Тринадцатый

Тринадцатый

1. Случайная попутчица

Они, наконец, выбрались из леса на дорогу: последние минут тридцать пробирались через заросли напрямик, потому что тропинка, п по свернула совсем не в ту сторону, куда направлялся Арен, и с неё пришлось сойти. Все это время молодой ветеран искренне недоумевал, как его спутница умудряется не путаться в своем широком плаще с низко надвинутым на голову капюшоном и не цепляется им за ветки деревьев и коряги, торчащие из-под земли. Особенно, если вспомнить про её увечье. Мистика. Есть о чем задуматься. Уж больно подозрительная попалась ему в лесу девица. Он и взял-то её с собой на всякий случай. Еще не хватало, чтобы она вышла из лесу к какой-нибудь местной деревеньке и сотворила там что-нибудь нехорошее. После войны кто только не шастает туда-сюда по дорогам и весям. Лучше перестраховаться. Пусть он сам, после пережитых ранений, считай, инвалид, но все же маг и воин с обширным боевым прошлым. Справится как-нибудь, в отличие от деревенских.

Арен специально решил пройти через лес и не стал дожидаться попутной телеги. До него дошли слухи, что в этих местах видели недобитых личей. Странное дело, ведь эта местность была в семи днях пути от ближайшего ратного поля. Поэтому оставалось только удивляться, как маги, которые зачищали его, могли упустить такую высокосортную нечисть. Ведь от них должно было за двадцать верст разить особым духом, который любой мало-мальски сведущий маг почуял бы издали! Непонятно, как они могли тут оказаться. Так что Арен выбрал этот путь осознанно и сделал приличный круг по лесу, прежде чем выйти на дорогу, ведущую прямиком в город, куда он и собирался попасть до темноты. Вестник прилетел в его родительский дом, где он пытался снова научиться жить после всего увиденного и пережитого на войне, еще вчера. Наутро он двинулся в путь и уже в лесу встретил Леру.

Как и предсказывала неожиданная попутчица, стоило им выбраться из леса на дорогу, как их догнала телега. Арен был удивлен, но мужчиной средних лет, который пах травами и жизнью, как охарактеризовала его странная девушка, оказался его давний знакомый Степан. Дородный мужик с кустистыми бровями, придающими лицу суровость, но это впечатление напрочь рассевалось, стоило только увидеть его глаза — добрые и живые, участливые. Он подвозил Арена и в прошлый раз, когда он только возвращался домой, сбежав из госпиталя и отряда сопровождения. Когда жизнь теряет смысл и груз воспоминаний тянет за собой в бездну, единственный способ выжить — найти якорь, который свяжет тебя с этим миром и не позволит умереть. Таким якорем для него стала любовь близких. За семь лет, которые он провел в армии, Арен и не думал, что его встретят так по-домашнему тепло и радушно. И в прямом смысле слова не дадут зачахнуть и умереть. Маг, который когда-то был почти всемогущим, а теперь калека с жалкими остатками прежнего дара, быстро покидает этот мир, если ему не на кого опереться. Вернувшись домой, Арен понял: не смотря на то, что в последнем бою с некротами он потерял двух самых дорогих ему людей, двух братьев (и не как иначе), у него все еще есть те, кому он нужен и ради кого стоит жить. Спасибо матери, отцу, сестрам.

Именно о том, как он стал калекой, и о том, как учился с этим жить последние несколько месяцев после того, как самовольно покинул госпиталь, Арен и рассказывал Лере, пока они вместе шли через лес. Почему он с легкостью пошел с ней на откровенность, хотя даже матери не рассказал всего, Арен не понимал. Но девчонка, действительно, умела слушать и сопереживать. При этом в ней не чувствовалось жалости. Вот оно! Наверное, дело именно в этом. Он никому, даже самым близким, не мог позволить себя жалеть, поэтому бахвалился, как-то держался, чувствуя при этом, что сходит с ума. В Лере жалости не было. Правду говорят, что открыться незнакомцу проще, чем рассказать правду о себе родным или друзьям.

— Здравствуй, Семен, — поздоровался молодой ветеран, когда с ними поравнялась та телега.

— И тебе, тринадцатый, здравствуй. — Откликнулся дородный селянин, этакий медведь с человеческим лицом и мудрыми глазами. — В город, поди, идешь?

— Туда. Подбросишь?

— Отчего же не подбросить. А это с тобой кто?

— Да вот, в лесу встретил. Говорит, что не помнит ни кто она, ни как тут оказалась, — откинул капюшон со стоявшей рядом девушки. На глазах у неё была непроницаемая черная повязка.

— Слепая, значит, — отозвался Семен глухо, словно с самим собой разговаривал. Отложил в сторону вожжи и спрыгнул на землю. Приблизился к девчонке, попытался стянуть с нее повязку, но та, не говоря ни слова, поймала его запястье.

— Крепка девица, — прокомментировал мужчина, с удивлением оценив силу её хватки. Обратился к Арену, — Говоришь, не признается, чья такая и откуда?

Парень кивнул и, покосившись на спутницу, спокойно произнес:

— Пока все не прояснится, опасно её в окрестностях одну оставлять. Мало ли что. А потрошить её разум самому мне не хотелось бы, — он так и не признался, что даже если бы хотелось, сил могло не хватить. В последнее время ему приходилось всегда следить за магическим резервом, который после ранений, приобрел неприятное свойство опустошаться быстрее, чем он привык. — Город недалеко, пусть тамошние маги с ней и разбираются. А я вроде как на пенсии.

И вспомнил, как нашел её в лесу, в первый момент приняв за некроманта. В неверном свете разгорающегося утра, прячась за деревьями, сходу и не определишь, что плащ у нее насыщенного темно-зеленого цвета, а не черного, как у отродий тьмы. Только магия против неё не сработала, а ведь до этого, несмотря на оскудевшие резервы, еще ни разу не давала осечки. Огненный шар потух и рассыпался снопом совершенно безобидных искр, так и не достигнув цели. Девчонка, до этого сидевшая на земле и как-то подозрительно раскачивающаяся взад-вперед, повернула к нему голову. Из-за низко надвинутого капюшона лица не было видно, поэтому Арен понятия не имел, что перед ним девушка, пока она не заговорила.

— Привет, — сказала она на удивление миролюбиво. Голос у неё был тонкий и мелодичный. Тут уж с парнем не перепутаешь.

— Кто ты и что здесь делаешь?

— Хотела бы я знать.

— Весьма подозрительный ответ.

— Вопросы у тебя тоже не особо умные.

Её дерзость и показное бесстрашие его заинтересовали, но и разозлили тоже. Он не спешил выходить на поляну из-за деревьев, и спиной к ней поворачиваться не собирался. Это могло быть ловушкой.

— То есть ты не хочешь говорить кто ты?

— Я просто не знаю ни кто я, ни откуда, — она поднялась с колен и бесхитростно спросила, — А ты куда идешь?

Арен помедлил, но все же решил ответить. Ничего особенного в его маршруте не было. Мало ли селян каждый день в город пешими идет, пусть даже через лес, а не по проезжему тракту?

— В город.

— Возьмешь меня с собой?

— Нет.

— Боишься, что придушу ночью?

— Не боюсь. Идти тут недолго, ночевать в открытом поле не придется. — Пояснил он, отметив про себя, что в её вопросе прозвучали какие-то подозрительные нотки. В целом, девушка вела себя нетипично. Первым делом он просканировал её ауру и не обнаружил ровным счетом ничего примечательного. Она была обычным человеком, даже зачатков магического дара не обнаружилось. И все равно, голос её прозвучал очень странно. Если бы не весьма сомнительные обстоятельства их знакомства, Арен решил бы, что перед ним ребенок. Но ростом она была почти с него, пусть молодой маг и не был шибко высоким парнем, да и место для детских прогулок явно неподходящее.

— А тогда что? — спросила она нетерпеливо и дерзко, сделав несколько шагов к нему. Арен хотел было отступить за деревья, чтобы не сокращать разделяющее их расстояние, но следующее её предположение настолько обескураживающее звучало из уст девушки, что он растерялся, несмотря на свой немалый боевой опыт. Даже женщина-маг из его собственных пары дюжин не позволила бы себе спросить такое у мужчины. — Что изнасилую, что ли?

— Что?! — опомнившись, воскликнул молодой маг.

— Не, ну а что еще с тобой можно сделать?

— А тебе не кажется, что это бесстыдство не просто предполагать такое, но и вслух произносить?

— Ой, да ладно! — Отмахнулась девица, — Все мужики в глубине души искренне считают, что каждая баба при одном только взгляде на них мечтает в койку прыгнуть и... ай!

Арен и сам не понял, как это произошло. Просто тон её никак не подходил девчонке и звучал так, словно с ним разговаривает дерзкий юнец, еще не научившийся правильно вести себя со старшими по званию. Вот Арен и залепил ей подзатыльник для острастки.

— Не очень-то и хотелось, — даже этот ответ больше подошел бы парню, точнее и вовсе мальчишке лет двенадцати. Арен отметил это про себя, изумленно таращась на собственную ладонь, которой приложил незнакомую девицу по макушке. Она же и не подумала долго обижаться. Было ощущение, что с таким отношением к себе она сталкивается не впервой. Потому что почти сразу деловито осведомилась: — И где, кстати, тут город?

Арен уже принял решение, что такую странную девицу лучше из поля зрения не выпускать, поэтому ответил правдиво:

— Как выйдешь из лесу по дороге на северо-восток.

— Отлично! — Бодро бросила девица и зашагала куда глаза глядят, тем не менее, выбрав правильное направление, хотя Арен, объясняя, руками не махал и куда идти не показывал.

— У меня не глядят, — вдруг сказала она, остановившись чуть поодаль.

— О чем ты?

— Ты подумал, я услышала, — а потом она повернулась к нему и откинула капюшон. — Я тут уже часа четыре сижу. Хорошо, что ты пришел, хотя бы язык выучила. Не хотелось выбираться на дорогу, когда по вашему ни бе, ни ме, ни кукареку.

— Выучила?

— У тебя. Считала часть памяти, отвечающую за устную речь, — пояснила она и поспешно добавила, — Не волнуйся. Личные воспоминания не трогала. Это не вежливо. Просто ты первым слегка нахамил, когда запустил в меня той штуковиной. Вот я и решила, что от тебя не убудет, если я одним глазком посмотрю. Поэтому и предложила взять с собой. Думала, сумею отблагодарить по дороге.

Арен под впечатлением от услышанного сделал не очень удачный шаг в сторону и чуть не оступился. Пришлось схватиться за ствол ближайшего дерева. На девицу он теперь смотрел во все глаза. Чутье на прямую опасность для жизни пока молчало, но это еще ничего не значило. От подлинного чутья мага-химеры не осталось почти ничего.

— Считается, что невозможно читать мысли, как осмысленную речь. Даже когда маг-дознаватель вскрывает разум обвиняемого, он считывает лишь мысле-образ, а ты... словно я сказал вслух то, что подумал.

Светловолосая девчонка снова спряталась под капюшоном и тихо произнесла:

— Хочешь меня проверить?

— Как мое имя? — Арен не мог упустить такой возможности.

— Первое — Камиль Виларек, сын Динисия Виларека, печных дел мастера из села Клюзевки. В Армии тебя называли Арен. Тринадцатый средней пары дюжин элитного отряда Химера. Остальные воинские звания называть?

— Если ты шпионка некротов, ты могла это знать изначально.

— Велесий и Анрей. К первому красное на вишневом, ко второму голубое на белом. Красивые чувства, сильные и в их основе очень чистые цвета. Такое только к искренне любимым испытывают. Три неразделимые части одного целого, которые уже знают, каково быть единым.

Арен застыл. Она очень точно подобрала определение тому, что он испытывал к своим названным братьям. Это было сильнее братских чувств. И единение силы, невиданное доселе, у них тоже было. Только они об этом точно никому не докладывали. Это было только их секретом. Так откуда о нем могла узнать эта девчонка? Анрей и Велесий погибли. Остался только сам Арен. А потом она снова в уже знакомой ему бесстыдной манере сказала то, за что он с превеликим удовольствием промыл бы ей рот кипятком с мылом. Чтобы впредь неповадно было даже думать такое.

— Правда, я так и не поняла, кто из них был твоим любовником.

Она стояла слишком далеко, иначе на этот раз не отделалась бы простым подзатыльником.

— Ну, знаешь... — выдохнул Арен, когда дар речи к нему вернулся.

— А что? С такими-то чувствами было бы логично, если...

— Никто, — процедил молодой маг сквозь зубы и решительно зашагал мимо нее по прерванному маршруту.

Она пошла за ним. Через какое-то время, успокоившись и подавив гнев, Арен спросил:

— В мыслях прочитала, что я согласен взять тебя с собой?

— Нет. Ты не хамил, даже не смотря на провокации. Поэтому больше я тебя не читаю.

— Провокации? — Притормозив, Арен обернулся на нее через плечо.

— Топай-топай, — уперев ладони ему в спину, проговорила она, — А то повозку упустим.

— Ты... слышишь? — догадался Арен.

— Да. У меня слух тоньше и тренированнее, чем у большинства людей. — И кто правит повозкой, можешь узнать?

— Мужчина средних лет. По крайней мере, сердце у него бьется как раз для среднего возраста. Пахнет травами и жизнью.

— И о чем он думает?

— Он мне не хамил.

— То есть ты читаешь только хамов?

— Да.

— И сама хамишь, чтобы получить такую возможность, так?

— Иногда.

— И что же тебе мешает поступиться этим правилом?

— То же, что помешает тебе переметнуться на сторону врага и выложить все местные секреты. Предавать себя еще большее паскудство, чем предавать других. Только внутренние принципы отделяют нас от маленьких скурвившихся монстров.

Арен поймал себя на том, что согласен с ней. И через какое-то время сам не заметил, как начал изливать душу. Никаких секретов он ей не разбалтывал. Просто рассказывал о том, как страшно потерять в битве друзей. Как болит душа, и ночами мучают кошмары. Как жутко прийти в родной дом и столкнуться с недоумением родных, которые тебя не узнают, так сильно ты изменился за эти годы. Так давно у них не был. Словно и знать не хотел, пока не пришла пора зализывать раны и спасаться от наступающего на пятки безумия. С магами, лишившимися разума, разговор в Юргии был коротким.

Ориентируясь на слух девчонки, они подгадали так, чтобы выбраться на дорогу чуть раньше, чем из-за леса вывернул на своей телеге Семен. Дальнейший путь они продолжили втроем.

2. Послание в коконе смерти

Семен планировал сделать в городе закупки и к вечеру вернуться, поэтому ехал туда налегке. Арен с девушкой вольготно устроились позади на душистой соломе, устилавшей дно телеги. Мужчина то и дело бросал за спину напряженные взгляды. Спутница молодого героя прошедшей войны вызывала массу подозрений. Уж не околдовала ли она его? Хотя, если вспомнить, кем являлся этот молодой парень, сложно представить, что его можно было так просто обвести вокруг пальца и зачаровать. Он был легендой еще до той страшной битвы, после которой Свергия подписала соглашение о мире на условиях Юргии. После нее, маг и стал тем, кого видел сейчас Семен: калекой, которому предстоит всю жизнь нести на себе груз памяти о смерти следовавших за ним, веривших в него. Живым остался только Арен. Говорят, от других даже тел не осталось, а этот, поди ж ты, выжил! И все равно девица вела себя странно. Арен сам признал, что совсем недавно встретил её впервые, но тогда почему она липла к нему сейчас, как к старому знакомому. Так и норовила прижаться и напроситься на объятия.

Семен не подозревал, что Арена в этот момент одолевали те же самые мысли. Когда они только вышли на дорогу, и селянин еще не успел вывернуть из-за леса, девушка вдруг сказала ему в спину.

