Трибред. Золотое трио

ПРОЛОГ.

— что же, предлагаю начать новую игру. — Мужчина, одетый в серый деловой костюм, сел в кресло, установленное перед круглым стеклянным столом, на котором лежал кусок белого картона, и стоял стакан с игральными "костями". — Сим, ты хозяин дома, тебе и устанавливать правила.

Погладив аккуратную бородку, и поправив зеркальные очки с круглыми стеклами, произнес он.

— поддерживаю. — Высокий широкоплечий блондин, в одной из глазниц которого тускло сверкал сиреневый драгоценный камень, отсалютовал товарищам бокалом с красным вином, по цвету лишь немного более бледным, чем шелковая рубашка.

— раз вы настаиваете... — Мужчина, одетый в черные свитер и штаны, облегающие его мускулистое тело, хищно оскалился и провел ладонью по лысой голове, ощущая приятный холодок стальной кожи. — Недавно я нашел мир, в котором нет верховного бога, а все остальные сущности, совершенно не подходят на звание хозяина.

— и ты его не захватил? — Блондин в изумлении поднял одну бровь, а кристалл в глазнице ярко сверкнул.

— ну что вы опять, представляете меня каким-то маньяком, помешенным на войне и сражениях. Между прочим, от моей деятельности, пострадало намного меньше разумных, чем от ваших экспериментов. — Названный Симом, изобразил обиду на лице, что было не так-то просто, с его внешностью.

— хватит вам уже. — Мужчина в костюме и очках, щелчком пальцев создал бокал и в своей руке, а затем наполнил его из бутылки, призванной телекинезом. — Жульен искренне просит прощения за свои слова... ведь так?

Блондин хмыкнул, и изобразил свободной рукой неопределенный жест, а затем произнес:

— как будет угодно великому профессору, отцу народов и создателю... ладно-ладно, Виталий, я уже молчу.

Маленький огненный шарик, состоящий из переплетения "языков" белого, алого и синего пламени, погас так же без спецэффектов, как и появился, а профессор, отпил из своего бокала.

— нашел я мир, в котором нет хозяина, но очень много разнообразных народов, от обычных людей, до существ называющих себя демонами, ангелами, падшими ангелами, оборотнями и "екаями". Есть так же и вампиры... но какие-то слабенькие, можно сказать даже "дикие". — По примеру своих друзей, Сим создал бокал, и бутылка плавно перелетела в его руку.

— кажется, я понял о чем ты говоришь. — Виталий задумчиво посмотрел на стакан с кубиками. — Неплохой мир, а количество его "отражений", вообще поражает разнообразием.

— в одном из "отражений", и будет проходить наша игра. Задумка такая: мы находим трех героев "второго плана", погибших в своих мирах, и заставляем их переродиться вместо троих людей этой реальности... разумеется память и все способности, остаются при хозяевах, только силы будут урезаны.

— а в чем смысл? Не заставлять же их драться между собой... это скучно, и кажется уже где-то осуществлялось. — Произнес Жульен.

— а в этом и будет самое интересное: наши "фигуры", не будут знать друг о друге, не будут знать о нас, и не получат никаких ограничений. — Радостно заявил Сим.

— и в чем тогда игра? — Виталий был заинтригован, и не скрывал этого.

— один раз, каждый из нас может помочь своей "фигуре", а так как они будут наделены некой силой, необычной для этого мира, ими наверняка заинтересуются. В общем: выигрывает тот, чей участник проживет дольше остальных.

— хм... — Жульен задумался, и последним глотком осушил бокал.

— да... необычно но звучит любопытно. — Виталий отставил вино. — На что играем?

— тут недавно обнаружился мир, заселенный разными видами драконов. — Напомнил Сим. — Предлагаю сыграть на право владения этим "райским" уголком.

— идет. — Почти одновременно отозвались двое других участников.

Виталий взял в руки стакан с "костями", и начал его трясти.

— первым "фигуру" выбирает тот, у кого выпадут две шестерки. Магию не использовать...

ЗНАКОМСТВО.

(Гин).

Большая шумная семья рыжеволосых людей, разодетых так, словно бы отправляются на карнавал, прошли через оживленный вокзал... и на них совершенно никто не обратил внимания, ни другие посетители, ни работники, ни даже полицейский, рядом с которым они задержались на целую минуту.

Вела семью женщина средних лет, одетая в платье моды семнадцатого века, за руку ее держала девочка лет десяти в белом сарафане и мягких шлепанцах, следом шли хмурые близнецы тринадцати лет, волокущие за собой большие неудобные чемоданы, а замыкали процессию пятнадцатилетний парень, и его одиннадцатилетний брат, чемоданы которых покоились на тележке. Всех мальчиков объединял не только цвет волос, но еще и одежда, представляющая из себя длинные черные мантии, очень похожие на те, которые должны носить сказочные колдуны.

Рон шел рядом со своим старшим братом Перси, который монотонным голосом декламировал школьные правила, которые ни в коем случае нельзя нарушать. Это была уже далеко не первая подобная лекция, но ребенок совершенно не проявлял недовольства, а лишь широко улыбался, и смотрел на мир через прищуренные глаза, что предавало его лицу некое сходство с лисьей мордой. Длинные волосы свободно спадали на плечи и спину, а челка закрывала лоб, и постоянно лезла в глаза, (частично из-за этого он и щурился).

Некоторое время, вся семья простояла у замаскированного при помощи магии, прохода на станцию, откуда молодые волшебники ежегодно отправлялись на учебу. Мать семейства, которую звали Молли Уизли, старательно кого-то высматривала, но когда время отбытия поезда уже приближалось, тяжело вздохнув она распорядилась проходить на платформу.

Рон не обратил внимания на поведение матери, хоть и догадывался об его причинах. Мальчик рос в большой и шумной семье, где частенько происходили скандалы и ссоры, но все равно все друг друга любили, и были готовы поддержать в трудную минуту. Он был счастлив, что родился именно в этой семье, где невозможно было почувствовать себя одиноким, ненужным, и даже обязанным кому-то. Это было особенно приятно, если вспомнить прошлую жизнь и ее бесславное окончание.

"хах... думал что самый хитрый и умный? Если сейчас спокойно обдумать все те события, то с уверенностью можно сказать, что Айзен ждал предательства, и скорее всего даже создал для меня удобные условия".

Рон любил вспоминать прошлую жизнь, полную приключений, интриг, предательства и любви... о последнем он старался не вспоминать, но получалось плохо. В любом случае, старого уже было не вернуть, и как удалось убедиться, когда телу исполнилось четыре года, этот мир совершенно не похож на прошлый, (никаких "пустых", "квинси" и "шинигами", зато есть волшебники, гоблины и даже драконы).

"хотел бы я себе личного дракона, жаль только нашей семье будет его не прокормить".

Вообще, мальчик был немало удивлен, когда узнал что не только родился в конце двадцатого века, (при условии что умер в начале двадцать первого), но еще и оказался в мире, придуманном одной популярной писательницей. Дополнительную "изюминку" вносило еще и то, что он занял место одного из главных героев целой серии книг, прочитанной во время скучных дежурств, и обеденных перерывов.

"интересно, какие бы были лица у знакомых, если бы они узнали что капитан Ичимару, любит читать фантастику и смотреть детские мультфильмы?".

Нельзя сказать, что Рон был полностью доволен своим перерождением, все же было бы не безынтересно попасть в мир, где существует кастовое разделение общества по цвету штанов... но больше всего бывшего капитана "готей13", возмущал факт отсутствия в этом времени, замечательнейшего мультфильма, называющегося "мой маленький пони". Что бы убедиться в этом, в возрасте шести лет, пришлось уговорить отца выбраться в "магловскую" часть Лондона, и пройтись по нескольким магазинам видеокассет и игрушек.

Однако, бывший капитан Ичимару, а ныне обладатель шикарной гривы рыжих волос и гордого имени "Рон Уизли", не собирался отчаиваться. Решив исправить вселенскую несправедливость, он вооружился тетрадью для рисования, карандашами, письменным пером... и пошел к маме. Долго уговаривать любящую родительницу не пришлось, и на протяжении трех лет, примерно два часа в день, они занимались тем, что создавали магический комикс с двигающимися картинками, по мотивам так полюбившегося в прошлой жизни мультфильма.

Вместо подарка на десятый день рождения Рона, родители отвели его в небольшую типографию, занимающуюся распространением разнообразных книг в магической части Англии. Все личные накопления мальчика, а так же подарочные деньги от родителей, ушли на оплату первого тиража первой серии, (теперь уже комикса), "мой маленький пони".

Нельзя сказать, что популярность сразу же пришла к истории о приключениях двух единорожек, двух пегасок, и двух земнопони, но всего через год, каждая вторая девочка и каждый четвертый мальчик магической Англии узнали, что "дружба — это магия". С тех пор вышли еще четыре "серии", тщательно прорисованные, и зачарованные, и как доказательство того, что усилия были не напрасны, сегодня маленький волшебник был одет в новенькую мантию, в рукаве ждала своего часа собственная волшебная палочка, а в сундуке доставшемся от старшего брата, лежали новые учебники и набор для рисования. Все же, по мнению редактора, взявшегося за распространение комикса, учеба в школе вовсе не повод забрасывать перспективную работу.

Оставалось радоваться, что за время бытности "шинигами", капитан Ичимару, великолепно натренировал память, чем теперь бессовестно пользовался Рон Уизли.

"магия дружбы спасет мир!".

Делу помогало еще и то, что в магической Англии, было не так уж и много современной детской развлекательной литературы, а старые сказки нравились далеко не всем. Параллельно с основным проектом, очень медленно писался комикс, который кратко опишет жизнь и приключения Ичимару Гина, бывшего обычным бродягой, ставшего капитаном могущественной организации, и умеревшего предателем. Томик получался толстым, и хоть до "войны и мира" было еще далеко, но и жизнь у "шинигами" уровня капитана, гораздо длиннее чем у какого-то человека.

— Рон, не спи. — Перси тряхнул брата за плечо, выводя его из задумчивости, и после того как помог затащить чемодан в вагон, сурово произнес. — Я пойду в купе к старостам, но где-то через пару часов пойду по поезду. Постарайся не влипать в неприятности.

— хорошо-хорошо. — Рон шутливо выставил раскрытые ладони в защитном жесте.

Старший брат пробормотал что-то на тему того, что его никто не слушает, и более не оборачиваясь, убрел в соседний вагон. Мальчик же, по лисьи усмехнувшись, взялся за ручку чемодана и направился искать себе место. Впереди его ждала встреча с легендарным "мальчиком который выжил", и как поклонник творчества "той самой писательницы", он не мог нарушить ход истории с самого начала. А еще, очень интересно было своими глазами, увидеть героя целой серии книг.

* * *

(Кабуто).

Жизнь Гарри Поттера, началась в тот момент, когда ему в лоб попало убивающее проклятье... нет, не так. Осознанная жизнь Гарри Поттера, началась в тот момент, когда убивающее проклятье попало ему в лоб.

Казалось бы, вот ты умираешь от рук Учихи Мадары, (и что его только потянуло вмешаться в чужой бой?), а в следующую секунду уже лежишь в детской кроватке, а твоя голова раскалывается от жуткой, нестерпимой боли. Спасительный обморок в такой ситуации, можно расценивать как высшее благо.

А вот следующее пробуждение, в корзине на пороге какого-то дома, очень не понравилось герою магической Англии. Попытки покричать, ни к чему не привели, и даже "чакра", хоть и ощущалась в теле, но ее было катастрофически мало, и она отказывалась откликаться на попытки использования.

В результате, когда рано утром дверь дома открылась, и над корзинкой навис грузный светловолосый мужчина, маленький мальчик успел серьезно простыть.

А дальше было нечто невообразимое, где смешались слезы, истерические крики, беспорядочная беготня, и больница, запах которой спутать с чем-то другим было невозможно.

Шли годы, маленький Гарри рос, учился говорить и писать на английском языке, и жил в комнатке, оборудованной в чулане под лестницей. Не сказать что бы там было так уж плохо, все же ребенку много места не надо, но при условии что в доме было еще две свободных комнаты... в общем очевидно стало бы и идиоту, что мальчика не очень-то и любили.

Тетя Петунья, родная сестра безвременно почившей матери, старалась заботиться о племяннике, в свободное от других дел время. Дядя Вернон, делал вид что второго ребенка в доме вообще нет, всю свою любовь и заботу отдавая родному сыну. Двоюродный брат Дадли, сперва пытался вредничать, но Гарри оказался слишком ловким, слишком сообразительным и предусмотрительным, а еще незаметным.

Именно благодаря умению быть незаметным, которое ни раз и не два, спасало жизнь в прошлой жизни, герой магической Англии, умудрялся вполне спокойно сосуществовать со своими родственниками. Даже когда в пять лет, появились обязанности по уборке дома и помощи в саду, никаких кардинальных перемен не произошло. Вот так, накапливая знания, а иногда и деньги, (в основном мелочь, изредка выпадающую из одежды дяди), будущий волшебник и рос до шести лет.

"шесть лет, это знаковый день для любого "шиноби", так как именно в этом возрасте, можно начинать заниматься контролем "чакры"".

За прошедшие с осознания себя как личность, четыре с половиной года, "чакры" стало немного больше, но она не перестала казаться какой-то странной, да и для ее контроля приходилось тратить неожиданно много волевых усилий. Однако Гарри не расстраивался, в конце концов на отсутствие воли он никогда не жаловался, да и необычность "чакры", могла объясняться наличием какого ни будь улучшенного генома. И хоть в этом странном мире о "шиноби", по всей видимости не слышали, но наследственность собственного тела, как бы намекала, что они могут просто прятаться. Зная некоторые специфичные техники, используемые шпионами, мальчик был уверен, что обычный человек не узнает "шиноби", даже если он будет жить по соседству.

"например как вон та подозрительная старушка с кошками, у которой слишком уж цепкий взгляд, и не по возрасту легкая походка".

Тем же летом, Гарри и Дадли пошли в местную школу, где двоюродный брат быстро сдружился с несколькими мальчишками, после чего они стали запугивать всех одноклассников. Эти малолетние бандиты, пытались нападать и на героя магической Англии, но все время что-то не получалось: то найти не могут, то догнать, то рядом оказывается кто-то из сердитых взрослых, отчитывающих "жертву" за какой ни будь мелкий проступок. В общем "охота на Гарри", мальчишкам быстро надоела из-за однообразности и бесперспективности. Гораздо веселее было потешаться над не такими неуловимыми одноклассниками.

Сам же бывший шпион, ассистент безумного ученого, и неменее безумный ученый, целыми днями пропадал в библиотеке, стремясь как можно больше узнать о новом мире, занимался своим физическим развитием, гонял по организму "чакру", и понемногу подворовывал мелочь. Он еще не знал, зачем нужны все эти монетки, но полагал, что деньги лишними не бывают, даже если это сущие гроши.

В школе у мальчика сложилась неоднозначная репутация нелюдимого чудака, который может дать списать домашнее задание, или больно ударить в живот, если пытаться на него нападать. Сам Дадли, оценив возможность постоянно и совершенно бесплатно списывать домашние задания, стал ограждать двоюродного брата от нападок приятелей, в меру своего ума разумеется.

Дома так же все было тихо, и даже работы в саду стало меньше, так как тетя всерьез взялась за выращивание роз, (и тонкие психологические воздействия, тут совершенно не причем). Даже дядя, вычитав несколько статей о пользе гимнастики, а затем о том что людям приятнее вести дела с красивыми, стройными и мускулистыми бизнесменами, у которых готовы покупать любой мусор, сперва начал заниматься физкультурой, а затем записался в клуб артистичной самодеятельности.

В восемь лет, когда контроль "чакры" стал казаться плохим, но уже терпимым, сидя на кровати в своем чулане, приняв позу "лотоса", Гари применил первую свою технику в этой жизни. Техника "мистической руки", потребляла не так много энергии, но требовала хорошего контроля, так что мальчику приходилось полностью концентрироваться на своих действиях, стараясь ничему не удивляться.

Первый сюрприз: рука, вместо того что бы окутаться зеленоватым сиянием, вместо этого начала светиться тускло золотым. К счастью, проверка проведенная на заранее пойманной мыши, доказала, что функции у техники остались прежними, хоть внешние проявления и изменились. Это стало очередным доказательством, легшим в копилку теории о неизвестном геноме.

Следующий год, Гарри кроме походов в школу, работы по дому и изучения библиотеки, занимался тем, что восстанавливал простейшие приемы применения "чакры". Удалось научиться создавать иллюзорных двойников, ходить по стенам и потолку, (очень недолго, так как силы почему-то слишком быстро расходовались), а еще накладывать легкие материальные иллюзии, развеивающиеся при ударе. Техника замены, сколько бы мальчик не пытался ее воспроизвести, работать отказывалась.

И вот в девять лет, бывший гениальнейший медик, (что бы там Цунаде Сенджу о себе не думала, но она была лишь второй), решил взяться за исцеление своего шрама на лбу, который последнее время всегда был скрыт иллюзией. Обследование техникой "мистической руки" показало, что в участке энергетики, присутствует нечто, одновременно похожее на "печать", и на паразита, который вытягивает себе часть "чакры", хоть и совсем незначительную.

В течении нескольких недель, мальчик при помощи скальпеля из "чакры", отсекал чужеродное образование от своей энергетики, и параллельно переплетал поврежденные каналы, что бы избежать ненужных потерь. Когда же паразит остался совсем без подпитки, он начал проявлять какую-то активность, так что герою магической Англии, пришлось поспешно вырезать участок кожи. Итогом операции стало то, что старый шрам отправился в огонь, зато на лбу появилась глубокая рана, от вида которой любой нормальный человек упал бы в обморок. Целых пол года пришлось потратить на исцеление себя, что бы окончательно избавиться от всех следов, и больше не заморачиваться с накладыванием иллюзии.

Дальше жизнь складывалась своим чередом, и Гарри уже начал подумывать о карьере в науке или медицине... но в один прекрасный день, вместе с обычной почтой, пришло совсем необычное письмо в конверте из пергамента. После прочтения послания, мальчик решил подождать и посмотреть, что будет происходить дальше, и не ошибся, так как на следующий день пришло уже два письма.

Родственники, которые за прошедшие годы не прониклись любовью к племяннику, но смирились с его существованием, а так как от него до сей поры не было никаких проблем, даже начали испытывать какие-то теплые эмоции, не стали скрывать от ребенка правду. Сидя вечером за столом на кухне, вывалили страшную историю о волшебниках, смерти родителей, и письме, обнаруженном в корзине с младенцем.

Гарри молча выслушал дядю и тетю, покивал головой, и предложил поймать одну из сов приносящих письма, что бы отправить волшебникам ответ. План был исполнен на следующий день, а еще через неделю, на пороге дома появился хмурый длинноволосый брюнет, с "орлиным" носом, раздраженным взглядом и ехидным голосом. Одет он был в строгий черный костюм и кожаные туфли. Представившись как учитель зельеварения, и обменявшись подобием приветствий с тетей, этот волшебник предложил в приказном порядке, проследовать с ним, для приобретения всего необходимого к школе.

Удивительно, но в центре Лондона, обнаружился небольшой район, отделенный от обычных людей сложными барьерами и иллюзиями. Гарри очень хотел обследовать это место поподробнее, но сопровождающий не настроен был на экскурсию, и сперва провел мальчика в банк, где обитали низкорослые уродливые человечки, называемые гоблинами, и после поездки на тележке и посещения сейфа с золотыми монетами, отправился обходить магазины.

Учебники, ингредиенты для зелий, мантии, котел, волшебную палочку и сову, вот и все, что удалось приобрести в этот день. В самом конце похода, профессор с забавной фамилией "Снейп", вручил билет на поезд, объяснил как пройти на нужную платформу, и с хлопком исчез в воздухе.

— а мне теперь все это тащить. — Хмыкнул Гарри, глядя на чемодан и клетку с совой.

Будь он обычным ребенком, и поездка обратно к дому, могла бы доставить проблемы, но "чакра", хотя правильнее теперь будет называть эту энергию "магия", неплохо усиливала и без того тренированное тело. В добавок к этому, в кармане было некоторое количество фунтов, которых хватило что бы вызвать такси.

Оставшееся время до поездки в школу магии и волшебства, герой магической Англии, провел за изучением книг, а так же попыткой воспроизвести описанные заклинания. Оказалось что особенной сложности в этом нет, тем более легко просматривались сходства с использованием техник при помощи печатей.

За два дня до отбытия, мальчик еще раз посетил магический район, но на всякий случай, слегка изменил свою внешность при помощи техники "хенги". Другой цвет глаз, более темная кожа, светлые волосы, горбинка на носу, и вот никто уже не узнает того самого "мальчика который выжил". Хоть посмотреть и изучить хотелось абсолютно все, но единственным местом куда привели ноги, был магазин старых вещей, в простонародье "комиссионкой" именуемый. Спустя несколько часов, в этом достойном заведении осталась некоторая сумма "галеонов", а любопытный ребенок стал обладателем нескольких интересных книг.

И вот теперь, прибыв на вокзал ранним утром, и пройдя на платформу девять и три четверти, Гарри Поттер занял место в свободном купе поезда, и достал одну из книг. Путь обещал быть неблизким, и что-то подсказывало, что скучать не придется.

Стук в дверь, заставил оторваться от чтения книги по чарам, и посмотреть на проход, в котором стоял довольно высокий рыжеволосый мальчик, уже одетый в мантию. Новоприбывший растянул губы в широкой ехидной улыбке, его глаза были прищурены, что придавало лицу некое сходство с лисьей мордой.

— не против, если я присоединюсь? — Незнакомец указал свободной от чемодана рукой, на сидение напротив Гарри.

— располагайся. — Почти зеркально повторив улыбку рыжеволосого, ответил "мальчик который выжил", не забыв при этом сверкнуть стеклами своих круглых очков.

Закинув чемодан на полку, новый знакомый уселся рядом с окном, и произнес:

— Рон.

— Гарри. — В тон отозвался герой магической Англии.

— вот и познакомились. — Еще шире улыбнувшись, хмыкнул рыжеволосый, а затем просто отвернулся к окну, как будто потеряв интерес к собеседнику.

"интересный ты, Рон, и двигаешься очень необычно. А еще, похоже используешь магию, что бы усиливать тело... очень интересно".

* * *

(Мистика).

Гермиона Грейнджер, всегда была умной девочкой... возможно даже слишком умной для своих лет. С раннего детства, она почти не капризничала, рано научилась ходить и говорить, а затем писать и считать. Но на этом, успехи гениального ребенка не окончились, и в возрасте пяти лет, она поступила в местную школу.

Само собой, с одноклассниками, которые были как минимум на два года старше, Гермиона не подружилась, но к счастью и враждебных отношений между ними не возникло, так как все воспринимали девочку, как странную, но безобидную чудачку.

Родители не могли нарадоваться на свою дочь, особенно когда она закончила младшую школу за два года, а потому без споров и возражений, позволили потратить следующие два года на саморазвитие, и посещение клубов плавания и гимнастики. Все же какой бы умной не была девочка, но желание вести себя как ребенок, и заниматься любимыми делами, никуда не исчезло.

Как уже говорилось ранее, Гермиона была умной девочкой, а потому когда в самый первый раз, во время легкого раздражения от взмаха руки, со стола стоящего в двух метрах впереди, упала кружка, она не растерялась, и не стала сразу же обо всем рассказывать маме и папе, (мало ли как отреагируют обычные люди, на необычные способности ребенка). Помня свою прошлую жизнь, и огромное разнообразие способностей, которыми обладали "мутанты", девочка начала целенаправленно тренировать телекинез. Кроме того, ощущение пришедшее откуда-то изнутри, подсказало, что неплохо было бы попытаться восстановить и свою прежнюю силу.

День за днем, в свободное от занятий время, Гермиона сидела перед зеркалом, и пыталась хоть немного, изменить свою внешность, (очень раздражали слишком длинные передние резцы на верхней челюсти, и хотелось сделать их чуть короче). Однако, первый успех пришел именно в занятии телекинезом, когда тонкая тетрадь по взмаху руки, оторвалась от стола, и пролетев тридцать сантиметров, упала на пол.

Девочка хорошо запомнила то ощущение тепла, появляющееся у "солнечного сплетения", в тот момент когда тетрадь взлетела. В последующие дни, она старательно пыталась воспроизвести эти ощущения, что хоть и не без труда, но начало получаться.

Прошло не меньше года, когда у Гермионы впервые получилось изменить свою внешность. Направив немного "тепла", от "источника", (так она назвала для себя "шарик" в груди), к лицу, юная экспериментаторша сконцентрировала все свое внимание на зубах, и изо всех волевых сил, пожелала что бы они стали короче. Какова же была ее радость, когда желание исполнилось, и резцы укоротились на целый миллиметр.

С тех пор, к занятиям телекинезом и восстановлением сил метаморфа, Гермиона подходила с двойным энтузиазмом. И пусть она не верила, что является единственной, в ком проснулись подобные способности, но к вероятной встрече с противниками, собиралась подойти во всеоружии.

Почему же девочка считала, что другие обладатели необычных сил, будут для нее именно противниками? Опыт прошлой жизни, а особенно смерти, говорил о том, что полностью доверять нельзя совершенно никому. Рано или поздно, но предают все, и друзья, и родственники, и даже любимый человек...

Была и еще одна причина, скорее стать сильной и обрести самостоятельность: обычные люди очень не любят тех, кто отличается от них, и они пытаются либо подчинить и изучить, либо уничтожить пугающий фактор. Именно по этому, девочка не стремилась делиться своей тайной даже с родителями, ведь их реакция могла быть самой непредсказуемой, а без их помощи, выжить будет слишком сложно. Вот и приходилось притворяться слишком серьезной, умной и начитанной, маленькой девочкой с проблемой общения со сверстниками.

К одиннадцати годам, Гермиона уже изучала литературу, необходимую для поступления в колледж на факультет биологии, но планам стать самым молодым доктором наук в этой отрасли, не суждено было сбыться, так как в день рождения прилетела сова, и принесла письмо, которое можно было бы расценить как хорошую шутку, если бы на следующий день в дом не вошла женщина в необычном платье зеленого цвета. Гостья двигалась слишком плавно для простого человека, а в ее чертах лица, при желании можно было увидеть что-то кошачье.

Профессор "трансфигурации" и заместитель директора в школе чародейства и волшебства... так представилась незнакомая женщина. Еще она сказала, что у Гермионы есть дар, и она может стать волшебницей, если отправится в данную школу, и пройдет специальное обучение. В доказательство своих слов, гостья взмахнула какой-то указкой, и ваза стоявшая на столике в гостиной, где и проходил разговор, превратилась в миниатюрный фонтан.

Долго... очень долго родители Гермионы, мучили профессора "трансфигурации" разными вопросами, начиная от того, откуда той известно, что девочка обладает какой-то силой, и заканчивая условиями и оплатой обучения. Решающим фактором стало объяснение о том, что без должного уровня контроля, ребенок может сам себе навредить выплеском силы, или же причинить вред близким.

Тем же вечером, вся семья, сидя за тем же столом в гостиной и рассматривая миниатюрный фонтанчик, который скоро должен был снова стать вазой, обсуждала возможность обучения Гермионы, в магической школе-интернате, с которой нельзя связаться как-то иначе, кроме как при помощи писем, пересылаемых совой. Девочке пришлось признаться, что уже некоторое время она использует телекинез, на что получила выговор о безрассудности и опасности самостоятельных экспериментов с неизвестными силами. Не смотря на строгие и даже обидные слова родителей, дочь почувствовала некоторое облегчение от того, что они не отвернулись от нее сразу же, как узнали о необычности своего ребенка.

На следующий день, Гермиона отправилась на магическую улицу, оказавшуюся частью целого района города, при помощи волшебства, спрятанного от обычных людей, которых почему-то называли "маглами". Роль сопровождающего, исполняла все та же профессор "трансфигурации", взявшая на себя так же и обязанность экскурсовода. Родители выделили достаточно денег, что бы оплатить первый год учебы, а так же купить все необходимые для школы вещи, хоть заместитель директора и пыталась их убедить, что для "маглорожденных" детей, существует специальная стипендия. Дочь была согласна с отцом во мнении, что бесплатно в этой жизни ничего не дается, а потому у "безвозмездной" помощи, могут быть какие-то последствия.

Возможно это и было излишней паранойей, но как говорится, "если вам кажется, что за вами следят, возможно за вами действительно следят". Правда главе семьи Грейнджер, больше нравилась другая поговорка, "видишь суслика? А он есть".

Покупка вещей для школы затянулась, так как девочка потратила непозволительно много времени в книжном магазине, а так же приметила лавку "старьевщика", в которую пообещала себе зайти, при следующем посещении магического района.

Вторым по времени, стало посещение магазина волшебных палочек, но вот и с этим было покончено. Профессор доставила свою подопечную домой, и вручив билет на поезд до школы, распрощавшись исчезла прямо в воздухе.

До первого сентября, Гермиона читала книги по волшебству, отрабатывала описанные движения волшебной палочкой, и даже опробовала пару простейших заклинаний. Опыт с телекинезом и метаморфизмом, помогли, так что проблем не возникло. Лучше всего получилась "трансфигурация", для которой необходимо было живое воображение, на что юная волшебница никогда пожаловаться не могла.

Как считали родители, и дочь была с ними совершенно согласна, обучение в школе чародейства и волшебства, это конечно очень хорошо и полезно, но забрасывать обычное образование тоже не стоит. Поэтому, кроме специализированной литературы, необходимой для первого года учебы, в большой и неудобный, но вместительный сундук, отправились и самые обычные учебники.

И вот настало первое сентября, и семейство Грейнджер прибыло на вокзал. Распрощавшись с родителями, девочка прошла через специальный барьер, и оказалась на платформе, рядом с которой пыхтел красочный красный паровоз. Тут же были и люди, одетые либо в мантии, либо в обычную одежду, представленную самыми невообразимыми комбинациями и цветами. Создавалось впечатление, будто бы взрослые волшебники, пытаются превзойти друг друга по эксцентричности.

"люди развлекаются как могут".

Сундук был неудобный и тяжелый, особенно для маленькой девочки, но занятия гимнастикой и зарядкой, а так же собственные эксперименты с магией, сделали тело намного крепче чем у ровесников. Найдя свободное купе, юная волшебница заняла одно из сидений, и достав еще недочитанную книгу, начала разбираться в написанном.

