Ненавижу драконов 1 часть

Ненавижу драконов

Когда одессит говорит: "Да ты в рубашке родился!", чаще всего подразумевается, что рубашка была смирительная, и что снять ее поспешили.

Одесско-русский словарь

Она была волшебницей. Точнее, магессой. Точнее, ученицей. Одной из трех сотен девчонок, обитавших в северном крыле общежития для стихийников.

Она была синеглазой, как все жители Загорных Озер, черноволосой, как все представители Старшего Дома, а немного темноватый оттенок кожи и задорно вздернутый нос выдавали в ней потомка дочери степей Соахё, первой шаманки удостоившейся обучения в Городе.

Она была третьекурсницей.

Она была не то чтобы совсем бездарной. Наоборот. Она была талантлива. Она могла бы стать лучшей ученицей на курсе. Если бы не одно но. Точнее, несколько но.

Она начинала плести заклинание. Потом начинала понимать как можно его улучшить. Потом думала, стоит ли это делать? Потом решала, что стоит и начинала улучшать. Потом начинала сомневаться в собственных действиях. Потом дергалась. Потом путалась. Потом переставала понимать, чего именно добивалась и чего добилась. Потом еще больше пугалась. Потом сомневалась в собственном даре. Потом опять пугалась, так, на всякий случай. Потом дергала за все, что под руку попадет, плела сама не понимая что, нервно хихикала. А потом выпускала из рук то, что получилось благодаря всем этим манипуляциям. Надо ли говорить, что ничего хорошего не получалось?

Да и это не самое страшное. Больше всего окружающих впечатляло то, что на все эти манипуляции ей нужно было совсем немного времени. Талант, доставшийся от той самой Соахё. Вроде бы.

Учителя умоляли, успокаивали, рвали на себе волосы, в сотый раз рассказывали о стандартах и отдельных частях плетений, но ничего не помогало. Как только девушка начинала плести очередное насквозь стандартное задание для начинающего мага, все наставления и умные мысли куда-то прятались и делали вид, что их вообще нет.

И вот сегодня она нашла решение своей проблемы. Ей так казалось. В сущности, очень простое решение. Она додумалась вызвать духа. Мелкого, слабенького, умеющего хорошо делать только одну вещь — держать заклинание, пока хозяйка его не доведет до ума. Просто, правда? Думаете, у нее получилось? Чтобы вызвать духа нужно, всего лишь, правильно сплести плетение. Сесть, все просчитать, все померить и ни в коем случае не пытаться что-то улучшить, когда плетение начато. Вы все еще думаете, что она вызвала именно то, что пыталась вызвать? Наивные.

Он был студентом. Студентом университета имени Мечникова. Того самого, в котором обучаются на учителей. Его мама туда послала. Вот только учителем ему быть не хотелось, поэтому он учился на дизайнера. Дизайнера чего именно он не уточнял, не учитель и ладно. Нет, вы не подумайте, там и другие факультеты есть, тот же экономический, без него в наше время ни один уважающий себя университет не обходится. Только на экономический был слишком большой конкурс. Да и цифры он никогда не любил. И рисовать умел. Слегка. В общем, поступил и поступил, кому какое дело?

Он вдохновенно рисовал батоны хлеба, разнообразные кувшины, одесские дома и вид на море. Фотографии у него, конечно, получались лучше. Но ведь он не художник. Он дизайнер и этим все сказано. Может у него стиль такой. Немного перекошенный. Некоторые дома перекошенные строят и ничего. А тут булка кривовата. Какая, в сущности, мелочь.

Внешне он был самым обычным парнем. Русоволос, голубоглаз, обычного выше среднего роста, среднего телосложения, с простецкой славянской физиономией. Колорита добавлял только шрам на подбородке. В детстве с велосипеда упал. На дерево. Разогнался, не успел затормозить и перелетел через ограждение дорожки. А там, метром ниже, росла слива, точнее алыча. Колючая. А он в эти колючки лицом. Хорошо хоть не глазами. В общем, никого произошедшее не удивило. Настолько невезучим он никогда не был.

Не был он неудачником! Честное слово.

Просто ему бывает, не везет. Ну и что, что часто? Так ведь только в мелочах.

Просто он умудряется оказаться не в то время и не в том месте. Систематически. Если кирпичу суждено упасть с крыши, то он обязательно упадет, ему на ногу. Не на голову ведь, как некоторым.

К тому, что с ним часто происходят всяческие несуразицы, он давно привык и перестал на них реагировать. Наверное, поэтому за ним закрепилась репутация местного блаженного.

В данный момент он шел домой. Никого не трогал. Да и сам он был никому не нужен. Мороз, снежная крупа и промозглый влажный ветер стандартной Одесской зимней ночи не располагают к прогулкам. Даже асоциальные элементы предпочитают сидеть по домам перед телевизором в такую погоду. Ничто не предвещало приключений. Кто же знал, что не нужно наступать на тот кусок льда, в который превратилась утренняя лужица воды?

— МАААТЬ! — огорченно воскликнул наш герой, замахал руками и с грохотом свалился на асфальт.

Шапку он сегодня забыл, пожалеть, о чем не успел, потому что сознание потерял немножко раньше.

Дальнейшее произошло без его ведома. Асфальт под ним провалился, и он куда-то полетел. Как вы, наверное, догадались, полет прошел нормально и закончился, довольно мягким приземлением. Чего и следовало ожидать, ведь провалился он, в отличие от некоторых, совсем не в катакомбы. Угадайте, кому повезло больше?

Как отличить неудачу от везения.

Иногда везет и тогда все правильно.

Картинки влияют на настроение.

Чека

— Сан, проснись, пожалуйста, ты мне очень нужна. Ну, Сан. Это очень важно. Сан. Ты должна мне помочь. Ну, Сан.

Заунывное нытье могло довести до белого каления даже святого. Рослая дочь гор на святость никогда не претендовала. Какая сила ее удержала от попытки придушить соседку она и сама не знала. Ведь наверняка сделала очередную глупость, а теперь ноет над ухом, спать мешает.

— Ну что еще? — прорычала Сан, вынужденная открыть глаза. Притворяться спящей при таком немузыкальном сопровождении даже она не могла. — Что ты опять сотворила? Вырастила растение людоеда, и оно сожрало нашего завхоза? Или незаметно переместила половину общежития в мир екетов?

— Я хотела вызвать духа, — печально призналась тоненькая черноволосая девушка, опустив глаза к полу. Святая невинность, не меньше.

— Да? И как, кого он уже убил? — деловито спросила Сан.

— Никого, — возмутилась соседка. — Он в обмороке. У него шишка на затылке. Большая.

— У духа?! — удивилась Сан. Ладанэ конечно выдающаяся личность, но набить шишку духу даже для нее несколько слишком.

— Это не совсем дух. Точнее совсем не дух.

— Екет? — не угадала Сан.

— Причем здесь твои екеты? — девушка оторвала взгляд от пола и удивленно посмотрела на Сан. — Я хотела вызвать духа, чтобы держал плетение, пока я все поправляю, пока не смогу убедиться, что все в порядке. Слабенького духа. Даже не очень разумного. Я думала, это хорошее решение моей проблемы.

Сан внимательно посмотрела на собеседницу, пытаясь телепатически передать ей здравую мысль, что хорошим решением ее проблемы будет перестать заниматься сомнительными экспериментами и попробовать хоть раз в жизни создать что-то стандартное. Телепатия на эту экспериментаторшу похоже не действовала.

— Кого ты вызвала, ненормальная наша? — уныло спросила Сан, сама себе удивляясь. Соседку следовало выгнать из комнаты сразу же и отправить самостоятельно решать свои проблемы. Может хоть это заставило бы ее задуматься о том, что она периодически творит.

— Я не знаю. Он странно одет. Я никогда не видела такой одежды, — задумчиво сказала соседка. Или мечтательно?!

— Он? Одет?

Эта ненормальная там что, сидела и одежду рассматривала, сверяя с образцами того, что носили в Городе? То, что она непонятно что вызвала, ее мало смутило, одежда впечатлила больше. Дура.

— А ты хочешь, чтобы был раздет? Пока он в обмороке можно раздеть, в таком состоянии он не станет возражать, — великодушно предложила, не забыв покраснеть, как и положено девице из благородного семейства со строгими моральными принципами.

— Ты кого вызвала, идиотка?! — взвыла Сан.

Сейчас эта невинная дева дофантазируется до обморока. Что с ней потом делать? Нюхательных солей у Сан не было. Она их не покупала принципиально.

— Я не знаю! — рявкнула в ответ невинная дева.

— Как он выглядит, дура?

— Симпатичный. Лицо, правда, такое, необычное.

А теперь она улыбается. Задумчиво. Всем бы такие проблемы.

— Кто симпатичный? — зачем-то уточнила Сан.

— Не знаю я! Не екет, точно! Обычные человеческие уши и пропорции нормальные. Даже не эльф. Человек, точно. Только я таких людей не видела.

— Ты вызвала человека?!

Вот тебе и здрасти. Мир все-таки перевернулся и встал на уши.

— Кажется да.

Уверенности в голосе этой невинной девы не было ни грамма. Вызвать она могла что угодно.

— Каким образом? — спросила Сан, обращаясь не то к здравому смыслу собеседницы, не то к остаткам ее совести. — Людей невозможно протащить сквозь пласты. И через тоннели ты бы его не провела. Там же охрана на выходе возле арок. Думаешь, они бы не заметили пролетающего мимо человека?

— Не знаю я! Вызвала и вызвала.

Удивила.

— Ладно, не знаешь и не знаешь. Я тебе зачем?

— Что мне с ним делать? — спросила Ладанэ, попытавшись изобразить раскаяние. Получалось плохо.

— Верни обратно, пока не очнулся, — посоветовала Сан.

— Шутишь? Я не знаю, как я его сюда выдернула, а ты хочешь, чтобы я его вернула обратно?

Сан задумалась. То, что не екет уже хорошо. Оскорбленный екет может и убить. Но ведь люди тоже разные бывают. Некоторым достаточно увидеть незнакомого человека слишком близко, чтобы схватиться за меч.

— Ладно, пошли, посмотрим на твой улов.

А что еще можно сделать? Игнорировать уже не получится.

Ладанэ вприпрыжку помчалась в свою комнату. Сан поплелась за ней, внутренне готовая ко всему. Начиная от того, что соседка умудрилась выловить где-то эльфа-полукровку и заканчивая явлением божества с шишкой на затылке. Она не верила только в одно. В то, что проблема решится сама собой. Подобного за проблемами Ладанэ Ран не водилось. Не ее масштабы.

— Вот он, — Ладанэ ткнула пальцем в темную фигуру и резво отскочила.

— Свет зажги, безмозглая, — печально вздохнув, попросила Сан. Сама же не догадается. Видит в темноте не хуже кошки. Вот что значит дикарка с отсталого мира среди предков.

Соседка оскорблено фыркнула, но свет зажгла. Сан подошла поближе к фигуре и попыталась оценить неприятности связанные с ней.

На счет необычных одежды и лица Ладанэ не ошиблась. Да и в том, что ее улов принадлежит к роду человеческому, скорее всего, права, хотя внешность весьма экзотична. Оружия на первый взгляд нет. Симпатичность присутствует, но до красоты этой симпатичности далековато. Рост хороший, даже в лежачем положении видно, что парень будет повыше самой Сан. Значит, об эльфах можно забыть. Высокие эльфы чистой воды выдумка.

— Он точно живой? — спросила Сан.

— Живой, только шишка на голове, — с подозрительной готовностью подтвердила Ладанэ, предусмотрительно держась подальше от незнакомого парня.

Сан присела, осторожно ощупала затылок проблемы. Шишку нашла сразу, впечатлилась найденным и неодобрительно посмотрела на любительницу магических экспериментов. Так и убить можно.

— Чем ты его ударила?

— Ничем, — возмущенно тряхнула головой Ладанэ. — Я его не била. Я вообще не люблю бить людей, в отличие от некоторых, — она выразительно посмотрела на Сан, мол о тебе дорогая подруга говорю, о твоей неженской любви к железу. — Он появился в таком состоянии. Даже не падал. Проявился на полу, как привидение, стал материальным, с тех пор так и лежит.

— Будем приводить в сознание?

— Не знаю, — Ладанэ поковыряла большим пальцем ноги пол и застенчиво улыбнулась.

— А кто знает? — раздраженно спросила Сан, своему брату пускай улыбается. — Это же твой парень.

— Он не мой. Я его случайно вызвала. Мне дух был нужен, — отчаянно произнесла Ладанэ. Ее взгляд светился такой надеждой, словно от решения Сан зависела судьба целого мира.

— Не хочу тебя огорчать, но на духа он похож даже меньше, чем на екета.

— Вы привели мужчину! — новый голос прозвучал как гром среди ясного неба.

Сан и Ладанэ дружно отскочили подальше от проблемы и столь же дружно уставились на вошедшую девушку далеко не приветливыми взглядами. Зря старались. Взгляды на нее не произвели ни малейшего впечатления. Она их, похоже, даже не заметила. Стояла опираясь спиной о дверь и с любопытством рассматривала лежащего на полу парня.

— Тами, — узнала вошедшую девушку Ладанэ.

— Дура, ты нас напугала, — сказала Сан. Орать на Тами бесполезно, она этого все равно не заметит. Тами — это ходячее стихийное бедствие. Тут ори не ори, она пройдет, где захочет и сделает все, что ей будет нужно.

— Симпатичный, — оценила Тами.

— Хочешь себе забирай, — великодушно предложила Ладанэ, это бы сразу решило проблему.

— Странный он какой-то, — засомневалась Тами.

— Но ведь не екет, — справедливо заметила Ладанэ.

— Точно не екет, — с готовностью подтвердила Сан, сама не зная зачем. Сосватать парня Тами вряд ли удастся, не настолько она странная.

— И валяется почему-то, — задумчиво протянула Тами.

Сан и Ладанэ переглянулись. Подумаешь, валяется.

— Он устал, — первой нашлась Ладанэ.

— Прямо до шишки на затылке устал, — добавила Сан.

— Что за курятник? — хрипло спросил обсуждаемый объект, не открывая глаз.

— Что он сказал? — хором поинтересовались девушки.

— Кудахчут и кудахчут. Поспать не дают, — возмутился парень.

— А я откуда знаю? — тем же слаженным коллективом ответили девушки сами себе.

— Меня что, в общагу к китайцам занесло? — спросил парень и открыл глаза.

— Вы его понимаете? — продолжали изгаляться девушки.

— Кажется не к китайцам, — оценил увиденное парень. На китаянок девушки походили мало. Если темноволосых невысоких Тами и Ладанэ, соответствующе накрасив, можно было бы попытаться сделать слегка похожими на потомков проезжавшего мимо китайского студента, то с высокой и русоволосой Сан этот номер вряд ли бы прошел. Проще сразу маскировать под скандинавку.

— Не понимаем! — рявкнули девушки, одарив друг друга раздраженными взглядами.

— Симпатичные ночнушки. Почти ничего не видно, — сделал комплимент парень, таращась на те самые ночнушки, сквозь которые было видно очень даже неплохо. Говорить о фигурах он не рискнул, девушки иногда на такие комплименты реагируют неадекватно и ему почему-то казалось, что сейчас как раз такой случай.

— Куда это он смотрит? — первой покинула слаженный хор Тами.

— Не бей его по голове, у него и так там шишка, — встала на защиту своего приобретения Ладанэ.

— Ну, смотрит. Тебе что, жалко? — лениво откликнулась Сан, шустро накинув на плечи одеяло.

Ладанэ вспомнила про свой халат, а Тами гордо и величественно стянула с кровати простыню и стала похожа на заблудившееся привидение.

Человек, из-за которого они принарядились, печально вздохнул.

— Что же мы пили? Башка трещит, — вспомнил о насущных проблемах парень.

— С этим нужно что-то делать, — поняла Ладанэ.

— С чем? — мило поинтересовалась Сан, подозревая, что в голову подруге пришла очередная дурь.

— Я этого языка не знаю, — отстраненно отметила Тами.

— Куда же меня занесло? — неизвестно у кого спросил парень. Девушки, непринужденно разговаривавшие на непонятном языке, его немного напрягали. Наверное, потому, что он никак не мог сообразить, что это за язык, слишком уж он был непривычен на слух.

— Боюсь, этого языка никто из живущих в Городе не знает, — сказала Сан, не подозревая, что улов соседки волнуют похожие проблемы.

— Как же его научить говорить так, чтобы ми понимали? — ушла в размышления Ладанэ.

— Где вы его взяли? — заинтересовалась Тами.

— Девушки, вы кто? — предпринял еще одну отчаянную попытку парень, начиная чувствовать себя не шибко умным.

— Конечно, и кота можно научить говорить, — продолжила размышления вслух Ладанэ. — Точно, можно. Он ведь не хуже кота, правда?

— Даже не думай. Ты уже духа сегодня вызвала, — попыталась воззвать к разуму Сан.

— И где этот несчастный дух? — спросила Тами.

— Вон. Разговаривает на неизвестном языке, — ответила Сан.

— Не похож он на духа, — засомневалась Тами, еще раз внимательно осмотрев парня с ног до головы.

— И я о том же.

— Девушки, я, собственно, где нахожусь? — не то, чтобы он рассчитывал, что ему ответят, просто молчать было неуютно.

— Ага, вспомнила, — чему-то обрадовалась Ладанэ.

— Вот дура, — почти простонала Сан, спрашивая саму себя, зачем она пришла к этой умалишенной?

— Давай лучше я, — радостно предложила непробиваемая Тами.

— Девочки, вы чего? — забеспокоился парень, наблюдая за тем, как присутствующее трио дружно шевелит пальцами и рисует ладонями в воздухе какие-то узоры. — Ненужно на меня махать. Я вам ничего плохого не сделал. Надеюсь. Что же я пил? А главное, с кем?!

Девочки его не слышали. У них нашлись дела поважнее. Сан пыталась предотвратить катастрофу. Поэтому взялась сплетать защитный кокон. К сожалению, она не успевала.

Тами все неправильно поняла. Она решила, что девчонки решили тайком вынести гостя из общежития, для чего превращают его в кота. Добрая девушка Тами решила помочь в этом благом деле. Они ведь потом превратят его обратно. Возможно. Если получится. А если не получится, то быть котом не так и плохо, девушка даже мысленно пообещала себе ежедневно его кормить.

Ладанэ решила, во что бы то ни стало научить свой улов общаться на понятном всем языке. Для чего занялась сочинением плетения на основе опробованного некоторыми эксцентричными личностями кошачьего разговорного. То, что парень на кота похож еще меньше, чем на духа, ее почему-то не смутило. Да и недавняя неудача как-то позабылась. Ей хотелось творить.

Шедевр Ладанэ как всегда опередил всех. И именно в тот момент, когда плетение коснулось парня, она поняла, где именно и с чем именно напутала в этот раз.

Безукоризненное заклинание Тами, отстало ненадолго. О том, почему нельзя одновременно запускать два плетения она вспомнила, когда пользы от этого воспоминания уже не было.

Сан в свою очередь зажмурилась и отпустила недоплетенный кокон, искренне надеясь, что парень выживет.

Громыхнуло, вспыхнуло и чем-то заскрипело.

— МААТЬ! — душевно произнес парень.

Девушки его почему-то поняли.

Сан осторожно открыла глаза. Убедилась, что разрушений нет, и уставилась на улов соседки. На первый взгляд в его облике ничего не изменилось, и это уже было странно.

— Он их впитал, — задушенным шепотом сказала Тами. — Я сама видела. Своими глазами.

— Вы сдурели? — спросил парень.

— Сработало? — удивилась Ладанэ.

— Что это за дурдом? — настаивал парень, не обратив на ее лепет ни малейшего внимания.

— Это общежитие стихийников. Женское крыло, — честно ответила Сан.

— Общага. Так я и знал. Почему меня вечно в общаги тянет? — выловил знакомое слово парень. — С кем я так надрался?

— Это он о чем? — потеряно спросила Ладанэ.

— Он их впитал. Все. Раз и нету. Своими глазами видела, — бормотала Тами, глядя широко открытыми глазами сквозь стену.

— О, Господи, — взмолился парень и чуть ли не по слогам повторил вопрос. — С кем, а главное что я пил?

Добиться внятного ответа он уже не надеялся. Очень странные девушки.

— А! — вникла в суть вопроса Ладанэ. — Так ты дрался. Вот откуда у тебя шишка.

— Я еще и дрался? Когда же я успел? — удивился парень. — Вроде домой шел.

— Я Сан ади Мулар, — железным голосом представилась Сан, решив брать ситуацию в свои руки. Больше ведь некому. — Ты находишься в Городе. Это искусственно созданный мир очень малых размеров в тупиковой ветви. Большая часть населения этого мира маги. В том числе три Дома Силы, старшие анклава и очень большое количество учеников из разных миров. Попал ты сюда случайно. Моя придурочная соседка духа хотела вызвать, а вызвала тебя. Ты, скорее всего, ничего не пил, краткосрочная амнезия вызвана переходом. На счет драки я не уверена. Впрочем, потом сам все вспомнишь. Проблема в другом. Тебя здесь быть не должно. Тебя не регистрировали при переходе возле арки. Твой мир, скорее всего, неизвестен среди Ветвей Разума, иначе тебя бы потянуло в тоннель. Возможно, он слишком далек, поэтому пока не найден. Что с тобой делать, мы не знаем.

Звучало загадочно и грозно.

— Хватит прикалываться, — с долей восхищения попросил парень.

— Все сказанное абсолютно серьезно и не подлежит сомнениям, — добавила Сан, смутно подозревая, что ей не поверили.

— Это какая-то ролевая игра? — заинтересовался парень, даже улыбаться начал.

— Я не знаю что такое ролевая игра, но мой ответ нет.

— Мне сделать вид, что я поверил в этот бред?

— Вот это тебя убедит?! — рявкнула Ладанэ и сунула под нос сомневающемуся парню сгусток огня.

— Красиво, — оценил парень. — А что это?

Он потыкал пальцем шарик, не заметив, что тот висит в воздухе в сантиметре от руки девушки. Шарик под его пальцем мягко прогнулся, сыпанул искрами и засветился ярче. Язычки пламени свернутые в клубок затрепетали, потянулись за рукой парня и расплелись, чтобы зависнуть небольшим костерком над его ладонью. С девушек в этот момент можно было рисовать святую троицу. Удивленный вариант.

— Ни фига себе, спецэффекты, — восхищению проблемы Ладанэ Ран не было предела.

— Он еще и огневик, — убитым тоном произнесла Тами. — Зачем я сюда пришла? Почему мне не спалось? У меня и так уже двадцать восемь предупреждений.

— Тебе не горячо? — поинтересовалась Сан.

— Неа, — мотнул головой парень. — А должно быть?

— Должно. Даже вызывающий чувствует тепло, — объяснила Сан, не понимая для чего. Возможно для самоуспокоения. — Ты точно огневик. Очень редкий дар.

— Он поглотил наши плетения, а ты восторгаешься умением приручать огонь, — истерично заметила Тами, хотя никто и ничем кроме парня восторгаться не спешил. — Нас выгонят. Нет, хуже. Нас сожгут на костре, как зловредных ведьм!

— Уймись, истеричка, — душевно попросила Сан. — Мы тебя сюда не приглашали. Ладанэ, что случилось с нашим коллективным творчеством по созданию недоделанных заклинаний? Мы в него попали?

— Попали, — признала Ладанэ. — Когда попали, они стали видимыми, а потом исчезли. Кажется, он их действительно поглотил.

— Нас повесят, — согласилась с Тами Сан. Человек, способный поглощать чужие плетения, несколько слишком даже для Города.

— Не хочу вас отвлекать, но как это выключается? — парень потряс рукой, демонстрируя несгораемый костерок.

— Сожми кулак, — отмахнулась Сан. Ей необходимо было подумать о дальнейшей судьбе. Придумать план побега, найти надежное место чтобы спрятаться.

Парень сжал. Потом разжал. Костерка уже не было.

— Прикол, — и улыбка до ушей. Непробиваемый какой-то.

— Как твое имя, чудовище? Я хочу знать, из-за кого умру молодой, — торжественно провозгласила Тами, состроив предельно трагическую рожицу.

— Ярослав, — представился парень, даже головой кивнул, как на торжественном приеме. — Можно Славик, или Ярик, кому как нравится. А вы, девушка, переигрываете.

