Будущее. Высшая мера наказания: выжить невозможно

Раиса Николаева

Будущее. Высшая мера наказания: выжить невозможно

Часть 1

Глава 1

Яркая вспышка света заставила Тамми непроизвольно зажмуриться. Когда свет померк, все было кончено: она стояла совершенно одна на достаточно большом уступе скалы. В панике Тамми оглянулась, и на душе стало чуть легче — ее "вещмешок" находился тут же. "Небольшой" такой баул, размером три на три и на три метра. Это все, что ей позволили взять, — ее дом, ее пища, ее одежда, ее средства для выживания. Она не удержалась и всхлипнула от жалости к себе. Слезы уже подступили к глазам, и она, вероятно, разревелась бы от души, но какой-то далёкий устрашающий гул привлек ее внимание. Тамми с ужасом посмотрела вокруг, ожидая увидеть нечто страшное, смертельно опасное, но вокруг, ни животных, ни каких-либо других подозрительных объектов, заметно не было. Скалы, скалы, скалы.

"Странно, — подумала Тамми, увидев, в двадцати метрах под ногами, воду, — это и есть то самое теплое, ласковое море, на берегу которого я должна жить? А где тогда лес?"

Она еще раз огляделась, на этот раз более внимательно. И застыла от неописуемого ужаса. Скалы под ногами и скалы над головой были покрыты водорослями, значит, нормальный для этого места уровень воды должен быть выше, чем в данный момент. Мысли заметались, словно вспышки молнии: "Что это? Отлив? Неужели уровень воды может опускаться и подниматься на столько метров?". Она на глазок прикинула высоту. Двадцать метров вниз, тридцать метров вверх. Пятьдесят метров! Такого не может быть. Далекий гул снова привлек ее внимание. Лоб покрылся холодным потом, она догадалась, что это за звук: огромная волна немыслимой высоты двигалась к берегу!

"Бежать!"— эта мысль оказалась в голове единственной, и Тамми, мгновенно ей, подчинившись, стала карабкаться вверх по скале, ломая ногти и сдирая в кровь пальцы. Она забыла обо всем на свете, панический страх полностью затопил ее сознание. Ей не удалось подняться слишком высоко — подвела обувь, не предназначенная для лазания по скалам, покрытым мокрыми водорослями. Нога соскользнула с очередного уступа, Тамми повисла на руках, изо всех сил пытаясь нащупать опору, но руки не выдержали нагрузки, и она кулем шлепнулась вниз.

Тамми лежала на спине, глядя в серое небо, и отчетливо понимала, что скоро она умрет. Девушка лежала в полном отупении после пережитого ужаса, но какие-то крохи здравого смысла, заставили ее вновь посмотреть в сторону приближающегося гула. Волн пока не было видно, а вода под ногами опустилась еще ниже.

"Даже если бы я смогла вскарабкаться на скалу, — почти равнодушно думала она, — это бы меня не спасло, — теперь, успокоившись, она это ясно видела. — Волны все равно настигли бы меня. Скала сравнительно невысока, а дальше — каменное плато, по нему бежать бесполезно, скорость волн намного больше", — это осознание скорой гибели, было таким страшным, что все остальные проблемы вылетели из головы.

Тамми раньше не часто думала о смерти, но, когда подобные мысли ее все, же посещали, смерть от тяжелой болезни, в лечебнице, в окружении приборов, капельниц, катетеров, бегающего безучастного медперсонала, казалась ей самой страшной. Но вот теперь, лежа на холодном, сыром уступе, она поняла, что самая страшная смерть — в полном одиночестве и до, и после смерти, поскольку мысль о том, что ее никто никогда не найдет и не похоронит, тоже была страшна.

Она еще раз посмотрела в сторону надвигающегося гула. Умирать было уже не страшно, а вот представить свой труп, болтающийся в воде, было очень неприятно.

"Стоп! — неожиданно подумала она, если забраться в спасательный модуль, то мое тело сможет сохраниться в нем, словно в саркофаге, — но опять мысль, что разбитый волнами модуль будет болтаться в воде, пока его не выбросит где-нибудь на берег с ее трупом внутри, ее покоробила. — Я же могу заблокировать модуль между скал, — обрадовалась она, — тогда он так и останется под водой, на этом самом месте, даже когда пройдут эти страшные волны.

Тамми вскочила на ноги и стала осматривать нижележащие скалы в надежде найти подходящую нишу, в которую можно было бы затолкать модуль. Такая расщелина нашлась в метрах восьми ниже уступа. Тамми схватила модуль за лямку и поволокла к краю скалы, чтобы сбросить вниз. И тут ее осенила мысль, что если у нее будет достаточно воздуха, то она прекрасно сможет пережить это цунами, и при этом остаться в живых.

Дрожащей рукой она прикоснулась к сенсорной панели, активировав доступ к управлению модулем.

— Заполнить все имеющиеся резервуары воздухом, — приказала она и, услышав, как заработал насос, всасывая воздух, добавила. — Рассчитать необходимый для меня запас воздуха на трое, нет на четверо, нет, лучше на пять суток.

На табло замелькали цифры.

"Только бы успеть!" — молилась она, жалея о бездарно потерянных минутах.

Она постаралась, как можно точнее бросить тюк, в выбранную ею расщелину. Модуль немного завалился на одну сторону, это было не допустимо, поскольку ее голова, когда ей пришлось бы залезть внутрь, оказалась бы ниже ног. Надо было срочно выравнивать модуль. Тамми сползла по скале вниз, прямо на крышу модуля. Пытаться попрыгать на одном крае, изменяя перекос, было совершенно бессмысленно. Встроенный в модуль антигравитатор, превращающий тонну веса в каких-то жалких пять килограмм, никак бы не отреагировал на ее толчки. Пришлось снова включать сенсорную панель и отдавать приказ выровнять горизонтальное положение модуля.

Аккуратно забралась внутрь, приказала загерметезировать вход и затихла, глядя на мелькающие цифры. Как они медленно росли! Двадцать пять процентов... тридцать. Гул приближался, становясь невыносимым. Боясь, что волны могут вырвать ее модуль из этой расщелины, она приказала компьютеру максимально увеличить размер ее "домика", "стены" чуть-чуть раздвинулись, прочно заблокировав модуль в этой нише. Ей было настолько страшно, что она вколола себе снотворное, решив, что если умирать, то лучше во сне. Сердце стало работать медленнее, Тамми засыпала под звук работающего насоса, и вдруг в памяти всплыло лицо Трэгга, одно мгновение, и сердце снова замолотило, как сумасшедшее.

"Нет, так дело не пойдет, — сердито сказала она самой себе и, выгнав из памяти этот образ, стала мысленно считать овечек. — Одна овечка, две овечки... на четвертой овечке она заснула и не слышала, и не чувствовала бешеной энергии воды, что обрушилась на берег.

Глава 2

Проснулась она через сутки, включила сенсорную панель и, убедившись, что воздуха хватит еще на два дня, решила снова заснуть, чтобы не сходить с ума от страха и не думать о том, что же ей делать дальше. Тамми, как могла, отодвигала эту мысль в самый дальний закуток сознания, стараясь оттеснить ее другими, например, она мысленно уже с десяток раз поблагодарила конструкторов, что создали такое чудо техники, как этот модуль, без него ее жизнь не стоила бы и гроша. Впрочем, таким домом снабжали всех приговоренных к наказанию, только одни модули были экипированы чуть лучше, другие чуть хуже, это отражалось в окраске их поверхностей. Вспомнив об этом, Тамми похолодела. Перед глазами ясно всплыл тот день, когда инструктор рассказывал ей об устройстве модуля и объяснял, как им пользоваться и цвет ее будущего дома был ярко зеленым! Как тогда объяснил инструктор, это говорило о том, что место куда ее отправят, будет покрыто густой растительностью. Ей даже воды было предусмотрено взять только два литра, что подразумевало, что в воде недостатка не будет. Так почему ее модуль оказался серо-черным?! В момент телепортации она как-то не обратила на это внимания, да и потом было не до этого, и только теперь это несоответствие дошло до ее сознания. Тамми быстро проверила снаряжение, каким был снабжен этот модуль.

Питьевая вода — сто литров. Она чуть не закричала, это означало, что ей дается месяц на поиски воды пригодной для питья. Целый месяц! Значит, ее выбросили в совершенно безводной местности. "Какая ирония, — горько усмехнулась она, — вокруг одна вода, а я могу умереть от жажды!". Она стала быстро просматривать другие характеристики. Солнечные батареи, аккумуляторы. Вот! Выдерживает температуру до пятисот градусов в течение двух часов. "Пятьсот градусов? Это еще зачем? — со страхом подумала она. — Может, чтобы пережить лесной пожар? Но тут нет леса. А что еще может вызывать такую температуру? — память услужливо напомнила ей о раскаленной лаве и мурашки ужаса побежали по спине. — Неужели здесь есть действующие вулканы? Где же я нахожусь?", — ответа не было. Она поскорее вколола себе дозу снотворного, чтобы окончательно не свихнуться от страха, потом она уснула. В этот раз из объятий сна ее выдернул бортовой компьютер. Она с трудом открыла глаза, не понимая, что он от нее хочет.

— Запаса воздуха осталось на шестьдесят минут, — совершено спокойно, совершенно безразлично сообщила машина о таком чудовищном факте.

— Как на шестьдесят минут?! — в ужасе закричала Тамми, хорошо помнившая, что когда она засыпала, воздуха было еще на двое суток.

— Вы спали сорок девять с половиной часов, — любезно уведомил компьютер.

"Ничего себе, — подумала Тамми, — наверное, так получилось из-за пережитого стресса, а может из-за того, что я не удосужилась перекусить между приемами снотворного, к тому же две дозы подряд, слишком много...", — в любом случае выбора у нее не было, и она отдала команду на всплытие модуля, а там будь, что будет...

Однако, вместо немедленного выполнения команды на всплытие, на экране высветилось сообщение, о том, что сила волн такова, что может разбить модуль о скалы, на вопрос Тамми, как этого избежать, компьютер предложил оставаться на месте, пока волнение не утихнет, тут же любезно напомнив, что воздуха осталось только на час. Тамми схватилась за голову, не зная, что делать. На секунду представив, как высокая волна приподнимает модуль и с размаху бьет его об острый уступ, и как в образовавшуюся брешь врывается соленая вода, Тамми от страха побелела, но ужас от того, что придется умирать от удушья в этом гробу, перевесил этот страх.

— Какова вероятность разрушения оболочки модуля от удара волн о скалы, — с дрожью в голосе спросила она.

— Вероятность составляет три процента, — чуть помедлив ответил компьютер и стал охотно пояснять: — Такая вероятность возможна...

— Вот идиот! — в сердцах закричала Тамми. — Так меня напугал. А всего-то три процента, да еще нужна особые обстоятельства. Всплыть немедленно, — приказала она и тут же почувствовала, как стенки модуля немного сдвинулись, потом заработал двигатель, и куб ощутимо стал дергаться, выбираясь из расщелины, в которой он находился. Всплытия она не почувствовала, только легкое покачивание. Через несколько минут компьютер сообщил, что всплытие произведено. Вот теперь она в полной мере ощутила всю прелесть болтания в волнах, ее швыряло внутри модуля так, что пришлось пристегнуться ремнем. Тошноты из-за морской болезни она не чувствовала, благодаря своему единственному советчику, который предупредил ее заранее о возможности тошноты и рвоты, и она приняла таблетку. Вдруг, в какой-то момент дно модуля царапнулась о поверхность. Во время второго такого толчка Тамми приказал отключить антигравитатор и модуль, весящий ровно тонну неподвижно замер на месте. Хотелось выйти немедленно, вот только комп предупредил ее, что в данный момент это делать нецелесообразно, поскольку вода еще такой высоты, что немедленно попадет внутрь, однако через несколько часов ожидается отлив, и тогда можно будет безопасно покинуть модуль. Тамми с радостью последовала этому совету, поскольку выходить наружу ей было откровенно страшно. Не хотелось думать о том, что ее ждет снаружи, поэтому, чтобы чем-то занять свои мысли, она придумала себе работу, решив проверить, какие вещи удалили из этого модуля, чтобы поместить сто литров воды, а это считай, сто лишних килограммов.

Список вещей, какие она собиралась брать с собой, находился в ее ноутбуке, теперь она вывела его на панель и приказала компьютеру сверить списки, выделив разным цветом несоответствие находящихся вещей, между тем, что находились в модуле и теми, что она выбирала. Увиденное повергло в шок. Большая часть ее вещей была выделена красным цветом, а, значит, отсутствовала в этом модуле. Она пробежала глазами список.

Первое, что бросилось в глаза, все ее заботливо собранные и упакованные десять килограмм конфет, что должны были скрасить ее безрадостное существование, заменены двадцатью плитками черного и молочного шоколада. Она, аж подскочила, увидев такое самоуправство.

Что еще? Так... пятьдесят килограммов муки, из которой она надеялась готовить себе вкуснятины, заменены частично двадцатью килограммами круп, частично пятью килограммами брикетов, какими комплектуют спасательные шлюпки на случай морских катастроф. У Тамми от возмущения задрожали руки. Им, что было жалко оставить ей хоть, что-нибудь, чтобы жизнь не казалась такой страшной и невыносимой?!

Чего же еще ее лишили? Оказалось, что очень многого. Мыло. Пятьдесят кусков самого дорого и лучшего мыла, заменили десятью кусками технического, бросив, словно собаке кость три кусочка, из, отобранных ею раньше. Вместо десяти бутылок шампуня и пяти бутылок кондиционера, оставили только одну. Исчезли эмульсии для улучшения и смягчения кожи рук, вместо них появились два тюбика с какой-то подозрительной мазью. Исчезли все спреи, для защиты от кусачих насекомых, исчезли дезодоранты и другие, милые ее сердцу мелочи. Исчезли тюбики с зубной пастой, вместо четырех, ей оставили только один, зато добавилась жевательная резинка, помогающая в борьбе с кариесом. Исчез даже стиральный порошок. "А как я буду стирать свои вещи? — несказанно удивилась она. — Я, что должна ходить в грязной, замусоленной одежде?! Ну, уж нет. Буду стирать мылом, в каком-нибудь озере или ручье... Ручье? — спросила она саму себя, и только она об этом подумала, как тут же поняла, почему, тот, кто упаковывал ее вещи, так поступил. Здесь, в этом месте, не было ни озер, ни ручьев, здесь вообще не было источников с пресной водой, и те, кто отправлял ее сюда, знали об этом. — Как же я буду здесь жить три года?" — с ужасом подумала она, потом взяла себя в руки, решив дочитать список до конца.

Выброшен молотый кофе, с чашечкой которого, она собиралась коротать вечера, и заменен на растворимый. Сок — только в виде сухого концентрата, зато с повышенным содержанием витаминов, особенно, витаминов С и А. В холодильнике добавилось соленое сало (которое она терпеть не могла), несколько палок копченой сухой колбасы и даже сыр. Часть сахара, заменили глюкозой и добавили пару килограмм соли. Интересно, зачем?

Из вещей исчезли все платья, сарафаны, шортики, бриджи. Зато появились четыре спортивных костюма, два тонких и два теплых и какой-то странный комбинезон серебристого цвета, несколько пар кожаных перчаток, одна пара с отрезанными пальцами. Исчезло все шелковое белье вместо него хлопчатобумажные трусы и майки. Женские гигиенические предметы не тронули — уже хорошо. Две куртки, ботинки с шипами на носках, сто метров тонкой и очень прочной веревки, скобы, карабины. Ей, что придется лазить по горам? Одноместная палаточка. Большой чехол из плотной ткани, по форме напоминающий ее "дом". Этим чехлом надо прикрывать модуль?

Тамми снова удивилась. Вся поверхность модуля представляла собой крошечные солнечные батареи, беспрерывно заряжающие аккумуляторы, встроенные внутри. Если они не смогут заряжаться от солнца, то ни компьютер, ни электрическая печка, никакие другие электроприборы не будут работать. Раз предусмотрен тент, значит, существует вероятность, что вся поверхность модуля может быть чем-то покрыта. Пылью? Грязью? А может пеплом? От таких мыслей ее снова накрыла волна ужаса. А потом волна жалости к себе. Почему это случилось именно с ней? За что? За что с ней так поступили?

Глава 3

Трэгг Метиссон ждал. Ждал нетерпеливо, с трудом скрывая от окружающих свою нервозность. "Вот сейчас, — думал он. — Вот сейчас мне сообщат, что Томмазина Ридинг трагически погибла. — Трэгг вздохнул: — Скорей бы. Уже нет сил терпеть это ожидание. Интересно, мне позвонят по телефону или придут сообщить лично? Наверное, все же лично", — он торопливо подошел к зеркалу и на минуту представил, как полицейский тихим скорбным голосом произносит: "Мы должны сообщить вам очень тяжелую весть, Томмазина Ридинг погибла два часа назад. Сожалеем о вашей утрате", — представив эту картину, лицо Трэгга расплылось в довольной улыбке, он поймал выражение своего лица в зеркале и нахмурился. " Какая улыбка? Мое лицо и глаза должны быть наполнены болью и страданием! — Он скорчил скорбную мину, и счел попытку неудачной. — Слишком много трагизма, — решил он. — Сначала мое лицо должно выражать неверие. А, вдруг это ошибка и моя невеста жива? И только потом — отчаяние, — он снова принялся гримасничать перед зеркалом, каждый раз оставаясь недовольным увиденным. — Глаза грустнее и печальнее, губы лучше сжать, но пусть будет заметно, как они подрагивают, голову лучше чуть наклонить. Может закрыть лицо руками, словно я стесняюсь своих слез? Нет, лучше не надо, все равно придется убирать руки от лица, и следователь, конечно, заметит, что никаких слез не было. Лучше изобразить тихое, едва сдерживаемое горе. Мне больно, но я креплюсь изо всех сил", — он полюбовался на свое отражение, потом, надев на лицо, как маску свое обычное дружелюбно — добродушное выражение лица, быстро постарался сменить его на трагическое. Результат ему понравился, и, прорепетировав еще пару раз, он решил, что готов встретиться с представителем закона, для того, чтобы услышать страшную новость. Вот только где этот представитель ходит?

Трэгг прикинул примерное время, когда ему должны сообщить эту новость. Он все выяснил. Максимальное время, которое приговоренные выдержали — два часа сорок восемь минут. Ну, пусть три часа. Потом два часа для точного установления фактора смерти, еще час на разные бюрократические проволочки, итого шесть часов. Но вот прошло уже семь, а ему все не сообщали и не сообщали о смерти Тамми. Он еле сдерживал себя, чтобы самому не позвонить полицейскому комиссару и не поинтересоваться судьбой невесты. Но так нельзя было делать. Он не должен вызвать ни малейшего подозрения. И Трэгг ждал. Прошли сутки, потом еще одни, Тамми была жива.

Он взял несколько дней отдыха под предлогом нервного истощение после происшедших событий, и теперь бессильно метался по своему роскошному особняку, не в силах терпеть мучительное ожидание. Всех слуг он заблаговременно отпустил, чтобы никто не мог следить за ним, и видеть его беспокойство, несдержанность и... страх. Трэгг изгрыз себе все ногти на руках, чего не делал с самого детства, когда он так поступал от невозможности выплеснуть душившую его ярость. "Почему мне не сообщают о ее смерти? — думал он. — Неужели она все еще жива? — эта мысль его просто ужаснула. — Нет, — стал успокаивать он сам себя, — она не могла выжить, это невозможно!".

Он горько пожалел, что Лернер отправился в отпуск. Он мог бы отследить, он мог бы ему сказать, что сейчас происходит с Тамми. — Вот ведь живучая тварь! — в бешенстве думал Трэгг. — Никак не сдохнет, хотя должна бы уже!".

И он снова метался по комнатам в неведении, что сейчас происходит с его "возлюбленной невестой". А ведь он так хорошо все продумал!

Технику, подстроившему секундный сбой в компьютерах и заменившему в строчке: "предполагаемый процент выживания в первые сутки", вместо цифры девяносто девять и девять десятых — на ноль целых и два сотых процента, он заплатил почти полтора миллиона кредиток. Но оно того стоило. Поскольку дальше компьютер все просчитал и выполнил уже без участия людей (которое на данном этапе, категорически исключалось). Техник за сутки до исполнения приговора ушел в отпуск, как они с ним и запланировали, никто не был бы виноват в гибели девушки. Техника иногда подводит, об этом знали все. Так что же пошло не так?!

Скорее бы Лернер вернулся из отпуска. Может, он смог бы выяснить, почему она до сих пор жива. Хотя, с одной стороны, ему нечего волноваться, по крайней мере, еще три месяца. Только через три месяца судебный дознаватель будет проверять, как проистекает исполнение приговора, не смог ли приговоренный, каким-то образом протащить к месту отбывания наказания, запрещенные вещи. Ну, уж за три-то месяца Тамми точно должна погибнуть!

Но даже в случае если она будет жива, можно было бы достать видео какой-нибудь другой девушки, что находилась в тех условиях, в каких, должна была бы, находится его невеста, организовать небольшой фотомонтаж, ему было бы вполне по силам, но вот дальше. Тамми все равно должна, со временем, умереть, значит, комиссия будет расследовать ее смерть, чтобы изменить статус этого места исполнения наказания, и тогда все откроется! Нет, этого допустить нельзя! За три месяца она должна сдохнуть в любом случае, иначе ему будет очень, очень плохо.

Глава 4

Как же страшно ей было открывать дверь! Но сидеть внутри, тоже был не выход. Повздыхав, она приказала разгерметизировать выход. Сначала она отогнула верхний уголок и выглянула наружу через это небольшое отверстие. Внутрь сразу ворвался холодный ветер, других опасностей не было, тогда она осторожно выбралась и сама. Увиденное заставило ее сердце тоскливо сжаться. Она находилась на каменном плато, мягким возвышением, уходящим вдаль. В нескольких метрах за спиной, плескалась вода. О том, в какую сторону ей дальше двигаться, можно было не раздумывать, выбор был очевиден: как можно дальше, и как можно быстрее прочь от воды. А вот о том, что сразу взять с собой из модуля, подумать стоило. Останавливаться каждый час, чтобы достать то то, то другое, было неправильно. Тамми надела спортивный костюм, легкую куртку, кроссовки. На руку надела часы и компас. Неожиданно она заметила широкий ремень с креплениями для ножа, для бутылки с водой и небольшого пластикового контейнера. Содрогнувшись от ужаса, она тем не менее, прикрепила на ремне ножны, вставив в них нож, прикрепила литровую бутылку с водой, пачку печенья положила в контейнер и затянула этот ремень на поясе. Взвалив на плечи свой почти невесомый дом (пять килограмм по сравнению с таким огромным размером, это было действительно почти невесомо), двинулась быстрым шагом.

Идти было легко. Никаких глубоких трещин или разломов. Она прекрасно выдерживала заданный темп — три километра в час. По истечении четырех часов, она немного передохнула, радуясь, что отошла от океана почти на двенадцать километров. Впереди показалась небольшая возвышенность, Тамми бесстрашно вскарабкалась на нее и замерла от неожиданности: впереди внизу снова плескалась вода. Она поняла, что находится или на острове, или на узком перешейке, разделяющим части суши. Тамми в отчаянии посмотрела влево, потом вправо, пытаясь определить, куда ей дальше двигаться. Но она видела только все тоже плато, уползающее в разные стороны. Наступил вечер. Ей ничего не оставалось, как забраться внутрь модуля, согреть воды, чтобы сделать себе чаю и, перекусив бутербродами и поплакав над своей несчастливой участью, заснуть.

Утро было нерадостное. Небо затянуто тучами, привычный ветер, лохматил волосы, но Тамми уже не была в таком отчаянии, как прошлым вечером. У нее хватило ума, задать вопрос компьютеру, как выбрать нужное направление. Она и сама могла бы до этого додуматься, но страх всегда был плохим советчиком, убивая здравый смысл и блокируя мыслительные процессы. И так: компьютер предложил ей запустить зонд с прикрепленной к нему видеокамерой. С высоты обзор окрестностей был намного лучше, и проще было выбрать направление, в котором двигаться дальше. Видеокамера у нее была, а вот зонд... Но компьютер помог ей и в этом. Когда она спросила, что можно использовать в качестве зонда, чтобы поднять видеокамеру над землей, компьютер посоветовал ей использовать... презервативы, в количестве четырех штук, чтобы удержать вес камеры.

Когда Тамми прочитала ответ, она чуть не подавилась. Какие презервативы? Зачем бы она их брала с собой. Но как оказалось тот, кто паковал ее вещи, позаботился и об этом. Она недоуменно спросила, зачем их положили в ее багаж, и тут же прочитала удивительный ответ, что оказывается, их используют не только по своему прямому назначению, оказывается опытные наемники используют их, чтобы защитить от влаги, например, детонатор или другие предметы.

Компьютер еще подсказал, что лучше надуть их гелием, но поскольку у нее его не было, то можно заменить воздухом, нагретым до тридцати семи градусов. Она поразилась, что в модуле предусмотрено было даже такое устройство. На веревке через каждый метр была нанесена полоска, то есть можно было определить на какой высоте находится камера.

Правда пока она возилась с привязыванием "зонда" к прочной веревке, потом неумело прикрепляла видеокамеру, воздух немного остыл, но и такой температуры хватило, чтобы "шары" взмыли вверх... Ну как вверх... "зонд" болтало ветром во все стороны, он то опускался вниз, то резко взлетал, и только веревка не давала ему улететь окончательно, через десять минут, она дрожащими руками подтянула это сооружение к себе и, отцепив камеру, в нетерпении стала рассматривать отснятые кадры. Было очень плохо видно, камера крутилась во все стороны с бешенной скоростью, и если бы не компьютер, который смог обработать эту информацию, то от посылки "зонда" не было бы никакого толка, а так... Компьютер сообщил, что она находится на перешейке, соединяющим, сравнительно, небольшой остров, расположенный по правую сторону, и, значительно, большую части суши, что располагалась слева. Вот только она ясно увидела, что от большего куска суши ее отделяла полоска воды. И все равно делать было нечего, подняв, словно улитка свой дом, она побрела влево. Одна возвышенность, потом еще одна, и вот она стоит перед проливом. Каких-то сто метров океана, а дальше, сколько видел глаз, такое же каменное плато, на каком она сейчас и стояла. Вот только заставить себя снова лезть в воду она не могла. Она подошла совсем близко к водной преграде и стала рассматривать ее. Вода бурлила, двигалась, то в одну, то в другую сторону, глубину, она даже не пыталась определить, вода была темной, значит, до дна очень далеко. Тамми впала в какую-то прострацию, очнувшись только когда почувствовала, как стало холодно ногам. С удивлением обнаружила, что стоит чуть не по колено в воде, и вода потихоньку все прибывает и прибывает.

"Начался прилив", — эта мысль ударила в голову, словно набат. Тамми развернулась и изо всех сил бросилась к модулю, так безалаберно, брошенному ею, метрах в ста от воды. Мысль, что она не успеет забраться внутрь, и ее унесет приливом в океан, заставляла бежать на грани человеческих сил. Бежать по колено в воде очень трудно, как Тамми ни старалась добраться до сухих камней быстрее волн, она не успевала. Волны были быстрее. До модуля оставалось буквально три метра, когда волна сбила ее с ног, накрыв с головой. Тамми вынырнула, быстро вскочила на ноги, вода ей была по грудь, и она еще могла добраться до модуля, вот только сам модуль плавно качался на волнах, медленно уплывая от нее. Заорав от ужаса, она бросилась вслед за ним. Волны, словно насмехаясь, немного поболтав модуль из стороны в сторону, швырнули его прямо на нее. Тамми попыталась ухватиться за стенки, вот только скользкая поверхность не позволила ей этого делать. Она пыталась вцепиться хоть за что-нибудь, чтобы удержать свой дом, свое единственное спасение, но ничего не получалось. Вдруг, словно молния, в голове блеснула мысль, и она, все еще хватаясь за стенки, громко прокричала: "Отключить антигравитатор!". Секунду ничего не происходило, потом модуль, прочно сел на дно, позволяя Тамми добраться до входа и забраться внутрь, вместе с некоторым количеством воды, но это ее совсем не волновало. Загерметезировав вход она спросила компьютер, каков запас воздуха, получив удручающий ответ, что запаса воздуха нет совсем. Да и с чего ему быть? Тамми же не давала приказа сделать такой запас.

— Заполнить резервуары воздухом, — запоздало приказала она, и сразу услышала звук заработавшего насоса, потом она отдала приказ откачать попавшую внутрь океанскую воду и стала думать, что делать дальше. Она могла себе это позволить, поскольку была уверена, что воды прилива не смогут смыть модуль в океан.

Через какое-то время насос затих. Тамми даже смотреть не стала, какое количество воздуха удалось закачать, она просто приказала модулю двигаться... в сторону пролива, отделяющего остров, на котором она находилась от основной суши. И модуль пополз по дну, как гигантская улитка. Тамми помнила, что, примерно, сто метров она может двигаться совершенно спокойно. Поверхность будет ровной без разломов, но вот потом...

Она здраво рассудила, что если придется все равно как-то перебираться через пролив, то почему бы не сейчас.

Тамми знала, где она находилась в эту минуту — в той самой точке, от которой она начала свой сумасшедший бег наперегонки с волнами. Дальше находилась пропасть. Тамми приказала модулю всплыть и строго придерживаться прежнего направления. Она надеялась, что сможет пересечь эту водную преграду и с замиранием сердца прислушивалась, когда же днище модуля царапнет спасительный противоположный берег, но вместо этого компьютер уведомил ее, что прежнего направления придерживаться невозможно, поскольку мощности двигателя не хватает, чтобы бороться с приливным течением. Еще компьютер уведомил ее, в случае полного погружения модуля в воду, мощности модуля хватило бы, чтобы двигаться в избранном направлении. Тамми, услышав это, бешено стукнула кулаком ни в чем не повинное устройство. Досада переполняла ее, ну почему этот проклятый компьютер не сказал об этом раньше? Она дала команду погрузиться под воду на глубину необходимую, чтобы противостоять течению, надеясь, что за это время ее не сильно снесло в сторону.

Через некоторое время модуль остановился, Тамми поняла, что перед ней преграда, скорее всего в виде скалы. Она с тоской подумала, что, когда начнется отлив, она опустится вместе с водой и уже ни за что не выкарабкается на берег. "Может скала не слишком высокая, — подумала она, и приказала всплыть и одновременно продолжать двигаться в прежнем направлении. — Успею или нет, успею или нет", — только и думала она, даже приблизительно не зная, когда начнется отлив. Шуршание днища о камни, заставило ее закричать от счастья. Модуль прополз еще немного и остановился. Тамми выждала двадцать минут и открыла вход. Воды было, примерно, по щиколотку, а дальше... а дальше необозримое каменное плато. Она резво выскочила из модуля, быстро привела его в транспортабельное состояние, и потащила его прочь от кромки воды, не обращая внимания на мокрую одежду и обувь.

Ее сил хватило ненадолго. Сначала она почувствовала, как сильно устала, потом, как сильно замерзла, потом она поняла, что если немедленно не переоденется и не поест, то заболеет. Тамми приказала модулю максимально раздвинуться в длину и высоту. Теперь внутри него она могла свободно передвигаться. В первую очередь она разделась донага и растерлась большим полотенцем. Надела сухое белье и тонкий спортивный костюм, положенный к ней в модуль каким-то неизвестным. Ботинки тоже пришлись впору. Чуть мягче кожаных кроссовок и без шнуровки, скорее полусапожки. Они изнутри были устланы мягкой тканью. В такой обуви не натрешь ни мозолей, ни натоптышей. Резинка на штанине вдруг плотно прилипла к поверхности ботинка, Тамми сначала удивилась, потом поняла, что это дополнительная защита от насекомых, теперь под штанину не заберется ни муравей, ни комар, ни паук. Резинка на рукаве точно также плотно прилегала к тонким кожаным перчаткам, болтающимся на рукаве. Тамми с интересом оглядела капюшон. Так и есть. Тонкая сетка, защищающая лицо от укусов насекомых. Еще она увидела красную кнопку у ворота. Не удержалась и нажала на нее. В капюшоне куртки обозначились жесткие ребра, ткань натянулась, преобразовывая капюшон в шлем, вполне способный защитить голову от ударов.

Тамми была поражена, она даже не подозревала, что существует такая одежда. К тому же этот костюм защищал от ветра, скорее всего, был водонепроницаем. В тоже время в нем было невероятно комфортно и приятно. Волосы Тамми высохли и от соленой воды превратились в страшные лохматые колтуны. О том, чтобы промыть волосы пресной водой не могло быть и речи. За эти дни она израсходовала больше шести литров, притом, что большую часть времени она проспала. Ощущение грязных волос было настолько невыносимым, что Тамми немного подумав, взяла ножницы и остригла их под самый корень. Сразу стало легче. Она даже не стала смотреть на себя в зеркало, все равно не перед кем было красоваться.

Сделала себе большую чашку кофе, чуть поколебавшись, добавила в него столовую ложку бренди, отломила кусок черного шоколада и с блаженством отпила несколько глотков. Проснулся зверский аппетит. Она проверила, чем можно полакомиться, не утруждая себя разогреванием и варкой. Копченая колбаса, сыр, масло. Съев несколько бутербродов, она почувствовала, как силы вернулись к ней, и снова взвалив на плечи свой дом, пошла вперед быстрым шагом. Чувство бодрости и прилив энергии, вызванные крепким кофе, оказались обманчивыми, через полчаса она вновь ощутила усталость, а еще через полчаса поняла, что без полноценного сна не сможет продолжить свой путь. Спать на полу модуля было вполне комфортно. Прослойка воздуха не давала холоду камней добраться до тела, так что Тамми, мгновенно провалившаяся в крепкий сон, отлично выспалась. То ли разность часовых поясов была тому виной, то ли какое-то подспудное чувство беспокойства мучило ее, только проснулась она глубокой ночью, когда рассвет еще и не думал наступать.

Выскочив из модуля по естественной нужде, она думала, что мгновенно продрогнет от холода, но ничуть не бывало. В своем чудо-костюме, она не чувствовала ни озноба, ни холода. Решив, что глупо сидеть и ждать рассвета, Тамми наскоро позавтракала, выпила еще чашку кофе и, засунув в карман несколько галет, продолжила путь. На лоб она надела "лампочку шахтера или монтажника, еще одну прикрепила липучкой к стенке модуля, стало светло, словно днем. Она подумала-подумала и, для окончательного комфорта, повесила себе на шею мини проигрыватель, вставив в одно ухо наушник, подобрала мелодии повеселее и продолжила путь. "Прочь от океана, и как можно дальше!", — таков был ее девиз в тот момент. Вот только такого бодрого настроения хватило ненадолго.

Глава 5

Снова невеселые мысли о своей незавидной судьбе, заполнили ее голову. Она выключила плейер, поскольку эти мысли уж слишком сильно вступали в диссонанс со звучащими мелодиями. Только сейчас, в эти минуты относительного покоя, Тамми впервые явственно стала осознавать, что то, что с ней происходит, происходить не должно было ни в коем случае. Она же точно помнила слова адвокатессы, когда та убеждала ее не впутывать Трэгга в это дело, и вообще по возможности не упоминать его имя.

...— Ведь вы же не хотите, чтобы мистер Метиссон пострадал еще больше, чем он и так пострадает? Минимальный штраф, который понесет его компания, будет не меньше двадцати миллионов, но скорее всего намного больше, и все из-за вашей беспечности и, не побоюсь этого слова, легкомыслия? — Тамми этого не хотела. Она больше всего на свете боялась навредить своему любимому, поэтому соглашалась на все условия, что ей предложила адвокат, не читая, подписывала бумаги, что та ей подсовывала. — Условия отбывания вашего наказания будут поистине райскими, — слащавым голосом продолжала внушать ей адвокатша. — Среднегодовая температура плюс пятнадцать градусов, море полное рыбы и моллюсков, их можно собирать на отмелях просто голыми руками. Лес полный ягод, грибов, никаких хищных животных и ядовитых змей. Насекомые есть, этого я не отрицаю, зато разрешено брать средства защиты от насекомых без ограничения. Вам грозит срок от шести до восьми лет, не спорю это очень тяжело, но учтите: через три года разрешено подавать на апелляцию, для пересмотра срока наказания. Так вот: мистер Метиссон уполномочил меня уверить вас, что через три года ваше наказание будет изменено на условно-досрочное, и вы вернетесь домой. Он все для этого сделает! Разумеется, это произойдет только в том случае, если контролеры, которые будут проверять, как вы отбываете наказание и не провезли ли умышленно каких-либо запрещенных вещей, не обнаружат никаких нарушений. Ну, я думаю, что все проверки пройдут без замечаний.

— А как часто будут эти проверки, — решилась спросить Тамми.

— Считается, что они проводятся стихийно, путем случайного отбора, — тихо стала рассказывать адвокат. — На самом же деле первая проверка будет через три месяца, следующая через полгода после первой, а потом раз в год.

... Тамми вдруг ясно вспомнила эти слова адвокатессы и чуть не закричала от радости. Значит, через три месяца контроллер будет проверять, как она отбывает срок наказания, значит, можно будет сообщить, что условия, в которых она должна была пребывать, отличаются от тех условий, что есть на самом деле. Контроллер непременно сообщит об этом, и ее заберут отсюда! От этих мыслей к ней словно пришло второе дыхание. "Мне надо продержаться только три месяца. Только три!", — словно заведенная, повторяла она.

О том, что ей нужно продержаться три месяца до контрольной проверки думала не только Тамми. Трэгг Метиссон не забывал об этом ни на секунду. Прошла уже неделя, как Тамми отправили к месту отбывания наказания. По всем мыслимым срокам она уже давно должна была умереть, но она была жива. "Что же там происходит?", — мучительно думал Метиссон. Ответ он мог получить только через две недели. Дни мучительно тянулись один за другим, Трэгг ждал, стиснув зубы, едва выдерживая это мучительное неведение. Это было особенно тяжело, потому, что он был публичным человеком, и несмотря на все случившееся, а, может, наоборот, благодаря, именно этому, Трэгг в эти дни был просто нарасхват.

Его желали видеть в самых элитных клубах, в которых он состоял членом, его приглашали на закрытые, элитные мероприятия, и даже присылали за ним личный самолет. Покидать страну он не имел права до окончательного решения комиссии, но сильным Мира сего, какие-то законы были не указ, и Метиссон спокойно путешествовал по всему миру. Ореол страдальца-принца, которого предала Золушка-нищенка, как нельзя более кстати подходил к его внешности, улучшая и без того прекрасный имидж. Стоило ему, отвечая на вопрос о предательнице, влезшей ему в сердце и в компанию, грустно посмотреть собеседнику в глаза, страдальчески приподнять брови, и даже без прямого ответа на вопросы, становилось понятно, кто тут самая страдающая жертва. Женщины млели от его такого взгляда, стараясь наперебой утешить его и хоть как-то облегчить его состояние. Однако Трэгг точно знал, он ни при каких обстоятельствах не имеет права воспользоваться этим вниманием, во всяком случае, до тех пор, пока Тамми жива. Оставаясь наедине с собой, он от ненависти к этой девахе, которая никак не желает умирать, швырял о стену стаканы и все, что попадало под руку. Вот ведь, тварь! Своим нежеланием умирать она ставила под удар все его планы. ЕГО ПЛАНЫ. От ярости на эту... на эту... с его языка, в такие моменты, слетали самые грязные ругательства и эпитеты, характеризующие Тамми. Не было ни одного сколько-нибудь оскорбительного слова, которое бы он не послал в ее адрес. А ведь как хорошо все складывалось. Трэгг помнил каждую деталь своего плана.

В первую очередь ему нужна была молодая, не имеющая опыта работы, девушка. Больше всего подходила студентка, только окончившая колледж. Это требование очень легко обеспечить. Его компания находилась, что называется "на взлете", они только набирали необходимые для работы кадры. Дав объявление о приеме на работу выпускников учебных заведений, к ним мгновенно выстроилась очередь из желающих работать в этой компании. Трэгг слыл очень строгим, педантичным руководителем, он потребовал, чтобы утверждение каждой кандидатуры сотрудников в ключевые отделы, осуществлялось только после собеседования лично с ним. Обычно этим вопросом занимался кадровик, но Трэгг не уступал, предпочитая, чтобы все считали такое его желание, личным пунктиком или его личным "тараканом" в голове. И поскольку "кто платит, то и заказывает музыку", этот вопрос был улажен в его пользу, теперь Трэгг ежедневно лицезрел десятки выпускников колледжей. Он мог выбирать, и он выбирал.

Ему была нужна молодая девушка, обладающая определенными личностными качествами. Она должна была быть тихой, неуверенной в себе, и как бы сказать обделенной. Обделенной все равно чем: вниманием, любовью, деньгами, главное, чтобы это наложило отпечаток на ее личность, заставляя недооценивать себя. Трэгг чувствовал таких людей. И сейчас он искал, именно такую кандидатку. У него на примете уже были две девушки, но каждая из них его не устраивала по каким-то качествам. У одной был маленький ребенок, и это очень мешало плану Трэгга, у второй была скандальная, крикливая и глупая мать. Она вместо дочери бегала по юристам и адвокатам, выискивая любые мелочи, которые могли навредить карьере ее дочери в компании. Сама девушка подходила ему просто идеально, но пообщавшись с ее мамашей, представив, какой переполох она сможет устроить, он с зубовным скрежетом оставил и этот вариант. Трэгг ждал, а, как известно, терпение вознаграждается.

Едва Тамми вошла в его кабинет, как он сразу понял, что она — это то, что нужно. Последним, самым необходимым качеством, была внешняя привлекательность. Тамми соответствовала всем критериям. Но он не спешил. Сначала потребовал у начальника видеозапись с одной из камер наблюдения, что висела в вестибюле. Трэгг приучил подчиненных выполнять его указания, не задавая при этом вопросов. Оставшись один, Трэгг нашел момент, когда Тамми вошла в здание и начал внимательно наблюдать за ней. Вот она оглядывается по сторонам. Он приблизил ее лицо, желая увидеть выражение глаз. Так и есть, глаза светятся восторгом и удивлением. Она двинулась к лифту, минуя лестницу из трех ступеней. Зацепилась ремешком сумочки за перила. Чуть не оторвала ремешок и не упала сама. Зашла в лифт, в последнюю секунду увидела спешащего курьера. Придержала лифт, чтобы тот успел. Трэгг поморщился, он не любил и не понимал альтруистов. Пока ехала в лифте с курьером, ответила на десять вопросов последнего, явно не понимая, что тот с ней просто заигрывает (Трэгг сделал себе пометку, не забыть уволить этого курьера). Что было в кабинете, Трэгг хорошо помнил. Очень красивая, постоянно смущающаяся девушка с низкой самооценкой и кучей комплексов. Идеальная кандидатура для осуществления его плана.

Но он снова не спешил ничего предпринимать. Две недели со всеми вновь поступившими сотрудниками будет общаться психолог. Трэгг решил сначала ознакомиться с выводами профессионала.

Отчет психолога его порадовал. Миссис Данайры Фортье сказала именно то, что он хотел услышать, а поскольку ее профессиональному мнению доверял безгранично, то такое совпадение во мнениях, могло означать, что он и дальше не ошибется в своих решениях.

— Мисс Томмазина Ридинг, — начала Данайра и Трэгг внутренне сразу насторожился, хотя внешне это ни в чем не проявилось. До этого он слушал отчем психолога в пол-уха, поскольку, чтобы не вызвать ее подозрений вместе с досье Томмазина, он подсунул еще пять. Это все были кандидаты на одно и тоже место.

С Данайрой Фортье он столкнулся несколько лет назад, и произошло это... в суде. В тот момент она произвела на него настолько сильное впечатление своими выводами, своими рекомендациями, что с тех пор держал рядом с собой, прислушиваясь к ее советам и мнению. Данайра была очень привлекательна, как может быть красива и привлекательна мулатка с достаточно светлой кожей, стройной фигурой, с тонкими чертами лица. К тому же, очень скоро выяснилось, что она в него явно влюбилась, и не раз предпринимала попытки сблизиться не только по работе. Но он этого не допускал, не потому что не хотел, просто очень четко понимал, что, если он переведет Данайру из статуса друга, помощника и советника в статус любовницы, он одновременно лишится всех: и друга, и помощника, и советника, а через какое-то время и любовницы. Он всегда держал ее на небольшом расстоянии, тем не менее, не забывая периодически баловать или очень дорогими безделушками, или каким-нибудь невероятно редкими экзотическими цветами, или едой. Часто брал с собой в путешествия и командировки. Возможно, со временем она устала бы довольствоваться столь малыми знаками внимания, если бы не одно НО.

Трэгг явно выделял ее из всех женщин, что окружали его, демонстрируя им ее уникальность и важность для него. Жестко пресекал любые поползновения своих возлюбленных как-то оттеснить от него Данайру. И никто, даже Данайра не понимала всей подоплеки такого к себе отношения, и хоть она не единожды спрашивала его об этом и прямо, и намеками, правды он не говорил.

...— Мисс Томмазина Ридинг. Умна, добросовестна, но при этом, не имеет, ни малейшего шанса для карьерного роста, в силу своих психологических качеств, — между тем говорила Данайра. — Она боится принимать решения, боится брать на себя ответственность, боится обидеть, кого бы то ни было, боится, что из-за нее кто-то может пострадать, неуверенная в себе до крайности. Такие качества лишают ее надежды стать руководителем даже среднего звена. Возможно, длительная помощь психотерапевта могла бы исправить, сгладить, помочь ей справиться со своими комплексами. Я буду рекомендовать ей обратить на это внимание, — сухо продолжала женщина.

— Странно, — прервал ее Трэгг. — Имея такую внешность скорее надо было бы говорить об излишней самоуверенности, самовлюбленности, Откуда у нее появились такие комплексы? — он внимательно посмотрел на Фортье, ожидая прямого ответа.

— Трэгг! — возмущенно закричала Данайра. — Ты же знаешь, ты же понимаешь, что я не могу тебе этого сказать. Эти сведения конфиденциальны. Ты можешь ознакомиться только с моими выводами, сделанными из личных бесед с сотрудниками. Само содержание бесед я не имею права разглашать.

— Да, да, да, прости, — сразу же сдался Трэгг, понимая, что не должен вызвать у Данайры ни малейшего подозрения. — Кто там следующий? — Любой на месте Трэгга решил бы, что все ясно, и можно спокойно приступать к реализации своего плана, вот только Трэгг был не "любой". Что-то в словах Данайры его насторожило, и он, вместо того, чтобы начать заваливать Тамми цветами, подарками и прочими вещами, из "джентльменского набора" богатого искусителя, все же решил сначала ознакомиться со всеми материалами, что были у Данайры, касающиеся Тамми.

Кабинет психолога охранялся не так, как секретные лаборатории в его компании, поэтому он без труда сделал себе слепки ключей от кабинета Данайры, и установил видеокамеру над клавиатурой. Узнав пароль от компьютера, он спокойно, надев перчатки, зашел в ее кабинет и скопировал все материалы. Трэгг забрал их домой, чтобы ознакомиться с ними в спокойной обстановке. Едва начав слушать и просматривать их, он понял, какой страшной ошибки избежал, сделав этого.

Глава 6

Сначала он ознакомился с общими сведениями.

Мама Тамми родила ее в шестнадцать лет. Кто был отцом Тамми, не знал никто, даже, скорее всего, и ее мама. Был страшный скандал, в результате которого, мама Тамми, забрав свою крошечную дочь, ушла из дома родителей. Но она не смогла ее воспитывать, быстро опустившись на дно. Сначала алкоголь, потом наркотики, ее лишили родительских прав, а девочку передали под опеку родных. Она по очереди жила то в доме бабушки, то в доме старшей сестры матери, у которой были две дочки, чуть постарше Тамми.

Когда Тамми окончила школу, бабушка оплатила ее учебу в колледже. После его окончания, Тамми разослала свое резюме в несколько корпораций. В этот момент как раз и подоспело сообщение от компании, возглавляемой Трэггом, приглашающей лучших выпускников.

...Трэгг довольно хмыкнул. Отсутствие родителей — это то, что нужно. Интуиция его не подвела. Она начал прослушивать записи. Данайра молодец. Настоящий профессионал. Она буквально несколькими вопросами, заставила Тамми вывернуть себя наизнанку. Трэгг вслушался в беседу, вернее в монолог Тамми, лишь изредка прерываемый уточняющими вопросами Данайры.

Жизнь Тамми в доме тети, где она иногда жила по нескольку месяцев, очень напоминала жизнь Золушки (до встречи с принцем). Ее не то чтобы сильно обижали, но всегда ставили на место, не позволяя почувствовать себя ровней своим кузинам. Она донашивала их одежду, играла игрушками, которые были не интересны сестрам, чаще ругали. Но эти периоды жизни были не самыми плохими, гораздо труднее ей приходилось, когда бабушка забирала ее к себе. Вот тогда начинался настоящий ад. Не было дня, чтобы бабушка не напомнила Тамми о ее матери, постоянно поминая поговорку о яблоке и яблоне. Поскольку никто не знал, кто был отцом Тамми, это позволило бабушке строить самые страшные и гнусные предположения о его личности. Все плохое, что, по мнению бабушки, делала Тамми, являлось прямым следствием отвратительного наследства, переданного ей отцом через гены. Если она громко смеялась — отец был дебоширом и скандалистом, если Тамми молчала, забившись в угол — букой и нелюдимом, если Тамми не хотела отвечать на вопросы — хитрым и изворотливым типом, если была слишком откровенной — безмозглым дураком.

Но самое плохое началось, когда Тамми повзрослела, постепенно превращаясь в настоящую красавицу. Бабушка, прекрасно помнившая, к чему привела такая красота ее дочь мать Тамми, просто с цепи сорвалась. Жизнь Тамми стали контролировать по минутам. Ей приходилось отчитывать за малейшие задержки в расписании, бабушка проверяла ее телефон, не стесняясь, проверяла почту на компьютере, читая личные письма. Это было унизительно, но Тамми ничего не могла сделать. Малейшая ее жалоба, малейшее неудовольствие пресекалось словами: "Ты хочешь стать такой, как твоя мать?", иногда слова подбирались и похуже: "Что одно место засвербело?". Тамми от таких грубых вульгарных слов бросало в краску, она не знала, что говорить в ответ на такие упреки.

Призрак несчастливой судьбы матери висел над Тамми, не давая дышать и радоваться жизни. Никаких близких подруг, ведь кому интересно дружить с затворницей, которую никуда не отпускают, одевают, словно пугало, запрещают пользоваться косметикой. Никаких встреч с парнями, никаких клубов и вечеринок. Учеба, учеба, учеба. Тамми получила приглашение от нескольких колледжей. Бабушка выбрала тот, что находился в их городе, и был не из дешевых. Тамми была удивлена такой щедрости бабушки, ее тетя тоже. Двум другим внучкам бабушка не дала ничего. На возмущение старшей дочери она спокойно ответила, что отложила деньги на образование двум дочерям, но поскольку мама Тамми не воспользовалась этими деньгами, то справедливо передать их, ее дочери.

Тамми училась блестяще, и это несколько успокоило бабушку. И вообще после того, как Тамми исполнился двадцать один год, она резко уменьшила свое внимание к ней, почти предоставив ей полную свободу. Когда Тамми собралась ехать в другой штат на собеседование, она не возразила ни слова.

Пока Трэгг читал и слушал эти сведения, его план по соблазнению Тамми оставался прежним, быть может, только дополняясь мелкими деталями: Тамми любила кофе, и терпеть не могла чай; любила лиловый цвет и терпеть не могла розовый; вечернее платья предпочитала с открытой спиной, но закрытой грудью. Не любила серьги, зато обожала кулоны и медальоны. С цветами проблем не было, она любила их все. С едой тоже было все в порядке. Тамми ела и мясо, и рыбу, и салаты, и сладости. Из алкоголя — только вино. А потом весь план Трэгга полетел к чертям. Это случилось во время прослушивания одной из последних бесед.

До этого Тамми рассказывала, как в детстве, не понимая, насколько она обделена любовью близких, она, не осознавая этого, пыталась сблизиться с любым человеком, кто высказывал ей, хоть малейшее участие. Сколько было скандалов, криков и упреков от бабушки и тети, когда становилось известно (а это становилось известно всегда), что она жалуется посторонним людям на свою жизнь.

Потом были проблемы с подружками, или теми, кого она считала таковыми. И опять Тамми наступила на те же грабли, только теперь чужая откровенность заставляла выбалтывать ее СВОИ самые тайные секреты. Казалось бы, что может быть естественней: откровенность взамен на откровенность, вот только девочки, которых она выбирала в доверенные своих тайн никогда не оправдывали ее надежд, теперь за свою искренность она получала насмешки и издевки только уже от одноклассниц.

Однако Тамми была умна и умела делать выводы из своих ошибок. Став постарше она осознала свою проблему, и чтобы хоть немного защитить себя придумала эдакий кодекс правил, которому старалась неукоснительно следовать. Ну, с дамами, желающими всунуть нос в дела ее семьи, все было понятно. Никому и ничего не рассказывать, или врать, что все просто замечательно. С подружками было немного сложнее. Тамми заметила, что именно те, кто легко, впервые же минуты знакомства без устали рассказывают о себе и о других, предают в первую очередь. Логически все сходится. Если человек не ценит свои тайны, то чужие он не будет хранить и уважать тем более. Когда она сделала такие выводы, ее жизнь стала немного легче. Теперь, услышав, как новая подруга рассказывает, что-то о ком-то, впервые минуты знакомства, Тамми сразу вычеркивала ее из списка возможных друзей и старалась держать все время настороже.

Эти правила крепко вжились в ее сознание, со временем очень сильно повлияв на формирование ее личности. Неуверенность в себе, боязнь предательства, страх сказать или сделать что-то не то, что может повредить ей или кому-то, стали ее главной чертой характера. Она все время ждала от людей подвоха, пыталась защитить себя от этого, следила за своими словами и поступками, в то же время ей приходилось прятать и скрывать от окружающих свои страхи и обиды, которые иногда так душили ее, что грозили обрушиться нервным срывом. Этого не произошло по той простой причине, что она завела себе личный дневник, единственную отдушину, в которую она могла изливать свою боль, свои настоящие мысли, что старательно скрывала ото всех. Только дневнику она могла поведать и свои сердечные тайны, и проблемы. А они существовали.

О том, чтобы с кем-нибудь встречаться не могло быть и речи, но это не означало, что Тамми не влюблялась, влюблялась, причем, несколько раз, и каждая влюбленность заканчивалась горьким разочарованием в своем избраннике. Ей коробила откровенная грубость и хамство, которой отличались школьные "спортивные короли". Ей претило бахвальство мальчиков, прятавшимися за широкими спинами богатых отцов, и разбрасывающихся не своими деньгами. Ей были неприятны и "лузеры", не пытающиеся ничего добиться или что-то изменить в себе, но при этом ноющие, что никто не видит, сколь они прекрасны в душе. И как всегда, пытаясь защитить себя от неудачного выбора и разочарования в любви, Тамми составила себе примерный свод правил, или перечень черт в избраннике, которые были для нее не приемлемы. Она понимала, что красивая внешность является скорее минусом, чем плюсом, поэтому такой пункт, как "приятная внешность" в нем даже не стоял.

... Трэгг быстро пробежал глазами список, что составила Тамми, с удивлением отметив, что если бы и он составлял подобный список, то многие пункты в них бы сошлись, быть может, только несколько различаясь по значимости. А еще он с удовлетворением отметил, что если исходить только из внешних, тех, что у всех на виду показателей, то он идеально вписывается в образец мужчины, которого она хотела бы видеть рядом с собой.

Он еще раз внимательно стал читать список требований Тамми к своему избраннику, и его взгляд неожиданно зацепился за несколько рядом лежащих строчек, и вот, именно тогда он понял, что план, который он мысленно составил и в успехе, которого не сомневался ни секунды, должен быть не медленно выброшен в урну.

Тамми, боясь, что она может полюбить недостойного, плохого человека, очень тщательно проработала и обосновала каждую мелочь в новых отношениях (если таковые случатся), на которую должна обратить внимание, знакомясь с мужчиной. Так вот: цветы, конфеты, подарки (даже дорогие), для нее не являлись поводом, бросится в объятия мужчины, сгорая от страсти. Цветы, подарки и прочие атрибуты ухаживаний состоятельных людей, для нее не являлись символами, характеризующими их истинное отношение. Подарки, купленные за деньги, вернее за крошечную часть той суммы, которой они владели, не могут заставить ее отдать взамен свое сердце. Что такое подарки? Внимание? Чушь! Уже давным-давно они не несут в себе такой функции. Существует стандартный список подарков, которыми люди обмениваются в праздники, и которые дарят подружкам, когда начинают за ними ухаживать. И в этом не никакого особого "внимания", наоборот, все обезличено, почти до схематического следования канонам.

Но даже не это беспокоило Тамми. Она боялась влюбиться в плохого человека, так вот подарки никаким образом не могли сказать ей хороший или плохой человек стоит на ее пути. И тогда она сделала вывод, что только личное мужество, благородство, вернее их наглядная демонстрация, достойны того, чтобы того, чтобы она могла безоглядно броситься в водоворот чувств.

...Трэгг недовольно скривился. Во-первых, он не любил такие слова как "благородство", "порядочность", "мужество", уже сами по себе. Во-вторых, он терпеть не мог девиц, которые пользовались такими словами в своем лексиконе. Ну не верил он, что под этими пафосными понятиями, могут скрываться люди, действительно, обладающие такими качествами. Можно поступать и порядочно и благородно, но только до той минуты, пока к горлу не приставлен нож, пусть даже в фигуральном смысле. И мужественно можно себя вести, если нет другого выхода.

Поступки хоть плохие, хоть хорошие вытекают из необходимости их совершать, в зависимости от обстоятельств, которые требуют тех или иных действий. Он в этом был непоколебимо уверен. А слова благородство и прочая, витают в умах только романтических барышень, не видящих реального мира, за вуалью своих девичьих мечтаний.

А еще Трэгг был недоволен, поскольку понимал, что ему придется демонстрировать ей это самое благородство и мужество. А это было противно, очень противно. Но выбора у него не было.

Глава 7

Он наскоро прикинул в уме поступки, которые для романтичных дур, покажутся ну уж очень благородными. Спасти от смерти котенка... идти в ночлежку и кормить бездомных... внести пожертвования в какой-либо фонд спасения кого-то от чего-то? Хотя нет, пожертвования, судя по ее психологической характеристике, она не оценит — только личное участие. Он перебрал в уме несколько вариантов и остановился на самом действенном — а, именно, спасении ее от бандитов.

Найти пару-тройку обученных людей, изображающих из себя бандитов, не составило бы никакого труда. Начальник охраны, которому он намекнул на такую необходимость, сразу уверил его, что он найдет настоящих профессионалов, способных нанести хирургически точный удар, который не будет опасным для жизни или здоровья, вместе с тем будет впечатляюще-зрелищным. Да, Трэгг хоть и неохотно, но признал необходимость нанесения ему ножевого удара. Поскольку хотел привязать к себе Тамми намертво.

Теперь осталось продумать, где организовать на нее нападение, ну и другие мелкие организационные вопросы. А их было несколько. Стоило ли как-то выделить Тамми, из всех сотрудников, до этого спектакля? Например, поговорить с ней в лифте, или толкнуть ее, когда она будет нести кипу документов, а потом помочь собрать ей их. Да мало ли каким способом, можно познакомиться немножко ближе, как-то заставить запомнить, обратить на себя более пристальное внимание.

С одной стороны, ей, возможно, будет приятно осознавать, что он бросился ее спасать, потому что узнал ее. Но с другой стороны настоящий рыцарь бросится спасать слабого и беззащитного в любом случае, знаком он с ним или нет. Трэгг обдумывал этот вопрос достаточно долго и решил все же никак не заострять ее внимание на своей личности. Даже, наоборот, он специально несколько раз заходил в ее отдел, но смотрел на всех работающих в нем женщин, и Тамми в том числе, как на пустое место, словно их в отделе и не было. Он исподволь ощущал, как все дамы пристально его рассматривают, и понимал, что после таких визитов они тщательно перемывают ему кости, вспоминая все сплетни, что гуляли о нем. Это было хорошо. Ему было нужно, чтобы Тамми, хоть изредка думала о нем.

Оставалось только спасти ее. Неожиданно это оказалось проблемой. Машины у нее не было. До остановки автобуса она всегда шла в компании женщин, жила в очень тихом приличном районе, почти рядом с остановкой. По выходным никуда не ходила, нигде не бывала, безвылазно сидя в своей квартирке. Никаких баров, клубов, пьяных вечеринок и посиделок с подружками. Ни с кем не встречалась, никого к себе не приглашала. Трэгг был потрясен, он не мог представить себе более унылого и занудного существования. Что она делала по вечерам и выходным? Он не понимал.

