Мир как перекресток (Нд2)

Ненавижу драконов 2

Мир как перекресток

Шоб вы так жили, как прибедняетесь.

Пожелание жалующемуся на жизнь соседу.

Глава одного из эльфийских Старших Домов развлекался. Уже больше года, но развлечение ему до сих пор так и не наскучило.

Этот эльф всегда любил театр. С удовольствием посещал его во всех мирах, куда его заносила судьба. Если, конечно, театры в тех мирах существовали. Он даже представлениями бродячих актеров не брезговал. И вдруг такой подарок. Великолепная смесь трагедии и комедии прямо дома. В главной роли бывшая жена, когда-то, вероятно, любимая, но на данный момент все хорошие чувства убило раздражение. Ну не может хоть сколько-то умному мужчине нравиться женщина, которая воспринимает его как зависимого от нее глупца и не стесняется это демонстрировать. Отвязаться от этой дамы было очень сложно. Пришлось откупаться, клясться в вечной дружбе и одаривать должностями ее, то ли родственников, то ли фаворитов, то ли внебрачных сыновей. Разбираться он даже не пытался. Единственным, что не давало ему прибить бывшую жену и спрятать труп куда подальше, была дочка. Которую на данный момент одна половина Дома старательно искала, а вторая очень сочувствовала и надеялась, что ее не найдут.

Дочь пропала из охраняемой комнаты, в которой ее закрыла маменька из-за очередного отвергнутого жениха. Утром нашлись свидетели, которые утверждали, что в окно к девушке влез мужчина. Ближе к вечеру к ним присоединились свидетели утверждавшие, что накануне видели младшего сына Гейтена, первого внутренней стражи. Глава дома уже тогда заподозрил, что поиски дочери будут проходить весело и безуспешно. Ни один из сыновей Гейтена глупцом не был, а уж младшенький...

О, этот мальчишка сумел обвести вокруг пальца зажравшийся совет. Сумел сбежать, когда ему решили отомстить. Сумел найти место, где его никто не посмел бы и пальцем тронуть. Сумел не втянуть в свою месть семью. А узнав, что глава Дома вынужден подписать его смертный приговор, чтобы не допустить раскола внутри Дома, сумел поклониться и пообещать не давать повода отцу и главе Дома пожалеть о том, что они ему об этом приговоре сказали первому.

Достойный мальчик.

Время с тех пор тихонько шло. Гейтен так же тихонько избавлял Дом от всех, кто посмел бросить вызов ему, его сыну и даже косвенно его сюзерену. Еще лет двадцать и можно было бы без особого вреда придумать какой-то героический поступок, за который можно будет отменить смертный приговор.

Оказалось, мальчишка успел раньше. Он придумал, как вернуться в родной мир и забрать оттуда свою подружку детства. Еще и имел наглость письменно попросить ее руки у отца, впрочем, ответа ждать не стал.

Вот с тех пор его и ловили. Искали по всему миру, так как ни к одной арке тоннеля он не приближался.

Глава Дома был уверен, что не найдут, мальчик нашел какой-то обходной путь. Поэтому он с удовольствием наблюдал за представлениями, разыгрываемыми бывшей женой и недобитыми врагами Гейтена. Великолепные представления, на самом деле. Все эти личности так боялись, что глава Дома отвлечется от поисков, что обновляли ему память через каждых три дня, им, наверное, казалось, что ненавязчиво.

Хранящий еще одного Старшего Дома ловко и аккуратно перебирал механизм потайной двери ведущей на один из подземных уровней под замком Ахлар. Доверить эту работу он не мог никому. Слишком она важна. Он все еще верил, что спрятанный за этой дверью уровень не пригодится, но надежда таяла с каждым днем. Времени оставалось слишком мало.

Это тяжело, знать, что ничем не можешь помочь сыну. И никто не может. Спасти мальчика сможет только слепая удача, если пожелает. А ей, похоже, делать это не хочется. Обидчивая она дама, все не может простить нелестные высказывания в свой адрес, произнесенные благодаря сладкому вину и желанию казаться чем-то большим, чем он тогда был в глазах хорошенькой девушки. Теперь вот расплачивается.

Осталось слишком мало времени. Меньше года.

А потом уже никто ничего не изменит.

Очень юный дракон, умеющий как никто из его племени, влипать во всякие странные истории притворялся спящим и ждал, пока другой дракон, древний как само время перестанет на него смотреть.

Виноватым он себя не чувствовал. Ничего плохого он не сделал. Ничего лишнего не рассказал. Но все равно, это внимание ему не нравилось.

Вдруг захотят наградить? А награда древних драконов может быть гораздо хуже, чем наказание.

Этот древний дракон был не первым из тех, кто прилетал посмотреть на едва вышедшего из детского возраста сородича. Причина проста, не каждому удается безнаказанно поделиться знаниями и звучанием с человеком, не каждому даже удается встретить на пути человека способного понять и услышать.

Может это просто зависть?

Одно из человеческих чувств, которое было понятно драконам.

Тихая такая зависть. Ведь его вечность уже не пройдет напрасно.

— Зря ты показал путь своему гнезду, — сказал древний дракон, то ли убедившись, что юный сородич не спит, то ли решив, что спит. — Столько драконов в таком молодом мире. Это странно. Такого никогда не было.

Юный дракон даже не вздрогнул.

Обвиняют или не обвиняют не важно. Изменить это они уже не в силах. Наказать не могут. Законов запрещающих приводить свое гнездо в новые миры не существует.

— Любопытство, — произнес древний дракон, кивнув сам себе. — Любопытство.

Часть 1

в которой герой убеждается в том, что у проблем свойство заканчиваться отсутствует как таковое.

— Я не знал, что наш учитель предводитель стольких странных людей.

"Прощайте безрадостный учитель", слова одного из учеников

На данный момент Ярослава утешало только одно. Он не потерял контроль над ситуацией. У него этого контроля не было изначально. Так что удивляться и расстраиваться он не собирался.

— И? — спросил Ярослав.

— Эти старые придурки вместе с учениками отомстили, — обрадовал его Киого. — Они затопили все нижние пещеры. Теперь драконам чтобы достать свое имущество придется выращивать жабры. Или ждать пока само высохнет.

— Ага.

Чему там радуется Киого, Ярослав откровенно не понимал. Может в восторге от величия человеческой мысли? Драконы непочтительно отозвались об экспериментальной дождевой установке. Изобретатели расстроились и с помощью этой установки залили пещеры, в которые драконы стащили какое-то барахло. Очень много барахла. В большинстве своем мечи, доспехи, амулеты. В меньшинстве баночки, скляночки, коробочки. Зачем оно им надо, черт их знает. У Ярослава была безумная теория о том, что во всех вещах, так или иначе находятся части недомертвых драконов, решивших прекратить свое существование, но уточнять и делиться этой теорией с кем-то, желания не было. С драконами и без того проблем больше, чем надо.

Откуда взялись драконы, та еще загадка. Их никто не приглашал, но драконов правила приличия волновали мало. Явились, окрестили созданный Даном горный массив Драконовыми Холмами и объявили его своим новым домом. Дан заслуженно гордился. Горы были его первой попыткой наладить контакт со стихией земли. Силы он, то ли по глупости, то ли с перепуга в свой вызов вбухал столько, что стихия ответила землетрясением, небольшим вулканом и большими горами. А может все дело в том, что этот мир на данном этапе слишком неустойчив и способен меняться по любому поводу. Не столь важно. Хорошо, что в той части материка до прилета драконов никто не жил.

В общем, о драконах Ярослав старался не думать. Живут себе и живут. Ему они не мешали. Жалко, что у них какая-то врожденная страсть задевать водников. Или у водников врожденная страсть задевать драконов? Выяснить с чего все началось, было нереально. Конфликтующие стороны сами этого не знали.

— Давай их заставим заниматься перевозками, — внес неожиданное предложение Киого. — А то поселились и ничего полезного не делают.

— Водников?

— Нет, драконов.

— Иди, заставь, — не стал спорить Ярослав. Ему же надо. Интересно, что или кого он собирается перевозить на драконах? А главное, куда и зачем?

Самым вменяемым человеком, то есть эльфом, в этом мире была Литель, сестра любимого и местами уважаемого учителя. Она единственная делала, что ее просили, и не лезла с дурацкими образчиками инициативы. К сожалению, это ей не помогло. Потому, что вся ее сдержанность, весь здравый смысл и большая часть расчетов разбивались об чужую инициативу. Бедная эльфийка почти два месяца высчитывала, какие животные и где будут лучше всего сочетаться, изучала растения, наличие водоемов, погодные условия и что? Сначала Дан вырастил свой горный массив. Потом явились драконы. Потом кто-то скромный и не желающий заслуженной славы припер где-то около сотни странных грызунов, некую помесь белки и суслика. Эльфийка схватилась за голову, изучила животных неизвестного вида, подобрала для них хищника и засела за очередные расчеты. Через неделю в степи были замечены лошади. Опрос коллектива загадку с их появлением не прояснил, все делали такие честные лица, что Ярослав начал подозревать сговор. После лошадей появилось кошачье семейство. Его принесла Тами. Она долго и печально смотрела на Ярослава, рассказала печальную историю мамы кошки и ее милых деток, пустила слезу и парень согласился, что кошкам здесь будет хорошо. Девушка обрадовалась и отправилась на поиски следующего обездоленного кошачьего семейства. Еще через месяц, когда были замечены мыши, несколько крыс, заяц и даже парочка волков, Литель сдалась, махнула рукой на расчеты и решила населять животный мир экспериментальным путем. В смысле, тащите, что хотите, а я понаблюдаю как, приживется и если что-то пойдет не так, попытаюсь исправить ситуацию.

С разумным населением мира дела обстояли еще хуже.

Разумное население было. И это была катастрофа. Не выгонять же их теперь.

Первыми из разумных появились водники. Четыре старика и толпа разновозрастных и разнополых учеников. Погорельцы-экпериментаторы. Они же лишившиеся своей школы ученые. Они же спасители недобитого дажана в лице Нэймэ.

Вообще, Ярослав сам был виноват. Тот факт, что владетель города не пожелал выделять деньги на реставрацию сгоревшей школы, даже не пообещал их найти в будущем, должен был насторожить. Но, за них просил Нэймэ. Старики опасными не выглядели. Ученики казались веселыми и немного бестолковыми студентами. И он согласился. О чем пожалел уже через три дня.

Надо было сразу поинтересоваться, почему водники не смогли потушить пожар? А еще спросить — как он возник? После этого начинать копать бомбоубежище. Так, на всякий случай. Потому, что водники научившиеся взаимодействовать с огнем, это страшная сила. Страшная и никому неподконтрольная, чаще всего даже им самим.

К счастью следующими появились драконы и веселые старички всю свою энергию направили на них. Некоторое время все было тихо и мирно, драконы и водники пакостили друг другу по мелочам. Кто-то продолжал таскать животных. Возле Драконовых Холмов появилось несколько нерукотворных зданий. Те же водники постарались, наверное, чтобы далеко не бегать. А потом явился Ярен, привел с собой хорошенькую эльфийку и поставил ученика перед фактом, что ему придется выбирать место для города, потому, что скоро тут появится толпа дажанов, около сотни магов и несколько сотен решивших сбежать из земель своей госпожи простых смертных. Мнением Ярослава на счет этих поселенцев никто интересоваться не стал.

Так оно дальше и пошло. Каждый попавший в этот мир, считал своим долгом обогатить его фауну каким-то экзотичным или не очень животным, привести сюда кем-то обиженных знакомых, указать наилучшее место для поселения и записаться в фанклуб либо водников, либо драконов.

Потом, в какой-то из дней, Ярослав узнал о своем мире одну очень интересную вещь. Попасть из него можно было куда угодно, даже большой группой, но только при одном условии. Условие простое и незатейливое. Хоть один человек из этой группы должен был четко представлять, куда они все идут. Попасть в незнакомое место было невозможно. Вот так вот. Решением этой проблемы занялись все, но пока ничего разумнее рисовать пейзажи и платить дажанам, которые успели побывать везде, не придумали. Ярослав подозревал, что ему придется заняться изучением амулетов и изобретать нечто вроде мобильной связи. Идея сама по себе ему нравилась. Главное как-то зафиксировать для мира координаты точек выхода и научить людей пользоваться амулетами, настроенными на эти точки. Но как это сделать, он не представлял. Советоваться пока ни с кем не спешил. Не горит. Тем более в данный момент и без того было чем заняться.

— Киого, зачем тебе драконы? — решил все-таки поинтересоваться Ярослав, видя, что уходить приятель не собирается. Сидит, в окно смотрит.

— Как это зачем? Ты же сам говорил, что нам будет выгодно переправлять контрабанду. Брать за переход немного меньше, чем за вход и выход из арок и желающих куча появится.

— А драконы тут причем?

— Ну, знаешь... Я на эту тему с отцом поговорил, так, теоретически.

— И что он тебе сказал? — заинтересовался Ярослав. Мнение одного из борцов с контрабандистами в Городе знать стоит. У него опыт.

— Он сказал, чтобы я не смел ничего подобного делать, — вздохнув, признался Киого. — Опасно, потому что. Не захотят платить, сообразят, как обходиться без меня и все. Так вот, я подумал и понял, что надо их убедить, что попасть сюда без определенного амулета невозможно, ты же можешь уговорить мир, чтобы так оно и было. Но, тут опять возникает проблема. Амулеты могут попытаться отобрать силой, вот. А если в качестве амулетов представить драконов, число желающих резко сократится.

И улыбнулся, довольный своей гениальностью.

Ярослав пожал плечами. Идея была необычная.

Да, если создавать амулеты для перехода в определенную точку, придется привязывать их к определенным людям, делать что-то, чтобы не могли ни украсть, ни снять с трупа. Касательно трупа, пускай взрываются, чтобы чужое не трогали. Несколько идиотов лишатся рук, остальные станут значительно осторожнее. И личность воспользовавшегося амулетом как-то проверять, мало ли.

Интересно, что-то подобное сделать в принципе возможно?

— Поговори с драконами, — сказал Ярослав. — Кто их знает, может и согласятся. Возят же они кого-то по другим мирам.

— Ладно, попробую, — просиял Киого, а потом резко сменил тему. — Я тут еще девушку спас.

— Какую девушку?!

Вот, хуже всех в этом мире именно Киого. Он вечно спасает каких-то девушек. А что с ними делать потом, думать приходится почему-то Ярославу.

— Красивую.

— Ну, да. Некрасивые тебе на пути не попадаются, не плачут, ни от кого не убегают и не зовут тебя на помощь.

— Ага, — жизнерадостно подтвердил Киого.

— Знаешь что, сам с ней разбирайся. Девай куда хочешь.

— Так ее некуда девать, — обиделся Киого. — Они всей семьей откуда-то ушли и уже с месяц живут в лесу. Может, заберем их сюда? Там их могут найти.

— Забирай, — великодушно разрешил Ярослав. Подумаешь, еще одна сбежавшая семья. Не драконы ведь.

Нужно было в свое время играть в стратегии, может сейчас бы помогло. Свой собственный мир совсем не так весело, как казалось.

Ах, да. Еще надо придумать миру название, пока кто-то не окрестил возвышенно-радужно. Не хватало еще решать проблемы в мире, который называется "Голубая мечта" или "Пристанище обиженных". Этого Ярослав уже не переживет. Застрелится. Из лука.

— Киого, пошли учиться, — уныло предложил Ярослав. — Не хочется мне сегодня никому на глаза попадаться. Пускай сами разбираются со своими дождями, пещерами, ярмарками и количеством розовых белок.

— В Город?

— Да.

— Ладно, пошли. Только сначала заберем семью Каечки.

— Какой еще Каечки?!

— Девушки, которую я спас. Я же тебе говорил. Они же в лесу.

— Ладно, Каечка, так Каечка. Все лучше драконов, которым теперь придется учиться нырять.

Интересно, проблемы в этом, пока безымянном мире когда-нибудь закончатся? Такой ведь хороший мир был, пока жители не появились. Тихий, спокойный, красивый.

К удивлению Ярослява Каечка оказалась обыкновенной девушкой, скорее хорошенькой, чем красивой. Длинные пепельные волосы, заплетенные в косу, серо-зеленые глаза, которые смотрят с испугом и надеждой, курносый нос с веснушками, тоненькая фигурка. Ничего выдающегося.

— Вот, — сказал Киого, махнув в сторону девушки рукой. — Я ехал к арке, выполнив поручение магистра Хите, а она там плакала.

— Возле арки? — удивился Ярослав.

— Нет, в лесу.

Киого на Ярослава посмотрел несколько удивленно, наверное, заподозрил, что издевается. Девушка как-то подозрительно фыркнула. То ли готовилась опять заплакать, то ли пыталась сдержать смешок. Ну, да, девушки переживающие за судьбу родных смеяться не должны, только плакать, пока не попадется какой-то жалостливый иди... то есть рыцарь без страха и упрека готовый помочь.

— Ты выражайся яснее.

Как-то не к месту вспомнилась то ли китайская, то ли японская легенда. Там девица с корзиной яиц пыталась нанять кого-то, кто поможет ей отомстить убийцам брата. Платить она собиралась яйцами из корзины. Как ни странно, помощник нашелся, пожалел хорошенькую девушку. Для него эта история закончилась печально. А девица его похоронила и с чувством выполненного долга отправилась домой.

— Так что там с лесом?

Киого вздохнул.

— С лесом все нормально. Густой, практически непроходимый, еще какая-то нечисть водится. С тракта там лучше вообще не сворачивать.

— Ага, — сказал Ярослав. И кто тут издевается? — Девушка сидела прямо посреди тракта и плакала.

— Нет, это я в кустики полез. Надо мне было. Не мог же я до города терпеть.

— А там девушка. Ты хоть штаны снять не успел?

— Какие штаны? Там какая-то шипящая гадюка была. Огромная. Я ее как увидел, сразу все из головы вылетело. И магистр, и тракт, и причина из-за которой я с этой гадюкой встретился. Интересно, как там моя лошадь? И сумка. В сумке одежда, еда, хорошо хоть документы в кармане.

— Мы говорим о лошади или о девушке? — решил на всякий случай уточнить Ярослав.

Каечка закрыла лицо ладошками и издавала невнятные звуки. Плечи вздрагивали. Вряд ли она там рыдала, с таким то рассказом.

— О девушке. Просто лошадь в лесу осталась. Совсем одна. Вдруг ее кто-то сожрет?

— Так что, идем спасать лошадь?

— Ну, если попадется по дороге, то да, а так семью Каечки.

— Отлично. Так что там было дальше с гадюкой?

— Она за мной побежала!

— Оооо, — протянул Ярослав, воображение у него было живое и красочное. Оно легко нарисовало длинное серо-зеленое нечто с кучей ножек на шарнирах. — Наверное, это была сороконожка.

Киого задумался.

— Может и сороконожка, — не стал спорить он — Я не приглядывался. Вот пасть у нее была большая. И зубы.

— Большие, — сказал Ярослав.

— Да. Огромные. Я как рванул, бегу, слышу, сзади что-то шелестит, наверняка гадюка и тут выбегаю на поляну. А там Каечка. Плачет.

Ярослав потеребил мочку уха и спросил:

— Гадюка куда делась?

— Не знаю. Отстала, наверное.

— У меня еще один, самый последний вопрос. Почему ты привел сюда Каечку и оставил в лесу ее семью? Неужели нельзя было всех сразу забрать?

— Понимаешь, Какечка заблудилась. Она плакала потому, что не могла свою родню найти.

— Ага, — сказал Ярослав.

Интересно, как эту семью теперь искать? Лес там большой, густой, населенный сороконожками. Искать можно до посинения.

— Ты хоть в мир, где потерялась семья Каечки, вернуться сможешь? — задал еще один вопрос Ярослав.

— Конечно, — не шибко уверенно ответил Киого.

— Отлично, — не стал вдаваться в подробности Ярослав. — Теперь иди к драконам и уговаривай кого-то из них нас покатать. Будем высматривать сверху. Ничего умнее лично мне в голову не приходит.

А еще может оказаться, что родственники Каечки предусмотрели и такой вариант, так что сверху место их стоянки рассмотреть еще сложнее, чем с земли. Надеяться на то, что девушка опознает знакомую полянку или дерево тоже не стояло. Хоть бери рупор и кричи над лесом: "Ау! Не бойтесь нас! С нами Каечка! Мы вас спасем!" Или заставить дракона покричать? Если Киого удастся кого-то уговорить на эту авантюру.

Родственники Каечки оказались настоящими партизанами, с воздуха их было заметить не проще, чем с земли. В придачу к этому девушка страдала пространственным кретинизмом. Она даже с понятиями север, юг, запад, восток долго не могла определиться. На небе были тучи и девушка уныло заявила, что пока не увидит солнце, ничего не поймет. Это притом, что с одной стороны были хорошо заметные горы, а с другой за лесом был город.

Поиски партизан закончились тем, что Киого нашел свою лошадь. Дальше пошло легче. Киого через лес ломился, не разбирая дороги, за ним неслось что-то достаточно большое, так что следы этого забега рассмотрел бы кто угодно. Дракона уговорили изображать воздушное прикрытие и эвакуационный вертолет в одном лице. Каечка поклялась, что от поляны, на которой ее нашел Киого, до того места, где прячутся ее родственники недалеко, просто, она не знает в какую сторону идти. И поисковая группа отправилась в путь. Искать приключения на свою голову, как заподозрил Ярослав. Гадюка, она же сороконожка тоже где-то ползает. Наверняка голодная, ведь Киого на обед поймать так и не смогла.

На поляну вышли как-то неожиданно. Вот секунду назад впереди только густой кустарник, слегка примятый Киого и гадюкой, а потом делаешь шаг и оказываешься на поляне.

— Вот тут Каечка плакала, — сразу узнал местность Киого.

— Отлично, — сказал Ярослав. — В смысле, отлично не то, что плакала, а то, что поляна та самая. Куда пойдем дальше?

Киого и Каечка переглянулись и дружно посмотрели на Ярослава, решив переложить проблему из двух больных голов на одну чуть менее больную.

— Понятно.

Идей не было. В лесу Ярослав ориентировался плохо. Ладно бы еще степь. Степь дело привычное, вне зависимости от времени года. Там всегда видно, что происходит вокруг. Издалека можно увидеть похожий на вспенившееся море ковыль, большие желтые свечи цветов растения, название которого Ярослав почему-то запомнить не мог. Наткнуться на остатки знакомых окопов, и по ним сориентироваться с какой стороны балка, а с какой ближайшее село. Еще хорошим ориентиром были темнеющие вдалеке лесопосадки, чайки, которые никогда не улетают далеко от лимана, балка и даже одинокие деревья. А тут что? Ничего не видно ни с одной из сторон. Даже дракон на небе не заметен, пока не пролетит над поляной.

— Давайте разойдемся в разные стороны и попробуем поискать, — предложил Ярослав. — С одной стороны мы пришли, так что у нас есть еще три. Как раз по одной на человека.

Киого и Каечка опять переглянулись, но спорить не стали. Идей лучше этой у них не было. О гадюке почему-то никто не вспомнил, наверное, просто не захотели друг друга пугать.

Ярослав проводил взглядом скрывшихся за кустарниками Каечку и Киого, печально вздохнул и пошел в доставшуюся ему сторону. Ну как пошел? Первые метров двадцать довольно бодро и резво. А потом поляна закончилась, начался лес и Ярослав местами пополз, местами покарабкался, местами протиснулся. Увлекательное, в общем, путешествие. Если родственники Каечки обнаружатся за очередным кустом, они те еще извращенцы. Нормальные люди в таких условиях не живут. Даже эльфы не живут, насколько было известно Ярославу. Среди таких зарослей комфортно себя чувствовать мог только Тарзан. Но он большей частью передвигался по верхнему ярусу своих джунглей. А тут даже лианы не растут. А если бы и росли...

Ярослав грустно посмотрел на кроны деревьев и понял, что там продираться будет не намного легче. Просто к риску застрять между ветками прибавится риск свалиться с дерева.

За спиной что-то зашуршало. Громко зашуршало, настырно. Ветер так не шелестит. Ярослав медленно обернулся и удивленно уставился прямо в громадный выпуклый глаз. От неожиданности парень икнул. К глазу прилагался еще один глаз, чешуйчатое красно-черное тело, длинное и змееподобное, и улыбчивая пасть с набором зубов. Больших зубов. Мысли сразу же поняли, что им тут делать нечего, и пустились в бега. Ноги за ними не успели, ноги стали ватными и задумчивыми, они никак не могли решить, в какую сторону бежать. Зато руки повели себя отчаянно смело. Вместо того, чтобы хвататься за низко нависавшие ветки и тащить тело на дерево, они щелкнули пальцами, почувствовали отзыв где-то далеко и одновременно рядом, подхватили теплые искорки и запустили в направлении пасти два огненных сгустка.

Ярослав икнул еще раз, медленно соображая, что у него впервые получилось почувствовать свой огонь без помощи Ярена. Красно-черное существо громко щелкнуло челюстями, ноги, похоже, восприняли это как выстрел сигнального пистолета и сразу же стартовали.

— Гггадюка, — догадался, о ком рассказывал Киого, Ярослав, перепрыгивая через невысокий куст. — Сороконожка. Куда я бегу?!

Ориентироваться не получилось. Дракона за кронами деревьев видно не было. Может он и летает над головой, но вряд ли способен увидеть, что Ярослава тут сейчас будут кушать. Чтобы сплести сторожевую сеть, способную задержать такое крупное существо, нужно хотя бы ненадолго остановиться. Других разумных идей как назло в голову не приходило. Любая другая идея предполагала, что стоять придется секунд двадцать, как минимум. Сторожевая сеть на этом фоне выглядела предпочтительнее.

— Вот так и харчат великих магов, — сделал поразительное открытие Ярослав. Ему, конечно, до великого еще далеко, но и он не озаботился купить парочку амулетов мгновенного действия с боевыми заклинаниями. Как же, зачем? И сам может о себе позаботиться. Самоуверенный идиот.

Перепрыгнув очередной кустик, Ярослав оказался на знакомой поляне, среди знакомых людей. Предупредить об опасности он не успел, слишком уж быстро передвигался преследователь.

— Гадюка! — узнал старого знакомого Киого.

— Валок! — тоже кого-то узнала Каечка и с распростертыми объятьями бросилась навстречу Ярославу. — Маленький! Нашелся!

Девушка галопом промчалась мимо слегка обалдевшего Ярослава и повисла на красно-черной морде зубастого Валока.

— Ничего себе "маленький", — озвучил мысли Ярослава Киого.

— Это гадюка?! — указал пальцем на красно-черное нечто Ярослав.

— Гадюка, — не шибко уверенно подтвердил Киого.

— Не хочу тебя огорчать, но гадюка, это такая маленькая серая змея! Она ест мышей и жаб, а не магов!

— Валок магов не ест, — пискнула в защиту обожаемого чудовища Каечка.

— Правда? Ты меня успокоила. И кого же он у тебя ест?

Ярослав резко обернулся к девушке, давая Киого время на сравнительный анализ образов "маленькая серая змея" и "огромное красно-черное нечто".

— Ну, как все люди... — совсем неуверенно произнесла девушка, поглаживая страшную морду.

— Хочешь сказать, что это человек?! — искренне удивился Ярослав.

Этому существу только в фильмах ужасов сниматься, в главной роли.

— Он мой брат, — гордо вскинула голову девушка.

— Как-то вы не очень похожи, знаешь ли.

Интересно, эта девушка в детстве головой не ударялась?

— Раньше были похожи, — печально сказала Каечка, погладив ладошкой черную полосу над глазом своего жуткого брата. — А потом он напутал с заклинанием, потратил слишком много внутренней силы и превратился в дракона, потому, что дракона в нем стало больше.

Ярослав задумчиво посмотрел на небо, потом под ноги, потом на ошарашенную физиономию Киого и только после этого опять взглянул на девушку.

— Каечка, — обратился как к маленькому ребенку. — Дракон, это вон та большая, крылатая ящерка. Видишь, летает над нами? Вот. Теперь вспомни, именно на ней мы сюда прилетели. Эта ящерка зеленая, у нее бело-голубой гребень и черная кайма на крыльях. Вспомнила? — Каечка кивнула. — Отлично. Так вот, твой красно-черный брат на дракона не похож. Он даже на желтого вечно ждущего, который околачивается возле академии не похож.

— Так он же не совсем дракон, — наивно похлопав глазами, сказала девушка.

— Не совсем дракон? — переспросил Ярослав.

— Да, — девушка улыбнулась. — Просто, когда он был совсем маленький, а меня вовсе не было, Валок очень сильно заболел. Чуть не умер. А потом к маме подошел какой-то человек и сказал, что Валока можно спасти, если поделиться с ним частью души дракона. У Валока оказалось достаточно огня, чтобы эта часть смогла там жить и помочь выжить ему. Вот так. Только брату нельзя было слишком сильно опустошать внутренний резерв, а он напутал с заклинанием и стал драконом. Я думаю, это не навсегда. Просто нужно подождать, пока внутренний резерв опять наполнится.

— Это тебе Валок сказал?

— Нет, Валок сейчас говорить не может. Это папа сказал. А ему маг.

Интересная семейка.

Ярослав внимательно посмотрел на братца Каечки, но так и не заметил сходства с драконами. Если с кем-то и сравнивать, то только с гусеницей бабочки махаона. Но гусеница как-то милее.

— Ах, да, — опомнился Ярослав. — Почему вы на поляну вернулись?

— Понимаешь, — загадочно произнес Киого. — Мы на нее не возвращались. Точнее не так, мы шли вперед, а вышли сюда. Странно, правда? И мои ветра не видят ничего за этими деревьями. Почему, я не знаю.

Ярослав вспомнил, что он тоже шел вперед и когда пытался убежать от брата Каечки, направление не менял.

— Странно, — согласился он. — Что будем делать?

Киого и Каечка переглянулись. Это у них входит в привычку. Скоро мыслями обмениваться начнут.

— Ясно, вы не знаете. А ты?

Ярослав старательно посмотрел в глаз Валока. В оба глаза смотреть не получалось. Слишком они у него большие.

Красно-черное нечто дернулось.

— Ты не думай, я тебя ни в чем не обвиняю. Просто у меня есть знакомый полосатый грызун. Он тоже любит задавать направление движения. Подозреваю, именно это ты и сделал сначала с Киого, теперь со мной. Вопрос в том, зачем оно тебе нужно? Ладно, Киого ты мог гнать на помощь любимой сестре. А я тебе зачем? Коллекцию магов собираешь?

Брат Каечки завозился, приминая задней частью кусты и, кажется, печально вздохнул.

— Нет, я тебя не понимаю, — был вынужден признать Ярослав. — С мышом общаться как-то проще. Кстати, ты не знаешь, с какой стороны этой поляны находятся твои родственники? Нам бы направление задать, а там, возможно, дойдем. Думаю, спрашивать, почему мы на нее вернулись, бесполезно. Объяснить ты не сможешь, даже если знаешь.

Валок аккуратно оттолкнул сестру головой. Сообразительная девушка сразу отбежала и с умилением понаблюдала за тем, как ее брат пытается развернуться, не задевая деревья. Получалось у него не очень. Настолько не очень, что Ярославу захотелось его подтолкнуть, как забуксовавшую машину. Это был даже не слон в посудной лавке, это был танк в музее. Парня стало жалко.

Наконец, акробатический номер со сменой направления движения удался и Валок медленно и торжественно пополз в неизвестность.

— Наверное, нам нужно идти за ним, — догадался Киого.

И они пошли. Поползли, переваливаясь через примятые Валоком кусты. Об удобстве спутников он совсем не думал. Наверное, боялся потерять направление.

Ходили недолго. Учитывая все превратности пути, идти там было метров сто, вряд ли больше. Но эти сто метров Ярослав возненавидел и понял, что вряд ли полюбит когда-то лес. Степь, она лучше, ровнее и под ногами надежнее.

Семья Каечки Ярослава не разочаровала. Сначала они дружно облепили маленького Валока, потом столь же дружно поругали притихшую девушку, после этого заметили незнакомых парней и попытались спрятаться в самодельных, сплетенных из растущих тут кустов и наломанных где-то гибких веток, домиках. Реакция, прелесть. Хорошо, что у них оружия при себе не было. Наверняка бы попытались напасть, не слушая воплей Каечки.

— Киого, ты всерьез считаешь, что нам необходимо тащить этих ненормальных в мой мир?

Киого почесал затылок и задумчиво изрек:

— Придется. Тут они одичают и пропадут.

Заботливый какой, ты смотри.

— Мне начинает казаться, что драконы не самое плохое из того, что могло со мной случиться.

Дальше было еще веселей. Увидев спасательного дракона, спалившего четыре дерева, чтобы приземлиться, мама Каечки шлепнулась в обморок, а папенька откопал где-то нечто отдаленно напоминающее топор первобытных людей, вооружился ним и, потрясая, пошел добывать шкуру дракона. Ярослав залюбовался. Очень не хватало барабана, огромного костра и завываний безумного шамана, вдохновляющего папеньку на подвиг во славу предков. Каечка чуть не охрипла от криков. Из кустистых домиков с любопытством выглянуло несколько человек. Увидели дракона, сравнили его габариты с габаритами незнакомых парней и, приняв какое-то одним им ведомое решение, пошли прятаться за спины незнакомцев.

Успокоить папеньку так легко не получилось. Наверное, всю жизнь мечтал убить дракона. Ярослав его в чем-то даже понимал.

— Все не совсем так, как сказала моя дочь, — заявил папенька Каечки, проникновенно глядя в глаза Ярославу.

— Не совсем? — переспросил Ярослав. Надо же было что-то сказать, как-то подтолкнуть к дальнейшему рассказу. Пока мысли этого человека не перескочили на что-то другое и не понеслись по очередным кочкам и буеракам подсознания.

Папенька у Каечки был буйный. Отбирали первобытный топор у него всей компанией, даже жена подключилась, как только пришла в сознание и сообразила, что нападать дракон не будет. Потом пришлось этого психа уговаривать покинуть ненадежное убежище в лесу и пойти следом за Киого. Шаг в шаг, не отрывая от него взгляд. Иначе переход не получится.

Недоверчивый мужик, с больным самолюбием. Принимать чужую помощь он очень не любил.

— Мой сын не умирал. Физически. Умирал его разум. Ребенок по глупости полез на старое кладбище и решил исследовать один из склепов. А там была магическая защита. Мерзкая такая, сжигающая мозг.

— Понятно, — сказал Ярослав. О такой защите он знал. Ее и сейчас применяли, еще и вывешивали предупреждения, что в данном месте она есть. Что-то вроде сакрального "Не входи, убьет!". Предупреждения помогали не всегда, находились умники считающие, что их это не касается. Некоторые даже умудрялись эту защиту обойти. А иногда в нее вляпывались по глупости, или с перепоя, иногда даже сами владельцы этой защиты. Наверное, поэтому она и не получила широкого распространения.

— У нас не было выхода. Это был единственный способ спасти мальчику разум. Либо сын не способный ничего понять, вероятно, не способный даже самостоятельно есть. Либо сын, носящий в себе частицу души дракона.

Ярослав кивнул. Выбор безрадостный. Либо овощ, либо ходячий тайник для драконов, тайник, который эту часть дракона, так или иначе, передаст своим детям, всем без исключения.

— Мы согласились. Мальчик выздоровел. Потом у него проявилась связь с огнем и Абул Калатей, один из магов нашего города, согласился взять его в ученики. Кто же знал, что этого ребенка поход на кладбище так ничему и не научил? То, во что он превратился — результат попытки создать что-то, на что у него на данный момент не хватало ни умений, ни опыта, ни способности пропускать через себя стихию.

— Этль сказал, что как только у него восстановятся связи с огнем и составляющими сути, к нему вернется первоначальный облик. Сейчас он даже не дракон, просто воплощение огня. С полгода еще подождать придется, — попытался утешить родителя Ярослав.