— Я вспомнила. Меня зовут Лера.

— Лера и все? — обернулся маг.

— Нет, ничего кроме имени, — потерянно пробормотала она.

Арен не стал пока донимать её расспросами. Про себя он уже решил, что первым делом отведет её к городским магам. Пусть разбираются, врет она, что ничего не помнит, или нет. Ему все еще не давали покоя впустую сотворенный огненный шар и эта её абсурдная способность читать мысли. Может быть, она все же из некротов? Смущала внешность. Он сам не раз сталкивался с некромантами на поле боя. Облик этих отродий был ужасен. Назвать их людьми не смог бы даже законченный оптимист. Лысые черепа, обтянутые сухой, как пергамент, кожей, какого-то желтоватого, трупного цвета. Язвы на лицах. Выцветшие и мутные, как у покойников, глаза. Острые зубы, словно особым образом заточенные, чтобы не только клыки, но и все остальные были треугольной формы. И неизменно черные балахоны, скрывающие под собой не менее уродливые тела. Были ли эти твари когда-то людьми или их изначально сотворили такими — неизвестно. Живым или мертвым боевого некрота захватить еще ни разу не удавалось. Лера же разительно отличалась от этих чудовищ. Она была бы красавицей, если б не черная повязка на глазах. Правда, Арен все же собирался под неё заглянуть, даже если под тканью окажутся уродливые бельма, а сама девица будет орать и брыкаться. В последнее верилось с трудом. Уж больно уверенно она себя держала. Но в виду полного отсутствия магических способностей, Арен не сомневался, что скрутить её не составит труда.

В телеге она подобралась к нему вплотную, прижалась к левому боку, обняла поперек живота — все с таким видом, словно так и надо. При этом куталась в плащ, словно ей в какой-то момент стало зябко, хотя на улице было довольно тепло — по календарю весна должна была начаться всего через пять дней. Юргия была южным государством с мягкими, почти бесснежными зимами. Трава в лесах оставалась зеленой круглый год, а с полей снимали по несколько урожаев. Так что было совсем не холодно. С чего бы ей тогда мерзнуть?

— От тебя, — вдруг выдала девчонка, устроившаяся под боком. — Внутри тебя такой крохотный островок жизни. Не представляю, как ты еще не сошел с ума. А вокруг него только смерть и холод. Пробирает до костей.

— Опять мысли читаешь?

— Сердце слушаю.

— Моё?

— Свое. И чем ближе они к нам, тем холоднее. Думаю, ты расстроишься, ведь они из прошлого, которое сделало тебя мертвым.

— Личи? — встрепенулся Арен, не представляя, кого еще могла бы услышать его спутница, и кто однозначно подошел бы под это мрачноватое определение. Вот только он сам не чувствовал никаких эманаций смерти.

Семен услышал их, придержал лошадку и обернулся.

— Восемь конных, — продолжила Лера, — Один такой же, как ты. Остальные обычнее.

— Маг, значит, — успокоившийся Арен махнул рукой Семену, он догадался, кто это может быть.

— Не знаю, — пробормотала Лера, снова устраивая голову у него на плече, — Я в этом плохо разбираюсь.

— Значит, ты убеждена, что сама ты не маг? Может, некромант?

— Неа. Они ведь тоже маги, только с другим полюсом.

— Мы называем это пламенем. У нас Пламя Жизни, у них Пламя Смерти.

— Вот-вот. А я в магию не верю, так что... — она оборвала себя на полуслове и посмотрела назад. Арен проследил направление её взгляда.

Конечно, он предполагал, что за ним кого-нибудь пришлют, без сопровождения не оставят. Поэтому и ушел затемно. Только не думал, что Альбиус Мирид сам поедет за ним, чтобы вновь призвать на службу, невзирая на почти утраченный дар. "Война не окончилась. Она продолжается, мой мальчик. В глубоком тылу, подло, исподтишка, но продолжается. И мы не имеем права её проиграть в память о тех, кто отдал свои жизни. Ты нужен нам, тринадцатый". Именно это послание принес ему на крыльях магический вестник. Если бы кто-то другой говорил с ним столь высокопарным языком, он бы решил, что это обычная армейская пропаганда, но он слишком хорошо знал Альбиуса. Старый маг, хоть и был редким интриганом и многое повидал в своей жизни, верил в то, что говорил, и идеалы его были крепки и непоколебимы. И вот теперь, разминувшись с Ареном, пока тот в поисках личей бродил по лесу, отряд возвращался в город.

— Арен, мой мальчик, кто это с тобой? — осведомился пожилой маг, как только на своем гнедом жеребце поравнялся с поджидающей их телегой.

— Попутчица, — только и успел сказать Арен, пропустив мимо ушей ворчание Леры: "Я бы не стала доверять тому, кто к тебе так обращается...", суть которого не понял, как прямо из-под земли под копыта лошадей полезли личи.

Кони солдат, сопровождавших пожилого мага, поднялись на дыбы и помчались прочь, не воспринимая понуканий своих седоков. Только маг смог удержать свое животное, да пегая лошадка Семена подозрительно неподвижно застыла там, где стояла. Сам селянин очень быстро выхватил откуда-то из-под днища телеги длинный шест и оказался твердо стоящим на земле. Как он собирался этим орудием сражаться против личей — непонятно. Да и не до того было Арену, чтобы о чем-либо размышлять. Его душила лютая злоба, и наполовину утраченный дар не был ей помехой. Он ненавидел этих тварей, как может ненавидеть человек по чьей-либо вине лишившийся самого смысла своего существования в этом мире. Светящиеся потусторонним светом скелеты с рубиновыми коронами на голых черепах и черными провалами глазниц, в каждой из которых металось по три всполоха, напоминавших обезумевшие звезды. Жуткие и отвратительные твари. Они не успели полностью выбраться из-под земли. Застряли, когда вокруг заполыхало призрачное пламя, сползающее с рук Арена и превращающееся рядом с личами в ветви, оплетающие их, словно лианы. Личи заскребли костлявыми кистями по земле, издавая при этом жуткий вой, но не смогли двинуться с места, оставаясь в том положении, в котором их поймал в свои магические силки тринадцатый.

С перекошенным яростью лицом Арен, не помня себя, повернулся к Лере. Кто, как не она, могла заманить их в эту ловушку? Он был близок к тому, чтобы собственноручно вырвать горло двуличной твари. Она же в очередной раз обескуражила его так, что даже гнев слегка остыл, когда, указывая на ближайшего лича, девушка сказала:

— У него что-то во рту, — и совершенно спокойно отправилась навстречу смерти, — Держи крепче, — бросила магу, не оборачиваясь, — Попробую это достать.

— Не подпускай её к ним! — взревел Альбиус, который, как и Арен, заподозрил в девчонке виновницу всего происходящего. Но молодой ветеран не успел ничего предпринять, потому что ему преградила путь палка, которую все еще сжимал в руках Семен.

Маг бросил взгляд на селянина, не ожидая встретиться с осмысленным взглядом. Он думал, что Лера каким-то образом подавила его волю и управляет им. Как бы не так! Семен остановил его сам и кивнул на девчонку, когда заметил, что Арен отвлекся. Тот снова повернулся в сторону личей и изумленно застыл, обнаружив, что Лера уже добралась до ближайшего и отважно сует руку в раззявленную пасть, полную острых зубов. Арен был готов увидеть, как зубы твари смыкаются на мягкой, живой плоти, оставляя девушку без руки, но не ожидал, что она спокойно вытащит её обратно, а вместе с ней небольшую капсулу. Такие маленькие продолговатые сосуды, заполненные святой водой, носили маги левой пары дюжин, которой командовал Анрей. Точно так же, как в паре Велесия на груди таскали амулеты со священным огнем, заключенном в особых углях, а у самого Арена в срединной паре дюжин носили на шее священные ветви мирового древа.

— У двух других тоже самое, словно их специально послали только за тем, чтобы послание передать, — сказала Лера и обернулась на Арена, — будем доставать?

— Будем, — решительно кивнул тринадцатый.

И девчонка с легкостью повторила ту же процедуру с двумя другими личами. Пока она была занята ими, первый рассыпался в прах под воздействием пламени Арена, чего в принципе не могло случиться за столь короткое время, если это был такой же лич как те, с которыми ему уже приходилось сражаться. Похоже, девчонка права, передав послание, они начинали рассыпаться прямо на глазах, и магический огонь всего лишь ускорял этот процесс. Оттуда же они взялись? И кто мог додуматься обернуть в смерть один из трех символов жизни? Ведь такую капсулу нельзя было снять с мертвого мага, в руках врага она бы самоуничтожилась. Значит, маг отдал её сам, помог запихнуть внутрь записку, и потом позволил погрузить в лича. Бред! Кому из подчиненных Анрея могло прийти в голову добровольно сделать такое?

3. Все объяснимо

— Как это понимать? — строго и требовательно вопросил Альбиус, когда, отъехав от проклятого места на довольно значительное расстояние, они единодушно разбили лагерь. Решение о том, что до города можно добраться и завтра принимали мужчины. Лера в обсуждениях не участвовала. Судя по всему, решил Арен, ей на самом деле было все равно, куда идти. Поэтому никто не ожидал, что после вопроса мага первой заговорит именно она.

— Давайте я, как человек, плохо разбирающийся в ваших магических реалиях и прочих штучках, скажу, к каким выводам пришла, а вы меня поправите, если что. — Провела ладонью по одной из записок, написанных почерком Анрея на клочках бумаги, которые, судя по всему, когда-то были страницами его личного дневника. Арен помнил, что тот повсюду таскал с собой небольшую книжицу и даже изредка зачитывал им с Велесием некоторые выдержки из собственных мыслей, записанных в нее.

Текст посланий был лаконичен и повторялся от одного к другому. "Все повторяется снова и снова. Мы убиваем, нас убивают. Бой и смерть. Помоги". Оно встревожило всех, даже солдат сопровождения. Не говоря уже про Арена и Альбиуса. Самой стойкой и неэмоциональной оказалась Лера. Это легко было объяснить тем, что она плохо себе представляла о ком идет речь и что эти люди значили для Арена и остальных. И все же, на этот раз к её словам прислушались все. Ей не стали больше доверять, просто уж больно рассудительная и везучая попалась девушка. Она продолжала:

— Во-первых, этих тварюшек явно послали только для того, чтобы передать информацию. Даже не будь твоего пламени, Арен, они бы сдохли через день или два. Во-вторых, снаружи смерть — внутри жизнь. Значит, создавали их некроманты, а вот снаряжали уже ваши. В-третьих, я не слышала, чтобы под землей кто-то к нам пробирался. То есть, они в одно мгновение появились под нами и начали выбираться на поверхность. Слишком точное попадание. Думаю, у них была привязка конкретно на тебя. И последнее, вы не обратили внимания, что все трое были разной стадии разложения? Похоже на то, что они были созданы с разным интервалом, а потом где-то застряли, до того момента, как открылся проход сюда. Понимаете? Два первых успели дождаться третьего и только после этого выпали в нашу реальность.

— Ты уверена? — быстро уточнил Арен, — Не знал, что личи могут разлагаться.

— Не думаю, что это обычные личи, с которыми тебе уже доводилось сталкиваться. По-моему, их искусственно ослабили. Рискну предположить, что по настоятельной просьбе ребят с вашей стороны.

— Почему ты считаешь, что они шли именно к Арену? — вмешался Альбиус.

— Ну, вообще-то, я видела привязку к нему. Две ленты — кроваво-вишневая и бело-голубая, переплетенные в жгут, — и снова повернулась к Арену, — Очень похоже на след тех двоих, которые не любовники.

— Кто, прости? — поспешил уточнить пожилой маг.

Лера дернула плечом и не ответила. Арен понял, что объяснять ему.

— Она про Анрея и Велесия. — И сразу обратился к девушке, так как в подробности ему вдаваться не хотелось, — Они оба погибли в последнем сражении.

— Ты видел их тела?

— У меня душа болит, как будто её на части разорвали. Их нет в этом мире.

— То, что ты их не чувствуешь, еще ничего не значит. Так не видел?

— Тринадцатый средней пары был тяжело ранен в том бою, — вмешался наставник Арена, хмуро взирая на Леру.

— Единственный официально выживший?

— Да, — ответил вдруг не Арен, а Семен. О том, что никто, кроме Арена, не вернулся из того боя, знали все. — Странно у тебя звучит это твое "официально".

— Так тела не нашли? — никак не отреагировав на его замечание, уточнила она.

— Это была страшная битва, — пустился в объяснения Альбиус, — После нее осталось поле выжженной, мертвой земли, непригодной для возделывания и жизни. Так понятнее?

— И ни одного тела, кроме Арена, обнаруженного в стороне от эпицентра?

— Я попал под коронный водяной столп Анрея. Им меня выкинуло за пределы круга, когда я был уже почти убит.

— Почти не считается. А что за круг?

— Личи сжимали кольцо, некроты прятались за их спинами. Велесий поднял сразу четыре столпа огня, но не успел завершить заклинание: они осыпались и переродились, хотя их удерживали обе его дюжины. Они стали очень тонкой полоской пламени, которая и образовала круг, очерчивающий поле боя. Круг начал сжиматься. Пламя теснило некротов на нас. Они были вынуждены оставить нас своим созданиям, а сами попытались как-то бороться с тем пламенем. Но оно было ни на что не похоже. И пожирало все, к чему прикасалось.

— Белое пламя?

— Пламя Света, — с нажимом поправил Арен, — Мы не сразу заметили, что это пламя было неправильным. Оно пожирало не только некротов, но и нас. Тогда Анрей поднял свой коронный столп.

— Чтобы потушить пламя?

— Да. Левая пара дюжин вместе со своим тринадцатым — носители священного огня, способные разжечь его из углей, которые носят в специальном промасленном мешочке на шее. У правой пары дюжин первоэлемент — святая вода, они носят её вот в таких капсулах и только ей можно затушить Пламя Света. И средняя пара дюжин, которой командовал я, — ветви мирового древа. То, что питает пламя, пока не придет пора его потушить.

— Общая философия вашей магии мне понятна, — важно покивала Лера, — А некроманты, я так понимаю, используют оборотную сторону силы? Вы олицетворяете положительный потенциал и Жизнь, они — отрицательный и Смерть, так? — Дождалась от Арена кивка, тот даже не подумал, что она не увидит этого жеста, и задала куда более серьезный вопрос: — Какова вероятность того, что два диаметрально противоположных магических поля при критическом числе их носителей, собравшихся в одном месте, образовали такую разность потенциалов, из-за которой произошло расщепление пространства, отчего образовался некий пространственно-временной карман или петля, смотря какие у вас тут на этот счет существуют теории.

— Что это значит?

— Лишь то, что вполне возможно они все оказались в нем заперты и теперь, если верить этим запискам, раз за разом вынуждены проживать весь этот бой от начала и до конца. То есть до полного уничтожения одних другими. В момент общей условной смерти они на краткий миг застывают в безвременье, тогда и успевают отправить весточку в нашу реальность. И так как не трудно сообразить, что из всех них здесь остался только ты, тебя и делают целью для некромантских тварюшек.

— Это означало бы, что Анрей и Велесий должны были договориться с некротами, но это невозможно.

— Да и вообще, все сказанное тобой, похоже на бред, — прокомментировал пожилой маг, испепеляя девушку пристальным взглядом. Ему очень бы хотелось забраться ей в голову, но пока никак не удавалось выбрать подходящий момент. — Кто ты?

— Я не помню.