— Тами, иди спать. Мы никому не скажем, что ты здесь была, — предложила Сан.

— И пропустить самое интересное?!

— Что именно ты считаешь настолько интересным? — спросила Сан.

— Мне интересно, что вы будете с ним делать? Заклинания на него действуют выборочно, только те, которые ему не вредят. Оружия у вас нет, да и не очень вы умеете им пользоваться. Точнее ты умеешь, а Ладанэ даже в руки боится брать. Позвать кого-либо на помощь вы не можете. Это ведь нарушение закона. Никто не имеет права вылавливать в неизвестных мирах людей и волочь их сюда, не спрашивая их согласия. А он еще и опасен.

— Девочки, давайте я пойду домой, а вы играйте, во что хотите, — предложил Ярослав. Очень странные девушки, симпатичные конечно, но мало ли до чего они договорятся? Еще в жертву решат принести на ближайшем кладбище. А драться с девушками, даже спасая свою жизнь как-то не очень красиво. — Могу даже предложить одного моего приятеля на роль жертвы. Все равно у него бессонница. А мне нужно выспаться. У меня зачет завтра.

— Он не верит, — заметила очевидное Ладанэ.

— Выгляни в окно. Такого ты наверняка еще не видел, — предложила Сан, махнув в направлении окна рукой.

Ярослав улыбнулся, подошел к окну и отдернул тяжелую занавеску.

Сан ади как ее там дальше оказалась права. Такого он не видел. Даже в бредовых снах и голливудских фильмах. На небе не было звезд и луны, но это полбеды. Вместо них нашлось нечто, больше всего похожее на схематическое изображение реки с множеством притоков. Светлое такое, серебристое, словно отраженным Луной светом заливали. А на фоне этого безобразия висел миниатюрный замок. Самый настоящий замок. С высокими стройными башенками, зубчатыми крышами квадратных строений, крепостной стеной и ярким светом в окнах-бойницах. Добил Ярослава зевающий дракон, сидевший на столбе метрах в пятидесяти от окна.

— Может я что-то курил? — спросил парень у самого себя, налюбовавшись на дракона. — Или нюхал?

На всякий случай он осмотрел свои руки на предмет незапланированных уколов, но так ничего и не нашел. Осмотрел комнату, подмечая странности вроде стоявшего у одной из стен сундука с украшенной раковинами крышкой. Долго смотрел на белый, почти овальный шкаф, обитый тканью. Рассматривал каменные стены разрисованные цветочками, состоявшими из геометрических фигур. Уделил немного внимания неприметной деревянной двери, узкой и высокой, вероятно ведущей в какое-то подсобное помещение. Сравнил ее с той, что находилась напротив окна и была оборудована вычурной ручкой. После этого обернулся к ожидающим его реакции девушкам.

— Где я? — потеряно спросил Ярослав, необычный дизайн, мягко говоря.

— Я уже говорила, — напомнила Сан.

— Сейчас вы скажете, что не можете вернуть меня домой.

— Какой догадливый! — восхитилась Тами.

— Мы не знаем где твой дом, — сказала Сан.

— Я случайно, — скорбно произнесла Ладанэ.

— Хм, — философски высказался Ярослав. В этот самый момент он понял, что такое просветленное состояние. В этом состоянии все воспринимается как само собой разумеющееся и ни воспитание, ни весь предыдущий жизненный опыт, ни страшилки про инопланетян, проводящих на людях изуверские опыты, выбить из колеи не могут. Просто потому, что ты знаешь — все идет так, как нужно, впервые за неполные двадцать лет. — Почему у вас драконы зевают?

— Он и стража видит, — горестно сказала Тами. — Я его не всегда могу рассмотреть, а он выглянул в окно и увидел. Так нечестно.

— Очень милый дракон, — поспешил утешить девушку Ярослав, он физически чувствовал, как из него изливается доброта на весь мир. Так было нужно. И это было приятно. Хотелось улыбаться, и чтобы в ответ улыбались все вокруг. — Желтый. Наверное, из Китая. Форма похожа. Длинный, усатый. Только крылья меня смущают. Большущие, как паруса.

Ладанэ начала истерично хихикать. Сан и Тами возмущенно на нее посмотрели и отвернулись в разные стороны.

— И замок симпатичный, — продолжил делиться впечатлениями Ярослав. — Висит в воздухе, место на земле не занимает. Надеюсь его парковать не нужно, для ремонта там, или для заправки? Такую махину во двор не опустишь.

— Какой замок? — спросила Сан, в упор уставившись на парня.

— Летающий, — указал на окно Ярослав.

— Тами! — взвизгнула Сан.

Тами метнулась к окну, долго вглядывалась в темноту и скорбно созналась:

— Что-то есть, но я не могу понять что.

— Как выглядит замок? — обернулась Сан к Ярославу.

— Замок как замок. Компактный. С башнями. А посередине квадратные здания с крышами ступеньками. Как у китайской пагоды. На башнях вверху зубцы, флажки какие-то. Башен, по-моему, семь.

— Гадюка вернулась, — сказала Сан.

— Ой, что будет, — сказала Тами.

— Я основных положений не помню, — забеспокоилась Ладанэ и кинулась к горе кое-как сваленных книг.

Проблема выловленного неизвестно где парня обладавшего опасным даром сразу же отошла на второй план. Как известно, зачеты и экзамены всегда приходят неожиданно и не вовремя. Даже если знаешь их точную дату.

— У меня есть конспект! — радостно закричала Тами, наверняка перебудив половину крыла общежития и выскочила в коридор.

— Ничего, у нас целая ночь. Хоть что-нибудь да выучим, — оптимистично заметила Сан. — Нужно Салаха предупредить и близнецов, пускай остальным скажут.

Сан тоже исчезла за дверью. Ладанэ продолжала рыться в книгах, невнятно что-то бормоча. К своей находке она потеряла всяческий интерес. Гадюка важнее. Ярослав заскучал и опять подошел к окну, на дракона полюбоваться. Удивительное существо. Интересно, летать он умеет? Крылья по сравнению с телом невелики.

Спустя минут десять в комнате творился форменный дурдом. Заскакивали и выскакивали полуодетые, сонные люди. Примчалась Тами с кипой листков, тут же поделенной между всеми присутствующими. Периодически в дверь заглядывала чья-то всклокоченная рыжая голова и скорбно спрашивала, уверенны ли девушки в том, что замок Гадюки висит над двором. На голову дружно шипели и она исчезала. Потом, появился синий напиток, который все пили, низкорослый, ушастый парень, на которого все орали, и черно-белый кот, об которого все спотыкались.

Дракон спал, засунув голову под крыло, как какая-то курица. На Ярослава никто внимания не обращал. Стоит себе и стоит, главное не требует конспекты и книги вне очереди, а то, что незнакомый, так может он в гости к кому-то пришел. К внешности не приглядывались. Не до внешности незнакомых парней, когда над головой висит Гадюка в прямом и переносном смысле. А если бы и пригляделись, тут были лица на все вкусы, так что особо выделиться бы по любому не удалось.

Ярослав немного послонялся, стараясь никому не мешать. Посмотрел на загадочные записи, которые принесла убегавшая куда-то девушка. Потрогал стены, только выглядевшие каменными, а ощущавшиеся как дерево. Открыл громадную книгу, только для того, чтобы убедиться, что знакомых букв там нет. Вышел в коридор. Посмотрел на незнакомое растение в кадке, небольшое, с острыми светлыми листиками. Вернулся. Полюбовался на длинные как у ослика уши мелкого парня, что-то читавшего через головы сидевших возле стола людей. Попробовал синий напиток, оказавшийся дрянным кофе с фруктовым привкусом. Побродил по комнате, заглянул за узкую дверь, найдя там к своему неимоверному удивлению минимум необходимых современному человеку удобств. Эта миниатюрная комнатка, как-то не сочеталась с драконами и замками. В замки воду должны таскать дюжие слуги, греть ее должны в больших котлах, после чего выливать в деревянную лохань. А тут круглая ванна и загадочно торчащие из стены изогнутые трубы. Все остальные удобства вроде вообще должны во дворе находиться. Как добывать воду из труб Ярослав не понял, отвлекать никого не хотелось, поэтому он немного подумал и завалился спать на кровати Ладанэ. Все равно кровать ей не понадобится, девушка пытается выучить полугодовую программу за одну ночь. Очень уж похоже местное действо выглядит.

А утром случилось чудо. Впервые за всю историю существования Академии Разума все без исключения студенты третьего курса сдали внеплановый зачет Литель Итке. Сдали по-разному, кто лучше, кто хуже, кто с большим трудом, подавляя зевки, но это не имело значения. У эльфийки была своя методика обучения. Она честно учила, давала кучу заданий и отправлялась домой, на неизвестное время. Чтобы потом свалиться ученикам как снег на голову. Предугадать ее появление не было никаких шансов. Повторять ежедневно ее предмет — никакого желания. Чуду бурно порадовались. Сонных учеников поздравили. А Литель заподозрила неладное, но не могла понять, что именно неладно.

Ярослав спал до обеда. Кошмары его не мучили, сомнения не приходили, а предугадывать судьбу и жаловаться на странные повороты в ней он никогда не умел, да и не хотел. Замучаешься их угадывать. Он мог спать дольше, если бы его не разбудили девушки все еще пытавшиеся решить что с ним делать.

— Есть хочу, — тоскливо заявил Ярослав. Желудок поддержал эти слова мрачным бурчанием.

— Да ты только то и делаешь, что ешь. Куда оно все в тебя лезет? — изумилась Ладанэ.

— Понятия не имею. Может, я расту?

Ладанэ с сомнением осмотрела его довольно высокую фигуру и уткнулась в учебник. Ярослав ее сомнения понимал. Нормальные люди столько не едят. А если едят, то у них случается заворот кишок, они сильно толстеют или у них очень тяжелая работа, из-за которой организм постоянно требует пополнения запасов. Ничего из вышеперечисленного к Ярославу отношения не имело. За последние три недели он даже не чихнул ни разу, умудрился похудеть, а попытки выучить письменность Города, долгое лежание на паре матрасов, заменивших Ярославу кровать, бездумное рассматривание пейзажей за окном и странноватые на взгляд Ладанэ упражнения тяжелой работой мог назвать только сумасшедший.

Ярославу в принципе ничего не приходилось делать, что одновременно расслабляло и злило. Заботу о его пропитании взяли на себя добрые девушки, которых наверняка уже запомнили во всех окрестных продуктовых магазинах. Ибо приходили они часто и покупали много. Решения единолично принимала Сан, не забыв объяснить Ладанэ и Тами, что они, не приспособленные к жизни курицы, которые даже не догадались, что парню необходима местная одежда. А Ярославу сия решительная мадам пространно и не шибко цензурно рассказала, что он человек чужой, от местных реалий далекий, поэтому вместе со своим жизненным опытом должен сидеть и не высовываться, пока более знающие люди не придумают, как выйти из данной неприятной истории с минимум потерь. В то, что потерь не будет вовсе, Сан категорически не верила.

Ярославу было скучно. Наверное, поэтому он с такой легкостью научился читать на Тохо, очеловеченном драконьем, и Азни, родном языке Ладанэ. Разговаривать на этих языках он умел благодаря эксперименту с кошачьим разговорным. Оба языка девушки знали отлично и человека, или кота говорящего на них обязательно бы поняли. Запомнить, как обозначается тот или иной звук, было не таким уж сложным делом при наличии кучи свободного времени. В бытность свою школьником Ярослав умудрялся сам сочинять тайную письменность за ночь, используя для создания букв половинки цветков, части татуировок знакомых, кошачьи клыки и псевдо-персидский ковер в комнате сестры. Теперь он пытался разобраться в значках напоминавших иероглифы Города, читал драконьи сказки, учебники Ладанэ, написанные на том же Тохо и ел, ел часто и все подряд. Девчонки изначально не смогли придумать, что с ним делать, поэтому предложили прятаться в комнате Ладанэ, пока не их не осенит или все не решится само собой. Ярослав не возражал, ему было все равно где жить. На улице наверняка было бы хуже.

Сама хозяйка комнаты частично перебралась жить к Сан. То есть ночевала она как честная девушка, которой не положено делить ложе с малознакомым мужчиной, у подруги. А днем честно возвращалась с занятий в свою комнату, чтобы никто не заметил ее странного поведения и ничего не заподозрил. То, как она кралась на ночевку отдельная история. Ярослав несколько раз наблюдал за этими партизанскими перебежками и шараханьем от разных подозрительных теней, еле удержался от смеха.

— Все-таки я не понимаю. Почему магия? — решил сменить тему парень. Главное не думать о еде, возможно, это поможет отвлечься от непонятного голода. — Это же не рационально. Полноценной магией владеет слишком мало людей. Дубинка надежнее, дубинка подчиняется всем. И учиться дубинкой пользоваться, практически не нужно. Взял в руку и размахивай сколько влезет.

Ладанэ вздохнула, захлопнула учебник и пристально посмотрела на парня. Мол, оставь меня в покое, мне учиться нужно, у меня и так с плетениями завал, вечно все путаю.

— Тебе нужен психолог. Чтобы от комплексов избавил, — сказал Ярослав.

— Кто? — удивилась Ладанэ.

— Профессия такая. Психолог быстренько объяснил бы тебе, что все твои проблемы от неуверенности и желания все сделать идеально. Убедил, что ничего идеального в природе не существует, поэтому ничего поправлять не нужно, хуже ведь все равно не будет. Вон я рисую плохо, но ведь не поправляю рисунки, пока краска не закончится. Показываю, что есть и рисую следующий, который по любому будет лучше предыдущего, потому, что у меня появился опыт и кое-какие идеи. Главное в нашем деле опыт и трудолюбие, эта парочка даже талант способна победить.

Ладанэ задумчиво посмотрела на потолок и кивнула каким-то своим мыслям.

— А кушать все равно хочется, — вздохнул Ярослав. Не думать о еде не получалось, как бы он не старался. Еще и какая-то сволочь что-то где-то готовила, позволяя ветру разносить аромат блюда по всему Городу. — Может у меня метаболизм ускорился из-за попадания в чужой мир?

— У тебя все в норме, — несколько раздраженно сказала девушка. — Сан в этом разбирается. Но что-то определенно происходит. У тебя точно ничего не выросло?

— Не знаю. Третий глаз не появлялся. А умение глотать ваши заклинания, похоже, врожденное.

— Наверное, мы тебя покажет магистру Табади, — грустно произнесла Ладанэ. — Он разбирается в даре и стихиях. Ну не убьет же он нас на самом деле. Да и ты вечно здесь жить не сможешь, как заключенный в тюрьме.

— Табади так Табади, — не стал спорить Ярослав. Главное, чтобы не забыли покормить, остальное на данный момент не важно.

Безвылазное пребывание в комнате Ладанэ ему успело надоесть, и он был согласен на все, лишь бы не убивали. Жить ему хотелось. Очень.

Девушка раскрыла книгу и углубилась в чтение. Ярослав созерцал потолок. Количество его развлечений вчера сократилось. Куда-то улетел дракон изображавший статую на столбе посреди двора. Вот тебе и волшебный мир. Красивые волшебницы путаются в заклинаниях. Драконов почти никто в упор не видит, летающих замков тоже, хотя и тех и других немало. Студенты по ночам заучивают лекции, точно как Ярослав в свое время совершенно ему ненужную социологию. Выучил, сдал и забыл. Точка.

Может если выйти за пределы комнаты можно будет увидеть что-то действительно сказочно-волшебное? А то стыдно будет кому-то рассказать. Побывал в волшебном мире, посмотрел в окно на дракона, потрогал растение в коридоре и видел парня со странными ушами. А еще был лично знаком с девушкой, которая дважды чуть не устроила пожар в своей комнате, пытаясь с помощью магии почистить одежду и если верить рассказам ее подруг, постоянно умудряется стандартные плетения, чем бы они ни были, превращать в разновидность взрывчатки.

Отвлечься от голода не удавалось.

— Ладанэ, ты не обижайся, но я зверски хочу кушать, ничего с собой поделать не могу.

Девушка тяжко вздохнула, швырнула книгу на стол и зло посмотрела на Ярослава.

— Ладно, пойдем на крайние меры, — решила, поубивав его немного глазами. — Если что-то случится, ты сам виноват.

— Колдовать будешь? — подобрался Ярослав. Эксперименты Ладанэ конечно интересны, но травмоопасны для окружающих. Посмотреть бы сначала на что-то менее зрелищное.

— Нет, хуже, — мрачно произнесла девушка.

И выскочила за дверь. Ярослав задумался о том, что же может быть страшнее неудачных опытов Ладанэ? Попутные разрушения иногда такие, что какой-нибудь ураган от зависти мог бы повеситься, если б имел шею. Впрочем, ураган носящий имя "Ладанэ" должен быть страшен.

Желудок настойчиво требовал еды, все остальные проблемы, реальные и мнимые, на этом фоне теряли свою актуальность. Голова соображала плохо, словно он голодал пару дней и столько же ночей не спал. Общее состояние было странным. Ярославу все время казалось, что чего-то не хватает, а за плечом кто-то стоит и старается дышать как можно тише. Может фобия какая-то, или мания преследования. Раньше с ним такого не бывало, сравнивать не с чем.

Вернулась девушка в компании очень на нее похожего парня. Такой же синеглазый, темноволосый и невысокий. Красавчик. Надменный и самоуверенный.

— Вот, — ткнула она пальцем в Ярослава. — Это он. Киого, он все время хочет есть.

— Может он растет? — лениво спросил парень, прищурившись как сытый кот.

— Неа. И даже не толстею, — в похожей манере ответил Ярослав. Красавчик его раздражал.

— Откуда ты такой взялся? — по-собачьи склонил голову на бок, спросил Киого. Ему очень шло. Девушки бы бросились тискать и сюсюкать, как щенка.

— Планета Земля. Солнечная система, — дал сокращенный адрес Ярослав. — Драться будем?

— Пожалуй, нет, — с этакой ленцой протянул парень. Выпендрежник. — Я слово дал. Я тебя кормить буду.

— Чем? — заинтересовался Ярослав. Еда, это просто чудесно, за еду он сейчас мог простить многое. Даже манеру красавчика изъясняться.

— Что смогу стащить, то и будешь есть, — отмахнулся Киого. — Сейчас настроюсь на кухню. Там защита слабенькая, моих талантов хватит.

Немного постояв, созерцая что-то вне этого мира, парень довольно улыбнулся, пошевелил пальцами и на пол, из воздуха, упала деревянная коробка. Ярослав коробку поднял, обследовал ее содержимое и, ухмыльнувшись, посмотрел на добытчика пищи.

— Соль, — прокомментировал его деяние. — Не хочу тебя огорчать и принижать твои достоинства, но соль без ничего даже я не ем.

— Хм, — сказал парень и опять пошевелил пальцами.

— О, яйца, сырые, разбитые, вдребезги, на полу. Может ты художник абстракционист? Очень мило желтки смотрятся на фоне коричневого пола. Что у нас будет следующим? Сырое мясо? А может суп без кастрюли? Ты меня с собакой не спутал?

— Хм, — злобно прорычал парень и повторил свои манипуляции.

— Уже лучше, — оценил Ярослав. — Только не понимаю, зачем на кровать? Она же грязная. Интересно, внутри что-то есть?

Он подполз к кровати, стараясь держаться подальше от разбитых яиц, стащил на пол упавшую туда кастрюлю и сунул внутрь нос.

— Грибочки с мясом, — улыбка поползла до ушей. — Фокусник, ты ложку достать не можешь?

— На! — рявкнул парень и в лицо Ярославу полетела ложка. Вместе птицей неизвестной породы, тарелкой и гарниром, в который ложка была воткнута чьей-то рукой.

— Это не из нашей кухни, — заметила Ладанэ.

— Ничего я съем, — пообещал Ярослав, успевший перехватить тарелку на подлете.

Следующие минут пятнадцать и парень и Ладанэ, казалось бы, привыкшая к подобному зрелищу, изумленно наблюдали, как добытые продукты с невероятной скоростью исчезают в организме Ярослава.

— Легче убить, чем прокормить, — заметил парень.

— Может это пройдет? — выразила надежду девушка.

— Да, дуаю пойдет, кода выастет все чов астет, — поддержал ее Ярослав.

— Он к тебе не пристает? — спросил парень.

— Нет, — честно призналась Ладанэ.

Пристанешь к такой ходячей катастрофе, еще без головы останешься. Впрочем, Ярослав решил держать свои мысли при себе.

— Жаль, — состроил скорбную физиономию заботливый красавчик. — Я бы его убил. На правах брата. Двоюродный брат ведь достаточно близкий родственник, правда?

Ладанэ несмело кивнула.

— Так вот, — продолжил рассуждать Киого. — Я бы его убил и все проблемы бы разом исчезли. Главное труп хорошо спрятать. Лучше в подземельях Города.

— Ковожадный, — оценил Ярослав.

— Давай его переселим, — предложил парень, немного подумав. — Все-таки мужчина. Какой ни есть.

— К эму не пвойду, не вушает довеия, — Ярослав указал птичьей ногой на парня.

— Я тебя кормить хорошо буду, — решил пообещать парень.

— Сойю? — поинтересовался Ярослав. — Чой я недовечивый.

— Ты кушай, кушай, не отвлекайся, — тоном заправского живодера сказал Киого и отвернулся к окну.

— Кухаю, — отозвался Ярослав и резко вскинул голову. — Чойто бахнуо, — добавил весьма задумчиво и поспешно проглотил недожеванное мясо. — У Ладанэ, кажется, так вот бахает, только она тут, — он даже поднос с остатками неизвестной птицы отложил.

Бахать в общежитии не должно. Сан это популярно объяснила и перечислила все возможные виды наказаний. Плетениями опасными для жизни без присмотра наставников пользоваться нельзя. А таких талантов, как Ладанэ, у которых невиннейшая штука может неведомым образом превратиться в смертельно-опасную больше на данный момент нет. Ко всеобщему счастью.

— Опять бахнуло. Уже ближе.

— Странно, — был вынужден признать родственник Ладанэ. — Пойду, посмотрю.

Он открыл дверь, попытался заглянуть в коридор, но у него не получилось. В комнату, отпихнув его в сторону, заскочили несколько человек, остальные галопом промчались мимо. Дверь с грохотом захлопнули и для надежности подперли ее своими телами.

— Миграция, — задумчиво сказал Ярослав. — Или пожар.

— Какая миграция?! Чен вернулся! Узнал как-то, что страж улетел и вернулся! — возопил один из вновь прибывших.

— Китаец? — решил уточнить Ярослав. — Очень фамилия похожа, — объяснил заметив что все на него смотрят с каким-то нездоровым любопытством.

— Бывший преподаватель. Он два года назад с ума сошел, — объяснила Ладанэ.

— Из-за тебя?

— Нет! Из-за своих странных экспериментов с животными. И почему сразу из-за меня? Я тогда плетения еще не учила.

— А, — глубокомысленно сказал Ярослав. — С преподавателями это бывает. Тяжелая у них работа, нервная.

— Почему меня всегда во всем подозревают?

— Карма, наверное.

— Почему чуть что, сразу Ладанэ?

— Очень уж личность заметная.

— Ладанэ, Ладанэ. Разве от меня больше всего убытков?

— Подозреваю, что да.

— Вот возьму и такое сделаю...

— Сделай. Хуже все равно не будет.

— Я вам устрою...

— Нам это кому?

— Почему он грохочет?! Он мне думать мешает!

— Пойди у него спроси, — благодушно посоветовал Ярослав, надеясь что этот совет заставит девушку замолчать.

— Ну, все. Он мне надоел, — заявила девушка и рванула к двери.

Перед ней послушно расступились и выпустили наружу. Наверное выражение лица не понравилось.

— Куда это она? — спросил ее родственник.

— Рожу бить вашему китайцу, — объяснил Ярослав. — Он ей обдумывать месть мешает.

— Э-э... — не нашел что сказать родственник.

— Да, ты прав, она дура, — согласился Ярослав и зачем-то пошел следом за девушкой.

— А я? — спросил парень.

— Ты наверное тоже. Родственники ведь,— не стал его обнадеживать Ярослав. — Плохое наследство и тому подобное. Бывает. Ну, точно дура, — сказал, выглянув за дверь.

