Факультет интриг и пакостей-1. Три флакона авантюры

Автор: Александра Черчень

Название: Академия. Факультет интриг и пакостей.

Аннотация:

Мы — интриганы и пакостники!

Умение манипулировать, плести интриги, подставы разных уровней и качества — это все про нас! Нас не любят все, а мы друг друга еще больше! Нас терпеть не могут, но без нас не в силах обойтись.

Мы — машинное масло в колесах системы!

Да-да. Это нам так красиво говорили при поступлении в Академию, на 'славный и достойный' факультет интриг и пакостей.

А что в итоге? На деле, лично для меня скромной мавки Невилички Подкоряжной, все повернулось так, что без вышеупомянутых ценных навыков просто не выжить!

Глава 1

Я кралась, перемещаясь короткими перебежками по коридору общего крыла. То и дело, замирая от шагов или света, пытаясь скрыться в густом сумраке ниш.

На втором этаже — буйствовал отстрелявшийся еще не прошлой неделе третий курс. Потолок подпрыгивал, люстра покачивалась, наглядно иллюстрируя — отдых от знаний проходит активно.

Сегодня был вечер после сессии, а стало быть, мои дорогие сокурсники бурно веселились, отмечая или ее успешную сдачу или, не менее бурно страдали по поводу эпичного провала. Все пять этажей и три крыла главного здания Академии сотрясался от пьяного хохота и воплей студентов, которые ловили легендарного духа Халяву. Учащиеся активно пользовались тем, что ректор и большая часть преподавательского состава еще днем торжественно отбыла на какой-то референдум.

Из потолка вывалилось взъерошенное привидение с вытаращенными от ужаса глазами. Я отступила в сторонку и вежливо сказала:

— Добрый вечер.

Дух медленно, беззвучно и печально затонул в полу. Мне стало жаль несчастных призрачных, которым ой как доставалось в такие периоды. Правда, себя было жаль еще больше!

А потому, я побрела дальше и спустя несколько минут стояла, прижавшись спиной к дверям библиотеки, и нервно покусывала нижнюю губу.

Делать или не делать, вот в чем вопрос?

В голове, словно наяву, раздался ироничный голос преподавателя:

'Подкоряжная, как можно было завалить третий подряд зачет? И ладно бы только по моему предмету! Вы у нас вообще успеваемостью не блещете, но в конце семестра особенно отличились! Но мой предмет — тот самый, третий и знаковый, неуд по которому торжественно откроет вам ворота нашего заведения. Для выхода'.

Я тяжко вздохнула. Скорее уж для вылета.

И да, я училась не очень хорошо. А чего еще можно ожидать, если запихнуть на профильный факультет мавку, которая ни капли не разбирается во всем этом?!

'Невилика, вы понимаете, что если мой экзамен обернется для вас провалом, то это конец?'

Конечно, понимаю... Собственно, поэтому и решилась на такой идиотский поступок. Я стояла у дверей в библиотеку и собиралась, грабануть сие достойное заведение на парочку ценных фолиантов из закрытой для студентов секции. Нужные мне книги я видела во время одного из дежурств по библиотеке. Там есть несколько заклинаний, усиливающих память, и вообще много ценных и полезных чар.

Всё, чем я могла оправдать свой поступок, так это некоторым дефицитом знаний, который под гнетом неумолимо надвигающейся сессии всё сильнее действовал на нервы.

А вылетать мне было противопоказано.

Я сюда поступила-то недавно. Пошла, куда взяли. Куда вообще всех берут, а также заманивают, обманывают и хитростью завлекают в сети этого факультета. Короче, название оправдывают.

Вот и я, ещё недавно — приличная мавка благородного Подкоряжного роду-племени, поступила на факультет Интриг и Пакостей нашей славной Академии в не менее замечательной Риотской Империи. И по завершении этого я должна буду проработать на благо этой самой Империи, аж десять лет. Если, разумеется, не выплачу просто-таки заоблачную виру.

А так... мы — интриганы и пакостники!

Умение манипулировать, плести интриги, подставы разных уровней и качества — это всё про нас! Нас не любят все, а мы друг друга — ещё больше!

Нас терпеть не могут, но без нас не в силах обойтись.

Мы — оружейное масло в колесах системы!

Да-да. Это нам так красиво говорили при поступлении.

А что в итоге? Тех, кто способный, ждет работа в министерствах иностранных дел, при королевских дворах других государств, либо в посольстве. Тайная канцелярия и разведка — это тоже мы!

Короче, всё то, что живет недолго, но для страны продуктивно.

Непонятно, за какие же именно грехи тяжкие я сюда попала, но сейчас оправдывала звание и активно пополняла этот список вышеупомянутым грабежом и разбоем.

В библиотеке было тихо. Витали запахи бумаги, клея, чернил и древней пыли. Почему-то пыль свежая и древняя, для меня даже пахли иначе. А уж та, что ложилась на страницы книг и вовсе была особенной. Лунный свет лился сквозь большие стрельчатые витражные окна, превращая тьму в мягкий сумрак. В одну из распахнутых ставен, влетел осенний ветерок и теперь гулял под высокими сводчатыми потолками, изредка возвращаясь к окнам и перебирая шегкие складки занавесей. Я крадущимся шагом, шла к огромным стеллажам в три ряда, стремясь в секцию ? 36 в поисках того, что поможет мне сдать сессию.

Я изучала полки в поисках, начиная нервничать, так как нигде не видела нужного томика.

Ага... вот он! Радостно пискнув, вцепилась пальчиками в корешок большого талмуда и, спустя несколько секунд, счастливо прижимала его к груди. После аккуратно вернулась к началу секции и положила его сверху на ещё три томика, и уже с ними всеми в объятиях направилась к выходу из Библиотеки, всё ещё не веря своей удаче.

Недаром говорят, что новичкам везет!

Про вторую группу везучих личностей я предпочла не вспоминать. Потому что лучше не расстраиваться вам сейчас, Невеличка Подкоряжная!

А именование себя-любимой дурой даже в мыслях влечет за собой неминуемый упадок самооценки!

На цыпочках крадясь вперед и стараясь не дышать, я не сводила взгляда с застывших у массивных дверей статуй горгулий.

Та-а-ак... шажок, ещё шажок. Мы не торопимся, мы не бежим, нам этого сейчас не надо.

Скр-р-р-рип!

Я замерла от противно зазвучавшей половицы, мысленно проклиная тех умников, которые большую часть центрального крыла Академии изволили сделать из дерева. Которое хоть и заговоренное от всего на свете, но всё же дерево! И скрипит, сволочь!

Каменный истукан, доселе неподвижно стоящий около входа, медленно приоткрыл сверкнувшие алым светом глаза, и из глубины каменной груди, раздалось горловое рычание.

— Спи, моя радость, усни, в замке погасли огни... — дрожащим голосом завела я волшебную колыбельную, от души надеясь, что второй раз за сегодняшнюю ночь она тоже подействует. — Мыши на кухне лежат, завтра пойдут в марина-а-д...

Горгулья протяжно вздохнула и медленно закрыла глаза. По каменной морде с каждой строчкой песенки растекалось блаженно-предвкушающее мышиный шашлычок выражение.

— Из маринада — в сала-а-ат, — немузыкально и бессмысленно тянула я, крадучись проходя мимо стражей библиотеки и скрываясь за дверьми, которые тут же захлопнула.

И, облегченно выдохнув, закрыла глаза и сползла вниз. А когда открыла их снова, то увидела две оскаленные каменные красноглазые морды, которые, вытянув длиннющие шеи, находились всего в полуметре от меня.

— Спи, моя радость, усни... — снова завела я, понимая, что сейчас вот точно... попала. Морды многозначительно оскалились, подтверждая мои выводы. И не думая снова засыпать.

— Воруем, да? — радостно осведомилась правая голова, сражая меня каменной ухмылкой во все клыки. — Правила нарушаем, попадаемся, да? Двух колыбельных надыбать поленились, да? Нет, ну что за студенты пошли, да?!

— Безобразие, Марфиа Горыновна! — с энтузиазмом поддержала её левая голова. — Безобразие и неуважение! Да раньше, прежде чем на 'дело' идти, такая теоретическая база поднималась, что закачаешься! Да раньше такие заклинания учили, что обзавидуешься! Из кабинета директора не ленились трактат ученый спереть, дабы после нашу скромную обитель обнести! А теперь?!

— А теперь совсем охамели, Полькарп Змействович, — грустно признала горгулья. — Никого уважения у пакостников, да?!

— Интриганы тоже не чета прежним, однако, — грустно признал Полькарп Змействович. — А какой факультет был, какой факультет!..

— Я исправлюсь, — честно пообещала и, с мольбой глядя на стражей, попросила: — Только отпустите меня, да?

— Вот ещё, да! — недовольно фыркнула правая горгулья. — Нам не за то мышей поставляют, чтобы мы тут всяких нерадивых грабителей отпускали!

— А может, в другой раз и я подготовлюсь лучше? — робко предложила пойти на уступки я. — Честно-честно! Просто очень надо...

— Вот ещё, — хмыкнул левый горгул. — Нам однако за тебя премию выпишут! Мы уже лет пятьдесят никого не сдавали...

Я уже собралась продолжить забалтывать каменных истуканов, ведь если они вообще со мной говорят, да ещё и намекают, что им премия будет, то, скорее всего, это значит, что от меня ждут попытки их перекупить.

И я собралась начать торговаться. Ведь не может быть, чтобы за те пятьдесят лет, что они никого не 'сдавали', горгульи совсем никого не ловили?! Стало быть, как-то от них мои незадачливые товарищи по западлу обыкновенному смогли утечь.

Но меня опередили.

Сначала раздались стремительные шаги, демонстративно выбивающие ритм каблуками ботинок, а после мягкий мужской баритон.

— Полькарп Змействович, у вас снова бессонница? Какая жалость...

Горгульи стремительно развернулись в сторону говорившего, да и я не удержалась от любопытства. Но... как назло, из-за горгулий мне было видны лишь белые пижонские ботинки и белые же брюки. Сие, конечно, несколько сужало круг 'подозреваемых', но отнюдь не обнадеживало. Ибо сужало оно до преподавателей, аспирантов, декана и ректора. Цветник, короче, который, конечно же, напишет красивую надпись на моем надгробии под названием 'Исключена'. Я приуныла.

Стражи же, наоборот, неизвестному визитеру обрадовались.

— О-о-о, какая встреча! — кокетливо протянула Марфия, многозначительно прищурив каменные глазки. — А вас давно не было...

— Дела-дела, — скромно признался неизвестный. — Марфи, солнышко каменное, а вы мне нарушительницу не отдадите?

— Почему бы не отдать, — с готовностью согласилась горгулья. — Всенепременно. Вот сейчас протокол принесете, мы его заполним, премию обговорим и сразу выдадим!

— А почему бы нам в этот раз не обговорить премию... без протокола? — мурлычущим тоном спросил мужик в белых ботинках.

Я не удержалась и немного проползла вперед, чтобы оглядеть типа в полный рот. Тип встретил мой взгляд и, судя по лучезарной клыкастой улыбке, положение студентки на карачках его, как минимум, не оскорбило!

Зато я... я отшатнулась обратно, нащупала под одеждой маленький медный обережный круг и всерьез надумала помолиться. Ибо типа я узнала. Улыбку, от которой наших прекрасных дев бросало в сладкую дрожь в коридорах и в холодный пот на экзаменах, я тоже узнала. Про оскал и хвост можно промолчать. Очень скромно так.

Кицунэ. Белый лис.

Нар-Харз. Осталось только выяснить, какой именно.

У нас их таких два брата-акробата. Близнецы. Которые никогда и ничего просто так не делают.

Вот только темно, не поймешь, кто именно стоит передо мной.

— Так как? Отдадите мне вашу штрафницу? — ласково спросил белый лис.

— А взамен? — деловито уточнил Поликарп Валерьевич.

— Как обычно... — лениво отозвался преподаватель.

— Хорошо! — с готовностью согласились продажные каменные твари, которые, судя по всему, вручили меня этому типу.

Когда Марфия, извернувшись, цапнула меня за ворот, вздернула на ноги и почти что вынесла на центр коридора, я окончательно поняла: продали!А ещё, если ориентироваться на предвкушающий взгляд лиса, то ничего хорошего мне не светит.

— Ну, что же... Невелика Подкоряжная, — хмыкнул он, медленно скользя по мне взглядом. — Следуйте за мной — обсуждать условия вашего освобождения!

— Да хранит тебя Водяной... — донеслось из-за моей спины от продажных стражей.

Кицунэ развернулся и танцующей походкой пошел вперед. Я, понимая, что выхода нет, потопала следом, привычно зависнув взглядом на уровне 'ниже пояса' препода. Там был хвост! Шикарный, пушистый и бело-серебристый! Куда там моему... Да, уменя хвостик тоже есть. Но совсем-совсем маленький, как и у всех мавок, и, конечно, ничуть не волосатый. А тут... такое богатство...

Так же привычно дав себе мысленного пинка, я скользнула взором с хвоста на талию, с талии на не особо широкие, но все-таки плечи, и далее — на бело-серебряную шевелюру, под которой скрывались одни из лучших мозгов не только Академии, но и столицы. Из которой такого умника невесть почему поперли, да ещё и к нам.А услали их с братом-близнецом, кстати, почти одновременно с моим поступлением.Осталось выяснить, кто же из них меня 'выручил'.

Два брата.

Если это Шаррион, то тушите свет. Заядлый дуэлянт и дебошир, его боятся как огня: ситуации он обставляет так, что оскорбляемый просто не может не вызвать эту сволочь на выяснение отношений. Сволочь с каждой стычкой становится или богаче, или влиятельнее. В связях неразборчив. Хамовитый, горячий, но контролирует эмоции. Преподает у нас 'Боевую магию'.

Неудивительно, что лично я о нем только слышала, ибо на боевку никто меня не пустит, так как вынесут потом точно по кускам. Но однажды я попыталась я сходить. Он на меня несколько секунд пристально смотрел, а после махнул хвостом в сторону выхода и сказал одно-единственное слово:

— Вон.

А я не гордая! Я пошла!

Кстати, предыдущего препода как раз почти по кускам и вынесли, когда Шаррион доказывал, что Академии очень требуется преподаватель боевки.

Вот потому и тушите свет...

Впрочем, если это Алинро, то ситуация ещё хуже. Тут не просто 'тушите' — тут с ходу можно закапываться. Ибо от брата он отличается только качеством 'исполнения'. Морды за него бьют другие, а хамит он так, что стоишь и... проникаешься. И при этом не придраться, потому как все вежливо... А в итоге опускает так, что Шарриону и не снилось.

Хотя с боевиком я, в отличие от интригана, не сталкивалась. Последний у нас и преподавал. Как можно понять, 'Интриги, обман и махинации'.

Манипулятор и кукловод.Появился тут пару месяцев как, а половина народа уже должна ему или деньги, или услугу, или ещё что-нибудь.

Откуда я всё знаю?

Быстрый захват власти и перехват контроля никогда не проходят бесследно. Это если делать медленно и неторопливо, можно всё провести незаметно для основной массы. А если вот так, как эти два... не без посильной помощи своих марионеток...

Да и раньше, ещё до того, как моя жизнь превратилась в череду побегов и попыток спрятаться, я о них много слышала. Да и видела не раз.А вот они меня вряд ли замечали.Незаметная я в ту пору была. Совсем.

Короче, я попала!

Осталось лишь в глаза посмотреть, и пойму, насколько сильно. И надеяться, что он меня и не узнает, и не вспомнит...

Через несколько минут преподаватель замер у стены коридора, нажал на несколько камней, шагнул вперед и... растворился в кладке со словами:

— Следуйте за мной.

Я, не веря своему счастью, уставилась на то место, где он только что был... и, стремительно развернувшись, драпанула в противоположную сторону. Чтобы через несколько секунд очутиться в руке белого лиса, который держал меня за шиворот и ласково говорил:

— Невелика, не принимайте меня за идиота. Не люблю. Ладно бы, вы его из меня результативно сделали... А так.... Неинтересно даже.

И меня протащили сквозь стенку, а потом открыли противно скрипнувшую дверь и втолкнули в ярко освещенную комнату. Я, отвыкшая от такого света в полумраке коридоров, зажмурилась, а когда притерпелась и взглянула на кицунэ, то поняла, что пора закапываться. Немедленно.

Алинро Нар-Харз смотрел на меня черным, как беззвездная ночь, раздраженным взглядом.

Не Шаоррин. Тот — зеленоглазый.

— П-п-простите... — жалобно пролепетала я, по-прежнему болтаясь в вытянутой руке преподавателя интриг и махинаций, который сверлил меня отнюдь не ласковым, но многообещающим взглядом.

И это пугало, ибо говорило о том, что кицунэ наверняка знал, куда, а главное, как, употребить бедовую мавку. Очень пугало. Так как многохвостые лисы — те еще фантазеры в плане употребления куда-либо других разумных, а братцы Нар-Харз — так вообще профи в этом 'благом' деле.

— 'Простите?' — задумчиво повторил интриган и вдруг ка-а-ак рявкнет: — Студентка Подкоряжная, да мне за вас стыдно! Какое 'простите-извините', вы вообще куда поступили?! Да вы хоть осознаете, ГДЕ вы учитесь?! Пакостники никогда и ни за что не признают своей вины! 'Неуд' по моему предмету, 'неуд'!

Стоит ли говорить, что моя челюсть звонко встретила каменные плиты пола?

Но... пакосница я или как? Надо же, наконец, пытаться соответствовать!

— Учитель Нар-Хаз, я потеряла ориентацию в пространстве, вследствие чего шагнула не в ту сторону, что вы сказали, хотя внутренне рвалась именно в указанном вами направлении! — не моргнув глазом, выдала я и дернулась, выразительно глянув на держащую меня руку. — Также хочу отметить, что прием удушения, который вы столь милостиво продемонстрировали, в данный момент лишь усугубляет ситуацию!

— Молодец! — похвалил меня махинатор и отпустил. Повернул к стене, подтолкнул для ускорения и я, испуганно зажмурившись с размаху влетела в иллюзорный камень.

И с содроганием вспомнила о том, что в этом мраковом заведении не воспрещены интимные связи! Тут вообще мало что было запрещено. И в свете всего этого, меня очень настораживало то, что белый лис куда-то тащит меня по темному коридору потайного хода.

Тут же из закромов памяти зловеще выплыли мрачные слухи о пропавших студентках и студентах, которых принесли в жертву, дабы насытить силой легендарного духа — хранителя Академии. И отбирали эти гады из преподавательского состава сильных магически, но отсталых физически.

Я с ужасом вспомнила свой учебный табель и словно воочию перед глазами зависла графа 'Физическая и боевая культура', где напротив моего имени красивым росчерком пера стоял не просто 'неуд', а 'Вот вообще 'неуд'!'.

Да, чувство юмора у братца Алинро было, как говорится, 'на высоте'!

Мамочка болотная... что же делать?!

— Хватит клацать зубами, даже мне становится страшно, — вдруг прозвучал веселый голос Алинро, и я от неожиданности споткнулась и едва успела выровняться, чтобы не пересчитать неровности пола острым носом. — Накликаешь ещё...

Всё, вот теперь мне не просто жутко — мне мавочно-ужасно... Это когда мы начинаем визжать и забираться на первое попавшееся то, что повыше. Из 'повыше' тут только гадкий лис.

Слава Водяному-Под-Корягой, дойти до ручки я не успела. Коридор начал постепенно светлеть, отвлекая меня от панических мыслей, и, спустя пару изгибов, я увидела в конце прохода дверь, из-под которой лился мягкий желтый свет.

Около входа в таинственную комнату коридор расширялся, образуя маленькую площадку, выложенную по кругу узорчатыми плитками. Это было... необычно, потому что все остальные коридоры были облицованы грубым камнем.

А ещё опять стало страшно.

Всё необычное — это, как правило, очень опасное.

Тем более — тут, в этой Академии. В крыле интриганов и пакостников, которые кого хочешь сдадут и продадут за малейший бонус.

Таково наше воспитание и суть.

Мы — будущие взяточники и шпионы. Мы — продавцы 'тайн' родины, которых эта самая родина старательно готовит!

Мы — те, кто топит фирмы и разоряет заводы!

Так что... издержки-с профессии!

Я, правда, пока не успела проникнуться всеобщим духом подставы...

Зато белый лис им дышал с огромным удовольствием. И сейчас явно веселился, глядя на неопытную мавочку.

Эх, жаль, не успела я дойти до нужного эмоционального накала, для того чтобы безоглядно испугаться и залезть на высоченного худощавого типа. И ведь поверил бы! Березка полосатая... Костюмчик-то моднявый какой! Белый да в черную вертикальную полосочку.

А 'мавка в ужасе' — это бедствие! Для тех, кто рядом.

Но с каким удовольствием я бы проредила эту шевелюру, а? И за уши, за уши подергать! Я слышала, что у высших кицунэ уши и все хвосты, которые есть, проявляются или в боевом облике, или при сильном эмоциональном потрясении.

— Вот мы и пришли, — торжественно выдал Алинро, прислоняясь к стене и эдак издевательски уточняя: — Подкоряжная, готовы ли вы к немыслимым ужасам и испытаниям добром и справедливостью? Понимаете ли, каких жертв от вас потребует верность нашим исконным идеалам?

— Понимаю! — отважно кивнула я. — И готова!

— Молодец! — с энтузиазмом кивнул лис и одной рукой распахнул дверь, за которой дрожало радужное защитное марево. С иронично-элегантным поклоном проговорил: — Прошу, о моя худшая студентка! Да-да, потока вообще и моя — в частности.

Я внутренне вскипела, но, лишь улыбнувшись, пообещала приложить все силы и поменяться в худшую сторону. Нар-Харз умилился такой преданности нашему общему делу и эффектно взмахнул рукой, срывая с прохода радужный покров.

Я смело занесла ногу над порогом и даже успела опустить её по ту сторону. Дальше мне стало не до всего, потому что для начала я оценила поистине развратную картинку на диванчике напротив, а после в мои острые несчастные ушки ворвались все сопутствующие картинке звуки, которые, видать, ранее скрывала завеса.

Моя челюсть не то что на пол грохнулась. Она со свистом унеслась в подвал и с грохотом проскакала по лестнице в Самое Глубокое и Страшное Подземелье.

На диване шикарную брюнетку, в которой я опознала нашу штатную прорицательницу, имел никто иной как... кицунэ. Тот самый, что привел меня сюда. Мне потребовалось несколько секунд и тихое рычание из-за спины, чтобы понять: Алинро по-прежнему за плечом, а разврату предавался его старший братец. Притом с завидным энтузиазмом.

Я, полностью дезориентированная, несколько секунд наблюдала за парой. На коже мужчины бриллиантами сверкали капельки пота, уши были напряженно прижаты к голове, почти сливаясь с волосами, все три хвоста беспокойно двигались, то оглаживая бока и грудь любовницы, то хлестко ударяя по бедрам, но это лишь усиливало наслаждение женщины. Надо признать, лишь эти хвосты и спасли меня от окончательного просвещения в вопросах интима.

В чувство меня привела кульминация парочки: лис вдруг сильно цапнул женщину за плечо, от чего она стонала уже как от удовольствия, так и от боли, но эти звуки вновь сменились сладкими вздохами, когда он стал зализывать кровавые ранки.

Я повернулась к своему сопровождающему и решительно заявила:

— Знаете ли, к ТАКИМ ужасам я была не готова!

Он обжег меня злым черным взглядом, отодвинул в сторону и решительно прошел в комнату с возгласом:

— Шаррион, твою же мать!

Кицунэ повернул голову к брату, скользнул взглядом по мне, замершей около дверей, и недовольно нахмурился. После встал с женщины, как был обнаженным, я тут же стыдливо отвела глаза и... увидела ещё одну женщину.

В сторонке, в кресле, развалилась ещё одна обнаженная дева, с неимоверно довольной мордочкой. М-да... кажется, эту уже осчастливили.

Судя по укусу на плече. И на груди...

Я покраснела, понимая, что такого даже вообразить не могла, и, щадя свое моральное здравие, на всякий случай вообще опустила взгляд к полу. Какой коврик занимательный... Всяко занимательнее, чем голый хвостатый мужик. Выносливый мужик! Двоих дамочек... того. За раз! Подряд.

В комнате пролетел звенящий голос Алинро Нар-Харза:

— Девушки, собрали вещи, и брысь в портал!

— А ты в этот раз даже не присоединишься? — раздалось хрипловатое, но приятное контральто одной из женщин.

Послышался неприятный смешок и жесткий тон:

— Я сказал, вон отсюда.

После того, как комната наполнилась шорохом одежды, я всё же рискнула поднять взгляд.

Брюнетка накинула мантию прямо на голое тело, не особенно заботясь о том, что наряд не запахнут, и приблизилась к хвостатому интригану.

— Алинро, ты сегодня груб, — соблазнительно улыбнулась женщина, прижимаясь к локтю блондина пышной грудью. После покосилась на меня и, задержав взор, с немалым изумлением осмотрела меня с головы до ног, а после с легким пренебрежением сказала: — Ты переключился на малолеток? Да ещё и к брату притащил? Не маловата ли девочка для таких забав?

Лис повернулся ко мне, тоже пристально оглядел и, усмехнувшись, бросил:

— Напротив, Дора, напротив... Для запланированных мной забав она как нельзя лучше подходит.

Я со страхом посмотрела на младшего близнеца, который меня сюда привел.

— Вы о чём вообще?..

Ответом мне был смех старшего:

— Оу, ещё и не понимает! Какой интересный подарочек, братец.

Я кинула косой взгляд на развалившегося на диване Шарриона, который по-прежнему не потрудился одеться или обернуться. Один хвост лежал на бедрах преподавателя боевки, прикрывая самое неприличное, второй лежал рядом с ним на диване, искрясь серебром шерсти в сиянии магического светлячка, а третий спускался на пол, почти подметая его пушистым белоснежным кончиком. Уши заинтересованно стояли торчком и едва заметно подергивались.

Впервые вижу кицунэ в истинном виде...

Тем временем вторая девушка как раз закончила застегивать платье и игриво поинтересовалась:

— О-о-о! Как интригующе! А меня не возьмете?

Алинро лишь повернулся к ней, прищурил черные глаза, передернул хвостом... а я почувствовала, как вокруг лиса закручивается вихрь пространственной магии, который метнулся к девушке. Под её ногами раскрылся сверкающий портал, в который она с тихим вскриком провалилась.

Брюнетка, глядя на это дело, отошла в сторонку, порывшись в кармане, достала одноразовый телепорт и, сжав его в руке, растворилась в белой дымке... оставляя меня наедине с двумя извращенцами.

Шаррион задумчиво посмотрел на то место, где исчезла первая любовница, и флегматично сказал близнецу:

— Жестковато ты с Лайзой... а зря, между прочим. Твои любимые предпочтения разделяла только она. Хоть позаботился о том, чтобы девка не грохнулась на каменный пол с высоты двух метров?

Ответ Алинро я пропустила мимо ушей, потому что шок у меня наконец-то прошел, и я поняла, что надо не просто убегать, а драпать со всех ног!

Так что я развернулась и рванула к выходу из комнаты... но далеко не удрала. Сверкнуло ослепительное белое пламя, на секунду лишая меня зрения... но не чувствительности тела и слуха. Поэтому, то, что я влетела в мужские объятия, я ощутила прекрасно. Так же, как и тихий смех... пушистый хвост, коснувшийся обнаженной коленки. Прокляла форменное платье!

— И-и-и-и!!! — взвыла я, брыкаясь в сильных и... голых руках мужчины. Стало быть, старший. — Пустите, маньяки-извращенцы!

Звуковая атака оказалась результативной, потому что тиски рук разжались почти сразу, и я рванула дальше, краем глаза увидев, как лис оседает на колени, зажав уши ладонями. Метнулась к двери, но там стоял Алинро, которого я просто сходу пнула по колену и попыталась пробежать мимо... но не смогла. Он схватил меня за косу и сильно дернул, впечатывая в свою грудь и закрывая рот ладонью.

Я, не обращая внимания на боль, сильно укусила руку, и Алинро, выругавшись, рявкнул над ухом:

— Мавка, ещё немного, и мы тебя употребим по тому назначению, о котором ты подумала!

Я замерла, часто, с присвистом дыша и глядя в черный спасительный коридор, который был всего в паре шагов от меня, расширенными от испуга глазами. А там, во тьме... мне на миг почудилась странная туманная фигура, прислонившаяся к стене. Но стоило моргнуть, как всё исчезло настолько быстро, что я даже не смогла понять, почему это подобие призрака показалось мне таким неправильным.

Кицунэ, который меня держал, удовлетворенно хмыкнул и приказал:

— А теперь, детка, разжимай зубки. И молись, чтобы заражение твоей слюной оказалось пустяковым! А то я тебя саму на антидот пущу, всё понятно?

Я, всё ещё невидяще глядя в темноту потайного хода, медленно кивнула и сделала, как он сказал.

— Вот и умница, — Алинро почти что швырнул меня в сторону дивана, на котором недавно развлекался его брат, а сам с грохотом захлопнул дверь, окончательно отрезая меня от иллюзорного спасения.

— Значит, так... — хмыкнул боевик и оскалился, многообещающе глядя на меня: — Мавка, повторяю предупреждение. Если ты его отравила, то мы с тобой всё же поиграем, чисто из соображений здоровья и желания компенсировать расход сил! И не гарантия, что после этого ты будешь не то что невредима, а вообще жива.

Мне стало втройне жутко, так как вспомнились слухи о том, что северные лисы могут вытягивать жизненную силу.

— Шарин, успокойся, со мной почти всё в порядке. Мавка молоденькая, яд у неё слабый. И оденься, — он устало вздохнул и одной рукой потер висок: — Как-то мы совсем неправильно начали.

— Да ты что? — повторно фыркнул Шаррион и, развернувшись, скрылся в соседней комнате.

Глава 2

Алинро кинул в сторону двери защитное заклятье, которое с одинаковым успехом и защищало тех, кто внутри, и мешало им наружу выйти. После этого он прошел на другую сторону комнаты и повернул вокруг своей оси расписную статуэтку девушки-лисы в национальном наряде. Раздался едва слышный звон, и одна из картин отъехала в сторону, открывая несколько полок с разными напитками. Интриган ненадолго задумался, а после решительно потянулся к небольшой черной бутылочке, затем схватил бокал на тонкой ножке и вернулся ко мне.

Я с трудом удержала порыв сигануть через спинку дивана и отбежать на другой конец комнаты. Всё равно не поможет...

Алинро остановился у круглого столика из редкого янтарного дерева, которое божественно переливалось на свету, и, отвинтив крышку, наполнил бокал густым черно-синим напитком, который протянул мне.

— Выпейте и успокойтесь. Никто не собирается вас трогать.

— Говори за себя, — со стуком распахнулась дверь, за которой недавно скрылся его близнец.

Сейчас он стоял в проеме, одетый только в штаны и держа в руках рубашку. Ушей уже не было, да и хвост только один. Шаррион Нар-Харз сверлил меня злым многообещающим взглядом.

Мне же от этих обещаний в глубине зеленого взгляда было страшно до дрожи в коленях.

— Шарин, не пугай девочку, — мягко произнес его близнец и присел рядом с дернувшейся мной на диванчик, тут же насильно впихнув в руки спиртное: — Выпей, Невелика.

— Я не хочу, сп-п-пасибо, — помотала головой и рассеянно оглянулась, ища, куда поставить подношение.

— Мавка, я бы советовал делать то, что вам говорят, — иронично фыркнув, сказал боевик, проходя мимо меня и на ходу натягивая рубашку.

Пока огибал столик, схватил оставленную там Алинро бутыль и вместе с ней опустился в кресло как раз напротив меня. Окинул долгим, снисходительно-презрительным взглядом и с отвращением в голосе повторил:

— Мавка болотная...

— И что? — сжимая бокал до побелевших пальцев, я, не поднимая глаз от пола тихо закончила: — А вы — северные демоны, но я же не обзываюсь.

— Что свидетельствует о наличии определенной доли интеллекта в вашей русой головке, — хмыкнул боевик и перевел требовательный взгляд на своего близнеца: — Ты зачем её приволок?

— Мавка же, — спокойно ответил Алинро так, словно моя раса всё объясняла.

— Вижу, — передернул плечами второй лис и сделал глоток черного пойла прямо из горлышка. Поставил бутыль на пол и расслабленно откинулся на спинку кресла. Я перевела взгляд на свой бокал, потому что вид полуобнаженного мужчины был для меня слишком необычным и, что скрывать, волнующим. — Ты думаешь, что он клюнет на очередную развратную курицу?

— В том и прелесть, Шарин, в том и прелесть, — промурлыкал его братец и подался вперед, от чего я машинально отшатнулась, а по губам интригана расплылась такая многозначительная усмешка, что стало жарко. — Не простая, а золотая! Невинная мавка. Я не я, если он на неё не поведется!

От таких новостей я опешила и машинально хлебанула черного рома, естественно, тут же закашлявшись от крепости напитка. Меня заботливо похлопали по спинке и даже прядь волос, выбившуюся из косы, за ушко заправили.

— Видишь?

— Не вижу, — мрачно признался боевик, который, видать, как и я, не вникал в гениальный замысел своего родственничка. — Мавка и мавка. Пусть даже девственная... Но где флер очарования? Алин, она же почти ничем от остальных девушек не отличается!

— Как я слышал, при жизни у него была как раз такая вот слабость, — в меня показательно ткнули пальцем.

— При жизни?! — воскликнула я, от шока даже про испуг забыв.

— Ничего страшного, Невелика, — всё тем же ровным, спокойным и очень добрым тоном успокаивал меня интриган.

И пересел ближе. Я затравленно поняла, что мне-то как раз двигаться некуда, и с горя хлебанула ещё рома. Алинро, опираясь локтем на спинку дивана, склонился, почти нависая надо мной, и спросил:

— Подкоряжная, а вы понимаете, что вам светит за воровство из библиотеки?

Я подняла на него взгляд и очень-очень несчастно кивнула. Из кресла раздался издевательский хохот, и второй северный лис высказал своё мнение по этому вопросу:

— Так наша бездарность ещё и противозаконными действиями промышляет? Какая прелесть!

— Во-первых, не такая уж и бездарность наша мавочка, — с ужасающим интересом натуралиста смотрел на меня Алинро. — И, Шарин, не дави на студентку. Она и так уже почти бледно-зеленая. Складывается впечатление, что она скоро в обморок упадет от ужаса.

— Кстати, Подкорневая, я бы не советовал этого делать! Вы сидите так, что упадете на моего брата, а он всегда и везде получает выгоду из сложившихся ситуаций. Оно вам надо?

Я лишь судорожно помотала головой и попыталась бы отодвинуться еще дальше, да некуда было. И уж, конечно, в таком состоянии мне было не до того, как именно коверкают фамилию.

— Вот и отлично! Но вернемся к нашей теме... — взмахнул рукой Алинро и эдак задумчиво, в пространство, сказал: — Насколько я помню, хищение собственности Академии наказываются вылетом из нашего славного учебного заведения.

Я загрустила еще больше. Нельзя, чтобы меня исключили. Для жизни опасно...

Да и, нужно быть честной. Если лисы что-то решили, то я, скорее всего, ничего не смогу им противопоставить на данном этапе. Что я, мавка, которая раньше училась в специализированном заведении для благородных девушек, может им противопоставить? Да я же, и правда, худшая пакостница на курсе. И... чтобы противопоставлять, надо знать, чего они от меня хотят. Выбора нет у тебя, Невелика.

— Я согласна, — грустно сказала я, глядя на остатки рома и выпивая их одним больших глотком. — Расскажите подробнее, чего вы от меня хотите.

— Собственно, все просто, — начал вешать мне лапшу на уши дипломированный интриган и махинатор. — Вам нужно пойти, куда позовут, и делать, что скажут!

О как! От таких новостей, у меня даже половина страха улетучилась и скептицизм проснулся. Ага... а если позовут к краю Самой Высокой Башни и попросят с песней сигануть вниз?

— Нет, господа, я бы просила вас подробнее расписать, что меня ждет, — мрачно проговорила я, искоса глядя в черные глаза лиса, который всё так же лучезарно улыбался. После я осторожно протянула руку вперед и, уперевшись указательным пальчиком ему в грудь, сильно надавила: — И я бы попросила вас... отодвинуться. Конечно, располагать хвост на диване — это важно, но спихивать меня ради этого — некрасиво!

Он тихо рассмеялся и пересел подальше, от чего я едва заметно выдохнула, облегченно переводя дух. А то что-то меня нервирует, когда этот тип едва ли не своим бедром к моему прижимается!

Шаррион, видать, взяв на себя роль рассказчика, всё быстро и доступно обосновал:

— Значит так, Подбревная. Есть у нас тут один вампир, который при жизни мавок любил в сексуальном плане, а вот после смерти стал любить ещё и в гастрономическом. Одно другому не мешает, так сказать. И так как для тебя не секрет, что мавок у нас тут раз-два и обчелся, из-за того, что вы, заразы, как правило, такие тупые, что даже вступительные экзамены не осиливаете. Так что нам придется брать то, что есть.

— Извините, конечно... — по возможности вежливо начала я. — Но, в свете обрисованных вами перспектив, моя долгая и счастливая жизнь представляется какой-то слишком маловероятной. Что меня не радует и не устраивает.

— Невеличка, всё не так плохо, как обрисовал Шарин, — промурлыкал Алинро, склоняя голову набок, и одаряя меня отработанной обаятельнейшей улыбкой, из арсенала тех, от которых у девушек сердце в низ живота сваливается. И мозги тоже. — Мы дадим тебе ряд средств, которые ты будешь принимать недельку. Это сделает твою кровь притягательной для него... и опасной. По сути, первый же глоток усыпит вампира. Так что всё просто! Вампир тебя кусает и почти сразу теряет сознание. Ты уходишь — мы заходим. Всё просто, де-е-етка. Ничего сделать в интимном плане он тоже не успеет, так как первый раз кусает ещё до любовной прелюдии.

Мило, очень мило. Если бы не было столько белых пятен, шитых розовыми нитками, то вообще было бы шикарно!

Но... всё, что я сейчас могу, это аргументировать 'против'. Отказаться, судя по всему, уже не получится, так что будем играть теми картами, что сдали, и рассчитывать на удачу. От души надеюсь, что эта ветреница сегодня повернулась по мне лицом. А то сколько можно показывать... спинку?..

— Замечательно, — угрюмо сказала я, с тщательно скрываемым скепсисом глядя на Алинро. — Ма-а-аленькое такое уточнение. Если вы исходите из статистики, то сами понимаете, что погрешность есть всегда. И мне вовсе не хочется оказаться в том маленьком проценте, чтобы меня сначала 'того', а потом уже кровушки хлебнули!

— Невелика, дело в том, что это не высший вампир, — снисходительно глядя на меня, поведал северный лис. — То есть, активно функционировать он может только после энергетической подпитки. И если не выпьет крови, то просто ничего не сможет.

Уже утешает. Но есть ещё один вопрос.

— Как понимаю, вы к нему не чай пить пойдете. Интересоваться причиной визита, разумеется, не стану, но вы же понимаете, что после всего этого подозрения падут в первую очередь на меня? И какие будут последствия — совершенно неизвестно. Может, и правда, мне проще плюнуть на неприятности и перевестись в другое учебное заведение?

Я нагло уставилась в черные глаза преподавателя, который опять был слишком близко. И это подавляло. Хвостатый демон был очень силен, как морально, так и магически. Я это чувствовала. Я его боялась.

А ещё, я блефовала. Я никуда не могла отсюда уйти. Потому что, если поймают, то меня ждет участь гораздо более страшная, чем смерть.

— Студентка Подкоряжная, — проворковал хитрый лис, многозначительно улыбаясь, — я боюсь, что вы несколько недооцениваете степень неприятностей, которые будут поджидать вас начиная с выхода из этой комнаты, если вы откажете нам с братом в помощи.

Ага... то есть, или делаешь, как мы сказали, или тебе это аукнется так, что некому откликаться будет.

Кажется, некоторые Невелички наивно считали, что в Академии им, прилагая усилия, всё же удастся держаться подальше от неприятностей? О, как же я была наивна...

Всё же стоило расставаться с невинностью, пока на неё претенденты были, а не посылать мужика с надменной миной. Теперь, глядишь, всё не так плохо было бы.

Хотя... не помогло бы. Им же мавка нужна, а вот девственная она или не очень — дело десятое.

— Я согласна, — процедила, с тщательно скрываемой безнадегой глядя на братьев-лисов. — Но ещё вопрос. С чего вы взяли, что он на меня клюнет? Да, в Академии мавок почти нет, но что мешает выйти в город и поискать себе добычу там?

— Он предпочитает не покидать эти стены.

— Хорошо, — едва удержалась от того, чтобы не скрипнуть зубами, понимая, что я не в том положении, чтобы дерзить. И так отличилась поначалу, хоть и не нарочно. Интриган до сих пор неосознанно руку потирает. — Может, вы мне всё же поведаете, кого я должна доблестно соблазнить?

— Дарин Енир, — коротко и емко ответил Шаоррин, двумя словами, заставив было улегшуюся панику вновь всколыхнуться с новой силой.

— Он же в Академии заперт, потому что убежища тут попросил, и ему дали, невзирая на массовые убийства с особой жестокостью, за которые его хотели казнить власти Империи! Он же извращенец, он ненормальный!

— Дарин никогда не вредил тем женщинам, которых он избрал греть свою постель, — попытались было утешить меня близнецы. — Студенткам — тем более, он же не хочет ссориться с ректором и деканатом.

— Замечательно, — всё ещё бурно 'радовалась' такому стечению обстоятельств я. — А вас как бы не смущает то, что понятие 'не вредил' для вампиров и северных кицунэ, и для мелких скромных мавок несколько разнятся, это ничего?

— 'Не вредил, это не вредил', — после некоторого раздумья выдал Шаоррин. — Как ещё это толковать можно?

— Уважаемый, а скажите, вы ученикам своим на занятиях боевкой вредите? — осведомилась я, решив начать издалека.

— Нет, конечно, — пожал плечами старший Нар-Харз. — Я учитель, а не мучитель.

О-о-о-о-о! На это у меня было что возразить!

— Тогда почему же после каждой вашей пары в лазарете невиданное оживление? Да потому, что минимум четверть группы попадает туда с травмами разной степени тяжести! В свете всего этого, я требую, чтобы вы обеспечили мне безопасность!

— Что вы хотите Невилика? — немного устало спросил Алинро.

— Гарантий моего физического и морального здравия. Я не должна пострадать.

— И как вы себе это представляете? — возмутился Шаоррин и продолжил, вскинув голову и надменно-осуждающе глядя на меня. — Подзаборная, да вам дается уникальный для пакостницы шанс попрактиковаться в своих умениях! Да вам такой объект выдается, что выпускницы передрались бы за этот шанс! Да вам такие перспективы открывают, что аспиранты от зависти удавятся.

Ага... то есть задание уровня выпускников, а последствия такие, что не все аспиранты справятся. Мило!

— И я всё поняла, деваться мне некуда.

Боевик снизошел до одобрительной улыбки — видать, решил, что добрую волю самоубийц надо поощрять.

Братец его, наверное, пришел к таким же замечательным выводам, потому что, протянув руку, ласково провел когтистыми пальцами по щеке, склоняясь так близко, что я ощутила запах мороза и березового сока, исходящий от северного лиса. Это всё было очень-очень волнительно и очень-очень опасно. А самое плохое, я не знала, от чего у меня больше перехватывает дыхание.

Я возмущенно уставилась в большие черные глаза кицунэ и демонстративно отклонилась назад, подальше от его руки.

Разумеется, Алинро это ни капли не смутило.

— Невеличка, я очень рад, что мы пришли к консенсусу, — хрипловато сказал он, по-прежнему гипнотизируя меня взглядом. — И теперь, думаю, можно перейти к бонусам, которые вы получите за это задание.

А мне ещё и бонусы полагаются? Не ожидала, надо признать! Думала, что они отделаются давлением и моим согласием. Зачем вешать перед носом 'ослика' морковку, когда он и от кнута прекрасно бежит вперед?

— Я вас внимательно слушаю, — изобразила ярчайшую заинтересованность.

— Перевод на поток интриганов, так как вампир преподает только там. Пакостники — не его уровень. Вы сами понимаете, что для грядущей карьеры это полезно. Плюс, насколько я знаю, с финансами у вас всё далеко не радужно, а такая... деятельность оплачивается неплохо. И в дальнейшем будет моральное право обратиться к нам с братом с просьбой.

— Неплохо, — перебрала пальцами по подлокотнику дивана, обитому мягким синим бархатом. — Конечно, звучит это хорошо. Но, уважаемые, как вы верно отметили в начале нашего диалога, я худшая студентка. То есть, с программой интриганов я точно не справлюсь.

— Диплом вам гарантирован, не переживайте, — успокоил меня Алинро.

— Принято, — кивнула я. — Второе... не хотела бы показаться алчной и мелочной, но всё же насколько велика ваша финансовая благодарность?

— Достаточна, — ухмыльнулся старший лис и назвал сумму, от которой у меня глазки на лоб полезли, а чувствительная на неприятности попа робко сказала, что за такие деньги вампир нас как минимум съест.

Но что делать?

— О, вы так щедры, — с усилием улыбнулась я. — И на этом у меня всё.

По поводу просьб уточнять не стала, потому как это, к сожалению, был чисто дополнительный ход. Они сказали, что у меня есть 'право обратиться'. А не то, что они сделают, о чём я прошу.

Была бы я в ином положении, можно было бы потрепыхаться, а так... нет смысла, к сожалению.

Выжать же из них нужную мне формулировку просто нереально.

Обидно, досадно да ладно.

— Ну, если всё решено... Думаю, что мы можем закруглить общение, — сказал Шаоррин, поднимаясь с кресла и направляясь к дверям со словами. — До встречи, Невелика. Алинро вас проводит.

Дверь захлопнулась. И мы остались наедине с тем самым махинатором и обманщиком с красным дипломом, который и должен был меня провожать.

— Да я сама дойду, — со всей искренностью заверила слишком уж многозначительно ухмыляющегося лиса.

— Как скажете, — тут же отстранился он и поднялся с диванчика, после сотворил небольшой портал и, махнув белым хвостом в его сторону, пояснил: — Ведет в общежитие интриганов и пакостников. Удачи, Подкоряжная!

Я, с опаской поглядывая на лиса, подошла к сияющей дымке, за которой была только тьма, со смутными очертаниями стены и лестницы куда-то вниз.

— Учитель Нар-Харз, а как быть с... подготовкой к соблазнению? — немного покраснела от прямого смеющегося взгляда кицунэ, но, сжав пальцы на жесткой сарже ученического платья, всё же закончила свою мысль: — Я без понятия, как себя вести, да и вы что-то говорили про специальные зелья, которые нужно пить, чтобы вампир уснул...

— Мавка, я их с собой не таскаю, — резковато ответил лис и, запустив ладонь в короткие светлые волосы, устало продолжил: — Невелика, мы с вами обязательно встретимся ещё раз, и обо всём поговорим, а сейчас идите к себе. И осторожнее... если я правильно помню, то накануне экзаменов наши неунывающие студенты не теряют надежды поймать дух Халявы.

С этими словами меня пихнули в портал, и уже через миг плечи обнял поток холодного воздуха. В Призрачной Башне, в отличие от тайного логова братцев-лисов, вольно гуляли сквозняки и постанывали привидения.

Глава 3

Я немного постояла, привыкая к темноте, зябко обхватив себя ладонями за плечи.

Из-за туч услужливо выглянула и прозрачными голубоватыми лучами скользнула в помещение через многочисленные окна луна, любезно освещая площадку. И группу прозрачных личностей на помосте в углу.

— Нас угнетают! — воинственно тряс бородкой давно умерший маг в мантии, которые носили на рубеже прошлого столетия. — Нас не уважают! Нас презирают и используют самым низким образом! Доколе мы будем терпеть такое вопиющее отношение к заслуженной смерти?!

О-о-о-о! Конфискаций Золотков! Легендарный пакостник прошлого столетия, который облапошил очень много народу, и которого закололи прямо на открытии памятника в его честь. Кинжал и сейчас в груди мага. На нем как раз лунный лучик так красиво играет на рубине в рукояти.

— Каждая сессия для нас превращается в пытку! — вдохновенно вещал Конфискаций, прижимая призрачную ладонь ко лбу и утомленно прикрывая глаза. — Каждое практическое занятие — в ужасные муки! И они наглеют всё больше и больше, пользуясь своей безнаказанностью! Двигаясь всё дальше по скользкой дороге вседозволенности!

Остальные собравшиеся усопшие поддержали его нестройным, но дружным ропотом.

— Нам нужно каким-то образом достать этот проклятый амулет контроля над духами! Тогда, мы сможем обернуть ситуацию в свое пользу, мы сможем говорить на равных!

На помост рядом с оратором вылетела призрачная благородная дама преклонных лет, в роскошном бело-красном платье с турнюром. Правда, присмотревшись, я поняла, что алое на наряде — кровь. Позвольте представить, мадам Жоржетт Дюфаль, одна из призраков нашего крыла интриганов и пакостников. В прошлом преподавала на кафедре соблазнения. После ушла на вольные хлеба и организовала один из самых высококлассных публичных домов своего времени. Притом, ублажали там вовсе не физически, а, так сказать, морально. А давались в руки эти дамы полусвета лишь тем, кого сами выбирали.

Жоржетт взмахнула пухлыми ручками и негодующе начала:

— Конфискаций полностью прав! Да, сколько можно?! — она соткала из воздуха и лунного света роскошное кресло, и плавно туда осела, прижимая ладонь к пышным округлостям. — Так нельзя обращаться! Это в моем-то возрасте, да с моим-то стажем загробной жизни! Так и развеяться недолго, господа!

Тут взгляды тех, кто висел над небольшой трибуной, ожидаемо сошлись на мне.

— Живая, — коротко резюмировал Конфискаций.

— И даже трезвая, что в сессию у интриганов и пакостников совсем уж неведомое явление, — наблюдательно, но малопонятно заметил кто-то из толпы призраков. И сделал совсем уж абсурдный вывод: — А значит, ещё более опасная.

Почему-то остальные усопшие это мнение разделили, так как уставились на меня с очень нехорошим интересом. А если учесть прижизненное прошлое сих занятных личностей, то лично я очень сомневалась, что любовь к живым ближним у них осталась.

А ещё, мне вспомнились документы, которые я заполняла при поступлении. Среди них была одна поистине занятная бумажка о том, что в стенах Академии ежегодно пропадает несколько студентов. И что я предупреждена, а значит, вооружена и сама пошла в такое место. Стало быть, руководство и преподавательский состав, если что со мной случится, никакой ответственности не несет.

Поймала совсем уж ласковый взгляд призрака, о котором ходили смутные, но неприятные слухи, и нервно сглотнула, ощущая, как меня пробирает холодный пот.

Что же за невезение такое, а?!

А потом решила, что пора бы брать свою судьбу в свои руки!

— Здравствуйте, дамы и господа! — радостно улыбаясь, начала я, смело делая несколько шагов вперед. — Хочу с гордостью вам сказать, что ваши мольбы и чаяния услышаны, и мной лично было принято решение организовать профсоюз по защите прав привидений!

М-да... глядя на вытянувшиеся полупрозрачные лица собравшихся ныне покойных пакостников и интриганов, я поняла — экспромт имел успех!

Один из дедков в толпе у трибуны выступил вперед и с участием поинтересовался:

— Деточка, а ты нормальная?

Другой призрак, интересного мужчины средних лет, взмыл под потолок и уже оттуда поддержал предыдущего оратора:

— И что ты тут вообще делаешь?

— Да-да, — сварливо согласилась с ними одна из старушенций, глядя на которую было вообще странно, что она дотянула до таких лет. И, судя по желчному лицу, этому факту не радовались её родственники. А судя по оттеночку этого личика, они её и траванули. Есть такой интересный яд, из болотного дажжа делается. Потом у покойничка чудненький явственно-зеленоватый колер кожи. — И вообще, как ты посмела проникнуть на закрытое заседание?

— Ну... прошла, — скромно призналась я, нервно сцепив пальцы и по-прежнему доброжелательно улыбаясь. Если дам слабину — они меня выморозят. Как минимум, вытянут жизненную силу и магическую. Восстанавливаться буду долго, мучительно и в это время буду слаба как котенок.

— Прошла, значит, — нехорошо протянул Конфискаций Золотков. — Мавка же, верно?

