Волшебник для мамы.

Мерное гудение аппаратов навевало уныние. Олег Борисович искренне ненавидел эту часть своей работы. Намного приятнее было сопровождать потерявших родных людей на места работы их найденных родственников или в богатые дома, но за всю его долгую, очень долгую работу в полиции он мог вспомнить только два таких случая, все остальные составляли его самую тяжелую часть. Полицейский похлопал по карманам в поисках зажигалки. Этот случай был не самым плохим. Женщина найдена, живой... хотя и в очень плохом состоянии.

— Здесь не курят.

Молоденькая медсестричка реанимационного отделения кокетливо улыбнулась высокому мужчине стоящему рядом с полицейским. Олег Борисович хмыкнул... 'Дуреха... Думает он на нее обратит внимание... Да не дай бог!' Мужчина, разыскивающий последний месяц свою жену уже порядком надоел полицейскому, это была уже не первая больница в области, которую они посетили вместе. С каждым разом опытному полицейскому все меньше и меньше хотелось встречаться с этим необычным и явно очень опасным мужчиной. Женщина пропала около года назад, но активно искать ее в его округе начали только сейчас, до этого поиски шли в других городах и областях огромной страны. Мужчина же который разыскивал ее был одержим и очень-очень необычен... Что-то выдавало его чужеродность, инаковость, но вот что... в этом Олег Борисович был не уверен. Полицейский еще раз машинально похлопал по карманам, и глубоко вздохнул не обнаружив искомого.

— Вы можете проводить нас в отделение? Или будем ждать дежурного врача...

— Ну-ууу, — медсестра еще раз стрельнула глазами на мужчину. — Я думаю, что могу вас проводить, только наденьте халаты и бахиллы.

Мужчины послушно облачились в дежурные халаты и одноразовые бахиллы и покорно последовали за медсестрой усилено вилявшей попой перед спутником полицейского.

— Вот. — девушка явно обиделась на невнимание со стороны посетителя. — Это наша неизвестная.

А полицейский смотрел на покрытое уродливыми шрамами тело пациентки и молился... Хотя чему он молился, он так и не понял, то ли что бы это оказалась искомая женщина, то ли нет. Что было в данной ситуации страшней он не знал. Его спутник же только увидев обезображенное лицо быстро подошел к кровати и встав на колени возле нее, впервые за время знакомства Олега Борисовича с ним, улыбнулся.

— Сашенька, милая... — Тихие слова полные любви и радости от встречи...

Полицейский кашлянул и подхватив сестричку, разочарованно взиравшую на встречу этих двух людей, потянул ее к посту. По опыту он прекрасно знал, что оторвать сейчас мужчину от кровати пациентки не сможет и целый полк спецназа...

— Пойдемте, оформим опознание... Вы мне все расскажите... пойдем-пойдем.

Полицейский еще раз взглянул на стоящего на коленях мужчину, который со слезами на глазах целовал изуродованные руки жены. Все же не такая и плохая у него работа... тяжелая, неблагодарная, но не плохая.

Демон искал свою любовь давно, очень давно... Для него каждый момент нахождения в этом странном и непривычном мире казался вечностью. Вечностью без нее, без зова и без крыльев. Он провел уже год здесь, переезжая из города в город в надежде найти Сашу... Она пропала резко, посреди разговора, после слов ее бывшего... кого? Какое право он имел на нее и ее сына? По мнению Атона — никакого, совершенно... Но он всего лишь демон, а тот, другой — полноценный волшебник... Впервые осознание своего бессилия перед кем-то посетило его в тот момент, когда его истинная пара растворилась в воздухе. Второе подобное понимание постигло, когда он не смог оставить и защитить кричащего и сопротивляющегося ребенка, которого воспринимал частью своей семьи. Он был совершенно уверен, что с Михаилом ничего непоправимого не произойдет, но его крик: 'МАМА!' каждую ночь преследовал его во сне. Сегодня была последняя больница в этой стране... Последняя попытка здесь и он начнет ее искать в других странах... Надежда, что воля волшебника занесла ее в родную страну, таяла с каждым днем. Демон с безразличием взглянул на очередную девушку, что усиленно пыталась привлечь его внимание то к своей груди, то к стройным ножкам, но это была не та женщина, которая занимала все его мысли. Он спокойно оделся в странный наряд, по его мнению совсем не нужный здесь, но он уже знал, что проще одеть это, чем доказывать что-то людям, и проследовал за девушкой. Полицейский, который привел его сюда, шел рядом и с жалостью посматривал на кокетку в белом, коротеньком халатике. Их привели в дальний конец большого зала в котором в два ряда лежали люди. Демон уже не первый раз бывал в подобных помещениях и ничему не удивлялся.

На дальней кровати лежала ОНА. Его кровь побежала быстрее по венам от осознания, что он нашел ее. Его кровь звала и тянула его к ней. В этом мире без магии он практически не чувствовал природу и свою стихию, но мог отдать свои крылья в залог, что там была она... Демон опустился на колени перед кроватью и лежащей на ней женщиной. Больше здесь и сейчас не существовало никого... Он не слышал, как ушли его сопровождающие, он целовал такие родные и любимые руки... Он поднялся и хотел поцеловать ее губы... нежные, мягкие и сладкие, от поцелуев которых он терял голову, но их не было. Только сейчас он понял, что перед ним лежит изуродованное огнем тело... Жизнь в Саше еще теплилась, но магии, что окружала ее в Аерее, не было... Только искареженная оболочка, тело, но не сознание было перед ним. Атону захотелось выть...

— Кто он ей? — Алиса была само любопытство.

— Муж... — Олег Борисович с пониманием смотрел как с личика симпатичной медсестры исчезает улыбка. — он ее уже год ищет... Иностранец... Мне коллега рассказывал, что он к нему пришел год назад с кучей драгоценных камней и без единого русского слова в запасе... То ли араб, то ли еще кто-то... Правда документы у него все в порядке и даже документы жены были... Еле-еле смогли объясниться... Теперь он вполне сносно говорит по-русски. И вот, теперь нашел свою жену... Как она?

— Да, год уже в коме... Ее по кусочкам собирали... Авария, загорелась машина... обширные ожоги... А мне по смене передали, что вы о ребенке спрашивали... С ней что ребенок был?

И вот тут опытный следователь понял, что так волновало его в мужчине. Он извинился перед Алисой и поспешил обратно к кроватям пациентов... Но там уже никого не было... Мерный звук аппаратов других больных заглушал раздавшийся резкий вой предупреждения об отсутствии пульса, на который и прибежала медсестра.

— Где они? — девушка стояла у смятой постели, где несколько минут назад лежала пациентка с ожогами. — Куда они делись?

— Он похитил ее... А я все думал... По справке у Александры Сергеевны Кошкиной есть сын, одиннадцать лет, Михаил Александрович Кошкин... Этот мужчина ни разу не упомянул о ребенке!

Олег Борисович был опытным полицейским и прекрасно представлял тот объем бумаг, которых ему придется заполнять после этого происшествия. Он похлопал по карманам в поисках зажигалки... Ее ему протянула весьма сильно побледневшая медсестра, ей то же захотелось закурить, потому что когда она бежала к пациентке ей показалось, что она увидела за окном расправившего красные крылья демона с женщиной на руках... Но как медик она прекрасно поняла какой диагноз ей поставят, если она только заикнется об этом, а потому она собиралась молчать... Вот только курить ей хотелось все сильнее.

1.

— Когда же это все прекратиться!

Высокая статная эльфийка без сил плюхнулась в кресло и в очередной раз схватилась за голову. Вот уже несколько месяцев по всему дворцу ее преследовала навязчивая мелодия. Что-то грохочущее, невнятное и жутко приставучее ' ГАМ-ГАМ СТАЙЛ!!!!' грохнуло от куда-то сбоку и навязчивая мелодия пошла на очередной круг.

— Ты сама этого хотела... мама...

Высокий светловолосый мужчина сидел напротив Светлейшей Княжны и явно злорадствовал. На его лице то и дело проскальзывала кривая ухмылка.

— Это твой сын! Поговори с ним! Пусть он прекратит этот жуткий вой!

— Это твой внук... Ты сама хотела его заполучить... Теперь разбирайся сама. А этот звук... Только ты его слышишь...

— Не только я! — Эльфийка перешла на визг от распиравшего ее раздражения. — Все подданные это слышат! Только молчат и терпят... Хотя многие уже разъехались, а балы и музыкальные вечера приходится отменять... Я не так это все планировала!

— А как ты хотела?

— Я хотела получить спокойного, хорошо воспитанного волшебника! Такого каким был ты в детстве...

— Я уже давно не такой.

— Я заметила. И потому мне нужен НОРМАЛЬНЫЙ волшебник.

— Говори уж честно. Тебе нужен послушный волшебник.

— Нет, мой дорогой сын, мне нужен нормальный волшебник. Тот который не разучился мечтать и чего-то хотеть...

— Ну вот, опять...

— Не смей...

Эльфийка не успела сказать, что не должен сметь ее сын, как он уже растворился в воздухе. Навязчивая мелодия усилилась и пошла на очередной заход... А сверху послышался топот. Все кто пытался в последнее время танцевать в замке начинали вместо выполнения изящных пируэтов и па, бешенно прыгать на одном месте со скрещенными впереди руками.

Миша сидел в своей громадной комнате в замке Светлейшей Княжны и придавался мыслям о мести этой... этой нехорошей женщине. Проблема состояла в том, что убить или покалечить, внушить или изменить что-либо в своей бабушке юный волшебник не мог. На ней лежал жесточайший запрет на вмешательство, который наложил его дед Йозеф. В принципе Михаил понимал зачем и почему его притащили в этот мир, но мириться или тем более помогать своим похитителям он не собирался... Единственная его надежда была на маму... Мальчишка всхлипнул, но тут же себя отдернул. Ему скоро будет одиннадцать, он уже год как живет без мамы. Ее куда-то перенес его отец, то же волшебник... Миша ненавидел его всеми фибрами своей детской души. Теперь он начинал понимать почему мама хотела жить с Атоном, а не с его отцом... Его дед Йозеф очень долго разговаривал с ним и просил пожить здесь, в этом мире, до тех пор, пока не найдут его маму... По каким-то законам или договорам, все дети, всегда оставались с мамами. И только если мама умирала или ее не возможно было найти, дети переезжали к другим родственникам. Мишин ближайший родственник — отец, вот теперь он и живет во дворце вместе с ним и бабушкой... И сколько еще ему здесь остается жить не известно. Миша вздохнул и принялся сочинять очередную каверзу. Нужно было каждый раз изобретать что-то новое и максимально невинное, что бы не наказали сильно. А так... Хочу слышать музыку моего мира... И придраться не к чему, а танцы... Так под нее именно так и танцуют...

* * *

— Кто так лечит! Кто так лечит! — профессор Эллери и по совместительству маг жизни, заведующий кафедрой жизни и смерти, а так же светлый эльф рыжей окраски, топал ногами и от криков над постелью поциентки и подруги уже пошел ярко-красными пятнами. — Не нужно оправдывать тех неумех, которые сотворили с ней ЭТО! У нее на поверхности кожи уже нет ни одной по настоящему живой клеточки! Это просто верх не профессионализма! А где ее грудь? Я спрашиваю где ее грудь! А волосы! Мне понадобится не меньше месяца, только что бы восстановить волосы, ресницы и брови!

— Коллум, успокойся. — Его близкий друг и полный антипод профессор Круст дель Колодье, как всегда пытался остановить словесный поток светлого эльфа. — Давай по порядку. Нам нужно составить план, провести испытания... И наконец определить, как мы будем восстанавливать ее сознание... Это только оболочка, тело может и подождать.

Темный и светлый эльфы удалились из комнаты. У постели остался только красный демон, который нежно провел по шрамам на лице любимой.

— Сашенька, я знаю... ты очнешься и мы заберем нашего сына... Очнись... только очнись... Милая, помнишь я обещал никогда тебя не бросать... я тебя не оставлю... только ответь свое обычное 'Нет, я не выйду за тебя замуж.' И я буду счастлив снова спросить тебя об этом... Милая...

Демон тихо шептал своей избраннице слова любви и нежности на ушко... Так что бы быть увереннным, она его услышит и вернется из небытия. Это выглядело жутко... сентиментально, однако темно-фиолетовый демон понимающе кивнул головой и закрыл дверь, что бы никто не смог побеспокоить его сына и ... невестку.

Даже у опытных волшебников бывают неудачные, а точнее катастрофические дни. Аркадий Станиславович не был исключением и сегодня был как раз такой день. Он осматривал свою давнюю знакомую... Понять что это она ему еле удалось, а вот с уверенностью ответить получится ли у него восстановить ее мозг, он не мог и потому очень сильно нервничал... Всемогущим очень сложно признаваться, что они не все знают и умеют...

— Так что? Получится?...

Двое его подчиненных эльфов с несвойственной им синхронностью смотрели с надеждой в его глаза... Аркадий Станиславович тяжело вздохнул, придется признаваться...

— Я не знаю... Я ее не встречал в этой форме... С таким строением мозга и направлением жизненных потоков... Вспомните... она у нас появилась уже после эксперимента небезызвестного вам Михаила... А такой я ее не знал...

— Аркадий Станиславович так что же нам делать?

Волшебник закусил от напряжения мысли губу, почесал нос, затылок, шею... Страшно было до жути... Потому что дети имеют обыкновение вырастать и если он сейчас напортачит с Сашей ему это припомнят... Дети за мам могут очень сильно отомстить... А уж с такой буйной фантазией как у Михаила, это попахивало огромными неприятностями... Стоило вспомнить танцующих скелетов из фосфора в эльфийском замке, и это еще цветочки. Но и не помочь он не мог... Везде одни неприятности...

— Я попробую собрать ее мозг... Но вот воспоминания, личность... С этим сложно... Я ее не очень хорошо знал... С телом разбирайтесь сами... Тут в основном нужно время, да и вы намного лучше меня справитесь.

Темный и светлый эльфы синхронно закивали соглашаясь с ректором.

— Так приступим...

Аркадию Станиславовичу предстояла кропотливая многочасовая работа... Восстановить все поврежденнные клетки мозга... Воссоздать явные связи... Он углубился в остаточное сознание пациентки...

Больно. Больно жить, дышать, ощущать... Кожа натягивается словно... Я даже не могла точно сказать как что... но очень больно. В комнате где я оказалась все было странно. Сводчатый потолок, стены из гладко отполированных камней, огромные окна из цветного стекла. Возникало чувство, что все это я уже видела, но не помню где и когда. Как только я открыла глаза в поле моего зрения появились какие-то люди... Странные. Самым обычным был круглолицый мужчина в больших роговых очках. Он наклонился надо мной и внимательно посмотрел в глаза. Я моргнула.

— Ты как?

— Хорошо.

Мужчина говорил как-то странно, чуть растягивая гласные...

— А где я?

— Ты в больничном корпусе... Ты помнишь свое имя?

— Д-да...

В памяти всплыло имя, но вот чье я сказать не могла...

— Я, я... Сашуля... Точно. Александра, Саша, Сашенька... Меня так бабушка звала...

— А полное имя?

Пришлось напрячься... Но нет... Полного не получалось вспомнить.

— Попробуй написать.

Мне тут же протянули лист бумаги и какой-то карандаш... Точно карандаш. Я сосредоточилась... Из под руки вышло Кошкина Александра Сергеевна...

Мужчина, посмотрев на мои кривые буквы, развернулся к другим участникам моего пробуждения и что-то сказал на языке, которого я совершенно не знала.

— Все это мой максимум. Все что смог восстановил... Дальше сами... Но имейте в виду, что она говорит только на своем родном языке... А пытаться воссоздать заклинание Михаила, я не рискну... Сами понимаете...

Волшебник развел руками. Он действительно боялся навредить сильно поврежденному мозгу. Дальше действовать предстояло уже не ему и он с чувством облегчения покинул пациентку, оставив ее с другими врачами.

Тот мужчина в очках вышел из комнаты через большие двустворчатые двери и я осталась одна наедине с двумя очень интересными типами, которых я рассматривала со все возрастающим интересом. Они были и похожи и в то же время совершенно разными. Оба высокие, стройные, молодые, с большими чуть раскосыми глазами и заостренными большими ушами. Таких я точно не видела... или видела? В моем сознании всплыло слово 'эльф'. Я посмотрела на рыжего конопатого эльфа, мне он показался более дружелюбным в отличии от чернокожего и беловолосого напарника. Рыжий подскочил ко мне и протянув руку пощупал мой лоб, а потом схватив за запястье начал считать пульс... Самое жуткое, что сначала я дико испугалась, но потом успокоилась и поняла, что в принципе ему было это и не нужно делать, но он пытался так создать для меня комфортные условия... Знания эти были отрывочными, какими-то кособокими. Я точно могла сказать, что темный эльф, это дроу, и что называть его так не рекомендуется, а вот почему... не помнила. Они заговорили друг с другом о чем-то на не понятном языке и рыжий быстро куда-то убежал. Вернулся он через минуту, не больше, с большим красноволосым существом... Мужчиной. Только присмотревшись к нему чуть внимательней я увидела рога, крылья, хвост. В голове родилось: ' ДЕМОН!'. Я закричала и попыталась отползти как можно дальше. В моем мозгу крутилось только одно: ' Демон-зло... Опасность... Спасайся...' Отползти не получилось, мышцы не слушались, а каждое движение натягивало кожу и я ощущала боль. Получилось только сильно зажмуриться.

— Саша, милая...

Этот голос был смутно знаком... Мужской, низкий, чуть хрипловатый... Я знала что он сейчас хрипит... А обычно он по отношению ко мне должен быть намного нежней...

— Не бойся.... Мы не причиним тебе вреда...

Язык русский, но я чувствовала, что это иностранный язык для того кто говорит. Слова произносились чуть иначе... Явного акцента не было..., но...

Я открыла один глаз, что бы осмотреться и понять кто говорит... Но кроме двух эльфов и демона в комнате никого больше не было. Странно, так кто говорит?

— Саша, я Атон. Ты меня помнишь?

Говорил этот красный демон. Лицо его было как-будто знакомо... Но мне было страшно и я замотала головой. Движения причинили новую боль. Вот тут я и решила посмотреть на себя... Лучше бы я этого не делала... Мои руки и плечи, это все что я могла рассмотреть, сейчас покрывали уродливые шрамы, кожа была не естественно стянута и именно ее натяжение причиняло мне боль... Я знала, понимала, что так быть не должно... В голове пронеслась картинка как на встречу мне несется большая машина и как я выкручиваю руль... Потому что у меня в машине... СЫН!... Миша!... Где он!... Меня начала бить крупная дрожь. Если я в таком состоянии, то где мой ребенок... Как он? Что с ним...

— Спокойно, спокойно... Не переживай.

— Миша... Сын...

Из глаз покатились слезы.

— Не переживай. С ним все в порядке. Он у своего отца...

Я удивленно посмотрела на демона.

— У Миши нет отца... Я мать-одиночка...

— Что ты помнишь?

— Не много... Я помню аварию... Точнее что было перед ней, я увернулась?

— Мы не знаем о какой аварии ты говоришь... Что еще ты помнишь?

— Сына, Мишу. Ему девять... Он был со мной в машине...

— Ему уже скоро одиннадцать. Вы год прожили здесь на Аерее. Потом ты пропала и Мише пришлось поехать жить к отцу... С ним все в порядке...

Я только сейчас поняла, какой это ужас... Я потеряла несколько лет жизни... Я изуродованна и... Я не на Земле... Только сейчас я поняла насколько абсурдно было воспринимать эльфов как норму... И демон этот еще... Эльфы о чем-то заговорили с демоном, заспорили... Мне оставалось только вертеть головой и прислушиваться к словам нового языка. После нескольких минут спора, демон повернулся ко мне и перевел смысл спора.

— Профессора говорят, что тебе лучше всего спать во время их действий. Они хотят попробовать восстановить твою кожу... Очень большие шрамы они полностью убрать сразу не смогут, но облегчить тебе движения попытаются...

А попыталась замотать головой и отказаться ото сна, но мне это не удалось... Веки налились тяжестью, а голова сама откинулась на подушку.

2.

Мне снилось ласковое море и теплый песок... Я шла вдоль линии воды и собирала маленькие раковины. Их набралась уже полная горсть и некоторые падали обратно на песок. Я потерянные раковины не подбирала и не жалела о них. Кто-то другой пройдет так же как и я и подберет их, сохранит на память, мне же и тех что сейчас в руке достаточно. Но хочется больше и я в очередной раз нагибаюсь что бы поднять красивую ракушку. Эта красная снаружи и перламутровая внутри, она притягивает взгляд и ее терять совсем не хочется. Она большая, размером с мою ладонь. Я аккуратно села на песок и ссыпав ракушки рядом с собой накрыла своей ладошкой большую раковину, как бы создавая ее вторую створку, провела по гладкому и нежному перламутру внутренней поверхности. Замечательная ракушка... В нее поместятся другие, более мелкие... Вот эту синенькую раковинку я положу первой, они замечательно смотрятся вместе. Красный бортик, перламутр и синяя поверхность с зелеными крапинками. Очень красиво и гармонично. А еще сюда подойдут вот эта зеленая и голубая раковины, а вот эта бледно-розовая хорошо будет смотреться с боку, возле самого края вместе с фиолетовой, всегда вместе... Эти две раковинки я нашла лежащими рядом и совсем не хотела их потерять... А вот эта желтая... Нет, она хорошо смотрится только с самой первой синей. Они дополняют друг друга, но в общую картину не вписываются. Моих ног коснулась теплая волна. Солнце по весеннему теплое мягко осветило мое лицо, когда я подняла голову вверх... Хорошо то как! Я раскинула руки в стороны и подставила свое лицо под лучи. Такое ощущение бывает после долгой зимы, когда сходит снег и весенние дни становятся длинней и теплей прямо на глазах. Хочется снять с себя все тяжелые вещи и подставить замерзшее тело под эти ласковые лучи... Я откинулась назад и легла на песок. Не важно, что потом придется вымывать мелкие песчинки из волос... Это стоит того. Запоздало поняла что загорать я легла оставив на своем животе большую раковину... теперь остается незагорелый участок кожи... Но это не важно. Тепло плавно просачивалось в меня, расслабляло. Я начала засыпать... как странно спать во сне.

— Как она?

Фиолетовый демон с тревогой смотрел на своего единственного сына. Он был готов отдать за него все на свете, даже свою жизнь, но совсем не понимал как помочь ему в этой ситуации.

— Не самый плохой вариант... Только память отрывочная и полностью выпали последние два года.

— Она тебя помнит?

— Нет — красный немного помолчал. — Отец, она меня испугалась...

— Так, убираем вот этот рубец на животе... Круст не спи... Сейчас ты уберешь этот шрам и на сегодня можно будет заканчивать.

— Прости, Эллери. Но боюсь этот полностью убрать не получится... Вот смотри. Вот этот жгут идет от сюда и вот тут проникает внутрь... Здесь спайка. Если ее потянуть, то нарушится обмен энергией вот здесь... Видишь...

— Да... тогда давай заканчивать. Думаю этот шрам не самое страшное... Его под одеждой не видно, а вот если его убрать... то Атон нам головы поотрывает. Как думаешь?

— Полностью с тобой согласен и более чем уверен, что и Саша, когда все вспомнит нас не поблагодарит.

Две похожих как капли воды старушки сидели за ажурным столиком в большой и светлой гостиной. Вышитые салфетки, тонкого фарфора расписные чашечки и белоснежный сервиз на столике, ароматно пахнущая сдоба, все это создавало сельскую идиллию. Пожилые женщины посмотрели друг на друга и синхронно протянули морщинистые руки к чашкам с чаем. Синхронно отпили из них и так же одновременно опустили их на блюдца. Потянулись вместе за пирожками на одном и том же блюде... Откусили и посмотрели друг другу в глаза... Только сейчас можно было заметить, что они отличались цветом глаз. Карие и голубые. Они смотрели друг на друга долго, словно ведя молчаливый диалог. Одновременно улыбнулись и кивнули друг другу придя к согласию.

Меня разбудили нежные прикосновения к руке. Открывать глаза не хотелось, слишком яркими были мои последнии воспоминания. Но нужно. Нужно понять где я и как найти Мишу. Я мысленно потянулась. Физически производить это действие не хотелось, в памяти была ярка боль от движения. Не удержалась и зевнула.

— Просыпайся, соня.

Голос демона вывел меня из состояния сонной расслабленности.

— Саша... — демон замолчал, а я распахнув глаза съежилась и отползла в дольний угол кровати подтянув к себе ноги. — Саша... не бойся меня... Мы хорошо ладили раньше. Я не обижу.

— Честно? Но ты же демон... Вы слуги дьявола и все такое...

— Почему ты так решила? Раньше ты так меня не воспринимала.

— Ну, как же... Это же сказка. Да? Я умерла в аварии и попала сюда, как во всех этих попаданских историях. Правильно? А там демоны — это чаще всего зло.

— Не так. Ты не умерла... Ты попала впервый раз в Аерею два года назад. Тебя, точнее вас перенес Миша. Он — волшебник, учился здесь, ты работала... Потом произошел конфликт с отцом Михаила и ты пропала. Что случилось после этого с тобой, я не знаю. Ты оказалась в больнице из которой тебя забрали сюда, что бы вылечить... Теперь ты здесь... Вот, в прочем, и все...

Звучало это краткое изложение случившегося знакомо, но создавалось, что какой-то части пазла нет и из-за этого история выглядит не законченной.

— Почему ты говоришь по-русски?

— Я около года жил в твоей стране. Выучил. Но мне этот язык дается с трудом. Я хочу предложить тебе начать изучать наш... Я попытаюсь тебе в этом помочь.

— Лааадно. Допустим ты хочешь помочь... А что от меня требуется взамен?

— Подписывать контракты кровью, я тебя заставлять не буду. Просто пообещай, что когда-нибудь выполнишь мою просьбу.

— Ну-ну, отдай то о чем сам не знаешь... Нет, так не пойдет.

— Тогда просто прими помощь, а там видно будет.

Наивность... Жаль, придется быть все время на чеку и принять помощь. Я кивнула в ответ. Этот мой жест был понят правильно.

— Пойдем. Я покажу где ванная комната.

Демон продублировал слова на своем языке. Заставил их повторить все вместе и по отдельности. Добился от меня правильной артикуляции. Затем с терпением достойным просветленного буддиста, наблюдал как я пытаюсь слезть с кровати. Движения уже не доставляли такой боли и неудобства, однако мышцы были слабыми и функции свои выполнять отказывались. Я упорно пыталась встать на ноги или хотя бы сесть... Позвоночник не держал... руки не слушались... Я очень быстро выбилась из сил. Нормально получалось только лежать или двигаться в положении лежа. Демон взохнул.

— Ну все, похоже на сегодня физических упражнений достаточно.

Он легко подхватил меня на руки и понес к маленькой дверке в противоположной стене. Я же смогла осмотреть комнату более детально. Просторная, с высокими потолками и гладкими каменными стенами, три больших стрельчатых витражных окна. У одной стены стоит кровать с которой меня и подняли. Возле окон большой дубовый стол и кресло. Чуть сбоку у стены книжный шкаф. В общем-то и все. Ни картин, ни ковров. Все строго и совершенно безлико.

Демон открыл дверь санузла ногой просто толкнув ее вовнутрь. Ванная комната была большая с громадной ванной-бассейном по середине. За небольшой ширмой скрывался унитаз, куда меня и посадили поддерживая. Я замялась.

