, пробежался презрительным взглядом по поему наряду и молча двинулся в сторону лестницы. Да уж, он очень сильно меня ненавидит...

Сам парень выгладил шикарно в своём чёрном как ночь костюме и шёлковой насыщенно-синей рубашке. Правда, этот шикарный парень, дойдя до лестницы, остановился и обернулся ко мне.

— Предполагаю, я должен сопроводить тебя вниз? — спросил он, заглядывая мне в глаза.

— Кому-кому, а мне ты уж точно ничего не должен, — усмехнулась я, но когда он протянул мне руку, я почему-то без сомнения приняла её. На этот раз рука была тёплая и какая-то даже успокаивающая, словно в ней и нет той силы, которая могла причинить боль.

— Это верно подмечено, Александра. Что, готова второй раз покорить высший свет?

— Так уж покорить? — вот дела, мы уже минуту рядом и ни разу не оскорбили друг друга, по крайней мере, словами, взгляды это отдельный разговор.

— Этот контингент значительно отличается от того, что был на ужине. Все моложе, — он склонился к моему уху, потому что мы уже попали в поле зрение гостей, — развратнее, — от его голоса мурашки пробежали по спине. Его рука зачем-то легла на мою и без того трепещущую спину и у меня на пару секунд закружилась голова, — Таким видом их легко покорить. Но не поверишь, некоторых из них интересует внутренний мир.

— Это тебя что ли? — со скептицизмом уставилась я на парня.

— Возможно, — пожал он плечами, — Но одно могу сказать — ты всех покоришь. В тебе странным образом сочетается не совсем дурная внешность и не совсем уж недалёкий ум, — комплимент получился так себе, но это явно был комплимент. Что же задумал этот змей?

— Мне сейчас кажется или ты вежлив? — после этой фразы на его лице снова появилась та озлобленность, от которой меня пробрала дрожь.

— Не обольщайся, мымра, я всего лишь играю на публику, а ты — моя декорация, — мы уже подошли к концу лестницы и Игорь исчез в другой комнате. Виталий Сергеевич и Соня как раз встречали семейство Дедяшкиных. Пашка тут же одарил меня хищным взглядом, похоже, даже не поняв, что это я. Да уж, недолго твоя любовь была к Саше Зиновьевой...

— Саша? — удивлённо пробормотал он, рассматривая меня. Соня украдкой показала мне два больших пальца, а я лишь закатила глаза.

— Привет, Паш. — вежливо улыбнулась я, уходя в комнату, где должна проходить вся тусовка. В ней звучала тихая джазовая музыка, потрескивали дрова в камине, каблуки гостей стучали по паркету. Я тут же нашла себе тихий уголок и принялась потягивать выуженный у специально заказанных официантов сок. Пашка нашёл меня быстрее, чем я рассчитывала.

— Ух ты! Ты просто шикарна! — я покосилась на парня. Всё-таки что-то в нём вызывало у меня подозрение. Когда он вошёл в дом и ещё не видел меня, лицо у него было совсем другим, не таким, как сейчас. Он выглядел как матёрый зазнавшийся хищник и таким же взглядом дамского угодника одарил меня. Может он всё-таки не зря водится с Игорем Верховцевым? Похоже, простачком Пашка притворялся лишь для меня. Хм, интересно. Наверное, поспорили с чудищем, кто вперёд сживёт меня со свету. Каждый пошёл по своей тактике. Пашка, наверное, решил разбить мне сердце, а Игорь просто морально уничтожить.

— Спасибо, Паш, приятно слышать, ты тоже отлично выглядишь, — на Пашке был явно дорогой серый костюм и белая рубашка. Парни себя галстуками явно не утруждали.

— Да что там я! — ухмыльнулся Пашка, стараясь показать, что мой комплимент совсем не польстил его самомнению. Как может поменяться мнение о человеке, если взглянуть на него посторонними глазами...А ведь тогда, при первой встречи у фонтана, да и при второй на стадионе, он вёл себя как гавнюк. И почему этот месяц я старалась этого не замечать? — Слушай, а можно я буду твоим кавалером на этот вечер? — честно сказать, Павел двуличный, эта затея не особо мне по душе, но я тут никого не знаю, так что придётся согласиться с видом наивной дурочки, что твой спектакль, Павел-дурачок, всё ещё катит.

— Это было бы чудесно! Спасибо, а то я тут совсем никого не знаю, — улыбнулась я, беря довольного парня под руку. Хитринка в его, казалось бы, добродушных глазах, стала для меня более заметной, практически бросалась в глаза.

Спустя минут двадцать все гости были в сборе. Как и говорила Соня, это мало походило на ужин, скорее на вечеринку и я старалась не уступать панике в этом обществе. Все принимали меня либо за родню, либо за девушку Пашки или Игоря, что мало мне льстило, но относились с должным уважением, да и Верховцева-младшего не было видно, чтобы раскрыть всем кто я такая, вернее сказать, что я никто.

От светского общения я устала сразу же, несмотря на то, что в зале было полно молодёжи. Но в основном они были заняты перемыванием друг другу косточек, поэтому часа через два бесполезной траты времени, мы с Соней улизнули на кухню, где я решила пожаловаться ей на Пашку.

— Ты бы видел, как он на меня посмотрел, когда вошёл. И это только потому, что не узнал! А как понял, что это я, то включил "дурочка!" — сетовала я, когда мы с подругой оказались на кухне. Ожидало нас очень странное зрелище. Сам господин Верховцев-младший, оседлав стул задом-наперёд, скинул пиджак, закатал рукава рубашки и болтал с Зинаидой, попутно поливая десерты взбитыми сливками и лепя вишенки.

Мы с Соней в ужасе переглянулись.

— Вы продолжайте, — злостно ухмыльнулся Игорь, — Я совсем не слушаю.

— Действительно, ты, наверное, очень занят, подсыпая в десерт яд, — прошипела я.

— Тёть Зин, кушать хочется зверски, — тем временем пожаловалась Соня, — Там, конечно, всё очень вкусно, но этими канапе не наешься.

— Крыса, тебе нужно проверить кишечник на наличие паразитов, жрёшь как не в себя, — в обычной манере говорил Верховцев, от которого так и пышило недоброжелательностью. Он даже не смотрел в нашу сторону, а находиться с ним в одном помещении уже было тяжело. Никто не обратил на его реплику никакого внимания. Не знаю, как остальные, но я тихо фигела, глядя на то, чем он занимается. И это, кажется, доставляло ему удовольствие. Я тут же разогнала эти противные мысли.

— Хватит пялиться, бестолочь, я твои глаза из десерта потом выковыривать не буду, когда они выпадут, — всё продолжил говорить Игорь, старательно вырисовывая в стаканах с муссами фигуры из сливок и аккуратно лепя вишенки.

— Ты невыносим, — пробормотала я. Вот только почему, интересно, внутри всё не бурлит от ненависти к нему? Словно и не было событий месячной давности, словно он не делал мне больно и не угрожал сотворить со мной не Бог весть что. Всё-таки странно, что это всё так быстро забылось. Может быть потому, что это кажется чем-то нереальным? Но разве бывают такие чудовища в реальности? Скорее уж в Сониных любовных романах...

— Сказать это, то же самое, что открыть Америку второй раз — не актуально, малыш.

— Не называй меня так, — беру свои слова по поводу того, что он меня не бесит, назад.

— Если ты вырядилась как леди, это не значит, что ты она на самом деле. А малыш для тебя в самый раз. Мелкая, несносная, пакостная и глупая. Тебе отлично подходит это обращение. Ну, в довесок — я ненавижу малышей, — ухмыльнулся парень. Затем выдохнул. Последний десерт был украшен. Соня уже за обе щеки уплетала запеченную картошку с мясным рагу, а мне есть что-то перехотелось.

— Безупречная логика, — невесело пробормотала я, — Если построить относительно тебя такую цепочку, то обращение к тебе не уместится в одном слове, больно у тебя много характеристик, — но Верховцев, словно не слышал моей реплики. Он прислушался. Я тоже. Музыка и вправду стала громче.

— Пошли, овца, — рявкнул он в старой манере. Смягчения характера, вызванного работой на кухне, как не бывало. Я с трудом поспевала за ней. И вот, вы вошли в зал, где пары медленно кружились в танце. Не в каких-то там вальсах и т.п., а в элементарном медляке.

— Ты что, хочешь, чтобы я с тобой танцевала? — ужаснулась я.

— Не хочу. Но мы будем танцевать, — властный взгляд тут же приковал меня к месту. Моя рука по-прежнему была в его руке, тёплая ладонь легла на мою спину и я чуть вздрогнула. Игорь тут же закружил меня в танце, прижав к себе, и склонился над моим ухом.

— Я ведь тоже тебя цепляю, не так ли? — томно прошептал он. Я хотела было отстраниться, но он крепко прижимал меня к себе, правда, на этот раз не делая больно.

— О да, цепляешь, при каждой нашей встрече по мелочам, — невесело бросила я.

— Я не о том...А о каком-то странном притяжении. Согласись, Александра, ты скучала по нашим перепалкам? Ты мазохистка, тебе нравилось, когда я делал тебе больно, — он чуть сильнее сжал мою руку и у меня тут же забурлил адреналин в крови, я почувствовала возбуждение, — Какой сладкий запах...ты вся дрожишь. Что, не в силах устоять перед моими чарами?

— Не в силах терпеть тебя больше, — я кое-как вырвалась и вышла из комнаты. Где бы от него спрятаться? Точно, балкон на втором этаже! Я незамедлительно отправилась штурмовать лестницу. Увидев макушку Игоря, я замерла. Он даже не посмотрел в мою сторону и отправился на кухню. Что он вообще несёт? Я его ненавижу. Да, он меня цепляет, на эмоции, причем, только отрицательные.

Захватив из комнаты куртку, я отправилась на балкон. Он был не привязан ни к какой комнате, на него вела дверь в конце коридора. Закрыв за собой эту дверь, я почувствовала себя в относительной безопасности. Ветер был холодным, но куртка благополучно спасала от него, правда волосы растрепались. Ночь была звёздной, луна убывающей. Вид открывался красивый — покрытые серебром луны холмы и звёздное-звёздное, как ясной зимней ночью, небо.

— Если ты отбросишь коньки из-за воспаления лёгких, мне станет неинтересно жить, — и я надеялась сбежать от него?

— А когда затаскивал меня под ледяной душ, ты об этом как-то не думал, да? — ехидно ответила я. Игорь встал рядом, облокотился на перила. Потом снова выпрямился, закурил, снова облокотился. Он не стал натягивать куртку, лишь забрал с кухни пиджак и снова надел его.

— Затаскивая тебя под ледяной душ, я думал о том, как бы тебя прикончить и где спрятать твой труп, — абсолютно серьезно сказал он, и я почему-то поверила. — Хватит. Я не убийца. Да, я чудовище, но убивать меня пока не тянет.

— Но ты любишь причинять людям боль.

— Только если это им нравится, — он с вызовом посмотрел на меня.

— С чего ты решил, что мне это нравится?

— Я видел это в твоих глазах. Тебе нравится, когда в кровь поступает адреналин. А когда ты боишься и когда тебе больно, ты получаешь порядочную его дозу. Тебе это нравится, значит, ты любишь боль, — нёс он околесицу, теперь облокотившись на перила спиной и разглядывая меня серьёзным и равнодушным взглядом.

— Ты вообще нормальный? Хотя о чём я говорю, конечно, нет. Любому человеку нравится выброс адреналина, но не боль, благодаря которой он его получает. С таким же успехом ты можешь зарезать кролика и сказать, что ему хотелось умереть, чтобы получить адреналин. Ты больной. И хватит оправдывать свои садистские наклонности тем, что мне якобы нравится, когда меня пугают до смерти или же делают больно, — закончила я речь. Верховцев теперь смотрел на небо.

— Что ж, посмотрим, — сказал он, словно сам себе, и неожиданно перемахнул через перила. Я чуть взвизгнула, но вряд ли кто слышал из-за громкой музыки. Парень повис на перилах. Он может и не умрёт от падения с такой высоты, но покалечится точно.

— Придурок, ты что творишь, залезай обратно немедленно! — злобно зашептала я, садясь на колени и обхватывая его руки своими. Вряд ли я его удержу, но если что, я пыталась. Стоп. Что значит если что? Он не упадёт! В ответ мне был смех.

— Ну как, чувствуешь адреналин, малыш?

— Игорь, ты, конечно, кретин, но не глупи, — нет, он, в самом деле, сумасшедший...

— Что? Волнуешься? А ну скажи, чувствуешь адреналин или нет?

— Чувствую, — мягко говоря, вон как сердце колотится и кажется, я весь мир могу удержать в руках, если тот решит рухнуть, что уж говорить про чокнутого Игоря Верховцева.

— Отлично, этот эксперимент окончен успешно, — он ловко выпутался из моих рук, пара мгновений и он сова на балконе. Я обессилено вытянула ноги, не обращая внимания на холодное покрытие пола. Как же я устала. От него. От выходок. Этот месяц без него был самым лучшим в моей жизни.

— Что, устала от меня? Уже не скучаешь по нашим баталиям, дура? — он сел рядом, закурил ещё одну сигарету.

— Я тебя ненавижу.

— Я тебя тоже ненавижу.

Мы сказали это друг другу, а потом он выбросил только что закуренную сигарету, сгреб меня в охапку, усадил к себе на колени и поцеловал. Этого я, конечно, не ожидала. Но ещё больше я не ожидала того, что меня не затошнит от его поцелуя, а что мне понравится. Я тут же вцепилась в его волосы, явно делая ему больно, а он с такой же грубой страстью впился мне в губы. Несколько секунд это была борьба, а потом мы как-то оба проиграли и втянулись в процесс. У меня кружилась голова от того, что я делала столь противоестественную для себя вещь — целовалась с Игорем Верховцевым. Но на деле оказалось, что получалось очень даже естественно и я даже не стала отстранятся, когда его руки позволили себе больше, чем надо.

Это не было похоже на то, как меня целовали раньше. Он словно старался выпить из меня жизнь, так крепко он вцепился в меня. Но от этого я получала удовольствие, несколько иное, но удовольствие...Губы его были грубыми, а руки — наоборот, вместо того, чтобы оставлять синяки на теле, они оставляли на местах ласковых прикосновений электрические следы.

Но всё прервалось с треском. Игорь неожиданно спихнул меня с себя, и я больно ударилась головой о перила.

— Ненавижу, — он с отвращением взглянул в мою сторону, словно сделал что-то из ряда вон выходящее. Я же чувствовала себя оскорбленной недолго. Во мне тут же проснулась былая ненависть, которая осталась, несмотря на полученное физическое удовольствие.

— Нет, этот способ получения адреналина совсем не катит, — я поднялась на ноги и отряхнула платье. Игорь сидел, обхватив руками перила, и с силой сжимал их. — Если я хочу почувствовать отвращение, то непременно попрошу тебя меня поцеловать.

— Аналогично, — выплюнул он. Не удержавшись, я хорошенько пнула его по ноге, а он дёрнул меня за низ платье, от чего оно немного разошлось по шву.

На том мы и разошлись. Всю дорогу до комнаты я старательно кусала кулаки, чтобы хорошенько не стукнуть ими о стену и не завизжать на весь дом. Нет, это больше невозможно терпеть! Это самое настоящее мучение! Мне противопоказано находится с этим человеком в одной комнате, в одном доме, на одной улице, в одном городе, в одной стране...Нет, куда уж там, я не могу находится с ним в этом мире, в одной вселенной, мы слишком ненавидим друг друга.

Я с силой захлопнула дверь и свалилась на постель. Пришлось укусить подушку. Это настоящая истерика. На этот раз он довел меня до кондиции. Только плакать я совсем не могла. Он довёл меня не до слёз...Верховцев заставил меня превысить лимит собственной ненависти. Дальше ненавидеть просто нет сил. Остаётся только любить...а я не могу любить его, слишком ненавижу.

— Сволочь, — я ударила кулаком по подушки, — Ублюдок, — ещё удар, — Ненавижу, ненавижу, ненавижу...— истерика немного отступила, но от этого легче не стало. Всё стало только сложнее. Зачем он меня поцеловал? Как можно почувствовать такое с человеком, которого ненавидишь? И больно и хорошо...Хочется ещё и не хочется.

— Пристрелите меня, — вздохнула я. Он псих...самый настоящий псих...И его поцелуй зацепил меня до глубины души. Теперь причина взаимной ненависти очевидна. И дело даже не в том, что я достигла чего-то, а его достижения списывают на отца или в том, что я дала ему отпор. А в том, что нас с такой силой тянет друг к другу, что мы не можем понять причины этого, от этого так страшно и тошно...Это что-то животное, какой-то забытый инстинкт, странный, который не можешь контролировать. Судьба? Нет, вряд ли...Что-то вроде силы притяжения. Да, именно так, сила притяжения между нами сильна, несмотря на то, что мы ненавидим друг друга.

* * *

После случившегося, у Игоря не возникало никакого желания возвращаться на вечеринку. Ему и так не особо хотелось на ней присутствовать, учитывая, что она посвящена дню рождения Крысы. А теперь вообще ему было тошно...От себя самого. Парень по-прежнему сидел на небольшом балконе, и холодный осенний ветер пробирал его до костей. Но ему нужно было прийти в себя, а холод — лучшее решение.

— Как же я тебя ненавижу, — прошептал он в пустоту. Если бы кто-то услышал его голос, то никогда бы не подумал, что это говорит Игорь Верховцев. В голосе не было ни грамма напыщенности или гнева, в нём было отчаянье и какая-то мольба.

Он снова до боли в руках сжал железные перила и почувствовал, что на ладонях выступила кровь. Плевать. Боль помогает ему контролировать себя. Так он отыскивает себя в пропасти гнева и ненависти, которая иногда накрывает его с головой и он уже не может вынырнуть, творя всё, что душе угодно.

Несмотря на всеобщее мнение, совесть у него была и иногда она колола, очень больно колола. Но, как и некоторые люди, Игорь предпочитал её не слушать. Что нового она может сказать? Что он поступает неправильно? Для этого у него есть отец...

— Сашка, что же ты делаешь, — снова прошептал он в темноту, накрывая лицо грязными и исцарапанными ладонями. Этими самыми руками несколько минут назад он обнимал красивую девушку на этом балконе, которая сказала, что ненавидит его. И он её ненавидел, но не так, как обычно это принято. Он испытывал к ней что-то резкое и отрицательное, отторгающее, потому что она будила в нём странные чувства, потому что при звуках её голоса и при взгляде её карих глаз сердце у него в груди начинало биться быстро и глухо, словно вот-вот выпрыгнет. Именно за это он её ненавидел. За то, что она так притягивала его.

Когда парень уже промёрз до бесчувствия в конечностях, дверь на балкон скрипнула. Его сердце сжалось. Как бы он сейчас хотел, чтобы она вернулась к нему, обхватила своими хрупки ладошками его лицо и заглянула в глаза, прошептав, что всё будет хорошо...

— Саш, ты здесь? — он почти взревел от разочарования. Неужели он подумал, что она может вернуться? Никогда. Это была всего лишь Крыса.

— Ищи свою ненаглядную Сашу в комнате, — бросил Игорь.

— Игорь?

— Нет, мля, домовёнок Кузя, — рявкнул он, резко поднимаясь. Чудо в розовом платье явно не желало уходить, но он решил не обращать на Соню никакого внимания, как, в принципе, и всегда. К сводной сестре он ощущал смешанные чувства...Лишь фактом своего рождения она могла сделать его матери больно, ведь отец изменил ей с какой-то там медсестрой...И уже за это он её законно ненавидел. Мама была единственным человеком, по мнению Игоря, который его по-настоящему любил, таким, каков он есть на самом деле.

— Очень смешно. Ты тут не околел? — ему послышалось или Крыса заботится о нём? Игорь повернулся, размял онемевшие руки, ничего не сказал, отпихнул сестру в сторону и пошёл в ванную, чтобы помыть грязные ладони, на которых выступила кровь.

Чёрт, ужасный день, ужасный вечер...И ещё Лика не пришла, ему даже не с кем поговорить. Не то, чтобы он доверял этой девушке все свои беды, но она была единственным человеком, который знал всю пустоту у него внутри, её размеры и разрушительную силу.

Дойдя до заветной комнаты, Игорь понял, что сильно околел и решил принять душ полностью. Его мускулы подрагивали от тёплой воды, которая после переохлаждения казалась просто обжигающей, он стоял под душем, подняв лицо вверх и струи обжигали его обнажённое тело, тело, которое так хотят многие, но они совсем не задумываются, что прячется за всей этой бравадой.

— Чудовище, — хмыкнул парень, выходя из кабинки. Немного полегчало, но возвращаться вниз он не решился. Что ему там делать? Если Александра и вернулась туда, то вряд ли сегодня им удастся ещё немного повоевать. Нет, сегодня лимит ненависти для них исчерпан, это парень понимал так же ясно, как и то, что если сейчас он окажется рядом с ней, то он никуда её не отпустит. Сашка была для него словно глотком воздуха в просторах космоса, словно маленьким и тоненьким лучиком света в пустоте его души. Но он не хотел принимать это спасение, ему нравилось задыхаться, ему нравилось быть одному в своей чёрной пустоте и ничего не чувствовать.

Верховцев-младший подхватил одежду и с одним полотенцем на бёдрах вышел из ванной. Его ожидал сюрприз. Взлохмаченная Сашка стояла, оперевшись на стену, сложив руки на груди и тупо глядя в пол.

— Малыш, — он поддался порыву, притянул девушку за локти к себе и поцеловал в лоб.

— Карлсон, — хмыкнула она ему в грудь, обняв за влажную кожу. От её пальчиков по его телу тут же разошлись электрические разряды. Он запустил пальцы в её мягкие волосы, и девушка податливо подняла голову вверх. Босая, в этом шикарном платье, с растрепанными волосами и потёкшим макияжем она казалась ему самым очаровательным существом в мире. Сашка судорожно вздохнула, когда он прижался к ней совсем тесно, но её руки лишь крепче сжали его плечи.

— Александра, — прошептал он, опьянённый её присутствием. Он позволит себе ещё немного слабости, совсем чуть-чуть...лишь на секунду почувствует, как всё его существо рядом с ней наполняется светом, как гнев отступает и в нём просыпается что-то вроде нежности, — Сашка...

Так они стояли вдвоём, прижавшись и прикрыв глаза. Игорь легко касался губами её лба и волос, но целовать губы не осмелился. А Сашка, словно никогда и не говорила ему гадостей и не смотрела на него испуганными глазами, лишь крепко прижималась к нему.

И снова это закончилось так же быстро, как и началось...В парне с новой силой разгорелась пустота и он, стараясь не причинить девушке боль, выпутался из её рук, плюнув стандартное "ненавижу" и скрылся за дверью своей комнаты. Там он рухнул на кровать от бессилия, от бессилия перед этой девушкой и постарался уснуть. Но тело всё продолжало гореть от её прикосновений...

— Ты вырываешь мне сердце, если оно вообще у меня есть, — тихо простонал он, старательно пытаясь заснуть, но никак не мог. Ни шум ветра за окном, ни довольно-таки громкая музыка внизу не мешали ему, а мешала хрупкая Сашка с глазами, как у испуганной лани.

* * *

Утром я решила — всё, что произошло, было сном. Сознательно решила. К чему считать реальностью то, что я целовалась с Игорем Верховцевым, а после прижималась к его полуобнажённому телу в коридоре? Все эти картинки ярко проносились в моей голове, но я старательно делала вид, что всё это сон. Тем более если учитывать, что после того, как Верховцев в очередной раз высказал своё отношение ко мне словом "ненавижу", появилась Соня, мне тем более хотелось представить, что это нереальность. Но подруга всё видела. И от этого мне становилось страшно.

— Значит ты и Игорь, — неожиданно сказала девушка. Было раннее утро, и я думала, что она всё ещё спит. Вздрогнув от её слов, я тут же усмехнулась.

— Да, я и Игорь, мы очень сильно ненавидим друг друга, — я снова закрыла глаза, но опять перед ними пронеслись вполне реальные картинки. Захотелось взвыть. Слишком много для одного вечера.

— И я даже знаю почему, — она повернулась на бок лицом ко мне и открыла внимательные глаза, — Вас слишком сильно тянет друг к другу, и вы это ненавидите.

— Какое притяжение, Соня? — ухмыльнулась я, но она была слишком права. Что бы там не говорило это чудище, я прекрасно понимаю, что вызываю в нём такие же чувства, что и он во мне. Но, чёрт побери, это Игорь Верховцев, человек, которого я возненавидела с первого взгляда! Разве такое бывает? Разве можно чувствовать влечение к человеку, которого так сильно ненавидишь?

— Самое обыкновенное. Страшно это признавать, но у вас с Верховцевым по-своему много общего...

— Хватит, — резко прервала я подругу, сев в постели.

— Вчера между вами искры летали, — не унималась она, — А его голос...я никогда не слышала, чтобы он так шептал чьё-то имя. В нём словно сидит кто-то и поэтому он такой нелюдимый, но ты вытаскиваешь настоящего Игоря наружу и он, наверное, не так уж и плох...

— Верховцев одержим своими демонами, так пускай с ними сам и разбирается, я не хочу в это вмешиваться, — решительно заявила я. Но хорошо быть решительной внешне, а внутри всё сжимается от сомнений.

— Хочешь и ещё как, потому что мне кажется, только ты способна помочь ему справится с собой, — девушка хлопнула ладонями по постели, — Но разбирательство с демонами этого чудища откладываем на потом, сначала надо хорошенько подкрепиться, — Соня выбралась из постели, укуталась в халат и направилась в ванну. Мне, честно сказать, после вчерашнего, идти туда как-то не хотелось. Может с ходить в гостевую в конце коридора? Или на первый этаж? Нет уж...В конце концов, мы с Верховцевым находимся в одно доме и судьба вряд ли подарит мне такой подарок, что я не увижу его за оставшиеся двадцать четыре часа прибивания здесь.

Через полчаса, когда я благополучно сбегала в ванную по своим нуждам, мы с Соней уже одетые спустились на кухню. Зинаида Михайловна, казалось, и не ложилась спать. Она встретила нас приветливой улыбкой и тут же начала жарить блинчики, а мы с Соней пока насели на сгущёнку.

— Кто в гостях остался? — решила поинтересоваться я, учитывая, что я вчера относительно рано легла.

— Как и предполагалось, семейство Дьяковских и Дедяшкиных. На мой вкус слишком много "Д". Ну да ладно, — пожала плечами Соня, — Кстати, Пашка ночевать не остался, пообещал подъехать вместе с Ликой, подруга Игоря. Я тебе о ней рассказывала.

— Да, им все прочат совместное будущее, — отсалютировав ложкой, равнодушно сказала я. Соня хитро на меня посмотрела.

— Если конечно, им не займёшься ты, — как бы невзначай сказала она. Зинаида Михайловна уронила блинчик на пол, я тут же стукнула Соню ложкой по лбу.

— Ну да, конечно, а слоны начнут кататься на людях, — парировала я, тем не менее, пряча глаза в тарелке. Пускай говорит, что хочет, я-то прекрасно знаю, что творится у меня на душе. Воспоминания о вчерашнем не вызывали никаких эмоций, за исключением отвращения к себе и смущения, поэтому я решила попусту всё это выбросить из головы.

Позавтракав, мы с Соней тепло оделись и решили прогуляться по дачному посёлку. Девушка пояснила, что прямо за домом, в овраге между холмами протекает очень живописный ручей и можно будет к нему прогуляться. Я с радостью приняла эту идею, лишь бы не находится в замкнутом пространстве дома, наполненного не особо приятными людьми.

Погода была холодная, но на небе не было ни облачка, ветер трепал волосы, торчащие из-под шапки и обжигал лицо. Мы с Соней взобрались на холмы, на другой стороне как раз и находился овраг.

— Красиво, — улыбнулась я. Большой клён, стоящий внизу, выделялся ярким пятном благодаря ярко-жёлтым листьям и немного разбавлял унылую картину пожухлой травы. Сам ручей был шириной около полуметра, вода яростно выбивала из-под большого камня тёмно-синим потоком и исчезала за поворотом.

— Спустимся? — я с сомнением восприняла эту идею. Шею как-то сворачивать не очень хотелось.

— На мой взгляд, это не очень хорошая идея, — нерешительно произнесла я.

— Трусиха, — раздалось сзади, и я чуть было кубарем не скатилась на дно этого оврага. Сердце забилось в груди как дикая пташка в клетке. Разумеется, там стоял Верховцев. Но не один. По правую руку от него стоял улыбающийся Пашка, но я, несмотря на всё, помнила его хитрые глаза...А по левую та самая девушка с каштановыми прямыми волосами и хладнокровными зелёными глазами. Лика.

— Я просто не самоубийца и уж тем более не мазохистка, — бросила я, отворачиваясь обратно.

— Привет, девчонки, — Пашка подошёл сзади и ухватил меня за локоть. Я недвусмысленно дала ему понять, что меня лучше не трогать, — Для подстраховки, — невинно заверил он. Я решила ничего не говорить, лишь продолжала смотреть на дно оврага.

— Я спущусь...

— Игорь, — предостерегающим ровным голосом сказала Лика, — Тут, в самом деле, шею недолго свернуть.

— Мозги у него уже набекрень, шея только дополнит эту композицию, — злобно прошипела я себе под нос, отбрасывая носком кроссовка камень. Он скатился до самого ручья и затонул в нём с лёгким всплеском.

— Да пошли вы...— послал он нас нецензурно и далеко. Я лишь пожелала ему вшей во всех местах, Лика молча стерпела, видимо привыкнув к такому поведению парня. А вот даже интересно, они встречаются? Я с любопытством посмотрела на девушку. Та явно с тревогой наблюдала, как Игорь практически кубарем сбегает со склона. Но так может волноваться и сестра. Вряд ли у неё есть к нему какие-то романтические чувства...Хотя не удивлюсь, если планируется брак по расчёту, здесь и чувств никаких не надо. И вообще зачем я об этом думаю? Мне плевать.

— Вот так! Я вполне здоров, паникёры! — похвастался Верховцев снизу.

— Только болен на голову! — в ответ прокричала я.

— Молчала бы, трусиха! — рявкнул он. Я разозлилась.

— Ну, держись, дегенират, — насупилась я, старательно прощупывая почву перед тем, как сделать первый шаг. Пашка придержал меня за локоть.

— Саш, да оставь ты его...он задирается.

— Так чтобы не задирался, надо доказать, что я не трусиха! — я резко выдернула локоть, только получилось слишком резко и я чуть кубарем не покатилась вниз. Пришлось активно перебирать ногами, дабы не прочертить носом землю. К концу пути я уже так разогналась, что остановиться не предоставлялось возможным. А перед самым носом Верховцева, моя нога зацепилась за палку, и я рухнула прямо на него. У парня реакция оказалась неплохая, и он успел поймать меня, прежде чем не свалится спиной прямо в ручей.

— Мляяя, — взревел он, явно ударившись спиной и головой.

— Игорь, — я пошлёпала парня по щекам. Джинсы уже промокли и ноги тут же стали мёрзнуть от ключевой воды. Я не на шутку испугалась. — Игорь, ты живой?

— Если ты сейчас же слезешь меня, то возможно и выживу, — простонал он. Я с ужасом поняла, что пода из-под его головы вытекает красная.

— Господи! Игорь! У тебя кровь! — прошептала я, обхватывая идеально-вылепленное лицо ладошками, — У него кровь! — уже громче закричала я тем, кто был наверху, не сводя глаз с парня.

— Держитесь! — ответил Пашка.

— Осторожно, не упади! — прокричала я. Но Пашка, в отличие от двух безрассудны идиотов, сейчас валяющихся на дне оврага, спускался медленно, но верно.

— Голова кружится? — спросила я, сползая с парня и погружаясь коленками в ледяную воду.

— Ты ещё спроси, сколько пальцев я вижу, врачиха фигова, — откашлялся он.

— Игорь, давай я помогу тебе сесть и посмотрю на твою рану...— парень медленно начал принимать вертикальное положение, я обхватила его за плечи и стала помогать. Рана оказалась не такой уж страшной. Небольшое рассечение на темечке. — Так кружится голова или нет? Тошнит? Больно? — а вдруг у него сотрясение? И я её идиотка... Ну почему мы вечно калечим друг друга?

— Со мной всё нормально, бывало и похожу, — он чуть потянулся, держась за спину, — ничего не сломал вроде. Ты-то как? — он поднял за подбородок моё виновато опущенное лицо и повертел в разные стороны. — Ты в норме, — кивнул он сам себе и попытался подняться. Я тут же заставила его положить одну руку себе на плечо, а другой я обхватила его за талию.

— Я нашёл способ нам не ссорится, — ухмыльнулся он, — Как только мы калечимся, то забываем о перепалках...

— Молчи, идиот, типун тебе на язык, — нахмурилась я.

Тут туже спустился Пашка и подхватил Игоря под другое плечо.

— Тут есть где обойти? В гору мы так вряд ли вскарабкаемся...— сделал прогноз Пашка.

— Да, к тому же некоторые неряхи могут упасть повторно, тебя зад перевесит, — бросил шпильку Верховцев. Но я чувствовала себя страшно виноватой, поэтому промолчала и попыталась натянуть на парня свою шапку, чтобы кровь перестала течь. Рана была вроде и небольшая, но лилось из неё порядочно.

— Ты предлагаешь, чтобы я напялил розовую девичью шапку? — ужаснулся он.

— Да, иначе тебе придётся проводить ампутацию башки, — огрызнулась я.

Минут через двадцать выяснилось, что Верховцев жить будет. Зинаида Михайловна по первой профессии была врачом, но она очень любила готовить, поэтому решила стать поваром. Обработав рану парня и хорошенько забинтовав её, женщина сказала, что всё будет хорошо.

— Как камень с души, — призналась я Соне, когда мы вернулись в комнату, чтобы я переоделась. Джинсы мои были мокрые и испачканные, поэтому девушка поделилась своими.

— Я тоже, если честно, испугалась, — потом девушка чуть замешкалась, — И кстати, он молодец, поймал тебя, чтобы ты не расшиблась. А не отошёл в сторону. Молодец.

— Стоп, мне показалось или ты сейчас сказала, что твой брат молодец? — с притворным ужасом спросила я. А ведь он правда так сделал...Хотя может просто не успел среагировать...Но что-то мне подсказывало, он нарочно меня поймал. И внутри меня разлилось тёплое чувство благодарности, несмотря ни на что. Да что же со мной творится-то?

— Тебе не показалось и признайся, ты тоже ему благодарна. Это у тебя на лице написано.

— Ну да, мечтай...— хмыкнула я. Разговор мы не продолжили. В комнату постучались, а потом раздался голос Виталий Сергеевича:

— Девочки, спускайтесь вниз, — приказным тоном заявил он.

Внизу все уже собрались. От вчерашних шикарных туалетов ни осталось и следа, дамы были не накрашены, на них была спортивная одежда, а волосы были забраны. Мужчины так же сменили костюмы на более простую одежду.

— Итак, предлагаю отправиться на улицу для жарки шашлыков в честь дня рождения моей любимой девочки, — улыбнулся Виталий Сергеевич и все потянулись на улицу, где во всю горел мангал. Деревянные столы были накрыты, а на лавочках лежали подушки. Я осмотрелась и поняла, что Игоря здесь нет.

— Паш, а где Игорь? — полюбопытствовала я у парня, который от меня не отходил.

— У себя в комнате, говорит, голова кружится. Да не вини ты себя, он сам виноват, — отмахался парень, вступая в разговор с отцом. Соня в данный момент общалась с высокомерной мачехой Пашки, которая сейчас была похожа на простую смертную, а ни какую-нибудь греческую богиню, как вчера.

Подоспела первая партия шашлыка. Его собственноручно жарил Виталий Сергеевич. Аппетита у меня не было. Зато воспользовавшись моментом, я свистнула целый шампур, хлеб и кетчуп и со всем этим вкусно пахнущим добром направилась в дом. Зачем я это сделала? Не знаю, наверное, чувство вины перевесило ненависть по отношению к Верховцеву.

Игорь замертво валялся на своей кровати, сцепив руки на животе. Я подошла к его кровати и помахала тарелкой перед самым носом, он тут же открыл бездонные глаза, которые иногда приводили меня в ужас.

— Отравить пришла?

— Да, — тут же закивала я, — Ну...я как бы решила...— я глубоко вдохнула. — В общем...Ну, просто меня, короче. Это я виновата и я не хотела, чтобы ты разбил голову, — кто бы мог подумать, что извиняться может быть так сложно? Что ж, когда дело касалось Верховцева, всё было сложно.

Парень сел в постели, облокотившись на спинку. С перебинтованной головой он выглядел странно и даже забавно, из-под бинтов смешно торчали пряди волос и он был похож на ощипанного гуся, о чём я тут же ему сообщила.

— Ты безжалостная, — злобно бросил он, тем не менее, выуживая у меня тарелку с шашлыком. Уплетал он за обе щеки, и мне надо было бы идти, но я всё сидела и смотрела.

— Так вот зачем ты принесла мне еды. Откармливаешь, чтобы самой слопать. Хватит так пялиться, бестолочь.

— Хватит обзываться как пятиклашка, — после моей фразы он тут же вскинул голову и, прищурив глаза, взглянул на меня:

— А что, хочешь, чтобы я применял более взрослые методы? Заметь, сейчас мы здесь одни и мои угрозы всё ещё в силе, — он говорил серьёзно, лицо стало непроницаемым. Я почувствовала, как всё внутри сковал страх.

— Посмотрим, кто ещё выиграет после этой пытки, — брякнула я. И очень даже зря. Издав какой-то нечленораздельный звук, Игорь со скоростью света поставил тарелку на прикроватную тумбу, и, когда я уже хотела улепетывать, обхватил меня за плечи и опрокинул к себе на кровать. Мгновение и он уже сидит на мне. Мне тут же стало не по себе от его тяжести.

— Вот как мы заговорили. Я теперь даже и не знаю, чем смогу тебя напугать, — его голос так и сочился ядом, — Неужели ты, малыш, не девственница? Я готов спорить на жизнь, что ты ещё невинна, — он выжидательно смотрел на меня. Я хранила молчание. А с какой стати ему знать об этом?

— А что, тебя это так интересует? — едко спросила я, даже не пытаясь вырываться. Сделаю себе только хуже. Ему доставляет удовольствие загонять меня в угол.

— Очень интересует, — он наклонился совсем близко, а я замерла, смотря ему в глаза, чувствуя себе кроликом в объятьях удава. — Я бы даже проверил это, — его губы коснулись моей щеки, и воздух со свистом вышел из меня. Что за чертовщина происходит со мной рядом с ним?

— Давай к врачу сходим, он всё расскажет и даже справку напишет, — затараторила я, он уже совсем на меня навалился, сердце у меня в груди заколотилось бешено-бешено. Одну ладонь он положил мне на шею.

— Как сердце колотится, того и гляди выскочит, — довольно ухмыльнулся он. — Боишься меня? — глаза парня потемнели. Не к добру это...

— Ещё чего, — вскинув голову, ответила я. Вот только зря. Шея осталась незащищённой и её кожи тут же коснулись горячие губы, зубы чуть царапнули кожу. Я закусила губы, чтобы не застонать.

— Игорь, прекрати, — я подумала остатками мозгов, — Пожалуйста, — нет, я не вынесу этого. Что он делает? Это бред! Я ненавижу его, ненавижу!

— Мы уже умоляем? — он тут же вскинул голову, пальцы едва уловило заскользили по шее, иногда пробираясь за небольшой вырез кофты. — Мне это нравится. Мне нравится, когда меня умоляют о пощаде.

— Я не о пощаде прошу, — хмыкнула я, — Пожалуйста, слезь с меня ради будущего своих детей, иначе я сейчас так коленку подниму, что ты на всю оставшуюся жизнь останешься импотентом, — сейчас сохранять контроль было очень и очень сложно. Но я старалась быть сильной и не поддаваться искушению. Правда парень так увлёкся, что не заметил, как моя коленка оказалась у него между ног.

— Ну что ты как маленькая...— вот его рука поползла по моему бедру, я ахнула от наглости.

— Я закричу, — серьёзно сказала я.

— И кто же придёт тебе на помощь? Крыса? Сомневаюсь, она упадёт от одного моего лёгкого прикосновения, слабачка.

— Пашка! — тут же вспомнила я. Верховцев злобно рассмеялся.

— Поверь, ты знаешь моего друга очень плохо...То, как я обращаюсь с девушками, покажется тебе просто ангельским поведением, по сравнению с тем, на что способен он, — его глаза потемнели ещё больше, отражая внутреннюю пустоту, — Не связывайся с ним.

— Уж лучше с ним, чем с тобой, — почти простонала я, сжимая всю волю в кулак и хорошенько прикладывая коленку к его промежности. Правда парню досталось не так много, как я рассчитывала. Игорь успел приподняться на руках, и его задело лишь слегка. Он перекатился на другую сторону, позволяя мне вскочить. Заведя руку за голову, он вальяжно развалился, пялясь мне в след.

— Александра, останься, — догнал меня у двери сладкий голос, от которого побежали мурашки по всему телу.

— Останусь, — прошептала я, уткнувшись лбом в дверь и закрыв глаза. С его стороны послышался неопределённый вздох. — Когда научишься любить, — произнесла я и вышла, хлопнув дверью. Кретин...и снова калейдоскоп эмоций перед глазами. Я не знала, куда себя деть от противоречивых чувств, переполняющих меня с ног до головы.

Я отправилась в ванную, ополоснула лицо холодной водой. Я была вся белая, как мел, глаза были большими, зрачки расширенными, конский хвост растрепался, руки дрожали, и голос будет дрожать, если я заговорю.

— Ненавижу тебя, кретин, как я тебя ненавижу, — с силой зажмурив глаза и уткнувшись в холодную ладонь, пробормотала я.

На общий шабаш я вернулась сразу же, как только немного успокоилась. Пашка встретил меня с трепетом и тут же принялся обхаживать. Что там сказал Игорь? Что Пашка хуже него? Да хуже него нет человека на белом свете! А этот парень...Ну может он и притворяется кем-то, но вряд ли он и вполовину так же плох, как его друг-чудовище.

— Ты какая-то отрешенная, — с беспокойством заявила Соня.

— Да есть немного, — передернула я плечами.

— Опять он? — прошептала она мне на ухо, пока Пашка отлучился налить мне апельсинного сока.

— Кто же ещё, — невесело усмехнулась я. Это уже превращается в паранойю. Я словно разрываюсь на двое, как и моё отношение к Верховцеву. Эмоции, которые одолевают меня рядом с ним, настолько противоречивы, что становится страшно, страшно за своё душевное равновесие.

— Ваш сок, миледи, — протянул мне стакан парень. Я потянулась за ним, но Пашка с веселой улыбкой отдёрнул его, поддразнивая. Мне бы его настроение. — А что я получу взамен?

— Полцарства, — буркнула я.

— Может...поцелуй? — он смешно подставил губы и я рассмеялась. Всё-таки он дурак.

— Может, — улыбнулась я. Пашка принял мой ответ как согласие и тут же подсел рядышком подставляя щёку. Я подумала, а почему бы и нет и приготовилась его целовать, но тут как всегда появился ОН, скрёбанный Страж Тьмы, что б ему пусто было...

— А может вы подвинете свои *опы и дадите больному, по милости некоторых, человеку присесть? — Игорь сдавил плечо Пашки и отпихнул его в сторону. Взрослые были заняты разговорами и ничего не заметили.

— Игорь, не бушуй, — нахмурилась Лика, на мой взгляд, всё это время прибывающая в скуке. А вот интересно, что же она не склонилась над постелью умирающего возлюбленного, и на этой самой постели мне пришлось валяться?

— В который раз скажу: отвали, — потом парень склонился ко мне, заправил мою, выбившуюся из хвоста, прядь, когда-то бывшую чёлкой, за ухо и пошептал:

— При мне не смей не с кем-то лобызаться.

— Я не твоя собственность, — поморщилась я.

— И Слава Богу. Просто не хочу, чтобы меня стошнило... — парень принялся есть, больше не обращая на окружающих никакого внимания. Пашка сильно не разочаровался и подсел ко мне с другой стороны, потеснив Соню, которая решила развлечь скучающую Лику. Девушки явно нашли общий язык, а я сидела между безумолку болтающим дурачком и всеядным чудищем.

Весёлая у тебя жизнь, Саша, очень весёлая...

После жарки шашлыков все направились в гостиную для светской беседы. К этому мероприятию решили немного приодеться, и Соня снова заставила меня надеть платье, на этот раз её, уже ношенное, из тёмно-синего атласа примерно такого же цвета, что и вчера рубашка на Верховцеве-младшем.

— Если честно, я так устала, — взмолилась я. Снова платье, макияж, причёска...

— Но ты ведь хочешь понравиться родителям Пашки? — подколола девушка, за что получила по глупой голове подушкой.

— Ещё чего...

— Кстати, что ещё сегодня натворил мой ужасный братец?

— Всё как обычно: чуть не изнасиловал и говорил пошлости, — покачала я головой.

— Серьёзно?

— Вроде того. Не сказать, что сильно приставал, но всё-таки...

— Вот козлина, — Соня сжала подушку, явно представляя на её месте голову Игоря. По крайней мере, мне она отчётливо представилась. — Извини, это я виновата...Ты бы его ещё месяц не увидела, если бы не я со своим днём рождения...

— Соня, прекрати, я твоя подруга и мне не трудно потерпеть какого-то полудурка ради твоего дня рождения, — ох, знала бы ты, подруга, как на самом деле мне трудно его терпеть. То хочется убить, расчленить и сжечь останки, то поцеловать...

— Спасибо тебе за это, я знаю, как для тебя это невыносимо, — девушка в порыве обняла меня. Да, что только и не сделаешь для друзей...Но так ли уж мне трудно терпеть Верховцева? Ведь я точно знала, что мы вряд ли увидимся в ближайшее время, если Соня не попросит меня присутствовать на каком-нибудь семейном торжестве...

* * *

Мои подозрения насчёт следующей встречи с Игорем сбылись. В воскресенье он не удосужился явиться на вечерний сбор и укатил вместе с Ликой, поэтому мне пришлось довольствоваться обществом Пашки. Но я чувствовала странную грусть, поэтому общалась с парнем очень сухо...

Наступили университетские будни. Учиться стало тяжелее, заданий становилось всё больше и всё меньше времени отводилось на то, чтобы думать о чём-то, кроме учёбы. Октябрь был очень и очень холодным, так же холодно у меня было и внутри. Поездка к родителям, конечно, немного растопила этот лёд, но всё равно я чувствовала себя как-то странно.

Игоря я пару раз видела в универе, но он, завидев меня, лишь ухмылялся, но не подходил, чтобы бросить какую-нибудь колкость или пригрозить расправой. Как я поняла, рана у него зажила быстро и от этого я чувствовала себя лучше. Хотя с другой стороны хотелось нанести ему новую и по ощутимее...

Воспоминания о странных выходных на даче не давали мне покоя перед сном. Слишком свежо всё это было. И полтора месяца тишины, я бы сказала перемирия, я жила только ими. Стоило признаться себе, что мне всё-таки не хватало этих препираний...А в голове постоянно прокручивался его голос...Такой мученический, когда мы были прижаты друг к другу в коридоре, когда он говорил моё имя. Это был словно крик о помощи.

За все эти чувства, которые он вызывал во мне, я его и ненавидела. Мне ведь это не нужно...Не нужен человек, рядом с которым моё сердце начинает колотится быстрее, не нужен человек, который будет заполнять все мои мысли, совсем не нужен. Ведь я должна сосредоточиться на учёбе, на достижении своей мечты. Казалось бы, что ещё нужно человеку для счастья? Нужно достичь своей мечты. И я была на пути к этому. Но нет...найдётся какая-то паршивая мыслишка, которая постоянно будет твердить, что на одной учёбе далеко не уедешь. Что так же нужно человеческое тепло. И тут я уже смеялась себе в лицо. Уж Верховцев-то способен дать тепло, ага, как же...Как не встретимся, он постоянно меня куда-то окунает...

И так было полтора месяца. Медленно, но верно, подкрадывалась зима и в начале ноября уже стали ударять первые, пусть и несильные, морозы. Я постепенно перелезла в зимнюю куртку, как и Соня. Синоптики обещали, что холодная погода теперь так и будет стоять и снег ляжет уже в конце ноября. Преподаватели тем временем пугали зачётной неделей, но мне говорили, что если у меня всё более или менее нормально. Ну да, училась я много и, наверное, не ради мечты, а ради того, чтобы один противный человек не лез в мысли...

— Саша, пара закончилась, — Соня помахала ладошкой у меня перед глазами. Я проморгала. Четверг, последняя пара, а завтра в университет приезжала какая-то проверка, поэтому пятничные занятия отменили.

— Неужели, — вздохнула я. Пара была, что ни на есть противная, причём четвёртая по счёту. И я поверить не могла, что она, наконец, закончилась.

— Пойдём, на нас препод уже косо смотрит, — прошептала девушка. Мы поспешно вышли из аудитории. За окном уже была кромешная тьма. Хорошо хоть я недалеко живу.

— Может тебя до остановки проводить? — решила предложить я подруге. — А то мало ли кто здесь бродит, — мне, конечно, самой было страшно, но я как-то более привычная ходить ночами по безлюдным местам, всё-таки в селе после прогулки к ДК не всегда находятся отважные провожатые и приходится топать домой мило кладбища и большого количества не самых добрых собак, мало напоминающий йоркширский терьеров кисейных барышень.

— Да нет, спасибо, я как-нибудь сама.

Мы с Соней распрощались, и я направилась в общежитие, которое буквально стояло на ушах. У какого-то парня в конце коридора был день рождения, и гулянка уже шла вовсю. Так, отдохнуть в который раз не получится. Я забросила вещи, переоделась, поболтала с мамой, посидела в интернете, сделала доклад. Мирослава и Дашка решили свалить на продлённые выходные домой. Я бы тоже была непротив, но мама с папой уехали на все выходные к тёте Люсе, маминой сестре, которая жила в другой области, так что я решила остаться в городе. Зачем лишний раз кататься в пустой дом? Жизнь у меня теперь была здесь...

К вечеру гулянка приобретала всё новые обороты. Пьянствовали уже во всём коридоре, ну а я, заперевшись, делала вид, что меня здесь нет. Участвовать во всеобщем веселье как-то не хотелось. Сегодня у нас был уж очень добрый комендант, который за бутылку портвейна прощал любые грехи.

В одиннадцать вечера буйства, казалось, начались с новой силой. А я уже на стенку лезла. Нет, лучше бы я уехала в деревню или отправилась ночевать к Соне, всё равно Верховцева там не было бы...Да и если бы даже был, то всё равно он лучше, чем всё это гуляние. Да я бы в принципе и не отказалась с ним немного попрепираться, если без физического контакта...

Мои мысли прервал активный стук в дверь. Вообще за вечер ко мне ломились и не раз. Но этот стук был странно деликатным, и я решила узнать, в чём дело. Мало ли кто пришёл.

— Кто там? — поинтересовалась я, не спеша открывать.

— Это Слава, — ага, Дашкин не состоявшийся ухажёр. Парень мало тянул на алкоголика и буйного, так что я решила открыть.

— А Дашки...— я замерла, когда увидела, что этот так называемый неалкаш и не буйный еле-еле стоит в дверях и его поддерживают под руки два типа подозрительно неприятной наружности. Стало страшно. Всё-таки помимо Верховцева в мире ещё полно дегениратов и он, может даже, самый неплохой без них.

— Я же говорил она симпотная, пацаны, — ухмыльнулся Слава. Мда, в тихом омуте, как говорится...Я хотела было захлопнуть дверь перед их пьяными и красными носами, но не вышло, невысокий парень справа помешал своей лапищей осуществиться моему замыслу. Кровь отхлынула от лица. Ладно Славка..он наверное всё-таки безобидный, а вот бритоголовые личности с волчьими оскалами совеем не внушали мне доверия...

— Она моя, дуйте отсюда, — похотливо облизнулся парень справа от меня, который как раз помешал мне закрыть дверь.

— Я вроде мамина с папой, — выдавила я из себя, активно рыская по комнате взглядом. Ничего подходящего на расстоянии вытянутой руки не было. Славка под ручку с другим парнем исчезли, мой "поклонник" остался стоять в дверном проёме.

— Иди ко мне, лапа, — произнёс он. Что ж, видимо мой противник в нетрезвом состоянии, это может сослужить мне хорошую службу. Так, Саша, успокойся, ему наверняка нечуждо человеческое поведение. Внешность, в конце концов, бывает обманчива.

Эти позитивные мысли тут же вылетели из моей головы, когда парень с разлёту налетел на меня и принялся лапать.

— Помогите! — тут же завизжала я, хорошенько размахивая конечностями. Пару раз я нанесла ему ощутимые удары, но этому дибилу словно было плевать. Он рычал как животное и, крепко схватив меня, повернул к себе спиной и принялся лапать. Тут я поддалась панике, стало очень страшно и руки с ногами онемели.

— Какая ты ладная, — бормотал он мне на ухо.

— Пусти, — я хорошенько лягнула его ногой. Помогло. Я бросилась бежать. Парень, не удержав равновесие, упал, но схватил меня за ногу и я тут же свалилась, едва не ударившись лицом об пол.

— А-а-а-а! — как никогда громко завизжала я, отбиваясь ногами. Парня снова это не смутило, и он постепенно стал на меня заползать. Прежде чем он успел это сделать, я успела лечь на спину, чтобы было легче бороться. Теперь это животное оседлало меня сверху, удерживая руки и стараясь поцеловать. Я продолжала визжать и старалась молотить его кулаками по спине. Но он словно чего-то нанюхался, адреналин в крови бурлил с дикой силой.

— Помогите! — ещё раз вскрикнула я, но всеобщее веселье всё не прекращалось. Я уже стала терять силы. — Отпусти меня, животное! — я подтянулась и хорошенько укусила нападавшего за запястье. Он взревел и освободил одну мою руку, которой я тут же врезала ему по носу.

— Сукаааа! — взревел он, намахиваясь на меня.

— А-а-а-а-а-а! — пуще прежнего завизжала я уже хриплым голосом. Ну хоть кто-то в этом мире должен мне помочь!

И прежде чем насильник успел опустить кулак мне на лицо, его самого отбросило от меня. Я, прибывая в шоке, непонимающе уставилась на обидчика, который сложился вдвое у меня в ногах, бормоча проклятья. Я теряться не стала и кое-как принялась отползать к двери. Но тут я упёрлась во что-то. Это оказались ноги. Подняв голову, я ужаснулась. Неужели ещё один? Потом присмотрелась и увидела знакомое лицо.

— Игорь, — прошептала я. Что-то мне подсказывало — он не насиловать меня пришёл. Парень даже не взглянул на меня, его идеальное лицо исказила непонятная эмоция, он напоминал мне маньяка-убийцу.

— Отползи подальше, — приказал он, обходя меня. Я послушалась и прижалась к стене у двери. Тем временем Верховцев, изрядно пошатываясь, подошёл к уже заметно оклемавшемуся насильнику, взял его за шкирку и ударил по лицу, потом ещё раз, потом ещё и ещё. Мой обидчик уже стал напоминать кровавое месиво. Я опомнилась и тут же подскочила к Игорю, обхватив руками его кулак. Он взглянул на меня так, словно не видел до этого.

— Игорь, Игорь, хватит! Ты его убьёшь! — про себя я подумала, если уже не убил, но насильник что-то там бормотал, даже пытался отмахиваться.

— С удовольствием, — выплюнул парень, снова пытаясь его ударить.

— Игорь, ну пожалуйста, — я ещё больше повисла на его руке, стараясь заглянуть в глаза. Удалось. Как всегда — чёрная пропасть. Полная неузнаваемость. Помимо дикого гнева, он ещё, похоже, был изрядно, почти в стельку, пьян. — Игорь, — снова взмолилась я. Парень глубоко вздохнул, потом опустил руку, которую я держала, и взял мою ладонь в свою, в другой он по-прежнему держал насильника. Вот такой весёлой компанией мы двинулись из комнаты. У самой лестницы насильник немного пришёл в себя и даже нанёс Игорю удар в живот. Я тут же взвизгнула. Верховцев от неожиданности отпусти моего обидчика, а тот, воспользовавшись моментом, хорошенько задвинул Верховцеву в челюсть, что-то хрустнуло, губа у Игоря была разбита. Я ахнула, почувствовав, что мне окончательно поплохело.

Но Верховцев явно не первый раз дрался и, несмотря на то, что был пьян не меньше противника, а может даже больше, двигался хорошо и через пару ударов насильник, наконец, успокоился. Я тут же очнулась и обхватила изрядно пошатывающегося Верховцева за талию.

— Игорь, ты как? — я кончиками пальцев коснулась его побитого лица. Челюсть распухла, но на вид сломана не была. Из разбитой губы сочилась кровь, правый глаз чуть припух, как и щека.

— Я в норме, малыш, — кивнул он, украдкой поцеловав мои пальцы, — Мне нужно проспаться, — он зевнул так, словно только что не подрался и не получил.

— Верховцев! Я тебя ненавижу! — истерически воскликнула я, тем не менее, подталкивая парня в сторону своей комнаты. Тот с трудом перебирая ногами (как надрался!), двигался вперёд. — Ты вообще как здесь оказался? — немного успокоившись, спросила я.

— У одногруппника день рождения, — промямлил он. Вы вошли в комнату, которая представляла из себя не очень приятное зрелище: пол был порядочно улит кровью, от чего меня тут же замутило, стол был перекошен, часть вещей с него попадало. Хорошо, что мы с девчонками решили не стелить ковер...Вот теперь постелем, поверх кровавых пятен.

— Ну, хотя бы так надраться был повод...— невесело пробормотала я, усаживая парня на кровать. Тот сидел с трудом, но ложиться я ему запретила. Наконец, я нашла аптечку. — И почему при каждой нашей встрече кто-то из нас обязательно калечится? — нахмурилась я, старательно стирая кровь с его лица.

— Потому что ты любишь боль, малыш, — он улыбнулся, зубы у него были в крови и вообще он представлял собой не лучшее зрелище. Парень протянул ко мне руку с побитыми костяшками, я откинула её.

— Руки убрал. Тебе может в больницу? — я не была уверена, что моих медицинских способностей хватит на такие ранения. Хотя на первый взгляд ничего сильно не кровоточило, рассечений не было.

— Нет-нет-нет, мне бывало и похуже. На мне всё как на собаке заживает, — устало бормотал он, стараясь не закрывать глаза. А я чувствовала себя последней дурой. Сидит тут весь избитый и разнесчастный, улит кровью и всё из-за меня.

— Не удивительно, — я принялась активно обрабатывать раны. На Игоря ушли почти все запасы перекиси водорода, ваты и пластыря, но, наконец, я закончила, и он выглядел сносно, если не считать белую футболку, на которой теперь багровели пятна крови.

— Всё, — выдохнула я, внимательно осматривая свою работу. Вроде бы ничего. Лицо чистое, раны заклеены, а дальше сем разберётся...Теперь я боролась с отчаянным желанием бросится к нему нашею и расцеловать в знак благодарности. Кто знает, чтобы мог сделать тот подонок, если бы Игорь...

— Моя фея, — промурлыкал парень с закрытыми глазами, притягивая меня к себе и уткнувшись головой мне в живот. Я лишь вздохнула, обхватила его голову руками и склонилась над ним. Он пах кровью, алкоголем, сигаретами и одеколоном.

— Ты невыносим, невыносим, — прошептала я. — И зачем ты кинулся меня спать? Бросил бы там, хотя бы был не побитым...

— Нееет, — пробормотал он, стараясь быть серьёзным. Игорь выпутался из моих рук и внимательно посмотрел мне в глаза. — Если бы я узнал, что этот, — нецензурное слово, — с тобой что-то сделал, я бы его убил...ему повезло, что я проходил мимо. Потом бы...— я положила на его опухшие губы указательный палец, призывая к молчанию.

— Это мне повезло, что ты здесь проходил. А то лишилась бы я своей девичьей чести.

— Так ты девственница! — он улыбнулся как ребёнок. Первый раз я увидела, чтобы он нормально улыбался, а не скалился или гримасничал. И улыбка у него была красивая, такая искренняя, что защемило сердце...И ещё он пьян, в стельку пьян и избит. — Я знал! Ты ангел! Самый настоящий ангел!

— Если бы, — вздохнула я, — Тебе в таком состоянии нельзя никуда...Оставайся здесь, — вздохнула я. В конце концов, что сделается моей кровати от его присутствия? Единственное, я вряд ли смогу уснуть с ним в одной комнате.

— Спасибо, — прошептал он и тут же упал на кровать. Правда, не забыв, утянуть меня за собой.

— Идиот! — вскрикнула я. Но Игорь вцепился в меня намертво и что-то промурлыкав, уткнулся лицом мне в шею и тут же засопел. Вот идиот!

Подождав, пока он уснёт покрепче, я выпуталась из его объятий и всунула ему в руки подушку. Пьяный дегенират! Иначе про него в тот момент сказать нельзя было. Но я присела возле кровати и стала наблюдать за ним. Руки у него были красные от драки и я, поддавшись порыву, стала гладить его кисть. Это движение успокаивало меня и я сама не заметила, как отрубилась, облокотившись спиной на стол, а голову, положив на кровать...

Верховцев меня спас...Об этом я подумаю завтра.

* * *

Игорь проснулся от дикой боли во всём теле, а в особенности в голове. Внутри неё стучали молоточки, а снаружи, на лице, всё стянуло от боли.

— Твою ж мать, — он открыл глаза и понял, что находится в незнакомой комнате. Явно общажной...итак. Он пошёл на день рождения к одногруппнику. Соответственно напился. Потом ему стало скучно, и он решил прогулять, затем услышал крик и...

Парень резко сел в постели от пронзившего его страха. Сашка! Но тут он услышал слабое посапывание где-то с боку, посмотрел туда и у него словно камень с души упал. Саша дремала, облокотившись спиной на стол и сложив голову и руки на кровать, на которой развалился он.

У самого Игоря всё жутко болело. Понятно, он подрался, но в драке победил. Внутри него тут же вспыхнула ярость. Этот придурок ещё пожалеет о том, что дотронулся до его девочки...Он сам себе ухмыльнулся. Это легко признать, когда лежишь избитый с похмелья непонятно где. В нормальных условиях он бы никогда это не признал. Его девочка...Да уж, только его и больше ни чья, если уж она так его зацепила. Вот только ей вряд ли понравится такое заявление.

Парень аккуратно свесил ноги с постели и стал наблюдать за Сашей. Та спала очень тихо, растрёпанные волосы ореолом окутали нежное лицо. Она впрямь была похожа на ангела. И какой-то полудурок пытался опорочить её...

Игорь постарался взять себя в руки. Не самый лучший выход сейчас идти и разбираться с тем придурком. Он порядочно его отделал, так что ему хватит. Пока. Хотя может не искать его? Перед глазами у Верховцева тут же встало испуганное и бледное лицо Саши, когда она умоляла его остановиться.

— Ты всегда знаешь, как меня остановить, — с горечью прошептал он, уткнувшись болевшим лицом в ноющие не меньше ладони. Он испугался за эту девчонку так сильно, что...Это даже не с чем не сравнишь. И она, идиотка, нашла с кем общаться...

— Дура, — злобно прошипел он, — Конченная дура, а мне потом за тебя получай, — он попытался разозлиться на неё, но с каждым разом ненавидеть Сашку ему было всё труднее. Он не видел её очень давно. Вернее видел, даже наблюдал, но не подходил...И чем больше не общался, тем больше скучал. Ведь она терпит его выходки, ей больно, но она не показывает этого и терпит. Она выносит его. На это способны немногие.

— И правда дура...— он коснулся кончиками пальцев её мягких волос. Тут же захотелось прижать девчонку к себе и никогда не отпускать. Но он не может...он слишком ненавидит всё и всех, чтобы суметь кого-то полюбить...

Игорь резко поднялся, да так, что разом заскрипели все кости. Осторожно, словно держа величайшую драгоценность в мире, поднял крепко спящую девушку и положил на постель. Та тут же заворочалась, но не проснулась, пробормотав что-то вроде "Пьяный идиот, что б тебя".

— Даже во сне ты меня ненавидишь, малыш, — хмыкнул он. Не сумел уйти сразу, присел рядом, убрал с лица волосы. — Совсем ещё девочка, — он снова попытался возненавидеть её за то, что от взгляда на неё сжалось сердце. Но не смог. Она уже забралась в это сердце с головой.

— Ну вот, я тебя слишком сильно ненавидел, а теперь чувствую обратное, — он в последний раз взглянул на спящую Сашу, вышел из комнаты, запер на ключ и всунул его в большую щель между полом и дверью. Вздохнул. Всё, назад дороги нет. Конечно можно выломать дверь, разбудить эту бестолочь и сказать, что сдаётся в её плен и она может делать с ним всё, что хочет. Но сейчас он слаб. Он ещё посмотрит, что будет завтра. Он будет отбиваться от своих чувств до последнего, и будет пытаться ненавидеть её ещё столько, сколько сможет. Потому что она всегда будет ненавидеть его и это чувство вряд ли изменится.

Верховцев ушёл, как всегда, решив всё и за всех, не подумав, что может Сашка, не так уж его ненавидит. Просто ему хотелось, чтобы все его ненавидели, ему хотелось хоть как-то оправдать свою злость на мир. Он убеждал себя, что ему нравится быть таким и причинять боль. Нет, ему не нравилось, просто он думал, что его никто не любит, а значит, все ненавидит. И он будет ненавидит их.

А Сашка спала, во сне надеясь, что утром увидит лицо Игоря и, быть может, даже его поцелует, перед тем как он пошлёт её далеко и надолго нецензурными словами...

* * *

Он ушёл и искать его ради того, чтобы выразить свою благодарность я не стала. За что благодарить-то? За то, что улил половину комнаты кровью, а я потом оттирала? Или за то, что я потратила на него все запасы перекиси водорода, ваты и пластыря? Ну да, конечно!

Но всё равно я чувствовала себя обязанной. Особенно когда встречала его в универе, и он смотрел на меня своими бездонными глазами. Но я не собиралась подходить и благодарить. Вполне хватит того, что я подлатала его после драки. Наверное.

— Ты опять на него смотришь, — вздохнула Соня, когда мы стояли в столовой на большой перемене. Уже наступил декабрь, и я почему-то всё ждала, когда в очередной раз наступит наша стихийная встреча. Иной раз я даже думала, а не устроить ли нам не стихийную встречу...Каждый день становилось всё труднее бороться с желанием просто подойти к Верховцеву и хоть что-то сказать, да хоть гадость! Хотелось, чтобы он ответил мне, да пусть скажет, что ненавидит...Мне всё равно. Просто услышать. Я чувствовала себя по-настоящему сумасшедшей.

— Разве? — усмехнулась я, — По-моему, я смотрю сквозь него.

— Нет, ты уставилась прямо на него, — девушка хохотнула, — Точнее на его зад.

— Да не смотрю я на его зад! — получилось слишком громко и парни за соседним столиком заржали. Я тут же смутилась и упулилась в стакан кофе. Лучше бы не смотрела, там плавало что-то явно инопланетное.

— Если сейчас отвела взгляд, значит, пялилась, — совсем распоясалась Соня. Видимо она решила свести меня со своим братцем, дабы сделать из него хоть какое-то подобие человека. Я снова покосилась на Верховцева. Хорош, чёрт. И в универ ходит с завидным постоянством. И девицы на нём так и липнут. Чёрт...

— Ну, пялилась и что? Задница у него классная, что с того? — с ухмылкой подняла я глаза и тут же покраснела как помидор. Пока я думала, что мне там ответить Соне, сам объект обозрения явился сюда. Игорь с положенным ему видом Стража Тьмы возвышался над нами в серых брюках, тонком кашемировом свитере тёмно-фиолетового цвета, волосы были убраны назад и идеально-вылепленное лицо, как всегда не выражало ничего, кроме призрения.

— У кого классная задница? — вполне дружелюбно, без передозировки презрения в голосе, спросил парень, видимо, весь запас этого чувства был сосредоточен в его глазах.

— Уж точнее не у тебя, — с подковыркой сказала Соня, тыкая пластиковой вилкой в сторону братца. Под столом я хорошенько пихнула её ногой, но попала по Верховцеву.

— Ты чего дерёшься, бестолочь? — грозно спросил Игорь. Я почти облегченно вздохнула. Ну вот, это уже на него похоже.

— Выражаю своё отношение к тебе, — мило улыбнулась я.

— Я бы тоже выразил к тебе своё отношение, оставаясь у меня ещё место в шкафу для нового трупа. Боюсь туда ты влезешь только по кусочкам, — прорычал он и удалился, не забыв при этом, уходя, якобы случайно опрокинуть мой стакан с кофе. Мы с Соней с визгом отпрыгнули от стола, как от гадюки, а я проводила спину удаляющегося парня злобным взглядом. Гад.

— Так, всё, нужно сосредоточиться на том, что нам предстоит первая сессия в жизни. Вот что важно. О Господи, неужели у нас зачётная неделя совсем скоро? — решила я переключиться с темы, хотя мне постоянно казалось, что из другой части столовой меня пристреливают взглядом.

— Ты права...Сегодня уже десятое, через неделю...О Боже, мне так страшно, — совсем пригорюнилась Соня. Ну, на самом деле всё было не так плохо, как говорила подруга. У нас было шесть зачётов и четыре экзамена. Относительно зачётов я не волновалась. Хотя нет, конечно, волновалось, но прекрасно понимала, что если всё выучить — то проблем не возникнет. А материал я уже учила, и осталось повторить. Но всё равно было страшно.

— Успокойся, всё будет нормально.

— Ага, как же...А ещё мама завела хахаля и они на Новый Год едут в Финляндию, — вздохнула девушка, — Очередной праздник в семействе Верховцевых...это выше моим сил.

— Я у своих даже ещё не спрашивала. Хотя куда они денутся, — улыбнулась я, — вот сдам зачётную неделю, первый экзамен, а тогда уже можно будет подумать.

— Если сдашь, — рассмеялась Соня.

— И если ты сдашь, — поддержала я. Хотя на самом деле нам было не очень весело, чёрная тень сессии давала о себе знать. И пока мы её не сдадим, вряд ли что-то займёт наши мысли сильнее.

Но как оказалось, не так страшен чёрт, как его малюют. Нам с Соней удалось получить все зачёты без особых проблем. Конечно, не обошлось без нервов и трат на валерьянку, а так же бессонных ночей, но это достойная плата за то, что мы всё сдали. Многие завалились у некоторых преподавателей, но мы, как те, кто имел практически стопроцентную посещаемость и хоть что-то понимали в предмете, вышли практически сухими из воды.

И когда настала очередь первого экзамена, состоявшегося двадцать шестого декабря, все были в предвкушении. Особенно я, так вкусила волнения, что накануне экзамена умудрилась обгрызть кончики всех пишущих принадлежностей в комнате.

— Ты бы поела что-то посущественнее, вегетарианской пищей сыт не будешь, — ухмыльнулась Дашка, сев на компьютерный стол, закрыв половину учебника своей пятой точкой. Я хмуро покосилась на неё. — Господи, ухожу-ухожу, только не надо пожирать меня глазами! — притворно ужаснулась девушка и пошла помогать Мирославе выбирать наряд на новогоднюю ночь. Я покосилась на снег за окном. В самом деле, а ведь скоро Новый Год...Хорошо, что я успела купить подарки близким и девчонкам по мелочам. К слову, меня саму всё это время заваливали подарками. Слава, который полтора месяца назад привёл ко мне своего дружка-насильника, каждый день слёзно вымаливал у меня прощение и, несмотря на то, что я простила этого пьяного идиота, он не желал от меня отставать.