— Мавка, — обреченно призналась я, которая после недавних событий искренне считала, что раса моя — на редкость невезучая. Потому что в одни неприятности я из-за неё уже загремела.

— И что же нам с ней делать? — спросил кто-то из призраков. — Нельзя отпускать просто так. Если руководство Академии узнает о вольнодумии, то ничего хорошего нам от этого не светит.

— Про ваш шабаш и так все кому не лень знают, — робко сообщила я.

— Детка, на нашем шабаше обычно песнопения да грезы о былом. По официальной версии, разумеется... — едва заметно усмехнулась мадам Дюфаль, вставая со своего кресла и, подобрав юбки, начала спускаться по лесенке с трибуны. Как я уже заметила, в отличие от остальных духов, она предпочитала хотя бы в такой малости сохранять иллюзию принадлежности к материальному миру. — А тут ты... такая теперь осведомленная. Нехорошо, мавочка, нехорошо это...

Екнувшее сердце подсказало, что нехорошо будет исключительно мне.

Прямо сейчас вот и будет...

Призраки, незаметно рассредоточившись по залу на вершине Башни, теперь всё теснее сжимали кольцо, и мне становилось всё холоднее и холоднее. Кровь в ушах шумела так, что за этим звуком я не слышала даже собственного дыхания.

А ещё я поняла, что лисы были вовсе не такие жуткие, как мне казалось. Есть кое-что страшнее насилия.

— И что же нам с тобой делать? — шепнула Жоржетт, подлетая так близко, что у меня вместе с дыханием изо рта вырывался и пар. Женщина подняла руку и нежно, невесомо погладила меня по щеке... и кожа мигом онемела. Привидение усмехнулось и довольно пропело: — А ты вкусная...

— Хоть какая-то польза будет, — появился рядом с ней ещё один дух, как раз той самый отравленной старухи. Она мелко, неприятно захихикала и схватила меня за руку, сжимая своими невесомыми, бесплотными, но очень цепкими пальцами. — Дайте её мне, ну дайте! Я голодна... так голодна...

Я подавилась вдохом, тихо застонав от того, что вены разом словно выморозило. Всего на миг... тот самый миг, пока старуха меня держала.

Сейчас она с шипением шарахнулась в сторону, со странным выражением злости и алчности глядя на меня и бормоча:

— В ней много... так много силы, что она обжигает...

— На всех хватит? — эхом, ветром шевелящим осеннюю листву, пронеслось по верхнему залу башни.

— На всех...

На другой стороне помещения, из воздуха соткался мужчина, с живым лицом и жадно горящими желтыми глазами.

— С дороги, — тихо и властно сказал он, и призраки отшатнулись так поспешно, что я едва уловила эти движения.

По чердаку пронесся разочарованный шепот, в котором смутно угадывалось:

— Ильсор... Опять добычу заберет...

Я отшатнулась, хотя и понимала, что бежать мне некуда.

Он остановился в шаге он меня и, пристально оглядев, скривил губы в усмешке.

— Какая глупая мышка. В таких неправильных местах гуляет...

— П-п-простите, — пролепетала я, сжимая пальцы, ощущая как холод от столь близкого соседства с мертвым, пробирает почти до костей.

— Мышка, а вы знаете, что за глупость, как правило, наказывают? — вежливо осведомился дух, протягивая руку... касаясь щеки, кожа которой тут же онемела.

— Н-н-не надо...

Разумеется, мольба мне не помогла...

— Мышка-то не простая нам попалась. Золотая... вкусная.

Он неожиданно склонился и коснулся губ поцелуем, выпивая жизнь, забирая моё тепло.

Призраки — энергия в чистом виде. Энергия смерти, а это гибель для любого живого существа. Но сила жизни для них не просто редкостный деликатес, она ещё и многократно усиливает их способности, которые остались в посмертии.

А уж тот, кто сорвет последний вздох, вообще вознесется над своими умершими собратьями. Ходят слухи, что призраку надо выпить десять человек, чтобы вновь обрести подобие жизни.

Я попыталась завизжать и по залу пронеслась звуковая волна, которая закончилась стоном. Мне сжали горло, перекрывая поток кислорода, заставляя замолкнуть... забирая тепло и оставляя лишь холод.

— Глупая мавка, — потусторонним смехом неслось по Призрачной Башне. — Мы неживые... Как ты нам можешь навредить?

Они меня пили. Каждым прикосновением к коже любой мой выдох подхватывался каким-то духом, и призрак, на миг удовлетворенно застонав, отступал за спины своих жаждущих собратьев.

Я уже давно повисла в воздухе, удерживаемая лишь левитацией, подвластной тому самому Ильсору, который меня поцеловал и почти искрился от силы сейчас... с таким голодом глядя на меня, что становилось жутко.

— Не убивайте... — пролепетала я, уже понимая, что меня не выпустят отсюда... но молчать не могла.

Да и кто смог бы промолчать, зная, что в этот самый момент по капле, по глотку, смакуя каждую крупицу, пьют твою жизнь? Твои так и не прожитые годы, день за днем, забирая так и не случившееся счастье, не озарившую сердце радость. Горе и боль тоже никогда не заставят поникнуть крылья души. И почему-то даже от этого мне сейчас было больно и обидно. Только на пороге смерти начинаешь ценить жизнь со всеми её гранями, и готова уже на любую, а все прежние проблемы кажутся смешными и нелепыми. Лишь бы она была, эта жизнь. Со всем остальным я справлюсь!

— Я... выкуплю, — наверное, на эту короткую фразу ушли все силы. Или дело в старухе, которая сжимала мое горло, торжествующе глядя в потухающие глаза?

— И чем же расплатишься? — рассмеялись под потолком. — У тебя ничего нет, мавка, мне ли не знать?

— Есть.

Мне ответом был лишь веселый хохот со всех сторон... и новые обжигающе холодные прикосновения.

— Прекратить! — раздался повелительный голос, и призраки оступили, давая мне передышку

Когда я с трудом открыла глаза, то увидела, что передо мной завис Ильсор. Сейчас призрак налился цветом и красками, и уже не выглядел духом. Лишь легкая полупрозрачность давала понять, что это явно не живое существо.

Дух вообще был очень странный. Глаза с вертикальным зрачком, волосы, заплетенные в непонятные косички, которые были завязаны в высокий хвост, обычная черная одежда... и никаких признаков насильственной смерти. Да и вообще смерти. Лишь на руках необычные браслеты, чересчур массивные для того, чтобы быть простым украшением. За его спиной стояла мадам Жоржетт и загадочно улыбалась. Она была единственной, кто не кинулся на пир в моем лице. Лишь сначала прикоснулась к щеке, но потом, в отличие от остальных, не стала уподобляться голодной пиявке.

— Глава, она говорила о выкупе, — пропела мадам, подаваясь вперед и шепча на ухо этому чересчур живенькому покойничку. — Может, всё же стоит выслушать?

А я... создатель, я даже не смогла обрадоваться тому, что вроде бы появился шанс. Мне было очень плохо, холодно и муторно на душе. Весь мир словно выцвел, все чувства притупились, неизменной осталась только безумная жажда жить.

Почему-то я верила, что завтра, когда выйдет солнце, оно согреет мою остывшую кожу, коснется листвы и цветов на улице, заставляя меня почувствовать их неповторимый аромат.

Как же порой мало надо для счастья. Всего лишь осознание того, насколько дороги те мелочи, которые ты считала неизменными.

— Любопытно, — с иронией дернул темной бровью мужчина и вновь развернулся ко мне. — Но сначала послушаем девушку. И что же вы готовы нам предложить, нечисть болотная?

Глава? Глава Ассамблеи привидений. Повезло мне...

— Амулет контроля, — выдохнула я, держась на ногах лишь силой воли. Казалось, ещё секунда, и меня оставят последние силы, а я свалюсь на каменные плиты пола.

Создатель, лишь бы согласились!.. Амулет есть у вампира, к которому меня отправляют лисы. А вампир по задумке некоторое время будет без сознания, и за этот срок я вполне смогу разжиться ценной вещицей.

Привидения вокруг зашумели и зароптали, явно удивленные моим предложением, но все звуки оборвались, стоило Ильсору вскинуть руку.

— Какое интересное предложение, — начал он, обходя меня по кругу и не сводя пристального взгляда. — Очень интригующее и ценное. Бесценное.

Ну, ещё бы не ценное.

Ведь призраки принадлежат Академии. Привязаны печатями подчинения, которые контролируются амулетами. Духи закреплены за определенными кафедрами и вынуждены подчиняться преподавателям и студентам, которым те дали такое право. То есть, слабых призраков у нас тягают студенты, а сильные на посылках у педагогов.

Как я слышала, призрачными покойничками неоднократно писались петиции к директору о прекращении произвола и о разрешении для них преподавательской деятельности. Ведь при жизни очень многие из них или были тут учителями, или занимали весьма хорошие должности при дворе да в других учебных заведениях.

Само собой, что их нынешнее положение крайне унизительно и не может не вызывать возмущения. Потому тема 'шабаша' меня не удивила. Возможно, будь на моем месте кто-то другой, он смог бы понять больше... и использовать это против привидений.

— Скажите-ка, мавочка... где вы возьмете эту занятную вещицу? — вкрадчиво спросил мужчина, сверкая на меня своими жуткими глазами. — Они же только у преподавательского состава имеются.

— А это уже мои проблемы, — смело ответила я, понимая, что теперь уж действительно проблемы. Притом такие, что ой-ой-ой. Куда там 'перспективному' заданию лисов с вампиром...

Хотя... почему бы и не совместить?

Но это мы обдумаем потом.

А сейчас мне нужно уйти отсюда живой и, в идеале, невредимой.

Узы, которые держали меня в воздухе, ослабли и плавно опустили на пол. На корточки передо мной присел Ильсор и пропел:

— Надо же, какая самонадеянная болотная нечисть. На удивление самонадеянная. Мышка, а вы -понимаете последствия?

Ну, ещё бы я не понимала...

— Да, — это всё максимально твердо, прикладывая все усилия, чтобы не заикаться. И ещё больше, чтобы не свалиться в обморок.

Он запрокинул голову и мелодично рассмеялся, рассыпая косички-жгуты по спине. Красивый, но потусторонне страшный смех оборвался так же внезапно, как и начался. Дух поднялся и, танцующим шагом пройдясь по площадке со странным узором, выбитым в центре зала, обратился к другим призракам неожиданно повелительным тоном:

— Мавка под моей защитой. Не пить. Потом придумаю, что с ней делать.

И, не дожидаясь реакции на свои слова, Ильсор стремительно подошел ко мне, вздернул за шиворот и опять прижался к полуоткрытым от изумления губам. Но на этот раз он не забирал, а отдавал то, что взял не так давно. Фигура духа заметно потускнела, он меня отпустил, и я мешком свалилась обратно, ошеломленно глядя на непонятного покойничка.

Он же легким шагом пересек зал и скрылся в стене напротив.

После, с легким изумлением глядя на меня, стали растворяться в воздухе остальные призраки.

Остались лишь Конфискаций Золотков и мадам Дюфаль.

Дедок смерил меня дооолгим, пристальным взглядом, и неожиданно заявил:

— Детка, а знаешь... мы принимаем твое предложение!

— Какое? — у меня сил даже на вспышку интереса не хватило.

— О профсоюзе, — пояснил дух и неожиданно подмигнул. — Так что, крутись... если сможешь что-то сделать, то у тебя появятся иные защитники, кроме Ильсора. А он слишком ветреный, и не заботится о своих подопечных. Так что подумай, мавочка...

И через полминуты я осталась одна, понимая, что в этом кошмарном заведении даже призраки разделены на клики, и играют непонятно, как, и друг против друга, а также против всех живых.

Водяной-Под-Корягой, за что мне всё это, а?

Оный, разумеется, не ответил. Отчасти потому, что был божественной сущностью, а стало быть, с чего это ему до нечистокровных мавок снисходить? А отчасти потому, что взывала я к нему риторически, то бишь не рассчитывая на ответ, и отнюдь не в священном месте Водяного.

Прижала пальцы к вискам и, подтянув колени к груди, тихонько простонала от боли, обручем сжавшей голову.

Попала, я. Красиво так попала. Глубже не бывает, можно сказать!

Но не рассиживаться же из-за этого на холодном полу?

Потому, сделав над собой усилие, поднялась и направилась к выходу, ещё не зная, что была не права.

Оказывается, хуже быть могло. И красивее, и глубже!

Глава 4

Открыв дверь, я грустно взглянула на винтовую лестницу, ступеньки которой убегали вниз, в темноту, и смело ступила на первую.

Надо сказать, если бы не наличие в Призрачной Башне комитета загробных недоупокоенных жителей, которые едва меня не прибили, то она, и правда, была идеальные местом для переноса. Видимо, именно поэтому Алинро и закинул меня сюда.

Вот только не знал, что там такое занятное заседание проводится.

Примерно на середине спуска, услышав пьяный хохот из коридора внизу, я вспомнила, почему, собственно, препод меня в Башню и отправил. А потому, что коридоры общаги интриганов и пакостников во время сессии — это очень опасное место.

Как уже говорилось, часть народа уже сдалась, и пьют, потому что радуются, а другие завалили, и пьют с горя.

Остальные или трясутся в преддверии проверки знаний, или поступают более креативно. Ловят Халяву.

Собственно, потому призраки и жалуются.

Потому что ищут-то конкретного духа, а вот достается всем загробникам.

Я прислушалась и поняла, что внизу бродит группа тех, кто сессию завалил:

— Раз пошли провалы... начались облавы! Много стало наших попадать! — неслись горестные завывания из правого коридора.

Ага... кажется, сегодня днем сдавался второй курс пакостников. Вот и страдают.

Дождавшись, пока несчастные уйдут подальше, я миновала последний лестничный пролет. Пару коридоров я прокралась короткими перебежками, то и дело пропуская поддатые компании и прячась в нишах, которые, слава всему, были плохо освещены. Уже на подходе к своей комнате осторожно выглянула из-за угла и... едва успела шарахнуться обратно! Мимо пронеслось мелкое взъерошенное привидение с вытаращенными глазами, за ним летела самонаводящаяся магическая сеть, которая тускло искрилась розоватым светом:

— Пси-и-ихи интриганистые! — проверещал дух, скрываясь за углом.

Почти одновременно с этим с другого конца коридора показалась группа хохочущих студентов с воплями:

— Халява!!! Я его видел, он полетел туда!

После того, как они пробежали, я, решившись, одним марш-броском рванула к своей родненькой двери, уже слыша за спиной очередных полуночников с вольным изложением гимна нашего факультета:

Говорят, мы бяки-буки,

Как выносит нас земля?

Пакости творим и трюки,

мы во славу короля!

— А разве у нас король? — неуверенно возразил тонкий девичий голосок. — У нас же Император.

Секундная, глубокомысленная такая пауза, а после решительное:

— Нет, Император не нужОн! Он в рифму не подходит! Заа-а-апевай!

И вновь не особо стройное, но оооочень душевное!

О-ля-ля, у-ля-ля, мы — надежда короля!

О-ля-ля, у-ля-ля, мы — опора короля!

Но на сегодня мои приключения уже были закончены. Я торопливо захлопнула дверь, тут же прижимаясь к ней спиной и медленно сползая на пол.

— Нэви! — почти оглушил меня голос соседки по комнате. — Нэви, тут такое было, такое было!

— Айли, мне сейчас до Лешего, что именно тут было, — устало призналась я, прикидывая расстояние до постели. Встать и дойти, или тут не так далеко, и я вполне доберусь ползком?

— Неужели совсем-совсем не интересно? — неверяще спросила невысокая тонкая блондиночка, недоверчиво вытаращив и так огромные голубые глаза. — Это и тебя касается, между прочим!

— Айлири, чтобы там ни было, меня оно станет касаться завтра, — пробурчала я, всё же поднимаясь и доходя до постели, на ходу расстегивая одежду. — А сейчас приглуши свет, и давай спать, а?

Свет мигом померк. Вот за что ценю Айли, так это за понятливость! Она прекрасно осознала, что в таком состоянии я новостей не оценю, а саму дриаду пошлю к тому же Лешему, и отстала.

Так что я стянула платье и, оставшись в одной сорочке, завалилась в постель, решив, что обо всём случившемся непременно подумаю.

Но завтра.

Утро началось хорошо. Обыденно даже, что не могло не радовать.

Правда, Айли в комнате не было, но я здраво рассудила, что приятельница плещется в душевой. Я тоже любила постоять под тугими водными струями, но часами, как Айлири, там сидеть не могла, невзирая на то, что из нас двоих мавка как раз таки я.

Так что пока дриады не было, пользуясь минутками спокойствия и уединения, я валялась на постели, обнимая подушку, и бездумно таращилась в полуоткрытое окно, наблюдая как утренний ветерок колышет веточки березы, которая росла около здания общежития.

Было так хорошо, спокойно, упоительно... но, разумеется, такие моменты долго не длятся. Сие — закон жизни и подлости. И такое ощущение, что это в последнее время лично у меня идет рука об руку.

Мои философские мысли получили подтверждение уже через две минуты, когда дверь комнаты распахнулась и в комнату впорхнула соседка. Свеженькая, умытая, с вьющимися от влаги волосами... и блестящими живыми глазками, которые явно свидетельствовали: болтливая дриада жаждет пообщаться.

— Ты проснулась! — торжествующе выдала Айли.

— Нет, — малодушно отозвалась я и попыталась спрятаться под подушку.

Но ее у меня отобрали, и девушка, плюхнувшись у меня в ногах, выдохнула:

— Ну, Нэви... рассказывай!

— Что? — с меня аж сон слетел!

— С каких это пор Алинро Нар-Харз таскает твои книжки?! И волнуется, что тебя всё ещё нет!

— Че-е-его?! — да, я не была оригинальна в выражении своих эмоций. Глазки снова на лбу, а челюсть весело упрыгала по уже знакомой дорожке в Страшное и Глубокое Подземелье!

— Того! — подружка ткнула пальчиком с розоватым округлым ноготком в сторону моего стола... на котором аккуратной стопкой стояли те самые книги, которые я вчера утащила из библиотеки. А сверху на них лежала красивая белая роза.

— А цветок откуда? — тупо спросила я.

— А это уже утром нашла, на столе, — загадочно улыбаясь, поведала Айлири. — Там ещё записочка есть! Та-а-акая записочка!

Мне так хитро-хитро улыбнулись и совсем уж развратно подмигнули.

Стало дурно.

На негнущихся ногах сползла с постели, одернула задравшуюся сорочку и подошла к столу. Нерешительно взяла приятно хрустнувшую дорогую бумагу... но сразу разворачивать не стала, поднеся послание к носу и прикрыв глаза.

Пахло снегом, морозом и березовым соком. Алинро. Белый интриганистый лис.

Решительно открыла письмецо и прочла:

'Невелика, надеюсь, что вы простише нашу вчерашнюю грубость.

Обещаем исправиться, мавочка .

Примите этот цветок в качестве извинения и аванса

С уважением и вниманием...'

Подписи не было, да её и не требовалось.

Посмотрела на Айлири. Глазки сверкают, сама ерзает и нетерпеливо сжимает тонкие пальчики. Но сдерживается и с расспросами не набрасывается.

— Айли, это не то, что ты подумала, — выдала я просто-таки редкостную банальность, и дополнила её не менее шедевральным. — Всё сложно...

— Конечно, сложно! — с готовностью кивнула дриада. — Когда это с кицунэ было легко?

Вот же, черти темного омута!

Но лисы-то, лисы! Мало того, что этот гад завербовал меня на какую-то совсем непонятную службу, так ещё и дискредитировал в глазах подруги!

А возможно и не только подруги...

— Айлири... — прошептала похолодевшая от дурных предчувствий я. — Как понимаю, о визите нашего махинатора уже вся общага знает?

— Я не рассказывала, — явственно обиделась дриада, недовольно сверкнув ясными голубыми глазами. — Нэви, я, может, и болтушка, но не трепло!

— А кто сказал, что это было про тебя? — успокаивающим тоном начала я, присаживаясь рядом с Айли и приобнимая её за плечи.

Всё же, последнее, что я хотела — это ненароком обидеть дриаду. Едва ли не единственную, с кем у меня за это время сложилось подобие дружеских отношений. Нет, я ни с кем не враждовала, потому что была слишком незаметной. Прилагала для этого все усилия. Последнее, что мне сейчас нужно — лишнее внимание.

Вредное внимание. Опасное внимание...

Внимание всегда влечет за собой вспышку интереса, а интерес — попытку узнать побольше об объекте. А мне оно надо? Вот совершенно не надо.

Правда, благодаря кицунэ все мои усилия пошли... мда, им же под хвост.

Да и что-то мне подсказывает — затея с призраками тоже получит свое продолжение.

И почему меня не радует активная общественная жизнь?

Пока я предавалась мрачным размышлениям, Айлири успела меня простить, и сейчас вдохновенно что-то вещала, время от времени закатывая красивые глазки и активно жестикулируя. Прислушалась. Как поняла, это она рисовала мне светлое будущее в объятиях белохвостого северного лиса.

— ......и тогда он признается тебе в любви перед всей Академией... — девушка ненадолго зависла, видать, воображая себе эту чудную картинку. Нахмурила лобик и дополнила 'светлый' образ. — Встав на оба колена, да! Потом увезет на край света, в свой хрустальный замок, вы будете жить долго и счастливо, и умрете в один день, ты родишь ему двоих сыновей и вы поженитесь,! — заключила дриада, победно глядя на меня.

— Именно в таком порядке? — ехидно уточнила я, пытаясь разрушить столь скоро выстроенные радужные замки.

— Ну... не обязательно! — милостиво решила Айли и, схватив мою ладошку, с энтузиазмом затрясла её, с умилением глядя на меня и приговаривая: — Как же я рада за тебя, как же рада!

-Эм... — зависла я, не в силах самостоятельно вообразить себе ту 'логическую' цепочку, которая привела подружку к такому чудненькому финалу. — А можно с начала?

Меня одарили осуждающим взглядом, но всё же милостиво кивнули.

— Можно! Итак... Нэви, как ты знаешь, белые розы — это знак искреннего уважения и привязанности, а то и чистой любви! И вот, ты только представь себе! — дриада расплылась в довольной улыбке, видать, вновь уплыв в мир грез, где наверняка уже была подружкой невесты на моей свадьбе с белым кицунэ. — И вот, из всего этого рождаются сначала романтические отношения, а после и настоящая, крепкая любовь! Он кидает мир к твоим ногам... дарит тебе белое манто из меха редкой... лисы. Белой.

— Чудно... Айли, а тебя не смущает, что он сам лис?

— Нет, конечно! Нэви, неужели ты не знаешь, что манто из полярной лисицы кицунэ дарят только своим избранницам!

-А-а-а-а, — глубокомысленно изрекла я, решив не вмешиваться в полет фантазии. Как оказалось, теоретически подкованной фантазии!

— Ну и потом, как я уже говорила!

— Приземляй свои мечты, — посоветовала я подруге. — Тут всё гораздо прозаичнее.

— И-и-и? — протянула дриада, выжидательно глядя на меня и, судя по всему, ожидая захватывающего повествования.

— Айли, милая, а ты мне друг? — провокационно осведомилась я.

— Разумеется!

— Тогда не задавай лишних вопросов... — тяжко вздохнула и грустно посмотрела на дверь комнаты, в красках представляя, что меня ждет за ней. — Мне и так нелегко сейчас будет. Там же наверняка толпа народа с такими же вопросами.

— Его никто не видел, а я никому не говорила.

— Правда?! — возрадовалась я, не веря своему счастью.

— Ага. Он пришел вчера под заклинанием невидимости. Видела бы ты меня, когда я открыла дверь, а там никого. Это 'никого' меня отодвигает, проходит сюда, и скидывает чары. А там Алинро Нар-Харз! Нэви, он такой замечательный!

— С чего ты взяла? — озадаченно спросила я, не в силах вообразить, какие действия могли заставить пакостницу счесть этого продажного типа замечательным. Почему продажного? Так, а что он заканчивал? И до каких высот взлетел?! Вывод: продавался господин Нар-Харз качественно, выгодно, и в щедрые руки. Скорее всего, даже не в одни. Ибо что это за интриган, который работает на одного хозяина?! Даже стыдно, право слово.

— Он заботится о твоей репутации! — трагическим шепотом сообщила подруга. — Он приложил все усилия, дабы она не пострадала! В общем, Нэви... я в вас верю!

— Да, пожалуйста, — не видела смысла этому препятствовать, но на всякий случай уточнила одну деталь. — Ты только... молча верь, ладно? А то не сбудется!

На этом мы закруглили этот щекотливый разговор. Айли бросилась собирать сумку, которую, как обычно, не приготовила с вечера, а я, так как не страдала этим недостатком, пошла сначала ополоснуться.

Надо сказать, несмотря на заверения дриады, выходила я всё равно с опаской.

Но всё обошлось. По коридору сновали лишь опухшие со сна и ночных возлияний студенты, которым до меня не было вот совершенно никакого дела.

Потому я вообще расцвела, и с широкой улыбкой упорхнула в сторону душевых.

На обратном пути меня подстерегала маленькая, почти дежурная уже неприятность. 'Грета и Ко'.

— Какие мавки, — издевательски протянула стоящая напротив человечка, скрестившая руки на пышной груди. Пакостница третьего курса по имени Грета. Можно не любить, но и жаловаться крайне не рекомендуется.

Как можно понять, 'Ко' — это команда прихлебателей, из которых сейчас была только одна девушка, кажется, Гретина соседка по комнате. Остальная группа поддержки девицы видимо ещё не собралась.

— Какие люди, — в том же тоне ответила я и вежливо улыбнулась, проходя мимо. — Доброе утро, Грета. И тебе, Марси.

— Было добрым, пока тебя не увидели! — агрессивно заявила Марси, за что удостоилась укоризненного взгляда Греты, кинутого из-под кудрявой рыжей челки, и поникла.

— До встречи в аудитории, Невелика, — попрощалась человечка и, развернувшись, направилась куда шла, увлекая за собой соседку по комнате.

Судя по всему, эта ведьма искренне недоумевала, как я, с моими-то способностями, могла сюда поступить, а потом ещё и не вылететь. Хотя про 'не вылететь' говорить рано, ведь сессия ещё впереди. Кое-что я уже сдала, но основные сложности всё ещё не пройдены. А если учесть обещание братцев-лисов о переводе к интриганам... то что-то мне дурно! Просто не хочется 'выехать к диплому' только на протекции преподавателей. А то как я потом-то работать стану?

У меня, к сожалению, теперь хочешь — не хочешь, а дорога одна. Стезя одна.

Пакостник или интриган — это почти клеймо на всю жизнь. Вернее, на всю трудовую книжку. В некоторых отраслях нас ждут не просто с распростертыми объятиями, а почти что с фанфарами, фейерверком и праздниками в пакостническую честь. Но зато почти во всех других направлениях... ничего не светит.

Вот так-то.

Обо всём этом я размышляла, пока шла через парк в компании своих сокурсников. Айлири как обычно весело о чем-то болтала, компенсируя заодно и мое молчание, остальные с разной степенью энтузиазма поддерживали диалог.

Вообще, на некоторых ребят было откровенно жутко смотреть!

Одежда пыльно-серая и мятая, лица бледно-серые, под глазами синие круги, а в покрасневших от недосыпа очах фанатичный блеск!

Примерно так же вурдалаки накануне первого обращения выглядят...

Короче, наглядная иллюстрация выражения:

'И был день. И была ночь. И пришла сессия.

И живые позавидовали мертвым!'

Колорита картинке добавляли исписанные иероглифами ладони и пришитые к подолам кое-как напяленных мантий шпаргалки.

Тот, кого я с таким интересом разглядывала, сфокусировал на мне взгляд и честно попытался улыбнуться.

Вышел перекос, и парня мне стало ещё жальче.

— Так плохо? — сочувственно осведомилась я у первого отличника нашей группы, который чем дальше, тем больше напоминал кандидата в первого покойника.

— Не то слово. Такое ощущение, что в голове места не хватает, и там ведутся жестокие бои на выживание! — потер лоб Грэг, обессиленно прикрывая глаза. Он несколько секунд помолчал, а потом страдальчески закончил. — Я почти ощущаю, как каждую секунду гибнет по одной умной мысли!

— Несчастный, — иронично фыркнула я, скользя взглядом по солнцу, висящему над линией горизонта и вызолачивающему верхушки деревьев парковой аллеи. — Боль, тоска, депрессия... Значит, скоро сессия?

— Ага... — печально вздохнул сокурсник и нахохлился, окончательно став похожим на побитого жизнью грача. Покосил на меня черным глазом и коварно поинтересовался: — А ты-то как, Нэви? Готова к предэкзаменным козням?

— Не спрашивай, — горько откликнулась я, потому что предмет, на который мы шли, красиво назывался 'Общая теория спекуляции', и я была от него вот совсем-совсем далека.

Преподаватель, разумеется, и не думал входить в моё положение, а потому не то чтобы издевался.... Но не упускал случая пройтись по тому, какие мы скудные мозгами. К счастью для моей самооценки я была не единственная, кому предмет не давался.

Наконец, из-за высоких раскидистых кленов показался один из корпусов Академии, возле которого было на удивление многолюдно.

Почему, выяснилось почти сразу.

— Я брошусь! — истерически неслось с крыши здания. — Я слово даю, что не буду вечно стоять на краю! Пусть даже самоубийство испортит карму мою!

Задрала голову и увидела, на крыше какую-то субтильную фигуру, в штанах, непонятном подпоясанном балахоне и кепке. Ага, с факультета 'Наука и изобретательство'! Эти ребята всегда были малость того... на любом фоне. Пожалуй, ещё больше я не понимала только индивидов с 'Долга и чести'. Наши местные бесстрашные, неподкупные и непогрешимые рыцари без страха и упрека! Короче, полные противоположности интриганам и пакостникам.

Но вернемся к несчастному изобретателю на крыше!

Мы протолкались поближе и, оглядевшись, я заметила, что кроме студентов тут ещё и немало педагогов сбежалось! Так же в теньке дома носилась скромная местная навь и, алчно поглядывая на крышу, бормотала:

— Энергия сме-е-ерти! Энергия сме-е-ерти! — серокожая, тощая до костлявости псина плюхнулась на попу и нетерпеливо заскребла передней лапой. — Прыгай давай, полудурок!

От возбуждения и голода, у этой весьма крупной, мне по пояс тварьки даже шипы на спине вздыбились.

Я только изумленно покачала головой! Нет, я знала, что большую часть Академической нежити перевели на энергетическую пищу, и для студентов они не опасны, но всё равно... видеть эту бывшую кровопийцу так близко было жутковато.

Навь же, судя по всему, давно нормально не кушала:

— Что ты там встал?! — взвыла она, оскалив игольчатые зубы. — Решай скорее, мне тут, между прочим, жарко!

— А нам на занятия пора! — поддержали ее из толпы студентов.

— В чём-то они правы... — почти неслышно донеслось от группы преподавателей.

— А ну, прекратить бардак! — рявкнул декан, обводя толпу злобным взглядом. Все присмирели. Лич — это вам не хухры-мухры! Лич-декан сказал — все сделали!

Тем временем померший некромант, магически усилив голос, ласково обратился к самоубийце:

— Дитя моё, почему же было принято такое решение? Поверь, всё не так уж плохо, как тебе кажется.

— Всё хуже некуда, — горестно сознались с крыши. — Все гады, эксплуататоры и безжалостные убийцы гордости и чести любого сознательного существа!

— Вот как, значит... — пробормотал лич и вежливо продолжил беседу. — Но, драгоценный, про этот прискорбный факт вас тоже предупреждали в контракте. Не будете ли вы столь любезны сообщить что-то новое, из-за чего стоило лезть на крышу? Я бы поправочку в документы внес...

Кстати, и правда, был такой пунктик. Я всё то время, пока читала условия принятия студента в Академию, ощущала, как шевелятся волосы на затылке от ужаса.

Но всё оказалось не так кошмарно, как виделось и было оговорено.

Самоубийца вопрос декана проигнорировал, видать, ничего нового в сто пятьдесят девять пунктов унижений, опасностей, и моральных и физических травм, возможных в этом достойном заведении, он добавить не мог.

Зато, как выяснилось, тип был не простой! Тип был идейный!

— Так вот, чтобы доказать всем и каждому, а заодно не позволить меня отчислить... разве что посмертно, я прямо сейчас протестирую свое новое изобретение!

Все вокруг заволновались. По рукам пошли семечки, а в толпе оживились пакостники, начав шнырять между студентами и делать ставки. Навь возбужденно запрыгала на месте, восторженно, почти с любовью глядя на смертничка.

— Изобретение! Изобретение тестировать! Значит, не сразу умрет, значит, разобьется и помучается сначала! Много-много-много энергии! — огляделась, и удостоверившись, что завладела некоторым вниманием, умильно сообщила общественности. — Он мой кумир!

— А если выживет? — рискнул предположить Грэг.

На него тотчас зашикали, чтобы не сглазил, те, кто уже сделал ставки в пользу 'Таки помрет!'.

Навь же отнеслась к этому философски:

— Но всё равно же помучается! — она разлеглась на травке, немного повалялась и, всё ещё лежа кверху худым брюхом, мечтательно протянула: — Боль, ужас, нескончаемый стыд от того, что ты уцелел... какая прелесть! — тварька молниеносно вскочила и дополнила. — А потом его ещё побьют те, кто поставил на то, что помрет, и на то, что невредимым останется! То есть снова... боль, кровь, ужас... вкусно!

Ага... прелесть просто.

Навь, поймав мой взгляд, ответила пристальным взором и... неожиданно подмигнула. Пока я думала, чтобы это значило, она вновь задрала морду наверх, уделяя всё внимание несчастному студенту.

Тем временем события набирали ход! Появилось новое действующее лицо: высокий худощавый мужчина, одетый строго и со вкусом, с эмблемой факультета изобретателей на плече. Над толпой, там, где стояли ребята с 'науки и изобретательства', благоговейно пронеслось 'Куратор...'.

Ага... слышала я о нём. Жутко крутой тип, который курировал пятый курс. Слухов о нём — тьма! Будто бы он сконструировал какой-то очень интересный механизм! Уникальный и очень секретный. Настолько, что никто не знает, что же это именно. А ещё слышала, что взрыв в одном из пограничных городов пару лет назад, который стер с лица земли несколько кварталов — тоже его рук дело. По интересному совпадению, именно после этого случая магистр Нил Дараган и появился в Академии. И почему-то покидал её стены крайне редко. Но взрывалось что-то в выделенном ему ангаре на дальнем полигоне на диво часто!

Короче, лично у меня было стойкое ощущение, что Академия, её преподавательский и просто обслуживающий персонал — большая банда, которую собрали в одном месте, чтобы лучше контролировать. А в случае войны — спустить на неприятеля и с интересом наблюдать, что с ним после этого будет. Потому что такого паноптикума, как в Академии, я нигде и никогда не встречала. Паноптикума социально опасных личностей!

Магистр задрал голову и оглушительно рявкнул:

— Что за механизм?!

— Че? — пискнули с крыши, а потом совсем уж обморочно: — Вы пришли... да что вы тут в этот час делаете?!

— Гуляю, — иронично фыркнул профессор. — Так что ты там тестировать собрался? И вообще, а ну назвался!

— Д-д-дарин Шион-н-н. Второй курс. Тестировать собираюсь самолично сконструированный паралёт.

— Да ты что?! — неподдельно восхитился куратор. — На втором курсе, и паралёт?! Да ещё и своими руками сделанный? Это что-то новенькое! — он повернулся к народу и соизволил пояснить. — Обычно с паралётом сигают курсе эдак на четвертом, а на втором всё больше с аэропланами самоубиться пытаются.

По толпе пронесся уважительный шепоток... а после пакостники забегали с удвоенным энтузиазмом.

— Только сегодня и только сейчас! Такого вы нигде не увидите! Невероятно талантливый второкурсник собирается закончить жизнь, испытывая паралёт! Великая интрига дня! Жизнь или смерть?! Здоровье или увечья?! Что же выберете вы, на что вы поставите? — заливался соловьем Грэг, как один из наших самых ушлых ребят.

Лично мне, глядя на всё, что творится, очень захотелось покрутить пальцем у виска.

А ещё я заметила стоящих в сторонке братцев-лисов, которые вчера доставили мне столько неприятностей. От этого настроение испортилось ещё больше.

Особенно когда они дружно на меня посмотрели, и также дружно, препогано, на мой взгляд, усмехнулись.

Я гордо отвернулась!

Гады тут все! Вот все! Психически ненормальные, к тому же!

А ещё... нет, неужели никому нет дела до того, что студент собирается броситься с крыши?!

Все его только подначивают! Это... неправильно! Я всё понимаю, но как можно быть такими черствыми, беспощадными... зверьми?!

Я решительно сделала шаг вперед и даже открыла рот... чтобы что-то, да сказать. Но не успела: на плечо легла тяжелая рука, я, вздрогнув, подняла глаза... и увидела знакомые черные глаза Алинро Нар-Харза.

— Не глупи, Невелика, — спокойно сказал он, тут же отступая в сторону. А после одним взглядом показал сначала на группу, скрывшуюся в здании, а потом на... странные тени на стене под самой крышей. Тени были, а вот тел там не было. Хамелеоны?! Кицунэ усмехнулся и продолжил: — У тебя всё на лице написано. И ещё, кто бы что не говорил, и что бы не было написано в контрактах — Академия заботится о своих студентах.

На этом он развернулся и спокойно зашагал в противоположную от меня и всего этого сборища сторону, лениво помахивая шикарным белым хвостом.

А я... я проводила его долгим внимательным взглядом и, уже несколько успокоившись, вернулась к наблюдению.

Правда, мне очень не понравилось, как на меня посмотрели Айлири и Грэг, которые в отличие от остальных были сосредоточены не только на грядущем самоубийстве изобретателя. Я ответила совершенно невинным взором.

Судя по всему, не поверили... но при всем уважении — это моя жизнь, и мои проблемы. Помочь ребята не смогут, а вот усложнить — вполне. Ну и зачем мне это?

Тем временем действо набирало ход! Хамелеоны карабкались наверх, сверху раздался шум двигателя... который пару раз чихнул и замолчал. По толпе зрителей разнесся сокрушенный вдох, а после, от группы изобретателей, вопль:

— Дара, проверь свечи! У тебя они вечно горят почему-то!

— Щаааас! — ответ с крыши. — Тут в дверь кто-то ломится, так что я быстро!

— Ты бы поторопилась! А то тут и по стене спасатели ползут! — посоветовали некоторые глазастые.

— Дара?! Поторопилась?! — внезапно повернулся куратор к своим студентам.

— Ну, да... — тоскливо вздохнула одна из преподавательниц. — Единственная девчонка на втором курсе, и ту заморили, изверги!

— Девушка?! — ещё больше побледнел от негодования куратор, после грязно выругался... и начал раздеваться.

Пакостники сориентировались почти мгновенно!

— Только сегодня и только сейчас, стриптиз полудемона Нила Дарагана! Спешите видеть! Проход в первые ряды — одна медяшка! За кусочек рубашки — серебрушка, а за спертую запонку профессора — золотой! Уникальное предложение!

Я лишь покачала головой, с восхищением глядя на наших прохвостов!

Учителя мои эмоции разделяли, особенно те, которые у нашего факультета вели. Глянула в сторону престарелого сухопарого профессора Мердока, который с умилением смотрел на наших. Сам профессор скрывался в Академии, чтобы его не посадили за финансовую аферу. Поговаривают, что она была самая глобальная за последние десять лет. Мердока честно поймали, и не менее честно собирались посадить. Но он сбежал и попросил убежища в нашем славном учебном заведении. Директор ему не отказал, предложив занять должность преподавателя 'Основы финансовых махинаций'.

Так что, да... Мердок — под защитой, мы — с преподом, который вел не просто познавательно и исходя из своего опыта, но и интересно и увлекательно. А директор построил новый корпус Академии и выкупил дополнительный участок земли.

Короче, всем польза! И в данный момент я наблюдала за тем, как подобравшийся поближе Грэг уводит рубашку куратора испытателей, а препод 'финансовых махинаций' смахивает выступившую слезинку и восхищенно говорит:

— Какая смена растет!

Смена тем временем оглядела сначала одежку, потом — толпу жаждущих девчонок, ибо полудемон у нас пользовался нехилой популярностью у противоположного пола. Глаза пакостника вспыхнули при мысли, сколько он заработает денег!

Куратор, тем временем, оставшись обнаженным до пояса, прикрыл глаза, прерывисто выдохнул. По его телу пробежала дрожь обращения, а фигура начала окутываться темным маревом. Спустя несколько секунд тьма впиталась в кожу, делая её черной, а за спиной полудемона распахнулись черные кожистые крылья. Мужчина повернулся к Грэгу и эдак спокойно сказал:

— Самого на ленточки порежу, и по серебрушке продам.

— Понял, отстал, — приторно улыбнулся приятель и сдал рубашку одному из потока изобретателей. После пакостник с профессиональным, и весьма нужным умением растворился в толпе.

Тут с крыши вновь раздался шум мотора, а следом девичий крик:

— Не пуха и не пера! Во имя успеха, зачета и сессии! Юууууухххууууу!

Куратор стремительно взвился в небо, раскидав воздушной волной особо близко стоящих к нему людей и нелюдей. Всё же резкий старт крылатого — это то ещё испытание... для присутствующих рядом. Даже у меня волосы взметнулись, хотя стояла достаточно далеко.

Нил уже через несколько секунд стоял на краю крыши, а после вообще скрылся из вида. Мотор затих через пять секунд. А через десять раздались возмущенные вопли:

— Отпустите! Я хочу прямо сейчас испытать паралёт, и ничто мне не помешает, а тем более какой-то рогатый козел!

— Я не козел!

— Вы мне мешаете, а значит козел! — не согласилась девушка. — Ай-ай-ай! Ухо отпустите, изверг! И не трогайте, и не закиды... аааааааааааа!

— ........................... — непереводимая игра слов от куратора и красиво спланировавшая крылатая фигура. Жаль, что не по ветру, и даже не против. Поперек. Проще говоря, мужика с крыши скинули.

Грэг немного постоял с открытым ртом, а после опомнился:

— Дамы и господа! Обратите внимание на непредсказуемое развитие событий! Такого не ожидал никто! Итак, делайте ваши ставки! Что же победит, что же окажется сильнее?! Сила или слабость, дурость и желание выделиться, или сознательность и желание спасти даму?! — пауза, долгий взгляд на полудемона, который смотрел так, что по пакостнику захотелось заказать панихиду. Фирменная Грэговская улыбочка.— Ну что вы... мы же шутить изволим-с...

Куратор порывисто развернулся, и снова взлетел в небо, на сей раз зависнув недалеко от крыши, и махнул рукой:

— Лети, оторва!

— Спасибо! — счастливый, хоть и виноватый голосок с крыши.

А потом... потом вновь звук мотора и шум винтов, и с крыши взлетел небольшой паралёт. Сначала машинка вместе с визжащей девушкой рухнула вниз, заставив толпу ахнуть и податься вперед, а нескольких магов — создать вокруг паралёта и сидящей в нем изобретательницы магическую сеть. От травм она бы не уберегла, но жизнь сохранила.

Но всё обошлось. Техника выровнялась и девушка пролетела над нами, постепенно набирая высоту.

— Я лечу-у-у-у! И я сдала!

А ведь и правда, сдала. В таких случаях идет негласный автомат. Притом не только по 'сданному' предмету, но и по тем, смекалка в которых потребовалась для такого своеобразного решения проблемы.

Я пригладила волосы, встрепанные поднятым лопастями ветром, и с улыбкой посмотрела вослед Даре.

Всё же... какое искреннее счастье и торжество слышится в её голосе. Какие светлые улыбки на лицах всех, кто вокруг.

Ради таких моментов, как этот, я и остаюсь тут. Да, Академия — самое невероятное по профилям заведение, с совершенно непонятным менталитетом населяющих её личностей. Но тут интересно. И тут процветает взаимовыручка, невзирая на контракты и сто пятьдесят девять предупреждений, а также дополнительные соглашения, в которых повествуется, куда именно мы решились поступить.

Может быть потому, что простых студентов и преподавателей тут и нет?

Грэг — высокий лорд, осужденный за убийство. Потому что дорогой дядюшка, убрав его родителей, повесил это на подростка. В итоге и титул, и всё имущество досталось именно преступнику. А у парня было два пути. Или каторга, или бежать. В Академию. Туда, где тебя примут, если ты невиновен... и примут, если тебе есть чем заплатить за это.

Своеобразная этика у данного заведения.

От мыслей меня отвлекло недовольное бормотание. Повернувшись, я заметила навь, которая проводила полет изобретательницы тоскливым взглядом и вслух посетовала:

— Не упала, не поранилась и даже выговора не получила! А вокруг этот флер всеобщей радости. Фу! Аж противно! — она поднялась и побежала прочь от всего этого сборища: — Пошла я... а то тут и отравиться недолго!

Собственно, на этом всё и закончилось. Преподы опомнились и разогнали весь шабаш. После они пошли снимать Дару, застрявшую на каком-то дереве вместе с паралётом, а мы отправились на первую пару. А вернее, побежали! Потому что уже опаздывали!

Глава 5

Пары прошли неплохо, хоть и несколько нервно и суматошно. Учителя как обычно развлекались за счет студентов, а студенты за счет друг друга. Я уже думала, что день так и закончится — тихо, мирно и без эксцессов... но, как оказалась, права была фраза: 'Не торопись называть сутки удачными, пока они не миновали'.

Сейчас я сидела на последней паре по 'Теории интриганства', и в данный момент мы сдавали пробный экзамен. Уныло смотрела на листик, на котором я должна была записать всё, что знаю:

Вопрос 1. Интрига. Теория пяти ступенек.

Тут всё понятно, тут даже не сложно. Был у нас один философ, некто Хитроумий Долгоносов. Но почтенным думающим мужем этот кадр стал только на старости лет, а в юности и зрелом возрасте он активно и с энтузиазмом оправдывал своё имя и фамилию. И правда, более хитрого и изворотливого политика, сующего свой нос куда не можно, и с особенным энтузиазмом куда нельзя, то время не видывало! Естественно, этот самый нос очень сильно хотели прищемить, ну или хотя бы по нему щелкнуть. Но получалось это крайне редко.

Так вот, уже на пенсии, в дальнем поместье, с богатым годовым содержанием и молоденькой женушкой, данный тип и занялся мемуарами.

Теория ступенек принадлежала ему, и сильно помогла последующим поколениям интриганов и пакостников, которые были сильно признательны прохвосту прошлого столетия.

Так что я попробовала перо на кончике пальца, макнула его в чернила, и начала писать.

Вопрос 2. Разберите случай, согласно теории пяти ступенек.

Ага, и дается одна из интриг прошлого десятилетия. Ну, поехали!

Спустя минут десять я закончила с вопросом... и приложила подушечку пальца к нижнему углу листа, чтобы стало видно третий вопрос, от которого, собственно, и зависел результат сдачи. Увидела. Захотела ругаться.

Вопрос 3. 'Основные понятия в теории Геридана'.

Я про этого, мать его, Геридана, практически впервые слышу.

Посидела. Соскребла хотя бы основы, которые и тут наверняка применимы.

С тоской обвела взглядом аудиторию. Некоторые усердно писали, другие перечитывали то, что уже натворили. Были и такие, как я, которые тщетно искали подсказки, написанные в пространстве. Но, увы, ни сокурсники, ни мебель, ни даже звериные головы, которые служили тут украшением а-ля охотничьи трофеи, и были расположены по периметру зала, ничего нам не поведали.

Внезапно ожила одна из прибитых над дверью кабаньих голов и, сверкнув кроваво-красными глазами, провыла:

— Подкоряжную в деканат!

Сначала я обрадовалась. Потому как к следующему занятию этого гада Геридана я точно найду, как и то, что он измыслил. А потом накрыло уже совершенно другими чувствами. И воспоминаниями. Ведь этот вызов говорил о том, что лисы про меня очень даже помнят. И начали претворять свой план в жизнь.

Ну а что делать скромной мавке? Мавка встала, мавка вышла, и послушно потопала, куда сказали. Ибо выбора не было.

Я всегда любила ходить по Академии, особенно когда все остальные были на занятиях. Пустынное грандиозное здание... в этом что-то есть. Но сейчас я была в таком смятении, что не смогла оценить прелесть высоких потолков с лепниной, роскошных дверей из цельного древесного массива редких пород, покрытых искусной резьбой и огромных окон... с поистине фантастическим видом. Притом, из каждого коридора вид был свой. Наведенные иллюзии. За окнами той галереи, где я сейчас шла, плескалось бескрайнее море, а сквозь приоткрытые створки доносился шум волн, запах соли и крики чаек. Чудо... лишь когда дошла до последнего окна, то остановилась, и с улыбкой оглядела внутренний двор Академии и ворота в город. А там ещё пара миль по тракту, и небольшой, но приятный городок.

Нет, всё же лисы приносят беды! Мало мне было своих проблем?!

Так, со встречи с гадами-близнецами неприятности посыпались на бедную мавку, как из рога изобилия!

Ещё немного попаниковав, я усилием воли смирила эти эмоции.

Что толку метаться сейчас? Я уже попала, и сейчас нужно не заламывать руки над тем, что уже случилось, а как-то пытаться выкрутиться.

Тем более... я верю, что всё в жизни нам дается с какой-то целью. И если мое раньше спокойное, мирное и упорядоченное существование вдруг рухнуло, и остатки нормальной жизни с веселым дребезжанием катятся вниз по склону, то это зачем-то нужно. Великий Водяной-Под-Корягой не дает того, с чем мы не можем справиться. А стало быть, если у меня творятся полное кранты, то я должна с ними справиться, дабы не растеряться, когда нагрянет западло! А оно нагрянет. Меня найдут, рано или поздно. И тогда я смогу рассчитывать лишь на себя, потому что тот, кто помог мне спрятаться в Академии, на этом 'умыл руки'.

Так что возможно всё не так уж и плохо да бессмысленно? Время покажет, а жизнь рассудит.

Потому, я выпрямила спину, развернула плечи и, вскинув голову, гордо пошагала дальше по очередной галерее главного Академического корпуса. Собственно, галерея была не простая, а портретная. Самых заслуженных деятелей нашего славного заведения.

Я была тут всего единожды, когда в прошлый раз направлялась в деканат, ещё при поступлении, и в то время мне было совсем не до изображений. Зато сейчас я с любопытством глазела по сторонам и рассматривала эпичные и не очень полотна.

Вот Движжик Гаринот, легендарный изобретатель электричества и двигателя. Изображен, видать, в момент изобретения того самого электричества. А вернее, тестирования. Ведь, как известно, самые опасные опыты наши идиоты-ученые-изобретатели ставят на себе! Вот и Движжик нарисован в каком-то уже не раз обугленном ангаре, за хитро закрученной под невообразимыми углами установкой, от которой в разные стороны сыпятся искры. На лике бородатого мужика просветление. И что-то подсказывает, что виновато в этом изобретение, а не идея...

Дальше — веселее. Полотно, посвященное боевому магу прошлого столетия. Поле, толпа варваров и драпающий от них мужик в красной рясе. Подпись 'Незадолго до обращения в бегство Бронзовой Орды!'

Ну да... 'стратегическое отступление в целях обмана противника и внушения иллюзии о собственном превосходстве'! Так это хитро и называлось в учебниках.

Были и классические портреты. Просто великие и не очень деятели прошлого спокойно стоят возле столов, стульев и доброжелательно улыбаются художнику.

Иду я, вся такая привыкшая к этому. Натыкаюсь взглядом на архидемона в истиной ипостаси, который ну очень ласково улыбается. Во все триста зубов, которые в три ряда. Едва не споткнулась!

Кстати, один из самых величайших целителей за всю историю Академии. Собственно, поэтому его из Бездны и поперли в свое время. Как так, архидемон — и лечение?! Ему вообще-то калечить полагается.

Так! Хватит любоваться. А то я так доооолго тут бродить буду.

Я, уже не вертясь по сторонам, быстро пошла к виднеющимся на той стороне ажурным створкам, казалось, сплетенным из виноградной лозы. Стальной лозы.

Но в самом конце галереи не удержалась и подняла глаза, а после и свернула к правой стене. Там, в стороне от всех, на пустынной стене висел небольшой портрет основателей Академии.

Тех, кто смог вытеснить древнее зло из развалин недалеко от столицы. Тех, кто потом добился субсидий и отстроил это место. Тех, кто дал шанс на новую жизнь мне и многим другим.