По коридору двигалось нечто. Нечто кидалось молниями, сверкало не хуже новогодней елки и шумело на зависть всем дискотекам. При этом оно было довольно мелким и компактным, очень похожим на яйцо обмотанное мохнатыми нитками. Метров на пять впереди неведомого создания пятилось трое дядек и одна тетка типичной ведьмовской внешности. Великолепная четверка вытянула руки перед собой и, похоже, каким-то образом держали что-то вроде полупрозрачного плывущего за ними по воздуху. Об эту преграду разбивалась меньшая часть молний и прочих сверкалок. Большая часть разбивалась об стены, потолок и пол, превращая коридор в руины. Навстречу процессии гордо шла Ладанэ, на ходу помахивала руками и что-то бормотала.

— Кретинка, — охарактеризовал девушку Ярослав. — Больная на всю голову. Ей не психолог нужен, ей нужен психиатр. И рубашка смирительная. А еще добрые санитары, на всякий пожарный.

Ладанэ закончила бормоталку и хлопнула в ладоши. Чего она этим добивалась, Ярослав не понял, потому, что добилась она только двух вещей. Нечто перестало бросаться молниями, куда-то дело свои нитки и превратилось в толстенького дядьку, совсем не похожего на китайца, одетого в типичную монашескую рясу. После чего сменило направление движения. Похоже, Чена перестала интересовать великолепная четверка со щитом и жутко заинтересовала Ладанэ с очередной бормоталкой.

— А мне оно нужно? — спросил Ярослав сам у себя. Зря, конечно. Лучше было поискать для разговора кого-то более разумного.

— Что она делает? — поинтересовался родственник, потеснив Ярослава возле двери.

— Не знаю. Очень похоже на изощренное самоубийство.

— Что мы будем делать?

— Ты у меня спрашиваешь?! — возмутился Ярослав, нашел спасателя больных на голову и опасных для общества девиц. — Кто из нас маг?

— Э-э... — понял, насколько глуп его вопрос родственник.

А делать что-то нужно было. Кому-то.

— Сейчас он ее поджарит, — мрачно сказал Ярослав, наблюдая за тем, как целеустремленно передвигается Чен. — И будет у нас Ладанэ в собственном соку. С хрустящей корочкой.

Родственник зачем-то отошел от Ярослава на два шага.

Четверка тем временем забеспокоилась и стала осторожно оглядываться, стараясь не выпускать толстячка из виду.

Ладанэ закончила вторую бормоталку и опять хлопнула. Еще и улыбнулась, победно. На толстячка с потолка пролился ливень. Это ему почему-то не понравилось.

— Зачем она его моет? — спросил неизвестно кого Ярослав. — Неужели так сильно воняет? Лучше бы потолок уронила.

Толстячок кое-как отряхнулся, замахал руками на четверку, подождал, пока его рукомахание сметет их с пути вместе со щитом и шустро кинулся к Ладанэ.

— Ясненько, — сказал Ярослав и побежал туда же, не забыв прихватить с собой маленькое деревце в кадке, понравившееся ему с первого дня пребывания в общежитии.

Великолепная четверка немного повозилась на полу и довольно дружно предприняла слабую попытку присоединиться к забегу, в котором главным призом была сосредоточенная на своем внутреннем мире Ладанэ.

Ярослав успел первым, в штанах бегать удобнее, чем в мокрой рясе. Он схватил бормочущую девчонку за шкирку и швырнул куда-то себе за спину. Толстячок глупо на него вытаращился, обиделся и замахал на Ярослава руками. Чего он этим хотел добиться, осталось неизвестным, на Ярослава его рукомахание не произвело никакого впечатления.

— На меня не действует, — обрадовал бывшего учителя парень и благословил кадкой по голове. От всей души благословил.

Растение и кадка удар выдержали. Чего нельзя было сказать о бывшем учителе.

Толстячок свел глаза в кучку, качнулся и послушно свалился на пол, как раз под ноги подоспевшей четверке. Четверка не растерялась и страшно отомстила, старательно потоптавшись по распластанному телу.

— Я же говорил, дубинка лучше, — вынес вердикт Ярослав и присел рядом. Что-то ему поплохело. А еще он впервые за долгое время чувствовал себя сытым, точнее переевшим. Аж до тошноты. — Хорошая была битва, — пафосно, в лучших традициях разных супергероев, произнес парень и последовал примеру не китайца, банально потеряв сознание.

Что-то с ним в последнее время часто это случается. Плохая примета.

Да и посторонних куча набежала. Хана тайне, не придется больше в совмещенном санузле прятаться. В общем, Сан столпотворение возле комнаты Ладанэ над бессознательными телами очень не понравилось. Что она высказала первым делом после того, как одно тело привели в чувство, а второе куда-то унесли. Вторым делом пришлось оправдываться перед завхозом, в том числе и за сломанную ветку растения. Третьим — объясняться с главой академии. И все Сан, больше было некому. Тами загадочно улыбалась, Ладанэ то начинала плакать, то предлагала повторить эксперимент с вызовом духа, Ярослав либо пристыжено молчал, либо задавал кучу не относящихся к теме разговора вопросов.

Парня, в конце концов, признали неопасным и передали на попечение местному доброму самаритянину, он же магистр Табади, защитник бедных и обездоленных. А девушек разогнали по комнатам и велели сидеть там, пока не будет принято решение о том, что с ними делать дальше.

Наверное, в этом мире все-таки было лето, хотя Ярославу много-много раз пытались объяснить, что смены времен года здесь не бывает. Слишком маленький мир, что-то вроде острова в коробке. Тут даже дожди случаются раз в несколько столетий.

Мир вечного лета, с ярким солнцем и зелеными садами.

Собственно, сам мир парень видел только с вершины одной из башен академии. В Город его пока не выпускали, пытались привить элементарные знания о жизни за стенами учебного заведения.

Мир, в который не повезло попасть Ярославу, был маленький и компактный. Пространство ограниченное странными с виду горами. Клочки леса возле гор. И разноцветные крыши домов города окруженных садами. А в центре академия, тоже с традиционными садами и озером в качестве бонуса.

Академия на взгляд Ярослава, думавшего, что живет в замке, выглядела странно. Семь круглых башен разной высоты и диаметра стояли кружочком, словно собирались хоровод водить. Башни соединяли разновысокие коридоры-тоннели непонятного назначения и здания с окнами-бойницами. Парень так и не сориентировался где что, хотя переходил из башни в башню не меньше сотни раз. Создавалось впечатление, что архитектор, создавший сию композицию, намеревался что-то находящееся на тот момент в ее центре защищать, а потом это ценное куда-то делось. На данный момент в середине кружочка из башен возлежало нечто похожее на рыжую морскую звезду немного не дотянувшую лучи к башням. Грандиозная скульптура, выстроенная неизвестно кем и неизвестно для чего, без какого либо функционального назначения. Только место занимает. Возможно, она каким-то образом, находящийся под ней полигон укрепляла. Но и это было весьма сомнительным предположением. Полигон был создан вместе с миром и то, что сможет разрушить его, разрушит и весь мир. По крайней мере, именно так считали местные жители и особо выдающиеся маги.

Еще на территории академии было полукруглое здание, безуспешно пытавшееся обхватить башни, трехэтажное, крылья которого отданы студентам в качестве общежития, а в центре, если верить слухам, хранят что-то ценное. Несколько непонятных строений, не то конюшни, не то сараи, не то чьи-то нуждавшиеся в ремонте лаборатории торчали среди деревьев. Насколько Ярослав понял, в прилично выглядевших зданиях сомнительные эксперименты проводить не разрешали. Либо на подземном полигоне, защищенном от всех и вся, либо в домах, которые разрушить не жалко. Вот любители экспериментов и не позволяли свои лаборатории ремонтировать. Во избежание, так сказать. С точки зрения большинства студентов — та еще придурь.

Местная столовая тоже маскировалась под такое неприглядное строение, но была больше и не настолько уныло выглядела. Но ее репутацию данный факт не спас. Ярославу успели рассказать о том, что там иногда пропадают люди, а потом появляются мясные блюда, о том, что после дегустации стряпни поварихи у кого-то не то хвост вырос, не то рога отвалились, и еще кучу странных историй. Что не помешало ему несколько раз туда сходить и убедиться, что готовить местный шеф-повар не умеет, блюда у нее получались никакие. Впрочем, и несъедобными их назвать нельзя. А еще он с удивлением узнал, что преподаватели кушают в этой столовой с превеликим удовольствием и заподозрил, что для них у поварихи есть свое особое меню.

Но больше всего Ярослава удивляли заборы. Высокие, каменные, неожиданно начинавшиеся и заканчивавшиеся. То ли кто-то пытался лабиринт построить, то ли раньше было еще несколько зданий, которые снесли за ненадобностью, то ли это выверт архитекторского сознания.

Ярослав бродил по академии, знакомился с какими-то людьми. Разговаривал с магами и узнавал о себе много странного и неожиданного. Ждал, пока решат, что с ним делать дальше.

И часто смотрел на дневное небо. Синее, безоблачное, с ярким солнцем, чем бы это солнце ни было на самом деле. А еще, если приглядеться, можно было заметить тоненькие ниточки реки и притоков, которые светились на ночном небе, пряча за собой фальшивые звезды.

— Необычное сочетание, — сказал магистр Табади, лучась добродушием. Такой себе добрый волшебник, готовый принять под свое крыло сирот, больных, убогих и прочих потерпевших.

— И все? — спросил Ярослав.

— Все. Чего же вы ожидали? Чудес не бывает.

На счет чудес Ярослав бы с ним поспорил, но чудеса его сейчас интересовали меньше всего.

— Я ожидал подробностей.

— Ах, да. Вы же совсем ничего не знаете, — сочувственно сказал Табади.

Магистр был с причудами и некоторой долей рассеянности, так что Ярослав уже ничему не удивлялся. Привык за прошедшую неделю. Девчонки зря столько времени скрывали его в комнате Ладанэ. Наказывать их не стали. Из-за нескольких причин. Во-первых, все сразу и безоговорочно поверили, что у Ладанэ все получилось совершенно случайно, подобные казусы случались с ней часто, просто она никогда раньше не вылавливала людей. Как позже выяснилось, большинство миров в Ветвях Разума были открыты благодаря подобным ошибкам магов всех мастей. Во-вторых, ничего сверхъестественного в Ярославе не было. Он был зеркалом, а зеркалам свойственно отражать и частично поглощать чужую магию. До некоторых пределов. То, что пределы у Ярослава весьма велики, уже частность. Также он был огнем, как правильно догадалась Тами. Наверное, поэтому зеркало Ярослава получилось кривое и фрагментарное, что, скорее всего, объясняло протяженность пределов и изменения в структуре плетений соприкасавшихся с ним.

Ах, они изменяются именно так, как нужно для вашей пользы?

Светлая улыбка и капелька насмешки в прищуренных глазах.

Так вы же маг. Ничего, что необученный, плетения все равно вас слышат. Некоторые люди умеют неосознанно влиять на плетения, но об этом мы поговорим отдельно. А вот то, что вы металл, уже интересно. Металл в людях очень большая редкость. Зеркало редкость. На четыре тысячи магов едва наберется десяток слабеньких зеркал и двое-трое заметных. А вот металл попадается один на семь-восемь тысяч. Благодаря этому дару вы видели и дракона и замок Литель. Ничего-ничего, я ей не скажу, мне не очень нравятся ее методы обучения. А еще вас должно слушаться оружие. Тех, в ком есть металл всегда оружие слушается. Вы попробуйте, вам обязательно понравится. И кузнец из вас получится хороший, и ювелир, и оружейник. Это вы сами решайте, чем вам заниматься. Учить мы вас будем.

Кивок каким-то своим мыслям.

Куда же мы денемся? По индивидуальной программе. Знаете ли, лучше повстречаться с десятком обученных злодеев, чем с одним необученным дураком стремящимся творить добро. Стипендии у нас существуют. Домой? Ничего не могу обещать. Ваши ритмы сняли, так что мир рано или поздно найдут. Скорее поздно. Иногда миры по ритмам разыскивают несколько веков по среднему времени. Завоевывать? Нет, завоевывать никто не станет. Неблагодарное это занятие — завоевание миров, тем более тех, которые по каким-то причинам отказались от магии. Мы уже находили такие миры. Возможно, в вашем мире кто-то когда-то наложил запрет на магию и эта печать до сих пор не развеялась. Или некогда туда ссылали преступников с подобной печатью, в таком случае печатей давно нет, они исчезают через десяток поколений, но люди уже успели пойти по совершенно другому пути. Да, такое бывает, о мире могли забыть. Ветви Разума несколько раз по разным причинам теряли друг с другом связь. Да, одной из этих причин были попытки завоевания мира, потому этими глупостями и перестали заниматься. Слишком много убытков. Откуда взялся ваш зверский голод? Не знаю. Могу только предполагать. Ладанэ выловила вас из вашего мира в обход тоннелей,, уж не знаю как у нее это получилось. Зеркало помогло вам выжить при пересечении границ, стенок между реальностями, возможно, помогло также то, что вы были без сознания. На этот вопрос вам никто не ответит и экспериментировать не будет, слишком мало шансов для выживания подопытного. Вам повезло выжить, но вы потеряли очень много энергии в вашей сфере личности, возможно, повредились какие-то связи, вот организм и требовал новой энергии для ремонта. Почему из пищи? Так это самый естественный способ из всех возможных. Получать недостающую энергию из чужих плетений очень опасно, не отрази ваше зеркало излишки, вы бы попросту сгорели. Изнутри. Очень неприятное зрелище я вам скажу.

И все добродушным тоном, с просветленным выражением лица, и долей рассеянности во взгляде. Кого-то он очень сильно напоминал.

Ярославу хотелось рычать и кусаться. Бегать по кругу и вопить. Сделать что-то такое, чтобы испортить настроению этому человеку. Почему-то его доброта раздражала больше, чем бессвязные вопли главы академии, с которым Ярослав тоже успел повстречаться.

— Я подберу вам учителей. Если они захотят с вами заниматься...

— Могут не захотеть?! — удивился парень.

— Могут. Личный ученик очень большая ответственность. Личных учеников за красивые глаза не берут.

— И почему я не удивляюсь? — спросил в пространство Ярослав.

Впрочем, ничего другого он не ожидал. Не с его умением влипать во все неприятности мира рассчитывать на то, что ему наконец-то повезет. Скорее всего, от него откажутся все учителя скопом. Даже благовидных предлогов придумывать не станут. Зачем напрягать фантазию ради странноватого парня неизвестного происхождения, который не знает элементарных вещей? Незачем.

А мудрейший Табади опять чему-то улыбался. Улыбался хитро и немножечко насмешливо. Если бы Ярослав знал его немножко дольше, то увидев такую улыбку, попытался бы спрятаться. Табади посетила идея. Гениальная идея, с его точки зрения. Очень гениальная идея. До сих пор ни одна из его гениальных идей не обходилась без жертв, и жертвовал вовсе не он.

-Металл, — зачаровано сказал эльф.

В том, что это именно эльф Ярослав не усомнился даже на мгновение. Именно такими эльфы и должны быть — остроухими, изящными, с огромными глазами цвета весенней листвы и тонкими чертами лица. Эльф был небольшого роста, довольно смуглый, с чернющими волосами завязанными в хвост на затылке. Ярослав почему-то подумал, что ему очень бы подошли кожаная косуха, черная бондана в черепах и мотоцикл, "Кавасаки" например, или "Сузуки", в общем один из тех мотоциклов, на которых одни экстрималы прыгают с трамплинов, а другие гоняют по ночным дорогам. Эльфу бы очень пошло.

— Настоящий металл, очень светлый, очень много, в человеке. У него точно екетов в роду не было? — эльф смотрел на Ярослава, не мигая, словно боялся, что тот сейчас исчезнет. Растает в воздухе, как мираж.

— Не было. Разве потомки екетов могут так выглядеть? — Табади лучился добродушием и пониманием, разве что нимб над головой не сверкал.

— Не могут, — признал эльф. — Слишком светлые волосы, слишком темная кожа и черты лица слишком хорошо сочетаются, у потомков екетов так не бывает. Хотя, рост подходящий, высокий.

— Выше среднего, — мрачно сказал Ярослав. Он чувствовала себя неуютно под пристальным взглядом эльфа. Словно тот мог заглянуть еще глубже и увидеть коллекцию мелких грешков, которых хватает у любого человека.

Табади и эльф посмотрели на него удивленно.

— В моей стране мой рост называется выше среднего, до высокого я немножко не дотягиваю.

Следовало передернуть плечами, сбрасывая наваждение. Кому его грешки интересны? Уж точно не эльфу. У него наверняка в коллекции есть грехи интереснее и гораздо более впечатляющие.

— Твой народ высокий, — заметил Табади.

— Разный. От метра пятидесяти до выше двух.

Табади понятливо кивнул. Эльф продолжал смотреть не мигая, как на какое-то чудо.

— Ярен, больше ты ничего не видишь? — спросил мудрый маг.

Эльф встрепенулся, мигнул и опять пристально уставился как-то сквозь Ярослава.

— Огонь. Средненький огнь, но крепкий, не должен гаснуть из-за любого пустяка. Я бы оценил его огонь выше, чем мощный огонь Ланке, который тот не способен удержать, да и никогда не будет способен. Но боюсь, со мной не согласятся. Почему-то ваши высшие стихийное бедствие ценят больше чем прирученный огонь. Разве умение сжигать лес одним взглядом может быть ценнее умения обратить стихию в созидание?

— Наши высшие из огня привыкли создавать воинов, а для воинов мощь важнее созидательной стороны, — ворчливо объяснил маг. — Ты посмотри еще. Ничего не видишь?

Эльф посмотрел, смотрел долго-долго, потом встряхнулся и отрицательно покачал головой.

— Себя не видишь? — лукаво поинтересовался Табади, расплываясь в очередной добрейшей улыбке.

У Ярослава почему-то зачесались кулаки. А еще появилась уверенность, что ничем хорошим столь пристальное разглядывание не закончится. Наверное, интуиция проснулась, которой, отродясь, не было, или инстинкт самосохранения решил себя проявить, до сих пор спавший непробудным сном.

Эльф закрыл глаза и тихонько сказал:

— Не может быть.

— Может.

— Огонь и зеркало не сочетаются.

— Сочетаются.

— Металл и зеркало не встречаются рядом.

— Почему это? — удивился Ярослав, отстраненно размышляя о том, какая нелегкая тянет его за язык. — Зеркало всего лишь стекляшка, обмазанная с одной стороны каким-то составом. По-моему без металла этот состав не обходится. А еще раньше зеркала делали из полированного серебра, меди, бронзы. Это ведь металлы. Да и рамы металлические делают.

— Зеркало из металла? — удивился Табади. — Почему бы и нет. Это объясняет прочность и участие огня. Почему я раньше не додумался? Все так просто...

— Что я должен делать с этим мальчиком? — проницательно спросил эльф. Он давно убедился, что просто так Табади в гости не ходит.

— Взять его в ученики, — ответил Табади.

Эльф и Ярослав одинаково изумленно на него посмотрели. Потом посмотрели друг на друга и одинаково ухмыльнулись.

— Ты лучшее, что я смог придумать.

— Он человек! — непочтительно рявкнул эльф.

— Ты мастер меча, мастер металла, ты знаком с огнем, с его созидательной стороной и ты зеркало, — маг говорил так, словно ничего не услышал. — Укажи мне на кого-то другого, в ком сочетаются все эти качества.

— Я никогда никого не учил и не собираюсь, — категорично заявил эльф.

Ярослав согласно кивнул. Желание учиться у эльфа себя не проявляло и грозило не проявить и в будущем.

— Ты обязан выполнить одну мою просьбу, — нехорошо прищурился добрейший маг. — Я прошу: "Возьми этого мальчика в ученики".

— Ты так решил? — несколько насмешливо спросил эльф.

— Я так решил, — подтвердил маг. — У меня нет другого выхода. Его нельзя отдавать под начало кого-то из Старших Домов, когда они поймут что попало им в руки, они не смогут устоять перед соблазном оставить его себе навсегда. Во что это выльется, я и предположить боюсь. Ты же знаешь, что такое зеркало. Более несговорчивых личностей трудно найти. Его нельзя совсем не учить, он слишком силен, слишком любопытен и очень спокойно реагирует на неудачи. Он не остановится и будет искать. Ему нужно показать какие вещи трогать нельзя, а какие необходимо. Его нужно научить выживать. Он прошел сквозь составляющие, они его запомнили, не могут не запомнить. Если его кто-то попытается убить, боюсь, у нас возникнут большие проблемы. Ты же знаешь, как они реагируют на попытки повредить то, что считают частью себя.

— Стихийным бедствием. Не разбирая правых и виноватых, — уныло произнес эльф.

— Вот, — обрадовался знаниям эльфа Табади. — Я не хочу, чтобы его повредили в ближайшие пять-семь лет, потом связь ослабнет.

— Если его буду учить я, его и по прошествии этого времени будет непросто повредить, — эльф стал улыбаться. Нехорошо так улыбаться. Загадочно. Словно придумал какую-то гадость.

— Угрожаешь?

— Предупреждаю.

— Как хочешь, — отмахнулся маг. — Я его убивать не хочу, не вижу смысла. Не думаю, что через десяток лет у меня появится это желание. Я его видел, он физически не способен стать тем, кого нужно будет убить любой ценой. При одном условии, он всегда должен понимать что делает. От Старших Домов честности добиться невозможно. Сплошные интриганы.

Эльф понимающе хмыкнул. Не желает Табади отдавать в жадные руки Старших Домов столь необычную личность, боится, что они попытаются использовать эту личность с целью захвата чужих земель, владений и обычной власти. Зеркало если и захочет власти, то исключительно для себя. Это случается очень редко, зеркала немного ленивы, но если случается, лучшего владетеля трудно найти. Не потому, что он ужасно умен, предан и силен. Из-за врожденной лени. Зеркала ищут людей, на которых можно переложить часть своих обязанностей. И ведь находят, преданных им до мозга костей. Зеркала не только отражают, они частично поглощают, поэтому скрыть от них свою истинную суть невозможно, даже тогда, когда они ничего не знают об этом своем даре. Пытаться их обмануть себе дороже. Рано или поздно все равно разберутся и тогда начнут мстить, наплевав на выгоды и возможности.

Табади всегда умел вести себя с зеркалами, иначе они не сбегались бы под его крыло, не выполняли его мелких поручений и не обещали выполнить одну просьбу. Его не зря считали мудрым, хотя настоящей его доблестью было не быть излишне жадным, он не хватался за вещи, которые был не в силах удержать. Они сами оставались рядом с ним. Наверное, от неожиданности и любопытства.

— Меня здесь нет, — сказал Ярослав, закрыв глаза. — Я сплю. В общаге. У китайцев. В Одессе. Напился, а теперь сплю. Когда проснусь, обязательно попрошу у кого-нибудь из девчонок сонник. Хотя, вряд ли там что-то написано про странных магов и эльфа с внешностью худосочного байкера. А если начнет вонять жареной селедкой, значит, меня для разнообразия понесло к корейцам. Интересно, почему меня в невменяемом состоянии всегда тянет поближе к представителям востока и почему они меня не гонят?

Глаза он открыл, убедился, что самовнушение не помогло, и глубоко вдохнул, как перед ответом на каверзный вопрос преподавателя. Ему всегда казалось, что глубокий вдох помогает прочистить мозги. Словно все лишнее выметает. На этот раз не помогло. Достойных мыслей так и не появилось.

— Ты должен знать, что ты такое, — сказал Табади, словно не слышал ни единого слова из сказанного Ярославом. И улыбнулся, опять улыбнулся.

— Я возьму его в ученики, — задумчиво произнес эльф.

— Я счастлив, — сказал Ярослав. Даже голову склонил, мол, такая честь для меня, даже мечтать не смел.

— Знакомьтесь. А мне пора, у меня тоже ученики есть и их много, — сказал Табади и начал отступление с вражеской территории. Он небезосновательно подозревал, что в данный момент и Ярослав и Ярен на него злы.

Оба наблюдали за его отступлением, пока мудрейший не скрылся за углом. Потом уставились друг на друга.

— Меня зовут, Ярен Сильхе, — торжественно представился эльф. — Я давно не принадлежу ни одному из существующих Домов и не желаю принадлежать. Я мастер-мечник, учу талантливых студентов обращению с оружием. Я кузнец, во мне нет огня, но я умею с ним обращаться. Я зеркало.