— А если подумать? — бросил он, и как понял Арен, попытался сделать то, на что он сам не решился. Проще говоря, выпотрошить воспоминания девушки с помощью прямого ментального воздействия. Но фокус не удался. Девушка все так же сидела у огня, протянув к нему узкие ладони, хотя от такого ментального удара должна была, по крайней мере, потерять сознание.

— Лера, — позвал Арен, заметив, как вздулась от напряжения жилка на виске Альбиуса.

— Да? — отозвалась та.

— Что ты чувствуешь?

— Он читает меня.

— И ты ему позволяешь?

— Да, конечно.

— И это не кажется тебе хамством с его стороны?

— Кажется. Но он же твой друг. Не хочу тебя огорчать, поэтому не читаю в ответ.

— Почему?

— Влюбилась.

— А если отойти от теории, что все мужики только и мечтают... — дальше он цитировать не стал, Лера уже и сама должна была догадаться, на что он намекает.

— Просто считаю тебя другом.

— Я бы не спешил с этим.

— Это твои проблемы, — отрезала девица и бросила в сторону Альбиуса, — Не надорвись.

Тот шумно выдохнул и перестал штурмовать её разум.

— Что удалось прочитать? — спросил у него Арен, уже и без того догадываясь, что ничего сверх того, что девушка сама захотела показать старому магу.

— Она, действительно, видит в тебе друга. Во мне назойливого старикашку из шпионского ведомства того государства, где находится, но названия которого до сих пор не знает. А вот Семен стоит в её восприятии особняком, хотя мне и не понятно почему. Тебя учили прятать свою душу?

— Я не помню, но разве я прячу? Я ничего не помню, поэтому мне больше нечего тебе показать. — И сразу же задала встречный вопрос, — У вас бывают целители?

— Думаешь, что они помогут вернуть память?

— Нет, не об этом речь. Просто хочу разобраться со статусом промежуточного звена.

— С чем, с чем?

— Вот есть целители, — принялась разъяснять девушка, — Они, как я понимаю, дипломированные специалисты на службе у государства и все такое. — Подняла голову, Арен кивнул. Как ни странно, Леру было очень сложно воспринимать калекой. Отсутствие зрения и черная повязка на глазах, словно бы и вовсе ей не мешали. Напротив, давали какое-то пока не совсем ясное преимущество. — Хорошо, — продолжила девица, — а если без диплома и дар ориентирован не узкоспециализированно, только на человека с его болячками и прибамбасами, а вообще на все живое, будь то человек, зверь или дерево, к примеру? Ведьмак? Колдун?

— Знахарь, — вдруг сказал Семен.

— Ага! — обрадовалась Лера тому, что, наконец, разобралась, и ударила кулаком по раскрытой ладони. — Тогда у меня есть еще вопрос.

Но никто из мужчин её больше не слушал. Арен и Альбиус смотрели на Семена. Пристально, как ищейки, взявшие след.

— Семен, — начал Арен, переглянувшись со старшим магом, — Ты Семен Птицелов?

— Я, — спокойно и с достоинством ответствовал селянин. — Прикажете петлю дезертиру готовить, господа маги?

— Глупости ты говоришь, Сёма, — Лера в очередной раз вмешалась в мужской разговор. Похоже, у этой девицы был просто талант какой-то. И хлопнула мужика по плечу. Тот аж крякнул. А она тем временем вещала: — Война у них. До сих пор война. Каждый человек на счету. Куда им тебя вешать, даже если когда-то ты отказался уйти в армию и остался свою деревню защищать.

— И все же, по их меркам я дезертир.

— В рамках военного времени, возможно. Но, разве война официально не закончилась? — Последний вопрос она адресовала Альбиусу.

— Закончилась, — отозвался тот неохотно.

— И сколько было тварюшек до этих трех? — Спросила она снова у Семена.

— Четыре по три, — ответил тот.

Арен попытался представить себе бой селянина с этими тварями, но отвлекся, осознав, что чем бы ни был тот шест, что Семен из-под телеги достал, а потом туда же спрятал, он, действительно, нашел способ с помощью него бороться с личами. Надо будет расспросить.

— А когда была та битва? — все еще не унималась Лера. Арен не успел ответить, заговорил Альбиус, обращаясь к Семену.

— Что значит одна деревня супротив целого государства?

— Мы люди темные. Государственная власть далече, да и Родина — там, где родился, где пригодился, где дом твой стоит, и детки живут. То и храним пуще всего остального.

— Если бы некроманты захватили нашу страну, как долго вы бы смогли в ваших лесах отсиживаться?

— Если бы я ушел с вербовщиками, каким бы ни был исход войны, возвращаться мне было бы уже некуда.

— Он в одиночку сдерживал нашествие умертвий, организованное некромантами на Оверлёк, тот город, в который мы придем завтра. — Пояснил Арен шепотом для Леры.

— Умертвия все передохли в лесу, не добравшись до города?

Молодой маг подтвердил, кивнув.

— Аль, признайся, что крыть нечем и ответь на другой вопрос, если мой первый такая государственная тайна, — неожиданно обратилась к старшему магу Лера.

— Юная леди, вам не кажется, что совершенно недопустимо так разговаривать со старшими?

— Не кажется. Я могла бы перед тобой хоть на коленях ползать и мыски сапог лобызать, но это совсем не помешало бы мне воткнуть шпильку в твое сердце.

— Что за вопрос? — вмешался Арен, уже догадавшийся, что с этой временами несносной девицей можно спорить до бесконечности. У нее имелось четкое мнение по любому вопросу, и было нелегко убедить его поменять.

— Эти ваши некроманты какого обычно пола? Не женского ли, случайно?

— Разумеется, нет. Я их видел. Это такие твари! Скорее поверишь, что они вовсе бесполы, чем в то, что они женщины!

— Почему спрашиваешь? — Спросил Семен.

— Очень странно их тварюшки на меня отреагировали. Словно навстречу потянулись, как к хозяйке.

— Возможно, ты их и создала, — ввернул Альбиус, внимательно следя за реакцией девицы.

Та проигнорировала его слова.

— Арен, ты пойдешь их выручать?

— Я не верю в твою теорию.

— Ладно, — помедлив, произнесла Лера, — А далеко отсюда это ваше ратное поле, непригодное для жизни?

— Семь дней пути. — Ответил ей Альбиус.

— А если порталом?

— Ты способна открыть портал?

— Нет. Я же в магию не верю. Куда мне?

— В каком смысле?

— В прямом. Но Арен может. Сходим, проверим? Одна нога здесь, другая там.

— Я мог бы открыть портал. Раньше с легкостью, но сейчас... — молодой маг очень старался скрыть сожаление в голосе. Он уже пережил это и нашел в себе силы жить, лишившись всего того, на что был способен раньше. Словно в один момент не только ослеп, но и разом оглох на оба уха. Приведи он это сравнение, Лера, наверное, поняла бы его лучше всех. Но он не хотел об этом говорить. Вот были бы живы Анрей и Велесий...

— Но ты не испытывал дискомфорта, когда зажигал для меня то пламя.

— Для тебя? Постой, постой, при чем здесь... — он осекся и начал снова, подозрительно прищурившись на девушку, — Я не испытываю слабости после того, как сдерживал сразу трех личей, пусть и обессиленных. А еще недавно, когда умертвлял двух скелетонов, набредших на Клюзевки, потом двое суток в беспамятстве провалялся. Лера? — после паузы вопросительно протянул Арен.

— А я что? Я ничего. И вообще, магия — это не мое. Я в нее не верю.

— А во что веришь? Во что-то же должна?— подал голос Семен.

— В науку. В моем мире в принципе магии не суще... — она осеклась и застыла, кажется, даже дышать перестав.

— В твоем мире? — Тихо переспросил Альбиус. Разумеется, ответа не получил, поэтому продолжил сам. — Переходом из мира в мир можно было бы объяснить и потерю памяти, и странные обороты речи, и даже незнание элементарных правил приличия. Арен ты не заметил пространственных возмущений в том месте, где нашел её?

— Даже если бы они там были, я бы не смог их уловить, — и обратился к Лере, — Что ты со мной сделала?

— Восстановила систему энергообращения и продолжаю заращивать дыры в биополе.

— За счет каких резервов?

— Своих внутренних.

— По нашим магическим меркам, юная леди, вы очень сильны.

— Я знаю. Просто не верить в магию удобнее.

— Как это? — Спросил её Арен.

— Если в неё не веришь, значит, её нет. А раз её нет, она не может ничего с тобой сделать. Её же не существует.

— Поэтому мой шар рассыпался, так и не долетев до тебя?

Она кивнула. Какое-то время сидели молча.

— И что теперь? — спросил Семен.

Пока они беседовали, сумерки сменились ночью. Сопровождающие Альбиуса солдаты выставили караульных и улеглись у своего костра.

— Мне нужно туда. Потому что я точно знаю, что не ошибаюсь. Они там мучаются. Мало приятного — умирать снова и снова.

— Откуда такая уверенность? — Тихо спросил Арен, ему бы очень хотелось верить, что она права, но он боялся обнадеживаться. К тому же, несмотря на Лерино заявление о другом мире, он все еще не верил ей.

— Я слышу истину. Это врожденный дар. То немногое, что во мне еще как-то подходит под эту категорию. Поэтому, придя к какому-то выводу, стараюсь проговорить все вслух. Слыша себя, узнаю, правда это, или я лгу сама себе. И сейчас, я знаю, что не ошибаюсь.

— Если все остальное в тебе не дар, то что же? — Спросил у неё Арен.

— А ты как думаешь? — невесело усмехнулась Лера и сама же ответила, — Проклятие.

— Давайте-ка спатушки укладываться, — постановил Семен. — Утро вечера мудренее. Как ни странно, даже Арен с Альбиусом прислушались к его простой житейской мудрости.

4. Незапланированная жертва

Утром решили: отпускать Арена, только оправившегося от серьезных ранений, в компании Леры на ту пустошь просто так нельзя. Ведь сам тринадцатый не брал с собой никаких запасов, рассчитывая уже к вечеру быть в городе, а о Лере даже говорить не приходилось. Поэтому ответственность за их снабжение всем необходимым перед перемещением в ту область взял Семен, предложив отвезти их в свой дом в лесу и выдать все необходимое.

— Коли не знаешь, тринадцатый, у тебя в первой дюжине двое из нашей деревни служили. Девка и парень. Я их помню, когда еще пешком под стол ходили и пеленки пачкали.

— Марика и Устин. Сильные маги. Хорошие товарищи.

— Да, знаю, что хорошие. Поэтому и помогать берусь, — знахарь бросил взгляд на Леру, о чем-то вдумчиво беседующую с его пегой кобылкой по кличке Стешка. — Странная спутница тебе выпала. Но чую, не врет девчонка. Нет в ней зла. Словно чиста она перед небом, аки младенец. Никогда такого не встречал. Только у рожениц, когда они только-только дитем разродились, а пуповину не перерезали покамест, наступает миг просветления, потому как дитё с матерью чистотой своей запредельной делится. Но эта девка не на сносях даже, это точно. Странная она. Словно замороженная в одном возрасте.

— Ох, и интересно же ты её видишь, Семен! — Откликнулся Арен и дружески хлопнул знахаря по плечу.

К ним подошел Альбиус. Решили, что пока Лера с Ареном у Семена припасов наберут, пока на пустошь через портал выйдут, старый маг доберется до города и оттуда созовет подкрепление. Среди его спутников потенциальных магов не было. Простые солдаты. Их искры только на бытовое волшебство и хватает, а тут нужны специалисты. Поэтому Арену с Лерой и её особым чутьем вменялось все изучить, пока рядом не будет магических возмущений от присутствия сильных магов. А потом непременно дождаться их появления и ничего не предпринимать.

Арен и Лера снова забрались в телегу к Семену. Выслушали последнее наставление Альбиуса и, попрощавшись с ним, покатили в обратную сторону.

Дом знахаря в лесу охраняли волки. Не простые, о чем Лера объявила сразу. Арен не переставал ей удивляться. Он было попытался ей попенять, что она ведет себя и разговаривает не как девушка, а как парень, но та только обрадовалась и сказала, что в её мире это называется девочка-пацанка. Арен сразу понял, что она совершенно не стыдится такого своего поведения.

— Ты же даже в морду мне дать можешь, как дал бы парню, если бы он тебя задел, — заявила она, но добавила, — Хотя, в общем и целом, женщин бить, конечно, последнее дело.

— А тебя, значит, можно?

— Конечно. Я ведь сдачи могу дать.

— На кулаках?

— И на них тоже.

— Надо будет проверить.

— Угу. Вот твоих спасем и, пожалуйста, проверяй сколько душе угодно.

Всю дорогу Семен не участвовал в разговорах, отмалчиваясь и размышляя о своем, но когда Лера заговорила о волках, волей-неволей был вынужден прислушаться.

— А как они называются по правильному? — спросила девица знахаря, едва только завидев огромных черных зверюг.

— В каком смысле?

Арен сразу же про себя заинтересовался, как она их воспринимает, с её-то слепотой и особым слухом.

— У нас в фольклорном творчестве оборотни — это люди, способные принимать звериный облик. А твои друзья они иные. Я бы даже назвала их ликоморфами. 'Лико' от λύκος — волк, а морфами называют любых существ, способных менять свой облик.

— И какой же у них другой облик? — очнувшись от собственных мыслей, поинтересовался Арен.

— Человеческий.

Именно в этот момент мощный волчара с единственной белой прядью по центру упрямого звериного лба подошел к ним и вдруг каким-то лихим движением перекувыркнулся через голову. С земли это странное существо поднялось уже человеком.

— Свои, Вико, — пробасил Семен и направился было к дому, но его в спину догнал голос Леры.

— Не хорошо, Сёма. Раз так давно дружите, что они не только тебя охраняют, но и за деревней в твое отсутствие присматривают, мог бы уже узнать, что говорить они тоже могут, а не только внешне людьми притворяться. — И сразу же обратилась к самому волку, — Никогда не поверю, что ваш вид с такими-то способностями к мимикрии до сих пор не выучил язык. Разве что совсем мелкие волчата балакать по-нашему не умеют. Чего молчишь? Считаешь, что Семен тебе не такой уж и друг?

— Вико? — с вопросом обратился Семен к мужчине-волку, у которого, как и у зверя, лоб пересекала одна-единственная белая прядь на фоне иссиня черных волос.

— Некоторые волчата бывают непомерно умны, но это не извиняет их наглости.

— Не, — отмахнулась Лера, расплывшись в улыбке, — Я ближе к кошкам. Так что твои волчата могут рискнуть здоровьем и попытаться загнать меня на дерево.

— И если загонят?

— Это вряд ли. Не родился еще тот волк...

Превращение было мгновенным. Он стал волком в прыжке, но повалить и прижать Леру всеми лапами к земле ему не удалось. Девушка двигалась молниеносно. Арен отметил про себя, что такая скорость реакции, которая, как он прекрасно видел, не была следствием магического вмешательства, объясняет многое. Например, её показное бесстрашие. Она не испугалась его в лесу, потому что знала, что сумеет дать сдачи, как сама сказала недавно. Значит, память у нее была избирательной. Все, что было важно для выживания — она помнила, но забыла самое основное — полное имя, откуда и кто она. Или она все же врет и ничего не забыла? Тогда оставался Семен, который утверждал, что Лере можно верить. Пока Арен размышлял об этом, бой между девушкой и волком закончился, так толком и не начавшись. Зверь лежал на земле на боку и тяжело дышал, скаля жуткие зубы. Арен не сразу сообразил, что он не может пошевелить ни одной из четырех лап. Что она с ним сделала? Лера сидела верхом на волке, но лицо её было безмятежно. Никакой ярости или злости. Только спокойствие уверенного в себе существа, нисколько не кичащегося своей силой.

— Давай обратно в человека, — скомандовала она, — Не так болезненно будет возвращать двигательную функцию.

