Бессмертный. Новая жизнь. Часть 2

Часть 2. Глава 1. Новые открытия.

Хочу ли я вернуться — задавал я себе вопрос. Прошло примерно два месяца со дня моего 'переезда' в новый для меня мир. Только сейчас стал замечать, что первые месяцы для меня все казалось нереальным, кошмарным сном. События шли друг за другом, горе и печаль поселились во мне на постоянное место жительства. Я думал, скоро я проснусь, и этот кошмар закончится, пройдет, все вернется, как было, но дни шли, а я все не просыпался.

В данный момент я четко осознавал — теперь этот мир мой, это тело мое, и другого мне не дано. Мне суждено быть Шином, жить в средневековом мире с примесью фэнтези и опасностью, подстерегающей за каждым углом. У меня забрали легкую беззаботную жизнь, возможность пользоваться техниками, но дали дополнительный десяток лет жизни и шанс восстановить эту возможность использовать здешнюю магию. Так хочу ли я вернуться? Ответить я затруднялся.

Я был не из тех романтиков, что поглощали фэнтезиные романы залпом, фантазировали, мечтая побывать в других мирах. Устав от слишком активной жизни, и я, бывало, устраивал себе отдых, уединяясь дома с очередной книгой в руках. Среди них попадались и фантастика и фэнтези, но воспринимал их, как фантазию автора. Только попав в один из таких сказочных миров, стал понимать тех мечтателей.

Я горел желанием изучить магию, разгадать все загадки нового мира, испытать множество захватывающих приключений, победить принцессу и спасти дракона, ой, наоборот, вылюбить принцессу на глазах у дракона... опять что-то не то, ну главное дракона не вылюбить. Но не успел корабль моих мечтаний покинуть порт, как разбился о суровые скалы реальности — магом мне не стать, пока полноценность свою не верну, да и крутым ли магом я смогу стать? Если другие всю жизнь занимаются изучением этих техник и большинство до джуанинов дошли еле-еле годам к сорока. Принцессу знаю только одну — Ино, но вылюбить ее не получится. Великий дракон, это ее отец, вылюбит меня еще на подходе. Печаль. Главным же злом, которое каждый герой должен победить, в моих глазах предстоит Темный Повелитель — Третий Хокаге, кровожадный старик, что терроризирует бедных жителей Конохи. Но победить его мне не светит еще лет пятьсот, как я думаю.

Жить в Конохе и не слышать героические истории о Сарутоби Хирузене — третьем Хокаге это из раздела невероятного. О нем говорили очень часто, порой повторяя одни и те же истории множество раз, но каждый раз слушатель восторгался, какой великий шиноби правит нашей деревней. Он превзошел своего учителя — второго Хокаге, сильнейшего шиноби своего времени, изучил самые сложные техники всего лишь за месяц, количество убитых врагов не сосчитать, и деревня выиграла две войны под его предводительством, даже против объединения трех великих скрытых деревень. Проще подождать пока он сам ласты отбросит, чем надеться победить его.

Кстати о принцессах. Последнее время я все старался избегать ее, не думать о ней, и вроде, даже получаться начало, если не считать подростковые, а именно подростком я сейчас и являлся, реакции организма, то по утрам я ее частенько вспоминал, как бы икать бедненькая не начала. И как я в том мире свое взросление пережил? Это ведь сущий ад. Проснулся — хочется, завтракаешь — хочется, идешь на работу — опять хочется, с работы — и снова хочется, но вот жаль, никак не можется. Не помню, что бы так страдал и волком выл в том теле в тот же период, может просто не знал еще, что да как?

И в свой единственный выходной я иду на встречу с этой самой принцессой. Небо ясное, птички поют настроение отличное, и жара проклятая пару дней как спала. Потратив свои скромные сбережения, привел себя в порядок. Зашел в местную парикмахерскую, где мои длинные волосы обстригли на длину в палец и зачесали назад, как мне казалось, зачес мне очень шел. На остатки денег приоделся у той старушки, что торгует темными одеждами. Жара уже не так страшна, а старушка симпатизирует мне тем, что не погнала шпиЁна окаянного в прошлый раз, в отличие от остальных лавочников.

Правда шпионом меня месяц как не обзывали и даже не шептались за спиной. Время прошло, слухи эти перестали обсуждаться на каждом углу, да забываться стали. Меня больше не сторонились, из лавок не гнали, только бросали косые взгляды да разговаривали через губу.

Купил я у старушки черную жилетку с короткими рукавами, похожую на те, что носят здешние шиноби, да темные штаны, что с виду словно брюки. В купе с моими светлыми волосами смотрелась одежка стильно и красиво. Только с обувью беда — НИКАКОЙ обуви, кроме сандалий, в природе здешнего мира не существовало! И как мне теперь жить с этим знанием...

С Ино мы договорились встретиться на полигоне. Ей была нужна помощь в улучшении контроля чакры, для изучения сложной клановой техники. Сама она, сколько мучается, — разобраться не может, наставник ее в контроле не силен и не смог помочь, а тут она услышала от Сакуры, которой рассказал Наруто, которому хвастался Я о своем занебесном уровне контроля. Так Ино вышла на меня и попросила ей помочь.

Контроль у меня и вправду был занебесный. Хозо-сенсей ежедневно мне об этом напоминал, я мог плевать в потолок, оперирую десятком потоков чакры в своем организме, порой мне казалось, что я гоняю чакру по каналам, не осознавая этого, но стоило обратить внимание, как оказывалось, что нет, не гоняю.

И вообще я не мог понять все их проблемы с контролем и такое вознесение моего контроля. Ничего сложного в управлении чакрой нет, это как с пальцами рук. Их легко можно сгибать как душе угодно, а если чуть потренироваться, то каждый палец может жить своей жизнью. Единственное объяснение, что мне приходит на ум, это развитость моего ума и истинный возраст. Все-таки прожил двадцать шесть лет, да и еще и в условиях переизбытка информации, где мозгу ежедневно приходилось воспринимать большие ее объемы и перерабатывать.

Здешние дети большим количеством информации не нагружались. Да им впихивали основы мироустройства и все самое важное, но упор был на боевые занятия, где учили сражаться на инстинктах, выработанных с годами.

-Привет Ино, — добравшись до полигона, поздоровался с девушкой, которая уже ждала меня, но не заметила в упор, задумавшись о чем-то своем, -Неужели я опоздал? Наруто сказал, что ты подойдёшь к трем.

-Шин? — глаза девушки округлились, -Это ты? Ты так вымахал!

Я и сам об этом догадывался, судя по одежде, что мне стала мала, но я не догадывался на сколько. При первой нашей встрече мы с Ино были примерно одного роста, сейчас же я смотрел на нее сверху вниз. Вот что делают с подростком ежедневные тренировки.

-А ты все так же прекрасна, — я с улыбкой наблюдал за тем, как девушка с удивленными глазами откровенно пялилась на меня.

Пристального внимания девушки не избежал и забинтованный протез, отчего уголки ее губ чуть опустились вниз. Решив, что пора бы заканчивать мой осмотр, намекнул принцессе 'если она продолжит так на меня смотреть, то я подумаю, что она в меня влюбилась'. Щеки девушки заметно порозовели. Она сразу перешла к делу, выложив как на духу историю о свое проблеме с контролем.

Последующие часы провели сидя на густой траве. Я отчаянно пытался ей помочь, заставлял проделывать упражнения, какие давал мне старик, объяснял, рисовал, но как бы девушка не хмурилась и не морщила лобик, выходило у нее не очень.

Вскоре резерв принцессы опустел во время очередной попытки придать струящейся из ладони чакре форму круга.

-Я, наверное, бездарна — расстроилась она.

-Приходит как-то юноша к великому мастеру и говорит — 'мастер возьмите меня в свои ученики', но мастеру было лень, потому он решил отослать юношу куда подальше со словами — 'что бы стать моим учеником, ты должен быть терпеливым, иди и два года набирайся терпения'. Юноша ушел, но через два года вернулся — 'мастер, я два года набирался терпения, и сейчас я очень терпеливый, возьмите меня в ученики'. Мастер же вновь отбрехался от него, говоря — 'что бы стать моим учеником, ты должен обладать железной силой воли, иди и тренирую силу воли в течение трех лет'. Через оговоренное время юноша вновь вернулся с просьбой взять его в ученики. Мастер решил избавиться от надоедливого юноши, придумав для того невероятное задание. 'Что бы стать моим учеником, ты должен научиться парить над землей, иди и в течение пяти лет тренируйся парить над землей' — сказал он. Расстроенный юноша покинул покои мастера, но через пять лет вернулся, весь измученный и уставший. 'Мастер, — говорит юноша -Я пять лет пытался научиться парить над землей, и научился!', 'Да ну нафиг!' — опешил мастер.

Девушка разразилась заливистым смехом, позабыв об унынии, которому совсем недавно предавалась. С юмором в этом мире было совсем напряжено. Ходили из уст в уста забавные истории из жизни кого-то там, но большинство из них не вызывали у меня ничего, кроме желания застрелиться. Юмор моего мира воспринимался на ура, проверено на Наруто. В прошлую нашу встречу я травил ему все анекдоты и истории, что мог вспомнить, так блондин держался за живот весь вечер да просил пощады.

-Ты нисколько не бездарна, просто на все нужно время, — продолжил, когда девушка отсмеялась, -Старайся, занимайся каждый день, и все получится.

В таком ключе я и провел весь день, подбадривая девчушку во время тренировки и травя проверенные на блондине шутки да анекдоты во время отдыха, а вечером проводил ее до квартала Яманака.

-...подстригает этот ученик мужчину, а мастер сидит в сторонке и наблюдает за работой ученика. Тут юноша случайно режет клиента и быстро извиняется -'Извините, я нечаянно вас порезал'. Мастер вскакивает со своего места и со словами 'криворукий козел' бьет ученика, но тот ловко уклоняется от удара, в результате чего мастер попадает по мужчине. Вскоре все успокоилось и юноша дальше стрижет клиента, вновь порезав его. Мастер опять вскакивает, замахивается, но ученик уклоняется, и мастер попадает по многострадальному клиенту. Так происходит еще несколько раз. На очередное извинение ученика — 'Извините, я вам случайно кончик уха отрезал', клиент испуганно спрашивает — 'Мастер видел?'. 'Нет' — говорит юноша, 'Выкинь нафиг!' — шепчет мужик.

Девушка согнулась пополам от смеха и, запнувшись о камешек, чуть не упала, но я успел схватить ее за талию и потянуть на себя. Прокрутившись по инерции на одной ноге, Ино оказалась прижата лицом ко мне, и смотрела мне в глаза. Лицо девушки раскраснелось. Судя по тому, как горит мое, думаю, покраснел я не меньше.

-Вот мы и пришли, — неуверенно произнес я первое, что пришло в голову.

Не ожидая подобного поворота события, я знатно растерялся и чувствовал себя восьмиклассницей на первом свидании. Ино продолжала смотреть на меня, не делая никаких попыток выбраться из моих объятий, в которых нечаянно оказалась.

-Ты, ты, — начала приходить в себя принцесса, -Ты сильно изменился, — она отстранилась от меня, и, не дав сказать и слова, побежала в сторону ворот в квартал.

Проводив взглядом убегающую девушку, я постоял еще некоторое время, переваривая все случившееся и коря себя за растерянность, и пошел домой. Нашелся тут древний китайский философ, весь день убеждал девчушку — если стараться, то все получится, а сам думал, что, такому как я, не светит ничего с принцессой клана. Вот дебил.

До сна оставалась уйма времени, потому взялся за исследования. Начать решил с перечитки свитков Орочимару. Технику, которой мучили всех подопытных, изучил при первом их прочтении, благо подробное её описание было в свитке. Ничего сложного в ней не было — печать, аналогичная печати концентрации чакры в руках, что используется в Шоссене, но медчакра в ней мешалась с обычной чакрой в пропорции один к одному и сильно уплотнялась. Провести часть чакры через врата жизни, а другую напрямую в руку не составило для меня труда. Уплотнять чакру научился еще на уроках Хозо-сэнсэя, на которых лепил из нее различные фигуры.

'Подопытный ?27, Имя — Ётако Урай,

Пол — М, Возраст — 16лет,

ДНК — 29084390723057023

Дополнительно — отсутствие обеих ног'

Значение цифр в графе ДНК разобрать не смог. О ДНК вообще записей никаких не было, кроме таких цифр у каждого подопытного. Далее следовало подробное описание опыта с картинками. В теле подопытного создавалось множество чакро-каналов причудливой формы, которые 'подключали' к чакро-системе в нескольких местах, причем на каждом подопытном в разных.

В результатах у большинства стоял статус — умер по причине сгорания кейракуккей, но были и очень интересные результаты. У Ётако Урая, например, писалось — умер по причине перегорания созданных чакро-каналов до окончания формирования двойника. На схематическом рисунке, что находился под записью, изображался человек без ног, внутри которого сформировался человек поменьше, но с ногами. Даже подписали — двойник полноценен, но не сформирован.

Я много раз пробовал повторить данный опыт на рыбах, для которых пришлось купить аквариум, что сейчас стоял в углу комнаты, получая аналогичный результат. Внутри рыбин формировался зародыш, похожий на головастика омерзительного вида. Рыбу я есть после такого не смогу.

Напрашивается вопрос, зачем я вообще взялся за эти опыты, если изучил технику, позволяющую создавать чакро-каналы? Вроде, этого я и хотел добиться — восстановить каналы в правом плече да податься на операцию по пересадке, но причина была. Создаваемые чакро-каналы всегда перегорали, полностью растворяясь через какое-то время. Я пробовал поэкспериментировать с техникой: менял пропорции медицинской и обычной чакры, увеличивал и уменьшал плотность каналов, но результат меня не радовал. Созданные чакро-каналы держались минут десять максимум, даже не включенные в чакро-систему.

Потому, видя в опытах Орочимару альтернативный способ решения моей проблемы, пробовал закончить его технику. Если я правильно понял, в идеале техника позволяет пользователю переродиться целым и здоровым, что позволит мне не только вернуть руку, но и исцелиться после любой раны в будущем. Конечно, было много но. Я не был уверен, что сознание перенесется в выросшего внутри клона, что клон вообще будет жизнеспособным, и что эту технику возможно завершить с моими то познаниями.

Простые повторы опытов ничего дельного не принесли. Тут надо разбираться. Начал я с сортировки — совсем неудачные опыты откинул в сторону, а из тех, где клон зарождался, перерисовал узор и места, куда он подключался к ЧС с направлениями движения чакры.

