Бельфегор: Начало

Бельфегор: Начало

Пролог.

Кто бы мог подумать, что всё так повернется? Обычный, серый человек.

Впрочем, нет.

На людях, в социуме — я всегда старался быть обычным. Но вот внутри, в душе, каждое мгновение грезил о совсем другой жизни. Я всегда хотел иное. Но у кого не так? Все ищут своё место в жизни. Эта обыденность, когда ты каждый день совершаешь одни и те же действия. Реальность угнетала, всё осточертело, а перемены, даже какие-то по-человечески приятные события стали некой недосягаемой мечтой. Всевозможные развлечения: книги, игры, встречи с друзьями, на которых порой, не по-своему желанию приходилось напиваться до чертиков. Попытки найти себя и своё место в жизни. Не многие умеют принимать реальность такой, какова она есть. Всё это совершенно не приносило ощущений чего-то `нового'. Какой-то встряски. Да что там, хотя бы самого обычного душевного покоя...

Но все же, `кто ищет, тот найдет'.

Перемены я вскоре получил. Их видимость. На какое-то время.

Эзотерика и оккультизм. "Этим" я начал заниматься, постигая основы. Покупать через интернет и в малоизвестных лавочках, книги и всевозможные рукописи, связанные с новым хобби, и несущие такое весомое и величественное название — `гримуары'. Тем самым стал потихоньку внедряться в новую стихию. Проводил обряды — смешные и серьезные, приятные, и не очень, затягивая в свою новую деятельность друзей, знакомых, и просто таких же мечтателей, каким был каждый из `нас'. Но, конечно же, все мы понимали, что это всего лишь еще одно "развлечение". Нет в мире чудес, нет магии, нет бога. Всю жизнь я был атеистом и до сих пор им остаюсь. И `суть' я понимал, осознавал, проливая свою кровь на самодельный алтарь, пытаясь вызвать духа, демона... неизвестно что. Никакого эффекта, конечно же, кроме приятной дрожи — шуток подсознания, мурашек по спине и редких мимолетных глюков разума оно не приносило...

И ритуал `обмена опытом' в среде эзотеристов совсем не то — пьяные оргии. Их я еще с первого раза осознал лишь грамотным рекламным ходом, который привлекает новых `братьев' и `сестер'...

Всё просто и логично. Когда дюжина молодых парней и девиц имеют идентичных тараканов в голове, и что главное, знают размеры этих самых тараканов, приличная доза алкоголя в данном случае, вообще ко всем чертям срывает тормоза и налет цивилизации. Мы все носили маски фанатиков. Они довольно приятны, и за них легко держатся. Ты придерживаешься общих понятий и правил, играешь в эту игру, и приятно проводишь время. Впрочем, именно потому, что мы все мечтатели, каждый из нас, не вслух, но про себя, сразу понимал причину всех своих бед. Подсознание кричало, разум вопил и дергался в конвульсиях некого диссонанса — наши знания были пусты. В них просто чего-то не хватало...

Лично для меня не прошло и пары месяцев, как я понял — всё, что выведено в массы — есть ложь. "Магические книги" переписаны, и правды там нет. А люди, использующие их, наивно тешат себя надеждами... что, якобы, когда-нибудь, пройдет время, они станут опытнее, сильнее и также как и древние — смогут творить чудеса. Думать об этом было приятно и очень свойственно самой человеческой натуре. И это... только первая беда. Вторая заключалась в четком ощущении того, что в нашем мире "что-то" мешает творить эти самые чудеса...

И с каждым месяцем, с каждым ритуалом, я всё больше думал, и уверялся в этом. Религия. Как "основная", так и сопутствующие ей, кои уже две с немногим тысячи лет существуют в нашем мире. Они рьяно хранят эти тайны и не дают людям пользоваться тем, что было доступно ранее. Когда? А черт его знает. Но когда-то всё это точно было доступно. Не всем, но многим. Даже не смотря на то, что львиная доля знаний могла быть утеряна, крупицы всегда остаются. Слишком много фактов в истории, да и даже в нашей обычной жизни случаются порой чудеса...

Наиболее логичная теория. Как впрочем, и та, что о смешении силы веры людской. Если представить, что каждый разумный обладает силой, и способен `творить' — появляется некий диссонанс сил, и вот он — корень всех проблем. Многие хотят чистую силу, иные — видеть своего бога, многие в него верят, но не хотят видеть иных богов. Одни понимают, что `его' присутствие только навредит, другие же не хотят видеть вообще никого. Сталкивается вера. Одни хотят творить, другие просто понимают, что это `им' просто не выгодно. Недаром говорят, "сколько людей столько и мнений". И чем больше нас будет, тем больше вера одного будет сталкиваться с верой другого, порождая еще больше хаоса в нашем мире.

Как итог, мы ни имеем НИЧЕГО.

В итоге же, хочу сказать, что мечты мои так и не сбывались, и не то, что изменить свою жизнь, куда там. Даже просто поглазеть на какого-нибудь духа, аль неведому зверюшку, я просто-напросто не мог...

И вот, в один прекрасный день, а точнее... февраля этак четвертого, нового, две тысячи одиннадцатого года, поехал я за новым гримуаром. Метро, автобус, как всегда. Пускай и далеко, но снова тешил я себя надеждой, что хоть один ранее неизвестный мне манускрипт повысит мои знания. Хоть капельку, чуть-чуть, но сдвинет дело с мертвой точки. Впрочем, не тут-то было. Зашел я в `магазинчик'. Народу как всегда, почти не было. Сказать точнее? Пара человек! Необычной внешности и... хотелось бы сказать "ауры", но и этого не могу. Совру же. Просто, выделялись оные индивиды из серой массы `общества нашего'. В черных балахонах, значит, ходят. Шепчутся тихонько, и высматривают что-то из отдела массивных таких книжек по некромантии. Отыгрывают роли, так сказать. Что дальше? Пошел я, поздороваться с хозяином сей обители, Виталием Черным. Этот высокий и худощавый, точь-в-точь как я сам, парень в почти идентичной некромантам, черной мантии, считался в наших кругах магистром оккультных наук. И, конечно же, никому из моего личного круга знакомых, не было известно — "за что"? За какие, такие `особые заслуги'? Всё так, на уровне слухов и нашей общей `игры', в негласных правилах которой спрашивать прямо о звании или личной силе являлось... ну ОЧЕНЬ плохим тоном. Хотя и здесь всё вполне логично. Кто дольше колдует и провел больше ритуалов, тот теоретически и сильнее. Тому и больше уважения. А Виталик вертелся, как подсказала память, в оккультных кругах уже достаточно долгое время...

Впрочем, никто не мог отрицать, что тот и сам придумал всё это. Пиар своей лавочки, или хотя бы для поднятия собственной значимости, авторитета. Ради столь прекрасного чувства собственного величия, так сказать. В моих-то кругах он не состоял — чуть-чуть иная стезя, но схожие интересы. Добавлю также, что пересекаться с иным `кругом' без особых на то причин, тоже было `не принято' — в виду возможных споров и конфликтов. Правда, тот факт, что его считали этим самым магистром, где-то да проявлялся. Всё может быть и каждый человек в сущности своей, хотел бы чем-то выделиться, как мог соврать, так и на самом деле мог бы быть именно тем, кем его считали...

Что же, перекинувшись с `Черным' парой слов во время рукопожатия, направился к своей любимой полочке — "оккультизм и демонология", подсознательно ощущая как сие действо медленно, но верно становится рутиной... и стал искать новую книжонку. Да, сама святая наивность. В который раз за этот бессмысленно прожитый месяц, находясь здесь, у этой самой полки, мечтал я найти такую запись, которую еще не видел или не успел еще прочесть. И вот она — реальность. Ничего нового я не увидел, но лицо всегда умел держать. Вот так, не показывая даже тени своей унылой физиономии, направился обратно к хозяину с тем же самым вопрос, который... ну, впрочем, и так всё ясно:

— Есть чего нового?

— Хотел бы я тебя обрадовать, но нет, — сходу ответил Виталий, будто бы ожидавший этого вопроса, — Ты один из моих лучших покупателей, и если б что-нибудь `такое' было, сам знаешь, я бы тебе даже позвонил. Знаю, что нехорошо так говорить, но ты зря приехал, — после небольшой паузы и не менее тяжелого, чем у меня, вздоха, он продолжил, — Если найду чего-нибудь, сделаю копию и сразу позвоню, — закончил, изобразив чуть виноватую улыбку. Все-таки приятный он парень в общении, и что меня всегда удивляет, умеет выдавать ну просто исчерпывающие ответы! Однако, после оного ответа, окинув меня взглядом, тот как-то озадаченно посмотрел на некромантов-покупателей, и, легонько взяв за плечо, скосил глаза в сторону выхода, — Покурим?

— Дай угадаю, свои уже скурил... — сузил я глаза.

— Видишь насквозь. Угостишь?

— Ну, пойдем.

Ничего нового... вышли на морозец. Не знаю, почему тот никогда не курил в своём магазине? Возможно, не любил когда в рабочем помещении стоял табачный дым, или ж наоборот, о клиентах своих заботился. Но даже так, Виталик был очень странным парнем, и маска его, судя по всему, со временем просто намертво приросла к лицу: выйти на улицу в одной лишь тонкой мантии в десятиградусный мороз... скажем так, не только глупо смотрится со стороны, но и просто не практично. Выбросив из головы сей момент, я привычным движением рук вытащил из-за пазухи пачку парламента. Закурили. Первые пару минут тот гордо стоял в своем балахоне, лишний раз, даже не двигаясь и... словно медитируя. Ману свою, улыбнулся я, наверное, в свободное время решил пополнить...

Однако в скором времени стало понятно, что медитацией здесь и не пахло. Уже через пару минут Виталик начал легонько так трястись, и что логично было бы предположить, вначале просто пыль в глаза пускал своей невозмутимостью, а вот теперь так просто и банально пытался он согреться. Проходящие мимо серого и невзрачного магазинчика с пафосной вывеской, люди, глядели на это черное чудо с определенным интересом, а каждый сотый точно втихаря делал памятное фото. Непонятно зачем. Любят нынче человечки просто так щелкать телефоном. И мотивы их порой совершенно не понять. Впрочем, одно мне нравилось в расположении сей обители запретных знаний. Всё было рядом с метро — в одном из близлежащих домов. И народу рядом проходило, конечно же, достаточно. Возможно, тот, кто знал Виталика и его магазинчик, считал `Иной Путь', так называлась его лавка, чем-то вроде местной достопримечательности, но это ведь уже совсем никому не интересные детали...

Перекур закончился, и мы зашли обратно — греться. Ясное дело, Виталику было тяжелее, чем мне. Я-то еще до марта буду ходить в зимнем пальто и шапке, а вот потом, когда температура повысится до нуля или уйдет в плюс, одену что-то более легкое и менее громоздкое...

Что же, посидели мы еще за прилавком, чай попили, поболтали с часок о делах `обыденных'. Ну как `обыденных'? Для нас, `эзотеристов' — да. А вот обычный человек не понял бы и половины слов. Как из разряда шуток программистов. Степенно обсудили некоторые аспекты призыва сущностей, правила приготовления к обряду и тому подобные вещи. К тому же, `Чёрный' неожиданно так, между словом, озадачил меня темой `перехода' в их личный круг, закинув удочку о некоторых социальных бонусах. Но сходу четкого ответа, конечно же, не получил. Дело в том, что перебежчики не особо котировались в нашем `мире', и это даже мягко сказано. Однако когда дело касалось каких-то личных мотивов или особых привилегий, все дружно пожимали плечами. Мы не в древности, и обязаны жить по правилам современного социума.

Выгодно — дерзай. Никто не осудит. И это истина. Круги же наши, в целом, схожи в интересах своих и правилах, что было весомым плюсом. В общем, я обещал подумать, и уже прощаясь, понял, что в итоге, время провел интересно. Не знаю, с толком ли, но интересно. Как ни крути, а общение с человеком, чьи увлечения схожи твоим — всегда приятно. И вот, поехал я уже домой. А на душе опять проклюнулся росток той самой черной меланхолии, зовущейся реальностью. Двести метров пешком до метро. Совсем немного. От центра до запада, на синей ветке...

Надел наушники, включил музыку, и жизнь сразу стала ярче. Всё же, все мы во многом схожи. Серость вокруг перекрашивает в первую очередь собственный внутренний мир, а сам человек, что следует из этого — тоже становится `серым'.

Стоит ли говорить, что в столичном метро всегда творится столпотворение? Утром, днем, и вечером. Впрочем, повторюсь — ничего не меняется. Сделал пересадку, успел протиснуться в вагон, и поехали дальше...

Пока дослушал очередную любимую композицию альтернативы и металла, люблю я сильную музыку — ничего не поделаешь, поезд уже успел доехать до примечательной своим названием станции, Парка Победы. Хорошая станция — как констатация факта. В основном потому, что на ней многие просто `выходят', а сам вагон становится свободнее. В основном, туристы, конечно же. Их здесь много. Вот и сейчас, у дверей, готовясь выходить и следовать за экскурсоводом, столпилась целая куча таких же представителей хомо-сапиенс. Впрочем, поправка — `иностранных хомо-сапиенс'! Которые с великим удивлением на лицах рассматривали `русских варваров' и их житие-бытие.

Иной раз посмотришь, и люди как люди, а взглянешь `поглубже' — абсолютно иной вид разумных...

Стоит ли добавить, что повезло мне еще вначале пути занять сидячее местечко? Стоять в такой толпе, конечно же, во-первых "неудобно", а во-вторых опасно. Ибо есть в мире такая смелая профессия "вор", умельцы в области которой каким-то невозмутимым, и что самое главное, чудеснейшим способом умудряются вытащить из кармана телефон, за несколько секунд в недрах закрытой сумки пошарить в кошельке, или даже снять с пальца кольцо. Вот где настоящая магия! Уличная. Одного случая в отрочестве было достаточно, чтобы молодой, но совсем неглупый мальчик в момент понял истину. "Всегда следи за своими вещами!" Прикрыты твои глаза или нет. Трезвый ты, аль пьяный. О `таких вещах' никогда забывать не стоит, и всегда, всегда посматривать по сторонам. Лучше быть подозрительным, тем `бедным'.

Но, к сожалению, много у нас в России недалеких людей, которые мало или проще сказать, "недостаточно" об этом заботятся. Одна из истин. Всем нам, конечно, свойственна рассеянность, расслабленность, или в целом даже, такая простая мысль, что `меня это никогда не коснется'. Да, такие мы. Люди...