На картине — трое. Невысокая худощавая женщина, с черными волосами и надменным взглядом, величественным поворотом головы.... Леди Дана Милохор. Человек. И в ее случае это, и правда, звучало гордо.

Она сидела в кресле, сложив руки на коленях, покрытых красной тканью платья. За ее спиной, опираясь на спинку, стояли двое мужчин.

Брюнет-кицунэ с обаятельной улыбкой и двумя хвостами даже в человеческой ипостаси. Сильный, очень сильный. Интересно, а сколько у него хвостов в истинной?

Эдан Хрон. И ныне действующий директор Академии.

Третий... на третьем я привычно застряла взглядом, потому что помнила его еще с первого посещения этого места. В каком бы я ни была состоянии, но ЕГО я запомнила. Такую своеобразную тварюшку попробуй забудь!

Василиск. В срединной ипостаси, но василиск. Об этих тварях междумирья, которые то появляются, то исчезают, всегда оставляя после себя след в истории, известно очень мало.

Если в истинном виде кицунэ — лисы, то василиски — гигантские змеи на коротеньких, кривых лапках. Ползают быстро, бегают тоже неплохо, собственно, видать, жизнь научила.

Ну а в срединной ипостаси... человекоподобные ящерицы, только без хвостов. И вот такое красно-оранжевое чешуйчатое чудо, с черными жгутами вместо волос, упакованное в деловой костюмчик того времени, стоит и улыбается. Улыбка тоже такая... интересненькая. Нет, до архидемона далеко, но треугольные зубки — тоже зрелище не для слабонервных.

Имя неизвестно, а вернее стерто из анналов истории Академии.

За предательство.

Века полтора назад были серьезные волнения.

И этот... василиск то ли переметнулся на сторону врага, то ли просто сбежал.

А магом он был сильным, хоть и весьма своеобразной школы, а потому без него спаянная тройка развалилась... и Академия оказалась на грани уничтожения. И тогда Дана Милохор провела ритуал и принесла себя в жертву. Сразу после этого у Академии появилась невиданная доселе защита, сквозь которую было не пройти никому... кроме тех, кого пропускал ректор.

Темная история. Очень темная.

Хотя, от василиска странно было бы ожидать чего-то иного. Кстати, факультет 'Интриг и пакостей' создал именно он. Идейный вдохновитель, так сказать.

'Долг и Честь' — детище Даны.

Так что 'ноги' у противостояния наших факультетов растут не только из-за разности взглядов. Наши 'рыцари без страха и упрека' видят в гибели своего кумира вину василиска. Ну и нас, соответственно, кроют по первое число.

Пакостники и интриганы относятся к конфликту, как к сложившейся традиции и развлечению. Что, разумеется, не может не бесить ребят с 'Долга и чести'.

Пока размышляла, уже вышла из галереи и оказалась в просторном круглом зале со множеством черных дверей, сложеном из прозрачно-лунного камня. На лицо упали теплые солнечные лучи и я, запрокинув голову к стеклянному куполу, улыбнулась светилу.

Ступив в центр, на один из лучей восьмиконечной звезды, я обошла ее по периметру и остановилась напротив створок из антрацитового металла. Золотистая табличка на ней гласила 'Деканат'.

Мигом вспомнилась студенческая классификация этого стррррашного места!

'Деканат — комната страха или логово зверя

Декан в гневе — против лома нет приема

Декан на госэкзаменах — бои без правил

Декан в отпуске — а зори здесь тихие'.

На деле, всё было вполне обыденно. Контора, как контора, я бы сказала. Всё тот же секретариат, всё та же возня с бумажками, и работники с лицами разной степени кислости и надменности.

Всё же, сложившийся стереотип — великая вещь!

Наверное, именно поэтому, когда я открыла дверь, то была безмерно удивлена.

На первый взгляд ничего странного не было. А вот на второй можно было без труда разделить находящийся тут народ на две группы. Побитых и подкупленных. Побитые были в меньшинстве, и не сказать, что им особо сильно досталось. Подкупленные меленько дрожали в обнимку с булькающими алкогольными презентами и пухленькими конвертиками.

-Кто такая? — неласково вопросил один из стана побитых.

— Подкоряжная, — удивленно ответила я. — Прибыла по вызову.

— Так вот ты какая... — раздался тонкий голосок от группы подкупленных. Я повернулась и увидела благообразную хрупкую бабульку в очечках, с седым куколем на затылке и пушистой шалью на плечах. Короче говоря, образцовая такая бабушка.

— В смысле, 'такая'? — насторожилась я, закономерно полагая, что после такого вступления ничего позитивного можно не ждать.

— Такая... благодетельница! — умильно поведала бабка и помахала конвертиком. — Да я ж теперь операцию на пояснице сделаю, да я ж снова, как молоденькая бегать стану!

— Даррира Злорадовна, вашему здоровью и так можно позавидовать, — сухо сказал молодой светловолосый мужчина с красивым фингалом под глазом. — Когда вы в последний раз от врагов удирать изволили, то даже Колокольная Башня не рассматривалась вами как препятствие. А уж про поясницу... страшные боли не мешают вам по-прежнему быть лучшим другом всех замочных скважин на пути.

— А вот зависть — это нехорошее чувство, Жанри, — наставительно заметила бабушка. — И вообще, законченный с отличием 'Долг и честь'— это, разумеется, замечательно! Но вам стоило сразу брать от Алинро взятку, а не дожидаться, пока вас начнет уговаривать его братец. Кулак-то у Шаоррина тяжелый, однако...

От побитых раздался дружный, длинный вздох, лучше всяких слов свидетельствующий, что да... тяжелый кулак у старшего кицунэ!

Ну, ничего себе поворот дела!

Жанри тем временем сверкнул на Злорадовну взглядом, порылся в бумагах и найдя тонкую светло-коричневую папочку кинул ее на свободный край стола, со словами:

— Забирайте, Подкоряжная! Вас переводят на отделение интриганов. Радуйтесь, что у вас и другой пары студентов такие покровители! Но и с оглядкой ходите, с оглядкой! Любимчиков тех, кто торчит как волосина на лысине, крайне не любят. И косят потом вместе с ними!

— А вот про волосины и лысины ты бы молчал! — сварливо выдал какой-то дедок, сидящий в уголке, негодующе глядя на молодого коллегу и почесывая основание рожка на голой голове. — Понаехало тут... аспирантов, работать мешают, прибавки к зарплате едва не лишили, идиоты!

— Молчу, — покорно согласился один из нелестно названной группы побитых.

— Молодежь! — вновь включилась Злобовна. — Со своим уставом, да в наш 'монастырь'. У нас, между прочим, тут всё через взятки делается! Вы нам — мы вам! Круговорот финансов в Академии, называется! Если вас в нашу смену поставили, или придерживаетесь общих правил, или проситесь в другую!

Я, квадратными глазами наблюдая за происходящим, на цыпочках подошла к столу и, взяв папочку, прижала ее к груди. Развернулась и так же тихо, осторожно и незаметно попыталась испариться из кабинета.

— Подкоряжная! Куда ты так резво рванула?! Тебе сейчас к твоему куратору. Алинро Нар-Харз ждет, деточка. Третий этаж, кабинет номер восемьсот.

— Моему куратору? — дрожащим голосом уточнила я, не желая верить, что жизнь могла быть так жестока.

— Твоей группы, балда! — покачал головой дедок. — Нет, ну что за студенты?!

— Не то, что раньше... — сокрушенно согласились с ним, а меня пихнуло в спину что-то невидимое, и вытолкнуло за дверь, которая тут же оглушительно хлопнула за спиной. — Удачи, болотница!

Мне резко захотелось прислониться к стеночке или к дверочке. Хоть куда.

Я... как-то не рассчитывала, что меня переведут в ту группу, где куратором будет Алинро. Но даже не это самое страшное и жуткое.

Утром мне повезло: лис, когда относил книги, прикрылся невидимостью, а Айлири никому не сказала, что видела преподавателя. Но после того, КАК меня продвинули на поток интриганов, домыслы не будет строить только ленивый.

Водяной-Под-Корягой, ну неужели нельзя было действовать более мягко и менее заметно?! Он не может не понимать, что этим поступком повесил на меня клеймо!

Да, на нашем факультете то, что я добилась протектората кицунэ, скорее одобрят, но молчать тоже не станут. А мне их комплименты... сродни ругани будут.

И главное, если бы это было правдой, то не было бы так неприятно! Почему-то за ложь страдать всегда обиднее и противнее, чем за свою дурость и глупость.

Но, вариантов нет... кроме как топать на третий этаж, в кабинет N 800!

Я коротко фыркнула, отбросила со лба немного вьющуюся темно-каштановую прядь и решительно пошла к лестнице, понимая, что в этот раз кроткой девой явно не буду. Потому что я — это я! Это моя жизнь, и мне тут существовать с тем флером дурной славы, которую создали братцы Нар-Харз!

Неужели, в этом свете, я не имею права высказать свои претензии?

А я выскажу... ой, как выскажу!

Так что к нужной двери я принеслась взбешенной фурией и несколько раз громко стукнула в косяк. Ай, да я, даже не ногами, а мимолетное желание было.

— Заходите, — лениво прозвучало с той стороны и створка распахнулась даже прежде, чем я успела ее толкнуть.

— Здравствуйте, — отрывисто бросила я, делая несколько шагов вперед и закрывая дверь... сильно так закрывая. После того, как она хлопнула, белые брови мужчины изумленно поползли вверх, а на губах расположилась широкая, ироничная усмешка.

— Даже так, Подкоряжная? — ноги, которые были закинуты на соседнее кресло, переместились на пол и, положив руки на столешницу лис подался вперед, с явным интересом меня разглядывая. — И чем же вы недовольны, Невелика? Судя по выражению милого личика, причина более чем весомая.

— А то, — мрачно подтвердила я, подойдя к столу оперлась о краешек и, не удержав нервное напряжение, начала барабанить по нему кончиками ноготков. — Господин... куратор, у меня вопрос. Пожалуй, не буду интересоваться, почему вы меня так ославили, так как понимаю, что интересы безродной мавки для вас на последнем месте. Я зайду с другой стороны. С чего вы взяли, что после этой более чем демонстративной акции вампир клюнет на вашу протеже?

— Столько экспрессии, — с издевательским восхищением воззрилдся на меня Алинро. — Сколько чувств и эмоций! Браво, Нэви... ты становишься интереснее, чем в нашу последнюю встречу. Не говоря уже о первой...

Я пошатнулась, разом растеряв всю свою браваду, и с испугом уставилась на преподавателя.

— Да, я тебя помню, — подтвердил худшие опасения кицунэ. — Вернее, вспомнил. Надо признать, спряталась ты неплохо. Леди Нэвиа...

— Меня зовут Невелика Подкоряжная, — перебив, с нажимом напомнила я. — Прошу про это помнить.

— Значит, на откровенность с вашей стороны я могу не рассчитывать, прекрасная дева? — с явственной издевкой спросил белый лис, азартно подергивая хвостом и совершенно гнусно улыбаясь.

— Вы, как всегда, невероятно проницательны, — усмехнулась я в ответ, скрещивая руки на груди в неосознанно-защитном жесте.

— Странно, вроде как комплимент, но у меня есть стойкое подозрение, что я обольщаюсь! — наклонил голову мужчина, и провел тонкими пальцами по столу, а после задумчиво растер меж подушечек несуществующую пыль.

— Господин Нар-Харз, я буду благодарна, если мы оставим тему моего происхождения и вернемся к той, которая меня сюда привела.

— Как скажешь, Невелика... как скажешь, — интерес, ярким пламенем сверкающий в черных глазах лиса, мне очень не понравился. — Что по поводу вампира... вы не единственная, кого мы с братом продвинули. И не первая. Так что Дарин Енир ничего не заподозрит.

— При всем к вам уважении... я не понимаю, почему вампир его возраста и жизненного опыта должен отличаться такой беспечностью, — осторожно начала я, понимая, что ставить под сомнение слова интригана такого уровня не очень умно... но удержаться не могла. Да, я не понимаю! И если он меня во всё это втягивает, то пусть не ленится объяснять глупой мавке всё на пальцах!

— Невелика, при всем уважении, — идентично мне начал фразу мужчина, всё ещё улыбаясь... но взгляд его потяжелел настолько, что мне стало неуютно находиться с ним в одной комнате.— Так вот, Нэви... это не твое дело.

Ага... просто и доступно!

— Дарина мне совращать, — угрюмо напомнила я. — Если бы эта честь принадлежала вам, то это, разумеется, было бы не мое дело. Но так как я не знаю, что именно вам нужно от вампира, и самое главное, не свернет ли он мне шейку, если заподозрит неладное...

Я сделала многозначительную паузу, предоставив умному-умному типу самому домыслить.

— Я даю вам слово, что от рук Дарина Енира, вы не пострадаете, — скрипнул зубами кицунэ.

— Хорошо, — мигом приняла это положение дел я и перешла ко второму этапу, на данный момент едва ли не самому важному для моего будущего. — Алинро, почему вы так поступили, если знали, кто я? Ведь должны понимать, что излишнее внимание для меня... смерти подобно. И это отнюдь не образное выражение.

— В Академии вам ничего не грозит. И да... мне крайне интересно, почему на поиски одной слабой девушки поднят один из самых сильных кланов. Что же вы натворили, Невелика?

— Знаете, я пожалуй, повторю недавно сказанную фразу. Не мной, правда... — скривилась я. — Не ваше дело, Алинро!

Ещё один бесконечно долгий, почти наизнанку выворачивающий черный взгляд.

— Ладно... — медленно кивнул лис и, заканчивая моральный прессинг, отвел взор, одновременно указывая на одно из кресел напротив. — Присаживайся, мавочка. Разговор будет долгим.

Я послушно села и образцово-показательно сложила ручки на коленках.

Алинро выдвинул один из ящиков стола и поочередно достал несколько флакончиков из темного стекла разных оттенков и выставил их в одну линию на столе.

— Итак, Подкоряжная, слушайте меня внимательно!

— Внимаю, — не сдержавшись с некоторой издевкой, отозвалась я.

— Молодец, — серьезно одобрил это преподаватель, который предпочел не заметить иронию в моем голосе. — А теперь, деточка, попытайся не просто слушать, но и слышать. Так как если перепутаешь зелья, то нехорошие последствия будут исключительно на твоей совести. Тебе понятно?

— Да...

А вот тут реально не до шуток!

— Отлично, — губы мужчины скривила уже привычная противная усмешечка, и изящная рука с длинными острыми белыми когтями коснулась бутылочки из синего стекла. — Этот настой будешь пить три раза в день по чайной ложке. Он — один из компонентов снотворного, которое отрубит вампира. Поодиночке они почти не ощутимы, стало быть твоя жертва не обратит внимания на эти незаметные вещества.

— Ага, — поддакнула я, с тоской глядя на пузырек. — Вампиру-то не вредны и не ощутимы... а на мавок это как влияет, известно? Тесты были, результаты есть?

— Хорошо влияет, — с каменно-невозмутимой физиономией поведал Алинро. — Замечательно просто. И, разумеется, тесты были.

И почему я ему не верю?...

— Идем дальше, Невелика. Вот в этом флаконе — то, что придаст тебе привлекательности, — на сей раз, подушечка пальца погладила пробку на темно-зеленом сосуде.

— Замечательно! Как элегантно вы мне в лицо заявляете, что без дополнительных ухищрений я неинтересна, — справедливо возмутилась я, с негодованием глядя на кицунэ.

Алинро так долго молчал, что мне разом стало неуютно и я заерзала в кресле, пытаясь справиться с мандражом, который неумолимо накрывал меня под взглядом собеседника. А уж когда он одним движением оттолкнулся от стола и заставил своё кресло отъехать, скрипя ножками по паркету, то вообще вздрогнула, с испугом глядя на преподавателя.

— Нэви... — склонил голову он, с загадочной полуулыбкой глядя на меня. — Ты не поверишь, но мне есть, что тебе ответить... правда, боюсь, что после ответов обижаться ты станешь вовсе не на слова... — он взмахнул хвостом и хрипловатым полушепотом закончил: — А на действия.

— Мне уже страшно, — честно поделилась своими эмоциями. — Так что не надо ещё и действий, пожалуйста. Со вторым поняла, а что в третьем?

— Дозировка второго — одна столовая ложка, раз в сутки, — скрупулезно уточнил господин Нар-Харз и таким сугубо деловым тоном продолжил, одновременно обмахнув кончиком хвоста третий, агатово-черный непрозрачный пузырек. — Значит так, вот этим тебе нужно мазать шейку, верхнюю часть груди, запястья и внутреннюю сторону бедер.

— Че-е-его?! — нет, когда я сюда шла, я искренне считала, что готова ко всему. Но, как оказалось, снова недооценила белого лиса!

— Ну... мало ли, куда вампир тебя куснуть решит.

— Чудесненько, — почти что пропела я, так лучезарно улыбаясь, что аж скулы немели. — Замечательно, восхитительно!

— И почему же в твоих словах мне чудится переносный смысл? — задумался Алинро.

— А может, потому что он там есть?! Уважаемый, у нас в договоре не значилось, что вампир будет иметь допуск куда-то под платье!

— Ну... всё кроме последнего пункта не будет под платьем... — по мне скользнули таким взглядом, что стало не по себе. — Ваша форма... Оставляет чересчур много простора для воображения. Вернее, она дает слишком мало информации для его разгула!

Я независимо поправила ворот, обхватывающий шею, и одернула подол, длиной до лодыжек.

— Меня всё устраивает.

— Да меня, в общем-то, тоже, — несказанно удивил таким высказыванием лис. — Нэви, дело в том, что вампира это вряд ли приманит. И не переживайте вы так. Невелика, он всегда кусает, перед тем как действовать дальше. Но вот места... бывают разные. Так что лучше перестраховаться, и обмазать всё, что можно. И не волнуйтесь, дальше бедер вы точно не пострадаете!

— Мамочки... — вполне искренне простонала я, в красках представив себе покусание. Неведомый вампир с оскаленными клыками и злодейским хохотом копается в юбках в поисках бедер, а братцы кицунэ караулят за дверью!

Ну и картинка!

Потрясла головой, чтобы отогнать назойливое видение.

— Боюсь, вам не на кого надеяться, кроме как на себя, — с деланным сочувствием взглянул на меня лис и откинул упавшую на глаза светлую прядь.

— Как долго надо принимать всё это? — я с опаской, замешанной на отторжении, ткнула пальчиком в сторону диковинных снадобий.

Да, я понимаю, что они могут оказаться опасны для меня. Да, я понимаю, что фактически послушной овечкой иду на заклание.

Но ещё я понимаю, что шанса отвертеться у меня нет. У меня не было его изначально, с того самого момента, когда этот белоснежный северный хищник меня увидел, и в его голове родилась идея, как именно с наибольшей пользой использовать попавшуюся на пути мавку.

А ещё, нельзя забывать о том, что он может в два счета сдать меня тем, кто с огромным удовольствием пришпилит меня заговоренными ножами к любой твердой поверхности. А потом с огромным удовольствием пустят кровь.

И если Алинро Нар-Харз пока не озвучил эту угрозу, то вовсе не потому, что не собирался к ней прибегать. Я же не сопротивляюсь плану. Я лишь выражала несогласие с некоторыми его деталями.

Марионетки, которые умеют дергаться сами, и их надо лишь корректировать, гораздо более ценны, чем тупые исполнители. Хотя, возможно, я себе польстила...

Тихонько вздохнула и постаралась в зародыше задавить жалость к себе, которая вновь подняла голову, хотя, казалось бы, за последние месяцы была затоптана напрочь. Грустно улыбнулась и, встряхнув головой, подняла взгляд на сидящего напротив мужчину.

И в этот миг поняла сразу несколько вещей. Я уже около минуты брожу мыслями где-то далеко, то есть если он и отвечал — я не слышала.

Но, судя по чересчур задумчивым черным глазам кицунэ, он тоже размышлял далеко не о зельях и вампирах. Алинро глубоко вздохнул, опуская ресницы, и на лице блондина появилось странное, непонятное, даже немного хищное выражение.

— Знаешь, Нэви, я сейчас понял две вещи... Первое — у тебя безумно приятный аромат тела, — начал лис, потирая одной рукой запястье и кривя губы в нехорошей улыбке. — А второе — желание оттащить тебя на экспертизу и выяснить, что за яд в твоих зубках. Странные реакции у меня, мавка... очень странные. И они не сулят тебе ничего хорошего, надо заметить.

Думала я долго. Очень. А после рискнула предположить.

— Бешенство?

Ну а что? Всё совпадает! И нервность, и резкая реакция на новые запахи, которые становятся или раздражителями, или наоборот... слишком привлекательными. Но и то, и то вызывает агрессию. Все симптомы налицо!

— Чего? — недоуменно хлопнул ресницами лис.

— Вы — кицунэ! — радостно пояснила я, мысленно лихорадочно прикидывая, как же выпутаться из той ситуации, в которую я загремела.

Создатель, но кто же знал, что после произошедшего я и на физическом плане поменялась?! Я раньше, до того случая, была самой обычной, никакого яда и в помине не было!

Но надо, надо что-то делать!

— Спасибо за то, что открыла глаза! — шутовски склонил голову Алинро и выразительно взмахнул хвостом. — Если бы ты не поведала, то я бы так до конца жизни и остался в неведении!

Водяной-Под-Корягой, дай мне сил и стойкости, помоги справиться. Ты — вода, ты такой же изменчивый и текучий. Воду не пленить, не удержать, не уничтожить. Поделись со своей дочерью. Мне как никогда нужны эти свойства.

— Я про то, что яда у меня в зубах никакого не было, — не моргнув глазом соврала я. И правда, не было. Раньше, так точно! — И на это есть документы, которые приложены к личному ученическому делу. Уверена, что вы сможете получить к нему доступ.

— Мавка, если ты считаешь, что сейчас облегчила себе жизнь, то заблуждаешься, — Алин всё ещё сверлил меня взглядом, черным, как воды самого глубокого колдовского омута, где даже лучи луны и солнца пропадают. Не отражаются... колодец тьмы. Вот и сейчас, я смотрела на преподавателя и чувствовала, как меня сковывает тот же ужас, который я ощущала, когда глядела в воды легендарного омута.

Всё закончилось так же быстро, как и началось.

Всё вообще закончилось очень быстро.

Он резко поднялся, сгреб все три флакона, закинул их в какую-то коробочку, и шагнул ко мне.

Я неосознанно отшатнулась, вжимаясь в спинку кресла и с испугом глядя на лиса, который раздраженно передергивал хвостом.

Кицунэ кинул мне на колени коробку и отрывисто сказал:

— Инструкция внутри. Пока обживайся на новом потоке факультета и делай всё, что мы говорим. Обо всём. Последний твой вопрос — сроки исполнения зависят от того, насколько ты готова. По поводу мази... Невелика, советую делать всё, что я сказал! Иначе то, что не домазала ты — доделаю я. И не гарантия, что тебе, в отличие от меня, это понравится. Ты поняла?

Я лихорадочно кивнула, судорожно вцепляясь в жесткие края деревянного куба с зельями.

Мне было очень-очень страшно. Того, что я в его власти, и сейчас он может сделать всё, что захочет. Мы всегда боимся того, что однажды едва не случилось. Пожалуй, даже больше, чем того, что уже произошло. Смерти и боли я особо не боялась.

Я боялась насилия.

— Отлично, — неприятно рассмеялся преподаватель и дернул подбородком в сторону двери. — Свободна, Подкоряжная.

Я подхватилась из кресла, сбив по дороге маленький круглый столик, но всё же успела его подхватить, в отличие от слетевших со стеклянной поверхности бумаг. Но разум, ослепленный паникой, отказался реагировать на призывы чуть слышно вякнувшей вежливости, стремительно вынес весь организм за дверь!

Там я, пробежав до конца коридора, свернула за угол и обессилено прислонилась к стене, прижимая руки к оглушительно стучащему сердцу.

Водяной-Под-Корягой, в чём же я настолько накосячила, если ты дал мне такие испытания?!

Не успела я успокоиться после того, что случилось, не успела примириться с новой жизнью, как попалась лису. И теперь совершенно неизвестно, куда меня заведет авантюра, в которую он меня втянул. А ещё, чем же мне грозит его поведение?! Я не совсем уж наивная дурочка... и понимаю, что он видит во мне женщину. А если учесть потребительское отношение кицунэ и моё подчиненное положение, всё может закончиться совсем уж нехорошо. Получается, что мне нужен защитник. Но где его взять?! И самое главное, как с ним расплачиваться за помощь?

Можно, конечно, попробовать сдать вампиру планы братцев-лисов, но не останусь ли я после этого без головы?

Что-то я постоянно в опасности... вчера призраки, сегодня вот новые "радужные" перспективы. Хм... призраки!

Нужно обязательно сходить на эту их Ассамблею. А чем василиски не шутят, может я смогу быть им полезной, а взамен они помогут мне с Алинро Нар-Харзом?

Но вот первопричин это не отменяет. Я машинально пощупала языком острые клычки и загрустила окончательно. Интересно, что же случилось? Почему у лиса такая реакция на невзрачную мавку?

За эту мысль зацепилось воспоминание о том, как жадно, хищно он на меня смотрел, и по позвоночнику вновь прошла дрожь страха. Мужчины... я помню, каково это. Поцелуи, от которых сильно ноют и даже болят губы. Почему это так нравится остальным? Противно же... Сильные, жесткие пальцы, от которых на теле остаются красные следы, которые временами превращаются в синяки.

Зябко обхватила себя за плечи и, судорожно дыша, попыталась выкинуть из головы отвратительные тени прошлого.

Нэви, успокойся. Всё хорошо, он тебя не найдет. И ты сделаешь так, чтобы никто другой не занял его место.

Пострадать и порефлексировать на эту тему и дальше я не успела.

Из-за угла показался некто в темном балахоне, и я, сморгнув оказывается набежавшие на глаза слезки, признала в типе Грэга.

— Оп-па... — затормозил сокурсник, глядя на меня внимательным взглядом. — А что у нас тут?

— Привет, — слабо улыбнулась я и, постаравшись скинуть оцепенение, с наигранной бодростью спросила. — Ты откуда и куда?

— Я, как можно заметить, из библиотеки, — выразительно взвесил в одной руке стопку из трех томиков умеренной потрепанности. — И как можно предположить, я в свою комнату. Заниматься.

— Молодец, — пробормотала я, не зная, что ещё сказать. Да и не желала сейчас диалога, если честно. Очень хотелось остаться одной, хотя бы минут на десять, и всласть пореветь. Потом спокойно умыться, и смело встречать новые неприятности, которые любезно подкидывала мне судьба.

— Ещё какой, — согласился с тем, что он молодец, Грэг. — И знаешь, Подкоряжная... смотрю я на тебя, и в голове почему-то возникает весьма странная логическая цепочка. А имеется у нас новоявленная счастливица-интриганка, которая почему-то на грани слез и истерики стоит недалеко от кабинета своего куратора и трясется от ужаса. Невелика, а ты не догадываешься, почему мне это не нравится? — он окинул меня ещё одним долгим взглядом и, видимо, сделав для себя какие-то выводы, предложил: — Нэви, а не попить ли нам чайку? Или даже чего покрепче... глядишь, ручки перестанут трястись.

— Я произвожу впечатление настолько глупой наивной девушки? — напрямую спросила у самого успешного пакостника потока, который расслабленно привалился к стене напротив, и едва заметно улыбался. — Прости, Грэг, но никаких оснований для того, чтобы расслабляться в твоей компании, у меня нет.

— Понимаю, — спокойно кивнул он, перехватил поудобнее свою ношу и продолжил. — Но почему бы не рискнуть, Невелика? Буду откровенен, ты мне давно интересна. Но я — Лорд... как бы меня ни опустили во внешнем мире, и кем бы я ни стал в этой Академии, есть то, что сильнее меня. То, что заложено в плоть и кровь.

— И?

— Понятие "дама в беде", — усмехнулся парень.

Я долго смотрела на него и думала, а что же я теряю. Тем более... он и правда аристократ. Высший человеческий аристократ. А это подразумевает определенные генетические особенности.

Вот только у мавок тоже есть некоторые секреты.

— Хорошо, — решительно кивнула я и шагнула вперед, скрещивая руки на груди, хотя и понимала, что этим моё состояние выдается с головой. Но он и так знал его... так к чему игры? — Но, Грэг... я могу рассчитывать на Слово Лорда?

— Оу... — нахмурился пакостник и потер бледную кожу щеки. — А мавочка-то с секретами... и знаниями. Но... да. Я согласен.

Я лишь кивнула и, не говоря ни слова, развернулась к лестнице. Парень последовал за мной. Когда мы вышли из здания главного корпуса Академии, я остановилась на крылечке и задумчиво оглядела панораму. Она потрясала своей пасторальностью. Всё как обычно! 'Рыцари без страха и упрека' в дальнем углу бьют морду тварькам с отделения "Вреда и бытовых неурядиц". Вернее, наши крутышки два на полтора метра, честно пытаются поймать мелких вертких темных домовичков. Видать, у них практика на "Долге и Чести" была недавно.

Вокруг наворачивала круги по-прежнему жутко голодная навь:

— Кровь, ужас, побои! Ра-а-а-ай!

Потому, пяток "рыцарей", вдохновенно матерясь, пыталась восстановить справедливость.

— Стой, шмыкодявка, я тебя щас наказывать буду! — вдохновенно орал высокий светловолосый гигант, большими скачками настигая отчаянно, на одной ноте верещавшего коротышку.

— Дык, зада-а-ание же-е-е было-о-о!

— Да я в курсе, что ты отличился! — совсем уж озверел парень, который, судя по внешности, принадлежал к северным варварам. Красавец! Волосы светлые, почти как белое золото, глаза наверняка синие, как небо летнее! Плечи — во! Рост — ого-го!

Помнится, я в свое время засматривалась на прибывшую ко двору делегацию этих брутальных парней.

Облокотилась на каменную скульптуры химеры, стоящую с одной стороны от крыльца, и приготовилась ждать.

— Это надолго, — вздохнул подошедший Грэг. — А нам, чтобы в общагу попасть, надо миновать эту батальную площадку. Может, лучше в парк пойдем?

— А давай, — вздохнула я, даже в чём-то радуясь, что так всё обернулось. Видеть кого бы то ни было на своей территории я не желала.

Должно же у меня быть что-то свое, личное? Да, там обитает ещё и Айлири, но это тот фактор, с которым приходится мириться.

Мы спустились по лестнице и по широкой дуге обошли студентов, а после углубились в тень меж вековых деревьев, выращенных совместными усилиями всего факультета "зеленушек". То есть дриад, друидов, духов, и прочего, что имеет отношение к растениям и жизни. И нет, разумеется, такие исполины не поднялись тут за несколько дней, их старательно пестуют уже не один десяток лет. Просто тогда, при путче, когда пропал василиск и принесла себя в жертву Дана, почти вся территория Академии была выжжена и вообще не особо пригодна для жизни. Но директор восстановил. Он вообще безумно много делает для этого места. И какими бы путями ни шел черный кицунэ, результат его деятельности вызывает уважение. А у многих наверняка и зависть. Как можно понять, сей достопочтенный господин держит в своих цепких руках немало активов и за пределами своего учебного заведения. И нужно быть совсем уж дурочкой, чтобы считать, что Академия живет только на дотации государства.

Мы, те, кто тут прячется, никогда не приходим с пустыми руками...

И у нас появляется новое имя, новый род и даже новая память.

Надо отдать должное моему спутнику. Пока я бродила по лабиринтам своей памяти, он просто шел рядом, и хоть я постоянно ощущала на себе заинтересованный взгляд "грача", с расспросами он не приставал. Хотя, наверняка, это не продлится долго.

Я посмотрела на пакостника, ожидаемо встретилась с ним взором... и внезапно ощутила, что я очень-очень устала быть одна. Я устала бояться, я устала бежать и не доверять даже своей тени.

И если судьба наградила меня чужим проклятым даром, то почему бы не начать им пользоваться себе на пользу?

Так что высокий лорд Грэг очень опрометчиво пообещал мне свое слово. Потому что он не сможет его не сдержать.

Мы дошли до небольшой беседки и парень машинально подал мне руку, помогая подняться по крутым ступенькам, а я так же машинально её приняла, при этом подобрав подол платья.

Когда мы сели рядом на лавочку, пакостник вытянул длинные ноги, затянутые в грязно-серые штаны, и сразу перешел к делу:

— Рассказывай!

— О, как, — даже изумилась я. — И что же тебе рассказать?

— Можешь сказку, можешь стишок, — пошутил Грэг. — Так постепенно доберемся и до того, почему ты у нас почти что рыдала у кабинета куратора интриганов. Хотя, если вспомнить слухи про Алинро Нар-Харза, да наложить их на то, что я успел узнать о тебе...

— А что ты успел узнать? — похолодела от страха я, опасаясь худшего.

— Только то, что мавочка у нас очень скромная, милая, но, как и многие тут, с темным прошлым, — прямо взглянул на меня Грэг. — А ещё, в отличие от многих ты не пойдешь по головам к своей цели. Но... скромную мавочку переводят на другое отделение. Притом, ходатайствует за неё никто иной, как Алинро Нар-Харз. И зачем бы ему так поступать? Постельный интерес куратора исключается, хотя бы потому, что он никогда не продвигал своих игрушек, и я не думаю, что ты стала бы исключением.

Я возмущенно фыркнула, покоробленная циничной формулировкой и таким расчетливым подходом.

— Ну а варианты? — философски спросил парень. — Не спорю, ты у нас очень миленькая, и он вполне мог увлечься. Но в этом случае лисы действуют иначе. Подло, я бы сказал. Но действенно, недаром им нет равных в искусстве обольщения.

Мне очень бы хотелось узнать, а как же конкретно себя ведут хвостатые северные песцы... но это любопытство можно утолить и позднее.

— А теперь опустим твои размышления, о мой сметливый приятель, — иронично усмехнулась я, расслабленно откидываясь на спинку скамьи и кладя локоть на красивый изгиб деревянного перила. — Какие же выводы ты сделал, если отверг версию личной заинтересованности куратора?

— То, что он тебя на чём-то поймал. Вот только на чём?... По негласному договору, в этом учебном заведении не копаются в прошлом и не пытаются им шантажировать. Но кто знает...

Ой, мамочки и Водяной-Под-Корягой! Вот тут я уже запаниковала. Аристократ оказался умнее, чем я считала, и догадливее, чем надеялась. Это с одной стороны хорошо, так как наличие мозга у союзника ещё никогда не было недостатком. А вот с другой... нельзя, чтобы он вычислил, кто я такая.

Так что уведем-ка мы сообразительного мальчика подальше от этих дум. Используя при этом правду, только правду, и ничего кроме правды!

— Ты во многом угадал, — я тяжело вздохнула и заметно сгорбилась, опуская голову. — Но всё же несколько ошибся. Боюсь, что заинтересованность куратора самая что ни на есть личная.

— О, как!

— Так, — потупилась я, а потом качнулась к нему ближе и, с мольбой взглянув на сокурсника, напомнила. — Ты обещал дать Слово!

— Даю, — покорно кивнул он, стараясь скрыть предвкушающие искры в глазах. — Я, лорд Грэгори Лирихон, приношу Слово Лорда и обязуюсь ни словом, ни делом не вредить Невелике Подкоряжной. И никому не сообщать о том, о чём она мне рассказала. Клянусь Светом, Тьмой и великим Равновесием, которых призываю в свидетели.

А я... я всё то время, пока он говорил, открывала 'вены' каналов своей ауры, выпуская по случайному стечению обстоятельств доставшуюся мне силу. Я опутывала ею Грэга, связывала его, делая клятву нерушимой. Замирая от страха, потому что эти невидимые, неощутимые змеи силы в любой момент могли вырваться из таких слабых рук, которые их сейчас держали, и ударить свою нерадивую хранительницу. Но они признали... признали ту каплю крови, что позволяла мне ими повелевать!

Когда всё закончилось, я обессилено обмякла на скамье, ощущая, как по лицу катятся капельки пота, смешиваясь со слезами. Я коснулась почему-то холодной, несмотря на теплый день щеки, и вздрогнула от ощущения влаги.

— Нэви, что с тобой?! — перепугался аристократ.

— Ничего, — бледно улыбнулась я в ответ, сжимая его запястье дрожащими пальцами. Так, очнись, Подкоряжная! Партия не доиграна, ты лишь 'сдала карты и подглядела козыря'. А потому — нечего, мавка, нечего! Тем более, что осталось немного, лишь закончить с этим спектаклем одной актрисы.

— Я просто так рада, что теперь не одна! — а теперь взгляд беззащитной лани! Авось у охотника рука и дрогнет... Не верю я в то, что он сам подошел ко мне. Не верю. Он, конечно хороший парень, но он пакостник. Про это нельзя забывать.

И рассказала я моему доблестному рыцарю в пыльных доспехах страшную и полную неожиданных сюжетных поворотов историю! О том, как притесняли и угнетали бедную девушку в нашей насквозь продажной интриганистой обители! И как толкнули ее на путь скользкий, приведший прямо к лису белому. И как нашло на несчастную деву затмение умственное, омрачившее и так невеликий интеллект! И цапнула она его за руку.

— Видишь ли... — отстранилась от его груди и, склонив голову на бок, медленно подняла на парня наверняка огромные и влажные сейчас глаза. Должен бы проникнуться! — Я немного необычная.

— Это я уже понял, — с изрядной долей сомнения в голосе протянул он.

— Ты же знаешь, что в некоторых родах есть определенный дар, который или пробуждается сам, или наследуется при ритуале? — хотя бы в этом я решила не врать откровенно, и поведать голые и чистые факты. — Так вот... со мной всё как-то не так пошло. Мне вообще не должно было это достаться, так как я младшая родственница... но вот. Слюна теперь с непонятными свойствами. И я та-а-ак бою-ю-юсь!

Снова уткнулась в воротник аристократа и возрыдала ещё горше.

— Ну что ты, Нэви... не надо так, — как и любой мужчина, Грэг перед девушкой в слезах терялся, чем я беззастенчиво и пользовалась. — И чего боишься?

— Я не знаю, что это, — честно сказала я. — А вдруг не слюна, а в клыках? Прикушу себе губу, и всё... помру, если это яд.

— Знаешь... а ведь это легко проверить!

— В смысле? — озадаченно поинтересовалась я, не успевая за полетом мысли собеседника.

— В прямом! — радостно ответил Грэг. — Укусишь меня! В Академии с нужными связями раздобыть противоядия — раз плюнуть! Да и... отворотные, мне кажется, тоже не помешает.

Отчаянный парнишка! Но препятствовать я не буду. Потому что, если что, вышедший из-под контроля эксперимент всегда можно перенести в стены лазарета. Но если всё удастся, то я для начала буду знать хотя бы часть тех изменений, которым подверглось мое тело. Ну, хоть во что-то кошмарное не превратилась, и это уже плюс. А зубки... разберемся!

А вот по поводу его последней фразы, про приворотное...

— С чего ты взял?

— Потому что, судя по поведению господина Нар-Харза, физическое тело у него в полном здравии, и даже больше, чем ему бы хотелось, — хмыкнул парень, потирая подбородок. — Последние два дня все постоянные дамы этого типа ходят невиданно осчастливленные вниманием своего... партнера.

— А их что, много? — полушепотом спросила я, отчаянно краснея, так как вспомнила то зрелище, которое застала, когда меня притащили в тайную комнату.

— Одна у него. И та в городе, а не тут. Ну а здесь — парочка преподавательниц, с которыми просто время от времени... пересекается, так сказать. Им надо, ему тоже, почему бы и нет? Он хоть в отличие от близнеца со студентками не спит.

— Ога...

— Лис, — философски пожал плечами. — Кицунэ все любвеобильны.

— Ну да...

— Невелика, тебе ли смущаться! — хлопнул меня по плечу пакостник. — Как известно, мавки те ещё... бл.... эм...

— Договаривай, договаривай, — нехорошо прищурившись проговорила я. — Не стесняйся, дорогой мой.

— Ветреные... — нехотя промямлил Грэг, видать, понимая, что за более крепкое словцо ему и по мордасам-то прилетит в два счета! Судя по грустному взгляду парня влево от себя, где ещё было место, он сожалел о принципах и том, что мужчинам бегство от дамы не к лицу! А если попытается отодвинуться, то это тем и будет выглядеть!

— Но ты не такая! — поспешно заявил он.

— Конечно... — зловеще подтвердила я, взглядом советуя придержать сомнения, если таковые имеются.

— Нэви.. так как тебе моя идея? — попытался сменить тему пакостник.

— Я только за, — тут же расцвела я и мимолетно скользнула кончиками пальцев по манжету парня. — Какой интересный ход. Я о таком не думала...

Грегори ожидаемо приосанился и распрямил не особо широкие плечи, а я опустила глаза и постаралась спрятать так и не появившуюся улыбку в уголках губ.

Всё же леди Невиалин была права. Мужчины на такое ведутся в два счета.

А мне в то время, когда я наблюдала за играми кузины, это казалось лишь глупым жеманством, которое мужчинам прекрасно видно, и они лишь со снисходительным пренебрежением глядят на кокетничающую дурочку. Невиалин лишь смеялась, когда я ей это говорила, щелкала по носу и отвечала, что в статусе "очаровательной дурочки" есть определенные плюсы. И кто она такая, чтобы рушить стереотипы? Тем более, ей так удобнее и выгоднее их использовать.

Я тогда лишь кривилась. Теперь же постепенно осознаю все плюсы. Быть "прелесть, какой дурочкой" гораздо проще, чем "умной девушкой". Хотя бы потому что, в отличие от ума, глупость в подтверждениях не нуждается. Проще, легче, удобнее. Глупышкам многое сходит с рук. Глупышек просто не принимают в расчет.

Мы — мавки. А мавки бывают очень разные. И горе тем мужчинам, которые это забыли!

— И вот на эту дату и предлагаю назначить наш эксперимент! — вдохновлено закончил какую-то речь Грэгори. И сию речь я, по своему обыкновению, успела прохлопать ушами...

М-да... будем выкручиваться. Потому что всему должен быть предел, в том числе и допустимому. И вообще, не слушать — это грубо. Леди я, или не леди? А леди даже в бегах всё равно не должна терять того, что причисляет её к благородному сословию.

— Так, значит, ты хочешь это провести именно в этот день? — хлопнула ресничками я.

— А чем тебя завтра не устраивает?

— Всем устраивает! А во сколько?

— Нэви, ты такая рассеянная. Насколько я помню, у твоей соседки завтра ещё какие-то курсы, а стало быть, вернется она позже. Твоя комната будет свободна.

— Предлагаю перенести покусание на нейтральную территорию, — решительно покачала головой.

Ещё чего! Я представляю, что все подумают после нашего уединения. Можно, конечно, Айлири пригласить... но я не хочу втягивать дриаду в свои проблемы.

— Что тебе дороже, репутация или знания? — пафосно вопросил пакостник.

— Знания, — сухо ответила я. — Но я не вижу смысла подставлять под удар репутацию, если этого можно избежать.

— Ну вот... заработка меня лишила! — погрустнел пакостник.

— Чего? — малость обалдела я.

— Того... Эротика нынче стоит дорого, а уж билеты в первые ряды к "замочной скважине" и того дороже!

— Магия в общежитиях запрещена, — напомнила я о запрете заклятий подглядывания. — И вообще, какая эротика?!

— Это уже моя проблема, какая... думаю, что на качественную иллюзию денег бы хватило. Тем более что всё наверняка бы окупилось!

— А моё имя?!

— Я бы поделился! — обиженно уставился на меня этот гад, свято уверенный, что обидеться я могла только на то, что мне денег не предложили!

— Давай лучше просто... без эротики? — безнадежно попросила я.

— Ну, хорошо, — с тяжким вздохом согласился Грэг. — Но с деньгами — это, кстати, проблема. Некоторые зелья есть у меня в запасе, но кое-что придется докупить. А они, однако, недешевые.

— Заработаем! — решительно сказала я и поднялась со скамьи. — Небольшая сумма у меня есть. После эксперимента — передам. Насколько я знаю, в нашей лавке при Академии по студенческому выдают зелья и принимают обратно, если они не использованы.

— Как понимаю, идти в лавку стоит мне?

— Какой ты умный, — восхитилась я, и не сдержала шаловливую улыбку.

— А то!

На этом мы и попрощались. Правда, стоило нам выйти из беседки, как наткнулись на Айлири, которая почему-то смотрела на меня очень-очень недовольно.

Я сняла руку с локтя Грэга и, попрощавшись с ним, пошла к соседке по комнате.

— Добрый вечер, — поприветствовала дриаду и даже приготовилась к её обычному ритуалу поцелуя в щечку при встрече. Сначала я от такого вмешательства в моё личное пространство дергалась, но постепенно привыкла, и даже стала получать удовольствие. Всё же, определенная доля тактильного контакта нужна любому разумному. Айли же — просто восхитительно светлая и добрая девочка. Двоечница, как можно догадаться.

— Не добрый! — отрезала дриада, и не стесняясь тыкнула пальчиком с розоватым ноготком в сторону удаляющегося пакостника. — И что это было?!

— Э-э-э... — даже зависла я. — Ну, погуляли, поговорили...

— Да вы с ним как парочка выходили из беседки! Ты на нём почти висла!

— Я на ступеньках споткнулась! — попыталась как можно более спокойно пояснить ситуацию разгневанной блондиночке. — А Грэг меня поддержал, вот и всё. Не переживай ты так.

Наверное, ей парень этот нравится, вот подружка и взбесилась! А что? По-моему, это единственная правдоподобная версия!

Как оказалось, я заблуждалась! По мнению Айлири, всё было совсем не так! По её мнению я вообще была редкостная... мда.

— Нэви, как ты можешь променять лисье манто, которое уже почти у тебя в кармане, на неопределенное будущее с этим продажным типом?! — патетично возмутилась девушка. — Ты пойми, что с ним тебя ждет прозябание за третьим, бедным округом города, скудный достаток, и минимум трое детей на твоей шее, которых тебе придется поднимать в одиночку, потому что этот гад наверняка сопьется. И умрет под забором!

— Че-е-его?! — нет, я знала, что фантазия Айли не знает рамок... но не до такой же степени!

Оказалось, что до такой. И даже ещё больше.

— Или нет... — задумалась блондинка, а после потрясла меня ещё больше. — Ты права! Он после четырех детей бросит тебя, постаревшую, пострашневшую, и уйдет к какой-нибудь молоденькой!

— Айлири... — попыталась вмещаться я.

— Точно! А ещё он не станет платить алиментов! — трепещущая длань указала в ту сторону, где скрылся будущий подлый и беспринципный тип, который бросит жену на пороге старости и с четырьмя детьми. Уйдет к молодой, сопьется, погибнет в канаве, но не будет платить алиментов!

— Айли... тут правда лишь дружеская беседа, — постаралась выковырять подружку из её воображариума.

— Знаю я эти дружеские беседы, — голосом старой кошелки прошамкала девушка. — А потом животик на нос лезет!

— Айли!

— Ладно, ладно, — уже нормальным тоном проворчала дриада. — Но, Нэви, не вздумай послать Алинро из-за этого... недоразумения недощипанного! Сама сравни... потрясающий лис, замок, манто и всего двое детей! А на алименты контракт ещё до свадьбы составить можно! Вот ещё на том этапе, когда он на коленях будет уговаривать тебя выйти за него замуж, всё и обговори! — наставляла меня девушка, взяв за руку и начиная потихоньку увлекать в сторону общежития.

— Обязательно, — посулила я и попыталась сменить тему. — Айли, как там твой новый... этот, как его... с 'долга и чести'?

— Расстались, — грустно вздохнула дриада и опустила голову. На точеное личико упало несколько бледно-золотых прядей волос, делая его таким утонченно-печальным, что даже у меня дыхание перехватило!

— Почему это?! Вы же только два дня как решили встречаться.

— Он пытался заплатить за меня в кафе.

— И? — неподдельно озадачилась я, искренне считавшая, что если парень куда-то приглашает — то расходы с него.

— То... я после того, как с нашими на свидания походила, теперь всегда ношу с собой договор в пятьдесят восемь пунктов. Ну, о том, что он после этого не имеет права взять меня в долговое или сексуальное рабство, не ставит на проценты, и не будет требовать возврата денег. Плюс остальные пункты. Всё, что знала, ну и на что воображения хватило.

— Оу... — представила, как на это отреагировал 'рыцарь без страха и упрека'. — Ты бы не так резко... подготовила его для начала.

— Пусть принимает меня, какая я есть! — бескомпромиссно заявила дриада, а после опять погрустнела. — Найти бы ещё такого, чтобы не испугался. С нашими связываться — себе дороже. А остальные таких замашек пугаются сильно. И что делать?!

— Ждать, — угрюмо посоветовала я и не удержалась от некоторой издевки. — Прекрасного белого лиса, который бросит манто к твоим ногам и увезет тебя в хрустальный замок! К четырем детям...

— Неа, лис не подходит, — покачала буйной головушкой дриада и со вздохом призналась. У меня на шерсть аллергия.

— Значит, кого побелее и попорядочнее поймаем. Будет принцем! — решила я.

— Отлично! Ты будешь помогать ловить! — шкодливо подмигнула мне дриада и предложила. — А давай до общаги наперегонки? Кто последний — сегодня спонсирует десерт!

— Я буду не только помогать ловить, я ещё и могу поспособствовать в отмывании, если белизной наш принц не выйдет! — со смехом пообещала подруге и рванула вперед, уже на бегу крича: — Пари принято!

Вот ещё за это я ценила Айли. Она могла за несколько минут поставить меня в тупик, обвести вокруг пальца... и вернуть хорошее настроение. Удивительно светлая и милая девочка, невзирая на то, что пакостница. Сколько раз она поддавалась в такой гонке, потому что знала, что с финансами у меня в этот период не очень хорошо? Не один и не два. Правда, я потом пыталась ответить ей тем же, так как крайне не любила быть кому-то должной. По этой же причине не любила брать у кого-то деньги или вещи. Берешь чужое, отдаешь свое, или то, к чему привыкла!

У меня вообще несколько странные и даже циничные подходы как к дружбе, так и почти к любым взаимоотношениям. Ты мне — а я тебе. Никак иначе. Видать, потому я и на этом факультете, а не среди рыцарей без страха и упрека.

В этот раз в забеге выиграла Айлири, а потому, на следующий день к моим делам добавился ещё и пункт 'зайти в кондитерскую за вкусняшкой'.

И что-то мне подсказывало, что это будет самое приятное из того, что готовят мне грядущие сутки.

Как же я была права...

Глава 6

Как оказалось, мне бы стоило вчера не каркать.

Мне вообще стоило бы настраивать себя на позитив!

Так или иначе, прогнозы сбылись, хоть и не в отношении меня. Случилось то, чего втайне ждали и боялись. То, чего уже очень давно не происходило, невзирая на все предупреждения в договорах Академии.

Смерть.

Мы с Айлири как раз входили в холл главного здания, когда увидели это. Тело под простыней в центре восьмиконечной звезды.

Мрачные студенты и преподаватели вокруг, и гнетущая тишина.

Так получилось, что мы застали ещё одно явление природы. Ректор-основатель. Черный кицунэ. Последний представитель истребленного в прошлую войну рода Агатовых лисов. Эдан Хрон.

Ректор нечасто появлялся перед учениками Академии. Лис... королевский лис. Отказавшийся от всех своих прав и ушедший с севера, чтобы создать это место. Для нас этот кицунэ был живой легендой.

Он приближался, окутанный аурой власти и силы, которая ощущалась почти физически. Крон-лорд Хрон был одет в традиционный багровый бархат, а свет играл отблесками дорогого вина в его черных волосах и на роскошном хвосте. Рука, затянутая в шелковую черную перчатку, неторопливо скользила по резным перилам из медового дерева. Он медленно спускался по роскошной лестнице, и в тишине каждый его шаг по светлому, с золотисто-бежевыми прожилками мрамору, был почти оглушительным.

Хрон дошел до тела в центре и замер, пристально глядя на тело под белоснежной простыней, которое казалось нелепой, изломанной фигурой на совершенстве гагатовой звезды. Ректор вскинул руку и перебрал пальцами, ткань медленно сползла с лица... девушки. Я судорожно нащупала руку подруги, потому что узнала её. Как и все с нашего потока. Марси.

Ректор несколько бесконечно-долгих секунд смотрел на неё, после присел рядом, и его накидка распласталась по тьме пола багровыми крыльями. Он медленно склонил голову набок, словно изучая покойницу с другого ракурса зрения, и на лицо кицунэ набежала тень. Он настолько резко поднялся, что я, казалось, уловила скрип кожаной подошвы о мрамор. Крон-лорд вскинул ладонь, от чего простынь вспорхнула и с силой выпрямилась, а после вновь опустилась, прикрывая тело. Я почему-то с какой-то горьковатой иронией отметила, что теперь-то она лежит идеальным квадратом.