Сам узор мне ничего не говорил. Сложно поверить, что какой-то рисунок, пусть и из чистой чакры, способен творить небывалую магию. Единственные техники, которые я сейчас знал — Шоссен и Скальпель чакры действовали иначе. Для них хватало простого манипулирования чакрой — провести через врата жизни или сосредоточить чакру на острие скальпеля. Ничего необъяснимого.

-Врата Жизни... — промелькнула в голове идея.

Тоже странная вещь. Проведешь чакру напрямую к руке — получишь чистую чакру, проведешь через узлы, или как говорил сэнсэй Тенкетсу, что расположены в районе сердца — получишь медчакру. А если погонять чакру по другим местам организма? Ссыкотно, но проверить стоит.

Помимо игр с чакрой, стоит изучить узор, что вживался подопытным. Сначала методом перебора включать ее в ЧС в разных местах, а коль не поможет — поиграться с самим рисунком. Да, это ж сколько рыбы мне извести придется.

Проснувшись, понял, что не заметил, как вырубился. Засиделся за исследованиями. Времени не хватает ни на что. По пути в больницу прикидывал, где его выкрасть. Обучение у Хозо и Фу остаются точно. У первого предстоит еще много чему интересному научиться, что бы стать местным доктором, а уроки второго позволят мне выжить в этом мире. Больница — единственный мой заработок денег, на данный момент. От нее тоже не избавиться, да и нравится мне лечить, пусть пока единственные мои клиенты это нинкены да другие домашние питомцы. Времени нигде не выкрасть, придется смириться.

В больницу пришел рано. По коридору уже бегали ирьенины и медсестры, но в кабинете ветеринара не было никого. Не зная чем еще себя занять, решил поприставать к местному жителю — Нинкену, что сидел в угловой клетке. С того дня, как я появился в больнице, он все время там сидит, безвылазно.

Страшно было совать в клетку единственную руку, да и протез тоже жалко он у меня тоже единственный, потому я присел у клетки, рассматривая пса. Хана говорила, что они разумны как люди, но глядя на эту белую с черными ушами и носом тушку, было сложно поверить в его разумность. Собака как собака.

За время работы в этом кабинете навидался много нинкенов. Они прекрасно слушались любых команд Инудзук, что их приводили, но и в моем мире собак натаскивали ого-го как, те чуть ли не вальс танцевали.

-И с какого перепуга собаки вообще разумными стали, — говорил я сам с собой, -Рассказали мне сказку, а я рад поверить.

-'Открой' — прозвучало внезапно, отчего я рухнул на пятую точку.

Оглядываясь по сторонам, не смог найти говорившего. В кабинете кроме меня и никого не было. Почудилось? Взгляд уперся в нинкена. Но ведь, этого не может быть, так?

-Песик ты сейчас что-нибудь говорил?

-'Открой' — прозвучал тот же голос.

При этом пасть пса не раскрывалась, да и звучал голос как-то странно, будто я его не ушами слышал. Но чем же тогда? Телепатия?

-Господин песик, думаю, это плохая идея, — неуверенно начал я, -Не зря же вас заперли и ни разу не выпустили из клетки.

-'Открой, устал, хочу бегать, вернусь'

Говорит он как-то странно, одни глаголы, но при этом все понятно. Просит открыть, что бы он побегал, так как устал сидеть на одном месте, и обещает вернуться назад, то есть в клетку. Я почему-то сомневался, что выпустить его будет хорошей идеей. Да и остаться в одном помещении с огромной собакой, выпущенной из клетки, меня не прельщало.

-'Открой, умоляю, бегать не долго, обещаю, вернусь' — повторил он.

-Но ты меня точно не тронешь, пробежишься пару кругов по кабинету и вернешься в клетку? — уточнил я, глядя в его грустные глаза.

-'Обещаю'

Ну, была не была. Его жалобный вид с подвиг меня поверить псу и пойти на риск. Я медленно протянул руку к задвижке, наблюдая, как собака радостно замахала хвостом. Только моя рука легла на щеколду, как я второй раз присел на задницу, услышав девичий визг — 'Стой'.

Резко отдернув руку, увидел Хану, которая стояла в дверях. В ее круглых глазах явственно читался страх, трясущаяся рука была прижата к груди. Поняв, что клетка еще закрыта, она кинулась ко мне, осматривая и ощупывая меня повсюду. Пес наблюдал за ее действиями, злобно рыча.

-Как? — недоумевала она, -Зачем? — убедившись, что со мной все в порядке, девушка села на стул и пыталась успокоиться.

-Ну, он попросил меня, — смущенно объяснял я, понимая, как это звучит, и не понимая причину ее паники.

-Попросил?

-Да, я сам удивился, но он умолял выпустить его прогуляться.

-Нинкены не разговаривают... — задумчиво произнесла Ханна, после чего встала со стула, еще раз осмотрела мою голову, поводила пальцем перед глазами и уселась обратно, -Если только на тебя не наложили гендзюцу.

-Гендзюцу я бы почувствовал, — помотал я головой.

Каждый раз подвергаясь этому виду техник, я чувствовал усиливающееся жжение, но в этот раз подобных ощущений не было. Может, конечно, есть и такие техники, каких я не почувствую, но глядя на недовольную морду пса, был уверен — это не гендзюцу.

-Почему он в клетке? — указал я на нинкена.

-Это Кюби, — девушка разом погрустнела еще больше, -Еще щенком он был агрессивным и не признавал никого, за что и получил имя почти как у демона лиса. Генины нашего клана не могли с ним справиться, а что бы нинкен признал хозяина, его нужно было победить в схватке, потому до четырех лет Кюби жил в клановом питомнике. Он побеждал всех, при том так, что дети стали его бояться, но не Асаку. Этого мальчика считали гением клана, он был очень силен для своего возраста. Асаку бросал вызов Кюби каждый день, но победить его не мог. Вскоре они подружились, и нинкен поддался мальчику, став его напарником. Их дружба, которой можно было позавидовать, длилась не долго. Спустя два года Асаку не вернулся с миссии. Кюби дотащил его останки до ворот клана. Увидев, что мальчик мертв, его хотели похоронить, но израненный нинкен не позволил забрать тело своего друга. Кюби усыпили. Проснувшись в питомнике, он устроил большой погром, убив несколько лучших шиноби клана. Глава приказал умертвить, разъяренного нинкена, но мне удалось уговорить его на заточение. С того дня он сидит в этой клетке.

Ну и история, я аж присвистнул.

-Не опасно ли держать такого зверя в этой тонюсенькой клеточке? — обратил я внимание на прутья, которые на вид даже я смогу разогнуть, что уж говорить об этой машине — убийце.

-Это не простая клетка, она укреплена множеством печатей.

Понятно, клетка не простая — магическая. Мне даже как-то спокойней стало. Тут открылась дверь кабинета, отвлекая меня от разглядывания клетки, в которую вошла Аюми. Хана мило поздоровалась с девочкой, но та как обычно ее проигнорировала, как впрочем и меня.

-А с ней что? — попробовал я выудить из разговорившейся девушки еще информации, кивая на, скрывшуюся за дверью лаборатории, Аюми.

-А это не твое дело, — Хана вернула тот высокомерный взгляд, которым на меня смотрела еще с начала нашего знакомства, -Тебе не за разговоры платят, принимайся за работу.

Часть 2. Глава 2. Врата в новую жизнь.

-Да сколько же у тебя чакры? — выругался я, перепрыгивая на очередную ветку, которая хрустнула под напором моего веса, и, не успев за что-нибудь схватиться, стремительно полетел вниз.

Приземление на землю вышло не из приятных, хоть и успел сгруппироваться да усилить все мышцы чакрой, но падение с высоты трех метров выбило из меня дух. Через несколько секунд после мягкого приземления откатился в сторону. И не зря. В землю вонзился кунай.

-Черт! — я заметил дымящуюся бумажку, привязанную к кольцу на конце метательного орудия.

С идущей кругом головой и преодолевая боль, поднялся на ноги и прыгнул, влив в ноги максимум чакры. Не успел. Взрыв нагнал меня в полете, придав дополнительного ускорения. Ветку, которую я приметил, как цель для приземления, пролетел на большой скорости.

В грудь что-то врезалось, выбив из меня дух в очередной раз. Когда искры в глазах поутихли, понял, что повис на ветви дерева чуть ли не у самой верхушки. А местные деревья скажу я вам совсем не маленькие, порой достигают размеров с двенадцатиэтажное здание моего мира.

Кожу на спине нещадно жгло, но прохлаждаться времени не было. В любую секунду может прилететь или кунай или что пострашнее. Так и произошло. Только отпустил ветку, за которую ухватился двумя руками, как в нее впилась железяка, а в ветвь, на которую я приземлился, ударил исполинских размеров огненный шар.

Прыгая с ветки на ветку и уходя от смертоносных подарков, направил медчакру в ноющую спину. Хотя можно было направить ее во все части тела, так как болело все, но чакра не резиновая, на все не хватит.

-Хорош белкой прикидываться, — я машинально запустил кунай в сторону голоса, но сквасился, услышав лязг металла о металл, -Я не собираюсь торчать тут до ночи, а если тебе не нужен протектор, ты так и скажи.

Еще и издевается, хотя, когда это Фу не издевался надо мной. Сегодня он решил устроить экзамен моим умениям и своей фантазии. Притащил МОЙ протектор шиноби Конохи, который он с таким трудом вытряс из администрации деревни, как рассказал мне. Но я этому актеру не поверил. Наверняка его легко и просто вернули, ведь я и так был генином Конохи, и подозрения в шпионаже с меня официально сняты.

Фу повертел протектором у меня перед носом, разглагольствуя обо всех привилегиях, что дает статус шиноби Конохи, намекая — если хочу его получить, придется отобрать. А я хотел. Эта металлическая блямба, вшитая в кусок ткани, даст мне доступ в открытую библиотеку деревни, уважение обычных жителей всей страны Огня, скидки в магазинах и возможность брать миссии.

Правда миссии самого начального ранга — D, а о них я немало наслышан от блондина, который поведал мне, как они помогали вскопать огород одинокой женщине, поймать сбежавшего питомца или прогнать вредителей с полей фермера. Но это возможность повидать новый мир. Третий месяц идет, а кроме Конохи я ничего не видел, даже за ворота не выходил.

-Так ты спрятался где-то и кидаешься всякими нехорошими вещами из своей норки, попробуй тебя сначала найди, — я выглянул из-за ствола дерева, за которым укрылся, пытаясь найти взглядом Фу.

-Ха, где ты видел врагов, что выходят из своих укрытий по первому твоему требованию? — вместе с ответом прилетел еще один кунай со взрывной печатью, но на этот мне удалось покинуть область взрыва, -Противники будут прятаться, атакуя из укрытий, а ты должен найти их, незаметно подкрасться и обезвредить.

Только как мне это сделать, если Фу не дает мне времени дух перевести. По части прятаться и атаковать из укрытий мой личный "черт-мучитель" являлся высшим специалистом. За все время подобных тренировок мне удалось его обнаружить лишь пару раз, и то он быстро менял свою дислокацию. Пытался взять его измором, но мои запасы чакры заканчивались быстрей, не смотря на то, что я ее экономил как мог, а Фу разбрасывался затратными техниками. Пробовал спрятаться и устроить засаду, но тот вычислял меня за считанные секунды. Возникало ощущение, что он вообще не выпускает меня из виду, при этом, не попадаясь мне на глаза.

Укрывшись в густой листве дерева, я всмотрелся в сторону, откуда прилетел последний шар. Движение чакры в теле замедлил до предела. Фу рассказывал о сенсорах, способных чуять чакру, хоть он не признавался в принадлежности к их числу, но иначе вычислять меня так быстро не смог бы. Потому я стал изобретать способы уменьшить ее количество в своем организме.

Укрывающая меня листва колыхнулась. Повернув голову в сторону, откуда почувствовал слабое дуновение ветра, мой взгляд уперся в протектор. Он раскачивался в метре от меня в руке Фу, который стоял на той же ветке, что и я, всматриваясь куда-то вдаль. Я медленно потянул руку к протектору, не веря своим глазам, но рука прошла насквозь.

Не успел я сообразить, что это был иллюзорный клон, как почувствовал дуновение горячего воздуха. Огненные цветы. Ко мне стремительно приближались несколько десятков маленьких, но больно противных и жгучих огненных шариков.

Свое название техника получила из-за того, что эти шарики искрились, подобно раскрывающемуся бутону цветка. Внутри них температура поднималась до таких высот, что вполне могла выжечь сквозную дыру в теле жертвы. От одного из таких цветков я и не успевал уйти. Он летел как раз к траектории моего прыжка.

Не зная, как от него спастись, я выставил деревянный протез перед собой, создавая из остатков чакры защитную оболочку в месте, куда должен попасть цветок. От столкновения мое тело закрутило. Не знаю, обзавелся ли я дополнительной дырой в теле, но боль была не выносимой, отчего даже не почувствовал боли от удара о землю.

-Ты в порядке? — из ниоткуда появился Фу.

Зажав его ногу своими, руками отталкиваясь от земли и со словами "вот ты и попался", провернулся вокруг своей оси, заваливая мучителя на землю. Приземлиться я ему не позволю. Превозмогая желание взглянуть на последствие его техники, а в левом плече отдавалась не шуточная боль, нанес удар снизу, целясь в голову. Фу заблокировал удар рукой, который получился весьма неслабым, и его подкинуло на метр от земли.

Я прыгнул следом, уже в полете понимая, что моей целью является — отобрать протектор, а не избить наставника. Но, возникшее вдруг, желание прибить мучителя одержало верх над разумом. Мой удар ногой сверху так же попал в блок, но направил Фу к земле. Я же падал на него, метя ногой в голову.

Промахнулся? Нога двигалась точно к цели, но прошла сквозь нее, от чего я, не ожидая подобной развязки, приземлился на четвереньки. Не промахнулся. Судя по сложенным рукам Фу, тот применил клановую технику, что позволяет обмануть восприятие противника. Он может думать, будто поднимает руку вверх, а на самом деле она останется висеть вдоль тела. Применял он ее пару раз.

Чувствую, как мышцы за секунды наливаются усталостью, а голова начинает кружиться, понял — я больше не боец. Чакра закончилась, и дальнейшие попытки ее использовать, могут привести к чакро-истощению и потере сознания, если не смерти.