— Черный дракон? Да, я слышал. Абул то же самое говорил, только он не знал, как долго придется ждать, — родитель вздохнул и попытался расковырять обивку кресла в котором сидел. — Облик сына меня мало беспокоит. Я же знал, что он уже не совсем человек и случиться с ним может что угодно. Тем более это временно. Гораздо больше меня беспокоит реакция людей. Наши соседи, которые знали мальчика всю жизнь, которым он помогал, к которым приводил друзей, учеников лекарей, чтобы те дали бесплатную консультацию — стоит ли платить золотом целителям или можно обойтись помощью знахарки... Они попытались его убить. Объявили чудовищем, обвинили в каких-то надуманных злодеяниях и попытались убить. А когда не получилось, нажаловались владетелю и тот с радостью выслал отряд для захвата "неизвестного вида нечисти". Хорошо, Абул предупредил. Нашему владетелю срочно понадобилось что-то для запугивания соседа и он счел, что мой мальчик подойдет. Подойдет, — мужчина горько усмехнулся. — Испугались бы несколько раз, а потом отправили войска на борьбу с нечистью. Или дажанов наняли. Мой мальчик просто бы не дожил до того момента, когда снова бы стал человеком.

— Поэтому вы решили спрятаться в лесу?

— Да. Пока связи у Валока не восстановятся. А потом мы хотели поселиться где-то подальше от родного города. Сын маг, хоть и недоученный. Дочка, жена и мама поделки разные из проволоки и полудрагоценных камней делали. Красивые поделки, их очень быстро раскупали. Я с братьями и племянниками неплохие кузнецы. Не пропадем.

Оптимистичный такой. А если бы владетель не успокоился и продолжал искать сбежавшую от него семью? Тех же дажанов нанял?

Ярослав вздохнул и улыбнулся.

— Ладно, можете жить тут. Здесь и драконы есть, которые по поводу сына проконсультируют, и кузнецы пригодятся, и на любую ярмарку можно попасть, когда захотите что-то продать. С продуктами, правда, пока напряженка, их приходится самостоятельно покупать в других мирах. Склады и прочие хранилища на данный момент никому не интересны. Деньги в ходу любые.

— Ты местный владетель? — мужчина удивленно вытаращился на Ярослава, похоже, настолько молодые владетели ему до сих пор не попадались.

— Хуже, — мрачно сказал парень. — Я местный хозяин мира.

Каечкин папа о чем-то подумал, провел рукой по лицу и задал совсем уж неожиданный вопрос:

— Так ты бог?

— Я?!

— Хозяином целого мира может быть только бог его сотворивший, — убежденно и как-то заученно произнес мужчина.

— Об этом я не подумал, — признался Ярослав. — Но к счастью я не бог. Просто недоучившийся маг. Ничем не лучше вашего сына. Всей разницы, я учусь в престижном заведении и направление у меня несколько нестандартное.

Каечкин папа ошалело осмотрел комнату и задал следующий вопрос:

— Почему же ты тогда хозяин этого мира?

— Я захотел, чтобы он был и он появился.

Прозвучало загадочно и непонятно. Еще бы хрустальный шар для антуража и можно начинать предсказывать будущее.

— Не понимаю, — признался мужчина.

— Я, если честно, тоже. Но приходится мириться с тем, что есть.

Мужчина покачал головой. Потом подумал и опять покачал, потом еще немножко подумал... Он так и ушел, покачивая головой. Его представления об устройстве мира, похоже, претерпели кардинальные изменения и не в лучшую сторону. Но отказываться жить в безымянном мире, хозяин которого мальчишка не старше его сына, он не стал. Здесь его семью владетель искать не станет. И конкуренции в кузнечном деле на данный момент не наблюдается. Не плохой мир на самом деле. А то, что населения пока мало, это дело исправимое.

Городок постепенно рос. Строились дома, какие-то подсобные помещения, даже нечто среднее между тюрьмой и вытрезвителем успели соорудить. Где люди брали материалы, Ярослав не спрашивал. Закупали где-то, где они дешевле и тащили в мир. Заготовкой заниматься никто не хотел, у всех были занятия интереснее. Один толстенький дядечка даже пиво варил, вкусное и уже полгода старательно выбирал место, где будет расти его особый сорт хмеля.

Дома в необычном городке были разнообразные. Люди пришли из разных миров, представления об эстетике у каждого было свое, помощь магов позволяла развернуться фантазии во всю ширь, чем они и пользовались. Были тут и медового цвета уютные домики с черепичной крышей, и довольно мрачные сооружения из серого камня, и деревянные избушки, и двухэтажные коробки с плоской крышей. Ярославу, как самому главному человеку и несчастному, которому приходится изображать судью и переговорщика в одном лице, не интересуясь его мнением, выстроили нечто отдаленно напоминавшее замок. Нечто было большое, почти пустое, гулкое, зато светлое, стройное и с островерхими башенками. В принципе, даже красиво. А уюта можно будет добавить с помощью мебели, ковров и разных безделушек. Когда время будет. Да и построить новый дом никогда не поздно. А этот можно будет отдать на растерзание муниципалитету, когда он появится. Или какой-то гильдии. В общем, избавиться от дома не сложно, было бы желание.

Ярослав выглянул в окно и увидел во дворе красно-черного Валока, валявшегося под деревом и притворявшегося то ли мертвым, то ли шлангом. На него охотилась стайка бесстрашных детей с деревянными мечами, они собрались в кружок и обсуждали стратегию захвата невиданного чудища в плен. Обеспокоенные мамочки им в этом деле не мешали. То ли пока не знали, какую новую игрушку нашли себе их чада, то ли привыкли, что Ярослав с компанией тащит сюда, что ни попади и уверовали, что ничего опасного он не притащит. А если и притащит, то сразу же посадит в клетку.

Кажется, Этль говорил: "Не дроби зеркало". Интересно, если осколков станет слишком много, он тоже превратится в такого же недодракона? Только в отличие от братца Каечки, навсегда. Или в его случае произойдет что-то еще менее приятное?

С кем бы поговорить на эту тему?

Этль молчит и делает вид, что не понимает, о чем его спрашивают. Ярен, похоже, и сам не знает. Табади? Табади спрашивать бесполезно. Он хуже драконов. Недоговаривать, не опускаясь до лжи, он умеет столь же филигранно, еще и улыбается при этом. Больше кандидатов вроде не было.

Может в библиотеку сходить?

— Эй, Киого! — заорал Ярослав, выглянув за дверь. — Быстро сюда! Мы возвращаемся в академию, пока ты не надумал еще кого-нибудь спасать! Мой лимит на спасательные операции на сегодня исчерпан, так что в случае чего пойдешь сам!

В комнате Ярослава поджидали двое. Полосатый грызун бегал кругами по столу. Все еще слегка ушастый Далени нахальнейшим образом сидел на кровати.

— Хм, — сказал Ярослав.

— У тебя проблемы. Большие, — поспешил его обрадовать Далени.

— Ага.

Проблемы у Ярослава не заканчивались уже почти два года, так что ничего нового ушастый шпион не сказал.

— Тебя не интересует, какие именно?

— Нет.

— Ну и зря. Там тебя Сато поджидает. Несколько вопросов задать хочет. Как ты ему собираешься врать?

— Никак, ему врать бесполезно.

— И тебе даже не интересно, о чем он тебя собирается спрашивать?

Ярославу было интересно. Но признаваться в этом мелкому шпиону он не собирался. Сам скажет. У этого парня неуемная страсть к плохим новостям. Он их откуда-то узнает, а потом идет и радует людей, которых эти новости касаются.

— Ну ладно. Сам скажу. Проблема касается твоего пропавшего учителя. Он ведь должен быть на родной планете, его там до сих пор ловят, так ведь? Но при этом кого-то очень похожего видели в других мирах.

— Думаешь, внешность каждого отдельного эльфа столь индивидуальна, что их нельзя попутать друг с другом?

А и вправду, интересно.

— Я не думаю, я горю то, что успел подслушать. А еще, у некоторых преподавателей сложилось впечатление, что Ярен до сих пор продолжает тебя учить, они там даже как-то это доказали.

— Я в библиотеке читаю и лекции дракона слушаю.

— Ага. А еще ты непонятным образом умудряешься исчезать из Города. Это отследили.

— Может мне дракон помогает? — спросил у самого себя Ярослав.

— Может и помогает. И таскает тебя к Ярену. Следовательно, ты знаешь, где он находится.

— А он меня с завязанными глазами таскает. Заносит в темную незнакомую комнату и ждет снаружи. Окон в комнате нет.

— Ну, меня ты почти убедил. Теперь иди и убеди высокую комиссию во главе с Сато. Если сможешь. Они очень недоверчивы.

Издевается, или нет? С этим парнем ничего понять нельзя. Ярослав внимательно посмотрел Далени в глаза и проникновенным тоном попросил:

— Слушай, сделай одолжение, уйди. Мне сегодня неохота тебя развлекать. Настроение неподходящее.

Далени пожал плечами, мол, как лучше хотел, и послушно ушел. Через окно.

— Что будем делать? — спросил Ярослав у шахиша, проследив, как небольшая фигурка покидает территорию громадных лопухов. — Прятаться в комнате глупо и бессмысленно. В случае крайней нужды силой вытащат, только опозорюсь. Сказать им, где находится Ярен? А где находится Ярен? В мире, название которого я не знаю, нет у этого мира названия. И у города названия нет. И попал я туда не через тоннель. А как я попал? А фиг его знает, я ничего подобного пока не изучал, объяснить при всем желании не смогу. Не будут же они меня пытать. Или будут? Главное, чтобы не наткнулись на нужные вопросы. Или, пошли они... У меня, что, других дел нет? Схожу в библиотеку, почитаю про разделение души дракона. Вдруг там что-то есть по этой теме.

Полосатый грызун громко и неуважительно фыркнул.

— Да, ты прав, нужно было сразу туда идти, а не в эту комнату. Но проблема в том, что я больше не способен сидеть в своем недозамке. Они мне надоели. Все. С такими идиотскими проблемами лезут. Как им объяснить, что я не разбираюсь в земледелии и животноводстве? И где взять человека, который разбирается? Ты не знаешь?

Шахиш качнул усами.

— Вот, и я не знаю. И куда можно сбежать из замка кроме Города тоже не знаю. Куда бы я ни пошел, везде выясняется, что меня там никто не ждет. А жить в библиотеке, знаешь ли, довольно странно и наверняка неуютно. Ярену хорошо. Женился на своей эльфийке, вырастил дерево и дом в одном лице, теперь только и осталось родить сына. Точнее, поспособствовать его рождению. И вообще. Почему высокая комиссия во главе с Сато, не додумались, например, задать несколько вопросов Литель? Она же сестра Ярена. Ближайший родственник. Ее первую должны были заподозрить в укрывательстве похитителя эльфиек. Побоялись что пошлет? Или просто откажется отвечать? А заставить ответить они ее не смогут. А меня, значит, смогут. Я человек маленький, даром, что создатель. Семьи готовой стать на мою защиту у меня нет. Начинаю понимать, за что Ярен так не любит Сато.

На самом деле пойти прятаться, можно было к дажанам. Эти маги-наемники почему-то воспылали к Ярославу любовью и уважением. Причем все сразу. Наверное, понравилась возможность проделывать свои не совсем законные делишки в обход тоннеля. Так что спрячут просто из благодарности и желания заверить в своей дружелюбности. Но это на крайний случай. Дажаны ведь тоже не выдержат и попробуют его уговорить решить несколько назревающих проблем.

— Знаешь, я понял одну вещь. Мне нужны министры. Где бы их взять, а?

Шахиш пофыркал. То ли рассказывал где, то ли просто ругался.

На самом деле, министры не плохая идея. Найти человека, или не человека, который разбирается в том же сельском хозяйстве и пускай решает возникающие проблемы. Земли выделяет. Об экологии заботится. Сорта подбирает. Не бесплатно, конечно. Да и с экономикой давно пора что-то делать. В экономике Ярослав разбирался не больше, чем в зерновых культурах, хорошо, хоть Сан иногда помогает. Очень умная и разносторонне развитая девушка, как оказалось. Может ей и предложить должность министра финасов?

В дверь постучали.

Ярослав посмотрел на мыша. Шахиш в ответ задумчиво покачал усами. Вряд ли там кто-то свой. Свои, обычно, сопровождают стук воплями, или вламываются без стука.

— Уходим дворами, — решил Ярослав.

Вечно бегать вряд ли получится, но оттягивать неприятный разговор пока возможно никто не запрещал.

Лопухи под окном встретили Ярослава как родного. Мягко покачались, подбросили поближе к стене и почти не мешали покидать их территорию. Шахиш на плече материализовался только после того, как лопухи были пройдены. Наверное, не верил в акробатические способности хозяина. Ярослав тоже не верил. Батуты ему всегда не нравились, он им тоже. А чем лопухи отличаются от батутов, помимо происхождения он пока не улавливал.

Путь к библиотеке ничем не огорчил. То ли никому не пришло в голову, что Ярослав может пожелать почитать, то ли вообще не пытались его ловить. Кто их знает? Сато человек загадочный, логика у него какая-то особенная, своя, ни на что не похожая. Кто там еще решил задать несколько вопросов по поводу любимого учителя, Ярослав не знал, но подозревал, что от видящего суть они не сильно отличаются. Нормальные люди эльфов ловить не будут. В лучшем случае позволят заняться ловлей на своей территории какому-то эльфийскому дому. Пускай сами между собой разбираются. В худшем, вообще сделают вид, что понятия не имеют, чего от них хотят эльфы. Да и ловить Ярена на территории Города? Это очень странно и неожиданно. Город нейтральная территория. Потому и нейтральная, что никто не рискует прибрать его к рукам, зная, что в этом случае против него ополчатся все кому не лень. Пытаться навредить здесь эльфу, получившему в Городе что-то вроде политического убежища не очень умно на самом деле. А если не ловить и не вредить, то смысл задавать вопросы? Или они надеются, что смогут поймать Ярена там, где он сейчас находится? Непонятно как-то.

Есть еще одна возможность. Жители мира без названия. Они ведь разные. Они ходят по ярмаркам и мирам, продают свою продукцию, в том числе и бледно-розовые камешки, найденные в одной из пещер Драконовых Холмов. Не в драконьей пещере, эта пещера оказалась для драконов маловата. Камешки были дорогими, раз двадцати семи проданных хватило на закупку продуктов для такой прорвы народа. Ими могли заинтересоваться. Или кто-то просто проболтался о том, где он живет. Обмывал удачную покупку-продажу и не вовремя похвастался.

Да что угодно могло произойти.

Вообще, долго скрывать целый мир по любому не получится.

А вот что с этим можно сделать не знал даже Ярен. Конечно, никто лишний в мир без названия в ближайшие сто пятьдесят лет не попадет. Только по приглашению жителей и только без злых намерений. Ярослав очень четко сформулировал это пожелание и имел возможность убедиться, что оно подействовало.

Хотя, может и попадет. Попытку разведать, что там, в неизвестности находится, вряд ли мир сочтет чем-то злым. Так что шпионов скоро будет... Даже больше, чем в Академии Разума. Если их уже нет.

Ярослав представил толпы шпионов пытающихся понять, куда они попали и что с этим теперь делать. Бродят потеряно, наблюдают за военными действиями драконов и водников-ученых. А ночами размышляют, какая будет реакция у начальства после того, как они опишут все происходящее.

Бедные шпионы.

С другой стороны, а что великие Ветвей Разума могут сделать? Попытаться отобрать мир у хозяина? Это еще никому не удавалось. Ловить самого Ярослава вообще бесполезно. Ему даже не надо настраиваться на знакомые места в своем мире. Достаточно захотеть там оказаться и сделать движение, любое, не обязательно шаг. Эвакуация, да.

А ведь принимать вассальные клятвы и заключать договора принято при большом скоплении народа. Чтобы все видели, что свою судьбу в руки стоящего выше вручают добровольно. Добровольно, конечно, понятие относительное, но не настолько, чтобы прошел номер с невменяемым, избитым вручающим.

И драконы проследят. Им в мире без названия жить нравится, не смотря на наличие полоумных водников-ученых.

Ярослав хмыкнул и улыбнулся. Почему-то раньше ему это в голову не приходило. А если так, то, что великим Ветвей Разума остается? Правильно, попытаться взять на понт, как говорил сосед дядя Валера. Напугать и заставить, пока мальчишка не понял, что именно попало ему в руки. К их великому сожалению — поздно. Мальчишка только что сообразил. Теперь им придется договариваться по-хорошему. Или не договариваться. Как сами захотят. Да и нужен ли им этот мир? У них что, своих проблем не хватает?

Еще есть Табади со своей теорией о разрушительной мести пластов реальности. Вряд ли он молчать станет в случае чего.

А если попытаются захватить заложников?

Тогда, наверное, придется пугать тех, кто захватил. Ведь из мира без названия можно попасть куда угодно. Главное знать куда. А найти человека, который побывал, например, в недоступном простым смертном замке, не так и сложно. Там тоже есть слуги, у них родственники, туда заходят курьеры и пробираются воры. Так что, в крайнем случае, кто-то найдется. Было бы желание. Средств на подкуп точно хватит. Камешков в той пещере много. На самой поверхности. А закончатся на поверхности, обязательно найдутся добытчики согласные поковыряться в горной породе. Может там и еще что-то ценное есть. Не алмазы, конечно, но все же.

Отличная теория. Лишь бы ее не пришлось применять на практике. Практики эта теория может не пережить.

И да, с миром, у которого пока что нет названия, назревает та же проблема, что и с Городом. Если кто-то из великих получит в свои руки новый мир, хрупкое равновесие полетит в тартарары. Потерять можно гораздо больше, чем приобрести, особенно, если пытаешься заполучить кота в мешке. А кому оно надо?

— Нужно придумать для мира название, — решил Ярослав, стоя перед лестницей у парадного входа в библиотеку. — А то точно поименуют так, что без смеха и не вспомнишь.

Библиотекари на этот раз присутствовали на рабочем месте. Чего от них хотел Ярослав эти, без сомнения умные люди, понять не смогли. Может он слишком путано объяснял, может погода была такая, магнитные бури там, атмосферное давление низкое, не важно. Разговор с библиотеками закончился тем, что ему показали полки с книгами о драконах и попросили поискать самостоятельно. Только аккуратно и без шума. А они пока пойдут, помогут посетителям, которые знают, чего хотят.

— Нужно было взять с собой Нэймэ, — понял Ярослав. — В книгах он разбирается.

Поле для раскопок впечатляло. Три высоких и длинных шкафа, сверху донизу забитых книгами. Ярослав прикинул, что если начнет просматривать все книги подряд, закончит месяца через два-три. Это если не есть, не спать и просматривать не читая. А если читать, то здесь его и похоронят. Может, даже памятник воздвигнут, как самому читающему человеку во всех мирах.

— Мыш, ты случайно не знаешь, какая именно книга мне нужна? — спросил Ярослав, особо ни на что не надеясь.

Шахиш посмотрел на хозяина точно так же, как на него совсем недавно смотрели работники библиотеки. С непониманием и жалостью.

— Значит, не знаешь, — понял Ярослав. — Ладно, начнем сначала.

Он присел перед ближайшим шкафом и взял с самой нижней полки самую крайнюю книгу. Раскрыл, изучил несколько страниц и закрыл. Взял следующую, повторил операции. Потом еще одну. Примерно на книге двадцатой он понял, что ему нужно либо забыть о драконовой душе, либо идти к Ладанэ и просить ее обучить его еще нескольким языкам. Желательно нескольким десяткам языков. Или сотням? Вон сколько книг. А может и тысячам, если вспомнить, сколько существует известных миров. В которых может и говорят на всеобщем, но это вовсе не значит, что других языков у них нет. Десяткам тысяч. Или сотням.

Не одолев и четверти выбранной полки, Ярослав окончательно убедился, что прийти в библиотеку было не лучшей идеей. На знакомом языке попалось всего несколько книг, да и те были либо печально знакомыми сказками, либо бредом каких-то сумасшедших.

— Знаешь, Мыш, на Земле есть одно очень умное растение. Оно знает все на свете, к нему за справками отсылают с любыми вопросами. Чем более глупый или сложный вопрос, тем охотнее отсылают. Хрен оно называется. Может нам к нему сходить и поспрашивать? Эффект будет тот же, что от разглядывания этих книг. Ответ мы не узнаем, но времени наверняка потратим меньше.

Шахиш пофыркал. Может, посмеялся? Не может же этот мелкий грызун все время ругаться и критиковать умственные способности хозяина.

— Наверное, проще поговорить с Этлем. Вдруг на него что-то снизойдет и он перестанет притворяться, что не понимает, чего я от него хочу.

Или пообщаться с высшими силами. На них тоже что-то может снизойти. Или они могут снизойти. Там уж как повезет.

Ярослав красочно представил себя возле костра, с бубном, в окружении обкурившихся почитателей. Потом к костру вышел Киого, представился великим шаманом и предложил свой репертуар на выбор. Ярославу сразу понравился призыв предков. Вдруг попадутся умные люди, смогут что-то посоветовать. Всем остальным понравилась возможность задать парочку вопросов ветру.

— Знаешь, Мыш, я тут понял одну вещь. Нам срочно нужно найти человека побывавшего на Шкатулке и уговорить его туда вернуться. В сопровождении Киого. Уверен, нашему шаману нужен учитель. Потому, что если он начнет экспериментировать со своими ветрами в нашем мире, добром это не кончится, и изменением ландшафта на отдельно взятой территории мы не отделаемся.

Шахиш качнул усами.

— Ты тоже так думаешь? Ну и отлично. Значит у нас впереди два срочных дела. Первое — попытаться вытянуть из Этля хоть какие-то сведения. Не нравится мне история с Валоком. Второе — найти проводника на Шкатулку. Есть еще третье — старательно избегать Сато. Но тут уж от нас мало что зависит. А жаль.

Поболтав с грызуном, Ярослав все-таки досмотрел книги на полке и убедился, что первое впечатление было верно. Придется учить языки. И надеяться, что кроме сказок и бреда там будет что-то стоящее. На что надежды мало. Или допрашивать дракона. Опять. Веселя народ и выставляя себя идиотом. Надеяться на позитивный результат здесь тоже не приходилось.

Если логически подумать, ничем знание о возможном будущем не поможет. И без того понятно, что ничего хорошего не произойдет. А подробности? Без них прожить можно. Но не хочется. Лучше знать, к чему готовиться.

Глупо, наверное.

Этль нашелся на постаменте. Застыл в красивой позе и притворялся статуей. Жалко, что невидимость выключить забыл.

— Эй, дракон, — тихонько позвал Ярослав, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания.

Ноль эмоций.

— Этль, поговорить нужно.

— Ну чего тебе еще от меня надо? — устало спросил дракон.

— Подробности.

— Какие подробности?

— Понимаешь, мы сегодня, благодаря Киого, занимались спасением одной очень оригинальной семейки. Жутко оригинальной. Они в лесу партизан изображали, от владетеля прятались. Знаешь, почему?

— Нет. И знать не хочу.

— Ничего страшного. Я все равно расскажу. В состав этой интересной семейки входит парень, начинающий маг. В нем проблема и заключается. Он сейчас выглядит как огромная красно-черная гусеница. Толстая и короткая. Страшная. А выглядит он так потому, что в нем живет частица души дракона. Парню с помощью этой частицы умиравший разум когда-то спасли. А теперь он что-то не то наплел, перенапрягся и превратился в чудище. Знаешь, меня его пример что-то не вдохновил. Поэтому мне необходимо знать что случится, если я раздроблю свое зеркало.

— В красно-черное чудище ты не превратишься, — равнодушно сказал дракон. Рассказанная история его ни капельки не впечатлила.

— А во что я превращусь?

Дракон хмыкнул, изобразил клыкастую улыбку и наклонился к Ярославу с таким выражением на морде, словно впервые увидел.

— Какой любопытный человечек. Будущее желает знать. Возможное будущее. Или невозможное.

— Ты на вопрос отвечать будешь?

— Тебе незачем знать.

— Ах, незачем...

Интриган чешуйчатый. Нравится ему наблюдать за метаниями человечков. Ему это кажется занятным.

Интересно, что будет с драконом, если подергать за его драгоценные составляющие? Дан в обморок свалился, а он человек, теоретически он мог даже не заметить обрыва нескольких составляющих сразу. Максимум неуютно себя бы чувствовал, да и то вряд ли. Дан не настолько чувствительный. Повалялся бы в обмороке, пока организм перестраивается, очнулся, удивился и пошел дальше. А вот у дракона так получится? Особенно у молодого? К ним даже чужие составляющие могут приклеиться и это проблема. А обрыв своей составляющей во что выльется?

Любопытно.

— Почему человечек улыбается? — спросил Этль, склонив голову на бок.

— Сейчас узнаешь, — мрачно пообещал Ярослав.

Считается, что рассмотреть дракона в мадаи совершенно невозможно. Что у них есть какая-то загадочная защита, граница, маскирующая составляющая и еще много чего странного, загадочного и необъяснимого. Ярослав же абсолютно точно знал, что ничего у них нет. Они просто умудряются сливаться с окружающим миром. Драконы не тревожат составляющие мира, поэтому ничем среди них не выделяются, не привлекают к себе внимания. Всего лишь. На них можно смотреть в упор и не понять, на что смотришь. В общем, искать дракона в мадаи бесполезно. Чтобы его там найти, нужно знать, что ищешь. А Ярослав знал. Именно этого дракона он сумел однажды заметить, значит, получится еще раз.

Вот он. Пушистые водоросли, солнечные лучи и тончайшие, невесомые нити, яркие и темные. За что бы его схватить? Может за вон ту широкую ленту?

— Ты что делаешь? — забеспокоился дракон.

— Охочусь, — сказал человек и двумя руками схватил текучую ленту, словно она была скользкой рыбешкой, вытянутой из воды.

Дракон застыл в нелепой позе и, кажется, перестал дышать.

Составляющая не сопротивлялась. Гладенькая, неуловимо похожая на воду, казалось, дерни ее сильнее и она рассыплется миллиардами брызг. Соленых брызг. Словно морская волна, разбившаяся об пирс.

— Интересно, что будет, если я ее разорву? — спросил Ярослав. Он непонятным образом почувствовал прохладный ветер на лице, услышал шелест волн, перекатывающих мелкие камешки и осколки от раковин мидий, и соленые брызги на губах, мелкие-мелкие, почти неощущаемые.

— Что будет? — туповато переспросил дракон. — Все что угодно. Если она свернется в кольцо, тогда я стану миром в мире. Нет, не так, я исчезну для этого мира. Я буду сам в себе, все остальное больше никогда со мной не соприкоснется. Если она разлетится осколками и станет подобием зеркала, то для меня все исчезнет, я навсегда застыну в пустоте в окружении осколков отражающих несуществующий живой мир. Если... Не знаю я, что может еще случиться. Но обратно она у меня вряд ли срастется. Слишком мало шансов. Лучше отпусти ее. Исправить ты ничего не сможешь.

Исправить. Он думает, что после всех издевательств с его стороны захочется что-то исправлять? Может он и прав, но в данный момент это почти не имеет значения.

— Отпустить? — прозвучало ехидно и насмешливо. — Обязательно отпущу, но не раньше, чем ты ответишь на мой вопрос.

— Ты же теряешь энергию. Скоро в обморок упадешь. Вдруг мою составляющую за собой потянешь.

Испуганный дракон. Какое интересное зрелище, оказывается. Глаза широко открыты, крылья мелко подрагивают, словно не знают, на что решиться.

— Значит, отвечать придется быстро. Что со мной случится, если я раздроблю зеркало?

— Ничего! — взвыл дракон. — Тупой мальчишка. Тебе же говорили, что ты перестанешь понимать людей. Изменится не твое тело, а разум! Как изменится, я не знаю. Никто не знает. Все будет зависеть от граней, а какими они будут, предугадать невозможно. Перед тобой сейчас столько дорог, что никто не рискнет угадывать твое будущее. Ни один разум не выдержит такого количества информации.

— Понятно, — сказал Ярослав, разжав пальцы.

Оказывается, драконы тоже не все знают. По крайней мере, молодые.

Понятней ему на самом деле не стало, но дробить зеркало хотелось еще меньше, чем перед этим. Знать бы еще, как этого дробления избежать.

Дракон вздохнул. Повилял хвостом, а потом загадочно произнес:

— Ты зря тут стоишь. Зря потратил столько сил на то, чтобы узнать то, что тебе и так известно.

— Почему? — спросил Ярослав.

Не привлечь внимание к постаменту и невидимому дракону опять не получилось. Занимательный разговор увлеченно слушали не меньше десятка человек. Завтра по Городу расползутся очередные нелепые слухи.

— Девочка. Создатель. Ей угрожает опасность. Город слышит. И я чувствую. Угроза. Злые намерения. Решительность. Желание получить то, что им не принадлежит. Любой ценой получить.

Девочка-создатель?

Мысли медленно ворочались, как стеклышки в калейдоскопе, складывались в какие-то нелепые узоры.

Создатель.

В Городе сейчас только два создателя, Ярена ведь нет. А девушка до сих пор была только одна. Ладанэ.

Ладанэ?

— Ладанэ угрожает опасность?! — дошло до Ярослава.

— Да, — подозрительно довольно улыбнувшись, подтвердил дракон.

— Давно?

— Они только что пришли.

— Кто они?

— Не знаю. Их много.

Много. В Городе. Опасны для Ладанэ. Кто бы это мог быть?

Да кто угодно! Если вспомнить скольких претенденток на руку и сердце Ярослава разогнала Сан при помощи репутации своей семьи и прибавить к этому милые законы родного мира Ладанэ... Дело труба. Ее же даже спрашивать не обязательно. Успеешь жениться, не важно, с согласия невесты или без такового, папаше придется признать брак состоявшимся и передать все права на дочку мужу последней. Словно она вещь какая-то. Да, дорогая и любимая, но лишенная права принимать за себя решения. Дурацкий мир.

Прогрессивный папаша Ладанэ пока позволяет ей играться в самостоятельное принятие решений. Но это только пока. Решит, что дочка в девках засиделась и поставит перед фактом срочного выбора будущего мужа среди предложенных кандидатов. В лучшем случае. Может сразу притащить одну кандидатуру и сообщить, что свадьба завтра. А еще этот старый самоуверенный аристократ удивляется, что самостоятельные служанки, лишенные родительского покровительства не спешат замуж. Потому и не спешат, что самостоятельными они будут оставаться ровно до того момента, как зайдут в храм богини Мирры.

— Где Ладанэ сейчас? — спросил Ярослав у дракона.

— Не знаю, — ухмыльнулся дракон. Довольный, гад. Мстит, что ли? — Ты теряешь время. Его все меньше и меньше. Желаешь дождаться того момента, когда любые твои действия станут бессмысленны?

— Проклятье! Отдохнул от решения проблем, называется!

Самым вероятным местом, где следовало искать Ладанэ, была академия. Жалко, что она такая большая. Обыскивать можно несколько недель. Но ведь другого выхода нет, начинать с чего-то надо.

Приняв решение, Ярослав сорвался с места и побежал в академию. В женское крыло общежития. Занятий вроде у девчонок нет, вдруг сидят по комнатам, к экзаменам готовятся? Верилось в это мало. На свете немного студентов способных готовиться к экзаменам заранее. Вымирающий вид. Давно и упорно вымирающий. Может уже и вымерший.

Влетев на площадку перед общежитием, Ярослав вспомнил про свой меч и понял, что лишним он точно не будет. Заодно засунул в карман сонного шахиша, успевшего вернуться в комнату. Когда именно он сбежал, Ярослав не помнил. Зачем ему грызун в кармане, понимал смутно. Крутилась какая-то невнятная мысль, не больше. Потом он помчался к девушкам, перепрыгивая через ступеньки, провожаемый очень удивленными взглядами.

Ладанэ и Тами отсутствовали. Зато Сан оказалась на месте.

— Где Ладанэ?! — с порога заорал Ярослав.

Сан оторвалась от чтения и одарила парня рассеянным взглядом.

— Не знаю, — равнодушно пожала плечами и вернулась к чтению. К чтению тоненькой книжечки в розово-цветочной обложке, украшенной полуобнаженным красавчиком, страстно обнимавшим девицу, обряженную в нечто прозрачное и сползающее со всех мало-мальски интересных мест.

Она что, дамские романы читает? Сан?

— Ей опасность угрожает. Мне дракон сказал.

— Ей всегда опасность угрожает, — не впечатлилась Сан. — Такой она человек. Вечно что-то сотворит, а потом сама удивляется.

— Ээээ... — в чем-то Сан права, но вряд ли в этом случае. — Что ты вообще тут делаешь?

— Пытаюсь понять Тами, — девушка тряхнула книгой. — Она вчера полночи над этим чтивом рыдала.

— И как?

— Не понимаю, — призналась Сан. — Глупо все как-то и предсказуемо.

— Ага.

— Так что там с Ладанэ? — спросила Сан, отложив книгу в сторону.

— Не знаю. Дракон сказал, что в Город пришли. Кто пришел, неясно, но их много и они опасны для Ладанэ.

— Понятно... — загадочно протянула Сан. — Я, кажется, знаю, кто пришел.

— Кто?

— Диакада. Наверняка они. Только эти безумцы рискнут похищать ученицу из Города. Были прецеденты. Но они опять не учли один крошечный фактик.

— Какой?

— Пока Ладанэ под защитой Города, она живет по законам именно Города, а не родного мира. Так что мы в своем праве.

— В смысле?

— В смысле, сейчас ловим кого-то из учителей, ссылаемся на дракона и требуем выставить стражу, способную опознать Ладанэ у всех арок тоннеля. Никуда наши похитители отсюда не денутся, даже если жреца Мирры с собой притащили. Законы Города не дают права жрецам заключать браки без согласия невесты.

— Ты меня утешила.

— Ага, утешила. Важно другое. Нужно найти Ладанэ раньше, чем похитители поймут, во что опять вляпались при попытке заполучить в свои руки козырь, способный повлиять на расклад в приближенных к Старшим Малых Домах. Отреагировать могут как угодно. У тебя есть идеи?

— Нет.

— Жаль. Ты подумай. А я пока учителей поищу.

— А если это не они? Не Дикака, или как их там?

— Значит, такие же вооруженные до зубов придурки, уверенные, что фавор у Старшего Дома сможет их в случае чего защитить. Ищи Ладанэ. А я с учителями поговорю.

И усвистела.

Ярослав пожал плечами, вышел в коридор и начал методично стучаться в девчачьи комнаты, надеясь, что Ладанэ сидит у кого-то в гостях. Зря надеялся. Только время потерял. Обстукивать мужскую часть общежития вообще не имело смысла. Ладанэ, как приличной девушке из средневеково-патриархального мира там делать нечего. Она даже к Киого в гости ходит изредка, во избежание неприятных сплетен.

Может побегать по коридорам и позвать? Прохожих поспрашивать, вдруг кто-то видел? Или...

— Мыш! Ты Ладанэ найти можешь?!

Грызун был извлечен из кармана. Ярослав потыкал в него пальцем, подбросил на ладони и, убедившись, что шахиш проснулся, повторил вопрос:

— Можешь Ладанэ найти?

Находил же он как-то потерпевших блондинов и Сойно в образе горного чудища. Чем Ладанэ хуже?

Грызун душераздирающе зевнул, фыркнул, внимательно посмотрел на хозяина и развернулся на ладони хвостом к нему.

— Нам идти в ту сторону, да?

Грызун оглянулся и кажется, кивнул.

— Ну ладно.

Разве есть выбор?

Грызун исправно изображал стрелку компаса. Ярослав бежал. Сначала по длинным и извилистым коридорам академии, потом через тренировочную площадку, напрямик, привлекая к себе нездоровое внимание. После этого пришлось лезть через забор и нестись по городу, распугивая прохожих. В итоге он оказался на какой-то неприятно-серой улочке, заканчивающейся тупиком украшенным горой всевозможного хлама.

— Здесь?