Вот и почти пожилая женщина, читающая какую-то книжонку в сером переплете без обложки, так же, скорее всего, и не задумывалась об этом. В темно-синем шарфе, намотанном на шею, серой шапочке, и старенькой, утепленной, с уже выцветшим мехом, куртке. Казалось-бы `обычная', но удивился я, совсем не сгорбленная и не прижатая к земле тяжестью современного социума и жизни. Даже невооруженным глазом в ней был заметен какой-то стержень. Тот, который делает человека уникальным, не позволяя ему скатиться в общую серую массу...

Немногословный и внимательный человек всегда больше видит. Он наблюдателен. Таких людей немного, потому как чтобы утвердится в нашем мире, важно всегда быть в действии, проще говоря — `крутиться'. Некоторые индивиды так и просто любят быть в центре внимания...

Возможно, вы когда-либо задумывались, почему одни наши знакомые и друзья такие активные и жизнерадостные, но при этом совершенно безграмотные, или же, просто не обращающие своего внимания на какие-нибудь важные жизненные мелочи? Просто — такова их суть. Пусть будет пафосно. Такие люди просто пошли по-другому пути развития. Они, я улыбнулся своим мыслям, качают себе параметр `социальности и коммуникабельности', но не успевают повышать многое другое, не менее нужное. Многим только с виду кажется, что необщительный и тихий на людях человек является таким же и в своей родной среде обитания — дома, на работе, или где-либо еще, где ему комфортно. Но и эту тему, думаю, не стоит столь же сильно развивать. Потому, как искоса смотря на пожилую женщину, её сумку, и молодого человека, позарившегося как раз на оную, довольно увесистую вещь, я увидел то, что, наверное, никто из окружающих и не мог так сходу заметить...

Её глаза, светло-карие, слегка даже отливающие янтарем — совсем не двигались. Осознание данного факта немного удивило меня. Женщина совсем не читала, а будто смотрела куда-то вглубь серых страниц...

Свою сумку она поставила рядом с собой, в которую, однако, усиленно вперился тот самый молодой человек, между прочим, кавказкой национальности. И здесь нет ничего удивительного. Нехорошо, конечно, судить по внешности, но в данном случае всё было ясно как день и ночь — пред нами находился очередной `гастарбайтер' не пожелавший работать как все нормальные люди.

А впрочем, какое мне до этого дело? Потому ведь я, `как и многие другие в подобной ситуации', и решил отвернуться. Почему? Просто. Чтобы не видеть преступление...

Да. Двадцатилетний жизненный опыт подсказывал, шепча на ушко, не искать себе лишних проблем на всем известное место, и оставить всё как есть. Попытавшись схватить вора за руку, я бы с большей долей вероятности `схлопотал в глаз' или же, при наиболее удачном раскладе, ехал бы в ментовку одним из главных свидетелей преступления. И оба варианта меня совсем не устраивали. Это жизнь, и это истина. Терять время и здоровье самое нелюбимое дело абсолютно любого, разумного человека...

Женщина так внимательно смотрела вглубь страниц, что заметила пропажу только тогда, когда преступник уже успел схватить сумку и, расталкивая столпившихся у дверей пассажиров, пытался проскользнуть из вагона. Однако. Вот и всё. Соболезную, но теперь его уже не догнать...

Вот только, вместо того, чтобы организовывать погоню, та отчего-то задержалась. Может, опешила от столь наглой выходки?

Возможно, так оно и было. Сумка то была совсем невзрачная и на любой сторонний взгляд, провозить там что-то ценное никто не стал бы — вполне логично. Но даже так, то, что происходило дальше, я объяснить совсем не мог...

Поначалу мне казалось, что она даже не замечает никого вокруг. И ведь не слепая. Я четко видел краем глаза, как ярко-карие глаза резко сдвинулись и, словно выискивая, сканируя всё сущее, с какой-то ужасающей скоростью прошлись по всему вагону. Поисковый режим включился, блин. От столь странной мысли я улыбнулся. Вот только моя улыбка вмиг померкла, когда пара ярких зрачков резко остановилась на мне. И вновь я опешил. Чего надо то? Ну не остановил. Своих проблем навалом. Синдромом Матери Терезы никогда не страдал. Все мы такие...

Вот только эта мысль была последняя, потому как дальше произошло что-то однозначно страшное и совсем не поддающееся осмыслению. Все краски мира, пусть даже и такие серые, померкли еще более. Мир и всё иное стало черно-белым. Окружающие люди, их движения, даже воздух и его частицы. И уже собирающийся поставить свою правую ногу за черту дверей вагона, молодой кавказец. Всё резко остановилось...

А еще через мгновение в мою голову, будто что-то ворвалось. Огромное и чужеродное! Такое ощущение в жизни своей я... испытывал впервые, поэтому и помыслить не мог о сопротивлении, пытаясь хоть как-то понять и охарактеризовать сам процесс.

Я замер, как замерло и всё вокруг. Лишь с малой разницей того, что сознавал всё это. Чувствовал. А чужеродное существо продолжало давить и копаться внутри головы, выискивая только ведомые ему одному знания... и мысли.

Неожиданно я понял, что меня банально читают. Тяжело ли не понять, когда перед глазами мелькают картинки собственной жизни и событий, от просмотра которых сразу возникают определенные знания и ассоциации.

Странное, давящее ощущение схлынуло также быстро, как и появилось. Прошло мгновение, а может и не успело. Время снова продолжило свой бег, а пожилая женщина, также, не дрогнув ни одним мускулом на лице, резко развернулась, и чуть ли не бегом направилась к дверям, как очевидно, догонять вора ...

Я уже собрался выдохнуть.

Как вдруг, уже не смотря в мою сторону, та столь же резко и что главное — точно, запустила своей книжонкой... в меня. При этом больно ударив по лбу корешком. Плюс в данной ситуации был один единственный. Этот удар хорошо так помог снять с себя наваждение...

Показалось что ли? Глюк от плохого табака? Перекурил сегодня? — мелькали мысли в голове. Банальный гипноз?

Забыть. Черт с этим глюком. Чего только не бывает в жизни! Если обращать внимание и зацикливаться на каждой небольшой странности, то при нашей обывательской жизни, уже в скором времени можно сойти с ума...

Впрочем, такое же двоякое чувство неожиданно посетило меня потому, что совсем немногие обратили своё внимание на развернувшуюся прямо перед глазами, картину. Пусть так, за всем не уследишь, но почему-то стало так обидно...

Словно и нет в вагоне столь привлекательного молодого человека! Хотя, признаюсь, приукрашиваю я немного. Ибо привлекательностью никогда не страдал, но еще более обиден сам факт — в лоб книжкой засветили, а всем мягко выражаясь, начхать! Хотя, так даже лучше...

Взвесив в руках неожиданно легкий бумажный переплет, я не стал акцентировать на своих действиях и без того скудное внимание окружающих, а плавным и ловким движением руки сунул сию вещичку себе за пазуху. Туда, где во все времена года и каждый серый день лежала не только пачка так необходимых мне сигарет, но и милая сердцу, личная, магическая, тетрадь.

О да, как пафосно! Не знаю, почему я так к ней прикипел, но мне было очень приятно показывать друзьям и товарищам по своей оккультной деятельности свои `умные' записи. Да и у кого не так? Это оставляет в душе какое-то чувство удовлетворения. Будто ты не сидишь на месте, а продолжаешь совершенствоваться. Такие книги были у многих из `нас'. И не быть тебе уважаемым человеком, если ты хоть раз не ознакомишься с записями членов своего круга, кои те хотели бы показать. Покачав головой, я лишь понадеялся, что остальной путь пройдет тихо и спокойно...

Остальной путь и правда, прошел спокойно. Чуть подождал автобус, снова покурил, тем самым переварив у себя в сознании новые впечатления и события, произошедшие со мной буквально несколько минут назад. Адреналин спал. Вот так вот и доехал я домой...

Родичей, как и всегда, в обители "великого мага" — не было. Дополню, ибо звучит несколько превратно, и даже немного мрачно. Последние пару лет те начали активно ездить в загородный дом. Если говорить точно, то "наш" дом, который отец построил на старость лет.

Да. Мой отец сделал в жизни всё, что нужно сделать настоящему мужчине. Посадил дерево, кстати, не одно. Построил дом. И сделал сына. Хороший, мудрый человек, проживший более полувека. И сказать о нем `плохое' просто невозможно. Хотя, какой ребенок плохо отзовется о своих родителях? Впрочем, бывают и `такие'...

Дома ждала любимая Тишина. Нет, это не имя, да и не девушка совсем. `Покой и умиротворение'. Вот название сей великой сущности. Ведь когда ты один, можно не отвлекаясь ни на что, спокойно и размеренно заняться своими делами.

Для меня эти самые дела являлись моими различными хобби, помогающие бороться с абсолютной серостью нашей реальности. Ведь я не только "великий маг оккультных наук", пока что только в кавычках, но и самый настоящий игроман, писатель небольших юмористических рассказов, да и вообще, любитель что-то смастерить руками, аль просто почитать из интереса всякие умные книжонки...

Перекусив бутербродами с колбаской, обедом холостяка, который быстренько сварганил на скорую руку, пару часиков, дабы `отрезвиться', решил я уделить ставшей давно уже бессмысленной, медитации. Все мы одинаковы: Виталик, я, `мой личный круг', да и вообще, все другие эзотерики. Не видя даже результата, мы продолжаем это делать... и верить, верить в результат. Но то, что я его не видел, этот самый результат, еще не означает, что его совсем нет... или не будет вообще. Возможно, когда-нибудь...

В бессмысленных попытках успокоить бушевавший в поисках ответов разум, полтора часа минули быстро. Больше я не смог. Сильно грызло меня чувство интереса. Очень сильно. Могла ли она быть медиумом? Эзотериком? `Такой' как мы, но шагнувшей дальше?

Окончив оное занятие, этакий ежедневный урок выдержки, взглянул я торжественно на своё пальто, и решил, наконец, посмотреть на новое приобретение, интерес к которому столь яростно сжигал меня всю оставшуюся дорогу домой. Интерес почитать что-нибудь новенькое. Пусть даже, и с такими мыслями как `там может оказаться какая-нибудь бессмысленная, и совсем не нужная мне информация'. Ведь не может быть у такой как `она' простой, обывательской макулатуры?

Насколько же великолепное это чувство! Жажда знаний.

И каково было моё удивление...

Открывая необычный кожаный переплет, казалось, вот будет там, как я в глубине души своей уже печально предполагал `какой-нибудь романчик', или, в крайнем случае, простой такой `личный дневник' аля заметки садовода. Но там... Там! Оказались неизвестные мне письмена!

Гхм!

Слишком громко и пафосно сказано, даже стыдно перед самим собой. Да, язык был мне и вправду незнаком. Ни русский, ни английский. Ни из `европейских', да и `восточных' тоже. Буквы выглядели дико, но не коряво. Красивый, замечу, тонкий подчерк, выведенный под углом почти в девяносто градусов. И как так можно писать? Непонятно.

Что же, посидел, поглазел. Да, красиво, таинственно, и очень интересно. Но всемирная сеть поможет! Первым делом решил поискать хоть что-то приблизительно схожее по виду. Сфотографировал страничку, загрузил, и... увы, но такого языка, к моему собственному удивлению, не нашлось вообще, а похожие крякозябры совершенно различались по стилю. Логичный вывод сложился в тот же самый миг. Могла ли это быть какая-либо бредятина в стиле так часто появляющихся нынче в нашей среде, `пророков', которые на самом деле `те самые', из домов с белыми рубашками, или же, проще говоря `ересь всякая'?

Впрочем, `такие' индивиды были во все времена.

Некий самодельный, и всегда `пафосный слог'— `тайные языки, кои нынче так любят создавать всякие неординарные личности...

Да. Минут десять еще листал загадочную книжку. Ни внутри, ни снаружи, не было ни единого намека на автора или издательство, однако сам переплет выглядел свежим. Вопросов больше чем ответов, но признаюсь самому себе, сам факт довольно-таки радовал. Правда, больше всего сей труд и правда, был похож на бред безумца. Что-то `такое' как тот самый `Альхазред с его Некрономиконом', который, как многим уже известно, придумал никто иной, а самый обычный иностранный писака. Толи из США, толи еще откуда-то с запада. Впрочем, не о нём разговор. Неспешно листая, дошел я до середины. А здесь... Пентаграммы. Вот так сюрприз, — в процессе разглядывания оных фигур, я даже ухмыльнулся.

Непривычные взгляду, семиугольные звезды разной степени наклона, и несколько уже привычных `оккультных пятиугольников'. Только, все равно какие-то они, не `такие'. Некоторые были повернуты и исковерканы настолько, что казалось, логика у автора при написании сего труда вообще не присутствовала...

Так и листая, да жадно разглядывая что-то совершенно непонятное, нашел я грамму, которая выглядела почти как в трехмерном изображении. Скептицизм во время просмотра оного рос в геометрической прогрессии. Я не был наивным, но неожиданно понял, что руки подрагивают от возбуждения...

Подумал, подумал, и решил сходить на перекур. Привести мысли в порядок, да и заняться уже исследованиями. Хотя логика...

Логика трещала по швам!

Тем не менее, в груди появился приятный огонек надежды на что-то... `новое'!

И ведь даже не смущало `от кого' досталось мне сие богатство, как впрочем, и то чувство сожаления, что не мог я так сходу определить, `из какой именно области сие знание'. К примеру, залезать в некромантию или сатанизм никогда не хотелось. Только оккультные науки, эзотерика и ничего более.

Они самые безопасные — теоретически...

— Такс, время еще есть! — и правда, часы показывали лишь три часа дня.

Приведя свои мысли, эмоции — в порядок, дошел до самого неприятного момента: мне очень нужен был перевод. Программа минимум. Наивно...

Внутри, конечно же, подсознательно хотелось увидеть чего-то вроде полного пояснения и разбора по полочкам всей теоретической и практической части. Но уж в такие чудеса давно уже не верил.

Разглядывание картинок, как впрочем, и эстетически красивой письменности дело, конечно, приятное — но толку от этого мало. Пришлось исследования свои направить в иное русло...

До самого вечера просидел за компом, болтая на закрытом форуме со своими `братьями и сестрами' по интересам. Сфотографировав на телефон один из самых простеньких на вид рисунков, загрузил на рабочий стол, в специальную папочку, и создал новую тему...

Поражаюсь я людям! Получаса было вполне достаточно, чтобы тема стала одной из самых просматриваемых, а под ней разместились десятки, если уже не сотни различных сообщений. О чём же? Некоторые писали о несусветном бреде, который несет в себе данная картинка. Профессионалы дела нашего, иначе говоря, `целые магистры' — просвещали о непонятном расположении энергетических линий и близко-близко подбирались к своему любимому занятию — активному ведению дискуссий и споров. Многие уверяли, якобы, такое соединение совершенно противоречит току энергии и обращению к стихиям. С этим понятно, сам о `таком' подумал, благо не новичок в оной стезе. Почитав дальше, даже рассмеялся. Новички же, забыл о них сказать, несли откровеннейший бред. Примерно в стиле `Пред нами сигила вызова древних!' — как один из самых популярных вариантов сообщений.

