❤️ Телохранительница Его Темнейшества ❤️

Аннотация: Лика с блеском и грохотом... поступает в Академию Тьмы и Теней, почти не скрывая, что она — Лунная дева, жрица богини любви, которым запрещено появляться на земле тёмных. Демон и любовь, что может быть нелепее? Но что значит угроза казни для той, кто повелевает драконом Смерти? Лике только весело. И, конечно, нарушительницей демонического спокойствия тут же заинтересовался Темный Трон. Уж не охотится ли жрица враждебной богини за головой наследника?

Ирмата Арьяр

Телохранительница его Темнейшества

Глава 1. Проникновение в оплот Тьмы

— Взять её!

Попробуй! Взмах рукой. Царапины от моих когтей на щеке черноволосого и синеглазого парня засочились кровью.

В меня тут же вцепились со всех сторон пучки заклинаний. Отбилась, раскрыв магический веер с тонкими стальными спицами — каждая заговорена, кончики загнуты крючком. Нити заклинаний рвались от моих взмахов, хлеща по своим же создателям.

— Взять ее живой, мой принц? — уточнил спутник брюнета, серый и невзрачный — отвел глаза и забыл, что кого-то видел.

— Да!

Ох, сила Лойт, спаси меня!

Моя подруга Миранда — умница, красавица, демоница — давно уже сползла тихохонько по стеночке. В обморок. Было от чего упасть. Располосовать рожу принцу Тьмы — это надо суметь. Плохой у него телохранитель. Может, он настолько плох, что мне и сбежать удастся?

Прыжок к окну. Высоко, мрак! Зацепилась крючками веера, подтянулась.

Мою ногу захлестнула магическая плеть, связала. Но я уже вцепилась в подоконник, вогнав когти в мягкий мрамор, как якоря. Резким движением стряхнула с ноги модную туфлю на высоченном пятигранном каблуке, с остро заточенной накладкой на ребре. Чем не нож? Особенно, если каблуки заколдованные.

— И что ты медлишь, Дамир? — раздраженно спросил принц. — Тащи эту прыткую кошечку вниз, я ей для начала когти вырву.

А уж как полезны у туфелек металлические набойки в виде пентаграммы!

Сброшенная туфля, зацепившаяся за натянутую плеть, от нового рывка шлепнулась на пол, тяжелым каблуком вниз. Я успела метнуть заклинание, и набойка выбила в мраморе небольшую щербину. Пентаграмма есть? Слегка косая и смазанная, но есть. Замечательно!

Повиснув на одной руке, я щелкнула пальцами, заклинанием подхватывая рожденные столкновением металла и гранита искорки. Почти невидимые и совсем крохотные, но они были. Осталось раздуть их.

Перестаралась.

Из крохотной щербинки с гулом вырвалось багровое пламя и плеснуло во вражеские глаза. Натяжение связавшего меня кожаного ремня резко ослабло. Ага, не нравится!

Заклинание огня — это, конечно, риск. Тёмные — а по легенде я такая же демоница, как и моя подруга Миранда, — не могут пользоваться светлой составляющей огня, но ведь брать от него можно по-разному.

Шквал темно-багрового, адски жгучего пламени я направила на захватившую меня плеть. Увы, пережечь ее не удалось. Принц играючи пришлёпнул мой блуждающий факел сполохом тьмы.

Я дернула ступней, сбросив вторую туфлю, она кувырнулась в воздухе и рассекла, наконец, мои путы. Но от рывка мои когти едва не обломились, а красивый маникюр мне дороже жизни. Спрыгнув с подоконника, я покатилась кубарем. Принц с его прихвостнем брезгливо посторонились. Дверь, к которой я метнулась, с грохотом захлопнулась перед носом.

В помещении резко потемнело от появившихся прямо из воздуха воинов Тьмы устрашающей наружности: мордатых и рогатых, клыкастых и когтистых. Боевая ипостась у демонов безобразна. Чтобы враг ослабел и слёг без боя, от неодолимого отвращения.

Я сосредоточилась, стараясь никого не выпустить из поля зрения. Что теперь? Принять бой? Но не могу же я открыть все карты вот так сразу! Могли бы спасти крылья, но мне запрещено их выпускать под страхом смерти. Раскрою — точно убьют. С особой жестокостью.

Потому что для этих темных настоящая я — хуже, чем ведьма для светлых магов. Я — сельо, лунная дева. Впрочем, и для светлых такие, как я — гаже чем даже ведьмы. Никто не любит лунных дев. Бедные мы, несчастные... Сдаться, что ли, добровольно? Или дракона вызвать?

Не успела.

Синие глаза принца резко почернели, как грозовое небо, и Тьма обрушилась, стала вещественной, липкой и плотной. Не больно, но монументально, как застыть в бронзе.

Руки-ноги обездвиженной мне тут же скрутили какие-то рогатые козлы и — удивительное дело, ибо по ощущениям я стала камнем, не способным шевельнуться — поставили меня на колени перед наследником Темного Трона, придерживая за волосы.

Моя коса! Мстить буду за каждый вырванный волосок! И неважно, что теперь волосы покрашены в противоестественно черный, хотя на самом деле я блондинка. На что только не пойдёшь, чтобы поступить туда, куда нельзя!

Принц молчал, с нехорошим прищуром разглядывая меня.

Что-то слишком долго он изучает. Неужели — тут сердце ёкнуло — эта маленькая схватка повредила моей маскировке? Не может быть! Надо мной такие лунные магини трудились!

Я скосила глаза на свои руки. Кожа по-прежнему кажется смуглой. Выбившаяся из прически прядь — черная. Может, тушь размазалась? Или — спаси, богиня! — магическая окраска радужки глаз иссякла, и принц, задумчиво разглядывавший добычу, видит вместо поддельных темно-карих глаз демоницы мои родные ярко-бирюзовые?

— Что тут происходит?! — дверь в зал распахнулась, ворвался какой-то маг со звездой магистра на черно-зеленой мантии. Тощий, словно сушеный кузнечик. Вбежал и как на стену наткнулся — замер с выпученными глазами, а через миг я уже видела только его макушку — так низко он склонился перед молодым наследником. — Ваше высочество!

— Я забираю у вас вон ту... дррянь, — прорычал черноволосый.

Не идет ему рычание. Совсем. Такой красавчик рычать не должен. Да и где его высочайшая выдержка?

— Ваше высочество, какая честь! — а это уже сам ректор пожаловал, плешивый крохотный старикашка, похожий на подземного жителя. И тоже обомлел, разглядев и раскиданные по полу изящные туфельки, и боевую травму на щеке принца. — А... э-э... что случилось?