Стоило мне только вспомнить об этом, как раздался стук в дверь. Я взвыла.

— Кому неймётся я не пойму, — взвыла я, хорошенько долбанув себя учебником по лбу. В голову вообще отказывалась лезть информация о мировой экономике, хотя этот предмет я прекрасно понимала.

— О, опять к тебе пришибленный заявился, — Даша открыла дверь с грозным видом. Время приближалось к полуночи, но совесть незваного гостя не имела чувства времени.

— Саша, ты там? Я же знаю, что ты там! — взвыл парень. Славик превратился в дёрганное чучело с тех пор, как узнал, что со мной произошло. А узнал он быстро, сразу же после того, как я по секрету рассказала девчонкам, Дашка с самым грозным видом навестила соседний общажный корпус и выразила Славику своё негодование, путём пожиманием своим коленом его промежности.

— Тут я и что? Давай свою шоколадку или что там принёс и вали, — я устало подошла к двери, даже не взглянув на парня. Мне в руку что-то всучили. Воцарилось молчание. — Ах да! Ты прощён презренный раб, — вздохнула я, покосившись на руку. В ней лежал дорогущий швейцарский шоколад. Что дорогущий я поняла, когда Мирослава оказалась рядом с выпученными глазами:

— Ни фига се! — удивилась она, — Совесть Славика не знает слова жадность, — она одобрительно закивала, ставя греться чайник.

— Вот именно, — я устало потёрла глаза, понимая, что если сейчас не посплю, то непременно развалюсь на этом же месте. К слову, как раз на том, где под изящным ковриком можно было заметить пятно крови. При воспоминаниях об этом у меня по телу бежали мурашки и становилось страшно. И как бы странно это не звучало, я знала, с кем не буду бояться, даже, несмотря на то, что он псих и чёртов дибил...

— Ну вот, опять зависла, — сетовала Мирослава, нарезая вокруг меня круги с дымящейся чашкой чая и размахивая шоколадкой.

— Ты прям шаманка, — усмехнулась Дашка, но она была всё ещё хмурой из-за появления Славика. Всё-таки он по-своему ей нравился, и когда она узнала, что он натворил (а натворил, к слову не он, а тот самый ужасный бритоголовый тип, вернее, почти натворил), то я видела в её глазах глубокое разочарование.

— Всё, давайте попьём чай и спать, — потянулась Дашка. — А ты, Ломоносова, сегодня притронешься к книжкам только ради того, чтобы для спокойствия всунуть их под подушку. Андестент?

— Ноууууу, — взмолилась я, делая большие глазки.

— Это не обсуждается. Иначе твои учебники отправятся в зимнюю ночь. А ты представь, как им будет холодно и одиноко без своей повёрнутой на учёбе хозяйки. — Дашка ещё больше нахмурилась. — Ты вот мне скажи, когда ты в последний раз развлекалась? Соня уже месяц пытается тебя вытащить элементарно прогуляться, но у тебя будто бы что-то треснет, если ты пойдёшь.

— Вот-вот, — половина шоколадки таинственно исчезла у Мирославы во рту, — Я тоже заметила.

— Ой, вот не надо сейчас, — рассмеялась Даша, — Ты от своего Кольки ни на шаг не отходишь, а он, между прочим, друг Славика...— все явно поняли намёк.

— Они уже не общаются! — сердито заявила Мирослава.

— Да, — согласно закивала я, выуживая маленький кусочек шоколадки. И правда вкуснотища! Дашка последовала моему примеру.

— Слушай, а тебе надо будет надавить на этого хлыща Славика, может он тебе вообще кондитерскую фабрику отпишет? — девушке явно понравилось угощение.

— Прекратите. Ладно, всё, давайте спать. Надоело, — нахмурилась я.

На следующее утро, я с трясущимися конечностями, я топала к универу, стараясь не поскользнуться. Мои зимние сапоги, может, и были без каблука, вот только помочь им не проскальзывать могли только цепи.

— Фиг я вам сдамся, фашисты, — фыркала я, наконец, подобравшись к порожкам универа. Было уже 8.45, а Сони всё не было видно. — Вот блин, — рычала я, старательно грея ладошки в карманах, собиралась я впопыхах и забыла взять варежки. Народ скользил мимо, и лишь редкие остановились, чтобы покурить у мусорок, находящихся возле парковки.

— Малыш, ты просто отвратительна, когда вот так дрожишь, — голос сзади зашевелил мои волосы, вылезшие из-под шапки. По телу прокатилась волна дрожи, закончившаяся в, казалось, окоченевшем сердце, которое тут же забилось быстро-быстро. Я почувствовала, как к щекам приливает кровь и вовсе не от мороза.

— А ты отвратителен всегда и что с того? — я хотела поэффектнее повернуться, но нога проскользила и мне пришлось схватиться за руки Игоря. Он убийственно на меня посмотрел и тут же переключил внимание на рыжеволосую девушку в шубке, чтобы подмигнуть ей. Я возмущённо фыркнула, проскользила ещё раз и на этот раз ухватилась за ворот его пальто.

— Ты отлипнешь от меня или нет, дура? — рявкнул он.

— Да пошёл ты, — я "нежно" пригладила поднявшийся ворот его пальто, хорошенько пихнув парня в грудь, и отвернулась. Тут же мой взор упал на спешившую и раскрасневшуюся Соньку. Её чёрная шубка была расстёгнута, лицо раскраснелось, каблуки отчаянно впивались в лёд. Она явно пыталась не упасть на такой скорости.

— Сердца у тебя нет, чтобы сестру подвести.

— Даже моего доброго сердца для такого подвига будет мало, — ухмыльнулся Игорь, стянул с меня шапку, тем самым затормозив меня, а когда я возмущённо повернулась, он швырнул мне её в лицо, благо я успела прикрыть глаза.

— Чокнутый ублюдок! — ненавистно бросила я, он, не оглянувшись, скользнул в университет. — И если у тебя сегодня экзамен, пусть ты на нём завалишься, кретин...Ненавижу, — я постаралась взять себя в руки и не замечать заметно приподнявшегося настроения. Дибил, козёл, урод...Да, который будучи в состоянии нестояния, всё-таки спас меня, у которого нездоровая психика в связи с нехваткой любви отца, звериный нрав, слишком сильные руки, зияющие пустотой глаза, крашенные волосы, идеально-вылепленное лицо и фигура, чёрная-пречёрная душа, каменное сердце и...Несмотря на это, меня к нему тянет.

— Дегенират, — выплюнула я в последний раз. Тут уже подошла Соня, я даже не высказала ей своего негодования, и мы быстро двинулись в универ.

— Поверить не могу, — едва ли не ревела я, когда мы вышли из аудитории.

— Я тоже, — кивнула Соня. Мы с ней переглянулись, а потом с визгом обнялись.

— Автомат! Он поставил нам экзамен автоматом! Пять! Поверить не могу! — визжала я, дрожащими руками набирая номер мамы.

К вечеру, радость поутихла. В связи с этой потрясающей новостью я даже согласилась поехать в дом Верховцевых, где теперь мы с Соней пили чай и болтали с Зинаидой Михайловной.

— Ну, девочки, какие планы на Новый Год? — спросила тётя Зина, подливая нам чайку с ромашкой. Мы с Соней вальяжно откинулись на свои стулья и поглощали вкусные конфеты.

— Насчёт моих планов ты знаешь, — обреченно вздохнула подруга. Я с состраданием протянула ей последнюю конфету "Птичье молоко", — Унылая вечеринка с кучей зазнавшихся идиотов. Будет просто сказочно, если здесь не будет моего братца...

— Вспомнишь, как говорится, — нахмурилась я. Игорь вплыл в кухню, стряхнул с волос снег и как-то странно усмехнулся. Не со злостью. Но стоило ему увидеть нас, как он сморщился, словно яблоко в духовке.

— Опять вы.

— Опять ты.

— Ну, это моя кухня... — закатил он глаза, вешая пальто на спинку стула.

— Вообще-то, она и Сонина...— возразила я, скатывая из фантиков большой шарик, чтобы запустить им в Верховцева. Ну почему я не могу посидеть спокойно? Почему меня в его присутствии тянет что-то выкинуть, лишь бы он обратил на меня своё драгоценное внимание? Хренов Страж Тьмы...

— А вообще-то, это кухня Виталия Сергеевича и на ней он объявил главной меня. Поэтому сейчас ты, Александра, перестанешь сооружать из фантиков катапульту, — я тут же постыдно зажала руки между колен и покраснела, бросая на Верховцева убийственный взгляд, — А вы, Игорь Витальевич...

— Что? — Верховцев тут же вспетушился, вскочил и поставил грудь колесом.

— Не дать, не взять — индюк! — захохотала я, бросая в рот очередную конфету. Зинаида Михайловна продолжала что-то говорить, но уже была объявлена дуэль. Верховцев двинулся на меня, а я тут же вскочила со стула и понеслась к двери, ведущей прямо во двор.

— Стой, овца голодраная! — взревел явно взбешённый парень. У меня знакомо забурлила кровь и я с наслаждением и усмешкой взглянула в разъяренное лицо. А потом выбежала в морозный день. Весь задний двор был завален снегом, и никто не умудрился его расчистить. Я с разбегу рванула в сугроб и погрязла в нём по колено.

— Что, попалась? — сверкнул в меня льдистыми глазами Игорь. Я поёжилась от пробившего тело холода. Выбежала я в одном свитере, хорошо хоть сапоги не стала менять на домашние тапочки.

— А вот кукиш тебе! — я продемонстрировала кулак, и уже наполовину выбившись из сил, начала переступать в глубоком снегу. — Дворника бы себе завели! При таком-то состоянии! — я многозначным жестом обвела дом. Чудище тем временем, настигало меня семимильными шагами.

— Ты играешь со мной, как пятилетней ребенок! — прорычал он, делая выпад в мою сторону, я, испугавшись, дёрнулась и из-за того, что нога погрязла в снегу, не удержала равновесия и повалилась прямо в снег. Холод пробил меня до самых косточек. А Верховцев, тем временем, повалился прямо на меня, и мне показалось, что где-то что-то хрустнуло.

— Ещё скажи, что тебе это не нравится? — ухмыльнулась я. Даже через толстый свитер я чувствовала жар, исходящий от него. Голова тут же закружилась, руки зачесались, хотелось взлохматить его идеальную причёску, впиться пальцами в затылок...Да ещё этот снег, который выжигает кожу на спине холодом. Конечно, всего пара градусов мороза, утром было намного холоднее, но лежать вот так на снегу мне было некомфортно. А чудище хорошо устроилось, нашло подстилку. Я тут же уткнулась руками ему в грудь.

— Почему, очень даже нравится, — неожиданно послышался треск. Это с дерева, ветви которого свисали над нами, посыпался снег, да ещё и на башку Игоря! Я расхохоталась, когда он попытался вытащить из волос снежинки. Не выдержав, я начала ему помогать и вот мои пальцы скользнули ему в волосы и так и остались там, когда он взглянул на меня своими бездонными глазами. Ох, как колотится сердце...Вот как я его ненавижу! Ну, или...Нет, этот вариант не рассматривается вообще.

— Что, скажешь руки убрала, бестолочь? — прищурила глаза я, нарочно запуская пальцы ещё глубже в его мягкие волосы. Блин, ну это же надо...— Чёрт, ты что, пользуешься шампунем "Лошадиная сила"? — ухмыльнулась я, ощупывая кончики. Даже непосечёные! Игорь пропустил мимо ушей мою последнюю фразу.

— Скажу не убирай, бестолочь, — прошептал он, его ладонь поймала мою руку и он поднёс мои пальцы к своим губам, — Должен же и я позволять себе маленькие слабости, — он неопределённо хмыкнул, чуть ближе склонился ко мне...У меня сбилось дыхание и подскочил пульс. Поцелует, скотина? Вот Игорь отодвинулся и принял вертикальное положение, поднимая меня за собой. Вот скотинааа! Не поцелует!

— Всё, в дом пошли, а то меня обвинят, когда ты загнёшься от воспаления лёгких, — он "заботливыми" и "нежными" хлопками отряхнул мою спину и пятую точку, уделив последней особо много внимания.

— Ненавижу, — зашипела я, стараясь попасть ему локтём под рёбра, он тут же перехватил мою руку и уже как бульдозер тащил меня за собой по снегу. Ну что ж, по его следам идти было проще.

— Как всегда у нас всё взаимно, малыш, — ухмыльнулся он.

Только мы вошли на кухню, всё продрогшие и покрытые снегом, как буквально отскочили друг от друга. Зинаида Михайловна с удивлением взглянула на нас, Соня старательно прятала улыбку. Они всё видели! Они следили! Так, стоп, но ведь ничего не было! Я уничтожающе посмотрела на Игоря, потом села за стол и принялась греть руки чаем. Холод-то какой.

— На, а то дрожишь как мышь перед котом, — как всегда злобно процедил Верховцев, и мне на плечи упало что-то тяжелое, пахнущее сигаретами и просто головосносящим одеколоном. Я едва сумела побороться с желанием укутаться в приятную, чуть колючую ткань и хорошенько вдохнуть её аромат.

— Подавись этой тряпкой! — швыряя пальто в сторону уходящего парня.

— О да, тряпкой от Армани за тысячу баксов, — прокашлялась Соня. Это не произвело на меня особого впечатления, я только разозлилась ещё больше.

— Ладно, на чём мы остановились? — меня уже начало подташнивать от сладкого, но я продолжала нервно есть.

— Я спрашивала про Новый Год, — Зинаида Михайловна как-то странно поглядывала в мою сторону.

— Ну, завтра я, наконец, отправляюсь на Родину, — с радостью вздохнула я. — Я так соскучилась по родным, не видела родителей уже почти месяц. Всё, в следующем семестре непременно буду посещать их чаще, — по родителям я и вправду скучала. Хотелось оказаться в родных стенах, далеко-далеко от проблем учёбы, на целых две недели...

— Тебе повезло, — разочарованно вздохнула Соня, — Мама так и не передумала ехать со своим новым хахалем в Финляндию...

— Прости, Сонь, я бы осталась, но ты понимаешь, я так давно не видела родителей, — вздохнула я огорчённо. Подруга уже звала меня праздновать Новый Год с ней, но вряд ли я смогла бы выдержать ещё одну тусовку, в так называемом, высшем обществе, которая всегда заканчивается какими-то проблемами для меня.

— Разумеется, я и не смею тебя о большем просить...

На следующий день я уже была в родном селе. Родные просторы были заснеженными, на деревьях лежал снег, слепило яркое солнце, и было морозно. А я чувствовала себя более или менее счастливой.

— Дочка, ты прямо вся светишься, — улыбнулся папа. — А как будешь светиться, когда мы сообщим тебе новость...— он хитро мне подмигнул.

Дома ждали мамины пирожки, мамины блинчики, мамины щи, мамина жаренная картошка...В общем, нормальная еда! Конечно, проживая в общаге, я что-то, да готовила, но за учёбой и эмоциональными потрясениями в виде Игоря Верховцева способствовали пропаже аппетита.

— Как же ты всё-таки похудела, Саша, — недовольно бормотала мама. Был уже вечер и она немного успокоилась, а так весь день с самой первой минуты моего приезда она сетовала на то, что меня совсем заморили в этом университете..Я лишь улыбалась, заботливей мамы не найдёшь.

— Так, всё, давай объявлять, родная, — во все зубы улыбнулся папа, пара его золотых коронок блеснули на свету и он на секунду напомнил мне пирата. Папа у меня мужчина среднего роста, с тёмными, чуть посыпанными сединой, волосами и внимательными карими глазами. Мама одного роста с папой, с пышной фигурой и душой-рубашкой, с крашенными в блонд волосами и голубыми глазами.

— Итак...Саша, у нас для тебя сюрприз, вернее сказать, для всех нас, — мама изобразила барабанную дробь, активно стуча ладошками по столу, — Мы с папой давно хотели поехать отдыхать. И вот, как говорится, звёзды сошлись, — забыла сказать, мама очень любила читать гороскопы, — И мы едем на турбазу, санаторий или куда там...Но дорогая, мы едем! Это где-то на Юге, в горах...ты только представь! Чистый воздух! Ах! — я не могла скрыть счастливой улыбки, да и не надо было. Перед родителями не зачем притворяться. О да...и я буду там, где вероятность встретить одного придурка равняется нулю.

— Это офигенно! — взвизгнула я. — Когда едем?

— Завтра! — огорошила меня мама. — Да! Мы встретим праздник в горах!

Наконец-то хоть какие-то положительные впечатления в моей жизни, наконец-то...

* * *

— Вот ср*нь, — тихо выругался Игорь, когда отец собрал всё "семейство", в лице него и Крысы, дабы сообщить приятное, а для Верховцева-младшего, пренеприятное известие о том, что Новый Год они будут встречать в узком кругу на горнолыжном курорте, являющимся постоянным местом отдыха для семейств Дедяшкиных и Дьяковских. Но Игорю казалось, что отец дал ясно понять, что в этом году предстоит очередная унылая праздничная вечеринка, с которой парень с большой охотой и лёгкостью улизнёт.

Верховцев-младший задумался. Интересно...Почему-то все последние мероприятия он посещал. А не из-за вредной ли бестии, носящей мужское имя Сашка? С того момента, как он оставил её такую беззащитную в общажной комнате прошло уже столько времени, которое измерялось лишь бесконечными гулянками и беспорядочными связями, когда ему того хотелось. А хотелось с каждым разом всё меньше и меньше и с каждым разом девушки становились всё более похожими на Сашку. Он запретил себе думать о том, что чувствовал тогда...Запретил себе вообще чувствовать к ней что-то кроме ненависти. Вот только всё чаще он старался хоть одним глазком увидеть её в универе, убедиться, что она в порядке...Всё чаще ему хотелось подойти к ней и, наконец, сказать какую-нибудь гадость, чтобы в её больших карих глазах полыхнул огонь.

Верховцев-младший еле слышно выругался.

— Игорь! Перестань так выражаться! — тут же осадил его остроухий отец.

Чёрт, может послать предка нафиг? Но он же потом будет пилить его до победного конца...Да и Крыса вон какая довольная сидит, несмотря на то, что он якобы случайно всего час назад сбросил её телефон со второго этажа, перепутав его с бычком от сигареты. И как так он умудрился? Пора покупать очки...Ха-ха.

Горнолыжный курорт. Игорь прекрасно катался и был бы непротив немного подразмять кости. Да и не помешало бы сменить обстановку, сходить в горы, побыть одному и немного подумать. Хотя оставаться со своими мыслями наедине становилось для него всё труднее и труднее.

— Когда едем? — парень даже и не слушал, просто прервал вопросом распинания отца.

— Представь себе уже сегодня, — довольно улыбнулся Виталий Сергеевич, — Вещи собирайте, в семь вечера выезжаем на вокзал, — сказал, как отрезал глава семейства и довольный отправился наверх.

— Что, Крыса, довольна? — ухмыльнулся Игорь.

— Не совсем, соломенная башка, — состроила рожицу Соня.

— Расстраиваешься, что твоя подружка не сможет вкусить ещё немного роскошной жизни? — чёрт, опять он о ней...Да что же это такое. Как же он её ненавидит!

— Похоже, что расстраиваюсь тут не я, — лицо у Сони стало довольным-предовольным. — Ладно, пойду собирать вещи. Жалко не могу позвонить Сашке...— вздохнула она, — Благодаря некоторым дегинератам, — она как маленькая показала язык и вышла. Парень тут же откинулся на подушки, одну из них сжав с такой силой, что заболели руки.

— Сука-а-а-а, — прошипел он. Что ж, по крайней мере, в другой обстановке вряд ли что-то будет напоминать о ней. Кроме ноющего сердца...и остаточной ненависти.

* * *

Место под названием "Красная лужайка" находилось недалеко от гор, правда горы эти прятались за лесом, который и лесом-то было сложно назвать. Само здание было трехэтажным и по большей части являлось оздоровительным центром, в котором молодёжью считались лица, которые имели хотя бы половину своих зубов. Родители-то не прогадали, а мне предстояло целую неделю заниматься оздоровлением своего вполне здорового организма. На самом деле путёвки в "Красную лужайку" были очень дешёвыми за счёт того, что эта организация работала последний сезон, после чего подлежала сносу.

Но одно меня точно радовало — это близость природы. Замёрзшая река была совсем рядом, а за ней, стоило только подняться в гору, находился самый настоящий горнолыжный курорт. Особо крепкие отдыхающие и работники санатория протоптали отдельную тропинку, по которой можно было вполне добраться до курортного городка. Такой отдых нам был не по карману, но ведь смотреть никто не запрещает, да?

Комната у нас была на первом этаже. Вполне пристойная и просторная, с удобными кроватями и большим окном, из которого открывался вид на берег реки, поросший вековыми соснами и на голубое небо, такого голубого я ещё никогда не видела.

— Правда здесь замечательно, дорогая? — не мола нарадоваться мама, которая за всю свою жизнь вряд ли побывала за пределами области.

— О да, — натянуто улыбнулась я, подумывая уже побыстрее свалить из этого места и поскорее отправиться прогуляться по настоящему горнолыжному курорту, может быть даже покататься на подъёмнике или даже потратить личные сбережения и снять лыжи напрокат... В общем, я была полна энтузиазма, но увы, поделиться своими наполеоновскими планами (надеюсь они не прогорят так, как у Наполеона) было не с кем. До Сони я так и не смогла дозвониться, абонент постоянно был недоступен.

Было утро двадцать девятого, мы приехали вчера поздно вечером, но мама с папой уже успели свалить из комнаты, оставив мне записку, в которой говорилось, что я могу делать всё, что хочу в пределах этого места.

— Ну что ж, видимо, придётся ограничиться в действиях за его пределами, — лукаво улыбнулась я сама себе, хорошенько одеваясь.

Я шла по коридорам санатория довольная. Спросила у охранника, могу ли я дойти до курортного городка, он понимающе кивнул и показал в стороны гор. Так же он предупредил, что обратно мне лучше возвращаться по мосту, который был в паре километров вдоль дороги, да и туда мне лучше двигаться по нему. Я решила не рисковать, поэтому поплелась вдоль дороги. Снег весело похрустывал под ногами. Наконец, показался мост. Он не представлял из себя ничего особенного, и я не обратила на него никакого внимания.

Ещё минут через двадцать ходьбы я, наконец, вошла в курортный городок. Попала словно в другой мир! Деревянные небольшие коттеджи, гостиницы, кафе, прокат снаряжения, вдалеке виднелись трассы и я, разинув рот, двинулась в их сторону. Ну и что, что буду только смотреть? Этого никто не запрещал.

Народу было очень и очень много. В основном все ходили компаниями. Были люди всех возрастов. Одеты в лыжные костюмы, подмышку со снаряжением.

— Эх, Соню бы сюда, — разочарованно вздохнула я, подумав, не случилось ли чего у неё?

Я продолжала хлопать глазами и разглядывать окружающую атмосферу непринуждённого веселья. Подумать только! Как же классно! Я заглянула в магазин снаряжения и долго открывала рот, глядя на расписные сноуборды и лыжи. Да уж, две деревяшки, на которых, я каталась раньше ни в какое сравнение не шли со всем этим.

Так же в городке я набрела на большую сауну. Тут даже имелись магазины одежды, правда, в основном специализированные.

— Что, нравится? — послышался голос сзади, когда я глазела на витрину с лыжной экипировкой. Я обернулась и увидела парня в ярко-салатовой, практически ослепительной, куртке, чёрных спортивных штанах, тяжёлых ботинках, под мышкой у него был сноуборд, поверх шапки были натянуты специальные очки, загорелое лицо с небольшим налётом щетины буквально сияло, ярко-серые, переливающиеся всеми бликами, глаза улыбались. Парень был явно старше меня, причём лет на десять, но он был сногсшибателен. От него веяло таким обаянием, что оно могло сбить с ног любую.

— Конечно нравится, — закивала я. Он был на половину головы выше меня, коренастый, явно с мощным телосложением. Блин, такие бывают только в журналах! Кстати, знакомое лицо...Я ещё пораскинула мозгами и когда поняла, чуть не хлопнулась в обморок. Да это же парень из рекламы последнего парфюма от D&G. Соня кидала мне этот ролик на стену в одной соц.сети и мне безумно понравился ролик. Только теперь он выглядел несколько иначе, без делового костюма, но всё-таки...Если я с ним сфоткаюсь, Соня сойдёт с ума.

Я вообще никогда не была ни чьей поклонницей, но тут меня захлестнуло отчаянное желание познакомиться с человеком с экрана.

— А мне нравятся твои горящие восторгом глаза, девочка, — добро, без намёка, улыбнулся он, — Давай я тебя угощу горячим шоколадом? — я чуть нахмурилась после этого вопроса, всё-таки он незнакомец...— Не волнуйся, здешние кафе ломятся от посетителей, изнасиловать тебя незаметно для окружающих мне вряд ли удастся! — весело рассмеялся он. Может это и абсурд, но я согласилась. От него шёл такой позитив...

Мы зашли в ближайшее кафе. Под курткой у парня остался бежевый свитер, который выглядел таким мягким и уютным, что сразу же хотелось укутаться в него, сесть у камина и пить глинтвейн.

— Совсем замёрзла, — он смотрел на меня так умилённо, что я чувствовала себя ребёнком, — Сколько тебе лет, девочка?

— Женщину неприлично спрашивать о таком, — улыбнулась я.

— Не кокетничай, у тебя не получается, — состроил он рожицу, — Тем более я вижу, что ты не хочешь.

— Ну да, кокетство далеко не мой конёк.

— А в чём твой конёк? — парень всё ещё оставался незнакомцем, мы так и не представились друг другу.

— Не знаю, — пожала я плечами и протянула ему руку, — Саша.

— Так это трогательное создание зовут Саша? — всё продолжал умиляться он. — Ты мне напоминаешь воробышка. Такая маленькая с большими глазами. Анатолий, — представился он. Мне думалось, что у такого шикарного парня и имя будет покруче...а тут обыкновенное имя. Я приказала себе держать язык за зубами, что видела его в рекламе. Так он модель! Ну да, с такими-то внешними данными...Я быстро огляделась и поняла — все женские взгляды направлены в нашу сторону. Меня они уничтожали, а Анатолия пожирали.

— И мне восемнадцать, — продолжила я, потягивая горячий шоколад. Было очень вкусно.

— Учишься? — спросил он, глядя на меня своими блестящими серыми глазами. Мне бы в них раствориться, растаять от его улыбки...Но первое впечатление прошло и теперь он был очень красивой картинкой, на месте которой почему-то всегда представлялась совершенно другая: высокая, злющая, с бездонными глазами и звериным нравом. Я быстро мотнула головой и постаралась вспомнить, о чём там спрашивал этот Анатолий.

— Да, первый курс, — улыбнулась я.

— Я уже и забыл — какого это, быть студентом, — он откинулся на спинку удобного стула. И вообще кафе было очень уютным и располагающим. Нам достался отличный столик посреди зала перед самым камином, и теперь я периодически смотрела в него, чувствуя себя прекрасно. Правда кое-что скреблось внутри, но я решительно не замечала этого, как и всё это время.

— Не удивительно, в вашем-то возрасте, — несмотря на слова, я вежливо улыбнулась.

— Подкольщица. Ты, наверное, думаешь, зачем такой старик притащил тебя сюда? Ответ прост. Ты просто напоминаешь мне одного человека. Время словно не тронуло тебя, хотя прошло десять лет, — он чуть проморгал, — Извини. В общем, ты очень похожа на девушку, которую я когда-то любил. Когда-то давно, — он чуть призадумался. Я с любопытством уставилась на него.

— И что же помешало вам быть вместе с этой девушкой? — прямо спросила я. Наверное, не следовало бередить старую рану, но Анатолий, по всей видимости, был очень общительным и принялся отвечать.

— Многое, Саша. Несхожесть жизненных взглядов. Мы часто ссорились. Молодость, что сказать...Но самым страшным препятствием на пути влюблённых могут стать родители. Я был не самым обеспеченным парнем, она была дочерью известного политика, — он пожал плечами, лицо ничего не выражало, но серые глаза пылали. — А тут ты, стоишь и смотришь на эти костюмы с таким восторгом...Я уж было подумал, что успел приложиться и не заметил этого, — он с хрипотцой рассмеялся, и половина женщин в зале вздохнули. Я почувствовала некоторую гордость за то, что я сижу рядом с таким парнем, пусть я его даже и не знаю. Случайная встреча, возможно, мы никогда больше не увидимся.

Мы болтали ещё около часа, потом Анатолий предложил мне провести экскурсию и я с удовольствием согласилась. Я сразу же потащила парня на подъемник, и у меня захватило дух от увиденной картины. Как же классно! Затем мы спустились вниз и стали наблюдать край трасс, как катаются люди. Вдалеке виднелись новички, но Анатолий привёл меня посмотреть на самую сложную трассу. Единственным словом, которым я могла охарактеризовать эту местность, было — страшно.

— Наверное, дух захватывает, когда катишься почти вертикально, — ахнула я, непроизвольно подавшись вперёд. В этот самый момент какого-то сноубордиста занесло, ну, или он выпендривался, прямо на меня. Он выругался и попытался затормозить, но ему это едва ли удалось. Анатолий подскочил вовремя, а я не успела и глазом моргнуть, как парень на сноуборде вписался в ограждение, а я стояла в объятьях Анатолия.

— Ты вообще куда полезла, ду...— парень стянул с себя шлем и маску. Я завыла. В слух. Абсолютно точно завыла. Нет, ну так не бывает! Передо мной во всей свой красе стоял Игорь Верховцев! Как так? Я убежала от него так далеко, а он здесь? У меня тут же сбился пульс, щёки раскраснелись. Идиотина. А он ещё прищурился, быстро оценил то, что я стою в объятьях парня и нахально улыбнулся, словно жалея, что не размазал меня по снегу. — Бестолочь, — хмыкнул он. У меня не было слов. Одни сплошные эмоции, не поддающиеся описанию.

— Поаккуратнее с выражениями, парень. Ты сам виноват, смотреть надо, куда прёшь, тут вообще-то люди ходят, — строго, но без наезда сказал Анатолий. Игорь совсем озверел.

— Значит так ты, Сашка, поехала в деревню с родителями Новый год праздновать? — он усмехнулся, сердито сжав кулаки, — Он, конечно, старше тебя, но не настолько, чтобы быть твоим отцом, — он буквально выплюнул эти слова. Анатолий удивлённо на меня взглянул, я ничего не сказала, лишь выбралась из его объятий.

— А тебе какое дело? — прошипела я, разрываясь между тем, чтобы выцарапать ему глаза и выдрать волосы или поцеловать эти глаза и погладить волосы.

— Мне? Никакого! Абсолютно! — фраза, брошенная так небрежно причинила мне странную боль. Как всегда не осталось никого вокруг. Лишь я и это чудище, с ужасным нравом и психическими отклонениями.

— То-то я смотрю весь напрягся, как будто бы сейчас родишь, — рассмеялась я, сама чувствуя, что сейчас точно что-то родится. Нет, у меня от таких случайных встреч скоро будет сердечный приступ.

— Замолчи, мразь, — он с отвращением посмотрел на меня, потом на Анатолия, — Желаю дальше удачно развлечься со своим дружком, — Игоря уже явно собирался свалить, но я не дала ему такой возможности, схватив за локоть. Конечно, он мог вырваться, но предпочёл уничтожать меня лишь взглядом.

— Слушай, парень, ты явно нарываешься сейчас. — Анатолий подошёл вплотную. Конечно, он был ниже Игоря, но явно сильнее и опытнее, так что этот дебошир мог удачно огрести, если я изображу оскорбленную невинность. — Саш, ты его знаешь?

— Увы, да, — кивнула я, — Не беспокойся, Толь. У нас с ним такое взаимопонимание. Не можем жить без оскорблений.

— Как будто бы ты стала слушать что-то другое, — глядя в небо, тихо пробормотал Верховцев. — Пусти меня, — проговорил он, склонившись к моему лицу.

— Ого, да я смотрю у вас тут лю...— мы с Верховцевым одновременно повернулись к Анатолию и убийственно взглянули на него. Он поднял руки в примирительном жесте и отошёл подальше, но его глаза и улыбка стали лукавыми.

— Быстро ты нашла себе нового хахаля. Что, предыдущий бритоголовый не устраивал? — а вот это удар ниже пояса. Мне стало не по себе и видимо это отразилось на моём лице. Игорь протяжно вздохнул, запустил пальцы и в без того всклоченные волосы, потом взглянул на меня своими бездонными глазами...Мне сейчас показалось или в них, наконец, появилось хоть какое-то выражение? Я проморгала, подумав, что мне показалось, но нет. Он сожалел о том, что только что сказал. Игорь Верховцев сожалел? Да неужели? Это меня испугало, и я сделала пару шагов назад.

— А Соня тут? — оживилась я. Верховцев чертыхнулся, снова стал гадом и неохотно ответил:

— Где же ей Крысе ещё быть, — Игорь неожиданно сложился пополам и принялся отстёгивать ботинки от сноуборда.

— Я очень хочу её увидеть.

— Не мои проблемы.

— Игорь, не будь таким козлом, — нахмурилась я.

— Не будь такой дурой и не надейся отыскать во мне хоть каплю чего-то хорошего, — он сошёл со сноуборда и поднял его, потом внимательно предупреждающе заглянул мне в глаза, — Всё равно не найдёшь.

— Ты так в этом уверен? — прошептала я тихо-тихо, внимательно глядя на него. А ведь мы всего пару дней назад валялись в снегу, и мне показалось, что между нами опять что-то произошло.

— Поверь, я знаю себя куда лучше, — он чуть замялся, глядя куда-то в сторону.

— Ты можешь заблуждаться, — пожала я плечами. — Может кто-то и мог знать тебя лучше тебя самого, если бы ты только подпустил...— блин, зачем я это говорю? Я тут же разозлилась. Вот ещё! Дура! Ну что я тут несу? Да я его ненавижу! Зачем говорить о его душевном равновесии? У него нет ни души, ни равновесия в ней, он животное, самое настоящее животное.

— А что, малыш, хочешь забраться в меня поглубже своими коготками? — его глаза таинственно потемнели и он, ухватив меня за локоть, потянул на себя. Я послушно сделала пару шагов, он склонился совсем близко, обжигая замёрзшее лицо горячим дыханием. Я едва не прикрыла глаза, узнавая знакомый аромат сигарет, одеколона, к которым примешалась ещё морозная свежесть.

— Я....— дальше я не договорила.

— Ты дебил! — завизжал знакомый голос сзади, — ты меня бросил! — я повернулась на сто восемьдесят градусов, предварительно отойдя от Игоря. Сзади стояла раскрасневшаяся и вспотевшая Соня, на лыжах она, держалась, мягко говоря, неуверенно. Её глаза полыхали праведным гневом.

— Соня! — завизжала я, кинувшись к подруге. Она не сразу меня узнала.

— Сашка? — прозвучало вопросительно, но когда я стиснула её в объятьях, у неё получилось более уверенно, — Сашка! Как ты здесь оказалось? — я не видела, как Соня подозрительно взглянула на брата сквозь моё плечо.

— Я вообще отдыхаю в каком-то захолустье, но тут решила зайти в этот городок и...— я покосилась на Верховцева, который принялся копаться со своими ботинками, — ...познакомилась с Анатолием. Толя, позволь представить тебе мою подругу Соню, — Анатолий улыбнулся, что ни на есть очаровательно и по совершенно офигевшему выражению лица Сони стало понятно — она узнала его.

— Очень приятно, — улыбнулась она, стараясь убрать с лица выбившиеся из-под шапки волосы.

— И мне. Безумно. Анатолий. А вы, видимо, Софья, — да уж, он точно её покорит! Отец называл Соню только Софией, хотя на самом деле предполагалось, что её имя звучит как Софья.

— Да, — Соня прокашлялась. Игорь сзади отпустил какую-то колкость, но никто не обратил на него внимания. Мерзость она и в Африке мерзость, что на него отвлекаться. — А вы...

— А он здесь отдыхает, — улыбнулась я, давая Соне понять, что лучше не поднимать тему с рекламным роликом. Но, чёрт побери, как у неё горели глаза, неужели у меня то же самое было, когда я его увидела? Ну да, обаяние Толи могло сравниться даже с харизмой самого Верховцева. Только у первого флюиды были положительные, а у второго...Ну это уже известное дело, какие у второго.

— Нет, мля, работает спасателем на пляже, — раздался слишком близко от меня голос Верховцева и я подскочила. — Что не катаешься, малыш? — ну зачем так называть меня. Я вспыхнула, захотелось драться и обзываться, как маленькой. Всё-таки после того, как Игорь спас меня от насильника, я уже перестала бояться его так, как боялась раньше...После того случая приходилось бояться только себя.

— Мы незнакомы. Анатолий, — мой новый знакомый протянул Верховцеву руку. Тот подумал, но принял её, правда, не потрудившись хорошенько сдавить, по-моему, даже что-то захрустело.

— Игорь.

В этот напряжённый момент у меня зазвонил телефон. Мама решила осведомиться, куда делась её нерадивая дочь. Но она совсем не злилась, голос у неё был расслабленный. Да, мама это заслужила. Я сказала, что пошла погулять в горнолыжный городок, что это совсем недалеко и что встретила Соню. Она сонно пробормотала, чтобы я вернулась в санаторий до темноты и отрубилась.

Звонок более или менее развеял напряжение и теперь все стояли и молча пялились друг на друга.

— Эм...— протянула я, — Сонь, а вы какими судьбами здесь? Виталий Сергеевич тоже здесь?

— Нет, лавиной завалило...— и снова это противное чудище.

— Лучше бы тебя, — тут же парировала я.

— Спорный вопрос кого, — не унимался он. Я не выдержала и повернулась к Верховцеву лицом. Он явно провоцировал меня и совсем этого не скрывал.

— А не отвалить бы тебе? — процедила я. Что-то меня стали пробирать эти глаза совсем на другие эмоции. Какая там ненависть? И задолбало это сердце так колотиться...Я хотела не думать о нём. И не придётся. Вот он, собственной персоной и думать не надо, сразу переходим к практическим действиям.

— С какой стати я должен тебя слушать? — он демонстративно зевнул. Из монстра, которого я видела при первой встречи, он медленно и верно превращался в простого ребёнка, которого, по его мнению, чем-то обделили, с дурным нравом и острым языком.

— Они всегда так? — расслышала я любопытный голос Анатолия сзади.

— Да, но раньше было хуже, — тихо сказала Сонька.

— Поверьте, Софья, скоро будет ещё лучше, — таинственно сказал Анатолий, и мне показалось, что Соня хихикнула. Но я уловила всё это краем уха, раздумывая над тем, что бы такое сказать Верховцеву.

— О чём я вообще прошу? Ты никого не слушаешь, — нахмурилась я. Брови Верховцева удивлённо поползли вверх.

— Что-то я не заметил, чтобы тут кто-то просил, бестолочь, — вид у него был такой, словно он наконец-таки, спустя годы моих скитаний за ним, снизошел до того, чтобы послушать, как я буду его о чём-то просить. Ага, кукиш ему!

— Перестань называть меня бестолочью! — вскрикнула я, потом чуть успокоилась, поймав на себе удивлённые взгляды проходящих мимо отдыхающих.

— Ладно, детки, брейк. Софья замёрзла, а мне, Саша, мало горячего шоколада, мой желудок требует мужской еды. Так что я иду в кафе. — Анатолий пробежался по нашей компании внимательным взглядом. — Кто со мной?

— Мы с Соней идём, — улыбнулась я, беря парня под руку. Сзади что-то треснуло. Я надеялась, что это черепушка Верховцева не выдержала давления и взорвалась от злости, и что у него пар из ушей идёт, и что глаза у него покраснели.

— И я с вами, — отозвался он с привычной злостью в голосе. Я вздрогнула, но решила промолчать.

Посидели весело, ничего не скажешь. Соня всё уговаривала меня и моих родителей праздновать с ними Новый год, но я категорически отказалась. Мама и папа вряд ли теперь вылезут из коматоза долгожданного отдыха, ну а я как-нибудь перебьюсь. Такой праздник с Верховцевым это уже слишком...Четыре месяца нашего знакомства итак выжили из меня последние соки...

— Анатолий, а вы что на Новый Год делать будете? — Соня была явно очарована этим парнем, а ему явно льстило, что она была им очарована.

— Увы, Софья, но я завтра покидаю это место и лечу в Париж, — он таинственно улыбнулся.

— Город Любви, — я многозначно подтолкнула его плечом. С Анатолием было легко общаться, и разница в возрасте ни капли меня не смущала. Он располагал к себе...В отличие от одного чудища, который сейчас нахмурив брови, пьёт пиво в своём уголке...

— О да, это вы точно подметили, — кивнул он, — Там прекрасно.

— Меня сейчас стошнит, — промямлил Игорь, начинавший раздражать меня с каждой минутой всё больше и больше. Кретин и дибил! Ну почему я с ним познакомилась? Зачем? Затем, чтобы моё сердце при нём так странно колотилось, мысли путались, а голос дрожал? Затем, чтобы при одном упоминании его имени во мне всё взрывалось? А может затем, чтобы когда я вспоминала его поцелуй, мне становилось жарко и невыносимо хотелось...

— Чёрт, — быстро выругалась я, пока шёл оживлённый разговор между Соней и Толей. Но все заметили.

— Это ты её испортил, — заметила Соня, посылая обвиняющий взгляд в сторону Игоря.

— Мммм, так эти двое встречаются? — удивился Анатолий.

— Нет! — взревел Игорь.

— Да ни за что! — отозвалась я одновременно с ним.

— Ну, так что в Париже? — не унималась Соня.

— У меня там сестра, Софья, всего лишь сестра. Но моё сердце занято. Нет, скорее не так, оно без вести пропало в руках одной женщины, которую я видел последний раз десять лет назад, — я, не особо любящая романтику, растрогалась. Лицо Сони уже было в слезах. Всё это её любовные романы!

Пока мы с Соней охали и ахали, то не заметили задумчивость Игоря, а когда он взял и сказал странную фразу, то мы застыли.

— Чтобы удержать двух людей вместе любви, порой, бывает недостаточно. Мы часто любим тех, кто нам попусту не подходит, — он смотрел в пространство, но у меня мурашки побежали от его голоса, в горле пересохло, и я поспешно отвела глаза от его красивого лица, залпом выпив сок.

— Ого! — я посмотрела на часы, — Всё, мне пора! Всем до свидания! — так, успеть бы добраться до своего ненаглядного санатория или как там его, пока ещё светло, но судя по тому, что показывают часы, времени у меня немного.

Соня взяла с меня обещание, что я завтра приду в гости в домик номер десять, Анатолий поцеловал в щёку и сказал, что, быть может, судьба ещё сведёт нас вместе. А Игорь, молча надел куртку и последовал за мной. Ну а я не возражала. Совсем нет. То, что он идёт рядом, давало успокоение.

Мы шли молча до самого моста. Когда мы вошли на него, Игорь тихо спросил:

— Так ты познакомилась с этим типом только сегодня? — я не стала оборачиваться, лишь сжала ладони в кулаки и стала кусать губы. Нет, это невозможно...Ну что между нами творится? Как отчаянно меня сейчас к нему тянет. Но столь же отчаянно меня от него что-то отталкивает.

— Да, — просто ответила я. Через секунду я почувствовала, как его руки обнимают меня за талию, он притянул меня к себе, и я прижалась спиной к его телу. Я вся задрожала, но было не холодно.

— Сааааш, — протянул он так сладко, что мне хотелось застонать. Я обхватила его ладони своими. И пусть мы были в перчатках и толстых куртках, я всё равно чувствовала его. Он зубами стянул с меня шапку, стало чуть холодно, но голова перестала болеть, и волосы разметались в разные стороны. Он прижался лицом к моей макушке и вдохнул. Глубоко. Словно нюхал наркотик. Ноги у меня совсем подкосились.

— Люблю твой запах, — вдохнул он мне в волосы. Я вздрогнула. Нет, открывать глаза нельзя, нельзя смотреть на него и видеть, что за человек стоит сзади и так крепко, словно цепляясь за жизнь, держит меня. Лишь ощущения. И они, надо сказать, безумно тяготящие, но вместе с тем приятные...Хочется большего...с ним всегда хочется ещё...

Мы простояли так ещё несколько минут. А я внутри всё ждала, когда же он меня оттолкнет. Но этого всё не случалось. Значит, я не одна такая. Ненавидеть становилось всё труднее...С каждой встречей. Это и было страшно. Ненавидеть такого человека гораздо проще, чем любить...

— Мне пора, — вымученно прошептала я, с всё так же закрытыми глазами. Меня как куклу повернули к себе, секунда и уже тёплые пальцы скользнули мне в волосы, словно расчёсывая их. Пара прядей спуталась, но это была не боль...

— Саш, посмотри на меня, — голос словно не принадлежал ему.

— Не могу, — отчаянно прошептала я.

— Ещё как можешь, — прозвучало чуть твёрже, и я открыла глаза. Вот он...идеально-вылепленный Верховцев, только на лице его вселенская грусть, а в глазах примесь нежности и какой-то скорби. Я чуть застонала, обняла его за шею и потянулась к губам. Перед самым поцелуем остановилась и заглянула в бездонные глаза.

Этот поцелуй был другим. Лёгким, скользящим. Таким должен был быть первый. От прикосновений его губ внутри меня забились бабочки, и я отчаянно притягивала его к себе всё ближе и ближе. Внутри билась настойчивая мысль "Никому не отдам. Никуда не отпущу. Никогда".

— Тебе пора, — в голосе прозвучал смех, он чуть отстранился.

— Мне пора, — снова проговорила я. Пока он был слаб, пока поддался своим чувствам, я прильнула к его груди и зажмурилась. Пусть этот момент никогда не кончается.

— Бестолочь, — он поцеловал меня в макушку, приподнял лицо и натянул шапку. Щёлкнул по носу, и я улыбнулась. Ещё раз...

— Дебил, — усмехнулась я, втыкая ему палец под рёбра и убегая прочь. Сердце бешено колотилось, и я чувствовала себя самой счастливой. Такого Игоря Верховцева наверняка никто не знал. А я его знала, лишь вот такими моментами, когда мы оба позволяли себе быть слабыми.

В этот раз всё было иначе. Это длилось дольше и закончилось на хорошей ноте, потому что я удрала от его реакции. Я больше не смогу услышать от него "ненавижу", когда я, при этом, люблю его...

— Люблю тебя, — прошептала я, останавливаясь, чтобы отдышаться. Я обернулась. Он всё ещё стоял на том конце моста. Интересно, а если сейчас ринуться навстречу друг другу, у нас что-то получится? Нет, рано, не время...Я пошла прочь, больше не позволяя себе обернуться. Завтра будет только больнее от этого. Завтра мы снова будем друг друга ненавидеть. Хотя насчет себя я уже не уверена...

В ответ на признание мне была тишина, но в глубине души я надеялась на то, что Верховцев тоже шепчет эти слова.

* * *

Ему хотелось упасть на месте, разорваться, исчезнуть, стереться в порошок и развеяться по ветру.

— Сашка...— прошептал он, когда она замерла на другом конце моста. Разуму пришлось бороться с сердцем, которое успело подчинить тело, уже рвущееся, желающее оказаться рядом с той девушкой на другом конце моста, обнять и никогда не отпускать. И говорить лишь одно:

— Люблю, — это слово он всегда считал ругательством. А теперь...она разлилось сначала в его сердце, а потом пошло по венам, наполняя всё тело странным окрыляющим чувством. Сашка сорвалась с места и вскоре исчезла из его поля зрения.

— Вот и всё, приятель, — он усмехнулся своему поражению, — Она тебя сломала. Растоптала всё, что ты выстраивал вокруг себя столько лет. Какая-то доярка из Хацапетовки развеяла твою ненависть в ничто, заменив её чем-то более...Другим, — он судорожно вдохнул, словно увидев этот мир в первый раз. Куда делась гнетущая пустота? Ненависть не заполняла и трети этого пространства, а любовь переполняла его до краёв...Ну как он может её ненавидеть? Ту, которая не уступает ему никогда, ту, которая терпит его выходки, даже если ей и больно, ту, которая ищет в нём что-то хорошее и почему-то находит. Он видел это в её глазах. Она давно нашла это, но отказывалась говорить, что это. Хотя, может, он и знал...И если она не знала, то теперь он был уверен. Это любовь к ней.

— Александра...И в самом деле, победительница, — он медленно брёл в сторону городка, постепенно сгущались сумерки и стало морознее. — Уничтожила и превратила в ничто. И почему мне не жаль? — он усмехнулся, а потом, сам себе таинственно улыбнувшись, рухнул в ближайший сугроб и рассмеялся, чувствуя себя самым счастливым и сумасшедшим человеком в этом мире. И звёзды стали ярче и мир расцвел...

— Словно заново родился, — прошептал он, наконец, поднимаясь.

Игорю не хотелось думать о том, что делать со своей новой жизнью, а она однозначно изменилась. Он подумает об этом завтра, когда увидит её снова. А если не увидит...Нет, он увидит, полмира пройдёт, но увидит.

Сашка...его собственное солнце во тьме. Теперь он готов принять его лучи, готов получать любовь и отдавать её.

Лишь бы она его терпела. Лишь бы она смогла найти в нём то, что её удержит, ведь легко с ним не будет никогда.

* * *

Утром все краски показались мне просто ослепительно-яркими. Я с наслаждением потянулась, продолжая смаковать свой сон, в котором были губы, руки, плечи и голубые глаза...

— Ты что это такая довольная? — мама нависла надо мной и чудесное видение пропало. Я укуталась в одеяло с головой.

— Мама, — только и смогла произнести я. Неужели завтра уже наступило и теперь мне надо думать о том, в чём я вчера сама себе призналась? Не хочу думать. Хочу его увидеть. Я резко села в постели. Потом вынырнула из неё и пошла в ванную.

— Да ты вся горишь, — сказала я своему отражению. Щёки и правда пылали, глаза сияли, а улыбка просто не желала угасать. Пусть он теперь говорит мне всё, что хочет, но я знаю, что в его сердце нет столько ненависти, сколько он хочет показать. Я добьюсь от него того, чтобы он открылся мне. Обязательно.

Сообщив маме, что я снова иду гулять в соседний городок и получив кучу наставлений относительно опасных незнакомцев, я в очередной раз проводила родителей и принялась собираться. Вымыла голову, хорошенько уложила волосы, краситься всё равно не стала, напялила джинсы поверх тёплых колготок, натянула тёплый свитер поверх белой майки-алкашки, нацепила свою чёрную до колен куртку, укуталась в тёмно-фиолетовый шарф, нацепила шапку, обула уги.

— Ну всё, — я улыбнулась своему отражению и пошла в городок. С каждым шагом я волновалась всё больше...Наши отношения от моего осознания не изменились ни капли, просто теперь я боялась, увидев это чудище, начать глупо улыбаться. Ещё чего! Он недостоин того, что я к нему чувствую...Вот так мне надо было думать. Но не получалось. Светлое чувство, блин и теперь он не казался мне таким ужасно плохим.

— Ага, он просто ужасен, — весело пробормотала я. Кто бы мог подумать, что любовь бывает такой сумасшедшей? Странно.

— Это не любовь сумасшедшая, а ты, — раздражённо бросила я сама себе. И какой смысл сейчас в том, что иду туда? Я ему не нужна. Может, он меня и не так уж и ненавидит, но вряд ли что-то выйдет...И разве я сама хотела быть с ним?

— Ещё чего, — усмехнулась я, — Я вообще к Соне иду, именно, — я осталась удовлетворена тем, что мне абсолютно безразлично, увижу я Верховцева или нет. В конце концов, он ужасный тип и если я его не увижу, то не умру.

— Ага, ты не умрёшь, умрут всё вокруг от твоих диких воплей, — усмехнулась я сама себе.

Наконец, я оказалась в городке. Так, какой там дом Соня сказала? Ага, десятый...десятый домик...Я подошла к первому попавшемуся человеку и спросила, откуда же ведётся нумерация этих домов. Он сказал, что это совсем недалеко и объяснил мне как пройти к домам.

Через десять минут я уже стояла возле трёхэтажного дома, домиком это строение язык не поворачивался назвать. А вот даже интересно, сколько получает проректор одного из самых престижных университетов станы?

— М-да, — кивнула я сама себе, вступив на порог. Трёхэтажное здание было бревенчатым и очень даже симпатичным. Снимать его наверное жутко дорого...И это наверняка надо планировать за много месяцев до поездки. Соня ничего не говорила. Что ж, видимо, меня с этим семейством опять связала судьба...

На мой звонок в дверь практически сразу же отреагировали. Дверь открыла женщина среднего возраста, облачённая в костюм горничной.

— Здравствуйте, чем могу помочь? — вежливо осведомилась она, изучая меня внимательными глазами.

— Здравствуйте, здесь живут Верховцевы? — осведомилась я, с любопытством заглядывая за плечо женщины.

— Да! — кивнула она, — Вы, наверное, Александра?

— Да, это я, — женщина пропустила меня.

— Вы пока присядьте, я позову Соню, — она улыбнулась мне и по длинном коридору сопроводила в большую комнату с кожаной мебелью, большим камином, с кучей голов мёртвых животных. Я чуть поморщилась и присела на край дивана. Женщина удалилась, а я снова стала осматривать богатую обстановку. Да уж, какой там наша комната в санатории!

Тут из коридора послышался смех. Моя голова едва торчала из-за высокой спинки дивана, и, кажется, я осталась незамеченной.

— Оу, ну что ты делаешь, — кокетничала какая-то девица. Я с большими глазами выглянула из-за спинки дивана. Меня словно треснули по голове чем-то очень тяжёлым, облили кипящим маслом, а ещё вырвали сердце из груди, растоптали его и остатки заставили съесть. Словом, было немножко неприятно...

Коротко-стриженная брюнетка активно обнимала за шею самого Игоря Верховцева, который многозначно ухмылялся, прощупывая её пятую точку. Я была в прострации, наверное, целую минуту...В голове не было ни одной мысли. Даже никаких оскорблений или чего-то ещё...Это было просто ужасно. Такую пустоту внутри я не чувствовала ещё никогда. Я смотрела на эту парочку, смотрела как его руки...

Я поспешно зажмурила глаза и тут же снова спряталась в своё укрытие, кусая губы. Слёз не было. Только гнев, и прожигающая насквозь ненависть. А ещё большое количество боли, которая скрывалась за этой бравадой. Сзади послушалось движение...

— Ты всё-таки пришла! — Соня влетела в гостиную с этим криком. Так, у меня меньше пары секунд на то, чтобы собраться и выйти отсюда с гордым видом.

— А мы знакомы? — усмехнувшись, спросила девушка, которую лапал Верховцев с явным акцентом. Сердце снова полоснуло болью. Скотина...мразь...А я ведь, я ведь...Нет, Сашка, ты соберешься. Ты шла сюда с мыслями о том, что всё равно ничего не выйдет. Ненавидь его так сильно, как только сможешь. Вот только как? Когда я сама себе призналась, что...Когда я призналась, что...Чёрт! Мою голову и сердце зажали в тиски, и мне стало совсем дурно.

— Боюсь, она знакома со мной, — я с абсолютно нормальным, как мне казалось, лицом выплыла с дивана. На Верховцева я даже смотреть не хотела.

— Саша, — он привлёк моё внимания своим голосом, и я взглянула на него. Я иронично на него взглянула, словно вчера не было того моста, словно я не призналась себе...А в чём, спрашивается, призналась? Это был ужасный сон. И эти мерзко изогнувшиеся губы вряд ли могли меня вчера целовать...И снова это выражение ненависти на лице. Но я, своей безупречной реакцией на его руку на её заднице, поставила Верховцева на месте...

— Привет, Сонь, я, как и обещала, пришла, — улыбнулась я девушке. Глаза неожиданно защипало. Сашка, вали отсюда...Соня уставилась на своего братца с ненавистью, к его девчонке — с неприязнью, она схватила меня за руку и поспешно вытянула из гостиной...Не помню, как оказались в её комнате. Ноги у меня были ватными, сердце сильно давило на грудную клетку, в голове стучали молотки, и весь мир словно перестал существовать.

— Как ты? — подруга в успокаивающем жесте погладила меня по руке. У меня не было сил пошевелиться.

— Я чувствую себя пустым местом, — прохрипела я, продолжая бесцельно пялиться в потолок. В голове было пусто, как и внутри. За одним исключением — всё заполняла боль.

— Мы здесь уже два часа, — прошептала девушка, — Я думала, вы вчера всё выяснили...Игорь вчера вернулся странным и задумчивым, — не унималась она. Я зажмурилась до боли, проклятые слёзы, которые затаились в глубине глаз, наконец, вытекли. Я закрыла лицо ладонями и начала беззвучно плакать. Мне было жаль себя. Как я могла доверить своё чувство такому, как он? Да, вчера не было разговора и каких-то там признаний...Но я призналась сама себе и это намного страшнее!

— Мы целовались, — отчаянно прошептала я, — Не первый раз. А ещё это он спас меня от того насильника, о котором я тебе рассказывала, а не какой-то там парень, которого я видела первый раз в жизни, — меня захлестнуло отчаянье и я принялась рассказывать всё, — До этого мы целовались на твоём дне рождении. А ещё до этого, когда я у тебя ночевала, он угрожал сделать со мной что-то ужасное, а потом затащил под ледяной душ и обещал меня уничтожить...

— Монстр, — с отвращением проронила Соня, — А ты...неужели ты...

— Нет! — но мой ответ был слишком поспешным. Я снова закрыла глаза. — Ещё пара слезинок и я остановлюсь.

— Если больно, слёзы всё-таки помогают это пережить, — сказала Соня.

— Кому больно? Мне? — ухмыльнулась я, — Да кто он вообще такой? Одержимый монстер, которому не хватало любви в детстве. Быть с ним, это надеяться, что он рано или поздно изменится. Но это...это невозможно. Он таким и останется. Необузданным, дерзким, без тормозов и вообще...— я выдохнула, — И вообще он не для меня, я не для него.

— Ага, — кивнула Соня. Значит, не я одна это понимаю... — А ещё вы без ума друг от руга. Это очевидно, — она пожала плечами. — Он постоянно о тебе говорит.

— Это как? — я даже приподнялась.

— Ну, что не скажу, он: "Тебе это подружка сказала?". Вместо меня он всё чаще оскорбляет тебя, то есть постоянно говорит... Всё Саша и Саша, Саша и Саша...Отец уже на него косо смотрит, а я вообще свихнувшимся считаю. Он на тебе повёрнут, — я усмехнулась. Да уж, вот это любовь...он постоянно меня позорит, вот такая у нас любовь.

— Нет. Мы с ним такие разные, что несмотря на притяжение, можем лишь ненавидеть друг друга, — произнесла я. Да уж, и ты больше всего соответствуешь своим словам...Ну почему мне так плохого от того, что он обнимал её? Ну почему мне хочется громко-громко закричать, чтобы стало хотя бы немного легче. Ну почему? Почему? Почему? Почему?

— Саша! — Соня потрясла меня за плечи. Я поняла, что стала с диким отчаяньем колотить по её постели.

— Я в норме, — я села. — Пошли, погуляем, — предложила я. Нет сил, нужно выбраться из этого дома, вдохнуть свежий горный воздух, от которого кружится голова и воссоединиться с природой.

— Саш, ты точно в порядке?

— Я и не в порядке? — я резко вскочила с постели. — Так, идём. Может, найдём нашего офигенного нового знакомого...— глаза Сони резко вспыхнули, как и щёки.

— Блииин! Саша, он такой классный...— вдохновенно прошептала Соня, — А ты видела его глаза? Они такие...А какой он галантный! И назвал меня Софьей...Я вообще от него в полном ауте!

— Вижу, вид пришибленный, — хмыкнула я. Ну вот, уже не так хреново...если не вспоминать. Что там творится внутри.

Мы вышли из дома, не встретившись не с одним монстром. Правда, по дороге увидели Виталия Сергеевича, тащившего лыжи в компании дамы лет тридцати.

— Александра, вы ли это! — я в первый раз не увидела на его лице спокойного выражения, он удивлённо уставился на меня.

— Да, здравствуйте, Виталий Сергеевич, — я старательно нарисовала на лице улыбку. Вот так, Сашка, всё замечательно...Только вот почему так отчаянно хочется реветь?

— Какая замечательная встреча! Какими судьбами ты в этом...— да-да, в этом очень дорогом и шикарном месте, я всё поняла, — месте?

— Мы с родителями отдыхаем в "Красной лужайке", — тут же выдала всё я, — Небольшой санаторий по ту сторону реки, — я улыбнулась, — Конечно, не этот шикарный городок, но тоже неплохо.

— Как замечательно! — Виталий Сергеевич потёр подбородок, и я чуть напряглась. Создавалось такое впечатления, что я сейчас крупно попаду. — А может ты и твои родители сегодня придёте к нам на ужин? — я похолодела. Вот как, что ж...

— Нет, боюсь, они не смогут, — пожала я плечами. — Увы.

— Почему же? — обман был распознан. — Сегодня тридцатое, отметим наступающий, — он загадочно улыбнулся, — Я был бы непротив познакомиться с людьми, давшими жизнь такой умной девушке, — ага и заодно постараться вывести их на посмешище. Нет, конечно, я не стеснялась своих родителей, но они не знали того, что мог знать Верховцев-старший, то, что им совсем не нужно, но необходимо этому обществу, чтобы принять кого-то. Увы, но мои родители были не из этого общества, и мне совсем не хотелось их травмировать.

— Да, очень даже интересно почему? — я не стала оборачиваться, но непроизвольно вытянулась по стойке смирно. Гад...мерзкий скользкий гад...Он намекал на то, что я впервые стесняюсь, что мои родители, как и я, простые люди, а не какие-то там университетские профессора.

— Хорошо, мы придём, сегодня, — улыбнулась я.

— Вот и отлично. В семь? — я прикинула. Сейчас около двух дня.

— Хорошо, — кивнула я. Чёрт, чёрт, чёрт. Ну что же будет-то...

Мама была, мягко говоря, в шоке.

— Ты добилась таких успехов, что сам проректор зовёт нас на ужин? — она округлила глаза, — Бог ты мой. Мне совсем нечего надеть, — она ужаснулась.

— Мам, у тебя есть прекрасный выходной костюм, — нахмурилась я, — И не к чему разряжаться так, словно собралась на приём к английской королеве. Поверь мне, они этого не стоят...

— Ты как-то забыла упомянуть, что Соня — дочь проректора, — мама присела ко мне и обняла за плечи, — А теперь рассказывай, почему ты так расстроена.

— Я? Разве я расстроена? — я постаралась улыбнуться. Да какой расстроена? Завтра Новый Год, а у меня такая каша в мозгах...И ещё постоянно перед глазами стоит картина, как парень, к которому я чувствую так называемую любовь, обнимался с другой. Хотя ждать того, что Игорь Верховцев будет всю жизнь ждать меня по ту сторону моста, махая голубым платочком, по меньшей мере, глупо. Ага, как же...похотливая скотина.

— Саш, — хмыкнула мама.

— Да ничего...просто я знаю, как они относятся к обыкновенным людям. Пытаются поднять их на смех. Я вас очень и очень люблю, но...у них такие требования. Я боюсь, что вам будет больно, — на моим слова мама неожиданно рассмеялась.

— Девочка моя, я прожила достаточно, чтобы перестать обращать внимания на таких людей. Мы очень счастливы, а им чего-то явно не хватает, если они обращают внимание на таких презренных червей как мы, — голос мамы так и лучился. Я была безумно рада. — Со временем ты поймёшь, что если тебя всё устраивает, и ты чувствуешь, что это правильно, мнение таких вот людей совсем неважно.

— Ты права...я слишком парюсь. Я просто волновалась, что вы можете почувствовать себя неуютно.

— Ха! Поесть на халяву чего-нибудь дорогого в дорогущем доме из дорогущей посуды? — рассмеялась мама, — Да я всё что угодно вытерплю, — мы одновременно рассмеялись. Вошёл папа.

— Итак, охранник вызвался подвести нас до твоего городка. Не думал, что он так далеко, — он нахмурился, — Больше не ходи туда одна.

— Уж поверь, я вряд ли на такое способна теперь, — я прошептала это еле слышно, но мне показалось, что мама всё расслышала. Конечно, может она и мама, но наверняка ей так же разбивали сердце много лет назад...Хотя я бы отдала всё, если бы этого не было.

— Так, Лёня, немедленно надевай костюм и не говори, что он тебе жмёт, — я дальше не слушала, смотря в окно, на медленно порхающие снежинки...

Мне стало стыдно. Реально стыдно за то, что я усомнилась в своих родителях. Не знаю, как подумали все эти люди из высшего общества, но я была очарована своими родителями. Мама просто сыпала искромётным юмором, от которого даже глубокоуважаемые и задирающие нос дамы из семьи Дедяшкиных и Дьяковских хохотали до упаду. Даже Виталий Сергеевич таинственно улыбался. Что-то он стал слишком таинственным. Папа тоже отличился в беседах о политике, где немало удивил всех присутствующих. А я просто зачарованно смотрела на своих родителей...

Лишь одно омрачало этот вечер. Игорь Верховцев сидел прямо напротив меня и с завидной постоянностью наполнял бокал вином. Поймав один мой взгляд, он отсалютировал мне бокалом и опрокинул его залпом.

— Ну а чем занимаетесь вы, Игорь? — мне захотелось задушить собственную мать, которую я боготворила минуту назад. Нет, ну не задушить, конечно, но... Верховцев-младший чуть напрягся. Кхм, мне кажется или он избегает взгляда мой мамы? О да, она иногда могла так взглянуть...Что потом и глазом моргнуть не успеешь, а уже сделала уборку. Со мной так и происходило.

— Учусь, — коротко ответил он.

— Ага, а ещё спивается, — прошептала я Соне на ухо. Он бросил на нас уничтожающий взгляд. Мы лишь тихо рассмеялись.

— И на кого же? — не унималась мама. Все то и дело спрашивали моих родителей об их происхождении, работе и жилищных условиях. Но мама настолько классно обрисовала жизнь в селе, что я, будь я светской львицей, непременно отправилась бы жить в собственное село. Я была в восторге. Они говорили только правду и ни капли не стеснялись своего относительно небольшого достатка.

— Международные отношения, — его глаза блеснули. — Но до вашей дочери мне далеко. Она соединяет в себе необыкновенный ум, острый язык, буйный нрав и красоту, — он не глядя в мою сторону, снова отсалютировал бокалом. Как в романе позапрошлого века...Я взбесилась.

— Почему же далеко? — мило улыбнулась я, — В тебе всех этих качеств предостаточно, особенно третьего, — это я про бурный нрав. Лика, восседающая рядом с Игорем, к слову, она была так же со своим парнем, улыбнулась мне. Я хотя бы успокоилась: этот кретин обманул только мои чувства с той брюнеткой.

— Увы, это у моего сына не отнять, — перевёл тему Виталий Сергеевич. В дальнейшем я лишь ковыряла еду, но кусок в горло не лез. — Кстати, а Саша единственный ребёнок в семье? — проректор больше общался с моей мамой, так как папа с предостойным видом в большинстве своём молчал, но делал это так органично...

— Да, — мама тут же погрустнела и я сжала под столом её руку, не забыв при этом пихнуть ногой Игоря. — Саша наш единственный и горячо любимый ребёнок. Её рождение можно считать чудом, — я чуть не закатила глаза. Ну вот, опять эта история. Но было поздно уговаривать, этого не делать. — У нас с Лёней не было детей долгое время. Я уехала лечиться в санаторий и там, прогуливаясь, наша водопад...Мало кто о нём знал, но он носил имя Александр. Я искупалась в той воде, а потом пошла к знахарке за помощью, — мама чуть смущённо улыбнулась. — А та посмотрела на меня и говорит. Ты нашла водопад, который находят только те, кто отчаян. Она сказала, что если назову ребёнка в честь водопада, то всё у него будет хорошо. И вот, теперь у нас есть Саша...

— Так ли водопад помог. Может дело в отъезде? — Игорь сказал это якобы только Лике, но кто сидел к нему близко или напротив, прекрасно это слышал. У меня внутри всё взорвалось. Лица присутствующих вытянулись.

— То, — я поднялась со своего места и подняла вверх бокал вина. Все встали, в том числе и Игоре. Я прожгла его глазами. Кретин. Он сделал мне больно, а сейчас просто хочет убить? — Что ты настолько ужасен и способен на такой поступок, как измена и предательство, — я отчаянно выплюнула эти слова, — Не значит, что женщина, о который ты ничего не знаешь и отрезанного ногтя которой ты не стоишь, способна. Так что прошу тебя заткнуться, паскуда и уважать хотя бы моих родителей, если ты не можешь уважать своего отца, — всё это я говорила вежливо и старалась, чтобы голос звучал мило и вежливо. За столом воцарилась гробовая тишина, но мне было плевать. — Выпьем! — я улыбнулась, все не чокнувшись, принялись глотать вино. Игорь, выпивая своё, не сводил с меня глаз и когда поставил пустой бокал, я наклонилась к нему через стол и сказала:

— Кажется, тебе мало. Доливаю, — и я вылила ему вино прямо на голову. Красные капли, похожие на кровь, полились по его волосам и лицу. На нём застыло абсолютно дикое выражение. И пускай Виталий Сергеевич меня отчислит, мне плевать...Я не позволю так говорить и даже думать о своих родителях.

— Александра, — недовольно сказал папа, но я чувствовала, что он мной гордится.

— Господи, Виталий Сер...— проректор жестом приказал маме молчать, и та села отчаянно смотря на меня. Она знала, скольких бессонных ночей мне стоило поступление в этот университет.

— Не стоит, Елена, Александра сделала всё абсолютно правильно, — он чуть улыбнулся, — Хотя я обошёлся бы без пролития вина, — он чуть помешкал, когда Верховцев-младший хмыкнул, — Слишком дорогое, жалко.

— Прошу прощение, — кивнула я. — И думаю, что нам уже пора...

— Елена и Леонид, прошу вас оставить вашу дочь на эту ночь в нашем доме, потому что, на мой взгляд, Соне немного нездоровится, — я покосилась на подругу, она была в норме, лишь старалась не сильно фигеть от моей выходки. — И я хотел бы хоть как-то искупить вину за хамство сына, поэтому предлагаю остаться и вам.

— Вы очень добры, Виталий, но я вынуждена отказаться, — мама поджала губы, глядя то на меня, то на облитого вином Игоря, который сидел как ни в чём не бывало, — Но думаю, Сашенька с удовольствием останется!

— Мама! — я не пыталась скрыть возмущения.

— Александра, — она снова использовала этот взгляд. Нет, я не могла ей отказать...Причём остаться здесь это прекрасная возможность отомстить этому чудищу...Да как он вообще посмел? Ненавижу!!!

— Вот и славно. Вас отвезут в санаторий, если вы уже желаете покинуть нас, — учтиво сказал проректор, явно намекая, что скандалов на сегодня хватит и гостям пора уйти. Я покосилась на свой наряд: славно, у меня из вещей только это скромное серое платье. Буду ходить голой. Благодаря маме.