Волк помедлил, но подчинился. Кувыркнуться он не мог, а без рывка трансформация проходила медленно. Зрелище было не для слабонервных, но Лера с невозмутимым видом продолжала сидеть на нем верхом. По всей видимости, подумал Арен, суставы в человеческой сущности ликоморфа должны были вправиться сами, учитывая, как их корежило и выкручивало при переходе из одной формы в другую. Но как бы не так! Лера теперь сидела на черноволосом мужчине, а тот все так же не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Даже перевернуться на спину ему пришлось помочь. Дальше движения девушки были быстры и точны. Несколько легких прикосновений в области плеч, и ликоморф зашевелил пальцами на руках, а затем и кистями. Потом она спустилась ниже, к паху, и точно так же несколько раз ткнула в одной ей известные точки. Поднялась на ноги и протянула руку волку. Тот был зол и обескуражен, но взгляд его стал задумчив, когда она сказала ему:

— Если бы напали они, — она мотнула головой в сторону других волков, ведущих себя на удивление смирно, — даже разговаривать бы не стала: они бы просто больше не поднялись.

— Ты не пахнешь зверем, но в тебе сила.

— Темная, я знаю.

— И Свет тоже.

— Скорее невинность, как свойство души, а не тела.

— Как это понимать? — Вмешался Арен.

— Потом объясню, — отмахнулась Лера.

И ушла в дом, рассудив, что Семен сейчас будет слишком занят беседой с волком, об умении которого говорить он раньше не знал, а значит, гостям стоит заняться своим размещением самостоятельно. Арен ушел с ней. Ему следовало много обдумать. Девушка не переставала его удивлять. Создавалось впечатление её полного всесилия, что напрягало. Интересно, как выглядит мир, в котором, если верить словам Леры, нет магии, но рождаются такие вот 'немаги'? Мир богов?

Утром следующего дня Арен открыл портал. С ними отправился не только Семен, но и Вико, и еще два волка, молодых, но уже достаточно опытных. Арен удивился, зачем бы ликоморфам тащиться в такую даль, и предположил, что те боятся, что Семен к ним может не вернуться. Но Лера на это покачала головой, и тринадцатый насел на нее с вопросами. Девушка сказала негромко:

— У них своя жизнь в этом мире, но мир этот общий для всех. Они боятся, что та пустошь может начать разрастаться. По-моему, у них есть какое-то пророчество на этот счет.

— Пророчество? — переспросил Арен достаточно громко, пусть и подозревал, что Вико с его волчьим слухом и без того слышит все, о чем они говорят.

Волк глянул в его сторону и тут же отвернулся. Семен покачал головой, но промолчал.

— По всей видимости, еще не время, — тихо сказала Лера.

Арену все сказанное не слишком понравилось, но он решил пока не вмешиваться.

Пустошь была пустошью во всех смыслах этого слова. Он почувствовал это, потому что Лера не зря вчера к нему в кровать напрашивалась. За ночь она почти полностью восстановила его силы, просто спя рядом. Она пришла в его сон, в котором снова и снова ему снился тот бой. Ранение Велесия, из рваной раны на его боку хлещет кровь, и он пытается зажимать её левой рукой, правой все еще удерживая один из огненных столбов. Рядом сразу с тремя личами сражается Анрей и явно проигрывает. У Арена из левого плеча торчит оперение стрелы. А вокруг умирают, сражаясь, ребята из их дюжин. Это было страшно, но на этот раз не было ощущения сопричастности. Он знал, что спит, потому что между сражающимися прямо и несгибаемо, как нечто неизменное, стояла Лера, и бой обтекал ее, не задевая. Арен видел и помнил, что это лишь сон. Всего лишь сон.

Проснувшись, он ничего ей не сказал, пусть и догадался, что таким образом она его глазами увидела произошедшее в тот раз. Уже понял, что новая знакомая, пусть и считает его другом, предпочитает в отношениях натуральный обмен: ты мне — я тебе. Он был не против. Так он все еще мог с легкостью утверждать, что сам он в ней друга не видит, пусть она и восстановила его дар. Но это было не самой главной его проблемой. Он успел достаточно её узнать, чтобы утверждать заранее, что дожидаться Альбиуса и других магов она не станет. И для себя тринадцатый так и не определился, будет ли он её останавливать, если девушка решит что-то предпринять. Правда, были у него и другие мысли. После демонстрации силы с Вико, он не был уверен, что сможет её остановить, даже если попытается.

Они оставили Семена и волков обустраивать временный лагерь на пологом холме, у подножья которого начиналось ровное поле мертвой земли, а сами спустились посмотреть. На этом настояла Лера. Точнее, она просто молча пошла в ту сторону. Арен хотел её окликнуть, но передумал и догнал. Она разулась, пройдя по мертвой земле шагов пять-восемь. Стянула, наступив на пятки, мягкие полусапожки. За ними, балансируя на одной ноге, сняла носки странной расцветки и формы. Кто мог додуматься раскрасить их во все цвета радуги симметричными полосками, и при этом для каждого пальчика, как в перчатке, выделить отдельный карман? Надо ей было сразу разуться, еще когда только познакомились, и всем бы стало ясно, что в их мире такое пошить точно не могли.

Она ступила босиком на мертвую землю. Прошла еще шагов пятнадцать и сбросила плащ, оставшись в темно-синих штанах, облегающих фигуру, и свободной рубахе, подол которой был заправлен за пояс, широкий, от тазовых косточек до груди. Из-под него снизу выбивался лишь самый край кремовой рубахи с пышными рукавами, заканчивающимися чуть ниже локтя широкими кожаными нарукавниками с массой пряжек по внешней стороне руки. У неё была длиннющая русая коса до пят, причем на конце и в области затылка волосы держали странного вида зажимы. Арен еще вчера, когда укладывались спать, хотел о них расспросить, но не подвернулся случай. Он собирался задать вопрос сейчас, раз уж взгляд снова за них зацепился, но тут девушка глубоко вздохнула и повернулась к нему лицом.

— Ты уже почувствовал? Это не мертвая земля, а просто пустая. Чистая. Словно с нее содрали все наносное.

— Наносное?

— Жизнь и Смерть, как я понимаю, появились потом, сначала была просто твердь. Поэтому рискну предположить, что пространство в этом месте вывернулось наизнанку. И сейчас вокруг кипит бой, там, куда свернулось все то, что тут было, только мы его не видим.

— Ты слышишь их?

— Нет, — она помотала головой, — Но знаю, как можно к ним пробиться. И совершенно не уверена, что вашим магам такое под силу.

— И все же, я предпочел бы выслушать их мнение тоже.

— Хорошо, — на удивление покладисто согласилась она.

— Зачем ты разувалась? — спросил Арен, наблюдая, как она идет в обратном направлении. Сначала надевает плащ, потом бредет в сторону сапог с носками.

— Чтобы почувствовать дрожь земли под их сапогами. Мы не видим, не можем слышать, но твердь она и там, и тут твердь, только на той, что теперь с ними, поверх лежат почва и другие наносные элементы. Только и всего.

— И что теперь?

— Зависит от того, что ты решишь, выслушав магов.

— Почему я?

— Потому что только ради друга, я соглашусь ввязаться в авантюру с выворачиванием пространства обратно с изнанки на лицо. — Произнесла она и пошла в сторону лагеря.

Арен остался на пустоши. Опустился на одно колено, провел ладонью по сухой и безжизненной тверди. Внутри него боролись два чувства. Ему хотелось знать, что она не ошибается, и его друзья и братья живы, и их можно спасти, и в тоже время, он понимал, каким безрассудством будет позволить ей предпринять что-либо до прихода Альбиуса и других магов.

Он догнал её у подножья холма. Схватил за руку.

— Что ты хочешь за то, чтобы освободить их прямо сейчас?

— Хочу?

— Да! Ты ведь всегда за все, чтобы ни делала, берешь свою цену.

— Души, — сказала она и вырвала руку.

— Их?

— Конечно. Твоя-то у меня уже есть.

— Что это значит?

— Только то, что ты захочешь услышать, — она позволила себе улыбнуться, и Арена это окончательно разозлило. Он вдруг подумал, что кем бы она ни была, против них троих ей никогда не выстоять. Поэтому он снова преградил ей путь и зло бросил.

— Тогда давай!

— Ты сам хотел магов дождаться.

— Больше не хочу.

— Уверен?

Вместо ответа он схватил её за руку и потащил за собой вглубь пустоши. Успокоиться никак не получалось. Он вспомнил все, словно очнувшись от затяжного сна. Как стал командиром дюжины в шестнадцать, как прошел ритуал перерождения в химеру, как командовал парой дюжин, как произносил речь перед тем боем, и как смотрели на него Анрей и Велесий, гордясь младшим братом, словно самими собой.

Остановившись, он повернулся к Лере лицом. Девушка скинула плащ, больше ни о чем не спрашивая и ничего не уточняя. Вынула прямо из воздуха нож с изогнутым волнистым лезвием. Реакция Арена была непроизвольной, и её ноги в одно мгновение оплели вырвавшиеся словно из-под земли ветви. Он решил, что убивать она собралась его, но это было не так. Лера сама это подтвердила.

— Чтобы добиться своего надо чем-то жертвовать. Можно, конечно, приволочь какого-нибудь младенца и героически разорвать его на части прямо здесь, но я считаю, что если хочешь сделать что-то хорошо, сделай это сам.

Свободной от ритуального ножа рукой она стянула с глаз повязку и, не поднимая век, полоснула лезвием по рукам. Рубашки с роскошными широкими рукавами и кожаных нарукавников на ней уже не было. Куда это все пропало, Арен не успел заметить. Теперь она была обнажена по пояс, широкая черная полоска ткани, которой была плотно обмотана грудь — не в счет. Руки, плечи, даже живот были открыты взору. Надрезы она сделала вдоль всей руки, от запястья к внутренней стороне локтя. Ритуальный нож испарился. Девушка опустила руки вдоль тела, позволяя крови беспрепятственно стекать по узким ладоням и тонким пальцам, орошая мертвую землю тяжелыми красными каплями. Только после этого она подняла глаза. Голубые, бездонные, как небо. Арен задохнулся. Черты её лица казались правильными, но самыми обычными, а в сочетании с этими глазами вынуждали затаить дыхание в благоговейном трепете. Богиня. Точнее, могла бы ей быть. Хоть темной, хоть светлой.

— Я человек, — губы девушки тронула бескровная улыбка, — Не парься. — Посоветовала она и подняла окровавленную руку.

Потянулась к лицу молодого мага. Оставила на щеке кровавый след от подушечек пальцев, обхватила шею, потянула на себя.

— Обещай мне, что никаких поцелуев. Они... иногда меня пугают, — выдохнула она ему в губы и начала опускаться на землю, утягивая его за собой.

Лера легла на спину, Арен нависал над ней на руках и все еще не понимал, что она делает. Зачем все это? Её глаза светились спокойствием и болью. Странное сочетание, он рискнул спросить о нем.

— Тебе больно?

— А ты как думаешь? — криво усмехнулась девчонка, — И мне хотелось бы, чтобы ты был ближе.

— Я тебя раздавлю, — забеспокоился он.

Она неожиданно фыркнула ему в лицо.

— Подумала, что скажешь, что я тебя тут сейчас под шумок изнасилую, и дело с концом.

— Ты же боишься поцелуев... — в тон ей ответил маг и добавил, — иногда.

Она тут же посерьезнела.

— Да, боюсь. Только не спрашивай почему. И опустись ниже.

Он почти лег на неё, сам не понимая, почему подчиняется. И сдавленно охнул, когда она обхватила его талию ногами. Мысли у него в этот момент были самыми неприличными. Похоже, про изнасилование она солгала... Додумать он не смог, потому что увидел, как они оба, не расцепляя объятий, начали погружаться в землю, как в воду.

— Лера!

— Терпи. Знаю, что не по мужской это части, но так надо, — прошептала она, и он в последний раз увидел спокойный свет её глаз, прежде чем её лицо поглотила твердь.

Тело сковал животный ужас, он провалился в затхлую темноту. Хотя, какая затхлость? Он просто не мог дышать, задыхался, даже начал хрипеть, а когда уже готов был потерять сознание, ему снова открыли доступ к воздуху. Почти сразу в уши вонзился лязг, грохот и вой. Дикий вой издыхающих личей. Лязг мечей и грохот взрывов. Две магии схлестнулись, и в этом бою не могло быть ни победителей, ни побежденных.

5. Отдайте ваши души

Пришлось ждать до конца. Рядом с ним истекала кровью Лера. Но он не помнил ни о ней, ни о том, зачем он здесь. Арен рвался в бой, на помощь умирающим друзьям. Но никак не мог добежать до них, словно его что-то держало. Только осознав это, он обернулся. Лера стояла сзади и молча смотрела не него пустыми глазницами. Это в первый момент ему показалось, что они пустые, на самом деле синева глаз сменилась чернотой, такой же непроницаемой, как бездна беззвездной ночи. Тогда он догадался, почему она прячет глаза под повязкой. Если на боль они реагируют так, можно сойти с ума, смотря в эти бездны. Он отвернулся и тут же увидел, как упал на одно колено Велесий, зажимая рваную рану в боку, из которой на траву хлестала горячая, алая кровь и он ловил её обожженными пальцами со вздувшимися на них волдырями и было не понятно, как огненного тринадцатого мог обжечь его собственный огонь. Из-за плеча Анрея, пробивавшегося к нему через строй личей торчали две стрелы с черным оперением — дело рук некротов. Он тоже скоро упадет, Арен это прекрасно видел, но больше не пытался вмешиваться. Просто смотрел. Это было, как в том сне, что он видел прошлой ночью, сжимая в объятьях мирно посапывающую ему в плечо Леру. Как во сне. Он останавливал себя этим, помня, что в спину ему смотрят невидящие бездны глаз, еще совсем недавно бывших голубыми.

Когда издох последний некромант и последний стон сорвался с губ умирающего юного мага, убившего его, вложив все силы в один единственный удар, картинка изменилась. Все заволокло непроницаемой чернотой. Очертания павших на поле боя стерлись. Арен почувствовал, как в этой непроглядной тьме Лера взяла его за руку. Он был уверен в том, что это она, так как чувствовал какие липкие у нее пальцы, и легко мог себе представить, как они пачкают его собственную ладонь кровью. А потом, чуть в отдалении, забрезжил свет. И он увидел их. Анрей и Велесий о чем-то на повышенных тонах беседовали с двумя некромантами, с ног до головы закутанными в черные плащи. А вокруг них, образовывая ровный круг стояли остальные. Маги вперемешку с некротами. Позади каждого из последних выстроились в линию те личи, которых контролировал конкретно этот некромант. Арен хотел окликнуть других тринадцатых, но не успел. Лера сильнее сжала его руку, и он отвлекся, повернувшись к ней.

— Еще немного, — пробормотала девушка с закрытыми глазами.

И маг подчинился, плохо себе представляя, что именно она делает и для чего.

Первым их увидел Анрей. И не поверил своим глазам. Мало ли что может привидеться в безвременье. Высмотрев их за спинами магов и некров, он отвернулся. Но потом, снова бросил взгляд в их сторону, и тогда Арен поднял руку. Ту, за которую не хваталась Лера. И Анрей метнулся к ним сквозь строй, недослушав увещевания одного из некромантов.

— Арен, ты ли это? — Спросил он, замедляя шаг и опасаясь подходить ближе.

Молодой тринадцатый не смог сдержать улыбки.

— Не поверишь, но я.

— Ты прав, не верю. Как ты смог прорваться к нам? Ты получил послание?

— Послание получил, — кивнул маг и улыбка его померкла, — А вот 'как' — это не совсем верный вопрос.