— А ты не видишь, мэтр Вултон? — взбешенный наследник схватился за щеку. — Ваша ученица посмела поднять на меня руку!

— Она еще не наша ученица, ваше высочество, — тут же отмазался старикашка. — Пока абитуриентка не прошла последнего испытания и не зачислена в Академию, за нее отвечает ее клан.

— Она сама мне ответит, — хищно улыбнулся синеглазый. — Я лично устрою ей испытание. Последнее.

* * *

...А ведь только что я, вся такая юная, мечтательная и романтичная особа, млела от счастья, увидев свое имя в списке допущенных к собеседованию и третьему, последнему испытанию в Академии Тьмы.

Далеко не всем поступающим, приехавшим покорять Кардерг, темную столицу страны демонов, выпадала такая удача. Обычно их документы и не рассматривались: как только захолустный соискатель славы боевого мага, в полной уверенности, что он уже принят, поворачивался спиной к темным магистрам, бумаги просто исчезали со стола приемной комиссии.

Потому что только полный бездарь мог не заметить, что стола как такового нет, а под иллюзией столешницы спрятан металлический ящик, на треть наполненный прахом истлевших бумаг и надежд.

Я свою папочку с фальшивыми документами положила на небольшой сквознячок, удержавший бумаги на весу, и не отошла, пока не получила расписку в получении моих сокровищ.

Зато магистры отомстили мне на полевых испытаниях, а результаты вывесили только сейчас. Надо сказать, я весьма опасалась не увидеть себя в списке прошедших.

Пока я наслаждалась строкой "Лика Тария — допущена до финального испытания" (а заодно вдолбив себе еще раз, что именно так меня сейчас зовут), подруга Миранда изучала соседний список — факультета Превращений, куда поступал ее приятель Тай.

— Тай не прошел! Как же так? — всхлипнула она.

— Не расстраивайся, — я обняла ее за плечи. — Поступит на следующий год, вот увидишь. Мы тоже еще не поступили, Мира, у нас последнее испытание осталось.

Но моя подруга любила поплакать, дай только повод.

Вот тогда-то он и появился, этот черноволосый повод. Я засекла движение позади, развернулась. Узрела двух высоких парней.

Один — яркий, до рези в глазах, с бровями вразлет, длинными блестящими черными волосами и до невозможности синими глазами.

Второй — совсем серенький и невзрачный. Таких так и называли — "серые тени". Между прочим, опаснейшие типы из темного воинства.

Оба одеты в простые черные костюмы без знаков отличий. Что-то вроде формы старшекурсников.

Откуда они взялись?

Дверь не открывалась: я бы почувствовала по сквозняку. В окна эта парочка тем более не могла проникнуть. Во-первых, рамы с витражами цельные, без створок, и вмурованы в стены намертво. Во-вторых, на них магические щиты. В третьих, с высоты человеческого роста совсем бесшумно не спрыгнуть. Опять же, движение рождает воздушные потоки и игру теней. Вот из теней эти демоны и явились.

Посторонних за спиной я заметила лишь тогда, когда черноволосый нарочито шумно шагнул к нам.

— И почему тут сырость разводят? — скривился он. — Не поступили? И правильно! Девчонкам не место в Академии Тьмы.

— А кому тут место? — вскинулась я. — Всяким мальчишкам-грубиянам?

— Лика, не связывайся, — Мира шмыгнула носом. — Пошли к испытанию готовиться.

Парень подошел ближе, глянул поверх моей головы на список допущенных, а его спутник скользнул как нож и отсек от меня подругу.

— Лика... Тария, — черноволосый мгновенно нашел мое имя. Опустил на меня насмешливый взгляд. — Так это ты? Так и быть, я скажу, где место таким красоткам.

Еще шаг, и эта громада под метр девяносто нависла надо мной. Я и дернуться не успела, как он, схватив мои руки за запястья, завел их мне за спину, одновременно прижав меня к себе, и шепнул на ухо:

— Твое место — в моей спальне, Лика.

Вот и получил коленом в пах и когтями по наглой морде. На ней же не было написано "принц Дьяр, наследник Темного Трона". Хотя, между нами говоря, догадаться несложно по характерному цвету глаз. Но вдруг это иллюзорный цвет, как у меня? Демоны любят подражать царствующей династии.

Зато теперь каждый, умеющий читать, мог прочесть: "Гад". Три оч-чень простые руны из пяти черт. Я их рисую одним росчерком, складывая по-особому пальцы.

А потом и началось...

Точнее, закончилось. Моя карьера темного боевого мага, мое задание в Кардерге и моя свобода.

* * *

— А что я скажу клану Вечерних теней? — насупился ректор, стараясь на меня не смотреть.

— Не пришла, не вышло, не прошла, — предложил принц. — В списках не значится.

Все дружно посмотрели на список. Он явно только что укоротился на одну строчку.

— Но свидетели... она же не одна приехала... — заикнулся тощий магистр, так нервно теребивший ворот, что по краю он расползался ядовито-зелененьким мхом.

— Сколько свидетелей? — уточнило высочество. — Надеюсь, не вся Академия?

— Вся! — тут и старичок ректор сосредоточился на выковыривании невидимой пылинки с рукава мантии. В лицо принцу он старался не смотреть, как и первый магистр. — Увы, вся. После такого-то. Я отправил доклад вашему отцу.

— Владыка отсутствует, а я не успел еще ознакомиться с вашими бумагами. Но наслышан... Так недавний разгром ее рук дело? — поднял бровь Дьяр.

Все дружно посмотрели на меня.

А я вся такая невинная! Поставлена демонами на колени, как кающаяся грешница, но вот нисколечко не раскаиваюсь. С чего бы? А не надо издеваться над провинциалами!

Ну не насмешка ли — дать задание на деление... членистоногих! Да еще с таким вывертом. Разделите, мол, нам жужу альчийскую. Как хочешь, так и понимай.

Кто по видам и подвидам начал раскладывать, кто-то зверски разодрал на жвала-лапки-крылышки, а я свой экземпляр — двухметровое хитиновое чудовище — разделила на два помельче, потом еще раз на два каждое.

И делила, делила, пока они не стали мельче блох и не попрятались от меня под мантии магистров.

Комиссия вся учесалась, а микрожужи альчийские в страхе разбежались по всей Академии. Пришлось им — не жужам, а магистрам — на здание блокировку купольную ставить, чтобы мелкие как пыль твари в город не просочились, карантин объявить. Потому в здании сейчас и пусто: все заняты санобработкой.