— Относись ко мне как к сиделке... Все в порядке, а это все естественно и не стоит стесняться.

После этих слов мне захотелось провалиться сквозь землю... Но видимо природа, да и мой организм были против этого... Демон спокойно дождался пока я сделаю свои естественные надобности и отнес в наполненный теплой водой бассейн. Аккуратно развернул простыню в которую я куталась и опустил меня в воду. Вот в этот момент я поняла что стесняться мне было совершенно не чего. Как может стесняться ОНО. Все мое тело покрывали шрамы, самый большой и уродливый тянулся от лобка вверх расползаясь подобно вееру. Он натянулся, когда я попыталась потянуться, что бы проверить его подвижность. Ощущение было не из приятных... Я провела по коже. Она была испещрена рубцами, вместо груди шли два ровных шрама с точечками вкола и выхода хирургической иглы. В мозгу всплыла цепочка: 'Обширный ожег, некроз, удаление поврежденной ткани'. Естественно никто не будет заботится о сохранении молочных желез в этой ситуации. Я провела руками по шее — рубцы, по шекам — та же картина. Попыталась нащупать нос — его не было, была рубцовая ткань натянутая на остаток хряща. Брови — отсутствие, как и всего остального волосяного покрова, только на макушке и затылке я нащупала короткие волоски. Впору было выть... Слезы катились по моим щекам, я закусила губу... и мой язык нащупал совершенно нечувствительную зарубцевавшуюся кожу. Демон деловито добавил в воду какой-то настойки и взбил пену... Еще бы, смотреть на то что скрывали сейчас мыльные пузырьки не хотелось ни мне, ни судя по всему ему.

— Я помогу тебе вымыться... Потом нужно нанести мазь. Она повысит эластичность кожи и даст возможность понять какие рубцы нужно будет удалять при следующей процедуре. Наши профессора улучшили состояние, но они будут еще долго восстанавливать твой организм.

Мужчина меня мыл, а мне хотелось провалиться от стыда... Это было больно... чувствовать себя такой... уродкой. Как я посмотрю в глаза сыну... родителям... Мне стыдно и страшно... и совсем не хочется жить... вот так. Меня намылили как ребенка и ополоснули из ковшика, вытерли полотенцем и завернули в большой шелковый халат. Вытащили из ванны и отнесли на постель. Втерли мазь... так что бы впиталась, по всему телу. За мной ухаживали как за полной калекой, которой я и являлась... 'Вот бы заснуть и не просыпаться... никогда.'

— Даже не думай об этом.

— О чем?

— О смерти. Запомни самое прекрасное что есть в этом, да и во всех мирах — это жизнь. Не смей даже думать о смерти. Не сейчас, не потом. А внешность... Это ничто... даже если ты и останешься такой, с тобой рядом есть те кто любят тебя не за смазливое личико, а за то что ты представляешь из себя внутри...

— Я не помню себя... Я даже сына не особо помню... Какой он?

— Смышленый, умный, веселый и талантливый... Он весь дворец у эльфов с ног на голову поставил... Мы уже спорим что в следующий раз он придумает... А теперь повторяй за мной...

Так и прошла первая моя сознательная неделя. Меня мыли, кормили, одевали, мазали разными притирками и лосьонами, учили языку. Первые несколько дней он мне не давался. Я не могла найти логическую схему до тех пор, пока мне не принесли замечательный разговаривающий учебник. Он долго пыхтел, фыркал и жаловался на свою незавидную долю по обучению несмышленых попаданцев. Затем попав ко мне в руки сменил гнев на милость, представился Мотей и сообщил, что мы оказывается уже знакомы. В голове щелкнул спусковой крючок и я смогла вспомнить как мы нашли книгу, как она нас учила и те мелочи, что мы узнали по дороге. Многое еще оставалось не ясным, но картинка начала складываться.

Сегодня же мой первый сеанс магической хирургии. С утра меня трясло от предвкушения, что я смогу проснуться с нормальным лицом. Проводили операцию два знакомых эльфа, я даже смогла пообщаться с ними на одном языке, правда большую часть их речи я не поняла. Не смотря на мои ожидания особой разницы я не обнаружила. Кожа на теле стала более гладкой, а вот лицо осталось прежним... И потекло время ожидания очередного чуда, назначенного на следующую неделю... Учеба, физические упражнения, еда... Ложку я уже смогла держать самостоятельно и не разливать на себя большую часть ее содержимого. Кормили меня супами и бульонами, протертыми пюре и кашками, но это было понятно. Пищеварительная система должна начинать работать постепенно. Дни сменялись днями, я все больше привязывалась к своей большой крылатой няньке, но... Зеркал мне не давали, но и на ощупь мне становилось совершенно понятно, что речи об отношениях со мной как с женщиной быть не может... Меня гнала вперед только мысль о сыне, я очень хотела его увидеть, обнять, но не в таком виде... нет. С таким лицом и телом мне не хотелось видеть даже саму себя. Прошел еще один сеанс и еще один. Кожа на руках разгладилась, кое-где еще оставались большие шрамы, но они сильно не мешали. Самый большой был на животе, он перестал тянуть, но полностью не исчезал и даже не сильно уменьшался. В один из дней, когда я усиленно разглядывала свои шрамы ко мне постучали... Ходить на небольшие расстояния я уже могла. потому и отправилась открывать дверь. На пороге стояла миловидная женщина с копной темно каштановых волос собранных в пучок на затылке. При виде меня она счастливо заулыбалась и сильно меня обняла.

— Ты как? — этот вопрос я выучила одним из первых, как и ответ на него.

— Спасибо, хорошо.

— Ты меня не помнишь, да? Мне говорили, но я все равно не выдержала... Я вот тебе письмо принесла... От Миши.

Она протянула мне белый листок бумаги свернутый в несколько раз. Я трясущимися руками приняла его и развернула. Корявым мальчишеским почерком в нем было не очень много написано, но каждую строчку я воспринимала как сокровище.

' Мамочка.

Не волнуйся со мной все хорошо. Я тут уже обжился и привык. Меня никто не обижает. Мне очень очень хочется что бы ты быстрей поправилась и забрала меня. Я очень скучаю, но дедушка сказал, что для тебя лучше что бы я пожил с папой. Мам, знаешь я был не прав. Сильно не прав.

Я тебя очень сильно люблю... Выздоравливай.

Миша.'

Я читала и перечитывала. Мне казалось, что я вижу как пишет это письмо мой сын, как грызет карандаш. Я наконец смогла четко представить его себе, как будто видела его перед сабой. Серые улыбчивые глаза, худенькие ножки и ручки с торчащими острыми локтями и коленками, белобрысый непокорный хохолок на макушке. Волосы там всегда торчат и уложить их можно только с помощью специального воска. А еще нос в мелких веснушках, как у меня в детстве. Маленький шрамик над бровью — результат неудачного падения с качелей. Мне очень, очень его не хватало... Только когда я успокоилась, смогла осознать, что память вернулась ко мне не только о сыне, но и обо всех наших с ним приключениях.

— Ну что легче? — Алевтина смотрела на меня с участием.

— Да. Спасибо. А я тебя вспомнила. Ты Алевтина. Правильно.

— Правильно. У тебя хорошо получается говорить на едином. А Миша велел передать тебе письмо и сказал, что ты поправишься быстрее если его прочтешь.

— Ты видела ее.

— Не путай. Его.

Я исправилась и задала вопрос снова.

— Нет. Не видела. Я письмо передала только. А его принес Йозеф. Он часто приносит нам известия о Мише и мы долго смеемся. Не переживай о нем. С ним все хорошо.

Алевтина говорила медленно, четко проговаривая все слова. Так что бы я смогла без труда ее понять. Она сильно меня обняла и поцеловала в щеку.

— Я скоро к тебе еще раз зайду. Можно?

— Конечно.

— Я сейчас продиктую Моте слова, которые ты должна будешь выучить и я смогу рассказать тебе о некоторых проказах твоего сына.

Мы еще долго разбирались со словом 'проказы', поскольку я его еще не знала, но судя по всему мой словарный запас быстро пополнится.

3.

— Вы великовозрастные ИДИОТЫ! — Алевтина метала громы и молнии в провинившихся по ее мнению эльфов. — Вы МУЖИКИ! — это было сказано с таким презрением, как-будто все и сразу объясняло. — Вы своими очень эрудированными мозгами даже не соизволили подумать! Саша в первую очередь ЖЕНЩИНА. Вы о чем думали, когда начинали лечение?

— Алевтина, дорогая, что мы сделали не так? — подал голос темный эльф, трусливо прикрываясь профессором Эллери.

Оба умудренных жизнью и образованием профессора прекрасно представляли себе последствия гнева дракона... тем более драконицы, а потому заняли стратегически важное для побега положение — возле окна. И совсем не важно что этаж третий... срастят кости, а вот восстать из пепла у них вряд ли получится.

— Вы еще и спрашиваете? А раньше не додумались?

Профессура замотала головой, подать голос никто не решился.

— Нужно было начинать с лица!

— Аля, но она бы не смогла нормально двигаться... Там такие спайки были... и многие мышцы повреждены.

— Да какая разница! — Алевтина махнула рукой. — Вы поймите, она в глубочайшей депрессии из-за своего лица. Она боится показаться сыну! Она перестала верить в себя... Как же вы не понимаете.

Драконица махнула рукой и присела на стул. Эльфы бочком, пытаясь не вызвать раздражения у Алевтины приблизились к ней и присели у того же стола.

— Объясни, пожалуйста.

— Вы давно ее видели?

— Нет. Недавно проверяли ход восстановления.

— Вы видели ее глаза?

— Ну...

— Значит не видели. Обратите внимание. Они перестали светиться счастьем... У нее в глазах боль и страх... Даже надежды нет, а это страшно... Вспомните ее. Она надеялась и радовалась, даже когда вы ставили опыты с изменением формы... Она улыбалась сыну и отбрыкивалась от Атона. А последние ее недели... до дня рождения? Она светилась счастьем. Но сегодня я увидела не Сашу, а забитую и не уверенную в себе женщину. Даже когда я принесла письмо от Миши, она не была счастлива. Она страдала. Ей хотелось его увидеть, но она боялась. Боялась даже надеяться на встречу. Какие же вы мужики не понятливые... Лицо для женщин очень многое значит... А что с ее грудью?

— Ее нет. Видимо отрезали эти ...

— Как отрезали? Это просто невозможно... И вы ее еще не восстановили. Так?

— Но, Аля, мы не можем действовать так быстро... Это сложно. И для нас и для Саши... Там нужно было нарастить пострадавшие мышцы... Подлечить кожу...

— Идиоты...

Алевтина махнула на них рукой и тяжело вздохнув вышла из кабинета... Она собиралась намылить шею еще одному провинившемуся по ее мнению мужчине. Но перед разговором с ним, ей нужно успокоиться.

— Атон, есть разговор. — Алевтина как всегда не церемонилась, когда считала, что тема беседы стоит потраченного на нее времени, а потому совершенно спокойно зашла без стука в комнату демона. Он сидел за рабочим столом и что-то писал. — Атон, я к тебе обращаюсь... Оторвись от бумаг.

— Подожди секунду... Сейчас напишу... Вот. Все, я тебя внимательно слушаю.

— Я хочу поговорить об Александре.

— Что-то случилось? — демон напрягся, прислушался и потом облегченно выдохнул. — Все в порядке... О чем ты хотела поговорить?

— Вот как раз об этом... Ты нашим эскулапам говорил о душевном состоянии Саши.

— Нет. А нужно?

— Мужчины... Когда же вы поймете, что женщины, они и на смертном одре остаются женщинами... Ты взрослый мальчик... Ты говорил с ней?

— О чем?

— О чувствах, мыслях, желаниях... Ты говорил, что любишь? Что скучал и искал ее... Хоть о чем-нибудь?

— Нет.

— Почему?

— Она меня не помнит и сначала сильно испугалась... У нее была паника. Сейчас просто страх... Но я подожду... Я буду ждать ее сколько нужно.

— Такой большой и такой глупый. Она не тебя боится, она себя боится, жизни... всего. Она не уверена и растерянна.

— Нет, не растерянна. Я чувствую у нее есть цель...

— Единственная ее цель увидеть сына... Заметь увидеть, но не встретиться. Она боится своего вида и того как на нее будут реагировать другие.

— И что же делать?

— Поговори с ней... Просто поговори.

Наверное это очень трусливо, но в последнее время у меня появилась привычка прятаться под одеялом. Укрыться с головой, свернуться колачиком и закрыв глаза представить себя в открытом платье и с красивой прической... Вчера поздно вечером когда все ушли и я осталась одна, попыталась сбрить те несчастные волосенки, что остались у меня на голове. Порезалась и долго плакала сидя в ваной и размазывая слезы по нечувствительным щекам. Вот и сейчас я свернувшись калачиком и обхватив руками подушку пряталась от мира в своих мечтах. Мне как в детстве хотелось верить в сказку и прекрасных принцев... Вот только один принц бросил беременной. Другой выбрал другую принцессу. Демон, который клялся в великой любви... исполняет функции сиделки. Я конечно понимала, что такие увечья заставят отвернуться от меня и самых стойких, но все же, все же... Мне так хотелось закрыть глаза и почувствовать себя любимой, красивой, здоровой. Этим я и занималась в темноте под одеялом — мечтала. Мечтала о руках, что прижмут меня к сильному телу, крыльях, что закроют меня от всего мира, губах, что будут шептать мое имя или стонать от наслаждения в унисон со мной... Я ведь после письма вспомнила не только Мишу, но и все... совершенно все. Хотелось засыпать и просыпаться с одним и тем же мужчиной... Возможно это любовь... Такая незамысловатая, без страстей и битья посуды, без истерик и показухи. Понимание, терпение и любовь, тихая и мирная, как уютное тепло печки... Это была моя мечта... И тогда и сейчас, но сейчас мне она казалась несбыточной.

Тихо скрипнула дверь. Я услышала в полной тишине шаги. Возможно решат, что я сплю и уйдут. Затаилась и попробовала выровнять дыхание... Глупо и по детски, но вдруг сработает. Видеть никого не хотелось. Кто-то присел на кровать рядом со мной. Посидел в тишине. Потом чья-то рука скользнула под одеяло и нащупав мою ладонь сжала ее.

— Саша, пожалуйста, не прячься.

Это пришел Атон. Мне захотелось как можно глубже зарыться в одеяло и уже никогда не выползать из-под него. Стыд накрыл меня горячей волной.

— Родная... Я... Я не знаю, что тебе сказать...

— Ты пришел сказать, что уезжаешь? Да?

— Нет, милая, почему ты так решила?

Слова давались с трудом, но произнести их было нужно... Больно, страшно, но жизненно необходимо не дать глупым надеждам вырасти во что-то более серьезное.

— Я — уродка. И больна. И у меня нет волос... И груди... Я... Я...

Я самым постыдным образом расплакалась... Всхлипнув еще несколько раз я выдала свой последний аргумент.

— Я больше не демон...

Я пыталась остановить рыдания, что рвались из моей души. Получалось плохо, то и дело всхлипы прорывались наружу, но я усиленно их пыталась заглушить, закусив подушку. После нескольких неудачных попыток с меня стянули одеяло и крепко обняли прижав к груди и обернув для верности крыльями, посадили к себе на колени, поцеловали в щеку.

— Глупенькая... Куда же я от тебя денусь? Такой родной, и нежной, и самой любимой...

— Не смейся надо мной...

— А я и не шучу. Ну как я могу оставить тебя одну? Вляпаешься опять во что-нибудь... То попытаются убить, то покалечат... Нет, больше от меня ни на шаг не отойдешь.

И вот тут я дал волю слезам. Я плакала, а мне вытирали слезы руками, дали платок для соплей, гладили по лысой голове и шептали нежности от которых плакать хотелось сильнее. Меня остановил только глубокий сон в который я провалилась внезапно.

— Ну что успокоилась? Спит? — тихий шопот светлого эльфа нарушил резко наступившую тишину.

— Спит.

— Это ты хорошо сделал, что вызвал меня... Такое нервное напряжение ей сейчас совсем не нужно.

— Благодарю.

— Очередная процедура через три дня... Что делать будем?

— Давайте лицо... Или волосы.

— Я сам хотел это тебе предложить... К нам Алевтина заходила.

— Понятно, ко мне тоже.

— Ага. Спокойной ночи...

— Спокойной.

4.

Проснувшись утром, я обнаружила себя крепко прижатой к груди демона. Меня спеленали как ребенка крыльями и для надежности обхватили руками. Попытка выбраться не увенчалась успехом. Поерзала немного и применив способ гусеницы попыталась сползти, получалось только вниз.

— Ты куда-то собралась?

Вскинула голову и поймала хитрый взгляд карих глаз.

— Так куда ты собралась?

— В туалет...

— Тогда ладно, иди.

Меня мягко распеленали и отпустили. Я бросилась вон из комнаты. Мочевой пузырь подавал сигналы... Четкие такие сигналы... А вот потом выходить из ванной не хотелось, было безумно стыдно и за вчерашнюю истерику и за свои признания, и за свой вид.

— Я тебя тоже люблю. — Демон заглянул в дверь. — И ничего страшного не произошло... Так только поболтали немного... Иди завтракать.

'И с чего это он решил что я его люблю? Я такого не говорила...'

— А не надо говорить... Я и так чувствую все твои эмоции... Могу и сам догадаться.

' Тьфу, черт!'

— А вот раздражение не самое лучшее чувство.

— Так и не раздражай меня!

— Завтракать иди, чудо мое...

Дни теперь начинались с попыток выбраться из кокона рук и крыльев. Меня действительно не оставляли одну ни на секунду. Усиленно занимались языком, много говорили и планировали. Правда планы я не строила. Их придумывал Атон. Он уже решил съездить со мной к своему отцу, показать мне Ледяное Озеро и финиковые сады... Но самым первым пунктом у него всегда стояло — забрать Михаила. Я же только со всем соглашалась... желание планировать свою жизнь не возникало.

Сегодня очередной день процедур. Я нервно ходила из одного угла комнаты в другой.

— Ну и чего ты нервничаешь?

— Прости...

— Не волнуйся... Я же сказал, что теперь начнут заниматься лицом.

— А я и не волнуюсь...

— Угу... Так я и поверил.

Раздался стук в дверь — это пришли эльфы. Быстро забравшись на постель, я легла ровнее и приготовилась к процедуре. Меня усыпили...

Глаза я открывала медленно, боясь увидеть перед собой виноватые лица и услышать, что ничего не получилось. Открыв один глаз, осмотрелась. Первый в поле зрения попал рыжий профессор Эллери. Он был уставший, но очень-очень довольный. Я резко поднялась. Мне на лоб упала длинная прядь волос странного, очень светлого цвета. Я покрутила ее и провела по голове руками. У меня были волосы... Густые, длинные волосы! Я задохнулась от восторга.

— Можно мне зеркало?

Профессура переглянулась, гордо заулыбалась и материализовала передо мной большое зеркало в простой деревянной раме. Я затаив дыхание подошла к нему. Присмотрелась... и мне захотелось заорать от страха... В зеркале отражалась худая, бледная женщина с совершенно седыми волосами длинной до ягодиц. Но самое страшное было ее лицо. Точнее его не было. Оплавленная кожа, неправильная форма глаз, бровей и ресниц нет, как и губ впрочем тоже... Вместо носа небольшой вырост и две открытые ноздри. Кожа зарубцевалась весьма специфично, она была похожа на оплавленный воск, как-будто стекала вниз на шею... В ушах зазвенело и... я грохнулась в обморок.

— Мужчины, какие же вы мужчины! Вас же предупреждали не давать ей зеркало. Просили, объясняли. — Алевтина ругалась прямо над моим ухом.

— Ну и что мы сейчас сделали не так? — Это профессор дель Колодье.

— Вы дали ей зеркало... Поймите, теперь ей придется постоянно давать успокоительное...

— Да, объясни же толком.

-Да, Аля, мы так старались. На волосы нужно было потратить несколько сеансов... А мы справились за один! И смотри как хорошо... Волосы густые, а сколько сил понадобилось что бы их отрастить! А как я восстановил там кожу! Загляденье... теперь возвращаться нам не нужно к ней... Там самая здоровая часть... Это же прорыв... Я испытал новый способ! Знаешь сколько сил я потратил на его разработку! Нет, не умеете вы ценить наши усилия. — профессор Эллери был очень сильно расстроен.

— Но я же сказала начинать с лица!

— Спасибо... Я очень ценю ваши усилия. — Мне тяжело было благодарить эльфов, но нужно ценить их труд... да, и быть неблагодарной тварью мне очень не хотелось.

— На выпей. — мне под нос сунули чашку с пахнущей травами жидкостью...

— А я принесла тебе истории о Мише. Их записало самопишущее перо. Он его сам придумал и Йозефу подарил... Будешь читать?

— Буду.

— Учти, написано все на всеобщем. Ты будешь читать вслух, а мы слушать и если надо поправлять или переводить... Хорошо?

— Конечно.

— Давай заплетем тебе волосы. А хочешь покрасим? У меня есть несколько новых разработок.

— Позже.

Перед мысленным взором стояло мое отражение... меня снова передернуло. Атон подсел ко мне и обнял за плечи. Потерся щекой о мои волосы.

— Почему ты никогда не отращивала их? Они у тебя очень красивые.

— Атон, не надо меня утешать...

— Я не утешаю.

— Атон, не ври мне, пожалуйста. Я же видела себя. Мне никакие волосы не помогут. Особенно седые... Я же полностью седая...

Одинокая слеза скатилась по щеке. Ее поймали и вытерли.

— Давай читать. Знание — это сила! А то может решишь, что такой сын тебе не нужен... — Шутка явно не удалась, но я принялась за чтение.

'Приезд первый. Записано со слов волшебника Йозефа. В день двадцать шестой Зимобора, по календарю Аереи.

Сегодня решил посетить своего внука. Все же не очень хорошее у нас получилось знакомство. Да еще и Эвушка с Котей такое сотворили... Мы уже отправили Атона на Землю, так что об этом нужно сообщить Михаилу. Поиски начаты и скоро Саша сможет забрать его к себе. Но это все лирические отступления. На самом деле нужно успокоить ребенка. Эва говорит что у них уже несколько дней происходят постоянные землетрясения. Она, конечно, рада этому, но все же стоит его успокоить иначе мир может распасться на кусочки. А с предыдущим желанием Коти, это грозит большими проблемами для жителей. Они и без того сильно пострадали от нас-волшебников...

Итак. Первое, что бросилось мне в глаза по прибытию в Эриолл, были сильные постоянные толчки, возникло ощущение что кто-то топает ногами. Так и было. Миша стоял на главной площади перед замком и топал ногами, крича: 'Хочу к МАМЕ!' ТОП-ТОП. 'Хочу к МАМЕ!' ТОП-ТОП. Здания подпрыгивали и с них слетали крыши. Стекла звенени, а ребенок не унимался. Вокруг него на безопасном расстоянии от домов толпились эльфы. Близко никто не подходил, но и по узким улочкам передвигаться было опасно... Хотя... Все равно завтра с утра будут как новенькие... Я подошел к Мише поближе.

— Миша, нам нужно поговорить. — Сказал я.

Михаил отреагировал на мое появление достаточно специфично. Он заплакал. Сильно, горько и очень жалобно. В ответ на его слезы с абсолютно ясного неба полился дождь, который только усиливался. Вскоре стояла сплошная стена воды отделяя нас с ним от остальных обитателей этого города. Миша плакал, а я прижал его к себе и пытался успокоить. Какой он все же маленький и такие испытания выпали на его долю. Миша вскоре успокоился и я начал рассказывать о том, что маму его уже ищут, что все ему передают привет и что его привезли сюда не со зла, а от безысходности. Что этот мир не может развиваться без волшебника... Что только очень сильное воображение может излечить его... Я говорил долго и убедительно ( 'ну, это я так считаю' прим. автора.) Миша похлюпал носом и спросил меня можно ли ему безобразничать? Я естественно ответил, что нет, нельзя. Он должен лечить этот мир, а не уничтожать его. Тогда Миша остановил дождь и спросил, должен ли он восстановить все, что учинил до этого. Я его спросил, что он сделал. В ответ меня повели в замок.

Миша ходил по замковым коридорам и ему на встречу выходили светящиеся скелеты. Самое интересное, что у них у всех были большие эльфийские уши. Это было и смешно и жутко. Особенно когда Миша сообщил, что такие жители появились во всех домах города. Они ходили, завывали, стучали костями по стенам и столам. Между ними бегали скелетики маленьких собачек — любимец знатных эльфиек. Собачки иногда подбегали к скелетам и утаскивали из них косточки. Из картин периодически вытягивались руки и хватали у проходивших мимо скелетов черепа, дергали их за уши и потом отправляли катиться вдоль коридора, а скелет бежал за своей головой... Все это было жутко. Я попросил Мишу их убрать. Миша сказал, что с ними весело и отказался... Мы поспорили, но последним аргументом внука было то что все придет в норму вместе с расветом следующего дня. На чем и порешили. Мне еще долго будет сниться этот 'эльфийский склеп', как окрестил свое творение Михаил.

На этом все. Более ничего интересного за время моего визита не произошло.'

Я дочитала первый лист тетради с записями. Долго разбиралась с незнакомыми словами... А потом смеялась. Пусть это и был наполовину истеричный смех, но все же лучше чем слезы. Мне записали новые слова. Забрали тетрадь и велели выучить новое задание... Пришлось соглашаться. Выбора мне не оставили.

5.

С утра, после обычной неудачной попытки выбраться из плена крыльев, меня поцеловали... По настоящему, не в щечку и не в макушку. В губы... точнее в то место где они должны находиться. Чувствительности у меня не прибавилось, но было безумно приятно, что мной не брезговали... Прервав поцелуй, Атон задал давно забытый мной вопрос:

— Ты выйдешь за меня замуж?

Хотелось закричать: 'ДА!!!' и запрыгать на одной ножке. Но представив свое отражение в белом платье и фате, с седыми волосами... Я мысленно усмехнулась: 'Осталось добавить букет из завявших роз и 'мертвая невеста' из ужастиков готова'.

— Нет.

— Ты что опять?!

— Я не выйду, и даже не спрашивай больше...

Демон обиделся... И только за совместным завтраком опять вернулся к этой теме.

— Что опять не так...

— Ты о чем?

— Почему ты не выйдешь за меня замуж...

'И что на это прикажите отвечать?'

— Ты меня видел?

— Конечно... Я и сейчас на тебя смотрю.

— А теперь представь вот это... — я показала на себя. — в свадебном платье и с букетом...

— Представил.

— И как?

— Ничего так... Заманчиво.

— Наверное я чего-то не понимаю...

— Конечно не понимаешь...

— Давай отложим этот вопрос на потом...

— Ладно. Тогда сегодня мы идем гулять!

Я нервно засмеялась... Выходить мне из комнаты совсем не хотелось... Я даже к окнам не подходила — зачем пугать прохожих.

— Саша, да что опять случилось? Что не так?

— Атон... Посмотри на меня. Я — уродка. Вот скажи мне, зачем пугать народ? Или это им такое развлечение будет с выбросом адреналина, как на американских горках?

— Ну что ты переживаешь о таких пустяках. Хочешь надень плащ с капюшоном, но поверь, никто не обратит на тебя внимание.

Как-то слабо я себе это представляла.

— И потом, если очень боишься... Пошли на Райад. Там до сих пор никто не живет.