— Скажи какой будет верным и мы спросим! — Воскликнул подбежавший к ним Велесий, который всегда был на редкость нетерпеливым парнем. Их обступили со всех сторон и маги, и некроты, и личи.

Но он не успел ничего сказать на это. Вопрос, которого он боялся, задал один из некромантов, прячущий свою уродливую внешность под низко надвинутым капюшоном. Именно он говорил с двумя другими тринадцатыми, до того, как Анрей увидел их с Лерой.

— Что ты сделал, чтобы попасть сюда? И как собираешься выбираться обратно?

— Продал ваши души. Моя у неё уже есть, — и дернул Леру за руку, заставляя шагнуть вперед. Девчонка несмотря на кровоточащие раны от ритуального ножа, даже не поморщилась. Возможно, ей на самом деле не было больно. Но Арен откуда-то знал, что это не так. Просто она не хотела показывать эту боль. Хотя, это странно, ведь ему же она показала какими стали её глаза.

Вокруг повисла тишина, непроницаемая, как сетка для москитов.

— И в чем же будет выражаться твое владение нашими душами? — Спросил Анрей, как самый старший и рассудительный.

— Например, в том, что вы не будете пытаться повторить этот бессмысленный бой, потому что я так хочу, — последние три слова она произнесла четко и расстановкой.

— Бессмысленный?! — мгновенно завелся Велесий.

— Время, — невпопад отозвалась Лера и снова несильно сжала ладонь Арена. Но тот все равно не успел подготовиться к тому, что произошло потом.

За спиной девушки распахнулись крылья. Он додумался обернуться, когда увидел, какими глазами смотрит Анрей куда-то им за спины. Арен не сразу понял, что это на самом деле крылья. Больше всего они походили на тончайшие пластины горного хрусталя или стекла, покрытые с двух сторон узорчатым инеем. Девчонка слабо улыбнулась. Заколки, что скрепляли её косу в двух местах, лопнули и раскрылись, волосы расплелись, причем так быстро, что никто не заметил, как вверх уже, словно живой огонь, взвилась их золотая волна, извивающаяся и парящая в потоке света, который лился одновременно сверху и поднимался снизу. На тонких бескровных губах застыла мертвенная улыбка. С глаз исчезла, словно растворилась черная повязка. Она широко распахнула их в пустоту, никого не видя и не слыша. Запрокинула голову и привстала на носочки, вся вытянулась в струну и только после этого раскрыла крылья на всю длину. У Арена заслезились глаза, он зажмурился, попытался стереть слезы тыльной стороной ладони, а когда снова смог осмотреться вокруг, обнаружил, что они все, и некроманты, и маги, стоят на широком поле, до горизонта устланном зелеными травами, где изредка встречаются душистые полевые цветы. А над головами светит солнце, бесконечное и живое. Солнце мира, в который они вернулись все вместе. Он попытался найти глазами Леру, и не сразу поверил в то, что увидел.

Девушка, выглядевшая удивительно юно, в белом платье с шроким поясом на тонкой талии и пышной юбкой, разложенной вокруг нее волнами, сидела в траве, а возле нее одновременно суетились некромант и Анрей. Первый обрывком своего черного балахона перебинтовывал её левую руку, второй обрывком собственной нижней рубашки — правую. Перед Лерой сидел черный волк и смотрел в бездонные синие глаза подозрительно умным и однавременно с этим осуждающим взглядом. Когда Арен подошел ближе, то услышал:

— Да, ладно тебе, Вик, кого еще мне было делать якорем, — оправдывалась Лера, обращаясь к волку.

Тот, судя по всему, ей что-то отвечал, только слышать его ответы могла лишь Лера. Поэтому Арен не побоялся положить руку на волчью холку и тихо попросил:

— Может быть, станешь человеком?

Зверь повернул к нему хищную морду, но покладисто кивнул. Отошел в сторонку, чтобы уже знакомо перекувыркнуться. Его место перед Лерой занял присевший на корточки Арен.

— Почему платье?

— Потому что такую няшку обидеть рука не поднимется, ведь правда? — вопрос свой она адресовала не Арену, а Анрею, тот хмыкнул и завязал последний узел, закончив бинтовать, поднял глаза на девушку и уточнил, являя миру свою въедливость, которая когда-то бесила Арена, теперь именно за нее он готов был броситься к другу и расцеловаться.

— Няшку?

— Милашку, — перевела Лера.

— И где же ты, друг, нашел такое сокровище? — поинтересовался старший у среднего тринадцатого.

— Не поверишь, в лесу, как гриб нашел.

— Что, после дождя что ли? — Поинтересовался подошедший к ним Велесий.

— Можно и так сказать.

— Ага. Дождя из тварюшек, — важно покивала Лера.

— Кого? — хрипло и скрипуче осведомился некромант, тоже закончивший свое дело.

— Ну этих ваших, с коронами. Которые как вы, только преображенные.

— Как они? — Вмешался Арен.

— А вы не знали? Их же делают из них, когда сила ослабевает. Прямо наживую выворачивают наизнанку. Наружу кости, внутрь плоть.

Три мага химеры переглянулись с одинаковым недоумением на лицах. Некромант, реакции которого под капюшоном было не видно, тихо спросил:

— И что же еще тебе о нас известно?

— Все, — легкомысленно отозвалась Лера и встала на ноги. Пошатнулась, но зажмурившись и сжав кулачки, устояла. Арен попытался её поддержать, но она ловко ушла от его протянутой руки. И мягко обронила, словно не было в ней этой секундной слабости, — Ведь ваши души теперь мои. Как иначе?

6. Снова во тьму

Арен точно знал, если они разбудят Леру, будет плохо всем. Ему сказал об этом Вико. Было удивительно разговаривать с ним и осознавать, что перед тобой не человек, а зверь. Но Арен гнал от себя лишние мысли. Ему было, что слушать помимо них. Волк говорил серьезно и обстоятельно. Волей-неволей прислушаешься.

Лера, закутавшись в одеяло по самую макушку, так, что только нос торчал, спала у костра, разведенного Семеном. Она улеглась почти сразу, как только взобралась вверх по пологому холму, где расположился лагерем знахарь с волками. И никаких дополнительных разъяснений или указаний от нее не последовало. В итоге тринадцатые во главе с Ареном, и некроты были вынуждены самостоятельно искать шаткое равновесие. Чудом избежав проклятья бесконечно повторяющимся сражением, воевать снова никому пока не хотелось. По некогда ратному полю, снова заросшему густой изумрудно-зеленой травой, бродили вперемешку некроманты с личами и маги-химеры. Собирались небольшими группами, негромко переговаривались, что-то обсуждали, неободрительно, даже злобно, поглядывая друг на друга. Но пока ничего не предпринимали. Ещё не успели прийти в себя.

Лере было наплевать на них. Она повела себя так, словно ничего ровным счетом не изменилось. Это внушало опасения, что после того, как принесла себя в жертву и прорвала контур пространственной петли, в которой они оказались, девушка тронулась умом и уже не оправится. Так подумал Арен в первый момент, когда увидел, с каким безразличным и отрешенным видом она устраивается у костра. Но все его опасения быстро развеял Вико, вернувшийся к нему, отведя девицу к Семену.

Оказывается, именно его она без спроса сделала якорем, цепляясь за который вытянула их всех на свет.

— Думаю, — тихо рассуждал очеловеченный волк, — она еще вчера, когда только знакомство со мной сводила, зацепилась. Не знаю, планировала ли сразу тянуться именно ко мне, но получилось у нее до нельзя удачно.

— Почему?

— Мы звери — плоть от плоти этого мира.

— Плоть от тверди, — вдруг тихо поправил Анрей, сидящий с ними рядом. Арен знал, что водяной тринадцатый был из семьи благородных и еще в детстве читал такие книги, доступ к которым сам Арен никогда не получит. Конечно, среди магов-химер происхождение не имело ровным счетом никакого значения, но в мирской жизни в библиотеки высокородных Арена просто не допустили бы. По крайней мере, к тем запасникам, что считаются закрытыми и даже тайными. Поэтому Анрей лучше других был осведомлен не только в теоретических основах их общей магии, но и в устройстве мира.

Вико кивнул в ответ на его уточнение и продолжил:

— Она может проспать очень долго, но если вы тут все передеретесь, проснется и найдет способ вас всех примирить. И я не уверен, что он вам понравится.

— Да, кто она вообще такая?! — воскликнул Велесий, огненный тринадцатый всегда начинал злиться, если не мог найти объяснение чему-то.

— Не знаю, — вздохнул Вико, смотря в сторону мирно посапывающей у костра девушки, рядом с которой ворошил угли Семен. — В пророчестве нет ни слова о ней. Но мне она кажется его неотъемлемой частью. Разрушающей силой, что уничтожит основы основ нашего мира, а потом соберет их снова в нечто единое.

— Бред! — Рыкнул Велесий и отправился в очередной раз утихомиривать магов своих дюжин. Они были самыми горячими в отряде химер, им было особенно трудно смириться с присутствием некромантов, свободно разгуливающих поблизости.

— А что за пророчество? — Спросил у волка Анрей.

Тот не ответил. Но водный тринадцатый попытался настоять.

— Я читал много книг, но никогда не встречал упоминание о таких, как вы.

— Мы не любим показывать людям свою истинную сущность.

— Но Семену почему-то показали.

— Он спас нас, когда пришел мор.

— Мор? Откуда? — Вмешался Арен.

— Когда твари смерти ступили на наши земли, их миазмы отварили волчат. Дети умирали. Он спас будущее нашей стаи.

По тем отрывистым фразам, которыми с ними разговаривал Вико, было понятно, что в подробности он вдаваться не станет. Они помолчали.

— И все-таки, — задумчиво произнес Анрей, — Никак не могу понять, что она вкладывает в фразу о том, что теперь наши души принадлежат ей. Я не чувствую никаких изменений. Даже это её заявление, что мы теперь не будем драться между собой, потому что она так хочет, не рождает во мне ощущения, что я не могу ослушаться её приказа. Мы не сражаемся не потому что она так сказала, а потому что трезво понимаем, что сейчас не лучшее время для военных действий. Сначала разобраться надо. А ты что скажешь, брат? — обратился он к Арену.

— Не знаю, что и сказать. У нее странная манера изъясняться, — честно признался тот, — Иногда в простые слова она вкладывает совершенно непонятный мне смысл. Но будить её сейчас я бы не стал.

— Жалеешь? — вклинился в разговор голос волка, в котором прозвучало презрение.

— Нет, — ответил ему Арен, не покривив душой. — Не думаю, что она достойна жалости. Просто дать хотя бы небольшую передышку — это пока единственное, как мы можем её отблагодарить.

— Считаешь, что наших душ в качестве благодарности, уже недостаточно? — С невеселой насмешкой уточнил Анрей.

Арен не успел ему ответить. Случилось то, к чему давно все шло. Личи некротов встали против магов из пары дюжин Велесия. Сам огненный тринадцатый был в эпицентре конфликта и явно не собирался его предотвращать.

Личи стояли напротив магов. За их спинами прятались некроманты. Стандартная расстановка сил. Велесий стоял впереди химер и злобно ухмылялся, прожигая взглядом некроманта, того самого, что помогал им отсылать послания в изначальную реальность. Он у некротов был за главного, при нем служили два таких же капюшонника. И все трое вызывали у любого из химер неприязнь. Арен не знал, чью сторону примет Анрей, но неожиданно понял, что сам он попытается сделать все, чтобы загасить пламя вражды. Внутри поселился страх. Не за себя, за них всех. Он не был склонен считать, что Лера на самом деле всемогуща, как ему показалось вначале. Но понимал, что она способна на такое, что и представить себе трудно. Поэтому справедливо опасался, что наказание, которое она придумает для провинившихся, будет если не смертельным, то очень болезненным. Была у него такая уверенность. Слова Вико убедили тринадцатого в том, что девушку нужно не только оберегать, но и опасаться, как он это делал, только познакомившись с ней. И никакое белое платье и ангельские глаза цвета неба не обманут его.

— Вел, хватит! — Крикнул он другу, но тот лишь шире усмехнулся.

— Они начали первыми, — бросил он в ответ.

— Арен прав, Вел, — вмешался Анрей и средний тринадцатый выдохнул от облегчения, что хотя бы тот его поддержал. — Мы ведь не хотим снова очутиться в том месте. Никто не хочет, — последнее он адресовал уже некромантам.

— Мы не способны сосуществовать с вами в одной реальности, — прошипел главный некрот из-под своего капюшона, — И уж тем более не можем находиться рядом с вами тут! Мы уходим!

— Ага. Уже побежали! — Прокричал на это Велесий, — Пойдете наши деревни и города по дороге домой громить? Думаете, мы такие глупцы, чтобы вас отпустим?

— Никуда вы не пойдете, — снова вмешался Арен. — Вас Лера не отпустит, — его голос звучал спокойно и твердо, он сам плохо себе представлял, каких усилие ему стоит говорить именно так. Просто отчетливо понимал, что только так можно вразумить и огненных, и некромантов.

— Ну, уж нет, — прорычал Велесий и в обоих его руках вспыхнули огненные шары, — не пойдут, но и в живых не останутся. Этих тварей...

— Тихо! — Голос раздался откуда-то из-за спины. Решительный и властный. Арен обернулся. К ним по траве в лучах закатного солнца шла Лера. Рядом с ней шагали два волка, а Вико шел перед девушкой, образуя тем самым боевой клин. То, что он был именно боевым, не возникало никаких сомнений. Звери скалились, обнажая клыки. Глаза девушки были скрыты повязкой, их выражения не было видно, но все было понятно уже по тому, как плотно были сжаты её губы и какими бескровными выглядели в этот момент.

— Не надо думать, что раз я такая вся из себя юная, — продолжала девчонка, подходя ближе, — то не умею быть взрослой.

— И что же ты нам сделаешь? — вопросил Велесий с издевкой, — Нам всем, — уточнил он, обведя взглядом стоящих за его спиной магов, к которым подтянулись и две другие пары дюжин.

И тогда Лера улыбнулась. Арен, знавший её дольше остальных, первым увидел, какой чужой, словно приклеенной, была эта улыбка. Перед ним сейчас стояла вовсе не та девушка, которую он встретил в лесу и с которой они, обнявшись, погружались в безвременье. Это был кто-то другой. Чужой настолько, что становилось жутко, несмотря на то, что сам Арен никогда не был парнем робкого десятка и видел на своем коротком веку такое, что волосы встали бы дыбом у любого. Но тут было что-то другое, что-то еще страшнее, чем все ужасы мира.

— Вы наказаны. Все, — совершенно спокойно, без надрыва, обронила она. И слова эти тяжелыми сгустками пали между рядами некротов и химер. — Вы, — она повернула голову к магам, — я возвращаю вам память. Забыли, каково это умирать не десять, а больше сотни раз подряд, когда чужие клинки раздирают плоть и останавливается сердце?

Арен не сразу понял, что это за наказание такое. Разве его друзья забыли, как все было там, в безвременье? Но, увидев, как посерело лицо Велесия, перевел взгляд на Анрея и ужаснулся. Глаза друга стали темными провалами. Некогда зеленые, сейчас они казались грязного, болотного цвета, словно в их зелень примешали пепел. И не просто с какого-нибудь пожарища, а пепел сгоревших душ. Это было страшно.

— Анрей, — прошептал он и тронул водного тринадцатого за локоть. Но тот даже не шелохнулся. Его глаза смотрели в прошлое.