Но всё же... народ заинтересовался! Мне пришлось поклясться самой страшной клятвой, что сей труд, как ни мой, так ни одного из моих друзей-знакомых-близких и всяких иных коллег — всё же мы прекрасно знали, что нет среди нас настоящих `вершителей чудес', а если и есть — они очень хорошо шифруются из-за конкуренции. А что самое интересное — `все' этим клятвам всегда верили. Впрочем, как и я сам. Не было еще такого в `наших' кругах, чтобы даже нарушив клятву, человек не получил своего наказания. `Бессмысленный обман' — каждый об этом знал не понаслышке. Недаром, одним из главных правил при вступлении в `круг' был полноценный сбор многих данных о человеке, его быте, истории, родственниках и реальной деятельности. Информация, которая уже с первых дней грамотно и профессионально проверялась, ведь как я чуть позднее узнал, в наших кругах много было всяких достаточно больших и важных шишек из самых разных структур.

Неординарные люди похожи. Все эти правила понимали и принимали — ведь слишком хорошими были плюшки и отношение к `своим'. Ведь любому человеку свойственно желание иметь друзей, которые бы общались с ним не за `что-то' материальное, а просто из общих интересов и фантазий. Тот самый случай, когда бонусы — `не стремление, а лишь приложение'.

Впрочем, вернусь к событиям, которые стремительно развивались, стоило только мне заверить людей в своей непричастности. Закономерный же вопрос `откуда' получил свой безопаснейший ответ `нашел', а о подробностях отмалчивался, заверив лишь в том, что ни коем образом сам не прилагал никаких усилий для того чтобы оное получить. В конце концов, сдавшись под давлением уже своих товарищей, ответил я — `Почти свалилось с неба!'

Зачем всё это? Я торговаться. Лишних денег не бывает, а видя столь ярый интерес собратьев-оккультистов, честно и громко заявил о продаже этих самых, еще даже лично мной не изученных знаний. После нескольких бесед пришлось даже пообещать вывесить еще пару страничек в ближайшее время. `Для затравки' — мелькнула в голове хорошая мысль. Товарищам из своего круга, решил скинуть бесплатно, но только после того как получу деньги за пару сотен экземпляров.

Особо наживаться на товарищах, пускай даже и из иных кругов — не хотелось. Одно дело получить свою долю, другое — сыграв на чувствах интереса — просто на просто ограбить. В ответ, что логично, получил понимание, благодарность и обещание поспособствовать в рекламе для тех, кто еще не знал об этом новом трактате из эзотерических новостей. Я не был новичком, не был и магистром-старожилой, но слишком многие знали мой великий интерес ко всем оккультным записям, и раз случилось так, что пробрало самого `Бельфа', какой-то явный `смысл' в этом есть.

Вернувшись с очередного нервного перекура, с удивлением заметил, что самой странички на форуме нет, а в приватной комнате, куда доступ разрешен только администраторам и всем самым-самым `оно' уже висит в ярком и красивом оформлении. Да уж! Резвенько так, после обсуждения, прикрыли лавочку халявщикам. В закрытый раздел, доступ и правда, имели очень немногие. Все-таки бред ни бред, а людям интересно стало уже до такой степени, что началась самая банальная конкурентная давка. Секретная информация ИБО! Не изучено! Опасно! — как написал в ответной теме на крики обычных пользователей общего ресурса, наш администратор из ранга магистров. На этом же изучение книги я приостановил. До ночи...

"Ибо только тьма может открыть тайны мироздания..."

Часть Первая. Суть пожирателя.

— Дурак, аль гений... вот в чём вопрос... — очередной мой тяжкий вздох, — А может всего понемножку? — рассуждал я сам с собой.

— Ну и зачем я решил провести ритуал именно с этим рисунком? УУУ...!

Мои `тролльи' возгласы, наверное, были слышны далеко-далеко. Хотя, до окраин этой черной пустоши они вряд ли дотянут. Максимум, на ближайший километр.

— Что сказать? Пошаманил знатно! — на мат и просто нецензурные словесные конструкции уже просто не было сил. Да уж! Видел бы меня кто-нибудь с полчаса назад, когда вместо дивана, поначалу я искренне думал, что просто перенервничал, приустал и решил подремать — очнулся на голой такой, безжизненной и прохладной земельке цвета чернозема.

— Черные пустоши... — само пришло на язык.

Вот тебе и оккультизм! Вот тебе `маг великий'! Неуч. За всё моё время ожидания "здесь", осталось уже меньше полпачки сигарет. После осознания такого изумительного и удачного по своей глупости `переноса' моя радость была безмерна, когда я обнаружил, что все вещи, которые были на мне `до', остались на мне `после'!

Собственно `после чего'? Самое удивительное, что подробно я так и не мог вспомнить, как очутился `здесь'. В памяти сразу всплыли десятки бульварных, фэнтезийных книг на тему попаданцев...

Нет! Так попасть никому не пожелаешь. В `такое' местечко еще никого не забрасывало. Ох. Как же нехорошо получилось.

— Обычно наши любимые герои переносились в большие, каменные города, прекрасные, аль не очень, — я хмыкнул, — Зависит от фантазии автора, эльфийские леса, ну или хотя-бы на зеленые, солнечные такие полянки. Порой, конечно, авторы засовывали своих героев и в самую задницу мира, но уж совсем не так, — очередной тяжкий вздох, — В голую пустошь, без еды, воды... и... всяко удобных для выживания вещей. Ведь даже мой, предельно внимательный к деталям разум, не нашел за всё это время хоть какого-то выхода из ситуации...

Самой сладкой мыслей, однако, была та, что возможно я так ярко спал. Да, бывали порой и такие сны. Редко, метко, и очень реалистично. До дрожи.

`Ну или в трансе', — вот уже вторая мысль, — После того как зашел к соседу, немножко травки покурить...

Наркоманом я не был. Но иногда, расслабиться так можно было. Особенно, после стольких недель адского труда над очередным, бессмысленным в сущности своей, гримуаром. Главное ведь меру знать и не заводить себе очередную, еще более вредную привычку. Одной мне пока хватало. Да и не вставляло особо — понимал я, всё больше налегая на обычные сигареты. Алкоголь и то серьезней будет. Хотя в кругах, особенно в дни событий, тех самых `оргий' — шмалили `наши товарищи' знатно, что даже меня частенько шокировало...

Однако ж, ущипнув себя за руку и кучу других мест, называть которые совсем не хочется, понял, что всё совсем-совсем реально...

В который уже раз, достав сигарету, чиркнул зажигалкой и жадно затянулся. Ну, нет! Паниковать бессмысленно. Накричался, цензуру убил, пора думать:

"Что делать дальше?" — и, к моему сожалению, первая же мысль, которая пришла...

"Я совершенно не был готов к этому переходу!"

Эх. А ведь когда-то готовился. Прогнозировал мол, что когда-нибудь, когда научусь знатно так, `почти мастерски' шаманить, изучу такое вот, простенькое заклинание стандартного портала, подготовлюсь, возьму с собой все самые современные штучки, от огнестрельного оружия до зарядки для телефона, и лишь тогда, когда еще закуплю несколько блоков сигарет. Лишь тогда, вместе с кем-то из `своих', чтобы не попасть в неприятности, да и просто, чтобы скучно не было, открою этот самый портал и пойду бороздить миры в поисках приключений, славы и роскошной жизни...

Бороздил сейчас не я. Бороздили меня. Хорошо так на-бороздили, аж тошно стало. Ах да, и как `на зло' некой волшебной книжонки, конечно же, со мной НЕ БЫЛО! Естественно! Решил в другой мир смотаться, зачем возвращаться обратно? Извольте погулять, подумать, отчего вы решились на такой шаг...

— Да уж. Решился... — и ведь не так всё было. Те малые воспоминания о ритуале, что всплывали в памяти, ясно показывали сам факт, что я просто решил поэкспериментировать с новыми пентаграммами. Ну, вот простенький такой экспериментик. Совсем небольшой, в большей степени даже `привычный'...

Скрутил ковер в гостиной, осторожно отлепив квадрат линолеума, кой еще с `первого ритуала силы' вырезал, дабы, не испортив письменами, спокойно пользоваться кругом призыва, ну и... собственно — начал рисовать новенькое чудо на самой обычной бетонной плите, служившей полом.

Ну да, жил я в старой, достаточно прочной пятиэтажке времен советского союза. Дому было уже где-то лет пятьдесят. Ох, не туда что-то меня понесло...

— Помню, как маялся с пентаграммой... — вылез очередной фрагмент.

И правда, по жадности своей врожденной выбрал я самый большой и сложный рисунок, который только был в пресловутой книжонке. Да, а теперь каюсь. Полтора часа провозился с ним, несколько раз исправляя любые, самые мелкие огрехи, десять раз всё перепроверил — уже профессиональная привычка, зажег по периметру свечи, как подозрительно хорошо было видно на самом рисунке. Обычные. `Церковными' никогда не пользовался, и чем не позволяло пользоваться чувство собственного достоинства. Не скажу ничего плохого о самой вере. Просто, какой смысл верить в бога, которого уже никто тысячелетия не видел? И `который' не дает о себе ничего знать. Потому-то все мы и атеисты. По крайней мере, большинство. И потому, кстати, во все времена были чернокнижники, некроманты и наши, тому подобные, скажем так... коллеги. А верить человек привык. Неважно во что, всегда хочется во что-то верить. Ибо вера это один из инстинктов сродни выживанию, развитию и продолжению рода...

Активно почесывая затылок, решил я восполнить пробелы в памяти своей. События, что происходили со мной дальше, собственно, не предвещали ничего плохого. Зажег свечи, просидел за книгой однако еще около часа — не найдя таки ни единой строчки похожей на вербальный компонент, ну и решил попробовать старый добрый способ во всех сферах оккультизма. Кровь. Она рычаг, она есть действие и жизнь всего сущего...

Свечи как раз догорали, когда я решил, что пора пустить кровь... из пальчика. Нравится мне этот способ. Резать ладонь жалко и боязно, и это `во-первых'. Бинтов дома много не бывает — не больница. А во-вторых, конечно же, боль. Никто не любит боль. Не мазохист. Ну а, кроме того — что скажут люди, когда увидят обширный такой порез по всей ширине ладони? Нож соскользнул? Я бы не поверил.

Нет, спасибо. Я проливал кровь чисто в научных целях. Да и говорят, в малых дозах помогает метаболизму. Из пальчика вообще лучше всего. Много сразу не выйдет, а мало будет — добавим. Всё так сказать, было `во благо'.

Ладно, закончим. Ибо после того, как первая капля коснулась пентаграммы, и правда, больше ничего не помню. Хотя простая логика подсказывает, что должны были быть какие-то врата. Это по-хорошему, я имею в виду. И что я обязательно должен был войти в них...

— Нет, ну а как я тогда здесь оказался? Не провалился же вниз?! — пауза, — Гм... а ведь стоял точно в кругу призыва... — и это был последний фрагмент воспоминаний.

И вот сижу я здесь и сейчас, на холодном, черном камне, и устремлены мои глаза в горизонт, а правая культяпка яростно чешет затылок и иногда задницу! Да что ж такое?! Гм! Что сказать, красиво! Это я о небе. Были бы сейчас рядом кисточка и мольберт, точно бы плюнул на всё своё корявое неумение рисовать и создал бы настоящий шедевр! Возможно. Жаль только, никто не оценит...

Ведь эти черные пустоши, это темно-синее небо без единого облачка, эти высоченные острые пики серых по цвету гор со снежными шапками, кои я только-только заметил на горизонте. И эти два солнца, да...

— Два солнца... — приняв позу Чапаева, задрал голову еще выше, да уставился как баран на два ярких, светящихся шара на небе. Вот такого увидеть я точно не ожидал...

`Два солнца', подумать только! Притом, что одно из них относительно нормальное, и на вид такое же, как на Земле. А вот второе увы, `Черное' с фиолетовым спектром!

Может, все-таки спутник? Наверное, потому и цвет неба кажется таким темным с одной стороны и светло-розовым с другой. Сами светила, кстати, поменьше нашего Земного будут. Или находятся подальше от планеты. Неизвестно.

— Или же две звезды? — напрягся я вдруг. Ведь при таком расположении, если мне не изменяет память и поверхностные знания из школьной физики, да астрологии, то когда одно из них скроется, настанет ледниковый период...

— Опять-таки неизвестно. Как и то, есть ли на этой планете кто-то разумный? — в данном случае я только и мог, что говорить сам с собой. А самое неприятное, неожиданно понял, что если я один `такой' на всей планете, ой-ой как нехорошо мне будет. Нет, ну на такое я не подписывался! Хотя...

— Нет. Если я уже битый час нахожусь здесь и не сдох от проблем с кислородом, значит воздух здесь такой же, как и на Земле. Или... почти такой же. С минимальным различием в составах. Хоть так, — заключение было вполне логичным.

Значит и живые существа есть, о чем подсказывала та же логика. И люди должны быть. Опять же по-хорошему, исходя из системы развития жизни на планете. Хотя, опять же — неважно. Пусть даже `не люди', и `таких' представить можем. Главное чтобы было всё, что необходимо для жизни. Еда, вода, мягкие постельки и так далее и тому подобное....

И все-таки в последних утверждениях я лишь себя настраивал, и не был столь оптимистичен. Чего-чего, а ничего `съедобного' или хотя бы отдаленно напоминающего оное заметно не было. Ни капли жизни, лишь черные пустоши вокруг. Без еды, как память возмущенно нашептывала мне, загнусь я за неделю. А без воды уже за пару-тройку дней. Эти мысли посеяли во мне настоящую, тихую панику...

И книжка то тю-тю, а идеальной памятью я никогда не обладал. Да и сомневаюсь, что кто-то смог бы запомнить столь объемный рисунок с первого раза. Нет, надо начинать поиски. Срочно. Делать хоть что-то.

— Но вначале... — нервно хихикнув, вынул из кармана широких штанин мобильный телефон, включил фотокамеру, и щёлкнул картину "Черные пустоши и два солнца". Теперь я понимаю тех людей. Они живут `одним днем'.

— Что же, можно идти...

Чем так плохи пустоши, так это своей пылью. Бошка так и не прекращала зудеть. И вряд ли это вши — всегда я утром мылся, а насекомых `здесь' еще не видел. Разве что хищные микроорганизмы? Ох, только бы не это...

— Ах да, — развернув камеру, сфотографировал уже себя. Мало ли. Вдруг когда вернусь на Землю, не поверят, что я здесь был? Впрочем, думать об этом еще рано. Как и о своем положении. Не хочется опускать руки так быстро. Сейчас главное еда и вода...

