Сказ о Велиславе

Сказ о Велиславе

(История одной ведьмы)

"...А когда стал мир созданный процветать, увидели боги, что нужны те, кто понимал бы силы природы. Взяли они могущество из царства духов, царства ушедших и царства животных, дабы создать колдунов и колдуний.

И несли они с собой великую мудрость, умение исцелять и искусство магии."

Из сборника "Мифы и Легенды Келдара", том 2.

1

— Велислава!

Дверь моей избушки распахнулась от сильного пинка, и в нее ввалился Ивар с огромным букетом цветов.

— Чего тебе? — недовольно пробормотала я, не отрываясь от котла, в котором булькала непонятная жидкость бурого цвета. Еще раз заглянув в сестринскую книжку по колдовству, я грустно вздохнула. Зелье должно было получиться светло-розовым. Неужели я опять что-то напутала?

— Велиславушка! — продолжил он, сунув мне под нос пивники. — Милая моя!

Глаза заслезились — и я звонко чихнула. Леший бы побрал этого дурака! Принести единственные цветы, на которые у меня аллергия! Выругавшись сквозь зубы, я щелкнула пальцами, и цветы почернели, а затем превратились в пепел. Ивар недоуменно перевел взгляд на свои руки, а затем, видимо решив, что у ведьм свои причуды, продолжил:

— Велислава! Я хочу тебя...нет...— он нахмурился, старательно вспоминая. Затем его лицо просветлело, и он выдал.— Во! Я предлагаю тебе руку и сердце!

— Ну, если для варева — то я согласна.

— Чаво? — уставился на меня как баран на новые ворота "добрый молодец", по которому сохла больше половины девушек из соседних деревень.

Из-за печи вылез довольный черный кот и злорадно захихикал:

— Кажется, он тебя не понял.

— Ивар, — ласково пропела я, беря в руки лежащий рядом с травами нож. — Я постараюсь, чтобы больно не было...

Стоило мне сделать несколько шагов, как он шарахнулся и подбежал к двери.

— Велиславушка, — проблеял он, пытаясь нащупать засов, — пожалуй, я зайду в другой раз.

И совсем обезумев от страха, этот дурак, вместо того, чтобы открыть дверь, закрыл ее.

— Выпусти меня, ведьма! — взвизгнул он тоненьким голоском, принимая бессмысленные попытки выбраться.

— Ах, уже ведьма, а не милая? — возмутилась я, зажигая в глазах зеленый огонь. — А как же наша любовь?

Молодец затрясся всем телом, не сводя испуганных глаз с ножа в моих руках. Правильно мне бабушка говорила — от страха люди разум теряют. Да я этим ножом, при всем желании, не смогла бы нанести никому значительный вред — разве только небольшую царапину.

— Не убивай!

Брезгливо глянув на расползающееся на его штанах мокрое пятно, я скривилась. А как красиво-то он врал, рассказывая о подвигах своих великих и чудовищах поверженных. Вымерли нормальные молодцы на этой земле, одни дураки остались!

— Чтобы я тебя больше не видела! — гневно прищурилась я, взмахом руки открыв дверь и вытолкнув Ивара наружу. С удовлетворением прислушавшись к отдаляющимся шагам, улыбнулась.

— Зря ты так с ним, — промурлыкал кот, — все-таки сын старосты.

— Да что они мне сделают? — отмахнулась я.

— Как знаешь, — вздохнул Тимка, — только вот люди очень злопамятные.

Оставив его без ответа, я вновь повернулась к котлу. Зашуршали перелистываемые мной страницы.

— Вот оно! — обрадовано пробормотала я, найдя нужный абзац. — Если варево не приняло нужный цвет, добавьте два мышиных хвоста и пустоцвет...

— ...а если ничего не произойдет, оставьте свои попытки для сохранения здоровья окружающим, — ехидно продолжил кот, вновь прячась за печкой от метко брошенного сапога, специально припасенного для подобных случаев.

Мой чудесный сон, в котором прекрасный принц обещал мне руку, сердце и пол своего царства в придачу, был прерван диким мявом кота. Я присела на кровати и изумленно посмотрела на Тимофея, глаза которого горели в темноте желтым огнем (когда в первый раз увидела — чуть к праотцам не отправилась, а потом ничего, привыкла).

— Что у тебя стряслось? — сонно протирая глаза, поинтересовалась я.

Спать хотелось жутко, легла я всего несколько часов назад, полночи промучившись с зельем. Как и следовало ожидать, безрезультатно: единственное, чего мне удалось добиться, это смены цвета на зеленый. Но зеленый — это не розовый, поэтому пришлось отбросить свои попытки и перелить варево в небольшое ведро, чтобы с утра от него избавиться.

— Что у меня стряслось? Что у меня стряслось?! — кот, находящий в состоянии близком к истерике, нарезал круги по моей кровати. Я схватила его зашкирку и пару раз встряхнула, чтобы он успокоился. — Лучше спрашивай, что у тебя стряслось!

— И что же у меня стряслось? — послушно повторила я, не понимая причин его беспокойства.

— Выгляни в окно.

Нехотя встав из такой уютной постели, я прошлепала босыми ногами по полу и подошла к окну. Увиденное мне не понравилось: вокруг моей избушки столпилась жители деревеньки, рядом с которой я жила, а в руках у них были чуть ли не все предметы домашнего обихода — от старых, ржавых мечей и вил до сковородок и кастрюль. И все они издавали такой невыносимый звук, что хотелось просто взвыть.

— Выходи, ведьма! — воинственно выкрикнула Маланья, жена старосты и по совместительству мать Ивара.

— А я тебе говорил, — мяукнул кот,— не стоило людей злить.

— Я и не злила, — отмахнулась я, судорожно размышляя, что делать дальше.

Выходить во двор не хотелось, уж слишком много было людей. С двумя-тремя я бы справилась без проблем? но на большее моих скудных силенок не хватило бы. А что разгневанные селяне сотворят с ведьмой, мне думать не хотелось: надо мной или надругаются, или замуж выдадут, или показательно казнят. И наплевать им, что я к роду Веллийских принадлежу.

— Ведьма! Выходи! — нестройным хором закричали селяне.

Я задумчиво потерла бровь и заметалась по избе. В голове не было ни одной дельной мысли. Что же мне делать?

— Сматываться надо, Велька! — предложил кот.

— И избушку оставить?! — возмутилась я, в глубине души прекрасно понимая его правоту. Я столько сил потратила, чтобы эту развалину в порядок привести, душу, можно сказать, вложила, а теперь вот все придется бросить из-за каких-то людей! Гнев затуманил разум, и я, совершенно не ведая, что творю, вышла из избушки.

Гомонившая толпа удивленно замолчала, словно мое появление стало для нее неожиданностью.

— Чего надо? — зло прищурившись, глянула я на собравшихся.

— Ты это...колдовать не вздумай! — промямлил староста, отступая от меня на несколько шагов.

— Или что? — едко поинтересовалась я.

— Мы... того...в ковен пожалуемся!

Не удержавшись, я хихикнула, а потом расхохоталась во весь голос. Ковен магов, которым деревенские жители так любили пугать, распался еще пятьсот лет назад. Но даже если бы он все еще существовал, я бы уж точно его не боялась — колдуны и колдуньи из рода Веллийских составляли его основную часть. А семья для большинства магов — самое главное.

— Вы зачем пришли? — вполне миролюбиво спросила я.

— Справедливости хотим! — взвизгнула Маланья. — Ты Ивана соблазнила — замуж выходи!

Я насмешливо фыркнула, прислонившись спиной к двери. Люди...Люди никогда не меняются: жадны, мелочны и жестоки. Знает староста, что род мой богат и надеется себе немного урвать.

— Прямо сейчас замуж выходить? — влез в наш разговор Тимофей.

Семья старосты смущенно потупилась, а довольный Иван вылез вперед и, одарив меня взглядом гордого орла, молвил:

— Слова твоего ведьмовского вполне достаточно, Велислава.

Я с трудом удержалась от того, чтобы злорадно улыбнуться. Слово, данное ведьмой, было не рушимо, даже если его взяли силой. А не исполнивших настигала жуткая смерть. Только вот за столько лет способов обойти свое слово было придумано множество, но простые люди об этом не знали. Скрестив пальцы за спиной, я сказала сладким, словно мед, голосом:

— Я, Велислава, ведьма, клянусь, что выйду замуж не позже осени.

Ожидавшие грома, молний, ну или небольшого землетрясения крестьяне разочаровано вздохнули. Будь это настоящая клятва, то сейчас бы пахнуло озоном, а на моей руке появилась бы метка, которая при приближении конца срока начала бы гореть огнем.

— Хорошо, ведьма, — кивнул староста, а я успела заметить довольный блеск в его глазах. — Свадьбу через месяц сыграем.

Я кивнула, мысленно представляя их удивление, когда невеста на свадьбу не явится. А можно еще какую-нибудь нечисть уговорить облик мой принять, да за Ивара замуж выйти. Вот будет потеха! Замечтавшись о мести, я подпустила к себе "женишка" слишком близко, чем тот и воспользовался, страстно меня поцеловав. Ну, это он, наверное, думал, что страстно, только вот знавала я молодцев в этом деле более искусных.

— Нахал! — с наигранным возмущением вскрикнула я, вырываясь из его объятий. — Я девушка приличная!

Тот похабно улыбнулся, видимо думая, что теперь-то я от него никуда не денусь, и, подмигнув мне на прощанье, ушел. Следом за ним двор покинули и остальные. Я вошла в дом и, закрыв за собой дверь, обессилено сползла вниз. Теперь я стала понимать ведьм, которые предпочитали не связываться с людьми, жить в отдалении. Глупая я была, думала, раз сама на половину такая, то отношение ко мне будет другое.

Откажись я, небось, бы вообще на части разорвали, и не узнал бы никто обо мне. Конечно, бабушка бы забеспокоилась через некоторое время, но пока то, пока се, сгнило бы мое тело где-нибудь в лесу. А ведь даже самые великие ведьмы оттуда возвращать не умеют...

— Что будем делать? — грустно вздохнул кот, умильно на меня поглядывая. — Ты же не будешь за него взаправду замуж выходить?

— Конечно же, нет, — отмахнулась я, представив, что со мной могут сделать годы подобного брака. — Бабушку навестим, а потом что-нибудь придумаем.

Я взяла в руки небольшую корзинку, наполнила ее различными припасами и вышла с задней двери. Моя избушка стояла рядом с лесом, не только потому, что так было травы удобнее собирать, но и в случае чего, легко убежать можно, следы свои скрыв. Оказавшись на первой же опушке, я поставила корзинку на небольшой пенек и тихонько позвала:

— Дедушка Леший!

Рядом со мной, прямо из воздуха, соткался небольшого роста старик весь в лохмотьях. Глянув на меня своими изумрудными, словно свежая листва, глазами, поинтересовался:

— С чем пожаловала?

— Я уехать хочу, дедушка леший, — пояснила я, — не мог бы ты избушку мою защитить, путников да гостей незваных отваживать?

— Ты, Велислава, девица хорошая, — пробормотал он, — за лесом мне помогала присматривать, зверушек иногда лечила, да мне, старику, гостинцы приносила. Отчего ж не помочь?

— Спасибо! — поблагодарила я, с трудом удержавшись от желания кинуться ему на шею. Мало ли, превратиться еще в молодца красивого, соблазнит меня...Редко кто от его чар устоять может. Лесные они же такие, попробуй понять, что у них на уме.

— Иди уже, — махнул мне лешак, забирая корзинку. — И осторожна будь.

Я еще раз благодарно кивнула и ступила на появившуюся прямо рядом со мной тропинку. Стоило сделать всего лишь несколько шагов, как я вновь оказалась у своей избушки. И пусть у меня сил мало, зато с нечистью я получше сестер своих общий язык находить умею.

— Ну как?

— Поможет нам леший, — ответила я коту, сумку собирая. — Можем уходить спокойно.

Кот довольно мурлыкнул и первым вышел во двор. В последний раз оглядев свое жилище, я последовала за ним. Кто знает, удастся ли мне еще вернутся? Я взяла в руки посох и, забравшись в ступу, опасливо им взмахнула. Ступа тут же поднялась над землей, на мгновение зависла, а затем резко взлетела вверх.

Ступа у меня была очень своевольная: могла по собственному желанию взлетать, иногда закручивала такие виражи, что меня по полдня мутило, и чаще всего она меня совсем не слушалась. Будь моя воля, я бы давно себе другую взяла, но пока эта в порядке, ни одна ступа мне не подойдет. Вот и мучаюсь теперь.

Ступа сделала крен влево, и я оставила клок своих волос на ветке какого-то дерева, а потом на меня еще и упало пустое вороне гнездо.

— А-а-а! — завопила я, цепляясь свободной рукой в край ступы, чтобы не выпасть.

— Мамочки! — испуганно зажмурился кот, расцарапав мою ногу когтями. Я зашипела от боли, тщетно пытаясь удержать равновесие.

Чувствую, нам предстоит очередной незабываемый полет.

— А ну стой, поганка! — что есть мочи орала я. — Стой, не то на топку пущу!

Ступа послушно затормозила, и мы ухнули в воздушную яму. Еще недавно казавшаяся столь далекой земля-матушка начала стремительно приближаться.

— Лети!!!— истошно взвизгнула я, с ужасом представив, что будет, если я упаду с такой высоты. Даже мокрого места не останется.

— Я не хочу умирать! — кот вцепился в мою ногу и закрыл глаза. Ему то что — у него девять жизней, это у меня одна, и то какая-то неправильная.

Когда до столкновения оставалось совсем немного, ступа зависла в воздухе, а затем, перевернувшись, просто вытряхнула нас, словно мусор, на задний двор бабушкиного дома.

— Ах ты, змеюка подколодная! — гневно зашипела я, потирая ушибленную спину.

— Чтобы я еще раз с тобой летал!..— кот, приземлившийся как обычно на свои четыре лапы, уткнулся мордой в землю и отчаянно ее вылизывал. Странно, не замечала за ним раньше подобной любви, вот что испуг с нами, людьми, тьфу, с животными делает!

— Я тебя чистила, полировала, а ты меня угробить вздумала! — продолжила я ругать ступу, совершенно не беспокоясь о том, что подумают выбежавшие на мои крики слуги. За столько лет они уже должны были привыкнуть к моим выходкам.

— Еще раз выкинешь что-то подобное — в щепки превращу! — пригрозила я.

Нахалка, которую какой-то дурак еще много лет назад обозвал самым безопасным средством передвижения для молодых ведьм, сделала вокруг меня круг почета и зависла прямо над моей головой, словно хотела ехидно сказать: "ничего ты со мной не сделаешь!" Стало ужасно горько и обидно. Я и так знала, что не сильна в колдовстве, но когда над тобой насмехается какая-то ступа, становится вдвойне обидней.

— Какая из меня ведьма, если даже ступа меня не боится! — всхлипнула я, пытаясь удержать слезы, так норовившие скатиться по моим щекам. Зло отшвырнув посох подальше, я встала с земли.

— Велька, не расстраивайся ты так, — замурлыкал Тимка, лучше всех уловивший перемены в моем настроении, — просто полеты — не твое призвание.

— А что тогда мое? — устало поинтересовалась я, беря его на руки и почесывая за ушком. Кот довольно растянулся на моих руках. — Зелья не получаются, пророчить могу только неприятности...

Несмотря на то, что мимолетная злость на ступу прошла, я все равно была расстроена. Лучше бы у меня вообще никаких способностей не было! Родилась бы простым человеком, отказался бы от меня род. Перед глазами встало лицо бабушки, и я покачала головой, нет, Мирослава Веллийская никогда не отказывалась от своей семьи.

— А может мне в монастырь уйти?— слуги испуганно ахнули. Выдержав небольшую паузу, я добавила.— В мужской.

И довольная произведенным эффектом, ловко взбежала по ступенькам в дом, не забыв громко хлопнуть дверью. Подкова, которую однажды приковал мой прадед, будучи подвыпившим, рухнула. Она имела привычку падать всегда, если дверь не тихо затворяли. Но обитатели родового гнезда знали о ней, так что чаще всего доставалось нашим редким гостям. Казалось бы, что может быть проще — снять ее да и зажить спокойно. Но в моем роду всегда рождались сильные ведьмы и ведьмаки, так что никто так и не смог понять, каким именно заклинанием прадед прикрепил подкову: стоило ее убрать, как она всегда сама возвращалась.

Вот наломают предки дров, а нам, потомкам, потом мучайся от несправедливых обвинений в жестокости...

2

Стоило мне оказаться в доме, как меня чуть не сбил с ног рыжеволосый ураган, в миру зовущийся Лией.

— Велька! — радостно взвизгнула моя двоюродная сестра, повиснув у меня на шее. — Как же я рада тебя видеть!

— Я тоже, — тепло улыбнулась я, в который раз удивляясь удивительной способности моей сестренки заранее предвидеть мое появление.

— Не хочется прерывать ваше веселье, — недовольно прохрипел кот, тщетно пытаясь выбраться с моих рук, — но еще чуть-чуть — и я задохнусь!

— Прости, — покаялась я, опуская его на землю.

Тимка гордо задрал хвост, несколько раз потянулся, оставив борозды от своих когтей, окинул нас презрительным взглядом и удалился, строя из себя оскорбленную невинность.

-Он совсем не изменился! — фыркнула Лия. — Как ты его терпишь?

— Лучше спроси, как я ее терплю, — возмущенно промяукал Тимофей, осторожно выглядывая из-за угла. Вот ведь, поганец, опять подслушивал!

Сестренка так задорно расхохоталась, что даже я не удержалась от улыбки, заговорщицки мне подмигнула и молвила:

— Там Настасья блинчики испекла. Чуяла будто, что вы приедете.

— Блинчики? — мечтательно облизнулся кот. — Со сметанкой?

— Со сметанкой, со сметанкой, — закивала Лия, прекрасно зная о слабости Тимофея к выпечке. — Ступай на кухню, Настасья с радостью тебя угостит...А мы пока поболтаем.

Крепко вцепившись в мой локоть, она побежала на верх, постоянно оглядываясь назад, словно опасалась, что я сбегу, оставив ей руку...на память. И я буду не я, если Лия не собирается со мной чем-то поделиться. Вон как губы покусывает от нетерпения.

Конечно, я любила всю свою многочисленную семью, но почему-то именно с Лией у меня сложились самые теплые отношения. Может, дело было в том, что разница в возрасте между нами была всего лишь полгода, а может потому, что сестра была очень доброй, и ее никогда не заботило, что говорят другие. Она предпочитала составлять мнение о человеке, не опираясь ни на какие-либо домыслы, а полагаясь только на свое чутье.

— Что у тебя стряслось? — поинтересовалась я, как только дверь за нашими спинами закрылась. — Говори, не томи.

— Я знала, что ты сразу меня раскусишь, — восторженно глянула на меня Лия. — Ты помнишь Яромира из рода Ратковичей?

— Нет, — не моргнув и глазом, соврала я.

Яромира я помнила очень хорошо. Когда я была маленькой, его семья частенько у нас гостила, а он постоянно обзывался и дергал меня за косички. Но когда я жаловалась его родителям, они лишь умиленно улыбались, пытаясь убедить меня в том, что Ярик ведет себя так только потому, что неравнодушен ко мне. Не знаю, правду ли они говорили или нет, но вся его "любовь" закончилась в тот самый день, когда я, пылая от негодования, засветила ему в глаз. Больше мы с Яромиром не виделись...

— Ну, Велька, как же ты могла его забыть? — возмутилась сестра, вырывая меня из омута воспоминаний. — Такой красивый, высокий, зеленоглазый...

Я насмешливо фыркнула: под такое описание подходило больше половины всех магов и колдунов. Лия, поняв свою оплошность, только отмахнулась.

— Не важно, помнишь ли ты его или нет, главное, что с сегодняшнего дня он у нас в гостях!

Она мечтательно вздохнула, а ее глаза заволокло белесой дымкой. Я удивленно воззрилась на Лию, не желая верить своим глазам. В последний раз такое выражение было у нее на лице лет семь назад, когда Лар, ее старший брат, подарил ей на день рождения красивого питона. Сестренка в него влюбилась и попыталась убедить всю родню, что именно змеюка и есть ее суженный. Помню, бабушка тогда чуть не прокляла Лара, а питон сдох через три дня, не выдержав любовного пыла ведьмы. Лия проплакала недели две, а потом похоронила его где-то в лесу, пообещав над его могилой больше никогда не влюбляться.

И вот теперь это случилось опять. Я испуганно поежилась, представив будущие разрушения. Хотя, если быть до конца честной, где-то в глубине души я злорадствовала над Яромиром, так и не простив ему своих детских обид. Пусть помучается!

— Лий, а ты в него что — влюбилась, да? — на всякий случай уточнила я.

— Так заметно? — стушевалась она.

— Да нет, — качнула я головой, — просто я слишком хорошо тебя знаю.

— Теперь понимаешь, почему мне нужна именно ты? — воодушевилась сестра. — Ты должна мне помочь влюбить его в себя!

— Я могу приготовить приворотное зелье, но он тогда точно отравится...

— Зелье у меня еще с прошлого раза осталось. Я хочу, чтобы он меня по-настоящему полюбил, — грустно вздохнула ведьма.

— А ты только представь, как будешь его выхаживать после моего варева, — надеясь развеселить ее, молвила я. Грустная Лия была слишком непривычна и непредсказуема.— Яромир точно не сможет устоять! Падет, как оживший мертвец от рук мага.

— Велька! С тобой просто невозможно разговаривать серьезно! — возмутилась сестра, с трудом сдерживая улыбку. — Я тут душевными переживаниями делюсь, а ты...

— Ага! — обиженно надула губы я. — Значит, тебе сестра нужна только для завоевания любимого?!

— Конечно же нет! — всплеснула руками она. — Ты еще нужна, чтобы травить надоевших поклонников.

Крепко обняв меня, она пробормотала:

— Ты же и сама знаешь, как я тебя люблю!

— Я тебя тоже, — ответила я, ласково потрепав ее по волосам.

Довольная, словно только что сам Яромир признался ей в любви, сестра отстранилась от меня и просительно заглянула в глаза:

— Поможешь мне выбрать платье к ужину?

Дождавшись моего кивка, Лия подскочила к шкафу и вытащила оттуда ворох одежды. Кинув ненужное на кровать, она поинтересовалась:

— Как считаешь, это подойдет?

Приглядевшись к платью, я поперхнулась сушкой, которую только что стащила у нее из вазочки рядом с кроватью.

— Лийка, — судорожно закашлялась я, — ты хочешь его совсем лишить дара речи?

— Ты думаешь, слишком? — задумчиво потерла бровь она.

— Знаешь, такое даже виркемские наложницы одевать постесняются, — хмыкнула я, любуясь на несколько кусочков ткани, скрепленных между собой цепочкой. И это она гордо именует одеждой?..

— Ну ладно, — Лия выудила еще одно платье, — может, это?

— Слушай, а почему бы тебе просто не пойти голой? — предложила я.

Сестренка надулась, словно мышь на крупу. Я, не выдержав, вначале тихо захихикала, а потом засмеялась в голос.

— Да ну тебя! — фыркнула она и, повалив меня на пол, начала щекотать. — Вредина ты Велька!

— Кто ж с тобой спорит? — с трудом выдавила я, не переставая смеяться.

Лия никогда не умела долго злиться, поэтому через несколько минут мы уже обе хохотали как сумасшедшие. Глянув в ее искрящиеся весельем изумрудные глаза, я почувствовала, как все тревоги проходят. Мне вдруг стало так тепло и уютно, как не было уже давно.

Всемогущие Боги, как же это прекрасно — быть дома!

— Велислава, ты помнишь Ярика? — поинтересовалась у меня тетушка Сильвия, кидая на нашего гостя очередной ласковый взгляд.

— Нет! — мрачно зыркнула на нее я, все еще надеясь заранее пресечь все последующие попытки развязать между мной и Яромиром разговор.

Вы не подумайте ничего такого, я очень любила свою тетушку, но будучи ведьмой, занимающейся любовными делами, она была немного странной. А уж это ее навязчивое желание выдать меня замуж, просто сводило с ума. Нет, конечно, все претенденты на мою руку, сердце и прочие органы были как на подбор: красивы, богаты и знатны. Увидев их однажды, множество девиц потеряли бы покой и сон, но на меня, к сожалению, ни один не произвел должного впечатления.

Наверное, я была одной из тех девушек, которые твердо уверены, что на свете существует тот, один-единственный, предназначенный именно ей. А может, мне просто казалось, что они были любезны и внимательны ко мне только из-за того, что я принадлежала к древнему роду. Ведь для ведьмовских семей я была отнюдь не завидной невестой: полукровка, к тому же без особых способностей.

Кто в здравом уме захочет запятнать свою семью браком с такой?..

— Велечка, почему ты ничего не кушаешь? — заботливо, словно наседка, молвила моя другая тетка — Иветта. — Влюбилась, что ли?

— Что вы, тетушка, конечно же, нет!— горячо заверила ее я, накладывая себе на тарелку побольше закусок.

— Ты девица молодая, неужели никто не приглянулся? — удивилась Иветта.

Я замерла, так и не донеся вилку до рта. Внимательно посмотрела по сторонам: на сосредоточенных тетушек, мрачную Лийку и бабушку, губы которой так и норовили расплыться в предательской улыбке, — и все поняла. Меня собирались свести с Яромиром! От досады жутко захотелось побиться головой...вот хотя бы об этот о стол. Настроение упало с отметки "люблю всех и вся" на "не подходи — покусаю". Неужели мне не удастся нормально отдохнуть, а придется все время прятаться от очередного женишка?

Не знаю, чтобы я сказала (уверена, что ничего приличного), если бы не довольный Тимофей, вылезший из под стола и устроившийся на лавке рядом со мной. Специально для него Настасья положила огромную подушку, дабы кот сидел с нами на одном уровне.

— К Вельке недавно сватался один, — устроившись поудобнее, молвил он.

— И что? — с нетерпением поинтересовалась Иветта.

— Так отказала она ему, — продолжил кот, — она же как птица, очень свободу любит.

За столом повисла напряженная тишина, а тетушка Сильвия смущенно потупилась. Чую, это была именно ее очередная "гениальная" идея найти мне жениха. Я на нее не обижаюсь, понимаю, что она поступает так, потому что любит меня и счастья желает. Но не правильно все это!

Я задумчиво покосилась на Яромира. Статный, красивый, зеленоглазый. Наверное, не одной девице сердце разбил. А может мне действительно стоит отринуть прочь все свои глупые убеждения и позволить себя с ним свести? Ведь род Ратковичей всегда ко мне хорошо относился, а его родители наверняка бы были рады увидеть нас вместе — им всегда хотелось наши семьи объединить. Я на мгновение прикрыла глаза и попыталась представить себя рядом с ним. Интересно, каково это: ощущать его губы на своих губах, чувствовать прикосновения его рук?

Возможно, мне бы удалось убедить себя в том, что я его люблю. И если бы я захотела, он бы смог полюбить меня. Но это все равно было бы ложью, иллюзией, которую я бы сама создала для себя. Я вспомнила Лию, влюбившуюся в него. Ее чувства были искренними, настоящими — я видела это. Что значат крохи моего мимолетного, искусственного счастья по сравнению с ее, которое может стать долгим? Правильно, ничего. Поэтому я отвела от Яромира взгляд и, стащив с тарелки пирожок, незаметно сунула его Тимофею, благодаря за своевременное вмешательство.

Кот с радостью принял угощение, довольно мурлыкнув. Напряжение, витавшее в комнате, спало, стало легче дышать. Мои родственники оживились, и разговор за столом потек более непринужденно, чем до этого. Я облегченно перевела дух и понадеялась, что на этом все сюрпризы на сегодня закончатся, но прядильщицы судеб, видимо подслушавшие мои мысли, решили повеселиться. В окно влетела соколица и, ударившись оземь, превратилась в красивую девушку.

— Велислава! Как хорошо, что я тебя застала! — радостно вскрикнула моя лучшая подруга.

Она бы немедля утащила меня подальше от обеденной залы, если бы не вежливое покашливание бабушки.

— Здравствуйте, тетя Мирослава, — смутилась Алика, поклонившись, — а я вот...к Вельке. Разговор у меня срочный.

— Разговор подождет, — величественно отмахнулась бабушка, — присоединяйся к нам.

Алька обреченно вздохнула и, не посмев возразить, села напротив меня. Следующие несколько минут мы перемигивались, корчили друг другу рожицы, тщетно пытаясь догадаться, что каждая хочет сказать. Моя бабушка была очень мудрой женщиной. Поняв, что мы не успокоимся, она молвила:

— Велислава, сходи-ка проверь, как там моя сова? Ей сегодня нездоровится.

Я кивнула и, с трудом удерживаясь от улыбки, встала из-за стола. Бабушкина сова почила еще три года назад, но проведать ее исправно посылали того, кому нужно было срочно отлучиться. Это было отличным оправданием для гостей.

Выскочившая следом за мной Алька, догнала меня на повороте, но ничего не сказала. Нехорошее предчувствие кольнуло сердце. Моя подруга всегда была словоохотливой и подобное поведение было очень подозрительно для нее. Что же случилось?

Когда мы оказались в моей комнате, Алика повернулась ко мне и попросила:

— Велька, прежде чем ругаться, выслушай меня!

— Ладно, — кивнула я, присаживаясь на кровать.

Виноватое выражение на ее лице еще больше разожгло мое любопытство, заставляя предполагать самое невероятное.

— Мой брат он...— Алька смутилась, но не отвела взгляда, — в общем, он сказал, что ты его невеста. И он собирается сюда приехать.

Выложив все это как на духу, подруга замолчала, ожидая моей реакции, которая незамедлительно последовала. Сказать, что я была удивлена — это не сказать ничего. Впервые в жизни я была близка к позорному обмороку.

— Вель...— испуганно вздохнула она. — Ты в порядке?

— Нет.

Наверное, со стороны я представляла интересное зрелище: остекленевший взгляд, безумное выражение лица. Будь я сейчас не на своем месте, то может даже и посмеялась бы, но... Всемогущие боги, за что же вы меня так наказываете? Сбежала от одного жениха, так тут же появились еще два кандидата. Ладно, к примеру, Ярика я еще могу понять, но вот Вир... Какого лешего ему вдруг понадобилась я в роли невесты?! Да мы с ним вообще последний раз виделись года два назад и то мельком!

— А почему именно я? — мой голос был жалким. — У него что, девиц других мало?

— Ну, видишь ли, — Алька, понявшая, что пока гроза ее миновала, облегченно перевела дух, — они с младшим княжичем на тебя поспорили...

— Чего? — моему возмущению не было предела. — Как поспорили?!

— Пари заключили, — поморщилась она, видимо ей самой была противна эта идея, — кто раньше на тебе женится.

— А с чего бы...младшему княжичу хотеть на мне женится? — удивилась я.

— О, — довольно ухмыльнулась Алька, — так ты не знаешь? А он несколько часов заливал, как ты ему на озере утонуть не позволила! Врал?

— Нет, — стоило ей заговорить об озере, как я тут же вспомнила княжича.

Ну да, как же, спасла я его. Только ведь это я и подговорила русалок с водяным его утопить, подумав, что это кто-то из крестьян за мной подсматривает. А увидев княжеский обруч у него на голове, так перетрусила, представив, что его отец устроит, если он погибнет. А так как магией я не смогла привести его в чувство, то пришлось делать это старым проверенным способом.

— Он назвал тебя "божественно прекрасной нагой девой", — продолжила издеваться надо мной подруга.

— Даже так? — удивилась я.

Не думала, что в наше время можно кого-то поразить полуголой девицей. Хотя, наверное, когда он только вернулся с грани, я действительно показалась ему красивой. Только вот почему нужно сразу жениться на своей спасительнице?! Не мог придумать что-нибудь пооригинальнее?

— Твоя доброта когда-нибудь тебя погубит, — вынесла вердикт Алька, а я молча с ней согласилась.

Мда, вот ведь ситуация. Специально и не придумаешь!

— Ладно, — пробормотала я, — княжича я еще могу понять, но Виру зачем вмешиваться в это?

— Не знаю, — отмахнулась Алька, — скучно ему стало, наверное. А может тебя, дуреху, решил от свадьбы спасти...

Я недоверчиво хмыкнула. В благородство ее брата верилось с трудом. Особенно, по отношению ко мне. Не знаю, какая кошка между нами пробежала, но несколько лет назад Вир начал меня старательно игнорировать. Раньше я чуть ли не каждый день пропадала в родовом гнезде Финистов. Но, будучи слишком гордой, я не смогла вынести подобного к себе отношения — и теперь Алька прилетала ко мне.

— Ты согласна нам подыграть?

Я задумчиво закусила губу. Конечно, несмотря на то, что мне не верилось в желание Вира помочь, это было бы идеальным вариантом избавиться от всех женихов на ближайшее время. Но у меня было такое чувство, что я что-то упускаю из вида. Поймав надумавшую было сбежать мысль за хвост, я придирчиво осмотрела ее со всех сторон.

— На что они спорили?

Алика будто бы ждала, когда я это спрошу, и голосом беса-искусителя молвила:

— На сандалии Аримпасы.

Я была уверена, что она уловила алчный блеск в моих глазах. Сандалии Аримпасы! Кто бы мог подумать! Артефакт, благодаря которому можно свободно перемещаться по воздуху. И никакой магии или ступы при этом задействовать не надо!

— Значит, несколько дней позора — и они будут мои? — уточнила я.

Подруга кивнула.

— Я согласна.

Надеюсь, я об этом не пожалею, хотя...ради этих сандалий я согласна и по-настоящему замуж выйти. Словно прочитавшая мои мысли Алька, пояснила:

— Княжич хотел их тебе в качество подарка на свадьбу преподнести.

Я скривилась, словно только что залпом выпила настой из горчанки. Кажется, я немного поспешила со своим обещанием о замужестве. Конечно, в наше время разводом уже никого не удивишь, но даже богатая и знатная семья — это не княжеская, а у них с этим строго: либо терпи, либо за грань отправляйся. А я девица молодая, в меру красивая, и мне еще пожить охота...

— И когда они приедут? — полюбопытствовала я. Мне же надо еще в роль влюбленной дурочки войти, да так, чтобы вся семья поверила, не только княжич.