Обижать Атона мне не хотелось, да и он последнее время, боясь меня оставить одну, сам на улицу не выходил.

— Давай плащ...

Из комнаты я выходила наглухо завернувшись в плащ и натянув капюшон до подбородка. Однако все равно боялась, что кто-то посторонний меня увидит и от ужаса закричит. На улице жители Самира торопились по своим делам, на меня никто не обращал внимание... Фигура в плаще не выбивалась из общего шума и гама.

— Скоро Новогодние праздники.

— Какое сегодня число?

— Сегодня пятнадцатое снеженя... Сашуля... Если захочешь мы сможем сходить на маскарад... Ты загадаешь желание... Честно...

— Наверное сможем... Там меня и без маски можно показать... Никто не поверит в ее отсутствие.

Демон меня обнял за плечи и повел в сторону главной площади академии, переход на Райад находился там. Возле огромной древесной арки толпились гномы, эльфы, несколько фей порхали над толпой. Слышались возмущенные выкрики, просьбы соблюдать очередность...

— Что происходит?

На мой вопрос ответить демон не успел, к нам повернулся один из близко стоящих гномов.

— Переход сломался... Всех повыкидывало, а обратно не пускает... Что б ему пусто было... Я только-только договорился о поставках алмазов... Там такие самородки большие попадаются...— Гном соединил две своих руки растопырив пальцы в сферу. — Вот такие!

— Уважаемый гер...

— Гер Улев.

— Гер Улев... А вы знаете откуда берутся эти алмазы?

— Да какая разница! Хоть из задницы дракона! У них великолепная чистота и качество!

'Да уж... Это сколько нужно было съесть мпуку, что бы так покакать?' — вопрос вертелся на языке, но демон приложил к губам палец в универсальном жесте молчания. Я подчинилась. Пробиться к вратам сквозь толпу у нас бы не получилось. Многочисленные путешественники стояли настолько плотно, что и змея бы не проскользнула.

— Ты доверяешь мне?

— Ну...

— Не бойся.

Демон подхватил меня на руки и поднялся в воздух.

— Займите очередь!

— Туда все стоят!

— Да что ж это такое творится!

— Летунов тут развелось!

Крики неслись нам вслед с разных сторон. Одна из фей попыталась броситься нам на перехват, но порыв ветра сдернул с меня капюшон и она в ужасе шарахнулась в сторону. При виде меня моментально образовалось пространство перед вратами и многие попятились, однако часть увлеченно рассматривали мои повреждения и тыкали пальцами... Мне стало безумно больно... жутко... захотелось спрятаться. Демон зарычал и приземлившись закрыл меня крыльями. Я натянула на себя капюшон и как можно ниже опустила голову... Слезы капали уже не переставая на плотный шелк плаща. Атон подтолкнул меня к переходу. Воздух заискрился и пинял меня в свои объятия.

Следующий шаг я сделала уже на золотой песок пляжа. Мне на встречу бросилась разномастная стая мпуков весело виляя разноцветными хвостами-бубликами. Их было около дюжины, первым несся самый крупный, фиолетовый с ярко-розовым бантиком на макушке. Бантик не раздумывая сиганул ко мне на руки и облизал все лицо мокрым и липким языком, мне оставалось только уворачиваться и пытаться его не выронить. Мпуки обступили меня, многие встали на задние лапки-тростинки и пятались проследовать за предводителем на ручки... Эта возня отвлекла меня от грустных мыслей. Демону радовались, но не так активно... Просто омпукали и покрутили хвостами.

— Вот видишь... А ты боялась. Все ведь хорошо?

— Но...

— Это не стоит и одной твоей слезинки... Они для тебя никто.

— Ты видел реакцию на мое лицо.

— Александра, приветствую тебя... Ты давно не приходила... — Темная фигура материализовалась передо мной. Райад говорил спокойно, дружелюбно и от него веяло таким спокойствием, что я решила подумать об отношении к моему виду других завтра или вообще не думать... Вот останусь здесь навсегда...

— А почему переход на нас сработал, а на других — нет?

— Я вас ждал... Мне сообщили, что ты придешь и захочешь побыть одна... Я не буду мешать и другим не позволю... ты мой первый и единственный житель...

Фигура мира начала таять, я только успела сказать.

— Атона не прогоняй...

— Хорошо.

И мир растворился в прозрачном воздухе. Я опустила самого главного охранника в толпу таких же жаждущих внимания мпуков.

— Пойдем погуляем.

Демон взял меня за руку и повел вдоль берега. Песок поскрипывал под ногами. Было тепло и солнечно.

— Как зовется звезда, солнце этого мира? — Вот интересно я по привычке говорю солнечный день, но на деле это не Солнце, это совершенно другая звезда, а значит и день должен называться по-другому.

— Не знаю... А как ты хочешь ее назвать?

— Без понятия...

— Тогда, давай не будем об этом думать... Вон смотри. — демон указал вдаль. — Избушка.

Я долго вглядывалась в горизонт, но так ничего и не увидила...

— Ну вон же... А ладно, просто пошли быстрее.

Меня тянули за руку вперед, ноги приходилось переставлять очень быстро, я почти не смотрела куда меня ведут, стараясь не наступить на разноцветное сопровождение. В очередной раз подняв глаза от земли, я увидела... Нет не избушку — огромный деревянный дом с крыльцом, покатой крышей, покрытой красной плоской черепицей. Дом стоял на пригорке и был обнесен высоким деревянным забором. Возле него паслось стадо гусей, а к крыльцу от ворот шла вымощенная кристаллами дорожка. Сам двор покрывала низенькая травка.

— Что это?

— Избушка...

— Она же маленькая... крохотная даже, метров пять-шесть квадратных...

— Так это без хозяйки... А так она растет, укореняется... И хозяйство очень любит. Там во дворе вырастила конюшню и сарай с сеновалом...

— Как это?

— Ей Миша разрешил... Он хотел сделать тебе подарок на день рождения. Вот она и ждет тебя уже почти год.

— Ждет?

— Да. А еще тут буки хозяйничают. Без них она переселятся отказалась. Только их ты сейчас не увидишь, они по ночам вылезают.

— А ты от куда знаешь?

— Я помогал готовить этот сюрприз... еще до твоего исчезновения.

Демон загрустил. Пришлось уже мне вести его за руку. Избушка выросла и превратилась в большущий дом с высокими потолками, в зале так вообще был второй свет. Камин примостился в углу возле входа на просторную кухню с кучей шкафчиков и длинной столешницей. Я уже разбиралась и потому заметила и печь, и холодильный шкаф, и даже, очень похожую на современную, поверхность плиты. Раковина сверкала чистотой, краны пускали солнечных зайчиков. Проведя пальцами по теплой древесине стены я почувствовала ответную ласку, как долго скучавшая кошка провела по руке хвостом, подставляя спину что бы почесали. Я не удержалась и погладила стену еще раз и еще... От дома пришла волна понимания и радости от встречи. Загорелся под потолком небольшой шар света и поплыл впереди меня на второй этаж. Я с открытым от удивления ртом пошла за ним. С площадки второго этажа можно было попасть в несколько комнат и ванную. Везде была скудная обстановка. Только шкафы, кровати и столы со стульями. В зале так вообще ничего не было.

— Ты сможешь выбрать любую мебель. Я принесу ее сюда. И продукты и все остальное... Мы подумали, что тебе будет приятно пожить здесь...

— Так это что такое переселение? ' Что бы я на глаза не попадалась' — добавила я уже про себя. Радость от сюрприза померкла, меня тыкнули носом в мои повреждения.

— И вот что ты сейчас уже себе напридумывала? Почему у тебя опять страх и неуверенность чувствуется?

Я не ответила и так все понятно — это такой способ меня сослать.

'ВНЕ ГЛАВ'

Коринтелиэль сидел в глубоком кресле напротив прогорающих бревен в громадном камине. Он смотрел на огонь сквозь бокал с красным вином. Чуть взболтнул красную жидкость и наблюдал как по округлым стенкам спускаются капельки оставляя после себя следы в виде 'ножек'. Вино было очень-очень хорошим, терпким с мягким послевкусием. Такое вино ему посчастливилось найти и попробовать только раз. С тех пор каждый день у него была такая возможность. Коринтелиэль не был злым или глупым. Нет, совсем нет. Он был хорошо образован, прекрасно знал все правила этикета и законы флирта, он мог очаровать любого или любую... Но было одно весомое НО. Он никогда и ни в чем не получал отказа. Ему не нужно было к чему-то стремиться или чего-то желать. Он всегда знал что является волшебником, а с тех пор как он исполнил желание своей мамы быть Светлейшей Княжной эльфов, он вообще перестал в чем бы то нибыло нуждаться. Теперь все просьбы своей матушки он игнорировал... или пытался. Вот последнее ее желание игнорировать не получилось... а жаль. Коринтелиель знал что ожидать от нахождения его первенца хорошего не приходится и тянул до последнего... Однако этот несносный ребенок его 'перехотел'. На самом деле волшебник не жалел о рождении Михаила, он даже был ему немного благодарен: уже год его не беспокоила его вездесущая матушка.

' И вот что ее не устраивает?' — рассуждал волшебник сделав глоток прекрасного напитка. 'Зачем ей это все? И что ей не нравится? Время остановилось... Теперь в ее стране вечное позднее лето, пора урожаев. Тепло, есть еда, каждое утро идет дождик и уже совсем не жарко. Все продукты съеденные за день восстанавливаются и никто не умирает... Ну, даже если и умрет, то не надолго, всего-лишь до следующего утра... И так всегда-вечно.'

На самом деле, и он отдавал себе в этом отчет, он просто хотел, что бы все дни были тами же замечательными как и этот... Он же не виноват, что давно ничего не желал и мир с огромным удовольствием выполнил его это простейшее желание... Он всего-лишь хотел иметь возможность всегда выпить этого прекрасного вина и съесть восхитительный рулет, приготовленный еще вчера его кухаркой. Для него этот день был просто изумителен... он только захотел его повторить.

6.

Я уселась на пол гостиной и погладив деревянные половицы, представила себе мягкий ворс ковра на них, легкие занавески... Хотя зачем они мне нужны? Соседей здесь нет... так что и они не нужны. Большие мягкие кресла и просторный диван. Здесь будет красиво... И уютно. Больше я с Райада никуда не поеду и не пойду. Дождусь сына, а еще лучше пойду посмотрю на него издали... Мне больше ничего не нужно, только знать что у него все в порядке. А потом... потом. Находясь на грани смерти и чувствуя как горит твоя кожа, понимаешь что жизнь — это самое прекрасное, что может с тобой случиться. Начиная от первого вздоха и заканчивая последним. Да, общество и общение важно, но это не главное... Главное дышать и чувствовать... хоть что-то: дуновение ветра или вкус клубники, шум прибоя или слышать трель птиц. Хоть что-то. Здесь на Райаде у меня есть все и даже чуточку больше чем необходимо для жизни... Я на Аерею не вернусь... Нет смысла, по крайней мере для меня.

— Атон, ты можешь возвращаться... Я никуда от сюда не уйду. Я не вернусь на Аерею, а потому я не в праве тебя здесь задерживать. У тебя семья и друзья, работа. Найди свою спутницу и нарожай детей... не нужно оберегать меня, со мной ничего не случится. Я слишком сильно ценю жизнь и не убью себя. Не волнуйся. Я только хочу написать письмо сыну. Передашь?

Демон пришел в ярость. 'И что я такого сказала?' — этим вопросом я мучилась следующие пол часа, пока наблюдала как сверкают в лучах заходящего солнца мелкие кристаллы, брызгами разлетающиеся от мощных ударов хвоста и рук, за забором избушки. Домик тоже был впечатлен происходящим и начал дрожать, через некоторое время забор втянулся в землю, представляя нам возможность осмотреть все разрушения, которые сотворил демон. Вдруг, пол накренился, я почувствовала как дом поднялся и начал двигаться. Мерное покачивание сменилось подскоками, когда где-то снаружи послышался рык Атона — это Избушка припустила рысцой с перепугу. Я ее полностью понимала — самой было страшно до жути. Стайка мпуков собралась вокруг меня — тоже, детки, испугались. Рык раздался ну очень близко и избушка добавила скорости. Вскоре нас с мпуками кидало из стороны в сторону, а на особо крутых подъемах или поворотах прижимало к одной из стенок. Избушка остановилась только когда у меня не осталось, видимо, ни одного места не раскрашенного замечательного цвета синяком.

— Все, я уже успокоился...

Атон говорил спокойно и даже немного устало. Его голос доносился с веранды и я рескнула выглянуть из-за двери.

— Успокоился... успокоился. А что это вообще было?

— Саша, неужели ты думаешь, что мне легко постоянно ждать, что ты меня оттолкнешь или уйдешь от меня... Я ведь чувствую все твои эмоции, осбенно сильные. Твой страх, неуверенность, отчаяние и душевную боль. Я с трудом пережил твой страх после пробуждения, твою неуверенность. Я чувствовал надежду перед последней процедурой и твое разочарование, когда ты увидела результат... Сейчас же... Сейчас я чувствую твою уверенность, что принятое тобой решение — верное... И это медленно убивает меня. Я не хочу уходить... Просто не хочу и тебе придется смириться с тем, что я не уйду.

Я не успела ответить. Атон резко поднялся и оказавшись возле меня, крепко обнял и сильно, как-то яростно поцеловал. Он мял мои губы — и я начала чувствовать их...Я ответила, так же яростно, прикусила его губу... Провела ногтями по его спине, основанию крыльев... Тихий рык и меня уже сминают... Рвется материал плаща и глухого платья... Все перемешалось, руки, губы, крылья сплелись в клубок из которого никто не хотел выбираться... Секс после ссоры... — иногда он стоит этих ссор.

Уже много позже этой вспышки страсти, когда мы лежали но голом полу гостиной в ворохе порванной одежды, Атон продолжил.

— Я никогда тебя не отпущу. Просто прими это как данность. Я не могу понять, почему ты считаешь, что без тебя кому-то будет лучше... Это не так. Ты для многих являешься неотъемлемой частью этого или любого другого мира... Для меня. Для наших эльфов... А особенно для сына...

— Но я его так давно не видела, и он... он не страдает без меня...

— Почему ты так решила?

— Он не приходит, что бы увидеть меня... и я ведь не могу к нему попасть...

— Да, ты не можешь... Но не потому, что он не хочет тебя видеть...

— Тогда почему?

— Там... На Эриолле... В общем, там временная петля... Все жители этого мира, да и не только его, но и все кто попадает туда, вынуждены переживать один и тот же день уже 65 лет... Исключение — только волшебники и Светлейшая Княжна... Тебе, до выздоровления туда нельзя...

— Но почему...

— Все, что мы исправим, вылечим в тебе, вернется к исходному состоянию на рассвете следующего дня...

— ???

— Вот смотри... Люди и эльфы, которые там живут вынужденны переживать этот день заново уже много лет и они не смогли вырваться из этого круга... Все кто болен, так и продолжают болеть... Все кто умирает — умирать, а все кто рождается — рождаться... Самое страшное, что в эльфийском замке уже много лет одна из эльфиек каждый день рожает своего первого ребенка... Она может подержать его на руках только несколько часов до рассвета, а затем, все повторяется вновь... А еще там в этот день проходила битва... небольшая — между дворянами и их отрядами... Так эти люди вынужденны получать свои ранения и увечья... или умирать все это время... Они все это осознают... Сознание не попало в эту петлю времени... Они давно помирились и решили все свои проблемы, но каждое утро они оказываются друг против друга и даже если и не начинают драться, все равно втечении дня они умирают и получают те же раны, что и в тот — первый день. Или представь детей, повзрослевших, но так и запертых в детском теле... Тебе туда нельзя... как и мне.

— Но Миша, как Миша... там?

— Он волшебник... Они не воздействуют друг на друга...

Демон грустно улыбнулся...

— Подожди чуть-чуть. Выздоровей и тогда мы вдвоем туда отправимся...

Он крепче меня обнял и я в который уже раз забылась с ним...

Проснулась я от голода. Тело затекло, а все синяки и ссадины полученные вчера давали о себе знать... Атона не было. Избушка мерно покачивалась шагая куда-то. За окнами мелькали кактусы и кристаллы Райада. Я завернувшись в остатки плаща, которым до этого была заботливо укрыта, присела на широкий подоконник большого окна одной из спален, как я тут оказалась оставалось только догадываться. С начала мерное покачивание расслабляло и успокаивало, но вскоре накатила тревога: 'Куда мы движемся и почему так долго?' Тут же в окно с наружной стороны постучался демон, а Избушка замедлила шаг и остановилась. Я спустилась вниз и тут же попала в крепкие объятия.

— Мы новое место выбирали...

— Мы — это?

— Мы, это я, Избушка и Бантик... Мпуки хотят поближе к Древу — у них там колония. Избушка поближе к морю... А мне... поближе к тебе.

Атон при этих словах крепко меня поцеловал...

— Ну что, завтракать будешь?

— У нас еды нет...

— У тебя может и нет, а вот у меня целый мешок. Так что хочешь?

— Честно? Только кофе... с молоком...

— Так не пойдет... Подожди чуть-чуть сейчас ветчину нарежу, булочки... Тебе кушать хорошо нужно. Воды пока нет. Избушка не вросла и до воды не добраться, но на кофе хватит.

Ну что ж, утренний душ подождет. А после завтрака, во время которого в меня запихнули паек объемом на половину дня, мы продолжили наше путешествие. Древо показалось только после обеда... Избушка отошла от него подальше в противоположную от предыдущего места жительства сторону и выбрав небольшую бухточку, уселась на ее берегу.

— Пойдем... поплаваешь в море...

— Но я не одета...

— А кого стесняться? меня?

Я сильно покраснела, вспомнив, как вчера он исследовал мои шрамы языком... Демон только хмыкнул и подхватив меня на руки с дикими криками помчался из домика к мору, а потом с разбегу влетел в соленую воду и примерившись уронил меня в глубину. Воды я наглоталась... и вынырнув долго отфыркивалась. Меня обрызгали — наличие у демона крыльев свело на нет все мои попытки достойно ответить на данный вызов... У него брызг получалось намного больше... В один момент, когда я отвернувшись от него усиленно пыталась создать достойную партия брызг, колотя не глядя по воде руками, меня обняли и сказав, что купания на сегодня достаточно, повели в дом. 'Ну вот, а у меня только-только началло получаться...'

— Пошли-пошли... там ванна, лечебные лосьоны и описание похождений Михаила... Занятий никто не отменял.

Пришлось смириться и следовать за Атоном, как послушной девочке. Рассказ о Мишутке полностью компенсировал мое недовольство окончанием забавы.

'Приезд второй. Записано со слов волшебника Йозефа. В день семнадцатый Ручейника, по календарю Аереи.

Меня вызвала Светлейшая Княжна Эвелориэль. У них вот уже несколько недель во дворце велись активные 'военные' действия между госпожой Аверитой и Михаилом. Конфликт начался, как рассказала мне Эва, на одном из обедов. Госпожа Аверита является преподавателем этикета и довольно строга со своими учениками. В свете последних событий, она решила заняться активным воспитанием подрастающего поколения волшебников. Госпожа Аверита известна своей коронной фразой: ' Мы, как истинные Дети Леса, не можем... не должны... обязаны...' и тд. (нужное подчеркнуть). И если в первое время Михаил сопротивлялся обучению молча, то буквально через неделю его понесло...

Я застал такую картину: Стены, полы, потолок и вся мебель замка представляли собой сплетение ветвей и лиан, ковры превратились в мох, а вазы с цветами в лужи. Среди всего этого природного разнообразия резвились и прыгали с ветки на ветку... эльфы. Все, повадки некогда высокомерных придворных, представляли собой дикую смесь из ужимок диких животных и дрессированных цирковых артистов. Михаил же прогуливаясь межу эльфами менторским голосом вещал: 'Вы, как истинные дети Великого Леса, должны: бегать, прыгать, добывать себе пропитание самостоятельно, защищать свое потомство и жить в стае... Ваш вожак должен быть самым сильным, способным защитить вас от любого хищника в лесу. Пища должна быть простая и разнообразная...есть ее можно руками, и даже можно ее попытаться отобрать у вашего товарища — вдруг она там вкуснее...'

Как пояснила мне Эва, Миша решил перевоспитать эльфов на свой лад и теперь с рассветом животными повадками обзаводились все, кто в предыдущий день пытались вести себя хоть как-нибудь цивилизованно. Освобождались от этой повинности только те, кто в полной мере принял правила жизни дикого леса. Эти эльфы могли больше не следовать Мишиным правилам и могли вести свою обычную жизнь... Таких набралось мало — в основном самые молодые, только один эльф старше пятисот лет удостоился этой чести: Советник по Внешней Политике Светлейшей Княжны, пожилой и умудренный жизнью эльф с таким восторгом воспринял отсутствием условностей, что был одним из первым пришедшим в норму. Однако он до сих пор позволял себе есть руками, громко чавкать и вставать из-за стола раньше Светлейшей Княжны, а так же прыгать на одной ножке по разноцветным плиткам замковой площади.

После продолжительной беседы мне так и не удалось убедить Михаила прекратить издевательства над эльфийским двором. Михаил аргументировал свой отказ просто: 'Не хочу. Мне скучно.' И все. Сделать с ним что-то было не возможно. Я до сих пор удивляюсь как с ним справлялась его мама.'

7.

Две милых старушки шли рука об руку по парку Академии Самира. Они были одеты как две капли воды: в длинные простые платья до пола и теплые пуховые платки. Они шли плавно, не спеша и абсолютно бесшумно от чего казалось, что их ноги не касаются гравия пустынной дорожки сада.

— Так как?

— Все. Точка достигнута. Можно уходить...

Первая собеседница кивнула. Наклонила голову к плечу и по-птичьи свистнула. К ней на руку прилетела крохотная пичужка с ярко-желтой грудкой. Старушка ее погладила по маленькой головке и хрупким крылышкам, насвистела коротенькую мелодию и встряхнув рукой отправила малявку в полет. Птичка сделав кружок над головами старушек и уронив одну какушку прямо рядом с носками туфель одной из них, устремилась к виднеющемуся порталу и исчезла в его розовато-желтой дымке. Старушки дружно вздохнули и взявшись за руки продолжили свою прогулку... Сад был пустынен, все кто мог здесь оказаться в это время предпочли проводить время в центре города на торговых улицах. И именно по этому никто не увидел как взявшись за руки две старушки шагнули в серебристое облако портала и навсегда покинули Аерею. Еще долго их будут искать и удивляться куда, а главное когда исчезли две самых сильных чтицы этого мира... Но как никто не смог определить откуда они появились в этом мире, так никто и не смог сказать куда они пропали...

Миша сидел на столе. Да-да на столе, а не за столом. Он забрался сюда специально — ему казалось, что думать так намного удобнее и потому скрестив ноги уселся на самую середину огромного письменного стола. Была еще одна причина нахождения его на возвышенности — змеи... сотни, тысячи змей скользили вдоль ножек стола и стульев, вдоль книжных полок заваленных запыленными книгами и свитками старинной библиотеки. Змеи сильно его не беспокоили, но держали на подчительном расстоянии от места его дислокации всех нежелательных посетителей. Миша пытался разобраться в том что учинил его отец и ему требовалась тишина и покой. Вчера у него получилось восстановить ход времени... Миша сильно сожалел, что это ему удалось сделать только для одного человека, точнее эльфа. Женщина так сильно кричала, что Миша первые пол-года старался не посещать отведенное ей крыло дворца, а затем решил все же исправить для нее хоть что-то. У него получилось и теперь к нему шли нескончаемым потоком просители. Большинство из них были довольны своим нахождение при дворе, но и у них обязательно был кто-то, кто нуждался в помощи... Миша улыбнулся своим мыслям. У эльфийки родилась очаровательная девочка, он даже и представить себе не мог, что вот таким он был когда-то. Михаил долго, очень долго смотрел на красный, сморщенный носик и беззубые десна, которые становились видны, когда ребенок широко зевал или начинал орать в надежде получить материнскую грудь. Он даже потрогал ее пальцем... по-другому было страшно... В нем проснулся страх испортить или навредить этому мелкому... и вот уже дурно-пахнущему комочку. Мишка улыбнулся. Нужно сходить посмотреть как там Миалиэль, но мысль наткнуться на просителей по дороге его остановила. Нужно разбираться дальше...

Дверь тихо скрипнула и в малюсенькую щелку просунулся чей-то очень любопытный нос. Правда дверь моментально захлопнулась, но за время, пока она была открыта в нее успело проползти несколько змей. Из-за толстых створок послышались приглушенные возгласы, звон упавшей и разбившейся вазы и удаляющийся топот многочисленных шагов.

'Есть где-то час, прежде чем эльфы начнут снова толпиться под дверьми'. — Миша углубился в размышления попутно листая один из старых учебников по устройству этого мира.

Коринтелиэль сегодня не находил себе места... Что-то изменилось. Вот только что он сказать не мог. Мясной рулет был по прежнему ароматен, вино — прекрасно, все те же бревна горели в камине... Но что-то его беспокоило — так бывает когда разница настолько очевидна, что осознать ее не получается, и он поминутно вспоминал день с самого момента пробуждения... Волшебник отставил бокал с вином и подхватил вилкой тонюсенький кусочек рулета... 'Вкус как и всегда превосходен, вот только бы розмарин добавить...' Эта мысль была для него знаковой — он не критиковал этот рулет ни разу за последние 65 лет. Сегодня же все было такое же, но чуть измененное. На небе появилось одно лишнее крохотное облако, а в кухне с утра пробежала мышь — чей хвостик он успел заметить в углу, его разбудила трель птиц — слишком громкая на его вкус... Все было немного ярче и громче, как-будто стерли тонкий слой пыли. Коринтелиэль передернул плечами и вновь отпил из бокала... ' Нет. Все так как обычно... Какое хорошее вино... Нужно допить бутылку... И хватит себя пугать.' С этой спасительной для себя мыслью он допил бокал и вылил в него остатки вина из бутылки.

Миалиэль спала в своей кроватке сладко посапывая носиком, а над ней уже несколько дней склонялось счастливое лицо матери... и не только. К ее колыбели, стараясь успеть за день добраться, шли, ехали и даже ползли все, кто только слышал о ее чудесном рождении. Эльфы, люди, орки и гоблины, даже несколько гномов, которых изменение мира застало на пути из Эльфийского Леса в Горы, они все пытались хотя бы одним глазком увидеть это чудо — маленькую эльфийскую девочку, которая не пропадала на утро, возвращаясь в утробу своей матери. Ее имя уже знали многие — Миалиэль, но большинство называли ее просто Спасительницей или Чудом. Ей даже пытались принести клятву верности или назвать Великой Княжной, но эти попытки не увенчались успехом — мир и его магия спали, как и последние 65 лет, но попытки не прекращались... А мама Миалиэль... (имя ее мамы, так никто и не удосужился узнать, хотя тайной оно не было) просто радовалась своей дочери и надеялась, что вскоре та вырастет, станет красавицей и умницей, выйдет замуж и у нее будут детки, и она сможет радоваться уже внукам. У мам всегда такие простые желания, над колыбелями своих детей — по другому не мечтается...