Спрыгнув с черного камня, и продолжая почесывать уже немного успокоившуюся черепушку, моментально переключаясь на `зад', сделал пару шагов. Не-уж-то при падении содрал там что-то? Впрочем, какая легкость!

Только-только заметил, как легко стало дышаться. Чистый, свежий воздух — и то верно. Ведь здешняя экосистема не загрязнена дымом и едкими газами, кои стоят в наших мегаполисах. Хотя, один `попадун' уже начал здесь дымить папиросой... но, думаю, ничего страшного! Все-таки капля в море. Да и очень символично. Я — первый! Наверное! Скорее да, чем нет.

Ориентир можно взять с гор. Их я видел именно в стороне. Пощупал себя. Ну да, откуда же у меня компас?! Натурализмом и путешествиями по жизни не страдал, увы! И ничего кроме дома, да нескольких районов города своего — не знал.

Достав с заднего кармана завалявшийся блокнотик, с великим нежеланием отодрав свой культяпку от задницы, начал проектировать мини карту.

Вот. Здесь я, а здесь горы. Осмотрелся, взяв еще пару ориентиров. Небольшие и массивные скалы, большой разлом в земле... с правой стороны, осторожно заглянув в который, понял, что туда лучше не соваться и вообще метров за десять обходить стороной. Боюсь, видите ли, высоты я с детства. Да и мало-ли, вот зачем туда соваться?!

Занес всё это на большую карту в мелких масштабах. А на следующей страничке сделал карту поменьше. Надеюсь, поможет. И идти тогда стоит прямо в горы. Там уж точно должна быть вода. Да хоть речушка какая-нибудь для начала, и желательно чистенькая. Хотя чем они здесь будут загрязнены? Тьфу, левые мысли в сторону. День-два у меня есть, надеюсь, повезет!

* * *

— Главным минусом данной местности однозначно является предельно однообразный ландшафт, — сделал я очередной вывод в своем блокнотике.

Несмотря на всю красоту общего фона, эти одинокие, небольшие и острые антрацитово-черные скалы быстро начали раздражать. Как впрочем, и те разломы, кои раз за разом преграждали мне путь. Частенько они так и просто бесили...

В некоторые даже страшно было смотреть, ибо ширина `оных' достигала порой нескольких десятков метров. А уж глубина. Мне всегда нравилось бросать камушки, но определять глубину трещин в данной ситуации, и данным способом — глупость. Я просто маялся ерундой, стараясь не подходить близко к этим расщелинам.

Да, высоты я боялся всегда, да и вообще уже успел об этом сказать! Приходилось даже по нескольку раз обходить некоторые препятствия, но благо, большинство из них также заносил на мини-карту в виде различной ширины черточек. Потому я и надеялся, что делать крюк, теряя на обратном пути драгоценное время, в случае чего — не придется...

Как стало понятно после этой небольшой, но опасной прогулки, данная местность — плато.

Почему? Банально, вскоре на пути моем появился не очередной разлом, а самый настоящий `край'. Правильнее даже было сказать, `конец' локации сей! Внизу, в паре сотен метров находилась такая же чёрная пустошь, словно лист бумаги, карандашом расчерченная сотнями мелких трещинок и тянущаяся аж до горизонта. А за ним, за горизонтом...

Сверившись с картой, занес туда и это. Шестое чувство подсказывало, что искомое мною я найду там. За горизонтом! Но вот как мне слезть с этой отвесной скалы... да с такой высотой? Пришлось аккуратно передвигаться в нескольких метрах от обрыва, разыскивая более-менее удобный для моих домашних тапок, спуск. И опять-таки, увы. В момент перехода я даже не догадывался, что этот самый переход будет — и домашние тапки просто не мог помыслить поменять на что-то более удобное. Так вот я и прошагал почти целый день, поминутно почесываясь, а что более странно, ощущая всё это время себя в каком-то странном туманном состоянии. Словно очень многое `меня' перестало волновать.

Да и ощущение организма своего как-то ослабло...

Но даже так, я искренне старался не скатиться куда-то в глубины разума своего и внимательно следил за тем, куда в очередной раз ставил ногу. Выживание — главное. Нельзя отвлекаться. Вообще, если так признаться, всё моё внимание было уделено только тому `куда ставлю ногу', ну и, конечно же, мыслям о вполне логичном нежелании падать...

Когда же светлое солнце скрылось, и черное встало прямо надо мной, я понял, что ВОТ такие здесь ночи! Не особо темные, но теплые.

— Вот оно как оказывается... — задумался я, — Когда светлая звезда, именуемая `солнцем', заходит, тёмная всё равно греет и получается, что большая часть планеты греется постоянно. Все же не спутник! Или `почти' постоянно — точно сказать — никак не получится, — вздохнул, — Необходимы длительные исследования, как климата, так и влияния его, и многих других факторов на местность. Когда же заходит тёмное, получается, восходит светлое, и по логике вещей греется все также, просто планета более полно освещается. Надо следить. Пока всё досужие рассуждения и гадания на кофейной гуще...

— Делаем вывод, — задумался я, — `Утром' будет у нас то время, когда висит на небе лишь `белое' светило. Логично, правда? — спросил сам себя, — `Полдень' — когда оба солнца высоко в небесах. `Вечер', когда первое опустится до средины и почти зайдет, а `ночь' естественно, когда останется на небосводе одно лишь черное, — такой вывод меня обрадовал. Да и по часам, к моему великому удивлению, всё примерно сходилось, пока. Да и не страшно, даже если здесь длительность суток будет иной. Возникла довольно приятная мысль, что ледниковый период точно не намечается, и вроде как одной проблемой стало меньше...

Обрадовало вскоре и то, что еды организм пока не требовал, но одновременно же `оно' и настораживало. Шок, конечно, это по-нашему. Я вполне мог утратить на время чувства голода из-за экстремальных событий, но все же верилось слабо, что стресс от пережитого способствует отсутствию голода. О `таком' я как-то не читал...

Как вариант, это самое туманное состояние в котором, кажется, и до сих пор находился? В теле легкость и свобода, а с ощущением голода словно и не сталкивался никогда в жизни своей. Хотя, ориентируясь на время по мобилке, понял, что проходил где-то около трёх-четырех часов без перерыва:

— И не заметил даже... — аккуратно умостив свою пятую точку на очередной, более-менее плоской, а значит, `удобной' черной каменюжке, задумался вновь, — Очень странно!

И правда, такая выносливость даже самого себя насторожила. Ведь худощавый студент, который с самого отрочества предпочитал физическим нагрузкам, компьютер и развитие, так сказать, духовное, пройти без отдыха столько времени никак бы не смог. Задохнулся бы от отдышки. Тем более я — тот еще любитель подымить. И даже не почувствовал и капли усталости...

— Что же, проведем эксперимент... — дабы понять свой предел в данной среде, я решил пробежаться. Да. Именно пробежаться. По темноте! Хотя опасность куда-нибудь упасть или вляпаться, тем более в такое `тёмное' время суток должна была так и так повыситься с отметки `эй, поаккуратнее здесь!' до отметки `ты чего, сдурел?', я же пошел еще дальше. По-хорошему — страх куда-либо бежать сейчас должен был полностью заполонить всё моё человеческое сознание. Поправлюсь — еще и адекватное сознание. Потому как никогда не отличался я такой безбашенностью, но что странно, никакой опасности от такого опасного для здоровья поступка, даже не ощущал...

Вперед-вперед! Туда, где по-хорошему должен находиться спуск с этого чертового плато. А заодно и времечко убьем. Вода то нужна. Усталости головного мозга, гм, проще сказать `сознания', а значит и желания сна, тоже не наблюдалось. Но вполне логичный вопрос — а почему-бы просто не взять и переждать ночь? Отвечу. Потому, что если усесться и начать думать обо всех навалившихся проблемах, можно вполне сойти с ума! И вот так, в однообразном легком беге минуло какое-то время...

— Бред... это просто..., — повторял я себе через каждые метров пятьдесят, — Не запыхался... вообще ноль эффекта...

Голова ходила кругами. Те выводы, что я строил в голове своей, плотно граничили с глупостью и безумием. В целом у меня успели сложиться две гипотезы: либо сей мир как-то на меня повлиял, и стал я истинным `Гераклом', правда без горы мышц, либо опять же это влияние планеты, и сила притяжения в этом мире в десятки раз слабее, чем на Земле, как собственно и нагрузка на мышцы. Про такое тоже читали. Но даже так, пробежать с пяток километров для меня все равно как слечь уже в процессе и в принципе, разлечься с высунутым языком прямо на земле...

— Эх. Бред не бред, а проверить гравитацию надо. Чисто для понимания, — на этот раз решил попрыгать я. Все еще продолжая свой бессмысленный, довольно скоростной забег, решил снизить скорость и поискать какой-нибудь не слишком широкий разлом. Метра эдак, в два. Для начала. Чтобы не лоханутся, падая в пропасть, но при этом, однозначно перелететь!

Несколько мгновений, и как по заказу, умудрился зацепиться взглядом за небольшой такой `разломчик' в полусотне метров пред собой. Метра эдак три-четыре. Многовато, конечно, но...

— Ускорение... — и с неким чувством ностальгии по школьным урокам физкультуры, прямо у края, выпрыгнул...

Полетал хорошо! Знатно. Метров десять, а то и все пятнадцать точно пролетел, почти не напрягаясь. Жуткий диссонанс, но такое влияние планеты мне уже начало нравиться, и я, плюнув на все возникающие в голове мысли и возможные эксперименты, попрыгал еще около часа, попутно отмечая на карте свой путь. Мда, чудно-то как. Такими темпами за день можно преодолеть, наверное, с пару сотен километров...

Хотелось, правда, сократить путь еще немного, дабы поскорее добраться до гор, но через час решил все же сделать перекур. Мобилку решил пока не включать без надобности. Так она хотя бы дней пять еще протянет.

— Надеюсь, здешние магнитные поля никак не повлияют на его работоспособность... — проскочила очередная здравая мысль.

В себе же я ничего плохого совсем не ощущал. Наоборот. Эта легкость и свобода, хоть и туманили немного разум, но соображалка пока не сбоила, и крайней степени эйфории я не замечал — лишь ощущения, даваемые новыми возможностями. Страх и восхищение, скажу я, чрезвычайно мощный коктейль.

— Ох, еще одна проблема, которую необходимо срочно решать... — вынув пачку сигарет, оценил свои запасы. Точнее, их отсутствие. Всего несколько штук, — И что же я буду делать без них родимых? — ведь эта привычка, отказаться от которой предельно сложно. Вспоминая, сколько раз я пробовал бросать, и сколько раз снова начинал, мне стало как-то не по себе.

— А, ну и ладно! Закончатся, так закончатся! Сохраню одну на память, если загибаться буду. Покурю, — пауза, — Да. Лишь бы сохранилась...

Не особо волнуясь о чистоте, растянулся на ближайшем прохладном камне во весь рост. Совершенно иные ощущения. На пыль, которой в волосах и так предельно скопилось, внимания даже не хотелось обращать. Закурил, понимая и то, что чесотка также в какой-то момент ушла. Впрочем, не о том думаю...

— Вот это вид! — я даже не заметил, как на небе появились звезды. Яркие. Наверно где-нибудь на северном полюсе, на Земле они были такими же, когда небо чисто и безоблачно. Но здесь... Здесь они были по-настоящему прекрасны! — Однако....

Привычных созвездий почему-то не нашлось. Ни одного знакомого, ни медведей, ни Ориона — сам факт оного уже совсем не волновал. Просто — какие-то странные фигуры. Но даже так, ночное небо напоминало просто россыпь чистых алмазов, а в стороне, поднимаясь по небосводу, неспешно восходило Черное Солнце. Не удержавшись, снова включил телефон, сфотографировав и эту картину, ощущая в себе настоящего первооткрывателя...

Поддавшись приподнятому настроению, решил пролистать памятные фото. Вот они, воспоминания о былом: юность, быт, учебная пора, друзья и родители, близкие и иные люди, так и просто разные приятные события — они есть у всех. Конец же своеобразной книги воспоминаний теперь дополнял прекрасный кадр двух светил, какое-то `черное' подобие человека — негр, да и самый, между прочим `настоящий уродец', и эти прекрасные звезды...

— Эх, красота... — пауза вдохновения, — СТОЯТЬ! — я даже закашлялся, забрызгав слюной пол экрана.

`Черный уродец!' Бессознательным, с ощущением нарастающего безумия взглядом несколько секунд я вглядывался в фотографию, и только после решился протереть, да приблизить: на фоне черных пустошей, под небольшим углом на меня смотрел человек. Нет. Не совсем человек. Чернокожий, немного блестящий... НАСТОЯЩИЙ монстр. Кожа антрацитово-черного цвета, две пары относительно небольших рожек, первая из которых произрастала откуда-то с затылка, загибаясь на манер бычьих, вверх, а вторая, чуть поменьше, прямо из височной области, противоположно вниз, напоминая своим видом... жвала. На лице же челове... поправка, `чудовища' было что-то похожее на кривую ухмылку, и только небольшие рядки белоснежных, острых, хищных зубов логично дополняли эту картину. Пасть была чуть приоткрыта, посему была возможность отлично рассмотреть то, насколько хорошо ими можно было грызть даже самые толстые косточки, если не сам `камень'...

* * *

Черная пустошь снова внимала, разнося высокий русский слог по своим бескрайним землям. Моему словарному запасу уже некуда было расти:

— Для достоверности... — еще не решаясь трогать или ощупывать себя, повторно направил камеру, сфотографировав своё лицо, и через пару мгновений, собравшись с силами, сразу же зашел в просмотр. И правда. Теперь на меня смотрел уже настоящий монстр с хорошей детализацией. Без улыбки.

Неоднозначный кадр: "Чудище расстроенное"

— Вот на такое я точно не подписывался... — нет, было, конечно же, интересно, необычно... удивительно, — Тьфу! — но вот становиться монстром мне еще не приходилось. Да и кому приходилось? "Таким" — в особенности!

— Но все же к мозаике пристроился еще один элемент, или вывод — называйте, как хотите, а именно, — тяжкий вздох, — "Человеком я быть перестал"!

После продолжительного рассматривания своего портрета я даже решился прощупать голову и собственно, наконец, прочувствовал сии новые элементы декора, коих ранее чудным образом умудрялся не замечать и не касаться, — Жуть! — щупал руками.

Кожа стала жесткой, неровной и рифлёной, словно каждая клеточка нарастила свой собственный панцирь. Челюсть тоже изменилась. Не особо сильно, но заметно, и похоже из-за новых зубов. Смешная попытка раскрыть рот на всю ширину показала, что запихнуть туда, я теперь могу как минимум кулак. Ну или вкусный бараний окорок. Целиком! Что намного лучше кулака.