-Да... Тебе удалось меня перехитрить, — Фу присел рядом, -Думаю, протектор ты вполне заслужил, — он пошарил рукой по поясу, где тот должен был висеть, но не найдя искомого, стал оглядываться по сторонам.

Я с улыбкой наблюдал за его действиями, ведь протектор был у меня. Демонстративно завязал его вокруг шеи трясущимися руками, прикрыл глаза и не смог их открыть.

Когда мои веки разлипли, я обнаружил себя на койке в уже знакомой больничной палате. Первая же попытка шевельнуться дала понять, насколько меня потрепал Фу. Болела каждая клетка тела.

-Тебе лучше полежать некоторое время в полном спокойствии Шин-кун, — прозвенел знакомый старческий голос.

-Хозо-сэнсэй? Рад вас видеть...

-Ты видишь меня шесть дней в неделю, потому в искренность твоих слов сложно поверить.

-Да, тут вы правы, — не стал увиливать я, -Вот попытался сбежать на тот свет, но в итоге опять вижу вас!

Старик хрюкнул от смеха, после чего засмеялся уже сам над собой. Я держался, как мог, смех вызывал у меня не слишком приятные ощущения, отчего сильно сводило скулы.

-Кстати о том свете, — отсмеялся он, -Если продолжишь так же бездумно опустошать свой резерв чакры, то скоро и вправду окажешься там Шин-кун. Я ведь много раз предупреждал тебя об этом. Тебе крайне повезло, что не выгорел кейракуккей или часть чакро-системы, но от пользования чакрой я бы рекомендовал тебе воздержаться в ближайшие три дня.

Выходные меня, конечно, порадовали, как говорится "то, что доктор прописал", но общее положение дел сильно удручало. Даже с максимальной экономией чакры, я не могу продержаться больше пятнадцати минут в подобных тренировках с Фу.

В этот раз он меня изрядно помял. Обычно все обходилось моим самолечением, возможно и в этот раз обошлось бы, если не чакро-истощение. Ко всем наставлениям старика я относился крайне серьезно, всегда следил за количеством чакры, пропускаемым через врата жизни, контролировал свой резерв, но в разгаре тренировки как-то сильно увлекся, отчего и оказался на больничной койке.

Сэнсэй выжидающе смотрел на меня, отчего я поспешил принести извинения и заверить его, что больше подобного не повторится. Он поверил, и сменил гневное выражение лица на доброжелательное. Еще бы не поверить. Я всегда держал слово, в чем старик неоднократно убедился.

-Хозо-сэнсэй, возможно ли увеличить объем чакры?

-Хм..., — он начал гладить бородку, как и каждый раз в моменты раздумий, -Не уверен, что тебе это нужно..., — задумчиво протянул старик.

-Почему? — удивился я такому суждению.

-Видишь ли, Шин-кун, чакра по своей природе не стабильна, она не может существовать в состоянии покой. И чем больше ее скопилось в одном месте, тем она не стабильнее, тем сложнее ее контролировать. Я хочу сказать, что с увеличением объема, твой контроль заметно ухудшится. В твоем случае гораздо выгодней уделить внимание рациональному использованию чакры.

Не приятный выбор. Хотелось всего и побольше, но оказалось — объем и контроль две не совместимые противоположности. Резерв чакры увеличивался со временем, его можно поднять путем тяжелых физических нагрузок или постоянного опустошения, но ухудшался контроль. Если же при этом уделять время контролю, который зависел как от навыков в контролировании чакры так и от умственных способностей, то рост объема заметно уменьшался. Хорошо хоть сам оббьем уменьшиться не мог, он мог только расти, но вот скорость его роста в моем случае удручала.

Я уже был готов смириться с подобной перспективой — оставить объем в покое, но тут старик огорошил меня еще сильней. В тайдзюцу важен резерв, и каким бы ты контролем не обладал, всегда проиграешь противнику с большим объемом. Сила удара зависела от количества, вложенного в движение, чакры, и никакой контроль тут не помощник. Можно исхитриться, путем направления чакры в определенные мышцы, а не всю конечность, что значительно сократило бы ее расход, но не на столь значительное количество. А тайдзюцу сейчас единственное направление доступное с моими способностями к печатям.

Устав от моих расспросов, старик вспомнил, что больному нужен покой, и поспешил покинуть палату, но остановился в дверях:

-Чуть не забыл, как поправишься, организую тебе экзамен, пора бы уже получить тебе ранг ирьенина.

-Постойте, — намеревавшийся покинуть палату старик, замер на полушаге, -Что за экзамен?

-А, — махнул он рукой, -Пустяки, на Ирьенина ранга D необходимо показать умения заживлять не глубокие раны и переломы.

-Но, я ведь легко с этим справляюсь, вы сами видели.

-Я видел, а вот представитель администрации — нет, — старик поднял палец указательный палец вверх, -А все, что касается получения рангов, проходит через их подпись. Ну, отдыхай Шин-кун.

Вот и остался я в одиночестве. Оглядывая светло-зеленые стены палаты, тканевые ширмы, за которыми скрывались точно такие же койки, на какой лежал я, в памяти всплыли воспоминания моего появления в этом мире. Те страх и боль, которые я тогда испытывал, до сих пор отчетливо вырезаны в моей памяти. И печальное лицо, что смотрело на меня сквозь слезы. Лицо Санты.

От осознания, что я даже не сходил к нему на могилу и не поблагодарил за спасенную жизнь, глаза защипало. Правда, в Конохе не хоронят, а предают тела огню, выгравировав имя погибшего на монументе памяти, но принести к нему цветы все же стоило.

Но тут чувство вины как рукой сняло, ощущение было, словно меня окатили ведром холодной воды. На меня сейчас просто откровение снизошло. Я попал в мир средневековья, хотя и странного, но все же, из высокотехнологичного мира и стал подстраиваться под него. Даже не пытаясь применить те знания, что были доступны мне там.

Более детальное обдумывание данной мысли вернуло мою самооценку почти на прежнее место. Что я мог принести в этот мир? Какую-то технологию? Я даже не разбираюсь в принципе получения электричества. Огнестрел? Я и порох не изготовлю, да и не уверен в надобности пистолета, когда любой шиноби с той же убойной силой может метнуть кунай, это я не говорю уже о техниках.

Единственное в чем я хорошо разбирался это медицина, но зачем этому миру те архаичные способы лечения болезней, когда достаточного одной техники мистической руки, которая помогала от любых заболеваний. В итоге все мои знания оказались просто бесполезными.

Выписали меня на утро следующего дня. Серьезных ран не было и, если бы не чакро истощение, в больницу вообще бы не попал. Протез безжизненно свисал вдоль тела. Управлялся он чакрой, а пользоваться ей мне запретили. Вновь не привычно управляться одной рукой.

Сейчас в нем красовалась небольшая дыра чуть ниже локтя с опаленными краями, оставленная огненным цветком. Металлические нити оказались не повреждены, что обнадеживало. Работать он должен, как и раньше, но замотать дыру бинтами надо будет при первой же возможности. Не с дырявой рукой же щеголять.

Какое же это замечательное чувство, когда понимаешь, что тебе никуда не нужно спешить. Время приближалось к обеденному, солнечные лучи приятно грели кожу, а прохладный ветер приятно освежал. Позволить себе долго придаваться безделью я не мог, потому, постояв несколько минут у больницы, направился в библиотеку Конохи, заранее разузнав о ее местоположении и молоденькой регистраторши, что сидела у выхода из клиники.

Располагался сей дворец знаний и мудрости на территории академии шиноби. Доступ к нему имели только представители военной касты, начиная с учащихся академии. Точнее будет сказать, библиотеки как таковой не существовало. Ее заменял не большой читательский зал, находящийся в стенах самой академии.

Как мне услужливо пояснили помимо этой 'библиотеки' существовали так же клановые хранилища книг, доступ к которым имели только члены клана и стерегли ее пуще чести принцесс клана. Там как раз и находилось все самое интересное — клановые техники, техники, что клану удалось где-то раздобыть/отобрать/выкупить, и прочие тайные знания. Существовала еще личная библиотека Хокаге, которая являлась официально самой большой. В ее коллекцию входили техники всех Хокаге, запрещенные техники и техники уничтоженных кланов Конохи, а таких насчитывалось чуть меньше десятка.

В монументе Хокаге, в той горе, где вырезаны из скалы лики всех правителей деревни, располагался архив. Он содержал знания обо всех шиноби как Конохи, так и других деревень, от давно почивших до новорожденных, которые удалось заполучить разведке. Доступ к архиву имели только шиноби ранга чунин и выше.

Входя в открытые двери здания, я пытался найти взглядом что-то знакомое, вспомнить дни обучения Шина, но ощущение складывалось, будто я здесь впервые за две жизни — мою и Шина. Я даже в учебные кабинеты заглядывал и не мог найти похожего на тот из странных воспоминаний.

За дверью с табличкой "библиотека" располагались несколько деревянных столов со стульями вдоль одной стены и стеллажи с книгами и свитками с другой. Если это все книги, коими располагает единственная библиотека деревни, то где справедливость? Я прочел в сотню раз больше книг, чем здесь имеется. Почему я еще не бог контроля чакры?

За угловым столом сидел пожилой мужчина в роговых очках, который, по всей видимости, являлся библиотекарем. Его округлость и поношенное на вид подобие пиджака намекали о принадлежности к тем, кто чакрой не пользуется.

-Вы что-то хотели? — оторвался он от книги, за чтением которой я его и застал.

-А? Да, я хотел бы..., — а что я собственно хотел-то? Услышав о существовании библиотеки от Фу, я понадеялся узнать в ней побольше о самой чакре. Ведь не приснились же техники некоему собрату Менделеева, их кто-то изобрел. Как и ту технику Орочимару, над которой я ломаю голову последнее время. Откуда-то он же знал, какой именно рисунок должны составлять новосозданные чакро-каналы, а не рисовал наугад.

Так и с другими техниками. Их, кстати, создают до сих пор. Создают, как техники, требующие ручных печатей, так и не требующие. А если учесть, что при идеальном владении любой техникой, ее можно использовать без печатей, то сложить два и два не трудно — ручные печати лишь вспомогательный инструмент, а любая техника это манипуляция чакрой.

И с целью найти книги по темам чакры, печатей либо техник, да разобраться в тонкостях процесса их создания я шел в библиотеку. Когда я перечислил интересующие меня знания, библиотекарь достал с полок несколько книг и передал их мне, предупредив, что книги выносить из комнаты нельзя, а за порчу я не только штраф выплачу, но и в библиотеку меня больше не пустят.

Помимо книг о чакре и техниках, я запросил еще по географии, политики и истории. Очень уж мне не нравилось, когда в разговоре с кем либо речь шла о других странах или деревнях, где мне приходилось хмуриться, кивать, в общем, делать вид, будто я что-то понимаю. Да я только пару дней, как узнал, что Суна, где изготовили мой протез, это не название лучшей мастерской Конохи, а другая скрытая деревня. А почему она скрытая я так и не узнал, что опять говорит о будущей пользе от прочтения той кучи книг, которая сейчас лежала предо мною.

Часть 2. Глава 3. Тактика боя.

"Чакра — энергия жизни, что течет в каждом живом организме. Без чакры нет жизни, но и без жизни нет чакры. Каждая живая клетка — это источник чакры. Она порождение изначального хаоса, если чакра не движется, она разрушится, и клетки перестанут жить. Движение чакры — это основополагающая мироздания, хаос приносящий порядок.

Человек — живое существо, которое состоит из клеток. Они вырабатывают физическую энергию или энергию тела, что является чистой Ян чакрой. Разум — это особые клетки, что находятся в голове. Он содержит душу человека, всю глубину его знаний. Он — источник духовной энергии, чистой Инь чакры.

Все триста шестьдесят одна тенкетсу, что распределены по всему телу, собирают с клеток чистую чакру, после чего по чакро каналам она движется в очаг чакры, или кейракуккей, где Инь и Ян смешиваются, образуя привычную чакру."

Именно так начиналась первая прочтенная мной книга с громким названием "Теория чакры". "Громким" оно было потому, как теории в ней было на три абзаца, а далее следовало описание способа "пробудить", или почувствовать, чакру и простенькие упражнения на ее контроль, наподобие прилипания листочка ко лбу.

Но даже ради этих трех абзацев ее стоило прочесть. Придерживаясь теории, что моя душа переселилась сюда из прошлого, правда, история про какого-то Каге из деревни Водоворота, рассказанная мне стариком, не тот аргумент, на который можно упираться с полной уверенностью, но за неимением лучшего, я все же придерживался этой теории. Так вот, я полагал, что чакра — появилась после какой-то катастрофы, ядерный обстрел например, люди приспособились к новым условиям, эволюционировали, обзаведясь такой полезной штукой, как чакро-система, которая помогла им выжить в условиях радиации.

Но не мог организм так точно эволюционировать, что клетки стали вырабатывать чакру, появились пункты ее сбора и линии доставки в очаг. Или мог? Возможно и такое, что чакра всегда была в людях, о чем говорили различные Индийские йоги и Шаолиньские монахи, но люди не умели/не могли ей пользоваться, а тут вдруг появилась сыворотка, способная увеличить ее объем и понеслась десятая мировая, почти уничтожившая человечество. Не буду гадать, но информация полезная. Теперь понятно, почему пришитая рука без восстановленных каналов чакры не проживет долго — без движения чакры клетки не буду делиться, остановится кровообращение, и не будут поступать сигналы по нервной системе. Ведь без движения чакры — нет жизни.

Инь и Ян составляющие чакры вызвали во мне неподдельный интерес. Больше нигде информации о них не было, но было жутко интересно — можно ли контролировать процесс их смешивания, и что это может мне дать?

Только сейчас стал замечать за собой маниакальное желание разобраться, при встрече чего-то не известного. Возможно, это последствия отсутствия "гугла", у которого можно было узнать все, что захочешь. Здесь "гугла" нет, батенька, разбирайтесь во всем сами. А может и, из-за нехватки информации привыкшему к большому ее количеству мозгу. Сам того не осознавая, я поглощал информацию ежедневно. Читая стать в интернете, художественные и профессиональные книги, или же общаясь с умными людьми, а тут этот поток резко оборвался.