А во время всех этих происшествий, я ничего не подозревая о них, проходила очередной этап лечения, точнее — рассматривала результат. А посмотреть было на что. Опробовав новый способ восстановления тканей, эльфы-экспериментаторы с необычным энтузиазмом принялись за изобретение его новых вариаций, которые ( совершеннно естественно по их же словам) они и испытывали на мне. В результате сейчас я смотрела на свой эльфийский разрез глаз, почему-то вытянутые зрачки ( это потом я уже узнала, что меня 'липили' по трафаретам, а единственный доступный для снятия модели экземпляр на тот момент — профессор дель Колодье), радужка глаз осталась моего природного цвета — сине-зеленой, только теперь стала больше по размерам и с более выраженным эффектом переменчивости цвета — как контактные линзы одела, брови и ресницы — белые, как-будто выцветшие... Но самое замечательное — не было шрамов... совсем-совсем не было... Я ощупывала свое лицо, шею... даже уши вновь обрели положенную форму... Ну и что, что они стали чуть вытянутыми — не лопоухие как у эльфов и ладно... А вот носик мне не нравился... В норме у меня был он не большой, но и не маленький, с мягким кончиком, такой простой-простой русский носик, который я у себя очень любила... Сейчас же у меня был ровный, аккуратный нос, который смотрелся с новыми глазами и ушами органично, но при этом менял мое лицо существенно. 'Тысячи женщин исправляют себе носы за бешенные деньги, пытаются добиться такого результата не за одну оперецию... А я же страдаю... И это после таких повреждений? Вот жеж ДУРА!' Дав себе мысленно 'волшебного пенделя', я с искренней благодарностью повернулась к наблюдавшим за мной профессорам.

— Благодарю... Нет, честно, то что вы со мной сделали — это ЧУДО! Вы настоящие волшебники! Честно-честно.

Я полезла целоваться и обниматься к моим персональным чудотворцам... Не важно было что я несколько изменилась ( после моих прошлогодних превращений — это было так, мелочи), самое главное что я была здорова и могла отправиться к Мише... При мыслях о сыне мне хотелось запрыгать на одной ножке и захлопать в ладоши. Меня спустили с небес на землю... еще оставалась грудь и остаточные шрамы на теле... Последние могли занять очень много времени...опять.

— Нет, ребята, нет! Я не хочу больше ждать...

— Саша, послушай, нужно полностью восстановить тебя... Ну подожди немного...

— Нет. Я пойду к Мише, как только предоставится такая возможность.

— Саша, успокойся. До первого бала Новогодней недели Аркадия Станиславовича в Самире не будет... Его сейчас нет... Еще десять дней ждать...

— Вот, прекрасно. У вас есть десять дней. Ну, родные мои, талантливые вы мои, давайте не будем портить то что уже есть. Как говорят у нас: 'Лучшее — враг хорошего', а еще говорят: 'Хотели как лучше, получилось — как всегда'. Я действительно вам очень благодарна... Но с этими шрамами, я могу жить... не пугать всех вокруг, двигаться... Они не доставляют мне дискомфорта... Все действительно хорошо... А шрамы... Давайте вы мне дадите ту замечательную мазь и я буду втирать ее... Столько сколько скажите... Только не задерживайте меня...А?

— Ладно... — профессор Эллери как всегда расстроился, что не удается провести очередной эксперимент. — Но грудь мы тебе все равно восстановим... До твоего отъезда... Через два дня... И потом, что успеем ...

На том мы и расстались. Эльфы ушли на Аерею, а мы с Атоном остались на Райаде. С того момента, как Избушка выбрала себе новое место, я Райад не покидала... Домик уже обзавелся новой мебелью — ее закупил и притащил Атон, охранником — Змей в ультимативной форме потребовал своего перемещения и в один прекрасный или, если быть совершенно честной, совсем не прекрасный момент его привели и оставили у нас. В результате пришлось искать варианты доставки особо больших порций мяса и рыбы — на Райаде еще не существовало устойчивой экосистемы. Из всей фауны на ней обитали только мпуки и гуси-лебеди, но не на тех, не на других охотиться Змею не разрешалось. Горыныч стонал, охал и ахал, но после того как демон договорился о поставках отходов жизнедеятельности мпуков в обмен на продовольствие, больше не испытывал проблем с питанием... Все же что оставалось с большим удовольствием подъедали Бантик с семейством... Замечательные они создания — все потребляют без разбора и в то же время на выходе получаются замечательные неограненные алмазы... Атон, долго разъяснял мне почему нельзя пускать в свободную продажу абсолютно все алмазы, а тем более открывать тайну их происхождения... Говоил долго с чувством... об экономике, ценах, производственной тайне и многом другом. В результате я только поняла: 'Хочешь жить мирно и богато — молчи и слушайся более умных и продвинутых в экономике не-людей'. Я и молчала полностью положившись на его мнение.

К нам зачастили друзья — Райад пропускал сквозь портал только их. Приехал Тиал в сопровождении Эрика и тот и другой появились еще до моего последено сеанса и потому застали еще 'старое' лицо. Тиал скривился при взгляде на меня, а отец Атона только молча обнял сына за плечи. Я, сославшись на плохое самочувствие, ушла наверх и больше не спускалась... Было стыдно за свою внешность и за то что им приходится перемещаться на Райад для того что бы увидеться с сыном и другом детства... а я... я была причиной его нахождения здесь. После их ухода — долго плакала закрывшись в ванной и пустив воду, а Атон сидел под дверью... Из жалости к себе меня вывел Райад — его фигура возникла прямо передо мной, когда я сидела на бортике ванны и размазывала очередные порции слез и соплей по щекам.

— Золотой больше сюда не пройдет.

— Что?

— Золотой больше сюда не попадет... Я закрыл для него проход...

— Зачем?

— Я так решил.

Темная фигура распалась на небольшие тучки-жгуты, один из которых погладил меня по голове, и исчезла.

Много позже, уже после последней процедуры когда лицо восстановилось, демоны решили посетить нас снова, но в гости попал только Эрик... и долго в лицах рассказывал как ругался Наследник, которого раз за разом вышвыривало из портала на площади Академии и как долго над ним смеялась разношерстная толпа таких же бедолаг, пытающихся пройти на Райад. Пришлось слезно просить Мир открыться и пропустить желающих погреться на солнышке. Таких посетителей отряд охранников-мпуков обследовал до и после прохождения портала... Всех кто пытался вынести контрабанду алмазов, а было их не мало, мпуки объедали... полностью оставляя без одежды и обуви и в таком виде отправляли во Врата... Поток подобных посетителей истаял прямо на глазах и в оставшееся время к нам приходили только желающие действительно отдохнуть на пляже, торговцы для заключения сделок и друзья. За два дня до бала к нам зашели Алевтина и Бьерн с приглашением на свадьбу...и просьбой отпраздновать ее здесь на Райаде... и вообще переселиться сюда, чуть позже, когда можно будет здесь спокойно жить. Они были не первыми. С такой просьбой уже обратились к нам Сидра и Асфаил... они ожидали рождения своего первенца и подозревали, что он будет ну очень не обычен — потоки энергии вокруг плода принимали совершенно не нормальное течение. Так и пролетели эти последние дни в спокойствии Райада. Наверное мы многое не успели или не сделали, но после первого бала мы нашли Аркадия Станиславовича, который открыл нам проход к Мише...

8.

— Мамуля!!! — вопль пронесся по пустым коридорам замка Светлейшей...

Почему по пустым? Все очень и очень просто. Миша нашел способ сдвинуть время... и ему срочно нужны были подопытные. На свое несчастье ими предстояло стать нам с Атоном... Он уже научился сдвигать его и потому периодически поварам с тяжелыми вздохами приходилось идти на рынок за продуктами, а в последние 65 лет они себя этим не утруждали. Миша в своих опытах многие продукты просто перевел — они сгнили, исчезли или же просто были съедены ради эксперимента... Теперь он подошел к опытам на людях и не-людях. Мы, как оказалось, появились очень вовремя и после долгих слез, заверений что все в порядке, рассказах о своей жизни и друзьях, на нас с демоном была возложена миссия подопытных свинок. Так что теперь Мишанька несся по коридору за мной и орал: ' МАМУЛЯ... Ну мамочка... Ну пожалуууууйста. Ну давай... Представляешь, ты станешь БОГИНЕЙ!'

Вот кем кем, а богиней я становиться не собиралась и потому очень резво пыталась сбежать от волшебника.

— Мамочка, ну постой...

В голосе моего подросшего охламона было столько мольбы, что мое сердце, сдалось. Хотя пятая точка чувствовала, что ничем хорошим согласие для меня не обернется.

— Миш, а может не надо?

— Надо, мама, надо. Я же объяснял... Вот смотри... для тебя это очень и очень хорошо будет...

— Что?

— Ну... — Мишка стал смотреть наверх, вот вроде он и не причем и вообще... так мимо пробегал... Потом все же сжалившись надо мной начал рассказывать свою теорию еще раз, так сказать для особо одаренных. — Мам, вот смотри. Этот мир не сбалансирован... Для равновесия нужны боги, религия, а их здесь нет...

Я присела на первый же попавшийся диванчик в нише стены и вытянув уставшие от быстрого бега ноги приготовилась слушать план еще раз. Вот сколько раз мне не объясняли что и для чего, но до меня так и не доходилло причем здесь боги и тем более причем здесь я. Миша, значительно выросший за этот год, присел рядом и материализовав большой лист бумаги и ручку начал чертить схему. Сначала был треугольник в углах которого Миша расположил буквы: Ж, Б, В и М — по середине в кружочке.

— Смотри, мам, вот тут есть жители, боги, волшебники и мир. В этом мире нет богов..., но мир может существовать..., как если убрать любой из этих углов, мир не укатится... в сторону, не сместиться...

— Не поняла...

— Ну, мам... — но глядя на мое совершенно тупое лицо Миша защел с другого бока — нарисовал пирамиду с буквой М на верхушке. — Вот тут в основании Жители... они дают энергию богам, а те отдают ее миру... Но есть еще на уровне Богов другой посредник — волшебники, но тут сложно... Мы даем энергию миру, а он отдает ее обратно нам... Что бы это было выгодно мы ( волшебники) должны делать так, что бы жителям было хорошо и они могли питать мир через богов, своей верой ( в некоторых источниках манной). Энергия к ним вернется, мир ответит через волшебников... Основная задача, что бы энергия всегда двигалась. Здесь же получилось следующее. Цепь прервалась, точнее ее завернули в круг, соединив жителей и мир без посредников... И мир стал недополучать энергию...заснул... и энергии развития стало не хватать... время остановилось... Вообще мир без богов может существовать, но это требует постоянного усилия со стороны волшебника...

— И при чем здесь я?

— Ну... Я не могу разбудить мир, что бы он начал отвечать жителям через меня... Он как бы в... в спячке! Вот. Что бы вывести из спячки, как медведя, должно стать тепло и появиться еда... А еду поставляют боги... Вот вы и станете богами с Атоном... В вас начнут верить... давать манну, вы ее будете отдавать миру... и так далее. Он проснется!

— Но почему мы?

— А кто еще?

— Ну, не знаю... возьми вон любого эльфа или еще кого-то.

— Неее, так не интересно.

— А ты меня как богиней сделаешь? Пожелаешь?

— Не-а, так не получится. Богов жители создают себе сами... Они просто начинают верить, во например что если сделать так и так, то богbня услышит и поможет, а вот если так или иначе, то обидится и накажет... Вообще вера, это такая прорва энергии...М-м-м... А вы для Эриолла странные, не похожие... Вот демонов тут вообще нет.

— То-то я думаю, что это от меня все шарахаются... — К нам подошел Атон и поцеловал меня в щеку...

Мишка поморщился, но комментировать не стал. Он вообще стал относиться к Атону даже лучше чем до всех этих неприятностей, с каким-то почтением как к старшему наставнику.

— Вооот! — Мишка поднял указательный палец вверх. Мы всем скажем, что вы пришли нас всех спасти... И что если очень сильно в вас верить, молится, то и произойдет чудо, как с Миалиэль...

— А как мы спасать будем? Что нам делать?

— Сейчас ничего... Вот пустим слух, что вы мессия ( И от куда только такие слова знает?) и подождем.

— Ну и кем мы будем?

— Я решил, что тут лучше использовать двоебожие... Когда все на одного, тогда есть вероятность, что жители перестанут верить и связь опять оборвется... На самом деле, чем больше тем лучше... Но у нас только вы двое в запасе. Ты, мама, будешь женским началом, изменением, хаосом, жизнью... А Атон — мужским, порядком, спокойствием и смертью... Вы будете дополнять друг друга и выполнять разные просьбы... Согласны?

Мишка провел пятерней по своим волосам приводя их в полный беспорядок.

— Сынок, а почему ты не хочешь сам стать богом...

— Не могу — я волшебник, я — другой вектор энергии.

— И что с нами будет?

— Да, ничего... В вас будут верить, вы отдавать энергию миру... Ну, иногда придется проявлять чудеса, что бы вера была сильнее... Ну и так далее...

— И что же далее?

— Да, ничего...— Мишка отмахнулся от моего вопроса рукой.

— Миша, Миша-ааа, а все-таки, что дальше?

— Ну, жители замкнут на вас цепь и все...

— Что все?

— Вы будете жить столько, сколько в вас будут верить...

— И где мы должны жить?

— Да, где хотите... Только иногда появляться здесь нужно будет... Собрать энергию и передать... Не часто.

— Миш, но я же не маг... Как я чудеса делать буду? — это была моя последняя слабая попытка увернуться от этой обязанности.

— А у тебя будет энергия веры... Ты, мам, не волнуйся... все будет нормально, ты поймешь...

— А Атон не согласен... Правда?

— Почему ты так решила?

Я бросила свирепый взгляд на этого красного предателя... и согласилась вляпаться в очередную авантюру сына.

Атон проснулся раньше, намного раньше Саши и нежно провел по ее уже гладкому лбу без шрамов, по прямому носику и вновь розовеющим губам. Она еще не задумывалась об отсутствии цикла, но очень-очень скоро она поймет что беременна. Атон нежно поцеловал губы своей женщины. Она не полностью проснувшись ответила... Такой способ пробуждения ей нравился особенно. И он был счастлив... Счастлив, что Саша наконец-то согласилась с идеей сына. Он уже клял свою невнимательность, что не заметил до перехода ту синенькую искру, что зажглась в ее утробе... Но сделанного не воротишь, остается только выбираться из этой западни, в которую их угораздило вляпаться.

Меня лаского поцеловали — пора было вставать. Рассвет еще не наступил и нужно было успеть проснуться... Нас с демоном захватило проклятие Эриолла. Приятного в этом было мало — оказываться одетой и проснувшейся в зале порталов, когда еще несколько мгновений назад видела приятный сон, и так каждое утро через несколько минут после рассвета. Не важно где мы находились вечером, где заснули или нет, мы оказывались одетыми в маскарадные костюмы рядом с порталом — это была наша отправная точка в этом мире. Хуже могло быть только прибытие вечером — в этом случае у нас осталось бы всего несколько часов на общение с Мишей и потому мы были очень благодарны Аркадию Станиславовичу. Так что сейчас я ответила на поцелуй и потянулась зажмурив глаза. Открыла я их уже стоящей возле серебристого облака межмирового портала.

— Мам, а я вас тут жду. — Мишка сидел на полу в центре зала и рисовал что-то на листе бумаги. — Я не мог заснуть, а тебя решил не будить... Вот.

Он протянул мне лист бумаги на котором корявым почерком было написано несколько названий.

— Что это?

— Это места куда мы сейчас отправимся... Тут находятся мои расчетные точки силы... Несколько городов и деревень в разных частях этого мира и у разных народов.

— И что прямо сейчас отправимся?

— Ну да... Я решил, что в человеческий город можно и так придти. Только мы тебе волосы распустим, а Атона оставим так... В других местах нужно будет переодеваться. Я сейчас открою портал... Только никому не говорите, что я узнал секрет Светлейшей... У нее тут везде порталы есть... Сечас.

Мишка протопал кодной из декоративных ниш в стене зала.

— Так... это сюда, это вот сюда, а это... это вот так. Пошли.

Ниша заполнилась бледно-розовым туманом, который не выходил за ее пределы. Он пах розами и дождем... Шагнув в него мы услышали уже звуки дождя, барабанящего по стеклам и буквально через мгновение вышли в благоухающем розарии со стеклянной крышей и стенами по которым стекали капли дождя.

— Мам, распусти волосы, маску оставь... Атон, возьми маму за руку... Нет лучше вот так. — Мишка заставил меня взять демона под руку, повытаскивал все шпильки и заколки из волос... Придирчиво осмотрел... — Все пошли... Я вас сейчас буду подсвечивать, вы только не бойтесь... У меня сил на многое здесь не хватает... Атон, твоя задача чтобы и ты и мама оказались сухими, даже под дождем... и не испачкайтесь... Там лужи и грязь.

Мы направились к выходу из оранжереи. На улице шел достаточно сильный дождь и только редкие прохожие могли лицезреть нашу компанию... Мы шли под руку с Атоном, который постоянно что-то нашептывал, но благодаря ему мы шли по сухой земле и ни одна капля на нас не упала. Миша идя за нами создавал радужный ореол. Из-за моей спины раздался его тихий голос.

— Мам, спину прямее и не крути головой. Теперь поверните направо... Вон к той клумбе с розами... нет лучше в беседку...

Мы к этому моменту пришли в неболшой парк и пройдя до его середины зашли под крышу ажурной белой беседки. Ее окужала клумба с цветами, в основном розовыми кустами...

— Так садитесь здесь... А я тут немного сдвину время... для...для роз. Вот.

Мишка выбежал из беседки под дождь. И начал что— то вытворять с ближайшими ко входу кустами. Бутоны красных и желтых роз набухли и открылись... Мишка привычным движением взъерошил свои волосы на макушке пятерней...

— У меня на большее ресурсов не хватает... Теперь они, — Мишка забежал под крышу и начал отряхиваться от воды, — будут цвести, отцветать и делать все что положено растениям... Хватило заряда только на эти два куста... Так сейчас сидите и все... Нужно, что бы вас здесь увидили...

Мы просидели в беседке несколько часов и только когда у меня появилось ощущение, что мой желудок уже приклеился к позвоночнику, Миша разрешил нам отправиться к эльфам завтракать, а точнее уже обедать. За время наших посиделок на нас приходило посмотреть несколько человек, в основном женщин и отряд стражников... Судя по всему мы действительно были странными и грозными, поскольку бравые солдаты, увидив Атона, как-то стали меньше и быстренько ретировались... Обратно мы возвращались через тот же розарий под только ставшим сильнее дождем.

В маленьком городке на окраине Империи Делая под непрекращающемся дождем люди каждый день приходили к маленькой белой беседке в саду главного церемониймейстера управы. По воле случая этот пожилой вельможа очень сильно любил розы и под его недремлющем оком многие клумбы в городе были засаженны именно этими цветами. Что привлекало столько людей в этот сад? Всего два куста роз: кроваво-красного и золотисто-желтого цвета. А особенны они были тем что впервые за много лет они распустили свои бутоны. Как говорил почтенный вельможа: 'Это поздние сорта, которые цветут только в начале осени...' Осени, которая уже очень давно не наступала в этом отдаленном уголке империи. А еще по городу начали расползаться слухи, что розы зацвели по воле двух странных посетителей, которые как-то появились и куда-то ушли. Прекрасная женщина с белыми волосами и Крылатый мужчина посетили город и исчезли в неизвестном направлении. Их поиски не увенчались успехом, что было странно. А еще несколько кумушек, сидя в теплых кухнях расказывали о том как прекрасна женщина и что она очень-очень сильно любит розы... А мужчина сильный воин, готовый ради нее на все... Даже упорядочить время, что бы его любимая всегда могла наслаждаться любимыми цветами... И что он всю жизнь добивался ее руки и многое другое... Стражники видевшие эту пару рассказывали другие истории, о том что Крылатый Воин огромен и силен, и что он способен обратить своим видом всех врагов в бегство с поля боя... И что уже женщина смиренно следует за ним, услаждая его во время отдыха от ратных подвигов и не смея перечить силе. Рассказы приобретали все новые подробности и обрастали деталями. Уже через десяток дней после того, как зацвели розы в саду церемониймейстера, от розовых кустов отломили по небольшой веточке... И веточки не восстановились. Теперь возле беседки стоял караул отгоняя любопытных... А две скромных палочки, аккуратно завернутых во влажную ткань путешествовали вдоль тракта в столицу... Довезти их одному человеку было не под силу — весь путь занимал более двух десятков дней, но веточки, словно самый драгоценный дар передавали из рук в руки разным людям: купцам или просто быстроногим деревенским мальчишкам вместе с историями... Уже совершенно не похожим на правду, но от этого не менее удивительным...

— Мам, пошли, ты переоденешься... Сегодня мы идем в Исбайд, а там холодно.

Мишка поймал нас на выходе из зала порталов и потащил в дальнее крыло замка к кладовым.

— Согласно 'Описанию Земель' сейчас В Исбайде зима... Там почти всегда зима. Поэтому одевайтесь...

Мишка командовал таким голосом, что перечить у нас с Атон не возникло даже мысли и вот уже через пол-часа мы стоим возле ниши заполненной морозным туманом и снежинками, а Миша командует дальше.

— Мы выйдем на лед, не поскользнитесь... И мам, там холодно... Атон, нам нужно создать сияние... Как северное у нас на Земле... Знаешь как? Я до этого еще не дошел...

— Попробую... Но это будет имитация... С солнечным ветром я не договорюсь...

— Тода ненада...

Мишка потопал ногой... Шмыгнул носом...

— Будем делать весну. Растопить лед сможешь? А я выращу цветы.

Атон просто кивнул... И вот мы уже стоим посреди ровной поверхности льда, сковавшего небольшое озеро в заснеженном лесу. Идет снег. Где-то на противоположном берегу застывшей водной глади мерцает свет костра или свечи. В темноте он еле виден на расстоянии, но Михаил ведет нас в противоположную сторону. В теплой меховой шубе тепло и только щеки покусывает злой морозец. Атону приходится хуже — его крылья уже покрылись тонкой корочкой льда и мелодично звенят при каждом его шаге... Дойдя до берега Миша принялся командовать.

— Атон, растопи снег и если сможешь лед...

Демон присел и сняв меховые рукавицы приложил руки к земле.

— Я могу вывести жар земли сюда... И тогда магической энергии понадобиться меньше, да и следов магии огня не останется...

Мишка задумался и кивнув сказал : 'Давай'.

Атон начал напевать какую-то песню, слов которой я не поняла, постепенно ускоряя темп и усиливая голос. В конце его уже можно было слышать на другом конце озера, откуда по направлению к нам двигалось несколько источников света — факелов... Добраться до нас у жителей этого зимнего края не получилось... Они провалились под лед, который таял прямо на глазах. Послышались возмущенные крики и лай собак... От озера начал подниматься пар, а вскоре и снег на его берегах начал таять. Пар поднялся настолько сильный, что перекрыл всю видимость и рассмотреть, что произошло с людьми и животными не удавалось.

— Не волнуйся, милая все живы... Уже выбрались на берег... и сюда бегут несколько собак.

Из плотного тумана повались несколько темных носов с интересом втягивающих непривычные ароматы. Собаки были полностью белыми с голубыми глазами и черными носами, добродушными. Зверье завиляло хвостами и принялось кружить вокруг меня... Обожаю собак! Я с ними возилась, а Миша выращивал синие цветочки похожие на наши пролески. Собаки прыгали вокруг меня пытаясь облизать... Только одна сука с большим беременным животом аккуратно стояла в сторонке. На нее я и обратила внимание. Ее дыхание было частым и глубоким, вот по стенке живота прошла волна-схватка. Бедная, ее петля захватила перед самыми родами... Я с мольбой посмотрела на сына...

— Ладно, не вздыхай... — Мишка серьезно напрягся... — Хм... Энергии больше... Думаю я смогу.

К тому моменту, когда вымокшие и весьма недовольные мужчины рода Аверо, расы криов нашли свою свору собак, они смогли рассмотреть только длинные белые волосы женщины уносимой странным краснокрылым существом в сторону середины озера. Поляна на которой они обнаружили собак зеленела молодой травой сквозь которую пробивались хрупкие синие цветочки. Их самая старая сука лежала посреди этой уже почти забытой красоты и вылизывала четвертого рожденного щенка... Пятый был на подходе... Покрытые толстой белой шерстью мужчины как один упали на колени и принялись целовать открытую землю... Они не видели ее уже много лет... Из их голубых глаз лились слезы, так несвойственные этой суровой расе. Сука родила шестого и последнего щенка и облегченно вздохнула... мелкие белые комочки ползали вокруг нее и тыкались розовами носами в поисках молока, вскоре уже шесть розовах пар лапок и шесть хвостиков-морковок торчали из-под густой шерсти матери. Мужчины, как зачарованные смотрели на это, к ним присоединились их женщины и несколько малышей... Никто не уходил до следующего рассвета... И на рассвете вернулись на эту поляну... и на следующий день... и на следующий... щенки росли... и оставались там где их оставили... не перемещаясь на поляну... Через четыре десятка дней, вместо синих цветочков на полянке виднелись красные ягодки... А щенки... щенки выросли и уже направлялись в разные стойбища вместе с песней о приходе Весны, что после долгой свадебной ночи с отцом лето, наконец-то вышла из дома... И что только собаки зимы, смогли ее учуять и сообщить о том воинам... И что белые собаки смогут привести ее и в другие стойбища... Щенки же росли в почете и любви... А песни становились разными... каждый исполнитель считал своим долгом украсить или сделать песнь более приятной. Вскоре женщина была уже не маленькой и худенькой, а весьма полной с густыми белыми волосами и большой грудью, способной выкормить сильного ребенка. Отец-лето, был жарким полуденным солнцем, что не покидает небосклон в долгие летние дни... Он был способен укрыть своими огненными крыльями свою жену, уберечь ее он стужи зимы и сохранить свое потомство до следующего цикла... И только с их приходом вечная стужа Исбайда отступала... И чем дольше они запирались у себя в доме, тем дольше была зима и тем жарче было следующее лето... как жарки и сильны были объятия отца, что дарил он своей жене и тем более богатым далжны были быть ее плоды — дети, что посылала она в Исбайд для сильных воинов и прекрасных жен расы криов. Только через двадцать десятин щенок вместе с песней достиг самого дальнего стойбища криов... В этот день на льду реки у которой располагался дом пробежала первая трещина... Обитатели дома долго в этот день слушали соседа, пересказывающего историю обретения собак зимы... А на рассвете сосед, как и прежде растворился, но оставил после себя пса... А вот трещина не исчезла, она осталась, пустив от себя небольшие разветвления... и криовы поверили... и стали ждать... ждать прихода и к ним Отца-лето со своей женой.

Мы с Атоном сегодня проснулись как всегда до рассвета... Но не оказались в зале порталов. Нам пришлось идти одеваться и умываться, что лично меня очень обрадовало... Уже несколько месяцев мы ждали реакции мира на наши выходки. До эльфийского леса дошли рассказы о Прекрасной женщине и Крылатом Воине... Но от криов ничего слышно не было... И только в это утро мы поняли, что вера у них появилась. Об этом предупреждал Миша... Мы с Атоном выпали из уровня жителей, приподнялись над ним... У криов сформировалась религия, чего к сожалению, нам не удалось достичь у людей...