Как считала Гермиона: мало просто прочитать и заучить текст, нужно еще и вникнуть в него. Почему же она не пошла искать себе друзей? А зачем ей это? Кроме того, познакомиться с кем ни будь, всегда можно будет уже в школе... а еще можно просто подождать, пока в то же купе не войдет другой первокурсник, которому некуда больше сесть.

* * *

(Гин).

Долго сидеть и молча смотреть в окно, было очень скучно, и Рон решил заняться чем ни будь полезным. Достав блокнот для рисования, и обыкновенный черный карандаш, он начал делать наброски рисунков для следующего выпуска книги, "мой маленький пони". Конечно, эти рисунки не шевелились, но при должном воображении можно было представить, как должны выглядеть те или иные действия.

Параллельно мальчик размышлял над ситуацией в которой оказался. Героя магической Англии он нашел, но вот только Гарри Поттер, хоть и имел все отличительные знаки, но был похож на "мальчика который выжил" описанного в книгах, точно так же как охотничий пес похож на безродную дворнягу. Даже если бы не было памяти о прошлой жизни, благодаря которой легко удавалось "читать" людей, все равно спутать готового к бою "хищника", с обычным испуганным ребенком, было невозможно.

Все это приводило Рона к неутешительным мыслям о том, что ему довелось родиться не в "оригинальном" мире, а в одном из искаженных отражений, которые так любили придумывать фанаты историй о приключениях невезучего очкарика. Из этого следовало, что все знание будущего, если не бесполезно, то должно быть поставлено под серьезное сомнение.

В этот момент, в дверь купе кто-то постучал, а затем не дожидаясь ответа, она отъехала в сторону. На пороге появились трое мальчиков, судя по всему являющихся ровесниками для Рона и Гарри.

— Уизли и... Поттер? — Наклонив голову вперед, так что белоснежная челка закрыла глаза, произнес невысокий худощавый мальчик с бледной кожей и "ледяным" голосом. — Как мило.

— извини, блондиночка, ты не в нашем вкусе. — Оторвавшись от рисунка, и растянув губы в широкой улыбке, ехидно произнес обладатель ярко рыжих волос.

Два крупных парня, стоявшие за спиной светловолосого мальчика, попытались было выступить вперед, что бы поставить на место наглеца... но были остановлены небрежным жестом левой руки.

— слава Мерлину, мне нравятся девочки. — Блондин едва заметно усмехнулся, и развернувшись, уже собирался уходить, когда вдруг спросил. — Уизли, когда выйдет новый выпуск?

— за пару дней до нового года. — Вернувшись к своему наброску, все еще улыбаясь, но уже без ехидства в голосе, отозвался Рон.

— прими дельный совет: найди хорошего художника, а сам займись проработкой сюжета и диалогов.

Дверь ведущая в купе захлопнулась, и на некоторое время установилась тишина, нарушаемая только стуком колес поезда. Неожиданно Гарри спросил:

— и что это было?

— "это было" Драко Малфой. Будет учиться с нами на одном курсе, но скорее всего на разных факультетах. — Совершенно спокойно, даже с некоторой ленцой, отозвался Рон.

— если я ничего не напутал, то он назвал нас "голубыми"? — В тоне Поттера по прежнему звучал только слабый интерес.

— он намекнул на это, впрочем слова можно интерпретировать по разному. — Хмыкнув произнес Уизли.

— любопытно... похоже что в школе будет веселее, чем я думал в начале. — Герой магической Англии, сверкнул стеклами своих очков... и перевернул страницу книги, которую читал.

"ты даже не подозреваешь, насколько прав".

Не прошло и получаса, как дверь в купе рывком распахнулась, и на пороге появился всего один мальчик, объем фигуры которого мог бы превзойти всех троих предыдущих посетителей, причем вместе взятых. В своей черной мантии, он был похож на причудливый шар с головой, украшенной пшеничного цвета волосами.

— вы... не видели... жабу? — Из-за страшной отдышки, неизвестный почти после каждого слова, делал паузу для вдоха. — Я... потерял ее... и теперь... не могу найти.

— нет, здесь жаба точно не появлялась. — Невероятным усилием воли удержав лицо, ответил Рон.

— жаль... я тогда... пожалуй пойду. — уже развернувшись, и "выплывая" в коридор, мальчик задержался в проходе и произнес. — Меня зовут... Невил. Если все же... увидите... жабу, то позовите... меня.

— не сомневайся, Невил. — Произнес Гарри в спину новому знакомому, а когда дверь закрылась, обратился уже к своему соседу. — И все же, я надеюсь что не все волшебники, являются такими "яркими" личностями. В ином случае, боюсь что первый год в школе чародейства и волшебства, может стать последним.

— не переживай, волшебники хоть и эксцентричные, но в большинстве, адекватные люди. — Попытался успокоить знакомого мальчик с рыжими волосами, прищуренными глазами и лисьей улыбкой. — Думаю даже Невил, хороший и добрый парень, которому просто не повезло...

Герой магической Англии, согласно кивнул и вернулся к изучению книги, но все же, время от времени, бросал подозрительные взгляды на дверь, как будто ожидал что она снова распахнется, что бы впустить очередного "чудака".

Тем временем Рон, тщательно прорисовывая выражение мордочки миловидной единорожки, размышлял над тем, что совершенно не понимает происходящего. Его семья, из-за статуса "предателей крови", не приглашалась ни на какие светские вечера, а потому и возможности посмотреть на будущих сокурсников, до поступления в школу, почти не представлялось.

"и чего они привязались к этому статусу? Ну и что что.. родители "предатели крови", это же не какая ни будь болезнь, передающаяся воздушно капельным путем".

На самом деле, "предателями крови" называли тех, кто отказывался проводить ритуалы усиления магии и очищения, на родовом алтаре. В основном это происходило из-за того, что далеко не каждый волшебник может своими руками перерезать горло жертвенного животного, что бы чувствуя горячую кровь, еще и проводить какие-то манипуляции с магией. Если уж на то пошло, то от "почетного" звания, большинство магических семей спасает лишь то, что у них нет родовых алтарей, а так же традиций, принятых в такой "седой" древности, что никто уже и не помнит причин.

У семьи Уизли, был и алтарь, и целый свод обязанностей, которые должен был выполнять каждый член семьи. Однако, отец в один из дней, просто не стал убивать очередное животное, назвав все это "бреднями стариков". С тех пор источник силы, который должен был подпитывать каждого члена семьи, и защищать от некоторых проклятий, просто потоком силы "вымывая" их из ауры, начал "засыхать". На сегодняшний день, родовой алтарь похож на почти пересохший колодец, на дне которого все еще имеется грязная мутная вода, имеющая неприятный запах, и скорее всего уже ядовитая для тех, кто попытается ее "испить".

Все же домыслы о том, что члены семьи "предателей крови", чем-то прокляты, или же обязательно становятся предателями, ворами и убийцами, появились из простых слухов и сплетен. Знающие волшебники, не обращают на это никакого внимания, а если принимают "предателя крови" в свой род, то только при условии, что кандидат обязуется исполнять все надлежащие ритуалы и соблюдать традиции. Однако, в мире немало и "умных", которые знают все лучше остальных, и стремятся навязать свое мнение детям воспитанным "маглами". Позже приходиться разбираться как с "добродетелями", так и с последствиями распускаемых ими слухов.

"вот накоплю денег, и создам новый алтарь, не требующих приношения жертвы крови. Пусть он будет слабым, но зато моим собственным".

За такими мыслями и пролетело время первой половины пути, и от своей работы мальчик отвлекся только тогда, когда в дверь купе постучалась женщина с тележкой, продающая сладости маленькие порции горячих обедов.

* * *

(Кабуто).

Поездка на старинном паровозе, очень понравилась Гарри. Особая атмосфера умиротворяла, стук колес позволял сконцентрироваться на своих мыслях, интересные знакомства добавили тем для размышлений, ну а ненавязчивый сосед, оказался приятной компанией, к тому же избавляющей от необходимости общаться с фанатами "мальчика который выжил".

Задав вопрос о том, что же такое рисует Рон, герой магической Англии получил короткий ответ, "наброски для нового выпуска книги, "мой маленький пони"". Прежде чем с губ сорвался очередной вопрос, последнему из семьи Поттеров, была вручена тоненькая книжечка, на обложке которой был изображен старинный замок в рассветных лучах. В правом верхнем углу, была изображена римская единица.

— если понравится, то оставь себе. — Предложил рыжеволосый мальчик, опять возвращаясь к рисунку.

Открыв первую страницу, Гарри увидел двигающуюся картинку, на которой был изображен маленький фиолетовый единорог, в компании такого же маленького зеленого дракончика, передвигающегося на задних лапах. В нижней части страницы располагался текст, описывающий все то, что происходило на картинке...

...прочитав последнюю страницу и закрыв книжку, "мальчик который выжил", задумался. Воображение, на которое он никогда не мог пожаловаться, четко нарисовало картину того, как несколько молодых "шиноби", произнеся проникновенную речь, выстреливают в Учиху Мадару лучом радужной энергии, превращая его в каменную статую, а потом при помощи все того же луча, отправляют десятихвостого демона, прямиком на луну.

"а в конце, все "каге", а так же "Сенины", "мечники тумана" и прочие монстры способные сравнять с землей средних размеров город, крепко обнимаются и забывают о вражде...".

Одна только попытка представить обнимающихся Орочимару и Джираю, заставила передернуть плечами и поежиться от мурашек пробежавшихся вдоль позвоночника. Однако, не признать что хотел бы жить в мире, где дружба и взаимопомощь всегда побеждают зло, герой магической Англии не мог.

"возможно дружба действительно является магией... сложно судить, если друзей никогда не было".

— Рон, это ты написал?

— да. — Не поднимая головы, ответил рыжеволосый мальчик.

— и ты не против, если я оставлю эту книжку себе?

— конечно Гарри, о чем разговор.

— тогда... может оставишь свою подпись?

— зачем? — На этот раз, Рон все же посмотрел на своего соседа по купе.

— ну, через несколько лет, когда ты станешь богатым и знаменитым автором, книга с твоей росписью будет стоить целое состояние, и станет одним из первых сокровищ в моей собственной коллекции. — Гарри говорил совершенно серьезно, и даже задумался о том, что бы начать собирать ту коллекцию, о которой упомянул.

Рыжеволосый мальчик, молча взял книжицу, открыл первую страницу, и карандашом, на внутренней стороне обложки, вывел крупными буквами: "моему другу, Гарри Поттеру. Будь смелым, живи красиво, и не забывай что "дружба — это магия"".

— благодарю. — Герой магической Англии, еще раз осмотрел свой подарок, после чего убрал его в сундук.

Только когда за окном стемнело, поезд начал останавливаться, и по вагонам прошли старосты факультетов, объявляющие о том, что бы ученики переоделись в мантии, и оставили свои вещи в купе.

Гарри и Рон, дисциплинированно, вместе со всей остальной толпой первокурсников, вышли на платформу, где тут же увидели великана... полувеликана. Ростом он был гораздо выше двух метров, шириной плеч напоминал скорее двустворчатый шкаф, нежели человека, а зеленый военный костюм с высокими сапогами, несколько контрастировали с длинными черными волосами, довольно красивыми чертами лица, и аристократичного вида усами и бородкой.

— пять... десять... пятнадцать... по списку все. — Пробормотал гигант, взглядом "пробегаясь" по головам детей. — Меня зовут Рубиус Хагрид, и я являюсь лесничим "Хогвартса". Я рад первым приветствовать новых учеников нашей школы, и во время учебного года, буду ждать всех желающих больше узнать о магических животных и растениях, в свободное время после обязательных предметов. А сейчас, внимательно смотрите под ноги и следуйте за мной.

Задержавшийся рядом с другом, герой магической Англии заметил, что лицо Рона на несколько секунд стало очень удивленным, как будто он ожидал увидеть что-то совершенно другое. Похлопав рыжего мальчика по плечу, Поттер подтолкнул его вперед, и сам поспешил занять место в колонне первокурсников, уже начавшей спускаться с платформы к широкой тропе, вдоль которой на земле лежали тускло светящиеся белым, камни размером с кулак ребенка.

* * *

(мистика).

Поездка в поезде выдалась тяжелой для нервов Гермионы, а ведь вечер еще не окончился, и впереди ожидалось распределение по факультетам. Если бы кто ни будь спросил девочку, то вместо прогулки по ночному лесу, а затем и плаванию в лодках по озеру, она предпочла бы прокатиться в каретах, запряженных забавными костлявыми и крылатыми лошадками.

Все началось с того, что в купе шумно переговариваясь, "ввалились" две близняшки брюнетки, ведущие под руки блондинку, у которой было настолько отстраненное выражение лица, что впору вешать табличку с надписью, "ушла в себя, вернусь нескоро".

Вскоре Гермиона поняла причину подобного состояния светловолосой девочки, а заодно пожалела что не научилась создавать заглушающие чары. Близняшки оказались очень разговорчивыми и шумными детьми, семья которых приехала в Англию из индии. Их звали Падма и Парвати, и горе тому несчастному, кто спутает их имена...

Все вчетвером, (Гермиона прилагала немало усилий, что бы не впасть в прострацию от количества "изливаемой" на нее информации), девочки вышли из поезда, и увидели настоящего великана. По мнению близняшек, Хагрид был довольно симпатичным мужчиной, но к сожалению слишком старым, так что когда они достаточно подрастут, лесничий будет уже не в состоянии удовлетворять их потребности.

А затем была прогулка до лодок, плавание до замка, встреча с заместителем директора, и поход по коридорам замка к дверям большого зала.

За порогом детей ожидало просторное помещение с высокими потолками. Стены здесь были украшены гобеленами, на которых изображались грифоны, василиски, подозрительные химеры одновременно похожие на тигров и енотов, а так же вороны с светящимися красными глазами. В центре зала, в ряд стояли четыре длинных стола, накрытые белоснежными скатертями, над которыми неподвижно висели сферы белого света, совершенно не слепящего глаза. Напротив входных дверей, на небольшом возвышении, стоял стол преподавателей, за которым в удобных креслах, разместились учителя. По центру стола, возвышаясь над всеми остальными, на золотом троне сидел сам директор, облаченный в белоснежную мантию, с аккуратно подстриженной и уложенной бородой, достающей до середины груди. Пронзительный взгляд его голубых глаз, казалось заглядывает в самую глубь души, а легкая улыбка на губах, обещает прощение всех грехов. На фоне своего начальника, все подчиненные казались какими-то "серыми" и совершенно незаметными... что впрочем им совершенно не мешало общаться между собой и обсуждать студентов.

Когда первокурсников построили в одну шеренгу лицом к четырем столам, перед ними сама собой появилась позолоченная табуретка с бархатной "подушкой", на которой лежала глянцевая остроконечная шляпа.

Стоило заместительнице директора произнести приветственную речь, как с иллюзорного потолка, изображающего звездное небо, стали падать огоньки "комет", истаивающие по мере приближения к полу.

Гермиона не сильно следила за тем, кто куда попадает, так как по правде, на судьбу остальных детей ей было наплевать. Однако, тренированное сознание все равно отметило, что некий Невил, похожий на бочонок жира на двух ногах, отправился в "Пуффендуй". Недавние соседки по купе, вообще разбежались по разным факультетам, и вот пришло и ее время, примерить на себя громкоголосый головной убор.

— "Равенкло"!

* * *

(отступление).

Рубиус Хагрид сидел на крыльце своего маленького домика, стоявшего на опушке "запретного леса". Полувеликан был одет в зеленые штаны, расстегнутую куртку, высокие сапоги, а на голове покоилась широкополая черная шляпа "магловского" вида.

Всем было известно, что магическая Англия, это мир расистов, и здесь правили идеи "силы" и "чистоты крови". Если твоя кровь недостаточно "чиста", и у тебя нет богатств, способных компенсировать отсутствие личной силы, то лучшим вариантом является поиск покровителя, способного защитить от особо ярых недоброжелателей. Тот факт, что однажды отдав свою верность более сильному магу, разумный превращается в живое имущество, не могли оспорить никакие борцы за "равенство и справедливость", ведь законы магии всегда были жестоки.

К счастью, подобные клятвы возможно было давать исключительно после наступления семнадцати лет, в ином случае директор школы чародейства и волшебства, уже давно обзавелся бы личной армией послушных вассалов.

Посмотрев на звездное небо, Хагрид глубоко вдохнул свежий ночной воздух. Сегодня прошло очередное распределение по факультетам, и очень многих шокировало, что знаменитый Гарри Поттер, не попал на "Гриффиндор". Наверняка, все начнут считать, что кто-то вмешался в план Дамблдора, воспитать национального героя по своему образу и подобию...

— наивные. — Полувеликан достал из кармана куртки пачку "магловских" сигарет, и закурил от огонька созданного на кончике указательного пальца. — Они действительно верят, что хоть что-то важное, может произойти в школе без разрешения директора. Наверняка старик сам приказал шляпе, что бы она поступила именно так.

Еще в те далекие годы, когда Рубиус и сам был наивным школьником, тогда еще преподаватель "трансфигурации" Альбус Дамблдор, в узких кругах известный как "Альбус белый", оказал студенту одну незначительную услугу... а через десять лет, у школы появились новый директор и лесничий, обязанный своему покровителю жизнью.

— грядут тяжелые времена, и боюсь даже темный лорд покажется невинным младенцем, когда свое истинное лицо покажет "воин света". — Окурок был отправлен в короткий полет, а затем уничтожен беспалочковыми бытовыми чарами. — Последние тихие дни...

Хагрид щелкнул пальцами, и из раскрытой двери, ведущей в маленький домик состоящий из двух комнат и треугольной крыши, вылетела лакированная гитара. Пальцы привычно пробежались по струнам, наигрывая незатейливый мотив, а затем в ночи зазвучал сильный "бархатистый" голос:

Мы не шуты изысканных пиров,

А наши песни не гарнир к жаркому,

Они нужны цветам, и богу полевому.

Мы не шуты изысканных пиров.

Нам не нужны улыбки милых дам,

Которые стареют в четверть века,

Да разве могут греть, ей богу человека,

Надменные улыбки милых дам.

Надменные улыбки милых дам.

А мы менестрели, а мы пилигримы,

Только бы успели, стать вами любимы.

А мы менестрели, а мы пилигримы,

Только бы успели, стать вами любимы.

Повергнут в прах воитель городов,

Упал легенду доблести оставив,

Но стало ль от его, слепой холодной стали,

Теплее путнику который ищет кров.

Пусти коня в бескрайние луга,

Оставь в траве тяжелые одежды,

Пойми что острый меч, бессилен там где между,

Меж двух сердец натянута струна.

Меж двух сердец натянута струна...

А мы менестрели, а мы пилигримы,

Только бы успели, стать вами любимы.

А мы менестрели, а мы пилигримы,

Только бы успели, стать вами любимы.

Нас не поймут кто правит во дворцах,

Любители наживы и богатства,

Давайте ж сохраним, свое святое братство,

С достоинством до самого конца.

Мы не шуты изысканных пиров,

Бродячие поэты менестрели,

Пусть служит звон струны, и свист лесной свирели,

Защитой нам что лучше всех щитов.

Защитой нам что лучше всех щитов...

А мы менестрели, а мы пилигримы,

Только бы успели, стать вами любимы.

А мы менестрели, а мы пилигримы,

Только бы успели, стать вами любимы...

(сауроныч).

Стоило гитаре затихнуть, как до чуткого слуха полувеликана донесся звук шагов... совсем не человеческих шагов.

Ночная темнота, никогда не была для Рубиуса непреодолимой проблемой, а благодаря свету звезд, ему даже не понадобился дополнительный источник света, что бы увидеть на самом краю леса молодую кентаврочку. Ее длинные светлые волосы были затянуты в тугую косу, перекинутую через левое плечо, а упругую грудь прикрывала лишь полоса тонкой ткани. В цвет волос была и шерстка, покрывающая нижнюю половину тела.

"а вот и еще один повод для шантажа со стороны Дамблдора... не удивлюсь если на самом деле, именно он воспитал во мне любовь к обладательницам копыт".

Отставив гитару в сторону, полувеликан поднялся на ноги, привычным движением отряхнул штаны, и широким уверенным шагом направился к своей ночной посетительнице. До утра оставалось очень мало времени...

* * *

Минерва Макгонагалл, рывком распахнула дверь в свои личные покои, щелчком пальцев зажгла светильники, стилизованные под факела укрепленные на стенах, и за руку втащила в комнату молодую девушку с длинными розовыми волосами. Стоило захлопнувшейся двери отсечь помещение от внешнего мира, как старшая женщина, притянула свою молодую подругу к себе, и впилась страстным поцелуем в ее губы.

— я сильно по тебе соскучилась, Нимфа... — "Промурлыкала" заместитель директора, после чего прикусила заострившимися зубами, в миг заалевшее ушко.

— профессор, может быть нам не стоит... у меня есть жених. — Попыталась оказать слабое сопротивление Нимфадора.

— для тебя, моя сладкая, я Минерва... ну или "Мини". — Профессор трансфигурации, заставила девушку посмотреть себе в глаза, и облизнула губы длинным тонким языком. — И неужели ты думаешь, что я отдам такое сокровище какому-то грубому мужлану, или малолетнему недомерку?

— но... — Ученица седьмого курса, факультета "Гриффиндор", попыталась освободиться из нежных, но крепких объятий.

— тсс. — Минерва толкнула свою избранницу на кровать, занимающую почти треть всей комнаты. — Ты моя, и это не обсуждается.

День, за днем, в заре сгорают,

Мы, вдвоем, идем по краю,

Я, твой край, ночных иллюзий,

В стиле — секшей революшен.

Длинная, пурпурно зеленая мантия, полетела в угол спальни, открывая взгляду девушки стройное гибкое тело, с гладкой чуть розовой кожей и упругими формами. Из одежды на старшей женщине оставалось только черное кружевное белье, и туфли на высоком каблуке.

Вновь, как в дверь, ты входишь в пламя,

Верь, не верь, все между нами,

Ты, опять, мне будешь нужной,

В этой — секшен революшен.

Покачивая бедрами, Минерва медленно подходила к кровати, а Нимфадора, смотрела на нее зачарованным взглядом, словно загнанная дичь на хищника.

Кому-то трудно учесть, но я такая как есть,

И мне не нужен покой.

И прогибаться под мир, я не сумею пойми,

Да мир и сам не такой.

До края: ты этот путь придумай сама,

До края: в один сольются паруса,

До края: пускай под ветром и дождем, но мы с тобой опять уйдем вдвоем.

Единым движением, заместитель директора избавилась от туфель, а в следующий миг уже нависла над юной девушкой, подобно большой хищной кошке. Одной рукой сперва прижав Нимфадору к кровати, Минерва выпустила когти, (частично перейдя в свою "анимагическую" форму), и осторожно, что бы не поцарапать нежную кожу, разрезала ткань мантии, и белье под ней.

День, за днем, в заре сгорают,

Мы, вдвоем, идем по краю,

Я, твой край, ночных иллюзий,

В стиле — секшен революшен.

Вновь, как в дверь, ты входишь в пламя,

Верь, не верь, все между нами,

Ты, опять, мне будешь нужной,

В этой — секшен революшен.

Разрезанная когтями мантия, тонкими полосками ткани полетела в разные стороны, а руки Минервы уже начали скользить по горячему нежному телу.

Кому-то трудно простить, чужой огонь погасить,

Когда он свой не сберег.

Но стать другой хоть на миг, я не сумею пойми,

У счастья много дорог.

До края: ты этот путь придумал сам,

До края: в один сольются паруса,

До края: пускай под ветром и дождем, но мы с тобой опять уйдем вдвоем.

Последние элементы одежды улетели в сторону, и два тела, с рычанием, урчанием, стонами и смехом, переплелись в страстном "танце".

День, за днем, в заре сгорают,

Мы, вдвоем, идем по краю,

я, твой край, ночных иллюзий,

в стиле — секшен революшен.

Вновь, как в дверь, ты входишь в пламя,

Верь, не верь, все между нами,

Ты, опять, мне будешь нужной,

В этой — секшен революшен.

(Та-Ту).

Спустя изнурительный час, взмокшие от пота, (и нетолько пота), любовницы лежали на смятом белье, крепко прижимаясь друг к другу и вслушиваясь в "бешеное" биение сердец.

— это мой последний год в школе. — С отчетливым сожалением в голосе, произнесла Нимфадора.

— Альбус не откажет мне в просьбе, взять ассистентку для уроков у младших классов. — С мягкой улыбкой на губах, произнесла Минерва.

— а как же родители... жених? — Девушка доверчиво, как маленький котенок, заглянула в глаза старшей женщине.

— не бойся, моя сладкая, я все устрою. А жених... как ни будь обойдется и сам.

— а как же дети? — Попыталась привести последний довод Нимфадора.

— я — признанный мастер "трансфигурации", ты — сильнейший "метаморф" за последние пятьсот лет... думаю мы что ни будь решим с этим.

* * *

Аргус Филч, пожилой "скриб", работающий завхозом в школе чародейства и волшебства, в очередной раз обходил свои владения, (да-да, именно свои, что бы на эту тему не думал директор). Он был высоким худощавым мужчиной, с острыми чертами лица, обширной лысиной, и светящимися в темноте желтыми глазами.

Бесшумно передвигаясь по коридорам, "скользя" из тени в тень, Филч тенью мелькал в проходах, заглядывал в пустые классы, принюхивался к подозрительным запахам и прислушивался к шорохам. Идеально вымытые деревянные полы, ни единой половицей не выдавали приближение сурового завхоза, обитатели картин, в позолоченных рамах в множестве украшающих стены, старались казаться как можно незаметнее, что бы не привлечь к себе внимания сурового старика.

За мужчиной, словно тень тени, столь же беззвучно шла угольно черная пантера, с шелковистой шерстью, внушительными когтями и пугающими клыками. Как и хозяин, "Миссис Норис",, (не жена Чака Нориса), выискивала нарушителей спокойствия древнего замка, что бы потом можно было их покарать.

— ничего, моя дорогая, год только начался, и мы еще поймаем множество хулиганов. — Аргус говорил спокойно, даже дружелюбно, но портреты, и даже пролетавшие мимо призраки, ежились от пробирающего до глубины души, могильного холода.

Завершив обход, завхоз отправился не в свою комнату, а на смотровую башню, где ученики школы иногда занимаются астрономией.

Задумывая черные дела,

На небе ухмыляется луна,

А звезды будто миллиарды стрел.

Ловя на мушку силуэты снов,

Смеется и злорадствует любовь,

И мы с тобой попали на прицел.

Я же своей, рукою,

Сердце твое, прикрою,

Можешь лететь, и не бояться больше ничего.

Сердце твое, двулико,

Сверху оно, набито,

Мягкой травой, а снизу каменное каменное дно.

Аргус Филч, которого все называют просто "Филч", или же "тот самый скриб...", был одним из немногих, кто знал почти все тайны древнего замка. Основатели школы, построили свое творение на старых катакомбах, и кроме всего прочего, придали ему свойства голема, способного в широких рамках себя перестраивать. Однако же, куда важнее было то, что "сердце замка", магический алтарь, скрытый почти от всех кроме директора, а с некоторых пор и завхоза, является огромным "камнем душ", в котором заточена душа старой драконихи, которая воспринимает всех учеников, как собственных детенышей, а потому защищает от опасностей.

Старую драконшу можно обмануть только одним способом, выставив угрозу ребенку, как испытание перед взрослением. Однако, если же "испытание" будет пройдено, то такой ученик может по правам управления замком, приблизиться к какому ни будь преподавателю.

Смотри же и глазам своим не верь,

На небе затаился черный зверь,

В глазах его я чувствую беду.

Не знал и не узнаю никогда,

Зачем ему нужна твоя душа,

Она гореть не сможет и в аду.

Я же своей, рукою,

Сердце твое, прикрою,

Можешь лететь, и не бояться больше ничего.

Сердце твое, двулико,

Сверху оно, набито,

Мягкой травой, а снизу каменное каменное дно.

(наутилус).

Как же получилось, что какой-то "скриб", оказался посвящен в тайны, о которых даже не догадываются сильнейшие и влиятельнейшие волшебники? Просто живой замок, не видит смысла хранить тайны от частицы себя, а Аргус Филч, с определенного момента, стал восприниматься как неотъемлемая часть школы.

* * *

В мрачном подземелье, в мрачную комнату заставленную книжными шкафами, столами с лежащими на них записями, и приткнувшимся в дальнем углу топчаном, зашел усталый, и еще более мрачный мужчина. Черная мантия, мешком висела на худощавом теле, бледная кожа могла бы поспорить цветом даже с покойником, а в покрасневших от недосыпа глазах, застыло выражение усталой отстраненности. Длинные черные волосы, свободными прядями спадали на спину, плечи и лицо, что предавало этому мужчине еще более нелюдимый вид.

Любой, кто увидел бы Северуса Снейпа, сказал бы, что этот человек постоянно находится в состоянии глубокой задумчивости, знакомые же достоверно знали, что мысленно он находится в далеком прошлом, в те дни когда его возлюбленная, избравшая мужем другого, еще была жива. Однако никому не было известно, что это уже не первая попытка самого молодого мастера зельевара, прожить свою жизнь счастливо.

"который раз я уже вижу распределение Поттера? Кажется шестнадцатый... и еще трижды он учился в другой школе, а два раза умер до достижения одиннадцати лет. И что же я чувствую, глядя на это ненавистное лицо? А ничего... нет больше злости, но не появилось и других эмоций. Мне плевать на мальчишку, его "подвиги" друзей и отца. Меня больше не "связывает" клятва защищать его, так что пусть сворачивает шею, если не хватает ума держаться за перила, спускаясь по лестнице".

Пройдя за один из письменных столов, Северус достал из выдвижного ящика рамку с обычным, "магловским" портретом, с которого на него смотрела молодая красивая девушка с огненно рыжими волосами, ядовито зелеными глазами, и обворожительной, чуть печальной улыбкой.

— это будет моя последняя попытка... я не смогу пережить твою смерть еще раз... это слишком больно. — Словно находясь в горячечном бреду, бормотал волшебник, крепко прижав к груди жалобно поскрипывающую рамку.

Не принимает разум, твой уход,

Не лечат этот факт года.

И если твое время, летит вперед,

То мое стоит всегда.

И я не стану отрицать, что лет примерно эдак тцать,

Я не даю тебе сбежать.

В моменты прошлого гляжу, до совершенства довожу,

Их довожу...

Поздно Лили,

Ты сделала свой выбор и я,

Остановлю часы, в двенадцать дня,

И время снова направлю я вспять.

