Книга шестая. Адепт. Главы 9-17

Глава 9. Заочно женатый

Когда я очнулся, то не сразу понял, где нахожусь. Вокруг была темнота, и никакие манипуляции с глазами результата не приносили. Однако уже через несколько секунд я вспомнил все произошедшее на тренировочной площадке, сверился со своим хронометром и понял, что проспал часов двенадцать, не больше. С удовольствием потянувшись и почесав затылок, я понял, что прекрасно выспался, поэтому, повернувшись на бок, послушал тишину, бессмысленно похлопал глазами, а потом принялся гадать, что же делать оставшиеся два с половиной дня наказания.

Первой мыслью, которая пришла мне в голову, было связаться с родными, что я и сделал. Вот только там меня поджидал облом. Поскольку за стенами карцера была глубокая ночь, все мои родичи крепко спали и общаться со мной, понятное дело, не имели никакого желания. Кстати, с немалым удивлением я отметил, что защитное плетение карцера никоим образом не мешало мысленно перемещаться далеко за ее пределами. Видимо, кровная связь не замечала никакие магические препятствия, и наплевательски относилась к любым попыткам ее ограничить.

Не сильно огорчившись от того, что не смог поговорить с родственниками, я стал перебирать в памяти все новые плетения. Начал, разумеется, с лечебных, освежив воспоминания об их названиях, классификации, а также случаях применения, потому что последнее, как показала практика, тоже являлось немаловажным. После проработки подарка Велиссы, я перешел к боевым и защитным, которые узнал на тренировочной площадке во время поединков. Здесь мне пришлось уже основательно попотеть, так как некоторые структуры слегка подзабылись, а в кое-каких следовало восстановить упущенные в спешке детали.

К сожалению, часть плетений классификации не поддавалось. А все потому, что я разрушал их до взаимодействия со своей защиты, и сейчас даже приблизительно не мог представить, как должны были работать эти магические структуры. Однако и неизвестные плетения я не поленился тщательно проработать, освежить в памяти и разместить на самом видном месте своей коллекции. Ведь я знал одно — они являлись боевыми, и этого было достаточно. А направленность, принципы действия этих структур и все прочее можно проверить и позднее, где-нибудь в пустом и безлюдном месте.

Спустя несколько часов мне удалось упорядочить и закрепить в памяти все новые знания, и даже определить общий стиль, характерный плетениям Фаррада. Справившись с этим, я принялся детально анализировать поединки. В принципе, грубых ошибок я не допускал, атаковал грамотно, но с защитой у меня наблюдались явные проблемы, решать которые следовало незамедлительно. Последняя схватка показала, что против хорошего конструктора я ничего не стою. Что ж, наверняка все имперские маги, с которыми я сталкивался раньше, являлись либо слабенькими боевиками, либо вообще стихийниками, именно поэтому мне и удавалось с ними справиться. Теперь же я отчетливо понял — обладай хотя бы один из них знаниями Фаррада, я бы даже пикнуть не успел!

Так что, мысленно засучив рукава, я начал придумывать новое плетение защиты, реализуя свою недавнюю идею. Дело было трудным, потому что я мало того, что не обладал даже минимальными знаниями основ конструирования, из-за чего приходилось полагаться только на интуицию, так еще не мог воочию увидеть результаты своих выкладок и на практике оценить надежность деталей новой структуры. Карцер поглощал любые проявления магии, поэтому приходилось все построения делать в уме, где и представлять конечный итог. А потому сохранялась большая вероятность того, что при формировании магической структуры в реальности, мое плетение просто расплывется бесформенным сгустком энергии.

После долгих часов размышлений и анализа новых плетений, я таки сумел создать одно, которое совмещало в себе принципы известных мне защитных структур, а также, по идее, должно было обладать функцией предварительного анализа угрозы. Сей девайс был построен с использованием блоком лекарских диагностических плетений и в теории обладал способностью оценивать не только степень угрозы, но и ее направленность, после чего отдавать структуре команду на необходимые преобразования. Говоря простыми словами, если в меня запустят энергоемким плетением, моя защита должна будет мгновенно трансформироваться и высосать из него силу, а если меня "приласкают" чем-нибудь вроде воздушного кулака, плетение должно активировать элементы против физического воздействия.

Отдельно я проработал устойчивость структуры ко взлому, снабдив каждый блок скрытым дубликатом, чтобы никакие магические вирусы не могли разрушить мою защиту. Также по примеру Фаррада снабдил его "страховочным вариантом" — механизмом самоликвидации, который мог запустить только я. Это был своего рода замок, который находился в основе каркаса, стягивая его линии, а при появлении в нем определенного ключа, моментально развеивал всю магическую структуру. Так что если вдруг кто-нибудь догадается применить против меня мою же защиту, его это не спасет. Мысленно повертев получившийся результат, я признал его удовлетворительным и снова заснул, порядком притомившись от напряженной умственной работы.

Когда я проснулся в следующий раз, то почувствовал, что проголодался. По моим ощущениям снаружи уже наступал вечер следующего дня, поэтому куковать в карцере мне грозило еще долго. Использовав по назначению дырку в каменном полу, я улегся на камни и начал связываться со родственниками, чтобы хоть как-то убить время. Первым делом представил образ Алоны и мило поболтал с ней, подробно рассказав о том, как поступал в Академию. Потом связался с Фаром, найдя его не в лучшем расположении духа. Что-то у них там не ладилось с Кирнатом, но вникать в подробности я не стал, и просто пожелал брату удачи.

Лар обнаружился по уши в земле, причем в буквальном смысле. Так как никаких экскаваторов в Подгорном королевстве не водилось, а идея иметь большой бассейн перед гнездом захватила всю стаю, драконы временно оставили облагораживание пещер и принялись рыть грандиозный котлован. Судя по размерам ямы, замысел создания бассейна отчего-то плавно трансформировался в проект создания глубоководного озера. Не став отрывать дракона от его занятия, я понаблюдал за пыхтением Лара, словно курица работавшего задними лапами, а потом вызвал образ Рена. Но и с ним разговора не получилось, потому что как раз в этот момент брат вместе с отрядом добивал остатки степняков на юге. Посмотрев немного на ликвидацию жителей одного из обнаруженных мной поселков, я предпочел вернуться в свое тело и связаться с Вазом.

Ушастый братишка обнаружился полуголым, обнимающим и нежно целующим невысокую красивую девушку, очень похожую на Алону, но слегка постарше. Судя по всему, процесс только начался, так как влюбленные голубки еще не успели добраться до кровати. Сообразив, что выбрал для общения не самый удачный момент, я хотел было удалиться, но не успел. Алисана (а в том, что это была она, я не сомневался) заметила меня, вздрогнула и строго спросила на эльфийском:

— Что вы тут делаете?

Ваз отреагировал мгновенно. Всего за секунду он успел накинуть защитный кокон на себя и на жену, подхватить прислоненные к кровати парные клинки, стряхнуть с них ножны и развернуться ко мне. Молодец, грамотно поступил, даже не боясь выглядеть глупо, если тревога окажется ложной. Либо поумнел за несколько лет, либо моя паранойя прочно пустила корни в его характере.

— Алекс? — удивленно воскликнул брат, опустив клинки. — Что-то случилось?

— Привет, Ваз, — слегка смущенно ответил я. — Нет, ничего не случилось, просто захотел пообщаться, но появился слегка не вовремя... Хотя, на Алисе есть платье, а на тебе — штаны, так что все в порядке. Кстати, весьма приятно, наконец, познакомиться!

Я легонько поклонился Алисане, которую видел впервые в жизни. Ну, теперь хоть буду представлять, как она выглядит!

— Мне тоже, — ответила гномка с улыбкой, поправляя платье. — Даже не верится, что мы, наконец, познакомились! А то я столько всего о тебе слышала, что месяц назад сама собиралась наведаться в горы, чтобы посмотреть на легендарного Алекса.

— Так уж прямо и легендарного, — усмехнулся я, отметив, что Алисана очень похожа по характеру на Алону. Наверное, своей непосредственностью, ведь одно то, что она сразу же откинула условности, и начала общаться со мной, будто с давним знакомым, говорило о многом.

— Да, Алекс, именно легендарного! — заявил Ваз, аккуратно пряча свои клинки в ножны. — Ты просто еще не знаешь, какие слухи ходят о тебе по Фантару. По некоторым версиям ты вообще являешься перерождением Ливаркэля Светоносного.

— Кого-кого?

— Одного нашего героя, несколько тысяч лет назад славно повеселившегося на землях нынешней Империи, — пояснил брат. — О его подвигах почти не осталось достоверных сведений, но ходит великое множество легенд и сказок. Так что можешь собой гордиться, потому что наш народ еще никогда не называл кого-то его перерождением.

— Слушай, Ваз, я что-то не въехал. Получается, эльфы думают, что их Ливаркэль восстал из мертвых и снова... веселится на просторах этого мира? А тебе не кажется это странным? Мне — даже очень, ведь я еще недавно был уверен, что все дело ограничится простым перевиранием сплетен из Мардинана, а тут пошла какая-то потусторонняя ересь.

Брат удивленно посмотрел на меня:

— Алекс, а ты вообще что-нибудь знаешь о Матери-Природе?

— Это культ Фантара, который ваши сейчас с успехом распространяют на остальных землях Нового Союза. Все! — озвучил я имеющуюся у меня информацию по этой теме.

— Алекс — ты позор эльфов! — сокрушенно выдохнул Ваз. — Имеешь к нашему народу самое непосредственное отношение, а испытываешь пренебрежение к эльфийской вере и даже не понимаешь ее основ! Как такое вообще возможно?

— Ты уж извини, но когда меня воспитывали в лесу, то учили верить в Дух Леса, а про Мать-Природу старались не вспоминать. Да и учили, надо отметить, спустя рукава, поэтому из меня вышел превосходный атеист. И вообще, не стоит так возмущаться, я и про веру в Единого узнал только когда с церковниками начал разбираться... А потом, кто бы меня просветил по поводу вашего культа?

— Алекс, это не культ! — строго заметил брат. — Поэтому прекрати так выражаться. Если ты не веришь в Мать, это еще не повод оскорблять ее!

Я понял, что, в отличие от Фариама или Мирина, Квазиленд атеистом не являлся и искренне верил в основы религии Фантара. Хотя, это было чуточку странным, ведь мы обменялись с ним кровью, а значит, часть черт моего характера должна была достаться братишке. Почему же он тогда так категоричен? Почему не перенял от меня толику здорового скептицизма в отношении любого вероисповедания? Вряд ли я получу ответы на эти вопросы, но уважать выбор брата нужно в любом случае, поэтому в разговоре с ним стоит поумерить свой воинствующий атеизм, и проявлять больше уважение к мифической богине ушастиков.

— Ладно, — сказал я, примирительно подняв руки. — Больше так говорить не буду. Прости.

— Забыли, — кивнул брат. — Я знаю, тебя уже не переделать и не переубедить, но смотри, в разговорах с жителями Фантара не ляпни чего-нибудь подобного. У эльфов память хорошая, а иногда за оскорбление Матери можно получить вызов на дуэль, имей это в виду.

Я вспомнил об одной важной детали и поинтересовался:

— Ваз, а почему тогда вы с Алисаной проводили свадебный обряд в храме Единого?

— Так хотела моя мать, — вместо брата ответила гномка. — Я просто попросила Квазика исполнить ее последнее желание, и он не стал возражать.

— Ясно. Так о чем мы говорили? Ах, да, по поводу моей "перерожденности". Что это вообще такое?

Ваз, бросив клинки на кровать, ответил:

— Алекс, если бы ты знал хоть немного о нашей вере, то был бы осведомлен, что Мать предоставляет каждому из своих детей шанс на перерождение, на еще одну жизнь в новом теле. И от того, как ты прожил первую...

— ...зависит, какое тело тебе будет предоставлено, — понимающе продолжил я.

— Так ты об этом знаешь?

— Нет, просто подобные верования весьма распространены и в соседнем мире, так что основу вашей религии я себе уже представляю, но извини, уверовать всем сердцем просто физически не могу. Да, если выдастся свободная минутка, я обязательно заполню пробел в своих знаниях и почитаю что-нибудь о Матери-Природе. В Академии ведь большая библиотека — наверняка, что-нибудь отыщется на эту тему. Но вот искренне в нее поверить никогда не смогу. Просто не мое это!

— Алекс, не будь так категоричен, — покачал головой брат.

— Кстати, как там проходит твое обучение? — поинтересовалась Алисана, которой явно надоело слушать наш спор. — Есть успехи?

— Огромные! — улыбнулся я. — Всего за один неполный день я успел посетить целых два урока, побывать на трех дуэлях и загреметь в местный карцер. А ведь я даже и не предполагал, что в Академии будет так весело!

— В карцер? — удивился Ваз. — Так ты сейчас...

— В нем. Поэтому и отвлекаю родственников от важных дел, чтобы скоротать пару часиков. Вот такой я эгоист!

Алиса хихикнула и обняла сзади своего полуголого мужа. Я понял, что нужно сваливать поскорее и дать ребятам возможность закончить начатое, поэтому сказал:

— Ладно, я сейчас вас покину. Только Ваз, уточни мне напоследок один моментик — как там движется дело с поиском невесты для меня? Отец уже успокоился, или продолжает набор кандидаток?

— А ты откуда знаешь? — удивился брат.

— Да так, мир не без добрых людей.

— Понятно, Фар растрепал! А ведь я предупреждал его...

— Так что там с моей женитьбой? — не дал я брату увильнуть от темы.

Квазиленд замялся, а затем смущенно ответил:

— Насколько я знаю, отец недавно определился с выбором, поэтому вскоре наверняка последует твое официальное приглашение в Фантар, ну а там...

— Понятно, — мрачно произнес я.

Ох, как я удачно зашел! Оказывается, новость, которую я не так давно оставил без внимания, оказалась никаким не преувеличением, а Виллианерд действительно намерен присвоить себе прерогативу устраивать мою личную жизнь. Нужно срочно решить эту проблему, и тактично намекнуть королю Фантара, что с подбором своей будущей супруги я справлюсь сам... Полагаю, фингал под глазом его величества окажется весьма тактичным намеком!

— Алекс, ты чего? — обеспокоенно спросил Ваз, наблюдая за изменениями на моем лице.

— Да вот, решил, что мне нужно срочно поговорить с папашей, — пояснил я. — А тебе сейчас придется немного поработать проводником и показать, где он в данный момент находится.

— Нет уж! — решительно ответил брат. — Никуда я тебя не поведу, потому что твое "поговорить" прозвучало крайне неубедительно. Подозреваю, если ты сейчас с ним встретишься, на следующее утро у Фантара будет новый правитель, а я еще слишком молод, чтобы становиться королем!

— Да ладно тебе, Ваз. Убивать я его не собираюсь, так что папаша в худшем случае отделается оторванными ушами. Зато будет знать, как лезть туда, куда не следует. В общем, быстренько напяливай рубашку, если не хочешь разгуливать голышом, и пошли к отцу.

Брат хмыкнул, потрогал кончики своих ушей, а потом с надеждой спросил:

— Алекс, а может, ты сам к нему отправишься?

— Нет. Кровная связь не позволит мне выйти за пределы этой комнаты, а чтобы связаться сразу с королем, мне нужно его сперва увидеть. Так что извини, но участи гонца, принесшего недобрую весть, тебе не избежать.

Ваз тяжело вздохнул, окинул взглядом улыбающуюся Алисану, подхватил валявшуюся на полу рубашку и вместе со мной решительно направился к двери.

— Эй, постойте, я с вами! — внезапно воскликнула гномка, пытаясь надеть туфлю и подпрыгивая на одной ноге. — Квазик, помоги платье зашнуровать!

— Любимая, я вернусь уже через минуту, — попытался избавиться от балласта брат.

— Ну уж нет! Я хочу это увидеть! — не сдавалась Алиса, с трудом натянув вторую туфлю. — Не каждый же день королям уши отрывают!

Я хихикнул, а Ваз предпринял вторую попытку:

— Аля, Алекс просто пошутил, так что вряд ли при его встрече с отцом будет нечто подобное. Они просто поговорят... серьезно поговорят... и наверняка на повышенных тонах, а я не хотел бы, чтобы твои прелестные ушки оскорбляла грубая мужская ругань.

Молодец, братишка! А я думал, он так и не найдет веской причины, чтобы избавиться от лишней свидетельницы. Вот только Алиса пропустила возражения мужа мимо вышеупомянутых прелестных ушек, подошла к нам, подставила Вазу спину, убрав пышные волосы, и заявила:

— Квазик, если ты не забыл, я умею ругаться не хуже тебя, поэтому крепкими выражениями меня не проймешь. А, кроме того, мне очень хочется выяснить, кого же подыскал папа для Алекса.

Ваз понял, что дальнейшее сопротивление бесполезно, снова вздохнул и принялся завязывать многочисленные веревочки, стягивавшие платье Алисы на спине, а я уточнил:

— Не хуже тебя?

— Ну, я же обучал Алю эльфийскому с помощью магии, — пояснил брат. — Поэтому передал ей все свои речевые знания, в которые попали и некоторые грубые словечки.

— Некоторые? — ехидно переспросила гномка. — Как бы не так! Я теперь могу целую книгу написать, используя один матерный лексикон! И повторов в ней не отыщется. Квазик, я вот иногда думаю, где же тебя воспитывали? Во дворце, или на базаре? Да у нас в горах извозчики ругаются гораздо скромнее!

Ваз посмотрел на меня, словно ища поддержки, но я только улыбнулся, понимая, что женушка брату попалась весьма достойная, так что даже с первого раза и не определишь, кто в семье главный. Повезло, ничего не скажешь! Глядя на слегка потемневшего эльфа, я точно понял, что многие в королевстве еще вздохнут с досадой, когда Алисана станет королевой. Наконец, брат справился со всеми завязочками, шнурками и веревками на платье жены и та, одернув одежду, безапелляционно заявила:

— Пошли!

И мы двинулись. Комната, в которой супруги планировали предаться плотским утехам, располагалась в королевском дворце Фантара. Его внешний вид я не мог оценить по понятной причине, но внутреннее убранство, открывшееся моему взгляду, впечатляло. Если отличительной чертой коридоров дворца в Марде были ковры и резные двери, а творения Основателя — картины и скульптуры на каждом шагу, то эльфы пошли по другому пути. И сделав шаг за порог комнаты, я сразу очутился в царстве леса. Под ногами был ярко-зеленый мох, в углах стояли кадки с деревьями, кустами, а стены скрывались за причудливым переплетением лиан и вьющихся лоз с большими сочными листьями. Через равные промежутки находились яркие магические светильники, а местами на стенах можно было заметить мозаичные картины, которые состояли из меленьких цветов самых разнообразных оттенков.

Заметив мое восхищение столь необычным интерьером, Ваз вернул привычное расположение духа, и на ходу прокомментировал, как эльфам удалось этого добиться. Оказывается, во дворце служило с десяток мастеров жизни, которые заботились обо всей этой красоте и поддерживали помещения в идеальном состоянии. Разумеется, в жилых комнатах и рабочих кабинетах подобного буйства зелени не наблюдалось, но в столовых, залах, верандах и других общественных местах весьма немаленького сооружения, весь декор был выполнен в подобном стиле. Ваз даже попытался устроить мне краткую экскурсию, но я попросил его не отвлекаться. Хоть цветочки-лепесточки и разноцветные бабочки, попадавшиеся на пути, были очень красивыми, но разговор с Виллианердом откладывать не хотелось.

Спустя несколько минут, встретив по дороге только двух молчаливых эльфов, отвесивших легкие поклоны супружеской чете, мы дошли до дверей, которые открылись без скрипа и продемонстрировали небольшой кабинет. В нем находились высокие шкафы с книгами, которые вместо зеленых лиан украшали стены, большой стол, заваленный свитками и прочим барахлом, а также четыре стула с очень высокими спинками. На одном из них сидел коренастый эльф, что-то писавший на листке бумаги зеленоватого оттенка. Острый нос, худощавое лицо, короткая стрижка, цепкие карие глаза, простая, но удобная одежда — вот это и все, что бросилось мне в глаза из внешности короля. И хотя у него не имелось массивных перстней на пальцах, запястья не украшали золотые браслеты, а на голове не было короны, я четко осознал, что передо именно мной Виллианерд, поскольку ощутил то самое чувство узнавания, к которому уже успел привыкнуть. Подтверждая мою догадку, брат махнул рукой в подобии приветствия и сказал:

— Вечер добрый, отец!

Эльф вставил палочку, которой только что писал, в чернильницу, приветливо улыбнулся и поднялся со своего стула.

— Добрый, вне всяких сомнений. Вижу, кое-кто, наконец, решил посетить Фантар! Это приятная неожиданность для всех нас. Здравствуй, Алекс, я очень рад тебя видеть!

Вилли обошел свой стол и, не меняя выражения лица, протянул мне руку. Я пожал ее, улыбнувшись в ответ. Да, где-то так я и представлял себе короля эльфов — серьезного, расчетливого интригана с легкой улыбкой на лице и внимательным взглядом. Что ж, будем считать, знакомство состоялось!

— Приятно, наконец, познакомиться, — сказал я своему отцу, уже четвертому по счету.

— Присядь пока, а я пока прикажу подготовить гостевые покои, — сказал Вилли, указав мне на стул.

— Не нужно. Я заглянул буквально на несколько минут, чтобы кое-что прояснить.

— Но, может быть, хотя бы отдохнешь с дороги? — уточнил король. — Или ты сюда добирался с помощью портала?

— Увы, до этого в обучении я дойти еще не успел, поэтому воспользовался преимуществами кровного родства. Если все еще не понятно, поясню — мое тело сейчас находится в Академии, а видеть и слышать меня могут только родственники.

Я сделал пару шагов и махнул рукой над стулом. Моя конечность прошла сквозь спинку, не встретив никакого сопротивления.

— А как же... — начал Виллианерд, но я перебил его:

— Также я могу осуществлять на членов своей семьи небольшое физическое воздействие, поэтому обниматься, пожимать руку и дергать за уши для меня — не проблема. А ты что, совсем ничего не знаешь о свойствах кровного родства? Вроде бы эльфы в этом вопросе — самые информированные.

Отец хмыкнул и пробормотал:

— Видимо, эти занятия во время моего обучения я умудрился прогулять...

— Но ты же маг, разве не видишь, что у меня нет ауры?

— Так ведь в том-то и дело, что аура у тебя присутствует, — парировал Вилли. — Не такая яркая, как мне описывал Квазиленд, но довольно насыщенная и легко различимая.

— Серьезно? — удивился я и машинально почесал затылок. — Но тогда, если в моем нынешнем состоянии я умудряюсь захватывать с собой немного энергии, которая формирует ауру, то почему у меня не получается создать ни одного плетения?

Попробовав сформировать светляк, я снова убедился, что это мне не по силам. Но тогда почему Вилли видел мою ауру? Или это не аура вовсе, а всего лишь зрительный образ, который предоставляет ему кровь? Ведь если мне передается информация от ощущений моих родственников, то им должна транслироваться моя, а я ведь в данный момент играю роль обычного одаренного.... Хотя при этом нахожусь в своем истинном теле, в чем я быстро убедился, ощупав длинные уши. Так что же получается, если я несколько месяцев побуду человеком, подсознание полностью адаптируется и будет передавать родственникам образ моего нового тела?.. Нет, хватит гадать! У меня сейчас другие заботы, нежели выяснение всех свойств кровной связи!

— Ладно, с этим разберемся потом, а пока меня больше волнует один важный вопрос — моя скорая женитьба. До меня дошли слухи, что она неумолимо приближается, вот только я почему-то совершенно этого не ощущаю. Не объяснишь, как такое возможно, а то у меня уже начали появляться подозрения, что в скором времени я могу обзавестись женой, которую ни разу в глаза не видел. А если так и дальше пойдет, то у нас с ней наверняка и дети появятся, подтвердив факт чуда, которое называется непорочным зачатием!

Вилли понял, что я начинаю злиться, и обратился к брату с Алисой:

— Вы не могли бы нас ненадолго оставить одних?

Ваз с готовностью кивнул и схватил ладошку жены, но гномка считала иначе. Она вырвала свою руку и заявила:

— Ни за что!

После этого Аля нахально оккупировала один из стульев и с ожиданием уставилась на нас. Покачав головой, король предпринял еще одну попытку:

— Алисана, тебе не кажется, что это слегка бестактно?

— Кажется, — спокойно подтвердила гномка, продолжая внимательно нас разглядывать.

— Брось, папа, — улыбнулся я, слегка растеряв свой запал. — Тебе ее не прогнать, так что давай начистоту — что ты задумал в отношении меня, и почему я узнаю об этом последним?

Король вздохнул и присел на соседний стул. Ваз, поглядев на такое дело, также решил, что в ногах правды нет, и примостился рядом с женой.

— Как хоть ее имя? — решил я помочь отцу, видя, что тот не горит желанием исповедоваться.

— Лакрийя, — ответил Вилли.

— Эта стерва! — воскликнула Алисана. — Да Алекс прирежет ее после первой же брачной ночи! А может быть, даже во время!

— Что, неужели все так плохо? — удивился я.

— Ты себе даже не представляешь! — с жаром ответила сестра. — Надменна, заносчива, высокомерна, нахальна, хвастлива, обладает склочным характером, обожает обливать собеседников грязью, любит устраивать мелкие пакости и быть всегда в центре внимания, уверена, что весь мир должен броситься к ее ногам, чтобы она всласть на нем потопталась...

Поняв, что поток летных эпитетов иссякать не собирается, я перебил Алю:

— И она еще жива? Интересно, почему? Такая хорошая магичка?

— Нет, дочка главы самого влиятельного эльфийского рода. Разумеется, после королевского, — пояснил Вилли, а потом изложил всю подноготную событий, которые происходили в Фантаре в последние полгода.

Оказывается, пока я пахал как папа Карло в Подгорном королевстве, а потом усиленными темпами постигал магию ушастых, у эльфов разразилась новая склока в рядах знати. Причина заключалась в том, что далеко не всем была выгодна политика равенства и братства, которую проповедовал Новый Союз. Нет, ее противники не противились установлению торговых отношений с остальными землями, входящими в состав нового образования, но резко отрицательно высказывались о моих идеях помочь альтарам с магами, усилить пограничье Мардинана опытными эльфийскими стражами и всем прочем. Эти упертые бараны твердили, что Фантар всегда был самодостаточным, поэтому нечего эльфам лезть в другие земли, а еще хуже — оказывать безвозмездную помощь возможным конкурентам. И никакие доводы о том, что при нападении Империи ушастые сами не выстоят, не помогали.

В общем, после нескольких месяцев осторожного бурчания недовольные политикой короля осмелели и затеяли мышиную возню в государстве. Естественно, сперва началась травля самых слабых, которые стали убегать под крыло влиятельных персон, потом это все переросло в разделение знати на три лагеря — поддерживающих короля, консерваторов и ярых противников изменений во внешней политике, а также нейтралов. Последние оказались достаточно сильными, чтобы не бежать под чью-то руку, и предпочитали наблюдать за спектаклем со стороны зрительного зала. Но в то время, когда я маялся хандрой, а потом родил гениальную идею отправиться в Империю, Вилли покумекал и все же нашел выход из положения. Он занял знать новой проблемой, которая сразу превратилась в архиважную и архинужную.

Началось все с малого — король как-то обмолвился на приеме, что его второму сыну давно пора жениться, и поэтому он (то есть папа) подыскивает достойных кандидаток на роль моей второй половинки. Эти слова произвели эффект разорвавшейся бомбы. Моментально были забыты проблемы внешней и внутренней политики, знать начала выяснять между собой, чьи же дочери должны оказаться в числе претенденток. Так как подходящих вариантов имелась масса, разгорелась нешуточная драка, в которой роль наблюдателя досталась королю. Ему пришлось выслушать не одно ведро помоев, которые каждый видный представитель знати выливал на своих конкурентов. Естественно, это я утрирую, но главы родов затеяли нешуточную борьбу между собой, чтобы добыть своим дочерям шанс стать женой принца Алекса.

Борьба была жестокой, с применением широкого спектра интриг и шантажа. Несколько видных персон лишились постов в королевстве, пара самых активных потеряли здоровье, а один даже попал в тюрьму, так как неожиданно выяснилось, что он с успехом работал на имперцев. Ну а Вилли, пока знать занималась междусобойчиком, по примеру Фара успел провести немало реформ, наладить тесные торговые связи с Мардинаном и гномами, реорганизовать армию... Короче, оторвался по полной! Поэтому я понял, что зря злился. Просто мне опять пришлось сыграть роль возмутителя спокойствия, только в гораздо большем масштабе и без непосредственного участия в событиях. А то, что я об этом не узнал, можно списать на поспешный отъезд в Империю.

В общем, Вилли закончил свой рассказ, поведав нам о том, как он выбирал из числа претенденток самую-самую. Король придумал нечто вроде конкурса, где участницам пришлось показать все, на что они были способны. Причем речь шла не о дворцовом этикете, внешнем виде эльфиек или их знаниях точных наук. Нет, все было куда сложнее — им предлагалось пройти полосу препятствий, сразиться на мечах с несколькими опытными бойцами, проехать определенное расстояние верхом с обязательной остановкой на ночлег в лесу, а также добыть дичь, приготовить обед, позаботиться о своей лошади... Короче — сделать все то, что обычная уважающая себя знатная эльфийка считает ниже своего достоинства.

Причем для кандидаток необходимость этого конкурса объяснялось просто — я ведь на месте долго не сижу, много времени провожу в пути, а поэтому неприятности походной жизни не должны страшить мою супругу. Этим папа хотел отпугнуть претенденток, но слегка просчитался. То ли куш оказался слишком велик, то ли было жалко усилий, потраченных семьями, но ни одна из выбранных кандидаток в невесты не отказалась от испытания.

В этом месте я потребовал объяснений и выяснил, что мой статус в Фантаре является весьма неопределенным, но вскорости может оказаться на ступеньку выше королевского. Ведь, по сути, я являюсь принцем всех королевств, входящих в состав Нового Союза, но по праву наследования в ближайшем обозримом будущем никак не могу занять трон одного из них. Именно поэтому, при более тесном слиянии всех этих земель я фактически окажусь королем Нового Союза. Конечно, при условии, что кто-нибудь захочет организовать подобную должность. Разумеется, для меня это звучало дико, но согласно странным эльфийским законам, такое было вполне вероятно. Причем если бы такую трактовку допустили с подачи Вилли, я бы еще понял, но ведь все главы древних родов сами дошли до этой мысли, и даже не стали подвергать ее сомнению! Именно этот момент отец и не учел, однако переигрывать было поздно, поэтому он дал команду на старт.

Соревнование проходило тайно и осталось широкой публике неизвестным. Ведь дочерям влиятельных семей не пристало выступать в роли скаковых лошадок, а пронюхай кто о конкурсе — этого избежать бы не удалось. Да и отцы конкурсанток были против того, чтобы об участии их дочерей в отборе было кому-либо известно, кроме, разумеется, соперников. Таким образом они заботились о том, чтобы в случае неудачи общественность не получила прекрасный повод для зубоскальства. Именно поэтому даже Алисана оказалась не в курсе событий и сейчас с интересом слушала рассказ Виллианерда.

А тот поведал нам, что во время испытания его наблюдатели зафиксировали массу смешных моментов. Оказалось, что десять из семнадцати претенденток совсем не умеют ездить на лошадях, из оставшихся двое не держали в руках лук, а трое — меч. Еще одна отказалась от испытания по причине дичайшего расстройства желудка, которое даже не смог ослабить лимэль. Уж что она там приготовила себе на ужин, так и осталось загадкой, но, в конце концов, определилась победительница, которая с легкостью справилась со всеми заданиями. Та самая Лакрийя, о которой весьма нелестно отзывалась Алиса. И вот теперь Вилли гадает, как бы ему разрешить ситуацию миром, поскольку хотя он и поздравил отца победительницы, но еще не объявил знати свою волю, умышленно оттягивая этот момент.

Выслушав эти объяснения, я крепко призадумался. Если сейчас поднять скандал и потребовать, чтобы отец признал, что я не собираюсь жениться, то Вилли, конечно, уступит, но в королевстве снова начнется бардак, а подобное не нужно никому. Но если признать, что статус претендентки официально изменился на "невесту принца", выйдет еще хуже, поскольку придется жениться, иначе эльфы попросту не поймут. Гаденькую мысль о том, чтобы по совету Алисы прирезать невесту после свадьбы, я отбросил, как нерациональную. Ведь тогда придется перебить и всех ее родственников, а так как семья являлась весьма влиятельной и богатой, можно было предположить, что родичей со стороны невесты у меня появится тьма тьмущая.

— Мля-я-я... — обреченно протянул я. — А ведь даже никуда не лез, но все равно неприятностей огреб по самое не балуйся! Ну и что теперь делать?

— А может... — начал было Вилли, но я оборвал его:

— Жениться не буду, так и знай! Из чисто идейных соображений! Да, я понимаю, так было бы проще всего, но наступать на горло свободе не буду, и вешать на шею кучу новых родственников также не собираюсь.

— Ты хотя бы взгляни на нее! Возможно...

— Незачем! — снова перебил я отца. — Мнению Алисы я полностью доверяю, поэтому вряд ли это что-то изменит. Да и потом, внешность ведь далеко не самое главное, а пообщаться с ней в таком состоянии я не смогу.

— Тогда пусть с ней поговорит Квазиленд, а ты просто рядом постой, — не сдавался король.

— Ну, я-то не буду слышать ее эмоций, так что это все бесполезно... В общем, выход может быть только один — отложить помолвку на неопределенный срок. Тем более я сейчас в Академии и наверняка безвылазно пробуду в ней ближайшие четыре года. За это время или с Лакрийей может что-нибудь случиться, или она выберет себе другого спутника жизни, или ее род подрастеряет влияние... Или вообще разразится война с Империей, которая помножит на ноль все наши старания. Других вариантов разрешения этой дурно пахнущей ситуации я не вижу.

— То есть, предлагаешь мне заявить во всеуслышание о том, что ты отправился в имперскую Академию? И как думаешь, сколько после этого тебе дадут спокойно учиться? Особенно если принять во внимание тот факт, что только недавно обладающий высоким титулом представитель фантарской знати был осужден за шпионаж.

Ну да, если в королевстве станет известно о том, что принц Алекс поехал повышать свои магические навыки, то имперская разведка мигом об этом узнает. Разумеется, вычислить, куда именно я поступил, будет вопросом нескольких дней, и тогда моя спокойная жизнь закончится. Если маги не прихлопнут подающего большие надежды конкурента, тогда церковники моментально оприходуют. Я пока не разобрался, какие отношения были между двумя этими организациями, но подозревал, что в этом вопросе их намерения определенно совпадали.

Однако моя идейка заключалась в ином, поэтому я пояснил отцу:

— Разумеется, трубить об этом на всю округу не следует, но ближайшим родственникам моей невестушки сообщить необходимо. Ведь они в скором времени могут возмутиться и прямо потребовать моей выдачи, а в случае отказа опять затеять возню, что чревато осложнениями. Поэтому необходимо сообщить им о причинах задержки, но только под большим секретом. Ведь, по сути, я, рискуя жизнью, выполняю разведывательную операцию во враждебном государстве, а значит, сведения о моем местонахождении нужно считать государственной тайной номер два. В общем, пусть успокоятся и тихонько ждут, пока я не разберусь со всеми делами в Академии.

Вилли довольно долго обдумывал мое предложение, но потом согласно кивнул и заметил:

— Странно, что ты сразу не предложил устроить Лакрийе несчастный случай.

— Ну, я же не полный идиот, и понимаю, что в первую очередь это ударит по репутации нашей семьи, — пояснил я. — Поэтому придется оставить данный вариант на самый крайний случай.

— Алекс, а почему ты считаешь себя второй по важности государственной тайной? — с улыбкой поинтересовался Ваз. — Неужели у тебя наконец-то проснулась скромность?

— Нет, братишка. Ее у меня и пушкой не разбудишь. Я просто понимаю, что по важности слегка проигрываю одной очень секретной книжке, которая в данный момент пылится где-то совсем неподалеку.

Брат слегка потемнел и смущенно посмотрел на своего отца, но тот решил не заострять внимание на том, что я откуда-то узнал об одной из главных фантарских тайн, и лишь улыбнулся краешком губ. После этого в разговоре наступила неловкая пауза, которую рискнула прервать Алисана. Она поднялась со стула, подхватила Ваза за локоток и весело сказала:

— Ну, я вижу, что все благополучно разрешилось, поэтому нам с Квазиком больше здесь делать нечего.

Я улыбнулся и отметил, что в отличие от Алоны, Алю прекрасно обучили всем приемам дипломатии. Надо же, как ловко она несколькими своими репликами сбила накал страстей и позволила Вилли объясниться, прежде чем я смог наговорить ему кучу гадостей, оказала мне поддержку, тем самым переведя конфликт интересов в иную плоскость, а также одним своим присутствием повернула разговор в деловую сторону. Ведь я пришел к отцу, чтобы устроить скандал и предупредить, чтобы он не смел вмешиваться в личную жизнь, а вместо этого увяз в размышлениях о ситуации в королевстве и осознал, что данная проблема превратилась уже в семейную неурядицу, которую стоило решать всем вместе. Кроме того Алисана прекрасно понимала, когда стоит удалиться, чтобы дать возможность собеседникам пообщаться без свидетелей. И подозреваю, все ее легкое нахальство с веселостью являются напускными, а так она серьезная и мудрая девушка. В общем, как я уже говорил, повезло брату!

Простившись с королем и кивнув мне, гномка целеустремленно потащила Ваза к дверям, а уже на пороге обернулась и сказала мне с ехидной улыбкой:

— Алекс, если ты в ближайший час захочешь пообщаться, то не вспоминай, пожалуйста, о нас.

— Не волнуйся, не побеспокою, — откликнулся я и добавил: — Спасибо за все.

Последнее слово я выделил особой интонацией, которая применяется в эльфийском языке для того, чтобы подчеркнуть многозначительность определенного понятия. Алисана меня поняла, улыбнулась уже не так ехидно и скрылась в зеленом коридоре. Повернувшись к отцу, я кивнул на дверь и признался:

— Вот на ней бы я женился, не раздумывая! Однако это сокровище уже досталось Вазу.

— А может быть, все же познакомишься с Лакрийей? — с надеждой спросил Вилли. — Вдруг она хоть чем-нибудь тебе приглянется?

— Вряд ли. Ты лучше скажи, как может отреагировать семья невесты на подобную отсрочку? Не будет ли это, согласно фантарским традициям, оскорблением в лучших чувствах? Ведь ты уже собирался официально приглашать меня в королевство, а отказ от подобного приглашения, насколько я понял, категорически неприемлем.

— Не волнуйся, Алекс, данная задержка никак не трактуется нашими обычаями. Но официально объявить ее твоей невестой мне все же придется, иначе могут возникнуть нехорошие слухи.

— Ну, если этого совсем нельзя избежать, то объявляй. Этот факт в будущем может сыграть мне только на руку.

— Это почему же? — не понял король.

— Если отец Лакрийи будет знать причину, из-за которой его дочурка никак не встретится с благоверным, то ему станет сложно общаться с остальной знатью. Ведь они-то наверняка начнут приставать к нему с вопросами типа: "А чего это Алекс от вашей девочки бегает? А почему до сих пор на ней не женится?". Вот мы и поглядим, сможет ли он удержаться и не раскрыть тайну, и как долго выдержит подобное любопытство окружающих. Ведь если папашу хорошенько обработать, он вполне может решить, что репутация рода важнее и отказаться от намерений выдать дочку замуж. Ну а если не выдержит и объяснит истинную причину постороннему — можно смело тащить несостоявшегося тестя в камеру за разглашение секретной информации и разрывать договор. Королевская семья ведь не может иметь дел с предателями... Кстати, а проясни мне один момент — когда ты объявишь Лакрийю моей невестой, это как-то отразится на ней или на мне?

— Нет, нисколько, — ответил Вилли. — Это ведь не обручение и тем более не свадебная церемония, поэтому статус Лакрийи при дворе изменится совсем ненамного, ну а про тебя и говорить нечего! Так что можешь спать спокойно, после моего объявления она не получит права насильно тащить тебя в храм.

— Спасибо, утешил! — ехидно сообщил я отцу и тут же вспомнил кое о чем: — Кстати, что в Фантаре со слухами по поводу моей персоны? Мне Ваз уже сообщил, что эльфы поговаривают о новом воплощении какого-то героя древности, но так и не сказал, ходят ли шепотки о том, что я являюсь Темным.

— Сплетни церковников Единого, конечно, дошли и до нас, но эльфы крайне негативно относятся ко всему, что связано с богом людей. Поэтому можешь не беспокоиться, почти никто не поверил этим слухам, а отдельные доверчивые индивидуумы предпочитают помалкивать. У нас ведь с этим строго, и оскорбление члена королевской семьи может закончиться весьма и весьма плачевно.

Данное заявление меня успокоило, так как из-за досадного пробела в знаниях о религии эльфов, я даже не представлял, как Мать-Природа велит реагировать на Избранника Тьмы. Не замечать, постараться найти общий язык, или же попытаться уничтожить?

— Ага, понятно. Тогда не ответишь мне, как к этому относишься лично ты? Просто с Шаракхом я как-то беседовал на эту тему, а теперь хотелось бы услушать твое мнение.

— Алекс, мне это совершенно безразлично. И вообще, я полагаю, что все громкие титулы, приписываемые магу, жившему полтысячи лет назад, являются целиком и полностью вымышленными. Просто для обычного люда нужно было логичное и незамысловатое объяснение причины Великой Войны, а церковники его предоставили.

— Ну, в общем, верно. Вот только некоторые титулы были вполне реальными, так что касательно моей "избранности" одной весьма могущественной особой можешь не сомневаться. Но я что-то не понял, отчего же тогда эльфы согласились на участие в войне? Их ведь доверчивыми никак назвать нельзя, а церковь Единого в Фантаре никогда не имела большого влияния.

Вилли терпеливо разъяснил непутевому мне:

— Просто в тот момент эльфам было выгоднее оказать остальным небольшую поддержку и уничтожить чересчур набравшего силу соседа, чем воевать со всем миром. Поэтому потери Фантара оказались не такими большими, как у остальных королевств, ведь мы в тот момент еще не оправились от восстания творений Повелителя Зверей и не могли выставить многочисленную армию... Но я понял, о чем ты беспокоишься, и сразу поясню — если предположить, что слухи служителей Единого найдут достаточно доказательств, я уверен, никто из эльфов не будет испытывать к тебе ненависти.

— Спасибо, именно это я и хотел узнать. Тогда, чтобы исключить последнюю недосказанность... Тебе Ваз все рассказал обо мне?