Коринтелиэль бесился... Он только недавно вернулся в свой мир и в свой домик... Вино все еще оставалось вкусным, а вот рулет полностью утратил свое очарование... 'Мелкий пакостник, все же что-то делает! Ну и сколько можно?' Коринтелиэль сильно сильно пожелал возвращения к исходному варианту... Мир сонно заворочался. И рулет вновь приобрел свой удивительно сбалансированный вкус, вино все так же плескалось в бокале, потрескивали бревна в камине... Однако маленькая серая мышка, не убежала из кухни, а с интересом разглядывала из темного уголка этого странного сероглазого человека, что расслабившись и закинув нога на ногу сидел возле камина попивая красную жидкость из бокала. Мышка пошевелила усами и почувствовав замечательный запах устремилась доедать уже основательно подпорченную головку сыра, что неосторожный хозяин оставил на столе в кладовой...

9.

Высокая, красивая, как всегда безукоризненная Светлейшая Княжна Эвелориэль наслаждалась моментом — она смотрела как уменает за обе щеки завтрак ее внук. Княжне уже исполнилось четыреста семьдесят шесть лет и триста шесть дней по летоисчислению Эриолла, это она считала и количество прожитых ею дней в разных мирах... Она могла себе это позволить... знать свой возраст с точностью до дня. Легкая улыбка коснулась ее губ, когда в залу для завтраков вошли мать ее внука и демон. Она не держала зла на них и даже уважала в некоторой степени: не каждый разумный будет помогать в восстановлении чужого для себя мира... Наверное она была единственной кто в точности знал виновного в страданиях жителей Эриолла и это был не ее сын. Это она вырастила такого волшебника, она была причиной всего ужаса нынешнего положения... и она была благодарна своим помощникам. Она чувствовала изменения, она ощущала дуновение каждого нового порыва ветра, она радовалась любому необычному сквозняку или новому запаху. Она запретила всем своим вельможам сначала возмущаться на выходки внука, а затем отменила свой приказ... Она хотела ощущать жизнь и ее течение... Она уже не сердилась ни на раздражающую ее музыку, ни на увеличившееся поголовье змей и пауков в замке, ни на предков, выглядывающих из картин, ни даже на то что все туалетные комнаты приобрели теперь жуткий химический запах ( Миша решил все продезинфицировать), ни на толпы просителей у ворот, ни даже на появившуюся маленькую конкурентку... Она была рада всему. Однако ее радость не отменяла того факта, что она была Правителем и всегда составляла долгосрочные планы. И сейчас предмет ее планирования сидел за столом и запихивал в рот очередной кусок торта...

— Доброе утро, дорогая. — голос несостоявшейся свекрови источал патоку... от приторности которой у меня свело скулы. — Милая ты поправилась?

Утро у меня выдалось на удивление паршивым... Я действительно поправилась — вернулась к своему нормальному весу, который благополучно испарился за время моего нахождения в коме, и немного увеличилась в груди... Размера так на два больше стала именно в этой части тела.

— Да, светлейшая, кажется мне придется заняться физическими упражнениями, что бы вернуться или хотя бы поддерживать себя в форме...

— Боюсь, дорогая, это тебе не поможет...

— Почему? Я вполне могу скинуть некоторый вес.

— У тебя это не получится. У богов, по крайней мере у тех с которыми я общалась, изменить себя не получалось...

В этот момент Светлейшая наслаждалась — это было видно и по довольной и немного язвительной улыбке и по тому как она растягивала фразу и как взяла многозначительную паузу, прежде чем продолжила свою мысль.

— Боги, моя дорогая, ВСЕГДА соответствуют своему описанию у верующих... Если ваши криовы решат, что ты корова, а уважаемый Атон — бык, вы ими и станете. А криовы ценят упитанность женщины и силу мужчины-воина... А еще в твоем случае и способность выкармливать детей... Подожди ты еще и шерстью покроешься, что бы соответствовать их стандартам красоты.

От подобной перспективы меня передернуло...

— Единственный выход в вашей ситуации это продолжить насаждать веру в вас у других рас и тогда вы приобретете более-менее постоянный облик, он уравновесится...

Светлейшая Княжна была довольна... Сегодняшний завтрак прошел так как она планировала: Эта ненормальная человечка с демоном помчалась приводить план по созданию религии в действие... Подрядила на это своего демона, ну а волшебник и сам получал массу удовольствия от происходящего. Эвелориэль радовалась, что все идет по ее плану, не зря ой не зря она оставила комнату порталов без охраны. Скоро у каждой расы кроме эльфов появится религия. При наличии такого замечательного инструмента легко можно управлять всеми этими недостойными расами и только она — Великая Княгиня будет знать о реальной истории мира... А затем... затем она сможет направить силу новых богов в нужную ей сторону. И волшебник... Михаил будет всегда слушать свою мать. Управлять же этой 'клушей' будет легко... очень легко и просто... Такие возможности открывались перед Княгиней, что она с удовольствием потянулась в кресле и пританцовывая, пока никто не видит, поспешила в рабочий кабинет — составлять долгосрочные планы завоевания сопредельных земель.

Марево поднималось от земли, заставляя горизонт плыть и от того бескрайние просторы степи казались еще более обширными. Гюран подняла голову. Где-то вдали послышалось ржание лошадей, заплакал один из детей... и поскольку никто не бросился его успокаивать Гюран поняла, что это девочка, чья-то нежеланная дочь... Она сама была последней дочерью шамана этого стойбища. Молодая карвира поправила ребенка у себя за спиной и принялась выполнять опостылевшую работу. ( Карвиры — обитатели степей, могучие воины и непревзойденные наездники. Обладают недюженной силой, ведут кочевой стиль жизни. Во многих мирах известны под названием орки.) Вот уже много восходов они оставались на месте, всего хватало, но жизнь и этот день повторялся вновь и вновь... Скоро жеребец ее мужа сорвется с привязи... и ей...ей... Карвира подавила судорожный стон... Наблюдающий за ней шаман и по совместительству ее отец вздрогнул, когда от дочери прошла волна боли. Он знал что будет дальше и знал, что исправить ничего не сможет. Ее боль была его болью... Гюран не знала, но именно она была его самым любимым ребенком, его продолжением, наследницей его магии. Волею судьбы Гюран была девочкой. 'Жаль, как же жаль, что ты родилась девочкой'. Уже седой шаман в который раз с момента рождения Гюран мысленно произносил эту фразу. ' Ты могла стать великим шаманом, врачевать.' Старик вздохнул. Магии в его дочери было в несколько раз больше чем в нем. Его же сил хватало только что бы определить наличие воды, или приближающуюся грозу или смерч... Гюран же могла врачевать... Но, она была девочкой, младшей дочерью младшей жены шамана, а значит не могла обучаться и никогда не сможет занять его место. Он сделал все от него зависящее, что бы дочь была как можно лучше устроена и после его смерти ни в чем не нуждалась. Шаман оторвал взгляд от своей дочери, степь что-то говорила... Старый карвир закрыл глаза и открылся степи... Она пела. Уже много восходов она молчала, сейчас же степь сообщала своему сыну, что идут перемены: радостные или нет, но изменения близились.

Мы вывалились, в прямом смысле слова, из портала посреди бескрайней равнины. Меня обрядили в какие-то несусветные кожанные штаны, сапоги и коричневого цвета полотняную рубашку... В штанах было жарко, сапоги вообще добавляли второй слой на ногах, так что я вспотела и теперь в области подмышек растекались некрасивые пятна пота... Мише и Атону было не лучше... Они были одеты так же, только сверху им пришлось надевать еще и кожанные куртки... А то как мы делали отверстия под крылья — вообще отдельная история.

— Придется пройтись... Тут не очень далеко.

Мишка прибавил шагу, а я при поддержке Атона поковыляла за ним. Вскоре на горизонте показалось поселение. Прямо посреди равнины стояли то-ли юрты, то-ли вигвамы: легкие конструкции обтянутые шкурами и одеялами. Ввысь поднимались струйки дыма от костров, ржание лошадей и блеяние отары овец завершали картину. Мы направились к поселению внутренне приготовившись к трудному дню.

Шаман вышел навстречу трем незнакомцам пришедшим со стороны восхода. При взгляде на них у него перехватило дух. Маленький мальчик, что бежал впереди взрослых, источал такую силу, что старый и мудрый шаман инстинктивно попятился от него... Очень не хотелось вставать у мальчика на пути. Взрослые путники... На это стоило взглянуть, они наоборот поглощали... но не магию, а что? Шаман открылся степи... Эта пара притягивала от каждого, кого встречала маленькую ниточку, но вот назначение этой нити мудрый шаман не понял. Когда же пара догнала остановившегося на небольшом расстоянии мальчика и их стало возможно разглядеть, уже не только шаман, но и все стойбище поняли, что грядут перемены. Мужчина, что шел в переди обладал огромными красными крыльями и не менее впечатляющими рогами... А еще у него была сила, что как красное марево окутывало его, но ее смогла увидеть только Гюран. Женщина, женщина была противоположностью мужчины. Ее волосы были белы как облака летом и заплетены в толстую косу, кончик которой задевал ковыль. Глаза синие как небо на закате, когда последние лучи заходящего светила придают ему зеленоватое свечение, притягивали к себе, обещая... Что обещая? Каждый, кто в этот день посмел посмотреть в них увидил свое: кто-то — любовь, кто-то — надежду, кто-то — наслаждение.

Шаман поспешил на встречу путникам. Он в универсальном жесте приветствия протянул к ним обе руки ладонями вверх и пригласил в свой шатер. Они явно его не поняли и он поманил их за собой. Мальчишка что-то сказал и чужаки проследовали за шаманом. Он вел их в центр стойбища к своему шатру, когда как и много дней подряд, жеребец вождя сорвался и встал на дыбы... Крылатый воин мгновенно отреагировал прикрывая собой свою спутницу и мальчика, а увидив, что скакун понесся сквозь стойбище, расправил крылья и взлетел... Он приземлился на спине взбесившегося жеребца и повалил его на землю... Жеребец бил копытами в воздухе, ржал и пытался подняться, но красный воин удерживал его настолько крепко прижимая к земле, что вскоре животному не осталось другого выхода, как покориться... Беловолосая женщина не осталась в стороне и о чем-то переговариваясь на незнакомом шипящем языке со своими спутниками пошла к жеребьцу, осмотрела его и вытащила из крупа животного небольшую стрелку-дротик, которыми обычно развлекались старшие дети в стойбище... За много восходов стало понятно, почему взбесился жеребец, а так же впервые удалось избежать жертв среди жителей стойбища. Шаман только дивился, на то с какой скоростью воину удалось усмирить жеребца, что так и не поддался лучшим наездникам. Сейчас каурый красавец смирно шел за воином, периодически тыкаясь мордой в его спину и фыркая каждый раз как кто-то из карвиров пытался подойти к нему... Незнакомцы собрались возле шамана... Мальчишка с интересом разглядывал дротик и примеривал его к руке. Женщина, что-то возбужденно говорила воину, который на ее слова только сильнее хмурился... Вокруг них начала собираться толпа, одной из первых прибежала дочь шамана, младшая жена вождя — Гюран.

— Ну и шоу мы устроили... — Я просто обалдела от происходящего и перешла на русский язык. — Вы представляете что мог наделать этот здоровяк, если бы не мы? Атон, ты как? Не сильно ушибся?

Демон качнул головой и погладил, подсунувшего свою морду скакуна по мягкому носу.

— Мам, смотри какой дротик... Им и убить можно... — Мишка крутил на ладони тяжелый дротик с ярким оперением, увлеченно его рассматривая. — Можно мне такой же? Хорошее средство защиты...

Я нахмурилась, но не успела ответить, когда к нам в ноги бросилась молоденькая орчанка. Она была тонка в кости, миловидна и обладала огромными карими глазами и толстыми косами, собранными в корзинку на затылке. Она что-то говорила, но языка мы не знали и это как оказалось было нашей самой не продуманной деталью, но сегодня мы пришли только что бы собрать сведения о жизне и укладе степняков, а не для того что бы сеять среди них веру в нас. Мишка специально выбрал самое отдаленное стойбище... О жизни орков мало было информации, а потому требовалось собственное изучение их стиля жизни. Орчанка говорила быстро-быстро, стояла на колянях перед Атоном и кланялась, касаясь лбом пыли. Вскоре она начала ползать перед ним на коленях и попыталась поцеловать носки его сапог. Тут уж мне пришлось вмешаться. Я присела рядом с ней и попыталась поднять ее с колен. Ее лицо было мокро от слез и она повторяла только одну фразу : 'Такон тараде виза. Йо кан таре' Не знание языка сыграло с нами просто-таки чудовищную шутку, придется продумать этот момент в нашем будущем планировании... 'Интересно, боги разговаривают со своей паствой или нет?'

— Вставай... Давай познакомимся... меня зовут Саша...

Девушка вскинула голову и медленно повторила за мной

— Саа-ша? — вопросительная интонация в ее голосе, только придала мне уверенности и я кивнула, повторив: 'Саша'. Дальше для закрепления успеха я представила сына и демона.

— Это Миша и Атон... Миша мой сын...

Девушка захлопала глазами и мне пришлось повторить: 'МИ-ША и А-ТОН' указывая на каждого из моих спутников пальцем.

— Мы пришли с миром... Не волнуйся... Что у тебя случилось?

Я сидела на корточках рядом с ничего не понимающей орчанкой и не видела, что к нам присоединилось еще одно действующее лицо. Осознание этого настигло меня только тогда, когда явно мужской сапог устремился в живот девушки и она отлетела от меня упав на спину. Послышался жалобный детский писк, который мгновенно прервался. Я в недоумении уставилась на громадного орка, что возвышался даже над Атоном.

Гюран бросилась на колени перед самым, по ее мнению сильным и прекрасным воином во всей степи. Она благодарила его и обещала быть его рабой... Он спас ее дитя — ее дочь, что вот уже много восходов ежедневно умирала под копытами скакуна вождя. До этого никто даже не пытался остановить взбесившееся животное, защитить ее и ее дочь... Гюран же каждый раз предпринимала попытки спасти дочку. Сейчас младенец в который раз был примотан к ее спине и спрятан под одеждой... она собиралась в очередной раз попытаться убежать с дочерью из-под копыт жеребца... Рядом с ней присела беловолосая женщина и попыталась ее поднять, она что-то говорила на своем языке. Единственное, что удалось разобрать Гюран, это 'Саа-ша' — великая мать... Женщина же показала вновь на себя и повторила : 'Саша'. Гюран в неверии посмотрела на женщину и переспросила 'Великая мать?' Женщина закивала головой в странной для Гюран манере и повторила свое имя, как теперь понимала карвира. Потом она указала на красного воина и назвала его: 'АТОН'. Это было странное имя для воина. На языке карвиров означающее 'Аат-тоон' — полдень, а мальчика вообще странно звали : 'Мис-ша' — великий покой. Странные были эти незнакомцы, не похожие ни на что виденное прежде Гюран. От их близости у карвиры поднимались мелкие волоски на теле, но они и только они, спасли ее дочь, а значит она в неоплатном долгу перед ними... Пусть все считают, что девочки никому не нужны — они нужны своим матерям. Гюран не заметила когда пришел ее муж и у нее не было возможности увернуться от того удара, что нанес он ей... Она упала на спину... к которой плотно была примотана ее дочь. Судьба настигла ее доченьку с помощью ее же отца. Гюран только услышала как пискнул ее ребенок и как хрустнула ее маленькая шейка, ломаясь под тяжестью тела самой Гюран.

Старому шаману было стыдно, стыдно за поведение своей дочери, что валялась в ногах красного воина и предлагала себя в рабыни. Не престало дочерям великой степи так себя унижать. Но дочь целовала сапоги воина, а он не мог ничего с этим поделать. Беловолосая женщина опустилась рядом с Гюран и о чем-то заговорила с ней... Шаман уловил только название великой степи. Дальше события развивались с поразительной скоростью. Появился Барбун — вождь этого стойбища и отшвырнул ногой свою нерадивую жену от беловолосой женщины и схватив вторую понес ее к себе в шатер. Все в стойбище очень хорошо понимали, что перечить такому сильному воину не стоит и потому сильно удивились, что беловолосая женщина заверещела, замолотила ногами и руками по вождю. На помощь ей кинулись ее мужчины, даже маленький мальчик, что еще не мог называться воином метнул в воина дротик, который с противным звуком вощел в его спину. Крылатый мужчина взметнулся в воздух и выхватив с плеча Барбуна свою спутницу отнес ее в сторону и опустив рядом с рыдающей Гюран принял охраняющую позу.

Меня вздернули вверх и перевернув пятой точкой к небу потащили куда-то. Первое что пришло в голову — я заорала... Крыла его таким матом с перепугу, что в последствии мне было очень стыдно перед сыном. Я дергалась, колотила руками и ногами в тщетной попытке освободиться... Не удалось... Зато меня выхватили из этой неудобной позиции знакомые руки и опустили рядом с плачущей орчанкой. Что происходило далее мне увидеть не удалось — демон расправил крылья, перекрыв всю видимость... 'Вот и узнали культуру орков... То же мне исследователи!' Меня от бухтения оторвали всхлипы девушки. Я попыталась проверить ее состояние, все же удар ноги сорок-какого-то размера не мог не отразиться на ней...

— Давай, милая... Где у тебя болит?

Девушка на меня не реагировала раскачиваясь из стороны в сторону она плакала и как-будто пела песню...Я попыталась ее осмотреть, но мешала ее безразмерная куртка в которую она была одета. Какого же было мое удивление, когда я сняв с нее куртку, обнаружила примотанного к ее спине младенца? Ребенок не подавал признаков жизни... Мне стало жутко... жутко от понимания ситуации... только что на моих глазах здоровый бугай угробил маленькую, только что появившуюся на свет жизнь!

— МИША!!!

Сын буквально через секунду появился рядом со мной, я же отвязывала маленькое тельце от девушки, что так и не прекратила петь... Миша понял меня без слов, но наклонившись над ребенком, сказал...

— Она ушла на Грань... Я не могу возвращать от туда...

Женщина закричала, будто поняв нас... А я... я поняла, что изо дня в день приходилось переживать этой красавице... Ведь здесь наверняка каждый день срывался конь... и нас по близости не было, стало быть кто-то страдал... и судя по всему именно эта женщина и ее ребенок, ведь не просто так она кинулась целоваь ноги демону и не просто так была одета, что бы скрыть ребенка... Но избежав одной смерти, младенца настигла другая...

— Миша, ты можешь оставить ребенка за Гранью... Что бы завтра он не вернулся?

Миша вздрогнул, но все же спросил:

— Зачем?

— Цикличность времени... Ребенок умирает каждый день вот уже шестьдесят пять лет...

Мишка ничего не ответил, в глазах его стояли слезы и он кивнув приложил руки к мертвому телу...

— Все... она свободна...

И заплакал... Я подняла голову и посмотрев на Атона громко, что бы было слышно, произнесла... Мне очень было сложно это говорить, но это нужно было...

— Тут ребенок... Он убил ребенка...

Демон зарычал и метнувшись размытой тенью к огромному орку... спалил его на месте... Огромный воин не успел даже пискнуть или осознать происшедшее.

— Пошли домой, Мишань... Она должна пережить это сама... Мы не можем помочь...

Девушка сидела в пыли над телом своего дитя и пела... Пела колыбельную, ту что пела она своей дочери все ночи, что были у нее. Она понимала сердцем, что больше ее дочь, не обретшая еще даже имени, больше к ней не вернется... Но это была и боль и облегчение. Она сидела так до захода солнца и пела... Она пела всю ночь в ожидании рассвета и только когда первый луч светила коснулся трав великой степи она остановилась, прислушиваясь... ожидая вздох дитя. Его не было. Гюран наклонилась над дочерью, подняла ее на руки и пошла к своему отцу. Ожидание закончилось и нужно было передать тело шаману... Так для целого стойбища прервалась цепь одинаковых дней... Их вождь сгорел от гнева Полудня, а Великая Мать приняла в свои объятия дочь... Шаги Гюран по еще спящему стойбищу были шагами первой женщины — воина и вождя... Ведь от боли потери она обрела свою магию... Больше никто не смел поднять руку на эту миниатюрную женщину, ведь тот кто умеет исцелять, может и убить одним движением руки.

10.

Уже который день мы не находили себе места... Мне было плохо. Миша ходил как в воду опущенный, а Атон не смотрел на детей. Мы не могли спокойно пережить наше последнее путешествие... Атон каждый день ходил чесать каурого, которого пришлось забрать с собой... Я вспоминала песню, что пела молодая мать, а Миша, казалось, полностью ушел в себя, только изредка отвечая на внешниие раздражители. Вот тебе и боги... Какие же мы боги если не могли спасти единственное маленькое существо... Как в нас можно верить, если мы ни на что не годны? Из полного уныния меня вывел тонкий голосок, что прозвучал у меня в голове, как бы издали и сильно приглушенно. 'Шизофрения? Это ты?' Голосок не ответил... Через несколько дней я опять услышала слуховую галлюцинацию... 'Да что ж это такое?' Голосок что-то говорил, звал, обещал, а я могла разобрать только интонации, но суть ускользала от меня.

— Саша, ты чего?

Ко мне подошел Атон и крепко меня обнял, выводя из напряженного оцепинения.

— У меня шизофрения.

— Это что такое?

— Психическое расстройство. Уже несколько раз я слышала голоса в голове.

Мы переглянулись и только тут я заметила понимание в глазах демона.

— У тебя то же?

— Да... мужские.

— А у меня как детские... тоненькие.

— Это у вас появились верующие. Позвольте поздравить с официальным статусом богов. — Йозеф подкрался не заметно...

Ощущения надо сказать у меня от голосов были очень и очень неприятные. Это только полным психам хорошо, они ко всему привычные, мне же для полного спокойствия хотелось находится у себя в голове одной. Йозеф же не унимался.

— Так, и где мой внук? Я тут новые учебники принес... Пусть разбирается.

Он провел рукой и возле него в воздухе материализовалась высокая стопка книг, повисшая в воздухе.

— Так... Он напрягся и я впервые почувствовала, как волшебник творит... Воздух вокруг Йозефа замерцал и пошел волнами формируя коридор, уходящий сквозь стену...

— Да, ты теперь можешь видеть волшебство, как и магию... И да, ты вскоре сможешь понять любого своего верующего, даже немого...

Йозеф шагнул в коридор, который должен был вывести его возле Михаила... Я наконец-то поняла, каким видит окружающее пространство мой сын... Это было просто замечательно. Способности во мне были настолько естественными как если бы я с ними родилась...

Мир шевельнулся, он начинал чувствовать как появляется желание посмотреть на своих жителей, но спать хотелось силько, как после долгой болезни, сил не хватало. Эриолл глубоко 'зевнул' и перевернулся на другой бок. При этом движении с него слетел большой слой временной пыли и из серой массы повторений показались несколько мест на обширном теле, которые заискрились жизнью и начали свое мерное движение... У криовов начал постепенно сходить снег и теперь уже многочисленные теплые источники освободились от льда, показались первые цветы, робко жмущиеся к теплой воде... Мех криов начал менять цвет... близилось время когда белый цвет будет слишком заметен среди зеленеющего леса.

У орков впервые поединок силы выиглала женщина, а старый шаман засвидетельствовал ее статус. Она сломала руку сильному воину одним прикосновением... и отказалась ее заживлять, объявив, что этой рукой он вчера ударил свою вторую жену и не достоин быстрого исцеления... А по вечерам на заходе солнца она пела, прося Великую мать укачать ее дитя и уберечь от кошмаров... Она пела уже не одна, все женщины, что потеряли детей, вторили ей.

Придворный маг проверил в последний раз перед рассветом свои записи... Запихнул их в стазис и лег на маленький диванчик в своем кабинете. Рассвет, по его мнению, лучше было встречать лежа и с закрытыми глазами. Он приготовился... Вновь, как и все последнее время он оказался в своей кровати и как всегда его верный слуга тихо постучал, принеся завтрак для своего господина... Старый Жером, так же как всегда был аккуратно одет и причесан, хотя уже много лет не беспокоился об этом. Магистр Аверий встал, позавтракал и поспешил в свою лабораторию... У него уже некоторое время получалось сохранять свои вчерашние записи и он спешил срочно их просмотреть... Все ли сохранилось? Все его эксперименты начались с двух неприметных палочек — веточек роз, что принес ему один из стражников. Он принес их вместе с удивительной историей, похожей на сказку или пьесу. Он тогда не придал этим веточкам значения. Однако на утро они не исчезли, а так и остались лежать на рабочем столе... После этого работа над движением времени пошла с новой скоростью. Уже получалось сохранять в стазисе записи до следующего дня... ускорить прорастание, укоренение и разрастание кустов роз из исходного материала, более того эти растения удалось дублировать и вот уже весь дворцовый сад благоухает розами, а для его посещения выстроилась очередь... Каждый житель столицы желал убедиться в том, что время начало свое движение, хотя бы для простых кустов роз... Каждый день люди толпились у кованных ворот, что бы посчитать бутоны на каждом кусте и определить какие и насколько распустились и сколько лепестков опало... У людей появилась надежда, а так же история...Придворный маг вздохнул и принялся за изучение магических потоков... Они немного изменились, казалось они расходятся волнами. Маг вздохнул еще раз погружаясь еще глубже в магические потоки... Они двигались, прошло несколько завихрений и вдруг он почувствовал сильнейший магический удар... возникло ощущение, что по его силе ударили молотом, вышибая дух.

— Старею... — маг осмотрелся. — Кто-то строит портал, а я и не в курсе... Ох-ох-ох.

На самом деле он был в самом расцвете сил как магических, так и физических, и хоть и был он старше даже эльфийской княгини и помнил ее маленькой шестой дочерью Светлейшего Князя, но выглядел как обычный человет сорока-семи -пятидесяти лет. Действительно вскоре перед ним засветился переход явно эльфийского происхождения... Маг приготовился к не самой приятной встречи с Княгиней, но его ожидания не оправдались, перед ним выскочил из портала худенький сероглазый мальчишка с растрепанной шевелюрой, за которым показалась беловолосая женщина.

— А ну стой, поганец! — Женщина ругалась на общем языке мира, который маг посещал около ста лет назад. — Я кому сказала, не лезть к людям! Ну не хотят они в нас верить и пусть! Я больше не хочу ломать голову над чудесами! Мне надоело! Я от орков до сих пор отойти не могу! А они каждый вечер мне поют!... Миша, а ну стой! Ты меня об этом не предупреждал!

Женщина, не обратив внимание на мага и на то где они оказались с мальчиком продолжала наворачивать круги вокруг мужчины, его стола, стульев в погоне за вертким пацаном... Тот убегал с такой скоростью, что казалось еще немного и его можно поймать, но в самый последний момент он уворачивался или резко менял направление движения, так что женщина промахивалась и устремлялась за сорванцом вновь.

Маг кашлянул, что бы привлечь к себе внимание.

— Ой, простите... Мы сейчас уйдем... — От женщины пошла волна неизвестной до этого магу силы.

Мальчишка же наоборот, остановился, а затем и сел на стол мага и даже полез в его документы...

— Вот тут ошибка... Временной вектор считается по другому коэффициенту... А так все верно... Да, а вот вывод — нет. Даже если весь мир засадить розами он не сдвинется... Они не создадут достаточного временного полога...

Маг нахмурился и поспешил к шалопаю, которого пыталась стянуть со стола женщина.

— Где ошибка?

— Вот тут... Ты использовал коэффициент как при наложении стазиса, но движение это не постоянная, а переменная, которая меняется в зависимости от желательной скорости течения времени в конкретном мире относительно постоянной мирового древа... Она считается по вот этой формуле.

Мальчишка начал что-то писать и черкать прямо по поверх записей мага, отпихиваясь одной рукой от своей воспитательницы.