— Да, пожалуй, мы вас покинем.

И вправду, покинули, а перед этим сильно удивили. Мама в прощании, крепко прижала меня к себе и прошептала:

— Разберись с этим парнем, мне кажется, он не так уж плох, как тебе кажется.

— Мама! — возмущённо ахнула я. Так она всё увидела? Хотя невозможно увидеть всё, что творится между нами...большинство происходит в мыслях. Ну, вот нас снова свела судьба и это мне жутко не нравилось.

— И тебе хорошо провести время, — улыбнулась мама. Папа кивнул, в глазах было что-то вроде сожаления, и я ободряюще сжала его руку. Да уж, а разобраться, мне, кажется, стоит. Когда-нибудь, а завтра я просто отсюда свалю.

Все остальные гости Виталий Сергеевича остались. Ну, ещё бы, в этот огромный домища без труда поместится половина населения этого городка.

— Соня, пошли в твою комнату, иначе я разорву его прямо на этом месте, — щёки у меня раскраснелись, я почувствовала, что могу притворить свои угрозы в жизнь. Игорь, как ни в чём не бывало, ходил в облитом вине, словно это последний писк моды. А ведь сегодня он был в белой рубашке...И как же она ему шла, чёрт возьми! Ну вот что я за человек, так мыслить после произошедшего?

— Конечно, — кивнула девушка и потащила меня на второй этаж. Там я вдоволь испустила пар, поколотив её подушку, а потом переоделась в предоставленные мне нулёвые джинсы и футболку. Так-то лучше. И почему я постоянно иду у близких людей на поводу? Почему не могу сказать нет?

— Ну как, полегче?

— Мне уже легче от того, что здесь у тебя отдельная ванная, — улыбнулась я, вспомнив вид почти раздетого Игоря. Гавнюк...удушу его подушкой этой же ночью. Хотя нет, не выйду отсюда до утра.

— И три запасных щётки, — улыбнулась она.

— Меня словно всегда здесь ждут...— вздохнула я.

— Один дегенират уж точно ждёт тебя, весь заждался...

— И так ждал, что не заметил, как начал лапать ту брюнетку! — я хотела воскликнуть это с гневом, но получилось, что мой голос дрожал от боли. — Сонь, это всегда так больно?

— Что именно?

— Разбитое сердце?

— Не знаю, — она чуть нахмурилась, — Я никогда не чувствовала любви к парню.

— А Витёк?

— Он милый, но...

— Но не парень из рекламы дорогого парфюма, — рассмеялась я, в меня тут же полетела подушка.

— Моё сердце было разбито, когда я покинула родной дом и стала жить с Верховцевыми. Отец ещё ничего, но Игорь...— она сделала страдальческое лицо, — В принципе, ты всё это знаешь не хуже меня.

— Он припадочный, — закивала я, рассматривая снегопад. Мне он почему-то не очень понравился. Уж слишком сильно валило. — Родителям позвоню, смотри, как валит...

Родители были на месте, мы с мамой не заикнулись о том, что она бросила меня на растерзание всем этим акулам, но я мысленно упрекала её за это. Ну что тут выяснять? Игорь оправдываться не собирался, и совершенно не был обязан это делать. Это я виновата в том, что такая дура. Видимо, та знахарка соврала и у меня всё хорошо не будет...Надо было назвать меня как-то иначе.

— Ты как хочешь, а я спать, — я стянула джинсы, оставаясь в футболке.

— Да и я, пожалуй, тоже, — кивнула Соня. Через минуту мы уже молча лежали по краям большой кровати, каждая в своём мире и каждая со своими мыслями. Уснула я нескоро...

Бывают такие моменты, когда родителей хочется прибить. Обычно они бывают у меня очень редко, но утром, когда мы с Соней спустились к завтраку, у меня возникла именно такая потребность.

— Снег валил всю ночь и продолжает валить, — на наше с Соней счастье, оказывается, что Зинаида Михайловна, тоже была здесь, на курорте. — Вряд ли, Сашенька, ты выберешься отсюда до новогодней ночи...

— Я её убью, — я осела, побелев.

— Тебе плохо? — тут же заработал в тёте Зине инстинкт врача. — На тебе лица нет.

— Это уже слишком, — я с неожиданной лёгкостью, хотя минуту назад у меня подкашивались ноги, вскочила на табурет и принялась кричать на потолок, — За что мне это? Почему я не могу провести нормально хотя бы Новый Год?

— Просто ты ненормальная, — ноги держать меня совсем перестали. Соня и тётя Зина мгновенно завизжали. Я шмякнулась прямо в объятьях Игоря.

— От психа слышу, — рявкнула я. Он держал меня за талию как куклу, практически на вытянутых руках. Какие же у него сильные руку. Ага, способные оставлять синяки, если он себя не держит в этих самых руках...Зато меня он держит крепко, почему не получается держать себя?

— Я говорил, что ты очаровательна, когда злишься, малыш? — он притянул меня близко, словно пытаясь опустить на пол, но я знала, что он хотел меня помучить. Ну вот...сразу от его прикосновений стало горячо, и этот его аромат.

— Отпусти меня, Игорь, — прошептала я ровным голосом. Странно, но он тут же меня послушал.

— Что у нас на завтрак? — обходя меня стороной, поинтересовался парень.

— Оливье и куча Новогодних блюд. Столько нужно приготовить к праздничному ужину!

— Да, тем более, кажется, у нас прибавился один человек к компании, — мне показалось, или он сказал это довольным голосом.

— Мы ещё посмотрим, — прищурилась я, — Соня, пойдём на улицу. Я хочу выбраться из этой клетки с бешенным животным внутри, — намёк был понят основательно.

— Животному просто нужна укротительница, — парень завёл руки за голову и откинулся на стул, положив босые ноги на стол. Зинаида Михайловна хмыкнула и ткнула в пятку Игоря вилкой. Мы с Соней рассмеялись и унеслись в другую комнату.

— София! Иди сюда! Вместе с Александрой! — Виталий Сергеевич позвал нас из гостиной, когда увидел, как мы пронеслись по коридору.

— Да, пап? — кротко спросила Соня. Вместе с Верховцевым-старшим так же сидели оба приглашённых семейства, правда Лики и её парня не было. Вероятно, свалили её вчера. Вот повезло. Пашки тоже не наблюдалось, возможно, даже и не приезжал, о чём я не особо и жалела.

— Я хотел поговорить с Александрой, — мужчина похлопал по свободному месту рядом с собой, я неуверенно присела.

— Я вас слушаю.

— Саша, — он впервые не назвал меня полным именем на моей памяти, — Увы, но синоптики сделали неутешительный прогноз. Снегопад будет продолжаться до завтра. Дороги уже замело, видимости никакой, так что я извиняюсь, но тебе придётся встречать праздник с нами, — да какой он с вами, этот праздник...Тут ходит-бродит зверь-антипраздник, так что я уже отчаялась. Да уж, как встретишь Новый Год, так его и проведёшь, верно? Что ж, если послушать примету, то, по крайней мере, я не вылечу из универа, ведь я проведу его с проректором...

— Спасибо за гостеприимство, Виталий Сергеевич. Мне очень неудобно, что мне пришлось стеснить вас, — мне ОЧЕНЬ неудобно здесь находится, да так неудобно, что я скорее умру от обморожения, чем проведу праздник в одной компании с Игорем Верховцевым.

— Ну что ты, твоё общество мне только в радость, — произнёс он и отвернулся, давая понять, что разговор окончен. Замечательно. Пора на разведку.

Разведка прошла отвратительно. Только я открыла дверь, ведущую на улицу, как меня немедленно замело снегом, мело так, что не было видно даже края порога.

— Сдохнуть мне на этом месте, — ахнула я.

— Смотри, а то унесёт, — Верховцев-младший захлопнул дверь прямо перед моим носом.

— Оставайся. Я сама уйду, — прорычала я, пихая его в плечо. Он тут же схватил меня за руку и прижал к стене, дыхание коснулось моей кожи, и я поспешно закрыла глаза, отведя лицо в сторону. Лишь бы не видел, что слёзы подступают к самым глазам...Я не доставлю ему такого удовольствия.

— Саша, посмотри на меня, — и снова этот гипнотизирующий голос.

— Твой отец может выйти в любой момент, — не сдавалась я. Нет уж, я не покажу ему, что я слабну рядом с ним...Ни за что и никогда.

— Малыш, мы ничего такого здесь не делаем, — он хмыкнул, — Хотя если хочешь, мы можем отправиться в мою комнату и сделать что-то постыдное, там отец не появится.

— Сейчас я сделаю тебе обрезание, мерзость, — я собралась и с ненавистью взглянула ему в глаза, — Кувыркайся со своей брюнеточкой, — я прикусила язык, но было уже поздно. Угораздило меня ляпнуть! Теперь подумает, что...

— Я причинил тебе этим боль? — ох, конечно нет, с чего ты взял, придурок...Я же на том мосту сама тебя поцеловала, а после поняла, что люблю, а ты...

— Ты постоянно причиняешь боль мне и всем, одним только своим существованием, так что не понимаю, что тебя беспокоит. Ты наверняка уже привык, — нахмурилась я. Он помолчал, потом сделал шаг назад, и я поняла, что могу дышать. Невыносимо быть с ним. Чем мы ближе и чем меньше народу кругом, тем труднее становилось его ненавидеть.

— Брюнетка моя бывшая...— зачем-то сказал он.

— И ты по старой памяти решил полапать её за задницу, — хмыкнула я, ткнула пальцем в его грудь и свалила. Не было сил, нужно остаться наедине с собой...

Намечается чудо-праздник, что говорить. Я забаррикадировалась у Сони в комнате и не желала оттуда выходить. К праздничному ужину было велено спуститься к девяти.

— Саша, ну пожалуйста, — в отчаянье умоляла меня подруга. Я как раз скинула очередной звонок от мамы. Обиды моей не было предела.

— Сонь, ты меня конечно извини, но я отказываюсь посетить ужин. Скажи, что я умерла, исчезла, меня похитили инопланетяне...Мне всё равно. Я не желаю встречать Новый Год в одной компании с Игорем Верховцевым, — я поморщилась, глядя в окно. Всё кругом было белым, словно мы оказались в Антарктиде. Не видно было абсолютно ничего.

— Ты хочешь показать ему слабость? — вот чёрт, она знает что сказать, чтобы зацепить меня, — Хочешь, чтобы он думал, будто бы тебя задело то, что он обнимался с той брюнеткой, которую я, кстати, видела в первый раз...

— А меня ведь правда задело, — созналась я.

— Знаю, — кивнула девушка.

— Знает она...душу уже нельзя излить, — я тоскливо вздохнула, — Мне абсолютно нечего надеть. Я вообще без всего в этом затворничестве. Даже своей зубной щётки и белья нету, — да уж, мама словно наколдовала эту погоду, как будто бы зная, что говорить с Игорем (по поводу чего, правда, я не понимала) я не буду. — И тем более мне нечего надеть.

— Тоже мне проблема! У меня столько вещей...И если ты не брезгаешь, то даже есть нулевое бельё. Правда оно жутко открытое, поэтому я его и не носила, — просияла девушка. — И платье...у меня есть такое платье.

— Сонь, сколько можно уже мне одалживать вещи, я чувствую себя последней...

— А мне ведь совсем не трудно! — просияла Соня и нырнула в огромный шкаф, — Папа столько шмотья мне покупает...Заказывает из каталогов. А у нас с тобой один размер, так что тебе всё прекрасно подойдёт, — она окинула меня взглядом, — правда ты похудела, поэтому нужно что-то обтягивающее...

— Нужно что-то жутко удобное, чтобы я в любой момент могла свалить наверх, сверкая пятками, — пробормотала я.

— Ты посмотри, какое прелестное платье, тебе оно так подойдет, — девушка достала из шкафа платье изумрудного цвета с глубоким декольте, большой блестящей брошью на груди, талию охватывал пояс, а от него оно струилось свободными волнами до самого пола. Изумрудный цвет переливался в золотистом свете.

— Офигенное, — ахнула я, — Вот только мне оно не подойдёт. Мне не идёт зелёный, Соня, — ну, как сказать не идёт...просто я хотела, чтобы Соня надело его...

— Ты поплатишься за эти слова! — грозно сказала она, — Я лучше знаю, что тебе подходит, как твой тайный стилист, разумеется! — она улыбнулась и затолкала меня в сторону ванной. — А теперь прими ванну, расслабься, вымой голову, высуши волосы и будем заниматься твой причёской, — судя по горящим глазам, мой образ уже был создан.

— Соня...

— Саша! Ты сделаешь мне отличный подарок, давая нарядить себя! Конечно, ты уже сделала мне подарок в виде прекрасной книги, но я хочу ещё, как особо эгоистичная личность! Так что немедленно дуй в ванную и приводи себя в порядок! — девушка всучила мне что-то вроде белья.

— Да уж лучше совсем без него, — нахмурилась я, рассматривая тоненькие кружева чёрного цвета.

— Хах, аккуратнее, когда Игорь набросится на тебя, увидев в этом платье, у тебя будет шанс убедить его хотя бы добраться до спальни, пока он будет стягивать с тебя это, — она выразительно помахала бельём перед моим носом.

— Мне плевать на Игоря, — прорычала я, тем не менее, краснея, — А ты начиталась своих любовных романов.

— Возможно, ты и права, — усмехнулась Соня, — а теперь иди!

Я сделала всё, как сказала подруга. Повалялась в ванной, вымола и высушила волосы, нацепила это ужасно откровенное бельё, надела большой махровый халат и позвала её. Соня на этот раз уложила мои волосы щипцами, и теперь они локонами спадали на плечи. Немного лака и всё просто отлично...Макияж состоял из небольшого количества пудры, немного румян поверх бледного лица, чуть-чуть зеленоватых теней, много подводки и туши.

— Отлично выглядишь, — просияла Соня, решив всё-таки забрать мои волосы в высокую причёску и выпустив пару прядей. — А с высокой причёской ещё круче.

— Спасибо большое, — я без особого энтузиазма поблагодарила подругу, — Ты так любишь делать из меня принцессу, но я ей быть не хочу...

— Что плохого в том, чтобы быть красивой? — нахмурилась Соня, — Я дарю тебе свои вещи лишь на вечер, а не постоянно, но всё-таки ты такая гордая. Уметь принимать подарки, даренные от чистого сердца, это не значит быть слабой. Так что освобождай пространство, мне тоже нужно прихорошиться!

— Всё надеешься, что сквозь пучину снега на бал явится таинственный сероглазый Анатолий? — Ухмыльнулась я.

— А вот и нет! — возразила подруга так, что это смело можно было назвать согласием.

— Соня, я знаю твою романтичную натуру...И я уверена, рано или поздно, всё случится так, как ты мечтаешь, — разумеется я так думала, она ведь достойна этого как никто другой.

— Так как я мечтаю, бывает только в фантастических фильмах, — усмехнулась она и принялась наносить макияж.

К девяти мы были готовы. Я уже привыкла спускаться к этим людям в дорогих нарядах Сони и старалась чувствовать себя не так паршиво. Но было грустно, праздники я совсем не чувствовала и ёлка в углу гостиной не многим добавляла хорошего настроения. Посреди комнаты у камина появился стол, который ранее стоял в столовой, буквально заваленный различной едой и напитками. Семейства Дедяшкиных и Дьяковских уже сидели за столом. Как и ожидалось, народу не прибавилось, ни Пашки, ни Лики с её парнем не было. Так же во главе стола сидел Виталий Сергеевич, мы с Соней устроились друг напротив друга. Игоря пока не было, но предполагалось, что он будет сидеть справа от меня и слева от отца.

— Девочки, вы отлично выглядите, — одобрительно кивнул Верховцев-старший. На свой внешний вид мне было плевать, но я знала, что подруга сделала меня красивой. Сама же Соня была похожа на рыбку в своём серебристом платье, сделанном будто бы из чешуи. Оно необыкновенно шло ей и красиво переливалось в свете. Большая плазма над камином транслировала центральный канал с какой-то новогодней передачей. Обычно Новый Год проходил у меня по-другому...Для меня этот праздник всегда был семейным и уютным, а сейчас я чувствовала словно в яме со змеями.

— Спасибо, Виталий Сергеевич, — чуть улыбнулась я, полностью отключаясь от разговора. Где-то через час в комнату вплыл Верховцев-младший. Он уселся рядом со мной и тоже хранил молчание. Я решила сделать вид, что его не существует.

— Быть может, нам немного размяться? — предложил Виталий Сергеевич. — София, потанцуй с отцом, доставь радость старому человеку, — мужчина встал и протянул руку дочери. Та согласилась. По телевидению как раз заиграла песня "Я тебя никогда не забуду" из "Юнона и Авось".

— Танец? — Игорь поднялся и так же подал мне руку.

— Что, не помнишь, чем закончился предыдущий танец? — сверкнула я глазами.

— Помню, — невозмутимо сказал он, — Поэтому и приглашаю.

Я согласилась. Закрыть глаза и забыть, кто находится рядом. Я прижалась к Игорю, сложила голову ему на грудь, моя рука, крепко сжатая его ладонью, чуть подрагивала. Его запах вскружил мне голову, я зажмурила глаза, чтобы нахлынувшие слёзы не прорвались. Как же всё-таки я люблю эти ощущения...и как же я всё-таки люблю его.

— Ты прекрасно выглядишь сегодня, — прошептал он мне на ухо, — Но это не ты. Сейчас я танцую не со своей Сашкой...— его слова должны были возмутить меня, но я постаралась быть спокойной. Пускай говорит, что хочет, я знаю, что это бред...

— Та Сашка не твоя, — прошептала я. — По крайней мере, со вчерашнего дня, — он напрягся от моих слов, попытался отодвинуться и поймать мой взгляд, но я отчаянно сопротивлялась.

— Она никто для меня.

— Именно поэтому так больно, — исчез мир вокруг, остались только мы вдвоём. Я не видела, что все присутствующие с удивлением смотрят на то, как я прижалась к своему, по их мнению, злейшему врагу. Они так многого не знали...Я сама так многого не понимала. Но лучше бы я так и осталась в неведении. Слишком тяжело быть далеко, но ещё труднее быть рядом и смотреть на того, кому я не нужна. Он ещё не готов, совсем не готов к тому, чтобы принять мои чувства и чтобы ответить на них взаимностью.

— Ты права, я только и делаю, что причиняю боль, — горько прошептал он, уткнувшись лицом в мою обнажённую шею. Я вздрогнула, пот телу прокатилась волна жара. От его близости хотелось кричать. Ну, за что мне это?

— Но лишь потому, что причинили боль тебе, — я открыла глаза и взглянула на него, — Игорь, ты пытаешься быть тем, кем тебя хотят видеть все окружающее. Плохим, невыносим, ненавидящим всё вокруг...Но ты не такой, где-то в тебе ещё остались воспоминания о том мальчике, которого любили...любила мама, — ну зачем я опять это начинаю, пытаюсь сделать его в свих глазах лучше, чем он есть? Но что-то подсказывало мне, что я права.

— Ты права, я веду себя так, как и ожидают люди...— он нахмурился, бездонные голубые глаза почти поглотили меня, — Но не все. Ты всё ждёшь от меня чего-то, не того, что и другие люди.

— Я просто жду настоящего тебя, — я чуть улыбнулась, — И, несмотря на обиду и боль, буду всегда продолжать ждать...— песня закончилась, и мы мгновенно отошли друг от друга, снова хмурые и ненавидящие друг друга. Лишь мы сами понимали, как это тяжело...

— Итак, предлагаю проводить Старый год! — за столом отметилось оживление, когда все стали выпивать. Я, разумеется, ограничилась только соком и к моему удивлению, Верховцев-младший тоже. Восстанавливать душевное равновесие после вот таких ситуаций с ним становилось всё труднее...Ненавидеть всё труднее...

Время двигалось мучительно медленно. А мне с каждой минутой становилось всё невыносимее...Чувствовать его рядом, думать о том, что он лапал ту брюнетку, и знать, что мы никогда не сойдёмся, что я никогда не смогу назвать его своим. Добило меня окончательно и то, что Виталий Сергеевич сказал:

— Кстати, видел тебя сегодня с Алиной. Вы снова вместе? Что ж, я рад, зря вы расстались, — улыбнулся он, видимо, не подозревая, что меня разрывает на куски. До Нового Года оставалось десять минут. Мне резко поплохело и стало просто невыносимо. — Что ж, раз уж Игорю не суждено связать свою судьбу с Ликой, я рад, что это будет твоя племянница, Константин, — он обратился к главе семьи Дьяковских. Оу, племянница...То-то Виталий Сергеевич радуется.

— Вообще-то, — попытался что-то вставить Игорь, но его не слышали и он затих, глядя в пространство. О чём же он думал? О своей Алине? Как же больно...Я готова была согнуться пополам прямо за этим столом, плевать, что они подумают.

Началось новогоднее обращение президента, а разговор об Игоре и его пассии всё не затихал. Все встали около телевизора, приготовив свои фужеры. Соня подержала меня под локоть, но я больше не могла этого выносить.

— Я больше не могу, — прошептала я Соне. — Нет сил, — мне нужно на воздух. Срочно. Плевать, что Новый Год, я больше так не могу.

— Но Саша! — Соня беспомощно потянулась за мной, но я взглядом взмолилась не идти за мной.

Я стучала каблуками по коридору, схватила первую попавшуюся куртку, которая висела на выходе, укуталась в неё и вышла. Дальше своего носа я не видела, несмотря на то, что над входом горела лампочка. На меня тут же посыпался снег, дверь за моей спиной со свистом захлопнулось, ноги тут же пронзило холодом, но мне было хорошо. Такая погода помогла прийти в себя, отрезвить меня.

— Почти с Новым Годом тебя, — прошептала я. Куртка обдала меня знакомым ароматом. — Ненавижу...— просипела я, из глаз потекли слёзы. Снег уже залепил глаза и я дрожащими руками схватилась за ручку двери. Ноги в изящных туфлях на каблуках совсем замёрзли, к тому же я по щиколотку стояла в снегу.

Неожиданно дверь дёрнулась, я поскользнулась и с приглушённым всхлипом рухнула в снег. Фигура, освещённая светом, потянулась ко мне, горячие руки приподняли и поставили на ноги. Это был Игорь.

— Саша, — и снова этот голос.

— Игорь! — взмолилась я, — Прошу, не надо...Ты снова это начнёшь, я снова перестану тебя ненавидеть, и мне будет дико больно. Что ж, у тебя получилось, сейчас ты уничтожаешь меня тем, что постоянно отталкиваешь. Я больше так не могу.

— Один! — взревели из дома. Вместе с этим послышался треск. Верховцев встал передо мной на колени, и я чуть не воскликнула от ужаса.

— Два!

— Что ты делаешь? — прошептала я.

— Три!

— Саша...— он, видимо не в силах смотреть мне в глаза, уткнулся лбом мне в живот, его руки лежали у меня на пояснице. Отсчёт продолжался, а я не могла и слова вымолвить. Это словно был сон. Я уже не чувствовала холода, не чувствовала абсолютно ничего...— Делай со мной всё, что хочешь. Ты меня сломала, я в твоей власти. Ты разрушила всё, что я так долго строил. Ты абсолютно права. Мне нравится быть плохим и ненавидеть всех...Саша, — он заглянул мне в глаза. А его глаза...Я прикрыла рот ладонью. Они заблестели от слёз ,и в них было столько...любви, что у меня закружилась голова. — Я не могу тебя ненавидеть. Ты единственное в мире существо, которое я не в силах ненавидеть, как бы не пытался...

— Десять! — заревели в доме.

— Делай со мной всё, что хочешь...Ты получила меня целиком, — прошептал он.— Я у твоих ног...

— Одиннадцать!

— Поднимись...— прохрипела я. Он послушался.

— Двенадцать! — послышались поздравления, звук открывающегося шампанского. Кажется, нас тоже искали, но я продрогшая и зарёванная могла смотреть в глаза только Игорю, остальной мир был неважен.

— ...и поцелуй меня, чудище, — я чуть улыбнулась, по моим щекам лились слёзы. И он сделал это. Его губы прильнули к моим, и у меня перед глазами завертелся калейдоскоп эмоций. Предыдущие поцелуи ничто по сравнению с этим...Он выпивал меня до конца, прижимал так близко, что я позабыла о холоде.

— Ребята, вы где? — послышался из коридора голос Сони. Мы с Игорем, по-прежнему плотно прижатые друг к другу повернулись и взглянули на неё. — Пап! Их тут нет! Наверное, ушли по своим комнатам! — сказала Соня, не отводя от нас сияющих счастьем глаз. Я благодарно улыбнулась ей и сразу же занялась парнем, который был полностью в моей власти. Я принялась целовать его замёрзшие щёки и лоб, глаза, не веря своему счастью. А он улыбался...улыбался мне как до этого никому не улыбался. И я любила его, всё моё существо разрывалось от этого. Брюнетка и многочисленные пустые ссоры вылетели из головы. Так и должно быть. Он должен меня обнимать и быть рядом, смотреть на меня так, а я должна отвечать взаимностью и чувствовать себя такой счастливой...Тогда я даже не подумала о том, что это может быть очередной оттепелью в нашей ненависти, но я не смогла сдерживать свои чувства. Слишком сильное притяжение...слишком сильная любовь.

— Ты вся дрожишь, пошли в дом, — шепнул он мне на ухо, старательно растирая спину под своей курткой.

— Поверь, я ни капли не замёрзла, — я заглянула в его сияющие глаза, и он прекрасно понял моё состояние. Снова поцеловал, и голова закружилась от страсти, ноги подкосились, и я была в не в силах противостоять своим чувствам...

— Идём отсюда, — он быстро схватил меня на руки, и я чуть взвизгнула и прикусила губу. Игорь, захлопнув дверь ногой, пошёл в сторону лестницы. Правда, предстояло пройти мимо большого прохода гостиную. Я сгорю от стыда, если нас заметят...Да и Игорь, вряд ли он захочет, чтобы нас видели...

— С Новым годом! — он по-настоящему улыбнулся гостям, зависнув со мной на руках у входа в гостиную. Все опешили. В особенности Виталий Сергеевич.

— Ах, вот вы где! — как ни в чём улыбнулась Соня. — Саша, с тобой всё в порядке?

— Нет, — честно призналась я. Нельзя быть настолько счастливой, я чувствовала себя больной этим самым счастьем, сердце так гулко стучало, в голове было пусто и осталось одно единственное желание: обнять и не отпускать, никогда и ни за что. Это моё личное чудище, никому не от дам...и ссориться он будет только со мной. И любить будет только меня. Вот только способен ли он на любовь? Время покажет.

— Кхм, тогда вероятно, Игорь отнесёт тебя наверх, — стараясь скрыть удивление, сказал Верховцев-старший, — Ну, и пускай присмотрит за тобой...

Мы с Игорем нетерпеливо кивнули, а потом парень мне хитро улыбнулся, словно напоминая, что он говорил, когда мы осенью встретились на лестнице дома семейства и когда он был в пьяном состоянии...Я была страшна смущена своими мыслями, но я была бы непротив осуществить все его угрозы, за исключением избиения, конечно.

— Да, и с Новым годом вас! — Виталий Сергеевич поднял бокал, но Игорь уже поднимался по лестнице. Причём не на второй этаж в комнату Сони, а на третий...в свою. И от этого мне совсем поплохело и стало чуточку страшно. Я знала, что сегодня я позволю делать с собой всё, что он захочет.

— Нечего на меня так похотливо смотреть, бестолочь, — он дёрнул меня за локон зубами и опустил на постель, снял куртку и бросил в дальний угол. Я чуть поёжилась. Замёрзла насмерть, но практически не чувствовала этого.

— Тебе, значит, можно, а мне нельзя, дебил? — улыбнулась я. Ненависть как-то стразу сменилось кокетством и мне не терпелось поскорее ощутить его поцелуй и его руки на своей коже. Вот это настоящая слабость...Но я ни о чём не жалела. Если ради этого нужно чувствовать себя слабой, я готова на все сто.

— Ты вообще о чём думаешь, малыш? — он присел на пол и обхватил руками мои колени, предварительно подняв платье. Я не сопротивлялась вообще. — Я планировал на всю ночь запереться с тобой в этой комнате, — я почти с надеждой вздохнула, но какая-то часть дико пряталась в кустах, в ожидании того, что будет. — Будем валяться на кровати, — я уже откровенно затряслась, — И болтать ни о чём, — он изогнул бровь, явно издеваясь. — А ты о чём подумала?

— Ну, я думала ты сделаешь со мной всё то, что обещал тогда на лестнице, — я чуть закусила губы и прикрыла глаза. — Хотя я всегда знала, что ты на такое не способен.

— Саш, стоит тебе попросить и я буду способен на всё, — серьёзно проговорил он, заглядывая мне в глаза, — И если говорить серьёзно, то со мной не будет легко, да ты и сама это прекрасно знаешь...Ты моё всё, но я не уверен, что мне так запросто удастся засунуть в задницу свой дурной нрав.

— Игорь, — я обхватила его красивое лицо ладошками. Как же он преобразился...его лицо стало ошеломляюще красивым и не из-за идеальных черт, а из-за того, что с него пропала вся озлобленность и он открылся мне. Он открылся! Я снова улыбнулась. Мне! Той, кто его любит! Он всё-таки открылся...— За четыре месяца нашего знакомства я увидела тебя всяким...Так что уж как-нибудь вытерплю. Лишь бы ты был рядом.

— Я ещё успею тебе надоесть, поверь мне, — он положил голову мне на колени, и я запустила пальцы в его волосы, — Спасибо, — прошептал он еле слышно. Я не стала задавать глупого вопроса за что. Я знала ответ на него.

— Вполне достаточно и поцелуя в качестве благодарности, — прошептала я. Игорь не заставил себя ждать, поднялся, я свободно уместилась в полный рост поперёк его кровати, он навис надо мной и поцеловал. Слегка и от этого всё во мне вспыхнуло ещё больше.

— Такого? — он улыбнулся, губы скользнули к моей шее, и я двадцать раз поблагодарила Соню за высокую причёску, волосы совсем не мешались. — А может такого? — его губы так умело скользили по коже, что дыхание у меня сорвалось.

— Что-то не то, — слабо прохрипела я. Мне не нужно было видеть, что он улыбается, я это знала.

— Ну, может быть вот такой? — губы его скользнули к центру моего декольте и я чуть всхлипнула. — Всё в порядке? — он поднял на меня горящие глаза.

— Угу, — кивнула я и ободряюще улыбнулась. Его правая рука опустилось на моё колено и смяло платье, открывая ногу. Горячая ладонь скользнула по бедру и дошла до трусиков. Мне стало уже невыносимо. Так вот, какого оно, когда тебя касаются там...Я в отчаянье закусила губу. Нет уж, Сашка, ты так просто ему не сдашься, хоть и любишь.

— Ну а так, — он спустился ниже и поцеловал моё колено. Всё внутри напряглось, горячие волны всё продолжали бежать по телу, скапливаясь внизу живота.

— Уже лучше, — едва прошептала я. Губы пошли вверх по внешней стороне бедра. Поддавшись движениям его руки, я повернулась на бок. Его руки скользнули вдоль моего тела к застёжке платья.

— Ты уверена? — его губы снова оказались возле моего уха.

— Игорь, я сейчас ни в чём не уверена, — сказала правду я, — Разве может быть уверен хоть в чём-то большой огненный шар, в который я превратилась? — он ласково улыбнулся моим словам.

— Ты у меня ещё совсем девочка...— вторая ладонь парня оставила в покое моё бедро, я смогла немного вздохнуть, и пальцы скользнули по шее, к застёжке платья. — Но я хочу взглянуть на тебя.

— Так смотри, — кивнула я, прикрыв глаза. Его пальцы расстегнули мою застёжку, я присела, чтобы платье соскользнуло с рук и груди, это чёртово бельё...с таким успехом я могла бы остаться голой. Хотя...всё к этому и шло, и я была непротив. Подумала бы я четыре месяца назад, что свяжусь с Игорем Верховцевым...От этого момент стал ещё сладострастней.

— Такая красивая, — он улыбнулся, погладив меня по лицу, — А я ни капли в этом не сомневался.

— Говори теперь, решил взглянуть, не кривая ли я под одеждой, — усмехнулась я, стараясь согнать с себя нахлынувшие чувства. Если бы он только начал сейчас что-то со мной делать...Но попросить не было сил.

— Разумеется, мне не нужна бракованная девушка, — усмехнулся он, — Мне нужна только Саша...Самая идеальная для меня, — он отполз назад, стягивая платье окончательно. Отбросил его в сторону, поймал мою ногу...— Неповторимая, — он обвёл линии моей левой ноги и лёг на меня. Я оказалась между его ногами и от этого чуть вздохнула. Какой там стыд? Лишь бы он касался меня...

— Мне тоже нужно проверить, не бракованный ли ты, — прошептала я, стараясь справиться с пуговицами на его рубашке.

— Малыш, по-моему, ты видела меня целиком...— его глаза блеснули, и я чуть смутилась, — Хотя...

— Замолчи! — пискнула я. Наконец, с рубашкой было покончено и Игорь, приподнявшись, стянул её. Я подалась за ним, моя рука скользнула ему на грудь, пробежалась по животу и остановилась у брюк.

— Становится всё труднее, — предупредил он, заглядывая мне в глаза. Я прекрасно понимала искушенность этого парня...А я была невинной овечкой перед опытным серым волком. Это ещё больше распаляло меня, и я чувствовала себя по-новому...Женщиной.

— Не тебе одному, — прошептала я. Наконец, наши губы встретили. Поцелуй был долгим и мучительно нежным. Одна рука Игоря поддерживала моё лицо, а вторая скользила вдоль спины в успокаивающем жесте.

— То, что ты практически голая в этом, — он чуть оттянул лямку лифчика, но она сорвалась с крючков и оказалась в его руке. Чашечка чуть отделилась от моей правой груди. — Не прибавляет мне никакой выдержки, — прохрипел он, уставившись мне на грудь. Я судорожно втянула в себя воздух. Так, Сашка...думай. Хотя какой там думаю...Ты хочешь этого или нет?

— А мне, если честно, никакой уверенности, — виновато закусив губу, прошептала я. Ну вот...это же надо ТАК обломать человека...Мне сделалось жутко страшно и неудобно. Я чувствовала, что хотела, много чего хотела...только чем меньше на мне и на Игоре оставалось предметов одежды, тем больше я боялась.

— Конечно, — он прикрыл глаза и секунд десять сидел так. Потом судорожно втянул в себя воздух, открыл глаза. Теперь он выглядел чуть спокойнее, но я видела, что ему трудно. — Давай-ка вернём это на место малыш...— он принялся приделывать лямку к бюстгальтеру.

— Игорь...— прошептала я.

— Ну уж нет, ты меня не соблазнишь. Я же сказал, что мы всю ночь будем лежать в этой кровати и говорить. Сказал — сделал, — кивнул он, скорее убеждая самого себя. Кто бы мог подумать, что я могу вызывать у парней такие чувства, когда им будет трудно сдерживать себя? Необъяснимое ощущение разлилось у меня в груди.

— Просто...

— Ох, ну что ты заладила, — чуть раздражённо бросил он, потом собрался, — Так. Стоп. Не зверем, — он улыбнулся, — А сейчас я медленно поднимусь с кровати...дойду до шкафа стараясь не пожирать тебя взглядом, возьму свою футболку и надену её на тебя. А потом заверну в простынь и одеяло, чтобы не чувствовать твоего горячего тела и мы спокойно сможем говорить...

— Горячего тела? — вздёрнула я бровь, затрепетав.

— Ещё какого, — чуть с сожалением вздохнул он, чмокнул меня в лоб, поднялся, подошёл к шкафу, достал белую футболку. — Задача почти выполнена, — сказал он. А я всё смотрела на него и не понимала, где вся эта нежность скрывалась в нём раньше? От осознания того, что он так вёл себя только со мной, мне становилась так радостно...я чувствовала себя по-настоящему особенной.

— Иди сюда скорее, — не было сил смотреть на него и при этом не трогать. Он поспешно вернулся в кровать, помог мне натянуть футболку, расправил её по талии.

— Ну вот, — выдохнул он, — Теперь можно и поговорить, — он плюхнулся на подушки, утаскивая меня за собой, я комочком свернулась возле него, положив голову на грудь. Одну руку Игорь завёл за голову, другой гладил меня по спине, периодически сжимая ткань майки.

— Ты меня ведь, правда, не ненавидишь? — спросил парень. Я чуть замялась...как бы ответить? Нет, конечно, я знала, что чувствую, но мне хотелось ему всё объяснить.

— И вряд ли когда-то ненавидела, — призналась я, — Мне кажется между нами с первой встречи гуляли такие искры, что нам было проще ненавидеть, чем понять, откуда это...До сих пор не понимаю.

— Единственное объяснение, — он повернулся и заглянул мне в глаза. Я всё никак не могла привыкнуть к тому, что его глаза стали такими выразительными и наполненными чувствами, — что мы созданы друг для друга. И не надо закатывать глаза, возможно, я в душе романтик, — он усмехнулся немного злобно, словно раскрыл свой самый большой секрет. Я прижалась губами к его гладковыбритой щеке.

— Думаю, дело как раз в этом, — его руки скользнули в мою причёску и принялись вытаскивать шпильки. Волосы рассыпали по подушке. Игорь вдохнул их аромат и улыбнулся. Ах, эта улыбка...

— У меня такое ощущение, что я сплю, — произнёс он. — Мог бы спать так вечность.

— Я тоже, — призналась я с некоторой опаской. — Если я завтра открою глаза, а тебя не будет рядом, — я прикусила губу.

— Не бойся, — уверенно сказал он, — Когда ты проснёшься, я буду рядом.

И я верила ему. Я стала верить человеку, которого когда-то безгранично ненавидела, а теперь любила всем сердцем. Я знала, что чувства ко мне дались ему нелегко, и прекрасно понимала его. И теперь...теперь я рассчитывала, что всё будет хорошо. Что мы будем счастливы, несмотря ни на что.

* * *

Снегопад закончился на следующий день. Это я поняла, когда меня разбудил солнечный свет. Я чуть потянулась и тут же вскочила в постели. И когда увидела его, то выдохнула...Игорь спал, его лицо было расслабленным и умиротворённым. Я побоялась, что всё это сон, и он непременно исчезнет. Но нет. Вот он. Здесь. Как и обещал.

В порыве чувств я прижалась губами к его губам и не заметила, как оказалась на постели, а сверху навалился парень.

— Доброе утро, — прошептал он, заглядывая мне в глаза. Он тоже сомневался в реальности происходящего. Как и я.

— Доброе утро, — прошептала я в ответ, обхватив ладонями его лицо. Такое красивый...любовалась бы вечность.

* * *

— Саша сядь в машину, — тон у него был такой, словно он предлагал мне застрелиться. Я упрямо скрестила руки на груди, нижняя губа самопроизвольно выдвинулась вперёд.

— Нет, — твёрдо стояла я на своём. А дело было десятого января у корпуса университета. Народ с удивлением поглядывал на попытки Верховцева усадить меня в машину и довести до родного села.

— Села! — рявкнул он, сверля меня взглядом. Я стойко выдержала. Привыкла. Хотя, учитывая, что сегодня нашим, так сказать, отношениям, исполнилось ровно десять дней...и за всё это время мы увиделись третий раз. Но я всё равно привыкла, ведь знакомы мы больше четырёх месяцев.

— Отвалил, — вспылила я, бросила в сторону Игоря ненавистный взгляд, и резко повернувшись на сто восемьдесят градусов, зашагала прочь. Бодро зашагала, резво...только не сделала и второго шага, его пальцы мёртвой хваткой впились мне в локоть.

— Александра, — сказал он уже тише, но тон стал более угрожающим. Ага, сейчас, испугалась...Нет уж, я помню, что скрывается за всей этой бравадой. Но несмотря на все мои чувства, сейчас я сильно бесилась, глядя в эти глаза. Ишь ты...можно подумать, он стал хозяином моей жизни? Ну...сердца, может быть...Хотя какой уж там может быть! Всё и так очевидно. Но сдаваться в этой ситуации я была не намерена. А заключалась она в том, что сегодня я сдала свой второй экзамен, после которого нас поймала преподавательница, экзамен у которой был через пять дней, и сказала, что её не будет. Поэтому она, добрая душа, с чистой совестью поставив половине группы автоматы, укатила по своей путёвке со скидкой. И сейчас я стойко собиралась ехать к родителям. Верховцев меня не отговаривал, но сказал, что отвезет.

— Игорь, пусти, я же сказала, что не поеду, — твёрдо сказала я.

— Уверена? — хмыкнул он, что-то в его глазах мне не понравилось.

— Да, — кивнула я и в тот же момент потеряла равновесие. Парень рванул меня к себе, и я с треском впечаталась в него, одна его рука крепко сжала мою талию, а вторая скользнула на щеку в нежном прикосновении. Каюсь, начала таять...Сзади послышались удивлённые возгласы, слух о том, что у Верховцева появилась девушка пока не распространился.

— Ну а сейчас? — ох уж этот томный голос. Ненавижу, когда он так делает!

— Меня этим штучками-дрючками не запугать, — прищурила я глаза. Видимо, убедившись, что этим мои баррикады не разрушить, Игорь поцеловал меня, стиснув в крепких объятьях. Конечно, я тут же потеряла голову от его страстного напора, я растворилась в поцелуе, совсем позабыв о том, что собиралась...

— Нет, — чуть отстранилась я, но осталась в его объятьях. Громкий шёпот вокруг нас нарастал. И они думают, что их не слышно?

— Тебе в лом? — не унимался он, — Я хочу довести тебя с комфортом. Не бойся, в ближайшем лесу не закапаю, — он чуть улыбнулся, наклонившись ко мне. Эти слова дань тому, как мы друг к другу относились ещё меньше двух недель назад.

— Игорь, мне неудобно, — честно призналась я. Не привыкла я к такому вниманию.

— Зато лежать со мной в постели полуголой было удобно! — усмехнулся он, кто-то это расслышал, и я тут предостерегающе стукнула парня в грудь.

— Ты вообще думаешь, что говоришь?

— С тобой — редко, всё как-то само выходит, — снова улыбнулся он. Так, решил включить хорошего Игоря, — Саш, я тебя отвезу? — мягко спросил он. Я призадумалась. Ну если уж он так хочет...Да и какая мне разница-то? Хотя бы отстанет. Вот только как родители к этому отнесутся...Конечно мама меня сама оставила там на ночь, и наверняка это она наколдовала снегопад, но я ей рассказывать ничего не стала.

— Отвезёшь, — кивнула я. Ноги тут же оторвались от земли, парень закружил меня и снова поставил.

— Всё, едем.

— Мне вещи взять надо.

— Тогда едем в общагу.

— Здесь идти минуту! — возмутилась я. — А если будешь везде возить меня, то я превращусь в сумаиста...

— Я люблю сумо, — выдал на это мой парень и стал активно заталкивать меня в машину. Я нахмурилась. Чтобы подъехать к общежитию необходимо было сделать крюк. Всю дорогу я молчала. Так же молча вошла в корпус, собрала вещи, попрощалась с девчонками, хитро поглядывающими на меня, и спустилась. Увы, Верховцев никуда не испарился...только меня и ждал. Запорхал снег, который оседал в его светлых волосах и на чёрном пальто. Выглядел он потрясающе...Даже дух захватило.

— Малыш, чего застыла, примёрзла? — усмехнулся парень, забирая из моих рук спортивную сумку.

— Нет, — покачала я головой. — Ты поплатишься за это, — думаю, он понял, что я имела в виду.

— Садись уже, не май месяц, — бросил он.

Путь до моего села был неблизкий и этот дурак прекрасно знал об этом. Минут двадцать мы молчали, я старательно дулась. Но перестала, когда мы выехали из города, Игорь взял мою руку и стал перебирать пальцы, лишь изредка отпускал, переключая передачи.

— Хватит дуться.

— Не бойся, не лопну, — я всё равно не понимала, к чему вообще всё это. Я прекрасно ездила домой и без него. Конечно, я только за провести с ним побольше времени, но...

— Саш, ну правда, хватит, — в голосе послышались нотки раздражения, — Ты капризная, кто бы мог подумать? — он вздёрнул бровь и взглянул на меня.

— Какая есть. А если не нравится...— я затихла, когда он бросил на меня уничтожающий взгляд.

— Хватит глупости говорить. Ты прекрасно знаешь, как я к тебе отношусь, — действительно, я прекрасно знаю...

— И это меня пугает, — бросила я себе под нос. — Твоя одержимость...

— Что? — слава Богу, не расслышал он.

— Говорю красиво, — я уставилась в окно, наблюдая за лесом. На душе почему-то было неспокойно. Сердце, конечно, рядом с Игорем колотится у меня быстро, но на этот раз как-то глухо...Да и вообще, сомнения отказывались меня покидать. Трудно было поверить в это счастье, после того, что предшествовало ему.

— Что случилось? — меня удивила его проницательность.

— Сама не знаю, — ответила я, встретив его взгляд.

— Что-то не так? — не отставал он. Дело в том, что Игорь не привык быть хорошим, а ему хотелось быть таковым со мной, и он имел дурную привычку спрашивать, правильно ли он делает.

— Игорь, всё хорошо и прекрати это уже, — раздражённо бросила я, — Даже если ты ошибёшься и на секунду перестанешь быть хорошим, это не страшно, — но неприятно. Но я готова была мириться, лишь бы он был рядом.

— Я не хочу сделать тебе больно.

— Я знаю. А ты знаешь, как я к тебе отношусь, так что небольшую боль от проступка готова стерпеть, — да, если ты будешь рядом...потому что если ты не будешь со мной, это будет хуже всех твоих поступков и отношения ко мне.

— Тогда умолкаю, — он неожиданно стал тормозить и свернул на обочину, включив аварийку.

— Что-то с машиной? — удивилась я. Вроде бы я ничего не заметила...хотя рядом с Игорем я, наверное, и конец света не замечу.

— Нет, я соскучился, — было мне ответом. Игорь отстегнулся и приблизился ко мне. Я постаралась скрыть улыбку, но не смогла. — Привет.

— Привет, — кивнула я.

Уделив поцелуям минут пятнадцать, мы всё-таки решили продолжить путь, уже прибывая в более благодушном настроении. Но всё равно какое-то скребущее чувство не покидало меня...Я смотрела на Игоря и вроде бы он был со мной, улыбался мне и был нежным, но меня не покидало чувство, что он старается быть таким, что он не показывает мне истинных эмоций...Слишком разительная перемена, в которую так трудно поверить.

Как оказалось, предложение отвезти меня было ещё не самым худшим...Верховцеву приспичило непременно зайти в дом и пообщаться с моими родителями, потому как они о нём наверняка плохо думают после того ужина. Плохо, это мягко говоря...

— Игорь, это не лучшая идея, — вздохнула я, — Парней домой не водила...и я, если честно, считаю это глупостью. Парня надо знакомить с родителями, когда это неизбежно, а неизбежно это тогда, когда он уже не просто парень, а жених...

— Тогда выходи за меня, — выдал он, за что тут же получил подзатыльник.

— Верховцев! Я же серьёзно! Опять ты идиота из себя делаешь, — разозлилась я и выскочила из машины. Да что же я вся на нервах?

— А вещи забирать будешь? — приоткрыв окно, с ухмылкой спросил он. Вот чёрт...

— Саша? Это ты приехала? — раздался удивлённый голос с порога дома. Я вздрогнула, но постаралась выглядеть непринуждённой. Мама была очень сильно удивлена, я как-то забыла ей сказать, что поеду не на автобусе...Мама куталась в старую куртку отца и переминалась с ноги на ногу, удивлённо и несколько хмуро разглядывая Игоря. Ну что, мамочка, довольна? Сама толкнула меня в объятия этого...этого...любимого мной парня.

— Здравствуйте, Елена Максимовна, — Верховцев выбрался из машины и выудил мою сумку с вещами. Я хмуро попыталась её отобрать, но он отмахался от меня, словно от мухи, внимательно смотря на маму. Приглашения ждёт, да только через мой...

— Здравствуйте, проходите в дом, пожалуйста, сегодня очень холодно...— Игорю было явно плевать, что он буквально выпросил приглашение своим поведением, поэтому схватил меня за руку и двинулся в дом. Одна радость — наш пёс Гошка хорошенько облаял этого наглеца.

— Саша, покажи гостю, куда повесить пальто, — бросила через плечо мама.

— За мной иди, — буркнула я. Мама скрылась за углом, а Игорь меня тут же притормозил, обхватив за талию. Я всё ещё обижалась. Почему он не мог посоветоваться со мной? Мне не хотелось, чтобы он общался с родителями, пока...Ведь всё может в любой момент кончится, а тогда я не вынесу жалостливых взглядов...Так, хватит об этом, всё будет хорошо.

— Малыш, перестань, — твёрдо произнёс парень, — Я ничего такого не сделал, чтобы ты так себя вела.

— Да? Ну тогда всё прекрасно, — я выбралась из его объятий, стягивая с себя куртку, — Добро пожаловать! — я обвела рукой скромную прихожую, — Это, конечно, не дворец Верховцевых, но мне нравится.

— Что, всё ещё считаешь меня избалованным мальчишкой? — сдвинул брови он и сжал руки в кулаки. Я вздохнула.

— Нет, просто, пожалуйста, прежде чем творить вот такое, хотя бы спроси, как я к этому отношусь, — отвела глаза я. Нет, он далеко неизбалованный мальчишка...такими вещами как любовь и забота его явно не баловали.

— Хорошо. А теперь пошли, — он снова взял меня за руку, явно давая понять, кто мы друг для друга...А действительно, кто? Всё было так странно. Просто на следующий день, когда я проснулась в его объятиях я чувствовала себя очень счастливой. А потом я вернулась в наш санаторий, Игорь звонил и писал, один раз мы встретились в горнолыжном городке...ссорились, целовались, обнимались, говорили о всякой чуши. Но не говорили о том, что между нами происходит. Конечно, я не особо сторонник всех этих официальных заявлений, но...

Мама на кухне уже приготовила чай. Я была несказанно рада, что она не стала выпендриваться, и разлила напиток по обычным кружкам. Игорю досталась моя, с изображением далматинца. И с ней он смотрелся, по крайней мере, странно.

— Сказать, что я удивлена вашим появлением, Игорь, это ничего не сказать, — мама наверняка без труда вспомнила имя парня. — Спасибо, что подбросил Сашу...— взгляд мамы упал на руку парня, которой он вальяжно и без стеснения обнимал меня за плечи.

— Это теперь будет обычной практикой. Я думаю вы всё поняли, Елена Максимовна, мы с Сашей теперь встречаемся, — он встретил потемневший взгляд мамы с достоинством. Я чувствовала себя ужасно, особенно если вспомнить, что он сказал про якобы чудо моего рождения...

— Вот как, — мама как-то усмехнулась, словно была совсем не удивлена. — Что ж, это, наверное, было не такой неожиданностью, как ваш приезд, — она пожала плечами, — Ладно, Саша, я пойду, позвоню твоему отцу, он как раз уже собирался выезжать встречать тебя. Он по делам в соседнее село поехал, — мама, больше ничего не сказав, ушла. Я выдохнула.

— Какой фарс, — фыркнула я.

— Почему? — удивился парень. — Знаешь, у меня мало опыта в постоянных отношениях, так что если я сильно лошусь, ты говори, — он чуть улыбнулся, оглянулся через плечо, а потом поцеловал меня. Я в который раз уплыла в какие-то дальние миры и чуть ли не яростно вцепилась в плечи Игоря.

— Игорь! — тихо возмутилась я, стараясь скрыть улыбку. Невозможен. Как всегда. И как только у меня хватило сил отстраниться?

— Что? — вскинул брови он. — Она всё равно вышла.

— А тебе совсем не стыдно, да? — прищурилась я.

— За что, собственно? — он пожал плечами и отхлебнул чая. — Покажи свою комнату, — голос у него всё равно отдавал жесткостью, но от этого так просто не избавиться. Но я была готова дать ему всю свою любовь, лишь бы она помогла ему...

— А больше тебе ничего не показать? — усмехнулась я.

— Как-нибудь в другой раз, сама же сказала, что родителей стесняешься, — выдал он на это, а я покраснела. Если он такой искушённый в сексуальных вопросах, это не значит, что...

Мои мысли прервал телефонный звонок. Я удивлённо вскинула брови и потянулась к телефону.

— Алло? — не глядя на номер, произнесла я. Игорь с интересом изучал магниты на холодильнике со смешными надписями. Он выглядел как ребёнок и мне хотелось потрепать его по волосам.

— Саша? — как-то неуверенно спросил голос на другом конце. Он показался мне знакомым. Очень знакомым. Честно сказать, я даже не знала как реагировать...Вроде бы и обрадовалась, но с другой стороны было странно слышать голос своего друга спустя столько времени.

— Что, решил вспомнить про меня? — ухмыльнулась я. Верховцев тут же заинтересовался моим разговором, лицо у него стало серьёзным и он принялся сверлить меня взглядом.

— Это ты! — не обратив внимание на мои слова, воскликнул Артём....Артём Белов. Мой хороший друг, в которого я влюбилась в восьмом классе. Парень был на год старше меня и я давно его не видела, он не звонил и не писал, а я решила, что тоже этого делать не буду, хотя жутко скучала. Тёма был частью моей жизни и раньше мне казалось, что влюблённость так и не прошла. Так казалось. До Игоря.

— Вчера, по крайней мере, была я, — вздохнула я и отпила чай. Всё-таки дурак этот Артём! Уехал учиться и позабыл про свою подругу детства...А ведь я только с ним хорошо общалась. До Сони у меня друзей кроме него не было.

— Кто там? — влез Верховцев, голос у него был раздражённым. Ревнует что ли? Я нахмурилась, ещё не хватало, чтобы у него тут припадок случился...Всё-таки так просто от его приступов злости мне не избавиться и я это понимала.

— Саша! Ну что ты так со мной разговариваешь? Да, я виноват, студенческая жизнь и так далее...

— У меня тоже студенческая жизнь, но я бы старых друзей не забыла. Если бы они у меня были. Хотя нет. Был один. Но он сам про меня забыл, — хмыкнула я. Было неприятно. Но с другой стороны...Я так давно не слышала голос Тёмы. Мне неожиданно захотелось увидеть его шальные зелёные глаза и услышать голос.

Верховцев уже явно был не в себе.

— Я с другом разговариваю, что ты накуксился? — прикрыв телефон рукой, буркнула я.

— С каким ещё другом? — тихо и злобно спросил парень. Я вздохнула.

— Очень старым, он в другом городе учиться, и я сто лет его не видела.

— И почему я не удивлён, что он мужского пола? — глубоко дыша, выдал Игорь, но чуть примолк, активно прихлёбывая чай. Его глаза злобно сверкали и стали холодными.

— Саша! Ну хватит тебе! Я звоню сказать, что приеду на эти выходные в город, в котором ты учишься. И я хотел бы увидеться, мы сто лет не виделись! Я соскучился! — последнее явно долетело до слуха Верховцева, он неожиданно вырвал у меня телефон и злобно зарычал в трубку:

— Не советую тебе скучать по моей девушке, — он нецензурно выругался. Мой мобильник в его руке затрещал.

— Парень, остынь, мы друзья.

— Знаю я таких как ты...Друг, — злобно засмеялся Игорь. Я стала мрачнее тучи и почувствовала, что начинаю злиться. Вот что он влез в мой разговор?

— Я повторяю — остынь. И дай мне договорить с твоей драгоценной девушкой и моей лучшей подругой по совместительству.

— Игорь! — воскликнула я, потянувшись за своим телефоном. Парень не хотя отдал его мне и стал смотреть в окно. Я постаралась не слишком на него злиться. Так...капельку.

— Серьёзный у тебя парень, — рассмеялся Тёма. — Не обижает? — уже серьёзнее добавил он.

— Нет, — ответила я, всматриваясь в ожесточившиеся черты Верховцева. Я потянулась к его руке и сжала длинные пальцы. Он чуть вздрогнул, но потом прижал мою руку к своей щеке и прикрыл глаза, дыхание у него стало более размеренным.

— Это хорошо. Ну так что насчёт выходных? — если честно, мне очень хотелось. Вот только придётся ехать обратно в город, ведь уже четверг, а там ещё выходные сидеть.

— Тём, я не знаю, — вздохнула я. — С родителями надо поговорить, — Верховцев отлип от моей руки и показал мне кукиш, я ответила другим, не менее неприличным жестом из одного пальца. — Давай я тебе попозже перезвоню.

— Хорошо. Но Саш...соглашайся, я правда соскучился. И с парнем твоим познакомлюсь, посмотрим, на хлыща, который тебя окрутил. Тебе же ни один парень не нравился серьёзно, — я усмехнулась на эту фразу. Игорь с удивлением посмотрел на меня. Ну вот, теперь ещё возомнит из себя пуб земли...Хах, хотя для меня он и есть.

— Всё, до связи, — пробормотала я и сбросила вызов.

— У вас что-то с ним было? — Верховцев явно хотел говорить равнодушно, но не очень получалось.

— Игорь, перестань меня так глупо ревновать, — нахмурилась я. — И нет, не было. Мы правда только друзья...— я прокляла себя, потому что в моём голосе что-то скользнуло.

— Но?

— Но когда-то давно Тёма мне нравился. — я вздохнула. — До тебя.

— До меня, — хмыкнул он. — И сколько у тебя было до меня? — раздражённо спросил он. Я видела, что ему хочется курить. Ну уж нет! Не в доме!

— Знаешь, могу задать тебе встречный вопрос, — не менее зло спросила я. — А то уж очень мне интересно, какая я по счёту в твоём шикарном списке плэйбоя? — я неожиданно поняла, что дико ревную Игоря к его бывшим пассиям, а было у него их много и очень много. Стоило вспомнить эту Алину. Вот я хороша! Запрещаю ему ревновать, а сама....

— Не помню, — просто ответил он.

— Что, столько много? — округлила глаза я, что-то в груди неприятно ухнуло.

— Просто мне кажется, будто до тебя у меня никого и не было, — он посмотрел мне в глаза, и я чуть успокоилась. Правда ненадолго. — Так сколько?

— Сколько-сколько? Что ты пристал. Никого у меня не было. Какие серьёзные отношения? Я же зубрила и батан. В отличие от тебя, — я чуть улыбнулась. Игорь немного расслабился и не больно подёргал меня за волосы. Иногда он как ребенок...Но я понимала на то причины, вряд ли в детстве он был ребёнком. Слишком мало было любви...

— Что-то твоя мама куда-то испарилась, — ой, и правда.

— Ладно, пошли в мою комнату. Так и быть, покажу, — Игорь взял меня за руку, ну а я повела его в своё скромное и небольшое обиталище. В комнате был шкаф, комод, стол, заваленный книгами и кровать. Верховцев без смущения тут же плюхнулся на постель и потянул меня за собой. Я со смехом упала на него.

— У тебя мило, — он покосился на стол. — И правда батан. С умными я ещё не встречался, — я видела, что он надо мной издевается, но всё равно среагировала и стукнула его вовремя подвернувшейся под руку подушкой.

— Невыносимый идиот! — рыкнула я беззлобно, потому что Игорь уже лез целоваться. За этим интересным занятием нас и застукала мама, которая галантно прокашлялась. Я тут же покраснела как рак и уползла от Игоря на другую сторону кровати.

— Мама...— я даже не знала, что и сказать.

— Ой, — мама отмахалась и улыбнулась Игорю неожиданно тепло, — Я сама виновата, не надо было так на долго отходить. Пошлите на кухню, поболтаем, — мама удалилась первая. Я бросила в сторону Игоря злобный взгляд. Он даже не попытался оправдать мою девичью честь.

— Итак, значит, встречаетесь, — задумчиво протянула мама. — И как же вы познакомились? Через Соню? — Верховцев старался не морщиться, но я прекрасно понимала, что он всё ещё не очень хорошо относится к своей сводной сестре, да и ко всему миру. Я лишь вздыхала. Что говорить, перемены в жизни так быстро не происходят.

— Нет, Саша обрызгала меня из фонтана, а я в ответ окунул её, — со стороны эта история звучала премило. Вот только мама вряд ли понимала, что всё это время мы ненавидели друг друга, ну, или по крайней мере хорошо притворялись. Всё-таки такие разительные перемены были для меня очень странными, и я с трудом могла поверить, что всё это произошло на самом деле.

— Как интересно, — улыбнулась мама, — Саша мне про вас не рассказывала.

— Почему я не удивлён? — послал мне многозначительный взгляд Верховцев.

— Мам, заканчивай уже...Я вот что спросить хотела. Мне сейчас Артём звонил.

— Артём? Артём Белов? — удивилась мама и как-то странно посмотрела на Игоря. Мол, а как же он? Я насупилась. От Верховцева этот взгляд мамы не укрылся и он тут же помрачнел.

— Именно он. Сказал, что на выходные приезжает в город, вот говорит, может встретимся...Но мне опять придётся ехать назад. То есть сейчас. Всё равно уже четверг. Нет смысла оставаться на ночь, а завтра уезжать...

— Почему же? Игорь, останетесь у нас? — выдала мама. У меня упала челюсть. Да она его вообще не знает! Мы встречаемся десять дней!

— Мам, ну что ты такое говоришь, конечно...

— Конечно я согласен. Спасибо за гостеприимство, — не моргнув и глазом, выдал Верховцев. Если бы не чувствовала, что дорога ему, непременно подумала бы, что он издевается.

— Вот и славно, ты отлично расположишься в зале, у нас вполне комфортный раскладной диван, — улыбнулась мама. Да уж...а ещё рядом находится моя комната и мне приходится выходить через зал, чтобы попасть в другую часть дома. Она издевается или мне это только кажется?

— А завтра утром поедем, увидишь ты своего Артёма, — хмыкнул Верховцев. Я почувствовала, что ночёвка у меня дома, это своеобразная месть. Знал же, что мне будет жутко неудобно.

— А папу ты спросила? — нахмурилась я.

— Зачем его спрашивать? Он со мной всегда согласен, — просто ответила мама. Игорь чуть рассмеялся, а я ткнула его локтём под рёбра. Чтоб жизнь мёдом не казалась.

— Ладно, Саша, идите, телевизор что ли посмотрите, а я пойду к соседке и утолю её любопытство. А то она уже в машине Игоря дырки взглядом просверлила, — мне хотелось хлопнуть себя ладонью по лицу, щёки горели...

— Ну зачем ты так со мной? — спросила я, когда за мамой хлопнула входная дверь.

— Как? — заглянул мне в глаза Игорь.

— Вот так! Ты же знаешь, что это у меня в первый раз...И я очень стесняюсь.

— Малыш, зачем ты стесняешься? Ты смущаться перед родителями не должна. Это я должен краснеть как рак и путаться в словах.

— Ага, как же! Да ты непрошибаемый! — нахмурилась я. — Есть хочешь?

— Нет, пошли в твою комнату, — прошептал парень томно. Я вздохнула. Ненавижу, когда он так говорит. Сама уже не помню, как мы оказались у меня на кровати. Меня тут же стали забрасывать горячими поцелуями и отвечала я не менее страстно. Подначивало то, что в любой момент могла вернуться мама, но я ведь услышу, как хлопнет дверь...Наверное услышу.

— Малыш, ты что, хочешь прямо здесь? — удивился Игорь, когда мои руки заползли к нему под свитер.

— Я уже не знаю ничего, — судорожно выдохнула я. — Перестань меня так целовать, — в самом деле, мысли путались. Мне было жутко стыдно. Разве можно думать о таком? Ох...

— Только не говори, что тебе не нравится, — самоуверенно изрёк он.

— Что, думаешь ты просто неподрожаем в поцелуях? — прищурила я глаза. — Ну да, практики много, — я ещё больше прищурилась.

— Хватит, — неожиданно рявкнул он, склонившись ко мне совсем близко. Я чуть вздрогнула, но тут же успокоилась. У него такое бывает, напомнила я себе. — Ты. Только ты. Понятно? Сейчас и в будущем. Прошлого нет. Понятно?

— Поняла уже, — прошептала я, — И хватит так на меня смотреть. Я тоже могу ревновать.

— И это ты делаешь, между прочим, очень мило. Только не когда перегибаешь палку. Я тебя не оставлю. Ты моя. Я твой. Всё. Хэппи энд. — Он поднялся и сел, потянул меня за собой и усадил на колени.

— Почему я? — прошептала я после пары минут молчания.

— Потому что так и должно быть. Потому что мне нужна ты. Только с тобой я чувствую в себе хоть что-то хорошее, — подумав, тихо ответил парень и я ещё сильнее прижалась к нему. Испугавшись серьёзности, этой жутко сильной необходимости в нём, я выпалила:

— И потому что только я смогу тебя вынести, — усмехнулась я.

— Думаешь, тебя терпеть легче? — ухмыльнулся в ответ он.

— Да мне до тебя, как пешком до Китая. Ты же невыносимый. Словно из леса вышел.

— Укротительница, — прошептал мне на ухо парень. Я судорожно втянула воздух и напряглась. Ну нет, это просто невозможно...— приручила.

— Приручила? — удивилась я, обхватывая его лицо.

— Да, — шепнул он.

— Нет, это ты меня приручил, — прошептала я в ответ, — Я тоже дикая, Игорь. С каменным сердцем. Батан, в конце концов, — а ведь это правда. Ну да, я не была озлоблена как Игорь, не ненавидела мир, но гнавшись за своей мечтой, как-то растеряла вкус к жизни...— А тут оказалось, что я девушка.

— Очень красивая девушка, — он погладил меня по волосам. — Я ведь тебе ещё не говорил, какая ты красивая? Нет, говорил...Но скажу ещё раз. Ты как ангел. Непорочный ангел. — он в самом деле уставился на меня как на божество.

— Я всего лишь человек, как и ты.

— Ну уж нет, ты куда лучше меня, малыш, сравнивать даже нечего, — он уткнулся лицом мне в шею. — Если я буду делать что-то ужасное, обещай, что простишь меня. Потому что я без тебя не могу, Саш. Не знаю, как раньше мог, но сейчас точно не могу. — от его слов мне стало не по себе. Что он имел в виду? Да, у него скверный характер. Но ведь если постараться, то можно ничего такого не делать. Или всё же я его плохо знала и он способен на предательство или измену, или ещё что-то такое, что сможет причинить мне боль...Нет. Я в это не верю. Стоит только посмотреть в его глаза и все сомнения развеваются. Хотя какой-то противный и очень мелкий Фома неверующий во мне, всё-таки сомневался в реальности происходящего. — Обещай, что ты всегда будешь ждать меня. Обещай.

— Зачем мне ждать? Ты ведь и так здесь, рядом, — прошептала я, чуть беспокойно поглаживая его волосы.

— Просто пообещай.

— Обещаю. Буду ждать тебя, — кивнула я.

* * *

-Ты что здесь делаешь? — прошипела я, когда "таинственная" фигура скользнула ко мне в спальню. Не понимаю, как вообще родители согласились оставить ночевать Игоря здесь, причём в непосредственной близости от моей комнаты. И теперь он стоял передо мной во всей полуобнажённой красе.

— Сейчас утащу тебя в своё подземелье и буду держать там тебя до конца своих дней, — прошептал зловеще Игорь. Я глубоко вздохнула, но поманила парня к себе. Второй раз звать было не надо. Он тут же юркнул ко мне под одеяло, потому что в доме уже успело немного похолодать, и без носков и рубашки ему наверняка было прохладно. Чтобы нам комфортно разместиться на одной кровати, пришлось прижаться друг к другу, но я была совсем непротив. Мои пальцы скользнули по груди Игоря и остановились на сухих мышцах живота.

— Ума не приложу, почему мои родители оставили тебя ночевать, — нахмурилась я. Происходящее всё так же, если не сильнее, смущало меня.

— Думаю, они такие же, как и ты. Просто они прекрасно понимают, что если завтра ты соберёшься в город, я всё равно за тобой приеду. Опять деньги на бензин. А им неудобно и решили оставить меня здесь, — пояснил парень. Голос его звучал приглушённо возле самого моего уха, пальцы вплелись в мои волосы. Хорошо, что темно и я могу позволить себе прикрыть глаза в удовольствии. Хотя почему бы не прикрыть их просто так?

— Ну а ты-то что остался? — хмыкнула я. — Всё равно ведь соришь деньгами в разные стороны.

— Я не мог не воспользоваться возможностью ещё немного побыть с тобой, — серьёзно сказал он. Я стала пристально выглядываться в темноту и вот через некоторое время увидела очертания его лица и глаза. В ответ на его слова я лишь крепче прижалась к нему и спрятала лицо у него на груди. Дыхание у парня было чуть прерывистым, а сердце в груди колотилось быстро, под стать моему.

— Тебе никогда не казалось, что это сон? — прошептала я спустя пару минут тишины. — Что всё это происходит не на самом деле? — я боялась показаться смешной со своими глупыми мыслями. Но Игорь не рассмеялся, он прекрасно понимал, о чём я говорю.

— У меня всё время такое ощущение, — признался он. — Поэтому хочется тебя прижать покрепче и никуда не отпускать.

— Игорь?

— Ммм?

— А что скажет твой отец о наших отношениях? — по словам Игоря, отец после того момента, как парень унёс меня наверх на Новый Год, он ещё ничего не говорил. И это вызывало у меня опасения. Конечно, если он позволяет дружить мне со своей дочерью, то может он и разрешит встречаться с его сыном...Хотя если вспомнить, как он распинался о паре Игорь+Алина...

— Мне плевать, что он скажет, — напрягся Игорь.

— Т-с-с-с, — я пробежалась пальца по его груди, остановилась на шее и притянула к себе, слегка поцеловав. Но у нас слегка не бывает. Игорь тут же вцепился в меня мёртвой хваткой, а я вжалась в него со всей силы. Угораздило меня напялить свою ночнушку в виде футболки до колен вместо нормальной пижамы из майки и бридж? Я тут же оказалась под парнем, его рука скользнула по моему бедру, а я так и задрожала. Мамочки...

— Стоп, — не слишком уверенно прошептал Игорь мне в губы. — Я забыл, какого это целовать тебя в темноте и наедине.

— Угу, — только и смогла произнести я, стараясь дышать ровно. Но получалось лишь отчаянно хватать губами воздух.

Немного помешкав, Игорь снова улёгся рядом, обнимая меня за плечи, я положила руку ему на грудь и стала выводить на горячей коже незатейливые узоры. Мы пролежали молча несколько минут, но потом я всё-таки решила задать вопрос, мучавший меня.

— Что у вас было с Алиной? И я имею в виду не только тот день...— видимо, я умею задавать вопросы, потому что Игорь снова превратился в натянутую струну, его рука упала с моих плеч. и мне тут же стало жутко холодно. — Игорь, не отдаляйся, — едва различимо сказала я, — Просто ответь.