— Сегодня вечером, или завтра с утра, — отмахнулась Алька. — А что? Ты так соскучилась по моему братцу?

— Век бы его не видала, — хмыкнула я, покривив душой.

Свидеться с Виром мне хотелось, не то, чтобы очень сильно, но все же... Уж слишком значительное место он занимал в моей жизни раньше. Все наши каверзы мы всегда устраивали втроем: я, Алька и ее брат. Иногда к нам присоединялась Лия, но это было не очень часто. Можно сказать, что я буквально выросла на их глазах, и эта парочка для меня стала чуть ли ненамного ближе многих родичей. Но потом ему, видимо, надоело тратить свое время на малявку вроде меня, и все изменилось. Не сказать, что я была особо огорчена по этому поводу. В конце концов, как любила говорить моя бабушка: то, что должно случиться, всегда произойдет — и никуда ты от этого не убежишь.

Кстати, о бабушке...

— Как думаешь, нам стоит вернуться?

— Пожалуй, — кивнула Алька, — а то тетя Мирослава рассердится...

Мда уж, редко кто выживал после гнева моей бабушки.

Мы спустились вниз, и как ни в чем ни бывало вернулись в залу. За время нашего отсутствия ничего не изменилось: Лийка все так же была недовольна (правда теперь, подозреваю, это было от того, что мы сплетничали без нее), тетушки обхаживали нашего гостя, а бабушка пыталась сохранять величественный вид. Определенно, в этом мире ничего не меняется.

— Все хорошо, Велислава? — поинтересовалась у меня Сильвия.

— Да, — как можно милее улыбнулась я, правда, если судить по поперхнувшейся тетке, улыбка получилась больше похожей на оскал.

Подруга закашлялась, пытаясь скрыть свой смех, а затем незаметно пнула меня под столом. Наверное, это она думала, что незаметно, но мою гримасу боли увидели все. Алька не обратила на это никакого внимание и вытаращив глаза, мотнула головой. До меня все-таки дошло, что она пыталась мне сказать.

Надо же было подготовить всех к неожиданному визиту ее братца с княжичем. Что ж, самые плохие новости лучше всего удавалось сообщать мне и, надеюсь, на этот раз никого не хватит удар.

— А к нам скоро Вир приедет... — наверное, во мне в страшных муках скончалась великая актриса, которую мне удалось ненадолго возродить, чтобы в точности скопировать мечтательное выражение лица Лии.

Кто-то из родичей подавился и закашлялся. Я злорадно на них покосилась, с трудом удерживая улыбку. Все семейство было в шоке: глаза выпучены, рот открыт и ни на что не реагируют.

— Велечка, с тобой все в порядке? — первой в себя пришла Иветта, посмотревшая на меня так, как обычно смотрят на больного, которого не представляется возможным вылечить.

— Конечно,— кивнула я и еще раз мечтательно вздохнула.

Родственники вновь пораженно замерли, напомнив мне скульптуры в княжеском зимнем саду. А этот спектакль начинает доставлять мне удовольствие.

Чую, я знатно повеселюсь, когда буду всех дурачить!

"Главное, чтобы не одурачили меня," — промелькнула запоздалая мысль, но я тут же выгнала ее взашей.

* Горчанка — травяной настой, который дают при простуде. Очень горький.

3

Постоянно ежась от порывов холодного ветра, я стояла на небольшом резном балкончике и мысленно проклинала всю свою родню, страстно желавшую сплавить меня кому-нибудь, Ивара, из-за которого мне пришлось сбежать, и княжича с Виром с их дурацким пари. Но, к сожалению, ни одно из моих пожеланий им не сбывались. Как же все-таки плохо быть слабой ведьмой...

— Алька, — провыла я не хуже вурдалака во время голодухи, — если твой брат не приедет в ближайшее время...я его убью!

— Не беспокойся ты так, Вель, — отмахнулась подруга, — подумаешь, немного задерживаются.

Я мрачно зыркнула на нее, но промолчала. "Задерживаются, как же!" — мысленно передразнила ее я. Два часа назад я слышала то же самое.

Причин для недовольства у меня было не просто много, а непозволительно много. Во-первых, стоило только солнцу взойти, как ко мне залетела Алька и грубо меня растолкала, прогнав восхитительный сон, в котором я обладала не дюжей магической силой и крушила своих врагов направо и налево. Во-вторых, следом за ней в комнате материализовалась Лия, пригрозившая мне пытками, если ей ничего не расскажут. В-третьих, стоило мне только вновь задремать под рассказ своей подруги, как меня опять разбудили. Нарядив меня в сарафан, открывающий все, что только можно было открыть приличной девице, эти две ведьмы провели мне жутко заунывный инструктаж о поведении влюбленной девушки.

Можно подумать, что и без них об этом не знала.

Жутко хотелось отправить их по очень далекому адресу, но стоило только кровожадным мыслям заглянуть ко мне в голову, как я тут же напоминала себе ради чего, собственно, согласилась принять участие в этой афере. Каждый раз вызывая в своей голове образ сандалии, я поджимала губы и стоически терпела все издевательства.

— Едут! — радостно вскрикнула Алька, увидевшая всадников раньше нас благодаря своему соколиному зрению.

Я первая вылетела из комнаты, перебудив при этом некоторых спящих родственников (все-таки вредный характер давал о себе знать), и, сбежав по лестнице, вышла во двор. Следом за мной уже появились запыхавшиеся подруги.

— Ну, Вель, даже я поверила, что ты спешишь на встречу с любимым, — фыркнула Лия, которая с огромным удовольствием согласилась принять участие в этом спектакле. Ее радость мне была понятна, потому что теперь дорога к Ярику для нее была свободна, и никто из родственников уже не посмел бы нас свести.

Какое все-таки счастье, что я никогда не влюблялась! Представить не могу, чтобы я вела себя настолько безрассудно по-настоящему. Бр-р, слава богам, что уберегли меня от подобных глупостей.

— Ну, чего они так долго! — возмутилась я, растирая озябшие плечи руками. Если они не появятся тут в ближайшее время, я получу возможность заработать себе насморк.

Кто-то наверху, видимо услышал мои мольбы, потому что "долгожданные" гости появились незамедлительно. Слуги спешно отворили ворота, и во двор въехали двое всадников. Я с любопытством оглядела княжича, который совсем не изменился с нашей последней встречи, будь она проклята, и перевела взгляд на Вира. С тех пор, как я видела его в последний раз, он изменился не сильно, разве что возмужал, да и в фиолетовых глазах его перестали проскальзывать веселые искорки, сменившись холодом. Это уже был не тот маг, который развлекал меня простенькими иллюзиями и рассказывал нелепые ситуации, в которые попадал со своими друзьями.

Все-таки иногда бывает очень жаль, что мы меняемся, когда становимся взрослее...

От размышлений меня отвлекли отнюдь не дружеские тычки от Лии и Альки. Дыхание на миг перехватило, ни одна, ни вторая никогда не умели контролировать свою силу.

— Вы чего? — рассерженной змеюкой прошипела я, потирая ушибленный бок.

— Ты своего жениха встречать должна, а не пялиться так, будто бы впервые в жизни его видишь, — не хуже меня зашипела подруга.

— Ах, да, точно, — согласно пробормотала я и, нацепив на лицо самую счастливейшую из своих улыбок, кинулась на шею Алькиному братцу. — Милый!

Тот опешил от такого проявления любви, но, слава богам, удержался на ногах, да еще и умудрился меня за талию обнять. Быстро сориентировался, гад.

— Как же я рада, что ты вернулся, — восторженно прощебетала я и поцеловала его в щеку, с ехидством наблюдая за понурым княжичем.

Кажется, он поверил. Да и не только он: из окон торчали удивленные лица моих тетушек. И только на лице у Сильвии было такое кровожадное выражение лица, что я поняла, что теперь-то уж она не успокоиться, пока не выдаст меня замуж за Вира. Интересно будет посмотреть на то, как она будет его мучить.

— Разлука с тобой была подобна смерти, Велислава, — очень правдоподобно соврал Вир.

Я было хотела упасть в обморок, дабы показать всем силу своих чувств, но потом передумала, испугавшись, что маг меня не подхватит. А валяться на еще не прогревшейся после прохладной ночи земле, мне не доставляло удовольствия.

— Я прикажу слугам проводить вас в комнаты, — отодвинулась я от Вира. — Увидимся на завтраке.

И смущенно улыбнувшись княжичу (словно извиняясь за то, что он стал свидетелем наших чувств), я поспешно вернулась в дом. Оказавшись в своей комнате, истерично захихикала, кутаясь в одеяло. Не хватало еще только простудиться, а то хороша из меня получится невеста.

— Ну, Велька! — дверь жалобно всхлипнула, распахнувшись от пинка подруги. — Это бы бесподобно!

— Не поверить было невозможно! — поддакнула Лия.

— Надеюсь, княжич впечатлился, — хмыкнула я. — И скоро покинет нас, а то я долго не продержусь в этих жутких нарядах.

— Нет в тебе романтики, — оскорбилась за свое платье сестренка.

— Зато из вас она хлещет чуть ли не через край, — съязвила я и отправилась на кухню выпрашивать у Настасьи горячий чай.

Стоило мне только очутиться на кухне, как Настасья тут же усадила меня за стол и, налив в большую кружку ароматного чая, пододвинула ко мне вместе с тарелкой, доверху наполненной свежими пирожками.

— Кушай, Велислава, кушай, — приговаривала она, — а то совсем отощала в своем селе. Кто ж тебя, такую худущую, замуж возьмет?

Настасья была твердо уверена, что девушка должна быть в теле, и переубедить ее было просто невозможно. Да и, признаться честно, никто из нас и не пробовал этого делать, потому что ради ее великолепных кушаний можно было стерпеть все, что угодно. Поэтому я просто промолчала, уплетая второй по счету пирожок.

— Велька! — в комнату влетела Яра, моя младшая сестренка, и, заговорщицки мне подмигнув, прошептала. — У тебя такой красивый жених!

— Который именно? — не подумав, сморозила я.

— О, так еще и не определилась? Ну ты даешь сестренка!— восторженно вздохнув, ведьма плюхнулась рядом со мной на лавку и стащила себе с тарелки пирожок.

Я улыбнулась воодушевленной Ярке и хлебнула чаю.

— А я тоже жениха хочу, — призналась мне сестрица. — Только вот бабушка говорит, что мне еще рано о замужестве думать...

— Конечно же рано! — в этом вопросе я полностью была на стороне бабушки. — Тебе же всего четырнадцать. Не пристало ведьме замуж в таком возрасте выскакивать, ты же не деревенская девка!

— Я любви хочу! — обиженно надулась она, а затем очень похоже передразнила бабушку. — "Сначала ремесло изучи, а потом о молодцах думай..." Да я когда выучусь уже буду такой старой, что на меня только мертвяки и посмотрят.

— Так кто ж тебе любить мешает? — изумилась я.

— Не, Вель, я так не хочу, — отмахнулась Яра. — Я хочу, чтобы один раз — и навсегда.

Я промолчала, усмехнувшись своим мыслям. Сестрица была еще в том возрасте, когда мир вокруг казался удивительным и волшебным, а любовь вечной. Мы все были такими когда-то: и я, и сестрицы мои старшие, и тетки, и даже бабушка. Только все эти иллюзии прошли, когда каждая из нас с жестокостью столкнулась. И знаю я, что и Яра изменится, только вот хочется мне, чтобы это как можно позже случилось.

-И на шабаши меня не берут, — продолжила жаловаться на свою судьбинушку сестра, — а где мне еще суженного искать? Сам же он сюда не приедет, в ворота не постучит...

— Была я на этих сборищах, — покачала головой я, — сплошная скукота.

— Ну и что! А мне, наверное, бабушка не доверяет, — грустно вздохнула Яра, — думает, что я учудю там что-нибудь эдакое.

— А ты можешь? — поинтересовалась я, вспоминая Яркины эксперименты. Если у меня колдовство не получилось из-за скудных сил, то сестрица очень любила переделывать заклинания, заменяя некоторые строчки только что придуманными. Результат был непредсказуемый, но чаще всего плачевный.

— Я же не специально! — вспыхнула Яра.

— Зато как красиво тогда терем горел, — довольно зажмурилась я, вспоминая, — эти самовлюбленные маги из столицы два дня огонь потушить не могли...

— У меня потом магистр Алментий этот заговор на зелье желаний променял, — придвинувшись ко мне ближе, с плохо затаенной гордостью прошептала она мне на ухо.

— У тебя есть зелье желаний? — поразилась я.

— Целая бутыль! — кивнула ведьма. — Если хочешь, могу поделиться. Только ты никому из старших не говори — отберут ведь.

— Яр, ты же меня знаешь — молчу, как мертвяк. А ты сама им пользовалась?

— Не представился случай, — молвила она. — А ты не хочешь выпить, чтобы точно узнать, кто из женихов тебе судьбой предназначен?

— Ради такой глупости не стоит зелье тратить, — отказалась я. — За княжича-то все равно не пойду, ты же и сама таких знаешь: в терем, как в клетку посадят, и не выпустят никогда.

— Твоя правда, — признала сестрица, — у ведьмака и род подревнее будет, и к нравам нашим он привык...

Яра вдруг резко замолчала и отодвинулась от меня, кивнула, показывая что-то за моим плечом. Я перевела взгляд к порогу и мысленно застонала. Зря я надеялась, что на кухне мне удастся побыть одной: тетки меня не то что в доме, за гранью отыщут!

— Велислава, — в комнату величественно и грациозно, словно прекрасная лебедушка, вплыла моя тетка Илата. — Как же хорошо, что я нашла тебя, детка! Нам поговорить нужно!

— О чем это? — тут же насторожилась я.

— Как "о чем"! — пораженно всплеснула она руками. — О свадьбе твоей, конечно! Все же надо заранее продумать! Вот кого ты звать собралась?..

Под ее пристальным взглядом я смутилась, чувствуя себя очень неуютно. Илата всегда смотрела так, будто бы в душу заглядывала, насквозь видела. А все из-за дара ее темного, мертвого. С духами разными да с ушедшими тетка могла общаться, мертвых подчинять умела.

— Не знаю, тетя, — выдавила я. — А кого надо?

Ведьма щелкнула пальцами — и тут же у нее в руках очутились перо с пергаментом. Задумчиво почесав кончиком пера нос, она села за стол и начала перечислять гостей.

— Светичей надо бы, Ильдорских, Альховских тоже можно...— в отличие от меня, тетка помнила все магические роды, даже уже прервавшиеся. Казалось, разбуди ее среди ночи и спроси (если, конечно, гнев ее пережить сможешь) кто кому и кем приходится, она не задумываясь даст ответ.

Утомленная обилием родов, я с мученическим видом покосилась на Ярку. Та поняла все без слов и, окружив меня сетью отдвода для глаз, обратилась к Илате:

— А как вы думаете, тетя, кого все-таки Веля выберет в женихи?

-...Что?— переспросила ведьма, запнувшись на очередной фамилии. — Мне еще и другой список составлять придется? С княжескими родами?

— Так вы тоже думаете, что она за ведьмака пойдет? — оживилась сестрица.

Уж не знаю, что там ей Илата ответила, потому что я, воспользовавшись теткиным замешательством, что-то невнятно пробормотала о неотложных делах и выскользнула с кухни.

Вот ведь дурища!

Прежде, чем соглашаться на эту безумную авантюру, нужно было о последствиях подумать. Как бы меня теперь по-настоящему замуж не выдали.

Уж мои тетки все могут!

Постоянно оглядываясь по сторонам и плутая по многочисленным и редко посещаемым переходам, я мелкими перебежками направлялась в сторону своих покоев, надеясь благополучно избежать встречи со своими родственниками.

— Велислава! — громогласный оклик догнал меня, когда до заветной двери оставалось с десяток шагов. Вздрогнув от неожиданности, я повернулась к говорившей и с облегчением вздохнула, увидев рядом с собой бабушку.

— Ты меня напугала, — пробормотала я, переводя дух.

— От кого прячешься? От родичей?

Грустно вздохнув, я кивнула. Ничего от нее не утаишь! Бабушка махнула в сторону моих покоев, и мне ничего не оставалось кроме как последовать за ней. Хорошо еще, что меня никто не станет в присутствии Мирославы расспрашивать о свадьбе.

— Поговорить нам надо, — бабушка присела в резное кресло рядом с моим столом и внимательно на меня посмотрела.

Я опустила взгляд и принялась судорожно вспоминать, что успела натворить за последнее время и сильно ли мне за это влетит. В голову ничего такого не приходило, разве что...Нет, бабушка об этой проделке не знает и, надеюсь, что никогда не узнает.

— Рассказывай, что вы с Аликой на этот раз задумали, — бабушка первой начала разговор, поняв, что от меня этого не дождется. — Потешь старушку.

Недоверчиво хмыкнув, я одарила бабушку насмешливым взглядом. Только слепец или же безумец мог назвать ее старухой! Когда мы последний раз были в столице, нас даже за сестер порой принимали...

— А как ты догадалась? — поинтересовалась я, размышляя, стоит ли говорить правду или же нет.

— Я уже не первый век живу,— покачала головой она, — а заметить, как изменилось твое поведение после разговора с подругой смог бы и ребенок.

— Да? — расстроилась я. Неужели, мы не смогли никого обмануть?

— Вряд ли на это обратили внимание остальные, — словно прочитав мои мысли (хотя, кто знает, может и прочитала!), продолжила бабушка.— Рассказывай.

Бабушке всегда было трудно врать, поэтому я выложила все без утайки: и про то, отчего из деревни сбежала и про глупое пари.

-На что спорили? — поинтересовалась Мирослава, когда я закончила свой рассказ.

— На сандалии Аримпасы, — призналась я, даже не удивляясь, этому вопросу. Бабушка знала меня как никто другой, и догадаться, что просто так я бы не за что не согласилась участвовать в этом обмане, было не так уж и сложно.

— Ты своего не упустишь, — хмыкнула она.— Прямо как я.

Такое сравнение мне польстило — и я довольно улыбнулась.

— Ладно, — бабушка задумчиво нахмурилась, словно что-то решала, — я постараюсь сделать так, чтобы твои тетки не слишком усердствовали с подготовкой к свадьбе...

— Спасибо, — поблагодарила я. Уж бабушки-то тетки ослушаться не посмеют!

— Чего только не сделаешь для любимой внучки, — отмахнулась ведьма и покинула мои покои.

Как только за ней закрылась дверь, я присела на кровать и радостно улыбнулась. После разговора с бабушкой у меня с души упал огромный камень, я никогда не любила делать что-то за ее спиной. Ну, мелкие шалости и пакости, конечно же, не считаются. Откинувшись на подушки, я возрадовалась своему уединению и хотела было немного подремать, когда все мои надежды разрушил требовательный стук в дверь. Я обреченно застонала, боясь даже предположить, кто решил меня навестить и, накрывшись одеялом с головой, решила не отзываться, смутно надеясь, что нежданный посетитель решит, что меня тут нет, и оставит в покое. Ага, как же...

— Велька! Открывай!— затарабанила в дверь подруга. — Я знаю, что ты там!

Почему-то вспомнились звукоизолированные комнаты в замке верховного мага и стало жутко завидно. Может, удастся уговорить бабушку сотворить такое и у нас?

— Велька! — повысила голос Алька. — Если ты немедленно не откроешь, то...

— Оставь меня, девица, я в печали! — как можно жалостливее провыла я.

— Открывай, кому говорю...ай! — я внимательно прислушалась к доносящимся ругательствам, запоминая особенно замысловатые. Наверное, подруга, не выдержав, все-таки пнула дверь ногой, а у меня как раз заклинание для таких случаев припасено, делающее дерево прочным как камень.

— Велька!

С огорчением признав, что Алька не уйдет, пока я ее не впущу, я щелкнула пальцами, снимая плетение заклинания с двери.

— Чего надо? — печально поинтересовалась я у плюхнувшейся ко мне на кровать подруги и с подозрением покосилась на вошедшего следом Вира, облокотившегося спиной о дверь.

"Пути к отступлению перекрывает", — пронеслось в голове, и я с надеждой поглядела на окно и балкон. Эх, и почему люди не летают? Была бы я полноценной ведьмой, третий этаж не был бы проблемой, а так...полет будет очень недолгим и болезненным.

— Вель, — торжественно начала Алика, — нам нужно поговорить!

— Меня скоро будет воротить только от одних этих слов, — пробурчала я.

— Да ну тебя! — возмущенно всплеснула руками подруга.— Весь дом стоит на ушах, а ты опять недовольна!

— Издеваешься, да? — нахмурилась я. — Я от Иветты еле смылась. Она уже списки подготовила!

— Какие списки? — заинтересованно поинтересовался мой ненаглядный "женишок".

— Гостей, которых нужно приглашать на нашу свадьбу.

-Ну, ничего себе, — потрясенно вздохнула Алька, — быстрые у тебя тетки!

— Так это правда! — возмущенно мяукнул Тимофей, спрыгивая с окна. — Ты выходишь замуж, а я узнаю об этом последним!

— Не выхожу я замуж, успокойся, — отозвалась я. — Это чтобы женихов отвадить...

— Слава Великим! — кот картинно схватился за сердце и попросил. — Не пугай меня так больше! А то уж подумал, что этот противный тип и тебе голову заморочил! Он же жуткий прелюбодей, а ты у меня такая ранимая...

— Для животного ты слишком много говоришь, — раздраженно прервал его Вир.

— Это кого ты тут животным назвал? — угрожающе зашипел Тимка, вздыбив шерсть на загривке. — Перьев решил лишиться, соколик?

— Конечно же ты не животное, — кинув на мага рассерженный взгляд, произнесла я. — Ты получше всех людей и колдунов будешь.

Кот запрыгнул ко мне на руки и довольно мурлыкнул, потревоженный моей лаской.

— О чем вы поговорить хотели?

— Ну, вообще-то не мы, — хмыкнула Алька и, кивнув в сторону своего братца, пояснила, — а он. А мы к Настасье, Тимофей?

Кот разочарованно вздохнул и нехотя спрыгнул с моих рук.

— Если обижать тебя будет — зови, — предупредил меня он, — я ему глаза выцарапаю...

— Глаза я и сама выцарапать могу, — задумчиво пробормотала я.

— Признаться, я ожидал более теплого приема, — сказал маг, как только за подругой захлопнулась дверь. Ничего не ответив, я пожала плечами. С уходом Альки и Тимофея рядом с ним стало как-то...неуютно.

— Зачем вообще нужно было затевать этот глупый спор? — поинтересовалась я, даже и не ожидая, что он мне ответит.

— Скучно стало, Велислава, — хмыкнул Вир.

— Значит, за мой счет развлечься решил?— прищурилась я. — Нельзя было придумать ничего поинтересенее?

— Не злись, — маг присел рядом со мной, а я, инстинктивно, отодвинулась как можно дальше. — Тебе же самой нравится эта игра.

— Мне нравится то, что я получу после, — отозвалась я.

— Но, если захочешь, можешь отказаться в любой момент, — нахмурился он.

— С чего бы это мне отказываться? — подозрительно полюбопытствовала я.

— Ну, — Вир одарил меня насмешливой улыбкой, — вдруг решишь за княжича выйти... Он все же второй претендент на престол.

— Ведьма в княгинях? — фыркнула я. — Не смеши меня, Вир.

— А что здесь такого? Ты бы была отличной правительницей...

Понять, говорить ли он в серьез или же насмехается надо мной было невозможно, но это предложение меня задело, напомнив о другом...очень похожем. Лишь я, Алька да бабушка знаем, почему угас княжеский род Алирских... Кажется, что это было очень давно, в другой жизни, хотя на самом деле прошло всего три года. Я тогда глупой была. Доверчивой, наивной и всем сердцем князя любящей. Подумать только, я даже замуж за него думала пойти! Только вот...когда узнал он, что я не чистокровная ведьма, а так, помесь, расторг помолвку и на другой женился.

Много про нас, ведьм, простые люди небылиц сочиняют. И лишь одна верна: обижать ведьму не стоит, ибо всегда найдет она способ отомстить. И вряд ли обидчик после этого жив останется.

— Я полукровка, Вир. И этим все сказано, — выдохнула я, отворачиваясь от него, чтобы злые слезы не были видны.— И если это все, о чем ты хотел поговорить, то я тебя более не задерживаю.

Маг хотел мне что-то сказать, но потом, видимо догадавшись, что я не настроена сейчас на мирный разговор, ушел. Правы те, кто считает, что слова близких всегда ранят больнее, чем сказанные кем-то чужим.

Я подошла к огромному зеркалу, висевшему рядом со шкафом, и вгляделась в свое отражение. Мы стареем намного медленнее, чем люди, вот и я с тех пор ничуть не изменилась. Разве, что ростом выше стала, да и огонь в глазах исчез, потух. Вытерев несколько слезинок, скатившихся по щеке, я натянуто улыбнулась.

— Не стоит грустить, Велька,— пробормотала я себе, — что было, то прошло...

Только вот...отчего же до сих пор так больно?..

4

— Ах, до чего же вы прекрасная пара! — восторженно вздохнула Ярка и умудрилась одновременно одобрительно мне подмигнуть и кинуть на молодого княжича пылкий взгляд.

— Как же Велечке повезло, — поддакнула Иветта, умильно на нас глянув.

— Ну, скорее уж, это мне повезло с Велиславой, — довольно усмехнулся маг. — Она такая красавица...

Я, как и следует приличной девице, после этих слов смущенно потупилась, надеясь, что никто не успел заметить искорок смеха в моих глазах.

— Настасья сегодня постаралась на славу, — заметила бабушка, тщетно пытаясь хоть как-то отвлечь внимание от нас с Виром.

— Она как о помолвке узнала, решила устроить пир, — пояснила Яра.

Стол, и правда, ломился от всяких кушаний. Чего тут только не было: и заморская рыба, и огромный фруктовый пирог, и мясо молодого барашка, приготовленное по одному старинному рецепту, передающемуся в роду Настасьи из поколения в поколение. В очередной раз глянув на блюда, я подивилась энтузиазму кухарки и с содроганием представила, что бы творилось, будь это свадьбой, а не обычным ужином.

— А вы давно с Велей помолвлены? — продолжила свои расспросы Сильвия.

Я мысленно позлорадствовала над магом, радуясь, что меня пока никто ни о чем не спрашивал, потому что я не имела ни малейшего понятия о том, что говорить. Мало ли, сболтну лишнего, а потом окажется, что Вир в это время был в столице и успел повидаться с кем-нибудь из моих родичей...

— Вы же знаете, что мы с Велиславой уже давно знакомы, — отозвался Вир, — но только год назад поняли, что предназначены друг другу.

— Как романтично, — всхлипнула Сильвия и, достав платок, вытерла выступившие слезы радости. — Но почему же вы ничего не рассказали нам?

— Я бы и рад, но Велислава была против,— покачал головой Вир.

Съежившись под пристальными взглядами тетушек, я призвала на голову мага, так меня подставившего, всевозможные кары и умоляюще на него покосилась. Тот ободряюще сжал мою руку (уверена, это не скрылось от родни) и повернулась к ожидающим ответа ведьмам.

— Вы же ее знаете ...такая скрытная.

Я была готова подтвердить все, что он скажет, лишь бы меня оставили в покое. Тетушки согласно закивали, видимо признавая правоту моего жениха, а я, радуясь, что на этот раз гроза миновала, потянулась к пузатому бокалу с вином многолетней выдержки, видимо взятым из погреба ради сегодняшнего вечера.

А вот интересно, все мужчины умеют так вдохновенно врать или же это мне достался особый экземпляр?..

— А когда же свадьба?!

Вино попало не в то горло — и я, поперхнувшись, судорожно закашлялась. Сидящая рядом Алька заботливо похлопала меня по спине, да так, что у меня чуть искры из глаз не посыпались.

— Видите ли, тетушка, я считаю, что со свадьбой стоит пока повременить, — выдавила я.

— Но почему? — изумилась Илата. Она, небось, уже всю мою свадьбу, вплоть до брачной ночи, расписала до мелочей.

— Я готов хоть завтра жениться, но Велислава против, — огорченно вздохнул Вир.

Не удержавшись, я пнула его, но он даже и не обратил на это внимания. Вот ведь...тьма и ее порождения! Меня же теперь в покое не оставят!

— И правильно, — горячо поддержала его Сильвия, — а то Веля всякое учудить может! Сбежит еще...

— Да что вы говорите, — задумчиво протянул Вир, одарив меня насмешливым взглядом своих фиалковых глаз. Я с трудом удержалась от того, чтобы ничего не разбить, и, сделав несколько вздохов, попыталась успокоиться. О, пресветлая богиня, даруй мне терпение, чтобы выдержать все это...

— Я слышала, что ты недавно вернулся из столицы, — пришла мне на помощь Мирослава, — что там говорят о недавних нападениях?

Последнее время все маги только и обсуждали недавние нападения нечисти на несколько деревень, поэтому я даже и не удивилась этому вопросу. А вот Вир растерял всю свою насмешливость и, в миг став серьезным, повернулся к бабушке.

— Официально ничего, — хмыкнул он, — а вот неофициально... Многие думают, что эта активность неестественного происхождения.

— Но зачем это колдунам? — впервые за вечер я услышала голос княжича, до этого он отмалчивался, кидая на нас с магом такие негодующие взгляды, словно мы украли у казны не менее нескольких сундуков с золотом. — Какой прок от нечисти?

— Какой в этом смысл? — вмешалась я. — Зачем разрушать маленькие деревушки...

— А откуда тебе известно, что они были полностью разрушены? — нахмурился маг.

— Леший рассказал, — пожала плечами я. — А ему — внучатый племянник.

-Ты все еще общаешься с лесными? — фыркнул Вир, осуждающе качнув головой.

— А что ты имеешь против них? — вскинулась я.

В отличие от многих других колдунов я не относилась к нечисти предвзято. Среди них, как и среди людей и магов попадались и хорошие, и откровенно отвратительные экземпляры. К тому же, ни лесным, ни водным не было дело до того — чистокровная я или же помесь, они предпочитали судить только по поступкам.

— Не обращай внимания, Велька, — хмыкнула Алика, — он просто тебе завидует. Братец никогда с ними не ладил.

Я повернулась к подруге и улыбнулась, заметив ее сочувствующий взгляд.

— Вроде все идет как надо, — зашептала она мне на ухо, — княжич верит.

— И не только он, — пробормотала я, радуясь, что разговор перешел в другое русло — теперь все обсуждали не нашу свадьбу, а нападения.

Все-таки молодец у меня бабушка! Так ненавязчиво перевести разговор...

— А некроманты не пробовали ничего узнать? — поинтересовалась Иветта.

— Они и не смогут, потому что не у кого, — отозвался Вир. — Поля сожжены, дома разрушены, и ни одного тела, только кровь повсюду.

— Ничего себе, — присвистнула Яра, — что же могло сотворить подобное?

— Кто бы это ни был, он уже привлек к себе внимание, — сказала бабушка. — Говорят, князь отправил магов в небольшие поселения...

— И все равно я не понимаю, — нахмурилась я, — как можно было не заметить активность нечисти? Разве за этим не следят маги в столице?

— Любой магический фон можно скрыть, Велислава, — не согласилась со мной Илата, — нужно только знать как.

— А вот ты бы смогла? — не отстала я. — Скрыть, ну...с десяток тварей?

— Возможно, — задумчиво протянула тетка, — только для этого мне нужно было бы принести жертву.

— Человеческую? — уточнил княжич. Илата кивнула.

— Но маги проверяли эту версию — никто не пропадал!

— А нищие или продажные девицы в портах? — недоверчиво хмыкнул Вир. — Разве о них стал бы кто-нибудь беспокоиться?

— Но даже если принести кого-то в жертву, маг все равно будет истощен после ритуала, и не сможет скрыть свою ауру, — продолжила Илата.

— Ну и что? — не поняла я.

— Видишь ли, Вель, когда ты совершаешь убийство, неважно кого — человека, нечисти или животного — это оставляет отпечаток на твоей ауре... — пояснила ведьма. — А теперь представь, что бы было, уничтожь ты целую деревню?

-Кто-то бы из магов обязательно заметил бы это? — предположила я.

— Но ничего подобного не было. А ведь всех магов, способных сделать это, проверяли, — отозвалась Илата.

— Но последнее нападение было уже давно, — прервала ее Алика. — Может, больше такого не повторится?

— Будем надеяться, — хмыкнула бабушка, — а то я боюсь, что многие люди опять обвинят во все нашу братию и начнут вершить самосуд.

— Да уж, только этого сейчас не хватало, — передернулась я, вспомнив о всех тех зверствах, которые творили люди с нами в Эпоху Костров. Сколько тогда колдунов и ведьм погибло — не перечесть. Все-таки, иногда люди бывают похуже ночных тварей*.

— Да что вы все о нечисти, — вздохнула Сильвия, — неужели нельзя поговорить о чем-нибудь другом за столом?

— О чем, например? — поинтересовалась я.

— Ну...вот ты знаешь, что раньше, чтобы жениться на ведьме из нашего рода, нужно было победить в турнире? Это было так романтично! — тетка мечтательно закатила глаза.

— Эти традиции уже устарели, — фыркнула я.

— Почему же, — княжич лукаво прищурился, — я бы сразился...за тебя.

— Правда? — я улыбнулась, приятно удивленная его словами. Все-таки приятно, когда ты дорога кому-то просто так, по-настоящему.

— Никто не будет сражаться, — вмешался маг, — потому что Велислава уже помолвлена.

Я одарила его возмущенным взглядом и едва сдержалась, чтобы не высказать всего, что в данный момент вертелось у меня на языке. Не мог он, что ли, промолчать?! Обязательно нужно было все испортить? Ведет себя так, будто бы я на самом деле его невеста!

— С тобой все в порядке? — насмешливо прошептал он мне на ухо.

— Да, милый, — скривившись, словно от зубной боли, пробормотала я и, положив себе на тарелку кусочек баранины, принялась с упоением ее разделывать, представляя на ее месте своего ненаглядного женишка.

*Ночные твари — разг — подразумевается нежить, реже нечисть.