Эдан Хрон в такой же тиши, не говоря ни слова, прогулочным шагом, неторопливо направился к выходу из холла, заложив руки за спину.

Перед ним торопливо расступались. Как перед прокаженным.

А я... я косилась на тело девушки, размышляя, показался ли мне безмерный ужас на её лице? Правда это было, или со мной сыграл нехорошую шутку оптический обман? Всё же расстояние не маленькое...

По залу прокатился обманчиво мягкий баритон последнего Агатового лиса.

— Общий сбор, господа. Жду весь преподавательский и обслуживающий персонал Академии сегодня в шесть вечера, в третьем актовом зале. Прошу не опаздывать. И... удачного всем дня, студенты.

А затем удаляющиеся шаги...

Только когда пропало даже их эхо я смогла вдохнуть полной грудью. Судя по всему, почти все тут присутствующие разделяли мои эмоции.

Всё же, наш ректор — это что-то невероятное. Древнее. Сильное. Непонятное.

А ещё, нашего ректора все еще иногда звали черным принцем. Ходили слухи, что он сам свой клан угробил, а потом еще и посмел уйти в большой мир, при этом сделав якобы красивый жест. От венца севера отказался.

Но он дает нам защиту, и за это все, кому дала приют Академия, выступят за ее главу единым фронтом. Кто сказал, что мы, те, кто более всего попадает под характеристику 'государственные преступники', не умеем быть благодарными?

— Нэви... — Айлири дернула меня за край ученического платья. — Пойдем. Мы опаздываем.

— Да, конечно... — с трудом оторвав взгляд от умершей Марси пробормотала я.

— Жуть какая, — тараторила дриада, увлекая меня за собой. — Невероятно, я не слышала, что б в Академии в последние годы что-то происходило! Это всё очень-очень странно, и я даже бояться начинаю!

— Не переживай, — попыталась стряхнуть с себя оцепенение я, и сжала прохладное запястье подруги. — Ты же слышала, что сказал Черный Принц? Если глава собирает всех своих подчиненных, то он намерен вплотную заняться проблемой. А сама понимаешь... для Эдана Агатового лиса нет неразрешимых задач.

— Ну да... — пробурчала Айлири, передернула плечами, словно отгоняя сомнения, и улыбнулась.

— Да-да, — подтвердила я.

— Нэви! — вдруг воскликнула Айлири и встряхнула светлой головкой, со свойственной ей легкостью переключаясь на другую тему. — Кстати, у нас сегодня предмет Алинро Нар-Харза, так что будь мила и очаровательна! — девушка окинула меня придирчивым, взглядом, особое внимание уделив кислой физиономии, а после со вздохом дополнила: — Ну, хотя бы по-возможности мила и очаровательна...

— Я постараюсь! — с неприкрытой иронией склонила голову в ответ, прижав ладонь к ключицам.

— Молодец, — кисло одобрила мой порыв дриада, а потом грустно спросила: — А что у тебя еще в расписании? Ты же теперь интриганка и общих предметов у нас не так-то много.

Я покопалась в сумке и выудила из одного из учебников лист дорогой бумаги, с гербом Академии наверху. На нем на полях разного цвета были изображены черный пятихвостый лис, василиск свернувшийся кольцами и над ними распахнула крылья северная сова.

Ниже шла как общая информация, так и расписание, разбитое по дням недели.

— Ну-с... — протянула я, взглядом находя нужные строчки. — Сейчас 'Теория интриганства', 'История Риотской империи', а далее 'Интриги, обман и махинации' с господином Нар-Харзом. — я замерла, с ужасом глядя на листик с колонкой датированной завтрашним днем, и пролепетала, приходя в ужас от одной из строчек. — 'Боевая подготовка'.

— С Шарионом Нар-Харзом, как я понимаю? — догадалась дриада, с сочувствием глядя на меня и постаралась утешить. — Нэви, не переживай ты так! Может он, как и в прошлый раз тебя пошлет?

Если бы я недавно не попала в очень неоднозначную ситуацию, с братцами-лисами, то я бы тоже питала такие надежды! Но сейчас... я совершенно не знаю, как все может повернуться! А надеяться на лучшее, наверное, все же глупо в моей ситуации.

Разве что самой создать себе все условия, для благоприятного исхода. А для этого, надо лишь конфиденциально переговорить с кем-то из Нар-Харзов. Но с кем?! Старшего я просто боюсь! Он еще тогда бы неизвестно что сотворил, если бы интриган ему позволил. Но младший... мне очень не понравился наш с ним последний разговор. И дело не только в том, что он меня узнал. Да и... я не позволила ему договорить тогда имя. Может он думал, что я княжна? Мы с сестрой похожи, все же то, что отец один сказывается. Некогда один князь, увлекся супругой своего вассала, сестрой своей жены. Итогом стала я, которую муж матери признал своим ребенком. Но кровь-то все равно княжеская и я могла принять фамильный дар, если он по какой-то причине отвергнет кузину. Кузина... по сути сводная сестра, но я так долго не знала ни о чем, что мысленно называю ее по-прежнему, хотя теперь и знаю правду.

Так что... Нар-Харз вполне мог перепутать Невиаю и Невиалин. Да еще и на светских приемах, как княжна, так и ее фрейлины закрывали лица легкими вуалями. В таких условиях можно перепутать похожих девушек. Невиалин сбежала после того, как дар предназначавшейся официальной наследнице князя достался мне.

Я поежилась, но усилием воли заставила себя не думать о последствиях. Лис пока имеет на меня свои планы и не станет сдавать многочисленным родственничкам, которые уже наточили ритуальные кинжальчики.

А потому, стоит думать о насущном. Например, о том, что он явно интересовался мной как женщиной. И я не хочу, не желаю, да я просто боюсь оставаться наедине с Алинро нар-Харзом! А если говорить совсем уж откровенно, я даже в одном помещении, не особо желаю с ним находиться. Но кто же меня спрашивает? Уж точно не табель расписания! Зачетка так вообще, настаивает на свидании с ручкой препода!

Потому что висяк, у нас дорогая Невилика. Висяк. И это, однако, не очень хорошо! Потому что как показывает практика, знаний в твоей темной головушке не особенно много. А другой опыт подсказывает, что мужчины на пути к своей цели используют все средства, которые есть в их руках. И последнее, что волнует этих властных мерзавцев — мнение девушек. Спасибо, я уже один раз бегала по этому лезвию, больше не хочется! И те раны не зажили...

Пока я плавала в невеселых размышлениях, мы подошли к дверям аудитории, и Айлири не подозревая о том, какую услугу оказывает, сама их открыла и затащила меня в класс. Боюсь, сама бы я это сделала на подгибающихся ногах. Потому что я вспомнила еще кое-что. Я вчера была настолько перепугана и ошарашена, что забыла намазаться и выпить всю ту гадость, которую мне вручил кицунэ. В голове, эхом прозвучали его угрозы. Если я не буду заниматься этим сама, то лис поможет. И мне это не понравится.

Меня затопила паника и желание развернуться и драпануть куда подальше. Но в этот момент, стоящий у окон преподаватель развернулся и окинув нас с Айли недовольным взглядом, вкрадчиво поинтересовался:

— Девы не могут определиться с местом дислокации? Вас проводить, стульчик отодвинуть, вещи из сумочек выложить или сами справитесь?

— С-с-сами, — 'бодро' простучала зубами я. — Не стоит беспокоиться, учитель Нар-Харз.

— Я восхищен вашей самостоятельностью, — серьезно ответил мужчина и развернулся обратно к окну, подставляя белоснежную кожу утренним лучам солнца.

Мы с дриадой, решили не раздражать препода и метнулись на первые попавшиеся свободные места, здраво посчитав, что пробиваться на привычную галерку, сейчас не надо.

Нар-Харз, поправил рукав белой преподавательской формы и плавно развернулся к нам, обводя аудиторию медленным, внимательным взглядлом. Под ним, все мигом вспоминали, где они, что они, и разговоры как-то сами-собой затихали.

— Все в сборе, — спустя десяток секунд резюмировал кицунэ. — Невиданно! Все же сессия творит чудеса! В пустых головах появляются знания, а иногда еще и инстинкт самосохранения. А еще, подобие хороших манер и воспитания. Молодцы!

Я опустила голову, стараясь скрыть гримасу. Как же оба близнеца, любят иронизировать на занятиях, а?! Притом так... едко. И, на мой взгляд, это — непрофессионально! Но это непрофессионально где угодно, кроме факультета интриг и пакостей! Мы — должны быть морально устойчивы ко внешним раздражителям. А после таких педагогов, нам вообще ничего не страшно.

— Ну что же, дорогие мои студенты. Готовы ли вы к зачету, предшествующему экзамену? Извлечены ли ценные знания, по обману и махинациям из под завалов ненужной информации в ваших головушках? Готовы ли вы к подвигам и свершениям на этом поприще? — пафосно вопросил господин Нар-Харз, с отчетливой издевкой в мягком голосе.

— Да... — вразнобой и несчастно пронеслось по аудитории.

— Отлично! — порадовался за нас препод и щелкнул пальцами со словами: — Тогда доставайте ваши письменные принадлежности, господа интриганы и пакостники.

Перед нами медленно появились длинные узкие листы, с заданиями, а над доской около лиса, замигало табло и высветилось время.

Кицунэ прислонился бедром к столу, скрестил руки на груди и, взмахнув пушистым хвостом, ласково посоветовал:

— Приступайте, ребятки.

Ну, мы и приступили. Я с печалью осмотрела свой вариант и притянув поближе чистый листик, начала писать все, что я помню по этому материалу. Не сказать, что было густо, но на тройку я оптимистично рассчитывала. Примерно на середине отпущенного нам щедрым лисом времени рука устала, голова опустела, и я решила позволить себе минутку отдыха. Отложила ручку и вытянула ладонь вперед, перебирая пальцами. Воровато огляделась и застав только привычную картинку склоненных голов или печальных взоров тех, кому было нечего поведать зачетной бумаге. Видя, что на меня всем фиолетово, решилась немного попрактиковаться с доставшимся даром. Все же конкретно исцеление — процессы внутри тела, а стало быть, внимания магов вокруг это не привлечет. Да и какие из интриганов и пакостников маги? Посредственности, прямо скажем. Приличных тут: раз, два и обчелся. Так что я аккуратно протянула по руке 'ленточку' энергии, ощущая, как отступает легкое онемение и боль. Хор-р-рошо!

Довольно улыбнувшись, я подняла взгляд... и столкнулась с темным взором Алинро Нар-Харза. Лис, нехорошо прищурившись, стоял в проходе между рядами, всего несколькими метрами ниже от меня. Все, что я смогла сделать — схватила свою же ручку и подтянула поближе лист с заданиями, уставившись на него, как архивариус на редкость, всем видом показывая, что кицунэ по степени интересности с этой штукой можно даже не тягаться. Струсила я, короче говоря. Но когда спустя минуту осторожно подняла голову — его там уже не было. Лис спустился обратно, к своей кафедре так же бесшумно, как и поднялся сюда и все такой же белой неслышной тенью, теперь обходил остальную аудиторию. В процессе разжился уже аж пятью шпаргалками.

Он остановился около одной из девушек с потока интриг и скорбно уставился на нее.

— Даззара, сами отдадите или мне лично снимать придется?

Девушка, по виду типичная южанка, откинулась на спинку стула, при этом грациозно изогнув стан, показав грудь в выгоднейшем свете. Прищурила черные глаза с типично восточным разрезом и низким грудным голосом проворковала:

— Я разрешаю снять с меня все... что вы хотите.

— Это мы уже проходили, — совершенно нейтральным голосом ответил ей лис. — И в данный момент меня интересуют некие записи, приколотые к подолу вашей юбки.

— Могу отдать только вместе с юбкой. Они так сказать... сложно отделимы.

— Нет, спасибо, — покачал головой Нар-Харз. — Мы, северные лисы, в отличие от западных, юбки не носим даже по национальным праздникам. А потому...

Он щелкнул пальцами, одежду южанки окутало белое пламя, которое погасло, спустя долю секунды... оставляя деву невредимой, а форму в дырочку на ней.

— Вот, — грустно выдал препод, поглядев на беззвучно открывающую и закрывающую рот девушку. — Наглядная иллюстрация к тому что 'Всегда будьте готовы к убыткам, в случае провала и имейте запасной капитал. Не важно, в чем он измеряется'.

И развернувшись, лис пошел дальше. За следующие пять минут его коллекция пополнилась парочкой кристаллов, один из которых он отобрал у грустной Айлири, сложным устройством с кучей проводков, которое тяжко вздыхая, снял с себя Грэг, причитая, что изобретателям он за это отвалил просто немерянные деньги.

— Штука хорошая. Было за что платить, — осмотрев проводки и схемки, признал преподаватель и посоветовал: — Но тут бы еще маскировку качественную. Зря вы на ней попытались секономить.

— Учту...

На обратном пути, на руки нашему руководящему махинатору были сданы еще волшебные женские чулочки, на которых были написаны шпаргалки. Про то, что творилось с мужской частью группы, пока чулочки снимались, наверное, можно скромно промолчать. Все же фигурка у Грэты была потрясающая. Кицунэ чулки повертел, задумку оценил, находчивую пакостницу — похвалил. Когда вернулся к столу и еще раз осмотрел всю добычу:

— Ну что... Грэгу и Грэте, будет прибавка в полбалла к оценке за хорошо проведенную подготовительную работу. — взгляд Алинро остановился на мне и с укором в голосе интриган сказал: — А вот вам, Подкоряжная — минус! Ну как так можно... на зачет, да с пустыми руками, полагаясь лишь на себя?!

Я потупилась.

— Вы не правы.

Видать, из-за переживаний, голос прозвучал совсем тихо. Потому, как лис участливо переспросил:

— Что?

— Вы не правы, — уже громче повторила я и под тяжелым взглядом, втянула голову в плечи, уже пожалев, что вообще вылезла. Но не могу же я позволить, чтобы этот гад скосил мне и так не очень хорошую оценку на полбалла?!

Только лишь бы он не поднялся ко мне! А то почует еще, то, что я не мазала ничего. Пережить бы эту пару! А потом сбегу в уборную и все сделаю, благо препараты в сумке со вчерашнего дня валяются.

— Правда? — совсем уж благожелательно улыбнулся Нар-Харз. — И в чем же я не прав, Невилика Подкоряжная?

Я только со вздохом подняла руку и вытащила из волос сначала одну заколку, а потом и вторую. Провела пальцем по матово-черному боку и нажала с двух сторон, а после вытащила едва слышно зашелестевшую бумажку. Помахала ей, демонстрируя классу, и положила обратно со словами:

— Если я не списываю, то это значит, что мне хватает тех знаний, что есть в голове. А вовсе не то, что у меня отсутствуют иные варианты.

Я гордо выпрямилась, с полным правом считая, что ответила ему более чем достойно. Но, как оказалось, ему было, что мне ответить, Притом, от первых же фраз, меня затопила краска смущения.

— Вы моя прелесть, вы моя умность, — хмыкнул преподаватель и по аудитории прокатилась лавина смешков и мерзкого хихикания. — И что на вашем листике, прямо таки на высший бал?

Нет, разумеется. Но привычка — вторая натура. А у нас, если ловили на списовании, с ходу выгоняли, а не повышали балл за особо изощренные методы! Потому, пока кицунэ ходил между студентами, я даже не помышляла о том, чтобы воспользоваться шпорами.

Но я решила не поддаваться на провокации и спокойно сказала.

— Это уже другой вопрос, учитель Нар-Харз. Сейчас же я хотела бы услышать от вас, что полбалла не будут сняты.

— Хотите, — спокойно кивнул педагог и развернувшись, явил нам затянутое в белое спину, волосы, убранные в короткий хвостик, и опять же роскошный лисий хвостище. Меня одолела тоска по песцовой шубе. Особенно в свете того, что лето заканчивается, а зимы-то холодные!

Но... надо что-то делать. Я вспомнила, как вчера хорошо разыграла партию с Грэгом, воспользовавшись теми знаниями, которые успела получить, пока состояла при княжне Невиалин. Почему бы не повторить эксперимент? Но надо быть очень осторожной, потому что северный хвостатый демон, это не человеческий пакостник-приятель.

Дождавшись пока лис сядет за стол, и повернутся к нам, я благодарно улыбнулась и тихо сказала:

— Спасибо... господин.

Выделила голосом последнее слово, мимолетно отметив, как хищно дрогнули ноздри мужчины. Досадливо вздохнула, понимая, что кажется, перестаралась и стоило бы добавить к 'господину' что-то уточняющее и обесценивающее интимный подтекст обращения. Боюсь, что разыгравшаяся фантазия этого типа, не сулит мне ничего хорошего. Я опустила взгляд, стараясь скрыть нервозность, потянулась к заколке и слегка изогнув шею. Откинула за спину рассыпавшиеся темно-каштановые кудри и заколола так, чтобы не мешались.

Когда вновь искоса взглянула на преподавателя, то стало страшно. Он не отводил от меня черных глаз, притом радужка словно растеклась по белку, становясь невероятно большой. Стало еще жутче. Это первый признак эмоционального возбуждения у кицунэ.

— Минуса не будет, — прошелестел хрипловатый голос Нар-Харза. — Более того, как и остальным двум — полбалла в плюс. И вернитесь к заданию, студенты.

Я последовала этому совету с огромным удовольствием и редкостным рвением! Тем более, времени оставалось совсем мало.

Спустя несколько минут, когда я все же рискнула вновь на него посмотреть, с глазами лиса все было в порядке, и он спокойно что-то объяснял одному из студентов.Так что я облегченно вздохнула и отбросив все левые мысли с новыми силами накинулась на тестирование.

Но, как оказалось — радовалась я рано. Я сдавала свою работу в числе последних, так как использовала оставшиеся минутки, лихорадочно дописывая ответы и перечитывая уже нацарапанное на бумаге. Да, почерк у меня всегда оставлял желать лучшего, несмотря на все усилия учителей, в моменты торопливости и волнения, от каллиграфии не остается и следа.

Так что вот стою я перед лисом, одной рукой прижимая к боку сумку, а другой, протягивая ему листик. Он принимает, пристально смотрит на меня и бросает одну, но жуткую для меня фразу:

— Подкоряжная, задержитесь.

Я осела на ближайшую лавку, обессилено глядя на то, как все остальные, расстаются со своими работами и исчезают за дверью. Тяжелые створки захлопнулись за последним из них, и этот звук прозвучал для меня словно похоронный гонг.

Предвкушающая улыбочка на лице кицунэ и многообещающий прищур черных глаз, добил и так нервное и психованное самообладание.

— Вот мы и остались наедине, Невилика.

Захотелось залезть под стол и понадеяться, что Нар-Харз посчитает себя выше того, чтобы меня оттуда выковыривать!

Когда он по-прежнему радостно и счастливо улыбаясь встал, сердце торопливо бухнулось в пятки и сказало, что пока мы отсюда не выйдем — оно из них не ногой! Я ему позавидовала! Я бы тоже сейчас с радостью куда-нибудь провалилась.

Но надо бы что-то сказать и как-то его отвлечь. Я же не идиотка, прекрасно понимаю, зачем он сейчас попросил меня остаться. А стало быть, нужно не дать ему сделать этот губительный для меня шаг. Хотя бы потому, что визжать я точно буду, а то и драться. Не смогу, как советовала Невиалин 'расслабиться и перетерпеть, а в идеале получить удовольствие'. Я слишком этого боюсь.

После... него. Высокого, сильного... который вполне мог принудить слабую девушку и не гнушался этим пользоваться.

— Неви, мавочка болотная... — тем временем начал наш дипломированный махинатор и обманщик. — Я тебе говорил, чтобы ты принимала все лекарства, верно? А еще, я упоминал о том, что будет, если ты проигнорируешь добрый совет. — Он скучающе осмотрел собственные когти, стряхнул с белоснежного рукава невидимую былинку и с деланным сочувствием поинтересовался: — И что ты можешь мне на это сказать?

— Д-д-день сегодня, просто замечательный, — заикаясь сообщила я.

— Допустим, — после некоторого раздумья и взгляда в окно, согласился Алинро. — И?

— А у меня много дел, — как-то очень невпопад пробормотала я и поспешно встав, прижала к груди сумку. — И мне пора. И обещаю, я исправлю свою оплошность, все будет хорошо.

Водяной-Под-Корягой, пошли мне удачу, а? Тут всего-то спуститься вниз, прошмыгнуть мимо пушисто-хвостатого и удрать из аудитории! Всего-то двадцать метров. Так бесконечно много... ведь лис сделал всего один шаг вперед, перекрывая мне путь к бегуству.

— Глупенькая мавочка. Молоденькая, притягательная и как и все остальне болотницы не очень умная, — глаза мужчины снова медлено, но неотвратимо затапливала тьма, гася серебристые искры. Крылья носа хищно подрагивали, весь его вид говорил о том, что этот зверь вышел на охоту. И я чувствовала себя его дичью. Создатель, оказалось я отвыкла... и мне было, так хорошо, пока я не помнила.

— Да-да, конечно, — решила со всем соглашаться я, и отступила на шаг назад.

По его губам скользнула предвкушающая улыбка, а радужка стала шире. Когда Алинро Нар-Харз, медленно и плавно поднялся на одну ступеньку, я осознала, какую ошибку сделала. Я лишь шагнула назад. Но хищник посчитал это бегством.

— Знаешь, меня терзает один вопрос... почему?! — практически прошепел лис, взлетая еще выше, а я, уже не таясь развернулась и стремительно проскочив между рядами, оказалась в соседнем пролете. Нар-Харз лишь нехорошо усмехнулся, обнажая, ставшие более заметными клыки и продолжил говорить такое, от чего кровь стыла в жилах.

— Так почему? Почему я ловлю звук твоих шагов, мавка? Почему, я различаю твою поступь среди десятков других?! Почему твой запах туманит разум и заставляет терять голову и я жадно слежу за каждым твоим жестом?!

Я лишь хватала ртом воздух, не зная, что ответить, не зная как себя повести. Таких вопросов, мне мужчины еще не задавали. Да и вообще, этих мужчин и не было. А ТОТ, просто сразу хватал и лапал.

— Отпустите меня, — попросила я, с мольбой глядя на преподавателя. — Вы же знаете что, я не виновата. Вы же чувствуете, что я вас боюсь!

— Чувствую, — медленно, словно завороженный кивнул он и положил ладони на деревянную поверхность стола, подаваясь вперед. — И да, я слышу, как учащается твое сердцебиение, вижу как расширяются зрачки... как вздымается грудь от частого дыхания. И если ты, мавка, считаешь, что я в этот момент думаю о твоем страхе — ты глубоко ошибаешься. Я же знаю... что трепетать можно от страсти, а захлебываться стонами наслаждения. И нередко боязнь оборачивается удовольствием.

В этот момент, в пустой светлой аудитории, залитой солнечным светом, мне было так жутко и темно как никогда в жизни. Осознание, что я опять во власти мужчины давило, и я опустила голову, ощущая, как на глаза наворачиваются слезы. Но я не сдамся.

Лис же, не терял времени даром. Одно длинное, текучее движение и он перелетает в прыжке через стол и проскользив по нему, мягко приземляется с другой стороны. Я в ловушке. Справа стены, даже до окна далеко, а слева длинная парта. По ней разве что ползком, так как повторить гимнастический подвиг кицунэ я не в силах. А если я ползком, то мужчину сей вид только порадует. Тем более из такой позы, меня так легко опрокинуть... как ему будет угодно. А судя по пылавшим вожделением глазам, ему несомненно этого захочется. Но сдаваться все равно нельзя! Проход достаточно широк...

Я сделала обманный бросок в сторону и швырнув в лицо Нар-Харзу сумку, бросилась мимо него. Он увернулся стремительно и молниеносно, а в следующий миг, на моей талии сомкнулась жесткая рука, рывком прижимая к твердому телу, а вторая ладонь легла на горло, ощутимо впиваясь в кожу кончиками когтей. Сжимая, позволяя осознать, что я танцую на краешке.

— Нэви, успокойся, — раздался над ухом сухой голос преподавателя. — И не дергайся, а то сама себя поранишь. И не вздумай визжать или кусаться, — дождавшись моего сиплого 'Да', он продолжил. — Я лишь держу слово, мавка. А я обещал, что сделаю все сам, если ты проявишь беспечность.

— А то я не знаю, куда заводят такие обещания и такие действия!

— Не знаешь. И еще, не забывай, что ты нужна мне невинной. Да и вообще... я не поклонник быстрых встреч и мимолетных связей, — он склонился к моему уху и шепотом, от которого по телу почему-то пробежала дрожь продолжил, обдавая меня горячим дыханием и запахом снега и березового сока, присущим этому кицунэ: — Я, люблю своих женщин долго и ласково, в ароматной полутьме, разморенных после ванны. Целуя каждый участок тела, ища те местечки от прикосновений к которым она тает и стонет. Скользя хвостом по коже, даря все, что я могу отдать. Я люблю женщин, и они отвечают мне тем же.

— Прекратите, — пролепетала я, ощущая, как хватка на горле ослабла и теперь пальцы Алинро поглаживают, время от времени касаясь краешка воротника... расстегивая первую пуговицу.

— Почему же? — со смешком поинтересовался он, изучая подушечками новую территорию. — Я лишь рассказываю... Чтобы ты поняла, насколько ошиблась с выводами. Но все мы разные. В иные моменты, все происходит страстно и порывисто, когда мои поцелуи превращаются в метки на ее теле. Некоторым нравится, когда волосы наматывают на кулак, доминируя. Заставляя подчиняться. Так, как нравится мне и ей.

— Молчите!

— А я не хочу... — его губы скользнули по мочке, но так мимолетно, что это могло быть и из-за разговора. Я все еще искала те 'ниточки' за которые смогла бы зацепиться и оправдать такое поведение. — И последнее, мавочка. Я никогда, никогда не насилую Невилика. Так что вдох-выдох. Успокоилась?

Я промолчала, просто не в силах сказать и слова, боясь поверить. Поверить в то, что меня и правда, отпустят. Что мне не придется вновь проходить по кругам своего личного ада, который казалось бы, покинул мою жизнь и даже во снах уже не являлся.

— Почти...

— Вот и замечательно, — прозвучал короткий смешок. Алинро отступил, схватил мою сумку и покачав на руке спросил: — Препараты тут?

— Д-д-да...

— Вот и отлично, — мне передали поклажу. — Доставай.

Пока я возилась со всем этим, послушно ища пузырьки-бутылечки, он материализовал небольшую бутылочку с водой и столовую ложку. Поставил все это на парту и отступил на шаг, облокачиваясь о стену, пристально глядя на меня.

— Невилика, дозировку помнишь?

Я лишь кивнула и быстро провела необходимые манипуляции с первыми двумя препаратами. Один оказался приторно-сладким, а другой настолько же невыносимо горьким. Остался третий флакон. Тот самый, который намазывать. Я сжала его в пальцах, и с мольбой взглянув на преподавателя, попросила:

— Я сама, можно?

— Подкоряжная, Подкоряжная... — с деланным сочувствием протянул он, отлепляясь от стены и делая шаг ко мне, от чего я вздрогнула и машинально выставила руки с препаратом вперед, стараясь отгородиться. Лис не растерялся, аккуратно разогнул мои мальчики и достал пузырек. Покрутил в руках, и вежливо поблагодарил: — Спасибо, что передала.

— Отдайте, а?

— Ты плохо слышала? Я всегда завершаю то, что начал. И выполняю то, что говорил. И не уклоняюсь от обещаний, тем более если их выполнение принесет некоторую долю, как удовольствия, так и пользы, — он опять оказался рядом так быстро, что я охнула и отшатнулась назад, чему также способствовала и последняя фраза, которую северный демон почти промурлыкал.

— Какой пользы? — все же смогла выдавить из себя я, втайне радуясь, что все еще не рванула куда-нибудь или не наговорила лису гадостей. А в голове их вертелось великое множество!

Просто тут... опять та самая ситуация: 'Молчи и терпи'. Все мои телодвижения ничего не дадут, а лишь разозлят. Остается лишь дрожать загнанным в угол кроликом и надеяться, что пронесет. А если нет? Тогда песцу севера, придется узнать, что пушистые крольчата, если их вынуждают, становятся очень даже агрессивными и зубастыми. Но сопротивление отнимает силы. А потому, пока мы будем ждать.

Я зажмурила глаза, чтобы не встречаться с ним взглядом. Мне хватало остального. Тяжелого, частого дыхания, которое касалось моей кожи... звука отвинчивающейся крышки. Когда он коснулся шеи, я вздрогнула, несмотря на то, что считала себя к этому головой.

— Знаешь, а меня это дико раздражает, — со злым весельем поведал мне мужчина, медленными движениями втирая в кожу мазь, с терпким запахом трав с одной стороны и приникая к шейке поцелуем с другой. — Невероятно просто! Что я, зная природу своего отношения, все равно веду себя как несдержанный юнец и не отказываю себе в 'прогулках по краю'. А ты и правда, в шаге от того, чтобы оказаться лежащей на ближайшем столе, детка.

Он сжал ладонь, когда я попыталась отстраниться, не позволяя сбежать, и повелительно приказал:

— Не сопротивляйся и не дергайся.

— Это должно пройти, — прошептала я. — Чары мавок — недолговечны. Если это и правда они...

— Все естественные способности недолговечны. Вещество или магический флер, выводится из организма и все. Но все же, насколько губительна ты оказалась! Казалось бы, наблюдал несколько месяцев, со сдержанным интересом. Да, нравилась, но мне не состояло труда держать себя в руках и не трогать невинную девку. Без обид, но от вас много проблем, мавочка. Проще с теми, кто уже знает, чего хочет. Девственнице же пока это объяснишь... А объяснять приходится долго, муторно, да еще и не по одному разу. Ску-у-учно.

— Тогда зачем? Зачем вы сейчас так поступаете? — прошептала я, все еще крепко сжимая ресницы и ощущая как шею поглаживают мужские пальцы. Которые уже не втирают мазь, а лениво рисуют на коже узоры, спускаясь все ниже и ниже.

— Зачем? — он едва слышно фыркнул, обдавая лицо темлым дыханием. — Невилика, мне хочется тебя касаться. А мое желание, достаточно весомая причина для того, чтобы идти навстречу порыву.

— А как же обязательная невинность? — рискнула напомнить я. — Вы сами сказали, что сделали ставку именно на это. Я полезна. Стоит ли в угоду себе, ради мимолетной прихоти, губить уже проработанный план?

Почувствовав, как руки кицунэ взялись за пуговицы платья, я вздрогнула и начала всерьез вырываться, и даже решила, что пусть все катиться куда подальше, но не дамся! Он очень близко, если я сейчас завизжу — мало не покажется!

Но... руки перехватили и свели за спиной, без труда удерживая, притискивая меня своим телом к парте. Еще немного и я на нее сяду. Алинро прижался губами к скуле и срывающимся шепотом, мрачно пообещал:

— Мавка, не выводи меня из себя.

Я присмирела, только когда он продолжил расстегивать одежду, спустившись уже до уровня груди, открывая тонкую сорочку внизу, по щекам скользнули первые слезы.

Но он остановился, и я сжалась от смешанного чувства страха и радости, что раздевание закончилось. Повисла долгая пауза, нарушаемая лишь нашим тяжелым дыханием. Потом он склонился к самому моему уху и почти неслышно спросил:

— Неви, кто тебя настолько сильно обидел? Ты не просто нервничаешь как любая невинная девушка. Ты отчаянно, до ужаса, до парализующего страха боишься. Ты даже отпор не решаешься дать... Кто это был?

Ответить я сейчас не смогла, даже если бы захотела. Горло свело, а из глаз полились слезы, потому что-то ледяная рука разжалась в тот самый миг, когда кицунэ гневно рыкнув, свел расстегнутый ворот вместе, наскоро вдев наверху пару пуговок, и прижал меня к себе, обнимая за плечи. Когда начал поглаживать по волосам, что-то успокаивающе нашептывая на ухо, то стало совсем плохо, и я зарыдала совершенно открыто. Громко, с судорожными всхлипами и наверняка не очень красиво. Да, у Невиалин даже истерики всегда были исключительно высокоэстетическим зрелищем.

Вскоре, Нар-Харз замолчал, видать утешительный запас закончился и просто стоял рядом, терпеливо снося то, что я заливала слезами его белоснежный пиджак. А мне все было никак не остановиться и не успокоиться. И сейчас, конкретно сейчас, мне было все равно, кому принадлежат обнимающие меня руки. Если он ничего мне не сделал минуту назад, то и сейчас не станет. Наверное...

Когда большая рука скользнула мне в волосы, легонько массируя кожу головы, я вновь напряглась, но ничего случиться, просто не успело. Помешали.

— Кхе-кхе! — с надрывом донеслось откуда-то с потолка. — Господин Нар-Харз, соизвольте прервать Вашу... преподавательскую деятельность!

Лис быстро от меня отодвинулся, а я испуганно вскинула голову и тут же удивленно распахнула глаза.

— Добрый день, Подкоряжная, — ласково поприветствовал меня зависший в воздухе, чуть заметно искрящийся мужчина. — Я вижу, Вы не устаете находить неприятности на свою симпатичную за...

— Ильсор! — оборвал явно неприличное окончание фразы кицунэ.

— Что? — тут же заинтересовался призрак, опираясь локтем об одно из ответвлений потолочной люстры. — Я вас внимательно слушаю, куратор.

— Какого....? — коротко, но очень информативно спросил препод.

— Ректор зовет.

Когда Ильсор повернулся ко мне и чуть заметно подмигнул с самой гнусной улыбкой, я поняла одно. Тут меня и закопают! В этой самой Академии!

Если не братцы лисы, то призраки во главе с психом, которого потянуло на тепленькое да живенькое! Интересно, а как некрофилия-наоборот называется?

— Я вас понял, — сухо ответил Нар-Харз и, одернув один из рукавов, сказал: — Вы свободны.

Глаза призрака полыхнули желтым огнем злости, который тут же был скрыт под сенью ресниц, а по аудитории пролетел потусторонний шепот:

— Ректор Хрон просил меня Вас сопроводить. Он не у себя в кабинете.

— Тогда подождите меня за дверью, — махнул рукой кицунэ и перевел на меня взгляд... все еще безоглядно черных глаз. Ни следа серебристых искр, хоть радужка уже и не была такой огромной. Я еще крепче сжала пальцы на расстегнутом платье и невольно с мольбой посмотрела на Ильсора. Он улыбнулся и вопросительно вскинул бровь.

Я подавила попытку судорожно помотать головой, потому что уже посчитала свой порыв просить защиты хоть у кого-то — глупым.

— Учитель Нар-Харз, я могу идти?

— Пойдете через пару минут. Нам нужно завершить разговор.

Водяной-Под-Корягой! Спаси! Я на что угодно согласна!

И тут... ответ пришел оттуда, откуда я не ждала. И понятное дело не от водного божества.

'И правда, на все?' — Я вздрогнула от раздавшегося в голове голоса, но удивленно уставиться на призрака не успела. — 'Не смотрите! А то этот поклонник необычных методик обучения все поймет. Итак, Невилика... я сейчас его отсюда уведу, да и в дальнейшем помогать буду. В цене — сочтемся'.

Ответила я сразу.

'Нет!'

Оно мне надо? Быть неведомо что должной, да еще и неведомо кому!

'Боюсь, у Вас нет вариантов, мавка', — был мне ответом премерзкий смешок главы Ассамблеи привидений.

'Что же Вы все так ко мне прицепились-то?' — тоскливо подумала я, вспоминая все случившееся со мной.

Нет, ну правда! Сначала братцы-лисы, а потом призраки во главе с этим... извращенцем!

'Невилика, тут цепная реакция, — хмыкнул Ильсор. — Вами заинтересовались лисы и тем запустили процесс. Эти господа опасные противники...а потому, если они сделали на кого-то ставку, то не помешает как минимум взять этого человека 'на крючок'. А там посмотреть... может Вы и пригодитесь. Вообще, как минимум одно применение я Вам уже придумал!'

Чуууудненько! Как же меня все это обрадовало! Последнее так вообще до дрожи и полуобморока 'обрадовало'!

Плюс только один. Я им всем нужна только из-за лисов. Стало быть, никто не знает кто я, откуда и что мне досталось при ритуале передачи дара.

Пока я делала такой вывод, события в реальности и не думали сворачиваться.

— Ильсор, я же... просил вас подождать меня в коридоре, — тихо, но с нажимом сказал Алинро, одновременно касаясь своей шеи и неторопливо вытаскивая из-за ворота цепочку с круглым серебряным медальоном. Тот самый амулет контроля, который подчиняет привидений и каковым пользуются, если возникают... трения. Лис пока не активировал его, но ясно показал, что в любой момент может это сделать.

Ильсор же лишь хмыкнул, откинул назад заплетенные в косички темные волосы и с иронией сказал:

— Мы с Вами еще не пересекались лично, господин Нар-Харз, и потому Вы не знаете, что я подчиняюсь непосредственно Эдану Хрону. У Вас нет никакой власти. И еще... я возьму на себя смелость напомнить Вам о том, что ректор ожидает.

Кинунэ не сказал ни слова, ни дрогнул лицом. Он лишь едва заметно улыбнулся и, развернувшись на каблуках, вышел из класса, даже не взглянув на меня. Призрак подмигнул на прощание, спустился вниз и последовал за преподавателем.

Когда дверь с грохотом захлопнулась за их спинами, я обессилено осела на пол с полустоном:

— Водяной, ну за что?!

Глава 7

На этот вопрос, мне, разумеется, не ответили. И видя эту тенденцию, я бы наверное, вообще засомневалась в существовании нашего бога, если бы некогда лично с ним не встречалась.

В общем, я уже минуту со вкусом, смаком и расстановкой страдала и собиралась себе позволить эту роскошь еще на парочку. Нечасто я ною, могу иногда, правда?

Вот почему, а?! Какого василиска, я именно у Нар-Харза завалила третий знаковый зачет и потом, ему же попалась в коридоре Академии?! Почему в эту светлую, мать его, голову пришла мысль об использовании мавки! Висела в когтях горгулий и никого не трогала, шел бы мимо озабоченный хвостатый! Так нет! Мало того, что он меня теперь домогается и я загремела в поистине эпичное западло с вампиром, так еще и призраки туда же! Что же мне так на извращенцев в жизни везет?

И что... раз я как бы работаю на лисов, то все их конкуренты теперь попытаются взять меня 'за жабры'?! Мамочка моя болотная...

— Ы-ы-ы-ы... — выразила свое отношение к ситуация я, обхватывая руками колени и чувствуя как на глаза опять наворачиваются слезки, но уже не страха, а жалости к себе.

Кстати про озабоченность кицунэ... создатель, ну почему мне не досталась какая иная особенность княжьего дара?! Почему в комплекте с нормальной способностью, это василисково очарование проснулось, а?! И главное, почему настолько своеобразно?! Это ведь... ну как бы черта мавок которые прошли уже по всем остальным граням своего дара и получили благословление Водяного. На меня это мутный дядька, который вынырнул из кланового омута на церемонии передачи дара смотрел, крайне весело! Открыто ржал он, скажем прямо. Особенно глядя на вытянутые морды, представителей клана Водных Бликов.

И теперь эти самые морды, но уже злобные, горят желанием провести обратный ритуал и передать дар туда, куда надо. А вот это самое 'надо' в лице кузины, когда поняло, что нам с ней грозит — свалило в голубые дали, А я последовала этому заразительному примеру. Тем более, если шансы Невиалин выжить при насильном запихивании силы были весьма велики, то мои стремились к нулю. А еще это дико, просто невероятно больно. Князь и лорды уже пытались один раз, но ритуал сорвался.

Пока я страдала и вспоминала, дверь тихо скрипнула, открываясь, и я подавила желание закопаться в пол, аргументируя это невозможностью сего действа. Инстинкт самосохранения слушать не хотел, а психовал и истерил. И я его, в общем-то, понимала.

— Нэви? — послышался тихий голосок Айлири и я нерешительно высунула остренький носик из-за парты. Глаза дриады округлились, и она рванула ко мне с причитаниями: — Невиличка, что случилось? Почему ты... такая?

Блондиночка замерла, с ужасом меня разглядывая. Я прикинула, что она видит. Я сижу на полу, судорожно сжимаю расстегнутое платье, шея почему-то ноет, то есть возможно лис не был так сдержан как мне казалось и таки легонько цапнул. Сама я зареванная и кажется даже все еще судорожно вздыхающая.

Короче — есть от чего приходить в ужас!

— Нормально я, — с усталым вздохом ответила подруге и похлопала по полу рядом с собой. — Присаживайся.

Айли села и с ходу притянула меня к себе, сграбастав в объятия и осторожно поглаживая по голове. Она ничего не спрашивала. Молчала, не тараторила, е строила гипотез. Она сейчас просто была рядом, и она подставила плечо. И это было поистине бесценно. Оказывается, жалеть себя, если есть кто-то этому потакающий вдвойне приятнее. А я и не знала...

— У меня один вопрос... — начала Айлири, когда я немного успокоилась. — Что-то непоправимое произошло?

— Неа, — помотала я головой и отстранилась от дриады, начиная копаться в сумку в поисках платка. Перед моим носом появился розоватый клочок ткань с ядовито-зеленой вышивкой по краям и я с благодарностью взглянув на Айли приняла его.

— Уже хорошо, — облегченно улыбнулась она. — А то когда он попросил тебя остаться, а потом так долго никто не выходил... а после два мужика вышли, а тебя так и нет!!! Ну я и побежала.

— Понятно...

Девушка взяла меня за руку и вытаскивая из аудитории спросила:

— Поговорить хочешь?

— Да... — немного подумав, решила я.

В конце-концов, 'один в поле не воин'. Тем более, если в этом самом поле, просто тьма врагов!

После произошедшего, я не решусь кусать Грэга и оставаться с ним наедине, без какой-либо страховки. Но проверить все равно надо, также как и поэксперементировать с тем, что может снять этот эффект. А значит... нужен новый член моей маленькой команды. Почему бы и не Айлири? Тем более, что блондинистая фантазерка не так глупа, как хочет казаться. Уж это я поняла, за то время что мы живем рядом. Осталось выяснить, насколько она умна.

Так что я шла на поводу у девушки, которая тянула меня за собой, уже по главной лестнице и нескончаемо что-то трещала про то, как прошел день, про то что будет потом и вообще.

Короче говоря, она меня отвлекала. Как и обычно в таких ситуациях...

— Но Алинро-то, Алинро... — продолжала возмущаться тем, что нашла меня в таком состоянии Айли. — Я от него такого не ожидала!

— Гад он, этот твой хвостатый принц с белым манто, — поделилась впечатлениями я.

— Я тут подумала... А черное манто — не в пример более стильная штука! И вообще, белое это непрактично!

— Че-е-его?! — обалдела я, вот совсем не зная в какие степи занесло дриаду и главное с какой подачи! — Ты вообще о чем?!

— Когда мы в холле были, на тебя ректор смотрел, — заговорчески подмигнула подружка и мечтательно закатила глаза. — Вот представь себе...

— Не хочу! — сразу же открестилась я, примерно предполагая, что мне предложат представить.

— Ну, как хочешь, — она согласилась так легко, что я подозрительно взглянула на соседушку и уверилась в своих догадках. Розовые губы Айли подрагивали в тщательно скрываемой улыбке.

Мы, не сговариваясь, двинулись в одну из самых дальних частей парка. Правда, спустя некоторое время, я заметив в глубине аллеи небольшой ручей и скамью около него, решила поговорить с дриадой именно так.

Мы не торопясь подошли к лавочке, и Айлири сразу присела, расслабленно откинувшись на спинку и выжидательно уставившись на меня.

А я... я присела у воды, и опустив обе ладони в ледяную воду закрыла глаза. Вот чего я не ожидала, так это того, что руки обхватят чьи-то ледяные пальцы и крепко сожмут. Как я не заорала — не знаю. Распахнула глаза и уставилась на Ильсора в глубине, казалось бы, мелкого ручья.

'Откровенничать собрались, уважаемая мавка? — ухмыльнулся призрак, едва заметно искрящийся в воде.

А я... я разозлилась. Так сильно, что вода взбурлила и ускорила свое течение в десятки раз... унося куда-то призрачного гада. Ругательства, отголосками раздавшиеся в моей голове, я, пожалуй , приводить не стану.

'Пошли вы ко всем василискам!' — злобно напутствовала я эту сволочь.

'Мы еще поговорим!' — расстроил он меня на прощание.

— Невилика? — встревожено окликнула меня подруга, нервно сминая в руке широкий рукав своего платья.

— Все хорошо, — процедила я, с угрозой глядя на воду. Мавка я или как?! Я ему тааакое устрою, если еще раз явится!

— Как-то не похоже, — выразила сомнение в моем моральном здравии Айлири.

Я поднялась, оправила свое платье и заметив, что пуговки которые я второпях застегивала в здании Академии немного перепутаны, села рядом с дриадой и начала расстегивать их снова. Одна, вторая, третья... От воспоминаний, как это делали в прошлый раз, меня вновь бросило в холодный пот.

Я встряхнула головой и ровно спросила:

— Айли, что ты хочешь от меня услышать?

Она молчала долго.

— Правду, — наконец прозвучал ответ. — И причины. Настоящие. И да, считаю нужным сказать, что знаю, что ты одна из тех... кого тут прячут.

— Уже легче, — мои губы скривила горькая улыбка, а ощущение обтянутых тканей пуговок, почему-то стал неожиданно дорог. Наверное, из-за оцарапанной подушечки указательного пальца, которая ныла, всякий раз, когда его тревожили. Боль... она такая живая. Реальная. Возвращающая.

— Как понимаю, перед тем, как рассказать ты попросишь Слово?

— Да, — спокойно подтвердила я, опустила взгляд и прикинув как будет правильно начала застегивать платье. — Только вот в чем проблема. Дав мне слово, ты не сможешь его не сдержать. Готова?

Дриада лишь грациозно встала и прошла несколько метров до ближайшего дерева. Положила на него одну ладонь и протянула другую мне, с улыбкой попросив:

— Подойди.

Я не знаю как у других, но я в важные, волнительные моменты жизни подмечаю мелочи. Узорчатые плитки дорожки под ногами, яркое солнце, окрашивающее листву в неожиданно насыщенные цвета. Ветер играл волосами, нежно овевал щеки, словно в попытке стереть следы слез. Крепкая хватка Айлири, которую я совсем не ожидала от нежной девушки.

— Положи вторую руку на дерево.

Я касаюсь пальцами шершавой коры, и вздрагиваю от того, что ладонь какая-то сила крепко прижимает, настолько, что я ощущаю неровность поверхности, которая впивается в нежную кожу... тревожит ранку на пальце.

Айли закрывает глаза и ее фигура вспыхивает мягким желтоватым сиянием, которое перетекает на дерево, а потом и на меня.

— Силой моей, сутью моей, Слово даю и ее заклинаю: 'Не навреди, помоги, не брось когда плохо, подними, когда я упала', — девушка открыла ярки сияющие глаза и почти приказала: — Повтори, если ты согласна на такую формулировку.

И я повторила. Потому что о таком я даже мечтать, не смела.

Я стояла и понимала, что дриада сама записывает эту клятву на ткани мира, делая ее нерушимой. Моего вмешательства не потребовалось.

Это и правда, узы. И отказываться от них, я считала кощунственным. Обычно

Есть такое психологическое понятие, как 'якорь'. Это человек, которые становится тебе очень-очень дорог. Это... почти как влюбленность, но только без влечения.

Я всегда считала, что от 'якорей' стоит драпать со всевозможной скоростью. Потому что это всегда кончается болью и возвратом на начало 'координат'. Остаешься при своих прежних циничных взаимоотношениях, когда ты все рассматриваешь с точки зрения выгоды. Не важно какой, моральной или материальной. И ты даже вроде всем довольна.

Но... сейчас, глядя в глаза дриады, я понимала, что не откажусь.

Ведь... она не бросит. Теперь точно. Можно верить. Просто взять и поверить.

Друг который никогда не предаст — мечта любого разумного.

Когда все закончилось, мы с ней осели вниз, на траву между корней могучего дерева и по-прежнему не размыкая рук.

Я сказала только одно слово. Других у меня не было, хотя душа горела так, я почти задыхалась.

— Спасибо.

Спустя несколько минут, мы все же перебрались на лавочку и несколько минут сидели, задумчиво рассматривая друг друга.

Я улыбнулась и решила представиться:

— Невиая Подкоряжная. Внебрачная дочь князя из рода Водных Бликов. Скрываюсь в Академии, потому что на ритуале передачи дара княжне, он почему-то выбрал меня, а не Невиалин Водный Блик.

— Меня ты знаешь. Айлири Темный Дуб. Учусь тут, потому что поступила. И куда поступила... Ничем не выделялась, ни за что не привлекалась. Разве что, как и любая дриада с живым общаться могу. А почему дар не принял твою сводную сестру?

— Я всю жизнь считала ее кузиной. Ведь князь совратил сестру своей жены. А что касается ритуала... Невиалин оказалась не девственной и потому дар перешел к единственной кандидатке которая подходила. Ко мне. Княжеская кровь и невинность были в наличии.

— Неужели твоя родня не знала о том, что княжна не подходит под требования?

— По всей видимости, князь был в курсе. Но как поняла и раньше случалось, что девушки были... ну, не девушками. Но при наличии хотя двух из трех условий, дар вполне удачно запихивался в назначенное ему место. Невиалин была нужного рода и обладала предрасположенностью, — невесело усмехнулась и, опережая возможные вопросы, сразу все разъяснила. — Меня не взяли на церемонию, хотя я состояла в свите Невиалин и очень хотела там присутствовать. Не знаю почему, но я была почти одержима этой идеей. Потому, когда запретили... я конечно притворилась покорной. Смысл препираться с князем, особенно если видишь, что он не изменит своего решения? Так что я решила сказать 'да' и сделать по своему, то есть пробраться и просто посмотреть издалека. Но все пошло не так. При наличии более подходящей кандидатуры, дар избрал меня. У присутствующего на таких ритуалах Водяного, конечно, просили его перенаправить... по назначению, но он отказал князю, сказав, что раз сами напортачили, то пусть сами и решают проблему.

— Как понимаю, 'решать проблему' твои родственники захотели радикальным способом? — печально взглянула на меня Айлири, теребя дорогую полупрозрачную ткань рукава своего ученического платья. Я машинально сравнила наши наряды и едва не улыбнулась. Все же, девушку на бюджетке, да еще и с финансовыми проблемами — сразу видно. В Академии не выдают форму, но определенные каноны тут есть и нам их говорили при поступлении.

У меня платье из одной из самых дешевых материалов и уж конечно, без разных кружевных изысков из вышивки. У Айли же, крой принятый в Академии, но вот со всеми возможными приукрашивающими девушку излишествами.

Но вернемся к диалогу, тем более он близится к завершению.

— Ну а потом, мы с Невиалин случайно подслушали беседу князя с одним из его советников. Было предложено провести обратный ритуал. Но вот в чем проблема... отдающая сторона рискует очень сильно. В тот период, когда маги древности тестировали это, умирало восемь из десяти. Но результат всегда был успешным. Но и принимающая сторона рискует, правда несоизмеримо со мной. Но княжну это не устраивало.

— Вы сбежали? — сама догадалась Айлири. — Ты в Академию, так как больше некуда, а твоя сводная сестрица видать была лучше подготовлена и имела иные варианты.

Я лишь улыбнулась, вспоминая того восторженного молодого человека, которого высокородная мавка использовала для побега. Парень был магов и не каким-то, а поисковиком, да еще и экспериментатором. То есть затереть следы он мог как никто другой. Собственно благодаря нему же и меня не поймали за те несколько дней, что я добиралась до Академии. И сюда я пошла именно поэтому. Тех нескольких дней, которые мне давало заклинание не хватило бы на то, чтобы убраться куда подальше.

— Невесело, Невилика... очень невесело. Как понимаю, с даром возникли проблемы? — проницательно заметила девушка. — И если вспомнить твою недавнюю беседу с Грэгом...

— Все-то ты замечаешь, — усмехнулась я. — И все правильно понимаешь! Тогда к чему был тот спектакль?