— Я Ярослав Порхоменко. Я неуклюжий. Я невезучий. Я клинический идиот, потому что меня ни первое, ни второе не огорчает и не может заставить что-то поменять в моей жизни, — продолжил церемонию знакомства Ярослав. — Я даже на тай-дзы ходил не для того, чтобы избавиться от неуклюжести, мне показалось, что это красиво.

Эльф его разочаровал. Неправильный эльф какой-то. Ни тебе романтики, ни возвышенных речей. Еще и зубы скалит. А вообще очень похож на Щепку, нелюдимого одногрупника, худющего, злобствующего по делу и не по делу, весьма талантливого художника и посредственного поэта, упертого как баран, узревший новые ворота. Щепка пытался положить свои стихи на музыку, пропускал половину лекций из-за своих вечных подработок и слишком часто находил желающих набить ему морду. Неприятная личность. Такая по идее не должна нравиться никому. Вместо этого Щепка нравился всем. По нему сохли девушки, ему все прощали преподаватели, а парни почему-то считали своим другом, даже после очередного мордобития, не изменяя этому убеждению.

— Тай-дзы? — заинтересовался эльф.

— Тай-дзы чиань, или тай-цзы, или тай-дзи по-разному переводят. Китайская гимнастика, — объяснил Ярослав, словно эльф знал кто такие китайцы. — Просто красивые движения. Ладанэ считает, что странные. Хотя, насколько мне известно, если их делать немножко быстрее, то вполне могут сойти за какое-нибудь боевое искусство. Собственно, они и есть часть боевого искусства, какое-то ответвление ушу, по-моему, или кун-фу. В общем, не помню. Пашка говорил, что рыбами можно не напрягаясь руку сломать. Правда, сам он не пробовал.

— Хорошо, — сказал эльф. — За это и будем цепляться.

Ярослав заподозрил, что опять нашел на свою голову лишние неприятности, причем, исключительно из-за своего длинного языка. Эльф ему категорически не нравился, а других кандидатов на роль учителя что-то не наблюдалось.

— Ты хочешь меня учить на воина? Не на мага?

— Разве одно другому может помешать? — ласково спросил эльф.

— Откуда мне знать. Ладанэ и Сан учат плетения. Их никаким образом нельзя прицепить к гимнастике. Смотрят в пустоту и видят что-то мне неведомое, иногда что-то бормочут или руками размахивают. В очень редких случаях это неведомое превращается в материальные предметы, игнорируя закон сохранения энергии. Хотя, на счет последнего я не уверен. Возможно, они просто берут эту энергию где-то не в этом мире.

— Я не буду тебя учить плетениям, — отмахнулся от рассуждений Ярослава эльф. — У тебя нет основы, необходимых знаний, умения чувствовать, потеряем слишком много времени на ее изучение. Основе с детства учат, научить взрослого человека гораздо сложнее. А она тебе не очень и нужна, скорее помешает, — эльф задумчиво посмотрел сквозь Ярослава и чему-то там улыбнулся. — Я научу тебя создавать и видеть, — решил он. — Тебя возможно этому научить. Большая редкость. Это умение сложнее плетений, подвластно немногим и зависит от личности мага в той же степени, что и плетения. Но у тебя нет основы. Тебя не учили родители видеть истинный мир. Поэтому, в твоем случае путь создателя будет проще, чем путь мастера. Мастерам нужен готовый материал, из которого можно что-то сделать. Создателям хватает изначального хаоса, который еще не успел обрести даже тень формы.

— Я ничего не понял, — честно сознался Ярослав. Он чувствовал себя очень тупым, ему это не нравилось.

— Поймешь, — нехорошим тоном пообещал эльф. — Идем.

Ярослав пожал плечами и послушно пошел вслед за эльфом. Вышел из комнаты, помахал рукой Киого, сосредоточенно тащившему куда-то кипу книг. Прошелся по длинному коридору с коричневым полом, песочного цвета стенами и полным отсутствием окон и дверей как таковых. Покружил по незнакомой лестнице с мелкими, неудобными ступенями и шершавыми, теплыми перилами. Вышел через неприметную дверку на улицу и оказался на поляне, словно в другом мире. Поляна была зеленая с вкраплениями желтого и синего, ровная, словно стриженая лужайка, окруженная с трех сторон плотным строем деревьев и кустарника, с четвертой ограничена каменной стеной поросшей мхом. Небо над поляной было светлое, словно в другом мире, очень яркое, слепящее. Хрустальный свод, а не небо. И между тем, поляна была очень живая, даже Ярослав это чувствовал. Ни капельки фальши, нарочитости и излишнего благолепия, которое можно встретить на изображениях райских полян. И бабочки над цветами не порхали. На траву хотелось упасть и ни о чем не думать.

— Подходящее место, — сказал Ярен осмотревшись.

— Красиво, — произнес Ярослав.

Эльф согласно кивнул головой.

— Снимай обувь и покажи свою гимнастику.

— Обувь? — зачем-то переспросил Ярослав.

— Здесь нельзя ходить в обуви. Земля должна тебя слышать.

Ярослав пожал плечами, но спрашивать ничего не стал. Босиком так босиком. Эльфам виднее, они вроде как с природой живут в мире и согласии. Парень послушно разулся, подвигал пальцами и ступил в траву.

— Я жду, — напомнил эльф.

— Ладно.

Ярослав попытался вспомнить с чего начинать, но так и не смог, на занятия он не ходил уже два года, времени не хватало, да и желания не было. Дома он выполнял только некоторые упражнения, которые умел выполнять правильно. По крайней мере, ему казалось что правильно. Впрочем, какая разница? С Пашкой эльф вряд ли когда-нибудь встретится.

Начал демонстрацию своих умений Ярослав из аиста стоящего на одной ноге, точного названия он тоже не помнил, но в том, что это аист был уверен. Почти. С той же вероятностью это мог быть журавль. Или вообще цапля. Аист в его исполнении попытался взлететь и плавно перетек в тигра, совсем на тигра не похожего. А вот атакующая змея получилась хорошо, змея всегда у него получалась, наверное, потому, что была ближе всех к полу и не требовала выворачивать кисти под странным для такого положения углом. О кистях он вечно забывал, упускал из вида эту мелочь. Тай-дзы — это вам не карате, с его подсечками и бросками через себя, громкими криками и выдохами. Все нужно делать медленно, плавно и не прерываясь. Перетекать их фигуры в фигуру, не сбиваться с ритма дыхания, не кричать и не корчить зверских рож. Наверное, поэтому у Пашки было так мало учеников.

— Хватит, — велел эльф. — Возможно, я не прав, но мне показалось, что ты что-то делаешь неправильно.

— Прав, я думаю. Я занимался очень мало и очень давно, наверняка все напутал, — повинился парень, ему хотелось напиться и попытаться изобразить нечто в стиле "Пьяного мастера" Джеки Чана. Странное желание.

— Хм, — глубокомысленно высказался эльф. — Задатки есть, это главное. Остальное мы поправим. Думаю, месяца хватит.

— На что? — счел нужным спросить Ярослав, он никогда ничего не подписывал, не прочитав прежде. Правда, чтение в его случае мало помогало, но это ведь такие мелочи.

— Потом поймешь.

— Потом?!

— Сейчас тебе не нужно знать. Лишнее знание только помешает.

— Где-то я что-то похожее слышал. Мне это не нравится.

— Не переживай. Ближайший месяц тебе понравится еще меньше, — мрачно пообещал эльф.

Наверняка издеваться будет!

— Ты хоть знаешь, что собираешься делать? Или надеешься понять в процессе?

— Знаю. Не хами, я твой учитель.

— Вот повезло, — изобразил восторг Ярослав, пытаясь понять, когда успел нахамить. — Прямо как утопленнику, всплывшему рядом с женским нудистским пляжем.

— Идем, — эльф махнул рукой, указывая направление, и пошел, не интересуясь, как на этот жест отреагировал ученик.

— Опять идем? И долго мы ходить будем? Я рассчитывал сегодня по-человечески пообедать.

— Забудь.

— Об обеде? Я и так худой как килька.

Эльф осмотрел фигуру ученика, приподняв бровь.

— Плохо. Это мы тоже исправим.

— Я уже боюсь.

— У тебя нет выбора.

— Черт, а я и не догадывался. Нужно полечить нервы. У вас валерьянка продается?

— Заткнись. Идем.

И они пошли. Ярослав то спорил просто из любви к искусству. На самом деле ему было безумно интересно и весело. Он сам себе напоминал дурочку Красную Шапочку, пытающуюся пересчитать великоватые для бабушки волчьи клыки. Накатывал очередной приступ просветленного состояния. Весь мир становился добрым и ласковым. Ярослав чувствовал себя везунчиком и краем сознания отмечал, что происходящее при всей своей странности очень ему нравится. Думать не хотелось. Пускай думает эльф, из них двоих именно он учитель, так что ему и карты в руки.

— Ярен, так что там с основой? — не то, чтобы было интересно, просто слово засело в голове.

— Простейшие плетения, — загадочно сказал эльф, не оборачиваясь. — То, что существует, так или иначе, везде и во всем. Их на самом деле много и большинство из них не завершены.

— Не завершены?

— Только завершенные плетения могут проявиться в материальном мире, — эльф улыбнулся — Завершенные и напитанные энергией, силой, в общем, потом объясню. Это все равно, что оживить что-то неживое. Зато к незавершенным узорам проще всего привязать что-то свое, меньше энергии тратится и времени.

— Ага, — Ярослав попытался представить эти основы. Получалось не очень. Может у них тут книги с картинками есть?

— Выбрось из головы, — сказал эльф. — Тебе они не пригодятся. В твоем случае гораздо проще начинать плетение и нуля. Меньше шансов, что оно будет нестабильным.

— Ага, — еще раз сказал Ярослав. Зачем тогда говорить, если не пригодятся? Странно все это.

Упасть в реку и плыть по течению, куда-нибудь да вынесет.

С первой частью получилось хорошо, даже несколько слишком, он умудрился упасть в чужой мир. Теперь осталось следовать второй части. Сопротивляться целому миру бесполезно, особенно, когда не знаешь, чему сопротивляться следует, а чему и пытаться не стоит. Делить мир на добро и зло глупо в любом случае, а уж делать это в мире, где жизнь в некоторых сферах кардинально отличается от привычной — глупо вдвойне. Спасать никого не просят. На подвиги не гонят. Ко всему остальному привыкнуть не сложно, особенно человеку сумевшему прожить почти два десятка лет и не разучиться верить в чудеса, и в то, что любой человек в любых обстоятельствах способен сделать свою жизнь интересной и яркой. Фаталистом он не был. Покорить мир и прославиться не мечтал. Сидеть и ждать у моря погоды не любил. Новое и необычное вызывало у него живейший интерес. Все остальное приложится.

Возможно. Если капельку повезет.

Вот только с везением проблемы, не любит его за что-то удача. И когда обидеть успел?

— Мне повезло, — сказал Ярослав, попытавшись улыбнуться Киого, чья красивая физиономия выражала высшую степень изумления.

— Нет, мне не повезло, — сказал, заглянув в зеркало.

Зеркало добросовестно отразило удивленного родственника Ладанэ на заднем плане и опухшую до неузнаваемости физиономию на переднем. Один глаз заплыл полностью, как у боксера неудачника. Под вторым красовался фиолетовый синяк. Нос опух. Челюсть ныла и пыталась донести до хозяина тот факт, что так обращаться с ней нельзя. Ярослав и сам с трудом верил, что его никто не бил, что он просто схватил ниточку своей созидательной составляющей.

Методика обучения у эльфа была оригинальной. Он почти месяц учил Ярослава правильно дышать, заставлял заниматься спортом, долго и нудно что-то рассказывал, пока ученик не начинал зевать, а потом заставлял смотреть. Куда-то сквозь фиолетовый камешек на веревочке, подозрительно напоминавший гипнотизерский маятник. Ярослав смотрел, старался и ничего не видел. На следующий день все повторялось. И на следующий. И на следующий. Пока Ярослав не привык настолько, что даже удар в спину какой-то магической гадостью не смог его окончательно разбудить. Как и говорил Табади, зеркало чужую магию частично отразило, частично поглотило и что-то неведомое исполнило блуждавшее на краю сознания желание. Ярославу очень хотелось наконец-то увидеть составляющие, иначе эльф не отстанет. Вот он их и увидел, лениво размышляя о том, глюки это или где-то рядом Ладанэ поиздевалась над очередным плетением.

Дальше пошло легче. То ли зеркало, то ли сам Ярослав, то ли вселенная запомнили, как нужно смотреть, чтобы видеть и эльф стал учить отделять свои составляющие от всех остальных. И помощь усыпляющего камешка больше не понадобилась.

В какой-то из дней Ярен решил перейти от теории к практике и Ярославу пришлось трогать составляющие руками, чувствуя себя неумным электриком, лезущим к не обесточенным проводам.

Сегодня Ярослав ловил свою созидательную составляющую, ориентируясь на подсказки собственных чувств. Мол, стоит приблизиться к этой ниточке и захочется что-то сделать. Захотелось. Рисовать, как ни странно. Правда, эльф говорил, что хватать нужно ниточку. На самом деле там оказался толстый канат, такие на кораблях встречаются. Для Ярослава внешность этой составляющей стала сюрпризом, предыдущие были вдвое тоньше, но он решительно за нее схватился обеими руками, надеясь побыстрее выполнить очередное странное задание и уйти заниматься чем-то более интересным. Канату не понравилось, что его хватают, и он стал отбиваться, целясь в основном в лицо незадачливому хватальщику. Эльф на заднем плане требовал держать, пока составляющая не узнает держащую руку. Ярослав держал, матерился, проклинал Ярена, составляющие и добросовестно получал по физиономии. Изумительное было зрелище, должно быть, для тех, кто не умеет шагать в мадаи. Вне мадаи составляющие не видно, зато видно Ярослава и его же слышно.

Мадаи — это вообще отдельная история. Сначала Ярослав по наивности попутал это состояние с гипнозом. Камешек, речи эльфа о том, что ученик должен заглянуть в себя. Потом вспомнил о виртуальной реальности. После чего был обруган эльфом, и целая делегация преподавателей часа два объясняла, что умение видеть составляющие находится в голове, Ярослав находится снаружи, а сути пересекают все миры. Парень никому не признался, что так и не понял, чего они все от него хотели и что объясняли.

Канат признавать хозяйскую руку отказывался. Свободолюбивый попался. Сколько времени это продолжалось, Ярослав не знал, ему показалось, что целую вечность. Последней каплей стал улетевший в неизведанные дали зуб. Хороший зуб. С недавно наращенной недостающей половинкой утерянной в неравной битве еще в восьмом классе. Парень проводил его взглядом, перестал материться и стал сосредоточено душить свою составляющую. Он был зол, и ему все стало пофиг. Придушит, даст в морду эльфу и пойдет, напьется. Жил же он все эти годы без магии, проживет и дальше. Маги во всех мирах не составляют и четверти населения, это если считать магами даже тех умников, которые только и способны на мелкие фокусы вроде зажигания свечи взглядом.

Составляющая душилась хорошо, ей это нравилось, она была в душе мазохистской. В какой-то момент она даже покорно обвисла, на жалость, наверное, давила. В общем, эльф выдернул Ярослава из мадаи на самом интересном месте, за что получил-таки по физиономии. Ярена это не расстроило. Оказывается, составляющая все-таки признала своего хозяина, выбила зуб и признала, зараза.

Эльф разразился бурными восхвалениями себя самого и своих методов обучения. Ярослав был на радостях сослан к целителю за помощью в отращивании недостающих клыков и отпущен на весь следующий день в свое полное распоряжение. Ученик справедливо заподозрил, что хватать составляющие вовсе не так безопасно, как пытался заверить учитель, за это он был осмеян, обозван нехорошим словом и послан в библиотеку к дракону на поиск книги "Все виды магии", чтобы понять, наконец, чем создатели отличаются от мастеров.

Ярослав пожал плечами и пошел. Библиотека место культурное, почему бы и не сходить раз послали? Обычно посылают в места менее подходящие для времяпровождения.

Дракон оказался не образным выражением. Он был черным, большим, скучающим и нежелающим отвечать на вопросы. Сидел на постаменте, крылья сложены за спиной, шея красиво выгнута, взгляд устремлен в неведомые дали. Заменял собой полагающийся перед центральной библиотекой памятник великому мыслителю. Ярослав на всякий случай рептилию обозвал, убедился, что его, то ли не слышат, то ли игнорируют, после чего пошел пугать библиотекарей своей побитой физиономией.

Библиотекари оказались людьми понимающими. Они добросовестно пугались, предлагали отвести к целителю и быстро отыскали нужную книгу. Наверное, чтоб не смотреть на избитого посетителя. Ярослав и сам на себя смотреть не хотел, подозревал, что ничего хорошего не увидит. После этого библиотекари таинственно исчезли.

Сведения о видах магии оказались полными и понятными, что Ярослава совсем не обрадовало. Все оказалось проще некуда. Создатели и мастера отличаются друг от друга так же как талантливые художники от не менее талантливых копировальщиков. Создатели всегда создают. Они создают из ничего, на чистом вдохновении. Им не нужно сплетать составляющие мира в определенные узоры, им не нужно запоминать способы плетения, очередность петель и узелков, им даже не нужно видеть основу, на которой узор плетется. Создателям достаточно знать, чего они хотят, увидеть конечный результат и пожелать. Но это только в идеальном мире. Во всех остальных неидеальных, исполняются вовсе не те желания, воплощение которых хочется увидеть. Гораздо чаще непонятливая вселенная исполняет какую-то дурь, загаданную в расстройстве чувств. Во всех остальных случаях приходится сплетать свои узоры самостоятельно, в том числе и основу. Стандартная основа создателям почему-то не подходит. Нет, создавать стандартные плетения им никто не запрещает, просто не факт, что у них оно получится. То, что они создают, бывает неповторимо. Стать создателем невозможно. Им нужно родиться и вовремя попасться на глаза кому-то кто врожденный талант рассмотрит. Мастерам проще, мастерам нужно только научиться видеть и помнить. Из создателя никогда не получится толковый мастер и наоборот.

Очень напоминает Ладанэ с ее неприятием стандартных плетений.

А еще где-то там есть добрейший магистр, страшно переживающий за студентов академии. Тот, который с добрейшей улыбкой. И это странно. Он ведь вроде знает, что такое создатели, вон даже эльфа как внештатного специалиста по оружию пригласил. Если и дальше развивать эту мысль, то можно прийти к выводу, что именно магистр виноват в том, что некто Ярослав Порхоменко оказался черте где и черте как. Проигнорировал проблемную студентку, сволочь. Эльфы они ведь интереснее, особенно сбежавшие из родного мира, особенно создатели. А девчонок в академии хватает. Подумаешь, одна из них дважды его родную аудиторию в руины превращала. Разбираться, как у нее это получилось? А зачем? Вдруг просто дура. А ты тут сиди, разбирайся, время трать.

За Ладанэ стало обидно. Милая ведь девочка, по сути. Столько времени прятала и кормила, неудобства терпела, книжки таскала, буковки учить помогала.

Ярослав немножко подумал, взял книгу под мышку и, игнорируя вопли библиотекарей о собственности библиотеки, пошел ругаться с магистром Табади. Благо запасы злости еще не истощились, а остатки здравого смысла предпочли молчать и не высовываться.

Дальше была комедия в трех частях.

Первая часть.

Ярослав врывается посреди лекции, трясет перед носом обалдевшего магистра отвоеванной у библиотекарей книгой, обзывает уважаемого человека близоруким тараканом, женоненавистником и высказывает подозрения, что он намеренно издевался над Ладанэ. Экспериментировал над бедной девочкой, морж северный. После этого пытается кусаться, когда его в четыре руки выволакивают из лекционного зала незнакомые крепыши. Кусается плохо. Сказывается недостача любимого зуба.

Вторая часть.

Дверь, в замке которой Ярослав безнадежно ковырялся последние полчаса, открывается и в чуланчик с давно не мытым окном пытается протиснуться большая часть преподавательского состава академии. Где болтается меньшая часть, никто не знает, но все дружно отсылают дежуривших перед чуланом крепышей на ее поиски. Ярослава просят успокоиться и все объяснить по-человечески. Он не внимает. Он ругается, обзывается и ссылается на нервы, которые не восстанавливаются. А еще просит посмотреть на его лицо, потому что, судя по ощущениям, зрелище это не шибко приятное. Табади в уговорах не участвует. Он внимательно читает главу с варварски загнутой в ее начале страничкой. Из коридора коллег подбадривают преподаватели, не поместившиеся в чуланчик, и любопытные студенты, не сумевшие пройти мимо странного скопления преподавателей.

Часть третья.

Табади дочитал главу, сделал умное лицо и велел всем расходиться. Все замолчали и дружно на него посмотрели, молчаливо требуя озвучить, пришедшие к нему во время чтения, мысли. Расходиться никто не пожелал, в том числе и изрядное количество студентов.

— Очень похоже, — высказал первую мысль Табади.

— Похоже? — со всей ему доступной иронией спрашивает Ярослав.

Зрители внимают затаив дыхание. Им хочется узнать тайну.

— Думаю, ты не ошибся, — продолжил магистр, отпихивая локтем любопытствующих от книги.

— Думаете? — попытался изобразить праведное негодование Ярослав. Получилось не очень. Пришлось срочно переключаться на язвительность и неуважение. — Вы и думать умеете? Вот странность.

— Не хами, — ожидаемо потребовал магистр и почему-то улыбнулся, как всегда добродушно и светло.

Ярослав почувствовал себя мелкой зверушкой вроде хомячка, которой умиляются хозяева.

— Вы мою физиономию видите? — спросил он. — А вот я не вижу, но подозреваю, что выглядит она не лучшим образом. При этом я должен не хамить. Может мне еще и сплясать от радости? С бубном, во славу предков. Вы ведь думать, оказывается, умеете. Слепые вы все. Прочитали, что случается с теми, кто неправильно использует свой дар? Ах, да, вы ведь и так знаете. А вот я прочитал. Мне ее жалко.

— Я никогда не сталкивался...

— Спросили бы у Ярена. Он-то сталкивался. На собственной шкуре испытал. А вы ему ученика навязали. И не стыдно?

— Ты знаешь, сколько создателей училось в этой академии за всю ее историю? — спросил магистр.

— Сколько? — Ярослав заподозрил, что собеседник пытается сменить тему.

— Семь. Последний — два века назад. Всех их сначала пытались учить плетениям. Понимали что они такое, только после того, как они доказывали всем, что с плетениями у них никогда ничего не получится. Тогда кто-то шел в библиотеку и находил эту книгу.

— Традиция, — понимающе сказал Ярослав, попытавшись изобразить улыбку. — Наверное, они были очень благодарны за то, что над ними так долго издевались. Прямо по гроб жизни благодарны. Приходили, в ножки кланялись, подарки тащили, оды сочиняли, поэмы и прочую лирику.

Табади хмыкнул.

— У нас создатель объявился! — восторженно заорал в коридоре веселый студенческий голос.

— Кто? — растеряно спросила блондинка, прижатая к плечу Ярослава.

— Ладанэ Ран, — ответил Табади. — И вот этот мальчик тоже, — указал подбородком на Ярослава.

— Меня вы сразу заметили, — сказал Ярослав, все еще намереваясь поругаться. Спокойствие магистра раздражало больше всего.

— Трудно не заметить человека, который не умеет видеть основу и при этом легко перестраивает чужие плетения, даже не понимая, что они такое, — еще одна светлая улыбка.

— Гад, — сказал Ярослав.

— Возможно, — не стал спорить Табади и начал уговаривать присутствующих разойтись и заняться своими, несомненно, важными делами. Его неохотно, но послушались.

К целителю Ярослав так и не попал.

Сначала его понесло в женское крыло к Ладанэ. Решил первым сообщить девушке радостную весть, а пришлось учиться утешать. Ладанэ горько плакала над скомканной бумажкой. Путем долгих и упорных расспросов удалось выяснить, что у Ладанэ, вот странность какая, оказывается, был жених. А в бумажке, до того как девушка омыла ее слезами, было извещение о том, что он в одностороннем порядке разрывает помолвку.