Будущего нет,

Но прошлое вполне для меня,

Останешься такой, как прежде,

Мне невежде много еще исправлять.

По щекам Северуса потекли слезы, голова запрокинулась лицом к потолку, а голос вмиг потерял силу и охрип.

Превозмогая боль утраты, жду,

Я возвращения назад.

Пытаюсь тщетно нашу, унять вражду,

Да возрастает во сто крат.

Свобода дерзкая пьянит,

Заложник времени пленит,

Ее утратив всякий стыд.

Играя стрелками часов,

На двери в будущее вешает, засов...

Поздно Лили,

Ты сделала свой выбор и я,

Остановлю часы, в двенадцать дня,

И время снова направлю я вспять.

Будущего нет,

Но прошлое вполне для меня,

Останешься такой, как прежде,

Мне невежде много еще исправлять.

(Князь).

— а-ха-ха-ха... — Безумный, "дрожащий" хохот, зазвучал в комнате, но благодаря специально наложенным, (лично директором), заглушающим чарам, ни единого звука не проникло в коридор.

(конец отступления).

КУРС ПЕРВЫЙ.

(Гин).

"вычитать и умножать, малышей не обижать...".

Приняв прохладный душ после утренней разминки, Рон тщательно вытерся большим пушистым полотенцем, и надев легкое хлопковое трико, накинул на себя школьную мантию. Уже по привычке заправив кровать и собрав все необходимые вещи, он в очередной раз осмотрел маленькую, но такую уютную комнатку.

Сюрпризом для мальчика оказалось то, что указом директора, каждому ученику всех четырех факультетов, полагалась личная спальня, в которой в обязательном порядке имелась узкая одноместная кровать, письменный стол, стул, шкаф для белья, и полка для чемодана. Однако, самым неожиданным и приятным оставалось наличие маленькой комнатки с душем и личным туалетом.

"совсем как номер в недорогом отеле".

Откуда же взялось место для отдельных комнат? Все же школа чародейства и волшебства, являлась магическим замком, (да еще и големом к тому же), а потому чары расширения пространства, были наложены на все помещения, и даже узкие на вид шкафы, на деле оказывались просторными гардеробами, внутри которых можно было бы разместить еще одну кровать.

По словам старшекурсников, можно было сделать вывод, что личные спальни разных факультетов, отличаются только цветовым оформлением, ну и разумеется обстановкой в общих гостиных. Вообще, если снаружи замок был похож на древнюю несокрушимую твердыню, то изнутри, дизайн не уступал самым современным понятиям о моде и удобстве. Чего стоили хотя бы теплые полы, загорающиеся при приближении учеников или преподавателей светильники, мягкая мебель, цветочные горшки у окон... в общем, школа совсем не напоминала то, что описывалось в когда-то прочитанных книгах, описывающих приключения "мальчика который выжил".

— доброе утро Гарри. — Выйдя в общую гостиную, Рон тут же нашел взглядом своего нового друга, и поспешил усесться в кресло неподалеку. — Как спалось на новом месте?

— Доброе утро, Рон. — Поттер наградил приятеля своей легкой улыбкой, и вернулся к изучению учебника. — Спал хорошо, а ты?

— давно так не отдыхал. — Обладатель шикарной "гривы" рыжих волос, растянул губы в широкую улыбку, и достал из рукава свою волшебную палочку. — Даже не думал, что на "Пуффендуй" попаду... хотя, если вспомнить про мои книги, это вполне оправданно.

— ты о чем? — Герой магической Англии, приподнял брови в вопросительном жесте.

— ну как же: говорят что именно на "Пуффендуй", идут те кто хочет найти хороших верных друзей, при этом не сильно заботясь о школьных соревнованиях. К примеру "Грифиндор", это факультет для тех, кто хочет продемонстрировать свою смелость, а так же "самоутвердиться в стае". — Так же как и заготовку духовного меча, когда-то очень давно, Рон начал напитывать свою волшебную палочку собственной магией, при этом стараясь не позволять энергии рассеиваться. — На "Равенкло", поступают индивидуалисты, для которых знания превыше всего, а друзья, соревнования, успех в политике, так и остаются вторичными. Что касается "Слизерина"... не могу сказать достоверно, но туда в основном попадают стратеги и будущие политики.

— хм, что же, тогда могу сказать с уверенностью: я рад попасть на "Пуффендуй". — Совершенно искренне, произнес Гарри.

— простите... вы не видели жабу? Я потерял ее... опять.

Рон едва не вздрогнул, когда рядом с ним раздался голос Невила. Даже удивительно было, как с таким телосложением, этот мальчик умудряется достаточно быстро ходить, и практически не создает при этом шума.

— в своей ванной смотрел? Жабы любят влажность. — Произнес Поттер.

— точно... там-то я и не... смотрел. — Невил медленно развернулся и уходя добавил. — Спасибо... Гарри.

Дальнейший разговор прервал староста, начавший созывать первокурсников на завтрак.

В большом зале было по прежнему красиво, но атмосфера торжественности как будто испарилась. И вроде бы, все те же светящиеся шары над столами, те же белоснежные скатерти и фарфоровая посуда... даже иллюзия звездного неба как и прошедшим вечером, осыпала учеников искрами падающих звезд, но все это стало казаться чем-то совершенно нормальным и обыденным.

Детей кормили пшеничной или рисовой кашей, на десерт полагалась творожная запеканка, а так же высокий стакан апельсинового сока. В вазочках стояли разного вида печенье и леденцы, но их почти никто не трогал. Особое внимание привлекли появившиеся рядом с тарелками, маленькие разноцветные бутылочки, на которых было крупными буквами написано, "ВИТАМИНЫ".

На вопрос Рона, "это что?", старшекурсники ответили, что директор распорядился, что бы больничное крыло, снабжало детей витаминами для лучшего развития организма, улучшения памяти, а так же увеличения магического источника. Принимать или не принимать эти лекарства, дело каждого индивида, но польза от данных добавок становится видна уже к середине года.

— сколько же денег школа на это тратит? — Задумчиво произнес рыжеволосый мальчик.

— говорят Дамблдор, тратит личные накопления на спонсирование всех клубов и больничного крыла. — Поделилась сплетней одна из старшекурсниц, оказавшаяся неподалеку.

— а еще говорят, что Дамблдор, каждое лето занимается поиском кладов, играет на тотализаторе, является владельцем нескольких "магловских" фирм и заводов, а в свободное время совершает научные открытия и изобретает лекарства от неизлечимых болезней. — С абсолютно серьезным лицом, добавил ее сосед, но в конце все же не выдержал и рассмеялся. — Не знаю, откуда у директора деньги на все его проекты, но во все эти слухи верится с трудом.

Немного поколебавшись, Рон все же выпил все три бутылочки, и тут же почувствовал, как по телу распространяется едва заметная "волна" тепла. Более никаких особых эффектов зелья не имели.

В самом конце завтрака, великий маг Альбус "белый", поднялся со своего трона, и весело поблескивая очками "половинками", произнес торжественную речь о пользе учебы, необходимости взаимопомощи, преодолении сложностей и готовности старших товарищей и учителей, прийти на выручку в трудную минуту. Прежде чем отпустить детей на уроки, он завершил свой монолог словами: "...олух, пузырь, остаток, уловка".

"что-то я не совсем понял смысл последней части речи... эх, никогда не был силен в интригах".

А дальше для первокурсников, уже разделенных на факультеты, была проведена подробная экскурсия по замку. Оказалось, что в школе чародейства и волшебства, на первых пяти годах обучения, проходят в обязательном порядке еще и такие предметы как физика, химия, биология, математика, а в качестве дополнительных уроков можно выбрать литературу и языки. Однако, эти предметы несколько отличались от того, что преподавалось в "магловских" школах, плотно пересекаясь с магическими науками вроде "трансфигурации", "чарами" и "зельеварением". Как говорили старосты, изображающие экскурсоводов, обязательным является посещение как минимум одного клуба по дополнительным занятиям, и это может быть хоть физкультура, хоть дуэльный клуб, хоть углубленное изучение любого школьного предмета.

"проще говоря: здесь делают все, что бы у детей как можно меньше времени и сил оставалось на шалости и свои собственные изыскания".

— ...а если вы хорошо себя зарекомендуете, то каждый год профессора выбирают себе помощников из числа учеников. В первый год не поручают ничего важнее подготовки некоторых инструментов и материалов, но зато потом, за оставшиеся годы учебы, можно стать временным учеником настоящего мастера...

"этот парень говорит настолько убежденно, что начинает казаться, будто он агитирует нас вступить в какую ни будь секту".

* * *

(Кабуто).

Гарри нравилось учиться в школе чародейства и волшебства, и пусть на уроках по магии пока что не давали никакой теории, заставляя заучивать строго определенные заклинания, движения волшебной палочки и рецепты зелий, но старшекурсники говорили, что начиная с третьего года, начнет появляться и теория, но к тому времени, те кто умеют думать, и сами заметят закономерности. Все, о чем раньше можно было только догадываться и мечтать, хранилось в общей библиотеке, куда был доступ у каждого ученика. Героя магической Англии удивляло, почему все настолько зациклены на секретных знаниях, ведь гораздо большего можно добиться, "оперируя" самыми простыми чарами...

"возможно, здесь действует тот же эффект, который заставлял молодых "шиноби", сразу же стремиться выучить "мощную технику", благодаря которой можно будет победить всех врагов".

Сидя в кресле у камина в гостиной "Пуффендуя", и читая учебник по "трансфигурации" за следующий год, "мальчик который выжил", думал о том, что ему повезло с факультетом, где никто не навязывает свое общение, и с другом, который спокойно сидит неподалеку, и рисует свои комиксы. Уже сейчас, после первых дней, можно было сделать вывод, что Рону лучше всего даются именно чары, а вот самому Гарри, больше понравились зелья, ну и конечно хотелось вплотную заняться магической медициной. К сожалению, кроме курсов оказания первой помощи, никаких специализированных уроков не предусматривалось...

"но кто мне мешает напроситься на обучение к медику в больничном "крыле"?".

Привычно разделив свое сознание на два отдельных потока, один из которых был "внешним", и изображал из себя прилежного первокурсника, зазубривающего новый материал, а второй "внутренним", и являлся личностью опытного шпиона, привыкшего анализировать все происходящее вокруг себя, герой магической Англии, стал вспоминать первые уроки. Обычные, "магловские" предметы, слегка измененные с учетом реалий волшебного мира, не сильно интересовали, хотя и преподаватели, были очень любопытными людьми, каждый из которых мог написать ни одну докторскую диссертацию.

Начать следовало с "травологии", которая оказалась наукой о правильном выращивании опасных магических растений, нередко ядовитых и хищных, а иногда очень подвижных и почти разумных. Учитель была невысокой пухлой женщиной с добрым лицом, но "стальной" волей и большим запасом терпения. Те, кому в самом начале казалось, что этот урок будет скучным, очень понравилось представление, в котором волшебница загоняла на грядку ходячий кактус, решивший самовольно переселиться поближе к озеру. Никому и в голову не пришло усомниться в увиденном, а ведь именно это растение, не имело собственных инстинктов, и вообще отличалось исключительно длинной и прочностью иголок.

В общем, своим маленьким фокусом с чарами, женщина полностью завоевала внимание детей, и следующие полтора часа, рассказывала технику безопасности обращения с магическими растениями. Что бы слушатели не заскучали, она показала "поющие маки", которые действительно источали нетолько сладкий запах, но и издавали звуки, похожие на тихую музыку, и добавляла в свою речь рассказы об особо хищных цветах.

"вряд ли этого хватит для того, что бы сделать из студентов самоотверженных садовников, но по крайней мере, что-то в их головах задержится".

Далее была "трансфигурация", которую вела заместитель директора, Минерва Макгонагалл. С самого начала, продемонстрировав свою "анимагическую" форму кошки, а затем превратив учительский стол в крупного тигра, который распался на трех поросят, которые превратились в трибуну и стул, она полностью захватила внимание учеников. Используя язык жестов, мягкий вкрадчивый голос, и не стесняясь демонстрировать кошачьи повадки, эта женщина неопределяемого возраста, на едином дыхании произнесла целую лекцию, а первокурсники опомнились только тогда, когда начался второй урок, посвященный первой практике. Заданием было превращение спички в иголку, и благодаря воодушевленному состоянию и правильному настрою, с этим справились абсолютно все.

Урок зелий был... необычным. Преподаватель, Северус Снейп, был замкнутым в себе, молодым мужчиной, бледностью лица и отстраненностью эмоций, способным поспорить со свежим мертвецом. Скучным монотонным голосом зачитав технику безопасности, он задал первокурсникам несколько вопросов, что бы выяснить средний уровень знаний, затем задал прочесть первые три страницы учебника, а когда все с этим справились, написал на доске рецепт простейшего зелья и произнес:

— ингредиенты на столе у задней стены. На работу даю ровно час, следуя рецепту, постарайтесь справиться. Кто меня разочарует, вечером будет вместо заслуженного отдыха, будет отмывать котлы за всем курсом.

К чести Снейпа стоит заметить, что он не оставил детей один на один с котлами и зельями, а непрерывно сновал между столами, безразличным голосом поправляя ошибки, делая замечания, или давая советы. Создавалось впечатление, будто ему совершенно наплевать на итоговый результат, однако выставленные в конце оценки, говорили о том, что не смотря на отстраненность, за успехами подопечных он следит внимательно.

Вряд ли с таким отношением к детям, "зельевар" сумеет привить любовь к своему предмету, но и откровенной нелюбви тоже не появится. Гарри же оценил открывающиеся перспективы, и если задумка с ученичеством у школьного медика не оправдает себя, он собирался в плотную заняться изучением этой отросли волшебства.

Уроки чар вел молодой мужчина, с располагающим лицом, густыми серыми волосами, и хитрыми карими глазами. От Поттера не скрылся тот факт, что его друг Рон, был удивлен при виде учителя, как будто ожидал встретить кого-то другого. Однако, рыжеволосый мальчик отлично владел лицом, и если бы не чуть вздрогнувшие веки, даже герой магической Англии, ничего не заметил бы.

Чары, так же как и боевая магия, были очень интересны, во многом переплетались между собой, и открывали огромные перспективы. На первом же уроке, Рон продемонстрировал настоящий талант, повторив заклинание показанное учителем с второй попытки, за что и удостоился приглашения на дополнительные занятия. Сложно было сказать, обрадовался или расстроился Уизли, но приглашение вежливо принял, обещая приложить все усилия к своему развитию.

"уж в этом я не сомневаюсь, личность ты целеустремленная, и опасная... повезло мне с другом".

Об истории магии, которую вел сутулый седой старик с вечно недовольным взглядом, можно сказать только одно: более откровенной пропаганды, Гарри еще слышать не доводилось. Только за первый урок, он четыре раза услышал о том, насколько велик и силен Дамблдор, и что без него, магический мир уже давно погрузился бы в хаос и анархию. Из тех же историй выходило, что все темные маги, которые на самом деле являются всего лишь садистами, расистами и нацистами, боятся старика в белой мантии с белой бородой, больше чем собственной смерти.

"ну что же, раз Дамблдор настолько велик, это значит что мне следует держаться от него на некотором расстоянии".

* * *

(Мистика).

Нельзя сосчитать, сколько раз Гермиона успела пожалеть, что не может разделиться на пару дюжин маленьких девочек, которые смогут заняться изучением разных предметов. Не имея возможностей создавать свои копии или хотя бы раздваиваться, ей пришлось сделать выбор, какому из предметов посвятить основное внимание, а какие посещать в ознакомительном порядке.

"тот кто хватается сразу за все, не добьется успеха ни в чем. Лучше стать специалистом в чем-то одном, и "нахвататься по верхам" во всем остальном, чем всю жизнь оставаться посредственностью абсолютно во всем".

Именно такими мыслями руководствовалась первокурсница факультета "Равенкло", когда выбирала "трансфигурацию", как основную свою специализацию. Что бы добиться успеха в этой отрасли магии, необходимо было "живое" воображение, чего у бывшего "метаморфа", постепенно восстанавливающего утраченные после смерти способности, было не отнять. А еще она не забывала тренировать телекинез, доводя его использование до недостижимого идеала, так как понимала, что этот простой прием, о котором почему-то многие забывают, может стать неплохим "козырем" в противостоянии нетолько с ровесниками, но и со старшими волшебниками, не ожидающими от ребенка сюрпризов.

В школе чародейства и волшебства, нельзя было пожаловаться на скуку, так как свободного времени, не занятого уроками, домашними заданиями и посещениями выбранного клуба, оставалось совсем немного, и дети даже не успевали сильно заскучать. Однако, хоть замок и был волшебным, и каждый день его обитателей сопровождали маленькие, "повседневные" чудеса, но создавалось ощущение, будто бы не хватает чего-то особенного... какого-то приключения.

И вот как-то днем, сидя в большом зале во время обеденного перерыва, Гермиона, привычно листающая учебник по "трансфигурации", стала свидетельницей неожиданной сцены.

— как-то... — Медленно бредущий к столу "Пуффендуя" зеленоглазый брюнет, изобразил в воздухе замысловатый жест.

— однообразно? — Предположил его рыжеволосый и голубоглазый товарищ, и тут же получил утвердительный кивок. — Сейчас исправим. Эй, Малфой!

Беловолосый худощавый мальчик, в компании пары более массивных ребят, следующих за ним как телохранители, обернулся на оклик и спросил:

— чего тебе, Уизли?

— да вот хотел узнать, какой краской для волос ты пользуешься. — Растянув губы в ехидную улыбку, рыжеволосый мальчик изобразил бровями вопрос вроде, "ну и что ты ответишь?".

— сэр, вы хам. — Без тени эмоций, отозвался блондин.

— от "сера" слышу. — По прежнему улыбаясь, продолжил "нарываться" Уизли.

— это оскорбление, я требую сатисфакции. — Изобразив тень возмущения, заявил Малфой.

— дуэль? Извольте. — Рыжеволосый мальчик принял гордую позу, выпятив грудь и вскинув голову. — Сегодня в полночь, в зале славы.

— я приду. — Блондин "зеркально" повторил позу своего противника. — Мои секунданты: Креб и Гойл.

— тогда мои: Поттер и... Грейнджер. — В тон ему продолжил Уизли.

В этот момент, Гермиона как раз делала глоток чая, и услышав свою фамилию, поперхнулась и закашлялась.

— простите... — К рыжему и блондину, подошел грузный светловолосый мальчик по имени Невил.

— жабу не видели. — Совершенно не задумываясь, произнес Рон, даже бровью при этом не дернув.

— жаль. — Вздохнул толстяк, и довольно быстро для своей комплекции, удалился к своему столу.

— до встречи в полночь, и не забудь приготовить речь для извинений. — Холодным тоном, способным заморозить кипяток, обратился Малфой к Уизли, после чего гордо удалился к своему факультету.

— ммм... я вообще-то даже не с вашего факультета. — Откашлявшись и переведя дыхание, заметила Гермиона.

— смирись, Грейнджер, ты просто оказалась не в то время, ни в том месте. — Рон наградил девочку тонкой улыбкой и взглядом из-под прищуренных век. — Да и кого еще мне выбирать? Невила не предлагай, я его боюсь.

— соглашайся, это будет забавно. — Мягко улыбаясь, и посверкивая своими очками с круглыми стеклами, произнес Поттер.

"малолетний "сердцеед", сколько девушек станут жертвами этих взгляда и улыбки? Впрочем, я ведь все равно хотела поучаствовать в каком ни будь приключении".

— ладно, но ты, Уизли, мой должник. — Не терпящим возражений тоном, отозвалась девочка.

— первой получишь новый номер моего комикса. — Рыжеволосый мальчик продолжал улыбаться своей лисьей улыбкой, и совершенно не переживал о предстоящей дуэли.

— тогда, встретимся у зала славы, за пол часа до полуночи? — Предложил Поттер.

Возражений не последовало, и мальчики отправились к своему факультету, а Гермиона вернулась к изучению книги.

* * *

(Гин).

Рону было весело, даже не смотря на то, что пришлось прилагать неожиданно много усилий, что бы покинуть стены гостиной "Пуфендуя". Следующий в паре метров позади Гарри, не разделял энтузиазма друга, но и против ночного приключения ничего не имел.

Светильники, которые в дневное время, ярко вспыхивали при приближении учеников и учителей, теперь едва светились, погружая замок в таинственный полумрак. Люди и звери, изображенные на двигающихся картинах, крепко спали, совершенно не обращая внимания на нарушителей, и даже дежурные преподаватели, так и не встретились на пути к залу славы.

С Гермионой, мальчики столкнулись в условленном месте, правда за целых десять минут, до условленного времени.

— может быть хотя бы общими словами, опишешь, что от нас требуется? — Спросила девочка у Рона, после того как они обменялись приветствиями.

— ничего особенного. — Рыжеволосый мальчик привычно улыбался прищурив глаза, и для большего эффекта, спрятал руки в рукава мантии. — Главное следите, что бы никто посторонний не вмешался, и меня не Запинали толпой.

— вряд ли "Слизеринцы", пойдут на такое, даже ради победы. — Хмыкнул Гарри.

— незнаю-незнаю... — Рон пожал плечами, и первым вошел в зал славы.

Противники прибыли через двадцать минут, и один из спутников Малфоя, тут же предложил:

— вы уверены, что не хотите решить ваш спор мирно?

— "мирно", мы бы могли решить спор и завтра. — Заметил Драко, (беловолосый блондин).

— именно. — Согласился с ним рыжеволосый мальчик. — Глупо было бы упускать такую возможность, устроить магический поединок.

— тогда... на позиции. — Предложил второй спутник Малфоя.

Однако, дуэль так и не успела начаться, так как в этот момент, одна из дверей медленно и бесшумно открылась, и в зал вошла черная пантера. Увидев детей, она издала глухой рык, который и взрослого человека заставил бы покрыться мурашками.

— это что? — Удивленно спросила Гермиона.

— Миссис Норис, питомица завхоза Филча. — Побледнев еще сильнее чем обычно, ответил Драко. — Уизли, я тебя за все прощаю, и претензий больше не имею.

— Малфой, я тоже себя за все прощаю, ну и тебя заодно. — Даже в такой ситуации, не смог удержаться от ехидства Рон, медленно отступая к второму выходу, не забывая держать пантеру на прицеле волшебной палочки.

Дети сгрудились в одну кучу, готовясь создать щит, или атаковать противника оглушающими чарами. К удивлению рыжеволосого мальчика, из всех присутствующих, испугались и растерялись только Креб и Гойл, но прятаться за спиной своего боса, им не позволяла гордость. Сам Малфой, чуть изогнув губы в улыбке, просчитывал ситуацию и возможности выйти из нее с минимальными потерями, но какие бы планы он не успел составить, все они рухнули в один миг.

Дверь, к которой пятились дети, резко распахнулась, и по залу славы разнесся рычащий голос:

— ты поймала нарррушителей, моя умница.

Обернувшись, Рон успел увидеть только светящиеся желтым, безумные глаза, а так же оскаленное в клыкастой улыбке, лицо немолодого мужчины, чью фигуру скрывала широкая, "мешковатая" мантия.

Миг, и силуэт завхоза "смазывается" в воздухе, и даже несколько лет упорных тренировок, не помогли избежать удара по затылку, надежно лишающего сознания. Последнее, что донеслось до ушей, звучало как печальные слова:

— жаль... как жаль что директор Дамблдор, запретил устраивать ученикам пытки.

* * *

(Кабуто).

Гарри пришел в себя довольно быстро, не смотря на скорость движений, слова и зверское выражение лица, в котором угадывались звериные черты, завхоз наносил удары очень осторожно, тщательно отмеряя силу. Однако, хоть герой магической Англии и очнулся, но это мало могло ему помочь выбраться из плотного мешка, перетянутого несколькими ремнями так, что почти невозможно становилось шевельнуть рукой или ногой. Только голова оставалась свободна, и торчала из горловины того самого мешка.

""скриб", а двигается как полноценный "Джонин"".

Сам мальчик, хоть и тренировался все детство, но оценивал свои возможности как средненького "чонина", а потому он даже не дернулся, когда понял что противник сильнее на несколько порядков.

Осмотревшись по сторонам, Поттер понял, что он, и остальные пятеро "фигурантов" по делу ночной дуэли, находятся в каком-то подземелье... ну или просто в прохладной комнате с каменными стенами, полом и потолком, украшенными только ржавыми цепями висящими на кольцах, торчащих прямо из стен. А еще, все они были подвешены на крюках к потолку.

Единственным источником света, был маленький светящийся шарик, расположенный над массивной железной дверью с зарешеченным окошком. Между прутьями решетки, можно было увидеть коридор, так же каменный, без каких либо украшений.

Постепенно все дети пришли в себя, и после того как попытки выбраться из мешков ничего не принесли, между дуэлянтами завязался диалог, в который они втянули и всех остальных. Рон и Драко, активно спорили о достоинствах и недостатках магического и "магловского" общества, затем начали обсуждать методики наказания преступников, после этого принялись рассуждать над технологиями будущего... Гарри и сам не заметил, как начал доказывать необходимость генетических модификаций людей, и к удивлению осознал, что его поддерживает Гермиона.

— если подумать, то Филч, самый обычный "скриб", который отличался от "магла", только тем что мог видеть через специальные иллюзии... но после каких-то экспериментов министерства, превратился в бойца, способного один на один, голыми руками убить оборотня. — После короткой паузы, произнес Малфой.

— откуда такие сведения? — Склонив голову к плечу, не прекращая щуриться и улыбаться, осведомился Уизли.

— отец часто работает с министром, над какими-то тайными проектами, некоторые из которых потом становятся общим достоянием. Со следующего года, всех "скрибов", которые изъявят желание, подвергнут тем же изменениям что и Филча.

— как страшно станет жить. — Рон качнулся из стороны в сторону. — А ты что думаешь, Гарри?

— магам нужна армия, а из "скрибов" получится неплохая пехота.

— точно, и всякими амулетами их еще обвесить. — Хмыкнула Гермиона.

Разговоры продолжились, и наконец Драко, осведомился о комиксе, который писал Рон. Не прошло и минуты, а дети уже азартно спорили, какой из элементов гармонии им лучше всего подошел бы.

— однозначно: я — элемент дружелюбия. — Заявил Уизли.

— да-ну? — Малфой скептично вздернул брови. — Не очень-то дружелюбно с твоей стороны, было провоцировать меня на дуэль.

— а ты не сильно и сопротивлялся. — Рыжеволосый мальчик шевельнул плечами, в попытке изобразить пожатие, но ремни этого не позволили.

— ладно, Мерлин с тобой, "дружелюбный" ты наш. — Сдался Драко. — Что остальные?

— я — верность. — Невозмутимо произнес Креб.

— ну тогда я... хм... элемент правды. — Поддержал товарища Гойл.

— Гарри ученый, так что будет элементом магии. — Предложил Рон раньше, чем Поттер открыл рот.

— выходит что Грейнджер — Доброта? — Драко вопросительно посмотрел на девочку, и вздрогнул.

— я еще вам припомню это приключение, и вы увидите всю мою бесконечную доброту, сострадание и милосердие. — Пообещала Гермиона, ласково улыбнувшись мальчикам, так что даже Уизли сглотнул, и его собственная улыбка стала не такой ехидной.

— ммм... я сегодня многое понял: не стоит нарушать правила, не просчитав всех возможных последствий. — Одухотворенным голосом произнес Рон. — а еще: дружба — это магия.

— очень правильные слова, молодой человек. — С щелчком, дверь в камеру распахнулась, и на пороге появился пожилой маг в белоснежной мантии, с длинной ухоженной бородой, и веселыми глазами, скрывающимися за стеклами очков "половинок". — Сейчас я вас освобожу, и вы все обнимитесь... хе-хе-хе... и надеюсь больше не станете попадаться на глаза нашему завхозу, в ночное время суток.

Взмах волшебной палочки, и все застежки ремней расстегнулись, мешки слетели с крюков, и дети оказались стоящими на полу.

Гари легко вернул себе равновесие, с легкими тревогой и завистью посмотрев на старого мага. Рон так же достаточно быстро сумел выпрямиться, а вот "Слизеринцы", чуть было не попадали на пол, из-за затекших конечностей. Гермиона, сразу села на корточки, и только через несколько секунд поднялась в полный рост, и только помятая мантия напоминала о том, что она несколько часов провела в мешке.

— я жду. — Требовательно произнес Дамблдор.

— простите директор, мы больше не будем... — На разный манер начали извиняться дети, но были перебиты.

— не это. — Светлый маг многозначительно нахмурил брови.

Рон первым понял, что от них требуется, и тут же обнял за шеи Драко и Креба, через секунду к ним присоединился Гойл, затем с явной неохотой и Гермиона. С сомнением взглянув на директора, Гарри тоже обнял друзей, и услышал умиленный вздох и последовавшие за этим слова:

— ах, дружба — это чудо.

* * *

(Мистика).

Это был ничем не примечательный учебный день, за тем малым исключением, что все вокруг приобрело оранжевые оттенки, и за каждым углом пряталась стая летучих мышей, или же дико хохочущая летающая тыква.

"дурацкий праздник".

Гермиона зашла в женский туалет, плотно закрыла дверь, после чего приблизилась к одному из зеркал, висящих над раковинами. Неизвестно по какой причине, молодые волшебники были в диком восторге от всего происходящего, и не стеснялись шумно выражать свои эмоции, что сильно "давило" на чувствительные уши.

С того дня, когда компания первокурсников попалась завхозу, их шестерка, в шутку получившая название "элементы гармонии", часто гуляла по замку одной группой, время от времени заседая в пустых аудиториях, или ища потайные ходы и залы, которых не могло не быть в столь старом строении.

После непродолжительных споров, затянувшихся на три дня, Драко согласился с тем, что его назначили "щедростью" компании, ну а саму девочку, никто не спрашивал, хочет ли она называться "добротой". К счастью, все ребята относились к этой игре, как к шутке, и частенько вообще об этом забывали, иначе Грейнджер, просто не смогла бы их выносить.

Вот сейчас, друзья должны были занять один из множества столиков, установленных в большом зале вместо факультетских столов, и Гермионе следовало поторопиться, дабы не опоздать на начало официальной программы. Все же, первокурсники в этом году готовили целый спектакль, маленькая роль в котором досталась и ей.

— что за запах? — Девочка нахмурилась, но с облегчением поняла, что тухлятиной пахнет не от нее.