— Ну... — опустила глаза дриада и разгладила темно-зеленый шелк верхних юбок своего платья. — Я не играла. Просто... родня уже смирилась, что я такая, а ты видимо не привыкла пока. У меня ооочень буйное воображение и полное отсутствие замка на языке. Я сразу говорю, что думаю, если не связана клятвой. Ничего не могу с собой поделать.

Блондиночка горестно прикусила пухлую нижнюю губку и загрустила.

— Да, я тоже привыкла, — тихо рассмеялась, с теплотой глядя на дриаду. Потом шутливо дернула ее за бледно-золотую прядь волос, искрящуюся светлым янтарем на солнце. Когда Айли удивленно на меня посмотрела, то я подмигнула в ответ и пояснила: — Надо признаться, удивительным для меня скорее было то, что ты продемонстрировала не только эту сторону.

— А еще и мозги? — ехидно уточнила девушка, с прищуром глядя на меня.

— Ну да, — честно призналась я в ответ.

Недолгая пауза, а потом мы обе рассмеялись. Я глубоко вдохнула и медленно выдохнула, ощущая, как разжимаются тиски вокруг сердца. Хоть и не было понятно, что же меня так напрягало, но почему-то стало легче.

— Вернемся к моей проблеме, — решила все же не растягивать со всем этим я. — Мой дар... по всей видимости произошли определенные изменения тела.

Я рассказала, что все знала по этому вопросу, старательно обходя любую вероятность того, что Айли может допустить, что дар не только в этом. Не надо ей пока знать о том, что любое данное мне слово становится нерушимым.

— Это как-то связано с Нар-Харзом, — проницательно заметила Айли и в ответ на мой вопросительный взгляд привела логическую цепочку, которую привела ее к этому выводу. — Я, конечно, не особо их различаю, но судя по сплетням один из братьев гуляет на право и налево и не особо разборчив в связях. Второй в этом плане более щепетилен.

— И с чего ты взяла, что гулена у нас Шаррион?

— Алинро предпочитает не количество, а качество. И этой славой нередко пользуется его братец. Как ты могла заметить, они очень похожи, а иллюзией откорректировать цвет глаз — ничего не стоит.

Тут, я могла бы поспорить с тем, что именно Шаррион пользуется именем брата. На мой взгляд, гораздо проще было, создав себе якобы идеальную репутацию, пользоваться 'достижениями' близнеца. Смотря, что было нужно в данной ситуации. Растлитель и развратник Шаррион или якобы благообразный младший Нар-Харз. И то, как вели себя любовницы старшего кицунэ, лишь подтверждало мои гипотезы. Алинро присоединялся к этим забавам и не раз.

Попытавшись себе вообразить что-то такое, я передернулась от отвращения и решила сменить тему. Надо выкинуть из головы, вспомненные развратные картинки, дополненные моим воображением.

И вообще, выводы Айлири, которые касались хвостатых демонов севера, мне сейчас не нужны. Они... тревожат. А потому, надо самой все рассказать, минуя опасные темы. Уж что-что, а лавировать я научилась.

— Айли, милая, ты в общем-то права, — ласково проговорила я и тяжко вздохнула опустив ресницы. — Но вот в чем дело...

Уже второй раз за последние дни, последовал жуткий, остросюжетный рассказ, наполненный ледянящими душу подробностями! Правдивая жизненная байка о том, как бедную деву подстерегли в коридоре, уволокли, смотреть на эротические жуткости, за что и поплатились.

— Я его укусила. А он... — невзирая на то, что я играла, по коже вновь прошлась дрожь, при воспоминании и черных как сама тьма, глазах лиса и непонятном мне голоде тлеющем в их глубине. — По всей видимости, это какой-то странный приворотный эффект. Я уговорила Грэга мне помочь, но в свете того, что все оказалось еще хуже, чем я думала... я просто боюсь теперь его кусать! Что если он тоже бешеным станет?

— Мужчины, охваченные страстью всегда... немного безумны, — вздохнула Айли и немного мечтательно улыбнулась, но с ее личика тут же пропало это выражение сменившись грустью.

— Но тем ни менее, надо что-то делать, — резонно добавила я и поднялась со скамьи, начав беспокойно метаться по выложенной узорчатой разноцветной плиткой площадке. Остановилась и всплеснула руками, старательно удерживая себя, чтобы в голосе не так откровенно звенела паника. Но... при этом угадывалась. — Не могу же я после сегодняшнего, одна это делать?

Так, вроде разговор строю правильно...

— Конечно, ты не должна! Это может быть опасно. Я составлю тебе компанию, надеюсь, ты не против?

— Айли, спасибо, — благодарно посмотрела на дриаду. — Я так тебе признательна.

— Ну что ты... — девушка поднялась и сжав мое плечо в знак поддержки показала в сторону виднеющихся из-за вековых деревьев корпусов общежитий, крыши которых сверкали в лучах вечернего солнца. — Может, пойдем?

Я кивнула, и взяв под руку блондиночку направилась в указанную сторону, с трудом сдерживая торжествующую улыбку.

Все было разыграно как по нотам.

Я собой заслуженно гордилась! Интонации идеальные, потому что я и правда, испытываю эти чувства. И начала я верно. Даже сейчас, после косвенного согласия мне помочь, предложение, все равно должно исходить от дриады. А не я ее об этом умолять. Прошение — уязвимость, слабость. Это мы уяснили давно. Они — на первом курсе, а я в первые дни в этом заведение, на моем демоновом факультете! Друг, враг... нельзя забывать, где я и кто я. Кто Айлири, кто Грэг. Мы интриганы и пакостники! Мы — обязаны соответствовать. Потому что иначе нам не выжить. Наверное, многие в такой ситуации грустно спросят, а в чем же тогда разница между другом и врагом, если и перед тем и перед другим, приходится одинаково лицемерить? Все просто. Друг — простит промах. Укажет на брешь, а не ударит в нее. Друг поддержит, а не толкнет обратно в яму. Но тащить на себе не станет.

Просто мне сложно вот так сразу, поменять свое мнение. Перестать бояться близости и довериться, раскрыться.

Эх, ладно... стоит перестать рефлексировать и подумать о насущном.

Но если бы мои проблемы, заключались только в студентах... О, Водяной-Под-Корягой, да я была бы счастлива! Но сейчас... сейчас, у меня на горизонте два ледяных лиса, которые таких девочек пачками... на завтрак, обед ужин и не исключено, что в постель!

Вампир тоже, тот еще кадр, с которым мне еще предстоит столкнуться. А того, кто меня тут спрятал, я просто не решусь тревожить. Мне уже нечего ему предложить, а значит, у него нет резона что-либо делать.

Когда-то в сборнике иномирных цитат, я прочла одну мудрую фразу: 'Никогда и ничего не просите у тех, кто сильнее вас. Никогда и ничего. Сами все предложат и сами все дадут'.

Я долго ее не совсем понимала. С чего, те кто сильнее будут что-то давать? А все просто. Интерес. Они должны быть в тебе заинтересованы. Или у тебя должно быть что-то, что их интересует.

Возможно, я молода, неопытна и неправильно толкую. Но сейчас — это моя истина.

Потому я буду танцевать между клинков чужих амбиций, хоть и опасаясь порезаться, но не замедляя ритма. Буду идти по раскаленным углям и улыбаться, потому что мне не простят слабости. Буду использовать всех, кто есть вокруг, потому что они отвечают мне тем же.

Оказывается, моя тактика все же была верна. Ее пользуются все. Невиалин, когда крутила отцом или своими поклонниками. Айлири когда притворялась дурочкой. Грэг, когда втирался в доверие. Да, я прекрасно понимала, что такой жест доброй воли, со стороны лучшего пакостника курса — очень подозрителен. Все, что мне остается — влиться в толпу и идти с ними в ногу.

Вот еще чему научила Академия. Ищи подтекст. Если тебе кажется, что его нет — то он еще более опасен.

Айлири же... Я невольно улыбнулась. Посмотрела, на шагающую рядом дриаду, которая вновь беспечно о чем-то болтала и решила рискнуть.

Да, у нас всех есть старые раны которые заставляют осторожничать в новых отношениях. Но если ее величество Судьба, сдирает с нас старую шкурку, значит, нам требуется что-то новое. И былая я, просто не выдержала бы всего того, что предстоит.

Глава 8

За своими философскими измышлениями, я прошла большую часть пути, но потом все же пришлось встряхнуться и включиться в беседу. После того, как соседка напрямую сказала, что вечно трепаться за двоих она не может.

Я рассмеялась и вспомнив о недавнем проигрыше, предложила сначала наведаться в отделение кондитерской, которое было открыто на территории Академии. Уж не знаю, сколько ректор содрал с них за такие привилегии, но уверена, что черный лис не продешевил! Он у нас вообще на диво предприимчивый.

Так что пока не поздно, мы сменили курс и, повернув налево, направились по аллее, к выходу из парка. Занятия уже закончились, а потому по аллеям сновали студенты и преподаватели. Но дорожки были очень широкие, много лавочек и закутков, а значит никто друг другу не мешал. Я крутила головой, отвечая на вопросы Айли, касаемо моего мнения о моде и рассматривала высокие, кованные фонари, которые казались застывшей черной лозой, оплетающей столб с хрустальным шаром наверху. Красота! Всегда восхищалась теми, кто мог из неживого, сделать такое, что и прототип может позавидовать.

Спустя пять минут показался небольшой домик, покрашенный в белый цвет и с ярко зеленой крышей и наличниками окон. Дань последним деревенским веяниям в архитектуре? Может и так... в любом случае — уютненько! И это главное!

Но нас сюда влекли, разумеется, совсем другие изыски! Сладенькие!

Вечер прошел просто замечательно. Я решила сегодня не скупиться, все же было что отпраздновать. Все же не каждый день такие события происходят! А потому, взяла небольшой, но дорогой и судя по воспоминаниям вкусный тортик. В компании, с этим прелестником, мы и вернулись в нашу комнату. Он нам помог скоротать время за занятиями и между ними. А также, успешно развеял хандру. Что мою, что Айлири.

А также, еще пары девочек, которые забежали к нам в гости.

Пакостниц очень беспокоило утреннее убийство.

— Так жутко! — выразительно округлив глаза, сказала Даррия, отправляя в рот большую ложку торта. — Говорят, что ее лицо было искажено такими муками, равных, которым никто не видел.

— Ну... — это я, со своим глубокомысленным замечанием и так и не высказанным мнением, что патологоанатомы чего только в своей жизни не видели и 'муками' их точно не шокировать!

— Какой кошмар! — охнула Айлири, трепетно прижимая к пышной груди стакан с соком и округляя яркие голубые глазки. — А нашли того кто убил Марси?

— Пока ничего не говорят, — поникла вторая наша гостья — Ханна. — Марси, конечно не была душой компании, но такая смерть... да и преподаватели умалчивают, на мой взгляд.

— Ну, хоть что-то?! — не поверила дриада.

— Да ничего!

— И учителя темнят! — судя по тому, каким воодушевлением загорелись глазки моей соседушки — можно ждать очередной блистательный экспромт! — А вы помните, про предупреждения в контрактах?! Да и сами контракты. Все пункты и предупреждения были внесены, если они имели место быть. Ну, чтобы потом в суд не подать было! Так вот... — шепот стал совсем уж трагическим и до того заговорческим, что даже мне стало интересно! — девочки, а ходят слухи, что раньше тут студентов духу Академии в жертву приносили! Ну или какому-то защитному механизму. Якобы, как только заканчиваются силы, то требуются еще. Первая, принесла себя в жертву Дана. Одна из основательниц. Тогда и ее и одной хватило, так как сильная была, а вот нас... больше надо!

-Айлири, на мой взгляд, ты несколько преувеличиваешь, — осторожно сказала я, пытаюсь вернуть подружку, из на сей раз мрачных фантазий. В которых преобладали отнюдь не хвостатые принцы, манто и хрустальные замки, а ритуалы, жертвы и кровь!

— Что ты Нэви! Вот представь себе... Мрачная Академия на окраине города... — голосом заправского рассказчика ужастиков начала дриада и наши гостьи, трепетно прижались друг к другу, стиснув тарелочки с тортом, как родных.

— Зачем представлять? Все так и есть, — по прежнему, не понимала, чего и главное зачем, тут бояться.

— Какой у-у-ужас! — Ханна уже прониклась.

— Пока нет, — зловеще протянула блондиночка. — Но сейчас будет!

— Не надо! — попыталась было прекратить этот цирк я, но было остановлена решительной дриадой.

— Надо, Нэви, надо! — и прежним заунывным тоном продолжила. — Академия, на окраине города. Которую боится сам Император! Вернее ректора боится...

— Ну, еще бы не боялся, — пробурчала я.

Еще бы, если он этого черного увертливого лиса никак за жабры взять не может. И под крылышком Эдана Хрона, давно уже обретаются такие типы, что проще и дешевле сравнять Академию с землей, чем пытаться 'бодаться' с 'Ректором и Ко'. Абревеатура 'Ко', по всеобщему мнению, в том числе и князя рода мавок -' козлы'.

— Не порть сказочку!

— Молчу.

— И вот, с того первого восстания, когда и была сделана невероятная по своей силе и структуре защита и начались исчезновения в стенах этого здания!

Дриада обвела рукой почему-то нашу комнату. Я хотела сказать, что конкретно это общежитие вообще новострой и не имеет к ужастику никакого отношения, но наткнулась на взгляд подруги и решила мудро промолчать.

— Ты уверена? — усомнилась было Даррина.

— Конечно! — не моргнув глазом, соврала моя фантазерка, которая вот сейчас точно и совершенно понятно издевалась над сокурсницами! — Так что будьте осторожны по дороге до свой комнаты!

— Д-д-да...

Уже когда закрылась дверь, я укоризненно посмотрела на довольную Айлири. Она наворачивала очередной кусочек тортика с поистине завидным энтузиазмом.

— Ну и зачем ты это устроила?

— Оно как-то само... — пожала плечами блондиночка, глядя на меня честным-честным зеленым взглядом. — Говорю же, я и правда, обладаю слишком буйным воображением.

Вот зараза! Я не это сказала, хоть и хотелось!

Айлири почти сразу сбежала в мыться, а я осталась в нас в комнате. Согласно оговоренному некогда графику — прибралась в комнате, в том числе и на общей территории. Сложила на завтра сумку с ученическими принадлежностями и прочей мелочевкой и завалилась к себе на кровать с очередным трактатом о том, как обмануть всех вокруг и остаться непобитой. А в идеале и с барышом!

Когда вернулась дриада, я вытащила из шкафа полотенце, прихватила сорочку, халат и пошла купаться.

В дальнейшем, наверное, сама виновата. Ибо, когда творится такое , то задерживаться до ночи где бы, то ни было не нужно. Засыпать в ванной, тем более. Когда я проснулась, не знаю. Лишь стремительно вытерлась, оделась и закрутив волосы в небрежный куколь осторожно высунула нос в коридор. Тут-то и поняла, что проспала я ооочень долго. Потому что за окнами была глухая, непроглядная ночь. Та самая пора, когда темно настолько, что эта темнота кажется густой, материальной... живой. И мне казалось, что она зашла с улицы, расположилась по углам, растянулась по потолкам, и заволокла весь мир вокруг, оставив свободными от себя лишь небольшие островки.

Почему во всем коридоре горит так мало ламп, а лестница вообще не освещена?

Странно...

Мое сердце рухнуло в пятки и сообщило, что оно тут надолго. И вообще, зря вылазило. Ибо Алинро был конечно страшный, но у него тьма была лишь в глазах.

Эта же... везде.

Звук моих шагов казался неестественно громким, отдаваясь от камня стен, нагоняя еще больше жути. Почему-то с каждым мигом становилось все более зябко. Я думала, что мне кажется. Долго думала.

Пока не подделась порыву и не обернулась... тут же увидев, что темнота уступает свое место полупрозрачному туману, который медленно стекал с лестничных ступеней, просачивался сквозь камень, тянулся вперед жадными щупальцами.

А я... мне стало так страшно и холодно как никогда раньше. Перед внутренним взором пронеслось все то, что я испытала в башне призраков.

Раздалось потусторонний голос, который зловеще протянул:

— Вкусна-а-ая... нуж-ш-ш-ная!

Это и то, что в мою сторону, метнулись призрачные жгуты, придало мне такого ускорения, что я летела, не чуя ног.

Разумеется, мне это не помогло. Он настиг в один миг, обнимая за плечи, вымораживая прикосновением, срывая теплое облачко с распахнутых в крике губ. Задыхаясь от нехватки кислорода, несмотря на то, что лихорадочно хватала ртом воздух, я ощущала, как меня до внутренностей пробирает мороз, как уходит жизнь. Медленно оседала на пол. Сползая по каменной стене коридора.

А потом... все кончилось. Туман перестал меня пить, а потом молниеносно метнулся в сторону, всасываясь в малейшие трещинки меж камнями, растворяясь в полумраке.

Я со всхлипом закрыла лицо дрожащими руками, понимая, что это было. Понимая, что меня только что едва не убили. Перед внутренним взором, как наяву предстала страница одной древней книги. И меня затопил уже не страх, а ужас.

Только что тут было очень сильное привидение, выпившее уже не одну жизнь.

Но оставаться тут и дрожать загнанным зверем нельзя. Нужно добраться до комнаты, нужно... нужно что-то делать. И я пошла вперед. Пошла, еще не зная, что первый же шаг стал роковым. В глазах на миг потемнело, и я охнула, взмахнув руками, потому что потеряла ориентацию в пространстве. Казалось, что я падаю сквозь бесконечную тьму. Но все прошло так же быстро, как и началось и я, тряхнув головой, стараясь скинуть с себя наваждение, побежала вперед.

Что же мне так не везет-то, а?!

Темный коридор казался бесконечно длинным, а тени почти материальными. Они цеплялись за края халата, скользили по волосам, но не могли ухватиться, касались кожи отвратительными прикосновениями. Ветер за стрельчатыми окнами, то яростно бился в ставни, почти вышибая внутренние крючки, то едва слышно скребся ветками деревьев, скуля загнанным псом.

То ли у меня в глазах плыло, то ли страх застил зрение, но виделось, что-то совсем уж невероятное. Так же не бывает! Или бывает...?

То, что сейчас цеплялось за мою одежду, пытаясь задержать, запутать, заморочить, говорило о том, что мой преследователь невероятно мощный дух.

Дорога не заканчивалась, дверь в конце коридора, не приближалась, как бы я не бежала. Стоило метнуться к одной из боковых, как ее заволокло черным туманом, и я едва успела отшатнуться и полупрозрачный жгут, так и не обвил мою талию. Он тут же втянулся обратно в сплошное полотнище и следующая попытка, была более результативной. От хлесткого удара по ногам, я рухнула на пол, но ожидаемой боли от падения не последовало. Меня подхватили, тут же бережно опустив на пол. Я лишь мрачно усмехнулась.

— Странно, что тебе не нужна боль! Или страха хватает?!

Мгла складывался в странные фигуры, нервно изгибалась, как живая и ринувшись вперед, начала опутывала меня по рукам и ногам.

Как ни странно, непосредственная угроза жизни меня и отрезвила, выкинула из головы панику, заставив соображать.

Я заозиралась, пытаясь понять, как выбраться из этого пространственного кокона, в который поймало меня привидение. Понимала, что конца и края тут не увижу, так как все это было лишь декорациями, копией реального мира. Когда же я, не замечая этого, сделала шаг на ту сторону? На каком шаге по темному коридору, я сама того не замечая попалась в хитроумную ловушку?

Бежать бесполезно. Оно меня просто не выпустит. Я уже в замкнутом коконе пространства, об этом явно говорит то, что я не двигалась, хоть и бежала изо всех сил. Тут я могу надеяться лишь на себя. Закрыла глаза, стараясь успокоиться, не обращать внимания на то, что происходит. Стоило мне нащупать внутри себя ту заветную искорку, как я нехорошо улыбнулась и резко свела ладони вместе, хлопком и отпущенной силой порождая световую вспышку.

— Ф-с-с-с! — гневно пронеслось по коридору и от меня отдернулись силовые канаты.

Это гадство, сейчас в рассеянном, туманном виде, так как он наиболее удобен для охоты. А, стало быть, он не может меня пить иначе. Воплощаться же почему-то не желает, хотя в таком случае высасывать было бы проще.

— Только сунься, — рыкнула я, по-прежнему сжимая в руках маленькое голубое солнышко, которое невыносимо жгло пальцы, но я бы не выпустила его за все сокровища мира. Оно искрило, и эти мотыльки живого огня разлетались от меня в разные стороны, заставляя призрака шарахаться в самые дальние углы.

— С-с-строптивая... — потусторонний смех прокатился по иллюзорном пространству, жутью пробирая меня до печенок.

— Кто ты? — зло выкрикнула я, и заметив, как из тьмы ко мне метнулся очередной жгут пригнулась пропуская его над собой, но тут же вскинула руку и перехватила. Мгла дернулась, едва не свалив меня на пол, но я держалась, хотя колени и подкашивались после всего пережитого. Но се сейчас мной владела лишь злость. Некогда, отец моей мамы, тот, кто прошел войну, говорил что 'Чем страшнее, тем веселее'. Я тогда его не понимала. В свою бытность нежной мавочкой из княжеского рода, я вообще много не понимала. Сейчас же... мной владело то самое безрассудство. Я получала настоящее удовольствием, ощущая как враг бьются в моих рука не в силах высвободится, я наслаждалась от зрелища того как корчилась мгла, словно от боли в тех местах, где ее казались время от времени отсоединяющиеся от меня голубые искры. Такое ощущение, что ей было больно. И я хотела, чтобы мои догадки оказались верны! Я хотела отомстить этой твари за мой страх, за мою трусость. За всех, кого она уже выпила!

Словно отвечая на мои эмоции, на мою ярость, шарик в руках искрил все сильнее, и вокруг моей фигуры кружил уже целый рой искорок. Они как по команде, метнулись в сторону призрака, жаля, заставляя извиваться клубы тьмы, тесня их все дальше и дальше. И я обманулась. Я поверила в желанную победу, я позволила себе немного, но расслабиться. Я повелась на самую древнюю обманку. Я проиграла.

В один миг, всего в один миг все изменилось. Один стремительный бросок беспроглядной темноты и она поглощает маленькие звездочки моей силы, и они несколько секунд агонизируют в глубине 'тела' призрака, расцвечивая его невероятными красками, превращая в космос. Прекрасный и убийственный.

Но почти сразу все погасло и эта лавина, не торопясь, зная, что я никуда не денусь, двинулась ко мне. А что я делаю? Эта вспышка, она вытащила из меня все силы. Я беззащитна.

— Доиграла-с-с-сь? — иронично шепнула темнота, обволакивая меня плотным покрывалом.

А я... а я лишь осела на камни, отстраненно ощущая, что гранит такой же холодный и немного влажный, каким мог бы быть наяву.

— Доигралась, — отстраненно признала я, и вскинул голову, с неистовой злобой глядя на черный туман. — Вы бы, показались бы, что ли... а то как-то даже умирать неудобно, имени-то не узнав.

— Умирать? — с отстраненным удивлением прошелестело во мраке... а потом он стал скручиваться в тугую спираль, которая спустя несколько секунд превратилась в темный мужской силуэт. Голос после этого зазвучал более четко и ясно: — С чего вы это собрались умирать, девушка?

Надо признать, такой вопрос, да и вообще весь этот диалог явился для меня полнейшей неожиданностью.

Пока я молчала, привидение видать, решило пообщаться и я не видела причин ему препятствовать. Тем более, что тут такие интригующие сведения, что меня вроде как и убивать не собираются.

— Подкоряжная, вы воистину проблемная, а еще неблагодарная мавка, — с печалью в голосе поведал мой несостоявшийся убивец, чем спровадил челюсть в очередное странствие по Темному и Страшному Подземелью.

— Что? — на всякий случай переспросила я, крайне удивленно глядя на плотную тень высокого мужчины. Уже начиная догадываться о том, кто это такой.

Подтверждая мои догадки, призрак начал обретать краски одновременно становясь более прозрачным. Когда превращение закончилось, я обреченно смотрела, как из тьмы по мановению руки мужчины соткалось черное кресло, в которое он грациозно опустился, расслабленно откинувшись на спинку.

— Ильсор... — грустно вздохнула я и неосознанно передернула плечами, хвостатой попой ощущая, что ничего хорошего мне эта встреча не принесет. Впрочем, она и начиналась не особо радужно — с его попытки меня выпить!

— Доброй ночи, мавочка, — едва заметно улыбнулся глава ассоциации недопокойников Академии.

Как же мне сейчас хотелось дать себе волю! Закричать, потребовать объяснений! После всего, что я пережила, после того дикого ужаса, он просто так появляется, располагается и желает мне доброй ночи!

Промолчала я, наверное, только потому, что отголоски страха все еще гуляли по телу, каковое изредка, потряхивало от эмоций. Колени дрожали, я стояла, держалась лишь на какой-то странной гордости, силе воли, непонятно почему вообще у меня оставшейся. Но сейчас, в этот миг, рухнуть перед ним на колени было бы равнозначно краху. Нет... я сильная, я справлюсь.

А еще... что бы не испытывала, какие бы чувства не бурлили сейчас во мне — я не дам себе воли.

Я прекрасно понимала, что не знаю мотивов этого существа и не могу предугадать его действий. Возможно, это затишье — лишь краткая передышка перед дальнейшей охотой. Или... в виде тумана очень неудобно пить, а забирать жизнь нужно именно в таком облике.

Следовательно, злость и ярость нужно засунуть далеко и надолго. Ведь с тем, что из себя представляет это создание, мне не тягаться.

Судя по уровню силы и возможностям — Ильсор из тех, кто достиг иной ступени. А значит, прошел по трупам, ибо иначе никак. С таким играть — костей не соберешь. А скалиться — без зубов останешься.

— Может Вы объяснитесь? — холодно спросила я, расправляя плечи и выпрямляя сгорбленную спину. — Что происходит?!

Да, я не сдержалась. Повысила голос, лучше любых слов показав свое моральное состояние. Но, Леший побери, меня можно было понять!

— Какое забавное совпадение, — он положил локти на подлокотники и сцепил пальцы. После наклонил голову, внимательно на меня глядя, и закончил: — Я хотел поинтересоваться тем же, Невилика.

— Я не понимаю о чем Вы, — растерялась, удивленно глядя на призрака, в невероятно яркие для духа, желтые глаза. — Это Вы подловили меня в коридоре! Вы стали пить жизнь, силы, а потом еще и затянули в свое странное пространства, в котором испугали так, что я до сих пор отойти не могу! И Вы еще у МЕНЯ спрашиваете 'Что происходит?'! Удивлены, что не стала покорно погибать, а попыталась ответить ударом на удар?

— О да, это было больно, — едва заметно улыбнулся Ильсор, еще больше склоняя голову, пугая меня совсем нечеловеческой мимикой и порывистостью движений. — И весьма неожиданно. Вот только я Вас не пил, Невилика. Кроме того, первого раза. Не понимаю, о чем Вы толкуете.

Я промолчала, лишь с глухой злобой, замешанной на отчаянии, смотрела на хозяина и господина этого места. Этого маленького мира, который, казалось, был соткан из тьмы. Она перетекала, свивалась в жгуты, стелилась по полу, вытягивалась колоннами, смыкала над головой свои своды. Я не знала, что у мрака может быть столько оттенков. Синеватый, багровый и даже зеленоватый. Это бесконечно-темное пространство зачаровывало своей призрачной красотой.

— Как скажете, — ровно ответила я, когда поняла, что немного успокоилась, отвлекшись на созерцание. — Тогда, может, Вы меня выпустите?

Нет, ну а что кричать ему, что он бессовестный лжец и что все очевидно? Глупо. Лучше согласиться и посмотреть, что будет. Как уже говорилось, противопоставить мне нечего. Перед сильным, к сожалению, можно только гнуться, отводить взгляд и не терять себя. Не терять кинжала за спиной.

Да, я молода. Да, я неопытна и мало что умею. Но я отчаянно хочу жить. Долго и хорошо. А для этого мне надо выжить сегодня.

И для начала, поговорить с Ильсором.

— Выпустить? — повторил мой вопрос мужчина и с лукавым прищуром закончил: — А Вы куда-то торопитесь?

— В этот час вполне разумно торопиться в постель, — сухо сказала я. — Собственно, именно туда я и направлялась.

— Не стоит торопиться, — заверил меня Ильсор и, видать, вспомнил об обязанностях гостеприимного хозяина. — Оу, что же я такой невежливый... позвольте предоставить Вам кресло, Невилика!

Из пола выплыл большой клубок тьмы, который неторопливо менял форму, становясь подобием кресла своего хозяина, но меньше.

Водяной-Под-Корягой, вся эта вежливая беседа отдает отчетливым бредом...

Я осторожно присела и поблагодарила духа за заботу. Как образцовая гостья, разумеется.

— Боюсь, что не могу предложить Вам ничего вкусного, чем можно было бы скрасить наш разговор, — расстроено заметил призрак, запустив пальцы в переплетение тонких как жгуты темных косичек.

Такого, моя нежная психика уже не выдержала! Издевается гад, вот точно издевается! Я отчетливо скрипнула зубами, но выдавила из себя любезную улыбку.

— Ничего страшного, — ровно ответила я, стараясь не замечать любопытного взгляда Ильсора. — Может, мы все же перейдем к теме, почему Вы меня... пригласили?

— Пожалуй, — согласился он, по-прежнему глядя на меня с загадочной полуулыбкой. — А пригласил я Вас, дабы обсудить определенные нюансы. Некоторые весьма для меня неприятны, но что же... Я готов проявить снисходительность.

— О чем Вы?

— О неуважении, Подкоряжная, о неуважении. Я бы сказал, что в Вашем положении и при Ваших проблемах грубить не последнему духу в этих стенах — не самая лучшая затея. А уж тем более, оскорблять его в лучших, хоть и совсем несвойственных ему порывах.

Леший, это я его оскорбила?! После 'поцелуя' в Башне, после тех заявлений в аудитории, после того, как и правда выручил в ситуации с лисом?! Да еще и ручей можно вспомнить! Как всплыл, как за руки ухватил! Я прямо на месте от инфаркта едва не скончалась!

Как же хотелось все это высказать вслух! Дико хотелось! Но... нельзя. Нельзя. А потому вдох-выдох и отвечаем нейтральным:

— И когда же я настолько провинилась?

А теперь послушаем версию призрака. Право, мне даже интересно.

— Я помог Вам с кицунэ, хотя мне ничего не стоило послушать Алинро Нар-харза и позволить Вам остаться наедине, — усмехнулся мужчина, задумчиво постукивая пальцами по подлокотнику. Лучи невидимого, несуществующего тут солнца, играли на браслете, на его руке, и я различила странные узоры и руны.

— При всем уважении, Вы сами сказали, что за этот жест доброй воли мне еще придется расплатиться.

— Верно... но поверьте, Вам это почти ничего не будет стоить, Подкоряжная. Разве что неприятных ощущений, но когда жизнь была сахарной?

Чувствую, после этого 'радужного' обещания, если в моем существовании и оставались какие-то крупицы карамели — с ними можно попрощаться.

Ну что же... я вынуждена согласиться и, по возможности, обставить это дело максимально красиво и с наибольшими бонусами для себя-любимой. Стойкое чувство де-жа-вю. Примерно так же начинался приснопамятный разговор с кицунэ, после которого неприятности посыпались на бедную мавку в вызывающем уважение количестве. Даже знакомством с этим мертвым примечательным господином я обязана тому же Алинро Нар-Харзу!

— Я поняла Вас.

— Отлично. Тогда продолжим. Надо признать, меня весьма уязвило то, как Вы грубо смыли меня дальше по течению. И это тогда, когда я хотел лишь заметить, что вести приватные разговоры в общественных местах, да еще со столь слабой защитой — не очень умно. И собирался посоветовать, как Вам усилить щит. А что в итоге?

Я опустила взгляд и нервно сплела пальцы. М-да... а в итоге веселое путешествие по каменному дну. Вряд ли ему было неприятно, но моральный аспект тоже не стоит отметать. Вот только, меня изрядно настораживает то, что я сейчас тааакая со всех сторон виноватая!

— Я прошу прощения за излишнюю эмоциональность, которая породила необдуманность действий, — тактично ответила Ильсору, впрочем, не рассчитывая на то, что этим конфликт будет исчерпан.

— Разумеется, моя дорогая леди, — лучезарно, во все имеющиеся зубы, улыбнулся мне призрак. — Конечно же, при взаимном желании, мы решим эту проблему, не так ли?

'Прикус неправильный', машинально отметила я. Зубов, было как-то ненормально много и ненормально острых.

А уж насколько остры его слова. Пока не режут, но уже развернуты колкими гранями. Опасными гранями.

— Конечно, я хочу урегулировать эту ситуацию, — осторожно начал я, поднимая на мужчину беззащитный взгляд и мысленно молясь, чтобы это все не выглядело наигранным.

У Невиалин это смотрелось на диво душещипательно! А мы с ней очень похожи. Так что я догадываюсь, что сейчас видит Ильсор. Хрупкую девушку с растрепанными волнистыми каштановыми волосами, бледным личиком, на котором сверкают непролитыми слезами красивые карие глаза, опушенные длинными ресницами.

Надеюсь, все именно так, а не пародия. Мне нужно, очень нужно, чтобы он поверил. К овечкам всегда относятся более снисходительно. А иногда даже опрометчиво поворачиваются спиной.

— Я не сомневался в Вас, леди, — едва заметно усмехнулся Ильсор, расслабляясь еще больше, лениво крутя на запястье один из широких браслетов-наручей.

Вот зараза змееглазая! И молчит. Молчит, смотрит и улыбается! Полагаю, что ждет того момента, когда я не выдержу морального давления и сама сделаю первый шаг?

— И что я могу сделать для того, чтобы Вы перестали чувствовать себя уязвленным, и мы разошлись взаимно довольные друг другом? — мрачно спросила я, нервно обхватывая большой палец правой руки и потирая ноготь.

— Если честно, то мне сложно завести разговор на эту щекотливую тему, — доверительно сообщил мне призрак.

Да вы что?!

— Полагаю, это как-то связано с тем, чем я буду вынуждена расплачиваться за Ваше покровительство?

Мне очень хотелось добавить "непрошенное и ненужное покровительство", но я сдержалась, понимая, что после этого рухнет та линия беседы, которой придерживались как я, так и главный призрачный тип Академии. Слишком уж откровенная провокация, а нам этого не надо! Тем более, мне что-то подсказывает — не отвертеться ни от Ильсора, ни от "патроната".

А еще, я очень хорошо помнила, что расплата будет неприятной... И мне, если честно, как-то жутковато сделалось. Боюсь, я и призрак под этим словом понимаем каждый свое.

— Ну, да... — поперебирал пальцами Ильсор, поднялся и, оставляя за собой флер густой тьмы, которая плащом окутывала его фигуру, плавно опустился на подобие пола. — Невилика!.. Вынужден признать, что такие предложения мне делать вновинку, и сам я от этого не в восторге. Но... Искушение настолько велико, что я не вижу смысла с ним бороться!

— Что Вы имеете в виду? — испуганно пролепетала я, уже ничуть не играя.

Леший, как же все плохо, а?! Какие бы мотивы он уже не озвучил и что бы не добавил сейчас, вряд ли это будет правдой. Такие как он не раскрывают всех карт! ну а теперь надо осторожно плыть по подхватившему меня течению и, в идеале, не захлебнуться.

— Невилика, не надо так переживать!.. — мягко улыбнулся Ильсор, облокотившись о свой черный трон и наклонив голову, при этом опять как-то странно ее выворачивая. Короче — явно нечистик какой-то! Вопрос: какой? Я даже его расовую принадлежность определить не могу... Кем же Вы были при жизни, уважаемый?

Уважаемый, тем временем, очень приятным воркующим голосом продолжал вешать мне на уши лапшу:

— Для начала, я Вам расскажу обо всех плюсах! Полагаю, что после этого Вы, моя дорогая вкусная леди, сами поймете необходимость принятия подобных мер...

— Слушаю... — угрюмо отозвалась я, сжимая в пальцах мягкую ткань халата и почему-то особенно остро ощущая наш контраст в одежде. Я — простоволосая, беззащитная, в сорочке и халатике, безо всяких украшений, и это блистательное, хотя и мертвое нечто. Высокий, с узким хищным лицом и странной прической из тонких длинных косичек, кончики которых убраны в маленькие серебряные футлярчики, каковые с чуть слышным звоном сталкиваются меж собой, серебряные же массивные браслеты, темная одежда отороченная нитью такого же оттенка... Стильный тип! Будь он живым, да встреться мы при иных обстоятельствах, я бы не смогла так сразу отвести взгляд.

Тем временем, этот самый тип отлепился от своего кресла и переместился поближе к моему. После Ильсор изогнулся в грациозном полупоклоне и протянул мне руку:

— Позволите ли пригласить Вас на небольшую прогулку до выхода из моего маленького мирка?

— Конечно! — настороженно отозвалась я, с нехилой такой опаской глядя на бледную ладонь с длинными пальцами. — Только можно как-то без... этого?

— Ничего страшного не случится! — заверили меня.

— И все же, если это Вас не оскорбит, я бы воздержалась от такого подобия тактильных прикосновений! — решительно покачала я головой и встала с кресла, но тут же подарила нахмурившемуся призраку извиняющую улыбку и, мило потупившись, пролепетала:

— Видите ли, после того случая в Башне я так боюсь... Просто сердце замирает! Мне кажется, что Вы не обрадуетесь, если я упаду в обморок прямо тут!.. — для наглядности я постучала носком домашней туфельки об пол, который "тут" был не менее твердым, чем в реальности.

Надо признать, я ожидала продолжения все той же джентльменской игры, и потому для меня стали неожиданностью его резкий тон и отрывистое:

— Итак, Невилика!.. Пожалуй, танцев вокруг да около достаточно. Вы не в том положении, чтобы отвергать помощь, мавочка!.. Тем более, если последствия такого выбора будут весьма плачевны. Так что скажу прямо — я предлагаю Вам защиту от лисов, которым Вы явно не желаете служить, ну, и опеку... И посильное содействие в разрешении любых проблем.

Мы с мозгом малость офигели, решив, что с ушами что-то не то... Уши тут же открестились, заявив, что если тут с чем проблемы, так это со здравым смыслом нашего собеседника. Челюсть же привычно свалила на прогулку в Темное и Страшное Подземелье, всерьез подумывая о том, что можно было бы и не возвращаться, слишком уж часто она туда падать стала.

— А с чего это такая щедрость? — немного пришла в себя я.— И главное: чем же мне предстоит за нее расплачиваться?!

— Собой! — лаконично ответил призрак. — Вкусная ты, мавка. Очень вкусная... А я деликатесами не избалован, как сама можешь понять. Условия посмертия не располагают. Я тебя защищаю и помогаю — ты делишься энергией.

— Вам что, больше питаться нечем?!

— Есть! Но я — сладкоежка.

Чтоб тебе несварение чего-нибудь от меня заработать, проглот призрачный!

— Мило! Так я еще и что-то вроде десерта?

— Если так тебе удобнее! — не стал протестовать Ильсор. — И еще... Не забывай, что не только я оценил весь, скажем так, твой вкусовой букет! Ты все равно долго бесхозная не проходишь. И даже покровительство Нар-Харза не поможет!.. Призраки — вне его юрисдикции, как бы лис не желал иного. Так что выбор у тебя невелик: или ты — моя, или, так сказать, общественная.

Мать моя мавка! Ну, ни дня покоя... Водяной-Под-Корягой, вот какого Лешего ты меня настолько невзлюбил, а?! То, что я незадолго до ритуала страдала на тему слишком спокойной и однообразной жизни, еще не повод с таким рвением насыщать ее приключениями!

— Согласна! — скривилась я и зябко обхватила себя за плечи. — Вот только... А как я выживать буду, если Вы мной питаться станете?

— Ну... Ты, как верно подмечено — десерт. А им не злоупотребляют!.. Не бойся, на твоем здоровье это не отразится, я не стану рисковать.

— Хорошо! Но, коли Вы понимали, что мое согласие — это дело верно подобранных аргументов, то к чему было все это представление вначале?! Зачем было кидаться и пить?!

— Я не пил Вас, Невелика. И раз мы закончили с личной темой, давайте перейдем к иной... Пожалуйста, расскажите, что произошло с Вами незадолго до встречи со мной? И, желательно, тезисами и без истерик..

Я, запинаясь, все изложила по-новой.

— Занятно... — нахмурился дух. — Очень занятно!

Мне так не показалось, но, разумеется, я промолчала.

— Спасибо за информацию, Невилика! — улыбнулся призрак и галантно поклонился еще раз.

Я же только нервно кивнула и сжала ладонями виски, которые почему-то дико заломило, а в глазах все поплыло.

— Что происходит?!

— Судя по всему, Вас нашли и пытаются привести в чувство. Ведь если разум тут, то тело-то по-прежнему лежит в коридоре!

— Прелесть какая... — я попыталась сфокусировать взгляд на Ильсоре, но его фигура растворилась в каком-то мареве.

— До свидания, Невиличка! — эхом донеслось со стороны главы призраков, и он окончательно рассеялся тьмой, которая тут же обвилась вокруг меня...

А потом я стала падать. Пол разверзся, витражи со звоном лопнули, осыпаясь вниз сверкающим дождем, и мгла застлала все кругом, лишь изредка посверкивая серебряными отблесками. После сознание помутилось окончательно.

...В себя я пришла, словно из толщи воды вынырнула. Такое же судорожное хватание воздуха и давление на голову, словно толща все еще надо мной, а не успешно преодолена.

Кожи коснулся ветер, и, открыв глаза, я тут же со стоном закрыла лицо руками, ведь лунные лучи вдруг показались невероятно яркими. Все кругом расплывалось, я была словно между сном и реальностью, и даже тела не чувствовала.

— Невилика, вставайте! — раздалось над головой.

Я, вздрогнув, вскинула голову и с огромным удивлением разглядела склонившегося надо мной встревоженного лиса. Почему-то я даже не сомневалась, что это — младший из близнецов, хотя цвета глаз различить не смогла.

Впрочем, на этом активность организма закончилась и я, закатив глаза, уплыла в обморок. Совершенно не наигранный!

Глава 9

Потом... Потом было какое-то странное состояние полусна-полуяви.

Я ощутила, как меня подхватили на руки и куда-то понесли. Обрывочное воспоминание о щекотке по коже, которая появляется при телепортационном перемещении... А еще я лишь сейчас поняла, как мне было холодно. Тело медленно обретало чувствительность, что оборачивалось для меня болью и ознобом. Зубы стучали, Алинро матерился... Почти идиллия!

— Неразумная девочка-мавочка, наваждение мое безмозглое!.. — шипели мне на ухо, пока укладывали на что-то мягкое и растирали ладони. — Какого же демона ты, несмотря на комендантский час, шастала по коридорам в середине ночи, и попалась на обед всякой гадости?!

Я была немногословна, но эмоциональна:

— Ды-ды-ды-ды!

Зубы по-прежнему стучали, было дико холодно и вообще трясло.

— Не помогает... — оставил в покое мои руки кицунэ, и похлопал по щекам с призывом:

— Глазки открой!

У меня не получилось... Почему-то сознание опять потемнело, и лишь урывками показывало то, что вокруг меня происходит. А там было много интересного! Декорации менялись, неизменным оставался только лис...

— Спаивать тебя будем! — вынес вердикт мужчина, когда я, нащупав теплую кожу, сделала попытку забраться к нему на колени.

Попытку, впрочем, поощрили, а потом разрешили и расстегнуть рубашку. Там было горячее тело! А чье именно — мне в эту мерзлявую минуту было глубоко фиолетово.

— Ды-ды-ды-ды!..

— Упыреныш... — ласково прошептал Алинро, погладив меня по волосам. — Тоже на живое тепло падкая?

Словарный запас за это время у меня не пополнился, а потому:

— Ды-ды-ды!

— Неви, отпусти меня, а? Я недалеко! До бара и обратно...

Мое тельце сейчас управлялось инстинктами, которые вовсе не хотели расставаться с грелкой, которая еще и настолько вкусно для них пахла! Потому оно вцепилось в мужчину обоими руками, и ему пришлось идти до бара вместе со мной.

Мимолетно я поразилась тому, как легко худощавый лис удерживает меня одной рукой... Я никуда не смотрела, прижимаясь носом к шее вкусно пахнущего спасителя-спасателя. Притом пахло от него не только в плане аромата хорошо! От него пахло живительным для любой мавки желанием... Он хотел женщину, и это ощущалось. Ощущалось, как источник питания.

Сознание плавало в полутьме, лишь механически фиксируя происходящее, а балом правил инстинкт самосохранения. Который, не таясь, намекал, что мы — таки мавки, и, если рядом есть подходящий мужчина, а мы — в плохом состоянии, то надо бы подумать и о здоровье! А то потом думать о чести и страдать будет просто некому!..

— Бр-р-р!.. — всерьез задумалась я, глубоко вдыхая аромат мужчины.

В этот миг, меня не тревожили воспоминания, не заставлял цепенеть страх, я лишь чувствовала... Не думала.

Ум-м-м... Какой букет! Снег и вода, чуть заметный вересковый привкус — это, видимо, мыло... А еще тот запах. Его желание для меня пахнет березовым соком. Раньше я его тоже ощущала, но не понимала, что это. Почему же сейчас все так кристально ясно?

— Пей! — в мои дрожащие лапки сунули какой-то стакан, и попытались, было, заставить выпить.

Чечетка зубками по стеклу, первая пара глотков — и сердитое шипение... Потому что невкусно. А вот березовый сок — это очень вкусно!

Алчно уставилась на лиса.

— Ты чего? — с опаской поинтересовался Алинро Нар-Харз, поймав мой взгляд.

А я, собственно, уже ничего... Я, собственно, в новом приступе обморока! И словить бы мне личиком коврик в полосочку, если бы приятно пахнущий, аппетитный лис не поймал меня в полете.

Я по-прежнему дрожала, а теперь еще и постанывала от боли, потому что пальчики словно кололи сотни иголок, да и вообще — все никак не отогреться было... А еще трясло. Сильно!

Над головой раздался тяжкий вздох, а потом завязки моего халата решительно дернули. Узел легко поддался, а после руки Нар-Харза скользнули мне на плечи и потянули рукава вниз. Темно-синяя материя потоком хлынула по рукам, оставляя меня в одной сорочке.

— Ды-ды-ды! — возмутилась я такому произволу, и весомо добавила: — Мне же бр-р-р-р!

А потом... Потом стало не до халата. Ибо я увидела что-то гораздо более теплое. Мех! Белый. Пушистый. Доступный...

Решительно стряхнув с себя ладони лиса, я потянулась вперед и крепко вцепилась в пушистый хвост жадными ладошками, дернула его на себя и, прижав к груди, обняв двумя руками, счастливо вздохнула.

— Отдай! — попытался было отобрать у меня эту прелесть лис.

— Дай еще!.. — вместо этого потребовала я. — У тебя же их три!

Блаженно закатила глаза, представив как можно укутаться сразу в три хвоста...

— Вообще-то, четыре!.. — раздраженно отозвался Алинро, все же отобрав у меня белоснежное мягкое богатство и начав расшнуровывать ворот моей сорочки. — Невиличка, ты в курсе, что хвосты у нас можно и нужно трогать только во время интима? Ты представляешь, что я сейчас хочу с тобой сделать, дорогая моя?!

А я его не слушала... Мне не до этого было. Я блаженно замерла, потому что энергии его желания с запахом березового сока стало так много, что я пила ее, даже не прикасаясь к источнику! Но... Зачем себя ограничивать? Я обняла мужчину за плечи, снова уткнувшись острым носом в изгиб между шеей и плечом.

— А ты вкусный!.. Сильный... — помолчала и доверительно сообщила: — Даже ничем заниматься не надо, чтобы насытиться! Это хорошо, а то мне холодно и плохо, а так я даже не заболею, и лечиться не надо.

— Вот же... мавка! — рыкнул кицунэ, который, пока я не произнесла последнюю пару фраз, дышал как загнанный зверь, и судорожно стискивал мою талию ладонями, прижимаясь к виску щекой. — Поголодаешь!

Не обращая внимания на возмущенный писк, меня бесцеремонно вытряхнули из сорочки, и, не взирая на проснувшийся разум и страх за целостность оставшегося белья, закинули на плечо и куда-то понесли. После была распахнувшаяся дверь, которая с грохотом ударилась об стену, и теплое помещение, в котором пахло лисом и вереском... Шумела вода, и в воздухе повисла едва заметная дымка пара.

А потом меня с размаху опустили в горячую воду, которая показалась просто кипящей, обжигающей для моей замерзшей кожи!

— И-и-и-и! — завизжала я, выскакивая из воды и вцепляясь в лиса. — Горячо!

— Грейся! — безжалостно усадил меня обратно этот изверг и свистящим, злым шепотом закончил: — Я тебе тут не вечный генератор, и не лекарство от всех болезней!

Он там еще что-то говорил, но мне, в общем-то, стало уже все равно... Я привыкла к температуре воды, да и аромат березового сока слабее не становился, окутывая меня живительным флером. Нужно просто расслабиться, закрыть глаза и плыть по течению!.. Природная способность мавки из княжеского рода позволяла брать силу не только при сексуальном контакте с мужчиной, но и так. Так что я лежала в теплой воде, которая нежно ласкала тело и едва ли не мурлыкала от удовольствия. Было хор-р-рошо! Только мокрое белье мешало, но даже это сейчас не в силах было испортить мне момент. А потом... Потом раздался шорох одежды и удаляющиеся шаги. Одновременно с этим стал пропадать волшебный целительный запах.

— Ли-и-ис! Верни-и-ись...

Это тоже не я! Это — инстинкты. Подсознательные.

В выборе между водой и кицунэ с разгромным счетом победил последний, а потому я попыталась выползти из воды, чтобы догнать мое энергетическое богатство.

— Малохольная! — "лестно" охарактеризовал меня мужчина, подхватывая в объятья, потому что, переваливаясь через бортик, я почти свалилась на пол. — Нэви, я же не железный!

— Ага!.. — по лицу снова расплылась улыбка, и я снова забралась в ванну, не отпуская руку лиса. Глубоко вдохнула березовый запах и вынесла вердикт. — Ты — деревянный!

— Хыр-ли шер! — эмоционально выразил свое отношение к ситуации кицунэ. Правда почему-то на эльфийском... Недаром у этого народа самый богатый лексический запас! В том числе и матерный.

— Деревянный... Это бревно, что ли?!

— Почему так сразу? — полусонно пробормотала я. — Бревно — это уже когда того... А Вы вполне живы. Дерево... Ствол?

— Хырмля!

— Неприлично-то как!..

— Сейчас станет еще неприличнее! — мрачно пообещали мне и на пол полетел белый камзол.

Я даже глаза открыла.

И едва не заорала! Лис был ушастый... Это значит, что самоконтроль все... Того! А еще лис был дико злой. И расстегивал рубашку, многообещающе глядя на меня.

А я... А мне было... Как это? О, по хыр-ли шеру! Потому что запах усилился, вообще отключая мозг. Так что я свернулась калачиком в замечательной водичке, все глубже погружаясь в радужную дымку энергии. Много... Ням-ням!.. Вкусная...

Я облизнула губы. Казалось, даже привкус березового сока на языке остался.

— О, Великий Лис, вот какого Лешего эта зараза именно сейчас вступила в полную силу, а?! Мавка болотная, чтоб ее...

Он обхватил меня за плечи, вынуждая сесть в ванной и легонько потряс.

— Невилика, посмотри на меня!

— А-а-а-а? — я приоткрыла осоловевшие глаза.

— Дорогая моя, ты нарываешься! — нарочито спокойно начал мужчина, присаживаясь на бортик ванной и ни капли не заботясь о том, что намочит одежду. Одна его рука погладила меня по подбородку, заставляя запрокинуть голову, а вторая выразительно скользнула вниз, по почти голой спине, до талии и краешка трусиков с высокой посадкой.

А я.. Я увидела уши вблизи!

— Ушки-ушки!.. — хихикнула я и потянулась ручонками, чтобы пощупать.

Мои руки перехватили и сжали, удерживая.

— Позволь мне попытаться тебе объяснить... Я, как уже говорил, не насильник! Но сейчас у нас такая ситуация: мужчина покусанный мавкой, находится с ней же наедине, притом у этой самой м-м-мавки, чтоб тебя, заключительный этап взросления, наложился на стресс и никакущее состояние. То есть она неадекватна, и пытается восполнить свои потери самым простым для себя способом: вызывая желание, которое и так всегда... На посту, скажем так!