В конце перечня упражнений для чайников, упоминалось еще одно полезное свойство чакры — она могла принимать свойства одной из пяти стихий: земли, воды, ветра, огня и молнии, в зависимости от предрасположенности пользователя. Но без подробностей данное знание бесполезно. Я и сам видел, как Фу создает огненный шар, и уверен — не огонь у него внутри течет, а точно такая же чакра, как и у других.

Отложив первую книгу в сторону, взялся за следующий по важности — свиток с печатями, который оказался перечнем основных двенадцати печатей с коротким пояснением — "Дабы печать считалась активной, необходимо сконцентрировать чакру в руках".

Не сложно было догадаться, что сложенные в определенную фигуру руки и являются неким символом-активатором техники. Следуя аналогии с фэнтезийными книгами о магических королевствах, где маги составляли пентаграммы с различными магическими символами по ее краям, которые являлись активаторами магии, можно предположить, что ручные печати — те же символы. Печати я себе переписал, заведомо выпросив пару листов бумаги и перо у библиотекаря, за что попрощался с целой сотней Рё. Сделав пометку преобразить ручные печати в "символы", то есть рисунки чакры, которые они составляют, и разузнать о не стандартных печатях, отложил свиток в сторону.

Книга "Полный Академический набор техник" подтвердила теорию об активаторах:

"Техника перевоплощения (Хенге).

Печати: Бык, Кролик, Коза.

После активации техники, необходимо вообразить образ перевоплощения. Чем точнее будет представлен образ, тем правдоподобнее полученный результат. Техника статичная и не имеет динамики мелких деталей. Техника не может..."

И на несколько листов шел перечень того, что техника может, а что нет. Если коротко, то перевоплощение можно было использовать не только на себя, но и другие предметы или людей, предмет должен быть полностью скрыт техникой, то есть нельзя было прикинуться маленьким камушком, только камнем со свой рост, и предупреждения о неестественности движений, если перевоплощаться в гигантов. А так же о затратах чакры, которые растут с ростом размеров образа.

Помимо Хенге свиток содержал еще три техники — Технику деления тела, которая создавала иллюзорных клонов, Технику замены тела, что подменяла пользователя на аналогичный по размеру предмет, и Технику освобождения от веревок.

Все техники я переписал на листки. Хотя и не мог использовать, но осознание, что вот предо мной настоящая магия, породило во мне загребущую жабу, что вопила — "мне нужно больше техник!"

Перейти к чтению остальных книг, мне не дал Фу, который с криком "Так вот, где спрятался этот лентяй" влетел в библиотеку и погнал меня на полигон, не обращая внимания на все протесты, что я как бы на больничном, и мне нельзя пользоваться чакрой.

Тренировка у Фу началась как обычно. Дойдя до полигона, что представлял собой подобие загона для лошадей деревянной оградкой, только гораздо больше в размере и имел небольшой участок с деревьями, для тренировки в лесных условиях, я бегал до полного изнеможения, подгоняемый осточертевшими кунаями и огнешарами, но было заметно, что он меня щадит. В другой день я бы не смог уклониться от его куная, не используя чакру. Воспользоваться которой мне все же пришлось. Чуть-чуть. Свисающий протез сильно мешался, то ударив в бок, то нарушив мое равновесие. Снять его было не просто, он намертво крепился к обрубку так, что пришлось бы испортить крепления. Яманака заверил меня, что от использования крошки чакры, необходимой для управления им, смертельного ничего не случится. Пришлось поверить.

После короткого отдыха последовал "разминочный" комплекс из отжиманий, отработки ударов на манекене. В завершении обычно проходил бой на выживание, на мое выживание, но сегодня Фу выставил моим спарринг партнером теневого клона, который тоже не пользовался чакрой, дабы хоть немного уровнять силы.

Оказывается, он знал Технику теневого клонирования, но его чакры хватало на два — три клона, а не несколько десятков, что мог выдать блондин. Прикидывая сколько чакры у Наруто, я присвистнул от удивления. Где-то в десять раз больше чем у Фу, резерв которого для меня казался бездонным. А блондин тот еще монстр.

-На твоем месте я бы не пытался победить более опытного противника, полагаясь на реакцию и удачу, я бы использовал свою сильную сторону — ум, просчитал его движения, составил план действий и заставил противника открыться, — как бы сам себе проговорил Яманака, который, прислонившись спиной к дереву, сидел на траве и от безделья пытался что-то разглядеть на своей руке.

Если он думает, что я надеюсь победить пусть и клона, то он точно псих. Скорость реакции, отточеность любого движения, в котором не было ничего лишнего, и техника боя клона ни чем не уступали оригиналу. Я и сам понимал — мне не победить противника, который десятки лет учился драться, с моими тремя месяцами пускай и усердных тренировок. Хоть я и добился многого за эти не полные три месяца, во многом благодаря садистскому методу тренировок Фу, но я отчетливо видел разделяющую на пропасть. Тем более отвлекаться на составление какого-то плана в бою с превосходящим тебя противником грозит появлением дополнительных выпуклостей на бедной головушке, о чем я и поведал Яманаке в ответ.

-Не слушай ты его, — противоречил оригиналу клон, занося руку для очередного удара, от которого я еле как увернулся -Продолжай махать руками как девка, может тогда я тебя пощажу, — он измывался надо мной с самого момента своего создания. Поначалу я даже отвечал какой-нибудь колкостью в ответ, но после двадцатой издевки лишь закатывал глаза.

-Странно, — продолжал играть великого мыслителя Яманака, -А время сказать в ответ гадость какую у тебя есть, очень странно.

Я уклонился от удара ноги клона, но он оказался обманным маневром, о чем я понял, получив удар в ухо. Удар был не сильным, но меня оглушил. Приходя в себя, я пропустил еще пару плюх — в грудь и в ногу.

Не усиленные чакрой удары были не столь сильны и повреждений почти не наносили. А привыкнув к той скорости, которую придавало усиление чакрой, бой казался, будто в замедленной съемке. Я видел каждый удар клона, но среагировать успевал не всегда.

И как мне просчитать его действия? Стараясь обращать внимание на все движения клона, я не мог разглядеть никакой системности в его действиях. Никаких комбинаций он не использовал, каждый раз атакуя по-разному.

Уклонившись от еще одного обманного маневра ноги, выставил блок, прикрывающий левое ухо, в который пришел удар руки. Вот же оно! Когда я уклонялся от правой ноги клона, отклонив правую часть тела назад, моя левая сторона оказалась отличной целью для следующего удара. Я подсознательно понял, что удар придет с руки, так как одна нога еще в воздухе, а другая используется в качестве опоры. Отведенное же чуть назад правое плечо намекнуло, что удар будет именно с правой руки.

Не успев порадоваться своему открытию, я задохнулся от удара ноги, который попал в солнечное сплетение. Отвлекся блин. Я согнулся пополам, пытаясь начать дышать, что сопровождалось очередной порцией "остроумных" подколок клона. Ну держись клоун.

Больше я не отвлекался. Сосредоточенно изучая движения Яманаки, постепенно замечал новые "причинно-следственные связи". Он будто намерено отводил плечо назад перед ударом руки или чуть подворачивал ногу за долю секунды до взмаха. Немного пригибал переднюю ногу перед рывком вперед, подгибал обе перед прыжком, чуть поворачивал ноги перед смещением в сторону.

Таких еле заметных движений было огромное множество. Поначалу я путался — то подвернутую ногу приму за удар, а клон отскакивал в сторону и бил по не закрытым частям тела, то уклонившись от левой ноги, стану ждать удара правой руки, но прилетит он слева. Но постепенно количество ударов по мне сокращалось.

Нет, я не стал суперменом, и клона мне не то, что победить, даже задеть не удалось, да и к планированию я приступил только к концу тренировки — атаковал размашисто с ноги, ожидая, что противник отскочит назад и рывком сблизится, намереваясь ударить по не защищенной спине, которую я должен буду подставить. Но я не подставил. Оборвав удар на полпути, вернул ногу в исходное положение и рванул навстречу клону, занося руку для удара. Я надеялся застать его врасплох, но опыт есть опыт. Опытного противника удивить в схватке не так уж и легко. Клон легко уклонился, удачно контратаковав.

Домой вернулся без сил. Запихав в рот все, что не нуждалось в готовке, я завалился в койку и уснул, не успев пережевать.

Рассвет встречал в библиотеке. Не смотря на то, что все тело ныло от обилия синяков, я с улыбкой вчитывался в учебник по географии. Меня просто распирало от гордости, осознавая, что я стал сильнее всего за один вечер. Да от удачи с отобранным протектором я так не радовался, тогда мне просто повезло. Фу не ожидал от раненного меня такой прыти, да что душой кривить, я и сам не ожидал. Прокручивая в голове вчерашний бой с клоном, каждый раз удивлялся тем возможностям, что предо мной открывались. Если довести навыки чтения противника и планирования его действий до идеала, мне и мастер тайдзюцу будет нипочем.

Вновь оборвал разыгравшуюся фантазию и вернулся к книге. Вчитываться не стал. Перерисовал себе карту мира (известного мира), которая представляла собой красочный рисунок одного континента с множеством мелких островов вокруг. Форма континента была мне не знакома, а если ее повернуть становилась похожа на мультяшную рожу бульдога, нарисованную первоклашкой. Сильно же тебя потрепало Земля-матушка.

Карт других континентов не было. Сонный библиотекарь на вопрос, где их найти, уставился на меня, как на идиота. "Это весь известный мир" — ответил он. Я был удивлен, неужели никто не пробовал переплыть океан, что окружал их континент, но оказалось — пробовали, и не раз, о чем поведал все тот же библиотекарь. Большинство подобных авантюристов не возвращались назад, а те, кто возвращался, рвали глотки, утверждая отсутствие другой земли, и рассказывали байки, будто вода ожила и мешала путникам плыть дальше, и много других историй о небывалых чудищах и демонах из преисподни.

После карты шли подробные описания всех стран. Первой шла страна Огня, возглавляя список пяти стран, имеющих свои скрытые деревни. Страной правил Даймё, а не Хокаге, как я думал раньше. Правитель отвечал за политику и экономику страны, а Хокаге являлся неким аналогом заместителя по вопросам обороны. Но этот заместитель мало зависел от своего начальника. Даймё не мог ему указывать, как и уволить или назначить нового, не вмешивался в дела Конохи, восседая в столице — городе Химачи. Деревня полностью управлялась Хокаге, от вербовки до продовольственного обеспечения — все висело на его плечах.

Статус "скрытой" получали деревни, занимающиеся вербовкой и обучением шиноби. Они становились официальной военной силой страны. Основным заработком скрытых деревень были заказы, или миссии. Заказ мог сделать любой человек, лишь бы деньги были оплатить. Бралась деревня за все — от вскапывания огородов, до уничтожения целых городов. Эти миссии брали шиноби деревни, получая часть заплаченных денег.

Политическое устройство остальных стран было аналогичное, но большинство из них не имело скрытых деревень, а за безопасность страны отвечали обычные самураи. Дойдя до страны Жемчуга, я задался вопросом — почему же столь богатую страну не захватила соседствующая страна земли, как и другие мелкие страны. Они бы и сопротивляться не стали со своими-то силами, куда им против шиноби переть. Но ответ пришел сам — Миссии. Шиноби это войны, они не станут добывать жемчуг или капать руду. Этим могут заняться и жители страны Жемчуга, а вырученные деньги они сами принесут, когда понадобится необходимость в услугах скрытой деревни. Умно, ничего не скажешь.

Покончив с географией, я глянул на стопку оставшихся книг, коих насчитывалось шесть штук, и все разных авторов, но с одним названием — "История". Прочесть все за оставшееся время не успею, а с завтрашнего дня некогда будет, потому, взяв первую попавшуюся, читал по диагонали.

Все книги начинались примерно с одного и того же — был хаос и разруха, миром правили демоны, но пришел Мудрец шести путей, победил главного демона, запечатав его в себе, и научил людей пользоваться чакрой. Кто утверждал, что он божество, спустившееся с небес, другой — что он сын принцессы Кагуя, которая съела запретный плод с дерева чакры, и другие версии. Никаких дат, никакого летоисчисления.

После смерти Мудреца сюжет перепрыгивал к временам клановых войн, где, объединенные в кланы шиноби, резали друг друга, пока более умные не объединились, основав первую скрытую деревню — Коноху. Большинство последовало их примеру, создавая свои скрытые поселения, а те, кто не желал присоединиться к ним, уничтожались один за другим.

Но мир во всем мире не настал. В погоне за авторитетом и соответственно заказами деревни развязывали войны, три из которых получили название "мировые войны шиноби".В итоге из тринадцати скрытых деревень осталось семь.

До прихода Фу я успел расспросить библиотекаря о содержании остальных книг, что лежали на полках, но ничего интересного не услышал.

В этот раз явившемуся Яманаке не пришлось гнать меня на полигон, я сам с энтузиазмом последовал за ним. Не зря же весь день придумывал для него сюрприз. Когда я выполнил весь "разминочный" комплекс, он использовал технику теневого клонирования, сотворив одного клона.

-Фу,— обратился я к оригиналу, -Давай заключим пари, если я уничтожу твоего клона, ты исполнишь одну мою просьбу?

-А если не сможешь?

-Я исполню твою, — пожал я плечами, не зная чем его еще заинтересовать.

-Идет, — ответил он после небольшого раздумья.

Я повернулся к клону, глубоко вздохнул, прогоняя все прочие мысли, и чуть приподнял руки. Начало боя оставил за ним. Клон не заставил себя долго ждать. Рванул ко мне. Его левое плечо чуть подалось назад. Я же заранее отвел правую ногу в сторону и легко сместился с линии удара. От последующего удара отскочил чуть назад. Нога клона прошла в сантиметрах от меня.

Левая нога. Бить будет в тело, я стою боком и легко уйду от удара в голову. Правое плечо отведено. Значит первый удар — обманный маневр. Так и оказалось. Я все с той же легкостью уклонился от руки, что целилась в мой затылок. Ну как легко, действовал на пределе сил, но я был готов к каждому удару, а это главное.

Клон даже не пробовал издеваться надо мной, как это было вчера. Он усердно наносил удар за ударом, ни разу не попав по мне. Пора бы приступать к задуманному, пока не оплошал и не получил пару новых синяков.

Сейчас. Яманака собирался ударить ногой. Я прыгнул к нему, собираясь принять удар на полу-взмахе и контратаковать с разворота. Клон прервал движение и разорвал дистанцию. Осторожничает.