Внезапно дверь в туалет распахнулась, и в проходе появился серокожий гигант, одетый в набедренную повязку, и вооруженный внушительной дубиной. У существа была приплюснутая морда, из пасти торчали клыки, а в маленьких глазках отсутствовал даже намек на разум.

"вот б**дь... если это чья-то шутка, убью без сожалений".

Тут чудовище зарычало, и вскинув дубину, начало надвигаться на кажущуюся беззащитной девочку.

Гермиона, которой в прошлой жизни доводилось сталкиваться и не с такими уродцами, не растерялась, а выхватив волшебную палочку, попыталась наложить на врага несколько заклинаний, которые впрочем просто "расплескались" об серую шкуру. Будь ее дар "метаморфа", полностью восстановлен, и проблем бы не возникло, но пока же, приходилось "выкручиваться" подручными средствами.

Ближайшая раковина была "трансфигурирована" в арбалет с тяжелым "болтом", и девочка вскинув оружие, тут же выстрелила. На этот раз, шкура не спасла монстра, и стальной наконечник, без видимого труда пробил лицевые кости. Туша простояла еще несколько секунд, будто была не в силах поверить в свою смерть, а затем, так и не выпустив дубину из рук, рухнула на спину.

— м-да... — Протянул Рон Уизли, замеревший в дверном проходе с волшебной палочкой наизготовку. — А с другой стороны, с его внешностью, это было даже милосердно.

Четверо парней, среди которых были Гарри Поттер и Драко Малфой, стоявшие позади рыжеволосого товарища, согласно покивали, уважительными взглядами окинув девочку с арбалетом.

— вы что тут делаете? — Опомнившись, хмуро спросила Гермиона.

— тебя пришли спасать, от тролля. — Совершенно спокойно ответил Рон. — Хотя, насколько я вижу, следовало спасать тролля от тебя...

— убью. — Ласково пообещала девочка, тратя еще немного магических сил, что бы создать новый арбалетный "болт".

— друзья мои. — Отступив на шаг назад, обратился Уизли к своим спутникам. — Похоже в нашу подругу вселился злой дух. Предлагаю совершить тактическое отступление, и пожаловаться... я хотел сказать "сообщить" директору Дамблдору.

— а как же "сила дружбы"? — Сверкнув очками, и чуть приподняв правую бровь, спросил Поттер.

— мы обязательно попросим у нее прощение... когда все закончится. — Успокоил его Малфой.

Тем временем, Гермиона уже натянула тетиву, и начала заряжать боеприпас.

— ходу! — "Рыкнул" Рон, и пятеро мальчиков бросились бежать.

* * *

(отступление).

Альбус, (много имен), Дамблдор, зашел в свой директорский кабинет, и едва заметным движением пальцев, заставил дверь закрыться, и наложил несколько оповещающих "плетений". Почти все дети, обучающиеся в школе, считали его чудаковатым, но безобидным стариком, но старшие волшебники знали, что чародей известный под прозвищем "белый", не зря считается сильнейшим не только в Англии, но и в мире. По "голой" мощи, с ним не мог сравниться даже последний темный лорд, хоть он и нашел способ подпитываться от родовых алтарей своих слуг, на деле являющихся самыми настоящими рабами.

"это же надо было до такого опуститься, что бы позволить поставить на себя "рабское клеймо"! и ладно бы они пошли на это под действием угроз или шантажа, но ведь нет. Тому пришлось принуждать не больше десятка волшебников, а остальные сами были готовы подставлять свои тела под его волшебную палочку... кретины! Сколько магических родов погибло из-за амбиций малолетнего недоучки, и тупости наследников аристократов".

На мгновение, благодушная улыбка, почти не исчезающая с губ старика, превратилась в оскал гнева и ярости, а синие глаза "полыхнули" белым огнем, готовым испепелить того, кто вызвал недовольство хозяина. Однако, приступ быстро прошел, и вот уже ничто не напоминает о "срыве", сильнейшего из ныне живущих чародеев...

"ничто, кроме превращенного в пепел стола. Хорошо что я не хранил там ничего важного".

Взмах волшебной палочкой, пара слов на латыни, и вот вместо горстки пепла, перед похожим на трон креслом, снова стоит добротный стол из красного дерева. Сидящий на жердочке феникс с золотыми перьями, осуждающе посмотрел на своего хозяина, и недовольно курлыкнул.

— прости друг мой, но кажется я приблизился к той черте, за которой начнется разрушение магического "ядра", а затем и души. — Альбус вздохнул, снял очки и потер глаза. — Не думай, я не жалею ни о чем... разве что о некоторых мелочах.

Феникс взмахнул крыльями, и перелетел на плечо волшебника, впившись когтями в белоснежную ткань, на что Дамблдор даже не поморщился. Склонив голову и заглянув в лицо волшебника, он курлыкнул уже вопросительно.

— да, мне хватит времени, что бы завершить свою часть плана, остальное же будет зависеть от моих приемников. — Старик хитро прищурился и спросил. — Ты ведь им поможешь?

Обладатель золотых перьев принял недовольную позу, но затем все же кивнул.

— я знал, что могу на тебя положиться. — Альбус водрузил очки на переносицу, и погладил своего крылатого друга по голове. — Знал бы ты, как я хочу увидеть этот новый мир, который еще только предстоит построить нашим потомкам... хах, я действительно старею, раз начал говорить о таких вещах.

Осмотрев кабинет, вдоль стен которого стояли стеллажи с книгами, а так же непрерывно щелкающими, потрескивающими и тикающими механизмами, старик направился к стене, находящейся позади его кресла-трона. Всем было известно, что Дамблдор увлекается миром "маглов", и пытается воплотить идеи людей, не имеющих волшебства, используя свои силы и ресурсы... но далеко не многим было известно, что Альбус "белый", особое внимание уделяет именно фантастическим романам, так как именно там, авторы предлагают самые неожиданные решения сложнейших проблем. Как не печально было это признавать, но в магическом мире, где невозможного по определению быть не могло, "полет" фантазии у ученых, почти полностью отсутствовал. Даже в детской книге, написанной одним из первокурсников, только в этом году поступивших в школу, присутствовала интереснейшая идея о шести "артефактах", "привязанных" к душам владельцев, и работающих как усилители магии, способные "резонировать" друг с другом, благодаря чему создавалось настолько мощное энергетическое "возмущение", способное воздействовать даже на полубожественную сущность.

"интересно, ему кто-то подсказал, или мальчик случайно догадался, что концентрированный поток магии, может исполнять желание того, кто его направил?".

В свободное от основных дел время, директор уже вел расчеты шести артефактов, объединенных в единую "сеть", и из чувства справедливости, назвать он их решил, "элементы гармонии". Только в отличии от аналогов из детской книжки, эти изделия будут иметь куда больше функций... главной проблемой было найти достаточно мощные источники энергии, но для этой цели вполне подойдут стихийные "планы" бытия.

"огонь, вода, земля, воздух, свет и тьма... они должны будут уравновесить друг друга, усилят носителей, и обмениваясь энергией, постепенно сделают тела мало восприимчивыми к атакам этими стихиями. Хм, а может быть еще добавить "жизнь" и "смерть"? нет-нет, структура получится слишком сложной, и при малейшей разбалансировке, может "рухнуть", уничтожив как "артефакты", так и их обладателей".

Однако, создание новых артефактов, являлось всего лишь хобби Альбуса "белого", и тратил он на него совсем немного времени, но это не помешало однажды сконструировать "всевидящее око", названное "палантир", который был установлен в дачном домике, расположенном на летающем диске, скрытом мощнейшими чарами невидимости. Дамблдору пришлось приложить немало усилий, что бы успокоить скандал, начавшийся после того, как какие-то "маглы", увидели его дачу, парящую над лугом, где паслось стадо коров. До сих пор все убеждены, что это было инопланетное НЛО, прилетавшее что бы похитить домашний скот фермера.

"эх... юность-юность. Как сейчас помню, как мы с Грюмом рисовали круги на кукурузных полях".

Однажды, после очередного сражения с обезумевшим от вседозволенности волшебником, умудрившимся лишить Альбуса волшебной палочки, в тогда еще не седую голову, пришла гениальная идея, сделать оружие из собственного тела. К счастью, энтузиазм достаточно быстро поугас, а потому "белый", ограничился нанесением рунных кругов, на радужку своих глаз... а так как методика была неотработанна, теперь приходится постоянно держать себя в "тисках" воли, что бы не позволить своей магии, активировать чары "белого пламени". И ведь удалить рунные круги, без полной потери зрения, совершенно невозможно, так как структура чар, успешно "интегрировалась" в энергетику старика. К слову, того волшебника, Дамблдор победил, воспользовавшись секундной расслабленностью, и примитивнейшим "воздушным ядром", до отказа наполненным силой.

Потайная дверь, расположенная позади кресла директора, беззвучно "растаяла" в воздухе, стоило старику прикоснуться рукой к серебряной фигурке расправившего крылья феникса. Как только Альбус перешагнул порог, стена вернулась на прежнее место, и ничто больше не напоминало о существовании прохода.

Старик, и сидящий на его плече феникс, оказались в просторной круглой комнате, освещенной мягким белым сиянием, "льющимся" прямо с потолка. Пол состоял из черных и белых плиток, уложенных в виде концентрических кругов, в самом центре которых стояло крутящееся кресло, на стенах же, от пола до потолка, все пространство было занято зеркалами, круглыми, квадратными, овальными и прямоугольными.

— ну что, друг мой, посмотрим, кто как себя ведет? — Альбус устроился в кресле, и взмахнул волшебной палочкой, после чего произнес слова "активаторы". — Покажите мне всю правду.

По зеркалам, которых в комнате была ни одна сотня, прошла рябь, а затем вместо отражающей поверхности, в рамках появились двигающиеся картинки. Вот двое детей что-то обсуждают, склонившись над книгой, на другом изображении в переулке дрались несколько мужчин, в кабинетах министерских работников царила обыденная суета... и только глава отдела работы с общественностью, "работал" над своей секретаршей.

"ох молодость-молодость".

Дамблдор с сожалением отвел взгляд от этой картины... все же система слежения, задумывалась вовсе не для того, что бы подсматривать за чужой интимной жизнью, (что не мешало шантажировать тех, кто все же попался на измене, или других не менее порочных поступках). К сожалению, кабинет самого министра, оставался закрыт от взгляда пожилого волшебника, все же Фадж, проявлял недюжинный интеллект, и заботился о своей безопасности.

"ограбление... грабежи... арест... совещание палаты министров... совещание президента и главы разведки США...".

Если бы хоть кому-то стало известно о существовании этой комнаты, Альбуса не спасли бы ни его положение в обществе, ни богатства которыми он мог управлять, ни даже личная сила. Весь магический мир, обрушился бы на Дамблдора, желая лишить зарвавшегося старика жизни, или хотя бы средства сбора компромата.

"и тогда, мне пришлось бы использовать свои "козыри", раньше чем задумано по плану".

Когда-то в молодости, волшебник узнал, что "магловские" шпионы, для слежки и подслушивания, используют различные приспособления, имеющие общее название "жучки". С тех пор, по всему миру начали распространяться улучшенные версии этих "безобидных насекомых", которые стали глазами и ушами чародея, начавшего стремительно набирать силу и политический "вес". Но "белый", не остановился на достигнутом, и теперь, за многими влиятельными личностями, ведется непрерывная слежка глазами птиц, ушами кошек, носами собак... перечислять всех "агентов", было бы слишком долго.

Что бы не вызывать подозрений, пришлось создать и классическую "сеть" шпионов и осведомителей, которые считают себя основным источником информации для великого мага, чем последний бессовестно пользовался, сбывая ложные сведения своим противникам.

Мой мир огромен,

А я так скромен.

Вся жизнь — спектакль,

Я в ней актер.

Актер, лицедей,

Добряк и злодей,

Не ради людей,

А ради искусства!

Альбус начал медленно крутиться на кресле, взглядом "бегая" по зеркалам. От его внимания не ускользало ни одно, хоть немного важное происшествие магического и "магловского" миров. Что бы быть первым, сильнейшим и влиятельнейшим, (а еще богатейшим, но тсс...), нужно было оставаться "на гребне волны".

По жизни, играю,

Я все секреты ваши знаю.

Вы в зале, сидите,

И ваши нервы словно нити,

Надежно, пришиты, к пальцам моим.

Как же приятно было видеть, как начинаются, "протекают" и завершаются разнообразнейшие "комбинации", начинающиеся от простейших "трехходовок", и заканчивающиеся сложнейшими интригами, в которых участвовали сотни разумных. Временами политики "маглов", богатейшие предприниматели, военные преступники, главы древних магических семей, "маглорожденные" волшебники, а так же представители магических народов, годами трудились над достижением единой цели, и даже не понимали этого.

Вас обманули,

В грязь окунули.

Об этом вскоре,

Узнают все.

Придворный актер,

Умен и хитер,

Я тут, с давних пор,

Насквозь я, вас вижу.

Угрозы, насмешки,

Короны примеряют пешки.

На лицах, отметки,

Что все они марионетки.

Эй куклы, бегите,

Ешьте меня, вот он — я!

Кружение кресла ускорилось, и феникс, перебравшийся на спинку, что бы удержаться, был вынужден расправить крылья, а старик, словно повторяя движения птицы, раскинул в стороны руки, а его голос набрал мистическую силу, от которой задрожали стекла в зеркалах.

Я — роль, вы — сюжет,

Прольем, миру свет,

Кто прав, а кто нет,

Пусть судят, другие!

Угрозы, насмешки,

Короны примеряют пешки.

Уколы, их метки,

Но все они марионетки.

Эй куклы, бегите,

Ешьте меня, вот он — я!

(князь).

Кресло постепенно замедлилось, и белый огонь, "затопивший" глаза Альбуса Дамблдора, постепенно угас, а на лицо вернулось выражение добродушной сосредоточенности. Одно из зеркал, повторяло картину того, как Гермиона Грейнджер, еще одна талантливая первокурсница, расправилась с молодым троллем, сбежавшим из питомника школьного зоолога.

Опытный волшебник не мог не отметить того, что девочка почти не испугалась, совсем не растерялась, и неожиданно быстро нашла способ обойти природную невосприимчивость данного монстра, к направленным на него чарам. Прибежавшие на помощь к подруге мальчики, так и не успели поучаствовать в "приключении", да и сам замок, не чувствовал угрозы для ученицы, а потому не вмешивался до последнего момента. В крайнем случае, голову зверя разбил бы камень, выпавший из потолка, или пол раскрылся бы под ногами, а внизу уже ждали бы выращенные шипы.

"основатели были гениями... а ведь если бы я не взялся за ремонт, то к сегодняшнему дню, прекрасный, почти разумный голем, не отличался бы от обычной крепости".

Альбусу действительно было, чем гордиться, ведь именно благодаря его усилиям, школа чародейства и волшебства, сама способна обеспечивать безопасность учеников, что снимает очень многие обязанности с преподавателей, а так же облегчает работу больничного "крыла". А что касается ситуации с троллем: зоолог уже получил взыскание, а так же дал несколько клятв, благодаря которым им можно манипулировать, иногда отдавая прямые приказы, от исполнения которых невозможно отказаться.

"не следует этим злоупотреблять, все же в любом договоре можно найти "лазейку", а мне совсем не нужен ренегат в своих рядах".

— как думаешь, мой старый друг, девочка талантлива?

Феникс согласно курлыкнул, посмотрел на зеркало, заинтересовавшее его хозяина, еще раз курлыкнул, и вернулся к приведению перьев в подобающий вид.

— ты прав, она — неограненный алмаз, который может стать самым дорогим камнем в короне любого короля. Нужно только найти для нее, опытного и умелого "ювелира". — Старик улыбнулся чуть шире обычного, а его глаза начали источать пока что тусклый свет. — И я знаю, кто наилучшим образом подойдет на эту роль.

Взмах волшебной палочкой, и комнату заполняет белое сияние, скрывающее от глаз все зеркала, пол, потолок, и только лицо "белого" оставалось видно четко. Из внутреннего кармана своей мантии, директор достал тонкую коробочку, на одной из поверхностей которой, находились мелкие кнопки с цифрами, и большой зеркальный экран.

Ответа на звонок пришлось ждать почти пол минуты, но вот "дисплей" вспыхнул, и вместо отражения Альбуса, стал показывать лицо Минервы Макгонагалл... слегка покрасневшей и растрепанной.

— "директор, я чем-то могу вам помочь?". — Не смотря на вид, голос женщины звучал уверенно и спокойно.

— да, девочка моя, у меня для тебя есть поручение. — Дамблдор не смог отказать себе в удовольствии, и использовал то самое обращение, которое заставляет взрослых морщиться, а детей, подозревать старика в нетрадиционной ориентации.

К своей чести, заместитель директора, даже бровью не повела, и только спросила:

— "что от меня требуется?".

— я хочу, что бы ты взяла ученицу. Ее зовут Гермиона Грейнджер... талантливая девочка, которую ждет большое будущее.

— "во-первых: у меня уже есть ученица, и новую я брать не собираюсь... а во-вторых: не под вашим ли контролем, ее ожидает это "большое будущее"?".

Взгляд Альбуса стал "холодным", и увидевшая это Минерва, начала стремительно бледнеть, так как была прекрасно знакома с характером своего начальника. Он еще не злился, но и благодушного настроения не испытывал, а это могло грозить немалыми неприятностями.

— Минерва, ты кажется просила, на следующий год создать должность помощника учителя "трансфигурации", и собиралась порекомендовать на это место некую Нимфадору... мать которой в девичестве, носила фамилию древнейшего и благороднейшего рода "Блек". К слову, по моим сведениям, она очень сильный "метаморф", и могла бы нетолько усилить любой из родов, члены которых специализируются на чарах и боевой магии, но и возродить свой... если подобрать подходящего партнера...

— "Альбус я не хотела...". — Голос заместителя директора почти осип от волнения.

— ...или партнершу. — Невозмутимо закончил Дамблдор. — Разумеется, последнее не приветствуется, но благодаря некоторым разработкам целителей, вполне возможно, а если я стану поручителем, то и с общественностью проблем не возникнет.

— "я-я... я все сделаю". — Наконец справившись с голосом, вновь сменив бледный цвет кожи на заметный румянец, "выпалила" женщина. — "Спасибо Альбус, я твоя должница".

На этом связь прервалась, и старик откинул голову на спинку кресла. Сияние вокруг угасло, вновь открывая взгляду зеркала, все так же показывающие уже случившиеся, или только происходящие события.

— а ведь я не дал никаких обещаний... хах, люди привыкли слышать то, что хотят услышать. — Взгляд Дамблдора устремился на зеркало, показывающее личные покои Минервы, где она активно проводила время со своей будущей помощницей. — Наивная девочка...

(конец отступления).

ПЕРВЫЙ КУРС, ВТОРОЕ ПОЛУГОДИЕ.

(Гин).

Рон был в шоке; Рон был в восторге; Рон был в недоумении: за день до отъезда на зимние каникулы, директор Дамблдор пригласил его в свой кабинет, долго расспрашивал об учебе, книге, семье... а затем сделал сразу два предложения, от которых было невозможно, (и опасно), отказаться.

Альбус Дамблдор, похвалил рыжеволосого мальчика за его "живой" ум, успехи на уроках чар и боевой магии, хоть из последней пока что ничего кроме защитных заклинаний и не изучалось, а затем выложил на свой стол два пергамента. Первый лист, оказался контрактом на сотрудничество по созданию нового комикса про волшебников, сражающихся со злобными магами, и защищающих мир от различных чудовищ. От Рона требовалось проявить свою фантазию, и помочь старику, а так же группе из десятка художников, выпустить хотя бы десять первых номеров. Оплатой за это была доля в десять процентов от продаж, а так же помощь в распространении своего творчества в "магловском" мире, что в случае успеха, могло принести немалые заработки. Второй пергамент оказался договором на ученичество...

Директор не требовал тут же дать ответ, и тем более не заставлял подписывать контракты без разговора с родителями. Более того, он выдал копии пергаментов Рону, что бы во время зимних каникул, он посоветовался с родственниками, а в начале второго полугодия, уже прибыл с готовым решением.

Всей компанией, устроившись в одном из множества купе паровоза, возвращающегося в Лондон, дети обсуждали все, что успело произойти с первого сентября. Рыжеволосый мальчик узнал, что Гермиону, в качестве второй ученицы, взяла профессор Макгонагалл, Гарри сумел добиться разрешения на посещение начальных курсов по магической медицине, Драко, как и планировал его отец, стал личным учеником главного школьного зельевара, именуемого так же "призрак подземелий", (появлению этого прозвища, способствовали постоянно отстраненное выражение лица, затуманенный взгляд, и манера бесшумно "скользить" по коридорам). Креб и Гойл, так же похвастались тем, что их пригласил на дополнительные задания профессор Квирел, который был хоть и строг и неразговорчив, но свое дело знал на "превосходно".

— только вот его головной убор... это ужас какой-то. — Креб даже передернулся. — Я слышал, что его прокляли где-то в Египте, так что теперь не смотря на все усилия, на голове совершенно не растут волосы.

— парик бы надел, и нет проблем. — Хмыкнула Гермиона.

— нет, так нельзя. — Возразил Драко. — Для волшебника, надеть парик что бы скрыть лысину, это все равно что признать свою несостоятельность. Сильнейший удар по репутации, так что даже запах мазей для роста волос, и причудливый тюрбан, общество воспринимает менее... агрессивно.

— волшебники странные. — Заметила девочка.

— брось... — Махнул рукой Рон, широко растягивая губы в улыбке. — Как-то раз я видел парад у "маглов"... как же он назывался? Не помню. В общем, там мужеложцы требовали себе равные права с нормальными людьми. Вот это, на самом деле странно, и меня до сих пор удивляет, почему их не разогнали.

— "демократия". — Словно ругательство, произнес Поттер. — И это при том, что у нас вроде как королева...

За такими разговорами, прошло время пути, и дети даже не заметили, как паровоз прибыл на станцию. На платформе Рона, близнецов и Перси, уже ждали родители и младшая сестренка Джини. После "теплых" приветствий, они все отправились к каминам, и вскоре уже оказались дома в "Норе".

Драко и его "телохранителей", так же забрали родители, а Гарри и Гермиона, отправились в "магловскую" часть вокзала, где их ждали родственники. Ребята только успели обменяться пожеланиями хорошо провести праздники, и обещаниями связаться, при первой же возможности.

А дома у рыжеволосого семейства, начался свой маленький праздник. Мать приготовила настоящий пир, засыпала детей "градом" вопросов, ахала и охала слушая их ответы, ну а отец, гордо выпрямив спину, тихо ждал своей очереди, сидя воглаве стола.

Для всех стало шоком, когда Рон заявил о том, что директор предложил ему стать личным учеником, и в доказательство, продемонстрировал оба контракта. Весь остаток вечера, родственники обсуждали все "за", и "против", но в итоге все же пришли к мнению, что младший сын четы Уизли — невероятный везунчик.

Отец обещал, что отнесет договоры на консультацию с опытным юристом, но при этом заметил, что видит лишь положительные стороны и прекрасные перспективы в будущем.

Прежде чем начать расходиться по спальням, родители сделали заявление, многократно улучшившее всем настроение:

— мы успешно договорились с мастерами, что бы для нашей семьи создали новый алтарь. Половина затребованной суммы уже внесена, и как только удастся раздобыть оставшиеся деньги, мы наконец избавимся от клейма "предателей крови", и станем хоть и слабым, но "чистым" магическим родом.

* * *

(Кабуто).

В "магловской" части вокзала, Гарри дожидался дядя Вернон. Крупный "плотный" мужчина, уже почти не напоминал того толстяка, каким был несколько лет назад, да и тщательно подобранный деловой костюм, и доброжелательное выражение лица, создавали весьма приятное впечатление.

По пути домой, мужчина хвастался перед племянником преимуществами своей новой машины, время от времени, исключительно из-за роли заботливого опекуна, которая позволяла "втереться" в доверие к многим клиентам, спрашивал об успехах в учебе. Зеленоглазый мальчик даже не сомневался, что все его истории, после некоторой "редакции", будут рассказываться соседям, коллегам на работе, и конкурентам по бизнесу.

Праздники прошли спокойно, и рождественским утром, герой магической Англии, обнаружил под елкой несколько подарков от друзей. Книги, шоколад, поздравительные открытки... Рон прислал копию нового выпуска "моих маленьких пони", не забыв оставить автограф.

Оставшееся время до возвращения в школу, прошло за повторением пройденных, и изучением новых материалов. Развитие собственного тела приостановилось, но магическая медицина, в определенный момент позволяющая заняться изучением такой дисциплины как "химерология", в будущем открывала невообразимые перспективы, о которых жители предыдущего мира, даже мечтать не смели.

Уже в паровозе, встретившись с друзьями, Гарри поделился впечатлениями о праздниках, и послушал рассказ Драко, об устроенном в поместье его семьи, торжественном бале.

— в следующем году, вы обязательно должны там присутствовать. — Доброжелательно улыбаясь, заявил блондин.

Уже в школе, во время позднего ужина, когда в сборе оказались как факультеты, так и преподаватели, директор поднялся со своего золотого кресла-трона, и усилив голос чарами, сделал объявление:

— дорогие студенты. — Пауза в несколько секунд, позволила всем разговорам затихнуть, а вниманию сконцентрироваться на пожилом волшебнике. — В связи с тем, что через три года в нашей школе будет проводиться "турнир трех волшебников", на третьем этаже, была создана специальная полоса препятствий, сложность которой различается в зависимости от того, студенты какого курса решат проверить свои силы. Прохождение полосы препятствий не обязательно, но желательно, и в качестве поощрения обещаю: каждый кто преодолеет все препятствия и успешно пересечет финиш, автоматически получит зачет по "трансфигурации", "чарам", "зельеварению". Рассчитываю на ваше благоразумие, и желаю удачи! Ах-да... чуть не забыл: участвовать в прохождении полосы препятствий, могут только команды из трех студентов одного курса. Для всех остальных, стартовые двери останутся закрыты. Благодарю за внимание.

Стоило Дамблдору вернуться на свое место, как зал "взорвался" обсуждениями. Тут же начали создаваться команды для прохождения полосы препятствий, и уже началась вестись борьба за очередность посещения третьего этажа.

— участвуем? — Достаточно громко, что бы услышал Гарри, но тихо, что бы не услышали другие соседи, спросил широко, улыбающийся и щурящий глаза Рон.

— нужен третий. — Взгляд героя магической Англии, метнулся к Невилу, но тут же переместился на другие столы. — Жаль, Малфой уже договорился с Кребом и Гойлом.

— ожидаемо. — Пожал плечами рыжеволосый мальчик. — Гермиона?

— не возражаю. — Поттер кивнул, и поднялся со стула. — Пойдем, а-то вдруг ее "перехватят".

* * *

(Мистика).

Гермиона даже не удивилась, когда Поттер и Уизли, вежливо попросили ее присоединиться к прохождению директорской полосы препятствий, и почти сразу же дала свое согласие. Однако девочке удалось убедить "горячих английских парней", что рациональнее всего, будет перенести прохождение испытания на самый конец учебного года, где ни будь за неделю до официальных экзаменов.

Парни немного поворчали, (не иначе как для вида), но приняли доводы подруги, и удалились к своему столу, попутно начав обсуждать тему кастового разделения волшебников, по цветовой гамме носимых мантий. Идея в принципе не была плохой... но Рон все время стремился заменить мантии широкими шароварами, а Гарри утверждал, что это будет выглядеть абсурдно.

Дальнейшие учебные дни, вошли в привычную "колею". С утра был завтрак, затем теоретические занятия, затем обед, практические занятия, клубная деятельность и наконец отдых. Кто-то умудрялся при таком графике, зарабатывать штрафы и отработки, другие занимались дополнительными проектами, ну а сама мисс Грейнджер, посещала ежедневные занятия у своего личного наставника по "трансфигурации".

Минерва Макгонагалл, была красивой женщиной неопределяемого возраста, с явными кошачьими повадками, а так же исключительной любовью к женскому полу. Ее старшая ученица, довольно неплохой "метаморф", на посредственном уровне контролирующий свою силу, ни раз и не два, была застигнута в расстегнутой мантии, с растрепанными волосами и помятой блузке.

К счастью, Гермиону ничуть не интересовала личная жизнь преподавателя, пока она выполняла взятые на себя обязательства... кроме того в прошлой жизни, молодая волшебница так же грешила, проводя время в обществе представительниц своего пола, (это было нечасто, но отрицать глупо). Имелся даже опыт, нахождения в мужском облике, так что Нимфадоре, еще очень многому предстояло научиться.

Собственные успехи, с одной стороны радовали, так как простейшая "трансфигурация" неживого в неживое, давалась уже без напряжения воли, но при этом, изменение своего тела, ограничивались лишь мелкими косметическими улучшениями. Печально, но что бы как в прошлой жизни, почти мгновенно менять внешность, пол, рост, даже расу, предстояло упорно тренироваться в течении еще пяти-десяти лет. Учитель же, искренне радовалась успехам подопечной, заставляя ревновать вторую свою ученицу, и совершенно не понимала, почему девочка грустит.

Постепенно приближался конец года, "посиделки" в компании Поттера, Уизли, Малфоя, Креба и Гойла, отнимали все больше свободного времени, но это как не странно, не только не раздражало, но еще и приносило некоторое удовольствие. Парочка "телохранителей", уже начали делать ставки, когда рыжеволосый Рон, наконец сумеет убедить беловолосого Драко, в том что волшебники просто обязаны носить штаны разных цветов, в зависимости от социального статуса. Гарри, во время этих диспутов, строил рожу великого мученика, и принимался листать литературу по медицине, ритуалам, зельям или артефактам.

И вот до экзаменов осталось ровно семь дней, а это значило только одно: настало время прохождения полосы препятствий!

* * *

(Гин).

Когда их троица прошла через массивные двустворчатые двери, в комнате внезапно вспыхнул свет, а за спинами послышался звук захлопывающихся створок и защелкивающегося замка. Однако, ни Рону, ни его друзьям, долго раздумывать не позволили, и спустя всего пару секунд, из дальнего угла послышалось рычание, а затем из единственной тени, выступил огромный черный пес с тремя головами и пылающими огнем глазами.

— метра два, не меньше. — Присвистнул Гарри.

Рыжеволосый мальчик мог бы поспорить с другом, но все его внимание было сконцентрировано на выполнении плана. Вот волшебная палочка очертила замысловатую дугу, а губы шевельнулись, произнося заклинание... в следующую секунду, цербера окатило мощной струей воды, к сожалению быстро иссякнувшей.