Просвет в его плане появился, когда через два месяца после приема на работу, Тамми взяла в кредит крошечную машину. Стоянки возле ее дома не было. Гаража тоже. Машину она оставляла за сто метров от дома в переулке. Переулок был очень подходящим местом для осуществления плана Трэгга. В переулок выходили стены домов, не имеющие окон. Так было продумано заранее, кому хочется лицезреть из своего окна автостоянку и мусорные баки, что располагались недалеко от нее.

Вот только, что ему было делать в том переулке? Если ему хотелось организовать нападение, а потом спасение, чтобы все выглядело случайным, то этот переулок никак не подходил. Не мог он, по своему общественному статусу, ошиваться в подобных подворотнях. Пришлось отложить эту замечательную возможность в сторону и искать другой способ.

Единственным приемлемым решением было бы остановить машину Тамми, когда она ехала вдоль небольшой рощицы, растущей около озера. Это место считалось любимым, среди не самых благополучных подростков. Вот только как сделать, чтобы машина Тамми поломалась, именно в этом месте?

Снова на помощь пришли профессионалы. Что они сделали с колесом машины Тамми, Трэгг доподлинно не знал, но только переднее правое, спустило в аккурат возле этих деревьев.

Тамми вышла из машины и беспомощно посмотрела на спущенное колесо. Потом она позвонила в техцентр и попросила прислать механика. Времени в запасе было минут тридцать-сорок, Трэгг объявил о начале операции.

Тамми все еще продолжала стоять, горестно глядя на пробитое колесо, когда к ней медленно двинулись три мужские фигуры, намерено оттесняя ее от машины. Этот момент Трэгг с исполнителями обговорил отдельно.

Тамми (как он понимал ее характер), не будет голосовать на дороге, в надежде добраться на попутке или найти помощь у других водителей. Она закроется в машине, и будет терпеливо ждать помощь, сколько бы это не заняло времени. Так вот этого нельзя было допустить ни в коем случае. Одно дело напасть на девушку, что стоит рядом с машиной, и совсем другое выволакивать сопротивляющегося человека из закрытой машины..

У "бандитов" все вышло просто идеально. Тамми не успела ничего сообразить, как уже оказалась в окружении трех мужчин.

...Это был второй щекотливый момент в плане Трэгга.

С одной стороны Тамми не должна была бы их впоследствии опознать, с другой стороны, если они будут в масках, то это неизбежно приведет к мысли, что они готовились к нападению, заранее ожидая жертву. Трэгга такой поворот не устраивал, поэтому пришлось прибегать к театральному гриму. Накладные усы, бородки, щетина, бакенбарды, цветные линзы для глаз, искусственные шрамы. У одного над губой, у другого около глаза.

Перчатки тоже были недопустимы, поэтому нож, которым его должны были ранить, ни в коем случае не должен был попасть в руки стражей правопорядка.

...Тамми так сильно испугалась, что не могла даже кричать, впрочем, ее крики ничего бы не изменили, место было совершенно пустынно.

По сигналу нападавших, Трэгг завел свою машину, что стояла, примерно в пятистах метрах от этого места, и поехал по дороге. Он специально проехал с десяток лишних метров, словно не сразу понял, что происходит. Потом остановился, вышел из машины, и двинулся к Тамми.

— Что происходит? — требовательно спросил он. — Девушка, с вами все в порядке?

— Помогите! — хрипловатым от испуга голосом прокричала Тамми. — Вызовите полицию!

— Заткнись! — шикнул на нее один из бандитов, а потом крикнул Трэггу наглым голосом:

— Что надо?

— Я сказал, отпустите девушку! — четко чеканя слова, повторил Трэгг. Тогда один из бандитов, толкнув своего приятеля в плечо и коротко бросил: "Разберись с ним".

Широкоплечий, крепкий здоровяк, неохотно отлепился от Тамми и двинулся в сторону Трэгга.

...Драку репетировали несколько раз, поскольку Трэгг отвергал все варианты. Сначала ему предложили раскидать всех бандитов, дубася их направо и налево, ногами и руками. Этот вариант Трэгг отбросил одним из первых. Он больше всего не хотел, чтобы драка выглядела, как постановочный эпизод в фильме-боевике, он считал, что она, наоборот, должна выглядеть случайной, нелепой и страшной. Репетируя с исполнителями эту сцену, он придерживался, примерно, такого сценария:

" Богатый и от этого самоуверенный мужчина, увидев, что молодой женщине грозит серьезная опасность, решает вмешаться, чтобы спасти ее. Он думал, что одного его появления будет достаточно, чтобы бандиты сбежали. Обнаружив, что это не так, с запозданием понимает, какую глупость совершил, выйдя из машины без оружия. Быстро развернувшись, идет к машине за пистолетом и тут один из преступников его настигает".

План и воплощение были идеальными.

И его растерянное лицо, когда в ответ на его требование отпустить девушку, один из нападавших, вместо того, чтобы бежать без оглядки, смело двинулся к нему. И его мучительное понимание, какой он дурак, что не взял оружие. И то, как он бросился к своей машине, и, как кубарем покатился по земле, когда настигший его преступник, грубо дернул за одежду, отбрасывая от машины, не позволяя сесть в нее.

Трэгг очень убедительно сыграл свою роль. Он вывернулся из захвата, вскочил на ноги, и даже почти успел забраться в машину. Но тут бандит, что подскочил следом за ним, ударил его ножом в бок. Трэгг привалился на руль, придавливая клаксон, и пронзительно громкий сигнал, ударил всем по нервам.

— Ты, что, идиот наделал? — заорал один из тех, что продолжали держать Тамми.

— Он хотел схватить пистолет, — оправдывающее ответил тот, что ударил Трэгга ножом.

— Уходим! Быстро уходим! — И бандиты исчезли, словно растворившись в темноте. Тамми бросилась к своему спасителю. Он сидел, откинувшись на спинку сиденья, а в его боку торчал нож, и кровь медленно вытекала из раны, заливая рубашку. Она заорала от ужаса. Трэгг сделал вид, что очнулся от ее крика. Он посмотрел на нож, потом выдернул его из раны и отбросил прочь.

...Этот момент был очень важен. Трэгг понимал, что на рукоятке могли остаться отпечатки. Он постарался, как можно тщательнее их стереть своими руками, но все равно оставался шанс, что экспертиза сможет найти частичные отпечатки исполнителей, надежнее было совсем избавиться от ножа.

— У вас нет куска ткани? — слабым голосом спросил он у Тамми. — Мне не хотелось бы кровью запачкать обивку. Придется тогда отдавать в чистку, а мне хотелось бы избежать лишних вопросов, — спокойно объяснил он ей свою странную просьбу. Тамми, почти не понимая, что она делает, быстро сняла свой пиджак и протянула ему. Он поблагодарил кивком головы и прикрыл свою рану.

— Я сейчас вызову скорую помощь! — наконец, сообразила она.

— Не вздумайте! — резко приказал он. — Я просто поеду к своему врачу, он обработает и зашьет рану.

— Но... но как, же так? — не поняла Тамми. — Надо же вызвать полицию...

— Никакой полиции! — резко перебил он ее. — Я не могу... — он увидел ее, ничего непонимающие глаза, и сбивчиво объяснил: — Я не могу допустить, чтобы эта история попала на полосы газет. Я не могу допустить, чтобы мое имя... В общем, вызов полиции, совершенно исключен. — Он резко повернулся и застонал. Тамми бросилась к нему, не зная, чем помочь. — Пожалуйста, — попросил он, — помогите мне добраться до моего врача. Вы можете управлять такой машиной? — Тамми в сомнении посмотрела на дорогущую спортивную машину, но поскольку выбора у нее не было, решительно села за руль.

Трэгг крепко зажмурил глаза, поскольку зрелище того, как Тамми управляла его машиной-красавицей, было не для слабонервных. Машина дергалась, виляла из стороны в сторону, ревела, хрипела, подпрыгивала, когда Тамми наезжала на камни, захватывая обочину.

В особняке доктора, к которому Тамми все же довезла Трэгга. Ему оказали помощь. Тамми все время жалась в углу, дергаясь при каждом стоне раненого. Пошатываясь он встал со стола, на котором ему доктор обрабатывал рану, и шатаясь двинулся к выходу. Тамми подскочила к нему, подставляя свое плечо, чтобы он мог на нее опереться.

— Нужен покой, полный покой, — говорил доктор им вслед, когда Трэгг приостановился, чтобы застегнуть на рубашке пуговицы.

— Вы поможете мне добраться домой? — обратился раненый к Тамми. Она быстро закивала головой, продолжая придерживать его за талию. Врач не разрешил Тамми сесть за руль, поэтому они вызвали такси, и на нем добрались до дома Трэгга.

Глава 8

Особняк Трэгга Тамми не понравился, он был оформлен вообще не в ее вкусе. Выбор дизайнера, при создании интерьера показался очень странным. Внешне здание выглядело солидно и дорого, но вот внутри... Никаких ковров, ваз с цветами на каждом столике, картинок на каждой стене, никаких занавесок, салфеток, безделушек, игрушек, словом — ничего того, что было мило ее сердцу, и чем была заполнена ее квартира, даря ощущения уюта и покоя, ничего этого в особняке Трэгга не было, только картины, немного, всего пять или шесть штук. Тамми мельком глянула на них и почему-то сразу решила, что это не копии, а оригиналы, и, что стоят они кучу денег.

Она помогла Трэггу подняться на второй этаж, где находилась его спальня. Комната была... большая, никакие другие эпитеты не пришли ей в голову, когда она, из-под тишка, рассматривала сдержанную, если не сказать аскетичную (в ее понимании), обстановку спальни.

"Мне бы такую комнату в придачу с кучей денег, ух я бы развернулась!", — думала она, разглядывая покрывало на кровати, выдержанное всего в двух цветах. Основной светло-серый серебристый тон, и темно-синяя широкая полоса по краю. Подушки и простынь были такими же. Даже шторы на окне повторяли и тон, и рисунок — скукота. Тамми рассматривала комнату, не замечая, что Трэгг рассматривает ее

— Мы с вами так и не успели познакомиться, — учтиво сказал он, и, не дожидаясь ответа Тамми, представился первым: — Трэгг Метиссон. — Потом он сделал паузу, давая Тамми возможность сказать: "Я знаю. Я работаю в вашей корпорации". Случилось все так, как он и предполагал. Тамми сказала эту фразу и именно этими словами. Трэгг сделал вид, что насторожился. — Вы знаете меня? — Его глаза в сомнении оглядывали Тамми. Не составляло большого труда догадаться, что он заподозрил, что эта встреча была совсем "не случайной". — Что вы делали на той дороге? — требовательно спросил он. Вообще-то Трэгг здорово рисковал. Имей Тамми другой характер, она бы гордо удалилась из дома, хлопнув дверью, посчитав ниже своего достоинства в чем-либо оправдываться. Но Тамми стала. Впрочем, он, ни секунды не сомневался, что так и будет.

— Я после работы ехала домой. Неожиданно спустило колесо. Я вышла посмотреть, что случилось, тут, откуда ни возьмись, появились эти трое, — испуганно стала рассказывать она.

— И вы не знали, что, примерно, в это время я буду ехать в свой клуб? — все тем же тоном, с нотками подозрения в голосе, уточнил он.

— Нет, — искренне стала уверять его Тамми. — Я не знала, что вы будете ехать. Откуда я могла знать?! — От мысли, что он мог заподозрить, что она умышленно подстроила эту встречу, на ее глазах выступили слезы.

— Успокойтесь, пожалуйста, успокойтесь, — попросил он. — Я сам не знаю, что говорю. Признаюсь, это происшествие, совершенно выбило меня из колеи. Да еще эта рана... — Едва он напомнил о своем ранении, как глаза Тамми снова стали виноватыми, она хорошо понимала, что все случилось из-за нее. Она не знала, как отблагодарить его за то, что он вмешался, не знала, как помочь ему.

— Вы точно уверенны, что вам не надо в больницу? — робко спросила она.

— Никаких больниц, — еще раз напомнил он ей. — Хирург, что помог мне, сказал, что внутренние органы не задеты, надо отлежаться пару дней и все будет в порядке. Хорошо, что впереди два выходных дня. Мне, не хотелось бы появиться на работе, перекошенным на один бок, тем самым вызывая ненужные вопросы и домыслы. — Тамми молчала, он вопросительно взглянул на нее и увидел, что ее мысли бродят где-то далеко-далеко. — О чем вы задумались? — беспокойно спросил он, поскольку ему не понравилось выражение ее лица.

— Нож, — коротко сказала она.

— Что нож? — не понял он.

— Вы отбросили нож в сторону, — стала торопливо объяснять она, — а ведь на нем могли быть отпечатки преступников.

— Я же сказал, что не хочу привлекать полицию, — раздраженно напомнил он ей.

— А если эти бандиты схватят другую девушку? — с ужасом спросила она. — Если из-за того, что я не сообщу о нападении, пострадает другой человек? — Трэгг мысленно выругался. Он совсем не подумал, что у Тамми может возникнуть желание спасать других людей. Он на секунду растерялся. Если он откажется ей помочь вернуть нож, то она чего доброго и вправду обратится в полицию. А Тамми тем временем решительно двинулась к выходу.

— Ты куда? — Трэгг настолько не ожидал такой ее реакции, что незаметно перешел на "ты".

— Я поеду на место нападения и заберу нож, — твердо сказала она.

— Ты хочешь одна поехать на место драки и поискать нож?! — пораженно переспросил Трэгг. Он был по-настоящему удивлен, и в который раз поразился прозорливости Данайры. Он, словно перед глазами видел написанные ею строчки "...при грозных окриках со стороны начальства теряется... может совершать ошибки... внимание рассеивается... притупляется сообразительность — все это объясняется сверхстрогим воспитанием, включающим в себя постоянное "одергивание" на повышенных тонах. Однако в минуты настоящей опасности, угрожающей жизни, может, наоборот, сконцентрироваться, собраться, проявляя природную смелость, ум и находчивость.

— Ничего страшного, — пыталась успокоить его Тамми. — Я возьму такси, и попрошу таксиста подождать, пока я найду и подберу ножик.

— Никуда ты не поедешь, — почти закричал Трэгг. — Я вызову начальника службы безопасности, он с несколькими охранниками поедет на то место, они хорошо его обыщут, соберут все улики, что смогут, и заберут, в том числе, нож! А ты будешь сидеть здесь и ждать их возвращения. Понятно?! — Он посмотрел ей в глаза, пытаясь придать своему взгляду выражение беспокойства за ее жизнь и безопасность. Тамми беспрекословно послушалась, и снова села на край кровати рядом с ним. Чтобы она еще чего не придумала, Трэгг попросил ее принести аптечку из ванной. Тамми сорвалась с места и помчалась выполнять его просьбу. "Так-то лучше", — довольно подумал про себя Трэгг. Забрав из ее рук аптечку, он оторвал кусок прозрачной липкой, широкой ленты, прикрыв ею бинт, плотно приклеил к животу. — Я хочу принять душ, — коротко объяснил он. — Надеюсь, ты не бросишь меня, и останешься переночевать в моем доме? — в его голосе звучали вопросительные интонации, вопрос был чисто риторический, то, что Тамми останется на ночь в его доме, было понятно и ей, и ему. Не дожидаясь ответа, он подвел ее к двери и махнув рукой вдаль коридора. — Вторая дверь справа комната для гостей, можешь там располагаться.

Тамми пошла в отведенную ей комнату, обнаружив, что это такое же просторное большое помещение, столь же аскетично обставленное, как и комната хозяина дома. Впрочем, ванная, куда она заглянула в первую очередь, была роскошной... скорее всего роскошной, смотря, на чей вкус.

На возвышении в три ступени стоял настоящий квадратный мраморный (во всяком случае, по внешнему виду) бассейн. Рядом располагался пульт не несколькими кнопками. Тамми посмотрела на этого монстра и даже не решилась попробовать разобраться в его управлении. К ее счастью рядом находилась обычная душевая кабина, рядом с ней стоял унитаз. Тамми робко осмотрела это такое необходимое сооружение и чуть не застонала от огорчения. Унитаз был не просто унитазом, а таким же технологическим чудовищем, что и ванна. Ряд кнопок разного цвета, поверг ее в полное уныние. Но делать было нечего, унитаз не бассейн, обойтись без него не представлялось возможным. Кнопка спуска воды выделялась из всех кнопок. Убедившись, что вода смывается, Тамми решилась воспользоваться им. Потом она быстро помылась в душевой кабине, и, завернувшись в большое полотенце, вернулась в комнату. В шкафу лежали какие-то вещи. Не решившись взять ни одну из них, она снова влезла в свою одежду и пошла к комнате Трэгга. Тихонько постучавшись и получив разрешение войти, она просочилась внутрь и тихо спросила, не нужно ли Трэггу еще что-нибудь. Трэгг сразу заметил, что она в своей одежде, но промолчал, поскольку вспомнил, что Тамми еще не представилась. Было бы странно, если бы он назвал ее по имени, ведь по идее он его не должен знать.

— Вы не представились, — вежливо напомнил он ей, снова перейдя на "вы".

— Мое имя Томмазина Ридинг. Я работаю в маркетинговом отделе вашей корпорации. Всего три месяца, — честно добавила она.

— Вам не понравились вещи, что лежали в шкафу? — все так же вежливо поинтересовался он. — Если это так, то вы можете себе заказать по каталогу любые, что вам необходимы. В вашей комнате возле телефона лежит каталог, рядом номер телефона, по которому нужно все заказывать, кредитная карточка лежит в ящике, — заметив, что Тамми стушевалась от этих слов, и понимая, что она постесняется заказать то, что ей действительно необходимо, он жестко приказал: — Принесите сюда каталог и листок с номерами! — Тамми, благодарно сверкнув глазами, потому что поняла, зачем он это делает, отправилась в свою комнату. На самом деле Трэгг решил проконтролировать, что она себе закажет, он не был настолько альтруистичен, как подумала про него Тамми. Ему надо было убедиться, что она точно закажет себе одну вещь, которая являлась ключевой в его плане. Тамми робко присела на кровать и стала листать страницы журнала.

— Говорите, что вы выбираете, — попросил Трэгг.

— Халат, белье, домашние туфли, — перечисляла Тамми.

— Мобильный телефон у вас с собой?

— Нет, он остался в сумке. А куда делась сумка, я даже не знаю... Может, осталась в машине? — с сомнением сказала она. — А может, валяется на земле рядом с машиной? — стала она строить предположения. — А может, ее забрали нападавшие?

— Значит, закажите новый телефон и карточку, — наставительно порекомендовал он. — Да, еще закажите себе ноутбук, — увидев ее удивленные глаза, спокойно объяснил: — Вы же не будете сидеть у меня два дня, словно крот, не зная о том, что вам пишут друзья. Вы же должны общаться. Заказывайте себе самый хороший ноутбук и все обеспечение к нему. Пусть привозят уже готовым к работе! — Трэгг даже слегка повысил голос, чтобы принудить ее выполнить его просьбу. Этот ноутбук и был тем капканом, в который он собирался поймать Тамми. Она послушно выполнила его приказание. Трэгг внутренне улыбнулся: "Капкан захлопнулся".

Нет, если придираться к словам, технически "капкан захлопнулся" только тогда, когда привезли все заказанные вещи, и Трэгг собственноручно ввел в новый ноутбук Тамми код от домашней сети интернета, а потом и еще один добавочных код, которым была дополнительно защищена его линия.

Вообще-то, строго говоря, это был запасной план, на тот случай если Тамми не влюбится в него по уши. Он мало верил в такую возможность развития событий, но ведь с другой стороны всегда оставался малюсенький шанс, что Тамми не все рассказала психологу, что возможно она уже очень сильно любит кого-то, но скрывает свои чувства и эти отношения. Трэгг поначалу даже не рассматривал такую вероятность, но к этой мысли его подтолкнуло странное поведение Тамми. Странное, в смысле, для молодой и красивой девушки. Она не должна была целыми вечерами сидеть дома, она должна была с подругами мотаться по ночным клубам, выискивая себе парня. Тамми вела себя по-другому, это-то и заставляло предположить наличие разбитого сердца от неразделенной любви.

Тамми заказала ужин. Из ресторана доставили судочки с разными кушаньями, Тамми накрыла на стол. Обстановка была вполне такая романтическая, вот только отношения между ними, поначалу были весьма далеки от этого. Трэгг был сам виноват, и поначалу чуть все не испортил. Он хотел играть роль такого сдержанного, не подпускающего никого к себе человека. Ему хотелось, чтобы Тамми сама искала пути сближения с ним. Сама старалась пробиться сквозь ледяной щит, которым он себя умышленно окружил. Но все получилось с точностью до наоборот. Такое его поведение настолько напугало Тамми, что она стала вести себя, словно мышка. Беспрекословно выполняла все его просьбы, но при этом двигалась словно тень, старясь быть, возможно, незаметнее, чтобы не раздражать его.

Тогда ему пришлось круто изменить свое поведение. Уже во время ужина, он попытался быть милым и любезным, но Тамми, на все эти попытки отвечала настороженностью и скованностью. Лед удалось сломать, когда Тамми обратила внимание на фотографию (единственную фотографию) в его доме, что стояла у его кровати. На ней Трэгг обнимал пожилую женщину.

Глава 9

— Это кто? — решилась спросить Тамми. По возрасту, эта женщина годилась ему только в бабушки.

— Это самый дорогой для меня человек, — дрогнувшим голосом сказал он, бросив на нее короткий взгляд, чтобы убедиться, что Тамми заметила и его дрогнувший голос, и обратила внимание на сами эти слова.

На самом деле Трэгг терпеть не мог свою бабушку. Терпеть не мог настолько, что у них не было ни одной общей фотографии, эта — была фотошопом. Но поскольку бабушки уже не было в живых, никто не мог опровергнуть его слова.

...Продумывая пути психологического сближения с Тамми, Трэгг хотел использовать прием, когда сближение происходит на почве общих интересов, или общей любви к кому-то или к чему-то. Вот только в случае с Тамми этот способ мог сработать только наполовину. Она ни к кому не была привязана. Ни к бабушке, ни к тете, ни к сестрам. О своем отношении к матери Тамми говорила мало, но поскольку после колледжа не бросилась, сломя голову, ее искать, он сделал вывод, что у Тамми отношение к матери, по меньшей мере, неоднозначное. Можно было бы сблизиться на почве общего неприятия кого-либо, например, тех же бабушек, но Трэгг помнил правила, какие Тамми составила для себя: никому и ничего не рассказывать негативного о своей семье. Оставался только один выход: рассказать Тамми придуманную историю о теплых и близких отношениях с единственным родным человеком, и увидеть в ответ на эти сдержанные признания сочувственный, растроганный взгляд девушки. Он ждал, скажет Тамми или нет что-то наподобие того: "А вот у меня с бабушкой не сложились отношения", или "А вот я никогда не ощущала бабушку родным и близким мне человеком", — но Тамми молчала. Он был немного разочарован такой ее сдержанности, но потом понял, что она просто стесняется говорить в его обществе о себе. И все же из его слов она сделала некоторые выводы.

— А ваши родители живы? — тихо спросила она. Трэгг знал, что этот вопрос когда-нибудь прозвучит, он всегда звучал, если девушки задерживались в его жизни хоть на какое-то время, и всегда Трэгг выдавал им заранее заготовленную, приукрашенную, сглаженную, подрихтованную историю своей семьи. Отец погиб в одной из горячих точек, поскольку был военнослужащим, а мама разбилась на машине, когда ему было двенадцать лет. Всегда его грустная история, вызывала у подруг дикую вспышку нежности, а вслед за ней и чудесного страстного секса. Трэгг пользовался этим без зазрения совести, ведь он фактически не врал ни единого слова.

А все эти ненужные подробности, например, что отец так и не удосужился жениться на молоденькой девушке, что залетела от него, очень "тонко" намекнув ей, когда она сообщила о беременности, как от этой беременности избавиться, и даже выделил для этого, некоторую сумму денег.

Об этих подробностях "просветила" Трэгга бабушка, да и мама не скрывала своей ненависти к "герою" (как величали отца Трэгга в газетах), возможно из-за того, что все лавры, от его героической смерти, достались жене героя и его законным отпрыскам. Трэгг повзрослев, заочно познакомился с ними. Ему было интересно посмотреть на биологически близких ему сверстников, и был глубоко разочарован, не обнаружив в них ничего выдающегося, поскольку сам он был выдающимся ребенком.

Трэгг никому не рассказывал также подробности и о маме, которую считал страшной эгоисткой, на том основании, что к двенадцатилетнему возрасту он уже был знаком с пятью отчимами. Мама, словно с цепи сорвалась, выходя замуж, а через год, разводясь со скандалом, с каждым из своих новоиспечённых мужей. Самое противное, что сразу после свадьбы она заставляла Трэгга называть каждого мужа папой и заставляла прислушиваться к его замечаниям и окрикам. На третьем муже Трэгг категорически отказался называть его папой и стал звать и его, и последующих за ним, только по имени.

Когда мать погибла, Трэгг, в результате странных юридических казусов, перешел под опеку не бабушки, а своего пятого отчима. Кертис (так звал его Трэгг), был бы, в принципе, отличным отчимом, если бы не один его пунктик. Единственным человеческим качеством, заслуживающим уважения в этом мире, он считал физическую силу. Неудивительно, что все воспитание Трэгга, Кертис построил исходя из этого убеждения. В результате таких усилий отчима, Трэгг еще в средней школе входил в юношескую Олимпийскую команду по пятиборью. Кертис им так гордился, лелея мечту, увидеть Трэгга в офицерской военной форме, и небрежно отмахиваясь от осторожных намеков учителей, что мальчику место в науке. Учителя утверждали, что Трэгг одарен невероятными математическими способностями, что он вундеркинд, способный в четырнадцать лет окончить школу с блестящими отметками и поступить в университет. Отчим все эти увещевания пропускал мимо ушей и упорно тащил Трэгга на тренировки.

Со временем Трэгг почти перестал злиться на отчима, забравшего у него два года жизни ради занятий дурацкими видами спорта. Он даже поблагодарил его. Это случилось, когда Трэгг попал в Англию по программе обмена студентами. В конце года лучших студентов, по какой-то давней традиции, один из лордов-попечителей пригласил на неделю в свой замок. (В тот год случился настоящий конфуз, поскольку среди приглашенных студентов, не оказалось ни одного соотечественника лорда, два индуса, кореец, алжирец и Трэгг.) Так вот, благодаря конкуру Трэгг смог продемонстрировать такую прекрасную верховую езду, что был удостоен внимания старшей дочери лорда. Ее не остановила, ни более чем, десятилетняя разница в возрасте, ни наличие мужа, ни то, что развитие отношений происходило, практически, у всех на глазах.

Леди Сессис была, если так можно сказать, ассом в любовных играх. Она открыла Трэггу глаза, наглядно показав ему, что существует целая вселенная, со своими законами, правилами, вкусами и канонами, о которой он почти не подозревал. Она выбрала свое любимое направление в их отношениях: учительница-ученик. Это наиболее подходило и характеру самой Сессис и тем возрастным рамкам, что существовали между ними.

Отношения (к счастью для Трэгга), продлились не больше месяца, поскольку, он очень скоро понял, что роль ученика, или любая подчиненная роль, была для него неприемлема.

Едва вырвавшись из объятий Леди Сессис, Трэгг, со страстью истинного ученого, кинулся восполнять пробел в своих знаниях, выбирая женщин, но не просто тех, что уступают. Нет, женщин Трэгг выбирал очень обдуманно, стараясь найти таких, что могли его научить чему-то новому в практическом плане. Теоретическую часть он восполнял на самых различных курсах и лекциях, начиная с психологии интимных отношений между супругами, и заканчивая курсами по судебной психологии, рассказывающей о маньяках и их страшных фантазиях.

Трэгг перепробовал все. Он справедливо считал, что глупо кривиться от какого-то блюда, не попробовав его на вкус, исходя только из внешнего вида.

Он потом понял, что поступал, совершенно, правильно, поскольку такой подход помог ему лучше понять самого себя, отбросив в сторону направления, что были для него, однозначно, чужды, и все свои усилия направить на совершенствования способностей и возможностей, что были для него интересны и подходили его психологическим особенностям.

Трэгг был доминант, он понял это еще во время недолгого романа со своей первой опытной и искушенной женщиной. Но Трэггу были почему-то отвратительны материальные подчеркивания доминантного положения, такие, как плети, наручники, веревки. Нет, единственное доминирование, которое он признавал — психологическое, и именно способы психологического доминирования без применения физической силы, а тем более физической боли или морального унижения ставил он во главу угла своих интересов. Психологического подчинения или превосходства можно было добиться только одним путем: умелым манипулированием чужими чувствами и эмоциями, а для этого их, в первую очередь, надо знать. Обычно это долгий и кропотливый процесс, заниматься которым стоит только в том случае, если собираешься общаться с нужным тебе человеком долгие годы, и при этом чувствовать себя комфортно в его обществе. Вот только Трэггу особенно много времени и не требовалось. Он обладал уникальной памятью, настолько уникальной, что в нее, намертво, впечатывались любые события, попавшие в поле его зрения или на слух. Наоборот, ему приходилось тратить огромное количество усилий, чтобы постараться забыть информацию, которую он счел для себя бесполезной. Трэгг неосознанно замечал все. Потом, при необходимости он мог извлекать любые сведения из своей памяти, обдумывая и анализируя их. Его трудно, вернее, невозможно было обмануть или обвести вокруг пальца. Во всяком случае, ни одна из его знакомых девушек, пытающихся это сделать, не могла этим похвастаться.

...Быстрый почти незаметный недобрый и завистливый взгляд, брошенный одной подружкой на новую прическу другой, говорил Трэггу, об истинных отношениях между девушками больше, чем сотни, вполне искренне звучащих уверительных слов, как они любят и дорожат друг другом.

...Или: уверения одной его знакомой в том, что она глубоко уважает, и очень тепло относится к матери мужа, перечеркнул одним махом, злорадный и очень громкий смех этой девушки, во время просмотра эпизода фильма, когда на экранную свекровь обрушиваются тридцать три несчастья.

...Опущенный вниз взгляд, в тот момент, когда близкая подруга восторженно хвастается своим успехом прошлым вечером в клубе.

...Радостное уверение на словах, и насмешливо вздернутый уголок губы, во время примерки подругой платья.

Настоящие чувства и эмоции мужчин выражались чуть по-другому, но Трэгг умел считывать, а главное обращать в свою пользу, и их.

Эта его способность, стала просто неоцененной, когда Трэгг встал во главе сначала не большой и не очень успешной компании. Он быстро разобрался в отношениях, подчиненных между собой, что позволило укрепить дисциплину, навести порядок, убрать глупых, недалеких людей с командных постов. И двинуться вперед, вместе с оставшимися. Он лично провеял каждого принятого к себе в компанию человека, на любую мало-мальски важную должность. Он не ошибся ни разу, что должно было бы вероятно греть его самолюбие, если бы оно у Трэгга было. Трэгг не был ни тщеславным, ни самолюбивым, он просто шел вперед, зная и видя конечную цель. Поскольку для ее достижения нужны были люди, он и находил тех, что ему подходили.

Глава 10

...Ветер сменил направление, и теперь дул ей прямо в лицо. Идти стало неприятно не только из-за ветра, но еще и из-за того, что этот ветер принес с собой запах разлагающейся плоти, и чем дальше шла Тамми вперед, тем невыносимее становилась вонь. До этого момента она никаких следов животных не встречала, Тамми совсем забыла об этой опасности. И вот теперь она сама напомнила ей о себе этим отвратительным запахом. Тамми вспомнила, что в ее снаряжении есть защитные маски. Торопливо натянула маску на лицо, иначе ее вскоре бы вырвало от этого запаха. Она шла, оглядываясь по сторонам в поисках источника этих миазмов. Нашла его за одной из скал. Тамми в ужасе и полном недоумении смотрела на это чудовище, такого существа она никогда не видела даже на картинках. Длинное тело, покрытое пластинами и множество ног с острыми колючками. Но более всего ее поразили размеры чудовища Диаметр туловища был больше метра, длину она не смогла оценить, поскольку животное было изогнуто в самой немыслимой позе. Она сфотографировала мертвого монстра и загрузила фото в компьютер с приказом идентифицировать это животное.

— Рекомендуется взять пробу слюны, секрецию из жвал, на предмет обнаружения отравляющих веществ, — спокойным голосом посоветовал компьютер., и тут же напомнил: — При работе с мертвыми или незнакомыми животными и растениями рекомендуется пользоваться средствами индивидуальной защиты. — Тамми благодарно ойкнула за напоминание и поспешно полезла искать перчатки. Без этого напоминания, она бы и не вспомнила о такой "мелочи".

"Это насекомое больше всего похоже на огромную сколопендру, или быть может многоножку, — думала Тамми ожидая ответа от компьютера, — а они могут выделять яд!" — Тамми это точно помнила. Она это прочитала в книге, кажется "Всадник без головы", там еще говорилось, что змеи не перелезут через волосяное лассо или веревку, а вот ядовитая сороконожка — запросто. Если она проползет, то на коже остается ожог. Еще раз оглядев многоножку и запасясь палочками с ватными шариками, она решительно подошла к воняющей туше. Ногой стукнула по панцирю, и сразу почувствовала, насколько он тверд. Потом присела на корточки и заглянула в пасть. Ей стало плохо, когда она увидела загнутые внутрь пасти острые крючки, вернее крюки. А еще ей стало плохо от того, что в эту пасть легко могла бы пройти голова Тамми и даже плечи. Правда потом пищевод сужался, поэтому было непонятно: это существо, целиком заглатывает добычу, потом переваривая ее, или предварительно раздирает на куски? Если первый вариант, значит, эта сколопендра каким-то образом сначала обездвиживает жертву, что говорит о наличии яда у этого насекомого.

Все усилия Тамми оказались напрасны. Если чудовище и было ядовито, то в следствии того, что оно провело много времени в воде концентрация яда, стала столь мала, что реагенты, которыми Тамми поливала взятые образцы, никак на этот яд не отреагировали. В результате чего компьютер вынес вердикт: скорее всего это насекомое наземное, вернее подземное, живущее в норах и ведущее ночной образ жизни.

Тамми представить себе не могла величину подземных ходов, по которым ползает такой червяк, а потом она подумала, скольких животных (или чем он там питается), должен был съесть этот монстр, чтобы достигнуть таких размеров. Было и страшно, и противно, очень сильно хотелось вымыть руки и лицо, и тут Тамми поняла, какую очередную, глупую ошибку она совершила. Можно же было набрать, в освободившиеся емкости, океанской воды! Пусть эта вода горько-соленая, но ее можно было бы прокипятить, а потом спокойно мыть ею руки и посуду, и обувь, да мало ли чего! Вот сейчас ощущения были такие противные, но Тамми не могла потратить, ни капли питьевой воды, чтобы избавиться от них. Пришлось протереть руки ваткой, смоченной в спирте.

И она снова пошла вперед, периодически (когда вспоминала об опасности), пугливо оглядываясь по сторонам. Мерный шаг, отсутствие каких-либо ярких пятен в пейзаже, словно укачивали, затормаживая сознание. Невысокие горы, к которым Тамми держала путь, медленно приближались. Вскоре стала заметна полоса, границей разделяющая каменную поверхность. Та часть, по которой шла Тамми была светло-серой, а дальше земля или камни были черными.

Чтобы развлечь себя, она попыталась строить догадки, чем обусловлена разница в цвете, и почему такая четкая граница разделяет эти цвета, на ум ничего не приходило, и Тамми бросила это бессмысленное занятие. Впервые за несколько дней, ей захотелось горячей пищи. Тамми не умела готовить, на завтрак, обходясь хлопьями с молоком, обедала в студенческой столовой, ужинала бутербродами или чем-нибудь из ближайшей кафешки. К ее счастью супы представляли собою сухие брикеты, на которых подробнейшим образом было расписано, как из этого полуфабриката сотворить "кулинарный шедевр".

Она разбила брикет молотком в порошок, добавила необходимое количество воды, и поставила на электрическую плитку. Брикет она взяла первый, что попался под руку, когда суп закипел, по его аромату она догадалась, что суп грибной. То ли из-за голода, то ли так это и было на самом деле, только суп ей показался настолько вкусным, что она чуть не жмурилась от удовольствия, снова и снова вспоминая того неизвестного, что экипировал ее такими продуктами и вещами. Она рассматривала упаковку, с удивлением отмечая, что продуктов этой фирмы никогда не встречала на прилавках супермаркетов. "Жалко", — подумала она, с запозданием догадавшись, что производителем этих продуктов является, скорее всего, военное или космическое ведомство.

Помыть кастрюльку, чашку и ложку было нечем, Тамми наплевав на свою привередливость, прямо в такой посуде вскипятила себе воду и заварила чай. Попивая чай с легким привкусом грибного супа, она чуть-чуть хихикнула, представив на своем месте Трэгга, с его снобскими замашками, особенно в области чаепития. Сердце сразу вздрогнуло, и она побыстрее постаралась выбросить его образ из головы, чтобы совсем не расклеится от мыслей и тоски по нем. Потому, что контраст между тем, тогдашним счастьем и ее сегодняшним несчастьем был столь разителен, что приходилось сомневаться либо в том, либо в другом.

... Как ее допрашивали, невесть откуда взявшиеся подруги, какие, только домыслы не строили, чем она так сильно покорила такого мужчину. Какие только сплетни про нее не распускали: и что она, якобы, даст сто очков вперед любой, даже самой опытной проститутке, по части ублажения мужчины в постели, и, что она ездила в какие-то дебри Амазонки, и там старая бабка из какого-то племени учила ее такому, отчего любой мужик становился овечкой в ее руках, выпрашивая ТАКИЕ ласки, и, что она приворожила Трэгга, проведя какой-то страшный темный ритуал, пока он спал под действием редких и тайных зелий. Тамми молчала, как партизан... потому, что и сама не знала ответа на этот вопрос. В сексе она была стороной, скорее принимающей ласки, поскольку никакими особыми познаниями, способными удивить Трэгга, не обладала. И, тем не менее, при таких разговорах с подружками, она старалась сохранить на своем лице загадочное выражение (когда помнила об этом), поскольку в остальное время ее лицо просто светилось от счастья.

Тамми не могла не заплакать, вспомнив и о том своем счастье, и о том своем проступке, так подставившем и ее, и Трэгга. Слезы покатились по ее лицу, и она снова и снова мысленно просила у Трэгга прощения. Но ей нужны были силы, поэтому приказав себе успокоиться, Тамми залезла внутрь своего дома и крепко уснула.

Утром она двинулась дальше, граница, отделяющая серые земли от черных приблизилась совершенно неожиданно. Тамми шла-шла и вот, оказалось, что она стоит прямо перед ней. Тамми стояла и стояла, глядя на кромешную черноту, что расстилалась впереди. Черный пепел или сажа укрывали мрачным ковром всю территорию до самого горизонта. И она теперь понимала, почему вся земля за ее спиной была серой. Океанские волны дошли, именно до этого места, смыв сажу и грязь, и вернув первоначальный цвет камням. До появления тех волн, такой же черной была вся поверхности до самого берега.

И еще Тамми поняла, что горы, возвышающиеся вдалеке, это вулканы, и один из них, или все одновременно выбросили совсем недавно, всю эту сажу из своих жерл. Черная пустыня впереди пугала до одури. По камням и скалам идти было намного спокойнее, но у Тамми не было выбора, если она не дойдет до земель, где есть источники воды, она умрет от жажды. Надеяться, что ее успеют вернуть, до того, как это случится, было глупо, и Тамми ступила ногой на эту черную землю. Она думала, что каждый ее шаг будет сопровождаться взвившимися в воздух частичками черной сажи, и заранее надела дыхательную маску. Но все оказалось не так уж и плохо. Черная пыль слежалась под воздействием, может дождя, может тумана и представляла собой тонкий липкий пласт, постоянно приклеивающийся к подошве ботинок. Она в тысячный раз обозвала себя самыми плохими словами, за то, что не набрала океанской воды.

Захотелось есть, пришлось ставить свой чистенький серебристый модуль на эту сажу. Тамми представила, как какое-то время назад эти сажные хлопья падали на землю. Если бы они укрыли своим черным покрывалом ее дом, то она точно бы осталась без энергии. Отмыть сажу было бы нечем. Теперь понятно для чего тот чехол. Те, кто паковали содержимое модуля, знали, что такое может случиться. Тамми стала обдумывать этот вопрос, пока ясная и четкая мысль, до этого момента не доходившая до ее сознания, пронзила ее, словно молния: "Это что же, получается, — думала Тамми, — если мне заблаговременно подсунули чехол, защищающий батареи от черной сажи, значит, они знали, что такое бывает? Это, значит, что я не первая попала сюда?", — из этого предположения следовали, по крайней мере, два бесспорных вывода. Первый: поскольку было упаковано только сто литров воды, получается, питьевая вода где-то была. Пусть не близко, но была! И второй: возможно, это место уже не впервые используют для отбывания наказания преступников. Значит: или последний, находящийся здесь преступник, отбыл срок наказания и его забрали отсюда, или... он погиб. Тамми содрогнулась от своего такого предположения, но ее интуиция твердила, что так это и было. Чтобы не впасть в панику от этой мысли, она снова несколько раз повторила, успокаивая себя: " Мне надо продержаться три месяца, только три!".

Рельеф местности изменился, если раньше она шла по почти ровному каменному плато, пересеченному неширокими трещинами и провалами, то теперь нагромождения камней постоянно встречались на ее пути. Ее движение вперед резко замедлилось. Она так устала то карабкаться вверх, то осторожно спускаться вниз, то прыгать, то обходить каменные завалы, что решила сделать себе выходной, чтобы прийти в себя и хорошенько отдохнуть. Но видимо судьба не хотела, чтобы она останавливалась на передышку, потому что ночью Тамми проснулась от достаточно сильных толчков. "Землетрясение!"

Она с ужасом подскочила с надувного матраца, на котором спала. Сначала хотела выскочить из модуля, памятуя правила поведения во время землетрясений. Надо выйти на улицу и отойти как можно дальше от строений, или, если выйти невозможно, встать в дверном проеме. Но едва она хотела двинуться к выходу, как сразу, же поняла, что там намного страшнее. Что она будет делать, среди грохочущих камней? Одна, в полной темноте, стоя на вздрагивающей земле. Нет, это было свыше ее сил. Она снова легла на матрац и... выпила очередную дозу снотворного. Если ей суждено погибнуть, то пусть это случится во сне.

Но Тамми не погибла. Проснувшись, она некоторое время неподвижно лежала, мучительно прислушиваясь ко всем звукам снаружи. Но все было тихо. Она, выползла наружу, осторожно оглядываясь по сторонам. Вокруг мало, что изменилось, вернее, вообще ничего, очевидно толчки были слабыми, или эпицентр землетрясения находился очень далеко. Тамми проспала несколько часов. На улице был день.

Кушать не хотелось совсем, но она через силу съела бутерброд, выпила чашку кофе, в которую (немного подумав) плеснула виски. Приятное тепло разлилось в животе, согревая и успокаивая ее. Положила половину шоколадки в карман куртки, налила в бутылку воды, несколько галет переложила ломтиками сыра и колбасы вперемешку, и быстрым шагом двинулась вперед. Ее целью было пройти, как можно быстрее мимо этих вулканов, что находилось дальше за ними, она не хотела и думать.

В какую-то минуту мелькнула мысль, что, если эти вулканы находятся на острове, и, обойдя их, она снова уткнется в берег, омывающий океан. От этой мысли ей стало просто дурно, она быстро успокоила себя весьма разумным доводом, что на таком бесплодном острове, то дохлое чудовище, которое она встретила, просто не смогло бы, не то что достигнуть таких размеров, но и просто выжить. "Нет, нет, и еще раз нет! — упрямо твердила она себе. — Где-то там раскинулись безбрежные просторы, с лесами и лугами, реками и озерами, надо только до них добраться!"

Через два дня она дошла до первой горы. Тамми очень устала, но ей даже в голову не пришло отдохнуть пару деньков под "сенью" этого вулкана. Уже почти сутки шел мелкий, моросящий дождь. Тамми надеялась найти глубокую лужу или какую-то выемку, в которую бы собиралась вода, но земля, словно губка, впитывала все падающие на нее капли.

Чтобы двигаться под дождем, Тамми надела более теплый спортивный костюм из своего снаряжения. Вот это был комфорт! Вода скатывалась с мягкой, приятной на ощупь ткани, словно на Тамми была надета прорезиненная куртка. На капюшоне обнаружился дополнительный совершенно прозрачный чехол, очень хорошо укрывавший лицо от капель дождя, при этом, не уменьшая видимости. Легкий, прочный, прозрачный шлем. О ботинках и говорить не приходилось. Их вообще не чувствовалось на ногах. Мягкая, нескользящая подошва. Непромокаемый верх. Края брюк, прилепляющиеся к поверхности ботинок, исключая промокание ног. Хоть это немного радовало. Не хватало еще идти по этому кошмару с хлюпающей, внутри ботинок, водой.

Окружающий пейзаж был настолько однотипным, что эти странные пугающие следы, сразу бросились ей в глаза. Как только мозг осознал, что он видит перед собой, как тут же дал Тамми команду подпрыгнуть на месте и взвизгнуть от страха. Она дикими глазами осмотрела все видимое пространство — никого не было. Тогда она стала рассматривать следы. Поскольку они уже были не очень четкими, она сделала правильный вывод, что оставлены они до дождя. Поскольку тянулись они двумя параллельными рядами, находящимися друг от друга на расстоянии больше метра, Тамми догадалась, что ноги животного расположены по бокам туловища. И поскольку следов было очень много, она сделала правильный вывод, что их оставила та сколопендра, труп, которой встретился ей, несколько дней назад.

Тамми очень захотелось узнать, откуда приползла эта многоножка, поскольку следы располагались перпендикулярно маршруту Тамми. Она с некоторой опаской поставила модуль на землю, и полезла на ближайшую скалу, возвышающуюся метров на шесть над землей. С высоты было видно, что следы уходили, вернее, приходили с юго-востока. Можно было догадаться, что, именно там и живут такие создания. Тамми остановилась в раздумьях: может и ей двинуться в ту сторону? Вряд ли эти сколопендры могут обходиться без воды. А поиск воды был для Тамми в приоритете. Но с другой стороны, зачем сколопендра приползла в такую даль? Скорее всего, в поисках еды. Значит, там, откуда она прибыла, с едой не густо, а может, и с водой тоже.

Сделав такой вывод, Тамми еще раз посмотрела на следы многоножки, потом на цепочку своих следов, и продолжила путь в прежнем направлении.

Глава 11

Женщин Трэгг условно делил на два типа. К первому относились, яркие, красивые, уверенные в себе и в своей привлекательности. Как ни странно, но Трэггу легче было общаться, с женщинами, именно этого типа. К таким женщинам относилась и Данайра, и многие другие из его окружения, к чьей помощи ему нередко приходилось прибегать. Он старался, чтобы отношения с нужными ему дамами никогда не переходили определенной черты. Если такое случалось, то очень скоро он не только бросал женщину, как свою возлюбленную, но и вообще выбрасывал ее из своего окружения и жизни.

Трэгг знал за собой этот недостаток: он не мог долгое время быть с одной женщиной. Только это происходило не из-за того, что очень сильно любил разнообразие, а потому, что спустя совсем короткое время, все его любовницы (все до единой), начинали пытаться как можно глубже проникнуть в его жизнь и стать неотъемлемой ее частью. Вот это бесило Трэгга невероятно. Он бы хотел, чтобы отношения, не развиваясь, застывали на уровне первых трех дней встреч и постели. Но девушки не желали прислушиваться к его словам, хотя он об этом говорил, чуть не с первых минут знакомства, и по очереди совершали одну и ту, же ошибку и, так же, по очереди вылетали из его постели и его жизни.

Трэггу не составляло никакого труда, охмурить чуть не любую красавицу, на которую падал его взгляд. Он и сам, бывало, этому удивлялся, поскольку пользовался, практически, единственным приемом, чтобы добиться желаемого. Правда этот прием срабатывал только на женщинах определенного типа, как раз того самого, первого. Красивые, амбициозные, не сомневающиеся ни одного мгновения, что смогут покорить любого мужчину. Стоило Трэггу сначала откровенно очароваться, а потом чуть отступить назад, как такие женщины удваивали усилия, по его соблазнению, мысленно приговаривая: "Через неделю, козел будешь стоять передо мной на коленях, вымаливая любви", — но в действительности, очень скоро на коленях стояли, наоборот они сами. Конечно не в фигуральном смысле... а иногда и в фигуральном.

Женщины же второго типа были их полной противоположностью. Несмотря на свою красоту (а с другими Трэгг просто не имел дела), они были стеснительны, скованы, из-за внутренней неуверенности в себе, вызванной кучей комплексов, которые они заработали, в основном, благодаря "правильному" воспитанию, реже, в результате психической травмы, вызванной насилием или каким другим стрессом или несчастным случаем.

Трэгг послушал целый курс лекций, как управлять женщинами того и другого типа. Пришлось менять несколько лекционных залов, поскольку Трэгг не только слушал профессоров, но и смотрел, как сам лектор претворяет свои знания в жизнь. Один из преподавателей явно находился у жены под каблуком, у другого дочка не вылазила из ночных клубов, постоянно встречая утро в полицейском участке. По убеждению Трэгга, такие люди не имели права рассказывать другим, как держать в подчинении, (не физическом, не с помощью страха и насилия), а в добровольном психологическом подчинении своих партнеров. Он со временем нашел подходящего учителя, и вот тогда с удивлением узнал, что неуверенные, сомневающиеся в себе женщины, требуют намного больше усилий, чтобы добиться от них настоящего эмоционального отклика.

К огромному сожалению Трэгга Тамми относилась ко второму типу женщин. Таким, как она, неуверенным и сомневающимся в себе, надо было постоянно говорить, какие они прекрасные и чудесные, и умные, и волнующие, причем, говорить искренне, так как любая мелочь, любой косой взгляд, снова вселял неуверенность, отбрасывая назад все его приложенные усилия.Трэгг, выбрав Тамми, с самого начала знал, что так будет, и с самого начала психологически готовил себя к затяжным отношениям, двигающимся по принципу: шаг вперед — два шага назад.

Так и получилось. Ему постоянно приходилось говорить слова, убеждающие ее, что она очень нравится ему. И не только говорить, но и подкреплять свои слова поступками, действиями и другими материальными знаками внимания. Но очень часто все его труды шли насмарку, стоило ей услышать одно слово "доброжелателей", выражающих искреннее удивление или сомнение в крепости их отношений, да что там слово — один насмешливый взгляд, заставлял ее сразу, же сомневаться в чувствах Трэгга.

Возможно, сомнения Тамми в искренности чувств Трэгга, можно было бы назвать интуицией... вот только она и вправду ему нравилась, и Трэгг практически искреннее ухаживал за ней. Народная мудрость гласила, что по-настоящему ценно только то, что досталось большим трудом, в случае с Трэггом эта поговорка себя полностью оправдала. Столько сил, сколько он потратил на покорение Тамми, он не тратил еще ни на одну женщину. Тамми была деликатна, застенчива, и совсем не пыталась лезть в его жизнь, если бы она еще не навязывала ему рассказы о своей — это были бы просто идеальные отношения. Но Трэгг знал, что настоящая душевная близость (по крайней мере, у молодых девушек), возникает именно в моменты задушевных бесед, обычно заканчивающихся слезами, поскольку чаще всего в них шла речь о нанесенных обидах. Трэгг терпеть не мог такие рассказы, справедливо полагая, что в жизни каждого человека достаточно обид, страданий, да и просто неприятностей. И каждый должен справляться со своими проблемами самостоятельно, не перекладывая их на чужие плечи, и не ища утешения от посторонних. Но он понимал и Тамми, которая долгие годв все держала в себе, и только сейчас могла рассказывать обо всем без утайки, не боясь, что ее откровения станут достоянием чужих ушей. И Трэгг терпел.

Глава 12

Через два часа пути Тамми снова натолкнулась на следы сколопендры: " Да, что же это такое! — в сердцах выругалась она. — А эта многоножка, откуда прибежала?". — Следы Тамми читать не умела, но логические выводы делать могла. Она еще раз окинула взглядом чистую черную поверхность, украшенную двумя параллельными цепочками следов. Стало понятно, что эта бегала все та же сколопендра, то в одну, то в другую сторону, как обычно делают собаки в поисках пищи. А это означало, что невозможно было определить, в какой стороне проживали или точнее обитали эти монстры.

И еще Тамми мучил один вопрос, как эта сколопендра погибла? Тамми понимала, что ее накрыло океанской волной, но вот только непонятно, почему сколопендра оказалась так близко от берега. Тамми или читала, или слышала, что животные как-то чувствуют приближающиеся стихийные бедствия, будь то землетрясение или цунами и заблаговременно уходят в безопасное место. Получается, что у многоножки или не развит инстинкт самосохранения, или что-то помешало ей спастись. Впрочем, Тамми скоро выбросила эту загадку из головы, у нее была более насущная проблема, не встретить еще одну, но только живую сколопендру. Но всякий случай она продумала план действий. Завидев чудовище, она быстро спрячется внутри модуля и будет сидеть в нем, пока чудовищу не надоест ждать свою добычу, или... пока она сама не умрет от жажды, почему-то второе казалось более реальным. Грустная перспектива.

Наконец, она миновала вулкан, и была этому несказанно рада. А еще через день она заметила, как почва постепенно меняет цвет на все более и более светлый, а вскоре она с удивлением обнаружила, что под ее ногами не скала или камни, а самая настоящая земля. Цвет она имела светлый, была тверда, как камень, но это была почва.

Тамми огляделась, и, выбрав точку повыше, забралась на нее с биноклем. Теперь она искала любое зеленое пятно, что должно было бы указывать на наличие деревьев или какой другой растительности. Ведь там, где густые заросли, там, скорее всего, и вода.

Тамми находилась в изгнании уже две недели, из них, примерно, десять дней в пути, она истратила тридцать восемь литров воды, и хоть ее еще было больше половины, она уже начинала трястись от страха, что не успеет вовремя найти источник. Она подсчитала, что если в день она проходила двадцать-двадцать пять километров, то, значит, она удалилась от океана не менее чем, на двести километров. И ее уже очень сильно начинал мучить вопрос, почему она не встретила никаких других животных. Нет, она была этому очень рада, но все-таки почему?

Военный бинокль, подсунутый ей, чьей-то заботливой рукой, приблизил далекие горы или скалы настолько, что она смогла заметить чахлые кустики растений, что росли на них. Скалы стояли грядой на ее пути, стало понятно, что ей придется перебираться через них, поскольку для обхода, надо было сделать слишком большой крюк. Тамми потащилась вперед, а дальше ответы на ее вопросы стали появляться прямо у нее под ногами.

Сначала она заметила россыпь камней, и почему-то она сразу поняла, что камни лежат такой горкой, не в силу воздействия природного явления, о потому что их кто-то так насыпал. Она осторожно подошла к куче, и, не желая на нее взбираться (мало ли чего), постаралась заглянуть за камни, отчаянно вытягивая шею. Не помогло. Тогда она взяла в руки камеру и, подняв ее над головой, постаралась увидеть изображение на экране. Огромная черная дыра, вот что было за этой кучей камней. И Тамми даже знала, что это такое. Нора или подземный ход, который вырыла, или вырыли эти многоножки. Сердце у нее упало. Идти по земле, зная, что под твоими ногами эти чудища роют ходы, было страшно. Она постаралась себя немного утешить тем, что место, где сколопендра выбиралась наружу видно издалека, и теперь такие холмики камней надо обходить, как можно дальше. Но Тамми, прикинув расстояние, какое преодолела сколопендра, сразу поняла, что никогда не сможет убежать от нее, и что если она не найдет какого-то укрытия, то смерть или в животе монстра, или от жажды вскоре станет реальностью. И она ускорила шаг.

Она шла настолько быстро, насколько позволяли ей силы. Спать ложилась, только когда ноги уже не держали ее от усталости. Ужас встретить на открытом пространстве, такую страшную тварь, гнал ее вперед, и скоро скалы встали перед ее глазами. На глаз оценить их высоту она не могла, хорошо всезнающий компьютер предложил измерить длину тени отбрасываемой скалой, с длиной ее собственной тени. Оказалось, около трехсот метров, вроде бы и немного, но Тамми с тоской посмотрев на отвесные стены, поняла, что существует большая вероятность того, что через них она не сможет перебраться. Мелькнула мысль, возможно, эти скалы где-то переходят в равнину, и можно попытаться найти место, где она сможет, сравнительно легко их преодолеть, но тут, же здравый смысл спросил, что если этот путь займет десятки километров и несколько недель? Что тогда делать? И Тамми решила лезть через горы.

Поскольку высота скал была неодинаковой, можно было попытаться найти наиболее низкие точки, что могли бы служить перевалом. И снова несколько презервативов, с горячим воздухом подняли на достаточно большую высоту видеокамеру, и она смогла с помощью заснятых кадров, хотя бы примерно рассмотреть окружающее пространство. Ну, что сказать? Тамми вышла к самой высокой точки гряды, с самыми отвесными и опасными стенами. И в левую и в правую сторону были ясно видны разломы, и сами скалы были ниже и их стены не выглядели таким монолитом.

Не зная, что решить, она ввела в компьютер изображение с видеокамеры, решив переложить выбор направления на машину. Она поступила правильно. Схематический план поверхности, что появился на мониторе, отображал столько разных, очень важных дополнительных мелочей, которые она вообще не заметила. Например, разлом скалы, что находился с правой стороны, представлял собой глубокую трещину, далеко уходящую в обе стороны от скалы. Тамми представила, как она будет проходить рядом с этим провалом, в котором не видно дна, содрогнулась от ужаса, и взвалив на плечи, словно улитка, свой дом, двинулась налево.

Пройдя несколько метров, она подумала, что возможно, что и сколопендры тоже выбрали бы более безопасный маршрут, а, значит, встреча с ними в этом направлении станет неотвратимой. Тамми остановилась, представив себе встречу с многоножкой, развернулась и пошла вправо. Однако представив, как она, сорвавшись, летит в вниз, Тамми снова остановилась, решив, что от сколопендры у нее больше шансов спастись, чем от падения вниз. Она помнила, что альпинисты лазают по скалам, пользуясь, вбитыми в камень креплениями, завязывая веревки специальными узлами, применяя карабины и другие приспособления, от мысли, что она доверит свою жизнь криво завязанным собственными руками кривым узлам, ей стало не по себе и она снова поплелась в противоположную от разлома сторону.

Начало темнеть и Тамми стала готовиться ко сну, она вдруг представила, как наступает утро, она открывает выход и видит змею, обвившуюся вокруг ее дома. Ужас от представленной картины, накрыл холодной волной. Она быстро укрепила видеокамеру с фильтрами для ночного видения на крышу модуля, подключила ее компьютеру, и с этого дня, всегда, прежде, чем открывать выход, внимательно просматривала записанные кадры.

Она укрылась покрывалом до подбородка, но, несмотря на усталость, сон не шел, сегодня было особенно тоскливо. Воспоминания о том, что она потеряла, тут же нахлынули на нее. Она резко села на полу.

"Мне нельзя расслабляться! — вслух, громко, сказала она самой себе. — Мне надо продержаться два с половиной месяца, после этого меня заберут отсюда, вот тогда я и буду вспоминать Трэгга. А пока никаких воспоминаний!". Эти слова, действительно, немного взбодрили ее, а, чтобы окончательно сбросить уныние, Тамми решила побаловать себя чем-нибудь вкусненьким. Она быстро пробежала глазами список продуктов. Вот: "Сладости". Тамми схватила небольшой кулечек, с грустью вспомнив свои запасы конфет, которые кто-то выбросил, пакуя ее вещи. Она словно воочию видела, как упаковщик, снисходительно вздохнув, бросил по горстке конфет из каждого пака. Тамми вывалила весь кулек на пол и, торопливо разворошив его руками, заорала от радости, увидев свои любимые ирисовые тянучки в сливочном шоколаде. Она тут же одну запихала в рот, зажмурившись от удовольствия. Понюхала фантик, как вкусно он пахнет! Потом жадно, словно скряга, пересчитала оставшиеся конфеты. Почти тридцать штук шоколадных конфет, из которых восемь ирисок и еще двадцать карамелек разного сорта. "Не густо", — с тяжким вздохом констатировала она. И все-таки это небольшое лакомство утешило и успокоило ее, сон пришел незаметно.