После трех ударов руками он вновь чуть повернул ногу. Я опять ринулся на него, но противник отпрыгнул в сторону. "Давай, третий удар ногой" — молил я про себя. Противник не спешил меня радовать. Сближался, наносил несколько стремительных ударов руками и разрывал дистанцию.

Мои молитвы были услышаны. Клон вновь подвернул левую ногу. Я рванул на него, чуть присев. Яманака не отпрыгнул. Он остановил ногу и нанес удар рукой, который вскользь пришелся на мои скрещенные руки.

Попался. Схватил его руку и чуть дернул вперед. Тело клона двинулось вперед. Его левая нога до сих пор висела в воздухе, а правая запнулась о мою подножку. Клон завалился вперед, я же мертвой хваткой ухватился за его руку, выворачивая ее. Когда она вывернулась под неестественным углом, ожидал услышать хруст, но его тело просто растворилось в облаке дыма.

Получилось, у меня получилось. Довольный я глянул на Фу, брови которого заметно округлились.

-А ты быстро учишься, — улыбнулся он, -Кажется, я породил зло — грозу клонов!

Часть 2. Глава 4. Теория заговора.

Лживый ублюдок. Я со всей дури пнул очередной валяющийся на дороге камень, который аж со свистом улетел вдаль. Время было позднее, потому возвращался домой я по пустым улицам. А вот и камень мой во что-то врезался — послышался характерный стук.

Как же я ненавидел лжецов и лицемеров. Тех, кто с легкой душой мог врать, глядя в глаза, кто улыбался вам, а за спиной строил козни или вертел другими делами, такими как подстава, предательство либо намеревался использовать вас. Это алчные люди, потерявшие то, что делает нас людьми — человечность. Таких людей я ненавидел лет с четырнадцати, впервые столкнувшись с ними.

Будучи подростком, у которого всегда были не малые деньги в карманах, я всегда имел друзей и завистников, и очень часто это были одни и те же люди. Однажды один из таких "друзей" разыграл для меня целый спектакль. Возвращаясь домой в темное время суток, я приметил одного подростка в капюшоне, что активно кому-то указывал на меня. Только я попытался что-то еще разглядеть, как был свален ударом на землю, после чего жестоко избит и лишен всего своего имущества. Но я узнал его. Лежа на холодной земле и прикрывая руками голову, взгляд зацепился за лицо "капюшона", на которое попал свет фонаря. И он улыбался. Тот человек, что как-то сказал мне — "Друг, ты мне как брат, и ничто не заставит меня думать иначе", этот человек сговорился с парнями постарше, что бы те избили меня, ограбили и поделили деньги, а сам с улыбкой наблюдал за всем этим.

Но тогда я еще ничего не понимал. Ненависть к лицемерам и лжецам пришла на следующий день, когда я нашел его и спросил — "зачем". Он прикинулся, что ничего не понимает, и вообще я ему не друг, раз мог подумать на него такое. Он лгал мне, не пряча глаз, в которых читались те злорадство и ненависть.

Так и с Фу. Закончив свои издевки с "грозой клонов", над которыми хохотал с полчаса, расспрашивал, как же мне удалось победить. Скрывать было нечего, потому я все честно рассказал:

-Я предложил пари после того, как ты призвал клона, а от одного, скажем так — источника, который пожелал остаться в тайне, — о как, я блондина обозвал, -Мне известно, что клону можно дать указания во время создания. Как и вчера, ты отдал приказ чуть заметней готовиться к ударам. Всего лишь доли секунд, но мне этого должно было хватить для победы. Не зная, что я задумал, клон действовал осторожно, а я прикинулся, что мой план это перехватить ногу на полувзмахе и нанести контрудар. Вот и при первых двух моих попытках, он отступал, а на третьей решился на удар с руки, но этого я и ждал.

-Похвально, похвально, — хлопал Яманака в ладоши, -А план по истреблению всех клонов в мире ты уже придумал? Так что там с просьбой?

-В день моего поступления в академию... — возможно, стоило просить чего-то более нужного: денег, секретных техник или еще чего, но мне нужна была правда. Я много раз пытался выудить из Фу хоть какую-то информацию о том дне, как и о других, но каждый раз он увиливал от ответа. Потому просьба моя была скромна — ответить, и ответить честно, -... ты повел меня в академию? В каком классе я учился?

-В классе Е...

Он лжет. И не то, что бы я обладал каким-либо даром и почувствовал лож, и не по смещенным влево зрачкам я это понял. Нет. Я видел класс Е, когда шел в библиотеку, и он нисколько не походил на мое единственное воспоминание об академии. Я помнил свой выпускной, когда с завистью смотрел на незнакомых мне одноклассников. Я не учился в академии.

Точнее не учился Шин, который был до моего вселения, но сейчас я Шин. Нет больше Дениса, он мертв, а его тело погребено много лет назад. Настолько много, что и записей о тех временах не осталось. Потому для меня это было важно — узнать свое прошлое, понять, что же со мной случилось, и почему я не помню целые годы своей жизни.

Дабы не вызывать подозрений, я пояснил свой вопрос тем, что хочу вспомнить своих одноклассников и друзей. Если Фу поймет, что я что-то понял, кончится для меня все очень печально. Пусть думает, будто я повелся и до сих пор ничего не знаю.

И почему я не понял это раньше? Я подозревал что-то неладное. Еще в доме главы Яманака, я поприветствовал Фу, который сделал вид, что не знает меня, а после и вообще исчез с праздника. Но вскоре вдруг выясняется, что он "хороший друг" Санты, обучал меня клановым техникам и вообще такой весь из себя положительный человек.

И тот спектакль главы Корня, где он восхвалял мои способности, заставил меня чувствовать вину, за убитых Орочимару людей, и в секретную службу завербовал, выделив ЛИЧНОГО учителя, которым оказался не менее подозрительный Фу. Третий месяц со дня вербовки, а я только и делаю, что учусь. Ни тебе секретных заданий, да вообще ничего, кроме обучения.

Зачем им врать и устраивать это представление? Занятный вопрос, ответ на который однозначен — меня хотят использовать. И напрашивается следующий вопрос — "Ну и что? Меня за это неплохо обучают, и протектор вернули!", но...

А этих "но" было много: как я уже говорил, я ненавижу лжецов; наверно, каждому не хочется быть использованным вслепую; зная реалии этого мира, возникает нехорошее чувство, что после пользования от меня избавятся.

И чего им от меня надо? Совершенно ясно, что руководит спектаклем Шимура Данзо. Фу лишь мелкая пешка, а тот глава силовой структуры. Что же могло понадобиться такому человеку от меня? Банальное — заставить меня ненавидеть Орочимару, отпадает однозначно. Я ничего не смогу сделать этому монстру. Других же причин пока не вижу. Надо будет подумать, как это выяснить, и держаться с Фу настороже.

Больничный закончился, потому я строго к началу рабочего дня, явился в кабинет ветеринара, так и не поняв цели главы Корня. Специально не стал приходить раньше времени, дабы не оставаться с псиной наедине, но в кабинете не было ни Ханы, ни Аюми.

Усевшись подальше от клетки, которая потерпела не большие изменения — появился амбарный замок на задвижке, предостережение от таких, как я. Завидев меня, пес радостно завилял хвостом.

-Даже не думай, — предостерег я его, -И не пытайся со мной заговорить.

-"Открой, — не послушал он меня, -Замок, нет печатей, в столе, ключ"

Я не собирался выпускать этого зверя, но мне стало жутко интересно — правда ли нинкен со мной разговаривает, и не ловлю ли я глюк какой, особенно после слов Ханы, что нинкены не разговаривают. Открыв первый ящик стола, в котором беспорядочно валялись баночки с мазями и бинты, ключа не нашел. Открыл второй. Приподняв стопку бумаг, я обнаружил искомое — железный ключик. Круг на одном конце и выступ на другом, он походил на золотой ключ, какой я помнил с детской сказки Буратино.

Повернувшись на стук закрывающейся двери, я увидел стоящую в дверях, о боже, Хану. Что же мне так не везет. Я переводил взгляд с девушки на ключ, который держал в руке, и не знал, что сказать. Понимаю, что она подумала — в прошлый раз пытался выпустить Кюби, рассказывая сказку, будто он сам меня попросил, а сейчас стою с ключом в руке, намереваясь доделать свое темное дельце.

Хана, не сказав ни слова, подошла ко мне, ожидающему разборок или побоев, забрала ключ, положив к себе в карман, и вышла из кабинета. Беда. И не поверит ведь, если попытаюсь объяснить ей все. Не успела дверь закрыться за ушедшей девушкой, как в ней появился уже знакомый мне Инудзука, а за ним ввалился в кабинет темный, словно ночь, нинкен. Поприветствовав знакомца и расспросив о травме собаки, что обнюхивала меня, признав своего спасителя, что неоднократно подлатывал ее, взялся за лечение.

Кюби весь день донимал меня просьбами выпустить его погулять, но я его игнорировал. И почему я вообще его слышу? Своей односложной речью пес жаловался на жизнь в клетке, даже поведал, что он добрый и никого не хочет убивать, а в бойне той Инудзуки сами виноваты, обманув нинкена и усыпив его.

Аюми, которая сидела рядом, пса не слышала. Весь день она "плевала в потолок" изредка отвлекаясь на помощь мне в заполнении аналогов карточек клиента, куда записывалась информация о больных. Ну, хоть убиться не пыталась и то радует.

-Шин, Аюми, — с криками ворвалась в кабинет запыхавшаяся Хана, -Срочно идите за мной.

Не теряя времени, пошел за девушкой. Мы шли по коридору больницы, вдоль стен которого находились деревянные лавки. На лавках лежали и сидели шиноби Конохи с жуткими на вид ранами. У некоторых отсутствовали конечности, а с намотанных на обрубки тряпок струилась кровь. У других — множество переломов, ожоги и кровоточащие порезы.

В пути Хана описала ситуацию — с неудачной миссии вернулся с десяток тяжело-раненных человек, а сегодня работают лишь четыре полноценных ирьенина, и то случаи тяжелые — возиться с каждым долго, кто-то может и не дождаться очереди. Потому нужна помощь всех, кто есть в больнице.

Она завела нас в комнату с белыми стенами, у которых стояли несколько столов с инструментами. Посреди комнаты находился операционный стол, с лежащим на нем человеком. Вид прискорбный. Конечности все на месте, но он был без сознания и тяжело дышал, что сопровождалось булькающими звуками. Либо перелом грудной клетки, либо повреждено легкое. Надеюсь первое.

Как только девушка скрылась за дверью, оставив нас с Аюми разбираться самостоятельно, я приступил к более детальному осмотру пациента. Переломы обеих рук, но это не смертельно и может подождать, как и несколько не глубоких порезов. Аккуратно разрезав одежду на теле, я ужаснулся. Половина его ребер сломаны и сильно загнуты вовнутрь, наверняка пробив несколько внутренних органов. Накаркал.

-Скальпель, — не глядя, протянул руку я, но девушка не сдвинулась с места, -Аюми не время выпендриваться, дай скальпель!

Не дождавшись какой либо реакции от нее, сам подошел к столу, натянул на руки перчатки и взял гребанный скальпель. Вскрыв грудную клетку, еще раз внимательно осмотрел повреждения. Пробито только легкое, в нескольких местах. Я потихоньку поправил кости, вынув их из органа, и использовал технику мистической руки. Еще бы прочистить легкие от скопившейся в них крови, но это потом.

Чакра таяла на глазах, а раны затягивались слишком медленно. Пульс шиноби падал, о чем говорило замедляющееся биение сердца.

-Да черт, — выругался я. Необходимо было поддержать жизнедеятельность организма, направив медчакру к сердцу, но я не мог из-за протеза лечить и поддерживать сердце одновременно, да и чакры может не хватить, -Аюми! Да помоги ты хоть чем-нибудь!

Но девушка продолжала стоять. Когда пульс скатывался до критической отметки, я переключался на сердце и вновь возвращался к легкому. Но вот произошло то, чего я боялся — на меня накатила слабость. Чакра закончилась, а после и прекратились не частые удары сердца шиноби. Руки бессильно опустились, я не справился.

-Да что с тобой? — сорвался я на девушку, -Почему ты ведешь себя, как хладнокровная стерва? Мы могли его спасти! — но тут заметил неподдельный ужас, с которым она смотрела на мертвого и кровь, что была у меня на руках. Да она плачет!

-Ты, — всхлипнула она, -Мама, — опять всхлип, -Нинкен растерзал у меня на глазах!

Так вот почему она боится нинкенов! Злость моментально испарилась, и я стоял как истукан, не найдя слов в ответ. Чувства метались между угрызением совести, за ненамеренную обиду, апатичной обидой из-за провала операции и яростью. Только совесть взяла главенство, и я хотел извиниться, как девушка выбежала за дверь.

В течение следующих часов я всячески помогал остальным ирьенинам, но с пустым резервом помощи от меня было не много — так подать, принести, унести. Когда больные закончились, ко мне подошел Хозо-сэнсэй.

Разговор с ним испоганил мое и так паршивое настроение окончательно. Пока я был увлечен попыткой спасти своего первого нормального пациента, в больницу явился представитель администрации, с которым сэнсэй договорился о принятии у меня экзамена на первый ранг ирьенина. Решив понаблюдать за мной "в деле", вместо стандартной проверки на животных, и увидев мой провал, заявил, что экзамен я не сдал. "Пусть попробует в следующем году, — сказал он, -Когда его резерва будет достаточно для лечения людей".

Экзамены, как на получение ранга ниндзя, так и ирьенина, проводились раз в год. Не прошедший экзамен, мог попробовать сдать в следующем году, но никак не раньше.

Отмахнувшись от взволнованного моим видом старика, мол все нормально, я поспешил на улицу. Мне было ужасно душно и вообще хреново, хотелось поскорей уединиться. Выйдя за стены больницы и присев на лавку рядом с шиноби, половина тела которого была замотана бинтами. Удивившись, как вообще его с койки выпустили, я выхватил из его рук зажженную сигарету, заявив на его удивленный взгляд, что больным не положено.

Затянулся отобранной сигаретой. Никогда не имел тяги к этой гадости. Подростком пробовал курить, но не найдя в курении ничего приятного, не стал продолжать. А Шин и не пробовал во все. Не привыкшее горло продрало горьким дымом, и я зашелся кашлем. Но это помогло. Апатия постепенно угасала, и мозг начал потихоньку думать.