А надо было, как выяснилось, не делить, а умножать, как с перепугу и сделала Миранда! То есть, создать иллюзорные отражения. Разве это не издевательство? Вот пусть теперь и чешутся.

А мне вынуждены были поставить зачет, так как не только деление, но и умножение налицо, да и под мантиями ползало.

Особая прелесть в том, что на своих, то есть моих ребят из клана Вечерних теней, ни одна тварь не осмелилась раскрыть крохотную пасть. Жалко, что жужечки не уцелели после санобработки. Что, совсем ни одной?

Принц внезапно дернулся, заведя руку за спину, дотянулся до лопатки и с остервенением поскреб.

Державшие меня охранники ослабили хватку и тоже украдкой почесались, кто где.

— А кто отличился на втором испытании? — выдавил Дьяр, странно дрыгнув ногой, словно пытался сбросить кого-то невидимого.

Ректорский перст направился на меня.

Нашли козу отпущения. Задания надо нормальные давать на экзаменах, а не пытаться подло отомстить бедной выпускнице сельской магической школы! Кто просил так академически запутать элементарную задачу на вычитание?

Требовалось в билете вычесть из подобного подобное.

А в испытательном зале на новичков выпустили черте что. Причем, в стае иллюзорных особей одна была настоящей. Пока иллюзии щелкаешь, оригинал сожрет тебя с потрохами. Правда сожрет. Это же демоны!

Если на остальных натравили сонных волкодлаков или вялых в полдень зомби, то создательницу жужек особо уважили.

Когда дошла очередь, и меня пригласили в огромный зал, ни мига не дали на размышление. Спустили горгулий. А я их боюсь, как Миранда — мышей. И как успеть вычесть что-то из чего-то, когда на тебя несется воющая стая одинаковых зубастых тварей? Которая из двух десятков — настоящая?

Я едва удержалась, чтобы не распахнуть крылья и не удрать.

Призвала дракона. Точнее, драконыша. Уж он-то сразу разобрался, где иллюзия, а где — пища, и погнался за настоящей горгульей, отмахиваясь крыльями от безобидных иллюзорных.

Приемная комиссия под столы нырнула, едва узрев, кого я призвала.

Крылатые твари быстро разнесли зал и вырвались на волю. Горгулья попыталась сбить с хвоста преследователя, как воробей — ястреба, метнулась в раскрытые по случаю лета окна корпуса...

Так они ныряли и выныривали, круша корпус за корпусом. Дракон, конечно, пожрал врага, но ему показалось мало, на один зуб, и он еще погонялся за магами.

Академия теперь закрыта на срочный ремонт.

Зато никто не мог придраться, что задание не выполнено. Из подобного подобное вычитать можно разными способами, а никаких ограничений на креатив в билете не значилось.

— Проклятье! — на разукрашенном лице принца Дьяра вдруг нарисовалась мучительная гримаса, а рука полезла в штаны, чтобы поскрести и там, но под изумленными взглядами свидетелей бесстыдства быстренько вынырнула. — И почему вы допустили такую разруху и вовремя не уничтожили дракона?

Хо-хо! Попробовал бы кто уничтожить моего любимца Шурша! Он будет только рад.

— Это был детеныш дракона смерти, ваше высочество, — громко шепнул ректор.

Принц нервно сглотнул.

— И кто его отозвал?

— Кто призвал, тот и отозвал, — указал на меня ректорский перст.

— С каких это пор дети клана Вечерних теней повелевают драконами смерти? — прищурились синие глаза. Но тут в их владельца вцепились мои послушненькие жужельки, и он схватился за... ах, какие нескромные жужельки! Принц прорычал: — Ррразберрремся! Не я, так папа! Когда вернется!

Хватка на моей шее усилилась: охрана опомнилась.

— Но, ваше высочество, месть клана... — заныл мэтр Вултон.

— Ерунда! Мне они мстить не осмелятся, — Дьяр покосился на первого магистра и распорядился, показав на почти слившееся с тенью тело моей подруги Миранды, прикинувшейся дохлой. — Вынесите это, нам лишние свидетели не нужны.

Магистр в черно-зеленой мантии, взвалив на плечо мою последнюю надежду на спасение, поспешно выбежал, хлопнув дверью. Дьяр повернулся к своему телохранителю — "серой тени" — и показал на меня.

— Дамир, возьмешь ее облик и останешься пока тут. Вот проблема и решена, господин ректор. Никто и не заподозрит. Да, имя девушки в список надо будет вернуть. Когда следующее испытание?

— Завтра, — отозвался ректор.

— Организуем несчастный случай с бесследным исчезновением тела, — хищно прищурился на меня принц. — Свидетели подтвердят, и никаких вопросов у клана не возникнет. Мало ли случайностей бывает при поступлении в академию Тьмы.

— Но... — попытался возразить ректор.

— Ремонт корпусов я оплачу из своих средств, и папа, когда вернется, не станет на вас сильно злиться.

— Согласен! — Вултон щелчком пальцев восстановил в списках строчку с моим именем.

Продажная сволочь!

Миранда, надеюсь, уже в безопасности. Только ее присутствие и сдерживало — боялась, что на ней начнут отыгрываться. И боги с моей роскошной косой — новая вырастет, если меня не казнят за покушение на наследника Темного трона. Но жа-а-алко... растила, растила, а тут из-за какого-то темного наследного прыща лишаться девичьей красы! Да и лунная дева без косы — как вампир без клыков. Одно название.

Сколько же можно терпеть унижение твоей жрицы, великая мать Лойт? Магическая веревка на руках и ногах давно перетерта заклинанием и держится только за счет иллюзии. Ну помоги же мне, богиня!

И богиня услышала.

Вплетенная в косу, невинно завязанная на конце бантиком пестрая лента вдруг ожила, цапнула охранника змеиными зубками. С парализующим ядом.

Пострадавший сбрякал на пол костями, за ним моментально последовал второй демон. Змея снова завязалась бантиком, а я рванула к дверям.

Маленький ректор отлетел с моего пути как мячик. Стоявший между мной и дверью рогатый шкаф из охраны принца получил кулаком по фасаду. Чуть руку не отбила! Рванула на выход, пинком раскрыла дверь и...

Он только что стоял за спиной под высоким окном!

Только что! Я врезалась в его грудь с разбега.

— Иди ко мне, милая, — томно протянул Дьяр. Его руки железным капканом сомкнулись за моей спиной, и бантик на косе не успел развязаться: сомкнулись не только руки принца. Взметнулись крылья тьмы, окутали с головой, дышать стало невыносимо тяжело, и я разинула рот, как вытащенная на берег рыба. Чем и воспользовался этот негодяй.