В свою очередь, Поттер метнул в врага флакончик с лично приготовленным составом, который испаряясь, заставляет замерзать воду. Тонкая стекляшка разбилась, и пес, уже приготовившийся к прыжку, вдруг понял что не может пошевелиться из-за того, что его шерсть превратилась в ледяную корку.

— я закончила. — Устало выдохнула Гермиона, и вручила мальчикам по "трансфигурированному" арбалету, и еще одним вооружилась сама. — Быстрее, лед его надолго не сдержит.

— один... — Произнес Рон, прицеливаясь в центральную голову.

— ...два... — Подхватил Гарри, взяв на прицел левую голову.

— ...три! — Выкрикнула Гермиона, и все трое нажали на спусковые крючки.

Три "болта", выпущенные почти в упор, пробили лбы монстра. Через несколько секунд, созданный при помощи чар монстр, рассыпался серым пеплом, а затем растаял, словно снег на весеннем солнце.

— ну, это было не сложно. — Заметил рыжеволосый мальчик, возвращая лицу привычное выражение.

— не теряем времени. — Девочка толкнула парней в плечи. — Через пять минут он восстановится, и вряд ли второй раз попадется на тот же трюк.

— ищем потайной ход. — Согласился герой магической Англии.

— молчу-молчу. — Рон выставил перед собой руки в защитном жесте. — А ход искать не надо, он у нас под ногами.

Уизли был очень внимательным мальчиком, и ученичество у директора Дамблдора, только развило эту его черту. В конце концов, даже дурак научится подмечать мелочи, когда его кружка, на которой появилась пара дополнительных пятен, пытается откусить пальцы протянутой руки. У учителя оказалась очень изощренная фантазия, а потому приклеивающимися к полу тапочками, ковриком превращающимся в волчий капкан, и чарами невидимости, наложенными на белье, дело не ограничивалось. Пришлось в экстренном порядке овладевать навыком "магического зрения", и активировать его время от времени, не смотря на то, что это дает большую нагрузку на разум, (десятки дополнительных цветов и оттенков, повышенная четкость восприятия, фотографичная память и полупрозрачные линии и потоки магии... всего этого для неподготовленного мозга, слишком много, и привыкать приходится постепенно).

Сейчас же, Рон указывал на равносторонний треугольник, гармонично вписывающийся в узор трещин на полу, но при этом имеющий несколько более светлый оттенок серого, чем все окружающие камни. И это не упоминая о узоре наложенных чар.

— знаешь как открыть? — Спросил Гарри у друга.

— встаем у углов, и направляем простейшие отпирающие чары в вершины фигуры. — Рыжеволосый мальчик пожал плечами и добавил. — Разумеется это нужно делать одновременно.

Дети выполнили инструкцию, и на их глазах, камень в виде равностороннего треугольника, просто исчез без дополнительных эффектов. На его месте появилась дыра, ведущая в помещение, полностью заполненное мраком.

— и что дальше? — Спросил Поттер, и тут же сам зажег шарик света, на кончике волшебной палочки.

— это было бы слишком просто. — С сожалением покачала головой Гермиона, когда идея друга не принесла успеха.

— быстрее, "трансфигурируй" арбалеты в факелы. — Возбужденно, (насколько только смог изобразить эту эмоцию), потребовал Рон.

Девочка подчинилась, но одарила сокомандника взглядом, обещающим страшную месть. Уизли, не отреагировал на нависшую над ним угрозу, и запалив обмотку бытовыми чарами, швырнул два факела вниз.

Огонь разогнал тьму лучше магии, и ребята увидели, как на стенах шевелятся какие-то растения, старающиеся как можно дальше отдалиться от света.

— это что-то из травологии... — Рыжеволосый мальчик задумался, пытаясь вспомнить название.

— "дьявольские силки". — Пришел на выручку другу, герой магической Англии. — Скорее всего, это одомашненная версия.

— спускаемся. — Поторопила друзей Гермиона. — У нас осталась минута.

* * *

(Кабуто).

После комнаты с растениями, которые пытались схватить детей, но при этом боялись света и огня, был зал с высоким потолком, под которым летало несколько десятков крылатых ключей. Тут же присутствовали и три метлы, предназначенные для погони за ключом, который подошел бы к тяжелому амбарному замку, закрывающему не менее внушительную дверь.

— мне одному кажется, что здесь есть какой-то подвох? — Вскинув левую бровь, от чего даже глаз чуть приоткрылся, спросил у друзей Рон.

— сейчас узнаем. — Гермиона подошла к двери, и поочередно испробовала несколько отпирающих заклинаний.

— бесполезно. — Покачал головой Гарри. — Похоже тут либо наложены более сильные чары, либо замок вообще обработан зельем, что бы блокировать магию. — либо и то, и другое. — Поддержал друга рыжеволосый мальчик. — Правда, мне это кажется расточительством.

— придется гоняться за ключом на метле. — Поморщилась девочка.

— не обязательно. — Герой магической Англии, сверкнул стеклами очков. — Я могу попытаться вскрыть замок, но вы должны меня прикрыть от... возможных неприятностей.

— действуй. — Хмыкнул Рон, и встав спиной к двери, приготовился создавать магический щит.

Гермиона согласно кивнула, и встала с другой стороны от Поттера.

Хоть "трансфигурация" и не была основным предметом для "мальчика который выжил", но помня опыт своей прошлой жизни, он предпочитал не пренебрегать никакими знаниями, и даже если что-то не получалось с первой попытки, повторял опыт до тех пор, пока не получал удовлетворительный результат. Вот и сейчас, понадобилось одиннадцать секунд, что бы создать надежную "отмычку", а стоило рукам коснуться амбарного замка, как до этого момента мирно летавшие ключи, попытались атаковать вторженцев. Пришлось напарникам создавать магическую защиту от физических атак.

Спустя еще двадцать четыре секунды, в замке что-то щелкнуло, и кусок тяжелого железа, громко упал на пол. Дверь легко распахнулась от толчка, и команда тут же скрылась в следующем помещении, не забыв закрыть за собой проход.

— и где только героев такому учат? — Спросил Рон, привалившись спиной к створке.

— детство у меня было... хм... интересное. — Гарри улыбнулся и сверкнул очками.

— как ты это делаешь? — Рыжеволосый мальчик прищурился.

— опыт и мастерство. — Таинственно отозвался Поттер.

— не расслабляемся. — Грейнджер, шутливо ткнула друзей кулаками. — У нас впереди еще как минимум два препятствия.

* * *

(Мистика).

В следующей комнате, детям было необходимо, всего-навсего пересечь широкий бассейн, заполненный странной мутной жидкостью. На "берегу" обнаружились доски, из которых получилось сперва сложить плот, а затем "трансфигурировать" непрезентабельную, но добротную лодку. Где-то на середине пути, из бассейна стали высовываться длинные щупальца, которые пытались схватить молодых волшебников, и сбросить их с плавательного средства, но к счастью защитные чары и огонь, вполне неплохо отражали атаки.

А в последней комнате находилось зеркало, на котором было написано "финиш"... только вот пройти через него можно было, сварив специальное зелье, которое растворит стекло, защищенное от ударов и чар. Тут снова "блеснул" Поттер, справившийся с задачей всего за двадцать минут.

— ну что, пошли? — Рон с подозрением смотрел на портал, появившийся после того как растворилось стекло.

— ты первый. — Уступил Гарри, а Гермиона только поощрительно кивнула.

Рыжеволосый мальчик, печально вздохнув и взяв волшебную палочку на изготовку, шагнул в арку и исчез. За другом последовал брюнет, а замкнула процессию, единственная девочка в компании.

Не успев опомниться, они оказались в кабинете директора, а за их спинами, точно такое же зеркало как в зале испытания, вернуло себе отражающее стекло. Белобородый старик, как всегда облаченный в белоснежную мантию, добродушно улыбнулся и поздравил детей с успешной сдачей годовых экзаменов. Произнеся маленькую речь о дружбе и пользе взаимопомощи, (некоторые выражения, очень напоминали то, что было в книжке Рона), он отпустил первокурсников.

Остаток года прошел вовсе без приключений, и из запоминающегося был только праздник, после того как Малфой, Креб и Гойл, так же прошли полосу препятствий.

Домой Гермиона отправлялась в смешанных чувствах, ведь до следующего учебного года, общение с друзьями и получение новых знаний, строго ограничивались. Зато появлялось время отдохнуть, разобраться в собственных мыслях, и пообщаться с родителями, по которым юная волшебница успела сильно соскучиться.

В поезде шестеро друзей ехали в одном купе, беззаботно обсуждая последние уроки. Рон и Драко, в ехидно вежливом стиле, спорили над тем, кто же прошел полосу препятствий успешнее, и хоть их диалог полностью состоял из шуток, но дело могло дойти до вполне настоящей дуэли.

Наконец паровоз прибыл на вокзал, и друзья распрощавшись, разошлись в разные стороны. Малфой и его "телохранители", переместились домой с помощью "портключей", Уизли с семьей воспользовался стационарным порталом, замаскированным под камин, ну а Поттер и Грейнджер, вышли на "магловскую" половину, где их ждали их родные.

Так и закончился первый год обучения, в лучшей в мире школе чародейства и волшебства.

* * *

(отступление).

Гоблин полукровка, скалясь в ответ на клыкастые улыбки сородичей, шел по направлению к кабинету главы клана. Всю свою жизнь он готовился для того, что бы стать "глазами" и "ушами" своего народа, в главном оплоте могущества их врага. И вот теперь час настал, и только от него зависит, добьются ли истинные хозяева земли, своей великой цели.

В ушах до сих пор стоял грохот молотов в кузницах, где готовилось оружие, должное повергнуть магов, а из глубин души звучала песня, на протяжении сотен лет, заменявшая гоблинам гимн.

В ущелье горном, есть темный грот,

Там золото гоблин, по ночам кует.

Утес — наковальня, сверкает огнем,

И песню злорадно, гнусавит он.

От солнца, неба, деревьев и рек,

Загнал нас в ущелья и мглу человек.

Но мщеньем наши сердца горят,

Мы людям готовим, смертельный яд.

Заступившие было дорогу стражи, тут же разошлись в стороны, только стоило показать знак, которым полукровку одарил глава клана.

Мы золото в горных пещерах куем,

Блестящей приманкой, под скалы кладем.

Чтоб род человеческий, в дебрях скал,

Себе на погибель, его искал.

Коридоры, "утопающие" в полумраке, "сплетались" в запутанный лабиринт из залов и переходов, то и дело оканчивающихся тупиками, и только истинные жители этих мест, могли найти правильный путь.

Чудесным жаром, внушая страсть,

Оно над людьми, простирает власть.

Весь мир, покорный ему одному,

Стремительно падает, в пропасть и тьму.

У широких позолоченных дверей, пришлось остановиться и подождать, пока один из стражников, закованных в мифрильные доспехи, и вооруженных острейшими секирами, доложит главе клана о посетителе.

Герой, роняет свой меч из рук,

И друга в беде, покидает друг.

Любовь, изменам теряет счет,

А вор, и в божьем храме крадет.

Растоптана, девы невинной мечта,

Душа ее, холодна и пуста.

И юноше в сердце, лет проник,

Иссяк его радости, чистый родник.

Так плавься метал мой, в сиянье огней,

Карающий молот, греми и бей.

Погибнут люди, недолго ждать,

И нашей станет, земля опять!

(Сауроныч).

Наконец, полукровку впустили в богато обставленный кабинет, более похожий на приемный зал в иных дворцах. Вдоль стен замерли воины клана, вооруженные арбалетами и мечами, сам же глава, сидел за массивным письменным столом, и оскалившись в доброжелательной улыбке, наблюдал за посетителем.

Подойдя к столу на расстояние двух шагов, все еще достаточно молодой мужчина, склонил колено перед старшим родственником, и почтительно опустил голову.

— вот, ознакомься. — Неприятным, "рычащим" голосом, приказал главный гоблин, положив на край стола толстую папку. — Теперь тебя зовут "Филиус Флитвик", и со следующей осени, ты преподаватель чар в школе чародейства и волшебства...

(конец отступления).

ВТОРОЙ КУРС.

(Гин).

В конце лета, семейство Уизли отправилось за покупками к школе. Рон, близнецы и Перси, сами оплатили все обновки, вызвав умиленную слезу у матери, и заставив гордо выпрямить спину отца. На "косой алее", они встретились с Гермионой, которая показывала магический мир родителям, а так же Гарри, которого сопровождал высокий светловолосый мужчина плотного телосложения, одетый в дорогой деловой костюм.

— как-то он нервно себя ведет. — Тихо, что бы услышал только Поттер, произнес Рон, взглядом указав на сопровождающего героя магической Англии.

— это мой дядя Вернон. — Пояснил Гарри. — Он здесь для того, что бы попытаться перебороть свою "магофобию".

— да? — Рыжеволосый мальчик не скрыл своего удивления. — Ну тогда, он держится очень даже неплохо.

И действительно, Вернон вышагивал рядом с четой Грейнджеров, уверенно держа осанку, вежливо поддерживая разговор и даже улыбаясь в нужные моменты. Только напряженный взгляд, и временами начинающие в панике метаться глаза, выдавали его нервозность.

— я горжусь его успехами. — Заявил Поттер.

Рон покивал, соглашаясь с другом, а затем представил ему свою младшую сестру Джини. Рыжеволосая и зеленоглазая девочка, сильно смущалась, но все же вела себя прилично, в точности выполняя правила этикета, которые ее заставила учить мама.

В книжном магазине, компания встретилась с Драко и его отцом Люциусом. Оба Малфоя, как раз стояли в очереди за книгами популярного писателя и искателя приключений, Гилдероя Локхарта. Золотоволосый блондин, с "квадратной" челюстью, ослепительной белоснежной улыбкой, и тонким бледным шрамом, проходящим через всю левую половину лица, сидел за письменным столом, пожимал руки всем желающим, ставил автографы, и совершенно ненавязчиво демонстрировал свою развитую мускулатуру, которую не скрывала тонкая ткань красной шелковой рубашки.

Рыжеволосый мальчик, при виде этого брутального мужчины, готового голыми руками разорвать взрослого оборотня, лишь философски пожал плечами. Он уже устал удивляться отличиям этого мира от "канона", и принимал все происходящее как данность. Наверное, удивление вызвало бы, окажись Локхарт, тем пугливым и самолюбивым писателем, описанным в истории о Гарри Потере.

Увидев друзей, Драко жестом позвал их подойти, и не смотря на возмущения людей, заявил что занимал места в очереди. Под "ледяным" взглядом старшего Малфоя, все возражения как-то слишком быстро утихли.

Закончился день совместным посещением кафе, где детям купили мороженное, а взрослые попробовали слабоалкогольные напитки.

Уже дома, разбирая покупки, к Рону подошла его младшая сестра, и показала странную черную тетрадь, которую вроде бы никто из семьи не покупал. Мальчик же, отвел девочку к отцу, где они вместе рассказали о находке. Мистер Уизли, после того как проверил подозрительную вещ чарами, неуловимо изменился в лице, и не теряя ни минуты, переместился в министерство.

В дальнейшем, до самого отъезда в школу, не произошло никаких серьезных событий, а однажды за ужином, мистер Уизли объявил, что им выплатили небольшое вознаграждение, за обнаружение и своевременную доставку специалистам, опасного "артефакта", являющегося "якорем" для души последнего темного лорда. Вся сумма отправилась на счет в банке, еще на шаг приблизив приобретение нового семейного алтаря.

"значит, эпопеи с василиском можно не ждать? Хотя, если быть честным, то я сомневаюсь что учитель, допустил бы что бы какая-то змея, ползала по его школе".

* * *

(Кабуто).

Жизнь в доме у тети с дядей, была тихой и спокойной. Все домашние задания, были выполнены в начале лета, а затем оставалось только читать книги, заниматься физическим развитием и контролем магической энергии.

Поход за покупками на "косую алею" запомнился знакомством с сестрой Рона, оказавшейся милой рыжеволосой девочкой с высоким потенциалом. Пока что, у нее не было жениха, из-за статуса "предателей крови", который навис над их семьей... но насколько Гарри узнал своего друга, это продлиться недолго, а потому нужно подсуетиться, и дать понять окружающим, что к Джини, лучше не лезть.

"роду нужны наследники, и чем сильнее они будут, тем лучше. У семьи Уизли, нет никаких склонностей, которые могли бы конфликтовать с магией рода Поттеров, так что более подходящую пару, будет найти очень непросто".

Первого сентября, после возвращения в школу, в обеденном зале, герой магической Англии, с удивлением заметил за учительским столом новое лицо... которое "лицом", можно было назвать с некоторой натяжкой. Все же полугоблину, совместившему в своей внешности черты обоих народов, более подошел бы термин "рожа", а не "лицо". А если обратить внимания на выражения прочих преподавателей, то становилось понятно, что они не сильно довольны самим фактом существования нового коллеги... кроме Снейпа конечно, которому как обычно было плевать на все вокруг.

Распределение прошло без неожиданностей, Джини и ее подруга Луна, (милая, чуть бледная блондинка, с мечтательным взглядом и легкой улыбкой на губах), попали на "Пуффендуй", что избавило Поттера, от решения целого ряда проблем, которые могли бы возникнуть, окажись они на других факультетах.

А дальше начались учебные будни. Новый учитель чар, профессор Флитвик, объяснял программу достаточно неплохо, но совершенно не стремился научить чему-то большему, и на все вопросы отвечал вежливо, но максимально коротко и непонятно. Впрочем, для "мальчика который выжил", ничего особенно не изменилось, ведь на практику в больничном "крыле", новый преподаватель никак не влиял, а все неясные вопросы можно было задать и Рону, которого обучал сам директор.

Что бы поднять свой авторитет на курсе, в свободное от занятий и клубов время, друзья занимались с первокурсниками, помогая им освоиться в школе и делать домашние задания. Все это было необходимо, что бы в дальнейшем претендовать на должности старосты факультета и школы, а затем используя знакомства, (и должников), укрепить позиции своих родов на политической "арене".

Сам Гарри, предпочел бы заниматься наукой, изучая чары, "артефакты", ритуалы и зелья, но совет Рона, глупо было бы игнорировать... тем более что другу это посоветовал его наставник, личному опыту которого можно было доверять.

Гермиона и Драко, после нескольких бесед, так же стали помогать первокурсникам, незаметно становясь для них авторитетами на равнее со старостами. В связи с появлением новых занятий, друзья встречались все реже и реже, но продолжали поддерживать общение, буквально "выкраивая" пару минут для разговоров.

Совершенно незаметно, прошел сперва первый, а затем и второй месяцы учебы. Тишина и покой школьных коридоров, вводили в ложное ощущение безопасности, а директор тем временем, перестраивал полосу препятствий, а так же готовил какой-то новый сюрприз для учеников.

Гарри никогда не считал себя трусом, но предвкушающая улыбка Дамблдора, и сверкание его очков, заставляли "стада" мурашек бегать по его спине, других же детей просто передергивало, и они спешили оказаться как можно дальше от ненормального старика.

* * *

(Мистика).

Вернувшись в школу после летних каникул, Гермиона с новой силой "окунулась" в изучение "трансфигурации". С начала второго полугодия, профессор Макгонагалл, начала "грузить" девочку литературой по "анимагии", предупредив что с начала третьего года, они приступят к освоению основ этого мастерства.

Нельзя сказать, что возможность обретения "анимагической" формы не радовала, однако способности "метаморфа", давали куда больше возможностей и перспектив... но ведь нельзя напрямую заявить учителю, что пытаешься восстановить способности, утраченные после смерти в прошлой жизни. В лучшем случае она просто не поверит, а в худшем поверит, и начнет собственные исследования.

Оставалось послушно тренировать заклинания, читать выданную литературу, ну и упражняться в освоении иных дисциплин. Все же, не смотря на прошедшее время, учиться магии было интересно, а самое главное, никто не создавал лишних неприятностей, и не заставлял отвлекаться от этого процесса.

Профессор Макгонагалл, убедила Гермиону в том, что в этом году следует сдать экзамены классическим способом, не проходя никаких полос препятствий. В свою очередь, девочка убедила в этом своих друзей, в результате чего, этот год завершился совершенно без приключений.

* * *

(отступление).

"...тьма вновь подняла свою уродливую голову, и силы зла накапливают мощь вербуя бойцов. Мы должны быть готовы к противостоянию, а потому я прошу тебя Аластор, вновь собери свой отряд и вернись на службу...".

Уже начавший седеть мужчина, лицо которого было перечерчено шрамами и морщинами, закончил перечитывать письмо, а затем усилием воли, заставил бумагу превратиться в пепел. В его левой глазнице, тускло поблескивал магический глаз, а правую ногу ниже колена, заменял протез из зачарованного серебра, укрепленного рунами.

— значит "темные силы"? — Мужчина хрипло рассмеялся. — Не знай я тебя так хорошо, Альбус, то наверняка принял бы это письмо, за бредни очередного фанатика. Однако...

Боевой маг, руки которого были более чем по локоть в крови врагов, резко поднялся из кресла, стоявшего в гостиной небольшого дома у камина, и направился к лестнице, ведущей на второй этаж.

— если ты говоришь о враге и просишь помощи, это значит что дело действительно серьезное. — И без того нахмуренные брови, практически сошлись в одну линию. — Давненько я не выходил на охоту.

Я видел небо в автоматный прицел,

Я ангела видел, который успел.

Он весь из мяса, он наверно живой,

За ним с неба, следит рулевой.

Дверь в комнату, не имеющую окон, и защищенную несколькими слоями чар, распахнулась от сильнейшего пинка, а затем под потолком вспыхнули светильники, выхватывая из темноты стеллажи с "магловским" огнестрельным оружием, зачарованными клинками, различными амулетами, а так же броней на любой вкус. Здесь можно было найти почти все, от средств самозащиты, до инвентаря для охоты на самых опасных магических тварей.

Мы жрали падаль, пили водку с могил,

Потом не помню, я догнался, забыл.

Мы все из мяса, каждый вроде живой,

За нами с неба, следит рулевой.

На пояс отправились две кобуры с пистолетами, заряженными особыми пулями с алхимической "начинкой". На бедрах устроились подсумки с метательным оружием, гранатами, а так же запасом патронов. На голенях были закреплены кинжалы с длинными прямыми лезвиями. Специальный бронежилет с множеством кармашков, был надет под длинный плащ, поверх которого были накинуты перевязи с кривыми саблями.

Не сыте сестры, время выбрало нас,

Господь не выдаст, и навряд ли продаст.

Он весь из мяса, он такой же живой,

За ним с неба, следит рулевой.

На шею был повешен шнурок, связанный из шерсти единорога, а на нем висел самый обыкновенный деревянный амулет с несколькими рунами давно забытого языка. На пальцы рук были надеты перстни с магическими камнями, в специальные крепления на предплечьях, отправились волшебные палочки, и пара тонких метательных лезвий, смазанных особым ядом, от которого у Грюма уже был выработан иммунитет.

Сырое поле, роскошный туман,

Он весь из мяса, не сон не обман.

Смотрел насквозь, и ничего не сказал,

Так пошел... и невидим стал.

Голову обхватил тонкий обруч, на ободке которого были выгравированы магические символы. Этот "артефакт", нетолько позволял сопротивляться ментальной магии и подчиняющим чарам, но еще и ускорял мышление почти в три раза, что при долгом воздействии, могло привести к фатальным повреждениям мозга, из-за чего эта разработка министерства, была запрещена для использования. Однако, так как в любом правиле есть исключения, несколько экземпляров были вручены особенно ценным сотрудникам, разумеется под подписку о "не разглашении".

Сверху обруча, была надета черная бандана, на которую были наложены чары отвлечения внимания.

Посмотревшись в круглое зеркало, висящее на стене у входа, Аластор Грюм оскалился в улыбке, и удовлетворенно произнес:

— я готов к прогулке.

* * *

Пожилой мужчина, стоявший на каменистом берегу небольшого островка, затерявшегося на просторах Тихого океана, смял полученное недавно письмо, и швырнул его в воду. Он был одет в одну только мантию коричневого цвета, и старые сандалии.

— прости Альбус, но я стал слишком стар. — С этими словами, Николас Фламель, достал из кармана крупный рубин, источающий в пространство огромное количество жизненной энергии... и раздавил его голыми руками, превратив в кучу бесполезных осколков. — Мне больше незачем продлевать жизнь, и я не могу обречь мир на постоянные войны.

Смыло волной, песочные замки,

Остались лишь тени, на мокром песке.

В пасмурном небе, беснуются чайки,

В поисках жертвы, в холодной воде.

Там где вчера, были солнце и праздник,

Ветер гоняет, обрывки газет.

И я провожаю, взглядом корабль,

Сжимая в руке, бесполезный билет...

Мужчина развернулся спиной к океану, и медленно побрел вглубь острова, устало шаркая ногами. Совсем недавно он потерял жену, с которой прожил ни одну сотню лет, и теперь чувствовал как никогда, что его путь в мире живых, пора оканчивать.

Я остался здесь, возле серых скал,

Я нашел лишь здесь, то что так долго искал.

Я остался здесь, смысла нет дальше плыть,

И пока здесь будет мертвый сезон, я останусь здесь жить.

Вскоре шум воды, волнами набегающей на берег, уже не достигал ушей древнего старика, внешне похожего на мужчину, который только достиг того возраста, когда обычные люди начинают няньчить внуков.

Чем солнце ниже, тем тени длиннее,

И вот постепенно, приходя в себя.

О том что сделал, не сожалею,

Хотя под ногами, чужая земля.

Пусть новое утро, развеет печали,

Туман предо мною, рассеет рассвет.

Лишь бы как прежде, чайки кричали,

Приезжим о том, что здесь мест больше нет.

Сильнейший всплеск магической энергии, заставил пространство пойти рябью, а затем весь остров исчез с карт мира и радаров, еще минуту назад, обследовавших этот участок океана. Кроме того, из памяти людей, знавших о существовании этого острова, информация была так же удалена.

Я остался здесь, возле серых скал,

Я нашел лишь здесь, то что так долго искал.

Я остался здесь, смысла нет дальше плыть,

И пока здесь будет мертвый сезон, я останусь здесь жить.

(ч. Обелиск).

Никто и никогда в этом мире, больше не видел Николаса Фламеля, бывшего величайшего алхимика, достигшего невероятных успехов в изучении магии.

(конец отступления).

ТРЕТИЙ КУРС.

(Гин).

Лето для Рона прошло в "теплой" семейной обстановке, и только за пару недель до начала нового учебного года, магический мир Англии, "сотрясла" новость о том, что из самой надежной тюрьмы, сбежал Сириус Блек, являвшийся одним из сторонников темного лорда. Фотографии преступника, распространялись в газетах, и по телевидению в "магловском" мире, но все равно, надежда на быструю поимку, была очень слабой.

Когда друзья ехали в школу, собравшись в одном купе поезда, где-то на половине пути, состав остановили "авроры", (полицейские магической Англии), рядом с каждым из которых, двигалось существо в черном балахоне, от которого веяло холодом, страхом и смертью.

— это что за отродья некромантии? — Непроизвольно вырвалось у рыжеволосого мальчика, после того как один из "балахонщиков" заглянул в их дверь.

— дементоры. — Пожав плечами, ответил Малфой. — Все нормально, пока рядом "авроры" с управляющими амулетами, они для нас не опасны. Наверное Блека ищут...

— а если амулеты сломаются? — Задала логичный вопрос Грейнджер.

— будем отбиваться. — Ответил ей Гойл. — На одного-двух, наших сил хватит с избытком.

Вопреки опасениям, дементоры так и не вырвались из-под контроля "Авроров", но и Сириуса Блека они не нашли... что впрочем было так же хорошей новостью. Когда поезд начал набирать скорость, оставив старших волшебников позади, все вздохнули с некоторым облегчением, и вскоре вернулись к прерванным делам.

Как и почти в любое свободное время, Рон взял в руки альбом для рисования и простой "магловский" карандаш. Скоро серии сериала, запомненные из прошлой жизни, должны были закончится, а это значило, что необходимо уже сейчас, "включать" собственную фантазию, и стараться всеми силами, что бы новые выпуски комикса, не были значительно хуже старых.

* * *

(Кабуто).

Гарри стоял склонившись над маленьким котелком, заполненным прозрачной синеватой жидкостью, и при помощи пинцета, окунал в состав тонкую контактную линзу. Спустя пятнадцать минут, артефакт был извлечен на чистый воздух, а затем тщательно промыт в ванночке с отчищающим раствором.

— итак: приступаю к тестированию проекта "круговой обзор", образец номер сто сорок один.

Зачарованная перьевая ручка, дисциплинированно вывела ровные строчки текста, на закрепленном между двумя катушками, длинном свитке.

Поттер переложил контактную линзу, на подушечку указательного пальца левой руки, затем снял очки, и раскрыв веки левого глаза пальцами правой руки, прижал "артефакт" к зрачку глаза. Легкое пощипывание, вот и все неприятные ощущения, которые он почувствовал, но после нескольких секунд усердного моргания, ощущения нормализовались.

— так... символы видеть не мешают, по крайней мере централизованному зрению. — Герой магической Англии, посмотрел вправо и влево. — Активация.

Тут же поверхность контактной линзы, засветилась тусклым белым светом, а в глубине "артефакта", проявился рисунок спиралевидной паутинки, состоящей из мельчайших рун.

— ну и как результат? — Осведомился Рон, сидящий за столом в дальнем углу комнаты, и не на секунду не отвлекающийся от ободка золотого перстня.

— я действительно вижу все, что происходит вокруг меня на триста шестьдесят градусов, но только на расстоянии в пару метров, да и четкость "картинки" оставляет желать лучшего. — Зеленоглазый брюнет нахмурился и добавил. — Плюс ко всему, нагрузка на мозг слишком большая, и дольше пятнадцати секунд, в таком режиме находиться будет очень сложно.

Тонкая "паутинка" тут же пропала, а мальчик облегченно стер со лба выступивший пот.

— однако, в сравнении с первыми нашими попытками, это большой прогресс. — Попытался подбодрить друга Рон. — А что касается нагрузки на мозг: у министерства была разработка некого "артефакта", который в разы увеличивал мозговую активность, беря на себя часть расчетных функций. Возможно нам следует подготовить нечто подобное?

— думаю ты прав. — Гарри снял с зрачка контактную линзу, убрал ее в контейнер, который отправился в ящик с табличкой, "неудачные образцы". — Нужно будет заказать еще одну партию материалов.

— сделаем. — Откликнулся рыжеволосый мальчик, нанося следующий символ на блестящую отполированную поверхность.