Сегодня второй по количеству неудач день в моей жизни, после того дня, когда я попал сюда в тело безрукого калеки. Но отхожу я на этот раз гораздо быстрей, не пришлось неделями валяться в кровати, жалея себя.

Подумаешь, не смог спасти своего первого пациента. На этом жизнь не заканчивается. Я много раз ассистировал неудачные операции врачей в клинике отца, и ничего. И они живы и я, умер лишь пациент. Но в те моменты я не чувствовал никакой ответственности, выступая в роли помощника, наблюдателя. От меня ничего не зависело. Чертов резерв.

Провал экзамена тоже дело не смертельное. Я хотел стать ирьенином потому, что больше ничего не умел, кроме как лечить людей, и в глубине души надеялся заработать признание жителей Конохи, помогая и исцеляя их. Хотел, что бы на меня больше не смотрели, как на прокаженного, а относились, если не с уважением, то хотя бы нейтрально. Но так ли мне нужно их признание?

Со временем жители и так потеряли к шпиону интерес, а после получения мной протектора шиноби, вообще стараются не смотреть в мою сторону, боятся. Пусть продолжают бояться. Не нужно мне признание того стада, что ставит ярлыки, полагаясь на общественное мнение. У меня уже есть друзья и знакомые (вот Инудзуки все неподдельно радуются, встретив меня на улице) которые не судят о конфетке по рассказам соседей, и мне этого достаточно.

Побуду пока "ветеринаром", а через год...

-Ты горишь! — прервал мои рассуждения смутно знакомый голос.

Я растерянно повертел головой, в попытках понять — ко мне ли обращаются, но вскоре заметил неладное. Бинты на протезе дымились, и маленький огонек постепенно разрастался, стремясь сжечь все вокруг. Хлопками левой руки предотвратил возгорание и сбил угольки, обжигаясь и шипя.

Погрузился в мысли и не заметил, как отобранная сигарета полностью сотлела, подпалив бинты, которые обматывали деревянную руку. Так бы мог и сгореть заживо, если бы не этот добрый человек, который приближался ко мне. Добрым человеком оказался уже знакомый мне "очкарик" — Якуши Кабуто, на котором красовался окровавленный белый халат. Видимо, тоже принимал участие в марафоне по спасению жизней.

-Не стоит так переживать из-за неудач, — сел он рядом, -В таких случаях я всегда себе говорю, "если ты сейчас сдашься, то проиграешь, а если встанешь и продолжишь путь, то неудача обернется первым шагом на пути к победе".

-Зря переживаешь, — отмахнулся я, -Я и не собирался сдаваться.

-Так вот почему мне сначала показалось, будто ты дымишь от злости...

Разговор с Кабуто затянулся на несколько часов. Он поведал о своей первой операции, которая тоже была неудачной, а после разговор перетек в обсуждение ученичества у Хозо-сэнсэя и Ирьендзюцу.

Собеседник много знал о медицине и медицинских техниках. Каждый его рассказ, каждую мысль я запоминал и сравнивал со своими предположениями. Он даже поделился результатами некоторых своих исследований, что было неслыханной щедростью для этого мира.

Еще от Наруто, когда попросил его рассказать мне о технике теневого клонирования, я узнал — техники, исследования или другие тайные знания это личное для любого шиноби. Эти знания делают его сильнее, а кто пожелает делиться силой, когда по силе определяется ранг и статус человека. Если ты знаешь технику теневого клонирования, а другие не знают — ты сильней их, а если ее знают все — ты равен им. "И вообще подобной просьбой можно оскорбить человека" — говорил блондин.

Этим правилам придерживался и Хозо-сэнсэй. Он лишь исполнял свои учительские обязанности, давая мне общедоступные либо не дающие никаких преимуществ знания, но никогда не делился чем-то большим, а я уверен, такой человек знает и умеет очень многое. Но так было принято. Наставник должен был научить делу, но давать ли ученику сверх того, что необходимо — дело личное.

Кабуто же поделился своим преимуществом, ничего не прося взамен, что подняло его авторитет в моих глазах. Он поделился исследованием Шоссена, над которым я тоже ставил множество опытов, но таких подробностей я не знал. Оказывается, техника мистической руки не столь всесильна, как я о ней думал. Она не исцеляет, а лишь многократно ускоряет регенерацию клеток. Например, не глубокий порез может зажить и сам недели за две, но шоссен сокращает время на заживление до нескольких минут, а если отделить конечность или часть плоти, то рана зарубцуется, но новая плоть не появится на месте среза, оставляя дыру на теле. Для подобных операций существует более сложная техника — техника регенерации клеток. Да и вообще этих медицинских техник существует огромное множество — какие-то лечат, какие-то трансформируют тело и так далее.

-Что-то мы засиделись, — вставая и потягиваясь, протянул собеседник, -Я пожалуй пойду, "гуд бай".

Зевая, кивнул ему, поблагодарив за столь информативную беседу, и очкарик исчез в облаке дыма. Удобный способ перемещения. Когда-нибудь и я так научусь, однозначно. Хороший человек этот Кабуто, и подбодрил и много чего интересного рассказал. Зря я его в шпионаже подозревал после первой нашей встречи.

-Эй, Кабуто! — вскочив, заорал я во все горло, но в пределах видимости его не было. Я озирался по сторонам, забежал за угол больницы — тщетно, очкарика и след простыл.

"Гуд бай", он сказал гуд, мать его, бай! Откуда он знает английский?!

* * *

У нас получилось. Орочимару будет рад этому известию, ведь он смог повторить технику после бессчетных попыток. Это первый шаг на пути к созданию врат. Жаль не удалось расспросить Шина обо всех подробностях.

За Шином наверняка наблюдали, и после их беседы у Данзо появится множество вопросов к Кабуто, и он не уверен, что сможет пережить этот разговор. Придется покинуть Коноху раньше времени.

Домой возвращаться не стал. Он не хранил дома ничего ценного, устроив тайник в одной из торговых лавок, продавец которой был подкуплен круглой суммой денег. Да и дома его могут уже ждать Анбу Корня.

Оглянувшись, что бы убедиться в отсутствии "хвоста", Кабуто кивнул продажному продавцу и прошел через прилавок в дом. Поднялся на второй этаж, где находилась выделенная ему комната, деактивировал скрытую печать и вошел внутрь.

В комнате с деревянными стенами из строганных досок окон не было. Чакро-светильник давал тусклый свет, и ему пришлось проморгаться, дабы глаза привыкли к потемкам и смогли что-то разглядеть.

Бардак. По полу разбросаны кипы бумаг и свитки. Не было времени прибраться, а сейчас все это предстоит поместить в запечатывающий свиток, при острой нехватке времени. Удобная штука эти запечатывающие свитки. Они представляют собой рулон бумаги с десятком печатей нанесенных на него. В каждую такую печать можно было поместить один предмет, не превышающий кубического метра объемом. Запечатывание происходило путем установки объекта на печать и подачей в нее небольшого количества чакры, как Кабуто и сделал уже с третьим мешком. Мелкие вещички можно было упаковать в любую тару, а саму тару уже запечатать, дабы сэкономить место в свитке. Такие свитки стоили баснословных денег, и найти их в продаже не так-то просто, но если дело касается Орочимару — нет ничего невозможного. Он сам их может штопать.

Переодевшись в одежды простых жителей и нацепив на лицо тонкую резиновую маску, создавать которые научился все у того же санниа, Кабуто покидал лавку в образе малоимущего крестьянина средних лет, волосы которого тронуты сединой, а лицо испещрено мелкими морщинками.

Половина дела сделана. Направляясь в сторону ворот, он приметил двух сотрудников Корня, которые метались от прилавка к прилавку, устраивая небольшой осмотр. Быстро же они догадались. Кабуто прошел мимо агентов, те бросили на него взгляд, как и на других прохожих, но вскоре вернулись к прилавкам.

Наверняка ищут того, кто пытается скрыться под Хенге, которое он предумышленно не стал применять, воспользовавшись таким архаичным методом, как маска и косметика. Хенге полезно лишь в бою, когда у противника нет времени все хорошенько рассмотреть. А в подобных ситуациях опытный шиноби распознает технику секунды за три-четыре.

Кабуто без осложнений прошел через ворота, на которых его не остановили и не стали досматривать, и взял путь на страну Звука.

Часть 2. Глава 5. Одержимость.

Если кто-нибудь в битве тысячекратно победил тысячу врагов, а другой победил бы себя одного, то этот другой величайший победитель в битве.

Самый страшный противник для любого человека — это он сам.

Джаммапада.

Говорят у победы и поражения один вкус соленой воды, но разные привкусы, у поражения привкус слез, у победы — пота. Но я был в корне с этим не согласен. Жизнь не справедливая штука, и порой, упиваясь потом, ты терпишь поражения. Они самые разрушительные, они наносят свой удар в тот момент, когда ты этого не ожидаешь, метя в самые уязвимые места. Они выбивают тебя из колеи, и возвращение на дорогу к своей цели кажется неосуществимым делом. Именно победа над такими поражениями делает человека сильнее.

Гораздо проще победить видимого противника — поражения с привкусом слез. Ты видишь причину поражения, знаешь способ его избежать, остается лишь найти в себе сил. Но как победить неизвестного противника? Когда делаешь все возможное для победы, терпя поражение. Ты не видишь причины, не понимаешь, почему и как ты проиграл.

Вот и я не видел причины своих поражений, своих неудач, ведь я старался, делал все возможное. Но все же был побежден судьбой. Впредь я не собирался терпеть неудачи и поражения. Я выйду победителем в игре под названием жизнь чего бы мне это не стоило.

Не желал я признавать поражение и в спаррингах с Фу, разница в опыте и возрасте это оправдания для проигравших. "Если хоть раз признать поражение, они будут преследовать меня всегда" — повторял я себе.

Яманаке же оказалось всего восемнадцать лет, а не тридцать, как я думал раньше. Его грубые и мужественные черты лица, развитое тело совершенно не походили на те, что могут принадлежать подростку. Но судя по тупым шуткам, мозги его отстают лет на пять от реального возраста.

Чакрой я пользоваться мог, потому боев с клонами больше не было. Мы вернулись к полноценным схваткам с использованием чакры, техник и всего прочего. Но было в этих схватках одно отличие. Я больше не пытался просто пережить бой, не ждал его окончания, будучи уверенным в своем поражении. Я желал победы.

Не зря говорится, что основная составляющая успеха — правильный настрой. Он позволял бросаться на летящие в меня шары огня, не испытывая и толики страха. Заставлял изыскивать новые способы переиграть противника. Заставлял подниматься, когда тело отказывалось слушаться, толкая себя чакрой. Заставлял действовать, не смотря ни на что — ни на силу противника, ни на разницу в опыте, ни на что!

Фу больше не удавалось скрыться и отстреливаться из укрытия. Я находил его, выманивал и навязывал ближний бой. Он не двигался так же открыто как клон, но мне удавалось его читать, и с каждым разом все лучше и лучше.

Нанести удар без подготовки невозможно. Человек не может стоять, а в следующую секунду ударить ногой, не перенеся предварительно вес на другую ногу. Если не напрягать корпус и плечи — удар руки будет настолько слаб, что его не отличишь от пощечины. А на вытянутых ногах не прыгнешь. Все это трудно разглядеть во время боя, но те, кто ищут, обязательно найдут и увидят.

Яманака не сдерживался, даже когда у меня заканчивалась чакра. Каждый раз, падая от его удара, я поднимался и рвался в бой. Спарринг считался законченным после его слов — "на сегодня все", а это происходило минут через двадцать после исчерпания резерва, когда на мне не оставалось живого места.

Благодаря жесткой экономии чакры мне удалось поднять время полноценного боя до пятидесяти минут. Я просчитал, какие мышцы используются в каждом движении, и вливал минимум чакры только в нужную мышцу. На укрепление тела тратил ее только в случае, когда был риск что-то сломать, перенося всю боль от ударов в полной мере.

Наплевав на предупреждения старика, я все же "раскачивал" свой резерв. В тот раз именно он был причиной моего поражения, которые я испытывать более не желал. В те моменты, когда мне не нужно было пользоваться чакрой, я опустошал его почти под ноль, преодолевая усталость и головокружения. В остальное время в нем имелись лишь крохи, нужной для дела чакры.

Но наплевал на предупреждение не полностью. Я не желал терять контроль, потому занимался и его развитием. В больнице, дома и на полигоне. Придумав для себя мало-затратное упражнения, из разных частей моего тела весь день струился тоненький поток чакры, и с каждым днем он становился все тоньше и медлительней. Я выпускал немного чакры наружу, придавал ей форму круга, и этот шарик бывало весь день кружил вокруг меня на манер защитного дрона из фантастических фильмов. Помимо этих двух упражнений мне много чего приходило в голову, но остальные были отбракованы по причине легкости или невыполнимости.

Человеку, которому не приходилось каждый день бороться с самим собой, может показаться, что все это давалось легко и просто. Что я словно робот приказал себе не проигрывать, и все, дело сделано, дальше все пошло само собой. Но, нет. Каждую секунду я сражался, сражался с самим собой и пока выходил из битвы только победителем. Страх вновь пополнить ряды неудачников не позволял мне сдаться. И каждую же секунду мне приходилось тратить на то, что бы оставаться победителем.

Выходные дни стали сущим адом. Вместо безрезультатной траты времени на прогулки или посиделки, я изнывал себя тренировками и исследованиями от рассвета и до заката. Порой тайдзюцу давалось настолько легко, что возникало ощущение, будто я всю жизнь им занимался и сейчас пытаюсь восстановить навыки, утраченные из-за потери памяти. Реакция, техника правильных движений и ударов, все это я осваивал с невероятной скоростью.

В ирьендзюцу похвастаться такими же успехами я не мог. Эффективность техники мистической руки росла, но ирьендзюцу на этом не заканчивалось. Старик пытался обучить меня следующим техникам — техника регенерации клеток и техника модификации тела, но ничего у меня не выходило. Эти техники требовали ручных печатей, без которых было невозможно обойтись, как это получилось с шоссеном. Я старался что-то придумать, но все мои попытки оказывались тщетны.

Хозо-сэнсэй уже начинал терять веру в мой успех и сократил количество наших занятий до двух раз в неделю, дабы не тратить впустую свое время. Он постоянно бубнил — "Такой талант, такой контроль, другие, что бы достичь твоего уровня, тратят десятки лет, а тут все есть, но это все пропадает...".