— Мам, подожди... Так а вот тут тогда можно сократить... Ой, какая формула интересная получилась... Можно? — и не дожидаясь ответа мальчик быстро оторвал кусочек от свитка и записал получившуюся формулу, а запись запихнул в карман эльфийских брючек.

— Я деду покажу... Ему понравится...

— Простите, пожалуйста, за наше вторжение... Мы сейчас уйдем.

— Постойте, а вы вообще кто?

— Это моя мама... Ее зовут Александра, что означает защитница людей... А я Михаил — равный богу...

— Очень приятно познакомиться. Я магистр Аверий, придворный маг.

— А я волшебник. Правда только учусь. А это моя мама и она Богиня, а еще у нее есть муж... его зовут Атон и он демон. Сейчас появится... он ее ни на минуту не оставляет... вообще, а еще у меня скоро будет сестра!

От последнего заявления мама мальчика открыла рот и выпустила его руку, а вскоре и присела на один из стоящих рядом стульев. В окно вежливо постучали и магу пришлось идти открывать его, что бы впустить вновь прибывшего гостя. С демонами он был знаком, потому не сильно удивился впуская красного их представителя, ему даже показалось, что непосредственно с ним он даже знаком.

— Саша, ты что? Не волнуйся ты так... Да, что случилось?

Вновь прибывший гость засуетился вокруг женщины, создавая еще большую суматоху, чем до этого устроили его жена и мальчишка.

— Миша сказал: ' Я беременна...'

Демон как-то резко успокоился и даже, кажется втянул голову в плечи...

— Тааак! Это ты, значит в курсе? А мне сказать!... Я же ни сном ни духом... Думала у богов так положено... Ах, ты ж ГАД! МНЕ НЕ СКАЗАЛ!!! А я как ДУРА...

В воздухе запахло озоном и в красного демона полетела молния, от которой он с паразительной скоростью увернулся...

— Пойдем, ты мне другие формулы покажешь...— Мальчишка потянул мага за рукав камзола. — Пока мама успокоится у нас есть время все обсудить.

Придворный маг обернулся еще раз на разгорающийся семейный скандал и... пошел за пацаном, который уверенно его повел к королевской кухне.

— Я еще не завтракал, — доверительно вещал волшебник, — как проснулся, так и решил к вам маму привести... А она только до завтрака грозная, если ее покормить, то гоняться за мной не будет...

Маг только кивнул соглашаясь с мальчиком: 'Голодная женщина — это монстр в юбке.'

Придя на кухню и оккупировав дальний стол в самом углу, маг и волшебник принялись уничтожать королевскую выпечку, запивая ее свежим молоком.

— Понимаешь, тут какое дело... В общем нам удалось запустить время в нескольких местах... сейчас они как бы тянут за собой весь остальной мир и сил у них не хватает... Нужно срочно запускать все остальные... Для этого нужна религия... Ты видел как мама молниями пуляется?

Мальчик ни сколько не смущаясь болтал с набитым ртом... и подтягивал к себе очередное пирожное затейливо украшенное кремом...

— Я тут посчитал, что если закрепиться за несколькими основными расами, то энергии хватит, если нет... То мир разорвется, пойдет по двум разным путям. Часть восстановит время, когда как другая так и будет в цикле одного дня... Люди — это самая многочисленная раса. Нам очень нужна ваша вера.

Маг задумался... 'Получается мир не сам восстанавливается, этот мальчик решил его разбудить... Нужно помогать или нет?' Маг думал долго при этом поедая пироженые на пару с мелким волшебником. Только когда блюдо почти полностью опустело, оставшаяся крзиночка с фруктами сиротливо стояла на самой середине, и это давало повод оставить посуду как есть, маг отмер.

— Что от меня нужно?

— Пойдем... мама должна уже успокоиться... и давай возмем пирожков... и чаю.

Корзиночка все же освободила блюдо и нагрузившись подносом с продовольствием пара великих заговорщиков двинулась в обратный путь. Из-за двери кабинета не раздавалось шума и это внушало надежду на безопасность нахождения там. Женщина сидела на коленях демона уткнувшись в его плечо, а он поглаживал ее спину и волосы.

— Мам, ты как?

— Спасибо... уже не опасна... — женщина буркнула в ответ не поворачивая головы.

— Так чем я могу быть полезен? — Маг не любил отступать от темы...

Они провели в обсуждениях плана по созданию религии не один час и только когда все детали были согласованны разошлись... маг по привычке заснул на диванчике в кабинете... и на следующее утро его старый слуга Жером не смог его обнаружить в спальне. Маг на удивление хорошо выспался на жесткой софе.

Я бесилась... да внешне все было пристойно, но внутри у меня клокотал вулкан. 'Это надо же! Атон — гад, мог и предупредить меня о беременности или он решил молчать до первого шевеления? А я тоже лохушка... тютя... Ой, стыдно, то как!'

— Родная, это гормоны... не волнуйся. — Демон попытался меня успокоить и тут же ему пришлось уворачиваться от маленькой молнии.

'С каждым разом все лучше и лучше, руку набила... теперь остается добиться точности...'

— Родная... не надо! — демон увидив мой прищур глаз решил обезопасить себя как можно скорее и отгородился тяжелым креслом с высокой спинкой.

— Ладно, живи...

В дверь постучали и в комнату заглянул мой охламон...

— Развлекаетесь? Нам пора выдвигаться.

Мишка поманил нас на выход... сегодня нам предстоит разыграть свою партию. Магистр Аверий уже должен был все подготовить.

Сегодня в дворцовый сад впускали всех... даже нищим разрешили присутствовать. По столице недавно начали ходить слухи, что эти замечательные желтые и алые розы, это посланники каких-то могущественных существ, призванных Придворным магом для того что бы прервать череду одинаковых дней... И если сегодня быть в саду, то можно будет их даже увидеть... и быть первым, кто проживет весь этот день и следующий и так далее... Это было заманчиво, но очень многие предпочли держаться от сада подальше в этот день.

Маленькая беспризорница Иве не боялась, она очень-очень хотела, что бы прервалась ее бесконечная жизнь на улице... Она давно сбилась со счета сколько раз она просыпалась в одной и той же канаве, да и считать она хорошо научилась только до десяти... В начале этой круговерти одинаковых дней, люди считали, что смогут ее прервать хорошими делами и даже как-то подали ей за целый день целых десять монеток... Девочка берегла их, завернув в рваную тряпицу, но на следующий день монетки исчезли, как-будто их и не было... С тех пор, все что находила, Иве тратила или съедала сразу... Но на утро она просыпалась в той же канаве, а вскоре и подавать нищим перестали... Зачем? На завтра они проснуться такими же оборванными и голодными, как и до этого... Так и жила маленькая нищенка от восхода до восхода. Чаще всего она была голодной целый день, и хоть тело не сильно реагировало на постоянное отсутствие еды, морально она давно устала от такой жизни... Поэтому сегодня она была одной из первых, кто с восходом солнца пришел к воротам дворцового парка. Девочка стояла возле самой ограды и ждала... Вот появился стражник, что каждое утро отпирает замок на воротах парка и гоняет бедноту, что бы не мешали более состоятельным гражданам наслаждаться прелестями сада. Однако сегодня он не стал пинаться или грозно кричать, а молча пропустил Иве одной из первых. Девочка шла, зачарованно разглядывая ухоженные дорожки, ровно подстриженные газоны, каменные скамьи и фонтаны, а так же розы... Их лепестки казались такими чистыми и хрупкими, что девочка не рискнула даже протянуть руку к ним. Пальцы казались такими грязными... Она вытерла ладошки о подол платья — это не сильно изменило ситуацию, тогда он решила сначала сполоснуть их в фонтане и направилась к ближайшему. Пока она усиленно отмывала черные ободки ногтей, рядом с ней на бортик фонтана присела женщина.

Здравствуй, что ты делаешь? — у женщины был приятный голос, а так же небольшой акцент, как у иностранки...

Иве подняла голову, что бы посмотреть кто и к кому обращается... Рядом с ней сидела беловолосая женщина в красивом длинном платье и смотрела на нее. Иве покрутила головой, но так и не смогла найти второго собеседника женщины.

— Так что ты делаешь?

— Руки мою...

— А зачем?

Иве решила не признаваться, что ей очень сильно хотелось потрогать цветы... вдруг накажут, а потому выпятила губу вперед и не ответила.

— Ну как хочешь... можешь и не отвечать... — Женщина пожала плечами, — я надеялась, что я не такая страшная, что со мной даже говорить не захотят.

Девочка просто не могла поверить своим ушам. Эта женщина страшная? Нет, не может быть... Ну да, не обычная, с неправильными зрачками и чуть удлиненными ушами, но не некрасивая. Девочка усиленно замотала головой.

— Что?

— Вы не некрасивая... вы даже очень красивая...

— Тогда почему ты не хочешь со мной разговаривать?

— Вы ругаться будете...

— Почему ты так решила?

Иве не знала, что ответить на этот вопрос, а потому решила не врать...

— Я хотела потрогать розу... Они красивые...

— А почему я должна ругаться? Хочешь — трогай.

Иве испугалась и замотала головой... вот что-что, а очередную порку ей переживать не хотелось. Женщина с удивлением посмотрела на нее и протянула ей руку.

— Пойдем.

Иве спрятала замерзшие от холодной воды фонтана ладошки за спиной. Женщина вздохнула и встала с бортика, подошла с ближайшему кусту и... сорвала ярко-желтую розу.

— Вот держи...

Иве не была дурой, а потому отскочила от этой женщины... Вот сейчас она отдаст ей розу, а потом позовет стражу и скажет что это Иве сорвала цветок... Умирать маленькой нищенке совсем не хотелось, как и быть выпоротой. Иве резко развернулась и бросилась на утек, как можно дальше от странной женщины.

Я смотрела в след улепетывающей малышке и не понимала, чем могла напугать ребенка. По нашему плану, я вся из себя красивая и добрая должна была вручить собственноручно сорванные цветы нескольким избранным, которые на следующий день выпадут из временной петли... будут жить в большом доме, рядом с садом и рассказывать, какая я божественная. Для этого мы специально решили пригласить не самые зажиточные слои населения... Нужно было показать положительные моменты веры на примере самой незащищенной группы граждан... Жить хорошо хотят все, но что если ты всегда имеешь дом, еду и одежду? Откажешься ли ты от этого в пользу течения времени? Эта же девочка так испугалась, что убежала не оглядываясь и сейчас выглядывала из-за дальнего куста. Все же любопытство — это общая черта всех детей.

Иве убежала, но не почувствовав преследования остановилась возле большого зеленого куста, постриженного в форме птицы. Она аккуратно спряталась за одним из крыльев фигуры и высунула нос из-за своего укрытия. Женщина стояла и смотрела на розу, затем положила цветок на бортик фонтана и ушла, точнее испарилась, как могут делать только очень сильные маги. Иве испугалась еще больше и сев прямо на землю, сжалась в комочек. Цветок, что остался лежать на бортике фонтана манил ее... Хотелось почувствовать мягкость его лепестков и ощутить аромат... Девочка подсунула под себя руки, ей казалось, что ладошки сами тянуться к цветку и она надеялась, что сев на них, она сможет их удержать. Время шло... в какой-то момент у фонтана появилась группа богатых горожан. Иве испугалась, что ее цветок заберут и стремглав бросилась к розе. На глазах у ошеломленных людей она схватила цветок.

— Ты что творишь! Маленькая дрянь!

Какая-то очень богатая женщина, как и подозревала Иве, принялась ее ругать и звать стражу. Девочка стояла сжавшись в ожидании удара, но подоспевшие стражники осмотрев ее спросили только откуда у нее цветок. Иве молчала и ее отвели в караулку. Маленькая нищенка молчала, но отдать или выбросить нежный цветок, даже не пыталась, он придавал ей уверенность. Ей только очень хотелось, что бы беловолосая женщина могла подтвердить, что она, а не Иве сорвала эту красоту. Девочку посадили на лавочку возле служебного помещения. Рядом с ней сидело несколько небогато одетых женщин и мужчин... Иве только сейчас заметила, что не только она держит в руках по цветку. Все женщины держали в руках по желтому цветку, а все мужчины по красному...

Набралось уже несколько десятков человек, идеально подходящих для нашей миссии. Было несколько отставных военных, вдова, сапожник и поденщица, несколько нищих из тех, кто на улице оказался волею судьбы, а не по стилю жизни... Вот привели и маленькую девочку, что так меня испугалась. Все же дети — это дети и при такой долгой и трудной жизни... Девчушка крутила в руках цветок и видимо сама не понимала зачем он ей. Теперь самая трудная часть...

— Здравствуйте.

Мы встречались со всеми присутствующими. Но на меня уставились в немом удивлении.

— Меня зовут Александра... Защитница... Я хочу защитить вас...

Люди молчали... 'Нет, все эти игры в божественность не мое... И кто решил, что это подействует?'

— Скажите мне, что вас волнует?

В ответ — тишина...

— Вам что-то нужно?

Та же реакция... Опыт не удался...

Люди начали вставать и расходится... только маленькая девочка, так и осталась сидеть на каменной скамейке.

— А ты почему осталась?

— А мне некуда идти... — ребенок осмелел и даже ответил мне...

— Что совсем?

— Совсем... Даже если я засну здесь, то завтра окажусь опять в канаве. Так что все равно...

— А если нет? Куда бы ты пошла?

— Не знаю...

— У тебя есть семья?

— Нет...

— А кто-то, кто может позаботиться о тебе?

— Нет...

— Знаешь, а я могу исполнить одно твое желание... Ты что-то хочешь?

— Есть...

У меня навернулись слезы... Неужели имея каждый день вдоволь пищи и зная, что она останется и на завтра, ни у кого не возникло желания покормить ребенка?

— Пошли... и не бойся меня...

Мы шли сквозь город и я начинала понимать, что мы начали не так и не там. Город был пуст. Все магазины были закрыты, люди почти не выходили на улицу. Девочка вела меня сквозь грязные и кривые улочки.

— Тут всегда так?

— Да. — ребенок грустно улыбнулся. — Раньше еще открывались, а теперь нет... Всякое было... Пойдем... скоро закроется булочная... она единственная еще работает...

Мы подошли к единственному на улице дому с открытыми дверями. Нас на пороге встретил розовощекий мужчина...

— Заходите, заходите...

— Что ты хочешь?

— Булочку...

Я усадила замарашку в уголок за столик. Всего столиков было четыре, но они все были пусты...

Купила несколько пирожных, заказала чай и пирожки, которые обещали нам испечь очень быстро... Мужчина приосанился и поспешил исполнять заказ...

— Расскажи, как ты живешь?

Девочка вздрогнула и сжалась... Замкнулась в себе. Нам принесла заказ худенькая девушка с интересом нас разглядывающая... Булочник и его помошница примостились за соседним столиком с пирожками, но основное их желание, явно было рассмотреть странных посетителей.

— Как тебя зовут?

— Иве.

— Так что, Иве, можешь мне рассказать как вы тут живете?

— Плохо живем... — вмешался пекарь.

Я хмуро посмотрела на него, но встретившись с живым взглядом человека. хмуриться перестала.

— Когда время остановилось, мы еще верили, что все восстановится... Потом начались грабежи и разбой... потом постепенно, все перестали надеяться... выходить на работу... убирать или готовить... торговать... Зачем, если все назавтра останется как было прежде?

— А почему же вы работаете?

— А почему — нет? Опара у меня с вечера стояла... Хлеб печь надо... Я вот новые рецепты пирожных придумал за столько лет-то...

Мужчина улыбнулся и похлопав открытой пятерней по животу продолжил.

— Все попробовать можно... И не потолстеть... Сказка!

Я решила испытать счастье...

— А если я скажу, что завтра наступит, что вы делать будете?

— Как что? Пойду опару новую ставить, на утро же она сама, в этом случае, не появится... А деньги исчезнут?

— Нет...

— Тогда с вас еще серебряный...

Я послушно расплатилась... а еще добавила к оплате цветок розы... Пришлось напрячься перенося его из королевского сада... Получилось весь куст...

— Посадите его возле пекарни... и завтра к вам придет...

Я взяла уже наевшуюся девочку за липкую от крема ручку.

— Пойдем дальше?

Ребенок взглянул на меня осоловевшим от съеденного взглядом и кивнул. Мы вышли из пекарни и она повела меня вдоль улицы рассказывая о жителях.

— Вон там живет тетка Тиаза, она швея... Как-то раз даже шила мне платье... Только оно исчезло на утро. Теперь она не выходит. Говорят лежит в кровати и не встает. А там Вилька, он каждый день падает и расшибает коленку...

С такими подробностями из жизни города девочка провела меня через половину города. Где было открыто мы заходили и даже что-то покупали, оставляя вместе с деньгами розы... Но большая часть лавок была закрыта. Город застыл. Окончилось наше спокойное путешествие только ближе к вечеру, когда от топота приближающихся копыт ребенок дернул меня за руку и вынуждая присесть за большой зловонной кучей мусора...

— Что случилось?

— Это маркиз с друзьями... Им лучше не попадаться...

— Почему?

— Они, если выезжают в город и ловят кого-то, то мучают... издеваются...

— Как?

— Могут заставить есть всякую гадость или убегать от них всю ночь...или побить...

— И что их никто не остановит?

— Нет... На утро же все становится как прежде... Так и наказывать не за что.

Так мы и шли сквозь сумеречный город, нигде не слышалось смеха, только тишина и покой, как на кладбище... Люди вообще ко всему привыкают... даже к ежедневному повторению. Пропадают желания и цели, остается только апатия и необходимость... Здесь завтра наступит еще очень и очень нескоро.

Иве нравилось идти рядом с этой странной женщиной. На ней уже было одето новое платье, ботиночки, а животик радовался еде. Одно огорчало маленькую девочку — эта женщина исчезнет с восходом и больше не будет ни ботинок, ни платья, а желудок будет просить еду. Иве покрутила в руках цветок с уже немного завявшими лепестками... Она готовилась что ее оставят на улице, но женщина привела ее к большому дому, здесь жил придворный маг, и оставила ее у него, а затем растворилась в воздухе. А утром, утром Иве проснулась в теплой и чистой кровати, а на маленькой ручке, там где она сжала цветок в глупой надежде его сохранить, обнаружился не смываемый рисунок желтой розы... С этого дня в город медленно, но верно возвращалась надежда... Пекарю приходилось ставить каждый день новую опару, а сапожнику нравились все новые пары обуви, что он сшивал каждый день и те не пропадали на утро, портниха раскроила несколько новых платьев... Постепенно, очень медленно город оживал... Из рук в руки переходили монетки ставленные странной посетительницей, а еще отдавали с деньгами розы... И наверное, это было самой настоящей и ценной платой. А еще говорили, что компания маркиза пропала. И только светловолосый мальчишка счастливо потирал ручки. Ему удалось создать просто-таки замечательный межмировой портал с заданными временными параметрами... И первые подопытные идеально провели испытания. Не важно, что мама ругалась и говорила, что поступать так не хорошо, зато молодчики очень удачно попали в мир с преобладанием некромантов... Очень хороший мир... Миша сам его посетил и оставил там маячок...Вырастит, обязательно навестит. А маме о нем знать пока не стоит.

11.

Мишка шел по дворцовому саду эльфов и уже двадцать шестой раз пнул маленький камушек вдоль дорожки... Он разобиделся на всех: ' Мама уже давно здесь, а так и не вспомнила о моем дне рождения! И вообще Атон вокруг нее бегает как наседка — клуша! И Почему всем интересно кого она родит? Вот я есть, я такой сильный волшебник... И учусь хорошо и мир уже скоро очнется... Вон... даже людей расшевелили...' Шварк... камушек полетел дальше по дорожке, а мысли последовали за ним... 'Один праздник папанька испортил... О следующем никто не вспомнил... А еще эта... Вот чем я хуже? Тут какая-то мелочь еще не родилась, а уже сколько внимания! А ведь я хотел... Сильно-сильно хотел быть единственным сыном!' Мишка горестно вздохнул и снова пнул камешек. Пора было возвращаться в замок... убирать порталы. 'Интересно сколько эльфов отправилось шляться по миру?' Последняя его с дедом разработка была просто великолепна... Порталы настраивались по времени и более того могли открываться строго в определенный момент... Наличие мага или волшебника не требовалось.

Мы собирались на море... Точнее в море. Придется сплавать на острова дюгар — местных русалок... Хотя не русалок, скорее морских млекопитающих лягушек... Вот ведь кто-то выпендрился... Дюгары были похожи на людей по форме, и то не сильно — их выдавали перепонки на руках и ногах, причем на ногах пальцы были очень длинные и подвижные, так что по поверхности суши дюгары передвигались словно в ластах. А вот далее шли более существенные различия. Дюгары были покрыты темно-синей слизкой кожей, что обеспечивала им дыхание под водой и маскировку, имели три века: одно из которых прозрачное, обеспечивало защиту глаза от воды. Они были практически лысы... В нашем понимании волос у них не было — были тонкие выросты коже, которые обеспечивали большую дышащую поверхность... Нос имел клапаны, удобнее задерживать воздух в легких, и почти не выделялся на лице. А еще их численность никто не знал... Вот вообще никто, и даже не догадывался... В их распоряжении были все водоемы Эриолла как пресные, так и соленые, а на сушу они выходили крайне редко. Единственным их наземно-морским известным поселением был город-остров Син-тай в Син-тайскои океане... Вот так вот просто... Больше о дюгарах известно не было... Точнее узнать можно было, но никто ими не интересовался. Интересовались исключительно кораллами и жемчугом, что поставляли на сушу дюгары.

Синь'О ждала на берегу... Она прекрасно чувствовала как начал ворочаться мир и им всем пришло время покинуть Эриолл. Синь'О ждала волшебника, он скоро должен был придти... Она откинула с глаз свои вары и вновь посмотрела на горизонт... Там где-то далеко чувствовалась сила, что толкала мир... Нужно уходить. Все было давно собрано и упаковано. Все представители дюгар собрались возле Син-тай, все семена растений рассортированы, мальки посчитаны, а моллюски упакованы согласно виду и полезности. Синь'О потрепала по голове единственного представителя древнего рода охранников — морскую змею Адез.

— Потерпи, милая. Он скоро придет сюда и мы сможем уйти...

— Синь, ты думаешь мы сможем найти свой дом?

— Должны... Где-то же он есть...

Дюгары сменили уже не один мир. Они помнили и видели многие, но всегда приходило время уходить... Дюгары были видом отдельным и так не похожим на все остальные. У них были свои тайны и эти тайны гнали их все дальше и дальше от их родины по мировому древу. Солнце начало клониться к горизонту, для Синь'О и Адез оно имело название Суар, как на их исторической родине...

— Уже идут...

Адез вскинула голову на длинной шее и втянула воздух.

— Волшебник не один... Но эти пока безопасны.

Мы вышли из портала на скалистом берегу острова Син-тай. Нас ждали. Громадная змея и один из представителей дюгар.

— Приветствую тебя волшебник.

Встречающие нас склонили головы в приветственном поклоне.

— Мы ждали тебя...

— Даааа? — Мишка превратился в само любопытство...— А давно?

— Последние шестьдесят пять лет...

— А...

— Нет, мы поняли, что ты скоро появишься и приведешь с собой богов и потому готовились... Мы хотим попросить тебя открыть нам переход в другой мир... Молодой, где еще нет богов.

— А что случилось? Почему важно что бы не было богов? — Это уже я влезла с вопросами... 'Мы тут веру прибыли насаждать в нас...,а они... они — 'редиски' от нас сбежать пытаются...'

Змея в ответ на мои мысли сразу же зашипела и показала огромные зубы...

— Вот поэтому... Мы не можем жить в мире с богами, тогда начнется война.

— Ну вот... Мы еще не сделали ничего, а вы уже о войне говорите...

— Вы еще молодые и неопытные боги. Но со временем вы начнете осваивать и водную стихию, а мы в богов не верим. Просто не умеем. Мы слишком рациональны и точно знаем что и зачем, а потому не можем питать богов манной, хотя и понимаем вашу необходимость для развития мира. Все встреченные боги рано или поздно пытаются заставить нас верить... С начала уговорами, чудесами. Затем силой и кровью... Мы больше не хотим воевать, мы просто хотим жить, а потому просим тебя, волшебник, переправить нас в другой мир, до того момента, когда этот проснется.

— Да уж, вы картину нарисовали... Мы просто монстры по вашему...

— Нет, не монстры, но это ваша суть... Суть богов давать веру и забирать манну. Это ваша суть и функция.

Я на долго выпала из обсуждения... Атон уже расспрашивал Синь'О, как представилась нам дюгар (ка?), которая оказалась представителем женского пола, о предпочтениях в выборе мира и о том сколько они и по каким причинам их сменили. Миша что-то прикидывал, считал... Я сидела на скале и думала о себе, сыне и Атоне, о том как изменилась наша жизнь и как эту жизнь мы меняем для других... И о том, что мы все время куда-то бежим, торопимся, пытаемся успеть попробовать, пережить... А ведь у нас теперь века впереди и никто не знает, что с нами будет и какими мы станем уже через несколько десятилетий... Я сменила столько форм, видов магии... а в конечном итоге стала богиней... почти всемогущей, но загнанной в рамки представления обо мне верующих и выполняющей функции то-ли батарейки, то-ли трансформатора... И это обязательно будет влиять на меня и на моих детей... Я положила руку на живот и вообще отключилась от реальности: что поделать... гормоны.

Вечерний бриз принес запах моря и растрепал волосы, кинув непослушную прядь на лицо. Солнце Эриолла садилось за горизонт, пуская багровые блики по поверхности неспешно перекатывающихся волн. Мишутка пришел и плюхнулся рядом со мной, свесив ноги с обрыва, подлез под руку и прислонившись сидел рядом со мной молча. Я притянула его к себе сильнее и поцеловала в макушку... Солнце садилось медленно, не охотно и вот последний его луч скрылся за горизонтом. Это вывело нас Мишкой из оцепенения... Синь'О вместе со своей змеей куда-то исчезла, а Атон сидел в стороне, под деревом, что пыталось удержаться на почти голой скале своими корнями... Я была ему благодарна за возможность просто побыть вместе с сыном наедине... Он почувствовал, как обычно, что я хотела ему сказать и лишь склонил голову.

— Мам, мы тут решили дюгар отправить на Райад... Просто это единственный свободный мир, известный мне... А они обещали создать экосистему в океане...Правда здорово!... Только это получится провернуть перед самым пробуждением мира... Я хочу весь остров перенести... Если получится, конечно. Пошли к эльфам, я есть хочу...

Проворная мышка скользнула вдоль стенки к кладовке и излюбленному сыру. Она уже почти догрызла головку, но ее шалости так никто и не заметил. Серая воровка пошевелила маленьким носиком и уловив легкий аромат вина, поспешила по своим делам — сегодня ее так же никто не увидит и не погонит из кладовой. Огонь в камине стал немного жарче из-за увеличившейся тяги — снаружи поднялся ветер, гоня к маленькому домику волшебника грозовые облака. Скоро должен пойти первый осенний дождь... Однако до этого момента еще есть время и волшебник в очередной раз отгородившись от мира налил себе бокал вина, все такого-же прекрасного, как и в первый раз. Он протянул ноги к огню и в очередной раз восхитился своей изобретательностью. Он радовался спокойствию и совершенно не проявлял желания выглянуть на улицу, где на горизонте собирались тучи и начинали сверкать далекие молнии.