Печально покосившись на заходящее солнце, я устало вздохнула и в сотый раз прокляла свою жадность. С тех пор, как мне случайно удалось ускользнуть с обеда, чтобы избежать ненужных расспросов, я так и не вышла из своей комнаты, забаррикадировавшись защитными заклинаниями. Правда, это не особо спасало — ко мне уже раз пять приходила Сильвия, три Илата и один Яра с Иветтой, поэтому пришлось еще поставить слабенькое звукоизолирующее плетение.

И самое обидное, что в этом виновата только я. Вот стоило вообще соглашаться на эту глупую авантюру? Потерпела бы ухаживания княжича, вежливо бы ему отказала — и... распрощалась бы навсегда с возможностью нормально полетать. Чего уж саму себя обманывать! Ведь даже если условиями пари были бы еще более дурацкими, вряд ли бы у меня хватило сил отказаться Уж слишком привлекательной была мысль о том, что однажды я смогу свободно парить в небе как птица.

Раздавшийся невдалеке шелест крыльев заставил отвлечься от невеселых мыслей и перевести взгляд на открытое окно. Влетевшая в комнату Алька что-то возмущенно пискнула — и сменила ипостась.

— Сидишь тут, значит, — протянула она, одарив меня многообещающим взглядом, — спряталась ото всех, затворницу из себя строишь...

— Сил моих больше нет! — пожаловалась я, надеясь на сочувствие. — Мне уже кажется, что тетки готовы твоему братцу изрядно заплатить, лишь бы он поскорее на мне женился!

— Дай им нарадоваться, — хмыкнула подруга, плюхнувшись в кресло и взяв яблоко, аппетитно захрустела, — они, небось, и не чаяли, что такая строптивица женихом обзаведется.

— Да уж, — усмехнулась я, соглашаясь, — весь дом только о свадьбе и говорит! А мне уже скоро плохо будет от всех этих расспросов...

— Терпи, ведьма, терпи, и воздастся тебе сполна, — поучительно подняв указательный палец, отозвалась Алика, а затем добавила. — Не хочешь на праздник с нами пойти?

— Праздник? — заинтересованно переспросила я. — Что еще за праздник?

— В честь большой ярмарки, — пояснила она. — В Половцах гулянки чуть ли не каждый месяц устраивают, Лия говорит там весело...

Я задумчиво потерла бровь. Гулянки я недолюбливала, но если выбирать между ними и вечером в кругу семьи, я, несомненно, выберу первое. К тому же, давно я что-то не развлекалась...

— Я с вами!

— Вот и отлично, — воодушевилась Алька. — Я знала, что ты не откажешься. Жди, мы скоро будем!

Превратившись обратно в птицу, она напоследок глянула на меня своими фиолетовыми глазами и, распрямив крылья, вылетела в окно.

Свое обещание она выполнила: стоило мне только переодеться, как в дверь постучали. Щелкнув пальцами и снимая все заклинания, я отворила ее, пропуская Альку с Лией в комнату. Удивленно оглядев наряд сестрицы, полюбопытствовала:

— А чего это ты такая укутанная? Не запаришься?

Алька заговорщицки подмигнула Лие — и та, довольно, улыбнувшись, отбросила плащ в сторону.

— Тьма меня побери! — выдохнула я, изумленно разглядывая симпатичные лисьи ушки на макушке у сестры и нервно подергивающийся пушистый хвост. — Как тебе удалось?

— Зелье частичного обращения! — гордо произнесла сестрица и покрутилась, давая рассмотреть себя со всех сторон. — Нравится?

— Бабушка тебя убьет, — хмыкнула я, проведя рукой по гладкому и густому меху.

— Она и не узнает, — беззаботно отмахнулась Лийка, — зелье действует всего десять часов.

— Только если ты его правильно приготовила, — не удержавшись, съехидничала я.

Сестрица побледнела и принялась что-то бормотать себе под нос, загибая при этом пальцы.

— Нет, я вроде все правильно рассчитала, — вздохнула она, а затем показала мне небольшой пузырек, — но у меня с собой есть обратное зелье.

— Я смотрю, вы все предусмотрели, — похвалила я, — только как мы из дома выйдем? Меня вряд ли выпустят...

— Не переживай, — отозвалась Лия, — я твое зеркало перенастрою — и прямо в Половцы переместимся.

— А это безопасно?— осторожно поинтересовалась я, прекрасно зная, как моя сестра любит экспериментировать с разными заклинаниями. Ей-то ничего не будет, как создающей, а вот нам...

— Ну, — Лия задумчиво закусила губу и нехотя призналась, — нас может расплющить, расщепить...или чего-нибудь похуже.

— Что же, по-твоему, может быть еще хуже? — съязвила я.

-Ты можешь в подпространстве застрять, — пояснила она.

— Я уже говорила, что ты умеешь успокаивать как никто другой?

— Да ладно тебе, Вель, успокойся, — вмешалась Алика. — Лия не в первый раз так перемещается.

— Только до этого я была одна, — тихонько пробормотала сестра, надеясь, что я не услышу.

Вечер в кругу семьи стал казаться все более и более привлекательным. Ну, подумаешь, потерплю немного глупые расспросы и Вира с княжичем. Хотя...Я покосилась на уверенно колдующую Лию, ничуть не беспокоящуюся подругу, и тряхнула головой, выгоняя позорные мысли об отступлении как можно дальше.

Ничего страшного с нами не случится!

Надеюсь.

— Готово, — Лия отошла от зеркала и с гордостью посмотрела на измененное плетение. Я переключилась на внутреннее зрение и удивленно присвистнула, присмотревшись. Мда, лихо она все-таки настройки изменила, жаль, что бабушка, при желании, все равно сможет вычислить, куда мы отправились.

Гладкая поверхность зеркала подернулась рябью, заискрилась, и отражение комнаты пропало, сменившись пугающим меня темным вихрем.

— Прошу, — приглашающее указала сестра и первая шагнула в зеркало. Следом за ней отправилась и Алика. Осторожно подойдя поближе, я внимательно всмотрелась в зеркало, словно ожидала, что оттуда на меня выскочит какое-нибудь чудовище, а потом, наплевав на все свои опасения, запрыгнула в прореху.

Хочется верить, что меня занесет именно в Половцы, а не куда-нибудь в другое место. Хотя, зная мое невезение, я бы не удивилась, окажись вдруг в темном лесу, полном нежити.

5

Мои опасения оказались напрасны: переместилась я не в лес, не в жерло вулкана и не в морскую пучину, а в небольшой переулок. Прореха сверкнула на прощанье миллиардом маленьких звездочек, а затем, с тихим щелчком захлопнулась за моей спиной, погрузив все в темноту. Сморгнув, я призвала свою силу, — и уже через несколько секунд могла насладиться видом стен домов.

— И где же вся красота, которую ты мне так расписывала? — насмешливо поинтересовалась я у сестрицы, глаза которой, так же, как и мои, сейчас светились изумрудным светом.

— Так до главной площади еще добраться надо, — отмахнулась она, покидая переулок. Мы с Аликой молча направились за ней.

Мое первое впечатление действительно оказалось обманчивым. Половцы, несмотря на то, что являлись небольшим городком, были великолепны. Здесь не было ни вычурной роскоши как в Элькише, ни бедняцких районов, как во многих отдаленных от столицы поселений. По сравнению с ними тут все было очень просто, но в тоже время как-то...волшебно. По словам Лии праздников в Половцах было больше, чем дней, поэтому город всегда был украшен мишурой, пестрел яркими вывесками, а музыка здесь не смолкала до самого рассвета.

А еще здесь был один из самых лучших рынков во всем княжестве! Чего тут только не было, начиная от самых новых разработок столичных магов и заканчивая древними, а частенько и запрещенными, зельями, книгами и артефактами. В общем, если вам нужно было найти что-то редкое даже для черного рынка, то ваш путь лежал именно в Половцы. Поэтому я даже и не удивилась, увидев толпу, спешащую на главную площадь.

— Вам нравится? — полюбопытствовала Лия, тщетно пытаясь перекричать шум и гул взбудораженного народа. Я повернулась в ее сторону, чтобы ответить, но рядом ее не оказалось.

— Куда она делась? Ты ее не видела? — я огляделась, но так и не смогла найти Лию. Надеюсь, Алика что-нибудь различит, у нее-то зрение в сотню раз лучше.

— Не переживай ты так, — отмахнулась подруга. — Ты же знаешь свою сестру, небось, увлеклась чем-нибудь и совершенно про нас забыла. Мы договорились встретиться в таверне, если вдруг потеряемся.

— Твоя правда, — согласилась я. — И куда мы теперь?

— На рынок, — довольно улыбнулась подруга и, взяв меня под локоть, принялась проталкивать нам дорогу. Люди расступались, видимо, не желая испробовать ее силищу на себе.

Стоило нам выбраться из толпы, как со всех сторон тут же обступили зазывалы, в глазах начало рябить от обилия всевозможных товаров, а в нос ударил запах пряностей, пота, вина и парфюма. Я сочувственно покосилась на побледневшую подругу, которая была более чувствительна ко всем этим звукам и запахам, и постаралась как можно быстрее миновать продуктовые ряды.

— Вот поэтому-то я и не люблю ярмарки, — пробормотала Алька, стоило нам оказаться у оружейных рядов.

— Да уж, — согласилась я, с любопытством разглядывая странный кинжал, лезвие которого было покрыто незнакомыми мне рунами.

— Нравится?

— Даже не знаю, — пожала плечами я, — язык мне не знаком...

— О, госпожа, это шаритский, — торговец, заметив мой интерес, не мог не вмешаться.

— И что же тут написано?— заинтересовалась я. Встретить оружие с шаритскими рунами было почти невозможно. Не потому, что этот язык мертв уже более пяти тысяч лет, а потому, что шариты почти не пользовались оружием.

— Это древнее заклинание, призывающее на помощь Альшарум, — пояснил он. — Купите, госпожа, и никогда не будете знать поражения в битвах.

Недоверчиво хмыкнув, я отошла к следующему прилавку. Как я уже говорила, в Половцах можно было найти все, что душе угодно и даже то, чего вообще не может существовать в природе.

— Госпожа, — торговка расплылась в дружелюбной улыбке, стоило мне оказаться у ее прилавка, — у меня самые лучшие снадобья! Купите, не пожалеете!

Она протянула мне небольшой пузырек, в котором плескалась прозрачная жидкость. Я принюхалась. В нос тут же ударил приторно-сладкий запах одного из самых распространенных приворотных зелий.

— Кто его делал? — поинтересовалась я.

— О, госпожа, это работа моей племянницы, — с гордостью заявила женщина. — Она одна из лучших целительниц на своем курсе! Будите брать?

— Ты все-таки решилась приворожить моего братца? — съехидничала подошедшая Алика.

— Тебе ли не знать, что эти зелья на магов не действуют, — отмахнулась я.

— Так то обычные зелья, госпожа, — встряла прислушивавшаяся к нашему разговору торговка.— Ежели ваш избранник колдун, то я могу дать вам другое снадобье...

Заговорщицки мне подмигнув, она выудила из-под прилавка небольшой замшевый мешочек и достала оттуда высушенные листья незнакомого мне растения.

— Что это? — полюбопытствовала я.

— Собранный в полнолуние гаир, госпожа, — пояснила женщина. — Нужно его растолочь, добавить каплю вашей крови и подмешать в еду. Поверьте, сильнее этого средства нет.

Мне доводилось слышать о гаире, все-таки он являлся одним из основных ингредиентов омолаживающих масок и кремов, но о любовных свойствах этой травы я не знала.

— И что, действительно помогает? — засомневалась подруга.

— Никто не жаловался, госпожа, — кивнула та и вновь обратилась ко мне.— Вы будите его брать?

Предложение, несомненно, заманчивое, но кого мне привораживать-то? Не Вира же, в самом деле.

— Пожалуй...— я с сожалением покосилась на мешок, — нет.

— Как знаете, — пожала плечами торговка и спрятала мешок обратно, — но если передумаете, обращайтесь!

— Всенепременно, — заверила ее я.

— Как думаешь, это травка и правда может приворожить колдуна или ведьму? — задумчиво поинтересовалась у меня Алика, когда мы отошли от лавки.

— Почему бы и нет.

— А ты не хочешь попробовать? — вдруг предложила она.

Я пораженно заглянула ей в глаза. Подруга говорила на полном серьезе.

— Зачем? — изумилась я ее серьезному тону. — Это же будет не по-настоящему...

— Но ведь ты и сама знаешь, что зелье действует только если есть симпатия, — попыталась переубедить меня она.

— Этого мало, — не согласилась я.

— Ну...— Алика на мгновение замялась, но все же продолжила, — а если зелье помогло бы кому-то стать счастливым, ты бы его использовала?

Я в очередной раз подивилась ее странному вопросу и предельно честно ответила:

— Нет.

— Почему?! — возмутилась она. — Оно могло бы...

— Но ведь то, что кажется благом нам, может оказаться наказанием для других, — перебив, вздохнула я.

Она внимательно на меня посмотрела, словно хотела заглянуть в самую душу, а затем, отведя взгляд, пробормотала:

— Наверное, ты права, извини. Я говорю какие-то глупости...

Я недоуменно нахмурилась, не понимая столь резкой смены настроения, но ничего не сказала.

Таверна, у которой мы договорились встретиться с Лией, называлась "Золотой теленок" и являлась одной из самых лучших в Половцах. Мы в средствах стеснены не были, так что вполне моги позволить себе столь дорогое удовольствие. Тем более, как мне успела сообщить Алика, именно здесь предпочитали отдыхать состоятельные купцы и маги. Лию мы заметили сразу: она расхаживала у входа, раздраженно помахивая хвостом.

— Ну, чего вы так долго?! — возмутилась она, подбежав к нам. — Я уже заждалась. Пойдемте!

Даже не слушая наших оправданий, сестренка схватила нас за руку и поволокла к входу. Стоило ей открыть дверь, как тут же повеяло смесью самых различных запахов. Заняв столик в углу, мы принялись дожидаться разносчицу, которая появилась незамедлительно.

— Доброго вечера, госпожи, — приветливо улыбнулась, — чего изволите?

— Ну, — Лия задумчиво закусила губу, — нам бы выпить чего-нибудь не очень крепкого, — заметив наши ухмылки, она пояснила, — напиться мы еще успеем, и ваше фирменное блюдо.

— Сию минуту, госпожа, — кивнула девчушка и поспешила скрыться на кухне.

— А здесь неплохо, — пробормотала я, оглядываясь по сторонам.

— Одно из лучших мест в городе, — пояснила сестра и, сгорая от нетерпения, поделилась, — а я у гадалки была!

— Дай-ка угадаю, что она тебе сказала, — хмыкнула я и, понизив голос, таинственным шепотом продолжила, — ждет тебя девица судьба сложная, дорога дальняя, опасностей полная, да любовь вечная...

— Да что ты понимаешь! — обиженно вскинулась Лия.— Это все правда! Гадалки никогда не врут!

— Как знаешь, — миролюбиво согласилась я, — не врут, так не врут.

Сестрица одарила меня возмущенным взглядом и насупилась. Алька, поняв, что назревает конфликт, решила задобрить Лию.

— И что же тебе нагадали?

— Провидица сказала, что замуж я выйду сразу же после сестры! — довольно поведала нам она.

— Так у тебя сестер, как собак нерезаных, — хмыкнула подруга, но заметив, взгляд, брошенный на меня сестрой, настороженно добавила. — Это ты на Вельку думаешь, что ли?

Ведьма кивнула — и теперь я уже удостоилась двух внимательных взглядов.

— Боюсь, тогда тебе замужество вообще не светит, — насмешливо отозвалась я. — Я -то замуж точно не собираюсь...

— Ну, это пока, — туманно отозвалась сестрица и глотнула принесенного разносчицей эля.

Так, или я чего-то не понимаю, или тут действительно что-то происходит. Покосившись на сидящих напротив ведьм (выражения их лиц тут же стали кристально честными, словно им было, что скрывать), я посоветовала себе выбросить из головы всякие глупости и насладиться праздником. Но, как всегда моим надеждам не суждено было сбыться. На наш стол упала тень, а затем у меня над ухом раздался приятный мужской баритон:

— Не желают ли дочери Элькаты присоединиться к нашему столу?

Повернувшись, я увидела перед собой типичного норданца. Светлые волосы, небесно— голубые глаза и исполинская фигура — этих воинов ни с кем другим не перепутаешь. В отличие от Алики с Лией мне уже приходилось встречаться с представителями этого северного народа — и они не вызывали у меня такого изумления, и дара речи я не лишилась.

— Мы с радостью примем твое предложение, — бегло глянув на его родовой медальон, я закончила, — сын Ледяного Дракона.

В голубых глазах промелькнуло неподдельное удивление, и воин с уважением протянул:

— Прелестная госпожа разбирается в нашей культуре?

— Немного, — слегка улыбнулась я и, первой встав из-за стола, последовала за ним.

— Вель, — горячо зашептала мне на ухо идущая рядом Лия, — а они с нами ничего не сделают?

Видимо, на сестрицу этот воин произвел сильное впечатление, раз она мигом забыла, что является далеко не самой слабой ведьмой.

— Нет, — качнула головой я, — норданцы относятся к ведьмам с почетом. Мы для них кто-то, вроде жриц.

— Надеюсь, ты знаешь, о чем говоришь...

— Пусть будет светла ваша дорога, — поприветствовала я сидящих за столом мужчин.

— Пусть и ваш путь будет всегда освещен лунным светом, — нестройным хором отозвались они. Несколько воинов пододвинуло нам стулья. Мне досталось место рядом с пригласившим нас норданцем.

— И почему же такие прекрасные девушки были в одиночестве? — улыбнувшись, поинтересовался один из них.

— Не нашлось подходящей компании, — хмыкнула сестрица, осмелев, и задорно подмигнула, — но теперь эта досадная оплошность исправлена.

— И за это обязательно стоит выпить! — добавила Алика.

Воины одобрительно захохотали и, подняв кружки вверх, одним большим глотком осушили их.

— Выпей за наше здоровье, госпожа, — воин, назвавшийся Скальдом, протянул мне чашу, наполненную до краев. Я молча приняла напиток из его рук и сделала несколько глотков. Вкус был странным, но мне понравился этот напиток. Я хотела было поинтересоваться, что именно мне подсунули, но хмель ударил в голову. В ушах зашумело. Почти не соображая, что делаю, я осушила кубок до дна. Приятное тепло разлилось по всему телу и на мгновение перед глазами все закружилось в странном хороводе.

За первой кружкой пошла вторая, третья, пятая, а после седьмой я уже потеряла счет. Пили за все: за победу, друзей, семью, богов. И последнее, что я запомнила прежде, чем рассудок меня окончательно покинул, была заунывная песнь менестреля о несчастной любви.

*Шариты — древний народ, обитавший в горах на юге.

*Альшарум — шаритская богиня, создательница этого мира. Искра ее силы в каждом живом существе, поэтому шариты никогда не проливали чужую кровь, считая, что тем самым они ее оскорбляют.

*Эльката — древняя богиня, считающаяся покровительницей ведьм и являющаяся хранительницей истины. Особо почитается на севере.

6

Неожиданно раздавшийся стук в дверь молотом отозвался в моей голове. С трудом разлепив глаза, я различила очертания лежащих рядом со мной на кровати подруг, и просипела:

— Кто там?

— Ваша совесть, — голос Алькиного братца был до неприличия жизнерадостным.

— Сгинь, нечисть! — сонно пробормотала сестрица и перевернулась на другой бок.

— Надеюсь, что вы там одни, потому что мы заходим.

Дверь с жутким скрипом (а может, мне это просто показалось) распахнулась, являя моего похмельному взору Вира и Яромира.

— Она тебя убьет, — сочувственно пробормотала я колдуну, представляя как разозлиться Лия, когда, проснувшись, увидит перед собой Ярика. Выглядим-то мы сейчас наверняка не самым лучшим образом.

— Чего ты шумишь? — возмутилась потревоженная нашим разговором Алька.

— У нас тут...гости.

— Ну, так выгони их! — подруга приоткрыла глаза и, удивленно глянув на своего ненаглядного братца, пробормотала. — Ты чего тут забыл? И как нас нашел?

— Найти вас было не проблемой, — он протянул мне кусок деревяшки, на которой было вырезано "Ушли развлекаться."

— Ничего себе! — присвистнула я и поинтересовалась.— Чья была идея?

— Вы тут о чем вообще? — Лия присела и внимательно посмотрела на "послание", которое было у меня в руках, потом перевела взгляд на магов и, всхлипнув, пробормотала. — Что вчера было?

Мы переглянулись, тщетно пытаясь вспомнить. Не знаю, как у Лии с Аликой, но у меня вчерашний вечер в памяти не остался.

— Ну...вроде бы мы пили, — неуверенно предположила Алика.

— Поэтому нам так плохо, — подхватила сестрица. — Помню норданцев...

— Вроде бы Велька с каким-то воином целовалась...— перебила ее Алика.

— Ы-ы! — провыла я, откидываясь на подушки. — Пить надо меньше, надо меньше пить...Я вообще пить брошу!

— То же самое ты говорила после того, как чуть не соблазнила архимага Артейского, — хмыкнула подруга. — Я до сих пор не могу понять, чем он тебе приглянулся!

— Не напоминай, — поморщилась я, буквально изнывая от желания убиться о дверной косяк.

Может хоть от этого полегчает? А то вроде бы клин клином принято вышибать.

— Я тогда подумала, что старика вообще удар хватит от вида твоих прелестей, — ехидно продолжила она.

— Алька, перестань! — взмолилась я, но тут в разговор решила вступить сестрица:

— А помнишь как бабушка была тобой довольна! Ты ведь у него выпросила браслет Воруна.

— Не за красивые же глаза он мне отдал, — отмахнулась я. — А за жезл плодородия.

— А вы его вместе потом не опробовали? — злорадно захихикали эти предательницы, видимо, решившие меня добить.

— Как много я о тебе, оказывается, не знаю...— задумчиво пробормотал Вир, посматривая на меня с далеко не дружелюбными намерениями. — И что с тобой делать?

— Ну, ты же не бросишь любимую невесту рядом с этими кровожадными ведьмами? — невинно взмахнув ресницами, поинтересовалась я.

— Тебя бы вообще запереть надо, — хмыкнул он и все-таки сжалился, — ладно, мы будем вас ждать в низу.

Кое-как приведя себя в порядок, мы спустились на первый этаж. Подойдя к сидевшим за столом магам, плюхнулась рядом.

— Держите, — Вир пододвинул нам кружки с каким-то отвратительно пахнущим пойлом.

— Ты решил нас отравить? — полюбопытствовала я.

— Это зелье от похмелья.

— Думаешь, поможет? — иронично уточнила Алика, но все же сделала глоток. Я последовала ее примеру.

— Тьфу, ну и гадость! — с трудом удержавшись, чтобы не сплюнуть, пробормотала я.

— Вы приходите в себя, а я пока улажу вопрос с транспортом. Перемещаться вам в таком состоянии нельзя, — недовольно отозвался он и поспешил покинуть таверну.

— Чего это с ним? — удивилась я.

— А, по-моему, он всегда такой, — фыркнула Лия.

— Вроде бы вчера он был более дружелюбным, — хмыкнула я и, поднявшись из-за стола, бросила, — я сейчас вернусь.

Колдун нашелся около конюшни. Он стоял, запрокинув голову, и напряженно всматривался в небо.

— Вир! — позвала я, но он никак не отреагировал.

Я подошла ближе, но маг все так же продолжил меня игнорировать. И что я уже успела такого натворить-то?

— Вир, — я подергала его за рукав, — ну, Вир.

— Чего тебе? — он повернулся, смотря поверх моей головы. Меня такое положение дел не устраивало, и я, поднявшись на цыпочки, заглянула ему в глаза.

— Почему ты на меня так злишься?

— Ты могла нам все испортить своими выходками, — вздохнул он. — Или тебе так хочется замуж за княжича? Сама же знаешь, что простого отказа он не потерпит.

— Я вообще замуж не хочу! — горячо заверила его я, а затем покаялась. — Ну, прости меня, пожалуйста! Обещаю, в следующий раз будем напиваться вместе.

— На тебя просто невозможно долго сердиться, — беззлобно проворчал он.

— Значит, ты больше не злишься? — обрадовалась я и, дождавшись его кивка, продолжила. — Пойдем тогда, а то нас, небось, уже разыскивают.

На миг в его глазах отразилась печаль и тут же пропала. Колдун встряхнул головой, словно пытался отогнать непрошенные мысли, и весело мне улыбнулся.

— Пожалуй, нам действительно стоит поторопиться. А то мало ли, что они напридумывают, — он задорно мне подмигнул, — еще решат, что я тут твоей слабостью воспользовался...

Хмыкнув, я взяла его за руку, чтобы все выглядело как можно правдоподобнее, отправилась к уже заждавшимся нас ведьмам.

— Ну, вас только за смертью посылать! — возмутилась сестрица, как только завидела нас.

— А где Яромир? — поинтересовалась я у прислонившихся к стене таверны (видимо, чтобы удержаться на ногах) ведьм.

— Оплачивает наши комнаты,— пробормотала Алика, с трудом сфокусировав на мне свой взгляд. — Сама понимаешь, мы на это сейчас не способны...

— Да уж, — усмехнулся ее братец, — вы вообще сейчас ни на что не способны. Что вы пили?

— Ну...э-э, — Алика с Лией смущенно потупились, не в силах ничего вспомнить, а потом вопросительно уставились на меня. -...Веля?

— Простите, я забыла спросить, — огрызнулась я.

— И зачем мы вообще к норданцам подсели? — вздохнула сестрица и тут же нашла виноватую во всех бедах. — Не надо было тебя слушать!

— А вас никто не заставлял пить.

— Как это "не заставлял"! — возмутилась ведьма. — Нам что нужно было в сторонке сидеть, пока ты со своим воином любезничала?

— Да не кричи ты, — одернула ее Алика, со стоном осев на землю. — Голова сейчас расколется!

— Хорошо тебе, Велька, — пробормотала Лия, оказываясь рядом с Аликой на земле. — Похмельем не страдаешь...

— Да уж, — ядовито отозвалась я. — Мне и впрямь лучше всех!

— Прости, — спохватилась сестрица, поняв, что задела меня за живое. Ведь чем сильнее ведьма или маг, тем больше у нее похмелье. А мне...хватило всего лишь нескольких глотков целебного отвара, любезно предоставленного трактирщиком, чтобы прийти в себя.

— Ничего, — натянуто улыбнулась я и попыталась отшутиться, — главное, чтобы от твоих криков наши вчерашние собутыльники не проснулись.

— Что, все настолько плохо? — тихо поинтересовалась Алика.

— Да нет, — улыбка сошла с моего лица, стоило только вспомнить о норданце, — наоборот, слишком хорошо.

От дальнейших расспросов меня спас конюх, ведущий под уздцы лошадей.

— Ох, я на нее не залезу — простонала Лия, поднимаясь с земли.

— Ничего страшного, — вернувшийся Яромир легко подхватил ее на руки и посадил на коня.

— Нельзя же так...неожиданно! — возмутилась в миг позеленевшая сестра, но затем смягчилась. — Спасибо.

Нам с Аликой было не так плохо, поэтому на коней мы смогли залезть без посторонней помощи. Путь наш был недолгим. Как только мы добрались до небольшого озера, Вир отпустил коней и принялся чертить на земле руны.

Мне никогда не была доступна пространственная магия, поэтому, в отличие от развалившихся на травке ведьм, я внимательно наблюдала за магом, старательно запоминая, что он делает. Кто знает, вдруг когда-нибудь пригодится?..

Хотя, ладно, чего уж саму себя обманывать. Вряд ли мне выпадет случай воспользоваться полученными знаниями, но это все равно не умаляет мой интерес. Меня всегда восхищал этот вид магии, большей частью потому, что я никак не могла понять как так можно — за одно мгновение оказаться за сотни, тысячи миль от того места, где ты только что был. И, несмотря на то, что я довольно сносно разбиралась в теории, пространственные переходы являлись для меня самой большой загадкой.

— А это что за руны? — полюбопытствовала я, подойдя к магу. — Почему они выходят за границы круга?

— Это внешняя защита, — охотно начал объяснять он, — чтобы ничто не смогло прервать перемещение. А вот эти, — Вир указал на надписи внутри круга,— для того, чтобы ничто не проникло из вне.

— Это, конечно, очень интересная лекция и не хочется вас прерывать, но ты скоро закончишь? — встряла в наш разговор Алика. — Если мне в ближайшее время не выпить целебного настоя Настасьи, то я рискую превратиться в очень кровожадное чудовище...

— Да все уже готово, — насмешливо фыркнул Вир, прекрасно знавший, что спорить с женщиной себе дороже. А если это еще и ведьма, у которой похмелье, то и подавно.

— Вот и отлично!

В мгновение ока они оказались в круге и выжидательно уставились на нас. Что нам еще оставалось делать, кроме как последовать их примеру?

Убедившись, что ничьи руки или ноги не выходят за пределы круга (а то они так и останутся тут), Вир зашептал какое-то заклинание на незнакомом мне языке. Ненадолго нас окружило сияние, а когда я вновь обрела способность видеть, то мы уже были во дворе дома.

Окрыленные надеждой в скором времени получить зелье, Алька с Лией резво взбежали по ступенькам на крыльцо. Я нехотя последовала за ними.

Ну, снова здравствуйте, родные пенаты.

Вот уже несколько часов, с самого рассвета, я сидела у небольшого болота и сетовала на судьбу-злодейку. Моя давняя знакомая, кикимора, Ульва была не только благодарной слушательницей, но еще и умела сопереживать. А сейчас это было именно то, что нужно.

— Нет, ты представляешь, за какую-то попойку они меня наказали! — изливала душу я. — Можно подумать, мы так в первый раз сбегаем!

— Вот-вот, — закивала кикимора, — совсем житья не стало. И меня тоже наказали...

— А тебя-то за что? — заинтересовалась я.

— Да...— Ульва смущенно потупилась и словно нехотя продолжила, — очередного путника чуть не утопила...И теперь вот месяц из этого болота ни ногой!

Она раздраженно запустила в болото камень и, прошептав под нос далеко нелестные высказывания, негодующе засопела.

— Ну, у тебя отец отходчивый, — успокоила ее я, — и замуж против воли точно не выдаст.

— Это точно, не то что твои тетки, — довольно захихикала та, — ждут не дождутся, когда мужней станешь.

— И не говори, — вздохнула я. — А сами-то, можно подумать...

— Не грусти, Вель, — отозвалась кикимора, всегда тонко чувствующая мои эмоции. — Все у тебя образуется. Получишь сандалии — и сможешь летать...а еще весь мир увидишь!

— Мир-то я и так могу увидеть, — хмыкнула я, — так ведь не в этом дело.

— А в чем же тогда?

— Все это, — я глянула на видневшийся вдалеке дом, — оно ненастоящее. Да даже этих женишков возьми — им ведь не я нужна. Для Вира это просто пари, а остальным подавай могущество рода... Все, что угодно, только не я сама.

— Но я думала, что тебе никогда не было до этого дела, — удивленно пробормотала кикимора, — главное ведь, что твоя семья тебя любит.

— Любят, — согласилась я. — И от этого еще хуже.

Как бы я не хотела признаваться даже самой себе, но моя слабость всегда меня бесила. Это было невыносимо — быть частью великого рода...быть его позором. Конечно, некоторых магов совершенно не волновало сколько у меня сил, но их было так мало и большинство из них были старше моей бабушки. Другие же меня презирали. Пусть они и не смели говорить мне это прямо в лицо, но я видела.

Это очень просто...нужно всего лишь заглянуть в их глаза и можно будет увидеть даже их души, если захотеть.

Я могла и не смотреть, чтобы не разочаровываться, но, несмотря на то, что правда всегда приносить боль, она, все же, намного приятней любой лжи.

Это ведь только люди любят жить в собственных иллюзиях.

Потому что так проще. Но не лучше.

Но иногда мне тоже хочется создать себе хорошенькую иллюзию, но, наверное, у меня просто не хватает на это смелости...или же глупости. И как бы я не старалась, мне не удастся стать частью человеческого или магического мира. Никогда не будет своих, только чужие.

Вначале это угнетало, потом злило, а вот теперь я почти привыкла.

Единственное, чего я всегда не могла понять — это почему моя семья не отказалась от меня, как поступали из покон веков многие другие. Ведь намного проще уничтожить, стереть из рода, чем оставаться рядом, зная, что тем самым можно навлечь на себя позор. Они любили меня, защищали, оберегали, но это все равно меня не спасло.

Я много раз хотела уйти. Исчезнуть, чтобы дать им возможность забыть обо мне, но в последний миг вся моя решимость куда-то улетучивалась. Может, так происходило потому, что я тоже их любила, а может, потому, что мне было просто некуда идти. Ведь где бы я ни оказалась, я всегда буду Веллийской, независимо от того, хочу я этого или нет.

— А, по-моему, сила не так важна, как многие думают, — прервала мои размышления Ульва. — Она не всегда может дать то, чего хочешь...

— Это не так, — качнула головой я, — вот чего хочешь ты? Какое твое самое сокровенное желание?

— Ну, я...— она придвинулась ко мне ближе и едва слышно зашептала, — я хочу увидеть мир, хочу ходить по земле. Разве магия может изменить мою природу?

— Магия может все, — отозвалась я. — Я слышала, что однажды ведьма, ставшая навьей, смогла частично вернуть свой облик.

— Это невозможно! — потрясенно выдохнула Ульва.

— Все возможно, если у тебя есть сила.

Пусть я и не умела читать мысли, но сейчас я точно знала, о чем думала маленькая кикимора, которая только что узнала, что ее мечта может когда-нибудь осуществиться.

Ведь все мы о чем-то мечтаем, независимо от того, кто мы есть — маги, люди или же нечисть. Мы можем не признаваться в этом или просто не догадываться, но все мы отчаянно чего-то желаем. Большинство мечтает о власти и силе, другие, как и Ульва о том, что никогда не было им доступно, что они никогда не видели и не чувствовали.

Но почти все эти желания выполнимы.

Все, кроме моего, потому что воплотить его в жизнь не под силу даже богам. И, наверное, с моей стороны довольно глупо продолжать мечтать, но я ничего не могу с собой поделать. Потому что все мы, несмотря на то, кем являемся, всегда хотим того, что не имеем.

Кто-то однажды сказал мне, что мы умеем мечтать, потому что это дает нам силы стать теми, кем мы хотим быть.