— Алина, — он холодно усмехнулся, и мне стало не по себе. — Единственная девушка, с которой я, можно сказать, встречался. А что было? Отец всё время хотел меня с кем-то свести. Она была очередной партией, после заявления, что с Ликой мы только друзья. Ты видела её. Высокая, стройная, своенравная кошка, — я бы жутко заревновала, если бы Игорь сказал это без призрения в голосе. Хотя нет. Я всё же жутко заревновала. — Мы начали вроде как встречаться. Когда мне было скучно, я мог позвонить ей. Мы могли сходить на какою-нибудь вечеринку или просто покувыркаться, — голос у парня был стальной, меня передёрнуло от этой холодности. Но он лишь вспоминал. А настоящий и тёплый Игорь сейчас со мной. — Она была идеальной девушкой, для такого как я. Я мог позвать её куда угодно. От вечеринки в высшем обществе, она училась в Англии, до какой-нибудь пресловутой пьянки. Ей было плевать на то, что я сплю с другими, как и мне на то, что она спит с теми же девками, что и я, — с каждым словом мне всё больше становилось не по себе. Всё-таки я не так и много знаю о жизни Игоря. Но я должна знать. Потому что я могу принять его любого, слишком сильно люблю, чтобы хоть что-то могло изменить это чувство...— Но был у неё один недостаток. Эта девочка слишком любит пробовать запрещённые препараты. Малыш, я далеко не ангел, но до тяжёлых наркотиков не когда не опускался. Да и с лёгкими быстро покончил. А вот Алина...Она отрывная девочка, она думает, что выглядит круто, нюхая кокаин, но поверь, в этом нет ничего крутого. Это омерзительно, — парень замолчал. Я тоже не нашла, что сказать. Получается, если бы Алина не злоупотребляла запрещёнными препаратами, он бы сейчас не был со мной?

— А что было в тот день, когда я увидела вас вместе? — тихо прошептала я, вспоминая девушку, в самом деле, напоминающую кошку.

— Прости меня за это, — наши лица оказались в сантиметрах друг от друга. — Стыдно признаваться, но я испугался своих чувств. Тех, что почувствовал, когда смотрел на тебя через мост...А в тот день она пришла ко мне, потому что оказалась на том же курорте. И я...— Игорь неравно провёл по волосам. — Я не знаю, что на меня нашло.

— Испуг это нормально, — пробормотала я. Какой-то червячок всё продолжал грызть меня изнутри. Перед глазами снова встала та картина, как она прижималась к нему, как он лапал её...Я не выдержала и села в постели, прижав колени к груди. Слишком сильно ревную. Слишком сильно люблю.

— Тебе ведь обидно, да? — проговорил он. — Волнуешься, что я могу так поступить снова? — нерешительно, я кивнула. — Прекрати, — голос прозвучал неожиданно жёстко. — Мне нужна ты одна. Больше никто.

— Я имею право сомневаться в себе! — жарко, но тихо выпалила я.

— В себе или во мне? — глаза парня прищурились, это даже не нужно было видеть.

— В нас обоих. Мы всего лишь люди, способные натворить что-то.

— Ты так говоришь, словно кто-то из нас уже натворил что-то, — голос прозвучал подозрительно. — Я о чём-то должен тебя спросить?

— А я тебя? — задала я встречный вопрос. С минуту мы буравили друг друга взглядами. Остывали. Потом я горько вздохнула и, закрыв лицо ладонями, упала в объятья парня. Как глупо, какая же я дура...

— Прости, — глухо прошептала я в грудь Игоря. — Просто у меня дикое чувство ревности. Прости меня за это чувство собственичества. Просто мне нужен ты и только ты. Я не могу тебя не с кем делить, Игорь, — так тяжело было в этом признаваться. Но этот парень нужен был мне как воздух. Проще придумать проблемы, чем поверить в то, что он, правда, целиком мой и никто кроме меня ему не нужен.

— Малыш, пойми, мне нужна только ты. Я на других даже смотреть не могу. И не извиняйся за это чувство. Поверь, у меня оно развито в миллиард раз сильнее. Я ревную тебя ко всему, что заставляет тебя не быть рядом со мной. К универу, к родителям, к Крысе, даже к самому времени. К ночи, когда ты не в моих объятьях. Я дышу тобой. Ты всё для меня, — он сжал меня ещё сильнее, и я сделала тоже самое. Это зависимость. И она должна быть приятной...но иногда она вызывает дикий страх перед потерей.

— Иди...— пробормотала я, отстранясь, но тут же почувствовала нехватку воздуха. — Пожалуйста, возвращайся на диван...Давай поспим. Хоть немного. — я вздохнула. — Спокойной ночи.

— Всё нормально? — нежные пальцы коснулись моей щеки, и я подалась ей на встречу, ластясь как кошка перед любимым хозяином.

— Лучше не бывает, — вздохнула я и плюхнулась на кровать. Перед тем, как Игорь ушёл, он снова поцеловал меня, но на этот раз едва уловимо, чтобы мы не успели потерять голову. Хотя...у меня уже давно такое чувство, что я потеряла голову, что я не могу различить, где заканчиваюсь я и начинается он. И есть ли Саша и Игорь по отдельности? Складывается впечатление, что есть только мы. И это пугает.

* * *

Встреча с Артёмом не показалась мне такой уж хорошей идеей, когда я взглянула на хмурого Игоря. Он жутко ревновал меня. Хотя непонятно к кому. Вот я имела право ревновать. На него вешалась каждая вторая встречная особь женского пола от тринадцати до тридцати. Причём они как будто бы не замечали девушку, которую Игорь по-свойски обнимал за талию. То бишь, они не замечали меня.

— Ну и где твой ненаглядный Артём? — нахмурился Верховцев. Жаль, что Артём позвонил при нём. Сейчас бы я спокойно сидела и ждала старого друга в одиночестве, а Игорь спокойно себе спал дома и не о чём не подозревал. Ну и ещё его бы не жрали глазами со всеми потрохами мимо проходящие бабы.

— А я откуда знаю? Должен уже был прийти, — я покосилась на часы. Мы сидели в том самом кафе "Рим". Игорь уже выпил три чашки кофе и нетерпение его только возрастало.

— Расскажи о нём.

— Ну Артём Белов...Учился на год старше меня. Дружили мы, сколько себя помню. Я была озорным ребенком, а Артём взял меня в свою компанию козаков-разбойников, — я чуть улыбнулась. — Я была его женой.

— Женой? — удивился Игорь, — А по сколько вам было лет? — несмотря на якобы безразличный тон, я видела, что ему всё равно неприятно. Он ревновал меня даже к детству, во время которого меня не знал.

— Ну, мне шесть, ему семь, — рассмеялась я. — И не смей ревновать ещё и шестилетнюю меня. Это уже будет слишком, Верховцев, — я потрепала его по мягким волосам. Всё никак не решусь спросить, правда ли они крашеные как мне кажется или нет.

— А что ревновать? — рассмеялся Игорь. — У меня в таком возрасте тоже была жена. Только я был пиратом. Лика была отважной разбойницей и моим верным другом, ну и супругой, соответственно.

— А Соня сказала, что вас с Ликой поженить хотят. Да и твой отец говорил... — прошептала я, ковыряя салфетку. И откуда такая неуверенность? Неужели боюсь, что это, правда, так? После нашего фееричного поздравления гостей с Новым годом, я не видела Виталия Сергеевича, о что-то мне подсказывало — к нашим отношениям с Игорем он относился не очень положительно.

— Твоя Крыса вообще много чего лишнего болтает, я смотрю, — нахмурился парень.

— Игорь, хватит её так называть, она всё-таки твоя сестра. И ни в чём не виновата. Вини кого угодно, но только не её, — разозлилась я. Подругу я любила, как и её брата, и приходилось защищать девушку от нападок этого стервеца.

— Да какая она мне сестра? — вспылил Верховцев, пару посетителей на нас посмотрели. — Пришла и получила всё просто так.

— Включая отеческую любовь, да? — прошептала я и видимо попала в самую точку.

— Мне плевать на своего отца, — отрезал парень стальным голосом.

— Нет. Не плевать. И тебе больно, потому что ты думаешь, что он тебя не любит и...

— Заканчивай с психоанализом, — рявкнул он. Потом закрыл лицо ладонями и просидел так несколько секунд. Затем плечи парня расслабились, и он уже не выглядел таким обозлённым.

— Хватит злиться на весь мир, Игорь, пожалуйста, это уничтожает, я же вижу, — прошептала я, крепко прижимаясь к нему.

— Но ты меня ведь спасёшь? — пробормотал он, уткнувшись носом мне в волосы. Конечно, от чего угодно. Только скажи, как, и я сделаю всё, что угодно.

— Как это милооооо! — раздалось над нашей головой. Верховцев тут же напрягся и посмотрел, кто это так воодушевлённо произнёс. Я уже узнала обладателя голоса. — Сашка, признаться, не сразу узнал твою макушку, — улыбнулся во все тридцать два Артём. Совсем не изменился, если только чуточку повзрослел. Во время летних каникул я, считай, его не видела, была слишком занята учёбой, да и он не особо горел общаться. — Волосы отпустила! А тебе классно! Иди сюда, дай обниму! — он широко расставил руки. Но не тут-то было.

— Игорь, — протянул руку Верховцев, взглядом убивая Белова на месте. Тот как-то пошатнулся от бешеной энергетики моего парня. О да, Игорь умел убивать взглядом, сама испытала...

— Артём, — ответил друг, пожимая руку Верховцева. У обоих парней тут же выступили вены от крепкого рукопожатия. — Привет, красавица, — Белов чмокнул меня в щёку, Игорь, слава Богу, промолчал, но я видела, что он чуть ли не наброситься готов на парня. Да что с ним такое? Я всё понимаю, ему не очень приятно, но зачем так бурно реагировать? Такое ощущение, что он прямо тут на него наброситься...Охраняет меня, как цепной пёс. Вроде бы должно быть и приятно, но всё-таки это слишком...Хотя сама я тоже хороша, гневно смотрю на каждую девицу, провожающую Игоря взглядом, хотя он не отрывает глаз от меня.

Я тут же вспомнила слова Игоря, которые он сказал мне в новогоднюю ночь. Со мной будет трудно. И я это прекрасно знала. Любить Игоря куда сложнее, чем ненавидеть, но делать второе уже невозможно, потому что случилось первое.

— Классное местечко. И вообще, всё-таки нравится мне этот город, надо было тут учиться оставаться, — улыбаясь, говорил Артём. Я старалась его внимательно слушать, но то и дело поглядывала на реакцию Игоря. Пока он был просто убийственно-мрачным. А Белова я простила. Всё-таки дружбу просто так не выкинешь. Зато я точно убедилась, что моя влюблённость в него была просто глупостью. Да я считай его и не вспоминала. А если мы с Игорем разбежимся...От этой мысли у меня перехватило дыхание.

— Ага, или хотя бы пытаться общаться с друзьями, — усмехнулась я. — Хотя мне тоже не до тебя было. Я же теперь тоже студентка. Международные отношения. Игорь тоже учиться по этой специальности.

— Вы одногруппники? — удивился Тёма, внимательно рассматривая Верховцева. Да, тот выглядел старше меня, как и есть на самом деле.

— Меня на второй год три раза оставляли, мля, — брякнул Игорь, откинувшись на стуле и не сводя внимательных, строгих и бездонных глаз с Белова. Что-то стало напряжённо или мне показалось?

— Ну, ты смотри, Сашка умная девушка. Надо соответствовать, — рассмеялся Артём. Зря он так сказал. Похоже, чувство юмора у Игоря решило взять выходной. Хотя толку-то от него...всё равно у него юмор чёрный.

— Поэтому с ней я, а не ты, — как-то победно, самцово, улыбнулся Верховцев. А я разозлилась. Делят шкуру медведя? Так он ещё жив, вот он, полюбуйтесь... — И рот не разевай. Я вижу, как ты на неё смотришь.

— Она ещё здесь! — повысила я голос, негодуя, — Игорь, прекрати себя так вести. Артём, перестань провоцировать его своими ухмылочками. Иначе я сейчас уйду и оставлю вас одних. Милуйтесь тут без меня, — вот идиоты. Я обиженно вырвала свою руку из руки Верховцева.

— Ладно, правда, хватит, — стал более серьёзным Артём. — Ну, Саша, рассказывай, как живётся? — мне показалось, он так и хочет добавить "в золотой клетке". Но клетку я пока не видела. Просто ко мне был приставлен очень серьёзный конвоир. И я была бы совсем непротив, если бы он никогда не оставлял меня.

— Да всё хорошо, — даже и рассказать было нечего. О моей жизни в селе парень прекрасно был осведомлён, а последние четыре месяца в этом городе моей жизнью была учёба и конечно Игорь. — А ты жениться там не собрался случайно? А то что-то на свадьбе хочется погулять, — улыбнулась я. Разумеется, Белову до женитьбы ещё взрослеть и взрослеть, но всё-таки было немного интересно узнать о его личной жизни. И, кажется, от Игоря не укрылся мой интерес.

— А у меня и девушки-то нет, — пожал плечами Артём. Игорь хмыкнул. И я поняла смысл этого. Ну да, трудно поверить, что у такого симпатичного парня, как Артём, нет девушки, если только он не...А это исключено. — Как-то некогда. Учёба заскребла. Иногда так и хочется всё к чертям послать, всю это долбанную мечту...Но в другой раз, когда всё получается, то я доволен и рад жизни.

— Ты так и не сказал, как тебя сюда принесло, — вспомнила я.

— Да у друга небольшие проблемы. Фигня. Помочь приехал. Вчера ещё всё сделал. А на два дня я в вашем полнейшем распоряжении.

— Классно, всё-таки мы давно не общались, — разулыбалась я. Игорь видимо решил молчать, чтобы не сказать что-то не то, и я благодарно снова сжала его руку, больше не в силах злиться. Хотя всё-таки он дурак, если себя так ведёт...

— А вы давно встречаетесь?

— Почти две...— начала было я, но Верховцев меня перебил:

— Четыре месяца и двенадцать дней, — я вскинула брови, но говорить ничего не стала. Может, Игорь и прав...я уже при первой встречи стала его девушкой, правда сама этого не понимала до последнего момента. Ведь когда людям суждено быть вместе, от этого бесполезно бежать.

— Вижу, ты ценишь отношения с Сашей, Игорь, — задумчиво протянул Артём. Верховцев показался мне совсем взбешенным. Да что на него нашло? Мне что же, уже теперь вообще с представителями противоположного пола общаться нельзя? Нет, надо разбираться.

— Да. В отличие от тебя, я ценю её. А ты пренебрег её дружбой, — буквально выплюнул эти слова Игорь. Я не выдержала.

— Пошли, — я поднялась и потянула Верховцева за собой. Мы вышли из кафе, и зашли в небольшой закоулок. И началось...

— Я убью этого хмыря. Ты видела, как он тебя глазами пожирает, да я его!!! — Верховцев старался не орать, но у него плохо получалось.

— Игорь! — возмутилась я. — Да что с тобой происходит? Он мой друг и всё!

— Ты может так и думаешь, но вполне очевидно, что он приехал в этот город с одной единственной целью, — его глаза стали совсем холодными и чужими. Но я всё равно была на него зла. Собственник хренов, скоро к каждому кусту начнёт меня ревновать!

— И с какой же, интересно... подраться с тобой? — прошипела я, сверля парня взглядом.

— Видимо да, раз уж он решил позариться на моё, — прорычал Верховцев.

— Я не вещь! — воскликнула я, всплеснув руками. — Ты не можешь распоряжаться мной!

— Но я могу защищать то, что мне дорого, — чуть успокоился парень, его руки легли мне на плечи. — Саша. Хватит. Не капризничай и не делай вид, что не понимаешь, что я имею в виду. Конечно ты не вещь.

— Разумеется, — фыркнула я, но злиться перестала. — Игорь, прошу, относись к нему более терпимо...И даже если он явился в этот город чтобы соблазнить меня, мне вообще по барабану. В этой вселенной меня способен соблазнить только один человек, — я расцвела, когда встретила эту очаровывающую и хитрую улыбку.

— Надо будет этим, кстати, заняться, — прошептал он мне на ухо, привлекая к себе.

— Не здесь, — ужаснулась я, когда он потянулся поцеловать меня.

— Это лишь поцелуй, малыш, — хмыкнул он. — Не думал, что так завожу тебя...— прозвучало самодовольно. За это я тут же цапнула парня за губу. В наказание я была грубовато, но не больно, прижата к стене и страстно поцелована. Воздух из меня вышибло, тормоза отказали, и я принялась отчаянно прижимать парня к себе.

— Безумие, — вздохнул мне в губы Игорь, когда нам удалось оторваться друг от друга. Моё сердце бешено колотилось, и я едва дышала и почти висла на парне. Вот это ощущения! — Такого просто не бывает...

— Можно попробовать ещё раз, чтобы удостовериться, — прошептала я, понимая, что это не очень хорошая идея и Тёма ждёт нас. Я вздохнула. Это был очень и очень страстный поцелуй, пробудивший во мне полный букет чувств...Что ж, кажется, ещё немного, и я сама возьмусь за соблазнение Игоря, который после новогодней ночи на близость особо не намекал.

— Ладно, пошли, я постараюсь не сильно убивать взглядом твоего друга, — настроение у Игоря явно поднялось, я с радостью приняла его руки и благодарно поцеловала в щёку, а потом прижалась к нему поближе. Всё-таки мне с ним очень хорошо, несмотря на некоторые заскоки...

Дальше всё начало проходить вроде бы гладко. Артём старался не подкалывать. Игорь уже не выглядел таким мрачным, и я то и дело выпадала из реальности, просто любуясь им. А когда он мне улыбался, лишь слегка приподнимая уголки губ, мир вообще становился в миллион раз прекраснее. Всё-таки влюбилась по уши. Может быть, даже слишком. Даже стало немного страшно от силы чувства, заполнившего меня.

В общем, когда я поняла, что эти двое вполне могут мирно усидеть без меня несколько минут, я заявила, что мне нужно в уборную. Парни кивнули. Ну а я ушла...

Зря.

* * *

Игорю сразу не понравился этот хлыщ. Было видно невооружённым глазом, что он запал на Сашу. И пускай теперь его девочка думает, что он бешеный ревнивец, но Верховцев не стал бы так злиться, если бы не видел, как Белов смотрит на его девушку. А теперь они остались вдвоём и можно быстро высказать всё, что он думает об этом хлыще.

— Ты мне не нравишься. Сильно. Но ещё больше мне не нравится то, как ты смотришь на мою девушку. Запомни одну простую аксиому: Саша — моя. Всё. Точка. Я никому её не отдам, и даже не смей на неё заглядываться, — высказался Верховцев, откинувшись на стуле. Ему хотелось хорошенько вмазать Артёму, чтобы стереть с его слащавого лица эту голливудскую улыбку. Но он терпел. Ради Саши.

— А теперь давай выскажусь я, — хмыкнул Артём, не особо впечатлённый сказанным. — Я знаю Сашу всю свою жизнь. Она очень дорога мне. Эта девочка — единственная нормальная баба, которую я встречал. Так что учти: оступишься — и я тут же буду рядом, чтобы добить тебя, а Александре протянуть руку. И тогда мы вместе перешагнём через тебя, — серьёзно, вкрадчиво и тихо говорил Белов. Верховцев сжал кулаки.

— Что-то ты поздно понял, какое сокровище упустил, — хмыкнул Игорь, акцентируясь на последнем слове.

— А кто сказал, что упустил? — вальяжно ответил Артём. — Сашка была в меня влюблена чуть ли не всю жизнь, думаешь, ты просто так явился и разрушил всё былое? Нет, у неё есть прошлое, и я думаю, так просто она его не забудет, — зеленые глаза сверкнули, — Уж я-то постараюсь.

Это было последней каплей.

— И эту встречу ты тоже точно не забудешь, — рыкнул Игорь и подался вперёд. Соперник словно этого и ждал и уклонился, но Верховцев всё же задел его кулаком. Завязалась драка. Парни по силам были примерно равны, но Игорь дрался с большей отдачей и яростностью, да и техника у него была гораздо лучше...

Продолжалась драка недолго. Пока Верховцев не услышал голос Саши.

* * *

Их туалета я выбежала, когда до меня донеслись охи и ахи, явно дающие понять, что что-то не так. И застала я занимательную картину...Игорь и Артём вцепились в бою и мой парень явно побеждал. Я не испытала никакой гордости. Тут же кинулась к парням и заорала:

— Игорь! Артём! Прекратите!

— Я сейчас полицию вызову! — ахнула официантка.

— Нет, лучше охрану центра! — сказала другая. Решили послушать вторую.

Парни уже перестали драться. Драться теперь хотелось мне. Как они посмели такое устроить? Я чувствовала растущее раздражение. Кто это устроил, я даже не сомневалась.

— Пошлите быстрей, идиоты, сейчас охрана придёт, — прорычала я, осматривая столик на наличие битой посуды. Таковой не наблюдалось, и я выдохнула. Счёт уже был оплачен. Я буквально побежала к выходу, парни двинулись за мной. Особо причинить друг другу вреда они не успели, крови не было, наверное, только синяки.

— Идиоты, кретины, придурки, ненавижу, — бурчала я, натягивая куртку. Охранники прошествовали мимо нас, и мы ещё быстрее двинулись вниз.

— Саша! Ну, прости, — догнал меня Артём, схватив за плечо.

— Не трогай её! — тут же яростно бросил Игорь, отпихивая парня в сторону и замахиваясь для удара.

— А ты вообще заткнись! — это я сказала Игорю, — Думаешь, я не знаю, что это ты начал? — прошипела я. — Да как ты мог! Я же просила тебя!

— Да мне плевать! — воскликнул разъярённый Верховцев, запуская пальцы в растрёпанные волосы и с полным ненависти взглядом смотря на Артёма. — Он сказал, что как только я оступлюсь, то будет рядом с тобой. Хмырь! Я не отдам её никому! Ты слышишь?

— Да мало ли что он сказал? — едва ли не взревела я от досады. — Я же просила! А тебе плевать! Тебе лишь бы подраться и выпустить своего внутреннего зверя! Идиот! — мне хотелось реветь. Почему так тяжело? Но я удержалась. Лишь запахнула куртку и двинулась на улицу. Нужен свежий воздух.

— Саша! — воскликнули парни в один голос. Плевать, пускай что хотят, то и делают. Да хоть переубивают друг друга. Мне плевать.

— Саша! — Верховцев догнал меня первым и ухватил за плечо. Я тут же яростно отмахнулась от него, закрутилась на скользком тротуаре и шлёпнулась на задницу.

— Ушиблась? — Игорь убрал с моего лицо волосы, и заглянул в глаза. Ну вот...теперь его глаза были нормальными и смотрели с сожалением. Вот только я не хотела его прощать.

— А что, добить хочешь? — пошмыгала носом я. — Оставь меня в покое.

— Что это значит? — тут же разозлился он. — Саша!

— Что? Я уже восемнадцать лет Саша, — Артём тоже хотел что-то сказать, но я его опередила, — А ты вообще чего приехал? Парня моего позлить? Приехал весь такой крутой и думаешь, что я тебе на шею буду вешаться, раз когда-то по-идиотски была в тебя влюблена? — я рассмеялась, — Вы оба идиоты и думаете только о себе.

Я потопала в сторону пешеходного перехода. Видеть никого не хотелось. Верховцев...Да он просто невыносим. У меня уже нервов на него не хватает.

— Саша,...— потом послышалось не очень нецензурное. Игорь всё ещё шёл за мной. — Стой, мля, сказал!!!

— Я же сказала, оставь меня в покое! — нахмурившись, проорала я. Нет, надо держать оборону, иначе он ничего не поймёт...Я ведь уже не так злилась, хотелось обнять его и сказать, чтобы больше так никогда не поступал. Он не должен драться. Тем более из-за такой фигни как я.

— Прости меня, малыш, девочка моя, родная, прости, я идиот, я кретин, просто я боюсь тебя потерять, — он крепко прижал меня к себе и принялся осыпать лицо поцелуями. — Саша, малыш, прости...

— Ты ещё скажи, я больше так не буду, — невесело хмыкнула я, а потом всё-таки обняла Верховцева за шею. — Игорь, не надо так поступать со мной, пожалуйста, — я заглянула в виноватые, но всё ещё сверкающие возбуждением глаза.

— Но я ведь...

— Артём мой друг. У меня всё-таки есть прошлое, хоть рядом с тобой оно и кажется чем-то далёким и мутным, — я чуть улыбнулась, — Просто если ты будешь драться с парнями из моего прошлого, то я устану выдирать космы всем твоим бабам.

— Да пошли они, дуры, — отплевался он. — Саш, прости меня, — ещё раз извинился Игорь, заглядывая мне в глаза.

— Уже давно простила, — прошептала я. Какая же я дура, какая дура...в кого я влюбилась? Но ведь уже влюбилась. Поздно. Да и всё равно я не о чём не жалею.

— Поехали ко мне. Отец в командировке. Заодно Крысу свою увидишь.

— А Артём? — я осмотрелась по сторонам, парня не было рядом.

— Он уже свалил, — поморщился Игорь, — Завтра увидитесь.

— Ладно, — кивнула я, пряча замёрзший нос на груди парня.

— И что, никаких препираний? — удивился Игорь.

— Нет, — прошептала я. — Я устала. Поехали чай пить, — я устала и ещё я люблю тебя. Поэтому абсолютно никаких препираний.

* * *

Прощание с Артёмом было скромным. Я даже побоялась его обнять. Но Игорь держался нормально, и я уже окончательно отошла от этой глупой драки.

— Поаккуратнее с ним, Саш, он дикий, — невесело хмыкнул Артём, прежде чем скрыться в вагоне поезда. Да уж, Верховцев и вправду был диким...моим диким.

— Если он ещё раз приедет, я за себя не ручаюсь, — зло бросил Игорь. — Замёрзла? — парень ухватил меня за красный нос. Я рассмеялась.

-Угу, — честно призналась я. Вчерашнее чаепитие сейчас было бы как раз кстати. Соня мне обрадовалась, потому что ей было скучно и одиноко в доме, и мы весело болтали. Верховцев стоически терпел сестру, и я уверена — со временем отношения между ними обязательно наладятся. Его ненавистное отношение к Соне это лишь напускное.

— Поехали чай пить, — парень потащил меня к машине. Как оказалось, позабыв телефон, который уже разрывался от звонков. Парень нахмурился.

— Что тебе? — перезвонил он кому-то. Он недолго слушал говорившего, потом ещё больше нахмурился и посмотрел на меня.

— Нет, вряд ли. Я спрошу, — Игорь отнял трубку от уха и, закрыв её рукой, спросил. — Сегодня у Пашки твоего ненаглядного, — я поморщилась, — Вечеринка. Приглашает. Пойдём? — мне, если честно, было всё равно. Хотя я бы предпочла тихий вечер.

— Мне всё равно, как ты скажешь, — пожала плечами я. Игорь благодарно кивнул.

— Мы заедем на часок, хочу всех познакомить с Сашей. Пусть уже отвянут, наконец, — Игорь положил трубку и задумчиво забарабанил пальцами по приборной панели, смотря вперёд.

— Что-то не так?

— Всё так. Просто не уверен, что тебе там понравится, — он прижал тыльную сторону моей ладони к своей щеке. — Заедем на часок, я представлю тебя этому шабашу и домой поедем. Сегодня никаких отговорок — ночевать будешь со мной.

— Какие могут быть отговорки? Ты бы свой голос слышал, — хмыкнула я. — Поехали уже. Кушать хочется.

— Обжора мелкая, — Игорь наклонился поцеловать меня, но перед самыми губами остановился и минуту всматривался мне в глаза, словно ища в них что-то. — Всё-таки ты такая необычная, — вздохнул он и с каким-то звериным стоном прижался ко мне губами. У меня тут же закружилась голова и я выпала из реальности. Так, кажется мы на вокзале...люди...город...машина.

— Игорь, — прошептала я, с трудом отстраняясь от парня.

— Да, поехали, — кивнул он.

Зинаида Михайловна, кстати, отнеслась к нашим с Игорем отношениям очень положительно и сразу же заявила, что Игоря, как в известной поговорке способна исправить только могила (после этого она сплюнула) или я. Ко второму варианту она относилась куда положительнее, как и все мы.

— А Виталий Сергеевич скоро из командировки вернётся? — поинтересовалась я у Игоря. Я сидела на стуле боком, вытянув ноги и положив их на Игоря. Тот не возмущался, лишь посмеивался, глядя на меня. Как же я люблю, когда он улыбается или смеётся. Соня сидела относительно тихо, скорее всего, не желая ссориться с Игорем. Отчасти я чувствовала себя между братом и сестрой как между двух огней.

— К началу занятий. А что, уже соскучилась, малыш? — чуть сузил глаза Верховцев.

— Да нет, просто так спросила, — пробормотала я. Ага, соскучилась...Как раз наоборот. Просто было у меня какое-то плохое предчувствие на его счёт. Но я не могла понять, в чём оно заключалось.

— Просто так ничего не бывает, — заметил парень. — Ладно, потом поговорим, — он вздохнул. — Сонь?

— Чего? — девушка явно удивилась нормальному обращению Игоря.

— Одолжи Сашке какое-нибудь платье. Поскромнее. Просто она вещей почти не взяла, а нам сегодня надо на вечеринку одну заглянуть. Так, формальность, — и снова он задумался. Мне стало не по себе. Что же такого будет на этой вечеринке?

— Ладно, — Соня явно обрадовалась возможности побыть со мной наедине и поболтать. — Идём. А во сколько вечеринка?

— Через полтора часа, так что через час нужно быть готовой, — Игоря погладил меня по щеке, и мы с Соней ушли в её комнату.

— Блин, как тебе он ещё не надоел? Ни на шаг от тебя не отходит! — изумилась Соня, устало распластавшись на постели. Ещё бы, для неё не препираться с Игорем было очень сложно.

— Он мне и не надоест. Мне хорошо с ним, — сказала правду я. — Он конечно ревнивый до жути и несдержанный. Но плевать. Правда плевать, — я тоже упала на постель.

— Ты зачем согласилась на вечеринку пойти? Тебя там с потрохами съедят. У Игоря подружек хренова куча. То есть бывших подружек. И каждая мечтала растопить его сердце. А тут у него появляется постоянная девушка...

— Наверное, поэтому мы туда и идём. Он хочет показать им меня, чтобы отстали, — я чуть поморщилась. Да, охранная система Александра избавит вас от назойливых поклонниц....

— Тяжело с ним, да? — тихо и серьёзно спросила Соня, смотря на меня.

— Как сказать... — я пожала плечами. — Главное — что хорошо, — нет смысла говорить, что тяжело, тяжело любить такого человека. Тяжело ссориться из-за всякой ерунды. И тяжело прижиматься к нему и ощущать это всепоглощающее чувство, захватывающее полностью, отделяющее от мира, создающее новую вселенную только вокруг Игоря.

Мы повалялись ещё минут десять, болтая уже на более отрешённые темы, пока Игорь предусмотрительно не заглянул в комнату и не велел нам поторопиться, словно знал, что мы тут просто так болтаем.

Разнаряжаться слишком я не хотела. Подруга сначала насмешливо предложила мне вообще с головы до ног обмотаться бинтами как мумия, чтобы Игорь не сказал, что я одета слишком откровенно, но я справедливо отметила, что подобный наряд всё равно покажется ему слишком обтягивающим. Мы над этим немного посмеялись, а я испытала облегчение от того, что наши отношения пусть и немного, но всё же этой шуткой напомнили мне обычные и лёгкие, не к чему не обязывающие отношения. Потому что иногда казалось, что так любить невозможно.

Соня решила одолжить мне тёплое и уютное платье-свитер крупной вязки нежно-серого цвета и сапожки на каблуке. Куртку я надела свою. Макияж был умеренным, а волосы я просто оставила распущенными, начесав их на одну сторону.

— Ну как я? — спросила я, вертясь перед зеркалом. Волнение присутствовало. Всё-таки Пашка уделял мне достаточно много внимания, а вчерашняя драка Игоря с Артёмом была показателем того, как мой парень реагирует на других парней, уделяющих мне внимание...

— Отлично, — закивала Соня, — Скромненько, но со вкусом. Даже Верховцев не придерётся, — хмыкнула она, — Если только к длине платья.

— Да мне всё равно, я же не монашка, — пожала я плечами. Скандалить с Верховцевым совершенно не хотелось.

Игорь оказался, я бы сказала, очень довольным.

— Ты прекрасна, — прошептал он мне ухо интимным голосом и крепко обнял за талию. — Ты заставляешь меня терять рассудок и помышлять о том, чтобы забить на эту вечеринку и утащить тебя в спальню для соблазнения, — парень очень соблазнительно улыбнулся, а я завороженная уставилась на его губы и подумала, что была бы не прочь быть утащенной в спальню...

— Идём, — постеснявшись своих мыслей, я всё-таки потянула его к выходу.

Вечеринка состоялась у Пашки в квартире. Парень жил отдельно в элитной многоэтажке в четырёхкомнатной квартире, которая встретила нас шумной музыкой, сигаретным дымом и алкоголем. Я чуть поёжилась, но старалась вести себя уверенно, чтобы никто не посчитал девушку Игоря Верховцева серой мышкой.

— И что здесь раньше меня привлекало? — вздохнул Игорь и крепче обнял меня за талию. Его слова приятным теплом разлились у меня в груди. Приятно менять чью-то жизнь к лучшему...

Мы скользили по комнатам, и буквально каждый встречный здоровался с Игорем и с любопытством, одобрением или презрением смотрел на меня. Я старалась быть уверенной и делать вид, что мне здесь самое место. Хотя мне хотелось уйти отсюда подальше, а лучше убежать. Вместе с Игорем.

— Значит, слухи правда и у тебя появилась постоянная девушка, — улыбнулась какая-то девица, но я видела, как её глаза холодно на меня смотрели. Да, появилась, гляди не расплачься....Я почувствовала жгучую ревность.

— Диана, знакомься, это Саша — моя девушка. Саша, это Диана.

— Та, с кем он спал, — хмыкнула блондинка, — Ну тут он почти со всеми спал.

— Заткнись, — прошипел Игорь. Зачем он так? Можно подумать я не знаю. Конечно, слушать это не особо приятно, я бы сказала ужасно неприятно. Но я знала, на что иду.

— А ты, наверное, спала здесь почти со всеми парнями, помимо Игоря? — хмыкнула я. Дианины глаза сощурились. Она хмыкнула и удалилась.

— Малыш, вижу тебя не нужно защищать от них, — немного удивился Игорь. Парень притянул меня к себе и крепко поцеловал. Его руки заскользили по моей спине, потом спустились чуть ниже, и я ахнула от своих ощущений. Нет, так дело уже не годится...

— Ладно, пошли, найдём Пашку, — пробормотал Верховцев, и мы двинулись дальше. Искомый объект обнаружился в зале на диване с какой-то девчонкой. И снова Пашка выглядел настоящим хищником, словно вышедшим на охоту. Я лишь усмехнулась. Всё-таки он немного мне нравился, до того, как я поняла, что чувствую к Игорю.

— Здорова, — Игорь протянул парню руку. Пашка с удивлением взирал на нашу парочку.

— Значит, вы всё-таки вместе? — вместо приветствия сказал он, внимательно изучая меня карими глазами, которые неожиданно стали серьёзными. И вообще он напрягся. Неужели я ему действительно нравилась?

— Вместе. Ты понял? — грозно заявил Игорь, неотрывно смотря на друга. А друга ли?

— Куда уж понятнее, друг, ты знаешь — на твоей территории я не охочусь, — Пашка подмигнул мне. — Может, выпить чего хотите? Или вам нужна комната для уединения?

— Да нет, мы ненадолго, — отмахался Игорь, осматриваясь по сторонам, видимо, выискивая тех, кому ещё не успел меня представить.

— Ого, да ты стал совсем домашним, парень, — рассмеялся Пашка, — Сашка, ты уже поводок приобрела или он настолько дрессированный, что уже и без него никуда не отходит? — явно издевался Дедяшкин. А лицо Игоря ничего хорошего не предвещало.

— Паш, перестань, пожалуйста, — прошипела я. — Ты вообще как себя ведёшь?

— Это мой дом! Как хочу, так и веду себя! — рассмеялся парень, крепче прижимая девицу, которая явно была не в себе.

— Пошёл на

* * *

— прорычал Игорь. Я уже чувствовала — ещё немного и он сорвётся.

— Игорь, пошли отсюда, — прошептала я, потягивая парня в сторону выхода.

— Убегай, поджав хвост, псина вместе со своей сучкой! — рассмеялся Пашка. Я зажмурилась. Ох, нет...

Игорь быстро выпустил мою руку и налетел на Пашку. Я взвизгнула.

— Ты вообще никогда не будешь о ней говорить своим паршивым языком, тебе понятно, паскуда? — схватив Пашку за грудки, прорычал Игорь. — Ещё хоть одно слово о ней скажешь и я тебя просто урою. Понятно, я спрашиваю?

— Понятно, — недовольно бросил Пашка, отталкивая от себя Игоря. Верховцев довольно хмыкнул, но его глаза были просто обжигающе-ледяными, взял меня за руку и потащил к выходу. Я пока не решалась сказать ни слова...Мы молчали до самой машины.

— Ты слишком бурно реагируешь, — пробормотала я под нос.

— А как мне ещё реагировать, чёрт побери, когда он оскорбляет самого важного человека в моей жизни? — проорал Игорь, глядя на меня пылающими глазами. Его пальцы с силой впились в руль, да так, что побелели костяшки. — Я никому и никогда не позволю так говорить о тебе.

— А обо мне ли, Игорь? — чуть повысила голос я. — Я видела то, как тебя задели слова о собаке и поводке. Ты считаешь позорными свои чувства ко мне, да? А есть ли чувства?

— Б

* * *

ь, Сашаааа! — взревел он, стукнув по приборной панели. Я вздрогнула. — Сколько можно? Хватит во мне сомневаться! Хватит!!!

— Прекрати на меня орать, — серьёзно и вкрадчиво сказала я, а потом отвернулась к окну, на глаза навернулись слёзы. — Вези меня в общагу. И я видеть тебя не хочу, пока ты не успокоишься.

— Саша, — уже тише сказал он, но его голос всё ещё был жёстким.

— Хватит. Вези меня в общагу, — повторила я. Игорь замолчал. Вот только когда мы проехали мимо универа и направились в сторону дома Верховцевых, заговорила я:

— Игорь, отвези меня в общагу, — снова повторила я.

— Нет, я сказал, — твёрдо заявил он. — И я тебе не собака, так что командовать бесполезно.

— Я тебя нормально попросила! Я не могу тебя сейчас видеть! — воскликнула я. Мне нужно отойти от того, что произошло. Просто мне было очень тяжело смотреть на эти его вспышки гнева. Он должен понять, что так не может продолжаться всегда, и он должен вести себя более сдержанно. Для себя же самого, для собственных нервов.

— Прекрати это, — только и сказал он и поехал дальше. Ну ладно.

Когда мы подъехали к дому, я отказалась выходить из машины, просто сложила руки на груди и уставилась в пространство. Ничего, переночую в машине. Какой же он упрямец! Правда и я от него не сильно отстала. Я прекрасно понимала, что часто перегибаю палку со своими командами, но я не могла иначе, я ведь хочу для него только самого лучшего...

— Вылезай, — приказным тоном сказал Игорь. Я промолчала.

— Саша, немедленно вылезай из машины! — более раздражённо заявил он. И снова в ответ молчание.

— Саша-а-а-а-а-а!!! — уже взревел он.

— Хватит. На. Меня. Орать. — заглянув в бешеные глаза, заявила я. Игорь зажмурился, глубоко вздохнул. Потом что-то рыкнул. И неожиданно склонился ко мне, быстро отстегнул ремень безопасности и вытащил меня за руки. Я стала обиваться.

— Прекрати меня хватать! — на грани истерики воскликнула я, стараясь вырваться.

— Прекрати командовать мной как псом! — взревел он, прижав меня к себе и крепко обняв. — Не надо. Я итак сделаю всё, что ты хочешь. Ты же знаешь, — это он уже сказал тихо, уткнувшись своим лбом в мой лоб.

— Прости, — прошептала я, осознав, какая же я всё-таки дура. — Просто я боюсь за тебя. Зачем ты введешься на провокации? Ты портишь себе психику.

— Какая психика, малыш? И да...я больше постараюсь на тебя не орать, — сказал он и поднял меня на руки. Я лишь хмыкнула, но теснее прижалась к нему. Да, тут и я переборщила...Я считала, что Игорь мне чем-то обязан. Но это не так. Мне так же будет трудно удержать его, как и остаться самой.

— Давай чего-нибудь поедим, — Игорь отправился со мной на руках на кухню. — Слушай, а ты готовить умеешь?

— Ты что, меня поработить собираешься? — рассмеялась я, но осадок от ссоры всё ещё оставался. — Умею. Что ты хочешь? — хотелось сделать ему что-то приятное. Хотелось, чтобы ему было хорошо, чтобы он стал мягче.

— Давай лучше посмотрим, что там есть, — мы стянули верхнюю одежду и повесели её на стул. — Зинаида Михайловна вечно готовит на год вперёд.

— А она давно у вас работает? — поинтересовалась я, выуживая яблоко.

— Со смерти мамы, — ответил парень. Я стала смотреть на его чуть исказившееся болью лицо.

— Как давно это случилось?

— Слишком давно, чтобы я так огорчал тебя, — чуть улыбнулся Игорь. — Давай сделаем макароны с сыром, — парень вытащил кастрюлю с макаронами и кусок сыра. Я больше не стала заводить эту тему, принялась искать сковородку и тёрку.

— Родной, достань сливочное масло, — не задумываясь, обратилась я к Игорю и неожиданно меня сзади обняли. По телу разлилось знакомое тепло, внизу живота что-то защемило, сердце застучало быстро-быстро, а во рту пересохло.

— Как ты меня назвала? — прошептал Игорь, целуя меня в скулу. Его дыхание приятно щекотало кожу, а тепло его тела заставляло буквально тонуть в блаженстве, и я прикрыла глаза, наслаждаясь его объятьями.

— Родной, — на придыхании прошептала я, сама не понимая, как произнесла это. Вырвалось.

— Повтори.

— Родной.

— Ммм, как мне это нравится, — он развернул меня к себе лицом. — Мне так нравится, что ты рядом. Саш, я не хочу тебя отпускать. Давай жить вместе? — я захлопала глазами и открыла рот после этой фразы.

— Что?

— Давай жить вместе. Я выбью у отца отдельное жильё. Или снимем квартиру. Я не могу без тебя. Ни секунды и ни минуты, — парень прижал меня совсем крепко.

— Игорь, ну что ты такое говоришь...— ахнула я. — Жить с тобой? Но мы всего-то две недели вместе и я....не знаю, я не готова, — призналась я. И это, в самом деле, так. Стать зависимой от него ещё больше?

— Ладно, прости меня. Ты у меня ещё совсем девочка, — он улыбнулся. — И, в конце концов, я же не смогу видеть тебя каждую минуту. Просто у меня такое ощущение, что я без тебя и дышать не смогу, — от меня не укрылось, что это прозвучало с горечью, — Ладно, а теперь давай есть.

На кухне мы провели ещё полчаса, не слишком увлекаясь серьёзными разговорами. Игорь рассказывал забавные истории про одногруппников, я тоже не отставала и старалась, чтобы ему было интересно. Посуду мыл Игорь, и я очень сильно позабавилась этим процессом.

— Ладно, пошли спать, завтра с утра поедем в твоё село, — парень взял меня за руку. — Кто сначала в душ?

— Давай ты, — улыбнулась я. Видимо, предполагалось, что ночевать я буду в его комнате. — Я могу взять твою футболку?

— Разумеется.

Мы оказались в уже знакомой мне комнате, в которую я один раз заглянула ради любопытства. И снова она встретила меня холодными оттенками...Я присела на кровать и стала думать. Игорь...при мысли о нём замирает сердце и всё наливается таким сильным чувством, что становится страшно. Но с другой стороны...меня пугают до глубины души его срывы, то, с какой дикостью он смотрит на окружающих и когда он бьёт...

— Как же всё сложно, — вздохнула я, закрыв лицо руками. Как же всё сложно...

— Ты в порядке? — я подняла глаза. Игорь стоял в дверном проёме в своём лучшем облачении: полотенце на бёдрах, влажная кожа и волосы. И эти внимательные глаза, которые так и зовут к себе. Внутри меня резко и неожиданно появилось странное чувство...Я тут же вскочила с кровати и бросилась к Игорю. Он встретил меня объятьями и жарким поцелуем.

— Саш, — прохрипел он предупреждающе. Но я уже больше не могла, кожа под одеждой горела, жаждя прикосновений. Вот теперь я была готова. И даже не было страха. Мои руки скользнули по любимому лицу, плечам и я прижалась к нему близко-близко.

— Давай я схожу в душ, а потом...— я не договорила, сорвалась с места и побежала в ванну. Там я лихорадочно приняла душ, завернулась в полотенце и вернулась в комнату. Игорь ждал, сидя на кровати и смотря куда-то в пространство. Я медленно подошла к нему, запустила пальцы в волосы, а парень уткнулся лбом мне в живот, от чего по всему телу расползлось такое тягучее и огненное чувство желания...

— Какая же ты красивая, — его руки принялись гладить мои бёдра, иногда пальцы заползали под полотенце и я, закусив губу, смотрела ему в глаза.

— Иди сюда, — прохрипела я, потянувшись к его губам. Меня тут же прижали и вот, мы уже на кровати.

— Моё личное совершенство, — словно заклинал Игорь, осыпая поцелуями мою шею. Вот его руки потянулись к запаху полотенца и легко его расслабили. Я чуть напряглась, но ненадолго. И снова меня целуют...везде и я уже не могла сдержать эмоций. Аккуратно, словно боясь спугнуть, Игорь положил мне руку на живот, немного пощекотал кожу, а затем спустился вниз, тем временем страстно целуя в губы.

— Малыш, ты готова? — прошептал он, пробегаясь пальцами по внутренней стороне моего бедра.

— Д-д-да, — прерывисто, с трудом глотая воздух, ответила я. И после ответа меня сразу же поцеловали, а потом наступила боль. — Т-с-с-с-с, — Игорь замер во мне, не двигаясь. Судя по лицу, это давалось ему очень трудно. А я старалась прислушаться к своим ощущениям. От резкой боли я с силой вцепилась ему в спину и на ней наверняка останутся красные полосы, — Я тебя люблю, — снова прошептал Игорь. И я расплакалась...— Малыш, сильно больно? — забеспокоился парень.

— Нет! — всхлипнула я, уткнувшись ему в плечо и слабо подаваясь вперёд, от чего снова стало больно, но уже не так. — Я тебя люблю. Поцелуй меня и продолжай.

И он продолжил. Было странно открывать себя с новой стороны, но она мне понравилась. Вскоре боль сменилась лишь лёгким дискомфортом, а потом...Описать словами это было, пожалуй, слишком трудно. После этой ночи я ясно понимала одно: мы с Игорем стали единым целым и если что-то случится, по-настоящему счастливы друг без друга мы не будем.

* * *

Время до возобновления учёбы тянулось мучительно медленно. После успешной сдачи последнего экзамена, я уехала на родину. Двухнедельные каникулы. Кто бы мог подумать, что когда-то я так возненавижу эти дни...А дело было в том, что мне две недели предстояло не видеть Игоря. И я сама настояла на этом. Дура. Всё ещё сомневаюсь, всё ещё что-то внутри меня на стороже...Я боюсь поверить в то, что происходит.

А происходит счастье. Самое настоящее. Безумное и безрассудное. Отношения с Игорем захватили меня полностью. Он словно стал моей жизнью, в которой есть всё: любовь, адреналин при ссорах и это незабываемое чувство примирения, когда я осознаю, что из-за очередного глупого заскока могла его потерять. Окружающий мир стал пресным. И я боялась глубины своих чувств, они были настолько сильными...Словно одержимость. Я дышала им.

Две недели...Всё это время я провела в обнимку с телефоном и компьютером, как и Игорь. Он писал мне, как скучает и я верила, разделяла его чувства...Не быть вместе, это всё равно, что перестать дышать. Разумеется, есть какие-то искусственные аппараты, которые будут заменять дыхание, но это жалкая подделка, жалкая пародия на жизнь. Так же и со мной...Жизнь вдали от Игоря стала существованием. Это душило.

Соня писала, что не узнаёт своего брата. Из дома не вылезает, часто пропадает на кухне с Зинаидой Михайловной и часто задумчиво смотрит в окно, словно ждёт чьего-то появления. Я его очень хорошо понимала. После первой недели каникул, мама уже хотела выгонять меня пинками из дома в город.

— Ты так вздыхаешь, что у меня разрывается сердце, — призналась она, — У женщин нашего семейства есть отличительная черта. Скажешь это всё мой старческий маразм, но Саша, мы влюбляемся раз и навсегда. Это уже статистика. Ты вообще объясни, почему он не приезжал? Или почему ты к нему не поехала, раз вы так страдаете друг без друга? — разговаривать с мамой по поводу отношений с парнем было странно...Но Игорь был не просто каким-то парнем, который увлёк меня. Он был всем.

— Нам нужен перерыв. Всего две недели...что это для крепких отношений? — я усмехнулась, но поймав взгляд мамы, решила ответить серьёзно. — Я боюсь, ма, когда его нет рядом, мне словно кислород перекрывают...Меня душит страх. Если он уйдёт, от меня ничего не останется, — мне стало дико холодно и я поспешно обняла себя за плечи.

— А почему ты решила, что он уйдёт? Я видела, как он смотрит на тебя. Словно ты и есть его жизнь, Саша. — я поймала её обеспокоенный взгляд, — Признаюсь, я тоже напугана. Такого я не видела. Огромное чувство и такие юные вы...

— И если не станет этого чувства, будет огромная дыра в груди, — пробормотала я, получая от Игоря очередное сообщение, отозвавшееся в моей груди щемящим чувством. После первой совместной ночи всё изменилось....Сила укрепилась, а притяжение стало просто неимоверным. Если я его не вижу — мне плохо. Это словно болезнь...Только выздоравливать совсем не хочется.

"Я схожу с ума" — таким было смс от Игоря. Я прижала руку к сердцу и сжала ткань футболки.

"Я понимаю, о чём ты говоришь" — тут же ответила я. Через пару секунд уже зазвонил телефон. Сердце подпрыгнуло и застряло где-то в горле. Я тупо смотрела на мобильный.

— Саша, ты ответишь? — вывела меня из ступора мама. Конечно я отвечу! Я со всех ног помчалась в свою комнату, на ходу отвечая на звонок. И вот, секундное ожидание и я слышу его голос...Всё внутри меня наполнилось одновременно диким счастьем и жуткой тоской. Я стала зависима от него. Это словно нереально, невозможно такое чувствовать и так сильно...

— Привет, — он произнёс всего одно слово, а мне уже хотелось на всех порах нестись к нему в город, да пусть даже пешком и босиком по снегу. Кружилась голова. Сила этого чувства уже причиняла боль. Он был так далеко, и от этого стало невыносимо, сердце разрывалось, стало трудно дышать...

— Здравствуй, — а дальше молчание. Я просто наслаждалась тем, что слышала его дыхание и чувствовала, что сейчас он ближе.

— Чем ты занята? — я задумалась. Последнюю неделю я была занята не чем, кроме как мыслями о нём.

— Бездельем, — призналась я. — И много думаю. О тебе. О нас.

— И что же ты надумала? — напряжённо спросил он. Думает, я хочу расстаться? Глупый.

— Мне кажется, я теряю себя. Я уже не понимаю, где заканчиваюсь я и начинаешься ты. — словно тебя слишком много...Но этого я говорить не стала, прекрасно понимая, что слишком много его не будет, будет слишком много этого поглощающего чувства...Оно словно бесконечная чёрная дыра, в которую меня затягивает всё больше и больше. Любовь...вот такая она у нас пожирающая, стирающая всё вокруг. — Иногда мне кажется, что я слишком сильно тебя люблю.

— Иногда мне кажется тоже самое, — тихо сказал он, — Я не могу дышать без тебя. Не могу ничего. Зависимость. Одержимость. Ты для меня стала всем. Это...

— Это пугает, — таким же тихим голосом отозвалась я, — И эта идея с двумя неделями глупость...это ничтожный срок. За такое время чувства даже не шелохнутся, а может вообще станут лишь сильнее.

— Так я могу приехать? — воспарял духом он.

— Нет, — незамедлительно отозвалась я, хотя больше всего на свете хотела, чтобы он оказался рядом.

— Ты жестока, малыш, — задумчиво произнёс он. — Мучишь меня. Играешь. Зачем? Не любишь меня? — с каждой секундой его голос становился всё более жестким и громким. Я поёжилась, но приказала себе не чувствовать боль. Я знала, что будет нелегко. — Для тебя всё так просто...А я без тебя подыхаю. Ты слышишь? Подыхаю!

— Успокойся, Игорь, — как можно спокойнее произнесла я, стараясь, чтобы голос не дрожал от набежавших слёз. — Не нужно придумывать того, что нет.

— Тогда почему, мля, ты не хочешь меня видеть? Одно твоё слово и я бы уже был на полпути к тебе! Но нет! Ты упрямишься так, словно я тебе совсем не нужен!

— Прекрати это! — получилось громко. Я прикрыла глаза и глубоко вздохнула. — Опять ссора на пустом месте. Опять твой нрав. Опять моё упрямство. Хватит. Увидимся через неделю. Я люблю тебя, — произнесла я тихо и бросила трубку, а потом и вовсе отключила телефон. Когда простой разговор успел перерасти в очередную ссору? Это слишком.

Я провалялась в постели ещё часа два, стараясь собраться с мыслями. А потом ко мне вошла мама с какой-то странной улыбкой.

— Саша, к тебе пришли, — я вздрогнула. Ох нет...Неужели правда приехал? Я быстро вскочила с постели и спотыкаясь выбежала из комнаты. Разочарование, охватившее меня, было просто невыносимым. Вместо Игоря передо мной стоял Артём Белов...И что он тут делает? Ладно, понимаю, он вполне мог приехать на каникулы домой, но что он делает в моём доме?

— Саша, почему такой упаднеческий вид? Ожидала кого-то другого? — его левая бровь игриво подпрыгнула. Я тысячу раз видела, как она вот так подпрыгивает, когда Артём разговаривает с нравящейся ему девушкой. Странно. Может ревность Игоря всё-таки не была беспочвенной?

— Кого угодно другого, но никак не тебя, — вздохнула я, а потом меня охватило странное чувство...Прижаться к кому-то, почувствовать себя защищённой. Я оказалась в объятьях Артёма и крепко прижалась к нему. Нет, совсем не то...И нет того щемящего чувства в груди, того невероятного тепла и чувства, что меня не половина.

— Ого, я рассчитывал на более холодный приём, — рассмеялся мне на ухо парень. — Что-то случилось?

— Случилось, — кивнула я. — Влюбилась по уши и теперь от этого чувствую себя наркоманкой, — я немного улыбнулась. — Пошли чай пить. Расскажешь что-нибудь смешное, чтобы я смеялась как ненормальная.

Артём и правда умел смешить. Он рассказывал какие-то глупости, а я наблюдала за тем, как вспыхивают и тут же гаснут, вспыхивают и гаснут яркие искры в его глазах. Он полная противоположность Игорю. Вряд ли с Артёмом вообще может у кого-то быть то, что происходит у меня с Верховцевым. Он совсем другой...не такой глубокий. Но иногда хочется плавать по поверхности и не лезть на глубину, чтобы лучше всё понять. И зачем я об этом думаю? Такой счастливой, как с Игорем, я никогда не стану...И почему возникают такие странные мысли? Мы ведь всё ещё вместе. Просто я упрямая дура, а у него тяжёлый характер.

— Ты меня вообще слушаешь? Дорогуша, улыбаешься ты не всегда к месту и пронизываешь меня своими совсем не весёлыми оленьими глазками, — тон у Артёма изменился и стал серьёзным, как и лицо, из глаз пропали искры. Мне захотелось их вернуть. — Он тебя обидел?

— Нет, — тихо ответила я. — А если бы и обидел, это не твоё дело, человек из прошлого, — я отхлебнула чая. — Вижу с учёбой у тебя всё нормально, раз ты решил посетить свои родные просторы.

— Завалил один экзамен. А приехал я не ради того, чтобы увидеть родные просторы, а увидеть одну девочку, — его рука потянулась ко мне и дотронулась до щеки. Я вздохнула и отдвинулась.

— А кто сказал, что девочка хочет видеть тебя?

— Я вижу, что хочет. Как бы злой колдун её и не загипнотизировал, — Артём хохотнул, я лишь криво улыбнулась. Да, иногда присутствует чувство, словно я околдована или что-то вроде того. — Странный этот твой Игорь...Такое ощущение, что хочет, чтобы ты жила только им. Чтобы для тебя не существовало ничего вокруг.

— Что ж, если он и правда этого хочет, то ему повезло...Для меня действительно практически не существует окружающего мира. Он как призрак, полупрозрачный. А Игорь...он яркий свет.

— А как же твоя мечта? — тут же нашёлся Артём. — Ты так хотела выучиться, стать успешным человеком...

— Разве я не учусь? С учёбой у меня всё нормально.

— Но ты не сосредоточена на ней. Ясно. Саша, он слишком для тебя...он подавляет тебя, ты задыхаешься своими чувствами. Тебе нужен кто-то проще...

— Артём, — укоризненно сказала я. — Давай я как-нибудь сама разберусь в своей личной жизни. Тебе, как человеку, бросившему меня, судить об этом не стоит.

— Ты простишь меня когда-нибудь за эту глупость? — Артём схватил меня за руку. — Поверь, я уже миллион раз пожалел о том, что сделал. Упустил. А ведь у меня был шанс...

— Великолепное осознание. Был. Прошедшее время. Ты улавливаешь?

— Хах, кто знает, может и твой ненаглядный когда-нибудь станет прошедшим временем, — Артём поднялся, видимо, не желая слушать мои возмущения, — Спасибо за чай. Я пошёл. Если захочешь увидеться, ты знаешь, где меня найти.

— Пошёл ты, — прорычала я, отворачиваясь к окну.

Выслушивать это от него было противно. Кто для меня Белов, чтобы судить о моих отношениях с Игорем? Никто. Придурок. Идиот. Но всё равно он заставил задуматься. Не знаю зачем, ведь я всё равно ничего не смогу изменить, да и не хочу. Но я задумалась. И думала всю неделю...Включив телефон, я не обнаружила ни одного сообщения, ни одного звонка. Это удручало. Вот дура, ведь сама сказала через неделю...

Наконец, настало воскресенье и вот я уже готовлюсь уехать в город.

— Саша, ты в порядке? — мама многозначно взглянула на мои трясущиеся руки. Я вся дрожала от нетерпения. Слишком долгая разлука. Не могу.

— Едва ли, — усмехнулась я. — Ладно, всё, пора отправляться.

Мучительная дорога в два с половиной часа. Ещё дорога до общежития, оказавшегося пустым...Девчонки ещё не приехали. Наверное, будут ближе к вечеру. Я быстро разбросала вещи по своим местам и уселась на кровать. Надо позвонить Соне. Та тоже не беспокоила меня всю неделю, и это показалось мне странным.

— Да, — приглушённо ответила девушка. Я обрадовалась, услышав подругу. Мне её не хватало.

— Привет, — я чуть улыбнулась. — Как ты? — с другого конца воцарилось молчание, длившееся секунд десять.

— О! Саша! Привет, у меня всё хорошо. Прости, что-то я сразу не узнала...Ты уже в городе?

— Да, вот совсем недавно приехала, — ответила я, — Эм...как твой брат? — слова дались нелегко. Мне следовало бы позвонить ему самой. Но не могла. Почему-то.

— А ты приезжай и сама увидишь, — хмыкнула девушка. — Одно могу сказать — он идиот. Как всегда. Совсем без тебя распоясался. Приезжай, я жду, — я не стала ничего говорить, бросила трубку и тут же побежала к остановке. Недолгий путь, показавшийся вечностью, и вот, я уже стою у дверей знакомого коттеджа.

— Привет! — радостно воскликнула Соня, обнимая меня. Я тут же прижалась к подруге. Нет, всё-таки мир ещё не стал окончательно бесцветным. Помимо Игоря у меня ещё есть Соня, моя дорогая подруга...

— Ох, как же мне тебя не хватало, — призналась я, улыбнувшись.

— Пошли, вижу, тебе не хватало кого-то сильнее, — усмехнулась подруга. Неожиданно мы пошли на кухню. Ноги с каждым шагом немели всё больше. Неужели я наконец его увижу? Увидела. Вот он...сидит в перепачканной мукой майке, снова помогает готовить Зинаиде Михайловне, которая явно довольна процессом. Женщина лишь скользнула по мне взглядом, не давая Игорю понять, что я здесь. Он сидел ко мне спиной. Я быстрыми и тихими шагами подошла к нему и обняла за талию, уткнувшись лицом в спину. Втянула запах и прижалась ещё сильнее. Родной. Любимый. Рядом. Я чуть ли не ревела от счастья и от собственной глупости...Как я вообще могла придумать разлуку в две недели? Больше никогда...

— Привет, — глухо прошептала я в спину Игоря. Тот немного напрягся, но потом тут же расслабился. Я знала, что сейчас он сидит с прикрытыми глазами. Его руки легки на мои и он крепко сжал их.

Не знаю, сколько мы находились в этом странном положении. Я могла бы стоять так вечность...Но вот, он вывернулся из моих рук и повернулся ко мне лицом. Сердце ухнуло ещё больше. Вот оно, моя любимое идеально-вылепленное лицо, на котором были следы какого-то отчаянья, а может даже боли. Вот эти нежные и страстные губы изогнуты в душещемящей улыбке...Позабыв о том, что в комнате мы не одни, я крепко прижалась к парню, запустила пальцы в его волосы и с силой сжала, и начала целовать его...крепко, страстно, чтобы он знал, как я соскучилась. Отвечал он ещё сильнее. Я уже готова была стянуть с себя одежду, но вспомнила, что мы как бы не одни...

Оторвавшись от губ Игоря, но всё ещё продолжая крепко прижиматься к ним, я посмотрела на мягко говоря ошалевшую Зинаиду Михайловну и Соню. О да, они не ожидали настолько тёплой, я бы сказала огненной встречи...Мне стало стыдно и я уткнулась разгорячённым лицом в плечо Игоря. Тот всё ещё крепко прижимал меня к себе и от этого всё моя тело просто горело. Как же я соскучилась...хочется его близости. Немедленно. Сейчас.

— Садись, Александра, будешь помогать нам лепить пирожки, — улыбнулась Зинаида Михайловна. Я с трудом отлепилась от Игоря и присела на соседний стул. Ненадолго, парень, пробормотав, что не отпустит, усадил меня к себе на колени и у меня закружилась голова...Хочу, сейчас, немедленно, всегда...Но Игорь словно мстил мне за то, что я лишила нас встреч на две недели. Он продолжал спокойно сидеть и лепил пирожки. Я устроилась так, чтобы ему не мешать.

— Ну, рассказывай, как отдохнула? Как родители? Что нового? — поинтересовалась тётя Зина. Я вкратце и довольно сухо поделилась тем, что запомнила за эти две недели помимо глухой тоски по Игорю.

— А что у вас тут нового?

— Игорь может стать настоящим поваром, — с гордостью в голосе заявила тётя Зина. Я и не сомневалась. У него настоящий талант к приготовлению пищи. — Ещё немного и считай у меня работы не останется.

— Скажите тоже, — усмехнулся парень, целуя меня в шею. Ох, угораздило надеть кофту без горла...Я тут же вся скукожилась и крепко сжала колени, обхватив себя руками. Он точно издевается. Он открыл мне другую интимную сторону отношений, которая мне безумно понравилась, а теперь издевается и не даёт ощутить это снова...

— Пошли, — прохрипела я парню в ухо. Он тут же напрягся, даже вздрогнул. Я чуть усмехнулась. Значит, ему тоже не так уж и легко...

И мы ушли. И не выходили из его комнаты до позднего вечера. Я наслаждалась его объятьями, поцелуями, близостью...Упивалась ей. И теперь, лёжа в его объятьях, чувствовала себя самой счастливой. Зачем мне остальной мир, если я счастлива в своём небольшом мирке?

— Убей меня, если в следующий раз я придумаю такую глупость, как расставание на такой долгий срок, — прошептала я. — Прости.

— И ты прости. — ответил он, глядя в потолок. — Я снова сорвался.

— И были причины. Я невыносима. Дура, — я покрепче прижалась к любимому. Но как всегда, наравне со счастьем, на губах оставался какой-то глухой привкус горечи. К чему бы это?

* * *

— Ты чего такая загруженная? — поинтересовалась Дашка, глядя на то, как я застыла перед зеркалом, расчёсывая волосы. Ох, если бы я сама знала в чём тут дело...

— Да нет, всё нормально, — пожала я плечами и стянула волосы в низкий хвост. И вот снова на учёбу...Вот только как учиться, когда голова забита одним единственным человеком? Это-то меня и беспокоило. Что если я не смогу сосредоточиться на учёбе? Всё-таки я приехала сюда учиться и...

Мои мысли прервал телефонный звонок.

— Да? — немного удивлённо проговорила я в трубку, не взглянув на дисплей.

— Ты где? — раздалось мне в ответ от Верховцева.

— В общаге, — пробормотала я.

— Я уже у универа. Сможешь прийти пораньше? — мне сейчас кажется или голос у него...металлический? Мне стало не по себе, просто жутко. Я смогла лишь кивнуть в знак согласия, но потом вспомнила, что он меня не видит и тихо согласилась.

— Всё, жду у корпуса, — и он повесил трубку. Я почувствовала, что по спине ползёт холодный пот.

— Ненаглядный звонил? — усмехнулась Дашка. Я лишь кивнула и слабо улыбнулась. Так, не паниковать, просто он чем-то недоволен...Наверняка стычка с отцом. Я лишь вздохнула, потом ещё и ещё раз. Вот, уже лучше.

Быстро одевшись, я едва ли не бегом направилась к университету. Машин на стоянке было немного и я узнала нужную. Игорь даже не вышел наружу. И это заставило меня чуть замяться на месте, прежде чем залезть.

— Можно? — неуверенно спросила я, приоткрыв дверь.

— Ещё спрашиваешь? — хмыкнул он, просто хмыкнул, не потянул меня в машину, говоря о том, как соскучился, не обнял, не поцеловал...Я просто села и, несмотря на то, что в салоне работала печка, меня сковало холодом. Его взгляд был до одури холодным и это заставляло моё сердце разрываться в груди.

Воцарилось молчание. Я боялась заговорить. Плохое предчувствие...нет, даже не так. Ужасное предчувствие сковало меня. Перемена в Игоре была слишком очевидной. Хотя почему же перемена? Он выглядит так, может даже хуже, как при нашей первой встречи. Словно он стал таким, каким был в первые месяцы нашего знакомства. И если это так, то мне хочется умереть, чтобы не видеть этого.

— Игорь? — прошептала я, коснувшись его пальцев, которые побелели, так сильно он сжимал руль. Парень вздрогнул, и чуть ли не в жался в дверь, смотря на меня как загнанный зверь. Я почувствовала, как глаза наполняются слезами. Неужели это всё? Ушло счастье и здравствуй серый и ужасный мир...Я же без него не смогу. Он уйдёт и заберёт с собой все краски моего мира. Я стану никому не нужной. Без него я и себе не нужна. Без него я никто.

— Малыш, — прошептал он, протягивая руку к моему лицу. — Моя маленькая прекрасная девочка, — он погладил прядь мои волос, накрутил их себе на палец и чуть потянул на себя, давая понять, чтобы я приблизилась. — Я так люблю тебя, Саш, так люблю...— он уткнулся лицом мне в волосы, а я крепко прижалась к нему, глотая слёзы. Меня всю трясло, но своими объятьями и нежным голосом Игорь прогнал эту дрожь.

— Что это было? Ты так напугал меня, — чуть всхлипывая, срываясь, спросила я.

— Какой же я идиот, думал, что смогу без тебя, — словно не слыша моих слов, Игорь всё глубже зарывался мне в волосы. — Ты же мой мир, моё всё...

— Игорь, — умоляюще протянула я, отстраняясь, — Что это было? — и снова холодный взгляд. Но не для меня. Он о чём-то думал. Думал о том, что мне знать не стоило. — Не пугай меня так.

— Прости, малыш, что напугал...— едва слышно прошептал он, а потом его губы накрыли мои. Привычный фейерверк, только сейчас сквозь слёзы, поцелуй получился солёным. Почувствовав, что я плачу, Игорь стал собирать своими губами мои слезинки, целуя каждый сантиметр лица. Уже через несколько секунд таких ласк дыхание у меня сбилось. Рука парня скользнула по моей ноге, поднимая вверх длинную куртку. Скользнула под кофту, обжигая холодом и нежностью.

— Игорь, мы на стоянке, — прошептала я неуверенно.

— Стёкла тонированные, — хрипя произнёс Игорь, расстёгивая мне куртку. Я судорожно стала глотать ртом воздух, неожиданно раскалившийся воздух. — Я просто хочу искупить свою вину, малыш, хочу, чтобы тебе было хорошо...— от его слов закружилась голова. — Хочу, чтобы ты сейчас почувствовала меня...— от его проникновенного и откровенного шёпота я едва помнила себя. Когда его рука скользнула к застёжке моих джинс, я ахнула, свела колени вместе и чуть отодвинулась. О да, творить подобное на стоянке, где вот-вот соберётся толпа студентов было очень возбуждающе, но я только познала эту сторону отношений и пока очень смущалась...Да и так вести себя в общественном месте...Очень хотелось, но нет.

— Ты так и не ответил, что это было, — слегка успокоившись, через пару минут спросила я, уже приведя себя в должный вид. Вот только губы распухли от поцелуев и хотелось ещё и ещё.

— Я только что хотел соблазнить тебя на университетской стоянке, — улыбнулся Игорь, обнимая меня за плечи и притягивая к себе. Я послушно устроилась на его груди. — Прости, малыш. Ты же знаешь, я никогда тебя не оставлю.

— Ты же знаешь, я обещала тебя ждать...— едва слышно прохрипела я. Почему-то плохое предчувствие не ушло, а только усилилось. Поэтому не хотелось расставаться, хотя вскоре предстоит уходить на первую пару...Всё. Это конец. Я совершенно помешалась на Игоре. Я так полюбила его, что теперь мне даже страшно дышать вдали от него, я уже молчу про то, чтобы жить без него...

Но сегодня его глаза были такими холодными. Как тогда. А это означало только одно. Он хотел порвать со мной. При этой мысли я вздрогнула и лишь теснее прижалась к любимому человеку. Не позволю себе плакать. Я буду с ним столько, сколько он мне позволит, а потом...А потом просто не будет ничего. Пустота. Лучше жить мгновением, этой секундой и этой минутой, когда он обнимает меня и говорит, что любит.

— Малыш, пора на занятия, — лениво проговорил Игорь, целуя меня в макушку.

— Ты пойдёшь? — спросила я, отстраняясь.

— Конечно. Может я и не такой примерный студент, как ты, но всё-таки в университете появляюсь, — хмыкнул он. Но я знала его слишком хорошо. В глубине глаз притаился холод и тоска. И я начала готовиться. Хотя как можно подготовиться к тому, что тебя сломает, раздавит, что тебя прожуют и выплюнут?

— Тогда идём, — я наклонилась к нему и поцеловала. Кто знает? С Игорем это может быть последний мой поцелуй. Я знала, на что иду, полюбив его. Ненавидеть было бы проще. Но я никогда толком его не ненавидела. И никогда не буду способна на такое.

— Да, идём, любимая, — пробормотал он, выбираясь из машины. А я вышла на мороз и поняла, что у Игоря внутри намного холоднее и кажется, мне не удалось растопить его холод своей любовью...