В ту временную петлю, в которой, как напомнила им Лера, они умирали раз за разом. И снова начинали жить с того момента, когда начинался бой. А ведь Арен мог бы и раньше догадаться, что она с ними что-то сделала. Больно спокойно ребята восприняли свое освобождение. Если он сам, пройдя однажды через тот ад, до сих пор время от времени ощущал, как поступает безумие. То как же они, прошедшие через тот бой не единожды, умудрились вести себя так спокойно, словно не помнили подробностей, просто воспринимали как свершившийся факт, не более того?

— Теперь вы, — сказала Лера и повернулась к некромантам. — Учитывая, через какие ритуалы вас проводят с малолетства, память — не самая страшная кара. Но я блокировала и вас. Теперь не буду. Младия Купидорь, — обратилась она к кому-то их некротов. Сразу стало понятно к кому, когда с одного из некромантов слетел капюшон, подвластный незримой силе. По рядам магов прошло волнение. Кто-то выдохнул от изумление, кто-то замер, во все глаза таращась на невиданное ранее зрелище. Арен вспомнил, как Лера спрашивала у них с Альбиусом, не может ли быть такое, что некроманты все до единого женщины. И как он сам ввел её в заблуждение твердо ответив, что нет, не может. Он видел их и они...

— А теперь, девушки, — произнесла девчонка, — опустили глазки и посмотрели на свои ручки. Все.

Некроманты медленно проделали то, что она приказала. И по реакции некромантки с откинутым капюшоном, Арен догадался, что у них она блокировала не память, а ощущения самих себя. Она сдернула с них личины, когда выводила на свет. И сделала так, чтобы они и дальше воспринимали себя, словно их внешний облик все еще скрыт под жуткими масками. Названная Младией девушка в одно мгновение накинула на себя капюшон и вся зарылась в свое черное одеяние, присев на корточки и сжавшись в клубок, как маленькая девочка, дрожащая от страха.

— Кто не понял, они все такие. Могли бы уже обратить внимание на их руки, — прокомментировала Лера для химер. Выдержала непродолжительную паузу и повернулась обратно в сторону холма, с которого спустилась. Обернулась через плечо. — Времени вам до утра. Если поймете, что совсем невыносимо, извиняться и просить вернуть все блоки, ко мне придут Велесий и Младия. Вдвоем. По одному даже слушать не стану.

И ушла, оставив магов и некромантов стоять напротив друг друга. В лучах заходящего солнца, кто-то тихо плакал в задних рядах и у тех, и у других. Кто-то сносил всю боль и отчаяние молча, но это не значило, что такие молчуны дальше от безумия, чем плаксы. Напротив. С ума медленно и верно сходили все. И Арен, понимая, за что их наказали, метался от одного к другому и не знал, как помочь. Ведь ему самому пришлось долго и кропотливо восстанавливать свою душу по кусочкам. У него были помощники — семья, деревенские дружки, которые его уже почти забыли, но вспомнили, когда он снова появился у них в селе. Как помочь семидесяти с лишним магам, медленно, но верно, сходящим с ума, он не знал. Но это не значит, что не пытался хоть что-то сделать. Как же им было страшно и больно. Почему никому из них, ни ему самому, ни Анрею с Велесием, не пришло в голову, что не все так просто и радужно, как казалось на первый взгляд?

7. Страсти накаляются

Велесий чувствовал себя виноватым и было с чего. Опять он поторопился. Столько раз зарекался не рубить с плеча и всегда прислушиваться ко мнению Арена и Анрея, так нет же. Все его огненный темперамент. И не за себя он сейчас переживал, за друзей и боевых товарищей. Воспоминания стали для них жутким орудием пыток. Мучили, истязали. И некуда было от них сбежать, негде скрыться. Мечась от одной группки магов к другой, он мучился сам и мало чем мог помочь другим. Его изнури раздирали те же демоны, что и их. И огненный дар требовал решительных действий. Хоть каких-то. Ведь можно было помочь. Тогда он решился найти ту некромантскую девку и притащить её к Лере силком, даже если будет упираться и вопить. Лишь бы прекратить все это.

Велесий видел, как сильные маги и опытные воины плакали, словно дети, не в силах справиться с собой. И в тоже время, в другой части поля некроманты скукоживались под своими балахонами в маленькие компактные комочки, стоило только кому-то из магов бросить косой взгляд в их сторону. Как будто они на самом деле были голыми перед ними. Видя это, Велесий почти сочувствовал им. Пусть и сам не понимал, как может испытывать такое к этим тварям. Наверное, все дело было в том, что они больше не выглядели теми некромантами, которых его учили убивать и ненавидеть. Теперь он видел в них людей. А перед лицом страданий все люди равны.

Он отправился искать эту Младию, главную у некротов. Она сразу куда-то забилась, как только Лера продемонстрировала её всем и ушла. Вообще, Велесий плохо себе представлял, как может быть наказанием то, что она вернула некротам их нормальные лица и тела. Правда, в том, что тела их под плащами не изувечены жуткими ритуалами, на которые намекала все та жа девчонка, огненный тринадцатый очень сомневался. И все равно, как бы он не старался, у Велесия не получалось снова убедить себя в том, что Младия и ей подобные как были монстрами, так ими и остаются. Внешность ничего не меняет. Главное то, что внутри. И, тем не менее, он видел её миловидное личико всего ничего, но не успел заметить особой злобы, скорее безысходность и покорность судьбе. Где, спрашивается, жуткая тварь, упивающаяся собственной властью и безнаказанностью?

Велесий не ожидал, что найдет её в стороне от их общего лагеря с кинжалом у горла. И уж тем более даже предположить не мог, что броситься её спасать от опрометчивого поступка. Казалось бы, одним некротом меньше — уже свободнее душать. И все же он выбил нож у нее из рук, но девушка не думала на этом сдаваться. Она издала какой-то жуткий звук — то ли всхлип, то ли рык, — и кинулась на мага с кулаками. Раньше Велесию и в голову бы не пришлось сойтись с некротом в рукопашную, но сейчас он не думал о ней, как о заклятом враге и твари, он видел перед собой обезумевшую от боли и отчаяния женщину. Совсем юную, которая была бы привлекательной, если бы по долгу службы не якшалось с самой Смертью. Огненный тринадцатый легко справился с ней. Как оказалось, не смотря на черное ремесло, она была всего лишь женщиной. Он навалился на неё, придавил к земле собственным весом, перехватил руки, не позволяя выцарапать ему глаза. Замер, тяжело дыша, впрочем, грудь девушки под ним вздымалась так же тяжело и часто. В глазах её горела ненависть вперемешку с отчаянием, а потом она перевела взгляд на кого-то у него за плечом.

У Велесия все похолодело внутри. Он догадался, кто мог нависнуть над ними. Дурак! Так глупо попался. Не делая ни малейшей попытки обернуться и подтвердить свою догадку, маг прохрипел в лицо девушке:

— Призвала своих тварей?

— Они сами пришли.

— Что же ты сама себя резать решила, а не им приказала?

— Они не могут причинить мне вред, даже по приказу.

— Зато я могу.

Она замерла под ним, похоже, что и дышать перестала, оценивающе скользя взглядом по его лицу.

— И ты сделаешь это?

Велесий уже собирался сказать 'да', но что-то ему помешало. Из глаз девушки куда-то пропала ненависть, осталась только усталость, а вместе с ней по соседству примостилась обреченность. Младия смотрела и ждала, что он решит. Конечно, куда проще, когда тебя убивает кто-то другой, а не ты сам перерезаешь себе глотку. Но Велесий вдруг понял, что уже не сможет хладнокровно убить её, после того, как узнал истинное лицо некромантки.

— Неужели не хочется пожить напоследок? Сама же личей своих за помощью отправляла. Значит, хотела жить. Так что же теперь умереть надумала?

— Ты же маг. Должен ненавидеть и гореть желанием отомстить. Именно мой лич убивал тебя там раз за разом. Чего ты теперь засомневался? Мордашка моя приглянулась?

— А что если так?

— Силой возьмешь? — она даже не дернулась под ним.

Велесий не смог не принять этот вызов.

— Уговорю. Только тварей своих убери. Нам свидетели ни к чему.

— А если меня их присутствие возбуждает?

— Врешь, — припечатал маг и встал с неё, сев на пятки в ногах некромантки. Вокруг них собралось сразу пятеро личей.

Велесий смотрел на девушку и пытался понять себя. Она сидела напротив, подтянув к груди ноги, и тоже что-то про себя решала. Какое-то странное, иррациональное притяжение. Но оба понимали, что спровоцировала их боль, которая вынудила искать забвение. А где еще его найдешь, как не в объятиях друг друга?

Когда личи безликими тенями скрылись за деревьями, Велесий решил, что последнее слово за ним и притянул некромантку к себе. Собственническим, чисто мужским жестом. Она прильнула к нему, спрятали лицо, но он отстранил её. Огненный маг пытался убедить себя, что ему важно видеть её глаза, чтобы сразу заметить, если все это фарс и она решила заманить его в ловушку. Но в глубине души он понимал, что если бы именно это было её целью, она бы приказала личам разить в спину, когда он только лежал на ней. Теперь уже не было смысла, что-то предпринимать.

В глазах Младии он увидел страх, но не понял его причину. Боится, что он будет груб и надругается? Бред! Он не такой. Разве по лицу не видно? И пусть она враг, но у них же сейчас временное перемирие. Так что чего уж теперь?

Девушка сама расстегнула хитрые застежки на своем балахоне и легла на спину. Под черной тканью как оказалось, почти ничего не было. Короткие, плотно обтягивающие бедра штанишки до колен, поверх них узенькая набедренная повязка или, скорее, широкий пояс с пряжкой в виде черепа с рубинами в глазницах. В пупке сережка. Сразу под грудью начиналась кофточка, которая не подходила под определение 'туника'. Она облегала тело, как вторая кожа, закрывая горло воротником-стойкой, и пряча руки под длинными, узкими рукавами. Живот при этом оставался обнаженным. В Юргии такое точно не носили. Но смотрелось все на молодом, гибком теле красиво, поймал себя на мысли Велесий и склонился, чтобы поцеловать девушку в пупок. Там, где в свете луны мерцала кроваво-красным камешком сережка. Младия всем телом вздрогнула, как от щекотки. И попыталась втянуть в себя живот. Непроизвольно или намеренно — не разберешь. Но мужчина-маг улыбнулся. Какая недотрога!

— Девки подо мной визжат обычно. Но можешь быть уверена, не от боли, — самодовольно заявил Велесий и приник к девичьим губам.

Она долго не отвечала, ни на поцелуи, ни на прикосновения. Лежала, как бревно, вытянув руки вдоль тела. Но он был настойчив и терпелив, удивляясь самому себе. И она начала всхлипывать, причитая зацелованными губами:

— Не может быть так хорошо. Не может... не должно.

— То ли еще будет! — Хмыкнув, заявил маг.

Она вскрикнула и впустила ногти ему в плечи. Но он не остановился, заглушая крик поцелуем. И не дал возможности даже расплакаться, ненасытностью заставив забыть обо всем.

8. Девочки и мальчики

На месте костра Арен, поднявшись на холм, неожиданно обнаружил шатер. И был изрядно обескуражен этим. Где Лера успела его раздобыть? Кто его для неё поставил? Прошло не так уж много времени после того, как она наказала виновных и отправилась досыпать. По крайней мере, Арен с чего-то решил, что девушка ушла именно спать. Поэтому оказался не готов увидеть в некогда мирном лагере такой размах. Он предположил, что девушка создала все это с помощью магии, но быстро отверг саму мысль. Даже если её магия разительно отличалась от его собственной, он не мог не почувствовать её, впрочем, остальные тоже. У шатра не было никакого магического фона. И ничего волшебного в округе пока не наблюдалось.

Решительно откинув полог, тринадцатый вошел. Внутри все выглядело еще абсурднее, чем снаружи. Это был не походный шатер, а полноценная комната с дощатым полом и плотными на вид светло-бежевыми стенами. Большая кровать возле дальней из них, укрытая цветастым покрывалом: на черном фоне множество роскошных цветов, вышитые так искусно, что казались живыми. Три кресла с обивкой темно-зеленого цвета. Небольшой ковер на полу перед кроватью, тоже темных тонов, среди которых превалировали темно-бордовый и насыщенно-зеленый. Посередине комнаты массивный стол из мореного дуба или какого-то другого дерева твердых пород, за ним на одном из двух стульев и сидела Лера, зябко кутающаяся в пушистый шерстяной платок. Перед ней на столе стояло какое-то устройство, издающее тихое урчание. Внешне оно напоминало книгу, но глянцевый блеск обложки не позволял обмануться на сей счет. Подойдя ближе, Арен утвердился в своих мыслях, так как страниц под этой обложкой не было. И раскрыта она была, как альбом, причем верхняя часть так и оставалась в вертикальном положении с небольшим наклоном, чтобы девушке было удобнее смотреть на нее. Что именно она там рассматривала, Арен разобрать не мог. Зато правая рука её лежала на еще одном устройстве, маленьком, как раз с ладонь. Оно издавала характерные щелчки, когда Лера нажимала то указательным, то средним пальцем на переднюю её часть. Судя по всему, эти манипуляции, позволяли её что-то менять в том, на что она смотрела. Под ногами девушки обнаружился Вико. Босые пятки Леры зарылись в густую шерсть у него на спине, и волк совершенно не возражал против такого обращения. Арен в очередной раз задумался о том, что ликоморфам известно о Лере больше, чем она говорят. Хотя, возможно, не сколько известно, сколько они просто ощущают на уровне инстинктов. Наверное, никакие ритуалы не могли помочь обрести такое же чутье, как у этих существ, ведь Арен, будучи химерой, ничего такого не ощущал.

Он обошел стол и спросил, не дожидаясь, когда девушка поднимет на него глаза от своей 'книги':

— Откуда все это?

— Чем страшнее, тем больше удается вспомнить. Оказывается, с моим рюкзаком можно обращаться и так, — она подняла на него глаза и открыто улыбнулась.

— То есть это все, — Арен обвел взглядом комнату, — ты вынула из своей походной сумки? — Лера кивнула, тогда он задал следующий вопрос: — И чем ты сейчас занимаешься?

— Инспектирую НЗ.

— НЗ?

— Неприкосновенный запас, — услужливо пояснила девушка, — Когда все немного отойдут, надо же будет их...

— Сделай все как было! Сейчас же! — воскликнул влетевший в шатер Велесий, за ним словно черная тень прошмыгнула девушка-некромант, та самая, которую Лера назвала Младией. Имени рода Арен, увы, не запомнил.

— О! — с какой-то странной интонацией протянула Лера, окинув их обоих взглядом. Потом обратилась к девушке с подчеркнуто вежливой улыбкой на лице, которая должна была что-то означать. Просто Арен все никак не мог понять что. — Ты садись, садись, милая. А мальчик не сахарный, постоит. — И указала взглядом на свободный стул.

Тут уж Велесий взбеленился окончательно и бесповоротно. Мало того, что огненный маг в принципе был не способен просить, к тому же считал унизительным обращаться с просьбой к какой-то странной девице, которая кроме злости в нем ничего не вызывала. Плюс к этому общая нервозность на фоне злоключений и той боли, которая за ними последовала. Поэтому он сорвался, как последний малец, и прошипел:

— Давно уже не мальчик, к твоему сведению.

Арен мог понять друга. Тому сегодня изрядно досталось. И осознание того, что это он виноват в том, что произошло с их дюжинами, стойкости духа ему не прибавляло. Но с другой стороны, в отличие от Велесия, Арен уже понял, насколько опасно подвергать Леру каким-либо, пусть даже чисто словесным нападкам. Поэтому, услышав слова друга, напрягся, с нехорошим предчувствием ожидая, что девушка ему на это скажет.