Ярослав удивленно оглянулся, нашел глазами низенькую дверцу, легко терявшуюся на фоне мусора горой возвышавшегося возле деревянной стены, и неуверенно пошел к ней. Грызун не возражал. Он стал столбиком и уставился на дверь так, словно ждал, что из-за нее вот-вот выскочит кто-то большой и страшный.

Дверь оказалась заперта. Ярослав немного подумал, решил, что в том случае если Ладанэ за дверью не окажется, заплатит за ремонт и моральный ущерб, и попытался призвать свой огонь. Вдохновляющего фактора вроде очередного воплощения Валока поблизости не было. Огонь попытки его звать игнорировал. Пришлось воспользоваться мечом. Три удара и часть толстых, но изъеденных древоточцами досок величественно рухнула куда-то в темноту за дверью. Ярослав поспешно скользнул следом, пока охранники не опомнились.

Охранников за дверью, кстати, не было. Там была узкая металлическая лестница, ведущая вверх, потом еще одна дверь и, наконец, кухня небогатого постоялого двора, пропахшая подгоревшим маслом и чесноком. Кроме запахов на кухне обретался толстый мужик в переднике не первой свежести, девица, моющая тарелки и рыжая кошка, увлеченно гонявшая по полу какой-то красно-белый овощ. А может и фрукт.

— Здрасти, — вежливо сказал Ярослав, уверенно направляясь к выходу из кухни.

Его проводили заинтересованными взглядами, а потом пофигистично вернулись к своим делам. Удивительно спокойные люди.

Мыш привел Ярослава к очередной двери, на третьем этаже постоялого двора, и немного пофыркал.

— Здесь, значит, — расшифровал фырканье парень. — Стучать будем?

Шахиш опять фыркнул и покачал усами.

— Ну, да. Вежливость прежде всего, — согласился Ярослав.

Он постучал. Три раза стукнул по двери, прислушался к возне за ней и печально вздохнул.

— Не открывают, видишь же. Придется воспользоваться универсальной отмычкой.

Против отмычки шахиш не возражал. Он с видимым интересом понаблюдал за тем, как хозяин разносит очередную дверь, после чего испарился в неизвестном направлении, явно предчувствуя неприятности.

В комнате Ярослава уже ждали. Два хмурых типа с арбалетами и Ладанэ с надеждой во взоре. Типов и арбалеты Ярослав обезвредил с помощью очередного сторожевого плетения, чувствуя себя при этом ни на что большее не способным неудачником. С выпущенными навстречу болтами легко разминулся, скользнув влево. А потом бросился к Ладанэ.

Девушка радостно визжать и вешаться на шею почему-то не спешила. Даже после того, как Ярослав распутал веревку, намотанную ей на руки, и вытащил кляп.

— Яро, сейчас сюда придут маги, сильные, — первым делом сказала Ладанэ.

— Ага, — отозвался парень, пытаясь установить ее на дрожащие ноги. Проще было забросить на плечо и транспортировать в таком виде, но почему-то не хотелось. Невежливо это будет.

— Они за едой пошли!

— Отлично.

Ярослав хлопнул себя по лбу и взял девушку на руки. Куда-нибудь да донесет. Главное со ступенек не навернуться.

И тут пришли обещанные маги. Четверо. Двое с подносами, двое с мечами наголо. Рефлексы сработали быстрее разума. Ладанэ пискнув, шлепнулась в кресло. Остатки двери, повинуясь пинку ногой, смели в коридор одного из подоносоносцев. Второй радостно ткнулся лицом в еду на подносе и прилег отдохнуть. Устал, наверное. Носители мечей удивленно смотрели на обломки в своих руках. Кажется, такой реакции на свое появление ребята не ожидали. Пока они не осознали происходящее, Ярослав смастерил еще несколько сторожевых плетений, забросил Ладанэ на плечо и предпринял попытку бегства. Неудачную.

Перед носом пролетел арбалетный болт. Второй застрял в стене над головой. От третьего Ярослав спрятался за первой попавшейся дверью. Кто там стрелял и сколько стрелков, рассмотреть парень не успел.

— Ладанэ, их много? — спросил Ярослав, установив девушку на ноги.

— Больше двадцати, — тоненьким голоском произнесла Ладанэ.

— Отлично. У нас, похоже, есть только один выход. Идем в мой мир. И плевать, что по этому поводу будут думать твои похитители. Пускай самостоятельно придумывают способ нашего бегства. Может, мы в окно вылезли.

Ярослав посмотрел в окно и понял, что этот вариант вряд ли кому-то в голову придет. Третий этаж. Внизу каменная мостовая и заборчик украшенный пиками, с которым разминуться может и не получиться.

— Идем.

— Ага.

Ладанэ кивнула. Пошатнулась и протянула руку, чтобы схватить Ярослава за ладонь. Сама она, похоже, сосредоточиться на образе мира без названия не могла. Да и вид у нее был какой-то заторможенный. Может ее чем-то опоили?

В дверь забарабанили, похоже, ногами. Потом несколько раз стукнули чем-то тяжелым, наверное, заменителем тарана. Ярослав шагнул к девушке, и тут здание трактира вздрогнуло и натужно заскрипело. Ладанэ шлепнулась на пол. Окно распахнулось, впуская в комнату ветер, несущий с собой пыль и мелкий мусор. Здание начало трещать и раскачиваться.

— Твою ж... — неосторожно открыл рот Ярослав, пытаясь рассмотреть Ладанэ среди пылевых завихрений.

Потом он кашлял. Потом, после очередного подозрительного скрипа получил частью потолка по голове и на некоторое время выпал из реальности. Потом куда-то полз, совершенно случайно наткнувшись на сжавшуюся в комок девушку. Объяснить Ладанэ жестами, что отсюда пора убираться не получалось, она всхлипывала и ни на что не реагировала. Тащить за собой было рискованно. Чтобы попасть в мир без названия, лучше более или менее понимать, что ты куда-то идешь. Были прецеденты, когда пытались протащить за собой нетрезвого друга, а протаскивали рукав, за который этого друга тянули. Хорошо, что не руку. Легче пронести человека без сознания. Но бить девушку по голове Ярослав себя заставить не мог. Бросить ее здесь тем более. Даже для того, чтобы сбегать за каким-то вырубающим дажанским зельем. Вернуться вряд ли получится.

Здание трещало и вибрировало. Раскачивалось. Пока, судя по ощущениям, не взлетело.

Ладанэ взвизгнула и боднула головой Ярослава в живот, пытаясь влезть ему под куртку. Парень прижал девушку к себе и с каким-то мазохистским удовольствием стал наблюдать за тем, как постепенно исчезают в неизвестности куски стен, потолка, как улетает в расширившееся окно шкаф. Попутно удивлялся, что сжавшуюся на полу парочку ураган почему-то не спешит выволочь на улицу. Словно, его кто-то попросил обойтись с ними понежнее.

Кто-то.

Кто-то способный разговаривать с ветрами.

Киого.

Очень хотелось ругаться.

Кретин! Ни один нормальный человек до такого не додумается.

Ураган уверенно разобрал трактир на доски, немного погудел, словно жаловался на шамана-самоучку, аккуратно опустил Ярослава и Ладанэ, вместе с куском пола, на чью-то клумбу и принялся демонстрировать им все, что успел в себя втянуть. Где-то вверху проносились куски чего-то. Один раз Ярослав заметил небольшое, почти целое строение, возможно собачю будку, для очень крупной породы. Мелькали мелкие предметы, цветные бумажки. Колыхались остатки цветов на клумбе и ветви дерева, которому не повезло расти рядом. Ладанэ плакала. Ярослав мысленно костерил на все лады начинающего шамана, исполнившего таки заветную мечту, призвавшего ветер.

Сколько они так просидели Ярослав впоследствии вспомнить не мог. Ему казалось, что целую вечность. Ветер понемногу успокаивался. Ронял крупные предметы. Швырялся мелкими. Подвывал, рассказывая о своей незавидной судьбе. Пока не растворился в появившемся непонятно откуда тумане.

А потом пришел Сато и все стало еще хуже. Поначалу.

Ярослав опять оказался в знакомой комнате. Сидел в знакомом кресле, правда, на этот раз не один.

Ладанэ все еще цеплялась за Ярослава и время от времени глупо хихикала. Ушедший пятнадцать минут назад целитель уверял, что это временно и пройдет сразу же, как организм очистится от алхимического аналога расслабляющего зелья. Ярослав, если честно, сомневался. После встречи с ураганом ему тоже хотелось хихикать и за кого-то цепляться.

Убедившись, что девушка ничего на данный момент понять не способна, а пытаться ее оттащить проблематично, Сато и компания решили приступить к допросу в ее присутствии. В данный момент они подозрительно рассматривали Ярослава и думали над вопросами.

Компания у Сато подобралась престранная. Первым, кого увидел Ярослав, был немолодой дажан, который сразу же ушел, отговорившись какой-то ерундой. Трое были неприметными личностями, с цепкими взглядами. Именно так Ярослав представлял работников спецслужб, отвечающих за безопасность и выявление врагов народа. Пятеро были эльфами. Надменными. С брезгливо поджатыми губами. Совершенно не похожими на того же Ярена.

— Ты знаешь, зачем мы тебя искали? — решил приступить к допросу Сато, наверное, сообразил, что другого кандидата на эту почетную роль не будет. Он выступает в качестве детектора лжи, ему и вопросы задавать.

— Догадываюсь.

Ярослав изобразил улыбку. Пускай думают, что он готов к сотрудничеству.

Сато хмыкнул. Недоверчивый, какой.

— Где сейчас находится твой учитель — эльф Ярен Сильхе.

А сколько торжественности, словно на заседании суда свидетеля опрашивает.

— В мире без названия, — совершенно честно ответил Ярослав, расплываясь в широченной улыбке.

Эльфы неуверенно переглянулись и уставились на Сато. Тот в ответ пожал плечами.

— Этот мир так называется?

— Без понятия, — легко отмахнулся Ярослав. — Если его как-то называют, я не в курсе.

Сато глубоко вдохнул. Следующий вопрос звучал несколько неуверенно.

— В этом мире есть какие-то достопримечательности?

— Да сколько угодно.

— Какие именно?

Ярослав немного подумал, перебрал в уме все, что с некоторой натяжкой можно было считать достопримечательностями и жизнерадостно начал перечислять, загибая пальцы:

— Поселение драконов, ненормальные водники-ученые, рукотворные горы, город без названия, невиданное сочетание животных на отдельно взятой территории, пиво, красно-черная гадюка, кузнец с каменным топором, замок в котором никто не живет, пустыня с красным песком, розовые белки жрущие морковку, даже архитектура. Подождите, сейчас еще что-то вспомню.

— Достаточно, — попросила одна из неприметных личностей.

Ярослав кивнул и стал ждать следующего вопроса.

— Как попасть в этот мир?

Какие они предсказуемые, оказывается.

— Не через тоннель, точно. А как, да черт его знает. Не разбираюсь я в этом. Идешь, идешь, бац и мир.

Сато неуверенно оглянулся на свою компанию. Ярослав ему не лгал, но понятнее от этого не становилось.

— Ты можешь нас туда отвести? — спросил один из эльфов таким тоном, что Ярославу захотелось добавить "Жалкий человечишка".

— Нет.

Парень решительно мотнул головой и уставился на Сато. Ну их, этих эльфов, понятно, почему Ярен не горит желанием с ними общаться. А мир их не пустит, у них на физиономии написано, что Ярена они хотят живьем закопать.

— Девушка с ним? — заговорил еще один эльф.

— Какая девушка? С кем? — тоном примерного ученика уточнил Ярослав. — Девушек там много. И желающих с ними пообщаться тоже.

— Эльфийка, которую похитил Ярен Сильхе, — несколько раздраженно уточнил Сато. Ненадолго же его выдержки хватило.

— С ним. Как только поженились, друг от друга почти не отходят.

Эльфы дружно захлопали глазами и удивленно вытаращились на неприметных личностей.

— Как поженились?

— А я знаю? Я в эльфячьих обрядах не разбираюсь. Наверняка к какому-то божеству ходили. Потом еще, то дурацкое дерево выращивали. С цветочками. Синими. Нормальных домов им мало. Обязательно нужно было растить посреди города этот баобаб. Его там и не хватало для полного счастья.

— Ситишкен посреди города! — бурно среагировал один из эльфов. — Теперь мы их точно найдем!

— А вы что, комитет по разводам? — спросил Ярослав. Не нравились ему эти эльфы.

На него не обратили внимания. Эльфы что-то радостно залопотали на своем языке. Наверняка делили шкуру неубитого Ярена. Неприметные личности чинно отошли в сторонку и тоже начали что-то обсуждать. Сато остался в гордом одиночестве.

— Теперь поговорим об урагане, — тоном, не обещавшим ничего хорошего, продолжил допрос видящий суть.

— О, — сказал Ярослав. — Ураган, это очень сильный ветер. Он валит деревья и срывает крыши. Еще бывает торнадо, он круче и зрелищней. Однажды он даже целый дом с девочкой и собакой непонятно куда унес. Там была желтая дорога, чучело без мозгов, железный дровосек и трусливый лев. Еще там был великий волшебник, оказавшийся впоследствии великим мошенником. А потом появился тип, наделавший деревянных солдат, и пошел завоевывать мир. И желтый туман был. И подземные короли. В общем, кого там только не было. Даже инопланетяне, кажется, прилетали. Возможно, даже, на тарелках, хотя в этом я не уверен.

Сато начал краснеть.

— Так вот, девочка с собакой, дровосеком, чучелом и львам пошли по желтой дороге, просить помощи у волшебника и мошенника в одном лице. Девочка домой хотела, чучелу нужны были мозги, дровосеку сердце, льву храбрость, а у собаки никто ничего не спрашивал. Чуть не забыл, перед этим девочка, та еще малолетняя садистка, убила ведьму и украла ее туфли. Представляете, какой размерчик был у ребенка, если ей пришлись впору лапти взрослой тетки? Сестра тетки обиделась и решила отобрать семейное имущество. Обезьян летающих где-то взяла. Да, кстати, торнадо вызвала погибшая во цвете лет сестричка, ума не приложу зачем. Может удочерить кого-то хотелось? Жила одна, без мужа и детей. Одиноким немолодым женщинам, живущим в антисанитарных условиях, ребенка из детдома не дадут, вот и пришлось выкручиваться. Но дело не в том. Самое интересное началось, когда они пришли в город мошенника, прикидывающегося волшебником. Им там очки раздали. С зелеными стеклами. Ни за что не догадаетесь, зачем.

— Молчать! — рявкнул Сато так, что эльфы умолкли и ошарашено на него вытаращились, а Ладанэ опять попыталась залезть под куртку. — Какие еще очки! Я тебя спрашивая о том урагане, который разнес трактир и повредил половину улицы!

— Ах, об этом, — обрадовался Ярослав. — Сейчас расскажу. Разговаривал я тут с драконом об особенностях граней и влиянии их на будущее. И тут он говорит, точно как Киого: "Девушка в беде!". Ну, я хватаю ноги в руки и бегу в общагу, а там Сан читает романы и проводит бесплатные лекции об особенностях национального интриганства в отдельно взятых Домах.

Эльфы подошли поближе, им, наверное, тоже стало интересно. Лицо Сато стало пятнистым и он заскрипел зубами.

Язык Ярослава молол сам по себе. Парень не задумывался о том, что говорит, главное не врать, остальное в этой ситуации не важно.

— Выслушав лекцию, я вспомнил о своем грызуне и смог уговорить его поработать компасом. Так я и нашел Ладанэ в том самом трактире, в этом самом состоянии, в котором она пребывает до сих пор. Плохо вы работаете, многоуважаемый кем-то, видящий суть. Девушек у вас из-под носа пачками похищают, а вас интересуют только беглые эльфы и ураганы.

— С похитителями мы потом разберемся, — проскрежетал Сато. — Откуда взялся ураган?

— Без понятия. Может из глубины души, может из другого измерения, я его точно не звал. Так вот. Нашел я Ладанэ, а там куча магов с арбалетами. Они стреляют, я бегу, девушка на плече болтается. Хорошо, что та комната была открыта. В общем, забаррикадироваться я не успел, да и нечем там было баррикадироваться. Если бы не ветер, пришлось бы нам из той комнаты бежать. А там третий этаж, и заборчик с пиками внизу. Плохо вы господин видящий работаете. А если бы нас убили...

— Хватит нести чушь! Ураган откуда взялся?!

— Давайте будем считать, что из параллельного измерения. Вот не знаю я, где это место находится физически и как они там все помещаются. Или вы думаете, что целый ураган поместится в человеческом теле?

Что там думал Сато по поводу параллельных измерений, осталось неизвестным. В комнату вернулся немолодой дажан и привел с собой древнего старика, судя по комбинезону, тоже дажана.

Неприметные личности дружно попытались слиться со стеной. Сато начал бледнеть, возвращая себе нормальный цвет лица. Правда, вовремя он остановиться не смог и довольно скоро бледностью мог поспорить с побелкой потолка. Эльфы как-то не шибко уверенно переглянулись и отошли за спину бледного представителя местной власти.

Следом за парочкой дажанов в комнату вошла Сан, волоком таща за собой Киого. За ними появился угрюмый Табади и аккуратно просочилась Тами, с очередной кошкой в объятьях. У кошки наверняка была печальная судьба, и не было дома. Дажан, который помоложе, открыл окно и к теплой компании, набившейся в небольшую комнату присоединилась голова Этля, тело благоразумно осталось снаружи.

— Уважаемый Теиден, вам первому слово, — торжественно произнес дракон, подмигнув Ярославу и полностью игнорируя компанию Сато.

Старик дажан величественно кивнул, подошел вплотную к Сато и эльфам, и не менее торжественно, чем дракон произнес:

— Больше года назад с этим мальчиком, — кивок в сторону ничего не понимающего Ярослава, — была заключена сделка об охране. Собрание семей приняло решение о заключении этой сделки. Я, единый судья и старейший народа, выступил в качестве парламентера и озвучил условия сделки. Ярослав, ученик Ярена, принял условия и согласился платить. Теперь, с прискорбием вынужден вам сообщить, что любая попытка навредить вовремя и достойно оплачивающему нашу охрану клиенту, будет расценена как вызов нашему мастерству. Следовательно, мы оставляем за собой право принять этот вызов и действовать соответственно. Единственное, что я могу гарантировать в этих условиях, выжившие среди бросивших нам вызов будут, но их будет немного и их семьи на ближайшую сотню лет потеряют право обращаться к моему народу. Я все сказал.

Старик поклонился и отошел. Сато вытаращился на Ярослава как на привидение.

— Сан ади Мулар, ваше слово, — сказал дракон.

Девушка улыбнулась. Кровожадно улыбнулась.

— С прискорбием вынуждена вам сообщить, — повторила она слова дажана, подойдя вплотную к Сато. — Что если с Ладанэ, за безопасность которой во время учебы в академии вы отвечаете своим именем и репутацией, еще раз случится что-то вроде этого нелепого похищения, я брошу вам вызов. Так как считаю, что вы не достойны занимаемой должности. Это первое. Теперь второе. С еще большим прискорбием сообщаю, что с этого дня Дому Диакада запрещено пересекать границы владений моей семьи. Надеюсь, вы это до них донесете во избежание всяческих недоразумений. Это ваша работа. Я все сказала.

— Еще кто-то хочет что-то сказать? — спросил дракон.

Тами робко шагнула вперед, подошла к одному из эльфов, и наивно глядя ему в глаза, тихонько произнесла:

— Пока вы бегали за младшим сыном верного слуги отца вашей сестры, мама вашей сестры отравила ту, которую вы любили, чтобы не терять влияние на вас. Извините, но я должна была это сказать. Касадэ просила. Она мне спать мешает.

— Мама?! — растерянно произнес эльф.

Тами кивнула и отошла к Сан.

— Все? — уточнил дракон. — Теперь я скажу, — он в упор уставился на притихших допросчиков. — Вы нарушили договор о невмешательстве в дела Города, надеюсь, вы понимали, что вы делаете, и во что это теперь выльется. Боюсь, некоторые семьи лишатся права приходить на нейтральные земли. Магистр Табади уже разослал уведомления о произошедшем.

Маг кивнул, подтверждая, а потом задумчиво добавил:

— Ярен Сильхе по прежнему под защитой Города. Ловить его вы имели право только на своей территории. В любом другом мире он считается представителем нейтрального мира давшего ему кров. Жаль, что некоторые эльфы забыли многие пункты составленного ими же договора.

И покачал головой. Словно учитель, отчитывающий нерадивых учеников.

Надменные эльфы, как ни странно, возражать не стали. Тот, к которому обращалась Тами, вообще смотрел сквозь стену и что-то невнятно бормотал.

— Что бы это значило? — спросил сам у себя Ярослав. Старика дажана он вспомнил, но так и не понял, когда успел нанять целый народ в качестве охраны.

Ладанэ тихонько хихикнула. Ей по-прежнему было весело.

— Ага, к нам приехал ревизор...

Студентов академии Табади бесцеремонно выпер, как только все сообщили о своих претензиях. Остальные остались, наверняка чтобы провести внеочередные переговоры. Ярослав не возражал. Собравшаяся компания во главе с Этлем ему не нравилась. Ладанэ было все равно. Она мурлыкала под нос песенку и время от времени начинала выплясывать, привлекая к себе внимание прохожих. Киого был рад, что никто не додумался задать ему пару вопросов, в присутствии видящего суть, будь его воля, он бы наутек пустился. Сан шла гордая и очень собой довольная. Тами всю дорогу рассказывала о несчастьях преследующих рыжую кошку и подходила к тому моменту, когда следовало попросить Ярослава о предоставлении ей приюта в безымянном мире.

Так они и дошли до комнаты Ладанэ. Заперли дверь, обследовали комнату на предмет подслушек, Сан сплела защитный кокон и разрешила предъявлять друг другу претензии. Первым решил начать Ярослав, не все же ему оправдываться.

— Ну все, Клубничка Черный Плащ, защитник сестер, готовься, смерть твоя пришла.

Киого попятился. Кто такой Куросаки Ичиго он не знал, но догадывался, что хвалить его сейчас не будут.

— Я же помог!

— Ах, помог! Сволочь! Нам было очень уютно в центре твоего урагана. Особенно, когда дома взлетели и начали кружиться вокруг нас. Придурок! Ты думал, никто не заметит разрушений, оставшихся после твоего урагана? Серьезно, так думал? Твое счастье, что никого не убило! А обвинили в твоей дурости меня! Хотя мне нечто подобное только в кошмаре могло присниться! Откуда ты вообще там взялся?!

— Шахиш привел.

Киого достал из кармана грызуна и всучил законному хозяину.

— Ах, шахиш?! Тебе это зачем?

Грызун закачался на хвосте как маятник. Виноватым он не выглядел. Пошевелил носом, фыркнул и покорно обвис.

— Ладно, плевать на замыслы полосатых мышей. Киого, если ты в ближайшем будущем не найдешь человека побывавшего на Шкатулке и не сумеешь в этом мире найти себе учителя, держись от меня подальше. Ты опасен.

Начинающий шаман согласно закивал. Ладанэ хихикнула и запела про девицу, собиравшую в лесу травы для приворотного зелья. Тами поспешила напомнить о печальной судьбе кошки.

Ругаться Ярославу перехотелось. Бессмысленно. Не почувствуют они себя виноватыми. Подумаешь, половину улицы разнес, зато в спасении сестры поучаствовал. Сан вообще сообразила позвать Табади, а тот дракона в качестве нейтральной стороны. Тами на кошках помешалась. Еще эти дажаны.

— Сан, а что это был за дажанский судья? — спросил у самой осведомленной.

— Старейшина. Один из тех, кто разрешает конфликтные ситуации между дажанскими семьями. Заказ там кто-то у кого-то увел. Влезли на чужую территорию. И тому подобное.

— Понятно.

— Как ты умудрился заключить с ними контракт на охрану?

— Не знаю, — Ярослав мотнул головой, словно от этого движения мысли могли проясниться и выстроиться четкими рядами. — Когда я впервые увидел старика-судью, как раз водники в очередной раз подстроили большую пакость драконам, в отместку за что-то, не помню за что. У меня голова шла кругом. А тут дедушка в комбинезоне. Веселый такой, жизнерадостный. Что-то о праве прохода говорил и о защите, я вообще-то не вслушивался. Кажется, когда он спросил, согласен ли я, я согласился. Просто чтобы он от меня отстал.

— Сказать кому, не поверят, — восхитилась Сан.

Киого присвистнул.

Шахишу надоело изображать маятник и он испарился, спасая собственный хвост из руки хозяина.

Ладанэ запела про синие цветочки у кого-то на голове и начала скакать по комнате. Алхимический состав выводиться из организма не спешил. Его действие только крепчало. Странноватое у местных целителей представление о расслаблении.

Тами тяжело вздохнула.

Кошка поддержала ее жалобным мявом.

Удивительно, но Ярославу почему-то захотелось в замок. Он даже согласен был распределять землю под огороды.

Академия как никогда напоминала сумасшедший дом.

Следующий день спокойствия не принес. Началось все с явления Киого, который с утра вроде как отправился искать человека способного попасть в Шкатулку. Где он этого человека искал, Ярослав так и не понял, да и не нашел он никого. Зато мимо смазливого до неприличия мальчишки тринадцати-четырнадцати лет отроду пройти не смог.

— Это кто? — спросил Ярослав, рассматривая залатанную хламиду, в которую мальчишка был одет.

— Шан, — представил пацана Киого. — Он художник. Нам ведь нужны художники.

— Где ты его взял?

— Купил, — скромненько признался Киого.

Мальчишка кивнул, наверное, подтверждал.

Золотоволосый ангелочек с предельно наивным взглядом. Кому могло прийти в голову продать такое чудо?

— Чего? — чуть не подскочил Ярослав. — Где купил?

— На базаре. Там рабов продавали. А на Шана так облизывалась престарелая дама, страшнющая как три демона сразу, что я понял, его надо спасать.

Раньше он спасал только девушек.

— Тебя уже и на смазливых малолетних мальчиков тянет? Педофил.

— Я?!

Мальчишка возмущенно уставился на Ярослава, безмолвно поддерживая своего спасителя.

— Да делайте, что хотите, — отмахнулся Ярослав и поспешил уйти. С Киого станется припахать всех окружающих к поискам одежды для своего приобретения.

А ведь так недолго и комплекс неполноценности заработать. Вокруг сплошные красавцы, впору строить страшные планы для их устранения. И безумно хохотать при этом. Образ злодея составлять. Злодеи как известно некрасивы и переполнены завистью.

Следующим номером программы стал незапланированный экзамен, который Ярослав с треском провалил, еще раз подтвердив, что со стандартными плетениями создателям лучше не связываться.

Потом пришлось полдня призывать свой огонь под чутким руководством мастера стихий. Огонь призывы игнорировал, что Ярослава ни капельки не удивляло. Ярена и Валока рядом не было, всех остальных огонь стеснялся.

К вечеру Ярослав устал настолько и морально и физически, что уснул еще на подходе к кровати. Он не помнил ни как снимал обувь, ни как раздевался, ни как запирал дверь. Хотя, дверь он не запер, помнить там было нечего.

Снилось ему хмурое озеро, пенившееся под дождем. Мокрое дерево, с которого срывались громадные капли и прицельно падали на макушку. Пустая бутылка в луже. Не было только танцующего кота. Его заменяли три рыжие красавицы, лихо исполнявшие танец живота с элементами стриптиза. Замена Ярославу нравилась. Он с удовольствием наблюдал за девушками, гадая в какой момент на них вообще ничего не останется. Слушал позвякивание монет, сливавшееся с шелестом дождевых капель. Расслаблялся.

Одна из девушек бросила позвякивавший пояс, тут же утонувший в озере, и плавной походкой пошла к Ярославу. Две другие закружились как маленькие торнадо, капли воды вокруг них сверкали как драгоценные камни, а волосы казались пламенем.

— Яро, — произнесла рыжая красавица почему-то знакомым голосом.

Глаза у нее были синие.

Легкий поцелуй в уголок губ, изящные пальцы, опирающиеся на живот.

— Яро.

Парень дернулся и проснулся. Озеро с девушками, кружащимися среди капель воды, тут же пропало. Зато третья девушка осталась. Только была она черноволоса и почему-то напугана.

— Ладанэ? — недоверчиво произнес Ярослав. — Ты что тут делаешь?

Очень уместный вопрос.

Ночь. Мужское крыло общежития. Голый парень, уснувший на застеленной цветастым покрывалом кровати. Девушка одетая так, что лучше бы она вообще ничего не одевала. Складки прозрачной невесомой ткани ничего не прятали, скорее, подчеркивали и привлекали внимание.

Она что, в таком виде по коридорам бродила? Экстрималка.

Ладанэ всхлипнула.

— Эй, только не плачь. Что случилось?

Ярослав кое-как выдернул из-под обоих покрывало и поспешил в него замотаться. Не мешало бы второе набросить на Ладанэ. Отвлекает. Точнее, привлекает и мешает думать.

Или ну его все? Вряд ли она пришла сюда в таком виде только для того, чтобы поплакать. Что у нее другого места нет?

Смущало только, что это была Ладанэ. А она на подобные поступки не способна. Разве что случилось что-то заставившее ее плюнуть на воспитание и честь семьи.

— Ладанэ.

— Папа. Ему не понравилось, что меня почти украли, — тихонько произнесла девушка, рассматривая свою ладонь.

— Ну, это нормально. Какому отцу понравится?

Ладанэ подняла голову и уставилась куда-то сквозь Ярослава.

— Завтра они приедут и я должна выбрать.

— Кого?

— Мужа.

Ярослав почувствовал себя пророком. Так угадать дальнейшее развитие событий.

— Такие плохие кандидаты?

Кретинский вопрос. Были бы хорошие, девушка бы готовилась к свадьбе, а не бродила по общаге одетая в нечто прозрачное, действующее на мужчин как красная тряпка на быка.

Пойти что ли, убить этих кандидатов? Может другие не рискнут занять их место.

Или, ну их всех к черту, во главе с папашей Ладанэ. Поддерживать с ним хорошие отношения Ярослав по любому не собирался, его мнение о себе знает, на его земли не стремится. Так о чем тут думать? О реакции человека, который бесит одним своим существованием?

— Я не хочу за них замуж, — опять всхлипнула Ладанэ. — Я их боюсь.

— Такие страшные?

— Один огромный, страшный, кажется, заденет случайно и раздавит. Из Старшего Дома. Наверняка, обвесит драгоценностями и заставит изображать хозяйку, без права покидать поместье во избежание недоразумений. Я же дикарка. Из отсталого мира. Второй вообще мальчиков любит, Сан узнавала. Зачем ему жена? Чтобы соседи тыкали пальцем в неудачницу, взятую в жены на роль породистой кобылы, от которой ничего кроме потомства не нужно? А я буду должна молчать и радоваться, ведь попала в такую богатую семью, теперь буду обеспечена на всю оставшуюся жизнь. Наверняка недолгую. Получит он потомство и я стану только мешать. Жену ведь выгуливать положено, в общество выводить. А третий Тито. Упрямый осел, уверенный, что пределом мечтаний любой девушки является древний замок и куча слуг, которыми покомандовать можно. Зачем женщине образование? Пустая трата времени. Разве что паутину с помощью магии с потолка снимать будет. Жена должна знать свое место и не лезть в мужские дела. Он даже наемных лучниц ненавидит, они не вписываются в его картину идеального мира. Я тоже не вписываюсь, но он уверен, что меня можно перевоспитать. А я не хочу.

— Ага, — сказал Ярослав.

— А еще ему нужна только непорочная невеста, — мстительно добавила Ладанэ. — Всем им. Иначе к отцу бы не обратились. Что мало вокруг готовых на все ради денег и титула девиц? Наверное, боятся детей со стороны. Поэтому, сначала женятся на непорочной, а потом приставят старую неподкупную каргу, чтобы следила и не давала изменять.

— Ага, — повторился Ярослав.

Вот только не факт, что решительный папаша не сможет через пару деньков найти кандидатов на руку дочери, которых непорочность интересовать не будет. У девушки и приданное есть и внешность и талант. Да мало ли?

— Яро, поцелуй меня, пожалуйста.

Девушка шмыгнула носом, неуверенно улыбнулась и покраснела. После этого решительно придвинулась поближе.

Отползать от нее как-то не хотелось. Исполнять роль подлого совратителя тоже. Тут, даже непонятно, кто кого совращать будет. Непорочная дева, да.

— Ладанэ, у меня есть идея лучше. Выходи за меня замуж. Я тебя точно запирать и дрессировать не буду. Да и старой карги у меня нет. Замок, правда, есть, но он не древний и без паутины. Водники в нем самоочищающую систему навесили, пока работает без сбоев.

Девушка несколько мгновений подумала, невнятно пискнула, подпрыгнула на кровати и бросилась на Ярослава. Ему показалось, что душить. Вместо этого чмокнула в щеку, заехала локтем в живот, хорошо, что не ниже и, сорвавшись на ноги, подобрала простыню на полу и куда-то умчалась. Возможно, изображать привидение.

— Наверное, это было "да", — задумчиво сказал парень. — Могла бы остаться. Все равно же женюсь. Соблазняльщица. Интересно, где она взяла эту прозрачную одежку? Специально купила? Или одолжила у кого-то? И вообще, кто ее надоумил так одеться?

Кандидатов на эту почетную роль было немного.

Киого. Ему ветра и не такое могли насоветовать. Правда, сомнительно, что Ладанэ стала бы ему жаловаться на судьбу. Не похож он на задушевную подружку.

Тами, фанатка любовных романов с печальным концом. Вычитала что-то и давай советы направо и налево раздавать. Если очередная кошка не отвлечет.

Сан. Стиль, конечно, не ее. Она бы скорее предложила тихо прирезать женихов, пока не явились. Зато к ней Ладанэ побежала бы в первую очередь.

— Сходить что ли к Сан, поинтересоваться?

Сан, как ни странно не спала. Она сидела на подоконнике и читала очередную книгу с обнимающейся на обложке парочкой. Все еще Тами изучает.

На вошедшего Ярослава она посмотрела как-то странно, словно увидеть его здесь ожидала в последнюю очередь. Скорее какой-то отставший от каравана екет заявится.

— Сан, к тебе приходила Ладанэ, — сделал напрашивающийся вывод Ярослав.

— Приходила. На женихов жаловалась.

— И что ты ей сказала?

— Да так, посоветовала хотя бы раз получить удовольствие, насколько бы сомнительное оно не было, раз не может отказать своему отцу. Она вообще девушка странная. Против воли отца не пойдет, потому, что после этого никогда уже не сможет вернуться в родной мир. А то, что если послушается отца, то тоже вряд ли вернется, ее почему-то беспокоило меньше. Главное, чтобы папочке казалось, что удачно дочь пристроил. Сыта, одета, муж из хорошей семьи. Что еще нужно девушке для счастья?

— Сан!

— Что, Сан? Ты не хуже меня понимаешь, что девушка отказавшаяся повиноваться отцу в мире Ладанэ сразу превратится в изгоя. Наверняка догадываешься, что всем этим мужьям из хороших семей не захочется, чтобы их жена таскалась в отсталый мирок, они даже с ее отцом встречались на нейтральной территории. Так что сам понимаешь, по любому она домой больше никогда не попадет. В первом случае, ее не пустят соотечественники. Во втором — муж. Ей бы дуре, не дожидаться отцовских ультиматумов, а выйти за кого-то более-менее вменяемого замуж и поставить отца перед свершившимся фактом. В этом случае он бы возразить не посмел.

— Сан, чтоб тебя, кто ее надоумил надеть эту прозрачную, даже не знаю, как она называется, одежку и пойти ко мне?

— Я надоумила! — рявкнула Сан, вставая на ноги. — Потому, что вы два идиота! Все давно все поняли, а вы ходите кругами и пожираете друг друга глазами, на большее вашей смелости не хватает! Романчики про вас писать пора, с несчастливым концом! Ах, он такой, такой, мечта, а не мужчина. Ах, я жалкая, я несчастная, я слабая, я неудачница, я его недостойна.

— Сан!