Это не совсем правда.

Иногда это заставляет себя ненавидеть.

7

Вскоре наше с Ульвой уединение было самым возмутительным образом нарушено. На поляне появился Вир и, увидев меня, расплылся в довольной улыбке:

— Ты-то мне и нужна!

Кикимора заинтересованно покосилась на мага и, не удержавшись, поинтересовалась:

— Это и есть...жених?

— Он самый, — вздохнула я и, повернувшись к нему, спросила. — И зачем ты меня искал?

— Не я, — отмахнулся тот, — а Мирослава. Говорит, что-то важное...

Ну, вот. Только я собралась насладиться своим одиночеством, как тут же кому-то понадобилась. А ведь, будь на месте бабушки кто-то другой, упросила бы мага соврать, что он меня не нашел, а так, придется идти. Нехотя встав с валуна, на котором сидела, я наклонилась к Ульве, чтобы попрощаться.

— А жених у тебя хорошенький, — усмехнулась кикимора и, заговорщицки мне подмигнув, предложила, — как только решишь овдоветь — скажи. Мы с сестрами с радостью тебе поможем!

— Обязательно, — пообещала я, приятно удивленная ее заботой. Вот и верь потом всем этим магистрам, заунывно вещающим в академиях о том, что нечисть — это кровожадное чудовище, не способное ни на какие чувства.

Ульва еще раз мне подмигнула, а затем скрылась, взболомутив воду и подняв со дна ил и тину.

— А как ты меня нашел?

— Ну, маг я или не маг? — хмыкнул Вир. — Неужели не смогу найти любимую невесту?

— Это меня Яра сдала? — догадалась я. — Что ты ей наплел?

— А мне даже ничего и говорить не пришлось, — фыркнул он, — она как узнала, что я тебя ищу — тут же все рассказала. По-моему, она перечитала любовных романов. Что может быть заманчивого в свидании на болоте?

Я хмыкнула, соглашаясь. Что поделать, у сестры всегда было необычное представление о романтике.

— Я сначала не поверил, что ты действительно будешь тут, — вдруг сказал колдун, когда мы отошли на значительное расстояние от болота. — Почему ты постоянно с ними путаешься?

— Ты это о ком? — я сделала вид, что не поняла. Уж слишком мне не нравилось, как начинался этот разговор.

— Не притворяйся, — качнул головой Вир, — ты прекрасно знаешь, кого я имею в виду. Что дает тебе нечисть такого, чего не могут живые?

Я обреченно вздохнула, поняв, что маг так просто не оставит меня в покое. Далась же ему эта нечисть!

— Дело не в этом, Вир, — попыталась перевести тему я, но он не дал мне вставить и словечка.

— Так нельзя, Велислава. Это ненормально! — недовольно отозвался маг и, остановившись, схватил меня за локоть и притянул к себе, заглядывая в глаза. — Ты ведьма, а ведешь себя с ними, как с ровней.

— Я ведьма только на половину, — тихо ответила я. — Не забывай об этом.

Он пристально всмотрелся в мое лицо, и, видимо, не найдя там того, что искал, раздраженно бросил:

— Раньше ты не была такой.

Я отступила от него на шаг и, потерев ноющую руку, пробормотала:

— Раньше все было по-другому.

Вир что-то пробормотал сквозь зубы и судорожно сжал кулаки. Я испуганно покосилась на него, не понимая, что же его так взбесило. Признаться честно, такой маг меня пугал. Задумай он что-либо, я даже сопротивляться не смогу: куда уж мне тягаться с ним силой?

— Почему же тебе с ними лучше? — повторил он.

— Если я скажу тебе, то мы сможем пойти дальше? — взмолилась я, мечтая только о том, чтобы все закончилось поскорее.

— Да.

— Они...— я запнулась, не зная, как правильнее сказать, но все же продолжила, — они настоящие.

И опустила голову, чтобы не встретиться с ним взглядом, потому что прекрасно знала, что увижу. Но маг ничего не говорил, и когда я уже подумала, что он уже ушел, до меня донеслось яростное:

— А мы, по-твоему, какие? Выдуманные?

— Нет, — горько усмехнулась я, — вы просто другие.

— Ты окончательно потеряла рассудок.

Я и не ожидала услышать ничего другого — все так говорили, только узнав о том, что я запросто болтаю с нечистью, которой вроде бы пристало желать моей смерти, а не развлекать беседами. Было бы странно, пойми он меня...

— А даже если это и так, — пожала плечами я, — тебе-то что?

— Ты мой друг, — начал Вир, но я, даже не дослушав, перебила его.

— Друг?! — ядовито повторила я, вскинувшись. — Мы не виделись уже несколько лет, и вот, внезапно объявившись, ты считаешь, что в праве вести себя так? А где ты раньше был, друг?..

И не говоря больше ни слова, я развернулась и побежала к дому. Мною овладели такая злость и обида, что хотелось вернуться и разорвать его на мелкие кусочки. Никто никогда не осуждал меня, а тут вдруг этот проклятый маг решил залезть мне в душу. Какое ему до меня вообще дело?! Он ведь просто выиграет свое пари — и вновь исчезнет, до тех пор, пока ему еще что-то не понадобится.

Слезы так и норовили выступить на глазах, и я с трудом сдерживалась, чтобы не разрыдаться в голос. С силой сжав руки в кулак, да так, что ногти впились в ладони, я постаралась успокоиться. Не хватало еще, чтобы кто-то из родни заметил, что что-то случилось, от них ведь так легко не отделаешься! Пока не узнают, что случилось — не оставят в покое. А уж в том, что в этом случае, они поддержат сторону Вира, я не сомневалась. Им ведь не вдомек, каково это...быть такой, как я.

Нечисти глубоко наплевать на то, сколько у меня сил и к какому роду я принадлежу. Они смотрят намного глубже, в самую душу. Поэтому люди боятся их пуще колдунов. От них ничего не утаишь — не только любую ложь мигом почуют, но и самые страшные грехи, в которых и себе-то порой боишься признаться.

Они были настоящими. И с ними настоящей себя чувствовала я. Не нужно было надевать никакую маску, чтобы не выказать истинных чувств, как я это делаю дома, не нужно было притворяться, что мне все равно, когда я слышу презрительный шепотки от более одаренных ведьм. Все это рядом с ними было бесполезным.

Да, они не были ни людьми, ни чародеями, и порой меня пугала их звериная природа. Но разве, разве чудовищем может быть только тот, кто им родился? Разве убивают только те, кто впитал жажду убийства с молоком матери и кровью предков? Все эти истории, рассказанные людям в детстве о кровожадности и жестокости нечисти, разве они не меркнут по сравнению с теми зверствами, на которые способен маг или человек по отношению к себе подобным?

Какое мы имеем право осуждать их, так похожих на нас?..

Наверное, именно поэтому нечисть и ненавидят. Потому что, заглянув в их сущности, мы способны найти там свое отражение.

Сколько себя помню, я никогда не боялась нечисть, как это делают люди, и не презирала, как маги. Они всегда для меня были просто ... другими. Странными, чуждыми, но от этого не менее интересными. А еще они не умели обманывать, и даже не понимали, зачем это нужно делать. Пусть они не умели любить, как это можем мы, но они и не умели предавать. А для меня это всегда много значило. Я не знаю, были ли они мне друзьями, а самое главное, была ли я для них другом, а не занятной зверушкой, но это было и не важно.

Потому что они просто были рядом. И для меня этого было достаточно.

Оказавшись у порога, я остановилась и, сделав несколько глубоких вздохов, вошла, моля всех богов, чтобы никто меня не увидел. Но, как это случается довольно часто, моим надеждам не суждено было сбыться.

— Велислава, все в порядке? — озадаченно поинтересовалась тетушка Сильвия, не сводя с меня пристального взгляда.

— Да, — натянуто улыбнулась я и поспешила как можно скорее скрыться с ее глаз, потому что она, как никто другой могла ощущать чувства других, а мне сейчас именно это было нужно меньше всего.

Сократив дорогу через галерею предков, чтобы больше не с кем не встретиться, я подошла к покоям бабушки. Интересно, для чего я ей понадобилась?..

— Заходи, — донеслось из комнаты прежде, чем я успела постучать. Что поделать, ведьмы всегда могли ощущать своих родных, а уж для таких могущественных как Мирослава, это вообще было плевым делом.

Бабушка сидела за столом и разбиралась в каких-то бумагах. С любопытством глянув на странные формулы, я перевела взгляд на нее. Она отложила в сторону книгу и, тепло мне улыбнувшись, указала на ближайшее кресло:

— Садись.

— Я натворила что-то еще? — решила сразу уточнить я, чтобы знать, к чему готовиться.

— Нет, — отмахнулась она, — я просто хотела попросить тебя об одолжении...

— Меня? — изумилась я, не понимая, чего могу сделать такого, что не могут другие.

— Видишь ли, — она откинулась на спинку стула, — один мой старый друг хочет передать мне прелюбопытнейшие свитки, но в силу своего здоровья не может сделать этого сам.

— И ты хочешь, чтобы я взяла их? — предположила я. — А нельзя воспользоваться магической почтой?

— Нет, — бабушка покачала головой, — они слишком важны для меня. Ты сделаешь это для меня?

-Ну-у...— задумчиво протянула я, не зная, что и сказать, и задала мучающий меня вопрос, — а почему именно я?

— Я подумала, что ты будешь рада развеяться, — пояснила Мирослава,— Тем более, Алика тоже может поехать с тобой. Да и ее брат...

— А без него никак нельзя? — взмолилась я, не горя желанием провести с ним несколько дней в пути. И не потому что я до сих пор на него злилась, а потому, что мне было неловко за свою вспышку гнева. Наверное, со стороны я вообще выглядела очень глупо...

— Велислава, — она прищурилась, словно пыталась разглядеть что-то во мне, — я чего-то не знаю?

— Ну, это зависит от того, что ты имеешь в виду...— начала я, но бабушка меня перебила:

— Прекрати паясничать. Что он тебе сделал?

Я съежилась под ее пристальным взглядом, но промолчала. Конечно, нажаловаться на мага было легче всего и, признаюсь, именно это я и хотела вначале сделать, но потом передумала. Уж слишком низко это было и подло. В конце концов, неужели, мы сами не сможем решить наши разногласия, не прибегая к чужому вмешательству? Ведь нам уже далеко не по пять лет, когда наябедничать старшим было настоящим удовольствием и ничего, кроме небольшого подзатыльника в наказание мы получить не могли. Да и тем более, я не была уверена, что предмет нашего спора пришелся бы бабушке по душе.

— Велислава... — в ее голосе прозвучали угрожающие нотки, и я поспешила ее успокоить.

— Ничего он мне не сделал, — отмахнулась я как можно беспечней. — Все нормально.

— Уверена? — уточнила она. Я кивнула.— Тогда можешь идти.

Она вновь погрузилась в свои бумаги, давая понять, что больше меня не задерживает. Облегченно переведя дух, я поднялась и прошла к двери.

— А где находится этот твой друг? — поинтересовалась я напоследок.

— В Ярве, — отозвалась бабушка, не отвлекаясь от своих записей. — Это недалеко отсюда.

Я кивнула, забыв, что она меня не видит. Хотя, с последним утверждением можно было поспорить, недаром люди частенько поговаривали, что у ведьм глаза даже на затылке. Задумавшись, я не заметила обеспокоенного взгляда, брошенного на меня бабушкой, и покинула ее комнату.

Что ж, значит, Ярв.

Этот небольшой городок находился в трех днях пути от нашего имения. Когда я была маленькой, мы с тетушками частенько туда наведывались: вроде бы там жил один талантливый травник. Но то ли старик давно умер, то ли теткам больше не нужны были его услуги, с тех пор как я повзрослела, мы туда не ездили.

— ...Эй, а чего это ты такая задумчивая? — насмешливо фыркнула Алька, выскочившая из-за поворота. — Случилось чего?

— Да нет, — покачала головой я, — бабушка просит в Ярв съездить...Ты со мной?

— Ярв?— подруга задумчиво прищурилась, а затем довольно протянула, — А давай! Чего тут целыми днями просиживать?

— Тем более, вдвоем веселей, — поддакнула я.

— Втроем, — поправила меня Алика, и, заметив мой непонимающий взгляд, пояснила, — братец тебя не отпустит одну.

— С чего бы это? — вскинулась я. А ведь так хотелось уехать по-тихому, чтобы никто ничего не узнал...

— Это ты мне скажи, — ухмыльнулась она, — я как его увидела — обомлела. Ты его, часом, по голове не била?

— Не била, — недовольно отозвалась я, — но очень хотелось.

— Что вы не поделили? — предвкушающее поинтересовалась подруга. — Или, может, кого?

— Ничего мы не делили, — нехотя пробурчала я. — И все у нас нормально.

— Так я тебе и поверила, — качнула головой она, — у него было такое лицо...

— Какое? — сразу же заинтересовалась я.

— Ты рассказываешь мне, что между вами произошло, а я в красках описываю его страдания, договорились? — ухмыльнулась Алька.

Вот ведь...вымогательница. Знает же, чем меня можно заинтересовать, и пользуется этим.

— Да там и говорить нечего, — пробормотала я, — просто он решил, что имеет право отчитывать меня...и вообще, вот какое ему дело, общаюсь я с нечистью или нет?

— А я-то надеялась на что-то более, — под моим внимательным взглядом Алика запнулась и быстрее закончила. — На что-то более интересное.

— Ну, извини, — фыркнула я, — что не развлекли тебя. А чего ты ожидала?

— Да ничего такого, — нехотя пробормотала подруга, поспешив отвести от меня взгляд.

— А знаешь, — я покосилась на нее, — по-моему, ты что-то скрываешь.

— Я? — картинно изумилась она и, нервно улыбнувшись, промямлила.— Разве я могу...от тебя?!

— Обычно ты врешь убедительнее.

Алька вдруг смутилась, а затем, выдала что-то о срочном деле, и поспешила сбежать. Гм...Неужели стряслось что-то серьезное? Не припомню, чтобы она когда-нибудь вела себя так. И эти ее странные вопросы...А может она влюбилась? Я удивленно посмотрела ей вслед и пожала плечами. В конце концов, у всех есть свои секреты, и если Алика захочет, она сама все расскажет.

Хотя, не скрою, мне было безумно интересно.

8

Вот уже несколько часов я тряслась в седле и мысленно проклинала того творца, в чью голову пришла безумная идея создать лошадей. Худших тварей я в жизни не видывала и, пожалуй, самой опасной была именно моя кобылка. Не нужно было соглашаться на нее, ведь ясно же было, что она не совсем в порядке...

Серая в яблоках лошадь выглядела столь несчастно и убого, что стоило мне ее увидеть, как я прослезилась от жалости. Но попытка накормить страдалицу в порыве чувств сочными яблоками не увенчалась успехом — нахалка не только отказалось от угощения, но и чуть не оттяпала мне руку. В общем, отношения у нас не задались с самого начала. И я была абсолютно уверена, что кобыла, ехидно косившая на меня своими медовыми глазами, специально попадала во все ямки на своем пути, получая ни с чем несравнимое удовольствие от моих болезненных стонов.

В отличие от меня, Алика и Вир редко путешествовали пешком, предпочитая либо собственные крылья, либо пространственную магию, и сейчас от всей души наслаждались поездкой. Я бы тоже наслаждалась, если бы моя коняшка вела себя так же смирно, как и Алькина Пегая. Завистливо покосившись на мирно дремавшего в корзинке у подруги Тимофея, невесть зачем увязавшегося за нами следом, я грустно вздохнула и еще крепче вцепилась в поводья, хотя, казалось, крепче уже было невозможно. "Нужно было заподозрить неладное уже тогда, когда кот отказался ехать со мной," — попрекнула я себя, настороженно в любой момент ожидая очередной гадости от кобылки. И она не заставила себя долго ждать.

Не с того не с сего, она вдруг взбрыкнула и перешла на галоп. Коротко взвизгнув, я попыталась остановить ее, но все мои усилия были тщетны. Животное упрямо неслось вперед, не реагируя ни на проклятья, ни на мольбы, ни на натянутые поводья. Единственное, что мне оставалось — это покорно ждать пока кобыла успокоится или же пока меня не спасет кто-нибудь (на последнее приходилось рассчитывать меньше всего). Когда впереди показался могучий дуб, шириной где-то в мой рост, я испуганно зажмурилась, понимая, что после столкновения от меня ничего не останется, и приготовилась к удару. Но его не последовало. Вместо этого лошадь так резко затормозила, что я вылетела из седла и, скатившись по пологому склону, угодила в густые заросли шиповника.

— Вот тьма...— простонала я, выползая из кустов и с трудом поднявшись на ноги. — Убью это животное! На живодерню отправлю!

Слава духам, что я еще цела осталась, а то ведь не мудрено убиться, с такой высоты упав. Выудив из волос несколько травинок и сухих листьев, я пожалела, что у меня нет с собой зеркала. Хотя, наверное, хорошо, что нет: вид у меня, небось, был самый что ни на есть плачевный.

— Велислава! — где-то совсем рядом раздался голос Вира.

— Тут я, — отозвалась я, не утруждая себя говорить громко, прекрасно зная, что маг и так услышит.

Я оказалась права: слух не подвел Вира — и уже через мгновение он был рядом со мной. И вид у него был очень обеспокоенный, что мне польстило. Приятно, когда за тебя переживают.

— Ты цела? — он внимательно оглядел меня с ног до головы, видимо ища смертельные раны.

— Да, только пару царапин получила, — отмахнулась я, всхлипнув. Было ужасно обидно и почему-то...стыдно, хотя моей вины тут вообще не было. Мерзкая кобыла!

— Эй, ну чего ты, — ласково улыбнулся мне маг и, протянув руку, вытер со щеки грязь, — подумаешь, упала. С кем не бывает?

— Ни с кем, кроме меня, — пробурчала я, с трудом удерживаясь от того, чтобы позорно не разрыдаться у него на глазах. Больше всего на свете мне сейчас хотелось провалиться под землю. И утащить туда за собой эту проклятую кобылу.

— Не говори глупостей, — покачал головой он. — Знаешь, сколько раз я с Кхаруна падал, пока он ко мне не привык?

— И сколько же?

— Ну-у, — Вир тут же смутился, — около десяти.

— За все время? — уточнила я. Маг кивнул. — Вот видишь! Я на ней всего несколько часов — и уже чуть не убилась!

— Не преувеличивай, — фыркнул он. — От царапин не умирают.

— Угу, ты прав,— кивнула я, отряхиваясь. — Это я сама во всем виновата, такая неумеха...

Я судорожно вздохнула, стараясь успокоиться, но сердце защемило так, что глубокий вдох едва пробился через ком в горле, а перед глазами все расплылось — и я все-таки не выдержала, заплакала.

Дура.

— У тебя что-нибудь болит? — я с удивлением отметила, что стою, прижавшись к Виру, а он ласково перебирает мои волосы.

— Плечо и колено, — пожаловалась я и, приподняв голову, посмотрела ему прямо в глаза.

-Пойдем, будем тебя лечить. Только пообещай, что больше не будешь плакать,— от его искренней улыбки вдруг стало так тепло на душе, что все мои слезы моментально испарились. — Обещаешь?

— Да.

Он вдруг легко подхватил меня на руки, а я, от неожиданности, вцепилась в него словно клещ.

— Т-ты что делаешь, Вир? — сдавленно прошептала я.

— Тебе нельзя идти самой, — спокойно пояснил маг, — а вдруг ты себе действительно что-нибудь сломала?

Возразить было нечего, поэтому я промолчала. Только вот страх того, что он меня выпустит из рук (я ведь далеко не пушинка), не давал мне покоя. Но Вир спокойно продвигался сквозь заросли, словно я ничего не весила.

— Не бойся, не уроню, — едва слышно пробормотал он.

— А как ты...— промямлила я, покраснев.

-У тебя все на лице написано.

Так мы и вышли из-за деревьев: усмехающийся маг и я, красная как рак.

— Ой, а чего это вы так? Ты сильно ушиблась? Все в порядке? — засыпала нас вопросами Алика, как только приметила.

— Ну, что, будем лечить пострадавшую? — весело поинтересовался Вир, усаживая меня на пенек.

— Ей уже ничего не поможет, — промяукал Тимофей, спрыгивая рядом.

— Если мне когда-нибудь понадобиться сочувствие, я буду знать, где его искать, — беззлобно проворчала я.

— Только не дергайся, — попросила меня Алика, протягивая руки к моим царапинам. Я понятливо кивнула и принялась внимательно наблюдать за ней.

Целительство мне было недоступно так же, как и все остальное. Не то, чтобы я не знала, что именно нужно было делать, нет. Просто у меня никогда не получалось нужного результата: вместо того, чтобы залечить рану, я просто выплескивала свою силу, передавая ее другому. Конечно, если мой подопытный был чародеем — он мог закончить начатое за меня, просто перенаправив потоки в нужном направлении. Если же он был человеком, то моя сила просто выплескивалась в окружающее пространство. Поэтому, лишний раз я старалась никого не лечить.

Что касалось самолечения, дела с ним обстояли еще хуже, чем со всем остальным. Мелкие раны и царапины заживали у меня неимоверное долго, когда как чуть более серьезные — всего за несколько дней. Почему так происходило, не могла объяснить мне даже бабушка, поэтому единственное, что мне оставалось — это пользоваться целительными настоями и мазями как простой человек.

— Вот и все, — довольно улыбнулась подруга.

Я прислушалась к своим ощущением и, с удовольствием отметив, что чувствую себя намного лучше, поблагодарила:

— Спасибо.

— Хорошо, что твоя одежда в порядке, — отмахнулась она. — А то ее я уж точно не восстановила.

Вспомнив, что эксперименты с материальными предметам у Алики всегда заканчивались плачевно, я тоже порадовалась такому совпадению.

— И как же это так получилось? — полюбопытствовал кот.

— Ну, а чего ты хотел, — хмыкнула Алька, — ее же дриады шили!

— Да уж, жаль, что меня дриады не шили.

Когда с моим лечением было покончено, и нужно было продолжать путь, встал вопрос о том, с кем же я поеду. Подходить к своей кобылке я отказалась напрочь. Не то, чтобы я ее боялась, но получать очередные шишки и синяки не очень-то хотелось.

— Мне и так тесно, — категорично заявил Тимофей, развалившись в своей корзине, когда я попыталась уговорить Альку взять меня к себе.

— Ну, подожди, я тебе это еще припомню, — мрачно пообещала я и перевела полный мольбы взгляд на Вира.

— Эх, ты, горе мое, луковое, — покачал головой он и усадил перед собой. Я немного поерзала в седле, устраиваясь поудобнее, а затем, облокотившись спиной о его грудь, довольно произнесла:

— Теперь можем ехать.

— Только не вертись, — прошептал Вир. Щеку обдало жаром — и я вздрогнула.

Было так непривычно снова быть рядом с ним. Так близко.

С наслаждением вдохнув уже давно ставший родным запах, я грустно улыбнулась. Такое ощущение, будто бы прошла целая жизнь, а не два года, с тех пор как мы выбирались куда-то втроем. Жаль только, что мы уже не те, что раньше.

Но ведь я всегда могу просто прикрыть глаза и представить, что все по-старому и что не было никаких разочарований, не правда ли?..

То ли благодаря Алькиному лечению, то ли из-за неспешного хода Кхаруна, меня разморило. Первое время я все еще пыталась ухватиться за ускользающее сознание, прислушиваясь к разговору Вира и Алики, но потом наплевала на это и, расслабившись, полностью отдалась на милость сна.

...Сердце бешено стучит в груди, так и норовя вырваться, кровь пульсирует в висках, а дышать с каждым разом становится все труднее, но я упрямо продолжаю бежать, откуда-то точно зная, что там, впереди, меня ждет спасение. Только бы успеть до того, как солнце полностью скроется за горизонтом. Только бы успеть!

Не заметив торчащие сухие корни, я падаю, разодрав руки в кровь, но быстро поднимаюсь и вновь продолжаю эту сумасшедшую гонку. Подвернутая нога отдает болью, но я стараюсь не обращать на нее внимания, и отчаянно бегу дальше. Твари, возбужденные запахом моей крови, подступают все ближе и ближе, и мне кажется, что я уже чувствую смрадное дыханье бездны за спиной. Но тут лесная чаща заканчивается, и я выбегаю на дорогу, ведущую к поселению.

Раздается звон колоколов, я уже отчетливо вижу шпили смотровой башни и из последних сил заставляю себя бежать. Ну же, Велислава, осталось совсем чуть-чуть, ты сможешь!

Тьма следует за мной по пятам, с радостью пожирая каждый, свободный от света, клочок земли. Я умоляю себя ни в коем случае не оборачиваться, прекрасно зная, что увиденное заставит меня замереть. И тогда я точно стану добычей.

До заветной цели остается совсем немного, мне прекрасно видны фигуры стражников у ворот, призывно машущих мне и что-то кричащих. Скрип задвигаемых ворот заставляет сердце испуганно замереть и тут же забиться часто-часто. Я хочу попросить их подождать меня, но из горла вырывается лишь хрип.

Вот я уже стою у закрытых ворот и отчаянно стучу по ним, кричу, молю впустить меня. Но мне никто не отзывается. Я точно знаю, что меня слышат, но разве жизнь незнакомца способна заставить их рискнуть своей?.. Моя последняя надежда осколками осыпается мне под ноги, оставляя после себя удушающую пустоту.

Стайка ворон, громко каркая, покидает ближайшее дерево. Колокола звонят в последний раз. Все вокруг замолкает.

Тишина становится настолько гулкой, плотной, что мне кажется, будто бы мое дыхание разносится на мили вокруг. Я отворачиваюсь от ворот и, обессилено прислонившись к ним спиной, бросаю взгляд за горизонт. Солнце в последний раз освещает землю своими лучами и исчезает, оставляя после себя лишь беспросветную тьму. Я тщетно пытаюсь что-либо разглядеть, но у меня ничего не выходит. Даже чары не помогают.

До меня доносится призывной вой гончих бездны, а в следующий миг к нему добавляется и мой собственный крик.

Захлебываясь в собственной крови, я рычу, в слепую отбиваясь от нападающих тварей, но разве я могу что-либо поделать?

Сотни, тысячи глоток разрывают меня куски...

Я резко распахнула глаза и, привстав, огляделась по сторонам. Сквозь кроны деревьев светило заходящее солнце, где-то чирикали птицы, прохладный ветер играл в свои бесконечные игры. В середине поляны весело потрескивал костер, а сидящий рядом Вир подбрасывал в него сухие веточки. Рядом развалился Тимофей и что-то довольно мурлыкал. И не было и малейшего намека ни на каких тварей.

На всякий случай осмотрев себя, я облегченно вздохнула.

Сон, это был просто сон.

— Наконец-то ты проснулась! — плюхнувшаяся рядом Алика заставила меня испуганно вздрогнуть. — Я уж было хотела тебя будить.

Я пробормотала что-то неразборчивое, но подруга меня даже и не услышала.

— Не хочешь искупаться? Тут рядом такое озеро!

Поистине детский восторг в ее голосе заставил меня окончательно прийти в себя, и я, улыбнувшись, согласилась:

— А почему бы и нет?

Тем более, разве может быть что-то лучше холодной воды после кошмара?..

Алика резво вскочила с места и, схватив меня за руку, потащила за собой в густые заросли. На миг перед глазами встал лес из сна, но я заставила себя забыть о нем и вслушалась в веселую болтовню подруги.

9

— Тут чудесно, — улыбнулась я, с наслаждением вдыхая наполненный ароматами цветов воздух.

От озера действительно веяло каким-то странным волшебством. Нет, не обычными чарами, а чем-то более древним и сильным. А может, такое ощущение возникало из-за того, что оно было нетронутым. Не то, что остальные водоемы, находящиеся в окрестностях крупных городов: в них я бы и за деньги купаться не стала. Хоть маги и чистят их каждый месяц, но люди умудряются засорить их своими отбросами уже на следующий день. Так что, обычно я обхожу их стороной: мало ли что похуже обычной нечисти там может водиться.

— Велька, не стой, — позвала меня Алика, уже успевшая отплыть на приличное расстояние от берега, — мы тут только до захода солнца.

Оставив на берегу одежду, я по пояс вошла в воду и немного постояла, глядя на игру солнечных лучей, отражавшихся с поверхности озера словно от зеркала, а затем нырнула. Вода была кристально чистой, и я легко могла разглядеть не только дно, но и стайку маленьких рыбешек, проплывавших поодаль. И было тут так тихо и спокойно, что мне отчаянно не хотелось возвращаться обратно в воздушный мир. Но, заметив, озирающуюся по сторонам в моих поисках подругу, я вынырнула за ее спиной.

— Фух, — облегченно выдохнула она, развернувшись, — я-то уж подумала, что потеряла тебя.

— Да что со мной может случиться, — отмахнулась я, расслабленно откидываясь на спину и позволяя воде самой решать, куда мне плыть.

Алика усмехнулась и хотела было что-то мне сказать, как вдруг выражение ее лица изменилось. С удивлением понаблюдав за ее гримасами, я поинтересовалась:

— Ты в порядке?

— Нет, — прошептала она, — до меня что-то дотронулось.

— Водоросли или рыба, наверное, — предположила я.

Подруга сдавленно ойкнула и побледнела.

— Опять!

— Но рядом никого нет, — я внимательно огляделась по сторонам. — Может, тебе показалось?

-Ага, сразу два...три раза, — съязвила она, а затем едва слышно добавила, — а я так и не проверила озеро на наличие всякой опасной живности.

— Что?! — не на шутку всполошилась я. — К-как не проверила?

— Забыла, — покаялась Алика.

Где-то невдалеке протяжно завыли волки. Я поперхнулась готовыми сорваться с языка словами и замерла, настороженно вслушиваясь в звуки леса. Подруга судорожно сглотнула и перевела на меня полный вины взгляд.

— Мы тут умрем, — всхлипнула она.

— Вир нас спасет. — уверенно заявила я. Единственное, что омрачало мои надежды — отсутствие у мага привычки спасать неразумных девиц...

— Он до заката нас и не хватиться.

— А мы подождем.

Алька глянула на меня как на умалишенную и грустно вздохнула.

— Мы замерзнем. А еще нас могут сожрать.

— Ну, ты же у нас ведьма, — фыркнула я, — сделай что-нибудь.

— Нет, — испуганно покачала она головой, — а вдруг, когда я шевельнусь — нечисть меня заметит?

— Ну, нас уже заметили, — резонно возразила я. — Хуже не будет.

— Думаешь?

Я кивнула, стараясь казаться как можно уверенней, хотя сама сомневалась в своих словах. Подруга прикрыла глаза и начала творить поисковое заклинание, когда совсем рядом раздался тихий всплеск. Алька взвизгнула и, в мгновение ока оказавшись за мной спиной, вцепилась в меня словно клещ.

— Оно опять это сделало! — жалобно провыла она, но я даже и не обратила внимания на ее причитания, внимательно наблюдая за водой.

Вот совсем рядом промелькнула едва заметная тень, и моей ноги коснулось что-то холодное. Я едва успела уловить тихий шепот и девичий смех, прежде чем опять наступила тишина.

Слава богам, это никакие не чудовища!

— Ну, хватит уже, вылезайте, — облегченно выдохнув, позвала я. — А то вы мою подругу напугали.

— Вель, ты чего?

— Можешь успокоиться, — отозвалась я, — ничего с нами не случится. Покажитесь.

Вода всколыхнулась, поднялась и начала принимать форму девичьих тел.

— Это кто? — изумленно пробормотала Алика.

— Водяницы.

Нечисть подплыла поближе и, с интересом нас рассмотрев, произнесла:

— Живые?

Я кивнула.

— Живая, живая, — радостно заголосили ее сестры, — увидела!

Водяница несмело дотронулась до моего лица и волос, а затем, довольно улыбнувшись, предложила:

— Пошли! Скучно!

— Вель, а чего они от нас хотят?

— Поиграть, наверное, — пожала плечами я. — Они редко с кем общаются.

— Поиграть? — вскинулась Алька. — Топить будут, что ли?

Нечисть подплыла к ней и, шумно втянув воздух, разочарованно вздохнула.

— Боишься.

— Вы ее напугали, — пояснила я.

— Тогда...— она схватила меня за руку, — пусть идет. Ты оставайся.

— Никуда я не пойду! — возмутилась подруга. — И тебя не оставлю.

— Ничего со мной не случится, — пообещала я, обернувшись. — И...не будем же мы обежать хозяев озера?

— Ну, ладно, — нехотя согласилась со мной Алика. — Только если ты не вернешься...

— Все будет в порядке, — с нажимом повторила я, боясь, что он сможет разозлить водяниц. А уж неприятностей они, если захотят, смогут нам устроить уйму.

Убедившись, что Алька безопасно покинула озеро, и дождавшись, пока она не скроется за деревьями, я повернулась к нечисти.

— Пошли! Пошли! Пошли! — наперебой закричали девицы и, захохотав, поплыли вперед.

Улыбнувшись, я последовала за ними.

Продираясь сквозь густые заросли крыжовника, я в который раз помянула недобрыми словами свою беспечность. Естественно, данного Алике обещания мне сдержать так и не удалось: заигравшись с водяницами, я совсем потеряла счет времени и опомнилась лишь когда на небе появилась луна. Наспех попрощавшись с нечистью, я отправилась на облюбованную нами полянку и, кажется, заблудилась. Потому что думается мне, что этот корень, об который я уже который раз спотыкаюсь, вряд ли имеет собратьев — двойников.

И когда надежда найти поляну стала совсем уж призрачной, я умудрилась заметить отблеск костра. Поблагодарив всех известных богов за то, что они не позволили мне заплутать и сгинуть в лесной чаще, я припустила вперед, надеясь оказаться там как можно скорее. Уж очень я устала от сегодняшнего лошадиного забега и едва держалась на ногах.

— А мы уж решили, что ты себе жабры отрастила, — насмешливо промурлыкал Тимофей, заметивший мое появление первым.

Беззлобно фыркнув в ответ на его замечание, я вытащила из волос листочки и колючки и, присев у костра, вытянула ноги и блаженно зажмурилась. Хорошо-то как!