Повязки у неё на глазах сейчас не было, поэтому ответный взгляд вышел весьма выразительным. Она с легким недоумением во взоре осмотрела Велесия с головы до ног и особо задержалась на промежности. И только после этой вынужденной паузы снова подняла взгляд и со вселенским изумлением в голосе спросила:

— Девочка?

Велесий залился краской. И не понятно было, что в нем сейчас больше, стыда или здоровой злости. Арен тоже несколько смутился. Ну, не принято было у них, чтобы девушки так раскованно вели себя с мужчинами! Поэтому он и отвесил ей очередной подзатыльник. С одной стороны и за друга обидно, с другой, должен же кто-то заниматься воспитанием этого ребенка взрослой наружности, раз уж её в детстве не воспитали как следует.

— Эй! — возмутилась девчонка и схватилась за голову, — А сейчас-то за что?

— За дело, — веско сказал Арен, но решил не обострять и, поддавшись порыву, склонился и чмокнул Леру в макушку, исключительно братский жест, — Прости.

— Все шуточки шутите, — проворчал Велесий, но явно куда спокойнее, чем до этого.

Арен только обрадовался, что удалось разрядить обстановку, как в шатер без предупреждения ввалился какой-то совершенно незнакомый парень. Одет он был странно. В Юргии, да и в Свергии так не одевались. И сразу же плюхнул на стол перед Лерой какой-то увесистый сверток, обернутый в плотную материю.

— Я украл то, что ты просила. Будешь читать?

— Конечно, — оживилась та, — а то девушка мне тут весь пол кровью зальет, а мы так и не узнаем, с чего весь сыр-бор. — И после этих слов демонстративно заглянула под стол, туда же автоматически глянули Арен с Велесием и обнаружили под босыми ступнями Младии несколько кровавых капель.

Странно, что некромантка пришла в шатер босиком, Арен был уверен, что раньше на ней все же была какая-то обувь. Чем же это она занималась до того, как Велесий притащил её сюда для извинений? Арен хорошо мог себе представить, как вспыльчивый друг нашел некроматнку и, не обращая внимание на то, чем она занимается, схватил в охапку и, не слушая возражений, потащил за собой. В этом был весь он. Если уж взбрело что в голову, никогда не оступиться, пока лоб не расшибет.

— Это что такое?— выдохнул Велесий, ни к кому конкретно не обращаясь, и уставился на девушку в черном балахоне, словно впервые увидел. То, что кровь была не изкакой-нибудь маленькой ранки на пятке, можно было легко догадаться по тому тону, которым было объявлено о её наличии.

— Ты мне скажи, — любезно протянула на это Лера, из-под ресниц наблюдая за ними обоими. Арен стоял рядом и смотрел в основном на нее. Уже догадался, что если кто и сможет объяснить происходящее, так это она. Некромантка, судя по выражению глаз и упрямо поджатым губам, будет отмалчиваться до последнего. Лера, полюбовавшись на вытянувшееся лицо Велесия, заявила, слегка наморщив нос: — Не мне же тебе объяснять, что в этих делах с невинными девушками нужно быть аккуратнее?

— Невинными? — с трудом выдавил из себя Велесий.

Тут уж Арен изменился в лице, поймав друга на том, что тот так и не уточнил о каких таких делах идет речь. Значит, действительно замешан в чем-то таком. К тому же, тринадцатому было прекрасно известно, как падок огненный на женщин, с его-то бешеным темпераментом. Но не мог же он с первой попавшейся некроманткой... или мог? О его похождениях среди магов-химер ходили легенды. Чтобы как-то отвлечься, Арен поискал взглядом незнакомца, что принес Лере что-то, о чем она его просила. Тот обнаружился лежащим на кровати, подперев голову ладонью, и с любопытством наблюдающим за происходящем. Встретившись с тринадцатым взглядом, парень неожиданно подмигнул и ехидно улыбнулся. Арену он сразу не понравился. Что его может связывать с Лерой? И известно ли ему, кто она такая и как оказалась в том лесу? Но хуже всех этих вопросов, пока остающихся без ответа, было стойкое ощущение, что перед ним не человек. Тринадцатый попробовал прощупать парня на магическом уровне и это у него, как не странно, получилось. Но при этом внутреннему взору предстали такие магические потоки и завихрения в них, которых никак не могло быть у существа одной с ним природы. Такого он еще не видел. Поэтому и решил, что перед ним не человек, а нечто совершенно иное. Наверное, почувствовав, что он догадался обо всем, тот ему и подмигнул. Арен отвернулся от странного парня и обратился с просьбой к Лере:

— Ты не представишь нам своего друга?

— Нет! — Вмешался Велесий, — Пусть сначала объяснят! Обе!

— Младия тебе вряд ли что-то скажет. Слишком сильно хочет умереть и идет к своей цели, не жалея ни средств, ни сил. — Проговорила Лера, барабаня пальцами по свертку.

— И как же ты собралась это сделать без ножа? — Накинулся огненный на некромантку, — Кровью истечь надумала? Так я не был настолько груб, чтобы было столько крови!

— Тебе и не нужно было, — тихо проговорила Лера, Велесий отвлекся от Младии и посмотрел на нее. Светловолосая девушка тяжело вздохнула. — Она пыталась убить себя, прежде чем вы...

— Я ей не дал.

— Молодец. Только благодаря тебе она избрала куда более изощренный способ умерщвления себя любимой.

И снова в повисшей тишине раздался перестук пальцев по свертку, принесенному нечеловеком.

— А вообще, — излишне воодушевленно начала Лера, расплывшись в неожиданно широкой улыбке, — это только в книгах пишут, что герой-любовник лобзая возлюбленную на ложе любви способен ощутить пылающими в огне чреслами ту тончайшую преграду внутри нее, которая отделяет девушку от женщины, — продолжила она, словно цитируя кого-то.

— Э... — первым со смущением справился Арен, — у вас о таком в книгах пишут?

— Ага.

— В подробностях? — недоверчиво уточнила Младия, заговорив впервые с момента начала разговора, щеки у нее порозовели.

— А-то!

— Да, ладно, — лениво протянул парень с кровати, — Знали бы вы, как у них в этом ключе о мужиках, порой, пишут.

— Могу себе представить, — фыркнув, бросил в его сторону Арен и снова повернулся к Лере. — Не даром же ты меня про любовников спрашивала.

— Это ты о чем? — Заинтересовался Велесий.

— Когда мы только познакомились, она сказала, что может читать мысли. Я потребовал доказательств. Тогда Лера рассказала мне о нашем с вами единении. Сам понимаешь, никто кроме нас троих об этом знать не мог.

— И?

— При этом она упомянула чувства, которые я к вам испытываю. Для меня, как и для вас, они чисто братские, но у Леры на этот счет было свое мнение.

— И в чем же оно заключается? — Поинтересовался Анрей, уже какое-то время стоящий у входа в шатер и прислушивающийся к словам Арена. Средний тринадцатый встретился взглядом со старшим товарищем, вздохнул и неохотно продолжил.

— Она посетовала, что никак не определит, кто из вас был моим любовником.

— Чего?! — Взвыл Велесий после долгой паузы. Смысл сказанного дошел до него не сразу. Катализатором стал заинтересованный взгляд Младии, которым она его наградила после слов Арена.

— Понятно, — поразительно спокойно отреагировал Анрей. Сзади подошел к стулу, на котором сидела некромантка и оперся на его спинку обеими руками. — Значит, в вашем мире такие отношения между мужчинами считаются в порядке вещей?

— Отнюдь. Но о них в последнее время все чаще говорят и все откровеннее пишут.

— А у нас нет! У нас вообще такого не бывает и быть не может! — эмоционально воскликнул Велесий.

— Не совсем, — ровно обронил Анрей, что вынудило огненного осечься и уставиться на товарища во все глаза. — Иногда и у нас такое встречается, — добавил водный тринадцатый.

— Да, ладно? — недоверчиво выдохнул Велесий.

Но Лера не позволила им обоим развить эту тему.

— Вернемся к нашим некромантам.

— С каких это пор они наши? — Хмуро посмотрев на Младию, фыркнул огненный.

— Тебе в слух сказать или сам догадаешься?

— Сестра! — в шатер влетела еще одна некромантка. В отличие от Младии её лицо было надежно скрыто под капюшоном, но звонкий голос определенно принадлежал молодой девушке. — Что они с тобой сделали?! — Воскликнула новоприбывшая, в одно мгновение оказавшись рядом с подругой по темному ремеслу.

Та ответила ей на удивление спокойным и сдержанным взглядом. Незнакомка осеклась и замерла рядом с ней, не проронив больше ни слова. Арен заподозрил, что не смотря на то. Что Младия ничего так и не произнесла вслух, как-то они все же обменялись какими-то только им понятными знаками. Правда. Никаких лишних телодвижений он не заметил, но это ровным счетом ничего не значило. Он положил руку Лере на плечо и слегка сжал, пытаясь тем самым обратить её внимание на этот безмолвный обмен любезностями. Девушка не стала запрокидывать голову, чтобы посмотреть на него, просто понимающе кивнула и обратилась к Велесию:

— Она умная, если ты не понял. И силы воли в ней не меньше, чем в тебе. — Огненный маг весь подобрался, а Лера продолжила. — Вы стоите вдруг друга. И имей в виду, это я тут не сводничеством занимаюсь, а просто даю вам обоим общую оценку. Она не просто так хотела умереть. Иначе, зачем бы ей было прилагать столько усилий, чтобы выбраться из той пространственной петли.

— Это я и сам понял, — пробурчал Велесий в сторону.

— Когда ты нашел её, она начинала ритуал перерождения, полагая, что те личи, что, как и они сами, были вызволены из подпространства с помощью моей силы, уже ни на что не годны и уж точно не приспособлены для того, чтобы, к примеру, убить меня. Поэтому нужно создать нового лича.

— Из себя создать? — словно догадавшись о чем-то, выдохнул Анрей и в его голосе было столько недоверия, что Лера позволила себе невеселую улыбку, а потом сказала Младии:

— Ты дура.

В глазах некромантки вспыхнула ненависть, щедро приправленная ослиным упрямством. Лера горько усмехнулась.

— Твоя душа уже моя. Переродиться она или нет, это ничего уже не изменит, — полюбовалось но то, как Младия переменилась в лице под её взглядом и заявила, — Хотя могу себе представить как кстати тебе подвернулся Вел — весь из себя красавец-мужчина. Это позволило спровоцировать почти естественный для вас процесс отторжение плода, после которого и начинается обычно перерождение молодой и красивой девушки в лича.

— Постой, ты хочешь сказать... — пробормотал Арен, до которого только сейчас начало доходить.

— Да, — перебила Лера и снова забарабанила пальцами по свертку под своей ладонью, — Личи до перерождения были некромантами. Мало того, девушками, причем довольно юными даже по вашим меркам.

— И невинными? — уточнил Арен.

— Именно.

— Да, откуда ты все это знаешь! — вскричала некромантка, имя которой знали разве что Младия и Лера, мужчины оставались в неведении.

— В мыслях прочитала, — предположила её подруга. Но светловолосая девушка отрицательно покачала головой.

— Нет. Вы же теперь мои. Это было бы высшей степенью неуважения, читать вас без предупреждения. Поэтому я попросила Дарка принести мне это, — и она развернула сверток, в котором оказалась книга. Арен не знал магического языка некромантов, поэтому не мог прочитать название на обложке. Но по реакции обеих некроманток, догадался, что это может быть.

— 'Некрономиком', — озвучил его догадку Анрей, рожденный высокородным, он получил всестороннее образование и знал язык, на котором она была написана. — Ты читала её все это время, пока она была у тебя под рукой? — уточнил он у Леры. Та кивнула и перевела взгляд на Младию.

— Души ваших личей, как существующих, так и тех, которые могут получиться из вас, тоже уже принадлежат мне.

— У них все еще есть души? — вдруг тихо спросил Велесий, покосившись на девушек в плащах, — Как-то не вериться, что в этих тварях есть что-то человеческое...

— Больше, чем ты можешь себе представить. Их, — Лера кивнула на некроманток, — учат, что, становясь личем, ты забываешь себя. Поэтому некоторые так торопятся стать ими, полагая, что перерождение дарует в первую очередь забвение и не надо помнить, кого и как они убивали, кто и как насиловал их. Но все совсем не так, как вам говорят, — сказала она девушкам.

— Ты лжешь! — вскричала безымянная некромантка.

Лера переплела пальцы перед собой и устроила на них подбородок. Внимательно посмотрела на Младию, как на старшую, и тихо уточнила:

— Я вру? Посмотри внимательнее.

Та открыла рот и снова закрыла. После паузы выдохнула почти испуганно, голос её дрожал:

— Нет... В твоих глазах...

— Отражается истина. Еще один повод спрятать их под повязкой. А теперь, — она обвела взглядом всех трех тринадцатых, — я расскажу вам, мальчики, как из девочек делают некромантов, а потом личей. Вы кресла подтащите и садитесь. В ногах правды нет.

— Боишься, что не сможем устоять, когда услышим все? — уточнил Арен.

Она подняла взгляд и кивнула. Он почти неосознанным жестом погладил её по голове, так как увидел печаль в бездонных глазах. Сейчас они были не голубыми, а темно-синими. Скоро станут черными — понял он, и это его нисколько не обрадовало.

9. Достойные жалости

Арен мог только догадываться каким напускным было Лерино спокойствие. Она вещала ровным, полностью индифферентным ко всему происходящему голосом. И её слушали, затаив дыхание. То, о чем она говорила, не получалось пропускать мимо ушей. Потому что вместе с её словами здесь и сейчас безличный, мерзкий по самой своей природе враг обретал человеческое лицо. Лицо женщины, девушки, несостоявшейся матери. То, что в Свергии вытворяли с юными некромантками у магов-химер плохо укладывалось в голове.

— Стоит родиться девочке, сразу у ложа роженицы повитуха проводит особый тест. Не стану вдаваться в подробности, из того, что с ними творят впоследствии, он, пожалуй, самый безобидный. Так вот, если результат положительный и девочка является носителем дара, это становится для нее приговором. Её отбирают у матери и воспитывают в особых местах, их называют Склепами.

— У нас склепы — это усыпальницы, — тихо заметил Анрей, все еще стоявший позади стула, на котором сидела Младия.

— А у них вот школы для будущих некромантов. — Пожав плечами, откликнулась Лера и продолжила: — Следующим в списке становится особый ритуал непорочного зачатия, через который девочку проводят в уже более сознательном возрасте.

— Непорочного, это как? — спросил Арен, его изрядно смутила такая формулировка.

— Ты же сказала, что она невинна... была, — возмутился Велесий, покосившись на скорчившуюся на своем стуле девушку и тут же поспешил задать другой вопрос: — А ничего, что она так сидит? Может, ей прилечь надо? — в голосе огненного тринадцатого, как не странно проступило беспокойство. Арен улыбнулся про себя. Он слишком хорошо знал друга. Тот уже сейчас чувствовал ответственность за эту девушку. Вечно так. Сначала напортачит, потом и сам не знает, как все исправить. За этого они с Андреем его и любили.

— Пока нет. Потом с ней отдельно займемся. Сейчас все равно надо, чтобы эта дрянь из нее с кровью вышла, — отозвалась Лера. Некромантка тут же вскинула на нее глаза. В них была ненависть, но какая-то вялая и не очень убедительная. Похоже, она сама уже не верила, что ненавидит. Поэтому снова, под взглядом Леры, опустила голову, и тогда на первый вопрос Велесия ответил Анрей.