* * *

Игорь взбешённый шагал к кабинету своего отца. Верховцев-старший не очень любил, когда сын приходил к нему на рабочее место. Сегодня это не понравилось ему особенно, потому что мужчина как раз собирался изучить достоинства своей новой секретарши...

— Выметайся, — прорычал Игорь, бросая в полуголую молодую девушку блузку, которая валялась на входе в кабинет. Та покраснела и, смущаясь, бормоча извинения, вышла.

— Ты всё сделал? — как ни в чём не бывало, спросил сына отец. Мда, Игорь и не в таких пикантных ситуациях заставал родителя. Сын смотрел на отца с нескрываемым отвращением. — И не надо так смотреть, ты сам далеко не святой. Так ты всё сделал? — Верховцев-старший внимательно смотрел на Игоря.

— Нет. И не буду. — прорычал парень, активно меряя комнату шагами. — Ты не понимаешь. Она — моё всё. Без неё я стану ни кем. — в ответ на эти слова Виталий лишь рассмеялся.

— Ты с ней будешь никем. Размазнёй и ублюдком. До неё ты хотя бы походил на мужчину в своих дерзких поступках. А сейчас...посмотри на себя. — первый проректор в отвращении поморщился. — К женщинам надо относится как к собакам. Хотя собаки заслуживают большой любви. Я думал, ты хорошо усвоил это....Но нет, — отвращение в голосе отца не задевало Игоря нисколько. Как и его слова. Парень готов выслушать всё, что угодно, лишь бы только он был в силах остаться с Сашкой.

— Ты пытаешь сделать из меня робота. Но я человек и она нужна мне, — твёрдо заявил парень, сверля внимательным взглядом отца. Да, он был уверен в своих словах. Вчера, получив угрозы от родителя, Игорь кинулся в омут с головой. Но сегодня...увидев родные и любимые глаза, прикоснувшись к её чувственным губам, почувствовав, как она теряет голову лишь от одного его поцелуя, Игорь понял, что никогда не сможет оставить эту девочку, что будет бороться до последнего.

— Сын, — парень напрягся, поняв, что отец начинает разговаривать совсем другим тоном. Тоном змея-искусителя. — Какой же ты всё-таки эгоистичный.

— Что? — Игорь был уверен, что отец и хотел его таковым видеть.

— Именно. Думаешь только о себе. А о ней ты подумал? Да, ты останешься с ней, а я вышвырну её из университета, — Верховцев-старший выдержал драматическую паузу. — А может подключу ещё нескольких знакомых. И она станет никем. Очередной провинциальной девчонкой, отправившейся на покорение большого города, но так жестоко сломленной его несправедливостью. Насколько я помню, Александра грезила закончить наш университет? Что ж, — мерзко ухмыльнулся Виталий. — Так что ты решил, будешь влюблённым эгоистом или поможешь мечте девушке осуществится?

Каждое слово отца словно хлестало Игоря. Он знал, что он специально подбирает такие слова, что он специально всё это говорит...Но он верил. Всё-таки Виталий был прав, по-своему, но прав. Игорь никогда бы не встретил Сашу, если бы она не решила поступить в этот университет, если бы это не было её заветной мечтой...

В праве ли он отнимать её? Отец её выгонит. В этом даже не стоит сомневаться. И за то, что он поставил его перед таким выбором. С одной стороны...Саша его любит. Но не будет ли слишком эгоистично решить за неё? Игорь представил, во что превратится его девушка, если её отчислят и вздрогнул. Хватит ли его любви, чтобы сохранить блеск в её глазах?

Как и каждый человек Игорь сомневался. И едкий червячок сомнения в его голове посеял мысль, что Саша вряд ли любит его настолько, чтобы отказаться от своей мечты. Вряд ли. И угаснет ли она так, если в её жизни не будет его? Он — да. Он не сможет и превратится в подобие человека. Но Игорь был более уверен в том, что она сможет. Жила до него и сможет после. А вот он до неё не жил.

— Тик-так, — Игорь видел, как при этом ехидно звучит голос его отца. Ему нравилось мучить родного сына. Ему нравится видеть, что обычно независимый Игорь беспомощен.

— Я ненавижу тебя. — прошипел Игорь, глядя на отца.

— Знаю. И пускай и Александра возненавидит тебя. Так ей будет гораздо проще. Но это так...совет, чтобы девочка не расстраивалась, а то ещё ненароком сделает что-то с собой...— вот тут Игорь не выдержал. Он почувствовал привычную злость и ярость. Подлетел к отцу и просто ударил его до боли в костяшках. Никогда он не позволял себе такого. Но сейчас он был даже рад, глядя на то, как из губы родственника сочится кровь.

— Мразь, поганый выродок, — прорычал проректор. — Убирайся. Живо. И молись о том, чтобы я не выгнал твою девчонку просто так.

— Только попробуй, — прорычал Игорь и вышел, громко хлопнув дверью. Секретарша взирала на него испуганными глазами.

Теперь, после случившегося, ни о каком посещении занятий и речи быть не может. Игорю только хотелось увести с собой Сашку, но он понимал, что девушка не согласиться. Может просто ворваться в аудиторию, завалить на плечо, громко выкрикнуть "моё" и отправится в свою пещеру? Но, увы, от реального мира долго не укроешься. И как бы долго они не прятались, проблемы всё равно придётся решить.

Ну а пока Верховцев-младший отправился к своей машине, чтобы поехать домой и подумать, подумать над тем, за что же его так ненавидит собственный отец.

* * *

— Да Виталий Сергеевич? — проректор услышал звонкий, немного стервозный голосок вместо уже порядком надоевших гудков.

— Здравствуй, Алиночка, — чуть ли не сюсюкал Виталий. Если его сын идиот и не замечает достоинств этой девушки (как внешних, так и родственных), то это не значит, что этот выгодный союз для него потерян. Нет, отнюдь.

— Рада вас слышать, — заворковала девушка, не раз дававшая ему понять, что не против преобразовать их отношения из "дочка друга" в нечто большее. Но не для себя он готовил эту девицу, да и молода она слишком, хотя возраст Верховцева-старшего редко смущал, если ему приглянулась женщина. Студенткам приходилось в этом убеждаться и ни раз.

— А я-то как рад, — едва ли не мурчал Виталий. — Ты чем-нибудь сегодня занята?

— Для вас я всегда свободна, — из голоса девчонки так и лилась похоть. — Есть предложение?

— Да, есть. Посети сегодня моего сына и сделай всё, чтобы уложить его в постель. Пора заканчивать его игру с этой деревенщиной, — с минуту Алина молчала, но потом рассмеялась. Злобно и ядовито.

— Разумеется, я сделаю всё, что требуется. А девчонка точно там появится?

— Об этом уже позабочусь я.

* * *

Когда простые занятия посещает начальство лицо, преподавателей становится просто непередаваемым. Вот и сейчас Мирослав Артурович побелел, увидев, как в аудиторию входит высокая и стройная фигура Виталия Сергеевича. А я побелела вслед за преподавателем, потому как мне показалось, что проректор пришёл по мою душу.

— Продолжайте занятия. И с вашего позволения, Мирослав Артурович, а умыкну одну вашу студентку. Надеюсь, вы не против? — Верховцев-старший выразительно посмотрел в мою сторону. Он ещё спрашивает? Интересно, кто бы интересно решился пойти этому мужчине наперекор? Я вздохнула и стала кидать вещи в сумку. Соня переводила удивлённый взгляд с меня на отца. На это я лишь пожала плечами, мол, не знаю в чём дело, может отчислить решил? Хм, ничему не удивлюсь.

— Конечно не против. Итак, не отвлекаемся, продолжаем...— едва я подошла к Виталию Сергеевичу, как за нами облегченно вздохнул добрый десяток человек. Всё-таки страх перед этим человеком вещь практически инстинктивная и дело даже не в том, что у него есть власть над всеми нами, просто стоит его увидеть и становится не по себе.

— Пройдёмте со мной, Александра. Я освобождаю вас от занятий до конца дня. И не возникайте. Хочу пригласить вас на кофе. Мне тоже не помешало бы сделать перерыв.

— Д-да, — кивнула я, прижимая сумку к груди, вместо того, чтобы повесить его на плечо. И снова этот внутренний холод...А стоит посмотреть на отца Игоря, так сразу можно почувствовать себя сосулькой. Я ведь так и не знаю, как он относится к нашим отношением. Хотя почему не знаю? Я просто уверена в том, что плохо. Очень плохо.

— Предлагаю поехать к нам домой. Тебе я думаю там привычно.

— Хорошо, — плохое предчувствие стало просто невыносимым.

Мы молча прошли к машине проректора. Никакой рабочей дисциплины. Хотя он сам можно сказать первый человек в университете, давно известно, что наш ректор большую часть года разъезжает либо по санаториям, либо по курортам.

К дому мы добирались так же молча. Я изредка скашивала взгляд на профиль мужчины. Всё-таки как же они с Игорем похожи! А вот Соне от отца досталось немного. Слишком она добрая и милая, чтобы хоть как-то походить на этого человека. Разумеется, неправильно так говорить об отце любимого парня и подруги, но Виталий Верховцев был неприятным типом.

— Прошу, — жестом хозяин дома пригласил меня войти. Да, этот дом уже стал мне практически родным. С ним связано много воспоминаний. Хороших и не очень. Но даже плохие мне не хотелось забывать, как напоминание о том, что предшествовало нашему с Игорем счастью.

— Кажется, мой сын тоже дома. Может, ты посмотришь в комнате, а я пока распоряжусь Зинаиде о кофе, — спокойным голосом приказал, именно приказал, Виталий, хотя в предложении и проскользнуло "может", но скорее как сигнал поторопиться. Мол, почему сама не догадалась, неотёсанная деревенщина.

Но эти мысли быстро покинули мою голову, всё-таки я стала беспокоиться за Игоря. И действительно, мне вспомнилось, что краем глаза я увидела его машину, виднеющуюся из открытого гаража. Быстро поднявшись по лестнице, я постучалась в знакомую дверь и...услышала хихиканье. Женское. Время, казалось, остановилось. Я как в замедленном действии наблюдала за тем, как открывается дверь, как моему виду предстоит полуобнажённый заспанный Игорь и...Алина, та самая девушка с короткими волосами, та, которая, по словам Игоря, ему не нужна...

Не знаю, как мне удалось сохранить лицо. Как мне вообще удалось устоять на ногах, которые сковал холод. На лице у меня была непроницаемая маска, хотя внутри всё обожгло и разорвало на части. Во мне что-то умерло, взорвалось, разогнало холод по всему телу. Вряд ли то, что теперь бьётся у меня в груди, можно было назвать сердцем.

— Саша, — Игорь замер так же, как и я. А я всматривалась в черты любимого и родного человека, и в моих глазах застыл немой вопрос: за что? За что Игорь так поступил со мной? За что Виталий Сергеевич притащил мне сюда, прекрасно зная с кем тут развлекается Игорь?

— Фу, чем обязаны? Мы тут немного заняты! — да, я вижу, судя по тому, что на Алине кроме белья не было ничего. Но я видела лишь Игоря, у меня не было сил не смотреть на него. Сердце стучало в висках, ему стало тесно в разодранной груди. Боль была физической, моральной. Я словно умирала...

— Заткнись, — Игорь всё так же смотрел на меня поражённо, своими огромными голубыми глазами. А у меня даже не было слёз. Словно так и должно было быть. Словно я давно знала об этом. Но это не уменьшает горечи. Здесь нет радости от "я же говорила...". От этого только ещё больнее.

В последний раз заглянув в любимое и одновременно ненавистное лицо, я развернулась и побежала. Тут-то и настигли слёзы. Хорошо, что я так и не сняла куртку...У меня просто не было бы сил одеться. Я бежала так быстро, как могла, но слёзы застилали обзор, а мозг пытался справиться с болью и шоком...

— Милочка, что с тобой? — вяло поинтересовался Виталий Сергеевич. Я даже не посмотрела в его сторону. Как я могла вообще понадеяться на счастье, как я могла вообще довериться Игорю Верховцеву?

И тут в моей голове всплыли главные слова, которые объяснили всё.

"Я уничтожу тебя" — сказал Игорь однажды. Я вздрогнула и обернулась перед тем, как выбежать из дома. Игорь стоял на лестнице и сверлил меня непонятным взглядом.

— Ты с блеском добился своего, — едва слышно прохрипела я. — Ты уничтожил меня.

Как же жестоко и мерзко с его стороны...Можно ли было ТАК притворяться? Ответ очевиден, видимо, можно...А я просто влюблённая дура. Поверила и теперь мне придётся пережить это. Вот только как жить без него? Как вообще можно дышать, когда в груди такая дыра?

* * *

Несколько месяцев спустя.

Весеннему ласковому солнышку и в этот раз не удалось меня разбудить. Я снова проснулась раньше. Хотя даже не так, я просто не спала. Едва ли можно назвать сном периодические провалы в бессознательное состояние.

Устало потянувшись на кровати, я постаралась собрать себя по осколкам. И так каждую ночь. Каждую одинокую, холодную и пустую ночь без него. Я противно усмехнулась. Обещала его ждать? И жду, когда он войдёт в эту дверь, когда он просто попросит прощения...А ведь если бы он попросил, я бы простила. Жила бы с дикой боли от предательства, но простила. Лучше так, чем совсем без него. Но Игорь не пошёл за мной, не ворвался снова в мою жизнь, которая стала существованием. Учёба-общага-учёба-редкие поездки домой-учёба. Бежать и не думать. Не смотреть по сторонам.

Не видя смысла просто сидеть, я тихо взяла необходимое, выскользнула в коридор и направилась в дешевую. Сейчас самое хорошее время — там точно никого. Вода немного разогнала боль во всём теле. Захотелось плакать, но у меня не выйдет это физически. Просто уже нечему изливаться. Вместе со слезами из меня давно ушла радость и печаль, счастье и горе. Не осталось ничего. Лишь сухое равнодушие к самой себе и своей будущей жизни.

День сегодня обещал быть таким, как обычно. Я лишь молилась об одном: увидеть его сегодня и тут же молилась о другом — не увидеть его. Моя душа разрывалась напополам от этих двух страстных и равных по силе желаний.

Я пошла обратно в комнату, когда в душевую постепенно стал заходить народ. За эти месяцы я практически разучилась общаться с людьми. А особенно с Соней. Такой родной и такой далёкой Соней. Она была мне близким человеком, но она разбивала мне сердце одним своим появлением. Потому что она его сестра, пусть сводная и пусть они совсем не похожи. Но этот её взгляд, когда она на меня смотрит...Она отчаянно жалеет меня, говорит, что всё будет хорошо, но я знаю, что это неправда. И она это прекрасно знает.

— Опять рано проснулась, — Слава и Даша уже престали ругать меня за столь ранние подъёмы. Знают же, что бесполезно. И я им за это благодарна. И за то, что после одной моей истерики они попусту перестали меня утешать и даже смотреть с сочувствием. Они знают, что из-за сочувствия мне становится вдвойне паршиво.

— Как всегда, — пожала я плечами. Натянув первые попавшиеся джинсы и майку, сверху накинув ветровку, я напихала в сумку необходимые учебники и отправилась в универ. К чему сидеть тут? И пусть до занятий ещё очень и очень долго, здание всё равно уже открыто. Я просто посижу там, подумаю. А лучше позанимаюсь, чтобы тупо не сидеть и не думать.

За эти месяцы он ни разу не заговорил со мной. Лишь изредка, когда я вообще видела его появляющимся в университете, я ловила его взгляд. Даже не ловила, скорее чувствовала. Но у меня не было сил заглянуть ему в глаза и увидеть хоть какую-то надежду на то, что он подойдёт ко мне. Он знал, что я жду, поэтому и не приходил. Он взял с меня это глупое обещание всегда ждать его, зная, что я непременно сдержу своё слово, потому что очень сильно...люблю или любила? Конечно, люблю. Такое просто не выжечь из сердца даже предательством. Я никогда не смогу относится к Игорю с равнодушием.

Утро было прохладным, хотя в целом апрель выдался тёплым. Сегодня последний день учёбы и маленькие каникулы — майские праздники. Билет домой я уже взяла. Но дома тоже тяжело. Пусть мама и не спрашивала меня об Игоре, когда я впервые явилась домой после нашего расставания. Расставание? А можно ли это так назвать? Быть может, по его мнению, грязная измена не считается поводом расстаться и я всё ещё его девушка? Хотя, была ли я его девушкой?

Тысячи мыслей, подобные этим каждый день кружились у меня в голове, но я не находила в себе сил от них избавиться. Просто не могла и всё. Быть может, потому что не хотела забывать, а быть может, потому что просто действительно не могла.

Войдя в универ, я по привычке устроилась на лавочке возле аудитории. Раньше преподаватели, только-только идущие на работу по каким-то причинам раньше девяти утра, смотрели на меня с лёгким недоумением, но спустя два месяца я стала чем-то вроде антуража, вазы или шторы, например. А студенты, которых здесь было неисчислимое количество, едва обращали на меня внимание.

Когда университет стал наполняться гулом людей, жаждущих получить знания или же просто доспать на задних партах, я почувствовала, что лавочка рядом со мной скрипнула, но я всё равно не отрывала глаз от книги. Ну, мало ли кто?

— Привет, — я вздрогнула, услышав знакомый голос. Сонечка, как же я по тебе соскучилась! Но вместо приветствия, я лишь слабо кивнула, нисколько не уверенная в том, заметила ли она вообще мой жест.

— Тебе не кажется, что пора бы уже сказать мне хотя бы пару слов? — немного раздражённо спросила подруга.

— Не кажется, — тихо ответила я. Не кажется, Соня, я в этом абсолютно уверена. Нам действительно пора поговорить, но я не уверена что смогу сдержать эмоции, которые нахлынут на меня. Хотя, нахлынут ли? Я чувствовала себя настолько опустошённой, что вообще не была уверена в том, отреагирую я хоть как-то, если Игорь через секунду упадёт передо мной на колени и попросит простить? Хотя, что я такое говорю, конечно, я что-то почувствую. Обязательно. Я в этом почти уверена.

— Саша, — я увидела, как бледная ладошка подруги накрывает мою ладонь, ещё более бледную. — Я тебя прошу, перестань так убиваться. — я вздохнула.

— Соня, — едва слышно сорвалось её имя с моих губ. — Я не убиваюсь. Я уже убита. Я ничего не чувствую, абсолютно. Я мертва.

— Что ты такое говоришь! — слишком громко воскликнула подруга, слишком крепко сжимая мою ладонь. Я по-прежнему не смотрела на неё. — Как ты можешь перестать ценить такой дар, как жизнь, из-за какого-то козла? Это глупо! Мир не остановился на Игоре.

— Значит, я жутко глупая...

— Очень, ты очень глупая, — подруга едва ощутимо обняла меня за плечи. — Но мы это вместе исправим. Ведь правда? — я нашла в себе силы заглянуть ей в глаза. Столько в них было отчаянной мольбы вернуться. Но я понимала, что не смогу. Не справлюсь. Я понимала, что даже Соня мне не нужна. Поняла это только сейчас. Не нужна, хоть я так сильно скучала и буду скучать по ней.

Я отрицательно покачала головой и поднялась со скамьи. Преподаватель уже пришёл, чтобы пораньше открыть аудиторию. По привычке я села на первую парту, ни с кем не говоря, ни на кого не смотря. Осталась только одна цель — учиться. Вот и всё.

Пара летела за парой. Я не шла в столовую, чтобы не оказаться в окружении стольких людей. Хотя их и по коридору ходило более чем достаточно. Не знаю, может мне так повезло или я просто была настолько невзрачной, что люди даже не запомнили единственную девушку Игоря Верховцева, с которой он провёл больше одного дня. А может просто все, за исключением меня, понимали, что долго это не продлится и даже не стоит придавать значению такому несущественному факту.

— Скучаешь? — я поёжилась и почувствовала себя грязной, услышав голос из прошлой жизни. Без сомнения, это был Пашка. Мой якобы поклонник. И якобы друг Игоря. Хотя почему же? Самый настоящий друг, такой же гнилой, как и сам Верховцев-младший, как и всё его окружение.

— Не по тебе уж точно, — буркнула я, не поднимая глаз. Я разучилась смотреть людям в глаза, потому что стоит им только встретить мой взгляд, как они задавались немым вопросом: что случилось с этой девушкой? Того, что случилось со мной, я никому не желаю.

— Конечно не по мне, зато я знаю по кому, — удар ниже пояса. Но я стерпела. Ни одна мышца на лице не дрогнула. К чему вестись на провокации, если я прекрасно осознаю, что это правда? Конечно, я скучаю по нему, жутко и неистово. Но скучаю старая я, из воспоминаний. А не моя сегодняшняя ипостась, представляющая из себя ничего не чувствующую оболочку. Отголосок прошлого.

— Неужели? — хмыкнула я, наконец, подняв на Пашку глаза. Не изменился вовсе. Карие глаза, на первый взгляд источающие невинность и участие. Но я знала какими они могут быть, видела. Всё тот же тёмный ёжик волос. В его жизни не изменилось ничего, а в моей — всё.

— Тебе нравится убиваться по нему, верно? Вся такая несчастная бедная овечка? — не спрашивая разрешения, Пашка уселся рядом со мной. Я чисто автоматически отсела от него. Малоприятный тип, что тут скажешь. — А как же месть, Сашенька? Не думала отомстить за своё растоптанное сердце? — последнее он прошипел тоном змея-искусителя.

— Как ты выразился, моё растоптанное сердце мстить не желает. — За что мстить? За то, что я сама позволила с собой сделать? Это смешно. Как и мстить самой себе, я ведь одна виновата.

— Бедная девочка, — парень коснулся моей щеки, и я тут же отшатнулась от него. Пашка рассмеялся. — Не можешь терпеть больше не чьих прикосновений?

— Только твоих, — поморщилась я.

— Какая же ты дерзкая, — усмехнулся он. — Не хочешь развлечься? Сыграем в одну забавную игру, тебе понравится.

— Игру? — усмехнулась я.

— Да, Игра под названием "Забудь кто ты есть и отдайся наслаждению", — я откровенно рассмеялась.

— Звучит как название порно-фильма, Паша. Мне это не интересно.

— В самом деле? Саша, неужели за эти месяцы тебе совсем не хотелось забыться? Тебе больно, я это вижу, как бы ты не старалась убедить себя, что ты ничего не чувствуешь, тебе адски больно и это медленно день за днём разрывает тебя на куски...

— Остановись, — прошептала я. — Просто заткнись, Паша.

— Ну же, Саша. Позволь мне помочь тебе забыться, уверен, тебе понравится, — его глаза лукаво блеснули. Они обещали мне на самом деле забыться, и меня посетила совсем неожиданная мысль. А почему бы и нет? Почему бы не прыгнуть в омут с головой, если больше ничего меня не держит? Видимо, ответ Пашка прочёл в моих глазах, потому что через секунду он уже впился в меня губами. Не сказать, что это было противно. Он целовался умело, постепенно стараясь раскрыть мои губы почти ласковыми поцелуями. Но я не ощущала того знакомого чувства в груди, того полёта над реальностью. И именно это мне понравилось. Этот поцелуй никак не напоминал мне об Игоре Верховцеве.

Я с готовностью ответила на поцелуй, стараясь отдаться этим новым ощущениям. Но получалось плохо. Пусть поцелуй Пашки не был похож на поцелуй Игоря, в голове всё равно периодически мелькали воспоминания. Было адски больно.

— Мне больно, — едва слышно прошептала я, отрываясь от парня. Я уткнулась лицом ему в шею.

— Это пройдёт, детка. Пройдёт. Я помогу тебе забыть эту боль. Помогу, — его голос звучал тихо и несколько коварно. Но мне было всё равно, лишь бы он действительно помог забыть.

Мы просидели в такой позе до звонка, дающего понять, что перерыв закончился. Я зашевелилась и поднялась с лавочки. Пашка ухватил меня за руку.

— Знаю, что ты батончика, поэтому прогуливать не прошу. Сколько ещё у тебя пар?

— Эта последняя, — неохотно пробормотала я. Меня преследовала мысль о неправильности происходящего. Но разве сейчас это должно меня волновать? Я свободна делать всё что угодно. И если я сама поставила себе ограничения, которые с момента расставания с Игорем ещё остались стоять на месте, это совсем ничего не значит. Пашка поможет забыть. Он сможет. Он не такой как Игорь. Он не любит меня, я не люблю его, поэтому он никогда не сможет причинить мне боль.

— Тогда после пары я буду ждать у аудитории. Развлечёмся, — он коротко поцеловал меня и ушёл, а я даже не посмотрела ему в след. Отлично, развлечемся. Быть может, это то, что мне нужно?

* * *

Словно чувствуя что-то неладное, Игорь решил наведаться в университет. После тяжелого расставания с Сашей, он бросил всё. Ему просто ничего не хотелось. Наступила апатия. Единственное, что он желал, было для него недоступным. Он сам поставил себя в тупик. Игорь видел её слёзы обиды и знал, что она никогда его не простит. Хотя бы за то, что он дал ей повод подумать, что он неверен, что не объяснил того, что она увидела. Но он был ей верен, всей душой и всем сердцем. И даже телом. Едва ли после неё, такой необыкновенной и всецело принадлежащей ему, он мог бы хоть к кому-то прикоснуться без отвращения. Он был настолько привязан к Саше, что эта привязь переборола природные инстинкты. Словно его околдовали, приворожили. Словно она была последней девушкой в этом мире. Но Игорь знал — что он сам себя загнал в эти сети. И теперь он будет страдать. Долго и мучительно. Но его Саша будет в безопасности, как и её мечта.

Может, это было глупо. Но в тот момент, когда она ворвалась к нему в спальню, в его голове пронеслась мысль, что это даже хорошо. Он видел по её бледному лицу, что она подумала. Он знал, что она возненавидит его. И решил оставить всё как есть. Ничего не объяснять. Просто смотреть, как она уходит из его жизни. Игорь был совершенно уверен, что Сашу ждёт нечто лучшее, чем он сам. Всё что угодно будет лучше, чем он. Кто угодно. Даже тот наглый тип Артём сможет сделать её более счастливой, чем он, постоянно причиняющий ей боль.

Парень собрался с мыслями, привёл себя в более или менее надлежащий вид и отправился в университет. Он старался выглядеть прежним. Ухоженным, самоуверенным, ни в ком и ни в чём не нуждающимся. Для неё. Чтобы в том случае, если бы он удостоился её хотя бы секундного взгляда, она заметила, что он сильный, что он может без неё. Что ей не стоит его жалеть и не стоит вообще о нём думать. Чтобы она не забивала свою голову глупыми мыслями о нём. Он не хотел её жалости и так хотел её в ту же секунду.

Здание университета показалось парню чужим и холодным. Где-то там, в этом здании, сидит его отец. Игорь стиснул зубы и едва удержался от того, чтобы с силой ударить приборную панель. Если бы не Виталий, он был бы счастлив в своём эгоизме, был бы счастлив с Сашей. Но парень понимал, что отец в чём-то прав. Они не должны быть вместе. Но не потому, что Виталий считает, что это вредит его сыну. А потому что Игорь считал, что он вредит Саше. Она достойна лучшего, чем быть с парнем с психическими расстройствами, неконтролируемыми вспышками гнева и взрывным характером.

Верховцев вышел из машины, громко хлопнув дверью. Парня неимоверно тянуло в здание. Он резкой, почти неистовой походкой шёл вперёд. Многие здоровались с ним и не получали ответа, другие попусту видя его выражение лица, отходили в сторону, размышляя над тем, что же опять случилось с этим психом. Игорь взлетел на второй этаж. Сейчас был перерыв. Насколько он помнил, следующая пара у его группы была как раз на этом этаже. Верховцев шёл по практически пустым из-за перерыва коридорам и, завернув за угол, замер каменным изваянием.

Он узнал их разу. Её бы он узнал и через пятьдесят лет, когда она уже перестанет быть похожей на себя. Пашка активно пытался добиться ответного поцелуя от Саши. Игорь крепко сжал кулаки, понимая, что не имеет права вмешиваться. По крайней мере, здесь и сейчас, по крайней мере, у неё на глазах. Он видел, что его милая совершенно равнодушна к происходящему, что её глаза что-то ищут на потолке. Её пустые карие глаза, в которых нет жизни. Он не встречался взглядом с ней с того самого знакового момента.

Парню стало плохо. Почти физически. Он захотел убить Пашку, но понимал, что просто не стоит марать руки об этого слизняка. А убить он мог. Ради Саши он был готов даже на это, пусть она и возненавидела бы его окончательно. Зато Игорь бы знал, что оградил её от этого ублюдка.

И вот, Верховцев-младший увидел, как неохотно раскрылись под напором губы его бывшей девушки. Ресницы затрепетали, и она крепко зажмурила глаза, словно боясь увидеть, кто её целует. Парень в отчаянии хотел ударить стену кулаком, но боясь привлечь внимание, просто яростно сжимал кулаки.

Наконец, поцелуй закончился, но это не дало Игорю облегчённо вздохнуть. Из всех парней в мире она выбрала именно этого мерзкого слизня...Верховцев поморщился. Разумеется, без участия Дедяшкина здесь не обошлось. Этот кретин ненавидел его с самого начала, но Игорь был слишком слеп, чтобы замечать ненависть за любезной маской, за маской подлизы, готового на всё.

Больше не выдержав этого зрелища, Игорь отвернулся и направился на первый этаж. В ожидании Пашки он облокотился на лестницу, его буквально каждый второй прожигал взглядом, но ему было всё равно.

— Это ты, — донесся до его ушей знакомый голос, наполненный ненавистью.

— Крыса, — хмыкнул он. Теперь у Игоря даже не хватало сил ненавидеть Соню. Потому что она так сильно ненавидела его за то, как он поступил с Сашей. Разве можно относиться с ненавистью к человеку, который абсолютно правильно с тобой поступает?

— Что же ты с ней сделал, Верховцев, что же ты с ней сделал, — бормотала девушка, поднимаясь на второй этаж. И вот взгляд парня зацепился за нужного ему человека. Дедяшкин спокойно спускался по лестнице явно довольный жизнью и даже насвистывал какую-то незамысловатую песенку.

— Ну, здравствуй, Паша, — прошипел Игорь, хватая парня за горло и таща его под лестницу. Тот сначала удивился, а затем на лице Пашки появилась мерзкая ухмылка.

— О, кстати ты тут оказался. Уверен, ты видел мой маленький спектакль? — быстрый удар в челюсть. — Ах ха ха! От тебя я другого и не ожидал! Что? По-прежнему не можешь отказаться от своей девки? Так я помогу тебе, друг. Спорим, после того как я хорошенько испорчу её, ты и думать забудешь о...— парень недоговорил, потому как получил ещё более жёсткий удар, на этот раз в бок, а потом ещё один — коленом в живот. А Дедяшкин, казалось, сошёл с ума и не думал останавливаться. — Бей, бей, всё равно ты ничего не сделаешь. Хоть убей меня, но ты понимаешь, что она больше не твоя.

— Не искушай меня. Я ведь действительно могу тебя убить, — прорычал Игорь, хватая Пашку за горло.

— Убивай. — прохрипел он. — Жаль, конечно, что меня не будет на этом свете, чтобы взглянуть на то, как она окончательно тебя возненавидит. Ты переживёшь это, белобрысый ублюдок? Я сомневаюсь. — и Пашка расхохотался. Игорь в который раз убедился, что Дедяшкин такой же сумасшедший, как и он сам, а может и гораздо хуже.

— Я тебя предупреждаю, Паша, — угрожающим тихим голосом говорил Игорь, — Если ты хоть на метр к ней подойдёшь, я тебя прикончу, изобью до смерти, выброшу твой мерзкий труп в реку, предварительно порубив на кусочки, и никто тебя не найдёт.

— Слова-слова, одни слова, — нараспев прорычал Пашка. — Ты этого не сделаешь. Зато я сделаю с этой сладкой убитой горем девочкой всё что захочу. И она мне это позволит, потому что ей уже всё равно. Потому что она считает, что больнее, чем сейчас, уже не будет.

— Заткнись, ублюдок, что ты вообще о ней знаешь?

— Побольше тебя, идиот, — прохрипел Пашка, — Именно поэтому, будь я на твоём месте, сначала бы спросил её, чего она хочет, прежде чем разбрасываться своими якобы благородными поступками направо и налево. Но я не на твоём месте. И это просто отлично, потому что теперь она будет моей...

— Я сказал ты сдохнешь, если подойдёшь к ней...Если обидишь её.

— Ты уже обидел её так сильно, что сильнее невозможно, — спокойно проговорил парень, улыбаясь и показывая окровавленные зубы. — Нелёгкую задачку ты мне подкинул, Верховцев. Как сделать ей больно, когда больнее, казалось бы, некуда?

— Я тебя предупредил, — Игорь с силой в последний раз ударил Пашку в живот и отпустил. Тот сполз по стене, хватая ртом воздух. Верховцев равнодушно взглянул на свои разбитые в кровь костяшки пальцев и пошёл прочь. А ему в след смотрели несколько очевидцев произошедшего.

* * *

Не знаю, что произошло с Пашкой за полтора часа, но выглядел он изрядно избитым.

— Ты ходить-то можешь? — скептически спросила я. Мне было несколько не по себе от того, что мне было абсолютно наплевать на то, что быть может, Пашке больно или ему нужна помощь. Я была более чем уверена в том, что он сам виноват.

— Не волнуйся, детка, развлечёмся мы на славу, — грязно улыбнулся Пашка, хватая меня за руку. Я равнодушно следовала за ним. Развлечемся, забудемся...какие волшебные слова. О том, что я забуду, я могла только мечтать.

— Саша! Куда ты? — услышала я позади взволнованный голос Сони.

— Куда я, туда и она! — рассмеялся Пашка. И я действительно шла за ним, смотря себе под ноги...

Наконец, мы добрались до машины парня. Апатия нахлынула с новой силой. Я повернулась к окну даже не удосужившись спросить, куда мы едем. Разве это важно? Разве будущее важно? Но почему-то вспомнились слова Сони, сказанные с утра. "Как ты можешь перестать ценить такой дар как жизнь из-за какого-то козла? Это глупо! Мир не остановился на Игоре" — едва ли не отчаянно говорила она.

Нет, я всё ещё хочу жить. Но я не хочу жить так, с этими воспоминаниями тяготящими душу. Я понимаю, что даже через десять лет, если я случайно столкнусь с Игорем, то не смогу равнодушно позвать его на чашечку кофе и поговорить на отречённые темы. Потому что даже тогда я буду помнить. И даже тогда я буду его любить.

— Мы приехали, — я безучастно осмотрела окружающее пространство. Незнакомый мне район города. Такие часто показывают в криминальных сводках. И не менее популярное в криминальных сводках кафе.

— Мило, — хмыкнула я, выбираясь из машины. Пашка снова схватил меня за руку. Явно опасается, что я просто удеру. Едва ли он делает это из нежных чувств.

Кафе встретила нас острым запахом сигаретного (может и не только его) дыма и спиртного. Я едва поморщилась, но всё продолжала плестись за Пашкой. Развлечёмся. Я забудусь. Какая разница, каким способом?

Дедяшкин здоровался едва ли не с каждым проходящим мимо человеком, чуть ли не в засос целовался со всеми официантками и без стыда лапал каждую девушку, виснувшую у него на шее в знак приветствия. Наконец, мы добрались до столика. Я хотела было сесть на стул, но Пашка потянул меня к себе на колени, словно я была какой-то проституткой.

— Водки для девушки, а мне как обычно, — сделал заказ парень. Я как можно удобнее постаралась устроиться у него на коленях, чувствуя, что пала ниже некуда. Что я здесь делаю? Разве у меня не осталось чувство собственного достоинства?

"Нет!" — услужливо подсказал внутренний голос. И он оказался прав. Если Игорю плевать на меня, то мне тем более плевать на себя.

— Ну, как тебе здесь? — без особого участия поинтересовался Пашка, активно изучая моё тело загребущими руками. Меня стало слегка подташнивать от его прикосновений. Несмотря на его протесты, я сползла с его коленей на стул. Официантка уже принесла водки, и я без лишних сомнений опрокинула стопку и запила натуральным соком. Жидкий огонь прокатился по пищеводу и ухнул в пустой желудок. Меня замутило и чтобы сдержать рвотный позыв, я быстро выпила стакан сока.

— Совсем не умеешь пить! — рассмеялся Пашка, целуя меня. Я, не ответив, отодвинулась и направила вторую стопку. Снова те же ощущения.

— Мне нужно поесть, — проговорила я.

— Сейчас принесут, — ответил парень, тоже активно употребляя алкоголь. Не удивлюсь, если он и за руль сядет пьяным. Едва ли он пьяным водит хуже, чем Верховцев трезвым.

Он так легко скользнул в моих мыслях...и мысли тут же лезвием скользнули по сердцу. Третья стопка водки вызвала уже сильную тошноту. Кое-как справившись, я откинулась на стул и тупо уставилась в потолок, чувствуя, как алкоголь расходится по венам. Голова начала кружиться, но от чего-то мне стало только больнее. Словно водка только ещё больше заставила разгореться костёр боли. Говорят, алкоголь помогает, но у меня всё как всегда было наоборот.

— Ешь! — гавкнул над ухом Пашка. Я, понимая, что сейчас водка попусту разъедает мой пустой желудок, принялась жевать какую-то отбивную, даже не чувствуя вкуса. Хотелось разреветься в голос, но у меня никак не получалось. Тупое глухое отчаянье наполнило меня до краёв, но никак не хотело излиться наружу.

— Пей! — он подлил мне ещё водки. Я опрокинула стопку, но когда запивала её соком, просто выплюнула водку в стакан. Пашка ничего не заметил. Он откровенно спаивал меня. И я знала зачем. И понимала, что при определённых уговорах, смогу согласиться переспать с ним даже трезвой. Потому что от меня всё равно уже ничего не осталась. Теперь какая разница кто? Никто уже не займёт в моём сердце хоть какое-то место. Потому что оно всё ещё переполнено Игорем Верховцевым.

— Ну как, развлекаешься, Саша? — Пашка притиснулся ко мне и обнял за талию.

— Ну, разумеется, — усмехнулась я. Всё-таки я уже пьяна. Хватило трёх стопок на пустой желудок и совершенно никакого опыта в распитии алкоголя, чтобы напиться.

— Поцелуй меня, — приказ.

— Тебе надо, ты и целуй, — поморщилась я. Пашка, не раздумывая, снова накинулся на меня. Каждое прикосновение его губ вызывало во мне тошноту.

— Остановись, — пробормотала я.

— Да, ты права. Не здесь. — Пашка подозвал официантку и о чём-то стал с ней перешёптываться. Потом девушка протянула ему ключ с хитрой улыбкой. Ухватив меня за руку, Пашка потащил меня в какое-то подвальное помещение. Я прекрасно понимала, чем всё это сейчас закончится. И когда мы оказались в небольшой коморке с большой кроватью в ней, когда дверь захлопнулась, в моей голове что-то щёлкнуло.

Что же я делаю? Разве этого я хотела? Да, мне больно. Да. Но разве можно так унижаться? Разумеется, нет. Неужели я решила превратиться в обыкновенную шалаву? Мир не крутится вокруг Игоря. Это так. Но мой мир крутится вокруг него. И разве он хотел бы этого? С другой стороны разве теперь важно чего хочет Игорь? Он меня предал. Но я понимала, что несмотря на это, я просто не могу разочаровать его. Пускай ему на меня плевать. Зато мне не плевать.

— Нет, — чётко и громко проговорила я, несмотря на откровенную нетрезвость.

— Что? — не слишком внятно пробормотал Пашка, наступая на меня. Я в отчаянии дёрнула ручку двери. Заперто. Секунда и я уже повалена на кровать, на которой до меня в таком же отчаянье возможно билась не одна девушка. Я кричала, нет, скорее орала, царапалась и била Пашку. А затем всего один его ответный удар и я уже находилась на грани отключки. Но ему было мало. Он вошёл во вкус. Сначала удары по щекам были едва ощутимыми, а когда я, наконец, пришла от них в себя, он снова ударил меня. Так, что потемнело в глазах. Я отчаянно застонала, когда он устроился между моих ног и навалился всем телом. Руки и ноги налились свинцом. У меня не было сил бороться и кричать.

— Правильно, смирись, — прошипел на ухо Пашка. Я едва вздохнула. И снова я во всём виновата. Только я и больше никто. — Я заберу то, что принадлежит ему, и он больше не захочет к тебе прикасаться.

Как будто бы он всё ещё этого хочет. И наконец, слёзы. Не от отчаянья, не от осознания безвыходности своего положения, а потому что больно от того, что Игорь не придёт. Потому что я ему не нужна и не была ему нужна. Слёзы от того, что, несмотря на всё это, он всё ещё мне нужен. И стоит ему только прийти и попросить прощения...А может быть уже и просто прийти...

Я ощущала, как Пашка пытается справиться с моими джинсами. Он просто стянул их до колена вместе с бельём, и я снова отчаянно всхлипнула. А потом снова закричала. Не что-то связное. Это был просто крик о помощи без слов.

— Кричи-кричи, всем здесь всё равно. И не такое бывало, — ухмыльнулся Пашка, раздирая майку у меня на груди. Ветровка валялась уже где-то под кроватью. Наконец, когда он остался доволен моим внешним видом, парень принялся стягивать штаны с себя.

— Чёрт, — хрипел он. Наверное, молнию на его джинсах заело. А я даже не смотрела. Моя голова была повёрнута в сторону, а взгляд был пустым. Одному это не удалось, а второму видимо удастся.

— Ну, вот и всё, конфетка...— я дёрнулась, когда Пашка стал устраиваться как ему удобнее. Я отчаянно вскликнула и снова начала вырываться. Это доставило парню неудобства. Я кусалась, ломала об него ногти, но не чувствовала боли. В один момент мне даже удалось вырваться из-под него, больно пихнув. Он был сильно пьян. Но дверь закрыта, а ключа я не видела. Он встал и бросился на меня, неуклюже прижав к стене. И снова крики, снова жесткий удар и снова всё потемнело в глазах. Он опять повалил меня на кровать, но это я понимала краем сознания...

— Сука, — прошипел он.

И тут послышался страшный грохот. От неожиданности Пашка даже свалился с меня. А мне было всё равно. Я не понимала, жива я или мертва, в сознании или нет. Крики, удары, на этот раз крик боли. Не мой. Я лежала и тупо смотрела в потолок. На моих губах расцвела бессознательная улыбка.

Ему всё-таки это не удалось.

* * *

— Саша! Саша! — меня кто-то активно бил по щекам. — Саша!!! — уже очень громко и прямо в ухо. Я всхлипнула. Открыла глаза. Нет. Как больно. Это лицо, эти голубые глаза, которые так неистово обеспокоенно светятся...

— Игорь, — я даже не спросила, я знала — это он. Я бы рассмеялась, если бы хватило сил. Он снова здесь, снова спас меня от насильника. И он снова меня ненавидит. Прямо как в старые добрые времена.

— Да, это я, не бойся, всё хорошо...

— Нет, не всё хорошо...

— Он...что-то успел сделать? — надрывным голосом спросил парень.

— А тебе это так интересно? — хмыкнула я.

— Очень. От твоих слов зависит степень его искалеченности, — прошипел Игорь. — Привстань, я накину на тебя свою ветровку.

— Майка...— я хотела было закрыть грудь, но поняла, что это не имеет смысла. Это же Игорь. Он дарил мне ласки, всему моему телу.

— Вот, молодец, — я почувствовала, как тёплая ткань ложиться на плечи. Игорь застегнул замок ветровки. Я с трудом просунула руки в рукава. — Привстань, теперь джинсы, — Верховцев помог мне встать, натянул на меня джинсы, застегнул. — Умница, а теперь сядь. — я послушно села, тупо глядя на стену. Снова удары, лёгкие стоны, продолжавшиеся несколько минут.

— Теперь всё, уходим, — под уходим он понимал то, что возьмёт меня на руки и пойдёт. Я послушно обняла его за шею и уткнулась носом в его плечо. О, этот запах. Я отчаянно хваталась за настоящее, старалась не вспоминать, как он поступил со мной в прошлом.

— Скорую вызовите, человеку внизу плохо, — бросил Игорь. Вскоре он уже усаживал меня на переднее сидение, а я в отчаянье не хотела отпускать его. Не уходи, родной, любимый...Останься и я всё забуду. Буду жить только настоящим. Поступай со мной как хочешь, просто позволь быть рядом.

— Саша, разожми руки, — он говорил со мной как с ребёнком. Снисходительно. Но я слышала в его голосе ледяные нотки. Зажмурившись, я отпустила его шею и почувствовала оглушающую и сбивающую с ног пустоты внутри себя. Зачем ты так со мной? Любимый, родной...Зачем заставил жить тобой, а потом так поступил?

— Как ты? — безучастный голос.

— Я? — я тихо рассмеялась. — Как сумасшедшая. Зачем ты его остановил? Было бы лучше, если бы он уничтожил меня окончательно. Тогда, может, наконец, моя тупая голова поняла, что я ни капли не достойна твоей любви и перестала бы надеяться, — куда мне ещё ниже пасть? Некуда. И в этом есть свои преимущества, теперь я могу говорить ему всё, что хочу. Я и так унижена с головы до пят.

— Саша...

— Не надо мне твоего снисходительного "Саша"...— пробормотала я, наконец, открывая глаза. Я посмотрела на Игоря. Какой же он...Эти светлые волосы, одновременно печальные и холодные голубые глаза, руки, разбитые в кровь. Неосознанно я потянулась к его руке на передаче, просто взяла, поднесла к лицу и прижалась губами. Он вздрогнул. — Неужели так противно? — усмехнулась я и отпустила руку.

— Саша...

— Перестань! — истерично воскликнула я. — Прекрати! Выбрось меня где-нибудь! Выбрось как ненужный хлам! Выбрось как два месяца назад! И никогда не оглядывайся! Никогда не смотри в мою сторону! Забудь! — и снова эти бесконечные слёзы, хотя утром мне казалось, что плакать я больше никогда не смогу.

— Никогда больше не связывайся с такими, как он.

— А может свяжусь? — отчаянным шёпотом произнесла я, голос окончательно сорвался. — Чтобы ты пришёл мне на помощь? А? Мне это нравится. Я тебе не нужна, но ты всё равно приходишь. Потому что я всё ещё твоя собственность, потому что я твоя территория.

— Потому что я боюсь за тебя, глупая! — сказал он.

— Тебе должно быть всё равно, неужели ты не понимаешь? Чтобы не мучить меня, тебе сейчас должно быть всё равно.

— Мне не всё равно, потому что я знаю этого ублюдка. Знаю, как он поступает с девушками. Будь это кто-то другой, я не стал бы следить. Приезжать. Вытаскивать.

— Спасибо, — кивнула я. — Не за спасение. А за то, что остановил. И за то, что сказал, что не придёшь, когда я соберусь спать с другими.

— Не за что.

Молчание. Я немного успокоилась. Истерика сошла на нет. В конце концов, действительно ли этот поступок что-то значит? Может Игорь вытаскивал всех подружек Пашки из таких ситуаций? Я хмыкнула. Неплохое утешение для меня. Всё что угодно, лишь бы не размышлять над тем, равнодушен он ко мне или нет.

— Куда ты меня везёшь? — тихим, уже своим, голосом спросила я. Просто забуду как страшный сон. И самое страшное в этом сне не попытка моего изнасилования, а появления Игоря. Больнее чем это быть уже ничего не может.

— Домой.

— Какое странное слово, — подумала я вслух. — Где же он теперь, мой дом?

— Там, где тебя любят, — тихо ответил Игорь.

На это я ничего не ответила, лишь смотрела в окно до тех пор, пока мы не подъехали к дому, к дому в котором меня любят и никогда не предадут, пока мы не приехали к моим родителям.

И это был мой последний разговор с Игорем Верховцевым. Как и встреча. До конца семестра я ни разу его не увидела. А когда я перешла на второй курс, Соня сказала мне, что он уехал в другой город, и будет заканчивать обучение там. И это принесло мне облегчение. Невероятно легко знать, что человек, которого ты отчаянно любила, и который предал тебя, больше никогда не ворвётся в твою жизнь.

В надежду верим и живём

И каждое несчастье принимаем

Любовь огромными глотками пьём,

И то, что кончится она — не понимаем.

* * *

Несколько лет спустя.

Проходит время, молча унося в прошлое

Всё что мы успели пережить и подытожить.

Прошли годы, она встретила другого

И он помог ей встать на ноги, быть собою.

Bahh Tee — 10 лет спустя

— Саша, ещё рано, забирайся в постель, — сонно пробормотал Артём глухим голосом из-за того, что голова его была полностью под одеялом.

— И это говорит мне доктор Белов? Тот, кто вечно торопится? — с насмешкой проговорила я, крутясь перед зеркалом. Новые жемчужные серёжки, подаренные Тёмой на очередную годовщину, смотрелись просто замечательно. Так, причёска — волосок к волоску, костюм — выглажен, макияж — идеальный. Всё, я готова идти на работу.

— У твоего ненаглядного доктора Белова сегодня в кое-то веки выходной, могла бы и сжалиться, — зевнул Артём, высовывая голову из-под одеяла и призывно распахнув руки для объятий.

— Нет-нет, облик, — я обвела себя рукой. — Ну как?

— Как всегда нет слов, — вздохнул Артём и, не дождавшись меня, сам поднялся с постели и, заключив в объятья, поцеловал. Я слегка улыбнулась. Никогда не допросишься у него, чтобы не трогал по утрам, когда я уже собрана. Я быстро перервала поцелуй, чтобы он по инициативе Артёма как всегда не перерос во что-то большее, выкрутилась из его объятий и продолжила прихорашиваться. Что говорить, а жизнь моя сильно изменилась. Лето после первого курса стало знаковым во многом. Во-первых, Артёму удалось убедить меня в том, что я должна вернуться, стать прежней. И, наверное, только я понимала, что мне это не удастся. Но главную причину своих опасений я не встретила больше в университете и не встретила после него. Как сообщила моя некогда подруга Соня, Верховцев покинул город и доучивался в другом месте. А во-вторых, я сама поняла, что родители дали мне жизнь не для страданий.

— Ох, Саша-Саша, — усмехнулся Артём и потопал на кухню делать себе кофе. Всё равно если его разбудить, он больше не уснёт до ночи, как бы ему не хотелось. Я смотрела в след удаляющемуся молодому мужчине. За эти четыре с лишним года он стал более мужественным, но характер его не претерпел изменений. Артём, которого я знала в детстве, был Артёмом, которого я знаю сейчас.

Но почему я не люблю его?

Спустя полчаса я наконец-то выбралась из своей квартиры. Вообще мы с Артёмом жили по отдельности и назвать отношениями то, что происходит между нами, можно было с большой натяжкой. Скорее что-то вроде гостевого брака. Он постоянно пропадал в больнице, учась применять на практике своё медицинские знания, а я тоже была сильно занята построением карьеры. Мы встречались примерно два-три раза в месяц, чтобы приятно провести время и переспать. А удовлетворив свои потребности, мы просто разбегаемся и можем по нескольку недель не звонить друг другу.

Место моей работы располагалось достаточно далеко от моей съёмной квартиры. Добираться на общественном транспорте приходилось около часа. Но это того стоило. Крупная корпорация, занимающаяся поставкой в наш город различных товаров и услуг, часто сотрудничала с зарубежными фирмами и я как специалист по международным отношениям очень часто оказывалась кстати. Но учитывая, что я работаю в этой фирме всего полгода, меня можно назвать пресловутой секретаршей. Хотя мой босс и уверяет, что я его помощница, я-то знаю, что за глаза он зовёт меня секретаршей. Но меня это вполне устраивало, учитывая, что со временем я рассчитывала на более высокий пост.

Спустя час я вошла в высотное здание, практически все этажи которого и занимало место моей работы. Отметившись у охранников, я прошествовала к лифту вместе с многочисленными людьми, спешащими на работу. Такой ритм жизни мне очень нравится. Бежать, бежать и не оглядываться назад. Это даже стало моим девизом. Особенно если учитывать, что оглядываться, собственно, и не на что.

Первая настоящая любовь? Даже спустя годы она вызывала боль в груди и лишь какая-то далёкая моя часть, спрятанная в глубине сознания за семью печатями, напоминала мне, что ничего не забыто. Особенно он. Я позволила себе на секунду расслабиться и вызвала один единственный образ Игоря, несколько лет назад поспешно не стёртый у меня из головы. Тогда, смотря на него, я не представляла, во что выльется этот глупый случай. Мокрый, жутко разозлённый Игорь Верховцев метающий в меня молнии своим смертоносными глазами.

— Девушка, вы выходите? — с любопытством смотрел на меня молодой курьер, когда лифт остановился на моём этаже. А я и не заметила, что глупая немного трагичная улыбка заиграла у меня на лице.

— Да, конечно, — кивнула я, в момент посерьезнев. Курьер, казалось бы, расстроился, но я не обратила на мальчишку внимания и пошла на своё рабочее место.

Отдел Петрова Максима Олеговича, в котором я работала, был своего рода экспериментальным. Довольно большое помещение, где столы были разбросаны в хаотичном порядке, и было приёмной босса. А мы все, находящиеся в этой приёмной, были его советниками. Хотя по большей части я была всё-таки секретарша. Максим Олегович натурой был совершенно творческой и не терпел никакой организованности. Наверное, из-за своего странноватого поведения его и назначили главой иностранного отдела, дабы он весь такой странный находил общий язык с не менее странными иностранцами. Чаще всего мы занимались тем, что договаривались с представителями зарубежных музеев, картинных галерей и прочих. Но иногда нам доставались дела, по мнению Максима Олеговича, нестерпимо скучные, в которых речь шла о заключении договоров по поводу какой-нибудь продукции.

— Доброе утра, Саша! — поздоровался со мной с дальнего стола Дима, первый помощник босса.

— Доброе утро, — кивнула я. И хотя в нашем коллективе царили не очень-то формальные отношения, я старалась вести себя сдержанно. Но это проходило до тех пор, пока месяц назад к нам не присоединилась Людочка, как за глаза называл её Максим Олегович, Цветочек. Девушка, несмотря на то, что была моей ровесницей, казалась мне страшно непосредственной и совсем ещё девочкой.

"Ты у меня ещё совсем девочка..." — не кстати всплыли наружу воспоминания. Я тряхнула головой. К такому я уже привыкла. И не к такому тоже. Например, к кошмарам. Иногда мне до сих пор снился Пашка или тот насильник из общаги...Но хуже всего мне было, когда снился Игорь. И как бы я не убеждала себя, что всё это было так давно, воспоминания всё ещё причиняли ощутимую боль и пустоту от той потери вряд ли что-то способно заполнить.

— Здравствуй, Шурочка, — услышала я звонкий голосок Людочки. Я против воли улыбнулась её светлым кудряшкам и большим карим глазам. В чём-то внешне мы даже были похожи и месяц назад, когда Людочку только наняли, многие смеялись, что я нашла потерянную в детстве близняшку.

— Доброе утро, Людмила, — кивнула я.

— Ой, ты опять так официально, — вздохнула девушка. — Ну да ладно. Что у тебя нового? Ваша встреча с Артёмом состоялась? — не знаю как этой девушке, несмотря на то, что я очень и очень подозрительно отношусь к незнакомым людям, удалось вытянуть из меня всю подноготную моей жизни. Жизни "после", разумеется. Но на моё удивление, Людочка, оказалось, умеет хранить секреты и я бы даже могла назвать её своей подругой, за не имением другого.

— Состоялась, — кивнула я, делая равнодушное лицо, чтобы ни у кого в отделе не возникло искушения погреть уши.

— Подробности, подробности, дорогая! — улыбнулась Людочка, ну а я, вздохнув, принялась ей рассказывать что да как...Всё-таки хорошо, когда в твоей жизни есть человек, которому ты можешь доверить свои мысли.

ОБНОВЛЕНИЕ от 16.10.12

* * *

Игорь проснулся от нежного поцелуя в щёку. Слабо улыбнувшись, парень повернулся на другой бок и снова попытался уснуть. И снова настойчивый поцелуй.

— Люсь, отвали, а? — пробормотал он в подушку.

— Нет-нет, — пропела высоким голоском девушка, наваливаясь на Игоря. Тот горько вздохнул и перевернулся на спину. С трудом разлепив глаза, он тут же увидел перед собой задорные кудряшки. На секунду, всего на долю секунды, вместо лица Люси он увидел другое лицо, более отстранённое, порой кажущееся совершенно равнодушным. Парень прикрыл глаза, а когда снова открыл их, увидел перед собой свою девушку.

— Мы вчера несколько увлеклись с празднествами, — вздохнул он, чувствуя похмелье, к которому тут же прибавлялись глупые галлюцинации. Иногда такое с ним случалось. Он просто видел в толпе светловолосую девушку и начиналось...Порой он даже не мог справиться с собой, хватал незнакомку за плечо и, получая гневный взгляд, совершенно не похожий на тот взгляд, который он всюду неосознанно искал, отпускал её с глубоким чувством разочарования.

— Игорь, это ты увлёкся, а я выпила всего бокал шампанского, — в своей обычной игривой манере ответила Люся. Игорь скользнул по девушке внимательным взглядом и вздохнул. Мало он наделал в жизни? Теперь к этому всему прибавлялось ещё и то, что он портил жизнь такому светлому человеку, как Люся. Порой ему было очень трудно сдерживать в её присутствии приступы агрессии или же гнева. Даже спустя столько лет он всё ещё не излечился от своей болезни...Странной и поглощающей болезни.

— Ты же умница, — передёрнул плечами Игорь, садясь в постели. Люся тут же потянулась за поцелуем, но парень деланно отвернулся в поисках штанов. — Приготовь мне что-нибудь на завтрак, — грубовато сказал Верховцев. — Пожалуйста, — совладал он с собой.

— Конечно, — девушка поцеловала его в затылок и помчалась на кухню. Игорь смотрел ей в след и думал, что она напоминает собачку, преданную своему хозяину. Ей бы найти совершенно другого человека, который всё это будет ценить, а не такого циничного ублюдка, как он. Но и отпускать...Отпустить то, что хоть как-то разбавляет твою жизнь? Игорь не мог отказаться от этой девушки. Хотя бы потому, что каждое утро, пока он ещё не совсем просыпался, ему казалось, что он видит не её лицо, а лицо совсем другой девушки, оставшейся далеко в прошлом.

Игорь сейчас не понимал, как ему удалось справиться тогда с собой. Убраться из университета и из её жизни. И ни разу за всё это время он не старался найти её, хотя бы посмотреть со стороны, оставаясь незамеченным. Он не мог позволить себе подобной роскоши, когда так посмел с ней поступить. Любила ли его Саша? Он горько усмехнулся, вспомнив дорожки слёз на её щеках, когда она застала полуголую Алину у него в комнате. Что это было? Уязвлённое самолюбие или боль от предательства любимого?

Парень тряхнул головой и решил забыть обо всём этом. Прошло четыре с половиной года...Он жив и почти в себе. Значит то, что было тогда, не так уж и важно? Первая любовь...Игорь посмотрел в сторону, куда убежала Люся. И последняя любовь...

— Давай сегодня пообедаем вместе.

— Ага, — кивнула Люся, улыбаясь. — Приятного аппетита, — девушка поставила перед Верховцевым тарелку с омлетом и кружку кофе. — А я пойду собираться.

— Опять голодная будешь? — свёл брови парень.

— Спасибо, что беспокоишься за меня, мой непрошибаемый, — нежно улыбнулась девушка, поцеловав Игоря. Парень лишь криво усмехнулся, когда Люся покинула кухню, и принялся за завтрак, безотрывно глядя в окно.

Через полчаса они с Люсей уже выходили из квартиры в центре города. Верховцев за эти четыре с лишним года стал вполне успешным человеком. И без помощи отца. Он открыл свою фирму, предоставляющую услуги переводчиков, а так же обучение иностранным языкам, и учитывая, что в последнее время город стал всё больше сотрудничать с иностранными фирмами, это был вполне прибыльный бизнес.

— ...а ещё она постоянно хмурая и официальная. Но девушка она хорошая и даже чем-то смахивает на меня, — услышал Игорь последнюю часть монолога Люси.

— Угу, — только кивнул он, надеясь, что к месту.

— Ты ведь меня совсем не слушал? — парень встретился с расстроенными карими глазами. И не почувствовал стыд или же недовольство собой. На него обрушился очередной приступ апатии.

— Да, не слушал, — кивнул он. — Извини, — прозвучало несколько равнодушно. — Я заеду в час.

— Хорошо, — смирилась девушка с недовольством своего парня и, даже не поцеловав его на прощание, вышла из машины.

— Хорошо, — тупо повторил Игорь и сорвался с места.

Первая половина дня, к неудовольствию Верховцева, выдалась совершенно спокойной. Игорь обожал погружаться в дело с головой, прыгать с разбега в, казалось бы, неразрешимые ситуации, и сутками пытаясь их решить, он забывал абсолютно обо всём в этом мире. Ничего хорошего в его жизни не было, да он и не заслужил...К чему этим жить, если можно уйти в мир работы?

Но сегодня всё было иначе. Все его подчиненные, как назло, прекрасно выполняли свои обязанности и совершенно никаких проблем не возникало. На прошлой неделе Игорь заключил крупную сделку, а с мелкими могли справиться и заместители. Поэтому дообеденное вредя Верховцев провёл в своём кабинете за пересматриваем старых отчётов и прочтением новостей в интернете. Пару раз заходила секретарша, чтобы уточнить какие-то вопросы, но ничего серьёзного. Даже вопреки обыденному, он получил всего два телефонных звонка.

И вот так, пока ему было нечем занять, мысли противной дымкой стали проползать сквозь барьер, который он выстроил у себя в голове. Наверное, глупо и не мужественно думать о какой-то девчонке столько лет спустя...Он уже не тот и она наверняка не та. Память услужливо нарисовала Верховцеву образ Саши, когда он вытащил её из того пагубного места, прямо из лап Пашки... Она уже тогда казалась совершенно другой и он едва не сорвался. Едва не схватил её за плечи и не начал трясти, умоляя вернуться ту Сашу, которую он любил своей странной любовью.

— Б

* * *

*, — прорычал сквозь зубы Верховцев. Как он, большую часть жизни равнодушный абсолютно ко всему, спустя столько лет не может забыть девушку? Что в ней было такого особенного? Он приказал себе быть жёстким и с горьким чувством внутри, стал вспоминать Александру. Красавица? Он знал многим красивее и обаятельнее. Умная? Скорее да, чем нет. Но лишь в учебе, в реальном мире она была...несколько наивна и категорична ко всему, её мир делился лишь на два цвета, когда как Игорь и не надеялся, что среди всех красок остался хоть малейший намёк на белый цвет. А что было в ней ещё? Игорь поморщился и с тоской признал, что было кое-что. Это способность одурманивать его, вести себя совершенно по-дурацки, он ненавидел, но всё равно желал её внимания и каждый раз доходил до бешенства, видя, что кто-то другой получил её улыбку или же наоборот, недовольное выражение лица. Она была...единственной, на кого ему не было всё равно. Даже неприязнь к собственному отцу он мог называть полным безразличием по сравнению с тем, какая буря эмоций возникала в его груди, стоило Саше оказаться рядом.

— Игорь Витальевич, — робко обратилась к своему шефу молоденькая секретарша, неуверенно замерев в дверях.

— Что? — рявкнул Верховцев, так неожиданно вырванный из собственных размышлений. За десять секунд он быстро вдохнул и выдохнул, а потом с более приветливым лицом, уже не говорящим "Я убью тебя и всех твоих родственников", повернулся к своей секретарше. — Что-то важное, Виолетта?

— Э...Вы просили напомнить об обеде с Людмилой...— несколько неуверенно произнесла девушка, всё ещё не привыкшая к перепадам настроения у своего шефа.

— Спасибо, — буркнул Игорь. Сейчас, в таком настроении, ему меньше всего хотелось вести машину, а уж тем более видеть Люсю. Но что поделать, он ведь обещал...А обещания надо исполнять.

Виолетта удалилась, а Игорь вышел чуть позже, стараясь отбросить глупые, недостойные взрослого человека мысли прочь. Но ведь он не знал, что оглядываться назад, оценивать ошибки прошлого, анализировать их и использовать этот опыт, вполне достойно взрослого человека...Тогда, быть может, он был бы готов к тому, чего одновременно желал и противился?

Люся встретила его сияющей улыбкой.

— Идём скорее, познакомлю с моей подругой. Ну, я тебе рассказывала за завтраком...— девушка нахмурилась. — Ах да, ты же как всегда включил режим непрошибаемости и совершенно меня не слушал, — на это Верховцев лишь невнятно передёрнул плечами и поморщился. По сути, ему было всё равно. Если бы это был не бесполезный трёп, он с удовольствием выслушал бы свою девушку. Но сегодня у него не то настроение...Совсем не то. Прямо как у неба, тучи на котором сейчас сгустились, обещая сначала дождь, а потом неприятную изморозь вдобавок к уже образовавшимся лужам.

— Пошли, — кивнул он.

Люся почти на буксире потянула его к кафе, находящемуся прямо напротив офисного здания, в котором она начала недавно работать. Игорь не очень одобрял её занятие, поскольку её отдел вполне конкурировал с его фирмой. Хотя, случалось, что к нему обращались за специалистами именно из этой организации или же проходили специальные курсы, которые так же предоставляла организация Верховцева.

— Может, всё-таки, пойдём в место получше? — поморщился Игорь. Не то, чтобы ему не нравились простые кафе, но уж слишком всё здесь было просто и...фривольно. Верховцеву больше нравилась сдержанность и вежливость дорогих ресторанов, где его уж точно не будут с воодушевлением и широко распахнутыми глазами рассматривать официантки, делающие вид, что его спутницы не существует.

— Это отличное место. К тому же Шурка уже место заняла. Вон она! Ой, совсем забыла, что она ненавидит, когда её так называют! Ну, ничего, от этого ещё никто не умирал. — Люся потащила Игоря в конец зала. Наконец, перестав одаривать хмурым взглядом официанток, которые, казалось, совсем забыли о своей работе, Игорь удосужился взглянуть в ту сторону, где сидела эта самая Шурка.

Шурка...Шура...Саша...Александра. Его мозг быстро выстроил эту цепочку, пока светловолосая голова, как в замедленном действии, поворачивалась на оклик Люси. Не в силах совладать с собой и с нахлынувшими, словно цунами, эмоциями, Игорь встал как вкопанный. Людочка чуть не упала, когда дёрнулась вперед. Но в тот момент Верховцев едва ли помнил о существовании Люси. Всё сузилось до одного единственного лица, постепенно бледнеющего и так сильно изменившегося лица...

* * *

Не знаю зачем я согласилась познакомиться с парнем Людочки. Вообще, я планировала остаться на обед в офисе, чтобы кое-что доделать, но от моей коллеги так просто не отделаешься. И пока она осталась ждать своего запаздывающего суженного, я перешла дорогу и оказалась в переполненном кафе, где обедало большинство работников нашего отдела. Каким-то чудом мне удалось занять уютный столик в конце зала. Немного раздосадованная тем, что мной просто манипулируют, я с головой ушла в меню (пытаясь себя хоть как-то занять, учитывая, что я успела сделать заказ), раздумывая над тем, успею ли я сегодня закончить работу или же придётся откладывать её на завтра? Такой вариант меня не совсем устраивал...Поговорка "Не откладывай на завтра то, что можешь сделать сегодня" вполне соответствовала моим принципам.

— Шурка! — нахмурившись, я захлопнула меню и повернулась в сторону голоса. Людочка весело мне махала, крепко цапнув чью-то руку. Я перевела усталый взгляд на её спутника и....внутри всё оборвалось. Это было то самое чувство, которое ощущаешь, катаясь на карусели, или когда падаешь с большой высоты...Все органы перемешались, а потом тяжёлым камнем упали вниз...Сердце в отчаянье пропустило несколько ударов, а потом забилось с такой силой...Так оно билось только однажды...когда Игорь сказал, что любит меня.

Не спеша, стараясь убедиться, что я действительно верна в выводах (хотя сердце уже отчаянно истекая кровью, кричало, что ошибки быть не может!), я осмотрела спутника Людочки. Он изменился. Стал более мужественным. Широкие плечи обтягивало серое пальто, оттенявшее застывшие голубые глаза. Всё те же светлые волосы, прекрасные в своей лёгкой небрежности. Лицо...всё такое же ожесточённое, чётко очерченные скулы и упрямый подбородок...а глаза...В них взглянуть было сложнее всего. Потому что после этого не останется сомнений, что это действительно он.

Это был Игорь. Четыре с половиной года спустя...словно феникс из пепла.

— Долго вы, — голос на удивление прозвучал равнодушно, хотя внутри, словно дикий зверь в маленькой клетке, билось сердце. Я отвернулась и, воспользовавшись тем, что моего лица не видно, отчаянно зажмурилась, молясь, чтобы всё это было сном.

— Ну чего ты застыл, Игорь? — сетовала Людочка, видимо, пытаясь сдвинуть с места застывшего Верховцев. Я слабо улыбнулась. Видимо, для него это тоже неожиданная встреча. Кто бы мог подумать...Что ж, судьба очень и очень коварная дама.

— Итак, — когда, наконец, они сели, начала Людочка. — Саша, это — мой молодой человек. Его зовут Игорь Верховцев. Он...— дальше голос Люси в моей голове словно отключили. Стараясь выглядеть вежливой, собранной и состоявшейся, я смотрела на Людочку, временами скользя взглядом по Верховцеву, как бы давая понять, что я не боюсь на него взглянуть. Да, я всего лишь боюсь слишком часто на него смотреть.

— Очень приятно, — кивнула я, улыбнувшись уголками губ. Ооо, кто бы мог подумать, что это будет так тяжело, если вообще случиться. Я не могла. Хотя иногда, давая себе слабину, я представляла, как спустя несколько лет Игорь встретит меня...ни капли не разбитую и не сломленную его скверным поступком, а уверенную и бесстрастную женщину. Я была собой почти довольна. Я ощущала...нечто странное. Да, я чувствовала себя очень странно, смотря на человека, с которым меня так много связывало так много лет назад. А теперь нас связывает лишь то прошлое, которое, я уверена, мы оба пытаемся забыть...И Людочка. Тут я действительно поняла, что Игорь — парень Людочки. Сердце провалилось куда-то в глубину тела. Она ведь так похожа на меня...Но я быстро откинула эти мысли прочь.

— Несомненно, очень приятно, — слабо улыбнулся Верховцев, сверля меня своим злобным взглядом. От этого у меня внутри всё снова упало. Но я с гордостью встречала его взгляд.

А тем временем, из колонки у нас над головами лилась песня, и я усмехнулась, вслушиваясь в неё (чтобы хоть немного прийти в себя).

"..................

Я разлюбила тебя, и всё же какой же ты красивый.

Я изменилась, ты повзрослел и стал ещё смелее...

Ты приближался как герой немых и черно-белых фильмов

И сердце билось от того так сильно..."

— И поэтому все говорили, что мы потерянные в детстве близняшки, — закончила тараторить Людочка. Я с сожалением осознала, что совершенно не услышала её слов. Я старалась держать лицо, сидеть прямо и одновременно выглядеть непринуждённой. Может, мне показалось, но Верховцев так же пытался держаться самым обычным образом...Но это не было обычной встречей и мы оба об этом знали. И что больше всего меня удивляло, я не ощущала ненависти...казалось, из-за такого предательства я должна ненавидеть его до сих пор, но...