— Та еще ненормальная!.. — согласилась я. — Как хорошо, что вы не насильник, правда? — доверчиво улыбнувшись ему, я тихо проговорила:

— Вы меня не тронете!

— Такое ощущение, что я с представительницей ясельной группы детского сада общаюсь! Хотя, о чем это я?! Вы же в период пробуждения, как обкуренные...

Меня посадили обратно в ванну, с самым мрачным лицом потрогали воду, потом открыли кран и добавили кипятка.

— Грейся... Упыреныш.

Алинро пристально посмотрел на меня и медленно опустился взглядом до груди. Я тоже посмотрела... Что-то из глубины сознания намекнуло, что полупрозрачное в воде белье, через которое отлично видны розовые вершинки — это нехорошо. Прикрылась ладошками, подтянула коленочки... И с хихиканьем откинулась назад.

Вода соответственно тоже откинулась, то есть выбросилась из ванной. Лис теперь был еще и в мокрых штанах... Ну очень злобный взор черных глаз! Взял какой-то бутылечек, не глядя выжал в ванную почти весь. Мигом поднялась густая, обильная пена, которую хвостатый одной ладонью начал отгонять в мою сторону.

— Пузы-ы-ырики! — обрадовалась я, и со смехом захлопала в ладоши. После посмотрела на лиса и расстроено спросила:

— А ушки где?

— Я не педофил! — малопонятно, но крайне угрюмо. И совсем уж тихо. — Надеюсь...

— Ушек не будет? — загрустила я.

— Будут, но в другой раз! — ультимативно пообещал Нар-Харз. — И хвосты будут, все четыре!.. Никуда не денешься.

А я его опять не слушала. Я с хихиканьем тыкала пальцем в особо крупные пузыри и восторженно ойкала, когда они лопались. Правда тыкала почему-то средним пальцем... А почему?

Подняла руку, осмотрела со всех сторон. Показала лису, который почему-то не обрадовался и не разделил мой исследовательский интерес, а побледнел от гнева.

Я пожала плечами и продолжила развлекаться с пеной.

Потом поплескала ладошкой и спросила:

— А утята есть?

— Какие?! — совсем уж обалдел от полета моей мысли лис.

— Желтенькие! У меня в детстве были...

Лис почему-то смотрел на мою прикрытую пенным кружевом грудь.

— Нету... утят.

— Жаль!..

Дальше мы молчали. Я — радостно, так как развлечений и без болтовни хватало, а лис, судя по атмосфере и горьковатому привкусу у его эмоций, молчал трагически.

— Вода холодная стала... — спустя какое-то время вздохнула я и оглянувшись добавила. — И пены почти нет.

Алинро поднялся, достал из светлого зеркального шкафа большую махровую простыню, вернулся к ванной, отвернулся в сторону и скомандовал:

— Вылезай!

После меня вынули из воды, закутали в полотенце и неожиданно крепко обняли, плотно прижимая к себе.

— Мавка... Ты — сумасшедшая девчонка! Глупая, впавшая в детство, и, более того, ты — всего лишь мой инструмент для достижения цели. Всего лишь!.. — я захлопала глазами, не зная, как на это реагировать, но подозревая, что стоило бы обидеться.

Но он почти неслышно выдохнул:

— Тогда почему я дышать забываю, когда ты рядом?!

Наверное, я бы ляпнула какую-нибудь новую глупость, в стиле тех, что уже были. Вероятно, если бы я была в здравом уме и трезвой памяти, то я бы уже цепенела от страха, от того, что он настолько близко. От того, что я раздета, а глаза лиса темнее бездны.

Но, я молчала, растерянно глядя на хвостатого демона севера, пришедшего оттуда, где льды сверкают нестерпимо ярко, а выдох замерзает, едва оторвавшись от губ. Но, сейчас, рядом с ним, мне почему-то было жарко. И вовсе не от того, что я только что вышла из горячей воды.

Открыла было рот, но палец мужчины прижался к губам и он лишь медленно покачал головой. Воздух был тягучим. В нем почти ощутимо повисло напряжение, которое было почти материальным. Заставляло едва заметно вздрагивать, скользило по коже невидимыми электрическими разрядами, делая ее невероятно чувствительной к еще несбывшимся прикосновениям. Заставляло их желать.

Воздух был пьянящим. Туманил голову запахом березы, вереска и я уже не разбирала, что из этого меня наиболее притягивает. Привлекает. Лишает разума, оставляя лишь чувства.

Алин медленно поднял руку и заправил за ухо влажную и потому волнистую темно-каштановую прядку, невесомо скользнул пальцами к подбородку. Вторая ладонь легла на шею, заставляя вздрогнуть от прохлады прикосновения кожи... и пикантной остроты когтей. Я неосознанно облизнула губы и в глазах мужчины полыхнул такой голод, что даже на мгновение стало страшно. Почему-то в эту секунду я разом осознала все. И свою раздетость и его близость, и то, что он меня желает. Испугаться просто не успела. Он склонился, касаясь губ легким, едва ощутимым поцелуем, заслоняя собой комнату, мои страхи... весь мир. Его губы были теплыми и ласковыми, ни капли не настойчивыми. Лис не требовал, не завоевывал, не подавлял, как тот, кто был до него. Он... просто был. Сделал шаг, заявляя права тем, что не отстранился сразу, подарив следующий поцелуй покрасневшей щеке, тем как властно его рука лежала на моей шее, невесомо поглаживая чувствительную кожу. А еще... вблизи он пах молоком и медом. Неожиданно для мужчины, но очень притягательно. До такой степени, что мне захотелось попробовать его на вкус. А еще, аромат березового сока стал многократно сильнее, и мавочная суть почти мурлыча от удовольствия, впитывала его, насыщая тело энергией.. а при всяком переборе нас как известно тянет в сон. Я блаженно улыбнулась, приникая к кицунэ, который тут же спустился руками по спине, до талии и ниже, судя по всему настроившись на продолжение банкета. А я обняла его за шею, положила голову на очень удобное плечо и блаженно улыбнувшись, закрыла глазки.

Хор-р-рошо!

— Неви... не спи, рано еще.

— М-м-м-м? — сонно протянула я, не торопясь приподнимать буйную головушку так удобно пристроенную на груди лиса.

— После ванны, нужно молока с медом и маслом выпить. Завершающий этап, так сказать. Чтобы ты не заболела.

Я мимолетно удивилась, что у него все это вообще есть.

Меня с тяжким вздохом подхватили на руки и куда-то понесли. 'Куда-то' было далеко. Потому что ярко освещенная ванная комната сменилась сначала полумраком спальни, а потом темной лестницей, по которой Нар-Харз легко сбежал вниз, прошел через залитую лунным светом гостиную и наконец, достиг кухни. Меня хотели посадить на стул, но так как мавку было весьма проблематично отцепить от источника энергии — попытка не увенчалась успехом.

— Упыреныш очаровательный.

Алинро с поистине страдальческим вздохом поставил рядом, обернув талию хвостом. Я с готовностью повисла на лисе и с восторгом смотрела на пушистый хвост, которым меня прижимали к себе.

— Мавка, вот какого же Лешего, я вообще на тебя внимание обратил, а? — риторически вопросил Нар-Харз, открывая холодильную камеру и доставая оттуда кувшин молока, одновременно перемещая меня ближе к правому боку и перехватывая рукой.

— Угу, — невнятно сообщила я, не торопясь отлипать от шеи мужчины. Почему-то захотелось ее укусить... цап и все. Хитрая мавочная сущность была уверена, что тогда нам станет совсем радужно. Но остатки мозгов понимали — что для природы хорошо для них — смерть.

— 'Угу', — передразнил меня блондин и тяжко вздохнул. — Ей 'угу'! А как я теперь тебя вампиру подсовывать буду, ты подумала? Если меня от одной мысли корежит. Ведь придется, Невилика. И не обольщайся, только это причина того, что мы сейчас тут, а не в моей постели. Ты нужна мне невинной. Мавка-мавка... одни беды от тебя.

На этом откровенностями было закончено и, меня перетащили поближе к кухонным шкафчикам, порывшись в которых лис выудил баночку с медом, судя по цвету — цветочным.

— Вку-у-усно, — оживилась, я глядя на все это.

— О, да, — мрачно подтвердил кицунэ. Дальше молоко было подогрето, с него сняли пленку, которую капризная я, наотрез отказывалась употреблять, а в белую жидкость щедро бухнуто пара чайных ложек тягучей янтарной вкуснятины. — Пей!

С этим я правилась быстро, тем более что уже почти что спала на ходу и лис мной уже давно воспринимался как столб повышенной комфортности. Снабженный руками, чтобы я не падала, с подогревом и 'погремушкой' в виде хвоста, который я все же отловила и сейчас обнималась с меховой игрушкой.

Кружку отобрали, погремушку тоже, а после подхватили на руки и снова куда-то понесли. Уснула я где-то по дороге.

Дом Алинро Нар-Харза на территории государственной Академии.

Северный лис легкой походкой поднимался по винтовой лестнице на второй этаж, бережно прижимая к себе мавку. Лицо у мужчины было самое что ни на есть злобное. Увидав подобный лик, все кто знал младшего Нар-Харза, предпочитали сваливать в голубые дали перед тем, как начнется тот самый загадочный хыр-ли шер в исполнении дипломированного интригана. И тогда в эти самые дали их пошлют. Притом отнюдь не самым комфортным для самолюбия и самооценки маршрутом.

Кицунэ был нервным, взвинченным и зверски недовольным собой, обычно любимым и обожаемым. Да-да, себя Алинро Нар-Харз, предпочитал любить и ценить, справедливо ожидая, что тогда и другие единомышленники подтянутся. Практика себя оправдывала. Тех, кто не хотел следовать примеру большинства сам Алин или его братец награждали, чем могли. В основном тем, что было под руками. Когда кастет, оставляющий на диво стойкие отпечатки на мордах непокорных товарищей, когда просто компромат... короче, что было, то и использовали. Надо ли говорить, что первое предпочитал старший близнец, а второе младший. Драться Алин не любил, считал это слишком простым и лишенным изящества методом.

Ступени закончились, площадка наверху тоже бесконечной не была и наконец, Нар-Харз достиг своей цели.

Дверь в спальню очень хотелось открыть с пинка, но посмотрев на свою мирно спящую ношу, лис с ужасом представил, как она просыпается от звука... и снова начинает виснуть. Нет, до недавнего времени он первый был готов возвести свой самоконтроль на пьедестал и себе памятник за выдержку поставить. До того мига, пока его не цапнула незрелая мавка, со слишком странными свойствами дара. Сегодня вечером он держался только на упрямстве и том, что буквально несколько часов назад у него была приватная встреча с одной из дам. Того сорта, что всегда неподалеку и время от времени они скрашивали друг другу досуг. В последние дни, Алин даже злоупотреблял этим, чего за ним раньше не водилось. Но не действовало. Наваждение с влажными карими глазами, волосами цвета насыщенного каштана и совершенно невообразимым нравом, не торопилось его покидать. Мавка удивила. Пока она была дрожащей овечкой, к желанию примешивалось раздражение и непонимание. Теперь же добавился интерес и относительно приятные воспоминания. Все же при всей неоднозначности этого вечера, мужчина ни секунды не жалел о том, как именно все случилось.

Девушка заворочалась у него на руках и в комнату, Алин влетел со всей возможной быстротой, стремясь поскорее положить ее на постель и отскочить подальше. Близость Невилики будоражило, а ее одеяние, а вернее его отсутствие так вообще спускало с цепи воображение и желание. А все это — застит ум. Ум же был сейчас нужен. Мавочке уже ничего не угрожает, а значит нужно поразмышлять о том, что случилось.

На постель лис ее сложил. Понаблюдал за тем, как она зябко заворачивается в махровую простынь и хмурится. Вспомнил о мокром белье. Решительно сдернул с Нэви полотенце и наклонился полный решимости сделать нужное дело и накрыть ее наконец, одеялом!

Над головой раздался поистине мерзкий смешок и тихое:

— Доброй ночи, господин Нар-Харз. Как вижу, я помешал.

Алин вскинул голову и мрачно уставился на призрака.

— Ильсор... Вы что тут делаете?!

— За честь радею! — гордо поклонился мужчина.

— Чью? — совсем уж злобно.

— Мавкину, в данном случае она тут еще наличельствует, — Ильсор приземлился с другой стороны постели, становясь более материальным, хоть через его тело все равно проглядывали очертания комнаты. — Уж было понадеялся, что вмешательство не потребуется. Уважаемый, что же Вы... со спящей-то решили, а? Нет, я конечно понимаю, всякие отклонения бывают, но все же.

— Уважаемый, вынужден предупредить... еще слово и я Вас по стенке размажу, — спокойно, даже как-то буднично пообещал лис.

— Не поможет, — с сочувствием взглянул на него дух и тряхнул головой, от чего серебряные застежки в волосах едва слышно звякнули. — Я с другой стороны дома соберусь и опять приду...

— Не буду вступать с Вами в бессмысленную дискуссию. А вот что касается мавки... Глава Призрачной Ассамблеи, с чего это вдруг проявился такой, совершенно несвойственный Вам альтруизм?

— Это долгий и нелегкий рассказ, — проникновенно посмотрел на него Ильс. — Летел я, понимаешь ли, мимо. Размышлял о судьбах мира и о своем скорбном моральном облике. Летел, летел и вот думаю, а не вступить ли мне на путь добра и света? Почему бы и нет, как говорится. Осталось найти объект и его осчастливить. А тут Вы и Подкоряжная! Да еще и за таким неблаговидным занятием! — призрак довольно оглядел малость перекошенного оппонента и поистине издевательски-пафосно закончил: — И решил я защищать мавочку не щадя живота своего!

— Какая чудная формулировка, — неподдельно восхитился дипломированный интриган. — Низкое, вызывающее мое искреннее уважение, коварство! Ведь щадить-то, по факту, уже и нечего...

— У всякого состояние есть свои минусы, — философски заметил Ильсор и деловито осведомился. — Алинро, а можно ли к Вам личный, можно сказать интимный, вопрос?

— Попытайтесь, — лис снова накрыл мавку махровой простыней и присел на край постели.

— Что Вы собираетесь с ней делать? А то я за давностью лет и подзабыл слегка... — вид у призрака был самый невинный, а потому крайне издевательский.

— И даже не слегка. Если учитывать, что никто не помнит сколько именно времени Вы уже портите жизнь обитателям Академии в призрачном виде, — светловолосый мужчина невзначай положил руку на изгиб талии девушку и рассеянно скользнул ладонью до бедра и обратно. — И Вы не поверите, о мой развратный недруг, я собирался ее переодеть.

— Это теперь так называется? Хотя... одно другого не исключает!

— Совершенно верно, — бесстрастно согласился Нар-Харз, нехорошо прищурив темные глаза, а пушистый хвост на синем покрывале нервно передернулся, при этом задев личико мавки.

Невилика встрепенулась, быстро сцапав белоснежную игрушку, прижала к груди, улыбнулась и затихла.

— Как мило. Сразу видно — деточке в детстве не хватало мягких игрушек. А еще утят...

Многозначительная пауза позволила Алинро осознать, что призрак давно уже наблюдал, и побледнеть от гнева, а главе Ассамблеи привидений насладиться эффектом от своего высказывания. Впрочем, очень скоро интриган вернул подачу.

С неподдельным, искренним участием в глазах и голосе он проговорил:

— Уважаемый Ильсор, а Вы знаете, что вуайеризм это одна из форм психологического расстройства? Я правда не думал, что Вы, находясь за гранью физического существования, все еще подвержены этому недугу... Впрочем, как слышал, при некоторой недееспособности как раз и возникает желание наблюдать. Полагаю, что прижизненные пристрастия после смерти не сильно меняются.

Лис широко улыбнулся, не смущаясь от того, что продемонстрировал клыки гораздо больше допустимого. Ведь теперь нахмурился и нехорошо прищурил желтые глаза его противник в словесной пикировке, что доставило Алину некоторое удовлетворение. Он потянулся к мавке, откинул с лица девушки каштановую прядь и демонстративно скользнул пальцами по подбородку, шее и верхней части груди. Взглянул на Ильсора, который с деланной невозмутимостью за всем этим наблюдал и заботливо спросил:

— Я могу Вам чем-то помочь? Поверьте, мое сочувствие не знает границ!

— Границ не знает также и Ваша дерзость, — холодно ответил Ильсор, который больше не видел нужды держать доброжелательную маску. Все же, у каждой игры есть свои рубежи. Первый был пройден.

Разумеется, призрак не ждал, что в ответ на его фразу он услышит приятное или что кицунэ порадует его смятением и замешательством, но все же такой ответ несколько 'щелкнул по носу'. Ильсор это чувство жутко не любил, хотя бы по той причине, что нечасто его испытывал. Но все же, не успевал соскучиться.

— Состояние Невилики Ваших рук дело? — прямо спросил Алинро, видать тоже придя к выводу, что взаимные 'расшаркивании' пора заканчивать и переходить к интересующим их обоих темам.

— Нет, — лениво покачал головой дух, задумчиво прокручивая на запястье широкий браслет. Вскинул руку, поправляя ворот, и лунный луч высек из металла серебряные блики. — Я не трогал мавку. Хотя не отрицаю, что общался с ней незадолго до Вашего прихода.

— Прекрасно осознавая, что пребывание в Вашем пространстве, отрицательно сказывается даже на здоровых, не говоря уже о девушке недавно пережившей нападение. И неизвестно чье...

Выразительная пауза и прямой, пристальный взгляд Нар-Харза истолковались верно.

— Ваши попытки выставить меня виновным — нелепы, — усмехнулся Ильсор. — Как и стремление дискредитировать в глазах Эдана Хрона. Хотя, надо признать, это уже перестает забавлять. Все чаще Вы, юноша, вызываете во мне лишь раздражение.

— Полагаю, на этом моменте мне стоит начать опасаться?

— Не помешает...

— Как скажете, — все с той же ледяной вежливостью отозвался интриган. — Ваши советы и прогнозы, Ильсор, вообще славятся своей дивной точностью. Даже странно, что с таким-то гадательным навыком, Вы все еще на побегушках.

— Нар-Харз, то, что Вы племянник ректора, не дает Вам права так себя вести. И уж тем более, не способствует общему здоровью. Мне же может надоесть.

— А Вы, однако, скатились к откровенным угрозам, — буднично проговорил Алинро.

— Что, разумеется, не делает мне чести, — согласился призрак и замолк, задумчиво глядя на лиса.

Тот поднялся и начал осторожно освобождать пушистую часть тела из цепких ручек мавочки. На этот раз, видать не иначе как в порядке исключения, мероприятие увенчалось успехом.

— Предлагаю вернуться к истоку нашего разговора, — закончив с хвостом сказал лис, поворачивая голову к своему визави, который, судя по выражению лица, также как и Алин решил поменять тему. Такими 'любезностями' они обменивались уже не в первый раз и пока, что Ильсору, что Алинро было нечего предъявить кроме очередной порции острот.

Ильс отошел в сторону и уселся в кресло, недалеко от постели.

— Вы про Невилику? — дух вытянул ноги, откинулся на спинку и удобно расположил расслабленные руки на подлокотники, обтянутые синим бархатом.

— Разумеется.

Может в другой раз глава Ассамблеи с удовольствием бы 'потанцевал' на площадке иронии и сарказма, но сейчас был не в настроении. Да и общаться с младшим Нар-Харзом было не так весело, как с его старшим взрывным братом. Тот велся на 'раз-два'. Одно удовольствие. Алинро же, при минимуме информации, накопанной на духа, и полной беспомощности против него, умудрялся держаться на равных. Что, конечно, привлекало и заставляло уважать, но временами откровенно раздражало, если не сказать бесило.

С давних пор Ильсор терпеть не мог быть на вторых ролях. Соответственно, не мог терпеть и тех, кто был в силах его туда откинуть.

А этот же... такой молодой и такой прыткий. Не иначе как в дядю пошел.

Но, все же, стоит ответить на заданный вопрос. Притом, в виде исключения, максимально честно. Ильсу, вообще, нравилось делать исключения. Вносило приятную перчинку и разнообразие в его загробную жизнь.

— Как я уже сказал, Невилика Подкоряжная под моей защитой. Потому советую обходиться с девочкой помягче.

— Обязательно, — пообещал Алинро, откидывая простынь и с тяжелым вздохом рассматривая девушку в белье. — Прямо сейчас и начну...

— Что именно? — не сдержал любопытства призрак, который с чисто эстетическим интересом разглядывал почти обнаженную девичью фигурку.

— Раздевать сейчас буду, — охотно пояснил кицунэ. — Мягко, нежно и осторожно.

— Зачем?...

— Чтобы не заболела, разумеется.

— А высушить белье прямо на ней не вариант?

— Могу, — усмехнулся лис. — Но боюсь, что ожоги — не самые приятные последствия.

'Дилетант' так и не прозвучало, хотя отчетливо прочиталось в желтых глазах призрака.

Алин еще раз обласкал взглядом стройное тело, после недовольно покосился на оппонента, который не собирался исчезать, и наклонившись решительно расстегнул переднюю застежку бюстгалтера Невилички.

Покосился на с интересом наблюдавшего за процедурой призрака и, поморщившись, накинул на грудь мавки простынь. Сбоку вытащил чашечки, после опустил лямочки... От них на нежной коже остался красноватый след, которого почему-то захотелось коснуться губами. Лис мысленно проклял незванного свидетеля: Ильсор испаряться не спешил, а если бы не это его присутствие, то и сдерживать свой порыв не пришлось бы!.. Да и вообще, вряд ли грудь Нэви сейчас прикрывало бы хоть что-то... Но кицунэ был собственником, а потому не собирался делиться с кем попало эксклюзивным зрелищем!

Приподняв девушку, он окончательно стащил с нее мокрую вещичку, и небрежно кинул ее на стоящее по соседству кресло. Пришел черед самого сложного...

С трусиками лис справился быстро и почти по-варварски. Просто порвал когтями бельишко с одного края, а потом сдернул с девушки, так как подозревал, что иначе... Короче, не надо иначе! Он ведь, и правда, не железный. А свидетели лиса никогда особо не смущали.

Впрочем, свидетелей как раз уже и не было!.. Кресло, которое недавно занимал призрачный желтоглазый гость, пустовало. Вздохнув с некоторым облегчением, Алин сходил в соседнюю комнату, открыл шкаф и достал оттуда несколько кое-что вещи,после вернулся и повесил их на кресло. Сам же начал раздеваться — медленно, неторопливо, не сводя взгляда со спящей мавки... И вздрогнул, когда по обнаженному торсу прошелся поток ледяного воздуха.

— Я наблюдаю, Нар-Харз!.. — прошелестело в полумраке комнаты. — Если Вы меня не видите, это еще не значит, что меня тут нет. Ходи, лис... Ходи, но оглядывайся! И мавку не трогай... Не по твою продажную северную душу эта мышка.

— Думаешь, сможешь использовать мавку в своих целях, дух? Или тебе мало тех жертв, что уже были?!

— Это внутреннее дело Академии, а не тех, кто пытается подорвать ее устои...

Ильсор замолчал. Светловолосый же порывисто и зло стащил с себя оставшуюся одежду, лег в постель и демонстративно подгреб под бок Невилику. Она новой грелке лишь возрадовалась и с довольным вздохом прижалась покрепче.

— Вы ответили, Ильсор... А значит, упоминание задело, — он провел ладонью по спине мавки и нехорошо усмехнулся. — А еще Вы, и правда, ненормальный! Испытывать такой интерес к живым девушкам несвойственно мертвым.

Дух промолчал. Нар-Харз мрачно усмехнулся...

Глава 10

Невилика

Ночь была странной...

Беспокойной, необычной и... Волшебной? Такого в моей жизни еще не было! Она пахла березовым соком, ощущалась горячим телом под ладонями, пушистым мехом вокруг талии и сильными руками на коже, которая горела под нескромными прикосновениями. Полусон-полуявь, когда сумрак скрывает все, закутывает правду во флер неизвестности и превращает в тайну.

Утро коварно. Оно в дребезги разбивает ощущение чуда и "не такого, как всегда". Утро трезво. В нем нет места опьянению силой или чем-либо еще.

Утро показывает истинное лицо.

Я проснулась, когда рассветные лучи уже давно разогнали тьму с восточного склона неба, пробрались меж складок занавесок и пощекотали сомкнутые веки.

Было хорошо!.. Звенящая энергия наполняла тело — хотелось петь, радоваться, смеяться и обнять весь мир.

Со счастливым вздохом я потерлась щекой о подушку — и замерла, ощутив сразу несколько вещей. Я была обнаженной. Совершенно!.. Я, та, которая даже во время купания на себя лишний раз не смотрела, спала совершенно без одежды. Белье было мягким и нежным, несравнимым с моим казенным, выданным Академией. Запах, витавший вокруг меня, тоже был незнакомым: вереск, снег и... береза. Причудливая смесь листвы, которую только что размяли в ладонях, терпкой нотки смолы и сока.

Приподняв голову, я огляделась, окончательно поняв, что нахожусь не у себя. Спальня была просторной и мужской... Выдержана в сине-зеленых тонах, с минимумом мебели, но все что было — добротное и дорогое. Рассеянный взгляд подмечал аккуратно сложенную мужскую одежду на спинке кресла, а потом... Я увидела около постели, свой расстегнутый бюстгалтер и порванные трусики! Еще раз заглянула под покрывало и, испуганно распахнув глаза, прикусила губу. Мамочка моя болотная, что же вчера было?!

Именно в этот момент распахнулась дверь ванной комнаты, и на ее пороге появился Алинро Нар-Харз в одном коротком полотенце, которое только бедра и прикрывало. Да и то — без фанатизма.

— Доброе утро! — невозмутимо поздоровался кицунэ.

— Н-н-не може б-б-быть!..

— Ну, почему же?

Лис прошел к окнам и рывком раздвинул шторы, впуская в комнату утренний свет. Осмотрел панораму и, пожав плечами, добавил:

— По мне, так очень даже доброе!

Мужчина развернулся и невозмутимо прошел к шкафу на другой стороне комнаты. Я, подтянув коленки груди, молча смотрела на него, изо всех сил стараясь сдержаться, и не впасть в типично мавочную истерику. Все же визг и слезы — последнее, что сейчас нужно!.. Впрочем, последующие действия лиса едва не пустили под откос все мои благие намерения...

Он открыл дверцу шкафа и стянув с себя полотенце, бросил его на пол. Те несколько секунд, пока Нар-Харз искал халат, стали вечностью! Не иначе как от шока, я не сразу отвела глаза... Взгляд скользил по плечам мужчины, широкой красивой спине, подтянутым ягодицам и белоснежному хвосту, который был влажным, от чего шерсть немного вилась. Северный песец во всей красе... Неприличной!

Алинро выудил из недр шкафа черный халат, и, не оборачиваясь, бросил:

— Подкоряжная, вещи на замену на кресле около окна! Одевайтесь. Все формальности и неурядицы мы разрешим позднее... А сейчас вы свободны. Встали и ушли!.. — долгая пауза и, словно нехотя. — Пожалуйста...

Я похолодела. Вся сила, радость и энергия, что меня наполняла, словно разом обратилась в камень, который придавил меня тяжелой плитой. Он говорил со мной, как... с дешевкой! Однодневкой... Судя по тому, как я выглядела, так и было. Но... Я ничего не помнила! Вернее, кое-что вспоминалось, но смутно, как в дурмане. Руки на теле, губы на губах, кружащий голову аромат мужского желания... Водяной-Под-Корягой, ну как же так?! Как я могла... КАК?!

Я закуталась в простынь, сползла с постели и на негнущихся ногах двинулась к вещам, которые оказались мужскими. Причем, судя по всему, они принадлежали тому, с кем я провела эту ночь... Наверное, мне стоило бы попытаться все выяснить, выпытать, решить! Но не было ни сил, ни желания, душу словно опустошение накрыло.

М-да... Стоило ли так беречь невинность и защищать ее, чтобы потом расстаться с ней в угаре силы, даже не помня ничего?

А этот? Попользовался, и утром холодно указал на дверь!

Так... Успокоилась, Невилика! Тебя не убили, ничего плохого не сделали, и даже родне не сдали. А потому — сжала зубы, оделась и ушла!

Нет, ну каков мерзавец, а?! Что бы не случилось, никто не дает ему права так себя вести. Это даже несколько неэтично, в конце-концов, я же не заслуженная работница древнейшей профессии!

Одевалась я быстро и зло, наверное, даже чересчур. Потому, что одна из пуговиц рубашки отлетела и с тихом стуком покатилась по полу... Отшвырнула уже ненужную простынь, подвязала сползающие штаны поясом и влезла босыми ногами в свои тапочки. Прерывисто вздохнула, стараясь успокоиться и... Замерла уловив запах желания и вереска.

Медленно развернулась и едва не отскочила: лис, скрестив руки на груди стоял всего в полуметре от меня и сверлил полночно-черным взглядом. Невольно вздрогнула и нервно сжала ворот рубашки, который рассеянно теребила, не в силах сообразить, что оторванная пуговка давно покоится на полу. Алинро Нар-Харз поджал побледневшие губы и наклонившись вперед, почти касаясь моего лица белыми волосами коротко рыкнул:

— Беги, глупая мавка!.. Или тебе мало?! Почему я должен терпеть твое присутствие еще и утром?!

Я шарахнулась назад, налетела на кресло и, не удержав равновесия упала в него. Испуганно вскрикнула, увидев мрачную ухмылку мужчины, когда он шагнул ко мне.

— И что сидим? — почти нормальным голосом спросил кицунэ и нервно передернул хвостом, а потом рявкнул:

— Вон!

Из кресла меня практически вынесло. Сама удивляюсь, как я не потеряла тапки, пока выскакивала из спальни и почти что скатывалась по лестнице вниз! Дверь оказалась открыта и я перевела дух, только когда прислонилась к ней с другой стороны и судорожно вдохнула стылый рассветный воздух.

Мамочка моя болотная... И что это было?!

Так! Успокоилась. Природа, утро, красота. Солнышко уже поднялось над кронами деревьев, заливая их патокой цвета янтаря, который играл множеством оттенков. Золотом на листве, платиной отражался в капельках росы, и красноватыми отблесками ложился на каменную гранитную дорожку. Серебром отражался в волосах появившегося на моей пути кицунэ, который с безмерным удивлением смотрел на меня яркими зелеными глазами. Он медленно оглядел меня с макушки встрепанной головы до потрепанных домашних тапочек, по пути задержавшись на слишком больших для меня мужских вещах... В довершение всего, на кармашке жилета были вышиты инициалы "А. Н-Х".

— Вот так номер! — пробормотал Шаоррион, и посторонившись отворил едва слышно скрипнувшую дверцу. — Прошу...

— Спасибо! — нервно ответила я и торопливо просочилась мимо кицунэ.

Пока я торопливо шла по пустынным аллеям, выбираясь из дальней части парка, где находились домики преподавателей, то молилась, чтобы не встретить еще одну раннюю пташку наподобие Шарриона. Но, слава Водяному-под-Корягой, незавидная участь быть замеченной меня миновала... Нет, учитывая местные нравы, вряд ли вид студенток, выходящих поутру с преподавательской территории, так уж удивителен! Но слухи-то все равно пойдут, а мне не хотелось, чтобы мое имя вновь искупали в грязи... Оно и так не сверкает чистотой, к сожалению. Кстати, не без посильной помощи братцев-лисов!

Но вот я, наконец, оказалась в безопасности и присела на лавочке, неподалеку от памятника трем основателям Академии. Правда, в этой скульптурной композиции из трех статуй в наличии теперь имелись только две. От третьей остались только выбоины на мраморе, да ощущение неполноценности картины. Василиска-предателя стирали не только из анналов Академии, книг и гобеленов. Даже камню не позволили запомнить его облик! Остался лишь тот портрет в галерее. Ни имени, ни рода, ни памяти... Лишь дурная слава прошлого, и никаких свидетельств или фактов.

Да, личность третьего основателя будоражила умы уже не одного поколения студентов!.. Ходили слухи, что в Академии остались тайные, закрытые от всех помещения, где хранились невероятные богатства и знания древнего василиска. Но пока никто не сумел их найти.

Я верила, что некогда такое место действительно было... Но, думаю, что сейчас эти комнаты или замуровали, или вообще разрушили. Не могут же они оставаться невредимыми спустя сотни лет после той смуты, когда случился раскол между основателями! Да и сомневаюсь я, что Эдан Хрон не сунул свой длинный нос на вотчину бывшего товарища и друга.

Пока я размышляла о вечном и неизменном, немного пришла в себя и успокоилась. Решила продолжить полезную тенденцию и подумать о том, что случилось... Так, трезвый разум, ты уже оклемался после вчерашних силовых возлияний? Отлично! Тогда поехали...

Что у нас было? А было у нас... М-да, как бы это прилично охарактеризовать?

Фух! Так, Невиличка, не переживаем!.. Вдох-выдох.

Сначала — о плохом. Все блоки, что я ставила, дабы не чувствовать желаний окружающих, снесены напрочь. Это плохо, но поправимо.

Хуже, что проснулась проклятая мавочная сущность, которая теперь станет старательно усложнять мне и так непростую жизнь! Но с этим тоже можно постараться сладить, в конце-концов, я, в отличие от многих, не пошла по рукам еще до совершеннолетия. Возможно, я слишком много на себя беру, но и сдаваться, уступая своей природе, тоже не намерена.

Ну и... Подобрались к главному и пикантному. Ночь с лисом.

Что-то однозначно было! Память подкидывает весьма интимные картинки, а тело ноет, как Леший знает что. Вроде, налицо все признаки, в том числе и те, о которых говорила Невиалин. Жаль, я была настолько растеряна и обижена, что и на постель не глянула! Кажется, обычно остаются следы, после интима.

Печально вздохнула. Я была консервативной девушкой. Мне хотелось в первый раз быть с любимым, по большому чувству и только после свадьбы! Иначе... Я видела, как относятся к тем девушкам, которые более чем вольны в поведении. Может и не порицают их открыто, но смотрят, как на женщин второго сорта.

Так что, на повестке дня у нас по-прежнему загадка: "было или не было?".

В свете недавней беседы с младшим Нар-Харзом, мне как-то совсем не хочется у него уточнять ответ на этот вопрос. Мне вообще-то с ним не то, что общаться, даже здороваться не хочется! И дело не в предполагаемом интиме, а в его совершенно свинском поведении.

Все просто... В дальнейшем общаемся только с Шаррионом. О том, как провернуть это при условии, что куратор как раз Алинро, мы подумаем потом.

В данный момент стоит поразмыслить над другой "проблемой номер один" в списке: как обосновать мое ночное отсутствие Айлири?

Впрочем, все оказалось проще, чем мне думалось...

Уже на подходе к общежитию я заметила необычное для такого раннего часа оживление. Правда, студентов как раз разгоняли по комнатам, а сновали с мрачно-деловым видом разные нечистики — обслуживающий персонал Академии. Когда я зашла в холл, то поняла, в чем дело... Наверху, свисая с балюстрады, покачивался труп молодой девушки в белом платье.

На мраморе под Ханной сидела мрачная, хотя и гораздо более упитанная, чем раньше, навь.

Энергия смерти была разлита в воздухе, заставляя меня зябко ежиться, а призраков — искриться от насыщения. Академическая нечисть, несмотря на скорбные выражения морд, не могли быть недовольна!..

Перед ней висел Ильсор, который с самым мрачным выражением лица смотрел на покойницу. Переместился ближе, и от резкого взмаха рукой сверкающий росчерк, сорвавшийся с длинных пальцев, испепелил веревку. Дух окутался сиянием, а девушку подхватила невидимая сила и осторожно опустила ее на пол. После Ильсор развернулся к двум призракам из своей свиты и тихо сказал:

— Я вас определил на патрулирование общежития, а тут за одну ночь произошло два нападения! Я первый раз предупредил вас еще под утро... Но стоило мне отвернуться, как я вижу, что вы по-прежнему проявляете преступную халатность!.. — хотя он говорил негромко, голос главы Ассамблеи разносился по холлу, заставляя навь прижиматься к полу, домовых прятаться по углам, а химер — каменеть и молиться.

Студентов, кроме меня, тут не было.

— Но мы... — попытался было оправдаться один из духов.

— Не интересует! — отрезал Ильсор. — Ночью вас ждет наказание.

Привидения потускнели едва не до полного исчезновения, а после взмолились:

— Господин, мы исправим!.. Дайте шанс!

— У вас был шанс после первой жертвы! На моей территории не должно быть несогласованных со мной трупов!

Он развернулся и замер, увидев меня, а после рыкнул на замерших у входа горгулий.

— Почему пропустили?!

— С-с-сама прошла! — почему-то заикаясь проговорила каменная махина за моей спиной, одна из тех, кто стоял у входа в холл в качестве декоративного украшения. Оказалось, что все не так просто! — Господин, но она же Ваша...

— Это не дает ей права тут находиться!.. — оборвал горгулью призрак, на которого я смотрела со все возрастающим недоумением. "Она же Ваша..." кто?!

Сам Ильсор на меня не глядел вообще — он развернулся на каблуках и пошел обратно к трупу и своим подчиненным. Указал на одного из духов, которые сейчас напоминали смутные, размазанные туманные силуэты, и сказал:

— Скаррон, отведите Подкоряжную к ней в комнату. И сообщите Жоржет, что у нее скоро появятся новые обязанности.

— Господин Ильсор, но Жоржет отсутствует по вашему же распоряжению!.. — эхом пронеслось по залу.

— К ночи она обязана быть тут. Это — приказ!

— Хорошо. Если Вас так заботит судьба девушки, то может с ней остаться кому-то из нас?

— Девушка меня не заботит, — нехорошо посмотрел на меня Ильсор. — Кроме того аспекта, что она находится там, где не положено. Подкоряжная, надеюсь, Вам не надо напоминать, что молчание очень полезно для здоровья?

Я лишь помотала головой, с испугом глядя на призрачного мужчину, который настолько разительно отличался от того, с кем я общалась раньше, что даже жутко становилось.

Ильсор, остановившись у тела мертвой девушки, с непонятной жалостью, замешанной на брезгливости, посмотрел на нее. Присел рядом и коснулся восковой щеки, прошептав:

— Терпеть не могу трупы... Да еще и так бесполезно сдохшие!

Наверное сейчас, если бы не вмешалось провидение, я наговорила бы каких-нибудь глупостей. Потому что это все оказалось слишком... Девушка, с которой я на протяжении нескольких месяцев постоянно встречалась и даже была в приятельских отношениях, сейчас безжизненным телом лежала на полу, а этот бессердечный мерзавец такое говорит! Меня уже не волновали загадки и обмолвки по поводу меня самой, я была захвачена эмоциями. Но...

Браслеты Ильсора вдруг нестерпимо ярко засияли, от чего лицо духа закаменело, словно ему было... больно? Но это же невозможно, он уже мертв, а значит — лишен чувств и чувствительности!

Не говоря ни слова он щелкнул пальцами, и покойница поднялась в воздух, чтобы следом за ним скрыться в радужном мареве портала.

С уходом главы Ассамблеи все заметно расслабились, весь гнетущий флер словно втянулся в телепорт следом за духом.

— Ректор вызвал! — проговорила навь, поднимаясь на лапы и встряхиваясь. — Ну, и слава Тьме. Ильсору, когда злой, под руку лучше не попадаться!.. Я, конечно, обожаю муки, но не собственные.

Ко мне подлетел Скаррон и вежливо произнес:

— Студентка Подкоряжная, следуйте за мной. Я провожу Вас.

— Я знаю дорогу.

— Без меня все равно не пройдете, там заперто.

Я без слов повернулась к лестнице на второй этаж и, спустя несколько секунд, меня догнал, а после — и обогнал сопровождающий.

...Пока мы шли по лестнице, каждый шаг по гулкому мрамору болезненно громко отдавался в ушах. Я ступала по камню, ощущала запах мокрой зелени из окон, слышала, как внизу негромко переговариваются нечистики, планируя чистку территории от эманаций смерти. И видела прозрачный дымчатый силуэт приставленного ко мне призрака. Но... Как со стороны. Оглушенная, словно та несбывшаяся эмоциональная вспышка все равно выпила все мои силы. Или Ильсор, все же воспользовался правом еще раз попробовать десерт? Такой опустошенной я себя ощущала нечасто.

Слишком много всего случилось. Я не успевала даже обдумать все это, не то, что отреагировать! Ханна... Какую же версию они преподнесут общественности? То, что я видела, иначе, как "зачисткой следов", и не назвать.

Когда мы со Скарроном поднялись до верхних створок, ведущих на второй этаж общаги, то я поняла, почему студенты все еще не набежали... Все же ранних пташек хватало среди наших. Двери были не просто закрыты, а еще и запечатаны! Возле них стояли две химеры, да с такими страхолюдными харями, что я едва не завизжала.

— Здравствуйте, Марфия Горыновна! — вежливо поздоровался Скаррон. — Пропустите нас, пожалуйста.

— Вот еще! — неожиданно тонким, дребезжащим, но очень сварливым голоском отозвалась правая химера. Потом подслеповато прищурилась и подалась ко мне.

— О, а я ее знаю! Мы ее уже ловили!

Я их тоже знала. Но, не в таком... виде. Тогда они были не такие массивные, шипастые и зубастые. И да, они меня ловили. А потом лису за какие-то бонусы сдавали! Еще и бантом бы перевязали, если бы он у них был...

— Здравствуйте! — скрипнув зубами, поздоровалась я с теми, с кого, собственно, и начались мои неприятности.

— Точно, ловили! — оживилась вторая каменная фигура, поводя крыльями и добавляя:

— Марвия, мы с тобой неделю после нее гуляли! Интересно, а в этот раз что-нибудь дадут? А то на водах так хорошо было...

— Не знаю, не знаю... Это смотря кому продавать мавку! То есть передавать.

— Ильсору? — мрачно предположил мой сопровождающий. — Он отблагодарит... Так, что камней не соберете!

Химеры подавились противным хихиканьем и закашлялись, а после поспешно метнулись в сторону.

Двери распахнул порыв ветра и на пол вывалился пяток студентов. Кто с чем... Кто-то с набором отмычек, некоторые магическими приспособлениями для прослушивания и проглядывания стен. Кто-то особо креативный и "изобретательный" стоял с ломиком. Собственно, он — единственный, как памятник интеллекту, и стоял.

Немая сцена... Студент с ломом, который он тут же попытался спрятать за спину, злобные морды химер, недовольный призрак и офонаревшая я.

Откуда-то из дальних коридоров послышался скрежет и невнятная ругань. Пакостник затравленно оглянулся и, судя по виду, всерьез надумал демонстративно сползти в обморок, дабы не отвечать за будущие свершения товарищей. Оные, судя по всему, решили, что случилась очередная подстава от наших извечных соперников из "Долга и Чести"... Тем более, что этого ждали, ведь не так давно состоялась просто грандиозная по своей задумке пакость от нас. Вот наши и посчитали, что им нанесли ответный удар!

— ..... нас беззаконно заперли, нас изолировали, и, как минимум, десяток студентов отсутствуют! Десяток! Лучшие умы интриганов и пакостников, которых мы не досчитались этой ночью! — перестук каблучков и пьяное девичье хихиканье, а следом озадаченный мужской голос:

— Э-э-э... Маримель, ты откуда? Мы тебя уже в потери записали.

— Я у Брока была!

— Ну, тогда пропало около десятка лучших умов, не суть важно!.. Итак, мы сейчас идем отворять темницу, в которую превратили наш общий дом! Спустим ли мы это врагам из "Долга и Чести", которые, вот сволочи, в этот раз и химер подкупили?!

— Не спустим! — дружно рявкнула толпа народа, выруливая из-за угла, под предводительством Грэга и совместными усилиями таща какую-то громыхающую установку.

— Вообще-то в прошлый раз мы статуй подкупали. И это нехило им аукнулось! — рискнул заявить кто-то здравомыслящий. — Месть вполне понятна. Правда, какая-то странная. Обычно они прямые, как... идиоты.

— Не суть важно! Мы сейчас снесем эти двери и выйдем на волю!

Еще одна пауза... Все дружно посмотрели на преграду к свободе. Створки дверей были старинными, из черного дерева, с красивой резьбой и инструктированными перламутром. На лицах всех интриганов и пакостников появилось знакомое выражение: все просчитывали, сколько это красавицы стоят, и, самое главное, что им за это будет.

— А может ну ее, эту волю? За такие-то бабки!..

Судя по смятению на помятых мордах, эту здравую позицию разделили очень многие.

Скаррон выразительно откашлялся, привлекая к себе всеобщее внимание... Доблестные пакостники тут же невероятным образом заныкались под таранной установкой. А парень с ломом плашмя шлепнулся на пол, видимо, избрав обморок наилучшим выходом из положения. Мы уважительно покосились на героического типа, который даже лица для правдоподобия демонстрации потрясения не пожалел! Ломик, весело звеня, проскакал по полу, подкатившись к ногам духа, который над ним и завис.

— Доброе утро, господа студенты!.. — зловеще протянул тот.

— Офонареть! — восторженно прошептал Грэг. — Как они это сделали?! Так его тоже подкупить можно?!

— Доброе утро! — с таким нажимом повторил призрак, что даже идиоту стало бы понятно, что покойничка стоит дослушать. — Хочу вас порадовать тем, что кратковременный карантин почти снят, и вы совсем скоро сможете пойти на учебу...

— А почему он был установлен?

— Один из темных домовых ... перенервничал, и начал носиться по территории и плеваться кислотой. Согласитесь, было бы неприятно, если бы ему попались... Ну, например, Вы! — Скаррон ткнул пальцев в не ожидавшего такой подлости Грэга.

— Очень неприятно! Спасибо за оперативную реакцию, господин...

Выразительная пауза была воспринята правильно.

— Господин Скаррон!

— Очень приятно!.. — льстиво сообщил ему пакостник.

— Не сомневаюсь! — иронично хмыкнул мой сопровождающий и обратился ко мне. — Раз этот инцидент разрешился, то позвольте оставить Вас, милая леди. Доберетесь сами до своих апартаментов?

— Разумеется! — я скрестила руки на груди, скрывая вышитые на кармашке лисьи инициалы. Все же, если мужские вещи еще можно как-то оправдать, то геральдику северного лиса — вряд ли.

— Хорошо, барышня! Тогда, позвольте Вас покинуть... — он повернулся к остальным и вежливо обратился к отползавшим пакостникам, которые при нашем появлении предпринимали попытки взломать створки. — Господа, а не могли бы Вы прибавить прыти? Нам нужно запереть двери!

— Зачем? — настырно вылез вперед Грэг, которого видать ничему жизнь не учила. И который кинул на меня всего один, но просто таки раздевающий и взвешивающий взгляд. Что-то подсказывает, что лучший пакостник курса в простую баечку не поверит. Надо придумывать сложную.

— Затем, что в холле еще не окончательно ликвидировали последствия срыва темного домовика... — мягко, но почем-то крайне жутко ответил ему Скаррон. — Как Вас зовут, молодой человек?

— Грэгори Лирихон! Третий курс, пакостник.

— Понятно!.. — кивнул дух и, развернувшись, выплыл из коридора на площадку перед лестницей. Химеры тяжелой каменной поступью прошагали вперед, и захлопнули двери прямо перед нашими носами.

— Занятная версия... — пробормотал один из интриганов на втором плане. — Ребят, вы когда-либо слышали о бешенстве домовых?! Таком, чтобы дело до изоляции жителей доходило? Этих нечистиков обычно очень быстро ловят и скручивают!

— Это — во внешнем мире! — негромко ответил кто-то, — Нечистики в Академии такие, что по зубам даже низшим демонам из гвардии Императора надавать могут. Любые нечистики...

— Обалдеть! С чего бы это?

— Им открывают какие-то внутренние энергетические ресурсы Академии. Вы же видели, какие опасные существа тут в качестве обслуживающего персонала! Так вот, а только ли в качестве его? Да одни призраки тут такой силы, что могут даже днем разгуливать и не развеиваются! Когда во всем остальном мире, они живут только на кладбищах или в заброшенных домах, и их увидеть можно лишь в полнолуние... Ректор, понимая, как к нему относятся чиновники Императора и сам повелитель, собрал вокруг себя такой кулак, что теперь мало кто может пошатнуть власть Академии!

— Власть? — непонимающе вскинула бровь я.

На меня посмотрели как на полную дуру.

— Эдан Хрон — один из самых богатых типов в стране... Свои банки, земли, предприятия и даже шахты с драгоценными и не очень металлами. На него у государства не просто зуб, а не одна остро заточенная вставная челюсть!

— Ничего себе... — хмыкнула я и пробормотала:

— Про это ничего не написано, и нам не преподавали!

— Есть определенная информация, которую можно узнать, только если сама проявляешь инициативу. Эта — как раз из той категории! — неторопливо проговорила Грэта, выходя из-за спин наших сокурсников и приторно-сладко улыбаясь. — Невилика, пойдем, я провожу тебя... Ты у нас такая драгоценная, что аж призраки второго ранга тебя приводят к дверям родной общаги!

А вот зря она это вслух! Потому что в один миг я смогла сравниться по популярности с Грэгом или Скарроном. На меня все уставились с огромным интересом...

— Рассвет встречала! — нагло посмотрела я на ребят и напоказ лучезарно улыбнулась, а после добавила наставительным тоном:

— И вообще, ранний подъем и умывание колодезной водой благоприятно влияют как на цвет лица и мозги, так и на общее состояние организма.

Веры в мои слова в глазах внимающих не было ни на каплю, зато скептицизма — просто море!

— Оно и видно... — съязвил кто-то из второкурсников. — Особенно благотворное действие на мозги!

— Не хочешь говорить с кем спишь — и не надо! — демонстративно обиделось пара девушек, и я выпала в осадок от такого предположения. И убоялась последующей угрозы:

— Все равно узнаем!

Парни уже давно трепались о чем-то своем, а вот группа девушек, под предводительством Грэты и той еще сплетницы Маримэль, воронами смотрели на меня. Жертва почти сдохла — скоро можно будет есть...

Водяной-Под-Корягой!.. А ведь реально узнают, особенно если вслух это пообещали. Если сейчас не перебить их интерес, то моя жизнь превратится в сплошную слежку и контроль.

— Ага! — меня снова оценили взглядом. — И вещички такие любопытные... У мавки, которую мы в штанах ни разу не видели. А тут еще и все с чужого плеча!

В этот момент, я искренне считала, что хуже не может быть! Очень ошибалась.

Дальше случилась жуть. Настоящая, реальная жуть!

— А что тут узнавать? — весело произнес Грэг, обнимая меня за талию, и рывком притянул к себе. Чмокнул в щечку и громким шепотом сказал:

— Милая, прости!.. Я был вчера так груб с твоей одеждой, что пришлось взять мою... С меня — платье!

Я! Его! Убью!

Медленно и с удовольствием.

— Вот как?! — прищурилась Грета, переводя внимательный взгляд с меня на парня и обратно. — Неожиданная новость...

— Ну, почему же? — влюблено пялился на меня этот поганец. — Я давно надеялся и верил, что она до меня снизойдет!

Нет, ну я все понимаю, и благодарна ему, что прикрыл... Но можно было не вести себя настолько развязно!

— Ага! И попутно сам снисходил до многих девчонок!.. — скалилась пакостница.

— Дела былые... — философски заметил Грэгори. — Но теперь, когда моя пиявочка болотная, наконец, пошла навстречу — я весь ее!

Я в возмущении едва воздхом не подавилась... Кто?!

— Ты моя прелесть!.. — ласково чмокнули в носик и заговорчески глянув на остальных этот смертничек сказал:

— Ну, мы пошли... Вы же понимаете?

Судя по мордам однокурсников они не очень хорошо понимали. Как и я, впрочем... Но делать нечего. Меня демонстративно облапили за талию и чуть ниже, и с самой развратно предвкушающей миной повели в противоположную от сборища сторону.

— И что это было? — лучезарно улыбаясь, спросила я, так сильно сжимая пальцы на его локте, что парень тихо охнул от боли.

— Это мы тебя спасали!.. — шепотом просветил меня Грэг и демонстративно-громко:

— Пиявочка, не цепляйся так сильно, нетерпеливая моя! Скоро-скоро мы будем совсем одни...

— И там я тебя убью!.. — это я произнесла почти не слышно, но, судя по округлившимся карим глазам, вполне внятно.

Тут мы свернули за угол, и я прижала парня к стене, выразительно вопросив:

— И?