— А рога? — пауза, — Полный коллапс, — толи теперь понимал, отчего голова всё это время чесалась и зудела, — И ведь не чувствовал ничего такого! Как?! Каким образом?! Когда успели?! Ну хотя бы волосы еще остались...

— Однако! — осмотрев и свои руки, я понял, что кожный покров изменился не только на голове, но и по всему телу. Но это уже мелочи! Потому, что пошарив на голове, сходу заметил, как к ладоням прилипла сразу чуть ли не половина всей моей шевелюры...

Очевидно, из-за тех маленьких пластинок, за которые, собственно, волосы и зацепились. Как там дети обзывались раньше на `таких'? Лысый-лысый, сходи...

— По деревьям, думаю, неплохо буду лазать... — Ладно, — это уже настоящий катаклизм, — Теперь я не просто монстр, я абсолютно ЛЫСЫЙ монстр... — и зачем только решился на эту проверку? Так бы еще некоторое время с волосами походил. А ладони теперь очищай...

— Вот же печаль... — хотя, логически получается, волосы отпали бы так и так. Видимо, просто время пришло, и изменения вступили в финальную фазу. Да, теперь всё встало на свои места. Эти вечные `почесунчики'. Правда, от них можно было легко отстраниться, как и от какого-нибудь дискомфорта, таки в какой-то момент я даже перестал обращать на них внимания. Первое время казалось, мол, пыль здешняя такая плохая, а если учесть, что чувствительность тела на приличный отрезок времени почти что пропала, ведь всё сходится. Ныне же это ощущение сильно ослабло, и как я понял, так и продолжит постепенно ослабевать до самого конца.

— Вот только... конца чего? — теперь я уже никак не осмеливался на продолжение прогулки. И даже более того, старался лишний раз даже не двигаться. Сидел. Ждал. И пытался понять новые ощущения. А они были. Будто что-то чуждое стало не только с кожным покровом, но и со всеми внутренними органами. Не ощущалось очень многое, а кое-что наоборот стало восприниматься слишком ярко. В районе сердца появился целый комок мышц. Двигающийся, медленный комок. Аккуратно прислонив руку к той области, я понял, что это и есть `новое сердце'. Хорошо, что хотя бы бьется. Сильно смутил его ритм. Будто кровь густая...

Да, многие факты сложились. Если изменения вступили в первую фазу уже сразу после перемещения, то первоначально ничего не ощущалось из-за шокового состояния. Вполне вероятно, что на тот момент должен был быть самый пик и самое болезненное начало? И вполне логичный вопрос — сколько же я провалялся без сознания?

— Телефон, а ну-ка подскажи. А то я сомневаюсь... — с минуту созерцания зеркальной поверхности мобильного и цифр на нём, я, наконец, додумался до очевидного: ритуал я проводил по своей привычке ровно в полночь четвертого числа, а первая фотография здешней флоры сделана в семнадцать тридцать пять уже пятого. Почти восемнадцать часов!

— Вот так и становятся монстрами, — покачал я головой, — Всего-то надо полежать без-сознания пол денька в ином мире и нет проблем. Добро пожаловать в ряды чернокожих лысых `оленей'! — вот и причина выносливости, отсутствия голода и усталости. Смутная догадка, — Силы? А силы ли? Хоть какой-то плюс должен быть? — вон, кожа какая бронированная, неужто само тело так и осталось слабым и человеческим?

— Нет. Раз уж монстр теперь — требуем силы богатырской! — я пытался обстрагиваться от действительности и найти хоть какие-то плюсы.

— Что же, проведем еще один эксперимент, благо каменюг здесь достаточно, — пауза, — А заодно и гравитацию нормально проверим! — схватив в свою черную культяпку небольшой камушек, просто разжал хватку: упал, и упал достаточно быстро, и разницы, увы, что камень падал на Земле, что здесь, я не почувствовал. Для детальной проверки схватил-таки каменюгу поувесистей и кинул со всей дури `куда глаза глядели'!

— Мировой рекорд по метанию каменюжки побит на тысячелетие вперед... — озадаченно почесал лысый затылок, — Хорошо полетел! К дождю, наверное? — пятьсот метров навскидку, — Что сказать, одобрямс! — но на сердце...

Так вот. На сердце, значит, появилось какое-то странное чувство потери. Ведь мне нравился свой человеческий вид. Как и любому другому, нормальному человеку. Ты не ты, если себя не любишь. Все мы эгоисты. Столько лет я был собой, и в один миг превратился в `такое'!

— Однако голос остался тот же... — сделал я еще один вывод, — Так, а связки изменились? — в целом всё остальное на своих местах, хотя какие-то изменения были и `здесь'. В частности, поиграв голосом, добился довольно интересного, резонирующего шипения, когда сжимал зубы с небольшим усилием, — Неплохо! Но все-же, почему же я не заметил все эти изменения сразу?! — в очередной раз, задался я этим, довольно актуальным вопросом. Возможно, вполне возможно, что первично они происходили медленно и поэтапно, а сам я банально, настолько привык к черному цвету своей одежды, в кой хожу на улице и дома, что за всё время не заметил, как изменилось и тело. В такую же, `черную-черную' сторону...

— Конечно, одежда могла помешать почувствовать первичные атрибуты, а туман в сознании выступил эдакой защитой разума, — покивал я головой, — Но... как я не заметил появление хвоста...? — то, что я нащупал у себя за спиной, привело меня в натуральный шок. Какой-то длинный, метра в полтора, такой же `черный', и что самое главное, гладкий и рифлёный...

Наверно, оное чувство было из-за пластин. То ли зад еще чесался больше всего остального?! Когда из него ТАКОЕ вылезает!

— Гхм. Ну, не прямо из него. Образно конечно — копчик и всё такое — продолжение позвоночника... — продолжая почти наугад ощупывать новый орган, мне почему-то начало казаться, что оное не кожа. Кость? Хитин? Вполне возможно.

Присев на пятую точку, уже осторожно ухватил сей новый, но довольно послушный орган и принялся изучать. ДА, скорее всего хитин. Хвост в целом был гладкий, это да. Ровный, тоже хорошо, но вот эти пластины, покрывающие его, как то так опасно смотрелись. Вот реально опасно. Острые. С виду — натуральная бритва. И вот этот `кончик'. Точнее не кончик, а натуральный `шип', длиною с целый локоть. Оружие? Для кого-то будет именно `кончик'! От слова `конец'. Проверим как-нибудь.

Что же, разделся до штанов, и удивился, да. Пластины появились на локтях, груди и шее, внешних частях рук и у кистей. Даже на пальцах. Бедра, колени, голени. В общем, везде, где можно, и там, где в целом не мешается, и не стесняют движений.

— Практично, что сказать, — пауза, — Да и с виду довольно `прочные'...

Но все еще разум продолжается задаваться вопросом — как всё ЭТО умудрилось столь быстро отрасти?! Что за дикая регенерация? Причины невнимательности понятны и логичны: шок, снижение чувствительности, эйфория бега и новых ощущений. Всего понемногу — как снежный ком. Вначале он мал, а стоит его покатить, как он растет, превращаясь в лавину...

Хитин, между прочим, я чувствовал как хороший, нательный доспех. Прилегал тот прямо к коже, и скорее всего, как логика подсказывала — должен обладать приличными регенеративными свойствами...

— Опять-таки надо будем проверять по фактам... — сфотографировав себя в полный рост, остался я доволен. Этакий монстр, непонятного рода, с человеческим разумом внутри. Пролистав фотки в очередной раз, еще минут десять просто зыркал на себя. Более того, сняв небольшой видеоролик, умудрился отметить изменения, происходящие буквально на глазах. Внешний вид хитина и кожи всё еще продолжал меняться и усложняться. Смотришь на него, и вроде всё статично. А стоило перемотать, как изменения сразу бросались в глаза.

Уже не задумываясь, полностью разделся, продолжив свою фотосессию. Да! И очень своевременно узнал, как выгляжу в полный рост и чем пришлось заплатить за новые возможности:

— Так вот почему я чувствую потерю... — рука пыталась нащупать то, чего нет, — За что?! Верните всё обратно. Я так не хочу! — так тяжко я не вздыхал еще ни разу, — Очевидно, все чудовища оного вида... `бесполые...'

— Ну что сказать?! Всё плохо! — пауза, — Ну почему?! Всё так хорошо начиналось, и на тебе, перестал быть мужиком! — минули несколько тяжких минут, — Впрочем, если рассудить логически...

Мы ведь не говорим, перед нами монстрА. Или монстрО. Всегда говорят монстр, чудовище, демон, создание хаоса, и тому подобные описания всяких злых сущностей различных оттенков тёмных цветов. Получается, так или иначе, я все-таки остался в мужском роде. Хоть и, скажем так, косвенно:

— Ладно, что-нибудь придумаем. Если в этом мире есть магия, что подтверждает сей перенос, получается, что и в `нашем' она есть? — неожиданно проскочила грамотная мысль, — Ох ты ж...! — а в голове всё встало на свои места. Книга! Она просто была настоящей! Не подделкой, как все иные! Не тот бред, кой мы всё это время изучали!

Теперь большая часть картины была собрана. По крайней мере, в основных ракурсах: я удачно получил эту книжонку, хотя складываются определенные мысли по поводу её бывшего владельца, слишком удачно перенесся, и довольно — пока не понятно `насколько удачно' превратился в чудовище. Чудовище однозначно, по определенным меркам красивое и стильное, ибо есть у меня чувство прекрасного. Ну и, в конце концов, что самое главное — `сильное'! Уж не знаю, по каким меркам в данном случае, но по человеческим однозначно...

Стоило подумать о людях и их столь хрупких телах, как разум сходу преподнёс эдакий мясной образ:

— Хм! Интересно. Значит, голод всё же присущ данному облику, — мне неожиданно захотелось перекусить, а где-то внутри начало медленно нарастать необычное чувство голода и жажды — вот только его оттенки. Не совсем то, когда желудок требует очередную вкусняшку, а что-то совершенно иное...

Впрочем, еще один вопрос был решен. Питаться мне все же необходимо. Вопрос только чем? Обычным мясом? Я по очереди прокрутил в голове всяко-разные вкусные образы, надеясь, что получится определить какие-то особые предпочтения нового облика. Котлетки там размером с голову, шашлычок из молодого барашка, пельмешки даже представил. Сырое мясо, мясо с кровью. Человечинка. И всё как один, хочется! Вот же странная штука химия! Значит, каннибализм все-таки чистая химия, болезнь, влияющая на мировоззрение человека. Ведь имея свой прежний облик, реакция на такое действо была бы у меня разве что с отвращением. А сейчас вот, все равно! Потроха, правда, понимаю, не слишком вкусные, но и их вполне можно есть, если предварительно очистить...

— Получается, именно химия наших тел заставляет нас питаться определенными продуктами, а что-то не предусмотренное природой уже вызывает иные чувства, — задумался я.

Одевая штаны, почему-то отдал сам себе честь. Пока, друг. Надеюсь, мы когда-нибудь увидимся. Ну всё... сопли не распускаем. Есть дела поважнее! Например, эта дырка на штанах. Очевидно, потому я и не ощущал свой хвост. Скорее всего, когда `менялся', тот спокойно прошил их своим концом, и весело болтался сзади...

— Правда, какой смысл теперь носить одежду? Все равно прикрывать нечего, — честно говоря, про себя я прекрасно понимал, что мысли скачут как-то ненормально. Только вот, какой уже смысл волноваться?

— Возможно на фоне других монстров, буду выглядеть необычно? Если они есть, конечно же. И пусть опасаются... или наоборот думают, что я лакомый кусочек...

— Расслабятся, а я их рраз! — в теле опять вспыхнуло яркое желание, затмевающее всё иное. Чтоб тебя! Кроме обычного `пожрать' уже выявилась жажда убийства себе подобных. Непривычно-то как.

— Значит, `они' есть? Подобные мне? — с интересом и некоторым мандражом рассматривая свои подрагивающие руки, я неожиданно понял, что изменился, и изменился с концами. Наверное, я скатываюсь в пропасть. Надеюсь, хоть разум и память во мне останется до завтра...

— Такое ощущение, что сегодня я еще многое о себе узнаю... — толстые, черные когти выдвинулись на добрый десяток сантиметров, а на моём лице сам собой возник оскал.

* * *

Через некоторое время первые эмоции и впечатления от нового облика поутихли, и я, наконец, смог спокойно занятся исследованиями — 'познай себя', как говорится. Впрочем — только 'внешними'. Искал отличия от человеческого облика, новые позывы организма, необычные эмоции и реакции на различные раздражители. И честно говоря, особой разницы из всего вышеперечисленного заметно не было, по крайней мере, на первый взгляд. Единственное, что смутило — отсуствие необходимости избавляться от самых банальных отходов. Нечем как говорится. Задумался. Есть ли у меня вообще кишки? Внутрь ведь никак не залезешь, да и не особо хотелось, честно говоря. Кого-нибудь другого в этой ситуации — с удовольствием бы препарировал даже без инструментов. Благо, черные, толстые когти это позволяли, не разрезая, но неплохо кроша камень — успел проверить.

Обычная сталь на такое не способна, и сам факт при сравнении — довольно таки удивил меня. Серьезное оружие в умелых руках.

Структура кожи и хитина буквально через пару часов этих самых 'исследований' сама собой завершилась. По крайней мере, мне так показалось, ибо внешних изменений более я не мог отследить. Решил принять как данность, что большая часть так необходимых новому организму процессов все-таки завершилась. 'Большая часть', потому, что никак не мог понять — как управлять хвостом?!

Казалось, всё просто. Орган как орган, мышца как мышца. Но нет. 'Рожденный ползать летать не научится', а если подставить под мою ситуацию — 'рожденный без хвоста, хвосту не владыка'. Чего только не перепробовал, как только над ним всяко не изгалялся. Не хочет двигаться — и всё! Лишь подергивается, будто от неких спазмов. Хоть отрезай! Всё равно лишь мешается. Идешь — и волочится тот по земле, словно колбаса...

— Может, и правда отрезать, да копье изготовить? — задумался я, — Шип-то хороший... — но, конечно же, прекрасно понимал, что польза будет несущественной. Древка нет, и изготовить его никак. В округе не то, что деревьев, 'жизни' вообще никакой нет. Еще я здраво опасался. А ну как 'заразу' какую занесу? Да и больно, наверное, будет, — Нет уж! Пусть волочится...