Почти два дня она добиралась до точки, которую выбрала местом перевала через скалы. Издалека казалось, что она сможет без особого труда перебраться через беспорядочное нагромождение камней, на деле все оказалось не так уж и просто. Попадались такие расщелины, что она едва могла втиснуться сама, не говоря уже о модуле. Приходилось привязывать веревку и втаскивать его за собой. Несколько раз клинило веревку или модуль, и она снова спускалась вниз, чтобы освободить из клина. Она не успела перебраться через гору до наступления темноты. Пришлось разбивать лагерь между камней, модуль установить было негде, и она впервые ночевала в спальном мешке, чувствуя себя, совершенно незащищенной и вздрагивая от малейшего шороха. Утром она добралась до самой высокой точки перевала, достала бинокль, подключила к нему видеокамеру, и спокойно, не торопясь осмотрела пространство, что лежало у нее под ногами.

Такая же каменистая равнина, что лежала за ее спиной... почти такая же. Вдали она увидела зеленый массив. Это был лес или просто группа деревьев, Тамми облегченно вздохнула, ведь там, где растения, несомненно, должна быть и вода. Она подкрутила настройки, стараясь максимально приблизить это место, чтобы рассмотреть его, как можно лучше. Деревья росли не так густо, как ей сначала показалось. Прикидывая возможный маршрут движения, чтобы как можно быстрее добраться до деревьев, она стала внимательно рассматривать равнину, по которой ей предстояло идти, и уже в который раз, сердце сжалось от страха. Она заметила небольшие холмики камней, виденные ею и раньше. Это были места, где многоножка выбиралась на поверхность.

Если бы она могла видеть сквозь землю, то обнаружила бы длинные ходы, оставленные сколопендрой. Вернее, сколопендрами, поскольку у них были четко разделены охотничьи угодья. То, которое она уже прошла, принадлежало погибшей, то, что лежало перед ней, принадлежало живой.

Но даже без этих знаний, Тамми испугалась до ужаса. Не зная, что делать, она обратилась за помощью к компьютеру, который выдал ей неожиданный совет, надеть защитный костюм, предназначенный для выдерживания высоких температур. Как оказалось, он не только защищал тело от внешних температур, но и не позволял ощутить тепло ее тела, поэтому для животных или насекомых она выглядела бы, как неживой объект.

Тамми мигом натянула его на себя. Несмотря на внешний вид, делающей ее похожей на астронавта, двигаться в нем было не тяжело. Ткань была достаточно мягкой и не мешала движению, вес — практически, не ощутим. Вот только шлем, закрывающий лицо стеклом, несколько уменьшал обзор, но Тамми уже было не до капризов. Равнина была неоднородной, то там, то там возвышались скальные нагромождения. Тамми решила двигаться небольшими перебежками от одной каменной насыпи к другой. Хотя если хорошо подумать, что для многоножки эти курганы, что слону дробина, но Тамми они почему-то показались небольшой защитой от этого монстра. Спускаться с горы оказалось тоже непросто, теперь наоборот она сначала спускала на веревке модуль, потом сползала сама, где на животе, где на пятой точке. Шлем пришлось снять, слишком мешал, а вот костюм отлично выдержал механическое трение.

Тамми успела добраться до первой скалистой возвышенности, когда наступил вечер. Она втащила модуль на горку, выбрала ровное местечко и, забравшись внутрь, стала готовить себе еду. Ничего особенного чай, галеты с куском сыра и колбасой. Хлеб у нее кончился еще сутки назад.

Посмотрела кадры с видеокамеры, не заметив ничего подозрительного, Тамми уснула. Разбудил ее шорох осыпающихся камней. Она быстро взглянула на монитор и успела увидеть часть хвоста, мелькнувшего на экране.

"Сколопендра!", — в ужасе ахнула она, и только тут вспомнила, что она не отключила антигравитатор. То есть в данный момент модуль весил пять килограммов. "Отключить антигравитатор!", — истеричным голосом закричала она. Пол ощутимо осел, а через секунду она почувствовала удар в стенку модуля. Удар был настолько сильный, что модуль задрожал и слегка качнулся. И это было только начало. Сколопендра снова и снова набрасывалась на модуль, толкая его к склону горы. Пусть медленно и неохотно, но он сдвигался под этими ударами к обрыву.

"Она хочет сбросить модуль со скалы, — догадалась Тамми, — и скорее всего, попытается подтащить к своей норе!" Но от Тамми больше ничего не зависело. Со страхом она ожидала, что будет дальше. Вот модуль накренился. Еще один толчок, и он кубарем покатился вниз, и, упершись одним углом, застрял между камнями.

Тамми бросало от стенки к стенке, а потом вообще, когда движение остановилось, она оказалась головой вниз. К счастью ненадолго, модуль продолжали ворочать, кантовать, толкать, волочь. Несколько раз Тамми слышала, как зубы чудовища пытались грызть угол модуля, стенки выдержали. Пока модуль находился между камней, Тамми ощущала, как он движется, но, когда сколопендра втащила его на плоскую и достаточно мягкую поверхность, модуль остановился, как вкопанный. Вернее, он таким и был. Сколопендра, толкая его вместе со слоем почвы, помимо воли создала бруствер, мешающий, движению вперед. Тамми, когда осознала это, злорадно улыбнулась, и уже немного спокойнее стала ждать, что будет дальше.

А дальше наступило утро, и многоножка исчезла. Тамми не могла поверить своей удачи. Этот монстр выходил на поверхность только под покровом ночи, все остальное время сколопендра пряталась в норе. Так вот почему она с таким маниакальным упорством куда-то тащила дом Тамми! Она хотела подтащить его к норе, чтобы, после восхода солнце, продолжать попытки разломать стены и добраться до Тамми. Осознав это, Тамми стало намного легче. Конечно, страшно знать, что под ногами, по темным ходам, за тобою движется такое страшилище. Однако, то ли из-за того, что ее нервная система, пережившая столько шоковых ситуаций, несколько атрофировалась, то ли из-за того, что она устала бояться, только Тамми достаточно хладнокровно, плотно позавтракала, а потом, подхватив модуль, быстрым шагом двинулась к выбранной цели.

От мысли, что эта тварь шастает только по ночам, на сердце Тамми стало светло и радостно. Она уверовала в собственную безопасность, поэтому шла быстро, не оглядываясь каждую минуту по сторонам в поисках сколопендры. А еще она не могла понять, как эта многоножка нашла ее, ведь по идее она должна была принять модуль за неживой объект. И тут Тамми вспомнила, как перебиралась через гору, завтракая, обедая и ужиная на скале, без возможности вымыть руки. И как она руками, воняющими колбасой, сыром и паштетом кантовала модуль, придерживая его за стены и углы.

"Запах! — догадалась она. — Сколопендру привлек запах еды. Ничего себе, — поразилась он, — это, каким же нюхом надо обладать, чтобы услышать столь слабый запах? — но память тут же подсказала ей увиденную передачу об акулах, чувствующих запах крови, на расстоянии в несколько километров. — Жрать захочешь и не такой нюх разовьешь", — философски подумала она и потопала дальше. Следующая ночь была копией предыдущей. Сколопендра также пыталась толкать и тащить модуль. Только в этот раз Тамми подготовилась намного лучше, не желая облегчать монстру задачу. Она со всех сторон обложила модуль камнями, какие только смогла поднять и перекатить.

Глава 13

Деревья, к которым так рвалась Тамми, очень сильно разочаровали ее. Они были чем-то похожи на огромные разросшиеся кактусы. Толстый ствол высотой метра четыре, без единого сучка или низкорасположенных веток, потом несколько толстых ветвей, без мелких ответвлений, усыпанных ярко-зелеными длинными колючками, хотя, возможно, это были листья, лишь напоминающие колючки. Тамми походила вокруг деревьев, изыскивая способы взобраться на них, чтобы с высоты осмотреть окрестность, но не решилась, мало ли, вдруг эти деревья ядовитые. Пришлось снова тащиться к ближайшей возвышенности.

Густой зеленый покров, далеко впереди, ее здорово порадовал, а когда окуляр бинокля засек блеснувшую полоску воды — Тамми пришла в восторг! Озеро, река, пруд — без разницы! Главное теперь у нее есть вода.

Еще день пути, и она стоит на берегу водоема. Хотя никакого берега, как такового не было. Озеро выглядело, как каменистая чаша огромного размера с неровными краями. Тамми стояла на скале и смотрела вниз на воду, что лежала у нее под ногами.

Внешний вид воды ей очень не понравился. Она, конечно, не ждала, что вода будет литься хрустально-прозрачными, чистейшими струями в виде водопада. Но и такой воды, имеющей зеленовато— коричневый цвет, она тоже не ожидала. О том, чтобы пить такую воду неочищенной не было и речи. Да, даже прокипятив ее, пользоваться такой водой было очень неприятно.

Тамми обратилась к компьютеру с вопросом возможно ли очистить воду теми реагентами, что имелись в запасе модуля. Компьютер предложил ей набрать некоторое количество воды для проверки.

Тамми набрала воду в пластиковую бутылку, потом разлила по пробирочкам, добавила в каждую по несколько капель реагентов, взболтала, пипеткой капнула на лабораторное стекло, накрыла другим стеклышком и сунула в устройство, подключенное к компьютеру, которое собственно и должно было определить, что за микроорганизмы кишат в воде этого озера.

Эта несложная, но очень кропотливая работа заняла столько времени, что Тамми и не заметила, как наступил вечер. Ночевать рядом с водоемом, она не согласилась бы ни за какие коврижки, Тамми вдруг представила, как сколопендра сталкивает ее модуль в озеро, в надежде, что модуль, как колючий еж, свернувшийся клубком, и что развернется в воде, подставляя под зубы сколопендры свое мягкое брюшко. Конечно, сколопендра, скорее всего, и не подозревала о существовании ежей, но вдруг инстинкт заставит ее толкать добычу в воду? В любом случае рисковать Тамми не хотела, поэтому неслась прочь от озера на самой большой скорости, на какую только была способна. Начался каменистый подъем, упирающийся в довольно крутую скалу. Вот здесь Тамми и решила заночевать. Как всегда, видеокамера с включенным звуком, фиксировала все, что происходило снаружи. И в эту ночь, впервые за все время, что Тамми находилась в изоляции, она услышала странные пугающие звуки. Вернее, рев какого-то крупного и, несомненно, хищного животного. Она уже привыкла к покою, привыкла к сколопендре, что появлялась совершенно бесшумно, и только удары в стены модуля, да тихое шуршание, когда многоножка терлась об углы, говорило об ее присутствии. А тут рев, громкий и зычный. Тамми снова до ужаса перепугалась. Она даже не пыталась гадать, что за чудовище издает такие звуки, она лишь надеялась, что этот зверь, так же, как и сколопендра, покидает свою нору или гнездо, или логово только по ночам.

Анализы проб воды были готовы, все оказалось не так страшно, как на вид.

Коричнево-зеленый цвет воде придавали микроводоросли. Их легко можно было убрать фильтром, процедив воду через несколько слоев ткани или марли. Микроорганизмы — и очень зловредные, и не очень, также присутствовали, большую их часть могли убрать фильтры, остальных — только кипячением. Прочитав выданные результаты, Тамми приуныла, она поняла, что теперь привязана к этому водоему, по меньшей мере, на два с половиной месяца. Хотя можно было сделать еще одну попытку и поискать другое озеро. Кто знает, может быть там вода окажется лучше?

В любом случае, пока она не заполнит все освободившиеся емкости, ей нельзя было отсюда уходить. Такая определенность успокоила ее, и Тамми стала готовиться ко сну, почти не обращая внимания на глухие удары снаружи.

Утром, как всегда сколопендра исчезла. Тамми снова взвалила модуль на плечи и занялась поисками места, где она смогла бы расположиться в достаточной безопасности на несколько недель. И такое место нашлось. Оно, правда, находилось в часе ходьбы от водоема, и дорога к нему вела в гору, но это было то, что нужно! Сначала Тамми увидела дыру в скале. Диаметр был небольшой, она могла бы с трудом протиснуться в него, если бы, конечно, полезла. Тамми постояла около этой дыры, понимая, что это вход в пещеру, и сразу картинки одна ужаснее другой замелькали у нее в голове, когда она представила, кого она может встретить в темноте. И все же пещера манила ее. Если она сможет там обосноваться, то полностью обезопасит себя, и тогда ее дальнейшее существование станет реальным.

Она прикрепила на длинную палку видеокамеру, рядом примостила фонарь и все это сооружение просунула внутрь, ожидая каждую секунду шипения или рыка. Ответом ей была полная тишина. Тамми натянула огнезащитный костюм, вооружилась ножом и пистолетом (из которого не стреляла ни разу в жизни, а как им пользоваться, смотрела только по компьютеру в ознакомительной программе) и полезла в дыру. Лаз был узкий с неровными краями, но она все равно смогла пробраться в него, и оказалась в зале, размером, примерно, пять на шесть метров. Высота потолка была двенадцать, но впервые минуты ее это не обеспокоило. Пещера была то, что надо! Единственно ее насторожили несколько ходов, ведущих куда-то под землю. Она сначала испугалась, потом подумала, что по ним уходит вода во время дождей, и сразу же решила, что завалит их камнями, если все же поселится в этой пещере. Сразу же встал самый главный вопрос: как затащить модуль внутрь скалы.

Компьютер любезно сообщил ей, что наименьший допустимый размер модуля метр десять — длина, семьдесят восемь сантиметров — ширина и сорок сантиметров — высота. Собственно, таким был размер платы антигравитатора, отсоединять которую и демонтировать, компьютер ей настоятельно не рекомендовал. Все остальное оборудование можно было легко убрать из модуля.

Такой ответ очень расстроил Тамми, она уже представляла, как втащит внутрь пещеры пустой мешок, и потом спокойно восстановит модуль. Теперь с этими мечтами приходилось прощаться, но Тамми не хотела так просто сдаваться. Сначала она решила продолбить вход, под размеры антигравитатора.

Она била камни молотком, пыталась сверлить дрелью, била по ним киркой (которая тоже отыскалась в оборудовании), посмотрев на жалкие отлетевшие кусочки камня и соизмерив время работы с толщиной стен пещеры, она поняла, что будет долбить проход, как раз все оставшиеся недели. У нее мелькая мысль подорвать скалу. Однако представив, что от взрыва образуется дыра, в которую сможет пролезть сколопендра или другой крупный хищник, сведя, таким образом, на нет, все ее усилия, она отказалась от этой мысли. И все же пещера манила ее. Манила настолько, что она решилась немного пожить в ней, установив палатку, на расчищенном, от камней, месте.

Когда она возилась внутри пещеры, то заметила солнечные лучи, падающие внутрь пещеры через какую-то расщелину в потолке. Тамми мигом вылетела наружу, и полезла на скалу, рассмотреть это отверстие, в надежде, что может через него ей удастся спустить модуль вниз. Трещина была неправильной изогнутой формы. Тамми прикинула, что если она сможет раздолбить камни, то по ширине модуль как раз сможет протиснуться внутрь, и она принялась за работу.

Бить по камням сверху вниз оказалось намного удобнее и продуктивнее. Камни беспрестанно сыпались вниз, размер лаза увеличивался на глазах. Скоро стало ясно: еще несколько часов работы и она сможет протолкнуть модуль вниз.

Тамми тщательно замерила пролом, размеры, указанные компьютером были соблюдены. Она приступила к разгрузке модуля. Сначала вытаскивала брикеты с продуктами. Чтобы разгрузка проходила быстрее, складывала все рядом с модулем, и вдруг она поняла, что всю работу ей проделать не удастся, просто не хватит времени, а ночью приползет сколопендра и пожрет все ее припасы!

Тамми резко прекратила разгрузку, и занялась тем, что стала перетаскивать все вещи, лежащие рядом с ее домом внутрь пещеры. И эта работа оказалась тоже не из легких.

Глава 14

Большая часть продуктов находилась в виде брикетов в вакуумной упаковке, размер которой, был больше чем вход в пещеру. Их пришлось спускать по веревке через отверстие в потолке. Тамми просто замучилась лезть на скалу привязывать к веревке пакет, причем только один, большее количество не проходило, спускать его вниз, потом самой спускаться по скале, пролазить внутрь и отвязывать груз. День заканчивался, солнце клонилось к закату, к демонтажу самых важных частей, таких, как аккумуляторы, насос, компрессор Тамми еще и не приступала, поскольку вокруг модуля валялось огромное количество не спрятанных вещей. Она по-быстрому затолкала самые маленькие по объему вещи в пещеру, оставив их у входа, а сама занялась расчисткой площадки, в центре пещеры, для установки остального оборудования из модуля. Она работала спокойно, изредка посматривая на часы, в прошлый раз сколопендра появилась около десяти часов ночи, так что у Тамми было еще чуть больше часа. Вдруг она услышала удар, но не по стене модуля, а удар по скале, в пещере которой она находилась.

Тамми с ужасом посмотрела на выход и завизжала от страха. То ли язык, то ли усик, то ли какая-то мутированная лапа, без преград вползла в отверстие лаза и стала слепо прикасаться ко всем кулькам и пакетам, что там лежали.

Вероятно, края этого усика были очень острыми, поскольку часть упаковок, по необъяснимой причине лопнула. Крупа, вперемешку с печеньем, соусом, паштетом, сахаром, мукой, стала высыпаться на землю. Тогда этот ус, согнувшись петлей, стал вытаскивать и рассыпанные продукты, и продукты, еще находящиеся в упаковке, наружу.

Шок у Тамми прошел быстро, поняв, что может остаться вообще без еды, она, забыв о страхе, стала отбрасывать пакеты, как можно дальше от выхода. Щупальце, вытащив первую часть, на какое-то время угомонилось. По чавкающим звукам, Тамми поняла, что многоножка, пожирает добытые продукты, и еще она поняла, что пока сколопендра не вытащит из пещеры все, до чего она сможет дотянуться, она не уйдет.

Тамми с еще большей энергией стала перетаскивать в самый дальний угол все, что могла спасти.

Ус, вновь появился в проеме, долго обшаривал камни и пол, но никаких пакетов больше не было. Тогда щупальце стало скрупулезно собирать все крошки и кусочки, что лежали на полу. Оно не хватало их, оно просто прикасалось, а когда они налипали со всех сторон, щупальце исчезало. Когда ни одной крошки не осталось, сколопендра каким-то образом почувствовала, что вход в пещеру есть еще и со стороны крыши. Тамми, сидевшая с включенным фонарем, через несколько минут могла лицезреть страшную морду, что разглядывала ее через дырку в потолке, а потом сколопендра стала пробовать пролезть через это отверстие. Она в нее билась головой, и камни с камешками летели вниз, увеличивая его размеры. Тамми даже удивилась насколько сила, с которой билась многоножка о камни, превосходила ту, с которой она киркой била по скале, потом ей стало не до удивления, поскольку страх снова затопил все ее существо.

Сколопендра смогла просунуть в отверстие часть своего хвоста, на котором были острые наросты, и вот теперь эти наросты пилили камень не хуже пилы, каменная пыль летела с потолка, как мелкий снег.

От мысли, что сейчас это чудовище свалится ей на голову, Тамми стало нехорошо, и ее даже не успокоила мысль, что, если станет слишком опасно, она успеет выскочить наружу и забраться в модуль. Наоборот, эта мысль привела ее в уныние, поскольку остаться в модуле без продуктов и многих вещей, не такая уж прекрасная перспектива, особенно если знать, что в нескольких шагах от нее лежат все ее богатства, которые кто-то с жадностью пожирает.

Эта проклятая сколопендра била и била по своду пещеры. Камни сыпались мелким камнепадом. Тамми ждала, когда взойдет солнце. Так ждала утра, как никогда еще в жизни. И оно наступило. Многоножка тихо скользнула по камням и исчезла. Казалось бы, Тамми должна была радоваться, что это ужасная ночь закончилась, но особой радости, наступивший новый день, у нее и не вызывал. Она отчетливо понимала, что скоро наступит новая ночь, и ей снова придется сидеть в углу пещеры, сжавшись в комок, а потом еще одна ночь и еще одна. Так будет длиться до тех пор, пока эта тварь не пробьется в пещеру. С многоножкой надо было что-то делать, и делать срочно, Тамми это хорошо понимала.

В компьютере была информация о борьбе с насекомыми вредителями, такими как медведка, сколопендра, говорилось и об отраве, и о ловушках, и о звуковых колебаниях, якобы заставляющих вредителей покидать свои угодья. Тамми эта информация помочь ничем не могла.

Допустим, скормить сколопендре отраву было бы вполне возможно, но где ее взять, эту отраву, тем более в таком количестве? О ловушке и речи быть не могло, также, как и о звуковых волнах. И все же Тамми кое-что придумала. Поскольку многоножка уходит под землю, едва лишь восходит солнце, то можно было вполне предположить, что она плохо переносит яркий свет. Вот как раз иллюминацию Тамми могла вполне устроить этой гадине. В модуле точно были сигнальные ракеты, они вполне подходили для этой цели. Но сколопендрой и ракетами можно было заняться вечером, сейчас же, самой актуальной проблемой была необходимость втащить модуль в пещеру.

Сначала Тамми хотела снять все оборудование, кроме антигравитатора, но внимательно посмотрев на способы крепления оборудования к стенкам модуля и заметив, что каждый узел был прикрыт чехлом или мягким кожухом, припаянным к стене таким образом, что обеспечивал полную герметизацию всех деталей от любого воздействия окружающей среды, она отказалась от этой мысли. Тамми точно знала, что ни за что на свете не сможет проделать всю необходимую работу и что при этом оборудование останется в рабочем состоянии. Представив, что из-за своего технического кретинизма она испортит или выведет из строя какую-либо важную деталь Тамми пришла в такой ужас, что скорее отказалась бы от мысли затащить модуль в пещеру, чем допустить такое.

Она снова поднялась на гору, чтобы оценить разрушения, нанесенные сколопендрой, и очень обрадовалась, увидев, что они не были такими страшными, как ей казалось ночью, когда она в темноте наблюдала за буйством многоножки. Провал немного расширился, и это было Тамми только на руку, у нее возросла уверенность, что она сможет протиснуть модуль в эту трещину. В то же время Тамми ясно видела, что сколопендра пролезть в нее не сможет, и самое главное: когда мелкие камни высыпались, с огромными каменными, скальными глыбами, даже такая сильная тварь, как многоножка, ничего поделать не сможет.

Остаток дня ушел на выгрузку оставшихся вещей и оттаскивании их подальше от входа вглубь пещеры. Пересчетом того, что эта сколопендра успела сожрать, Тамми решила заняться позже. Втащив, почту пустую оболочку, на гору, она приказала компьютеру уменьшить размеры по ширине и высоте до минимально допустимых. Потом привязав веревку к одной из лямок, она стала протискивать модуль в проем.

Если бы не помощь сколопендры, у Тамми ничего бы не получилось, а так, хоть и с трудом, двигая модуль туда-сюда вдоль трещины, она смогла пропихнуть его внутрь. Когда модуль повис на веревке, она ясно осознала, что обратной дороги нет. Вытащить модуль из пещеры она уже не сможет.

Глава 15

Спустив оболочку вниз, Тамми в первую очередь приказала компьютеру раздвинуть стенки модуля до максимальных размеров. Ей хотелось жить в комфорте. Потом она толкала, разворачивала, перемещала модуль внутри пещеры, стараясь расположить его так, чтобы каждый квантик света, падающий вниз сквозь проем в потолке, попадал на крышу или стенки модуля, заряжая аккумуляторы. В противном случае ей бы пришлось устанавливать несколько солнечных батарей вне пещеры, а для Тамми это было бы очень проблематично. Потом она затаскивала и складировала все вещи и продукты, что за день до этого вытащила. И уложить их нужно было очень компактно, чтобы потом постоянно не натыкаться на них. Потом она устанавливала, уже почти настоящую, кровать, в смысле, надувной матрац, покрытием которого являлась теплая, приятная на ощупь ткань, потом она впервые за все время пребывания расстилала простынь, надевала наволочку на подушку и пододеяльник на теплое покрывало, под которым собиралась спать.

Правда, когда она все это проделала, то поняла, что настолько грязная и немытая, что после первой же ночевки все постельное белье надо будет менять, поэтому снова сняла его, злясь на себя за собственную глупость из-за которой пришлось проделать столько ненужной работы. За всеми этими делами она забыла о сколопендре, впрочем, рядом с модулем она ее почти не боялась. Ведь, если сколопендра не смогла достать ее, когда модуль находился на открытом пространстве, то и в пещере достать не сможет, конечно, неприятно было бы увидеть этого червяка рядом с собой в замкнутом пространстве, но пока этого не случилось, не стоило себе забивать голову лишними заботами.

Тамми уснула мгновенно, едва лишь ее голова коснулась подушки. Ничего удивительного в этом не было. Предыдущая бессонная ночь, потом целый день тяжелой работы, но самое главное — ощущение безопасности.

Утром, немного повалявшись в постели, она обдумала дальнейшие, самые необходимые, дела. По всему выходило, что надо было отправляться к озеру за водой.

Пустые емкости для воды были уже в пугающем количестве. Она хотела прихватить четыре пятилитровых канистры, однако здравый смысл подсказал ей не жадничать, и она остановилась только на трех. Пятнадцать литров, фактически пятнадцать килограмм, вполне себе допустимый груз. Канистры для воды были очень необычными. Когда в них не было жидкости, то их можно было скатать в рулон, а когда они наполнялись водой — то приоретали форму плоского чемодана, к тому же они имели крепления и при необходимости их можно было нести, как рюкзак за спиной. Необычной была и горловина. В ней находилось небольшое устройство, позволяющее наполнить эти емкости водой за считанные секунды. Что-то вроде крошечного насоса (если бы Тамми хоть немного разбиралась в технике, она была бы потрясена этими канистрами и, особенно, их способностью заполняться водой — это были технологии, разработанные в лабораториях, изготовляющих технику для глубоководных исследований), но Тамми лишь отметила про себя, что это очень удобно и положила канистры в заплечную сумку. Она на всякий случай захватила еще и веревку (вспомнив о ней в последний момент), мало ли что, вдруг спуститься к самой воде не получится, она помнила крутые скальные уступы.

Озеро находилось ниже того места, где Тамми обосновалась, идти к нему было легко, оставалось только опасливо поглядывать по сторонам и смотреть под ноги. Она остановилась на краю обрыва, рассматривая воду и крутой спуск. Если спуститься к воде она еще худо-бедно как-то бы смогла, то вот выбраться назад с полными канистрами уже нет, поэтому, размотав веревку и привязав один конец к ручке канистры, она забросила ее в озеро. Плоский блин пластиковой упаковки сразу ушел под воду, лишь пузыри поднялись на поверхность. Наполняется канистра или нет, Тамми видеть не могла, из-за темного цвета воды, поэтому она несколько раз выдергивала канистру, пытаясь по весу определить, наполнилась она или нет.Такие ее действия привлекли внимание нескольких мелких рыбешек. Заметив мелькнувшие на поверхности силуэты, Тамми решила в следующий раз прихватить с собой удочку и попытаться поймать несколько рыбин.

Притащив канистры в пещеру, Тамми по совету компьютера, процедила воду через несколько слоев ткани. Потом капнула в каждую емкость по целой пипетке сначала зеленой, потом рубиновой жидкости (опять же прислушиваясь к своему советчику), потом взболтала канистры. На дно опустились какие-то бурые подозрительные хлопья. Тамми пропустила воду через угольный фильтр, и только тогда подключила системы модуля, для окончательной очистки. Чистую воду залила в стерильные канистры, а с тремя, что использовала и раньше, снова пошла за водой. За целый день она смогла сделать только четыре ходки, собрать сорок литров чистой воды, поймать пять рыбин и оставить пятнадцать литров, сравнительно очищенной, и прокипяченной воды, для того, чтобы хоть немного помыться.

Ванной, как, оказалось, могла служить палатка. Ее надо было сложить особым образом, и она превращалась в небольшую круглую бадью, в которой можно было сидеть, поливая себя водой.

Тамми, в который раз, похвалила себя за то, что догадалась обрезать волосы. Несколько капель шампуня, два черпака воды, и голова вымыта.

В воде, оставшейся после купания, она простирала верхние вещи, для стирки нижнего белья, она хоть и нехотя, решила использовать чистую воду.

Тамми думала, что сегодня она заснет мгновенно. Чистая постель, чистое белье, чистое тело... но не нут-то было. Запах шампуня, запах мыла, какими она пользовалась, когда была с Трэггом (она специально выбрала их, и, именно из-за этого), с такой силой напомнили ей о нем, что она пожалела, что так поступила. Вот теперь она ворочалась без сна, снова и снова вспоминая о нем, снова вспоминая, как все началось... А началось все в обычный будничный день, когда их отдел совершенно неожиданно посетил САМ Трэгг Мэттисон!

Отдел, в котором работала Тамми располагался на втором этаже многоэтажного офиса, а сам офис находился почти на окраине города, и этому были свои причины. Фирма проектировала какое-то жутко секретное оборудование, настолько секретное, что у Тамми не было допуска даже для входа в лифт, поднимающий на верхние этажи. Да, что там у нее, у начальника ее отдела, был допуск только до третьего этажа, выше подняться не смогла бы даже она. И не только вверх, вниз они тоже не могли спуститься, там находились основные лаборатории, доступ в которые имели... Тамми даже не представляла, кто имел доступ в те лаборатории, может только сам Трэгг.

Так вот. Она сидела за своим рабочим столом, внимательно вглядываясь в монитор, и не отвлекаясь ни на какие разговоры сотрудниц. У нее еще не закончился испытательный срок, и Тамми изо всех сил старалась работать, как можно лучше, чтобы закрепиться в этой компании. Ей тут очень нравилось. Нравилось все: нравилась работа, нравилось окружение, нравилось отношение. Взять хотя бы психолога, которого она была обязана посещать, согласно политики, проводимой компанией. Впрочем, с неохотой Тамми шла только в первый раз, а потом чуткость, возможно профессионализм, мисс Данайры, сделали эти визиты столь желанными и необходимыми, что Тамми не понимала, как раньше не обратилась за подобной помощью. Ей стало легче жить, она с каждым посещением чувствовала все большую уверенность в себе, хотя мисс Данайра и заставила ее вывернуть свою душу наизнанку. Она докопалась до самых глубинных, самых скрытых комплексов и обид, что жили в душе Тамми, и которые она скрывала даже от самой себя. Данайра объяснила ей, что все рассказанное, останется тайной, что никто и никогда не узнает об этом, даже если Тамми уволится из компании.

Оказывается, это так важно, кому-то рассказать о себе! Рассказать самое личное, самое сокровенное, и получить в ответ на свои признания не насмешки и издевки, а помощь и поддержку.

В отделе было запрещено разговаривать на посторонние темы, но кто сможет удержать двенадцать молодых женщин от болтовни? Поэтому начальница была просто бессильна заставить умолкнуть непрекращающийся гул, что висел в отделе. Девушки переговаривались между собой вполголоса, но переговаривались постоянно. Тамми часто прислушивалась к таким беседам, это было интересно. Обсуждалось все, но самым главным предметом обсуждения была личная жизнь Трэгга Меттисона. Тамми его еще ни разу не видела, но уже знала о нем столько!

Тамми сидела за своим столом, уткнувшись в монитор, и вдруг почувствовала, что что-то не так, не было обычного фонового гула. В офисе стояла тишина. Тишина полная и абсолютная. Тамми с беспокойством огляделась и тут заметила, что глаза всех сотрудниц устремлены на кабинет начальницы. При этом, на лицах женщин написано такое благоговейное внимание, что Тамми проследив за их взглядами и обнаружив около кабинета постороннего мужчину, без труда догадалась, что это и есть тот самый мифический владелец компании, а именно, мистер Трэгг Меттисон.

Если бы Тамм находилась в офисе одна, она ни за что бы, не стала его разглядывать. Но здесь на общем фоне ее внимание к боссу, совершенно не бросалось в глаза, тем более некоторые девушки принялись вытворять более страшные (с точки зрения Тамми) вещи.

Например, Адель, схватив со стола первую попавшуюся кипу бумаг, со скоростью гоночного катера устремилась к кабинету начальницы. При этом она имитировала такой озабоченный вид и не поднимала глаза от бумажек (как потом объяснили Тамми доброхоты), в тайной надежде столкнуться с мистером Трэггом и обратить на себя его внимание, хотя бы на несколько секунд. Адель была красива яркой, несколько вульгарной красотой, тем не менее, привлекающей столько поклонников, что отбоя от них не было.

Только ее хитрость не удалась, и все усилия оказались напрасны, поскольку он ловко, хотя это выглядело будто бы случайно, захлопнул дверь кабинета, прямо перед ее носом.

Это совершенно не обескуражило и не остановило, других соискательниц нежданных встреч с руководством, и вот уже Линда требовательно дергает дверь кабинета начальника и, не дожидаясь разрешения, входит. Все замерли, пытаясь услышать хоть слово. Линда вышла через пять минут, лицо ее сияла от восторга.

— Девочки, какой у него одеколон, — закатив глаза от избытка чувств, застонала она. — Какой мужчина! Так бы и отдалась ему!

Все дружно засмеялись, поскольку Линда озвучила тайные мысли многих, если не всех. Когда Трэгг покинул кабинет миссис Делтон, Тамми с интересом еще раз постаралась рассмотреть этого мужчину, поскольку даже в очень отдаленном будущем, увидеть его еще раз воочию, представлялось весьма сомнительно.

Весь внешний вид Трэгга сообщал о том, что он занимается спортом, следит за своей внешностью и одеждой и что... он очень успешен. Это незримое сообщение передавалось на каком-то просто подсознательном уровне, но воспринималась всеми. Трэгг невербально просто-таки излучал сведения и о своей успешной карьере, и о своей счастливой личной жизни, и о своем материальном благополучии, и о своем физическом здоровье. А еще он был очень хорош собой! Каждому, кто сталкивался с ним, хотелось на себе ощутить эту ауру, полного довольства жизнью, всеми ее гранями, которые, несомненно, были доступны для этого человека.

Тамми не анализировала свои чувства, но и она остро ощутила, как прекрасно находится рядом с таким человеком, в его самом близком окружении, пусть даже не в качестве возлюбленной, хотя бы в качестве друга.

Нет, Тамми не влюбилась в своего начальника. Он для нее был настолько недостижим, что мечтать о романе с ним было также глупо, как о романе с известным музыкантом, актером или другой какой выдающейся личностью. Тамми была реалисткой и трезво оценивала свои шансы.

И все же она ошиблась. Роман с мистером Трэггом, казавшийся Тамми, совершенно несбыточным, стал самой настоящей реальностью. А произошло это через полтора месяца, после первой встречи, когда у Тамми уже закончился испытательный срок, и она стала полноценным сотрудником компании. А произошло это все благодаря мисс Данайре.

Глава 16

Штатный психолог, мисс Данайра, оказалась очень хорошим, сердечным человеком, достаточно близко принявшим к сердцу психологические проблемы Тамми. Она сначала объяснила ей, как слишком суровое воспитание, подкрепленное предвзятым отношением бабушки и тети, выработало в ней целую кучу комплексов, завязанных на главной ее проблеме: недооценке собственной личности. Из-за этого у нее было постоянное чувство вины, неуверенность в себе, страх причинить кому-то вред словами или поступками. Эти чувства были настолько сильными, что это мешало Тамми жить.

Данайра, когда объяснила Тамми проблему, предложила ей поэтапную программу реабилитации, пошагово расписав дальнейшие действия, однако, самым главным из них являлась ежедневная, ежечасная борьба Тамми с самой собой.

Потом на еженедельных встречах Тамми рассказывала и об успехах, и о провалах, и они вместе анализировали причину этих неудач. Например, Данайра посоветовала, чуть не в первую очередь, выставить против давления бабушки некий психологический барьер. Установку его, она предложила начать с очень простого задания, а именно: уведомить бабушку, что Тамми решила изменить время звонка, который была обязана ей делать два раза в неделю в девятнадцать тридцать и ни минутой позже.

Такое время бабушка назначила умышленно, поскольку на этот момент попадала реклама между двумя сериалами. Бабушку не волновало, может, Тамми в этот момент занята, или у нее какие-то проблемы, Тамми была обязана звонить, и точка!

Так вот Данайра уговорила Тамми или позвонить не в назначенный день, или не в назначенное время, и спокойным голосом объяснить бабушке, что она будет звонить тогда, когда ЕЙ это будет удобно, и никак иначе. И главное Тамми не должна оправдываться, она должна говорить спокойным, уверенным голосом, голосом человека, убежденного в своей правоте.

Тамми попробовала выполнить это задание, и потерпела полное фиаско. Она умышленно позвонила бабушке в не обговоренный заранее день, а на день позже. Перед звонком она полчаса медитировала, внушая себе, что она имеет право звонить, когда захочет, и, что бабушка обязана смириться с таким положением дел. Но едва лишь заслышав раздраженный, с истеричными нотками грубый голос, Тамми мгновенно сплоховала, и что-то жалобно невнятно лепетала, извиняясь каждую минуту, что не позвонила вовремя.

— Ты хоть знаешь, что я пережила?! — грохотал в трубке голос бабушки (о том, чтобы самой позвонить внучке и спросить, не случилось ли чего, речи даже не шло). — Ты хоть представляешь, как заставила меня волноваться?! — Тамми едва не сказала, что вместо того, чтобы так нервничать, лучше было бы позвонить и успокоиться сразу. — Твоя тетя сразу сказала, когда я пожаловалась ей на тебя, что ты бессердечная равнодушная эгоистка, точно такая, как твоя мать! — И снова Тамми просила прощения, обещая, что больше так не поступит.

... — Ты все сделала неправильно, — слегка поругала ее Данайра.

— Я ничего не могу с собой поделать, огорченно объясняла Тамми. — Едва меня начинают в чем-то упрекать, тем более грубо и напористо, я тут же начинаю оправдываться и защищаться.

— Лучшая форма защиты — атака, — напомнила ей психолог. — Мы же это с тобой обсуждали.

— Не могу. Не получается у меня.

Данайра немного подумала.

— Хорошо, вопрос прямого контакта с людьми и способы противостоять чужому давлению, мы немного отложим, и разделим на более мелкие этапы. Начнем с другого. Ты говорила, что боишься управлять автомобилем?

— Не то, чтобы боюсь машины. На полигоне когда в школе нас этому учили, у меня получалось очень хорошо. Я боюсь ездить на машине по городу. Боюсь, что могу кого-то сбить, или стать причиной аварии.

— А сама погибнуть ты не боишься? — Тамми с минуту раздумывала над этим вопросом. Она поняла, что имела в виду психолог: страх Тамми перед дорогой объяснялся ее страхом за собственную жизнь, или страхом за жизнь других.

— Нет, — твердо ответила она, — за себя я вообще не боюсь. Боюсь причинить вред другим, боюсь, что родственники, покалеченных или убитых мною, будут смотреть мне в глаза, боюсь только этого.

— Тамми, — Данайра с удивлением и симпатией посмотрела на девушку, — жизнь сложна и многообразна. Да, то о чем ты говоришь, может случиться. Это может произойти с каждым. Любой может стать нечаянным палачом или нечаянной жертвой. Я подчеркиваю нечаянным. О тех случаях, когда водители управляли машиной в нетрезвом состоянии или под действием наркотиков или психотропных средств, я даже говорить не буду. Но ты, я надеюсь, никогда так не поступишь, а поэтому, ты не должна, во избежание возможной аварии, которая быть может никогда и не случится, избегать возможности ездить на личном автомобиле. К тому же, я знаю, ты живешь в предместье, а, значит, на дороге не такое большое движение, как в центре города. Так и решим. Ты сядешь за руль, это будет следующей ступенью по укреплению твоей уверенности в себе. Если хочешь, можешь, на всякий случай, пройти двухнедельные курсы по управлению автомобилем, возможно за эти годы, ты кое-что подзабыла.

Тамми выполнила предписание Данайры, и, пройдя повторные, ускоренные курсы, взяла в кредит небольшой и очень симпатичный автомобильчик. Это было наслаждение. Она и не знала, как это приятно мчаться по пустынной дороге на приличной скорости.

В один из дней, как обычно, закончив работу, она села в свою, уже горячо любимую машину, и поехала домой. Наступил вечер, и дорогу озарял только свет фар ее автомобиля. И вдруг машину резко бросило на обочину. Тамми резко нажала на тормоза, и даже после того, как машина остановилась, некоторое время сидела неподвижно, приходя в себя. Ее пугала любая внештатная ситуация, особенно, связанная с техникой, и вот как раз сейчас, был именно такой случай. Тамми вышла из машины и беспомощно обошла ее со всех сторон, совершенно не представляя, что ей делать. Потом она заметила, что одно колесо спущено, очевидно, она пробила его, проехав по гвоздю или осколку стекла.

Наконец она сообразила, что надо вызвать техпомощь или эвакуатор. Тамми торопливо набрала номер и сообщила место, куда механику надо подъехать. Помощь обещала прибыть в течении часа. Расстроившись, что придется целый час сидеть одной в машине на пустынной дороге, она двинулась к своему авто.

Три темные фигуры появились просто из ниоткуда. Трое мужчин атлетического сложения встали перед ней, перекрыв доступ к двери машины.

Тамми испугалась до дрожи в коленях, до животного первобытного ужаса. Она не могла даже кричать, со страхом глядя на мужчин. Картинки одна зловещее другой проносились у нее в голове, и именно, в эту минуту шоссе озарил свет, приближающегося автомобиля. Откуда только у Тамми взялись силы. Она смогла немного оттолкнуть одного из нападавших и бросится к краю дороги, размахивая руками, и крича хриплым голосом: "Помогите!"

Автомобиль проехал мимо. Тамми тоскливо смотрела ему вслед. Однако через несколько метров, резко скрипнув тормозами, машина остановилась. Из машины вышел молодой мужчина и уверенно двинулся к ним, спрашивая находу:

— Что происходит? Девушка, с вами все в порядке?

— Помогите! — еще раз прохрипела Тамми. — Вызовите полицию!

...Потом она очень часто вспоминала этот момент, и с каждым разом он казался ей все невероятнее и невероятнее. Молодой мужчина бросается на помощь, совершенно не думая о себе и собственной безопасности. Но, не потому что он дурак, а потому что, жалость, сострадание, желание помочь, заполняли все его мысли, руководили всеми его чувствами. Для Тамми он стал тем самым пресловутым рыцарем на белом коне, о котором грезят маленькие девочки, мечтая попасть в сказку.

...То, что случилось дальше, было настолько страшным и ужасным, что Тамми, старалась не думать об этом и не вспоминать. Один из трех нападавших, двинулся навстречу Трэггу, что-то зло и нагло при этом говоря. Спаситель Тамми остановился и она увидела по его лицу, что только в эту минуту до него дошла вся опасность ситуации, в которую попал. Быстро развернувшись он кинулся обратно к машине, но преступник успел догнать раньше и швырнул на землю. Мужчина смог оттолкнуть бандита вскочить на ноги и даже открыть переднюю дверь, и тут его ударили ножом в живот, он навалился на руль, громкий вой клаксона, огласил окрестность. Этот звук, словно отрезвил нападавших, и за несколько мгновений они исчезли. Тамми бросилась к водителю. Он крепко прижимал руку к правому боку, а между пальцев торчала рукоятка ножа, вокруг которой по рубашке растекалось кровавое пятно. Она заорала от ужаса. Мужчина резко дернулся и с раздражением дернул плечами. Одного этого жеста хватило, чтобы она немедленно умолкла и кинулась ему помогать.

— Мне нужна какая-то тряпка, — сквозь зубы выдавил он. — Не хочу, чтобы кровь запачкала обивку. — Тогда, в ту минуту, Тамми просто опешила. Думать в такой момент о чистоте чехлов на сидениях в машине?! Он по выражению ее лица понял, о чем она подумала, и нехотя объяснил, скупо роняя слова: — Я не хочу, лишних вопросов и подозрений, которые обязательно возникнут, если я отдам в чистку окровавленные чехлы. — Тамми вспыхнула от стыда, представив, какой дурочкой выглядит в его глазах, раз сама не додумалась до такого простого объяснения.

Он со стоном вырвал нож из раны, и отбросил его далеко в сторону. Тамми потом очень сильно корила себя, что тогда не подумала о том, чтобы подобрать нож, ведь на нем, наверняка, остались отпечатки преступников. Мужчина понятно, от болевого шока, не мог думать о таких мелочах, но она...

Быстро сняв пиджак, в котором ходила на работу в офис, Тамми протянула его раненому, и только тут сообразила, что надо срочно вызвать скорую помощь.

— Потерпите, — жалобно попросила она его, — я сейчас вызову скорую помощь, вам нужно в больницу.

— Никакой скорой помощи, — очень резко и жестко, оборвал ее тот, и увидев ее пораженное лицо, уже в который раз стал терпеливо объяснять: — Я публичный человек, поэтому если попаду в больницу, то о том, что случилось, немедленно станет известно журналистам. Попасть на страницы газет я не могу. Это не та реклама, которая мне нужна. Вы это понимаете? — Тамми понимала, она не понимала другого, от такого ранения, без медицинской помощи, можно умереть, но мужчина, как оказалось, подумал и об этом.

— Вы мне поможете доехать до врача? Он окажет мне помощь и не задаст лишних вопросов. — Тамми с радостью вызвалась помочь, но ее снова остановила мысль, на этот раз о полиции.

— Надо вызвать полицию, — робко предложила она.

— Никакой полиции, — резко возразил мужчина. Она послушно с ним согласилась, помогла перебраться на пассажирское сидение и села за руль. Она вполне заслуженно гордилась собой, что так лихо доставила раненого к доктору. И это учитывая, что его машина была ниже, капот длиннее, из-за чего радиус обзора, значительно сужался. Тамми только пару раз захватила обочину, и наехала на камень, а перекосившееся, при этом, лицо владельца машины списала на боль в животе, и успокаивающе погладила его по плечу, несмотря на то, что он превозмогая боль, потребовал, чтобы она смотрела на дорогу. Эйфории восторга, от мысли, какой же она все-таки хороший водитель, хватило на то, чтобы помочь раненому добраться до дома врача и устроить его на высоком столе, в кабинете или в операционной этого доктора.

Она вышла из кабинета, но дверь оставалась открытой, и она видела все манипуляции, проделанные врачом. Сначала он разрезал рубашку и пальцами ощупал место разреза. Потом сделал один укол в руку, и еще несколько уколов вокруг раны. Не в силах смотреть на эту процедуру, Тамми взглянула в лицо раненому... и чуть не заорала от ужаса. Мужчиной, что кинулся ее спасать и за это получивший удар ножом в живот был Трэгг Метиссон. САМ ТРЭГГ МЕТИССОН! Тамми почувствовала дурноту, подкатывающую к горлу. И вот в этот момент у нее началась истерика.

Ее затошнило так, что выяснять, где в этом доме туалет, она уже не успевала, поэтому она просто выскочила на улицу, и все содержимое желудка вылилось на цветы, посаженные вдоль дорожки. Но рвотные спазмы не проходили. Ей стало так плохо, что она рухнула на колени, совсем не заботясь о чистоте одежды. С ней такое случилось впервые. Вспомнив, что для того, чтобы успокоится, надо глубоко и медленно дышать, Тамми задышала: глубокий вдох носом и шумный выдох ртом. На шестом вдохе ее отпустило. Она поднялась с земли, отряхнула юбку, с ужасом увидела дыры на колготах, причем, обеих коленках, как могла ниже, стянула юбку, чтобы бы их хоть как-то прикрыть, и вернулась в дом.

Она вернулась вовремя, доктор, как раз закончил операцию, и стал искать ее, чтобы дать указания по уходу за раненым. Однако увидев лицо Тамми, сразу все понял, завел ее в другую комнату, смешал в стакане какие-то препараты и заставил Тамми выпить эту жидкость.

— Вам нельзя садится за руль, в течении двух часов, а лучше вообще до утра, — предупредил он. Тамми согласно кивнула и вызвала такси. Как-то само собой подразумевалось, что Тамми будет сопровождать раненного до его дома, и останется с ним на ночь, чтобы проследить за его состоянием.

Глава 17

Находясь в такси рядом с Трэггом Тамми боялась даже громко дышать не то что разговаривать. Она не задавала ему вопросов, никак не обсуждала и не комментировала происшедшее, и каким-то неуловимым образом поняла, что Трэггу очекнь понравилось такое ее поведение. Они подъехали к дому Трэгга. Тамми даже не пыталась притворяться самой себе, что ей не интересно увидеть жилище босса. Да и кому бы, не интересно это было? Поэтому она с любопытством окинула его вглядом. Высокая чугунная решетка, украшенная сдержанным узором, окружала дом со всех сторон. Ее венчали круглые плафоны светильников освещающие подходы к дому. Два фонаря горели на крыльце и вдоль дорожки, что шла от ворот к дому. А вот в самом доме свет не горел, из чего она сделала вывод, что прислуга, обслуживающая дом приходящая, и в данный момент никого нет, в том числе и очередной пассии босса. Трэгг нажал на сигнализацию, встроенную в брелок на ключе, ворота открылись. Такси довезло их до самого крыльца, и им пришлось постоять немного, ожидая, пока машина выедет за ворота, и они закроются, после чего Тамми помогла Трэггу подняться в свою спальню.

Он с тихим стоном опустился на кровать, и только теперь с интересом взглянул на девушку.

— Мы не представились друг другу, мое имя Трэгг Метиссон. — Он протянул ей руку, при этом случайно задел рану, и сморщился от боли.

— Я знаю, — честно сказала Тамми. — Я работаю в вашей корпорации. Тамми была уверена, что ее слова заинтересуют Трэгга, но вместо этого глаза мужчины, словно подернулись ледяной дымкой, а голос зазвучал подозрительно и враждебно:

— Вы знаете меня?

Только в эту секунду, увидев его недружелюбный, полный подозрения взгляд, она поняла, как, в его понимании, все выглядело со стороны.

Работница его компании, зная заранее, что он будет ехать один по дороге, специально организовала фальшивое нападение, для какого-то очень грязного и подлого замысла. У Тамми от мысли, что он мог подумать о ней, что она способна на такую чудовищную авантюру, выступили слезы на глазах. Она хотела тут же убежать, убежать, как можно дальше, но ее остановил следующий вопрос Трэгга:

— Что вы делали на той дороге?

Тамми стала объяснять, оправдываться, в малейших подробностях рассказывая, что случилось, и, страстно желая, чтобы он ей поверил. Трэгг поверил. Она это видела по его потеплевшему взгляду, по тому, как расслабилось его лицо, как по нему разлилась успокоенная усталость.

— Простите меня, — искренне сказал он, заметив, как она расстроилась от его слов. — Сегодня и так был очень трудный день, а тут еще такое... Эта рана так некстати!

Когда он вспомнил о своей ране, вновь такое чувство благодарности затопило ее сердце, она знала, что на такой поступок мог отважиться только самый мужественный, самый духовно сильный, самый благородный и самый хороший человек! И вот теперь этот человек лежал рядом на кровати и переживал из-за того, что эта рана может помешать его работе.

А еще она вдруг вспомнила, как он вырвал нож из раны и отбросил его в сторону. Только теперь до нее дошло, какую ошибку они совершили, не подумав подобрать и забрать этот нож с собою. Ну, Трэгг понятно, ему в тот момент было не до поисков преступников, но она?! Как могла она не подумать о том, чтобы сохранить такую важную улику?! Тамми стала корить себя, мысленно обзывая самыми плохими словами. Как можно было быть настолько глупой и невнимательной!

Трэгг спросил, о чем она задумалась, она ему сразу же рассказала о своих сомнениях, предложив немедленно отравиться на то страшное место и забрать нож с отпечатками преступников. Тамми, действительно, собралась туда ехать, и в ее сердце почему-то совсем не было страха, она и сама не понимала, как такое может быть, но она не боялась, вообще не боялась, и если бы Трэгг ее отпустил, то немедленно бы туда отправилась. Но Трэгг переживая за нее, беспокоясь о ее безопасности, не позволил ей этого сделать, послав вместо Тамми на место происшествия начальника своей охраны, с несколькими помощниками. К сожалению, они ничего не нашли. Очевидно, преступники вернулись, нашли нож и унесли его с собой. Тамми страшно огорчилась, но Трэгг утешил ее тем, что сказал, что было бы, если бы преступники вернулись в тот момент, когда Тамми была там одна, и занималась поисками улики? В такой перспективе, запрет Трэгга ехать за ножом, выглядел, как спасение ее жизни.

Потом Тамми помогла ему переодеться, заклеить рану водонепроницаемым пластырем, чтобы он мог принять душ, и только вспомнив, в каком она страшном виде Тамми, наконец, смогла уйти в выделенную ей комнату, чтобы хоть немного, привести себя в порядок. Ванная была великолепна. Белоснежный квадратный бассейн, выглядевший, как мраморный, а может и в действительности являющийся таковым, ступени, что вели к краю ванной. Ряд кнопок управления, на отдельной полочке куча всяких баночек и флакончиков, огромное полотенце, также лежащее на краю ванной. Тамми подивилась на эту роскошь и завистливо вздохнула, о такой ванне она мечтала когда-то в детстве, представляя ее в своем роскошном доме.

Тамми постояла, посмотрела... и решительно направилась к душевой кабине, так ей было спокойнее. Завернувшись в полотенце, она открыла шкаф, наполненный женскими вещами. Ей стало противно не то, что прикасаться, даже смотреть на них, поэтому пришлось надевать свои вещи, конечно, кроме колгот, они-то сразу отправились в мусорное ведро.

По взгляду Трэгга она поняла, что от него не укрылось ее нежелание примерять чужие вещи, но он ничего не сказал по этому поводу, только напомнил, что до сих пор не услышал ее имени.

— Томмазина Ридинг, маркетинговый отдел, работаю второй месяц, — четко отчиталась она. На его губах мелькнула улыбка.

— Если вам не подошли вещи из шкафа, то в вашей комнате рядом с телефоном лежит каталог одежды и пластиковая карточка.

Выберете, что вам нужно, потом позвоните по номеру, написанному от руки, вверху каталога, закажите вещи и продиктуйте номер карточки.

Тамми стало не по себе.

— А в магазине не удивятся, что карточка на ваше имя, а товары заказывает женский голос? — неуверенно спросила она.

— Они не удивятся! — резко бросил Трэгг, считая разговор оконченным. Но Тамми так не считала. Она поняла, что, ни за что не воспользуется предложением Трэгга, лучше будет продолжать ходить в грязной, замусоленной одежде. Посмотрев ей в глаза, Трэгг сделал точно такие же выводы и сразу приказал принести в его комнату карточку и телефон. Тамми сразу стало легче. Вот это другое дело, и она быстро умчалась в свою комнату. Присев рядом с ним на кровать, она стала листать страницы.

— Говорите, что вы выбрали, — раздраженно буркнул Трэгг, взяв в руки телефонную трубку.

— Я еще не выбрала, это не так быстро, — жалобно пролепетала Тамми. Трэгг сунул в руку ей телефон и так на нее глянул, что снова отказываться от возможности заказать себе вещи, она не решилась. Сидеть рядом с ним, и рассматривать фасоны трусов, было неудобно, поэтому она уже в третий раз за эти полчаса пошла в свою комнату.

Белье было красиво. Тамми хотела заказать всего один комплект, но не смогла выбрать какой взять кремовый или белый, поэтому заказала оба. Выбрала халат, спортивный костюм, юбку, пиджак и блузку, несколько пар колгот и удобные домашние туфли. Услышав, сколько все это будет стоить, она чуть не отменила заказ. Магазин, в котором женщины босса (а Тамми в этом не сомневалась), заказывали себе вещи, был очень дорогим.

Она вернулась в комнату Трэгга и тут он ей сказал, что люди, которых он послал на место происшествия не нашли нож, но кроме этого из машины Тамми пропал ноутбук и сумочка, в которой находился мобильный телефон. Не успела Тамми расстроиться, как Трэгг сообщил ей, что новый мобильник и новый ноутбук уже везут.

— Зачем? Не надо! Вы не обязаны мне покупать ноутбук, ведь это же не вы его забрали, — запротестовала она.

— У тебя в ноутбуке, наверняка, осталась открытой почта, да и пароль входа, я думаю, не очень сложный. Вы что хотите, чтобы вашей почтой кто-то воспользовался?

Тамми испуганно покачала головой, только сейчас сообразив, чем это может ей грозить. Трэгг был полностью прав и насчет почты, и насчет пароля, вернее у нее вообще не было пароля. Тамми постоянно таскала ноутбук с собой, и вводить его не считала нужным. И вот теперь она пожалела о своей лени и легкомыслии. А еще, она с уважением смотрела на этого мужчину и подумала про себя: "Так и должно быть. Умный человек заранее видит, наступающую проблему, и, поэтому заранее предпринимает шаги, не допускающие превращение этой проблемы в хаос". Ей было так приятно, что Трэгг позаботился обо всем, не смотря на свое состояние, восхищение Тамми своим начальником, росло с каждой минутой. Такого идеального, такого совершенного человека она еще не встречала. Не было ничего ни в его поведении, ни в его внешности, что, хотя бы на секунду, показалось ей неприятным, или вызвало неприятие. Каждое его слово, каждый его поступок был идеален. Слова скупы, но каждое из них имело важное значение. При этом никакого пафоса, никакого самодовольства, никакого самолюбования. Трэгг собственноручно ввел свои защитные коды в ее ноутбук, объяснив, что на его интернетной сети стоит дополнительная защита от проникновения хакеров, и что Тамми не сможет пользоваться интернетом в его доме, пока он не введет их. Тем самым он показывал, насколько сильно доверяет ей. Тамми это поняла и оценила, у нее чуть слезы не выступили на глазах, от осознания того, какой человек дарит ей свое внимание.

Он заботился о малейших удобствах, предоставив свой дом в полное ее распоряжение. Как же ей здесь было хорошо! Врач до утра запретил Трэггу прием пищи, только питье, и то небольшими порциями. Но Трэгг не заставил голодать вместе с ним и Тамми, потребовав, чтобы она заказала себе еду в лучшем ресторане, так как у него в доме ничего съестного не оказалось. Он объяснил ей, что вечером, как раз ехал в свой клуб, где собирался поужинать, а дома он никогда не ест, предпочитая завтракать, обедать и ужинать в любимых ресторанах.

Когда привезли еду, она хотела ужинать в своей спальне, понимая, как тяжело голодному человеку смотреть на вкуснейшие блюда и не имея возможности их попробовать. Но Трэгг со смехом отмел ее доводы. Сказал, что, наоборот, с удовольствием посмотрит, на человека, который ест с большим аппетитом. Потом он уже серьезно рассказал, что много лет занимался спортом, причем, успешно, та вот, без жесткого самоконтроля, ничего существенного невозможно добиться, не, только в спорте, но и в жизни. И, что отказ от ужина, это такая мелочь, о которой и говорить не следует. И снова Тамми с восхищением смотрела на этого смелого и мужественного человека, поражаясь его силе воли, сама она такими прекрасными качествами, к сожалению, не обладала, и не могла заставить себя отказаться не то, что от ужина, а даже от лишней конфетки или шоколадки. Хорошо, что ей повезло с фигурой, вернее с генетикой, все в ее семье и бабушка, и мама, и тетя, и сестры, были худощавого телосложения.

Тамми было настолько приятно и легко рядом с Трэггом, что она немного расслабилась и даже пыталась несколько раз шутить, пока не заметила, на лице Трэгга холодно-отстраненное выражение. Она тут же прикусила язык. Тамми с самого детства боялась быть навязчивой и докучливой, зная о своей плохой черте привязываться к людям, особенно, к тем, кто проявлял к ней заботу и участие.

Глава 18

Тамми влюбилась в Трэгга, она это осознала в те первые же несколько часов, что провела в его доме, но в отличии от прошлых влюбленностей, она не пыталась заставить себя подавить и выбросить из головы и сердца это чувство. Во-первых, Трэгг, как раз был достоин самой сильной, самой глубокой любви, а во-вторых, лучше она будет любить реального необыкновенного мужчину, чем мечтая о каком-нибудь красавчике-актере встречаться с каким-нибудь унылым недоразумением. А в том, что у нее может быть только такой воздыхатель, Тамми была уверена полностью. Так пусть лучше она будет мечтать о Трэгге, наслаждаясь уже тем, что он находится в одном здании с нею, чем терпеть ласки противного душе мужчины. Тамми была о себе слишком низкого мнения, чтобы хоть на минуту, хоть на секунду допустить мысль, что она может быть рядом с Трэггом и что он ответит на ее чувство. Равнодушное лицо Трэгга, когда она с ним встретилась в очередной раз, стало этому лишним доказательством. Тамми смутилась, и дальше все время, пока они сидели за столом, на его вопросы отвечала коротко и по существу, словно делая доклад начальнику на совещании.