— Не смей на меня орать, жалкий недоумок! Ты почему сюда приперся?! Ты где сейчас должен быть?! Тебя пришла соблазнять красивая девушка, а ты значит сбежал?! Импотент!

— Я?! — возмущенно взвыл Ярослав. — Это она сбежала!

— Что?! Как сбежала? — Сан закрыла книгу и зачем-то посмотрела на обложку. — Она что, совсем дура? Когда она сбежала? После того как ты разделся? Заорала от ужаса при виде голого мужчины и бросилась в бега? Не представляю.

Ярослав представил. Бежит такая Ладанэ в развевающейся простыне, глаза выпучены, подвывает от ужаса. За ней следом несется голый мужик и кричит что-то вроде: "Стой, это же естественно, все мужчины так устроены!".

Пришлось тряхнуть головой, чтобы избавиться от яркого видения. Тем более голые мужчины Ладанэ не пугали. Наверняка, прежде чем будить рассмотрела во всех подробностях.

— Хочешь, анекдот расскажу? — спросил неожиданно для самого себя.

— Что?!

— Анекдот. Пошлый. Слушай, в общем. Разбудил как-то очень бурно проведшего ночь студента звонок в дверь. Парень с трудом поднялся на ноги, доковылял до двери, мечтая о холодненькой водичке, не глядя открыл и увидел незнакомого мужика. Сантехник я, — говорит мужик, — плановая проверка у меня, надо посмотреть на ваш стояк. Парень посмотрел вниз и уверенно ответил, что со стояком полный порядок.

Сан хихикнула.

— Ты это к чему?

— Черта с два она голых мужиков боится.

— Тогда почему она сбежала?

— А я знаю? Может, свадебное платье пошла искать? Я ей предложил замуж за меня выйти. После этого она меня поцеловала в щеку, стукнула в живот и сбежала. Я так понимаю, жениться придется раньше, чем появится папаша с женихами. Нужно спросить у Ярена, где он женился на своей эльфийке. Ее родители тоже не благословляли, значит, дело происходило не в родном мире.

— Есть такой мирок, Земля Фей. Там храм на храме, все известные божества представлены, — отмахнулась от этой проблемы Сан. — Главное, Ладанэ вовремя выловить. Иди, поищи, что ли.

— Ладно.

Делать здесь больше нечего.

— Может Ладанэ в своей комнате сидит?

— Иди уже, — Сан махнула книгой в направлении двери, потом немного полюбовалась парочкой изображенной на обложке и задумчиво сказала: — Странно, сработало. Может в этом действительно что-то есть.

— Сан!

Она что, подобно Тами советы вычитанные в слезливых романах раздает?

— Ладанэ ищи!

— Уговорила.

Искать Ладанэ не понадобилось. Она сидела в своей комнате на столе завернутая в простыню и мечтательно улыбалась. Впору гордиться. Если, конечно, с темой мечтаний не ошибся.

Ярослав немного потоптался на пороге и решительно вошел. Вопрос с женитьбой нужно было прояснить, а то мало ли. Вот будет сюрприз, если девушку обрадовал сам факт предложения.

— Знаешь, Ладанэ, это очень странно, — сказал он, когда девушка заметила его присутствие. — Я женюсь на девушке, которую ни разу даже толком не поцеловал. Не ожидал от себя такого.

Она улыбнулась и соскочила со стола. Простыня соскользнула к ногам. Переодеться Ладанэ не успела. Если вообще собиралась.

Подошла.

Погладила ладошкой немного заросшую щеку.

Поднялась на цыпочки и осторожно поцеловала. Словно он растаять от этого поцелуя мог.

Следовало заграбастать ее в объятья и тащить к кровати. Наверняка, именно так действуют герои дамских романов, на которые подсела Сан.

А он стоял и улыбался. Как последний идиот.

Поиски нужного храма затягивались. Он должен был быть где-то в этом районе, но почему-то успешно прятался. Ярослав начал размышлять о том, не поискать ли здесь православный христианский. Вдруг тоже есть? Сан дочитывала очередной роман, по ее словам, искала сокрытый смысл бытия. Киого еще полчаса назад исчез в неизвестном направлении вместе с хихикающей девицей, отставшей от какой-то свадьбы. Просил позвать, когда храм найдется, для этой цели даже очередную рахитичную птичку оставил. Шан, оставленный непонятно на чье попечение, увлеченно что-то рисовал. Под ноги он при этом не смотрел, от попечителей непонятным образом не отставал. Чем-то он напоминал Тами. Причем так сильно напоминал, что Киого пришлось сводить свое приобретение к магистру Табади. Не зря водил. Мальчик оказался наполовину эльфом, благодаря чему чудненьким образом сочетал в себе воздух, огонь и капельку металла. А еще он был видящим. Послабее Тами, но достаточно сильным для того, чтобы магистр схватился за голову и стал подыскивать ребенку школу, где ему смогут привить основы, о которых он до сих пор понятия не имел. Магическими талантами проданных нерадивыми мамашами детей никто не интересуется. Зря, как оказалось.

Ярослав уныло посмотрел на поднадоевший пейзаж. Эта яркая картинка нравилась только в первые несколько часов, а потом от нее начинало мутить, как от конфет, если ними объесться. Куча холмов, от горизонта до горизонта, причем, в любую сторону. На каждом холме по храму. Вокруг храмов цветы, фонтаны, магические украшения, празднично одетые люди, перезвон, визг каких-то музыкальных инструментов. А еще запахи, поначалу приятные, но на данный момент от них начинала болеть голова. Небо у мира было ярко-синим, сестра такой цвет называла "электрик". Облака были настолько белы, словно их ежедневно стирали с отбеливателем. Солнце было ярким и радостным, оно только изредка пряталось за белоснежными облаками. Трава вокруг зеленая-зеленая. Коренных жителей этого мира хотелось убить. Насколько Ярослав понял, этой яркостью расцветок мир обязан именно им. Феечки, чтоб их. Мелкие, не совсем материальные существа, порхавшие среди цветов. Они даже не шибко разумные, но храмы им чем-то очень нравятся. Любые. По слухам, где-то здесь есть даже храм, посвященный какому-то темному богу. Наверное, единственное темное пятно на облике этого мира.

— Мы его нашли, — обрадовала приунывшую компанию Тами, от полноты чувств подбрасывая в воздух очередного котенка, подобранного по доброте душевной.

Тами, Нэйме, Дан и примкнувшая к ним в качестве туристки Каечка отделились довольно давно, решив, что у двух групп поисковиков-любителей больше шансов, чем у одной. Потерять друг друга две группы не боялись. Тами с легкостью находила нужных ей людей. А теперь вот и храм нашла.

— Где? — спросил Ярослав.

— Вон там, — махнула рукой направо девушка. — Видишь, крыша высокая, похожая на конус, красная. Это он и есть.

Крышу Ярослав рассмотрел.

— Отлично. Теперь идем за Ладанэ.

Невесте до самой церемонии полагалось сидеть в одиночестве и думать над своей прошедшей жизнью. Ведь с момента замужества она кардинально поменяется. Так что сидела Ладанэ в номере какой-то гостиницы, думала о том, как бы помягче обрадовать отца своим замужеством. Родителя ей терять не хотелось. А от подобной новости его кондрашка могла хватить.

Свадебное платье девушки купили подозрительно быстро в этом же мире. Почему-то синее. В комплекте с платьем шел веночек из синих цветов, который Сан тут же нахлобучила на голову невесте. Ярослав не стал уточнять зачем. Надо, так надо. Главное, что от него не требовали как-то по-особому себя украсить.

Церемония заняла гораздо меньше времени, чем поиски храма. Жрец богини Мирры занудно перечислил семейные обязанности Ладанэ, обрадовал ее тем, что отныне она даже говорить не имеет права без позволения мужа. Ярославу сказал, что за все вышеперечисленное он должен жену оберегать, от кого и чего оберегать не уточнил. Потом разрезал им ладони подозрительным темным ножом и скрепил союз, смешав кровь над жертвенной чашей. После чего почти вытолкал из храма, у жреца приближался обеденный перерыв.

Следующим номером программы была встреча с разгневанным отцом теперь уже жены. К нему следовало подготовиться тщательнее.

— У тебя такая красивая спина, — сказала Ладанэ.

Прозвучало как-то жалко и глупо. А спина действительно красивая. Загорелая. Без излишней мускулистости. И плечи широкие. Ладанэ никогда не понимала, почему Сан нравятся огромные монстры, состоящие из горы вздувшихся мускулов.

Яро вздрогнул, обернулся через плечо и ободряюще улыбнулся.

— Все нормально, — сказал он. — Твой многоуважаемый отец ничего сделать не сможет. И многоуважаемые женихи тоже. Мы женаты. Им придется смириться. Это ведь мой мир, я могу вообще их отсюда не выпустить.

Ладанэ кивнула и поняла, что опять покраснела. Она чувствовала себя круглой дурой. Интересно, все невесты так себя чувствуют после первой брачной ночи? Может, нужно было послушаться совета Киого и напиться? Только зачем? Кого и чего она теперь-то стесняется? А главное, почему? Вчера вечером не стеснялась, сегодня тоже, а теперь глупо таращится на спину своего теперь уже мужа и краснеет. Из-за воспоминаний. Эта спина на ощупь такая гладенькая. И лопатки торчат.

Ладанэ поплотнее закуталась в одеяло и перевела взгляд на дверь. Разгневанный отец вот-вот должен был ворваться. Птичка Киого сообщила. В мир Ярослава, Сан пришлось привести не только отца, но и женихов, между которыми Ладанэ предлагалось сделать выбор. Первый жених огромный, страшный, зато из Старшего Дома. Второй смазлив до безобразия, даже смазливее Киого, богат и туп, зато какие детки красивые будут. Третий сын папиного друга, прихвачен для коллекции и на всякий случай. Тито Ладанэ отказала уже четыре раза, жаль, что он так и не успокоился. Его обижать совсем не хотелось. Возможно, на это и рассчитывал отец. Не могли же ему на самом деле нравиться толстый седьмой племянник и смазливый любитель мальчиков.

В дверь постучали. Вежливо.

— Войдите, — громко сказал Яро, изобразив беспечную улыбку.

Ладанэ неловко переместилась ему за спину и стала смотреть из-за плеча. Так надежнее.

Первым ввалился широко улыбающийся Киого. Он был пьян. Вдребезги. На ногах еле стоял. Киого немножко пошатался, простер руку вперед и громко сказал:

— Вот. Я же вам говорил.

После чего вцепился в дверь и стал сползать на пол.

Вторым вошел отец Ладанэ и стал багроветь, мучительно подыскивая слова, чтобы высказаться об открывшемся ему зрелище. Забавное зрелище должно быть. Улыбчивый Яро одетый только в трусы и не расчесанная, завернутая в одеяло его свежеиспеченная жена, испугано выглядывающая из-за плеча.

— Что!... — нашелся со словами отец, но его перебили.

В комнату вошли женихи. Все.

Ладанэ неожиданно для себя захихикала. У них были такие лица. Словами такое не опишешь.

— Что-то случилось? — вежливо спросил Яро.

— Ты, с моей дочкой! — завопил отец.

— С вашей, — подтвердил Яро. — Мы вчера поженились. На Земле Фей. Так что не понимаю, что вас возмущает? Ладно, если бы не женился и намылился убегать...

Киого невежливо заржал.

— Убегать, — простонал он.

— Как ты смеешь! — возмущенно взвыл толстый племянник.

На него удивленно посмотрели. Все без исключения. Даже Киого обернулся, рискуя окончательно свалиться под ноги женихам. К чему относился его вопль, вряд ли кто-то понял.

— Это вы кому? — заинтересовался Ярослав.

— Тебе! — рявкнул жених номер один. — Я требую разговора с хозяином этого мира!

Киого скрючило от очередного приступа смеха.

— Я им говорил. Я им честно говорил, — бормотал он из последних сил и трясущейся рукой указывал на хозяина мира.

Тито единственный кто его понял. Он притянул к себе поближе главу Дома Загорных Озер и что-то зашептал ему на ухо. Глаза у главы дома с каждой секундой становились все круглее. Жених номер один бесновался, топал ногами, орал что-то нечленораздельное и требовал доставить его к хозяину этого мира. Чего он хотел от хозяина, оставалось неясным. Жених номер два с восторгом таращился на картину нарисованную Шаном. Похоже, он разбирался в эльфийском искусстве. До Ладанэ ему не было никакого дела. Ему было абсолютно все равно на ком жениться. Если бы не требование отца, он бы вообще ни на ком жениться не стал. Киого периодически похихикивал сидя на полу и старался не отпускать такую надежную дверь.

Трагедии не получилось.

Жениха номер два выпроводить удалось относительно легко. Пожертвовали картиной и он умчался, чуть ли не вприпрыжку. Картины он ценил гораздо больше, чем женщин.

Номера первого очень удачно напугал Валок. Как он бежал. Его еле догнал дракон согласившийся оттранспортировать упитанного жениха в его родной мир.

От Шитито Рана и выступавшего в роли его болельщика Тито так просто избавиться не удалось. Им хотелось поговорить. Они о судьбе Ладанэ беспокоились. Оба.

Сначала им под горячую руку попался слегка протрезвевший Киого. Шитито Ран долго и велеречиво рассказывал племяннику о его обязанностях. Тито поддакивал и утверждал, что первейшая обязанность брата беречь честь сестры. Киого вяло отмахивался от обязанностей, порывался сбежать, а Тито сообщил о том, что у Ладанэ есть родной брат, так что все претензии к нему. Дядя настаивал, Тито нудел, Киого резко заинтересовался, какая обязанность стоит на первом месте у несчастных, лишенных сестер? Закончилось все тем, что племянник невежливо огрызнулся на попытку заняться спасением его души и малодушно сбежал. Орали ему вслед громко.

Парочка, озабоченная нравственностью переключилась на Ладанэ, изображавшую покорность судьбе. Девушка, недолго думая закатила истерику, с упоминанием упитанного жениха-спринтера и любителя эльфийской живописи. Ее решили оставить в покое. Временно. Пока не успокоится. Точнее, сбежали от нее.

Трогать Сан не рискнули, улыбка, наверное, не понравилась.

Пришлось сразу переключать внимание на Ярослава. Зря, конечно. Именно в данный момент парень меланхолично составлял в уме список первоочередных дел и в большую часть сказанного вообще не вникал. Слова пролетали мимо сознания, как фоновая музыка приемника. Играет себе что-то, ну и пусть играет, главное чтобы от основного занятия не отвлекало. Временами Ярослав выныривал из своего внутреннего мира и односложно отвечал на какой-то дурацкий вопрос. Спорить с этими людьми не хотелось. Бессмысленно. Время можно потратить с большей пользой, а переубедить все равно не получится.

В конце концов, защитники Ладанэ поняли, что никто не раскается в содеянном и уныло убрели домой. Наверное, напиваться.

Хотя, кто их белых и пушистых знает? Может нимб полировать будут. Или моль из крыльев вытряхивать.

Медовый месяц как-то тихо и незаметно накрылся медным тазом. Ладанэ взяли в ежовые рукавицы преподаватели, напомнившие, что у нее скоро экзамены и нужно интенсивно учить все то, что не сумела выучить за весь предыдущий год.

Поймать Киого, чтобы потребовать от него отчета о поисках учителя-шамана не получилось. То ли он спасал очередную красавицу. То ли Шана выгуливал, к которому проникся если не отцовскими, то, по меньшей мере, братскими чувствами. То ли где-то весело проводил время с очередной подружкой.

Поход к дракону прояснил только вопрос, почему папу Ладанэ не устраивает зять, которому принадлежит целый мир, зато нравятся представители разнообразных Домов. Оказалось, дело в политике. Самый мелкий Дом на данный момент политически весит больше, чем весь мир без названия.

Ярослав вежливо отказался от помощи в продвижении на политическом небосклоне, тайком сплюнул через правое плечо, постучал себя по лбу, не найдя поблизости дерева и убрел искать еще кого-нибудь.

Нашлась Сан. Опять с книгой. И Ярослав вспомнил об одном из первоочередных дел.

— Знаешь, Сан, у меня к тебе дело, — начал издалека Ярослав, пытаясь понять, что именно воинственная девушка читает на этот раз. Обнимающихся парочек на обложке не было, но это, ни о чем не говорило.

Девушка недовольно на него посмотрела. Наверное, в книге происходили какие-то очень увлекательные события.

— Какое?

— Хочу тебе предложить должность министра финансов. Ты единственная из моих знакомых в них разбираешься.

Сан улыбнулась. Очень загадочно.

— Нет, я не соглашусь, — тряхнула головой и закрыла книгу. — Зато у меня есть отличная кандидатура. Этот человек учил меня и братьев. Отвечал за казну одного королевства. Подтянул экономику Белогорья. Великий человек. Лучший.

— А в чем подвох? — спросил Ярослав. Ну не может такой великий финансист быть не занят.

— Его из тюрьмы надо спасти.

— Ага. Он там за кражу в особо крупных размерах?

— Нет, за убийство.

И улыбнулась. Довольная чем-то, как кошка дорвавшаяся до сметаны.

Ярослав пожал плечами и согласился. В тюрьму главное попасть, а уйти оттуда они всегда успеют.

Почему Сан улыбалась, Ярослав сообразил сразу же, как увидел тюрьму. Наверняка Дюма именно ею вдохновлялся на написание "Узника замка Иф". Тюрьма стояла на скале. Скала стояла в море, или океане, в общем, не важно. Важно было то, что от берега она находилась далеко. А там, наверняка, куча охраны, возможно, сигнализация, сторожевые плетения, еще какая-то гадость.

— Сан, ты шутишь? Мы туда лететь будем?

Девушка опять улыбнулась.

— Нет. Где-то здесь была лодка. Поплывем.

— На лодке? — на всякий случай уточнил Ярослав. Мало ли? Может он что-то неправильно понял.

Открывшийся взгляду пейзаж к прогулкам на лодке совсем не располагал. Местами из воды торчали камни. Местами можно было заметить какие-то подозрительные скопления пены вперемешку с водорослями. А еще были волны. Хорошие такие волны, мечта серфера. Глядя на эти волны, Ярослав понял, что лошадь не самое худшее транспортное средство. Особенно, если с лодкой сравнивать.

— Сан, а как они туда преступников доставляют? Из катапульты зашвыривают? А следом целителей, чтобы переломы срастили? Если сами не поломаются.

— На крыланах.

Девушка указала рукой на крылатую тень, скользящую в небе. Ярослав мог бы решить, что это дракон, но раз Сан сказала...

— Это птица?

— Да.

— Большая?

— Немножко меньше Этля. Но безмозглая. Их разводят для курьерской службы, заодно и преступников переправляют.

— Понятно. А мы такую птичку арендовать не можем?

Сан посмотрела как на умалишенного.

— Думаешь, никто не заметит подлетающего крылана?

— А подплывающую лодку?

— Даже смотреть не будут. Тут давно перевелись дураки, согласные за небольшую плату поплавать в бухте возле Скалы Гнева. Даже за большую плату отказываются. Боятся чего-то.

— Как я их понимаю.

Желания искать лодку и куда-то плыть у Ярослава почему-то так и не появилось. Хотелось трусливо развернуться к скале спиной и тихонько уйти. Сделать вид, что никакой скалы вообще никогда не видел.

— Сан, может позовем Нэймэ? Он дажан, у него опыт. Или поищем бывших заключенных? И с их помощью из моего мира сразу на скалу попадем. Без всяких заплывов.

— Из этой тюрьмы никто не выходит, — отрезала Сан. — Идем. Я бы и сама рискнула, но там без чужой помощи решетку не открыть. Нужно с двух сторон тянуть, иначе падает.

— Ты уже пробовала?!

— Да.

Решительная девушка. Впрочем, если она один раз доплыла, может получиться и во второй.

— Сан, а кого твой финансовый гений убил?

— Да так, любовника одной высокопоставленной особы. Случайно. Кто же знал, что этот идиот плавать не умеет.

Придумать еще один вопрос Ярослав не успел. Девушка тряхнула головой и пошла в сторону обильно растущих у самой воды колючих кустарников. Пришлось идти следом. Потом они долго шарились по кустам в поисках лодки, проклиная как колючки, так и того, кому пришло в голову, что кусты хорошее укрытие. Конечно, никто в здравом уме туда не полезет. Но с другой стороны, свое имущество оттуда вытаскивать тоже не особо комфортно, точнее, совсем не комфортно.

Ярослав обзавелся длинной, зудящей царапиной на щеке. Разорвал куртку. Исколол руки. И чуть не навернулся, наткнувшись на предмет поисков.

Как они тащили лодку из зарослей, отдельная история, повторять на бис которую Ярослав не собирался. Пускай воруют.

А потом был заплыв. Сан, как валькирия, с развевающимися волосами, с веслами в руках, решительно боролась со стихией. Ярослав, как не особо ценный груз, болтался в лодке и тоже пытался грести, подозревая, что больше мешает, чем помогает. Каким чудом они разминулись с камнями, парень так и не понял. Наверное, Сан знала какой-то более-менее безопасный путь.

Сама скала неожиданно не впечатлила. Серый камень. Трещины. Какие-то растения на ветру болтаются, сдуру закрепившись на нанесенной грязи. И залезть на нее не так сложно, как казалось с берега, даже Ярослав мог бы рискнуть, хотя опыта у него было маловато. Но лезть никуда не понадобилось.

Сан загнала лодку в какую-то щель, отодвинула веслом большой и тяжелый с виду камень, оказавшийся раскрашенной подделкой. Фальшивый камень прятал решетку, за которой виднелась полузатопленая пещера.

— Когда-то, лет четыреста назад, эта скала и часть берега, на котором сейчас стоит город, принадлежала моей семье, — сказала Сан. — Потом, великий владетель, да продлятся его муки по ту сторону жизни, решил, что ему необходим порт. Левее скалы находится очень удобная бухта, она ему и приглянулась. Мой предок, конечно, был против, но его убедили, обвинив чуть ли не в предательстве. Пришлось откупаться землями. В общем, город владетель построить не успел. Умер бедняжка. Утонул. В яме с отходами жизнедеятельности конюшни. Там как раз дожди прошли, яма наполнилась почти до краев, а края были скользкие.

Сан загадочно улыбнулась. Ее предок наверняка приложил руку к нелепой смерти владетеля.

— Земли не вернули?

— Попытались, но мой предок отказался. Зачем ему какой-то скалистый берег, если немного западнее к морю примыкает чудная долина. Этой долиной его и наградили, за заслуги. Но дело не в этом. Скала Гнева те же четыреста лет назад тюрьмой не была. Тут стояла сторожевая вышка. Солдаты, как ты понимаешь, летать не умеют. Их доставляли по морю, а дальше они шли вот по этому ходу, о котором владетелю никто рассказать не удосужился. Наоборот, замаскировали и сохранили тайну, на всякий случай. Этот случай уже три раза приходил. Теперь вот, в четвертый явился.

— Сан, а почему ты у родственников о помощи не попросила?

Девушка скривилась.

— Следят за ними. Выслужиться хотят. Меня тоже возле тоннелей ждут. Честь семьи все-таки. Нельзя своих людей в беде бросать.

— Ну да, нельзя, — согласился Ярослав.

Решетку дергали долго и упорно, она успела заржаветь, но, в конце концов, справились. За пещерой находился узкая лестница ведущая вверх. Потом каменная дверь, которую Ярослав бы без Сан не нашел. Маленькая, низкая, ничем от остального камня не отличающаяся, упрятанная в темном углу.

Охранники тюрьмы, где бы они ни были, к своим обязанностям относились халатно. Преступники сидели тихо. Тем, кто там бродит по коридору и заглядывает в камеры, поинтересоваться никому в голову не пришло. Скучная какая-то спасательная операция. Ни битв, ни героического взятия Бастилии. Ни злобных проклятий из темных камер. Ярослав до последнего надеялся, что в последний момент откуда-то выскочат охранники потрясая мечами и обстановка сразу же оживится. Зря надеялся. Самая большая сложность, с которой столкнулись спасатели гениальных финансистов, оказался замок в двери камеры. Его заело. Сан долго ковырялась в замке выуженным из кармана ключом. Пинала дверь, под аккомпанемент подбадривающих слов седого мужчины выглядывавшего в зарешеченное окошко. Ярослав наблюдал. Потом ему надоело и он предложил применить магию. Сан обрадовала тем, что на магию обязательно среагирует защита тюрьмы. Пришлось запоминать обстановку, отправляться за мечом и применять его не по назначению. Впрочем, железную дверь меч рубил не хуже чем деревянную. Громко, правда. Но побеспокоенные грохотом охранники прибежать на место событий не успели. Дверь рухнула немного раньше. Чуть не придавив восхищенного способностями меча финансиста.

Одна проблема из списка была решена.

Кажется.

Только не факт, что решение этой проблемы не принесет с собой кучу других.

Сато пришел ближе к вечеру. Уныло посмотрел на пребывавшую в своем внутреннем мире Тами. Уделил немного внимания Шану, увлеченно поедавшему конфеты. Тяжело вздохнул и обернулся к Сан. Ярослава он старательно игнорировал, а вместе с ним и сидевшую на подлокотнике его кресла Ладанэ.

— Леди, сегодня был совершен побег опасного преступника.

Леди дружно на него уставились. Втроем. Тами ради такого дела вернулась в реальность. Сато догадался, что вступление у него не получилось.

— Преступника? — тоненьким голоском переспросил Шан, откладывая в сторону очередную конфету. Мальчик приготовился слушать интересную историю.

— Сегодня сбежал Тишен Кавалада, — с нажимом произнес Сато.

— Дядя Тишен!

Сан расплылась в счастливой улыбке.

— Вас это, похоже, радует, — заметил очевидное Сато.

— Конечно, — не стала спорить девушка. — Сидеть остаток жизни в сырой камере, без возможности общаться с родственниками и учениками из-за какого-то смазливого дурака? Он этого не заслуживал. Благодарю за хорошие новости.

Сан склонила голову.

Сато застыл как памятник самому себе. Похоже, рассчитывал, что кто-то здесь каяться начнет. Подумал немного и решил высказать все, что накипело.

— Сегодня случайные свидетели увидели невероятную вещь. Двое неизвестных, на лодке подплыли к Скале Гнева и пропали. Обратно они не вернулись. Зато, из тюрьмы расположенной на скале исчез преступник. Я не знаю, как вы это сделали, не знаю, куда вы его спрятали, но, как только его найдут, вам придется ответить на все мои вопросы. Все до единого. И никто вас не защитит. Понятно? Вам придется ответить на мои вопросы!

— Нам? — зачем-то спросил Ярослав.

— И тебе тоже, — мрачно пообещал Сато, после чего ушел.

— Мы ему не нравимся, — сообразила Тами. — Бедный, он такой одинокий.

— Выдать его за бездомного кота у тебя не получится, — предупредила Сан. — Он сам виноват в том, что с собой сделал. Ему никто не сможет помочь. Если человек ставит себя выше всех, на своей вершине он обязательно окажется в одиночестве. Больше туда никто не поместится.

— Кажется, он мне угрожал, — задумчиво произнес Ярослав. — Пожаловаться дажанам, что ли? Кстати, куда делся Киого?

— Ушел искать учителя.

Шан расплылся в улыбке и начал разворачивать следующую конфету.

— Какого еще учителя?

— Маленького. Он по воздуху ходил и Киого сказал, что это тот, кто ему нужен. Только сначала с ветром поговорил.

— Ходил по воздуху?

— Ага. Медленно шел, думал про что-то.

— И где Киого ищет учителя?

— Не знаю. Там фонтан похожий на лилию и желтый замок на скале. А еще там конфеты из гречишного меда продают. Они такие темные, с орешками.

— Сан, где эти конфеты находятся?

— Не знаю.

— Ладанэ?

— Там еще синяя башня, с громоотводом, — сказала Ладанэ. — Я в этом городе в детстве была. Только как он называется, не знаю.

— Понятно. Тами?

— С ним все будет хорошо, он найдет то, что ищет, — радостно заверила Тами.

— Ты меня утешила.

Поискать что ли Киого? Или, ну его, сам найдется. Мальчик он большой, самостоятельный. В случае чего ветер на волю выпустит. После этого вокруг не останется ни одного угрожающего его безопасности человека. А также, не будет больше ни фонтанов, ни башен, ни конфет.

Как бы всех предупредить, чтобы никто Киого случайно не напугал? Жалко город. Неплохое место, судя по всему.

Сато со своими вопросами все не являлся.

Ладанэ вторую неделю пропадала на практике. Чем она там занималась, осталось неизвестным. Девчонки из своей практики сделали великую тайну.

Киого вернулся только однажды и ненадолго. Он светился от счастья. На вопросы отвечал односложно и невпопад. А потом, затолкав в сумку одежду, ничего толком не объяснив, опять исчез. Тами продолжала твердить, что все хорошо, что так и должно быть, что Киого кого-то нашел.

Тишен Кавалада был неизменно вежлив и молчалив. Первым делом он привел в мир без названия свою семью. Вторым, попытался разобраться с тем, что Ярослав окрестил финансами. Разбирался до сих пор. Иногда громко удивлялся и что-то подсчитывал.

Ярославу приходилось бегать между своим миром и академией, чем дальше, тем больше убеждаясь, что ни там, ни там течение дел никоим образом от него не зависит. В академии преподаватели измышляли что-то страшное, заранее пугая нерадивого студента своими намеками. В мире подданные, или кем они там ему приходятся, не переставали преподносить все новые и новые сюрпризы. То кто-то попытался ограбить драконов и чуть не утонул. То кто-то не поделил огороды. Казалось бы, земли сколько угодно, так нет же, сцепились за какой-то клочок. То что-то испытывавшие водники случайно снесли гору и теперь водили всех желающих на экскурсию, полюбоваться на каменные завалы и вытянутые морды драконов. На такие мелочи, как животные неизвестного вида никто внимания уже не обращал. Что-то да приживется. Какой-то умник даже попугаев притащил. Говорящих. И теперь эти милые птахи матерились чуть ли не с каждого дерева. Ярослав надеялся, что придет зима и они передохнут. Или кто-то сердобольный догадается их переловить и отправить туда, где зимы не бывает.

В очередной раз Ярослав отправлялся в свой мир из-за того, что кто-то с кем-то там подрался и бедные жители без его чуткого руководства не могут определить самого виноватого. Даже посланца прислали. Каечку с леденцами для Шана.

Девушка сказала Ярославу, чего от него хотят, выгрузила леденцы на стол и куда-то упорхнула. Парень мрачно предсказал себе скорое помешательство и задумался над тем, где бы найти важное дело, которым можно будет отговориться. Фантазия как назло работать отказывалась. Дегустация леденцов много времени не заняла. Они были яблочными и слишком сладкими. Ярослав вздохнул. Очень медленно разложил книги на полке. Засунул в шкаф разбросанные вещи. Осмотрелся и понял, что больше потянуть время не получится. С уборкой он вчера явно поспешил.

Придется идти и разбираться кто кого и за что бил. Нужно добавить в список еще один пункт. Очень нужна внутренняя стража, как в Городе. Пускай она со всеми этими драчунами разбирается.

— Ладно, пойду, посмотрю, — сказал зеркалу и шагнул, в свою спальню в замке. К общению с драчунами следовало подготовиться. Хотя бы морально.

На спину кто-то запрыгнул, сбивая с ног.

Ярослав двинул нападавшего локтем, перекатился, поспешно вскочил на ноги и удивленно уставился на трясущего головой Далени.

— Ты чего? — спросил Ярослав. Парень конечно шпион, но прыгать кому-то на спину, чтобы попасть неизвестно куда? Как-то слишком. Проще выследить какого-то олуха из подданных на ярмарке и уболтать его провести в мир без названия. Жалостливую историю там рассказать. Заплатить. Да мало ли?

Далени поднялся на ноги. Неуверенно обвел взглядом аскетичную обстановку спальни.

— Далени!

Ушастый шпион встрепенулся, внимательно посмотрел на Ярослава и с размаха грохнулся на колени.

Ярослав от неожиданности попятился. Сумасшедших шпионов он раньше не видел и как-то не рассчитывал увидеть.

— Далени, ты спятил?

Шпион оперся рукой об пол, склонил голову и заговорил.

— Я Далени Котто признаю Ярослава Порхоменко своим якорем. Моя честь отныне повелевает быть рядом, служить и защищать...

— Чего?! Какое еще служить?!

— Моя жизнь принадлежит тебе. Повелевай.

Действительно спятил.

— Далени, у тебя температура?

— Нет, — парень поднял голову, сдул с глаз челку и посмотрел на Ярослава, очень серьезно посмотрел. — Я свою жизнь спасаю. Без якоря я жить не могу. Мне необходим кто-то, чья сущность удержит меня в мире живых. Так уж получилось. Я просто часть дракона. Дракона умирающего целую вечность. Впрочем, мой далекий предок тоже умирал, так что обмен был равноценен. Жизнь за жизнь. Да и особенности у моей семьи есть такие, что любой правитель за подобного телохранителя будет благодарен до конца своей очень долгой жизни. Служить и защищать. Цель и обязанность.

— Ты амулет? — ошарашено спросил Ярослав. О чем-то подобном он читал в подаренной драконом книге. Давно читал. Точнее мельком просматривал и внимания не обратил. К сожалению.

— Не совсем. Я защитник. Я живое существо, просто живу немного иначе.

— От меня ты чего хочешь?

— Я выбрал тебя. — Далени улыбнулся и пожал плечами.

Ярослав почему-то почувствовал себя тупицей. Он так и не смог понять, о чем говорит этот парень.

— Почему меня?

— Ты понимаешь.

— Понимаю? Что я понимаю? Я вообще ничего понять не могу.

— Ты просто понимаешь. Не важно что.

Разговор двух сумасшедших.

— Далени, у меня ведь нет Дома. Тебе негде служить.

— Это не важно. У тебя есть ты. У дома Черного Знамени есть семья Котто. А у тебя ты. Остальное не важно.

— Проклятье, я чувствую себя рабовладельцем.

— Ты ошибаешься. Я никогда не буду принадлежать тебе или твоим потомкам. Я буду рядом.

Ярослав потряс головой.

— О, Боже. Далени, что ты вообще делал в академии?

— Искал. Я же не могу жить без якоря. Я сойду с ума и превращусь в бесполезный кусок камня. Я очень затянул с поисками, никого не мог найти. Академия была моим последним шансом. Представляешь, мой отец уже смирился и стал тайком рыть тайник, чтобы меня не растащили на украшения. А мама верила. Она тоже очень долго искала. И нашла. Нашла сразу и якорь и семью. Семью таким как я найти гораздо сложнее чем якорь. Мы очень редко умираем, но рождаемся еще реже.

— Ненавижу драконов.

— Дракона во мне мало, да и тот не живой.

— Те, которые столь оригинальным образом спасли душу своего родственника наверняка живы и здоровы. Драконы, по-моему, вообще не умеют нормально умирать. То разум сберегают, то душу, то образ.

Далени пожал плечами. Ему было все равно, он нашел себе якорь, который удержит его среди живых. Остальное действительно не важно.

— А я думал, что какая-то драка, это проблема. Дурак. Да лучше бы они все передрались.

Далени загадочно улыбался. Парня все устраивало. А чужие проблемы волновали мало, если они не пересекались с его служением.

— Ладно, оставайся. Делай что хочешь. Мне все это уже надоело. Причем, давно и прочно.

Далени кивнул. Еще один неразговорчивый тип в коллекцию.

— Ах да, если увидишь огромную страшную красно-черную змею, не обижай ее. Это Валок. Он добрый.

Далени опять кивнул.

— Пойду, наору на кого-то. Очень хочется. Может им занятие придумать чтобы на глупости времени не осталось?

Сан вернулась со своей практики и тут же заменила пропавшего Киого на посту гонца приносящего плохие новости.

— Далени вчера со своей стихией упражнялся, — сказала она, прижав Ярослава к стене в коридоре.

— И? — спросил парень, убедившись, что вырваться не получится.

— У него получилось, — мрачно сказала девушка.