— А варианты?! — зло прищурился пакостник, разом скинув с себя личину беспечного ловеласа. — Милая, у меня — такие манеры поведения с барышнями, и все слишком бы удивились, если бы я стал вести себя с очередной "вечной любовью на одну неделю" как-то иначе! Имя твое... Ну, тут уже ничего не сделаешь и, поверь, последствий не будет. Или ты хочешь, чтобы все поняли, где ты была на самом деле?!

Он, не стесняясь, коснулся пальцем моей груди, а вернее кармашка жилета с вышитыми инициалами. Мой гнев разом потух, ведь даже без подсказок Грэга я понимала — роман с преподом мне так сразу не забудут. А интрижки между собой... Да сколько угодно! Тут к третьему курсу почти все друг с другом переспали. М-да, сегодня какое-то роковое утро... Мой моральный облик с каждой минутой терпит все больший крах.

Я отступила в сторону и устало опустила плечи. Было так тяжело... И морально, и физически.

Так часто случается: вроде ты бежишь-бежишь, взваливаешь и взваливаешь на себя то одну, то другую ношу, и каждый новый "довесок" на твоих плечах вызывает, до поры до времени, только злость и раздражение. А потом р-р-раз! И все... Все становится "слишком". И ты падаешь на дорогу, и встать можешь лишь тогда, когда скинешь с себя все то, что пригибало к земле. А это — непростая задача! Ведь чаще всего за свои поступки мы отчитываемся лишь перед собой... И расплачиваемся — тоже. Мы наказываем себя так, как немногие другие смогут! Вот и сейчас...

Мне стало тяжело. Очень! Почти до падения.

— Да... Я поняла. Спасибо, Грэг!.. И прости, я была слишком эмоциональна.

— Ничего страшного! — откликнулся пакостник и шагнул ко мне, обхватывая за плечи и прижимая к груди. Я удивленно посмотрела сначала на него, а потом на лежащую на предплечье ладонь.

— Ты чего?!

— Эм... Ничего! — казалось, даже растерялся парень, и пояснил:

— Это — жест поддержки.

— Ну, да! — по-прежнему удивленно кивнула я и, серьезно посмотрев в глаза "грача", тихо сказала:

— Спасибо...

— Чудо болотное... — дрогнули в улыбке губы молодого мужчины, и я словно ощутила, как часть "мешочков" с моими тяготами забрали.

Стало легче...

Правда, тут же подтвердилась одна общеизвестная аксиома о том, что жизнь любит подкараулить в минуту слабости и дать хорошего пинка.

Грэг меня проводил до комнаты, пожелал удачи и уговорился о встрече вечером... В комнате же я заглянула в расписание, и с ужасом увидела, что у нас первым уроком — боевка. А я прекрасно помнила, что делает старший Нар-Харз с опоздавшими!

И уважительной причиной для отсутствия студента могла быть только его неполная физическая комплектация.

Глава 11

Сегодня была боевка не простая, а практическая...

Наш третий курс стройным, хотя и малость трепещущим рядком стоял около стеночки просторного склепа и неосознанно старался мимикрировать под окружающую местность.

Шкрррряб, шкрррряб, шкрррряб...

— Ну, что? — Шаррион удобно сидел на крышке одного из саркофагов и точил один из своих ножей. Остальные фигурным веером разложил перед собой и, судя по лицу, любовался арсеналом. — Интриганы и пакостники, готовы ли вы?

— Д-д-да! — заикаясь, пробормотали мы.

— Отлично! — просиял кицунэ, лениво помахивая хвостом и, кровожадно оскалившись, заботливо поинтересовался:

— Тепло ли вам, деточки? Не дует ли?

Было темно, душно, страшно и противно! Но кто же сознается, кому счастливо существовать надоело?!

— Все хорошо! — "бодро" клацая зубами от ужаса, отозвались мы.

— Вот и отлично! А то какая-то падла настучала начальству, что я тут о вас не забочусь... Не уважаю, обижаю, и вообще не педагог, а умертвие какое-то. И решил я, хорошие мои, показать вам разницу между мной и умертвием!

— А может, не надо?

— Надо, дорогие мои, надо! — сиял ясным солнышком проклятый кицунэ.

Студенты затрепетали еще сильнее, и кто-то малодушный запричитал:

— Вот и смерть наша пришла!..

Старший Нар-Харз рассовал по кармашкам весь ассортимент колюще-режущего и, спрыгнув с каменного гроба, весело рявкнул:

— Еще нет! А вот сейчас... — он размахнулся и так пнул бок саркофага, что тот задребезжал. — А вот сейчас пришла!

— Мамочки! — простонала Айлири, схватив меня за руку. — Тут нас и похоронят...

— Тут всем места не хватит! — авторитетно заявил Грэг. — Но то, что мы отсюда нормальными не выйдем — факт!

Тем временем ничего не происходило. Тишина...

Студенты не дышат, только кто-то свалился с глухим стуком, а остальные позавидовали коллеге и прокляли свою слишком крепкую нервную систему. Где-то капает вода со сталактитов: кап-кап-кап...

Шаррион удивленно смотрит на каменную махину и потирает подбородок.

После вежливо стучит в крышку и оттуда доносится издевательское:

— Кто там?

— Вылезай!

— У меня отпуск! — хрипло возмутились из саркофага. — Иди ты к ....., а потом в ....., ну и, в заключение, в пешее турне по всему хыр-ли шеру!

Последовали также уточняюще краткие рекомендации, куда стоит завернуть по дороге, и, заодно, честное мнение декламатора как о самом побудчике, так и о его предках, родных, друзьях и близких... А еще предположение о том, в ходе каких именно сексуальных извращений у кицунэ появились хвосты.

— Совсем охамел... — осмыслив все сказанное, восхитился препод, и пригрозил. — Так, Сибэль!.. Или ты сам отсюда выковыриваешься, или я тебе сейчас последнее пристанище разнесу ко всем демонам!

Молчание — и тишина.

Упало еще два тела... Все же, кислородное голодание — опасная для организма вещь!

Осторожный вопрос из гроба:

— А ты там что, не один?!

— С твоим графиком "десять лет работаешь и пять — спишь" все тело, наверное, затекло? Я тут разминку для тебя приволок.

— Соблазняешь, противный?! — игриво донеслось из саркофага.

— Уже отчаялся!

— Эх, совратитель... Ты всегда знал ко мне особый подход!

Крышка медленно, с противным скрежетом поползла в сторону, и с оглушающим грохотом упала с дальнего края саркофага. В каменном ящике медленно село непонятное встрепанное существо, которое с довольным вздохом потянулось и перевело на нас взгляд красных зенок. Оглядело рядок студентов и прокомментировало:

— Жрать-то как хочется!..

Тук-тук-тук! Минус трое в наших рядах.

Серокожая остороухая личность повернулась к преподавателю и скорбно поделилась впечатлениями от увиденного:

— Малохольные они у тебя какие-то!

— Не то слово...

Умертвие тем временем неуловимо-плавно запрыгнуло на бортик своего ложа и, хищно наклонив голову, принюхалось.

Оно было невероятно сильным!.. Это чувствовалось в окутывавшем тварь магическом фоне, это ощущалось на уровне подсознания. Высшее умертвие! Из тех, что раньше истребляли силами целых провинций, лишь бы не дать ему миновать последнюю грань развития. Слухи о них стали лишь страшными сказками...

А я все никак не могла поверить в происходящее.

Умертвия — неразумны! И это — первая аксиома. Умертвия — подлежат безоговорочному уничтожению! Это — вторая. Эльфы умертвиями просто не становятся! И это — третья...

Ну, а это нечто при жизни явно было эльфом. Патлы длинные, ухи острые, матерный словарный запас вызывает уважение... Типичный эльф! Дохлый, правда.

Он спрыгнул на каменный пол, и длинное тело еще раз потянулось, а после он подмигнул нам багровым глазом, и проурчал:

— Побегаем?!

Но тут случилось непредвиденное...

Задумчивый Грэг негромко проговорил, словно для себя, но было так тихо, что услышали его все:

— Народ, а он же — реликтовый!

— И? — уточнила Айлири.

— Представьте за его сколько продать можно?! — вдохновенно поведал пакостник, изучающе глядя на некро-эльфа с чисто коммерческим интересом.

— Притом, если по частям, то выручим больше! — воодушевленно поддержала его дриада, вытаскивая из волос пару шпилек, которые тут же окутались зеленоватым сиянием и превратились в длинные, острые шипы. Она любовно их погладила и мурлыкнула:

— Осинка, однако...

— А не испепелится? — начиная обходить вконец офигевшее умертвие по кругу, обеспокоенно поинтересовался Грэгори, создавая в одной руке огненный шар, а в другой покручивая короткий клинок.

— Айли, пепел ведь не продашь! Мы же не докажем, что он таких денег стоит!..

— Умертвие — не вампир! Не должен испариться.

Ранее сгорбленный Сибэль выпрямился, встал в наигранно расслабленную позу, и, вытянув руку вперед, осмотрел длинные серые, немного загнутые когти.

— А бравые у тебя ученички, Шарин!

— Делятся на две группы!.. — скучающе протянул препод. — Трусливые и те, кому выгода глаза застит.

— Как говорится, "жажда наживы гонит нас в неведомые дали и толкает на неведомые глупости"? — фыркнул некро-эльф, не забывая внимательно следить за огибающим его Грэгором.

— Вот-вот! — кицунэ согласился с выводами, судя по всему, давнего знакомого. — К сожалению, собираясь в эти самые дали, мои студенты забывают прихватить с собой хотя бы здравый смыл. Я не говорю уже про инстинкт самосохранения...

— Мельчают интриганы и пакостники.

— И не говори!..

Пока эти господа общались, остальные наши тоже потихоньку пришли в себя. Упавших в обмомрок потихоньку оттащили к стеночке, чтобы не мешались и под ногами не путались. Небоеспособных отправили туда же, но таких было мало... Все же в Академию как правило попадали уже с прошлым за плечами! И — с определенными навыками.

Грэта вертела в руках искрящуюся сетку, начиная обходить умертвие с другой стороны, остальные тоже не стояли на месте. Кортики, ножи, украшения, которые оказывались артефактами... Все же Нар-Харз весьма прилично натаскал их за это время! И он не мог этого не знать. Но... Против нас был не просто оживший мертвец, а высшее умертвие!.. О таких сохранились лишь обрывочные данные. И мы не знали, чего от него ожидать.

Я скромно отошла за спины бравых одногрупников. Развязала узорчатый плетеный поясок, пропуская меж пальцев кожаные, туго сплетенные звенья, пропитанные специальным раствором... Лезть в эту заварушку я не собиралась, но и оставаться с пустыми руками тоже не хотела! Слишком уж опасное существо стояло всего в десятке метров от меня. Рядом с таким просто неуютно быть без "ножа за пазухой"!

С холодным оружием у меня вышла напряженка, да и обращаюсь я с ним не очень... Так что пришлось снять поясок: если что — всегда успею активировать и хоть что-то сделать. Кнутом я всегда владела неплохо — спасибо дедушке! Пояс — его подарок. Как и возможность скрыться в Академии. Последнее как раз на восемнадцалетие пришлось...

Дальше тонуть в размышлениях у меня не получилось. Все началось очень быстро, почти что за доли секунды.

Айли метнула в дохлого остроухого один из шипов, от которого он увернулся и... едва не встретился с ловчей сетью Грэты.

— Резвые, однако... — весело фыркнул остроухий, а после шагнул в сторону и провалился в одну из густых теней со словами:

— Но все-таки мы побегаем!

Пакостники заозирались, пытаясь найти невесть куда девшегося монстра.

— Где он?!

Откуда-то с потолка раздалось воистину мерзкое хихиканье, а потом из тьмы под сводами вывалилась серая тень и упала на одного из наших ребят, утаскивая за собой, в другую складку подпространства.

А я.. Я тихо стояла и вспоминала все, что читала о таких. Все что знала. А потом подскочила и крикнула:

— Он его не убьет! Обязан выкинуть из подпространства, потому что смерти там — недопустимы. Ловите гада, когда он выпрыгнет!

— Умная девочка! — шепнули мне почти на ухо, смыкая огромные когтистые руки на талии и припечатывая к стенке, из которой они и вынырнули. — Читать любила, да?

— М-м-мамочка... — пролепетала я, ощущая как от того, кто держал меня в объятьях, пахнет тленом и смертью.

— Нет, это точно не я! — хихикнув, ответила эта потусторонняя тварь с привилегиями Князя Нежити. — Лови своего знакомого... Невкусный оказался.

Меня отпустили, а к ногам из очередной трепещущей тени выкинули какое-то тело. Я рухнула на колени, дрожащими руками ощупывая шею пострадавшего, и облегченно вздохнула, когда уловила биение пульса.

Пока я возилась с этим, умертвие бодро косило наши ряды... То там, то тут кого-то утаскивали в ближайшую тень, а потом выкидывали из другой, да еще и комментировали:

— Горький...

— Кислая! И вообще, что за кошмар?! Кого не попробую, так даже близко не девственница!

— Да какая тебе разница-то?! — оскорблено взвыла Грэта.

— Ну, как какая? Я люблю быть первым! — похабно ответили из ближайшей тени, а после оттуда высунулась огромная серая лапа с когтищами и утащила пискнувшую ведьму.

Спустя несколько секунд она выкатилась под ноги Грэгу и еще паре парней. Как и несколько последних жертв умертвия, девушка была в сознании, только слаба, как котенок, и даже встать не смогла.

— Вот, тоже едва ли не по рукам ходила! — возмутился покойный поборник нравственности. — И как вам не ай-яй?!

— Пошел ты на ....., а потом в ......! И в гробу я тебя еще раз увижу, но на сей раз совсем дохлого! — с чувством пожелала ему рыжая, проявив "похвальное" знание эльфийско-матерного.

Ей ничего не ответили. Из камня высунулась та самая лапа и пошарила по полу, в поисках очередной жертвы... Жертвы остались подвижные, хитрые, и их теперь отловить было не так уж просто! Но все же "охота" увенчалась успехом.

Грэг, на которого свалилось очередное тело, увернулся от него, позволяя коллеге самостоятельно встретиться лицом с гранитом.

— Сладкий до приторности... Да что это такое?! Кого не попробуешь — все редкостная гадость! — возмутился гурман.

Грэгори кинул в еще не захлопнувшийся мини-портал ярко-алую искру, и прошипел:

— Да чтоб ты подавился, сволочь! Чем кормят — то и едим!

Последовало кратковременное затишье, а потом на другом конце зала появился этот дохлый индивид, и мы впервые смогли как следует его рассмотреть... Я скривилась, потому что ничего привлекательного в этом гаде и близко не было. И раньше-то, пока в гробу сидел, казался страшным, как смерть, а в боевой трансформации так вообще стал, как оживший кошмар: огромный, ручищи длинные, зубы острые, да такие белые, что аж сверкают!

— Ты меня достал! — спокойно признал Князь Нежити.

— В каком смысле? — тут же уточнил пакостник. — В смысле, искрой достал, или это вообще?

Монстр задумался, но быстро решил:

— Обобщим...

И кинулся на оставшуюся группу. Но тех было не так-то просто взять! Судя по всему, ребята были закаленные, и на достойном уровне владеющие как оружием, так и магией. Так, что схватка шла с попеременным успехом и под причитания Айлири на заднем плане. Когда умертвие впервые задели, пролив черную кровь, девушка взвыла:

— Печень ему не разрубите! Она мне нужна целой!

Заинтересовался, как ни странно, сам дохляк эльфийского происхождения:

— А зачем?

— Ну, как же?! За покоцанную мой знакомый алхимик и половину цены не даст!

На этом клубок воюющих распался и там недосчитались как самого Сибэля, так и одного из наших, которого впрочем, скоро выкинуло на пол. Умертвие, уже в обычном виде появилось у дальней стены, и прищелкнуло пальцами с одобрительным:

— Вот, тут вкусовой букет уже подостойнее!

— Ловите его ребята! — рыкнул Грэгори. — Пока не обожрался окончательно... Он еще не восстановился после сна.

— Неверная мотивация! — пропел эльф и большими прыжками начал удирать по залу от наших отважных охотников, которые, судя по всему, с ним не согласились.

По мне, так он натурально издевался.

— Лови его! — кричал кто-то.

— Да-да, ловите меня!.. — ржал этот упырь недобитый с потолка.

Я же, глядя на всеобщий неадекват, понимала, что воздействовать на разум, отключая инстинкт самосохранения, а также на здравый смысл высшие умертвия тоже умеют. Потому что не дело, чтобы взрослые, опытные парни так себя вели!..

Тем временем, догонялки продолжались.

Пакостник торжествующе:

— Я его поймал!

Многозначительный оскал обернувшегося эльфа, которого ухватили за подол ветхого одеяния и страдальческое от парня:

— А теперь спасите меня кто-нибудь...

— Я, тебя спасу, моя прелесть! — мурлыкнул упырь, лучезарно улыбаясь и утаскивая незадачливого пакостника в тень. — Пошли, мой вкусный, пойдем, мой питательный...

Тут вмешался тот, про кого мы уже забыли — преподаватель.

— Сибэль, мне кажется, с тебя хватит! После долгой голодовки нельзя злоупотреблять энергией. Да и "живой" на тебя многовато, не находишь?

— Да, я так не ел с момента пленения ректором... После этого сплошной "сухой паек" из академического источника!

— Вот и хватит пока.

Я сжала пальцы, пытаясь сдержать возмущение.

Как он мог так поступить?! Этот эльф — нежить, насколько бы он ни был адаптирован! Он — проснувшаяся нежить, и он — голоден! Его нереально удержать под контролем!

Из тьмы неподалеку от меня соткался Сибэль, тихо рассмеялся и легкой поступью двинулся вперед. От той надорваности движений, что была в нем только после пробуждения, не осталось и следа. Так же, как и от проплешин на голове, и от сморщившейся пергаментной кожи. Он все еще был болезненно худым, но сейчас внушал не легкую брезгливость как раньше, или страх, когда был в боевой ипостаси. Сейчас же... Эльф, как эльф. Высокий, гибкий с серебристыми волосами, правда, кожа серая да зубы такие, что все вампиры обзавидуются. И зенки красные — назло любым навям.

— Бойцы... Хыр-ли с вами! — скривился эльф, останавливаясь на границе света и тьмы, не торопясь выходить из своего царства. — Только о выгоде думаете, а сами — трусливые, и ничего сделать не можете. Знания — и те растеряли! Василиску было бы прискорбно видеть, во что превратилось его детище.

— Василиск сбежал столетия назад, бросив Академию на произвол судьбы и властей! — равнодушно пожал плечами лис. — А значит, ему еще тогда было плевать.

— Это говорит лишь о том, что он — недаром идейный вдохновитель и основатель этого факультета! — возразило умертвие, которое, видимо, в душе было истинным представителем славного народа пакостников и иже с нами.

— Предлагаю не развивать дискуссию, на эту тему... — миролюбиво сказал лис и повернулся к нам.

— Ну, что, орлы? Какой урок вы вынесли после сегодняшней тренировки?

Мы мрачно смотрели на препода, поднимая своих павших на пол товарищей и приводя в чувство бессознательных. Лично у меня на языке крутилось одно... Если препод приводит вас в темный склеп, к черному саркофагу и ласково спрашивает, знаем ли мы, в чем разница между учителем в его лице и умертвием, то надо, не дожидаясь, пока выползет упырь, запихать к нему в компанию лиса! Накрыть сверху крышкой и попрыгать, чтобы точно не выбрались. Оба!

— Не стучать на Вас вышестоящему начальству... — первым мрачно пробормотал Грэг, видать вспомнив с чего все началось.

— Правильно! — с благостным донельзя лицом, поощрил такую сообразительность кицунэ. — А еще?

— Стоп!.. Они что, на тебя ректору бочку катили? — крайне "высокохудожественным" слогом спросил эльф, и, получив утвердительный кивок в ответ, нагло и вульгарно расхохотался. Весело и заливисто... Ржал, можно сказать! После была парочка точных, хоть и исключительно нецензурных характеристик тех идиотов, кто так поступил. Чувствую, идиотов станут вычислять и бить свои же! За такую-то подставу...

— Сибэль, не порти мне воспитательный процесс своими матерными комментариями!

— Ну, эльф я, или как?

— Ты — мертвый эльф! Смерть должна на тебя влиять успокаивающе.

— А у меня можно сказать второе дыхание открылось!

— Лучше бы у тебя пасть периодически закрывалась... — угрюмо ответил Нар-Харз. — Хотя бы иногда. А в идеале — еще и вовремя!

— Ты очень многого хочешь от бытия! — доверительно сообщил ему упырь, просто таки лучезарно улыбаясь.

Кто-то из тех, кто отключился в самом начале, а в себя пришел только сейчас, углядев эту мечту дантиста, снова свалился в обморок. Мечта уставилась на пострадавшего крайне плотоядно.

— А этого мы еще не пробовали!

— Сибэль!

— Что, пошутить нельзя? — демонстративно оскорбился серокожий.

— Так — нельзя! И вообще, детки уже, очевидно, в ауте и раскаялись, все верно?!

-Верно...

— Вот и отлично! — возрадовалось умертвие и танцующим шагом двинулось к своему последнему пристанищу. Порылось в саркофаге, и достав оттуда какую-то полотняную сумку, пошло на выход, но спокойно удалиться, разумеется, не смогло.

Сибэль развернулся, подмигнул нам и мурлыкнул:

— До встречи, сладкие и не очень детки! И помните: если вы станете себя плохо вести, то за вами придет не бабайка, а я!

Я прикинула, и решила, что лучше десять бабаек, чем один дохлый эльф! Они и при жизни-то сложно выносимы. Разве что ногами вперед... Но, как выяснилось, даже это не всегда помогает!

Мертвый остроухий скрылся в дальней арке с задумчивым бормотанием:

— Нет, все же надо уговорить ректора ввести в Академии систему не отчисления, а скармливания студентов!

Глава 12

Из склепа мы вылезли изрядно подавленные и привычно разбрелись в разные стороны. Часть народа в лазарет, где ожидали визита несчастных студентов не менее несчастные лекари, привыкшие к тому, что после боевок у их дверей собираютсяочереди. Причем у неврологов очереди были традиционно самые длинные.

Рыдания самых морально неустойчивых затихли вдали, а мы с Айлири и Грэгом переглянулись и неспешно пошли в противоположную сторону.

— Нам нужные некоторые средства, для нашей затеи. Я уже обо всем договорился и заказал, осталось лишь забрать, — бодро сообщил пакостник, между делом потирая немного покрасневшее запястье.

— Может-таки в мед.крыло? — спросила Айлири, обеспокоенно глядя на приятеля.

— А, ничего страшного, — беспечно отмахнулся парень и продолжил: — Только Нэви... сама понимаешь, что ничего бесплатно не достается. А редкие препараты так тем более.

— Сколько? — с тяжким вздохом спросила я.

Грег назвал сумму. У меня нервно дернулся глаз.

— Да, я знаю, что дорого, — сочувственно посмотрел на меня молодой мужчина. — Если хочешь, то можем не проводить эксперимент.

— Нет уж, — мрачно ответила я, мысленно прикидывая, сколько у меня останется после этого грабительского по своей стоимости опыта. — Проводить будем.

— Ладно, — немного повеселел пакостник и ускорил шаг. — Пойдемте, девочки, нам надо поторопиться.

А я шла и понимала, что задание с вампиром, надо бы ускорить. Потому что за него обещали деньги!

Леший, одни проблемы от этого княжеского дара! Даже от тех его сторон, которые по идее должны приносить выгоду.

Эх, пора начинать себя морально готовить к встрече с клыкастым. И с Алинро Нар-Харзом, потому что дату сего примечательного события, необходимо согласовывать с ним. По идее, с того момента, как я начала пить и мазаться выданной гадостью, прошло уже около недели. Стало быть, 'главное блюдо' в моем лице уже почти дошло до кондиции и может быть подано. Вот только... а как вампир отнесется к не девственной мавке? И вообще, у нас с лисом было или не было?! Между прочим, это не только моя прихоть, это можно сказать деловой вопрос!

Надо выяснить. Но как?

Спросить у самого кицунэ.

От одной только мысли у меня с ходу начали подгибатьсяножки и почему-то стало очень стремно. Но выхода нет. Придется, однако!

— Нэви, хватит летать в облаках! — почти оглушительно гаркнули мне на ухо. — Мы почти пришли!

Я вздрогнула, испуганно глядя на пакостника, и гневно ответила:

— А орать зачем?! Я и так прекрасно слышу.

— Мы тебя уже окликали, — более миролюбиво сказала Айли и, взяв меня за руку, потянула к одному из привратников Академии.

Надо заметить, в Академии были такие ворота, что если бы это заведение стали штурмовать, то лишь они бы и остались. А за громадными, зачарованными антрацитово-черными створками, на которых был выгравирован не менее внушительный герб Академии в виде пятихвостого лиса, василиска и совы, была очередная линия защиты. Там был недлинный коридор, сплошь утыканный шипами. Они словно росли из пола, стен и мягко искрились. Точно такие же шли по всему внутреннему периметру стены.

В кабиноках КПП сидели гоблины, то и дело поправляя роскошные рыжие кудри и подпиливая ногти.

— Добрый день! — поприветствовали мы нечто перед нами, пытаясь определить его половую принадлежность.

Нечто развернулось, одернуло ярко-розовую кофточку, изогнуло алые, полные губы в приветливой улыбке, кокетливо хлопнуло длиннющими накрашенными ресницами и пропело хриплым, прокуренным басом:

— Добрый, голубчики, добрый!

— Э-э-э... — протянул Грэгори, неуверенно глядя на... это, а после предположил: — Жаннет?

На светлый гоблинский лик набежала тень, а после огромная розово-рыжая махина начала приподниматься из-за стойки с угрожающим:

— Да какая я тебе Жаннет?! Я Жан!

— Мерси, дорогой, — проворковал в ответ пакостник и, опираясь на стойку, подмигнул: — Просто ты сегодня так великолепно выглядишь, что даже твоей сестрице не сравниться!

Гоблин оттаял. Лукаво трепыхнул ресничками, грациозно сел обратно на стул и уже совсем иным тоном:

— Ты всегда мог растопить мой лед, протии-и-ивный!

Мы с Айлири смотрели на 'противного' круглыми от изумления глазами.

— Жан, прелестник, а ты не пропустишь нас?

— Не занося в журнал? — деловито уточнил гоблин, отодвигая от себя пухлую тетрадку и тут же многозначительно улыбаясь. — Тебе это будет дорого стоить!

— Нет, на сей раз нас просто пропустить.

На грубом лице гоблина, которое так и не сумела приукрасить косметика, отразилась такая тоска и глубочайшее разочарование, что я едва не расхохоталась.

— Грэг, солнышко, ты начинаешь меня расстраивать своей прискорбной законопослушностью. Она весьма отрицательно сказывается на моем кошельке... — посетовал привратник, нажимая на какую-то кнопку, от чего шипы на нашем пути разом втянулись в пол и стены.

— Катись, пакостник! — пожелал нам экстремально одетый Жан, и мы поспешили последовать 'рекомендации'.

Все же раньше, я с гоблинами не общалась и их особенности оказались вновинку.

Уже когда вышли с той стороны, я перевела дух и, оглянувшись, зачарованно проследила , как шипы медленно выдвигаются из стен, а по ним бегут голубоватые искры, а после на миг полыхнула сеть, связывающая стальные кончики.

Через такую защиту никто не пройдет. Эдан Хрон, и правда, сделал свой и наш дом крепостью.

По ту сторону Жан оставил свой пост и продефилировал по двору к главному зданию. Нет, теперь, глядя издалека, я видела, что груди нет, фигура внушительная и каблуков тоже нет. Но КАК он шел! И вообще... ну, накрашенный же! Я слышала, что гоблины эпатажные существа, за что их не любили и били все остальные, но не думала, что настолько! Кстати небольшую популяцию этой народности тоже приютил ректор. Настрого запретив их бить. Что, кстати, уже не раз спасало целостность гоблинских личиков .

— Кстати, Грэг, а почему привратник... ну, такой вот? Он что, мужчин любит?

— Не дай Водяной, тебе такое вслух и при нем предположить, — серьезно ответил парень. — Нэви, у всех свои обычаи и традиции. И пристрастия. Никто же не укоряет эльфов в любви к лесам и разноцветным рисункам на лицах? Никто не осуждает гномов за их бороды и то, что они свои церемониальные доспехи хуже, чем сороки, драгоценностями увешивают. Гоблины вот, хотят быть красивыми. Мужчины тоже. Но все они исключительно традиционно ориентированы.

— Боюсь показаться неделикатной... — осторожно начала я. — Но почему они не стали вести себя иначе, даже после того как не раз получали 'на орехи' за свои своеобразные пристрастия?

— Это уже у гоблинов спрашивай. Но они очень гордятся наследием предков, и если им посоветовать слиться с основной массой обывателей, то вполне могут забыть о свежем маникюре и так набить морду, что ни одному троллю не снилось! А пристрастия... кажется эльфы на одном из своих слетов предлагали выделить касту таких своеобразных личностей, но пока это веяние не вышло за пределы расы остроухих матершинников.

— Мда, все же мир велик и многообразен, — протянула я и, встряхнув головой, спросила: — Грэг, а куда нам дальше. И... надеюсь, мы не будем выбираться из приакадемических районов? Я бы не хотела рисковать...

— Разумеется, мы не пойдем далеко, — заверил приятель и, ухватив под локоток как меня, так и дриаду, потянул в ближайший к стенам Академии переулок. — Невилика, мне тоже нежелательно покидать пределы ментального поля нашего заведения.

Я улыбнулась в ответ и покорно пошла в нужном пакостнику направлении, с любопытством оглядываясь. Я бывала тут редко, несмотря на то, что ближайший периметр был безопасен. На него распространялось действие энергетического поля и навредить студенту тут было проблематично. Но... страх есть страх. Он иррационален и его непросто подавить. В безопасности я себя ощущала лишь в самой Академии. Но некоторые покупки все равно надо было совершать и потому, приходилось выходить. Наверное, даже не нужно упоминать, как я была рада тому, что почти все необходимыемне вещи, я могла найти буквально в двух шагах от учебы.

Пятьсот лет назад, когда Эдан Хрон и василиск выкупали участок земли недалеко от столицы, тут не было ничего кроме запущенного замка с мрачной славой. Но годы шли, деньги вкладывались, и вот на этом месте появилась школа, которая в последствии получила и более высокий статус. В то время Академия была под юрисдикцией короны, и ей не то что не мешали развиваться, а всеми силами помогали расти.

За столетия изрядно выросла столица, да и наш предприимчивый ректор начал сдавать землю. Желающих нашлось немало. Студенты — народ горячий и веселый, а стало быть, таверны, кафе и всяческие магазинчики крайневостребованы. Разумеется, молодые умы жаждали не только развлечений, но еще и знаний, материалов для экспериментов и опытов, а также медикаментов для устранения последствий всего этого.

Так что сейчас, спустя годы, приакадемические районы стали почти что частью столицы. И считаются самыми респектабельными. Ну, разумеется, все что тут не принадлежит ректору, находится под его контролем. А принадлежит процентов шестьдесят местных заведений...

Честно, для меня остается загадкой то, КАК он все успевает!

Сейчас мы быстро шли по каменной мостовой, от чего Айлири тихо ругалась, так как была на каблучках, и оные совершенно не одобряли такую дорожку.

— Потерпи, — поддержал ее за талию парень. — Нам недалеко. Тут лавочка знакомой ведьмочки, она уже приготовила все, что я просил. Нэви, заплачу сам, деньги потом отдашь. Как понимаю, сейчас у тебя такой суммы нет, верно?

— Нет, — мрачно признала я. — Мне, вообще, нужно идти драгоценности обменивать, так как наличных в таком количестве у меня и близконет.

— Придумаем что-нибудь! — утешил меня пакостник и после паузы громким шепотом, то есть 'по секрету', поведал: — Если что, заработать поможем. Есть у нас одно дельце на примете. По специальности как раз!

— Боюсь вообразить, — совершенно искренне призналась я и закончила, взмахнув рукой, зазвенев простеньким браслетом с многочисленными металлическими фигурками. — Грэгори, не в обиду тебе... но я пока в 'дельца по специальности' предпочитаю не ввязываться.

— Я всегда не сомневался в твоем интеллекте! — отвесил странный комплимент пакостник и внезапно остановился возле одного из домиков. — Пришли!

И правда пришли. Лавочка была выдержанна в стиле эдакой избушки. Невысокий домик, сложенный из замшелых бревен, с ажурными наличниками, на которых были написаны такие руны, что я лишь изумленно покачала головой. Половину из них я не то что не знала — никогда не видела. За стеклами висели занавесочки в большую ромашку и болтались какие-то пучки трав. Дверь массивная, деревянная, с ручкой из изогнутого корня, массивное крыльцо опять же из цельной породы. Миленько исо вкусом! Сбоку вывеска с каллиграфически выведенным — 'Аптека'.

Мы уже собрались подниматься, когда дверь распахнулась, и оттуда вылетел встрепанный гном, с едва ли не дыбом стоящей бородой. Остановился на пороге, одернул жилет и заорал в проем:

— Дилетантка! Шарлатанка!

— Пошел вон, озабоченный! — звонко донеслось в ответ, а после в поле зрения появилась метла, которая самовольно вытолкала бородача, притом так, что он едва не скатился по ступеням. А после прыгнула в руки появившейся на пороге рыженькой девушке с яркими зелеными глазами, которая крикнула вослед гному: — Я, между прочим, дипломированный фармацевт! Потому попрошу без оскорблений!

Гном, что-то гневно бормоча, погрозил ведьме кулаком и торопливо пошел вниз по улице, тут же скрывшись в ближайшем проулке.

Хозяйка аптеки тем временем спустилась на оду ступень и, оперевшись о древко метлы, склонила голову, внимательно нас разглядывая. Мы отвечали ей тем же. Ведьма оказалась не такой юной, как показалась вначале. Вблизи было видно, что ей уже около тридцати, а тонкость стана скорее болезненная, чем девичья.

— Ну, заходите, коли пришли, — дрогнули уголки бледных губ и, развернувшись, женщина скрылась в лавке и нам ничего не оставалось, кроме какпоследовать ее примеру.

Изнутри в убранстве по-прежнему царствовали дерево и травы, правда, остальные атрибуты приличной аптеки тоже присутствовали. На самом видном месте висело несколько цветных листиков. По всей видимости, это лицензия на деятельность, копия диплома школы травников и прочая необходимая для работыдокументация.

Женщина прошла за стойку и, направившись в подсобное помещение, не оборачиваясь, бросила:

— Ждите, я сейчас все принесу.

Прошло меньше минуты, и она вышла с небольшой фирменной корзиночкой в руках, в которой стояло несколько бутыльков и лежала парочка свернутых рулончиками бумажек.

— Итак, тут три очень редких препарата. То, что с красной этикеткой — усилитель. Любое лекарство или зелье, в которое ты добавишь его, увеличит силу действия в три раза. Потому, используй крайне осторожно.

Ого! Реально редкое и отчасти противозаконное средство. Ведь можно усилить действие не только лекарственных препаратов. Да и... даже они при передозировке могут стать ядом.

— Да, я понимаю, — серьезно ответил пакостник, задумчиво крутя в руках усилитель. После покосился в сторону корзиночки и ненавязчиво спросил: — Как понимаю, инструкция...

Паузу восприняли верно и тотчас ответили:

— Да, она прилагается, притом, как ты и заказывал, максимально полная. Со всеми известными мне побочными эффектами и так далее. Короче говоря, все то, что обычно умалчивается.

Парень протянул руку, завладевая ладонью ведьмы, и неторопливо поднес ее к губам, запечатлев на костяшках легкий поцелуй.

— Спасибо, Селия. Ты меня как всегда радуешь.

— Я счастлива за тебя, — сухо откликнулась рыжая аптекарша и высвободила пальцы. Одернула кружевные манжеты скромного темно-зеленого платья и, с иронией взглянув на нашего франта, сказала: — Надеюсь, на вознаграждение соразмерное твоим, несомненно поднебесным, эмоциям!

Личину бабника с нашего коммерсанта как ветром сдуло!

— На что договаривались, то и заплачу. И ни копейкой больше!

Я едва не рассмеялась. М-да, женщины женщинами, а деньги — это деньги!

— Пакостник! — припечатала его Селия, да таким тоном, словно диагноз поставила. Хотя, отчасти оно так и было.

Те, кто пошел по стопам василиска, ставили во главу угла именно финансовое благополучие, справедливо полагая, что к нему прилагается и большая часть остальных радостей жизни. Но, если полюбоваться на свершения Эдана Хрона, то могут появиться нехилые сомнения в том, кто именно организовал факультет интриганов и пакостников!

Впрочем, успех ректора лишь в правильном подборе команды. А у него такие личности под крылышком, что при правильном их использовании можно получить нехилые девиденты. Что черный лис и делает.

— Так, продолжаем, — ведьма вытащила из корзинки вторую бутылочку, с тихим стуком поставила на деревянную стойку перед Грэгом и метнула на меня странный взгляд. — Универсальное противоядие, ориентированное на воздействие мавок.

— Отлично, — спокойно кивнул лорд. — Третье?

— Как ты и просил, это самое сильное отворотное, что я смогла достать.

— Замечательно, — парень выудил из-за пазухи кожаный кошелек и вытащил из отдельного отделения пухлую пачку цветных купюр. Мне дурно было даже смотреть на это, осознавая, что в скором времени это все отдавать. Эх, придется все же сдавать камни, а не хотелось.

Грэгори передал деньги Селии, и та, не считая, закинула их в ящик стола.

Пакостник неторопливо сложил препараты обратно и накрыл сверху полагающейся салфеткой, учтиво попрощался и пошел к выходу. Остановился за пару шагов до порога и непринужденно сказал:

— Селия, надеюсь, сведения о содержимом моего заказа не уйдут дальше твоей лавки? Мне, кажется, замечание о том, что это конфеденциальная информация, будет лишним, не так ли?

— Разумеется, — ровно отозвалась рыжая ведьма. — Ты же знаешь, это одно из правил моей работы.

— Вот и чудесно. И напоследок.... Когда мы пришли, то стали свидетелями одного инцидента. Тебе не нужна помощь?

— Спасибо за участие, Грэгори, но я справлюсь. Просто этот гном покупал средство для мужской силы, а после приходил возмущаться на тему того, что оно не действует. И как-то незаметно он перешел к доказательствам в стиле 'а я вас тут пощупаю и никакой реакции!'. Лично я считаю свое тело частной собственностью, а не тренажером, а потому возмутилась.

После этой шутки атмосфера заметно разрядилась и, еще немного поговорив, мы направились обратно в Академию.

К сожалению, этот день и не подумал завершиться ровно и гладко. Видать, сыгралзакон подлости, который, наверное, решил поселиться неподалеку от меня. Иной причины для появления такого количества неприятностей на квадратный метр моей жизни, я не вижу!

Проходя мимо привратника, уже знакомого гоблина, мы дружно сказали:

— Пока, Жан.

Гоблин побледнел от гнева до бледно-зеленого оттенка кожи, что просто дивно гармонировало с медными, пышно взбитыми кудрями. После, гора, затянутая в розовый шелк, медленно поднялась и, продемонстрировав немалые клыки, гневно рыкнула:

— Я — Жаннет!

Мы с ужасом 'любовались' пудовыми кулаками, мощными руками с бугрящимися бицепсами и перекошенной кровожадной улыбкой, красовавшейся на редкость брутальной физиономии Жаннет.

— Ой, Жанни, милая, я просто договорить не успел, и тут ты со своим чудным приветствием, — робко улыбнулся Грэгори и попытался сделать комплимент: — Ты сегодня чудесно выглядишь!

— Я знаю, — таким зловещим тоном подтвердила свою осведомленность о собственной привлекательности гоблинша, что мне стало жутко.

— А где, Жан? Он же тут недавно был, — встряла в разговор Айлири.

Гоблинша погрустнела и села обратно, зябко передернув плечами.

— Он на смотре. Боевом. Его вашество глава Службы Безопасности Академии изволил восстать из могилы и первое, что пожелал увидеть, — это свой личный состав.

Что-то меня это наводит на какие-то мысли. Нехорошие такие.

— Ну, смотр — это не конец света, — оптимистично заметил Грэгори, перекладывая корзиночку с лекарствами из одной руки в другую.

— Кому как, кому как... — уныло протянула Жаннет и подтащила к себе большую ведомость. Полистала и поставила напротив наших фамилий крестики. Типа вернулись! Ну и последовал очередной виток жуткостей из жизни привратников, стражей и иже с ними. — Между прочим, этот гад упокоенный спросонья всегда жрать хочет! То есть если его сейчас там что-то не устроит, то он может решить поужинать не отходя от плаца!

— А это разрешено? — со страхом пролепетала Айлири, сжимая локоть Грэгори, который в это время с интересом изучал декольте дриады.

— А кто ему запретит? — угрюмо фыркнула гоблинша. — Разве что ректор или его правая рука. Которая призрачная. Но, что Черному Принцу, что Ильсору нет никого дела до того, как Нифигасэй-сибэль муштрует свой личный состав.

— Кто? — нервно хихикнула я, подумав, что ослышалась.

Мне повторили. Я повторно удивилась.

Неужели, упокоенный глава СБ и есть наше знакомое умертвие? Имя созвучно. Нет, ну все же, как его родители недолюбливали, если так обласкали?...

— Так, я вас отметила, — захлопнула книжечку учета Жаннет. — Свободны! Только вы это... лучше окружной дорогой идите, а?

— А что на прямой?

Скорбно и тихо:

— Нифигасэй-сибэль...

— Спасибо за рекомендацию, — дружно сказали мы и, пожелав гоблинше хорошего вечера, также дружно свернули на прямую аллею.

Спустя полминуты я, нервно сжимая ладошки, поведала Айли и Грэгу:

— Я никогда себе не прощу, если этого не увижу!

— Аналогично!

— А если он нас увидит? — вполне здраво убоялась дриада, слегка затормозив.

М-да, причина.... Мы замедлили шаг, тоже убоявшись перспектив.

Все же этот Нифигасибэль на всех произвел поистине неизгладимое впечатление!

— А мы по кустам, — громким шепотом предложил выход пакостник.

— А если заметит?

— На этот случай, есть универсальная отмазка всех времен и народов! 'Мимо проползали!'

Собственно, решение было принято, и мы не собирались отступать! Идиоты...

Все же любопытство, порой болезненное, — это общая черта факультета интриганов и пакостников. Почему болезненное? Потому что последствия бывают отнюдь не радужными.

Так что мы неторопливо шли по центральной аллее, отмечая странную тишину. Птицы не пели, цикады не стрекотали, домовые с матами не носились. Ненормально!

Да и деревьев и растений почему-то стало меньше, и половина беседок больше не была увита плющами. Половины статуй мы тоже недосчитались. Короче — дело нечисто.

Когда мы подходили к большой поляне, которая находится в стороне от основной дорожки, то услышали чей-то злой голос. Осторожно подобрались ближе и замирая выглянули из-за ближайшего дерева.

Во-первых, поляну мы не узнали. Из ниоткуда там появилась большая площадка, вымощенная старыми плитами, которые словно из-под земли поднялись. На площадке было много зелени. Деревья, у которых внезапно нарисовались лица — сейчас весьма виноватые — стояли понурившись. За ними прятались свившиеся гигантскими змеями лозы и лианы.

В вольных позах по всей площадке застыли статуи из сада. Химеры и горгульи зябко ежились и старались не шевелиться. Земля мелко дрожала, а от земляного дракона на поверхности остались только страдальческие глаза. Остальное тело старательно ныкалось в той матушке, которая сырая, и надеялось, что пронесет.

Во-вторых, между всей этой красотой носился злобный серый эльф с красными глазами. Его мы как раз узнали...

Надо заметить, с нашего последнего рандеву в склепе некро-эльф стал выглядеть гораздо лучше. Саван сменил на нормальную одежду, помылся и заплел волосы, так что сейчас, на мой исключительно девичий взгляд, он был довольно привлекательным. Покосилась на Айлири. Судя по тому, с каким интересом дриада ме-е-едленно скользила взглядом по тренированному телу, она мою позицию разделяла. Вот только...

— Айли, он же мертвый! — громко прошептала я, дернув девушку за рукав. — Так что ты это... без фанатизма!

— Мертвый-то мертвый, — согласилась девушка, а потом ткнула пальцев в сторону площадки. — Зато глянь, какой активный!

Я глянула. Эльф орал на каменного дракона, который медленно утопал в земле, судя по всему, всерьез рассчитывая там скрыться от упыриного гнева.

— Нет, это что такое? — разорялся Сибэль, расхаживая перед... уже бровными дугами. — Это у меня отпуск, а не у вас, уважаемый!

— На Академию не нападали, — виновато пробулькала земля.

— И что?! Вы должны быть готовы! — умертвие, наконец, заметил, что объект нравоучений, считай, скрылся с глаз, а потому наклонился... и вытащил его обратно! Аж, по самую пасть!

— Силен! — восхитился Грэгори.

— Какой мужчина! — поддержала его Айлири.

— Это некрофилия называется, — любезно просветила ее я.

— Это неполадки с мавковым мозгом называется! — прошипела в ответ дриада. — То, что я не могу употребить его по назначению, еще не значит, что я не могу им восхищаться! А тут есть чем!

Тем временем, эта дохлая, но активная девичья мечта обернулась к остальным и рявкнула:

— Вы все должны назодится в боевой готовности!

— Мы готовы... — подала голос какая-то горгулья.

— Да вы что! Я просыпаюсь, а у меня боевые големы стоят в саду в обнимку, во фривольных позах!

Статуи сникли и пообещали исправиться.

— Да как?! — всплеснул руками остроухий покойничек. — Как, я вас спрашиваю, из томной девы с кувшином, к которую превратились вы Нол-24, сделать что-то устрашающее?!

— Я не Нол, — капризно заявила указанная статуя. — Я Нола, между прочим!

Некро-эльф отчетливо скрипнул зубами.

— И что это меняет? Как, вообще, такое — он ткнул пальцем в деву, наделенную приятными глазу, хоть и каменными очертаниями, — получилось из такого?!

Несколько пассов, и в воздухе застыло изображение эдакой груды камней, у которого были руки-ноги-голова с кучей шипов и по каменной же дубине в каждой лапе.

— Ну... — Нола потупилась и погладила кувшинчик. — Нас хорошо полировали...

— Дубинки-то где?!

Голем вздохнула и протянула вперед кувшинчик:

— Вот...

— .... и ...... а потом......... ......! И всех по хыр-ли шеру! — обозначил маршрут ближайшего марш-броска своих подчиненных начальник СБ Академии.

— Есть, товарищ начальник! — козырнули все, даже деревья.

— Стоять! — опомнился некро-эльф. — Вы оттуда нескоро вернетесь...

Я чуть сдвинулась и шарахнулась обратно, часто дыша и прижимая руку к груди. Раньше, с моего наблюдателдьного пункта отерываласьне вся площадка. А вот теперь... теперь я вполне могла видеть братьев-лисов разлегшихся в гамаках между деревьями. Мужики с интересом наблюдали за спектаклем 'теперь ты в армии на хм.....' и грызли семечки, передавая друг другу кулек.

Спектакль же набирал обороты, и на сей раз доставалось зелени.

Сибель ходил между энтами и травяными змеями и ругался:

— Ну а вы-то, вы! Деревья-убийцы, которые я спецом выманивал из темного леса, чтобы нас потом все боялись! А они сейчас дрыхнут, жрут подкормку и усом не ведут! И растут, самое интересное! Вы же, по всеобщему мнению, без крови загибаетесь!

— Ну... нашлись альтернативы.

— Не упоминайте, — угрюмо ответил упырь. — А лоза?! Да смертельная лоза размножилась до невероятного, предположительно невозможного за такой срок количества, и что она делает?

Судя по паузе и требовательному взгляду — тут требовался ответ, и змейки робко пискнули:

— Добро...

— Ну да. Беседки и террасы вы увиваете! И ладно бы толк с этого был!

— Мы даем тень и прохладу!

— Мрак, — прокомментировал ситуацию Сибэль.

— Ну, и мрак тоже... По вечерам, для парочек.

Судя по перекошенному серому лицу несчастного начальства, ему уже нечего было сказать. Ну, кроме...

— С завтрашнего дня начинаем тренировки.

— А тренировки это больно? — с опаской поинтересовалась Нола.

— Очень, — злорадно подтвердил эльф.

Я улыбнулась и отодвинулась, посчитав, что концерт закончился, и неплохо бы нам, как говорится, 'сматывать удочки'. Вот только... кинула взгляд в сторону лисов и похолодела. Один гамак был пуст, а вот второй брат с интересом оглядывал лесок и особо внимательно окрестные кусты.

На площадке упырь требовал к себе Ильсора, обещая ему натянуть глаз на призрачную... что именно я не расслышала, но это и к лучшему. Судя по всему, замом умертвия был призрак. И, судя по тому, что на него свалили всю ответственность, именно Ильс был инициатором 'облагораживания' охраны.

— Ходу, ходу отсюда! — прошептала я ребятам и сдала назад, подавая личный пример. Почти сразу наткнулась на что-то, что попой и спиной не сдвигалось.

Когда на плечи легли крепкие руки, то я тихо взвизгнула и замерла. Голос над ухом подтвердил худшие подозрения.

— А куда это мы собрались?

Я же во все глаза смотрела на Грэгори и Айлири, которые изумленно таращились чуть выше моей головы. Судя по всему, на лицо того, кто меня держал.

— Здравствуйте, учитель Нар-Харз, — ровно проговорил Грэг и улыбнулся, делая пару шагов вперед и требовательно протягивая ко мне ладонь. — Спасибо, что поддержали мою девушку. Теперь можно отпустить. Невиличка, иди ко мне, солнышко.

Тиски рук сначала сжали меня почти до боли, а после отпустили так стремительно, что я едва не упала, так как ноги плохо держали. Метнулась к пакостнику, и он сразу обнял меня за талию, притягивая к себе.

Посмотреть на Алинро было почему-то трудно. Бледное лицо сделалось словно закаменевшим, а глаза вновь страшно, безоглядно черными. Он нервно дернул уголком рта и сказал:

— Вашу.... Простите, я не расслышал. Девушку?

— Именно, — с некоторым вызовом ответил пакостник.

— Как интересно. Просто чрезвычайно любопытно... — вкрадчиво проговорил кицунэ, не сводя с меня тяжелого взгляда. От этого испуганная я все теснее льнула к Грэгу, который сейчас казался стеной, на которую можно опереться. Кстати, в здравом смысле пакостника, лично у меня уже были определенные сомнения. Он же уже сделал определенные выводы, он знает, какова природа отношения лиса, и видел меня в его одежде. Так почему лезет на рожон? Это не похоже на продуманного Грэгори... а значит, смысл есть, но я его не вижу. Что же, доверимся лучшему студенту факультета интриг и пакостей!

— Тогда мы пойдем? — спокойно улыбаясь спросил парень. — Мы же не сделали ничего противоправного, верно учитель?

— Да, — неохотно ответил Алинро Нар-харз и одним рваным движением ушел с дороги, освобождая проход.

— Спасибо, — жизнерадостно поблагодарил его Грэг и, переместив руку мне на плечо, повел со словами: — Пойдем, милая, у нас еще немало дел. Я обещал тебе помочь помнится... а то не справляешься, не высыпаешься и ревешь временами, и хоть бы какая гадюка навстречу пошла.

Судя по тому, как сузились черные глаза и нервно передернулся белый хвост, эту фразу некоторые восприняли весьма остро.

Я уже почти вздохнула с облегчением, обрадовавшись, что эта встреча ничем плохим не закончилась, как нас догнал хрипловатый, резкий голос Нар-Харза.

— Подкоряжная, завтра после занятий я вас жду в моем кабинете. Надо обсудить некоторые моменты, связанные с вашим переводом.

У меня словно сердце оборвалось. Находиться с ним в замкнутом пространстве, где больше никого нет, мне категорически не хотелось. А вернее, я этого истерически боялась. Но... делать нечего.

— Да, куратор.

Мне хотелось бежать так быстро, как только могу. Такое ощущение, что земля под ногами горит, а спину сверлит тяжелый, прижимающий к земле, взгляд. Он злился. Очень злился.

Но почему? Только из-за того, что Грэгори сказал? Но... какое ему дело?! Лис сам говорил, что эта болезнь, рецидив после укуса невыразимо его бесит, что это вызывает лишь ярость! Тогда с чего такие чувства?! Да, той ночью он со мной возился, но лишь потому, что я полезна.

И почему меня сейчас кольнула эта мысль?

Ох, уж это мавочное стремление всем нравится!

А еще... он был вкусный. Очень вкусный.