— Касательно твоего происхождения? Да.

— А о кое-каких событиях, случившихся чуточку позднее?

Отец внимательно поглядел на меня и сообразил, что именно я имел в виду.

— Да. Обо всем этом я также прекрасно осведомлен.

— И что?

— А разве ты сам еще не догадался? — с легким удивлением спросил Вилли.

— Просто хотел получить подтверждение своим догадкам, — пожал плечами я и решил закругляться. — Ладно, вроде мы со всем разобрались, все прояснили, поэтому не буду больше тебя отвлекать. Кстати, надо было нам с тобой раньше поговорить, глядишь — и не возникло бы такой паршивой ситуации.

— Согласен, — кивнул отец. — А если бы ты посетил Фантар перед тем, как отправиться в Империю, без подобного вообще можно было бы обойтись.

Ну да, выставил бы меня перед знатью и заставил бы их всех развлекать! Что я не понимаю? Но и я тоже хорош — сознательно избегал своей семьи, что привело к нехорошим последствиям.

— Короче говоря, квиты, — кивнул я и протянул руку отцу. — Если будет время, я еще обязательно загляну, да и ты также передавай иногда весточки о делах в королевстве.

— Договорились!

Вилли ответил крепким рукопожатием, а в следующее мгновение я вернулся в свое тело и мысленно признал — хорошо пообщались! Подспудно удалось выяснить, что именно не давало мне покоя и подсознательно мешало принять решение о визите к эльфам. Ведь я пару лет назад своими руками убил принца Фантара, а потом старался не думать об этом. Когда же Ваз стал моим братом, все оказалось намного сложнее. И выходит, я избегал общения с Вилли, переживая, как бы этот момент не испортил наши отношения. Но сейчас многое прояснилось.

Оказывается, отец не держал на меня зла за этот эпизод моей жизни. Более того, сейчас я понял, почему сразу после случившегося Мардинан не заполнился эльфами, разыскивающим своего пропавшего принца, его бездыханное тело или хотя бы Черный клинок. Просто король сам осознавал тот факт, что его непутевый сын никогда не оставит попыток заполучить власть, и наверняка даже планировал подобное развитие событий. А тут весьма удачно подвернулся я и сделал всю грязную работу за него. Именно поэтому смерть принца решили попросту замять, хотя в любом другом случае виновного достали бы из-под земли и примерно наказали.

В общем, у меня с души свалился еще один камешек. А поворочавшись на каменном полу, я с улыбкой подумал, какая все-таки замечательная у меня семейка! И хорошо, что все мои родственники так не похожи друг на друга. Это не дает мне возможности выбрать для общения с ними одну из своих масок, а заставляет стараться показать им все лучшее, что у меня есть. Да, подобное приводит к некоторым изменениям в моем характере, но я уже давно перестал их страшиться. И хотя мне неведомо, как в будущем повернется моя жизнь, сейчас я был уверен в одном — за свою родню я любому глотку перегрызу!

Глава 10. Новые вопросы

Последние сутки, проведенные в карцере, дались мне нелегко. Спать уже не хотелось, экспериментировать с плетениями, не видя получаемого результата, было глупо, а докучать общением родичам не было желания. Нет, я попытался связаться с Алоной, но она как раз занималась магией с наставником-эльфом, Лар снова был по уши в работе, а с остальными трепаться о пустяках мне было как-то стыдно. Ведь все они наверняка занимались важными делами, а я просто хотел с их помощью убить несколько часов. С Темнотой общаться вообще было не о чем, так как вряд ли она захотела бы разговаривать о пустяках, а важных вопросов, на которые могла ответить лишь она, у меня не накопилось. Осталось только говорить с самим собой, но это попахивало расстройством психики, поэтому я просто лежал, таращился в темноту, скучал и сожалел о бездарно потерянном времени.

Но это было только полбеды. Хуже оказалось то, что меня начал мучить жуткий голод, избавиться от которого не было никакой возможности. Вернее, она наличествовала, но воспользоваться ей я не мог. Да, если бы я снова перекинулся, проблема питания отодвинулась бы на второй план, так как вновь создаваемое тело появлялось не с абсолютно пустым желудком, за что отдельное спасибо Темноте. Вот только после выхода из карцера у остальных могли появиться вполне обоснованные вопросы, как по поводу моего аппетита, так и по поводу идеально гладкой кожи лица. Ведь отсутствие у меня трехдневной щетины наверняка не останется не замеченным. Так что в итоге жажду и голод мне пришлось терпеть.

Когда по моим ощущениям наступило утро третьего дня, мои муки стали просто невыносимыми. Не помогала даже пуговица во рту, оторванная от формы. Чтобы хоть как-то отвлечься от мыслей о ковшике чистой прохладной воды и громадной тарелке жареной картошки, я начал вспоминать свое обучение магии у эльфов в Марахе. Что-то не так много знаний я получил тогда, в результате нескольких десятиц напряженной работы, а вот в Академии всего за день узнал кучу новых плетений. Как-то странно получается. Может эльфы используют неправильную методику обучения, и поэтому их маги по силе и по умениям намного уступают имперцам? Ладно, пускай учат хоть так, ведь альтаров в этом плане срочно нужно подтянуть, и о качестве обучения заикаться пока не стоит.

Значит, будем брать количеством! Маги горцев довольно сильные, а основным плетениям эльфы их обучат. Хотя бы защитным. И кстати о горцах! Я ведь забыл уточнить у них одну вещь, которая очень бы мне пригодилась. Помнится, в долине кто-то упоминал об артефакте, способном извлекать знания у мертвых. Тогда эта информация оказалась ненужной и была отодвинута на задний план другими проблемами, а вот сейчас отчего-то вспомнилась. Что ж, пока у меня масса свободного времени, можно и поинтересоваться у Вакарина, что там за артефакт такой. Как раз смогу отвлечься от мыслей о еде.

Сосредоточившись, я вызвал в сознании образ вождя альтаров, еще одного своего отца, который остался в горах и возложил обязанности заботы о народе на плечи моего брата Рена. И хотя последний раз я видел его очень давно, но понадеялся, что с того момента он не сильно изменился. А если и так, аура ведь должна остаться прежней, так что кровная связь обязана сработать. И мои надежды оправдались — спустя несколько десятков секунд извлеченный из памяти образ Вакарина начал обретать объем, изменяться в моем сознании, и вскоре я очутился в светлой просторной комнате перед старым вождем. Хотя, сейчас его можно старым назвать было нельзя. Либо эльфы со своим лимэлем постарались, либо уменьшившийся груз ответственности так подействовал, но Вакарин помолодел лет на десять и теперь выглядел мужчиной в самом расцвете сил.

Оглядевшись, я сразу понял, что отвлечься от мыслей о еде у меня не получится. Дело в том, что отец как раз завтракал, поэтому мой взгляд приковали к себе разнообразнейшие аппетитные блюда, расставленные на большом столе. Более того, я выяснил, что от родственников при подобном общении мне достаются не только зрительно-слуховые образы, но и запаховые, а также весьма сильные вкусовые ощущения. Мда, если бы мое тело в данный момент находилось не в карцере, я бы весь пол своей слюной закапал.

Заметив меня, Вакарин перестал жевать, судорожно сглотнул и спросил:

— Алекс? Это ты?

— Я. Вот, заскочил немного поболтать, — отозвался я, не отрывая взгляда от стола.

— Так чего стоишь, как неродной? Скорее присаживайся и присоединяйся, а то по твоему лицу видно, что ты еще не завтракал.

— И не ужинал, а также не обедал в течение почти трех суток. Вот только кровная связь все равно не позволит воспользоваться твоим приглашением.

Я протянул руку и попытался взять из большого блюда пирожок, по пальцы прошли сквозь пышную выпечку. Печально вздохнув, я объяснил Вакарину о возможностях крови, а потом рассказал еще и о том, почему оказался в карцере. В ответ отец порадовал меня сообщением, что в горах все нормально, переселение альтаров в степь продолжается, но и на старом месте останется немало людей, которые будут поддерживать производство вина, заниматься разведением скота и прочими делами, не только обеспечивавшими население всем необходимым, но и способствующими расширению товарооборота с Мардинаном и эльфами.

Короче, очень может статься, что горы через несколько десятилетий превратятся в еще одного самостоятельного и полноправного участника Нового Союза. Именно поэтому сейчас сюда приглашались как разного рода специалисты, так и простые люди, эльфы и гномы, желающие обосноваться на новом месте. Кстати, последние уже провели частичную геологическую разведку и признали — альтары были никудышними геологами. Они умудрились не заметить несколько весьма обширных месторождений изумрудов и много чего еще. Так что специалисты Подгорного королевства давно взяли тамошние горы себе на заметку и после налаживания рудников в Степи планировали основательно там покопаться.

Порадовавшись за горцев, я перешел к интересующему меня вопросу и попытался выяснить, действительно ли можно отобрать знания у трупа. Оказалось, мои сведения были слегка неточными. Никаких знаний у мертвого добыть, конечно же, нельзя, однако некоторые сведения, которые он обдумывал в последние несколько дней жизни — вполне реально. Разумеется, эта информация будет обрывочной и неполной, но и это уже кое-что. Тот артефакт, о котором я слышал, оказался созданием самого Алкиса. Он хранился у вождей, передаваясь вместе с должностью, и при активации позволял магам установить контакт с памятью трупа. Главное — это нужно было сделать быстро, пока мозга не коснулось омертвение. Ведь уже через пару часов, даже если сильно постараться, ни одного полноценного образа из мертвеца вытянуть уже не удастся.

Услышанное меня не обрадовало. Я-то надеялся, что вполне реально получить знания, убив их хозяина, причем даже у церковников, невзирая на блокировку в разуме святош, а выясняется, артефакт может считывать лишь своего рода "оперативную память", в которой хранится не так много интересного. Однако делать было все равно нечего, поэтому я попросил Вакарина продемонстрировать дивное творение моего предшественника.

Артефакт для допроса трупов оказался коротким металлическим жезлом, заостренным на одном конце и с набалдашником, в котором находился полный энергии сафрус, на другом. Немного времени занял поиск одаренного, который смог сформировать отцу плетение магического зрения, после чего я тоже смог рассмотреть магическую структуру, содержавшуюся в жезле. На запоминание потребовалась полминуты — плетение Алкиса было не таким сложным, но в хозяйстве вполне могло пригодиться. А потом я тепло распрощался с Вакарином, пообещал заглядывать изредка и вернулся в свое тело, спасаясь от сводивших с ума аппетитных запахов.

Следующие пару часов я провел, последовав мудрому совету Хора — распевал любимые песни. Именно они позволили мне отвлечься от нестерпимого желания набить желудок и даже чуточку подняли настроение.

— Ах, за что меня бросили в подвал? Разве ж это я денежки украл... Вашу мать!

Последнего в песне не было, просто я не сдержался, когда вокруг вспыхнула яркая структура магического плетения, причинив резкую боль моим глазам. Поднявшись с пола и кое-как отряхнувшись от грязи, я проморгался и постарался уменьшить чувствительность своих органов зрения, слыша скрип отодвигаемого засова. Это помогло — когда дверь открылась, а в камеру влетел небольшой светляк, мне удалось не зажмуриться и увидеть нарисовавшегося на пороге Ризака, укрытого мощным защитным плетением. Пристально уставившись на меня, тот строго спросил:

— Имя?

— Чье? — удивился я, раздумывая, не активировать ли защиту и мне.

— Твое, — уточнил магистр.

Ну и к чему такие вопросы? Неужели Керисан за истекшие три дня все же успел нарыть на меня компромат, и теперь маги Академии в курсе моей настоящей личности?

— Алекс Дракон, — ответил я и добавил язвительно: — Или вы ожидали здесь увидеть кого-то другого?

— В порядке, — кивнул Ризак, слегка улыбнувшись. — Пошли!

Он первым вышел из камеры, а мне ничего не оставалось, как также покинуть это мрачное место. Отметив, что магистр развеял свою защиту, я решил уточнить:

— А для чего был нужен этот вопрос, и подобные предосторожности?

— Три дня карцера — весьма суровое испытание, — пояснил Ризак. — Не многие способны его выдержать. Бывали случаи, когда адепты лишались рассудка. Некоторые убивали себя, но несколько после освобождения пытались убить всех, кто попадался им на пути. Поэтому, прежде чем выпускать тебя из карцера, я должен был убедиться, что с твоим разумом все в порядке... К слову, а почему ты так спокоен? Все адепты, когда-либо попадавшие сюда, стремились поскорее выбраться наружу, а ты сейчас даже не пытаешься ускорять шаг.

"Прокол, серьезный прокол!" — подумал я, а вслух ответил:

— А чего в этом карцере такого страшного, чтобы бежать отсюда без оглядки?

— Разве тебя совсем не пугает потеря способностей? — поинтересовался Ризак, повернувшись ко мне. — Ощущение, когда из тебя высасывается сила, абсолютная темнота и замкнутое пространство?

— Нет.

— Но почему? — магистр даже остановился, желая услышать объяснения, которые я ему незамедлительно предоставил:

— Я же понимал, что потеря способностей — явление временное, а силу у меня никто высасывать не собирался. Просто ее удалили из окружающего пространства, поэтому у помещенного внутрь карцера и создавалось подобное ощущение. Ну а темнота и замкнутое пространство меня никогда не страшили, так что все это наказание — одна большая потеря времени, с которой просто нужно было смириться, что я в итоге и сделал. Конечно, большие неудобства доставили голод с жаждой, но в странствиях мне приходилось выдерживать и не такое.

Ризак задумчиво хмыкнул и продолжил путь наверх, а спустя пару десятков ступенек мы выбрались из карцера. Оказавшись на воле, я непроизвольно зажмурился от дикой рези в глазах. Хоть заранее и подготавливал себя, уменьшая чувствительность зрачков, но все равно яркий солнечный свет оказался слишком ярким, чтобы можно было переносить его без боли. Усиленно моргая и вытирая показавшиеся слезы, я услышал, как магистр сказал:

— Хорсак, проверь, чтобы с ним точно все было в порядке и при необходимости обратись к магистру Велиссе, а тебя, Алекс, ректор просил срочно зайти к нему.

— Хорошо, — ответил я, вновь обретя зрение и рассматривая демона с двумя сочными яблоками в руках, которым обрадовался даже больше, чем своей "няньке".

Посчитав миссию выполненной, Ризак развернулся и отправился по своим делам, а Хор подошел ко мне и спросил:

— Ты вообще как?

— Издеваешься? — ехидно ответил я, не в силах оторвать взгляд от спелых фруктов.

Демон протянул яблоки мне, и я жадно впился в сочную мякоть, промычав что-то благодарное снисходительно ухмыляющемуся Хору. Когда одно быстро кончилось, я уточнил:

— Который сейчас час? Столовая еще открыта, или уже начались занятия?

— Нет, только что наступил обеденный перерыв.

— Так чего же мы тут стоим?! — воскликнул я и поспешил к вожделенной пище.

— Алекс, тебе нужно к ректору, — напомнил Хор.

— Подождет, — отмахнулся я.

— Хочешь опять загреметь в карцер, теперь уже за неуважение?

Жуя второе яблоко, я тоном лектора принялся объяснять Хору моменты, которые он не пожелал заметить:

— Ректору не нужно, чтобы я отправился к нему прямо сейчас и смотрел на него голодными глазами, слушая проникновенную нотацию. Именно поэтому он "попросил" меня зайти, а не "приказал". Да и, кроме того, если бы я действительно был ему нужен срочно, меня бы в кабинет доставил Ризак. Тебе понятно?

— Алекс, если ты такой умный, тогда почему три дня в карцере просидел? — ехидно поинтересовался Хор.

— Потому что это полностью отвечало моим планам, — наставительно заявил я. — Не сомневайся, если бы я решил, что вариант с карцером не является самым лучшим, то сумел бы его избежать.

Демон слегка задумался, дав мне возможность прикончить яблоко, а потом спросил:

— Не расскажешь, почему ты такой бодрый и веселый? В свое время после первого посещения карцера я выглядел далеко не лучшим образом, а ты ведешь себя так, будто просто провел несколько дней взаперти.

— А оно так и было, — беспечно отмахнулся я. — Труднее всего оказалось справляться с голодом, но если в следующий раз мне придется угодить в карцер, я окажусь умнее и захвачу с собой что-нибудь пожевать. Тем более, адептов наверняка никто не обыскивает, помещая туда. Кстати, спасибо за совет — песни очень помогли мне скоротать время.

— Пожалуйста! — недовольно буркнул Хор.

Я понял, что он надеялся на откровение, на рассказ о действенном способе, помогающем перенести заточение в карцере, но обломался. К сожалению, я совсем ничего не мог ему дать. Ведь мне помогло продержаться только знание о том, что при желании я смогу легко оттуда выбраться. Знание и еще некоторые способности. Их все равно у Хора не будет, однако эту появившуюся у демона легкую обиду, которая могла испортить зарождавшиеся между нами приятельские отношения, следовало срочно убрать, поэтому я положил руку демону на плечо и произнес доверительным тоном:

— Ты сильно не переживай. Просто для меня не в новинку сидеть в тесном каменном мешке. Побродил, знаешь ли, в свое время по разным пещерам и шахтам. Один раз после обвала вообще полдесятицы искал выход на поверхность, так что три дня в карцере для меня — не смертельно. Приятного, конечно, мало, но пережить можно без особого труда... Кстати, ты не в курсе, какие у моей группы занятия?

— Сам посмотришь, тебе ведь все равно еще к Фалиано идти, — ответил Хор.

Судя по его голосу, он благополучно оставил мысль о том, что я пытаюсь скрыть от него свой секрет. Я только этого и добивался, поэтому уже подумывал как бы осторожно и ненавязчиво вытянуть из демона информацию о том, что происходило в Академии во время моей отсидки, но не успел — мы дошли до столовой. Внутри было полно народу, но при нашем появлении почти все уставились на меня. Ну да, небритый, собравший всю пыль с пола карцера адепт с голодным взглядом — было на что поглядеть! Вот только меня это совсем не смутило.

— Всем привет! — громко поздоровался я и пошел к столам с едой и напитками.

То, что произошло далее, заставило меня удивиться. Адептов словно прорвало — большинство нестройным хором ответили на мое приветствие, некоторые даже оставили свои тарелки и подошли поближе, чтобы сказать пару слов, десяток при этом хлопали по плечам и сообщали, что очень рады меня видеть. Мои сокурсники вообще крепко пожимали мою руку и говорили, что я молодец, раз выдержал карцер.

Нет, нашлись и такие, кто остался на своих местах и старательно делал вид, что меня не замечает. В основном это были старшекурсники, которым положение не позволяло общаться с новичком. Короче, я понял одно — наказание лишь добавило мне популярности в Академии. Это рождало уверенность, что никаких поединков больше не будет, однако вместе с этим вызывало довольно пессимистическое предположение о том, что теперь у меня появится масса других проблем, о которых и размышлять-то не хотелось.

После пяти минут весьма бурной встречи ("Мда, называется, почувствуй себя звездой! Разве что автографов пока никто не требует...") я таки добрался к столам с едой и схватил первый попавшийся кувшин. Не став заморачиваться с кружкой, я осушил его, даже не насладившись толком оказавшимся в нем ягодным компотом, после чего с облегчением выдохнул:

— Жить — хорошо!

Взяв поднос, я принялся нагружать на него вожделенную пищу, хватая все подряд без разбора. И хотя я где-то читал, что после длительной голодовки положено долго восстанавливать пищеварение на супчиках и бульончиках, мой желудок, уже успевший переработать попавшие в него яблоки, громко требовал еду посытнее. Так что каша, мясо, фрукты, овощи — все заняло свои места на подносе, образовав немаленькую пирамиду. Оглядев ее, я закончил цитату:

— А хорошо жить — еще лучше!

Вокруг раздался смех. Оказалось, адепты, внимательно наблюдавшие за моими художествами, оценили шутку и не постеснялись этого показать. Да уж, похоже, я медленно но верно превращаюсь в кумира, что было очень неприятно и для дальнейшей учебы, и для налаживания контактов с сокурсниками. Но, кажется, я знаю, как можно слегка остудить пыл адептов. Повернувшись к Хору, который хотя и находился рядом, но все равно оказался в стороне от событий, я спросил:

— Ну что, пошли искать место?

Тот уже нагрузил свой поднос, поэтому молча кивнул и пристроился за мной, а я двинулся по столовой, не обращая внимания на призывные возгласы адептов, приглашавших меня к ним за столики. Нет, я мило улыбался, но неизменно отрицательно качал головой, следуя верным курсом, и только очутившись в дальнем углу, вежливо уточнил:

— Можно присоединиться?

Кисана, обнаружившаяся на том же месте, продемонстрировала мне свои острые клыки и преувеличенно недовольно сказала:

— Что-то мне подсказывает, что ты останешься, даже если я буду против.

— Ну, ты же только недавно обещала составить мне компанию, — усмехнулся я, ставя поднос на столик.

Хор осторожно примостил свой рядом и слегка напряженно посмотрел на вампиршу. Та явно не обрадовалась появлению хвостатого сотрапезника, но предпочла его не заметить и ответила мне:

— От своих обещаний я никогда не отказывалась. Тем более, мне очень интересно узнать, как же ты сумел перенести трое суток карцера и все еще так бодро выглядеть. Многие после такого наказания еще пару дней проводят у Велиссы, которая их вовсю отпаивает успокоительными отварами, а ты тут стоишь веселый и свежий... — Киса потянула носом воздух и признала: — Хотя нет, со свежим я слегка погорячилась.

Ну да, понимаю, три дня взаперти по соседству с туалетом не красят человека и придают ему вполне определенный запашок, вот только для начала нужно было заняться пустым желудком, поэтому я, потупившись, извинился за свой неподобающий вид и принялся за еду. Не прерывая процессе сосредоточенной работы челюстей я ухитрился повторно объяснить, как мне удалось выдержать карцер. В ход пошла та же версия о долгих пребываниях в пещерах, которая по просьбе Кисы дополнилась подробностями.

Естественно, случай в горах я выдал в измененном и отредактированном варианте, сопровождая его разными интересными фактами из гномьих легенд и забавными случаями из жизни горняков, всячески развлекая девушку. Когда же я закончил рассказ, выбравшись на поверхность из одной заброшенной шахты, вампирша призналась, что со мной ей было безумно интересно, но сейчас очень нужно подготовиться к занятию с Ризаком. Так что, улыбнувшись на прощание, Киса удалилась, прихватив пару яблок с моего подноса. И только тогда я спросил у Хора, за все время не произнесшего ни слова:

— Что между вами произошло? "Постельные" неприятности? Неужели Киса — твоя бывшая, которую ты весьма неблагодарно бросил, когда она тебе разонравилась?

— Не важно, — ответил демон.

Однако мне было очень интересно, поэтому я не прекратил расспросы:

— Нет, ну все-таки, почему два самых необычных адепта вместо того, чтобы объединиться и помогать друг дружке ведут себя как кошка с собакой?

— Необычных? — иронично переспросил Хор. — А хорошо сказал...

— Если настаиваешь, назову вещи своими именами — почему два нелюдя так и не объединились, испытывая давление со стороны представителей человеческой расы? Ведь тем самым они намного облегчили бы свое пребывание в стенах Академии.

— Алекс, ты не поймешь...

— А ты объясни! Или это какой-то секрет?

— Да нет никакого секрета. Просто между вампирами и нашей расой многие века сохраняется непримиримая вражда. Возможно, это происходит потому, что мы в древние времена остановили экспансию клыкастых и не дали им распространиться по всему материку...

— Вы? — недоуменно перебил я Хора. — Но в истории говорится, что это было объединение всех соседей вампиров.

— А ты подумай сам, может ли человеческая армия почти без магов противостоять сверхбыстрым кровососам? Да клыкастые их бы попросту смели и выпили досуха! Но благодаря воинам, применявшим магию нашей расы, решающая битва окончилась не в пользу вампиров. Вот с тех пор и мы, и сородичи Кисаны поддерживаем друг с другом вооруженный нейтралитет, потому что понимаем — при столкновении наши расы наверняка взаимоуничтожатся, а всех выживших добьют соседи, давно претендующие на плодородные земли.

Я кивнул, признавая мудрость владык нелюдей. Как говорится, худой мир лучше доброй войны. Однако как это мешало контактировать Кисе и Хору, для меня так и оставалось загадкой. Почесав затылок, я задал этот вопрос демону, на что тот, тяжело вздохнув, ответил:

— Хотя между нами и сохраняется нейтралитет, вражда все еще идет. Процветает шпионаж, диверсии, случаются неприятные инциденты на границе. Ведь если группа бунтарей, которые еще недавно служили в регулярной армии, внезапно отправится на чужую территорию и устроит там разбойный налет на какую-нибудь мелкую деревеньку, это не будет считаться нападением и не приведет к войне. А если отряд мстителей из разоренной деревни воспылает гневом и пойдет резать блокпосты на дорогах соседа, это также сочтется моментом, не заслуживающим внимания. Дальше можно не продолжать, ты способен додумать все сам. Вот и получается, что на протяжении многих сотен лет на пограничной территории происходят подобные столкновения. И хотя официально войны нет, все Приграничье является одной огромной площадью боевых действий, а правители двух королевств постоянно ищут реальную возможность быстро покончить с соседом.

— Ладно, это я понял. Но почему здесь, вдали от дома вы все равно не можете найти общий язык? Ведь что-то заставило вас покинуть родные земли? Ты не хочешь рассказывать о своих причинах, но я уверен, что и Киса находится в подобном положении. Так почему бы вам не заключить временное перемирие?

Хор покачал головой:

— Алекс, я же говорил — ты не поймешь. Просто задумайся о таком моменте — вампирша поступила в эту Академию одновременно со мной, хотя существовала масса вариантов намного ближе к их землям. Она никогда не принимала участия в магических поединках, старается учиться, выкладываясь на полную, и всегда выполняет любые требования преподавателей, — Хор подхватил свой поднос с пустыми тарелками и уже уходя тихо добавил: — А кроме этого семь лет назад на границе погиб мой брат, и я так и не смог отомстить за его смерть.

Глядя в спину демону, я мысленно присвистнул. Ну и тайны Мадридского двора! Оказывается, не все так просто в этой Академии, как мне казалось. И если из недомолвок Хора вывести предположение, что он был либо изгнан из своего королевства, либо просто совершил нечто, не позволяющее ему вернуться домой, то по поводу Кисы можно сделать вывод — она является наблюдателем. Разведчиком вампиров, которым очень захотелось узнать, что же забыл демон в имперской Академии.

Ведь подоплека этого события может оказаться весьма серьезной — тут вам и возможность совершенствования магии расы демонов (кстати, нужно будет уточнить, что это вообще за магия), и вариант заключения тайного союза магов Империи с хвостатыми одаренными, и прочие вполне правдоподобные версии, которые клыкастики явно не могли оставить без внимания. Поэтому я вполне могу себе представить, что подумали главы вампирской разведки, когда маг-демон с титулом графа внезапно отправился в Империю. Что ж, получается, Кисана получила приказ наблюдать и докладывать обо всех телодвижениях Хора. Это вполне вероятно, ведь, несмотря на ее молодость, вампирша может оказаться матерым разведчиком, которого выбрали как раз для этой миссии.

Но мне весьма любопытно, как же вампиры решили обставить все для имперцев? Ведь если один демон — это случайность, то демон и вампир в одной Академии — уже настораживающая закономерность. Ну, самый простой вариант отвлечения внимания — поступление представителей клыкастых в Академии других городов. Однако в таком случае маги Империи вполне могли заподозрить, что вампиры всерьез решили выведать секреты их техники, и решили бы просто прибить кровососущих адептов, как это было проделано с гномами... Нет, хватит гадать на киселе! Все равно из вороха предположений я не смогу извлечь ни одного полезного факта. А ведь необходимо еще учесть, что я никак не могу знать, правду ли мне сказал демон, или же умышленно своими недомолвками создал у нужное впечатление о себе.

В общем, я понял, что моя жизнь в Академии с каждым днем становится все интереснее и интереснее, но не оставил намерения взять Хора и Кису себе в союзники. Ненависть демона можно слегка притушить, а вампирша, если она все-таки наблюдатель, должна воспользоваться моментом и попробовать завоевать его доверие. Кроме того если Киса все-таки является частью серьезной организации, у меня найдется, что предложить ее начальникам за необходимые сведения. Думаю, они согласятся на взаимовыгодный обмен информацией... Но это все может и подождать. Сейчас мне нужно расправиться с обедом и постараться успеть к Фалиано до того, как начнутся занятия.

Со скоростью электровеника я принялся уничтожать еду с подноса, но вскоре со вздохом был вынужден признать, что слегка переоценил размеры своего желудка. Распихав три яблока по карманам, я отнес почти пустой поднос, миновал толпу адептов и вышел на улицу. Так как здание с расписанием находилось недалеко от ректората, я решил для начала выяснить, что день грядущий мне готовит. Быстро добравшись до гранитной плиты, я обнаружил пару табличек, которые сообщали о сегодняшних занятиях в моей группе.

Первое, до начала которого, судя по часам на стене, оставалось минут десять, называлось "Практическое применение мертвой плоти" и явственно попахивало некромантией. Его проводил магистр Массвиш. Второе было обозначено как "Классификация перманентных плетений", но чем нам придется на нем заниматься, я не мог даже предположить, поскольку не знал, какие плетения являлись перманентными. Но имя на табличке вызвало у меня мгновенное узнавание. Там значилось — "Мастер Глод", и у меня не возникло никаких сомнений в том, что этим мастером и был тот самый маг, которого не так давно вызывали в Подгорное королевство. Тот насильник, из-за которого погибла дочь Шаринона, тот урод, которого я пообещал убить. А так как от своих обещаний я никогда не отказывался, то был уверен в том, что жить в этом мире Глоду осталось недолго.

Запомнив номера домов, где нам предстояли занятия, я отправился к знакомому зданию с крылатыми девушками, где поднялся на второй этаж и заглянул в приемную. За столом обреталась неизменная секретарша, а на стульях у стены никакой очереди не наблюдалось. Так как сегодня я появился не просто так, а по приглашению Фалиано, то четко доложил заметившей меня грымзе:

— Адепт Алекс по приказу милорда ректора явился.

Та смерила меня весьма недовольным взглядом, и коснулась ладонью деревянной коробочки, лежавшей на столе. Этот странный предмет был снабжен простеньким плетением, в котором угадывались знакомые мне элементы.

— Да, Зира? — раздался голос Фалиано, услышав который, я сразу понял, что эта штучка — некий аналог обычного разговорника, после чего утратил к ней интерес.

— Здесь адепт Алекс, — сообщила секретарша, вонзив в меня колючий взгляд, сообщавший о том, что если ректор меня не ожидает, то некоему выскочке придется прочувствовать всю глубину ее недовольства.

Но ректор к явному разочарованию Зиры велел:

— Пусть заходит.

Грымза еще раз смерила меня взглядом, а потом, не снисходя до общения со мной, махнула в сторону двери. Хмыкнув, я открыл ее и вошел в кабинет. Фалиано восседал на своем кресле и вид имел весьма благодушный. Однако я понимал, что под маской этого благодушия может скрываться все что угодно, поэтому вежливо поздоровался и приготовился к долгому разносу. Просто никакого иного повода для того, чтобы вызывать меня "на ковер" я не видел. Но ректор сумел меня удивить. Оглядев меня, он сказал:

— Вижу, карцер никак не повлиял на твое самочувствие, а это весьма радует. И не нужно так удивляться, я действительно переживал, сумеешь ли ты выдержать трое суток. Не каждому адепту это по силам, а к тому же, ты попал в карцер впервые, отчего у меня были вполне обоснованные сомнения в твоей выдержке.

Справившись с удивлением, я рискнул уточнить:

— Прошу прощения, милорд ректор, но мне хотелось бы узнать, зачем же вы назначили такой срок, если сами сомневались в том, что я способен его пережить?

— То есть, ты полагаешь, что тот, кто на глазах всей Академии убивает одного адепта и жестоко издевается над вторым, не заслуживает сурового наказания? — иронично спросил Фалиано.

— Отнюдь. Просто я понимаю, что все случившееся на тренировочной площадке можно было трактовать иначе, а согласно законам Академии я вполне мог отделаться записью в личном деле либо устным внушением. Кроме того даже магистр Ризак после вашего решения изволил удивиться, отчего наказание вышло таким суровым, поэтому сейчас я имею все основания подозревать, что вы сделали это умышленно, но до сих пор не могу предположить, зачем.

— Да, ты абсолютно прав, — спокойно сказал ректор. — И я рад, что пребывание взаперти нисколько не повлияло на твое мышление. А объяснение моего поступка чрезвычайно просто — мне нужно было не допустить повторения подобной ситуации среди других адептов, а также продемонстрировать, что законы Академии все еще соблюдаются. И я полагаю, это мне вполне удалось. Но сейчас давай поговорим о неких странностях в твоем поведении. Когда я спросил о причинах твоих действий в поединке с Жилако, ты ответил, что просто проверял лечебные плетения, однако Ризаку ты заявил, что таким способом хотел избежать возможных вызовов на поединки. Так что из этого является правдой?

Я лихорадочно размышлял над словами ректора. Мне явственно показалось, что он что-то не договаривал, и наверняка была еще одна причина назначить мне такое наказание. Иначе с чего бы ему интересоваться несоответствием моих ответов? Вон, даже не поленился, расспросил Ризака, а зачем утруждаться ради каких-то двух адептов, которые не блещут знаниями и вызывают ненависть у большинства учащихся Академии? Скрывать мне в данном случае было нечего, поэтому я честно ответил:

— Второе.

— Не пояснишь? — попросил Фалиано.

— Как пожелаете. Вы сами прекрасно знаете, что выскочек никто не любит, а зачисление сразу на второй цикл автоматически повесило на меня этот ярлык. Именно поэтому я провел поединки с таким расчетом, чтобы показать остальным, что мои способности намного выше уровня, который они определили вначале, а моральные качества позволяют даже издеваться над побежденными. Так что в результате я надеялся, что те адепты, которые намеренно провоцируют скандалы, призадумаются, а стоит ли вообще со мной связываться.

— То есть ты планировал запугать всех? И адептов пятого цикла?

— Что вы, разумеется, нет! Исходя из личных наблюдений, я предположил, что провоцирующие поединки адепты обучаются на втором-третьем цикле. Потом их либо убивают недооцененные противники, либо они исключаются из Академии, либо (что маловероятно, но вполне возможно) набираются ума и начинают уделять больше времени учебе, а не конфликтам. Вот на этот контингент мне удалось произвести нужное впечатление, поэтому я надеюсь, что в будущем меня никто не будет отвлекать от учебы по таким пустякам.

Ректор улыбнулся и откинулся на кресле, скрестив руки на груди — понятно, провоцирует перейти в наступление.

— Но ведь Фаррад, с которым был твой последний поединок, никак не относится к обозначенной группе адептов. Он обучается уже на пятом цикле, поэтому бояться тебя уж точно не станет.

Что ж, примем подачу.

— В этом случае я не разыгрывал никакого спектакля, а просто пытался научиться у него чему-нибудь полезному. Ведь данный поединок изначально был тренировкой, а не поводом для убийства выбранного противника. Более того, после вашего вопроса я имею все основания полагать, что Фаррад не сам отбирал для себя такого слабого в магическом плане адепта, а руководствовался лишь пожеланиями своего наставника. Или я не прав?

Это как раз просчитывалось элементарно. С точки зрения психологии, Фаррад никогда не стал бы связываться с таким малоперспективным объектом тренировок. Ему проще было бы потренироваться на макете. Но благодаря подсказке ректора, которому очень хотелось прощупать меня в боевой обстановке, конструктор получил возможность не только удивиться, обнаружив твердый орешек вместо тефтели, но и получить некоторое удовольствие от поединка со мной. А теперь поглядим, признает это Фалиано, или предпочтет отмолчаться.

— Я не думал, что ты догадаешься об этом, — признался ректор, пригладив бородку. — Что же натолкнуло тебя на эту мысль?

— Излишняя театральность в поведении Фаррада. Если бы он сам захотел поединка, то действовал бы куда более эмоционально, а так — просто играл давно отрепетированную роль.

— Понятно, — кивнул Фалиано. — Тогда проясни мне еще один момент — Ризак сказал, что ты был хорошо знаком со своими первыми противниками, но на собеседовании ты утверждал, что приехал в Кальсот лишь перед самым поступлением. Когда же ты успел с ними познакомиться?

Опять он меня проверяет и пытается выяснить подробности наших с боевиками отношений, вот только непонятно — зачем? Ищет нестыковки в рассказе просто для того, чтобы за них зацепиться, или просто хочет избавиться от подозрений?

— С этой парочкой я повстречался в одном из городских трактиров как раз перед тем, как направиться в Академию. В тот момент мы слегка повздорили и разошлись, не придя к согласию, поэтому эти адепты ничуть не обрадовались, увидев меня на сборе, и решили устранить на поединке. Однако недооценили мой уровень, из-за чего один погиб, а оставшийся в живых Жилако уже наверняка не будет больше напоминать мне о былом конфликте.

Мне показалось, что не этого ответа от меня ожидал Фалиано, но новых вопросов не последовало. Вместо этого ректор заявил:

— Не переживай, он больше не доставит тебе проблем, я об этом позаботился!

— Предупредили, чтобы больше со мной не связывался? — уточнил я, недоумевая, откуда взялась такая забота обо мне.

— Нет, исключил из Академии за неуспеваемость. Нет, это же надо — предложить магический поединок и не использовать на нем ни одного атакующего плетения! Именно поэтому общим решением совета преподавателей его имя вычеркнули из списка адептов Академии Кальсота.

— Сурово, — пробормотал я.

— Зато справедливо! — возразил ректор. — И я надеюсь, это заставит остальных испытывать больше стремления к знаниям. Кстати, если ты еще не передумал заниматься у меня факультативно, то после ужина я жду тебя здесь. Посмотрим, как ты владеешь навыками преобразования плетений.

Ага, значит, Фаррад детально рассказал ему о поединке и последующем разговоре. Что ж, это мне нисколько не повредит, а у Фалиано будет дополнительный стимул показать мне основы конструирования. Хотя бы просто из интереса — что я могу сотворить?

— Буду непременно, — ответил я с легким поклоном.

— А сейчас иди, через несколько минут начнется занятие, а я бы не хотел, чтобы ты опаздывал к магистру Массвишу, — ректор усмехнулся, видимо, представляя, что меня может ожидать на этом занятии, однако когда я уже взялся за ручку двери, добавил: — Алекс, впредь не допускай, пожалуйста, таких конфликтов и будь поосторожнее в словах и поступках. Десятая часть адептов нашей Академии гибнет от разнообразных несчастных случаев, и мне не хотелось бы, чтобы ты пополнил ряды этих несчастных.

— Я постараюсь, милорд ректор, — пообещал я и покинул кабинет.

А выйдя из здания и направившись на свой первый урок по некромантии, я все размышлял, что же это было — скрытая угроза или действительно предупреждение? Если первое, то мне действительно стоит вести себя поосмотрительнее и не швыряться опасными догадками направо и налево, а также обвинять ректора в умышленной организации поединка. За такое вообще-то положено два дня общественных работ, а вряд ли Фалиано пойдет драить кастрюли. Но если предупреждение, то чего мне следует опасаться? Несчастные случаи бывают разными. Одни получаются от неосторожного обращения с магией, а вторые похожи на экстравагантное самоубийство. Это тогда, когда из спины мертвеца торчит десяток ножей.

Так что же получается, ректор пытался меня ненавязчиво предупредить о какой-то угрозе? Нет, для предположений очень мало информации. Но все равно стоит воспользоваться этим мудрым советом и почаще смотреть по сторонам, а особенно за спину. Интуиция интуицией, но и про остальные органы чувств забывать не следует. Сейчас же стоит поспешить, поскольку, судя по ощущениям, занятие уже началось, а мне еще предстояло выяснить, почему улыбался ректор.

Глава 11. Урок некромантии

Здание, в котором должно было проводиться занятие по некромантии, располагалось неподалеку, и уже через пару минут я открывал большую дубовую дверь мрачного строения, очень напоминавшего тюрьму. Окна на втором этаже были сильно похожими на бойницы, а на первом напрочь отсутствовали. Зайдя, я понял, что подобрал очень верное сравнение. К стене недалеко от двери были прикручены длинные покрытые ржавчиной цепи с шипастыми ошейниками на конце, чуть дальше стояла пара клеток, собранных из толстых металлических прутьев, тьму длинного коридора разгонял одинокий магический светляк, а с потолка свисали гроздья паутины.

Оглядев антураж, я многозначительно хмыкнул. Все это сильно напомнило дешевенький фильм ужасов. Не хватало только старых человеческих костей под ногами и тоскливого скрипа качающейся от ветра двери. Ну и где же тут должно проходить занятие, на которое я уже безнадежно опоздал? Просканировав здание магическим зрением в поисках комнаты, в которой находились адепты моей группы, я удивился. Оно было буквально наполнено жизнью — на втором этаже просматривался десяток аур, принадлежащих адептам, а также несколько странных образований, явно принадлежащих магически созданным существам. На первом я разглядел несколько грязных аур, которые могли с успехом пойти гныхам или подобной нечисти, а также десяток ауроподобных сгустков силы, многие из которых были окружены защитными плетениями.

Что ж, судя по всему, в этом доме находилась нехилая коллекция монстров, так что версия с дешевым ужастиком отпадает. А в цепях и клетках раньше наверняка сидели сторожа, сотворенные хозяином этой своеобразной лаборатории по созданию нежити, которые бдительно охраняли вход от непрошенных гостей. Но все это было не столь существенно, потому что в подвале я наконец-то обнаружил то, что искал — сосредоточие аур. Определившись с направлением, я отправился по мрачноватому темному коридору, спустился вниз по лестнице и обнаружил нужную мне дверь. Стараясь не производить шума, я попытался приоткрыть ее и неслышно проскользнуть в аудиторию, но ржавые петли издали громкий протяжный скрип, так что о всякой бесшумности можно было забыть.

Грустно вздохнув, я вошел в помещение и огляделся. В принципе, это был обычный лекторский зал, вот только выполненный в готическом антураже. На стенах висели поржавевшие держаки с магическими светильниками, чередующиеся с черепами каких-то тварей и большими картинами. Сюжеты для последних были большей частью взяты из справочника по анатомии человека, а на прочих с большим старанием были изображены разные кошмарные и донельзя уродливые твари. Справа от входа находился небольшой помост с четырьмя большими столами, а слева располагались лавки, которые словно на стадионе уходили под самый потолок аудитории, так что адептам, сидевшим на галерке, приходилось собирать паутину на свои шевелюры.