— Я же говорила, что вы похожи, — недовольно буркнула Людочка. — Сидите вдвоём и двух слов сказать не можете.

— Я не знаю о чём говорить, — пожала я плечами. Официантка принесла мой заказ, а Людочка и Верховцев только его сделали. — Извините, что не дождалась. Мне просто хотелось бы пораньше вернуться в офис и закончить работу.

— Вы трудоголик, Александра? — его голос...Я передёрнула плечами, сгоняя противные мурашки.

— Скорее я просто стремлюсь добиться того, чего хочу.

— Любыми средствами...— загробным голосом отчеканила Людочка, а потом засмеялась. — Игорь тоже трудоголик.

— Я так же стремлюсь достигнуть того, чего хочу, — наши взгляды пересеклись и тут же разошлись в разные стороны. Мне было не по себе. Я не была той девчонкой с разбитым сердцем, но уверенности мне это не совсем прибавляло. Прошлое ломилось в мысли, но я отчаянно отталкивало его назад. Какой прок? Мы взрослые люди и тогда могло произойти всё, что угодно. Но я всё равно не забыла, о нет, я не забыла...И поэтому нужно быть начеку. Такие, как Игорь не меняются.

— И чего же вы хотите? — не удержалась я. Мне было страшно любопытно. Я хотела узнать, кто он сейчас, чем живёт...Это желание настолько захлестнуло меня, что я почувствовала некое замешательство. Словно...словно я ощутила отголоски былых чувств. Но стоило мне только посмотреть в это холодное и несколько суровое лицо, как внутри всё снова похолодело. Нужно заморозить всю ту боль, что ещё оставалась где-то внутри меня...предательство первой любви. Такое я, забыть, увы, не в силах. В который раз я мысленно упрекнула себя в излишней сентиментальности.

— Наверное, богатства, успеха, славы, которая превзошла бы славу вашего отца, — с лёгкой неприязнью в голосе произнесла я, так и не получив ответа от самого Верховцева. Наградой за мои слова, мне был тот самый взгляд...Бешенный и безрассудный. Но было трудно понять, какое конкретное чувство он в него вложил. Ненависть? Ярость? Или же...что-то другое?

— С чего вы заговорили о моём отце? — слегка потрепав себя по волосам, поинтересовался Игорь и откинулся на спинку стула с самодовольным видом. Что ж, не так уж много и изменилось...

— Многие хотят превзойти родителей, — пожала я плечами. Есть уже совершенно не хотелось, но я всё-таки забросила в себя пару кусочков салата. Но они тут же стали комом в горле и мне пришлось жадно запивать их соком. Да уж, именно так выглядит уверенная в себе женщина, с горечью подумала я.

— Могу с уверенностью сказать, что я не один из этих самых многих. У меня свой курс, никак не связанный с моим отцом...и прошлым вообще. — это несколько кольнуло меня. Он, наверняка, это знал. Игорь был мастером уколоть побольнее, найдя слабое место. Память услужливо напомнила, что я знала его и с другой стороны. Но я постаралась не обращать на другие образы никакого внимания. Очевидно, что почти всё из этого было либо притворством, либо просто развлечением. От этой мысли я почувствовала ярость. Он развлекался, а потом оставил моё сердце истекать кровью...

— Что ж, Людочка, у тебя единственный и неповторимый молодой человек, искренне поздравляю. — улыбнулась я. Мой голос так и сочился сарказмом. Но Людочка, видимо, была так влюблена, что не восприняла этого.

— Я тоже так считаю, — закивала она.

— Я почти покраснел, — пробормотал Игорь, смотря куда-то в сторону. Я проследила за его взглядом и поморщилась. Парочка за соседним столиком активно употребляла шашлык. Мне вспомнилась дача, разбитая голова Игоря и то, как я носила ему шашлык...А так же его угрозы. Не забылось и то, как он повалил меня на кровать, и его руки...Я слегка покачала головой, отгоняя мысли прочь. Для меня будет лучше, если я его больше не увижу. Только вот как объяснить это Людочке? Я посмотрела в её сияющие счастьем глаза и поняла, что не смогу прекратить с ней общаться только из-за того, что в её жизни появился человек, который раньше был центром моей вселенной. Я не смогу избегать её, чтобы избегать её.

— Между прочим, ты — не предел совершенства, — тоном всезнайки, сказала Люся. — Вот у Саши Артём — доктор...

— Доктор-Артём? — вздёрнул бровь Игорь и с каким-то странным, можно сказать, осуждающим выражением, уставился на меня. Мои вены закипели от ярости. Значит, ты думал, что я буду всю жизнь плакать по тебе и умру старой девой? Я мрачно улыбнулась в ответ на его взгляд.

— Ага, а что такое? Вы знакомы? — полюбопытствовала Людочка, одновременно начиная поглощать свой заказ, который только что принесли. Судя по всему, у Верховцева тоже пропал аппетит. А жаль, быть может, я бы с удовольствием понаблюдала за тем, как еда застревает в его горле, как он начинает задыхаться...

— Сомневаюсь. Просто, на мой взгляд, несколько странное сочетание. Такая серьёзная профессия и такое легкомысленное имя, — отчеканил Игорь. У него словно на все вопросы, касательно странных разговоров между нами, были ответы и объяснения. Ещё бы, подумала я, он ведь просто король лжи...

— Артём очень ответственный, — поспешила заступиться я. Пусть мы с Беловым состояли в несколько странных отношениях...Он всё же был мне близким человеком. И уж кому-кому, а Верховцеву стоит помолчать.

— Разумеется. Я уверен, что он ответственно подходит к своему делу и ко всему, что хочет получить. Такие и добиваются того, что хотят, — и снова этот холодный взгляд. Но я слишком хорошо тебя знаю...или думала, что знаю. Там прячется упрёк, он недоволен тем, что его давние подозрения оправдались и вместе с Артёмом.

— У меня такое чувство, милый, что ты предвзято относишься к парням с именем Артём, — вставила Людочка. Её, кажется, уже мало кто слушал. Между мной и Верховцевым произошла старая-добрая борьба взглядами. Он стал сильнее, но и я не ослабла.

— Может быть, — дёрнул одним плечом Верховцев.

— Игорь, а у вас есть родственники? — полюбопытствовала я, вспомнив о Соне. О чём я действительно жалела так это о том, что тогда так бесчестно поступила с подругой... Но у меня не было сил общаться с ней. Всё в ней, напоминало мне об Игоре. Время пролетело быстро, но я так и не смогла забыть единственного настоящего друга в своей жизни. Что же сейчас с Соней? Игорь всё так же плохо к ней относится или...Я поморщилась. Едва ли Верховцев изменился. Точно не так, как я.

— Да, — резковато кивнул он. — Сестра. Соня.

— Эээ...Чем она занимается? — я даже не знала, как спросить его, чтобы Людочка не заподозрила. Едва ли ей пойдёт на пользу знание о том, что нас с Верховцевым связывает...связывало прошлое.

— Она состоит в какой-то организации по природоохране. Доход не слишком большой, работа сложная, но путешествия по миру гарантированы. Соня обожает животных и с удовольствием спасла бы даже червяка.

— Это потрясающе! — в порыве эмоций лучезарно улыбнулась я. — Хм...в смысле, вашей сестре повезло. А она замужем?

— С какой целью интересуешься, а, Саш? Тебе что, теперь девочки нравятся? — весело рассмеялась Людочка, видимо, стараясь разрядить обстановку.

— Нет, не замужем. — Игорь не обратил внимания на слова Людочки.

— Понятно, — кивнула я, бросив взгляд на часы. — Что ж, приятно было с вами поболтать, но мне пора.

— Но до конца...

— Мне пора, — твёрдым профессиональным тоном заявила я, поднимаясь.

— Я помогу с плащом, — встал с места Верховцев. Я поморщилась, но ничего не ответила. Может, мне показалось, но его руки задержались на моих плечах чуть больше нужного...

— Спасибо, — кивнула я.

— Эх, снова включила профессионалку, — вздохнула Людочка. — Увидимся через час.

— До свидания, Игорь. Была рада встрече.

— До свидания, Александра. Был рад не менее.

И всё. Это было настолько странно...Настолько обычно. Я думала, что если я когда-нибуть с ним встречусь, то без истерики не обойдётся. Ведь тогда он причинил мне такую боль...Но сегодня. Во мне пылал пожар, да, но пламя было холодным. И это была не ненависть, а ярость, ведь он был так несправедлив со мной...

Стараясь не идти слишком быстро, я пошла прочь к выходу. Но у самой двери я не удержалась, и обернулась, прекрасно понимая, что если он смотрит на меня, то не всё так просто, как я говорила, ничего не забыто, ни предательство, ни чувства...

Я встретила взгляд голубых глаз и вышла прочь, шумно вдыхая прохладный воздух. Прикрыв глаза, я подумала о том, что всё было так хорошо...неужели ему и в этот раз удастся перевернуть мою жизнь с ног на голову?

ОБНОВЛЕНИЕ ОТ 6.11.12

* * *

Страх неизвестности. Я так давно его не чувствовала...Но сегодня, после встречи с человеком из прошлого, он буквально сковал меня. Чем это обернётся и обернётся ли вообще хоть чем-то? Или, быть может, я всё себе нафантазировала? Прошло почти пять лет...неужели можно пронести хоть какие-то чувства через все эти годы?

Мысли не давали покоя, не давали удобно лечь и крепко заснуть, не давали даже устать, наоборот, они придавали тонус. Я перевернулась на другой бок, убрала со лба влажные пряди волос и стала смотреть в темноту. Сердце беспокойно билось в груди, и этот звук в тишине звучал молотом по наковальне.

Интересно, что он сейчас делает?

Я усмехнулась. Скорее всего, обнимает Людочку во сне.

Кто бы мог подумать...Бывают ли в жизни такие совпадения? Наверное, бывают, ведь я сильно сомневаюсь, что Игорь стал бы меня искать. Он совсем не из таких. Ведь он сам меня тогда отпустил...

Я до боли вонзилась ногтями в подушку и поморщилась от нахлынувших воспоминаний. Я помнила всё, просто не вспоминала, не позволяла напоминать самой себе об ошибки, возможно, всей моей жизни.

В очередной раз беспокойно перевернувшись, я услышала вибрацию телефона. Кому я нужна в такой час?

— Да? — не взглянув на номер, ответила я.

— Разбудил? — от удивления я подпрыгнула на кровати и буквально почувствовала, как резко расширились мои глаза. От этого знакомого, но всё же не такого, как прежде, голоса всё тело покрылось мурашками.

— Нет, — вздохнула я, прикрыв глаза. Бессмысленно было задавать себе вопросы. Почему он звонит? Зачем ему это надо? Я прекрасно знала, что не получу на них ответы. Уверена, Игорь и сам не знал, зачем узнал или посмотрел в телефоне Людочки мой номер...Я была более чем уверена, что сейчас на экране моего мобильника отражается незнакомый номер. Но я не смела убрать телефон от уха, боясь, что связь порвётся, что больше не услышу его голос...

— Мне тоже не спится, — отрешенно произнёс Игорь.

— Почему? — кто бы мог подумать, что наш телефонный разговор спустя такое количество времени будет таким пустым и незначительным? Хотя, чего ещё ожидать? На самом деле, его и не должно было быть...Зачем ворошить прошлое, которое мы оба выбросили как ненужный хлам. По крайней мере, я пыталась выбросить.

— Потому что, чёрт побери, хотел услышать твой голос, — слишком проникновенным и раздражённым голосом произнёс парень. Я с ужасом осознала, что по телу от его тембра пробежала волна возбуждения. Плотнее закутившись в одеяло, я попыталась прогнать мурашки, но моё тело было напряжено, а нервы, казалось, оголены.

— Наслушался? — прозвучало грубовато. Но разве я обязана с ним любезничать? Да, стоило бы давным-давно позабыть все обиды и стать равнодушной, но увы, стоило его встретить, как стало понятно, что старая рана так и не зажила, да и отголоски былых чувств ещё ощутимо бьются в груди.

— Ты изменилась и вместе с тем осталась прежней, — хмыкнул он одобрительно. Я поморщилась. Его одобрение...А разве оно мне теперь нужно?

— Думаю, за пять лет так или иначе изменится любой человек, — сухо ответила я.

— Ты изменилась ещё тогда. В тот вечер. — это был удар ниже пояса. — До сих пор помню твои глаза...В них было смирение. Словно ты всегда ждала от меня удара в спину. Скажи, я был настолько плох, что ты всегда думала, будто бы я тебя рано или поздно предам?

— Увы, нет. Но стоило бы, учитывая, что всё так и произошло, — этот разговор уже не раздражал как назойливая муха, он причинял боль. — Так вот зачем ты звонишь, чтобы поиздеваться? Что ж, это вполне в духе наших с тобой взаимоотношений. По крайней мере, до начала того фарса, который именовался романом.

Игорь замолчал, обдумывая мои слова или, быть может, просто не находя что сказать.

— Я же сказал, что звоню, чтобы всего лишь услышать твой голос. Женщины...вы всегда копаете слишком глубоко.

— Действительно, — произнесла я едко. — Ты не любишь когда в тебе копаются слишком глубоко...Потому что если разобраться, за прелестной мордашкой таится лёд и психологическая травма. Ты всегда был всего лишь сломанным мальчишкой...Им, я вижу, ты и остался, — наверное, было несправедливо говорить с ним об отношении его собственного отца, но я была раздосадована. Лучшая защита — это нападение. Лишь бы он не продолжал, лишь бы сердце в груди не продолжало ныть.

— Удивительно, но когда ты раскопала всё это, тебя это совсем не отпугнуло. Может, это была судьба, которую я так опрометчиво оттолкнул собственными руками? — он определенно издевался.

— Глупо верить в судьбу. Мы сами себе хозяева.

— Нееет, — протянул он насмешливо, — Нами командует голос сердца. Будь на то твоя воля, сейчас бы ты не испытывала боли и не сердилась из-за этого. Но твоё сердце болит, когда ты слышишь мой голос и то, что я говорю. Ты можешь отрицать, но я всё ещё тебя знаю. Так сильно измениться ты не смогла.

— Ты тоже не изменился. Утверждаешь, что мне больно тебя слушать, и, зная это, ты всё равно позвонил. Как всегда очень эгоистично, Верховцев. В твоём стиле.

— Тут ты права, я больше руководствуюсь своими собственными желаниями, нежели чужими....Поэтому сейчас ты выйдешь из подъезда и сядешь в иномарку с номером 407.

Из меня словно вышибло весь воздух. Да что он себе позволяет? От возмущения я даже не знала, что сказать. Я лишь открывала и закрывала рот.

— Да как ты смеешь...И вообще, как ты нашёл меня?

— Поверь, в современном мире найти человека, зная его имя и фамилию очень просто. Через десять минут ты выйдешь. Я жду, — и он бессовестно повесил трубку.

— Разумеется, нет! Кретин! — рявкнула я на телефон, давно разъединивший меня с Игорем.

Минуту я в ступоре сидела в постели. Как он вообще мог предположить, что я выйду к нему? Разве мне нужно его общество? Какой вздор! Я обратно легка в постель, но стоило моей голове коснуться подушки, как я поняла — после такого предложения о сне можно забыть. И чувствуя себя последним ничтожеством, я быстро переоделась в спортивный костюм, умылась и, надев куртку, вышла из квартиры.

На улице было холодно. Ветер тут же забрался под куртку холодными руками и по спине поползли мурашки. Вздрогнув, я плотнее запахнула куртку и стала оглядываться. Волосы то и дело закрывали обзор, и я раздражённо откидывала их назад. Наконец, я увидела машину с нужным номером. Сердце снова подскочило, но я знала, что лицо моё абсолютно равнодушно. Гордо вскинув голову, я двинулась к тонированному до черноты авто. Было трудно узнать, сидит ли в нём кто-то или нет. Распахнув дверь, я увидела его...Верховцев не смотрел на меня, его красивые пальцы сжимали руль и он смотрел в никуда.

— Что ты хотел?

— Сядь и закрой за собой дверь, — строгим голосом сказал он. Раздражённо фыркнув, я села в машину. В нос мне тут же ударила смесь запахов: сигарет, парфюма и чего-то сладкого.

Верховцев завёл машину.

— Куда ты собрался ехать? — получилось несколько испуганно. Его губы изогнулись в полуулыбке, и я только сейчас поняла, что он стал ещё красивее. От такой красоты могло перехватить дыхание, такая красота могла похитить сердце любой девушки при первом же взгляде. Уверена, с Людочкой приключилось как раз это.

— Разве важно? — спросил он, выезжая на дорогу. Редкие машины мелькали вдоль дороги, поэтому Игорь без труда стал набирать скорость.

— Вижу, ты всё такой же бешеный водитель, — усмехнулась я, глядя на свои чуть дрожащие руки. Внутри у меня был какой-то холод. Зачем я вообще вышла? Хотя, ответ вполне очевиден...Я бы снова не отказалась его увидеть, посмотреть на него. Оказывается, я не выбросила прошлое как ненужный хлам, а спрятала его в дальнем ящике. И вот, он снова появился в моей жизни, и прошлое с радостью расположилось на первом плане. Теперь, кажется, все, что было после него, стало прошлым.

— Этого у меня не отнять. Так значит, ты встречаешься с тем самым Артёмом? Что ж, он мне никогда не нравился...

— А мне он нравится, даже очень, — заявила я. Игорь неожиданно затормозил и машину резко начало заносить в повороте. Выкрутив руль, Верховцев вошёл в поворот, едва не снеся знак. Я даже не вскрикнула, но с отчаяньем вцепилась в...его руку. Мои пальцы до боли, наверное, даже до синяков, сжали его плечо.

— Идиот! — выкрикнула я, с трудом отнимая онемевшие пальцы. Мы уже ехали дальше, как ни в чём не бывало.

— Оскорбления из твоих уст звучат всё так же сладко, — мягко произнёс он, бросив на меня чуть потеплевший взгляд. Я тут же сжалась в комочек и прижалась боком к двери, стараясь сократить между нами расстояние. — Теперь я уже с трудом могу сказать, что ты у меня ещё совсем девочка...— это так резало по ушам, что я едва справилась с порывом заткнуть их.

— Мне не нравится происходящее...— хмуро заметила я. — Отвези меня домой.

— Я знаю, что ты этого не хочешь.

— Ах да, забыла, ты эгоист. И, несмотря на то, что ты знаешь, что мне это не понравится, ты всё равно сделаешь всё по-своему. Так просто это забыть, когда не видишь человека пять долгих и счастливых лет.

— Таких ли счастливых?

— Не видеть тебя вот для меня истинное счастье, — я чуть передёрнула плечами. — Когда...тебя предают дорогие тебе люди, лучшее из всего — больше никогда не увидеть их лиц. Одно дело позволять себе думать о них, рисовать их образ у себя в голове...А другое дело, когда они снова появляются в твоей жизни и служат напоминанием о той боли, что когда-то тебе причинили, той боли, отголоски которой всегда будут с тобой. — я слабо усмехнулась. — И зачем я тебе всё это рассказываю? Ты же эгоист и тебе плевать. Увидел старую игрушку и решил снова поиграть. Ностальгия, да?

— Старую и самую любимую игрушку, — отстранённо и хрипло заметил Игорь, вызвав у меня дрожь. Я до боли сжала ладони в кулаки, надеясь, что эта слабая боль хоть немного поможет мне прийти в себя. Атмосфера в этой машине угнетала меня, гнев смешался с другими чувствами, и мне казалось, что я сейчас взорвусь от переизбытка эмоций.

— Мне так приятно, что я была самой любимой из твоих игрушек. Это такая честь...Ах, знай это сейчас все девчонки тех лет из университета, просто бы удавились от зависти! — раздражённо сказала я.

— Я задеваю тебя за живое, Саша...Просто мне хочется видеть по отношению к себе хоть какие-то эмоции. Ты такая холодная. Словно замерла, — мы стоили на светофоре и его глаза лениво скользили по моему лицу, заставляя чувствовать себя неуютно. — Я не могу позволить тебе оставаться ко мне равнодушной, — хрипло проговорил он, склонившись ближе, правой рукой он потянулся к моему лицу, а я следила за ней как заворожённая. Наконец, его пальцы коснулись моих волос и чуть погладили их. — Такие же мягкие, какими я их помню...— неожиданно его рука опустилась мне на плечо и даже через ткань курки я почувствовала тепло и ощутимый разряд.

— Престань...— поморщилась я.

— Я тебе так противен? — мы уже ехали дальше, и я знала, что до следующего светофора я буду в относительной безопасности. Хотя смогу ли я сама сдержаться? Мне хотелось тоже коснуться его, вспомнить, какова наощупь его кожа, такими же остались его губы...

— Ты потерял право ТАК касаться меня в тот знаменательный вечер, — мрачно ответила я, смотря на его профиль. Он выглядел равнодушным и безучастным. Для него и сейчас всё это было игрой, ему нравилось доводить меня и он знал всё это. Проклятый эгоист.

— Это право я не потеряю никогда, — его холодные глаза посмотрели в мои глаза. — Ты моя.

У меня пересохло во рту, а сердце гулом билось в висках.

— Т-твоя? — и тут я рассмеялась. Истерически рассмеялась. Лучше так, чем плакать и показывать ему, насколько он меня дезориентировал. То хрупкое равновесие, которое я выстраивала внутри себя всё это время, тут же превратилось в беспорядочных хаос эмоций и чувств.

— Звучит, пожалуй, несколько странно...После такого количества времени...Но я вижу, знаю, что ты до сих пор моя. Никто и никогда не сможет заставить тебя так же воспринимать себя, ты никогда так никого не полюбишь, а главное, никогда и никого так не возненавидишь и не простишь. Я вижу, знаю, что ты меня простила...Дело в другом, ты не забудешь. Ты просто помнишь ту боль, а не испытываешь её. А ведь меня...меня ты до сих пор и помнишь и чувствуешь. В каждом твоём движении я вижу, как тебя тянет ко мне и как ты упорно отодвигаешься назад. Поверь, если когда-то человек отдался тебе всецело, ты знаешь его наизусть. На уровне интуиции, но знаешь. И я помню все эти жесты, Саша...Я знаю, что тебя тянет ко мне. Особенно сильно, потому что ты считаешь, что это невозможно...Я так с тобой поступил, но ты всё равно меня хочешь. И это так сладко, хотеть того, что унизит тебя. Ты любишь боль.

Его монолог оседал у меня в голове, сердце предательски вторило его словам...Я знала, что он всё так же притягателен, и сейчас, когда он для меня запретен, он действительно маячил у меня перед глазами красной тряпкой...С лёгким стоном я прикрыла глаза.

— Эгоист...проклятый эгоист. Я тебе ненавижу.

— Знаю, Александра, я знаю...— шепотом искусителя произнёс он. Я почувствовала его пальцы у себя на щеке. Неимоверных усилий и отчаянной борьбы с собственным телом мне стоило не податься его ласке на встречу. Я не шелохнулась, не дёрнулась, не изменилась в лице, никак не выдала себя. Это было всё, на что я была способна. Отстраниться от такой одновременно желанной и ненавистной ласки было невозможно.

— Ты не отпускал меня все эти годы...— горько прошептала я. — Все эти годы ты сжимал моё сердце в тисках, но я не понимала этого. Будь проклят этот день. Я снова встретила тебя.

— Я избегал встреч с тобой. И стоило мне немного забыться, как ты снова ворвалась в мою жизнь...Ты не одна здесь жертва, Саша. Просто я прекрасно осознаю свою власть над тобой, ты же свою власть надо мной отрицаешь. Это глупо. Если бы встретились через десять и даже двадцать лет, внутри тебя всё равно что-то захотело бы меня...

— Я не хочу этого чувствовать, — в моём голосе заскользило отчаянье. — Это отравляет меня и мою жизнь.

— Это можно забыть, только если вырвать себе сердце...— его рука скользнула к моей шее, где куртка была не застёгнута, затем пробралась ниже, оставляя на коже горячие следы. Ладонь остановилась только тогда, когда достигла области сердца. — А я не могу себе этого позволить.

— Оставь меня в покое. — взмолилась я. — Я смогу, я забуду и эту встречу...Но только если буду уверена, что она последняя. Уезжай вместе с Людочкой....Или уеду я, но ты пообещаешь, что больше никогда не встретишься со мной. Поедешь на край света.

— Этого обещать я не могу...Я к тебе слишком привязан. Одержим. Ты это прекрасно знаешь. Один раз случайно встретив тебя я теперь буду дальше неосознанно стремиться в те места, где могу встретить тебя.

— Ты мне не нужен.

— Да, не нужен. Но необходим. — машина остановилась. Я резко распахнула глаза и обнаружила, что мы находимся в узком темном переулке. Фонари, освещающие главную улицу, своим светом не доставали сюда. Повисла тишина. Мне хотелось убежать, но больше мне хотелось остаться.

— Зачем мы здесь?

— Замедлим ход. — Игорь щелкнул, и все двери в машине оказались запертыми. Как будто он не знал, что я и так не смогу уйти.

— Оставь меня в покое, я прошу тебя... Пожалуйста, не будь эгоистом. Позволь мне жить дальше.

— Жить дальше твоей недожизнью? Ты теряешь эмоции, стараясь не думать о прошлом. Ты хочешь боли, но боишься её.

— Прекрати искать всем моим поступкам философское объяснение...Я не знаю, о чём ты говоришь. Я просто хочу, чтобы ты раз и навсегда ушёл из моей жизни. Я хочу жить, не опасаясь, что встречу тебя за следующим поворотом.

— Следовало бы...

— Игорь, мы взрослые люди и пора бы уже позабыть о том, что закончилось так печально. По крайней мере, для меня.

— Один раз отпустив тебя, я понял, что в следующий раз лучше быть эгоистом. Наплевать на то, чего хочешь ты и сделать всё по-своему. — он прикрыл глаза и улыбнулся. Словно уже победил. — Разве ты не помнишь, Саша? Ты обещала ждать меня, сколько понадобиться. И вот, я вернулся за тобой. И ты дождалась, я знаю, в твоей груди ещё теплятся чувства ко мне.

Я в отчаянье закрыла лицо руками. Глупое обещание, данное так давно...Может, оно не отпускало меня все эти годы? Я буду ждать. И я действительно ждала, не позволяла себе жить полной жизнью без него. И никогда не забывала, лишь прятала воспоминания. До этого момента.

Из моих глаз потекли слёзы. Слёзы бессилия.

— Я тебя ненавижу за это.

— Я знаю.

— И всегда буду ненавидеть.

— Не будь так уверена...

Его руки легли поверх моих рук и отняли их от лица. Затем он поцеловал каждый пальчик, и я уже заворожённая этим зрелищем, просто наблюдала, даже не делая попыток сопротивляться.

— А как же...как же Людочка? — надрывным голосом спросила я.

— Ты забыла, милая? Я эгоист. Мне плевать. Не у неё моё сердце было все эти годы...

Я снова прикрыла глаза. Да, он эгоист. Но я нет. Стоило только вспомнить лицо Людочки, милой и яркой, такой доброй...Неужели я посмею поступить с ней так же, как поступили с мной самой пять лет назад? Я знала, что не хочу этого. Но что, если позволю? Чувство вины...Пересилит ли оно притяжение?

— Я не могу, Игорь, не могу так с ней поступить, — я покачала головой. — С ней не произойдёт то же, что и со мной...

— Тогда был вздор, милая, а сейчас что-то необратимое. Сколько бы мы не бегали, оно равно или поздно настигнет нас. Мы с тобой связаны силой...силой притяжения. Ты пообещала меня ждать и никогда не станешь счастливой без меня. Как и я без тебя.

— Но Людочка...

— Она всего лишь промежуточная станция.

— Она человек со своими чувствами! И я не хочу, чтобы её сердце было разбито! — вырвав руки, воскликнула я. Мне удалось немного прийти в себя и очистить разум. Игорь искусно мог своими словами навести туман в голове. Но я уже не та девочка, я знаю, что следует думать о других людях. И я знала, что буду ждать Игоря...Но я буду ждать изменившегося Игоря, а не того, кто сейчас передо мной. Да, всё же уже не тот обиженный мальчишка, но всё тот же эгоист. Он должен понять, что я преодолею эту силу.

— Ты забудешь об этом, как только...

— Как только ты отвезёшь меня домой! — я серьёзно посмотрела на него. — Сейчас же.

— Как пожелаешь, милая, — усмехнулся Верховцев.

Когда мы выехали из переулка, я почувствовала себя не такой взвинченной. Но всё такой же уверенной в своей правоте. Может, Игорю своим появлением и удалось разрушить мою новую жизнь, но ему никогда не разрушить то, что крепло во мне годами. Такое счастья будет с привкусом горечи. Я не могу так поступить с Людочкой. Никто не имеет права так не с кем поступать.

— Ты выглядишь очень решительной, — усмехнулся Верховцев. — Намерена сопротивляться?

— Ты даже не представляешь, как я решительна. Поверь, моё сопротивление заставит тебя задуматься, — твёрдо заявила я.

— Сомневаюсь, что твоё сопротивление выдержит долго. Но так и быть, я дам тебе шанс самоутвердиться. Я не оставлю Люсю....Пока не падут твои баррикады. А это случиться очень и очень скоро. Тебя тянет ко мне.

— А тебя ко мне и я уверена, что смогу выжать из этого чувства что-то побольше, чем эгоизм.

— Как бы ты не была хороша, я уже не изменюсь, — усмехнулся Игорь. — Хотя, признаться, я не жалею. Один раз по собственной глупости я отказался от тебя. Такого больше не повторится.

— Не будь так уверен. Ни в чём и никогда. Будем слишком больно падать с высоты своей уверенности, Верховцев...

— Именно это я и хочу тебе сказать. Какого же будет тебе, гордой, когда ты снова окажешься в моих объятьях? Хотя, думаю, тогда тебе уже будет не до разбитого сердца девушки, с которой ты едва знакома. И тебе, возможно, даже будет не до собственной гордости. Ты слишком хочешь быть рядом со мной.

— И я слишком хочу, чтобы ты стал тем, с кем я действительно хочу быть рядом, — пробормотала я.

Вскоре, мы оказались у моего подъезда. Я хотела уйти, не попрощавшись, но Игорь схватил меня за запястье.

— Никакого поцелуя на ночь? — улыбкой соблазнителя, усмехнулся он, целуя меня в запястье. Я сглотнула, но старалась выглядеть как прежде.

— Тебя поцелует Людочка, — вырвав руку, бросила я. Небольшой двор перед подъездом показался мне целым земным шаром по сравнению с узким мирком в машине Игоря. И вдохнув холодный ночной воздух, я в который раз убедилась, что стоит побороться. Если он действительно уверен в том, что я так ему нужна и что он сделал ошибку, отпустив меня в первый раз, то он должен измениться...Со временем. Он должен потерять меня снова. Ведь после первой потери он не стал другим. И я буду ждать сколько нужно, пока он не станет тем, кем он и должен быть...

ОБНОВЛЕНИЕ ОТ 11.12.12

* * *

— Ты какая-то взвинченная, — поглаживая мою руку, произнёс Артём. Разумеется я взвинченная. Мы с парнем в данный момент сидели в кафе в ожидании Людочки и Верховцева. А я уже было успокоилась...

После того, как мы с Игорем поговорили, вернее, после того, как я заявила, что сдаваться не намерена, от парня не было ничего слышно все рабочие дни. Но я была настороже. И как оказалась не зря. В пятницу Людочка прибежала на работу и едва ли не зацеловала меня в припадке счастья. Оказывается, за всё то время, пока они с Верховцевым вместе, они ни разу не отдыхали вместе. А тут как раз наметились праздники и три выходных дня. Я сразу же почувствовала неладное. И не зря, Людочка заявила, что мы с Артёмом приглашены (я опрометчиво ляпнула, что у доктора Белова три полных выходных в связи с большим объемом выполненной сверхурочной работы в последнее время) и что отказ не принимается. Что же мы будем делать на этих выходных, оставалось для меня большой загадкой, поэтому я была весьма скептично настроена. К тому же, я так и не рассказала Артёму о том, что встретила Верховцева.

И сейчас, сидя в кафе, он до сих пор не знал хотя бы то, что придёт именно Игорь. В том, что он его непременно узнает, у меня почему-то не было сомнений.

— Ох...— я вздохнула. — Послушай, Тём...Мы сейчас ждём Людочку и её парня, так, да? Её парень...В общем не удивляйся и не подавай виду.

— Что, он такой некрасивый? — усмехнулся Белов, целуя меня в висок. А мне подумалось, что как раз наоборот слишком красивый.

У меня так и язык не повернулся сказать, кто тот самый парень.

Наконец, спустя десять минут ожидания, в кафе впорхнула сначала Людочка, а вслед за ней тенью, несмотря на светлые цвета в одежде, скользнул как всегда мрачно-высокомерный Верховцев. Я с горечью подумала, что сердце моё всё равно не на месте. И что у него передо мной действительно есть кое-какое преимущество. Я сама себе враг.

На Артёма я даже боялась взглянуть. То, как он сжал мою руку, говорило само за себя.

— Мы ещё поговорим об этом, — прошептал он и тут же поднялся, протягивая Людочке руку и сверкающе улыбаясь. На то он и доктор, чтобы быть дружелюбным и уметь отбросить все лишние эмоции.

— О, Людочка, вы ещё красивее, чем Саша описывала, — обаяния Артёму было не занимать.

— Ну что вы, — подруга была явно очарована. Она выглянула из-за плеча Белова и подмигнула мне в знак одобрения. Мне бы её приподнятое настроение...Я искоса взглянула на Игоря, который хмуро, но довольно спокойно, сканировал Артёма взглядом. Едва ли он повзрослел в этом плане хоть на миг...До сих пор не желает делиться игрушками.

— Думаю, вы друг о друге наслышаны, так что представлять не стоит, — я улыбнулась уголками губ.

— А это мой Игорь, — сверкая улыбкой, Людочка подтолкнула Игоря к Артёму. Парни сдержанно кивнули, рук пожимать не стали. А я сидела словно на электрическом стуле, вот-вот ожидая разряда.

— Ну что ж, думаю, мы можем обсудить планы на выходные.

— Да, было бы неплохо, учитывая, что совершенно непонятно, что это за планы такие...— тихо проворчала я, но на меня вообще мало кто обращал внимания. Верховцев сверлил взглядом Артёма, Артём от него не отставал, а Людочка вовсю изучала достоинства и недостатки (таких она, наверное, не обнаружила, учитывая, как она на него смотрит) моего парня и совершенно ничего не замечала. Её наивность меня просто поражала, как можно не замечать такую напряжённую атмосферу?

— Я предлагаю провести все выходные в моём загородном доме. Шашлыки, алкоголь, свежий воздух и хорошая компания, что может быть лучше? — меня даже замутило. Когда я в последний раз была у Верховцева на шашлыках, ничем хорошим это не закончилось. — На самом деле это вечеринка в честь моей сестры. — я не смогла сдержать себя и вздрогнула. — У неё месяц назад был день рождения, но мы не отмечали, так как она была за границей.

— Ну не знаю...— я всё же поморщилась. — Столько незнакомых людей...

— Уверен, Александра, ты поладишь с Соней, — не знаю, что стало с отношениями этих двоих за пять лет, но Верховцев явно стал относиться терпимее к своей сводной сестре. Это чувствовалось в его голосе. Нужно отказаться, подумала я, ничем хорошим это не закончиться. Скорее всего, просто будет очередной скандал. Но я неожиданно почувствовала, что мне очень хочется увидеть Соню...И не так, как в университете, смотреть не замечая, а поговорить и попросить прощения за то, что не смогла дальше с ней общаться. Просто тогда было так больно, что любое напоминание об Игоре, казалось, могло убить...

— Мои выходные полностью в твоём распоряжении, — Артём переплёл наши пальцы и поцеловал мою руку. — Решай сама.

— Ну, пожалуйста! — умиленно взирая на нас большими глазами, воскликнула Людочка.

— Хорошо...— кивнула я.

— Отлично. Выезжаем завтра. Думаю, вы не против провести все выходные за городом? — Верховцев даже улыбнулся. Не радостной или грустной улыбкой, а абсолютно без эмоциональной. Маска. Смотреть на него у меня не было сил. То прошлое, когда я была на пять лет младше, стало прошлым. Но теперь я не могла выбросить из головы новый виток нашей с ним истории. Не могла выбросить из головы его слова о том, что я принадлежу ему...Может, и так. Но сейчас не время и возможно это время никогда не настанет.

— Завтра в восемь утра мы с Людочкой за вами заедем и отправимся за покупками. Уверен, вы справитесь с приготовлением кушаний? — Игорь посмотрел на Людочку. Взгляд его лишь немного оттаял...И это задело меня. Он оттаял, глядя на неё. На ту, к которой я сама отчаянно его толкала совсем недавно.

— Договорились, — подал голос Артём, видя моё замешательство.

— А теперь давайте поедим и поболтаем! — радостно воскликнула Людочка, начиная расспрашивать Артёма о его работе. Я тихо вздохнула, надеясь, что в этом приглашении нет ничего такого, и что Верховцев не расставляет сети, в которые я сама плыву. Но у меня было чувство дежавю. Ведь тогда, когда мы отмечали день рождения Сони, произошёл переломный момент...

— Людочка, а расскажи, как вы с Игорем познакомились, — прозвучал вопрос со стороны Артёма. Я так и замерла с поднесенной ко рту вилкой. Он тоже решил поиздеваться надо мной и затеял собственную игру? Стараясь выглядеть равнодушной, я продолжила есть, тем временем, глубоко внутри ощущая нетерпение от молчания подруги.

— О, как ни странно, в этой истории не было ничего необычного, — улыбнулась девушка. И это действительно странно, особенно если учитывать то, что мне рассказывала о себе Людочка. В её жизни всегда всё происходило спонтанно и необычно. Будь у моей жизни такой ритм я бы, несомненно, съехала с катушек. — Я просто ждала подругу и увидела этого хмурого красавца за соседним столиком. Вы бы слышали его тогда! Он даже не взглянул на меня, а уже послал, — девушка тепло улыбнулась своим воспоминанием, поглаживая руку застывшего Верховцева. — Но я в наглую подсела к нему и буквально вырвала меню из его рук. Тогда-то он уже не смог отказать мне. Все говорят, что у меня обескураживающе наглая улыбка, — и в доказательство, Людочка изобразила фирменную улыбку. И в самом деле, глядя на её сияющее лицо, так и хотелось улыбнуться в ответ, пусть даже на самом деле совсем не было настроения.

— Очень мило, — улыбка Артёма говорила об обратном. Кажется, он тоже заметил сходство между мной и девушкой.

— Наконец-то, есть с кем поговорить! Артём, я собираюсь выведать у тебя все секреты Саши, — Людочка говорила шутливо, но мне всё равно стало не по себе. Знай она все мои секреты, улыбалась ли бы она мне так сейчас? — А как вы с Сашей познакомилась? Из неё совершенно ничего не вытянешь.

— О, это тоже довольно-таки простая, но милая история, — мне не понравился голос парня и я предупреждающе на него взглянула.

— Ах ха ха, — рассмеялась подруга, заметив мой взгляд, — Сашенька, не бойся, не думаю, что Артём расскажет мне что-то уж очень секретное. Так что не стоит убивать его взглядом, это того не стоит.

Но я не обратила внимания на слова Людочки, я продолжала сверлить Артёма взглядом и чувствовала, как Верховцев неотрывно смотрит на меня. От этого чувства все внутри меня было в напряжении, а ладони неожиданно увлажнились, словно я была влюбленной школьницей.

— Мы с Сашей с детства были лучшими друзьями. Потом я уехал учиться, а она поступила в университет в другом городе. Там она встретила одного придурка, который в последствие разбил ей сердце. В то время я уже был влюблен в неё. Но признаться, — грустно хмыкнул парень, — Я бы предпочел, чтобы тот кретин оставался с ней. Никогда не видел Сашу такой разбитой. Если я когда-нибудь ещё раз встречу этого ублюдка, даже не представляю, что я с ним сделаю...

Воцарилось молчание. Я почувствовала, как отчаянно краснеют мои щёки. Ну кто его просил? Я бы ни за что не рассказала Людочке о своей несчастной первой любви. Не потому что боялась жалости, а потому что, рассказав я кому-либо о ней, она стала бы куда более реальной и воспоминания о ней омрачили бы мою нынешнюю вполне нормальную жизнь.

— Я ведь не знала, — Людочка одновременно и жалела и обижалась на меня. — Это так печально...

— Видимо, ко мне относится изречение: первая любовь не может быть счастливой, иначе вторая станет проклятьем, — я залпом осушила стакан сока. Сейчас бы подошло что-нибудь покрепче, чтобы бешено скачущие мысли хотя бы немного отвлеклись на жжение во рту и пищеводе. Но я представляла, как бы это выглядело в глазах моих собеседников. А особенно одного. Словно я до сих пор не могу забыть. Не дождётся.

— А может быть и так, что первая любовь останется в тебе навсегда...— тонко заметил Игорь, вертя в руках салфетку. Наши взгляды пересеклись. Его взгляд так и кричал: "Я знаю, что ты чувствуешь! Ты моя!"

— Это исключено. — вмешался Артём. — Саша уже встретила вторую, счастливую любовь, — его рука обняла меня, и я в порыве какого-то острого отчаянья буквально вжалась в Артёма, напоминая себе, что Верховцев это всего лишь ночной кошмар и что скоро всё это закончится. Он снова покинет мою жизнь. Я не сдамся, а он сделает это со временем.

— Первая любовь всегда оставляет на нас нестираемый след. Даже если пройдёт двадцать, тридцать лет, ты всё равно будешь смотреть на человека, впервые сумевшего пробраться в твоё сердце, иначе, чем на других.

— Какой ты сегодня романтичный, — не слишком к месту, кокетливо улыбнулась Людочка. А меня практически замутило от чувства ревности, буквально затопившего меня с ног до головы. Оказывается, я не так уж и сильно отличаюсь от Верховцева. Меня одолевают те же эмоции, только в отличие от него, я прекрасно понимаю, что люди не всегда получают то, что они желают. В основном, это даже к лучшему. Меня преследовала мысль, что впусти я снова Верховцева в свою жизнь, он непременно снова её разрушит, потому что не так уж сильно он и изменился. Всё такой же эгоист и всё такой же магнит для меня.

— Разговоры о любви так утомительны, — усмехнулся Артём, погладив меня по волосам. — Думаю, мы пойдём. Правда, Саша?

— Да-да, конечно, — пускай это выглядело не очень прилично, но мне действительно хотелось убраться подальше. От Верховцева. От Людочки. И от их отношений.

— Прошу прощения, у меня сегодня философское настроение, — усмехнулся Верховцев. — Саша, я помогу накинуть плащ. — Он, разумеется, не спрашивал. Просто подошёл, снял с вешалки плащ и стал ждать, когда я, наконец, решусь. Вздохнув и побоявшись смотреть на Артёма, я повернулась к Верховцеву спиной и вытянула руки. Плащ моментально скользнул мне на плечи, как и руки Игоря. Они пригладили ткань, затем дразняще пробежались по мочке уха, с этой стороны обзор для наших спутников был закрыт, дёрнули за локон, а затем освободили оставшиеся волосы из-под воротника.

— Спасибо, — получилось ещё хуже, чем я рассчитывала. Я слегка прокашлялась, надеясь, что хотя бы Людочка не заметила изменений во мне. На то, что Артём не понял, как Верховцев влияет на меня даже спустя такое количество лет, я и не надеялась.

— Всегда рад услужить даме, — о, этот голос, который так и кричит о его самоуверенности. Никогда не перепутаю эту интонацию.

Наконец, я оказалась на свободе. Парочка осталась в кафе, и я с облегчением вдохнула прохладный воздух, словно только что выплыла с огромной глубины. Но мир всё равно казался намного мрачнее, чем неделю назад, до того, как я узнала, с кем встречается Людочка.

— Я не буду требовать твоих объяснений, — непривычно равнодушный и даже холодный голос Артёма вернул меня в реальность, и я с беспокойством взглянула на него. — Просто скажи, ты всё ещё остаёшься со мной? — его глаза пронзали насквозь, я понимала, что ответ для него очень важен.

— Конечно! — отчаянно воскликнула я.

— Слишком поспешно...— он удрученно покачал головой. — Подумай, Александра. Хотя бы над тем, как он поступил с тобой в прошлый раз. Как он растоптал тебя, а я...

— А ты подобрал меня, — усмехнулась я, немного обидевшись на то, что он считает меня обязанной ему. Но я действительно была обязана. — Спасибо. Я помню.

— Речь не об этом, а о том, что ты все ещё так остро реагируешь на него. Поверь, такой я не видел тебя с того момента, когда я в первые познакомился с Верховцевым. В его присутствии ты совершенно другой человек. Словно вес целого мира на твоих плечах. Он слишком тяжёл для тебя, Саша, ты его не потянешь. Не смогла в тот раз, не сможешь и в этот.

— Ты говоришь так, как будто я уже, словно послушная собака, прижалась к его ногам и завиляла хвостом! Я всё прекрасно помню! Я помню о том, что случилось и поверь, гораздо лучше тебя. Так что будь любезен, больше не говори мне, что делать.

— Ты совершенно права. Ты всё это и так знаешь, но иногда, лишний раз напомнить не помешает, особенно когда ты смотришь на него с долей разочарования и поклонения. Он въелся в твоё сердце и там, где он, я никогда не буду. Но подумай, Саша, ради своего же блага подумай. — парень вздохнул и притянул меня к себе. — Я очень не хочу тебя терять, поверь мне. И сейчас я чувствую ещё острее. Наши отношения за всё это время имели стихийный характер, и мне хотелось бы это изменить. Понимаешь? Да, вижу по глазам, понимаешь. Да, я хочу на тебе жениться. Извини, что всё не так красиво, как в американских фильмах. Но эта мысль пришла ко мне сразу же, как я увидел его. Прости, что не понял раньше. Саш, я очень тебя люблю и прошу, когда ты окончательно убедишься в том, что готова оставить его в прошлом навсегда, скажи мне. Прими моё предложение. Или же откажи. Но обязательно обдумай всё. Обещай.

— Обещаю, — рассеяно кивнула я, понимая, что предложение пожениться от Артёма меня не так удивило. Наверное, я всегда знала, что так или иначе всё к этому идёт. А Верховцев в данной ситуации всего лишь послужил для Белова катализатором.

— Вот и отлично. А теперь идём. Нам надо начинать собираться в эту чертову поездку, которая, готов поклясться, не принесёт ничего хорошего....

Я в согласии кивнула и побрела рядом с парнем. В кармане звякнул телефон. Машинально достав аппарат, я прочла сообщение.

"А вы очень мило смотритесь вместе. Но он не я. И ты это знаешь, Саша"

* * *

— Это будет так весело! — произнесла Людочка уже пятый раз за всё время пути. Я была с ней в корне не согласна, учитывая, что каждый раз, стоило мне взглянуть на Верховцева, моё сердце совершало кульбит. И вот опять я встретилась с его глазами и то, что я увидела в зеркале заднего вида, никак не сгладило эффект. Стараясь не выдать себя, я плавно перевела взгляд в окно. Но он хмыкнул, и я это слышала. Он считает, что вся моё борьба это бесполезное упрямство, которым я трачу и его и своё время. Но он не понимает, что пока он не сделает всё, как надо, ничем хорошим очередной виток в наших отношениях не закончится.

— А много гостей будет? — Артёму, в отличие от меня, не составляло особых трудов поддерживать светскую беседу. Я слабо улыбнулась. Да, никак не думала, что буду походить на Верховцева своим поведением. Уверена, что со стороны мы выглядим как два обиженных на жизнь человека. И это неправильно, так себя вести. Ведь есть люди, у которых нет того, что сейчас имеем мы. Которым даже жить негде или же их детям нечего есть. Но все люди эгоистичны, и поэтому сейчас я думаю о том, как мне плохо находиться в машине с моим бывшим, вместо того, чтобы хотя бы задуматься, что это проблема по сравнению с проблемами других людей, сущий пустяк.

— Не очень, только свои, — меня пронзила мысль и мне так и хотелось озвучить её. Но не подозрительно ли она будет? Посмотрев на увлеченную Людочку, я всё же решилась.

— А родители?

— Нет, — в одном коротком слове прозвучало понимание. Верховцев прекрасно знал, что меньше него я хочу видеть только его отца. Видимо, за всё это время их отношения так и не наладились. А может, их просто не стало. Мои отношения с родителями тоже были далеки от идеала. Меня нельзя было назвать примерной дочерью, потому как звонила я нечасто, а про поездки я вообще молчу. Стоило только закончить университет, и я буквально с головой бросилась в новую работу, в новый город. Но как оказалось, безопаснее было бы оставаться в старом городе. Видимо, Верховцев тоже решил сменить обстановку. Или судьба просто решила немного развлечься, повернув всё таким образом.

Наконец, мы были на месте. Дом оказался значительно скромнее, чем я думала. Первый этаж и мансарда. Никаких каменных дорожек и фонтанов. Скорее обычная дача, чем коттедж. Видимо, Верховцев успешен не настолько.

— Все соберутся к вечеру. Мы устроим Соне сюрприз, она просто думает, что я хочу повидать её. Парень сестры в курсе, так что всё пройдёт без казусов, — изложил Игорь механическим тоном. Я ощутила раздражение. Мне так и хотелось чем-то его ударить и хоть как-то расшевелить его, увидеть на его лице эмоции, а не то чувство превосходства, с которым он смотрел на меня. Зачем разыгрывать этот концерт? Давно, но я всё же видела эмоции на его лице. Едва ли всё в наших отношениях было настолько фальшивым. Лишь моя уверенность в том, что он никогда меня не придаст, ведь он любит. Но как оказалось и это для Верховцева проще простого.

— Мы столько наготовим! — Людочка в предвкушении захлопала в ладоши. — Мальчики, втаскивайте это всё в дом!

Дальше время пролетело быстро. Мы с подругой, обложившись кулинарными книгами, принялись готовить праздничный ужин. Работы для двоих было многовато и я с неожиданной и от того обескураживающей нежностью вспомнила, что Верховцев любил готовить. Интересно, как там Зинаида Михайловна? Столько вопросов было связано с прошлым. Мне не терпелось увидеть Соню. В моей сумке уже был припрятан новый любовный роман, и я надеялась, что вкусы девушки не так уж и изменились за последние пять лет. А ещё я чувствовала вину. Мне до сих пор не давало покоя то, как я поступила со своей лучшей и, наверное, единственной настоящей подругой. Людочка, конечно, была мне дорога, но учитывая происходящее сейчас, едва ли меня можно было назвать её лучшей подругой.

— О чём задумалась, красавица? — на кухню вошёл Артём. Я посмотрела в тарелку, в которой мешала салат. Майонез уже давно распределился.

— Да так, — я пожала плечами и слабо улыбнулась. — О рабском труде и эксплуатации.

— Вам помочь?

— Нет, мы прекрасно справляемся сами! — в доказательство Людочка извлекла из духовки умопомрачительно пахучего запечённого гуся. У нас с Артёмом тут же потекли слюнки и я, чтобы хоть как заглушить неожиданно проснувшийся голод (с утра мне кусок в горло не лез), быстро закинула в рот кусок колбасы.

— Эй, мне нужна помощь с шарами, — в кухню вошёл Игорь. Его лоб был влажным и в руках он держал кучу ненадутых шариков. Я хмыкнула. Видимо, курение дало о себе знать, лёгкие были слабоваты.

— Я...— начал Артём, но Людочка в своей бесцеремонной манере его перебила.

— Нет, пускай Саша. А ты, Артём, будешь чистить картошку. И не смотри на меня так, у Саши шикарный маникюр.

— Может, тогда уж, мне всё за неё делать? — улыбнулся парень, но я чувствовала, что ему не хотелось, чтобы я оставалась с Игорем наедине.

— Нет, всё тебе доверить я, как хозяйственная девушка, не имею морального права, — Людочка шутливо намахнулась на парня скалкой. Чуть вздохнув, я вытерла руки и, стянув фартук, вышла из кухни. Верховцев уже пытался надувать шарики. Признаться, это зрелище вызвало у меня смех и я закашлялась, стараясь его спрятать. За таким занятием я Игоря точно никогда не заставала.

— Если тебе так смешно, попробуй сама, — холодно произнёс Верховцев, буквально швырнув в меня несколько шариков. Удовлетворенная тем, что у него хоть что-то не получается, я приложила шарик ко рту и он тут же стал надуваться под силой моего дыхания. Игоря эта мелочь явно задела.

— Курить меньше нужно, — гордо произнесла я, завязав кончик шарика узлом, а потом ещё и подстраховав ниткой. На овальной поверхности яркими и красивыми буквами было выведено "С любовью!". Любопытство буквально жгло меня изнутри. Неужели Игорь и Соня помирились настолько?

— Тебя волнует моё здоровье? Это так мило.

— Куда это повесить? — вместо ответа, поинтересовалась я, мысленно ставя себя галочку за отличную выдержку. Меня даже почти не волнует его присутствие. Я уже практически безболезненно игнорировала учащённое сердцебиение и желание впиться в Верховцева взглядом.

— Над дверью вмести с ещё двумя, — Игорь кивнул в сторону дивана, на котором лежало два шарика, судя по всему, надутые с дикими усилиями. Снова позволив себе улыбку, я связала три шарика и, подставив рядом с дверным косяком маленький пуф, прилагаемый к мягкой мебели, взобралась на него и стала раздумывать, как закрепить шарики. Оказывается, для этой цели уже имелся небольшой крючок на липучке, который потом с легкостью можно будет снять.

— Не упади, — раздалось неожиданно близко. Стоя на пуфе, я была всего на полголовы выше Верховцева, поэтому мои глаза тут же встретились с его глазами, наполненными той самой, давно позабытой мной эмоцией...Он смотрел на меня с теплотой, которую я ещё не видела в его взгляде. С теплотой и налётом тоски. Словно ему меня не хватало. Сердце от этого сжалось, и я почувствовала слабость в коленях. — Эй, — предупреждающе прошептал он, и его рука невесомо опустилась на мою поясницу, заставив моё тело мгновенно отреагировать. Когда притяжение так сильно, даже простое прикосновение может разжечь уже, казалось, давно погасший костёр.

Я так и замерла, словно загипнотизированная. Казалось, если я хоть немного шелохнусь, моё тело меня предаст и кинется в объятья Игоря. Я не могла этого допустить. Поэтому, даже не пытаясь скрывать (он знал меня наизусть), я прикрыла глаза и сделала глубокий вдох. А потом просто спрыгнула с пуфа и молча пошла надувать остальные шарики.

— Великолепная выдержка, малыш, — его слова пускали ток по моим венам, так же как и прикосновения. Старые эмоции, вызванные такими же старыми словами.

— Я пять лет не баклуши била, — беззаботно отозвалась я, решив, что излишнее напряжение мне никак не поможет. Нужно быть более непосредственной, не заморачиваться и не слишком много думать. Иначе это чревато. Игорь ведёт очень сложную игру и все эти мимолетные прикосновения лишь начало. Он знает все мои чувствительные точки, он знает, куда ударить, чтобы мне было больно. И он прекрасно знает, как на меня действует его присутствие.

— Да, ты пять лет позволяла этому придурку утирать твои слёзки, — от пряника к кнуту. Минутный порыв былой нежности и тут же резкий удар в спину. Я была не готова к этому и за это мысленно отругала себя. Хорошо, что я стою к нему спиной, и он может заметить только мои напряженные плечи, а не исказившееся лицо.

— И поэтому он лучше тебя, — не осталась в долгу я.

— Ты сама не веришь в то, что говоришь, — Верховцев и мысли не мог допустить о том, что я считаю Белова лучше него. Это же невозможно! Несмотря на все его недостатки, я должна слепо любить его...Но не в этот раз. Артём действительно был лучше Верховцева во многих отношениях. Но это не значит, что я его люблю. Это лишь значит то, что значит.

— Поверь, после одного случая я научилась доверять себе и только себе. — усмехнулась я. — Ну и, конечно, Артёму, — произнесла я, перед тем, как начать надувать шарик. Ещё один был готов.

— Неплохой ход. Давишь на мою несдержанность?

— Скорее на невменяемость, — пожала я плечами и продолжила надувать дальше. Игорь молча связывал шарики вместе. Вся работа заняла у нас минут сорок и я уже чувствовала, что от такого глубокого дыхания упаду в обморок, но, наконец, комната была полностью украшена разноцветными шариками и это хоть немного повысило мне настроение.

— Как у вас всё замечательно вышло! — ахнула Людочка, вошедшая в комнату, когда мы с Верховцевым как раз повесили последний шарик. — Так, Игорь, помоги Артёму принести стулья с кухни, а мы с Сашей пока расстелем скатерть, — девушка указала на два больших стола, занимающих центр комнаты. Судя по всему, гостей вместе с нами будет человек двадцать.

Дальше мы с Людочкой занялись сервировкой стола. Расставив приборы, закуски и напитки, мы, наконец, отправились приводить себя в порядок. Нам с Артёмом была выделена вторая спальня наверху, и я была рада возможности, наконец, побыть одной. С излишним энтузиазмом захлопнув за собой дверь, я несколько минут просто стояла с закрытыми глазами и старалась ни о чем не думать. Напряжение, в котором я находилась с самого утра, давало о себе знать, и я чувствовала, как деревенеют плечи. Сделав небольшую зарядку, я принялась за макияж. Затем, распустив волосы, немного завила кончики щипцами, а после надела простое чёрное платье-футляр до колен. Настроения надевать что-то яркое совсем не было, поэтому с утра я окончательно остановилась на этом варианте наряда.

Когда я заканчивала приготовления, в комнату вошёл Артём.

— Надо было постучать? — извиняющиеся улыбнулся он, глядя на то, как я замерла. Разумеется, это не Верховцев. Он ещё не до такой степени наглый. Хотя, кто знает...

— Нет, что ты, ты меня и не в таком виде лицезрел, — улыбнулась я.

— Да, бывало и похуже, — задумчиво произнес Артём, подойдя ко мне. Я стояла перед зеркалом, когда его руки скользнули по моей талии и опустились на живот. Спиной я прижалась к нему и позволила себе немного расслабиться. С ним я всегда чувствовала себя спокойнее. Учитывая обстоятельства, это было как раз кстати. — Например, после того, как этот подонок бросил тебя, — его взгляд впился в моё лицо через зеркало.

— Перестань напоминать об этом, всё это в прошлом, — мне не хотелось, но я снова сжалась.

— Как и чувства к нему?

— Как и чувства к нему, — ответила я.

— Ты врёшь.

— Если долго в чем-то себя убеждать, то со временем, это станет правдой.

— Как чувства ко мне? — мы редко говорили о любви. Но вчера он сделал мне предложение и сказал, что любят. Видимо, я должна ответить ему тем же.

— Чувства к тебе к этому никак не относятся.

— Ещё как относятся. Люби ты меня, ты бы сейчас не смотрела на него как утопающий на спасательный круг, — он не осуждал, скорее, недоумевал, почему, несмотря на всё, я никак не могу избавиться от своих назойливых чувств к Верховцеву.

— Артём, перестань о нём говорить. Его присутствие и так служит достаточным напоминанием. Ты сам...

— Что? Рою себе могилу разговорами о нём? Я всего лишь проверяю, Саша, настолько ли сильны твои остаточные чувства, что ты готова броситься в его объятья, после того, как я буду произносить его имя пару-тройку дней.

— Ты переходишь границы, — отбросив его руки, я отошла в сторону и бросила на наго негодующий взгляд. — Перестань ревновать и оцени ситуацию трезво. Я здесь, с тобой. А не с ним.

— Пока.

— Если ты настолько не уверен в себе и во мне, тогда я не понимаю, что ты вообще здесь делаешь. Если я обречена уйти к Верховцеву, почему же тебе не поступить проще и не отступить? Но ты здесь и упрекаешь меня в том, чего знать не можешь. Прекрати это или оставь меня в покое, — мне было больно. Неужели я выгляжу настолько жалкой? Неужели и правда осталось совсем немного времени до того момента, как я сама брошусь в объятья Игоря? Такого я за собой не замечала. Да, мне было трудно не касаться его и бороться со своими желаниями, но я прекрасно слышала голос разума, который твердил, что мы всё равно не сойдём, опять что-то пойдёт не так. Не в этот раз. Не сегодня. Может даже никогда.

— Прости, — обхватив голову, парень опустился на кровать. — Просто я так боюсь тебя потерять.

— У меня складывается впечатление, что ты боишься потерять меня из-за Верховцева. Тебе не хочет отдавать меня ему после той реабилитации, которую ты мне оказывал все эти годы. Это всё равно, что потерять пациента, не так ли? — горько усмехнувшись, я принялась надевать серёжки. — Артём, прошу, забудь об этом. Ты должен понимать, что я не вернусь к нему, даже если он попросит.

— А он просил?

— Думаю, ты уже выведал всю информацию у него. И Верховцев наверняка бил себя в грудь и говорил, что осталось немного, и я снова буду с ним. По твоим глазам вижу, что так и было. И я всё же достаточно знаю Верховцева, чтобы догадаться. Он словно змей-искуситель рассыпается в словах, заставляя поверить людей в их искренность. Но на это не стоит обращать внимания. Я не обращаю.

— Но всё равно ты как натянутая струна.

— А что ты хотел? — громко воскликнула я, а потом понизила голос. — Ты сам видел, какой я была после нашего разрыва. Думаешь, так легко встретить снова того человека, который растоптал тебя?

— Прости.

— Перестань. В этом ты не виноват. Это всё он. Снова плетёт свои грёбанные сети, — я раздражённо провела расческой по волосам и бросила её на туалетный столик, где она с грохотом приземлилась, сбив помаду на пол. Мне хотелось убраться отсюда или же сейчас найти Верховцева и высказать ему всё, что я думаю о его поползновениях в мою сторону и хорошенько ударить его, чтобы хоть как-то снять этот груз с плеч. Но я понимала, что хочу сделать не только это. Что меня всё равно тянет сейчас увидеть его не потому, что он страшно меня раздражал своим глупым поведением, но и потому, что мне снова хотелось заглянуть в его глаза и увидеть ту нежность, ещё не позабытую окончательно.

— Ну как я тебе? — я закончила, когда Артём уже переоделся в светло-голубую рубашку и тёмно-серые брюки.

— Как всегда прекрасна, — улыбнулся парень, прижав меня к себе и поцеловав. Я подумала о том, что моя помада непременно оставит след на его губах. И я бы даже не стала её стирать. Мне хотелось, чтобы Верховцев видел доказательства того, что я целую Артёма, обнимаю и да, ласкаю, занимаюсь с ним сексом. И мне это нравится, нравится не меньше, чем мне нравилась близость с ним.

Почувствовав мой порыв, Артём прижался ближе и глухо прошептал, кусая меня за ухо:

— Я хочу тебя.

— Не время, — проронила я, тем не менее, чувствуя возбуждение. Мне нужно было выплеснуть куда-то накопившиеся эмоции. И они вылились в желание прямо сейчас ощутить в себе Артёма и почувствовать насколько я ему дорога, насколько я нужна ему.

— Эй, вы там готовы? — Людочка бесцеремонно открыла дверь и замерла с открытым ртом, наблюдая занимательную картину. Артём впился губами в мою шею, одной рукой уже задрав мне платье до поясницы, а другой крепко прижимая меня к себе.

— Может, ты всё-таки выйдешь? — меня неожиданно сразил смех. Очень уж забавное было выражение лица у Людочки. Или, может у меня уже просто была истерика из-за недостатка веселья в жизни?

— Ах да, точно. А я стою и думаю, что же я забыла сделать, — брякнула она и вышла. А потом снова всунула в помещение голову. — Давайте быстрее уже. Игорь сказал, гости через полчаса будут. Может и раньше. — она хихикнула. — Думаю, вам столько времени не хватит.

Я снова рассмеялась и, отстранившись от Артема, принялась приводить себя в порядок. Он, улыбаясь, занялся тем же.

Когда мы спустились, то оказались в ярко-освещенной комнате, повсюду были развешаны шарики, а стол буквально ломился от еды. Я в который раз порадовалась нашему с Людочкой кулинарному успеху. Вот только всю эту радостную картинку портил Верховцев, тёмным силуэтом стоявший в углу. Образ Стража Тьмы всё ещё при нём. И светлые волосы только лишь добавляют ему мрачности, словно раньше он был чем-то светлым, но потом его душа полностью погрузилась во мрак.

Покачав головой, я отбросила эти глупые мысли. С каких пор я так поэтично мыслю? Страж Тьмы...

— Саша! Включи на крыльце свет! — донёсся из кухни голос Людочки.

— Куртку накинь, — заботливо произнёс Артём.

— Да это секундное дело, — бросила я в ответ.

— Артём! Иди сюда! — донеслось до моих ушей до того, как я вышла. Хм, дело это конечно минутное, только как в кромешной тьме найти выключатель? Я побрела вдоль стенки, ёжась от холода и водя рукой по стене. Входная дверь впустила полоску света, но она тут же исчезла.

— Помочь? — послышалось высокомерное, и я буквально прилипла к стене, словно меня здесь вообще нет.

— Без тебя отлично справлялась, — прозвучало грубо, но я получилось особое разрешение на грубость по отношению к Игорю Верховцеву пять лет назад.

— Я так и не думаю...— руки скользнули на талию, прижали к себе, пальцы музыкальным движением, оставляющим за собой мурашки, скользнули по бедру, остановились на крае платье и играючи принялись собирать ткань в складки.

— Что...ты...делаешь...— ахнула я, когда он буквально впечатался в меня всем своим телом, не давая вздохнуть. Все мои чувства разом обострились, и мне показалось, будто я видела яркую вспышку перед глазами. Словно спала пелена, и я снова ощутила этот мир полностью.

— Проверяю кое-что, — губы порхнули по щеке, затем язык дразняще погладил мою нижнюю губу. От охвативших меня эмоций и плотно прижатого тела Игоря я даже не могла шевельнуться. Правая ладонь без стеснения, по-свойски, скользнула по груди, пальцы оттянули неглубокий вырез платья и губы впились в обнажившуюся кожу. Я проглотила стон и прикусила губы, тут же почувствовав солёный привкус.

— Остановись...— умоляюще прошептала я, прекрасно понимая, что лгу, что не хочу его останавливать.

— Не могу...— голос Верховцева уже не был ледяным, и в нём едва ли осталась бесстрастность. Он говорил жарко, с лёгким рычанием, словно голодный зверь. — Я так скучал...Твоё тепло, твоё тело, — руки гладили, вспоминали и вновь исследовали окончательно забытое. Вот его губы вернулись к моему лицу, лёгкий поцелуй в уголок губ и, наконец, в сами губы. Душещипательно сладкий, с привкусом боли и горечи прошлого, а так же с обжигающей страстью. Его язык без церемоний вторгся в мой рот, ощущения завладели всем телом, которое уже предательски само жалось к Верховцеву. В закрытых глазах я увидела звезды и цветные круги, так плотно я сжала веки.

— Могут выйти...— простонала я, с силой сжимая плечи Игоря перед тем, как с собранной по крупицам силой, оттолкнуть его. Получилось, он отстранился, сделал шаг назад, а я тщетно пыталась успокоиться, слушая его тяжелое дыхание. Губы болели от жесткого поцелуя, но это не значит, что я не хотела ещё.

— Ещё лучше, чем раньше, — довольно усмехнулся он. — Ты всё-таки же отдаёшься эмоциям, малыш.

— А ты всё так же забываешься, — бросила я в ответ и нас тут же на секунду осветили фары подъехавшей машины.

— А вот и гости. Но учти, мы ещё не закончили.

— Мы ничего и не начинали, Игорь. Это была ошибка, и ты это прекрасно знаешь, — одёргивая платье, пробормотала я, дыша глубоко и старательно пытаясь согнать с лица краску.

— Ты права. Я ещё даже не начинал, — щёлкнул выключатель и загорелся свет. Из подъехавшей машины стали выходить незнакомые мне люди. Верховцев пошёл встречать их, ну а я скользнула обратно в дом и тут же буквально рванула в ванну, чтобы хоть как-то привести себя в порядок. Артём сейчас слишком подозрителен, а я не могла себе позволить, чтобы он узнал о моей слабости. Я сама предпочитала забыть это, словно страшный сон. Да, я поцеловала его, буквально набросилась на него, но это не значит, что всё решено, что он заполучил меня. Это лишь химия. За своё сердце я ещё поборюсь. И за его сердце тоже.

ОБНОВЛЕНИЕ ОТ 25.12.

* * *

Соня и её парень задерживались. Прибывшие гости, имена которых я тут же благополучно забыла, уселись на свободные предметы мебели и теперь вели оживлённую беседу. Людочка тут же оказалась в центре внимания, создавая приятную атмосферу непринуждённого веселья. Ну а я, вжавшись в свой стул, старалась не привлекать внимания и при этом не выглядеть забитой ланью.

— Что-то не так? — прошептал мне на ухо Артём. Мне хотелось закричать, но я лишь тихо ответила:

— Всё хорошо. Просто волнуюсь за нашу с Соней встречу. — Белов, кажется, остался доволен моим ответом, поэтому снова стал слушать очередную байку Люси. В этой комнате было хорошо всем, кроме двух человек. Никогда не думала, что буду вести себя как Верховцев, но что-то мне подсказывало: выражение лица у меня сейчас не самое радостное. Сам же Игорь тоже сидел в стороне, благо, достаточно далеко от меня. Но от этого его взгляд прожигал меня не меньше. Я то и дело порывалась взглянуть на него, но тут же одёргивала себя. Мне сейчас только не хватало увидеть на его лице торжествующее выражение или что-то вроде того. Я и так ощущала себя последним ничтожеством, не способным справиться с собственными слабостями.

Наконец, раздался звонок в дверь. Я тут же подскочила на месте и действительно начала волноваться за нашу с Соней встречу.

— Итак, тихо, — лукаво улыбнулся Игорь, быстро направившись к двери. Я встала, потом присела, а потом снова встала. Сердце подпрыгнуло к горлу от волнения и обжигающего чувства вины. Не удивлюсь, если Соня одарит меня гневным взглядом...

— Игорь, на улице подозрительно много машин, не находишь? — услышала я знакомый голос, который сейчас звучал задорно и непринуждённо. Едва ли пять лет назад Соня могла себе позволить разговаривать с Верховцевым в подобном тоне. Но вот показалась тёмная макушка, и руки крепко обняли Игоря за шею.

— Поздравляем с прошедшим! — раздались голоса. Я всё ещё стояла в оцепенении. И как я могла забыть про Людочку? Нам же с Соней нельзя показывать, что мы знакомы...Или выставить это всё как совпадение? Думать сейчас об этом не хотелось.

— Очень приятно, наконец, с тобой познакомиться, Соня, — Людочка подбежала к девушке и заключила её в объятья.

— Ээээ, и мне приятно...— Соня неловко замялась, видимо, Верховцев не удосужился упомянуть Людочку в своих разговорах.

— Это Людмила, моя девушка, — вяло проговорил Верховцев.

— Толь, ну где ты там застрял? — девушка вышла из помещения и вернулась уже вместе с парнем, который был её явно старше. И мне он показался очень и очень знакомым. Толя...Анатолий. Вспышка озарила мысли и я вспомнила и невольно улыбнулась. Это был тот самый Анатолий с горнолыжного курорта, который заверял, что нельзя терять своих любимых. Сейчас он выглядел солиднее и старше, и ласково обнимал Соню за плечи. А девушка...расцвела. Наконец, я могла разглядеть её. Вместо каре по её плечам в легком беспорядке рассыпались волосы, а глаза сияли от счастья. Мне уже натерпелось спросить, как долго она с Анатолием, что произошло...Всю учёбу в университете я игнорировала её, едва ли вообще взглянула пару раз.