Ночь я умудрился переждать просто лежа на чёрной земле, думая и наблюдая за звездами. Иногда подумать полезно, но в данном случае всё было банально — я просто проверял, нужно ли мне теперь спать, и могу ли я вообще заснуть. Хотя бы вздремнуть. Оказалось, нет. Привычка есть, а тело не хочет или не может. Странные ощущения, скажу я вам. Разум кристально чистый, а мысли, не смотря на свою долю хаотичности — проносились, наверное, в пару раз быстрее, чем раньше. Определил опять же по ощущениям и привычкам. В человеческом теле я как-то так любил — смаковать, обсасывать любые мыслишки, особенно приятные. Куда спешить? Подождал, подумал, снова подождал и уже что-то решил. Привычный для каждого процесс, над которым немногие задумываются. Мыслю и мыслю — а что с того? Сейчас же — я смог что называется, понять — эту самую разницу между двумя разумными существами с разными организмами. Интересный опыт и потенциально великое открытие, если им можно было бы с кем-то поделиться...

Я наблюдал рассвет. 'Здесь' он такой же, как и на Земле, если, конечно, не обращать внимания на черное солнце, чей фиолетвый спектр притягивал просто взгляд. Дикое сочетание цветов, особенно в этот самый миг восхода...

Моя теория относительно светил подтвердилась:

— Но пора двигаться... — я решил не менять своё направление, продолжая легкой трусцой бежать в сторону гор, попутно внося ориентиры на свою миникарту. Она мне просто пригодится. Несколько раз останавливался на перекур, чисто по привычке — но растягивал, с сожалением глядя на уменьшающееся содержимое пачки. Минуло время...

* * *

— Ловись рыбка большая... — мой длинный язык в азарте облизывает зубы, — Ну давай! НУ! Куда ты отходишь?!

— Иди сюда тварюжка страшная, сейчас папочка будет тебя кушать! Что? Куда собралась?! — ах да. Это я ловлю себе обед! Небольшой такой, объемом метр на два. Вполовину меня ростом, но на вид довольно безобидный, — Бронированный, зараза! — с шипами, хитином, и хвостом.

— Эх, а я думал я один такой крутой! — жаль, бобро-монстр оказался пугливым. Конечно, от 'бобра Земного' тот довольно-таки сильно отличался, но назвать как-то ведь надо? Да и прослеживалось в нём что-то схожее...

Как я и предполагал, зачатков разума у данной особи не было. Живет и действует на одних лишь инстинктах: выживание, размножение, и 'пожирание'! Да, именно пожирание. Вот такой у 'нас', судя по всему, основной инстинкт. И кто больше пожрет, тот, скорее всего дальше и пойдет. Такие выводы я сделал на основе трёх встретившихся мне особях. Почему трёх, когда здесь всего один? Потому, что первого съел, от второго смылся, аж пятки сверкали, а вот третьего уже хочу поймать и съесть, подманивая куском первого...

— Ах так! Ну, держись поросенок бронированный! Глупый бронебобр! — взяв в ладонь горсть заранее растертой в порошок каменной пыли, быстрыми рывками и своеобразными зигзагами двинулся вперед, стараясь запутать пятющуюся назад тварюжку, а затем в выпаде сыпанул прямо в эти большие, выпученные от страха глазенки...

— Уиии... — теперь тот на некоторое время ослеплен, но всё еще активен... Тактику нападения я выработал уже сходу, увидев это толстое чучело. Подло ослепляем противника, который даже не в состоянии адекватно защищаться, а затем осторожно и неспешно ищем лазейки в броне. Полосуем когтями, долбим своей хвосто-колбаской, ну и, в общем, вскрываем эту самую консерву, умертвляя бронебобра самым жестоким и практичным способом. Вуаля! Приятного аппетита! Пожираем жизненную энергию, то есть кровь и сердце, а мясо оставляем чисто для эстетического и вкусного питания. Как-то так...

Все просто и одновременно сложно! Я ни боец, и не был им. Игры одно — реальность иное. Меня не учили убивать, и, не смотря на то, что в теории каждый современный человек знает тысячу и один способ самых зверских и коварных способов, эта самая реальность диктует свои правила. Сражение это готовность, это опыт, это такая простая привычка и отработанная реакция. Даже в армии я не был, получив военный билет из-за болезни...

Потому-то и первый мой смертельный бой прошел не-ахти как. Инстинкты нового тела, конечно, помогли справиться с той змеевидной тварью, первым живым существом, которой я увидел в этом мире, но все равно. Первое, пускай, и небольшое ранение я все-таки получил...

А чтобы не получить еще, решил-таки действовать хитростью. Набрал обычных камней, перетерев их в мелкое крошево и пыль. Легко, если учесть силу и возможности нового тела. Ссыпал всё в мешочек, который простенько соорудил из своей футболки, и немножко потренировался, чтобы понять радиус действия оной атаки. Согласен, подло. Зато как практично и безопасно!

Впрочем, на войне все способы хороши. Был бы яд, и его бы использовал. Мог бы сделать лук, с удовольствием бы расстреливал этих чудовищ с расстояния, только стоит учесть, что от лука в нашем случае не было бы особой пользы. Бронированные они все, поголовно.

И теперь, понимая, что всё внимание тварюжки поглощено выцарапыванием глаз своих, запрыгнул я на спину этого бронебобра, пытаясь прижать к земле, и вновь пытался работать хвостом...

Ведь, как оказалось, он почти, что самостоятельный орган, понимающий все мысленные и рефлекторные команды. Так просто и так сложно. Ты захотел поднять руку, ты её поднял. Это рефлекс. Захотел же подвигать ушами, напрягайся не напрягайся — не сможешь, хотя теоретически это может каждый. Здесь примерно также. Я мог его контролировать, но не умел. Не имел опыта и понимания, как работать сим данным новой природой инструментом. И только тогда, в первом своем бою, когда не оставалось свободных конечностей — умудрился желанием и образом его направить.

Сейчас было также. Пожелал согнуть, он согнулся, представил образ в котором он должен напрячься и ударить, он напрягся и сделал хлесткий удар. Вот именно! Хлесткий. А мне нужен 'колющий'! И вот как, объясните, мне заставить его точно попасть в ту небольшую расщелину на шее бронебобра? Чувствую, придется потом долго тренироваться, чтобы наработать навык и рефлекс...

— Придется отрывать пластины... — это был вполне логичный вывод после нескольких провальных попыток просунуть хвост в сочленение пластин. Бобрик был ну уж слишком толстым, да к тому же всё время брыкался, пытаясь сбросить меня, чем доставлял целую кучу хлопот. Терпеть не могу этот хитин! Не дает он мне пообедать...

Зацепившись когтями за концы шейных пластин, дернул, и понял, что придется надрезать сухожилия:

— Благо хоть острые... — поросенок все еще метался из стороны в сторону, пытаясь своими трех-пальцевыми лапами вытереть, а точнее просто выцарапать себе глаза. Мне даже стало его жалко. Такими темпами он сам себя убьет. Хотя я утрирую, рано или поздно они регенерируют. Живучие мы заразы. Что он, что я. И пусть делает с собой, что хочет, лишь бы не мешал мне обедать...

Со всем моим весом и что главное, старанием, когти ушли дальше под пластины. Осталась мелочь. С силой потянув их на себя под небольшим углом, и всё! Мышцы и сухожилия, держащие их, оказались подрезаны. Почувствовав уже иную боль, поросенок еще активнее пытался скинуть меня, но не тут-то было. Еще несколько сильных, даже судорожных рывков на себя, и пластины окончательно оторваны, а его шея стала открытой и такой уязвимой для голодного меня. Не став уже затягивать или усложнять процесс, оседлал свой обед, схватился обеими руками за хвостовой шип, и со всей дури всадил его в шею на добрые полметра. К моему небольшому сомнению, шип довольно легко прошел всю эту гору мяса насквозь! Прямо натуральное копье. Но это уже детали.

Тушка дергалась еще целых пару минут...

К сожалению, все мы слишком живучи. Под "мы" я подразумеваю всех представителей хитиновых чудовищ, коих уже успел повстречать в своем коротком путешествии. Чувствовалось в них что-то такое, близкое. То ли их вид, то ли идентичная кровь. Даже странно. Каким-то чувством я представлял их родственниками, которых просто давно не видел! Хорошее приветствие, правда?

В общем, отвлекся я. Чтобы убить меня, или какого-нибудь другого черно-кровного родича первом делом необходимо поразить одну из трех жизненно-важных точек. Голова, легкие, и сердце. Лучше всего, конечно, сердце, ибо там, как я успел понять, находится некий "источник энергии".

Легкие, что вполне логично, позволяют 'нам' дышать и получать кислород. В общем, та же анатомия, разница лишь в том, что у 'нас' — по крайней мере, у бронезмейки и этого бронебобра, за себя я еще не уверен, как показало вскрытие, пара полностью отдельных друг от друга легких, в отличие от их строения у людей.

Голова же понятно для чего служит. Нам — думать. Им... я не был уверен, могут ли вообще мыслить эти монстры, хотя бы на уровне тех же собак. Обладают ли они хотя бы неким полу-разумом, или же живут на одних лишь инстинктах?

— Как хорошо, однако быть разумным! — оскалился я, всаживая своё живое копьё в голову этого поросенка. В общем, что я еще хотел сказать. Похоже, оторви голову хоть мне, хоть любому такому уродцу, мы всё еще будем двигаться и существовать, пытаясь удовлетворить свой основной инстинкт. По аналогии с зомби.

Вывод из всего оного я сделал только один. Сердце — основа. Источник жизненной энергии и самой сути пожирателя, его инстинктов...

— Вопрос лишь в том, где мозг, что отвечает за эти самые инстинкты? — проскочила в голове очередная мысль. Впрочем, всё логично. На этих самых инстинктах я и погорел в свой первый раз. Бронированная 'змее-ящерица', никак я не мог еще определиться с названием, ожила после того, как я оторвал ей голову, и что главное, определив каким-то немыслимым образом моё положение, вцепилась своими небольшими, когтистыми лапами в горло на одних инстинктах...

Возможно, ранения были бы серьезней, если бы не мои рога, кои спасли и позволили твари лишь немного расцарапать лицо, да хитин на шее. С боевым крещением, как говорится.

А потом в голове что-то щелкнуло, и я буквально впал в ярость. Пара быстрых движений, и тварь разорвана пополам. Словно следуя какой-то подсказке, нащупал в верхней половинке небольшое, но такое сладкое по каким-то новым вкусовым признакам 'сердце твари', и схавал за милую душу. Чуть позднее был уже вполне обыденный мясной завтрак, 'сырой' правда. Я поедал всё, до чего мог дотянуться, запивая кровью. Вот такие пироги. Инстинкты возобладали над разумом, и никакого отвращения я не испытал. Химия, чтоб её!

Впрочем, как и сейчас, стоило мне почувствовать смерть противника, руки сами собой начали рвать тушу, пытаясь добраться до 'источника'...

Поел я вкусно. Очевидно, тварь была трусливая, но инстинкты у неё были хорошо развиты. Она убегала, если чувствовала опасность, и нападала на более слабых противников, если ощущала за собой победу. И в данном случае, я лишь был не намного сильнее её, но это еще спорный вопрос. Я не видел ни её скорости, ни возможностей. Увидел издалека, осторожно подобрался, подбросил окровавленный кусок мяса и устроил засаду. Верх я взял не силой, а разумом, и это моё главное оружие...

— Хорошо бы заняться хвостом, а то ведь ситуации бывают разные, да и сам по себе, похоже, довольно полезный инструмент, — задумался, — Вот набросится кто со спины, руки, ноги, как со змееящерицей заняты, а тут раз — и хвостик тут как тут в виде пары дырок в теле противника! — пауза, — Хорошо бы так...

И хорошо, что в процессе этих 'встреч' мои вещички не пострадали. Ныне, как я сошел с плато, сохранность их решил держать на уровне, следующим после своей собственной жизни. В частности, достигалось оное довольно простым путем: укоротив штаны до длины бридж, хорошо обмотал мобилу получившимися в итоге кусками ткани, и засунул в боковой карман, куда по-хорошему не должен прийти никакой неожиданный удар, если придется с кем-то столкнуться...

Стоило также добавить, что через некоторое время я нашел самый обычный сухостой. Деревья! Пускай и такие, но подумать только! Ростом они были близки земным, а видом — кто их знает? Кто может отличить дуб от клёна? Дерево и дерево, по форме листьев можно было бы попробовать определить, а так... да и какая, в общем-то, разница? Не редко, правда, я замечал и остатки темно-желтых, овальных листьев, как во время поздней осени. Возможно, в этих пустошах просто редко шли дожди, а в других местах с хорошим климатом, должно было быть так же зелено, как и на Земле. Всё возможно...

Воду я, конечно же, не нашел. Все-таки это пустоши, и наверняка, даже если пройдут дожди, земля быстро всё впитает. Жажда меня не мучила. Да и вообще, если так подумать, с момента своего 'попадунства', я её не ощущал. Кровь пил на всякий случай, да и был у неё довольно приятный, сладковатый вкус. Соль и вкус железа совсем не ощущалась — рецепторы иные, как понимаю. И я пил её, не останавливаясь, пока не выпивал большую часть того, что не граничило с землей. Песок и камни потреблять как-то не хотелось, хотя я и не особо напрягался этим. Судя по всему, кислотность в 'наших' желудках буквально зашкаливает, куда там змеям...

Мяса я съедал сразу большую часть, а остальное, самое чистое и вкусное тащил на себе, ради приманки, да и просто, чтобы развести костерок, пожарив и утолив чисто эстетический голод в самом его понимании.

И в какой раз благодарил себя за эту вредную привычку 'покурить', ведь без зажигалки мне 'ох' как бы тяжело пришлось! Перетирать камни, дабы создать искру, или пускай даже сухое дерево палочками, это же такая древность!

А так взял хороший хворост, оторвал от блокнотика четверть листочка, положил под низ самых тонких и сухих веток, благо они тут все такие, и чиркнул зажигалкой! Всё, горит! Можно жарить, немного греться и приманивать других монстров, которые, кстати, стали иногда забредать ко мне 'на огонек'.

— Да, как хорошо иметь мозги! — резюмировал я, за обе щеки уплетая этого поросенка. С десяток минут на всё про всё, и от добрых семидесяти кило живого веса, осталась едва ли четверть. Не то, что я себе удивлялся. Вскрытие снова показало, что не только у первой твари, но и у 'этой', одну треть всего тела занимает некое подобие желудка. 'Подобие' именно потому, что вокруг оного органа были плотные, закрытые карманы с некой прозрачной и густой массой внутри. 'Как будто сало запасают' — вылезла очередная мысль и одновременно догадка. Возможно ли поэтому, я также не испытываю постоянный голод? Один раз хорошо поел, переварил всё в эту самую массу, и та спокойно лежит в кармашках, расходуясь уже как строительный материал?

— Надо еще парочку для статистики препарировать... — заключил, складывая остатки мяса в свою сумку, кою соорудил уже из бывшей кофты. Одежда это хорошо, но и без сумки неудобно. Температура в пустошах для меня 'комфортная' — как говорится ни жарко, ни холодно, — Ну что-же, поехали дальше...