Кстати, адептов оказалось значительно больше, чем я предполагал. Видимо, это занятие проводилось для всех факультетов, поэтому народа собралось много. Но, что меня сразу насторожило, никто из присутствующих не пожелал занимать первые ряды лавок у самого помоста.

— Опаздываете, молодой человек! — раздался негромкий голос.

Закрыв дверь за собой, я бегло осмотрел его обладателя — магистра Массвиша. Надо отметить, что внешне магистр на злостного некроманта никак не тянул. У него не было лысого черепа, худощавого лица с маниакально блестевшими глазами, наоборот — Массвиш оказался милым пожилым толстячком в опрятной одежде, с аккуратно причесанными волосами и ироничной улыбкой на лице. Легонько поклонившись, я ответил:

— Прошу прощения, меня задержал милорд ректор.

— Что ж, это уважительная причина, — сказал магистр, продолжая улыбаться. — Но впредь потрудитесь приходить на мои занятия вовремя.

— Непременно, — ответил я с поклоном и направился к пустующей лавке.

— Куда же вы, молодой человек? Разве я разрешил вам садиться?

Я остановился и повернулся к магистру. Его улыбка приобрела оттенок удовлетворения, что не сулило мне ничего хорошего.

— Раз уж вы осмелились явиться с большим опозданием, то теперь все занятие будете работать моим ассистентом, — заявил Массвиш и приказал: — Поднимайтесь-ка ко мне!

Магистр сделал приглашающий жест рукой, ну а мне ничего не оставалось, кроме как подойти и запрыгнуть на помост. Судя по едва слышному вздоху облегчения, который пронеся по рядам адептов, ассистенту полагалась весьма незавидная роль. Ладно, посмотрим, что мне приготовил некромант.

— Что нужно делать? — спросил я, подойдя к магистру.

— Постойте пока здесь, я закончу объяснения, — ответил Массвиш, и продолжил лекцию, прерванную моим появлением: — Как я только что сказал, мертвая плоть используется магами весьма широко, и лишь от выбранных ими целей зависит способ предварительной обработки, которому она подвергается, а также сложность плетения, необходимого для придания ей нужных качеств.

Слушая магистра, я внимательно рассматривал столы, которые оказались не пустыми. На трех из них лежали обнаженные мертвые тела различной степени свежести, а на четвертом были разложены инструменты, явно напоминавшие хирургические, и стояли высокие стеклянные колбы с какой-то мутной жидкостью разных оттенков.

— Сегодня вы предметно познакомитесь с одной из сторон ее использования, а именно — несколькими способами создания мертвых слуг и основами техники формирования неживых помощников, — продолжал вещать Массвиш. — Вот только не стоит путать два этих термина, потому что первый означает человекоподобного слугу, а второй характеризует целое семейство магически созданной нежити, форма которой никак не напоминает человеческую. Я не стану сейчас останавливаться на этом, так как ознакомиться с теорией вы сможете сами по книге Хукорна, поэтому просто перейду к наглядной демонстрации. Как я всегда говорил, лучше один раз увидеть, чем десять раз об этом прочитать.

Магистр подошел к первому телу и взмахом руки пригласил меня последовать за ним.

— Итак, ассистент, что вы можете сказать об этом материале?

Подойдя к столу, я бегло осмотрел мертвеца и четко ответил:

— Данное тело принадлежало мужчине лет сорока. Судя по состоянию волос, зубов, ногтей и прочего, либо этот человек был бездомным, либо не мылся по идейным соображениям, а исходя из старых шрамов на коже и перебитого много лет назад носа, можно сделать вывод, что мертвец еще недавно был драчуном, промышлявшим мелким разбоем. Судя по многочисленным синякам на теле, перед кончиной этот человек был неоднократно избит, но причиной смерти послужила колотая рана в области печени.

Массвиш издал смешок, а потом язвительно заметил:

— Молодой человек, меня совершенно не интересуют моральные качества лежащего передо мной тела, как и его прижизненные подвиги. Запомните, перед использованием мертвой плоти необходимо как можно точнее определить несколько фактов, которые влияют на дальнейшую работу. Первое и самое важное — это время, прошедшее с момента смерти. Мертвым телам свойственно разлагаться, поэтому перед началом процедуры необходимо точно выяснить, когда наступила смерть. От этого зависит как набор плетений, применяемых в работе, так и необходимых вспомогательных ингредиентов. Более того, когда речь идет о слугах высшего типа, иногда степень разложения материала делает его абсолютно бесполезным для мага, поэтому без предварительного определения срока смерти никогда не следует начинать работу... Ну-с, молодой человек, как вы думаете, когда умер этот мужчина?

Судя по улыбке, затаившейся в уголках губ магистра, вопрос был с подвохом, поэтому я не стал сразу же отвечать, а, подавив легкую брезгливость, ощупал тело и внимательно осмотрел поверхность стола. Все оказалось не так сложно, так что теперь нужно было решать — прикинуться дурачком или попытаться произвести впечатление на Массвиша. В первом случае я останусь незаметным и смогу избежать возможных вопросов, но во втором есть шанс получить массу новых знаний. Как и в случае с Велиссой. Думал я недолго, а потом ответил магистру:

— К сожалению, время, которое прошло с момента смерти, определить невозможно.

— Это почему же? — удивился Массвиш.

— Потому что спустя сутки или чуть больше после смерти данное тело было помещено в какое-то холодное помещение, где процесс разложения практически остановился. Так что определить, сколь долгий срок оно там хранилось практически невозможно.

Магистр внимательно посмотрел на меня, а потом, хитро прищурившись, спросил:

— И как же вам удалось догадаться, что тело содержалось в подобных условиях?

— Это элементарно. Во-первых, труп гораздо холоднее воздуха в этой комнате, во-вторых, влага, сконденсировавшаяся на теле, показывает, что температура хранения была достаточно низкой, ну а так как поверхность стола достаточно увлажнена, можно предположить, что данный материал был доставлен сюда давно, и уже успел оттаять.

Вот так. И при этом не нужно быть семи пядей во лбу, достаточно хотя бы раз достать из своего холодильника курицу для разморозки.

— А вы довольно наблюдательны, молодой человек, — заметил Массвиш. — Вам раньше приходилось работать со специалистом по мертвой плоти?

— Нет, что вы, — ответил я, понимая, что хожу по краю. — Просто сработала природная наблюдательность и воображение, а все остальное — дело логики.

— Ладно, наблюдательный вы мой, тогда скажите, каким плетением достигалась сохранность материала?

— Простите, этого я не знаю, — ответил я, пожав плечами и демонстрируя искреннее сожаление.

Массвиш еще раз внимательно меня оглядел, потом что-то для себя решил и повернулся к адептам.

— Продолжим. Вторая немаловажная в работе деталь — определение степени предварительного магического воздействия на исходный материал. Дело в том, что мертвые тела превосходно усваивают магическую энергию, поэтому перед работой необходимо убедиться, что мертвая плоть лишена всякого постороннего сосредоточия силы, иначе невнимательность может привести к печальным последствиям. И выяснение условий предварительного хранения трупа — главная задача. Есть плетения, которые замедляют процессы разложения, воздействуя непосредственно на тело. Они просты, требуют минимальных затрат энергии, но после окончания работы оставляют энергетические сгустки, которые впоследствии тяжело выводятся. Именно поэтому каждый ценящий свое время специалист имеет под рукой особое помещение, снабженное плетением, которое обеспечивает мертвым телам сохранность, непосредственно на них не воздействуя. Как вы можете убедиться, никакого остаточного магического фона, а также иных излишеств данный материал не имеет, и потому является пригодным к дальнейшей работе. Про остальные критерии поговорим позднее, а сейчас приступим к созданию простейшего помощника. Ассистент, ваша первая задача — аккуратно вскройте брюшную полость и извлеките все внутренности в поднос, который лежит на столе.

Песец! Вот теперь я понял, чему ухмылялся ректор. Ну, Фалиано, ну, гад! Знал ведь, что Массвиш заставит меня заниматься подобной работой, и специально болтал о всякой ерунде, чтобы я опоздал на занятие. Ладно, эту хохмочку я тебе еще припомню, а пока нужно разочаровать магистра, который уже приготовился выслушивать мои возражения. Сформировав небольшое лезвие, я приготовился разрезать кожу и слой мышц на животе, но Массвиш меня остановил:

— Молодой человек, вы что, меня не слушали? Я же только что сказал, что мертвая плоть необычайно восприимчива к магическому воздействию, а мне не нужно, чтобы в материале появились остаточные эманации силы. Так что оставьте магию и воспользуйтесь инструментами, которые находятся позади вас.

Я развеял лезвие и повернулся к столу с любовно разложенным на нем походным набором садиста-хирурга. Нет, слова магистра я не пропустил между ушей, просто мне нужно было избавить Массвиша от необоснованных подозрений. А то еще сгоряча решит, что заниматься некромантией мне не в новинку — доказывай потом, что ты не верблюд. Неспешно засучив рукава, я выбрал небольшой, но острый нож, какие-то клещи и вернулся к телу. Полностью задавив эмоции, я сделал глубокий надрез от солнечного сплетения прямо до паха, а потом клещами отодвинул в сторону кожу, обнажая кишечник. Нет, из такого разреза без зажимов извлекать внутренности было бы весьма непросто, поэтому я положил клещи и вернулся к столику с инструментами, чтобы найти что-нибудь подходящее.

— Что вы ищите? — спросил магистр.

— Некое подобие зажима или распорки, чтобы закрепить мышцы, — спокойно ответил я.

— А вы просто их срежьте. Не волнуйтесь, оставшийся материал я не планирую использовать в качестве слуги второго типа.

Ладно, мне же проще. Вернувшись к телу, я схватил слой мышц и кожи клещами, провел ножом по окружности и обнажил брюшную полость. Когда я поднял повыше этот кусок мяса и положил на большой поднос рядом с ногами трупа, от адептов послышался сдавленный стон и шум падения. Повернув голову, я увидел, что одна особо впечатлительная девушка, совершенно напрасно усевшаяся ближе всех, лишилась сознания и рухнула на лавку перед собой.

— А я надеялся, что хотя бы этот цикл окажется без неженок! — преувеличенно недовольно воскликнул Массвиш, сформировал небольшое плетение и толкнул его к девушке, которую пытались привести в себя соседки.

Плетение подлетело к лицу чувствительной особы и впилось куда-то в нос. Девушка широко распахнула глаза, быстро вскочила на ноги и издала пронзительный визг. Ошарашено озираясь, она стала отбиваться от пытавшихся ее успокоить подруг, но вскоре пришла в себя, остановила взгляд на магистре, судорожно сглотнула и села на свое место. Глядя на эту реакцию, я весьма удивился. Надо же! Магический нашатырь! Нужно будет запомнить.

— Еще кто-нибудь хочет порадовать меня падением без чувств? Или же продемонстрировать окружающим содержимое своего желудка? — ехидно осведомился Массвиш. — Никто? Тогда продолжим.

Он кивнул мне, а я таким же макаром срезал остальное и шмякнул мясо на поднос. Дальше пришлось тяжелее. Так как магистр не приказывал заботиться о сохранности внутренностей, я несколькими разрезами отделил кишечник с желудком, а потом попытался поднять весь этот ворох требухи. Щипцами это не удалось, поэтому я только порадовался тому, что догадался закатать рукава, и попросту залез ладонями внутрь, подхватив скользкие холодные кишки. Нет, все-таки это тело не замораживали, а просто остудили, иначе на его разморозку потребовалось бы очень много времени, если судить по той же курице.

Когда я положил этот неаппетитный ворох на поднос, со стороны публики послышались звуки рвоты, означающие, что концерт продолжался. Не обращая внимания на адептов, на голос Массвиша, распекавшего неженок, я делал свое грязное дело и гадал, сколько же лет некромант развлекался подобным образом, а главное — зачем? Это у него такое нездоровое чувство юмора или же своеобразный предварительный экзамен, отсеивающий из общей массы адептов самых слабых? Но ведь некромантия, насколько я понимаю, не является профильным предметом, раз здесь собрали одаренных со всего цикла, поэтому вряд ли кого-то могут отчислить за неуспеваемость в деле потрошения трупов. Тогда к чему был нужен весь этот спектакль?

Размышляя над этим, я извлекал внутренности и клал их на поднос. Это было вовсе не так страшно, как могло показаться на первый взгляд. Данная работа оказалась не сложнее, чем потрошение кроликов, поэтому уже через пару минут я перестал давить свои эмоции. Материала, извлекаемого мной, оказалось больше, чем могло уместиться на подносе, поэтому я без подсказки магистра взял второй со стола с инструментами. Но когда я собирался переходить к легким и сердцу, Массвиш остановил меня:

— Хватит, молодой человек, не нужно так увлекаться! — задумчиво посмотрев на мои окровавленные руки с инструментами, он добавил: — А вы прекрасно справились с заданием. Более того, могу заметить, что мне никогда раньше не попадался такой исполнительный ассистент. Скажите, вы случайно мясником раньше не работали?

Вспомнив о тысячах убитых степняков, я скромно ответил:

— Доводилось побыть пару десятиц.

— Ну, тогда понятно, почему данное занятие не вызывает у вас отвращения... А теперь приступим к созданию яшка. Это простейший помощник, для которого необходима лишь неподготовленная мертвая плоть и одно несложное плетение. Прошу внимания!

Магистр подхватил щипцами печень, поместил ее на маленький поднос и сформировал небольшое плетение, которое внедрил в кусок мяса. Структуру магического образования я запомнил без труда, потому как она действительно оказалась весьма простой. Плетение Массвиша сразу же начало работу по изменению предоставленного ему материала, мясо принялось шевелиться на подносе и медленно превращаться в толстого червя, напоминающего большую скользкую пиявку. Тем временем магистр комментировал происходящее:

— Яшк может создаваться из любого типа мертвой ткани и является представителем помощников первого типа, не способного к активным действиям и к выполнению осмысленных приказов мага. В плетении, формирующем эту нежить, не заложено никаких установок, поэтому движения яшка бесконтрольны и бессистемны.

Превращение полностью завершилось, и теперь на подносе корчился уродливый темный червяк, очень напоминающий большую разваренную сосиску, а магистр продолжал свою лекцию:

— Для того чтобы иметь возможность управлять созданным помощником, необходимо выполнить несколько простых шагов. Первый — внедрить плетение, которое заложит в яшка основные инстинкты. Второй — установить привязку к магу, создавшему его, и третий — обеспечить помощника энергией, необходимой для продолжительной работы, поскольку без подпитки он долго существовать не может.

Два плетения были созданы Массвишем и удобно устроились в червяке, чьи движения сразу же поменяли характер. Теперь яшк ползал по металлическому подносу и искал капли крови, которые быстро впитывал в себя прямо через тонкую кожицу, однако выбираться в большой мир не спешил. Видимо, магистр четко контролировал его передвижение, потому что как только червяк приближался к невысокому бортику, то внезапно менял направление. Никакого запаса энергии я не заметил, поэтому решил, что некромант просто не стал тратить силу.

— Итак, это был простейший пример оперирования с мертвой плотью, а для создания помощника второго типа понадобится немного костей. Ассистент, принесите мне пару пальцев.

Повинуясь просьбе, я подошел к трупу и одним легким движением ножа отхватил два пальца, которые протянул Массвишу. Он в это время достал еще один небольшой поднос, на который щипцами поместил два больших куска мышечной ткани. Сам, без моей помощи, поэтому я предположил, что моя проверка на этом закончилась и больше магистр издеваться над ассистентом не собирается.

— Ошх чуть более сложен в создании, но также не требует много времени на подготовку. Материалом для него служит мышечная ткань, а также некоторое количество костной. Какое точно — зависит от вкуса мага. Лично я люблю выбирать золотую середину, поэтому соотношение этих двух типов ткани у меня получается один к пятидесяти.

Магистр сформировал еще одно плетение, чуток посложнее, которое внедрил в мясо на подносе. На этот раз реакция была быстрее, плоть начала мяться, будто пластилин и принимать форму палки салями. Выждав момент, Массвиш воткнул два пальца, которые я ему дал, в один конец этой извивающейся колбасы и удовлетворенно кивнул. Спустя минуту на подносе корчилась и перекатывалась с боку на бок короткая толстая змея грязно-красного цвета, на одном конце которой появилась круглая пасть с длинными и острыми выдвигающимися наружу клыками, расположенными кольцом. Эта пасть то и дело раскрывалась, будто хватая воздух. Повторяя свой опыт, Массвиш внедрил в змею два уже знакомых мне плетения, и та тут же замерла, слегка приподнявшись посередине, словно большая гусеница.

— Как вы видите, данный тип помощников является более совершенным. Ему уже не нужен дополнительный запас энергии, ведь он обладает способностью находить ее самостоятельно. Ошх аналогично относится к простейшим помощникам, так как не способен к выполнению осмысленных приказов и подчиняется только воле мага. Хотя при небольшом дополнении к базовому плетению инстинктов он может самостоятельно выполнять определенные простейшие действия, отвечающие целям мага. А сейчас перейдем к созданию помощника третьего типа...

— Прошу прощения, что перебиваю, — не выдержал я. — Но не могли бы вы объяснить, для чего служат эти помощники? Просто по внешнему виду яшка и ошха лично я затрудняюсь определить их применение.

Змея распахнула пасть пошире и прыгнула на меня, ловко оттолкнувшись от подноса. Прыжок был сильным и быстрым, видимо, не зря для создания этой твари требовалась только мышечная ткань. Возможно, я бы не успел среагировать, так как находился слишком близко от стола, если бы не предполагал подобное развитие событий изначально. Просто поза ошха была уж больно неестественной, и выходило, что он находился под полным контролем магистра, явно задумавшего какую-то пакость. Поэтому я вскинул руку и прервал полет змеи, крепко схватив ее около зубастой пасти, чтобы та не смогла извернуться и тяпнуть меня за пальцы. Колбаска оказалась довольно сильной, поэтому принялась извиваться в попытке освободиться, но я держал крепко и совсем не обращал внимания на ее трепыхания, внимательно глядя на магистра. Тот легонько улыбнулся и кивнул, как бы признавая поражение, а ошх замер в моей руке. Безо всякой опаски я положил его на поднос и снова вопросительно посмотрел на Массвиша.

— Применение этих помощников довольно банально, — соизволил объяснить магистр. — Ошх в зависимости от заложенных в него инструкций чаще всего служит ловцом мелких грызунов и других вредителей, ну а для яшка существует всего одно применение. Он — добыча более сложных типов помощников.

Змея на подносе ожила, сделав короткий бросок, впилась зубами в сардельку и плотно ее обхватила. Яшк сопротивлялся и извивался, но ничего не мог поделать, поэтому всего через несколько секунд был съеден без остатка. Причем плетение, которое давало ему некое подобие жизни, было полностью поглощено магической структурой ошха.

— Если больше вопросов нет, продолжим занятие. Для третьего типа помощников требуется подготовленная плоть, поэтому следует воспользоваться специальным составом, рецепт которого вы также сможете узнать в книге Хукорна. Кроме этого, третий тип является более сложным, поэтому нуждается в гораздо большем количестве костной ткани. Ассистент, будьте добры, принесите мне руку.

Блин, да когда же это кончится! Судя по всему, количество типов помощников стремится в бесконечность, поэтому мне придется, словно заправскому мяснику, полностью разделать тушку незадачливого грабителя. Но я постарался ничем не выдать своего недовольства, сменил ножик на большой тесак и принялся за работу. В принципе, фартук мне бы очень не помешал, но моя форма и до этого была не идеально чистой, поэтому я не стал расстраиваться по поводу нескольких пятен крови, появившихся на ней.

Когда Массвиш получил требуемое, он положил отрезанную конечность в груду требухи, а потом полил все это каким-то раствором из колбы. Эта жидкость, лишь только попав на мертвую плоть, сразу стала бурно на нее реагировать и пузыриться. Сперва я подумал, что состав напоминает сильнейшую кислоту, которая моментально растворяет все, к чему прикоснется, но потом понял, что его действие больше похоже на мясорубку. Он быстро превращал в однородный фарш все, чего касался. Мда, весьма сильная штука! Надо будет обязательно запомнить составчик, чтобы придумать на его основе пару гранаток. Против пехоты их действие будет просто ошеломляющим! Подумать только: рванул одну в толпе — и десяток солдат истошно орут, а остальные, видя, как быстро распадаются эти бедолаги, бегут домой со всех ног!

— Этот состав взаимодействует только с мертвой плотью, — внезапно сказал магистр.

Я понял, что слишком задумался и позволил своему лицу принять мечтательное выражение, так что Массвиш мигом меня раскусил. Вот гадство! Благодарно кивнув в ответ на его замечание, я продолжил наблюдать за процессом, мысленно обматерив себя. Внимательнее нужно быть, а не витать в облаках! Зуб даю, если бы в колбе у магистра осталась хотя бы ложка этого состава, он наверняка плеснул бы его в меня, чтобы продемонстрировать свои слова наглядно.

Когда груда на подносе стала растекаться бесформенной кучей жидкого... э-э... в общем, понятно чего, Массвиш сформировал сложное плетение, которое поместил в получившийся материал. Это плетение мне удалось запомнить лишь с помощью ускоренного восприятия, но все равно несколько минут я детально разбирал в сознании все его элементы, чтобы уж точно ничего не упустить, поэтому первую стадию трансформации благополучно прошляпил. Когда же я вновь сосредоточился на подносе, то обнаружил там нечто, напоминающее краба на четырех длинных ножках. Вот только его панцирь обтягивало некое подобие кожи, а пасть была большой и зубастой. Кроме этого у краба имелись два больших красных глаза, которыми он вращал в разные стороны, как хамелеон.

— Урх, — сообщил Массвиш. — Один из представителей помощников третьего типа. Способен обходиться без постоянного контроля, может выполнять простые мысленные команды, распознавать внешнюю угрозу и производить адекватные действия на нее. Может прожить довольно долгое время без магической подпитки, обладает примитивным организмом с функцией пищеварения, поэтому уже может усваивать живое мясо, а не только магически подготовленную мертвую плоть, — после этих слов магистр бросил короткий взгляд на меня и добавил: — Используется как охранник, охотник или слуга для простых поручений. Некоторые маги умудряются с его помощью передавать друг другу мелкие предметы, но это широко распространенной практикой не является.

Подчиняясь магистру, краб проковылял по столу, смешно передвигаясь на своих тонких ножках, оканчивавшихся тремя когтями, затем весьма ловко спрыгнул на пол и посеменил к адептам. У первых рядов по мере приближения нежити на лицах возникали гримасы, варьирующиеся от отвращения до тихого ужаса, поэтому я не сумел удержаться от улыбки. Но когда адепты начали укрываться защитными коконами, а самые смелые принялись формировать огненные шары, Массвиш решил не доводить дело до конца и вернул урха обратно.

— Что ж, теперь от помощников перейдем к слугам, а к следующему занятию советую вам подробно изучить все описания основных типов нежити, которые я вам сегодня не успел продемонстрировать.

Ни фига ж себе! Да их там наверняка не одна сотня будет!

— А что вы так беспокоитесь, молодой человек? Я же сказал типов, которых всего восемь, а не видов, количество которых весьма велико.

Так, либо я опять забыл контролировать свое лицо, либо магистр просто надо мной прикалывается. Особенно если принять во внимание его ехидную улыбку. Хотя все верно, я действительно перепутал, ведь нежить у меня ассоциируется с книгой охотников, а там этих тварей немало собрано. Вот только подозреваю, в магической практике их раз в пять побольше будет!

— Итак, простейший слуга, в простонародье именуемый зомби или мертвяком, создается с помощью вот такого плетения, — сказал магистр, создав магическую структуру и поместив его в тело мужика.

Реакция наступила моментально, мертвец ожил и задергал конечностями, а я подумал, что данное плетение отчего-то не напоминало тот комок паутины, который был мне известен.

— Как и в случае с простейшим помощником, этот тип слуги нуждается в базовых инстинктах, а также примитивных рефлексах. Однако в данном случае необходимо использовать не те плетения, которые несут их в себе, а те, что способны пробудить уже заложенные в материале знания. Это и остаточная память в мозгу, и мышечно-моторная, и все иные виды памяти вместе с комплексом рефлексов. Именно они обеспечат слуге координацию движений, достаточную для самостоятельных действий, а также основы мышления, необходимые для частичного анализа поступающей информации.

Еще одно плетение сформировалось перед телом и встроилось в него, уютно расположившись рядом с первым. Но если первое распространилось равномерно по всему организму, то второе внедрилось в голову и, словно спрут, протянуло тонкие щупальца во все конечности. Мужик при этом принял сидячее положение, а потом попытался слезть со стола. Но было видно — он сам не понимает, что хочет сделать, потому что, спустив ноги, мертвяк вдруг развернул голову, а потом вообще улегся на живот, продемонстрировав нам свой голый зад. Робкие смешки адептов заставили Массвиша сформировать еще одно плетение, которое впилось в мертвое тело и быстро в нем обжилось.

— Встань! — приказал магистр.

Мертвяк послушно выпрямился и остался стоять рядом со столом, не совершая никаких движений. Дыра на месте его живота производила весьма отталкивающее впечатление, а в мутные глаза без проблеска мысли даже заглядывать не хотелось. Массвиш продолжил объяснения:

— Как видите, после пробуждения инстинктов и остаточной памяти необходимо установить плетение подчинения, которое позволит передавать слуге команды как мысленно через канал связи, так и голосом. В этом мертвый слуга достаточно удобен, ведь магу уже не нужно осуществлять полный контроль за ним и вполне можно доверить работу, не требующую особо сложных действий. Подобный тип слуг часто используется на практике для любой механической работы, но обладает несколькими серьезными недостатками — он не способен к самовосстановлению, так как активируется лишь работа мозга и мышц, а также не пригоден к длительному использованию. Последнее только по этическим соображениям, поскольку слуги подобного типа остаются подверженными разложению. Но если вас не смущает вид и исходящий от работника запах, данная методика может вам очень пригодится. И не нужно усмехаться, пара моих знакомых держит у себя подобных слуг, меняя их не чаще раза в месяц, и этим очень экономя на собственной силе... Что ж, перейдем к демонстрации следующего типа.

Массвиш велел слуге лечь обратно на стол и перешел к соседнему, на котором лежала молодая девушка. Синюшный цвет лица и следы веревки на шее в причине ее смерти сомневаться не заставляли.

— Молодой человек, что вы можете сказать об этом материале?

Помня прошлую ошибку, я ответил:

— С момента смерти прошло от нескольких часов до суток, тело магическому воздействию повергалось в незначительной степени — на груди видны следы слабого энергетического сосредоточия, оставленного, по всей видимости, несложным амулетом типа разговорного.

— Неплохо, неплохо... Вижу, вы быстро учитесь. Но в данном случае следует обратить внимание на еще один факт, необходимый для работы над этим типом слуг, а именно — степень повреждения тела. Второй тип является более сложным, так как рассчитан на длительное использование, что подразумевает замедление процесса разложения и необходимость активизации механизма осмысления сложных команд хозяина, для чего главным критерием отбираемого материала является наличие неповрежденного мозга. Как мы видим, у этого тела мозг находится в хорошем состоянии, повреждений черепа не наблюдается, ну а осложнения в виде остаточных сгустков силы можно убрать простейшим плетением.

Массвиш сформировал некий аналог магического канала, снабженный блоками, всасывающими энергию, быстро избавил мертвое тело от магического мусора, и попросил меня принести две колбы со стола. Когда я вернулся, магистр равномерно полил мертвую девушку жидкостью из колб, которая почти мгновенно впиталась в кожу трупа.

— Рецепт состава, замедляющего процессы разложения, вы найдете в книге, о которой я уже неоднократно упоминал. И да, он тоже воздействует исключительно на мертвую ткань, так что можете оставить мысли о вечной молодости. Лекарство от старости, увы, маги еще не изобрели, хе-хе.

Дождавшись, пока состав полностью впитается в тело и распределится по всей мертвой ткани, магистр сформировал весьма сложное плетение, которое наполнил большим количеством силы. Мне удалось его запомнить и даже найти несколько знакомых блоков, которые были похожи на аналогичные из плетения в артефакте альтаров. Магическая структура быстро погрузилась в мертвую девушку, и практически моментально растворилась в ней, создав нечто вроде ауры. Это было странно, так как до этого все плетения сохраняли свою форму и после внедрения в плоть давали возможность рассмотреть их структуру, хоть и не вполне четкую. Массвиш счел нужным пояснить:

— Обратите внимание на магический фон, который образовался в материале. Кое-кто с большой фантазией может решить, что это аура, но не стоит забывать — создать ауру разумного невозможно. И если кто-нибудь рискнет с этим поспорить, советую сходить в библиотеку и почитать труды великих магов прошлого, где подробным образом описываются все их неудачные попытки присвоить себе возможности Создателя. А если вы внимательно приглядитесь к данному материалу, то заметите, что энергетическая структура очень далека по своей структуре от обычной ауры, на нее можно легко воздействовать и изменять.

Еще два плетения встроились в мертвое тело и подобным образом растворились в нем после активации. Как я понял, одно из них обеспечило пробуждение памяти, а второе устанавливало полный контроль над слугой. После того, как работа магических образований завершилась, девушка раскрыла глаза и попыталась вдохнуть. Со второй попытки, сопровождавшейся свистом, ей это удалось, однако она не делала никаких попыток пошевелиться или встать со стола.

— Как видите, базовая память отлично сохранилась, а теперь посмотрим, что осталось от прижизненных воспоминаний. Встать!

Девушка послушно поднялась и слезла со стола, встав напротив магистра и уставившись в него отсутствующим взглядом.

— Как тебя зовут?

— Лейша, — хрипло ответила мертвячка.

— Как ты умерла?

— Я повесилась, — последовал лаконичный ответ.

— Почему? — не прекращал допрос магистр.

— Меня бросил Саршек.

— Что ты делала позавчера?

На этот раз ответ раздался после небольшой паузы:

— Вместе с матерью ходила на праздничную ярмарку, готовила ужин, шила себе платье...

— Хватит. С кем ты провела день Охотника?

На этот раз ответа не последовало, а магистр удовлетворенно кивнул и повернулся к адептам:

— Несмотря на небольшой срок, прошедший с момента смерти, большинство воспоминаний слуги уже были утрачены. Как вы убедились, события нескольких ближайших дней еще сохранились в памяти, но факты, давность которых исчисляется десятицами, безвозвратно утрачены. Но в данном типе слуг это не главное. Они ценятся за исполнительность, надежность, умение выполнять более сложные приказы, а также за большую долговечность, в сравнении с первым типом. Однако этот тип по-прежнему не способен к самоподдержанию, поэтому существует лишь благодаря постоянной энергетической подпитке. В этом заключается их главный недостаток, ведь маг не может надолго отлучиться, так как, вернувшись, увидит вместо слуги кучу разложившейся плоти, непригодной для дальнейшего использования. А применение силовых накопителей связано с большими трудностями и высокой степенью риска непредвиденной трансформации. — Массвиш улыбнулся и добавил: — Думаю, знания способа создания этого типа слуг весьма пригодятся тем, кто не пользуется успехом у девушек.

Со стороны адептов послышались несколько смешков, так как формы самоубийцы действительно были вполне соблазнительными. Но, как говорится, в каждой шутке есть доля шутки, поэтому я понял, что среди знакомых Массвиша имеются и поклонники некрофилии, о чем он так тонко намекнул. Интересно, сам он из их числа? А то ведь внешность бывает обманчива, и поди угадай, что за тараканы копошатся в голове у этого милого старичка.

— Итак, на очереди третий тип неживых слуг...

— Прошу прощения, господин магистр, — не выдержал я. — Но меня буквально распирает от любопытства. Скажите, что будет с памятью выбранного материала, если создание слуги производить через несколько мгновений после развеивания ауры?

Вопреки моим опасениям, Массвиш не разозлился и не стал устраивать мне сюрпризы, используя слугу, а с готовностью ответил:

— Весьма правильный вопрос, молодой человек! Вижу, вы привыкли подмечать все важные детали, поэтому удовлетворю ваше любопытство. После утраты ауры память разумного неизменно подвергается разрушению, так что даже если создание слуги начинать сразу после его смерти, все равно он сохранит в памяти лишь события нескольких последних месяцев. Я удовлетворил ваше любопытство?

— Да, спасибо, — кивнул я.

— Тогда перейдем к созданию третьего типа слуг, которые уже могут не только поддерживать себя самостоятельно, но и обладают большой силой и выносливостью, за что и ценятся среди магов. Все объяснения моих действий вы можете получить сами из книги Хукорна, а на экзамен данное задание выноситься не будет, поэтому просто предлагаю вам понаблюдать за процессом и осознать, чем вам придется заниматься, если перейдете на следующий цикл.

А дальше началось показательное выступление некроманта, за которым я следил с большим вниманием, щедро сдобренным ускоренным восприятием. Материалом для третьего слуги оказался худощавый парень с проломленным черепом. На этот раз Массвиш использовал два различных состава, причем один влил с помощью специальной железной трубки с воронкой прямо в желудок мертвеца. Реакция была весьма бурной, а преображение тела началось весьма интенсивно, с корчами, размахивания конечностями и бурой пеной изо рта, но спустя всего минуту завершилось. В результате пальцы паренька украсились большими когтями, тело большей частью покрылось густой шерстью, глаза налились кровью, а рот превратился в оскаленную пасть с длинными клыками.

Массвиш времени не терял, и пока шло преображение, погружал в тело плетения разной степени сложности. В их назначении я так и не смог разобраться, поэтому только запоминал. Все эти плетения что-то преобразовывали в мертвеце, а потом растворялись бесследно, формируя грязную ауру твари, очень напоминавшую ту, что была у гныха. Ну а когда магическое превращение закончилось, магистр наполнил мертвеца изрядным количеством силы и приказал подкрепиться. На глазах у адептов, большинство из которых с трудом справлялись с тошнотой, жуткое создание быстро расправилось с помощниками, мигом разорвав их на части и запихнув себе в огромную пасть, а потом приступило к телу первого слуги. Тот лежал, не двигаясь, и совершенно не обращал внимания на то, как у него обгладывают ноги. Я не понимал смысла этого процесса, но к тому моменту, когда та самая девушка повторно рухнула в обморок, заметил, что худой паренек медленно, но верно превращается в накачанного тяжеловеса. Он перерабатывал всю мертвую ткань, которую заглатывал, и тут же совершенствовал свое тело!

— Вот это да! — восхищенно выдохнул я, глядя на то, как буквально на глазах мышцы твари наливаются силой.

— Я рад, что вам понравилось, — с иронией сказал Массвиш. — А сейчас помогите ирушу, иначе он до конца занятия провозится.

Мысленно помянув Хора, которому наверняка в этот момент икнулось, я выбрал себе топорик и тесак поувесистее, а потом стал разделывать тело первого слуги, уже не обращая внимания на брызги крови, летевшие на мою форму. Да, нужно было закрыться коконом, но я не представлял, как на него отреагирует тварь, и даже не хотел это выяснять, чтобы не нарваться на еще одну хохмочку магистра, который тихо посмеивался, глядя на мою работу.

Через пять минут напряженной разделки трупа ируш полностью умял мертвеца и превратился в двухметрового гиганта с непропорционально большими и сильными руками. Кстати, кости он также жрал с удовольствием, поэтому мне пришлось меньше возиться. Когда по приказу магистра эта тварь повертелась перед адептами, показав себя со всех сторон, на их лицах не возникло ничего, кроме отвращения. Я же понял назначение этого уродца и без объяснений Массвиша. Идеальный солдат — ловкий, быстрый, сильный, наверняка обладает высокой регенерацией и легко усваивает слабые плетения типа лезвий или магических стрел, так что в схватке с ним нужно использовать нечто на несколько порядков разрушительнее. Интересно, а его части могут превращаться в отдельных самостоятельных особей? Судя по скорости преобразования поглощаемой материи, это вполне возможно.

— Описание возможностей и способов создания остальных типов слуг вы сможете найти на страницах понятно какой книги, а на сегодня мои объяснения подошли к концу... Но не спешите радоваться, я вовсе не говорил, что занятие окончено. У меня для вас припасено задание, с которым вы должны будете справиться за оставшееся время.

Массвиш вытащил из кармана пять амулетов иллюзии, активировал их и разложил на столе. Над столом возникли плетения, которые магистр использовал для создания простейшего помощника и первого слуги.

— Эти пять структур вы сейчас должны четко запомнить и научиться грамотно воспроизводить.

По рядам адептов пролетел горестный вздох. Блин, и куда я попал? Ведь это же элементарные плетения, что тут мучиться? Таблица умножения и то сложнее!

— Не нужно вздыхать, это вполне вам по силам! — заявил магистр. — Поэтому приступайте, в конце занятия я приду и проверю ваши умения. А вас, молодой человек, я попрошу следовать за мной.

Глава 12. Соратник или бунтарь?

Вот так! Что называется, довыпендривался! Теперь магистр мало того что обратил на меня пристальное внимание, так еще и обзавелся кучей вопросов, на которые наверняка хочет получить ответы. И как теперь поступить мне? Притвориться поклонником некромантии и постараться втереться в доверие, или прикинуться шлангом и пусть списывает все на мои природные наклонности? Ему ведь наверняка известно, что я вытворял на тренировочной площадке, поэтому версия с маньяком-садистом должна прокатить без особых напрягов. Ладно, разберусь по обстановке.

Выйдя следом за магистром из аудитории, я постарался не отставать от оказавшегося весьма резвым толстячка, потому что сзади меня грузно топал ируш, которого Массвиш не пожелал оставлять с адептами. То ли боялся потерять над ним контроль, то ли переживал, что любопытные адепты умудрятся испортить плод его нелегкой работы. Дойдя до клеток возле входа, магистр распахнул дверцу одной из них и загнал в нее тварь. Закрыв на ключ примитивный, но весьма массивный замок, Массвиш перестал поддерживать контроль над ирушем, и тот с глухим рычанием кинулся на меня. Разумеется, попытка полакомиться свежатинкой окончилась столкновением с толстыми прутьями клетки, но и мне пришлось отпрыгнуть подальше, чтобы избежать встречи с острыми когтями. Зато теперь я прекрасно понял скорость движений этой твари, которая оказалось не такой уж и запредельной. Думаю, опытный мечник при необходимости вполне способен покрошить ируша в капусту.

Оставив за спиной бесновавшуюся тварь, я поспешил за магистром, который направился в противоположный конец коридора. Миновав несколько дверей, мы очутились на лестнице, уходящей на второй этаж, поднялись по ней и вошли в большое помещение, оказавшееся лабораторией. Точно так же, как и во владениях Велиссы, здесь находились чаны, горшки, колбы и склянки. Некоторые стояли на магическом огне и весело булькали, источая удушающие ароматы, с которыми слабо справлялись многочисленные развешанные повсюду очистители воздуха, а некоторые скромно пылились на полках. Вот только сушеные цветы, траву и прочие гербарии здесь заменяли какие-то кости, шкуры и множество иных ингредиентов, определить которые я даже и не пытался.

Лаборатория была не пустой — около десятка адептов сосредоточенно занималась делом. Двое из них сразу подскочили к магистру и принялись хвастаться полученными результатами. У одного вышла густая черная жидкость, а у второго забавный зверек, похожий на злобного хорька, который сосредоточенно грыз прутья небольшой клетки. Мельком взглянув на жидкость, Массвиш велел все переделать, а второму адепту приказал продолжать эксперимент. Кстати, зубы у хорька оказались весьма острыми и стальной прут под ними медленно, но верно стирался. Гадая, что случится, когда это злобное создание вырвется на свободу, я вошел вслед за магистром в его кабинет и обомлел.

Мда, если по внешнему виду Массвиша никак нельзя определить род его занятий, всего один случайный взгляд на его кабинет не оставляет никаких сомнений в том, чем магистр зарабатывал на жизнь. Возле стен полутемного помещения находились несколько клеток с уродливыми созданиями, к самим стенам были прикреплены старательно очищенные от остатков плоти черепа жутких монстров, похожих друг на друга разве что остротой зубов. В шкафах можно было рассмотреть лежавшие на полках многочисленные странные артефакты непонятного назначения, а на столе рядом с книгами валялись какие-то осколки костей, кожи и даже сушеные кроличьи лапы, превращенные в амулеты.

Довершал картину большой ворон, сидевший на жердочке у окна. И это было не чучело, так как в тот момент, когда я приблизился к столу, птица переступила с лапы на лапу и уставилась на меня красными глазами. К большому удивлению, никакой ауры у пернатого не обнаруживалось, как и любых других плетений, поддерживающих активность этой нежити, поэтому я потратил несколько секунд, рассматривая птичку во все глаза.

— Это Вак, — сказал магистр, устроившись за столом в удобном кресле. — Жертва неудачного эксперимента, нарушившая все основы магической науки. Лет триста назад этот ворон, принадлежавший одному из мастеров, по нелепой случайности угодил в чан с готовящимся составом для второго типа слуг, сбив по пути десяток сосудов с разнообразными ингредиентами. Разумеется, он тут же сварился, но по нелепой случайности превратился в нежить и до сих пор служит украшением этого кабинета. Кстати, впоследствии тот состав так никому воспроизвести не удалось, поэтому остается загадкой, как же данной птице удается не только оставаться нежитью, не нуждающейся в магической энергии, но и спокойно усваивать животную пищу... А вы присаживайтесь, молодой человек, у меня имеется к вам пара вопросов.

Пошарив глазами по кабинету, я обнаружил небольшую табуретку в углу, подхватил ее магическим захватом, поставил перед столом магистра и уселся. За эти несколько секунд я успел определиться с оптимальной манерой поведения, поэтому с готовностью ждал вопросов Массвиша. А он оказался весьма предсказуемым:

— Скажите, Алекс, почему вы не испытывали отвращения, подготавливая материал к работе? Вам точно не приходилось заниматься в прошлом чем-то подобным?

Ответ был подготовлен загодя, поэтому мне осталось только его озвучить:

— Господин магистр, я еще недавно был воином, поэтому не боюсь вида крови, а что до работы вашим ассистентом, могу сказать, что мне частенько приходилось разделывать свежеубитую добычу.

— Но ведь олень или кабан несколько отличаются от человека, — заметил Массвиш.

— Если не обращать внимания на детали, отличия не столь существенны, — парировал я. — Или вас больше волнует моральный аспект?

— Нет, что вы. Я вовсе не собирался вас осуждать, а просто хочу найти объяснение тому, что в момент выполнения этой грязной работы вы не ощущали никаких эмоций. Нет, если бы вы испытывали удовлетворение, я бы списал это на издержки воспитания, но вы были абсолютно бесстрастны, и лишь в самом конце начали ощущать скуку, которая свойственна рутинному занятию, выполняемому ежедневно.