— Дурак, — неизвестно чему обрадовался Ярослав. Против женихов он ничего не имел, что такое помолвка знал смутно, чем ему не понравилось это слово, сообразить не мог, а Ладанэ вроде вообще ни при чем. Бредовое состояние.

— Ты не понимаешь, — тоскливо всхлипнула девушка, обнимая свою бумажку. — Он из Старшего Дома. Он такой славный. Он не виноват. Его отец заставил, его отцу не нужна невестка-неудачница, даже если в приданое ей дают половину ее Дома. Он заставляет его жениться на другой.

— Чтобы породу не портить? — полюбопытствовал Ярослав. Помолвка у него упорно ассоциировалась с аристократами, аристократы с породой, порода с собаками, а собаки со слюнявой, кирпичом прибитой мордой и длинным розовым языком. Жених представлялся чудовищной помесью пуделя и сенбернара.

Ладанэ только кивнула.

— Он пожалеет, — сказал Ярослав и попытался очаровательно улыбнуться, упустив из виду недостачу зубов и общее состояние собственной физиономии.

— Не пожалеет. Кому я такая нужна, — переключилась от оправдания поступков своего неведомого жениха на самокритику Ладанэ. Синие глаза наполнялись слезами.

Ярослав помимо воли вжимал голову в плечи. Больше всего на свете он боялся рыдающих девушек. Он даже от сестры предпочитал сбегать при первом признаке слез. Не нравилось ему странное состояние, когда без всяких на то оснований чувствуешь себя в чем-то виноватым.

— Пожалеет, — сказал, лучась наигранным оптимизмом. — Никуда не денется. У него был шанс заполучить в свой дом создателя, а он его профукал. Надеюсь, ты не поддашься на уговоры опять стать невестой славного парня, когда его папаша поймет, что ты вовсе не неудачница. Взрослый парень, беспрекословно выполняющий все указания отца не самая лучшая кандидатура на роль мужа. Мало ли что от него отец потребует в следующий раз,— вот так и становятся психологами. Сначала пытаешься успокоить кого-то одного, а потом замечаешь, что тебе в жилетку вся улица плачется, а ты не можешь вспомнить имена своих пациентов и проклинаешь загулявшую секретаршу.

— Кто создатель?! — возопила возникшая из ниоткуда Тами.

— Она, — Ярослав ткнул пальцем в плече примолкшей девушки, поковырялся в ухе и опять попытался изобразить улыбку.

— Ой, мамочки, — правильно отреагировала на улыбку Тами. — Кто тебя так?

Ладанэ тоже удивленно посмотрела на лицо своего утешителя и перестала всхлипывать. Лицо впечатляло и демонстрировало всем своим видом, что может быть и хуже.

— Вы все равно не поверите, — честно предупредил Ярослав.

— Тебе нужно к целителю, — безапелляционно сказала Ладанэ, переходя из жалости к себе к нравоучительному тону.

— Да, мне говорили, сейчас пойду. Ты главное не расстраивайся, на свете уйма парней и кого-то из них меньше всего будет интересовать твое наследство, чистота крови и дар.

Ладанэ слабо улыбнулась, а Ярослав решил, что его миссия по утешению успешно выполнена и пора отсюда уносить ноги. Он и так чувствовал себя героем, до сих пор у него не получалось утешать девушек. Они, почему-то, еще больше расстраивались и начинали рыдать в голос.

К целителю парень опять не пошел. Неведомая сила потянула его в комнату к Киого, попавшуюся по пути.

Первым делом Киого задал популярный в последнее время вопрос:

— Кто тебя так?

Ярослав дал стандартный ответ:

— Ты все равно не поверишь.

А потом его потянуло пофилософствовать на тему о везении-невезении. Киого слушал молча и спорить не собирался. Он с умилением рассматривал синяки и припухлости на лице Ярослава, загадочно улыбался, постукивал пальцами по стене и временами подмигивал своему отражению в зеркале. В общем, вел себя несколько странновато и не шибко адекватно ситуации.

— С тобой все в порядке? — спросил Ярослав, решив временно отложить размышления о подвидах невезения. Никуда эти подвиды не денутся. Здравый ум приятеля важнее.

— Тебе нужно сходить к Ладанэ.

Киого расплылся в улыбке и стал напоминать змея-искусителя. Что-то он замыслил. Жизнерадостный такой.

— Зачем? — подозрительно спросил Ярослав. О том, что он уже сходил парень решил пока что не говорить. Мало ли какая идея посетила ветреную голову местного секс-символа. И мало ли как он отреагирует на то, что кто-то начал действовать, не учтя его планы.

— Она тебя пожалеет, — мечтательно сказал Киого. Наверное, вспомнил, как его кто-то жалел.

— Ага, и за ручку отведет к целителю, — согласился Ярослав. — Ты что задумал?

— Я?! — глаза Киого попытались стать круглыми.

— Ты. Не пытайся мне врать. С недавнего времени я чувствую, когда мне нагло врут.

— А если не нагло? — заинтересовался Киого.

— А если в морду? — в тон ему ответил Ярослав. — Чтобы мне целителя искать было не скучно. С тобой будет повеселее. Идут два таких потерпевших, "ау!" кричат. Развлечение.

Киого представил данную картину, вздохнул и начал каяться:

— Ты ей нравишься. В смысле, Ладанэ нравишься. Не то чтобы сильно, но Арро ей нравится еще меньше, а она убедила саму себя, что безумно его любит. Теперь страдает. Ты должен ее отвлечь.

— Я?! Ты спятил?! И кто такой Арро?

— Жених Ладанэ, бывший. Я на днях по большому секрету рассказал секретаренку его папаши о нашей общей пра-пра-прабабке из диких степей мира Шкатулка и о том, что капелька ее крови мешает Ладанэ нормально сплетать нити. Он меня очень жалел и Ладанэ жалел. Письмо прислали утром.

— Письмо?

— Да. Сообщили о невозможности брака. Не нужно на меня так смотреть. Я не мог позволить единственной девчонке нашего большого семейства связать свою жизнь с такой сволочью как Арро. Наследничек. У его папаши было уже семь жен, и ни одна из них не прожила в счастливом браке больше пяти лет. Разводы в этой семейке, как ты должен понимать, невозможны. Арро еще хуже. У него умерли две любовницы, одновременно. Странно так умерли. Одна через две недели после рождения дочери, якобы от тяжести родов. Вторая неожиданно отравилась. Третья бросилась в бега и пропала. Возможно, тоже не пережила разлуки. Странно, правда?

— Ты ведь только притворяешься пустоголовым красавчиком, — заметил Ярослав. Киого вероятнее всего говорил правду. Приукрашал только немножко. Вряд ли ему было легко выследить секретаренка и завести с ним задушевный разговор. Завести так, чтобы тот был уверен, что это именно он заставил Киого раскрыть семейные тайны, иначе ничего бы из этого разговора не получилось. Главы Старших Домов люди подозрительные, положение обязывает.

— Не притворяюсь, — Киого ухмыльнулся. — Я родился красавчиком, красавчиком и умру. Это тебе ничего не светит. Хотя некоторая доля обаяния присутствует. Сходи к Ладанэ. Она тебе доверяет, в отличие от меня. Мы с ней в детстве часто дрались. Однолетки.

— Я там уже был, — признался Ярослав.

— У Ладанэ?

— Да, она плакала.

— И что? — Киого даже вперед наклонился, рискуя свалиться со стула. Интересно ему, интригану начинающему.

— И ничего, — сознался Ярослав. — Отправила меня к целителю.

— Дамс, твоей физиономией сейчас только детей пугать. Давай я помагичу, — великодушно предложил красавчик. — Моя вторая специальность целитель.

— Первая вор? — Ярослав припомнил трудности связанные с добычей еды и понял, что лечиться у Киого не рискнет.

— Нет, — покачал головой. — Я погодник. Погонщик ветров. А еда это так, детское увлечение. Я очень сладкое люблю. Только ты никому не говори. Не солидно.

— Ты в детстве конфеты воровал?

Воображение Ярослава живо нарисовало мелкого мальчишку питавшегося разжиться спрятанными на самой верхней полке шкафа конфетами, а получившего пролетавшего мимо дикого гуся. Дальше перья, визг, шипение офигевшей от смены обстановки птицы. Веселье бьет ключом.

— Да, — сознался Киого, вызвав в душе Ярослава сочувствие к его родителям.

— Так же плохо, как и провизию для меня? — решил уточнить на всякий случай. Мало ли, вдруг он на конфеты настраиваться умеет, каким-то особым способом. Вроде плясок с бубном вокруг шкуры невинно убиенного медведя.

— Нет, намного лучше, — запротестовал Киого. — Я всегда точно знал, где лежат конфеты. А вот места расположения еды я не видел. Меня на кухню не пустили. Кухарка чуть половником не отлупила. Кто-то у нее ножи все время крадет.

— Ножи? Зачем? — удивился Ярослав. Оружием кто-то запасается, что ли? На случай восстания драконов, не иначе. Кухонные ножи против дракона самое то. Рептилия со смеха издохнет.

— Не знаю, — пожал плечами Киого. — Ножи там дешевые, мало на что пригодные. Может, коллекционируют? Мой папа коллекционирует луки и самострелы, отобранные у придорожных разбойников. Тоже все плохого качества, но ему нравятся.

— Оригинальный у тебя папа.

— Оригинальный, — согласился Киого. — Тебе бы понравился. Так лечить тебя или нет?

— Ты зубы отращивать умеешь? — спросил Ярослав. — У меня одного не хватает.

— Умею, — решительно сказал Киого.

Он верил в то, что умеет. У него не было ни капельки сомнения. Ярослав вспомнил, что найти целителя в данном учебном заведении сложнее, чем дельфинов в Черном Море. Дельфины там есть, они даже к Одессе приплывали. Кто-то их видел. Кто-то успел сфотографировать. Кто-то пытался подплыть поближе. Несколько дельфинов на пляжи выбрасывалось. От любопытства, наверное. Кого-то из них спасали всем пляжным сообществом. В общем, дельфины не миф. А попробуй, задайся целью непременно их увидеть. Придешь к морю и сразу увидишь? Скорее всего, вообще никогда не увидишь. Дельфины появятся именно тогда, когда сбежать на пляж не будет никакой возможности. Вот то-то же. Проще пойти в дельфинарий. Там дельфины будут стопроцентно, они там работают.

С целителем та же история. Он есть, но где он есть, знает только он один. Проще пойти в местную больницу, которая довольно далеко. Или довериться Киого, что может оказаться не самой лучшей идеей и привести к любым, самым неожиданным результатам.

Ходить куда-либо Ярославу было лень, поэтому он решил довериться. Риск дело благородное. Кто выживает, того шампанским потом поят.

Приняв непростое решение, Ярослав кивком выразил согласие на эксперимент над собой и послушно сел на предложенный стул.

— Старайся не шевелиться, — попросил Киого, сложив ладони крестом. — Сейчас погрею руки и приступим.

Ярослав попытался глубоко дышать, кто-то ему говорил, что это успокаивает. Прикрыл глаза, расслабил плечи и стал подглядывать сквозь ресницы.

Красиво.

Сквозь неплотно сжатые пальцы Киого слабо светился сжатый в ладонях воздух. Он был плотным и густым. Спрессованным. Но почему-то не пытался вырваться на волю. Воздух послушно скручивался в спираль, повторял движения ладоней и грелся.

Ярослав наблюдал отстраненно, не забывая дышать. Ему хотелось успокоиться, перестать недоверчиво напрягаться от малейшего движения Киого. Наверное, поэтому он не сразу понял, что видит нечто необычное. А когда понял...

Ярослав широко распахнул глаза, растеряв подобие расслабленного состояния, и, склонившись вперед, уставился на воздух в ладонях.

Киого одновременно с его рывком развел руки.

Спираль воздуха натянулась, беззвучно завибрировала и разорвалась на две половины. Обрывки захлестнули ладони и почти мгновенно растворились в них. Руки Киого засияли, сквозь ставшую полупрозрачной кожу просвечивали кости.

— Готов? — спросил Киого у пациента недоверчиво уставившегося на его ладони.

— Спятить, — неуверенно ответил Ярослав. — Вот тебе и рентген.

— Молчи, — велел Киого.

Он осторожно прикоснулся к лицу пациента. Кончиками пальцев.

Тепло. Или все-таки холодно? Крошечные искорки разлетелись колючими снежинками, проникли под кожу и на мгновенье замерли. Крохотные и одинокие, пытающиеся дотянуться друг до друга. Спустя мгновенье или вечность у них получилось, и они начали дружно плести какие-то узоры, протягивать между собой ниточки, развешивать между ними мостики. Невесомые. Ледяные и горячие одновременно.

Лицо сразу онемело, словно кто-то вколол заморозку. Полупрозрачные ладони целителя-любителя запорхали, выводя на почти ничего не чувствующем лице неведомые символы. В голове тихо звенело. А зрение продолжало преподносить сюрпризы.

Киого больше не был небольшого роста парнем, улыбчивым и самоуверенным. Он стал чем-то почти нереальным, но очень прочным, упрямым и цельным, чем-то таким, что может, не напрягаясь держать в себе одновременно сотню ураганов. Ураганы дрались, сталкивались, крутились с неимоверной скоростью вокруг своей оси, басовито гудели. Стоит только Киого захотеть их выпустить и от Города останутся руины.

— Погодник? — попытался спросить Ярослав.

— Заткнись, — зашипел Киого. — Не мешай.

Почти как ветер. Порывистый. Бросающий в лицо пыль или колючие снежинки. Попробуй с ним поспорь. Ори до хрипоты. Возмущайся. Требуй. Ему все равно. Он делает то, что считает нужным. Киого приручил ветер.

— Псих, — сказал Ярослав.

— Заткнись.

— Они ведь не знают.

— Молчи, кретин. Ты нарушаешь ритм.

Ярослав замолчал и стал думать. Вспоминать все, что успел узнать, что прочел в книгах, что ему рассказывал Ярен. Сопоставлять. Примерять. Сверять. Как цветные детальки пазла. Картинка не получалась, и не потому что деталек не хватало. Деталек было много. Очень много. Из них получится несколько вполне внятных картинок, но ни одна из них не будет похожа на парня притворяющегося пустоголовым красавчиком, сумевшего поймать уйму ураганов.

— Готово, — удовлетворенно сказал Киого. — А ты мне не доверял.

Ярослав осторожно нащупал языком отросший за несколько минут зуб. Потрогал лицо.

— Вылечил, — сказал тихо.

— Вылечил, — подтвердил Киого.

— Это ведь не магия.

— Магия. Я целитель. Слабенький, правда. Болезни лечить не умею, только ранения.

Скромный такой, разрыдаться можно от умиления.

— К черту ранения! Ты что в себе держишь?! Они же тебя разорвут!

— Беспокоишься? — ухмыльнулся Киого.

— Я зеркало, — сказал Ярослав. — Вероятно, я именно поэтому смог их увидеть. Ярен говорил, что рано или поздно я стану видеть. Отражения чего-то. Самой сути человека, что ли? Что-то достаточно яркое и выделяющееся на общем фоне. Я для этого составляющие ловил. Но, то, что в тебе все равно не магия. Не похоже.

— Шаманство, — сказал Киого.

— Что?!

— Шаманство, — терпеливо повторил Киого. — Маги сплетают мир вокруг себя. Они настолько сильны, насколько далеко могут дотянуться. Шаманов они презирают. Не знаю почему. Я бы презирать не стал. Шаманы держат мир в себе. Постепенно делают его больше и заселяют теми, кем сами пожелают. Я ветра копил почти год.

— Зачем? — это же чистой воды идиотизм. Шаманству ведь тоже учиться надо, наверняка надо.

— Арро попросил руки Ладанэ, — сказал Киого. — Отказать ему не могли. Представителям такой семьи не отказывают. Разве что имеешь за спиной другой Старший Дом. Ладанэ верила, что любит Арро, он наследник Старшего Дома и любовницы у него в то время еще не умирали. О них, конечно, знали, но дядя решил, что парень перебесится и успокоится. Да и у кого этих любовниц нет?

— Ты не верил.

— Я шаман. Меня ветра слушались лет с пяти, потом я нашел в библиотеке дяди записи Соахё и понял, почему они меня слушаются. Они могут во мне жить, если я создам для них место в себе. Я создал, в дневнике были объяснения для начинающих, наверное, Соахё знала, что рано или поздно шаманы в семье начнут рождаться. И ни разу об этом не пожалел. Ветра могут рассказать много всего интересного. Для них нет секретов. Вот только доказать что-либо тому, кто их не слышит они не могут.

— Что ты узнал об Арро?

— Он жалкое существо, — вздохнул Киого. — Он боится отца, боится его советников, ненавидит женщин, всех без исключения, даже сестер и презирает всех остальных. На Ладанэ он решил жениться без подсказок своего папаши, что бы кто ни думал. Как только пропал Сойно. Это для него был шанс. Сначала получить часть Дома вместе с женой, единственной оставшейся прямой наследницей, потом постепенно отобрать все остальное. Его предок так же начинал создавать свой Старший Дом. Арро решил, что и у него получится. Сильная наследственность поможет. Нас он не учитывал, мы для него прах под ногами.

— Ты решил его убить, — сказал Ярослав. Он тоже бы решил. Самое естественное решение из всех возможных.

— Если бы не удалось расстроить помолвку. Ладанэ не поддавалась. Арро отступать не собирался. Пришлось выловить секретаренка и подкинуть ему мысль о том, что наследнички со столь неподходящей женой могут получиться не совсем идеальными. А в этой семейке принято заботиться о том, чтобы потомство рождалось здоровое, более-менее умное и со стабильным магическим даром.

— Ты же мог разрушить весь Город, — сказал Ярослав.

— Думаешь? — Киого посмотрел с любопытством и долей недоверия.

— Знаю. В тебе сейчас разрушительной силы больше чем в драконе. Если бы ты с помощью этой силы попытался кого-то убить, от города бы одни руины остались.

— Честно? — Киого самодовольно улыбнулся. — Странно, кажется, я перестарался. У меня нет опыта, да и учителя не было, один дневник. Это тебе повезло с эльфом. А подходящие для меня учителя обитают в Шкатулке, и меня туда не пустили, сказали, что опасно. Но ты не беспокойся, Город я бы в любом случае разрушать не стал. Я бы заставил Арро вызвать меня на дуэль. Как положено, с секундантами, судьей, в пустом мире. Дуэли магов часто заканчиваются разрушениями.

— Не попадайся на глаза Табади. Он может понять.

Спорить с ним и что-то доказывать бесполезно. Самоуверенный избалованный красавчик.

— Нет, не поймет, — отмахнулся Киого. — Он не зеркало и не шаман. Вот твой эльф может. Но я ему к счастью не нравлюсь.

— От меня ты чего хочешь? — спросил Ярослав.

— Присмотри за Ладанэ, меня она слушаться не станет. А у тебя может получиться. Ты внимательный.

— Меня думаешь, станет? — удивился Ярослав. Подумать только, внимательный. Да более рассеянного человека еще поискать надо.

— Ветер сказал, что ты сможешь убедить любого, если захочешь и постараешься. Постарайся. А я тебя лечить буду. Ученики эльфа очень часто ходят с побитыми физиономиями, поломанными конечностями и прочими увечьями.

— Торгуешься?

— Прошу. Она славная. Капризная немного, но славная. Она единственная девочка в этом поколении, ее немного избаловали.

— Знаешь, на что это похоже? — спросил Ярослав.

— На что?

— На попытку сбыть сестричку с рук, повесив на шею первому подвернувшемуся наивному идиоту.

— Ха!

— Ага, "ха!". Аж три раза.

— Ты не понимаешь, — запротестовал Киого. — Скоро на тебя откроют охоту. Ты маг без Дома. Не самый слабый маг, раз твоей судьбой озаботился Табади. Очень лакомый кусочек. На тебя будут вешаться девицы и из Старших Домов.

— Ты пытаешься успеть первым?

— Нет. Я пытаюсь защитить Ладанэ.

— Я тебя не понимаю.

— Я тоже не понимаю. Но так нужно.

— Тебе ветер сказал?

— Да.

— Почему так нужно не сказал?

— Нет, я не смог правильно задать вопрос.

— Спятить, — сказал Ярослав.

Самое смешное, что он опять поверил Киого. Так нужно и все. Почему нужно, кому нужно не имеет никакого значения. Нельзя сомневаться. Сомнения ведут к неудаче. А вопросы лучше всего задавать себе самому и ответы искать самостоятельно. Потому, что так нужно.

Наверное, так и сходят с ума.

Ответы Ярослав стал искать в драконьих сказках. Почему именно в них? Потому, что он успел прочитать их довольно много, причем подряд, и они ему не нравились. Эти сказки были неправильными. Они были все связаны между собой и похожи настолько, словно сочинял один автор. У героев этих сказок не было имен. Они ничему не учили и ни от чего не предостерегали. Они очень четко делились по видам. А видов было только два. Первый вид, к которому относилась большая часть этих странных сказок, можно было смело именовать квестом со странностями. Причем не героическим, скорее интеллектуальным. Герои этих сказок не убивали толпы врагов, не собирали соратников, не завоевывали сердца принцесс, не преодолевали уйму препятствий, они тупо соревновались, даже не подозревая об этом. У них была цель. Далеко ходить к этой цели не приходилось, ее приходилось искать на месте. В редких случаях нужно было побегать за подсказками, но и их после пробежки герои получали без всяческих проблем. Для начала они знакомились с мудрецами, находили странные клады, откапывали чужие доспехи, мечи или древние книги и получали типичные загадки сочиненные человеком без особой фантазии, но хорошо знающим город. Одновременно подсказки получал еще кто-то, без всяческих земляных работ и ненужных знакомств. Потом шли поиски, сомнения, изучение старинных карт и развалин, прыжки по мирам и библиотекам. В итоге побеждал герой. Он находил искомое, выполнял условия и получал свой приз. И вот тут следовало обратить внимание на меньшую часть сказок. Их было мало, и они были похожи на сценарии к дешевым ужастикам. Начинались они с того, что кто-то что-то нашел и решил обрести с помощью находки могущество. Ничего хорошего естественно не получалось. В первую очередь для главного героя. В этих ужастиках герои не имели привычки спасаться в последний момент.

А еще Ярослав не мог понять, почему в сказках сочиненных драконами драконов никогда не бывает. Это было не правильно. Это были не сказки. Это были задания для игры. Задания, придуманные кем-то с фантазией. Это были предупреждения. Кто-то придумал игру, оставил стоящие призы и честно предупредил, что хвататься обеими руками за чужое могущество не стоит. Ярослав и не собирался. Чужое могущество было ему не нужно. Он хотел разобраться в могуществе своем. Призы были нужны ему для сравнения. Не все. Одного хватит. Того, что находится ближе остальных и совпадает по каким-то параметрам с теми силами, что живут в самом Ярославе.

Может он ошибается, но проверить стоит. Не зря же он два года разыскивал по всей Одессе памятники, дома, странно одетых людей, адреса, деревья и даже одну скамейку. Опыт в расшифровке загадок у него был. Опыта в сочинении подсказок было еще больше, но сейчас он не требовался. В общем, Ярославу почему-то казалось, что этими сказками ему бросили вызов. Именно поэтому стояло сходить, найти приз, написать рядом с ним на стене свое имя и гордо удалиться. Мол, так вас, заносчивые рептилии, не все люди на вашу приманку ловятся.

Дурость, наверное, но хотелось. Просто чтобы убедить самого себя, что он на что-то способен.

Подходящий по большинству параметров приз он нашел довольно быстро. На поиски местонахождения угробил два дня, за которые успел возненавидеть всех драконов оптом и каждого в розницу, а также библиотекарей, магов и мышей, грызущих ценные книги. Думал о целесообразности поисков артефакта весь вечер, чем довел нервного Ярена до белого каления. Искал необходимое снаряжение половину ночи. Спал ровно три часа, после чего угрюмо поплелся к Храму Забытого Бога.

Единственное о чем он ни разу не задумался, это о причине заставившей его развить такую бурную деятельность. О причине думать не хотелось. Наверное, потому, что ее не существовало в природе. Ладанэ и Киого никак не соприкасались с артефактами и драконьими сказками. Будущие неприятности нельзя было отменить никакими силами. Могущество было ему не нужно. Об огне, металле и зеркале постепенно рассказывал Ярен.