— Люда, это мой парень — Анатолий, — улыбнулась Соня.

— Очень приятно!

— Соня, позволь мне представить тебе наших гостей...— Игорь ухватил сестру за локоть и провёл вперед. Я глубоко вдохнула, стараясь выглядеть вежливо-заинтересованной. А вот Соня, увидев меня, явно не поверила глазам. Она вцепилась в предплечье Верховцева и замерла.

— Что всё это значит? — шёпотом спросила девушка. Я быстро осмотрелась, остальные гости по указанию Людочки усаживались за стол.

— Софья, это Александра и Артём. А это моя дорогая сестра, — представил Игорь.

— Очень приятно, — неловко улыбнулась я. Соня, казалось, целую вечность всматривалась в моё лицо, явно прикидывая, как это возможно и что я здесь делаю. Но потом расслабилась и так же неловко улыбнулась мне. Я тут же почувствовала желание крепко обнять подругу, но сдержалась.

— Ну что, познакомились? А теперь за стол! — скомандовала Людочка. Мы с Соней переглянулись, но под напором девушки, всё же уселись. Смущённую Соню посадили во главе стола, по правую руку от неё сел Анатолий, который с нескрываемым любопытством смотрел на меня. По левую руку от виновницы торжества сел Верховцев, за ним Людочка, ну а потом я и Артём. Судя по взглядам, которыми Соня одаривала остальных присутствующих, она так же была удивлена их видеть. Вероятно, друзья семьи Верховцевых...Я невольно вздрогнула, вспомнив Алину и Пашку. Похоже, у Верховцева осталась хоть капля жалости ко мне, учитывая, что их здесь нет. Хотя кто знает, где они теперь вообще.

— Итак, я предлагаю тост за нашу именинницу! И пусть день рождения у неё был уже несколько недель назад, мы отметим его снова. В конце концов, день рождения в джунглях, это не предел мечтаний. За Соню! — тост произносила Людочка в своей манере. Я подняла бокал с вином и выпила его наполовину. За весь день, что мы провели в приготовлениях, я практически ничего не съела, но и сейчас совсем не хотелось. Но чтобы вино не дало о себе знать, оставлять желудок пустым не следовало.

— Ну, Соня, рассказывай, как работа на этот раз? — поинтересовался Верховцев у сестры. — Удалось кого-нибудь спасти?

— Да, нам удалось вовремя доложить властям о браконьерах. Признаться, я всего лишь сопровождала своего руководителя в путешествии, но оказалось, что именно я напала на след браконьеров. Да, хвастаться неприлично, но я жутко довольна собой. Наконец, меня заметили, и я теперь не просто таскаюсь вслед за начальством, но и принимаю непосредственное участие, — лицо девушки сияло от радости. А я даже не знала, что Соня хочет вступить в природоохранное общество. Хотя, за столь долгий срок, приоритеты в жизни могут поменяться, причем не раз.

— Это чудесно, — неуверенно произнесла я. Остальные гости не очень-то и слушали, занятые поглощением еды и собственными разговорами. Похоже, Верховцев пригласил их для толпы. — А можно спросить, как вы с Анатолием познакомились? — дожидаться нашего тет-а-тета не было сил. Впервые я чувствовала такой сильный интерес к чему-то. Только сейчас я поняла, как мне не хватало подруги.

— Это, однако, занятная история, — усмехнулся Анатолий. Теперь он смотрел на меня так, словно мы были знакомы до этого вечера. Видимо, вспомнил нашу встречу.

— Мне кажется, это судьба, — улыбнулась Соня. — Дело было так...

— Нет, давай я расскажу, — ласково улыбнулся парень, перебирая пальцы девушки. — У меня была очень сильная первая любовь. Она была прекрасна...Не нужно смотреть на меня с укором, Соне всё прекрасно известно. Она чем-то похожа на вас, Александра. Взъерошенный воробушек. Мы расстались из-за глупых разногласий...А пять лет назад, я повстречал Соню. Это произошло на горнолыжном курорте, и то была мимолётная встреча, но думаю, судьба открыла мне глаза. Спустя четыре года я встретил свою первую любовь, и мне казалось, что она в моём сердце навсегда. Но когда я взглянул ей в глаза, то понял, что всё прошло. Зато моё внимание привлекла очень симпатичная девушка, показавшаяся мне знакомой.

— Но на этом история не заканчивается, — хихикнула девушка. — Бывшая Толи работала в моей природоохранной организации, и я тогда пришла узнавать, что к чему. И мне, только начинающему борцу за сохранность природы, было просто невыносимо видеть меховой воротник на куртке какого-то странного парня. Я взяла и высказала Толе всё, что я думаю об убийстве животных. Никогда не забуду, какими ошалевшими глазами он на меня смотрел.

— Я влюбился с первого взгляда и тогда не слушал тебя, — рассмеялся Анатолий.

— Со второго, не забывай, мы уже были знакомы.

Я слушала с упоением, с трудом сидя на месте. Мне так хотелось обнять этих двоих и сказать, как я за них счастлива. Словно не было тех пяти лет, словно только вчера мы все сидели в кафе на горнолыжном курорте и словно только вчера на мосту меня нежно целовал Игорь и называл бестолочью.

Верховцев во время рассказа смотрел на меня. В его глазах плескалась ностальгия, и становилось понятно, он тоже всё прекрасно помнит. Никогда не думала, что у меня такая хорошая память, но видимо, в этот раз она назло мне, не хочет стирать все воспоминания об Игоре.

— Боже, это так мило, — по лицу Людочки текли слезы, и они вернули меня в реальность. Сейчас это слёзы умиления, но я могу превратить их в горькие, полные боли. Не этого я хочу для неё. Да, она едва ли мне такая же подруга, которой была (а я надеюсь и есть) Соня, но она прекрасный и ранимый человек, разбивать сердце которого из-за прошлого я не в праве.

— И романтично, — согласно кивнул Артём, взяв меня за руку. Я вздрогнула и укорила себя за то, что совсем забыла о существовании своего молодого человека.

— Саша, а как познакомились вы с Артёмом?

— Едва ли это так интересно, как ваша история с Анатолием, — подал голос Верховцев, его правая рука покоилась на плечах Людочки. — Они знакомы с детства и когда один недоумок разбил сердце Александры, доктор Белов воспользовался моментом и из просто друга, превратился в любовника, — мы затихли, понимая, насколько в грубой форме всё это было сказано.

— Игорь...— прошептала Соня.

— Что? — со злостью спросил он, глядя на сестру с отголоском прошлой ненависти. И я видела, как Соня вздрогнула. Видимо, Игорь действительно изменился, раз девушка удивлена его грубостью по отношению к ней и этому гневному взгляду.

— Я понимаю, это твой дом, но держи себя в руках, — произнёс Артём. Взгляд Игоря метнулся к нему, и я напряжённо сжала руку своего парня. Но вместо того, чтобы устроить скандал, Верховцев просто вздохнул и поднялся со стула.

— Прошу меня извинить, — пробормотал он, уходя по направлению к лестнице. Я отвернулась, не желая видеть его удаляющуюся спину. Соня смотрела на меня встревоженно и вопросительно, словно спрашивая, всё ли в порядке и что я вообще здесь делаю.

— Я пойду за ним, — грустно сообщила Людочка, которой явно не хотелось покидать застолье. Воспользовавшись этим моментом свободы, я тут же встала со своего места и пересела к Соне. Да, сейчас не место и не время...

— Сонь, прости меня, я поступила с тобой мерзко. Я была слабой, я не могла тебя видеть, потому что не могла выносить ничего, связанного с Верховцевым. Прошу тебя, не злись на меня, — отчаянно зашептала я очень тихо, всё же надеясь, что девушка меня расслышит.

— Что ты, глупенькая, я надеялась, что рано или поздно ты подойдёшь и скажешь эти слова. Но ты была не готова. Но сейчас...Саша, в чем дело? Что вообще происходит? Вы сидите здесь рядом...Ведёте себя так, словно не знакомы, у вас любимые люди, но..— подруга понизила голос. — Но смотрите друг на друга голодными глазами, словно вам нужен самый крошечный повод, чтобы наброситься друг на друга.

— Это судьба, Соня, она снова нас свела...Это другой город, у нас с Артёмом, кажется, всё серьёзно. Я работаю с Людочкой в одной фирме, и тут она решает познакомить меня со своим парнем. И заходит он. Какой-то злой рок. Я поверить не могла, — с каждым сказанным словом напряжение понемногу уходило. Дело было в Соне, едва стоило взглянуть в её понимающие глаза и мне становилось легче.

— Так может, вам тоже дали второй шанс? Как мне и Толе?

— Едва ли, — грустно усмехнулась я. — Людочка так его любит. А мы с ним...это просто какое-то наваждение, одержимость, из которой ничего хорошего не выйдет. Я уже забыла все обиды, Сонь, но я смотрю на него и понимаю, что он не так сильно изменился, как бы мне хотелось. Я чувствую, что не время. Снова не время.

— Саш, а ты уверена, что не пропустишь тот момент, когда время настанет? У вас такие чувства...И готова поклясться, он раскаялся и изменился. Ты же видишь, что происходит между нами. Он перерос эту обиду.

— Но только её. И я так за вас рада. Но многое он ещё так и не понял...Он считает, что я обязана быть с ним. Что ему стоит лишь поманить и я прибегу. Но это не так. Я тоже изменилась и не собираюсь кидаться в омут с головой.

— А ведь хочется, верно? — слабо улыбнулась девушка.

— Ты как всегда меня понимаешь, — вздохнула я. — Мне так тебя не хватало.

— И мне тебя. Это было ужасно, каждый день видеть тебя, но не иметь возможности поговорить. Ты ведь моя первая и единственная настоящая подруга. До встречи с Толей я чувствовала себя очень одинокой.

— Прости меня, я думала только о себе....— чувство вины сжало сердце. — Мне, правда, очень жаль.

— Прекрати. Я думаю, это даже пошло тебе на пользу. Я действительно была слишком сильным напоминанием о нём. И я вижу, как ты изменилась. И Артём...Он очень милый и любит тебя.

— Тут тоже не всё гладко, — прошептала я. — Да, он хороший и дорог мне, но я лишь причиню ему боль. Моё сердце никогда не будет принадлежать ему.

— Подожди, может, тебе нужно лишь немного времени, — Соня успокаивающе погладила меня по плечу. — Вот увидишь, всё наладится.

— Когда ты так говоришь, я действительно в это верю, — вздохнула я.

Наконец, застолье было окончено. Большинство из гостей решили поехать домой, лишь пара человек осталось на посиделки. Вернулись Людочка и Верховцев. Девушка была явно расстроена. А чтобы задеть её, придётся очень сильно постараться, поэтому я гневно взглянула на Верховцева. Тот проигнорировал мой взгляд и стал налегать на виски. Постаравшись оставаться равнодушной, я лишь отвернулась и принялась болтать с Соней. Анатолий тем временем пытался хоть как-то развеселить напряженного Артёма, но тот едва ли его слушал, лишь постоянно сверлил гневным взглядом спину Игоря. Что сказать, праздничной сложившуюся атмосферу никак не назовёшь.

— У меня для тебя подарок, надеюсь, ты такое всё ещё читаешь, — я выудила любовный роман и протянула Соне.

— О, это замечательно. Конечно, читаю, несмотря на наличие собственного романа в жизни, — подруга любовно посмотрела на своего парня.

— Ты так его любишь?

— Да, очень сильно, — серьёзно кивнула девушка. — Никогда не думала, что смогу быть такой счастливой. После переезда к отцу все перспективы окрасились в серые тона.

— Кстати, — я прокашлялась. — И как Виталий Сергеевич?

— Честно? Понятия не имею. Мы общаемся очень редко. Но он женился около года назад и недавно у нас с Игорем родился братик. Я его не видела и вряд ли когда-либо увижу. Но, признаться, я не особо хочу иметь с отцом что-то общее. Он так и не стал мне родным и теперь я полностью независима. У меня есть мама, с ней я стараюсь видеться как можно чаще. Она просто в восторге от Толи.

— Стоит только вспомнить ту рекламу, в которой он снимался, и я тоже прихожу в восторг, — хихикнула я. Соня шутливо толкнула меня в плечо.

— Эй, он мой!

— А я первая его увидела, помнишь? — подмигнула я.

— Невыносимая, — улыбнулась девушка.

— Это твой братец невыносимый, — мрачно заявила я. — Как он может отравлять жизнь такой светлой девушке, как Людочка? — я взглянула на девушку, которая притихла, устроившись в кресле в другом конце комнаты. Она выглядела задумчивой и периодически бросала взгляда на Верховцева, не прерывающего своё поглощение спиртного.

— Может, потому что она похожа на тебя?

— Брось, не так уж мы и похожи, — отмахалась я.

— Но сам типаж...Да, ты была более занудливой, но внешность не отнять.

— Я сейчас забуду, что ты назвала меня занудой, — вставила я.

— Ок. В общем, Саша, я думаю, что вам стоит поговорить...

— Мы уже говорили, и поверь, ничем хорошим это не закончилось. Благодаря ему я сейчас здесь. Он это подстроил. Но я готова пожертвовать спокойствием, чтобы увидеть тебя. Но что он придумает в следующий раз? Похитит меня и потащит в своё логово, словно пещерный человек?

— Хотела бы я на это взглянуть, — рассмеялась подруга.

— Он всё такой же...— вздохнула я, прикрыв глаза.

— Только любит тебя ещё сильнее, Саш. Это заметно.

— По чему заметно? По его хамскому поведению? — я старалась не повышать голос, но разговор становился всё более эмоциональным.

— Именно по нему. Ты же знаешь Верховцева, чем больше его что-то задевает или цепляет, тем грубее он становится. Ты пробуждаешь в нём такие эмоции, которые в нём ещё никто не вызывал.

— О да, я этим очень горжусь, — я покачала головой. — С этим нужно заканчивать. Но я сама...— я сглотнула, — могу с трудом сопротивляться. Меня всё равно к нему тянет.

— Бежать — не выход. — вздохнула Соня. — У вас всё так сложно...И решение придёт не сразу. И оно будет непростым. Но уверена, всё закончится хорошо для вас обоих. Вы достойны этого, в конце концов, сначала он вынес так много, а потом ты из-за него. Только вот более сильных эмоций вы двое не испытывали и не испытаете.

— Давай забудем о Верховцеве хотя бы ненадолго. У меня уже едет крыша от всех этих мыслей. — вздохнув, я посмотрела на Артёма. — Только вот, увы, кроме как о своей ужасно запутанной личной жизни, мне поговорить больше не о чем, — я горько усмехнулась.

— Тогда я расскажу тебе о том, как напасть на след браконьера, — глаза Сони восторженно заблестели, и я решила, а почему бы и нет? Может, её восторг передастся и мне?

Через полчаса я уже заваливала девушку вопросами. Да, работа у неё действительно была интересной. И её энтузиазм передавался мне. Мы так увлеклись, что не заметили, когда начался конфликт.

— Отвали от меня, — послышалось грубое и пьяное.

— Игорь, тебе нужно в постель...— испуганный голос Людочки заставил вздрогнуть.

— Я тебе сказал...

— Эй, прекрати на неё орать, — тут уже вмешался Артём. — Ты пьян, иди в свою комнату.

— Какая забота, доктор Белов. Да ты ждёшь удобного случая, чтобы грохнуть меня. И мы с тобой прекрасно знаем, из-за чего. — глаза Игоря недобро сощурились.

— Игорь...— пискнула Людочка, явно не наблюдавшая до этого своего парня в таком состоянии.

— Пошла ты на

* * *

! — взревел Верховцев. На глаза девушки навернулись слезы, и она стрелой побежала на второй этаж.

— Иди за ней, — бросила я Соне, а сама двинулась в сторону Верховцева и Артёма. Оказывается, мы с подругой и не заметили, как остатки наших гостей уехали, даже не попрощавшись с нами.

— Игорь, успокойся, — я не секунды не мешкая, встала между парнями. — Толь, подожди, — я жестом остановила парня, явно порывающегося помочь мне. Недовольно вздохнув, он замер на месте.

— А вот и ты, — усмехнулся Игорь, и его рука неожиданно нежно коснулась моей щеки. — Ты её сломанного ногтя не стоишь, — бросил Верховцев уже Белову. — Она моя, ты это понимаешь, жалкий докторишко? Я всё время у неё в голове, когда она целует тебя, когда ты лапаешь её...

— Артём нет! — взвизгнула я, когда Белов буквально откинул меня в сторону и с размаха ударил Верховцева в лицо. Тот потерял равновесие и свалился на пол. Анатолий попытался остановить Артёма, но тоже был выведен из строя и мой парень, словно озверев, кинулся на Игоря.

— Артём! — я буквально повисла на парне, который уже снова успел ударить Игоря по лицу несколько раз, и теперь из его носа текла кровь. Но, несмотря на опьянение, Верховцев уже почти поднялся и готовился ответить на удар.

— Да прекратите вы! — отчаянье захлестнуло меня, потому как мне показалось, что они сейчас поубивают друг друга. Анатолий уже был в строю и принялся за Артёма, который в связи с трезвостью был куда сильнее, я же кинулась к Верховцеву и, обхватив его окровавленное и разъяренное лицо ладонями, шёпотом заговорила:

— Игорь, тише, успокойся. Дыши, я тебя прошу. Я здесь, я с тобой. Успокойся, — наконец, мне удалось привлечь его внимание, и он уже не порывался в драку. Анатолий же подталкивал Артёма к выходу, чтобы тот подышал свежим воздухом. Я ещё никогда не видела у Белова такого выражение лица, он словно сорвался с катушек...

— Я в норме, малыш, — рука Игоря обхватила меня за плечи, и он прижал меня к себе, лицом зарывшись в мои волосы. А я уже была не в силах сдержать напряжение и тихо всхлипнув, уткнулась ему в грудь.

— Какие же вы оба идиоты...ненавижу вас обоих. — мне хотелось оттолкнуть Верховцева. Но я не нашла сил, одна его рука блуждала по спине, поглаживая и заставляя расслабиться. Но я лишь снова всхлипнула.

— Почему ты с ним?

— Я не знаю, — просто ответила я. — Дай я посмотрю на твоё лицо.

— Там всё нормально, малыш, подожди, дай ещё немного насладится твоими объятьями...— он прижал мне к себе ещё сильнее, до хруста в костях. А потом отпустил. — Пошли на кухню, там аптечка.

— Как в старые добрые времена, — невесело усмехнулась я.

— Хорошо, что в этот раз, тебя никто пальцем не тронул. Если этот доктор хоть немного сделает тебе больно, я клянусь, сотру его в порошок, — говорил парень по дороге на кухню, при этом его пальцы были переплетены с моими.

— Успокойся, прошу тебя. Сядь. Вот так.

— Не говори со мной как с ребёнком, — в своей манере бросил Игорь. — Ну как, сильно я разукрашен? — добавил парень, когда я уже подошла к нему с аптечкой.

— Будет синяк под глазом, — с досадой проговорила я, аккуратно поворачивая его лицо боком.

— Если бы не ты, ему бы досталось гораздо больше.

— Вы такие мальчишки.

— Саша, — мои трясущиеся ладони перехватили его руки. Голубые глаза внимательно всматривались мне в лицо. — Он опасен. Он буквально озверел. Я хотя бы пьян.

— Очень пьян, — пробормотала я. — А Артём...он просто разозлился, — да, было бы неплохо самой поверить в это. Но меня до сих пор трясло от увиденного. Он набросился на Игоря из-за какой-то глупости, жалких слов, которые Верховцев так любит бросать на ветер.

— Тогда почему ты дрожишь, бестолочь?

— Не называй меня бестолочью.

— Иди сюда, — не успела я и глазом моргнуть, как меня уже усадили на колени. — Не дёргайся. Просто посиди вот так и мне никакое лечение не будет нужно.

— Тоже мне, нашёл целительницу, — пробормотала я, обнимая Верховцева и уткнувшись лицом в его шею.

— Малыш, ну почему ты такая упрямая? — сильные пальцы запутались в моих волосах.

— Не упрямее тебя.

— Уступи ты мне, всё было бы проще.

— Ты не понимаешь. Дело не в том, кто кому уступит, а в том, что ты не тот человек, с которым я могу быть вместе. Я не отрицаю своих чувств к тебе, это бессмысленно, но это не значит, что мы сможем быть вместе.

— Ты боишься, что я брошу тебя?

— Я боюсь, что ты разрушишь себя. Тогда было не время. И сейчас не время.

— Посмотри на меня. — я не стала упрямиться и взглянула в лицо Верховцева. — Ты веришь в то, что я тогда изменил тебе?

— Я верю в то, что тогда ты не догнал меня и не попытался хоть что-то сказать. И это важно, а не то, успел ты заняться с ней сексом или нет, — честно ответила я. Ведь догнав он меня тогда и наврав (если у них что-то было), я бы поверила. И кто знает, что было бы сейчас.

Игорь не ответил. Он по-прежнему смотрел на меня.

— Вот видишь, — я вздохнула и, не встречая сопротивления, слезла с его колен и принялась за обработку ран. — Даже сейчас тебе нечего сказать.

— Поверь, мне многое нужно тебе сказать, но я не уверен, что ты готова всё это услышать. Не время.

— Не время, — кивнула я.

— Но я всё равно люблю тебя, малыш, ты же понимаешь? — тихий проникновенный, а самое главное искренний голос врезался в сердце тупым ножом и на моих глазах выступили слёзы. Заклеив его рану пластырем, я обхватила родное, будоражащее создание лицо ладонями и коснулась губами его губ. Просто прикосновение, он не отвечал, а я и не хотела этого.

— Я понимаю. И ты знаешь, что я тоже люблю тебя.

— Мне нужно было это услышать, — благодарно прошептал он. — Чтобы не сдаться.

— Ты бы и так не сдался, Игорь, я тебя знаю, — грустно вздохнула я.

— Ты совершенно права, бестолочь.

— А теперь иди к Людочке и успокой её, ты был слишком груб...

— Тебя не пугают мои вспышки агрессии... — ласково улыбнулся Игорь, с тем теплом, которое заставляло моё сердце радостно подпрыгивать.

— Ты не такой страшный, каким пытаешься казаться, Верховцев. Кому, как не мне это знать? — проговорила я уже ему в след. Надеюсь, я не буду вспоминать этот странный разговор. Ведь я кажется, пару минут назад сказала, что люблю его. И самое страшное, что это действительно так.

ОБНОВЛЕНИЕ ОТ 30.01.13

* * *

Я неподвижно сидела на кровати и ждала возвращения Артёма. Мыслей в голове не осталось никаких. Всё рушилось на моих глазах, всё горело и, несмотря на все эти разрушения, всё равно оставалось яростное всепоглощающее желание.

Артём тихо вошёл в комнату, когда прошли минуты, а может быть уже часы.

— Прости меня, — произнёс он тихо.

— Иди сюда, — я протянула ему руки даже не стараясь улыбаться. Проигнорировав кровать, Артём встал передо мной на колени и спрятал лицо в руках. Погладив его волосы, я притянула его ближе.

— Я так тебя люблю.

— Я знаю, Тём, — прошептала я в ответ. — Но разве так дальше может продолжаться?

— Скажи, — он проигнорировал мои слова. — У тебя в этот раз уже с ним что-то было? Ты спала с ним? — упрямые глаза, в которых недоверие. Я лишь усмехнулась и покачала головой, но не в знак ответа, а в знак непонимания.

— Ты видишь то, чего нет, Тём. Я с тобой, а значит я не с ним. Если бы я хотела его, то бы я не стала удерживать тебя, — какая откровенная ложь. Я хочу его, но получить не могу. Как я не могу отпустить Артёма, который стал спасательным кругом в этой моей новой жизни.

— Ты такая эгоистка. Мучишь меня, держишь. А я только сейчас понимаю, что я к тебе прикован цепями. Словно пёс...

— Прекрати такое говорить, — я вздохнула. — Прими душ и иди в постель. Я устала. Завтра мы возвращаемся в город. Мне всё это надоело...Такая бредовая идея.

— Ты хотела увидеть подругу...Или я ошибаюсь? — снова пронзительный взгляд.

— Мне не нравится твоё недоверие. Я давала повод? Или ты просто представить себе не можешь, что он до сих пор так желает меня, несмотря на то, что все эти пять лет не получил не кусочка? — дерзкие слова и вот он грубо схватил меня за запястья. Я решительно смотрела ему в глаза, стараясь не показывать страх. Такой Артём меня пугал.

— Не смей так говорить, — буквально прорычал он. Потом прикрыл глаза, отпустил мои руки и молча ушёл в ванну. А я сидела всё в той же позе, раздумывая над тем, почему мне попадаются такие неуравновешенные мужчины...

Утром настроение у всех было плохое. У Верховцева лицо выглядело очень и очень неважно, но судя по тому, как его обнимала Людочка, они всё-таки помирились. Осознание этого факта не могло не отозваться болью у меня в груди. Игорь выглядел недовольным и мрачным, но в его глазах я увидела прежнюю лукавую уверенность в том, что я вернусь.

— Теперь-то ты не пропадёшь? — прошептала мне на ухо Соня, обнимая. Люся этому не особо удивилась, учитывая, что мы вчера весь вечер проболтали.

— Конечно, нет. Номерами обменялись, в ближайшее время жду в гости. Если тебя, конечно, не унесёт к папуасам, — усмехнулась я. — Всё было просто прекрасно, — натянуто улыбнулась я. — Людочка, до встречи на работе.

— Пока, Саш. — Артему девушка только холодно кивнула. Но тот едва ли обратил на это внимание, ему не терпелось скорее убраться отсюда. А мне не терпелось куда-нибудь уехать. Может, к родителям? Выходной ведь сегодня и ещё завтра...Но срываться так просто не хотелось.

В машине я откинула сидение и прикрыла глаза. Говорить совсем не хотелось. И едва ли я захочу видеть Артёма в ближайшие дни.

— Мы расстаёмся? — хороший вопрос. Вчера он сказал, что прикован ко мне словно пёс, а сегодня уже допускает мысль о расставании.

— А ты этого хочешь? — поинтересовалась я, понимая, что едва ли делу поможет моё ничего не выражающее лицо и равнодушный голос.

— Ты прекрасно знаешь, что нет, — напряженно произнес он.

— Если нет, то откуда тогда такие мысли?

— Оттуда, что ты не можешь забыть кретина, который растоптал тебя пять лет назад. А я собирал по кусочкам, — эти слова разозлили меня.

— Тебя никто не просил это делать, — зло процедила я, впиваясь пальцами в ткань своих джинсов.

— Но я всё равно это сделал, — парень посмотрел мне в лицо. — И он не может забрать то, что я так долго создавал, — какая фраза...Я словно вещь. Они кричат направо и налево, что я принадлежу им, словно я какая-то табуретка. Ничего не ответив, я снова прикрыла глаза. Хотелось расслабиться, просто уснуть и проснуться в будущем, где меня не будут терзать все эти противоречивые чувства.

Наконец, мы подъехали к моего дому.

— Я могу остаться? — просто вопрос, без жалобных ноток. Голос Артёма сегодняшним утром был необыкновенно без эмоциональным.

— Мне бы этого не хотелось, — я молча вышла, и машина позади меня сразу же тронулась. Замечательно.

Войдя в квартиру, я первым делом отправилась набирать ванну. Быстро умывшись над раковиной и забрав волосы, я двинулась на кухню, обнаружила в холодильнике не початый пакет молока и выпила стакан. Мобильный я решила взять с собой, чтобы включить расслабляющую музыку. Когда вода заполнила половину, я влила пены и, включив музыку, забралась в воду. Сначала кожу неприятно жгло, но потом я полностью расслабилась, и меня потянуло в сон. Этой ночью я спала просто ужасно. Мне снились кошмары, в которых меня снова и снова убивали...Наверное, так моё подсознание намекает, что я опять ввязалась во что-то опасное.

Но что же делать со всем этим? Верховцев будет продолжать свои...я даже не знала, как это назвать. Попытки чего-то? Или же поползновения? Предъявление прав? Он просто снова появился в моей жизни, и снова она превратилась в ураган непонятных эмоций, в котором любовь граничила с ненавистью. И в этот ураган затянуло Артёма, милого Артёма который был таким хорошим парнем и человеком. А вчера он словно озверел, и я едва ли увидела в нём отражение прежнего парня.

Сумасшедший дом. Самый настоящий. Наши отношения с Верховцевым уже стали втягивать в себя посторонних людей. Ни в чем не повинные Людочка и Артём терзаются теми же странными эмоциями и сомнениями, живут на грани срыва. Стоит только вспомнить вчерашние вопросы Белова и выражение его лица.

Телефон перестал проигрывать музыку и раздался звук звонка. Вздохнув, я решила проигнорировать. Но попался кто-то настойчивый. Я раздражённо хлопнула по поверхности воды рукой и взяла мобильный.

— Что? — тут же ответила я, пожалуй, излишне громко.

— Не на меня ли ты сердишься, малыш? — от его голоса побежали мурашки по влажной руке, и сердце заколотилось быстрее.

— Поверь, я думаю не только о тебе, — это действительно так, мысли о нём занимают какие-то жалкие 95%. — Что тебе нужно?

— Ты знаешь, — усмешка. — Не хочешь встретиться?

— Нет, я хочу спокойно полежать в ванне, — вздохнула я.

— Не знай я тебя, Александра, подумал бы, что ты соблазняешь меня этим намёком, — голос у него был бархатный. И кто кого ещё тут соблазняет? — Знаешь, что нарисовало мне сейчас воображение? — приглушенным севшим голосом, прошептал Игорь.

— Нет и знать не хочу, — но я всё равно замерла в ожидании.

— Я захожу в ванну, и в этот момент ты поднимаешься из воды. Она течет по твоим изгибам и когда остаются лишь маленькие капельки, влажными дорожками бегущие по коже, я начинаю ловить их губами... Знаешь, ты стала женственней, нет больше той угловатости. Я думаю, мне бы ещё больше понравилось касаться твоей кожи губами. Руки у тебя нежнее, чем тогда...А везде ли теперь кожа такая?

Моё дыхание меня выдало, и я услышала довольный смешок из трубки.

— Скотина! — взвыла я.

— Ммм, я знал, как действую на тебя своим присутствием. Моё голосовое воздействие приятный сюрприз. Не думал, что тебе нравятся такие вещи, малыш, — я тоже об этом не думала, но тело стало подавать предательские сигналы.

— Что. Ты. Хочешь.

— Просто хочу поговорить с тобой, послушать твой голос. Разве я много прошу?

— Очень много, — с губ сорвался какой-то обреченный вздох. — Я так устала, Игорь...Я страдаю, я умираю каждый раз, когда ты или Артём устраивайте сцены.

— Тогда выбери меня, и ты будешь терпеть только мои сцены, — вполне беззаботно отозвался он, словно мне надо выбрать между шоколадным и ванильным мороженым.

— Ты ведь не мог сказать выбери кого-то из нас? — усмехнулась я.

— Разумеется, не мог. Других вариантов я просто не вижу.

— А не расстаёшься ты с Людочкой потому что я тебя просила? — вырвался у меня вопрос. Да, в конце концов, я должна была знать, что именно он к ней испытывает. Определённую привязанность точно.

— Я не знаю. А почему ты с Артёмом? Боишься увидеть боль на его лице, боишься, что он почувствует себя игрушкой, которой ты просто пользовалась до возвращения того самого человека? А я боюсь увидеть боль в её глазах, так похожих на твои. Но они никогда не станут твоими. И я это понимаю. А вот ты не можешь понять и всё ещё цепляешься за Белова, — его голос был спокойным и он говорил таким тоном, словно я была глупым ребенком, не способным понять, ребенком, который должен принять всё на веру.

— Сколько можно переливать из пустого в порожнее? — я усмехнулась. — Игорь, зачем ты позвонил?

— Просто сейчас я нахожусь у дверей твоего подъезда и надеюсь, что когда я позвоню в домофон, ты откроешь.

От неожиданности я едва не уронила телефон в воду.

— Зачем ты приехал? — голос мой прозвучал предательски жалобно.

— Мне нужен повод? Я люблю тебя. Весомо? А теперь ты либо скажешь мне код домофона, либо.... — послышалось шуршание. — Ой, здравствуйте, а вы меня не пропустите, а то я потерял ключи, с женой поссорились, а она не пускает. Видите ли мусор вовремя не вынес, — тон у Игоря сразу же стал другим. Я лишь закатила глаза и принялась выбираться из ванной. Не хватало ещё открывать дверь в таком виде...

— Ты ещё здесь, малыш? Я уже поднимаюсь к тебе.

— От тебя нигде не укроешься, — вытираясь, проговорила я, телефон уже был на громкой связи. — Ты что-то хочешь мне сказать, ведь так?

— Узнаешь, — парень повесил трубку. Я быстро выдернула из ванны пробку и направилась в спальню. Натянув на себя первые попавшиеся джинсы и домашнюю рубашку, я замерла у двери в ожидании. Наконец, стук. Глубоко вдохнув и дождавшись второго стука, я открыла.

— Здравствуй, — парень оттеснил меня назад и вошёл, быстро без рук стянул ботинки. — У тебя тут мило, — бросил он, даже не посмотрев по сторонам, его острый взгляд впился в моё лицо.

— Ещё раз спрашиваю, зачем ты пришёл? — я старалась, чтобы голос звучал твёрдо.

— Вот за этим, — я тут же оказалась в крепких объятьях и ощутила на свои губах его губы.

— Что ты...— невнятно пробормотала я, хоть как-то пытаясь отстраниться. Верховцев перестал меня целовать, но всё ещё крепко обнимал. — Игорь, ну отпусти, — практически прохныкала я.

— Ну, тише, девочка моя, — он мило улыбнулся и поцеловал меня в нос. — Давай что-нибудь приготовим. У тебя есть хоть какие-нибудь продукты? — мгновенье и он уже на кухне, я следовала за ним, с трудом понимая, что вообще происходит.— Не так всё плохо, как я ожидал, — улыбнулся Верховцев. — А теперь сиди смирно и позволь мне приготовить тебе поесть.

— Игорь...

— Не произноси моё имя на выдохе. Звучит слишком интимно, — равнодушно бросил он. — А ты же не хочешь, чтобы я раздел тебя здесь и прямо на этом столе...

— Игорь! — уже взвизгнула я.

— Вот так лучше, — он подмигнул и принялся мыть овощи. — Мы давно с тобой так просто не разговаривали, верно? Хотелось бы мне хоть на день вернуться в прошлое. Особенно в тот день, у фонтана. Ты помнишь нашу первую встречу? — он повернулся через плечо, чтобы поймать мой взгляд.

— Конечно, помню, ты едва не утопил меня, — я против воли улыбнулась. Он тогда был полнейшим психом, хотя, он и сейчас такой.

— Ты никогда не думала над тем, как бы сложилась твоя жизнь, не встреть ты меня никогда? — меня всегда поражало, как он может сохранять свой голос бесстрастным, говоря такие вещи.

— Думала, но представить не смогла, — шифроваться было глупо, поэтому я ответила правду.

— Я тоже.

— Возможно, я уже была бы замужем...даже с ребёнком.

— За Беловым? — вот так просто, без эмоций.

— Возможно. А может быть за человеком, который сейчас за десять тысяч километров или что-то в этом роде. Никто не знает.

— А я знаю, — усмехнулся Игорь, встречаясь со мной глазами. — Ты бы сейчас была одинока и несчастна. Так же, как и с Беловым до того, как в твоей жизни снова появился я. И так же, как я был один до того, как снова нашёл тебя. Для нас просто не существует других вариантов, как ты не понимаешь?

— А как ты не понимаешь, что для тех, которыми мы были пять лет назад, их нет. Но для нас настоящих, находящихся здесь и сейчас, вариантов развития судьбы достаточно.

— Чёрт побери, почему ты так в этом уверена? — его голос прозвучал, словно гром и нож, которым он до этого нарезал овощи с громким звуком вошёл в деревянную доску.

— Я знаю это, я чувствую это. Да, ты изменился, но в тебе ещё много того, чего бы я не хотела видеть.

— Но ты всё во мне любишь.

— Только не эту сторону, — я отрицательно покачала головой. — Нужно завязывать этот глупый разговор, и наши не менее глупые, ни к чему не приводящие встречи. Твоё присутствие нервирует меня и разрушает мою жизнь. И твою. У тебя есть Людочка...

— Ах она, — его глаза сузились. — А у тебя сдвинутый Белов, верно?

— Ты тоже был сдвинутым. — я задумалась. — Ты и сейчас глубоко внутри себя не отпустил эту часть. Ты можешь сорваться. Я знаю, что ты иногда думаешь о том, чтобы просто размазать меня по стенке. Ты думаешь, что свобода будет стоить тебе мук совести, связанных с моей потерей. Может, ты думаешь не совсем так, но общая мысль мне ясна. Какая-то твоя часть хочет избавиться от меня.

— Поверь, если ты просто снова вернулась ко мне, эта часть не была бы против, — заметил он, продолжая нарезку. — А Белов когда-нибудь изобьёт тебя до полусмерти. Возможно, даже когда ты будешь носить его ребенка. Потому что он медленно будет подыхать от ревности. Он не выдержит этого, он знает, что твои чувства ко мне слишком сильны.

— Я в состоянии отпустить Артёма, когда он сам будет готов уйти...

— Не убей его до этого. Видишь, что с ним стало? Едва ли он похож на того парня, с которым я подрался в кафе пять лет назад. Я тоже изменился, но не так глубоко как он, и я стал не так уж и плох. Меня почти можно выносить.

— Почти, — скупо улыбнулась я.

— Брось, я тебе всегда нравился именно таким. Вернее, тебе нравилось, что только ты могла меня терпеть, и что я открылся именно тебе. Эта власть надо мной была соблазнительно-привлекательной. Красавица приручила чудовище, — голос Игоря снова принял соблазнительные оттенки.

— Скорее все думали, что царевич поцеловал лягушку, — мне не удалось подавить смешок.

— Я нравился многим, да. Но не именно я, а крутой плохой парень. Они же даже представить не могли, насколько я плох. Отравлен изнутри. А ты видела насквозь, — его губы скривились в подобие победной улыбки. — И даже после этого ты не убежала.

— Когда уже будет готово? — да, тему следовало бы сменить. Все эти таинственные фразы нагнетали обстановку, а это для нас с Игорем вряд ли может закончиться хорошо.

— Уже, ешь, ты очень бледная, милая, — он ласково погладил меня по волосам и поставил большую тарелку с салатом.

— Я не хочу есть, — это было правдой. — Лучше ешь сам.

— Не волнуйся, я не подливал туда яда или приворотного зелья, — усмехнулся он. — Я просто хочу, чтобы ты набралась сил.

— Зачем? Сейчас ты уйдешь, и я наберусь их во сне.

— Едва ли ты в ближайшие часы уснёшь, Александра, — с этими словами он встал и подошёл ко мне. Я так и застыла в одном положении, словно загипнотизированная, наблюдала за его движениями. Вот он склонился, одной рукой опираясь на стол, а другую, положив мне на затылок. Его пальцы обхватили кое-как слепленный пучок и стянули резинку, мои волосы в беспорядке рассыпались по спине и пальцы Игоря тут же в них зарылись, слегка массируя.

— Хорошо? — он выдохнул вопрос в самые губы.

— Да, — глухо прошептала я. Его губы накрыли мои, а затем потянули нижнюю губу вниз. Я с тихим стоном открыла рот, позволяя ему углубить поцелуй, но он начал осыпать поцелуями всё лицо.

— Ты хочешь меня? — теперь вопрос в самое ухо, вслед за которым последовала ласка языком, прикус мочки.

— Ты же знаешь.

— Мне нравится слышать твоё согласие. Хочешь?

— Да.

Мгновение и я уже на ногах, в крепких объятьях.

— Ты такая теплая и нежная. Мне нужно увидеть тебя, я изголодался по этому зрелищу, — длинные пальцы скользнули мне на живот, собирая в складки рубашку. — Расстегни верхние пуговицы, — в моих движениях была странная уверенность, несмотря на сбившееся дыхание и учащённый пульс. Я прекрасно знала, что сейчас произойдёт и мне совсем не хотелось останавливаться.

Игорь медленно стянул рубашку мне через голову и положил её на стол. Его губы тут же опустились на открытые ключицы и плечи. Дважды мне показалось, что после столь влажного и долгого поцелуя непременно останутся следы.

— Тебе не кажется, что ты слишком одет? — без тени улыбки спросила я, остановив его руки, на пути к застёжке моего бюстгальтера. — Думай не только о себе, Игорь.

— Прости, — в его помутневших глазах скользнула тень смеха. — Что ты хочешь?

— Чтобы мы ушли отсюда, — я обхватила его руку и двинулась в сторону спальни. Быстрым движением сорвав плед, я отбросила его в сторону.— Сядь.

— Эти командные нотки в твоём голосе очень заводят, — усмехнулся он. Я лишь подтолкнула его и, наконец, он сел. Встав между его раздвинутых ног, я медленно, пуговицу за пуговицей, принялась расстегивать его рубашку.

— Когда ты пытаешься сосредоточиться, то слегка морщишь нос, — его указательный палец скользнул по моему носу, а я лишь фыркнула.

Наконец, я расстегнула все пуговицы и, не снимая рубашки, скользнула губами и сильной шее и напряженным плечам.

— Расслабься, — я массирующими движениями прошлась по обнажённым плечам, спуская рубашку до конца. — Ты ведь не веришь, что это происходит, как и я?

— Да, — кивнул он.

— Откинься, позволь мне...— он со вздохом упал на кровать, но потянул меня за собой. Запустив руки в мягкие светлые волосы, я принялась перебирать их, тем временем осыпая торс поцелуями.

— Не могу не отметить, что ты стала значительно смелее...

— Мне не восемнадцать, — только и ответила я. — Как ощущения? Тебя тревожит то, что я главенствую? — мне с трудом удалось сдержать смешок.

— Это лишь видимость, пока я просто позволяю, — промурлыкал он.

— Тогда позволь ещё немного.

Наконец, я поцеловала его так, как мне хотелось. Нежно, глубоко и долго. Ловя ответные ласки и возвращая их с новой силой.

— Не забывай дышать, — нежно произнёс он, когда я отстранилась, чтобы судорожно вдохнуть.

— Сними её, — парень послушно кивнул и приподнялся, полностью освобождаясь от рубашки. Я обвила руками его шею и снова потянулась за поцелуем. Но на этот раз всё было по его правилам. Быстро, настойчиво и требовательно. Он распалял каждым движением, заставляя забывать о том, что мне хотелось сделать всё медленно, чтобы почувствовать каждую секунду его близости.

Вскоре моё главенствующее положение закончилось, и я оказалась прижатой спиной к кровати, обняв парня ногами. От остатков одежды мы избавились с гораздо большей скоростью. А потом одновременно пришлось вспоминать и изучать друг друга заново, то замедляя тем, но ускоряясь и поднимаясь к новым высотам.

И только после, обнимая и прижимаясь как можно ближе, становится понятно, как этого не хватало. Как я скучала и как буду скучать. Я буду жалеть, но не о том, что это было, а о том, что не хватило сил отпустить Артёма, не хватило сил не быть неверной.

— Саш, — тихо позвал Игорь, отвлекаясь от поглаживания моей руки.

— Что? — устало пробормотала я.

— Ты ведь знаешь, я люблю тебя. И я готов на всё.

— Что ты имеешь в виду под всё? — я встретилась с решительными и обжигающе холодным глазами, неожиданно холодными.

— На всё. Даже бросить Люсю, — я сузила глаза. — Она беременна. Сказала сегодня после вашего отъезда, и я не намерен жениться...Я готов бросить своего ребенка и никогда с ним не общаться, лишь бы ты была со мной. Ты видишь, на что я готов ради тебя? И ты хочешь снова мне отказать?

Вот теперь я жалела о сделанном. Старая рана на сердце резко заболела и, задохнувшись, я положила руку на грудь. Меня словно ударило током, и я резко поднялась с постели, ощущая, что мир вокруг меня просто распадается на части, а я не могу и не хочу этого останавливать. На пару секунд все мысли из моей головы просто испарились, а потом обрушились на меня водопадом.

— Ты...— у меня не было слов. Я смотрела в это лицемерное и беспощадное лицо и не знала, как выразить словами всё то, что я чувствовала и думала. — Ты...И ты думаешь, что это заявление поможет тебе вернуть меня? — голос постепенно срывался. — Думаешь, я оценю то, что ради меня ты бросил собственного ребёнка? Жизнь тебя ни чему не научила! Отец был недостаточно жесток с тобой, раз ты не смог понять, почему нельзя бросать собственных детей! — из глаз потекли слёзы, но я даже не пыталась их стереть. В груди жгло бешено колотящееся сердце, которое не могло такого выдержать. Только не сейчас, не снова. — Ты чудовище! Ты им был и останешься! Что, до сих пор не можешь понять, почему я не могу быть с тобой? Потому что ты монстр! Ты снова думаешь только о себе! Ты пытаешься доказать мне что-то, чтобы я пала перед тобой! Но на самом деле через мою любовь ты пытаешься доказать, что с тобой ещё не всё покончено. Но это не так. Как я ошибалась...Может, на поверхности ты изменился, но изнутри ты сгнил ещё больше, чем прежде. Ребенок...у тебя будет ребенок, частичка тебя, продолжение тебя. А ты собираешься его бросить? Ты хочешь, чтобы я считала себя окончательно павшей? Грязной, отнявшей у малыша отца, пусть и такого чудовищного? Ты хочешь, чтобы я умерла от чувства стыда? Я никогда не буду счастлива с тобой. Никогда. Какими бы глупыми обещаниями ты себя и меня не тешил! Убирайся и больше никогда не возвращайся в мою жизнь!

К концу я почти потеряла голос. Только хриплые, отчаянно срывающиеся слова. Мне хотелось упасть, провалиться сквозь землю, забыть и не вспоминать, что он только что предложил. Этот холод в его глазах...Я брошу ребенка ради тебя. Словно это звучит так, что он убил дракона и готов прямо сейчас бросить его голову к моим ногам. Словно это высшая степень героизма с его стороны. Мне хотелось вырвать себе волосы, перестать существовать, лишь бы не чувствовать этот огонь, сжижающий изнутри.

— Я...— он не знал, что сказать. Он просто не понимал, почему я так к этому отнеслась. И он не поймёт, никогда не поймёт. Было так глупо тешить себя надеждами, что рано или поздно он всё же изменится. Там нечего менять, внутри него черная пустота. Любовь...разве он знает, что это такое? Только желание обладать чем-то, получать, завоёвывать и не делиться.

— Уходи, — дрожа от застрявших в горле рыданий, прошептала я.

Игорь больше ничего не сказал. Молча одевшись, он вышел из комнаты, а потом я слышала, как лопнула входная дверь. И тут эмоции накрыли меня с головой, издав хриплый, полный отчаянья и боли стон, я принялась крушить всё. Сдёрнула простони и одеяло с кровати, которые казались мне грязным. На пол полетели лампы, рамки с фотографиями. И снова крики...Но сколько бы я не кричала, мне не становилось легче. Огонь разочарования и отчаянья всё не хотел гаснуть, хотя бы хоть немного перестать жечь...

На этот раз сердца не осталось. Оно просто сгорело вместе с бессмысленными надеждами на то, что он сможет, что смогу я...

Как глуп и одержим человек, если ему не нужен собственный ребёнок? А если бы я попросила убить его собственными руками, неужели бы он сделал это? Я готов на всё... Кажется, он действительно готов на всё, кроме изменений. Он никогда не сможет. Никогда.

ОБНОВЛЕНИЕ ОТ 23.02.13г.

* * *

— Саша! — Людочка довольно резко меня окликнула, и я вздрогнула. Зачем я вообще согласилась с ней встретиться, мне до сих пор было непонятно...Я активно избегала её на работе вот уже неделю. Признаться, я просто не могла смотреть ей в глаза. И к своему стыду не потому что чувствовала себя виноватой за равнодушие Верховцева к собственному ребенку, а потому что мне было невыносимо больно видеть её лицо каждый раз и понимать, что он достанется ей.

— Да...прости, — я скупо улыбнулась. — Так, мысли ни о чём. Что ты сказала? — я старалась выглядеть виноватой и, наконец, впервые за всё это время посмотрела в её глаза. И замерла. Не было той непосредственной Людочки. Она с грустью и долей разочарования смотрела на меня.

— Удивлена? — улыбка сползла с её губ, уголки печально опустились, и она крепче обхватила пальцами чашку с чаем. — О да, вечно сияющая и недалёкая Людочка, Люся...— она поморщилась, словно от отвращения и невидящим взглядом уставилась в окно. Я была в замешательстве и не знала, что думать. — Саш, — она шумно вздохнула и поставила чашку на стол. Я только сейчас заметила, что пальцы её подрагивают. Но голос девушки звучал необыкновенно решительно. — Я не знаю, что там у вас с ним было когда-то...И я прошу тебя молчать, — добавила она, стоило мне открыть рот. — И снова удивлена? Что ж, сегодня день сюрпризов, — Людочка невесело усмехнулась и внимательно посмотрела на меня своими карими глазами. — Он и не пытался что-то скрыть. Всё было написано у него на лице...Обычно холодное, на нём изредка появляются эмоции. И тут ты...сначала я принимала это за паранойю, но потом...Я видела, что вас что-то связывает, а на дне рождения Сони я окончательно в этом убедилась. Но я не хочу знать подробностей, — она устало прикрыла глаза и потерла пальцами переносицу. — У меня под сердцем его ребенок. Я не буду врать и говорить, что хотела этого или же специально забеременела. Это и для меня случайность и едва ли я готова...Но, Саша, я знаю, что ты что-то с ним сделала. Он...не такой. Боюсь, что ты попусту его окончательно отшила, — её глаза снова открылись. — В какой-то степени я благодарна тебе за это, но...— девушка замялась, и глаза её стали печальными. — Он со мной не будет счастлив. Но я не смогу его отпустить. Потому что он мне нужен и потому что ты не примешь того, кто бросил своего ребёнка. Мне плевать, что там между вами произошло...Я лишь хочу тебе сказать, что он мне нужен.

— Понимаю, — произнесла я, дабы разрушить неловкое молчание. — И ты так много понимаешь...— мне стало так жаль её. Видеть всё это...И действительно, каким слепцом надо быть, чтобы не заметить напряжение между двумя людьми, которые по идее только познакомились. Мне стало так горько...К чему был этот бесполезный обман? Почему я не смогла отказаться от него раз и навсегда?

— Тебе так больно, я это вижу, — она неопределенно дернула плечом. — Но отпусти его.

— Я отпустила. Я сделала всё, что в моих силах. Но он...цепляется за меня, словно утопающий. Надеюсь, в этот раз он понял, что действительно всё...— мой голос звучал отстранённо. Едва ли я говорила только правду. Да, я отказалась от того человека, который ради меня хотел бросить собственного ребенка. Но во мне ещё жили воспоминания о совсем другом Игоре, о том, в котором, как мне казалось, не было столько эгоизма. Но тогда мы были неопытнее, тогда я едва ли задумывалась о том, как он отнесется к собственному ребенку или же к его матери. А сейчас всё по-другому. Сейчас я не в силах видеть его лицо и не представлять себя на месте Людочки. Что, если он так поступит со мной?

— Я увольняюсь. Прости...ты хороший человек, Саша. Но я не смогу. Я не могу, — девушка печально улыбнулась и поднялась. — Спасибо тебе.

В ответ я лишь неопределенно кивнула и отвернулась к окну, пытаясь подавить непрошеные слезы. В причинах их возникновения разбираться совершенно не хотелось. Я просто так сильно устала...

Через несколько минут после того, как Людочка ушла, у меня зазвонил мобильный.

— Да?

— Ты где? — раздалось требовательное. Я слегка вздрогнула. Артем редко разговаривал со мной таким тоном.

— Где-то, — пробормотала я, без намерения его злить.

— Решила вывести меня из себя? Не получится, я в норме, — да и это было слышно по его дрожащему голосу. Я до сих пор не могла понять, что же стало с тем самым Артёмом, который помог мне оправиться после разрыва, с тем, который не воспринимал наши отношения так серьёзно до того, как появился Игорь и не начал выводить его из себя, до того, как он решил, что может меня потерять.

— Да? В таком случае ты не будешь возражать, если я проведу вечер в одиночестве, — выводить его из себя окончательно мне не хотелось, поэтому я не стала резко бросать трубку. Ещё не хватало, чтобы он заявился ко мне во взбешенном состоянии. Мне действительно нужно было побыть одной.

— Так ли одной? — хмыкнул он.

— Опять подозрения? — мне было действительно жаль, что он был не так далек от истины. И осталось ещё немного...чуть-чуть, и я соберусь с силами и расскажу ему всё, оборву это ненужную связь и перестану мучить и себя и его. Едва ли он будет со мной счастлив. И я не собираюсь его больше держать.

— Скорее выводы, — вслед за этими словами раздались гудки. Мне хотелось в раздражении отбросить телефон прочь, но я лишь с громки звуком положила его на стол и продолжила пить кофе. И вроде бы я уже успокоилась, смирилась, но это ужасное чувство до сих пор продолжало периодически всплывать, я отлично помнила выражение лица Игоря, когда он с едва скрываемой гордостью и тоном победителя говорил о том, что бросит ради меня всё. Нет, такой человек мне не нужен...Но это не знать, что такого человека я не хочу.

Наконец, я решилась вернуться домой. Как говорится, дома и стены помогают. Однако это не тот случай. Мне не хотелось спать в собственной спальне, не хотелось теребить память, снова видеть отрывки из прошлого, словно кадры из фильма. Я так хотела просто всё забыть, вытащить из своей головы все гнетущие мысли и чувства. Уж лучше пустота, чем этот хаос.

Когда я закрыла за собой дверь квартиры, мой телефон снова зазвонил.

— Да?

— Это я, — голос Сони отозвался в груди одновременно радостью и нестерпимой болью. Но в этот раз я не ошибусь. Выбросив Игоря из своей жизни, я не откажусь от, пожалуй, единственного настоящего друга.

— Хорошо. Я рада слышать тебя, — искренне проговорила я, одной рукой пытаясь избавиться от пальто. — Как ты?

— Это неважно. Лучше расскажи как ты? Игорь...— её голос сорвался, и я была уверена, что Соня корит себя за это. Думает, что должна меня поддерживать, вместо того, чтобы давать повод мне разрыдаться.

— Да, он мне сказал, — едва ли мне хотелось рассказывать все подробности. По крайней мере, не сейчас, не по телефону.

— Я сама только сейчас узнала...Боже, Саша, почему ты мне не позвонила? — в голосе подруги звучало плохо скрываемое волнение. Неужели она подумала, что я вскрою себе вены или что-то в этом роде? Грустно усмехнувшись, я покачала головой. Чувствительная и понимающая Соня никуда не делась.

— Я...пыталась переварить это, — на самом деле я пыталась выйти из ступора и, наконец, принять тот факт, что Игорь никогда не станет таким, каким бы мне хотелось.

— Давай я сейчас приеду?

— Хорошо, — увы, в очередной раз я соврала Артёму, но вечер я собиралась проводить не в компании Верховцева, так что так намного лучше. Назвав Соне адрес, я положила трубку и вообще забросила телефон куда подальше. Затем, проверив холодильник на наличие съестного, я принялась готовить угощение для подруги. Это помогло немного забыться, и я не успела и глазом моргнуть, и вот уже звонит домофон. Через несколько минут тревожно улыбающаяся девушка уже была у меня дома.

— Смотри что тут у меня, — она активно поболтала пакетом, и раздалось недвусмысленное звяканье.

— Ты хочешь меня споить, чтобы я излила тебе душу и во всех красочных подробностях описала свои мучения? — улыбка сама тронула мои губы. Соня одним своим видом заставила меня хотя бы сделать вид, что мне лучше.

— Между прочим, это хорошее вино, а не какое-нибудь пиво, так что это не попойка, мы собираемся культурно провести время.

— Тогда идём, я кое-что приготовила, словно чувствовала, что ты принесёшь что-то алкогольное.

Мы быстро закончили накрывать на стол, открыли бутылку, и Соня разлила вино по бокалам. Говорили мы непринужденно и старательно обходили тему Игоря и его будущего ребенка. Я была не готова и Соня это видела. Ей не хотелось портить мне настроение.

— Перестань на меня так жалобно смотреть, — спустя выпитую бутылку, пробормотала я. Хмель давал тепло, но вот голова почему-то стала ещё тяжелее, и опьянение только усиливало поток неприятных мыслей. — Я в порядке.

— Что меня всегда в тебе удивляло...Твоё лицо. Знаешь, оно почти всегда такое равнодушное, словно ты не испытываешь эмоций вовсе. Но в особенно критические моменты, оно приобретает неповторимое выражение и сразу видно, что тебе плохо. Но сейчас его нет. Ты думаешь о нём сейчас?

— Разумеется, думаю, ведь ты его упомянула. Всё равно, что не думать о слонах, — раздраженно пробормотала я. — Ты его видела?

— Да, сегодня. Он удосужился сообщить мне об этом лично, — она поморщилась. — Думаешь, она специально?

— Нет, — я покачала головой. — Мы сегодня говорили. Людочка подозревала...Сказала, что она не готова к ребенку, но отпускать Игоря не намерена. — я ненадолго замолчала. — А знаешь...— голос предательски дрогнул, и глаза наполнились слезами. Но не было истерики, лишь огорчение от собственного бессилия, от того, что уже ничего не вернешь и ничего не исправишь. — Он был у меня неделю назад. И я поддалась. Мы были...вместе. Я чувствовала его любовь. А потом он с самодовольством заявил, что она беременна и он готов ради меня на всё. Словно это высший подвиг — бросить собственного ребенка. Будто бы после этого я должна упасть перед ним на колени и закричать "я твоя навеки". Это было унизительно...Чувствовать себя той, ради которой человек может так поступить, стать таким...чудовищем, — я говорила и слёзы текли по щекам. Я даже не трудилась их вытирать. К чему их прятать? Я видела в глазах Сони, что она сочувствует мне, но никогда не поймёт. И я бы никогда не пожелала ей понять.

— Эй, — подруга потрепала меня по плечу, и я улыбнулась сквозь слёзы.

— Ты не представляешь, как я рада, что ты здесь.

— Да, мне давненько не приходилось выступать в роли жилетки. Толя так ещё не расчувствовался, — я усмехнулась, и девушка налила нам ещё по бокалу уже из второй бутылки.

— Мы же не сопьёмся? — равнодушно поинтересовалась я, всматриваясь в рубиновую жидкость.

— При распитии вина раз в год, да и при таких унылых обстоятельствах? Вряд ли. Давай тост? За...хм...за то, чтобы все люди на планете были счастливы.

— И животные. Ты же всё-таки работаешь в какой-то там организации...

— Именно, — наши бокалы со звоном сошлись.

— Ты планируешь рассказать Артёму? — спросила Соня.

— Да. А может и нет. Но я точно знаю, что больше не собираюсь держать его. С этим давно пора покончить...Мне вообще кажется, что я не создана ни для каких отношений. Такое ощущение, что я всех свожу с ума. В самом плохом смысле этого выражения. Когда ты пошла за Людочкой, он так....взбесился. Я никогда его таким не видела.

— Дикая ревность?

— Почти безумие, — вздохнув, я откинулась на спинку дивана. Мы не так давно перебазировались из кухни в зал. — Я какая-то прокажённая.

— Перестань говорить глупости. Просто тебя окружают исключительно...эмоциональные парни.

— Эмоциональные? — я откровенно рассмеялась. — Ты щадишь мои чувства.

— Слишком эмоциональные, — многозначно добавила девушка, — и перестань думать об этом. У судьбы много поворотов. Сейчас, быть может, не самый лучший, но следующий может преподнести приятный сюрприз.

— В виде модели из рекламы дорогого парфюма? — мне всё ещё было паршиво, однако губы сами собой складывались в улыбку. Девушка раскраснелась ещё больше. — Как так получилось?

— Всё закрутилось так быстро. И это было словно в любовном романе. Ей Богу, до сих пор не могу поверить, что всё настолько романтично и безоблачно, — девушка боязливо постучала по деревянной вставке дивана. Я лишь усмехнулась.

— Ты это заслужила, — искренне произнесла я. — Думаю, у вас всё серьёзно.

— Он такой старый, — серьёзно произнесла Соня, а потом мы вместе задохнулись от смеха. — Нет, ну правда...Иногда мне страшно. А вдруг он начнёт меня попрекать этим? Нет, мы ссоримся и иногда довольно часто, но пока он не называл меня несмышлёным ребенком или что-то вроде того. Но мне всё равно страшно.

— Это мелочи. Он понимает, что психологически ты не младше и не слабее него. Так что успокойся. И, в конце концов, какие могут быть возмущения? От такого мужчины можно стерпеть такую мелочь! — девушка шуточно пихнула меня в плечо.

— Эй, скажешь подобное ещё раз, и я подумаю, что у тебя на него виды.

— А что такого? В конце концов, это именно я впервые встретила его.

— Дурочка, — Соня рассмеялась, и я решила, что мне уже точно стало легче. По крайней мере, тревожные мысли отправились куда-то на второй план. У меня в этой жизни ещё есть дорогие люди, которые поддержат. Родители и теперь ещё Соня.

— Ночевать останешься? — пробормотала я, чувствуя, что меня тянет в сон. Как хорошо, что завтра выходной. Я надеялась уснуть и проспать как можно дольше. Во сне так спокойно, безмятежно, хотя подсознание иногда услужливо и подсовывает какие-нибудь кошмарные сны или же наоборот, слишком счастливые, после которых реальность кажется серой.

— Да, Толя предупрежден о возможности моей пропажи на ночь, так что я остаюсь. Тем более едва ли он будет рад видеть меня в таком состоянии.

— Тогда можешь спать в моей спальне...Я всё равно там за эту неделю ни разу не ночевала. — я вздохнула. — Я даже выбросила то постельное бельё. Мне всё казалось грязным...К слову, там теперь нет и половины из того, что было раньше.

— Мне так жаль...

— Отставить, — я быстро поднялась на ноги. — Там уже всё готово для сна, а мои постельные принадлежности тут, — я отодвинула ящик в диване и принялась выуживать бельё. — Найти ванну, думаю, тебе труда не составит.

Соня удалилась, а я принялась раскладывать диван. Наплевав на всё, накинула простыню, бросила подушку и легла прямо в одежде. Не слишком-то гостеприимно засыпать, когда гость ещё бодрствует, но глаза закрывались сами собой...

Утром меня разбудил настойчивый и непрекращающийся ритмичный звук. А потом и Сонин голос ворвался в эту какофонию.

— Саша! Да вставай же ты! — с трудом разлепив глаза, с которых я вчера не удосужилась смыть косметику, я посмотрела в лицо Сони. Она была обеспокоена.

— Что стряслось?

— Он здесь! — прошептала она.

— Кто? — я тут же оказалась в сидячем положении. От резкой смены плоскости меня слегка замутило, к тому же от вчерашнего вина побаливала голова.

— Игорь! Это он ломится!

— Что? — я на несколько секунд застыла. Потом глубоко вдохнула и собралась с силами. Никаких лишних эмоций, я не должна ничего себе позволять. — Ты готова сейчас уйти? — осмотрев подругу, я заключила, что она готова. По всей видимости, Соня проснулась гораздо раньше меня.

— Я не оставлю тебя с ним одну. Он явно не в себе, — в подтверждение раздался глухой звук, словно Верховцев врезался в дверь всем корпусом. Я внутренне содрогнулась, но по-прежнему держала себя в руках. Я вычеркнула его из своей жизни неделю назад. И теперь он должен исчезнуть.

— Всё будет в порядке, — девушка пару секунд всматривалась в моё лицо, потом обреченно вздохнула и кивнула.

— Чуть что — сразу звони в полицию. Тебе ясно? Кто знает, что он может...

— Он не сделает. Всё, Сонь, собирайся. Чем дольше он ждёт, тем он злее.

Через пару минут подруга полностью собралась.

— Игорь, — громко позвала я. — Я открываю.

Видимо, опасаясь подвоха, Верховцев дёрнул дверь на себя, едва я успела повернуть ключи. Он ворвался в квартиру, чуть не сбив нас с Соней с ног.

— А она что здесь делает? — грубый, совершенно взбешенный голос.

— Лучше я спрошу: что ты здесь делаешь? — девушка, ещё раз бросив на меня взволнованный взгляд, вышла, а я потянулась закрыть дверь.

— Я сам, — Верховцев с силой захлопнул дверь, я поморщилась от громкого звука.

Мы так и замерли друг напротив друга. К моему удивлению, он даже не пытался до меня докоснуться. Просто смотрел, его заметно потеплевшие глаза скользили по моему лицу и наливались странной тоской, которое жгла мне сердце. Не было никаких сил больше смотреть в его несчастное лицо. Я отвернулась и направилась в зал.

— Стой, — его пальцы неожиданно мягко обхватили моё запястье, и я замерла в замешательстве.

— Хватит, Игорь, — поморщившись от почти ощутимой физически эмоциональной боли, произнесла я. — Прекрати. Ты меняешь одну маску за другой. Теперь ты пришёл говорить, что всё осознал, что будешь любить этого ребёнка и тому подобное? Я тебе не поверю.

— Нет, я пришел, чтобы в очередной раз унизиться, — он выпустил мою руку и тут же опустился на колени, с моих губ сорвался удивлённый вздох. Его руки тут же обвили мои ноги. Подняв лицо, он принялся смотреть на меня своими невозможными глазами.

— Унизиться? Так ты это называешь?

— А как ещё это назвать? Я пришёл умолять. Не говорить, что я готов на всё и что ты должна пасть к моим ногам. Как видишь, у твоих ног я и именно я умоляю тебя: будь со мной. Я не смогу...От того, что ты отказалась от меня никому легче не станет, Саша. Я всё так же могу бросить их, не признать этого...ребёнка, — он произнес это с отвращением, и я снова вздрогнула, поразившись его бесчувственности. — Исход один. Я не приму его. Он мне не нужен.

— И раз уж ты так и так бросишь собственного ребёнка, я должна сдаться и наплевать на всё? — зло произнесла я, пытаясь отстраниться, но Игорь держал крепко и от переполняющей меня ярости, я с силой вцепилась в его волосы и наклонилась так близко, что наши дыхания смешались. — Дело не в исходе, а в том, как ты себя повёл. Ты не понимаешь...я так не могу. Я не могу быть с человеком, который так поступил. Что тебе помешает так поступить со мной?

— Я тебя люблю, — возразил он.

— А способен ли ты на любовь? Я вижу, что нужна тебе, что ты меня хочешь, что ты одержим. Я так же вижу, что ты сносишь всё на своём пути, стремясь добиться меня. Что из этого? Едва ты добьёшься своего, как ты потеряешь интерес...и тогда я снова увижу всю эту злость и бесчувственность. Только на этот раз ты будешь холодно смотреть на меня. И на ребёнка. Игорь, ты будешь ненавидеть и нашего ребенка.

— Ошибаешься, — невнятно возразил он, опуская взгляд на мои губы. Я резко отдёрнула руку.

— Пусти. — бесполезно. — Пусти! — я уже перешла на крик. Его руки ослабли, и я отошла в сторону. Игорь же остался в той же позе...Словно сломленный падший ангел. — Ты возненавидишь всё, что встанет между нами. Даже собственного ребенка. Это неправильно, ненормально, аморально. Это ужасно.

— Ты предлагаешь мне опустить руки и перестать бороться? Хочешь, чтобы я был слабаком и мямлей? — с отвращением произнес он.

— Отпустить не всегда слабость. В твоём случае это будет очень сильный поступок. Но ты на него неспособен, — обхватив себя руками, я отвернулась к окну. Слёз не было. Плакать было больше не о чем. Этот человек рушился на глазах и, наверное, уже ничего не могло обратить процесс.

— В твоих глазах всё так просто. Всё черное и белое. Но дело в том, что ты не на моём месте. В том, что ты меня не любишь так, как я люблю тебя, — зло прошептал он.

— Ты прав, моя любовь непохожа на твою, — в отличие от него, я понимаю, что если сейчас я сдамся, то у него точно не будет шанса выбраться, его окончательно сожрёт его же эгоизм. Если он сейчас получит то, что хочет, он никогда не исправится. Он не поймёт, что не должен так разбрасываться остальным миром в надежде заполучить меня.

— Ты хочешь, чтобы я...— Верховцев не договорил. Неожиданно дверь в мою квартиру распахнулась, и я с ужасом поняла, что не удосужилась запереть дверь. Это был Артём. И выглядел он не наилучшим образом. Я вздрогнула, встретившись с глазами с узкими зрачками, в которых застыло бешенство.

— Так и думал, — его голос сочился ядом. — Что, голубок, уже предложение делаешь? Сейчас я тебе крылья оборву, — и кинулся вперед. В моей голове успела промелькнуть лишь одна мысль: они снова подерутся.

— Артём! Стой! Это не то, что ты подумал...

Игорь же, казалось, только и ждал того момента, когда сможет выплеснуть все свои эмоции. Он с готовностью принял атаку Артёма и двое тут же упали на пол, стремясь нанести друг другу больные удары. Я нерешительно замерла, а потом кинулась в самую гущу.

— А с тобой мы ещё поговорим, — рука Артёма легла на мою голову, а потом с силой толкнула. Запутавшись в ногах, я с коротким вскриком начала падать, прекрасно понимая, что мою голову ждёт не просто пол, а стенка и острый угол стоящего на ней телевизора. Короткое мгновенье и яркая вспышка застилает мне глаза. А дальше пустота.

Когда я пришла в себя, то тут же услышала приглушенные голоса. Голова буквально раскалывалась на мелкие осколки, и даже легкое движение пальцем доставляло дикую боль. Мне было страшно подумать, чем закончилась та драка, и что стало с моей квартирой...Я жалела о том, что этот удар не причинил мне достаточно сильного вреда, такого, чтобы наступила амнезия, и я бы попусту забыла всё.

— Пришла в себя, — проговорил незнакомый голос. Я нехотя открыла глаза и увидела перед собой лицо мужчины лет пятидесяти с аккуратной короткой бородой и внимательными голубыми глазами. — Повезло вам, Александра Леонидовна. Всё могло закончиться плачевно, благо...

— Доктор, — пробормотала я. — Избавьте меня от подробностей.

— А, — он слабо улыбнулся. — Понимаю.

— Как...я сюда попала?

— Ваши...молодые люди, слава Богу, в пылу драки всё же заметили, что с вами случилось и тут же позвонили в скорую. Сейчас они оба за дверью. Мне их позвать?

— Нет. Я никого не хочу видеть, — желательно никогда. Уехать на какой-нибудь необитаемый остров и жить в своё удовольствие, не думая о других.

— Боюсь, что они не уйдут просто так...Вы бы не могли отправить их домой? Довольно-таки взбалмошные молодые люди.

— Хорошо, — буквально простонала я.

Спустя минуту в палату неожиданно тихо и мирно вошли Артём и Игорь. Оба несколько помятые. У Белова был разбит нос, у Верховцева его многострадальная губа. Несколько царапин. В этой драке, видимо, досталось больше всего мне самой.