Светлейшая Княжна Эвелориэль сидела в кабинете и составляла очередной план интриги при дворе человеческой империи, а так же список отсутствующих придворных эльфов. Многие провалились в порталы ее внука... И пусть не делает невинные глаза — она-то очень хорошо знала, чьи это проделки... Придется заменить Советника по Внешней Политике... Этот эльф сам прыгнул в открывшийся проход, прихватив с собой провианта на несколько дней. И еще один пункт добавился к планам Княжны: число посетителей малютки Миалиэль немного снизилось, но вот угроза спокойствию Светлейшей стала исходить более ощутимая... 'Лучшая возможность — это женить внука на этой выскочке. У них появится маленький волшебник... А самое главное — это упрочнит позиции самой Светлейшей...' От предвкушения результатов Эвелориэль зажмурилась еще сильнее... Маленький, управляемый волшебник — самое сильное оружие в ее далеко идущих планах.

12.

'Меня оставили дома! Ну, когда, когда эти двое успели спеться так сильно?!!' — эти вопросы я могла задавать себе вечно, но предаваться жалости к себе у меня не получилось. Все мои размышления над недостойным поведением демона и моего отпрыска, которые поспешили выводить из состояния заторможености гномов и гоблинов, со словами: 'Мамуль тебе там делать нечего!' и оставили меня в эльфийском замке, были прерваны завываниями у меня в голове... Весьма мерзкими, нужно заметить... 'Защитницааааа, Заааащиииитниииицаааа!!!' И кто сказал, что богом быть просто? Судя по имени, требовали моего внимания люди... И вот почему они не могут как орки просто петь на закате колыбельные? Я уже и засыпать под них научилась... А эти... Вот что им понадобилось?... Придется смотаться и посмотреть...

Я потянулась по 'зову'... Замечательная способность у богов слышать и приходить на зов верующих... Растворилась в пространстве... что бы возникнуть на краю заполненной народом площади в одном из многих человеческих городов. Стоит отметить, что на мое появление никто не отреагировал, все взгляды были устремлены в центр площади... Мне рассмотреть, что там происходит не удалось. Люди стояли плотно плечо к плечу, создавая то состояние толпы, когда говорят, что 'яблоку негде упасть...' В центре явно что-то происходило, призванное привлечь мое внимание, как богини... Но вот что? это для меня оставалось загадкой. Я потрогала за плечо самого крайнего мужчину, привлекая его внимание.

— Здравствуйте... Простите, пожалуйста, за беспокойство... А что происходит?

Мужчина средних лет повернулся, окинул меня презрительным взглядом... Ну да... выдернули то меня прямо из 'дома', а потому я была одета, не в халат конечно, но в свободную тунику и широкие штаны... Немного округлившийся живот уже накладывал свои ограничения в одежде... Да и приметные острые уши были сейчас спрятаны волосами, заплетенными в свободную косу... В общем не производила я никакого впечатления...

— А что... Вот хотим 'Защитницу' призвать...

— А зачем?

— Тык... Всем известно...

— Что?

Собеседник посмотрел на меня, как на тупую... Презрительно сплюнул, но все же снизошел до ответа.

— Так она деньги за так раздает... в обмен на души нищих, оберегает нас от ихних... во! ... влияний... Что бы значится... они у нас ... у нормальных... время и деньги не отнимали... Что бы за наш счет не сус-щевс-ствовали!

Мужик поднял палец к верху в подтверждении своей мысли...

Мне стало ну очень интересно... Это как же надо было извратить саму идею... что бы получить в результате такое? Любопытство съедало меня изнутри не оставляя даже косточек... Вот все! Я теперь одно сплошное любопытство! НО! В такой толпе меня просто затопчут, а еще для себя я вывела одно простое правило: 'Беременным в толпе делать нечего!' и применительно к себе можно было прибавить: 'Даже богиням!' Не полезу я разбираться... Но интереееесно!

Два противоположных желания боролись и осторожность потерпела поражение... 'Ох, и будут ругаться мои мужики!' Я поглубже вдохнула и нырнула в толпу, продвигаясь между людьми к центру площади... Передвижение у меня потребовало приличный промежуток времени и массу сил в поиске малейшей возможности протиснуться между людьми. Меня несколько раз ущипнули за попу, пару раз облапали и несколько воришек, попытались проверить мои карманы... Там ничего интересного не водилось... 'Все же очень интересно воспринимать молитвы направленные тебе, что бы ты же не заметила своего ограбления... Странный все же народ — верующие.' Пробиться в центр мне не удалось — там была епархия женщин, а значит и все мои преимущества нивелировались. Зато было слышно...

— Сограждане! Мы достаточно страдали от кражи времени! У нас украли будущее! Во всем повинны эти мерзкие нищие! У них ничего нет и они крадут у нас ! Время! Возможности! Деньги и Богатство! Так давайте же призовем нашу Защитницу! Она и только ОНА, способна оградить нас от воздействия этих отбросов общества, похищающих у нас само ВРЕМЯ! Так давайте позовем все вместе!

Толпа в ответ на сию 'пламенную речь' произнесенную с подвываниями, многозначительными паузами и хорошо выверенными ударениями, начала скандировать: 'Защитница! Защитница...!' От криков толпы, несколько раз как эхом повторенных в моей бедной головушке, заложило уши, а перед глазами поплыло.

'Ну и куда меня понесло, беременную дуру? Без поддержки и сопровождения?' Мысли скакали, а в ушах звенело все сильнее...К концу истязания моих барабанных перепонок оратор вновь завел ту же песню, только другими словами... Я схватившись за уши и не слыша более ни слова... спросила саму себя:

— Ну и чем может помочь Защитница?

Видимо, как в самом плохом кино, мой вопрос прозвучал в самый неподходящий момент — во время многозначительной паузы оратора...И был услышан... Вокруг воцарилась тишина, только тихо-тихо в моей голове звучало несколько слабых голосков, зовущих меня... Проповедник, завел снова свою шарманку, но дородная женщина, что стояла рядом со мной, все же повторила мой вопрос. Побежал шопоток сквозь ряды женщин и пришлось оратору отвечать.

— Да будет вам известно, мои дорогие сограждане! Защитница приносит нам благосостояние... И только нам решать, как им распорядиться... Но у нас в городе есть нищие, беднота!... Они должны покинуть наш город и только тода Она сможет посетить нас! Они — презираемые создания, отпугивающие от нашего славного города богиню благоденствия, призванную оберегать наши блага...

'О, как! Это до чего же нужно было додуматься, что бы придумать такую веру, за такой маленький срок? Вроде мы планировали, что-то на подобии хранительницы домашнего очага, матери... А трансформировалось все за очень короткий промежуток времени в... в... А, я даже не знаю во что... Как у нас на Земле... Из в принципе миролюбивой веры, родились крестовые походы и инквизиция... А тут из помощи ближнему — порицание бедности... Или нет?' Я тихонько подошла к той большой женщине, что повторила мой вопрос и так что бы услышала только она спросила...

— А что должна сделать Защитница?

— Ась?

Женщина развернулась ко мне всем корпусом, не расслышав моих слов. Пришлось повторять мой вопрос громче. Тетка нахмурилась и смерила меня взглядом не предвещающим ничего хорошего...

— А ты чего это тут спрашиваешь?

Пришлось опустить глазки долу и стать как можно меньше размером... Ну прямо девочка-припевочка...

— Так... я это... не понимаю...

— А ну-ка, деваха... Ща спросим!

Женщина пошла тараном в центр площади, рассекая толпу и строго следя, что бы я не отставала. Она прошла расстояние, которое мне казалось непреодолимым, в считанные мгновения и уперев руки в бока, нависла над хилиньким мужичком с бегающими глазками и обвешанного кучей драгоценностей.

— Так, уважаемый... Тут вот девочка интересуется... Так чем же нам может помочь Защитница...

Видимо, женщина и сама особо смысл проповеди не понимала, но притащив меня в подтверждении того что не одна она такая, осмелела и начала задавать вопросы сама...

Мужчина расправил плечи и несколько приосанившись принялся повторять свои слова о благоденствии, кражах времени и так далее...

— Нет, ты постой! — перебила оратора женщина. — Ты ответь. Вот чем может помочь нам Защитница... А?

Мужчина насупился и начал свою речь вновь...

— Ты, объясни толком...

Женщина не унималась... Мой вопрос не давал ей покоя, а ответа так и не поступило. Мужичек нервно покрутил одно из колец с массивным камнем у себя на пальце и попытался повторить свои слова снова... Но отупление толпы уже закончилось, ритм речи сбился, многие услышали вопрос женщины и стали внимательнее прислушиваться к словам мужчины.

— Не может к нам придти Защитница! — Мужчина начал биться в истеричном припадке, явно наигранном и призванном привлечь как можно большее внимание. — Это все нищие! Беднота! Они грязь нашего общества! Их нужно изгнать из города... А лучше убить!!!! Что бы не топтали своими ногами наш город!!!! Защитница, как только мы избавимся от нищеты, услышит нас и принесет всем блага!!!!

По толпе пробежал шопоток. Народ не понимал кого нужно бить... гнать... Но заразился этой идеей... 'Сознание толпы' — самое страшное явление в мире... Когда вроде все вместе и не страшно даже убийство... даже оправданно...

— Так вроде же Защитница наоборот защищает... — Я попыталась подать голос из-за надежной спины моей провожатой.

Проповедник ловко миновал женщину и встав прямо напротив меня, обвинительно ткнув в меня пальцем закричал...

— Вот такие нищие, повинны в наших страданиях! Чем можешь ты доказать, что не являешься беднотой, не достойной ходить по улицам нашего города?

'Все понятно... Вот и нашли козла отпущения... Сейчас — ярость толпы... показательное избиение, а затем обильные взносы на благо церкви... Что бы не обвинили тебя в бедности... Хорошо же устроился 'проповедник'.

Все эти мысли проскочили у меня в мгновение ока, а вот с толпой разбираться мне не улыбалось... Да и в кармашках было пусто...

— Ничем...

Толпа в едином порыве сделала шаг от меня... Как еще им места хватило на этот маневр? Проповедник не унимался...

— Тот, кто не может подать даже монетку на благо Защитницы, не в праве осквернять своим дыханием воздух Эриолла! Ты — мерзкая нищенка и из-за тебя и таких как ты мы переживали такие тяжелые времена!

При этих словах из толпы вытолкнули нескольких оборванных людей и даже одного эльфа с гитарой за спиной. 'Как он тут оказался?'

Проповедник не унимался...

— Эти люди и даже нелюдь не смеют попирать землю и дышать с нами одним воздухом... Это они не имея ничего похитили у нас время! Заставили прожить многие годы не увеличивая свое благосостояние... Не принося пользы... Вы должны...

Что мы должны, мужчина не успел прояснить в нас потетел первый камень... У меня создалось ощущение, что этот спектакль был не в первый раз проигран и хорошо отрепетирован. Камень летел в одну из женщин в нашей группе, но попал в умело подставленную гитару, которая издала жалостливый 'трыньк', когда порвалась одна из струн. Это и вывело меня из некоторого оцепенения... Инструмент было жалко. Я потянулась сознанием к Эриоллу, растворяясь в нем... 'Нужно срочно переодеться! Не успею...' Растворяясь в пространстве успела только дернуть заколку, скрепляющую волосы в косу... 'Богиня... едрить твою налево! Нужно производить впечатление...' Через мгновение, попыталась встать как можно величественнее, тряхнула головой — волосы, как и задумывалось разлетелись в разные стороны... Ну что... сбежать если что успею... Руки в боки и взгляд пострашнее...

— Ты в кого это камнем кидать собрался? — Главное не молчать... 'Интересно, а богиня может быть затоптана толпой?' — Ты, вообще, что тут от моего имени несешь? Это надо было додуматься... Мной прикрывать мошенничество? Я еще и избиение невинных покрывать? — 'Погрозить пальцем, нахмурить брови... Что б еще сказать? Ааа... Точно! Кара должна быть... Но так что б сам поверил... не поверит, не получит и наказания...' — Так вот всем таким как ты... и всем твоим помощникам не видать богатства во веки вечные!... Будешь ты сам нищим...

Первым на мои слова отреагировал тот же эльф, бухнувшись на колени и начав говорить что-то о защите, спасении и называя меня Защитницей...

— Вообще-то я — Александра... Приятно познакомиться... — 'Блин! Вот кто меня за язык тянул... ДУРА!!!' Весь момент неожиданности насмарку... Это можно сказать я прочла на лице эльфа, который разве что у виска не покрутил в универсальном жесте, описывающем мои умственные способности... Так что испугалась я знатно, сообразив что язык мой враг... и сейчас меня начнут медленно убивать. 'Позвать Атона на помощь что ли? Только как?'

— Роднная, ты что тут устроила? — Такой спокойный и родной голос придал уверенности и сил. Моя сильная половина стояла за моей спиной и раскрыв объятия ждала меня... 'Плевать на верующих!' Я побыстрее решила спрятаться от толпы за завесой красных крыльев... 'В крайнем случае сбежим...' Меня нежно обняли...

— Атон... В меня камнем кинули... — голос получился слабым-слабым... А еще я только сейчас осознала, в какую ситуацию попала... 'Ну точно — дура!'

— Кто?

Толпа от этого вопроса как-то попятилась... оставляя в центре нескольких человек.

— Эти что ли?

— Не знаю...

— Милая... ну что же ты постоянно куда-то спешишь, торопишься?

— Атон... А они меня звали... Сильно... Я тут...

— Понятно. Как же ты умудряешься все время куда-то встревать?

'Так, вот это уже совсем не самый лучший поворот разговора... Срочно переводим фокус раздражения демона... Он в последнее время ну совсем 'горячим' стал — вера сказывается'

— А вот он — Я указала на зачинщика и проповедника, который пытался скрыться в толпе, но которого с завидным постоянством выпихивали на свободный центр площади. — Говорит, что я нищих презираю... а еще денег в мою пользу требует... а еще он меня нищей обозвал и побить собирался...

'Глазки сделать честные — честные и губки надуть... И вот после этого пусть кто-нибудь назовет блондинок дурочками... Ничего подобного! Нужно быть очень умной, что бы позволять себе роскошь быть дурой... в некоторых ситуациях и при солидной поддержке.' По взгляду Атона можно было понять, что мой трюк ну совсем не удался и все мои манипуляции поняты, проанализированы и сделаны соответствующие выводы, однако в его реакции на мои обвинения можно было не сомневаться...

— Да как ты смел! — рык, как я уже знала, показной, но от этого не менее страшный. — Ты свою богиню опозорить решил!

У мужика с пальцев потекло расплавленное золото, а камушки из перстней поскакали в разные стороны по брусчатке площади.

— Ты не сможешь прикоснуться ни к одному золотому! Ни к одной монете! Ни к одному драгоценному камню... Ни ты ни твои прихлебатели не сможете более наживаться на бедах других!!! Да будете вы первыми монахами — отшельниками... Молитвами и воздержанием искупать свои грехи вам предстоит...

— Милая... Ты довольна? — Это уже мне и ласковая улыбка... и поцелуй ладошки... Осталось только быстро-быстро утвердительно закивать головой.

— Приду— проверю... — грозный рык в сторону мошенников. — Всем разойтись!

— Пошли домой... Мы уже почти все закончили... — нежность и ласка по отношению ко мне... Хорошо, быть любимой... — Тебя сын ждет, волнуется... — это уже совсем на ушко мне, что бы народ не слышал.

13.

Больше 'в мир' сама не хожу... Хватит. Я так перепугалась в прошлый раз, что даже мысль пробежаться по разным 'призывам' приводила меня в дрожь. Однако молитвы звучали все громче и громче и вскоре отрешиться от них у меня не было возможности. А ждать пробуждения мира нужно было еще как минимум дней пятьдесят. Мишка постоянно проверял какие-то, только ему известные, показатели и каждый раз откладывал переселение дюгар. Нет ничего хуже чем ждать не понятно чего.

— Сашенька, ну чего ты волнуешься? Расслабься...

— Тоша... Не могу.

— Как ты меня назвала?

Я внутренне сжалась приготовившись головотрепке... Выскочило имя, которым я уже несколько месяцев про себя называла демона.

— Т-Тоша... А что? Нельзя?

— Можно... Тебе все можно...

Быстрый поцелуй в губы и меня закружили в объятиях.

— Выходи за меня замуж...

— Не-а.

— Понятно. Чем займемся?

— Тошенька... Тут молитвы мне уже спать не дают... А я одна совсем-совсем никуда идти не хочу... А как ты справляешься?

— А, просто... Я тут себе создал 'репутацию' — все проблемы решаю смертью... Нет человека или орка — нет и проблемы... А гномам просто вывел магму узким каналом... Они теперь, пока магма горячая обо мне и не вспомнят... Вот так-то. 'Хорошая организация — залог успеха предприятия.' — Это я еще у вас на Земле понял. Так что там у тебя?

— А меня зовут все... Чего-то просят...

Я прислушалась к голосам в моей голове... Здравствуй моя личная шизофрения... 'Так что там у нас?'

— Вот, например, уже я и голос просительницы узнаю... Только она меня просит постоянно защитить, а от чего не уточняет... Лист опроса что ли составить для верующих... что бы они поточнее формулировали просьбы?

— Ну, пошли проверим... Что там от тебя требуется...

— Сейчас, я мигом... Только переоденусь.

Атон посмотрел на меня так многозначительно-многозначительно... 'Но, я правда , быстро... Больше я не подготовленной не пойду... А то у меня из всего оружия — одни молнии и то они работать начинают, только если я злюсь, но не когда страшно.'

Быстро не получилось... Мой животик все сильнее округлялся и во многие эльфийские платья я уже не влезала. Пришлось искать что-то с запахом... Потом прическа... Где-то через часа два я была готова.

— Ну что... Я же быстро... И вообще не надо на меня так смотреть... А Миша где?

— Разбирает с дедом порталы... Они еще нескоро из лаборатории выползут.

— Ну что? Пошли?

Схватив демона за руку потянулась к миру растворяясь в зове... Мы оказались в женской спальне... 'И вот от сюда меня звали так усердно? Срочно придумать храмы... А то вон почти полностью раздетая девица, моему демону глазки строит...И ведь не боится...' Спальня поражала своими размерами и богатым убранством. Хотя на мой вкус, она больше напоминала дорогой бордель, как и красотка на кровати — хорошо оплачиваемую служительницу древнейшей профессии. Наше появление красотка приняла за отмашку к действию и бросилась на колени передо мной с плачем, заламыванием рук и мольбами о защите. Пришлось уточнять от кого и как ее мы должны защищать. Оказалось все банально.

Девушку звали Кидрина и она была постоянной фавориткой императора последние шестьдесят пять лет. Точнее она была фавориткой до тех пор, пока каждое утро становилась девственницей. После начала движения времени, она продержалась еще немного, но закат ее карьеры уже близился — она была беременна, а значит не за горами и расплата — императрица не терпела бастардов. По этой причине Кидрина уже несколько десятин не выходила из комнаты и не ела ничего кроме целых фруктов и сырых овощей и не пила ничего кроме воды... Жить ей хотелось сильно. Не рожденного ребенка было жаль, хотя сама мамаша жалости не вызывала. Придется разбираться, но сначала выслушаем другую сторону, что-то мне не казалось императрица такой уж стервой... Или у меня гормоны не вовремя взыграли, но Кидрина производила впечатление отъявленной крысы или стервы, загнанной в угол и потому просившей помощи. Это впечатление только усилилось, когда красотка очень картинно бросилась в ноги к демону, выставив свои прелести в самом выгодном свете, и это при том что защиты просила она у меня... Или это женская ревность?

Пришлось идти искать императрицу. Весьма комично с моей точки зрения... Двое богов идут по коридорам императорского дворца и у слуг спрашивают, где находятся покои императрицы и вообще где она? Одна из фрейлин великодушно проводила нас в кабинет, где и работала Ее Императорское Величество Ауризель Сивина Клер. Императрица внешне проигрывала своей сопернице Кидрине: не такие жгучие глаза, простой овал лица, фигура обычная, грудь не выдающаяся... Зато она была ухоженная, спокойная и взгляд очень-очень уставший... Придется уговаривать эту явно очень умную женщину пощадить ребенка... Он-то не виноват в матери идиотке и отце — кобеле...

— Приветствую тебя Императрица...

— А... Защитница. Ну проходи-проходи... Присаживайся. И вы воин проходите, не стойте на пороге... Убивать пришли?

— Нет...

— Тогда зачем? — в голосе императрицы впервые прозвучала заинтересованность. Странная она все-таки. Я сидела напротив нее, а императрица явно не хотела общаться в Богами... ее больше привлекал отчет, лежащий на столе...

— Меня тут призвали. Защиты просили.

— Кто? Кидрина или Аруна?

— Кидрина... А что есть еще нуждающиеся в защите?

— Да, полно...

Императрица вздохнула и взяв какой-то листок со стола протянула мне.

— Вот все местные вертихвостки... И все уже на сносях... А мне что делать? Детей у меня нет... Император... — тут у нее вырвался непереводимый эпитет относительно ее супруга, описывающий его умственные способности. — Да тут мне в пору просить о защите! Вот что мне делать со всеми этими бастардами... Наследников нет. Бастардов полно — это же однозначная гражданская война... А наша страна только-только от прошлого заговора отошла, время вот вернулось... — Императрица опустила лицо на руки и так и продолжила свой рассказ. — Я же единственная после последнего заговора выжила... Всю мою семью вырезали... А все папенькины бастарды... А теперь история повторяется... Я ведь даже замуж за одного из заговорщиков вышла, что бы страну не потопить в крови... Вот что мне делать? Я не могу оставлять в живых всех этих... ублюдков... Жаль детей, жаль, но страну... мне жальче... Там не несколько детишек, там сотни, а то и тысячи останутся без родителей или погибнут... А этих куриц... вообще жалеть нечего... Они знали на что шли.

Женщина говорила и говорила... выплескивая на нас боль и страдание... Она не просила помощи или защиты, наказания супругу или порицания любовницам... Ей было глубоко наплевать на то что мы вроде как Боги... Она была умна настолько, что понимала — мы единственные кому можно поплакаться и мы же единственные кому наплевать на власть... Мы ей не угроза... Нам принесли закуски и сок, императрица со знанием дела покосилась на мой живот... Потом Атону предложила вина из своих запасов, причем бутылку достала сама из тайной ниши, спрятанной за книжными полками...

— Это еще из запасов моего отца... Я только раз бутылку такого вина подарила... Просила помощи... А потом вон время остановилось... Теперь о помощи не прошу... Сама со всем справлюсь.

Мы сидели в кабинете этой неординарной женщины и она мне с каждым словом нравилась все больше и больше. Нужно что-нибудь придумать.

— Атонушка... Солнышко... Можешь смотаться к своим гномам?

— Могу, а зачем?

— Я где-то в книжках читала, что можно сделать корону-артефакт... Пусть сделают быстренько... две... А еще к Мишке загляни... пусть с дедом подтягиваются, дело есть.

Демон растворился в пространстве, а мы с императрицей остались вдвоем. Разговор зашел о детях, семье и вообще о том, что все мужики сво... вобщем одинаковые. Я на радостях, что есть с кем поговорить нажаловалась на Атона, на сына, на не состоявшуюся свекровь... Тут меня поддержали Светлейшая Княжна и здесь наследила... Так и прошло несколько часов ожидания появления мужчин. Нам несколько раз приносили закуски, бутербродики, пироженки... травяной чай был просто восхитителен и мне презентовали коробочку заварки...

— Мам, ты звала? — Мишка первым вывалился из портала и тут же ухватил одно из пирожных. — Вкусно... а моно вон тот кекс?

— Можно-можно, бери. — Клер тепло улыбнулась... — Твой старший?...

— Да... единственный и не повторимый Михаил... сынок тут помощь твоя и деда нужна... Йозеф вы же поможите...

— Конечно, Сашенька... А что нужно?

— А почему Сашенька?... — Императрица была заинтересована... И мне пришлось опять объяснять как может имя Александра превратиться в Сашу в домашних условиях... Сложно однако для не посвященных в русские традиции это разъяснить. Мишка ополовинил содержимое всех блюд и блюдечек и наконец мог уделить нам внимание.

— Мишань и вы Йозеф не могли бы так зачаровать вот эти две короны, что бы их могли носить только потомки императорской крови?

— А что ты хочешь в итоге получить? — старый и молодой волшебники увлеченно крутили в руках два скромных обруча, украшенных большими драгоценными камнями. Один рубином, другой сапфиром... Как рассказал Атон, это была наиболее приемлемая форма для артефакта, а камни — хорошие носители заклинаний... Более вычурная форма требовала точных расчетов и определения назначения... Да и требовала времени на изготовление.

— Ребята, план такой... Я вычитала в одной из книжек, что можно создать артефакт власти... Императорскую корону... Но у нас тут еще и борьба с бастардами... Так вот у императорской семьи пусть рождаются близнецы... Что-то типа императорской двойни, как у нас на Земле королевской: мальчик и девочка... И пусть только они смогут надеть эти короны... И править им придется вместе... А одиночки-детки надеть не смогут, а значит и править тоже... Пусть на коронах стоит защита... После коронации — убить или покалечить императоров не смогут... Пусть они получают магическую силу... Но надеть они смогут их только одновременно и только по обоюдному согласию... Если недостоин один, то и другой не получит власти... Тут уж как родители воспитают... От вас зависеть будет... Недостойный — сгорит, как и любой из одиночек, кто захочет примерить власть на себя... Что еще... А... Можно и нас к этому припахать, но не нужно... Так типа благословления... Да, и Клер... прости, но нужны храмы... Как-то в спальнях появляться не с руки. Так как мой план? И еще можно первой императрице надеть два обруча... пока не появятся близнецы... Тут уж сама решай от кого и когда забеременеть... Это мой тебе подарок, а вот следующие императоры будут ограничены в возможностях... Только от законных супругов... и только после коронации... Заложите это ограничение, пожалуйста... И пусть живут подольше... что бы было время и править и детей нарожать... Не сильно долго, но существенно... Так как мой план?

Собравшиеся 'заговорщики' немного поспорили, но в конечном итоге сошлись в мнении, что план не идеальный, но имеющий право на жизнь... Да и бастардов можно не убивать... Тут от них и их матерей зависеть будет их судьба. Волшебники напряглись, что-то зашептали и водрузили оба обруча на голову повеселевшей Клер...

— Так, Клер, мы договорились насчет храмов? И если что... зови... Можно просто поболтать...

Мы выпали из Мишкиного портала на одной из полян Великого Леса...

— Сашенька, ты вообще понимаешь какую каку подложила Эве, да и империи людей? — Йозеф был само благодушие...

— Нет... А что?

— А то... теперь эльфам империю не завоевать... императорская семья станет почти неуязвимой... а еще и ответственность друг за друга возложила на близнецов... Как же они будут определять кто достоин, а кто — нет?

— Поживем — увидим... В какой-то книжке все это было достаточно хорошо написано и продуманно, я вот и скоммуниздила идею... Пусть сами разбираются... А не получится переделаем.

Приближался день 'Хи'. Меня все больше распирало в стороны... Миша и Атон вместе решили, что я ни на что не годная личность и посадили под замок... Не выпустили даже на открытие первого храма. Мне пришлось только издали наблюдать за этим действием, растворившись в мире и его потоках.