Даже в страшном сне мне не могло присниться, что мой первый поцелуй будет таким вот. Принудительным.

Вся династия владык Темного Трона, — с ужасом вспомнила я, мыча и брыкаясь, — отличается особой магией. Хуже них только специализированные демоны-инкубы. Как ни трепыхалась я, несчастная, но атака была столь стремительной, а мои ощущения так новы и... неожиданно приятны, что сознание поплыло. Я взмолилась в мыслях: Лойт, спаси!

Принц, наконец, отпустил мои губы, шепнув:

— Сладкая моя, ты заплатишь мне кровью за кровь.

Жужельки!

Дьяр дернулся. Полог из крыльев разошелся. Руки принца расцепились. А сам он торопливо пробормотал:

— Осмотрись пока, познакомься со своим местом. Я скоро вернусь.

Закутался в крылья и... исчез.

Наверняка на санобработку умчался, — с облегчением подумала я, оглядываясь.

Мама! Где я?!

* * *

В спальне, можно даже не сомневаться.

Хотя очень хочется усомниться, но вон то сооружение на полкомнаты, застеленное черным покрывалом, не оставляет места для двусмысленности.

Кроме этого грандиозного намека на безудержную сексуальность и тщеславие принца Дьяра, о котором было известно, что он ни одной юбки не пропускает (не зря я заявилась в столицу в штанах, обычно презираемых лунными девами), в комнате имелись: полки вдоль стен, черный ковер на полу, кресла и стол с черепом какого-то бедолаги, канделябрами, чернильницей, какими-то явно магическими штуковинами хищных очертаний и стопкой книг.

По стенам кроме книжных полок развешаны мечи, кинжалы, пара нескромных картин с обнаженными девицами и портрет самого принца Дьяра в парадном одеянии. Ишь, стоит, весь в черно-серебряном — взгляд орлиный, стать молодецкая, осанка надменная, плечи широкие, бицепсов даже плащ не может скрыть. Красавец редкостный, ничего не скажешь. Самовлюбленный и беспринципный негодяй, как и полагается наследнику Темного Трона.

И что-то не вижу я здесь входов-выходов. Полна горница зверей, а ни окон, ни дверей... Как бежать прикажешь, богиня Лойт? Через камин?

Я резко повернула голову на какой-то шорох в углу. Показалось.

И тут обнаружила, что волосы у меня почему-то распущены, а пестрая лента исчезла бесследно, как растворилась. На плечи внезапно легли чьи-то твердые ладони, и сердце ухнуло в пятки.

— Продолжим, Лика, — прошипел на ухо кошмарно злой голос принца. Нетрудно догадаться, что он во время санобработки добрался до зеркала и разглядел мою надпись на своей щеке.

— Что продолжим?

— Наше бурное знакомство.

— А, может, не надо? — жалобно. И еще жалобней: — Я же не знала, что вы — принц... Я не хотела!

Тут главное не переиграть. Пусть считает, что я трепещу осиновым листочком, а не пытаюсь изо всех сил сдержать смех.

— Незнание не освобождает от ответственности... — отодвинув мои волосы, демон скользнул прохладными губами по шее.

— Вы первый меня оскорбили!

— А разве я к тебе хотя бы пальцем прикоснулся? Ты начала неадекватно отвечать, а я продолжу еще более неадекватно, — продолжая исследовать мою шею, он обнял меня за талию, мягко подталкивая к ложу.

— Но вы так... благородны, ваше высочество! Вы же... — я ойкнула, обнаружив, что он ловко расстегнул застежку моей куртки и принялся за шнуровку рубашки. — Вы же не уподобитесь грубым насильникам!

— Разве я груб? — хмыкнул он, а его холодные пальцы ласково очертили мои ключицы. — Хотя ты заслуживаешь не просто ответной грубости, а особо жестокой.

Какие-то слишком холодные пальцы, как у змеи. А у высших демонов Темного Трона кровь горяча, как лава. Может, это уже не принц, а его "тень"? Богиня предупреждала, что их сложно различить внешне. Вот если бы он меня снова поцеловал, магия владык Темного Трона не оставила бы сомнений.

— Совсем не заслуживаю, — возразила я. — Пока еще. Вы же... защитник всех униженных и оскорбленных... — я вовремя прикусила язык, удержав язвительное "вами же", — ...подданных вашего отца. Вы же не обидите девушку!

— Почему девушки считают, что им все можно, и все сойдет с рук? — прошипел демон. — И хорошо, что ты запомнила, что я принц, Лика. Я могу просто приказать, и любая подданная моего отца обязана выполнить любой мой приказ. Неподчинение приравнивается к измене.

Вот только я не подданная его отца, а сельо, но никому нельзя об этом сказать.

— И вам нравится, ваше высочество, когда девушки отдаются вам в слезах?

— До сих пор девичьи слезы проливались только от счастья, — самодовольно шепнул негодяй и слегка прикусил мне мочку уха.

Он подхватил меня, перенес на ложе. Ну, ничего, будет ему сюрприз, — злорадно подумала я, чувствуя, как его пальцы, раздвинув полы так не снятой рубашки, едва касаясь кожи, обрисовали пупок, слегка кольнув острыми ногтями и, расстегнув ремень на поясе, двинулись ниже. И замерли.

А вот и сюрприз!

— Что это? — с трудом переведя дыхание, этот гад отстранился, и я разглядела, наконец его лицо. Надписи на щеке уже не было! То ли заживил, то ли это действительно "тень", а не сам принц. Как проверить?

— Что это?! — повторил он и одним рывком сдернул с меня штаны. Брезгливо перекосился, разглядывая меня ниже пояса и выше колен: — Ты больна?

Я безмятежно улыбнулась, наслаждаясь его обескураженным видом:

— Ага! Смертельно и очень заразно.

— Какой ужас, — незадачливый соблазнитель перевернул меня на живот, изучая со всех сторон. — И сзади тоже кошмар! Бедняжка.

— Мне жить не мешает, — процедила я, уловив насмешку в его голосе.

— Как же тебя угораздило так... заразиться? — он снова перевернул меня на спину, поправил на мне сбившуюся рубашку, прикрыв обнажившуюся грудь. Какая вдруг деликатность, однако. Учитывая, что ниже пояса я почти голая, а сверху — даже куртка не снята. — И где? Уж не в храмах ли лунных дев на тебя нацепили этот чудовищный пояс целомудрия, Лика?