Подошедшая Алика молча протянула мне тарелку с уже успевшей остыть кашей и, стараясь не смотреть на меня, гордо вскинула подборок и отошла подальше. Вся моя радость по поводу возвращения как-то поутихла, потускнела и пеплом осыпалась мне на ноги. У меня даже аппетит пропал.

— Аль, ты на меня обиделась, что ли? — удивленно протянула я, отложив тарелку в сторону.

— Мы, между прочим, беспокоились, — нехотя отозвалась она, а потом, вмиг растеряв напускное равнодушие, гневно добавила, — тебя так долго не было! Я уже не знала, что и думать.

Я перевела беспомощный взгляд на Вира, но маг никак не отреагировал, предпочтя не вмешиваться в наши разногласия. Иной раз я бы порадовалась его безразличию, но сейчас меня это очень задело. Наверное потому, что я и сама не ожидала от Алики такой бурной реакции.

— Прости меня, — попросила я. — Просто я не подумала...

— Вот именно, что не подумала! — не дослушав, подхватила она. — Тебя же...Они могли просто утопить тебя ради собственной забавы!

— Водяницы не столь кровожадны, — попыталась вразумить ее я, — но зато бывают очень мстительны. Не останься я с ними — мы могли бы вообще в этом лесу сгинуть...

— Мы и сейчас можем сгинуть, — осталась непреклонной подруга. — Они же нечисть!

— Ну и что? — тут же вскинулась я. — Это ведь еще ничего не значит.

Алька хотела было мне возразить, но, так и не найдя нужных слов, просто отмахнулась и, пробормотав "больше так не делай", отправилась на свою лежанку.

Браво, Веля. Ничего, кроме как приносить боль близким, ты больше не умеешь делать! Продолжай в том же духе.

Зная характер подруги, я поостереглась ее сейчас трогать и, решив разобраться во всем утром, принялась за трапезу. Но после очередного красноречивого взгляда, брошенного на меня Виром, я чуть не поперхнулась — и не выдержала:

— Ну что еще?!

— Да так, ничего, — его невозмутимости можно было только позавидовать. Иногда мне даже казалось, что скрывать свои чувства он умел получше бабушки, а ведь она-то за свои годы мастерски обучилась этому искусству.

— Нет уж, — заупрямилась я, твердо намереваясь выяснить все до конца. — Говори, что хотел сказать.

— Думается мне, что ты порой забываешь, кто перед тобой — и начинаешь воспринимать их как равных...— он осекся, заметив враз изменившееся выражение моего лица, и внимательно вгляделся в меня, видимо ожидая очередной вспышки гнева.

Пожалуй, из всех тем для нашего разговора Вир выбрал самую неприятную для меня. Ведь не он первый (и не последний!), кто упрекал меня в слишком близких отношениях с нечистью. Конечно, умом я понимала разумность всех приводимых доводов, но они так и не могли заставить меня переменить свое мнение. Поэтому все разговоры с бабушкой заканчивались тем, что я согласно кивала, а потом вновь шла в лес, чтобы просто поболтать с кем-нибудь из них.

Когда ты читаешь книгу, где подробно описаны все низость и коварство нечисти — это одно, но когда ты заглядываешь в их бездушные, но такие живые, глаза или же любуешься на подаренное ожерелье из редких самоцветов, все, что ты знал, теряет смысл. Когда они делят с тобой твое горе, радость и порой помогают советом, разве тогда ты будешь думать о том, что они тебе не ровня, да и вообще не способны испытывать никаких эмоций?

Не знаю, наверное, во мне слишком много человеческой слабости, потому что я вряд ли смогу когда-нибудь относится к ним по-другому. А если и смогу, то это точно буду не я.

Но это мне самой все кажется таким ясным и понятным, а попробуй объяснить свои чувства другому.

Как мне найти верные слова, чтобы поняли, поддержали, приняли?..

— Может, ты и прав, — покорно согласилась я, не желая спорить. — Просто я не видела от них ничего плохого.

Да и нечисть всегда можно понять. В отличие от людей и магов.

— Не все могут быть столь дружелюбны,— предостерег меня Вир, — а ты бросаешься к ним, словно в омут с головой, и не задумываешься о последствиях.

— Не волнуйся, — вымученно улыбнулась я, — если мне попадется Змий — любезничать не буду: заткну уши и побегу к воде.

— И кто тебе такое посоветовал? — усмехнулся Вир, оценив шутку.

— Леший, — отозвалась я. — У нас в округе однажды парочка девиц пропала, на змия думали. Вот он и рассказал мне, что если в речку или озеро зайти, то чары ослабнут. Они же огненные, воду по своей природе не любят...

Я замолкла на полуслове, заметив его отрешенный взгляд и, зябко поежившись от порыва вдруг налетевшего ветра, протянула руки к костру.

— А знаешь, — нарушил воцарившуюся тишину Вир, — я бы не удивился, вздумай ты и со змием пообщаться.

— Это вряд ли. У меня с огненными отношения не очень. Однажды Яра жара вызывала, так тот мне платье спалил!

— Нашли кого вызывать, — осуждающе качнул он головой, а затем протянул руку к огню и ласково позвал, — иди сюда, негодница.

Недоуменно на него покосившись, я было подумала, что Вира постиг один из самых распространенных у магов недугов — безумие, но как всегда ошиблась. Пламя взвилось, засверкало, словно живое, — а затем из него выпрыгнула самая настоящая огневица!

— Как ты узнал, что она там? — восторженно прошептала я, стараясь не дышать лишний раз, чтобы не разрушить это волшебство. Ящерка, вольготно расположившаяся у него в ладонях, слегка повернула ко мне мордочку, будто бы понимая, что я говорю о ней, и давая рассмотреть себя в полной красе.

— Не ты одна можешь с духами общаться, — подмигнул Вир. — Погладь ее, не бойся.

— Я даже не знаю...— засомневалась я, боясь сделать что-то не так.

— Да ладно тебе, Вель, неужели боишься?

Вздрогнув от столь непривычно прозвучавшего в его устах обращения, я несмело протянула руку к огневице. Та подняла на меня свои глаза-бусинки, в которых нашли отражения все цвета ликов пламени, что-то просвистела, — и легко, будто бы совершенно ничего не весила, перепрыгнула ко мне.

Я испуганно зажмурилась, ожидая вспышки боли но ничего подобного не произошло. Лишь блаженное тепло разливалось в тех местах, где она ко мне прикасалась.

— Такая красивая, — выдохнула я, поглаживая ее по гребню, и переведя благодарный взгляд на мага, — я никогда их в живую не видела, только на картинках.

Ничего больше добавлять не стала, прекрасно зная, что он и сам все поймет: ведь вызывать этих духов могли только действительно сильные маги.

Ящерка заворочалась, зевнула и, перебравшись ко мне на плечо, лизнула в щеку, а потом исчезла в пламени, оставив после себя лишь воспоминания и небольшое жжение на коже. Я молча глядела в огонь и не могла вымолвить ни слова. Да разве ж у меня хватило слов, чтобы описать и передать весь этот восторг и радость? Как можно было выразить все то, что творилось в моей душе после прикосновения стихии? И Вир, наверное, даже и не представляет, какой ценный дар он мне сделал. Или же...

Я осторожно покосилась на мага, лицо которого в отблеске костра приняло еще более нечеловеческие черты, и тихонько вздохнула. Кто бы мог подумать, что можно одновременно быть таким родным, близким и далеким. Словно два совершенно разных, противоположных существа нашли в нем свое отражение. Хотя...наверное, так оно и было. Потому что несмотря ни на что я все еще видела в нем того Вира, который, казалось бы, целую вечность назад был для меня другом, братом и делал все, лишь бы я не чувствовала свою ущербность. Но тут же сквозь его облик, проступают черты совершенно другого: чужого, незнакомого, способного снова бросить, предать, отвернуться... Да и можно ли навсегда выкинуть из памяти обиду за когда-то брошенные слова?

Не знаю, как бы поступили другие, но я так и не смогла. И сейчас я даже и не представляла, что мне от него ожидать, и чувствовала себя маленьким слепым котенком, оставленным один на один с этим огромным миром и не имеющим ни малейшего понятия о том, как ему быть.

Порой я даже жалею, что вообще была с ним знакома. Ведь намного проще было бы, если мы никогда не встречались. Но, с другой стороны, на его месте мог быть кто-то другой. То, что они оказались с князем похожи, еще ничего не значит, не правда ли? Разве что...то, что не стоит верить в придуманный сердцем облик, чтобы потом было не так больно обманываться.

— О чем задумалась? — его тихий голос заставил меня вернуться в реальность, хотя я бы многое отдала бы, чтобы сбежать из нее раз и навсегда. Лишь бы только не помнить.

— Здесь очень красиво, — торопливо ответила я, в тайне надеясь, что он ничего не заподозрил, не прочел по моим глазам. А то ведь маги и не на такое способны. — И звезды такие яркие, не как дома.

— Не будь поблизости этого поля, было бы еще лучше.

— А ты его чувствуешь? — искренне изумилась я. — Водяницы упоминали, что из-за него здесь почти никто не живет, но я и подумать не могла, что на колдунов оно тоже действует.

— Не на всех, — нехотя признался он, — лишь на тех, кто способен призывать зверя

Я покивала, сделав вид, что поняла, что именно он имеет в виду, и не стала больше расспрашивать. Мне казалось, что это не так темя, которую стоит обсуждать.

— И что же еще тебе рассказали твои водяные подружки? — насмешливо поинтересовался Вир, укрепив мои недавние подозрения.

— Ох, они мне, небось, пересказали все новости за десяток лет! — фыркнула я. — Здесь редко кто бывает, вот им и скучно. Они с озером связаны, поэтому и не могут уйти как остальные.

— Если уж на меня это поле так действует, даже и думать не хочу каково им, — заметил он.— Неудивительно, что они вас пугали.

— Они не хотели, — смутилась я, — просто не могли удержаться.

— Я никогда не видел сестру такой бледной, — наклонившись ко мне, прошептал он. — Была белее мела.

— Наверное, потому что она не смогла их почувствовать, — предположила я, клятвенно пообещав себе вымаливать у Алики прощение как можно дольше и жалостливей. Ведь даже я, вдруг лишившись своих ничтожных сил, буду чувствовать себя невероятно беспомощной, то что будет с тем, для кого магия — дыхание жизни?

— Их даже самый могущественный маг не почует, если они действительно привязаны, — уточнил Вир. — Только мне кажется, что она больше за тебя переживала.

— Я не хотела ее пугать! — покраснела я. — А водяницы даже подарки передали!

Для убедительности я извлекла из карманов горсть прозрачных камней и пару фиолетовых ракушек и протянула магу. Тот удивленно вскинул брови и, пристально изучив каждый камешек, уточнил:

— Это тирс?

— Кажется да, — пожала плечами я, — думаешь, Альке понравится?

— Будь уверена, — заверил Вир, — из них получаются отличные накопители и артефакты.

— Да уж, — облегченно вздохнула я.— Подарки они дарить умеют, не то, что эти старые колдуны из совета...

Притчи о подобных подарках ходили уже давно, и даже порой случалось, что одни и те же предметы могли оказываться у одного мага по нескольку раз. Помню, однажды бабушке по ошибке прислали целый бочонок мази от боли в суставах, так она чуть не испепелила незадачливого дарителя. Как и все женщины, к своему возрасту она относилась очень трепетно, предпочитая не называть число вслух, а на любые намеки чужих не на шутку распалялась. Иногда, конечно, доставалось и особенно языкатым членам семьи, но с ними она предпочитала разбираться по-другому, в лучшем случае нагружая работой по дому, а в худшем — отправляла разбирать заброшенную еще дальним предком лабораторию в подземелье...

— Знаешь, я даже рад, что Мирослава отправила нас с поручением, — неожиданно для меня сообщил Вир. — Мы так давно никуда не выбирались вместе.

— Я тоже.

— Ну, наконец-то ты призналась, что рада мне!

— Да я...вовсе...— под его насмешливым взглядом я окончательно стушевалась и, поняв, что он просто забавляется, обиженно нахмурилась.

— Не дуйся, — ласково, словно неразумному ребенку, сказал Вир, заправив мне за ухо прядь выбившихся из косы волос.

А мне вдруг стало так легко-легко, словно тяжелый камень упал с моей души.

— Я не дуюсь, — качнула головой я, — просто ты совсем не изменился. Так странно...

— Совсем?..

Было в его глазах нечто такое, что заставило меня замереть. Может, это просто было отражение ликов пламени или мое воображение, но, чтобы это ни было, оно заставляло меня отчаянно желать, чтобы этот миг странного умиротворения никогда не кончался. Казалось, еще чуть-чуть — и я замурлычу, словно кошка, преданно свернувшаяся у ног своего хозяина.

— Ну сколько ж можно?! — недовольное мяуканье Тимки ворвалось в окружавшую меня со всех сторон негу, словно ураган, — и наваждение спало. — Эти ваши нежности спать не дают!

Я поспешила оказаться от мага подальше, одновременно удивленная и смущенная своим недавним порывом, и, сжав кота в объятьях, пообещала:

— Не волнуйся, тебе тоже достанется порция нежности!

Тот попробовал было вырваться, но быстро прекратил попытки, довольно урча от ласки. Догадывайся Тимофей сейчас о том, что я была готова почти на все, лишь бы отблагодарить его за своевременное вмешательство, одним почесыванием за ушком мне не отделаться. Но кот так ничего и не понял и вскоре окончательно затих, отправившись в странствие по царству Нойра.

Я устроилась на лежанке поудобнее и, несмотря на неприятный осадок, оставшийся после того кошмара, безумно хотела оказаться как можно дальше отсюда, лишь бы не думать о случившемся. И вновь боги услышали мои молитвы, потому что стоило мне только закрыть глаза, как я уснула.

И на этот раз, к моей величайшей радости, без сновидений.

* Водяницы — обычно подразумеваются озерные духи, обитающие в сокрытых от людей водах. Считаются довольно опасными, потому что в отличие от прочих являются прямым проявлением стихии и даже не имеют собственного облика. И как советует один известный маг-практик, встретившись с ними, нужно бежать подальше и не важно, есть ли на вас одежда или нет. Ибо при желании эти милые создания могут устроить морскую бурю на суше (!), наслать грозу или же оградить нужную им территорию подземными водами — и покинуть ее уже будет невозможно.

*им. в виду Огненный Змий (Змей) — стихийный дух, способный превращаться в змея, но чаще всего предстающий в облике прекрасного златовласого юноши. Перед его любовными чарами (они владеют магией голоса) практически невозможно устоять, и приглянувшая духу девица уже заранее обречена (правда, было пару случаев, когда сильным магам удавалось убить его и снять чары). Но чаще всего Змей уводит избранницу в свое гнездо, и там она живет с ним до тех пор, пока ее жизненные силы не иссякнут. Именно поэтому этот вид нечисти предпочитает слабых ведьм или полукровок, т.к. те более выносливы, да и силы у них, по сравнению с людьми, намного больше.

* Жар (реже жарник) — вид мелких огненных духов, отличающихся довольно проказливым характером. (т.е. Спалить дом просто потому, что им нравится полыхающее марево — обычное дело.)

*Огневица — саламандра, дух огня.

* Тирс — редкий прозрачный камень, образующийся только на дне очень старых водоемов. Считается, что это слезы водных дев или богинь. Применяется для изготовления артефактов и в качестве атрибутов, усиливающих мощь мага, в различных ритуалах.

*Нойр — бог сновидений и брат смерти.

10

Я всегда знала, что однажды может наступить день, когда одна из моих половинок станет одерживать победу над другой. Знала, но, как выяснилось, не была готова. Хотя, разве можно подготовиться к встрече со смертью или с неизвестностью, или с тем, что меня ожидает? Полкровки среди магов и ведьм встречались довольно редко. И не только потому, что многие семьи не хотели принимать в свой род людей, но и потому, что большинство детей не доживало и до трех лет.

Нельзя одновременно быть и ведьмой, и человеком: либо ты принадлежишь к одному роду, либо к другому. Эти сущности столь сильно отличаются друг от друга, что не могут мирно сосуществовать — рано или поздно кто-то должен взять верх. Обычно, если ребенку-полукровке удавалось выжить, то человеческое естество просто растворялось в магическом. Иногда случалось и наоборот, но в любом случае невозможно было стать полностью магом или человеком, какая-то часть другой сущности все равно оставалась.

Мне отчаянно хотелось верить, что если подобное все же произойдет со мной, то часть Веллийских, часть великого ведьминского рода, окажется намного сильнее, но, видимо, я ошибалась. Иначе вчера у костра я бы не испытала такого поистине человеческого преклонения и благоговения к магу. Подобное уже случалось со мной, когда я встретила своего дальнего родича, но те ощущения были в стократ слабее.

Возможно, я и не меняюсь и все это просто следствие удара головой после падения с лошади или изменений в магическом поле, но единственное, чего я никак не могу понять — это почему именно Вир. Чтобы возникла подобная связь, подобное притяжение нужно либо кровное родство, либо схожесть сил, но между нами нет ни того, ни другого. Будь он некромантом, я бы еще могла объяснить это наличием на мне печати смерти, но я никогда не замечала, чтобы Вир увлекался темными искусствами.

Наверное, я была бы согласна на самое безумное объяснение, лишь бы не признавать того, что могу становиться человеком. Жаль, что мне не удалось ничего придумать, кроме того, чтобы держаться от мага как можно дальше. А это было особенно трудно, потому что назвать ему разумную причину, по которой мне не стоило ехать с ним рядом, я так и не смогла. Вот и приходилось все время обновлять свою слабенькую защиту, молиться всем известным богам о спасении и надеяться на то, что в Ярве я все-таки смогу найти общий язык с этой строптивой и вредной коняшкой. Хотя последнее было так же маловероятно, как и то, что кто-то из богов вдруг решит отложить все свои дела ради какой-то девчонки.

— Велислава, с тобой точно все в порядке? — подозрительно осведомился у меня Вир, видимо не выдержав моего нетерпеливого ерзанья.

Я замерла, словно кролик перед удавом, и мысленно досчитав до десяти ответила, как мне показалось, совершенно безучастно:

-Все хорошо.

Маг что-то неодобрительно пробормотал, но я даже и не обратила внимания, все так же продолжая напряженно вглядываться вдаль, в надежде заметить очертания города. Пожалуй, никогда ранее мне та не хотелось попасть туда.

Повезло мне только когда полуденное солнце начало нещадно припекать, а подруга в сотый раз отказывалась поставить небольшой щит, объясняя это опасными последствиями. Поэтому, когда мы подъехали к главным воротам, я уже была готова выпрыгнуть из седла и расцеловать стоящих стражников. Только вот их далеко недружеские взгляды меня остановили.

— Цель визита? — вперед выступил прятавшийся в тени маг.

— Мы навещаем друга.

Поймав настороженный взгляд, который бросил на меня Вир, я слегка улыбнулась. Неужели, он и правда думал, что я расскажу первому встречному магу все подробности?

— Ваши документы, — потребовал колдун.

Мы протянули свитки, подтверждающие наши личности, но когда маг прочел мое имя, что-то в его лице неуловимо изменилось. И мне это не понравилось.

— Веллийская? — мужчина поднял на меня свои глаза, и в них плескались такая злость и презрение, что я вздрогнула.

— Да, — подтвердила я, ожидая какого-то подвоха.

— Насколько я слышал, Веллийские сильные ведьмы, но то, что я вижу перед собой...

— Вам стоит следить за своими словами, господин маг, — прервал его Вир. — Вы же не хотите оскорбить мою невесту?

— Невесту?

Мужчина еще раз заглянул в наши грамоты, а затем, словно что-то для себя решив, издевательски произнес:

— Откуда мне знать, что вы те за кого себя выдаете?

— Вы это знаете, — пожал плечами Вир, — грамоты невозможно подделать.

— Но все же...— он издевательски усмехнулся, — пусть ваша невеста докажет, что она Веллийская.

Я нехотя вытащила свой родовой медальон — и протянула колдуну.

— Этого достаточно?

— Он тоже ненастоящий? — насмешливо осведомился тот.

— Если бы это было так, то меня бы тут уже не было, — вежливо улыбнулась я, прекрасно зная, что он только и ждет, когда мы выйдем из себя. — Чужого этот артефакт испепелит на месте. Желаете попробовать?

Меня вдруг окатила неприятная волна чужого заклинания, и я едва удержалась в седле. Щиты засверкали, едва выдерживая напора, когда меня накрыла чужая сила. Я облегченно вздохнула и вытерла выступившую на губе кровь. Вир притянул меня к себе, и яростно прошипел:

— Вы знаете, что за такое нападение можно лишиться своей силы?

— Вы мне угрожаете? — вскинулся маг.

— Разве?

Сообразив, что еще чуть-чуть — и перепалка вполне может закончиться магическим поединком, я прошептала:

— Вир, не надо. Мы не для этого сюда приехали.

— Ваша невеста права, — ухмыльнулся колдун, а затем махнул стражникам, — пропустите.

Стоило только нам проехать в город, как Вир недовольно поинтересовался:

— Почему ты меня остановила?

— Как я и сказала, мы приехали не за этим, — я легко соскочила с его коня и, подняв голову, чтобы получше его видеть, закончила. — Это же просто плохенький маг из захолустного городишки, Вир. Да он потом всю жизнь будет гордиться тем, что опустил кого-то из моего рода.

— Но я никому не позволю так вести себя.

— Мы оба знаем, что это просто игра, — покачала головой я. — Меня не нужно защищать от каждого, кто косо глянет. Я уже привыкла.

Взяв свою лошадь за уздцы, я поспешила за Аликой. Вредная коняшка попыталась было изобразить предсмертные хрипы, но, поняв, что это меня совершенно не трогает, послушно побрела следом. Заметив меня, подруга остановилась и, дождавшись, пока мы поравняемся, осуждающе покачала головой.

— Что? — обреченно вздохнула я. — Будешь меня отчитывать?

— Нет, — слегка улыбнулась она, — просто иногда вы оба ведете себя как... маленькие дети. Или как настоящие жених с невестой.

— Меня не нужно ни от кого защищать, Алика, — вмиг помрачнела я. — Мы обе прекрасно знаем, что даже если он и вызовет на поединок каждого, кто вздумает меня оскорбить, ничего не изменится. Я все равно останусь полукровкой.

— О боги, Велька, дело ведь совершенно не в этом! — возмутилась Алика.

— Тогда в чем же? — я внимательно в нее вгляделась.

— А знаешь, — она мне подмигнула, — это не мое дело. Вы сами разберетесь.

— Да тут и разбираться не в чем, — едва слышно пробормотала я, в очередной раз отметив, что Алика ведет себя так, будто бы знает что-то такое, что я еще не поняла.

И как бы это не обернулось для меня неприятными последствиями. Потому что я как никто другой знаю, что если ей что-то придет в голову, то она не отступиться пока не добьется своего. А сейчас ей очень хочется наладить наши с Виром отношения.

Усмехнувшись, я качнула головой. Было бы тут что налаживать.

С тех пор, как я была тут в последний раз, город почти не изменился внешне, только вот теперь он ощущался по-другому. Если раньше он своими заполненными улицами с вечно спешащей и галдящей толпой напоминал мне веселую непоседливую девчушку, то сейчас это скорее была старая вдова, сжившая со свету не только своего мужа, но и всех его родственников. Корчма, в которой мы собирались остановиться на ночь, называлась "Перекрестком удачи", и она заметно выделялась на фоне остальных построек. Было в ней нечто такое яркое, шумное, совершенно не вписывающее в окружающее обстановку, что, несомненно, меня обрадовало. Полупустые улицы с редкими прохожими и мрачная стража скорее вызывали мысли об осадном положении, когда как в корчме кипела настоящая жизнь.

Стоило только оказаться в главном зале как меня сразу же закружило в водовороте запахов, взрывов хохота и изредка доносящихся песен. И даже Алике, обычно не любящей такие места, здесь нравилось.

— Добро пожаловать, — радушно поприветствовал нас хозяин, стоящий за стойкой. — Чего желают сиятельные госпожи?

— Нам две комнаты на одну ночь.

— И если можно, еще лохань, чтобы помыться, — добавила я.

Хозяин торопливо закивал, всучил нам два ключа и распорядился, чтобы нам притащили бадью.

— Слушай, а ты когда-нибудь видела этого некроманта? — поинтересовалась у меня Алика, когда мы оказались в комнате.

— Пару раз, кажется, — кивнула я, оглядываясь.— А что?

— Просто я слышала о нем...— подруга запнулась, — всякое.

— Что именно? — заинтересовалась я., присаживаясь на кровать и не сводя с нее пристального взгляда.

О Рандрине бабушка распространяться не любила, да и, честно говоря, я не была уверена в том, что они были друзьями: уж слишком...странное выражение лица у нее было, когда я попыталась что-то о нем вызнать. Но слухи о нем ходили самые разные, один другого страшнее. Поговаривали, будто бы опасаясь его могущества, кто-то из Совета магов проклял его, и потому с тех самых пор он не покидает своего дома. Люди из окрестных деревень обвиняли его во всех нашествиях нежити, свято веря, что он ставит над ними опыты, чтобы создать очередную тварюку. Сплетен было такое количество, что даже если что-то и было правдой, то сейчас это уже невозможно было понять.

Да и я предпочитала полагаться только на собственное чутье, а не на глупые слухи.

— Так что ты о нем слышала? — повторила я. — Что он экспериментирует над людьми?

— А еще, что увлекается запрещенной магией.

— Глупости это, — отмахнулась я, — его бы уже давно уничтожили, занимайся он чем-то запрещенным. Ты ведь и сама знаешь, что Совет пристально за этим следит.

-Да этот совет — сборище старых маразматиков, — неуважительно фыркнула Алька, — они дальше своего носа ничего не видят.

— Но такое они бы точно не упустили.

Она хотела было мне возразить, но услышав стук в дверь, замолчала. В комнату вошли двое мужчин, несущих бадью. Покосившись на нас, увидели ведьминский блеск в Алькиных глазах — и поспешили удалиться. Подруга подошла к бадье, подковырнула ногтем толстенный слой грязи и, пробормотав пару далеко не лестных слов о местных чистюлях, прошептала очищающее заклинание. Повеяло свежим ветерком, и по комнате разлился приятный аромат сирени.

— Прошу, — приглашающе указала она в сторону лохани, наполненной почти доверху теплой водой.

— Алика, — благодарно взглянула я на нее, — ты просто прелесть.

— Никогда не забывай об этом, — нараспев произнесла она и вышла.

Скинув уже опостылевшую одежду, я с наслаждением погрузилась в воду и блаженно зажмурилась. Разве может быть что-то приятнее, чем смыть с себя пот и пыль после дороги?

Перед глазами почему-то промелькнуло лицо давешнего мага — и всю мою радость как ветром сдуло. Потому что несмотря на мои заверения, его поведение меня слишком задело. И пусть я не могла ответить ему в открытую или вызвать на поединок, но никто не мог запретить мне отомстить. Нас, ведьм, никогда не волновали вопросы чести, мы предпочитали отвечать своим врагам в меру своих сил, довольно часто и исподтишка. Ведь не важно, как именно я это сделаю, главное — это результат.

Не долго думая, я решила избрать самый легкий путь и, представив этого мага во всех подробностях, с головой ушла под воду. Тут же рядом со мной раздалось сотни голосов, и в этом гуле я с трудом нашла единственный верный. Настроившись на нечисть, я послала в его сторону немного своей силы и изображение мага. Пусть развлечется.

— Все сделаю, ведьма, — донеслось на грани моего сознания, и я с облегчением вынырнула из воды и закашлялась.

— Решила утопиться? — съехидничала нависшая надо мной Алика.

— Конечно, — закивала я. — Разве может быть что-то лучше, чем смерть в этой бадье?

Подруга обреченно закатила глаза, но ничего не сказала, только глянула так, будто бы прочесть меня пыталась. Я опустила глаза, прекрасно зная, что если у мага нет контакта с подопечным, то он хоть до скончания веков может пытаться что-то вызнать, и, наскоро вытеревшись, натянула одежду и, не оглядываясь, вышла за дверь. Чую я, нам с Аликой вскоре предстоит серьезный разговор. А то уж слишком странная она в последнее время.

Настроение заметно поднялось, а мысль о скорых неприятностях тому магу, приятно грела душу. Иногда даже хорошо быть столь бесталантной как я, потому что вряд ли кому-то придет голову связать меня с нечистью.

Завидев в конце коридора Вира, я широко улыбнулась.

— Что-то ты какая-то радостная, — подозрительно пробормотал он, я обиженно надулась. Грущу — не нравится, когда веселюсь — тоже. Определился бы он уже. — Ты к некроманту собралась?

— Угу, — подтвердила я его догадку. — Хотелось бы побыстрее со всем этим разобраться.

— Я с тобой.

— Зачем? — изумилась я. — Тут же вроде недалеко, да и господин Рандрин друг моей бабушки...

— Как ты и говорила, буду защищать тебя от косых взглядов, — его фиолетовые глаза лучились такой искренней заботой, что я даже передумала возражать.

Просто пожала плечами и следом за ним отправилась к лестнице. В конце концов, если уж он решил в очередной раз развлечься, поиграв роль моего спасителя, какой смысл отказываться?

Дом некроманта, находившийся в западной части города, вызывал трепет даже у меня — а ведь я в свое время немало некромантов повидала, Илата частенько брала меня собой в гости к своим приятелям. Видимо, именно поэтому вид мертвяков не вызывал у меня никакого отвращения, разве что брезгливость...да и то, когда теткины подручные начинали вонять.

Нет, это был не громадный полуразрушенный замок с громко каркающими воронами, от которого бы за версту несло мертвой магией, отчаяньем и безысходностью, скорее эта была крепость, способная, по моему мнению, пережить даже взятие этого города. Хотя, какому безумцу может придти в голову захватить место обитания настоящего некроманта?.. Тем более, что в Ярв даже князь лишний раз старался не заглядывать, а люди вообще назвали его проклятым местом.

Опасливо покосившись на ворота, я протянула руку, чтобы постучать, когда они саамы открылись с едва уловимым скрипом.

— Не хотелось бы мне заявляться сюда без приглашения, — вырвалось у меня прежде, чем я успела себя остановить. Вир был со мной согласен и решил пойти первым.

"Ну, прямо как прекрасная принцесса с рыцарем" — подумала я, глядя ему в спину. Осталось только найти злодея, который на меня позариться, воинов, готовых грудью встать на мою защиту, — и будет типичный сюжетец из книг, которыми так любит зачитываться Яра.

Хихикая над забавными картинками, которые подсовывало мне воображение, я, пугливо оглянувшись по сторонам, ступила во владения Рандрина. И тут же меня окружил небольшой ветерок защитной магии хозяина и, видимо, не признав опасной, пропустил внутрь.

Я передернулась.

Никогда не любила ощущать на себе темную магию, уж слишком она была опасной, непредсказуемой и даже немного притягательной. Недаром считалось, что спустя пару столетий такие маги постепенно начинают сходить с ума, прекращая сопротивляться своей внутренней тьме, и полностью растворяются в ней, становясь бездушными оболочками. Поэтому ожидать от колдуна можно было чего угодно.

Как я предполагала, вокруг дома почти не было растительности (большинство деревьев просто не может выжить рядом со смертью), да и тишина стояла почти как на кладбище. Хотя нет, на кладбищах обычно всегда был кто-то из празднующих уход нелюбимой жены, мужа или тещи, поэтому там, как-раз-таки было шумно.

Двери в обиталище мага также были приглашающее открыты. Войдя первым, Вир задвинул меня себе за спину и сформировал в руке темное пламя. Я осторожно высунулась из своего укрытия и покосилась на стоявшую перед нами женщину. Будь у меня зрение чуть похуже, то с такого расстояния я бы ни за что не догадалась, что перед нами стоит не человек. Да уж, увидеть бы такое создание неподготовленному я бы не пожелала, особенно ночью. И пусть в ней не было ничего отвратительного, но идеальные черты, высеченные поистине великим мастером из дерева, пугали намного больше. Она напоминала мне ожившего идола одного из заморских богов и, признаюсь честно, выглядела довольно устрашающе. Не удивительно, что Вир решил подстраховаться заклинанием.

— Не бойтесь, это просто лярва, — раздался приятный баритон за нашими спинами.

Обернувшись, я увидела перед собой высокого худощавого мужчину с бледно-голубыми глазами. И столь сильно от него веяло смертью, что мне вдруг отчаянно захотелось или сбежать отсюда, или, наоборот, никогда не уходить. Что поделать, меня всегда тянуло к некромантам из-за мертвой печати, принятой еще с рождения. И с этим ничего не могла поделать даже моя бабушка.

Я видела множество магов, посвятивших себя смерти, но никогда, никогда до этого, мне встречался столь могущественный. Даже моя тетка Илата, которая считалась одной из сильнейших, казалась по сравнению с ним маленьким слепым котенком, только начинающим постигать свой путь. И, честно говоря, это немного пугало. Но не настолько, чтобы я удержала в узде свое любопытство.

— Из чего она? — поинтересовалась я, дотронувшись до замершей рядом лярвы.

— Сосна.

Дерево на ощупь оказалось мягким, приятным...живым. Меня всегда это поражало. Я никак не могла понять как то, что по своей природе мертво может быть почти неотличимым от живых. Илата говорила, что в лярв переносится лишь разум, но я была готова поспорить, что хотя бы крошечный кусочек человеческой души всегда остается в них.

— Тетя предпочитает березу, — поделилась я, — только ее запах быстро выветривается.

— Оболочку всегда можно заменить, — Рандрин подошел ближе.

— Жаль, что с нами так нельзя, — пробормотала я.

Как бы тогда было все просто, не так ли?

— Но в этом и есть вся прелесть, — не согласился со мной маг.

— Возможно, — слегка улыбнулась я.

Кто я такая, чтобы с ним спорить. Он ведь и постарше бабушки будет.

-Я рад, что вы так быстро прибыли, — продолжил он, — надеюсь, мой артефакт поможет Мирославе разобраться с этими нападениями...

— Вы про нежить? — удивилась я. А потом, заметив, что перебила, смутилась. — Простите.

— Ну, что ты, извиняешься, — Рандрин по-мальчишечьи взъерошил волосы.— Я ведь тоже когда-то был молодым...

Под его насмешливым взглядом я окончательно растерялась и покосилась на Вира в поисках спасения. Но тот выглядел столь отчужденно, что на миг показался мне таким же, как и лярва — ненастоящим. Встряхнув головой, чтобы отогнать непрошенный мысли, я вновь повернулась к некроманту.