— То есть им не дают познать мужчину, но заставляют забеременеть, — произнес водный тринадцатый обманчиво спокойным голосом. Арен знал, друга почти невозможно всерьез разозлить. Но, если такое случалось, то Анрей мог быть не просто женским, но и жестоким. И умело управлял своей яростью, что помогало ему втаптывать в грязь любого, кто подворачивался под горячую руку. Сейчас Анрей был очень зол, но так как сам не понимал, на кого злиться, держал ярость в узде. Арен тоже с удовольствием выместил бы свой гнев на ком-нибудь. Но было не на ком. Девчонки-некромантки — пострадавшая сторона, это очевидно. А Свергия вместе с её нечистоплотными правителями далеко. Не бежать же туда и разить направо и налево.

— Это как? — после небольшой паузы решил уточнить Велесий.

Арену тоже было бы интересно узнать. Некромантки одинаково делали вид, что их тут вообще нет. Пока это им неплохо удавалось.

— Тебе объяснить чисто техническую сторону процессе? — спросила Лера огненного.

— Не стоит, — вмешался Арен, примерно догадываясь, в каких выражениях она будет это объяснять. Лере явно было чуждо смущение. Что было тому виной — непонятно. Но он рассчитывал чуть позже расспросить её неожиданно объявившегося друга, который принес 'Некрономикон' и нагло развалился на постели, с любопытством наблюдая за всем происходящим. Но сейчас тринадцатый не хотел слушать, как девушка в сухих и сжатых выражениях поведает им то, о чем спрашивал Вел. Он был уверен, что леера говорила бы, как целитель. Представителям данной профессии свойственен природный цинизм. Слышать его от Леры Арену не хотелось. У него было двойственное восприятие этой девушки. В одной стороны она казалась бойцом и сильной личностью, с другой трогательно-нежной и маленькой. Он не знал, какая из этих её сторон настоящая, а какая напускная. И, если честно, боялся узнать и окончательно запутаться. Поэтому предпочел, чтобы она воздержалась от дальнейших разъяснений. Какая разница, как некроманток заставляют забеременеть, главное то, зачем это вообще с ними проделывают и чего добиваются.

— Согласен, — буркнул Велесий, быстро сориентировавшись.

Лера пожала плечами и продолжила.

— После первой части ритуала, они беременеют. Через три месяца, к началу второй его части — завершается теоретический курс обучения. Втора часть ритуала еще более мерзкая, чем первая. Их заставляют из такой же, как они, девушки, только постарше, создать лича, так как она уже отработала свое. Плод в её чреве окончательно отмер, и возобновились менструальные циклы.

— Какие циклы? — снова встрял Велесий.

Лера наградила его скептическим взглядом и парень смутился. У них это называлось по-другому. Девушка явно применила слова из своего родного языка, вот огненный не сразу и сообразил, о чем речь, но по её взгляду понял, какую глупость спросил.

— Когда девочка впервые применяет свой дар, она убивает ребенка в своем чреве, я правильно понял? — спросил Анрей, все больше хмурясь.

Лера вздохнула и снова несколько рассеянно постучала подушечками пальцев по обложке 'Некрономикона'.

— Собственно, именно для того, чтобы законсервировать смерть внутри тела женщины и проводиться этот ритуал.

— И они остаются некромантками, пока не происходит окончательное отмирание, потом из них тоже делают личей?

— Да.

— И сколько на это уходит времени?

— Пять-восемь лет. Максимум десять.

— То есть, некроманты живут в лучшем случае до тридцати лет.

— Вместе с периодом жизни в виде лича, да, где-то так.

— Постой, — вмешался Арен, — но если вместе, тогда сколько же им...

Лера вскинула на него глаза. Тринадцатый осекся, заподозрив, что ему не понравится то, что он сейчас услышит. У девушки был отрешенный взгляд, но при этом он словно давил на него непомерным грузом. Потом она снова посмотрела на Младию и её подругу. Холодно, жестко. Под этим взглядом некромантка поежилась.

— Знаешь, вы сильные. Мне бы и в голову не пришло вас жалеть, если бы прежде, чем сотворить все это, вам оставляли право выбора.

— Нам оставляют! Всегда можно отказаться! — запротестовала вторая некромантка, лицо которой все еще скрывал глубокий капюшон. — Мы сами все для себя решаем!

— О, да, — криво ухмыльнулся Анрей и произнес с неподдельным сарказмом, — В период между рождением и первой частью ритуала, вам в этих ваших Склепах успевают так мозги промыть, что даже мысли не возникает отказаться.

— Не правда! Ты ничего...

— И промывать не надо, — перебила Лера, и все посмотрели на неё. — Их кладут на алтарь после первых трех циклов. В среднем, девочка становится девушкой лет в одиннадцать-тринадцать. Так что сами считайте. Они еще слишком бестолковые, чтобы всерьез относится к детям, которых могли бы родить. И вообще, чтобы хоть что-то понимать в жизни.

— Постой, — выдохнул Велесий, — я не понял... — тряхнул головой и впился изумленным взглядом в макушку еще больше угнувшийся Младии. Все услышанное плохо укладывалось у него в голове.

— Твоей зазнобе нет и шестнадцати, — припечатала Лера, — а её подружке только-только четырнадцать исполнилось.

— Они выглядят старше, — быстрее всех сориентировался Анрей, — Дар Смерти вынуждает быстрее стареть?

— Нет. Взрослеть быстрее — да, но даже после всех ритуалов и полного отмирания плода, они могли бы еще жить и жить. Молодыми, красивыми, сильными.

— Но без дара, — вскинув головы, бросила Младия Лере в лицо.

Но та вместо того, чтобы растеряться, неожиданно грустно улыбнулась ей.

— Я ведь уже сказала, что вас обманывают. Дар не умирает. Он перерождается. Из вас могли бы получиться недурственные маги. Но вас предпочитают превращать в личей. Некромантия — слишком узкая специализация, к тому же в столь юном возрасте вами проще управлять. Взрослея, вы накапливаете силу, к тому же, с возрастом волей-неволей учишься критически мыслить. Поэтому ваши начальники и командиры предпочитают перестраховываться. Личи живут только за счет некроманта, сотворившего их. Покорны, исполнительны, не задают вопросом, потому что не могут их задать, даже если бы хотели. Вот и вся сказка о вашем всемогуществе.

— Неправда! — вскричала девчонка в капюшоне и с силой хлопнула по столу ладонями. Анрей, стоящий позади обоих некроманток, подсуетился и сдернул с нее капюшон.

По Младии её истинный возраст было невидно. Поэтому Арен, да и Велесий тоже, весьма усомнились в том, что Лера не солгала насчет 'нет и шестнадцати', но эта девочка на самом деле выглядело до ужаса юной. Какие четырнадцать, Арен бы её и тринадцати не дал. И тогда в глубине души родилась такая ярость, что в глубине земли под шатром что-то дрогнуло. Кто-то пошатнулся, кто-то испуганно застыл, Вико под ногами Леры возмущенно вздыбил шерсть, в одно мгновение оказавшись на всех четырех лапах. Только Лера выглядела спокойно и безмятежно. Накрыла холодными пальцами ладонь Арена у себя на плече.

— Ну, тише... — попросила она, — могу понять твои чувства. Но, давай, ты их прибережешь для более подходящего случая. — И тут же обратилась к волку, — Вико, приведи пожалуйста, Сёму. Он ведь в своей деревне и роды принимал тоже. Поможет, я надеюсь.

Волк мотнул головой и вышел. Лера посмотрела на Вела.

— Отнеси её на кровать, сама она сейчас вряд ли сможет стоять на ногах.

На лице огненного мелькнуло странное выражение. Но Арен сразу определил, что это не брезгливость, а что-то еще. Какой-то страх. Похоже, несмотря на вражду с некромантами, до недавнего времени казавшуюся непримиримой, сейчас Велесий боялся причинить девушке еще больший вред, чем уже причинил. Он больше не видел в ней врага. Хорошо это или плохо, Арен не знал. Но наблюдать за тем, как она отчаянно отталкивает его руки, не подпуская к себе, было отчего-то грустно. Наверное, Лера и тут оказалась права. Не будь они такими юными, не заслуживали бы жалости. Но в свете вскрывшихся фактов, Арен тоже жалел их. Впрочем, в шатре он был не один такой. Только друг Леры, имени которого они так и не узнали, выглядел так, словно его абсолютно не интересуют их человеческие проблемы.

— Лера... — сказал он, в том, что Велесий уломает Младию и отнесет её на кровать, Арен даже не сомневался, поэтому отвлек от них девушку более насущным вопросом. — Твой друг, он...

— Вор. — Просто сказала та, наблюдая за тем, как Анрею приходиться удерживать вторую некромантку, чтобы она не мешала Велесию и Младии выяснять отношения.

— Не трогай меня! — прошипела некромантка.

— Ты — дура! — рыкнул на нее Велесий и все же как-то умудрился оторваться от стула и подхватить на руки.

Она пыталась молотить в воздухе ногами, но до кровати было два шага, так что вырваться Младия не успела, как оказалась поверх покрывала. Парень, что там лежал до нее, давно уже был на ногах и стоял рядом с Аренном, весьма неприятно ухмыляясь.

— Лежи и не дергайся! — раздалось от кровати, но Арен туда даже не посмотрел.

— А имя у этого вора есть?

— Дарк, — осклабился парень. — И вор — это не профессия.

— А что же тогда? — спросил Анрей, и в этот момент в палатку влетели сразу три лича. Девочка, которую он держал за плечи, победно улыбнулась. Но улыбка её потухла, когда все три монстра застыли неподвижными изваяниями. Она резко повернула голову в сторону Леры. Та холодно произнесла:

— Не заставляй меня отбирать их у тебя насовсем.

— Ты не сможешь! Они мои!

— Ой, ли?

— Лучше не спорь со старшими, — с улыбкой шепнул её Анрей и осторожно разжал руки.

Девчонка тут же отскочила от него в сторону и снова спряталась под капюшоном. Теперь из-под него доносилось только её возмущенное сопение. Почему-то это вызвало улыбку не только у Анрея, но и у Арена. Он вспомнил младшую сестренку и замер, когда до него дошло, что по возрасту они с этой девочкой как раз почти ровесники будут. Его передернуло, когда он представил, что кто-то проводит Череду через ритуал, подобный тому, о котором рассказала Лера.

Анрей отвлекся от маленькой некромантки и обратился к тому, кто назвался Дарком.

— Не профессия, а призвание?

— Нет. Видовая принадлежность, — ответила за парня Лера.

— Прости? — осторожно протянул Анрей.

— Думаю, ты должен знать, — задумчиво обронила девушка. — Хотя, возможно, в твоем поместье и нет книг по демонологии.

— Постойте-ка, — вмешался Велесий, которому как-то удалось угомонить Младию и теперь они с одинаковым выражениям изумления на лицах взирали на Леру и её... кого? Демона?

— Да-да, — сказала Лера и весело улыбнулась, — Дарк — демон-вор. Это особая категория демонов.

— Никогда о таких не слышал, — пробормотал Анрей, пристально изучая названного.

Тот одарил его саркастической ухмылкой. В этот момент в шатер между личей прошел Семен. И Лера почти сразу выставила всех на улицу, сказав, что им тут свидетели не нужны. Дарк тоже вышел вместе с ними. Вот уж кого не мешало расспросить. Причем, судя по лицам товарищей, Арен не один пришел к такому выводу.

— Кто она? — первым спросил у демона Анрей.

— Пока она сама об этом мало что помнит, — ухмылочка этого типа Арена начала изрядно раздражать.

— Так скажи ей, и она вспомнит, — сказал он требовательно.

— Неа, — протянул демон.— В этом деле её торопить нельзя.

— Да, откуда она вообще взялась! — возмущенно воскликнул Велесий.

— Из другого мира, разве она вам уже не сказала об этом? — притворно удивился Дарк, внимательно посмотрев в сторону Арена.

— Считаешь, этого объяснения достаточно? — спросил тринадцатый у демона.

Тот пожал плечами с философской миной на лице. Потом посмотрел в сторону застывших в отдалении личей с их маленькой хозяйкой, прячущей лицо под капюшоном, и произнес с показной неохотой:

— А что вы хотите от меня услышать? Что она засыпает дома в своей кровати, а проснуться запросто может совершенно в другом мире?

— Просто засыпает и все? — недоверчиво уточнил Анрей.

Демон посмотрел на него и отрывисто кивнул.

— Она не умеет ходить сквозь пространство. Даже небольшой портал открыть не способна.

— Когда бодрствует.

— Вот именно. А когда прорывает пространство во сне, забывает себя.

— Но это ведь можно как-то контролировать. Заблокировать магию, в конце концов! — поделился своими соображениями Велесий.

Дарк хмыкнул.

— Это непросто. Вы ведь должны уже были оценить, какая она сильная.

— Оценили, — тихо отозвался Арен, вспоминая лицо девушки, погружающееся в бурую землю. А потом её глаза, сделавшиеся черными, когда стало по-настоящему больно. — Что тебя с ней связывает? — задал он следующий вопрос. — Контракт?

Дарк на секунду замер, посмотрел недоверчиво, словно ослышался, а потом неожиданно хохотнул.

— Ну, вы даете! — Потом вроде как спохватился и весело уточнил, — Мне казалось, раз вы в курсе кто такие девоны, то знаете, что ваш мир — одна из Церберианских колоний.

— О чем это ты?

— Знаем, — ответил за друзей Анрей. И Арен и Велесий непонимающе на него уставились. Водный тринадцатый неопределенно дернул плечом, но разъяснять что-либо пока не стал, ожидая, что еще им расскажет демон.

— Тогда ты должен понимать, что у высшего демона не может быть никакого контракта. Их на ваши бессмертные души разве что местные бесы заключают.

— То есть ты цербереанский демон-вор.

— Высший демон, — с улыбкой уточнил Дарк, легко и непринужденно выдержал тяжелый, исследующий взгляд водного тринадцатого, потом уточнил: — Что, непохож?

— Именно.

— Мы воры вообще сложно поддаемся общей идентификации.

— Охотно верю. В классическом справочнике по демонологии о вас ни слова.

— Это тоже своеобразная воровская привилегия. Мы редко встречаемся, — доверительно сообщил демон.

— И выглядишь ты очень похожим на человека.

— Это может быть личиной.

— Но не она?

— Возможно.

— Так что вас связывает? — вмешался Арен, которому уже надоел этот обмен любезностями. — Она тоже не человек, раз ей служит высший демон.

— А вот тут ты ошибаешься. Она — человек. В этом-то вся и загвоздка, — неожиданно посерьезнев, сказал Дарк. — У нее нет ни нашей регенерации, не устойчивости к эмоциональным потрясениям. Ничего такого.

И тут Арен заметил, как Анрей вдруг спал с лица, уставившись на демона во все глаза. Дарк тоже обратил на это внимание.

— Вспомнил про крылья? — без гримас и ужимок вдруг спросил он.

— Как я вообще мог о них... — ошеломленно начал Анрей, но осекся. Прищурился, спросил: — Еще один повод меня заблокировать, так? Не просто от тех эмоций, что испытывал умирая, отсечь, но еще и о иниевых крыльях заставить забыть. Она знала, что из всех, только я могу догадаться, кто она на самом деле.

— А что там с этими крыльями? — пробурчал Велесий, который, как и остальные, в отличие от Анрей, не забывал, что у Леры были крылья, когда она вела их из тьмы на свет.

— Она — ангел.

— Вообще-то, их правильнее называть офалиями. Но ты ошибаешься, — задумчиво произнес Дарк, — Лера — человек.

— Тогда откуда у нее такие крылья?

— А вот это, ты сам у нее спроси, — отрезал демон.

Арен, внимательно следящий за разговором, понял, что расспрашивать его на эту тему бесполезно. И все же, вопросов с каждой минутой было все больше, а вот ответов как-то не прибавлялось. Что же это за девчонка такая, которой служит высший демон и у которой ангельские крылья из спины растут?