Ну уж, чудовищный, — обиделась я. Очень даже нежненький: розовый, с желтыми разводами и бледно-зелеными пупырышками. Из кожи пустынной змеи варрдх — эластичной и в то же время снабженной крохотными ядовитыми чешуйками, вызывающими ожоги. Вон, у принца уже пальцы чешутся, судя по тому, как он нервно сжимает кулаки. То ли еще будет! Яд варрдх не сразу показывает себя во всей красе. Через сутки расползется по наглым ручкам, посягнувшим на святое. Его не вывести даже магией. Противоядие есть, но баснословно дорогое, и попробуй еще достать.

Мы с маман тщательно выбирали этот пояс. И легенду для меня составили — не подкопаешься. Ясно же было, что в столице пояс на мне кто-нибудь да увидит — те же соседки по комнате, подозрения возникнут.

Так как я молчала, демон приподнял меня и, содрав куртку вместе с рубашкой, повернул меня на живот, убрал распущенные локоны и обследовал мою спину. Даже пальцами провел под лопатками, дабы убедиться, что глаза его не обманывают, и крыловых щелей сельо у меня действительно нет. Об этом мы с мамулей тоже позаботились, наложив очень непростую иллюзию, чтобы даже на ощупь никто ничего не нашел. Но щекотно же!

Стерпела.

Развернув меня в очередной раз, обескураженный гад приказал:

— Снимай пояс.

— Не могу, — я деловито прикрылась волосами, раз больше нечем.

— Не притворяйся! — в сердитых глазах (мне кажется, или они не настолько синие?) сверкнули демонические молнии. — Ты — не лунная дева. Думала замаскироваться под лунную, деревенщина? Ты совсем дура, если не понимаешь, чем тебе это грозит в нашей стране? Смертью на месте, без суда и следствия! И пояс твой — фальшивый. Я видел и настоящих лунных дев, и настоящие пояса целомудрия. Сельо не нацепила бы такое уродство — врожденный вкус к прекрасному не позволит.

Ой, как лестно: врожденный вкус к прекрасному!

— Я полукровка, ваше высочество. Мама была лунной девой. Богиня отпустила ее, когда она похитила демона клана Вечерних теней и вышла за него замуж. (Прости, мама, но этот бред ты сама придумала) А меня, едва я родилась, отец отправил на родину в свой клан. Он хотел, чтобы я выросла настоящей демоницей (Ха-ха! А вдруг он — светлый? Я же ничего о нем не знаю!). Но мама умолила богиню защитить ее дочь по старой памяти. Вот и ношу... это... Подруги надо мной смеются! — я всхлипнула для пущей убедительности, кося глазом — поверил или нет. Лунных дев в поясах целомудрия он видел, как же. Еще и хвастун! Если бы видел, мы бы знали: богиня бы предупредила. Вот его отец — тот видел, да.

— Полукровка... Уже лучше, — Дьяр почесал правую ладонь. — А драконыш откуда?

— Мамин.

Был. Теперь — мой, но говорить это я, разумеется, не стала.

— А ректор знает, что ты полукровка?

— Нет еще, — потупилась я. — По документам я сирота, принятая в клан. Я хотела позже сказать, если бы вступительные экзамены сдала. Боялась, что меня и на порог не пустят.

— Зря пустили — Академия была бы целее. Еще и документы поддельные! — он поскреб левую ладонь. — Что ж, раз так, будем снимать твой пояс.

— Э-э... а зачем?

— Затем, Лика, — сказал он, убирая локоны с моей груди, — что ты будешь моей любовницей.

— Разве у вас их мало?

— Хватает. Я не люблю спать один. Но это дело принципа. Если я чего-то хочу, я это всегда получаю.

Гад самодовольный!

— Попробуйте снять, — я скрестила руки на груди, заодно прикрывшись. Чем больше он провозится, тем быстрее подействует яд. — Раз вы не знаете, что пояса целомудрия, данные богиней Лойт, может снять только любовь? Причем, взаимная. А в нашем с вами случае это абсолютно исключено.

Принц хмыкнул и пошел на штурм. Но быстро проклял всё и вся, особенно великую богиню любви, покровительницу дев Лойт, перепробовал заклинания, едва не удушив нас обоих, когда шелк простыни расплавился и затлел матрац. А когда принц умаялся и сник, на него напала чесотка, и он обнаружил, что весь стал, как мой поясок — розово-желтенький в зеленую крапинку.

— Это еще что за дрянь? — простонало высочество.

— А я предупреждала, что пояс заразен. Это месть Лойт насильникам. Богиня тоже надевает на них ... пояс целомудрия. Принудительный. Увы, завтра вам будет совсем не до любви: вы покроетесь незаживающими язвами, если не принять противоядие.

— Значит, пояс отравлен? Почему же на твоей коже ничего нет?

— Как змею не отравить ее собственным ядом, так и пояс безопасен для той, кого защищает.

— И какое же противоядие?

— Верните меня в Академию, — я тут же вспомнила, что из-за этой заразы осталась без обуви, а как возвращаться босоногой? Засмеют! Все годы учебы будут ржать эти демоны. — И еще верните мне мои туфельки, и вы его немедленно получите, ваше высочество. Принимать противоядие придется в течение пяти лет как минимум, пока гнев богини не пройдет, и она не снимет с вас это проклятие.

Дьяр поманил плававший у стены световой шар, рассмотрел свои руки внимательнее.

— Что-то это мне напоминает. Где-то я уже такое видел.

Поднявшись с постели, он прошел к столу, разворошил стопку книг и, выбрав толстенный фолиант, начал перелистывать, то и дело почесываясь.

— Нашел, — поднял он взгляд потемневших глаз. — Это яд змеи варрдх, а не гнев богини.

— Да, — не стала я отрицать. — И что это меняет?

Дьяр захлопнул том.

— А то, милая Лика, что тебя можно обвинить в покушении на мою жизнь.

— Нельзя. Можно было бы, если бы я прокралась сюда тайком, если бы это я пыталась вас соблазнить, а не вы меня, и если бы я не предупредила вас об опасности.

— Противоядие я добуду, но на это уйдет время... — Дьяр не обратил на мою реплику ни малейшего внимания. — Хорошо, я верну тебя в Академию. Ты мне дашь противоядие. И, если пройдешь последнее испытание, будешь учиться. Но не надейся, что тебе сойдет все это с рук. И не рассказывай мне сказки о взаимной любви. Я найду способ снять твой пояс. До тех пор ты всегда будешь под присмотром. А после того, как я возьму тебя, можешь катиться в Хургову бездну, а можешь и задержаться в моей постели. Тебе понравится. Я всегда щедр к своим девушкам.

— Я никогда не стану вашей девушкой.

— На что спорим?