Ярослав заподозрил худшее. Он понятия не имел какая стихия является родной для ушастого телохранителя, но воображение нарисовало такие перспективы, что отправляться в свой мир сразу перехотелось.

— Что у него получилось?

— Горы, — потусторонне произнесла Сан. — Громадные горы посреди океана. Синие почему-то.

— Ага, — сказал Ярослав, представив, как перед каким-то кораблем вырастают посреди синего океана синие горы. Какие айсберги? Айсберги даже рядом не стояли. — А океан синий?

— Нет, зеленый. Но ночью это не поможет.

— Будут плавать с прожекторами.

— И все?

— А что еще? Предлагаешь побегать и побиться головой об стену? Горы ведь никуда не денутся.

— Странная реакция, — сказала Сан.

Ярослава она отпустила и куда-то ушла. Парень поспешил тоже покинуть опасный коридор. Вдруг еще кого-то принесет? Дверь комнаты он закрыл тщательно. Ладанэ все еще не вернулась. Кого-то другого увидеть в своей комнате при пробуждении совсем не хотелось. Парень надеялся выспаться. У него были все шансы, если бы он не забыл об одной мелочи. Окно осталось открытым. А так, стояло ему уснуть, как сразу пришлось проснуться. Игнорировать шахиша, кусающего за нос не получалось.

Ярослав подскочил. Стряхнул на пол полосатого грызуна и изумленно уставился на непонятную фигуру стоявшую на подоконнике. Длинных ушей у фигуры не было, Далени отпал первым. Киого так стоять бы не стал, он бы сразу разбудил, пинками.

— Ты кто? — глупо спросил.

Фигура покачнулась и слепо шагнула с подоконника в комнату, каким-то чудом не упав при этом. Медленно подошла и превратилась в Шана с невменяемым взглядом.

— Он еще и лунатик, — тоскливо произнес Ярослав, обращаясь к потолку.

— Шагни, — прошипел в ответ Шан.

— Куда? — зачем-то спросил Ярослав. Задавать вопросы лунатику не очень умно, он не соображает что творит.

— Шагни вперед. Шагни туда, куда тебе хочется больше всего. Помни, ты можешь попасть куда угодно, просто вспомни место. Тоннели тебе ни к чему. Забудь о них. Тоннели зло. Они ограничивают твой мир. Создателям нельзя выстраивать границы. Создатели от этого теряют часть своей силы.

— Ага, — сказал Ярослав. — Шагну. Обязательно шагну. Как только пойму о чем ты говоришь.

— Просто сделай шаг и ты вернешься туда, куда вернуться уже не надеешься. Познай истину и сделай выбор.

Высказавшись, Шан развернулся и побрел к подоконнику.

Будить лунатиков, кажется нельзя. Внизу лопухи, так что не убьется. Главное, чтобы еще куда-то не залез. Может его связать?

— И куда же я вернуться не надеюсь? — спросил у себя Ярослав, наблюдая за тем, как Шан пристраивается спать возле подоконника.

На самом деле таких мест не много. В большую часть миров возвращаться не хотелось. Не видеть бы больше этих миров никогда. На самом деле есть только одно место, куда он давно и безнадежно хочет попасть.

Просто сделать шаг.

— Мама, твой сын идиот, — сообразил Ярослав.

Если в какой-то мир нельзя попасть с помощью тоннеля, это вовсе не значит, что туда нельзя попасть из мира без названия. Главное знать куда идешь. Четко представлять место, где желаешь оказаться.

— Нет, — парень помотал головой. — В квартиру лучше заходить через дверь. Еще напугаю кого-то.

Он быстро оделся. Уложил спящего мальчишку на свою кровать и сделал шаг. Два шага.

Первый в замок в мире без названия.

Второй в маленький сквер, там находился памятный бар, в котором смотрел когда-то футбол в компании друзей.

Часть 2

в которой герой убеждается в том, что проблемы тоже познаются в сравнении.

Каждый второй водитель маршрутки считает себя близким родственником Шумахера. Мол, была война, приходили немцы, ну и так получилось.

Жизненное наблюдение.

— Чтоб мне провалиться, — сказал Денис и уставился на что-то за спинами приятелей.

— Опять блондинка с ногами? — спросил Сашка.

Денис тряхнул головой и начал изображать последнюю степень радости, то есть прищурился и широко улыбнулся.

— Славик. Порхоменко, — возвестил он всех присутствующих в баре и вскочил на ноги, едва не опрокинув стол.

Сашка обернулся и изумился. Признать в странноватом парне пропавшего безвести одноклассника мог с такой категоричностью только Денис. У него сверхпамять на лица. Парень, стоявший у выхода, был из тех, кто умеет пугать одним своим видом. Такой, предельно независимый, что ли. Независимый от всего, начиная от людей и заканчивая обстоятельствами. Стоит себе такой среди толпы, а толпа его обтекает, боясь задеть. Не заметить эту личность сложно. Здравый смысл подсказывал, что от таких парней лучше держаться подальше. Близкое общение чревато травмами и прочими неприятностями. Зато с ними весело. Мозги у них устроены как-то так, что их вечно тянет нестандартно развлекаться. Был у Сашки опыт общения и больше почему-то не хотелось.

— Слав! — Денис замахал рукой, изо всех сил стараясь привлечь внимание тех, кто не обернулся на первый вопль и проигнорировал грохот едва устоявшего на месте стола.

Парень у входа выдал многозначительную улыбку и заскользил к приплясывающему от нетерпения Денису. Сашке стало совсем не по себе. Люди так не ходят. Так ходят чертовы соседские кошки по деревьям. Они тоже не смотрят под ноги, их взгляд устремлен вперед, к цели. Кошки легко огибают все препятствия и выглядят самой естественной вещью из возможных на дереве. Вороны и голуби почему-то настолько в пейзаж не вписываются, хотя у них в отличие от кошек есть крылья.

— Привет, — сказал предполагаемый Славик, широко улыбнувшись. Жизнерадостно так, приглашающее.

— Ты откуда такой? — спросил не страдающий приступами неуверенности Денис. Он вообще мало от чего страдал. Он даже удивляться почти не умел. Увидел пропавшего безвести почти два года назад парня и повел себя так, словно тот отсутствовал два дня. В лес по грибы съездил.

— Долго рассказывать, — отмахнулся Славик.

Вблизи этот парень был похож на Славика Порхоменко еще меньше чем издали. Славик, которого знал Сашка, никогда бы не стал стягивать волосы в куцый хвостик, он бы постригся. У того Славика по определению не могло быть такого уверенного вида. У него был рассеянный взгляд и улыбка не от мира сего. Он никогда не изменял джинсам, футболкам и кроссовкам. Этот был одет в черные штаны, заправленные в ботинки с какими-то странными крючками на месте шнуровки и широкую темно-синюю рубашку, небрежно заправленную в штаны. На бедрах пояс — мечта металлиста, наверняка ручная работа, потому что превратить кусок кожи в часть звездного неба можно только из любви к искусству. Пояс был украшением, он в принципе не мог ничего там держать, сам держался на честном слове, а Славик никогда не носил украшения. У него даже крестика не было. У этого парня не шее висел кожаный шнурок с двумя подвесками. Круглой штуковиной похожей на китайскую монету и растопыренной ладонью из светлого металла. Взгляд у парня прямой и открытый, глаза слишком яркие с насмешливыми чертями на дне. Физиономия в целом нахальная. Если это Славик Порхоменко, то Сашка был готов отдать все, что у него есть, чтобы попасть туда, откуда он вернулся. Слишком уж разительные перемены не в худшую сторону. По крайней мере, с виду.

— Мои родители никуда не переехали? — спросил Славик.

— Нет, — удивленно ответил Денис. — Ты что, дома еще не был?!

Негодование в чистом виде. Словно для него никого роднее этих родителей на свете нет.

— Не рискнул так сразу, — задумчиво сказал Славик. — Не обращай внимания. У меня с головой непорядок. Это все знают.

И улыбка. Добрая-предобрая, так и просит кирпича.

— Кто знает? — зачем-то спросил Сашка. Где же этот чудик пропадал? Такое впечатление, что его инопланетяне выбросили из пролетавшей мимо летающей тарелки. Подвезли, так сказать. Автостопом парень добирался. С другого конца галактики.

— Вы с ними не знакомы. Хорошие ребята в принципе. Тоже ненормальные, — передернув плечами, сказал Славик. — Пойду, обрадую маму своим живым видом. Объясню, что ее сын полный кретин не способный понять элементарных вещей. Ненавижу драконов.

Он махнул рукой, дождался одобрительного кивка Дениса и легко зашагал к выходу.

— Ёперный театр, — емко описал состоявшийся разговор и вернувшегося одноклассника Стас, до сих пор изображавший соляной столб.

— Хочу туда, где водятся ненормальные хорошие ребята, — капризно заявил Денис.

Сашка промолчал, просто потянулся за пивом. Хотеть, как известно, не вредно.

Топтаться под дверью было очень глупо. А звонить страшно. Не то, чтобы Ярослав боялся, что его возвращению никто не обрадуется. Просто...

Следовало сначала подумать. Придумать внятное объяснение своего длительного отсутствия, доказательства какие-то прихватить. Да мало ли?

А потянуть время хочется. Любым возможным способом. Поэтому лучше никуда не уходить. Ведь причину для того чтобы не войти в эту дверь найти не сложно. Было бы желание. Так что либо сейчас, либо никогда.

Сделать глубокий вдох и нажать на кнопку звонка.

Дверь открыла ярко накрашенная блондинка. Ярослав даже не сразу узнал в этой девушке собственную сестру. Раньше она красилась в рыжий, на зло маме утверждавшей, что от краски скоро все волосы вылезут. А еще не носила таких обтягивающих штанишек, считала себя толстой.

Сестра на него тоже уставилась с недоумением. Наверняка ожидала увидеть кого-то другого.

— Здрасти, — поздоровалась девушка, немного подумав.

— Ален, это я, — представился Ярослав, попутно осознавая, как глупо прозвучало сказанное.

— Кто "я"? — поинтересовалась Алена, судя по выражению лица, пытаясь вспомнить, кого же этот парень ей напоминает.

— Славик, — имя прозвучало совсем уж жалко. Почему-то показалось, что сейчас Алена засмеется и спустит его с лестницы. Не зря же она на свои курсы по самозащите ходила. Должны были какие-то навыки остаться. А он сопротивляться не будет. Сестра все-таки.

Ну и дурость лезет в голову.

— Славик? — переспросила Алена, впиваясь глазами в лицо. Смотрела долго-долго, целую вечность. — Славик... — повторила, словно пыталась саму себя убедить. — Мама, тут Славик вернулся! — заорала, обернувшись в сторону квартиры и прежде, чем блудный брат успел отреагировать, дернула его за руку, увлекая за собой.

А дальше стало совсем уж весело. Мама попеременно, то рыдала, то восхищалась тем, что он совсем уже вырос, то порывалась обругать или допросить на предмет где его так долго носило? Алена прыгала вокруг, временами ругаясь с кем-то по мобильному. Папа тихонько сидел на диване и о чем-то думал, разумно позволяя женской части семьи высказаться в первую очередь. Ярославу очень хотелось сослаться на амнезию. Но он подозревал, что даже с мамой этот номер не пройдет, пересмотрела она сериалов, поэтому обязательно соберет консилиум из знакомых медиков и выяснит об амнезии все, что только возможно. Еще и гипнотизера откуда-то притащит. Решительности маме не занимать, а уж если дело касается здоровья детей, то лучше вообще не связываться.

Пришлось глупо улыбаться и твердить, что сначала необходимо собраться с мыслями, потому что в такое поверить непросто. Особенно маме, которая фантастику и фэнтези считала полнейшей белибердой.

Потом подключился папа и допрос перешел в разряд "Неужели ты сволочь этакая весточку не мог прислать". Ярослав упорно доказывал, что не мог, разумно не упоминая, что долгое время попросту не догадывался, что давно уже может.

Мысль придумать что-то достаточно правдоподобное была отброшена как несостоятельная. Либо запутается, либо проговорится, либо ему не поверят и начнут всячески выяснять. А на планете Земля вряд ли есть место, подробности о котором невозможно узнать при достаточном на то желании. Ближе к обеду второго дня счастливого обретения семьи Ярослав себя уже спрашивал, для чего он вообще сюда приперся? Мог бы посмотреть издалека, убедиться, что все в порядке и старательно не попадаться никому на глаза. Спустя еще день он не выдержал и сбежал, сославшись на то, что не может целыми днями сидеть в четырех стенах. Мама пообещала на дорожку, в случае неявления сына домой к вечеру, достать его из-под земли и прибить. Пришлось явиться. Малодушно оправдывая себя тем, что маму огорчать не хочется.

Дальнейшие события показали, что все предыдущие допросы были цветочками. Его боялись заранее пугать. Вдруг сбежит? Или собирались с мыслями. В осторожные намеки на дыры в пространстве и параллельные миры мама и сестра почему-то поверили и захотели выяснить подробности. Еще и газет про НЛО и знахарей накупили. Морально готовились. Папа упорно делал вид, что его происходящее не касается. Вернулся сын живой и ладно. Что еще надо для счастья?

Очередной побег из дома вышел неудачным и привел к Нику, в компании единомышленников байкеров пившего пиво за столиком под громадным зонтом. Ник Ярослава узнал сразу и тоже захотел выяснить, где же он все это время пропадал и что там делал. Ответственный Ник человек. Въедливый. Если уж взял на себя опеку над кем-то, ни за что не отвяжется. Даже если опекаемый прямым текстом посылать будет. Разве что к подзатыльнику снизойдет.

Выслушав вопросы и претензии Ника, Ярославу захотелось плюнуть на все, сбежать и больше здесь не появляться. Никогда и ни за что. А совесть закопать. На заброшенном кладбище с плохой репутацией. Чтобы никто случайно не откопал и не вздумал вернуть эту сомнительную ценность. Оказывается Сато приятный, ненавязчивый человек. Это надо же, вот ни за что бы не догадался, если бы дома не побывал. Теперь есть с чем сравнивать, чтоб его.

Невнятные ответы и туманные намеки Ника ни капельки не убедили, только любопытство разожгли. Пришлось выдумать какую-то приключенческо-безумную белиберду и бежать, на ходу размышляя, почему Ника вдруг экстрасенсы заинтересовали? Что именно он выловил в том бреде, который нес Ярослав, пытаясь убедить окружающих в собственной невменяемости? Сумасшедшим, как известно, задавать вопросы бесполезно. В принципе, он вовсе не рассчитывал, что в его помешательство поверят, скорее надеялся, что плюнут и разойдутся. Заняться им больше нечем, что ли? Только и осталось за каким-то парнем по городу бегать.

Или Ник решил, что над ним издеваются и захотел таким способом отомстить?

Кстати, каким способом? Шамана с бубном и настойкой из мухоморов натравит? Или бабульку, специалиста по снятию сглаза?

Перспективы как-то не вдохновляли.

В какой-то из дней у Ярослава появилась свита из бывших одноклассников, а мама начала читать фэнтези, наверное, чтобы морально подготовиться к обещанным сыном подробностям. Ярослав неосмотрительно решил, что все худшее уже позади и несколько расслабился, за что и был наказан. К обеду дома его ждал не только зеленый борщ.

За столом на кухне удобно устроилась упитанная мамина подруга. То ли тетя Маша, то ли тетя Саша, или вообще Катя. Ярослав вспомнить не мог. Гораздо хуже было то, что рядом с этой многоуважаемой женщиной сидела девчонка непонятного возраста с боевой раскраской на лице и одетая так, словно из кухни намеревалась телепортироваться в ночной клуб. Парень сразу сообразил, что это по его душу. Женитьбой мама давно угрожала. Лет с семнадцати. Прочувствованно рассказывала о хороших девочках и их чудесных родителях, о внуках, о своей старости и прочем женском счастье. Иногда являлись знакомые с дочками. Вроде как с милыми стеснительными девочками, которые самостоятельно с парнями знакомиться не умеют. Верилось в это с трудом. Стеснительные девочки смотрели на Ярослава кто оценивающе, кто разочарованно, кто насмешливо. К счастью, он этих девочек ни разу настолько не заинтересовал, чтобы открывать на него охоту.

— Мама, — тихонько сказал парень, отступая к выходу. — Мама, я уже женат, честное слово.

Девица смотрела на Ярослава со скептическим интересом. Как на уцененный товар. То ли с ним что-то не так, то ли просто вовремя не купили, то ли хозяин что-то новое завез, а поставить негде.

— Женат?! — мягко говоря, удивилась мама, роняя на пол коробку с пирожными.

— Да. На чудесной девушке, — решительно добавил Ярослав, не забывая пятиться к двери.

— А она готовить умеет? — почему-то заинтересовалась упитанная мамина подружка.

Может ее дочка начинающий повар? Или это единственное достоинство, которое ценит матушка в собственном ребенке? Или вспомнила о пути к сердцу мужчины?

И вообще, какое ей дело? Свежую сплетню сочиняет? О том, на какой криворукой неумехе женился этот странный сынок Тамары, в то время как ее чудесная девочка все одна и одна. Мол, не ценят современные парни умниц, красавиц, хозяюшек и прочая, прочая...

— Умеет! — рявкнул Ярослав и поспешно сбежал из квартиры, хлопнув на прощанье дверью.

Он понятия не имел, умеет ли готовить Ладанэ. Как-то необходимости в готовке не было. А интересоваться кулинарными способностями жены в голову не приходило. Знахарские зелья варила по рецептикам, это точно. Может и борщ сможет? Хотя Ладенэ ведь дочка аристократа. Зачем оно ей?

Приходилось признавать, что готовить девушка, скорее всего даже не пыталась научиться. И вряд ли воспылает желанием научиться. Хорошо хоть этот вопрос задала не мама. Возможно, ее он не заинтересует. Что, у Ладанэ других достоинств нет?

Интересно, каких?

И оценит ли их мама?

И каким образом ее познакомить с невесткой? Не отстанет ведь.

А вдруг она захочет с папашей Ладанэ познакомиться? Это будет катастрофа. Полный армагедец.

— Зачем я сюда вернулся? — спросил у нарисованного на стене сердечка Ярослав и уныло поплелся по лестнице вниз. Нужно было где-то переждать нашествие маминых подруг. По одной в день они никогда не приходили. Вон папа сразу сориентировался и ушел ловить бычков еще в пять часов утра. Интересно, по каким признакам он определил, что к маме сегодня гости заявятся?

Сидеть на скамейке в сквере было скучно. Бродить по городу без дела и цели смысла и желания не было. Хотелось заняться чем-то полезным. Даже подданных с их вечными проблемами как-то не хватало. И когда скука успела стать непривычным состоянием? Странно.

— Нужно придумать себе занятие, — сказал Ярослав вслух. — А то скоро соглашусь восстановиться в университете и начну знакомиться с милыми девочками чудесных родителей. Это будет печально. Два столь непохожих учебных заведения я уже не переживу. Вернуться в свой мир, что ли? Вдруг за мной уже соскучились? А может даже Ладанэ со своей практики вернулась. Или поискать тут что-то интересное?

Ярослав подозрительно осмотрел сквер, но ничего интереснее парочки воробьев делящих кусок печенья не нашел.

— Нужно смотреть глобальнее, — понял он. — А то еще свихнусь. Вот уже сам с собой разговариваю.

И куда здесь можно посмотреть? На что? Мир как мир, люди как люди. Ничего нового и необычного. Машины ездят. Драконов и дажанов нет, что не может не радовать. Магов, кажется, тоже нет.

Или?

Маги.

Какой интересный вопрос, оказывается. Они есть или их нет?

Ярослав немного подумал. Посмотрел вокруг, убеждаясь, что никому он не интересен, и попытался позвать свой огонь. Как и следовало ожидать, вызвать стихию не получилось, хотя легкий отклик на грани восприятия был. Еще одна головная боль. Почему в присутствии Ярена получается, а без него нет? Какая разница? Делается ведь все абсолютно одинаково. И спросить не у кого. Пришлось смириться и взяться за что-то более легкое в исполнении. Сторожевая сеть, например. Привычная и хорошо знакомая вещь. Потянуть на себя несколько свободных ниточек, связать, пустить искорку наполнять несколько полученных узелков энергией и убедиться, что все прекрасно работает. Хоть бери и развешивай эту красоту на дереве, потому, что больше просто некуда.

— Странно, — сказал Ярослав.

Что там многоуважаемый кем-то Табади говорил о печатях запрещающих магию? Да почти ничего. Либо печати на людях, либо на мире. Знать бы еще как эти печати выглядят и где их искать.

Людей вокруг не наблюдалось, да и что там нужно высматривать Ярослав не представлял. И развеяться они должны были давным-давно, если ставивший их не внес какие-то свои коррективы. Можно было посмотреть на мир. Но чем миры отличаются друг от друга, он тоже не знал. Этого, похоже, вообще никто не знал. Даже Этль начинал в ответ на такие вопросы что-то невнятное мямлить и закатывать глаза, как девчонка-двоечница на экзамене.

Идей, чем себя занять не было.

Может действительно посмотреть? Вдруг чем-то да отличается. Чем-то таким, что даже человек понятия не имеющий, куда и на что смотреть заметит?

Дурость какая-то.

Ярослав глубоко вдохнул, прикрыл глаза, качнулся вперед и начал смотреть. В мадаи Земля выглядела обыкновенно. Скопление составляющих сплетенных в неряшливый узор, медленно и величественно меняющийся, словно дышащий. Приглядевшись в этом плетении можно было найти составляющие людей, попытаться определить, чем именно они одарены, подергать за ниточки, наградив головной болью. Только зачем? Свободные нити тоже есть. Да и тоненькие паутинки наверняка на своем месте, просто их рассмотреть сложнее. Так в чем же разница между Землей и теми мирами, где магия основа всего и вся?

Смотреть сквозь нити, дальше и глубже, попытаться увидеть каждую отдельно и все одновременно, как бы странно это ни звучало, а потом наткнуться на это. На отличие. Темное скопление каких-то не совсем живых нитей, лохматых, словно плесенью покрытых, похожее на осьминога вольготно раскинувшего щупальца вокруг себя. Правда, щупальцев не восемь. Их бесконечное множество. Статичные такие. Неизменные. Тяжелые с виду. Нечто старое-старое по ощущениям. Словно руины чего-то заброшенного за ненадобностью. А потом эти руины погрузились в болото, покрылись плесенью и с тех пор так и лежат, небрезгливых археологов дожидаются.

Ярослав удивленно рассмотрел осьминога, попытался к нему прикоснуться, но рука свободно прошла сквозь темные нити, словно на самом деле их не было. Такой себе всемирный глюк, или глюк мира. В том, что не глюк отдельно взятого начинающего мага, Ярослав был уверен. В мадаи глюков не бывает. Больное сознание, способное видеть галлюцинации в мадаи не войдет. Просто не сможет настроиться.

— Странно, — сказал Ярослав.

Зато теперь было от чего отталкиваться. Если предположить, что именно так печать запрещающая магию и выглядит, то можно попытаться найти сведения о чем-то похожем. Даже если это не печать, поискать стоит. То, что у него получилось сплести сеть, ничего на самом деле не значило. Создатели очень нестандартные маги и не факт, что на них действуют стандартные запреты и печати.

— Будем считать, что печать. Хоть какое-то объяснение, — сказал парень.

Вопрос в другом. Где искать сведения? В библиотеку идти бесперспективно. Опять укажут на какую-то полочку и перелопачивай книги два-три года, попутно изучая языки. Чтобы в итоге осознать, что все это время читал размышления на вольную тему — "Ни чем не подкрепленные философствования людей, которым больше заняться было нечем". И это в лучшем случае. Можно ведь нарваться на что угодно, начиная от любовных романов и заканчивая жизнеописанием правителей екетов. Да и вообще, изучать давно канувший в лету язык ради того чтобы прочесть непонятными путями попавшую в библиотеку книгу верх идиотизма. Должен быть способ попроще. Амулеты там какие-то. Магические переводчики. Нужно было этим вопросом поинтересоваться. Почему раньше не сообразил?

Ярослав мысленно обозвал себя дураком и открыл глаза, возвращаясь к реальности крошечного сквера, украшенного десятком скамеек и круглой клумбой с рыжими бархатцами.

Вид на цветы закрывала человеческая фигура очень знакомых габаритов стоявшая вплотную к скамейке. Ярослав поднял голову и убедился, что с принадлежностью фигуры конкретному человеку не ошибся. Ник. Расслабленный такой. Руки скрещены на груди. Смотрит с любопытством, как на какого-то зверька в клетке. Сейчас еще и пальцем начнет тыкать, реакцию проверять. Пока зверек не вцепится в палец, как это сделал флегматичный хомяк мелкой соседки.

— Что? — спросил Ярослав, медленно соображая, что на этот раз все. Лимит на допустимую норму странностей исчерпан. Сидит парень на скамейке, руками в воздухе водит, схватить что-то пытается, а глаза закрыты, еще и разговаривает сам с собой. Ну не привыкло местное население к виду магов в мадаи.

А еще интересно, на каком из языков маг в мадаи вел беседы сам с собой? Хорошо если бы не на русском. Может уточнить?

— Все, — подтвердил догадку Ярослава Ник, хватая его за шкирку, как нашкодившего котенка.

Сейчас носом во что-то как ткнет.

— Отпусти, — потребовал Ярослав.

Ну не бить же его, на самом деле. Ник так просто не сдастся, драка может получиться впечатляющей. А вокруг жилые дома. А там бабульки. Бдят. С мобильниками в руках. Вызовут милицию, развлекутся.

Привлекать к себе такое внимание почему-то совсем не хотелось.

— Ну, уж нет, — отказал Ник и рывком поставил Ярослава на ноги. Чуть не придушил при этом. — Сейчас сходим в одно место, там на тебя посмотрят.

— Кто?

— Эксперт.

Ну вот, дожил. Теперь экспертам будут показывать. Как картину, заподозренную в том, что она фальшивка.

Интересно, что это за эксперт такой и на что он собирается смотреть? Если вспомнить о том, сколько у Ника разнообразных и довольно таки странных знакомых, можно начинать бояться. С него станется оттащить к какому-то священнику и попросить окропить свяченой водой. Или какой-нибудь иконой приголубить, чтобы наверняка. А вообще на магов это может подействовать? Или лучше сразу на костер?

Какой бред.

— Ник, что за эксперт? — решил поинтересоваться Ярослав своей дальнейшей судьбой, споткнувшись об трамвайные рельсы. За дорогой все-таки нужно следить, даже если тебя волоком тащат.

— Увидишь, — мрачно отозвался Ник.

— Ник!

— Не бойся, это не больно.

Ответа от него не добьешься. Напугать пытается, что ли? Чтобы до места дошел в нужной кондиции, осознал, пожалел и перестал брыкаться.

Ну, идиотизм ведь. Не пытать же его будут. Вариант со священником и иконой как-то вероятнее. Помнится, один даже в свободное от церкви время рассекает по городу на мотоцикле. Такой мощного телосложения дядечка, с бородкой и жалким хвостиком на затылке. Как же его там звали?

Ник решительно заволок не сопротивлявшегося Ярослава в какой-то подъезд, затолкал в лифт, чуть ли не пинком вышвырнул из него на седьмом этаже и замолотил кулаком по неприметной, якобы бронированной двери.

На стук открыло существо непонятного пола. Длинноволосое, растрепанное, с заспанной физиономией, одетое в широкую майку и великоватые джинсы, норовящие сползти пониже. Существо джинсы подтянуло. Окинуло посетителей недоверчивым взглядом. Душераздирающе зевнуло и молча, махнуло рукой в направлении открытой в конце небольшого коридора двери.

— Не впечатляет, — сказал Ярослав, рассмотрев нарисованных на обоях зайцев под березой.

— Ничего, сейчас впечатлит, — пообещал Ник.

Обещание он выполнил.

За дверью была комната, крошечная, наверняка самостоятельно отгороженная хозяевами от самого большого помещения в квартире. В комнатку набилась толпа народа. Часть в коже и заклепках, другая часть в легкомысленных сарафанчиках или драных джинсах. То ли байкеры, то ли металлисты, то ли просто мимо проходили и были привлечены для устрашения. Понятые в общем.

Помимо странной компании в комнате присутствовал стеклянный шар на столе, делающий вид, что он из хрусталя. На древнем шкафу с провисшими от времени дверцами стояло пыльное чучело, кажется, кошачье. На стенах висели не менее пыльные веники из сушеных трав, среди которых Ярослав безошибочно опознал полынь, ковыль и вездесущий осот. Такие жутко магические травки, аж страшно. Хоть бы крапиву поискали, что ли? Или лопухи добавили, юмористы. В углу возле двери скромненько примостилась метла. Непрозрачный намек на основную профессию хозяйки помещения. Окно было завешено многослойными шифоновыми занавесками разных оттенков красного.

Дизайнера хотелось убить.

— Готов не хватает, — сказал Ярослав, с удивлением осознав, что обои в комнате те же что и в коридоре. Зайцы в обстановку откровенно не вписывались. Наверное, поэтому их попытались скрыть под травяными вениками, непонятными тряпками и даже за явно лишней в этой комнатке мебелью — Для атмосферности. И кладбища. Еще можно было парочку ворон притащить. Пусть бы каркали. Ну или собак бритых, они тоже обстановку нагнетают, особенно, если кетчупом морду перемазать и лишаи по всему телу нарисовать. Вылитые зомбисобаки получатся. Честное слово. Но брать лучше борзых, у них фигурки шикарные. Худющие, плоские. А еще можно...

— Замолчи, — потребовал Ник. — Саша, это он.

Тоненькая девочка в синем сарафанчике протиснулась между парочкой крупных парней в коже, как-то невероятно грациозно подошла к Ярославу и положила ладошку ему на лоб. И все молча, сосредоточенно, даже с какой-то жертвенностью на лице.

— А познакомиться? — спросил парень. — Я, между прочим, женатый человек. К женатым незнакомым мужчинам приставать неприлично. Милая же девушка с виду.

— Да замолчи ты, — категорично потребовала милая девушка. — Настройку сбиваешь.

Ярослав пожал плечами и послушно замолчал. Просят ведь. Интересно, на что она там настраивается? С космосом связывается или третий глаз пытается открыть? Если осьминог, разлегшийся среди составляющих этого куска вселенной действительно запрещающая печать, то ничего подобного ей не грозит. Как не крути, а это разделы магии. Вон Тами, как смотрящая в суть, именно этим и занимается, если не вдаваться в подробности. Видит невидимое, слышит неслышимое, в аурах разбирается. Сато вообще ходячий детектор лжи. Так что...

— Огонь! — рявкнула эксперт, отшатываясь от Ярослава.

Выстрела, как ни странно, не последовало. Зря голову в плечи вжимал.

— Чего? — спросил кто-то.

— Огонь, — повторила для непонятливых девушка, указывая трясущейся рукой на Ярослава. Он даже осмотрел присутствующих, ожидая, что те сейчас выхватят пистолеты и произведут расстрел по всем правилам.

Присутствующие выглядели ошарашенными и недоверчиво переглядывались.

— Какой еще огонь? — добродушно проворчал Ник, отходя от двери, которую подпирал своей спиной.

— В этом ребенке море огня, океан огня, бесконечность огня, — обрадовала Ника эксперт, пятясь поближе к стене. — И большая тень, не мертвая и не живая. Огромная. Черная. Тяжелая. Нависает.

— Ну, тень, это, наверное, дракон, — сообразил Ярослав. — А огня там вовсе не много, просто он в зеркале отражается.

— Он вообще не человек, — продолжала с надрывом вещать девушка.

— Сама ты не человек, — возмутился Ярослав. — А заглядывать в людей без спроса вредно для здоровья. И вообще неприлично. Тем более, если и без того с головой проблемы. Я давненько не ребенок, к твоему сведению. А ты не настолько старше меня, чтобы не обращать на это внимание.

— Он не человек, не человек! — как-то излишне радостно орала девушка, прижимаясь к стене. Слов Ярослава она либо не слышала, либо не считала нужным обращать на них внимание. Странная какая-то.

На нее смотрели с любопытством, успокаивать и помогать никто не бросался. Похоже, это не первая истерика у девушки, привыкнуть успели.

— Не человек! — голос эксперта сорвался на визг, после чего она пакостно захихикала и уставилась на Ярослава как голодная кошка на котлету. — Не человек.

— Психопатка, — вынес вердикт парень. Сейчас еще на людей бросаться начнет, или головой об стену биться. — Учиться тебе надо, а не тыкать в людей пальцами и орать не пойми что.

Девушка всхлипнула, закатила глаза и красиво рухнула возле своей стены.

Присутствующие переглянулись и как-то подозрительно дружно пожали плечами. Странная реакция на девичий обморок. Да и девушка не шибко обычная.

— А ведь лечить я точно не умею, — задумчиво сказал Ярослав, направляясь к потерпевшей. Других желавших подойти к девушке, похоже, не будет. Стоят, словно заразиться чем-то боятся. И вообще, стоит ли ее приводить в чувство? Может, отлежится и станет более вменяемой? Хотя интересно, откуда у нее такие способности? Или она угадала про огонь?

Способности кое-что напоминают. Если вспомнить, как себя ведут иногда Тами и Шан, то очень даже напоминают. Вон Шан вообще лунатизмом страдает. А что у них общего помимо поведения? Правильно, некоторые составляющие и сплетенный из них узор. Не то, чтобы совсем одинаковые, но очень и очень похожие.

Обязательно нужно проверить, посмотреть в мадаи.

Ярослав вздохнул и присел возле бессознательной девушки.

Эксперт.

Шарлатанка, практически. Ведь без обучения ничего внятного видящие суть увидеть не способны. А даже если увидят или услышат, то происходить эти события могут где-то настолько далеко, что и за несколько тысячелетий указанное место не отыщешь. С огнем ей явно повезло. А во всем остальном не очень. Нити составляющих побледнели. Она каким-то образом в свое представление умудрилась столько энергии впихнуть, что после пробуждения будет есть много и все подряд, точно как Ярослав после знакомства с экстремальными перевозками между мирами в исполнении Ладанэ. Не удивительно, что она такая худенькая. Не впервые же она пытается рассмотреть что-то в людях. Репутация у девушки уже есть, иначе Ник с ней связываться бы не стал. Не настолько он доверчив. Да и обстановка комнатки намекает.

Интересно, что же то за осьминог возлежит на составляющих мира? Для чего он нужен, если совершенно не мешает разнообразным неучам магичить в силу своего таланта и представлений о своем же даре?

Ярослав вздохнул и решил немедленно заняться этим вопросом. Вдруг что-то опасное?

А среди составляющих девушки было что-то странное. Неуловимо знакомое и непонятное. Ярослав сколько ни всматривался, так и не понял что. Дал бы кто-то подсказку, что не так с этой истеричкой. Или она просто не умеет даром управлять, поэтому и ощущается знакомо? Столько вопросов из-за одной единственной девчонки. А еще на подданных жаловался самому себе. Они все-таки как-то понятнее.

Необходимо найти где-то сведения о печатях. Убедиться, что осьминог не имеет ни малейшего отношения к запрету на магию для отдельно взятого мира. А если имеет, тогда что? Что-то он явно упускает.

Только вот где искать сведения? Не в библиотеке же на самом деле. И у Этля не спросишь. Мало того что не ответит, так еще и заинтересуется зачем ему эти знания. Сходить к Табади? Безнадежно. Он хуже драконов.

Или?

Может родных и любимых водников потрясти? У них же целое учебное заведение было, должны хоть что-то знать, раз сумели скрестить воду с огнем. Заодно можно магическими переводчиками поинтересоваться. Неплохая ведь идея. Кажется.

Ярослав кивнул своим мыслям, встал на ноги, оттолкнул плечом Ника, с видимым интересом следившего за его действиями, и заспешил к выходу. Задерживать его не стали, наверное, решили подождать, пока обморочная видящая суть очнется и уточнить, что именно она увидела. Уходить в свой мир на глазах у этой толпы Ярослав не рискнул. И так у них интерес зашкаливает за все разумные пределы.