Ярослава вело любопытство, ему казалось, что он набрел на какую-то тайну. Именно любопытство заставило увязать вместе просьбу Киого и драконьи сказки. Заставило признать заботу о Ладанэ достаточным оправданием для свершения любых глупостей. Надо же как-то самоутвердиться в собственных глазах, прежде чем взваливать на себя заботу о ком-то.

Где-то в глубине души Ярослав это понимал, но не хотел обращать внимания. Он менялся. Менялось его восприятие мира и степень заботы о собственной безопасности. На самом деле, безопасность его интересовала в последнюю очередь.

Ярен говорил, что человек сумевший удержать свою созидательную составляющую станет тем, кем должен был стать изначально и кем не стал из-за воспитания, заботы родных и ограничений, принятых в его мире. Кем станет Ярослав, эльф не знал. Это не имело никакого значения для эльфа. Он учил создателя. Создатель должен быть собой, без каких либо ограничений, правил и сомнений. Иначе он не сможет защититься от притязаний сильных мира сего. А принесет ли это ему счастье совершенно другой вопрос, не имеющий никакого отношения ни к созидательным, ни к обучению. Счастье и несчастье, с точки зрения эльфа, столь же спорные и ненадежные понятия, как и везение и невезение. Время покажет, насколько правильно были оценены те или иные события.

И сейчас Ярославу казалось, что он настоящий, не задавленный воспитанием и всем прочим, любит разгадывать головоломки и искать приключения. Это тоже стояло проверить. Вдруг действительно понравится? Придется переучиваться на Индиану Джонса.

— Куда-то собрался?

Киого сидел на подоконнике, болтал ногами и делал вид, что вопрос его не сильно интересует. Так, задал из вежливости, и отвечать на него не обязательно. Да и на подоконнике перед комнатой Ярослава он сидит часто. Любимое место для отдыха. Особенно в три часа ночи. Ночным пейзажем тут любуется, или пролетающих драконов считает. Бессонница у парня.

— Собрался, — сознался Ярослав. Глупо отпираться, надев темную удобную одежду и держа в руке немаленькую торбу с набором небьющихся склянок с разнообразными зельями, прочным тонким канатом, скалолазным снаряжением, парой молотков и прочими необходимыми для изучения незнакомых катакомб вещами. Единственным, что Ярослав так и не смог найти оказался мел, пришлось его заменить быстросохнущей, особопрочной краской. — Я скоро вернусь.

— Скоро? — Киого приподнял бровь и улыбнулся. На девчонок, наверное, действовало сногсшибающе, такой себе очаровашка.

— Отстань, — попросил Ярослав.

— Отстать?

— Я же не задаю дурацких вопросов о твоей коллекции ветров.

— Ну-ну, — с долей ехидства произнес Киого. — Если не вернешься к обеду, пойду ябедничать твоему эльфу.

— Иди, — великодушно позволил Ярослав, не став уточнять, что если он не вернется к обеду, то ябедничать можно будет даже Господу Богу. С тем же результатом.

Больше Ярославу никто вопросов задавать не стал. По коридорам общежития студенты не бродили, во дворе никого кроме дракона не было, да и тот спал. Кухарка, заботящаяся о своих ножах, отсутствовала на рабочем месте, что не удивительно в такое-то время. Замка, даже плохонького, на двери общепита не было, что Ярослава, в связи с кражами ножей, несколько удивило. Сторожевые плетения столовой, как и говорил Киого, были слабенькими. Пародия, а не плетения, даже замаскировать их никто не попытался. Висит на здании этакая сеть с крупными ячейками, увидеть которую сможет любой идиот. И для этого даже магом, быть не обязательно. Светится она достаточно ярко, особенно в темноте. Ярослав разрушать этот шедевр не стал, пролез между петлями, пожелал неведомому создателю долгой жизни и пошел дальше. Может это сторожевое плетение рассчитано на то, что всяк, кто его увидит, испугается и сбежит?

Дальше выяснилось, что у кухонных работников была аллергия на замки. Замков не было нигде. Даже плохоньких, даже самой завалящейся щеколды. Странно, что пропадают только ножи, с тем же успехом можно вынести всю посуду и продукты имевшие несчастье здесь храниться.

Ярослав похмыкал, запихнул в сумку понравившуюся синюю чашку, в назидание кухонным работникам, подошел к чулану и понял, что у него проблемы. Чулан был забит под завязку. Сюда долго и упорно приносили вещи из тех, которые никому не нужны, но выбросить жалко. Вдруг еще пригодится? Пробраться между хламом возможности не было, поставить вещи на место, находясь в чулане — тоже. Вместе с Ярославом вещи туда не помещались. Они и без Ярослава туда еле влезли, да и то, их пришлось утрамбовать и теперь приходилось следить за тем, чтобы они не начали падать на голову кухонным работникам, проходящим мимо прибежища этих вещей.

— Все равно не додумаются, — решил парень. — Решат, что сами выпали. А возвращаться буду другим путем, по ступенечкам.

Хлам частично был выгружен из чулана без всякого почтения, стены чулана добросовестно ощупаны, лепестки солнечного цветка найдены, свеча зажжена, воск растоплен и налеплен на три лепестка из шести. Реакции не последовало.

— Странно, — сказал Ярослав, когда ему надоело пялиться на пыльную стену чулана. — Может его помыть? Пыль проводник плохой, или еще что-то. Или свечка не подходит? Воск нужен от другой породы пчел?

Чем отличается воск одних пчел от других, Ярослав не знал, поэтому решил для начала заняться уборкой, а если не поможет — думать дальше. В качестве тряпки он использовал нечто отдаленно похожее на скатерть. Вода нашлась рядом. Она подозрительно пахла компотом, но парень решил не обращать на это внимания. Не помоями ведь.

Мойка стены заняла пять минут. Попутно был найден еще один цветок. Пониже и помельче. В остальном все совпадало. Лепестков шесть. Все ромбовидные. В центре кружок, расчерченный на квадраты. Схематическое изображение подсолнуха.

— У кого-то не все в порядке с чувством юмора, — решил Ярослав.

Он выудил из сумки припасенный для катакомб светляк — круглый фонарик с ручкой как у ведра, способный работать без подзарядки до пяти суток, и стал внимательно изучать оба цветка.

— Найдите пять отличий и будет вам счастье. Когда-нибудь.

Кроме размера других отличий не было.

Ярослав печально вздохнул и стал обклеивать воском цветок поменьше. Свечи хватало впритык. Если не дай бог где-то пониже найдется еще несколько цветочков уменьшающихся в геометрической прогрессии, придется обдирать предыдущие и думать над размягчением воска без помощи огня. Или начинать жечь хлам, что чревато. На пожар обязательно зеваки сбегутся.

— Ну вот, — Ярослав приклеил последний кусочек и приготовился ждать реакции. Он наивно думал, что отодвинется стена, как в заброшенном храме со ступенечками, но создатели Города оказались более изобретательными. Стена двигаться не стала, вместо нее задвигался пол. Что-то тихонько щелкнуло, пол резко откинулся вниз, как крышка ненадежно закрытой шкатулки перевернутой вверх дном, и Ярослав, в компании остатков хлама, крепко вцепившись в сумку, с хорошей скоростью бобслеиста-чемпиона заскользил в темноту. Где-то на полпути он понял, что поиски артефакта были не самой лучшей из идей и что он плохо подготовился к предстоящему походу. Нужно было взять с собой побольше подушек, несколько стогов соломы и одеться в фуфайку и идущие с ней в комплекте ватные штаны, а главное, нельзя было забывать про шлем, мотоциклетный, как у гонщиков. К счастью нашлись люди попрактичнее Ярослава. Спуск закончился приземлением в воду и обошелся без переломов и сотрясений мозга. Ярослав, правда, начинал сомневаться, что там есть что трясти.

Сумка попыталась утонуть, но Ярослав не позволил ей довести до конца задуманное и вытащил вместе с собой на берег, неизвестно каким чудом этот берег отыскав. Светляк спасти не удалось, второго не было, так что пришлось пользоваться прихваченным на всякий пожарный флакончиком с сомнительным варевом, к счастью засунутым в карман. Разобрать названия зелий в темноте было бы проблематично. А глотать все подряд — неразумно. Хотя, где он тот разум?

Варево было вонючее, густое и комковатое. Выуживать из флакончика его полагалось тоненькой палочкой. Употреблять в маленьких дозах и надеяться на чудо.

Помолиться еще можно, если заняться совсем нечем.

Ярослав с трудом проглотил содержимое флакона и стал ждать результата. Это у него входило в привычку. Оказалось, ждать результата не имея ни малейшего представления о том, каким этот результат будет весьма увлекательное занятие. Автор варева обещал, что проглотивший его изобретение будет видеть в темноте. Как долго эффект будет длиться, как быстро проявится и как хорошо клиент будет видеть изобретатель не знал. Он умело ссылался на особенности организма и отказался давать гарантию. Но ведь альтернативы нет. Альтернатива утонула в местном водоеме и теперь весело светится на дне, довольно глубоко, надо сказать, свет скорее угадывается, чем просматривается. Нужно было купить несколько светляков, не такие они и дорогие. Так нет же, решил сэкономить. Зачем покупать несколько фонарей, когда и одного хватит на несколько таких походов? Он ведь не собирался бродить по катакомбам дольше необходимых четырех часов.

С полчаса уже потратил. Сначала плавал, теперь вот ждет неизвестно чего, стучит зубами в мокрой одежде. Даже побегать нельзя, чтобы согреться. В этой темноте можно с одинаковой вероятностью переломать и ноги и шею. Несколько раз Ярославу начинало казаться, что он видит, но стояло протянуть руку и нащупать ближайшую стену, чтобы убедиться, что это не так.

Настроение давно перешагнуло отметку ноль и теперь никак не могло остановиться на уже достигнутой минусовой отметке, хотя при достижении очередной цифры казалось, что дальше уже некуда. Замерзнет он здесь, и никто никогда его не найдет. Да и кому он нужен? Родственники далеко.

Потом Ярославу надоело себя жалеть. Он поднялся на ноги, стал прыгать на месте, махать руками и горланить песню про Владивосток 2000. В душе он надеялся, что его кто-то услышит и спасет. Зря. Спасать его не стали, может, не услышали, может, побоялись. Мало ли кто и почему там орет. Вдруг какой-то буйный сумасшедший?

Пение и прыжки помогли согреться и Ярослав решил не останавливаться на достигнутом. "Мумий Тролля" сменил на "Арию" и вдохновенно, минут пять, кричал о том, что здесь куют металл. Слова он знал плохо, половину пришлось придумать на ходу, но было весело. Как мало оказывается нужно человеку для счастья. Потом пришел черед "Агаты Кристи" и их урагана. Получилось хорошо, даже появились мысли о певческой карьере. После "Агаты Кристи" его потянуло на лирику, почему-то на "Плач Єремі§" и Ярослав вдохновенно пел о том что "вона буде пити не п"яніти від дешевого вина". Стало себя жалко, захотелось составить компанию девушке и ее выпивке. Пришлось менять репертуар на "Ногу свело" и таинственный маранда хару мамбурум. Потом припомнился "Бумбокс" и их бездарный гитарист. Песню о гитаристе он знал еще хуже, чем репертуар "Арии", поэтому с чистой совестью украинские слова, которые не помнил, заменял на русские, которые приходили в голову. Получилось довольно мелодично и свежо. Суржик лучшее из изобретений человечества. Последним номером концерта стала песня "Чеки", называвшаяся "Космонавт". Эту песню Ярослав по странному стечению обстоятельств знал целиком (возможно, ему только казалось, что он знает), но, пропев что-то невнятное, он сразу перескочил на ту строчку, которая заканчивалась звуком "пи". Ярослав так страстно кричал эту строчку, подфутболивая лежавшие рядом камешки, что только после десятка повторений понял, что видит эти камешки, причем, видит хорошо, с уклоном в розовый цвет, правда, но ведь это мелочи.

— Почти час угробил, — удивился парень, разглядев стрелки часов.

Пришла разумная мысль плюнуть на драконьи призы и вернуться в общагу. Мысль была тут же с позором изгнана. Отступить после спуска, заплыва, а особенно пения? Ну, уж нет. Ярослав достал рисованный собственной рукой план катакомб, сложенный из разномастных обрывков в разных книгах и, вместо того, чтобы искать ближайший выход на поверхность, стал искать нужную для поисков артефакта развилку. Мысль о том, что план может не соответствовать действительности решила не приходить, наученная горьким опытом предыдущей разумной мысли.

Катакомбы были скучные. Новенькие какие-то. Без обвалов, следов пребывания человека, в виде наскальной живописи из трех букв, хлама времен Великой Отечественной и забытых кем-то бутылок из-под пива. Без сомнительного происхождения водоемов эти катакомбы обойтись не смогли, но и они были недостаточно мрачными, да и мелкими какими-то, едва до колена. Таинственных узких дыр, в которые норовили залезть разные исследователи подземелий под Одессой, тоже не встречалось. Не было ни резких поворотов, ни провалов, ни понижения потолка. Да и серый камень катакомб под Городом ничем известковые остатки доисторического океана не напоминал. Ярославу местное подземелье нравилось все меньше. В нем не было ничего лишнего, словно рыли его по четкому плану, не отступив от плана ни на шаг и не давая природе вмешиваться в свое творение.

Развилка нашлась довольно быстро. Первая развилка за все то время, что Ярослав шел от места приземления. Захочешь, не заблудишься.

— Что-то я недоверчивый, — сказал Ярослав и нарисовал на стене хода ведущего к Храму Забытого Бога жирную стрелку. Дверь, ведущую из храма в катакомбы, он заблаговременно открыл и очень надеялся, что ее не закроют. Храм мало посещаемое место. Лестница, ведущая в подвал, наполовину разрушена, так что вряд ли какой-то идиот туда сунется и обнаружит отсутствие одной из стен. Никому не может настолько не повезти.

Вопреки оптимистичным надеждам Ярослава подземелье меняться не стало ни после первого поворота, ни после десятого. Препятствий тоже не попадалось. Было скучно. Ярослав начал сочувствовать героям драконовых сказок. Бедняги так маялись, рисковали свернуть челюсти из-за зевков и все впустую. Ему очень хотелось спать, очень не хотелось никуда идти, но он шел, из чистого упрямства.

— Что за приколы? — возмутился Ярослав, упершись после очередного поворота лбом в стену. — Вы считаете, что развеселили меня? — от возмущения ему даже спать перехотелось. — Ну, уроды...

Если верить планам, после этого поворота должен быть длинный, узкий и высокий тоннель к пещере с Сердцем Огня, искомым артефактом. Соответственно, стены здесь быть не должно.

— Замуровали, — предположил парень.

Он поводил ладонью по стене, постучал костяшками пальцев, потом носком ботинка.

— Не похоже, — вынужден был признать. Камень стены был цельным и ничем не отличался от камня остальных стен. Серый, невзрачный и гладкий, словно отполированный.

Следующая мысль была о двигающихся стенах.

Ярослав печально вздохнул и, костеря в душе все тех же драконов, начал искать подозрительные рисунки, не менее подозрительные щели или нечто похожее на рычаг. При этом он почему-то не вспомнил про пол перегруженной хламом каморки. Как оказалось зря. В конце концов, он что-то нашел, только не понял что. Да и не до того ему было. Когда пол под ногами неожиданно исчезает как мираж в пустыне, как-то не до попыток запомнить, что и в какой последовательности трогал. Тем более тогда, когда перетрогать успел большую часть поверхности стены. До меньшей попросту не дотянулся.

— Да чтоб вас разорвало! — душевно пожелал неведомо кому Ярослав. — Бродилка, сволочи. Вас бы так, мордой об землю. Вы кем меня считаете?!

Со второй попытки удалось приподнять тело над полом и установить его на дрожащие руки и ноги. Почему они тряслись, Ярослав не знал. Скорее всего, от испуга. Падать было не высоко. Если бы он вместо камня приземлился на песок, ничего страшнее легкого испуга с ним бы не случилось.

Парень потряс головой, немного подумал и сел.

Самой большой его проблемой на данный момент было то, что он в процессе падения потерял направление. Обещанный высокий коридор тянулся в обе стороны. Меньшими проблемами были рассеченный лоб, побитые локти и колени, боль в районе ребер и непрекращающийся звон в голове. Как разумный человек, он решил начать с решения проблем помельче. Первым на очереди был лоб. Ярослав вообще не любил, чтобы из него кровь вытекала, а тут она еще и норовила в глаз попасть. Неприятное ощущение.

В голове от удара что-то окончательно сдвинулось и места, для каких либо сомнений не осталось совсем. Ему не пришло в голову, что теперь он не сможет вернуться тем путем, что планировал, зато пришло воспоминание о действиях Киого. Не размышляя и не сомневаясь Ярослав сложил ладони крестом, закрыл глаза и стал греть руки. Просто захотел, чтобы они грелись. Вспомнил, как густел воздух в ладонях Киого, как сжатая пружина превратилась в чистую энергию и стала частью целителя. Воспроизвел все свои чувства, резко развел руки и прижал ладони ко лбу.

— Авв! — взвыл на высокой ноте и повалился на спину.

Ощущения были непередаваемые.

В голову кто-то вогнал гвоздь и подвел к нему электричество. Руки онемели и исчезли. Тоннель заиграл всеми цветами радуги и весело запрыгал. А потом пришла блаженная темнота.

Маленькие лапки по-хозяйски прошлись по лицу, потрогали губу, немного потоптались, устраиваясь поудобнее. Усы пощекотали нос. Ярослав в ответ нос покривил и открыл глаза.

На него изумленно смотрело нечто. Нечто было величиной с карликовую мышь, расцветкой напоминало джунгарского хомячка, имело потрясающие усы, длинный хвост, розовые нос и уши, и голубые глаза. Парень долго лежал и размышлял об этих глазах. Кажется у грызунов вообще такого цвета не бывает.

— Чем ты здесь питаешься? — поинтересовался Ярослав, решив оставить вопрос с цветом глаз на потом. Вдруг это просто влияние зелья для ночного зрения?

Нечто сползло немного в сторону и заработало лапками, чтобы вернуться на облюбованное место. Отвечать на дурацкие вопросы оно не захотело.

— Ладно, пригодишься в хозяйстве, — решил парень и сграбастал зверюшку в ладонь.

Та, к его безмерному удивлению возражать не стала.

— Ну, народ, — зачем-то возмутился парень.

Зверюшку он аккуратно положил в карман. Потом ощупал себя на предмет повреждений. Кроме подсохшей крови ничего не нашел. Экстремальный метод лечения оказался действенным, только повторять его что-то не хотелось.

— Как думаешь, куда нам теперь идти? — Ярослав заглянул в карман.

В ответ ему покачали усами и невнятно фыркнули.

— Мне бы Сердце Огня найти. Для сравнения. Хочу понять, как почувствовать свой огонь. А то он у меня есть, а дотянуться не могу. Обидно. Ты не думай. Никакие ритуалы я проводить не собираюсь. Острых ощущений мне и без того хватает.

Зверушка покрутилась в кармане, поводила усами и ушами, опять фыркнула и остановилась, внимательно глядя на нитку, выбившуюся из шва внутри кармана.

— Ты уверен? Извини, не знаю какого ты пола, под хвост я тебе пока не заглядывал. Ну ладно, налево так налево.

Сумка нашлась в двух шагах в том же направлении, что стало дополнительным аргументом в пользу выбора грызуна.

Тоннель был длинным. Он тянулся и тянулся. Ярослав шел. От вернувшейся скуки вспоминал все свои глупости, свершенные в течение нескольких последних дней. Зверь в кармане спал, свернувшись клубочком. Он был воспитан и неназойлив, понимал, что не следует отвлекать человека решившего переосмыслить свою жизнь.

В артефактах и драконовых сказках Ярослав разочаровался окончательно. Попадись ему сейчас поворот с надписью "Выход на поверхность", он бы плюнул на Сердце Огня, поклялся никогда больше не повторять подобной глупости и послушно потащился вверх. Возможно, потом бы пожалел, как это часто с ним бывало. Но сожаления дело привычное. Им ни разу не удалось вдохновить его на подвиги.

Поворот к сожаленью не попался.

Попалась пещера. Огромная. С теряющимся в высоте сводом, сливающимися со странной смесью тумана и темноты стенами, раскиданными тут и там камнями, странными зелеными скелетами неведомых прямоходящих существ и светящейся кубообразной штуковиной примерно посередине.

— Симпатичный интерьер, — оценил Ярослав. У кого-то определенно не все в порядке с головой. Парень продолжал надеяться, что не у него. — Для ночного клуба самое то. Все прожигатели жизни посчитали бы своим долгом прийти на открытие. На кубик посадить диджея, в туман упрятать бар, а между скелетиками пускай танцуют, места хватает.

Ничего похожего на обещанный сказкой кристалл вокруг не наблюдалось.

Сначала Ярослав подошел к одному из скелетов. Внимательно осмотрел. Постучал ногтем по реберной кости, убеждаясь, что зрение его не обмануло, скелет был пластмассовым. Вот чего Ярослав увидеть в этом мире не ожидал. Пластмассы, насколько было ему известно, делали из нефти, а может даже из газа, что-то такое крепко засело у него в голове благодаря школьному курсу химии. Откуда взяться нефти в искусственно созданном мире без намека на полезные ископаемые? Да и кому она здесь нужна? Ничего похожего на автомобили ни в одном из миров Разума не прижилось. Хотя попытки создать что-то с паровым котлом были. Невыгодный оказался вид транспорта. Вечно ломается, странно реагирует на магию, взрывается например, и воздух портит. До поездов тут так и не додумались. При передвижении на дальние расстояния гораздо выгоднее пользоваться Тоннелем. На близкие — вполне хватает лошадей, ящеров, огромных, магически созданных, птиц и молодых сговорчивых драконов.

Почему не прижились пластмассы, Ярослав не уточнял, как-то не приходило в голову. Не до пластмасс ему было.

И вот тебе, пожалуйста. Стоят себе пластмассовые скелетики, украшают пещеру. Высокие, зеленые, в руках мечи, металлические, на шеях колокольчики разных размеров и расцветок. Сюрреализм. Или чей-то бредовый сон.

— Может я головой сильно ударился? — спросил у скелета Ярослав, задрав голову, скелет был выше сантиметров на пятьдесят.

Ответа он не дождался, да и не очень на него и рассчитывал.

Хуже было бы, если бы скелет ответил. Пришлось бы признать, что с головой что-то не то именно у него. Это было бы печально.

Следующим экспонатом, который Ярослав решил почтить своим вниманием, был светящийся куб. Он заподозрил в этом сооружении гигантский пульт управления для скелетообразной армии.

— Странно.

Ярослав почесал макушку, обошел куб и еще раз повторил:

— Странно.

Кнопочек, рычажков и оптической мыши у куба не было. Он был гладкий, равномерно светился всей поверхностью и больше всего собой напоминал кусок желе, вишневого, пожалуй. Особого доверия куб не вызывал даже у любящего во все тыкать пальцем Ярослава. Поэтому он в него потыкал извлеченной из сумки запасной кисточкой.

Ничего не произошло.

Ярослав подобрал валявшийся поблизости камешек и повторил процедуру. С тем же результатом, желе даже не прогнулось.

— Странно, — опять повторился парень, тяжко вздохнул, заглянул в карман со спящим зверем неизвестной породы и ткнул в куб указательным пальцем.

На этот раз куб отреагировал, то ли ему надоело, что в него тыкают всем подряд, то ли был запрограммирован именно на тычки пальцем. Он колыхнулся всем телом, издал звук очень похожий на людоедское "ам" и Ярослав мгновенно оказался рядом с искомым артефактом, что его как-то не обрадовало. Артефакт весело светился на своей подставке. Он был крошечный, с горошину, но Ярослава огорчило совсем не это. Огорчили его смутно знакомые, похожие на вишневое желе стены вокруг и такой же потолок. Выхода ни в стенах, ни в потолке не было.

— Что будем делать дальше? — спросил Ярослав у зверя.

Они оказались здесь вдвоем, так что хомячий дальний родственник тоже кровно заинтересован в поисках выхода, Ярославу надоело самостоятельно принимать идиотские решения, захотелось переложить ответственность на кого-то другого.

Хомячий родич в ответ пошевелил ухом и отвернулся. Ничего общего, ни с какими решениями он иметь не хотел.

— Кошачий корм.