Но я не собирался сдаваться и тут. Я был уверен, если разобраться в устройстве техник, то смогу найти способ использовать их без ручных печатей, и тогда для меня станут доступны все техники ирьендзюцу. Да и вообще вся "магия" этого мира.

Кое-какие сдвиги в этой области у меня были. Да что мелочиться, мне уже казалось, что вот-вот, и я доберусь до истины, которая скрывается за следующим поворотом, но каждый раз заглядывая за этот поворот, я видел ее хвост, скрывающийся за следующим.

Тут мне помогло жжение, к которому я до того привык, что и не помнил жизни без него. Складывая руку, как было показано на рисунках с печатями, пускал в нее чакру и, ориентируясь по ощущениям, перерисовывал получившийся из чакры рисунок. Рисовал с точностью до миллиметра и по два экземпляра — в двухмерном и трехмерном измерениях.

И тут, глядя на рисунки двенадцати печатей, что лежали предо мной, я впал в ступор, не зная, что делать дальше. Взяв за основу технику Хенге, пытался разобраться с тем, как она работает. Пользователь складывает поочередно три печати, наполняя их чакрой, представляет, как должен выглядеть объект перевоплощения, а дальше происходит магия.

Первое, что пришло в голову — надо нарисовать печати чакрой. Наверное, это было самое сложное упражнение на ее контроль. Пытаясь повторить с листа рисунок, тонкой ниткой чакры выстраивал сложные узоры. Было так же сложно, как попытаться швейной ниткой выложить фигуру дома, с окнами и дверью. Сложить такой рисунок на какой-либо поверхности не сложно, но если не использовать поверхность, складывать в воздухе? Вы столкнетесь с проблемой нехватки пальцев, что бы удержать все изгибы нитки. А теперь представьте, что дом объемный, с четырьмя стенами и окнами в каждой.

А эти рисунки были гораздо сложнее по форме, чем какой-то дом. Времени на воспроизведение печатей ушло много. И если бы не улучшение контроля, я бы сказал, что ушло оно впустую. В результате ничего не происходило, сколько бы я не вырисовывал эти фигуры. Чего-то не хватало для полноценности "магии".

Пробовал, и рисовать пиктограммы с расположенными в углах печатями, и изменять рисунки, и брал другие печати — все тщетно. Тогда я задумался — чем отличается мой метод. Тем, что печати складываются вне тела, что их "концы" не связаны с чакро-каналами, идущими в кейракуккей, а может и толщиной "линий"?

Эта неясность доводила меня до приступов ярости. Я злился на не покорную магию, рвал в клочья все свои записи, разносил еще что-нибудь находящееся рядом, но вскоре брал себя в руки и в очередной раз восстанавливал записи, продолжая ломать голову.

Исследование техники Орочимару тоже зашло в тупик. Сколько не глядел, я не увидел в его рисунке хоть что-то, что могло мне о чем-то сказать. Напоминал он печатную плату — около десятка странных символов и множество линий, которые переплетались и соединяли символы между собой. Я предположил, что эти символы что-то вроде печатей, и оказался прав. Заглянув еще раз в библиотеку, порылся в книгах по языкам, пока не наткнулся на учебник по каллиграфии. Пришлось немного изучить это скучное искусство, но это принесло свои плоды. Когда я смог записать названия печатей с помощью каллиграфии, увидел иероглифы идентичные тем символам в рисунке саннина. Но не все, два символа не походили ни на один из двенадцати нарисованных мной, скорей всего, являясь каллиграфической записью не стандартных печатей.

Теперь весь рисунок стал для меня более понятен. Он походил на схему, в один из блоков с иероглифом чакра входит, от него идет к другим, а от тех далее по цепочке, пока не доберется до выходного канала. Все линии служили проводником чакры, а вот, что делают с ней блоки, было непонятно. И вообще, как какой-то иероглиф из чакры может творить то, чего не может техника или наука? Ответ был, конечно, очевиден — "магия". В этом мире все можно на нее свалить, что-то не понятно — значит это магия.

К этому моменту я перепробовал все чакро-каналы, что выходили из кейракуккей рыбы, пока методом "тыка" не обнаружил — чакро-система рыбы заметно отличается от людской. Она гораздо проще и каналов в ней гораздо меньше. "Проверить бы остальные каналы на людях" — сделал запись в журнале своего исследования, который уже давно завел, но тут же передернулся — да я становлюсь похожим на одного бледного "типа", на операционном столе которого когда-то побывал. Нет, проводить опыты над людьми я точно не буду, никогда в жизни. Это бесчеловечно.

То ли это у меня семейное и передалось от отца — ценить людские жизни, кто бы ни являлся их собственником: серийный убийца, бомж или наркоман. То ли в университете мне мозги промыли, точно не знаю, но во мне что-то вопило — жизнь бесценна. Может это и правильно для медика моего мира — стимулирует спасать каждую жизнь с одинаковым упорством и вне зависимости от того, кто оказался на операционном столе, но чувствую, здесь мне это плохо аукнется.

Был еще интересный момент. После неплодотворных попыток контролировать чакру до ее смешивания в очаге, ну не пойму, как эту чистую Инь и Ян чакру контролировать — не слушается она, я задумался о вратах. Предполагал так — врата жизни находятся в области сердца, значит, в области головы могут находиться врата "разума", рабочее название. Попытался провести чакру через большие тенкецу в голове и, подобно шоссену, выпустить ее из рук.

С моим контролем довести чакру до тенкетсу, который находился где-то в центре головного мозга, было не сложно, но страшно. В ушах все звенел голос старика — "Откроешь врата жизни и умрешь", а как только чакра дошла до места назначения, я и впрямь думал — "умираю". Мир отстранился от меня, время замедлило свой ход, и я словно видел все вокруг на триста шестьдесят градусов.

Прошло секунд десять, а я все не умирал, потому чуток успокоился и довел чакру до места назначения. Руки окутал темно-синий дым, словно я зажал в них дымовые шашки. Вскоре он пропал, но ощущение заторможенности мира вокруг продлилось минут десять. А когда и оно ушло, появилась легкая усталость и сонливость.

Дела, пропустил мизер чакры и открыл врата. Мог бы и догадаться, что их открыть гораздо легче, нежели врата жизни. В области сердца располагались три крупные тенкетсу, а в голове оказался один и поменьше размером, неудивительно, что для их открытия потребовалось гораздо меньше чакры. Такая неосторожность может стоить жизни в следующий раз, который наступил, когда я попытался провести чакру через крупный тенкетсу, находящийся в районе солнечного сплетения.

Врата "ЛСД", а именно так я их окрестил, тоже открылись. Чакра просто забурлила во мне, и двигалась теперь не в кейракуккей, а в обратном направлении, накачивая каждую клетку тела. Я, словно вштыренный, почувствовал огромный прилив сил, мне хотелось двигаться, а движения были столь быстры, что оставляли за собой шлейф. Тогда я выбежал на улицу и бегал на огромной скорости вокруг общежития, пока не прошел "приход", а после все мышцы болели так, будто после первого дня в тренажерном зале.

Результаты были интересные, но на этом подобные эксперименты закончились, ибо страшно, но как эти врата будут работать в бою все же решил проверить при следующем бое с Фу, который состоится только через два дня. Яманака еще вчера сообщил, что будет занят и тренировок не будет, мол, завтра праздник — день основания Конохи, в деревню приедет много разного народу, и все сотрудники Корня будут патрулировать улицы, безобразия предотвращать да за чужаками приглядывать. Все, но не я.

-Пес, ты что-нибудь слышал о вратах?

-"Я Кюби!" — возразил нинкен.

Сегодня выдался особо спокойный день, время близилось к вечеру, а посетителей кабинета ветеринара так и не было, потому весь день я провел наедине с Кьюби, что происходило очень часто в последние три месяца. Аюми не появлялась в больнице после той неудачной операции, а Хана изредка заходила, что-то брала и уходила. Как ни странно, оставлять меня после двух "попыток освободить зверя" наедине с нинкеном, она не опасалась. И защиты дополнительной на клетке не появилось, только ключ куда-то пропал из ящика.

-С тобой все в порядке? — удивился я его вспышке злости, -Ты три месяца с радостью отзывался на Пса, на поешь, может, успокоишься, — я протянул ему половину вяленого мяса, которое прихватил сегодня на обед, Кюби аккуратно ухватил его зубами и проглотил не жуя, -Так что на счет врат?

-"Был враг, я сражался, он открыл врата, стал сильнее, я проиграл"

-Значит, их открывают, что бы стать сильнее?

-"Да, восемь врат, враг открыл пять..."

Я же догадывался только о шести вратах, полагаясь на жжение. В голове, в районе солнечного сплетения, сердца, живота, правее живота и под животом находились такие точки, которые жгло сильнее, чем в других местах. Где же еще две?

Пес поведал, что его противник открывал врата по очереди — каждый раз становясь сильнее и быстрее. После боя враг выглядел болезненно и истощенно, как я после врат "ЛСД". Все-таки эти побочные эффекты не пройдут после какого-то раза использования, и чем больше врат открыть, тем страшней последствия. Видимо не стоит дальше экспериментировать с вратами, я и после двух то пошевелиться не мог.

Распрощавшись с Кюби, отправился домой. Заболтался с ним, рабочее время вышло минут тридцать тому назад, а я еще в больнице. Скинув халат, прошелся по полупустым коридорам больницы и вышел на улицу, на которой было необычно людно. Я словно попал в другой мир или деревню, пройдя двери госпиталя, но очень быстро вспомнил — завтра праздник, вот люди и носятся туда-сюда, готовятся к празднику.

Хотя Фу и не будет сегодня, тренировку решил не пропускать — позанимаюсь сам, потому направился в сторону полигона. По пути встречались множество незнакомых людей, одетых в странные одеяния. Не богатое население Конохи носило простые штаны с рубашкой или футболкой да плащ в дождливый или прохладный день, те, что побогаче, наряжались в деловые костюмы или платья, а шиноби почти все носили однотипную одежду — темная водолазка, поверх которой надет зеленый жилет, и темно синие штаны. Сейчас же мне попадались и одетые в мантии бородатые мужики, больно похожие на магов из какого-то фэнтезийного фильма, и смуглые парни в халатах да с чем-то вроде тюрбанов на головах, даже самурая видел, в полном доспехе, шлем с рогами да два меча на поясе. Видимо съехались сюда торговцы со всего континента.

Дойдя до полигона, я приметил двух человек в странных зеленых костюмах. Тот, что постарше, активно жестикулировал и что-то громко кричал, а второй отжимался, приседал, снова отжимался, снова приседал.

Перепрыгнув заборчик, побежал в другую сторону полигона, дабы не мешать им. Но на втором круге "зеленых" не увидел. Оглянулся по сторонам — никого нет, полигон девственно пуст. Ушли. Вот так всегда, стоит мне придти на полигон, то тут либо уже пусто, либо народ делает вид, будто они закончили, и делают ноги.

И не только на полигоне происходит подобное, вышли мы как-то с Наруто за стены деревни и встретили там груженую повозку, что застряла в грязи. Два молодых мужика пытались еще вытолкать, но их попытки не увенчались успехом. Заприметив это дело, мы с блондином предложили им помощь, но те от нас как от демонов шарахались и все приговаривали — "мы сами, мы сами". Ну, с чего бы им-то шарахаться от меня? Они же не местные, сразу было видно — эти с других краев и либо везут что-то на продажу, либо миссию заказать едут, о том, что я "шпиён", знать не должны, да и утихла эта котовасия со шпионом уже месяца четыре как. Возникало стойкое ощущение, что кто-то ходит за мной по пятам и, стоит мне отвернуться от находящихся рядом людей, шепчет им — "Остерегайтесь его, он шпион Орочимару". Бред конечно, но по-другому не могу объяснить эту странность.

Часть 2. Глава 6. Ограбление века.

... не стоит судить о силе биджу по количеству хвостов, каждый из них создан из равных частей Джуби. Лишь мастерство владения чакрой биджу определяет силу джинчурики...

Узумаки Элай, первый джинчурики после времен мудреца шести путей

Опираясь на свою трость, глава Корня поднимался по нескончаемой лестнице, что вела на самый верх горы ликов Хокаге. Нет, этот подъем его точно убьет. Шимура не считал себя слабым или немощным. Хоть возраст и давал о себе знать, а как-никак ему недавно исполнилось шестьдесят девять лет, но Данзо был силен, и сейчас он второй после Хокаге по силе, как Шимура считал.

-До сих пор второй... — повторил он себе под нос.

Сколько же лет он пытается стать первым, но так и не добился своей цели. Хирузен всегда находился на шаг, а то и два, впереди. Ученик второго Хокаге, наследник богатейшего клана, прекрасные природные данные, не обделен ни силой, ни резервом, ни стихиями, а гением его не называл лишь лентяй. А что было у Данзо? Потомок вымершего клана, ни семьи, ни денег, ни природных данных, и всего одна стихия. Даже простейшую технику "клинки ветра" он изучал в пять раз дольше Сарутоби, который слыл еще тем бездельником и балагуром. Пока Хирузен куролесил с очередной куноичи, Шимура тренировался, Хирузен спал — Данзо тренировался. Он верил, что сила дается с упорством, и никакая гениальность не сможет с ним тягаться, тем более гений-лентяй. Но шли годы, а Данзо так и оставался вторым. Он шел на жертвы и риски, дабы хоть немного догнать Хирузена, вечно смотрел тому в спину, и вскоре его вера дала трещину. Когда это случилось, точно сказать Шимура не мог, но эта трещина изменила его.

Неужели эта лестница закончилась. Его нога ступила на шершавую каменную поверхность, перед глазами открылся наиприятнейший вид — солнце, уходящее в закат, и оживленная Коноха. Давным-давно, когда на горе ликов были выгрированы только два лица, она была любимым местом Шимуры и Хирузена. Будучи молодыми чунинами, они частенько сидели здесь и обсуждали — "как сделать мир лучше". Именно тогда зародилась их крепкая соперническая дружба, ну, по крайней мере, Шимура считал друга соперником, и тот план, следуя которому Хирузен стал Хокаге, а Данзо возглавил Корень. Как-то застопорился план на этом, к следующему шагу они так и не приступили — не объединили мир.

-Я устал тебя ждать друг мой, — привлек внимание Хирузен, который сидел прямо на земле облаченный в парадную мантию Каге и любовался теми же видами, что привлекли глаза Шимуры.