После ужина Трэгг ушел в свою комнату, а она, разобрав привезенные вещи, некоторое время занималась ноутбуком, устанавливая новые пароли, чтобы никто не смог воспользоваться ее личными данными.

Потом она тихонько подошла к двери спальни Трэгга, чтобы проверить, не надо ли ему чего-либо. Ее поражало, как он всего через несколько часов после ранения, еще не отдохнув как следует, уже смог подняться и ходить по дому и даже сидеть с ней за ужином. Ей казалось, что если бы что-то подобное случилось с ней, она бы неделю не встала с постели. Тамми была страшной трусихой, и до ужаса боялась крови, уколов, стоматологов, и вообще больницы.

— Вам ничего не нужно? — робко спросила она, заглянув в спальню Трэгга.

— Подойди ко мне, пожалуйста, — неожиданно попросил он. Тамми быстро приблизилась к его кровати. Он хлопнул ладонью по матрасу, приглашая ее сесть рядом с ним. Тамми присела на самый краешек и замерла, глядя на него. — Что-то мне стало хуже, — устало сказал он. — Наверное, обезболивающее, которым напичкал меня врач, перестало действовать, —

острое чувство жалости, в котором, однако, была изрядная доля чувства вины, накрыло Тамми с головой. В эту минуту она была готова сделать, что угодно, только бы ему помочь. — Посиди со мной, — все тем же усталым голосом попросил он, и Тамми не шевелясь, замерла на месте. Повисло тяжелое, неловкое молчание, но Тамми даже под дулом пистолета не решилась бы его прервать, поскольку вообще не представляла, что она может сказать, чем она может заинтересовать, этого человека.

...Даже сейчас, вспоминая те дни, она не могла понять, как так случилось, что из множества окружавших его женщин, Трэгг выбрал ее? Может виной всему тот разговор, положивший начало их душевной близости?

...— Кто это? — спросила Тамми, увидев рядом с кроватью Трэгга фотографию, на которой он был снят рядом с пожилой женщиной. Трэгг на фотографии выглядел почти подростком, и настолько похожим на эту женщину, что сомневаться в их родстве не приходилось. Трэгг на фотографии улыбался, а женщина выглядела счастливо-умиротворенной. Тамми обратила внимание на эту фотографию, потому что никаких других фотографий в доме больше не было. Ни одной.

— Это самый дорогой для меня человек, — коротко ответил Трэгг, и сердце Тамми подпрыгнуло. Эта короткая фраза сказала ей все: он воспитывался у бабушки, он либо сирота, либо родители его бросили по какой-то причине, и еще, этой пожилой женщины, уже не было в живых. Тамми с трудом удержалась, чтобы успокаивающе не погладить Трэгга по руке, или по голове, так ей его было жалко. Она глубоко и сильно сопереживала ему, искренне сочувствуя и злясь на себя, что не может сказать ему об этом. У самой Тамми отношения с бабушкой были натянутыми. Бабушка никогда не любила ее, и со временем сделала все, чтобы и Тамми относилась к ней, как человеку, от которого она только зависит, материально, юридически, но которого вообще не любит.

Разумеется, она ни слова не сказала Трэггу ни о своей бабушке, ни тем более, об отношениях, что их связывают. Тамми понимала, что Трэггу ее страдания будут скучны и неинтересны. Да она бы просто не решилась говорить об этом, рядом с человеком, пострадавшим пусть не по ее вине, но все же при ее участии. Она лишь решилась спросить Трэгга о его родителях, заранее приготовившись к возможному отказу с его стороны, говорить на эту тему. Но Трэгг ответил. И даже немного рассказал о своей семье, но в его голосе, когда он говорил о матери и отце, не было и грамма той теплоты, с которой он говорил о бабушке. Тамми это заметила и сделала правильные выводы. Родителей Трэгг не любил так, как свою бабушку. Тамми стало даже немного завидно.

Родители Трэгга умерли. Отец — когда Трэгг был еще малышом. Он погиб в военном конфликте, поскольку был военнослужащим, а мама разбилась на машине, когда Трэггу было лет двенадцать.

И опять Тамми обратила внимание, как сухо Трэгг говорил о матери. Двенадцать лет... он должен был хорошо ее помнить. Получается, он ее не любил? Почему? Конечно, эти вопросы остались невысказанными, и потому безответными. Но для Тамми и этой информации хватило, чтобы полночи лежать без сна перебирая, каждое слова разговора, строя догадки, делая выводы о жизни этого незаурядного человека.

Из-за всех переживаний Тамми очень поздно уснула и поздно проснулась, хорошо, что это день был выходным. Подскочив на кровати и ужаснувшись, что она так долго спала, Тамми быстро приняла душ и помчалась в спальню Трэгга. Нетерпеливо постучала в дверь, ответа не было. Она застыла в нерешительности: входить без разрешения или нет? Вдруг он в душе, и ее появление будет весьма несвоевременным. А вдруг ему плохо?

Эта мысль так напугала ее, что она решительно толкнула дверь. Трэгга в спальне не было. Постель была заправлена, покрывало лежало настолько ровно, ни одной морщинки, ни одной складочки, словно постель застилала опытная горничная. Тамми стало немного стыдно, Трэгг был аккуратен даже во время болезни, она же, частенько уходя на работу, бросала постель не застеленной, находя тысячу причин, чтобы оправдать собственное лентяйство.

...В этот момент громкий и страшный рёв, который она уже однажды слышала, прервал ее воспоминания.

Тамми съежилась от страха. Кто мог так реветь, она не представляла. Одно немного утешало. Судя по голосу, зверь должен был быть огромным, значит, надежда, что он не сможет забраться в ее пещеру, была. Тамми снова стало очень плохо. Опасность, куда ни глянь. К многоножке она уже немного привыкла и почти не обращала на нее внимания, к тому же это гигантское насекомое и появлялось, и исчезало почти неслышно, не то, что это новое чудовище. Хотя и о многоножке Тамми также часто думала. Она видела две, но их могло быть и больше. И они как-то должны были размножаться. А что если скоро появятся маленькие сколопендры? Настолько маленькие, что смогут добраться до нее. От таких жутких мыслей Тамми иногда хотелось выпить такую дозу снотворного, чтобы больше никогда не проснуться. В такие минуты, только мысль о Трэгге заставляла приходить в себя, сжимая свой страх, чтобы он не мог помешать, ей выжить. И она снова повторяла и повторяла: "Мне надо продержаться только два месяца и тринадцать дней, потом этом кошмар закончится".

...Удивительно, но не только она отсчитывала каждый день, ожидая, когда истекут три месяца. Трэгг с не меньшим волнением встречал каждый новый день. Прошло уже две недели, как Тамми отправили к месту отбывания наказания. Она должна была умереть в первый же день, но прошло уже две недели, а Тамми продолжала дышать. Трэгг прямо-таки видел мутный дисплей, на котором красным огоньком горит точка, сообщающая, что человек жив, что его сердце бьется, а кровь бежит по сосудам. Каждому осужденному под кожу на руке вводили чип, и именно он сообщал, что носитель чипа жив или, наоборот, умер.

"Почему она до сих пор жива?! — в тысячный раз спрашивал Трэгг самого себя, потому что больше никому другому этот вопрос задать было невозможно. Он уже видеть не мог сочувственные глаза, и слышать слова утешения. Трэгг так хорошо исполнял роль любящего мужчины, что в это поверили все, даже Данайра. Вот теперь он пожинал плоды, собственного актерского таланта, в то время, когда на самом деле, он едва сдерживался, чтобы не заорать: — Не надо меня утешать! Это я отправил ее на смерть! Вот только она почему-то никак не сдохнет!"

Он понял, что пора воспользоваться запасным планом. А такой запасной план был у него всегда, какую бы операцию он не задумывал. На стол начальника его службы безопасности Томаса Солета лег чек. Тот взял его в руки и его брови изумленно поползли вверх. Цифра на чеке была с шестью нулями.

— Это за что? — осторожно спросил он.

— Вы получите эти деньги, если уберете одного человека, — коротко и сухо проинформировал Трэгг.

— Такая сумма за одну ликвидацию? Что же это за объект?— еще больше удивился безопасник. Трэгг раздраженно дернул уголком губ.

— Об объекте позже. А это деньги за тех людей, что вы пошлете. Потому что этих людей вы больше не увидите, — Трэгг видел, как лицо Солета на миг застыло, словно маска, но через секунду он снова стал самим собой.

— Тогда эту сумму надо утроить, — цинично усмехнулся мужчина, и в ту же секунду ему на стол плавно спланировал еще один чек, с тройной предыдущей суммой. Томас Солет все еще недоверчиво посмотрел в лицо Трэгга и увидел в его глазах смертный приговор, кому-то неизвестному. Только в эту минуту он понял, он поверил, что все очень-очень серьезно. — Я должен знать кто наш будущий объект, для того, чтобы подобрать бойцов, способных выполнить задание. Ведь судя по цене, уничтожить объект будет непросто, — четко по-военному сказал он. Трэгг несколько секунд раздумывал, хорошо понимая, что как только он назовет имя Тамми, назад дороги уже не будет, впрочем, выбора у него не было.

— Особая подготовка не нужна, — он презрительно усмехнулся. — Вам надо уничтожить мою невесту, в месте, где она отбывает наказание.

Вот теперь лицо безопасника стало по-настоящему изумленным. До этого он думал, что Трэгг потребует уничтожить либо какого-то конкурента, либо, кого-то, кто ему угрожает. Но Тамми? Это имя услышать он не ожидал. Не ожидал настолько, что на несколько секунд забыл о самодисциплине и самоконтроле, и снова, как в детстве в минуту страха или непонимания чего-то закусил и немного пожевал нижнюю губу, впрочем, через секунду он снова стал самим собой и снова четко и сухо попросил уточнить детали задания:

— Мисс... объект, — тут же поправился он, — должен быть уничтожен каким-то особым способом? — осторожно спросил он.

— Да. От... объекта, — Трэгг с трудом выдавил это слово, — не должно остаться никаких следов. Вернее, следы должны остаться, но только следы, подтверждающие смерть. Я думаю, это будет не очень сложно сымитировать. В том регионе очень большая сейсмическая активность. Есть несколько действующих вулканов, но главное: там поместили всех доисторических животных, что успела воссоздать группа тех сумасшедших генетиков, о которых писали несколько лет назад.

— Мне предупредить об этих опасностях группу, что я пошлю на уничтожение объекта?

— Зачем? — искренне удивился Трэгг. — Мою неве... объект, что там находится, — поправил сам себя он, — ни о чем не предупреждали, и, тем не менее, без какой-либо подготовки она жива уже две недели! — в голосе Трэгга послышались нотки глухого раздражения. — Думаю, что вашим обученным людям, ничего не угрожает.

— Какое допустимое снаряжение они смогут взять с собой?

— Только то, что смогут нести в руках, — резко ответил Трэгг. — Модуль переместить не получится. И еще, в том месте большие проблемы с водой, так, что питьевую воду им тоже будет необходимо нести на себе. Вы не должны им сообщать имя объекта, — при этих словах Солет едва заметно дернулся (Трэгг расшифровал его подергивания что-то вроде: "не учи ученого"), но он должен был напомнить об этом лишний раз. Те, кто пойдут за Тамми, не должны даже случайно обмолвиться, кто будет объектом их операции. — Я, так понимаю, — как, ни в чем, ни бывало, продолжал Трэгг, — что есть еще много не обговоренных вопросов. Жду вас завтра утром. Не торопитесь. Время еще есть, надо подготовиться, как можно лучше.

Глава 19

Они встретились на следующий день.

— Нужно еще пятьсот тысяч, — без обиняков начал Солет, Трэгг даже не стал тратить слов на вопрос, просто ожидая обоснования этого требования. — Эти деньги нужны на приобретение антигравитационной платформы. — Трэгг задумчиво потер подбородок. Он слышал об этой недавно созданной игрушке военных. При некоторых обстоятельствах это была очень удобная и необходимая вещь. Принцип работы был такой же, как у модуля, только вместо четырехсот килограмм, сколько весило антигравитационное оборудование модуля, на платформе оно весило всего семь. То есть даже отключив "антиграв" (так сокращенно антиагравитатор называли все), платформу легко можно было нести в руках, а это было очень немаловажно, учитывая ее недостатки. Платформа представляла собой... платформу, размером метр на семьдесят сантиметров, к ней прикреплялся чехов, выполняющий роль и солнечной батареи и дождевика, защищающего груз от дождя и всего другого. Платформа была способна перемещать груз до двухсот килограмм. На этом ее достоинства заканчивались. Недостатков было несколько. Из-за маломощного антиграва, она могла перемещаться над поверхностью на расстоянии только в двадцать сантиметров, то есть она могла функционировать только в виде тележки и ее приходилось тащить, как санки или волокуши. И еще транспортировать ее можно было только по более-менее ровной поверхности. Любое препятствие для нее было непреодолимо. И, тем не менее, едва появившись эта разработка мгновенно приобрела бешеную популярность. Уже существовал черный рынок, где можно было приобрести такое оборудование, Солет именно там собирался его купить, там она столько и стоила.

Трэгг еще раз обдумал эту просьбу и счел ее вполне разумной, без колебаний он выписал следующий чек на предъявителя. Солет, не ожидавший, что Трэгг так легко согласится, счел нужным добавить несколько пояснений:

— Самым разумным способом сымитировать естественную смерть — это вызвать обвал породы, поэтому исполнителям придется тащить большой запас взрывчатки. Вдруг там базальт? И... — Солет замялся, — для исполнения нужен еще один человек, подрывник, — вот теперь Трэгг точно удивился, по его расчетам троих было вполне достаточно. — Больше никаких денег надо, — заторопился Солет, — оплата работы четвертого входит в эту цену. — Трэгг безразлично пожал плечами, это означало: "Ну, что ж, если дополнительной оплаты не надо, и если третий человек необходим, пусть берут". Однако Трэгг был слишком умен, чтоб не заподозрить личный мотив Солета в этом предложении. Трэггу почему-то показалось, что четвертый человек, которого хочет нанять Солет, чем-то неугоден лично ему, и он, отправляя его на смерть, решает свои личные проблемы. Впрочем, какая разница. Шла уже четвертая неделя, как Тамми отправили отбывать наказание, а она все еще была жива. Вот главная проблема!

— Чтобы не было никаких эксцессов, вы должны их сразу предупредить, что назад их вернут не тогда, когда перестанет работать маяк, вшитый ей в руку под кожу, сообщающий, что она жива. А когда прибудет представитель, надзирающий за соблюдением правил исполнения приговора. На это время они должны исчезнуть, чтобы их ни в коем случае не заметили. Когда, проведенное следствие подтвердит естественность ее смерти, вот только тогда их заберут.

— Но никто их оттуда забирать не будет, — продолжил мысль Трэгга Солет. — Они смогут пользоваться модулем, что там находится? — тут же спросил он.

— Не знаю, — честно ответил Трэгг. С одной стороны, учитывая, что там нет разумных существ, нет необходимости ставить блокировку на использование модуля, да и Тамми, вряд ли до этого додумается, хотя с другой стороны... Посоветуйте им взять универсальный дешифратор, — немного подумав, предложил Трэгг. — Если вход будет заблокирован, то им понадобится несколько дней, чтобы взломать код, но это лучше, чем ничего, а чтобы они не удивились, зачем вы им это предлагаете, скажите, что это на тот случай, если цель закроется в модуле, никаким другим способом добраться до нее не будет возможности. — Солет согласно кивнул. Потом спросил несколько неуверенно, не зная, может он задавать такой вопрос или нет.

— А хищники, о которых вы говорили. Насколько они опасны?

— Понятия не имею, — пожал плечами Трэгг.

— Я к тому, чтобы посоветовать, какое им взять дополнительное оружие на всякий случай.

Трэгг немного подумал:

— Мне кажется, что надо рассчитывать, примерно, как на динозавра.

— Значит, бронебойные, — подвел итог разговору Солет. — Исполнители будут готовы к отправлению через пять дней, — сухо добавил он. Чипы им будут установлены завтра. Я не уточнил, есть ли возможность отследить перемещение объекта. Поиск следов займет много времени, если знать примерное направление, то они гораздо быстрее доберутся до цели.

— Чистый сигнал от чипа, что установлен Тамми, принимать не получится, но вот отраженный сигнал уловить вполне возможно. Радиус помех в пределах полутора километров.

— Этого вполне достаточно, — успокоено ответил Солет, после этого он вышел из кабинета. Трэгг откинулся на спинку кресла, подсчитывая примерное время выполнения заказа: "Через пять дней группу переправят в нужную точку, десять дней, чтобы найти Тамми, значит, две недели",

Часть вторая

Глава 1

Трэггу надо было решить несколько проблем, в первую очередь найти людей, чтобы без вопросов организовали переброс этой группы, в ту самую точку, куда переместили Тамми. Это было непросто. Он злился. Его первоначальный план не включал в себя такое количество людей, знающих о том, что происходит. Новые — люди, значит, больший риск, что его план провалится, или, что его будут шантажировать, но выхода не было. Самая большая для него опасность — Тамми, потом он будет разбираться с остальными. Он все больше и больше увязал в проблемах, а ведь их не должно было быть. И все из-за того, что Тамми не желала умирать. Вот тварь! Временами он ее так сильно ненавидел, что уже жалел, что не убил собственными руками.

Он старался, как можно сильнее запутать исполнителей, не давая им возможности общаться между собой. То есть Солет не знал о программисте, который сообщил Трэггу точку выброса. Программист не знал, что туда направится большая группа людей. Тот, кто осуществлял перемещение, думал, что он отправляет группу любителей экстрима, жаждущих острых ощущений. Пока у Трэгга все получалось.

Когда четверка исчезла с перемещающей платформы, он немного перевел дух. Теперь от него ничего не зависело, оставалось только ждать. Ждать, когда ему, наконец, сообщат, что Тамми погибла. И Трэгг начал ждать. Десять дней можно было не нервничать, десять дней исполнители будут ее догонять, потом... потом увидим.

... Они не знали настоящих имен друг друга, хотя уже не первый раз работали в одной команде. Клички, только клички. Шурф был подрывником, просто помешанным на изготовлении взрывных устройств, у него не хватало на левой руке мизинца и безымянного пальца, он потерял их уже давным-давно, собственно по этой причине его и комиссовали, на лице также было несколько мелких шрамов, его посекло когда-то осколками. Лицо было некрасивым, но Шурфа это никогда не волновало, изготовление и проверка взрывных устройств было его единственной страстью. К нему относились немного снисходительно, но особенно сильно задевать опасались. Шурф был мстителен и злопамятен, а учитывая его профессию, короче говоря, никто не хотел лишиться конечностей.

Бита. Кличку он получил, когда стало известно, что он битой забил насмерть и свою подружку и ее воздыхателя, когда застал их в неподходящий момент. Что всех больше всего удивляло, как он смог это сделать, поскольку был и ниже, и слабее своего противника. В четверке он выполнял роль следопыта и проводника, поскольку мог читать следы и угадывать направление, на каком-то сверхсознательном уровне. С ним никто не мог сравниться в ориентировании хоть в дремучем лесу, хоть в джунглях, хоть среди бескрайних песков. Он был молчалив, никогда не вступал в перепалки, большей частью сидел один, бездумно глядя перед собой. Однако, несколько раз, взбешенный шуточками соотрядников, впадал в такую ярость, что сразу становилось понятно, как он смог убить двух человек.

Третьим был Транс остроумный и желчный одновременно. Шутки его были жестокими и били точно в цель. Свое прозвище он получил он получил за то, что несмотря на свою неугомонную и какую-то истеричную подвижность, когда доходило до дела он мог ввести себя в какой-то транс, не слыша ничего, и не видя ничего, кроме цели. Он был снайпером, очень успешным снайпером, он никогда не промахивался. В этой команде Транс был заместителем командира, и между ними постоянно (и исключительно по инициативе Транса) шла негласная борьба за первенство.

Командиром этого маленького отряда был Зуб. Говорили о нем разное. То ли он кому-то не тому выбил зуб, то ли, наоборот, кто-то не тот выбил зуб ему. Команда слышала лишь отголоски каких-то событий, которые к тому же сто раз переврали. Зуб был настоящим командиром, он легко удерживал в своем подчинении даже самых непредсказуемых, истеричных, злобных, неконтролируемых солдат, и надо ли говорить, что он был универсалом. Отлично стрелял из снайперской винтовки, знал подрывное дело. Легко ориентировался на местности, был мастером рукопашного боя, умел анализировать данные и на основе такого анализа принимал безошибочные решения.

В таком составе, как сейчас они впервые шли на задание. Шли спокойно и уверенно. Задача ясна. Уничтожить объект, половина причитающийся за работу суммы уже получена, вторая половина — после выполнения задания.

Они спокойно встали на платформу перемещения... и оказались в воде. Да не просто в воде, а на достаточно большой глубине. Они были тренированными бойцами, поэтому шок от подобной неожиданности не застал их врасплох, отчаянно барахтаясь, они рвались к поверхности, но сильное течение отлива и тяжелые рюкзаки тащили к смерти. С рюкзаком всплыл только Зуб, Транс и Шурф всплыли без рюкзака, Бита не всплыл совсем.

— Что за хрень?! — орал Транс, плавая по кругу. — Что это за подстава?!

— Я знаю не больше тебя! — орал в свою очередь Зуб. — Но если мы не достанем рюкзаки и антиграв с вещами, то не сможем выполнить задание, и нас отсюда не заберут! Это понятно?

— Зуб, смотри, — радостно закричал Шурф, показывая на что-то за спиной командира. Из воды показалась сначала верхушка груза, укрепленного на антиграве, а потом и вся платформа всплыла на поверхность в нескольких метрах от них.

— Ура!!! — закричали все трое одновременно. Потом они уцепились за края платформы, опираясь на нее, чтобы хоть немного передохнуть. А Зуб еще и водрузил на нее тяжеленный двадцатипятикилограммовый рюкзак, с которым он едва всплыл. Но платформа и не думала тонуть, выполняя, роль буйка, тогда командир остался ее придерживать, чтобы антиграв не снесло течением с этого места, а Шурф и Транс, начали нырять, предварительно сняв обувь и верхние жилеты, пытаясь найти свои рюкзаки на глубине. Шурф нырял с особенным остервенением, в его рюкзаке было несколько новых взрывающихся вещиц, которые он собирался здесь испробовать.

Их усилия ни к чему не привели, найти рюкзаки не получалось, зато они нашли Биту. Оказалось, что его рюкзак заклинило между камней и он не смог от него быстро избавиться. Шурф и Транс вдвоем вытащили Биту из ловушки и подняли на поверхность.

— Дальше искать бесполезно, — отплевываясь от воды сказал Транс, скоро начнется прилив, и будет еще хуже. Хоть рюкзак Биты удалось найти, придется обходиться этим.

С его словами нельзя было не согласится, они поплыли к кромке воды, толкая платформу с двумя рюкзаками и таща за собой тело Биты.

Пока Зуб устанавливал термоизоляционный шатер, Шурф и Транс раздели Биту почти догола. Это не было мародерством, просто с утерей одного рюкзака у них почти не осталось запасных вещей, так что волей неволей, но вещи Биты пришлось с него снимать. Они с тоской оглядели каменный остров. Здесь невозможно было не то что вырыть могилу, даже мелких камней не было, чтобы засыпать тело. В футболку Биты наложили камней, потом привязали этот груз к его поясу веревкой и бросили тело в воду. Это все, что они могли для него сделать.

Зуб уже разбил шатер. Это был купол из ткани, не позволяющей теплу уходить наружу, поэтому даже от огня спиртовки, на которой они готовили себе еду, очень скоро становилось не просто тепло, а даже жарко. Они развесили мокрые вещи, переодевшись в сухое. Рюкзаки были герметичны, вещи внутри них не пострадали, а вот все вещи, что находились в карманах и жилетах, намокли основательно.

Расположившись внутри палатки, они дали волю своим чувствам. Цензурных слов, характеризующих то, что случилось, у них не осталось, только нецензурные.

— Зуб, что за фигня?! — в десятый раз спрашивал командира Шурф. — Они хотели нас убить?

— Не говори ерунды, — вместо командира ответил Транс, — если бы тебя хотели убить убили бы давно, а не затевали всю эту сложную кутерьму, да и деньги, бы, вряд ли на счет положили. — С этими словами нельзя было не согласиться. — Лучше давайте думать, что делать дальше.

— А в чем спрашивается вопрос? — удивился Зуб. Сейчас обсохнем, поедим, определим направление поиска и двинем. Рюкзак и платформу будете нести, и тащить по очереди, спать в спальном мешке — тоже.

Трансу очень не понравились слова командира, но возразить было нечего, рюкзак он потерял, поэтому он прошипел сквозь зубы:

— Та с — -а, что нас заставила понырять и из-за которой погиб Бита, мне за все ответит. — Злость, это единственное, что им оставалось. Они бы очень удивились, если бы узнали, что Трэгг ни сном, ни духом, не подозревал об их бедственном положении. Откуда ему было знать, что точка, в которую переместили Тамми, была выбрана с расчетом того, что в минуту перемещения, эта часть скалы из-за отхлынувших волн оказалась на поверхности. В любое другое время она была скрыта под водой. Неизвестно: программист, просчитывающий условия перемещения был особо изощренным садистом или наоборот, считал, что чем быстрее осужденный погибнет, тем меньше будет мучиться, но именно из-за его расчета, команда оказалось под многометровым слоем воды. А если к тому же учесть, что вес рюкзаков достигал двадцати пяти килограмм, они должны были радоваться, что вообще остались живы.

Платформа с антигравом, что они взяли с собой, могла перемещать, с учетом веса самого антиграва и чехла, выполняющего роль солнечной батареи — сто девяносто килограмм, и большую часть этого веса занимали емкости с водой. Это составляло почти семьдесят килограмм. Потом еще взрывчатка с детонаторами, запасные обоймы для личного оружия, общая палатка-купол, спиртовка с запасом горючего, три котелка, тарелки, кружки, ложки, несколько фонарей, заряжающихся от солнечной батареи (которой являлся чехол антиграва), аккумуляторы, остальное продукты. Крупы, тушенка, консервы. И все равно уложить на плаформу эти необходимые вещи было невозможно, поэтому предметы гигиены, индивидуальные аптечки, личное оружие, фляжки с водой, некоторый запас продуктов, спальник, теплую запасную одежду, каждый нес за спиной в рюкзаке. Потеря даже одного рюкзака, сразу создавала много проблем, хотя и не была критичной.

Зуб вытащил прибор, определяющий направление, в котором находилась цель.

— Зуб, а ты не знаешь, кто наш объект? — спросил Шурф. Этот вопрос интересовал всех с момента получения задания. Но им сообщили, что всю информацию о цели они получат, когда расстояние до нее будет не больше трех километров. Такая таинственность еще больше разжигала любопытство.

— Не знаю, — уже в который раз ответил командир. — Но если смотреть на место, в котором он отбывает наказание, то думаю, это маньяк, положивший несколько человек.

— А зачем его убивать? — не унимался Шурф.

— А фиг его знает! Может, кто-то из родственников убитых подсуетился, не всем же нравиться, что убийца живет себе в свое собственное удовольствие, пусть даже на необитаемом острове.

— А какая у него подготовка, — встрял в разговор Транс.

— Ну откуда я знаю! — вызверился командир. — Но судя по тому, что мы уже потеряли Биту, а он тут находится вообще один, ясно, что не хилая. Может это даже один из наших. Когда до цели останется три километра, мы получим всю необходимую информацию. — Зуб посмотрел на прибор: — Поздравляю, нам надо переплыть через пролив, разделяющий эти острова. Цель в той стороне, — он неопределенно махнул рукой в сторону едва виднеющегося горного массива.

Глава 2

Они дождались отлива, потом разделись догола, упаковали свою одежду и вещи в непромокаемый чехол, легко переплыли сотню метров воды, оделись и двинулись вперед быстрым шагом. Они шли в два раза быстрее Тамми, и очень скоро добрались до линии, очерченной волнами, разделяющую черную от пепла землю, и вымытую океанской водой. Они ясно видели чьи-то следы. Размер ноги был маленьким, словно это были женские следы или следы подростка. Следы петляли самым странным образом, отклоняясь то влево, то вправо, делая при этом большие крюки, поэтому Зуб решил не идти по следам, а двигаться по прямой, соединяющей их с целью. Для этого им пришлось отклониться влево, снова приблизившись к воде, зато теперь траектория их движения значительно сократилась.

Из-за этого отклонения они не наткнулись на мертвую сколопендру, хотя запах дохлятины слышался очень отчетливо. Они двигались к цели, не подозревая о существовании таких монстров. Цепь гор приближалась, стало понятно, что им необходимо искать перевал, и искать перевал достаточно удобный, поскольку было необходимо на руках перетаскивать платформу с грузом. Груз стал немного легче, за пять дней и запас воды, и запас еды несколько уменьшился.

— Переходить будем здесь, — решительно сказал Зуб, сверяя направление к цели и одновременно в бинокль осматривая склоны гор. Он выбрал очень удачную точку перехода, она была неизмеримо лучше, чем тот перевал, каким воспользовалась Тамми.

Груз с платформы пришлось распаковать и заново укладывать в удобные для переноски тюки. Справились быстро и с паковкой, и с переходом через гору, в бинокль осмотрели равнину, что лежала у них под ногами, выглядела она вполне безопасно. На ночлег расположились на небольшой возвышенности. Разбили общую палатку, Шурф и Транс, как всегда разыграли, кому спать в спальном мешке, а кому — подложив под себя все имеющиеся в наличии теплые вещи. Зуб каждый вечер возмущался, наблюдая за очередной сценой розыгрыша. Казалось, по логике вещей, разыгрывать спальный мешок было необходимо только один раз, а потом пользоваться им по очереди. Так нет же, Шурф и Транс ежедневно устраивали представление с розыгрышем этого несчастного матраса. Последние три дня побеждал Шурф, вызывая дикие припадки злости у Транса этим обстоятельством, но сегодня фортуна повернулась к Трансу лицом, и он впервые за четыре дня получил в свое распоряжение спальный мешок.

Они быстро поужинали и легли спать. Охрану не выставляли. От кого их охранять, до цели еще было очень далеко. Они проснулись от того, что их палатка, стала заваливаться набок, хотя в вертикальном положении ее должны были бы удержать, вбитые в трещины скалы скобы. Потом что-то огромное навалилось на палатку, сминая ее в ком и таща вниз по склону. Нож и пистолет, всегда были у каждого под рукой, даже во время сна, даже во время еды, это была привычка, выработанная годами. Она себя всегда оправдывала, оправдала и в этот раз. Несколько взмахов ножа, позволили выбраться и из мешков, и из палатки, но не всем. Раздался дикий крик Шурфа. Откатившись подальше и вскочив на ноги, Зуб и Транс смогли разглядеть при свете луны, страшную и огромную тварь, что рвала зубами ткань палатки и скорее всего, и Шурфа. Они стали стрелять одновременно, но скоро стало понятно, что пули не причиняют монстру никакого вреда.

— К платформе! — гаркнул Зуб. Трансу ничего объяснять было не нужно, достаточно было этой короткой команды, чтобы понять, что единственным способом спастись, были бронебойные патроны и оружие к ним, да еще взрывчатка с детонаторами, находящаяся в мешке. Они метнулись вверх, к месту стоянки. Не глядя, выбрасывали из мешка запакованный груз, пока не добрались до нужных им вещей. Шурф до этого кричавший, не переставая, затих, они поняли, что с ним покончено. Зуб увидел ракетницу, схватил ее, мгновенно догадавшись, что чудовище, напавшее на них, не выносит света. Он выстрелил прямо в появившуюся перед ними морду, ракета, пробив чешую застряла в панцире, продолжая освещать все вокруг ослепительным светом.. Раздался громкий звук, похожий на визг и монстр рванулся от них куда-то в сторону. В темноте было очень хорошо видно, куда он движется. Схватив взрывчатку и оружие, они бросились вслед за ним. Они увидели место, где тварь скользнула под землю, набросав взрывчатки, они бросились прочь. Через некоторое время, земля дрогнула от взрыва, и тяжело осела, прикрывая выход из норы.

— Зуб, как думаешь, она сдохла? — с надеждой спросил Транс.

— Вряд ли. Может ее немного придавило, но она, скорее всего, сможет выбраться. В любом случае у нас есть время, чтобы убраться отсюда подальше.

— Что за хрень здесь происходит?! — уже в который раз, вопрошал Транс неизвестно кого. Зуб не отвечал, они быстро двинулись назад к палатке. Зажгли несколько фонарей, чтобы рассмотреть и оценить что случилось. Палатка была изорвана в клочья и залита кровью, но Шурфа в ней не было, не было и отдельных частей его тела. Стало понятно, что монстр сожрал и заглотил его целиком. И Зуб, и Транс поежились: такой страшной смертью умирать никому не хотелось. Палатку пришлось бросить, а вот спальные мешки они с собой забрали.

— Мне кажется, что эта тварь бросилась на Шурфа потому что он спал не в спальном мешке, это животное реагирует на температуру, спальный мешок, в какой-то степени, делал нас невидимыми, по крайней мере, по отношению к Шурфу. Услышав эти слова Транс поёжился, поняв какой участи случайно избежал, ночуя четыре ночи без спального мешка.

Они быстро перебрали и перепаковали вещи. Теперь крупнокалиберное оружие было под рукой, также как и приборы ночного видения, ракетница, взрывчатка, детонаторы, все остальные вещи упаковали в мешок и быстрым шагом направились в сторону цели.

— Зуб, а если эта тварь не одна? — дрогнувшим голосом спросил Транс.

— Не похоже. Иначе такими бы ходами, как тот, что мы взорвали, было усеяно все пространство. Скорее всего, мы сейчас идем по охотничьим угодьям, именно этого чудовища, а дальше будет видно.

— А ты когда-нибудь встречался с подобными монстрами? — не унимался Транс.

— Я даже не знал, что такое где-то есть! И вообще отстань и без тебя тошно. —

Дальше они шли молча. Рассвет застал их в пути. Забравшись на самую высокую скалу, в бинокль осмотрели окрестности. Они искали холмики камней, означающих, что там находится выход из норы этого чудовища.

— Один, — медленно считал Зуб, — два. Ходы располагаются на расстоянии, примерно в километр, — он на глаз прикинул площадь равнины, три-четыре выхода должно быть точно. Подсчеты его не обрадовали, тем более, что данные о цели не появлялись, значит, до нее было больше, чем три километра.

...Каждую ночь, перед тем как уснуть, Тамми перебирала в памяти самые дорогие для нее моменты жизни. Это помогало ей не сдаваться, помогало терпеливо ждать, когда истекут эти проклятые три месяца, и к ней прибудет судебный пристав, или как он там называется надзирающий за тем, как исполняется приговор. Помечтав немного об этом дне, Тамми снова вспоминала самые счастливые мгновения своей жизни, и все они были связаны с Трэггом.

Как он вначале был сух и сдержан с нею. Тамми тогда на какое-то время показалась, что она ему неприятна. Но тот разговор о его бабушке растопил и сломал лед в их отношениях. Она это почувствовала сразу едва зашла в столовую в поисках Трэгга и нашла его в тот момент, когда он что-то готовил на плите, изредка прижимая руку к правому боку.

— Вам нельзя вставать! — всполошилась тогда Тамми. — Вы должны немедленно лечь, я вам все приготовлю и принесу в спальню.

— Да, ладно, — Трэгг, улыбаясь, взглянул на нее. — Мне все равно надо завтра быть в офисе, я должен быть уверен, что смогу двигаться так, что никто ничего не заподозрит. К тому же я страшно хочу есть. Так что...

— Вы могли бы попросить меня!

— Я так и хотел сначала сделать, но увидев, как крепко и сладко вы спите, решил не будить. — От слов Трэгга Тамми бросила в жар. Она представила, как он подошел к ней спящей, и какое-то время рассматривал ее. "А вдруг она в этот момент раскрылась, или высунула ногу из-под одеяла, или даже не ногу, а другую часть тела?", — от этой мысли она покраснела, как рак, не смея смотреть на мужчину. Но Трэгг, словно не замечая ее смущения, весьма деятельно готовил завтрак, причем не только себе, но и своей сиделке. В кастрюльке булькала овсяная каша, рядом варились несколько яиц, шесть тостов уже лежали на тарелке, рядом стояла еще тарелка с нарезанным сыром и масленка со сливочным маслом. А еще баночка с джемом, с арахисовым маслом, со сливками. В этот момент на плите закипел чайник и Трэгг выставил две чашки с блюдцами.

— Я буду пить чай, — сразу сказал он. — Если вы хотите кофе, то вам придется его сварить самой.

— Чай, чай, — быстро сказала Тамми, хотя, в действительности чай она просто терпеть не могла, но ей было очень приятно выпить напиток, потому что, его для нее приготовил Трэгг, самолично.

Она смотрела на него и против воли любовалась им. Каждое движение скупо, но при этом, отточено до совершенства. Он открыл шкафчик, чтобы достать сахарницу, одновременно прихватил две салфетки, две серебряные ложечки... и две чашки с блюдцами. Чашки поставил одна на одну, этой же рукой прихватил салфетки, сахарница в другой руке вместе с ложками. Тамми мысленно вздохнула: если бы она была на месте Трэгга, и ей требовалось выставить из шкафчика столько всего, то она не менее трех раз метнулась бы от шкафа к столу. Как он мог все так ловко провернуть? Как мог так быстро все обдумать, взвесив и свои возможности и то количество предметов, что ему необходимо достать? Ее восхищение Трэггом возростало с каждой секундой, поэтому она едва скрываемым наслаждением завтракала в его обществе, все свои усилия, направляя на то, чтобы он этого не заметил.

А потом... а потом он вымыл посуду! Когда он сложил тарелки в раковину, Тамми думала, что он оставляет их домработнице, чтобы она этим занялась, когда придет в понедельник убирать дом Трэгга. Но Трэгг сразу начал их мыть. Тамми подскочила на стуле и бросилась к нему.

— Мистер Трэгг, позвольте я помою. Вам надо лежать, идите, отдохните.

— Это ты, иди, отдохни, — резко перейдя на "ты", каким-то заботливым и обеспокоенным голосом сказал Трэгг. — Ты вчера переволновалась не меньше меня. К тому же я, как никак, мужчина. И я привык терпеть и боль, и даже достаточно легко могу ее переносить, так что, иди в комнату... и переоденься. Мы с тобой сейчас поедим в одно место и немного развлечемся. Мы заслужили несколько часов веселья и отдыха, ты не находишь?

В ответ Тамм смогла лишь счастливо вздохнуть и побежала примерять платье, что вчера себе заказала.

Платье сидело отлично. Оно было в меру стильным, и в тоже время не бросающимся в глаза, все так, как Тамми и любила. Трэгг внимательно посмотрел на нее, под его одобрительным взглядом она просто расцвела. Но тут Трэгг засмеялся и, шагнув к ней за спину, запустил руку ей за ворот. Тамми непонимающе посмотрела на него, пока не увидела в его руках этикетку от платья, которую она забыла срезать. Она мучительно покраснела, а глаза Трэгга стали еще веселее.

— Что выбираешь: пляж и солнце, или дорогу в три с половиной часа?

— Дорогу куда? — сразу забеспокоилась Тамми.

— Это секрет! — Трээгг уже откровенно смеялся, понимая какой мучительный выбор он ей предложил. Роскошный пляж в каком-нибудь райском уголке мира или... секрет. Глаза Тамми стали просто несчастными, но тут Трэгг очень своевременно задел свой бок и поморщился от боли, к Тамми тут, же пришло решение.

— Вы не сможете купаться, да и раздеваться на пляже вам вряд ли захочется, ведь тогда станет видна повязка, значит — секрет. А, что мне с собой взять?

— Ничего. Если тебе что-то понадобиться мы это купим.

Глава 3

Оказалась, что Трэгг ее повез в Империю азартных игр. Открыв рот, Тамми любовалась городом, одно здание было красивее другого

— Ты когда-нибудь тут бывала? — весело спросил Трэгг. — Может у тебя есть какие-нибудь предпочтения?

— Нет! Даже из моих знакомых тут никто не бывал. Я здесь впервые.

— Значит, тебя ждет незабываемый вечер. Первый раз в казино запоминается всем. И учти, есть такая примета: новичкам везет. Так, что рискуй.

Трэгг снял два номера для себя и для Тамми, потом повел ее в ресторан на ланч, потом вручил ей кучу фишек и объяснил, как их ставить. А потом Тамми играла. Она даже не представляла, что настолько азартна. Она и выигрывала и проигрывала. Играла в рулетку и на игральных автоматах и колесо фортуны. Не играла только в карты, она их в руках никогда не держала, и изучать правила просто не было времени.

Это случилось в тот момент, когда она, изнывая от нетерпения, ожидала, когда остановится, запущенная крупье рулетка. Трэгг отходил куда-то и вернулся именно в этот момент. Он встал позади нее, положив ладони на сгиб ее рук. Тамми так внимательно следила за шариком, что почти не заметила этого. Мимо, она проиграла. Стали делать новые ставки, Тамми потянулась руками к своим фишкам, руки Трэгга соскользнули с ее рук и прочно устроились на ее талии, и вот в эту секунду она ощутила его ладони. Тамми бросило в жар, словно Трэгг прикоснулся к ней не ладонями, а раскаленными углями. Она снова выпрямилась, ладони Трэгга остались на прежнем месте. Тамми стояла, как статуя, она точно знала, что если она сейчас обернется и взглянет на Трэгга, в ее жизни все изменится, обязательно изменится то ли в ту, то ли в другую сторону.

Трэгг может сделать вид, что обнял ее случайно, увлекшись наблюдением за игрой, и тогда она будет жить воспоминаниями о его руках обнимающих ее, и ей будет так горько, что она не для него. Что она слишком серая и невзрачная, чтобы стать возлюбленной такого мужчины.

А если он не уберет руки?... От этой мысли ее щеки вспыхнули румянцем и такое желание, чтобы так оно и было, нахлынуло на нее, что Тамми, не дожидаясь очередной остановки волчка, резко обернулась и в упор посмотрела на Трэгга. Он нежно чмокнул ее в кончик носа и сочувствующе сказал:

— Ты снова проиграла. — А она стояла и глупо улыбалась от счастья, слушая эти, казалось бы, грустные слова.

— У тебя еще много фишек? — тон, каким был задан вопрос, предполагал, что ему очень хочется, чтобы было мало. Тамми беспомощно посмотрела на стол и вдруг одним махом, поставила все фишки, не глядя на какой номер. Закружилась рулетка, Тамми почти с безразличием следила за ней, поскольку все свои силы направляла на то, чтобы не засмеяться и не поежится. Трэгг умышленно щекотал ее шею, вкрадчиво дотрагиваясь до нее губами, а иногда осторожно, едва касаясь, водил кончиком языка. Она понимала, что он ее соблазняет и с наслаждением поддавалась на его уловки.

— Красное, четыре, — торжественно объявил крупье.

— "День моего рождения", — отметила про себя Тамми, не осознавая, что этот выигрышный номер и был тем номером, на который она поставила.

— Ты выиграла! — искренне удивился Трэгг, и Тамми с неподдельным изумлением наблюдала, как крупье палочкой, похожей на небольшую швабру сдвинул к ней целую кучу фишек. — Дальше будешь играть? — Тамми снова обернулась к Трэггу и посмотрела ему в глаза.

— А ты, как хочешь?

— Я уже тут был много раз и играл много раз, — неопределенно начал он, — но ты тут впервые.

— Нет, я больше не хочу играть, — если Тамми и покривила душой, то совсем чуть-чуть. Азарт игры был несопоставим с желанием быть рядом с Трэггом. Она видела, что ее слова его очень обрадовали.

— Тогда пойдем, поужинаем? — и снова его тон был таким, что как-то само-собой подразумевалось, что после ужина, будет еще что-то. И от мысли об этот "что-то", Тамми снова бросило в жар. Мысли закрутились, как сумасшедшие, и главная из них была та, что она еще ни разу не была, ни с одним мужчиной, и надо ли сообщить об этом Трэггу заранее или пусть сам узнает об этом. На самом деле раздумья Тамми были вовсе не смешными и вовсе не нелепыми. То, что она, достигнув такого возраста, все еще не испробовала того, что ее сверстницы испробовали уже в шестнадцать-семнадцать лет, могло навести на мысль, что с ней что-то не так, что мужчины обходили ее стороной по какой-то причине, или, наоборот, она их сторонилась. "Потом подумаю", — отмахнулась она, постаравшись задавить панику в зародыше, тут она увидела свою кучу фишек и озабоченно спросила;

— А, что с фишками делать?

— Вернем, тебе выпишут чек. Будешь тратить его в свое удовольствие.

— Но это же были твои деньги? — перед словом "твои", Тамми запнулась, она каждый раз делала над собой усилие, называя Трэгга на "ты". Он, разумеется, заметил ее запинку, глаза его на секунду понимающе блеснули, но он не стал на этом заострять внимание, только заметив:

— Начальные деньги на игру были моим подарком, ты могла выбросить фишки, хоть в урну, так что, все выигранное, лично твое, можешь тратить их на что угодно.

— А сколько здесь?

— Сейчас узнаем. Но у тебя небольшой выигрыш, бывали выигрыши намного больше, в десятки раз больше, — уточнил Трэгг. Тамми выписали чек на шесть тысяч с хвостиком.

— Давай я угощу тебя ужином, — радостно предложила она.

— Нет, — неожиданно жестко ответил Трэгг. — Я за счет женщин не ужинаю. Лучше купи себе какой-нибудь сувенир на память об этом дне.

Тамми и Трэгг поднялись в свои номера переодеться. Тамми взяла с собой еще одно платье (по осторожному совету Трэгга), и теперь красовалась в вечернем платье с открытыми плечами и чувствовала себя королевой. К тому же рядом с ней был такой невероятный мужчина, который казался лакомой добычей многим женщинам, что им встречались и которые окидывали его призывным взглядом, а ее пренебрежительно-высокомерным. Но Трэгг не смотрел, ни на кого, кроме Тамми. И пальцами ей сжимал кисть во время обеда, и во время танца прижимал к себе намного сильнее, чем это было нужно. И несколько комплиментов сказал, но не приторных и слащавых, а таких, от которых ее сердце от счастья чуть не выпрыгнуло из груди.

А когда довел ее до номера, то прижал к стене в коридоре и поцеловал. Ах, с каким наслаждением она ответила на его поцелуй.

— К тебе пойдем или ко мне? — шепнул он ей на ухо. Тамми решила, что ей будет комфортнее с ним в ее номере, поэтому в ответ, она также тихо шепнула:

— Пойдем ко мне.

Они зашли в ее номер. Тамми порадовалась за себя, когда перед тем как спуститься к ужину, аккуратно убрала все вещи, до этого разбросанные по номеру. Что удивительного, перед тем, как выйти к Трэггу она перемерила все нижнее белье, решая, какое ей больше идет, перемерила все украшения, и все это делала в спешке, бросая все на кровать. Теперь она радовалась своей предусмотрительности, потому что если бы Трэгг вошел в ее номер в том состоянии, что он был тогда... она бы умерла от стыда.

— Я в ванную, — быстро сказала она и проскользнула в душ, захватив с собой халат. Он улыбнулся и сел на кровать. Тамми быстро сняла платье открыла горячую воду, стала снимать белье...

"Только не это! — мысленно взмолилась она, понимая, что это, именно "это", хотя оно должно было быть только через четыре дня. Пережитый стресс вызвал гормональный сдвиг, и как результат... Она села в ванной на пол и от отчаяния закрыла лицо руками. Теперь о том, что могло бы у нее быть с Трэггом, то, о чем она мечтала, можно было забыть! — Какая же я несчастная!" — с горечью думала она, понимая, что это конец всему, но выбора не было. Накинув халат, она вышла из ванной.

— Трэгг, извините меня, — с трудом подбирая слова, не поднимая глаз и снова называя его на "вы", сказала Тамми, — я очень устала и хочу отдохнуть.

Трэгг не отвечал, удивленная его молчанием Тамми взглянула на него и была поражена до глубины души. Трэгг не мигая смотрел на нее, но ее не видел. Она вдруг поняла, что он мысленно вспоминает каждый свой и Таммин жест, каждое, сказанное ими слово, пытаясь понять, чем вызвано такое резкое изменение ее поведения. Тамми вспомнила, что в отделе постоянно ходили слухи о его феноменальной памяти. Если было нужно, он мог вспомнить каждое слово разговора, произошедшего даже несколько недель назад. Он мог в уме умножать и делить трехзначные цифры, мог с одного взгляда находить и определять самые слабые места проектов. Все чего он добился в жизни, он добился только своим умом, своим характером, своей решительностью и даже умением рисковать. И вот теперь этот человек использовал все свои самые лучшие качества, чтобы понять, почему девушка еще пять минут назад в восторгом принимающая его ухаживания, так резко к нему переменилась.

— Ты хочешь отдохнуть? — еще раз переспросил он. — Может это лучше сделать в машине? К середине ночи доберемся домой, потом немного отдохнем, а потом...

— Еще один сюрприз? — чуть хрипло спросила Тамми.

— Сюрприз, но возможно и не слишком приятный, — засмеялся Трэгг, и взялся за ручку двери, собираясь выйти из ее номера. — Жду тебя через полчаса. И еще, если тебе что-то нужно, аптека находится внизу в холе.

"Он понял, — молнией промелькнуло в голове у Тамми, — он все понял!".

Уже, в который раз щеки Тамми полыхнули от стыда, и на душе стало так плохо, но она ничего не могла изменить. Поэтому спокойно, как робот, сцепив при этом зубы, приняла душ, переоделась, собрала вещи и спустилась вниз. Трэгг ее уже ждал. Они сели в машину и поехали назад. Тамми думала, что эти три с половиной часа будут самыми плохими в ее жизни. Ничуть не бывало. Трэгг оказался очень приятным собеседником. Он много знал, умел рассказывать, умел рассмешить. Через пятнадцать минут Тамми уже смеялась, а еще через полчаса с азартом решала логические задачи, что он ей предлагал. Причем, эти задачи были из учебника по психологии, что делало их еще более интересными. Дорога домой оказалась не только не страшной, а, наоборот, очень приятной, еще немного сблизив Тамми со своим работодателем. Но приятная дорога домой, это было еще не все.

Глава 4

Когда они добрались домой, Трэгг посоветовал Тамми немедленно лечь спать, поскольку очень скоро ей понадобиться много сил. Тамми приняла ванну и с удовольствием вытянулась на кровати. "Много сил?, — почти засыпая вспоминала она слова Трэгга. — Он что собирается завтра заниматься физическими упражнениями? А как же его рана?", — додумать она не успела, провалившись в сон. Она еще крепко спала, когда Трэгг, потряс ее за плечо.

— Соня, вставай, — смеясь, сказал он. — В самолете отоспишься, нам лететь почти пять часов. В первую секунду такой побудки Тамми улыбалась, потом мысль, что одеяло могло сбиться, и мало ли чего можно при этом увидеть, заставило ее судорожно прижать одеяло к себе, и только потом до нее дошли слова о самолете. Трэгг с нескрываемым наслаждением наблюдал за этой сменой эмоций по ее лицу, понимая каждый нюанс, как если бы она сама ему об этом рассказывала, дождавшись, когда в ее глазах вспыхнет любопытство, еще раз подтвердил, предваряя ее вопрос: — Да, да, да, самолет. Мы сейчас кое-куда полетим.

— Куда? — не удержалась все-таки она от вопроса, задав его немного хриплым после сна голосом.

— Секрет!

Если бы Тамми знала, куда он ее везет, а главное, знала, что означает посещение этого мероприятия, то она страшно бы возгордилась собой и скорее всего, была бы на седьмом небе от счастья. А летели они в один из старейших театров Европы на премьеру... оперы. Возможно, кому-то это показалось бы ничем не примечательным фактом, но на самом деле, на премьере, собирался элитный круг лиц, к которому принадлежал и Трэгг, поэтому появление его с Тамми на премьере означало одно: эта девушка не очередная подружка, которую, ни с кем значимым не знакомят, и которая нужна только для определенных целей. Напротив, это девушка, находится на особом положении, и их связывают серьезные чувства и отношения. Тамми ничего этого не знала, более того, она даже не подозревала о существовании подобных контекстов, поэтому просто наслаждалась полетом, любуясь с высоты на открывающийся пейзаж. Что было дальше, она такого и представить себе не могла в самых кошмарных, а может и в самых сладких снах. Трэгг отвез ее в салон, коротко объяснив женщине, что с почтением приветствовала их: "Сегодня вечером мы идем на премьеру в оперу", — больше ничего говорить было не нужно, вошли еще две девушки-помощницы, и Тамми взяли в оборот. Скрабы, масла, массажи, кремы, снова масла, снова массажи. Руки, ноги, волосы и все остальное тело. Больше тело Тамми ей не принадлежало, им по-хозяйски занимались: маникюрша, педикюрша, парикмахерша, массажистка. У Тамми лишь изредка спрашивали: не жжет ли, не горячо ли?

Из салона Тамми вышла слегка одуревшая, зато она теперь знала, какие возникают ощущения, когда речь идет о шелковистой коже.

Обед принесли в номер, который снял для нее Трэгг, Тамми едва успела перевести дух, как вновь, теперь уже в ее номер, началось новое нашествие. Сначала посыльный принес несколько коробок и несколько платьев, упакованных в чехлы, и несколько коробок с обувью, потом пришла стилист, потом пришел Трэгг. Тамми видела в фильмах, как мужчина оценивает одежду своей девушки, то критикуя, то хваля ее наряды, теперь ей пришлось побывать в шкуре этих женщин, и это оказалось не смешно и не мило. Трэгг точно знал, что он хочет увидеть, и Тамми даже не решилась слово сказать, чтобы намекнуть ему, что и у нее есть свое мнение. Почему-то ей показалось, что в данную минуту он лучше знает, что ей нужно.

Платья распаковали. Их было восемь, все платья были разных расцветок и разных фасонов.

— Приложи к лицу, — в первую очередь скомандовал Трэгг. Тамми без возражений по очереди прикладывала одно платье за другим. — Красное, лиловое и болотного цвета, можешь не примерять, коротко сказал Трэгг.

Женщина-стилист сразу отложила эти три платья в сторону, не став даже спорить. Трэгг рассмотрел каждое из оставшихся платьев.

— Вот это с огромной хризантемой на плече. Тоже уберите, — и красивое, цвета морской волны, платье, отправилось к забракованным. Из оставшихся трех платьев Тамми больше всего понравилось платье цвета темной вишни, но это платье было коротким, скорее всего не прикрывало даже колени. Трэгг тоже обратил на него внимание, но тут же сказал, что короткое платье не подойдет. Тамми жалостливо проводила его глазами к куче забракованных.

— Хорошо, примерь, раз тебе так хочется, — смилостивился Трэгг, заметив ее огорченный взгляд. Платье настолько ей шло, что Трэгг даже какое-то время раздумывал, а не в нем ли ей идти на премьеру. Оставшиеся два платья тоже были красивы. Черного и глубокого синего цвета. — Пойдешь в синем платье, — решил Трэгг, а потом добавил, обращаясь к стилисту. — Вот эти три платья мы берем, — при этих словах Тамми чуть не подпрыгнула от радости, она почему-то ни секунды не сомневалась, что Трэгг подарит ей эти платья. — Теперь украшение, — сказал Трэгг и положил на столик несколько коробочек. Когда он открыл первую, Тамми тихонько охнула. Колье, украшенное сапфирами и бриллиантами. "Наверно тысяч сто стоит", — подумала она, разглядывая украшение.

— Намного больше, чем сто, — шепнул ей в ухо Трэгг. Тамми отшатнулась от него, с ужасом глядя ему в глаза, она решила, что он читает ее мысли. Если бы в эту секунду он подтвердил ей это, она бы ему безоговорочно поверила. — Тамми, я просто угадал, — серьезно сказал Трэгг, но ей опять стало не по себе, ведь теперь он снова угадал, о чем она думает. — Иди сюда, я помогу застегнуть колье.

Тамми посмотрела на себя в зеркало. Такой красивой она себя еще не видела. Но Трэггу снова, что-то не понравилось.

— Слишком вызывающе, — буркнул он... и расстегнул колье. — Попробуй жемчуг.

Жемчужная нить была длиной. Стилист два раза обмотала ее вокруг шеи Тамми, да еще завязала каким-то сложным узлом. Но Тамми это украшение не понравилось. Она, конечно, не смела протестовать, но недовольно засопела носом.

— Тамми, прекрати сопеть, — засмеялся Трэгг. — Жемчуг тебе очень идет, не понимаю, чем ты недовольна?

— Я видела в одном фильме, старуху аристократку, у нее точно также был замотан жемчуг на шее.

— Меньше надо смотреть дурацких фильмов, — рассердился Трэгг. — Жемчуг, это очень благородно.

Тамми была с ним категорически не согласна, но она понимала, на чьей стороне перевес, поэтому просто смирилась с решением Трэгга.

— Жемчуг, так жемчуг, — со вздохом согласилась она, подумав про себя, что она хотя бы примерила ту роскошь. Стилист стала помогать распутывать нить, и когда Тамми от нее освободилась. Трэгг неожиданно надел на нее еще одно украшение. На тончайшей почти невидимой цепочке кулон, украшенный опять же сапфиром в окружении изумрудов и бриллиантов.

— Ах! — только и смогла выдохнуть Тамми. На этом кулоне и остановились. Ни колец, ни серег. Туфли и сумочка были в тон платья. Туфли подошли идеально, когда Трэгг узнал ее размер, она не знала, но он ее точно об этом не спрашивал.

Потом Тамми что-то делали с волосами. Подкалывали, закручивали. Тамми было все равно. Она уже поняла, что эта премьера не просто слушанье пения артистов, а что-то намного-намного большее. От волнения у нее стали дрожать руки, как от холода, а от мысли, что она может опозориться и опозорить Трэгга, стало так страшно, что она чуть не отказалась ехать в театр.

Театр был красив настолько, что Тамми забыла обо всем, с восторгом оглядываясь по сторонам. В чувство ее привел тихий голос Трэгга:

— Сейчас начнется.

— Что начнется, — наивно спросила Тамми, — представление?

— Можно сказать и так, — достаточно загадочно ответил Трэгг. Потом также шепотом добавил: — Все слова, наподобие: "Ах, Трэгг познакомь нас со своей милой спутницей!", надо воспринимать с точностью до наоборот, — все также тихо и очень быстро объяснял он. — Здесь нельзя искать ни подруг, ни приятельниц, здесь есть только союзники, объединившиеся на короткое время в войне против кого-то. И, разумеется, ни с кем нельзя быть хоть сколько-нибудь откровенной. Только общие слова о погоде и о прекрасной премьере. Кстати, ты знаешь какую оперу мы, сейчас, будем слушать? — Тамми с ужасом посмотрела на Трэгга, за всеми этими волнениями, за всей этой подготовкой, ей даже в голову не пришло спросить название. Трэгг снова засмеялся. — Запомни, "Риголетто", какая-то новая интерпретация классики. Ты знаешь кто композитор? — Тамми не знала и этого. — Джузеппе Верди.

Едва Трэгг успел это сказать, как тут же щебечущий женский голос спросил почти тоже самое, теми же самыми словами, какие только что сказал Трэгг.

— Трэгг, а почему ты не представляешь нам свою очаровательную спутницу? — Трэгг иронично взглянул на красивую, холеную, только уж очень худую женщину. Тамми также с интересом посмотрела на нее и также худоба собеседницы, бросилась ей в глаза в первую очередь. Но это была худоба не естественная, почему-то сразу становилось понятно, что эта дама изводит себя голодом неделями и месяцами. Тамми даже стало неуютно. Она хоть и не была полной, однако по сравнению с этой леди выглядела, как цветущая пышущая здоровьем молодая деревенская девушка, вскормленная домашним молоком и сметаной, в сравнении с изысканной аристократкой. Видимо, также подумала и женщина, и довольная улыбка зазмеилась по ее рту.

— Познакомьтесь, Томмазина Ридинг, а это Гретта Сейси...

— Уже не Сейси! — шумно запротестовала женщина. — Я, наконец-то смогла вырваться от этого негодяя! Теперь я снова Гретта Бенни, — и тут же без перехода продолжила, — я украду у тебя твои миленькую подружку, мы с ней пойдем и поболтаем, мужчинам такие разговоры не интересны, — и она крепко схватила Тамми за руку. Тамми содрогнулась от ужаса, представив себя один на один в компании этой мегеры.

— Э, нет! — весело запротестовал Трэгг, притягивая Тамми к себе. — Я не позволяю ей не отходить от меня ни на шаг. Я еще не налюбовался ею.

— Ревность? — презрительно скривила губки Гретта. — Фи-и, как банально! Трэгг, не ожидала от тебя этого.