* * *

Уже вскоре часть моих теорий касательно внутреннего строения этих чудовищ подтвердились. Вторые сутки я в черных пустошах, а слопать умудрился аж семерых бронированных чудиков.

— Глупые они все, и агрессивные, — пауза, — Но какие же вкусные!

Впрочем, самое интересное то, что четверо из моих жертв были с полностью идентичным внутренним строением, но разными оболочками. Парадокс какой-то. Смотрю на распотрошённый труп бронезмейки и нахожу чрезвычайно близкое сходство со строением всех трёх, съеденных мной 'бобров', которым также проводил вскрытие 'на обеденном столе'. Но что озадачило меня еще больше, ни разу я не находил схожего строения внешних параметров, будто и не один вид они вовсе.

И дело даже не в размерах, в коих чудовища различались как раз минимально. Если у первого я находил хвост, у второго наоборот, полное его отсутствие и большее количество закрытых пластинами частей тела, а третий обладал нереально огромным ртом и лишней парой глаз, ведь что-то это да значит. Особая система эволюции? Мутация? Или же для них это норма и геном 'чернокровных' чрезвычайно динамичен? Каким образом они получают эти изменения? Одна из загадок, которая беспокоила меня достаточно сильно потому, что я и сам был одним из 'них'. Прямоходящий и разумный, кажется, разница огромна, но слишком уж прекрасно понимал я — слишком схож наш внешний облик и 'общие параметры'.

Просто 'такой' вот я статичный и человекоподобный, а они 'такие' вот разные. И, в общем-то, не такими уж и отвратительными эти чудовища были...

Продолжая двигаться вперед, в горы, куда казалось мне, идти придется с целый месяц, потому, что приближаться они совершенно не хотели, я всё больше обдумывал и оценивал эту самую 'разницу' и 'лишние прибамбасы' чудищ, кои стал находить уже достаточно практичными и удобными при таком образе жизни:

— Например, лишняя пара глаз на затылке уж точно не помешает, — покивал я своим мыслям, держа быстрый шаг, — Впрочем, как и лишняя пара рук, — наученный уже довольно неприятным опытом осторожно заглянул за очередной, большой камушек, но, не заметив никакого монстра, направился дальше, — Хвостик там подлиннее, да и вообще когти побольше...

Особенно нелегко мне приходилось именно с 'толстыми' монстрами. Увы, но даже со своим разумом и хитрыми уловками, что называется, лоб в лоб-бы ни за что не стал сражаться. А конкретно, с обладателями боевых метаморфоз. Двухголовые змейки там, бобры с огромной пастью. Опасно-таки, однако...

* * *

Когда много свободного времени, это, конечно же, прекрасно! У меня не было нужды во сне и первичных потребностях человеческого организма. Я мог сутками напролет думать, изучать себя и место, куда умудрился 'попасть'. Даже просто заниматься различными интересными исследованиями: Ведь 'лишние восемь часов' в сутках — та самая мечта любого разумного человека, знающего цену самому времени.

Однако же, когда ко всему оному не прилагаются хотя бы какие-то примитивные достижения цивилизации, наступает полный коллапс. Без телефона с его незамысловатыми играми и музыки — я бы угас, наверное, уже на первых сутках своих странствий. Привычка — страшная вещь. И пускай говорят, что человек существо легко адаптирующееся к любым изменениям, событиям и ситуациям.

Современный человек, там, где древние легко находили себе занятие — просто не сможет понять 'что ему делать'. Не смотря на то, что разум и сознание продолжали действовать, работать без каких-либо сбоев, поражая своей кристальной ясностью, меня уже банально мучала привычка сна. Я пытался обстрагиваться от действительности и поставить себе какую-то новую задачу.

— Хорошо, когда много свободного времени! — я все-таки 'её' нашел...

Когда на третий день взошло белое светило, решил, наконец, заняться своим 'духовным' развитием. Пафосно звучит, но ведь просто необходимо попробовать то, на что в обычной человеческой жизни никогда не хватало ни времени, ни способностей...

Само понимание, что магия все-таки существует в 'нашем мире', сподвигло меня проверить как некоторые теории, так и свои возможности в этом, извращенном 'иной' природой, теле. Ни у кого нет, и не будет такого опыта. Уникальная возможность сравнить на себе не только ощущения, но и сам потенциал, возможности абсолютно различных друг от друга живых организмов. 'Правила' таких разных миров. Действительность, вот она — в зеркале фотокамеры смотрит на меня с акульей улыбкой...

Поэтому. Решение забраться в пещерку на отвесной скале, кою рассмотрел мой зоркий глаз, а разум оценил как безопасное место, показалось довольно интересным и необходимым занятием. В первую очередь я планировал заняться самой обычной медитацией. А вот дальше, попробовать уже то немногое, что-таки вспомнил из магической книжки...

Да, как-то обыденно, но в то же время неожиданно, я осознал, что помню некоторую информацию и фрагменты из 'книги', кои по-хорошему никак не смог бы запомнить в человеческом теле. Всё то, что было забыто или прошло мимо сознания, но оставаясь в какой-то глубокой памяти. Давние и свежие события, ощущения и чувства, разговоры и картинки, даже звуки — эти события хаотично всплывали в голове, словно что-то перебирало и расставляло по полочкам знания, распутывая этот невообразимый, огромный клубок воспоминаний. Ассоциации мне не помогали, как не имели эффекта и различные тренинги — всё то, что успел изучить в своей 'прошлой' жизни по эзотерической стезе.

Натаскав сухостоя и дров, развел костер. Все мы любим смотреть на огонь. В этом есть что-то 'древнее', вбитое глубоко в инстинкты и генетическую память. Сделал подстилку из остаток своей кофты, последней, наиболее сохранившейся вещи, пропитавшейся черной кровью и запахом мяса чудовищ, присел в привычной позе, и настроился...

* * *

Довольно многие уже знают, что во время медитации человек отрешается от обычного зрения и чувств, стараясь просто почувствовать всё иное. Неважно что, главное 'иное'. Таким образом, обычно и открывают всякие там 'чакры' и тому подобное мистические 'источники'. По крайней мере, так пишут в книгах, и об этом говорят профессиональные йоги и каждый, кто только практиковал оное знание хотя бы около года. Я практиковался уже более двух лет, но совсем по-другому.

Не старался что-то 'открыть' или 'почувствовать', а представлял всем своим разумом, соблюдая некоторую дыхательную гимнастику, как накапливается внутри энергия. Кстати говоря, эффект всегда был. Небольшой совсем, возможно даже подсознательный, но оное хорошо отгоняло сон и повышало чувствительность тела, усиливая яркость деталей вокруг. Лучше чем ничего.

Никогда я не пытался следовать чужим теориям или рекомендациям, ведь каждый человек индивидуален. Соответственно, и реакции на определенные действия могут быть совершенно различными друга от друга. Можно и так сказать, что одному подвластно что-то 'одно', а другому совсем 'иное'. Так я думал, и совершенно неожиданно для себя, с каким-то детским восхищением теперь уверился в том, что был на правильном пути!

Первое, что я обнаружил в себе через некоторое время это чуждое зрение. Чуждое — значит не моё. Бесчисленное множество энергетических линий и сгустков некой энергии, что, будучи человеком как не старался, не мог я увидеть.

— Игра разума? — я сомневался, но теперь, заглянув в самую суть, с дрожащим от возбуждения разумом, жадно рассматривал то, что стало доступно...

Я их видел и ощущал так, словно мог пощупать своими собственными руками. И первое, что открыл — это 'смещение'. Передвигать сгустки энергии безумно понравилось мне. Наверное, на лице был в это время страшный оскал, заменяющий мне ныне улыбку, но это уже мелочи, не стоящие внимания. Очевидно, новое тело было способно и не на 'такое'. Но все-таки, какое же это приятное ощущение, когда ты знаешь, и что главное, 'понимаешь' что делаешь...

Не смотря на то, что эти переходы ощущались довольно остро, я словно дитя, влился в эту непередаваемую игру ярких огоньков и энергий. В конце концов, стало понятно, что каждый сгусток передает тепло в ту область, куда его завести. Таким образом, я также пытался сформировать и определить сам принцип 'какая часть сети отвечает — за какую часть тела'. Впрочем, стоило отметить, что вести даже один сгусток было довольно сложно. А еще долго. Всё дело в размерах этой самой сети.

Первое время приходилось тыкаться буквально наугад, с трудом отмечая изменения воображаемой температуры почти в одном и том же месте. Много времени было потрачено, пока я не додумался представить менее детализированную картину, наконец, заметив прозрачные очертания своего тела. Игра разума. Я погрузился в это увлекательное занятие, забыв обо всем. Это была эйфория...

* * *

Костер давно прогорел. Как позже показал электронный циферблат, около шестнадцати часов просидел я за своим занятием. Впрочем, а что мне будет? Ноги не затекают, хвост не мешает. Лежит колбаской в сторонке, есть не просит. Как и моё 'подобие' желудка. Ничего мне не нужно. Кроме ответов на вопросы.

Итоги, которые я подвел за всё это время, привели меня в восторг и недоумение: во-первых сгустки — это точно некая энергия. А огромная сеть каналов — всё моё тело со всеми возможными функциями и реакциями. Во многом я еще не разобрался. Точнее даже сказать — узнал, скорее всего, разве что малую часть всех своих возможностей оперирования этой самой энергией, но даже так...

Если очищать линии от застоявшихся мелких комков энергии, ток её усиливался. Скорее, это плюс, чем минус. Однако сами сгустки, оставленные в определенных частях тела, давали так сказать, некие плюсы. 'Бонусы', кои я уже в процессе освоения начал ощущать...

Разум вообще интереснейшая штука. Я понимал, что всё это именно игра разума, который подстраивается под мои желания. Но в том и кроется разница между сознанием 'новым' и старым. Сколько грамотных подсказок, складывающихся из одних только ощущений. Целый спектр чего-то нового — десятки и сотни абсолютно иных, чуждых человеческому восприятию — чувств, строящихся на одном лишь понятии 'правильно' — 'не правильно'. Развитые инстинкты у разумного создания это просто чудовищные возможности, понял я по окончанию своих исследований.

Чувства словно шептали, 'делай так', 'так плохо', 'а так хорошо'. 'Так можно', 'так нужно', а здесь 'как хочешь'. Перегнав в очередной раз несколько сгустков энергии в верхние конечности, и расположив их 'на равном друг от друга расстоянии' по выведенной мной схеме, я добился уже совершенно иных ощущений и подсказок.

Итог? На следующий день, когда оба светила были в зените, начал я в прямом смысле слова 'долбить скалы'. Чувство силы — непередаваемо. Впрочем, не сидеть же сутками в пещере, коль выпала такая возможность опробовать новые возможности? Надо продолжать своё путешествие и исследования...

— А также тренироваться, коль придется жить в таких звериных условиях, — заключил я, вспоминая, чему учился во время отрочества. Грохот, свист осколков, — Ах, как это давно было! — однако. Сказать, что эксперимент прошел удачно, значит не сказать всей правды. Но и неудач тоже не было. Просто подубасил черную скалу кулаками, немножко порегенерировал, и сделал выводы.

Вырубить с одного удара, а скорее даже и 'убить' человека с такой силищей совсем не проблема. Думается и тех бронированных поросят можно глушить с пары ударов, только толку нет — очухаются быстро. Разница лишь в том, что если человеческая челюсть, например, сломается даже от обычной пощечины, а черепно-мозговая травма обеспечена в самой 'печальной степени', то долбить прямо по хитину этих безмозглых чудищ будет просто непрактично и даже глупо. Эффект будет таким же, каков он сейчас. То есть содранная кожа на костяшках и небольшие трещины на хитине, кои правда, стремительно зарастают и восстанавливаются буквально за несколько минут. Успел несколько раз уже проверить, знайте ли...

В общем, разумному чудовищу 'Бельфегору' предстояло научиться еще многому, в том числе и 'звериному' рукопашному бою, кой был бы эффективен в здешних условиях. Ах да, и самое главное. Решил-таки я выбрать себе и новое имя. Впрочем, какое оно новое? Всё новое это хорошо забытое старое...

Несколько лет назад, входя в эзотерику, я просто и банально взял себе укороченный, но с тем самым уникальный 'ник', кой необходимо было иметь каждому новопосвящённому. Имя это имя. Можно всё, но нельзя повторяться. Кто-то назывался 'Чёрным', как Виталик например — ему с этим повезло. Прошлый обладатель 'Чёрного' имени, как он по секрету рассказывал — скончался буквально за несколько дней до того, как Виталя вошел в свой первый круг. Старичок был, однако. Знак или судьба. Случай? Кто-то назывался 'Белым', 'Серым', 'Бурмалиновым'. 'Ведьмочки' и 'ЧОрные Властелины' — из тех, кто без фантазии. Имя это имя. Над ним не было принято смеяться или обсуждать причины, из-за которых адепт им назывался. Дело каждого. Значит, так должно быть. Значит, есть некий тайный смысл. Хорошее правило. Множество хороших правил, помогающих людям легко и приятно проводить друг с другом время, делясь замыслами своих тараканов. В среде эзотеристов, да и вообще всех магических кругов это правило было одним из незыблемых.

'Называйся как хочешь, будь уникальным, но раз и навсегда', — тех же, кто по каким-то причинам хотел переименоваться или войти в другой круг с другим именем всегда рассматривали высокой комиссией магистров и придирчиво искали настоящую причину. Мало кто получал такую возможность. Кажется смешно, но эти правила существуют уже добрые триста лет. У каждого круга была своя собственная летопись и настоящими данными, именами и деяниями. Впрочем, время стирает очень многое, если не всё.

Круги распадались, люди уходили из жизни, появлялись новые круги и новые люди. Однако эти правила связывали 'всех'. Огромная сеть людей со всего мира, живущих иной жизнью и интересами. Я не стал менять имени, я просто его продолжил в силу действительности. Всё поразительно точно сложилось, если не учитывать такой маленький, но ироничный момент, как история и суть обладателя оного имени. Я многое потерял, многое и приобрел. Вот и все дела. Чем-то всегда приходится жертвовать.

* * *

ПРОДА

Следующий день был еще более богат на события. Днем, когда оба светила висели высоко в небесах, а я мирно сидел в своей пещерке, исследуя свои новые силы и возможности, повстречал я еще один необычный вид черно-кровных.

Целых три особи.

И мало того, что те не враждовали между собой, ибо для меня оный факт после всех сражений был особо удивителен, так еще и довольно уверенно передвигались на двух конечностях, лишь периодически помогая себе хвостом, очевидно, тем самым поддерживая равновесие. Следуя друг за другом, на расстоянии нескольких метров, чудовища, довольно схожие моему внешнему облику, что-то искали, осторожно посматривая по сторонам...