— А что это за артефакт?

— Ничего особенного, — отмахнулся маг, — он просто отслеживает все всплески темной магии.

— Получше колдунов? — не удержалась я от ехидства.

— Артефакты всегда лучше, — кивнул Рандрин, — потому что в них нет души.

И столь страшно прозвучали эти слова в его устах, что я замерла, не зная, что и ответить.

— Пожалуй, мне не стоит вас задерживать.

— Да, — закивала я, — бабушка просила поторопиться.

— У Миры никогда не хватало терпения, — проворчал он.

Я так опешила от столь фамильярного сокращения бабушкиного имени, что даже и не заметила, как Рандрин вышел. Нет, все же мне любопытно, что их связывает...или же связывало? В отличие от него, Мирослава была не столь радушно настроена. Мне даже кажется, что отправила она меня специально, чтобы не встречаться с ним самой.

Надо бы расспросить по приезду Сильвию, уж она-то все про всех знает, хотя...бабушка легко могла скрыть все, что угодно.

— Тебе стоило быть более осторожной, — подал голос Вир.

— Почему? — не поняла я. — Он же не враг нам...

-Но и не твой друг, — закончил за меня маг. — И ты абсолютно ничего о нем не знаешь.

— Мне достаточно того, что бабушка ему доверяет.

— Если это так, то почему она попросила поехать с вами меня? — усмехнулся он.

— ...попросила?

Слова давались с таким трудом, словно из моих легких выбило весь воздух. Я подняла глаза на Вира, не желая верить своим ушам, но увидев его лицо, поняла, что он не врал.

Мир вокруг вдруг стал таким тусклым, серым, оставив после себя золу, серый прах и ничего больше. Я знала, что бабушка всегда делает так, как было бы лучше для меня, но всегда так неприятно узнавать, что тебя просто дергают за ниточку, как куклу. Словно маленького неразумного ребенка. Хотя, наверное, все так и было. В конце концов, уж себя-то я могу и не обманывать.

Вир и сам понял, что сказал лишнего, но уже ничего поделать с этим не мог. А я просто решила сделать вид, что ничего не услышала, вычеркнула из памяти слова, чтобы потом, когда все закончиться, разобраться. Отойдя к стеллажам, заставленным книгами и какими-то артефактами, я с увлечением принялась их рассматривать. Чего тут только не было: и проклятая восковая рука, и высушенные пауки, и хвосты мышей, — мне даже ненадолго почудилось, будто бы я оказалась в какой-то магической лавке. И веяло от всех этих вещей такой силой, что я лишний раз даже дышать боялась (мало ли, вдруг защита сработает).

Услышав тихие шаги возвращающегося некроманта, я уже было собиралась вернуться к Виру, когда мое внимание привлек странный медальон. Наверное, я больше всех пользовалась символами, несущими за собой силу, но такого мне никогда прежде не удавалось видеть. С первого взгляда артефакт можно было принять за безвкусное украшение, но я, проведя большую часть своей жизни в окружении подобных реликвий, сразу сообразила что за простой формой скрывается нечто большее.

Крылатая стрела, оплетенная змеями, пробивающая насквозь круг. Что-то такое знакомое, такое...

Поддавшись порыву, я заворожено рассматривая изумрудные глаза змея, нерешительно протянула руку. Но стоило только мне дотронутся до стрелы, как на пальцах проступила кровь.

— Вот тьма!— раздраженно прошипела я, поспешно отдергивая руку.

Слезав кровь и поморщившись от неприятного привкуса, оставшегося на языке, я повернулась к подошедшему Рандрину. Хочется верить, что он ничего не заметит, а то знаю я, как маги трепетно и бережно относятся к своему имуществу. Я однажды умудрилась разбить какую-то древнюю вазу, купленную чуть ли не нашим прародителем, так бабушка меня заставила ее всю заново собирать по кусочкам...

— Велислава, с тобой все в порядке? — обеспокоенно спросил некромант, переводя взгляд с меня на медальон и обратно.

— Не знаю, — как-то сразу подкатила слабость и закружилась голова. Охнув, я ухватилась за мага и едва удержалась на ногах.

— Наверное, тебе стоит выйти на воздух, — предложил он, но сил, чтобы произнести хоть слово у меня не нашлось.

Бросив последний взгляд на артефакт, маг взял меня под локоть и осторожно вывел наружу. Прикрыв глаза, я облегченно вдохнула.

— Можно задать тебе вопрос? — тихо попросил меня некромант.

Я удивленно кивнула.

— Ты смеска? Человека и ведьмы?

— Это...имеет какое-то значение? — хриплым от волнения голосом переспросила я.

Неужели, он тоже один из тех безумных магов, выступающий против таких, как я?

— Нет, — ласково, как маленькому ребенку, сказал он, — моя жена тоже была ведьмой только наполовину.

— Жена? — удивилась я. Вроде бы я не видела никого, кроме лярвы.

— Она умерла, — Рандрин прочел все по моим глазам. — Ты на нее так похожа.

— Простите, — смущенно отвела взгляд я.

Мы задумались каждый о своем. Я на миг даже позавидовала этой женщине: редко кто из магов такого уровня, как Рандрин связывались со смесками. Наверное, он очень сильно ее любил. Не у многих хватало смелости принять в семьи мне подобных, не обращая внимания на осуждение и презрение. Странно, что бабушка об этом тоже не упомянула.

— Что ж, — печальная улыбка коснулась его губ, — не смею вас больше задерживать.

— Спасибо вам, — поблагодарила я, а затем вдруг неожиданно для себя самой произнесла, — а можно мне будет навещать вас?

Этот вопрос поразил не только меня, но и некроманта. Он как-то странно глянул на меня, словно увидел в первый раз, а затем, что-то решив для себя, кивнул.

— Я буду рад.

И столь искренне прозвучали эти слова, что мне даже стало как-то неловко. В очередной раз прокляв свой болтливый язык, я спешно с ним попрощалась. Не нужно было ничего говорить, он ведь, наверное, когда на меня смотрел, то видел облик своей жены.

Я замерла, словно громом пораженная.

Все вдруг стало так ясно.

Бабушка отправила меня в Ярв специально, чтобы смягчить некроманта. Она точно знала, что я напомню ему жену.

Интересно, неужели это действительно было столь необходимо?

— Ничего не говори, — предупредила я колдуна, поняв, что меня опять собираются отчитывать.

Вир безразлично пожал плечами.

До трактира мы добирались в полном молчании. Только вот меня всю дорогу не оставляло ощущение чьего-то пристально взгляда за спиной. И мне казалось, что если я сейчас обернусь, то снова увижу перед собой эти мертвые голубые глаза, полные горечи и угрозы.

Но у меня не хватило смелости это сделать.

*Темное пламя (разг.) — обычно подразумевается огненное заклинание мрака, которое способно уничтожать призванных или созданных темной магией мертвяков, призраков и прочую нежить.

11

Увидев нас, Алика вздохнула с облегчением. Вопросительно глянув на брата, она дождалась, пока мы сядем за стол, и требовательно поинтересовалась:

— Ну?

— Как видишь, нас не заколдовали и не принесли в жертву, — насмешливо отозвалась я, припомнив ее опасения. — И опытов никаких не ставили.

— Она стала ему безоговорочно доверять, как только узнала, что его жена тоже была смеской, — осуждающе качнул головой Вир.

— Жена? — удивленно вскинулась подруга. — Но о ней никто не слышал.

— И не услышит, — добавила я.

Переведя взгляд с меня на помрачневшего брата, Алика кашлянула. Уж не знаю, что она там увидела, но выражение лица у нее было еще то.

— Но вы хотя бы взяли то, зачем мы сюда приехали?

-Угу, — кивнула я, кивнув на сверток, лежащий рядом с собой.

Несмотря на любопытство, Алька к нему так и не притронулась, почуяв кучу навешанных на него охранных заклинаний.

— Вот и хорошо, — улыбнулась она, — а то мне хочется побыстрее уехать отсюда.

— А я, может быть, еще вернусь сюда, — призналась я. В конце концов, здесь не так уж и плохо, по крайней мере, не хуже, чем где-то еще. Да, и с некромант точно будет интересно. Он, наверняка, столько всего знает!

Как только Алика поняла, что именно я сказала, она уставилась на меня так, словно бы в первый раз увидела. Я вначале поразилась такой реакции, но затем, поняв, что объяснять свой испуг она все равно не будет, просто пожала плечами. Чужая душа потемки.

Оглядываясь в поисках разносчицы, я обратила внимание на молоденькую девчушку в цветастом платье, переходящую от стола к столу. Присмотревшись внимательнее, заметила в ее руках колоду карт, и неожиданно для себя самой, позвала ее.

— Чего изволите, госпожа? — поклонилась мне девица, с интересом покосившись на Вира.

— Как тебя зовут?

— Уна, госпожа, — замешкавшись, ответила она.

— Ты видишь будущее? — уточнила я, переключаясь на магическое зрение, чтобы убедится в правдивости ее слов. Обычно в заведениях подобного рода редко когда можно встретить гадалку с настоящим даром, в основном это сплошь шарлатаны. Но, видимо, судьба на этот раз решила надо мной смилостивиться.

— И прошлое тоже, — кивнула она, усмехнувшись, — только оно мало кого интересует.

— Садись, — приглашающе махнула я, — расскажи, что меня ждет.

Девица присела напротив меня и, накрыв стол косынкой, разложила карты. Я пристально наблюдала за каждым ее действием, чтобы быть уверенной, что она говорит мне правду, а не просто заученные фразы, предназначенные для несведущих в магии людей. Что-то прошептав себе под нос, она прикрыла глаза. Воздух вокруг ощутимо нагрелся, и запахло пеплом.

Я судорожно сглотнула, почувствовав себя неуютно. Казалось, что Уна сейчас находилась где-то в другом месте, оставив лишь оболочку.

— Я вижу дорогу, — бесстрастным тоном произнесла она, переворачивая карты одну за другой. И с каждым разом лицо ее становилось все мрачнее и мрачнее.

— Что там? — наклонилась я ближе, надеясь рассмотреть, что так ее поразило. — Говори.

— Тьма следует за тобой по пятам, ведьма, — нехотя зашептала гадалка. — Смерть...всюду смерть...она сжимает тебя сильнее и сильней, и скоро придет время жатвы.

Она вдруг резко подняла голову и, вперившись в меня взглядом, удивленно закончила:

— Так больно...И ты все еще веришь?

Я как зачарованная смотрела в ее черные глаза, окутанные туманной дымкой, и сердце мое сковывал своими ледяными щупальцами страх. Тьма сгущалась надо мной все сильнее, и было такое ощущение, будто бы из мира исчезло все счастье. Мне отчаянно захотелось отползти в какой-нибудь дальний уголок и, накрывшись с головой одеялом, забыться.

Все, что угодно, лишь бы больше не ощущать это щемящее чувство в груди...

— Хватит, — яростно выдохнул Вир.

Вся магия гадалки тут же исчезла, потревоженная его голосом, и я смогла свободно вздохнуть. Сморгнув, я отогнала недавнее наваждение и перевела взгляд на Уну. Та, казалось, была напугана случившимся еще больше меня.

— П-простите меня, госпожа, — в ужасе зашептала она, — такого никогда не было.

— Ничего, — отмахнулась я, — судьбу магов всегда трудно прочесть. Недаром же считается, что мы создаем ее себе сами.

Немного успокоенная моими словами, гадалка улыбнулась. Если уж мне было так жутко, когда я случайно вторглась в ее транс, то даже и думать не хочу каково было ей.

— Держи, — я протянула гадалке с десяток золотых монет, — ты заслужила.

— Благодарю, — поклонившись, Уна чуть ли не бегом направилась к выходу. И лишь у дверей обернулась, чтобы последний раз бросить на меня полный сочувствия взгляд.

— Довольна? — повернулся ко мне Вир.

Взгляд его метал молнии, и если бы они были материальными, то от меня уже давно остался бы только пепел. Поняв, что меня ожидает очередная длиннющая лекция на тему безобразного поведения, я решила, что лучше всего для меня будет просто смыться.

— Мне нужно убрать артефакт, — сказала я прежде, чем маг успел вставить хоть слово, и поспешила прочь.

Оказавшись в комнате, прикрыла дверь и обессилено прислонилась к ней спиной. Что же такого ужасного ты увидела в моей судьбе, маленькая гадалка?

Никогда не поверю, что ей не доводилось видеть Лэна`аэль раньше, но, неужели, ее лик в этот раз был столь страшен? Что вообще необычного может со мной случиться, если я почти не покидаю свой дом и предпочитаю не вляпываться в неприятности, как большинство легкомысленных ведьм?

Я вполне могла задать себе еще не одну сотню вопросов, но так и не нашла бы ответа ни на один. Лишь Уна могла раскрыть мне мою смерть, но она никогда бы не сделала бы этого. У провидиц, как и у магов, существовали определенные правила, которых они придерживались, если не хотели огрести лишних проблем. Они могли рассказать любому все, что его ждет, но их пророчества были столь расплывчаты и туманны, что невозможно было понять истинное значение до тех пор, пока событие не происходило.

Она предсказала мне смерть и тьму, но это может означать все, что угодно. Даже нашествие черных тараканов на мой дом. А что? Они бы олицетворяли мрак, а их торжественное убиение старым тапком — смерть. И все было бы согласно предвиденью, между прочим.

Поэтому, как бы тревожно мне сейчас не было, как бы не хотелось узнать правду, единственное разумное, что я могла сделать, — это просто не думать о предсказании.

Тряхнув головой, словно надеясь привести в порядок свои мысли, я подошла к брошенной перед выходом сумке и положила туда переданный Рандрином сверток. Завтра я вернусь домой, отдам бабушке артефакт, распрощаюсь и с Виром, и с княжичем, а потом вновь заживу обычной жизнью. Глянув на Тимофея, так не проснувшегося с момента нашего прибытия в город и посапывающего в своей корзинке, я слегка улыбнулась. Казалось, что если даже сейчас случится война, а под нашими окнами соберется вся вражеская армия, он никак не отреагирует. Хорошо, что мы скоро покинем Ярв, а то терзают меня смутные сомнения, что вместо нормального магического кота я скоро получу настоящего медведя. Хотя, скорее это будет не обычный медведь, а уменьшенная его копия, ведь несмотря на то, что Тимофей мог принимать форму других животных, он никак не мог превысить свой изначальный вес. Нет, будь у меня достаточно сил и опыта я бы запросто помогла ему в этом непростом деле, а так...приходится довольствоваться тем, что есть.

От размышлений меня отвлек странный шорох — и я внимательно огляделась по сторонам. В комнате никого, кроме меня и кота, не было, но странное, давящее ощущение не спешило меня покидать. Я прикрыла глаза, прислушиваясь к миру, но ничего необычного не нашла. Все было так, как и должно было быть, но только мое чутье истошно вопило об опасности.

Или я просто устала, или схожу с ума. Разницы особой нет, зато помочь может только кружка чего-нибудь горячительного. Ухмыльнувшись, я, перепрыгивая через две ступеньки, спустилась вниз. За время моего отсутствия народу в трактире прибавилось, а атмосфера веселья стала более ощутимой.

Что ж, пожалуй, мне тоже стоит последовать примеру остальных.

— Медовуху, — приказала я разносчице.

Через пару минут я уже наслаждалась приятным вкусом напитка и с интересом разглядывала сидящих в отдалении гномов. Они не особо любили выбираться в человеческие города, поэтому мне не доводилось видеть их очень часто. Заметив пристальное внимание, один из них задорно подмигнул мне и отсалютовал кружкой. Я приветливо улыбнулась и покосилась на Алику, увлеченно строящую глазки какому-то магу. Маг был очень молодой и, видимо, из человеческой семьи и еще не успел привыкнуть к нашим свободным нравам, поэтому с каждым брошенным на него подругой взглядом краснел все больше и больше. Алика довольно хихикала и прекращать забаву не спешила.

— И не надоело тебе?

— Нет, — довольно протянула она.

Я фыркнула и вновь принялась рассматривать посетителей. Внимание мое привлек странный мужчина в самом углу, закутанный в плащ. Вроде бы с первого взгляда в нем не было ничего необычного, но что-то заставляло меня возвращаться к нему снова и снова. Может это был странный запах опасности, витавший в воздухе, а может просто мое сильно развитое воображение, не знаю. Но так как из-за плаща я не могла ничего разобрать, то вскоре мне надоело созерцать незнакомца.

В конце концов, есть и более интересные дела.

Я притянула поближе уже третью кружку, принесенную разносчицей, и, глотнув, так же, как и Алика счастливо хихикнула.

Кто бы что ни говорил, но сейчас жизнь была прекрасна.

*Лэна`аэль — букв. "Ведущая за Собой" — одно из имен богини смерти.

Уже через пару часов я пожалела о своем недавнем заявлении. Перед глазами почему-то двоилось, а на языке ощущался острый привкус горечи. Мне вдруг стало невыносимо душно, и я, то и дело покачиваясь, вышла из таверны. Свежий ночной воздух немного отрезвил, но странная слабость и пьянящая легкость не спешили меня покидать. Я облокотилась спиной о ближайшее дерево и обессилено сползла на землю, схватившись за виски. Голова гудела так, словно в ней находился по меньшей мере рой пчел.

Вот вроде бы ничего не пила, кроме пары кружек медовухи, а ощущение такое, будто бы я вылакала по меньшей мере два бочонка. Эх, даже пить я не умею, как ведьма...

Я бы так и сидела под деревом предаваясь грустным размышлениям о своей жизни, когда меня вдруг пронзило явственное ощущение надвигающейся опасности. Где совсем рядом раздались тихие, едва различимые в ночной тиши, шаги. Я попыталась было отползти подальше, но не успела: меня схватили и рывком подняли на ноги. Запрокинув голову, я понадеялась рассмотреть незнакомца, но ничего не увидела — в глазах был густой туман да и свет от небольшого магического светляка, застывшего рядом с нами, заставлял щурится.

— Кто вы? — непослушными губами прошептала я.

— Это неважно, — голос был низкий, глубокий и даже немного приятный. Он словно обволакивал меня со всех сторон, пытался подавить мою волю. Я собрала все свои силы в кулак и не поддалась на горячий шепот, возникший в моей голове, призывавший меня подчиниться.

Нет, не стоило мне все же пить. Пойди, разбери теперь: все это взаправду или мне просто мерещится всякая чушь.

— Это она.

Мужчина казался довольно-таки материальным и никуда исчезать не собирался. Схватив меня за руку, он подбросил вверх небольшой амулет, и нас поглотило золотистое марево. Нетрезвым молодым ведьмам было категорически запрещено пользоваться подобными амулетами, но мне пару раз все-таки приходилось проделывать подобное. Особенно, когда надо было сматываться с раскуроченной таверны, дабы не попасть под раздачу разъяренной стражи или хозяина, и ощущения были в стократ хуже самого ужасного похмелья. Поэтому, когда нас выкинуло где-то над землей, я покорно рухнула вниз, словно подкошенная стрелой птица и, разлегшись на траве, в ближайшее время вставать не собиралась.

Сил не было даже на то, чтобы лишний раз пошевелиться.

— Шарм эрр тарг! — раздался совершенно незнакомый мне голос и, проморгавшись, я с трудом различила очертания десятка фигур.

Ох, куда же это меня занесло? А главное, с кем и зачем?

— Что случилось? — изумленно вскрикнул кто-то.

— Настройки сбились, — мрачно отозвался уже знакомый мне мужчина, — придется идти так. Надо же успеть доставить ее господину пока луна не ушла.

Один из наемников (а как я поняла, это были именно они!), не обращая никакого внимания на мои довольно вялые протесты, просто закинул меня на плечо, словно куклу. Раньше мне казалось, что хуже поездки на моей лошади не может быть ничего, но теперь я так не думала. Мужчина шел, совсем не заботясь о том, чтобы меня не трясло или не покалечило, так что я успела набить себе пару десятков синяков, оставить клочки волос на ветках деревьев и немного поцарапать лицо. Если мне еще доведется встретиться со своей кобылкой, я накормлю ее самыми лучшими яблоками.

Не знаю, как долго мы тащились по этому нескончаемому лесу, но мне показалось, что уже пролетел не один день. Дурман зелья начал потихоньку проходить и я уже более менее соображала. И в первую очередь я всерьез задумалась над личностью заказавшего меня мага. То, что это был маг я была уверена, потому что никто другой не мог создать амулеты перемещения, настройки которых сбились...Интересно, кстати, почему?

Насколько я запомнила из тетушкиных книг, причиной этого может быть либо нестабильность межмирового полотна, что бывает довольно редко, либо вмешательство другого мага. И я даже не знаю, что обрадовало меня больше. Конечно, хотелось верить, что меня найдут и спасут, но шансов на это было ничтожно мало. Весь Ярв был окружен магическим полем, и если виновником нашего преждевременного выхода из подпространства был Вир, то определить мое местонахождение он не сможет. Для этого ему придется разбудить Тимофея и заставить того воспользоваться нашей с ним связью, дающей возможность выследить меня по следу моей магии. Но это, опять-таки, было практически невозможно из-за поля.

Поэтому, единственное, на что мне оставалось уповать — была помощь богов или бабушки, вполне способной почувствовать, что ее внучка вляпалась в неприятности. Ну, или на то, что выбросило нас далеко от места назначения, и к тому моменту, как мы придем, я уже смогу восстановиться и сбежать.

В общем, с какой бы стороны я не смотрела, положение мое было довольно плачевным.

Меня в очередной раз встряхнуло. Помянув всю родню несшего меня мужчины нехорошими словами, я вдруг поняла, что мы остановились. Лениво приоткрыв глаз, попыталась присмотреться к окружающей меня действительности, но, так ничего и не разглядев в кромешной тьме, закрыла обратно. Хотела было прислушаться к шепоту наемников, когда до меня дошли слабые волны пространственной щели.

Лес озарил яркий свет, и я рухнула в траву. Прищурившись, заметила, что державший меня наемник теперь отчаянно протирает свои глаза, и поползла в сторону деревьев. Не успела я оказаться в паре шагов от ненавистного мне наемника, когда меня кто-то поднял зашкирку и, словно нашкодившего котенка, встряхнул.

— И далеко ты собралась? — насмешливо поинтересовался у меня наемник.

— От вас подальше, — прошипела я и, хорошенько прицелившись, плюнула ему прямо в глаз.

Мужчина даже и не шевельнулся, словно для него подобное было привычным делом, и просто передал меня на руки другому наемнику.

— Что случилось, Элвар?

— Кажется, у нас гости, — хмыкнул тот и, достав из-за пазухи какой-то амулет, пристально вгляделся в заросли.

— Отпустите мою подругу — и, может, я убью вас быстро, — гневный голос Алики раздался совсем с другой стороны, но воины быстро сориентировались.

— Мне жаль, но я не могу, — притворно огорчился мужчина.

Алька никогда не любила разводить пустые разговоры, предпочитая решать дело силой, поэтому я не очень-то и удивилась, когда в Элвара полетел гремучий клубок заклинаний. От нескольких ему удалось легко увернуться, а другие поглотил артефакт. Его подручные не были столь удачны, и вместо двоих остался лишь пепел, от брошенного Виром заклинания.

Кажется, еще никогда не была так рада его видеть...

Я попыталась вырваться, но все мои попытки были тщетны — мужчина вцепился в меня, прекрасно понимая, что лучше щита, чем я, сейчас не найти. Потому что Вир с Аликой не спешили кидаться в нашу сторону никакими заклинаниями, опасаясь, видимо, навредить мне.

— Отпусти, Велечку-у-у! — с истошным мявом на ближайшего наемника сверзился Тимофей и, судя по крикам, в дело пошли его когти.

Я даже посочувствовала наемнику, сама не раз испытавшая остроту его когтей. Но моей жалости хватило ненадолго. В конце концов, никто не заставлял их меня похищать.

Наемник хотел скрыться вместе со мной в лесу, но я не оценила его стараний, повиснув на мужчине неподъемным кулем.

Меня мутило. Казалось, что мое сознание куда-то плывет, но я отчаянно пыталась ухватиться за него, как утопающий матрос. Было такое чувство, будто бы меня просто выкинуло куда-то, на границу между сном и явью. С одной стороны, вот совсем рядом были незнакомцы, сражающиеся с моими друзьями, а с другой — множество теней, кружащих вокруг меня, словно стая голодных волков, и зовущих...зовущих туда, далеко за грань, в мир, полный собственных иллюзий. Я презирала себя за малодушное желание поддаться на их уговоры и из последних сил пыталась сохранить рассудок.

— С-слабая... — рычал кто-то совсем рядом. — Иди к нам.

— Нет, — зашептала я, пытаясь вырваться из хватки державшего меня мужчины, — я не хочу.

— Дернешься еще — и я перережу тебе горло, — пообещали мне, а я почувствовала холод стали, прижатого к моей шее кинжала.

Скверно. И почему я даже в соседний городок не могу спокойно съездить, без приключений?

— Иди к нам.

О боги, опять этот голос!

Я затрепетала от невероятной волны холода, прокатившейся по моему телу, и прикрыла глаза, в надежде убедить себя перестать замечать этих странных существ. Но они никуда не делись, все также продолжая мелькать передо мной в виде туманных облачков, принимающих самые различные формы. Я попыталась отвернуться, но наемник, державший меня, не дал этого сделать. Одно из существ подплыло ко мне ближе, заставляя буквально дрожать от страха, и выдохнуло прямо в лицо:

— Иди или дай нам крови.

— Кто вы...зачем... — замершие губы меня совершенно не слушались.

— Мы хотим крови, ведьма, — упрямо повторило существо. — За всех невинноубиенных.

После последних слов я похолодела еще больше, если это вообще было возможно, потому что поняла, кого вижу перед собой.

Къелти.

Созданные болью, горечью и ненавистью ушедших. Те, кто забирают плату за отнятую жизнь. Легенда, страшилка, которой пугают маленьких непослушных детей. И вот они прямо передо мной.

Что же делать?.. Будь я нормальным магом, уже давно бы провела ритуал вызова и позволила бы им забрать жертву. Потому что в том, что пришли они за наемниками, я была полностью уверена. Иначе, почему не видела их раньше? Хотя, с другой стороны, почему их вообще вижу только я?!

— Мы ждем, ведьма.— недовольно произнес къелти.

Так, Веля, надо уже на что-то решаться. Потому что если не дать им то, чего они хотят, то вполне можно стать их следующей целью. И что могу сделать я, я, у которой даже самые мелкие вызовы никогда не получались?!

— Как...как мне призвать вас?

Мой вопрос, заданный едва слышно, долетел и до сражавшихся. Маг, схвативший меня, презрительно усмехнулся и спросил у Вира:

— И зачем вам это сумасшедшая? Разве стоит умирать за такое слабое, жалкое...— его дальнейшие нелестные высказывания в мою честь заглушил ответ къелти:

— Просто открой нам дорогу...

— Мило, — фыркнула я, — а вы не пробовали говорить нормально, а не загадками?

Поняв, что больше никаких подсказок от них не дождусь, я напрягла свою память, надеясь отыскать хоть что-нибудь о том, как, не имея нужных средств, призвать в мир чуждое ему существо.

Совсем рядом вскрикнула Алика, защита которой была сметена под напором силы очередного амулета. Подруга увернулась от нескольких заклинаний и отбежала как можно дальше. Не мне одной стало ясно, что ее силы были почти на исходе, и долго отбиваться она вряд ли сможет. Двое мужчин, выпады которых успешно отражал Вир теперь переключились на нее. Вот тьма, если я не потороплюсь, то им придется совсем не сладко! Думай, Велька, думай...а что если?

Не задумываясь о том, что творю, я дернулась как можно сильнее — и зашипела от боли, когда кинжал распорол кожу. Ох, как же больно! Но сейчас не время ныть. Воспользовавшись удивлением наемника, не ожидавшим от меня такой глупости, я отскочила как можно дальше и, вымазав пальцы в собственной крови, начертала защитную руну.

— Кровью, текущей в моих жилах, силой жизни, пламенеющей в моей душе, — зашептала я наспех придуманные слова ритуала, — я заклинаю, я призываю и я открываю путь в мир ищущих, дабы они пришли и исполнили предначертанное!

— Замолчи, дура! — щеку обожгло словно раскаленным железом, и я не удержалась на ногах.

— Шеррово отродье, — выругалась я. Всегда ненавидела мужчин, способных поднять руку на девушку.

— Успокойся, она все равно ничего не сможет сделать, — отозвался другой наемник, поднимая меня на ноги и выворачивая руки за спину.

— Это ты скажешь тем, кто придет, — усмехнулась я, отчаянно желая, чтобы призыв сработал.

На меня посмотрели как на безумную, видимо прекрасно зная, что я не способна на подобное колдовство. И они были совершенно правы, если бы не къелти. Эти существа были настолько сильны, что хватит даже самой крохотной капли силы, чтобы они ответили на зов. По крайней мере, мне очень хотелось в это верить.

Земля подо мной задрожала, налетевший порыв ветра едва не свалил меня с ног снова, а вокруг вдруг стало так тихо, что я даже услышала биение сердца наемника, сжимавшего меня в своей стальной хватке. Нас окружило темное марево — и в тот же миг начали возникать туманные сгустки, в которых я признала къелти. О, всемогущие боги, неужели...получилось?

— Мы пришли за долгом, ведьма.— приняв человеческую форму, подошел ко мне уже знакомый къелти.

Я внимательно посмотрела ему прямо в глаза, до сих пор не понимая, как они у него вообще могут быть, и выдохнула:

— Забирайте.

Они словно ждали этих моих слов — и тут же, словно по приказу, двинулись на наемников. Маги зашептали заклинания, но те не приносили никакой пользы, равно как и щиты, пропустившие их. Они выпивали их всех до дна, забирая и силу, и душу. Мстили за всех тех, кто когда-то погиб от их рук. И мне казалось, что если я присмотрюсь внимательней, то туманных дымках смогу различить тех, кто уже давно перешагнул грань, но оставил после себя яростный поток ненавистной энергии. Что ж, сегодня они наконец-то получат столь желанную месть. Я отшатнулась от корчившегося рядом со мной в агонии наемника и поспешила к своим друзьям.

— Веля! — радостно вскрикнула Алика и, сжав меня в объятьях, поинтересовалась. — Ты цела?

— Как видишь, — кивнула я, нервно улыбнувшись.

— Ты вызвала къелти! Как тебе удалось? — восторженно поинтересовалась она. — Я нигде не слышала о таком ритуале...

— Это сейчас не важно, — прервал нас Вир. — Надо убираться отсюда поскорее.

Мы согласно кивнули и, поддерживая друг друга, собирались покинуть поляну, когда нас ослепила яркая вспышка перемещения.

— Никто никуда не пойдет.

Я, не желая верить своим глазам, посмотрела на некроманта. Неужели, это все его рук дело? Но...зачем?

— Господин Рандрин, что все это значит? — нахмурился Вир.

— Что нынче за маги пошли, — презрительно нахмурился колдун, — намеков не понимают...

— Зачем вы приказали меня похитить? — встряла я.— Что я вам такого сделала?

— Дело не в тебе, — словно нехотя отозвался маг, — а в твоей смешанной крови.

Наверное, я ожидала услышать от него что угодно, любое безумие, но только не это. Мне, презиравшей свое наследие уже не один год, вдруг говорят, что оно имеет значение? Это было невероятно, невозможно и казалось просто дурным сном, но...это все было реальным. И наемники, и похищение, и къелти. И я не имела ни малейшего понятия, что мне делать. Сердце, глупое сердце, трепетавшее в надежде на то, что это оно и есть — тот самый шанс стать чем-то большим, значимым, призывало меня расспросить старого колдуна, но разум требовал бежать от него прочь, бежать как можно дальше, туда, где меня никто никогда не найдет. Но чтобы я бы не выбрала — это не имело значение. Все было решено до меня.

— Я приказал схватить только тебя и не собирался причинять вреда твоим друзьям, Велислава, — ласково заговорил со мной Рандрин, словно почувствовавший мою слабость, мои сомнения. — Пойдем со мной добровольно — и они смогут уйти.

— Не слушай его, — попыталась вразумить меня подруга, видимо тоже ощутившая, что я колеблюсь.

— Вам все равно не скрыться от меня, — усмехнулся колдун. — Зачем же умирать?

— Я...

В горле пересохло, и я не смогла больше вымолвить ни слова. Все взгляды устремились на меня, а в воздухе почувствовалось напряжение. Прекрасно понимая, что даже если я откажусь, маг сможет забрать меня силой, я сделала маленький шажок к нему. Надеюсь, данное слово для него хоть что-нибудь значит. Иначе все это будет напрасно.

Каждый шаг давался мне с невероятным трудом, все тело было словно свинцовым, да и сверлящие спину взгляды друзей угнетали, оставляя после себя тягучий, ноющий комок в груди. Когда до Рандрина оставалось совсем немного, я остановилась и оглянулась на друзей. Хотела что-то сказать, но так и не нашла слов. Алька, пораженная моим поступком, только открывала и закрывала рот как выброшенная на берег рыба, не зная, что сказать, а Вир был напряжен, словно натянутая стрела, готовый броситься на мою защиту в любой момент. Но так ли мне это было нужно?

— Идем, Велислава, — поторопил меня колдун. — Или ты передумала? Так и будешь всю жизнь прятаться за юбку бабки?

Я ничего не ответила, просто переводя взгляд с него на друзей. Мне всегда говорили, что самое сложное в нашей жизни — это сделать первый шаг, ступить на неизведанный и опасный путь, на котором тебя могут ждать полчища жутких чудовищ или забвение. Но для меня намного хуже было просто понять в самом конце пути, что он не был правильным.

Что-то темное, звериное внутри меня шептало, просило и требовало сейчас же, не медля и не задумываясь не о чем, принять предложение Рандрина, но другая часть меня... Она не понимала, как можно променять на что-то семью, друзей, всех тех, кого я любила. Два противоречивых чувства, два желания боролись во мне. Жутко, яростно, сметая все на своем пути, ломая меня и круша. Время замедлило свой ход, и казалось, что пока я стою тут, мимо меня проносится вечность. Откуда-то в глубине души появилась стойкая уверенность, что вот прямо тут, здесь и сейчас решается моя судьба. Словно от того, куда я пойду, зависела вся моя дальнейшая жизнь.