Если собрался делать глупости, делай их оптом, легче получить нагоняй за все сразу, чем за каждую в отдельности.

Ярослав свято верил в это простое правило и очень редко от него отступал. Поэтому он не стал биться головой об пол, умоляя его выпустить, не стал изучать желе в поисках выхода, он подошел к подставке и забрал Сердце Огня. Дальше поступил так, как велело правило. Светящийся камешек сунул за щеку, чтобы не потерять по дороге, так как в абсолютной целостности карманов был не уверен, а в том, что не потеряет к концу похода сумку, был уверен еще меньше. Потом отошел к одной из стен, абсолютно не интересуясь направлением движения, и галопом помчался к стене противоположной. Он помнил инструкции по прохождению стен из "Чародеев" и решил в них поверить. Даже глаза закрыл, дабы не видеть препятствий. В магии главное верить и не сомневаться. Так говорил Ярен. Создатель он или не создатель?

Бежать, смутно подозревая, что пробежка закончится обращением к пластическому хирургу для правки лица, оказалось даже интереснее чем испытывать на себе новейшую разработку алхимика без лицензии. Стена сказала "чмок" где-то за спиной и Ярослав с разбега врезался в какое-то неучтенное препятствие, не имевшее ничего общего со стенами, глухо щелкнувшее от удара. Глаза пришлось открыть.

Препятствие склонило голову и с ехидством его рассматривало пустыми глазницами. Остальные скелетики тоже ожили и не спеша подтягивались поближе. Возможно, хотели отомстить за непочтительное обращение с товарищем, или поинтересоваться прогнозом погоды, а может, хотели узнать свежие новости с поверхности или астрологический прогноз для водолея. В любом случае общаться с ними не хотелось. Вид самодвижущихся пластмассовых скелетов не вызывал доверия. Больше всего в них Ярославу не нравились мечи и клыки. Поэтому он решил не выяснять что им нужно.

— Держи, — Ярослав пихнул в руки ближайшему свою сумку, избавляясь как от лишнего веса, так и от необходимости следить за своими вещами и помчался в неизвестность, выбирая путь, где пластмассовых скелетов поменьше.

Сумка скелетов заинтересовала. Они на нее немного посмотрели, попробовали ее на зуб, потом на меч, порубили несколько небьющихся флакончиков с не пригодившимся содержимым, устроили небольшой пожар в своих рядах и помчались мстить, постукивая пластмассовыми сочленениями и звеня колокольчиками на все лады. Звон Ярослава вдохновил на побитие рекорда по бегу, чем он и занялся, нырнув в ближайший выход из пещеры. Бежал он хорошо и долго, только прямо. Ничего похожего на разветвления, повороты и прочие прелести позволяющие сбить преследователей со следа не попадалось. Звон приближался. Ярослав изо всех сил старался увеличить скорость и не пропустить дыру в стене, если таковая существует. Развилке он обрадовался как родной. Свернул в левый проход, помня совет сидевшего в кармане зверя, и успешно пробежал стометровку. Дальше он поехал, каким-то чудом держа равновесие. Откуда в подземелье с плюсовой температурой взялся лед, и был ли это лед, Ярослав даже предположить боялся. Но лед, это хорошо. Скелеты равновесие держали хуже. Они ловко сложились в звенящую кучу, запутались в конечностях и временно прекратили преследование.

— Точно бродилка, — определился со своим времяпровождением парень и аккуратно заскользил дальше, подозревая, что в случае падения встать будет проблематично. Лед был какой-то излишне скользкий. Ползать парню не хотелось, у него это дело получалось плохо.

Скелеты звенели и распутываться не спешили. К куче постепенно добавлялись отставшие. Запахло горелой пластмассой. Наверное, прибежали не до конца потушенные товарищи решившие, что гореть в одиночестве скучно.

— Весело здесь у вас, — поделился впечатлениями со зверем Ярослав.

Лед закончился. Начались ступени. Узенькие, едва носок поставить. Пришлось подниматься на цыпочках, преисполняясь сочувствием к балеринам, им бедняжкам еще хуже приходится, они на пальчиках танцуют. Прыгают еще дурочки, крутятся, ручками машут, наверное, для равновесия.

На то, что скелеты мирно догорят, Ярослав решил не рассчитывать. Не с его счастьем.

После ступеней была следующая развилка. Пять абсолютно одинаковых коридоров. Ярослав заглянул в карман, полюбовался на невозмутимо спящего зверя и побежал к самому левому. Терять все равно было нечего. Он заблудился давно и надежно. Собственноручно составленные планы подземелий скелеты использовали в качестве горючего материала для самосожжения. Да и не помогли бы ему планы. Он не представлял, где находится, а особых примет у коридоров не было.

Не смотря ни на что, Ярослав продолжал надеяться на то, что ему попадется выход на поверхность. Все равно куда, лишь бы не глубже под землю. Он бежал легкой трусцой, временами переходя на шаг, пытался сообразить, вверх двигается или вниз и упорно поворачивал налево. В душе проклинал драконов и гордился эльфом, которому категорически не нравилось физическое состояние ученика, из-за чего он приложил массу своих и Ярославовых усилий на исправление недостатков. Вот теперь пригодилось.

Оказалось, что упорство величайшее из достоинств, оно было вознаграждено. Случилось чудо. На стене одного из левых проходов была нарисована жирная, очень знакомая стрелка.

— Какой же я умный, — восхитился собственной предусмотрительностью Ярослав, а потом понял, чего ему не хватает для полного счастья. — Во черт, я, кажется, проглотил эту дрянь, — уныло пожаловался зверю.

Тот не отреагировал, продолжая мирно спать.

— Вдруг она ядовитая?! — попытался достучаться до сознания своего попутчика Ярослав.

Сознание полосатого грызуна спало еще крепче, чем его крошечное тельце.

По ритуалу Сердце Огня нужно было поить своей кровью. О глотании ничего сказано не было. Слабое утешение. Вдруг ему желудочный сок тоже подходит?

Дальше Ярослав бежал так, что, наверное, побил все рекорды и по бегу, и по преодолению полуразрушенных лестниц. Чуть не забыл закрыть за собой выход. Вот весело бы было жителям Города, если бы из храма начали выходить недогоревшие пластмассовые скелеты.

Недалеко от храма была больница. Туда Ярослав и направился, смутно надеясь, что еще не поздно, и камешек можно извлечь без вреда для организма.

В больнице реагировали на него странно. Сначала целители интересовались, где он поранился? Потом начинали выспрашивать о том, кто его исцелял, каким образом и зачем шрам на лбу оставил? Попутно предлагали умыться. Кто-то сердобольный убрал шрам, пощекотав лоб пальцами. По его словам шрам выглядел и ощущался старым.

После долгих уговоров и истеричных воплей удалось отвлечь целителей от разводов на физиономии, рваных штанов и не очень целой куртки и привлечь к пищеводу. Целители дружно поводили руками по туловищу и не менее дружно заявили, что никаких посторонних предметов не обнаружили. Ярослав попросил проверить еще раз. Проверили. Результат был тот же. Ему посоветовали попить успокоительную настойку и отправили домой. И умыть забыли.

— Ну все, они меня достали, — твердо сказал парень, после того как вволю попинал дверь обители целителей. — Пора предъявлять претензии.

Ярослав принял решение. Придумал величайшую глупость в своей жизни. На фоне этой глупости поход за Сердцем Огня должен был показаться хорошо продуманным, нужным для общества делом. Сразу стало легче. Даже успокоительных настоек не потребовалось.

Помнится, кто-то сказал, что умирать нужно красиво. А раз уж артефакты и прочие сильные вещи из драконовых сказок по любому не оставляют покусившихся на них в живых, то и терять нечего.

Была смутная надежда, что еще не все потеряно и дракона удастся уговорить забрать обратно ненужный артефакт. Или признать, что злого умысла не было, если это может чем-то помочь. Ярослав ведь честно собирался отнести горошину обратно после того, как разберется, что такое "огонь, спящий в ней". Ну, или хотя бы до пещеры со скелетами донести, а там пускай сами в куб засовывают, раз такие шустрые.

В общем, надежда была.

И высказаться хотелось. Больше всего в свой адрес, но ругаться с самим собой, это что-то из психиатрии, до такой стадии Ярослав явно еще не дошел.

А чем занимаются люди, когда знают, что не правы, но признать это во всеуслышание либо не хотят, либо не могут? Правильно, ищут козла отпущения. Ну, или дракона отпущения, черного и даже слегка рогатого.

Но в первую очередь необходимо определить на постой зверя. К нему претензий у Ярослава не было. Зверь абсолютно правильно указал направление. Да и мордашка у него симпатичная. Такой обязан понравиться не боящимся мышей девчонкам. Осталось только выяснить, кто их боится, а кто нет.

— Ладанэ, ты мышей боишься? — осторожно спросил Ярослав, подпирая спиной дверь.

На него изумленно уставились три пары глаз. Две синие и одна каре-зеленая.

— Нет, — несколько неуверенно ответила Ладанэ.

— Зачем их бояться? — удивилась Сан.

— Ты в таком виде шел по улице? И тебя не остановил ни один патруль? — спросил Киого.

— Вид как вид. Умоюсь, и будет полный порядок, — равнодушно сказал Ярослав, проблема боязни мышей его занимала больше.

— Ты кого убил? — продолжил расспросы Киого.

— Никого. Это я упал неудачно. Раны на лице всегда сильно кровоточат. Пришлось лечить.

— Ага, — недоверчиво сказал Киого и прищурился. Наверное, искал след знакомого целителя.

— Флаг тебе в руки, — пожелал Ярослав и переключил внимание на девушек. — Я тут животное завел. Присмотрите за ним, пока меня не будет. Хорошо?

— Ты где был? — очень нехорошим тоном спросил Киого.

Ярослав от него отмахнулся.

— Смотрите, какая лапочка.

Зверь был извлечен из кармана и продемонстрирован во всей своей сонной красе.

— Не может быть, — восхитилась Сан, уставившись на зверя как на потерянного в детстве брата-близнеца.

— Шахиш, — определила породу зверя Ладанэ, изумленно распахнув глаза.

— Где ты его нашел? — подключился к всеобщему восторгу Киого.

Странная реакция.

— Это он меня нашел, пока я в обмороке валялся, — объяснил Ярослав, пытаясь рассмотреть в полосатом грызуне что-то настолько особенное, что способно вызвать столько восторгов. — Симпатичный зверь. Умный, главное. И в пространстве ориентируется. Вы не знаете, чем их кормят? Я таких мышей раньше не встречал.

Глаза при нормально освещении у хомячьего родича перестали быть голубыми. Обычные черные бусинки, как и положено мышам. Да и уши с носом оказались не столь яркими.

— Это не мышь, это шахиш, — сказала Сан.

— И что? — заинтересовался Ярослав. — С виду на мышь похож. Только мелковат. Может еще подрастет?

— Не подрастет. Это шахиш, — уверено сказал Киого.

— Ладно, я ведь не спорю. Я не разбираюсь в породах грызунов. Чем мой мыш настолько примечателен? — ярослав решил считать свое животное парнем, пока оно не докажет каким-либо образом обратное.

— Шахиш, — неодобрительно поправила Сан.

— Хорошо, чем мой шахиш настолько примечателен? — не стал спорить Ярослав.

— Поймать их могут только очень сильные маги, — сказала Сан.

— Ага, — оценил откровение Ярослав. — Очень сильным магам катастрофически не хватает мышей.

— Шахиш не мышь! — рявкнула Сан. — Шахиш воплощение магии.

— Я все сразу понял, — решил сыронизировать Ярослав.

Сан скрипнула зубами. Ладанэ виновато улыбнулась. Слово взял Киого.

— Яро, человек, который смог поймать такого грызуна может спокойно плевать вослед главам Старших Домов. Они сделают вид, что ничего не заметили. Ты конечно мальчишка. Всего лишь ученик. Но ты выше них. Тебя признала воплощенная магия.

— Ничего не понял, — признался Ярослав, хотя в предложении плевать во след сильным мира сего определенно что-то было.

— Ты можешь менять мир, — сказала Сан.

— Любой идиот может менять мир. Срубил дерево, и мир уже изменился.

— А он прав, — заметил Киого.

— Боюсь, мы ничего не сможем тебе объяснить, — печально сказала Ладанэ. — Ты сам почувствуешь. Или не почувствуешь. А может уже почувствовал.

— Какой кошмар, — сказал Ярослав. Чем дальше, тем больше ему казалось, что он находится в местном филиале психбольницы. Сначала зеленые скелеты, теперь эти мышепоклонники — За зверем присмотрите?

— Если он будет не против, — согласилась Ладанэ.

— Согласен? — спросил у зверя.

Тот в ответ стал столбиком и пошевелил усами.

— Он согласен, — обрадовал присутствующих Ярослав.

Шахиш был торжественно переложен в ладони Ладанэ. Ярослав глубоко вдохнул и отлип от двери.

— Ты куда? — неожиданно заинтересовался Киого. Нюх у него на чужие глупости.

— В библиотеку. К дракону, — честно сознался Ярослав.

— Зачем?!

— Ругаться.

— С библиотекарями?

— Нет, конечно. Библиотекари милые люди, мне они пока ничего плохого не сделали. С драконом. Знаешь, сидит там один, черный такой, под памятник маскируется. Невидимый, — сказал Ярослав, размышляя, почему все еще отвечает на дурацкие вопросы вместо того, что бы уйти. Время тянет, что ли? — У меня тут с их артефактом проблемы. Я его случайно проглотил. Пускай теперь извлекает.

— Ты спятил?! — спросил Киого.

— Я спятил?! Это вы все здесь чокнутые, — раздраженно поделился наблюдением Ярослав. — Грызунам поклоняетесь. Подозрительные сказки читаете. Артефакты бесхозные валяются. Бери, не хочу. Найти их проще простого, прочитал сказку и иди, ищи. Соблазнительно, правда? Я не собирался его глотать, ясно? Мне Сердце Огня нужно было для сравнения. Теперь хочу выяснить некоторые нюансы. И я их выясню. Чего бы мне это ни стояло. Все равно терять нечего.

— Ты головой не ударялся?! — решил уточнить Киого, выслушав сумбурную речь.

— Ударялся, — подтвердил его худшие опасения Ярослав.

— С драконами нельзя ругаться, — попытался объяснить прописные истины Киого, хорошо хоть девушки молчали. Стоят, смотрят как на говорящее растение.

— Можно. Если повод подходящий, — не согласился Ярослав.

— Ну и иди, придурок.

— Ну и пойду.

Ярослав на прощанье громко хлопнул дверью и помчался к дракону. Настроение было самое подходящее. Умыться он опять забыл.

Пока Ярослав пристраивал магически одаренного грызуна в хорошие руки, на улице успело посветлеть. Появились первые прохожие, дружно провожавшие неумытого парня удивленными взглядами. Окончательно вымерли патрули. Заголосили какие-то птицы. Местный аналог солнца выкрасил серые стены в золотистые и красноватые тона.

Красота, в общем. Ругаться в такой обстановке сплошное удовольствие.

Дракон сидел на своем постаменте, укрывшись крыльями с головой. Возможно, спал. Или думал о судьбах миров. Кто их поймет этих драконов. Красивый. Черный до синевы, огромный и невероятно изящный. Резкие, изломанные линии, острые углы и плавные, гибкие переходы. Будь он скульптурой, у создателя такого шедевра отбоя от клиентов не было бы. Жаль, что мало кто может увидеть это совершенство без его на то желания.

— Эй, — сказал Ярослав.

Дракон не отреагировал.

— Я к тебе обращаюсь.

Даже не пошевелился. Скандал не ладился из-за нежелания противника общаться.

— Проснись, громадина, дело есть.

У противоположного библиотеке дома остановилась мелкая белобрысая девчонка и стала с любопытством наблюдать, как оборванный парень разговаривает с пустым местом. Сумасшедших она раньше не встречала.

— Ты, ящерица-мутант, хватит спать! — заорал Ярослав, заподозрив, что дракон его попросту не услышал.

К девчонке присоединились парочка ребят постарше и тоже стали смотреть. Дракон по-прежнему не реагировал.

— Ну, гад, — оценил его выдержку Ярослав. — Будем использовать подручные средства.

Из подручных средств нашлось оброненное кем-то яблоко и метла на длинной ручке, прислоненная к стене библиотеки.

Яблоко дракона не впечатлило, наверное, потому что до него не долетело. Метла оказалась действенней. Да и кто бы не отреагировал, если бы его по филейной части изо всех сил стукнули немаленьким таким дрыном, снабженным в качестве утяжелителя пучком колючих веток перетянутых металлической полосой?

Дракон резко распахнул крылья. Ярослава сдуло с места, протянуло по земле и хорошенько стукнуло о ступени библиотеки. Зрителей прибавилось. Проходящий мимо народ заподозрил, что сегодня дракон на месте, стал присматриваться к постаменту, уделяя малую долю внимания матерящемуся парню.

— Гад, — закончил Ярослав прохаживаться по родне дракона и решил вернуться к конструктивному диалогу, то бишь к запланированному скандалу. — Я только вылечился от повреждений. Зачем меня ронять? Я тебя всего лишь будил. У меня дело.

Дракон склонил голову и, кажется, ухмыльнулся. Многобещающе.

— Вытащи из меня свою дрянь, — как можно увереннее не то попросил, не то приказал Ярослав поднявшись на ноги.

— Какую дрянь? — зловеще промурлыкал дракон.

Народ застыл в восхищении. Дракон был на месте. Голос из пустоты убедил их больше, чем полет Ярослава.

— Сердце Огня. Я его проглотил случайно.

— Верни туда, где взял, — сказал дракон и потерял к Ярославу интерес.

— Вот тупая гадина, — восхитился парень. — Как я его верну? Я его проглотил. А целители говорят, что ничего нет, они его не видят. Вдруг он намертво в моем организме застрял. Даже не знаю, растворился, например.

— Верни где взял, — повторился дракон.

— Верну. Он мне нужен как прошлогодний снег. Зачем мне какой-то ненормальный огонь? От мыша и то больше пользы. Верну, как только ты его из меня вытащишь.

— Верни на место! — рявкнул дракон.

Диалог не ладился.

— Вот тупой! Как я его тебе верну?! Я его проглотил!

— Зря, — зловеще сказал дракон.

— Как же ты меня достал, — сказал Ярослав, поднял метлу и пошел на второй заход. Он заподозрил, что дракон проснулся не полностью и поэтому до него не доходят некоторые слова.

Зрители и дракон с одинаковым интересом наблюдали за его действиями. Кажется ни те, ни другой не верили, что парень осмелится ударить дракона во второй раз. Пришлось их разуверить.

— Увв, — высказал свое отношение к метле Ярослав.

Орудие пробуждения смачно впечаталось в драконий бок, прогнулось, вырвалось из рук парня и стукнуло его в подбородок. В голове зазвенело.

— Гарр, — подтвердил его мнение дракон, глубоко вдохнул и на выдохе плюнул в Ярослава огнем. Ярко-оранжевый сгусток, беззвучно расплескавшийся по мостовой. Зрители дружно ахнули и прижались к стенам.

От метлы не осталось даже пепла. Ярослав непонятно как оказался за ступеньками.

— Она была не моя, — предупредил парень.

Дракон плюнул еще раз.

— А ступеньки кто ремонтировать будет? — спросил Ярослав, полюбовавшись на их оплавленные края. Что он делает вдали от тех ступенек, он не знал. Перенесся как-то.

— Странно, — сказал дракон и опять плюнул.

— О, и площадь испортил, — тупо отметил Ярослав, полюбовавшись на кратер образовавшийся на том месте, где он только что стоял. На этот раз ему удалось уловить тот момент, когда ноги сами по себе понесли его в сторону. — Хватит плеваться. Забери свой камешек, и я отстану. Иначе буду надоедать вечно. Тебе место жительства менять придется. Зачем тебе такие проблемы?

Дракон плюнул три раза подряд.

Ярослав весело заскакал по площади, размышляя на отвлеченные темы. Сначала подумал о человеке-пауке, потом о шаровых молниях.

— Сильный маг, — отметил дракон, подперев голову лапой.

— Создатель, — зачем-то представился Ярослав.

— А, — явно разочаровался дракон. — Создателей убивать нельзя. Жаль.

— Забери свой камешек, — опять попросил Ярослав.

— Это невозможно. Он часть тебя, — равнодушно отозвался дракон.

— Я его ничем не поливал, — вспомнил о ритуале привязки к хозяину парень.

— Уверен? — поинтересовался дракон.

— Я не проводил ритуал. Я его случайно проглотил.

— Ты его брал руками, — меланхолично сказал дракон и, кажется, впал в депрессию. А может просто задремал. Физиономия у него не очень выразительная.

Ярослав хмыкнул, внимательно осмотрел свои руки и понял, что дракон прав. Перед тем, как хватать артефакт, он забыл помыть руки после сеанса самолечения. На них и сейчас оставались бурые шелушинки. Идиотство какое-то.

— Забери его! — заорал Ярослав, потеряв остатки терпения и здравого смысла. Он очень хорошо помнил, чем закончились драконьи сказки-ужастики. Умирать подобным образом из-за собственной глупости совершенно не хотелось.

— Это невозможно, — продолжал настаивать на своем дракон и глаза прикрыл, чтобы не видеть ненормального создателя.

Ярослав в ответ обозвал его нецензурными словами и рассказал собравшимся, в каких отношениях была мама дракона с метлой, макакой и волосатым гоблином. Больше всего дракона почему-то впечатлил гоблин. После гоблина он неприлично заржал.

— Ах ты, гадина, — правильно оценил смех Ярослав. Издевается же. — У меня проблемы, а ты ржешь как лошадь. Ну я тебя...

Метлы больше не было. Других подручных средств тоже. Потому Ярослав влез на постамент и пнул дракона ногой. Тот прекратил смеяться и посмотрел на него с непередаваемым изумлением. До сих пор пинать его никто не пытался.

— Странно, — сказал дракон.

— Ладно, я пошел за копьем. Никуда не улетай, — сказал Ярослав, спускаясь с постамента. В голове образовалась пустота, в которую периодически залетали странные идеи. Думать над своими действиями не хотелось.

— Меч подойдет? — спросил дракон.

— Подойдет, — решил Ярослав. Где можно найти копье и как ним пользоваться он не знал. У него даже лошади знакомой не было. А незнакомая вряд ли согласится ради него нападать на огромную крылатую рептилию.

Дракон потоптался на своем постаменте, помахал легонько крыльями, вильнул хвостом и рядом с Ярославом из воздуха вывалился меч. Длинный, узкий, слегка изогнутый, немного похожий на растолстевшую японскую катану. Рукоять была в треть клинка, переплетенная разноцветными шнурами, складывающимися в геометрические узоры, в конце свисали три красные кисточки, больше уместные на детской шапке. Клинок точно такого же цвета как дракон, с чуть заметной гравировкой у основания. Приглядевшись Ярослав опознал в гравировке пару драконов стоявших друг напротив друга растопырив крылья.

— Хм, — оценил меч Ярослав. Он только что вспомнил, что с мечом обращаться умеет так же хорошо как и с копьем.

Воспоминание его не остановило. Что ему какое-то воспоминание, когда на кону жизнь. Он схватился двумя руками за рукоять и попытался мечом помахать. Меч в ответ попытался улететь в неведомые дали.

— Тяжелый, зараза. А по виду и не скажешь.

— Ты его неправильно держишь, — заметил дракон.

— Плевать, — сказал Ярослав. — Он мне не нужен. Мне нужно чтобы ты забрал свой камешек.

— Это невозможно, — в который раз повторил дракон.

Ярослав в ответ зарычал, поудобнее перехватил меч и пошел на таран, целясь острием в дракона.

Дракону быть целью не понравилось, он ловко подпрыгнул, позволив парню без ущерба перелететь через постамент, и с грохотом приземлился обратно. С постамента полетела пыль и мелкий мусор. Зрители дружно ахнули, но уходить не стали. Столь интересные представления, да и еще и бесплатно, случаются нечасто.

Мечу Ярослав понравился с первого взгляда. Ничем другим объяснить тот факт, что в процессе падения на землю он ничего себе не отрезал, было невозможно.