— Ах, милая Гретта, — нараспев, снизив голос почти до шепота, ответил Трэгг, — тебя ли меня учить, ты на себя посмотри, — неожиданно жестко и холодно ответил Трэгг. Гретта злобно блеснула глазами, но оставила их в покое, удалившись с гордо поднятой головой. Тамми ничего не поняла из этого диалога, но ей стало намного спокойнее, потому что она почувствовала, что Трэгг не даст ее в обиду. Она вопросительно взглянула на Трэгга и он снова без слов понял ее просьбу рассказать хоть немного о том странном разговоре, что произошел минуту назад.

— Этот Сейси, бывший муж Греты, которого она ревновала настолько, что не отпускала от себя ни на шаг, устраивая скандалы, даже иногда публичные. Доведенный до бешенства подобным отношением, он однажды пустился во все тяжкие, исчезнув на несколько дней, а потом подав на развод. Пока еще их не развели, но говорят, она снова осаждает его. У нас делают ставки, — еще тише шепнул он, — сможет она его вернуть, или он все-таки вырвется от нее на свободу.

Тут прозвенел звонок и они направились в зал. Если бы Трэгг не подсунул ей программку, она бы вообще ничего не поняла. Каким-то образом действие оперы было перенесено в тридцатые годы в пик ганстерских разборок. Шут был шестеркой на побегушках у босса, это все, что она поняла.

Во время антракта, она направилась в дамскую комнату, и тут Трэгг ей посоветовал включить мобильный телефон.

— Зачем, искренне удивилась Тамми.

— Включи, — серьезно посоветовал Трэгг, — поверь мне, это будет не лишним.

Он, как в воду смотрел. Не успела Тамми помыть руки, как была окружена несколькими дамами, под "предводительством" все той же Греты.

— Томмазина? — фальшиво удивилась она. — Как удивительно. Мы с тобой постоянно везде встречаемся. Наверно это знак, что мы должны немного сблизиться! Ты так не считаешь? — Тамми, едва сдержалась, чтоб не выскочить из дамской комнаты прямо в эту секунду. Под пристальными взглядами остальных женщин, ей стало не по себе. Она почувствовала, что сейчас ей устроят допрос с пристрастием, и любой ее ответ, даже молчание, будет играть против нее. Если она скажет что-то не то или не так, она вызовет насмешки, будет молчать, скажут, что она и слова не может сказать. Тамми затравлено смотрела на них, и тут зазвонил мобильный телефон в ее сумке.

— Тамми сколько тебя можно ждать? — Трэгг говорил в трубку так громко, что его голос слышали и дамы.

— Иду, иду, — быстро сказала Тамми, поняв, что Трэгг знает о том, что происходит в дамской комнате и хочет вытащить ее из этого кошмара. Тамми почти отпихнула женщину, стоявшую на ее пути, и выскочила из туалета. Через секунду она была в объятиях Трэгга.

— Они все-таки поймали тебя, — успокаивающе шепнул он. — Вот стервы. Ничего, еще два акта промучиться и мы пойдем ужинать. Потерпи.

Потом они ужинали в ресторане, потом снова летели в самолете, а потом он отвез ее домой... к ней домой. Они попрощались. У Тамми едва хватило сил принять душ и добраться до постели. Она уснула мгновенно, хотя была уверена, что не уснет, перебирая в памяти происшедшие события этих самых ярких выходных в ее жизни.

Глава 5

Утром она обнаружила, что ее машина стоит под домом. Тамми не знала, когда ее пригнали, прошлым вечером она совсем забыла о ней и не заметила стояла или нет машина под домом, когда они с Трэггом возвратились. С неспокойной душой Тамми отправилась на работу, ей казалось, что за эти выходные мир перевернулся с ног на голову... но ничего не изменилось. Все было, как прежде. Трэгг никаким образом не показывал, что их отношения стали другими. Вернее, она его не видела ни разу за весь день, и он не разу ей не позвонил, все было так же, как и в прошлые дни. Тамми едва могла сосредотачиваться на работе. Несколько раз цифры расплывались перед глазами от подступающих, и только невероятным усилием воли она смогла сдерживаться, чтобы не разрыдаться у всех на глазах. То, что она была незаметной "серой мышкой" имело свои неоспоримые плюсы, никто не обращал на нее внимания, никто не замечал, что с нею происходит.

"Вот и кончилась сказка, — с горечью думала она, оставшись одной в отделе, когда все умчались на ланч. Ей кушать совсем не хотелось, и теперь она могла спокойно обдумать и принять то, что сегодня происходило... вернее, не происходило. — А, что я хотела? — пыталась она хоть немного встряхнуть саму себя. — Хотела, чтобы он собрал всех сотрудников в зале для конференций и торжественно представил меня в качестве своей новой подружки? — от этой мысли она фыркнула от смеха и на душе немного посветлело. — Если все хорошо обдумать, — чуть не вслух рассуждала она, — то мы с Трэггом фактически ничем друг другу не обязаны... — что-то в ее рассуждениях было не так и Тамми быстро исправилась: — Нет, я-ему-то как раз обязана, а вот он мне... А он мне — нет, — заключила она со вздохом. — Да еще устроил такие выходные дни... — она тяжко вздохнула, понимая, что эти дни она не забудет до конца жизни, и каждого своего избранника она отныне всегда будет сравнивать с Трэггом и с тем, как он себя вел. А это была настолько высокая планка, что Тамми рисковала до конца жизни оставаться в одиночестве.

Неожиданность подстерегала ее, когда закончив работу, она поехала домой. С удивлением обнаружила, что какая-то машина сопровождает ее. Она остановилась в людном месте, демонстративно вышла из машины, ожидая, когда преследователь приблизится. Им оказался один из охранников. Он так же вышел из машины, подошел к Тамми и объяснил ей, что едет он за ней по приказу начальника охраны, и что, как только он убедится, что Тамми добралась до квартиры, сразу вернется обратно, и что с этого дня ее теперь будут ежедневно сопровождать после работы.

Тамми не знала злиться ей или, наоборот, радоваться, поскольку это распоряжение, несомненно, исходило от Трэгга, а это означало... Что это означало, Тамми даже не решилась предположить, но только ее сердце счастливо забилось в груди.

Первый день после выходных прошел, как обычно, а вот следующий! Тамми спокойно работала, как всегда, не обращая ни на кого внимания, вдруг, краем глаза она заметила подошедшую к ее столу начальницу другого отдела. Этот факт очень удивил Тамми, поскольку ее стол стоял в стороне и просто так случайно, мимо него пройти было невозможно. Начальница отдела корреспонденции, как-то странно, с особенным вниманием оглядела Тамми, и ничего не сказав, прошла в кабинет своей приятельницы, начальницы отдела мисс Делтон. Через пять минут двери кабинета распахнулись и обе женщины, достаточно бесцеремонно, уставились на Тамми. В отделе повисла тишина, все сотрудницы просто нюхом почуяли, что происходит нечто очень интересное. А вот у Тамми от нехорошего предчувствия сжалось сердце, она сразу догадалась, что новости, о ее невероятных выходных, каким-то образом стали известны всем.

— Мисс Ридинг, — громко сказала мисс Делтон, — подойдите, пожалуйста, в мой кабинет! — Тамми выбралась из-за стола и на негнущихся ногах, как на эшафот пошла в кабинет начальницы. — Присаживайтесь, — очень гостеприимно, даже с ноткой дружеского расположения в голосе, сказала мисс Делтон. Тамми присела, чувствуя себя очень неуютно под прицельными взглядами двух женщин. — Вы выглядите бледной, — издалека начала разговор мисс Делтон, — как прошли выходные? Вы не выглядите отдохнувшей.

Тамми смотрела на них, как маленький испуганный, загнанный в угол зайчонок, смотрит на двух анаконд. Тамми не знала, что говорить. С одной стороны Трэгг не просил ее хранить историю об этой поездке в тайне, с другой стороны она не знала, как объяснить это странное путешествие. Поэтому Тамми судорожно глотнула и ничего не ответила.

— Мисс Ридинг, это правда? — решительно перебила свою подругу мисс Хаффер. Потом она развернула монитор компьютера и Тамми увидела фотографии, сделанные на премьере оперы в фойе театра. На нескольких фотографиях красовались и они с Трэггом. Тамми от неожиданности замерла. Потом внимательно посмотрела на фотографии и не могла не отметить про себя, что она получилась просто изумительно. Такой красивой она себя не видела еще ни разу.

— Вы были с мистером Метиссоном вместе на премьере? — вклинилась в допрос начальница Тамми.

— Да... так получилось, — только и смогла выдавить из себя Тамми.

— Что получилось? — не сдавалась мисс Хаффер. — Вы ходили по фойе театра и случайно попали в кадр с мистером Метиссоном? — в ее голосе явно звучала издевка.

— Нет, мы были вместе...

— Вы с ним встречаетесь?! — почти хором выдохнули женщины.

— Нет, — на этот раз голос Тамми был твердым, потому что она не лгала... ну почти не лгала. — Мы с мистером Метиссоном просто были вместе, но мы не встречаемся. — Никто Тамми разумеется не поверил, но ее хотя бы оставили в покое. После этого инцидента за ней стали следить. Конечно, ежедневное сопровождение охраны, не осталось незамеченным, но больше никаких знаков внимания со стороны Трэгга не наблюдалось, не наблюдалось до пятницы. В этот день на ее мобильный телефон пришло сообщение:

"В девять вечера я буду ждать тебя возле дома. Уедем на два дня".

И все. Больше ни слова. Но Тамми хватило и этого сообщения, чтобы с этой минуты не чувствовать под собой ног от радости в предвкушении этой встречи. От охватившей ее эйфории, у Тамми хватило смелости даже послать ответную СМС с вопросом: "Что мне взять с собой?". Ответ пришел мгновенно: "Ничего". Тамми спряталась за монитором, чтобы никто не видел ее счастливой улыбки. Но как, же она в этом ошибалась.

Буквально через минуту ее срочно вызвали в кабинет начальницы. Она пробыла в кабинете почти десять минут. Когда вернулась, обратила внимание, что ее телефон, лежит вверх ногами. Она сама бы его точно так не положила. Тамми в испуге огляделась по сторонам, но все усиленно работали на своих рабочих местах, не обращая на нее никакого внимания. Она успокоено вздохнула. Не хватало еще, чтобы ее переписка с Трэггом стала достоянием общественности. И еще она пообещала себе больше не бросать телефон без присмотра.

...Время приближалось к девяти вечера. Тамми просто уже изнывала от нетерпения, в ожидании звонка Трэгг. Сколько волнения, сколько нервов позади, а все из-за того, что Тамми не могла решить, что надеть и какие вещи взять с собою. Она перемеряла все. Все вещи до самой-самой распоследней — ничего не нравилось. Хотелось быть элегантной, но в то же время не броско одетой. Чтобы одежда подчеркивала ее красоту и изящество. Самым красивым платьем было, несомненно, бордовое, что подарил ей Трэгг, но Тамми казалось почему-то неудобно надевать его на это свидание. Остановилась на блузке и юбке. С собой взяла, на всякий случай джинсы, и платье хотя бы более-менее приличное, главным же достоинством которого являлось то, что оно не мялось.

Наконец, Трэгг позвонил.

— Я уже подъехал, жду тебя внизу. — Только она хотела пискнуть, что уже бежит, как Трэгг неожиданно спросил: — Тамми, а ты никому не говорила о нашей поездке?

— Нет, — честно и уверенно ответила Тамми, — а что?

— Вообще-то ничего, только я уже встретил недалеко от твоего дома двух сотрудниц, работающих с тобой в отделе, а еще одна, чуть не угодила под колеса моей машины. Только благодаря хорошим тормозам я не ударил ее, но она почему-то вместо того, чтобы обрадоваться, наоборот, огорчилась. Я мог бы поклясться, что все эти женщины тут оказались не случайно, но если ты говоришь, что никому не сообщала... — Трэгг вопросительно посмотрел на ее, ожидая, что она еще раз подтвердит свои слова.

— Кажется, они прочитали письмо, что ты мне отправил, — виновато призналась Тамми. — Меня вызвали как раз к начальнице...

— А телефон ты бросила на столе, — закончил вместо нее Трэгг. — Теперь хоть все понятно. Выходи, я жду.

... Тамми грустно вздохнула, именно эти вторые выходные, что они провели вместе и стали для них главными. И вновь, она тихонько шептала себе под нос: "Трэгг, я клянусь тебе, я не сдамся, я выдержу и выживу, что бы ни случилось. Как же я скучаю по тебе, как же я хочу снова тебя увидеть!".

Сколопендра настолько надоела Тамми, что она стала придумывать способ, как от нее избавиться. Воспоминания о сдохшей или правильнее сказать, об утонувшей многоножке, постоянно крутились у нее в голове: "Вот если бы заманить сколопендру к озеру и столкнуть ее в воду, чтобы она утонула, — мечтала Тамми. — Вот только как ее заманить? Как, как, — передразнила она саму себя, — очень просто, к воде сколопендру можно заманить едой!"

Лишней еды у Тамми не было, еду она берегла опасаясь, что вдруг что-то пойдет не так и ей придется остаться здесь дольше, чем на два месяца, но Тамми знала, где можно добыть еду для приманивания многоножки. Озеро. Озеро полное рыбы. Правда эта рыба была очень мелкой, и чтобы накормить такого монстра придется стоять с удочкой на берегу днем и ночью. И все же Тамми решила попробовать. Чтобы ловля рыбы продвигалась быстрее, она решила привязать на леску несколько крючков. Отрезала несколько кусков лески, множеством узлов (чтоб было покрепче), привязала сначала крючки к этим кускам, а потом куски привязала к леске. Собрала вещи, взяла, как всегда две канистры для воды, и отправилась к озеру. Когда она достала удочку, то пришла в ужас. Леска намертво запуталась в привязанных кусках, крючках, этакое запутанное кубло, напоминающее мочалку. Почти час Тамми распутывала леску, потом плюнула, насадила наживку на выглядывающие крючки и забросила удочку. У нее все получилось. Она смогла ловить по нескольку рыбок одновременно. Тамми вспомнила, что она когда-то где-то читала, что рыбу лучше сначала прикормить. Камнем прибила рыбешек, поскольку резать живых не смогла бы ни за что в жизни. Искрошила их в мелкие кусочки и бросила в озеро. Совет неизвестного помог. Вскоре на ее удочку стали попадаться рыбины покрупнее, Тамми довольно потирала руками. Забросив удочку в очередной раз, она почувствовала, что попалась очень крупная рыбина. Удилище согнулось дугой, леска натянулась, как струна, но рыба не желала, чтоб ее вытаскивали на берег. Тамми стала рывками дергать удилище и в какой-то момент леска с добычей показалась над водой. На трех крючках бились рыбки очень приличного размера, Тамми только хотела закричать от радости, как вслед за рыбой из озера рванулась чудовищная огромная пасть полная длинных зубов. Секунда и пасть захлопнулась, похоронив внутри себя рыбу вместе с крючками, а потом голова чудовища ушла на дно, так резко дернув за собой леску, что Тамми чуть не улетела в озеро, вслед за своей удочкой. Она заорала от дикого ужаса и стала пятиться назад. Споткнувшись о камень упала навзничь, но даже не почувствовала боли от удара. Мысль о том, что она полностью беззащитна, парализовала ее настолько, что вскочив на ноги, Тамми бросилась бежать без оглядки, бросив все свои вещи на скалистом берегу. Она бежала пока не стала задыхаться от нехватки воздуха и только тогда здравый смысл начал понемногу к ней возвращаться. Тамми сразу подумала о двух канистрах воды, которые успела наполнить до встречи с чудовищем, воды, которая скоро ей очень понадобится, если она не хочет умереть от жажды. Поэтому она постояла немного переводя дух, и, собравшись с силами, пошла назад к озеру. Она торопливо собрала вещи, схватила канистры, лишь краем глаза поглядывая на воду, увидеть еще раз эту страшную пасть ей совсем не хотелось. В модуле, прогнав принесенную воду сквозь фильтры очистки, она подсчитала свои запасы. Всего получалось около восьмидесяти литров чистой воды. Как она ругала себя, что увидев озеро, перестала бояться нехватки воды и, успокоившись, стала расходовать ее, не держа, в постоянном запасе, хотя бы сто литров. Восемьдесят литров, если расходовать по два литра в день, хватит на месяц или чуть больше, по всему выходило, что ей все равно придется ходить к озеру.

Глава 6

У каждого человека есть свои особые страхи, вызывающие панический ужас, их еще называют фобиями. Кто-то боится пауков, кто-то змей, Тамми боялась рептилий. Эта фобия родилась не на пустом месте. Дом, где жила Тамми с бабушкой, соседствовал с небольшой речушкой, летом сильно мелевшей и густо покрывающейся тростником. Изредка в эту речку заплывали крокодилы, вернее маленькие крокодильчики, способные, однако, сожрать кошку или небольшую собачку. Бабушка так напугала Тамми этими рассказами, приукрашенными для устрашения внучки, чтобы она не бегала одна далеко от дома, что был период, когда Тамми не могла спать, боясь, что крокодил заберется в дом и съест ее. Она потом проходила курс терапии, для излечения этой фобии. Была на крокодиловой ферме, любовалась на крошечных крокодильчиков. Постепенно картинка, как незаметно подкравшийся крокодил бросается на жертву, разинув страшную пасть, поблекла, и ее страх немного притупился, но как оказалось, не исчез. И вот теперь он вспыхнул с новой силой. Тамми беспрестанно теперь представляла, как она бросит в озеро канистру на веревке, как начнет ее тянуть и как из воды выпрыгнет чудовище, пытаясь схватить, но только не канистру, а саму Тамми.

Почти целые сутки она не выходила из модуля. Постепенно безотчетный, неконтролируемый страх отпустил ее, Тамми стала думать осознанно и спокойно. Для начала следовало выяснить, может или нет, эта тварь выбираться из воды и ходить по суше. Тамми уже догадалась, что именно ее рев она иногда слышала по ночам. Может, крокодил, покидает водоем только по ночам, также как и сколопендра? Вот если бы можно было установить камеры видеонаблюдения! Тамми вновь обратилась к компьютеру. С видеонаблюдением ничего не получалось, камера могла снимать только при свете, но вот звуки она улавливала хорошо. И что больше всего порадовало ее, так это то, что она могла (собрав небольшое устройство), слышать эти звуки дистанционно. Что-то наподобие приемника, что родители устанавливают у детской кроватки, чтобы слышать плач малыша. Тяжко вздохнув, поскольку с любой техникой она была на "вы", Тамми принялась за работу. Это заняло у нее почти три дня, устройство работало на расстоянии до двух километров, и это была победа. Потом в самое солнечное время дня, прихватив с собой бинокль, она пошла к озеру и, выбрав наивысшую точку, стала оглядывать берега водоема. Озеро имело неправильную форму, часть склонов увидеть не удалось, но это Тамми было и не нужно. В одном месте она заметила пологий берег и явные следы лап. Она бессильно опустилась на землю, этот противник был ей не "по зубам".

"Может, как-то удастся стравить крокодила со сколопендрой? — неожиданно подумала она. — А, что? Набросать еды небольшими кучками, чтобы они привели к тому месту, где сколопендра выбирается из норы, то может эти твари убьют или хотя бы покалечат друг друга? Надо было выяснить, как далеко крокодил может отходить от воды и Тамми занялась установкой камеры слежения.

Она долго выбирала место, где ее прикрепить. Выбрала место, находящееся, поближе к озеру. Там находилось большое нагромождение камней. Тамми даже когда-то подумывала, остановиться, именно там. Среди камней находилась небольшая пещера, вот только россыпь камней, прикрывающая одну из ее сторон, показалась ей ненадежным укрытием. Тамми прикрепила камеру достаточно высоко, направив ее объектив вниз, чтобы иметь возможность наблюдать, что происходит. Потом разбросала рыбешки от камней до озера, словно Мальчик-с-Пальчик, хлебные крошки. В первый день ничего не случилось. Тамми днем побежала оглядеть приманку и не нашла ни одной рыбки. Проклятая сколопендра первой выбралась из норы и все сожрала. Рыбы в запасе больше не было, пришлось открывать банку с мясными консервами, потом варить крупу, смешивать все в большой кастрюле и снова прокладывать путь к озеру таким вкусными подношениями. И снова сколопендра успела первой. Тамми ее уже ненавидела лютой ненавистью. Тогда, чтобы сколопендра не добралась до еды, Тамми спрятала ее между камней, в том месте, где висела камера. И вот с этого дня дело сдвинулось с мертвой точки. На камере было почти не видно, что происходит, только звуки говорили о том, что сколопендра пытается отодвинуть камни и добраться до еды. А потом раздался рев крокодила. Тамми не знала, где он находится, но почему-то почувствовала, что он приполз, слыша запах еды.

К сожалению утром трупов она не нашла, но надежда у нее появилась. Тамми приготовила новую порцию еды. Снова спрятала ее между камней. В этот раз она немного покоптила мяло, чтобы оно пахло, как можно сильнее. Потом Тамми быстро добралась до модуля и занималась домашними делами, почти не прислушиваясь к звукам в динамиках. Еще только начинало смеркаться, слушать еще было нечего, и вдруг...

... — Поверить, не могу, что это баба! Мы положили двух пацанов из-за какой-то бабы! — голос говорившего мужчины звенел истерическими нотками.

Тамми подпрыгнула чуть не до потолка, услышав человеческую речь. Слышимость была плохой, видимо, люди шли в отдалении.

... — Представляешь, какая это тварь, что ее упекли в такое место?! — говорил один голос.

— Таммазина, Томмазина, Томмазина, — бубнил другой, — нет, не помню. Никого с таким именем я не знаю.

— Так она, наверно, работала под псевдонимом. Главное захватить эту с — у врасплох, чтоб она в модуле не спряталась, — с беспокойством говорил первый голос.

— Ничего, если и спрячется, мы этот модуль вскроем, — успокаивал другой.

Тамми зажала себе рот рукой, боясь издать хотя бы звук. Хотя мужчины ее никак не могли бы услышать.

— Слушай, а зачем ее быстро убивать? — вдруг спросил один из мужчин. — Это очень плохая девочка, — в голосе говорившего появились масляные нотки, — очень, очень плохая девочка и ее нужно наказать.

— Так наказать, как ты наказал ту телку, что ее труп пришлось сжигать и разбивать кости? — ядовито спросил второй.

— А тебе ее жалко? — вызверился первый. — Жалко эту мразь, которую здесь держат?

— Не жалко, — мужчина помолчал, — просто противно.

— Противно? Тогда отвернись и не смотри, — сквозь зубы процедил другой.

Что ответил мужчина, Тамми не слышала, он молчал. Потом они удалились от передатчика. Она рухнула на пол, потому что у нее подкосились ноги. Сидела и бессмысленно смотрела перед собой, не в силах осознать только что услышанное. "Меня идут убивать, — с ужасом думала она. — Двое мужчин идут меня убивать, — снова и снова повторяла она, словно это могло помочь ей понять то, что происходит. Тут она вспомнила последние слова разговора, и теперь от страха волосы зашевелились на голове. — Они хотят меня не просто убить, они хотят меня мучить. И о модуле они знают. И, кажется, смогут его открыть, если я здесь спрячусь"

И снова страх накрыл ее с головой, и снова она сидела, зажмурив глаза и зажав уши, как в далеком детстве, когда сильно чего-то боялась. Вдруг голоса вернулись.

— Датчик показывает, что она находится на расстоянии больше двух километров. Мы не успеем ее найти, очень быстро темнеет. Надо выбрать место для ночлега. Спрячемся между камней, главное, чтобы та тварь, проглотившая Шурфа, не могла до нас добраться.

Стало слышно, как мужчины двигают камни.

— Тебе не кажется, что где-то воняет копченым мясом?

— Ты хочешь жрать, вот тебе везде еда и мерещится!

Снова раздались звуки передвигаемых камней.

— Спать будем по очереди. Что-то мне здесь не нравится.

— Скорей бы уже ее завалить. Домой хочу.

— Все хотят. Костер будем зажигать?

— Нет, ты что! Маловероятно, конечно, но вдруг она любит ночные прогулки и сможет издалека увидеть огонь. Лучше не рисковать. Ничего один день потерпеть осталось.

С этого мгновения мужчины больше не разговаривали. Слышались какие-то шорохи, шаги, булькание воды, которую пили или наливали. Тамми жадно прислушивалась к звукам, спать она не могла. Почти час металась по тесному помещению, не в силах успокоиться, от ужаса она не могла трезво мыслить. Потом Тамми постаралась взять себя в руки. То, что мужчины не будут искать ее этой ночью, радовало, но не сильно. Завтра они все равно ее найдут и тогда... Нахлынула новая волна страха. "Что делать? Что делать? — в ужасе шептала она. — Надо замаскировать вход в пещеру! — это была ее первая разумная и рациональная мысль. Она вышла из модуля и подкатила несколько камней, чтобы плотно забить ими вход. Отверстие в потолке скрыть было невозможно, оно было слишком большим. Тамми еще раз прослушала запись разговора. — Датчик! Они ищут меня с помощью датчика! — Тамми посмотрела на левую руку, где был вшит передатчик, сообщающий на пульт, что она все еще жива. — Может вырезать его из руки? — мелькнула у нее мысль, но тут она подумала, что проверяющий без этого датчика ее не найдет, а может и искать не будет. Умерла, значит, умерла. — Нет, датчик уничтожать нельзя! — и тут она вдруг впервые подумала: — А зачем они хотят меня убить? — Этот простой вопрос настолько озадачил ее, что даже страх немного отступил, позволяя думать спокойно и без истерики. — Трэгг! — ахнула она. — Ну, конечно же! Они хотели навредить Трэггу и все подстроили так, что я оказалась невольной виновницей всех его проблем и неприятностей. Они хотели убить меня чужими руками, отправив в это страшное место, но поскольку я не умерла, они направили убийц. Значит, моя жизнь важна для Трэгга. Значит, если я выживу, то помогу ему спастись! — от этой мысли в ее душе все взорвалось от счастья. — Я не умру Трэгг, — мысленно, в который раз, клялась она. — Я выживу! Я спасу тебя. А ты найдешь негодяев, что преследуют тебя и накажешь их. — Если бы в эту минуту Тамми могла на себя посмотреть, то она бы себя не узнала. Ее глаза были холодно прищурены, губы твердо сжаты, в лице ни грамма страха, ни грамма неуверенности или сомнения. С такими лицами гладиаторы шли на смерть. То, что собиралась сделать Тамми, вполне могло быть с этим сравнимо.

Дело в том, что Тамми, в качестве одного из вариантов уничтожения сколопендры, решила попробовать использовать взрывчатку. Как-нибудь подсунуть взрывчатку с детонатором в еду и взорвать это чудовище. Но поскольку взрывчатки было мало, она хотела этим способом воспользоваться в последнюю очередь, если не будет другого выхода. Она долго и тщательно изучала, как правильно организовать взрыв, потом кое-как слепила взрывное устройство. Основная трудность заключалась в том, что Тамми не хотела, чтобы сдохшая сколопендра воняла потом много недель, поэтому Тамми было необходимо, чтобы взрыв произошел, когда многоножка спустится под землю. Тамми понадобился таймер или будильник, или часы. Удивительно, но компьютер, к которому она обратилась за помощью, подсказал ей и это. И вот сейчас Тамми решила воспользоваться этой своей бомбой, но только взорвать не сколопендру, а стену пещеры, в которой спрятались мужчины. Стену, которая когда-то показалось Тамми ненадежной, и которая должна была рухнуть от взрыва, но не просто когда-нибудь, она должна рухнуть, когда сколопендра вылезет из норы. Тамми установила таймер на два часа ночи, а потом, сжимаясь от ужаса, осторожно выбралась из пещеры. Уже смеркалось. Страх встречи со сколопендрой был так силен, что она чуть было, не повернула обратно, чтобы спрятаться и забаррикадироваться в модуле. Но здравый смысл и понимание того, что если она не взорвет стену, то погибнет страшной смертью, и плохо будет не только ей, но и самому дорогому для нее человеку, заставил ее натянуть капюшон на голову и неслышной тенью, окольными путями бежать к тому месту, где остановились мужчины. Она не была специалистом подрывником, поэтому засунула самодельную бомбу в одну из щелей между камнями, и тихо отползла подальше. Потом, снова, на пределе сил побежала к своей пещере.

А потом она ждала. Сидела около динамика и ждала, ждала, отсчитывая минуты до взрыва. Она слышала, как сколопендра пытается отодвинуть камень. Это услышала не только Тамми, но и мужчины. Маты, которыми они крыли этого монстра, Тамми слышала даже сквозь толщу камня.

Потом стал слышен рев крокодила. Сначала в отдалении, потом все ближе и ближе. Вот это была неожиданность. Сердце Тамми стало биться через раз, замерев от надежды, что крокодил загрызет кого-нибудь из этих убийц. Отсчет пошел на секунды. Десять, девять, восемь... Тамми закрыла уши руками. Ноль... ничего не произошло. Тамми вскочила на ноги в отчаянии, что все ее усилия оказались напрасными, и в эту секунду прогремел взрыв. Он был настолько сильный, что дрогнул пол даже в модуле. Тамми припала к динамику. Где-то в душе затеплилась надежда, может, ей удалась их завалить камнями от взрыва. Может они погибли?

И тут в ответ на ее вопрос она услышала крики. Кто-то, кому-то приказывал взять взрывчатку. Рев крокодила, дикий крик одного мужчины, потом другого, все смешалось в хаосе звуков. Раздался взрыв. Спустя несколько минут еще один. Снова послышался грохот осыпающихся камней. А потом... а потом все стихло.

Тамми просидела у динамиков до самого утра. Когда взошло солнце, она счастливо улыбнулась и в эту секунду услышала стон и явственный шепот: "Помогите! Пожалуйста, помогите". Тамми от испуга замерла, потом она осознала сразу несколько вещей. Во-первых, кто-то из мужчин остался в живых, во-вторых, он нашел ее передатчик, поскольку говорил прямо в микрофон. Ее ноги подкосились, она рухнула на пол в модуле.

Глава 7

Этот ужас продолжался уже несколько часов. Молчание... стон... и хриплый голос повторяющий одно и то же: "Помогите. Пожалуйста, помогите!" Иногда голос становился настолько тихим, что в душе Тамми поселялась надежда, что мужчина умер. Но нет, проходило какое-то время и снова мольба о помощи. Это было невыносимо. Тамми несколько раз отключала микрофон, не в силах больше слышать эти стоны, но это ей мало помогало, даже не слыша голоса, она все равно ощущала чужую мольбу-просьбу о помощи. Тамми не знала, что ей делать, она снова и снова включала запись разговора мужчин, и снова испытывала дикий, панический страх от их слов. В эти секунды она понимала, что будет последней дурой, если ему поможет. Ведь он, едва придя в себя, убьет ее, может даже перед этим зверски наиздевавшись, или просто заберет модуль, выкинув ее из него, без еды и питьевой воды, что тоже будет равносильно смерти тяжелой и мучительной. И все равно, ее решимость дождаться, когда он умрет, не помогая ему, таяла, лишь только она слышала эти страшные стоны. Тамми была добрым и милосердным человеком, поэтому, когда солнце перевалило за полдень, она все же решила хотя бы посмотреть в бинокль на мужчину и на место ночной трагедии.

Еще раз убедившись, что он сидит около передатчика, а не караулит ее у выхода из модуля или пещеры, Тамми быстро взобралась на гору и, упав плашмя на камень, стала в бинокль рассматривать взорванную скалу. Мужчину она увидела сразу. Так и есть, он скрючился около передатчика, не пытаясь перебраться в тень или укрытие между камней. Тамми стала внимательно рассматривать его. Грязная изорванная одежда, кровь на штанах, куртке. Мужчина очнулся и видимо заметил, как блеснула на солнце линза бинокля.

Он сразу встрепенулся, тяжело перевалился на другой бок, и только тут Тамми увидела, что левая рука и левый бок у него были изодраны так, что на них страшно было смотреть. Кожа клочьями свисала с предплечья, глубокая рана в боку была видна даже с такого расстояния. Он с такой надеждой смотрел прямо на нее, продолжая умоляюще что-то говорить в микрофон. Тамми быстро спустилась к модулю. Она решила помочь.

Нет, в модуль Тамми никого пускать не собиралась, она просто решила обеспечить мужчине сносное существование, как можно дальше от пещеры, где она жила. Чтобы собрать все необходимые вещи, ей пришлось обратиться за помощью к компьютеру. Тамми внимательно изучала список, потом брала одну вещь за другой и укладывала в сумку. Сначала аптечка. Жидкость для обеззараживания раны, игла, нити, шприц с обезболивающим, еще две таблетки обезболивающего на два дня, компьютер рекомендовал пять таблеток на пять дней, но Тамми решила, что двух с него достаточно, остальные решила сберечь на всякий случай. Бактерицидная повязка, еще несколько на запас, антибиотики. Пришлось пожертвовать своей палаткой, запасным спортивным костюмом и бельем. Она решила, что ему не до выпендривания, сойдет любая майка и трусы даже женские. Десять литров воды и еще емкость, в которую она наложила, сваренную кашу с мясом, Тамми сделала ее достаточно жидкой, напоминающей густой суп, чтобы ее можно было вылить из емкости в миску. Положила спиртовку, котелок, миску, ложку, кружку. Нож она давать ему побоялась. Положила крупу, соль, две банки тушенки, плитку шоколада, сахар, чай. Укладывая продукты, она с тоской осознала, что если ей придется делиться и с ним, то надолго ее запасов не хватит. Сколопендра тогда сожрала целую кучу, для приманки пришлось пожертвовать тоже немало, теперь вот этот убийца. Тамми передернула плечами. Она все время гнала от себя мысль, что помогая этому человеку, она сама себе роет могилу. Вполне вероятно, что когда он немного оклемается, ей придется драться с ним не на жизнь, а на смерть. Глупо было надеяться, что он не захочет отобрать у нее дом со всеми богатствами. Эта мысль снова так ее напугала, что она твердо решила, что когда вернется, сразу же займется перепрограммированием модуля. Она слышала, как наемники говорили, что могут его вскрыть. "Что ж, — с ненавистью вызванной страхом, думала она, — зато я могу сделать так, чтобы этот модуль стал камерой смерти незваному гостю, например, задушив ядовитым дымом, когда он будет крепко спать, или убив высоким разрядом тока!", — такая мысль ее успокоила, и она медленно двинулась к раненому, таща две огромные тяжелые сумки.

Примерно, на полпути новая мысль напугала ее, а что если второй наемник жив? Вдруг он сидит в засаде, а раненный является только приманкой, чтоб заманить ее в ловушку? И все же мысль о подобном зверстве не укладывалась в голове, поэтому Тамми продолжила путь. На открытое пространство она выходить не стала, вдруг у него есть пистолет? Положив сумки рядом с камнем, она отбежала на безопасное расстояние, потом громко прокричала ему, что к сумкам он должен добраться сам, она помогать ему в этом не будет. Мужчина ее услышал. Тамми в бинокль видела, с каким трудом он спустился вниз, потом, шатаясь, побрел к оставленным ею вещам. Присел, вернее, рухнул рядом с ними, потом, превозмогая себя, расстегнул первую. Быстро вытащил несколько вещей, увидев, что в сумке нет того, что он ищет, расстегнул вторую. Тамми догадалась, что ему в первую очередь нужна аптечка. Высыпал на камни все, что в ней было. Нашел шприц и сразу же сделал себе обезболивающий укол. Жидкость для обеззараживания налил в чашку, сбросил с себя лохмотья, оставшиеся от одежды, намочил ткань и стал осторожно выжимать раствор на руку и бок. Потом он сам зашивал и обрабатывал раны, потом жадно пил воду. Тамми поняла, что десяти литров ему будет мало, что ей придется еще раз нести ему воду. Есть он не стал, развернул палатку, забрался внутрь и, как поняла Тамми, уснул.

Теперь у Тамми хлопот прибавилось, причем, прибавилось значительно. То, что крокодил сдох ее очень сильно порадовало. Ошметки пасти этого пресмыкающегося были разбросаны в радиусе пятнадцати метров от туловища. Тамми разглядела это в бинокль. Извечная истина оправдывала себя в который раз: не было бы счастья, да несчастье помогло. В случае с Тамми эта пословица сработала на сто процентов. Теперь к озеру она могла ходить без опаски... правда до тех пор, пока этот убийца-наёмник хоть немного оклемается и не придет в себя. Вот Тамми и старалась воспользоваться отпущенным ей временем, чтобы запастись водой. Она моталась, как угорелая, изредка с вершины горы поглядывая в бинокль, как там раненый. До вечера он не выходил из палатки, вновь вызывая в ней надежду, что он умер. Конечно, страшно хоронить своими руками мертвого человека, но гораздо страшнее оказаться в руках психопата-убийцы.

Ее надеждам не суждено было осуществиться. Утром она заметила, что емкость с кашей, что она ему оставляла, наполовину пуста, сумки он, видимо, затащил внутрь палатки, а емкость с едой демонстративно оставил на виду, чтобы Тамми могла знать, когда ему понадобиться следующая порция каши.

Тамми сначала возмутилась от подобной наглости, ведь она ему оставила сухие припасы, чтобы он сам себе готовил, и тем не менее, когда емкость опустела, она почувствовала беспокойство. Это беспокойство росло и росло, и стало настолько невыносимым, словно Тамми бросила некормленым котенка или щенка, или попугайчика.

У нее была одна знакомая девочка, которой родители, чтобы взрастить в ней любовь и доброту к животным купили попугая, предупредив, чтобы она лично за ним ухаживала. Так вот эта девочка бывало, по два дня не доливала воды и не досыпала корм. Тамми когда об этом узнала, не могла спать, повлиять на эту девочку никак не могла, поэтому специально напрашивалась к ней в гости, только чтобы покормить этого попугая. Вот и сейчас. Как Тамми себя не убеждала, что ничего не обязана этому человеку, что чем больше он будет страдать, тем лучше, и все же, и все же...

Эта пустая емкость для еды беспокоила и раздражала Тамми, а еще через день к ней добавилась пустая емкость из-под воды. Нервы Тамми не выдержали, и она, сварив каши с мясными консервами и прихватив пятилитровую канистру воды, снова пошла к палатке. Она подумала, что через три дня снова придется нести ему еду, так что пять литров ему вполне хватит. Близко подходить не стала, где-то за пятьсот метров до него сложила все принесенные вещи и быстро убежала назад. Потом прокричала ему, чтобы он сам взял их, оставив вместо них пустые. Через три дня Тамми пришлось повторить операцию.

Ветер переменился и принес с собою ощутимый запах начавшегося разложения. Тамми с ужасом поняла, что скоро дышать будет совсем невозможно. Но что делать с огромной разлагающейся тушей крокодила, она не представляла. От одной мысли об этом рвотные позывы скручивали живот. К тому же рядом убийца, что ему стоит подкрасться к ней и убить. От этих мыслей ее настроение было просто ужасным, чтобы не дышать отравленным воздухом, она вообще перестала выходить из модуля.

Ответом на ее страдания был взрыв, прогремевший в один из дней ближе к вечеру. Пол вздрогнул. Камни, посыпавшиеся со свода пещеры, застучали по крыше модуля. Тамми поняла, что мужчина каким-то образом подорвал скалу, чтобы обломки камней засыпали труп крокодила. Тамми стало так интересно взглянуть на это зрелище, что, не удержавшись, она, надев респиратор, выползла из пещеры и, прихватив бинокль, взобралась на гору.

Так и есть. Вместо скалы, на которую Тамми когда-то прицепила камеру, и в пещере которой прятались наемники, лежала огромная груда камней, разбросанных на большое расстояние. Пыль куполом висела над местом взрыва, мешая Тамми рассмотреть, где находится подрывник. Потом Тамми сообразила, что рядом с местом взрыва его искать очень глупо, и тогда она стала оглядывать окрестность. Мужчина лежал за большими камнями и наблюдал за тем, как оседает пыль. Он смотрел на место взрыва, и вдруг резко повернул голову, взглянув точно в том направлении, где находилась Тамми. Она быстро отвела бинокль и прижалась к скале, хотя это было уже бессмысленно, он заметил ее. "Ну и пусть! — с раздражением думала Тамми — Пусть знает, что я за ним слежу днем и ночью".

Завтра предстояло нести ему новую порцию еды и воды, и выбора у нее не было. Если еду, он мог себе приготовить, то воду ему взять было неоткуда.

В этот раз Тамми варила макароны с тушенкой. Она уже в который раз с грустью смотрела, как исчезают ее припасы, а они таяли просто на глазах, если ее не заберут отсюда через три месяца, то продержаться три года, когда по закону будет пересматриваться ее приговор — было уже не реально. Тамми резко осадила саму себя:

"Осталось полтора месяца, ну, может полтора месяца и неделька, вряд ли куратор прибудет сюда день в день. Я продержусь, я обязательно продержусь!". Стало легче, настроение улучшилось, она даже положила в пакет, в который собирала еду для этого убийцы, небольшой тюбик кетчупа. Тамми несла еду и воду, постоянно перепроверяя, где находится наемник. Он сидел в палатке. Она видела его торчащие ноги. Поставив сумку в условленном месте, она забрала пустые емкости и быстро пошла назад, дел было много: принести воды, пропустить ее через фильтры, приготовить ужин, провести инвентаризацию продуктов, сверяясь со списком, какой был составлен при комплектации модуля. Тамми было и самой интересно узнать, сколько она потеряла и потратила за это время. Такая работа помогала не впадать в отчаяние, наведение порядка вселяло какую-то небольшую уверенность, что она может держать ситуацию под контролем, и хоть как-то влиять на нее. Впрочем, последующие события показали, насколько эфемерной была ее уверенность, и насколько смешны были меры предосторожности, что она предпринимала.

Глава 8

Прежде чем нести еду и воду, Тамми всегда убеждалась, что мужчина находится в своей палатке. В этот раз она поступила также. Дождавшись, когда он заберется внутрь, она двинулась к тому месту, где всегда оставляла еду и воду. Она шла совершенно спокойно, поскольку в бинокль видела выглядывавшие из палатки ботинки. Но едва она поставила сумки на землю, как в ту, же секунду неизвестно откуда появившийся за ее спиной мужчина, схватил ее правой рукой и придавил к своему плечу. Тамми дико заорала от страха, рванулась из рук мужчины, но ее попытка оказалась тщетной, мужчина лишь еще крепче сдавил ее.

— Успокойся, — неожиданно сказал он ей. — Я тебе ничего не сделаю. Я просто хотел показать, что я мог убить тебя в любую секунду, но, как видишь, делать этого не собираюсь, я просто хочу поговорить. — После этих слов он не только отпустил Тамми, но даже сделал два шага назад, чтобы она окончательно почувствовала себя в безопасности. Тамми, как заяц отскочила от него, потом, заметив валяющийся нож, который она выронила от испуга, быстро схватила его в руку, и только тогда посмотрела в глаза нападавшему. Мужчина спокойно наблюдал за ее манипуляциями, дожидаясь момента, когда ее взгляд станет осмысленным, а не безумным от страха. И вот теперь посмотрев ей в глаза, он продолжил говорить. Тамми почему-то почувствовала, что эту речь он приготовил заранее, обдумав каждое слово, каждую фразу, каждый аргумент:

— Я не буду извиняться за тот разговор, который ты очевидно слышала. Извиняться глупо и бессмысленно. Но я хочу тебе сказать, что не собираюсь тебя убивать. Не потому что ты мне понравилась, или потому что я испытываю к тебе благодарность за помощь, даже если это действительно так, — торопливо добавил он. — Ты мне все равно не поверишь. Но я уверен, что ты поймешь меня, если я скажу, что не вижу никакой необходимости тебя убивать, наоборот, возможно твоя жизнь спасет и меня, вырвав из этого дерьма, в котором я сейчас нахожусь. Поверь, к тебе я не испытываю никакой личной ненависти или неприязни. Я вообще не знаю кто ты. Только имя. Я не знаю, что ты такого натворила, чтобы здесь оказаться. Не знаю какое преступление ты совершила. Я не знаю ничего. Поэтому предлагаю стать на какое-то время союзниками. Что будет дальше, посмотрим. Как тебе мое предложение?

— Вы хотите, чтобы мы подружились? — пораженно переспросила Тамми, и увидев, как досадливо скривилось лицо мужчины от ее слов, почти истерично добавила: — Вы шли меня УБИВАТЬ! Не просто убивать, а наиздевавшись перед этим надо мной вволю. И теперь вы ждете от меня помощи? Ждете, что я помогу вам выбраться отсюда, чтобы вы продолжили за мной охоту?! Вы сумасшедший? — Мужчина огорченно отвернулся, но сдаваться вовсе не собирался.

— Я не собираюсь тебя преследовать, — начал убеждать он девушку. — Да и какой сейчас из меня преследователь? — Он еще немного подумал, и начал четко, коротко, но при этом совершенно исчерпывающе, рассказывать. — Наша группа была сформирована для устранения объекта, и этим объектом была ты. Нас было четверо.

— Четверо?! — потрясенно ахнула Тамми. — Сюда шли четверо убийц, чтобы меня прикончить? Но за что? Что я такого сделала? — истерично со слезами в голосе, закричала она. Мужчина сочувственно взглянул на нее, но не стал прерываться для ответа на вопросы, продолжая рассказывать:

— Первый член нашего отряда погиб при высадке. Утонул, зацепившись снаряжением за подводную скалу. Второго сожрала огромная многоножка. Нас двоих ты видела и слышала. Ларс погиб, пытаясь убить сколопендру, мне достался крокодил. Я выжил. Когда мы высадились, и все время пока сюда добирались, мы были уверены, что придется убирать мужчину, возможно, бывшего спецагента, съехавшего с катушек и погубившего массу народа. Никакими иными преступлениями, отбывание наказания в таком месте объяснить невозможно. О том, что объектом является женщина, — мужчина глянул на Тамми и поправился, — вернее девушка, мы узнали только за полчаса до того времени, как ты нас услышала. — Тамми смотрела на него, находясь в полном замешательстве, в полном ступоре от его слов. Желания, мучившие ее в данный момент, кардинально разделились. Одно из них, невероятно сильное, мечтало оказаться, как можно дальше от этого человека, вернее оказаться в модуле, закрыть, заблокировать его и так сидеть, пока ее не освободит проверяющий. Ноги только и ждали команды: "Бегом отсюда!", чтобы унести Тамми прочь.

Второе, не менее сильное желание, хотело выяснить, кто направил этих людей убить ее. И пока она, раздираемая этими чувствами, топталась на месте, мужчина, легко угадав ее второе желание, все также спокойно продолжил. — Кто заказчик — я не знаю. Почему тебя хотят убить — я не знаю. За твое убийство каждый из нас должен был получить достаточно большую сумму. Очень большую, — добавил он. — Такие деньги я получал лишь один раз. Получали ли другие из нашей группы — я не знаю. Такие вещи обычно не афишируют.

— Но кто-то, же вам дал это задание? Кто? — потребовала Тамми ответа. Мужчина невесело усмехнулся.

— Его имя, вернее кличка тебе ничего не скажет.

— Говори, кто! — упрямо сжала губы Тамми.

— Кличка Скарабей, между собой мы его называем Большой Говнюк, это кличка точнее отражает его характер. Настоящее имя из наших не знает никто, в этом я уверен. Бывший военный. Опытный, жесткий. Возраст сорок пять-сорок восемь лет. Белый. Выше среднего роста, крепкий, голову бреет налысо, ресницы и брови светлые. Татуировок не видно, может они и есть, раздетым я его никогда не видел. — Тамми задумалась что бы еще спросить, поскольку ситуация яснее не стала.

— А что тебе сказали, когда нанимали на это задание? — наконец, придумала она вопрос.

— Необходимо уничтожить, отбывающий наказание, объект. Тело завалить камнями, имитируя обрушение, как следствие землетрясения. Наше возвращение будет скоординировано только после того, как погаснет на экране маяк, означающий, что объект мертв. — Тамми снова посмотрела на свою левую руку, где ей под кожу имплантировали датчик. Значит, она была права. Сигнал датчика показывает ее местоположение. Тут ее взгляд упал на изодранную руку мужчины.

— У вас всех тоже были датчики? — спросила она. Он согласно кивнул в ответ. — Так теперь заказчик думает, что вы все погибли, а я осталась жива? — спросила она. Мужчина снова кивнул головой. — Так, значит, сюда могут прислать еще одну команду? — ее голос задрожал от ужаса. Мужчина лишь неопределенно пожал плечами:

— Это зависит от того, насколько кому-то нужна твоя смерть. Если очень сильно — то пришлют обязательно.

-То-то тебе будет радости, — едко сказала Тамми, с ненавистью взглянув на него.

— В этом я очень сомневаюсь, — словно не замечая ее взгляда, ответил мужчина. — Если я вернусь, то встанет вопрос выплаты второй части денег, не только мне, но и родне тех, кто погиб. Если из нашей команды никто не вернется, то вопрос выплаты будет закрыт. Так что и в этом вопросе, я твой союзник. Кстати, меня зовут Нортон. — Тамми, недоверчиво слушала доводы мужчины, его имя было совершенно безразлично. Ее мучил другой вопрос: "Можно ли ему хоть немного доверять?".

Нортон, опять правильно угадал ее мысли, и протянул ей какую-то коробочку.

— Это прибор, который позволил бы вскрыть твой модуль. Я отдаю его тебе, теперь я никак не смогу попасть внутрь, если ты, конечно, не захочешь меня пригласить, — с ироничной улыбкой добавил он, поскольку хорошо понимал, что этот вариант исключался совершенно. Тамми быстро схватила подарок. Ей было не до деликатности. Сразу стало намного спокойнее.

— Вот еда и вода. Я приду через два дня, — вместо ответа сказала она, головой кивнув в сторону канистр.

— Я буду ждать тебя здесь. — Тамми быстро пошла к своей пещере, изо всех сил стараясь не оглядываться. Метров через двести, не выдержав, она посмотрела назад. Нортон стоял там же где они расстались и, не отрываясь, смотрел ей вслед. Поймав ее взгляд, он улыбнулся и помахал рукой. Тамми не отвечая и больше не оглядываясь, бегом припустила к модулю.

Вечером, вспоминая его слова и пытаясь найти скрытый в них подвох, она потерпела полное фиаско. Слова Нортона казались правдой. Никакой двусмысленности она в них не находила. Тамми металась по модулю, не зная как ей поступить. В модуль она его приглашать не собиралась, но и прятаться от него было глупо, особенно после того как он отдал ей электронную отмычку. Его слова, что ему нет никакого резона ее убивать, и доводы, которыми он подкрепил свои слова, были достаточно разумны. И все же какая-то мысль беспокоила Тамми, не отпускала ее, заставляя вновь и вновь прокручивать в уме весь разговор.

Как это неприятно: знать, что ты что-то не можешь вспомнить, что-то важное, и главное что-то лежащее совсем близко. Измучив себя вконец, Тамми рассердилась, поужинала и легла спать. Она думала, что будет ворочаться и мучиться от бессонницы — ничуть не бывало. Она уснула, только коснувшись подушки головой. Тамми вскочила посреди ночи. Она мгновенно забыла, что ей снилось, зато четко понимала, какая мысль мучила ее перед сном. Этот мужчина — Нортон, ни словом, не обмолвился, кто из них двоих произнес те слова об издевательствах над жертвой, перед тем как ее убить. Тамми стало не по себе. Потом она стала размышлять: допустим, Нортон сказал бы ей, что, маньяком-психопатом являлся погибший Ларс, и что? Она ведь ни за что не поверила бы его словам. Выходит, он правильно сделал, что не стал об этом говорить. С другой стороны, эти слова мог сказать и он сам, и он тоже не стал бы об этом упоминать.

От своих размышлений она совсем запуталась. По ним выходило, что единственным правильным вариантом, не взывающим сомнений, был бы такой: Нортон должен был бы сказать, что это он маньяк. Правда, после этих слов она убежала бы от него без оглядки и больше не стала разговаривать, но зато сейчас бы не мучилась вопросами.

И вдруг Тамми подумала: "Какая же я дура! У меня же есть запись того разговора. Я могу записать голос Нортона, а потом компьютер сравнит голоса и скажет, кто произнес те слова об издевательствах!"

Через два дня, во время очередной встречи с Нортоном, Тамми в кармане держала включенный диктофон. В этот раз она постаралась с ним поговорить подольше, тем более она придумала вопросы, на какие хотела бы знать ответ. Во-первых, она хотела знать, что случилось тогда той ночью, когда крокодил искалечил Нортона.

— Мы обосновались в небольшой пещере в скале. Вход в пещеру завалили большим камнем. Мы заранее договорились о своих действиях в случае опасности. Единственным по-настоящему действенным средством против таких монстров было использование взрывчатки. Она находилась рядом с нами под рукой, это обстоятельство фактически и позволило нам их уничтожить. После взрыва, что ты тогда устроила, обвалилась не только одна из стен, но и часть свода пещеры. Нас оглушило и завалило обломками камней. Я пришел в себя первый, вытащил из под камней Ларса, он только и успел схватить взрывчатку, когда колопендра схватила его. Она затащила Ларса в свой лаз вместе со взрывчаткой, скорее всего та взорвалась, когда сколопендра проглотила его. Я так думаю, потому что помню глухой подземный взрыв. На меня напал крокодил. Я собирался впихнуть ему взрывчатку в пасть, но взрывом мне сильно поранило ноги, поэтому не смог быстро отскочить, и вот результат. — Нортон кивнув головой на свой израненный бок и руку, а потом продолжил: — Кровотечение я остановил, но без антибиотиков у меня началась бы гангрена или заражение крови. Спасибо, что помогла мне, — в его голосе звучала неподдельная благодарность, Тамми очень сильно захотелось, чтобы психопатом был Ларс. Ну не вызывал в ней Нортон ни отвращения, ни неприязни, наоборот, то ли из-за того, что она его спасла, то ли по какой другой причине, но с каждой минутой, он казался ей все более и более симпатичным.

Добравшись до модуля, она ввела в компьютер только что записанный разговор с Нортоном, потом ввела кусок разговора мужчин и нажала кнопку определить. А в ответ... тишина.

Тамми ничего не понимала. Снова ввела данные — и снова тот же результат. Тогда она догадалась ввести запрос: "Определить принадлежность голоса". Полученный ответ привел ее в уныние.

— Записанные голоса принадлежат: вид — человек разумный, род — люди, семейство — гоминиды, отряд — приматы, класс — млекопитающие, тип — хордовые.

Тамми, ничего не понимая, смотрела на экран монитора, пока, наконец, не догадалась, что в компьютере есть только программа определения по голосовым звукам принадлежность животного к тому или иному виду, а вот программа точного распознавания голосов, внутри этого вида — отсутствует.

Глава 9

Тамми не сдавалась. Она решила попытаться самой сравнить голоса — и снова осечка. Голос Нортона как-то отличался и от одного, и от другого. Тамми снова и снова вслушивалась в голоса мужчин. К сожалению, они проходили достаточно далеко от датчиков,было много посторонних шумов: и шум ветра, и шум осыпающихся камней под ногами. Мужчины разговаривали на повышенных тонах, в их голосах слышалась злость и раздражение. В голосе и манере разговора того и другого, не было никаких особых отличительных ноток. Обычные голоса, ни хрипотцы, ни заиканий, ни искажения звуков — ничего. Тамми стала вслушиваться в голос Нортона. Ну не похож он был на голос ни того, ни другого — хоть режь! Ей стало страшно. А что если Нортон, догадался, что она записала их голоса и теперь старательно и намерено искажал свой голос, чтобы Тамми не догадалась, кто есть кто. В этом случае психопатом является Нортон. Но с другой стороны, после всего случившегося его голос мог немного измениться, например, осесть, и тогда Нортон не психопат. Но в, тоже время и у психопата мог осесть голос. Короче говоря, Тамми так запуталась во всех своих предположениях, что несколько дней просидела в модуле, пока легкое зарапанье по стене ее дома, не сообщило ей, что в пещере гости.

Тамми испугалась так сильно, словно Нортон не стучал деликатно по стене, а пробивал ее тараном. Потом, вспомнив, что модуль он взломать не сможет, Тамми немного успокоилась, и даже крикнула очень громко, чтобы Нортон мог ее услышать:

— Что ты хочешь? — В ответ он громко спросил:

— Тамми, почему ты не выходишь? Что случилось?

"Случилось, случилось, — перекривила его Тамми, тихонько бурча себе под нос, — то случилось, что я до сих пор не знаю, ты садист-психопат, готовый напасть на меня в любую секунду, или ты просто... убийца?", — Тамми сказала эти слова и сама поразилась их смыслу. Нортон шел ее убивать, и не имеет большого значения психопат он или нет, в любом случае, он, в первую очередь — убийца. Для Тамми не было ни малейшего сомнения, что на его счету уже есть человеческие жизни, слишком спокойно он рассказывал ей о своем задании, целью которого была она. И в живых он ее оставляет только потому, что она ему нужна. Весь вопрос только в том, насколько.

"Что делать, что делать?" — бессильно шептала она, метаясь по модулю. Тамми уже прекрасно осознала, что с Нортоном ей все равно придется общаться. Он нашел ее пристанище, и теперь уже отсюда не уйдет. Она, конечно, может попробовать сидеть в модуле, запечатав себя внутри, пока у нее не кончится вода, или пока Нортон не умрет от голода и жажды. Но почему-то такая перспектива показалась ей несбыточной.

Но выходить из модуля тоже было очень страшно. Картинки одна страшнее другой мелькали перед глазами. Вот она открывает дверь, и Нортон набрасывается на нее, втаскивая внутрь. Тамми попыталась себя успокоить, что если бы у него были подобные планы, то он вряд ли бы вежливо стучал в стену, но она тут же возразила самой себе, что неизвестно, сколько времени он прождал, готовясь, напасть, прежде чем решил постучать. И все же делать было нечего, надо было выходить.

— Нортон, ты же понимаешь, что я тебя боюсь. Поэтому, пожалуйста, выйди из пещеры и привали выход камнем, тогда я выйду! — громко прокричала Тамми.

— А как ты узнаешь, что я вышел из пещеры? Может, я только проимитирую, что ухожу, а сам останусь здесь, — вполне разумно возразил Нортон.

— Тогда я не выйду вообще! — зло прокричала Тамми ему в ответ. — Я могу просидеть здесь несколько дней, или даже недель. Думай сам, как меня убедить, что тебя нет в пещере, и что ты находишься от нее достаточно далеко.

Тамми услышала как о стену пещеры ударился камень, она догадалась, что Нортон с раздражением метнул его по стене. Тамми испугалась еще больше, вспыльчивых легко раздражающихся людей она всегда опасалась, поэтому она решила еще денек посидеть взаперти. Но Нортон не дал ей этого сделать. Прошло немного времени, и вдруг заработал передатчик, с помощью которого Нортон попросил ее о помощи.

— Тамми, я стою около своей палатки, можешь выходить! — В доказательство он постучал палкой по котелку, потом, видимо, подняв датчик повыше, дал услышать шум ветра. Как же она обрадовалась его словам! На всякий случай проверила местонахождения передатчика, он, действительно находился на значительном удалении от пещеры, только тогда она решилась покинуть модуль. Набрав продуктов и воды, она пошла к Нортону. Возле его палатки было довольно уютно. Он расчистил от камней и травы все пространство. Большими валунами обложил небольшой круг, соорудив кострище. На камни уложил металлическую решетку (Тамми догадалась, что он нашел часть своих вещей, решетка, вероятно, была среди них), на решетке стояла кастрюлька, в которой булькало какое-то варево.

— Садись, — гостеприимно предложил он, указав на импровизированный стул, сложенный из камней и накрытый его курткой. Тамми осторожно присела, все еще недоверчиво поглядывая на мужчину.

— Я принесла кашу с мясом, печенье и воду, — Нортон благодарно кивнул и начал помешать ложкой в кастрюльке. Потом он схватил тряпку и снял кастрюльку с огня, поставив на ее место другую посудину с водой.

— Это для чая, — пояснил он, — ты же останешься со мной на ужин?

Она не знала, что ответить. С одной стороны лучше было бы побыстрее отсюда убраться, с другой стороны, Тамми и сама не осознавала, насколько она соскучилась по человеческому общению. А от Нортона веяло спокойствием, надежностью и даже... безопасностью.

— Нет, я, пожалуй, пойду, — неуверенно сказала она, — не хочу тебя объедать.

— Как хочешь, — покорно согласился он, но Тамми явственно расслышала в его голосе огорченные нотки.

— Я, может быть, завтра еще приду, — пугаясь собственной решимости, тихо сказала она. Глаза Нортона блеснули радостью.