Глава 2. О демоническом коварстве и девичьей беззащитности

Невыспавшийся и злой наследный принц Дьяр — это не просто сущий, а вездесущий кошмар Темного двора. На глаза ему не попадайся, ходи тенью по стеночке, а лучше совсем исчезни — глядишь, и уцелеешь. Но в это утро, всему двору на диво, Дьяр и носа не высунул из своих покоев, хотя уже по всем щелям разнеслось, что драгоценный принц изволил встать, но сильно не в духе.

К несчастью, именно на это утро был назначены смотрины невест. Лучшие, прекраснейшие, умнейшие девушки Темного царства Тархареш и всех соседних полутемных государств, за исключением Серых Холмов, ждали уже два часа в приемном зале, не смея даже к стеночке прислониться.

Принц же сидел у себя в покоях — босой, нечесаный, в восточном халате, накинутом на голое тело и небрежно завязанном витым шнуром с кистями — и строгал кинжалом пятую за утро жертву — подлокотник собственного кресла, обтесывая под корешок рога у резных клыкастых демонов. Четыре безнадежно испорченных кресла уже изображали в углу братский курган.

Охрана попряталась, втянув рогатые головы в плечи и слившись со стенкой, но бдела, поглядывая из углов и щелей.

— И где он? — вопрошало высочество. Хрясь по дереву, рог отпал. — Почему до сих пор нет?! — вжик по другому рогу, и деревянный демон стал лысым и пригожим. — Убью гада!

Хрясь! Хрум!

Наконец, дверь скрипнула, приоткрылась, и в щель скользнула серая тень. Очень бледная. С дрожащими руками и измученной невзрачной физиономией.

— Ты опоздал! На два часа! — набросился на него принц Дьяр. — И что с тобой, Дамир? Заболел?

Вошедший, застонав, рухнул на колени.

— Прости, мой принц! Я не справился.

— Она что, сбежала? Я же притащил ее в этот дурацкий склеп, откуда не сбежать! Доверил тебе наказать дуру, иначе бы я ее попросту убил и расчленил зверски. А ты так подвел!

— На ней пояс целомудрия. Отравленный. До сих пор чешусь.

— Хургова мматтть! — хрясь по сучку, кинжал сломался. Обломки полетели в братскую могилу. — Так она из лунных тварей? Точно убью! Из милосердия. Иначе отец, если узнает, ее на волокна разберет.

— Говорит, полукровка. Крыльев нет, даже щелей крыловых нет.

— Надеюсь, ты ее придушил?

— Увы... Вернул в Академию в обмен на противоядие. Вот тут в книге описание, я закладкой заложил, мне бы с пуд.

Дьяр раскрыл фолиант, глянул и округлил синие глаза.

— С пуд? Да ты страну разоришь! И что значит — вернул?! А как же наша студенческая клятва не допустить баб в святые стены? Билеты мы им подменили, а толку? Вы этих дурищ даже соблазнить не смогли! У твоего брата Камира тоже облом, — вздохнул принц, откинув нависшую на лицо прядь черных волос.

Дамир отвел глаза: на щеке его господина по-прежнему красовалась надпись "Гад". Коготки у Лики оказались тоже отравленными.

— Ну, печать-то я вашу на нее поставил, как велено, — доложил "серая тень".

Дьяр, смягчившись, потребовал подробностей, но к концу рассказа, когда серый демон доложил о заключенном с Ликой пари, в угол полетело пятое исковерканное кресло, разломанное голыми руками. Охрана тут же подвинула шестое, лишь бы их самих не покромсали.

— Дамиррр! — рыкнул вконец взбешенный наследник. — Ты соображаешь, что творишь? Какая любовница?! На кой демон мне еще одна шлюха?! Меня от них уже тошнит! Я же ей просто от злости про постель ляпнул. Тоже мне, боевой темный маг выискалась с ангельской рожей и косищей до попы!

— Ну, ты же сам приказал нам поддерживать имидж темного наследника. Вот и стараемся, отдуваемся за принца Тьмы. Мог бы и сам...

— Сам? Вот еще! Не дождутся!

— Но ведь ты ее поцеловал! Хоть до кого-то снизошел, наконец, — хитро прищурился "серый". — Вот сам и продолжи, а с меня хватит.

И он с остервенением почесался.

— Велика честь! — брезгливо поморщился принц. Но воспоминание о нежных губах и перепуганных глазах девчонки накрыло его и отозвалось в сердце странным томлением. И не только в сердце. Дьяр спохватился под ироничным прищуром вассала и с огромным трудом переплавил наметившуюся мечтательную улыбку в злорадную усмешку. — Пари заключили, говоришь? Любовь взаимная пояс снимет, говоришь... Как ррромантишшшшно! Спрошу у отца, что за гадость эти пояса. За что-то же он этих лунных девок до одури ненавидит... Что ж, пари так пари. Повеселимся... А сейчас что мне делать, Дамир? Отец так и не приехал. А никакая магия этот дрянной след не берет, — он дотронулся до щеки. — И ты видел, что делается в тронном зале? Там же туча сорок слетелась со всей страны и ближнего зарубежья!

— А иллюзию использовать, ваше высочество? Разучились?

— Нет. Но мне что, до вечера целовать эти намазанные кремами ручки? Отравлюсь насмерть. А терпеть их трепотню! Как будто мне делать больше нечего! Я на тебя рассчитывал. Камир слабо личину держит.

Дамир на слове "отравлюсь" вздрогнул, покрылся мурашками и в ужасе уставился на руки:

— Опять появилось! Мой принц, позволь отлучиться.

Синеглазый мрачно кивнул. "Серая тень" выскочил, а в дверь тут же сунулся посыльный.

— Ваше высочество! Там еще четыре дамы в обморок упали.

— Зззамеччательно! Прореживание рядов невест идет полным ходом. Отличччно! — осклабился принц. — Останутся самые жадные до статуса и денег. Вот и выясним, кто из них готов на все, лишь бы нацепить корону.

Дверь снова открылась и просочились уже две одинаковые серые тени.

— Так быстро, Дамир? — поднял бровь принц.

— Прости, померещилось. Мы с братом готовы к бою. Будем подменять друг друга, вдвоем справимся.

Через миг в покоях наследника находилось уже три одинаковых, если не считать различий в одежде, принца Дьяра, но только у одного на щеке красовалась метка "Гад".

— Позавтракать, что ли, да за работу! — повеселел наследник, когда "серые тени" в личинах принца удалились на задание, и придвинул к себе поднос с тарелками и кувшином и толстый фолиант с заклинаниями, в котором безуспешно искал всю ночь, как свести позорное клеймо, если магия Тьмы не помогает.