— Ярослав! — окликнул Ник.

— Ах, да, — парень остановился, кивнул своим мыслям. — Ник, покормите эту потерпевшую, когда придет в себя. Да и вообще. Будет что-то интереснее истеричных видящих суть, зовите. Во всех других случаях не трогайте меня, я занят.

Захлопнуть за собой дверь и шагнуть в мир без названия. Если кто-то побежит следом, пускай думает, что хочет.

А ведь Ник не обидчивый. И упрямый что твой осел. Он точно не успокоится. Если ему что-то в голову втемяшилось, пиши пропало. Настырный и въедливый. Обязательно ведь что-то придумает. Очень ему хочется получить ответы на свои вопросы, а в случае чего помочь и поддержать. Моральное удовлетворение получить.

Извращенец.

Зато не скучно.

Ставший практически родным замок встретил подозрительной тишиной. Никто не бегал, не орал, ни от кого ничего не требовал. Вообще никого не слышно. Словно вымерли.

Ярослав осторожно выглянул в окно. Кроме валявшегося под деревом Валока никого поблизости не было. Странно. Может они все разбежались по родным мирам? Переругались и разошлись, гордые и обиженные. Как-то слабо в такое счастье верилось. Скорее за подмогой отправились.

Или самостоятельности в отсутствие человека, к которому можно бегать со своими проблемами учатся?

Маловероятно конечно, но кто их знает? Чудеса иногда случаются.

У водников наоборот было шумно и людно. Ученики что-то перетаскивали, роняли, ругались друг с другом. Учителя мудро управляли, сверяясь с какой-то бумажкой. Главного старикашки с непроизносимым именем видно не было. Наверняка в лаборатории прячется. Делает вид, что очень занят, лишь бы к нему с уточнениями не ходили. Перенять что ли опыт? Или лучше сразу занудные лекции читать, чтобы сами разбегались?

Ярослав тряхнул головой, отгоняя неуместные мысли и отправился на поиски старикашки. Он ведь главный в этом дурдоме, значит знать должен больше, чем все остальные. Логично ведь?

Многовато сомнений. И неуверенность откуда-то выползла. Как будто опять умудрился столкнуться с чем-то таким, чье существование отрицает весь предыдущий опыт. Когда только успел? Еще и не заметил.

Хотелось орать, бегать и делать глупости. Ударить кого-то, например. А потом отстраненно понаблюдать, чем он ответит.

Подсознание орет, что что-то не так. Оно даже знает что, а не шибко умный хозяин понять не может. Словно мало было драконьей подсказки о том, что отсюда он может отправиться домой к маме и папе. Которую он благополучно прошляпил.

С другой стороны, почему именно домой? Академия и замок на данный момент как-то роднее и привычней. Удивительное открытие. Отвык он слушаться маму, позволять отцу собой командовать и с восторгом бежать за Ником по первому зову. Самостоятельный. Создатель целой планеты, чтоб его.

Очень хотелось что-то делать. Энергичный такой.

Долго искать старикашку не пришлось. Сидел в своей лаборатории, создавал рабочий и занятой вид. Он рассеянным взглядом изучал нарисованного на стене дракона, бормотал что-то себе под нос и крутил в руках крохотную книжечку.

— Светлого дня, — поздоровался Ярослав с порога.

Старикашка подпрыгнул и затравленно оглянулся.

— Это ты, — произнес с облегчением. — Светлого, светлого.

— Готовим очередную пакость драконам? — кивнул парень на рисунок.

— Нет.

Взгляд у мага был честный-честный и улыбка безмятежная. В общем, готовят. Экспериментаторы. Но для душевного спокойствия лучше сделать вид что поверил. Тем более не за тем сюда пришел.

— Уважаемый... — как же его зовут? Не скажешь же "старикашка". — Ээээ, уважаемый, что вы знаете о печатях запрещающих магию?

Уважаемый ошарашено уставился сначала на Ярослава, потом на нарисованного дракона.

— Нет, нет. Я не собираюсь запрещать вам издеваться над драконами, для чего бы оно вам ни было нужно. Вообще я в последнее время начал подозревать, что вы проводите какой-то грандиозный эксперимент. Так что, делайте, что считаете нужным, главное слишком далеко не заходите...

— Печати опасны, — отмер старикашка, облегченно выдохнув. — Сведения о них большей частью утеряны. Возобновить это умение пытаются разве что отчаянные властолюбцы, считают это неплохим подспорьем для политического шантажа. Так что я бы не рекомендовал тебе с печатями связываться. Мало того, что опасны сами по себе и практически не изучены, так еще и разного рода правители заинтересуются.

— Я и не собираюсь, — убежденно сказал Ярослав. — Просто интересно, что это такое, для чего, как выглядит и тому подобное. Знания лишними не бывают.

Старикашка внимательно осмотрел его с ног до головы, покивал немного своим мыслям и молча куда-то пошел. Ярослав проводил его удивленным взглядом. То ли ему таким изысканным образом дали понять, что аудиенция окончена. То ли дедушка ушел искать запрошенные сведения и его следует тут подождать. То ли окончательно впал в маразм и попросту забыл о Ярославе как о таковом.

Выбора особого не было. Пришлось убедить себя, что старикашка ушел искать сведения, усесться на стол и терпеливо ждать его возвращения. Долго ждать. Рассматривая пейзаж за окном, дракона на стене, разбросанные по полу бумажки. Было опять скучно. До зевоты. Странный день какой-то. Что бы ни делал, все равно становится скучно.

Ярослав даже задремать успел к приходу старикашки радостно размахивающего парой пухлых книг.

— А на каком они языке? — подозрительно спросил Ярослав.

— Не помню, — жизнерадостно признался старикашка. — В них переводчик встроен. Умеешь пользоваться?

Ярослав помотал головой.

— Ничего, научишься. Там ничего сложного. Любой дурак сообразит, — обнадежил его старикашка, всучил таки книги, напомнил о том, что их придется вернуть после прочтения и вытолкал за дверь.

— Никакого тебе уважения, — задумчиво сказал Ярослав. — Да, кстати, — он открыл дверь. — Уважаемый, если увидите кого-то из моих друзей или учителя, скажите им, что со мной все в порядке и я скоро вернусь.

Старикашка величественно кивнул.

Пришлось учиться пользоваться переводчиком. Тем более на обложке одной из книг был изображен знакомый осьминог.

Минут через десять Ярослав убедился, что он что-то гораздо большее, чем дурак. Научиться пользоваться переводчиком он не смог по той простой причине, что не нашел его. Попытки уговорить книгу перевести написанное успехом не увенчались. Книга его игнорировала. Немного подумав Ярослав решил, что пришла пора открывать охоту на таскавших тяжести учеников водников. Поймал на свою голову. После того, как девчонка хихикнув и постучав костяшками пальцев Ярослава по лбу положила ладошку на обложку книги и произнесла слово на требуемом языке, самооценка парня снизилась еще больше. Пришлось признать себя не особо сообразительным и тихо исчезнуть, пока ученики не сбежались посмотреть на взрослого человека не умеющего пользоваться элементарными плетениями. Нет, плетение в книге он заметил, просто не сообразил для чего оно нужно. Мало ли. Может от пыли защищает, от влаги, от мышей. Или сигнализация какая-то.

А самое неприятное, что в библиотечных книгах такие плетения тоже были.

На изучение книг много времени не понадобилось. Они состояли из слухов, мифов, теорий и парочки внятных описаний. Единственное, что там вообще могло пригодиться магу-недоучке, это способ определения возраста плетения и замера остатков энергии в этом плетении. Ярослав подумал немного, осмыслил информацию и решил узнать сколько осьминогу лет. Мало ли? Может эта штука сама выросла пару лет назад. А то, что похожа на картинку на обложке — просто совпадение. Бывает же.

Приняв решение и обретя цель на ближайшие несколько дней, Ярослав отправился на Землю. Оказалось, в Одессу успела прийти ночь. Идти домой совершенно не хотелось. Кто-то наверняка успел вернуться, обязательно захочет что-то спросить, заинтересуется странным поведением сына и брата. Сидеть на скамейке в сквере тоже как-то не очень. Прохожие бродят. Разные странные, не шибко трезвые личности приключения ищут. А тут какой-то ненормальный сидит, неприятностей дожидается. Да и неудобно.

На пляже, куда Ярослав отправился, немного подумав, тоже были праздношатающиеся личности. Еще там были личности спящие, личности целующиеся, личности купающиеся и личности матерящиеся по неизвестному поводу. К счастью все эти личности кучковались возле баров, клубов и прочей более-менее освещенной территории, так что найти спокойное место удалось.

Море лениво облизывало пляж волнами. Где-то на заднем плане надрывался Вакарчук, сумевший перекрыть все остальные музыкальные композиции звучавшие поблизости. Лунная дорожка указывала путь к стоявшему на рейде кораблю. Спокойно так, умиротворенно, хоть бери пример с личностей, спящих на пляже. Жалко, что не взял с собой даже полотенца. На книгах спать неудобно. Впрочем, на них можно сидеть. Так, на всякий случай, чтобы не увели пока он нити и водоросли рассматривать будет.

И так, перестать бездумно пялиться на звезды и заняться тем, для чего сюда пришел.

Глубоко вдохнуть, вслушиваясь в шелест волн, прикрыть глаза и качнуться вперед, меняя для себя восприятие мира.

Осьминог за успевшее пройти время никуда не делся и ни капельки не изменился. Дохлое скопище щупалец.

— И сколько же нам лет, пациент? — спросил у ближайшего щупальца Ярослав.

Щупальце его вопрос проигнорировало.

Было бы интересней, если бы ответило, а так пришлось продолжать разговор с самим собой.

— Как там описывалось? — спросил у себя Ярослав. — Дамс, недочет. Почему в мадаи нельзя прихватить книгу с собой? Или хотя бы увидеть ее. Надо же куда-то подглядывать. Так как же там было? Схватить, или просто дотронуться? Если учитывать, что ни то, ни другое в данном случае сделать невозможно, то наверняка что-то третье.

Ярослав зашарил рукой внутри щупальца осьминога, так ничего и не почувствовав.

— Странная штука. Ладно, попробуем так. Это ведь все равно, что греть руки. Поделиться энергией и послушать отзыв, на основе скорости и силы этого отзыва я и высчитаю возраст и уровень зарядки. Странно, конечно. А почему тогда не величину этого плетения? Или длину? И высчитаю я в любом случае что-то очень приблизительное. Как-то не тяну я на точный прибор. Может этому учиться надо?

Уговорить себя продолжить эксперимент получилось. Собрать энергию в кончиках пальцев тоже. Даже дотронуться до щупальца удалось, ощутив на мгновение нечто гибкое, теплое и скользкое. А вот с отзывом он очень сильно просчитался. Что-то огромное, горячее и тяжелое накрыло его с головой, а потом еще и хорошенько прихлопнуло сверху, выбросив то ли из мадаи, то ли из тела, то ли вместе с телом непонятно куда. Что было дальше, Ярослав помнил смутно. Ему было весело и хорошо. Он куда-то шел и, кажется, улыбался, что-то кому-то доказывал, немного пел и безумно хотел чем-то поделиться. Но с делением возникли проблемы, потому что он так и не сообразил, что же такое ценное приобрел, что и отдать не жалко?

Девушки сидели за кухонным столом чуть ли не друг у друга на головах, пили кофе с коньяком и мятным шоколадом, изучали вечерние платья в каталоге, решали, куда пойдут вечером, что туда оденут, кого возьмут с собой и чем там займутся. Всемером за маленьким кухонным столом, придвинутым к стене, было тесно, но как ни странно, довольно уютно. То как они здесь собрались вообще загадка. Наверное, звезды так расположились на небе. В общем, получился такой себе незапланированный девичник.

Кофе было почти выпито, большая часть платьев в каталоге одобрена, когда на кухню просочилось невменяемое тело мужского пола, пытавшееся на ходу затянуть кулиску в спортивных штанах. Дверь это тело протаранило собственной головой, так как руки были заняты. Девушки замерли. Алена качнулась на стуле, едва не навернувшись, но так и не решила, что делать с братом. То ли тащить туда, откуда он явился. То есть обратно в его комнату. То ли подождать пока сам уйдет. Замка на двери не было, как и смысла волочь это чудо в комнату. Но если вспомнить, что он вчера творил и что сегодня на кухне куча неподготовленных морально зрителей... А может, если его не трогать он спокойненько сам уйдет? Алена вздохнула, призналась самой себе, что отбуксировать куда-то взрослого и сопротивляющегося парня ей будет проблематично, решила смириться с его присутствием и наблюдать вместе со всеми за его действиями. Тут хоть под стол можно вовремя нырнуть.

— Это кто? — шепотом спросила Света.

— Мой брат, — тихонько призналась Алена.

Парень подошел к холодильнику, долго на него смотрел ничего не выражающим взглядом, потом открыл, достал оттуда пакет молока, радостно ему улыбнулся и, не обращая внимания на то, что большую часть проливает, начал молоко пить.

— Симпатичный, — одобрила Света.

Алена критически осмотрела брата. Если не придираться к мелочам, то да, очень даже ничего. И физиономия и фигура. Худющий конечно, зато как красиво мышцы прорисовываются.

— А у него есть девушка? — поинтересовалась Света.

Парень поставил пакет с молоком на подоконник, широко улыбнулся и объявил в пространство, ни на кого при этом не глядя:

— Я женат.

Зачем-то подпрыгнул и по стеночке, по стеночке, отправился в сторону коридора. За ним с интересом следили. Казалось, он вот-вот упадет и уснет даже не попытавшись встать на ноги. Но он шел. Очень медленно и неуверенно.

Когда парень скрылся за дверью, Света печально вздохнула и пожаловалась:

— Почему у симпатичных парней всегда кто-то уже есть?

— Я женат, — донеслось из коридора.

Потом оттуда же донесся звук падения чего-то тяжелого на что-то не шибко прочное. Тяжелое цветасто матюгнулось, почему-то припомнив драконов. Не шибко прочное неуверенно затрещало и, судя по звуку, рассыпалось на составляющие части.

На этот раз Алена не сомневалась. Она сорвалась на ноги и побежала проверять, что именно там трещало. Воображение рисовало мрачные картины с участием шкафа и прочей мебели. Реальность оказалась не намного лучше. Недавно купленная мамой полка для обуви прекратила свое существование. Каким чудом при этом не разбилось зеркало, стоявшее у стены возле полки вообще неясно. Зато братец выглядел удивительно бодрым и жизнерадостным.

— Я сейчас исправлю, — заявил он. — Мне это жизненно необходимо зачем-то.

— Не тронь! — взвыла Алена, бросаясь спасать поломанную мебель. Вдруг ее можно обратно собрать?

— Я умею, — не внял голосу разума в ее лице брат и начал водить над кучкой досок руками, напомнив какого-то снимающего боль руконаложением экстрасенса.

Дальше, произошло что-то уж совсем странное. Доски зашевелились и начали соединяться между собой. Самостоятельно. Очень этим напомнив трансформера меняющего облик.

Кто-то удивленно ахнул.

Ярослав уселся на пол и улыбнулся.

Полка собралась, встряхнулась, как собака, вышедшая из воды и начала выпускать листики. Светлые такие, салатные, узкие и длинные. Явно не ореховые, что бы там не утверждал ушлый продавец.

Ярослав странно принюхался и обернулся к зеленеющей на глазах полке.

— Эй, я просил отремонтироваться, а не оживать! Нафига тут живая мебель?! — заорал он, вцепившись в полку руками. — Не смей прорастать, ты мебель. Спалю!

Листики от воплей сменили цвет на красный и осыпались. Впечатлителтные. Зато из полки полезли голые ветки. Корявые такие, сероватые.

— Гадство, — сказал Ярослав и хлопнул по полке ладонью. Она словно взорвалась. Ветки последовали примеру листиков, разлетевшись по всему коридору. — И корни есть! — неизвестно чему обрадовался парень. — А если дернуть за эту ниточку?

Корни растаяли словно дым, а полка сменила цвет на медово-желтый.

— Что-то явно не так, — сразу же понял парень, пристально глядя на дело рук своих. Он провел пальцем по желтенькой доске, сунул его в рот и невнятно добавил: — Сладенькая. В леденец она превратилась, что ли? Был же пряничный домик у кого-то, а у меня будет конфетная полка. Зря я эту ниточку трогал...

— Мама тебя убьет, — сказала Алена.

Рядом утвердительно икнула Света, остальные девочки ограничились кивками. Из кухни они так и не вышли, толпились возле двери отпихивая друг друга.

— Как там Этль говорил? Пожелай. Пожелай. А что именно пожелать? Новую полку или прежний вид для старой? Ниточки вы где? Ага, я вас вижу. Идите сюда, хорошие мои.

Полка сменила цвет на красный и стала оплывать, как подтаявшее мороженое. Ярослав слепо таращился в пустоту и что-то теребил в воздухе.

— Вот вы где.

Полка покрылась мелкими трещинками, посерела, потом резко дернулась и вернула свой родной цвет, под орех. Ярослав прижался к ней лбом, немного так посидел, тряхнул головой.

— Кажется, меня попустило, — неуверенно сказал парень, проведя кончиками пальцев по полке. — Оригинальная мебель получилась. Жалко, что во второй раз такое сделать не выйдет. Открыл бы фабрику дизайнерской мебели. Денег бы заработал

Он погладил оплывшие углы полки и поднялся на ноги. Дотронулся до стены, словно проверял насколько она материальна, улыбнулся девушкам.

— Ален, что тут вчера было? У меня в голове такая каша.

— Это я должна спросить, что вчера с тобой было! — неожиданно для самой себя рявкнула сестра. Подруги ее поддержали невнятным бормотанием, хотя пришли только сегодня, ближе к обеду и вчерашнее представление благополучно пропустили. Наверное, им впечатлений от преобразований полки хватило для того, чтобы понять, ничего хорошего вчера быть не могло.

— Что? — Ярослав задумчиво посмотрел на потолок. — Если логично подумать, то, наверное, передозировка чужой энергией. Здорово меня там шарахнуло. Даже свет в конце тоннеля увидел, кажется. Странное ощущение. Мне все время хотелось творить. Наверное, организм пытался избавиться от лишней энергии. Любыми путями. Набрать недостающую он же пытался. И плетение Чена с удовольствием слопал. Зато осьминогом чуть не подавился. Хорошо хоть меня сразу выбросило. А еще я, кажется, не очень хорошо соображал.

— Он о чем? — спросила Света.

Алена бросила на нее предостерегающий взгляд, мол, не вмешивайся, пока он хоть что-то рассказывает и обернулась к брату.

— Поздравляю, — произнесла она, добавив в голос побольше яда. — Натворить у тебя получилось! Ты где деньги взял, сволочь? Мама чуть сознание не потеряла, когда ты их посреди коридора вывалил.

— Деньги, — парень расплылся в счастливой улыбке. — Значит, не приснилось. Ален, я фокусы показывал.

— Ах, фокусы, — зашипела девушка, делая шаг в его сторону. — Придурок! Ты вчера явился никакущий. Жизнерадостный такой. Заявил маме, что в гробу видел ее университет и терпеть не можешь навязчивых девиц, которые по родительской указке изображают неземную страсть.

— Знала бы ты как они меня достали.

— Университет и девицы?

— Девицы большей частью.

— Сочувствую. Так вот, дальше ты понес совершеннейшую чушь о том, где был, что там делал, о какой-то академии, драконах, эльфах, шаманах и прочих сказочных персонажах. Папа тебе, мягко говоря, не поверил и пообещал выбить из тебя правду силой. Точнее, пообещал выбить дурь.

Ярослав представил, как папа пытается выбить что-то из него силой в сопровождении протестующих криков мамы и счастливых визгов в исполнении сестры. Да и сынок бы на месте сидеть и ждать мордобития не станет. Бегает он хорошо. И прыгает. Картинка в воображении вырисовалась настолько яркая, что он хихикнул.

— Ага, вчера ты так же гнусно хихикал. А потом начал показывать фокусы. Доказывать, что говоришь правду. Огоньки на ладонях зажигал, цветочки на полу выращивал, какую-то летающую тварь откуда-то вытащил, мы ее потом до утра ловили. Она, кстати, до сих пор в ванной в сумке лежит. Напоследок пообещал познакомить папу с живым эльфом и ушел спать.

— А папа что?

— А папа сказал маме, что теперь ей не надо смотреть "Битву экстрасенсов". У нее теперь свой экстрасенс есть, пускай радуется. И ушел на работу.

— А мама?

— А мама проверила как ты спишь и тоже ушла. Попросила меня за тобой присмотреть, звонила уже три раза, спрашивала, проснулся ты или нет.

— Ага, — сказал Ярослав. Навестил родителей, блин. — Ах, да, Ален, я книги с собой принес или так и оставил на пляже?

— Книги принес. Ты их под диван засунул, чтобы не украли.

— Понятно. Что я еще хорошего вчера сделал?

— Да вроде ничего. Мебель ты вчера не ремонтировал. Только, знаешь ли, у меня появился вопрос. В связи с твоей самой любимой фразой.

— Какой еще фразой?

Вопрос Алена проигнорировала. Она кивнула подругам и уставилась на Ярослава как кошка на мышку, только подергивающегося хвоста не хватало.

— Славик, а ты точно женат? — с подозрением спросила любимая сестричка.

— Точно.

— И где же твоя жена? — поинтересовалась Алена, театрально осмотрев комнату и не найдя ни одной незнакомой особы женского пола.

— На практике, — честно признался Ярослав. — Студентка она.

Прозвучало откровенно жалко, словно оправдание.

Аленины подружки переглянулись и выдали невнятный вздох-хихиканье. То ли не поверили, то ли сочли сидевшего перед ними парня не особо умным. У некоторых на лицах было написано, что загуляла жена, а мужу вешает на уши лапшу и прочие макаронные изделия.

— А почему ты тогда собрался знакомить папу с каким-то эльфом, вместо того, чтобы логично познакомить с женой? — сестренка уперла руки в бока.

— Наверное, из-за ее отца. Не нравится он мне, — печально сознался Ярослав.

Девушки переглянулись и состроили понимающие лица.

— А еще она недоученный создатель и у нее слишком часто что-то взрывается, — добавил он, немного подумав.

— Так это заразно, — сказала Света, кивнув на оригинальную полку.

Алена сразу поняла, что спокойно проживет, ни разу не увидев жену брата. Подумаешь, жена. Эльф гораздо круче. Тем более живой. Ей и впечатлений от полки для обуви на всю оставшуюся жизнь хватит. А если еще и что-то взрываться начнет, от родственников придется избавляться. Любыми путями. Например, уехать в другой город и никому не дать своего адреса. Телефонные разговоры, они как-то безопаснее.

Раз, два, три, четыре.

Сосредоточиться на себе, попытаться рассмотреть что-то новое, если оно есть, понять насколько оно опасно. На свете много идиотов, которых предыдущий опыт ничему не учит. Это хоть немножко утешает. Не один такой. Вот что за дурная привычка трогать что попало руками, попутно проводить сомнительные эксперименты, не озаботившись тем, чтобы поискать предварительно хоть какую-то дополнительную информацию? Ага, в умной книге написано. А кто сказал, что она умная? Учитывая, кто ее дал почитать, ценность этой книги ниже среднего. И даже текст не насторожил, показалось, что нашел среди кучи мусора алмаз.

Раз, два, три, четыре.

Интересно, с зеркалом все в порядке? Вроде драконом себя чувствовать не начал, но это не аргумент. Возможно, даже превратившись в самую натуральную рептилию, или во что-то вроде Валока разницы не заметишь.

А еще интересный момент, у него ведь опять получилось призвать огонь, если верить родственникам, а рядом ни Ярена, ни Валока не было. Зато была куча лишней энергии. Странно это. Может он, просто пытается свой огонь экономить? Подсознательно. Нужно не забыть уточнить у Ярена.

Раз, два...

К черту квартиру. Аленка же сказала маме, что все в порядке, смысл здесь сидеть? Может купить какую-то ненапряжную книгу, почитать, дать голове отдохнуть?

И предчувствия к черту. Тем более, если понимаешь, откуда они вылезли. Сестричкины подруги, не иначе. Подсознание уверенно, что очнуться в компании незнакомых девушек — плохая примета. Грядут великие перемены, не иначе. Мир в который раз изменится, станет с ног на голову и Ярослав узнает что-то новое. Что-то такое, что для спокойствия лучше не знать. Мандраж в общем. Что там может измениться? Окажется, что на Земле действует орден противников магии, который не дает ей развиваться? Инопланетный, наверное. Готовятся таким образом к захвату планеты. Ждут, пока она технически разовьется до их уровня, иначе захватывать не интересно.

Бредятина.

Лучше отдохнуть и попытаться найти в библиотеке Города что-то про осьминога. Не зря же он здесь существует.

А еще можно поискать вход в тоннель. Арку могли разрушить, если печать накладывали, о мире могли забыть, но тоннель, ведь никуда не делся. Ждет, пока мир опять найдут и попытаются с ним связаться. Тогда и арка появится.

Тогда появится арка.

А ведь мир ищут, следовательно, рано или поздно найдут. И что они после этого сделают? Да ничего хорошего, если вспомнить Шкатулку. Не важно, из страха или непонимания, но великие и очень добрые маги не любят то, что от них отличается. А тут не кучка необразованных племен. Тут и оружие и населения гораздо больше, да и наука на месте не стоит.

— Вот черт, — сказал Ярослав, перестав вышагивать по коридору туда-сюда.

И что можно в такой ситуации сделать? Да ничего. Тут даже дажаны не помогут. Может можно как-то тоннель заблокировать? А как? И спрашивать вроде не у кого. Слишком уж тема оригинальная. Впору спрашивающего в подготовке теракта подозревать.

— Придется подумать, — сказал Ярослав. — Потом. А сейчас за книгами, пускай голова отдохнет. А то еще до чего-то додумается.

Сашка окончательно и бесповоротно убедился в том, что Денис полностью ненормальный и начал сомневаться в собственной вменяемости. Они уже две недели преследовали Славика Порхоменко. Денис при этом, в силу своего ума и способностей, пытался незаметно выведать, где же Славик пропадал так долго. Сашке каждый раз от незаметных вопросов друга становилось плохо. Он был уверен, что Славик в конце концов не выдержит и набьет обоим морды. Но упорно продолжал преследование. Самое интересное — он понятия не имел, зачем ходит за бывшим одноклассником. С Денисом все ясно, у него появилась цель в жизни и он пытался ее достичь. У Сашки никакой цели не было, он бы с большим удовольствием повалялся на пляже, поиграл в волейбол или подзаработал, продавая что-то сувенирно-ненужное вблизи моря. Самое доходное место. Вместо этого шляется по городу вслед за Денисом, а тот ходит за Славиком. Такая себе цепочка. От сложного к простейшему.

В данный момент Славик сидел на скамейке в тенечке и читал книгу. Рядом с ним лежали еще две книги. Все три были куплены полчаса назад на книжном рынке. Они были из разряда фэнтези. Во всех книгах главный герой переселялся из обычного мира в населенный магами, эльфами и прочими фэнтезийными расами. Очень похоже на интерес к теме путешествий по параллельным мирам. Славик читал, иногда хмыкал, иногда отрешенно улыбался.

Денис изнывал от безделья и, наверное, придумывал очередной гениальный вопрос.

Сашка от нечего делать наблюдал за детьми.

До этого дня он даже не подозревал, что на Александровском проспекте собирается столько детей. Дети оккупировали детские площадки, облепили нехитрые качели, горки и прочие детские приспособления. Дети ползали по песку, прыгали на батутах, плакали в колясках, бегали друг за другом, визжали и стреляли из водных видов оружия, периодически бегая к бювету для подзарядки. Другие дети изображали баскетбол на площадке, издевались над бронзовой лошадью, изображали крутых экстремалов с помощью роликовых коньков, скейтов и велосипедов, благо скульптор позаботился о подходящем рельефе вокруг своего творения. Родители, присутствующие при этом безобразии, сидели по скамейкам, играли в нарды, шашки и шахматы, в настольный теннис, болтали по телефону, читали газеты и журналы, некоторые мамаши что-то вязали, иногда дремали. Бронзовый казак грустил. Он был самым разумным человеком из всех присутствующих, но его никто слушать бы не стал.

— Кого мы ждем? — наконец нашелся с вопросом Денис. На этот раз он подходил издалека. Очень издалека. Наверное, боялся спугнуть раньше времени.

Идиот.

— Их, — флегматично отозвался Славик, махнув рукой влево.

Сашка повернулся и понял, что зря он это сделал.

Их было трое и они были близко. Слишком близко для незаметного бегства.

Первый своим видом очень напоминал Славика. Такой же тощий, русоволосый. Физиономия нахальная и самоуверенная. Хвостик на затылке куцый. Взгляд спокойный, походка нечеловеческая. Сашка его знал. Этот парень по утрам занимается в парке какой-то восточной гимнастикой. В него тайно влюблена соседка, да и, наверное, половина разновозрастных представительниц женского пола в окрестных домах. Сашка ему завидовал. Упорный парень.

Второй был воплощенным образом байкера. Большой, с бородкой, кривым носом и ухмылкой не обещавшей ничего хорошего. На голове бондана. Штаны хоть и не кожаные, но черные и бесформенные, футболка с черепушкой в огне, на ногах сапоги, и плевать ему на жару. Парню очень не хватало мотоцикла. С ним бы он смотрелся более гармонично. Наверное, он его оставил, чтобы детей не подавить. Или, чтоб дети не разобрали мотоцикл на запчасти.

Третьему для полноты образа не хватало таблички "Не влезай, убьет". Такие типы способны оторвать голову голыми руками, убить быка одним ударом и расшибить лбом кирпичную стену. Меньше всего их волнует чье-то мнение. Они мало говорят и не любят спорить. Впрочем, спорить с таким человеком рискнет только самоубийца. С него можно было рисовать былинного богатыря на фоне разгромленного в одиночку вражеского войска. Или Годзилу разрушающего Токио.

Сашке захотелось домой.

Денис тоже как-то приуныл.

А Славик широко заулыбался.

— Этот, — сказал байкер и в упор уставился на Славика.

Денис на всякий случай отодвинулся.

— Я его знаю. Он ленивый, — разочаровано сказал любитель восточной гимнастики.

— Страшно ленивый, — подтвердил Славик и потянулся.

— Он мне не нравится, — сказал впечатляющий своим видом тип, таким тоном, словно ему кто-то мог понравиться.

— Я многим не нравлюсь, — ухмыльнулся Славик. — Карма, наверное.

Тип подумал, сжал громадный кулачище и поднес к носу Славика.

— Хм, — высказался тот, изучив кулак. — Два сломанных пальца, один, наверное, побаливает. Странная форма какая-то. Интересно, куда их нужно было засунуть? Я как-то пытался палец сломать, не получилось.

— Зачем? — спросил тип.

— Писать надоело. Хотелось сидеть в школе за партой и иметь причину для нежелания портить тетради своим почерком, — ответил Славик. — А ломать целую руку было почему-то жалко. Рук всего две. Зато пальцев десять, одним из них можно было пожертвовать.

— Он мне очень не нравится, — повторился тип, но кулак убрал.

— Сейчас пойду и повешусь с горя, — сказал Славик. — Что вам от меня нужно?

— Ты себя странно ведешь, — сказал байкер.

— Я?! — картинно удивился Славик. Даже оглянулся, словно надеялся увидеть за своей спиной кого-то более подходящего определению "странно". — Почему странно? Потому, что первым делом не побежал к тебе жаловаться на жизнь? Я думал, тебя мои жалобы давно достали. Меня бы достали точно.

— Где ты был? — спросил байкер.

— Ты мне все равно не поверишь. Никто в здравом уме не поверит. Я бы сам не поверил, попытайся мне кто-то рассказать такой бред. В принципе, правда ненамного отличается от того, что я уже рассказал.

Впечатляющий своим видом тип громко вздохнул.

— Мне кажется, он не врет, — задумчиво сказал любитель восточной гимнастики.

— Он не врет только потому, что ничего конкретного не говорит, — возмущенно высказался байкер. Он поправил бондану, посмотрел на блондинистого дитенка непонятного пола, смотревшего на впечатляющую троицу открыв рот от изумления, потер переносицу и учительским тоном сказал: — Ярослав, ты сейчас поедешь с нами.

— Опять? Куда? — без особого интереса спросил Славик, которого, оказывается, Ярославом зовут, как какого-то древнерусского князя.

— На природу, — сказал байкер.

— Любопытство страшный грех, — заметил Славик и демонстративно закрыл книгу. — Из тех грехов, за которые приходится расплачиваться еще при жизни. Есть знания, которые лучше вообще не трогать ради собственного спокойствия. Самое паршивое, когда узнаешь, что все твои знания ничего не стоят. Пустой звук. И никому они не помогут, потому что одних их маловато для того, чтобы хоть как-то повлиять на ситуацию. Один человек сам по себе вообще мало чего стоит. А брать на себя ответственность и пытаться что-то поменять совсем не хочется. Да и опыт неприятный уже имеется. И получится вряд ли. Тому, что существует тысячелетиями не очень то посопротивляешься. Весом задавит.

— Как же он мне не нравится, — сказал впечатляющий своим видом тип. Его заклинило.

— Можно с вами? — несмело вякнул Денис. Рассказ о греховности любопытсятва на него не подействовал. Цель маячила где-то вдалеке. Остальное не важно.

— Можно, — добродушно согласился байкер.

— Это Денис и Саша, — представил бывших одноклассников Славик. — Это Ник, точнее Юра Никифоров, — указал на байкера. — Пашка, фамилии не помню, — на любителя восточной гимнастики. — И чей-то кошмарный сон, имени не знаю.

— Максим, — вежливо представился кошмарный сон, прижав руку к груди, словно кланяться собирался.

— Так куда мы? — попытался уточнить Славик.

— На природу, — повторил свой ответ Ник, изобразив добрую улыбку.

— Пытать будете? — заинтересовался Славик.

— Посмотрим по обстоятельствам.

— Ну как хотите. Я вас предупредил. Девочки же это как-то пережили. Попрощались вежливо, разошлись, даже планы на вечер менять не стали. Обидно, если честно. Хоть бы одна истерику закатила. Фильмов пересмотрели, что ли? Там сейчас такие спецефекты, что мне еще расти и расти.

— Про спецефекты тоже расскажешь, — улыбнулся Ник.

— Даже покажу, если хочется. Хуже не будет. Начну подготавливать Землю к грядущему, так сказать.

Возражать против поездки на природу Сашка почему-то не стал. Возможно только потому, что давно понял, что опасаться нужно приятных с виду людей. Они гораздо чаще делают гадости ближнему своему без причины. Самоутверждаются. Когда вокруг все в грязи, эти приятные, вечно сочувствующие чужому горю и прочая, прочая личности сверкают как никогда ярко. Такие вот впечатляющие типы на мелочи не размениваются. Дела им до мелочей нет. Они свое время стараются тратить с большей пользой для себя. А Сашка рядом с ними чувствовал себя самой мелкой из возможных мелочей. Даже зависть вылезла. У него никогда не получалось жить не оглядываясь на чужое мнение. Делал, что просили, шел, куда отправляли и ждал похвалы, как щенок, принесший в зубах хозяйские тапки. Иногда хотелось взбунтоваться. Наверное, давно бы взбунтовался, если бы понял, чего ему хочется самому. Но эта сакральная тайна от понимания ускользала. Поэтому приходилось жить скучно, размеренно и безцельно.

Понятие "природа" байкера очень сильно отличалось от Сашкиного. Две машины сначала выехали за город, миновали несколько сел, попетляли между какими-то полями и посадками, а потом и вовсе заехали в такие места, где дорога превратилась в две параллельно протоптанные в траве тропы. Поля пшеницы и подсолнухов заменились на ковыль, колючки и дикие цветы, посадки на островки колючего кустарника и одинокие деревья. Кое-где виднелись вымытые дождями и таявшим снегом ямы, небольшие овраги. Попадались вольготно лежавшие в траве камни, иногда довольно большие.