— Я Этль, — представился дракон, налюбовавшись на то, как Ярослав, ощупав предварительно опять пострадавшую физиономию, пытался сообразить, как правильно держать меч. Рукоять была слишком длинная. За нее удобно было бы держаться вдвоем, в четыре руки, места для рук хватит. Одному держаться было неудобно, меч все время перевешивало вперед, и он утыкался в брусчатку.

— Ярослав, — пропыхтел в ответ парень.

— Давай, я дам тебе много золота и ты от меня отстанешь. Ты мне мешаешь думать.

— Ха, — сказал Ярослав. — Засунь свое золото знаешь куда? Мертвецам золото ни к чему. А я обязательно стану мертвецом, если не избавлюсь от той гадости, что случайно проглотил.

— Не станешь. Ты не желал, — сказал дракон.

— Так я тебе и поверил! — решил опять покричать Ярослав, меч он держал как косу над обреченной к покосу травой. При этом его немного клонился вправо, в направлении тяжеленного клинка.

— В тебе нет воды! — рявкнул в ответ дракон.

— Зато есть огонь, металл и зеркало!

— Для огня и металла Сердце Огня не смертельно! Просто бесполезно! А зеркало... — дракон запнулся и задумался. — Зеркало мы не учли.

— Ага! — неизвестно чему обрадовался Ярослав. — Кретины хвостатые!

— Почему никто не подумал про зеркало? — удивился вслух дракон.

— Гады огнедышащие!

— Зеркало ведь отражает...

— Ящерицы тупоголовые!

— Если отразить сущность дракона...

— Чучело крылатое!

— ... то получится...

— Птеродактиль недобитый!

— ... владеющий тенью.

Дракон качнулся вперед, опустил голову и, прищурив желтые глаза, уставился в лицо Ярославу.

Парень от неожиданности взмахнул мечем, едва не свалившись на спину, и стукнул дракона плашмя по носу.

Оба удивленно заморгали.

— Ты неправильный, — сказал дракон.

— Я знаю, — не стал спорить Ярослав, о драконью голову было очень удобно опираться.

— Зеркало из кусочков. Неровное. Отражающее во все стороны. Металлическое.

— Об этом уже кое-кто догадался, — счел нужным сообщить Ярослав.

— Тень со всех сторон. Как интересно.

— Интересно?!

— Не беспокойся. Тебе это ничем не грозит. Главное не дроби зеркало.

— Иначе?

— Станешь похож на дракона. Люди перестанут тебя понимать. Это плохо.

— Люди вообще не умеют понимать кого либо.

— Ты ошибаешься.

Дракон стряхнул со своей головы меч, выудил из воздуха толстенную книгу, подул на нее и протянул Ярославу.

— Почитай. Возможно, поймешь. Задатки у тебя есть.

— Почитать?! — Ярослав стал пятиться от постамента. Кончик меча скрежетал по брусчатке, подпрыгивая на неровностях. — Спасибо, я уже начитался! Драконовых сказок, чтоб икалось их создателям.

— Желающие чужого могущества заслуживают на наказание, — миролюбиво произнес дракон. — Иначе мир рухнет.

— Да?! Под тяжестью желаний? Ваши идиотские сказки дети читают.

— Причем здесь дети? — удивился дракон. — Дети не пойдут искать могущество. Искать пойдут маги. Уже ходили, не один раз. Получили то, на что желали обречь остальной мир. Очень действенный метод обучения.

— Ах, обучения...

Значит, они считают себя вправе учить жалких человечков. Наверное, как более древние и разумные существа, не иначе.

Ярослав крепко вцепился в рукоять меча, поднял его над головой и, слегка покачиваясь, пошел к дракону.

Этль полюбовался на него, склонив набок голову, помахал кончиком хвоста, немножко подумал, оценил степень вменяемости, подпрыгнул и взлетел, взметнув над площадью пыль. С сумасшедшими и неуравновешенными магами он предпочитал не связываться.

— Вернись, гад! — заорал вослед Ярослав, прокашлявшись. Он даже мечем немного помахал. Потом тот вырвался из рук и шлепнулся на брусчатку, чудом разминувшись с ногами возмущенно выплясывавшего парня.

Дракон покружил над библиотекой, но возвращаться не стал. Понял, что спокойно подумать ему не позволят.

— Ты все равно вернешься! Ты здесь живешь! Я тебя вижу! Я заставлю тебя со мной поговорить!

Угрозы дракона почему-то не испугали.

— Сволочь черная, — добавил парень, понаблюдав как дракон улетает куда-то в сторону похожих на стекло гор.

С поражением пришлось смириться. Пока. Никуда дракон от библиотеки не денется. Он здешний страж, а к обязанностям стражей драконы относятся очень ответственно.

Ярослав печально вздохнул, поднял с брусчатки толстенный фолиант, пристроил на плече меч и покинул площадь. Задерживать его никто не стал. Даже подошедший патруль в лице двух бравых вояк не рискнул связываться с парнем, не побоявшимся кричать на дракона. Мало ли какая светлая идея посетит его голову в следующее мгновение. Вдруг решит, что в побеге дракона виноваты именно стражи, что дракон представителей патруля стесняется, или налоги не платит. Тем более у него был меч. Да и книга, в крайнем случае, вполне могла сгодиться в качестве оружия. Толстая, с металлическими украшениями на обложке, формата А-4.

— Ярен, что мне с ним делать? Выбросить жалко.

Сонный эльф недоверчиво посмотрел на кончик меча, подрагивающий в районе его живота, перевел взгляд на украшенную грязными разводами и свежими царапинами виноватую физиономию своего ученика и душевно выругался.

— Где ты его взял? — спросил, высказав миру все свои претензии.

— Дракон дал. Чтобы я за копьем не ходил. Наверное, ждать не хотел.

— Зачем тебе копье?

— Ну, не знаю. Обычно на драконов ходят с копьем.

— Ты хочешь убить дракона?! — изумленно спросил Ярен.

— Зачем? Мне нужно было с ним поговорить, — попытался прояснить ситуацию Ярослав. — А он, гад, улетел. Книжку дал и смылся. Сказал почитать. Я просматривал ее по дороге. Ничего здесь про Сердце Огня нет.

— Зачем тебе Сердце Огня?! — рявкнул учитель. Кажется он о своем ученике только что узнал много нового и интересного.

— Мне оно не нужно. В том и проблема. Я его проглотил. Случайно. Боялся потерять.

Эльф выругался еще раз.

— Так что делать с мечом? — спросил Ярослав, убедившись, что советов по поводу драконьих артефактов не последует.

— Ничего. Хороший меч. Тебе подходит. Буду учить обращаться.

— Меня?! — вытаращился на эльфа Ярослав.

— Нет, твою тень. Если дракон его тебе дал, значит, у него были причины и не мне оспаривать решение дракона.

— Я даже не понял как его нужно держать, — попытался возмутиться Ярослав, подозревая, что от уроков обращения с холодным оружием отвертеться не удастся.

— Научишься, — легкомысленно сказал Ярен.

— Мне слишком много лет.

— Какая глупость.

Эльф зевнул.

— Я не хочу, — упрямо сказал Ярослав. Вот только меча и не хватало ему для полного счастья. Еще на какую-то войну погонят.

— Я тоже, — честно сознался эльф. — Но придется. Очень хороший меч. Словно создавался специально для тебя.

— Ненавижу драконов.

Эльф еще раз зевнул и захлопнул дверь перед носом, подыскивающего аргументы для возражений, ученика, давая понять, что тратить драгоценное время на глупые споры не намерен.

— Словно сговорились все, — пожаловался двери Ярослав и ушел.

Ярен он упрямый, уговаривать его бесполезно. Проще найти еще одного дракона и попытаться убедить забрать обратно меч, книгу и Сердце Огня.

Следующим, кого Ярослав решил навестить был Киого. Так как он видел его в последний раз в комнате Ладанэ, туда он и направился. Заодно и зверя заберет.

По дороге встретил нескольких рано проснувшихся личностей. Личности от него шарахались, с восторгом пялились на меч на плече, удивленно на прижатую к боку книгу и сразу куда-то бежали. Ярослав смутно подозревал, что бежали они жаловаться на его очередные чудачества, только не мог сообразить, кому они могут пожаловаться. Ярен отпадал сразу. Эльф жалобы на ученика не принимал принципиально. Табади вроде тоже отмахивался. Остальным не было до Ярослава никакого дела. Они спокойно реагировали на его появления на своих лекциях, отвечали на странные с их точки зрения вопросы и что-то чертили в своих пухлых томах, в которых насколько знал Ярослав было досье на учеников.

Народа в комнате Ладанэ прибавилось. Появилась вездесущая Тами с толстым черно-белым котом на коленях. Парочка незнакомых Ярославу близнецов. Близнецы были темнокожими, черноглазыми и горбоносыми, но при этом почему-то совсем не были похожи на арабов, скорее на хищных птиц. На подоконнике сидел мелкий парень с длинными обвисшими ушами. Парня Ярослав помнил смутно, а вот его уши узнал сразу.

— Всем привет, — сказал Ярослав, изобразив счастливую улыбку.

— Я же говорила, вернется, — сказала Сан, окинув его неодобрительным взглядом.

— Ты точно к дракону ходил? — спросил один из близнецов.

— Точно, — подтвердил Ярослав. — Сволочь он. Меч мне всучил. Зачем мне меч? Я же не умею им пользоваться. Я еще понимаю, книга. Может, что-то умное вычитаю. Но меч... По-моему, меч это несколько слишком.

Близнецы прикипели хищными взглядами к мечу. Остальных больше заинтересовала книга.

— Уложение о народах, — сказала Сан.

— Понятия не имею. Названия здесь нет, — отозвался Ярослав. — По содержанию больше похоже на каталог полукровок, монстров и разных одержимых. Буду читать на ночь. Я всегда после подобных научно-популярных страшилок хорошо сплю.

— Интересно, где дракон его взял? — спросила Сан.

— Достал из воздуха. У меня такое чувство, что именно из воздуха он эту книгу создал. Меч откуда-то притянул, как рыбак рыбу из воды вытащил. А книги до того как он начал вилять хвостом не было, — ответил Ярослав.

— Почему ты так думаешь? — заинтересовалась Сан.

— Я не думаю. Я чувствую. Вижу. Как составляющие в мадаи. Только здесь я вижу все сразу, а в мадаи только то, что готов увидеть. Это из-за того, что я зеркало.

— Меч создан екетами, — сказал один из близнецов. — Екетами не для екета. Странно. По виду эпоха Четвертого Прихода. Они в эти приходы совсем перестают общаться с внешним миром. Не желают никого посвящать в свои проблемы. И вдруг меч выкованный для чужака.

— Для дракона, — сказал Ярослав. — Драконам любые запреты до лампочки.

— Драконы не пользуются мечами. Да и маловат он для дракона, — сказала Сан.

— Какая глупость, — Ярослав даже улыбнулся. — Сан, ты же можешь превратить зарвавшегося ухажера в крысу. Почему же не можешь предположить, что дракон, для которого магия неотъемлемая часть его сущности, может превратиться в кого-то человекообразного? Ты почитай эту книжку. Здесь описываются очень странные существа. В том числе и потомки драконов. Целые рода. Больше всего их среди эльфов, но встречаются и среди екетов и среди людей. Как ты себе представляешь процесс создания ребенка между драконом в его привычном виде и тем же эльфом?

— Яро, такие книги хранятся всего в семи Старших Домах из тридцати двух и они никому не дают их читать, — сказала Сан.

— Ну и зря. Избежали бы множества проблем.

— Даже если они бы давали их читать, это бы не помогло. Такую книгу может прочесть только тот, для кого она предназначена, — вмешался в разговор ушастый парень.

— Уверен? — Ярослав окинул его недоверчивым взглядом.

— Знаю. В доме Черного Знамени читать такую книгу за всю историю его существования смогли только шестеро. Первый создатель дома Аморида Дан. Он был поводком. Держался на грани между демонами Сильха и эльфами Трех Миров. Большинство людей его боялись и ненавидели. Наверное, за то, что при внешности обыкновенного мелкого торговца он мыслил и действовал совсем не как человек. Второй была Даль Котто. Полуэльфка. Бродяжка, подобранная внучкой Аморида. Даль превратила дом в Старший. Ее потомки и сейчас не похожи ни на людей, ни на эльфов. Советники и воины, которым ничего кроме служения избранному господину ненужно. Третья Рей-ка Сотшо. Дар дому Черного Знамени от дома Десяти Молний. Ядовитая змея, которая должна была по их задумке перебить всех обитателей дома. Одержимая. Принявшая чужую душу. Она была маленькая, очень красивая и не хотела ничьей души. У нее не спрашивали. У нее просто хватило сил чтобы выжить после того, как старшие дома Десяти Молний спасая от смерти глупого мальчишку стащившего чужой меч из усыпальницы, заперли в ней мстящего духа. Мальчишка был из их семьи. Рей-ка никому не нужная сирота. Принося дар, они не учли всего двух вещей. Того, что все потомки Аморида умеют понимать демонов, не говоря уже о чужих душах, и того, что Рей-ка найдет книгу. Никто не знает, что она там вычитала, но она смогла держать чужую душу на поводке, спуская ее только тогда, когда ей это было необходимо. Одна из ветвей правящих дома ее потомки. И они тоже умеют держать своих демонов. Четвертым был Тария Дан. Незаконнорожденный. Создатель. Кем был его отец, даже его мама не знала. Случайный ребенок. Дар от богов. Пятая Тавас Ан"такана. Знахарка неясного происхождения. Она просто однажды пришла, и Саташи Котто сказал, что ее нужно принять в дом. Она моя мама. И я тоже могу читать книгу. Не знаю почему. Подозреваю, что Саташи знает, но не скажет, ни за что на свете.

— А твой папа кто? — спросил Ярослав.

— Саташи.

— А с ушами у тебя что?

— Случайно получилось, — парень пожал плечам. Мол, кого такие глупости интересуют? — Неудачно внешность поменял. Хотел быть не похожим на эльфа. Со временем все вернется в норму. Раньше они торчали как у зайца.

— Как тебя полностью зовут? — спросил Ярослав.

— Далени Котто.

— Понятно.

— Что тебе понятно?

— В тебе больше эльфа чем в твоем отце, правда ведь? Правда. Значит и у мамы среди ее предков эльфы были. И твоя мама до сих пор не поняла кто она. Или не смирилась. Поэтому ты можешь читать книгу. Если бы она точно знала, куда и как ей идти, ты бы тоже знал, тебе бы не пришлось учиться понимать себя. Очередные драконьи сказки. Как же они мне надоели. Стараются сохранить разнообразие видов и сгладить все острые углы. Селекционеры.

— Ты тоже можешь читать книгу, — заметил Далени.

— Потому что я идиот, — признался Ярослав. — Сам себе создал проблему. В данный момент я ходячий артефакт, причем артефакт не действующий. Та дрянь, которую я случайно проглотил должна была привлечь водника, пылавшего завистью к огневикам. Она бы его убила. Он умер бы в страшных мучениях другим в назидание. А привлекла меня. Мне было просто интересно.

— Ты что натворил?! — спросил Киого.

— Ничего настолько страшного как мне показалось вначале. Всего лишь научился понимать драконов. Теперь главное не разучиться понимать людей.

— А меч? — спросил близнец.

— Подозреваю, его мне всучили, чтобы поменьше свободного времени осталось. Ярен уже пообещал внести в расписание фехтование. Кстати, как там мой мыш?

— Шахиш, — привычно поправила Сан.

— Шахиш, — согласился Ярослав.

— Спит, — сказала Ладанэ.

— Ладно, пускай поспит. Киого, у меня к тебе есть один вопрос. Почему, когда ты меня лечил, мне не было больно? Когда пытались лечить целители, тоже не было. А когда я попытался сам, то от боли потерял сознание.

— Ты не целитель, — сказал Киого.

— Ладно, спрошу у Ярена, — Ярослав понял, что ничего более внятного от Киого не добьется. Будет твердить как дракон одну фразу и искренне верить, что она все объясняет.

— Подожди, ты хочешь сказать, что сам себя смог вылечить? — первой сообразила Сан.

— Да. Только не спрашивай как. Я сам не могу понять, потому и пришел. Понимаешь, мне было больно, я никак не мог сообразить, на каком свете нахожусь, в голове гудело, я был зол на весь мир и в первую очередь на себя, а тут еще рана на лбу не перестает кровоточить, и кровь все время пытается попасть в глаза. Я тогда не стал искать пути решения своих проблем. Просто захотел, чтобы они исчезли. В первую очередь перестала течь кровь. Потом вспомнил Киого, не как человека, как действие, и повторил это действие. Когда прижал руки ко лбу, меня тряхнуло от боли, и я отключился. Когда очнулся, на моем лице сидел мыш маскирующийся под хомяка, а раны исчезли. Причем все. И на лбу зажила, и на коленях, даже ребра перестали болеть. Я же трогал только лоб. А Киого каждый синяк в отдельности, я точно помню. Не могу понять.

— Ты создатель и зеркало, — сказал Далени.

— А ты шпион своей семейки. И что дальше? — огрызнулся Ярослав. Ему до чертиков надоели всё объясняющие фразы. Ему эти фразы ничего не объясняли.

— Создатели часто делают невероятные вещи, повторить которые никто не может, даже они сами. У них все от настроения зависит. А зеркала, если им не повезет получить еще парочку сущностей вроде твоих огня и металла, вовсе не маги. Они только и могут, что отражать чужие плетения. Отражают очень точно и четко, только оживить не могут, зеркало не стихия и не дух, в нем нет силы. В тебе сила есть, и какая-то ее часть может собой заменить ту, что несет в себе дух целителя. Вот и все. Ничего сложного. Нужно только немного подумать.

Отрекаться от шпионажа в пользу семьи паренек не стал.

— Сколько тебе на самом деле лет? — спросил Ярослав.

— Умный вопрос, но не вовремя, — улыбнулся Далени. — Я старше тебя всего на два года. Задай мне этот вопрос лет через сто. Я буду выглядеть так же, как и сейчас.

— Обязательно задам если доживу.

— Доживешь, — равнодушно пообещал Далени и спрыгнул с подоконника. — Ладно, мне пора. Слушайся своего шахиша. Он дурного не посоветует.

— Будешь доклад строчить?

— Неа. Сообщу, что влиять на тебя не следует. С драконами лучше не ссориться.

— И каким образом ты на меня собирался влиять?

— Я? — удивился Далени. — Что ты, я бы и пытаться не стал. Бесполезное занятие. Сомневаюсь, что это вообще кому-либо по силам. У тебя реакции странные. И природная защита. Разве что личность ломать. Но кому ты будешь нужен в виде безвольной куклы? Только таким дуракам как дом Десяти Молний. Правда, связываться с драконами и они поостерегутся.

— Проваливай, — сказал Ярослав.

— Ты привыкнешь. Все привыкают. Или создашь свой собственный дом. Ты похож на Аморида. Он кстати тоже был создатель. Я не говорил? Спящий, правда. Поводок не может быть магом. Если решишь создавать дом, зови меня.

— Звать?! Иди к дьяволу.

— Ничего, потом поймешь, — пообещал Далени и исчез за дверью.

— Чокнутый, — сказал Ярослав.

— Он серьезно, — сказала Тами. — Он очень хочет тебе помочь. Не понимаю в чем и зачем, но хочет.

— Он защищает свой дом. Яро, ты опасен, — сказала Сан.

— В первую очередь для себя, — добавил Киого.

— Вот и поставили мне диагноз, — обрадовался Ярослав. — Где у вас психов держат?

— Перестань, — твердо сказала Ладанэ. — Мы пытаемся тебе помочь.

— Если вы знаете, чем мне можно помочь, вы умнейшие люди в этом Городе. Помогать мне уже слишком поздно. Я появился на свет с хвостом из проблем, неудач и кретинских идей. Единственный способ мне помочь, отрубить к чертовой матери этот хвост. Только я не уверен, что после этого не сойду с ума. Я к нему привык.

— Ты преувеличиваешь, — сказала Ладанэ.

— Нисколько, — вздохнул Ярослав. — Знала бы ты, во сколько дурацких ситуаций я успел вляпаться, частично из-за неудачного стечения обстоятельств, частично по собственной вине, ты бы удивилась, что я до сих пор жив. Один мой друг говорил, что за мной следом ходит ангельский спецназ и старательно предотвращает летальный исход. Зачем-то я боженьке нужен живым и относительно здоровым.

— Интересный друг, — заметила Сан. Разговор поддержать решила, добрая девушка.

Ярослав улыбнулся.

— Ужасно интересный. Он байкер, программист и администратор интернет-клуба. При этом он подрабатывает летом спасателем, занимается с группой единомышленников изучением катакомб, умеет ковать мечи и металлические детали для решеток и заборов, правда с качеством пока проблемы. Объехал на мотоцикле всю Европу и часть Азии. Исходил пешком с рюкзаком на плечах все нетронутые человеком уголки моей страны. Учит соседских детей дзю-до и помогает сестре выращивать хризантемы. Ему всего тридцать два года. Не представляю, когда он все успел? А он еще и фантастику читает, и философию изучал, самостоятельно, и буддизм. Я ему жутко всегда завидовал и не понимал, почему он со мной возится? С пятнадцати лет возится. С тех пор как подобрал меня с вывихнутой ногой, после неудачного прыжка на скейте.

Ребята, конечно же, большую часть сказанного не поняли. Но вопросов задавать не стали, тактично позволив Ярославу самому разбираться со своими странностями и искать их истоки. Странностей накопилась куча. Чего только стоит тот факт, что у него не возникло никаких проблем с адаптацией в чужом мире, совершенно не похожем на тот, в котором он жил до сих пор. Возможно всему виной книги, которые он периодически одалживал у Ника. Или японские мультфильмы, которые он скупал быстрее, чем успевал смотреть. Не зря говорят, что от них мозги клинит. Или безумное желание раз и навсегда кардинально изменить свою жизнь, преследующее его с восьмого класса. Его тогда назвали идиотом, и популярно объяснили, что навело их на такую мысль. Назвали две девчонки. Одна из них ему на тот момент очень нравилась, она была хорошенькая, в меру умная и всегда улыбалась. Вторая была ее подругой. Она казалась глупой, некрасивой, но умела шутить так, что ей прощали и внешность, и странные высказывания. Он из-за этих девчонок подрался с лучшим другом, который был и больше его, и сильнее. А они не оценили. Потому, что ничего кроме очередной глупости от него не ждали. Никто не ждал и они это прекрасно знали. Они не могли относиться к нему серьезно. Он ведь просто ходячее несчастье. Ни до, ни после его никто и никогда так не унижал. Он не позволял. Он превратил свои неудачи в чудаковатость свойственную гениям и ему почему-то поверили. Хотя ничего гениального в нем не было. Все его идеи и умения появились только благодаря учебе и интересу к различным, бесполезным в мирской жизни предметам. Наверное, тогда он научился быть любопытным.

В хорошенькой и умненькой он довольно быстро разочаровался. Она оказалась самой обычной и очень меркантильной. Упорной, но не знающей, куда свое упорство применить. Совсем не такой, какой казалась. А в ее подругу спустя два года влюбился. Но это уже не имело значения. Он бы ни за что на свете не рискнул ей в этом сознаться. Боялся. Потому, что она была на самом деле очень умна, и обмануть ее своей гениальностью бы не получилось. Он не хотел опять становиться ходячим несчастьем. Ни для кого. Ни ради чего.

И вот он благодаря столь же невезучей девушке как сам попал в мир, в котором ему не нужно притворяться рассеянным гением. Мир, где нашли причину преследующих его неудач. Мир, где никого не удивляет чье-то странное поведение. Мир, где есть место для его умений, безумных идей, где есть учителя способные научить пользоваться тем, что в нем есть, а не тем, что может пригодиться в жизни, и чего ему катастрофически не хватает. Чего ему не хватает? Например, здравого смысла.

В общем, отличный мир. Почему он должен расстраиваться?

Почему ему хочется этот мир возненавидеть?

Почему не получается это сделать?

Почему в данный момент больше всего хочется превратиться в бестолковую дворняжку и тоскливо завыть на луну? На обычную луну. Белую, с чьим-то лицом на поверхности. В этом мире луны нет. И звезд нет. Даже ничейных собак нет. Одни только драконы.

Самое странное, что домой ему не хотелось. Совсем. Даже в гости. Ему никогда там не нравилось.

Но и оставаться здесь тоже не хотелось.

Проще всего в такой ситуации ни о чем не думать. Как всегда.