С начала года, друзья в свободное от учебы время, работали в выделенной им мастерской, пытаясь осуществить собственные проекты, которые могли принести нетолько славу и богатство, но так же значительно облегчить жизнь. Получить разрешение на эксперименты, а так же добиться выделения помещения, и двух наборов для артефакторики и зельеварения, оказалось достаточно просто, ведь Рон являлся личным учеником директора.

К сожалению, за некоторые материалы, а так же оборудование и реагенты, приходилось платить из собственных "карманов", но это все равно не шло ни в какое сравнение с теми затратами, которые ожидали при полностью самостоятельных исследованиях.

— а как продвигаются твои успехи? — Поудобнее усевшись в низкое кресло, и закрыв уставшие глаза, поинтересовался у друга "мальчик который выжил".

— управляющий контур вроде бы готов... но ни один состав не желает правильно откликаться на команды, а если что-то и выходит, то результат слишком неустойчив. — Рыжеволосый мальчик откинулся на спинку стула, и с удовольствием потянулся, вслушиваясь в похрустывание позвонков. — Металлы ведут себя более податливо, но на их поддержание в жидком состоянии, уходит слишком много энергии... не всякий взрослый волшебник сможет "потянуть".

— проблема. — Согласился Поттер. — А ты ртуть не пробовал?

Уизли на несколько секунд замер, а затем всплеснул руками восклицая:

— а ведь это может сработать! И где ты только раньше был?

— ммм... варил зелье в этой же комнате? — Предположил зеленоглазый брюнет, изображающий самое наивное выражение лица.

— Поттер... я начинаю понимать желание Волдеморта, прибить тебя еще в колыбели. — Беззлобно огрызнулся Уизли.

— увы мне. — Печально вздохнул герой магической Англии. — Скажи лучше, ты правда веришь, что перстни смогут заменить привычные волшебные палочки?

— не полностью и далеко не сразу. — Возвращаясь к работе, отозвался Рон. — Все же некоторые заклинания проще создавать именно при помощи концентратора вытянутой формы, да и как инструмент для артефактора, она подходит наилучшим образом. Перстни же, это скорее инструмент, который будет использоваться в повседневной жизни, и если учитель меня поддержит, то первыми пользователями станут аристократы и высший совет магов.

— а ты не мелочишься, дружище. — Усмехнулся Гарри.

— как будто ты рассчитываешь на меньшее, создавая свои линзы. — В тон другу, ответил рыжеволосый мальчик.

— ты не прав. — Изобразил обиду Поттер, а затем сверкнул стеклами очков, и растянул губы в чуть ехидной улыбке. — Я рассчитываю на гораздо большее...

* * *

(Мистика).

Гермиона сидела в позе "лотоса", на мягком зеленом коврике в кабинете "трансфигурации". На ней было надето хлопковое трико белого цвета, подпоясанное красной лентой, завязанной в забавный бантик на правом боку. Глаза были закрыты, но до слуха то и дело доносились хихиканье, вздохи и приглушенные стоны, источник которых находился за дверью в маленькой комнатке преподавателя.

"эх... повезло же мне попасть в ученицы к двум лесбиянкам, да еще и с замашками садисток".

Отстраниться от "внешних раздражителей" удалось далеко не с первой попытки, все же звуки были достаточно провоцирующие, а организм как раз достиг того возраста, когда гормоны буквально "бурлят", и практически не нуждался в провокациях. Однако, как бы тяжело не было, девочка все же смогла погрузиться в состояние медитации, а затем и "провалиться" в свое подсознание...

...казалось что еще секунду назад, Гермиона сидела в кабинете "трансфигурации", и вот вокруг нее уже возвышаются многокилометровые небоскребы, между которыми пролегают ровные бетонные дороги, а повсюду горят яркие светодиодные лампы. На далеком небе, виднеется крупная, слегка желтоватая луна, свет от которой перебивают фонари, сотни мигающих вывесок, и сияние ламп в окнах жилых квартир.

Любой, кто оказался бы в этом месте, назвал бы увиденное, одним из вариантов города будущего... слишком уж футуристично выглядели некоторые строения.

— ррр. — Раздалось недовольное рычание из-за спины девочки.

Гермиона неторопливо развернулась, старательно не совершая резких движений, что бы не спровоцировать единственного обитателя этого места, на агрессию. Стоило юной волшебнице замереть, как от стены ближайшего небоскреба, отделилась полупрозрачная фигура, начавшая "наливаться" цветом.

Подобных животных не существовало ни в магическом мире, ни в "магловском"... да и в прошлой жизни, ни с чем подобным встречаться не доводилось. Обитательница подсознания Гермионы, была похожа на пантеру, вместо шерсти покрытую темно синими чешуйками, способными "мимикрировать" под цвет окружающей среды, что делало животное практически невидимым.

Клыки и когти "пантеры", внушали уважение своими размерами и остротой, а длинный гибкий хвост оканчивался тонким но прочным жалом, выделяющим сильный парализующий яд.

— соскучилась? — Девочка присела на корточки, и развела руки в стороны, словно собиралась обнять весь мир.

Покрытая синей чешуей кошка, несколько секунд смотрела на юную волшебницу своими серебристыми глазами без ярко выделяющихся зрачков, а затем все же подошла вплотную, и ткнулась носом в подбородок своей хозяйки. Тут же хищница была заключена в нежные но крепкие объятья, а затем ее подвергли поглаживанию и почесыванию...

...из своего подсознания, Грейнджер "вынырнула" только через три часа, и чувствовала она себя утомленной, но вполне довольной жизнью. Игры со своим звериным "я", позволяли подготовиться к первому превращению, а так же способствовали началу подстройки физического тела, и "подстегивали" увеличение магического резерва.

— уже закончила? — Сидящая на учительском столе Нимфадора, отвлеклась от чтения какой-то книги. — Профессор ушла на доклад к директору, так что ты можешь идти по своим делам. на сегодня урок закончен.

"почти верю. Наверняка ведь просто хочешь от меня побыстрее избавиться, что бы продолжить собственные "уроки"...".

Однако, Гермиона была девочкой воспитанной, а потому свои мысли предпочла держать при себе...

* * *

(отступление).

Директор школы магии и волшебства "Дурмштранг", стоял у окна в своем кабинете, и смотрел вдаль. На улице уже была глубокая ночь, но благодаря тому что на небе не было ни единой тучки, полная луна освещала запорошенную снегом землю.

Это был крепкий на вид мужчина, с короткой черной бородой и "колючим" взглядом... но это не мешало ему иметь свои маленькие слабости и неприятные тайны, пришедшие из бурной молодости.

В правой руке был зажат граненый стакан, наполовину заполненный кристально прозрачной жидкостью, в камине потрескивали сухие паленья, "пожираемые" огнем. Этой ночью никак не удавалось уснуть, а если все же дрема настигала волшебника, то ему снились настолько натуральные кошмары, что холодный пот в считанные минуты пропитывал одежду.

Не случайно тихий ангел, опустился к нам на крышу,

Не случайно ветер пьяный, бил в окошко рваной лапой.

Хуже нет собак по следу, с разноцветными глазами,

То ли это все взаправду, то ли это наважденье...

Просто сейчас, в Париже плюс шесть,

На сорок пять, градусов теплее чем здесь.

Просто сейчас, в Париже плюс шесть,

На сорок пять, градусов теплее чем здесь.

Взгляд могучего волшебника, "скользил" по сугробам, отчаянно пытаясь обнаружить причину своего беспокойства... но ничего подозрительного увидеть так и не удалось.

Замерзают человечки, на больных овальных стеклах,

И вперед смотрящий видит, лики дьявола в узорах.

Больше нету оправданий, ни надежд и ни ответа,

Космонавты на орбите, курят дурь и верят в лето.

Просто сейчас, в Париже плюс шесть,

На сорок пять, градусов теплее чем здесь.

Просто сейчас, в Париже плюс шесть,

На сорок пять, градусов теплее чем здесь.

Отойдя от окна, директор прошелся по кабинету, и замер перед своим столом, на котором обнаружил пожелтевший конверт, запечатанный восковой печатью с изображением змеи, выползающей из открытого рта черепа.

Превращалась кровь в иголки, еще вдох и будет поздно,

Ты сказала тихий ангел, знает тайный путь по звездам.

И как будто заклинанье, прошептала мне еще:

"только б ветер заблудился, только б снег нас не нашел".

Просто сейчас, в Париже плюс шесть,

На сорок пять, градусов теплее чем здесь.

Просто сейчас, в Париже плюс шесть,

На сорок пять, градусов теплее чем здесь.

(дом кукол).

Отброшенный стакан, отправился в огонь, где наполняющая его жидкость, испарилась в яркой вспышке, а мужчина, дрожащими руками взялся за конверт, и тут же почувствовал, как из него начинает вытягивать магию неведомая сила. Испугаться или удивиться он не успел, так как все прекратилось, стоило печати вспыхнуть ядовито зеленым, и осыпаться.

— мой лорд... неужели вы вернулись?.

* * *

Бартимиус Крауч младший, лишь в этом году сумевший сбежать из тюрьмы для чародеев, (эта эпопея достойна отдельного рассказа, так что здесь даже упоминаться не будет), сразу же отправился на одну из тайных баз ордена "пожирателей смерти". Каково же было его удивление, когда через три дня, связной передал ему конверт, в котором находились подробные инструкции от темного лорда.

Вернейший, хитрейший, сильнейший и умнейший последователь Волдеморта, (ах да, еще и "скромнейший" в добавок), тут же принялся за осуществление плана своего великого лидера.

Прямо сейчас, под светом звезд, Бартимиус крался между складами артефактов и алхимических ингредиентов, заготовленных верными министерству войсками, на случай повторения войны.

Не зови не зови,

Постелила зима,

Белую постель,

Мертвые снега.

Остудила кровь,

Задушила стон,

Навела рукой, мертвецам,

Беспробудный сон.

Нельзя сказать, что охрана у складов была малочисленной, невнимательной, или плохо обученной, но разве они могли сравниться с гениальным во всех смыслах, (и невероятно скромным), вернейшим и опытнейшим, последователем могущественнейшего темного мага последнего тысячелетия?

Тише тише, вод,

Ниже ниже, трав,

Ночь нам как мать,

Месяц старший брат.

Тише тише, вод,

Ниже ниже, трав,

Ночь нам как мать,

Месяц старший брат...

Подобравшись к нужному складу, Бартимиус наложил чары на охранника, увлеченно играющего в какую-то "магловскую" электронную игру, и уже спокойнее, проследовал к запертой двери.

Целых десять минут ему понадобилось, что бы подделать ключ и "взломать" защитный магический контур, при этом не потревожив сигнальные плетения. Зато завершив эту часть работы, можно было больше не бояться обнаружения, до самого момента смены постов.

Между нами поля,

Стыла ль моя ты,

И под снегом тропу,

Помнишь только ты.

Ты не верь словам,

Призрак дыма лжет.

Нынче острый серп,

Нынче хрупкий лед.

В помещении, освещаемом тусклой желтой лампой, самый ловкий, предусмотрительный, (ну вы поняли), последователь темного лорда, набрал в сумку с расширенным пространством, множество дорогостоящих ингредиентов, продажа которых в стране, строго контролировалась "аврорами".

Бартимиус не удержался, и кроме того что было указано в списке, набрал еще немного других веществ, упакованных в специальные зачарованные брикетики, на которые были наложены чары, не позволяющие содержимому портиться.

Внезапно появившуюся "шальную" мысль, что можно было бы набрать всего и побольше, а затем сбежать из страны, и продав награбленное жить в тепле и достатке до конца своих дней, лучший и доверенейший слуга Волдеморта, сумел от себя отогнать... но все же захватил еще чуть больше товара, чем было необходимо.

Тише тише, вод,

Ниже ниже, трав,

Ночь нам как мать,

Месяц старший брат.

(ч. Обелиск).

Уже убегая от складов, и унося с собой сумку с расширенным пространством, содержимого которой хватило бы на покупку дома где ни будь в провинции Италии, Бартимиус Крауч, убедил себя, что не следует обманывать доверие темного лорда. И дело тут было вовсе не в страхе, что хозяин сумеет найти предателя, даже если он переселится на другую планету... правда-правда.

* * *

Квиринус Квирел, учитель боевой магии а так же "защиты от темных искусств", сидел в глубоком кресле перед письменным столом, и сжимая в тонких бледных пальцах перьевую ручку, выводил на листе пергамента, ровные строчки текста. На его лысой голове, играли отсветы тусклых светильников, мантия купленная еще в прошлом году, мешком висела на отощавшем теле, а покрасневшие из-за бессонницы глаза, запали, еще больше придавая профессору сходство с ожившим мертвецом.

Даже многочисленные поддерживающие и укрепляющие зелья, а так же кровь единорога, за которую пришлось отдать почти все сбережения, уже не спасали мужчину, который в самом прямом смысле, являлся "глазами" и "ушами" темного лорда. Не рассчитал волшебник того, что дух могущественного темного мага, настолько быстро будет вытягивать жизненные силы, и теперь оставалось надеяться на то, что ему удастся дожить до момента, когда будет проведен ритуал возрождения.

Отложив письменные принадлежности, Квиринус поднялся на ноги, и после того как его перестало покачивать, приблизился к высокому зеркалу в полный человеческий рост. Взгляд загнанного зверя, устремился на отражение, которое одним своим видом, могло бы напугать любого "магла".

Видно что-то случилось,

Видно что-то со мною не так.

Слишком часто над головою,

Появлялся таинственный знак.

Надо мною свинцовые тучи,

Закрывают собой небеса,

И я жду что какой ни будь случай,

Доведет мою жизнь до конца.

Голос мужчины, вопреки обыкновению, был не дружелюбно радостным, а безразличным, и похожим на слабое шипение.

Может что-то случилось,

Может что-то я сделал не так.

Не заметил как все изменилось,

И я стал для себя первый враг.

В темноте натыкаясь на стены,

И удачу выпуская из рук,

Был уверен что путь выбран верно,

Каждый раз сбиваясь на круг.

Сделав два неуверенных шага вперед, Квирел уперся лбом в холодное стекло, и немигающим взглядом уставился в глаза своего отражения.

Где же вы где!

Где же вы где, светлые ангелы!

На кого меня здесь одного!

На кого меня здесь одного, вы оставили!

По лицу, больше похожему на череп обтянутый бледной кожей, потекли горячие слезы, а во взгляде появился "огонек" безумия.

Где же вы где!

Где же вы где, светлые ангелы!

Я один здесь словно в плену!

Я долго не протяну...

Прикоснувшись обеими ладонями к стеклу, мужчина медленно сполз на пол, усевшись на согнутые колени, и опустив отяжелевшую голову.

Может мне удача приснилась,

Появилась и вскоре ушла.

В том что что-то не получилось,

Видно есть и чья-то вина.

Каждый раз проходя круг за кругом,

Знал меня все же кто-то ведет,

Но тот голос который я слушал,

Оказалось все время мне врет...

Где же вы где!

Где же вы где, светлые ангелы!

На кого меня здесь одного!

На кого меня здесь одного, вы оставили!

Где же вы где!

Где же вы где, светлые ангелы!

Я один здесь снова в плену!

Я долго не протяну...

Некоторое время в помещении царила тишина, не нарушаемая даже тихим дыханием из последних сил цепляющегося за жизнь профессора. Но внезапно худощавое тело вздрогнуло, и неуклюже поднялось на ноги, словно являлось марионеткой, которой управлял неумелый ребенок.

Подойдя к столу, Квиринус выдвинул нижний ящик, и извлек из него все содержимое, которое состояло из трех флаконов с серебристой жидкостью. Откупорив их по очереди, он вылил содержимое себе в горло, и снова замер, дожидаясь результата.

Спустя минуту, щеки волшебника слегка порозовели, а взгляд прекратил быть столь безразличным.

— время уходит... как же быть?

(конец отступления).

КОНЕЦ ТРЕТЬЕГО КУРСА.

(Гин).

Это был очень необычный день для всей школы, и все ученики без исключения, постоянно перешептывались, обсуждая новую сплетню, и ожидая, чем же все это закончится.

К полудню, в большом зале, где вместо четырех столов теперь стояли несколько рядов удобных кресел, собрались представители аристократических семей, работники министерства, некоторые ученые, а так же работники газет, готовые либо написать сенсацию... либо "утопить" директора Дамблдора, в ушате отборных помоев. Результат зависел лишь от двух учеников, и их проектов, которые были представлены на суд общественности.

Первым выступал Рон, так как его изобретение не было чем-то слишком инновационным, и нечто подобное, только в несколько менее функциональном виде, существовало еще во времена Мерлина.

Золотой перстень, инкрустированный полой хрустальной сферой, заполненной ртутью, вызвал интерес у волшебников, а когда мальчик начал создавать заклинания, просто произнося их названия и даже не шевеля руками, любопытство зрителей достигло предела. Рыжеволосый и голубоглазый ученик объяснил, что при помощи рунной конструкции, перстень передает команду ртути, которая в свою очередь, создает структуру заклинания, застывающую на доли секунды.

Потери магической энергии, при использовании перстня, примерно на пятую часть больше, чем при использовании волшебной палочки, зато само создание чар, зависит исключительно от способности мысленно представить нужную структуру, и наполнить ее силой. Сразу же после того как заклинание было выполнено, ртуть вновь становилась полностью жидкой, и могла тут же принимать другую форму.

Несколько волшебников, ради интереса, надевали демонстрированный образец, и при помощи него колдовали всем известные заклятья... и сумели убедиться в скорости их выполнения, превосходящей волшебную палочку в среднем на половину срока. Сложность заключалась в том, что не все могли сразу же вспомнить необходимую структуру, привыкнув "вычерчивать" нужный знак в воздухе, полагаясь на "вбитые" рефлексы, но по общему признанию, это была проблема решаемая практикой.

— зато, перстень уж точно не потеряется, и его не забудешь в ванной. — Пошутил работник министерства.

Волшебники занимающиеся наукой, тут же начали обсуждать возможность ношения сразу нескольких "артефактов", ведь количество одновременно создаваемых заклинаний, ограничивается лишь пальцами рук и силой разума, который можно натренировать на создание десятка структур одновременно.

— коллеги, давайте не будем забывать об обручах усиливающих мозговую активность, да и никто не мешает вставить кристалл в какое ни будь головное украшение...

Обсуждение начало распространяться по залу, словно пожар по лесу в засушливую погоду. Репортеры задавали вопросы об изобретении, спрашивали о дальнейших планах, интересовались о семье и статусе "предателей крови"... не забывали так же и про учителя, о котором в свое время ходило множество нелицеприятных слухов. Рон же отвечал коротко но вежливо, непрерывно улыбаясь и глядя на собравшихся через полуприкрытые веки.

Прибывшие на презентацию представители гильдии "артефакторов", уже составляли договор о передаче изобретения в их мастерские, рассчитывая неплохо заработать в дни первого ажиотажа. Юного волшебника же, уже взяли "на заметку", как перспективного молодого мастера, пусть и только в будущем.

* * *

(Кабуто).

Гарри предстояло выступать уже после своего друга, а потому ему было одновременно и проще, и сложнее. С одной стороны, первому выходить на сцену всегда сложнее, а с другой, после успеха с перстнями, от второй презентации ожидали как минимум ничуть не меньшего.

Выйдя к специально поставленному на возвышение столу, мальчик выложил перед собравшимися несколько "контейнеров" с контактными линзами, и в напряженной тишине, надел одну пару. После этого он объяснил, что благодаря этим маленьким кусочкам пластика, может видеть нетолько перед собой, а на все триста шестьдесят градусов, в пределах полусотни метров, и даже препятствия вроде стен, не являются помехой.

Проверку правдивости слов проводили тщательную, заставляя героя магической Англии, называть знаки, картинки и цифры, которые писали на листах бумаги за его спиной, или вообще за ширмой. После этого, несколько добровольцев испытали изобретение на себе, и были вынуждены признать, что идея как минимум интересная.

На вопрос: а почему при активации контактных линз, изображение становится черно белым? Поттер ответил, что мозгу и без того сложно воспринимать большее количество информации чем обычно, но если кто-то сумеет решить проблему с "информационным шоком", то от режима черно белого изображения, можно будет отказаться.

Самой большой неожиданностью для всех зрителей, стало известие о том, что контактные линзы, позволяют видеть магические конструкты, а при насыщении большим количеством силы, радиус обзора будет увеличиваться... как впрочем и нагрузка на мозг.

— мистер Поттер, и как же вы назвали свое изобретение? — Вежливо, с тщательно скрытыми покровительственными нотками, поинтересовался Люциус Малфой.

— "бъякуган". — Сверкнув стеклами очков, уже успевших вернуться на переносицу, и чуть изогнув губы в улыбке, ответил "мальчик который выжил". — В следующем году, я планирую создать контактные линзы с иными свойствами... но пока что не буду раскрывать секрет.

А стоявший в стороне от зеленоглазого мальчика директор, в очередной раз печально вздохнул, подумав о том, что слишком поторопился, когда решил нанести рунные круги, прямо на радужку своих глаз.

Газетчики вновь начали засыпать вопросами уже другого юного изобретателя, пытаясь узнать интересные подробности, а возможно и какие ни будь скандальные истории. В любом случае, это не слишком сильно беспокоило Альбуса Дамблдора, так как в разумности Гарри он не сомневался. Школу же ждал "взрыв" популярности, ведь не каждый день появляются ученики, способные удивлять общество по настоящему интересными изобретениями.

* * *

(Мистика).

Это был последний урок в этом учебном году, а потому Гермиона собиралась завершить процесс получения "анимагической" формы. В кабинете вместе с ней присутствовали Макгонагалл, и Тонгс, которые должны были подстраховать девочку, в случае непредвиденной ситуации.

Минерва была не в восторге от того, что ее младшая ученица так торопится, но понимала самую главную вещь: если ей не позволить попытаться провернуть задуманное сейчас, под присмотром старших волшебниц, способных помочь или в крайнем случае отправить в госпиталь, то эксперименты продолжатся уже дома, и тогда неизвестно, чем это закончится.

Гермиона уселась в позу "лотоса" на уже ставший родным коврик, и практически в ту же секунду, погрузилась в медитацию...

...появившись на дороге посреди города из небоскребов, девочка осмотрелась по сторонам, и вскоре нашла свою чешуйчатую "пантеру", которая сидела у входа в какое-то кафе.

— ну что, пора на прогулку? — Спросила Грейнджер, протягивая руку к хищному зверю.

Посмотрев на хозяйку умным взглядом, "кошка" одобрительно рыкнула, и поднялась на все четыре лапы...

...было больно, но при этом создавалось ощущение, словно все эмоции "заглушены", а разум наблюдает за телом как будто со стороны. Благодаря зельям, принимаемым уже в течении двух недель, перестройка организма шла быстро, а в ауре появлялась структура, отвечающая за животную форму.

Сколько прошло времени девочка не знала, просто в один момент все изменения прекратились, и она обнаружила себя лежащей на коврике, свернувшись "калачиком" и прижав к телу все четыре лапы и хвост. Ощущения мира были странные, и это если выражаться "мягко", (грубо выражаться не позволяло воспитание).

По ушам били различные звуки, начиная от шума ветра за окном, и заканчивая биением сердец двух женщин, которые настороженно следили за ученицей, наставив на нее волшебные палочки. Зрение так же стало более четким, но почему-то, преобладали оттенки синего и голубого, а красного и желтого стало совсем мало. Про запахи вообще упоминать не хотелось, так как то, что учуяла девочка, одновременно злило, раздражало, и смущало.

Попытка пройтись по классу, завершилась полным успехом, главной причиной потому, что Гермиона не пыталась контролировать каждое движение, больше полагаясь на рефлексы нового тела. Ростом она была чуть больше метра в холке, и без особого труда могла посмотреть, что лежит на учительском столе.

Мышцы у тела были не такие уж и объемные, зато эластичные и сильные, чешуйки же, складываясь в своеобразную броню, неплохо грели кожу, удерживая тепло внутри.

"а что если...?".

Встав у стены, Гермиона сосредоточилась и представила, как ее обволакивает магия, делающая тело невидимым.

— впечатляет. — Признала Минерва. — Однако я считаю, что для первого раза этого вполне достаточно.

Девочка согласно фыркнула, и вернувшись на коврик, попыталась принять человеческую форму. Только с третьей попытки у нее получилось, но это сопровождалось такими ощущениями, будто тело выворачивают наизнанку, вытаскивая наповерхность человеческую оболочку, и засовывая куда-то вглубь звериную.

— во время первого превращения, энергетика волшебника раздваивается, и на основе физического тела, создается облик животного. — Поучительным тоном заговорила Макгонагалл. — Первое превращение затрагивает тело волшебника, что привносит в его организм некоторые изменения, характерные для его "анимагической" формы, в то же время, внутри подсознания... а может и души, образуется дубликат, который "запечатывается" до времени обратного превращения. При повторной смене обличий, человеческое тело как бы "прячется" внутри звериного, и наоборот. Именно по этой причине, такие повреждения как потерянная рука, отражаются на обеих оболочках в виде утраты соответствующей конечности. Однако, получив к примеру рану в животе, или утратив глаз или ухо, приняв "анимагическую" форму, ты окажешься относительно здоровой, и при удаче сможешь добраться до медика, который приведет уже твою человеческую оболочку, в жизнеспособное состояние. Запомни, что при обратном превращении, все полученные повреждения останутся на прежних местах.

Эту лекцию Гермиона выслушивала, лежа на коврике в изодранной до состояния тряпок одежде, с ощущением почти полного магического истощения.

— первый раз, всегда самый тяжелый. — Профессор все же сжалилась над ученицей, и поднесла к ее губам флакон с восстанавливающим зельем. — Но упаси тебя Мерлин, начать экспериментировать дома, без присмотра взрослых волшебников.

* * *

(отступление).

По темным коридорам школы, лязгая когтями по полу, бежали три оборотня. Они были голодны, и совершенно себя не контролировали, так что без зазрения совести, могли перекусить парой запозднившихся учеников.

— так-так-так... смотри моя хорошая, похоже в наш дом забрели бродячие псы. — Из-за очередного поворота, совершенно бесшумно "выскользнул" Аргус Филч, одетый в темную свободную мантию. — Что же нам с ними делать?

Рядом с хозяином, словно тень, материализовалась Миссис Норис. Оскалив клыки и вздыбив шерсть на загривке, питомица завхоза приготовилась к атаке... да и вспыхнувшие янтарным огнем глаза ее хозяина, выдавали его далеко не мирные намерения.

Оборотни были ошеломлены, и почувствовали угрозу. В иной ситуации они бы отступили, но голод и ментальные "ошейники", лишали полузверей всякого понятия об осторожности.

С диким рычанием, трое монстров кинулись в атаку, а им на встречу, в абсолютном молчании, бросился завхоз со своей питомицей...

...худощавый волшебник в черной мантии, с длинными спутанными волосами, бледным лицом и безумным взглядом, словно хозяин по родовому особняку, шествовал по коридорам, в сторону общежития одного из факультетов.

— что же тебе не сиделось в твоей уютной камере, а Сириус? — Усталым голосом спросил Дамблдор, облаченный в белоснежную мантию, появляясь в десяти шагах от незваного гостя.

— ха-ха-ха-ха... Альбус, неужели ты меня не узнал? — Молодой мужчина оскалился в широкой улыбке, а его глаза словно залило золото.

— Геллерт... неужели ты все же научился переселяться в тела волшебников... — Голос белобородого старика стал печальным. — Как же так?

— неужели ты не рад меня видеть? Мой старый друг и товарищ. — Словно не слыша слов Дамблдора, продолжил мужчина, глаза которого окончательно стали похожи на два золотых солнца. — Или ты мне больше не друг? Тогда... конкурент!

Из вскинутых рук брюнета, ударили две фиолетовые молнии, которые были отражены в стену выставленной ладонью старика.

— зря ты пришел сюда, старый друг. — Без тени прежних эмоций, произнес Альбус "белый". — Школа признала тебя угрозой для учеников, а это значит, что я должен тебя уничтожить... на этот раз окончательно

— ну попробуй! — В правой руке Геллерта появилась волшебная палочка, которая внезапно превратилась в цилиндр, из которого ударил метровый луч красного света, принявший форму клинка.

В руке Альбуса так же появилась палочка, "перетекшая" в форму рукояти, из которой появился клинок из темно синего света...

...схватив одной рукой оборотня за шею, а пальцами другой впившись ему в поясницу, Аргус поднял противника над головой, а затем с силой опустил позвоночником на выставленное колено. Раздался хруст и вой боли, который заглушил даже рычание трех тел зверей, сцепившихся в клубок из когтей и клыков, и теперь катающихся по коридору в попытках разорвать друг друга на куски.

— держись моя милая, я уже иду. — Прохрипел Завхоз, мантия которого уже была изорвана на лоскуты, бросаясь на помощь своей питомице.

Средь оплывших свечей и вечерних молитв,

Средь военных трофеев и мирных костров,

Жили книжные дети не знавшие битв,

Изнывая от мелких своих катастроф.

Аргус вовремя успел отшвырнуть оборотня, уже приготовившегося вцепиться в шею Миссис Норис, но сам был сбит с ног противником, уже успевшим регенерировать повреждение позвоночника...

...красный и синий световые клинки, мелькали с невообразимой для простых людей и рядовых волшебников скоростью, сталкиваясь с "режущим" слух гудением, и разбрасывая горячие искры.

Детям вечно досаден их возраст и быт,

И дрались мы до ссадин до смертных обид,

Но одежды латали нам матери в срок,

Мы же книги глотали пьянея от строк.

Геллерт, уворачиваясь от укола синим мечом, швырял с левой руки фиолетовые молнии, Альбус же словно и не замечал этих атак, небрежно отмахиваясь световым клинком, и посылая в ответ шары белого огня...

...удары кулаком, раз за разом обрушивались на голову оборотня, который пытался дотянуться зубами до горла пожилого мужчины, уже не осознавая, что от множества трещин в черепе, не спасет даже его регенерация.

Липли волосы нам на вспотевшие лбы,

И сосало под ложечкой сладко от фраз,

И кружил наши головы запах борьбы,

Со страниц пожелтевших слетая на нас.

Прижав коленом к каменному полу мохнатое тело, шерсть которого спуталась и слиплась от крови, Филч зажал предплечьями голову своего противника, и сперва повернул ее до хруста, а затем напрягшись изо всех сил, оторвал от плеч. Тут же когтистые лапы, беспощадно "полосовавшие" бока старика, безвольно опали, а в коридоре начала растекаться алая лужа...