Долистав, принц принялся за книгу, что принес Дамир.

Через час, когда один из серых братьев заскочил передохнуть от поцелуев дамских ручек и изысканных светских бесед, Дьяр решительно захлопнул книгу, потянулся и сказал:

— Она совершила крупную ошибку. Эта пигалица будет раздавлена, как ее жужельки. Она будет опозорена на всю ее недолгую оставшуюся жизнь. Я придумал потрясающий план, Дамир.

* * *

Меня вернули в тот самый зал, откуда и умыкнули. Вручили туфли и вытолкнули из затененного угла под косые лучи света, падавшие от оконного витража. Я и поблагодарить не успела, как средство доставки испарилось.

Вовремя доставил! Я как раз успела увидеть, как тот самый тощий магистр в черно-зеленой мантии сорвал с доски какое-то объявление, и оно мгновенно истлело в пыль в его руках и развеялось. Лишь одно слово, написанное крупными буквами, успела разглядеть: "Собеседование".

И мгновенно заподозрила очередные демонические козни. Какое еще собеседование, если у нас с Мирандой по расписанию должно быть третье испытание? А потом скажут, что мы не явились, и вычеркнут из списков!

Это лишь на словах в Тархареше у всех равные права на образование и нет никакой дискриминации. А на самом деле темные маги на экзаменах всегда срезают девушек с особой жестокостью, беззастенчиво. Или придумывают какие-нибудь каверзы.

Демоницам остается довольствоваться женскими школами, гимназиями и не мечтать об академических звездах. Редко кто из них достигал высот магии при таком отношении. Об этом меня тоже мамуля предупредила. Она в свое время поступила только потому, что замаскировалась под мужскую высшую особь. Скандал потом был изрядный, но до выпускных её допустили.

Разрушать традиции — это у нас с ней в крови.

Почуяв подставу, я ринулась в бой.

— Уважаемый мэтр! — заковыляла я за ним на высоченных каблуках. Сухонький демон вздрогнул и ускорил шаг вместо того, чтобы остановиться. — Да постойте же!

Магистр, внезапно обратившись в ворона, раздраженно каркнул и упорхнул в ближайшее окно. А я-то думала, что зеленый цвет мантии означает факультет ядов! Как всё запутано у этих темных!

Вернулась к доске объявлений, осмотрела место, где висела уничтоженная бумага.

Ничто не исчезает бесследно. С пылью возиться я, конечно, не буду, не царское это дело, а вот... интересно, а существуют призраки невинно убиенных вещей? Должен же остаться энергетический след? Должен.

Может быть, кто-то и применял некромантические заклинания к уничтоженным предметам. Не одна же я так гениальна. В конце концов, разве не потрачены на изготовление вещей чьи-то жизненные силы? Кто-то думал над текстом объявления, кто-то его писал, я уже не говорю о тех, кто успел прочесть и теперь знает время и место треклятого собеседования! Увы, телепатией я не только не владела, но убеждена, что это миф.

Даже дракон смерти тут не поможет — у бумаги нет души, а умершие в чьей-то голове мысли он тоже не оживит.

Сомневаясь, то ли вообще делаю, я водила пальчиками по опустевшему месту на доске и строила заклинание проявления энергетических нитей. И даже нащупала еле брезживший силой контур в той точке, где еще пять минут назад размещалась ректорская печать.

Не известно, к каким открытиям привел бы меня отчаянный опыт, но в пустом, а потому гулком коридоре послышались семенящие шаги, а через мгновенье появился и их источник.

— Господин Камир! — заговорщическим шепотом воскликнул маленький ректор. — Ну, что же вы! Мы все только вас и ждем! Вы должны обязательно явиться на собеседование по древним языкам, чтобы клан Вечерних теней ничего и заподозрить не мог и не обвинил нас в пропаже Лики Тарии! Идемте, я провожу вас, господин тень.

На миг оторопев, я вспомнила, что меня тут собирались устранить и подменить "серой тенью" — демоном, способным отражать чужой облик более или менее достоверно. Получается, ректор не осведомлен о моем возвращении? Отлично.

— Без Миранды будет неправдоподобно, — чуть более низким голосом ответила я. — Она должна засвидетельствовать, что видела смерть и исчезновение Лики Тарии своими глазами.

— Да-да, конечно, — кивнул мэтр Вултон, направляясь к выходу. — Пригласим и ее.

Не могла я бросить подругу в логове рогатых шовинистов! Нас поступало пятеро девчонок из клана Вечерних теней. К последнему испытанию остались двое: я и Миранда. Как без нее?

Причем здесь Вечерние тени, если я сама, как было заявлено, — презренная сельо, лунная дева?

Всё просто. Мой дед по маминой линии когда-то был главой Вечерних, одного из тринадцати кланов страны Тархареш, имеющих имя. Только вот помер он при странных обстоятельствах еще до моего рождения, и Вечерним князем стал дедушкин брат. Вот и замаскировали меня именно под его кланницу. Связи, они и у демонов связи.

Мамуля моя — личность слишком известная, а в Тархареше она — персона нон-грата. Раскрывать мое имя и происхождение никак нельзя. Потому она, воспользовавшись кровными связями, отправила меня под чужим именем с детьми из других кланов. Никто, кроме маминого кровного родственника, не подозревал, что среди них затесалась "лунная дева". Тьор Вечерний сильно рисковал и обручем князя, и крыльями высшего демона, и вообще жизнью. Но внучатая племянница так хочет стать темным магом, так хочет! А гнев Владыки, если тот узнает, Эльда возьмет на себя. Не привыкать ей.

Маленький ректор катился передо мной, как колобок, указывая дорогу. Я старалась почаще спотыкаться на каблуках, изображая Камира, изображающего меня. Такая вот забавная ситуация. Интересно, где бродит сам "серый демон" с моим лицом? Или принц его отозвал?

У дверей аудитории, где проводилось собеседование, толпились будущие темные маги, многие стояли с кислыми лицами. Еще бы, древние мертвые языки никто не любил изучать в школе — зубы сломаешь. Но без их знания магом не стать. Основные заклинания почти все составлены на древнем наречии. И попробуй какой-нибудь некромант поговорить без переводчика с многовековой давности призраком или нежитью вымерших рас.

В момент, когда ректор подвел меня к двери, та распахнулась, и я столкнулась нос к носу... сама с собой! Вот так и чувствовало сердце!

Камир, а это несомненно был он, сообразил мгновенно. От собравшихся в коридоре абитуриентов его заслоняла распахнутая створка. К экзаменаторам он стоял спиной, а меня они еще авидеть не могли. Нас на миг окутала плотная дымка, в которой этот похититель чужих лиц вскрикнул моим голосом:

— Я провалилась!