Я наблюдал за этим явлением свысока, спрятав своё тело за самой вершиной черной скалы, в которой и располагалась моя уютная пещерка. Неуютной она была вчера, когда я только нашел это временное пристанище. Расчистив от грязи и различного мусора внутреннее пространство, расширил проход, да срезал особо неудобные выступы-сталактиты, поработав когтями и хвостом, как хорошими инструментами. Буквально за пару часов внутреннее пространство хорошо так изменилось, словно кто-то сделал в ней первичный косметический ремонт. Но всё это мелочи, на которые я просто потратил своё время в угоду желанию развеяться, да и просто подумать над актуальными проблемами бытия...

Инстинкт самосохранения заставил меня прекратить медитацию буквально пару минут назад. Новое тело всё больше и больше удивляло своими возможностями.

В процессе медитации в голове неожиданно образовалось неприятное шило, а я осознанно вскочил с места, за пару мгновений преодолев несколько десятков метров, забравшись по отвесной скале на самую вершину. Сам от себя был в шоке, и даже совсем не от того, что сидел на корточках, глубоко впившись когтями в камень, и поддерживая себя одним лишь хвостом, обвившимся за вершину острого пика. Меня поразила именно скорость, которую, казалось, совершенно невозможно было развить в таком массивном теле. Тем не менее, огромный вес спокойно, и без какого-либо дискомфорта держался лишь за счет мышц и остроты когтей, и я даже сделал себе мысленную заметку о такой возможности разведки местности.

Безопасное скалолазание! Привычка — страшная вещь. Даже с альпинистским снаряжением я бы ни за что не полез наверх, если бы проскочила такая мысль. Но что поделать, инстинкты диктуют, а разум и тело действуют мгновенно, без какого-то осмысления, словно изначально вбитые в рефлексы. Появилась опасность, значит спрятаться и затаиться.

Я бы может сразу и слез, если бы не мешало это самое шило. Но вскоре я понял, почему тело так отреагировало. Мой взгляд оценивающе прошелся по трём упитанным, двуногим существам, которые шли прямо в сторону моей временной стоянки. Не заметили меня? Наверх значит, не привыкли смотреть?

Когда новые особи подошли к месту моей дислокации, и осторожно осмотрелись, один принюхиваясь, зашел внутрь, а двое других словно некая стража остались снаружи. И всё это происходило прямо надо мной. Очень необычное поведение! Очевидно, зачатки разума всё-таки есть, и не такие маленькие, как казалось ранее...

Вступать в контакт я не решился. Трое на одного в любом случае проигрышная ситуация. Да и время к обеду, что самое важное! Потому первым делом решил определить, насколько хорошо защищены эти самые 'двуногие особи'. Переход на удаленное, более четкое зрение был почти мгновенным. Надо было понять их первичные сильные и слабые стороны.

* * *

Одним из примечательных выводов при исследовании своих новых возможностей, был тот, при котором я обнаружил это самое 'новое зрение'. Если учесть, что многие варианты размещения энергетических сгустков не давали каких-либо особых, эффективных, и что главное, видимых невооруженным глазом бонусов, то стоило мне определить каналы и места, отвечающие за зрительные функции, и распределить там равномерно несколько сгустков, как открыв глаза, осознал я и мгновенный эффект. Стены моей пещеры просматривались так близко и подробно, что из-за нового, доселе неизвестного состояния я банально испугался и с глубочайшим удивлением закрыл глаза. Мгновением позже всё вернулось на свои места, но новая способность осталась, и что главное, я быстро осознал все её плюсы.

Как и с энергетической сетью, здесь всё было инстинктивно. Простое осознанное желание, и зрение каким-то образом переключается на нужный тебе режим. Продолжая после свою медитацию, решил я разобраться в причинах таких изменений, а чуть позже, с кривой улыбкой обнаружил рядом с каждым глазным яблоком по небольшому сгустку энергии, где остальные, расставленные уже мной, сами собой перестроились в нужном порядке. Они самостоятельно прилипли к ближайшему активному каналу — глазам, и значит ли это, что если начать активно экспериментировать с этой энергией, я смогу раскрыть и какие-то другие способности. Главное только знать что хотеть! Теоретически... Что же о моих гостях? Защищены они были не так, как бронебобры, змеи и все иные создания с коими я уже успел ранее столкнуться. Различия форм были, но было заметно, что 'эти' именно одного рода или даже правильнее сказать, вида.

Моего вида! И хитина на них, однако, было много больше! Отсутствовала защита только на ногах и шее, что довольно-таки уязвило мою гордость. Что же это такое? Безмозглые монстры, и такая хорошая внешняя защита? Головы их, между прочим, были покрыты хитиновой коркой — тонкой, похожей на вторую кожу. Но все равно, у меня и 'такой' не было. Мгновением позже я заметил, что рога и шипы у тех отсутствовали, на кой факт сразу и не обратил внимания...

— Хе-хе. Значит, преимущество у меня! — я уже хотел гаденько потереть ладони, но когти, глубоко вонзенные в скалу, сами собой доказали, что не стоит этим заниматься прямо сейчас, если не хочу потерять равновесие и свалиться. Внутреннее я понимал, что пожирание целых трех особей, станет для меня настоящим героическим подвигом, и немного колебался. Но я решился.

Кушать-таки н-надо, совершенствоваться н-надо! Препарировать новых друзей, в конце концов, тоже н-надо! Инстинкты также подсказывали, что бежать не обязательно, как бы предоставляя выбор разуму.

Ведь я уже прыгал, как через расщелины, так со скалы на скалу, когда спускался с плато. И опыт падений у меня уже был, на добрые двадцать метров. Не смотря на весь свой вес, приземлился на ноги, а повреждений не получил никаких.

— Ну что-же, попробуем... — аккуратно, словно паук, переместившись на внешнюю сторону скалы и освободив правую руку, нащупал в кормашке бридж горсть каменной пыли. Хорошо, что всегда ношу её с собой! Не прогадал-таки. А левую приготовил для толчка, потихоньку расслабляя хватку хвоста. Было страшно! Как-никак, около сотни метров до земли! Это же как десятиэтажный дом! Но сожрать гостей хотелось сильнее, и я освободил хвост...

Поначалу падение было неспешным и больше похожим за картину, где кошка съезжает со стенки, не в силах зацепиться за что-то, но пытаясь замедлить собственное падение. Я же просто контролировал движение рукой, цепляясь когтями не только из-за банального страха, но и в надежде как можно точнее упасть на ближайшего уродца. Пропахав добрые десять метров, таки нацелился, и вот — полет стал быстрым и завораживающим, а пикировал я точно на голову ближайшему противнику.

Ветра в этих краях особо не было, и меня почти не снесло. Большой вес таки тоже сыграл свою роль. Мгновение, второе... и яркое желание вспыхивает в голове, а хвост сам влетает в руку, превращаясь из живого инcтрумента в оружие, напряженное, словно стальное копьё, которое не согнешь, даже если захочешь.

Еще мгновение. В ушах свист ветра, а земля стремительно приближается. Хочется закрыть глаза, но я держался, ведь нужно было видеть цель. А затем на ноги пришелся сильный удар! Хлопок и клубы пыли. Первые ощущения после падения: короткая, яркая, но тупая боль в ногах. Значит, кости выдержали. Немножко досталось мышцам и по ощущениям, содрал кожу со стоп и пяток, но регенерация уже запустилась. Минутное дело. Правая рука тоже немного побаливала, но это уже совсем мелочи.

А еще, чувство восхищение своим хвостом! Ибо тот как клинок, полностью до самого перехвата, где держала моя ладонь, вошел чуть правее затылка монстра, пробив хитиновую корку и мелкую пластину. Вот она сила притяжения! Плюс, однако, был еще в том, что я всем своим весом просто оглушил и прибил этого монстра к земле. Да, это эйфория. Но первым делом...

Не давая тому времени очнуться от болевого шока, резко рванул хвостом, высвободив своё основное оружие, и со всей силы ударил ладонью в шею, пробив её насквозь. В целом, повреждения я нанес тому очень серьезные. Вряд-ли даже в ближайшее время восстановится. Опасность минимальна...

— Остались еще двое... — с момента падения прошло всего лишь несколько мгновений, продлившихся не более трех-пяти секунд. Да, когда голова на плечах, и заранее прокручен примерный план действий, соображалка работает намного быстрее.

Я, конечно, ошеломил их. Но теперь точно уверился, что даже у 'таких' особей мозгов уж точно не много больше, чем у тех бронированных поросят. Ибо 'второй гость' так и стоял на своем месте, весь какой-то шокированный, и глядел на меня, не зная, что делать. Видимо еще даже не сообразил, что перед ним стоит враг, который хочет его пожрать. А ведь когда те продвигались в мою сторону, были намного более расторопными...

— Теперь необходимо заняться вторым, — одна единственная мысль, два быстрых подшага, и хвост, поднявшись, вместе с моим броском резко ударил в грудь противнику, по инерции нанизав того как бабочку — на иголку. Вот теперь тот задвигался! Шаг назад, и живой орган так же резко дергает тушу двуногого чудовища в сторону, высвобождаясь из плена плоти. Горсть каменной пыли все еще была в моей левой руке. Тот уже понял ситуацию и попробовал защититься от следующего удара хвостом руками, но какой же наивный! Я просто замахнулся, разжал руку, закрыл глаза и кинул. Прыжок назад и смотрим результат...

— Бесзмозглое отродье... — с шипением произнес, глядя как второй противник шарахнулся в сторону и громко заверещал, царапая свои глазницы. Еще один подшаг, размах, и удар в шею кулаком. Туда, где у мужчин расположен кадык. У этого монстра я его не заметил, однако эффект был потрясающий! Я услышал хруст, и это точно была шея моего противника, а не мой хитин. Не хотелось сильно возиться с ним, тем более что теперь и 'третий гость' мог прибежать на звуки боя. И в отличие от этих, тот уже будет готов сражаться...

— Хвост... — раскрыл я снова правую ладонь. И моя конечность, конечно же, послушно выполнила приказ, как и в прошлый раз, ложась под нужную хватку, — Ну, точно мини-копьё. К тому же самообучающееся! — для финального аккорда этому достаточно было одного точного удара в солнечное сплетение, чтобы пробить грудную клетку и уже точно не беспокоиться за свою спину. К сожалению, в любом другом месте был хитин, голову тот закрыл руками, а мой зоркий глаз смог рассмотреть только этот самый стык. Времени на второй удар ушло немного. Сбил с ног, и всадил. Монстр теперь не рычал, пытаясь одновременно выцарапать глаза и инстинктивно сбросить меня со своей туши. Он пищал как поросенок, которого режут ножом. Еще удар... и еще! В голову, а лучше в глаз!

Сменив хват на обратный, со всей дури вбил шип в его глазницу. Всё. Теперь тот не визжал. Очевидно, от боли, задыхался, и терял своё подобие полу-разумного сознания, отдаваясь во власть животных инстинктов, которые наверняка требовали бежать отсюда подальше. Моё живое оружие не только пробило голову, но и ладонь с четырьмя крючкотворными пальцами, которыми тот пытался протереть глаза. Так, еще на всякий случай удар в живот, и... всё...

— Что-то я увлекся! — пауза, — Пора заняться третьем! — поднявшись, мысленно скомандовал хвосту, и тот снова завис над плечом, готовясь убивать. Третий черно-кровный гость за то время, пока я убивал его 'друзей', однако, так и не вышел. Неужели не слышал? Или же ужаснулся и зажался в угол от страха?

— Хы-хы, вот сейчас зайду и увижу трясущегося, визжащего от страха монстра, — тем не менее, я не стал спешить, и осторожно зашел в своё 'временное жилище'. Вот только в ответ в меня полетел валун величиной в полтора квадратных метра. Опасно! И зачем я оставил его внутри?! Хотел же убрать отсюда!

В этот раз мне помогла реакция и инстинкт самосохранения. Попытка увернуться помогла не получить оглушения. Закрывшись руками, упал на спину, а хвост отклонил снаряд в противоположную сторону. Еще раз спасибо. Я тебя обожаю! Кувырок, и осматриваемся...

В нескольких метрах от меня стоял тот самый третий бронированный толстячок. Очевидно, его расстроило, что снаряд в меня не попал, и тот решил пойти на таран. Ну-ну. А про подножку ты не знал? Правда? Твои проблемы! Толстяк громко шмякнулся, пропахав пару метров, ну и само собой, оный момент окончательно помог мне выйти из схватки победителем.

Его попытки подняться были сразу пресечены моим весом и сильными ударами в голову. Хвост, в который раз уже помогал, превращаясь из органа в оружие и нанося точечные колющие удары. Но то, сколько повреждений мне пришлось нанести, чтобы укокошить эту жирную тварь, хватило бы на два десятка тех его 'собратьев'.

Очевидно, этот был более развитым и живучим. И зачатков разума также было больше. Монстр лягался ногами, пытался сбросить и достать меня своими удлиненными когтями, целясь в уязвимые места. Ни-ни! Не помогло. Я сразу принял лучшую позицию на его спине. Левой рукой уже бил его головой о камень, а правой поначалу держал за шею. После пары десятков ударов, правда, использовал уже сам хвост напрямую. И с силой сувал шип во все места, куда только можно было всунуть. Разворотив пол спины, не стал церемониться и вогнал уже в голову, а руками начал разгребать всё, что было внутри в поисках источника. Такого противника лучше сразу полностью раскурочить, иначе может очухаться и регенерировать...

Это сражение длилось несколько минут, и, в конце концов, я двумя руками вырвал черное, все еще бьющееся сердце, и пожрал. Силы вернулись мгновенно, а за место моральной усталости и остатков адреналина пришла легкая эйфория...

— Теперь к тем двум, — пауза, — С мясом разберемся потом, — вышел наружу, и проделал то же самое с остальными гостями. Раненого врага всегда нужно добивать, тем более один так и лежал на своем месте, а второй далеко еще не уполз.

В общем, покушал знатно! И такая жизнь мне всё больше и больше нравилась. Адреналин и эйфория. Ведь укокошить трех амбалов в реальной жизни может только профессиональный боец или тренированный военный. Но я то, даже повреждений не получил, если не считать пару борозд от когтей на хитиновых наростах. Очень хороший выдался денек!

Следующие трое суток провел в своей залитой черной кровью пещере, занимаясь исследованиями и наедаясь до отвала. Пару раз, конечно, сходил за дровами, дабы не сидеть в темноте, а с огоньком. Да и к жареному мясу по-жизни привык больше, чем к сырому его виду...

— Вот она, настоящая жизнь в древние времена, — думал я, — Правда, 'такого' в древние времена на Земле однозначно не было, — острый коготь почесал подбородок, — Хотя кто его знает?

* * *