Ах, вот оно что! Нет, мне точно необходим амулет, скрывающий эмоции!

— Просто хороший воин может управлять своими чувствами, — пояснил я. — А себя я без ложной скромности причисляю именно к таким.

— Хорошо, тогда поясните мне, почему вы не испытывали страха перед созданными мной помощниками? Ведь, как я заметил, вам было даже весело наблюдать за реакцией остальных.

И на этот вопрос у меня уже приготовлено объяснение:

— Потому что мне довелось поработать имперским охотником. За это время я сталкивался с нежитью и пострашнее, и поопаснее ваших помощников.

Массвиш почесал подбородок, но удовлетворился этим ответом и опять уточнил:

— Отчего же ируш вызвал у вас восхищение?

— Любой воин испытывает восхищение, рассматривая хорошее оружие, а ируш в тот момент показался мне именно оружием.

На этот раз Массвиш думал долго, но потом пододвинулся поближе и доверительно сказал:

— Признаться честно, я предполагал несколько иное объяснение этих странностей, но не верить вам у меня нет причин. Что ж, молодой человек, похоже, вы обладаете весьма своеобразным мышлением, которое может помочь вам в будущем стать очень сильным магистром некромантии. Я нечасто в своей работе сталкиваюсь с таким проявлением весьма... хм... специфических наклонностей, но если пожелаете, могу найти им правильное применение.

— Прошу прощения, господин магистр, но ведь я обучаюсь на боевом факультете, а отделения некромантии в Академии Кальсота, насколько мне известно, вообще не существует.

— Да вы правы, я не предлагаю вам переходить ко мне, поскольку некромагические факультеты были упразднены больше полусотни лет назад, но вполне могу оказать вам поддержку и помощь в развитии вашего таланта. И если вы согласны работать со мной, я могу гарантировать, что вы усвоите основы некромантии уже к концу этого цикла. Причем в расширенном объеме, а не только общий курс, предназначенный всем адептам.

Так, я чего-то не понимаю. Ладно, ректор предложил мне перейти под свое крыло, но это понятно — профессиональное соперничество, престиж факультета и прочее, но простой преподаватель... Ну, ладно, не простой, а целый магистр, открытым текстом предлагающий свою помощь и покровительство? Это нужно прояснить, пусть и слегка накалив обстановку.

— Господин магистр, а можно уточнить, какую выгоду получите от этого вы?

Блин, я и не думал, что прозвучит так грубо, но слово не воробей. Посмотрим, как отреагирует Массвиш.

— Действительно, вы обладаете весьма незаурядным мышлением, — широко улыбнулся толстячок. — Любой адепт на вашем месте никогда бы не осмелился задавать подобный вопрос... Но я на него отвечу. Как вы наверняка заметили, я уже не так молод, поэтому начинаю подыскивать себе преемника. Те адепты, которых вы видели в лаборатории, конечно, способные, но не больше. Пройдут десятилетия, покуда они смогут развить в себе искру таланта, но в вас я вижу перспективного ученика, который способен на многое. Постичь основы некромантии, научиться мастерски оперировать неживой плотью, стать мне в скором времени другом, а возможно и соратником. И поэтому я делаю вам такое предложение и надеюсь на положительный ответ.

Вот блин, у меня мозги кипят от всевозможных догадок и предположений! Массвиш подыскивает себе союзника, причем отчаялся настолько, что делает это уже среди адептов. Нет, с одной стороны, понятно — обученные маги уже выбрали сторону и знают себе точную цену, но ведь рискованно вкладывать знания в новичка, надеясь на отдачу в далеком будущем, которой может и не последовать. Или у него просто нет другого выхода? Ведь если предположить, что некромагов сейчас давят не по-детски, даже факультеты позакрывали в Академиях, то становится понятным, отчего Массвиш готов поставить на меня. Ведь я пока "ничей", если так можно выразиться, а потому меня можно использовать, не вызывая подозрений остальных... Демоны, как же все сложно! Но отказываться от знаний, которые сами плывут в руки, будет явно неразумно.

— Хорошо, я согласен под вашим руководством изучать некромантию в расширенном объеме.

— Отлично, молодой человек, просто замечательно, — обрадовался магистр. — Тогда завтра придите ко мне после ужина, и мы поговорим об остальных типах мертвых слуг, а также об основах создания амулетов на основе мертвой плоти. Да, кстати, вы ведь запомнили те плетения, которые я использовал для создания простейшего помощника и слуги? Судя по рассказам моих коллег, это должно было получиться у вас без особых трудностей.

— Господин магистр, я запомнил ВСЕ ваши плетения.

Как говорится, откровенность за откровенность. Если уж Массвиш предоставляет мне возможность учиться, то нужно сразу сделать так, чтобы работа была продуктивной. Пусть оценит мои возможности, тогда завтра мы не будем терять время зря.

— Что, неужели все? — переспросил Массвиш. — А не продемонстрируете мне базовое плетение для создания слуги второго типа?

Я быстренько сформировал нужную магическую структуру, а потом, не дожидаясь вопросов, продемонстрировал одно за другим плетения, использованные магистром для создания ируша. Глядя на меня, Массвиш задумчиво почесывал подбородок и решал, "в лоб" поинтересоваться, а не магистр ли я некромантии, хитро замаскировавшийся в обычного адепта, или попытаться прояснить этот вопрос обходными путями? Но вскоре некромант оставил сомнения и весело заявил:

— А это будет весьма интересно! Что ж, не вижу смысла вам возвращаться в комнату к остальным, поэтому отпускаю вас с занятия. Идите, помойтесь, как следует, а то ваш вид производит весьма отталкивающее впечатление. Ну а завтра подходите в этот кабинет, я буду вас ждать.

Понимая, что Массвиш элегантно меня выпроваживает, я поднялся с табуретки и легонько поклонился, но, уже подойдя к двери, рискнул спросить:

— Господин магистр, а скажите, почему вы не рассказывали о том, как можно уничтожить неживых слуг?

— Могу я узнать причину вашего любопытства?

— Просто, как я понимаю, любая нежить, созданная магически, может быть использована в качестве эффективного оружия, а мне хотелось бы заранее узнать, что можно противопоставить такому оружию. Ведь использовать маломощные плетения наверняка нецелесообразно, а формировать сильные атакующие структуры — бестолку тратить энергию. Ведь если против одного ируша можно применить что-то сильное, то против сотни, нападающей с разных сторон — вряд ли.

— Да, существуют специальные плетения для уничтожения магически созданной нечисти, — подтвердил мою догадку магистр. — Но они подходят далеко не всем ее видам. О них мы поговорим завтра, а пока хочу вас предупредить — Совет Магов полсотни лет назад на основании этических соображений запретил использовать нежить в военных действиях и магических поединках. С той поры разработки, ведущиеся в этом направлении, приостанавливаются, а специалисты, не желающие оставлять свои опасные убеждения, лишаются работы. Так что оставьте мысли об идеальных солдатах, которые наверняка посетили вашу голову при виде ируша. Это незаконно и совсем не поощряется Советом. Так, например, один мой коллега, загоревшийся идеей создания простого амулета, способного массово преобразовывать мертвую плоть без контроля мага, быстро лишился своей должности, состояния, а год назад вообще пропал без вести.

— Ясно. Спасибо за предупреждение и всего хорошего, — сказал я некроманту и покинул его кабинет.

Вот те раз! Оказывается, мир намного теснее, чем я полагал. И тот маг-изобретатель, которого я завалил в степи, оказался хорошим знакомым, а возможно и "соратником" Массвиша. Тогда получается, королевская семья вовсе не обращалась к Гильдии Магов за помощью в деле вторжения, а набирала свободных специалистов, которые были вынуждены хвататься даже за такую низкооплачиваемую работу. То-то их уровень позволил мне с ними справиться, то-то они позволяли себе заниматься всякой ерундой по ходу выполнения основной задачи. Но тогда замечание, выданное Викерном о том, что он легко может нанять других профессионалов, было чистейшей воды блефом. И, если уж на то пошло, можно предположить, что ни Совет, ни Гильдия точно не знают о "художествах" имперских магов в степи.

Этот факт не стал для меня большим открытием. Важнее было то, что я, наконец-то, начал собирать драгоценные крупицы информации об имперских магах. Оказывается, в их Совете идет междоусобная борьба, в причинах которой я не мог сходу разобраться, и ее масштабы просто поражают. Так, например, решением большинства можно запросто подорвать авторитет некромантов и оставить их без работы. Кстати, я ведь читал в "Истории Академии", что Фалиано, несмотря на настойчивые советы, не стал избавляться от этого предмета в своем заведении, но почему-то не обратил на это внимания. А теперь выясняется, что данное упоминание немаловажно. Ведь, по сути, ректор открыто пошел против Совета, но пока отчего-то держится на плаву. Это все нужно было хорошенько обдумать и попытаться поглубже копнуть в этом направлении. Теперь-то я точно знал, что за разработанное своим коллегой плетение Массвиш многое может мне предложить.

Помахав ирушу рукой на прощание, я вышел из логова некроманта и направился в общагу. У меня оставался примерно час до следующего занятия, поэтому можно успеть привести в порядок себя и свою одежду. Хора в комнате не обнаружилось, но ключ от нее я не потерял, поэтому спокойно открыл дверь и взял второй комплект формы, заодно прихватив и свою дорожную одежду, чтобы отстирать ее от пива и пыли. Подумав немного, провел рукой по щетине на щеках и потратил еще немного времени, чтобы достать кинжал из сумки. Нет, не тот, что был из черного металла, а обычный эльфийский, который я не стал прятать в пространственный карман вместе со своим телом. Если уже играть свою роль, то до конца, чтобы не возникало никаких вопросов у окружающих. К тому же ошибок я допустил достаточно, и кто знает, какая несущественная мелочь может разрушить весь карточный домик моей "легенды".

Подхватив вещи, я отправился в душевую. Там было людно — около двух десятков парней смывали с себя пот и грязь. Судя по обрывкам разговоров, это были боевики с третьего цикла, над которыми всласть поиздевался мастер Васлиш, обучавший их основам гамийской техники. Немногословно ответив на их приветствия, я разделся, подставил свое тело под горячие струи, зачерпнул из вазочки немного жидкого и весьма едкого мыла, пахнувшего розами, и принялся счищать с себя грязь. Боевики оказались общительными и во время водных процедур пытались узнать мои впечатления от посещения карцера. Естественно, я ответил, что мне в нем очень понравилось, и пригласил их всех на экскурсию, благо свободных камер там имелось предостаточно.

Так, перебрасываясь шуточками и подколками, мы вымылись, а потом я нашел магическое зеркало в помещении типа предбанника, достал кинжал и принялся сбривать трехдневную щетину. От этого занятия меня отвлек громкий смех. Оглянувшись, я увидел, что адепты, наблюдая за мной, дико ржут, а некоторые даже пальцами тыкают. Пожав плечами, я решил не обращать на дураков внимания и продолжил бриться. Но адепты меня в покое не оставили. Один из них подошел поближе и невинно поинтересовался, едва сдерживая смех:

— Алекс, а чем это ты занимаешься?

— Бреюсь, неужели не видно? — ответил я и помянул демонов, потому что острый кинжал оставил на подбородке глубокую царапину.

— А разве ты не знаешь плетения для бритья? — недоуменно осведомился адепт.

— А разве ты сам еще этого не понял? — ехидно парировал я, останавливая кровь простейшим плетением Велиссы.

— Откуда же ты упал, Алекс? — поинтересовался парень со смешком, поддержанным остальными, а потом махнул рукой и добавил: — Ладно, пользуйся моей добротой, смотри!

Перед ним появилось несложное плетение, которое я быстро запомнил. Вот только ухмылки на лицах остальных, внимательно следивших за нашим разговором, заставили меня усомниться в его надежности, поэтому я переспросил:

— И что, работает?

— Я им каждый день пользуюсь, — ответил адепт и провел рукой по своему гладковыбритому подбородку.

Но я не спешил использовать подсказку, поскольку сейчас многие адепты сняли скрывающие эмоции амулеты, и я мог отчетливо слышать их нетерпение. Было ясно, что это какая-то подлянка, вот только какая... Так и не определившись, я сформировал новое плетение и прислушался к себе. Интуиция молчала, поэтому я все-таки рискнул его активировать. Магическая структура растеклась на моем лице, словно влажная тряпка, а потом внезапно окутала меня всего и исчезла. Проведя рукой по щекам, я ощутил гладкую кожу, посмотрел на пальцы, украсившиеся мелкими волосками, и признал:

— А довольно неплохо!

После моих слов адепты покатились со смеху, а подсказчик, держась за живот, сумел произнести, задыхаясь от хохота:

— Алекс, извини, я совсем забыл сказать тебе про ограждающий контур.

Подозревая неладное, а провел рукой по своей шевелюре и обнаружил, что волосы отделяются от головы безо всякого сопротивления.

— Твою ж мать! — воскликнул я, поглядев в зеркало.

Мда, процесс на лице не остановился и охватил всю поверхность моей кожи, поэтому прическа приказала долго жить, уступив место шикарной лысине. Как, собственно, и весь остальной мой волосяной покров. Повернувшись к адепту-приколисту, я посмотрел на него с таким выражением, что он сразу счел нужным активировать защитный кокон. Но я использовал хитрое плетение Фаррада, быстро взломал защиту парня, а затем, не давая ему сформировать атакующее плетение, подхватил магическим захватом стоявшую рядом бочку с холодной мыльной водой и опрокинул ее на полуодетого доброжелателя. Тот издал громкий крик и принялся отплевываться, а я вздохнул и пошел мыться заново.

Много времени это не заняло, но когда я снова вернулся в предбанник и поглядел в зеркало, то признал, что в блестящем черепе есть нечто привлекательное. Да и причесываться теперь не нужно, хотя умываться придется дольше. Адепт, решивший надо мной пошутить, соизволил извиниться и все еще похихикивая, представился Лихошем. В качестве дополнения к извинениям он научил меня нескольким плетениям, сильно облегчившим процесс стирки. Первое работало, как активный стиральный порошок, выводя грязь из волокон одежды, второе избавляло ее от лишней воды, работая неким подобием центрифуги, ну а третье обеспечивало практически мгновенную сушку без риска случайного возгорания. Так что зря я захватил второй комплект формы, поскольку после стирки напялил старую.

Было еще одно плетение, обеспечивающее глажку, но я решил обойтись без него, как поступали многие, кивнул адептам на прощание и отправился к себе. В комнате я бросил выстиранную одежду на кровать, немного поразмыслил, и решил сразу двинуться на занятие. Хотя времени до него еще оставалось много, но лучше перестраховаться, чтобы опять не оказаться в роли ассистента. Выйдя на улицу, я почувствовал странное ощущение, когда ветерок принялся обдувать мою макушку, но быстро с ним свыкся и перестал обращать внимание.

А по пути к зданию, где мне предстояла встреча с Глодом, я столкнулся с весьма задумчивой Велиссой.

— Здравствуйте, — поприветствовал я ее.

— Алекс? Ты-то мне и нужен! — обрадовалась магистр. — Пойдем со мной!

— Что-то случилось? — поинтересовался я.

— Нет, но я обязана тебя осмотреть. Все-таки испытание карцером внешне иногда может и не проявляться, так что лучше все тщательно проверить. Да, я же еще должна отдать твои деньги.

— Деньги — это замечательно, но у меня скоро должно начаться занятие...

— Не волнуйся, не опоздаешь! — заверила меня декан.

Пожав плечами, я последовал за Велиссой, которая снова привела меня в свой кабинет, где у стены мирно дремала Кия. Сперва декан лекарского факультета осмотрела меня с помощью каких-то амулетов, затем расспросила о самочувствии, аппетите и долго вслушивалась в мои эмоции. Нет, все-таки я допустил серьезный прокол, показав всем, что карцер нисколько не повлиял на мою психику, но исправлять его уже было поздно. Особенное внимание магистр уделила моей лысой голове, поинтересовавшись, чем была вызвана такая перемена прически. Пришлось честно рассказать, что я стал объектом шутки старшекурсников.

Закончив обследование, Велисса протянула мне мой мешочек с монетами. Я не стал их пересчитывать, а по весу понял, что увеличил свое состояние примерно на тридцать монет. На этом можно было и распрощаться, но магистр вышла в лабораторию и попросила меня оценить жидкость в одном из больших кувшинов. По цвету и запаху это был лимэль, так что я без опаски нашел какую-то чистую чашку и налил в нее пару глотков. Да, как я и предполагал, действие эльфийского напитка вышло слабым, совсем не тем, к которому привык я, но все-таки это был лимэль.

— Алекс, это именно то лечебное зелье, которые изготавливают эльфы? — уточнила Велисса.

— Да, — не стал я ломать свою легенду.

— Странно... По слухам, эта жидкость способна возвращать к жизни даже смертельно раненных, а выходит, она все равно уступает по скорости воздействия обычным целительским плетениям.

— Ну, вы же прекрасно понимаете, что слухи никогда не отражают всей правды, а данный напиток вполне может залечивать серьезные раны. Это я знаю точно, потому что сам частенько им пользовался.

— Алекс, ты не понял, я не оспариваю его возможности, я просто хочу сказать, что при обширном повреждении тела или при разрыве важной артерии, когда счет идет на мгновения, все равно придется использовать плетения, потому что пока подействует лимэль, пострадавший может погибнуть от потери крови... Я рассчитывала на несколько иной эффект.

Я только развел руками, показывая, что ничем не могу помочь, поскольку открывать истинный рецепт не собирался.

— Ладно, эксперимент не оправдал ожиданий, но есть над чем задуматься, — заявила магистр, оставив сожаление. — Сочетание компонентов лимэля и магическое усиление их взаимодействия друг с другом открывают просто поразительные возможности... Да, Алекс, ты же все равно хотел заниматься дополнительно на моем факультете, поэтому я буду ждать тебя сегодня после ужина. Поговорим об эльфийской алхимии, ведь я уверена, рецепт лимэля — не единственный, который открыл тебе твой учитель.

— Я не против, вот только сегодня после ужина у меня занятие с ректором.

— Тогда давай завтра, — не отчаялась магистр.

— Завтра у меня урок с магистром Массвишем.

— Хорошо, тогда я поговорю с мастером Васлишем, чтобы утром он отпустил тебя со своего занятия, — решительно сказала Велисса.

— В этом нет нужды, мастер сам сказал, что я могу не приходить на тренировки с остальными адептами моей группы.

— Замечательно! В общем, жду тебя после завтрака.

Простившись с магистром, я вышел на улицу, почесал свой лысый череп и задумчиво пробормотал:

— Да я в этой Академии прямо нарасхват. Интересно, что же будет дальше?

Но дальше мне грозило опоздание на встречу с Глодом, потому что с Велиссой я задержался дольше, чем планировал. Мимо сновали адепты, которые спешили на свои занятия и, судя по их редкому потоку, мое вот-вот должно было начаться. Вообще странно, что в этом заведении нет никакого приспособления, которое позволяло бы отмечать время начала и окончания уроков. Типа школьного звонка, который был бы весьма кстати. Ведь неудобно же, когда нет часов на руке. Хотя, при мысли об этих водяных склянках на запястье я усмехнулся. Нет, этому миру еще далеко до простейших ходиков...

Я успел вовремя, хотя и подскочил к двери в числе последних. При моем появлении в аудитории с удобными столами и табуретками раздались радостные возгласы:

— О, гляди-ка, Алекс вернулся! Да еще и лысый...

— Неужели, это некрохрыч постарался?

— Эй, Алекс, а ты вообще как? Тебя старик в слугу не превратил, часом?

— Ага, а то забрал с занятия — и только тебя и видели!

— Как же тебе удалось отделаться от некрохрыча?

Я поглядел на адептов, а потом гаденько ухмыльнулся и, подражая голосу Массвиша, заявил:

— Так вот, что вы обо мне думаете? Некрохрыч, значит? Что ж, полагаю, одного слуги восьмого типа мне будет явно недостаточно, придется завтра основательно потрудиться, хе-хе...

После моих слов в аудитории наступила мертвая тишина. Большинство присутствующих вытаращились на меня, выпучив от удивления глаза, а некоторые даже приоткрыли рот. Насладившись зрелищем, я хихикнул, а потом уже нормальным голосом заявил:

— Ладно, не нужно падать без чувств. Я это, я! А кто сомневается, взгляните на мою ауру, если, конечно, еще помните, что у нежити её быть не может.

Я подошел к свободному стулу и примостился на него. По рядам адептов прошло шевеление, потом раздалась парочка ругательств, а после сокурсники начали громко выражать свое неодобрение моей выходкой:

— Твою мать к демонам, Алекс! Что за шуточки?!

— У меня чуть сердце не отказало!

— А я едва не родила!

Последнее восклицание вызвало всеобщий смех, поскольку девушка, крикнувшая это, была явно не беременной. Я же только довольно ухмылялся, глядя на них. Кстати, на этом занятии присутствовали только боевики. Видимо, для остальных факультетов данная лекция либо была необязательной, либо проводилась поочередно для каждой из групп. Но меня все это не особо заботило, просто я отметил, что сейчас здесь собрались только мои сокурсники, рассевшись по аудитории несколькими компактными группами. Похоже, у них за год уже определились лидеры и сформировались определенные сообщества, так что мне нужно быть осторожным, чтобы наладить с ними контакт, не восстановив никого против себя. А то адепт, почувствовавший во мне угрозу его лидерству, может стать серьезной проблемой. И пусть на поединок он меня вызвать не осмелится, но устроить подлянки способен, а кому это нужно?

Постепенно одногруппники угомонились, и на меня посыпались вопросы о причинах столь радикальной смены прически. Таинственно подмигивая, я заговорщицким шепотом принялся рассказывать, как Массвиш привел меня к себе и принялся пытать, медленно выдирая волосы из моей шевелюры для своих амулетов. Все внимательно слушали, не пытаясь перебивать, но когда в моем рассказе появился Вак, который принялся зловеще каркать и своими острыми когтями брить меня, адепты поняли, что я вешаю им на уши лапшу. От заслуженной порции насмешек и упреков меня спасло только появление мастера.

Глод вошел в аудиторию и первым делом высокомерно, даже как-то по-хозяйски оглядел присутствующих. Мигом воцарилась напряженная тишина, все адепты уставились на мастера, я от них не отставал, рассматривая преподавателя. Внешностью Глод обладал весьма отталкивающей. Худой, но с небольшим пузом, высокого роста, но со впалой грудью и узкими плечами, на секс-символ он явно не тянул. Кроме того на его лице выделялись водянистые слегка выпученные глаза и крючковатый нос с горбинкой, а про оттопыренные уши а-ля Чебурашка можно было и не говорить — и так понятно, почему мастер не пользовался популярностью у девушек.

— Ну-с, бездельники и лодыри, снова вы пришли ко мне, чтобы попытаться своими жалкими умишками осознать потрясающие возможности экстиавальных плетений, — язвительно произнес Глод. Голос у него был под стать внешности — высокий и скрипучий. — Такая настойчивость вызывает уважение, однако оно нисколько не поможет вам сдать экзамен в конце цикла! Для этого нужно иметь мозги, которых у вас пока не наблюдается. Но раз вы все-таки решили почтить меня своим присутствием, я, так уж и быть, попытаюсь хоть как-то заполнить бездну вашего невежества. Темой нашего сегодняшнего занятия являются перманентные плетения, но прежде чем я начну рассказывать о них, нужно проверить, как вы, тупоголовые бараны, усвоили предыдущий материал. Ты! — мастер внезапно ткнул пальцем в одного из адептов. — Перечисли типы экстиавальных плетений.

Тот резво вскочил и начал неуверенное перечисление, во время которого Глод неспешно прохаживался между столов и бормотал себе под нос, как бы комментируя ответ: "Да неужели?.. Что, серьезно?". Я так и не смог понять, он издевался или ответ адепта действительно был неправильным. Когда парень замолчал, мастер ткнул пальцем в одну из девушек и сказал:

— Ты! Перечисли их общие характеристики!

Вот здесь начались проблемы. Девушка явно находилась не в материале, поэтому, поднявшись, начала лепетать что-то невнятное, сопровождаемое ехидными комментариями Глода. Когда мастеру это надоело, он подвел итог:

— Чтоб ты так рожала, как сейчас мне ответила! Медленно, неуверенно и не тем местом. Курица безмозглая! Куда села, разве я разрешал тебе садиться?!

Ну и урод! Нет, я понимаю, в некоторых случаях оскорбления и пренебрежительное отношение к способностям учеников способно ускорить процесс обучения, обеспечив им мотивацию, но не до такой же степени! Глод ведь все желание учиться рубит на корню! Что ж, выходит, сволочью он является не только за пределами Академии, но и непосредственно на своем рабочем месте.

Словно ощутив, что я думаю о нем, мастер повернулся и ткнул в меня пальцем:

— Ты! Быстро расположи типы экстиавальных плетений по их энергозатратности!

— Прошу прощения, мастер, я не могу этого сделать, — ответил я.

Глод разве что руки от радости не стал потирать. Он быстро подошел ко мне, поглядел сверху вниз и ехидно осведомился:

— А почему, собственно? Уж не потому ли, что ты осмелился не явиться на мое прошлое занятие?

— У меня была очень уважительная причина — я отбывал наказание в карцере, — попытался оправдаться я, вот только Глоду это все было до лампочки.

— Меня это не волнует! Если ты прогулял одно занятие, то должен был не только выучить все то, что следовало, но и явиться ко мне с нижайшей просьбой разрешить тебе присутствовать на следующем. Почему ты этого не сделал?

Я начал закипать, но постарался ответить вежливо и культурно:

— Потому что я не видел в этом смысла. О факте моего пребывания в карцере была осведомлена вся Академия, и я полагаю, вы также были в курсе. Кроме того, я не знал особенностей вашей методики преподавания и совершенно не предполагал, что, отбывая наказание, неумышленно пропустил ваше занятие. Так что могу лишь заверить вас, что к следующему уроку постараюсь восполнить досадный пробел в своих знаниях.

— Не знал, не предполагал... — передразнил меня Глод. — Меня это совсем не интересует, потому что я не желаю видеть тебя на своем занятии. Мало того, что ты осмелился явиться неподготовленным, так еще и ведешь себя в полной мере оскорбительно и вызывающе. Встать, когда со мной разговариваешь!

Я неторопливо поднялся. Весь мой гнев куда-то испарился, потому что я догадался, отчего Глод так себя вел. Судя по всему, никакого уважения остальные преподаватели к нему не испытывали, вот он и отрывается на адептах, с лихвой вымещая на них все свое презрение, ненависть к окружающим и жажду признания. Смешно сказать, но, похоже, мастер избрал простейший путь, пытается страхом завоевать себе уважение и ужасно злиться от того, что у него это не получается. На такого мне даже не хотелось тратить свои эмоции, поскольку он вызывал одну лишь брезгливость. Надо же, пытаться самоутвердиться, оскорбляя тех, кто не может ответить! На это много ума не нужно.

Наверное, Глод ощутил, что я его не желаю бояться, и рявкнул:

— Пошел вон! И чтобы на следующее занятие пришел подготовленным!

Однако я не собирался так просто сдаваться. Я вообще-то деньги заплатил, чтобы получить необходимые знания, а кроме того не желал терпеть над собой дальнейшие издевательства Глода, поэтому решил раз и навсегда поставить мастера на место:

— А вам не кажется это глупым? Ведь если я пропущу и это занятие, то не буду знать, как именно мне готовиться к следующему. А тогда, судя по вашей реакции, мне придется покинуть и его.

— Что?! — взревел Глод. — Глупым? А ты не считаешь, что это откровенное хамство, за которое может последовать наказание? Или тебе так понравилось в карцере, что ты жаждешь поскорее в него вернуться?

— Нет, я так не считаю, — твердо ответил я.

— Ах какие мы смелые! Но не беспокойся, я найду способ укротить твой бунтарский характер. Одна моя жалоба, и ты будешь весь цикл убирать территорию Академии!

— Жалоба на что? — уточнил я. — На то, что сидел в карцере? Так я очутился там не по своему желанию. Или на то, что не желаю пропускать занятие? Так ведь я пришел сюда учиться, а если вас это не устраивает — ничем не могу помочь.

Глод побагровел от гнева, но прошипел:

— Ты хочешь знать, на что? На неуважение к преподавателю!

Да, это обвинение весьма серьезное, но я знал, как сбить спесь с мастера, и в ответ продемонстрировал свои острые зубки:

— А разве я проявил к вам неуважение? Не думаю. Я ведь никого не оскорблял, не демонстрировал излишнего высокомерия и придерживался вежливого тона, в отличие от вас. Но если вы все же настаиваете, мы можем прямо сейчас отправиться к милорду ректору и поинтересоваться у него, как же расценивать подобную ситуацию? Как мое неуважение или ваше пренебрежение обязанностями преподавателя?

У Глода запылали даже уши, а его взгляд, казалось, был способен прожечь бетон. Но я спокойно выдержал его, показав, что от своих слов отказываться не намерен. Я надеялся, что мастер еще сохранил остатки мозгов и способен понять — таким способом меня не обломать. Ведь ректор сам зачислил меня на второй цикл, сам явился инициатором созыва приемной комиссии и наверняка имеет на новичка большие планы, поэтому, скорее всего, даже не будет рассматривать голословную жалобу Глода. А если мастер попытается устроить скандал, то в результате лишь потеряет последнее уважение окружающих. Нет, у него еще оставался вариант вызова, чтобы решить ситуацию простейшим путем, но и в таком случае без объяснения с ректором не обойтись.

Мой расчет оправдался, Глод наверняка представил себе все последствия своих действий, поэтому лишь прошипел мне в ответ:

— Прикинулся примерным учеником? Любимчиком Фалиано? Но знай — я тебя насквозь вижу!

— Рад за ваше зрение, — ехидно заметил я, вызвав еле слышные смешки в аудитории.

— А ну, молчать всем! — рявкнул мастер, повернувшись к остальным. — Развели тут балаган! Тупоголовые коровы, помесь выдры со свиньей! Посмотрим, как у вас получится сдать экзамен в конце цикла! Сесть!

Я опустился на свой стул и принялся наблюдать за тем, как Глод мечется по аудитории. Было видно, что после выплескивания своей злости на адептов ему немного полегчало. Посверкав немного по сторонам своими выпученными глазами, мастер приказал:

— Всем приготовиться, я начинаю объяснение сегодняшней темы!

Адепты облегченно выдохнули и достали из карманов небольшие томики с тонкими черными палочками — записные книжки и некое подобие карандашей. Последние, разумеется, оказались не привычного мне вида, а напоминали толстые графитные или угольные стержни. Видимо, магические фломастеры не были предназначены для переноски в карманах или адептам просто по статусу не полагались. У меня, естественно, не было ничего, поэтому я только уселся на стуле поудобнее и принялся слушать Глода.

Однако смысл его лекции, которая сильно напоминала ту тарабарщину, которую я читал в книгах Темного мага, ускользал от меня далеко-далеко. Речь мастера изобиловала специальными магическими терминами и оказалась недоступна моему пониманию, но все равно старательно запоминалась. Это мне очень помогло, так как вскоре Глод подметил, что я не спешу записывать его мудрые изречения и, прервавшись, попросил повторить то, что он только что сказал. Вот только после того как я слово в слово воспроизвел последнюю минуту лекции, ехидно закончив ее словами: "Ты! Что я сейчас сказал?!", мастер больше не пытался мне досаждать.

Время тянулось неспешно, лекция была длинной, адепты украдкой начали тяжело вздыхать, а я все-таки выяснил, что Глод заведовал в Академии теорией магии. А утвердился я в этой мысли тогда, когда мастер принялся перечислять все те книги, которые нам было необходимо прочитать к следующему занятию. И судя по объему литературы, оно должно было наступить месяца через два. А закончилось все довольно скучно. Глод не стал демонстрировать нам никаких плетений, а только обозвал еще раз напоследок и пообещал, что половина здесь присутствующих не попадет на следующий цикл.

Когда же он приказал всем проваливать с глаз долой, то повернулся ко мне и попросил задержаться. Именно попросил, поэтому некоторые сокурсники, уходя, бросали на меня весьма уважительные взгляды.

— Слушай меня, бунтарь, — сказал Глод, когда мы остались с ним наедине. — Ты считаешь себя самым умным, имеешь наглость возражать мне и дерзить. Думаешь, раз заплатил за обучение, то тебя тут должны холить и лелеять? Так вот, это не так! Можешь ходить на все мои занятия, можешь жаловаться ректору, можешь делать все, что пожелаешь, но я обещаю — экзамен ты не сдашь! И даже если к концу цикла ты проползешь ко мне на коленях, тебе все равно придется примириться с мыслью об исключении!

Ну-ну, плавали, знаем. Ярость мастера поутихла, и настал черед алчности. Понял, мерзавец, что я знаю себе цену, и собирается немного на этом нажиться. Не зря же упомянул о плате за обучение, значит, фактически сообщил, что если я хочу остаться в Академии, то просто обязан позолотить ему ручку. При моей учебе в вузе такие случаи происходили часто, поэтому я сразу понял, к чему он клонит и спокойно ответил:

— Посмотрим.

Глод ничего не ответил и только показал мне на дверь. Не прощаясь, я вышел на улицу и задумался. Похоже, теперь мне нужно либо примириться с мыслью о потере немаленькой суммы (судя по рассказам гномов, расценки у мастера весьма нескромные), либо выучить предмет лучше самого Глода и блеснуть знаниями, когда придет время. Первый вариант самый простой, а второй подразумевал кучу потерянного времени. Был еще и третий, но для убийства время не пришло. Мне ведь еще долго предстоит находиться в Академии, поэтому не стоило осложнять себе жизнь. Чувствую, она сама осложнится, безо всякого моего на то желания.

Глава 13: Шпионы и конструкторство

Задумавшись, я не заметил, как оказался в тесном кольце своих одногруппников, которые после занятия отчего-то не спешили расходиться.

— Ну, ты и выдал, Алекс! Я думал, Глода на месте удар хватит! — воскликнул один из парней.

— Молодчина, не побоялся поставить Жаба на место! — сказал второй, хлопнув меня по плечу.

— Кого-кого? — переспросил я.

— Это кличка у мастера такая, — пояснила одна из девушек. — Видел его глаза? Что, неужели не похож?

По моему убеждению, Глод больше смахивал на мартышку, но возражать я не стал, только осведомился:

— А он всегда так зверствует, или это у него сезонное?

— Нет, он постоянно такой. Мы еще на первом цикле это поняли, но тогда боялись его страшно и думали, что поголовно провалимся на экзамене, а сейчас только старательно делаем вид, чтобы его успокоить, — просветил меня стоящий рядом парень.

Я хмыкнул и спросил:

— А что это мы все о Глоде? Лучше скажите, кто хочет подкрепиться?

Разумеется, есть хотели все, поэтому мы дружной толпой пошли в столовую. По дороге сокурсники назвали мне свои имена и позволили примерно определиться в их сообществе. Меня решила подождать сплоченная группа из полутора десятков адептов, главным в которой был некто Вах — парень крупного телосложения с широкой улыбкой и рыжими волосами. Негласным лидером являлась Зела — подруга Ваха с копной черных волос и серьезным взглядом на весьма привлекательном лице. Что характерно, никто из адептов этой группы не имел в своих аурах плетений клятвы верности, поэтому я решил сразу наладить с ними контакт.

А способ подсказали сами адепты, непрозрачно намекнув, что мое удачное освобождение из карцера стоило бы отметить. Это было весьма рискованно, так как распивание алкогольных напитков в стенах Академии наказывалось довольно строго, но меня просветили, что за этим никто особо не следит, так что в общаге после отбоя вполне можно было тихо-мирно посидеть. Прикинув варианты, я согласился и широким жестом пригласил всех к себе, посоветовав захватить, у кого что есть из горячительных напитков. У меня-то было пусто в отношении "огненной воды", да и вина не наблюдалось, так что угощать приглашенных было почти нечем. Именно почти, потому что я надеялся забрать у Велиссы результаты ее неудачных экспериментов.

Так, бойко общаясь между собой, мы дошли до столовой, где было пустовато. Видимо, Глод отпустил нас раньше положенного, поэтому проблема поиска свободных столиков не возникла. Вот только я все равно устроился в знакомом углу, где обычно располагалась Кисана. Одногруппники посягать на давно облюбованное вампиршей место не рискнули, поэтому ужин я поглощал в гордом одиночестве, не отвлекаясь на разговоры. Но когда почти все мои тарелки опустели, сзади раздался голос Кисы:

— Смотрю, ты опять ищешь себе компанию?

— Смотрю, компания сама меня нашла, — ответил я с набитым ртом, вызвав улыбку у вампирши.

— Алекс, а что случилось с твоими волосами? Я со спины даже не сразу тебя узнала.

— Да так, решил внести свежую струю в моду Академии, — скромно отозвался я. — А как у тебя дела?

— Нормально, еще жива, — сказала Киса, пристраивая рядышком свой поднос.

— А чего так пессимистично? Надо жить весело и с улыбкой. И даже если враги пытаются втоптать тебя в грязь, нужно вставать и улыбаться! А иногда и всласть посмеяться над их остывающими трупами.

— Какая-то странная у тебя жизненная позиция, Алекс, — хмыкнула Киса.

— Меня она полностью устраивает. А какую выбрала ты?

Вампирша немного подумала и ответила:

— Добиваться своей цели, несмотря ни на что.

Я усмехнулся и вернулся к каше, а Киса прищурилась и поинтересовалась:

— И что же тут смешного?

— Ничего. Просто я думаю, что это несколько ущербно и чересчур пафосно. Такими девизами кормят рядовых солдат, которых командиры посылают на убой, а ты не кажешься наивной дурочкой.

Вампирша даже ложку бросила и потребовала:

— Поясни, почему ты так считаешь.

— Считаю, что не дурочка? — усмехнувшись, переспросил я. — А разве это не так?

— Не передергивай! Ты понял, о чем я.

— Киса, целеустремленность — это положительная черта характера, но не стоит возводить ее в ранг абсолюта. Есть разные цели и разные способы их достижения, а твое "несмотря ни на что" попахивает чем-то очень нехорошим. Ведь этим "что" могут быть твои друзья и близкие, неужели ты пойдешь к цели по их трупам? Или вас всех в разведке такому учат?

Взгляд вампирши на какое-то мгновение поменялся и из задумчивого стал цепким и колючим, но потом снова вернул себе привычное состояние.

— Я не совсем поняла, о чем это ты, — сказала Киса, медленно взяв ложку.

Вот только меня не провел ее спокойный тон, ведь я специально следил за ее глазами, надеясь поймать именно этот момент, и теперь был абсолютно уверен в том, что все догадки Хора оказались правдой.

— Брось, все ты прекрасно поняла!

Киса попыталась обратить все в шутку:

— Это тебе Хорсак про меня ерунды наговорил?

— Нет, Хор ограничился намеком, но здесь не нужно быть провидцем, чтобы понять логику событий. Но вот одного я точно не знаю, как же твои начальники все это обставили? Послали вампиров и в другие Академии? Но ведь тогда имперцы точно переполошились бы, так как такой клыкастый десант сразу приводит к определенным мыслям. Но у меня есть одно предположение, которое я могу озвучить, если тебе интересно.

Еще бы вампирше не было интересно! Я видел, как она напряглась, лихорадочно просчитывая сложившуюся ситуацию и ища из нее выход.

— Ну и что же ты там себе напридумывал? — с очень неестественной ухмылкой, походивший на оскал, спросила Киса.

— Я полагаю, твои командиры послали для наблюдения только тебя. Но вместе с этим несколько отпрысков вполне знатных семей... или кланов, извини, я не представляю, что там у вас. Короче, пара-тройка молодых клыкастиков вдруг захотела обучаться магии в Империи, как будто дома своих учителей было мало. Разумеется, их родичи обеспечили жаждущих знаний необходимой для поступления суммой и отправили к людям, помахав на прощанье платочком и прекрасно понимая, что назад они не вернутся. Ведь эти одаренные стали отвлекающим маневром, чтобы предоставить возможность одной вампирше выполнить свою миссию. И это вполне логично, так как на роль подставных изначально выбраны те, кого не было жалко, или вовсе неугодные власти. Погибнут в процессе обучения — не страшно, попадут в лапы к имперским мастерам пыток — тоже ничего, ведь в разведке они не служат и никаких государственных тайн выдать не могут... Ну что, я прав? Ладно, можешь не отвечать, а то уже ложку держишь так, словно собралась меня ею пырнуть. Полагаю, остальные уже мертвы и только тебе удалось продержаться пять циклов... Вот Хор гад, не правда ли? Сумел столько всего выдержать и не сломался! Поэтому и тебя все никак не отзывают, надеясь, что он себя еще проявит.

Киса равнодушно принялась помешивать кашу в своей тарелке, но взглядом быстро прошлась по окружающим. Да не стоило так волноваться! Сейчас в столовую набилось много народу, все галдели, шумели, так что наш разговор никто из соседей не мог услышать, а я специально говорил негромко и с мягкой улыбкой, чтобы не привлекать внимания соседей. Наконец, вампирша выбрала, как ей показалось, оптимальную манеру поведения и ехидно заметила:

— А у тебя очень богатое воображение.

— Ага, — подхватил я. — И багаж знаний тоже. Вот я, например, знаю, что в подобной ситуации разведчику лучше было бы тесно сойтись со своим объектом наблюдения. Это значительно облегчило бы работу и поставленную задачу. Что, неужели не пробовала?

Киса предпочла уделить внимание каше, поэтому я ответил за нее:

— Нет, наверняка попытки были, вот только Хор оказался парнем башковитым и раскусил всю игру на раз, так что обычные приемы тут не сработали. Эх, помнится, как-то меня пыталась охмурить одна весьма симпатичная фантарская разведчица... — я мечтательно уставился в потолок, припомнив Альвану. — Вот были времена!

Я ностальгически вздохнул и принялся доедать ужин, не обращая внимания на вампиршу, которая все никак не могла решить, как ей поступить. Думаю, у нее были четкие инструкции на случай раскрытия, но к данной ситуации они не подходили, поэтому не стоило давать ей повода остановиться на мысли уничтожить догадливого собеседника.

— В общем, спасибо за компанию, — сказал я, собирая тарелки. — Было приятно с тобой пообщаться. А если вдруг надумаешь в ближайшие дни связываться со своим руководством, то передай им, что у тебя на горизонте внезапно появился коллега, который может не только оказать всяческое содействие, но и готов заплатить за некоторую необходимую ему информацию. Путь на досуге подумают над этим... Кстати, а сколько же вампиров осталось в Академиях, не считая тебя?

Киса очень внимательно посмотрела на меня, но отвечать не спешила. Понятно, риск был слишком велик, поэтому откровенности от нее пока ожидать не приходилось. Возможно, немного погодя, после того как состоится разговор с начальством...