На следующий день Тамми готовилась в гости к Нортону, словно собиралась идти на пикник, пакуя и тарелку, и ложку, и кружку, кусок сыра, плитку шоколада, кусок колбасы, половину бережно хранимого хлеба, поколебавшись, положила два пакетика растворимого кофе. Это была максимальная щедрость, на которую Тамми была способна. Кофе исчезал в первую очередь с катастрофической скоростью. Она тряслась над каждым его граммом. Все. Можно было выходить. Перед уходом Тамми взглянула на себя в зеркало, и сама себе удивилась. До этого в зеркало она не заглядывала по нескольку дней. Неужели присутствие мужчины, да не просто мужчины, а убийцы, настолько взбудоражило ее, что заставило вспомнить о собственной внешности, и она, помимо своей воли желает выглядеть привлекательной в его глазах? Это открытие поразило ее, и она строго отчитала себя за легкомыслие, за то, что на несколько минут забыла о Трэгге. Потом вспомнив как перед сном она, в который раз перебирала в памяти каждую минуту знакомства с ним, немного успокоилась, убедившись, что ее чувства к любимому все так же крепки. С такими мыслями Тамми отправилась на ужин к Нортону.

Нортон тоже не сидел сложа руки, он встретил Тамми в своей камуфляжной форме, которая, кстати сказать, ему очень шла, был чисто выбрит, аккуратен и подтянут. Он неловко протянул ей сверток.

— Это спортивный костюм, что ты мне дала. Я бы постирал, но здесь невозможно, воды и так мало, — смущенно оправдывался он. Тамми его хорошо понимала, поэтому нисколько не обиделась. У него воды, действительно, было в обрез.

Расстарался Нортон и с угощением: брикет из сухого пайка — орехи в медовой прослойке, сухофрукты. В маленьком металлическом стаканчике стоял букетик из каких-то крошечных цветочков не то чабреца, не то пастушьей сумки. Эти милые цветы почему-то особенно тронули сердце Тамми. Они поужинали, болтая то том, о сем, потом пили кофе, и тогда, наконец, заговорили серьезно.

— Тамми, как ты здесь оказалась? — Этот вопрос, по-видимому, постоянно мучил его, поскольку он задал его первым.

— Произошла страшная ошибка! — с жаром стала рассказывать она. Тамми до этого момента даже не подозревала, как ей было мучительно от того, что она никому не могла рассказать о том, что с ней случилось, поэтому она, торопясь, выплескивала Нортону свою обиду, забыв, что он убийца, забыв, что ей надо его опасаться. Под конец рассказа слезы водопадом лились из ее глаз, она рукавом вытирала слезы и сопли, совершенно не стесняясь сидевшего рядом с ней мужчину. — По приговору суда я должна была отбывать наказание совсем в других условиях, — жаловалась она. — Море, лес, родники, ручейки, чудесный климат, потом должен был быть пересмотр приговора, на условно-досрочное, а вместо этого я оказалась здесь, — и она опять горько разрыдалась.

— А почему тебя хотят убить? — осторожно задал Нортон следующий вопрос.

— Не знаю! — истерично закричала Тамми. — Я не представляю, кому я могу мешать! У меня нет врагов. Совсем нет! Я только закончила колледж, и еще нет и полугода, как устроилась на работу. Я совершила ошибку, страшную ошибку, но не специально, а случайно, по незнанию. Вот за эту ошибку меня и осудили. Я полностью признала свою вину, меня не за что убивать! — Нортон внимательно смотрел на нее. Он не пытался ее утешать, не пытался как-то ободрить, у Тамми возникло ощущение, что он полностью растворился в ее рассказе, поскольку даже почти не моргал, следя за каждой черточкой ее лица. Этот его взгляд отрезвил ее, еще пару раз всхлипнув, она, наконец, замолчала.

— И все-таки ты кому-то мешаешь, медленно сказал он. — Мешаешь очень сильно. Я это говорю на основании того факта, что для твоего уничтожения потратили столько денег. Нанять такую команду как наша — очень недешевое удовольствие, а кроме этого экипировка, кроме этого подкуп людей, чтобы нас сюда перебросить. — Тамми смотрела на него, замерев, как суслик перед коброй. Его слова не оставили ни капли надежды, на то, что снова произошла ошибка, и убить хотели не ее, а кого-то другого.

— Но за что меня могли бы захотеть убить? — теперь уже Тамми спрашивала об этом Нортона, жалобно глядя на наемника. Он как-то странно ухмыльнулся, видимо, отметив про себя абсурдность Тамминого вопроса, но, все же подумав, выдал несколько вариантов.

— Когда мы добирались сюда, то были уверены, что здесь отбывает наказание маньяк, убивший множество людей, и что нас нанял один из родственников погибших, не желавших, чтобы убийца оставался в живых. Ну, теперь понятно, что этот вариант отпадает. Еще может быть месть, например, ревнивый муж, или ревнивая соперница. Ты ни у кого не уводила любимых? — с легкой улыбкой спросил Нортон, поскольку и сам знал ответ. Тамми отрицательно замотала головой. — Ну что ж, — со вздохом констатировал Нортон, остается только один вариант, к тому же самый реальный из всех — деньги. И деньги настолько огромные, что все предшествующие траты, мизер по сравнению с ними.

— Деньги? — поразилась Тамми. — У меня нет денег, совсем нет.

— Может, у тебя нет, зато есть у твоей семьи, — настаивал Нортон.

— И у семьи нет! Я жила с бабушкой в маленьком городке, в маленьком доме, мама меня бросила, больше никаких богатых родственников нет, это я точно знаю, — Нортон немного задумался, потом снова спросил:

— А родственники со стороны отца?

— Нет никаких родственников, — с горечью сказала Тамми, — потому что нет никакого отца. Меня мама родила в шестнадцать лет, она и сама не знала кто мой отец. Она... — Тамми смущенно прикусила губу, но потом с вызовом продолжила, — она вела легкомысленный образ жизни, и моими отцами могло быть полгорода ее сверстников — так, во всяком случае, говорила бабушка, — тут, же добавила она.

— А если это не так? — возразил Нортон. — Вдруг твоя мама точно знает, кто твой отец. Вдруг это какой-нибудь политик или бизнесмен? Вдруг она ему сообщила о рождении ребенка и тебя хотят устранить его наследники? Все равно из-за чего, хоть из-за скандала, хоть из-за денег. К тому же ты сама говорила, что твоя мама была несовершеннолетней, вдруг эта подробность может кому-то перечеркнуть карьеру?

Тамми задумалась. С этой точки зрения она ситуацию не рассматривала.

Глава 10

— Ты знаешь, — медленно сказала она. — Я вот тут подумала... понимаешь, меня похоже уже не первый раз пытаются убить. Месяца четыре назад на меня напали, когда я возвращалась с работы. Мой босс тогда меня спас, он случайно проезжал мимо. Может и тогда эти бандиты напали на меня не случайно, может их и тогда кто-то нанял?

-А как на тебя напали? — с профессиональным интересом спросил Нортон, но увидев удивленный взгляд Тамми, тут же пояснил свой такой специфический интерес: — Одно дело если ты пьяная бродила по темным закоулкам, выискивая себе приключения, и совсем другое дело, если ты шла по центральной освещенной улице, и к тебе начали приставать, несмотря на полицейских, которых в районе, хоть пруд пруди.

— Нет, все было не так, — начала вспоминать Тамми. — Я ехала после работы домой на машине и как раз проезжала участок дороги, вдоль которого росли густые деревья. Машина заглохла, я вышла из нее, и тут они появились, словно из-под земли. У меня было такое ощущение, как будто они меня здесь ждали. Но ведь это невозможно, откуда бы они знали, что моя машина заглохнет именно в этом месте?

— Ну, организовать остановку машины в нужном месте совсем не трудно, — со знанием дела сказал Нортон, очень внимательно слушающий ее рассказ. — Можно прострелить колесо, можно положить поперек полотна дороги металлические штыри, что однозначно бы прокололи колесо, да мало ли, как можно остановить машину в предназначенном для этого месте. И как ты вырвалась от них?

— Я же говорю, что совершенно неожиданно мимо проезжал мой босс. Он остановился и вмешался в ситуацию.

— Слушай, а вдруг он не случайно проезжал, а специально? Вдруг это он подстроил все нападение? — в ответ на его слова Тамми возмущенно фыркнула, но потом все-таки объяснила.

— Он не мог этого подстроить, потому что бандиты ударили его ножом в живот. Я сама выбрасывала нож, когда он вытащил его из раны.

Тамми торжествующе посмотрела на Нортона и с удивлением заметила, что он не слушает ее, полностью углубившись в какие-то свои мысли.

Нортон, действительно перестал слушать Тамми. Он мучительно вспоминал что-то очень важное, что-то такое, о чем ему напомнил рассказ Тамми. Мысль постоянно ускользала, он не мог понять что его так сильно насторожило в рассказе девушки. Какая-то деталь. Вот только какая?

— А ну-ка повтори еще раз, — попросил он ее. — На тебя на пустынной дороге напали трое мужчин, твой начальник остановился и попёр один против троих, правильно? — Тамми кивнула. — За свою храбрость или дурость, — добавил Нортон, — он получил удар ножом в живот.

— Да, все так и было, — подтвердила Тамми.

— Ранение было очень опасным? — продолжил допрашивать ее Нортон.

— Не знаю, — неуверенно ответила Тамми, — вроде не очень. Во всяком случае, после того как ему обработали рану он поехал домой, а на другой день мы с ним отправились в казино... — Тамми замолчала, увидев на лице Нортона, откровенную насмешку над ее рассказом. Тамми и сама, ответив на уточняющие вопросы, почувствовала какую-то неуверенность. А Нортон, словно решив добить ее, начал рассказывать историю, которую он как-то слышал краем уха.

— Этот случай похож на один, о котором я слышал. Какой-то богатей нанял трех наших для инсценировки нападения на какую-то красотку. Он даже потребовал, чтобы его для убедительности ударили ножом, но чтобы при этом не были задеты никакие важные органы. Среди наших есть и такие специалисты.

— А... а зачем... а зачем ему это было нужно? — глотая комок в горле, едва смогла выдавить Тамми.

— Пацаны говорили, что он то ли влюбился в нее и никак не мог к ней подъехать, то ли она постоянно его отшивала, то ли недотрога была...

— Влюбился?! — перебила его Тамми, прижав руки к сердцу, которое от счастья, бешено заколотилось в груди. "Это Трэгг, это Трэгг! — кричало от счастья все ее существо. — Он, правда, влюбился в меня. Вот глупый, зачем было организовывать этот нелепый спектакль, да если бы он только намекнул, что я ему нравлюсь. Ой, неужели у меня действительно такой неприступный вид, что он не придумал, никакого другого способа приблизится ко мне? А эта психолог мисс Данайра говорила мне, что я совершенно не подхожу ему. А вот и подхожу! Он выбрал меня. МЕНЯ!!! Скорее бы вернуться к нему, только бы скорее увидеть его!"

Нортон внимательно смотрел на Тамми, словно открытую книгу читая эмоции, что в эту минуту захлестывали ее. На лицо Нортона набежала тень, глаза сузились, если бы Тамми в эту секунду обратила на него внимание, то ей стало бы страшно. Мужчина, что в этот момент сидел перед ней никак не излучал ни спокойствие, ни надежность... ни безопасность. Ревность, мучительная эгоистичная ревность — вот что в этот момент отражалось в его глазах. Но Тамми занятая своими мыслями ничего этого не видела. Из состояния эйфории ее вывел голос Нортона. Тамми с удивлением обнаружила, что его рядом нет, он что-то искал в палатке, и при этом говорил громко и достаточно зло:

— Вот был бы номер, если бы именно твой любимый посодействовал тому, что ты здесь оказалась. — Когда смысл слов Нортона дошел до сознания Тамми, она чуть не задохнулась от гнева и ненависти к этому человеку.

— Что ты такое говоришь? — яростно закричала она. — Да Трэгг... он такой... он невероятный, он необыкновенный. Да ты хоть знаешь, что он спас мне жизнь? Нет, не в тот раз, когда на меня напали, он спас мне жизнь в прямом смысле слова, а ведь ему даже не надо было меня убивать, просто бросить и уйти. А он не ушел, он тащил, он... он... Да что с тобой говорить!

Тамми резко вскочила и бросилась к своей пещере.

— Вот ведь скотина, — в бешенстве шептала она. — Сам убийца, думает, что и все кругом убийцы. Теперь пусть хоть сдохнет! Не буду больше ему помогать. — Тамми злилась неимоверно. Ей было бы легче, если бы Нортон ее в чем-нибудь заподозрил, чем Трэгга. Мысль о том, что Трэгг хотел ее убить, казалась смешной и нелепой. Убить ее? Зачем? И она снова подумала, что если бы это было так, Трэгг просто тогда бы не спас ее. И Тамми снова вспомнила те страшные три дня, три дня в заснеженных горах рядом с разбитым самолетом.

...Она встречалась с Трэггом уже почти месяц. Ну как встречались... Они были вместе только в выходные дни, и каждый раз проводили их в каком-нибудь экзотическом месте. Тамми посетила казино, оперу, побывала на дорогущем курорте, теперь очередь дошла до заснеженных вершин, куда Трэгг ее повез кататься на лыжах.

Тамми кататься на лыжах не умела, но поскольку она воочию видела снег только по телевизору, с радостью отправилась в эту поездку. Трэгг сам управлял крошечным самолетиком, что должен был поднять их в горы на небольшой аэродром, расположенный рядом с одной из баз горнолыжного курорта. Там их должен был ждать снегоход, чтобы отвезти в домик в горах.

Тамми многого ждала от этой поездки, в первую очередь ждала, что, наконец, между ней и Трэггом случится то волнующее и ожидаемое ею с душевным трепетом событие — произойдет первая ночь близости между ними.

За три уикенда, что уже прошли, они ни разу не находились в уединенном месте, таком, как домик в горах, постоянно были в центре толпы, поэтому то, что Трэгг даже не попытался ни разу ее поцеловать, Тамми не удивляло. Трэгг был, достаточно публичным человеком, Тамми понимала, что он не может вот так открыто целовать ее, поскольку везде, где бы они не были, их сопровождали вспышки телекамер (не говоря уже о мобилиных телефонах). Поэтому из-за отсутствия поцелуев Тамми не переживала, тем более, что Трэгг демонстрировал свое отношение другими способами, например, постоянно находясь рядом, не бросая ее одну среди незнакомых людей, защищая от язвительных уколов дам, что постоянно им встречались, где бы они ни были, и многими другими мелочами, которые Тамми, не избалованная подобным вниманием, чувствовала и замечала.

Дарил подарки. Дорогие подарки. Тамми не считала умилительным, когда в фильмах, возлюбленный заваливает свою девушку смешными мягкими игрушками. На экране это выглядит очень романтично, а вот в жизни... Каждая такая игрушка — маленький пылесборник, да и куда их все пристроить, разве что только раздарить. Так вот Трэгг не страдал подобным сентиментальным воображением. Платье (или юбка с блузкой, или брюками), туфли, сумочка, украшение. Таких комплектов он ей подарил, аж пять штук. Надо ли говорить, что вещи ей подбирал дизайнер и стоили они бешеных денег. Если, в поездке, ему надо было по делам исчезнуть на пару часов, то он оставлял ей кредитную карточку, буквально выпихивая ее в торговый центр, чтобы она купила себе сувениров, или какие-то другие личные вещи. И если Тамми слишком уж деликатничала, то он даже сердился, ругая ее, чтобы она не скромничала. Она была настолько покорена таким отношением к себе, что не передать. Постель? Да это минимальное, на что бы она согласилась ради него, но этого-то, как раз Трэгг и не просил. Тамми иногда задумывалась, почему он не пытается предложить ей где-нибудь уединиться, хотя бы на ночь, или почему он не приглашает ее к себе домой среди недели, ведь ночует-то он дома. Тамми (сама стесняясь своего поступка), один раз вечером поехала к его особняку. Она видела горящий свет в его спальне, стояла и мысленно представляла, что он делает и чем занимается в данный момент. Как же сильно мечтала в эту секунду оказаться там! Она даже подошла к воротам, но нажать кнопку звонка, не решилась.

...И вот теперь они должны были провести два дня в отдельном домике, высоко в горах. Днем — катание на лыжах и снегоходах, но вот вечером и ночью... Сердце Тамми сладко ныло, предвкушая то, что должно было происходить этими самыми ночами. Но поездка не задалась с самого начала. Трэгга срочно вызвали в офис, и вот, вместо того чтобы вылететь днем, они вылетели почти под вечер. До этого синоптики предсказывали прекрасную погоду, прекрасную видимость, но эти несколько часов ожидания резко изменили погодные условия. Трэгг решил лететь, несмотря ни на что, Тамми согласилась бы на полет, даже если бы заведомо знала, что он будет последним. Она уже так сильно любила его, что умереть одновременно, стискивая, в последние секунды, ладони друг друга, казалось ей наисчастливейшим завершением жизни.

В горах вся уверенность Трэгга мигом исчезла. Видимость ухудшалась с каждой секундой, он решил вернуться назад на аэродром, и это оказалось роковой ошибкой. То ли с приборами что-то случилось и они стали показывать неправильные данные, то ли это было каким-то ужасным стечением обстоятельств, но только аэродром все не появлялся и не появлялся в поле зрения. Зато горы постоянно торчали под ними, хотя по времени они уже давно должны были бы лететь над равниной.

Самолет очень сильно тряхнуло, раздался противный скрежет покореженного металла, и самолет носом вперед рухнул в какую-то расщелину между горами, укрытую снегом. Им повезло. Просто нереально, фантастически повезло, самолет не свалился в бездонную пропасть, а совсем немного проскользив, уткнулся в достаточно ровную небольшую площадку. От самолета остались рожки да ножки. Радио не работало, мобильные не ловили сигнал. Встал вопрос, что им делать. Самым разумным решением было оставаться на месте, дожидаясь, пока их пропажа будет обнаружена. А то, что их скоро будут искать Трэгг не сомневался, вот только когда эту команду организуют, да когда спасатели начнут поиски и когда их найдут... вернее не их, а закоченевшие тела, поскольку в горах было очень, очень холодно.

Им тогда повезло во многом: и то, что они не покалечились при падении, и то, что самолет не загорелся, но это все Тамми осознала потом, а в том момент, она очнулась от запаха нашатырного спирта.

— Тамми, очнись, — просил Трэгг. Она открыла глаза и испуганно посмотрела на обломки самолета, которые находились на достаточном от них расстоянии. — Я, на всякий случай, оттащил тебя от самолета, — объяснил он. — Хоть самолет и не загорелся, но мало ли чего? Я пойду, поищу в обломках вещи, что могут нам пригодиться, а ты не спи! Главное — не спи! — приказал он. Тамми вяло наблюдала как он отложил в сторону аптечку, потом распотрошил сумки, с которыми они ехали в горы. Тамми покраснела, увидев, как он безразлично отбрасывает в сторону и тонкое белье, и платья, а вот запасной теплый спортивный костюм положил рядом с аптечкой, при этом Трэгг, что-то бурчал, Тамми прислушалась к его словам:

— Что за девушки пошли, — возмущался он, — в сумках ни крошки съестного. Нет бы: отрыл сумку, а она полная шоколадных батончиков с орехами, кексами, кусками копченой колбасы! — губы Тамми помимо воли дрогнули в легкой улыбке. Спустя какое-то время, Трэгг опустился перед ней на корточки. — Тамми, — серьезно начал он, — нам надо идти. Мы должны попробовать спуститься вниз с горы. Если заночуем рядом с обломками самолета, то ночь мы не переживем. Здесь слишком холодно. Тамми смотрела на Трэгга, но его слова как-то скользили мимо ее сознания, не оставляя следов. Трэгг вгляделся в ее глаза, досадливо вздохнул, потом снова вернулся к самолету, что-то еще поискал в обломках и второй раз подошел к Тамми, нагруженный двумя сумками. Словно куклу поставил ее на ноги, немного подержал за плечи, пока она полностью не пришла в себя и потом медленно двинулся вперед. Тамми поплелась за ним, не пытаясь осмотреться, не пытаясь понять, куда они движутся, она, словно цыпленок за курицей, бездумно следовала за ним. Он не разрешал ей останавливаться, объясняя это тем, что если она сядет, то сразу уснет и замерзнет, что лучше идти медленно, чем совсем не идти. На ходу он давал ей кусочки шоколадки, потом, кусочек галеты, Тамми вяло жевала, почти не чувствуя вкуса. Она, выросшая в теплом климате, не любила холод. А вот холод, как выяснилось, очень любил ее, забираясь к ней под одежду, замораживая ее изнутри при каждом вздохе. Скоро Трэгг понял, что дальше Тамми идти не сможет. Он усадил ее на сумку с вещами, и Тамми блаженно замерла, прислонившись спиной к скале. Трэгг укутывал ее какими-то вещами, что-то говорил, что ему надо поискать дрова или ветки, иначе без костра они замерзнут. Потом Трэгг исчез, Тамми как-то вяло подумала об этом и тут же провалилась в спасительный сон. Вот только из такого сна невозможно было выбраться.

Она пришла в себя, от тепла костра, и от ощущения кружки с горячим чаем возле своих губ.

— Пей, — приказал Трэгг, и она послушно стала пить. После первых глотков она поняла, что в чай он добавил алкоголь, от которого жар пошел по всему ее телу. — Тамми, — просительно сказал он. — Мы должны идти. У нас есть еще два часа светлого времени дня. За это время спуститься спуститься, как можно ниже с горы. Во-первых, там теплее, во-вторых, там больше вероятность найти дрова или ветки для костра. Здесь я обыскал все вокруг, дров хватило только на этот жалкий костерчик. Ты же сможешь идти? — с надеждой спросил он. Тамми подумав немного, уверенно кивнула. Трэгг собрал все вещи снова в сумку и уверенно двинулся вперед.

Они достаточно легко миновали заснеженную часть горы, успев пройти еще немного, пока на них не опустились сумерки. Трэгг снова усадил Тамми на сумки, укутав всеми теплыми вещами, что у них были, а сам, вооружившись мощным фонарем, отправился на поиски топлива. Тамми некоторое время понаблюдала за движущимся лучом и как-то мягко и незаметно провалилась в сон. Очнулась она, когда Трэгг стал отчаянно трясти ее за плечи.

— Тамми проснись, Тамми проснись, — беспрестанно требовал он. Она честно пыталась пробудиться, пыталась открыть глаза, но сон тут, же затягивал ее вновь, и она бессильно повисала в руках Трэгга. — Пей, пей, — просил он, поднося к ее губам кружку, но край кружки бессильно бился о ее губы, расплескивая горячую жидкость на Трэгга. В какую-то минуту она почувствовала, что он ее раздевает, но эта мысль как-то безразлично скользнула в ее сознании и тут же пропала. А потом пришло тепло. Настоящее физическое тепло, исходящее от человеческого тела. Тамми завозилась и удивленно распахнула глаза, поняв, что находится в объятиях Трэгга, укутанные в его и ее куртки, и что он и она раздеты до пояса, и что он согревает ее своим телом.

Трэгг, увидев, что Тамми пришла в себя, выпустил ее из объятий, тщательно застегнув на ней куртку, и снова приказал ей выпить горячего чая с алкоголем и съесть шоколадку с галетой. Она без возражений, делала все, что он ей говорил. Потом Трэгг снова, расстегнув ее куртку, прижал Тамми к себе, и так она и уснула, прижавшись к его горячему телу, но теперь он не пытался ее будить, поскольку этот сон нес полноценный отдых и восстановление сил.

Утром она проснулась от холода. Трэгг куда-то ушел, но она услышала треск ломающихся сучьев, и поняла, что он собирает ветки для костра. Чувствовала она себя почти хорошо. Чувство отупения, сопровождавшее ее все это время, немного рассеялось, она оглянулась по сторонам с проснувшимся интересом. Они миновали зону снега и теперь до самого подножия горы были только камни. Кое-где пробивалась трава, кусты и даже невысокие деревья. Поглазев по сторонам, Тамми с радостью кинулась помогать Трэггу... лучше бы она этого не делала. Перепрыгивая с камня на камень, Тамми покачнулась и рухнула вниз, прокатившись, какое-то расстояние. За секунду Трэгг оказался рядом с ней. Он помог ей подняться, Тамми попыталась сделать вид, что ничего страшного не случилось, но он сразу понял, что это не так.

Усадил ее на камень, и почти профессионально стал обследовать руки ноги, живот, ребра. Сняв с нее кроссовки, заставил шевелить пальцами, и облегченно вздохнул, убедившись, что переломов нет. Вообще-то Тамми сравнительно легко отделалась: ушиб колена, на которое она упала всей тяжестью тела, и ушиб правого бока. Она так переживала, что подвела его, что вообще не стонала, и даже пыталась улыбаться, внушая ему, что ничего страшного не случилось. Но Трэггу ничего и не нужно было объяснять. В спорте, травмы неизбежны, и он их достаточно получал, чтобы хорошо понимать, что она сейчас чувствует. Он не сказал ей ни слова упрека, хотя и он, и она понимали, что теперь их передвижение еще больше замедлится.

Как же ей было плохо! Плохо не столько физически, сколько морально. И за то, что она такая рохля, и за то, что она вместо помощи, создает для Трэгга одни проблемы. Она прекрасно понимала, что если они каким-то чудом спасутся, то он больше не подойдет к ней и на пушечный выстрел, и Тамми не собиралась на него за это обижаться, потому что на его месте поступила бы точно также. Она в очередной раз горестно вздохнула, не переставая наблюдать за Трэггом, снова собирающим ветки для костра.

Он прыгал с камня на камень, легко сохраняя равновесие, словно такое передвижение было для него самым естественным, Тамми не смогла, не восхитится им, в который раз посетовав на себя, что она такая недотепа. Трэгг исчез из поля зрения, его закрыл огромный уступ, и Тамми сразу же заволновалась. Нет, она верила, что Трэгг не бросит ее, и все же ей было намного спокойнее, когда он был рядом, и она могла на него смотреть. Трэгг не появлялся и не появлялся. Тамми вытягивала шею, крутила головой по сторонам. Он возник совершенно неожиданно.

— Тамми, — громко и возбужденно закричал он, — там, ниже — дорога. Из-за поворота не видно, но кажется, по ней движется машина. Я попробую ее перехватить. Сиди здесь и жди меня. Ничего не бойся.

Трэгг торопливо сбросил с себя теплую куртку, укутал ею Тамми, и быстро двинулся вниз. Она с трудом поднялась с камня, на котором сидела, и хромая, прошла немного в том направлении, где исчез Трэгг. Его уже не было видно. Она вернулась к оставленным вещам и начала ждать. Трэгга не было долго, очень долго, прошел, наверное, час, когда она услышала хруст камней под чьими-то торопливыми шагами. Она от радости рванулась к нему, но Трэгг повел себя очень странно. Он опустился перед ней на колени и шепотом быстро сказал:

— Спрячь этот телефон в носок, — с этими словами он ловко сунул ей в кроссовок тонкую узкую полоску телефона. — Меня будут тщательно обыскивать, тебя, надеюсь, нет. Этот телефон наша единственная надежда на спасение.

Все эти слова Трэгг проговорил на одном дыхании, Тамми только хлопала глазами, пытаясь осознать их смысл. Увидев, что она ничего не понимает, Трэгг начал объяснять нехотя и с досадой:

— Грузовик, который я остановил, принадлежал контрабандистам, во всяком случае, мне так показалось. Это первая плохая новость, — почти спокойно сказал он, — вторая плохая новость заключается в том, что эти уроды быстро смекнули, что им в руки, в нашем лице, попала золотая жила, и они своего, естественно, не упустят. Так что мы с тобой теперь являемся заложниками, за которых наши хозяева хотят получить приличный выкуп.

У Тамми от страха округлились глаза, она слушала Трэгга и не понимала, как он может оставаться таким спокойным, в свете этих ужасных новостей. Но долго удивляться ей не пришлось, сначала она услышала шумное пыхтение, а потом увидела и сам источник тяжелого, одышливого дыхания. Грузный неопрятный мужик, наконец, добрался до них и остановился в трех шагах, подозрительно рассматривая Тамми. Не найдя в ее внешности ничего опасного, резко шагнул к ней, легко поднял на руки, и, взвалив себе на плечо, двинулся вниз. Трэгг немного задержался, собирая вещи, но потом очень быстро догнал их.

Висеть на плече вниз головой было не очень удобно. Тамми ерзала, крутилась, пытаясь занять более приятное положение. Мужик что-то очень грубо рыкнул, а потом еще ударил ее кулаком в бок. Тамми испугалась и затихла.

Грузовик, к которому ее принес мужчина, выглядел плачевно. Лобовое стекло разбито, его осколки рассыпаны внутри кабины.

— Это я разбил стекло в грузовике, — пояснил Трэгг. — Я видел, что не успеваю добежать и перехватить машину, пришлось бросать камни в стекло, чтобы привлечь внимание водителя.

— Понятно теперь, почему он такой злой, — со вздохом сказала Тамми, кинув боязливый взгляд на угрюмого мужчину.

— Нет, сейчас он уже не злой, — засмеялся Трэгг. — Ты не видела его лицо, когда он, остановив грузовик, вышел из него с монтировкой в руках. Вот тогда он был злой. А поскольку я не хотел, чтобы он бегал за мной по горам, желая убить на месте, то бросил ему под ноги камень, завернутый в достаточно большую сумму купюр. Этот подарок его весьма порадовал, и он согласился помочь нам. Когда мы стали подниматься на гору, он немного приотстал от меня, я заподозрил неладное и осторожно приблизился к нему, прячась за камнями. Он разговаривал с кем-то по телефону. Все понять я не смог, но главное все, же уловил: ему приказали отвезти нас в какой-то дом и там держать под охраной.

В этот момент мужик что-то недовольно гаркнул, видимо, приказывая им замолчать, потом жестами предложил забраться в кабину. Кабина была маленькая, рассчитанная на водителя и одного пассажира, Трэгг посадил Тамми себе на руки, она прижалась к нему, и вдруг почему-то почувствовала себя в безопасности, вернее даже не так, она почувствовала, что с радостью примет все, чтобы ни случилось, если Трэгг будет рядом с ней. Машина ехала медленно, Тамми не заметила, как заснула, согревшись его в объятиях.

Глава 12

— Просыпайся, приехали, — шепнул ей Трэгг в ухо. Она открыла глаза и быстро огляделась. Большой просторный дам, сложенный из грубого камня, маленькие окна. В дом их не пустили, вместо этого отвели в соседнюю небольшую пристройку, отличающуюся от дома тем, что на окнах были толстые решетки, и дверь была не деревянной, а металлической. Вещи у них забрали, потребовали и мобильные телефоны. У Тамми сжалось от страха сердце. Бандиты ни за что не поверят, что у них только один телефон, ее обыщут и заберут телефон, который Трэгг спрятал в ее кроссовке. Но к ее немалому удивлению, Трэгг спокойно вручил им два телефона. Свой она сразу узнала, значит, второй был Трэгга. Бандиты поцокали языками, видимо, восхищаясь мобильником Трэгга, поэтому почти не обыскивали пленников — так небрежно проверили карманы и все.

Примерно, через час им принесли еду. Трэгг подозрительно понюхал месиво из тушеных овощей, потом также подозрительно понюхал отвар из ягод, что был в кувшине. Тамми понимала: Трэгг боится, что их накачают наркотиками, чтобы они не могли бежать.

— Пейте, пейте, — резко приказал охранник, что принес еду. Трэгг согласно кивнул головой, и охранник оставил их в покое, присев на скамейку в ожидании того, пока они закончат обедать.

— Тамми, — просительно шепнул Трэгг, мне надо сохранить трезвую голову, это единственный наш способ спастись, я не могу просить тебя, но мне очень надо, чтобы ты выпила этот сок у них на глазах. — Тамми взглянула на Трэгга, потом обдумала его слова и согласно кивнула головой. Она демонстративно налила себе и Трэггу из кувшина, отсалютовала стаканом охраннику и медленно, чтобы он видел как она глотает напиток, выпила всю жидкость до дна. Охранник так внимательно смотрел на нее, что Трэггу не составило труда вылить больше половины на пол. Потом он точно так же как и Тамми медленно выпил оставшийся напиток и даже продемонстировал розовые "усы" оставшиеся от ягодного сока. Охранник, успокоенный увиденным, ушел, закрыв их в сарае, и Тамми тут же потянуло в сон. Она пыталась с этим бороться, трясла головой, наблюдая, как Трэгг пытаясь не заснуть, отжимается от пола на кулаках. Тамми несколько минут сопротивлялась дурману, а потом незаметно погрузилась в небытие. Сколько она проспала, Тамми не знала, но несколько часов точно, проснувшись, вопросительно посмотрела на Трэгга и тут, же по его веселому взгляду поняла, что все в порядке.

— Тебе удалось вызвать помощь? — шепотом спросила она. Он кивнул головой, а потом присел около нее и начал очень тихо объяснять.

— Помощь я вызвал, но неофициальную. Скоро прибудет небольшая группа людей, чтобы попытаться нас отсюда вытащить. К официальным властям обращаться бесполезно, здесь процветает коррупция и пока власти согласятся что-либо предпринять от нас останутся рожки да ножки. Тамми я хочу тебя предупредить: сейчас начнется торг за наши жизни, я не собираюсь им уступать, это будет ошибкой. Если они почувствуют мою слабость, то вообще нас не отпустят. Понимаешь, они мне будут угрожать, угрожать... тобою. Будут угрожать пытками или смертью, — она испуганно сжалась от таких слов. Трэгг, увидев ее реакцию, с досадой дернул головой, зная, что самое плохое он ей еще не сказал. — Тамми, — он требовательно и настойчиво посмотрел ей в глаза. — Тамми, — повторил он, — мне придется сделать вид, что твоя жизнь для меня ничего не значит. Я хочу, чтобы ты знала, что это не так. Верь мне. Я прошу тебя. Если тебе будет угрожать реальная опасность, я им уступлю, но сначала все же, попробую настоять на своем. Ты меня понимаешь? — с тревогой спросил он, поскольку Тамми ему ничего не отвечала. Наконец, она медленно кивнула, Трэгг облегченно вздохнул. Тамми понимала, что он полностью прав, но только после этого навязанного сна голова была тяжелой, и Тамми приходилось прилагать массу усилий, чтобы просто думать. Ее не могла встряхнуть даже мысль о том, что в глазах Трэгга она выглядит глупой, тупой коровой, умеющей только создавать проблемы.

— Кто-то идет, шепнул Трэгг и быстро, и даже в какой-то степени демонстративно начал нажимать кнопки телефона. Он успел произнести несколько фраз, когда дверь сарая распахнулась, и внутрь вошло несколько мужчин. Увидев, что Трэгг разговаривает по телефону, двое из вошедших бросились к нему. Трэгг спокойно отдал телефон, из динамика которого все еще доносился голос собеседника Трэгга. Мужчины начали орать друг на друга, видимо упрекая в такой немыслимой ошибке, как оставленный телефон, в руках заложников. Трэгг не говоря ни слова, спокойно наблюдал за этой ссорой, и даже, похоже, понимал, в чем мужчины упрекают друг друга. Наконец, один из них обратился к Трэггу на его языке, и Тамми стала понимать, о чем они разговаривают.

— Куда ты звонил? — требовательно спросил мужчина. — В полицию?

— Нет, — спокойно ответил Трэгг, — я звонил своим людям, чтобы они засекли координаты этого телефона и знали потом, где меня искать.

— Вас перевезут в другое место!

— Это ничего не изменит. Если с нами что-то случится, громить ваше бандитское кубло начнут именно с этого дома.

— И что же произойдет? — иронично спросил мужчина.

— Ну, на месте этого дома останется кучка камней, но все будет организовано так, что следователи сделают вывод о трагической утечке газа.

— В этом доме готовят на электрических плитах, — с сарказмом уведомил его мужчина.

— Тем лучше, — обрадовался Трэгг, — значит, оставленные в подвале дома баллоны с газом, хранились с нарушением всех правил, что и приведет к трагическому инциденту. Но это еще не все. Как вы понимаете, телефоном я воспользовался задолго до вашего прихода, и смог сфотографировать и переслать снимки всех людей, которых я смог увидеть из окна сарая. Так вот, если с нами что-то случится, то потом пострадают все эти люди и их семьи. Кстати, всех вас я тоже сфотографировал, если не верите, можете сами посмотреть, все сделанные снимки в телефоне сохранены.

Бешенство мужчины невозможно было описать. Он понимал, что проиграл, причем, очень, очень глупо. Ярость его не давала возможности трезво мыслить, поэтому угрозы, которые он начал выкрикивать заставили Тамми сжаться от ужаса.

— Пока вас найдут, пока попытаются освободить, все эти часы вы будете орать от боли, срывая голоса, а потом молить, чтобы мы вас убили, — мужчина нехорошо оскалился, и Тамми догадалась, что он лично будет пытать пленников. От страха у нее закружилась голова, захотелось забиться в угол, спрятать куда-нибудь, чтобы ее никто не нашел. А вот Трэгг наоборот. Он спокойно смотрел на своих тюремщиков, не выказывая никакого страха, самое удивительное, что Тамми и вправду почувствовала, что он никого не боится. А потом он заговорил. Заговорил спокойно и по-деловому.

— Мне хотелось бы, чтобы вы сообщила мне, какую сумму вы хотели получить за наше освобождение. Я бизнесмен и хорошо понимаю, что вы, за мое спасение, безусловно, заслуживаете некоторое вознаграждение. Если мы сойдемся в цене, то деньги вам будут немедленно выплачены. Итак?

Мужчина пожевал губами, обдумывая свой ответ. Потом нагло и противно улыбнувшись, очень медленно произнес:

— Пятьдесят миллионов.

Тамми настолько поразилась названной цифре, что не смогла сдержать удивленного оха. Пятьдесят миллионов! Цифра была просто нереальной. А вот Трэгг остался абсолютно спокойным. Тамми потом догадалась, что он ожидал услышать примерно такую сумму. Губы Трэгга расплылись в ироничной, саркастической улыбке.

— Я предлагаю пятьдесят тысяч, после этого мы забываем о существовании друг друга.

— Пятьдесят тысяч? — мужчина аж поперхнулся, произнося эту ничтожную сумму. — Вы что меня за дурака держите?

— Наоборот, — мило улыбнулся Трэгг, — я считаю вас очень умным человеком, умеющим считать не только деньги, но и просчитывать дельнейшие проблемы, которые, несомненно, появятся у вас, если со мной или с моей спутницей что-то произойдет. А так вы получаете деньги, никаких проблем, никаких хлопот, я даже помогу их вам легально обналичить или наоборот, легально вложить в недвижимость, или в производство, чтобы у властей не возникло к вам никаких вопросов.

Мужчина замолчал на несколько минут, обдумывая слова Трэгга. Тамми почувствовала, что разговор о легализации полученного выкупа, его серьезно заинтересовал. Наконец, мужчина соизволил поинтересоваться:

— И как вы сможете это сделать?

— Очень даже легко, — лучезарно улыбнулся Трэгг. — Например, я могу купить, а потом подарить, выбранной вами женщине или девушке, дом, участок земли, ценные бумаги или облигации, машину, небольшой самолет, яхту, драгоценности. Мой юрист уладит все необходимые формальности, никаких вопросов ни у кого не возникнет, тем более что никто не знает о том, что со мной случилось.

Мужчина потер рукой подбородок. Было заметно, что он уже сдался, поскольку предложение Трэгга было действительно заманчивым. Нерешенным оставался вопрос о сумме выкупа. И начался торг. Жаль только, что Тамми не пришлось слышать все перепетии этого спора, поскольку Трэгга куда-то увели, и она почти час сходила с ума от страха и беспокойства, переживая, чтобы с ним ничего не случилось. Трэгг вернулся злой, как черт, Тамми даже не решилась его спросить, чем же все закончилось. По лицу Трэгга она догадалась, что ему пришлось согласиться на гораздо большую сумму, чем пятьдесят тысяч.

Вскоре им принесли обед, вместе с женщиной, что несла поднос, вошли еще двое мужчин, один из них был тот, с которым торговался Трэгг, а вот вторым оказался доктор.

— Это наш врач, — коротко бросил мужчина, обращаясь исключительно к Трэггу. — Я знаю, что ваша спутница ранена, доктор сделает ей обезболивающий укол, и обработает раны.

Пока мужчина это все говорил, врач успел открыть свой саквояж, успел достать шприц и наполнить его каким-то лекарством из ампулы. Вот только когда он протянул руку к Тамми, Трэгг достаточно жестко перехватил руку врача.

— Никаких уколов. Никакой обработки ран, — твердо сказал он, а потом, оглянувшись на Тамми, объяснил свое поведение: — Я им не верю, — в голосе Трэгга звучали виноватые нотки. Он не мог не понимать, как Тамми больно, и что он, лишая ее укола, заставляет ее страдать, — Тамми, я не хочу, чтобы тебе делали укол, не хочу, чтобы к тебе вообще прикасались! — теперь в голосе Трэгга звучали непреклонные нотки. — Ты посмотри, в каком свинарнике нас тут держат. Тут микробы, грибки и вирусы просто кишат, еще внесут какую-нибудь инфекцию, — убежденно сказал он. — Ты потерпи, пожалуйста, уже недолго осталось, скоро нас отсюда заберут, а дома тебе окажут настоящую помощь. Температуры у тебя нет, значит, воспаления тоже, а боль... боль можно вытерпеть, — и Трэгг нежно провел рукой по ее щеке. От этой неожиданной ласки Тамми вспыхнула, и согласно закивала головой, даже боль в колене и ребрах куда-то на время пропала.

Им завязали глаза, куда-то долго везли, потом они сидели в бункере или подвале, в котором отвратительно воняло скисшими продуктами. Сидели так долго, что Тамми чуть не уписалась, поскольку на все просьбы отвести ее в туалет никто не реагировал. Трэгг тоже молчал, и при этом так тихо дышал, Тамми порой казалось, что его уже нет рядом с нею, тогда она поворачивала голову в ту сторону, где он сидел, и тянулась к нему лицом, неизменно натыкаясь на плечо или руку. Это ее сразу успокаивало и придавало сил. А через несколько часов случилось то, что стало ее самым сокровенным, самым драгоценным ее воспоминанием.

...Тамми вздрогнула и резко повела плечами, заставляя себя вернуться к действительности. Она не хотела вспоминать тот день и ту ночь, не хотела вспоминать потому что знала — ей станет так больно, так горько от мысли что у нее было и что она все это потеряла из-за собственной глупости и рассеяности. Тамми понимала, что с такими мыслями одна дорога в могилу, а она должна выжить, должна еще хоть раз увидеть Трэгга и и вот тогда она раствориться в воспоминаниях о том, что тогда между ними случилось! А сейчас только этот ненавистный Нортон, который готов на любую клевету, только бы заставить ее ему помогать.

Глава 13

Тамми так разозлилась на Нортона, что не приходила к нему целых три дня. Но потом чувство ответственности и где-то даже жалости, заставило ее, вновь идти к своему несостоявшемуся убийце, и тащить разные припасы, которые она с трудом оторвала от сердца.

Нортон так обрадовался ее приходу, что ей стало немного неловко за свою злопамятность и обидчивость. Когда она шла к Нортону, то решила больше никогда не касаться в разговоре с ним, ни Трэгга, ни обстоятельств, при которых она оказалась здесь, но Нортон был с нею не согласен.

— Тамми, я только хотел помочь, — примирительно начал он, едва Тамми выгрузила свои подарки на импровизированный стол. — Возможно, я ошибаюсь насчет твоего мужчины...

— Конечно, ошибаешься! — резко перебила его она. — Трэгг не такой. Он ни за что не причинил бы мне вреда. Это я его подвела, — с горечью сказала Тамми, — это из-за меня у него огромные проблемы и неприятности! — Как она ни старалась, слезы все равно вырвались наружу. Тамми яростно вытерла щеки и попыталась перевести разговор на другую тему, но Нортон ей не позволил.

— И, тем не менее, — настойчиво сказал он, — у тебя есть могущественный и очень сильный враг. Я уже говорил, что послать сюда четырех человек, чтобы убить тебя — удовольствие не из дешевых. Считаешь, что твой мужчина не мог этого сделать — хорошо, пусть так и будет, но тогда кто?

— Я думаю, — неуверенно сказала Тамми, — что, может, меня хотят убить, чтобы навредить Трэггу.

— И каким же образом твоя смерть навредит ему? — насмешливо спросил Нортон. — Да не просто смерть, а смерть с помощью таких сложных и запутанных ходов! Ты говоришь, что должна была отбывать наказание совсем в других условиях. Так вот так просто осужденного невозможно перебросить из одного места в другое. Чтобы подобное организовать надо стольких людей, отвечающих за исполнение приговора подкупить, что я даже не представляю, о каких суммах может идти речь! И для чего? Чтобы ты погибла в первый же день? Но ведь тебя можно было убить еще когда ты находилась в тюрьме или когда тебя из тюрьмы возили в суд... Прости, — быстро сказала Нортон, увидев, как побелела Тамми. Он раскаянно сжал ее руку, но было заметно, что он все еще продолжает думать о своих словах.

— Ничего, я вдруг вспомнила, как видела в фильмах, как расстреливают неугодных свидетелей у здания суда. Хорошо, что я не знала о том, что кому-то мешаю, иначе, сошла бы с ума от страха, она невесело усмехнулась, но Нортон ее не поддержал, он все еще продолжал прокручивать в уме известные факты, которые никак не желали кладываться в картину.

— Не понимаю, — с досадой сказал он. — Если мешал Трэгг, то проще было бы организовать его убийство или организовать провокацию, которая бы дискредитировала его. А так... А что ты такое страшное сотворила, что попала под суд?

— Да ничего я не творила! — с отчаянием ответила Тамми. — Я просто послала несколько сообщений своей подруге по электронной почте, но как-то так получилось, что в эти сообщения открыли канал, по которому ушла очень секретная и конфедециальная информация! Только и всего. Меня обвинили в краже этой информации. Трэгг встал на мою защиту. Благодаря ему я отделалась только шестью годами тюрьмы, с возможностью пересмотра приговора после трех лет отбывания наказания. А оказалась... здесь. — Тамми всхлипнула.

— Черт, — выругался Нортон. — Вообще ничего не понятно.

— Возможно, существуют какие-то обстоятельства, о которых никто не знает и не догадывается, — неуверенно предположила она. Нортон несколько мгновений обдумывал ее слова.

— Знаешь, что, — неожиданно попросил он, — может, ты мне расскажешь обо всем во всех подробностях, учитывая каждую мелочь, каждую деталь...

— Ты говоришь о моей работе у Трэгга? — уточнила она.

— Да, — кивнул Нортон головой. — Но не только о работе, мне кажется имеет смысл рассказать и о том, как начались твои отношения с Трэггом.

— А это еще зачем? — мгновенно окрысилась она, интуитивно почувствовав в своих словах угрозу для Трэгга.

— Тамми, — как можно мягче сказал Нортон, — я не прошу тебя говорить о интимных подробностях, я прошу лишь рассказать, как и при каких обстоятельствах начались ваши отношения... — увидев, что Тамми упрямо поджала губы, явно не собираясь ему ничего рассказывать, терпеливо объяснил: — Была бы ты мужчиной и , допустим, рассказала, что познакомилась с красивой девушкой в тот момент, когда вы ехали в лифте и внезапно в здании отключилась электроэнергия, и вы просидев рядом полчаса, начали встречаться, в этом случае можно было бы заподозрить умысел, заподозрить, что поломка лифта была подстроена, чтобы иметь возможность познакомиться поближе. В твоем случае таким "лифтом" является нападение на тебя, которое также позволило вам стать ближе друг к другу... я говорю об этих совсем неслучайных случайностях. — В ответ Тамми вполне искренне рассмеялась:

— Нортон, — немного успокоившись сказала она, — сам подумай: я рядовая сотрудница, самого, что ни на есть рядового отдела, через который не проходит никакой важной информации... и босс, который в своих руках держит все секреты. Скороее уж речь должна идти о том, что это я использовала нашу связь, чтобы выведать секреты... — Тамми вдруг запнулась, и слезы снова покатились по щекам. Ведь именно в этом ее и обвинили. Нортон досадливо вздохнул, но отступать явно не собирался.

— Может и до этого нападения было что-то, на что ты просто не обратила внимание? — осторожно, но настойчиво сказал он. — Расскажи все с самого начала. Ну, например, с того момента, как ты узнала о фирме Трэгга и отправила ему свое резюме. — В ответ горестно вздохнула, явно не желая ничего говорить. Тамми и сама не понимала, почему она не хочет ничего рассказывать. Какое-то подсознательное чувство удерживало ее, мешая это сделать. Она словно ощущала, что рассказывать Нортону совсем не то же самое, что рассказывать адвокату или следователю, которые заранее были настроены против Тамми, хотя изо всех сил делали вид, что сочувствуют ей. С Нортоном ее рассказ будет совсем другим, и Тамми почему-то этого очень боялась.

Когда она разговаривала с представителями закона, то в основном отвечала на их вопросы, и ее ответы звучали так: "Да. Я звонила... Я не знала, что это нарушает правила конфиденциальности... Полностью признаю свою вину... Нет, он не знал". Разговор же с Нортоном будет намного более личным, каким-то интимным что ли, и Тамми это страшило. Но Нортон не отставал

Он буквально вывернул ее наизнанку, выспросив до мелочей не только о том инциденте, за который ее осудили, он заставил ее рассказать обо всем, что произошло за много-много дней до этого случая. А главное, он выпытал ее собственное мнение, заставил рассказать, как она видит все происшедшее, вынудил рассказать, о некоторых сомнениях, что не давали ей покоя, и о которых она никому не решалась говорить до этого.

— А тебя ничего не настораживало в ваших отношениях? — настырно выспрашивал Нортон. Тамми хотела сказать, что ничего, но запнулась и ненадолго замолчала. — Ага! — торжествующе закричал мужчина, — значит, в ваших отношениях было что-то такое, что тебе казалось странным?

— Не то чтобы странным, — неуверенно начала Тамми. Понимаешь, после того нападения на еня я думала, что мы начнем встречаться, но Трэгг постарается все держать в тайне и никоем случаем не афишировать наши отношения... Понимаешь, — неловко стала объяснять она, — в него влюблены все женщины, что находились рядом с ним, а их было немало, и многие из них были такими необыкновенными, что я и сама понимала, насколько не подхожу ему. — Тамми судорожно вздохнула, впервые произнеся слова, что постоянно маячили на краю ее сознания: — Я ему не подходила, — четко почти по слогам повторила она. — Не подходила ни по образованию, ни по воспитанию, ни по происхождению, ни по уму! — при последних словах ее голос истерически дрогнул.

— Зачем он выбрал тогда тебя? Влюбился? Как он себя вел, когда вы оставались наедине? Не мог нацеловаться? — Услышав эти слова Тамми быстро взглянула на Нортона, но он смотрел куда-то в сторону безразличным, равнодушным взглядом и только алеющие пятна на скулах, говорили, что это не так.

— Не буду я с тобой ничего обговаривать! И рассказывать больше ничего не буду, — закричала Тамми вскочив на ноги, возмущенная тем, что Нортон спрашивает о таких личных вещах. Но Нортон не отпустил ее. Он искренне попросил прощения за свою назойливость, грубость и бестактность, потом снова усадил Тамми на камень... и снова стал ее расспрашивать.

— Как Трэгг проявлял свое внимание к тебе до того нападения, — издалека начал он.

— Никак! — отрезала Тамми, а потом вздохнув, еще раз подтвердила: — Совсем никак. Я воочию видела его только раз, когда он приходил в наш отдел. Но... если тот мужчина, о котором ты рассказывал был Трэгг, то возможно он видел меня, даже когда я его не видела, может именно в эти минуты я ему и понравилась? — смущенно предположила Тамми. Нортон в ответ лишь неопределенно пожал плечами. — Так вот, продолжила Тамми, — Женщины там, где я работала, мечтали даже о простой поездке с Трэггом в лифте. Счастливица рассказывала часами, описывая каждую замеченную ею подробность в его внешности. Я остро ощущала свою ущербность рядом с таким мужчиной, и смиренно думала, что останусь его тайной любовницей на то время, пока не надоем ему. Как видишь, — невесело усмехнулась Тамми, — я очень реально видела свои перспективы этого романа с боссом. Но Трэгг повел себя совсем по-другому. Мы посещали казино, летали в другую страну на премьеру оперы и везде попадали в объективы телекамер, но Трэгга это совсем не волновало. Он не скрываясь демонстрировал наши отношения и представлял меня всем своим знакомым.

— А когда вы... — несколько глухим голосом начал Нортон. — Сколько дней вы уже к этому времени встречались? День, два, может неделю? — Тамми густо покраснела от этого вопроса. Во-первых, из-за того, что вопрос был не слишком тактичным, а во-вторых из-за того, что ей очень не хотелось говорить о том, что "это" случилось не через день или неделю, а когда прошло больше месяца их знакомства. До этого разговора Тамми думала, что Трэгг так поступил в отношении ее потому что она особенная для него, все остальные его подружки уже в день знакомства делили с ним постель, а вот с Тамми он так не поступил. И только сейчас она вдруг здраво спросила себя: "А почему? Почему Трэгг никак не форсировал это событие, не пытался настоять на близости... да он даже не целовал ее в этот месяц по-настоящему, не считая того поцелуя в казино!".

— Я не собираюсь ничего тебе рассказывать! — в который раз за этот вечер, сказала Тамми. Нортон, некоторое время посверлил ее глазами, потом поняв, что она ему этого не скажет, снова вернулся к моменту нападения на нее.

— Значит, до этого момента вы никак не общались?

— Никак, — покорно подтвердила Тамми. — Мне совершенно непонятно: как я могла не почувствовать его симпатию к себе? Понимаешь, в жизни ко мне очень мало кто испытывал симпатию, и я всегда очень остро ощущаю даже малейшее доброжелательное отношение.

— А сейчас ты что испытываешь? — сразу же заинтересовался Нортон, перебив, самым бесцеремонным образом, ее рассказ. Тамми удивленно посмотрела ему в глаза и тут же страшно смутилась от взгляда, каким на нее смотрел Нортон.

— Я так боялся, что ты больше не придешь, — тихо сказал он, и Тамми от его слов еще больше покраснела.

— Я бы так не поступила, — торопливо уверила она его, — я же понимаю, что без воды и еды ты здесь не проживешь.

— Причем здесь еда и вода? — досадливо спросил он.

— А притом! — раздражаясь непонятно на что, ответила Тамми: — Ты не забыл, что шел сюда убивать меня. У-би-ва-ть, — по слогам повторила она. — А кто-то из вас двоих, просил другого не делать этого слишком быстро! — Тамми яростно взглянула в глаза Нортона, надеясь увидеть в них... а что она собственно надеялась увидеть? Испуг, что его раскрыли, сожаление о собственной глупости, заставившей его громко рассказывать о своих садистских предпочтениях, или наоборот, испуг от того, что она могла про него подумать такие страшные вещи? Тамми совсем запуталась, она смотрела в глаза Нортона и видела в них... спокойное понимание. От этого взгляда она, аж задохнулась. Нортон хорошо понимал, и хорошо чувствовал, и ее смятение, и ее неуверенность, но при этом совершенно не желал помочь ей разобраться в своих чувствах. Да и как бы он это сделал? Упасть на колени с криком: "Это не я! Это он!", или проникновенно смотреть ей в глаза и клятвенно заверять, что садистом был погибший. Как, он может ее убедить, что он не психопат? Это, конечно, в том случае, если это действительно так. А если нет?

Часть третья

Глава 1

Когда на экране монитора один за другим погасли два зеленых огонька, означающие, что два сердца перестали биться, прогоняя кровь по сосудам, Трэгг целую минуту непонимающе, неверяще смотрел на мутную картинку, где горел только один желтый огонек.

— Этого не может быть, — ошарашено прошептал он. — Этого быть просто не может! — Трэгг откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, стараясь свыкнуться с мыслью, что его план не сработал. Он несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться и придать мыслям ясности. Ничего не помогало. Мозг отказывался признать, очевидное, тогда Трэгг нажал кнопку, вызывая к себе в кабинет начальника охраны. Ничего ему, не объясняя, Трэгг просто развернул монитор с одиноким тлеющим маячком и, со скрытым злорадством, наблюдал, как от изумления вытягивается лицо Солета.

— Вы послали достаточно подготовленных людей? — резко и холодно спросил Трэгг.

— Разумеется! — голос Солет звучал очень убежденно. — Они не раз и не два участвовали в подобных акциях, ни разу не вызывая сомнений в своей компетентности. Скажу правду, у них у всех боли проблемы с психикой, но для выполнения подобного задания это скорее был плюс, чем минус.

— Тогда, объясните мне, что происходит?! Гибель одного может быть объяснена случайностью. Гибель двоих — небрежностью, халатностью, невнимательностью. Но гибель всех четверых! — Трэгг не сдержался и резко повысил голос. — Это не может быть случайностью, или неосмотрительностью, поскольку предыдущие смерти не могли не насторожить оставшихся в живых! Что там произошло?! — Трэгг уже орал на весь кабинет, но Солет в ответ мог лишь недоуменно пожать плечами.

Трэгг надолго задумался, откинувшись на спинку кресла. Когда это молчание перевалило за все мыслимые грани терпения, Солет осторожно кашлянул, напоминая о своем присутствии.

— Мне подбирать другую команду? — осторожно спросил. Но Трэгг в ответ невесело усмехнулся.

— Если хочешь, чтоб что-то было сделано хорошо — делай это сам, — процитировал он известную поговорку. — Команду подбирать не надо. Я пойду сам. Один.

— Но... но, — начал говорить Солет, однако Трэгг его жестко перебил.

— Ты хочешь сказать, что я сошел с ума, раз решил отправиться туда, где пропала целая команда подготовленных людей? — он вопросительно взглянул на подчиненного и тот кивнул головой, подтверждая, что именно это он и хотел сказать. — У меня нет выбора, — невесело усмехнулся Трэгг. — Когда ты начнешь набирать следующую команду, то обязательно возникнет вопрос, куда делась предыдущая. Это первая причина. Вторая... — он замолчал и долго смотрел в окно, ничего не говоря. — Вторая, — словно очнувшись, повторил он и жестко продолжил, — вторая, никого не касается. Это личное. — Больше он ничего не сказал, но Солет мог поклясться, что горло Трэгга сжало судорогой.

— Но, мистер Метиссон, Трэгг, — иногда, в некоторые важные моменты, Солет позволял себе обращаться к Трэггу по имени, вот так как сейчас. — Ты не можешь туда отправиться, это верная гибель. Те ребята, что погибли, были не худшими. Твоя жизнь слишком ценна, чтобы вот так просто с нею расстаться, — пытался Солет воззвать к благоразумию своего начальника.

— Я не собираюсь идти неподготовленным, — успокоил его Трэгг. Я знаю координаты места, в которое отправлена Тамми и прежде чем туда отправляться, получу о нем всю закрытую или засекреченную информацию. Начну со снаряжения. Тебе будет необходимо сравнить все вещи, все до единой, — подчеркнул Трэгг, — что находились в модуле у Тамми, и которые взяла команда. Я хорошо помню, что она взяла с собой, поскольку большую их часть я покупал сам по ее просьбе. Мне, конечно, не очень-то верится, что босоножки, которые она упаковала или платья, как-то помогли ей выжить, и что группа погибла из-за того, что таких вещей у них не было, но все-таки...

Значит, первое: полный сравнительный анализ вещей. Второе: полное детальное изучение местности, климата, растений, животных. Третье: я запущу, на основе собранных данных, прогнозирование возможных стихийных бедствий и катаклизмов, что могут там случиться. И уже тогда я буду готов, чтобы туда отправится. Ты меня здесь подстрахуешь. Я оставлю письмо. Покажешь его, если в этом возникнет необходимость. В нем я напишу, что устал и хочу месяц отдохнуть. Если письмо не успокоит, намекнешь, что у меня нервный срыв, и я нахожусь в одной их элитных клиник. Я и на этот случай оставлю письмо, в котором укажу, что врач поставил мне диагноз о полном нервном истощении. У меня есть месяц, чтобы решить все проблемы. Через месяц ты меня оттуда вытащишь в любом случае. — Трэгг посмотрел на Солета. Сосредоточенное лицо начальника службы безопасности ему не понравилось. Трэггу показалось, что тот просчитывает какие-то свои варианты. Обдумывает какие-то свои комбинации. — Думаю, мне нет необходимости говорить тебе, что моя смерть лично тебе, очень невыгодна, — достаточно откровенно сказал Трэгг. — Я занимаю такое место в обществе, что мое исчезновение уже через месяц будет пристально расследоваться. Шум, который, при этом, будет поднят журналистами, никому не позволит, как-то замять или прикрыть подобное расследование. Все люди, хоть как-то близко стоящие ко мне будут допрашиваться. Все их показания будут проверяться, так что, оставить меня там у тебя не получится.