Денис прилип к стеклу и изумленно обозревал пейзаж. Ничего подобного он до сих пор не видел. Страстью к походам он не страдал. Даже в школе предпочитал притвориться больным и просидеть весь день дома.

Славик продолжал читать книгу ни на что не отвлекаясь и уже приближался к ее завершению.

Кошмарный сон за рулем молчал и выглядел очень сосредоточенным. Казалось, он боится отстать от едущей впереди машины и заблудиться в степи.

Сашку почему-то клонило в сон. Машина мягко покачивалась, словно убаюкивала. Пейзаж за окном был довольно однообразный. Это в начале лета все цветет. А в августе стойко держатся неприхотливые ромашки и прочие не боящиеся нехватки воды цветочки. Еще и трава то ли засохла местами, то ли пылью припала, от весенней яркости и следа не осталось. Одни колючки жизнерадостно демонстрируют пушистые ярко-розовые цветы, привлекая к себе пчел. И пчелы жужжат, жужжат.

— Выгружайтесь, приехали, — возвестил водитель в тот момент, когда Сашка уснул и ему начала сниться какая-то не очень приятная муть с участием инопланетных монстров раскрашенных под пчел. У них даже крылышки были. Довольно неубедительные. Парень еще долго думал, для чего они им нужны? Так и не понял.

Сашка встрепенулся, резко открыл глаза и увидел еще две машины, стоявшие на краю изгибавшейся в этом месте балки.

Ник и Пашка уже выгрузились и теперь сосредоточено волокли сумки навстречу девушке в венке из одуванчиков. Где только их нашла? Пахло шашлыком. Теплый от солнца ветер шелестел травой, покачивал лохматые колоски незнакомого растения. Кроме девушки других людей видно не было. Такая сюрреалистичная картинка — степь, две машины и девушка, словно единственная выжившая после непонятного катаклизма всепланетного масштаба. Спать захотелось еще больше.

Вместо этого Сашка взял пакет с помидорами и зеленым луком, и поплелся за Ником и Пашкой, спотыкаясь и душераздирающе зевая. Пакет оттягивал руку. Трава цеплялась за ноги и возмущенно шуршала. Люди ей явно не нравились. Покой они нарушали.

Разгадка с пропавшими из машин людьми оказалась проста. Они сидели на дне балки под шелковицей и дружно наблюдали за шашлыком. К шелковице вела тропка, протоптанная по более-менее подходящему для хождения участку склона балки. Чуть левее шелковицы в зарослях из ярко-зеленой травы тек маленький ручеек, чье дно было заботливо выложено кусочками ракушечника. Справа от шелковицы росло два дерева помельче, между которыми кто-то привязал гамак. Красота. Даже жить можно, пока дождь не пойдет.

Большинство присутствующих Славику было знакомо. Он с ними поздоровался, ответил на какие-то вопросы и разлегся под ближайшим кустом, намереваясь уснуть. Пейзаж его не интересовал, наверное, был знаком. Но поспать ему не дали. Не прошло и десяти минут, как Ник вернул его в компанию и посадил возле шашлыка исходить слюной и чувствовать себя виноватым. Славик вместо этого опять стал читать, ни на кого не обращая внимания.

Денис бродил как привидение. Заглядывал под камни, трогал жесткие травинки, потом полез на крутой склон, желая поближе рассмотреть графит. Ракушечник он видел и раньше, половина одесских домов из него построена. Возможно, для него не стало новостью, что этот камень бывает разных оттенков желтого и в своем изначальном виде он совсем не похож на прямоугольник, а вот о том, что пишущая часть простых карандашей тоже камень он до сих пор не подозревал и не надеялся увидеть что-то похожее в таких количествах.

Наблюдать за бестолковыми метаниями Дениса было интересно, время летело незаметно.

Угольки в яме для костра потрескивали, время от времени вспыхивали язычки пламени бдительно заливаемые водой.

Шашлык умопомрачительно пах.

Славик читал.

— Мы кого-то ждем? — спросил он, осилив первую книгу.

— Экстрасенса, — ответила девушка в одуванчиковом венке, оторвав алчный взгляд от шашлыка.

— Я гипнозу не поддаюсь, — сказал Славик. — Если хотите что-то спросить, спрашивайте так. Я отвечу. Просто, вы мне не поверите.

— Ящер не гипнотизер, он экстрасенс, настоящий, — сказал свое веское слово Максим. Еще бы добавить "Дрожи несчастный" и образ будет завершен.

Сказанное Максимом неожиданно подействовало. Славик как-то вдруг подобрался и застыл, глядя вдаль широко открытыми глазами.

— Парень, ты что? — забеспокоился Максим. Такого эффекта от своих слов он точно не ожидал.

— Дракон, — сказал Славик, отмахнувшись от него.

Вверху подъехала еще одна машина. Послышался веселый женский голос и недовольный мужской.

Славик вскочил на ноги, роняя книгу чуть ли не в костер.

Потом появились обладатели голосов. Тоненькая девочка с косой до талии, светленькая, белокожая и мелкий то ли китаец, то ли кореец. По виду больше всего похож на монгольского всадника времен Чингиз Хана. Торчащие дыбом волосы выкрашены в темно-рыжий цвет, одет как поклонник панк-рока, ноги короткие и кривые, что сразу навевало мысли о лошадях, луке и кривой сабле.

Славик не глядя, шагнул вперед, умудрившись разминуться с шашлыками.

Девушка легко сбежала вниз, придерживая шляпу за поля. Мужчина почему-то начал оглядываться и едва не навернулся.

— Дракон, — громко повторил Славик. — Огненные демоны, дракон. Именно этот дракон. Живая сволочь.

Он как-то странно повел рукой и улыбнулся. Нехорошо улыбнулся, предвкушающее.

Мужчина спустился и застыл, изумленно глядя на Славика.

— Отражение увидел, ящер половинчатый? — зло спросил Славик.

Мужчина что-то ответил на непонятном языке.

— Ошибаешься. Я имею право здесь находиться. В отличие от тебя. Это мой мир, понял, урод и я не позволю тебе здесь развлекаться. Здесь и без тебя слишком часто убивают, — голос Славика стал спокойным и уверенным. Это пугало.

Мужчина отступил на шаг. Потом остановился, тряхнул головой и криво улыбнулся. Единственное слово, которое он сказал, по интонации очень напоминало сакраментальное "Проверим?".

Славик кивнул, махнул рукой, и неведомая сила приложила мужчину об желтый камень на склоне балки так, что полетели пыль и осколки. В пыли заворочалось что-то большое, послышался свистящий звук и оттуда вылетел огонь, мгновенно впитавшийся в подставленную ладонь.

К величайшему изумлению Сашки в обморок падать никто не стал. Все присутствующие с интересом наблюдали за происходящим, временами переглядывались и неуверенно улыбались. Разбегаться тоже желающих не было. Убегать в одиночку было как-то неинтересно. Да и топать пешком домой не хотелось. Поэтому он остался.

Пыль осела. Частью на траву, частью на шашлык и зрителей, самой большой частью на большого черного ящера с крыльями, мало похожего на дракона в его классическом варианте. Гораздо больше дракон напоминал крылатую собаку из тех, статуи которых сидят на готических соборах.

— Симаргл, — сказал в наступившей тишине байкер Ник.

— Ага, аж два раза, — не согласился с определением вида ящера Славик. — Ходячая половина дракона. Подвид — изгнанный и проклинаемый. В некоторых мирах эта сволочь заменяет собой дьявола, в некоторых весь ад целиком. Его любимое занятие — издеваться над людьми, начинать войны и мстить магам. Собственно, людей он вообще считает чем-то вроде цирковых блох.

— Неправда! — рявкнул дракон.

— Правда. Я хорошо изучил твой жизненный путь. И если бы драконов можно было убить, я бы тебя убил. К сожалению, вы бессмертны. Поэтому я требую, убирайся из моего мира, не то пожалеешь. Я создатель. Я могу так переплести твои составляющие, что ты пожалеешь о своем бессмертии и никто, даже ваши старшие не смогут все вернуть на место. Впрочем, насколько мне известно, они даже пытаться не станут. Твои милые развлечения превосходят все, что они могли бы простить.

— Ты не понимаешь! — взвыл дракон.

— Я?! — удивился Славик. — Ошибаешься. У меня твой меч.

Дракон моргнул, а потом выругался. Матерился он долго и увлеченно, попутно сшибая хвостом мелкие камни.

— Я не могу покинуть этот мир, — сказал печально, высказав все свои претензии. — И я не бессмертен. Можешь убивать.

— Ты дракон, — сказал Славик.

— Не совсем. В тебе сейчас дракона гораздо больше, — сказал дракон.

Зрители в очередной раз переглянулись и обменялись бледноватыми улыбками.

— И кто же ты у нас?

— Заново рожденный. Я думал, что так все забуду.

— Идиотство. Драконы ничего не могут забыть. Как сказал один мой знакомый — драконы не что иное, как знание в чистом виде.

— Я знаю, что такое драконы. Но я не мог не попробовать. Не спрашивай почему, я не помню этого. Кое-что у меня забыть получилось. Я просто отделил часть себя.

— Арки ты разрушил? — спросил Славик, проигнорировав забывчивость дракона. Сами они вряд ли развалились. А если бы уцелели, то Землю нашли бы еще год назад.

— Нет, — мотнул дракон головой и довольным тоном добавил, — Ваши предки. Им не нравилось быть частью дерева, они захотели жить по своим законам. Не полагаясь на доброту Старших Домов. Не смогли простить уничтожения зашедших слишком далеко экспериментаторов с материей. Наверное, сообразили, что то же самое случится с любым, кто в чем-то превзойдет высоких и светлых.

— Начхать на светлых, они свое уже получили. Исчезли как вид три тысячи лет назад. Вымерли почему-то. Развоплотились. Только их слуги экеты и остались.

Дракон продемонстрировал зрителям впечатляющий набор клыков, наверное, улыбнулся.

— Хорошая новость, — сказал он. — Значит, Врата Закона разрушены.

— Какие еще Врата?

— Обыкновенные. Плетение созданное в структуре миров, ограничивающее их развитие в каком-то одном направлении. Чтобы слуги не смогли господ превзойти. Носители истины, они же светлые, избранные и лучшие из людей близкие к богам настолько боялись потерять власть над деревом, что вплели самих себя в структуру. Наверное, мирам это плетение надоело, и они от него избавились, вместе с отражением в материальном мире. Собственно, такое развитие событий было предсказано с самого начала. Даже драконы не рискуют становиться единым целым с основой. Она ведь тоже живая и запросто может захотеть избавиться, как от вредоносного вируса.

— Спятить. Я думал это сказки.

Ярослав закрыл глаза, тряхнул головой, пошевелил пальцами и снова уставился на дракона.

— А печать кто навесил? — спросил он.

— Говорящий Солнечного Бога. Высший жрец. Он был очень умный. Он единственный кто понял, что для нового взросления сначала нужно опять превратиться в детей.

В голосе дракона зазвучал восторг.

— Да, да, — отозвался Ярослав. — Радел твой жрец о человечестве. Ночей не спал, все думал, как бы облагодетельствовать. Светлые, избранные и далее по списку тоже радели. Боялись, что неразумные менее одаренные пальчик порежут, пытаясь прикоснуться к тому, что им знать не обязательно.

Дракон возмущенно фыркнул, а Ярослав о чем-то задумался.

— Еще вопросы есть? — спросил дракон.

От него неуважительно отмахнулись.

— Значит все-таки печать, — задумчиво произнес Славик, глядя в никуда. — Почему же тогда эта девчонка смогла увидеть огонь? Если только она не... Вот, блин, все же очень логично, энергия должна куда-то деваться. Понятно, почему меня шибануло.

— Шибануло? — заинтересовался дракон.

Славик уставился на него так, словно впервые увидел.

— Твой умник от Солнечного Бога обыкновенный придурок. Еще один придурок. Если он такой умный, то почему не сообразил во что выльется его блокировка способностей? Энергия не может копиться вечно, есть же какой-то предел. Поэтому она будет искать выход. И если не найдет обычных магов согласных ею воспользоваться, начнет искать необычных и щедро их одаривать. А так как их будет недостаточно, начнет влиять на составляющие тех, кто ее не слышит. Эволюция, чтоб ее. Мутация под внешним воздействием. Куда той радиации. Ты же сам упомянул вырусы, а чем печать от вируса отличатся?

Дракон качнул хвостом.

— Не знаю, — признался. — Может и ничем. А говорящий бога... Он ничего не знал о естественном отборе и поиске обходных путей, не знал о вирусах, он даже лечить не умел. Но сейчас это не важно. Если бы здесь настолько не боялись проявлений дара, точка равновесия была бы достигнута лет триста назад. А так, только-только начинавших себя проявлять одаренных либо убивали, либо изгоняли, либо загоняли до такой степени, что им на личную жизнь времени не хватало, из-за чего потомков у них не было. Один правитель даже в специально построенной башне их держал, под неусыпным контролем. Это ведь хорошо, что их наберется достаточное количество для дальнейшего развития.

— И обезьяны с каменными топорами пошли бы крушить звездолеты. Ничего хорошего, на самом деле.

Сашка давно потерял нить разговора и теперь мучительно пытался понять, о чем вообще идет речь. Остальные наверняка думали о том же. Вид у них был несколько потерянный и очень задумчивый.

— Не думаю, — махнул дракон хвостом, вызвав небольшой камнепад. — Им бы все равно знаний не хватало. Знания накапливаются постепенно. Они бы к тому времени уже поумнели.

— Кто поумнел? — спросил Ник.

На него внимания не обратили.

— Ты идиот? — проникновенно спросил Славик. — Зачем создателям знания? Им желаний с головой хватит. Нити почему-то слушаются создателей, позволяя им делать совершенно нелепые вещи. Я вон с утра тумбочку ремонтировал. Впечатлений осталось море. И это притом, что как маг я совершенно несостоятелен, я даже с собой пока не разобрался.

— Знаю, что слушаются. Я здесь живу больше трех тысяч лет. Ничего страшного не случилось.

— Отлично. Теперь представь, что куча придурков будет законы мироздания менять ежечасно. А они ведь будут. Как только их наберется достаточное количество и они маленько разберутся с тем, что им попало в руки, сразу такого натворят. Видел я потуги недоучек, больше как-то не хочется.

Дракон, похоже, представил и еще раз прочувствовано выругался.

Сашка зачем-то тоже начал представлять. Представлялось плохо. Воображения не хватало. Как можно изменить законы мироздания?

— Вот и я о том же, — сказал Славик, пнув от полноты чувств камень. — Сколько есть времени до достижения этой демонской точки?

— Если опять не начнется охота на ведьм, то лет двести, не больше, — печально возвестил дракон. У него даже крылья поникли.

— Твою ж мать, — сказал Славик и уселся на землю. — Как их всех заставить учиться? Это же нереально. Так и знал, что незнакомые девчонки не к добру.

— Восстанови арку. Зафиксируй вход в этот мир и она сплетется заново. Пускай идут и учатся, — сказал дракон.

— Ага, восстанови. Ты все-таки идиот. Во-первых, я понятия не имею, что значит зафиксируй вход. Во-вторых, это ничего не решит, только неприятностей добавит. Процесс, насколько я понял, уже начался. А там еще и осьминог жаждущий поделиться хоть с кем ни будь скопленной за века и тысячелетия энергией. Я ведь правильно понимаю, печати попросту не дают магам наполнять плетения силой? Они эту силу каким-то образом перехватывают. — Ярослав подождал, пока дракон утвердительно кивнет. — Решающие дерева с перепуга обозвали закрытым мир Шкатулка, только потому, что шаманы Шкатулки умеют держать силу в себе. Представь, что они сделают с миром каждый второй обитатель которого создатель.

Дракон представил и опять качнул хвостом.

— Вмешаются старшие моего народа, — уверенно сказал он. — Они не позволят убивать создателей. Создатели слишком ценны.

— Интересно чем?

— Не помню.

— Придурок. Мог бы это и запомнить. Хотя куда тебе. Ты же элементарных вещей не понимаешь. Даже мне понятно, а ты наивно хлопаешь глазами, виляешь хвостом и говоришь чушь. Древнее существо. Именно вмешательства драконов и не будет хватать для вселенского конца света. Драконам вообще нельзя вмешиваться в дела не помнящих, будь то люди или эльфы. Тебе что, собственного вмешательства не хватило? Или думаешь, что причины вмешательства будут иметь какое-то значение? Не помнящие не могут понять обитателей верхних дорог. Они верят в добро и зло. Желаешь, чтобы драконы стали величайшим из зол?

— Я не понимаю людей.

— Я в курсе. Возможно, я тебе открою величайшую тайну вселенной, но людей не понимают даже они сами. Я себя понять не могу. А ты почему-то возомнил, что понимаешь целые народы.

— Я знаю, что ошибался.

— Долго же ты к этому знанию шел. Веками. По-моему ты самый тупой представитель своего вида.

Дракон грустно кивнул и стал смотреть на небо. Пауза в разговоре затягивалась.

— Менке, ты не мог бы опять стать человеком? — спросил Ник, обращаясь к дракону, сообразив, что обмен любезностями закончен. — Твой нынешний вид меня напрягает.

— Сейчас не могу, — флегматично отозвался дракон.

— А когда сможешь?

— Когда осколок бога меня отпустит. Или когда в обморок шлепнется.

— Помечтай, — сказал Славик.

— Отпусти его, — сразу понял, кого именно обозвали осколком бога Ник.

— Он не совсем дракон. Он умеет врать, — сказал Славик таким тоном, словно открыл величайшую вселенскую тайну.

— И что? Все умеют врать.

— Не все. Драконы не умеют. А этому я не верю.

— И что?!!

— Во второй раз я его, скорее всего не поймаю. Он знает, что я вижу нити.

— Ты по-человечески объяснить можешь?

— Мы для него опасны. Он может нас убить в течение нескольких секунд. Я его не отпущу, пока не придумаю, как этого избежать.

— Если ты меня еще немного подержишь, обязательно шлепнешься в обморок. Тогда ты вообще ничего сделать не сможешь, — флегматично сказал дракон, качнув хвостом для большей значительности.

— У меня на данный момент есть два варианта действий. Я могу завязать ниточки, которые держу, в кольца и тогда ты исчезнешь для мира. Могу обернуть их зеркалом, и тогда мир исчезнет для тебя. Какой вариант из двух выбираешь?

— Третий, — уверено сказал дракон.

— Третьего я пока не придумал.

— Накинь поводок, — подсказал дракон.

— И не подумаю. Ты мне и так не нравишься, не хватало еще заботиться о тебе.

— Можешь не заботиться.

— Не могу. Я фактически глава Дома, я не имею права кого-либо бросать, даже если я этого кого-либо почти ненавижу.

— Многие главы Домов никогда не следовали этому правилу.

— Они идиоты, — уверенно сказал Славик.

— Я могу принести клятву кровью.

— Ты тоже идиот. Не получится. Я проглотил Сердце Огня, фактически ты сейчас часть меня. А самому себе поклясться не получится.

— Зачем?! Его глотать было не обязательно, достаточно носить с собой, — на морде дракона нарисовалось такое изумление, что зрители невольно шарахнулись.

— Случайно. Думаешь, как я заполучил твое отражение? — Славик начал раздражаться.

Дракон печально вздохнул и выпустил из носа два дымка, затерявшихся в небе.

— Ярослав, клятву кровью обязательно тебе приносить? — спросил Ник, которого новая внешность Менке очень раздражала, но быстро соображать нисколько не мешала.

— Мне не обязательно, — флегматично отозвался Славик. — Обязательно магу.

— Где я тебе мага возьму? — возмутился Ник.

— Возможно, вы все маги. Только я этого не знаю. Я в вас не заглядывал. Не успел.

— А в кого заглянуть ты успел? Может, я поеду, привезу?

— Сашка маг, только он боится. В таком деле бояться нельзя.

— Хорошие новости есть?! — зарычал Ник, окинув втянувшего голову в плечи Сашку злобным взглядом.

— Сейчас будут, — облегченно произнес Славик.

И новости появились. Из ниоткуда. Соткались из воздуха. Или выпали из параллельной вселенной.

Первая новость была изумительно красивым светловолосым парнем. Он материализовался за спиной Максима и тут же в него врезался, выдав по этому поводу непонятную тираду.

Вторая новость прибыла в виде еще одного блондина, не столь красивого, но очень внушительного. Он профессионально осмотрел окрестности и уверено зашагал к дракону, напрочь игнорируя всех остальных.

Третья новость для контраста была темноволоса. Тоже парень. По смазливости немного не дотягивает до первого блондина и немного обгоняет второго. Самым впечатляющим в нем было то, что он спокойно вышагивал по воздуху.

Четвертая новость, наверное, чего-то не рассчитала. Ее представитель свалился с неба, едва не ткнувшись лицом в ручей, выругался, судя по интонации, и тут же вскочил на ноги. В руках он держал мечи. Один длинный, второй короткий. Этот парень одновременно был похож на байкера Ника и на эльфа. На эльфа он был похож немного больше. Особенно ушами.

— Оказывается, я пророк, — задумчиво сказал Славик, глядя на парня, гуляющего по небу. — Эй, Клубничка Черный Плащ, покоритель воздушного пространства, спускайся!

Парень в ответ сказал что-то не шибко литературное, если судить по тону, но спускаться начал. Шагая вниз как по закрученной спиралью лестнице.

Эльф засунул мечи в ножны и не спеша подошел к Славику. Посмотрел на него, как на какую-то диковинку, покачал немного головой. Мимолетно скользнул взглядом по дракону. Шевельнул пальцами в воздухе, словно струны перебирал. Печально вздохнул.

— У меня опять проблема, — сказал Славик, глядя на эльфа.

— Ты сам сплошная проблема! — рявкнул эльф на чистом русском. — Послали же боги ученика. Ты мог сказать, куда отправляешься? Жена переживает. Ее братец сходит с ума. Дажаны скачут по мирам, пытаясь тебя выследить. Драконы опять чего-то не поделили с водниками. Твой демонский телохранитель ваяет очередную гору, пока все заняты. У нас и так с горами перебор. Не мир, а сплошной горный массив. Ты когда успокоишься?

— Никогда! — взвыл Славик. — Я сначала умру! На меня очередной дракон свалился! Они меня преследуют!

— Яро! — взвизгнул женский голос, и на эльфа упала пятая новость, в виде девушки очень похожей на новость третью.

— Ладанэ, не прикасайся ко мне! — заорал Славик.

Девушка слезла с эльфа и радостно заулыбалась.

Новость номер три спустилась с небес, подошла к дракону и присвистнула.

— Это он. Можешь не сомневаться, — сказал Славик.

— Зачем он тебе? — спросил брюнет, сжав в кулаке какую-то висюльку. — Я думал их и так многовато для одного мира.

— Он мне не нужен. В том и проблема.

Первый блондин успешно выяснял отношения с Максимом и дракона пока не замечал. То, что они разговаривали каждый на своем языке ни Максима, ни блондина ни капельки не смущало. Второй блондин плотоядно улыбался, словно намеревался зажарить дракона на огне целиком. Глиной там обмазать, специями посыпать и пускай печется. Эльф опять встал на ноги, отряхнулся, прожег своего ученика убийственным взглядом и с ненавистью посмотрел на дракона.

— Если из-за него затопят очередную пещеру, я разорву его на десяток мелких дракончиков, — предупредил непонятно кого.

— Он согласен клясться на крови, — обрадовал учителя Славик.

— Что ему мешает? — спросил эльф.

— Подходящей кандидатуры найти не можем.

— Пускай ему клянется, — ткнул пальцем в Пашку. — Или ему, — указал на Ника. — Здесь вообще все подходят. Если не испугаются, пусть клянется. Твоему телохранителю я больше такие клятвы принимать не позволю. Он такой же ненормальный, как и ты. Не зря ты ему подошел в качестве якоря.

— Проведешь ритуал?

— А куда я денусь? Учитель не имеет права бросать ученика.

Сашке стало казаться, что он в дурдоме. Или накурился какой-то дряни и все происходящее галлюцинация. Это сколько же курить надо было, чтобы увидеть русскоговорящего эльфа? А главное, где такую траву продают?

Клятва на крови прошла обыденно и неинтересно. Никто даже ладонь не резал. Эльф выслушал дракона торжественно провозгласившего что-то на непонятном языке, перевел сказанное персонально Нику и разрешил ученику отпустить то, что он держал.

Потом новоприбывшие некоторое время выясняли отношения с Ярославом, а Ник вел долгую беседу с драконом, успевшим превратиться в невысокого крашеного калмыка, судя по имени.

Когда Ярославу надоело, что на него орут, он переключился на поиски козла отпущения и быстро его нашел в лице Сашки. Перестать пялиться на его жену Ярослав требовал громко, долго и вдохновлено. Настолько вдохновлено, что закончился ор тем, что жена его оттащила в сторону и начала тихонько что-то рассказывать.

Сашка покачал головой, попутно зарекшись смотреть на красивых жен всяких ненормальных типов, осмотрел пространство в поисках спокойного места и наконец заметил, что кого-то не хватает. Пересчитав зачем-то присутствующих, он убедился в своей правоте. Один придурок от дракона все-таки сбежал. И этим придурком оказался Денис. Сашка на всякий случай подошел к тому месту, где превращался дракон в свою собакокрылатую ипостась. Вдруг раздавил случайно в процессе? Зря надеялся. Трупов, мокрых пятен и бессознательных тел там не было.

— А ведь теперь придется его искать, — задумчиво произнес Сашка. — Или никому не говорить? Дорога вроде есть, вдруг побежал по ней? Рано или поздно к людям выйдет.

Идея была не плохая. Жалко, что совесть ее не поддержала.

С другой стороны, у дракона есть крылья. Раз напугал, пускай теперь летает и ищет. Вроде идея не плохая.

Как бы ее донести до дракона?

Саша немного подумал и пошел к Ярославу. Он с драконами разговаривать умеет, может и уговорит.

— Ну и как вы меня нашли? — спросил Ярослав.

Поиски Дениса завершились успехом, хотя бегал он сначала от дракона, а потом и ото всех остальных долго. Пришлось парня отпаивать купленным в ближайшем селе самогоном. Кажется, общаться с китайцами, учившимися в его ВУЗе, Денис зарекся навсегда. Доводы о том, что вряд ли все они маскирующиеся драконы его совершенно не убедили. Парень напирал на то, что не зря у них дракон среди символов и временами начинал креститься. На католицкий манер.

— Как, как? — насмешливо переспросил Киого. — Довольно легко. Просто захотели прийти к тебе. С тобой этот номер почему-то прошел. Нэймэ решил попробовать и когда у него получилось, мы пошли следом. Вот так.

— Ага, — Ярослав кивнул. Наверное, собственного создателя мир находит без труда. В голове толпилось столько вопросов, что вычленить из них какой-то один, причем уместный, было невозможно. А еще ведь надо то, что осталось от арок найти, если от них что-то осталось, с драконом поговорить, он ведь наверняка знает о печатях если не все, то многое. Лишь бы эти сведения не забыл. Дракон с амнезией, подумать только. — Зачем я вам так срочно понадобился? Сам бы через пару дней вернулся.

— Понимаешь, у Ладанэ закончилась практика и она первым делом бросилась на поиски мужа. А муж пропал.

— А глава водников разве не сказал, что я приходил? — спросил Ярослав.

— Неа, — Киого помотал головой.

— Склероз у него, что ли? Ты продолжай, продолжай. Захотела меня Ладанэ увидеть и что?

— Ты пропал, — повторил Киого. — А вчера Ладанэ еще и стало казаться, что тебе очень плохо. Пришлось искать. Правда, Далени утверждал, что с тобой все в порядке, ты просто дурью маешься, но Ладанэ была как-то убедительнее.

— Я дурью маялся, — честно признался Ярослав.

И вероятно будет продолжать в том же духе, понял он. Поискать что-то о печатях в библиотеке можно попросить того же Киого, или Далени поднапрячь, пускай хоть какая-то польза будет. Тем более у его семейки тоже должна быть обширная библиотека. К поискам арок можно подключить дракона. Это если предположить, что он не знает, где они находятся. Но скорее всего, знает. И, возможно, даже согласится рассказать. Следующим пунктом в списке шло выяснение отношений с родителями. Интересно, наличие Ярена их убедит? Или папа сошлется на пластических хирургов и опять сбежит на рыбалку?

Ярослав посмотрел на присутствующих. Эта компания смотрелась странновато на фоне газовой плиты и холодильника. Кончики ушей Ярена скрывались под одолженной Ником бонданой, мечи он вообще отнес в замок, взяв предварительно с ученика слово, что он никуда не денется. Нэймэ увлеченно грыз шоколад, наплевав на то, что организм на незнакомую еду может отреагировать неадекватно, точнее адекватно, но совсем не так как хочется хозяину организма. Дан сидел на подоконнике и наблюдал за миром за окном. Машины ему чем-то очень понравились. Киого делал вид, что ему интересен разговор. Ладанэ издевалась над флегматично лежавшим на ее коленях котом. За уши дергала, бакенбарды поправляла. Кот реагировал вяло, изредка помахивал хвостом.

Вот почему бы им не согласиться поговорить в замке? На машинах хотелось покататься? Или посмотреть на мир, где вырос такой бестолковый тип как Ярослав Порхоменко? Хорошо хоть одежда была не настолько экзотична, чтобы навсегда запечатлеться в памяти бабулек, оккупировавших скамейку возле подъезда. И без того провожали тишиной и заинтересованными взглядами.

— А преподаватели тебя тоже ищут, — задумчиво сказал Киого.

Ярослав кивнул. Ну, ищут и что? Опять проведут какой-то опрос, дадут список литературы и поговорят с Яреном о высоких материях. Лучше бы научили чему-то полезному. Создателя они не знают, как учить, видите ли. Касательно Ладанэ им почему-то это не мешает. Так что подождут. Есть дела важнее.

В первую очередь необходимо поговорить с драконом. Прояснить некоторые моменты. Возможно, он что-то ценное помнит. Даже о создателях может что-то знать. Вот зачем они драконам? Развлекаются наблюдая за всеми теми несуразицами которые создатели расстроившись творят? Так тут бояться надо.

— Ненавижу проблемы, — сказал Ярослав.

Хлопнула входная дверь.

— А вот они меня, похоже, обожают и жить без меня не могут.

Интересно, кто там пришел? Папа на обещанного эльфа смотреть? Или мама настолько беспокоится о сыне, что с работы отпросилась? Ну, ничего, заодно и с невесткой познакомится.

На кухню зашла Алена. Похлопала немного глазами, рассматривая гостей, перевела недоуменный взгляд на брата.

— Ален, знакомься, это моя жена, — печально сказал Ярослав. — Ладанэ, это моя сестра, ее Алена зовут.

Девушки с любопытством посмотрели друг на друга.

Ладанэ улыбнулась.

Алена склонила голову на бок.

— Теперь я понимаю, как чувствуют себя некрасивые девушки, — задумчиво произнесла она. — Приятно познакомиться. А все остальные кто?

Кто-кто? Не гарем же.

— Мой учитель. Ярен. Он эльф, — продолжил представлять присутствующих Ярослав.

Ярен склонил голову.

Алена внимательно его рассмотрела и перевела взгляд на самого симпатичного из присутствующих.

— Нэймэ, — сказал Ярослав.

Дажан улыбнулся.

— Это Киого, он бабник, — указал Ярослав на братца жены. Тот возмущенно хмыкнул. — А на подоконнике сидит Дан. Он там на машины смотрит. Боюсь даже представить, что будет, если Ник ему мотоцикл покажет.

Алена кивнула, улыбнулась и предложила всем чаю. То, что большинство присутствующих понятия не имели, что это такое ее не смутило. В радушную хозяйку поиграть захотелось. С чего бы это?

— Киого, — Ярослав поймал готового броситься на помощь девушке парня и тихонько предупредил. — Тронешь мою сестру, ноги поломаю. Летать придется.

Киого дернулся.

— Тебе значит, мою сестру трогать можно...

— Я на ней сначала женился. И вообще. Лучше расскажи, как ты научился летать, Аленке помощь не нужна.

— Я не летаю. Я по ветру хожу.

— Знал бы ты, что это словосочетание значит здесь, — хихикнул Ярослав.

Алена одарила всех присутствующих чаем и умиленно наблюдала, как они его нюхают, рассматривают и пробуют. Киого попытался остудить кипяток с помощью ветра и благополучно выдул чай на стол. Ярен пил с философским видом. Дан хмуро смотрел на чашку, наверное, ждал пока само остынет. Нэймэ задумчиво улыбался, иногда болтая в чае ложечкой. Зато девушки нашли общую тему для разговора и теперь тихонько общались. Ярослав подозревал, что эта тема он.

Алкоголя им лучше не давать, понял Ярослав. Они и без того ведут себя странновато.

И стоит ли эту компанию знакомить с родителями? Есть ли смысл? Чем это может помочь?

Оказалось, что не стоит. Уши Ярена папу не убедили, или он вид сделал, что не убедили. Факты в пользу своей уверенности в том, что эльфов не существует, он приводил не шибко убедительные. Мама поверила во все безоговорочно и сразу, поэтому не знала куда себя деть и как вести. Ладанэ ей не понравилась.

Киого бесконтрольно шлялся по городу. Туриста изображал. Выгонять его было поздно да и бесполезно. Все равно вернется.

Ярен и Ник вероятнее всего обменивались опытом по воспитанию Ярослава. Дан крутился рядом. Он носился с идеей магического аналога двигателя внутреннего сгорания.

Ладанэ с Аленой ходили на пляж. Нэймэ их частенько сопровождал. Все были при деле. Один Ярослав не знал чем себя занять. Нет, идеи были. Но общаться с преподавателями академии пока не хотелось и без них голова пухнет. Разбираться с очередными проблемами жителей мира без названия хотелось еще меньше. Менке ушел в запой и выходить из него в ближайшем будущем не собирался. Так что задавать ему вопросы было бесполезно.

В какой-то из дней Ярослав от тоски спросил у Ника как бы он назвал мир, если бы он у него был? Ник немного подумал, уточнил параметры мира и посоветовал не заморачиваться. Раз основная особенность мира в том, что он ведет себя как проходной двор или оживленный перекресток, то пускай Перекрестком и будет.

Дракон в человеческом обличье продолжал пить. Где он берет деньги, даже Ник не знал. Выловить его в более-менее вменяемом состоянии не удавалось.

Лезть самостоятельно к осьминогу Ярослав больше не рисковал. Мало ли что в книгах пишут? Верить всему явно не стоит.

Дан дошел до того, что начал проводить экскурсии для новых знакомых. Водил в мир, который Ярослав обозвал таки Перекрестком. Знакомил с водниками зачем-то. Чем эти экскурсии закончатся, Ярослав предположить боялся. Явно ничем хорошим. Водники выглядели подозрительно вдохновленными. Даже драконов на некоторое время оставили в покое.

Ладанэ загадочно улыбалась и совсем не удивилась, когда Алена вернулась домой под утро вместе с Нэймэ. Он ее, видите ли, провожал. А перед этим спасал, даже руку какому-то неприятному типу сломал. Ну, или вывихнул. Орал этот тип громко, пришлось убегать с места происшествия. Куда убегать? В замок. Носиться ночью по улице не самая лучшая идея. Особенно если вспомнить, как сосед провалился в люк, с которого какие-то юмористы крышку сняли.

В общем, девушка была в восторге от того, что кто-то ради нее готов руки кому попало ломать. Намеки на то, что Нэймэ младше нее на три года Алену ни капельки не смутили. Угрожать Нэймэ вообще бесполезно, не оценит.

Ярослав махнул рукой и решил последовать примеру дракона.

Напиться. До полной невменяемости.

И пускай делают что хотят.

Достали на самом деле.

Вода хлюпнула, обожгла лицо холодом, попыталась залить открывшийся в попытке завопить рот и нос, но сразу же схлынула, оставив на память большую лужу, лежать в которой было холодно. Сидеть впрочем не намного теплее.