— Молчите, — холодно бросила я, переводя взгляд на потолок. Смотреть на их виноватые лица было невыносимо. Как быстро они оба меняются. От полнейшей невменяемости переходя к образам послушных псов. — С этого момента я не желаю видеть никого из вас. Игорь, тебе я это сказала давно. Артём, тебе я лишь собиралась это сказать. Избавьте себя от своей одержимости...Это глупо и вы разрушаете себя. Прекратите. Мне больно. Больно вам. Я устала. Не будьте так эгоистичны...оставьте меня в покое. Я....больше так не могу, как я устала...— голос к концу сорвался. Но никто из них не ринулся меня утешаться, и я чувствовала себя прекрасно в этом небольшом пространстве одиночества.

— Но...я же дорог тебе, — подал голос Артём.

— Не так сильно, как ты себе надумал, — жестко произнесла я, впиваясь в парня холодным взглядом. — Мне никто не нужен. Мне не нужны вы оба.

Снова молчание. Они так и стояли, всматриваясь в моё лицо. Я отчаянно пыталась сохранить холодное выражение. Я всё делаю правильно...окончательно оборвав все нити. Избавиться от тяготящих душу чувств.

Удивительно, но те пару дней, пока я находилась в больнице, меня никто не беспокоил. Не было нервирующих звонков или же визитов. Я, признаться, не могла поверить в то, что они окончательно меня оставили. Да, я чувствовала пустоту, но так было лучше, для всех.

В больнице меня продержали недолго, всего три дня, дабы убедиться, что всё в порядке, к тому же назначили ещё пару анализов, заподозрив заболевание почек, однако всё обошлось. В день выписки ко мне пришла Соня.

— Они идиоты, — в который раз произнесла девушка. — Кретины.

— Господи, Сонь, это была случайность,— пробормотала я, прекрасно осознавая, во что эта самая случайность могла вылиться для меня. Глупая стычка, стечение обстоятельств и вот я уже в больнице едва ли не с сотрясением мозга. Возможно, следовало бы надеяться, что это умерит их пыл. Но я до сих пор не могла поверить. И это уже приобрело форму легкой паранойи, потому что мне иногда казалось, что за мной кто-то пристально следит. И едва ли это Игорь...Артём слишком изменился в последнее время, чтобы просто так взять и оставить меня.

— Которая могла стоить тебе здоровья, а то и жизни, — подруга ненадолго замолчала. — Он был очень расстроен. Сначала впал в бешенство, однако потом всё-таки рассмотрел и свою вину в произошедшем, — девушка фыркнула и сморщила нос. — Странно, но даже он умеет признавать ошибки.

— Очень редко.

— Ты...думаешь, так будет лучше? Вычеркнуть из обоих из своей жизни?

— Разумеется, я никому не приношу счастья, и даже не смей это отрицать, — в ответ на мои слова, Соня лишь нахмурилась, но говорить ничего не стала. Я была этому рада, хотелось немного тишины. Больничный мне дали ещё на неделю и я была намерена им воспользоваться, чтобы отдохнуть от всего и подумать, как же стоит теперь строить свою жизнь.

Два дня прошли в относительном спокойствии, а потом... началось это.

Был третий день моего больничного, и я проснулась в относительно хорошем настроении. По крайней мере, я настраивала себя так, что сегодня я непременно буду выглядеть жизнерадостно. Захотелось пройтись по магазинам, расслабиться и почувствовать себя совершенно обычной девушкой, у которой проблемы только с подбором аксессуаров к платьям.

Пока я стояла перед зеркалом и пыталась придать бледному лицу хоть какой-то оттенок, зазвонил телефон. Внутри что-то екнуло, и я почувствовала неладное. Звонил Артём. Не желая портить себе настроение, я выключила звук и продолжила своё занятие, правда, с лёгким волнением. Что ему снова от меня нужно? Ненадолго же его хватило...

С трудом избавившись от ненужных мыслей, я быстро накрутила кончики волос щипцами, и довольная своим внешним видом, отправилась одеваться.

В итоге из квартиры я вышла примерно через полчаса. На улице меня ждал очень и очень неприятный сюрприз. Машина Артёма сразу же бросилась мне в глаза. При более детальном рассмотрении обнаружилось, что это действительно он. Решив не дожидаться, когда он подойдёт сам, я уверенными и резкими шагами направилась к нему. Хотелось закричать от наплыва эмоций. Неужели меня просто нельзя оставить в покое? Когда уже закончиться всё это?

— Что ты здесь делаешь? — без лишних церемоний спросила я, даже не пытаясь скрыть раздражение в голосе.

— Ты не отвечала на звонки. Куда-то собралась? — голос его звучал, как ни в чём не бывало.

— Тебя это не касается. Не приближайся ко мне.

— Саааш, — протянул он, пытаясь схватить меня за руку. Я тут же отпрянула от окна. Но Артём быстро выбрался из машины и попытался меня обнять.

— Да что ты творишь? — мне не хотелось устраивать сцену, но голос против воли стал выше и громче.

— Ты что меня боишься? — со смешком спросил парень, оглядывая меня каким-то взвинченным взглядом. Только сейчас я заметила, что выглядел он очень помятым, и явно не брился всё это время. Прежний Артём никогда так не запускал себя.

— Я просила уйти, а ты меня преследуешь. Это нормально, как ты считаешь?

— Я так люблю тебя, — парень попытался меня поцеловать, крепко обхватив мои запястья. — Не могу больше так...я очень соскучился. Ты ошибаешься, тебе не станет легче. Ты ведь тоже меня любишь. Иди сюда...

— Пусти! Да пусти ты меня! — его прикосновения уже причиняли боль, и это стало последней каплей. Собравшись с силами, я резко выдернула руки и буквально сорвалась на бег. Пускай люди думают, что хотят. Но мне действительно стало страшно. На секунду мне показалось, что он сделает всё что угодно...

— Саша! — донеслось мне в след. Я завернула за угол и перешла на шаг, стараясь восстановить дыхание. Руки стали чуть подрагивать. Отлично, теперь и у меня отклонения в психике. Слишком много стрессов...Срочно нужно расслабиться. Сменить круг знакомств, не видеть никого из прошлого. Разумеется, никого кроме Сони.

В торговом центре в окружении десятков людей я почувствовала себя уютнее. Окончательно расслабившись, я медленно переходила из одного магазина в другой. Купила себе уютный шарф, новую сумку, хорошую книгу, а после присела в кафе, заказала пирожное и кофе. Вот так, прекрасно. Обычная, без каких-либо проблем.

— Почему такая красивая и такая грустная? — донёсся до меня знакомый голос. Улыбнувшись, я повернулась и увидела Анатолия. Как всегда он был очень красивым и обаятельным, в его глазах плескалась доброта и доля сочувствия.

— Вот только не нужно меня жалеть, — моя улыбка сама собой увяла.

— Извини, мы присядем? — только сейчас я заметила, что он был не один. Рядом с ним стоял мужчина лет тридцати пяти с внимательными карими глазами и русыми волосами. Выглядел он очень уютно в бежевом джемпере и замшевой курткой в руках.

— Я не против, — кивнула я.

— Это Сева, мой друг. А эта прекрасная девушка — Александра. Подруга моей Сони.

— А, так вот кто будет свидетельницей на свадьбе. Очень приятно, — галантно кивнул Сева. Я тут же округлила глаза и взглянула на Анатолия.

— Ты же ей не скажешь? — он умоляюще на меня взглянул, а я просияла. Да, Соне невероятно повезло, и я была искренне за неё рада.

— Нет, конечно. Ты молодец.

— О да, а теперь волнуюсь, словно мне семнадцать, — пробормотал он. — А ты почему в одиночестве?

— Иногда это полезно, — я передернула плечами, стараясь игнорировать заинтересованный взгляд Севы. Этого мне ещё не хватало. — Так ты кольцо выбирал?

— Ага, — кивнул парень. — Но не покажу. — хитро улыбнулся он.

— Уверена, ей понравится, — что-то, а вкус у Анатолия точно есть.

Далее Анатолий активно пытался поддержать беседу, но у него получался лишь монолог. Потому что мне просто нечего было сказать, а Сева был слишком занят разглядыванием. Меня это уже начало немного раздражать.

— Ну, мне пора. Удачи тебе с предложением. Непременно позовите, — друг Анатолия активно пытался расплатиться по счёту за меня, но я лишь отмахнулась и быстро удалилась. Наверное, я не смогу нормально реагировать на ухаживания мужчин ещё очень и очень долго...

Взглянув на экран телефона, я обнаружила десять пропущенных от Артёма. Вздрогнув, я быстро стёрла все звонки и смс и отправилась на поиски такси. Когда я уже села в машину, телефон снова зазвонил. Это просто невыносимо!

— Что ты хочешь? Я же ясно дала тебе понять, что...— он бесцеремонно оборвал меня.

— А я ясно даю понять, что не отстану. Ты вернёшься ко мне, — не вопрос, факт.

— Не говори так со мной.

— Странно, тебе ведь нравится грубость. Он ведь такой грубый, постоянно орал на тебя, растоптал... Может, мне сделать то же самое, чтобы ты, наконец, поняла, кто тебе нужен? — его голос лился ядом и по моей спине пробежал холодок. Он ведь несерьёзно, Артём совсем не такой...Но кого я пытаюсь обмануть? Это я видела его глаза, налитые кровью, я видела, что в тот момент его ослепила ярость, и он едва ли отдавал себе отчёт в том, что делает.

— Не хочу. Я не хочу тебя видеть.

— Смирись. Я не отступлюсь. Тебе нравятся упрямые...

— Ты ничего не знаешь обо мне. Артём, прошу, оставь меня в покое...

— Вот видишь, ты уже практически умоляешь. Что же будет, если я надавлю ещё немного? — я забыла, как дышать, слушая его мерзкий смех. Едва ли я хоть когда-то задумывалась над тем, что мой друг детства станет в будущем меня преследовать. Да, сейчас это слова...Но судя по тому, как всё внутри меня сжималось от страха, он скоро перейдёт к действиям.

Не в силах больше слушать его голос, я отключилась и запихала телефон подальше в сумку.

— Девушка, вы в порядке? — равнодушно поинтересовался водитель.

— Да, спасибо, — буркнула я, пытаясь успокоиться. Он не сможет сделать мне ничего плохого. А моя травма в результате их с Игорем драки всего лишь случайность. Хотя в тот момент он совершенно забыл обо мне, отдавшись чувству ярости.

Когда мы добрались до места, я сначала осмотрелась, и только потом вышла из авто. Буквально добежав до подъезда, я быстро поднялась на свой этаж и дрожащими руками открыла дверь квартиры. Я снова смогла дышать, только когда закрыла дверь на все замки. Мне нужно справиться с этим страхом. Пока он безоснователен. Ведь так?

Громкий и ритмичный стук в мою дверь раздался около десяти часов. Сомнений в том, что это был Артём, не было. Я глубоко вдохнула и, стараясь унять дрожь, посмотрела в глазок. Так и есть.

— Уходи, — громко произнесла я.

— Открывай, — раздалось злобное в ответ.

— Нет!

Дальше последовали ритмичные удары в железную дверь. С каждым таким ударом моё сердце начинало биться всё быстрее. Да, он не войдёт, но шум привлечет соседей...

— Уходи! Я вызову полицию!

— Не вызовешь, — усмехнулся он. — Саша, открывай, нам нужно поговорить.

— Я тебе всё уже сказала! Я не хочу тебя видеть!

— Тогда скажи мне это в глаза, трусиха. Саш, это же я, Артём. Твой друг детства. Ты действительно думаешь, что я смогу тебя обидеть? — в его словах была истина, но что-то внутри меня отчаянно кричало, что не следует этого делать. Однако в его голосе была искренность, поэтому на свой страх и риск я открыла дверь.

Артём вошёл медленно, не спеша снял обувь.

— Можешь не разуваться. Я не хочу тебя видеть, убирайся.

Вместо ответа он схватил меня за горло, перекрыв доступ к кислороду, от чего я тут же захрипела, отчаянно пытаясь вырваться. Его пальцы сжимали всё крепче.

— Ты не уйдёшь. Никуда, — наконец, я снова могла дышать, его руки крепко обхватили меня, а губы впились в мои. Ещё никогда я не чувствовала такого отвращения от поцелуя. За исключением, наверное, Пашки. Я царапалась, извивалась и кусалась, но Артём был не в себе. Мне стало по-настоящему, до дрожи в коленях страшно.

Крепко ухватив меня за волосы, Артём потащил меня в сторону спальни.

— Нет! Не хочу! — я старалась кричать как можно громче, надеясь, что соседи придут на помощь. Видимо, Артём это быстро понял, потому как его ладонь легла мне на рот и он обхватил меня ещё сильнее, до боли в ребрах. Извиваясь как змея, я пыталась вырваться.

— Скажи, что любишь меня, — Белов снова освободил мой рот, принимаясь стягивать с меня майку, другой рукой держал за волосы.

— Прошу, Артём, отпусти меня, — голос был хриплым, и я не узнавала его.

— Скажи!

— Не люблю! — в моих глазах стояли слёзы, но я была настроена решительно. — Никогда не любила! Ты был прав, мне всегда был нужен только Игорь! И даже сейчас, когда чёртова Люда беременна! Мы переспали, слышишь? Да! Твои подозрения оправдались, мы...— меня заставил замолчать оглушительный удар. Это была не пощёчина, от которой кожу просто жжёт. А удар кулаком, прямо в челюсть. Я взвизгнула от боли и повалилась на кровать. Дыхание перехватило от ужаса и болевого шока.

— Шлюха! — взревел Белов. — Тварь! — он ухватил меня за ноги и резко стащил на пол. Приложившись головой, я попыталась встать, но удар ногой в бок остановил меня. Всё моё тело захлестнула боль, ребра ломались под яростными ударами.

— Я! Тебя! Ненавижу! — следовал удар за ударом, я сантиметр за сантиметром переставала чувствовать собственное тело, в глазах то темнело, то белело и на этом фоне вспыхивали яркие вспышки боли.

Сознание постепенно покидало меня. Я не была уверена в том, что снова приду себя. Перед тем, как окончательно отключиться, я услышала чужие голоса, крики, чьи-то руки прикоснулись ко мне, но не для того, чтобы причинить боль... Последний вдох оказался невыносимым, грудную клетку пронзила адская боль и я провалилась в темноту...

* * *

Людочка с остервенением пыталась рассортировать свои многочисленные вещи. Они приехали в этот дом позавчера, но здесь ей жутко нравилось. Хотя бы потому, что это был другой город, а тот, в котором живёт Зиновьева, остался далеко позади. Ей всегда нравилась Саша, но когда она заметила нездоровый интерес Игоря к этой девушке, её отношение резко поменялось. Она тоже имеет право на счастье. И она его получит. Пусть она даже несколько не уверена...

От мыслей девушку отвлёк звонок.

— Да? — прощебетала она привычным счастливым голоском.

— Я убил её, — раздался срывающийся голос с того конца. Людочка вздрогнула.

— Я же просила перестать мне звонить. Наши сеансы психоанализа закончены, — стараясь не думать о той фразе, которую он произнес, проговорила девушка, тем не менее, чувствуя дрожь.

— Ты сказала она примет меня обратно...— прорычал Белов. — А она спала с ним! Спала с твоим чёртовым Верховцевым! — крик сменился на рыдания, и Люду снова передёрнуло.

— Что ты с ней сделал? — похолодевшим голосом спросила она. Мысли в её голове лихорадочно заметались. Игорь сейчас был в, мягко говоря, плохом состоянии. Не переставая пил и курил, не сказал ни слова за всё время, кроме грубых резких фраз. Но он был с ней. И если он узнает, что натворил Белов... А о том, что они переспали, девушка догадывалась. Но ей было всё равно. То была лишь проигранная битва, но не война.

— Убил.

— Что?

— Я...не знаю...Я взбесился и отключился на пару минут. Она вся в крови, сломанная, словно кукла, но такая...прекрасная. Боже.

— Артём! Послушай меня...Слушай! — девушка неравно заметалась по комнате, лихорадочно соображая что делать. — Не Игорь, не его сестра не должны узнать об этом. Ты понимаешь? Тогда он вернётся и точно заберет её у тебя! Понял? — Людочка замерла в напряженном ожидании.

— Да, — была ей ответом. — Не узнают...позвоню...не узнают.

— Хорошо, — вздохнула Людочка. Белов оказался легко убеждаем. Но она и подумать не могла, что всё так закончиться...И если он действительно убил Сашу, то ей так же может не поздороваться. — Всё будет хорошо. Но больше никогда не звони мне. Никогда. Понимаешь?

— Да.

Лихорадочно сбросив, девушка с силой вцепилась в свои волосы, стараясь успокоиться. Нет, она не считала себя виноватой. Она всего лишь хотела, чтобы все были счастливы. Чтобы Саша оставила их с Игорем в покое, раз уж всё так удачно сложилось с беременностью.

Людочке стало страшно. Да, сейчас она скроет от Игоря произошедшее, но если он когда-нибудь узнает об этом, последствия будут самыми страшными.

А жива Саша или же нет, девушка знать не хотела. Чтобы стать счастливой, иногда нужно перестать думать о других. У неё есть Игорь и...ребенок. Это держит его. И она будет держать его ещё долго.

— Что случилось? — в комнату ввалился хмурый Верховцев и девушка вздрогнула.

— Нет, дорогой, всё чудесно...Прекрасный дом!

— Да, у отца отменный вкус, — усмехнулся парень.

— Ты уже пришёл в себя? — девушка окинула взглядом помятого Игоря

— Едва ли. Ты ведь не надеешься, что я буду любить тебя? — было трудно не съёжится от пронзительного холода его глаз.

— Мне достаточно того, что ты со мной, милый, — прощебетала девушка и ласково улыбнулась. На самом деле внутри неё всё сжалось в приступе ревности. Почему он не может любить её так, как он любит её? Да, порой ей было очень страшно, иногда ей хотелось убежать...Но сейчас ей не хотелось оставлять Игоря, она хотела, чтобы он выбрал её. Так и есть. Где же сейчас эта неприступная Саша Зиновьева?

ПОСЛЕДНЕЕ ОБНОВЛЕНИЕ ОТ 6.04.13г.

* * *

Как понять, что ты сломалась? Казалось бы, что этот переломный момент очевиден, точка отсчета известна. Как можно не заметить радикальных перемен в себе? Однако мы множество раз чувствуем себя сломанными, покинутыми и разбитыми. А затем жизнь снова возвращается на круги своя, и предыдущие переживания остаются за бортом, где-то далеко в уже ненужных воспоминаниях. И оказывается, что всё не так плохо, как тебе до этого казалось.

Но сейчас я была уверена. Прошло уже столько времени, а я всё ещё чувствую себя сломавшейся игрушкой, которую выбросили на помойку. Сломанная, как физически, так и морально. Когда рушится внутренний мир, трещины проступают и снаружи.

В этот раз не было ощущения, что всё наладится. Десять месяцев назад из меня буквально вытрясли душу. Лёжа в больнице, абсолютно беспомощная и изнывающая от боли, которую не могли заглушить даже сильные лекарства, я думала о том, что лучше бы мне больше никогда не открывать глаза. Из-за меня Артём стал настоящим монстром. Хотя, быть может, не совсем из-за меня. Но я всё равно чувствовала себя прокаженной. Почему мужчины рядом со мной медленно сходят с ума, становятся неуравновешенными и слишком эмоциональными?

Запахнув ветровку, я поёжилась. Август в этом году вышел необыкновенно промозглым, и я продрогла до костей, которые тут же стали ныть. Может, врачи удачно залечили все переломы, но иногда становилось трудно дышать, особенно, стоит только вспомнить тот вечер.

Я замерла, почувствовав боль в ноге и немного подождала. В дождливую погоду всегда так, открываются все старые раны, в том числе и душевные. Все эти месяцы я старалась не думать ни об Игоре, ни о Людочке, не об их ребенке и уж тем более не об Артёме. Взяв клятву с Сони, что она не расскажет Верховцеву о том, что со мной произошло, я немного успокоилась. Несмотря на то, что он всё-таки решил оставить меня в покое, я боялась, что он натворит глупости. Но сейчас это неважно... Как выяснилось, у Белова сильнейшее психическое отклонение, с которым не то, чтобы нельзя было работать врачом, нельзя было продолжать обычную жизнь без должного лечения. Его осудили, признали невменяемым, и теперь он находится в специализированном учреждении.

А Соня и Анатолий... Я пропустила их свадьбу. И не потому, что была не здорова. Я снова отдалилась. У меня просто не было сил хоть с кем-то общаться...Родители беспокоились, у мамы начались проблемы с сердцем. Но единственное, что я могла делать, когда они посещали меня, это смотреть в одну точку и стараться просто забыться, не думать ни о чём. Вкус жизни ушёл, краски потускнели, внутренний огонь погас. И это продолжалось до сих пор. Моя душа, мои чувства словно выскользнули из открывшихся ран и теперь не вернутся.

Да и к чему это всё? Есть ли смысл стараться стать счастливей? Наступила апатия, и она вполне меня устраивала. Надоело проливать бессмысленные слёзы, жалея себя. Стоит смириться, и продолжать дальше создавать видимость жизни.

Разумеется, я вспоминала, не могла не вспоминать. Но даже воспоминания потеряли вкус. Да и к чему травить душу, пропуская через себя то, что уже никогда не повторится и не обретет столь же ярких красок?

Наконец, я добралась до квартиры. Маленькая, полупустая, в том городе, где я встретила Верховцева. Новая работа, далекая от профессии. Стараясь сохранить тот хрупкий мир внутри себя, я просто пошла работать продавцом в книжный магазин. Удивительно, но люди приходящие в него, вели себя тихо, словно были в библиотеке. Иногда задавали вопросы, и я уже неплохо разбиралась в специализированной и не очень литературе. А самое главное, был доступ к чтению. Множество экземпляров одной книги позволяли тихо читать один из них за прилавком, когда спокойствие не нарушал очередной покупатель. Всё текло размеренно, и я не видела смысла в том, чтобы снова куда-то бежать, гнаться за карьерой и чего-то добиваться. Не для кого. А ради себя...мне было более чем достаточно того, что я имела.

Окунувшись в уже ставшую родной обстановку, я скинула с себя влажные вещи, быстро влезла в большой махровый халат и любимые тапочки. Волосы так и оставила собранными в тугой пучок, наносить макияж я перестала и от этого выглядела на пару лет старше, чем было на самом деле.

Поставив чайник, я вернулась в комнату, присела на раскладной диван и включила телевизор, чтобы создать ощущение хоть какого-то присутствия. Дождь с силой барабанил в окно, и в такие дни действительно казалось, что бабье лето не наступит и уже началась осень. Однако синоптики по одному из главных каналов сейчас смело заверяли, что уже через пару дней осадки уйдут и можно будет снова окунуться в лето.

Наступил очередной момент, когда я погрузилась в воспоминания. Надуманная горечь во рту свидетельствовала о том, что все они грустны. А за воспоминаниями последовали мысли о настоящем и будущем...Как же там Верховцев? Их ребёнок...он уже родился. Как он к нему относится? Ушёл ли или остался с Люсей? Сердце болезненно сжалось, но это была слабая эмоция, не способная расшевелить меня.

От погружения в себя отвлёк характерный звук закипающего чайника. Вздрогнув и пару раз моргнув, я отправилась на кухню. Тогда-то и раздался телефонный звонок. Не сразу сообразив, что телефон остался в ветровке, я замялась. Потом всё же догадалась и подняла трубку, не посмотрев на номер.

— Да? — севшим голосом отозвалась я и прочистила горло. Чёрт, не хватало ещё заболеть.

— Здравствуй, Саша, — голос Сони отчего-то заставил меня поморщиться. Яркое напоминание.

— Здравствуй, — довольно сухо произнесла я, понимая, что девушка ни в чём не виновата. Но я снова отдалилась...правда в этом случае, лучше от этого было не мне, а подруге. Мне не хотелось омрачать ей счастье своим убитым, ни на что не похожим, видом. Она недавно вышла замуж за любимого мужчину, им нужно строить свою жизнь. А балласт в виде печальной подруги, убитой из-за какого-то несуществующего, надуманного, словно кто-то умер, горя стоило оставить позади.

— Как ты поживаешь? — всё же заметить, что голос у Сони был грустный, было несложно.

— Спокойно, — других слов я подобрать не могла. Не плохо и не хорошо, просто спокойно и равнодушно. — Эм...что-то случилось? — неловко поинтересовалась я, прекрасно понимая, как прозвучал мой вопрос.

— Считаешь, что я могу позвонить тебе только потому, что случилось что-то плохое? — невесело хмыкнула девушка, затем немного помолчав, продолжила. — Очень многое случилось и...— тяжёлый вздох — я не думала, что всё может обернуться вот так.

— Для кого?

— Для нас всех...

— Что-то у вас с Анатолием? — в груди шевельнулось что-то отдалённо напоминающее беспокойство.

— Нет, удивительно, но у нас всё...прекрасно, — снова вздох. — Я звоню из-за Игоря. -я с силой зажмурила глаза. Как бы хотелось это тут же забыть, вырвать из головы.

— У него проблемы? — севшим голосом осведомилась я, присев на пол. Сил сдвинуться с места просто не было. Я была обескуражена тем, как сердце принялось проламывать мою грудную клетку, стоило только услышать об этом человеке. Мы через столько прошли...глупая вражда, вспыхнувшее чувство, странные разговоры, объятья, поцелуи, его нередкое сумасшедшее поведение, предательство...Но стоило только понять, что у него не всё в порядке, и всё внутри меня начал стремиться навстречу, позабыв, сколько раз я уже наступала на эти грабли. Видимо, это судьба, моя жизнь крутится вокруг него, я не могу оторваться, не могу сбежать. Да и наверно просто не хочу.

— Самая главная его проблема — он сам. Но сейчас дело не в этом... Саша, он пропадает. Мне звонил отец. Сейчас мы с Толей на другом конце света и ты единственная, кто может помочь моему брату. Прошу тебя, умоляю, найди его...

— Зачем мне это делать? — борясь с желанием сорваться с места, спокойно произнесла я.

— Потому что дело уже не в тебе и не в нём. Страдает ребёнок. — внутри все резко сжалось и я почувствовала, что задыхаюсь. Теперь такое часто случалось, стоило мне заволноваться. Как бы мне хотелось цинично произнести, что этот ребенок меня никак не касается...Но именно его Игорь хотел оставить. Из-за меня.

— Что случилось? Боже, Соня, не молчи...

— Жизнь с Люсей у них не заладилась сразу. Он начал пить и, по словам отца, подсел на лёгкие наркотики, — я почувствовала приступ отвращения, услышав эти слова. — Не знаю в чем дело...это безысходность, нелюбимая женщина, нежеланный ребенок и...одержимость тобой. После того как она родила, всё стало ещё хуже. Люся не справлялась, а Игорь...он просто не обращал внимания, напивался, и уходил в свой мир. Ему плевать.

— Но...как я могу помочь? — чувствуя, как глаза наполняются слезами, прошептала я.

— Она ушла, Саш. Просто ушла. Оставив Игоря и мальчика вдвоем...Отец только сейчас узнал. Я боюсь с ребёнком что-то случиться. Прошли сутки. Человек отца обнаружил Игоря в отключке. Хотели забрать ребенка, но когда Игорь очнулся...— наши с Соней судорожные всхлипы объединились в один. — Он один, в квартире с ребёнком и я боюсь, что случится что-то страшное...

— Где он? — одной рукой я пыталась справиться с халатом и натянуть хоть какую-то одежду. — В каком городе? — услышав название, я немного расслабилась, всего на секунду. Мы хотя бы в одном городе. Паника пыталась накрыть меня с головой, но я старательно гнала её прочь. Все эмоции во мне ожили в один момент. Апатия прошла...Как можно остаться равнодушной? Как он вообще может так поступать с ребёнком?

— Пришли мне адрес по смс. Я немедленно выезжаю.

— Спасибо тебе, Саш, я знаю, как тебе тяжело, но...

— Здесь речь не обо мне и не о нём. Нужно позаботиться о ребёнке. Господи, как Людочка могла так поступить?

— Он совсем обезумел последние месяцы...Похоже, он считает себя самым несчастным человеком на земле.

— Это я виновата. Может, было бы лучше, если бы он действительно оставил этого ребёнка? Но я представить не могла, что он впадёт в такое состояние. Идиот, Верховцев, какой же ты идиот! — взвыла я. — Смс, Соня.

— Да, — девушка повесила трубку. Я, наконец, могла управляться двумя руками. На всякий случай закинув в спортивную сумку некоторые вещи, я поспешно натянула ветровку, прихватила зонт и, едва не забыв телефон, покинула квартиру, по дороге вызывая такси. Машина оказалась близко к моему дому, поэтому уже через несколько минут я называла адрес на другом конце города и нервно теребила ручку сумки. Только бы не опоздать, только бы Игорь не подвёл меня, только бы можно было всё исправить...

В тот момент я люто ненавидела Людочку. Какое безумие, оставить ребёнка с Игорем. Как вообще можно было так поступить?

— Девушка, что вы так нервничаете, доедем в мгновение ока, — улыбнулся веселый таксист. И в опровержение его словам, мы выехали на улицу, где была огромная пробка из-за аварии. — Вот чёрт.

— Сглазили, — вздохнула я, снова погружаясь в свои мысли. Я должна верить, всё будет хорошо. Игорь не натворит глупостей...Если конечно он не напьётся до потери рассудка и просто не отключиться, оставив маленького ребёнка без присмотра, без питания...Всё внутри похолодело. Сердце сжала ледяная рука страха, и в какой-то момент мне даже показалось, что оно просто не бьётся.

Наконец, спустя сорок пять напряжённых минут дороги, таксист остановился возле неприметной многоэтажки. Дрожащими руками впихнув ему деньги, я пулей выскочила из машины. Биенье сердце гулом отзывалось в ушах, от чего казалось, будто окружающий мир погряз в болезненной тишине. Четвёртый этаж, семнадцатая квартира...

К моему счастью, дверь в подъезд оказалась открыта и, не дожидаясь лифта, я буквально взлетела по лестнице. У двери я замялась всего не несколько секунд, чтобы, наконец, сделать вдох, от которого слегка закружилась голова. Лишь бы с ними обоими всё было в порядке...

Я дёрнула ручку двери и к моему ужасу она оказалась не заперта. Сердце снова провалилось куда-то, и я осторожно вошла в квартиру. В нос мне тут же ударил характерный запах алкоголя и сигарет. Глаза заслезились то ли от этого аромата, то ли от жутких страхов, которые в один момент превратились в реальность.

А потом раздался приглушённый надрывный детский плач, и я со всех ног кинулась в его сторону. Открыв плотно закрытую дверь, я так и замерла, глядя на представшую передо мной картину. С моих губ сорвался всхлип, а потом я обессиленно сползла на пол, иступлено колотясь головой о косяк двери. Беззвучные рыдание сотрясали всё тело.

* * *

Ранее...

В открытое настежь окно струился дым. Верховцев посмаковав горький вкус, выпустил колечко, отнял от губ сигарету и приложился к бутылке. Рецепторы уже давно перестали воспринимать обжигающий алкоголь, и парень чувствовал лишь десятую часть вкусового букета.

— Ты опять? — раздался позади голос, в котором слышались визгливые нотки. В последние месяцы Люся стала просто невыносимой. Он не обещал ей молочных рек и кисельных берегов. Она получила его, а в каком состоянии, увы, обговорено не было.

— Пошла на

* * *

, — лаконично ответил парень, стараясь сфокусироваться. Постоянное содержание алкоголя в крови не способствовало хорошему ориентированию в пространстве и ноги часто подводили Верховцева.

— Боже, хотя бы веди себя тише! Ребёнок спит! — противореча своим словам, визгливо и довольно громко произнесла девушка. Её нервы были на пределе. Она уже давно не могла без дрожи смотреть на Игоря, а теперь и вовсе, каждый раз, стоило только поймать взгляд ледяных стеклянных глаз, ей хотелось собрать все свои вещи и немедленно уйти. О чём она только думала, оставляя его ребёнка? Мальчик мог вырасти таким же...От этой мысли девушку передёрнуло. Верховцев стал ей чужим, а ребёнок и вовсе не был родным, словно ей его просто подбросили...Так вышло, что материнских чувств в ней не пробудилось. Она кормила его и одевала только лишь для того, чтобы хоть ненадолго останавливать громкие крики, от которых раскалывалась голова.

— Мне плевать на твоего ребёнка, — зло процедил Верховцев, ни капли не преувеличивая. За два месяца со времени рождения мальчика, Игорь едва ли и пару раз взглянул на него. Этот...он служил напоминанием того, от чего ему пришлось отказаться. Именно из-за него парня не приняла единственная девушка, которая заставляла его хоть немного, но меняться...Каким же он был идиотом, когда несколько лет назад не удержал её, послушал бредни своего отца. И в кого он сейчас превратился? В Алкоголика, к тому же, периодически употребляющего лёгкие наркотики. Но уже сейчас Верховцев испытывал тягу к ним. Жизнь превратилась в сухой исписанный лист, который оживал лишь благодаря алкоголю. Всё становилось немного проще. Но иногда наоборот, стоило напиться и мысли, которые не проступали через защитный барьер трезвой головы, выплывали наружу. Ему хотелось быть сильным, хотелось быть равнодушным к тому, что единственный человек, которого он по-настоящему любил со времени смерти матери, отвернулся от него, просто выбросил его чувства как ненужный хлам.

— Он и твой ребенок. И учти, он больше похож на тебя, — с отвращением произнесла девушка. — Как я устала...

— Что, не нравится наше маленькое семейное счастье? — с насмешкой произнес Игорь, попытавшись обнять девушку. Та шарахнулась от него, словно от прокажённого. Едва ли Верховцев мог винить её. Люся просто увидела в нём то, чего никогда не было. Придумала образ и решила заполучить его. Но, увы, реальный Игорь оказался намного сложнее и противоречивее. И пусть внешне она напоминала Александру, ей едва ли хватит сил справиться с ним так, как удавалось Саше...

— Какое семейное счастье? — в глазах Люси появились слёзы. — Я не этого хотела. Я вообще не хотела ребёнка! Я тебя ненавижу! — воскликнула она и вздрогнула, когда раздался плач ребёнка. Родители малыша одновременно в отвращении поморщились и это, наверное, было единственным, что их объединяло — нежелание иметь ребёнка, который уже был.

— Иди уже и успокой его, — прорычал Верховцев, снова прикладываясь к бутылке. Едва ли он когда-то мог подумать, что докатится до такого...но сейчас это не имело никакого значения.

— Иди и хоть раз посмотри на собственного сына! — прокричала в ответ Люся. — Как мне это надоело...— она всхлипнула. А потом резко остановилась и невидящим взглядом уставилась на бутылку в руках Игоря. В её глазах промелькнуло что-то странное, а затем она просто сорвалась с места. Верховцев мало обратил на это внимания, продолжая напиваться до бессознательного состояния. Сегодня это было ему просто необходимо.

Тем временем Людочка быстро нашла в аптечке упаковку снотворного и, дождавшись, пока Верховцев отлучиться, не жалея добавила в бутылку таблетки. Ей сейчас было всё равно, что с ним станет. Он бездушный, и она отнесётся к нему соответствующе. Она уедет...Эта мысль взбрела ей в голову очень неожиданно, но почему-то показалось правильной. Она заслуживает счастья. И какой же она была идиоткой, раз не распознала в великолепном Верховцеве простую размазню, упивающегося до полусмерти из-за какой-то бабы... Но она сбежит от этого, от горы мусора в их квартире, от мужчины, который почти разрушил её жизнь. И она сбежит от собственного ребенка. Оставит его в наказание за то, что он так поступил с ней. И не будет не о чём сожалеть.

Быстро накормив ребенка, девушка принялась упаковывать чемодан. Тащить с собой всё она не хотела. Уедет к матери на другой конец страны и забудет всё это как страшный сон. И ей плевать, что случиться с Игорем и сыном...Уже сейчас Люся видела, как маленький Вадим становится похожим на отца. Голубые глаза, светлые волосы...Бесспорно, Верховцев-младший.

Наконец, Игорь вырубился. Люся поморщилась в омерзении, глядя на распластавшееся на полу кухни тело. Он превратился в настоящее убожество. Он больше недостоин её. Но для неё скоро всё закончиться, вернее, всё начнётся... Быстро схватив листок и написав на нём пару небрежных фраз, девушка подсунула его под руку Игоря и со стуком высоких каблуков покинула квартиру.

В этот раз похмелье было хуже, чем обычно. И, похоже, Игоря кто-то расталкивал. Он резко распахнул глаза и, несмотря на плачевное состояние, тут же уложил противника на лопатки. Им оказался мужчина в дешевом костюме с огромными испуганными глазами.

— Какого хрена? — прошипел Верховцев охрипшим голосом.

— Я...ваш....отец...послал!

— Что? — рявкнул он, для убедительности схватив незадачливого взломщика за манжеты.

— Ваша подруга...Она...ушла, бросила...записка. — Игорь быстро приметил в руках мужчины листок и вырвал его.

"Я тебя ненавижу. Ненавижу Вадима. Я больше так не могу. Надеюсь, никогда вас не увижу. Делай со своим ребенком, что хочешь" — гласил кривой почерк.

— Почему я не удивлён? — усмехнулся Верховцев и тут же помрачнел. — Убирайся!

— Но...ребёнок...— в подтверждение раздался громкий плач. Игорь поморщился и снова встряхнул незнакомца.

— Я сказал, пошёл отсюда, — повторять ещё раз не пришлось. Судорожно вдохнув, мужчина поднялся с пола и рванул к двери.

Не обращая внимания на крики ребёнка, Верховцев, пошатываясь, пошёл в ванну и залез под душ. Стало немного легче. Думать о случившемся совершенно не хотелось...Он совсем не чувствовал свободы. Да и как её почувствовать, если в соседней комнате орёт нечто называемое его собственным ребенком? Едва ли он мог подумать, что Люся уйдёт без ребёнка, но так получилось. И теперь он не знал что делать. В секундную вспышку ярости он представил, как его рука легко раздавливает маленькое существо, как он упивается и мстит за то, что этот ребенок отнял от него. Представил и тут же почувствовал, как дрожь отвращения к самому себе прокатывается по телу.

Когда он таким стал? Как он мог так унизиться перед самим собой? Дело было уже не в Александре и том, каким она хотела его видеть. Когда он успел забыть о собственном самомнении? Игорь опустился ниже некуда...Он всегда был плохим парнем, но стоило отметить, что это было связано лишь с глупыми детскими обидами. А теперь это нечто большее. Он просто чудовище, бездушное, не ощущающее никаких эмоций кроме звериной тоски. Но значило ли это, что он всегда был таким или же просто не хотел приложить усилия, не хотел исправляться?

Плач в соседней комнате в какой-то степени даже помог сосредоточиться на важных мыслях. Он потерял себя. Его больно ранили, и он решил пойти по самому лёгкому пути: сдаться и больше не подниматься. Но разве это был он? Разве он когда-то позволял себе впадать в такое состояние? Игорь прожил без Александры пять лет и жил довольно неплохо. Но когда она взглянула на него по-новому, как на что-то отвратительное и без эмоциональное это сломало его. И Верховцев утратил веру сам в себя. Забросил свою жизнь и окончательно перестал думать от других.

Но то маленькое хрупкое существо в соседней комнате...оно было продолжением него самого, пусть и нежеланным, не ожидаемым. Но он уже отдал часть себя для того, чтобы появился новый человек. И, пожалуй, горько усмехнулся Верховцев, единственный, кого стоило во всём этом винить — это он сам. Он не бросил Люсю, хотя свободно мог сказать, что он не будет с ней, несмотря на ребёнка. Но будучи отвергнутым, он хотел сделать что-то назло...или же наоборот, угодить, оставшись с ребенком и хоть как-то оправдать себя в глазах Саши.

Игорь тяжело вздохнул и выключил воду. Только вот Игорь не учёл, что пока он не примет себя, пока сам в себе не разберётся, Саша тем более не примет его. Он должен поступать беспрекословно, определяться с эмоциями, с которыми он совершает поступки. Равнодушие, злость или же просто отчаянное желание выделиться, обратить внимание? Сейчас все прошлые поступки казались Игорю чистым ребячеством...Он всего лишь убегал, скрывался в негативных эмоциях., хотя был способен на большее, он был способен полюбить собственного ребёнка. Но это куда сложнее, чем возненавидеть его.

— Ты просто слабак. Придумал себе то, чего нет, — с ненавистью глядя в своё отражение, прошипел парень. — Ты уже давно никого не ненавидишь, кроме себя самого.

И эта мысль придала неожиданную ясность мыслей. Он должен стараться не для кого-то, а в первую очередь для самого себя.

С этой мыслью Верховцев вышел из ванной и направился в комнату, где его ждало, наверное, самое большое испытание в жизни.

* * *

— Саша? — неожиданно шёпотом обратился ко мне Игорь. Совершенно незнакомым тоном. Я ещё раз вздрогнула, подавив всхлип, и открыла глаза. Огромный, словно сама Земля, камень свалился с меня. Я пару раз моргнула, чтобы прогнать непрошенные слёзы, и в который раз убедилась, что вижу именно это. Посреди комнаты, которая выглядела необыкновенно опрятно по сравнению со всем домом, стоял Верховцев и держал на руках маленького ребёнка. Я понятия не имела, как определять возраст, но по моим подсчётам, ему должно быть около двух месяцев. Глазки малыша были плотно закрыты, и он тихо посапывал, но этот звук казался довольно громким в повисшей тишине.

— Да, — так же тихо ответила я, всё ещё не веря своим глазам. Я ожидала увидеть что-то ужасное, слова Сони врезались в память...Но передо мной стоял решительный, пусть и несколько помятый, Игорь Верховцев. И на удивление спокойно смотрел на меня, словно я всегда была здесь, а сейчас просто вернулась из магазина. Мы не виделись почти год, за это время его волосы заметно отрасли, а на лице проступила колючая щетина. Но он выглядел не так плохо, как я ожидала...Острый приступ ненужности ударил меня в грудь. Как бы глупо это не было, я эгоистично надеялась, что всё плохо и что я нужна ему. Я не нашла сил радоваться, просто не могла. Жизнь всего на час обрела смысл, а теперь...

— Тебе позвонила Соня? — поинтересовался он без эмоционально. В этом он был самим собой. Хотя...глядя сейчас на этого человека, в руках которого мирно спал ребенок, стоит задуматься, а выдела ли я Игоря настоящим? Может, это и есть он?

— Да, — моего состояния хватало лишь на односложные ответы. С трудом опираясь на дверной косяк, я поднялась. Дыхание немного успокоилось, да и пульс тоже. Но теперь болело всё тело, несмотря на достаточные нагрузки в тренажёрном зале, всё-таки такие резкие спринты устраивать не стоило.

— Присядь, — спокойно произнёс он, неопределенно махнув в сторону кровати у стены. Я не нашла сил отказать и буквально упала на мягкую поверхность. — Что, ожидала увидеть немного другую картину? — усмехнулся он, не глядя на меня.

— Однозначно.

— Мне...— он сглотнул. — Очень тяжело. Сейчас. Но я думаю, что со временем справлюсь, — голос парня звучал спокойно и уверенно. И я ему поверила. Я знала, что в этот раз он постарается, что у него выйдет задуманное, что он полюбит этого ребёнка, как своего. Вот только...есть ли теперь мне место здесь? Я усмехнулась про себя. Я так долго ждала того самого момента, когда мы с Игорем станем именно теми людьми, которые смогут быть вместе...Верховцев им стал. Я это видела в его осанке, походке и выражении лица, с которым он смотрел на собственного сына. А вот я...от меня осталась лишь жалкая тень с непонятными эмоциями и заторможенной реакцией. Я сморгнула слёзы, вспомнив ещё один факт...Бесплодная тень. Теперь, глядя на ребёнка в руках Игоря, этот факт ударил очень больно. Врачи констатировали, что теперь я не смогу иметь детей. До избиения у меня с этим было не всё в порядке, а сейчас...

— Я знаю, что ты справишься, — чуть улыбнулась я, поймав его взгляд. Мне показалось, что его глаза чуть увлажнились, но возможно, я просто это придумала.

— Но не один, — парень снова отвернулся и говорил ещё тише, а я ловила каждое его слово. — Останься.

— Хорошо, — тут же согласилась я. Цифры не были озвучены, но мне почему-то казалось, что я обязательно должна буду идти... След прежних отношений, словно окончательно стёрся. Я с трудом могла вспомнить всё то плохое, что было. А хорошее....оно теперь разливалось теплом по сердцу, но не было конкретных воспоминаний. Словно кто-то по-настоящему перелистнул страницу. И что мы напишем на этой, было неизвестно. Но мне не хотелось заглядывать в будущее.

— Я....начну уборку, — прокашлялась я, почувствовав неловкость. Казалось, я нарушала какое-то таинство, наблюдая за тем, как Игорь укладывает сына. — Как...как его зовут?

— Вадим, — прошептал парень. — Вадим Верховцев.

— Уверена, он копия тебя...

— Да.

Я вышла из комнаты и словно попала в другой мир. Первым делом, плотно закрыв за собой дверь, я двинулась на кухню. В той комнате было свежо, а здесь...Насыщенный разнообразными ароматами воздух заставлял кашлять едва ли не при каждом вдохе. Я поспешно открыла окно и обрадовалась, что воздух на улице был влажным. Он словно втягивал в себя всю эту горечь.

Порывшись в ящиках, я обнаружила мусорные пакеты и аккуратно, стараясь не шуметь, принялась складывать бутылки и прочий мусор. Всё же, Соня не преувеличивала. Но видимо, Игорю удалось что-то переосмыслить. И я немного упрекала себя за такую веру в него. Почему-то не осталось никаких сомнений, я знала, что он не повернёт назад, что справится и станет тем, кем я всегда хотела его видеть. Избавиться от детских обид и своих демонов. Но, разумеется, не сразу. И я буду рядом. Буду помогать, чем смогу. Просто потому, что он очень дорог мне, потому что любовь всё ещё не угасла и, наверное, не угаснет никогда.

— Ты не обязана, — раздался спустя некоторое время спокойный голос у меня за спиной. Я вздрогнула и едва не выронила влажную тарелку из рук.

— Я знаю, — пробормотала я, продолжая своё занятие. — Расскажешь, что произошло у вас с Люсей? — решительно спросила я, пока ещё не передумала. Возможно, не стоило лезть, но позади у нас немалый срок странных отношений и мне казалось, что я имею право знать.

— Она ушла, — просто отозвался Верховцев, и я почувствовала лёгкий угол раздражения. Но выяснять отношения совершенно не хотелось.

— Жуткий бардак, — сказала я, чтобы хоть немного развеять напряженную тишину.

— Последние месяцы были сложными, — он замолчал, и я спиной почувствовала его напряжение. — Можешь сделать одолжение?

— Да, конечно, — ответила я, надеясь, что оно не заключается в том, чтобы я убралась отсюда.

— В этом шкафчике, — он указал, — В сахарнице лежит пара пакетиков, таблетки и порошок...смой в унитаз. А в этих, — он снова указал, — там непочатые бутылки, их тоже было бы неплохо выбросить. — голос Игоря звучал спокойно, но я знала, что ему тяжело. И теперь я понимала, почему ему кто-то нужен...Чтобы не сорваться, чтобы по глупости не загубить важное решение.

— У ребёнка есть всё необходимое? Ну, я не знаю, питание или...

— Я не знаю. Я что-то видел, наводил...но нам нужна помощь, — это "нам" тепло отозвалось в сердце.

— Я позвоню маме, не волнуйся, — замявшись, я потянулась к нужным шкафчикам, а Игорь молча ушёл с кухни. Я быстро, стараясь не задумываться, направилась с маленькими пакетиками в туалет и смыла их. Решив не утяжелять пакеты, я просто откупорила все бутылки с алкоголем и принялась выливать их содержимое в раковину. Воздух в комнате стал более свежим, но запах сигарет всё равно прослеживался очень чётко.

— Ты закончила? — спустя некоторое время на кухне снова появился Игорь с большим пакетом. Видимо, убирался в других комнатах.

— Да.

— Тогда я отнесу это. Ты посмотришь за...Вадимом? — эти слова подсказали мне, что за эти два месяца едва ли Игорь прикасался к ребёнку. Вздохнув, я кивнула.

Малыш крепко спал, словно знал, что теперь всё спокойно. Снова вернувшись на кухню, я принялась исследовать шкафы. И обнаружила достаточно большой запас детского питания. Почитав инструкции, я нахмурилась и всё же решила позвонить маме.

— Привет, мам. Это я. Слушай, у меня тут к тебе такой вопрос...— воцарилось молчание. — Мам?

— Извини, — кажется, она была на слезах. — Просто у тебя такой голос...живой. Я уже давно не слышала, чтобы ты так разговаривала. Произошло что-то хорошее?

— Не знаю, — пробормотала я. — Но сейчас у меня на руках двухмесячный ребенок и я понятия не имею, что мне делать. Я всё потом объясню, мам, только прошу, помоги мне. Здесь куча детского питания и памперсов...

— Он без матери?

— Да.

— Ты пока не скажешь, чей он? — всё продолжала задавать вопросы мама. Я вздохнула.

— Нет времени, я думаю он голоден, ему нужно поменять памперс, искупать его или...Я не знаю, что мне делать, — я в ужасе присела на стул и посмотрела в распахнутое окно на свинцовое небо. Хорошо, что дождь прекратился, закрывать окно не хотелось. Сейчас комната наполнилась приятным прохладным воздухом.

— Конечно, дочка. Лучше бы тебе записывать...А вообще, я могла бы приехать...

— Нет, не стоит. Я не хочу тебя беспокоить и...так будет лучше, — быть может, так мы с Игорем разберемся, что же делать дальше. Мне оставалось лишь надеяться, что никто из нас не сбежит.

К тому моменту, как Верховцев вернулся, я всё ещё продолжала писать наставления мамы и глаза у меня округлялись всё больше и больше. Подумать только, столько нюансов! Как же далека от детей я была всё это время...

— В принципе, это всё. Если что-то случиться или запаникуешь, немедленно звони. Учти, главное держать себя в руках. Всё не так уж и страшно, да и материнские инстинкты должны проснуться...Саша, только скажи мне, что ты совершила важный поступок и не сказала нам с папой. Понимаю, на тебя очень повлияла новость о том, что ты не сможешь....

— Нет мам, просто...я должна помочь, вот и всё. Спасибо большое, я тебе позвоню

— В любом случае, я рада, что этому человеку понадобилась твоя помощь. Ты веселее.

— Я тоже, наверное, рада. Пока.

— Мы с папой любим тебя доченька, звони почаще.

Я уставилась на список. Потом глубоко вздохнула и принялась наводить детскую смесь. Итак, нам два месяца, значит нужно...

— Вижу, твоя мама дала очень много советов, — на губах Игоря заиграла кривая улыбка. Напряжение так и витало в воздухе, но оно не мешало мне чувствовать странную домашнюю атмосферу. И это после всего. Я в который раз поразилась перемене своего состояния, словно в голове что-то резко изменилось, произошёл щелчок и теперь всё по-другому, с одной стороны проще, а с другой — сложнее. — Интересно, стала бы она так стараться, узнай, для кого они предназначены...— мрачно добавил он.

— Ребенок ни в чём не виноват. И моя мама, как умная и добрая женщина, это поймёт.

— Однако ты ей ничего не сказала, — заметил он.

— Не хочу, чтобы она волновалась ещё больше, — пробормотала я, но тут же спохватилась. Благо я стояла к парню спиной, и он не видел моего выражения лица. Но напряжение наверняка отразилось в позе, и поэтому я мысленно обругала себя.

— Что с тобой случилось за это время? — странным голосом спросил Игорь. — Мне сразу не удалось вспомнить о том, что до того, как ты явилась меня спасать, у тебя был Белов и своя жизнь.

— Многое изменилось, — туманно ответила я. Воздух наэлектризовался, и я почувствовала, что Игорь начинает выходить из себя. Ничего, это я уже проходила и не раз. — Посмотри как там малыш.

— Мы ещё вернёмся к этому разговору, — зло процедил он, но всё равно послушался. Я быстро налила смесь в бутылочку, в который раз убедилась в правильности температуры и направилась в комнату. Оказывается, Вадимка уже проснулся и смотрел на Игоря большими голубыми глазами.

— Он похож на тебя, — озвучила я очевидное. — Ты...хочешь сам или мне? — вопрос прозвучал странно, но Игорь меня понял. Аккуратно взяв малыша, он уселся на кровать и попытался устроить его поудобнее. Стараясь подавить неуместную умилённую улыбку, я слегка коснулась его рук, придавая, на мой взгляд, более правильное положение. Малыш, собирающийся захныкать, тут же успокоился. Всё же есть во мне мастерский инстинкт....

— Вот так, а теперь не спеша. Да, — наконец, с характерными причмокиванием, показывающим как голоден маленький герой, который почти сутки находился без нормального попечительства. Я внимательно смотрела на молодого отца, в чертах которого что-то медленно, но верно менялось. Уходила та настороженная напряженность. Такой кроха не мог причинить никому вреда. Как бы Игорь не винил его в том, что в последний раз он ушёл от меня с отказом. Но это было, казалось, вечность назад...

Наконец, кормление закончилось, и Игорь хотел было уложить Вадима обратно в кроватку, но я его остановила.

— Подержи его немного на руках, — он согласно кивнул, а я удалилась, прижав руку к груди и пытаясь прогнать тепло и медленно, но верно, появляющуюся на губах улыбку.

Неделя прошла в бешеном ритме, во время которого я пыталась привыкнуть к заботе о ребёнке. На работе я взяла больничный. У Игоря, оказывается, с работой всё было не так плохо, как мне казалось. Бразды правления взял его заместитель, которому пришлось резко поднять зарплату, однако на доходах Верховцева это нисколько не отразилось.

За неделю совместного проживания напряжение между мной и Игорем не спало. Но оно имело скорее психологический, нежели сексуальный характер. Между нами была огромная пропасть, и это было бы глупо отрицать. Мы отталкивались друг от друга, словно магниты, случайные прикосновения вызывали непонятные эмоции. Бушующие ранее чувства потерялись в этом хаосе напряжения, бессонных ночей и тяжелых дней. Мы действовали скорее как партнёры и компаньоны, помогали друг другу без лишних речей, никогда не проводили вместе лишнюю свободную минуту. Мне казалось, что мы стали чужими, просто незнакомцами, вынужденными соседствовать в силу некоторых обстоятельств. Но, несмотря на всё это, внутри меня царила определенная гармония. Такая жизнь, лишённая романтических переживаний мне даже нравилась. Я знала, чувства к Игорю никуда не ушли. Они лишь скрылись в пучине бесконечных дел и волнений о ребенке.

И я чувствовала, что скоро всё это подойдёт к концу. Верховцев становился всё более уверенным и любящим отцом. Да, он не слишком нежничал и порой смотрел на сына достаточно сурово. Но что ещё можно было ожидать от Игоря, который ещё неделю назад не хотел приближаться к собственному ребёнку? Ещё немного и я стану не нужна...Он уже почти привёл в порядок свои дела. У него достаточно денег, чтобы найти прекрасную няню, которая будет заботиться о Вадимке как о собственном ребёнке. И наша официальность только подтверждала мои догадки...

— Доброе утро, — вяло поздоровалась я, входя на кухню. Верховцев уже был в полном облачении: идеально выглаженный пепельно-серый костюм, белая рубашка без галстука и приведённые в порядок волосы. У меня на секунду захватило дух, а потом я отвернулась, стараясь не выдавать своей нервозности.

— Наверное, не очень, учитывая, что ты поспала от силы два часа, — сердито произнёс он, сверкая над кружкой ледяными глазищами. — Тебе не следовало отгонять меня от собственного сына, — в голосе прозвучали собственнические нотки, которые я отметила с удивлением.

— Ты что, ревнуешь? Думаешь, я отбираю у тебя время с сыном? — ахнула я, не зная, радоваться или же огорчаться. То, что у Игоря усилились отцовские чувства, несомненно, прекрасно, однако в свою семью он меня не причислял, и от этого мне сделалось горько. Хотя чего я хотела? Что он бросится в мои объятья после стольких отказов с моей стороны?

— Просто тебе следовало бы тоже поспать, — мы стояли близко друг к другу, пока я наводила кофе. Но когда его рука опустилась на мой затылок, я вздрогнула от неожиданности. — Ты вымоталась. Сегодня я вернусь пораньше, и ты сможешь выспаться...— пальцы принялись зарываться в волосы, и я прикусила губу, чтобы не издать нечто похожее на мурчание. Первое настоящее прикосновение за все эти дни. От него по телу расползлись приятные мурашки, и я ощутила резкий прилив сил.

— Я подумаю, — мой голос прозвучал неожиданно твёрдо, и это принесло маленькую радость. Однако непонятную боль в груди, возникшую, когда пальцы Игоря исчезли из моих волос, мне унять не удалось.

— Буду после обеда. Не скучайте.

Как одновременно по-семейному и нет, это прозвучало. Последнюю неделю мы делим быт, заботимся о ребёнке, и что говорить, друг о друге. Вчера я осталась посидеть с Вадимом, потому что Игорю рано вставать, а у меня будет весь день, чтобы улучить минутку и доспать. Но Верховцев был прав, я жутко вымоталась. Однако с каждым днём процедуры по уходу за малышом становились всё более автоматически. Что я не могла сказать о своих эмоциях. Едва ли я смогла признаться себе в том, что жутко привязалась к Вадимке, и стоило мне только подумать о разлуке, как сердце болезненно сжималось.

Накормив малыша, я принялась с ним возиться. Вадимка с охотой наблюдал за кружащимися над головой игрушками, и моё сердце наполняло щемящей нежностью. Спустя некоторое время он стал медленно засыпать, а я услышала, как завибрировал телефон на комоде.

— Алло?

— Голос счастливый, — не менее радостно проговорила Соня. — Как вы там? Как мой племянник?

— Всё хорошо. Мы только сейчас заснули, — усмехнулась я. — растёт не по дням, а по часам и выглядит довольным.

— Рада это слышать. А мы с Толей в городе.

— Да? О, тогда вы должна к нам обязательно приехать! Ты же ещё не видела Вадимку, верно? Он просто совершенство, а не ребёнок.

— Нам? — повторила Соня странным тоном, и я тут же осеклась.

— То есть...мы с тобой должны увидится, — довольно-таки грустно произнесла я, почувствовав, что хрупкое равновесие внутри меня пошатнулось.

— Саш, скажи...У вас с Игорем что-то было?

— Нет, — уверенно произнесла я. — Знаешь, это напоминает деловые отношения, партнёрство. И удивительно, но мы не ссоримся. Почти. Ладно, по-крупному не ссоримся. Словно...и не было ничего до этого. Мои чувства они за какой-то преградой. И я не хочу их освобождать. Так всё проще. Но напряжение всё равно витает...нам трудно, между нами пропасть из недосказанностей.

— Надеюсь, всё разрешится, — с чувством произнесла девушка. — Когда к вам можно заехать?

— Сегодня, Игорь обещал вернуться после обеда.

— Отлично. До скорой встречи.

— Ждём.

Пройдя на кухню, я начала думать, чтобы сообразить из угощений. А затем, решив, принялась готовить. Время летело быстро, а напряжение почему-то не отступало. Не давало покоя и утреннее прикосновение Игоря. Я чувствовала себя так, словно мы вернулись на шесть лет назад. Словно всё происходит заново, снова не понятно, что же это...симпатия или нечто противоположное? Да и я словно открывала эмоции с новой стороны. То, что сделал со мной Артём, пережить было нелегко. Но я сумела. Только теперь, стоя на кухне и готовясь к приходу гостей, которым я рада, я поняла, что всё прошло. Нет больше той сломленности и внутреннего напряжения. Удивительным образом Игорю и Вадимке удалось восстановить меня, собрать в нового человека, которым я, наверное, была до всего этого.

В итоге время до прихода Игоря я провела в делах.

— Как вы? — поинтересовался он, входя на кухню и попутно снимая пиджак.

— Прекрасно, — не соврала я. — Ждём гостей. Соня и Анатолий приехали, — я с некоторой опаской покосилась на парня, тот оставался спокойным.

— Отлично. Заодно обсудим вопрос о крестинах. Соня отлично подойдёт на роль крёстной, — Верховцев просто сидел и смотрел в окно, не отрываясь. Мне хотелось что-то сказать, как-то выразить....хоть что-то.

— Как на работе?

Он недолго молчал, а потом бросил на меня такой взгляд, что мне стало не по себе.

— И долго мы будем притворяться? Мм? — он невесело хмыкнул. — Этакая любящая семья...Только мы многое забываем. Например то, что сына я не хотел и то, что ты ему не мать. Что при нашей последней встрече ты просила меня никогда не возвращаться в твою жизнь, и что несколько лет назад я сделал тебе очень больно. Хотя о чём это я? Я всегда делаю тебе больно, даже сейчас, произнося эти слова, — голос был холодным и то, что мы построили за эту неделю, рушилось на глазах. Очередное притворство? Нет, он справился, однако наши отношения от этого не стали проще...

— Что ты хочешь этим сказать? — облокотившись на столешницу, поинтересовалась я.

— Зачем ты здесь? — ледяные глаза пытались пронзить меня, но я уже привыкла к этому взгляду. — Жалость?

— Едва ли.

— Ностальгия по прошлому? Или ты чувствуешь вину?

— И в чём же, по-твоему, я виновата? — мои брови взлетели вверх. Игорь поднялся и подошёл ко мне непростительно близко, так, что дыхание перехватило.

— В том, что я не смог забыть тебя, но всё равно пытался создать видимость отношений с Люсей. И в том, что сам винил ребёнка в том, что ты меня отвергла, — от этих слов я почувствовала жгучую злобу.

— Это был твой выбор, — зло прошипела я.

— Значит, ты винишь меня? — усмехнулся он.

— Да! Да и ещё раз да! Потому что ты непроходимый тупица, Верховцев! Всегда им был и остаёшься! — кричать, разумеется, не стоило. Из соседней комнаты тут же раздался плач и, пихнув Игоря в плечо, я пошла к малышу. Мне хотелось разбить об глупую голову Верховцева что-нибудь тяжелое. Зачем опять будоражить спокойную воду?

— Эй, тише, прости, что разбудили тебя, дорогой...— ласково прошептала я. Увидев маленькое личико ребёнка, я поняла, что всю злость из меня разом вышибло. Малыш тут же успокоился, и я взяла его на руки. Это казалось таким естественным...

Наконец, раздался звонок в дверь. Я слышала шаги Верховцева, которые были буквально преисполнены раздражением. Вот и наш первый серьёзный скандал. Поглубже вдохнув, я вместе с Вадимкой направилась в прихожую. Сияющая улыбка Сони тут же ослепила меня, и девушка кинулась навстречу.

— Какой он милый, Боже, — улыбка у девушки стала умилённой. — Можно его подержать?

— Сначала вымой руки, — довольно-таки грозно предупредил Верховцев, пожимая руку Анатолию. На Игоря я попусту старалась не смотреть.

Вскоре мы все перебазировались на кухню. Мужчины принялись за еду, а Соня не отрывалась от малыша, которому девушка явно приглянулась. Разговор шёл вяло. Я чувствовала, что Верховцев хмуро поглядывает в мою сторону. Наконец, пришло время сменить Вадимке памперс, и я поспешно удалилась в комнату. Правда, скрыться не удалось. В конце этой незамысловатой процедуры вошёл Игорь.

— Я тебя умоляю, не устраивай скандалов при ребёнке, — прошипела я, опуская мальчика в кроватку. Игорь терпеливо ждал, когда я это сделаю, а потом быстро оказался рядом, довольно ощутимо обхватив мои предплечья, зафиксировал меня в одном положении и поцеловал. От эмоций, обрушившихся на голову водопадом, я едва удержалась на ногах. Когда, наконец, Верховцев понял, что отбиваться я не собираюсь, он притянул меня к себе ещё ближе, обнимая за талию. Я со странной готовностью отвечала на его напористый и довольно грубый поцелуй.

— Всю неделю об этом только и думаю, — прошептал он, осыпая поцелуями остальное лицо.

— Что же опять с нами происходит...— пробормотала я. — Ты так изменился.

— Неправда, — горько усмехнулся он, и я почувствовала, что он напрягся.

— Правда, — обхватив его лицо руками, я внимательно заглянула в голубые глаза. — Ты по-прежнему неуравновешенный собственник, готовый ругаться из-за всякой мелочи. Но в тебе больше нет...той надуманной злости. Ты борешься, ты хочешь стать лучше. И это главное. Я говорила, что ты справишься.

— Но не без тебя, — серьёзно произнёс он. — Поэтому я хочу спросить, почему ты здесь?

— Потому что ты мне нужен, — я посмотрела на колыбель. — Вы оба мне нужны.

— Мы ещё вернёмся к этому разговору, — заверил Игорь. — Иди к гостям, я побуду здесь.

— Всё нормально?

— Да, — его пальцы ласково пробежались по моей щеке, а затем он отвернулся. Вздохнув, я вернулась на кухню.

— Ты собираешься ему рассказать? — тут же спросила Соня, поставив меня в тупик.

— О чём?

— О том, что с тобой сделал Артём, — в её голосе скользнула плохо сдерживаемая ярость.

— И что же он с тобой сделал? — я замерла, злясь на Соню, на себя и вообще на весь мир.

— Это неважно, — пробормотала я. Нервировать Верховцева сейчас, когда было установлено более или менее хрупкое равновесие совершенно не хотелось. У нас даже появились какие-то предпосылки к будущему счастью...

Но всё закончилось печальным рассказом Сони. Я, вжавшись в свой стул, просто сидела и рассматривала свои ноги. После рассказа девушки, который я даже не осмелилась дополнить, воцарилось молчание. Я буквально чувствовала, как хрупкий мир рушится на глазах. Что он предпримет? Рассердится, что я утаила? Выгонит? Отправится искать Артёма? Ни один из этих вариантов не казался мне достоверным. Я понятия не имела, как он отреагирует.

— Вам лучше уйти, — спокойно произнёс он.

— Ты уверен? — с сомнением поинтересовалась Соня.

— Да. И я пойду с вами.

В считанные минуты я осталась наедине с непонятными мыслями в этой квартире. Снова всё наполнилось непонятной горечью. Всё и так не было хорошо, пропасть недосказанностей так и осталась между ними. Стараясь хоть как-то забыться и не мучать себя напрасными размышлениями, я занялась уборкой со стола, потом немного отвлеклась, играя с Вадимом. Ждать Игоря больше не было сил, поэтому я просто отправилась спать, надеясь немного отдохнуть.

Это конец. Всё во мне кричало об этом. Его реакция на мои слова в детской только подтверждала это...Я что-то не то сказала. Я слишком долго отталкивала его, и он решил оттолкнуть меня. От этой мысли я почувствовала себя такой несчастной, что мне едва удалось сдержать слёзы. Как же я ненавидела саму себя...

Уже в полусне я услышала, как негромко хлопнула дверь. Через несколько минут дверь в мою комнату отварилась и я притихла. Игорь неторопливо подошёл к кровати, стянул одежду и оставишь в белье, прилёг рядом.

— Завтра мы найдём няню. Ты сможешь вернуться обратно на работу, — от этих слов, брошенных небрежным тоном, моё сердце заныло. — Саша?

— Да?

— Я хочу, чтобы на этот раз у нас всё получилось, — сердце совершило радостный кульбит и едва не выпрыгнуло из груди. Я судорожно вздохнула и, почувствовав это, Игорь легко обнял меня за плечи, притягивая к себе. — Будет сложно. Я уже тебе это говорил.

— Я знаю, — уткнувшись лицом в изгиб его шеи, прошептала я, безмерное счастье разливалось внутри, старательно исцеляя раны, нанесенные совсем недавно и наоборот, очень давно. Сейчас я знала, что время пришло, что Игорь станет тем, кем должен. Я видела это в его глазах. Как и то, что теперь всё будет хорошо...хорошо, несмотря на ссоры, разногласия и несказанные и сказанные слова. Но время пришло. Наконец-то.

— Ты...готова стать для Вадима матерью?

— Да, — горячо прошептала я. — Ты же знаешь, что да. Эта неделя...лучшая в моей жизни.

— Несмотря на адское напряжение? — усмехнулся Игорь, скользнув руками под одеяло и мою пижамную футболку. Я сдавленно хихикнула, позволяя ему водить кончиками пальцев по спине. — Я думал, ты жалеешь меня.

— Нет, просто я, наконец, получила предлог быть с тобой рядом. Я видела, что это шанс...теперь всё должно получиться. Но боялась, что не нужна тебе.

— Ты всегда нужна мне. Разве это не очевидно? С первого дня знакомства.

Мы ненадолго затихли, а потом я решила задать вопрос, давно в тайне мучивший меня.

— Ты изменил мне тогда с Алиной?

— Она ворвалась ко мне в комнату в одном белье. Я не могу утверждать, что не изменил бы. Но тогда ещё нет, на тот момент нет...

— Почему ты тогда отпустил меня? — с возмущением ткнув Игоря в бок, громко прошептала я.

— Потому что как ты любишь говорить, тогда было не время. Мы ещё не были теми людьми, которые смогут быть вместе, — просто ответил парень, но я знала, что он недоговаривает.

— Я понимаю тебя...— вздохнула я.

— Саша, во мне ещё столько плохого, и мне кажется, за всю оставшуюся жизнь я не смогу разобраться со всеми своими демонами и проблемами. Ты знаешь меня. Здесь...— он положил руку туда, где должно биться сердце и сжал её, — слишком много темноты и слепой злобы.

— Но ты же знаешь, я люблю тебя всего. В этот раз получится. Я обещаю.

— Снова видишь это в моих глазах? — усмехнулся он.

— Нет, иногда достаточно просто верить, чтобы знать — это определённо произойдёт, — вздохнула я, удобнее устраиваясь в объятьях самого неоднозначного и самого дорогого человека в моей жизни. Это и не могло закончиться иначе. Теперь после всего я понимала это.

Конец

P.S.: Вот, наконец, закончена книга. Я писала её больше года, преодолевая отсутствие вдохновения, упрямство Муза и собственную лень. Герои заставили помучиться, и думаю не только меня. Уверяю, столько плохих событий в их жизни не были специальной накруткой, потому что я никогда не придумываю что-то специально...В моей голове герои давно живут собственной жизнью по написанному сценарию, который открывается мне постепенно. И пришло время Саше и Игорю уйти. Я, как всегда, ощущаю странное чувство, которое трудно описать...пустота и, может, моё сердце чуточку разбито))

Мои дорогие читатели, хочу вас поблагодарить от всего сердца. Вы месяцами ждали проду, переживали вместе с героями и принимали всё близко к сердцу. Не знаю, по душе ли вам концовка, но так она представилась мне... Саша и Игорь шли к этому несколько лет и вполне спокойно приняли то, что считали рано или поздно наступит.

Спасибо Полине, которая вдоволь наслушалась моих фантазий на тему "Я хочу убить Верховцева, чтобы всё это закончилось". Разумеется, я никогда всерьёз так не думала)) Спасибо за поддержку Саше и Яне.

На самом деле предстоит ещё много работы, но я надеюсь, когда-нибудь эта книга станет такой, какой я хочу её видеть. Спасибо вам.

Январь 2012 — Апрель 2013