Храм, точнее небольшую часовню, соорудили в рекордные сроки в дворцовом саду посреди розария. Служительницей назначили Иве, ей очень хорошо все разъяснил магистр Аверий и девочка в желто-красных одеждах тоненьким голоском пела хвалебную песню Богам... ну то-есть нам. Клер присутствовала вместе со своим мужем... Довольно симпатичным темноволосым мужчиной с прекрасной фигурой и небольшой бородкой — эспаньолкой... 'Красавчик... и почему такой 'козел'?' Иве закончив петь начала говорить заученную речь о дарах Богов, ответственности и тому подобную возвышенную чушь... Я смеялась про себя... Мой смех закончился, когда Клер начала говорить о том, что императорская семья получила от Богов дар — Венцы Власти, которые перейдут ее детям, дарую силу управлять Империей. Появился Атон — он представлял нас на этом пафосном мероприятии... Произнес речь, поцеловал в лоб Клер и растворился... Я же продолжала наблюдать за происходящим. Тут только самое интересное началось. Император решил, что два венца это слишком хорошо для женушки. Его приспешники схватив императрицу забрали у нее оба обруча... Один из которых Император и водрузил на сою голову — с красным камушком... Ну что сказать... Йозеф с Мишей поработали на славу... Императрица осталась вдовой рядом с небольшой кучкой пепла. 'Ни фига себе...' — вырвалось... А вот верующие начали оглядываться по сторонам... 'Ой... Кхм... Кхм...' — Все присутствующие бухнулись на колени. ' Так будет с каждым не достойным правления империей... Клер... я зайду на чай послезавтра, хорошо?' Последнюю фразу я попыталась сказать на ушко императрице, а та в ответ закивала головой... Больше итересного не предвиделось и я вернулась в свою бренную тушку.

Готовность императрицы к чаепитию обозначилось громким криком у меня в голове 'Саша!!!! Ты скоро?'

— Милый... Я быстренько, на чаек... к Клер...

И пока Атон не успел мне запретить я умчалась к новой подружке. Я оказалась все в том же кабинете. Клер вся в красном изображала скорбь, ей это удавалось плохо...

— Саша... Ты зачем верующих испугала...

— Когда?...

— А ты представь. Церемония... Только что сгорел Император... И такой громогласный вскрик: 'НИ ФИГА СЕБЕ!'. Кстати, а что это значит? Потому что все гадают, но пришли к выводу, что это про не достойных...

— Ну... где-то оно так и есть...

— Ага, понятно... А потом смешки... жуткие между прочим... И название империи теперь Клер... А про чай так вообще вознесло меня... Теперь ходит слух, что я чаи с богами распиваю...

— Ну... так оно и есть...

— Точно...

Дальше мы перемыли косточки всем любовницам императора, которые словно стая испуганных крыс поспешила забиться в самые дальние уголки империи... Все новости при дворе сводились к тому, что теперь императрицу очень боялись и потому пытались подлизаться... Не удавалось. При наличии венца с синим камнем, она распознавала ложь... и видила ауры... Было одно НО, она и врать в нем не могла... А красный... красного она боялась... и не надевала...

Вот и верь после этого Богам... накуролесим, а потом легенды с нашим участием придумывают... За то был определенный положительный момент — вера распространялась с поразительной скоростью.

14.

День пробуждения настал. Впрочем ничем особенным он не отличался от предыдущего... Только похолодало... пришла осень и первые листки начали окрашиваться в желтый цвет. Меня как самую не востребованную в деле пробуждения мира усадили на теплый плед в центре большой поляны, водрузили на колени корзинку с пирожками и оставили в обществе демона. Юный и пожилой волшебники умчались проверять какие-то точки силы... Иногда они возвращались, но определить их присутствие можно было только по периодически звонкому голосу моего отпрыска, который звучал то с одной, то с другой стороны поляны. Мишка изредка прибегал за пирожками и тут же исчезал в неизвестном направлении. Я уже смирилась с тем что сын вырос и возмужал... Горько становилось от того, что ему пришлось повзрослеть резко и очень быстро, но год без мамы еще долго будет иметь свои последствия... И хорошо, что он нашел поддержку в лице деда... Я грустно вдохнула и впилась зубами в пирожок... Вкусный, с какими-то эльфийскими ягодками... чуть с кислинкой... Ум... ням-ням. Да я стала большой... очень большой... Малыш рос и уже скоро живот будет первым появляться из-за углов и дверей... Такая у меня анатомия... Блин... Но вкусно... Я облокотилась на Атона и полезла за очередным пирожком... Что-то или точнее кто-то пихнул меня изнутри... Потом еще раз... Первое шевеление... Если бы не знала, то и не почувствовала бы... Поймала руку демона и положив к себе на живот дала ощутить... ' Ну же, деточка, давай... Тут папа.' Ребенок затих, а потом с усилием толкнулся... видимо будет футболист... Атон замер, испугался... а потом за моей спиной послышался счастливый смех осознания произошедшего... Демон крепче прижал меня к груди и поцеловал в макушку водрузил руку на мой живот... ждать очередного толчка... Как-то стало немного обидно... А потом я вспомнила свой сон... 'Ну и вот вам пожалуйста... Новое место и жених невесте... Не дождетесь!'

Мишка примчался за еще одним пирожком... Недоуменно посмотрел на нас... Представляю какие идиотские были выражения лиц...

— Мишут... Иди сюда.

Сын подходил к нам, как к бомбе замедленного действия, не понимая что ожидать.

— Садись и дай руку...

Как бы почувствовав необходимость малыш еще раз толкнулся.

— Мам, что это?

— Кто, сыночек... Это твой брат или сестра... Только что поздоровался с тобой...

— А это больно?

— Нет... Это чудесно... Ты так же пихался... А успокаивался только под рок... Особенно под 'Арию'... Штиль, ветер молчит...

— Мам... перестань...

Хорошо... хорошо.

Ничего не поделаешь, даже при приобретении божественности ни слуха, ни голоса у меня не прибавилось... Мишка еще некоторое время посидел с нами и вскоре убежал к деду...

Эриолл спал... точнее уже дремал, как бывает в последние секунды сна, когда явь и сон перемешаны... доносились звуки и запахи, но глаза открывать еще не хотелось.... Тут его кто-то потряс... позвал: ' Эриолл... пора вставать... Уже позно... проспишь все...' Как-будто мама звала вставать и завтракать... Эти воспоминания и ощущения Эриолл воспринял... принял и потянувшись проснулся... У него никогда не было ни мамы, ни завтрака... ничего из только что воспринятых ощущений, но это было приятно...

Мишутка стоял в середине поляны и раскинув руки что-то говорил... Воздух вокруг него начал сгущаться, мерцать... Белесый туман скрутился в жгуты формируя большую кошку, которая потянулась и выгнув спину, зевнула... потерлась туманом о ноги Михаила и уселась прямо напротив юного волшебника... Мишка протянул руку и почесал туман за ушком, раздалось довольное мурлыканье...

Эриолл... Тут такое дело... я у тебя часть сейчас отрежу... Не сердись... Это больно не будет...

Кошка встала и потеревшись о ноги волшебника добровольно подставила свою голову под его руки... Мишутка подхватив двумя пальцами тонкий туманный клочек, потянул его, что-то шепча и поглаживая свободной рукой голову кошки... Потом резко дернул. Кошка зашипела от возмущения, но в руках у Михаила остался маленький кусочек тумана, его Мишутка быстро зашвырнул в открытый портал. Под ногами затряслось... пробежала дрожь по поверхности земли. Смолкли все птицы, что еще недавно весело щебетали на полянке, перестал журчать ручей... Все затихло. Для того что бы в следующий момент в возникшей тишине раскат грома оглушил на некоторое мгновение всех жителей этого мира... Дюгары вместе с островом Син-Тай исчезли, захватив с собой приличную часть мирового океана... Люди взмолились новым Богам. А у Богов заложило уши и разболелась голова... Огромная воронка на месте острова Син-тай разрасталась, всасывая в себя воду, но вскоре море успокоилось... Множество рыбаков рассматривали оголившийся берег, где еще недавно плескались морские волны, а сейчас выставив обросшие моллюсками борта сиротливо стояли суда, завалившись на один бок... Детвора выскочила собирать прыгающую по твердым камням рыбу и красивые раковины на продажу или в надежде найти жемчужину... Плотники потирали руки в предчувствии заказов на строительство новых домов и причалов... Жизнь брала свое...

Единственный, кто был совершенно не рад произошедшим изменениям был Коринтелиэль. Его вытряхнуло произошедшими изменениями из уютного кресла и расплескалось его драгоценное вино... А кусок рулета оставил жирное пятно на его дорогой рубашке... Выругавшись на всех известных ему языках, волшебник открыл портал к единственному возможному виновнику всех его злоключений...

Миша рассказал, как кормить наш с демоном мир... Его полагалось просто гладить и чесать... Я и сидела почухивая в меру своих возможностей туманную кошку. Басовитое мурлыканье подтверждало правильность процесса... Вообще нужно отметить, что гладить туман — это довольно специфичное занятие, требующее большой концентрации... примерно как прислушиваться к голосам в своей голове. А голоса молились... просили... угрожали... Вот последнее и пошел проверять Атон. Какой-то шаман гоблинов, воодушевившись произошедшим катаклизмом, решил сам стать богом, вызвав Атона на поединок что-то по типу: 'Убьешь бога — займешь его место.'

Вот так и получилось, что на поляне мы были без демона, когда из открытого портала вывалился всклокоченный Коринтелиэль. Это был первая наша встреча за последний год, а предыдущая закончилась весьма неприятными травмами.

— Ты... ТЫ... ТЫЫЫЫЫ!!!!! Зараза, такая, Ты что творишь! Как ты мог вмешаться в МОЙ мир! Это первое правило волшебников! НЕ ТРОГАТЬ ЧУЖИЕ МИРЫ!

Миша смотрел на своего отца и глаза его начали наполняться слезами, а нижняя губа поползла вперед и начала дрожать.

— Коринтелиэль, ты не прав... — Йозеф попытался вступиться за внука.

— Молчать! Ты мне вообще не указ! Вали отсюда! Ничтожество!

— А ты... Ты... Я сейчас возьмусь за твое воспитание! Я из тебя выбью всю дурь... Наверняка твоя мамаша-идиотка постаралась...

Когда на Мишу замахнулся этот... этот не хороший человек... Я могла понять его негодование... это как у ребенка забрали игрушку. Я могла понять крики, хотя и не принимала оскорбления... Но бить! Тут уж у меня опять отключилось самосохранение.

— Значит, так. Слушай меня, придурок. — главное не кричать, а оскорбить и обозвать я и так смогу... — Моего сына ты не имеешь права даже пальцем тронуть... Если ты сейчас же не замолчишь, я не знаю что с тобой сделаю... Не убью, конечно, но вполне возможно покалечу... НЕ смей даже голоса поднимать ни на Мишу, ни на Йозефа... Имей силу признать, что единственное ничтожество здесь — ТЫ. У тебя даже сил признать свои ошибки нет... Ты не можешь обвинять во вмешательстве Михаила... У маленького мальчика хватило смелости исправить, то что ты здесь наворотил... Это кем нужно быть, что бы обречь множество людей и нелюдей на ежедневные муки, смерть, нескончаемые потери и поражения... Кем нужно быть, что бы не желать движения, развития, жизни, в конце концов. Ты весь из себя сейчас в праведном гневе... Но просто представь, что с тобой сделают матери, вынужденные ежедневно терять детей, или мужчины, умирающие или получающие одни и те же ранения в бессмысленных сражениях... А дети... Дети с повзрослевшим сознанием, но запертые в маленьких телах... Ты можешь представить себе ежедневную боль родов или у тебя хватит смелости ощутить на себе страх смерти... ежедневной. Ты пытаешься обвинить Мишу, но в чем? В том что он больший мужчина чем ты... Или в том, что он понял, осознал и попытался исправить ТВОЮ ошибку. Я не буду сейчас учить тебя жить... Это не мое упущение в твоем воспитании. Однако я позволю дать тебе один простой совет: 'Уходи отсюда... Не смей даже близко приближаться к сыну или ко мне.'

— Саша? Ты... выжила...

— Да, представь себе... Мне удалось... Хотя и не благодаря тебе...

Мишка спрятался за моей спиной... Судя по всему сильно испугался он своего 'папочку'.

— Но как? Я же отправил тебя...

— Да-да, я помню... Прямиком в горящую машину... Не дождешься...

— Но...

Мне стало как-то совсем грустно. Хрустальный замок моей мечты об этом человеке давно был разбит, но сегодня я сметала последние сверкающие обломки в мусорный пакет и готовилась выкинуть свои прошлые мечты на помойку... Он уже не был моим героем. Мое самое большое достижение стояло сейчас за моей спиной, нуждаясь в защите и поддержке. Единственное, что было хорошего в этом... недо-человеке, недо-волшебнике, недо-мужчине, было его биологическое отцовство... Все, на этом все и закончилось...

— Но... ты стала богом? Странно... Здесь?

— Коринтелиэль, ты проворонил даже появление богов в своем мире... Так о чем с тобой разговаривать... Уйди... Живи так, как тебе хочется, просто не мешай жить другим... Мы все устали и от тебя и от твоих... А... ладно. чего уж там... Просто уйди.

— Нет, это ВЫ не понимаете... ВЫ уйдете от сюда... Я ПРОСТО хотел что бы меня никто не трогал... Я хотел что бы все от меня отстали... Я НЕ ХОЧУ вас всех видеть, слышать... что-то для вас делать... НЕ ХОЧУ! Меня все достали... Ты со своим сыном... Никто не просил вас вмешиваться в МОЙ мир. Йозеф... со своими поучениями... воспитанием... обучением... Мама со своими желаниями... Вечно ей что-то нужно... То стать Светлейшей Княжной, то мир во всем мире, то соседнее государство прибрать к рукам... Как же она меня достала! КАК ЖЕ ВЫ МЕНЯ ВСЕ ДОСТАЛИ!!!

— Знаешь, папа... нет...Коринтелиэль. Я очень жалею, что ты мой биологический отец... Я больше не хочу тебя видеть и знать... Ты... ты...

Миша не договорил... Его мечта о папе тоже лежала в руинах и он... Он только сейчас осознал, что не все бывает так как хочется себе представить. Бывают люди, даже связанные с тобой узами крови, но при этом далекие от тебя настолько, что и представить сложно... А бывают вроде и чужие, но они составляют твою семью и поддерживают сильнее чем кто бы то ни был. Вот так и становятся окончательно взрослыми дети, когда разбиваются их мечты или первая влюбленность, когда не получается сделать последний шаг к намеченной цели.

Эриолл, мирно наблюдающий за нашей ссорой вдруг выгнулся, зашипел... Ударил лапой по Коринтелиэлю, оставив на том отпечатки когтей и кусочки тумана... Буквально через мгновение Коринтелиэль исчез... Желания как минимум двух волшебников, а возможно и трех, совпали...

Уютно потрескивают дрова в камине... Красное вино плещется в бокале... Ароматный мясной рулет, вновь порезан на тонкие аппетитные кусочки. Маленький домик, не известно как плавающий по поверхности расплавленного металла и камня вновь рожденного мира у новой звезды, все так же уютен и тих... Юркая мышка с удовольствием обнаружила целую головку сыра, оставленную нерадивыми хозяевами на столе в кладовке... Маленькое животное и маленькие желания... больше ей ничего не нужно для счастья... Возможно... Возможно когда-нибудь волшебник и выйдет на крыльцо своего домика и мир сможет осознать себя... Но пока, пока плещется вино в бокале, а более ему ничего и не нужно... Он и не помнит какой сегодня день... или ночь... Все что нужно это закрыть глаза... и вот опять полон бокал и нарезан рулет... можно не думать, не ждать, не надеяться и не мечтать... Можно даже не жить...

15.

Что у вас произошло?

Мой личный спаситель из из-неприятностей-вытаскиватель опоздал... Точнее он появился только через пол-часа и вид имел как у того петуха из мультфильма 'Изрядно ощипанный, но не побежденный!'. С него слетали перья, какие-то бусины и разноцветные лоскутки и щепки... А еще под глазом наливался большой синяк... Возможно будет и второй, на носу была видна здоровенная ссадина.

— Это ты расскажи, что случилось...

— Шаман, сильным оказался... Очень хотел стать богом... Ну, возможно в следующей жизни и станет. А теперь ваша очередь.

— А к нам тут Коринтелиэль заходил, мы поболтали и он ушел.

— Что... так просто и ушел?

— Ну... да.

Мишка всхлипнул под моей рукой и размазал слезы по щекам...

— Мам, а пошли домой...

— Пошли сына... И не плачь, пусть это будет самое твое большое разочарование в жизни.

Мишутка открыл портал, но вместо эльфийского замка мы оказались на берегу моря на Райаде. Волны накатывали огромными валами, дерево сиротливо возвышалось посреди бухты, а гуси-лебеди и Змей Горыныч вытаскивали разноцветных мпуков из воды. К моим ногам прибило деревянную расписную тарелку... Я ее держала на полке в кухне... 'Избушка!' Поискав глазами наше желище, обнаружила трубу дымохода, что мерно рассекала воду в направлении берега. Через некоторое время я выловила из воды еще несколько деревянных предметов из обстановки домика, один стул и скатерть, что накрывала стол в мой последний день в этом мире...

— Упс...

Миша вжав голову в плечи тихонько начал пятится от меня... подальше...

— Миша... — побольше стали в голосе...

— Мамуль... — заискивающий глосок прямо сочился медом... — Мамуль. я нечаянно...

— Миша...

— Ну я чесно-чесно не хотел... Так получилось...

— Наводнение?... Просто так?

— Мамуляяяя... А это остров с морем из Эриолла... Ну мамуль... А у нас теперь будут кальмары... твои любимые ... и рыбка и жемчуг... А хочешь... Хочешь, я суши научу дюгар делать... для тебя... Мамочка.... А мамочка, ну не сердись, а?

— А смысл... Сам наворотил, сам теперь и разбирай... Да и в твоей спальне на втором этаже справа были все твои игрушки... Магический экспресс и небольшой такой подарочек, от нас с Атоном, на твой день рождения... И да, какое сегодня число?

Райад уже материализовался перед нами...

— По моему летоисчислению... Сегодня шестое августа третьего года от сотворения меня... Точнее заселения. Здравствуй, первый житель...

— Привет. Как дела?

— Пришли несколько новых жителей и родился один... мальчик... интересный... он видит как-то странно... И меня руками может подержать... Хороший... Фарисом назвали... смешной...

' Ну вот и прибавление в семействе Сидры пропустили... И мой день рождения... уже в который раз... Ну и ладно...'

— Мишань, а как мы будем в Аерею попадать? У нас там деловые связи... поставки алмазов и торговые отношения... а еще работа... продукты... А дерево... дерево в море...

— Сейчас... сейчас, мамуль...

Мишка уже вытаскивал неизвестно как оказавшийся у него подарок из коробки... Шелестела сухая оберточная бумага, а сын аккуратно сматывал ленточку.

— Как?

— Я еще не волшебник... только учусь, но если очень захотеть... Все возможно! -Возвестил мой отпрыск, доставая из коробки магический локомотив и комплект дополнительных рельс... — Мамуль... спасибо... Я же теперь смогу целый город построить... и пересечение железных дорог... и переезд ... Мамуль, спасибо... И Атон... тебе тоже.

Мишка принялся обнимать и целовать меня... Сильно...

Вы когда-нибудь видели лицо мужчины-отца, которому в руки пихнули только-что родившийся попискивающий комочек... Я видела впервые, но готова была смотреть на него вечность... Такого выражения лица вы не увидите никогда! Смесь беспомощности, радости, страха. Верхняя степень неуклюжести и совершенно дурацкая улыбка... Но это все потом, а вот при первых схватках — паника и безумный страх в глазах... Атон просто побелел, у него сильно выделились складки в уголках губ, мне показалось, что помощь нужна будет не мне, а ему... А как он смотрел на деловитую Алевтину, которая выставила его за дверь Избушки... Мишка сильно от Атона не отличался. Мне потом Горыныч по секрету рассказал, что они сидели на ступеньках крыльца и взявшись за руки с похоронными лицами молчали... Увести их было не возможно. Это уже потом были агуканья, звездочки над кроваткой и разноцветные игрушки — проверенные и тысячи раз обследованные на предмет безопасности, приятности и познавательности для маленькой дочки и сестры...

Яся родилась махонькой, беленькой с маленькими синими рожками и волосиками и очаровтельным хвостиком, а вот крылышек не было... Вот так вот. А еще у нее были большие ярко-зеленые глаза...

Две благовидные старушки пили чай у большого открытого окна в маленькой гостиной. Большой дом с красной черепичной крышей утопал в зелени сада... По подоконнику прыгала маленькая яркая пичуга с синим хохолком на головке, она что-то чирикала, а старушки крошили для нее рассыпчатое печенье. Женщины были похожи как капли воды, единственным их отличием были глаза. Кареглазая старушка отпила последний глоток из чашечки в голубой цветочек и поставив ее на блюдце дважды хлопнула в ладоши. Перед ней образовалась полупрозрачная картинка...

— Дорогой внук... Мы считаем, что тебе нужно согласиться на предложение и возглавить Университет... И да... Это не обсуждается...

— А может не надо?... — молодой на вид мужчина на картинке скривил лицо, как-будто съел лимон.

— Надо... И еще раз повторюсь. Это не обсуждается.

Женщина прервала связь не попрощавшись...

— Ну что... Она скоро будет там...

— Все как и должно было быть?

— Не совсем... Но пока последствия не ясны.

Синь'О погладила плоскую голову морской змеи отпуская ту. Змея коснулась раздвоенным языком щеки своей подруги и хозяйки... Очень долго она не сможет увидеть ее, еще не скоро из яиц вылупятся маленькие змеи... и только после того как последнее яйцо выпустит на свободу ее малыша она вернется к ней... Еще два года Адез не увидит свою хозяйку, но этого требует природа... Змея скользнула в воду океана нового для них мира и ушла в глубину... Там в толще воды она свернется вокруг своего гнезда и замрет на несколько лет в виде каменного изваяния, которое не смогут сдвинуть с места ни какие катаклизмы... Синь'О понимала что следующие два года будут для их вида тяжелыми, они остаются без защиты... Но потом, потом у них возможно будут еще несколько змеев-охранников или не будет ни одного... Сделав круг над островом, в даль улетел возможный будущий отец маленьких змеев.

— Не уже ли это конец?

Никто не смог ответить на этот вопрос древней женщины... Для нее это был однозначный конец, вот только счастливый или нет будет известно только через несколько лет.

Синеволосая девушка сидела спустив ноги с каменной арки над водопадом в ее ушах торчали наушники небольшого музыкального плейера, но и без них было слышно как гремят басы. Девушка тряхнула длинными волосами и на концах многочисленных косичек вспыхнули гранями бриллианты в заколках, скрепляющих концы. Она запрокинула голову и подставив лицо странному ярко-красному солнцу запела... Ее голос пронесся над водопадом и долиной внизу, уносясь вдаль вместе с легким ветерком. Ее песню подхватили маленькие разноцветные шестиногие создания, что в большом количестве бегали между огромными кактусами и разноцветными кристаллами, подпевая странно: 'Мпук...мпук..мпуууук...мпук.'

Поешь? — Высокий блондин опустился рядом с девушкой на каменный мостик. Его короткие волосы топорщились на макушке придавая уже взрослому мужчине довольно несерьезный вид.

— А что еще делать?

— Ну, например, учиться... Как считаешь?

— Было бы не плохо... Но меня уже достало это 'домашнее обучение'. — Девушка помахала кончиком синего хвоста... — Я нормально учиться хочу... В академии или институте... Где есть люди или можно нелюди... Да все равно...

— И что мешает?

— А то ты маму не знаешь?

— Ну...

— Так меня на Аерею не пускают... Феромоны... — Девушка опять показала свой хвостик...

— А что только на Аерее есть институты...

— Ну да... На Земле... Мне с вот этим и этим там самое место... а на Эриолле вообще ничего нет... Там только индивидуальные наставники...

Тут девушка прищурила свои зеленые злаза от чего ее взгляд стал хитрым настолько, что мужчина попятился и замотал головой.

— Мишенька... а Мишенька... Братик мой любимый... Ты же любишь свою маленькую Ясю... Правда? — последнее слово было сказано с такой интонацией, что блондин усиленно закивал головой в знак согласия... а его верный полиморф спрятался у него за спиной... точнее попытался...

— Хвостик, не дрейфь... тебя не трону... А вот братик мой любимый, братик мой хороший, сейчас сделает такой маленький-маленький, ровно на одну меня портальчик... к своему университету...

— Ясь... Это дорого... Ясь, это очень-очень дорого...

— Ничего... с каких это пор мы нуждаемся?

— С тех самых, как ты решила учиться вместе со мной...

— Ну не вместе с тобой... У тебя диссертация... А я так на первый курс... с детками... Я же потяну?

— Не уверен... Ты там самая слабая будешь...

— Мишенька, ты меня знаешь?

— Знаю... Ох, знаю...

— Не отправишь — я маме скажу, что у тебя невеста появилась...

— Ну и что?

— Ты не понял. Не девушка, не подружка... А НЕВЕСТА!

— Ты этого не сделаешь... — Михаил побледнел и замахал усиленно руками... — Обещай так не поступать...

— А еще расскажу как бабушка тебе эльфиек разных подкладывает... И Мийка глазками стреляет... Ты от них?

— Ага. — молодой мужчина привычным жестом еще больше взъерошил свои волосы...

— И что? Поделишься?

— Не-а... Еле удрал... Да и теперь эльфы с ограничением рождаемости... Ну их... плодятся и все девчонки... Надоело! Вот эти вырастут, замуж повыходят и все... Я наконец смогу спокойно к деду в гости ходить...

— А он, что? На Эриолле обосновался? Совсем?

— Ага... Там работы еще на несколько десятилетий...

— Вы что тут замышляете? — К брату с сестрой присоединился крылатый и рогатый парень со змеиным хвостом вместо ног... — Меня в компанию возьмете?

— Присоединяйся, Фарис. Я тут братика прошу меня в свой Универ устроить...

— А что можно?

— А ты пытался когда-нибудь сказать этому созданию: 'Нет'?

— Пытался...

— И как...

— А ты как думаешь?

— Думаю, что это безнадежно... Ты тоже туда хочешь?

— Конечно... Это должно быть интересно...

— И что мне с вами делать?

— Помогать, любить и оберегать... Да и Миша у тебя сестра родилась... С крыльями. — В голосе девушки скользнула затаенная тоска... — И она некромант... сильный... И без хвоста...

— За что? — в голосе мужчины промелькнули истеричные нотки...

— Сам хотел... Теперь ты обречен иметь кучу сестер и ни одного брата... 'Единственный сыночек'... И да... открывай портал... Папа опять хочет делать предложение маме...

Змеехвостый парень засуетился...

— Яся, я с тобой... Срочно валим от сюда...

Только когда за беглецами схлопнулся с противным звуком портал к дальним мирам, молодой волшебник собрался предстать перед родителями... Как же он завидовал этим двоим... Ну ничего... Пару дней с родственниками и можно будет... попытаться сбежать из отчего дома... Если получится... Тяжело, когда мама и отчим,.. ладно — отец, боги пусть и не этого мира... Михаил почесал за ухом верного Хвостика...

— Ох, ну и вырос ты... Давай попробуем пегаса...

Через несколько секунд с каменного мостика вниз устремился белоснежный пегас с всадником на спине... Он нес великовозрастного сына к маме на блины, а еще сам рассчитывал утянуть несколько нежнейших пластиков с творогом и вареньем.