— Ладно, можешь не отвечать, для меня это не столь важно. Но если захочешь, сегодня к ночи подходи в нашу комнату. Я планирую устроить небольшую попойку с одногруппниками, да и Хора заставлю поучаствовать, а не мне тебе рассказывать, как вино способно развязывать языки. Так что буду только рад, если ты решишь заглянуть на огонек. До встречи!

Подхватив свой поднос, я развернулся, но не успел далеко уйти, так как Киса окликнула меня:

— Алекс!

Повернувшись, я встретился с внимательным взглядом вампирши и прочитал по ее губам всего одно слово — один. Кивнув, я пошел относить пустые тарелки. Мда... Кроме Кисы всего один вампир сумел продержаться так долго. Не знаю, сколько их было изначально, не могу сказать, что случилось с остальными — погибли в поединках или же были исключены, но все это говорит лишь о том, что имперские маги тщательно охраняют свои секреты. Именно поэтому у меня возникают большие сомнения в том, что я смогу добраться до конца обучения.

Ладно, наживку я забросил, теперь нужно ждать поклевки. Вряд ли начальство Кисы так сразу осмелится наладить со мной контакт. Наверняка вампирше прикажут изучить странного "коллегу" и определить его хозяев. Возможно, клыкастой даже объявят выговор, так как я вполне могу оказаться подсадным, а она все-таки пошла на откровенность, подтвердив мои предположения всего одним словом. Но в той ситуации это был вполне логичный ход, поэтому я очень надеялся, что Киса его сделает, и не разочаровался в девушке. А если она действительно не глупа, то сумеет не только оправдать свои действия перед руководством, но и подаст их как нужно. В любом случае, мне остается ждать дальнейшего развития событий.

Выйдя из столовой, я направился к Велиссе, у которой правдами и неправдами сумел выпросить целых два кувшина лимэля. Магистр долго не понимала, зачем он мне понадобился, да еще и в таких количествах, но я сумел убедить ее, что привык пить этот напиток в целях общего поддержания тонуса организма. Похоже, лимэль действительно оказался никому не нужным, и только осознание того, сколько сил было на него потрачено, не позволяло Велиссе попросту его вылить. А может, немалую роль в успешности уговоров сыграло и то, что я снова угостил Кию яблоками, случайно завалявшимися у меня в карманах.

В общем, спустя несколько минут я торопливо отправился к себе, накинув для страховки на кувшины плетение иллюзии. Если мои одногруппники уверяют, что никто не обращает внимания на подобное времяпрепровождение, то это еще не означает, что законы Академии перестали действовать. Поэтому лучше не смущать случайных наблюдателей, чтобы не нарваться на неприятности. Быстренько заскочив в общагу, я оставил там лимэль и пошел на занятие к ректору. Тот оказался занят чем-то важным, и мне пришлось посидеть в приемной, раздражая секретаршу своим присутствием. Но ожидание было не долгим, вскоре Фалиано в весьма приподнятом настроении вышел из кабинета. Велев мне следовать за собой, он спустился вниз и прошел к соседнему зданию, которое было вотчиной конструкторского факультета.

Подсознательно я ожидал увидеть в нем нечто... необычное, интересное, потрясающее воображение, характерное только конструкторам, но разочаровался. Здание было совершенно обычным и ничем не примечательным. Внешняя отделка оказалась простой и безвкусной, да и внутреннее убранство особыми изысками не отличалось. На стенах находились простейшие магические светильники, длинный коридор с дверями никакого восторга не вызывал, а магические структуры в помещениях, которые я смог рассмотреть сквозь толстую каменную кладку, были мне не знакомы и определению не поддавались.

В здании было пусто и лишь пара адептов занимались чем-то своим в одной из комнат. Фалиано привел меня в большое помещение, которое сильно смахивало на тренировочный зал. В нем не было мебели кроме непритязательного стола с несколькими стульями, зато наличествовали следы магического воздействия на стенах, полу и потолке. Причем под следами я имел в виду пятна копоти, застывшие потеки расплавленного камня, выщерблины в кирпичах и тому подобные результаты неосторожного обращения с магией. Похоже, этот зал помнил немало взрывов и прочих прелестей, сопровождавших не слишком удачные эксперименты адептов. Интересно, а вот это пятно на полу — это пролитый алхимический состав, или остатки неудачника, не удосужившегося перепроверить свои расчеты?

— Ладно, Алекс, — сказал ректор, присаживаясь на один из стульев. — Давай проверим, на что ты способен.

И мы начали работу. Сперва Фалиано пытался выяснить границы моей возможности оперирования плетениями, для чего заставлял воспроизводить магические структуры и изменять их согласно его пожеланиям. Это получалось у меня без особых усилий, поэтому ректор вскоре перешел на более интересное занятие — определение скорости моего логического мышления. Выглядело это как составление трехмерного паззла — Фалиано предоставлял мне десятки блоков и просил объединить их в одном плетении. Разумеется, блоки были простыми, я мог легко разобраться в них и понять назначение, поэтому без труда составлял из предложенных кусочков четкую структуру, используя интуицию и самостоятельно полученные навыки конструирования. Не могу сказать, насколько хорошо у меня это получалось, потому что ректор не комментировал мои действия и ни разу не просил активировать полученный результат.

После этого мы перешли на выяснение границ моих возможностей оперирования сложными плетениями. Ректор формировал магические структуры, причем, как мне показалось, составлял их из произвольно выбранных блоков, а потом просил меня повторить их многократно. Для меня это не было трудным, однако я не стал демонстрировать все свои возможности и ограничивался двумя десятками копий, что, судя по задумчивому выражению лица Фалиано, было весьма неплохим результатом. Эти магические упражнения продолжались где-то с полчаса, а потом ректор, наконец, устал и подвел итог увиденному:

— Алекс, у тебя просто поразительные способности! На моей памяти еще ни один адепт не мог с такой легкостью заниматься магическим оперированием, а твоя память вообще не поддается определению! Ты можешь запоминать сложное плетение всего за десяток стуков сердца, хотя даже для меня на подобное потребуется в несколько раз больше времени. А кроме того, ты практически без усилий можешь их изменять, проявляя несомненный конструкторский дар. Скажи, тот эльфийский маг, который тебя учил, был конструктором?

— Нет, что вы.

— Тогда почему ты показываешь знания основных принципов сочетания магических элементов, прекрасно владеешь теорией взаимодействия и разбираешься в основах конструирования магических структур? Откуда ты это знаешь?

Прокол, серьезный прокол! Но его было никак не избежать, поэтому я заранее подготовился и озвучил Фалиано вполне правдоподобное объяснение:

— Милорд ректор, вы ошибаетесь. Я не знаю основ конструирования и тем более вашу теорию взаимодействия. При выполнении этих упражнений я просто составлял отдельные блоки, сравнивая их со структурами уже знакомых мне плетений, поэтому компоновал предложенные вами части, исходя только из своих представлений правильности. Ведь если два блока в большинстве известных мне структур расположены рядом, это означает, что таково их оптимальное место. Я же не думаю, что маги — авторы плетений создавали их наобум. Нет, они должны были определить наиболее выгодное и логичное соотношение частей, и мне оставалось только воспользоваться их опытом.

Фалиано внимательно посмотрел на меня, ища подвох, но по моим эмоциям он точно ничего не мог заподозрить. Ведь это была чистая правда. Я — конструктор-самоучка, а вовсе не магический гений.

— Тогда скажи мне, почему ты так легко оперируешь плетениями и можешь без усилий выделить в них основные и вспомогательные элементы.

— Потому что мне всегда нравилось разбираться в магических структурах. Я часами мог раскладывать одно плетение по составляющим, а потом собирать его заново, но в другой последовательности. Мне всегда хотелось разобраться, как оно устроено, и почему работает именно так, а не иначе. Ну и еще, я пытался составлять из знакомых частей свои магические образования, чтобы заполнить пробелы в знаниях. Ведь мой учитель не показывал мне много плетений, поэтому кое-какие приходилось изобретать самому.

— Изобретать? — удивленно переспросил Фалиано.

— Ну да. Например, именно так получилось вот это плетение, которое я назвал лезвием, — я сформировал перед ректором структуру, которую придумал давным-давно. — Показать, как оно работает?

— Не нужно. Лучше посмотри на это.

Рядом с моей структурой появилась еще одна, сформированная Фалиано. Она весьма походила на мою, отличаясь лишь мелкими незначительными деталями. Сравнивая два плетения, я прекрасно видел, что центрального энергетического канала у меня нет, поэтому наверняка лезвие ректора немного мощнее моего аналога, но вместе с тем быстро расходует силу. Наверняка именно поэтому на его краях слегка пустовато, как раз для парочки энергонакопителей. Ну-ка, попробуем...

Мое плетение принялось изменяться, дополняться несколькими элементами, обнаружившимися у конструкции Фалиано, а потом я рискнул провести небольшой эксперимент, удвоив основу, слегка расширив каркас и снабдив его большим количеством силы. Полученная после изменения магическая структура не думала расплываться, хотя я понимал, что если бы проводил подобные пертурбации с моим изначальным плетением, то вышла бы просто клякса силы.

— Только не вздумай его активировать, — сказал ректор, выведя меня из задумчивости.

Поглядев на него, я увидел, что Фалиано окутался весьма мощной защитой. Либо боялся, что я рискну проверять свой эксперимент на практике, начав с него, либо просто привык перестраховываться, находясь рядом с недоучками. Вот только предупреждение Фалиано мне было не нужно. Я и так не собирался активировать свое плетение, прекрасно понимая, что оно может пройти сквозь три здания Академии и добраться до ее стены. А может, и еще дальше, потому что с силой вышел явный перебор.

— Милорд ректор, а вот еще одно изобретение, которое я придумал. Взгляните.

Я развеял свое гипертрофированное лезвие и сформировал плетение, которое неплохо защищало мою одежду от грязи и пыли. В ответ Фалиано хмыкнул и продемонстрировал очень похожую структуру, только с зеркальным расположением блоков. Вот это да! Я не только правильно составил плетение, но и сумел наиболее оптимально расположить его части! Впору начинать собой гордиться... хотя, я уже и так это делаю. Ай да я!

— Значит, ты составлял "свои" плетения, используя части из уже известных? Но ведь при этом обязательно должны были случаться ошибки и... некоторые казусы.

Ага, типа того пятна на полу.

— Милорд ректор, я ведь не ребенок, поэтому занимался этим очень осторожно и старательно продумывал все до того как активировать полученный результат. Наверное, именно поэтому я составил так мало плетений.

— А еще чем-нибудь можешь похвастаться? — спросил Фалиано.

В ответ я продемонстрировал ему плетение гранаты, опробованное на степняках. К чести ректора, он сумел быстро в нем разобраться и спросил:

— Это все?

— Остальное — только слегка видоизмененные конструкции, которые мне показывал учитель. Конечно, есть еще одна структура, которую я придумал, сидя в карцере, но она требует тщательной доработки.

— Показать можешь?

Я в сомнениях почесал свой лысый затылок. С одной стороны, я не был уверен, что плетение вообще удержит форму, но с другой, хотелось доказать ректору, что я способен на нечто большее, чем простое изменение отдельных структур, а выдавать универсальную защиту было глупо. Может, это гордость подняла голову, может, детство заиграло в одном месте, но вскоре я отбросил беспокойство и принялся реализовывать плод многочасовых размышлений. Плетение создавалось тяжело, поэтому сразу появился логичный вопрос — а хватит ли времени на его формирование в условиях магического поединка? После того как я закончил воспроизведение последнего элемента магическая структура укрыла меня сложным многослойным коконом, который, несмотря на мои опасения, самостоятельно развеиваться не собирался.

— Любопытно... — пробормотал ректор и принялся рассматривать мое творение. — Весьма интересное и необычное применение диагностических структур... дублирующая составляющая... и даже авторская защита! Алекс, активируй его, я хотел бы проверить работоспособность твоего изобретения. Только большим количеством силы не наполняй.

Мог бы и не предупреждать, я же не полный кретин! Наполнив блоки плетения энергией, необходимой для активации, я приготовился к натягиванию защитного кокона, если вся эта структура вдруг захочет сделать "бабах". Но никакого взрыва не произошло, плетение плотнее прилегло к моей коже и сформировало предусмотренные мной силовые каналы для подпитки непосредственно из ауры.

— Неплохо, неплохо... — пробормотал Фалиано.

Создав воздушный кулак, он запустил его в меня. Защита сработала идеально, успев проанализировать угрозу и отреагировать на нее, активировав нужные блоки против физического воздействия. Плетение ректора бессильно развеялось, но он не расстроился и сформировал огненный шар, который был моментально поглощен моим творением, моментально перестроившимся для всасывания энергии. Но не успел я улететь в заоблачные дали от гордости за себя, как Фалиано сформировал эти два плетения одновременно и запустил мне в грудь. Огненный шар был впитан практически мгновенно, но воздушный кулак сбил меня с ног и развеял всю с таким трудом созданную защиту. Потирая ушибленное место, я поднялся и тяжело вздохнул.

— Понял, в чем твоя ошибка? — спросил ректор.

Мда, мои дублированные блоки сослужили плохую службу и привели к тому, что плетение само запуталось в своей структуре. На одну конкретную угрозу оно реагировало нормально, но когда начали активироваться разнохарактерные элементы, произошел перегруз и лодка перевернулась. Точнее, моя защита полностью деструктурировалась, что приводит к логичному выводу:

— Нужно быть проще.

— Именно, — подтвердил Фалиано. — Признаться честно, я даже не ожидал, что твое плетение сможет активироваться, но был весьма удивлен, когда оно не только сработало, но и показало неплохие результаты.

— Неплохие? — переспросил я. — Да ведь это просто кошмар! Обычный защитный кокон в сто раз надежнее этого... недоразумения!

— Ну, не стоит огорчаться. Не все эксперименты бывают удачными, нужно лишь суметь извлечь пользу из этой неудачи.

— Да уж... отрицательный результат — тоже результат. Зато теперь я понял, что не стоит смешивать лекарские и боевые структуры.

— Почему же, в некоторых случаях подобное сочетание весьма уместно... Но об этом мы с тобой поговорим тогда, когда ты освоишь начальные принципы эффективного соотнесения разнохарактерных частей. А на сегодня, думаю, наше занятие стоит закончить. Жду тебя послезавтра в это же время.

Ректор поднялся со стула и пошел к двери. Я был слегка недоволен таким поворотом событий, так как неудача меня только раззадорила, но возражать не стал.

— Скажи, твой учитель не показывал тебе способы изображения плетений? — спросил Фалиано, выйдя в коридор.

— Нет.

— Тогда в следующий раз мы начнем именно с этого, а сейчас можешь быть свободным.

Однако Фалиано затронул один очень важный момент, в котором мне еще не удалось разобраться, поэтому, последовав за магистром, я рискнул спросить его:

— Милорд ректор, а можно узнать, почему графическая запись магических структур в Академии совсем не изучается?

— Почему ты так решил? — уточнил Фалиано, остановившись у комнаты, где находилась парочка адептов.

— Просто на тех занятиях, которые я успел посетить, новые плетения демонстрировались преподавателями в виде готовых иллюзий, из чего вытекает логичный вывод, что адепты второго цикла не знакомы со способами их изображения на плоскости.

— Нет, Алекс, ты не совсем прав. Дело в том, что этот материал излагается в самом конце первого цикла, но у разных факультетов совсем разные методики обучения, соотносимые со способностями адептов. Ведь согласись, легче изучать плетения, имея наглядный пример перед глазами, чем разбирать его схематическое изображение с риском при последующем воспроизведении допустить немало ошибок. Поэтому все адепты Академии уже к середине второго цикла могут сносно фиксировать плетения с помощью доступных средств, но далеко не все способны самостоятельно разобраться в записях, содержащихся в книгах. Именно поэтому конструкторам в начале второго цикла уже не особо нужен наглядный образ, стихийники и боевики постепенно отучаются от этого на протяжении всего цикла, а для адептов лекарского факультета даже во время обучения на третьем цикле бывают необходимы амулеты с иллюзиями сложных структур. Так что твои одногруппники уже могут записывать знакомые плетения, чтобы их не забыть, но еще не могут самостоятельно переводить чужие записи в привычный магам вид.

— Понятно, — кивнул я.

Действительно, все оказалось очень просто. Теперь ясно, почему гномам не удавалось овладеть хоть какими-то магическими знаниями. И даже если они с трудом доживали до конца первого цикла, то все равно не могли получить полезные знания, так как не могли самостоятельно разобраться в книгах из библиотеки Академии. В общем, мне оставалось только поблагодарить ректора за урок, попрощаться и выйти на улицу.

Наступала ночь, активированные магические светильники на стенах зданий старательно разгоняли опускавшуюся на окружающий мир темноту, поэтому я решил поспешить, так как до намечавшейся вечеринки еще планировал заглянуть в библиотеку. Надо же было привести в порядок свои знания об этих... как их там?.. экстиавальных плетениях. А то следующее занятие с Глодом может весьма неожиданно появиться уже завтра, а предоставлять мастеру такую прекрасную возможность расквитаться за мое нахальство я не был намерен.

К большому удивлению, библиотека не только работала в столь поздний час, но и приютила в своих стенах большое количество адептов, жаждавших знаний. Выстояв небольшую очередь, я старательно перечислил хранителю весь список литературы, рекомендованный Глодом, и предупредил о том, что хочу забрать книги с собой. Для этого мне пришлось даже предоставить на время свою брошку-амулет, с которой хранитель проделал непонятные мне манипуляции. Нет, я догадался, что он каким-то образом записал туда все наименования книг, которые мне выдал, но весь механизм этого процесса понять не смог. Было ясно, что главную роль в нем играл сложный артефакт на столе хранителя, а большее, увы, осталось тайной для непосвященного в дела библиотекарские. Подождав, пока хранитель предоставит мне всю названную литературу, я подхватил нехилую стопку книг магическим захватом и, провожаемый удивленными взглядами присутствующих, поплелся к себе.

Глава 14. Пьянка, ее последствия и бытовая магия

Добравшись до здания общаги, я поднялся на свой этаж, достал ключ, которым открыл дверь нашей с Хором комнаты и обомлел. Знаете один веселый анекдот о пьяной компании в "запорожце"? Так вот, моему взгляду открылась похожая картина. Комната оказалась буквально набитой адептами, которые расположились на кроватях, столе, подоконнике, полу. А те, кому не посчастливилось занять место внизу, парили под потолком, используя плетение левитации и не ощущая по этому поводу никакого дискомфорта. Все они весело болтали друг с другом и были настолько увлечены этим занятием, что первым, кто меня заметил, оказался Хор, которому удалось отвоевать себе краешек собственной кровати.

— Алекс, ты не объяснишь мне, почему наша комната внезапно превратилась в деревенский трактир?

Его вопрос привлек ко мне всеобщее внимание.

— О, Алекс пришел! — радостно воскликнул Вах. — А мы тебя уже заждались! Давай, заходи скорей!

— Ну, вам, похоже, и без меня неплохо, — хмыкнул я, входя в помещение.

Похоже, правильно я сделал, что не стал пользоваться плетением глажки, потому что моя чистая одежда, весьма неосмотрительно оставленная на кровати, послужила хорошей подстилкой филейным частям некоторых присутствующих.

— Да ты что! Мы же еще не начинали! — крикнул один из адептов. — Доставайте!

Вах повесил на комнату полог тишины, который я нарушил, открыв дверь, и тут же, как по волшебству, в руках адептов начали появляться бутылки, склянки, фляжки и кружки. Вот блин, а это я совсем забыл учесть! Хорошо, что приятели оказались продуманными, видимо, уже не раз собирались подобным образом. Хотя вообще-то данное обстоятельство меня слегка смущало. В законах Академии были четко определены границы наказания за распитие алкогольных напитков на территории, а тут выходило, что нужно лишь поставить полог тишины и можно гудеть хоть до утра! И это при том, что коменданты мужской и женской общаг постоянно вылавливали на своих владениях адептов противоположного пола, которым захотелось плотских удовольствий, а значит, периодически делали какие-то обходы или патрулирования местности...

Но я оставил тревожные мысли и решил довериться опыту тех, кто провел в Академии гораздо больше времени, и все принципы ее жизни узнал на практике. Попросив парней подвинуться, я аккуратно поставил стопку книг в уголке, и на нее тут же уселись двое адептов, с комфортом вытянув ноги. Видимо, они уже долго надоедали Хору своим присутствием. Кстати, надо будет потом извиниться перед демоном, а то я ведь не поставил его в известность и этим наверняка сильно подпортил репутацию "опасного" нелюдя. Вон, даже не сумел выгнать нахальную компанию в количестве двух десятков рыл!

Кстати, вышеупомянутые рыла в данный момент занимались разливанием припасенных горячительных напитков, поэтому я проигнорировал сердитый взгляд желтых глаз и невинно поинтересовался:

— Хор, а у тебя лишней кружки не найдется?

— Найдется, — недовольно буркнул тот и магическим захватом выудил из-под кровати свою сумку, вытащил из нее небольшую деревянную чашку и протянул ее мне.

— А себе? — удивился я, увидев, как демон снова прячет сумку. — Или ты будешь отрываться от дружной компании?

Компания с готовностью поддержала меня одобрительными возгласами, поэтому Хор, тяжело вздохнув, достал еще одну чашку. Вах протянул мне свою флягу, но я покачал головой и жестом фокусника (а также небольшим магическим захватом) предъявил собравшимся один из кувшинов лимэля. Появление емкости таких размеров вызвало восторженные крики. Дождавшись, пока я плесну себе и Хору в чашки, Вах тут же предложил выпить за мое благополучное освобождение из карцера, но я попросил всех подождать и методично разлил по пару глотков лимэля в кружки присутствующих. Они уже не были пустыми, поэтому некоторые даже пытались возмущаться, говоря, что не стоит смешивать разные напитки, но я был непреклонен, а на все вопросы лишь многозначительно ухмылялся. Когда же лимэль был разлит по кружкам, а мой кувшин на треть опустел, я поддержал тост Ваха и первым выпил из чашки.

Эффект был потрясающим. Я-то был привычен к действию лимэля, но вот Хор сразу застыл с остекленевшим взглядом, а остальные стали недоуменно прислушиваться к себе. Постепенно на лицах всей честной компании начало проступать блаженство. Очнувшийся первым Вах первым делом принялся расспрашивать, где же я добыл такой удивительный напиток и есть ли там еще. Остальные также принялись наперебой выяснять, что это вообще было, но я прекратил галдеж, предложив разлить по второй.

Разумеется, никаких возражений не последовало, все быстренько плеснули в кружки горячительную жидкость из своих запасов, которую я щедро разбавил лимэлем. На этот раз эффект был большим, так как присутствующие поскупились расходовать припасенное, и только Хору я налил всего пару глотков, чтобы вернувшийся в сознание демон не почувствовал себя обделенным. После второй я объяснил, что это была за жидкость, и похвастался тем, как сумел добыть ее рецепт у одного эльфа. Разумеется, я поведал байку, сочиненную наспех, но она вызвала бурный восторг и вполне логичное предложение выпить за героя-добытчика.

На этот раз я взял процесс в свои руки, отобрал у присутствующих всю их тару с вином и смешал его в кувшине с остатками лимэля. Вышло много — на правах хозяина вечеринки я произносил разные тосты еще трижды, прежде чем кувшин опустел. Разумеется, между ними делались большие перерывы (мы же не алкоголики!), во время которых я шутил и всячески поддерживал непринужденную беседу, контролируя ее ход. Я специально подкидывал приятелям темы для обсуждения, а также намеренно просил рассказать их о каких-нибудь забавных случаях из жизни Академии.

Присутствующие воспринимали это как обычное любопытство новичка и с удовольствием вспоминали интересные ситуации, в которые попадали сами, или которые им довелось видеть, но никто так и не понял, что в этот момент я получал гораздо больше, нежели при чтении купленных при поступлении книг. Ведь в них не было написано о том, что ректор обучался вместе со многими преподавателями, которые сейчас работали в Академии. Там не было подробной характеристики на каждого местного магистра, сопровождающейся перечислением его привычек и личных пристрастий. Ну и, конечно же, там не было полезных советов о том, как лучше вести себя на различных занятиях. Так что за этот часа вроде бы пустого трепа я получил огромное количество ценной информации, которую принял во внимание.

Когда первый кувшин показал дно, в дверь нашей комнаты вежливо постучали. Подумав о том, что полог тишины работает несколько односторонне, а потому никогда не следует выворачивать его наизнанку, я открыл дверь, догадываясь, кто за ней находится.

— Всем привет, — улыбнулась стоявшая на пороге вампирша, продемонстрировав клыки. — Не пустите на огонек?

— Киса! — радостно воскликнул я. — А я уже думал, ты не придешь. Заходи, конечно!

Вампирша осторожно вошла к нам, а бдительный Вах тут же вернул полог тишины на свое законное место. Демон весьма неодобрительно покосился на нежданную гостью, но ничего не сказал. Похоже, он хотя и находился в должной степени опьянения, но еще не перешел ту грань, когда в душе просыпается необузданная любовь к ближним. В отличие от него, остальные не проявили к клыкастой адептке ни капли неприязни, и я понял, что идея пригласить ее к нам была весьма здравой. Достав второй кувшин, я налил лимэль в свою чашку, протянул ее девушке и безапелляционным тоном заявил:

— Опоздавшей полагается штрафная порция!

А пока вампирша, аккуратно поддерживаемая моим магическим захватом, под ехидными ухмылками окружающих приходила в себя, я реквизировал у адептов все ягодные, травяные и фруктовые настойки и начал делать в пустом кувшине коктейль. То, что получилось в результате моего эксперимента, было не только приятным на вкус, но и обладало гораздо большим числом градусов, так что беседа потекла намного оживленнее. Теперь мне уже не нужно было задавать вопросы, оставалось только слушать и изредка корректировать ход рассказа, когда попадалось что-нибудь особенно интересное.

Вот только демон, к большому сожалению, не принимавший в ней участия, постоянно косился на Кису, для которой один из парней галантно освободил место на моей кровати, усевшись прямо на пол. А спустя десяток минут он, наконец, решил, что больше не стоит портить зрение, и попросил меня выйти с ним на минутку, чтобы обсудить несколько очень личных вопросов. Пожав плечами, я приказал продолжать без меня, разлил по кружкам коктейль и вместе с демоном вышел за дверь.

— Алекс, чего ты добиваешься? — без обиняков спросил Хор, оказавшись в коридоре. — То, что ты пригласил к себе новых приятелей, я еще могу понять, но зачем ты позвал вампиршу? Или в моих словах тебе что-то было непонятно?

Мда, стадия любви к ближним еще не наступила, а вот ступенька "Ты что-то вякнул?" уже маячит на горизонте.

— Хор, ты не горячись, — спокойно сказал я соседу. — Разумеется, я понял, что Киса является шпионкой, присланной за тобой следить.

— Так почему она сейчас сидит в нашей комнате? — не унимался демон.

— Потому что я предоставляю возможность и тебе кое-что понять. Понять и поменять свою жизнь в лучшую сторону.

Хор задумчиво на меня посмотрел и уточнил:

— Алекс, ты что, перебрал лишнего? И как же ты умудрился, ведь я видел, что ты всегда наливал себе куда меньше, чем остальным?

— Нет, Хор, лимэль здесь не при чем. Я просто хотел заставить тебя задуматься над несколькими весьма неоднозначными моментами данной проблемы. Возьмем первый — Киса обязана постоянно держать тебя в поле зрения, поэтому не может отлучаться. Даже на каникулы, чтобы увидеться с семьей. Так что она во многом похожа на тебя, и не думай, что ей легко жить во враждебном обществе, да еще и с грузом ответственности на плечах. Второй момент — ты видел, что поведение вампирши никак не подходит под определение нормального. По твоему дурному, но весьма заразительному примеру она стала изгоем, однако добилась видимости спокойной жизни не так как ты — благодаря уважению, а одним только страхом и ненавистью, и до сих пор продолжает старательно играть эту роль. И что, ты думаешь, это ее истинное лицо? Вовсе нет, это просто маска, которую она вынуждена носить по приказу. Возможно, она доставляет ей боль, страдания, может быть, год за годом ломает ее истинный характер, а ты хоть раз задумывался над тем, какая Киса на самом деле? Какую роль ей действительно хочется сыграть? Можно упомянуть и третий момент — вампирша довольно неважная разведчица. Об этом свидетельствует и ее невнятная "легенда", которую ты смог легко развалить, и ошибки в поведении. И если по поводу первого еще можно обвинять ее руководство, то в отношении второго ошибки Кисы очевидны. Остальные моменты можно и не упоминать.

— Неважная разведчица? — удивился Хор. — Но она же добилась своей цели!

— Какой цели и какой ценой? Я уверяю, для матерого специалиста не составило бы труда втереться к тебе в доверие, завоевать расположение окружающих и узнать всю нужную информацию. У нее же ничего из этого не получилось. Она восстановила против себя объект наблюдения, выбрала невыгодную роль в сообществе, не смогла добиться поставленной задачи... Да зачем далеко ходить! Только что она пришла в дружелюбно настроенную компанию, но не сделала ни одной попытки наладить контакт. Сидела молча и старалась сделаться незаметной. Это — глупость чистой воды и ни один уважающий себя разведчик так не поступит. Пришел в компанию — стань ее душой и верти всеми по своему усмотрению!

— Ага, прямо как ты! — ехидно заметил демон.

"Так, что-то я совсем осторожность потерял и начал рассуждать не о том!" — подумал я и вернулся к теме разговора.

— В общем, попробуй задуматься — если вампирша за столько лет все еще не смогла достигнуть цели, если она пренебрегает своими профессиональными навыками, не хочет вырваться из порочного круга выбранной роли, не может сменить свою маску... То, возможно, все намного глубже, чем кажется? А может, ее начальство уже давно все поняло, получило по шапке за неоправданный расход выделенных средств, признало проект бесцельным и попросту списало ее в расход? А может, ей тоже некуда возвращаться? Не оправдавшей доверия, не выполнившей поставленную задачу, бесполезной для своих командиров. И может быть, тебе стоит перестать ее ненавидеть, ведь ничего плохого она за все это время так и не сделала. Может, ее нужно пожалеть?

Хор молчал, уставившись под ноги. Было видно, что он не верит всему, что я сказал, но какие-то зерна сомнений в его сознании мне посять удалось. Посмотрим, взойдут ли они, или сгниют в мутном болоте ненависти и презрения. Во всяком случае, больше я ничего не могу сделать.

— Ладно, давай вернемся, иначе там без нас все выпьют.

Хор кивнул, и я снова открыл дверь своим ключом. Кстати, хорошая система — постороннему без ключа не войти, но специально запираться не нужно — плетение замка работает как часы. А в комнате в это время шел бурный спор. Причем его активно поддерживали все, стараясь перекричать друг друга. Быстро активировав полог, я попытался вникнуть в тему, но так и не преуспел, потому что заметившие нас адепты вновь попросили меня исполнить обязанности бармена. Остатки смешанной жидкости были разлиты по кружкам и дружно выпиты.

Спор продолжился, но мне вдруг резко расхотелось выяснять его причину, потому что я почувствовал внутри нарастающее напряжение. Это моя интуиция подала голосок и настойчиво сообщала, что близятся неприятности. Оглядевшись, я оставил мысль о том, что кто-то из одногруппников захочет меня убить, никаких опасных магических плетений в округе также заметно не было. В поиске источника вероятной угрозы я выглянул в окно. И как вовремя это сделал! В свете редких магических светильников на стене общаги было видно, как к ней скорым шагом направляются двое магов, в одном из которых я опознал Керисана.

Всего стук сердца понадобился мне, чтобы определить примерное время, которое оставалось до того момента, как мастер войдет в нашу комнату, второй — чтобы придумать план выхода из опасной ситуации. В том, что Керисан направлялся именно к нам, сомнений не оставалось, поэтому я начал действовать. Поскольку выгонять адептов было весьма неразумным, ведь все они находились в изрядном подпитии и оказались бы лакомой добычей для мастера, я решил сделать все в моем стиле. То есть решительно и нагло. Подняв пятерых парней и вампиршу магическим захватом с моей кровати, я выдернул из-под них одеяло, бросил его на пол и десятками магических захватов принялся швырять на него кружки, вырванные из рук адептов, фляжки, склянки и прочие пустые емкости вместе с пустым кувшином. Во втором еще оставалось кружка-другая неразведенного лимэля, поэтому его я вместе с чашкой Хора примостил на полке.

Не обращая внимания на возмущенные возгласы приятелей, я быстро связал одеяло концами, а получившийся узел отправил магическим захватом за окно, предварительно развеяв амулет на нем. Пока этот импровизированный мешок плыл по воздуху к крыше ближайшего здания, я успел сформировать чуть больше двух десятков плетений магического нашатыря и швырнуть их в лица адептов. Раздались крики, матерные вопли, женский визг и грохот падения, когда парящие под потолком адепты перестали контролировать плетения левитации, но я держал свой полог тишины активным и был уверен в том, что никто нас не услышит.

Проконтролировав, чтобы все получили плетением по морде, я создал пару десятков магических структур очистительных амулетов, и поместил их во все, что нашлось под рукой. Будь то ножка стола, спинка кровати или сапог Ваха. Опустив сверток на крышу, я развеял захват, восстановил амулет в окне и рявкнул, перекрывая общий гвалт:

— Всем заткнуться!

Пока адепты недоуменно хлопали глазами, я схватил книги, только недавно принесенные из библиотеки, опрокинув удобно расположившихся на них парней, и быстро расшвырял макулатуру по комнате, постаравшись попасть в руки каждому.

— Что за?.. — начал было Вах, но я тем же тоном приказал:

— Всем раскрыть книги и уткнуться в них носом! Живо!

Сам же я подтянул один из томов к себе, встал посреди комнаты, развернул книгу на произвольной странице и принялся спокойно читать:

— Перманентные плетения являются одним из типов экстиавальных и характеризуются...

Как раз в это мгновение дверь комнаты резко распахнулась. Все присутствующие синхронно повернули головы в ту сторону, но мне не было нужды смотреть на вошедшего, поэтому я продолжил чтение:

— ...цикличностью и четкостью структуры, которая позволяет им... — подняв глаза, я столкнулся с тяжелым взглядом Керисана, и нахально осведомился: — Вы что-то хотели?

— Что здесь происходит? — строго спросил мастер, входя в комнату.

За его спиной можно было рассмотреть незнакомого мне мага и коменданта общаги, сжимавшего в руках ключ. Мда, надо будет сменить плетение на замке, чтобы никто из посторонних точно не мог к нам зайти.

— Вот, решили немного позаниматься перед сном, — пояснил я, пожав плечами.

— Да ну? — удивился Керисан. — И с чего бы это у вас вдруг возникло такое желание?

— Просто мастер Глод сегодня сильно возмущался нашей подготовкой и грозился не допустить к экзаменам, так что сейчас мы повторяем тему сегодняшнего занятия, чтобы накрепко усвоить полученные знания.

Говорил я спокойно и уверенно, а книги в руках остальных также добавляли несколько очков моей версии. Хотя несколько адептов держали тома вверх ногами, но я надеялся, что мастер этого не заметит.

— Повторяете, значит... — хмыкнул Керисан. — А вот мне кажется, что вы устроили тут трактир и позволяете себе распивание крепких напитков. Знаете, какое наказание положено за подобный проступок?

— От десяти дней исправительно-трудовых работ на территории Академии до исключения при систематическом нарушении запрета, — четко ответил я. — Но ведь мы занимались самоподготовкой и ничего подобного не допускали.

Мастер снова оглядел присутствующих, которые всеми силами изображали невинных овечек. Похоже, магический нашатырь начал постепенно ослаблять свое действие, так что скоро могут начаться проблемы. Керисан поводил головой из стороны в сторону, глубоко втягивая воздух, но мои очистительные амулеты работали на полную катушку и никаких алкогольных паров в комнате уже не осталось.

— И зачем же вам столько амулетов? — ехидно поинтересовался мастер, ткнув в один, который я внедрил в свою форму.

— Так ведь двадцать человек в одной маленькой комнатке! — ответил я. — Не нюхать же во время чтения подмышки соседа!

— А что в этом кувшине? Ну-ка...

Ну, наконец-то! А я думал, что он его так и не заметит! Кувшин, намеренно оставленный мной на самом видном месте, был подхвачен магическим захватом мастера и очутился перед его носом.

— Это целебная жидкость, приготовленная магистром Велиссой, — спокойно пояснил я. — Улучшает обмен веществ в организме, активизирует пищеварение и придает бодрости. После карцера подобный напиток в самый раз. Хотите сами его попробовать?

Но мастер просто убедился, что это не вино или нечто покрепче, поэтому вернул кувшин на полку. Я видел, что он ни капельки не верил в мою версию и сейчас может попросить любого адепта просто дыхнуть на него, что приведет к весьма предсказуемым последствиям. Нужно было срочно накалять обстановку, поэтому я решительно сказал:

— Мастер, вам все еще что-то кажется? Если уже нет, то не могли бы вы закрыть дверь за собой, потому что у нас еще запланировано много работы, а поспать тоже необходимо.

Керисан буквально пригвоздил меня взглядом к полу, но я стоически выдержал его и мастер понял, что проиграл. Да, он знал, что я каким-то образом его провел, но доказать ничего не мог, поэтому повернулся, собираясь уходить, и тут наткнулся взглядом на Кису.

— А ты что тут делаешь? — спросил он. — Эти — понятно, занимаются, но ты ведь уже сдала этот экзамен несколько лет назад?

По лицу вампирши можно было сразу сказать, что у нее нет логичного и убедительного обоснования необходимости своего присутствия в нашей комнате. Я уже хотел было попытаться убедить Керисана в том, что она является нашим добровольным консультантом, понимая всю бесполезность этой отговорки, но Хор меня опередил:

— Кисана пришла ко мне, чтобы обсудить будущие соревнования между факультетами. Ну а потом явились эти лентяи, — демон кивнул на меня. — Не выгонять же их?

— А разве в столь поздний час девушкам разрешается находиться в комнатах мужского дома? — спросил мастер у коменданта, а я повернулся к окну и опередил его ответ:

— Ох, ребята, уже ночь на дворе! Закругляемся! Продолжим завтра утром на свежую голову.

Я закрыл свою книгу и посмотрел в спину покидающего нас Керисана. Видно, мастер осознал, что подловить нерадивых адептов уже не удастся, а такое мелкое нарушение совсем не заслуживает его драгоценного внимания, и свалил по-английски. Когда за ним закрылась дверь, я еще постоял немного, провожая взглядом ауры магов, а потом задумчиво пробормотал:

— А хорошо посидели...

Вах изумленно на меня посмотрел и воскликнул:

— Алекс, ну ты прямо провидец какой-то!

— Да ладно тебе, просто в окно вовремя посмотрел, а все остальное — дело техники... Но на сегодня уже точно хватит, тем более, что вам еще до своих комнат добраться надо, а девушкам сейчас предстоит разбирательство с комендантшей женского дома.

Три присутствующие особы женского пола понурили головы, видимо, прекрасно понимая, что их ожидает, и я обратился к вампирше:

— Ты не поможешь им? Все-таки пятый цикл, имеешь немалый авторитет.

— Разумеется, — кивнула Киса, поглядев на приободрившихся адепток.

— Ну, тогда всем до завтра. И смотрите, книги с собой не утащите, мне их еще возвращать нужно!

Постепенно народ рассосался, на слегка заплетающихся ногах удалившись восвояси. Парни, прощаясь, крепко пожимали мне руку и благодарили за то, что спас их от Керисана, а одна из девушек даже поцеловала в щечку, взмахом густых ресниц показав мне, что если я надумаю последовать за ней, то против она точно не будет. Но у меня были совсем другие планы, поэтому я просто пожелал всем спокойной ночи и посоветовал зайти завтра за кружками, которые все еще оставались на соседней крыше. Возвращать их сейчас было рискованно, Керисан мог это увидеть и попытаться взять реванш, а за ночь с ними ничего не должно было случиться.

Последней от нас уходила Киса. Уже на пороге она обернулась и тихо сказала Хору:

— Спасибо.

— Пожалуйста, — спокойно ответил демон.

И даже не скривился презрительно, поэтому я мог только поаплодировать своим стараниям. Похоже, что-то из моих слов все-таки задержалось в его голове, не зря я языком чесал!

Пока мы с соседом пытались привести комнату в относительный порядок, я все размышлял, почему же к нам заявился именно Керисан. Ведь он отвечал за безопасность Академии и, насколько я понял из рассказов адептов, по совместительству проводил у стихийников какие-то занятия. Так почему же он сам, да еще и с поддержкой какого-то мастера пошел шерстить общагу? Этот вопрос я задал Хору, который аналогичным образом о чем-то сосредоточенно задумался.

— Ну, возможно, ему просто доложили о том, что ты собираешься устроить здесь пьянку, поэтому он и решил наведаться, — ответил демон.

— Доложили? — переспросил я. — Поясни-ка!

— Что тебе непонятно? У Керисана имеются несколько адептов, которые докладывают ему обо всех нарушениях, происходящих в Академии. Если тебе интересно, то те двое, с которыми ты расправился на тренировочной площадке, тоже были из их числа.

Хор протянул мне мои книги и присел на свою кровать, а я застыл истуканом посреди комнаты. Твою-то мать, и как же я вляпался! Наступил своему главному врагу на больную мозоль и всласть на ней потоптался. Зато теперь становится понятным, почему этих двух недоучек и наглецов терпели в Академии так долго. Просто у них был весьма влиятельный защитник, на которого они работали, не покладая сил. Тронуть их для остальных адептов значило навлечь на себя гнев Керисана, поэтому никто не хотел рисковать только затем, чтобы проучить гадов. Этим они и восстановили всех против себя, ведь доносчиков, как я уже говорил, никто не любит.

Но вот появился я, не разбирающийся в местной кухне, и одним махом лишил Академию обузы, адептов — занозы в пятой точке, а мастера — его верных слуг. Понятно теперь, почему Фалиано исключил Жилако, ведь после "великолепного" выступления на тренировочном поединке даже у Керисана не хватило влияния, чтобы оставить эту бездарность учиться дальше. Но также предельно ясно, почему ректор советовал мне быть осторожным. Ясен пень, мастер не оставит безнаказанной потерю двух своих самых преданных информаторов, и теперь я из его деловой проблемы превращаюсь в личную. Мда... Не повезло. Вот вам и хорошо посидели!