— Я об этом и не думал, — угрюмо ответил Солет.

— Ну вот и не думай, — резко оборвал его Трэгг.

Через день Солет положил перед Трэггом два списка.

— Это список вещей, что у мисс Ридинг находились в модуле, а это список вещей, какими была укомплектована команда, — объяснил он, показывая пальцем каждый из списков. Трэгг взял в руки список вещей модуля и вчитался в написанные строки.

— Что это за список?! — возмутился он. — У Тамми с собой должны были быть совсем другие вещи.

— Может она их заменила?

— С чего бы она стала это делать? — Трэгг на секунду задумался, потом быстро стал перебирать пальцами клавиши клавиатуры. — Вот, — сказал он, протягивая Солету три листка бумаги. — Это список вещей, которые Тамми выбрала и собиралась взять с собой. Сравни списки и выясни, почему у нее оказались совсем другие вещи, — приказал Трэгг. Солет, молча, взял списки и вышел из кабинета. Он позвонил Трэггу через час.

— Я нашел того, кто паковал вещи в модуль мисс Ридинг. Некто Дерек Торент. Бывший военный, списанный из армии по причине нервного срыва. За бывшие заслуги и большой опыт его пристроили в департамент по исполнению приговоров суда. Послужной список образцовый, никаких нареканий.

— То есть, ты хочешь сказать, — медленно начал Трэгг, — что некто обратил внимание на то, что вещи, собранные осужденным, не соответствуют тем условиям, в которых он должен отбывать наказание? То есть, этот Дерек, который должен был просто паковать то, что ему дают, не только обратил внимание на странность подобранных вещей, но скорее всего постарался увидеть Тамми, поскольку я вижу, что вещи, который он положил взамен ее вещей, подходят ей по размеру.

— Он мог определить ее размер исходя из тех вещей, что он выбросил, — вполне здраво возразил Солет.

— Мог, — обманчиво покладисто согласился Трэгг, но мог и посмотреть на Тамми. Я разве не прав? — Солет был вынужден признать правоту Трэгга.

Я погорю с ним, — после минутного молчания сказал Солет. — Поговорю в неформальной обстановке, например, в баре. Я словно случайно познакомлюсь с ним, выпьем, я осторожно расспрошу его... — Трэгг кивнул, прежде, чем принимать решение о том, как поступить с Терентом, надо было выяснить представляет он в данный момент опастность или нет. После гибели Тамми это не будет иметь никакого значения, но в данный момент, любопытство Дерека может иметь для них печальные последствия, в то же время избавляться от него надо только в самом крайнем случае, несомненно его смерть, в любом случае повлечет за собой расследование, а привлекать лишнее внимание, было крайне нежелательно.

Солет отчитался перед Трэггом Солет лишь поздно вечером следующего дня, вернувшись из бара, где он сидел за стаканчиком виски с Девиком Торентом.

— Даже не знаю с чего начать, — сказал Солет и потряс головой, видимо пытаясь выгнать алкогольный туман из мозгов. — В общем, если коротко характеризовать — невероятное случайное совпадение, вернее череда случайных совпадений, — добавил он. Трэгг недоверчиво хмыкнул и Солет стал выкладывать добытые сведения, пытаясь объяснить боссу, почему он такой сделал вывод.

— У этого Дерека дочка должна была быть возрастом точно, как мисс Ридинг. Я проверил. Так и есть. В его личном деле записано, что жена Дирека (стерва и дрянь каких поискать, — добавил он от себя), не уследила за дочерью и девочка утонула. У Дерека чуть крыша тогда не поехала, но главное не это. Угадайте, где жила жена Дерека? — Солет с пьяной радостью посмотрел в хмурое лицо Трэгга, не дождавшись его ответа, сам первый сказал: — В том же штате, что и мисс Ридинг. Это второе совпадение. А вот третье... — Солет сделал театральную паузу, — Дерек был на задании, в том самом месте, где сейчас находится мисс Ридинг! — Трэгг дернулся, подавшись вперед, едва сдержавшись, чтоб не забросать Солета вопросами, впрочем, самый главный вопрос он все же задал:

— Ты расспросил его о том месте?

— А то! — Солет достаточно фамильярно подмигнул, но Трэгг не стал придавать этому значения, понимая, что Солет просто пьян. Зная, что его помощник может себя отлично контролировать, выпив даже полбутылки виски, Трэгг не представлял, сколько выпил Солет, чтобы так себя вести, впрочем, цель оправдывает средства...

— Что он рассказал? — не удержался все же Трэгг.

— А рассказал он... — Солет потянулся и зевнул, потом снова потряс головой и бодро добавил, — а рассказал что это место — полная ж — -а. Главная проблема — отсутствие питьевой воды, а если к этому добавить постоянные, вернее неутихающие землетрясения, вследствие этого накатывающие цунами, и это еще не все. Очень милые зверушки-мутанты, которых вывели идиоты-генетики, и отравили туда выживать.

— Что за зверушки? — похолодевшим голосом спросил Трэгг. — Динозавры, что ли?

— Ну, динозавров Дерекк не видел, а вот змеюку, в пасть которой легко помещается взрослый мужчина в полном обмундировании, ему повстречать посчастливилось. Кстати, после этой встречи он и заработал нервный срыв.

Так вот он рассказал, что увидев, что в модуль Тамми предусмотрено поместить всего два литра воды, пришел в ужас. "Чтобы эта девочка не натворила, — сказал он, — умереть от жажды, она не должна". И вот он вместо двух литров воды, упаковал почти сто, выкинув ненужные вещи и одежду. В принципе в его действиях нет никакого преступления, модуль такого цвета так и должен был быть упакован, единственно, он не спросил согласие самой осужденной на эти изменения. Как бы то ни было, я считаю все произошедшее всего лишь благоприятным, для мисс Ридинг, стечением обстоятельств. — Трэгг обдумывал слова Солета. Обдумывал долго. Солет понял, что тот просчитывает вероятность того, что Дерек помог Тамми не просто из жалости, а что он возможно с ней лично знаком или как-то связан. Повсему выходило, что это лишь только стечение обстоятельств.

— Что он рассказывал о монстрах? — наконец, спросил Трэгг, ни секунды не сомневаясь, что Солет спросил и об этом.

— Этих гадюк можно убить только одним способом: засунув им в пасть взрывчатку. Обычные пули не могут пробить кожу или скорее панцирь.

— Как же тогда так получилось, что Тамми до сих пор жива? — задумчиво спросил Трэгг. Это был утрированный вопрос, но Солет на него ответил:

— Скорее всего, благодаря модулю. Вероятно, змея не может прокусить материал, и проглотить не может, модуль достаточно большой. Поэтому группа погибла, — вздохнул Солет. — Во-первых, они не знали об этих тварях, а когда узнали, это им не очень-то помогло, защиты и оружия у них не было. Хотя вру. Взрывчатка у них была, только они почему-то ею не воспользовались.

— Значит, подытожим, — веско сказал Трэгг. — Первая ловушка — место выброса из портала. Глубина приблизительно несколько десятков метров, к тому же велика вероятность зацепиться за скалу, или застрять в расщелине. Вывод?

— У вас под рукой должна быть кислородная маска и баллон со сжатым воздухом, — четко ответил Солет. Трэгг подтвердил его слова кивком головы.

— Большой баллон не нужен, воздуха должно хватить максимум на десять минут. Думаю, за это время я справлюсь с любой проблемой. Надо так укомплектовать вещи, чтобы взрывчатка была под рукой в любую секунду,

— Ясно, — коротко ответил Солет.

— Тащить пятьдесят литров воды, — Трэгг от раздражения скрипнул зубами. Этот дополнительный груз ломал все его планы. О том чтобы тащить на себе такую тяжесть нее могло было быть и речи, значит, гравитационная тележка была неизбежна.

— Зато вы можете взять несколько дополнительных датчиков движения. Чем больше датчиков, тем больше радиус, охватываемой территории, и значит, больше времени на подготовку для встречи с этой анакондой, — Солет был прав, Трэгг небрежно черкнул в блокноте, делая себе пометку о дополнительных датчиках.

— Мне кажется, что палатку брать не стоит, — задумчиво сказал Трэгг. — Толку от нее немного, зато она закрывает обзор и в ней можно запутаться при нападении твари. Значит, мне нужен термокостюм, в котором я мог бы ночевать под открытым небом. Готовить я не буду, возьму с собой только термопрессервы, примерно, пятьдесят упаковок по четыре в день на две недели. Постарайся выбрать по разнообразнее. Я ем все: мясо, рыбу, овощи, молочное. Гарнир — каши, картофель, паста.

Глава 2

Через три дня все было готово, а еще через день Трэгг оказался под водой, на глубине тридцати метров. Он был к этому готов, поэтому без особых проблем выбрался на берег и огляделся.

Его глазам предстал безжизненный каменный остров. Трэггу аж зябко стало, до чего неуютным и неприятным был этот участок суши. В его голове на секунду мелькнула мысль о том, что почувствовала Тамми, когда здесь оказалась. Совершенно одна, ничего непонимающая... но Трэгг волевым усилием отогнал эти глупые, нелепые мысли, поскольку думать, в данный момент, надо было совсем о другом. Во-первых, очень неприятным сюрпризом оказалось, что ему надо было перебираться через пролив, отделяющий ту часть суши, по которой предстояло идти, во-вторых, ему очень сильно мешал моросящий дождь, забрызгивающий прозрачный купол капюшона. Но это все были мелочи. Если она прошла, то он тем более пройдет.

Дождавшись отлива, он преодолел водную преграду, и, выбравшись на скалистый уступ, двинулся по маршруту, каким до него прошли наемники. Он шел покойно и уверенно. Место, где погиб второй наемник было помечено на карте, значит, до этой точки можно идти без особых опасений. Увидев изорванную палатку в пятнах крови, он брезгливо осмотрел ее, потом осмотрел окружающее пространство. Воронка от взрыва бросилась в глаза первой. Трэгг осторожно приблизился к ней, на всякий случай, достав оружие. Но никто не выпрыгнул из ямы, никто не пытался напасть и он немного успокоился и еще раз осмотрел место трагедии, попытаясь представить, что же здесь произошло. Не было ни малейшего сомнения, что тварь или монстр напала ночью. Глупо было предполагать, что наемники разбивали палатку на каждом привале. Какой из этого можно сделать вывод? Первое: днем тварь прячется, и прячется очень хорошо, иначе ее обязательно бы заметили. Трэгг оглядел открытое на много сотен метров пространство. Не было ни деревьев, ни кустов — прятаться было негде, разве что под землей. Он еще раз осмотрел воронку, немного подумал, достал бинокль и стал выискивать нагромождение мелких камней, найдя ближайшее, двинулся к нему легким бегом. Так и есть. Подземный ход. Образ монстра вырисовывался все отчетливее. Нечто, передвигающееся под землей, это не мог быть хищник, наподобие льва, тигра или похожего животного, скорее огромная змея, типа анаконды, только с зубастой пастью. Представив себе подобное чудовище, Трэгг поежился, на секунду стало жутко, но он успокоил себя мыслью, что чудовище нападает ночью, значит, сейчас он в относительной безопасности, тем более, что два, оставшихся в живых наемника, смогли одолеть достаточно большой участок пути и остаться в живых.

Когда наступил вечер, он разместил датчики движения по кругу, сам лег в середине, положив рядом с собой световую гранату, дающую при активации невыносимо яркий свет, рядом положил специальные очки, чтобы не ослепнуть самому, положил оружие, несколько патронов, развернул спальный мешок, но забраться внутрь его не решился, чтобы иметь свободу передвижения. Уснул с большим трудом, мозг отказывался погружаться в сон, продолжая анализировать малейшие раздающиеся звуки. Но Трэгг справился со страхом. Он понимал, что без полноценного отдыха, не сможет добраться до цели. Пришлось применять специальную методику, позволившую ему, наконец, уснуть.

Следующие дни и ночи были похожи на предыдущие, пока он не вышел к перевалу.

Трэгг легко обнаружил то место, где наемники перешли через каменную гряду. Он, в очередной раз, сжал зубы от злости. Нанятые убийцы вели себя крайне неряшливо. Бросали кое-где упаковки из-под продуктов, бросали пустые пачки от сигарет и окурки, они даже не удосужились спрятать остатки изодранной палатки! Трэгг пришлось подчищать за ними весь мусор, что его (чистюлю и педанта), безумно раздражало. Вот теперь, он выдирал из скалы вбитые скобы, обрезал и прятал в свой рюкзак веревки, собираясь потом весь мусор спрятать, как можно тщательнее, сейчас это делать не имело смысла, пока он не доберется до места гибели тех двух, по следам которых он шел. Перебравшись на другую сторону горы, он удвоил осторожность. Светящийся огонек, отмечающий место нахождения Тамми, приближался. На его карте было отмечено примерное место гибели последних членов отряда, но поскольку уже подступал вечер, Трэгг не стал к нему приближаться. Этот участок он решил обследовать наиболее тщательно, так что лучше подождать до утра. Наступившая ночь стала для Трэгга особенно тяжелой. Знать, что совсем недалеко бродит или ползает мерзкая тварь, готовая напасть в любую минуту, было очень неприятно, а, особенно страшно было осознавать, что именно здесь она сожрала двух человек, опытных и, наверняка, осторожных, которые, к тому же, ожидали нападения и были к нему готовы. Как случилось, что они погибли? Что здесь произошло? Этот вопрос беспокоил Трэгга, и он надеялся утром найти ответ. А еще ветер, вдруг сменивший направление, принес с собой отвратительный запах разлагающихся тел. Трэгг с трудом сдержал рвотный позыв и тошноту. Спать он не мог, лишь лежал в полудреме, чутко прислушиваясь к раздающимся звукам, но все было тихо.

Утро он встретил злой и раздраженный. Позавтракав, сразу отправился к источнику вони, без труда, следуя за запахом. Шел налегке, спрятав остальные вещи между камней. Он не очень опасался Тамми, судя по карте, она была достаточно далеко, просто привычка все делать правильно, аккуратно и как можно лучше, и сейчас заставила его, тщательно спрятать свои вещи.

Он несколько раз обошел вокруг захоронения, с каждым разом хмурясь все больше и больше. Его что-то беспокоило, но что? Этого он понять не мог, поэтому снова и снова кружил вокруг кургана. Тамми все сделала правильно, засыпав разлагающиеся останки камнями, Трэгг и сам бы так поступил, так что же его тревожит? И вдруг он понял. Эта могильник был уж слишком аккуратен и правилен! Чтобы так умело обрушить камни, нужно было очень точно рассчитать и направление взрыва, и его силу, Тамми этого сделать бы не смогла, тут нужен большой опыт. Трэгг замер неподвижно, прокручивая в голове возможные варианты, стараясь понять, как такое могло случиться? Ничего не получалось, объяснения этому не было. Трэгг ненавидел такие ситуации, когда он чего-то не понимал, вздохнув, он решил выбрать удобную позицию и понаблюдать за Тамми издалека, с помощью бинокля.

Он поискал подходящую возвышенность и, забравшись на нее, стал методично оглядывать открывшееся пространство, надеясь увидеть Тамми. Сначала он заметил брошенный лоскут ткани, то ли платок, то ли салфетка, Трэгг ухмыльнулся, теперь он знал в каком направлении ее искать. Он стал еще медленнее метр за метром оглядывать территорию вокруг этого ориентира.

Тамми нигде не было, но Трэгг не беспокоился, поскольку был уверен, что рано или поздно, но она все равно появится. Так и случилось. Примерно через час, когда он снова взял в руки бинокль, Тамми стояла недалеко от скалы и смотрела куда-то вверх, прикрыв рукою глаза от солнца. Трэгг стал жадно ее рассматривать. Как бы он не притворялся, как бы ни убеждал себя, что Тамми всего лишь инструмент, необходимый ему, чтобы получить задуманное, личность Тамми не могла оставить его равнодушным. Он злился и бесился, что его совершенный и идеальный план проваливается, и он поражался и удивлялся тому, что эта девушка до сих пор жива.

Трэгг заинтересовался: куда это Тамми так внимательно смотрит? Он повел биноклем вверх и вдруг увидел мужчину в полувоенной форме, что стоял на уступе скалы над Тамми. Трэгг не верил своим глазам, не понимая откуда мог появиться этот человек. Тут мужчина, стоявший в пол оборота, резко повернулся и Трэгг сразу узнал одного из наемников. Мужчина взглянул точно в направлении Трэгга, и ему пришлось упасть на камни лицом, ругая себя последними словами, за проявленную неосторожность. Трэгг испугался не того, что наемник увидит его с такого расстояния, а потому что понял, что мужчина заметил блик света, отраженный от линзы бинокля.

Полежав несколько секунд, Трэгг, словно уж соскользнул со своего наблюдательного пункта и, скатившись за камни, прижался к ним, быстро решая, что ему сейчас делать. Для начала нужно было нечем не выдать своего присутствия и хорошо обдумать сложившуюся ситуацию.

Трэгг закрыл глаза, восстанавливая в памяти фотографическую картинку местности, какой она была, в тот момент, когда он подошел. Фотографическая память выручала его в жизни тысячи раз, помогла и теперь. Он быстро окинул взглядом пространство.

"Так, — мысленно говорил он, — этот камень я подкатывал, чтобы взобраться на скалу. — И Трэгг тут же откатил камень обратно, уложив его влажной стороной к грунту, как тот и лежал пока Трэгг его не тронул. — Следов нет, — удовлетворенно думал он, присматриваясь к каменистой россыпи под ногами, — туалетной водой, средством против комаров и москитов я не пользовался, не курил, костер не разводил, оберток не бросал".

Он с досадой подумал, что неплохо было бы установить микрофон с видеокамерой, тогда бы он точно знал, заметил наемник блик или нет, но времени на это уже не было. По подсчетам Трэгга у него было где-то пятнадцать-восемнадцать минут, чтобы убраться подальше. За это время он ни как бы не успел хорошо замаскировать камеру и микрофон.

Еще раз удостоверившись, что он не оставил следов, Трэгг быстро двинулся прочь и исчез в расщелине межу камней.

Он достаточно далеко отошел от того места, где с биноклем наблюдал за Тамми. Трэгг едва смог избежать искушения, например, залечь где-нибудь неподалеку и следить за тем как наемник будет обыскивать курган (в том, что так это и будет, Трэгг не сомневался ни секунды). Очень хотелось бы это увидеть, но он знал, что так нельзя делать, ни в коем случае. У людей, чьи занятия требуют от них быть максимально настороже, вырабатывается, так называемое, "чувство взгляда", когда они кожей ощущают взгляд, направленный на них, даже если наблюдатель скрывается. Трэгг, например, точно ощущал, а, значит и наемник может его почувствовать, и пока Трэгг не разберется в том, что происходит, афишировать свое присутствие нельзя было ни в коем случае.

Трэгг удобно устроился между камней, положив под голову локоть. Он решил выждать час, а то и полтора, прежде чем перейти к следующему шагу. Основной вопрос касался наемника. Трэггу, во что бы то ни стало, нужно было вспомнить его имя и характеристику, что дал ему Солет. Вторым вопросом стояло: как так могло случиться, что сигнал от передатчика, вшитого под кожу предплечья, пропал. На второй вопрос у него был более-менее правдоподобный ответ. И этот ответ его, мягко говоря, озадачивал. Судя по всему, наемник сам вытащил и уничтожил передатчик. Сразу же возникал вопрос: зачем? Ответить на него Трэгг не мог. Может Тамми и этот наемник были раньше знакомы, и он решил помочь ей "скрасить" минуты отбытия наказания? Трэгг ухмыльнулся такой версии, поскольку это был полный абсурд. Решив не забивать себе голову нелепыми предположениями, пока он не соберет достаточно сведений, Трэгг начал вспоминать все, что знал об этом наемнике. А знал он... ничего. Трэгг в раздражении стиснул голову руками. "Я должен помнить, хоть, что-нибудь!", — в ярости шептал он. Но, к сожалению, кроме лица на фотографии он ничего больше помнил.

Трэгг знал почему так получилось, он до мельчайших подробностей помнил тот день, когда Солет принес ему фотографии наемников и досье на каждого из них.

Глава 3

...Солет зашел в кабинет Трэгга, и аккуратно положил перед ним на стол папку.

— Это краткое досье на четырех человек, что отправятся выполнять ваше задание, — не дожидаясь вопроса Трэгга, объяснил Солет. Трэгг открыл папку. Первыми были подколоты четыре фотографии. Трэгг машинально посмотрел на верхнюю, и в этот момент его охватило такое нежелание слушать Солета, такое нежелание вчитываться в напечатанные строчки, что он резко встал из-за стола и подошел к окну. Он рассматривал город, лежащий перед ним, рассматривал здания напротив, и изо всех сил старался не вслушиваться в слова Солета. А зачем? Эти люди выполнят задачу, но назад не вернуться. Зачем ему знать что-либо о них? Солет, нанимая исполнителей, намекнул их работодателю о таком исходе. И тот прислал четверых. Четверых, от которых хотели избавиться. Эти четверо были отработанным материалом, мусором.

Солет давал каждому характеристику, очень краткую, очень сжатую. Трэгг стоял спиной, слушая своего помощника, но не вдумываясь в произносимые им слова. Но что-то, же все-таки он слышал! О чем он тогда думал, глядя в окно?

Трэгг полностью погрузился в воспоминания того дня, перед его глазами даже возникли те картинки, что он видел тогда из окна.

... — Опытные и знающие... — Да, он еще тогда хмыкнул, услышал эти слова, подумав про себя, что если отсутствует ум, то и опыт, и знания бесполезны.

... — Подчиняются приказам... — Трэгг от отвращения скрипнул зубами. Самое ненавистное для него в жизни было подчиняться, кому бы то ни было. Он не признавал ни чужих авторитетов, и не желал выполнять ничьих указаний.

Трэгг в раздражении дернул себя за волосы. Все слова, что он помнил, были общими словами, которыми можно было охарактеризовать практически любого наемника. Но было же еще что-то. Он вспомнил, что, когда Солет закрыл папку и забрал ее с собою, собираясь уходить, он что-то сказал о наемниках. Трэгг закрыл глаза и, словно наяву вспомнил голос Солета.

... — Эти парни, судя по всему стали неуправляемыми. Наверное, у них поехала крыша, что совсем неудивительно, учитывая то, чем они занимаются. Не хотел бы я с ними оказаться в замкнутом пространстве, — криво усмехнулся Солет и вышел из кабинета. Трэггу тогда на мгновение даже показалось, что Солет его осуждает. Теперь Трэгг ясно понимал, что так это и было. Солет считал, что это очень жестоко посылать против Тамми ТАКИХ наемников. Стоп, Солет говорил что-то особенное о четвертом, но говорил о нем значительно раньше не в этот день. — Трэгг снова отрешился от мира, копаясь в собственной голове: — Вспомнил, — тихо и торжествующе сказал он сама себе. — Солет говорил о четвертом как-то неуверенно и еще добавил, что никаких дополнительных денег для оплаты его услуг не потребуется, а это уже было совсем подозрительно... — Трэгг прикусил губу обдумывая свое воспоминания и пытаясь припомнить свои чувства в тот момент, когда Солет это говорил. — Да, точно, — сказал он самому себе. — Мне показалось, что с четвертым наемником у Солета какие-то свои счеты. Кажется, он решил под шумок избавиться от него самым легким способом! Но я тогда подумал: "Мне-то какая разница, главное, чтобы задание было выполнено!" — Вот я дурак! Вот я идиот! Кто же из этих четверых был тем "четвертым"?! — с яростью дернул Трэгг себя за ухо, злясь на собственную глупость и невнимательность, что сейчас выходили ему боком.

Но в любом случае ни один из четверых наемников не годился на роль "милого парня", с которым следовало бы дружить. И то, что Тамми подпустила одного из мужчин к себе, говорило о том, что она полная дура! "Или наивная и доверчивая, что фактически одно и то же!", — жестко закончил свою мысль Трэгг.

Он прислушивался к малейшим шорохам, но так и не услышал шагов наемника, это было досадно, поскольку, оставался вопрос: видел мужчина блик от стекла бинокля или нет. Через час Трэгг осторожно покинул свое убежище — ему было необходимо выбрать место для ночлега. Задача была не из легких, не хотелось уходить слишком далеко, но, в тоже время, не хотелось, чтобы его застигли врасплох, когда он уснет.

Чудовища Трэгг уже не боялся, вонючий могильный холм подсказал ему, что с монстром покончено, теперь осталось разобраться с Тамми... и наемником. По здравому размышлению Трэгг понял, что тот не может быть ему союзником, особенно с учетом того, что забирать его с собой назад, он не собирался. Трэгг в раздражении потер руки: он не ожидал, что его задача так усложнится, убить двоих, один из которых гораздо опытнее его самого, это была проблема. Самое страшное заключалось в том, что ни пути назад, ни выбора у него не было. Трэгг стиснул зубы, подавляя малейшие проблески сомнения. Он победит! Он всегда побеждает. Надо только хорошо все обдумать, он умнее и Тамми, и этого болвана — Трэгг в этом был абсолютно уверен, а, значит, никакой паники, надо только продумать план.

Все эти мысли крутились в его голове, пока он осторожно пробирался, прячась за камнями, в поисках убежища. На его пути встретилась огромная воронка, Трэгг несколько минут исследовал ее, пока точно не убедился, что эта яма — результат человеческих усилий. Он постоял, раздумывая, что тут было взорвано и зачем, не найдя ответов, двинулся дальше.

Подходящее место нашлось в двух километрах от кургана. Расставив замаскированные датчики движения по кругу, Трэгг вернулся за своими вещами, быстро перекусил и лег спать. Этот день его вымотал, а ему нужна была свежая голова.

Как он и ожидал, утром думалось намного легче. Теперь он ясно понимал, что от плана, который он придумал, сидя у себя в кабинете, придется отказаться. Он собирался использовать снайперскую винтовку, и был полностью уверен, что сможет выстрелить и убить Тамми, теперь же это было невозможно.

Всего один выстрел и две мишени, и без разницы, кого он положит первым, в любом случае его ожидает крах всего плана. Допустим, он убьет Тамми, но тогда ему придется иметь дело с наемником один на один, и неизвестно, кто одержит верх в этом сражении. Но даже, если первым убить наемника, то Тамми спрячется в модуле и он никак не сможет до нее добраться. Значит, винтовка отпадает. Ему придется убивать Тамми и мужчину своими руками. Трэгг со злостью стукнул кулаком по камню. Выстрелить он бы смог, надо было только лишь представить, что в оптическом прицеле не человек, а обычная мишень, по которым он стрелял тысячи раз. Но вот вонзать в кого-то нож... Трэггу стало жарко от одной мысли об этом. Он стиснул зубы, убеждая себя, что сможет это сделать, что справиться со своим страхом.

Нужно было выяснить, впустила Тамми наемника в свой модуль (если так, то у него даже не было слов, чтобы охарактеризовать величину ее глупости), или нет, этот вопрос был очень важен. Если нет — то получается, что наемник ночует не в модуле, а где-то еще, что было очень Трэггу на руку. А еще ему было необходимо знать, где находится сам модуль. Когда он смотрел в бинокль, то нигде его не видел, хотя замаскировать такой большой куб, было бы проблематично.

Сразу в голове родился еще один план. Если Тамми отойдет достаточно далеко от своего убежища, то убив первым выстрелом мужчину, он сможет потом убить и Тамми, перекрыв ей дорогу к модулю. От таких мыслей настроение Трэгга улучшилось, и взяв бинокль он осторожно двинулся в сторону, где находилась Тамми, приготовившись к длительному наблюдению. Осторожность, с которой двигался Трэгг, сделала бы честь любому следопыту. Он просто сливался с камнями, словно верткая ящерица, пробираясь между скал. Теперь он решил поступить по-другому и пользоваться биноклем только в крайнем случае, для этого надо было приблизиться на расстояние визуального наблюдения. С одной стороны, это было опасно — с другой давало надежду, что тот блик от линз бинокля, наемник и Тамми сочтут случайностью. Для наблюдения он нашел просто идеальное место. Накинув на голову капюшон, Трэгг забился в расщелину, с которой хорошо просматривалось то место, где он вчера видел девушку. Лучше бы было, конечно занять место повыше, где-нибудь на вершине скалы, но Трэгг предпочел выбрать скрытность в ущерб лучшей видимости. Он потом не раз похвалил себя за подобную предусмотрительность. Прошел один час, потом еще один, ни Тамми, ни наемник не появлялись. Трэгг медленно в уме прокручивал этому возможные объяснения этому, кроме самой очевидной: его заметили и Тамми спряталась в модуле. Он еще раз осмотрел пространство — куба нигде не было. Трехметровую громадину пусть даже серого защитного цвета, не заметить было бы невозможно. Трэгг задумался над тем, где Тамми ее могла спрятать? Он постарался представить себя на месте девушки, и попытался проанализировать ситуацию с ее точки зрения.

"Тамми добралась до этих мест раньше наемников, — думал он. — Она уже, несомненно, знала о монстрах... Значит, она должна была бы установить модуль так, чтобы в него можно было бы быстро и легко забраться при любой опасности. — Трэгг раздраженно хмыкнул, поскольку самым разумным было бы установить модуль рядом со скалой и обложить крупными валунами, чтобы его было непросто сдвинуть с места. Но рядом со скалой модуля не было. Он окинул взглядом скалистую возвышенность, примерно рассчитывая, как далеко и как высоко она простирается в стороны и вверх. Неужели модуль расположен за этой горой? Он в сомнении оглядел скалу. Если модуль находится на той стороне, то Тамми добирается к нему только через вершину. Он еще раз, как можно тщательнее осмотрел скалу, поскольку решил, что ночью сюда вернется и постарается перебраться на ту сторону, чтобы точно знать, где находится укрытие девушки. — Так, с Тамми все более и менее ясно, но вот с наемником — нет! Где он находится? — Трэгг еще раз посмотрел на то место, где вчера в бинокль видел девушку, он закрыл глаза вспоминая эту картинку, пытаясь вспомнить, все замеченные им детали и мелочи. — Тамми стояла у того камня и смотрела вверх, — вспоминал он. — Наемник стоял на уступе в пяти метрах над ней... Он что-то поднимал вверх веревкой, кажется большой камень! Точно. Я еще сначала не заметил веревку, она была тонкая и под цвет скалы, — припомнил Трэгг. Он снова посмотрел на вершину скалы, сомнений не оставалось: ему было нужно, именно туда. — У меня есть прибор ночного видения, так что подняться по скале я смогу. Вот только Тамми, наверняка, установит датчики на вершине. Я бы точно так сделал! — с раздражением подумал Трэгг, понимая, что теперь надо думать над тем, как обойти это препятствие. — А может я зря все усложняю? — сам себя спросил Трэгг. — Может они просто пошли за водой, и совершенно не подозревают о моем присутствии?" — Однако Трэгг отогнал эту мысль, и главная причина почему он это сделал заключалась в том, что наемник, не мог не понимать, что, сочтя его убитым заказчик пришлет новую группу для уничтожения объекта, и даже не самый умный человек, мог хотя бы приблизительно рассчитать время прибытия этой группы, а наемник глупым не был. Поэтому один-единственный намек в виде на долю секунды блеснувшей линзы, был равнозначен тому, как если бы Трэгг подъехал к нему на машине с транспарантом, громко сообщая в рупор о своем присутствии.

Откуда-то сверху мимо него пролетел и покатился вниз по камням крохотный камушек, настолько маленький, что от его падения даже не слышно было шума. Трэгг замер, он понял, что прямо над его головой идет или ползет человек. Трэгг перестал дышать, полностью превратившись в слух, и он услышал как кто-то, один раз, один единственный раз, шаркнул подошвой о камень. Наемник (а это несомненно был он), двигался в сторону откуда пришел Трэгг. Трэгг сидел неподвижно, не пытаясь высунуться из укрытия и посмотреть на противника, он знал, что тот почувствует его взгляд, почувствует каким-то звериным чутьем. А еще Трэгг услышал запах лечебной мази и каких-то медицинских препаратов. Он понял, что наемник ранен. В голове Трэгга мгновенно выстроилась логическая цепочка, объяснившая ему, почему так случилось, что наемника сочли мертвым.

Глава 4

Тамми сидела в модуле и тряслась от страха. Тряслась с прошлого дня. То чего она с ужасов ожидала — произошло, люди, прибывшие, чтобы убить ее добрались до ее дома. Хорошо, что Нортон успел их заметить до того, как стало бы слишком поздно.

...Когда Нортон сказал ей, что его наниматель пришлет других убийц, Тамми охватил такой страх и такая паника, что она едва сдержалась, чтобы тут же не забраться в модуль и сидеть в нем пока все не закончится. Но это было невозможно по нескольким причинам, одной из которых являлось отсутствие достаточного количества воды, тем более, что вода была нужна не только ей, но и ему тоже. Поэтому восполнение водных запасов и заполнение всех имеющихся емкостей в модуле — стало их наипервейшей задачей.

Теперь это стало сделать намного проще: их было двое, и... Нортон перебрался жить в "ее" пещеру. Нет в модуль его Тамми не пустила, но в пещере жить позволила. Она понимала, что на открытой местности Нортон полностью беззащитен, его палатку, убийцы найдут мгновенно.

— Поступим так, — деловито сказала она. — Я захожу в пещеру — ты ждешь снаружи, и только когда я оказываюсь в модуле, забираешься в пещеру, прикрывая за собой вход камнями. Выбираемся в обратном порядке. Сначала ты выходишь наружу, потом я выхожу из модуля. В модуль я тебе войти не позволю, и если ты убьешь меня, то потом умрешь сам, поскольку без модуля тебе не выжить!

— Я понял, — хмуро буркнул Нортон. Тамми было неприятно обижать его недоверием, но, учитывая, чем она рискует, по-другому поступить было бы просто самоубийством.

Чтобы знать, что Нортон точно находится вне пещеры, рядом со входом установили передатчик, замаскировав его между камней. Тамми стало спокойнее, теперь она не боялась, что Нортон схватит ее, когда она будет выбираться из модуля, поскольку видение, как ее хватают сзади и приставляют к горлу нож, одно время упорно преследовало ее, чуть не превратив Тамми в параноика.

...Первое чем они начали заниматься, ожидая прихода следующей группы убийц — начали запасать воду. Тамми и Нортон, вооружившись пустыми канистрами отправились к озеру. Когда они притащили первую партию, Тамми осталась в модуле, чтобы заняться очисткой воды, а Нортон снова и снова ходил к водоему. Емкости, заполненные питьевой водой немного успокоили Тамми, но Нортон посчитал, что теперь необходимо как можно лучше укрепить их пещеру. Камень, которым она прикрывала проход был очень хлипким, Нортон решил, что надо затащить в пещеру камень покрупнее и изнутри привалить им проход. Подходящий камень можно было затащить только через трещину в своде пещеры. Нортон веревкой втягивал камень вверх, Тамми помогала ему изо вех сил и в этот момент солнечный зайчик на одно мгновение ударил ему по глазам. Нортон выпрямился, безошибочно определив направление и тут же плашмя бросился на камни, крикнув Тамми, чтобы и она падала на землю.

— Что случилось? Ты кого-то видел? — с дрожью в голосе испуганно спросила она.

— Блик линзы бинокля, — коротко ответил Нортон и быстро сполз со скалы на землю. Он быстро посмотрел в сторону лаза в пещеру, вход был закрыт камнем, значит, наблюдатель не мог заметить входа в пещеру. Откатывать камень и прятаться внутри, в данный момент было глупостью, они сами выдали бы свое единственное укрытие, но и оставаться на виду тоже было неправильно. — Спрячься за камнями, — приказал Нортон, а сам проверив оружие, с которым не расставался быстро прополз вперед, внимательно всматриваясь вдаль. — Нам повезло, что они сразу не напали, — устало сказал Нортон, вернувшись несколько минут спустя. — Жаль, что они меня увидели, теперь они знают о моем присутствии. Это плохо. Фактор неожиданности в моем лице нам очень бы пригодился.

— Что теперь делать? — дрожащим голосом спросила она.

— Надо пробраться в пещеру, но так, чтобы они не заметили лаз. Через верх подниматься нельзя, мы будем на виду слишком долгое время и нас можно будет убить из снайперской винтовки... Черт, — выругался Нортон, — придется открывать ход... но не сейчас, а в сумерках, — добавил он. Тамми судорожно вздохнула, но возражать не стала. — Надо было взять оружие, — с досадой в голосе продолжал мужчина. — Тамми только хотела сказать, что у него же есть пистолет, но поняла, что Нортон говорил о каком-то другом оружии. Она мысленно удивилась, поскольку никакого оружия не видела и даже не знала, что у Нортона кроме пистолета есть еще что-то. Сердце кольнула тревога, Тамми вдруг поняла, что ничего о нем не знает. Все время, что они общались она только и делала, что рассказывала о себе и о своих страданиях, а вот Нортон молчал. Он сказал только свое имя и больше ничего. Ни о семье, ни о том, как стал наемником, ни о том, что будет делать дальше, если они выберутся отсюда. Липкий тягучий страх стал заползать в ее душу, она едва дождалась, когда Нортон откатит камень, потом мышкой юркнула в проход, мгновенно добралась до модуля и спряталась внутри, решив, что больше она из него не выйдет. И вот уже вторые сутки она сидела в своем крошечном доме, сжавшись в комок, едва не сходя с ума от безысходности.

Нортон несколько раз поскребся в стенку модуля, но Тамми не отозвалась. Еды и воды у него было достаточно, а общаться ей не хотелось.

— Тамми, — вдруг раздался в динамике голос мужчины. От неожиданности она подпрыгнула, потом догадалась, что он притащил в пещеру датчик, что висел снаружи, чтоб хоть как-то общаться с нею. — Тамми, — как можно убедительнее повторил Нортон, — не бойся. Быстро они нас не найдут, а я постараюсь за это время что-нибудь придумать, и что-нибудь предпринять. Я ухожу, постараюсь выяснить, где обосновались прибывшие, но тебе надо быть начеку, мало ли что. Я установил снаружи видеокамеру, когда я уйду ты должна выйти из модуля и подключить к нему камеру, тогда ты из модуля видеть все, что происходит снаружи. Тамми едва успела прикусить язык, чтобы не спросить его, почему же он раньше не установил эту камеру вместо звукового датчика, она промолчала, а Нортон продолжил: — Я выберусь через верх. Я наложил там камней, так что меня они не заметят. — Тамми услышала, как Нортон мягко вспрыгнул на крышу модуля, потом о крышу ударились несколько камушков и все затихло. Она выбралась наружу. Нашла провод, подключила камеру к компьютеру и внимательно стала вглядываться в неподвижную картинку. Нортон вернулся через несколько часов. Он был раздосадован и зол. Стоянки он не нашел, но следы чужаков почувствовал.

— Их двое, не больше, я в этом уверен, — коротко сказал Нортон, не прибавив ни слова. Тамми не расспрашивала и не переспрашивала, она думала, что ей делать. Может сразу напиться таблеток уснуть и умереть? Она уже не выдерживала этого постоянного страха, этого недоверия ко всем и ко вся, нервы ее сдавали. Несколько минут она лежала в тишине и снова ее напугал внезапно раздавшийся голос Нортона:

— Тамми, Тамми, — каким-то испуганным голосом почти кричал он. — Скажи хоть что-нибудь! — Она грустно усмехнулась. Нортон почувствовал ее настроение и всполошился. "Интересно, — как-то заторможено думала она, — он испугался за меня или за то, что останется без модуля? — она немного поразмышляла над этим вопросом. Ей стало жалко наемника, и она подумала, что если решит умереть, то запрограммирует модуль так, чтобы после того как остановится ее сердце, модуль открылся и Нортон мог бы им пользоваться. Жалость к себе затопила все ее существо. Вот Нортон вытаскивает ее тело и засыпает камнями где-нибудь подальше от пещеры. Трэггу сообщают о ее смерти... только она подумала о Трэгге, как такая волна желания жить и снова увидеть его, сгноено смела и страх, и малодушное желание отказаться от борьбы. Нет, она не умрет, она будет жить и еще устроит тем гадам! Что она устроит Тамми не представляла, но то, что она что-нибудь придумает вместе с Нортоном — знала точно.

— Да, Нортон, я слушаю, — поспешно сказала она. — Может ты выйдешь? — неуверенно предложил мужчина. "Почему бы и нет?" — подумала про себя Тамми и открыла модуль. Как же Нортон обрадовался! Ей было очень приятно видеть такие его эмоции. — Давай поедим, — предложила она. — Устроим пир на весь мир, у меня там было припасено немного вкусненького, давай это съедим сегодня? — Нортон понял ее без объяснений. Все может повернуться так, что она свои "вкуснятины" может уже и не попробовать никогда. Она достала и колбасу, и сыр, и конфеты, и кофе.

— Ты предусмотрительная, — уважительно сказал Нортон, окинув взглядом всю эту роскошь. Тамми развела руками:

— Увы, все продукты в модуль уложила не я, а какой-то человек. Он повыкидывал то, что я приготовила и положил вот это.

— Значит, спасибо этому незнакомцу, — шутливо сказал Нортон, отсалютовав ей кружкой с кофе. Это был чудесный, хороший вечер. Нортон рассказал, что расставил датчики где только возможно, так что приближение чужаков они обязательно услышат. Рассказал, что он приготовил им парочку "сюрпризов", которые им очень не понравятся. Его слова немного обнадежили Тамми, и она отправилась спать более-менее успокоенная, тем более что компьютер должен был бы разбудить ее в случае опасности.

"Пусть мне приснится Трэгг, пусть мне приснится Трэгг, — мысленно попросила она, и, свернувшись комочком, стала думать о самом лучшем из всех мужчин на Земле. Она прижала пальцы тыльной стороной к щеке, потом поцеловала их, и тут же тихонько засмеялась представив, что о ней могли бы подумать, если бы кто-то увидел ее в эту секунду. — Ну и пусть, — пренебрежительно фыркнула она, — мне на всех плевать. Хочу и целую свои руки! — Она еще раз прикоснулась к ним губами, вспоминая, как целовал ее пальцы Трэгг. Сердце так тоскливо сжалось и она, наконец, решила позволить себе вспомнить о той ночи.

...Когда их освободили из плена, то они сначала оказались в отеле. Трэгг объяснил, что некоторое время придется побыть здесь, пока он утрясет все формальные, а также и "неформальные" вопросы. Тамми понимала, что Трэгг прав, поэтому безропотно выдержала пока ее обследовал врач, и даже не ойкала, когда он сдавливал колено и выворачивал ногу под разными углами. Перелома, к счастью не было, только сильный ушиб и растяжение связок. Тамми прописали постельный режим, полный покой... и она осталась одна. Сначала было кучно, потом тоскливо, а потом она стала само истязать себя, вспоминая какой обузой была все это время для Трэгга. Что, что, а истязать себя Тамми умела. Очень скоро в ее воображении собственные поступки стали казаться настолько ужасными и глупыми, что, когда в ее комнате внезапно появился Трэгг, она решила, что он пришел сообщить ей, что между ними все кончено.

— Я понимаю, я понимаю, я согласна, — быстро забормотала она, не дав ему раскрыть рта. — Я поступила бы точно также. — Слезы сами собой полились из глаз, она их быстро вытирала ладонью, но слезы все текли и текли.

— Тебе больно? Тебя что-то тревожит, — с беспокойством спросил Трэгг, сев на край ее кровати. — Позвать врача? — Тамми отчаянно замотала головой и снова повторила:

— Я все понимаю, я не обижусь, так будет правильно...

— Что правильно? — ничего не понимая, переспросил Трэгг. — Что ты понимаешь? — он попытался заглянуть ей в глаза, но Тамми терла их руками, пытаясь унять слезы. — Тамми, что происходит?! — теряя терпение прикрикнул на нее Трэгг. Этот окрик, как ни странно, мгновенно ее успокоил, и она, отняв руки от лица, объяснила почти спокойно, равнодушным и каким-то безжизненным голосом.

— Я понимаю, что во время всего того, что с нами случилось, я показала себя, тупой, бестолковой, неуклюжей растяпой. Я все время мешала тебе, осложняя жизнь, обременяя собой и своими проблемами. Без меня... — Трэгг не дал ей закончить, он вдруг резко притянул ее к себе и взволнованно сказал:

— Что ты такое говоришь? Нет, нет, нет, все совсем наоборот! Ты умная, храбрая и смелая девушка. Ты даже не знаешь, какая ты молодец! Ни нытья, ни стонов, ни капризов, ни упреков, а я же знаю, что тебе было и больно, и страшно. Мне повезло, что в эти минуты со мной была ты, а не какая-нибудь другая. Ты слышишь меня? — он посмотрел ей в глаза, и она поняла, что Трэгг говорил правду. И тогда, в каком-то порыве, Тамми обвила шею Трэгга руками и прижалась к его губам пусть и не очень умелым, но страстным и горячим поцелуем. — Тамми, я... — начал Трэгг, бережно расцепляя кольцо ее рук, но Тамми не слушала, она в исступлении продолжала и продолжала целовать его, не заметив, что в какой-то момент руки Трэгга вместо того, чтобы освобождаться от ее объятий начали судорожно прижимать ее к себе. И вот уже губы Трэгга яростно впиваются в ее рот, так сильно и с таким нажимом, что ей стало трудно дышать, а он уже сдирал халат и прозрачную сорочку, что была под ним.

С этой секунды она словно отстранилась от того что произошло потом, она, словно сторонний наблюдатель, а не участник событий, следила за всем со стороны, отмечая малейшие детали, замечая малейшие эмоции Трэгга. Это было так странно, но тем не менее этот вечер намертво врезался в память и вот теперь Тамми легко перенеслась в него в своих воспоминаниях. Еще до встречи с Трэггом, представляя, как это случится в первый раз, она всегда представляла упоительную нежность со стороны мужчины, его осторожность, его бережное внимание. Потом, когда Трэгг уже был рядом, эта картина первой близости, что рисовалась в ее мечтах, претерпела существенные изменения. Ну не похож был Трэгг на мужчину, который срывающимся от волнения голосом будет шептать сентиментальные нежности, уговаривая не бояться и довериться ему. Тамми "волевым" решением выбросила из своих мечтаний половину особенно трогательных фраз и слов, в глубине души понимая, что такое Трэгг не скажет и под расстрелом, но не потому, что он не способен признаться в любви, а потому, что эти слова были уж слишком... ненастоящими что ли, уж слишком претензионными и пафосно-слащавыми. Тамми пыталась быть реалисткой, не рассчитывая на слишком многое, но она оказалась совершенно не готова к тому, что случилось в действительности.

Тамми испугалась его страсти, его напора, она пыталась робко и тихо намекнуть ему, что у нее еще не было мужчины, но Трэгг не слышать, он целовал ее какими-то исступленными поцелуями, и только шептал: "Потом, потом". Ее удивила его реакция на то, когда все случилось. Он смотрел на нее с каким-то ужасом, а после долго стоял в душе под струями ледяной воды. Она сама подошла в нему и погладив по спине, попыталась сказать, что все хорошо, что она не обижается, что она сама виновата, что она должна была раньше ему сказать, раньше предупредить об этом. Но Трэгг повел себя странно, он головой уперся в стенку душа, избегая смотреть ей в глаза... а потом ушел. Через час он вернулся и был снова самим собой. Он снова дарил подарки, снова окружал заботой и вниманием, но больше не пытался даже прикоснуться к ней.

Тамми долго размышляла обо всем, не понимая и не находя ответов. Все было не так как должно было быть, она не понимала поступков Трэгга, посоветоваться было не с кем, у самого Трэгга она спросить не могла и тогда она нашла объяснение, что ставило все на свои места: Трэгг любит ее, любит настолько безумно, что от этой страсти у него "сносит крышу", но он стесняется этой любви, хочет скрыть свои истинные чувства, поэтому ведет себя так странно и непонятно. Сделав такой вывод, она от счастья прижала руки к сердцу, чтобы оно не выпрыгнуло из груди. В эйфории закружилась она по комнате, радость и восторг переполняли ее. А еще она понимала, что Трэггу и в голову не могло прийти, что она в своем возрасте ни разу не была с мужчиной.

...Сейчас, сидя в модуле она снова вспомнила те свои ощущения. И она, действительно, не обижалась на Трэгга за ту ужасную первую ночь. Еще ни разу в жизи ни один мужчина не хотел ее так сильно, как Трэгг в те минуты!

И именно эти его чувства, что он испытывал к ней пьянили ее, сильнее вина. Жаль, что у них больше не было близости, теперь, когда она успокоилась и осознала, как сильно Трэгг ее любит, она бы больше не стеснялась и не боялась и все было бы по-другому. Ну ничего! Она выберется отсюда, выберется чего бы ей это не стоило! — Сигнал монитора резко прервал ее вспоминания, сообщая, что датчик движения заметил активность, Тамми посмотрела на экран и увидела... Трэгга.

Глава 5

Тамми взвигнула от неожиданности и подскочила на месте, а потом не помня себя от радости распахнула вход в модуль и выскочила наружу.

— Что, что? — подскочил к ней Нортон, который, как оказалось сидел у самого входа в модуль.

— Трэгг! — только и смогла выдохнуть она, в волнении схватил Нортона за руки.

— Что, Трэгг? — не понял он.

— Там Трэгг, — она неопределенно махнула рукой в сторону. — Я увидела его на мониторе. Он пришел за мной, он пришел меня спасти! — И оттолкнув наемника, Тамми бросилась отваливать камни от входа.

— подожди! — одернул ее Нортон. — Почему ты решила, что он пришел тебя спасти, может, наоборот, он, как раз и хочет тебя убить?

— Ты с ума сошел! — с яростью и ненавистью закричала Тамми. — Он любит меня очень очень сильно! Он все готов для меня сделать! — Но Нортон крепко держал ее за руки, не позволяя вырваться. — Пусти! — с бешенством дернулась Тамми, но руки Нортона держали ее железным капканом. Она взглянула ему в лицо и в ужасе отшатнулась. Перед ней стоял не Нортон, улыбчивый и дружелюбный, а совсем другой человек. На губах какая-то страшная звериная ухмылка, зубы оскалены, но самым страшным в лице были глаза: мертвые и пустые.

— Значит, ты любишь богатеньких, котенок? — медленно спросил он, оскалившись еще больше. — А как же я? Как же твои обещающие улыбки, которыми ты улыбалась мне, принимая мою помощь?

— Пусти! — уже не яростным, а испуганным и просящим голосом сказала Тамми, с ужасом поняв, что она оставила модуль открытым.

— Не пущу-у-у! — обманчиво ласковым голосом тихо и нараспев прошептал Нортон. Ты моя, я тебя никому не отдам.

— Пусти, пожалуйста, пусти, — голос Тамми задрожал.

— Нет, не пущу, — явно забавляясь и наслаждаясь ее страхом, передразнил Нортон. — Я еще не поигрался с моим котенком, чтобы так просто его отдать... — Тамми рванулась изо всех сил, но наемник был намного сильнее, он впился в шею поцелуем больше похожим на укус, рукой оттягивая ее голову за волосы. Но Тамми не собиралась сдаваться, только не сейчас, когда осталось совсем чуть-чуть до спасения. Она вырывалась кусалась, царапалась, била Нортона ногами, но все ее усилия лишь только разжигали в мужчине злость и желание.

— Ах, какая злая кошечка-царапка, — ворковал он. — А так сразу и не подумаешь — тихоня, тихоней. — Тамми заскрипела зубами, он уже несколько раз сравнил ее с кошкой, почему-то от этих сравнений, он стал настолько омерзителен, что даже страх поубавился.

— Трэгг тебя убьет! — клятвенно пообещала она. — Он тебя разорвет на куски! — Но, словно в насмешку над ее словами, прогремел взрыв, потом еще один, с потолка пещеры посыпались камни.

— Вот и все, — лучезарно улыбнулся Нортон. — Вот и нет Трэгга, — удовлетворенно добавил он. — Только ты и я вместе, навсегда, — шепнул он ей на ухо, не забыв больно укусить за мочку. — Ты рада?

— Я ненавижу тебя, — помертвевшим губами прошептала Тамми, до ее сознания никак не доходило, что Трэгг, только что бывший живым и спешащим к ней на помощь — мертв, разорван на куски, лежит за стеной пещеры.

— Плохой, злой котёнок, — мурлыкающим голосом поругал ее Нортон. — Но ты еще научишься правильно отвечать на вопросы, научишься говорить правильные слова, научишься правильно смотреть, правильно вести себя — все таким же противным слащавым голосом пообещал он. — Для этого нужно только время. А его, как раз у нас в избытке. Ты согласна, котенок? — Тамми посмотрела ему в лицо и вдруг неожиданно спросила:

— А ведь это был ты? — Ей не требовалось ему объяснять свои слова, он понял ее и так. Нортон криво улыбнулся, но улыбка была не радостная.

— Глупо получилось, — с досадой сказал он. — Как глупо! Но мы не могли даже представить, что ты можешь нас слышать. — Тамми с тоской посмотрела на стену пещеры, за которой, вероятно, лежал мертвый Трэгг, и снова Нортон понял ее взгляд без объяснений. — Мертв, мертв, — убежденно сказал он, — можешь даже не сомневаться. Мина, которую я установил взрывается на высоте пояса, так что даже если он был в бронежилете, и его не разорвало пополам, то осколками, в любом случае, ему разорвало бедренные артерии, и он истек кровью. — Тамми судорожно глотнула, пытаясь изгнать из сознания образ истекающего кровью Трэгга. — Ты меня не бойся, — почти нормальным, обычным голосом продолжал Нортон. — Ты главное не зли меня, не перечь, и разумеется веди себя так, чтобы я не думал, что ты вспоминаешь своего любовника, и все будет хорошо. А та тварь, — доверительно сказал он, — полностью заслужила то, что получила. — Он немного помолчал и Тамми поняла, что он ждет ее вопроса, чем же та девушка заслужила такую страшную смерть, но Тамми молчала и Нортон продолжил: — Ты не такая, думаю, у нас все будет по-другому. — Голос Нортона убежденным, словно он и в самом деле верил в то, что говорил. А Тамми в это время смотрела на него и думала: "Он что совсем чокнутый? Он что и вправду думает, что после всего что случилось, после всего что я о нем узнала, я хоть на минуту, хоть на секунду почувствую к нему искреннюю симпатию, не говоря уже о физическом влечении и тем более о любви? — она внимательно вгляделась в его глаза. Нортон успокоился и казался тем же Нортоном, каким она знала его все эти дни, а Тамми продолжала думать о нем, вернее о его словах, сказанных об убитой девушке, поскольку они навели ее на странную мысль. "Интересно, Нортон настоящий маньяк-убийца, который убивает и мучает только потому что получает от этого наслаждение, или он психопат, в голове которого рождаются определенные мечты, например, об ответной любви, и если эти мечты не соответствуют реальности, он впадает в неописуемую ярость, убивая и издеваясь со страшной жестокостью? — Тамми решила, что Нортон относится скорее ко второму типу, но от мысли попытаться притвориться, что он ей нравится, чтобы сохранить себе жизнь, Тамми отказалась сразу, настолько непреодолимое отвращение она к нему испытывала. — "Лучше смерть, — подумала она. Подумала, подумала и немного исправила формулировку: — Намного лучше легкая безболезненная смерть, например, во сне". — Она посмотрела на Нортона и снова сделала поправку, что самым лучшим вариантом будет забрать, при этом, с собой на тот свет и Нортона, поскольку такой человек не должен жить. Все эти мысли с такой беженной скоростью прокрутились у нее в голове, что Нортон даже не занервничал из-за ее затянувшегося молчания и пытливого взгляда каким она его рассматривала. А Тамми уже знала, что будет делать, знала настолько четко, словно этот план родился давным-давно, а не за эти считанные секунды.

Тамми вспомнила, что, когда она еще только узнала о присутствии наемников и о том, что у них есть устройство способное вскрыть модуль, она от страха ввела в компьютер программу, которая в случае нахождения в модуле кого бы-то ни было, кроме Тамми, начинало выделять ядовитый газ, отравляя всех, кто в этот момент находился в кубе. Яд был практически незаметен, обладал легким запахом горького миндаля, ощутить который можно было только сосредоточившись на своих чувствах. Тамми решила убить и себя и Нортона, отравив ядовитым газом. Для этого надо было совсем немного. Первое: заманить Нортона в модуль (что было совсем несложно, поскольку он и сам туда рвался); второе: заставить Нортона отдать любой, даже самый незначительный приказ компьютеру (только в этом случае, он был бы опознан, как вторгшийся враг, и программа выпуска ядовитого газа активировалась), вот с этим было немножко сложнее.

Интуитивно Тамми почувствовала, что если она, например, обнимет Нортона, или каким-то другим способом проявит к нему свое внимание — то ее план может рухнуть, поскольку такое резкое изменение ее поведения, несомненно, насторожит мужчину. Значит, этим способом пользоваться нельзя, оставалось вести себя, как прежде.

Она быстро и якобы украдкой взглянула в сторону модуля, словно бы раздумывая, как заскочить в него быстрее Нортона, спрятавшись внутри. Нортон заметил ее взгляд, но, как ни странно, он лишь развеселил его.

— Ты думаешь, что сможешь заскочить в модуль быстрее меня? — с улыбкой спросил он. — Что ж, давай попробуем! — И он сделал три шага назад, освобождая Тамми из своих рук и открывая проход к кубу. — Прошу, — галантным приглашающим жестом повел Нортон рукой в сторону модуля. На секунду у Тамми мелькнула мысль: "А, что, если она и вправду успеет спрятаться в кубе?", — однако веселый насмешливый блеск глаз Нортона, мгновенно убил эту надежду. Если бы он не был уверен в себе, то ни за что бы не стал рисковать. Так и случилось. Едва Тамми бросилась к модулю, как тут же оказалась в объятиях Нортона. — Жаль, что модуль находится так близко, — с искренним сожалением сказал он. Если бы до него было несколько сот метров или даже счет бы шел на километры — все было бы намного интересней. Я дал бы тебе форы час или даже больше, ты успела бы далеко убежать, а я пошел бы за тобой по следу... — он вдруг задумался, а потом с радостным оживлением сказал: — Мы с тобой обязательно сыграем в эту игру! Через день или через неделю, но обязательно сыграем. И приз учредим, например, если я не смогу поймать тебя за какое-то время, то ты... — Тамми резко дернулась, не в силах слушать о "чудесных перспективах", которые рисовал перед ней Нортон. Ему не понравилась ее реакция, но он сдержался, просто подтолкнул ее в спину, направляя к модулю, Тамми уперлась, не желая идти, тогда Нортон подхватил ее на руки и занес внутрь. — Как заблокировать двери? — непринужденно спросил он. Тамми молчала, упрямо глядя в пол. Она боялась, что если взглянет на Нортона, то он по ее взгляду может заподозрить неладное. Но Нортону было не до ее взглядов. Он сосредоточенно изучал панель управления, а потом усмехнувшись чему-то отдал приказ закрыть двери. Тамми едва не засмеялась от радости: все получилось так как она хотела, теперь надо только отвлечь Нортона, чтобы он не почувствовал запаха смертельного газа... и Тамми с яростью бросилась на наемника. Она его била ногами, царапала и кусала. Ее нападение было столь неожиданным, что ей удалось достаточно ощутимо ударить его носком тяжелых ботинок по колену. Нортон пришел в такую ярость, что не соизмеряя собственную силу так ударил ее в живот, что этого одного удара хватило, чтобы она потеряла сознание, Тамми не чувствовала, как Нортон начал сдирать с нее одежду, как он, не успев добраться до желаемого, рухнул на нее ничком и больше не пошевелился. Ничего этого она не увидела.

Глава 6

Солет сидел в своем кабинете и бездумно смотрел на экран монитора. Он обдумывал сложившуюся ситуацию, и искал варианты как наиболее безболезненно из нее выйти. Он понимал, что увяз, понимал, что влип по-крупному, но что теперь делать не представлял. Самое мерзкое заключалось в том, что сейчас от него ничего не зависело. "Самым лучшим выходом было бы, конечно, если бы Метиссон бесследно исчез, — думал Солет, — да, это было бы просто отлично... но увы невыполнимо, — с сожалением констатировал он. — Метиссон прав, его исчезновение не пройдет незаметно, поднимется такая шумиха, что полиция обязательно докопается и выяснит, куда он пропал. Значит, об этом варианте надо забыть, — с досадой вздохнул Солет. — Лучше рассмотрим ситуацию с другой стороны, например: сколько людей знает о том, что мисс Ридинг отбывает наказание не там, где должна была бы? — Солет несколько раз прикусил нижнюю губу, как он делал в минуты глубокой задумчивости и мысленно стал перечислять: — Само-собой Трэгг, потом я, еще тот программист, командор и ...и... паковщик модуля Дерек Терент! Едва он вспомнил о Теренте, как сразу понял, что его беспокоило все это время. Терент! Он видел девушку, он усомнился в том, что она могла заслужить подобное наказание, и самое главное: он не просто запомнил ее, он ПОМНИЛ о ней постоянно. Мысль о ней не давала ему покоя, он хотел с кем-то поделится этим беспокойством! Хорошо, что это оказался я, — с некоторым самодовольством подумал Солет, но ведь в следующий раз, когда Терент напьется, он свои сомнения выскажет кому-то другому... Солет должен быть ликвидирован! — вдруг совершенно ясно осознал он. — Причем ликвидирован незамедлительно, и так, чтобы его смерть не вызвала никаких вопросов!