...красный меч распорол белоснежную мантию, опалив бороду и оставив на груди старого мага длинный след обожженной кожи. Альбус едва успел уклониться от этого выпада, и враг полностью перехвативший инициативу, продолжил усиливать напор.

И пытались постичь мы не знавшие войн,

За воинственный клич принимавшие вой,

Слово приказ назначенье границ,

Смысл атаки и лязг боевых колесниц.

Воздвигнутый взмахом руки "щит света", в следующую же секунду был разрушен ударом "копья тьмы", но Дамблдору хватило этой передышки, что бы перейти в контратаку. Синий и красный клинки вновь столкнулись, осыпая пол снопами ярких искр...

...обычный человек, совершенно ничего не способен противопоставить оборотню в плане физической силы, впрочем как и "скрибы" как и большинство волшебников. Аргусу сильно повезло пройти специальную программу министерства, которая на несколько порядков усилила его тело, позволяя использовать запертую внутри магию, для усиления организма. Однако, даже все модификации, не могли спасти от почти неминуемой смерти, ведь противники были куда выносливее, да и их изначальная численность превосходила дуэт хозяина и питомицы... но сама школа, уже давно принимающая Завхоза, как свою неотъемлемую деталь, щедро делилась с ним магией из своего источника.

А в кипящих котлах прежних войн и смут,

Столько пищи для маленьких наших мозгов,

Мы на роли предателей трусов иуд,

В детских играх своих назначали врагов.

И злодея следам не давали остыть,

И прекраснейших дам обещали любить,

И друзей успокоив и ближних любя,

Мы на роли героев вводили себя.

Удары руками и ногами, "градом" сыпались на очередного оборотня, не позволяя ему не то что попытаться атаковать в ответ, но даже просто поднять голову. Хруст костей, и мерзкий "чавкающий" звук, сопровождали каждое соприкосновение кулака или ступни, с мохнатой шкурой полузверя...

...не успевая увернуться от очередного размашистого удара, Альбус подставил руку окутанную белым светом, под лезвие алого клинка. В результате, жизнь он все же сохранил, но ценой стала отсеченная кисть, из обрубка которой хлынула кровь.

Только в грезы нельзя насовсем убежать,

Краткий век у забав столько боли вокруг,

Попытайся ладони у мертвых разжать,

И оружье принять из натруженных рук.

Испытай завладев еще теплым мечом,

И доспехи надев что почем что почем,

Разберись кто ты трус иль избранник судьбы,

И попробуй на вкус настоящей борьбы.

Геллерт, почувствовав что победа близка, стал неосторожен, за что и поплатился, когда синий световой меч, пронзил его живот. К сожалению для Альбуса "белого", маг во времена пика своего могущества, носивший прозвище "черный", совсем не собирался умирать, и лишь зажал дыру свободной рукой, после чего продолжил обмен ударами...

...как раз, когда тело оборотня окончательно превратилось в месиво из костей, мяса и крови, до ушей Аргуса донесся жалобный взвизг его любимицы. В ту же секунду завхоз бросился на выручку Миссис Норис, но было уже поздно, и подмявший ее под себя монстр, одним движением разодрал незащищенное горло.

— ааа! — Отчаянно завопил мужчина, теряя последнюю связь с реальностью, и впадая в состояние дикого бешенства.

И когда рядом рухнет израненный друг,

И над первой потерей ты взвоешь скорбя,

И когда ты без кожи останешься вдруг,

От того что убили его не тебя.

Ты поймешь что узнал отличил отыскал,

По оскалу забрал это смерти оскал,

Ложь и зло погляди как их лица грубы,

И всегда позади воронье и гробы.

Неосуществимым в нормальных условиях усилием, Аргус поднял последнего оборотня над головой, а затем рывком разорвал пополам. На завхоза тут же обрушился поток крови и внутренних органов, а его жертва еще некоторое время дергалась, прежде чем умереть окончательно.

Упав на корточки, и подползя к телу любимицы, старик аккуратно уложил ее голову себе на колени, и нежно гладя по макушке между ушей, тихо завыл на одной ноте. В такой позе, одетого в обрывки мантии, всего в ранах и крови, через несколько часов его и обнаружили учителя...

...директор в очередной раз отступил, чувствуя что жизненные силы подбираются к той границе, за которой его ожидает неминуемая смерть. Нужно было решать исход битвы в следующей атаке, а иначе... Альбус отказывался верить в то, что может не справиться.

Если мяса с ножа ты не ел ни куска,

Если руки сложа наблюдал свысока,

И в борьбу не вступил с подлецом с палачом,

Значит в жизни ты был нипричем нипричем.

Если путь прорубая отцовским мечом,

Ты соленые слезы на ус намотал,

Если в жарком бою испытал что почем,

Значит нужные книги ты в детстве читал.

("книжные дети").

Уклонившись от красного клинка, направленного в сердце, директор совершил неуловимое движение кистью руки, и его собственный меч, без сопротивления рассек шею Геллерта. Голова противника, с застывшим на ней выражением удивления, покатилась по полу коридора, а тело рухнуло словно марионетка с обрезанными нитками.

Рукоять вновь приняла форму волшебной палочки, и Альбус пронаблюдал за тем, как волна магии замка, разрывает на мельчайшие кусочки, пытавшуюся сбежать душу когда-то величайшего черного мага.

— стар я стал для подобного. — Неизвестно кому пожаловался Дамблдор, и взмахнув волшебной палочкой, активировал сигнал тревоги для всех учителей.

(конец отступления).

ОСОБЕННОЕ ЛЕТО.

(Гин).

Все члены семьи Уизли, одетые в одни только вязанные рубахи из шерсти белых овец опускающиеся до колен, босыми ногами стояли на траве заднего двора. По команде мага, они окружили кольцом белоснежный восьмигранник, боковые поверхности которого были украшены затейливой резьбой, а на верхней находилось изображение золотого солнца.

Взявшись за руки, и начав водить неспешный хоровод, рыжеволосые волшебники начали напевать "мантру" сосредотачивая всю общую магию именно на алтаре. В это же время, двое "ритуалистов", проводили обряд по отчищению и разрушению старого алтаря. В какой-то момент, пространство вокруг дома Уизли вздрогнуло, магия взметнулась ввысь серым облаком, а затем посветлела до состояния белого тумана, потеряв при этом две трети своего объема, и втянулась в белый алтарь. В то же время, между каждым членом семьи, и новым родовым алтарем, начала создаваться пока что тонкая связь, по которой в тела волшебников хлынула "чистая" и "холодная" сила.

— ну вот и все. — Объявил главный ритуалист команды. — Теперь только от вас зависит, доведете ли вы и этот алтарь до такого состояния, как и прежний. Предупреждаю сразу: кровавых жертвоприношений не требуется, так что резать "маглов" обсидиановыми ножами, не следует. В качестве жертв, подойдет обычная еда, которую в вашей семье ставят на стол... ну да книгу с инструкциями мы оставили. Да, чуть не забыл, на этот счет стараются не распространяться, но обычай с зачатием наследника на алтаре, рекомендую продолжить.

Все члены семьи Уизли, от души отблагодарили мастеров за помощь, и когда гости удалились, была принесена первая жертва, в виде свежевыпеченного хлеба, и небольшого количества овощей, выращенных на собственном огороде. Пока подношения, уложенные на изображение солнца, горели в магическом огне, Рон ощущал всем телом, как его словно омывает прохладой, приносящей покой и снимающей усталость.

Старшие Уизли, которым больше не было нужды изображать из себя "фильтры" для энергии, поступающей из алтаря, что бы уберечь детей от неприятных последствий "засоренной" энергетики, даже не пытались сдерживать слезы радости.

В этот день у рыжеволосых волшебников был праздник, на который пригласили всех соседей и друзей.

* * *

(Кабуто).

Лежа на мягком теплом песке, и глядя прищуренными глазами в чистое синее небо, Гарри полностью погрузился в безделье... чего не позволял себе с момента осознания себя в теле ребенка. Плеск волн, только способствовал расслабленному состоянию, и даже наличие на пляже других отдыхающих, практически не мешало отдыху.

Дядя Вернон, тетя Петунья и двоюродный брат Дадли, с раннего утра уехали из отеля на какую-то экскурсию, сказав только что вернутся вечером. Любви между ними так и не появилось, но все же родственники старались проявлять хоть какую-то заботу, за что герой магической Англии, был им благодарен. Ну а то что он практиковался на усыпленных опекунах в целительстве, это ведь такая незначительная мелочь, которая и упоминания недостойна.

"тем более, что мои эксперименты пошли только на пользу".

Заложив руки за голову, подросток быстрым взглядом окинул пляж, и его внимание сконцентрировалось на двух молодых девушках, расстилающих широкое покрывало. Одна была блондинкой, на взгляд Гарри слишком высокой и излишне худой, а вторая брюнеткой, с идеальными для ее невысокого роста пропорциями.

"а почему бы и не испытать свою удачу? В конце концов, какой отдых без "курортного романа"?".

Знакомство прошло без осложнений, да у опытного шпиона, (пусть и в прошлой жизни), просто не могло быть по другому. Спустя пару часов, все втроем они уже плескались в море, шутили и смеялись, затем загорали и играли в карты. Девушки и сами не заметили, как стали вести себя в обществе парня так, будто знали его всю жизнь, а вечером они договорились встретиться на следующее утро и пойти на пляж вместе.

Так шли дни, срок отпуска у дяди Вернона истекал, и герой магической Англии решил перейти к более активным действиям. В очередное утро, их троица отправилась не на общий пляж, а в более уединенное место, закрытое от посторонних взглядов, и достаточно труднодоступное, что бы можно было не ожидать внезапных гостей.

Началось все как обычно с купания, затем игры в карты и беззаботная болтовня... а ближе к полудню, Поттер достал из своей сумки немного вина. Пить девушки совершенно не умели, и если бы подросток ставил своей целью их спаивание до невменяемого состояния, ему даже усилий прилагать было бы не нужно...

...тем вечером, вернувшись в свой номер, зеленоглазый брюнет чувствовал себя на вершине мира, а еще через два дня ему пришлось расстаться со своими подругами, и вместе с семьей возвращаться обратно в Англию. Однако этот отдых, "мальчик который выжил", вряд ли смог бы когда ни будь забыть.

Впереди ожидал новый год учебы, заключение брачного договора с семейством Уизли, и еще множество менее важных дел. В сумке же лежал блокнот, в котором находились расчеты по созданию контактных линз со свойствами "шарингана".

* * *

(Мистика).

Для Гермионы это было особенное лето, ведь впервые за эту жизнь, ей представилась возможность бегать по лесу в свое удовольствие, при этом наслаждаясь дикой природой во всей ее красе. Даже некоторая вероятность столкнуться с каким ни будь хищником вроде отбившегося от стаи оборотня, совершенно не волновала девушку, которая в глубине души, жаждала этой встречи, что бы проверить свои силы.

Кроме того, юная волшебница продолжила свои упражнения в медитации, но на этот раз не для того, что бы найти своего внутреннего зверя, а для того что бы создать вторую "анимагическую" форму. Она уже смирилась с тем, что не сможет полностью восстановить способности "метаморфа", которыми обладала в прошлой жизни, и самое большее чего возможно было добиться без предрасположенности, это изменение черт лица, цвета и длинны волос, а так же изменение тела в очень ограниченных рамках.

Любой актер, за подобные способности отдал бы все свое имущество, а еще не пожалел бы руку или ногу, и все равно считал бы, что остался должен. Однако, для того, кто помнил как легко проходили превращения в животных, змей, птиц, людей с совершенно другой конституцией тела, это казалось слишком неполноценным аналогом. Единственным способом компенсировать свою ущербность, по мнению Гермионы, было получение нескольких, (десятков или сотен), "анимагических" форм. И пусть до нее никто не пытался получить больше четырех обликов, это совсем не значило, что поставленная цель вовсе недостижима.

Так какую же "анимагическую" форму осваивать второй? Это мог бы быть какой ни будь крупный и сильный зверь вроде медведя, что ни будь ядовитое вроде кобры, а может и какая ни будь химера вроде грифона. Но все это было не то.

Гермиона хотела летать, и при этом привлекать как можно меньше внимания. И что же в магическом мире, может быть настолько повседневным и обыкновенным, что бы волшебники даже не задумывались, увидев это животное? Разумеется речь идет о почтовой сове, которых после некоторых изобретений, держат исключительно ради статуса и из-за традиций... ну и газету принести.

Кто ни будь вроде сокола или орла, летает гораздо быстрее и выше, но при этом о незаметности можно забыть, ведь владельцев таких "почтальонов", можно пересчитать по пальцам одной руки. Вороны тоже не подходили, хоть и являлись более распространенными в Англии.

Так что почти с самого начала лета, юная волшебница сидела в своей комнате в позе "лотоса", тратя на медитации чуть ли не по шесть часов в день. Остальное время она либо читала книги, либо выполняла домашнее задание, либо прогуливалась по своему родному городку.

Из-за желания как можно скорее получить крылатый облик, пришлось даже отказаться от поездки во Францию... но родители не сильно расстроились, и оставив своей дочери некоторые денежные средства, отправились в подобие медового месяца.

Приближался новый учебный год, а вместе с ним, и турнир "трех волшебников", который должен был проходить в английской школе чародейства и волшебства.

* * *

(отступление).

На Лондон опустился вечер, и на улицах уже загорелись фонари, а на стенах зданий "вспыхнули" разноцветные вывески, зазывающие горожан зайти в бар, ресторан или магазин. По дорогам непрерывным потоком двигались разнообразные автомобили, стоимость некоторых из которых была сравнима с ценой за небольшой дом где ни будь на окраине.

Беловолосый блондин, одетый в белые кроссовки, синие джинсы, черный свитер и короткую серую куртку, расстегнутую на груди, с видом хозяина этого мира, шествовал по тротуару. Позади него, словно телохранители, шли два крупных парня, одетые в кожаные куртки, черные джинсы и сапоги с невысокими голенищами.

Я шагаю по проспекту, по ночному городу,

Я иду потому что, у меня есть ноги,

Я умею ходить и по этому иду.

Иду на встречу, цветным витринам,

Мимо пролетают дорогие лимузины,

В них женщины проносятся с горящими глазами,

Холодными сердцами золотыми волосами.

Влажный после дождя тротуар, отлично подходил для неспешной прогулки, а блондин продолжал смотреть на все вокруг, как на свою будущую собственность, одновременно "мурлыча" себе под нос строки песни.

Город сказка, город мечта,

Попадая в его сети пропадаешь навсегда.

Глотая воздух простуд и сквозняков,

С запахом бензина и дорогих духов.

Не глядя парень вытянул правую руку чуть назад, и один из спутников, тут же вложил ему в пальцы сигарету, стоило протянуть левую руку, как в ней оказалась бензиновая зажигалка.

Звезд на небе мало, но это не беда,

Здесь почти что в каждом доме есть своя и не одна.

Электричество газ, телефон водопровод,

Коммунальные Раи без хлопот и забот.

После первой же затяжки, легкие заполнил горький горячий дым, а затем блондин выпустил длинную белую струю, подражая дыханию дракона. пока что, настоящее "драконье дыхание" было ему недоступно, но когда удастся "пробудить" свою "анимагическую" форму, все изменится.

Город сказка, город мечта,

Попадая в его сети пропадаешь навсегда.

Глотая воздух простуд и сквозняков,

С запахом бензина и дорогих духов.

Окурок упал на тротуар, и был небрежно раздавлен пяткой кроссовка, а один из следующих за "босом" парней, едва уловимо шевельнул рукой, убирая грязь с дороги "невербальным" заклинанием, отработанным уже до автоматизма.

Город сказка, город мечта,

Попадая в его сети пропадаешь навсегда.

Глотая воздух простуд и сквозняков,

С запахом бензина и дорогих духов.

Дым высоких труб, бег седых облаков,

Нам укажет приближение холодных ветров.

Танец солнечных лучей, в паутине проводов,

Над жестяными крышами обшарпанных домов.

В рот отправилась мятная жвачка, а походка стала еще более расслабленной.

Иду на встречу, цветным витринам,

Мимо пролетают дорогие лимузины,

В них женщины проносятся с горящими глазами,

Холодными сердцами золотыми волосами.

Город сказка, город мечта,

Попадая в его сети пропадаешь навсегда.

Глотая воздух простуд и сквозняков,

С запахом бензина и дорогих духов.

("город сказка").

И вряд ли кто ни будь из аристократии магической Англии, увидев троицу этих подростков, поверил бы своим глазам, и узнал в блондине, наследника рода Малфой.

* * *

В непроходимой чаще запретного леса, на поляне вокруг тусклого костра, сидели полсотни мужчин "звероватого" вида. На деревянных колышках они жарили мясо убитого на охоте медведя, кто-то точил ножи, а предводитель, получивший прозвище "Фенрир сивый", достал из походной сумки с расширенным пространством, видавшую и лучшие времена гитару. Когда его пальцы коснулись струн, казалось даже природа постаралась затихнуть, что бы не мешать звучанию сильного, чуть хриплого голоса.

Уже не люди много лет,

Мы мирно жили в темнолесье,

Но постоянства в мире нет,

Нам вновь грозит уничтоженье.

Гордыне магов нет предела,

Они подобно злобным псам,

Крушат врагов во имя дела,

Что стало карой их отцам.

Хоть слуги света и сильны,

Но нам не жить под их пятой.

Под знаменем извечной тьмы,

Волдеморт, веди нас в бой.

Пока звучал перебор струн, перед внутренним взором каждого оборотня, мелькали картины прошлой войны, а так же тех притеснений и издевательств, которые приходилось переносить их народу до, и после тех событий. И пусть министерство, а вместе с ним совет магов и сам Дамблдор, разглагольствуют о равенстве и терпимости... но для вольных охотников лучше уж смерть в бою, чем стать послушными "цепными" псами, не имеющими собственной воли.

Желали мира мы, хотя...

Не знали маги сожаленья,

Детей и старцев не щадя,

Нам наносили пораженье.

Но переполнился сосуд,

Терпенья нашего отныне,

Вершит над всеми правый суд,

Милорда замок, тьмы твердыня.

Хоть слуги света и сильны,

Но нам не жить под их пятой.

Под знаменем извечной тьмы,

Волдеморт, веди нас в бой.

Каждый из тех, кто присутствовал на этой поляне, был битым жизнью "матерым" волком, ни раз и не два, окропившим когти и клыки, кровью своих врагов. Они не обладали знаниями в магических искусствах, но для "машин смерти", которых вывела сама природа, поколение за поколением отбирая лишь лучших, уже не было нужды в оружии, кроме собственных тел.

Зловеще сталь клинка звенит,

Пусть ждет нас погребальный саван,

Но тьмы бойцов не ослепит,

Фальшивое сиянье солнца.

Мы леса стережем покой,

И пусть враги трясутся в страхе,

Рог возвещает снова бой,

Вперед защитники заставы.

Хоть слуги света и сильны,

Но нам не жить под их пятой.

Под знаменем извечной тьмы,

Волдеморт, веди нас в бой.

(адаптированная песня авторства Сауроныча).

Миг, и гитара, разлетается на кучу щепок, после точного попадания крупным камнем.

— "сивый", ты достал уже своими завываниями. — Хмуро произнес крупный седоволосый мужчина, правую сторону лица которого, украшал след от незаживающего ожога. — Если так неймется, то можешь "перекинуться" в волка, и повыть на луну... но если я еще раз увижу в твоих руках музыкальный инструмент, то оторву голову, и не посмотрю на то, что ты наш вожак.

* * *

Корнелиус Фадж сидел в своем рабочем кабинете в министерстве, и с абсолютно непроницаемым выражением лица, ставил одну печать за другой, на конверты с приглашениями на турнир, которые будут разосланы по всему миру. Турнир "трех волшебников", проводился раз в пять лет, и это событие было достаточно удобным, что бы начать налаживать политические связи с самыми сильными державами мира.

Министр был невысоким мужчиной средних лет, с хорошо развитой мускулатурой, и абсолютно лысой головой, (кое что не меняется ни в одном мире, и даже магия не в силах с этим справиться). Одет он был в строгий черный фрак, с белоснежной рубашкой, и минимальным количеством золотых украшений.

Кто ни будь мог бы сказать, что на месте министра, очень неосмотрительно было отказываться от защитных амулетов, и разного рода "артефактов"... но не рассказывать же каждому встречному, что под деловой одеждой, мужчина носил лично разработанный, идеально прилегающий к телу, защитный скафандр, способный всего от одной команды, превратиться в герметичный доспех с автономной системой жизнеобеспечения. Все тесты и теоретические расчеты показывали, что обладатель такой брони, сможет выжить даже в эпицентре ядерного взрыва, а накопители не разрядятся даже на половину.

Сам кабинет имел по истине спартанскую обстановку, и кроме кресла хозяина, письменного стола, пары стульев для посетителей, здесь присутствовали два длинных шкафа, стоящие у стен справа и слева. Множество ящичков, были закрыты нетолько ключами, чарами, или рунами, но и магией крови, и даже кодовыми замками, (глупо было бы отказываться от столь удобного "магловского" изобретения). Внутри хранились важные документы, расписки, контракты, расчеты новых изобретений, а так же особо ценные "артефакты". При помощи ритуалов и разного рода ловушек, вся комната была превращена в неприступную крепость, способную уцелеть даже после полного уничтожения всего остального министерства.. да что там говорить, если даже Альбус Дамблдор, не сумел подсунуть сюда своих "жучков".

Министра в его положении раздражало лишь одно: необходимость тратить огромное количество времени, на разбор бумаг.

Круговая порука, мажет как копоть,

Я беру чью-то руку, а чувствую локоть.

Я ищу глаза, а чувствую взгляд,

Где выше голов находиться зад.

За красным восходом, розовый закат.

Скованные, одной цепью,

Связанные, одной целью.

Скованные, одной цепью,

Связанные одной...

Корнелиус взял стопку писем, и поднявшись из кресла, вышел из кабинета, аккуратно закрыв за собою дверь. Идя через длинный коридор, мимо сидящих на стульях посетителей, а так же открытых дверей в кабинеты своих подчиненных, он чувствовал, что наконец-то, министерство начало работать именно так, как ему нужно... но до совершенства еще далеко.

Здесь суставы вялы, а пространства огромны,

Здесь составы смяли, что бы сделать колонны.

Одни слова для кухонь, другие для улиц,

Здесь сброшены орлы, ради бройлерных куриц,

И я держу равнение, даже целуясь.

На скованных, одной цепью,

Связанных, одной целью.

Скованных, одной цепью,

Связанных, одной целью.

Выйдя в министерский "атриум", Фадж увидел толпу людей, занятых тем, что жаловались друг другу на несправедливость суровых законов, слишком высокие налоги, и произвол служителей порядка. Однако, когда министр проходил мимо, ни один из них так и не решился высказать свои претензии.

Можно верить и в отсутствие веры,

Можно делать и отсутствие дела.

Нищие молятся, молятся на,

То что их нищета, гарантирована.

Здесь можно играть, про себя на трубе,

Но как не играй, все играешь "отбой".

И если есть те, кто приходит к тебе,

Найдутся и те, кто придет за тобой.

Так же скованные, одной цепью,

Связанные, одной целью.

Скованные, одной цепью,

Связанные, одной целью.

Зайдя в почтовое отделение, Корнелиус опустил письма на стойку, и ему тут же подсунули очередную бумагу, которую необходимо было заполнить для отправки.

Здесь женщины ищут, но находят лишь старость,

Здесь мерилом работы, считают усталость.

Здесь нет негодяев, в кабинетах из кожи,

Здесь первые на, последних похожи,

И не меньше последних, устали быть может.

Быть скованными, одной цепью,

Связанными, одной целью.

Скованными, одной цепью,

Связанными, одной...

(наутилус).

Закончив заполнять формуляр, Корнелиус в очередной раз подумал, что неплохо было бы нанять секретаршу... и вновь был вынужден признать, что просто не сможет ей доверять.

(конец отступления).

ЧЕТВЕРТЫЙ ГОД.

(Гин).

Известие о том, что профессор Квирел подал заявление об увольнении "по состоянию здоровья", появилось еще в конце прошлого учебного года, и уже этой осенью, место за столом преподавателей, занимал старый друг директора, Аластор Грюм.

Нельзя сказать, что бы данное происшествие, сильно взволновало Рона... по правде говоря, после проведения ритуала по созданию нового семейного алтаря, он все еще находился в состоянии легкой эйфории, и если бы друзья не указали на данный факт, то изменения были бы замечены только на уроке. В остальном, год начался почти так же, как и все предыдущие, разве что из-за планируемого проведения турнира "трех волшебников", был отменен чемпионат по квиддичу.

Дни вновь потянулись за днями, уроки чередовались с дополнительными занятиями и клубами, а в свободное время, парни пропадали в своей мастерской, продолжая работать над усовершенствованием старых, и созданием новых проектов.

Благодаря такому темпу, день прибытия делегаций из школ участников, и простых гостей и наблюдателей, настал как-то незаметно. Просто в один из вечеров, директор приказал всем студентам построиться на площадке перед школой, одевшись в парадные мантии, (которые с начала этого года, было решено носить поверх защитных комбинезонов).

Для того что бы произвести на гостей наибольшее впечатление, двумя шеренгами были выстроены охранные големы, похожие на трехметровые рыцарские доспехи, оснащенные ростовыми щитами, а так же вооруженные длинными мечами и тяжелыми булавами.

Кто ни будь мог бы спросить: разве оживленные доспехи, способны стать угрозой для опытного мага? В обычных условиях разумеется нет... но големы охраняющие школу, кроме обычного оружия и брони, были защищены рунными "цепочками" блокирующими прямое магическое воздействие, и увеличивающими прочность материалов. Тоесть, магическим огнем их было не сжечь, чарами левитации в воздух не поднять, но той же магией швырнуть булыжник побольше, создать яму с каменными кольями, или же заковать в ледяной кристалл, уже ничто не мешало.

Французы прилетели на карете, запряженной пегасами, болгары появились из-под воды озера, находящегося рядом с замком, представители других стран, скромно приехали на поезде, решив не слишком выделяться на фоне остальных наблюдателей. После торжественного приветствия, и праздничного ужина, было объявлено, что в турнире могут участвовать все желающие, включая первокурсников, все равно кубок выберет лишь самых сильных и достойных.

Рона очень заинтересовал деревянный кубок, в котором горело синее пламя, и директор, заметив взгляд ученика, пообещал что после отбора участников, будет достаточно времени на его исследование.

Уже на следующий вечер, все обитатели замка собрались в большом зале, ожидая, кого же древний "артефакт", выберет для участия в турнире. Перед столом преподавателей была установлена тумба, на которой возвышался кубок, а рядом замерли руководители школ участников.

Вот огонь вспыхнул, "выплевывая" первую бумажку с именем...

— чемпион от Франции: Флер Делакур. — Провозгласил на правах хозяина, Дамблдор.

— чемпион Болгарии: Виктор Крам. — Провозгласил белобородый старик, через минуту.

Все затаили дыхание, ожидая, кого же кубок назначит представителем страны, хозяев турнира.

— чемпион от Англии: Гарри Поттер.

— хм, а я и не знал, что ты тоже участвуешь. — Обратился к другу рыжеволосый мальчик.

— ты не поверишь, но я тоже не знал. — Невесело усмехнувшись, отозвался Поттер.

— ну... по теории вероятности, за время обучения в школе, должно было случиться нечто такое... неприятное. — Попытался подбодрить приятеля Уизли.

— наверное ты прав. — Гарри поднялся со своего места, и уже отправляясь в комнату к остальным участникам турнира, печально добавил. — И почему они выбрали не ученика директора?

* * *

(Кабуто).

После назначения участником турнира от Англии, для Гарри радикальных перемен не произошло. Он по прежнему ходил на уроки, посещал дополнительные занятия, работал в мастерской с Роном, гулял с Джини, (помолвку с которой оформили прямо перед началом учебного года), а так же сидел с друзьями в одном из множества классов, болтая о разных пустяках. На вопрос, "а почему ты не готовишься?", он отвечал, "за пару недель я все равно не стану великим магом, да и к чему именно готовиться, понятия не имею".

И вот настал день испытания, и чемпионам объявили, что им необходимо украсть золотое яйцо у одного из трех драконов. Перед замком уже был воздвигнут стадион, наподобие "Колизея", и зрители занимали места на трибунах.

Первой, против некрупного зеленого дракона, вышла француженка. Использовав какую-то магию иллюзий, смешанную с менталистикой, она настолько заморочила голову ящеру, что тот опомнился только когда девушка удалялась от его гнезда вместе с добычей. К сожалению, Флер слишком расслабилась, и ее спину окатило потоком огня. Медики едва успели затушить пламя, и тут же "апарировали" в госпиталь вместе с жертвой.

Вторым выступал Виктор, одетый в кожаную броню, и всем своим видом демонстрирующий готовность сражаться. В течении пятнадцати минут, он забрасывал красного ящера, с излишне длинными шеей и хвостом, самыми разрушительными заклинаниями из своего богатого арсенала. В итоге, зверю пришлось отступить, а представитель Болгарии, одержал безоговорочный успех.

Самому Поттеру, досталась крупная черная дракониха, на голове у которой имелась "корона" из рогов, а хвост оканчивался костяной булавой.

— и где справедливость в этом мире? — Посмотрев на свою противницу, спросил "мальчик который выжил, и собирался выжить еще как минимум один раз".

Гигантская ящерица, настороженно глядя на волшебника, ничего не ответила, но на всякий случай, оскалила клыки и выпустила из пасти тонкий "язычок" алого пламени.

— Гарри в гору не пойдет... Гарри гору проведет. — Многозначительно сверкнув стеклами очков, Поттер начал обходить дракона по широкому кругу, оставляя за собой след из рун, выжженных на земле при помощи волшебной палочки.

Зрители следили за происходящим храня молчание, и боясь даже пошевелиться. Наконец круг из символов был замкнут, и после этого, в воздухе появился тонкий прозрачный купол, накрывший и дракона, и гнездо где лежало золотое яйцо, и еще пространство в десяток метров вокруг.

— ничего личного. — Словно сожалея о том, что собирается сделать, произнес герой магической Англии, и прикоснулся кончиком волшебной палочки к прозрачной поверхности. Сперва ничего не происходило, но где-то через минуту, ящерица стала дышать как-то слишком глубоко, а затем и вовсе потеряла сознание. Волшебник же, подождав для уверенности еще пару минут, наколдовал себе "воздушный пузырь", появившийся вокруг головы, и бесстрашно шагнул под барьер.