Приведя комнату в относительно приличный вид, Хор завалился спать, ну а я, оставив небольшой светляк, принялся изучать литературу, которую притащил из библиотеки. Ведь если проблемы с Керисаном мне предстояло решать в ближайшем будущем, то теорию магии Глоду придется объяснять уже на следующем занятии. А я сильно сомневался в том, что мастер позабудет мое нахальство и позволит тихонько отсидеться в сторонке. Нет, он специально заставит меня воспроизвести материал предыдущей лекции, чтобы попытаться прищучить бунтаря. Так что сейчас придется поднапрячься.

Но напрасно я надеялся, что в книгах магическая теория будет объясняться более доступным языком. Нет, пыльные тома еще больше запутали меня, а никакого справочника по магическим терминам в список рекомендованной литературы отчего-то включено не было, поэтому мне пришлось механически запоминать тексты, ни на йоту не понимая их смысла. Нет, изредка попадались отдельные абзацы, в которых авторы словно извинялись перед читателями и использовали понятные выражения для составления магических определений, но они были подобно золотым крупицам в песке — редкими и практически незаметными.

Только к рассвету мне удалось осилить последний литературный шедевр магической словесности. К тому времени небо за окном уже начинало светлеть, а мои глаза категорически отказывались находиться в открытом состоянии. Бросив книгу на пол, я с облегченным вздохом вытянулся на кровати и моментально отключился. Но мне показалось, что лишь только я сомкнул неподъемные веки, как в голове раздался знакомый "Бо-о-о-м-м-м", который мигом заставил меня подскочить на кровати.

Несколько секунд я лихорадочно хватал рукой пустоту, безуспешно пытаясь найти свои клинки, оставленные у кровати, но потом ко мне вернулась способность здраво мыслить и я огляделся. Наступило утро, за окном было светло, а Хор одевался и с ироничной улыбкой наблюдал за тем, как я пытался выковырять из ушей противный звук колокола Академии.

— Твою ж мать! — недовольно прокряхтел я, тряся головой. — А вот мне интересно, создатель этого плетения умер своей смертью, или был зверски замучен благодарными адептами?

— Доброе утро, Алекс! — поприветствовал меня весело скалящийся демон. — К сожалению, нам об этом не рассказывали, но не переживай, ты далеко не первый адепт, который задал этот вопрос.

Да уж, даже предположить невозможно, сколько поколений начинающих магов проклинали создателя данной весьма садистской магической структуры. Наверняка маг-основатель в гробу не только перевернулся, а вообще вращается там с усердием вентилятора. И понятно, почему никто из адептов не знает его имя, иначе оно уже давно бы стало нарицательным.

— Ты завтракать пойдешь? — поинтересовался сосед, глядя на мою кислую физиономию.

Услышав знакомое слово, мой желудок, накануне переработавший неслабую дозу лимэля, жалобно квакнул, поэтому я кивнул в ответ и бодро поднялся с кровати. Нет, все-таки Незнайка был прав — в засыпании одетым есть нечто весьма полезное. Не нужно искать утром свою одежду, обувь и портянки, которые по закону подлости всегда стараются спрятаться подальше от своего хозяина. Не нужно спросонок натягивать штаны и материться, умудрившись попасть двумя ногами в одну штанину... Короче, я быстренько поднял разбросанные по полу книги, сложил их стопкой на столе и отправился вместе с Хором в столовую.

Несмотря на ранний час, общага пустела буквально на глазах. Адепты, сумевшие встать до момента побудки, направлялись параллельным курсом, а некоторые "жаворонки" умудрились встать намного раньше, поэтому к нашему появлению в столовой опять наблюдался дефицит свободных мест. Но мы не отчаялись и принялись оперативно нагружать подносы разными вкусностями. Все наши вчерашние собутыльники, радостно приветствовавшие меня с Хором, также отличались завидным аппетитом. На их столах можно было наблюдать горы еды, которая уничтожалась с завидной быстротой. Уверенно взяв курс в знакомый угол, я дружелюбно улыбнулся кивнувшей мне Кисе и пристроил свой поднос на столик. Но дальше мне довелось испытать немалое удивление, так как вампирша не менее дружелюбно кивнула Хору и сказала ему:

— Привет, хвостатый!

— Утро доброе, клыкастая! — сказал в ответ демон и пристроился рядом с нами, даже не стараясь, по обыкновению, отодвинуться подальше от Кисы.

Я слегка обалдел от увиденного, но постарался виду не показать и накинулся на еду. Вчерашний лимэль аналогичным образом подействовал и на нелюдей, поэтому никакого разговора за завтраком не получилось. Все старательно работали челюстями и набивали желудки, а когда ничего съестного на моем подносе не осталось, я быстро откланялся и отправился к мастеру Массвишу, не забыв прихватить пару спелых яблок. До начала первого занятия оставался почти час, и его я хотел провести с пользой.

Заглянув по пути к расписанию, я узнал занятия, которые должны были сегодня проводиться у нашей группы, а потом зашел в тренировочный зал, который оказался пустым. Но я не расстроился, быстро разделся до пояса, чтобы не пропотнить недавно выстиранную форму, и начал вспоминать старый добрый комплекс разминочных упражнений. Уже через пять минут я сумел прогнать остатки дремоты, а когда в зале появился мастер и предложил немного потренироваться в паре, ответил согласием и почерпнул много новых элементов гамийской техники.

Вскоре в зале начали собираться адепты-стихийники, и еще через десяток минут мне оставалось только поблагодарить Васлиша за хорошую компанию, пообещать заглянуть завтра утром, одеться и отправиться к Велиссе. Та встретила меня радушно, да и Кия обрадовалась яблокам и разрешила себя погладить, но дальнейшая наша работа большой пользы не принесла. Все эльфийские целебные составы, которые были мне известны, соответствовали весьма распространенным имперским аналогам, а остальные алхимические соединения, использующиеся как лесными эльфами, так и фантарскими подданными в быту, особого восторга у Велиссы не вызвали.

Вскоре магистр сообразила, что, несмотря на все мое желание, открыть ей какие-либо секреты эльфийской алхимии я не могу, поэтому оставшееся время занятия демонстрировала мне специальные целительские плетения и рассказывала о принципах использования некоторых растений в лекарской практике. Закончили мы на общем обзоре важности определенных органов человеческого тела и их ранге в табели приоритетности для целительской работы. Последнее было мне вполне понятным, все-таки основы биологии мне крепко вбили в голову еще в школе, а магистр только порадовалась моей сообразительности. В итоге долгой беседы мы расстались с надеждой на скорую встречу, а кроме этого я получил от Велиссы разрешение больше не посещать ее занятия вместе с остальными адептами моей группы, что было весьма кстати.

Вторым по расписанию оказалось занятие у магистра Перисада, которое было посвящено бытовым плетениям. Сам магистр являлся довольно колоритной личностью, смотреть на которую без улыбки было невозможно. Он был одного возраста с Фалиано, но длинная седая давно не расчесываемая борода до пояса добавляла ему лет двадцать. Густая сеть морщинок у глаз создавала впечатление, что магистр постоянно иронично прищуривается, а большой нос картофелиной придавал огромное сходство с клоуном. Ну а про появление Перисада нужно рассказать отдельно, так как на меня оно произвело неизгладимое впечатление.

Итак, представьте себе — рывком распахивается дверь в аудиторию и в нее влетает нечто в шубе на лисьем меху и в надвинутой на самые глаза огромной шляпе с большими полями, сжимая под мышками стопки книг и листов бумаги, которые периодически высыпаются на пол, словно хлебные крошки из сказки, отмечая путь этого странного недоразумения. Подбежав к преподавательскому столу, нечто сгружает туда свою странную поклажу, а потом оборачивается и бойко спрашивает нас:

— Вы ведь адепты боевого факультета?

Как будто это не видно по цвету нашей формы! В тот момент, видя, что остальные опустили свои лица и с трудом сдерживают хохот, я ответил недоразумению в шубе:

— Да.

— Ну, хоть на этот раз я ничего не перепутал! — воскликнул этот странный персонаж и принялся вытирать вспотевшее лицо платочком. — Давайте же начнем наше занятие. Меня зовут магистр Перисад. Да-да, именно Перисад, а не как-нибудь иначе. И хотя вы обучаетесь уже на третьем цикле, но я все равно напоминаю, чтобы вы не допускали досадных ошибок, называя меня Первосадом или Перовзадом.

Смешки нескольких адептов и парочка весьма неприличных хрюков подтвердили мою догадку о том, что такие случаи происходили и наверняка были преднамеренными. Магистр не обратил внимания на реакцию моей группы и продолжил говорить:

— Поверьте, я прекрасно знаю, что имена запоминаются особенно тяжело, поэтому не ленюсь и освежаю вашу память. А теперь давайте перейдем к теме нашего занятия. Итак... — магистр принялся рыться в листках, брошенных им на стол. — Боевой факультет... третий цикл... А! Нашел! Виды бытовых плетений второго порядка с большой энергозатратностью. Ну, это совсем просто. Как вы уже знаете все магические структуры, применяющиеся в быту, согласно классификации Зильшара, разделяются на...

— Магистр Перисад, — рискнул я перебить преподавателя. — Вы слегка ошиблись, мы обучаемся только на втором цикле.

Остальные адепты, ранее не обратившие внимания на оплошность или просто решившие промолчать, при моем замечании заметно оживились. Магистр же недоуменно посмотрел на меня, а потом с огорчением протянул:

— Как на втором? Ведь у меня четко написано... — Перисад заглянул в листок, сжимаемый в руке, потом бросил его на стол и принялся рыться в остальной стопке, вытянул из нее какую-то смятую бумажку и победно заявил: — Да-да, четко написано: адепты третьего цикла, факультет конструкторства, не забыть провести занятие!

Одногруппники тихонько захихикали, продолжая наблюдать за концертом, а я недоуменно уточнил:

— Вообще-то мы боевики.

— Как боевики? Ведь у меня... А, демоны! — магистр разочарованно швырнул листок себе под ноги и вздохнул: — Опять я все перепутал!

Снова достав свой платок, он принялся вытирать лицо, покрытое крупными каплями пота, а я тихо офигевал. Да, приятели мне рассказывали, что магистр страдает рассеянностью и легкой формой склероза, но я и не подозревал, что все настолько запущено. Теперь понятно, почему адепты моей группы в один голос заверяли меня, что экзамен у Перисада можно сдать без особых проблем. Глядя на остальных, хихикавших уже во весь голос, я понял — подобное здесь в порядке вещей. Интересно, как вообще этого магистра держат в Академии? Да, понятно, что он друг ректора, учившийся вместе с ним на одном цикле, но все же совесть-то нужно иметь! Это остальные радуются любой возможности облегчить себе жизнь, а я сюда учиться пришел!

Понаблюдав за страданиями Перисада, перерывающего стопки своих книг, листков и постоянно роняющего что-то на пол, тяжко отдуваясь при этом, я заметил:

— Магистр, вы сняли бы шубу. А то ведь не сезон холодов на дворе.

— Да? — удивленно переспросил Перисад, посмотрел в окно и задумчиво добавил: — И впрямь...

С видимым облегчением он снял свою шубу и гигантскую шляпу, обнажив большую лысину на макушке. Адепты буквально покатились со смеху, потому что под шубой у магистра оказалась расшитая сорочка, причем явно женская, и длинные, до колен семейные трусы ярко-зеленого цвета. Совершенно не обращая внимания на реакцию аудитории, Перисад прислушался к своим ощущениям, а потом сказал мне:

— Спасибо, что подсказали, молодой человек. Как ваше имя?

— Алекс.

— Так вы говорите, что обучаетесь на боевом факультете?..

Общими усилиями мы с магистром разобрались, какую тему он должен был нам объяснять и Перисад наконец-то приступил к рассказу об основных видах плетений, применяющихся в быту. И только тогда я осознал, почему магистр до сих пор занимает должность преподавателя Академии. Он оказался хорошим профессионалом-бытовиком и свой предмет знал назубок. Правда во время лекции постоянно сбивался с мысли и частенько перескакивал с одной темы на другую, но я вскоре понял, что Перисад совершенно спокойно относится к замечаниям и подробно отвечает на дополнительные вопросы, поэтому не стеснялся этим пользоваться.

В общем, где-то со второй половины лекция превратилась в мой неторопливый диалог с магистром, что меня полностью устроило. Остальные адепты в это время занимались своими делами, что-то писали в книжках, читали, перешептывались, обменивались записочками и совсем не опасались, что магистр заметит их лодырничанье. Как мне вчера рассказывали, Перисад никогда не отличается большой требовательностью, и еще никто из адептов не был отчислен из Академии только потому, что провалился на его экзамене.

За время этой лекции я узнал много интересного и понял, что знания данного предмета отличаются наибольшей распространенностью в магической среде и наиболее часто применяются одаренными. Ведь сколько раз в жизни можно создать огненный смерч? А плетением для стирки одежды приходится пользоваться едва ли не ежедневно. Перисад по моей просьбе наглядно демонстрировал все магические структуры, о которых упоминал в течение лекции, поэтому к концу занятия я мог прекрасно убраться в доме, восстановить любые повреждения кровли и стен здания, знал несколько типов очистительных и укрепляющих плетений, а также был способен приготовить полноценный обед, не притрагиваясь к ножу и половнику.

После лекции Перисад попросил меня задержаться и помочь ему собрать все листки, разбросанные по полу. А потом, сунув стопку этой макулатуры себе под мышки, прихватив шубу и шляпу, магистр уверенно заявил:

— Молодой человек, я вижу, вы проявляете большой интерес к бытовым плетениям, поэтому спешу заверить вас, что если еще и найдете в себе должное усердие для их запоминания, то экзамен для вас не окажется проблемой. Как вы говорили, ваше имя?

— Алекс. И прошу меня простить, но никаких проблем с памятью у меня не наблюдается, а все показанные вами плетения я могу воспроизвести хоть сейчас.

— Отлично, молодой человек, просто замечательно. Мне остается только порадоваться за вас и пожелать всяческих успехов в обучении. Знаете, на моей памяти не многие адепты-целители стремились изучать магические структуры, применяемые в быту. Может быть, вам стоит сменить факультет? Подумайте над этим хорошенько, ведь для стихийников открываются куда большие перспективы после окончания обучения.

— Знаете, я пока не буду торопиться, — ответил я с улыбкой.

— Ну, это ваше право, — не расстроился магистр. — Так как, говорите, вас зовут?..

Глава 15. Урок боевой магии

Распрощавшись с Перисадом, я не сразу отправился на обед, а решил сбегать к общаге и снять мешок с тарой, который все еще валялся на крыше соседнего здания. Как выяснилось, вовремя я об этом вспомнил, так как плохо завязанное одеяло от порывов ветра ослабило свои узлы и несколько кружек вывалилось на крышу, грозя приземлиться на макушку случайному прохожему. Сняв этот импровизированный мешок, во многих местах пропитанный винными каплями, я закинул его в наше окно и пошел обедать.

К большому сожалению, в столовой не оказалось ни Хора, ни Кисы, поэтому обедал я быстро и остальные полчаса решил потратить с пользой, отправившись в библиотеку. Там я озадачил хранителя просьбой предоставить мне книгу, по которой адепты изучают принципы записи магических плетений. Тот сразу понял, чего я хочу и принес большущий магический букварь. Это была специфическая книга с толстыми страницами, в которых рядом с графическими знаками были внедрены плетения иллюзий. Перед прочтением их следовало наполнить силой, а потом активировать простым прикосновением.

Когда я по подсказкам библиотекаря влил в книгу требуемое количество энергии, а потом раскрыл на произвольной странице, то узнал, что блок-накопитель, иллюзия которого возникла передо мной после прикосновения к определенной метке в книге, обозначался маленьким квадратиком. Я весьма обрадовался и попросил хранителя библиотеки записать эту книгу на меня, но в ответ тот сообщил, что выносу из стен библиотеки она не подлежит. Ну, понятно — меры предосторожности, вызванные справедливыми опасениями, что неблагодарные адепты испортят сочинение, на которое было потрачено столько сил и времени, да и соображения секретности, опять же. В общем, мне осталось только присесть на свободный стул в читальном зале.

Магический букварь оказался не только с иллюзорными примерами, но и с простейшими заданиями, которые предоставлялись адептам для самостоятельного закрепления. Вроде первых слов после изучения нескольких букв в земном букваре, после десяти-пятнадцати блоков в букваре магическом была нарисована схема простого плетения, которая содержала изученные ранее элементы. Быстро запомнив несколько обозначений, я сосредоточился на схеме и без особого труда расшифровал ее, заменив пометки блоками и связующими элементами. Однако, сформировав перед собой плетение, я не успел порадоваться своему успеху, так как библиотекарь строгим голосом приказал:

— Прекратите немедленно!

Я сперва не въехал, о чем это он, поэтому только недоуменно посмотрел на хранителя и осведомился:

— Что именно?

— Прекратите магичить в стенах библиотеки!

Развеяв сформированную структуру, я виновато почесал лысый затылок и осведомился, а почему, собственно, мне это не позволяется. В ответ хранитель рассказал, что запрет этот возник весьма давно, когда в библиотеке произошел один весьма неприятный инцидент, уничтоживший более двух сотен томов, среди которых попадались весьма раритетные (а также, подозреваю, баснословно дорогие) экземпляры. Так что теперь в этом здании никаких магических манипуляций производить не разрешалось, что очень осложняло жизнь адептам, изучавшим начальные принципы магической записи. В общих законах Академии это почему-то отражено не было, но в правилах пользования библиотекой стояло первым пунктом, за нарушение которого полагалась весьма строгое наказание, вплоть до исключения (если это привело к каким-либо "инцидентам").

Так что за оставшееся время я успел всего-навсего изучить различные способы записи около сотни простейших блоков и отдельных структурных элементов, а из библиотеки выходил в расстроенных чувствах. Во-первых, теперь мне придется потратить на изучение записи куда больше времени, а во-вторых, как мне пояснил хранитель, томик, который я сдал ему при выходе, был далеко не единственным, и насчитывал еще десяток продолжений, а также пять книг с дополнениями, содержавших различные специфические блоки, нечасто использовавшиеся в магической практике.

Третье и четвертое занятие нашей группы было отдано магистру Ризаку. Назывались они многообещающе — "Основные принципы действий магов в парной схватке", а проводились в одной из аудиторий главного здания боевого факультета. Кстати, сам факультет мне очень понравился. Грандиозное сооружение, весьма напоминавшее ратушу, было выполнено в готическом стиле снаружи и украшено рыцарским антуражем внутри. В отличие от своих одногруппников, я видел все это великолепие впервые, поэтому уделил немало времени разглядыванию больших картин на стенах, полных рыцарских доспехов с мечами и щитами, безмолвными истуканами стоявших в углах коридоров, магических светильников, выполненных в виде зажженных факелов, и всего прочего.

На полотнах можно было рассмотреть магов, как правило, атлетического сложения, которые сражались либо друг с другом, либо с различными чудовищами гораздо больше собственного роста. А на одной из картин я с удивлением обнаружил сцену боя мага с драконом. Несмотря на все мастерство художника, данный шедевр изобразительного искусства вызвал у меня острое чувство недоумения. Ну не мог я спокойно смотреть на то, как здоровенный жлоб, больше похожий на обычного деревенского кузнеца, чем на мага, наступает на крыло распластавшемуся на земле дракону и огромным мечом пытается оттяпать тому голову. Не знаю, как там на самом деле все происходило (и происходило ли вообще, а не являлось плодом фантазии здешнего Микеланджело), но я был абсолютно уверен, что никакой дракон не позволил бы этому кузнецу подобраться к себе так близко, да и не стал бы спокойно дожидаться, покуда маг соизволит замахнуться пошире.

Зал, в котором должна была проводиться лекция, оказался с аналогичным средневековым декором. На стенах находилось изобилие оружия всевозможных форм и размеров, на мой взгляд, годное разве что служить музейными экспонатами. Среди всей этой покрытой налетом пыли коллекции металлолома особенно выделялась громадная двуручная секира с щербатым лезвием. Судя по этому признаку, данным инструментом часто пользовались, прежде чем повесить на стену. Наверняка, дрова кололи, потому что я со своим довольно развитым воображением не мог представить себе бой, в котором эта железяка могла пригодиться. У нее же и инерция должна быть ого-го, да и вес... Нет, висевшая на стене мечта дровосека наверняка принадлежала представителю расы гораздо больших размеров, нежели человеческая.

В самом зале находились традиционные столы со стульями, на которых расселись адепты, и лекторская кафедра. Заняв по традиции первую парту, я терпеливо дожидался появления магистра Ризака, перебрасываясь шуточками с одногруппниками. О том, что произошло ночью, были осведомлены уже все, и вскоре я понял, что в глазах сокурсников прочно утвердился на ступени "своего в доску", храбреца, который может поставить на место излишне заносчивых преподавателей Академии. Это меня слегка обеспокоило, но предпринять что-либо помешало появление Ризака.

Магистр буквально ворвался в аудиторию, сияя радостной улыбкой на лице. Поздоровавшись со всеми, он подошел к кафедре и весело заявил:

— На прошлом занятии мы с вами в общих чертах рассмотрели принципы действий магов в одиночных схватках с примерно равным противником, а сегодня, пока у вас еще остались в памяти мои недавние объяснения, перейдем к основам действий в тех случаях, когда у мага есть союзник и помощник. Разумеется, обо всех аспектах данной ситуации я за один день рассказать не успею, поэтому вам самим придется прочитать о них в трудах Лиркиша и Парокина и к следующему занятию выучить все основные правила поведения, характерные как для одиночных, так и для парных схваток. И не нужно огорченно вздыхать, у меня для вас припасена радостная новость — сегодня наше занятие также будет включать практическую часть, на которой мы постараемся закрепить первоначальные схемы действий, о которых я вам расскажу.

Мельком я оглядел своих одногруппников. Лица адептов буквально горели нетерпением и желанием поскорее перейти к практике. Теперь было ясно, отчего все они выбрали боевой факультет. Мда, жалко, что я пропустил предыдущее занятие. Наверняка, на нем было весьма интересно.

— Итак, начнем, — перешел магистр к объяснениям. — В зависимости от силы и количества противников выделяют три вида парного взаимодействия магов. Первый охватывает все ситуации, когда маг или маги, противостоящие вам, намного уступают и по силе, и по уровню мастерства. В этом случае характер ваших действий подчиняется одной цели — быстро и с минимальными затратами силы уничтожить либо вывести из строя своих противников. Второй объединяет все возможные ситуации, когда сила и мастерство противников примерно равны вашим. Здесь основной задачей является победа с минимальными потерями. К последнему виду, что вполне логично, относятся все те случаи, когда мастерство ваших противников намного превосходит ваше. В такой схватке целью для вас и вашего союзника становится выживание и прекращение боя с последующим отступлением. Рассмотрим один из примеров ситуации первого типа. Предположим, вы с напарником нападаете на противника, который примерно равен по силе одному из вас. В таком случае совершенно естественно будет разделение ваших действий. К примеру, вы сами можете взять на себя уничтожение защиты, а ваш напарник сосредоточит свое внимание только на атакующих плетениях. И в результате слаженных совместных действий ваша победа в поединке будет вполне естественной и закономерной. Наглядно вы сможете в этом убедиться на практической части, а более подробно почитаете в упомянутой мной литературе, где описано еще десяток вариантов поведения, в зависимости от диспозиции противника. А сейчас перейдем к основному типу ситуаций, являющемуся для вас самым важным на этом цикле — к схваткам с равным противником...

Я слушал внимательно и старался не упускать ни слова из лекции магистра. Оказывается, существовали стандартные схемы способов взаимодействия магов, которые применялись в определенных ситуациях. Они были результатом сотен и тысяч магических поединков, поэтому сомневаться в их эффективности не приходилось. Ризак рассказывал, что лучше всего делать, когда противники стоят на небольшом расстоянии лицом к вам, и как целесообразнее поступить, если они пытаются вас окружить. Он объяснял, что если маги работают в паре, то лучшим будет разделение их действий, так, например, чаще всего, один только защищает себя и своего напарника, а второй в это время атакует противников, не отвлекаясь ни на что иное. Или же при необходимости маг, у которого быстрее формируются плетения, сосредотачивается на их создании, а второй обеспечивает своевременное наполнение их энергией. Существовали и другие варианты, которые я прилежно мотал на ус.

Ризак озвучивал наиболее характерные типы расположений противников, объяснял, как магам лучше всего действовать в каждом конкретном случае и почему. Ну, здесь его пояснения мне были уже не особо нужны, потому что я и сам понимал, что если противник зашел к тебе за спину, все равно нужно будет активировать мощную защиту, даже если тебя в этот момент прикрывает напарник. Магистр подробно перечислял правила, которым нужно было следовать, чтобы не только выжить в схватке, но и победить, а также пытался вбить в головы адептов элементарные основы тактики боя. Ведь в магическом поединке одним ударом дело заканчивается редко, особенно если противники примерно равны по силам, так что обязательно нужно не только успевать реагировать на действия соперника, но и думать хотя бы на шаг вперед, планируя дальнейшее развитие схватки.

Именно этот момент в объяснениях, наконец, позволил мне сформулировать вертевшуюся в голове мысль. А когда Ризак закончил перечисление правил поведения для очередной схемы расположения магов и спросил, все ли нам понятно, я задал вполне логичный вопрос:

— Магистр, а объясните, пожалуйста, существуют ли определенные правила действий для схваток с противниками, не обучавшимися в имперских Академиях?

Ризак в ответ широко улыбнулся и заявил:

— А я уже начал думать, что ты так и не спросишь об этом и продолжишь сидеть у меня перед носом с выражением глубокого недоумения на лице. Разумеется, я отвечу, но не мог бы ты сперва объяснить ход своих размышлений остальным, которым этот вопрос кажется глупым?

— Хорошо, — кивнул я и озвучил свои мысли: — Все эти схемы и правила действий хороши только в тех случаях, когда противник обучался по той же системе, что и ты. То есть, он знает, что если один из магов растягивает свою защиту на своего напарника, то это означает, что второй либо готовит сложную атаку, либо вскоре применит энергоемкое плетение, требующее много времени на его создание. И противник реагирует соответственно, как вы говорили, либо выстраивая мощную защиту, либо сосредотачиваясь на взломе твоей, что опять-таки вызывает наиболее целесообразное ответное действие. То есть, по сути, весь магический поединок превращается в банальную игру, где главным становится не мастерство, не скорость реакции, а способность просчитывать действия соперника на несколько шагов вперед. Но что же делать тогда, когда реакцию противника или противников совершенно нельзя предугадать? В тех случаях, когда даже они сами не представляют, как рациональнее действовать в определенной ситуации, не считаются с собственными потерями и просто плюют на все предположения обученных магов? Ведь может же случиться такое, что их действия, не укладывающиеся ни в одну из стандартных схем, изученных квалифицированными выпускниками Академии, приведут к победе?

— Браво, Алекс! — воскликнул Ризак, когда я замолчал и вопросительно уставился на него. — Еще никто из моих адептов не спрашивал об этом в начале второго цикла. Нет, разумеется, впоследствии, с накоплением опыта, полученного в тренировочных поединках и на практических занятиях, многих начинающих магов, из числа тех, у кого неплохо работает голова, посещает подобная мысль, но тогда этот вопрос отпадает сам собой, а ты умудрился додуматься до этого уже на первом занятии!

Вот только не нужно меня хвалить! Это для аборигенов данного мира все эти правила и принципы магических поединков не вызывают сомнений и принимаются как данность, а вот мне, знакомому с шахматами не понаслышке, их значение кажется слегка преувеличенным. Ведь все эти способы действий преподносятся Ризаком как правила, которые лучше не нарушать, а по идее они должны иметь статус всего лишь советов. То есть, если ты видишь, что противник делает так, то лучше всего поступить эдак, но ведь можно выбрать и свой вариант, который покажется наиболее предпочтительным. Магистр же данное уточнение, как мне показалось, намеренно опускал, что наводило на определенные мысли.

Пожав плечами в ответ на похвалу, я не стал изображать из себя скромника, краснеть и опускать взгляд, а просто ждал объяснений, которые, к моему сожалению, оказались проще некуда.

— Алекс, разумеется, существуют правила для тех ситуаций, когда действия противника невозможно предугадать, но данный материал будет изучаться позднее. Сперва адепты боевого факультета должны понять, как нужно правильно реагировать в поединках, исходя из опыта многих поколений магов, а уже потом вырабатывать собственные принципы стратегии схваток. Так что не волнуйся, Алекс, к изучению схем боя с нестандартным противником мы обязательно приступим, но это случится не сегодня.

Я кивнул и подумал, что наверняка существует еще один немаловажный момент, который Ризак мне не озвучил. Он просто не хочет, чтобы его адепты поубивали друг дружку в процессе обучения. Ведь когда поединок сводится к обычной игре, где для того, чтобы победить, нужно просто-напросто делать правильные ходы, детально описанные в книгах, плачевного итога можно избежать. А вот в том случае, когда на многочисленных тренировках адепты применяют друг на дружке все, чему научились... как говорится, останется только один, но этот результат явно не удовлетворит магистра. Так что сперва мы будем стараться действовать по правилам, а уже потом, когда достигнем нужного уровня мастерства и научимся видеть последствия атаки еще до активации сформированных плетений...

— Продолжим, — вернулся Ризак к лекции. — Все основные принципы действий парного поединка я вам уже озвучил, их вы должны выучить до следующего занятия. Правила поведения для частных случаев, только что изложенных мной, вам необходимо будет еще раз повторить самостоятельно, а те, о которых я сегодня не упоминал, вы найдете в книгах, список которых получили три дня назад. Все это вам необходимо внимательно изучить и попытаться проанализировать, представив себя на месте каждого мага в описанных диспозициях. И кто знает, вдруг вы сможете предложить более рациональный вариант действий?

Магистр весело мне подмигнул, а потом достал из кармана амулет и положил его на свой стол.

— Для лучшего закрепления материала я сейчас продемонстрирую вам иллюзию одного из учебных поединков, проводившихся здесь не так давно. Думаю, вам будет весьма интересно понаблюдать за наглядным воплощением изложенных мной принципов действия магов при самом распространенном расположении противников.

Радостные возгласы многих адептов подтвердили, что все они ждали именно этого, и начхать им было на остальную лекцию. Магистр ухмыльнулся, наблюдая за реакцией, и активировал амулет, который создал объемную иллюзию четырех адептов, парами стоявших друг напротив друга. Иллюзия расположилась прямо перед первыми рядами столов, поэтому Ризаку пришлось повернуть амулет и немного сместить изображение, чтобы всем нам было удобно смотреть. Изображение было четким и весьма контрастным, так что создавалось впечатление полного реализма. И хотя ноги иллюзорных адептов не касались пола, зависнув над ним, но большого неудобства при просмотре это не вызывало. Двое из них были прекрасно мне знакомы — это оказались Хор и Киса, которые, к моему большому удивлению, стояли рядом.

Внезапно иллюзия задвигалась, как будто кто-то невидимый подал сигнал. Все адепты укрылись защитными коконами, а один из противников нелюдей отскочил назад, увеличивая дистанцию. Понятно, этот сейчас будет прикрывать своего напарника и хочет иметь больше времени на оценку ситуации. Хор и Киса остались на месте и после укрепления своей защиты стали формировать атакующие плетения. Вот только структура вампирши внезапно развеялась, а плетение демона хоть и достигло кокона первого противника, но вреда ему не нанесло. Мне было видно, что это постарался разорвавший дистанцию адепт, который "подсунул" структуре Кисы пяток лишних блоков, а также сформировал простенький щит перед своим напарником. Именно на него пришлось плетение Хора, которое благодаря этому оказалось неэффективным.

Адепт, стоящий перед демоном, сделал свой ход и запустил в защиту Хора нечто сложное, похожее на кокон паутины. Тот успел сформировать перед собой щит, но плетение противника обвило его и облепило длинными нитями защиту демона, начиная медленно ее разлагать. А следом и второй противник нелюдей начал осыпать Хора маломощными плетениями, вынуждая того отвлечься на их отражение. Я хмыкнул и поразился предсказуемости всего действия. Понятно, что двое адептов, согласно правилам, выбрали наиболее сильного противника и теперь пытаются быстро вывести его из строя. Но почему медлит вампирша? По логике ей сейчас нужно выиграть время для Хора и принимать все удары на себя, чтобы тот смог снять плетение со своей защиты, но она вместо этого начала атаку ближайшего противника.

Нечто огненное и жутко энергозатратное оплело фигуру адепта, превратив его в сияющий столб пламени. Но парня это совсем не смутило, потому что прикрывающий быстро сформировал структуру с мощным энергоканалом, которая в свою очередь окутала огонь и моментально погасила его, переправив большую часть силы напарнику. И тогда двое, оставив без внимания практически беззащитную вампиршу, слаженным ударом атаковали Хора, который в этот момент развеял свою изгрызенную "паутиной" защиту и начал формировать новую.

Я даже вздрогнул, когда два наверняка разрушительных плетения быстро метнулись к демону, потому что ясно видел итог их активации, но внезапно перед ними возникло мощное плетение щита. Простое, но наполненное очень большим количеством силы, оно приняло на себя два атакующих плетения, разорвавшиеся с ослепительной вспышкой. Наверняка и грохот был немаленький, но данный амулет иллюзии в отличие от виденного мной на Полигоне звуков не передавал. Понятно, что щит, спасший Хора, был сформирован магистром, наблюдавшим за поединком, поскольку удержать такое количество энергии и так быстро влить ее в магическую структуру обычным адептам было не под силу.

Ослепленный вспышкой демон склонил голову, признавая поражение, и бросил формирование защитного кокона, принявшись усиленно моргать, а оставшиеся трое адептов продолжили поединок. Хотя, это уже нельзя было назвать поединком. Так, избиение одной вампирши. Неудивительно, что Киса спустя десятка два секунд была лишена защиты и отброшена ударами воздушных кулаков, которые магистр отчего-то не стал блокировать. Победу людей адепты моей группы встретили радостными возгласами, а я только хмыкнул. Действительно, когда знаешь все основные принципы возможных действий, становится легче предугадывать развитие боя, можно грамотнее выстраивать стратегию поединка, а не реагировать на отдельные его моменты.

Но вместе с тем я четко осознавал, что увлекаться этим не стоило. Ведь даже мастер Лин учил меня, что не следует переходить ту грань, когда бой превращается в набор заученных автоматических движений, которые тело выполняет без контроля сознания. А ведь это — не схватка обычных бойцов, это магический поединок, который на порядок сложнее. И я правильно подумал о многочисленных правилах, которые нам озвучивал Ризак. Никогда не стоит забывать, что это всего лишь советы, а твой противник способен действовать совсем не так, как ты предположил. И если для остальных такая метода обучения вполне приемлема и оправдана, то мне нужно постараться поскорее перешагнуть эту ступеньку и начать обучаться серьезным вещам. Ведь наверняка маги, с которыми я "бодался" в степи также следовали давно заученным правилам проведения поединков — общий-то курс боевой подготовки присутствовал на всех факультетах, включая некромагический. И кто знает, может быть, именно это и позволило мне их победить?

Магистр деактивировал амулет и спрятал его в карман. Печальные вздохи некоторых надеявшихся на продолжение адептов были им проигнорированы. Вновь широко улыбнувшись нам, Ризак спросил:

— Кто скажет, почему Хорсак и Кисана потерпели поражение?

— Они слишком медленно атаковали, — крикнул кто-то с задних рядов.

— Нет, это не главная причина, — сказал магистр. — Еще варианты?

— Они излишне отвлеклись на свою защиту, — сказала одна из девушек.

— Тоже не столь важно. Ну же?

Адепты молчали, а я не удержался и фыркнул, постаравшись вложить в этот звук все свое ехидство.

— Алекс, может ты? — спросил Ризак и снова мне подмигнул.

— Просто они не действовали в паре, — выдал я ответ, лежащий на поверхности

— В точку! — обрадовался Ризак. — Хорсак и Кисана действовали поодиночке и именно из-за этого никак не могли одержать победу в парном поединке с равными себе противниками. Так что советую запомнить на будущее: какими бы вы ни были умелыми магами, но если в бою перестанете учитывать действия вашего союзника, сильно рискуете проиграть.

Магистр обвел взглядом внимавших ему адептов и подытожил:

— На сегодня теоретическая часть закончена, переходим к практике!

Это сообщение было встречено радостными возгласами. Лица адептов прямо горели от нетерпения, а я, мельком поглядев на них, только вздохнул. Нет, азарт схватки, горячка боя, мощнейший выброс адреналина — это понятно, но чтобы так радоваться любой возможности подраться... Подобное мне было чуждо, ведь я прекрасно понимал, что драка — это последнее дело. И если ситуацию миром разрешить не удалось, то с врагом нужно не драться, его нужно уничтожать. Это было основным принципом рассветной школы, это автоматически стало основным принципом моей жизни. А если подобно окружающим меня необученным магам искать в схватках удовольствие, то этот путь неизбежно ведет либо к славе, либо к смерти. И одно другого вовсе не исключает.

Хотя сразу становится понятным, почему на страницах истории Академии остаются в основном выпускники боевого факультета, чей срок жизни удручающе мал. Ведь рано или поздно для таких магов схватки становятся своего рода наркотиком, от которого уже невозможно отказаться, и тогда они начинают искать неприятности на свою пятую точку, из которых не всем удается выбраться. С такими мне точно не по пути. Нет, все-таки после одного цикла нужно поменять факультет. Пойду к конструкторам, они народ вроде бы поспокойнее и порассудительнее.

Вслед за Ризаком наша группа организованно вышла из аудитории, в которой проводилась лекция и отправилась на второй этаж. Там обнаружилась большая комната, похожая на тренировочный зал Васлиша, стены, пол и потолок которой были надежно защищены от магического воздействия знакомым мне по Полигону плетением. Первым делом магистр велел четверке произвольно выбранных адептов встать в центр овала, образованного длинным металлическим прутом, в котором содержалось плетение, похожее на то, которое я видел на тренировочной площадке, и парочка небольших сафрусов по бокам. Ризак последовал за ними и активировал защиту, которая плотной стеной окружила адептов, а остальные рассредоточились вокруг, ожидая увидеть зрелище.

Вот только никакого шоу не получилось. Во всяком случае, для меня — точно. Поединок вышел вялым, неинтересным, а набор атакующих плетений оказался весьма скудным. Защитные коконы, применяемые адептами, вызывали у меня ехидную улыбку, так как начинали развеиваться уже после первого серьезного удара, а о совместных действиях вообще не приходилось говорить. Казалось, все поединщики вышли в круг только для того, чтобы поразвлечься и выпустить пар. Они с удовольствием осыпали друг друга плетениями, не обращая внимания ни на тактику, ни на стратегию действий.

Неудивительно, что бой закончился только потому, что у одного из четверки попросту наступило магическое истощение, а его напарник не смог вовремя активировать защитный кокон и получил огненным шаром прямо в живот. Огонь моментально прожег форму, но был потушен Ризаком, поэтому серьезных повреждений парню нанести не успел. Только небольшой ожог, который был быстро залечен магистром, применившим плетение из арсенала Велиссы.

Проведя краткий обзор прошедшего боя, Ризак мягко заметил, что уровень взаимодействия обеих пар бойцов мало чем отличается от ноля, но выразил надежду, что в будущем у них будет получаться лучше, и вызвал следующую четверку. Здесь дела вышли еще хуже. Мало того, что адепты буквально восприняли слова магистра о том, что не нужно все время стоять на одном месте и целесообразнее не принимать векторно направленные плетения на защиту, а уклоняться от них, так еще и проявили в этом деле немалый энтузиазм.

В общем, они бегали, мельтешили, осыпали друг друга магическими структурами, большая часть которых поглощалась защитным плетением зала, а финал схватки наступил, когда одна из девушек засветила своему же напарнику прямо в лоб каким-то плетением, активировавшимся с яркой вспышкой и отбросившим ослепленного адепта к самой стене. Причем девушка умудрилась после этого ойкнуть, в испуге обхватить ладонями лицо и всецело отвлечься на лежащего и ошалело трясущего головой парня, которого спасла его защита, после чего закономерно получила тройку плетений от противников. Разумеется, мастер развеял два, но позволил воздушному кулаку отбросить незадачливую адептку, слегка подправив ее траекторию, чтобы та с визгом приземлилась как раз на своего пытавшегося подняться напарника.

Разбор полетов я уже не слушал, а сосредоточил свое внимание на защите зала, загоревшись идеей создать нечто похожее для себя. Ведь если она поглощает силу из плетений, моментально разрушая магические структуры, то почему нельзя превратить ее в защитный кокон? Просто вывернуть наизнанку и дело с концом, ведь то плетение, которое мне знакомо, имеет ряд недостатков, да и против особенно мощного энергетического воздействия не годится, а тут все просто — взял сафрусов сколько нужно, и можешь принять удар хоть сотни огненных смерчей!

Увлекшись этой идеей, я пропустил мимо внимания все оставшиеся поединки, но понял простую штуку — данное плетение, как это ни печально, в индивидуальную защиту не превратить. Во-первых, сама структура никак не сожмется, а постоянно носить с собой круг диаметром не меньше десяти метров будет, по меньшей мере, глупо. Во-вторых, насколько я понял, оно контролирует определенный объем, то есть вывернуть его наизнанку не выйдет. В общем, ничего у меня из этой затеи не вышло, но несколько блоков из структуры плетения я взял себе на заметку. Хотя впечатления от неудачи, постигшей меня с универсальной защитой, еще были свежими, но от своей идеи я отказываться не желал.

Из размышлений меня выдернул голос Ризака:

— Алекс! Да толкните же его кто-нибудь!

— Что? — удивленно спросил я, увернувшись от удара кулаком по ребрам.

Магистр усмехнулся и пробормотал:

— Я много чего видел на своих занятиях, но чтобы адепты засыпали во время практики...

— Простите, задумался, — повинился я, скромно опустив глаза в пол.

— Ладно, иди сюда, задумчивый ты наш!

Под смешками остальных я вышел в центр овала и огляделся. Что-то больше никто не торопился составить мне компанию. С недоумением я посмотрел на Ризака. И где же мои противники, где напарник, который будет старательно выполнять роль балласта? Но магистр активировал защитное плетение зала и скомандовал:

— Начнем.

И я понял, что влип. Похоже, Ризак, помня мои выкрутасы на тренировочной площадке, просто побоялся ставить против меня кого-нибудь из одногруппников, однако чтобы не обделять вниманием, решил сам побыть моим противником. Так сказать, проучить ученика, чтобы не думал о себе слишком многого, а то вон, позволяет себе во время занятия спать или вообще в облаках витает. Непорядок!

Внутренне подобравшись и взвинтив восприятие, я не спешил ничего предпринимать, предоставив сделать магистру первый ход. Ведь защиту я могу поставить быстро, вот только необходимо сперва определиться, какого типа она должна быль. Да и атаку начинать не стоит, ведь она плодов точно не принесет, а формировать пробные плетения просто для того, чтобы оценить уровень соперника не имеет смысла. Понятно, что против такого умелого противника у меня нет никаких шансов, но ведь это тренировка, а не реальный бой, так что можно продемонстрировать кое-что из разряда нестандартных приемов.