Там, впереди было то, чего я отчаянно желала с тех самых пор, как поняла, что ни на что не годна. Глаза колдуна обещали мне все — силу, власть, уважение, почитание...Все то, что хотя бы раз хотел получить каждый из нас. И за что были готовы отдать многое. Но что будет, если я соглашусь? Останусь ли я собой, или стану каким-то другим существом, презирающим себя уже не за слабость, а за то, что посмела усомниться, оставить свою семью. Бабушка часто мне говорила, что семья — это единственное, чему мы должны быть верны. Что она никогда не предаст.

А я именно это сейчас и собираюсь сделать.

— Нет.— мотнула я головой и отступила назад. Вир тут же задвинул меня себе за спину и начал плести какое-то заклинание. Алика установила вокруг нас небольшой щит.

— Значит нет, — вздохнул Рандрин с сожалением. — А ведь все могло быть по— другому...

В нас полетело превратившаяся в тонкие острые лезвия. Когда они столкнулись с нашей защитой, послышался невероятный треск, и я даже на миг подумала, что щит падет — и мы окажемся нашпигованы этими лезвиями, словно дичь стрелами. Но, слава богам, этого не произошло — всего лишь одно прорвалось и легонько задело Вира по руке, но тот даже не шелохнулся.

— Вы думаете, вас надолго хватит? — презрительно фыркнул некромант, поднимая руки в замысловатом пассе и начиная бормотать что-то на древнем наречии.

— Он, кажется, собирается высосать остатки наших сил, — в ужасе прошептала Алика, упрямо закусив губу до крови, пытаясь сдержать атаку. — Я так долго не протяну.

— Что нам делать? — в отчаянье всхлипнула я, понимая, что совсем скоро колдун добьется своего.

— Ничего.

Вир наконец-то выпустил свое заклинание, но было слишком поздно. Огромная, черная, словно сама бездна, туча уже неслась на нас. Я много слышала о запрещенной магии, но никогда не думала, что мне не только придется увидеть ее воочию, но и испытать воздействие на собственной шкуре. В крупных городах за подобное казнили, а здесь...в небольшом, оторванном от остальных антимагическим полем, городе Рандрин был царем и богом. И если мы сейчас умрем, то никто так и не узнает, почему. Может, даже и не найдет наши тела.

Отрезвленная неожиданно пришедшей мыслью, я кинулась вперед, навстречу страшному омуту заклинания.

— Стой!

-Что ты делаешь?!

Друзья так и не успели меня остановить, а маг не смог бы отменить это заклинание даже при всем своем желании. Но я отчего-то была уверена, что ничего со мной не случиться. По крайней мере, ничего смертельно. Потому что Рандрину я была нужна живой, иначе бы он со мной так не возился.

Воздух выбило из легких, и меня оттолкнуло в сторону. Тело пронзило жуткой болью, словно меня терзало сотни, тысячи мелких насекомых. Было такое чувство, будто бы они рвут меня своими маленькими зубами, сжирают плоть, кровь, впитывая в себя всю мою жизненную силу. Я ударилась головой о ветку дерева и, кажется, рассекла щеку. Во рту появился слегка сладковатый, металлический привкус крови. Это будто бы подзадорило моих мучителей — и они принялись за свое дело с удвоенной силой. Будучи не в силах больше терпеть, я закричала. Я билась в судороге, корчилась на земле от боли и понимала, что это конец.

Права была моя бабушка, когда говорила, что иногда все зависит от того, сможешь ли ты правильно оценить ситуацию. Мне это не удалось.

— Дура, — недовольно прошипел кто-то совсем рядом, и мне захотелось с ним согласиться.

На лоб легли чьи-то холодные руки. От них полилось какое-то неестественное, фальшивое тепло, ничуть не похожее на то, которое возникало, когда меня лечил кто-то из родных. Эта, чужеродная мне, сила вызывала неприятное ощущение. Она была какой-то зыбкой, вязкой, и я запутывалась в ней все глубже и глубже, словно муха в ловко сплетенной паутине. Тьма поглощала меня со всех сторон, выпивала до суха, словно я была для нее каким-то редким сортом вина. А я ничего не могла с этим поделать и просто тонула, все глубже и глубже погружаясь на дно, пока сознание окончательно меня не покинуло.

А может, оно, так же, как и я, растворилось в небытии.

12

Мне никогда не было так безмятежно и спокойно. Все проблемы, страхи, разочарования и желания отступили, оставив меня блаженствовать во тьме. Она убаюкивала меня, успокаивала, шептала нежные и ласковые слова, обещая мне все, что я захочу, и даже больше. И я так отчаянно жаждала ей поверить, так хотела забыть все, что было, надеясь остаться здесь навсегда и больше никогда не возвращаться обратно.

Не правы те люди, которые считают, что тьма — есть лишь зло, стремящееся уничтожить все на своем пути. Ибо она всегда великодушна, давая нам самим выбирать то, чего мы хотим. Я не хотела уходить, но прекрасно понимала, что должна это сделать. Потому что там, за чертой все еще оставались те, кому я возможно была нужна, те, перед кем была виновата.

-...Наконец-то очнулась, — ехидный голосок Тимофея резко вырвал меня в реальность.

Нехотя приоткрыв глаза, я попыталась пошевелиться — и тут же охнула от невыносимой боли, разлившейся по всему телу. Кое-как присев, огляделась по сторонам, но в царившем полумраке едва можно было что-либо различить. Единственное, что мне удалось понять по терпкому затхлому и сырому воздуху — находились мы где-то глубоко под землей, в пещере или подвале.

— Где это мы? — ох, неужели это мой голос? Сорвала я его, что ли, когда кричала?

— У твоего драгоценного некроманта.

Мило.

— И что же мы тут делаем?

Я хотела привстать, но что-то не дало мне это сделать, резко дернув вниз. Кое-как придя в себя, нащупала кандалы на ногах.

— Ну и чего ты трепыхаешься? — мрачно поинтересовался у меня маг.

— Вир? — изумилась я, вертя головой, надеясь определить с какой стороны до меня доносился его голос. — Почему я тебя не вижу?

— Цепи сделаны из наквадрия, — пояснил мне вместо него кот. — Он блокирует твою магию.

— Понятно, — вздохнула я, с ужасом подумав, что хуже и быть не может. Даже крохи моей силы давали хоть какую-то надежду выбраться, но сейчас...я была, пожалуй, бесполезней самого обычного человека. Облокотившись спиной о шершавую стену, я прикрыла глаза, но особой разницы не почувствовала: вокруг было все так же темно.

— И давно мы тут, Тим? — тишина угнетала, а так, можно было хоть что-то разузнать.

— Несколько часов. Как только Рандрин понял, что тебе не угрожает никакая опасность, он поместил нас здесь.

— Так это он меня лечил, — догадалась я. Сразу же вспомнилась его сила, и я передернулась.

— Вель, — позвала меня Алика, — ты как себя чувствуешь?

Я прислушалась к гудящей, словно после грандиозной попойки, голове, отметила слабость, разлившуюся по всему телу, и соврала:

— Нормально. А ты?

— И я.

Разговор не клеился. То ли это было потому, что окружающая нас обстановка никак не располагала к доверительной беседе, то ли из-за того, что мои друзья на меня злились. Несмотря на полное отсутствие способностей, я явственно ощущала их обиду. И от этого становилось еще более невыносимо. Потому что винить в том, что мы оказались здесь, нужно было только меня.

— Простите, — прошептала я, прекрасно зная, что меня услышат.

— За что именно? — язвительно отозвался Вир. — За то, что ты кинулась на заклинание? Или за то, что хотела принять предложения некроманта?

Что я могла ему сказать? Что надеялась сберечь им жизни столь глупым поступком? Или о том, что в последний момент просто смалодушничала, испугалась? А может вообще нужно было признаться, что какая-то часть меня действительно хотела согласиться, попробовать, ощутить могущество силы, которое для них было столь привычным? О том, что мне так хотелось почувствовать себя достойной своей крови? Может быть они даже смогли бы меня понять, если бы захотели. Но мне не хотелось это проверять, поэтому я просто молчала, едва сдерживаясь от всхлипов и сжав кулаки с такой силой, что ногти впивались в ладони до крови. Слова причиняли боль, били в самое сердце, но бездна их побери, они не несли в себе ни капли лжи и были заслужены.

— Вир, замолчи, — прервала брата Алика, — кто-то идет.

И верно: в наступившей после ее слов тишине мне удалось расслышать скрип двери и тихие шаги. А в следующий миг я крепко зажмурилась от ярко вспыхнувшего в комнате света. Интересно, некромант это специально сделал?

— Я вижу, ты пришла в себя, — его голос был неестественным, мертвым и заставлял ежиться от холода.

Я впилась в него взглядом, жалея, что не могу разорвать его на части.

Проклятый колдун!

— Не стоило плакать, — рассмеялся он, заметив мои слезы, и потрепал меня по щеке. — Я понимаю, что кандалы не доставляют особого удовольствия, но придется немного потерпеть. Скоро все закончиться.

— Чтоб вас г`хворы растерзали, — от всей души пожелала я.

Колдун лишь насмешливо фыркнул и, щелкнув пальцами, материализовал в руке серебряную чашу с какой-то странной жидкостью.

— Отравить меня решили?

— По-твоему, я спасал тебя только чтобы отравить? — жестоко улыбнулся Рандрин.

— А кто вас знает, — едва слышно пробормотала я. — Может, вы так развлекаетесь? Мне рассказывали об одной ведьме, которой нравилось исцелять своих врагов, чтобы мучить их снова и снова.

Некромант одарил меня заинтересованным взглядом, заставляя в очередной раз проклясть свой болтливый язык. У меня всегда так — если безумно боюсь или злюсь, начинаю язвить и говорить всякие несуразности.

— Не думал, что об Арлане еще кто-то помнит, — протянул он. — Славная была колдунья, но глупая. Ты знаешь, как она умерла?

Я мотнула головой, не желая даже и слушать его ответа. Что-то говорило мне, что смерть этой ведьмы была довольно болезненной.

— И правильно, — кивнул Рандрин, — нечего молодой девушке забивать свою голову такими глупостями.

Он протянул мне чашу.

— Выпей. Поможет расслабиться перед ритуалом.

— К-каким еще ритуалом? — пискнула я. Перед глазами так и встала картина моего расчленения. Вздрогнув от отвращения, я встряхнула головой. Уж слишком все было реалистично.

— Тебе понравится, — пообещал колдун.

То, что ничего хорошего меня не ждет, было совершенно точно. Потому что ведьмы использовались только в запрещенных обрядах.

— Не заставляй меня вливать в тебя его силой.

Угроза в его голосе заставила поспешно взять в руки кубок и осушить его до дна. Бр-р! Ну, и гадость.

— Молодец, — похвалил меня некромант.

Я недовольно скривилась. Еще чуть — чуть — и буду выполнять все его приказы, как верная собачонка. А что было еще делать? Мы оба прекрасно понимали, что ничего противопоставить его силе я не могу. Ну, попытаюсь я отказаться, и что? Он ведь спокойно может меня принудить.

На душе стало муторно и тошно. Невыносимо захотелось зарыдать, и я, громко всхлипнув, вытерла набежавшие слезы.

— Вижу, зелье уже действует, — довольно хмыкнул он и, взяв меня за подбородок, заставил посмотреть ему в глаза. Я дернулась, надеясь этого избежать, но не смогла ничего сделать: хватка была слишком крепкой.

Никогда нельзя смотреть колдунам в глаза, особенно тем, кому подвластна магия смерти. Зачаруют, заворожат, воле своей подчинят. А самое главное, смогут насквозь тебя увидеть: все твои мечты, разочарования и страхи. Будь у меня сейчас моя сила, я бы с легкостью смогла бы защититься, но... Его глаза манили меня и подавляли малейшее желание к сопротивлению. Мне стало казаться, что я куда-то плыву, медленно покачиваясь на волнах. Было такое чувство, будто бы весь мир вокруг замер, оставляя нас наедине друг с другом.

— Спи, — вдруг приказал Рандрин, прерывая связь.

Я послушно закрыла глаза и провалилась в сон.

Только вот мне отчего-то было так мерзко, грязно и противно.

Когда мир вновь приобрел краски, звуки и запахи, я, поняв, что чувствую себя более менее сносно, прислушалась к своим ощущениям. Кажется, я лежала на чем-то твердом и неудобном... Вспомнив об обещанном колдуном обряде, я похолодела и открыла глаза. Мои опасения оказались не напрасными: я уже была не в подземелье, а в ритуальной зале, и лежала на алтаре, прикованная цепями. Наверное, они опять с тем самым материалом, блокирующем силы. Хоть что-то не меняется.

Вир, Алика и Тимофей тоже были тут, привязанные к каким-то столбам, находящимся вокруг моего пристанища, и вид у них, честно говоря, был очень потрепанный. Уж не знаю, что с ними делал некромант, пока я была без сознания, но уверена, что ничего хорошего. Сам же Рандрин увлеченно чертил на полу какие-то символы. Поняв, что мое пробуждение осталось незамеченным, я продолжила свой осмотр. Увидев стоящих невдалеке полуразложившихся мертвяков, я нервно сглотнула. Голодные взгляды, которые они на меня бросали, пугали. Жаль, что я никогда особо не интересовалась магией смерти, поэтому сейчас оставалось надеяться на то, что мертвяки смотрели на меня так только потому, что считали привлекательной как девушку, а не как обед, ужин или завтрак. Надеюсь, некромант меня им не скормит.

Чтобы хоть как-то себя успокоить, я уставилась в потолок и принялась изучать выложенную там мозаику в виде звезд, солнца и луны. Но, к сожалению, это взволновало меня еще больше, когда я поняла, что они там не просто для красоты, а для усиления произнесенных заклятий. Поэтому, я просто вновь закрыла глаза и постаралась не о чем не думать, но и это у меня не вышло. Холодящий спину мрамор навевал мысли о неизбежной простуде, а запах тлена, исторгаемый слугами колдуна, о смерти.

Интересно, а мертвые могут болеть?

Я вообразила кашляющего, сморкающегося и чихающего мертвяка и захихикала.

Ну, вот, меня скоро принесут в жертву, а я тут забавляюсь. Не похоже это на меня. Хотя, чем еще тут можно заняться?

— Господин Рандрин, а вы знаете, что вы извращенец? — словно со стороны услышала я свой голос, доверительно сообщающий колдуну о его отклонениях.

Чем же он меня напоил, раз я так себя веду?

Некромант поднял на меня свои безжизненные глаза и удивленно поинтересовался:

— Почему ты так решила?

— Ну-у, цепи, алтарь, платье, которое вы на меня напялили...— перечислила я свои доводы, то и дело срываясь на хихиканье. — Нет, я, конечно, могу понять, что все это — издержки профессии, но...

— Помолчи, — резко прервал меня он, но разве ж я его послушаю?

— Фу, какой вы нехороший, — фыркнула я. — Наверное, вас в молодости девушки не очень любили, вот вы и озлобились.

— Велислава, не зли его, — устало попросила меня Алика.

— И в мыслях не было! — оскорбилась я. — Но надо же мне побольше узнать о своем убийце.

— И зачем это тебе? — подозрительно осведомился Рандрин.

— Ну, как вы не понимаете! — возмущенно отозвалась я. — Вот попаду я к другим душам — и должна же буду им рассказать, что умерла я от руки старого, противного некро...

На губах у колдуна появилась жестокая усмешка — и мое горло вдруг сжало невидимыми пальцами. Я захрипела, задергалась, тщетно пытаясь сделать вздох. Голос Вира, произносящего что-то на незнакомом языке, показался таким далеким, словно мы находились на разных концах мира. Перед глазами расплывались разноцветные круги, сердце билось как сумасшедшее, и с каждым мигом я слабела все больше и больше. Когда сил сопротивляться почти не осталось, я расслабилась, покорно позволяя Рандрину завершить начатое. Уж лучше умереть так, чем быть принесенной в жертву.

Видимо мысли о моей скорой кончине пришли в голову и самому колдуну, потому что он вдруг прекратил меня мучить.

— Вряд ли ты будешь так же веселиться, когда демон будет с тобой развлекаться, — хмыкнул он и вновь вернулся к своим рунам.

Я судорожно вздохнула, не желая верить услышанному.

Демон. О боги, этот полоумный маг собирался вызвать демона!

— Что же ты замолчала?

Пропустив издевку мимо ушей, я принялась вспоминать все, что мне было известно о демонах, не считая того, что они бесчувственные и опасные твари. Последний раз они появлялись на этой земле лет эдак триста назад, и ничем хорошим это не закончилось. Маги, вызвавшие их, попытались подчинить себе княжество, но, к счастью, им это не удалось. Существовавший тогда Ковен разгромил их подчистую, но понес ощутимые потери, потому что убить демонов было почти невозможно: для этого нужен был какой-то сложный обряд и огромный выброс силы. Большинство магов просто умирало от истощения.

После той ужасной войны подобное колдовство стало запретным, а применившего его незамедлительно уничтожались. Но, несмотря на это, упоминания о таких ритуалах сохранились в летописях и жизнеописаниях магов, участвовавших в сражениях. И насколько мне было известно, в то время для призыва использовались человеческие жертвы. Интересно, почему же Рандрину понадобилась именно я?

Мои размышления были прерваны колдуном, уже начавшим обряд. Он наматывал вокруг алтаря круги и что-то бормотал. Я настороженно следила за каждым его движением, в глубине души надеясь на то, что он допустит где-нибудь ошибку или вообще споткнется. Но если судить по его уверенным действиям, это было маловероятно.

— Khal`le sor dig raukh. Ortaja setmak. — певуче произнес некромант, остановившись рядом со мной. Взяв в руки кинжал, колдун сделал мне надрезы на запястьях. Я болезненно дернулась, и замерла в ожидании.

Вот капли моей крови попали на камень — воздух вокруг ощутимо завибрировал. Звук становился громче и громче, но затем исчез. Я испуганно приоткрыла один глаз и покосилась на обескураженного Рандрина. Кажется, что-то было не так.

Неужели боги услышали мои молитвы и прервали обряд?

На некроманта было жалко смотреть: он выглядел таким растерянным, словно ребенок, у которого отобрали любимую игрушку. Еще чуть-чуть — и заплачет.

— Все дело в крови, — задумчиво прошептал он, роясь в какой-то книге. — Ты должна добровольно отдать свою кровь.

— Еще чего! — съязвила я. — Может мне и заклинания самой прочитать?

— Уверена?

Будь я чуточку внимательнее, то заметила бы опасный блеск в его глазах прежде, чем показать язык.

— Что ж, не получилось так, попробуем по— другому.

Я даже не успела заметить, как в его руках вновь оказался кинжал. Короткий взмах — и резкая боль пронзила мою грудь. Я вскрикнула.

— Велислава! — рыкнул Вир, дернувшись с такой силой, что цепи заскрипели, едва выдержав напора.

— Нет!

Вокруг раны начал расползаться неприятный холодок, лишавший меня возможности шевелиться. Даже вдохнуть и то не было сил.

— А я думала, что умирать намного больнее, — вытолкнула я непослушными губами.

Зал начал терять свои очертания, перед глазами все поплыло, а в нос ударил запах серы. Темнота наползала со всех сторон, оставляя нетронутым лишь небольшой кусочек пространства надо мной, где начал образовываться странный туман. Он рос, становился больше и больше, а затем, замерев, начал приближаться ко мне.

Стоило ему зависнуть надо мной, как меня пронзил невероятный, животный страх, от которого хотелось просто взвыть во весь голос.

— Уберите его, пожалуйста, — испуганно прошептала я. — Уберите!

Где-то рядом раздался жуткий грохот, словно развалилась стена. Краем глаза я успела заметить метнувшуюся к некроманту тень — и тот, не издав не звука, камнем упал на пол.

— Велислава, — меня освободили от оков и, сморгнув, я сумела различить лицо Вира, склонившегося ко мне. — Не смей умирать, слышишь?!

Я протянула к нему руку, чтобы убедиться в его реальности, но тут меня пронзила судорога. Изо рта пошла кровь, и я, буквально захлебываясь в ней, захрипела.

А потом все погрузилась во тьму.

Видимо, на этот раз навсегда.

13

Говорят, что когда умираешь, перед глазами проносится вся твоя жизнь: то, что успел сделать, о чем только мечтал. Все ошибки, страхи, разочарования, горести. У меня ничего этого не было. Не знаю, может потому, что я даже и не поняла, что умерла, а может потому, что и вспоминать-то особо было нечего.

Большинство людей боится смерти, уже какое столетие упрямо считая, что после нее нет ничего. Магов и ведьм никогда не затрагивали человеческие предрассудки, ибо никто чаще нас не заглядывает в глаза смерти. Наши души всегда возвращаются обратно, пусть даже через несколько столетий, если мы не успели завершить все свои дела. Возможно, человеческие действительно сгорают в первозданном пламени, но наши — никогда.

Но я же...наполовину была человеком. И я не имела ни малейшего понятия, какая участь ждет меня. Даст ли мне богиня шанс вернутся назад или же я навсегда останусь в Чертогах Заката, как и большинство других душ. К сожалению, ответа на эти вопросы у меня не было, но чутье подсказывало мне, что скоро я все узнаю.

"Никто не заслуживает смерти", — любят повторять человеческие мудрецы. На самом деле, это не правда. Смерти заслуживают все.

Просто дело в том, что это решает тот, в чьих руках находится твоя жизнь.

Одни умирают в преклонном возрасте в своей постели в окружении своих детей, внуков и правнуков. Другие теряют свою жизнь на поле боя, яростно, до последнего сражаясь с врагом. Есть и те, кто считает, что нет ничего почетней, чем умереть за своего бога, даже если он и ложный.

Но большинство заканчивает свой мирской путь так же, как и я, — бесславно, глупо и нелепо. Так и не успев сделать ничего стоящего.

Я никогда особо не задумывалась о смерти, где-то в глубине души надеясь, что наша с ней встреча произойдет совсем не скоро. Ведь я-то в отличие от обычных магов старалась не ввязываться в неприятности, прекрасно зная, что умереть от лихого заклинания у меня шансов намного больше, чем у остальных. А теперь вот подумалось: может и не стоило отсиживаться? Ведь все равно умерла бы. Когда-нибудь. Правда, чем позже, тем лучше.

Но, как всегда, в нашей жизни все случается далеко не так, как мы планируем.

Интересно, а мне так придется провести всю вечность? С самой собой в этой удручающей темноте? Это ведь будет так скучно...

Наверное, где-то наверху мои стенания были услышаны, потому что в следующий миг меня закружило в каком-то странном водовороте — и я вдруг поняла, что все еще нахожусь в своем теле. Только вокруг меня была все та же темнота. Она окружала меня со всех сторон, бережно, словно несмышленого ребенка, сжимая в своих объятиях и подталкивая куда-то вперед. Пространство рядом со мной начало постепенно уплотнятся, становясь более вязким, — и спустя пару мгновений у моих ног появилась дорожка, вымощенная из звезд.

Никогда в своей жизни я не видела ничего более захватывающего! Казалось, что под моими ногами раскинулся ковер из ночного неба, и если я захочу, то смогу с этой высоты разглядеть оставленный внизу мир. Конечно, я знала, что это просто иллюзия, но это не делало ее менее прекрасной.

Оставив страх и сомнения позади, я осторожно ступила на дорогу и замерла в нерешительности, ожидая, что она тут же развеется подо мной. Но, к моей великой радости, ничего подобного не произошло, и свой дальнейший путь я продолжила уже чуть уверенней. Я не имела ни малейшего понятия сколько времени прошло с момента моего появления здесь. Возможно, время вообще остановилось, или же пролетало мимо меня с невероятной скоростью, но, пожалуй, это было не единственным, что меня волновало.

То, что я умерла, было ясно как день. И эта дорога, скорее всего, вела меня в чертоги, где моя душа наконец-то сможет найти упокоение (на это я, по крайней мере, надеялась!). Хотя, вполне возможно, я неизбежно двигалась навстречу забвению. Или же мне предстояло раствориться в лучах божественной любви...В общем, что ждало меня впереди, я не знала, и это пугало.

Илата как-то рассказывала мне, что когда некромант получает статус мастера, то ему необходимо пройти посвящение. Правда, узнав о том, как именно оно проходит, множество магов спешно меняли свое решения и сматывались куда глаза глядят, потому что смелости избавиться ненадолго от своих сил и отправиться в обиталище Лэна`аэль хватало не у многих. Те, кому удавалось вернуться, никогда не рассказывали о том, что видели. Ходили слухи, что они на самом деле умирали, чтобы потом возродиться с благословением богини. Возможно, это были очередные небылицы, выдуманные из-за неведения, но я точно знала, что после посвящения маги менялись. Особенно это было видно по глазам: мертвым, с каким-то странным отголоском печати вечности на самом дне. А еще поговаривали, что в очах некроманта можно было увидеть свою смерть, если долго всматриваться.

Я никогда особо не верила предрассудкам, но, видимо, на этот раз в них была толика истины. Потому что, если задуматься, я действительно нашла свою смерть, посмотрев в глаза Рандрину.

Невесело усмехнувшись своим мыслям, я устало вздохнула. Не знаю, способны ли мертвые что-то чувствовать, но у меня жутко болело все тело, словно по мне пару раз промаршировал дракон. А еще ужасно чесался нос и звенело в ухе, что не прибавляло мне радости. Поэтому, когда дорожка наконец закончилась, приведя меня огромный сводчатый зал, то я была в самом наисквернейшем расположении духа.

— Любопытно, — задумчиво изрекла я, оглядываясь по сторонам.

Внимание мое привлекли небольшие расписные ворота в самом конце, но еще больше меня заинтересовали стоящие по бокам от них воины. Большинство встреченных мною когда-либо магов были красивы, поэтому их, словно выточенные мастером из мрамора, лица не произвели впечатление. Единственное, что меня поразило, так это то, что они были почти что отражением друг друга, за исключением волос. У одного они были черные как смоль, а другой щеголял пшеничным оттенком.

Изумившись неожиданно пришедшей в голову мысли, я еще раз взглянула на оставшихся бесстрастными мужчин (словно меня и не существовало вовсе) и испуганно всхлипнула, потому что наконец-то сообразила, кем они были.

Саргас и Кадар — вечные стражи врат, наполовину боги, наполовину люди.

Чтобы оказаться в чертогах, мне нужно было пройти мимо них. Только вот отчего мне казалось, что это будет отнюдь не легко.

Неужели это и есть то самое испытание, о котором, рассказывали легенды?

Я сделала пару шагов, отдавшихся гулким эхом, и, оказавшись у врат, собралась было пройти, когда перед моим лицом сверкнули лезвия скрестившихся мечей. Будь я чуть ближе, то запросто лишилась бы головы.

— И куда ты собралась? — насмешливо спросил у меня темноволосый.

— Э-э...туда, — проблеяла я, указав на врата.

Интересно, они всегда так себя ведут или это только мне так свезло?

— Откуда?

Я подозрительно глянула на них, смутно подозревая издевку или подвох, а затем махнула в сторону оставшейся за моей спиной дорожки.

— Оттуда.

— А где же твой посланник? — вступил в мой допрос светловолосый.

Вот уж никогда бы не могла подумать, что перейти на ту сторону будет так трудно. Хотя, может, они так просто развлекаются.

— Какой посланник? — не поняла я.

— Очередная некромантка-недоучка, Кадар, — презрительно скривился светловолосый. — Что ж они так лезут, словно тараканы...

— Сами вы некроманты, — оскорбилась я. — А я вообще-то мертвая.

— Мертвая? — фыркнул Саргас.

— Конечно, не живая же, — начала распалятся я. — По-вашему, после того, как тебя к алтарю, словно дичь, пришпилят, можно остаться невредимой? И вообще, пустите меня!

— Эй, да успокойся ты, — легко перехватил меня полубог. — И не кричи так.

— Что значит "не кричи"?! — передразнила я, со всей силы наступив ему на ногу. Саргас зашипел себе под нос ругательства, но все-таки отпустил. — Я требую, чтобы вы мне ворота открыли!

Наверное, мне следовало успокоиться, но почему-то я никак не могла взять себя в руки. Обида за столь нелепую смерть рождала в моей душе гнев. На себя, на некроманта, на бабушку, отправившую меня в Ярв, на стражей... Хотелось вцепиться кому-нибудь в горло, разорвать на мелкие кусочки, чтобы просто больше не было так больно...

Воспользовавшись замешкой Сарагаса, я поднырнула у него под рукой и со всей дури пнула ворота. Те отворились, заставив меня замереть в восхищении. Все красоты мира не могли сравниться с этим...

Золотисто-красные лучи солнца ласково касались земли, придавая блестящей от росы траве мерцающий блеск. Где-то невдалеке сладкоголосые птицы выводили только им одним известную песнь. В воздухе разливался приторный аромат ганории, и мне даже показалось, что я слышу веселый детский смех.

Я несмело шагнула вперед, боясь своим движением нарушить царившую гармонию.

Ну же, Велислава, не стой. Там, за рекой тебя ждет то, чего ты всегда так хотела. Я ведь смогу наконец-то увидеть свою мать, дотронуться до нее, ощутить этот родной запах...

Сильные руки, схватившие меня за плечи, не дали домечтать. Я вцепилась в ворота, твердо намереваясь стоять до конца. Пусть у меня и не было какого-то посланника, но это же не значит, что меня можно так легко отсюда вышвырнуть.

— Отпусти, гад, — прошипела я, судорожно дергаясь в стальной хватке.

— Размечталась, — недовольно ответили мне и принялись отдирать от ворот с удвоенной силой.

— Что здесь происходит? — раздавшийся совершенно неожиданно хрипловатый женский голос, заставил нас всех замереть.

Я повернулась к говорившей и едва удержалась на ногах. Передо мной стояла сама богиня Тамиль, вечная спутница смерти, карающая своим мечом тех, кто несет в наш мир зло. Только вот весь ее грозный облик как-то мерк по сравнению с коротенькой ядовито-розовой сорочкой в рюшечках и сползшему чепцу.

— Саргас, Кадар, — она одарила их гневным взглядом, — что за балаган вы тут устроили?

— Это не мы, мама, — растеряли весь свой боевой пыл стражи и ткнули в меня, — а она.

— А ты еще кто? — удивилась богиня и подошла ближе.

Под ее изучающим взглядом мне сразу стало не по себе, но я нашла в себе силы — и гордо вздернув подбородок, смело взглянула в ее глаза. В конце концов, ничего страшного со мной случиться не может, я все равно уже мертва.

— Любопытно, — совсем как я недавно, пробормотала она задумчиво. — Почему ты здесь, дитя?

— Ну, — я смущенно потупилась, — я...э-э...умерла. Вроде бы.

Богиня взглянула на меня так, словно я сморозила какую-то глупость, а потом чему-то улыбнулась.

— А ты не думаешь, что тебе еще рано за черту?— поинтересовалась она. — Мертвые ведь никуда не денутся, они всегда будут ждать тебя.

— Но ведь и я тогда вполне могу подождать живых в чертогах? — предположила я.

Тамиль рассмеялась бархатистым смехом, от которого у меня мурашки по коже пошли. Глядя на нее, сразу и не поверишь, что она одна из самых кровожадных богинь.

— Никогда еще не встречала того, кто так отчаянно хотел бы попасть туда. Но, раз таково твое желание, — она приглашающее махнула в сторону врат, — никто не будет тебя задерживать.

— Но мама! — попытались возмутиться стражи. — Ты разве не видишь?..

— Да я уж поболе вас вижу, — отмахнулась богиня, не сводя с меня внимательного взгляда.

Ничего не понимая, я пожала плечами (у богов свои причуды) и легко шагнула в чертоги. Как и обещала богиня, меня никто не останавливал, только вот идти становилось все труднее и труднее.

— Что это значит? — возмутилась я и, повернувшись к Тамиль, заметила на ее губах довольную ухмылку.

Тут же налетел сильный ветер и, подхватив меня, словно пушинку, в свои объятия понес к выходу. До меня с ужасом начало доходить, что меня вновь собираются выкинуть отсюда.

— Ну уж нет! — я ухватилась за попавшегося мне на пути Кадара. Ветер усилился — и теперь нас уже вдвоем несло подальше от врат.

— Отпусти меня, дура, — выругавшись, потребовал полубог. — Меня же за тобой несет!

— А тебе нельзя покидать чертоги? — от удивления я ослабила хватку, чем тот и воспользовался.

Тьма вокруг начала сгущаться, закрывая в себе зал с вратами. И я чувствовала, как меня относит все дальше и дальше, обратно, в мир живых. И не сказать, что я очень сильно этого хотела.

— Ну, погодите! — я погрозила пустоте кулаком. — Я еще вернусь!

А затем меня снова поглотила тьма.

Кажется, это начинает входить у меня в привычку.

Я приходила в себя медленно и мучительно, словно продиралась сквозь густой и вязкий туман навстречу благословенному свету. Вначале единственным моим осмысленным ощущением была только боль, пульсировавшая во всем теле, а каждый вздох был невероятно болезненным. Но затем я начала различать щебет птиц, легкое колыхание ветра, а в нос ударил запах свежей травы. Я никак не могла вспомнить где и почему нахожусь и было такое чувство, будто бы сон сплелся с реальностью, перемежался с воспоминаниями и опутал меня своим дурманом.

Кто-то осторожно тронул меня за плечо.

— Велислава...

Я с трудом разлепила отяжелевшие веки и сначала ничего не увидела кроме серого размытого пятна. Затем стали проступать нечеткие очертания.

— Велислава.

Пусть я и ничего не видела, но говорившего узнала легко.

— Вир, — прохрипела я, проморгавшись, — что случилось?

— Как ты себя чувствуешь? — не сводя с меня настороженного взгляда, поинтересовался маг.

— Как мертвяк, — предельно честно ответила я и попыталась было присесть, но грудь отозвалась жуткой болью, заставив сдавленно выругаться сквозь зубы.

— Не шевелись, — он мягко уложил меня обратно.

— Что произошло? — с трудом выдавила я, едва сдерживаясь от того, чтобы не расплакаться от боли.

— Так ты ничего не помнишь? — изумился Вир. — Ничего?