Дракониха никак не прореагировала на приближение человека, и даже не дернулась, когда он забрал из гнезда золотое яйцо. Лишь после того как Гарри оказался на безопасном расстоянии, взмахом волшебной палочки он разрушил целостность рунного круга, вновь позволяя воздуху наполнить легкие животного.

Трибуны были в восторге, и судьям не оставалось ничего, кроме как присудить Поттеру, первое место за первое испытание.

* * *

(Мистика).

За вторым этапом турнира "уже двух волшебников", (француженка получила слишком серьезные повреждения, и ей запретили дальнейшее участие под страхом становления калекой), Гермиона имела возможность наблюдать "из первых рядов". Гарри и Виктор, должны были спасти пленников из поселения русалок, которые привязали девочек к подобию распятий, установленных на дне подводной деревни.

"а ведь всего лишь пару раз пообщалась с этим Болгарином, и меня сразу же записали в его "ценности". Ну только дайте мне выбраться наповерхность, и я вам покажу "ценность"".

Пока юная волшебница пыталась незаметно избавиться от веревок, ее соседка, рыжеволосая девочка по имени Джини, изображала из себя бесчувственную и бессознательную принцессу. Хотя... вполне вероятно было, что это именно Грейнджер, как-то неправильно отреагировала на зелье в еде, и слишком рано проснулась.

"хорошо хоть про чары позволяющие дышать под водой не забыли. Ну и где эти "герои"?".

Очередная веревка сдалась под напором девушки, которая уже могла бы попытаться выбраться из оставшихся пут, если бы не дюжина тритонов, плавающих неподалеку, и изображающих бдительную стражу.

"чешуйчатая пантера, сова, следующим моим "анимагическим" обликом будет акула".

Первым появился Виктор Крам, который частично превратился в какую-то хищную рыбину. Парень сразу же направился к Гермионе, едва не заставив девушку застонать от разочарования, так как на него сразу же напали шестеро тритонов, а этот... не самый умный и ловкий человек, выронил волшебную палочку, и вступил в рукопашный бой.

Появление Гарри, прошло практически незаметно. Герой магической Англии, шел по дну, разбрасываясь обездвиживающими заклятьями, и время от времени "трансфигурируя" рыболовные сети. Шестерке тритонов, которые попытались его остановить, крайне неповезло, так как они попали не в обычную сеть, которая была сплетена из колючей проволоки.

— Гермиона, тебе помочь? — Отвязав Джини, и прижав ее к себе одной рукой, спросил Поттер.

— сама справлюсь. — Пробулькала девушка, выскальзывая из веревок, и применяя частичное превращение тела.

Вся кожа Грейнджер покрылась темно синими чешуйками, на пальцах появились острые когти, а оскал украсили длинные клыки. В следующую секунду, она применила свою способность к маскировке, несколько ослабленную из-за неполного превращения, и поплыла мстить своим пленителям, а заодно спасать "героя" уже получившего несколько чувствительных ран.

* * *

(отступление).

Несколько минут назад, начался последний этап турнира "трех волшебников". Гарри Поттер и Виктор Крам, уже скрылись в лабиринте, и скоро уже должны были подобраться к кубку, зачарованному как "портключ", который перенесет победителя на специально подготовленную площадку на кладбище.

Бартимиус Крауч, и Квиринус Квирел, ждали момента прибытия своей жертвы в напряженном молчании. По какой-то неизвестной причине, финал турнира проходил поздним вечером, а потому на небе уже успела взойти луна.

— ты еще держишься? — Скосив взгляд на напарника, спросил Бартимиус.

— осталось совсем немного... дух темного лорда уже рвется на свободу. — Слабым голосом отозвался кутающийся в теплую мантию, бывший профессор Квирел.

— смотри не сдохни раньше времени. — Усмехнулся Крауч, будто бы сказал какую-то смешную шутку.

Вокруг волшебников, сидя на могилах, расположились пять десятков оборотней, готовых первыми поприветствовать своего владыку, и стать его гвардией.

Прозвучал тихий хлопок, и на площадку выпало тело Гарри Поттера. Парень был потрепан, но вполне жив и даже цел, что нельзя было сказать о кубке, расколовшемся на две части.

Обездвиживающие и связывающие чары, одновременно врезались в героя магической Англии, лишая его возможности к сопротивлению.

— это даже проще, чем я мог подумать. — Усмехнулся Бартимиус, размещая пленника на надгробной плите, и наколдовывая кандалы, сковывающие руки и ноги. — Приступай к ритуалу.

Квирел кивнул, и на негнущихся ногах подошел к котлу, в котором закипало какое-то зеленое зелье.

— кость отца, взятая без разрешения, возроди своего сына. — Дрожащим голосом забормотал Квиринус, бросая в жидкость белую кость. — Плоть слуги, отданная добровольно, верни своего хозяина.

Крауч протянул левую руку над котлом, и один из оборотней, взмахом короткого клинка, отсек ее по локоть.

— кровь врага, взятая насильно...

Еще один оборотень подошел уже к Поттеру, и распоров кожу на его руке, набрал целое блюдце, которое и передал волшебникам.

Стоило последнему ингредиенту попасть в котел, как Квирел дико закричал, его кожа начала лопаться и слезать, глаза вытекли а вскоре и голосовые связки порвались. В считанные секунды, болезненного вида мужчина превратился в скелет, а от его останков отделилось черное облако, незамедлительно устремившееся к зелью.

Состав закипел, и из него начал подниматься худощавый человек, кожу которому заменяла змеиная чешуя, а волосы уши и нос, отсутствовали на положенных им местах.

— мха-ха-ха-ха! — Обретший плоть темный лорд, запрокинул голову, раскинул руки в стороны, и самозабвенно хохотал, совершенно не обращая внимания на то, что все еще находиться по пояс в кипящей жидкости.

Чем я заслужил судьбу несчастного изгоя,

Постоянно доставать себя вопросом кто я.

Мысли что я демон часто выжить помогали,

Люди же повсюду так меня и называли.

Волдеморт, наконец выбрался из котла, и барти, уже успевший остановить кровь, одной рукой, накинул ему на плечи черную мантию.

Ты зловещая луна,

В мои муки влюблена,

Отобрав души покой,

Что ты делаешь со мной.

Может ты мне дашь ответ,

Почему весь белый свет,

Обозлился на меня,

Для чего родился я.

Когда верный слуга вложил в пальцы своего хозяина его волшебную палочку, темный лорд небрежным жестом, создал для Бартимиуса, новую искусственную руку, которая состояла словно из живого серебра. Затем он вскинул свой концентратор к небу, и выпустил зеленый луч. Через миг, над кладбищем появилось изображение зеленого и полупрозрачного черепа, из рта которого высовывалась голова змеи.

Помню как толпа крестьян убить меня хотела,

После инквизиторы калечили мне тело.

Все восстало против молодого некроманта,

Сделав меня мучеником моего таланта.

Ты зловещая луна,

В мои муки влюблена.

Отобрав души покой,

Что ты делаешь со мной.

Может ты мне дашь ответ,

Почему весь белый свет,

Обозлился на меня,

Для чего родился я.

Со всех сторон начали раздаваться хлопки "аппарации", и к месту проведения ритуала, стали подходить волшебники в черных мантиях и "безликих" серебряных масках на лицах, тут же опускаясь на одно колено при виде своего господина.

На половину человек,

На половину я мертвец,

Таким останусь я на век,

Я будто волк среди овец.

Полна страданий жизнь моя,

Но выбор сделанный судьбой,

Нет изменить не в силах я,

Война с самим собой.

Величайший темный маг последних ста лет, (как он сам скромно считал), медленно надвигался на своих слуг, покорно склонивших головы, и ожидающих наказания за свое бездействие.

Люди мне враги а ведь когда-то были братья,

Я на всю округу наложил свое проклятье.

Демоны рожали а вокруг чума и голод,

И ветра залетные приносят жуткий холод.

Ты зловещая луна,

В мои муки влюблена,

Отобрав души покой,

Что ты делаешь со мной.

Может ты мне дашь ответ,

Почему весь белый свет,

Обозлился на меня,

Для чего родился я.

(КИШ).

— друзья мои. — Оскалившись в почти дружелюбной улыбке, поприветствовал темный лорд своих слуг. — Я вами крайне недоволен...

Договорить ему не дал звук лопнувшего барьера, запрещающего использование пространственной магии на территории кладбища, а затем из воздуха начали появляться маги в красных одеждах, вооруженные колдовскими жезлами и связками "артефактов. Всех их объединяли красно золотые плащи, и висящие за спинами в ножнах, парные сабли.

— никому не двигаться, работает "аврорат"! — "Рявкнул" во всю мощь усиленного магией голоса, Аластор Грюм.

* * *

Разумеется, "пожиратели смерти" не послушались совета заслуженного офицера и служителя закона. Однако, попытку сбежать при помощи "аппарации" или "портключей" у темных магов отобрал новый барьер, в разы более мощный чем то, что было установлено ранее.

Пока еще никто не успел опомниться, рядом с надгробной плитой, на которой находился Гарри, в белой вспышке появился Альбус Дамблдор "белый". Жестом он отдал приказ фениксу, и умная птица перебравшись на плечо подростка, тут же исчезла вместе со своим ценным грузом.

— не стоило тебе покушаться на жизнь моего ученика, Том. — Хмуро произнес директор, наставляя волшебную палочку на своего главного на этот момент, противника.

— еще ничто не решено. — Злобно прошипел Волдеморт, и создал заклинание "поднятия нежити". — В атаку!

Словно бы и дожидались этой команды, "пожиратели смерти", оборотни и "авроры", начали атаковать друг друга, не гнушаясь использовать огнестрельное оружие, наравне с магией и клинками. Неразберихи так же добавили и полуразложившиеся мертвецы, начавшие выбираться из могил.

Серебряная пуля, пролезла тихо в ствол,

Дрожащий рот отправил, в желудок валидол.

И ветер неспокойно, шевелит старый лист,

И подвывает в сумерках, как немощный баптист.

И полная луна, как будто заблудилась в тучах,

Кого-то кто-то мучил, а может и сучил.

И колокол пробил, в темноте двенадцать раз,

И только звук потусторонний, вновь доносится до нас.

И гости затаились, в таинственных кустах,

В холодной темноте, нас пронизывает страх.

Здесь воздух ненормален, здесь воздух как свинец,

И мерзостные твари, в темноте шныряют бесконечно.

Нас сильно напрягает, старинный темный лес,

И полную луну, оседлал лукавый бес.

И злая церковь светится, мистическим огнем,

На куполах ее темнеет, перевернутый крест.

Возглавив одну из "звезд" "Авроров", Аластор Грюм, врезался в толпу "пожирателей смерти". В левой руке у него была зажата волшебная палочка, а в правой верный клинок, каждый взмах которого наносил страшные раны его врагам. Если волшебников, присягнувших темному лорду, старались брать живыми, то оборотней и нежить, уничтожали без намека на пощаду и милосердие. Вспышки заклинаний освещали кладбище ничуть не хуже, нежели полуденное солнце... правда основным источником "света" не смотря на усилия всех остальных, оставались Волдеморт, и Альбус "белый".

Серебряные пули, скорее заряжай,

Осиновые колья, быстрее доставай.

Вода святая есть, кресты святые здесь.

Скорей в священный круг, спина к спине вставай,

Серебряные пули, скорее заряжай,

Осиновые колья, быстрее доставай...

(Сектор газа).

Внезапно пространство огласил дикий крик боли, заставивший "пожирателей смерти" и "Авроров" отвлечься от собственных битв. Над кладбищем, в луче белого света, выходящего из кончика волшебной палочки Дамблдора, извивался темный лорд.

— вот и все, Том. — Спокойно, без тени злорадства усталости или печали, произнес седобородый старик. — Пора тебе отправиться в царство мертвых... а я прослежу, что бы твоя душа не смогла задержаться среди живых.

Луч света погас, и тело Волдеморта, с влажным "чавкающим" звуком, упало на отчищенную от мусора площадку. Альбус "белый" воздел руки к небу, и заговорил, вкладывая "море" магии в каждый исторгаемый горлом звук:

— кость отца, взятая без разрешения, покарай своего сына, осквернившего твой покой.

— ааа! — Завопил темный лорд во всю силу своих легких, чувствуя как ломаются и крошатся кости в его теле.

— плоть слуги, предавшего свою семью, понеси кару за свои преступления.

Кожа на теле существа, (человеком назвать это уже язык не поворачивался даже у его сторонников), начала лопаться и сползать, обнажая мышцы и нервы.

— кровь врага, взятая насильно, нанеси свой последний удар.

Крика уже не было слышно, но на глазах у всех присутствующих, темный лорд начал "пузыриться" кровавой пеной.

— пусть же твоя душа обретет покой, а память раствориться в бесконечности времени. — Завершил эту казнь Дамблдор, обрушив на останки своего противника, неимоверно заковыристое заклинание.

После того как хозяин был уничтожен, а "метки" сперва выцвели, а затем и вовсе исчезли, "пожиратели смерти" стали сдаваться "аврорам" более не оказывая сопротивления.

И пусть многие маги погибли в этот день, но победа над злом была одержана, и их подвиг будет вписан в историю, так же как и имена героев его совершивших.

(конец отступления).

ВОИМЯ ОБЩЕГО БЛАГА.

(Гин).

Вот и пролетели годы учебы в школе, и Рон чувствовал некоторую грусть, понимая что необходимо покидать стены этого замка, ставшего вторым домом. Казалось что и сама школа, понимает ощущения бывших учеников, и словно огромный печальный зверь, отправляет малышей во взрослую жизнь.

В последний раз они сидели за факультетскими столами, слушали речи преподавателей, смеялись над старыми шутками, и вспоминали забавные и грустные моменты своей учебы. Над столами, как и в тот самый первый день, висели светящиеся шары, а блюда были завалены различными закусками.

Взгляд непроизвольно "скользнул" к дальнему краю стола, где вроде бы вместе со всеми, но при этом оставаясь в одиночестве, сидел Аргус Филч. Буквально на глазах рыжеволосого волшебника, завхоз все быстрее старел, его взгляд терял всякую осмысленность, и кажется даже работа выполнялась скорее по привычке, чем из желания. После таинственной гибели своей питомицы, старик будто "сломался", и теперь первокурсники, никак не могли поверить, что совсем недавно этого "скриба", боялись нетолько ученики, но и некоторые профессора.

Неподалеку от завхоза устроился Хагрид, как всегда улыбчивый и готовый поддержать любой разговор. В детстве казалось, что вероятно он самый счастливый работник школы, так как занимается любимым делом, но уже на третьем курсе стало ясно, что полувеликану, попросту некуда деваться. Да и если бы он нашел для себя более подходящее занятие, директор все равно не позволит уйти.

Рядом с лесничим, сидел профессор чар, который смотрелся на фоне гиганта, совсем уж крохотным и нелепым. Филиус Флитвик, был вроде бы неплохим учителем, и всегда проявлял дружелюбие, и при этом все равно не смог "вписаться" в коллектив. Чувствуя отстраненность других преподавателей, ученики так же пытались сторониться этого... разумного.

Когда взгляд Рона добрался до директора, то по спине пробежались крупные мурашки. Последние три года, наставник словно решил сделать из ученика полноценного боевого мага, полевого медика, "артефактора", а так же зельевара и ритуалиста. Не то что бы Уизли был не рад возможности получить столько знаний, но "курс боевого мага", оказался слишком уж суровым.

"только в летние каникулы, сокращенные до двух недель, и удавалось высыпаться".

В подобных условиях, о работе над своими проектами, на время пришлось позабыть, и даже между новыми выпусками комикса, временной промежуток увеличился чуть ли не вдвое. Друзья, на общение с которыми приходилось время буквально "выкраивать", все понимали, и как могли поддерживали.

"хе... дружба — это магия".

Прямо сейчас, Рон мог выставить свою кандидатуру на получение звания мастера в боевой магии, а так же подмастерья, в "трансфигурации", "артефакторике" и чарах. К сожалению, не смотря на все старания учителя, в зельях парень понимал лишь четкие подробные инструкции, которым мог следовать безошибочно, и не более того.

Словно почувствовав взгляд бывшего ученика, Дамблдор повернул лицо, чуть изогнул уголки губ в доброй, "отеческой", улыбке, сверкнул стеклами очков, и отсалютовал позолоченным бокалом.

Помимо воли, рыжеволосый волшебник тоже улыбнулся, и вернул свое внимание разговору, который велся за их столом. Будущее представлялось простым и счастливым, ведь уже с середины этого лета, начнется полноценное обучение в гильдии "артефакторов". Гарри тоже хотели туда пригласить, но Поттер ясно выразил свое желание продолжить изучать зелья, а так же целительство и "магловскую" медицину. С его талантами не стоит даже сомневаться, что через десяток другой лет, на земле не останется неизлечимых болезней...

"или мы все вымрем, из-за какого ни будь особо живучего вируса, изобретенного этим деятелем".

За столом "воронов", легко было заметить Гермиону. Из симпатичной девочки, она выросла в красивую девушку, и судя по всему, собиралась стать обворожительной женщиной. Полностью сконцентрировавшись на "трансфигурации" и "анимагии", подруга добилась столь больших успехов, что даже Минерва Макгонагалл, признала, что ей больше нечему обучать свою подопечную.

Однажды во время редких "посиделок", когда все хвастались своими умениями, Грейнджер как-то небрежно заявила, что у нее уже больше десяти "анимагических" форм. Демонстрация с превращением в змею, сову, черепаху, охотничью собаку, и под конец в чешуйчатую синюю пантеру, вызвала дикий восторг у всех друзей, а Малфой, с абсолютно серьезным лицом, предложил ей выйти за него замуж.

"и ведь добился согласия... только никак не признается, как это сделал".

Сам Драко, за столом факультета "Слизерин", был похож на молодого короля, в окружении своей свиты. Впечатления только добавляли Креб и Гоил, изображающие безмолвных телохранителей, за плечами своего хозяина.

"и ведь уже сейчас, в бизнесе смыслит чуть ли не больше, чем половина предпринимателей магического мира".

Будущее виделось Рону, если не "радужным", то по крайней мере "светлым".

* * *

(Кабуто).

Рано утром выйдя из замка, Гарри передернул плечами от ощущения ночной прохлады, которую еще не успело прогнать восходящее солнце. Разумеется, он мог наложить согревающие чары, или же вовсе, при помощи циркулирующей по телу магии, увеличить теплоотдачу своего организма... но ничего этого делать не хотелось просто потому, что свежий воздух бодрил и "прочищал" голову.

В замке почти все еще спали, и это было даже к лучшему, ведь прощаться Поттер никогда не любил, да и не умел. В прошлой жизни друзей не было, а на всех остальных, наверное только кроме учителя, было глубоко наплевать... тут же приходилось перебарывать себя, убеждая внутренний голос, что вовсе не привязался к знакомым.

"и кого я пытаюсь обмануть? Я буду по ним скучать... надеюсь они не сильно обидятся и поймут все правильно".

Поправив на плече сумку с наложенными чарами расширения пространства и облегчения веса, юноша спустился со ступенек, ведущих от входа в здание замка, и неспешно побрел к воротам во внешней стене. Каждый шаг вызывал бурю воспоминаний, которые отзывались в душе приятной грустью и легким сожалением о том, что все уже позади, и теперь впереди другая дорога, по которой придется идти без Рона, Гермионы, Драко, и даже той пары "шкафов", имена которых все время забываются, не смотря ни на какую ментальную магию.

"может быть они наложили на свои имена "Фиделиус"? это все бы объясняло".

Надавив на закрытые створки ворот, Гарри почувствовал легкое сопротивление, но когда чары распознавания его "просканировали", проход открылся. Стоило сделать два шага вперед, как створки вновь закрылись, отсекая возможность вернуться назад, и оставляя старую жизнь там, за стеной древнего замка.

— мистер Поттер? — В двух шагах впереди, словно из воздуха, появился мужчина в серой мантии, с абсолютно ничего не выражающим лицом и расфокусированным взглядом.

— да, это я. А вы...? — Молодой волшебник внутренне напрягся, готовясь к любым неожиданностям.

— можете звать меня "восьмой". — Без намека на эмоции, ответил собеседник. — Вы подумали над нашим предложением?

— я согласен. — Гарри действительно долго думал над тем, соглашаться ли работать на "невыразимцев", и решил что с опытом прошлой жизни, его место именно там.

— отлично. — "Восьмой" протянул юноше обычный железный жетон. — Теперь твое имя "восемьдесят первый".

Принимая "портключ", герой магической Англии думал, что дальнейшая жизнь ему видится достаточно "светлой"...

* * *

(Мистика).

Распрощавшись с друзьями и подругами, Гермиона отправила все свои вещи домой, вместе с домовиком, подаренным семейством Малфоев, вчесть помолвки с наследником рода. До сих пор девушка не понимала, как умудрилась согласиться... а с другой стороны ей было даже весело, ведь прошлая жизнь совсем не радовала опытом обычной семейной жизни.

"может быть, мы даже будем счастливы?".

Направляясь к лестнице, ведущей к одной из смотровых башен, Грейнджер столкнулась в коридоре с завхозом Филчем. Старик что-то пробормотал про неуклюжих невоспитанных детей, и шаркая ногами по полу, скрылся за ближайшим поворотом.

"не дай магия, хоть кому-то пережить то, что пережил он".

Гибель питомицы, с которой старый "скриб" был связан даже крепче чем директор со своим фениксом, была сравнима с потерей большого куска души. Уважение вызывало уже то, что мужчина не сошел с ума, и не попытался покончить с собой. Дело ухудшалось еще и тем, что "скриб" даже дух своей спутницы призвать не мог, так же как и провести ритуал упокоения, на который нужна собственная магия.

Поднявшись на верхний уровень башни, которую использовали для содержания сов, девушка встала у окна, а в следующую секунду ее тело сменило облик с человеческого, на орлиный. Еще через пару секунд, гордая сильная птица, вылетела наружу, и совершив пару кругов над замком, стараясь запомнить его в мельчайших подробностях, полетела на юг.

Ветер наполнял широкие крылья, упоение полетом кружило голову не хуже алкоголя. Что бы не ожидало Гермиону в будущем, она собиралась наслаждаться настоящим, так как прекрасно понимала, насколько ценными могут быть эти короткие мгновения безмятежности и свободы.

* * *

(отступление).

Корнелиус Фадж нервничал... и это если сильно приуменьшать испытываемые им эмоции. Причиной этому был замысел, настолько же безумный, насколько и очевидный для дальнейшего развития страны, и роста собственной карьеры.

Министр магии Англии, собирался арестовать величайшего мага современности, Альбуса Дамблдора "белого", по обвинению в подготовке ритуала, чьей целью является геноцид нескольких народов магического происхождения.

И вроде бы все было предусмотрено: ловушки размещены, сотня сильнейших волшебников Европы, сосредоточена на одной лишь цели, но на границе сознания все равно оставалась какая-то неучтенная деталь...

Размышления Корнелиуса были прерваны распахнувшимися дверьми, через которые в зал заседания прошествовал сам подсудимый, который еще не догадывался о своей участи.

— вы вызывали меня, коллеги? — Как всегда, с доброжелательным выражением на лице, спросил великий маг.

— Альбус Дамблдор: вы обвиняетесь в заговоре против законной власти Англии, подготовке противозаконных военных формирований, а так же сговоре с преступными элементами, с целью уничтожения верных граждан нашей страны.

Словно ставя точку в короткой речи, входные двери шумно захлопнулись.

— гхм. — Директор школы чародейства и волшебства чуть склонил голову вперед, и посмотрел на министра поверх своих знаменитых очков. — Ты хоть сам понял, чего тут наговорил?

— немедленно сдайте вашу волшебную палочку, или мы будем вынуждены применить силу. — Фадж откровенно боялся, и что бы скрыть нервозность, старался изобразить надменность.

— хорошо. — Неожиданно легко согласился старик, и кинул свою волшебную палочку министру, а пока все наблюдали за полетом концентратора, он произнес. — Балбес, пузырь, остаток, уловка.

Раньше чем все поняли, что значат эти слова, примерно половина присутствующих, перевели свои волшебные палочки на сторонников министра.

— "авада кедавра". — Было произнесено хором, словно на тренировке.

Не так уж крут, ты просто шут,

Мелкий жулик.

Держу пари под шляпой кролик живой.

Ну Чтож вот шанс тебе побить меня,

Картой козырной.

Ну же шут, ну сыграй со мной.

На пальцах Альбуса Дамблдора, одновременно вспыхнули восемь перстней с прозрачными кристаллами, внутри которых была заключена ртуть. Лучи заклинаний начали бить один за другим, заставляя министра отступать и держать "щит" без возможности на контратаку. При этом, если бы хоть одна из марионеток директора решила вмешаться, то противостояние уже было бы закончено.

Что б меня достать, стоял ты на ушах,

Твой мохнатый друг, надулся словно шар.

Забудь свои слова, ты жив едва едва,

Ты вечный номер два.

Тигр велик, но твой котенок сник,

В науке колдовской, ты только ученик.

Пуста и никчемна твоя голова,

Ты вечный номер два.

После очередной серии заклинаний, Корнелиус лишился оружия и был отброшен к стене. Попытка "аппарировать" провалилась, и на помощь министру никто не спешил. А старик неспешно приближался, и его голос просто "лучился" разочарованием и презрением.

Ужасен и опасен мой мизинчик.

Большой мой палец всех кидает в дрожь.

Но если ты не веришь, испытай меня,

Коль силы ты найдешь.

Тогда ты может кое что поймешь.

Попытка выхватить запасную палочку, окончилась глубоким порезом руки и онемевшими пальцами, а все боевые "артефакты", превратились в черный пепел.

Если хочешь сделать мне большой сюрприз,

Как бы ты не рухнул с вершины вниз.

Как очень жирный торт, вредны твои слова,

Ты вечный номер два.

Любой твой фокус-покус для меня смешон,

Все твои приколы это лохотрон,

Все твои похожденья пустая молва,

Ты только номер два.

Наклонившись и схватив министра за ворот одеяния неожиданно сильной рукой, старик продолжил "втаптывать в грязь" наглого "сопляка", который возомнил себя равным с сильнейшими магами этого мира.

Ты похож немножко... лишь на бабку ежку.

Абра кадабра, карта отнюдь не велика.

Не делай вид что ты так смел,

Считай что я тебя совсем раздел.

Тебя отправлю я, куда глаза глядят,

Такой посылке вряд ли кто-то будет рад.

Лишив тебя мозгов судьба была права,

Ты только номер два.

(Аладдин, песня Джафара).

На последних словах, Корнелиус Фадж был "трансфигурирован" в обыкновенный белый лист бумаги, который подвергся безжалостному разрыванию на мелкие кусочки.

— придется ускорить планы... раз уж даже если этот идиот о чем-то догадался.

* * *

Весной две тысячи первого года, Альбус Дамблдор, носящий прозвище "белый", а так же две сотни его ближайших сподвижников, провели самый масштабный и кровавый ритуал за последнюю тысячу лет. Не известно точно, что же они сотворили, так как все участники, после того как закончили умертвлять жертв, вонзили ритуальные кинжалы себе в сердца, а их души были уничтожены чудовищным по силе всплеском магии.

Сам директор школы чародейства и волшебства, пожертвовал своей жизнью и возможностью на перерождение души, что бы направить всю высвобожденную энергию в нужное ему "русло". В кабинете, на рабочем столе, была обнаружена записка с единственной строчкой, "это все, во имя общего блага".

Представители таких народов как гоблины, леприконы, русалки, великаны, тролли и еще многие другие, могли бы не согласиться с мнением Дамблдора, об "общем благе", но так как к настоящему моменту не осталось ни одной особи этих видов, спорить с безумным магом некому.

Сейчас на земном шаре проживают кентавры, по всей видимости признанные заклинанием, уже получившим название "аркан Дамблдора", разновидностью разумных животных, а так же вейлы и люди. Количество "маглов", резко сократилось до четырех миллиардов, и как нам известно, абсолютно все рождаемые дети, обладают магическими способностями...

...мы сколько угодно можем прославлять и проклинать само имя Альбуса Дамблдора, оказавшегося еще большим чудовищем, чем все побежденные им темные лорды вместе взятые. Однако нельзя ни признать, что невозможно построить новый мир, если перед этим не уничтожить старый. Пусть меня посчитают мерзавцем, но я благодарен Дамблдору за то, что он взял этот страшный грех на себя, позволив нам строить свой лучший мир.

(из исторической статьи, автор которой остался неизвестным).

ЭПИЛОГ.

— м-да. — Задумчиво произнес Жульен.

— хм... — Согласился с другом Виталий.

— мне одному кажется, что нас всех конкретно так... — Начал было Максим, но его перебил более сдержанный товарищ с сиреневым кристаллом в глазнице.

— Предлагаю отменить ставки... ну или перенести их на следующую "партию".

"посвящается героям и злодеям, обычно остающимся "за кадром", но порой проживающим даже более интересные жизни, нежели главные герои".

"для тех кто дочитал:

— Рон, ты уверен? Это же самоубийство. — Устало, и уже без надежды на успех, попытался образумить друга Гарри.

— я больше не могу жить в этом жестоком мире. — Убежденно ответил рыжеволосый мужчина лет сорока на вид. — Прощайте друзья, и не печальтесь, может быть мы еще и увидимся.

— прощай... Рон. — Тихо всхлипнула Гермиона, уткнувшись лицом в плечо Драко.

Рон Уизли, поправив плащ на дорожном костюме, проверил перекинутую через плечо сумку, и смело шагнул в "арку смерти".

* * *

— да! Да-да-да-да! — Белоснежный единорог с алой гривой и хвостом, прыгал в небольшой воронке, втаптывая в грязь уже бесполезный костюм.

Наконец Рон успокоился, и выбрался из ямы, что бы осмотреться. Его взгляду тут же предстала невысокая гора, на которой стоял город... над которым повисло плотное розовое облако, явственно излучающее магию смерти.

— Ние-е-е-е-ет! — Отчаянно завопил несчастный путешественник между мирами, у которого жестоко отобрали мечту, к которой он едва успел прикоснуться. — Ну ладно... истерикой делу не поможешь. Пойду искать аборигенов. Слышишь мир? Рон Уизли идет наносить добро и причинять справедливость... во имя дружбамагии.

Маленькая страна, маленькая страна,

Кто мне расскажет кто подскажет,

Где она где она...".