Догадавшись, что я не хочу действовать первым, Ризак усмехнулся и сформировал мощный огненный шар, но не простой, а с элементами наведения на цель. Понимая, что в сторонке отсидеться не удастся, я тоже перешел в атаку. Быстро сократив расстояние, разделявшее нас, я щитом Фаррада избавился от плетения огненного шара, не став активировать кокон, встречными структурами развеял два плетения воздушного кулака и разрыва, а потом выпустил "липкую паутину" на защиту, которую активировал магистр. Одновременно с этим я лишил Ризака возможности формировать плетения, создав вокруг нас около сотни разрозненных частей, блоков и элементов, которые моментально цеплялись к любому его плетению. Но все они контролировались моим сознанием, поэтому я преспокойно создал два своих, аналогично подсмотренных у конструктора образования и позволил им прикоснуться к успешно сопротивлявшейся "паутине" защите магистра, а сам укрылся коконом, поглощавшим энергию.

И вовремя, блин, потому что бабахнуло будь здоров. В отличие от меня, Ризак успел обеспечить себе стабилизацию, и потому лишь слегка покачнулся, я же, раскинув руки в стороны, будто птица, взлетел под потолок. Однако этот недолгий полет прервал воздушный кулак, который в следующее мгновение обеспечил мне весьма недружественную встречу с дощатым полом. Моя защита так и не успела развеять это плетение с двойной структурой, примененное магистром, поэтому я лишь успел его заметить, но не отклонить. А потом мне стало совсем не до продолжения поединка, поскольку я здорово приложился затылком и несколько секунд балансировал на грани беспамятства. Когда же вновь обрел возможность соображать, то увидел, что Ризак уже деактивировал защиту зала и объяснял остальным адептам интересные подробности прошедшего боя:

— ...после чего продемонстрировал хороший способ заградительной магической атаки, который мы с вами также будем изучать в будущем. Он позволил Алексу выиграть время для основной атаки, которая окончилась бы весьма успешно, если бы я использовал более слабую версию плетения защиты. Однако тип кокона, который он применил вслед за этим, оказался весьма действенным для отражения моих плетений, но не выдержал активации магических структур Алекса. Именно поэтому вы могли наблюдать его весьма впечатляющий полет...

— Кто же знал, что так бабахнет? — недовольно пробормотал я, с трудом поднимаясь на ноги.

— То есть, ты даже не представлял, как действуют твои плетения? — иронично уточнил Ризак.

— Ага, — ответил я, борясь с головокружением и припоминая нужное лечебное плетение. — Фаррад использовал их в поединке со мной, а я только запомнил, но так и не успел опробовать на практике.

— Что ж, зато теперь всем остальным прекрасно видно, что может произойти, если использовать незнакомые магические структуры, — сказал магистр под смех адептов.

Ага, им-то смешно, а вот у меня до сих пор голова кружится, и даже плетение Велиссы не принесло заметного облегчения.

— На этом сегодня закончим, — объявил Ризак. — Надеюсь, все поняли, что к следующему занятию нужно основательно подготовиться?

Слаженный вздох адептов был ему ответом. Удовлетворенно улыбнувшись, декан отпустил всех на ужин, а меня попросил немного задержаться. Недоумевая, к чему бы это, я дисциплинированно проследовал в кабинет магистра, неожиданно оказавшийся в подвале здания боевого факультета. В отличие от остального интерьера, на рабочем месте Ризака было светло, просторно и как-то по-домашнему уютно. Особый колорит придавал большой камин, сейчас, разумеется, не зажженный, огромный диван у противоположной стены и удобные кресла-качалки посреди комнаты. Корешки старинных фолиантов выглядывали из шкафов, в закрытых секциях которых хранились многочисленные артефакты и энергетические накопители, видимые магическим зрением. Довершал картину небольшой столик с кувшином, свежими фруктами на подносе и парой серебряных кубков рядом, а также мягкий просторный диван у дальней стены. В общем, обиталищу боевого мага обстановка мало соответствовала, но магистра это нисколько не смущало. Велев мне присесть, он взял кувшин и спросил меня, хитро прищурившись:

— Будешь?

Знаем, плавали. Это стандартная психологическая проверка, когда собеседник пытается определить отношение к себе любимому. И теперь любой мой ответ обязательно породит у магистра начальное представление о моей личности. Но я никогда не любил играть по чужим правилам, поэтому решил это продемонстрировать, уточнив:

— А что это?

— Вино, — пояснил Ризак и налил темно-красную жидкость в один из кубков.

— Нет, спасибо, — сказал я. — Предпочитаю друге напитки.

— Ну а я, с твоего разрешения, все же выпью, — улыбнулся магистр и, сделав глоток, удобно расселся в кресле напротив, приняв расслабленную позу.

Я улыбнулся и принял подачу, откинувшись на спинку своего и скрестив руки на груди. Теперь мне видно, что магистр не только весельчак и балагур, каким кажется остальным. Нет, под этой яркой маской скрывается острый ум и проницательность, как и знание примитивных основ психологии. И становится понятным, почему он уже много лет занимает свою должность в Академии, а не отправляется на поиски приключений, подобно многим боевым магам.

Ладно, посмотрим, что он мне приготовил. Я ведь никаких промахов не совершал, действовал осторожно и продуманно. И даже не воспользовался возможностью уделать магистра, который в поединке со мной работал далеко не в полную силу. А ведь знал же — могу, но предпочел использовать маломощные плетения и не показал всех преимуществ ускоренного восприятия. Почему? Да просто я понимал — Ризак сделал это намеренно, провоцируя меня.

— Алекс, скажи, тебе уже приходилось вести бой с магами? — спросил магистр, которому надоело меня рассматривать.

Нет, все-таки я где-то прокололся! Но, что обидно, даже сам не понимаю, где!

— Да, — ответил я, чтобы собеседник не почувствовал мою ложь.

— И когда же?

— Четыре дня назад на тренировочной площадке, — пожал плечами я.

— Алекс, я говорю вовсе не об адептах Академии, а о квалифицированных магах, — уточнил Ризак.

— Нет. Иначе я вряд ли бы тут сидел.

Сейчас ложь далась мне без труда, а по моим эмоциям Ризак ничего не мог прочитать, как бы ни старался. Ведь одно дело — отвечать на вопрос, которого совсем не ожидаешь, а другое — подготовить ответ загодя, чтобы заранее взять свои чувства под полный контроль. Разумеется, мои слова никак магистра не удовлетворили, и он еще долго пребывал в раздумьях, меланхолично отхлебывая из кружки. Я в этот момент размышлял о том, сегодня будет в столовой на ужин. Ведь глупо было бы терзаться сомнениями в поисках ошибки в своем поведении? Особенно если предположить, что ее с таким же успехом может и не оказаться, а Ризак задал свой вопрос, исходя из банальных ничем не обоснованных подозрений. И еще более неразумным было демонстрировать магистру свое волнение и предъявлять неуверенность, так что... Я тучка, тучка, тучка...

Наконец, декан боевого факультета допил вино, поставил кубок на столик и сказал:

— Алекс, я не вижу смысла тебе обучаться с остальными адептами. У тебя великолепные задатки боевого мага, развитая интуиция, которую ты продемонстрировал в поединке со мной, поразительная память... Подумать только — запомнить плетение, виденное мельком в иллюзии среднего качества, а потом воспроизвести его почти без ошибок! В общем, для тебя не будет никакой пользы обучаться со своей группой. Уже сейчас ты на голову выше остальных, так что среди них тебе не найдется достойных противников. Я же могу предложить тебе выбор — заниматься со мной лично или ходить на занятия вместе с адептами третьего цикла. В первом случае повысится скорость твоего обучения, но останутся проблемы в отношении некоторых практических знаний, таких как групповое взаимодействие, тактические основы боя и прочее. Во втором же этот пробел устранится сам собой, но тебе придется потратить много времени на то, чтобы догнать теоретический уровень остальных. Смотри сам, что будет для тебя лучшим.

Я почесал лысину и скромно поинтересовался:

— А нельзя ли как-то совместить эти два момента?

Ризак широко улыбнулся:

— Вижу, я в тебе не ошибся. Разумеется, можно, но я сомневаюсь, что ты сумеешь выдержать такие нагрузки. Тем более в сочетании с твоими факультативными занятиями.

— А давайте все же попробуем? — вернул улыбку я.

Видимо, именно этого ответа и ожидал магистр, поскольку тут же обрадовал меня списком необходимой литературы и разрешил не являться на занятия с остальными, однако приказал приходить к нему после ужина через каждые три дня. Когда же я уточнил, почему не чаще, Ризак пояснил, что мой энергетический резерв просто не успеет восстановиться, а ему мое магическое истощение вовсе не было нужно. Ну и, кроме того, я должен буду самостоятельно подтягивать теоретические знания, чтобы как можно быстрее догнать адептов третьего цикла.

В общем, когда я выходил из здания боевого факультета, то был полностью уверен в том, что жизнь удалась. Насвистывая веселенький мотивчик, я шел в столовую в приподнятом настроении. Да и как же иначе, ведь с Велиссой я уже договорился, с Фалиано все в полном ажуре, а вот теперь и Ризак предложил развивать мой необъятной величины боевой талант. Еще бы со стихийником разобраться, и тогда можно будет вздохнуть с облегчением, ну а пока нужно наполнить пустой желудок и отправляться на занятие к некроманту.

Глава 16. Библиотечный червь

Магистр Массвиш обнаружился в своем кабинете и встретил меня весьма радушно. Ворон Вак, обретавшийся на своем насесте, лишь внимательно на меня посмотрел, после чего отвернулся, тем самым показав, что для него я интереса ни в коей мере не представляю. Следующие два часа прошли весьма насыщенно. Магистр с удовольствием делился со мной своими знаниями, искренне радуясь тому, что я все прекрасно понимаю и моментально усваиваю. Для меня же это занятие принесло немало открытий в области некромагической науки. Так, например, я узнал, что применение мертвой плоти для создания амулетов в несколько раз практичнее любых других материалов. Она намного дольше сохраняет запас энергии, лучше удерживает структуру магического плетения, не давая той развеяться, а также повышает скорость активации самого амулета.

Но при всем при этом оставалось одно большое "но". Мертвую плоть требовалось обработать определенными способами, которые различались как по сложности, так и по энергозатратности. Эта обработка иногда занимала в десятки раз больше времени и усилий, нежели создание самого амулета, поэтому, само собой разумеется, магам проще было использовать подручные материалы, такие как дерево, камни или металл. В итоге получалось, что амулетами из мертвой плоти, как правило, пользовались только некроманты, у которых было и время, и большие возможности для их создания, и самое главное — желание этим заниматься.

По моей просьбе Массвиш продемонстрировал различные типы амулетов из костей, кожи, волос и даже таких экзотических материалов как пропитанная кровью тряпка и ногти на веревочке. Про сушеные уши или отрезанные пальцы со следами разложения я уже молчу. У магистра был даже глаз с вертикальным зеленым зрачком, который содержал в себе сложное плетение непонятного мне назначения. В общем, Массвиш на протяжении всего занятия объяснял мне как именно нужно подготавливать мертвую плоть к магическому воздействию, а я сидел, слушал, запоминал и только когда магистр решил, что с меня достаточно, поблагодарил за урок и договорился о встрече через несколько дней. Массвиш в ответ пообещал, что в следующий раз мы перейдем от теории к практическим экспериментам.

Ночь уже вступала в свои права, когда я вышел из логова некроманта и отправился к себе. Однако, несмотря на поздний час, Академия была полна жизнью. На улице сновали адепты, направляясь по своим делам, в зданиях, мимо которых я проходил, можно было без труда разглядеть многочисленные ауры одаренных, наверняка сосредоточенных на выполнении домашних заданий, которыми их осчастливили преподаватели. И только теперь я начал понимать, почему меня еще при поступлении предупреждали о том, что у адептов Академии практически не остается свободного времени. Да, можно говорить о многих недостатках в здешней методике обучения одаренных, но вот обвинять ее в несерьезности подхода не стоило. Как говорится, выживают сильнейшие — те, которым удалось выдержать все напряжение учебы, те, которые обладают хорошей памятью и неплохими мозгами, и наконец, те, которые четко видят перед собой поставленную цель и, сцепив зубы, идут к ней.

Поднявшись в свою комнату, я обнаружил Хора, лежавшего на своей кровати в обнимку с немаленьким фолиантом.

— О, явился! — сказал демон, оторвавшись от чтения. — Ну, как дела? Много мертвецов успел разделать?

Ну да, не стоило удивляться, что Хор уже узнал об этом случае. Наверняка вся Академия еще вчера была в курсе моих художеств на уроке некромантии и можно только догадываться о том, какие слухи родились в рядах адептов.

— Да иди ты, — беззлобно ответил я и рухнул на свою жалобно скрипнувшую кровать.

— Нет, мне все-таки интересно, чем вы вдвоем с некрохрычем занимались? — не унимался сосед. — А может, и не вдвоем? Мне тут рассказали, что Массвиш недавно создал себе новую служанку с весьма аппетитными формами...

Я показал демону кулак и пообещал:

— Еще одна шуточка в подобном ключе и я сделаю из твоих ушей парочку амулетов. Ведь мне как раз нужно немного попрактиковаться.

— Смотри, как бы сам на амулеты не отправился! — ехидно парировал Хор, а потом внезапно сменил тон: — Алекс, а если серьезно, почему ты вдруг решил заниматься с Массвишем? Планируешь стать некромантом?

— К чему этот вопрос?

— Просто хочу разобраться, почему вдруг ты ведешь себя так глупо.

— Поясни-ка! — заинтересовался я, приподнявшись на локтях.

Демон, отложив книгу в сторонку, сказал:

— Ты разве не знаешь, что некроманты в Империи уже давно не в почете? Или ты просто не в курсе того, что специалисту в этой области никогда не получить хорошую высокооплачиваемую работу? Это только Массвишу повезло, что ректор когда-то учился вместе с ним, поэтому и предоставил своему старому приятелю должность преподавателя Академии, а так бы некрохрыч сидел себе в какой-нибудь глуши и перебивался случайными заказами. Так почему же ты сейчас так увлекся этими бесперспективными занятиями?

Я хмыкнул, а потом почесал затылок и ответил:

— Знаешь, Хор, не стоит слепо верить слухам. Если я на первом уроке показал себя прирожденным мясником, это еще не означает, что мне по душе этим заниматься. И некромантом я становиться не собираюсь, так как мне больше всего нравится конструкторство. Но в землях, откуда я родом, существует весьма известная поговорка: "Дают — бери, бьют — беги". Поэтому когда Массвиш предложил мне позаниматься с ним дополнительно, я не стал отказываться, потому что давно понял — никакие знания не бывают лишними. И если они не нужны тебе в данный момент, это вовсе не означает, что они не пригодятся в будущем. А по поводу некромантии... Я как-то видел своими глазами, на что способен всего один амулет, созданный специалистом вроде Массвиша, и прекрасно понимаю все возможности, которые открывает подобное знание.

— Видел? — удивленно переспросил демон. — Где?

— Извини, сосед, — сказал я с улыбкой. — Этого я тебе рассказать не могу.

Откинувшись на пыльную подушку, я подумал, что демон сам додумает в моем ответе слово "пока". Пока я ничего рассказывать не буду, но вот если мы узнаем друг друга получше, да и он сам раскроет кое-какие секреты о себе и своей расе... Нет, все-таки психология — это сила! Вот так, буквально мимоходом я забросил демону крючок с великолепной наживкой. Ведь тайны, секреты и им подобное всегда притягивают внимание и будоражат воображение, так что у Хора теперь появится лишний стимул завоевать мое доверие и расположение. Ради этого стоило рискнуть и пошатнуть мою и так не вполне устойчивую легенду.

— Алекс, к тебе тут твои приятели приходили, разобрали кружки и все прочее, — сообщил демон, возвращаясь к своей книге.

Да я и сам уже заметил свое покрытое многочисленными пятнами разного цвета одеяло, валявшееся в углу комнаты, поэтому кивнул и поблагодарил соседа. Однако, несмотря на насыщенный день, сна не было ни в одном глазу, поэтому я решил провести время с пользой, поднялся, собрал всю изученную ночью макулатуру и, пожелав демону приятных снов, направился с ней в библиотеку.

Там было весьма людно, больше двух десятков адептов сидели в читальном зале и старательно морщили лбы, занятые изучением томов перед ними. Сдав свое добро хранителю, я попросил у него несколько томов того самый магического букваря, пяток книг из списка, выданного Ризаком, а также книгу некого Хукорна, на которую постоянно ссылался в своих объяснениях Массвиш. Хранитель неторопливо списал с меня всю взятую накануне литературу, используя для этого мой амулет, а потом выдал требуемое. Труд Хукорна оказался не книгой, а энциклопедией некромагических знаний, насчитывающей восемнадцать огроменных томов, которые к тому же нельзя было выносить из библиотеки. Не отчаявшись, я устроился на свободном стуле под весьма удивленными взглядами адептов, рассматривающих нехилые стопки моих книг, и углубился в чтение.

Ризак не ошибался, я был полым нолем в области магического боя, всегда выезжая лишь на своей интуиции и природной сообразительности. Ну и благодаря госпоже Удаче, которая в дни схваток с магами была ко мне особенно благосклонна. Так что уровня адептов третьего цикла сходу мне не достигнуть. Придется слегка попотеть и поломать глаза вместе с мозгами, изучая необходимый теоретический материал, который был весьма познавательным и необходимым. Ведь в предложенной мне литературе просто и понятно излагались основы тактики магических поединков, а также давались многочисленные пояснения необходимости конкретных действий и влияния их на общую структуру схватки.

Зачитавшись, я не заметил, как все адепты разошлись, оставив меня одного в читальном зале. Лишь голос хранителя смог отвлечь меня от томика с размышлениями пожилого боевого мага, который щедро делился со всеми желающими воспоминаниями своей бурной жизни.

— Молодой человек, разве вы не собираетесь уходить?

До меня не сразу дошел смысл вопроса, но потом я поглядел на хранителя, смерил взглядом стопку томов энциклопедии, к которым даже не успел приступить, и жалобно спросил:

— А нельзя ли мне еще посидеть часок-другой?

На лице хранителя появилась легкая улыбка.

— Вообще-то библиотека сейчас закрывается, — сказал он, но, видя мое искреннее огорчение, добавил: — Однако я могу сделать маленькое исключение из правил и разрешить одному усердному адепту провести здесь ночь. Разумеется, если этот адепт пообещает не выходить из здания библиотеки, не будет пытаться открыть книгохранилища и не забудет о том, что магические действия здесь строго запрещены.

— Разумеется, — радостно ответил я. — Обещаю, что ничего из вышеперечисленного делать не буду.

— Что ж, тогда приятного чтения! — сказал хранитель, выслушал мои слова благодарности, объяснил, где здесь находится туалет, и удалился прочь, пообещав вернуться утром.

Решив, что наладить с ним контакт мне не помешает, я вернулся к чтению. Добив все книги по боевой магии, я перешел к букварю, в котором быстро пробежался по уже знакомым частям и элементам, освежая их в памяти, а потом принялся за еще не изученный раздел. Разумеется, все упражнения, предложенные букварем, приходилось делать в уме, так как нарушать первое правило библиотеки я не собирался. Да, хранителя рядом не наблюдалось, но кто знает, не содержалось ли в стенах библиотеки плетений, реагирующих на магическое оперирование.

Поверхностно изучив пару томов букваря, я понял, что дальше возможен перегруз в знаниях, и решил не спешить. Да, я вполне мог загрузить в свою память все за один раз, вот только был абсолютно уверен в том, что половина данных, полученных с таким форсажем, безвозвратно улетучится уже через несколько дней. Таким способом я сдавал некоторые непрофильные предметы в вузе, всего за пару дней перед экзаменом умудряясь вызубривать сведения всего курса. Естественно, после благополучно выдержанного испытания, во время которого я с красными от недосыпа глазами бубнил преподу определения, частенько не понимая их смысла, почти все эти знания моментально забывались, ну а этот магический алфавит должен был прочно осесть в моей черепушке. Так что я отложил букварь и перешел к основам некромантии.

Они излагались в энциклопедии весьма подробно и обстоятельно. Чувствовалось, что Хукорн был не только знатоком своего дела, но и обладал великолепным даром рассказчика. Его повествование, словно изысканное кружево, постепенно затрагивало все знания науки, плавно переходя от основ создания амулетов к принципам построения неживых помощников или описанию способов приготовления составов для подготовки мертвой плоти. Некоторые простые плетения, схемы которых приводились на страницах томов, я уже мог разобрать, и даже обнаружил среди них те, что показывал магистр, однако большинство по-прежнему оставались набором непонятных обозначений и требовали, чтобы я к ним еще вернулся, когда освою остальную часть букваря. Иногда в этих изображениях присутствовали такие элементы, которые детально прорисовывались в сносках. Наверняка, в букварь они включены не были, потому что являлись чересчур узкопрофильными.

В общем, когда голова начала гудеть от обилия данных, а глаза резало так, будто какой-то доброжелатель швырнул в их горсть песка, я отодвинул в сторону книгу и положил лоб на столешницу, чтобы чуточку передохнуть. Но уже в следующий миг улыбающаяся Темнота принялась укутывать меня своим черным одеялом, а я даже не нашел в себе сил, чтобы возразить ей.

Из уютной черноты меня выдернул знакомый противный и чрезвычайно громкий звука колокола Академии. Матерясь про себя, я собрал книги под ехидными улыбками присутствующих в библиотеке адептов-жаворонков и сдал их хранителю, который, весело ухмыляясь, пожелал мне доброго утра. Смерив хмурым взглядом свежего и бодрого работника библиотеки, я все же нашел в себе силы поприветствовать его и снова поблагодарить за то, что позволил мне остаться. Как известно, слово благодарности ничего не стоит, но всякому приятно, а в здешних информационных закромах я планировал прописаться надолго.

Посетив подсказанное хранителем место, я отправился в столовую, где смог понаблюдать за преудивительной картиной — Хор и Киса стояли за одним столиком и преспокойно беседовали друг с другом! Надо же, демон сам, без меня решил составить компанию вампирше и, судя по выражению на его морде, не чувствовал при этом никакого дискомфорта! Видимо, мои слова оказались намного действеннее, нежели я рассчитывал, так что мне теперь остается только закрепить этот успех.

Весело поприветствовав нелюдей, я не стал им мешать и краем уха слушал их предположения о том, какие заявки будут делать факультеты Академии на предстоящих соревнованиях. Как я понял, данные мероприятия должны были состояться месяца через три, но уже сейчас все адепты живо дискутировали по этому поводу, ведь сюрпризы прошлого цикла никого не оставили равнодушными. Я в этом не разбирался и молча поглощал завтрак, следя за спором Хора и Кисы, которые никак не могли прийти к единому мнению по поводу какой-то хитро сформулированной магической теории, что могла дать им шанс на участие в соревнованиях.

Лишь под конец завтрака мне удалось почерпнуть немного полезной информации чисто бытового плана. Просто я узнал у Хора, где можно достать записные книжки, которые были у каждого адепта. Оказалось, в Академии работала небольшая хозяйственная лавка, в которой можно купить всевозможные мелочи, необходимые каждому. От зубных щеток и до походной куртки, которая валялась там невостребованной уже второй год. Демон даже поведал под большим секретом, что владелец лавки может продать адептам вино и напитки покрепче, правда в небольших количествах. Нужно только прийти и поинтересоваться, не найдется ли у него несколько капель "продукта". Вот только цены на него были намного выше рыночных, надо полагать, за риск.

Поблагодарив Хора за весьма своевременную наводку, я пожелал всем хорошего дня и отправился на занятия. Первой у меня по плану была разминка с Васлишем, который уже поджидал меня в тренировочном зале с клинками в руках. Потанцевав с ним полчасика, я сходил к расписанию и обнаружил пару сюрпризов. Первым занятием у нашей группы была "История магии", затем было нечто труднопроизносимое под началом Глода, после обеда по плану оказалось занятие с Велиссой, на которое она только вчера разрешила не являться, и венчал все это урок с бытовиком Перисадом. Так же не стоило забывать, что сразу после ужина меня ждал ректор, чтобы поговорить со мной о принципах графического отображения плетений. В общем, день обещал быть насыщенным.

На Историю я шел с большим нетерпением, понимая, что этот предмет способен помочь мне разобраться в нынешнем состоянии магического общества Империи. Как говорится, узнаешь прошлое общества — можешь с успехом предугадать его будущее. Вот только занятие меня слегка разочаровало. Мастер Каришон, судя по внешности, являвшийся ровесником Фалиано, всю лекцию рассказывал о древнейших временах, когда только-только зарождались основы магической науки. Он детально расписывал, как, когда и почему делались определенные открытия в магической сфере, но постоянно сетовал, что имена большинства первооткрывателей история не сохранила.

Прослушав его рассказ, я понял, что до событий хотя бы тысячелетней давности наша группа доберется еще не скоро, поэтому попытался задать мастеру парочку наводящих вопросов. Вроде того, с какими расами маги, проживавшие на территории нынешней Империи, испытывали наибольшие трудности в те времена, и почему сейчас в магической среде главенствующее положение занимали люди. Каришону мой интерес весьма понравился, но тему развивать он не стал, сказав, что в свое время дойдет и до этого. Пришлось мне молча высидеть остаток лекции, хотя я прекрасно понимал, что объяснение у этого факта весьма простое — более агрессивная раса методично выжила своих конкурентов, прочно утвердившись на мировой арене.

Вообще данный момент меня слабо интересовал, а задал я вопросы для пробы, но после занятия мастер попросил меня задержаться и наградил списком необходимой литературы, которую я должен был изучить, компенсировав пропущенный мной первый цикл. Каришон выразил уверенность в том, что для меня это не составит труда, и попросил подойти к нему, когда почувствую уверенность в том, что смогу сдать экзамен, благополучно выдержанный моими одногруппниками. Мастер даже похвалил меня, сказав, что изначально не планировал устраивать подобное, но, видя мой неподдельный интерес к истории, решил пойти навстречу. После этого я уяснил, что выделяться из толпы не всегда полезно. Вот так — хотел наладить доверительные отношения с преподавателем, чтобы получить от него нужные знания (ведь я прекрасно понимал, что и у магов есть своя, "правильная" версия истории, не отредактированная и не подчищенная от всяких сомнительных эпизодов), а нарвался на дополнительную и совершенно не нужную работу, которую все равно придется выполнять. Обидно, но переиграть уже нельзя.

Зато следующее занятие принесло мне большое моральное удовлетворение. Глоду, который мстительно заставил меня подняться и принялся пытать на глазах у всех адептов, пришлось признать свое поражение. На все вопросы я отвечал без запинки, практически дословно цитируя прочитанные книги, хитрые подколки мастера, призванные сбить меня с толку, попросту игнорировал, а на кислое выражение лица Глода не обращал внимания. А он под конец совсем обнаглел — начал сыпать каверзными вопросами из материала следующих циклов, вот только это не помогло. На них я преувеличенно вежливо заявлял, что данного материала не было в списке предложенной им литературы, но если мастер соблаговолит и укажет, в какой книге можно найти ответ...

Короче, Глод обломался, приказал мне сесть и с красным от едва сдерживаемого гнева лицом принялся читать новую лекцию. А после окончания занятия приятели-адепты, с которыми мы позавчера "гудели" в общаге, наперебой принялись поздравлять меня с достойным отпором Жабу, который, наверное, впервые в своей практике не нашелся, что сказать. Я же со всей серьезностью посоветовал им про случившееся особо не трепаться, и даже извинился перед приятелями за то, что теперь мастер будет отыгрываться на них, срывая свою злость на менее подготовленных противниках. А когда боевики в один голос заявили, что Глода не страшатся, я скептически хмыкнул и напомнил об экзамене, который, по заверениям мастера, не каждый сможет выдержать, чем несколько охладил воинственный настрой приятелей.

Да, после такого планка моего рейтинга среди одногруппников немного опустилась, но этим я просто обеспечил себе безопасный тыл. Ведь я прекрасно понимал, что, видя во мне объект для подражания, многие рискнут последовать моему примеру и попробуют возразить Глоду. Просто для того, чтобы поднять степень уважения в собственных глазах, или заработать авторитет у остальных. Но ничем хорошим это закончиться не могло, как для меня, так и для них самих, так что я вовремя остудил горячие головы и не позволил ситуации дойти до критической точки.

После этой проникновенной беседы мы все вместе отправились в столовую. По пути, чтобы сгладить впечатление, я открыл приятелям "страшный секрет" того, как мне удалось так быстро все выучить — продемонстрировал им свое плетение для обострения внимания, заявив, что это главная тайна эльфийских магов. Шутка не удалась, так как, судя по реакции собеседников, аналогов этой магической структуры в Империи не существовало. Видимо, здешние маги просто опасались воздействовать на свой мозг подобным образом, ведь не могло же так случиться, что адептам принципиально не показывали такие плетения, умышленно усложняя их жизнь?

Короче, приятели сразу загорелись и слезно попросили научить их этому хитрому способу запоминания, клятвенно заверив в том, что никому о нем не расскажут. Разумеется, я не отказал им и достал пару монеток, в которые вложил иллюзию плетения. Пусть пользуются — вдруг когда-нибудь и мне помогут подобным образом! Весьма довольные друг другом, улыбаясь и заговорщицки перемигиваясь, мы вошли в столовую, где я быстро, но сытно перекусил и потопал в хозяйственную лавку. Она находилась недалеко от главного входа и представляла собой небольшой деревянный сарайчик, отчего-то не отмеченный на плане Академии. Там меня встретил улыбчивый мужичок с коротенькой козлиной бородкой и без малейших признаков магической одаренности, который вежливо поинтересовался, чего я желаю.

Желал я много и сразу. Во-первых, приобрел пару кружек, чтобы в следующий раз не пришлось клянчить у Хора. Во-вторых, купил десяток пустых книг для записей, которые оказались неожиданно дорогими и десятка три карандашей, которыми пользовались адепты. Теперь мне можно было не волноваться о том, что я не смогу сразу расшифровать запись сложных плетений — надо просто скопировать их себе, а потом уже разбираться в их структуре, когда в совершенстве освою магический алфавит. В-третьих, я нагреб кучу разных мелочей, очень необходимых в быту, ну и напоследок поинтересовался:

— Уважаемый, а не найдется ли у вас несколько капель "продукта"?

— И какой же "продукт" вас интересует? — уточнил продавец.

— Виноградный, высшего качества.

Мужичок почесал свою бородку, а потом наклонился и шепотом сказал:

— Есть кувшинчик велосского, а также две фляжки ангорского. Вот только я сильно сомневаюсь в том, что они будут вам по карману.

Ну-ну, уже набивает цену! Я скептически посмотрел на продавца и попросил:

— Вы все-таки озвучьте их стоимость, а там посмотрим.

Продавец мою просьбу удовлетворил, но шесть золотых за одну литровую флягу меня категорически не устроили, поэтому мы с ним принялись яростно торговаться. Я настаивал на оптовой скидке, говорил, что это чистой воды грабеж, и такая цена только отпугнет покупателя...

В общем, после десяти минут спора, за время которого мужичок пополнил свой запас красочных выражений и получил немалое удовольствие, найдя достойного противника, общая сумма моего заказа снизилась на целых три монеты. Это являлось не слишком большим достижением, и, если честно, для меня было бы легче молча расстаться с деньгами, но этим торгом я преследовал несколько важных целей. Я добился того, что торговец хорошо меня запомнил, обеспечил себе цены чуть ниже, чем для всех остальных адептов (ведь хозяин лавки теперь не станет наглеть, видя во мне знатока торгового дела), а также заложил основу для будущих взаимовыгодных отношений. Это не последний мой поход сюда, а человек, который имеет торговые связи с остальным миром, в будущем может мне пригодиться.

Короче, с лавочником мы расстались хорошими знакомыми. С покупками и изрядно полегчавшим кошельком я отправился в общагу, где свалил все добро в свободный угол, а оглядев кучу барахла, пожалел, что там не продавалась мебель. Какая-нибудь тумбочка, небольшой шкафчик или хотя бы полочка мне бы не помешала. Ведь те, что наличествовали в нашей комнате, уже давно были оккупированы Хором, а мне до сих пор отводился краешек заваленного всяким хламом стола. Но я никогда не был ярым приверженцем аккуратности, поэтому и не стал сильно переживать о том, что мои записные книжки, купленные по золотому за штуку, валяются на не слишком чистом полу, а снял с полки кувшин с остатками лимэля.

Ведь вино я приобрел не просто так, а с расчетом использовать его в качестве небольшой взятки, то есть исключительно для того, чтобы обеспечить нормальные отношения с хранителем библиотеки. Разумеется, лечебная жидкость уже основательно выдохлась и утратила добрую половину своих свойств, но в данный момент для меня это особой роли не играло. Откупорив купленную флягу с вином, я оценил вкусовой букет напитка, отхлебнув несколько глотков и признав его неплохим, а потом с помощью нехитрых магических манипуляций смешал зелье с лимэлем в пропорции один к одному. Остатки жидкости, не уместившейся во флягу, слил обратно в кувшин и поставил его на полку. Ну, надеюсь, Керисан сегодня не объявится, потому что за хранение подобных напитков в законах Академии также предусматривалось наказание.

Прикинув время, я подхватил пару записных книжек с карандашами, положил между ними флягу с коктейлем, прикрыв ее качественной иллюзией, и отправился в библиотеку. Рассчитал я точно, третье занятие уже началось, поэтому там было пусто, если не считать хранителя, которому я и отдал взятку. Тот не стал долго ломаться и принял флягу, взамен пообещав удовлетворить мою просьбочку провести здесь еще одну ночь, и быстро выдал требуемые книги. За два часа я не только успел основательно изучить весь первый том букваря, но и скопировать десяток плетений из труда Хукорна, после чего направился на занятие к Перисаду.

Магистр был в своем репертуаре и явился в аудиторию, одетый в длинный домашний халат. Но мне было плевать на его внешний вид. Уже знакомый с манерой проведения Перисадом лекций, я помог бытовику определиться с темой занятия и принялся впитывать щедро изливаемую на меня информацию. Сегодня мы говорили о тех плетениях, которые применяются в обычных жилищах, и плетениях специфических, предназначенных для мест обитания магов. Как выяснилось, даже амулеты с одной функцией могут радикально различаться по своей структуре. Ведь не всякий амулет будет хорошо работать в возмущенной среде, наполненной повышенным количеством энергии и при этом не взаимодействовать с другими магическими структурами. Поэтому для обычных людей предлагались амулеты с простыми плетениями, а одаренными использовались те, что посложнее, но и понадежнее. Как, например, амулеты в окнах Академии.

Тема была весьма интересной, а заодно мне удалось выяснить, что в городах Империи можно запросто купить амулет любого типа и назначения. Были бы деньги, так как цены в лавках, специализирующихся на продаже подобных изделий, диктовались Гильдией магов, поэтому простому люду магические штучки не по карману. Разумеется, узнав об этом, я поинтересовался, почему же адепты Академии не могут поспособствовать расширению товарооборота, выбросив на рынок дешевую продукцию? Ведь они же регулярно выходят в город? Естественно, она будет менее качественной, чем результат работы дипломированных создателей амулетов, но должна быстро найти покупателей. Однако Перисад объяснил мне, что это незаконно и весьма сурово наказывается. Гильдия везде имеет свои глаза и уши, а любая попытка составить ей конкуренцию выходит смельчаку боком. Да и кроме того адептам до получения звания мастеров запрещается зарабатывать своим даром на хлеб, хотя рисковые одаренные частенько поигрывают с законами. Ну, как водится, до первого случая, ведь главное тут — не попадаться.

После лекции я, погруженный в мысли, отправился в столовую, где ко мне вскоре присоединились Хор и Киса. К ним-то я и пристал с просьбой разъяснить новичку, что почем. Ведь, как я успел убедиться, деньги у адептов имелись. Во всяком случае, у большинства. Но не все же имели богатеньких родителей, учителей или иных спонсоров, а кроме того, разве не глупо предоставлять средства находящимся на полном обеспечении Академии оболтусам? Так откуда же они их берут, если имеют возможность покупать запрещенные напитки, да и в городе кутят регулярно?

Все оказалось проще некуда. Это только Перисад стращал меня, говоря о всемогущей Гильдии, а на самом деле на мелкие правонарушения она смотрела сквозь пальцы, понимая, что слишком сильное закручивание гаек может плохо кончиться. Так что если адепт хотел подзаработать, он просто отправлялся гулять по богатым кварталам города, где его могли встретить те, кто был заинтересован в его услуге. Дальше ситуация развивалась по нескольким вариантам сценария, удовлетворявшим всех. Простейший пример — респектабельный и уважаемый гражданин совершенно случайно встречает прохаживающегося по улице молодого парня со знаком Академии и решает составить ему компанию. А спустя полчаса, отобедав в трактире, они становятся лучшими друзьями, один из которых вполне может оказать другому помощь магического характера. Как правило, это нечто не слишком значительное, ради чего не нужно нанимать квалифицированного специалиста. Ну а потом адепт может опять-таки совершенно случайно найти на улице кошелек с некоторой суммой или получить ценный подарок.

В общем, существовали десятки способов немного подзаработать и избежать конфликтов с законом, но можно было и вполне официально пойти в местное отделение Гильдии и составить там временный контракт. Правда, в последнем случае приходилось отдавать почти весь свой заработок и выполнять крайне энергоемкую или неприятную работу, на которую никто не соглашался. Например, очищать сточные канавы, казарменные сортиры, переносить строительный камень и прочее. Так что у адептов всегда был выбор, а демон с вампиршей напоследок признались мне, что никогда подобным не занимались и ничего конкретного посоветовать не могут. Ну, я-то вообще затронул эту тему в целях общего развития, а потому заверил нелюдей, что в деньгах пока не нуждаюсь.

Доев свой ужин, я шепнул Хору о том, что в нашей комнате стоит кувшин с велосским, которое нужно сегодня же изничтожить. После этого демон очень странно на меня посмотрел, но все же нашел в себе силы пригласить вампиршу немного посидеть вместе. Киса, к моему удовольствию, согласилась, но на ее лице возникло сомнение, когда я сообщил, что планирую провести ночь в библиотеке. Не дав раскрывшему рот демону ничего сказать, я быстро попрощался с обоими и поспешил к ректору, понадеявнись, что мой расчет был верен — эти посиделки состоятся и будут весьма удачными. Ведь они многое могут дать обоим нелюдям, да и мне заодно... А если нет, думаю, у Кисы с Хором хватит ума не поубивать друг друга.

Фалиано встретил меня в своем кабинете, но был слегка недоволен тем, что я начал изучение записи плетений без его ведома. Посмотрев в мою записную книжку, ректор даже поругал меня за неряшливость линий, нечеткость символов и смазанные пометки. Согласен, почерк у меня всегда был корявым, да и отсутствие практики сказывалось, но ведь главное — чтобы я мог разобрать свои каракули, не так ли? Как оказалось — нет. Фалиано был твердо убежден в том, что графически фиксировать плетения необходимо с максимальной точностью, чтобы, не дай Единый, не допустить ошибок. Так что мой вариант записи с изображением элементов просто для лучшего их запоминания не прокатил.

— Магическое искусство не терпит небрежности, а хороший конструктор не может позволить себе допускать промахи даже в мелочах! — заявил Фалиано. — Ведь при создании плетений даже незначительная погрешность в графической схеме может привести к катастрофе. И если хочешь, чтобы я и дальше с тобой занимался, привыкай к аккуратности!

Ну вот, как в воду глядел! Ладно, теперь придется при переписывании схем тратить намного больше времени. Эх, жаль у них тут магического ксерокса не имеется... Или я ошибаюсь? Задав этот вопрос Фалиано, я получил в ответ искренний смех. Нет, до такого здешние маги еще не додумались. Книгопечатание, конечно, было развито, но до фотокопий дело не дошло, все обходились медными или свинцовыми пластинками. Это был трудоемкий и весьма затратный процесс, так что многие тома приходилось переписывать вручную. Объяснив прописные истины, ректор, все еще усмехаясь, предложил мне попытаться создать плетение, обеспечивающее быстрое тиражирование текста, в случае успеха гарантируя почетное место на страницах истории Академии.

После этого настроение Фалиано улучшилось, и наше занятие прошло весьма плодотворно. Ректор поведал мне, что тома букваря, которые предоставлялись адептам для изучения, являлись новым типом магической записи. Само собой, имелся и старый. Еще тысячу лет назад он использовался повсеместно, но в настоящее время применяется только в плетениях очень сложной конструкции, так как является универсальным и не содержит большого количества дополнений со специфическими блоками. А существует еще и так называемый древний тип записи, относящийся к незапамятным временам, когда магия была еще очень молода. Этот тип записи изучался в Империи только специалистами-фанатами, но был до сих пор известен в некоторых королевствах Востока.

Разумеется, мне было достаточно изучить только первый тип, но Фалиано обронил, что если я хочу стать хорошим специалистом... Короче, я тяжело вздохнул, представив, сколько для этого потребуется времени. Однако, сжалившись, ректор все-таки объяснил мне основные принципы овладения графическим языком, и я понял, что не все так печально. Как выяснилось, существовали целые группы блоков, которые обозначались специфическим образом, основанным на их внешнем виде в реальной магической структуре, что существенно облегчало их запоминание. Также обозначение некоторых часто использующихся элементов было очень простым и доступным, основанным на интуитивно-понятной системе. А кроме того существовали специальные приемы, помогающие грамотно усвоить всю систему записи...

В общем, правильно меня ругал ректор. Зря я поспешил и начал изучать букварь без этих рекомендаций. Ведь я старался запомнить графическое изображение каждого блока и элемента в отдельности, но мне необходимо было только осознать общие принципы графического языка, которые оказались на удивление простыми. И ведь, что удивительно, сам я отчего-то не додумался до этого, хотя и смутно подозревал нечто подобное. Когда до меня дошла степень моей тупости, я повинился и пообещал больше таких глупых ошибок не совершать, что вполне удовлетворило магистра. Закончив лекцию, он выдал мне задание для самостоятельной практической работы, обозначил теоретический материал для проработки и договорился о следующей встрече.

А распрощавшись с Фалиано, я отправился в библиотеку, где и просидел до самого рассвета. Несколько томов букваря, книги по боевой магии, некромантии и даже парочка, рекомендованных бытовиком Перисадом — все это я внимательно изучил и постарался запомнить, сожалея о том, что мне отчаянно не хватает времени. Ведь это все — только начало, так как история настоятельно требовала к себе внимания, теория магии в лице Глода обещала неприятности, если я не буду готовиться к ней заранее, а еще имелись целительство, алхимия, основы конструкторства...