М-м-мать моя мавка! Да о чем я думаю?! Так, в первую же свободную минуту намешать в комнате зелье и выпить, чтобы не чувствовать чужих желаний! Мне сейчас не до этого. И думать в таком ключе о преподавателе — противопоказано. Тем более о таком преподавателе.

Из мыслей меня выдернул тихий голос Айлири.

— Вот это мы едва не попали.

— Ага, — хмыкнул Грэгори, по-прежнему обнимая меня, а второй рукой притягивая к себе под бок и Айли. Довольно вздохнул и поведал общественности: — Я в розарии!

— Поцарапаем, — пригрозила ему девушка, гневно прищурив глазки.

— Из твоих рук я готов принять даже боль, — проворковал ей на ушко парень и с хохотом увернулся от подзатыльника.

После отпустил нас с девушкой и пошел рядом, поправляя одежду и проверяя целостность бутыльков в корзинке.

— Грэгори, а зачем ты так себя повел? — расправив подол платья, задала интересующий вопрос. — Ты ведь в курсе обстоятельств. И понимаешь, чем может аукнуться эта бравада.

— Ничего он мне не сделает, — усмехнулся Грэг. — Нэви, это личность не того масштаба, чтобы пытаться все решить грубыми методами. Так что, мы ждем скорее посланников с 'добрыми советами' и 'настоятельными рекомендациями'. Но поверь, тут, в академии, у всех есть свои покровители. Я не исключение. А потому, слабы зубки у лиса. Обломает.

Лично меня такие новости как-то совсем не обрадовали. Более того, насторожили.

— А по чьей указке ты со мной подружиться решил? — решила не ходить вокруг да около я.

Да, что-то совсем ты расслабилась и доверилась Невилика. Тут нет ничего легкого и простого. Даже ты сама на крючке как минимум у двух влиятельных лиц Академии. Я все понимаю и осознаю, что иначе не бывает. Но это не отменяет того, что на душе сейчас на редкость мерзко.

— Изначально мне, и правда, это посоветовали вышестоящие, — спокойно признался пакостник, подтверждая мои худшие опасения.

Как там говорил Ильсор?Тем, что мной заинтересовались лисы, они спровоцировали остальных. А этих 'остальных' судя по всему немало... и почему мне уже жутко?

— Айли, а ты на кого работаешь? — мрачно осведомилась я.

— Ни на кого, — пожала плечами дриада и хихикнула. — Нэви, ну прикинь сама, кому я, несчастная троечница, нужна, а?

— Раньше, может, и никому, а вот теперь ты с нами, а потому готовься, — 'обрадовал' ее Грэг. — Кстати, Нэви, не дуйся. Я, и правда, искренне хочу с тобой общаться и клятву принес, хотя прекрасно чувствовал, как ты ее... зафиксировала.

И мне почему-то, и правда, стало легче. Тем более, мне ли не знать, что это утверждение отнюдь не голословное.

Потому я подняла глаза, беззащитно улыбнулась и сказала всего одно слово:

— Спасибо.

Он глядел на меня пристально и тяжело, сейчас производя впечатление зрелого мужчины, а не легкомысленного парня. Тяжело вздохнул и притянул к себе, обнимая, и, склонив голову, сказал на ушко:

— Знаешь, Невилика, пожалуй, ты еще немало сердец разобьешь. Ты очень опасная женщина, пожалуй, самая опасная из мной встреченных. Ты вызываешь болезненную потребность тебя защищать. Быть рядом, заботиться о том, чтобы ты улыбалась.

— Я не опасная...

— Ты хорошая. Добрая, хорошая девочка. И мне, как и многим тут, очень не хочется, чтобы тебя испортили и растоптали.

Наверное, мне бы стоило растаять и обрадоваться, но я услышала и обратила внимание на одно слово:

— Многим?

— А это лишние вопросы, — едва заметно усмехнулся пакостник и щелкнул меня по носу.

— Хорошо, — обескуражено кивнула я и покорно пошла вслед за парнем и Айлири, которые потопали к зданию общежития.

Там мы разбежались по комнатам, но Грег обещал навестить ближе к вечеру. Айли помешанная на чистоте всего, но в первую очередь своего тела, смылась в душ, а я осталась одна. Разумеется, тут же этим воспользовалась, зарывшись в свой чемоданчик и достав из потайного отделения несколько флаконов и бархатный мешочек. Из последнего достала небольшой перстень с рубином в золоте и со вздохом переложила его в кошелек, прикидывая, когда и куда пойду сдавать.

Захлопнула черный кожаный чемодан, задвинула обратно под кровать и поставила на стол кружку и бутыльки. Расстегнула браслет и положила рядом. Со вздохом сожаленья отцепила три висюльки и по одной раскрыла над стаканом, высыпая туда находящийся внутри украшений порошок. После по несколько чайных ложек из каждого зелья. В кружке все неприятно забулькало, потом задымилось и наконец угомонилось. С опаской заглянула внутрь и ожидаемо обнаружила прозрачное, с мутноватым осадком питье. Аккуратно перелила его в небольшую серебряную фляжку и сразу сделала глоток.

Ну, вот и все. Больше никакие посторонние запахи меня смущать не будут. Правда, стану, как и раньше, несколько заторможенной, но что поделаешь. Издержки.

Леший, я ведь планировала прекратить принимать эту гадость, когда все устаканиться! Но сейчас из-за реакций мавочной сущности на лиса, этого делать нельзя. Мало ли, когда ее опять на тему поесть попрет... а тут уже знакомое 'блюдо' неподалеку бегает.

Стараясь отвлечься от ненужных мыслей, пересчитала оставшиеся висюльки с порошком и с грустью поняла, что хватит всего на один раз, а потом нужно снова где-то искать компоненты. А не все из них доступны в открытой продаже...

Впрочем, я теперь знаю адрес рыжей аптекарши, которая судя по всему, не первый раз работает по... сложным заказам. Так что могу обратиться туда. Правда, больше всего меня беспокоит скорее то, сколько препаратов я сейчас смешиваю.

Тоскливо покосилась на бутыльки, выданные лисом, понимая, что подходит время приема. Намазалась, выпила, что нужно, и успокоилась.

Встреча с кицунэ только завтра, так смысл начинать изводить себя сегодня? Тем более, что сегодня вечером не менее важное мероприятие — покусание Грэгори.

Собственно, мероприятие не заставило себя ждать.

Айли уже вернулась, привела себя в порядок и сейчас грызла яблоко, параллельно листая какую-то книжку по истории и пытаясь найти глубинный смысл, оставленный для потомков.

Смысл прятался хорошо, потому что Айли то и дело отвлекалась от его поисков.

Точку в этом деле поставил лучший пакостник курса, который открыл дверь и вошел. Вернее, сначала вошел букет, после восклицание о том, что даже эти два часа без меня показались ему адом, ну а потом уже сам Грэг. Дверь закрыли пинком, букет швырнули в дриаду, распорядившись поставить в вазу, а сам парень с крайне деловым выражением хитрой физиономии прошел к столу:

— Итак, начинаем!

Я ткнула пальцем в Айлири, которая готовила пакостнику избиение, судя по выражению лица и тому, как держала цветочный веник.

— Это что такое?

— Свидетельство моих высоких чуйств, которые продлятся приблизительно две недели, — не отвлекаясь от расставления принесенного на столе, поведал нам 'потрясающую' новость Грэгори.

— А откуда такие сроки? — озадачилась дриада, кажется, передумав прямо тут убивать парня.

— Ну, может, продлим, — пожал плечами он и кинул извиняющий взгляд на девушку. — Айли, прости, что кинул. В руках не удержал, да еще и злой был...

— Ну... — кажется, очень удивилась Айлири, окончательно растеряв боевой пыл. — ничего страшного.

— А почему злой? — решила полюбопытствовать я, садясь за стол и с интересом наблюдая за действиями молодогочеловека.

— Ай... — отмахнулся он с досадливым вздохом. — Стандартные мужские расспросы, когда у кого-то появиляется новая девушка. Что, как, размеры, позы и прочее. Девочки, а у вас поесть ничего нет? А то я так голоден, что жуть!

Я, все еще пытаясь отойти от откровений, механически кивнула и поднялась, двинувшись к холодильному шкафу.

— Ну вы и... гады, — тем временем выразила свое мнение о мужской части населения общаги дриада.

Пакостник лишь усмехнулся и процитировал один из негласных девизов факультета:

— Нам бы пакости творить и интриги разводить. Взятки, подкуп и разврат, лозунг всех крутых ребят!

— Правда жизни, — грустно вздохнула я, выуживая вчерашние бутерброды и остатки торта.

— Ну, а что поделаешь, — философски заметил Грэгори. — И вообще, вы нам косточки не меньше перемываете!

На этом не особо приятную тему закруглили, переключившись на еду.

Ну а потом приступили к процедуре!

— Кусай! — сунул мне пакостник свою руку.

Я ее осмотрела и с опаской осведомилась:

— А когда ты ее мыл?

— Утром!

— Но сейчас-то вечер!

— Нэви, не придирайся к мелочам, — выдал с деланно оскорбленным видом, а после, не удержавшись, рассмеялся и, достав из корзиночки еще какой-то пузырек и вату, протер кожу и повторно торжественно сунул мне под нос. — На!

Ну... он, 'На!', а я 'Ам'.

— Ай!

— Что?

— Больно!

Рука была торжественно перевязана, и мы выжидательно уставились на парня.

Пауза.

— И? — наконец, не выдержала я.

— Пока ничего, — поерзал пакостник. — Может, оно не сразу?

Вступила Айлири:

— А вы что, результат ждать станете?!

— Ну да. Нам же нужно понять, какую реакцию вызывает яд Нэви. Так что ждем эффекта и начинаем бороться.

— Понятно...

Этим вечером мы так ничего и не дождались, хотя добросовестно засиделись допоздна. Примерно через час и две партии в карты, после которых загрустивший пакостник остался без рубашки и носков, он решительно сгреб колоду, отложил в сторонку и заявил:

— Доставайте учебники! Хоть делом займемся. С чем у вас наибольшие проблемы?

Мы с готовностью перечислили и полюбовались на квадратные глазки Грэгори.

Так что, оставшееся время прошло под лозунгом 'Дай пищу мозгам, даже если они не хотят!'

Правда, к двенадцати парень стал зябко ежиться и, помятуя, что обратно ему топать по доступным всем ветрам коридорам, я выдала ему свою теплую шаль, в которой частенько бегала.

— Трофей! — поржал пакостник. — Обычно с бельем приходят, а я вот такой оригинальный!

— Иди уж... оригинальный! — прошипели мы, выпихивая мерзко ржущего сокурсника за дверь.

Вечер закончился.

А утро началось с таких сюрпризов, что лучше бы и не начиналось!

Глава 13

Проснулись мы от громкого гитарного проигрыша где-то под окном.

— Ля-ля-ля! — проорали с улицы, а потом деловито у кого-то уточнили: — Меня хорошо слышно?

Солисту что-то невнятно ответили.

Я со стоном накрыла голову подушкой, так как спать хотелось зверски и вставать не желалось вот совсем. С соседней постели, раздавались такие же невнятные звуки, замешанные на угрозах скинуть любимую герань на голову этим... петухам. А что?! Побудку устроили, поют вот...

В наше окно что-то стукнуло, рама не выдержала, и плохо закрытые ставни распахнулись, впуская презент в комнату. Тут мы уже совсем проснулись. Я села и осоловевшим взглядом уставилась на небольшой букет цветов разных сортов и оттенков. Судя по всему, неведомые гады обнесли клумбы.

Мы с Айли обменялись ошарашенными взглядами, и тут с улицы донесся очередной проигрыш измученной гитары и крайне немузыкальные завывания:

— Нээээвиииии! О, Нэвиликааааа! Мое сердце навылет пробито! Отвори же свое, а то оно пока что закры-ы-ыто-о-о!

У меня отвисла челюсть и, не прощаясь, свалила по проторенной тропке в Темное и Страшное Подземелье.

— Че?! — первой высказалась Айлири, и мы, не сговариваясь, кинулись к окну, чтобы застать там поистине эпичную картину.

На площадке перед общагой обреталась группа пакостников. В центре Грэгори с гитарой в руках и букетом в зубах, а его 'группа поддержки' старательно мимикрировала по кустам, стараясь слиться с окружающей обстановкой. Они старательно делали вид, что пришли вовсе не с лучшим студентом курса, на которого нашло умственное затмение. Рядом с Грэгом сидела лишь возбужденно поблескивающая красными глазами навь и предвкушающее облизывалась.

— Ты что тут делаешь? — заорала я, высовываясь из окна и ни капли не переживая, что на мне лишь тонкая сорочка с узкими бретельками и глубоким декольте. Остатки былой роскоши, так сказать. Если красивые и дорогие платья пришлось оставить, то белье я заменять на другое просто не захотела. Дешевое мало того, чтоколючее и неудобное, так еще и некрасивое.

— Нэви! — расплылся в улыбке еще недавно совершенно нормальный и адекватный парень, прочно застряв маслянистым взглядом как раз в области груди. — Звезда моя, приди в мои объятья! И полетим мы навстречу счастью и светлому будущему!

Команда пакостника смотрела на него круглыми, совершенно офанаревшими глазами и, судя по всему, всерьез сожалела, что не может испариться или на худой конец закопаться.

-Ты что тут устроил?! — поинтересовалась у Грэга, затравленно оглядываясь и, отмечая, как одно за другим распахиваются окна общаги. У спектакля становилось все больше зрителей...

— Это че за концерт с утра пораньше?! — раздался грубый, прокуренный троллий бас. — Грэгори, да ты совсем уже ох.......нел?!

— Уйди в туман и не мешай мне создавать романтическую атмосферу! — подписал себе смертный приговор таким пожеланием этот ненормальной.

Навь вскочила и навернула вокруг трубадура пару кругов, предвкушающее поглядывая то на него, то на общагу, и мурлыкнула:

— Ну, пой мой светик, пой...

— Тебе реально нравится? — удивился кто-то.

— А то! — умильно глядя на Грэга подтвердила навь и, плюхнувшись набок, мечтательно протянула. — Сейчас все ка-а-ак выбегут, как побьют! Кровь, переломы, униженное достоинство! Я буду в раю!

Нежить вскочила и попрыгала на месте, а после молитвенно сложила передние лапы и уставилась на Грэга:

— Ну, не стыдись, солнышко! Жги!!!

— Катись отсюда! — эмоционально пожелала я приятелю, теперь уже перепугавшись за целостность его шкуры.

На лице парня поселилось не на шутку испугавшее меня одухотворенное выражение, и он вновь ударил по струнам гитары!

— Катись, катись колечко к любимой на крылечко! — проникновенно и страстно глядел на меня из-под нахмуренных бровей наш влюбленный рыцарь.

— Ну ты и попала, — прокомментировала увиденное Айлири.

— Это он попал, — прошептала я, услышав, как начинают хлопать двери, а за ними раздаются тяжелые шаги по коридору.

— М-да.... Навь была права.

Навь тем временем едва ли не об ноги парня терлась, выгибаясь огромной, черной, лысой и чрезвычайно уродливой кошкой.

— Сокр-р-ровище мое!

— Ты тоже ничего, — уже относительно нормальным тоном сказал Грэгори и, протянув руку, почесал нежить за ухом, от чего она, кажется, даже впала в прострацию, а после плюхнулась на хвостатую попу и застыла с блаженной миной, изредка подергивая задней лапой.

— Беги, что ли... — вздохнула красноглазая, окончательно растекаясь под нечаянной лаской. — А то сейчас, и правда, повыпрыгивают и мало тебе не покажется.

— Эм... о чем ты? — парень поправил какую-то странную тряпку на своих плечах, в которой я с изрядным опозданием признала свою шаль. Парень уткнулся в нее носом, блаженно вдохнул запах, и на его лице опять обосновалась улыбка классического идиота.

Я высунулась, прикидывая расстояние до земли, а потом порывисто обернулась к Айли:

— Простыни сдергивай и связывай!

— Что ты задумала?

— Спасать Грэга! Его тролль сначала по голове шарахнет, а потом уже разбираться станет. Давай, скорее!

Пока под окном продолжались песнопения, мы с дриадой сноровисто связывали ткань, а когда закончили, я выкинула ее в окно и рявкнула:

— Лезь к нам, идиот!

— Что? — недоуменно уставился на меня парень.

— Тьфу на тебя! — окончательно разозлилась я, параллельно копаясь в корзиночке, которую Грэгори вчера оставил у нас. Закатила глаза и, оперевшись о подоконник, махнула рукой и томно протянула: — Приди в мои объятия!

— А-а-а-а! — мигом сообразил этот любовью контуженный и, кинув гитару в сторону кустов, поспешил к стене и простыне соответственно. В кустах взвыли, так как музыкальный ударный инструмент, видать, очень удачно приземлился по кому-то из несчастных друзей пакостника.

Тем временем с грохотом распахнулись двери общаги, и в рассветном сумраке мы ясно увидели совсем не романтично настроенную перекошенную троллью морду. Он выразительно хрустнул костяшками пальцев и со смаком протянул:

— Ну, и где тут у нас... жаждущий взаимности?

— Лезь скорее! — громким шепотом прошипела я, а после, опомнившись, поправила локон и промурлыкала: — Давай быстрей, о мой герой... я не буду ждать тебя вечно!

— Прелесть моя! — выдохнул пакостник, птицей взлетев к нам на подоконник, и с ходу попытался заключить меня в страстные объятия. — Я уже иду, лапуля! Я буду у твоих ног!

— Ну, не так резво, — сдавленно прошептала я, закатывая глаза... а потом краем глаза заметила мрачную Айлири.

Она ткнула пальцем в сторону окна, рекомендуя выглянуть. Я попыталась дотянуться до подоконника, но не смогла из-за крепких объятий дорвавшегося до предмета своей страсти Грэгори.

— Куда же ты, моя мечта? — осведомился парень, жарко дыша мне на ухо.

— Любоваться рассветом! — злобно рыкнула я, но тут же улыбнулась и проворковала. — Хочу вместе встретить солнце!

Попутно пыталась отцепить руки предприимчивого пакостника от тела. Руки обладали повышенной липучестью, а потому, если отлипали в одном месте, то почти сразу прилипали в другом. Не знаю почему, но я сейчас не боялась. Уж не знаю, в чем было дело. Может потому что я не боялась Грэга, возможно, дело было в присутствующей тут дриаде, которая многозначительно взвешивала в руках вазу, а может, все было куда банальнее, и я оказалась так спокойна из-за выпитого вчера зелья. Затормаживает же...

А еще пакостник при всей неоднозначности его личности не пугал меня так, как Алинро Нар-Харз. Грэгу я могла хоть что-то противопоставить. А лис... он не в моей весовой категории. И все что я могу делать, когда нахожусь рядом с ним — бояться.

До окна мы добрались. И даже выглянули.

Как раз успев застать тот момент, когда светловолосый мужчина в спортивной одежде и пушистым хвостом выбежал из-за деревьев и в недоумении остановился посреди площадки.

Из ближайших кустов с матами вывалился какой-то пакостник в обнимку со сломанной гитарой. Споткнулся и упал к ногам учителя.

Немая пауза.

— Студенты, что тут происходит? — не повышая голос, звучно поинтересовался Алинро Нар-Харз.

— Ик! — очень информативно ответил приятель Грэга в обнимку с гитарой и пояснил: — Утренняя разминка.

— Ага... бегали? — участливо осведомился кицунэ скрещивая руки на груди и расставляя ноги.

Лис был в свободных штанах и в майке, которая обрисовывала жилистый торс мужчины.

— Бегал, — нервно кивнул пакостник, затравленно оглядываясь.

Из ближайших кустов нервно заржали и писклявым голосом поинтересовались:

— Тогда почему футболка сухая и совсем не пахнет?

Судя по взгляду, который студент бросил в сторону скрывающегося шутника, быть тому битым.

— Как у вас тут интересно, — восхитился препод, переводя неторопливый взгляд сначала на застывшего креативной статуей тролля, а потом наверх, на наше окно, где в обнимку застыли мы с Грэгом. Я в сорочке, парень руками спустился на рубеж между талией и попой, но этого из-за высокого подоконника не видно, а потому полное ощущение, что пакостнические лапы уже на пятой точке.

С такого расстояния я не видела глаза лиса, но то, что его поза перестала быть вальяжной и расслабленной я уловила прекрасно. Воздух стал густым, тягучим и наэлектрезованным. Смеяться мне расхотелось окончательно.

Мать моя мавка...

Если честно, я искренне считала, что хуже быть не может. И как обычно поторопилась с выводами!

Грэг обнял меня еще крепче и, опрокинув на ближайшую кровать, провозгласил феноменальное:

— Милая, я не могу больше ждать! Я обязан прямо сейчас доказать тебе свою любовь!

Раздался горестный стон Айлири:

— Ну все, прощай белое лисье манто!

А с улицы гневный рык:

— А ну прекратить разврат!

В соседней комнате что-то громыхнуло, а потом последовало смущенное девичье 'Ой!' и недовольный бас какого-то парня: 'А через две минуты можно? А то щас, ну никак, чес слово!'

Тяжкий вздох Айлири, и дриада сначала огрела лучшего студента курса принесенным им вчера букетом, а потом обрушила на многострадальную голову несчастного пакостника вазу, в которой этот букет до недавнего времени и находился.

Грэгори закатил глаза и рухнул сначала на меня, но когда я попыталась из-под него вывернуться, то он сполз на пол, растянувшись у наших ног. Собственно, как и обещал!

Айли кинула на него сверху букет. Получилось символично. После рассерженная дриада высунулась в окно:

— Товарищ Нар-Харз, разврат по вашему приказу прекращен!

Я ползком добралась до окна и высунула нос, но тут же нырнула обратно, так как Алинро, разумеется, не соизволил никуда испариться.

— Итак, мавке Подкоряжной, дриаде Темный Дуб и человеку Грэгори Лирихону выносится выговор за развратное поведение в общественном месте!

Что?! Какой выговор?! Он вообще очумел уже? Да у меня если к таким оценкам еще и выговор добавиться, то я вообще вылечу и никакой протекторат не поможет! Тем более, судя по настрою 'покровителя' меня сначала изнасилуют, а потом прикопают под каким-нибудь кустом!

Я решительно встала, одернула ночнушку и сказала:

— Разврат проходил в закрытом помещении, которое под определение 'общественное место' не подходит, а потому я протестую против выговора.

— А концерт? — едко спросил кицунэ, рассерженно поводя пушистым хвостом.

Как ни странно, вступился тролль и все остальные присутствующие. Здоровяк перестал из себя изображать статУю и шагнул вперед.

— Господин Нар-Харз, это было костюмированное представление 'Дама и трубадур', которое мы все готовили не один месяц. А потому, мы тоже настаиваем, что сие действие не разврат. А если и оный, то согласованный с общественностью, и мы не против. Так ребята?

Многоголосое 'Да' раздалось из многих окон, окрестных кустов, деревьев и даже навь вякнула что-то одобрительное.

Откуда-то справа донеслось экзальтированное:

— Не дадим надругаться над искусством!

Мной овладела законная гордость за родной факультет. Как бы мы не цапались между собой, но против внешнего агрессора выходили единым фронтом, предпочитая потом по-свойски набить морду провинившемуся.

— Я сейчас этому искусству... — сквозь зубы процедил Нар-Харз.

— Премию и благодарность? — уточнила внезапно крайне осмелевшая я. Еще и потому, что нельзя было дать ему огласить задуманную гадость.

— Именно, — сквозь зубы пообещал нам всякие 'блага' в ближайшем будущем преподаватель по 'Интригам и махинациям'.

— Спасибо, — сердечно поблагодарила его Айлири.

— Пока не за что, — мрачно сообщил ей в ответ препод и, резко развернувшись, двинулся обратно, бросив на прощание: — Хорошего утра, студенты. И до встречи на занятиях.

Не знаю, как остальным, а мне стало жутко.

На этом все и закончилось и спустя какое-то время общага хоть и не уснула, но затихла.

Мы с блондинкой сидели на моей постели, мрачно смотрели на тело в цветочках и понимали, что для нас спектакль 'Дама и трубадур' вовсе не закончен.

— Р-р-ромашки, незабудки, — сквозь зубы выругалась дриада, пихнув парня кончиком босой ноги, а после наклонилась и, стянув с него мою шаль, откинула ее подальше.

— Не поможет, — уныло прокомментировала это бесполезное действие я и обвела рукой комнату. — Тут везде мой запах, а как поняла, реакция именно на это. Ну... и не только.

Печально глянула на парня и вспомнила лиса. Поняла, что хвостатому впору памятник за выдержку ставить! Если его так же плющило, а он так мало себе позволял. Но я еще немного подумала. Исконное негативное отношение к лису все же пересилило, и идею монумента я отвергла!

И вообще, мы еще так и не выяснили, что именно было. Может я зря ему каменный бюст посулила?!

— Чем поить будем? — вздохнула я, крутя в руках универсальное отворотное и противоядие от мавочного влияния. Но это реально от яда... у нас он обычно другой, иного действия! А тут вообще эффект странный, что у лиса, что у Грэга.

— Отворотным, — решительно кивнула дриада и тоскливо протянула: — Лишь бы подействовало, а? Это же кошмар! А если на постоянной основе такое будет, то я ваз не напасусь!

Я лишь вздохнула, намешала нужную дозу, капнула туда усилителя и передала все это подруге. Сама с трудом посадила бессознательного парня, а после злобно прищурив глаза не щадя надавала ему по щекам, в попытке привести в сознание.

— Может водичкой? — робко предложила Айли, и я всерьез задумалась. Но ничего предпринять мы не успели, так как пакостник слабо застонал и приоткрыл глаза.

— Очнулся! — возрадовалась я, и пока он не успел вякнуть еще что-то великолюбовное, сунула ему под нос кружку с наказом: — Пей! За нас...

И правда, за нас! За счастливую, раздельную и, главное, нормальную и адекватную жизнь!

Парень все выпил и сквозь зубы застонал, сжимая виски.

— Что было?

— Проще сказать, чего не было!

Спустя полчаса.

Грэгори сидел чуть сгорбившись, угрюмо глядя перед собой и сжимая в побелевших пальцах кружку с горячим чаем. Я уже одетая, обреталась напротив него, а Айлири наливала мне зеленый чай и рылась на полках в поисках остатков былой роскоши.

— Извини, Нэвилика, — негромко сказал пакостник. — Я хотел помочь, но лишь усугубил ситуацию.

— Ты помог, — ободряюще улыбнулась ему я и потянулась, чтобы коснуться ладони в знак поддержки. Молодой мужчина отшатнулся, и я недоуменно застыла. — Что?

— Я все испортил окончательно. И дело не только в том, что теперь про наш а-ля роман не знает лишь глухой и слепой, или в том, что Нар-Харз все видел и теперь злой, как черный демон. К сожалению, отворотное не подействовало так, как нам бы хотелось.

— Это в смысле?

— Это в том, что ты мне все равно дико нравишься, — запустил руку в волосы парень.

— А что было раньше?

— Раньше ты мне как человек нравилась и я машинально отмечал, что ты не страшненькая, но не совсем в моем вкусе. Блондинок люблю...

— ............. и ............ хырмля! — вспомнила все то, что слышала от некро-эльфа я.

— Почти, — уныло кивнул пакостник. — А тут кошмар сплошной, хоть и контролируемый. Мысли про запах, про то, как двигаешься, улыбаешься и даже на звук шагов внимание обращаю! Узнаю...

Что-то мне все это напоминает... вернее кого-то с аналогичными реакциями! Скорее всего, Нар-Харз, не будь дурак, тоже все что мог, перепробовал.

— Кидаться на нее не собираешься? — с опаской осведомилась Айлири, перехватывая поудобнее пару учебников.

— Не собираюсь, — буркнул Грэгори и, отставив кружку, поднялся. — Пойду я, девочки. Надо собираться на учебу, да и ответ перед парнями держать придется. Так я еще не отжигал. Кстати, а у вас алкоголя никакого нет?

— Пить-то тебе зачем?!

— А как я обосную этот спектакль?! — вспылил парень, ткнув пальцем в окно. — Девочки, чтобы я такое сотворил, я должен быть не просто влюблен, но еще и вдрызг пьян!

М-да.. если вспомнить обычное поведение этого парня, в том числе и с девушками...

— У меня водка есть... — задумчиво протянула Айлири.

Дальше мы опрыскали Грэга разбавленным спиртом, он сделал несколько глотков, вернут тару с булькающей гадостью и попрощался.

Мы его проводили, закрыли дверь и, встретившись взглядами, внезапно с ужасом осознали, что нам тоже придется держать ответ, но только перед девчонками!

Наши прогнозы оказались верными. Одевалась в этот раз я долго и, наверное, слишком тщательно, хотя вовсе не из-за того, что хотела выглядеть лучше. Просто, еще с той жизни я усвоила одно простое правило. Если на тебя смотрят, то ты должна быть безупречна хотя бы внешне. В тот миг, когда я окажусь под прицелом взгляда толпы, то не должна думать все ли у меня в порядке. Потому из шкафа доставалось одно из немногих хороших платьев, насыщенного мшистого оттенка, с кружевным воротником и манжетами. Волосы собирались в простую, но элегантную прическу и закалывались шпильками с головками из малахита, в серебряной паутинке, которая держала камни.

Когда я закончила и развернулась к Айлири, то поймала ее долгий, пристальный взгляд.

— О как...

— Еще нехватало, чтобы они зубоскалили в своем обычном стиле, — поморщилась я, собирая в сумку учебные принадлежности.

— Ну, они все равно прокомментируют, — пожала плечами дриада. — твое преображение в том числе.

— А что со мной не так? — передернула плечами. — Всего лишь новое платье и аксессуары другие.

— Знаешь, Невилика... в тебе всегда было видно благородную кровь, видимо, поэтому остальные или не цеплялись, или держались на расстоянии. Воспитание оно сквозит. В манере речи, в жестикуляции и даже в походке и посадке головы. Но сейчас, это все в достойной оправе. В привычной. Это отчетливо ощущается. То, что ты вновь влезла в свою сброшенную по каким-то причинам шкурку.

— А у меня нет выбора, — я встряхнула спускавшимися по спине кудрями и улыбнулась. — Меня обложили по всем фронтам Айли. Меня вытащили из скорлупы, бросили на берегу, и я легкая добыча для любой хищной птицы. Обратно заползти не позволят. Я могу или покорно достаться тому, кто сильнее, и делать все что скажут, или попытаться выторговать для себя лучшие условия. А дрожащей дичи не дадут ничего. Потому, серую шкурку придется сбросить, хотя я на удивление легко с ней срослась.

И правда легко... тогда, когда я убегала от клана мне показалось проще довериться тем, кто обещал помочь. Я шла туда, куда говорили и где я сейчас? Я уже сделала одну ошибку и не позволю выбирать за меня и дальше!

Дриада изучающее на меня смотрела, а после ободряюще сжала запястье и сказала:

— Я на твоей стороне. Куда бы ты не пошла.

— Спасибо, — серьезно ответила я и пошла к двери.

— Вот только, ты не находишь, что твое преображение не останется незамеченным?

— Айлири, я сейчас просто физически не останусь незамеченной. Из-за утреннего спектакля 'дама и трубадур'. Плюс, не забывай какая слава у Грэгори. Никаких фактов, но о том, что он ветреный мы слышали. И не только мы. То есть представь себе, что щас творится среди девчонок.

— Ажиотаж и желание проредить тебе волосенки, — любезно озвучила дриада.

— Если бы только это, то я обошлась бы малой кровью. Но, к сожалению, мы учимся на факультете интриганов и пакостников, а стало быть о столь легком итоге можно и не мечтать, — угрюмо букрнула я, кидая прощальный взгляд в зеркало и поправляя одну из прядок обрамляющих удивительно свежее и симпатичное личико. Что странно, в свете событий последнего времени.

— Вот, а манто бы тебя защитило! — пропыхтела дриада, копаясь в шкафу.

— Ты не бойся, от этого мехового гада, я так просто не избавлюсь...

— Вот не понимаю я тебя, — наконец достала какую-то маленькую вещичку дриада и откинула с раскрасневшегося личика встрепанные пряди. — Гораздо умнее было бы попытаться выжать из лиса побольше. В том числе и защиту, которая настолько тебе нужна. Грэгори, конечно, хорош... но он лишь человек и пакостник-третьекурсник. Даже рядом не стоял с Алинро Нар-Харзом.

В ответ я лишь искренне, заливисто рассмеялась.

— Айли, ты что?! Ты сама прикинь... по тем же вышеизложенным причинам, для лиса я стану хорошо если постельной игрушкой на какое-то время. Таких все же, как правило, балуют и что-то для них делают. Но судя по его поведению, тут имеет место совсем иная ситуация. Наваждение. Добиться, поставить галочку и потерять интерес. Знаешь, меня не прельщает ничего из перечисленного. И еще... мне противно его отношение. Я не люблю, когда об меня пытаются вытереть ноги, пусть даже исключительно морально.

— Прям уж и так... — усомнилась в отвратительной натуре хвостатого подруга.

— Ну, может, я несколько утрирую, — пожала плечами и улыбнулась. — Но в любом случае, никому не нравится, когда регулярно показывают, где твое место.

Нет, ну правда! Лис же даже в своем желании терпеть меня не может как раз за то, что я его вызвала. Ну да, куда уж нам недостойным. Видать, раньше его влекло исключительно к тем дамам, которые проходили по всем параметрам. А тут я такая неказистая. Как так...

— Обидел? — тихо спросила Айлири.

— Нет.

Судя по взгляду приятельницы врать мне стоило убедительнее.

Нет, а что его поведение должно мне льстить?!

Так... Тихо, спокойно и вообще надо выкинуть из головы эту тему. Тем более, что она на редкость бесперспективна. В любом случае, как только лисы достигнут своих целей, они покинутАкадемию, и я смогу вздохнуть спокойно.

И.. я, и правда, размякла. Нужно собирать себя, делать новую броню... идти вперед. Подготовиться к тому, что родственники могут попытаться меня достать и не напрямую, а чужими руками.

А еще, у меня есть один козырь, о котором не знает никто. Даже Грэг и Айлири.

Ильсор.

Последнему я симпатизирую хотя бы потому, что он еще ни разу не нарушал субординацию и не переходил пределов дозволенного. В призраке чувствовалась порода иналичие принципов. Ну что же, посмотрим, что мне может дать игра на два фронта.

Вот Леший, рассуждаю теперь как заправская интриганка!

Но... иначе мне тут не выжить. Не выпутаться из сетей, не стряхнуть путы чужого контроля.

А потому, поиграем, господа и дамы. Поиграем.

Выиграть я и не стремлюсь, все что мне сейчас нужно — не оказаться в отбое.

И вот, я вся такая гордая с размаху открываю дверь и выхожу в коридор. И вот я вся такая вскидываю голову и орлиным взглядом обозреваю коридор.

И вот, оценив многозначительные улыбочки женской половины нашего этажа, я пытаюсь мужественно подавить желание смотаться обратно в комнату.

Маа-а-ать моя мавка.

— Доброе утро, девочки, — проворковала Грэта, походкой от бедра направляясь к нам с дриадой.

Я мимолетно пожалела, что мы уже затащили веревочную лестницу из простыней в комнату и даже развязали ее. Сейчас бы пригодилась.

В спину пихнула Айли, намекая, что неплохо бы мне откопать всю недавнюю браваду и ей воспользоваться. Бравада Грэту тоже боялась, а потому качественно сныкалась.

— Доброе утро, — улыбнулась я и, взяв под локоток блондинку с буйным воображением, двинулась к лестнице.

— Как спалось? — невинно осведомилась рыжая ведьма. — Вот нам не очень! Особенно утром!

— Очень жаль, — ровно откликнулась я и заверила пакостницу: — Я поговорю с Грэгом.

Девушка побледнела от гнева, а дриада прерывисто выдохнула. Появилось стойкое чувство, что станут бить.

Спасла случайность.

Невысокая светловолосая пампушка у стены, кажется Жизель, томно вздохнула и громко возвестила:

— Да ладно вам девочки! Зато как романтично! Перед всеми бы так извинялись! Не боясь опозориться...

— Он же так завывал, что я думала, не иначе как баньши налетели! Почему-то любовно настроенные!

Жизель одернула корсет, туго обтягивающий роскошные телеса и буркнула:

— Хоть и баньши, лишь бы любовно настроенный!

— Они же мертвые! — ужаснулись девчонки.

Тут выступила Айли, делясь информацией из первых рук:

— Между прочим, у нас тут некоторые упыри такие, что живым поучиться бы не помешало!

К ней все дружно повернулись, с искренним интересом во взгляде.

— В смы-ы-ысле?

— О-о-о! — закатила глазки дриада и интимным полушепотом начала. — Вот представьте себе... высокий, мощный и тренированный.

— Ум... продолжай...

— Авторитетный, волевой, властный...

— Ты интригуешь меня все больше и больше! — воодушевленно потерла ладошки Жизель. — Вот только... он же неживой.

— Это мелочи, не стоящие внимания, — беспечно отмахнулась Айлири.

— Да не скажи! — дружно возразили девчонки. — А если от него что-то отвалится? Это же неэстетично! Тут уже все равно насколько он там в других местах тренированный!

— Вы хоть раз видели, чтобы от высшей нежити что-то отваливалось? Да и вампиры по сути, подпадают под ту же категорию. И если их ранить, то идет кровь, Стало быть, кровь что? Циркулирует!

— О-о-о-о! — судя по глазкам, до девушек почти дошло.

Грэта намотала на пальчик рыжий завиток и спросила:

— Так о чем ты там? Властный, уверенный тренированный... да еще и ничего не отваливается...

— Холодный же! — попытались было спустить девочек с небес на землю парни.

— Это смотря возле чего положить! — упирались настойчивые пакостницы. — И вы пошляки! Романтично и любовно настроенные мужчины, это не сексуально озабоченные! И вообще, нам, если хотите знать, интим вообще не нужен!

— Да вы что? — неприлично заухмылялись парни.

— А вот и не нужен, — обиделся кто-то из девочек. — И уж точно не такой, когда "хвать меня за грудь, две минуты — и он у стены дрыхнет", а я разочарованная!

Судя по недовольному гомону, пронесшемуся по женским рядам — проблема была общей.

Айлири лучилась радостью и, когда она открыла ротик с фразой: 'Вот представьте себе....' я уже примерно прикидывала, что следует представить.

Оказалось, что нет... до ее дара искать позитив даже в гробу, я еще не доросла!

— Вообразите на миг! — поистине волшебным голосом протянула дриада, театрально взмахнув рукой. — Лишь на миг, девушки...

— Почему это на миг? — не проникся кто-то. — Может мне подольше хочется?

— Сначала на миг, а потом мы подумаем о продолжении, — отрезала девушка, проявляя истинную пакостническую натуру. Вот же продавщица сказок! Не удивлюсь, если к концу этого спектакля, Нифигасибэль будет продан с аукциона. Мне право даже интересно, как именно победительница станет получать приз... И как 'приз' отреагирует на это.

— Итак, вообразите... — все трепетно внимали, и дриада нас не разочаровала: — Умный, интересный, предупредительный и никуда не тянущий руки кавалер! Мрачная, но пленяющая сердце красота ночного города, луна в свете которой вам признаются... в искренней симпатии. Вы ответите взаимностью!

— И? — благовейно выдохнула Жизель, томно закатив глаза и мысленно наверняка наделив мифического вежливого упыря всеми возможными достоинствами.

— Платонические отношения... но со всеми прелестями романтических! И вот увезет он к себе...

— Стоп! — внезапно очнулась светловолосая толстушка.

— Что? — недовольно буркнула Айлири, которую прервали на самом интересном и интригующем, а главное любимом месте!

— Он же мертвый... — начала здраво рассуждать Жизель и, выразительно ткнув наманикюренным пальчиком в пол, возмутилась: — А мне пока туда рановато! И вообще, так сразу и серьезные отношения... переезд и прочее. Не хочу торопиться.

Я подавила порыв злорадно, театрально рассмеяться и сообщить, что поздно! Мы составили счастливую пару по личностным характеристикам, и упырь уже приготовил ей брачный гроб, который только ждет ее переезда. Сдержалась, понимая, что после такого экспромта есть три варианта развития событий. Или обморок девушки, или мой обморок... от удушья, к примеру... или радостный визг остальных желающих обзавестись дохленьким, но настолько замечательным кавалером для романтических отношений на платонической основе.

Айлири же, передернула плечами, вскинула подбородок и легкой походкой пошла вперед, небрежно бросив на прощание:

— Ну... Жизель, мы никого не заставляем, к счастью волоком не тащим! Не готова, значит, не готова! Пошли, Нэви!

Я догнала подружку, стараясь сохранить строгое выражение лица и не смеяться.

За спиной послышался тихий, недоумевающий голос:

— Чет я не поняла... это была не шутка?

Айли остановились так внезапно, что я едва в нее не врезалась на ходу. Дриада же передернула точеными плечиками, развернулась так, что золотые кудри каскадом рассыпались по груди и спине и, сверкнув яркими зелеными глазами, надменно сказала:

— По поводу идеальных мужчин — я никогда не шучу!

И мы ушли. Ушли, преследуемые злобными взглядами парней, которым с их 'хвать за грудь, две минуты, и он храпит у стенки' разумеется, было далеко до воображаемых платонически-романтически настроенных упырей. И неверящими взглядами девушек, которые пока не могли принять тот факт, что идеальный — он-таки есть. Правда, в воображении Айлири, но есть! Но о последнем, пакостницы еще не знали...

И судя по горящим глазам подруги, за это незнание сокурсницам, наверняка еще придется расплатиться. Не исключено, что финансово.

Глава 14

До места учебы, мы добрались благополучно. Хотя лично мне по пути не хватало статуй, фонтанов, из которых они исчезли. Не было многих деревьев, кустарников и плющей, в том числе и любимого Поцелуйного Дуба слудентов, под которым сложилось немало пар... как в переносном, так и в прямом смысле.

Если вспомнить картинку муштры, что мы недавно видели — мне искренне жаль солдатов смерти, чьим командиром был доблестный некро-эльф. Кажется, он обещал им активные тренировки.

Но если мы с Айли знали причины резкого опустения парка, то остальные были не в курсе, а потому нервничали и, перешептываясь, строили разнооборазные гипотезы.

Я же, самым позорным образом тряслась как заячий хвост, потому что до встречи с куратором Нар-Харзом, оставалось крайне мало времени. Ага, всего-то семь часов... Водяной, они казались мне мигом и боялась я заранее! И впервые желала, чтобы пары длились вечно! К сожалению, они не поспешили меня уважить и пролетали на редкость стремительно.

А еще, меня беспокоил Грэгори, который через Айли передал записку и попросил меня поизображать, что я все еще его не простила после воображаемой ссоры. То есть, легче ему явно не стало и пакостник, старался свести общение к минимуму. Было грустно и я боялась, что наша дружба закончится так толком и не начавшись. Оказывается, очень неприятна даже мысль о потере того, кто может стать близким.

Пары летели. Пары закончились. Мне захотелось улететь, уплыть, сквозь землю провалиться! Я даже на призраков в состоянии голодухи было согласна!

Но никто не спешил меня спасать даже ценой повреждений, а потому я сейчас стояла возле тяжелых дверей кабинета куратора.

Но, как говорится, перед смертью не надышишься! А потому я смело подняла руку, смело постучала, не менее храбро распахнула дверь и крайне трусливо переступила порог, когда услышала ленивое:

— Можно.

Лис сидел за столом, растянувшись в кресле и закинув ноги на небольшой табурет, и, прикрыв глаза, курил небольшую трубку из белого дерева. Серебряные волосы холодно сверкали в лучах солнечного света, скользившего по спокойному лицу, коже шеи и груди, виднеющейся в полураспахнутом вороте. На столе рядом с документами стояла открытая бутыль вина. Полупустой бокал кицунэ качал в руке, а после им же указал мне на кресло для посетителей:

— Присаживайтесь, Подкоряжная.

Я осторожно примостилась на краешке, нервно сжимая ладони, но не сводя взгляда с мужчины напротив. То, что сегодня, вопреки обыкновению, он был вальяжным и расслабленным ничуть меня не успокаивало! Как и следы 'отдыха' в виде алкоголя и табака. Дым сизой, почти невидимой пеленой витал в воздухе, окутывая терпким, незнакомым ароматом.

Мне казалось, что внутри звенит туго натянутая струна, которая может лопнуть в любой момент. Тяжелое молчание давило на нервы.

— И что же мне с тобой делать, Невилика? — задумчиво протянул Алинро, ни капли не обнадежив меня этим многозначительным высказыванием.

Я молчала.

— Ну, да, было бы глупо ждать ответа, — негромко рассмеялся лис, а после также спокойно и ровно спросил: — Итак, у меня, наверное, первый и главный вопрос. Как далеко зашли ваши... театральные игры с этим парнем?

— Размышляете о том, пригодна я для вампира или уже нет?-угрюмо спросила я, внутренне от души надеясь на положительный ответ.

Тогда, я могла бы быть уверена в том, что той ночью ничего не случилось!

— Ну что ты, Невилика... — отсалютовал мне бокалом мужчина и, взъерошив светлые волосы, откинулся на подголовник кресла и устало смежил стальные ресницы. Закончил он также ровно и буднично, словно рассуждал о погоде: — Просто, в этот период я... тобой болею. Эту ненормальную, мучительную тягу не назовешь ничем иным. И потому, я не хочу знать, что желанную девушку имеет другой мужчина. Потом, когда у меня это пройдет — развлекайся, сколько желаешь. Сейчас же... не советую, если тебе дорого здоровье кавалера.

— Не надо о таком говорить, — ледяным тоном откликнулась я. — И угрожать тоже не надо.

— Ну что ты, моя милая... я вовсе не угрожаю. Я обещаю. Если честно, чтобы ты сейчас не ответила... я в любом случае в выигрыше, — негромко, но жутко рассмеялся Нар-Харз, и меня на миг пронзил совершенно черный взгляд мужчины. От него дрожь пробежала по телу, оседая в животе колючим комком. Кицунэ медленно провел пальцами по краю столешницы, а когда в упор посмотрел на меня, я едва не охнула, от испуга и бури эмоций в его глазах.

— Если у вас что-то было, то уже ничего не мешает мне разложить тебя на этом самом столе. Да, в таком случае, первый раз со мной не будет для тебя шибко приятным... но я слишком зол сейчас для этого. Но в дальнейшем исправлюсь, уверяю тебя.

Я вжалась в кресло, с ужасом глядя на лиса, который неприятно усмехнулся и, сделав глоток вина, покачал бокал в ладони, любуясь рубиновыми переливами света и продолжил все тем же тихим, ровным голосом:

— Что еще? Ничего не было. Могу тебя поздравить, пока ты нужна мне невинной, как наживка для вампира, но это собственно все, что в данный момент отделает тебя... — он выразительно стукнул кончиком пальца по столу. Мне стало совсем уж кошмарненько.

Настолько, что я решилась на ложь.

— Не надо, — тихо попросила я. — С Грэгори, ничего не было... хотя я действительно влюблена в него. Я сделаю, что хотите, у нас была договоренность по поводу вампира. Я не буду попадаться вам на глаза, я выясню, что могу по поводу этого странного воздействия, я...

— Мавка! — гневно рыкнул кицунэ, с громким стуком поставив бокал. — Ты думаешь, что сможешь узнать больше меня?! Больше меня, наследника одной из княжеских ветвей севера?! В чем ты надеешься переплюнуть? В связях, в деньгах, в силе воли?! Ты, и правда, считаешь, что я покорно иду ко дну и не пытаюсь как-то справиться с ситуацией?!

Я вздрогнула и опустила глаза, нервно сжав ладони на ткани платья.

— Простите...

— Не прощу, — едко отозвался лис. — В общем... выхода у тебя нет, Подкоряжная. Если ты не желаешь вылететь из Академии, то делаешь то, что я скажу и как скажу, все понятно? То есть сначала мы заканчиваем с вампиром, а после ты некоторое время скрашиваешь мой досуг. Со своей стороны, могу пообещать, что он не будет лишен приятных сторон и для тебя. Я же не зверь... Деньги, наряды, побрякушки, да и в постели на меня еще никто не жаловался. И да, думать забудь про своего трубадура. Даже не смотри в его сторону! Разумеется, если хочешь, чтобы его ничего плохое не коснулось.

Каждое его слово, каждое проклятое слово, било наотмаш, впивалось в душу тысячами иголок, вымораживо меня полным ощущением беспомощности и безнадежности.

И... я не могла! Я ничего сейчас не могла! Мне нельзя вылетать из Академии, мне нельзя подставлять под удар Грэга, который и так пострадал за то, что старался помочь.

Я сидела, прикусив губу, стараясь сдержать злые слезы, не в силах поверить, что я совсем ничего не могу сделать. Неужели это все? Неужели неписанное право сильного прогнет меня, растопчет? Почему я ничего не могу ему противопоставить?!

— Вы пожалеете, — прошептала я, с ненавистью глядя на мужчину напротив, который уже встал и, опираясь обеими руками о стол, тяжело дыша, жадно глядел на меня. — Чего бы мне это не стоило. В крови своей захлебнетесь...

Он резко подался вперед, обхватил мой подбородок, с нажимом провел по красной от прикусываний нижней губе и усмехнулся:

— Возможно. Но сначала, я получу тебя, мавочка. Притом так, что утром, ты встать не сможешь. Все будет так, как захочу и сколько захочу. Ты...

Вырвалась из его пальцев и, не отводя взгляда, сказала:

— Посмотрим.

Лис тяжело сел обратно в кресло и пожал плечами:

— Сопротивляйся! Добыча, которая пытается сбежать гораздо ценнее. Желаннее... хотя, куда уж больше?..

Внутри меня пожаром полыхал гнев, злоба такая, которой я еще не знала равных. Меня окончательно загнали в угол. Я никуда не могу рыпнуться, даже лавировать не осталось пространства. И как же меня это бесило!

То, что он говорил обо мне, как о дешевке, то как себя вел, то что себе позволял!

— Мерзавец, подлец, низкий и беспринципный ублю...

— Стоп, — весьма резко прервал меня Нар-Харз. — Меня не задевают твои смешные попытки уязвить, тем более львиная часть этих эпитетов верна. А вот обстоятельств моего рождения не касайся. Мать я люблю, уважаю и никому не советую подвергать сомнению ее моральный облик.

— Даже не думайте, что все будет так легко и просто, как рисует вам самолюбие!

— Все будет еще проще мавочка. Ты ничего не можешь мне противопоставить.

Я едва сдержала мрачную усмешку. Это ты так думаешь, лис. Это ты так думаешь.

Зря, между прочим.

— Собственно я все сказал. Итого... От парня держись подальше и да, опережая вопросы и слезы — мне плевать на твои к нему чувства. Хотя бы потому, что и ко мне ты не равнодушна.

— Какое редкостное самомнение! — даже восхитилась подобной самоуверенностью я.

— Ну... — он наклонил голову и с неожиданно лукавой улыбкой спросил: — Ты помнишь ту ночь, что мы провели вместе?

— Нет, — отрезала я, неудержимо краснея.

— А я помню, — таким многозначительным тоном, что мне стало нечем дышать, продолжил лис. — И поверь, Невилика, ты ни о ком кроме меня не думала. И хотела лишь меня. Так что не надо тут из меня насильника пытаться сделать, ты сама знаешь, что все будет добровольно. Пусть и не сразу...

Козел, прости Водяной. Козел, несмотря на то, что лис.

Я угрюмо смотрела на своего оппонента и понимала, что костьми лягу, но не окажусь в его постели. На все что угодно пойду! К кому угодно пойду...

— Собственно на этом у меня все, Подкоряжная. О, разве что последнее. Послезавтра вечером мы гуляем, время и место так и быть на твое усмотрение. Я не желаю лишать себя твоего общества, желанная моя.

— Теперь точно все? — я почти дрожала от ярости и старалась не сорваться.

— Иди... — устало кивнул лис и вновь потянулся к вину. — Пока я не передумал.

Я встала, подчеркнуто спокойно вышла и даже дверью не хлопнула.

Неторопливо шла по коридорам Академии, не обращая внимания на сновавших студентов и преподавателей и нехорошо улыбалась.

Может быть, я и пешка на шахматной доске Академии, лис. Но пешкам иногда покровительствуют более значительные фигуры.

Да, понимаю, что за его помощь мне придется расплачиваться и осознаю, что цена будет велика.

Я княжка-мавка, я Невиая Водный Блик из рода Подкоряжных, и я не позволю так с собой обращаться!