И действительно провалился — исчез.

Ректор тоже соображал мгновенно, не зря такую высокую должность занимал, — вцепился в мой локоть и потащил прочь, приговаривая:

— Ну, ничего, не расстраивайтесь, Лика. На следующий год...

Вот уж нет! Такого позора мне никто не простит: ни богиня, ни мама, ни я сама. Вырвав локоть из цепких пальцев Вултона, я бросилась обратно к двери.

Тут главное что? Неожиданность. Камир наверняка изображал из себя полного болвана... болванку. Потому я затараторила на языке династии Холь, изредка срываясь в Орш, на котором особенно хорошо звучат жалобные стенания:

— Пожалуйста, прошу вас, дайте мне еще один шанс! Я не знаю, что на меня нашло, какое затмение. Это, наверное, от волнения! И отсутствия разговорной практики (еще бы, язык мертвый, а с мертвецами особо не побеседуешь). И вообще, это была ментальная блокировка! Вот и господин ректор подтвердит, что на меня кто-то направил заклинание забвения. Я даже не помню ваши вопросы, уважаемые мэтры. Повторите, пожалуйста!

Ректор вынужден был подтвердить, не драться же ему со мной.

— Хорошо, повторяю вопрос, — сверкнул клыками скуластый и очень смуглый высший демон, сидевший в центре троицы магистров в разноцветных мантиях. И перешел на язык династии Холь.— Знаете ли вы, Лика Тария, заклинание "черного смерча"? Разложите нам его на составляющие с объяснением значения терминов. Объяснять нужно на языке той эпохи, разумеется.

Об атакующем заклинании "черный смерч" я слышала. Мама даже показывала, когда объясняла, с чем я могу столкнуться в Тархареше.

Вообще-то, боевые заклинания должны изучаться с третьего курса, не раньше. Примерную программу дрессировки боевого темного мага я знала на все годы вперед. У меня мама, слава Лунной богине Лойт, не дура. У Эльды Интаресс и магистерская звезда Тьмы третьей ступени имеется, одна из четырех в мире, к дверям кабинета приколочена в качестве мишени для метания ножей.

Но откуда мне знать это заклинание наизусть? Да еще и с объяснением терминов?

Магистры уже усмехались, переглядываясь, когда я обратила внимание на обшарпанный гримуар в потрескавшейся коже. Книгу специально отодвинули на самый край. Но зачем-то она тут лежит?

— А можно воспользоваться справочником?

— Если разберете руны эпохи Шарх, извольте, — один из магистров с проколотой губой, в которую был вставлен какой-то амулет (наверняка магический словарь), подвинул мне гримуар.

Я раскрыла. Богиня, какая древность! Полустертых клиновидных штрихов почти и не видно.

Вот и пригодится моя "домашняя" заготовка. Ведь знала же, что по языкам гонять будут, а где-то в дороге потерялся мой простенький амулет-лингвошпаргалка. Но я же изобретательна, как воображение маньяка по ночам! Мама в меня прочно вбила простую истину: выход есть всегда, и если к дверце не подходит отмычка, значит, выбей ногой.

Поначалу, обнаружив пропажу шпаргалки, я хотела вызвать дух толмача, запереть в серьге, а серьгу, само собой, вдеть в ухо, как все студиозусы делают. И поди, докажи, что это украшение — шпаргалка. Некоторые умельцы по несколько колечек носят, как у них уши не отпадывают! Но проблема в том, что дух любого разумного существа, жившего в древние эпохи, не подходит: он не сможет понимать мой современный язык и, следовательно, переводить. А если я смогу общаться с ним на его языке, то зачем он мне нужен?

Так вот, решила я, если всему живому присуща бессмертная суть, а все умершее можно призвать к жизни или хотя бы к псевдожизни, то почему бы не вызвать дух языка? Тогда мне не понадобится три духа трёх древних эпох, обойдусь одним, но глобальным, знающим все языки от сотворения мира до момента поступления Аэлики Интаресс в Академию Тьмы.

Да, знаю, это так же абсурдно, как вызвать, к примеру, дух синего цвета.

Но ведь получилось!

Никто не засек необычного духа. Да и как? Он пробудился не в яви плотного мира, не в видимом магическим зрением эфире. И проявлялся он дискретно: даже не энергетическим, а смысловым всплеском во время звучания слов. Понимание смысла услышанного приходило ко мне само собой, а тот смысл, который я хотела передать, сам собой облекался звуками на кончике моего языка.

— Мы удовлетворены вашими познаниями, Лика Тария, — недовольно пробурчал экзаменовавший меня магистр. — Не знал, что в школах клана Вечерних теней столь глубоко проникли в расшифровку древних письмён.

— Не в школах, — скромно потупилась я. — Из-за болезни у меня было домашнее обучение.

— Любопытно. И как звали вашего учителя?

— Эль... — едва не проговорилась я, отвлекшись на мысленное прощание с Духом языка. — Эллина Вивер. Несколько лет назад она пропала на землях тринадцатого клана.

Я не боялась разоблачения. Такая демоница действительно существовала, была учительницей Миранды, и пропала.

— Так она из истинно Неупокоенных или из отступниц? — брезгливо скривился магистр.

— Это ее выбор, — вздохнула я, признавая второе. — Она хотела, чтобы у нее была вечность для изучения древних эпох.

Тринадцатый клан "неупокоенных", "нетленных" или попросту вампиров полудобровольно присоединился к Темному трону, последним из всех темных кланов, и до сих пор постоянно соперничал с остальным населением Тархареша.

По договору вампиры не имели права охоты на кровь демонов, и получали ее либо от добровольцев (их обычно обращали), либо от осужденных на казнь (их просто выпивали). Но иногда пропадали демонята. Кровососы, если не были выслежены по горячим следам и растерзаны, наказывались внутри своего клана, но никогда не выдавались для суда. Еще бы. Все равно растерзают. Демоны знают только заповедь "кровь за кровь", даже если она не демонически горячая, как лава, а по-вампирски остывшая и тухлая.

Пока Неупокоенные не посягали на сам трон, владыка Тьмы и Теней не трогал их лишний раз. Ибо тронь, и получишь войну хищников внутри страны.

Тех, кто добровольно уходил к Нетленным, демоны презирали со всей силой подземного огня. Моя наставница придумала этот ход с учительницей-вампиршей для максимальной достоверности. Признаться, что твоим наставником был отступник, — это позорно. Пусть лучше презирают, чем проверяют.

<

Купить в Лабиринте