— Конечно, я все помню, — нахмурилась я. — И вообще я вроде как должна быть мертва. Или это Чертоги?

Я с подозрением покосилась на мага (мало ли, а вдруг это только посланник, принявший его облик) и внимательно осмотрела его с ног до головы. Вот вроде бы Вир, а вроде бы и не Вир. Так сразу и не поймешь, ибо выглядел он неважно: разорванная рубашка, на ногах болтаются искореженные цепи...Цепи?

С изумлением уставившись на знакомые мне по ритуальной зале оковы из наквадрия, я испуганно сглотнула. Это ж сколько в нем силищи, раз он так легко разорвал самый крепкий металл. Вот и верь после этого птичникам, упорно утверждающим, что сокол — это добрая и милая птичка. Тут уж я скорее поверю, что его род ведет начало от какого-нибудь волка...

И чтобы я еще раз его разозлила! Упаси меня духи от такой напасти.

— Почему ты так на меня смотришь? — настороженно осведомился Вир. Небось подумал, что я окончательно разума лишилась после обряда. А что, может действительно так и есть? И все это мне только кажется?

— Это и правда ты? — недоверчиво спросила я, потрогав его.

— Что ж он с тобой сотворил... — с невыносимой горечью в голосе пробормотал маг.

— Значит мы...живы? — я пропустила мимо ушей его причитания, все еще не веря в свою удачу. — Живы?!

Не задумываясь о том, что делаю, я кинулась к нему на шею. Пожалуй, еще никогда я не была так счастлива.

— Всемилостивые боги, мы живы, — всхлипнула я, вдыхая знакомый запах. Это было так...волнительно, так реально, что пережитое казалось просто страшным сном.

— Все уже позади, — погладил меня по волосам Вир, — все будет хорошо.

— Я знаю, — шмыгнула я, вытирая набежавшие слезы, — просто...спасибо тебе.

— За что?

— За все, — улыбнулась я, отстраняясь. Оглядевшись по сторонам, заметила, что на поляне только мы вдвоем. — А где Алика и Тимофей?

— Не знаю, — вздохнул он. — Наверное, нас раскидало по разные стороны... Пространственная щель была слишком нестабильна.

— Что произошло...там? — не удержалась я. — Последнее, что я запомнила, это как ты пытался меня освободить.

— Когда заклинание прервалось, сила выплеснулась на свободу, — пояснил Вир, — все начало рушиться и нам едва удалось открыть щель. Когда мы оказались здесь, ты уже не дышала.

— Значит, я все-таки умерла, — зачем-то уточнила я.

— Моих сил едва хватило, чтобы вернуть тебя.

Я смутилась, не зная, как можно выразить все то, что чувствовала. Не каждый способен отдать свои силы ради другого, тем более, в такой ситуации, в которой оказались мы...из-за меня.

Но было что-то такое, что ускользало от меня, не давая покоя...

— И ты сейчас не можешь пользоваться магией? — сообразила я.

— Ты тоже, — кивнул Вир.

— Скверно, — нахмурилась я.— Мы застряли неизвестно где, и даже не можем ничего с этим поделать.

— Придется вести себя совсем как люди, — усмехнулся маг, — но не волнуйся, ты скоро будешь дома.

— Я знаю.

Только вот сейчас мне хотелось этого меньше всего. Глупая, почти что детская обида на бабушку, не давала мне покоя. Интересно, она хотя бы раз задумывалась о том, чем все это может кончиться для меня? И если бы знала, то все равно отправила бы к Рандрину, лишь бы получить желаемое?

Рандрин сказал, что я напомнила ему жену...

— А как ты думаешь, — я замялась, не зная, стоит ли спрашивать, но потом все-таки решилась, — он также избавился и от своей жены?

— Возможно, — согласился Вир, — только такая жертва могла отсрочить его проклятие.

Проклятие, проклятие... все о нем говорят, но почему никто не может объяснить подробнее?!

— Наверное, она сама с радостью легла под нож, — предположила я, -...за него.

Мы помолчали. Не знаю, что было на уме у Вира, но я думала о том, что отдать жизнь за любимого — это не самая худшая смерть на свете. Ну, по крайней мере, не намного хуже других. А еще мне почему-то казалось, что для той ведьмы, это действительно того стоило.

— Странно, что Рандрин так торопился, — не заметив, я начала размышлять вслух, — если бы он подождал, то я вполне могла согласиться на такое добровольно.

— Не говори глупостей, — недовольно отозвался друг, — ты бы ни за что так не поступила.

Я нерешительно пожала плечами, не желая спорить. В конце концов, я и сама не знаю, что бы сделала, сложись все иначе.

— Все дело в лунном цикле, — поспешно начал Вир, будто бы желал отвлечь меня от подобных мыслей, — призывы срабатывают лишь при Темной Луне. В другое время разорвать ткань мироздания практически невозможно.

-...Что?— я даже не сразу сообразила, о чем идет речь, а затем с удивлением уточнила. — А откуда тебе известно об этом?

Вир разом помрачнел, видимо жалея, что начал этот разговор, а затем, нехотя, признался:

— Мой дед был одним из тех, кому и после войны удавалось безнаказанно применять запрещенную магию.

Я изумленно уставилась на мага: услышанное никак не хотелось укладываться у меня в голове. Его род... всегда считался одним из самых "чистых", а тут он заявляет мне такое!

Пораженная внезапно пришедшей мыслью, я поинтересовалась:

— А ты...— я нервно сглотнула, — ты сам когда-нибудь пользовался такой магией?

Он смотрел на меня долго. Так долго, что я уже успела не один раз проклясть свой несносный язык, и теперь просто раздумывала как бы потактичнее перевести тему. Но в голове была путаница, а все мысли разбегались от меня словно тараканы. Так ничего и не придумав, я решила оглядеться по сторонам, но взгляд почему-то постоянно возвращался к напряженно о чем-то размышляющему Виру.

— Да.

Его ответ прозвучал совершенно неожиданно и показался мне приговором. Мне хотелось что-то сказать, но я не смогла найти нужных слов. И было у меня такое странное чувство, будто бы с окружающего меня мира, мира, который я сама же и выдумала, один за другим падают покровы иллюзий. И еще немного — и я буду погребена под ними...

Образ Вира никак не вязался с опасными ритуалами и кровавыми жертвами, которые были обязательными атрибутами темной магии. Да, он никогда не был благородным героем, безвозмездно помогающим нуждающимся (впрочем, как и большинство магов), но и с отступниками у него тоже не было ничего общего...не должно было быть.

— Скажи, сейчас ты тоже используешь эту магию?

Я пристально посмотрела на него, с нетерпением ожидая ответа. Странно, но для меня почему-то было так важно услышать, узнать, словно это что-то могло изменить.

— Нет, но я все равно иногда чувствую, — он замолчал, пытаясь подобрать слова, — чувствую эту силу, это могущество...Ты даже не можешь себе представить, каково это...

— И когда мы были у Рандрина, ты тоже чувствовал? — предположила я.

Вир кивнул.

— Тогда...— я едва не задохнулась от накатившей волны возмущения. — Какого шаркха ты не предупредил меня?

— И как ты себе это представляешь? — вскинулся он.

— Можно было просто подойти и сказать: "Велька, уноси отсюда ноги, если не хочешь помереть!" — прошипела я рассерженной гадюкой. Было так обидно и горько, пелена гнева застилала глаза, и я, не задумываясь, выпалила. — А может, ты просто хотел оказать услуг своему собрату по ремеслу? Или тоже планировал использовать меня в таком ритуале?!

Заметив, как его глаза потемнели от едва сдерживаемой ярости, я замолкла. Мне даже показалось на миг, что он меня ударит, но вместо этого Вир схватил меня за плечи и притянул к себе. Я испуганно всхлипнула и зажмурилась, ожидая... не знаю чего? Может быть, вполне заслуженной пощечины?

Он же рисковал ради меня жизнью, спас, а я веду тут себя как неблагодарная дура.

— Велислава, посмотри на меня, — попросил он, и я не посмела ослушаться.

Я глядела прямо в бушующее пламя гнева на дне его глаз и не могла понять, как внешне он остается таким спокойным. Любой другой на его месте уже оставил бы от меня только кучку пепла. И был бы совершенно прав.

— А теперь послушай меня, — Вир говорил медленно, словно желал запечатлеть в моем сознании каждое слово. — Я никогда не позволил бы причинить тебе вред. Даже самому себе.

Мне вдруг стало так жутко, но я так и не смогла заставить себя отвести от него взгляд.

— ...Ты мне веришь?

Вздрогнув от слишком серьезного тона, я замешкалась, не зная, что сказать. Это был очень простой вопрос, от ответа на который зависела моя жизнь. Можно было соврать, не задумываясь, потому что так было бы проще и правильней, но что-то не давало мне это сделать. Наверное, он заслуживал честности.

Верю ли я?

После всего, что узнала, после всего, что случилось?

Разум советовал мне держаться от него как можно дальше, но сердце отчаянно сопротивлялось такому решению. У меня не так много друзей, чтобы ими разбрасываться. И тем более, они для того и существуют, чтобы принимать нас такими, какие мы есть.

Так, неужели, после всего, что они с Аликой для меня сделали, я отступлю...словно человек?

— Да, — как можно уверенней произнесла я, — я тебе верю.

После моего признания между нами будто бы разрушилась стена. Даже дышать стало как-то легче.

— Вот и хорошо, — тепло улыбнулся он, — как ты себя чувствуешь?

— Уже немного лучше, — прислушавшись к своим ощущениям, отозвалась я.

— Нам не стоит задерживаться здесь, — пояснил Вир, — кровь может привлечь хищников, а без магии мы долго не протянем.

— Я вполне могу идти, — горячо заверила я, для убедительности вскочив на ноги. Правда после двух шагов я едва не рухнула обратно на землю, но Вир меня удержал.

— Поосторожнее, — попросил он, беря меня под руку. — Твоя рана не должна раскрыться. Ты уверена, что сможешь продержаться?

Я бы с удовольствием задержалась здесь подольше, но нужно было как можно скорей выйти к дороге, добраться до ближайшего поселения, а затем найти местного мага, чтобы отправить весточку бабушке.

— Уверена.

Тем более, что в лесу полно полянок, где я еще смогу отдохнуть.

Кивнув каким-то своим мыслям, Вир, аккуратно поддерживая меня, направился в лишь ему одному известном направлении. В отличие от него, я не имела ни малейшего понятия, куда нам нужно идти. Оставалось надеяться на то, что его звериное чутье не подведет.

И пусть я не знала, что поджидает нас впереди, мне было почти не страшно.

Просто потому, что я была не одна.

*Отступники — разг. — колдуны и ведьмы, использующие запрещенную магию.

14

Если бы не уверенность, с которой Вир шел вперед, я бы уже давно пришла к выводу, что мы заблудились. Несмотря на то, что рядом с нашим родовым гнездом, и с моим домом в деревушке был лес, я никогда не могла в нем ориентироваться и предпочитала лишний раз не уходить слишком далеко. Леший относился ко мне довольно дружелюбно, но это не мешало ему иногда поразвлечься за мой счет, заставляя плутать кругами. Поэтому когда я в очередной раз поинтересовалась у мага, знает ли он точно, куда идет, то даже не удивилась, когда в ответ мне послышалось недовольное бормотание.

Я и сама знаю, что иногда веду себя просто как маленький капризный ребенок.

Надеясь хоть немного отвлечь себя от навязчивых мыслей о нашей страшной кончине, я решила завести разговор.

— Как думаешь, у Алики с Тимофеем все в порядке?

— Надеюсь, им повезло намного больше, чем нам, — мрачно отозвался Вир. — И они оказались где-то в более безопасном месте.

Я смущенно покраснела, прекрасно помня, что уговорила его устроить уже четыре привала, из-за чего мы отошли не так далеко, как он планировал. Каких только зверей он не вспомнил, когда грозил нам погибелью!

— Алика справится с чем угодно, — заверила я саму себя. — Это же Алика.

— Конечно справится, — раздраженно фыркнул маг, — и мы тоже справимся, если ты немного помолчишь.

— Вир, мы молчали почти всю дорогу, — обиженно надулась я. Мне безумно хотелось, чтобы он сказал что-то ободряющее, чтобы я перестала изводить себя, но каждое мое слово почему-то только злило его еще больше.

— Послушай, — он остановился и развернул меня к себе, — я не смогу понять, где находится вода, если постоянно буду отвлекаться на тебя. Поэтому, будь добра, помолчи.

— Хорошо, — пробормотала я и принялась разглядывать окружающие меня растения.

Вот почему, почему мы не можем нормально разговаривать? То строим из себя влюбленных, то ругаемся, то миримся... О боги, как же мне сейчас хочется прикрыть глаза на мгновение, чтобы, открыв их, проснуться и навсегда избавиться от этого кошмара. Чтобы все было как раньше: моя тихая жизнь в глуши, испорченные котлы от неправильно сваренных зелий, письма бабушке и никакого намека на Рандрина, Вира и на все, что случилось. Я бы отдала все, что угодно, лишь бы это стало реальности.

Люди верят, что демоны могут исполнять желания. Интересно, какая цена была бы у моего?..

Я горько усмехнулась и покачала головой.

Думаю о всяких глупостях, когда наши жизни буквально висят на волоске. Пора бы уже взять себя в руки и сделать что-то полезное. Ведь всего-то и нужно, что сообразить, какие мои знания могут помочь. Раз мы идем к воде, то рядом обязательно должны расти какие-нибудь травы или ягоды, как, например...

Заметив листья, отливающие серебром на солнце, я остановилась как вкопанная.

— Вир!

Ушедший далеко вперед маг все-таки меня услышал и вернулся. Только вот выражения лица у него было очень недовольное, почти как у бабушки, когда мы с Ликой ради смеха добавили в ее зелье парочку опасных ингредиентов...В общем, смешно было ей, когда мы оттирали сажу и копоть на руинах лаборатории. Я тогда еще прилично подпалила свои волосы.

— Что случилось на этот раз? — обреченно вздохнул Вир.

— Вот, смотри, — я сорвала пару листочков и протянула ему.

— И зачем мне трава?

Нет, определенно, кто-то из нас повредился головой. И хочется надеяться, что это все-таки не я.

— Это волчанник, Вир, — объяснила я. — Он восстанавливает силы.

— Ты уверена?

— Уверена, — закивала я.

Он с опаской взял несколько листьев и, как-то обреченно вздохнув, махом проглотил все. Тут же на его лице появилась гримаса отвращения.

— Знаю, гадость редкостная, но помогает, — попыталась подбодрить я и последовала его примеру.

— А ты уверена, что мы не отравимся? — все же решил уточнить Вир. — Ты же вроде никогда не была хорошей травницей...

— Мне леший их показывал, когда я заблудилась в лесу впервые, — призналась я, — я никогда не перепутаю это растение. Целый день им питалась, пока меня не нашли.

— День?

— Ага, — закивала я, украдкой отметив как испуганно он дернулся. Мужчины! Ведут себя иногда даже похуже меня. — Но я переборщила, и потом пару недель провалялась в кровати.

Заметив, что сказала лишнего, я замолкла. Ну вот, хотела как лучше, а получилась как всегда...

— А почему тебя так долго искали? — немного спустя поинтересовался Вир.

— Я сдуру схватила теневой амулет, — я улыбнулась, припомнив подробности, — вот мои седы и путались.

— И как же ты выбралась? — заинтересовался он.

— Встретила лешего, а он уже потом вывел тайными тропами.

— Значит, ты с ними давно общаешься, — сообразил он.— Странно, что я не замечал.

— Ты, наверное, и не присматривался, — хмыкнула я. — Разве было во мне хоть что-то, чтобы заинтересовать?

— Поверь, я не спускал с тебя глаз, — насмешливо отозвался Вир.

Я улыбнулась, довольная переменой его настроения. Несмотря на все побочные действия (бессонница, сухость во рту и головная боль), волчанник обладал еще и расслабляющим эффектом. А это, пожалуй, сейчас было необходимо. Иначе Вир мог не выдержать — и прикопать меня под ближайшим деревцем. Уж я-то знаю, какой невыносимой иногда могу быть.

— А ты никогда не задумывалась о том, чтобы... — он вдруг запнулся и, охнув, стал заваливаться на землю.

— Вир, — я едва успела подхватить его, — Вир, что с тобой?

Ответом мне послужила тишина.

Склонившись над ним, я попыталась привести его в чувство. Сейчас он безумно напоминал мне мертвеца: бледный, с впавшими щеками и посеревшими губами. И было такое впечатление, будто бы он резко постарел на десяток лет.

— Вир! Вир, пожалуйста, очнись!

Заметив, что его грудь едва вздымается, я судорожно зашептала какую-то молитву, постоянно сбиваясь и начиная с начала. Всемогущие боги, только не он, пожалуйста! Не для того он столько пережил, чтобы погибнуть в этом лесу!

— Вир, приди в себя, — взмолилась я, — я буду молчать, обещаю, только очнись.

Никак не отреагировав даже на пощечины (а я сил не жалела), маг зашевелился только тогда, когда я уже была готова разразиться слезами от собственно бессилия.

— Ведьма...— тихо позвал он, и его голос показался каким-то далеким, чужим. Я встретилась с ним глазами и, испуганно вскрикнув, отпрянула. Из глубины его зрачков на меня смотрела первородная тьма.

Шумно втянул воздух, словно зверь, обнюхивающий свою законную добычу, он рыкнул, обнажив клыки.

— Ведьма, — довольно протянуло нечто, вперив в меня пристальный взгляд.

— Н-не подходи, — на меня напал жуткий страх. Тело почти не слушалось, но я попыталась отползти в сторону. Подальше от этого странного существа, принявшего облик моего друга.

— А ты забавная.

Его слова напугали меня еще больше. Сердце судорожно забилось в груди, так и норовя вырваться, а я не сводила внимательного взгляда с сидящего напротив мага, обращая внимание на едва заметные изменения его облика. Черты лица стали более заостренными, и у него появилась какая-то непривычная грация, словно у хищника. И мысль о том, что я стану его добычей меня не прельщала.

— Кто ты? — вырвалось у меня прежде, чем я успела себя остановить.

Тьма насмешливо подмигнула мне, а затем нараспев произнесла:

— Ты так звала, а теперь не знаешь, кто ответил?

— Я не звала, — покачала головой я.

— Но я не уйду, — прервал меня он. — Пока ты меня держишь.

Я судорожно вздохнула, окончательно запутавшись во всей этой чуши, и только сейчас обратила внимание на то, что эта тварь успела сократить расстояние между нами. Нет, так дело не пойдет. Вир это или не Вир, но умирать я больше не намерена. Я не для того Рандрина пережила, чтобы сдаться неизвестно кому.

— Больше не держу, — пробормотала я и, резко подорвавшись, побежала вперед, в лесную чащу, почему-то казавшуюся мне сейчас спасением. Только вот что-то внутри меня шептало, что так легко я не уйду.

Я летела вперед, почти не разбирая дороги, полагаясь на внутреннее чутье, говорившее, что именно в этом направлении мы с Виром шли. Сейчас главное было добежать до воды, а затем...что? Что делать дальше, я не имела ни малейшего понятия, но это было и не так уж и важно. Только бы оторваться сейчас от этого странного существа, а уж потом можно будет что-нибудь придумать. Мне отчаянно хотелось в это верить, потому что если я сейчас засомневаюсь, то больше не смогу и шагу ступить.

То существо, что сейчас владело моим другом, преследовало меня. Я была в этом абсолютно уверена, несмотря на то, что не видела его. Но иногда мне казалось, что я чувствую его позади, буквально представляю как насмешливо он скалиться за моей спиной, прекрасно зная, что никуда мне в общем-то не деться. Для него это было игрой, развлечением, словно я была всего лишь мышью, которая рано или поздно окажется в кошачьих лапах.

Мы оба знали это, но я все равно упрямо продолжала бежать вперед, спотыкаясь о корни и снова поднимаясь, лишь бы отстрочить нашу встречу. За всю свою жизнь я никогда не испытывала такого безудержного страха, туманившего волю и разум. Даже там, на алтаре, я боялась намного меньше, чем сейчас.

Когда мне уже начало казаться, что ничто меня не спасет, а дышать становилось все труднее, я выбежала к небольшому озеру. Тишина и спокойствие царившие здесь, нарушались лишь моим дыханием и изредка доносившимся чириканьем птиц. Я внимательно огляделась по сторонам, в любой миг ожидая появления Вира, но ничего не заметила.

Неужели, мне удалось оторваться?..

— Вот ты где. — он, словно из-под земли, вырос прямо передо мной и, схватив за локоть, притянул к себе.

— Отпусти, — взмолилась я, дергаясь в его руках, словно птица, пойманная в силки.

Он ничего не ответил, продолжая разглядывать меня с каким-то любопытством, а затем прикоснулся к моей ране. Тело пронзила судорога, и я начала задыхаться. Судорожно хватая ртом воздух, я приложила руки к груди, пытаясь хоть немного унять бушевавшее во мне пламя. Казалось, что огонь буквально сжигает меня изнутри, и я никак не могла понять, почему все еще жива, почему чувствую...

— Тш-ш, успокойся, — шепнуло мне на ухо это порождение тьмы и аккуратно уложило на траву.

Я всхлипнула от новой волны боли, прокатившейся по телу, и прикрыла глаза, желая только одного: умереть. Невиданная, чуждая сила продолжала бушевать во мне, искать выход, пульсируя с каждым разом все сильнее и сильнее. Мне начало казаться, что еще немного — и меня точно разорвет на части, когда он вдруг отпустил меня.

Пламя тут же затихло, оставив после лишь угольки, тлевшие в моей ране. Я осторожно приоткрыла глаза и увидела очертания сидящей чуть дальше твари. К сожалению, мои действия не остались без внимания, и мне ничего не оставалось, кроме как отползти в сторону и, прислонившись спиной к дереву, искоса наблюдать за Виром.

— Не бойся.

— Ты меня едва не убил, — раздраженно фыркнула я. — И теперь говоришь, что бояться совершенно нечего?

— Если бы я хотел убить тебя, то сейчас бы ты тут ни сидела, — качнул головой он. — Ты же сама меня позвала.

— Я не звала тебя, — вскинулась я. — Зачем ты вообще мне нужен? Да я даже не знаю, что ты вообще такое!

Меня одарили еще одним заинтригованным взглядом (видят боги, почувствовала себя редкой зверушкой), а я мысленно отругала себя за длинный язык. Если единственной причиной, по которой я все еще жива, ыл этот зов, то боюсь, как бы он не избавился от меня, узнав, что я вообще не понимаю, что происходит.

— Я чувствую, что это ты звала, — немного удивленно отозвался он, — связь не может ошибиться.

— Да какая еще связь? — не выдержала я. — Чего тебе от меня надо?!

— Связь между призывающим и демоном, глупышка, — словно маленькому ребенку, пояснил он.

Что?!

— Ты...демон?

Я никогда бы не подумала, что могу испугаться еще больше, но, как оказалось, я просто еще не все повидала, чтобы точно определять рамки своего страха.

— Перестань трястись, — раздраженно дернулся демон. — И вообще прикройся щитом, а то твои чувства слишком соблазнительны.

Мамочки, мне достался еще не абы какой демон, а один из высших. Свезло так свезло! Спасибо этот проклятому некроманту, чтоб ему вечность в муках провести...

— Теперь ты еще и злишься, — закатил глаза он, — не можешь просто спокойно посидеть?

— Я неизвестно где, без силы, а рядом со мной сидит опаснейшая тварь, за призыв которой меня испепелят, а ты предлагаешь мне успокоиться? — вспылила я и тут же пожалела об этом.

— На тварь я могу и обидеться, — бесстрастно отозвался он, но я все-таки успела заметить тень ярости, мелькнувший на его лице.

— Извините, — как можно искренней покаялась я. Жить мне все еще хотелось.

— Почему ты без магии? — мои слова он проигнорировал, но раз я все еще была здесь, то смерти на этот раз мне избежать удалось.

— Из-за того, кто очень хотел повидаться с тобой, — огрызнулась я.

Воспоминания о Рандрине были неприятны, да и беседа с демоном настроения не прибавляла, так что я была уже почти на грани.

— И как я понимаю, нам уже не свидеться.

Я кивнула.

— Теперь понятно, почему мне приходиться делить тело с твоим дружком! — недовольно произнес демон. — Как вам вообще могло в голову придти прервать ритуал?

— Жить очень хотелось.

— Дура, — констатировал он. В глубине души я была согласна, но все-таки притворилась, что меня это немного задело. Хотя, что ему до моих чувств...— Ты бы не умерла.

— Ага, а кинжал мне в грудь вонзили для красоты, — заметила я. — Надо же было его куда-то деть.

Поздравляю, Веля, кажется, тебе удалось вывести его из себя окончательно.

— Ты призвала меня, и именно ты меня здесь держишь, — прорычал демон. — И это невыносимо!

— Так может, вам просто уйти? — предложила я, особо не надеясь на положительный ответ.

— Уйти? — он громогласно рассмеялся, будто бы я сказала что-то забавное. — Как я могу уйти, если из-за тебя заперт в этой оболочке? Ты представляешь, сколько времени мне придется набираться сил, потому что вы, недоучки, не сумели правильно все сделать?

— Нет, — испуганно выдохнула я, боясь лишний раз даже шевелиться.

— Хотя, — демон одарил меня задумчивым взглядом и, жестко усмехнувшись, закончил, — я могу это ускорить.

— Э-э, вы же говорили, что не будите убивать меня, — проблеяла я, отползая подальше от него.

— От смерти, конечно, высвобождается много силы, но потом мне же и придется тебя возвращать обратно. Тебя можно использовать по-другому.

— Н-не надо меня использовать! — мне все же удалось вскочить на ноги, хотя на миг перед глазами все поплыло, но шансов на то, что на этот раз мне удастся сбежать, было ничтожно мало.

— А кто будет спрашивать у тебя разрешения?..

Я похолодела после его слов, понимая, что живой я могу оставаться и с переломанными костями (то, что он не будет со мной особо церемониться, было ясно), и принялась искать пути к отступлению. Пусть ненадолго, пусть я все равно окажусь в его руках, но хотя бы я могу попытаться отсрочить этот страшный миг.

— Не упрямься, — вздохнул демон, — будет весело.

— Кому?

— Может, тебе тоже, — предположил он, приближаясь ко мне.

Когда нас разделяло всего пара тройка шагов, я резко отскочила в сторону и, не задумываясь, подхватила попавшийся мне под ноги сук и со всей силы саданула его по голове. Демон охнул и, закатив глаза, мешком рухнул на землю.

Я перехватила свое оружие поудобнее и, пнув тело, приготовилась дать отпор. Только вот демон даже и не шевельнулся. Когда до меня дошло, что я только что натворила, я в ужасе попятилась назад и, столкнувшись с небольшим валуном у озера, от неожиданности плюхнулась на него. Ноги отказывались меня держать.

— Мамочки, — всхлипнув, я испуганно покосилась на распростертого мага. А вдруг я его того...убила?

Когда что-то мокрое и холодное коснулось моей ноги, я собиралась было позорно заорать, но увидев перед собой русалку, смолчала, внезапно успокоившись. Будь я одна сейчас — непременно бы закатила истерику, а так...какая-никакая компания.

— Чушшой, — прошипела она, кивнув на Вира.

— Демон? — сообразила я. — Он жив?

— Когда сслабый, чушшшой влассствует, — продолжила нечисть. Порой некоторые ее слова было очень сложно разобрать, но я уже давно общалась с русалками, поэтому наловчилась понимать все, что они говорят.

— А как избавиться от демона? — не очень-то и надеясь на ответ, спросила я.

Дева пожала плечами и, взмахнув хвостом, едва не окатила меня водой. На солнце блеснули золотистые чешуйки, и я с изумлением сообразила, что передо мной самая что ни на есть настоящая речная русалка. Но...что она забыла в этом озере? И я не преминула об этом поинтересоваться.

— Услышшшала, как ты звала, — скучающим тоном поведала мне она. — Так боялась.

— А ты не знаешь, есть ли тут какие-нибудь опасные звери? — задала я давно мучающий меня вопрос.

— Люди, — презрительно поморщилась русалка и указала рукой в сторону леса, — там ш— живут.

Что ответить на такое заявление, я не знала. В какой-то степени она была совершенно права.

Мучительную тишину нарушило урчание моего живота. Я смутилась, чувствуя, как мои щеки покрываются багрянцем. Русалка заинтересованно покосилась на меня, а затем скрылась в озере. Я продолжала таращиться в то место, где она только что была, не понимая, чем могла ее обидеть или задеть. Но, как оказалось, дело было вовсе не в этом.

— Держ-ш-ши, — мне протянули пару свежевыловленных рыбешек.

— Э-э, спасибо тебе, — поблагодарила я и, обрадовавшись тому, что Рандрин не снял с меня мои безделушки, стащила с руки купленный недавно на ярмарке браслет и протянула русалке.

— Ты хорош-ш-шая, — довольно протянула морская дева, любуясь украшением.

— А почему...— я замялась, не зная, стоит ли спрашивать, но все же продолжила, — почему ты помогаешь мне?

— Так ты ведь сестра.

Вот так просто, да?

Всего лишь одна случайно спасенная жизнь, спасенная по незнанию или глупости, и это делает меня своей? Неужели так и в самом деле еще бывает в этом мире?

Я проводила взглядом уже исчезнувшую в воде русалку и посмотрела на ее дары. Нет, даже мне, довольно много времени проводящей с нечистью, не всегда понятны их поступки. Но, в любом случае, я ей благодарна за то, что мне не нужно будет сегодня задумываться о том, где достать еду, а уж горькие ягоды мне точно не грозят. Да и если задуматься, все складывается не так уж и плохо.

Разве что за исключением демона.

Я устроилась рядом с валуном и, положив на него рыбу, принялась ее чистить. Нож, еще недавно торчавший у меня в груди, легко разрезал плоть. Мне это даже показалось немного забавным: различия между мной и этой несчастной рыбешкой почти не было. Я использовала ее, чтобы насытиться, а меня использовали, чтобы насытить в этом мире демона. Я брезгливо поморщилась и вытащила внутренности.

И чтобы там не говорил этот демон, мне повезло намного больше, чем ей.

Он сказал, что я бы не умерла, но эти слова могут значить разное. Насколько я помню, у демонов нет понятия смерти как таковой: они приходят в свой мир из священного пламени и когда срок их жизни подходит к концу, в нем же они и растворяются. Некоторые маги считают, что у них нет души, потому что они ни на миг не теряют эту связь с огнем. Наверное, из-за этого демонические создания воспринимают наш мир немного иначе.

Я как-то читала размышления какого-то древнего мага, признанного потом сумасшедшим, что демоны более высшие создания чем мы. И им довольно сложно понять, зачем притворяться и лгать, выдавать себя за устоявший образ. Возможно, именно поэтому, они так презирают остальные расы.

Однажды мне встретился жрец, утверждавший, что каждого можно понять, если поставить себя в его положение... Только вот у меня не было никакого желания это делать.

Этот демон был очень опасен, и я была бы совершенно не против понаблюдать за его уничтожением. Пусть это было и не совсем правильно, но он захватил тело Вира. А никто, кроме порождений тьмы не был способен на такое.

Так что, ничего хорошего я не ожидала.

И если уж быть честной до конца, мне было безумно, невероятно страшно, и единственное, чего хотелось — это сбежать подальше. Но, во-первых, я прекрасно понимала, что при желании демон сможет меня отыскать (он же упоминал про какую-то связь!), а, во-вторых, совесть не позволяла мне бросить друга одного, в беде. Вир с Аликой спасли меня, хотя могли этого и не делать. И я была просто обязана отдать все свои долги.

Но это было не единственной причиной, по которой я уже давно не бежала отсюда без оглядки. Кроме них и родни у меня больше никого не было. И я ни за что не поступила бы с ними так, как когда-то со мной поступила женщина, подарившая мне жизнь...

Поэтому я просто следовала воле своего внутреннего голоса, немного поражаясь неизвестно откуда взявшейся смелости. Но, в конце концов, я была ведьмой (хоть наполовину).

А мы никогда не сдаемся.

— ...Велислава?

Тихий, едва различимый возглас заставил меня вздрогнуть от неожиданности. Я отбросила нож в сторону и, рывком подскочив к Виру, облегченно выдохнула: его глаза были привычного, фиолетового оттенка.

— Как ты? — я напряженно вгляделась в его лицо, опасаясь реакции. Не каждый день понимаешь, что в твоем теле сидит демон.

— Что случилось? — он удивленно огляделся по сторонам. — Мы все-таки дошли...

— А что ты помнишь? — уточнила я, заподозрив неладное.

— Мы вроде бы шли по лесу, — он наморщил лоб, вспоминая, — а потом все как в тумане. Что произошло?

Я смотрела на него и понимала, что у меня не хватит сил сказать правду. И не только потому, что я боялась, как он себя поведет после такого, но и потому, что в наличии демона в его теле была моя вина.

А кому когда-либо хотелось признаваться в своих ошибках?..

— Ты...— я сглотнула, надеясь, что мой голос звучит как можно более убедительней, — просто потерял много сил, поэтому отключился.

— Надеюсь, это было уже около поляны, — попытался пошутить Вир, — и тебе не пришлось тащить меня.

— Сюда ты добрался сам, — я натянуто улыбнулась, припомнив нашу с демоном гонку.

— Хоть это радует, — кивнул он и, принюхавшись, поинтересовался, — тут пахнет рыбой?

Я чуть отодвинулась, давая ему возможность увидеть костер с жарившейся на нем рыбой. Хорошо, что я умудрилась у озера найти парочку камней огневиков, а то мы могли бы не только остаться без еды, но и замерзнуть ночью. В том, что нам придется заночевать тут, я была уверена: ни у меня, ни у мага сил идти дальше не было.

— А откуда она у тебя?

— Русалка дала, — пожала плечами я, ожидая очередного выпада в сторону нечисти. — К тому же, она сообщила, что тут неподалеку есть деревенька или город.

— А знаешь, — задумчиво протянул он, взъерошив волосы, — может я и ошибался на их счет.

Не знаю почему, но мне стали приятны его слова. Главное, чтобы он не забыл о них, когда мы вернемся домой.

Почему-то в том, что это обязательно произойдет, я не сомневалась.

Продолжение будет;)) А комментарии?..