Мда, похоже, мне придется прописаться в библиотеке. А что? Принести кровать, чтобы не засыпать каждый раз, сидя на жестком стуле, и вполне можно жить. Вот только я подозревал, что даже тогда мне не будет хватать времени на изучение всего необходимого материала. Эх, и почему в сутках так мало часов... Нет, стоп! Отставить мысли, характерные заядлому библиотечному червю! Ведь это не приведет ни к чему хорошему, уж я-то хорошо знаю — как-никак имелся наглядный пример из прошлой жизни.

Был у нас в вузе один студент-заучка, ценимый всеми преподавателями за свою успеваемость. Так вот он мог сутками изучать учебники, не отвлекаясь на такие совершенно ненужные ему вещи, как еда или сон. Кончилось все дело тем, что на почве нервного переутомления у парня капитально поехала крыша. Его сосед по общаге рассказывал, что он проснулся как-то ночью от странного ощущения, повернулся на другой бок, и внезапно заметил, что заучка стоит рядом с его кроватью и немигающее на него смотрит. "Ты чего?" — спросил мигом проснувшийся студент. Не меняя выражения лица, парень попросил у соседа мочалку. "Так у тебя же своя есть!" — изумился тот, на что заучка лаконично ответил: "Твоя пушистее".

Это был первый инцидент, после которого по вузу поползли нехорошие слухи, а финал наступил, когда заучка начал приставать с предложениями весьма непристойного характера к уборщице Бабке Клаве, бывшей старше его минимум на полвека. В общем, перезанимавшегося студента увезли в дурку прямо с лекции, и обратно он уже не вернулся, поэтому я теперь точно знал, что в учебе нужно обязательно делать перерывы. Иначе слетевший с катушек Темный маг для этого мира окажется большим сюрпризом.

Нет, все-таки следует сделать паузу в занятиях, а то я уже который день не могу нормально выспаться. Да, решено, устрою себе законный выходной! Вот только добью литературу, рекомендованную Ризаком, прочитаю труды по истории магии и дойду до конца энциклопедии Хукорна. Ну и букварь осилю целиком, чтоб если и сходить с ума, то образованным человеком! Улыбнувшись своим мыслям, я пододвинул поближе старый фолиант и погрузился в чтение. И только почувствовав, что голова вот-вот взорвется от обилия поступающей информации, разрешил себе буквально на минутку положить гудящую тыковку на раскрытую книгу, отчего-то оказавшуюся мягче пуховой подушки.

Глава 17. Подставы

А в следующее мгновение меня по традиции поднял колокол Академии. На этот раз его звук показался мне уже не таким противным и мерзким, как раньше, так что, продрав глаза и сдав книги весело улыбающемуся хранителю, я отправился в столовую, не забыв посетить местный клозет. Все адепты, попадавшиеся мне по пути, увидав мою помятую и донельзя хмурую физиономию, начинали скалиться и даже хихикать. Сперва я игнорировал нездоровую реакцию окружающих (что, невыспавшегося человека никогда не видели?), но после десятого случая это стало настораживать. Мельком оглядев свою одежду, я непорядка не обнаружил, поэтому лишь приказал себе взбодриться и доковылял-таки до вожделенного завтрака.

В столовой меня также сопровождали веселые улыбки адептов, но я быстро набрал еды и отправился к обосновавшимся на привычном месте Хору и Кисе. Вот те, судя по их живым и веселым физиономиям, ночью дурью не маялись, как некоторые, а спокойно спали в своих кроватях. Да и посиделки, как я понял, не только прошли удачно, но и доставили удовольствие обоим, потому что в данный момент демон весьма дружелюбно скалился, а вампирша увлеченно ему о чем-то рассказывала, размахивая куриной ножкой для большей убедительности. Да уж, такой Киса мне нравилась гораздо больше, чем та нелюдимая, замкнувшаяся в себе кровососка, которую я впервые встретил.

— Привет всем! — сказал я нелюдям, пристраиваясь рядом с ними.

Те прервали свою милую беседу и поглядели на меня, но вместо приветствия или пожелания доброго утра синхронно улыбнулись.

— Вот, сразу видно, что человек пришел из библиотеки! — с некоторой ехидцей произнес Хор, продолжая скалиться.

— Ага, причем дочитался до того, бедняга, что знания уже из головы начинают вылезать, — поддакнула Киса, демонстрируя острые клыки.

— Только почему не через уши? Ведь это было бы логично.

— Ну, не всем же иметь такие огромные, как у некоторых...

— Да идите вы, — недовольно буркнул я и принялся за завтрак.

Но внимательные взгляды рассматривающих мое лицо нелюдей немного напрягали, и когда Киса вдруг ни с того ни с сего рассмеялась во весь голос, я спросил:

— Ну и что такое?

— Алекс, ты себя в зеркало видел? — поинтересовался демон.

— Ты хочешь тонко намекнуть, что я внешностью не вышел?

— Нет, но ты все-таки посмотри, — настоял Хор.

Пожав плечами, я вспомнил плетение, которое видел в душевой, и понадеялся, что оно способно активироваться не только на плоских поверхностях, но и просто в воздухе. Сформировав простенькую магическую структуру прямо перед собой, я получил идеальный отражающий круг диаметром сантиметров тридцать, глянув в который, недовольно выматерился. Хор вместе с Кисой снова засмеялись, а я внимательно рассматривал надпись на своем лбу, выполненную крупными печатными буквами, гласившую "Ируш". Дальше до самых бровей мелкими буквами шел текст, дававший общее определение этой твари, а выше наличествовала пара линий с картинки, наглядно представлявший ее внешний вид. Вот так спать на учебниках по некромантии!

Плюнув на ладонь, я попытался стереть ярлык со своей кожи, однако краска оказалась едкой и сходить отказывалась, давая лишь небольшие серые разводы. Пришлось забыть о завтраке, под сопровождение смешков идти к рукомойнику и смывать надпись мылом. Уж не знаю, что добавляли в чернила издатели магической литературы, но после моих стараний все равно на лице можно было прочитать бледную надпись. Мысль о маскировке я отбросил, как непродуктивную. Увидят — еще больше смеяться будут, так что придется потерпеть.

Ну, это еще ничего, помню, в студенческие годы мы с парнями над одной девушкой пошутили, нарисовав ей во время сна маркером лишнюю растительность на лице. Вот это было действительно смешно, потому что наш маркер оказался похлеще здешних чернил, а на следующее утро был экзамен. Профессор тогда очень удивлялся студентке с проступавшими сквозь немалый слой тонального крема длинными усами, которым позавидовал бы даже Леопольд. Так что теперь для меня главное — чтобы кличка не приклеилась, а то знаю я этих адептов... Мы-то ведь девушку до самого выпуска Леопольдой звали.

Вернувшись к все еще улыбающимся демону с вампиршей, я хмуро глянул на них и принялся уничтожать свой завтрак. Разумеется, долго я дуться не стал, завязал разговор на весьма отвлеченные темы, а потом все пошло по накатанной колее. Узнав расписание, я отправился на занятия, где успел встретиться с Васлишем, Каришоном, в обед навестить Велиссу, после повидать Массвиша, с которым приготовить пару составов для обработки мертвой плоти, а после ужина еще и позаниматься с Ризаком, продемонстрировав ему, что с успехом осваиваю теоретический материал.

В конце занятия магистр даже предложил мне сойтись в магическом поединке, но я отказался, мотивируя это слабой подготовкой. Нет, сейчас подобное для меня было совершенно бесполезно. Для Ризака я рангом не вышел, да и показывать истинные возможности было бы глупо, хотя где-то там, в глубине души все еще билась мыслишка о том, что было бы неплохо уделать магистра. Вот только это являлось чистейшей воды ребячеством, поэтому я, получив задание, распрощался с деканом боевого факультета и отправился в библиотеку.

И вот тут-то началось самое интересное. Шагая по улице к уже ставшему родным зданию, я почувствовал слежку. Нет, интуиция тревожных сигналов не подавала, но кожей на затылке ощущался чужой взгляд. Пару раз применив характерные приемчики разведчиков, я не смог обнаружить наблюдателей среди сновавших туда-сюда адептов, но не спешил отмахиваться от своих чувств, которые никогда меня не подводили. Как только я вошел в библиотеку, ощущение чужого взгляда пропало, как будто и не было его, давая новую тему для раздумий. Размышляя, что мне может грозить в будущем, я взял у хранителя стопку книг и уселся за стол.

Если прикинуть, никаких неприятностей эта слежка доставить не могла. Мои перемещения по Академии я скрывать и не думал, а на опасные темы всегда разговаривал с оглядкой, чтобы в округе точно не было посторонних ушей или хитрых подслушивающих плетений, так что таким способом меня вряд ли удастся прищучить. Самый максимум — обеспечить плохое настроение, но у меня найдется для этих доморощенных следопытов пара неприятных сюрпризов. Нужно только подождать немного и безошибочно вычислить любопытных, ведь кто знает, может это окажется всего-навсего робкая поклонница, не решающаяся напрямую со мной заговорить — угрозы-то я не почувствовал.

Сосредоточившись на книгах, я с немалым успехом изучил книгу с рецептами различных некромагических зелий, пополнил знания техники магических схваток, самостоятельно разобрался в нескольких целительских плетениях, после чего сосредоточился на задании ректора. Фалиано решил раз и навсегда доказать мне, что чистописание в магии не просто желательно, а жизненно необходимо, поэтому я пару часов в полном одиночестве старательно выводил на листках записной книги элементы магических структур, сквозь зубы матерясь. Как первоклашка, честное слово! Тоже начинаю с палочек, кружочков и первых буковок, только тетрадки в косую линейку не хватает для полного счастья.

Когда моя кисть слегка припухла от напряжения и начала нервно подрагивать, я отложил в сторону огрызок карандаша и решил на сегодня закончить, перейдя к теории. Но спустя пару глав весьма увлекательного чтения истории создания новой техники магической записи почувствовал настоятельную необходимость избавить организм от некоторого количества лишней жидкости. Поднявшись, я пошел по темным коридорам к знакомой комнатке, но уже на подходе почувствовал неладное. Моя интуиция подавала недвусмысленные сигналы о том, что приближается опасность, но я не стал поспешно активировать защитный кокон, помня о запрете, а вместо этого остановился и тщательно осмотрелся.

Все было тихо и спокойно, напряжение внутри меня не спешило увеличиваться, никаких аур или активных враждебных плетений поблизости не замечалось, поэтому я рискнул медленно продолжить свой путь. И сразу же был вынужден остановиться, не дойдя всего пяток шагов к двери туалета. Дальше меня не пускала интуиция, посылая острое желание развернуться и потопать обратно. Еще раз оглядев библиотечный сортир, я понял, что либо меня там никто не ждет, чтобы замочить по-тихому, либо этот кто-то обладает настолько качественной маскировкой, что засечь его я не могу при всем желании.

Ситуация складывалась препаршивая. Если бы не нужда, я бы точно развернулся и вернулся в читальный зал, но перспектива терпеть и ждать утра меня не прельщала. Кроме того хотелось выяснить, кто же это приготовил мне теплую встречу в укромном месте? Уж не тот ли гад, который за мной следил? Но как его оттуда выманить? Магией нельзя — библиотечные запреты я буду нарушать только в самом крайнем случае, а орать: "Выходи, подлый трус!" — глупо. И тут меня осенило — а с чего я вообще взял, что за дверью кто-то есть? Ведь это может оказаться банальная ловушка, оставленная кем-то перед уходом. Ну-ка проверим...

Я принялся осматриваться повторно. В стенах находились разнообразные плетения, в основном, защитного характера, но присутствовали также пара линий магических структур, мне неизвестных. Они, как телефонные кабеля, уходили куда-то вниз, паутинкой разбегаясь по остальным комнатам. Они были чем-то вроде сигналок, точнее я определить не мог, поэтому краем сознания порадовался, что не стал магичить. однако это все не вызывало подозрений и было вполне безобидным. Тогда я сосредоточился на двери и с третьего раза нашел, что искал — маленькую и почти незаметную сигнальная нить, которая выходила из коридора, петлей захватывала угол двери и тем же путем уходила обратно. Нетрудно догадаться, что при повреждении этой нити должно произойти нечто нехорошее.

— Растяжка, блин, — пробормотал я и принялся искать основную структуру этой дряни.

Мда, тот, кто ее устанавливал, был мастером своего дела. Если бы я не обладал интуицией, вовек бы ничего не обнаружил, а так мне оставалось только проследовать за этой ниточкой к клубку. Шел я долго, постоянно останавливаясь и выискивая линию среди переплетения других магических структур. Нет, ну точно — работа профессионала. Никому из адептов не под силу было бы настолько искусно замаскировать данное плетение. Да что там, даже сформировать-то было проблематично! Ведь при этом нужно было следить не только за тем, чтобы элементы этой двойной веревки не переплетались между собой, но и ограждать их от "приклеивания" к плетениям по соседству. Мне бы такое с первого раза наверняка бы не удалось, так что я даже ощутил зависть к мастерству неизвестного мага.

Парная сигнальная линия уходила в подвал, поэтому мне пришлось спуститься по скрипучей лестнице и войти в одну из неплотно прикрытых дверей, за которой обнаружилось темное помещение с десятком шкафов, доверху набитых книгами. Светляк я не зажигал, памятуя о первом правиле и пользуясь только ночным зрением, однако один из запретов все равно нарушил, ведь хранитель в хранилища мне заходить не разрешал. Правда, он тогда говорил, чтобы я не пытался их открыть, но неизвестный, установивший ловушку, уходя, забыл закрыть дверь. Ну, мне же лучше — не пришлось замок взламывать.

Плетение, сигнальную линию которого я обнаружил на двери туалета, оказалось донельзя простым и представляло собой некую магическую гранату с огненным блоком небольшой силы. Оно уютно расположилось в одной из полок, и было готово сработать в любой момент, организовав пожар в хранилище. Внимательно рассмотрев магическое образование и не заметив в нем никаких подозрительных вкраплений или дублирующих структур, я принялся аккуратно развеивать сюрприз. Тот, снабженный блоком восстановления, упорно сопротивлялся, но, в конце концов, подчинившись моей воле, расплылся бесформенной кляксой энергии, которую я медленно вобрал в себя.

После этого я оглядел пространство в поисках других сюрпризов и, ничего не обнаружив, метнулся наверх, а несколько секунд спустя, стоя с блаженной улыбкой в туалете, принялся размышлять над ситуацией. Судя по всему, ловушка предназначалась мне, причем не для того, чтобы убить, а лишь для обеспечения крупных неприятностей. Именно в этом случае все странности находили свое объяснение. И тот факт, что сюрприз располагался не так далеко, и что он был маломощным, и что дверь оказалась незапертой, и слежка за мной... Да и авторство этого сюрприза также не вызывало сомнений — его установил Керисан, затаивший на меня обиду.

Ведь все предельно ясно — неизвестные доброжелатели докладывают мастеру, что адепт Алекс ночует в библиотеке. Само по себе это мелкое нарушение, но у Керисана рождается план, как превратить его в крупное. Поручив своим осведомителям убедиться, что сегодня я своим привычкам не изменю, мастер ненадолго забегает в библиотеку перед самым ее закрытием и посещает туалет (ну прямо терпеть больше не мог!), оставляя там сюрприз. Он знает, что хранитель данное укромное место посещать не будет (он ведь имеет свое жилье в Академии, в общаге для преподавателей — здесь есть и такая, причем наверняка на порядок лучше дома адептов), а вот я загляну непременно.

Ну а дальше должен был последовать цирк. Возвращаясь в читалку, я чувствую запах дыма (а может, слышу небольшой взрыв — хрен его знает, как именно должно было сработать плетение), спускаюсь в подвал и обнаруживаю там пожар, после чего либо зову на помощь, либо пытаюсь тушить его собственными силами. После этого мне останется только вешаться, потому что набор нарушений не оставляет шанса на дальнейшее обучение. Остался в библиотеке без присмотра, проник в хранилище без спроса, магичил без разрешения... В общем, ни одного смягчающего обстоятельства мне привести точно не удастся (кто же поверит голословным заявлениям о подставе?), а Керисану можно праздновать победу — его обидчика вышвыривают из Академии с позорным клеймом. Не спорю, план, достойный восхищения, вот только не сработал. Спасибо тебе, родная интуиция, выручила в который раз!

Выйдя из туалета, я вновь спустился в подвал, чтобы воспользоваться благоприятным случаем и порыскать по хранилищу. Ведь Керисан точно не знает, когда должна сработать его граната (в ее структуре блоков, способных послать ему радостную весть, я не заметил), а значит, будет ждать до самого рассвета, чтобы потом в случае неудачи быстро ее обезвредить. Случайный подрыв ему точно не нужен, а значит, у меня имеются еще почти три часа, которые стоит провести с пользой. Но внизу меня поджидал облом — дверца хранилища оказалась запертой. Видимо, выбегая, я слишком сильно ее толкнул, и она захлопнулась, а магический замок защелкнулся автоматически. Разочарованно вздохнув, я отказался от мысли найти здесь что-нибудь интересное, и вернулся в читальный зал.

Однако магическая теория уже не казалась мне такой интересной. Больше волновал вопрос — как воспримет Керисан тот факт, что я развеял его сюрприз? Ведь у меня не оставалось другого выхода, кроме как сделать это, так как чеку с двери иным способом было не убрать. Именно для этого две сигнальные нити располагались параллельно, не оставляя даже шанса на обезвреживание, но вызывая такое желание у дилетанта, именно поэтому были такими тонкими, разрывавшимися от малейшего прикосновения. Так что, попытавшись устроить петлю, замыкавшую нити до двери туалета, я бы гарантированно вызвал активацию плетения.

Не думаю, чтобы это было рассчитано специально для меня, скорее всего, просто техника такая. Да, вы наверняка скажете, что я бы мог и потерпеть, или вообще справить нужду в окошко. Вот только в библиотеке они все были закрыты не стандартным и прекрасно знакомым мне плетением, а стационарной защитой, которая, кроме всего прочего, обеспечивала помещению собственный сухой и прохладный микроклимат в любое время года. Снять его или обойти было непросто, ну а гадить по углам не в моем характере.

Так что теперь мастер узнает о моих возможностях, но от этого ничего не выиграет. Рассказывать он никому не станет, так как на логичный вопрос — откуда информация? — ответить не сможет. Значит, просто укрепится в подозрениях, после чего либо примется активно собирать компромат, чтобы выпереть меня из Академии в открытую, либо продолжит устраивать подлянки. Первый вариант меня не сильно волнует — накопать Керисан ничего не сможет, а "легенда" у меня довольно гибкая, можно в любом случает отбрехаться, но вот второй... Поди угадай, где появится следующий сюрприз! Так и не придумав ничего конкретного, я неожиданно выключился и попал в ласковые руки Темноты, а утром снова вздрогнул от громкого звука в своей черепушке.

Новый день не внес в мою жизнь никакого разнообразия. Я опять позавтракал с Кисой и Хором, которые явно нашли общий язык, размялся с Васлишем, сходил на занятия, а вечером похвастался ректору своими успехами. Фалиано остался доволен исписанными ночью страницами и больше не ругал меня за небрежность и невнимательность. Под его руководством я продолжил изучение магического алфавита и выполнил десятка два различных практических занятий на сообразительность.

Пользуясь тем, что мои старания произвели на ректора приятное впечатление, после занятия я осмелился попросить у него разрешение на ночное посещение библиотеки. Просто не хотелось оставлять Керисану даже такую возможность доставить мне неприятности. Фалиано не отказал, и спустя пятнадцать минут в моем кармане появилась аккуратно сложенная бумажка с подписью и личной печатью магистра. После этого я поздравил себя с успехом и отправился в общагу отсыпаться, решив устроить выходной. И единственным, по поводу чего у меня осталось небольшое сожаление, был тот факт, что я пропустил утренний визит Керисана в библиотеку. Уж очень мне хотелось полюбоваться на лицо мастера, когда он не обнаружил своего плетения.

На следующее утро я умудрился проснуться еще до рассвета. На улице было темно, Академия безмолвствовала, а Хор посапывал в своей кровати. Постаравшись его не разбудить, я оделся и отправился на тренировочную площадку, планируя с пользой провести тихие утренние часы. Там я поставил полог тишины и на практике опробовал все боевые плетения, подсмотренные у адептов, изученные в книгах и подаренные щедрой рукой Ризака. Также я умудрился проверить несколько связок, применяемых в магических поединках, и понял, почему магистр опасался ставить меня с адептами третьего цикла. Ведь если в теории я более-менее разобрался, то практики мне банально не хватало. Но это дело наживное. Вот выучу еще десятка два атакующих плетений, создам защиту покрепче и напомню Фараду про его обещание. Пусть поработает живой мишенью, авось и подскажет чего.

Когда Академия начала оживать, я прекратил тренировку и отправился к мастеру Васлишу поразмяться. Когда мы с ним демонстрировали друг другу приемы, предназначенные для работы шестом, я услышал вдалеке тихий звон колокольчика. Прислушиваясь к нему, я пропустил пару ударов мастера и только тогда понял, что это колокол Академии возвещал о начале учебного дня. Последний в этот раз для меня пролетел неоправданно быстро. Похоже, я начал входить в выбранный мной ритм и уже не ощущал никакого перенапряжения от потоков поступающей информации.

Вечером после занятия с Массвишем я посетил библиотеку и набрал книг по истории магии, которые разрешалось выносить. Несмотря на бумажку, данную ректором, просыпаться в горизонтальном положении оказалось намного приятнее, поэтому эту ночь я тоже решил провести в общаге. Подхватив тяжелые стопки, я тепло простился с хранителем и отправился к себе, но как только вышел из библиотеки, вновь почувствовал неприятное ощущение чужого взгляда. Ему я обрадовался, как родному. Ведь ничто так не раздражает, как бездействие врага. Затишье расслабляет, заставляет отвлекаться на мелочи, дает ложные надежды, а предчувствие скорой схватки сразу заставляет мозги работать на полную катушку.

"Ну-с, посмотрим, что ты приготовил на этот раз!" — азартно подумал я и продолжил свой путь.

До общаги я добирался долго. Прогулочным шагом, любуясь темным небом над головой и вдыхая прохладный вечерний воздух полной грудью. Уже подходя к дверям, я все-таки смог определить, кто за мной следит. Незнакомый мне стихийник, судя по возрасту, с второго или третьего цикла, старательно делал вид, что спешит по своим делам, вот только его перемещения по территории Академии носили случайный характер. Кстати, именно по этому хаотичному маршруту я его и вычислил, наконец-то сообразив, что магам для слежки не нужен зрительный контакт. Остальные адепты четко следовали из пункта А в пункт Б, а этот лишь наматывал круги, но далеко не отходил, чтобы не потерять мою ауру среди прочих. Я и увидел-то его мельком, когда шпик с сосредоточенным выражением на лице промелькнул в проулке.

Поднявшись к себе, я ожидал увидеть что-нибудь необычное, но магических ловушек на двери не имелось, а в комнате многочисленной компании с алкогольными напитками не наблюдалось. В ней находились всего двое — Хор и Киса, сидевшие на одной кровати и занятые жарким спором. Вокруг них были раскиданы книги, исписанные листки бумаги, а сами нелюди сжимали в руках карандаши, словно готовились пырнуть друг друга.

— ...тебе говорю, не будет полноценной атаки после Фалисовской защиты. У противников просто сил не останется на это, — уверенно доказывала вампирша.

— А вот и нет, клянусь хвостом! Я вчера проверил с магистром и точно знаю — если у них будет хотя бы один накопитель с сильным энергоканалом... — попытался возразить демон, но Киса его перебила:

— Да у них не хватит времени на его построение!

— Если зазеваешься, то хватит! А ты точно зазеваешься, после принятия на Леконов щит такого количества плетений.

— Ничего подобного, хвостатый! Я и не такое отобью!

— Да тебя просто в блин раскатает! — воскликнул демон.

— Пошли на площадку, проверим! — парировала девушка.

— И не подумаю! Кто тогда за меня расчеты по траекториям делать будет?

Демон с взъерошенной шерстью и раскрасневшаяся вампирша упрямо уставились друг на друга, явно не желая уступать. Посмотрев на эту умильную картину, я ехидно заявил:

— А вот и не подеретесь!

Далее мне довелось увидеть куда более интересную сценку. Хор с Кисой синхронно повернулись ко мне и так же синхронно смутились.

— Привет, Алекс, а мы тут... — демон запнулся и бросил взгляд на вампиршу.

— Обсуждаем, как поступить — рискнуть и подать заявку на соревнования или лучше не позориться, — подхватила та.

— А я думал, плюшками балуетесь, — усмехнулся я, сгружая книги на стол. — Так в чем проблема? Подавайте смело!

— Но у нас еще ничего не готово! — воскликнул Хор. — Даже теория, и то в стадии разработки, а уж о практических расчетах можно и не упоминать.

— Но это ты же постоянно сомневаешься в любой мелочи и не даешь мне работать! — укоризненно заявила Киса. — Да если бы ты не бегал к Ризаку проверять каждый вариант, я бы давно оформила теоретические выкладки!

— И все они были бы тут же отвергнуты магистром, даже без предварительного рассмотрения, — возразил Хор.

— Это почему же? — вскинулась вампирша.

Я откровенно любовался ею. Сейчас Киса ничем не напоминала себя прежнюю — уверенная в себе, настойчивая и даже агрессивная, она сильно изменилась за прошедшие несколько дней. Если, конечно, это ее истинное лицо, а не умело подобранная маска. Но даже последний вариант меня устраивал больше, чем обычный образ адептки-изгоя.

— Потому что ты не учитываешь один простой момент, — терпеливо принялся объяснять Хор. — Если мы просто подойдем к Ризаку и заявим, что все изложенное в книге Дежискоша — откровенная ерунда, а ведь наша идея к тому и ведет, то он просто усмехнется и пошлет нас в библиотеку, освежать знания теории. Поэтому бегая к нему каждый день, я не только проверяю некоторые сомнительные выкладки и ищу в них ошибки, но и постепенно подвожу магистра к мысли, что Дежискош был выскочкой, создавшим свою теорию на пустом месте. Как только это произойдет, можно будет говорить о подаче заявки, ведь Ризак точно будет на нашей стороне.

Вампирша нахмурилась и покрутила пальцем выбившийся на лоб локон. Судя по завинченности последнего, делала она это уже не впервые, хотя раньше за ней я такой привычки не замечал.

— Хор, а ты не мог мне сразу это объяснить?

— Но ведь тебя больше волновало, отчего я не верю в то, что ты сможешь принять на Леконов щит тройную атаку с перегрузом по основному вектору и остаться при этом в живых, — усмехнулся демон. — Именно этой ерунды в нашей теории и не должно быть.

— Это не ерунда! Это неоспоримый факт! — вновь завелась Киса, но я решил остудить накал страстей и прервал собиравшегося возразить соседа:

— Да хватит вам уже собачиться! Лучше расскажите мне про соревнования и про то, как это у вас возникла идейка в них поучаствовать.

Присев на кровать, я принялся слушать нелюдей, увлеченно объяснявших мне традиции Академии Кальсота, организованные Фалиано много лет назад. Соревнования между факультетами проводились ежегодно в начале сезона дождей и включали в себя несколько моментов — конкурс между группами, соревнование адептов и Игру. Первый конкурс заключался в прохождении организованного преподавателями теоретического и практического испытания и определял лучшую группу на каждом цикле. Вроде итогового экзамена, в котором участвовали все, только на конкурсной основе. Участники же второго отбирались заранее и являлись изобретателями, которые смогли создать что-то новое в сфере магии. Разумеется, никаких революционных открытий преподаватели от них не ожидали, но даже новое нетрадиционное, однако элегантное и функциональное воплощение старой идеи могло принести участнику успех.

В этом соревновании существовало множество номинаций, в каждой из которых жюри общим голосованием определяло победителя. Это была и теория, и алхимия, и создание артефактов, и анализ истории магии, и демоны знают, что еще. При большом желании жюри вообще могло учредить новую, если заявка адепта ни в одну из имеющихся не попадала. Среди победителей в итоге обязательно определяли одного чемпиона, приносившего славу родному факультету. Вы спросите, зачем нужно было участвовать в соревновании, если оно не являлось обязательным? Отвечу — за победу в нем давались весьма ценные призы, которые были отличным стимулом для адептов.

Последним этапом ежегодного действа была Игра. Судя по словам Хора, она представляла собой некую помесь американского футбола и баскетбола, в котором принимали участие команды, набранные деканами факультетов. В них попадали только самые ловкие, сообразительные и физически подготовленные адепты, которые могли быстро оперировать магическими плетениями. Эта Игра проходила в три этапа, а победители-чемпионы вместо ценных призов получали немного денег и продолжительные каникулы. Кстати, узнав о ней, я сразу подумал, что участвовать не стану, а если Ризак вдруг захочет меня записать в игроки, уж точно отыщу способ убедить декана этого не делать.

Вкратце это все о ближайших соревнованиях Академии. Да, именно ближайших, так как они были не последними в списке. Как я уже знал из "Истории Академии", здесь существовали конкурсы сезона холодов, в которых главную роль играла выездная практика адептов, и соревнование сезона дождей, основанные на результатах итоговых экзаменов. В прочитанной мной Истории все они описывались с большим пафосом и упором на пользу для обучения, но простыми адептами воспринимались лишь как развлекательное шоу, на некоторое время отвлекавшее их от скучной учебы. Что ж, может быть, именно поэтому в остальных учебных заведениях такая традиция не прижилась, а может, в них просто не было такого деятельного ректора, каким был Фалиано.

Для Кисы с Хором участие в данном мероприятии было не в новинку. Хор еще на третьем цикле получил приз за особо хитрый атакующий прием в случае численного перевеса противника, а Киса дважды пыталась протолкнуть свою теорию о дистанционном разрушении энергонакопителей, но неудачно. В этот раз они решили объединить усилия и доказать, что теория некого Дежискоша, такая красивая в его книге, на практике не стоила выеденного яйца. Демон с вампиршей увлеченно рассказывали мне о том, почему предположения этого мага являлись ошибочными, но я слабо улавливал смысл в их объяснениях, изобилующих магическими терминами, а потом и вовсе перестал слушать, сосредоточившись на своих ощущениях, поскольку внутри меня снова зарождалось напряжение, сигнализирующее о близящихся неприятностях.

Вскочив с кровати и не обратив внимания на прервавшуюся на полуслове Кису, я выглянул в окно.

— Да чтоб вас! — вырвалось у меня, когда я заметил вдалеке две ауры магов, явно направляющиеся сюда.

Гадать, кто это был, не имело смысла — наверняка Керисан с помощником.

— Что увидел, Алекс? — обеспокоенно спросил Хор, наблюдавший за мной.

— Скоро сам поймешь, а сейчас быстро ответь, нет ли у нас в комнате чего-нибудь запрещенного законами Академии?

Мой приказной тон подействовал, демон не стал настаивать на объяснениях, а, пожав плечами, сказал:

— Вроде бы нет. Все вино мы с Кисой еще в тот раз выпили, а я подобного здесь никогда не держал. Опасных амулетов у меня при себе не имеется — все, что были, я сегодня отдал Ризаку после занятия.

Причин не верить Хору у меня не было, поэтому я вопросительно взглянул на вампиршу. Та только покачала головой. Разумеется, ей-то лишний риск не был нужен. Но зачем же тогда сюда отправился поисково-карательный отряд? Моя интуиция по пустякам ведь не реагирует.

— Алекс, а что... — начал было демон, но я остановил его жестом и принялся внимательно изучать нашу комнату, ища любые магические странности.

Полки с книгами и десятком мелких амулетов я оставил без внимания, на столе также не нашлось ничего интересного кроме большого, заполненного под завязку накопителя, а под кроватью хвостатого виднелись несколько магических структур совсем неизвестного мне типа, явно не имперского. Наверняка это были амулеты, созданные демоном при помощи магии своей расы, они сразу вызвали у меня жгучий интерес, но гораздо любопытнее был слабый магический фон, обнаружившийся под моей лежанкой. Чувствуя, как время утекает сквозь пальцы, я не стал заморачиваться с магическим захватом, а просто схватил кровать за край и перевернул ее.

— А вот и подарочек от Деда Мороза!

На полу обнаружился старенький кинжал с простой деревянной рукоятью и лежавшая рядом с ним пожелтевшая кость, явно не человеческая.

— Это твое? — спросил демон, когда я опустился на колени перед поджидавшим меня сюрпризом.

— А что, похоже?

— Весьма, — кивнул Хор.

— То-то и оно, — веско произнес я и схватился за кость.

В ином случае я бы не стал этого делать, так как она явно была амулетом непонятного назначения, но у меня появилась догадка, в основу которой лег странный магический фон. Догадка оказалось верной — едва я схватился за костяшку, как кинжал полыхнул перед моими глазами сложным и необычайно ярким плетением, накаченным силой под завязку. Амулет же в моих пальцах самостоятельно деактивировался и позволил рассмотреть его магическую структуру.

— Хитрая штуковина, однако! — восхитился я, засовывая в карман этот генератор "белого шума" на магический лад.

Киса тем временем встала с кровати и по моему примеру выглянула в окно, а потом, повернувшись, уточнила:

— Подлог?

— Именно, — ответил я, ища, чем бы мне обмотать кинжал, чтобы не касаться его голыми руками.

— И что будешь делать? Уничтожишь артефакт?

— Нет, есть вариант лучше — отправиться к ректору. Ведь вы двое...

Бросив быстрый взгляд на Кису, я осекся, потому что девушка решительно покачала головой и сказала:

— Это плохая идея.

Да, рисковать ради меня своей шеей она точно не станет, а одного демона в свидетелях мне будет явно недостаточно. Но какой же красивый вариант получился бы! Ладно, тогда сам попытаюсь сделать хоть что-то. Пусть ректор и не прижмет Керисана к ногтю, но зафиксировать факт подлога обязан. Тогда в случае повторного происшествия это окажется смягчающим обстоятельством.

— Близко? — спросил я у вампирши, подхватывая с пола листок бумаги, поскольку никакой тряпки не попалось мне на глаза.

— Полминуты, — лаконично ответила та.

— Эй, а мне кто-нибудь объяснит, что происходит, и в какие шпионские забавы вы тут играете? — не выдержал Хор.

— Все просто, — ответил я, аккуратно подцепляя листком кинжал и оборачивая бумагу вокруг рукояти. — Керисан намерен выжить меня из Академии, а обнаружение им данного "подарка" гарантированно этому поспособствует. Я же хочу не только остаться здесь, но и избавиться от недоброжелателя, поэтому не буду разрушать этот артефакт, а попытаюсь отнести его Фалиано.

— Интересно, как это у тебя получится? — поинтересовалась Киса. — Глушилка ведь в движении не работает.

Этот амулет называется глушилкой? Запомним.

— Ну, пара альтернативных способов у меня имеется, — ответил я и быстро сформировал плетение маскировки.

Судя по вытянувшимся лицам Хора и Кисы, обнаружившим вместо меня пустое место, сработало оно идеально. Теперь никто не сможет увидеть артефакт, явно опасный и потому запрещенный для адептов, а я беспрепятственно доберусь до Фалиано. Однако, направившись к двери, я остановился. Интуиция явно советовала выбрать другой путь отхода, и я без размышлений решил к ней прислушаться.

— Вот это маскировка! — тем временем восхищенно выдохнула Киса. — Ни малейшего следа ауры! И даже энергию амулетов полностью скрывает!

Усмехнувшись и отодвинув в сторонку удивленного Хора, я подошел к окну и принялся наблюдать за приближением магов. Как я и предполагал, это оказались Керисан с уже знакомым подручным. Им осталось сделать всего десяток шагов до дверей дома адептов, чтобы я мог воспользоваться левитацией и оставить гадов с носом, но Керисан оказался предусмотрительнее. Он вошел в здание один, оставив помощника на стреме.

— Ну что за непруха! — возмутился я и стал искать способ избежать расставленной ловушки.

Если активацию моей маскировки маги наверняка не заметили (в общаге сейчас находилась пара сотен аур, так что исчезновение одной из них отследить было нереально), то плетение левитации явно не слепой помощник Керисана увидит в момент. И что теперь делать? Карабкаться по стене? Но ведь этот гад сейчас специально отошел подальше и поглядывает на окна, так что развеивание амулета, заменявшего здесь стекло, однозначно привлечет его внимание. Устраивать с ним магическую дуэль? Гиблое дело, особенно при стольких свидетелях.

— Собираешься переждать здесь? — спросила Киса.

Ну уж нет, я не самоубийца. Если останусь в общаге, Керисан в любом случае меня обнаружит, придется выбрать иной вариант. Правда, он был весьма авантюрным и вполне мог не сработать, но на продумывание альтернативы не было времени, поэтому я обратился к нелюдям:

— Запомните, я принес книги и снова ушел в библиотеку. Киса, ты в порыве ярости запустила в Хора книгой... Хор, знаешь структуру амулета в нашем окне?

— Разумеется.

— Быстро воссоздай плетение без капли силы, а я пошел.

Подхватив со стола мою "Историю Академии", я швырнул ее в окно, быстро развеяв амулет в нем, а сам, оттолкнувшись от пола, последовал за книгой. Та летела красиво, распахнувшись во всю ширь и шелестя страницами, а приземлялась еще красивее, с немалым шумом, разбрасывая во все стороны мелкие камешки и комки земли, перевернувшись пару раз на бис. Я, успев порадоваться, что весьма точно просчитал траекторию ее полета, сгруппировавшись, рухнул рядом, постаравшись произвести как можно меньше шума.

Это мне удалось, поскольку тренировки в рассветной школе не прошли зря. Особой техникой работы стопы я сумел избежать переломов (хотя пятки ушиб сильно, третий этаж все-таки!), а потом мягким перекатом перевел инерцию падения в горизонтальную плоскость и на полусогнутых ногах метнулся прочь. Забежав за угол соседнего здания, я не отказал себе в удовольствии понаблюдать за реакцией подручного Керисана. Тот, подняв книгу, удивленно ее оглядел, а потом еще и полистал, словно пытаясь обнаружить засунутый между страниц артефакт. Это дало мне возможность вздохнуть с облегчением и отправиться к Фалиано. Хорошо, что на улице уже стемнело, и моя маскировка сработала идеально. При свете дня на подобное я бы точно не решился.

Ректор, несмотря на поздний час, обнаружился в своем кабинете. Заходил я в приемную уже без маскировки, поэтому вежливо попросил секретаршу передать Фалиано, что адепт Алекс очень жаждет с ним встретиться. Не знаю, чем там занимался ректор, но он велел подождать и я еще минут пять являлся объектом пристального внимания грымзы, которая с недовольным выражением лица разглядывала обнаженный кинжал в моей руке. Вежливо улыбаясь, я постарался всем своим видом убедить ее в том, что сегодня убивать ректора не планирую. Вроде бы помогло, потому что секретарша тревогу поднимать не стала и лишь продолжала буравить меня взглядом.

— Пусть Алекс зайдет, — донеслось из ожившего селектора на столе грымзы.

Поднявшись, я перехватил кинжал поудобнее и открыл дверь. Судя по лицу Фалиано, настроение ему кто-то уже умудрился испоганить, причем я с немалым удивлением отметил, что в таком состоянии его еще не встречал. Но, заметив меня с кинжалом в руке, ректор удивил меня еще больше. Его лицо застыло в напряжении, а магический фон вокруг начал стремительно повышаться. Эта реакция говорила о том, что ректору прекрасно известно назначение и возможности обнаруженного мной артефакта и сейчас он готовит силу в своей ауре для моментального формирования мощного плетения. Защитного или атакующего — неизвестно. Стараясь не делать резких движений, я подошел к столу Фалиано, аккуратно положил на него кинжал, отступил на шаг и сообщил:

— Вот. Только что нашел у себя под кроватью и сразу решил отнести вам. Не объясните, что это?

Ректор, внимательно изучив мое лицо, позволил себе расслабиться и взял кинжал в руки. Повертев его и поднеся поближе к глазам, он совершенно спокойно ответил:

— Это весьма редкий артефакт из коллекции Ризака. Насколько я знаю, еще вчера он находился там под надежной защитой... но уже сегодня, если верить твоим словам, неизвестным образом обнаружился у тебя под кроватью.

Я отметил это "если верить" и возразил:

— Ну почему же, неизвестным? Здесь как раз все понятно — сегодня днем кое-кто потрудился снять защиту, забрать артефакт и спрятать его в моей комнате.

— Судя по твоему тону, ты даже догадываешься, кто это сделал? — прищурившись, уточнил ректор.

— Знаю наверняка.

— А доказать способен? — спросил Фалиано.

— Увы, нет, — развел руками я. — Поэтому и не называю имени... которое вам, судя по вашему тону, и так известно.

Ректор улыбнулся краешком губ и отложил кинжал в сторонку. Ну, теперь все зависит от его решения. Вряд ли Фалиано позволит этому случаю принять широкую огласку. Скорее всего, поговорит с Керисаном наедине, и тому останется только притихнуть, чтобы не облажаться в третий раз, но если же...

— Спасибо, Алекс, — прервал мои размышления Фалиано. — Полагаю, будет справедливо вернуть Ризаку его имущество. Этим я займусь незамедлительно, а ты можешь идти.

Вот так просто? А где обещание разобраться с этим случаем подробно? А где заверения проследить за тем, чтобы подобного больше не повторялось? Я почувствовал себя оплеванным. Нет, я не надеялся, что Керисана после этого случая вышвырнут из Академии, но рассчитывал получить хотя бы небольшую передышку! Видимо, все эти мысли отразились на моем лице крупными буквами, потому что Фалиано добавил:

— Не переживай, твоя честность будет вознаграждена письменной благодарностью в личном деле и небольшим поощрением.

Поощрением? Мда... ради этого не стоило пятки отбивать. Но, взяв себя в руки, я коротко поклонился магистру и сказал:

— Благодарю, милорд ректор. Добрых вам снов.

Покинув кабинет, я отправился к себе, размышляя только об одном — почему? Почему Фалиано так поступил? Оставил обиду в стороне, я поглядел на разговор с другой стороны и принялся рассуждать логически. Ситуация складывается весьма неоднозначной. Ректор недвусмысленно показал, что знает, кто организовал подставу, но одновременно с этим открытым текстом сообщил, что предпринимать ничего не будет. Если разобраться, это уже было довольно много, ведь ему ничего не стоило навешать мне лапши на уши и аналогичным образом бездействовать. Так что нужно ценить даже такой ответ. Но тогда вопрос "Почему?" остается прежним, однако приобретает совершенно иной оттенок — почему Фалиано ничего не может сделать?