Он нашел подходящих парней.

— Этот ублюдок перешел кое-кому дорогу, коротко инструктировал он их, не вдаваясь в подробности. Старайтесь нигде не светиться, дождетесь, когда он выйдет из бара, загоните его в тупик, несколько раз ударите. Потом полоснете ножом, но так, чтобы он умер е сразу. Разобьете его мобильник, деньги не все забирайте, раскидайте их, чтобы было похоже, что грабители испугались и бросив жертву сбежали. Покараулите у тупика, ближе к утру убедитесь, что он сдох и можете уходить.

Приказание Солета было выполнено в точности, как он говорил. Им удалось довести Терента до тупика, он не сопротивлялся с удовольствием болтая с новыми знакомыми. Но, оказавшись в тупике, после первого нанесенного удара Терент, словно проснулся. Нападавших ждал большой очень неприятный "сюрприз", пьянчужка из бара дал им такой отпор, что если бы их было не двое, а один, то Терент бы вышел победителем из схватки. А так... Удар ножом по сонной артерии, заставил его свалится на землю, а нападавшие (помня приказ), не стали его добивать, а только уничтожили мобильник, оставив его истекать кровью.

Но как же они ошиблись, решив, что Терент сдастся. Зажав артерию на шее рукой, он достал из кармана крохотную коробочку, на которой едва умещались две кнопки зеленого и красного цвета. Нажав на красную кнопку, он неподвижным взглядом уставился на нее, словно боясь что-то пропустить. Через несколько секунд красная кнопка мигнула и Терент привалившись к стене приготовился ждать. Ждать своего друга, вернее бывшего ученика, к помощи которого он прибегал только один раз с того момента, как ушел из группы.

...За долгие годы, что он пробыл в группе Дерек был и ранен, и контужен, и оглушен, да еще гибель дочери. Но все проблемы со здоровьем и физическим и психическим вылезли, когда он уволился, но кроме проблем со здоровьем на него навалилась растерянность и непонимание. Раньше было просто: там враги, там друзья, а здесь... Он остался один, начал пить и вот однажды он увидел группу парней, тащивших девушку, ее парень валялся на земле. Дерек мгновением ока раскидал все банду, не подумав о том, что не может применять против них те навыки, которым он был обучен. Среди парней было двое несовершеннолетних, Дереку едва удалось избежать тюрьмы. Док ему тогда очень помог, он же устроил его паковщиком модулей (что было вообще против всех правил, Дерек даже не представлял какие связи пришлось для этого задействовать Доку). И вот тогда Док и дал ему устройство с двумя кнопками.

— Если что-то случится, — объяснял он, и нужна будет помощь всей "Кавалерии" нажимаешь зеленую кнопку. А если будет нужна тайная помощь — то нажимаешь красную. Ты же конечно, понимаешь, что я не сижу у пульта, — с улыбкой добавил Док, — поэтому, если я смогу прибыть на помощь в течении тридцати минут, то я подам ответный сигнал, если не смогу — то не обессудь, помогу, когда смогу.

...Увидев, что кнопка мигнула ответным огоньком, Терент успокоился. Сейчас самым главным было дождаться Дока и не истечь кровью. Он усилием воли заставил сердце биться медленно и ровно, частота пульса упала до возможного предела. Ждать. Надо ждать. Он впал в какое-то забытье, из которого его вывело легкое прикосновение.

— Привет, — слабо улыбнувшись сказал Терент.

— Молчи. Тебе надо сохранять силы, — цыкнул на него молодой мужчина, что встревожено вглядывался в рану на шее. — Я сейчас уберу тех двоих и вызову помощь...

— Нет! — перебил его Терент. — Сначала ты выслушаешь меня. Понимаешь, та девочка...

— Дерек, — Док склонился над другом, не сомневаясь ни секунды, что тот бредит, поскольку в такую минуту говорить о какой-то девочке было немыслимо. — Дерек, — снова повторил он, — успокойся. Все будет хорошо, я обещаю. Я рядом, я помогу, — Док старался говорить, как можно убедительнее, хотя страшная рана на шее оставляла совсем небольшой шанс, что Терент выживет.

-Если из-за того, что ты меня перебиваешь я сдохну, не успев рассказать то что хочу, я буду проклинать тебя на том свете так, что тебе будет икаться и днем, и ночью, это, не говоря о том, что я буду приходить к тебе каждую ночь и с укоризной смотреть на тебя! — с усилием прохрипел Терент. Док взглянул ему в лицо, увидел совершенно осмысленный серьезный взгляд, сразу же замолчал и легонько сжав плечо Дерека, показывая, что готов внимательно слушать, и что больше он его не перебьет. — Два месяца назад, — тихо начал Терент, — я паковал модуль смертника. Знаешь, упаковка модулей — скучная рутинная работа, поэтому от нечего делать я частенько рассматриваю вещи, что берут с собой осужденные. Поскольку за все время работы я паковал модуль только одного смертника, я с особым интересом стал рассматривать вещи, которые собрался брать с собой этот второй. Рассмотрел и обалдел: туалетная вода, лак для ногтей, спрей от насекомых, купальники, летние платья, туфли на каблуках... — Док фыркнул, услышав этот перечень, Дерек тоже слабо улыбнулся. — Я понял, — продолжил Дерек, — что смертником являлась женщина, к тому же похоже "истинная блондинка". Решив, что хоть она и полная дура, все равно не заслуживает такой страшной смерти, как смерть от жажды, а учитывая, что она взяла только два литра воды, именно эта смерть грозила ей в первую очередь... Ты же помнишь те страшные острова? — спросил Дерек и Док снова сжал его плечо, подтверждая, что помнит. — Я повыбрасывал ее бесполезные тряпки и уложил то, что ей, действительно, могло пригодиться... если она, конечно, выживет, — с какой-то тоской добавил Дерек. — Потом я не удержался и решил посмотреть на эту безмозглую дурочку, — Терент несколько раз судорожно вздохнул, пытаясь справиться со спазмом в горле. — Представляешь, ею оказалась испуганное дитё лет девятнадцати-двадцати. Я потом понял, — с трудом продолжил он. — Она хоть и была испугана, но этот страх был не таким каким должен был быть! Она просто боялась неизвестности, но не смерти! Она шла не на смерть — это я точно теперь понимаю. Она не знала, что ее ждет такое страшное, такое ужасное место. Жаль, что я понял это только что, — с горечью сказал Терент. — Но я чувствовал, я чувствовал, что с этой девочкой что-то не так, только не мог понять, что. Ты же знаешь, я больше не доверяю ни себе, ни своим чувствам. Но это не все. Месяц назад ко мне в баре подсел незнакомец, очень общительный и приятный, назвался он Джимом. Мы разговорились, потом поспорили кто больше выпьет. Но ты же знаешь, что перепить меня не удавалась еще никому, — с чуть заметным самодовольством сказал Дерек. — Так вот, в процессе перепития этот Джим осторожно навел меня на разговор об этой девочке. Меня мучило беспокойство, и, хотя я понимал, что ее давно нет в живых, что-то грызло меня изнутри, не давая успокоиться. Я этому Джиму и рассказал, про модуль и вещи, что девушка хотела взять с собой и какие я заменил на более нужные. Вот я дурак! — вздохнул Дерек. — На меня напали из-за той девочки, — убежденно продолжил он. — Это были профессионалы, изо всех сил старающиеся изобразить из себя дилетантов. Видишь они ударили так, чтобы я не умер мгновенно. Если бы мгновенно — то можно было бы заподозрить профи. А так, получается, я просто истек кровью от случайного удара. Уверен, они просматривают вход в этот тупик, чтоб на меня никто не наткнулся раньше времени. И мобильник они будто бы случайно растоптали... Это профи я точно говорю. Скорее всего из наших... — Дерек замолчал, собираясь с духом. — Я не прошу мстить, — едва слышно сказал он, — но я прошу тебя выяснить правду. Мне так будет легче. — Силы покидали Терента. — Спасибо, что был со мной, одному умирать было стра... — Голова мужчины свесилась набок, он не успел договорить последнее слово, но Док и так понял, о чем тот хотел сказать. Аккуратно уложив друга на землю, неясной тенью Док скользнул к стене и взобравшись по ней, прежде, чем бесследно исчезнуть, сфотографировал парней, которые профессионально и достаточно незаметно охраняли проход в тупик. Их найдут и поговорят. Убивать их никто не будет, поскольку вполне могло оказаться так, что у них не было другого выбора, кроме как выполнить приказ. А вот кто такой приказ отдал и почему, это было, действительно важно и интересно, и Доку был нужен сам заказчик, а не простые исполнители.

Дома он раздумывал некоторое время можно ли доверять интуиции и словам Дерека, прежде, чем дать делу ход. В свое время Терент наломал немало дров, и хоть в последнее время вел себя спокойно, поручиться за то, что с психикой у Терента все в порядке, Док не стал бы. К тому же история, что он рассказал выглядела, мягко говоря фантастичной, а что касается нападения, то это могло произойти по совершенно другой причине, мало ли у Дерека было врагов. Док раздумывал над тем, как осторожно проверить рассказ друга, не вызвав подозрений в случае, если рассказ подтвердится, и не выглядеть полным дураком, если все это окажется бредом пьяного человека. Для начала следовало выяснить о какой девушке идет речь. Мужчина сел за компьютер и тут понял, что подобный запрос отправлять нельзя. Если рассказ Дерека правда, то в интернете наверняка отслеживаются любые упоминания об этой девушке, а, значит, введя подобный запрос он всем сообщит о своем интересе. Док некоторое время раздумывал, можно ли как-то сформулировать запрос, чтобы сведения о девушке были выданы в числе прочих, но так ничего и не придумал. Он с сожалением вспомнил о том, что как раз в это время был на задании, а потом отдыхал, радуясь возвращению и тому что остался цел... "Что же делать? У кого спросить?" — думал он. Нет, конечно, можно было бы найти специалиста, который взломав сервер открыл бы видео отправки модуля. Этот способ был бы самым простым, сразу бы можно было увидеть и девушку, и цвет куба, вот только остаться инкогнито не получилось бы, а этого сейчас делать было нельзя.

Глава 7

Док действовал осторожно, он не спешил. А зачем? Девушка давным-давно мертва, спешка ей не поможет, а вот он может схлопотать кучу проблем, уж очень не любили в ведомствах, когда одно вторгалось на территорию другого, а сейчас был именно такой случай. Поэтому Док отправился... в библиотеку и там спокойно, не боясь, что его интерес откроется, он начал просматривать газеты двухмесячной давности, не сомневаясь, что именно в них найдет и имя и фотографию девушки. Едва взглянув на очередную фотографию, Док, даже не читая текста понял, что это и есть та искомая девушка.

— Тамазина Ридинг, — тихо забормотал Док. — Двадцать два года... проживала.. не судима... работала... фирма выполняла правительственные заказы, — прочитав об этом мужчина тихонько приствистнул и начал читать еще внимательнее: — О! У нее имеется жених Трэгг Метиссон владелец компании. Молодец девочка хваткая, далеко могла бы пойти, — с нотками сарказма в голосе сказал он. — И в чем же ее обвиняли?... А вот! — Док нашел глазами строчки приговора и прочитал: — По ее вине произошла утечка данных по разработке одного из важнейших узлов какого-то механизма (поскольку никаких уточняющих деталей добавлено не было, Док понял, что речь идет о секретном оружии). Таммазина полностью признала обвинения, объяснив все собственной халатностью, несобранностью и рассеяностью. Суд приговорил ее к шести годам отбывания наказания, с возможным пересмотром срока через три года. Так, — тихо про себя сказал Док, — А вот это уже интересно. — Трэгг Метиссон заплатил кругленькую сумму, чтобы отбывание наказания проходило в возможно более комфортных условиях, — Док ухмыльнулся читая, как автор статьи просто захлебывалась от восхищения поступком Трэгга, сообщала, что условия отбывания наказания будут настолько прекрасными, что преступница захватила с собой несколько купальников и шелковых халатов. Когда Док прочитал про купальники, его лицо резко стало серьезным, он уже не сомневался, что Дерек сказал правду. — Кому же ты девушка так насолила, что тебя отправили на такую страшную смерть? — риторически спросил мужчина, разглядывая фотографию. Девушка была очень красива, несмотря на испуг в глазах и какую-то растерянность во взгляде. — Так, подумаем, — Док потер лицо руками, — кому могла быть выгодна твоя смерть? — Он медленно начал перебирать в уме уже известные факты ее биографии. — Денег нет, связей нет, богатых умирающих родственников нет, общественное положение — без слез не взглянешь. Оставалось не так много вариантов. Либо мисс Ридинг узнала компрометирующую информацию о ком-то и шантажировала его... — Док немного поразмышлял над возможностью такого варианта. — Чем она могла угрожать? Она была вполне совершеннолетней, ни в каких подозрительных местах не бывала (это все Док узнал, полистав несколько номеров журналов и газет). Желтая пресса, буквально, смаковала эту историю, разнюхав о мисс Ридинг столько информации, что становилось страшно, особенно от того, насколько охотно источники этой информации делились своими сведениями. И одноклассники мисс Ридинг, и ее соученицы по колледжу, и редкие случайные знакомые.

Одно хорошо, отсекая совсем уж бредовые измышления и откровенную ложь, Док составил вполне себе реальный психологический портрет девушки, он понял, что вариант шантажа можно было смело отбрасывать, Ридинг не стала бы так поступать. Тогда оставался другой вариант: она могла быть случайным свидетелем каких-то событий или встреч и даже сама не подозревала, что стала кому-то опасной. Док поразмышлял и над этим. На работе она вряд ли смогла наткнуться на такие факты, разве что совсем уж случайно, а вот во время путешествий с женихом они вполне могли что-то увидеть, но тогда получается, что Метиссон не являлся угрозой, иначе и против него было бы что-то предпринято... Если взять эту теорию за основу, то Метиссон не мог, не знать об опасности для невесты, но ничего не предпринял, откупившись деньгами и публичными страданиями... А что, если Метиссон не настолько любит свою невесту, как он это изображает? — И Док начал искать информацию по Трэггу Метиссону. — Умный, холодный, успешный, не допускающий просчетов и ошибок... — снова тихо забормотал он. — Что же тебе понадобилось от милой, но простоватой девочки, которая явно не дотягивала до твоих стандартов? — Возможность того, что Трэгг безумно влюбился, Док отмел сразу. Психологический портрет мистера Метиссона, совершенно, исключал подобное. Тот просто физически не мог в кого-то не то что влюбиться, а даже просто приблизить к себе, не испытав человека всеми возможными способами, не изучив "под микроскопом" все данные о нем. Трэгг был недоверчив, не склонен к импульсным поступкам и тем более к импульсному всплеску чувств. А учитывая, насколько скоропалительно развивались их отношения, сомнения в искренности Трэгга просто бросались в глаза. Но сколько Док не раздумывал о выгоде, которую Трэгг мог бы извлечь от смерти или исчезновения своей невесты, никаких мыслей, никаких вариантов он придумать не мог, но, если не рассматривать, например, такой: она ему безумно надоела, и он не нашёл никакого другого способа избавления от нее, как только засунуть в модуль смертника. Но это объяснение было настолько глупым, что Док его сразу же отбросил. Тогда он решил зайти с другого конца. Кому была выгодна смерть и исчезновение Ридинг? Док долго перебирал в уме всех людей из окружения Томмазины, и вынужден был признать, что никому. Вот совершенно никому не была выгодна (обставленная таким сложным и без сомнения дорогим способом) смерть этой девушки! И все-таки Док не сдавался. В этом деле было два очень подозрительных обстоятельства. Во-первых, необъяснимые чувства Трэгга, а во-вторых преступление, за которое Ридинг была осуждена. Док стал вчитываться в газетные строки, в которых описывалось преступление девушки. По газетным репортажам выходило, что она умышленно отправила письмо по электронной почте подруге, использовав пароль, который доверил ей Метиссон, вместе с этим письмом ушли все технические данные по сверхсекретной разработке, которой занималась корпорация, возглавляемая Трэггом. Док ухватился за эту информацию в попытке решить, а может действиями Ридинг кто-то руководил? Как бы Док не размышлял, выходило одно и тоже: утечку информации организовал сам Метиссон. Но это же был явный абсурд, учитывая какие штрафы понесла корпорация, какой счет ей был выставлен за эту утечку. Метиссон не враг же самому себе. Нормальный человек этого бы никогда не сделал, а Трэгг Метиссон судя по всему был даже сверх нормальный.

И все же причина была. Док досадливо вздохнул: чтобы это выяснить нужно было задействовать слишком большие ресурсы и потратить уйму времени. Трэгг далеко не дурак, и если существовало нечто, что он хотел бы скрыть, то сделал бы это так, что выяснить это могли бы только лучшие специалисты и привлечением всех резервов. Несомненно, понадобилась бы проверка всех счетов, проверка всех звонков, вся переписка и многое-многое другое, что с учетом необходимых для этого судебных постановлений и ордеров заняло бы недели, если не месяцы. Док потер лоб, пытаясь решить, что он еще может предпринять, не афишируя свой интерес. — Что, если зайти с другой стороны? — тихо пробормотал он. — Кто мог помочь Трэггу или кому-то другому изменить место отбывания наказания? — Док задумался. Помня известную поговорку, что рыба гниет с головы, он начал перебирать в уме всех высших чиновников ведомства, поскольку хотел точно знать с кем ему придется иметь дело.

Главу департамента и первых заместителей он отмел сразу. Если бы они были в этом замешаны, то Дерек исчез бы давным-давно. Док медленно спускался вниз по "пирамиде власти", и с каждой минутой в нем крепла уверенность, что для выполнения этого плана было задействован минимальное количество людей, причем, низшего звена. Это радовало, значит, существовала надежда, что, обратившись к нужному человеку из департамента он получит поддержку, а не пулю в спину. Док перебрав в уме все известные ему факты, продумал, возможно убедительные доказательства своих слов, поскольку знал, что разговор будет нелегким, и человек, к которому он собирался обратится, будет защищать свое ведомство с пеной у рта, но у Дока не было выбора и он набрал нужный номер. Быстро договорившись о встрече, он направился в одно загородное поместье. Едва его машина подъехала к воротам, как те беззвучно открылись, по подъездной дороге он поехал к дому, наблюдая в зеркало заднего вида, как захлопнулись створки. На секунду ему стало не по себе. Слишком долго он прослужил в системе, чтобы понимать: доброе отношение еще не залог спасения от смерти, но он тряхнул головой, подмигнул самому себе в зеркало, и отбросив любые сомнения, спокойно зашел в дом.

Они удобно расположились в креслах друг против друга, не спеша начинать разговор. Хозяин понимал, что случилось нечто неординарное, но на его лице не было заметно ни нервозности, ни беспокойства, ни даже простого любопытства. Сделав большой глоток из бокала, Док спокойно и обстоятельно описал все события, что привели его в этот дом, а потом замолчал, предлагая собеседнику самому обдумать изложенные факты и сделать соответствующие выводы.

— Такого просто не может быть! — вынес, наконец, хозяин дома свой вердикт. И снова Док молчал, не желая напрасно сотрясать воздух, поскольку хорошо понимал, что уже "джин выпущен из бутылки" и момент отправки девушки к месту наказания будет обязательно просмотрен и изучен. Однако в этом и состояла опасность, поскольку заинтересованные лица, обнаружив этот интерес могли скрыться, исчезнуть, забрав с собой все улики и доказательства преступления.

— Ты же понимаешь, что если я прав, то без программиста не обошлось? — уточнил Док, и дождавшись ответного кивка сказал, словно в пустоту: — Хорошо бы собрать всех сотрудников в одном месте... — Хозяин дома снова кивнул, было понятно, что в этот момент, он как раз об этом и думал. Поднявшись с кресла, он вышел из комнаты, вернувшись через пару минут.

— Едем, — коротко сказал он. — Только учти, если ты ошибся — то будешь мне должен... И ты, надеюсь, помнишь, как я умею взыскивать долги со своих должников? — с улыбкой акулы спросил хозяин дома у Дока, тот иронично усмехнувшись, тем не менее согласно наклонил голову.

В управление они прибыли через полчаса, а еще через десять минут на экране монитора появилась комната, в которой перед большим экраном стояла молоденькая девушка и внимательно слушала зачитываемый ей приговор, потом она прикладывала руку к экрану, подтверждая, что ознакомлена с каждым пунктом обвинений, потом еще минут десять заняли какие-то рутинные процедуры и, наконец, распахнулась дверь телепортационного зала и она вошла внутрь, — дождавшись этого момента Док впился в экран глазами, стараясь побыстрее увидеть цвет модуля, но камера была направлена на девушку, которая снова и снова подписывала какие-то документы. Наконец, она освободилась и шагнула к платформе, на которой стоял модуль готовый к отправке... темно-серый модуль, модуль смертника.

— Черт! — с яростью выругался хозяин. — Черт, черт, черт! — он с бешенством столкнул со стола стопку папок и каких-то документов, что веером разлетелись по кабинету. Он смотрел в одну точку и ноздри его раздувались, словно у быка, готового всех бить и все крушить на своем пути. — Та-а-ак! — вдруг с угрозой сказал он. — Почему мне не доложили о смерти одного из отбывающих наказание? За несколько месяцев мне не было сообщено ни об одном случае! Я их на куски порву...

— Давай сначала установим точное время смерти, — тихо напомнил Док. Его собеседник стал быстро перебирать клавиши, вводя необходимый запрос. На большом экране появилась карта огромного куска территории, потом компьютер искал необходимый объект, а потом...— Что?! — одновременно закричали мужчины выскакивая из кресел не верящими глазами глядя на красную пульсирующую точку. — Она жива?! Жива до сих пор?! Да как же такое возможно?! — орали они друг другу в лицо. — Может это не место смертников? — успокоившись задал Док первый разумный вопрос.

— Смертников, — коротко возразил глава ведомства. — Но почему она до сих пор жива? — мужчина неподвижным взглядом впился в мигающую красную точку, словно она могла ему дать ответ. — Возможно ты не знаешь, — внезапно очнувшись, обратился он к Доку, — но твой разлюбезный и незабвенный Сонный Вуди продержался здесь всего час с небольшим, а эта девочка продержалась два месяца... непонятно.

— Слушай! — не выдержал Док. — Ты собираешься что-то предпринимать? У нее на счету каждая минута!

— Понимаешь, не все так просто...

— Заткнись, — с яростью прошипел Док. — Лучше заткнись, пока я не заткнул тебя. Если ты не вытащишь ее...

— Ты не понял! Я не собираюсь тянуть резину, в надежде, что она погибнет и этот случай как-то получится скрыть. Я не собираюсь этого делать. Просто перемещаться придётся сразу к тому месту, где это девушка находится. А теперь представь, что она сидит в пещере или под землей, ты понимаешь, что для перемещающегося это верная смерть? Поэтому надо запросить данные спутников, сопоставить нахождение девушки и ближайшую безопасную площадку для телепортации. К тому же телепортироваться в неизвестную точку у нас имеют право только двое людей, пока вызовем их в управление, пока ознакомим с данными.

— Я имею разрешение на подобные телепортации, — твердо сказал Док. — Да и у тебя, насколько я помню, такой допуск имеется.

— Черт, я боялся, что ты это скажешь! — засмеялся глава департамента. — Но так даже лучше. Пойдем за ней вдвоем и сразу и поговорим.

— Ты хочешь узнать какую плату, какую компенсацию она потребует за молчание? — догадался Док.

— Что-то типа того, — не стал отрицать его собеседник. — Что ж, у тебя есть несколько часов, пока я все тут организую. Пойдем только вдвоем.

Глава 8

Тамми открыла глаза и несколько минут бессмысленно пялилась в темноту, не понимая, где она находится. Потом пришло осознание, что она лежит на камнях пещеры рядом с модулем, а полная темнота из-за того, что уже ночь, и в проем свода пещеры не проникает ни капельки света. "Жива, я жива", — без какой-либо радости, просто констатируя этот факт, подумала она. Тамми хотела потянуться, и тут обнаружила, что у нее связаны руки. Этот факт ее настолько поразил, что она даже не испугалась. Она поднесла к глазам кисти рук, с каким-то тупым недоумением рассматривая липкую ленту, что стягивала ее запястья.

Тамми потрясла головой, стараясь прогнать туман в голове. То, что сейчас происходило было как-то неправильно, нелогично. Тамми попыталась сосредоточится, постаралась вспомнить последние минуты, до того, как она оказалась в темноте... Нортон втащил ее в модуль... она бросилась на него, чтобы отвлечь внимание от поступающего ядовитого газа... Нортон ударил ее в живот... Да, она вспомнила этот удар, вспомнила страшную боль перед тем как потерять сознание, дальше — темнота. Тамми обеспокоенно потерлась щекой о плечо. Было еще что-то, что-то очень-очень важное... она прикрыла глаза, изо всех сил напрягая память...

— Трэгг! — истошно закричала она, вспомнив, наконец, самое главное. — Трэгг! — еще раз повторила она, но уже едва слышно. В памяти всплыли взрывы и радость Нортона из-за того, что Трэгг мертв. — Трэгг, — в третий раз прошептала она и тут из темноты раздался голос, который она могла бы узнать из тысячи.

— Ты знаешь, что я здесь? Откуда?

— Трэгг! — зазвеневшим от радости голосом закричала Тамми и рванулась в его сторону, и только в этот момент заметила, что ее щиколотки были также связаны. — Трэгг, — неуверенно спросила Тамми, уже догадываясь о правде, — ты зачем меня связал?

— Откуда ты знаешь, что я здесь? — словно, не слыша ее вопроса, повторил Трэгг.

— Я увидела тебя на экране монитора, — не став с ним спорить, стала рассказывать Тамми. — Снаружи пещеры установлены камеры, подключенные к компьютеру. Я увидела тебя и выскочила из модуля, забыв его заблокировать. Нортон воспользовался этим, ну и... — Тамми замолчала, предоставляя Трэггу самому додуматься о том, что случилось. — А как ты остался жив? — вдруг встрепенулась она. — Нортон сказал, что установил какие-то страшные мины, и ты не смог бы выжить после взрыва... А где Нортон? — вспомнила она о наемнике. — Трэгг, что происходит? Ты же пришел меня спасти, ведь так?! — дрожащим голосом уже на грани истерики спросила Тамми. У нее в голове все перемешалось, все противоречило друг другу, а особенно действия и поведение Трэгга. Он должен был вести себя совсем по-другому, все должно было быть не так! — Трэгг, — жалобно спросила она пустоту, из которой раздавался голос ее любимого, — что происходит? Я ничего не понимаю? Ты пришел меня спасти? — Трэгг не отвечал, тишина оглушала, но Тамми не делала не малейшей попытки ее нарушить. Она ждала, ждала затаив дыхание и дождалась.

— Я пришел убить тебя, — глухо сказал Трэгг и снова в пещере повисло молчание. Тамми пыталась осознать смысл слов Трэгга, но его слова были столь ужасны, столь непонятны, что их смысл не доходил до ее сознания.

— Убить?! — потрясенно переспросила она. — Но за что?! За что ты хочешь убить меня?

— Ни за что, — голос Трэгга звучал спокойно и ровно. — Так надо.

— Надо меня убить? — бессмысленно переспросила Тамми. — Но кому это надо? — Едва она это сказала, как тут же в груди затеплилась надежда. Кто-то очень злой и могущественный требует от Трэгга невыполнимого — смерти его любимой девушки, угрожая несомненно чем-то ужасным, но Трэгг никогда так не поступит...

— Это нужно мне! — жестко и коротко ответил Трэгг, обрывая ее призрачную надежду.

— Тебе нужна моя смерть? — прошептала Тамми. — Но зачем? Что я тебе такого сделала?

— Ничего. Ты мне не сделала ничего такого, что заслуживало бы смерти, просто так получилось, что именно ты оказалась обладательницей таких качеств характера, которые я искал. Ты идеально вписалась в мой план, — спокойно ответил Трэгг.

— Твой план? — Тамми замолчала, обдумывая услышанное. — Значит, Нортон был прав, когда начал убеждать меня, что ты каким-то образом замешан во всем, что со мной случилось. А я не верила, — с горечью в голосе сказала сама себе Тамми. — Хотя какая разница, — тоскливо добавила она, — я все равно ничего не могла бы изменить. — Повисла тяжелая тишина. — Трэгг, — вдруг сказала Тамми, — а почему ты не убил меня, пока я была без сознания? Тебе не кажется, что это было бы не так жестоко, как теперь собираешься сделать ты?! Трэгг, неужели тебе меня совсем не жаль? Неужели тебе, как и Нортону чужая боль доставляет наслаждение?! — Трэгг молчал очень долго, Тамми уже решила, что он не ответит, но он все-таки сказал.

— Я хотел, чтобы ты знала.

— Зачем, зачем мне знать почему ты хочешь меня убить, если я все равно умру?! — истерично закричала она. — Я умерла бы счастливой, в полной уверенности, что меня любит самый лучший мужчина на Земле. А что сейчас? Я узнала, что ты меня никогда не любил, ни одной минуты, ни одной секунды, ты думал только об одном, что ты меня убьешь! За что, Трэгг, за что?! — рыдала она в голос. Мужчина не отвечал, а Тамми продолжила: — Значит, та встреча на дороге, когда ты вышел меня спасать была подстроена? Это был хорошо разыгранный спектакль? — Трэгг не отвечал, поскольку все и так было понятно. — А удар в живот ножом? — продолжала недоумевать Тамми. — Ты согласился пойти на это, чтобы иметь возможность приблизится ко мне? — воспоминание о его ранении, осознание, на что он пошел, ради того, чтобы приблизится к ней, ее одновременно ужаснуло и потрясло. Такие многоходовые комбинации, такие сложные и запутанные ходы, которые Трэгг осуществлял ради нее, двигаясь к своей цели, поразили ее до глубины души. Ей стало очень интересно: зачем ему все это было нужно? Любопытство настолько пересилило страх смерти, что Тамми не удержавшись спросила: — Трэгг, зачем это тебе все это? Зачем тебе была нужна такая девушка, как я. Нет, я понимаю, что ты решил убить меня, но зачем? Что это давало лично тебе? Какие проблемы ты хотел решить с моей смертью?

— Я хотел вырваться, — тихо ответил Трэгг.

— Вырваться? Откуда? — удивилась Тамми.

— Я хотел вырваться из той ловушки, в которую попал по собственной глупости, — неохотно и скупо ответил Трэгг. — Поверь мне Тамми, если бы был любой другой путь менее страшный, я бы воспользовался им, но другого пути, другого способа вырваться из капкана у меня не было.

— И что это за такая ловушка? — не унималась Тамми.

— Ловушка, петля, что душила меня каждую минуту, каждое мгновение моей жизни. Я не мог дышать, я не мог существовать, я не мог жить. Я хотел вырваться любой ценой. Если бы этой ценой были деньги все до копейки, я бы заплатил, но денег ему было мало, — Трэгг замолчал.

— Ему? — тут же ухватилась Тамми за слова Трэгга. — Кто это "он"?

— Скорее не он, а они, — тихо поправил ее Трэгг. "Они" — это самая могущественная организация, которую себе только возможно вообразить...

— Мафия? — тихо ахнул Тамми.

— Мафия? — переспросил Трэгг и в его голосе явно послышались презрительные и пренебрежительные нотки. — Нет, я бы не стал связываться с криминальными структурами.

— Тогда кто?

— Военные, — тихо, с горечью ответил Трэгг. — У них такие возможности, такие ресурсы и поначалу я был очень доволен, что я смог выйти на них. Контракты, защита юридическая и физическая, поддержка в борьбе с конкурентами, помощь в разработке и продвижении моих идей — да, сначала мне показалось, что я схватил за хвост птицу счастья... Но я забыл известную поговорку: бесплатный сыр бывает только в мышеловке, очень скоро я на себе ощутил, как моя "мышеловка" захлопнулась.

— Но, если тебе не понравилось работать на военных, почему ты не прекратил это сотрудничество? — удивилась Тамми. Трэгг засмеялся в ответ.

— Ты думаешь там сидят дураки? До тех пор, пока меня не подставили так, тюрьма с длительным сроком заключения стала очень реальной, на меня не давили и не показывали, что у нашего сотрудничества есть и другая сторона, которая разительно отличалась от той, которую мне сначала демонстрировали.

— Тебя подставили, значит, ты не виноват в том, в чем тебя могли бы обвинить?

— Тамми, повторяю, там не дураки сидят, и они хорошо понимали, что я не поведусь на глупое сфабрикованное обвинение. Меня так подставили, что сколько я не пытался вырваться, сколько не пытался докопаться до правды, у меня ничего не получилось. А уж ты мне поверь: в какой-то период жизни это было моей единственной целью существования. И он тихо повторил: найти настоящих виновников и доказательства моей невиновности, но, увы, — все с той же горечью сказал он, этого мне сделать не удалось. Тогда я решил подойти к этой проблеме, с другой стороны. Я решил скомпрометировать доказательства, что были в их руках, и вот тут-то, наконец, забрезжил свет надежды. Я долго разрабатывал свой план, прорабатывая даже самые незначительные детали. Самым главным звеном должна была стать девушка. Ты подошла идеально, тихо сказал Трэгг. Тамми вздрогнула. Непонятно почему, но от этих слов такая боль затопила душу, что передать невозможно. Вот же удивительно устроена человеческая психика. Совсем недавно ее мужчина сказал ей, что хочет ее убить! Она испугалась, сильно испугалась, но такой боли в душе не было. А тут всего несколько слов, что она ему просто подошла, а душу, словно обожгло огнем.

— Просто подошла, — шепотом повторила Тамми. — А я все ломала голову, почему ты не хочешь меня? Почему не стараешься остаться где-нибудь наедине, а все таскаешь меня по самым людным и шумным местам. А ответ лежал на поверхности: я была тебе просто противна, — едва выдавила она

— Не противна, Тамми, не противна, — запротестовал Трэгг. — Просто я ведь тоже человек. И понимая, что тебя ожидает... я не мог... Это было какое-то... это было свыше моих сил... Хотел хоть немного украсить твою жизнь, хотя бы этот маленький кусочек жизни... — он замолчал.

— А как же тот раз? — с трудом справившись с собой, спросила она.

— Тот раз... Понимаешь, я думал, что мы не вырвемся... такая эйфория накатила, когда у нас все получилось...

— То есть в тот момент тебе было безразлично, что за женщина находится рядом с тобой? — глухо спросила Тамми. — Тебе было все равно хоть я, хоть любая другая.

— Нет, Тамми, нет! — было слышно, как Трэгг ударил кулаком в стену пещеры. — Все совсем не так!

— А как? — тихим спокойным голосом продолжала допытываться она. Тамми сама себя не понимала, но она точно знала, что хочет услышать правду, самую-самую что ни на есть голую правду, как бы больно ей не было. — А как было? — настойчиво повторила она.

— Если бы все было по-другому... — начал тихо говорить Трэгг, — то все было бы по-другому. Понимаешь — все! Все было бы по-другому.

— Ты хочешь сказать, что если бы ты изначально не запланировал меня убить, то мое присутствие в твоей жизни принесло бы тебе радость? — перевела Тамми на нормальный язык невнятное объяснение Трэгга. — Тогда сразу же возникает следующий вопрос: а кто тебе мешал передумать и не реализовывать против меня те страшные и чудовищные по своей жестокости поступки, которые ты совершил? Почему ты не изменил своего решения?! Как ты мог жить зная, что в этот момент моя жизнь висит на волоске?! — и снова голос Тамми задрожал от едва сдерживаемых рыданий.

— Хочешь, я расскажу тебе, что я чувствовал в первые дни, после того, как ты сюда попала? — Тамми притихла, поскольку голос Трэгга был жестким и холодным, и как-то не верилось, что он сейчас начнет рассказывать о своих страданиях от угрызений совести. Поскольку Тамми молчала, Трэгг стал говорить, не дожидаясь ее согласия. — Знаешь, что я чувствовал к тебе? — повторил он. — Ненависть!

— Ненависть?! — ахнула Тамми, которая ожидала чего угодно, но только не этого. — Ты чувствовал ко мне ненависть?! Но почему? — потрясенно спросила она.

— Да потому что, не умирая, ты каждую секунду заставляла меня делать выбор: спасти тебя или нет? — каким-то раздраженным голосом сказал Трэгг. — Разум убеждал меня, что я поступил правильно, что другого выхода у меня не было, а вот внутри все рвалось от чувства горечи, и это было невыносимо. Выбор, это так страшно! А мне снова и снова приходилось его делать. Если бы ты сразу погибла, то как бы потом мне ни было больно — ничего изменить уже было бы нельзя. А так... знать каждую минуту, каждую секунду, что я могу все изменить... Но умом понимая, что нельзя ничего менять, потому что мне будет в тысячу раз хуже, чем было, ведь я останусь в зависимости, они узнают, что я хотел вырваться, и многократно усилят давление, но и тебя я все равно потеряю, когда ты узнаешь, что это все случилось из-за меня. Разум говорил, что менять ничего нельзя, но эта боль... Как я хотел, чтобы ты умерла, и я больше не должен был разрываться!

— Я сейчас расплачусь от жалости, — едко сказала Тамми. Слез уже не было, а вот злости... злости было хоть отбавляй. — Ты, наверно, надеешься, что я от жалости к твоим страданиям разобью себе голову о камень? Так вот: даже не надейся! И мне глубоко плевать на твою зависимость от твоих хозяев! — Трэгг в ответ засмеялся.

— Как ты пренебрежительно отзываешься о моих влиятельных "друзьях", а между тем твоя кандидатура была единственной кого они одобрили? — с легкой насмешкой сказал Трэгг.

— Одобрили для чего? — удивилась Тамми, потом догадавшись ахнула: — Они меня одобрили на роль твоей подружки?!

— Вот об этом я как раз и говорил, — спокойно сказал Трэгг. — Они контролировали мою личную жизнь, указывая с кем я должен был спать и жить. Впрочем, насчет тебя я не сомневался, я был уверен, что ты пройдешь все проверки, которые они тебе собирались устроить.

— Меня проверяли?! — поразилась Тамми, которая даже не заметила, что за ней наблюдали.

— Ты даже не представляешь, как, — невесело засмеялся Трэгг. — Проверяли не только тебя, но и всех твоих знакомых и соучеников, начиная чуть не с первого класса школы. — Тамми сидела в темноте оглушенная рассказом Трэгга, не в силах вымолвить ни слова.

— А мою маму? — с трудом сказала она.

— И маму, и отца...

— Отца?! — перебила его Тамми. — Они нашли моего отца, но как?! Бабушка сколько ни искала, так и не смогла узнать кто он.

— Есть такая программа по сравнению ДНК. Вот твое ДНК прогоняли по всем базам данных, выявляя родственные связи. Это процесс долгий, зато именно он и оказался самым результативным. Твой отец был байкером и разбился насмерть, когда тебе было пять лет. Думаю, о твоем существовании он не подозревал. Мне жаль. — Повисло тяжелое молчание, которое первым нарушил Трэгг: — Ты ничего не спросила о своей матери. Я очень удивился, когда узнал, что ты даже не пыталась ее найти и поговорить с ней, когда стала достаточно независимой, поступив в колледж. Почему-то я был уверен (с учетом твоего характера), что ты обязательно попыталась бы отыскать ее, узнать, что с ней и почему она так живет... — Трэгг замолчал, но его неоконченная фраза требовала ответа, вот только Тамми не желала ничего говорить на эту тему. Однако Трэгг был не тем человеком, который оставил невыясненным вопрос, который его интересовал. Он немного подумал, а потом сказал с уверенностью в голосе: — Ты нашла ее! Только нашла намного раньше, еще до поступления в колледж. — Тамми упорно молчала, но в этот раз ее молчание подтверждало его догадку. — Встреча была не такой как ты себе ее представляла, — продолжал строить он предположения. — Возможно произошло нечто такое, что мать перестала для тебя существовать. Я прав? — спросил он темноту. Трэгг не видел лица Тамми, не видел, как по ее щекам катились слезы, и она изо всех сил сдерживалась, чтобы не всхлипнуть или не разрыдаться. Трэгг был прав. Прав во всем.

...Маму она разыскала в тринадцать, сбежав из дома тети, когда там стало находится совсем невмоготу. Она постучала в убогую дверь, на которой не осталось места от дыр, оставшихся от смены замков. Очевидно их периодически выбивали, но Тамми тогда не смогла этого понять. Она шла к маме, шла, чтобы рассказать, как плохо ей живется в доме тети, рассказать, как ее обижают и притесняют. На стук дверь никто не открыл, Тамми постучала сильнее, дверь открылась сама и Тамми вошла внутрь. Крошечная грязная квартира. На полу сидела лохматая неряшливая женщина, смотря перед собой остановившимся взглядом. Рядом на разбитом диване лежал здоровый мужик. Вот он мутным взглядом посмотрел на Тамми. Его рот исказила отвратительная ухмылка. Он с трудом поднялся и не сказав ни слова попытался ее схватить. Тамми закричала, отталкивая его изо всех сил. Ее спасло то, что он был медлителен и неповоротлив. Она смогла вывернуться из его хватки и выскочила за дверь. Она бежала назад в дом тети, в эту секунду осознав, что никто на свете ее не защитит, она не нужна никому, потому что все то время, пока она вырывалась из рук мужчины, ее мама (а Тамми не сомневалась, что это была она), даже не посмотрела в ее сторону. Тамми вернулась к тете, больше ей некуда было идти, но в этом доме она хотя бы была в безопасности.

Тамми вычеркнула мать из своей жизни. Если раньше в самые плохие моменты своего существования она мечтала как найдет ее, как мама обрадуется ей, как защитит ее, и они станут жить вместе, то теперь ее мечты изменились. Она мечтала о том как вырастет, как начнет работать и будет жить так как она захочет.

— Я все свое состояние переписал на тебя на всякий случай, — неожиданно сказал Трэгг. — Деньги можешь хоть сжечь, но в моем сейфе лежит зеленая папка. Вот она для меня самое ценное, что только есть. Там мои наработки, там все, что я хотел сделать, все к чему я стремился и для чего старался вырваться и стать независимым ни от кого. Разумеется, ты можешь все уничтожить, чтобы отомстить мне, но если ты найдёшь людей, которые смогут реализовать мои идеи, думаю на Земле станет жить чуточку лучше.

— И зачем ты оставил мне свое состояние, если собираешься убить меня? — удивилась Тамми.

— Я не собираюсь тебя убивать, — тихо сказал Трэгг. — Уже не собираюсь, — он голосом выделили слово "уже".

— И когда же ты передумал? — всерьез заинтересовалась Тамми вывертами сознания этого человека.

— Я такой человек, — тихо начал Трэгг, — что всегда при планировании чего бы то ни было рассматриваю несколько вариантов. Поэтому, отправляясь сюда, продумывая запасные планы, я в том числе обдумал и тот, в котором ты не умрешь, а вернешься назад, в этом случае и будет задействовано мое завещание, оставленное у доверенного человека. Как ты, наверное догадалась, мое возвращение в этом случае не предусмотрено.

— Ты не собираешься возвращаться? — поразилась Тамми. — Ты решил остаться здесь?!

— Не то чтобы я решил... — как-то неопределенно ответил Трэгг, — просто обстоятельства складываются именно так.

— Но зачем ты меня тогда связал? — искренне удивилась Тамми.

— Чтобы поговорить, — спокойно ответил Трэгг. — Видишь ли у меня нет никакого желания бегать за тобой по всему острову, в спину выкрикивая то, что мне надо было тебе сказать.

— Тогда развяжи меня, — немного неуверенно попросила Тамми, совершенно не надеясь, что Трэгг исполнит ее просьбу.

— А ты пообещай мне не убегать...

— А ты что еще не все мне сказал, что собирался? — несколько язвительно поинтересовалась Тамми, которой грядущая свобода вернула смелость и храбрость.

— Тамми, ты мне очень нравишься. Нравишься, как человек. Таких хороших людей я никогда не встречал в своей жизни...

— И поэтому ты решил от этого хорошего человека избавиться, чтобы никто не нарушал ту картину мира, что сложилась в твоем воображении, — едко перебила его Тамми. Однако Трэгг только засмеялся.

— А еще ты веселая, неунывающая и несдающаяся, — последнее слово он сказал так, что Тамми поняла, что это комплимент, очень сдержанный, но совершенно справедливый. Против воли ей стало очень приятно, но она быстро одернула себя, приводя в чувство. Послышался шорох, она почувствовала, как Трэгг приподнял ее руки, через секунду они стали свободны, потом он разрезал ленту и на ногах. Тамми отодрала остатки скотча с кистей и щиколоток, посмотрела в сторону Трэгга, но увидела лишь черноту и какой-то неясный силуэт.

— Ты говоришь, что мою кандидатуру, в качестве твоей подружки, боссы одобрили, очевидно, я понравилась и им? — снова вернулась Тамми к интересующему ее вопросу.

— По-другому и быть не могло, — в темноте усмехнулся Трэгг, — я выбирал тебя очень тщательно, — услышав это, Тамми в гневе оскалила зубы, так ей стало противно от слов мужчины, а Трэгг, как ни в чем ни бывало продолжал. — Это их одобрение было очень важным, чтобы вся мера ответственности за то отправленное тобою письмо, было разделено между нами поровну, — спокойно продолжал Трэгг.

— Трэгг я не предавала тебя, — стиснув зубы, сказала Тамми.

— Я знаю. Это сделал я.

— Но зачем? — поразилась Тамми.

— Твое письмо, что ты отправила своей знакомой, используя секретный канал связи, несло в себе несколько функций. Во-первых, само письмо. Во-вторых, одновременно с отправлением этого письма ушла часть секретной, очень секретной информации по разработке одного узла новейшего оружия... — услышав это Тамми ахнула, но Трэгг пренебрежительно усмехнулся. — Сейчас это оружие секретное, через месяц никакого секрета не будет. Не переживай, обороноспособность страны ты не подорвала.

— А было еще "в-третьих"? — немного успокоившись спросила Тамми.

— А вот это "в-третьих", и было для меня самым главным, — не стал отрицать Трэгг.

— И что же это было? — не смогла удержаться от любопытства Тамми.

— Интересно? — в голосе Трэгга звучала грустная улыбка. — Тогда слушай. Существовало некое видео, на котором я делаю некие по-настоящему страшные вещи в одной квартире. Поскольку я подобного сделать не мог даже под гипнозом, даже под действием наркотиков, поскольку происходящее на том видео мне глубоко отвратительно, то для меня было ясно — что это монтаж очень качественный, практически идеальный — но тем не менее монтаж. Те, кто показали мне это видео, сообщили где я могу его найти, чтобы еще раз посмотреть на него и убедится, что это не подделка. Знаешь, — снова усмехнулся Трэгг, — это было, словно кусочек сыра перед голодной мышью. Мне мучительно хотелось рассмотреть это видео во всех подробностях, пытаясь выявить нестыковки. Но я не стал этого делать. Понимаешь, если бы они увидели, что я смотрю это видео — они бы поняли, что я не сдался и ищу возможность и способы вырваться. Они бы только усилили давление, чтобы сломать меня окончательно и бесповоротно. Поэтому я сделал вид, что смирился, чтобы они хоть немного от меня отстали. Я день и ночь прокручивал в памяти эти кадры ища оплошности, что они могли допустить. У меня феноменальная память, я почти с фотографической точностью мог воспроизвести любые кадры. Я долго думал, что здесь могло быть смонтировано. Ведь если очередь дойдет до экспертизы я хотел быть уверенным, что эксперт найдет подделку какой бы качественной она не была. Я долго думал и решил, что в первую очередь изменено время на часах. В квартире шесть пар часов и все они показывали одно и тоже время, но ведь можно сравнить угол теней под каким они ложились на стены из окон или какие-то другие признаки... Не буду утомлять тебя, — прервал сам себя Трэгг, — короче говоря с твоим письмом я отправил вирус на эту страницу, где хранилось видео. Теперь там все так искажено...

— Подожди, — перебила его Тамми, — но они скорее всего на отдельной флешке хранят видео, которое и будет доказательством.

— Я это понимаю, но это уже не важно. В случае необходимости экспертам придется дотошнейшим образом сравнивать эти видео и обязательно вскроется, что они оба фальшивые, — Трэгг засмеялся. — Хотелось бы мне видеть лицо этого урода. — В этот момент откуда-то с потолка упал огромный камень. Тамми взвизгнула от неожиданности. Вслед за первым камнем полетел второй.

— Что происходит? — в ужасе закричала она. — Это землетрясение?

— Боюсь, что нет. Судя по всему, это активизировался твой друг Нортон, — совершено спокойно ответил Трэгг.

— Нортон?! — поразилась Тамми, только сейчас вспомнив о наемнике. — Он что, жив?

— Когда я смог вскрыть модуль, он лежал на тебе. Вы оба не подавали признаков жизни, — начал рассказывать Трэгг. — Чтобы помочь тебе, мне пришлось первым вытащить из модуля его. Когда я вытащил тебя, Нортона уже не было. — Снова вниз полетели камни и Трэгг сказал с беспокойством: — Я включил модуль на проветривание, чтобы очистить его от ядовитого газ, как только воздух внутри станет чистым, модуль подаст сигнал, и ты спрячешься внутри. — Что-то в плане Трэгга Тамми не понравилось. Во-первых, он ничего не сказал о себе, во-вторых, Нортон мог взорвать пещеру, чтобы из модуля невозможно было выбраться. А это значило, что у нее осталась бы только та вода, что они с Нортоном успели набрать, но даже не это главное. Больше всего Тамми испугало другое: что если проверяющий не захочет раскапывать обвал, чтобы помочь ей выбраться, что если он, увидев, что преступник скоро умрет со спокойной душой поставит галочку, о том, что условия отбывания наказания соответствуют преступлению и вернется назад, оставив ее под завалом? Нет, нельзя позволить Нортону взорвать пещеру, завалив модуль обломками скалы. Его надо уничтожить! Она решительно встала и подошла к модулю. Там внутри был пистолет и запасные патроны, вот этим оружием она и решила воспользоваться.

— Ты куда? — забеспокоился Трэгг, но у Тамми не было времени объяснять. Стараясь не дышать, она быстро схватила пистолет и патроны и распахнув дверь выглянула наружу. Трэгг сидел недалеко от входа в какой-то странной скрючившейся позе, но Тамми было сейчас не до этого. Она деловито зарядила пистолет, а потом решительно двинулась к Трэггу.

— Закрой дверь, — приказал он. — Из модуля льётся слишком сильный свет, Нортону будет легче прицеливаться. Тамми стукнула себя ладонью по лбу и быстро закрыла модуль, и уже в темноте снова пошла в сторону Трэгга. — Ты хочешь убить меня, — каким-то безразличным голосом спросил он.

— Убить тебя? — удивилась Тамми, и вдруг такая ярость полыхнула в ее душе! Он думает, что она только и мечтает о том, чтобы отомстить за свои страдания, думает, что она такая тупая и недалекая, невидящая дальше своего носа, не понимающая, что сейчас для нее не Трэгг опасен, а Нортон, который готовится устроить для нее могилу. Она с бешенством стукнула сидящего Трэгга носком ботинка, по раздавшемуся айканью она поняла, что попала очень удачно, потом ткнула пистолетом в ту сторону, где находился Нортон. — Нет, я не убью тебя! Вместо этого ты возьмешь этот чертовый пистолет и пойдешь защищать меня от этого психопата. Потому что я женщина, потому что я ТВОЯ женщина, во всяком случае была ею некоторое время, — добавила она. — А еще я слабая, я боюсь Нортона, я не умею стрелять, и наконец, потому что я здесь оказалась по твоей вине! — Трэгг вдруг засмеялся:

— Какая же ты смешная! — с неожиданной нежностью сказал он. — Жаль я не вижу твоего лица, но уверен, глаза твои сверкают от гнева! — он тихонько засмеялся. Потом в темноте нашел руку Тамми и забрал пистолет.

— Здесь есть еще один выход. Мы с Нортоном его завалили камнями, — тихо сказала Тамми. — Сейчас я его освобожу, а потом отвлеку Нортона, чтобы ты мог выбраться. — Когда она говорила, что освободит проход от камней, то, как само собой разумеющееся, подразумевала, что Трэгг будет ей помогать, однако, он не выразил ни малейшего желания заниматься перетаскиванием камней. Снобизм Трэгга брезгующего тяжелой физической работой задел Тамми за живое. Раздражение и гнев, смыли с ее души все оставшиеся крошки симпатии, что еще теплились где-то в самой глубине. Она с трудом откатывала и оттаскивала камни, с каждой секундой злясь на Трэгга все сильнее и сильнее. Наконец, путь был расчищен, однако Трэгг медлил. Тамми не видела его, не видела ни глаз, ни лица, ей почему-то показалось, что он насмехается над ней там, в темноте. Раздражение достигло своего пика и она, не скрывая его, резко сказала: — Можешь выходить. Я сейчас что-нибудь крикну Нортону, чтобы он обратил на меня внимание, а ты быстро проберись через этот лаз. — Трэгг не отвечал, и Тамми спросила с легкой ноткой презрения в голосе: — А может ты его боишься?

— Я никого не боюсь, — с явной обидой в голосе, высокомерно сказал Трэгг, и вдруг сбившись с этого тона, почти весело добавил: — А вообще ты права, психи должны сражаться с психами.

— Ты себя тоже психом считаешь? — удивилась она.

— А как еще можно назвать человека, который поставив перед собой цель движется к ней, хотя ясно понимает, что эта цель неправильная. Надо изменить направление, но он все равно идет, поскольку в голове что-то перемкнуло, и он физически не может свернуть с выбранного пути.

— Ты говоришь о себе? Это ты так шел меня убивать? — со страхом спросила Тамми. Трэгг не ответил, а вместо этого сказал:

— Лучше посвети Нортону в лицо ярким лучом света. Свет ослепит его, это как раз то, что нужно. — Совет Трэгга был очень хорошим и Тамми быстро юркнула в модуль за фонарем.

Все получилось так, как он и предсказывал. Луч света ослепил Нортона, заставив его прекратить сбрасывать камни вниз. Довольная Тамми посветила на то место, где сидел Трэгг, но его там уже не было. Она села на землю, недалеко от входа, и стала прислушиваться к звукам, что доносились снаружи. Было тихо. Ни шороха, ни криков — ничего. Сколько прошло времени она не могла сказать, ей показалось, что несколько часов, но она могла и ошибаться. А потом прозвучали выстрелы. Звук первого выстрела был настолько неожиданен и оглушителен, что она быстро закрывала уши и уткнулась лицом в колени. Потом раздался еще один выстрел и еще один, а потом их прозвучало сразу несколько. Выстрелы сливались в одном звуке, и она не могла сказать сколько их было всего. А потом наступила тишина. Тамми разрывалась на части. Он хотела выползти из пещеры и посмотреть, что произошло, но в тоже время такой страх, такой ужас охватывали ее, заставляя оставаться на месте, мучительно прислушиваясь к любым шорохам. Почему-то она стала вспоминать странное поведение Трэгга перед уходом. Теперь она вдруг ясно поняла, что не высокомерие и снобизм мешали Трэггу помочь ей таскать камни, а... У нее от волнения вспотели ладони, ответ был на поверхности. Сначала Нортон сказал, что от его ловушки невозможно спастись, потом сам Трэгг сказал, что все изменилось. Он не подходил к ней в пещере, старался все время находится в темноте. Тамми вдруг вспомнила, что когда она заходила в модуль за фонарем, то видела смазанную кровь. В тот момент ей было не до того, но сейчас она вспомнила об этом совершенно ясно. Трэгг ране и ранен очень серьезно! Тамми рванулась к модулю, чтобы взять оружие для защиты. Она бегло оглядела поверхности. Так и есть кровавые следы на полу от ботинок и от ладоней на столе и стене. Обрывки бинтов на полу и упаковка от шприца. Взяв с собой электрошокер и металлический прут, Тамми направилась к выходу из пещеры. Уже светало. Она выбралась наружу, решая куда направиться. Оказалось, что идти нужно совсем недалеко.

Нортон лежал у подножия скалы головой вниз, но лицом вверх. Тамми стало жутко. Мертвого человека, вот так вблизи, она видела впервые. Она зажмурилась, не зная, что ей делать. Мысль о том, что ей придется прикасаться к Нортону, чтобы хотя бы его похоронить, показалась невыносимой. Она не представляла, как притронется к его холодным рукам, как будет закрывать ему глаза. Тамми замерла в отчаянии, но в этот момент она вспомнила о Трэгге. "Трэгг! Где Трэгг?", — резко развернулась она на месте, с тревогой оглядывая все вокруг. Он лежал за камнем, тоже навзничь, недалеко от правой руки валялся пистолет. Тамми остановилась рядом с грустью глядя на него, и вдруг она заметила, что его грудь, хоть едва заметно, но поднимается и опускается. Она бросилась рядом с ним на колени. Трэгг был без сознания, но однозначно жив! Тамми помчалась к модулю, чтобы взять прочную ткань. Она решила затащить Трэгга в модуль, быть может там она сможет ему помочь, спрашивая компьютер что и как ей делать.

Она с трудом перетащила его на полотнище, и ухватившись руками за уголки ткани, потащила его к проходу в скале. Его голова болталась из стороны в сторону, но, возможно, именно это и привело его в чувство.

— Тамми, — едва слышно позвал он. Она мгновенно склонилась над ним, прислушиваясь к каждому звуку. — Пожалуйста, не надо, — едва сумел выговорить он.

— Что не надо? — переспросила она.

— Не надо меня спасать, — терпеливо объяснил он. — Я не хочу... — Трэгг замолчал, собираясь с силами. — Я не хочу, — уже тверже сказал он, — закончить свою жизнь в одиночестве, вот на таком острове. Лучше сейчас... ты рядом... я не боюсь уйти... все правильно и справедливо... — Трэгг умолк, а Тамми вытерев выступившие слезы и шмыгнув носов, твердо сжала губы и упрямо потащила Трэгга. Она двигалась спиной вперед, поэтому не сразу услышала шум за спиной. Резко развернувшись, она увидела двух бегущих к ней мужчин. Реакция ее была мгновенной, изо всех сил она бросилась к тому месту, где лежал Трэгг. Она помнила пистолет, что лежал рядом с его рукой. Схватив оружие, Тамми направила его на мужчин.

— Не стреляйте закричал тот, что постарше, поднимая руки вверх. — Мы пришли за вами. Мы пришли вытащить вас отсюда. Я глава департамента... — мужчина показал значок, и хоть Тамми понимала, что таких значков можно сделать хоть миллион, тем не менее слова мужчины успокоили ее и она позволила им приблизиться.

— Что здесь произошло? — с тревогой спросил тот, что был помоложе.

— Наемник, он напал на меня, — ответила Тамми пистолетом ткнув в сторону Нортона. Мужчина склонился над раненым и мгновенно узнал его. — Трэгг Метиссон?! — поразился он. — А он откуда здесь оказался? — он посмотрел на Тамми, на наемника, и кажется обо всем догадался. — Трэгг Метиссон пришел, чтобы спасти вас? — Тамми посмотрела на мужчину, посмотрела на Нортона, на Трэгга и медленно кивнула головой. Мужчины присели около раненного.

— Ему нужна срочная помощь, но платформа может перенести только трех человек... — он посмотрел на Тамми, ожидая ее решения.

— Берете его, я подожду, — спокойно сказала она, потом долго смотрела вслед, наблюдая, как мужчины уносили Трэгга. Потом она двинулась к модулю, нужно было собрать вещи, но Тамми думала не о вещах.

— Да, я дура! — громко сказала она, словно споря с невидимым собеседником. — Я дура и идиотка! Пусть так! Но я не могу по-другому! Не могу и все тут! Я не смогу быть счастливой, зная, что Трэгг где-то умирает. Я не прощу ему то, что сделал, но мне не нужна месть, не нужна его жизнь, я не хочу этого! Ну вот я такая, что теперь делать? Я такая, какая есть! — с этими словами, она решительно забралась в пещеру, и больше не слушая голос разума, который ругал ее за глупость и слабохарактерность, стала собирать вещи.

17. 03. 2019

КОНЕЦ