-Мог бы найти способ отправить меня на тот свет раньше времени менее мучительный, чем подъем в гору, — уселся он hядом с Хокаге.

-Хо, хо, хо, — засмеялся Сарутоби, -И в планах не было! И вообще, нам старикам полезно порой размять кости.

Данзо ничего не ответил. Попытки Хирузена завязать дружескую теплую беседу, как в былые времена, вызывали в нем лишь отвращение. В полной тишине они наблюдали, как солнце постепенно скрывает свое тело за горизонтом, оставляя все больше теней.

-Эту гору, — нарушил тишину Сарутоби, -Воздвиг мой учитель, тогда он сказал — "Тот, кто хочет стать Хокаге просто безумец, ведь этот титул лишает тебя всего: друзей, семьи и счастья. И пусть люди помнят этих безумцев, которые отринули все во благо деревни". Я недоумевал, как мой учитель — умнейший шиноби тех времен мог сказать такую глупость. И когда я стал Хокаге, продолжал считать учителя глупцом. Ведь у меня была семья, был ты и мечты о лучшем мире. Когда я впервые пожертвовал членом своего клана ради интересов деревни, то вспомнил слова учителя. Юхио до сих пор снится мне по ночам, — Хирузен упер грустные глаза в пол и помолчал несколько секунд, предавшись тем давним воспоминаниям, -А когда мы с тобой перестали любоваться Конохой с этой горы, я понял — как был прав учитель. Но я не могу понять почему, почему у нас появились секреты...

-Ты о чем-то конкретном? — прервал надоевшую болтовню глава Корня.

-Да о конкретном, о твоих бинтах, — ткнул он в перебинтованную руку собеседника, -И не стоит мне рассказывать сказку о тех ужасных травмах, полученных в бою с Казекаге, пока Цунаде была в деревне, ты мог излечиться от любых травм.

-Тогда мне больше нечего добавить, — с холодной миной отозвался Данзо, -Если у тебя все, я пойду.

Опираясь на трость, он поднялся на ноги и спокойно зашагал к лестнице.

-Я слышал, — прозвучал за спиной голос Хокаге, -Ты принял Шина в Корень, зачем он тебе?

-Ты знаешь, мне нужны перспективные шиноби.

-Перспективные? — хохоча выговорил Сарутоби, -С одной-то рукой?

-Сила не всегда измеряется в количестве рук.

* * *

Умеют здешние праздники устраивать. Я не мог оторваться от театральной труппы, что показывали историю какого-то полного шиноби-неудачника. Зрители держались за животы от смеха, а спецэффектам позавидовали бы лучшие кинематографы моего времени. Додумались же, использовать чакру не в бою, а в постановке, которая приносит людям радость, а не смерть.

Меня заворожила игра с помощью чакры на арфе. Молодая девушка выдавала такую музыку, что невольно закрываешь глаза и стараешься уловить каждую нотку. Не был я любителем подобной музыки, под которую нельзя потанцевать, но это было что-то другое, настолько красивое и мелодичное, что дрожь пробирала насквозь.

Повсюду торговали сладостями, выпивкой и различными диковинками из других стран. На каждом углу предлагали испытать себя в бросании мячей, ловле рыбы из большой бадьи и прочих азартных играх.

Не планировал я отвлекаться от своих тренировок и исследований, но блондин настойчиво выдернул меня из дома, за что я был ему даже немного благодарен, ведь смог увидеть все это чудо. Да и проветриться мне стоило, для здоровья полезно.

В больницу идти не надо было, в праздник кабинет ветеринара не работал, а в экстренных случаях могли вызвать Хану, потому я с самого утра придавался познаниям сути бытия — это я про технику Орочи. Но вдруг мне стало плохо. Все мое нутро обжигало раскаленным металлом, как в день моего попадания. Жгло все тело, меня охватили судороги, в голове что-то щелкнуло, а правый висок онемел. Завалившись на бок и предполагая самое худшее — инсульт, я лежал и ждал смерти, ждал, когда покину этот мир уже навсегда, но время шло, а я оставался жив.

Когда припадок прошел, я заприметил лежащий на полу камень и открытое окно, к которому и направился, желая засунуть этот камень метателю в непредназначенное для подобных действий отверстие. За окном я увидел блондина, который замахивался следующим снарядом.

Увидев меня, он все возмущался, мол, забыл совсем о друге и не объявляюсь три месяца, а он, видите ли, волнуется за меня. Признаться, мне стало стыдно. Наруто — единственный человек, пусть и еще подросток, который хорошо ко мне относится, не требует от меня ничего взамен, поддерживает всем, чем может, а я и вправду даже не вспоминал о нем все это время.

Помимо блондина хорошо ко мне относилась Ино, до того момента, как я назначил ей свидание в парке и забыл про него. Девушка, поди, прождала меня несколько часов, а я не пришел, занятый своими тренировками. Я встретил ее недавно на улице, но та делала вид, будто меня не замечает, обиделась. И черт с ней. Большие физические нагрузки помогли мне обуздать гормоны, а любви к ней, как оказалось, я и не испытывал, лишь плотское влечение.

-... и вот я схватился с сильнейшим шиноби в истории, а имя ему — Хаку, эй, ты вообще слушаешь? — оторвал меня от воспоминания сегодняшнего припадка блондин.

Меня больше заботил не сам случившийся припадок, а незнание его причины. Будучи дипломированным врачом, ну я же получил диплом и интернатуру окончил все-таки, знал я о многих болезнях, но о заболевании с такими симптомами не слышал. Это не было похоже ни на эпилепсию, ни на одно из других подобных, а неизвестность — самое страшное в деле здоровья человека.

-Извини Наруто, задумался, — улыбнулся ему во все тридцать два.

-Ааа, неужели мне снова рассказывать с самого начала? — схватился он за голову.

-Нет, давай с момента, когда Хаку чуть не убил Саске.

-Ну, мы-то все думали, что он его убил, Сакура-чан даже за сердце схватилась и упала замертво...

-Братец Наруто! — прервал блондина, появившийся Конохомару.

Наруто чуть ли не плакал, так он хотел рассказать о своем недавнем приключении в стране волн, но никак это ему не удавалось.

-Привет однорукий мастер, — это малой уже мне.

-Я вообще-то Шин, и уже не одно...

-Братец Наруто, ты так рад меня видеть, что начал плакать? — игнорируя меня, продолжал наседать он на Узумаки.

Теперь мне понятно то возмущение Кюби, когда я его псом назвал. С появлением Конохомару дальше пошли втроем. Его друзей с ним не было — очкарика и любительницы леденцов. Они гуляют с родителями, а единственный родственник Конохомару очень занят, что бы найти время на прогулку в праздник с внуком. Выслушав эту душещипательную историю малька, Наруто успокоился и пустился в рассказ своей истории, начиная с того момента, как он прибыл в резиденцию Хокаге, где увидел Тадзуну.

Я открыто ему завидовал, это не первая подобная история блондина. Его постоянно окружают всякие приключения, победы над сильными противниками и интересные люди. Я же пока не видел ничего кроме Конохи, да побед над самим собой.

-... и вот я стоял одной ногой на поверженном противнике, а Какаши-сэнсэй продолжал сражаться с Забузой, что за...?! — в блондина врезалась смуглая тень, сбив того с ног.

Сам поражаясь скорости своей реакции, вот они результаты упорных тренировок, схватил прыткого нарушителя Нарутовского равновесия за шиворот и приподнял над землей.

-Пожалуйста, помогите, за мной гонятся грабители, — затараторил смуглый паренек со странным акцентом, размахивая руками и пытаясь вырваться. Ростом он не уступал мне, но был худощав, что позволило мне не напрягаясь продолжать удерживать нарушителя на весу.

Оглядев окружающую нас толпу людей, увидел этих "грабителей" — два грузных широкоплечих мужика, расталкивая попадающихся на их пути гуляк, двигались в нашу сторону. Мужики хоть и грозные, но на грабителей похожи не были, скорее на торговцев, о чем говорили их наряды.

Я закинул продолжающего просить помощи паренька в полупустую бочку с рыбой, которая стояла возле нас, и прикрыл крышкой. Торговцы не вызывали у меня симпатии, особенно местные торговцы, которые на протяжении двух месяцев с моего попадания отказывались со мной разговаривать. Не отдам им "смуглого", перебьются.

-Эй, — обратились "грабители" к нашей троице, -Вы не видели загорелого мальчишку в черном кожаном жилете? — поднявшийся на ноги Наруто, собирался им что-то ответить, но я его опередил:

-Он побежал туда, — указал в направление конца улицы.

Мужики засеменили дальше, даже спасибо не сказали. Что с них взять — торгаши.

-Зачем ты его спрятал? — возмутился блондин, поднимая крышку бочки, дабы лицезреть прервавшего его рассказ хулигана.

-Не отдавать же на избиение беднягу, которого голод подтолкнул на маленькое преступление, он может месяц ходил мимо одной лавки, каждый раз пуская слюни на сахарный пончик и надеясь, что когда-нибудь он сможет его купить, но тут он проходил мимо этой лавки и увидел, что торговца за ней нет, его живот забурчал, а рука сама потянулась за вожделенным пончиком, так он и ступил на темный путь впервые в своей жизни, — не стал я говорить блондину об истинных причинах своего поступка, не желая нарваться на очередную лекцию про "стать Хокаге и добиться уважения жителей Конохи", а так и Наруто доволен — любит он слезливые истории, и уши мои целы.

-Да, так все и было — подтвердили из бочки.

Выбравшись из бочки, Рэн, как представился "смуглый", извинился перед блондином за случайное "ДТП", поблагодарил за спасение от "грабителей" и хотел было откланяться, но утирающий сопли Конохомару заявил, что негоже отпускать голодного беднягу не угостив его раменом. Да, этот мелкий точная копия Наруто, может они братья?

-... страна Демонов это страшное место, — повествовал Рэн, уплетая за обе щеки купленный нами рамен в Ичираку, -Сам я демонов не видел, да и не хотел бы увидеть после всех тех рассказов, что слышал о них с малых лет, но порой там встречаются люди, которые страшней всякого демона...

Читал я об этой стране. Написано в книге было не много, но и там говорилось о демонах, что были заточены в какие-то кристаллы много-много лет тому назад. Главенствует в стране некая жрица, чьей обязанностью является поддержание тех уз, которые не позволяют демонам вырваться на свободу. Скрытой деревни в ней нет, зато благодаря узаконенному рабству, да и вообще отсутствию какой-то власти, туда стекаются множество нукенинов, беглецов и прочих криминальных элементов.

-... я родился в семье рабов, а рабам фамилия не положена, — продолжал Рэн свою историю, -Еще у меня была младшая сестра Рин, наши родители — шиноби, которые были убиты при попытке сбежать, потому на нас с младенчества надели рабские ошейники с печатью, блокирующей возможность использовать чакру. Меня определили в каменоломню таскать огромные булыжники для строительства дворцов рабовладельцев, а сестру в услужение нашему хозяину — Гунзо. Когда Рин исполнилось десять лет, Гунзо стал вызывать ее к себе по ночам. Возвращаясь в нашу лачугу, она ничего не рассказывала, но я обо все догадывался. Когда она уходила к хозяину в очередной раз, мне казалось, что я слышу ее крики. Тогда я поклялся — я убью Гунзо и освобожу Рин от рабства, что ей больше не придется терпеть насилия, что она будет жить в радости, как свободный человек...

Блондин и мелкий пускали слезы в свои тарелки с лапшой. Мне самому было неприятно даже просто слушать подобное, да и не факт, что это не сказка, придуманная мелким воришкой. Рэн тем временем продолжал говорить, активно жестикулируя руками так, что актеры из труппы ему бы позавидовали:

-... незаметно прокравшись за спиной охранника, мы с Рин пустились бежать сломя голову. Тьма стояла непроглядная, я не видел ни дороги, ни звезд. Сзади слышались звуки погони. Страх быть убитым, как наши родители, гнал меня вперед, пока я не обернулся. Сестры, которая бежала за мной, не было. Я кричал, звал ее, но в ответ — тишина. Я корил себя и проклинал за ту трусость, которая не позволила мне оглянуться раньше. Не видя смысла дальнейшего существования, ведь Рин могли напросто догнать и убить за попытку бегства, я вернулся назад, что бы узнать, жива ли она. Охранники схватили, и повели к Гунзо, который не стал меня убивать, чем сильно удивил. Сестра была жива, но наказана за непослушание, а рабовладелец предложил мне сделку — наша свобода за кольцо "Укротителя Биджу". Это кольцо создал неизвестный мастер из клана, что прекратил свое существование полвека назад. Клан славился умением создавать уникальные вещи. Колечко же было последней работой сего клана, его изготовили из чакры биджу, думаю, это и было причиной его гибели, и тот, кто наденет кольцо, будет равен по силе хвостатому зверю. Мне удалось выследить "укротителя", оно находится в Конохе, в особняке богатого торговца под надежной охраной и завтра будет продано на закрытом аукционе. Умоляю вас, помогите мне его украсть и выкупить свободу сестры!

О хвостатых зверях я также знал из книг. По приданиям, Рикудо разделил десятихвостого и запечатал девять биджу в представителей разных стран, но вскоре люди потеряли над ними контроль, а техника запечатывания сгинула вместе с мудрецом. Эти существа слыли самым страшным бедствием, которое уничтожало города и кланы, пока не появились Узумаки и не запечатали их в тела людей. Такие сосуды для биджу называли Джинчурики. Обычно они были и так сильны, что бы удержать в себе хвостатого, но еще могли пользоваться чакрой биджу. Такие люди считались главным оружием деревни или страны и были давно поделены ими. Оружием Конохи был Наруто. В нем сидел демон Лис, о чем мне он же и рассказал. И если это колечко вправду делает носителя столь же сильным, как джинчурики — можно мне два таких?! Какой еще два, у меня двадцать пальцев. Двадцать штук, пожалуйста! Простите, двадцать один, и на него одену!

Рэн склонил голову, окончив свой рассказ, и выжидающе молчал. Наруто и Конохомару пытались утереть слезы, которые все не прекращали литься из глаз.

-Я помогу тебе, — отозвался я, не прекращая думать о кольце.

-Я тоже, — блондин.

-И я, — малой.

-У тебя есть идеи, как провернуть это дело? — поинтересовался я.

-Да, пробраться в особняк и украсть кольцо!

Гениальный план! Следующие несколько часов мы провели в раменной, обсуждая лишь мелкие детали.