Ярослав прокашлялся, тряхнул волосами, чтобы в глаза не лезли и попытался сфокусироваться на неясной тени, маячившей перед ним. Перед глазами все плыло. Попытки проморгаться особо ситуацию, в которой он оказался, не прояснили. Расплывчатое, двоящееся окружающее пространство и покачивающийся образ чем-то недовольного Ника на переднем плане.

"Море", — мысленно пришел к выводу Ярослав. Волнуется. Штормит его сегодня. А синоптики, гады, не предупредили.

А ведь шторм хороший, вон даже палубу заливает. И зачем было куда-то плыть в такую погоду? А главное, на чем они плывут. Помнится, единственное плавсредство, которое у Ника было, это надувная лодка, с заклеенным проколом и красными пластмассовыми веслами. В штормовом море на такой не очень поплаваешь.

Под спиной, судя по ощущениям доски. Значит точно не лодка. Неужели кто-то одолжил яхту покататься? Это кто же такой добрый?

Ник что-то говорил, потом его лицо приблизилось. Ярослав почему-то шарахнулся, и опять упал на спину. Хорошо, что встать не успел, падать было бы в разы больнее. Дальше Ярослав заскользил по доскам на спине, отталкиваясь ногами, и ударился обо что-то головой. Мир на мгновенье стал ярким-ярким, как фотовспышка.

Очередная волна шумно перекатилась через борт и с размаха окатила водой Ярослава. Почему-то уделив особое внимание голове.

Какое-то подозрительно холодное море этим летом. Или это из-за шторма?

— Очухался? — спросил Ник, наблюдая за тем, как трясущийся на сквозняке Ярослав пытается отжать мокрую футболку.

— Нет, — сознался Ярослав. Спортзал все еще слегка покачивался и смотреть на солнечные квадраты окон на полу было больно.

Зря он столько вчера пил пил. Или уже сегодня? За временем он точно не наблюдал. Да и мешать не стояло. Кому хуже в итоге стало? Что-то преисполненной чувством вины сестры рядом не наблюдается, да и остальных персонажей не видно.

Еще очень интересно, где он опять взял деньги. Десяти гривен, которые были в кармане, на доведение себя до такого состояния хватить не могло. Одолжил кто-то или опять фокуснику накидали? Или он за выпивкой в замок бегал больше одного раза?

— А придется очухаться, — сказал Ник без намека на сочувствие. — Тебя там ждут.

— Кто?

— А я знаю? Давай, пошли.

— Куда?

Ник отвечать не стал. Схватил за шкирку и куда-то поволок. Сопротивляться не хотелось. Лучше бы вообще притвориться мертвым и пускай несут куда хотят, пусть даже в гробу на кладбище, но этот номер вряд ли пройдет. Делать что-либо было лень. Даже шевелиться было лень. И в голове начинал постукивать молоточек, напоминая о том, что лучше тихонечко полежать в темном углу и никуда сегодня не ходить. Так ведь не дадут.

Далеко идти не потребовалось. Ник выволок его из спортзала, затолкал в раздевалку и усадил на скамейку, на которой уже сидели два человека. Точнее, человек и дракон притворяющийся человеком.

Менке был страшен. Лицо опухшее, заросшее, волосы спутанные, местами подшмаленые, одежда не первой свежести и даже не второй. Больше всего он был похож на бомжа промышлявшего сдачей стеклотары и обменом полученных средств на дешевую выпивку. Для полноты образа ему разве что следов оставшихся на память о драках с себе подобными на физиономии не хватало.

Зато следы были на лице унылого Киого. Огромный синяк на всю левую половину лица. Глаз заплыл. Красота, в общем. Такое впечатление, что он, повинуясь очередной пришедшей в голову дури, решил помахаться с профессиональным боксером. И гордо отказался от шлема.

На фоне этой пары Ярослав выглядел более-менее прилично. Он очень на это надеялся. Подумаешь, мокрый.

— Так, сборище алкашей, — начал речь Ник, похаживая вдоль скамейки. — Начнем, пожалуй, с тебя.

Он остановился перед Менке и окинул его брезгливым взглядом.

— Какого хрена ты ведешь себя как сбрендивший подросток? Обидели деточку. Страшную тайну раскрыли. Воплощением зла обозвали и отказались падать ниц, узрев в истинном виде.

Менке поднял голову и хихикнул. Обкуренный он, что ли? Выпивки не хватило для достижения желаемого эффекта?

— Понятно, — сказал Ник. — Соображаем пока туго. Но ничего, я подожду. Тут эльф скоро придет с каким-то опохмелином. Обещал, что мало никому не покажется. Его жена отлично в травках разбирается, а сестра и не таких заставляла лекарство пить.

Ярослав вспомнил злобствующую Литель и понял, что лучше к моменту ее прихода избавиться от похмелья самостоятельно. Знать бы еще как? Почему раньше не поинтересовался? Наверняка же что-то такое среди стандартных плетений есть. Не станут же похмельные маги ждать прихода злющей эльфийки с подозрительным пойлом в руках? Или станут?

— Теперь ты, Спаситель и символ второго пришествия, — зарычал Ник обернувшись к сидевшему с безучастным видом Киого. — Ты хоть соображаешь, что ты натворил? Вижу, что не соображаешь. Так я объясню. Какого черта лысого ты решил проиллюстрировать песню "Наутилуса"? Тебе что заняться больше было нечем? Девушки в этом городе неожиданно закончились?

Киого неуверенно покачал головой.

— Что он сделал? — спросил Ярослав. Упоминание "Наутилуса" и Спасителя натолкнуло его на не очень хорошие мысли.

— Именно то, о чем ты и подумал. Эта сволочь по воде ходила. На рассвете. На солнышко любовалась. С задумчивым видом. А по пляжу носилась какая-то потерпевшая и голосила о втором пришествии. Не представляю чем это могло закончиться, если бы не Максим со своим водным байком. Он и так его еле выловил, по морде дал и на берег поволок.

— А потерпевшая? — заинтересовался Ярослав, представив произошедшее в красках.

— Бежала следом и обзывала Максима то Иудой, то Сатаной.

— Весело, — оценил Ярослав. Если потерпевшей поверят, то там целое паломничество начнется и станет еще веселее. Хотя кто ей поверит? Разве что тетенька у которой Америка следы заметает.

— Я не по воде ходил. Я по ветру, — ожил Киого.

— А без разницы. Выглядело так, словно по воде.

— Киого, у меня тут вопрос появился, — вздохнул Ярослав. — Твой счастливо обретенный учитель чему-нибудь полезному кроме хождения по воздуху тебя научил?

Киого задумался и стал загибать и разгибать пальцы. То ли подсчитывал все то чему его научили, то ли пытался отделить полезное от бесполезного. Из реальности он выпал. Похоже надолго.

Ник неодобрительно покачал головой. Какие-то учительские у него замашки. Шел бы физкультуру в школе преподавать. Приносил бы пользу. Кому-то. Воспитывал бы детей, учил их доброму, светлому и вечному.

Молоточек в голове долбил старательно и монотонно. Стена за спиной была каменная, выкрашенная холодной с виду синей краской, прижиматься к ней в мокрой футболке не хотелось. Добрести бы до кровати и поспать.

Ярен появился после двадцатиминутной лекции в исполнении Ника на тему: "Как должны вести себя современные парни, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания". Лекция была долгая, нудная и не особо информативная. Большей частью эмоции и небрежно замаскированные угрозы.

Литель не пришла, к счастью. А опохмелин оказался не такой и большой мерзостью. Тем более благодаря ему перестала болеть голова.

Ярослав задумался о том, как выпросить у жены Ярена рецепт зелья и не заинтересовать этим фактом любимого учителя?

Менке Ник забрал с собой. Решил привести в человеческий вид и пообещал попутно вправить мозги. Похоже, то, что этот невысокий человек умеет превращаться в огромную образину с крыльями его ни капельки не смущало. Лишь бы кого-то повоспитывать. Может ему детей завести? И воспитывать, воспитывать, воспитывать, пока не вырастут и не сбегут от него, славя тот день, когда стали совершеннолетними и самостоятельными.

Киого с видом человека познавшего истину отправился на поиски своего учителя-шамана. Похоже, он пришел к выводу, что ничему путному его даже не начинали учить. Теперь решил узнать почему? Ник понадеялся, что прояснять ситуацию с учителем Киого будет долго и в это время находиться будет далеко от Одессы.

Ага, будет. А ведь может и учителя сюда притащить. Чтобы согласовать с кем-то учебную программу. Или попросить Максима дать учителю по физиономии за несовершенное обучение.

Ярославу пришлось идти за Яреном, готовясь к худшему. В торговле он не разбирался вообще, а разговаривать предстояло именно с торговцем. Что самое подозрительное, этот многоуважаемый человек как-то слишком быстро заинтересовался оптовыми покупателями, выяснил, что они испарились в неизвестном направлении где-то между двумя городами и сообразил, что это неспроста. Он даже каким-то образом пришел к выводу, что оптовые покупатели умеют обходить таможню возле арок тоннеля и решил этим воспользоваться. Все бы ничего, но на все это ему понадобилось всего три дня. Какой-то излишне гениальный торговец. Ярослав бы вообще не стал с ним разговаривать, но Ярен считал, что так станет только хуже. Если кто-то решил что-то выяснить, он приложит для этого максимум усилий и в процессе может кто-то пострадать. Лучше уж поговорить сразу и попытаться прояснить для себя ситуацию. В гениальность торговца эльф тоже не верил. С другой стороны он так же не верил в то, что кто-то наберется наглости угрожать создателю целого мира. Вот обмануть попытаются, это да, это святое. Тем более у Ярослава репутация далекого от интриг и хитростей человека, да и возраст не позволяет относиться к нему серьезно.

Торговец, судя по всему, тоже готовился. Вид у него был величественный и одновременно доброжелательный. Тучная фигура задрапирована алым плащом, делая владельца похожим на кардинала, только шапочки и не хватало. Рядом сидела щуплая, вертлявая личность, неприметной наружности в серой одежде. Эту личность Ярослав с ходу окрестил Крыской, слишком уж манеры напоминали. Ему бы еще научиться носом шевелить, обзавестись усами и сходство будет полным.

Приветствия, представления и прочие церемонии затянулись надолго. Ярослав от скуки созерцал пейзаж за окном. Незнакомый ведь мир. Вон даже дерево странноватое, вместо листьев длинные зеленые веревки с пушистыми одуванчиками на концах. То ли гибридная пальма, то ли какая-то секвойя, то ли вообще разновидность кактуса и одуванчики на самом деле скопление колючек. Жалко, что нельзя поближе подойти.

Покончив с церемониями, торговец начал петь оду себе любимому. Долго распинался о том, насколько он умен, как хорошо у него идут дела, как он ночей не спал, все думал, чем бы облагодетельствовать покупателей, особенно оптовых. Ярослав еле сдерживал зевки. Ельф и вертлявая личность дружно кивали, не вникая в смысл слов. Торговец самодовольно улыбался.

Наконец, пламенная речь закончилась и торговец начал витиевато говорить о том, что именно ему нужно. С трудом продравшись сквозь нагромождения слов, Ярослав с удивлением понял, что величайший из поставщиков продуктов во все известные миры, уверен в том, что сидевшим перед ним эльфу и человеку удалось каким-то невообразимым способом найти один из потерянных миров и утаить этот факт от властей. Каких именно властей, торговец не уточнял, но судя по зашкаливавшей за все разумные пределы доброжелательности, подобный факт власти не одобряют и считают преступлением.

Дальше пошли предложения. Наверняка совершенно не выгодные жителям найденного мира, но в чем они не выгодны Ярослав понять не мог. Явно же пытаются облапошить, а вот где и как? Торговцу проще было бы заняться шантажом, раз он так уверен, что у него на крючке целый мир. А он тут распинается, расписывает взаимную выгоду, клянется хранить тайну. Святой человек, в общем. Если только он не надеется, что попав в мир, сможет кому-то передать его координаты. Логично ведь? Торговца за это кто-то отблагодарит, незаконно занятый мир припишут к какому-то дому или к империи, это уж как повезет. А дальше...

А что дальше?

Да и вообще, ждет этого излучающего доброту дядечку большой облом. Через тоннель попасть в мир Перекресток невозможно. А если не через тоннель, то только в том случае, если не запретит Ярослав, согласится привести кто-то из жителей мира, и желающий прийти не будет вынашивать планы по захвату и подчинению своей воле всего и вся.

В связи с чем опять всплывает вопрос с пропускными амулетами. Не будешь же проверять каждого. Конечно, армию добрые жители вряд ли приведут, но всяких нехороших личностей, поддавшись на уговоры и жалостливые рассказы запросто. И запрет на тех, кто желает причинить вред может не сработать. Они могут искренне считать себя спасителями, освободителями и радетелями за права человека.

А возможно этих спасителей и далее по списку уже привели. И именно поэтому подослали торговца, а вместе с ним, скорее всего специалиста по снятию ритмов мира. Нужно было уточнить, кто и как эти ритмы ищет и запоминает. Почему-то хорошие мысли всегда приходят в голову, когда пользы от них почти нет.

Ярослав мысленно хмыкнул и присмотрелся к неприметной личности. Внимательный какой, напряженный. А ведь если их в мир не пустить, могут попытаться заставить силой. Даже если не они, то кто-то менее симпатичный. И еще неясно, почему они решили поговорить именно с Яреном и Ярославом? Может, пытались пройти с кем-то из жителей, у них не получилось, после чего и было выяснено, что у мира есть хозяин, который волен пустить или не пустить? Тогда почему не разузнали параметры отбора? Или это подпоенные жители Перекрестка внятно ответить не смогли? Странно как-то.

Опять что-то не стыкуется. Тот же папочка Ладанэ и тройка женихов, знали, что мир создан его хозяином. Неужели решили хранить это знание в тайне? Или, рассказали кому-то достаточно умному, и тот решил натравить на непонятный мир своих врагов. Чтобы немного зубы пообломали. Тогда должны были красочно описать богатства, артефакты, оставшиеся после сгинувшей цивилизации, полезнейшие ископаемые и даже растущие вдоль дорог молодильные яблони. Иначе бессмысленно. Овчинка выделки не стоит.

Ерунда какая-то. Начать изучать местный вариант политологии, что ли? Или лучше сразу взяться за сплетни?

Может проще Далени расспросить? Тем более, не даст же его папочка в обиду единственного сына. Или даст, чтобы познал истинную жизнь и научился защищаться? Мало ли как у них принято молодежь воспитывать.

Ярослав мотнул головой и понял, что ничего не понимает. Если вспомнить о Далени, то может оказаться, что кто-то вообще решил натравить на своих врагов Дом его родственников. В общем, самостоятельно разобраться в этом нереально, а размышления могут завести в такие степи, что за год из них не выберешься.

И что в таком случае делать с торговцем? Продолжать изображать наивную приманку для не пойми кого, или вежливо послать? Знать бы еще, кому и насколько выгодны его предложения. Наверняка ведь обмануть пытается. А вдруг действительно получится обеспечить себя продуктами на ближайшие пару месяцев и избавиться от этой головной боли? Семена еще закупить надо в пугающем количестве. Земледельцы, они же землевладельцы рассчитывают в этом году возить выращенное на ярмарки и прочие базары. Но семена купить самостоятельно не могут. Денюжек у них пока в таких количествах нет. До сих пор они были бедными селянами с крохотными наделами. Хорошо хоть трактор не требуют и комбайн для коллекции.

С другой стороны, где-то там, в городе медленно, но упорно растущем вокруг замка есть человек, разбирающийся в торговле в частности и в экономике в целом. Вот пускай и выводит добренького торговца на чистую воду. Не зря же Тишена Каваладу из тюрьмы спасали. Заодно можно экскурсию для неприметной личности, заподозренной в умении распознавать ритмы миров провести. Пускай распознает, в свое удовольствие.

Так что, почему бы и нет? Показать им мир, а в случае чего там и оставить. Отметить для мира людей, которых выпускать не следует не сложно. Если даже с Валоком временно потерявшим разум и человеческий облик получилось, то с этой парочкой получится и подавно.

— Я тут подумал, — сказал Ярослав. Присутствующие на него изумленно уставились, словно разговаривать ему не полагалось. Может, за телохранителя эльфа приняли? Ладно, тогда не страшно, хотя телохранитель не шибко представительный. А вот Ярен почему удивляется? Не ожидал, что ученик думать будет? — Нам необходимо посоветоваться с одним человеком. Точнее, этому человеку нужно выслушать вас. Он гораздо лучше, чем я и мой многоуважаемый учитель разбирается в торговле.

Ярен улыбнулся и кивнул головой. Мелкий человечек тоже улыбнулся, но поспешил отвернуться, чтобы эту улыбку не заметили. Зато торговец как-то сразу спал с лица.

— Этот человек сюда придет? — с надеждой спросил он. — Мы подождем.

— Что вы, — Ярослав изобразил широченную улыбку, достойную профессионального зазывалы. — У этого человека слишком много работы и он не может надолго отрываться от своих обязанностей. Там и так все идет наперекосяк. А без него вообще имеет все шансы зайти в тупик и вызвать панику у населения. Да. А паниковать население там любит. Национальный вид спорта, не иначе и традиция в одном флаконе.

Торговец нервно кивнул и оглянулся на неприметную личность.

Говорить о том, что уважаемый эксперт по торговле сбежал с тюрьмы, пожалуй, не стоит. Торговец и без того бледновато выглядит. Наверное, рассчитывал, что дальнейшие переговоры пройдут без его участия. Зато его сопровождающий чуть ли не приплясывает от нетерпения. Была бы его воля, погнал бы торговца навстречу приключениям пинками, так не может, из образа выпадет.

Кстати, кого он изображает? Не телохранителя же. Может секретаря? Бывают у местных торговцев секретари? Или может писцы? Точнее песцы. Белые такие животные с пушистыми хвостами.

Провести торговца в мир Перекрестка получилось только с шестой попытки, он явно не горел желанием никуда идти. Пришлось долго и нудно уговаривать, сначала Ярену, потом Ярославу, потом неприметной личности. Попытка последнего стала самой удачной. Лицо торговца покрылось красными пятнами и он мелко закивал, наверняка проклиная тот день, когда согласился поучаствовать в этом сомнительном мероприятии.

Сама неприметная личность шагала без всяческих сомнений, ее даже не удивило отсутствие арки при переходе. Наверняка кто-то рассказал об этой особенности. Хотелось бы узнать, что он по этому поводу думает. Должны же быть у них теории объясняющие происходящее. Прежде чем нырять в неизвестное, разумные люди убеждают самих себя, что они примерно представляют, что там находится. А потом удивляются открытиям и говорят, что вселенная очень странная штука, не умеющая подстраиваться под возложенные на нее надежды и чаяния.

Аскетичная обстановка замка ни на кого впечатления не произвела. Торговец даже как-то духом воспрянул, наверное, решил, что люди, которые не могут позволить себе лишней мебели и гобеленов на стенах, в торговле ничего не понимают и облапошить их будет не сложно. Неприметная личность старательно косилась в попадавшиеся по дороге окна. Ярослав тоже на всякий случай посмотрел. К счастью, Валок во дворе не валялся, эльфийский баобаб рос с другой стороны замка, а Каечка, старательно выбивающая какую-то тряпку, ничем от среднестатистических девушек большей части известных миров не отличалась. Остальной пейзаж закрывали деревья выращенные женой Ярена. Она утверждала, что это ее дар, так как порядочным замкам полагается собственный сад. Ярослав был уверен, что девушка проводила какой-то эксперимент для деятельных водников, слишком уж знакомой леечкой она поливала саженцы, да и вымахали эти деревья чуть ли не в высоту замка всего лишь за пару недель. Баобаб рос дольше, почти два месяца.

Тишен Кавалада сидевший за столом в комнате, отданной ему под кабинет, гостям обрадовался как родным. Словоблудие оптового продавца на него не произвело ни малейшего впечатления. Разве что понимающую улыбку вызвало. А вот когда дело коснулось цен и цифр, Кавалада буквально расцвел. Так что предстояло торговцу еще одно разочарование.

Неприметная личность в переговоры не вмешивалась. Он сидел в кресле. Глаза закрыты, дыхание равномерное. В мадаи было видно, что он время от времени трогает какие-то ниточки. Сосредоточенный. И что ему это дает? Странно. Вот бы спросить. Только ведь не оценит.

Интересно, как долго он будет притворяться спящим? И что станет делать, когда найдет ритмы? Попробует создать арку? Или она сама создастся?

Ярослав посмотрел на голые стены кабинета и признал, что даже теоретически арка тут не появится. Места маловато.

Торговец и Кавалада спорили о ценах и скидках. Ярен с интересом смотрел на что-то за окном. Ярослав скучал и очень надеялся, что долго ждать пробуждения неприметной личности не придется. Так ведь и корни пустить можно.

— Все, — очнулась неприметная личность именно в том момент, когда Ярослав отвлекся и стал размышлять о смысле жизни.

— Что "все"? — заинтересовался Ярослав.

Неприметная личность расплылась в широкой улыбке. Торговец резко побледнел и попытался втиснуться в кресло как можно глубже.

— С этого момента данный мир переходит под юрисдикцию Империи Золотого Солнца, — буднично сообщила неприметная личность, невежливо потягивася.

— Как интересно, — сказал Ярослав. — Значит империя. Ярен, ты не знаешь, что это за империя?

— Знаю, — улыбнулся эльф. — Кучка воинственных мирков, которые постоянно терпят поражения. Наверное, готовятся к очередной войне во имя чего-то там.

— Понятно. А мы им зачем?

— Мне откуда знать?

— Вы что не поняли? Я Кедами Радия объявляю вам, что с этого момента этот мир часть империи. Следовательно, вам либо придется смириться, либо убраться отсюда куда подальше, — поспешил привлечь к себе внимание представитель империи.

Самомнение у него зашкаливает.

— Ну-ну, — сказал Ярослав. — Если вы мне еще объясните, как ваша империя собирается присоединять к себе мой мир, я может вас и выслушаю.

— Сейчас я открою тоннель и сюда придут войска, — торжественно предупредил Радия.

— Открывай, — великодушно разрешил Ярослав. Даже рукой взмахнул. Интересно же, что он будет делать. Вдруг когда-то пригодится?

Радия самодовольно улыбнулся и опять закрыл глаза. Ничего интересного не произошло. Даже в мадаи. Великий угрожатель подергал какие-то нити и, судя по всему приготовился ждать результата. Только результат что-то запаздывал. Радия оптимизма не терял, подергал еще раз, потом еще, потом еще, потом на его лице начала проступать неуверенность.

Кретинизм какой-то. Пока он тут медитирует, его десять раз можно было убить. Неужели сам не понимает?

— Не получается? — сочувственно спросил Ярослав.

Радия открыл глаза и зло на него уставился.

— Можешь больше не пытаться. Все равно не получится. То, что в этот мир никогда нельзя будет войти через тоннель, было одним из условий при его сотворении. Кстати, забыл представиться. Ярослав Порхоменко, тот несчастный, которому не повезло создать этот мир. С вопросами, как и зачем обращайтесь к дракону. Зовут Этль, найти можно возле библиотеки в мире, который называется Город. Известен такой? Ну и отлично.

— Ты что несешь, мальчишка? — вылупился специалист по ритмам миров.

— Недоверчивый какой-то, — сказал Ярослав. — Ярен, а миры вообще часто создают?

— Раньше прецеденты случались. Город ведь создали, — меланхолично отозвался эльф. — Но за последнюю тысячу лет ничего подобного не происходило. То ли создатели рождались неправильные, то ли драконы по какой-то причине не желали им помогать.

— Понятно. Сюрприз, значит.

— Вы что несете? — отказался верить услышанному Радия.

— Ярен, что с ним делать?

— Собираешься его убеждать? — заинтересовался эльф.

— А смысл?

— В принципе, не много. Все равно ему не поверят. Гораздо вероятнее то, что нас заподозрят в том, что мы нашли древний артефакт, который не позволяет создать арку. Или решат, что наш гость недостаточно компетентен. Я могу не меньше сотни причин придумать при желании, думаю, его повелители тоже могут.

— Ага, — глубокомысленно произнес Ярослав. — И что нам делать?

— Да ничего. Подождем более авторитетного специалиста по тоннелям, — легкомысленно отмахнулся Ярен.

Радия переводил растерянный взгляд с одного на другого.

— Отпускаем, значит?

— А что с ним еще делать? Здесь от него никакой пользы.

— Здесь от большей части населения никакой пользы, — сказал Ярослав. Специалист по ритмам миров оказался не очень интересной личностью. И его умения, скорее всего врожденное направление дара. Пытаться этому научиться все равно, что пытаться научиться тому, что умеет Тами или Шан. Шансы если не нулевые, то стремительно к нему приближаются. — Э, Ярен, есть проблема. А как мы его отпускать будем? Ведь если не захочет уйти, черта два мы его выпрем.

— Захочет, — жизнерадостно заявил эльф. — Попросим Нэймэ руку ему сломать, сразу сбежит. Дажаны, они все делают обстоятельно, увлеченно. Жалостью не страдают.

Специалист по ритмам ошарашено на него уставился.

— Неправильный ты эльф, — сказал Ярослав. — Эльфы должны нюхать цветочки и сочинять баллады о любви и свете. А еще жить в лесу. В дуплах. А не растить баобабы посреди ни в чем не повинного города.

Ярен улыбнулся.

Торговец все еще продолжал спорить с Каваладой, правда, уже не так рьяно. До всего остального ему дела не было.

Радия о чем-то думал. Может даже отчет для начальства мысленно сочинял.

А Ярославу хотелось заняться чем-то полезным. Книги умные почитать в библиотеке. Или хотя бы выяснить, что за литературу ему подсунул главный водник. Еще хотелось проверить, сумел ли Ник привести в чувство Менке. Дать по физиономии Нэймэ, так, на всякий случай, для профилактики. Или найти Ладанэ и предложить ей куда-нибудь сбежать. От всех, в первую очередь от деятельных преподавателей академии и неправильного эльфа, который знает, как будет лучше.

Делать хотелось, хоть что ни будь.

Не к добру это.

Первым жаждущему действий Ярославу попался улыбчивый старикашка, нарезавший круги вокруг кузницы здоровяка Самака, промышлявшего художественной ковкой. Чего водник хотел от кузнеца, осталось неясным, но Ярослав заподозрил, что дела с магическим аналогом двигателя продвигаются. В какую-то одним им ведомую сторону.

Загадка с книгами разрешилась просто. Что просили, то и дали. Виноват в чем Ярослав был сам. Зачем нужны книги, не сказал, вот его и облагодетельствовали сборниками недоказанных теорий и высосанных из пальца легенд. Пользы от этих книг никакой, зато и навредить они никому не могли. Старикашка в этом был уверен и парень решил его не разубеждать. Зачем его расстраивать? Вряд ли найдется еще один идиот решивший изучать осьминога методом тыка.

Ладанэ загадочным образом испарилась, вместе с Сан и Тами. Лезть в непонятные женские дела не хотелось. Чревато последствиями. Пускай лучше на Киого эксперименты проводят, он привычный и везучий, раз до сих пор остался в здравой памяти и не превратился в какую-нибудь кракозябру.

Номер с библиотекой вообще не прошел. Возле библиотеки прогуливался Сато и Ярослав предпочел не выяснять, кого именно он там дожидается.

Следующим в списке шел Менке, и вот ему не повезло больше всех. Этот недодракон найти для себя неотложное дело или спрятаться не успел.

— Рассказывай, — потребовал Ярослав, усевшись напротив Менке.

Что именно рассказывать, он пока не уточнял, не успел об этом подумать. Но в том, что дракон знает много интересного, ни капельки не сомневался. Вон как задумался. Наверняка самую интересную для собеседника тему выбирает. Или думает, как бы поправдоподобнее соврать.

— Вообще в том, что ты переместился, виноват большей частью я, — покаянно произнес Менке, определившись с темой.

Ярослав чуть со стула не свалился. Вот так дела. Он давно и думать забыл о своем загадочном переносе, были проблемы интереснее и важнее. И на тебе, дракон решил покаяться.

— В смысле? Меня же Ладанэ призвала вместо духа.

— Да, девочка постаралась, — улыбнулся дракон и гордо объяснил: — Но пинок для начального ускорения тебе дал я. Понимаешь, не смотря ни на что мне хочется вернуться домой. Я понимаю, что за это время там изменилось абсолютно все, возможно мира, в котором я появился на свет, вообще уже не существует. Знаю, что мне будут не рады и сразу же попытаются упрятать в какое-то неприятное место. Но я все равно не мог не пытаться. Мне здесь пространства не хватает. Я в ловушке.

Ага, теперь на жалость давит. Летать ему негде. В ловушке он и выбраться не может.

Как это не может?

— Подожди, как это в ловушке? У драконов же свои дороги.

Никто ведь и никогда не видел дракона в тонелле или возле арки. Есть теория, что они умеют раздвигать пласты пространства и парить в нигде.

Менке громко и насмешливо хмыкнул. Словно мысли угадал.

— Свои? Конечно свои. Все ходят через арки, а мои родичи способны попасть в тоннель с любого места, была бы с ним связь. А здесь связи нет, давно уже. И когда-то мне казалось, что это неплохо.

— Ага, — ошарашено сказал Ярослав. Значит, для связи с миром нужна арка в этом мире. Опять же гады чешуйчатые не соврали. Технически не соврали. Раз заходят через другую дверь, то и коридор уже не тот. А то, что их там никто не встретил, так, наверное, маскироваться умеют. — Значит, ты захотел домой. И что ты стал делать?

— Ключик к двери стал подбирать. Искал создателей. Выяснял, насколько они сильны, насколько тесно связанны со своим даром, насколько хорошо их слышит мир. Долгий процесс. Но они не подходили. Просто начальный этап. Заготовка. Незавершенное создание с зачатками дара. Иногда я даже не успевал их найти, убивали раньше. Инстинкт самосохранения у этих заготовок отсутствовал напрочь. То фокусы показывали, то чудеса, то мир пытались улучшить, чаще всего неудачно. Люди не любят то, что от них отличается, особенно если сочтут его опасным для себя.

Ага, он еще и философ. Только этого и не хватало.

— Как ты их искал? — спросил Ярослав. Интересно же, как далеко зашел в своих изысканиях этот человеколюб.

— Перебирал нити, искал подходящие, — улыбнулся дракон. Самодовольно улыбнулся, словно только что сообщил величайшую из тайн. Хотя кто их драконов знает? Может у них это действительно тайна, а то, что человек может до нее додуматься, используя минимум знаний и немного логики, им кажется невероятным.

— Ага. Значит, ты нашел меня.

Логично ведь. При некоторой сноровке наверняка можно научиться отличать создателей в мадаи от всех остальных. Тут главное накопить данных для сравнения. Драконов найти среди окружающих их нитей наверняка сложнее. А создатели маскироваться не умеют. Вроде бы.

Многовато предположений. Хоть бы одно подтверждение где-то найти. Дракон с амнезией в качестве гласа истины несколько сомнительного качества вариант. Если он смог что-то забыть, с таким же успехом мог вложить в собственную голову фальшивые воспоминания.

— Да, нашел, — не стал отпираться Менке. — Ты был тоже не завершенный, но настолько близко к этому, что я рискнул и подтолкнул тебя по пути развития.

Подтолкнул?!

— В смысле?!

— Накрутил вокруг тебя недостающих составляющих и стал ждать, что получится, — безмятежно объяснил дракон.

Ярослав представил этот процесс, и дракона захотелось убить. Трогать составляющие, накручивать их куда-то? Да тут с плетениями может быть куча проблем... Неприятно чувствовать себя катушкой для ниток. Взрывоопасной такой катушечкой.

— А это не опасно? — решил уточнить на всякий случай. Вдруг ошибается в своих предположениях, зря на хорошего человека, то есть на дракона наговаривает. Слабо верится, конечно, но чудеса иногда случаются.

— Как сказать. Физически ничего страшного, подумаешь, голова иногда поболит. А на разум, наверное, повлияло. Какой-то ты был нечеловечески спокойный. Словно происходящее вокруг тебя не имело ни малейшего значения. Но сейчас все выправилось.

— Ах, выправилось...

Убить. Сбегать за мечом и разрубить на мелкие кусочки. На очень мелкие, почти фарш. А потом продать в качестве корма для собак. Но убивать лучше после того, как он превратится в чудище с крыльями, так мяса будет больше, следовательно, и прибыль увеличится.

Ну и чушь в голову лезет.

— Не переживай ты так. В худшем случае ничего бы не вышло и у тебя все вернулось к первичному состоянию, — попытался утешить дракон. — Спустя некоторое время.

Парень посмотрел на него как на умалишенного. Лучше бы молчал. Мало ли какое там первичное состояние было. Вдруг от рождения вообще идиот, вот сюрприз бы был знакомым. Замучились бы ко всяким мозгоправам таскать. Человек тупеет, а видимых причин для этого нет.

Хотя и так недалеко от идиота ушел. Чего уж переживать.

— Экспериментатор, — выдохнул Ярослав. Вот как к этому относиться? С одной стороны ощущать себя подопытной мышкой не шибко приятно. С другой — ведь получилось же. Что-то. Эволюцию гад ускорил для отдельно взятого человека. — Ладно, замнем для ясности, так что там с перемещением в Академию Разума?

— Я попытался с твоей помощью войти в тоннель. Составляющие на создателей реагируют спокойно, без особой агрессии, угодить стараются, если конечно они не часть самих создателей. А там разрушенная арка была, я ее давно нашел, могло получиться. По моим прикидкам, она должна была, реагируя на тебя восстановиться, или хотя бы создать для тебя временный проход. Я бы успел нырнуть следом, — рассказывал дракон. Раскаяния в его голосе не было. — Вместо этого, тебя затянуло вообще не понятно куда, а я остался без создателя и без особых перспектив. Что-то там с тоннелем не так. Блокировка, что ли? Хотя я не помню, чтобы на момент моего изгнания все еще существовали люди способные его заблокировать. Разве что создатель какой-то постарался. Или несколько. Возможно также, что случайно, с перепуга. Могло даже случиться такое, что этот мир кто-то нашел и попытался войти. А там создатель. Стоит, трясется от ужаса, наблюдает за тем, как перед его носом реальность меняется, вот и пожелал, чтобы то, что пыталось влезть осталось с другой стороны. Но это просто мои домыслы.

— Блокировка, значит.

— Да. Подозреваю, что двухсторонняя. С другой стороны тоже испугались. И создатели там полноценные встречаются. Иногда. Кто-то, вероятно, очень не хотел, чтобы отсюда могли попасть на другую ветвь. Мало ли что отсюда бы вылезло? С такими-то способностями. Для восстановления арки наверняка пригласили сильного мага. А тут мгновенье, непонятный всплеск, и все его усилия блокируются. Раз кто-то смог помешать войти, то и выйти не должен. Обыкновенный страх.

— Ага, железная логика, — согласился Ярослав. — Интересно, что кому-то могло тут понадобиться? Если ты прав, то ритмы этого мира кому-то известны, но он что-то не поспешил об этом сообщить в связи с моим торжественным появлением в Академии Разума. Может на Земле где-то могучий артефакт упрятан? Припрется куча бородатых мужиков с лопатами и как начнут копать...

— Кроме кучи заготовок под создателей тут ничего вроде нет. Я проверял. Даже сколько-нибудь ценных осколков знаний давно не осталось. Слишком уж часто и рьяно жители мира боролись с порождениями мрака, еретиками, теми, кем были недовольны боги, точнее жрецы богов и вообще всеми, кто имел несчастье проявить свой дар.

— Это я как раз понимаю, — сказал Ярослав. Куда-то Менке не в ту степь уносит. Радетель за права одаренных. Наверняка ведь не помнит, за что решил первого попавшегося водника наказать. Не попался же ему на пути кто-то вроде веселых старичков с учениками. Масштабы не те. Драконы на такие мелочи обычно не размениваются. Чтобы они снизошли к какому-то человеку, этот человек должен сильно им насолить. Или быть создателем. — Кстати, может сюда полезли именно потому, что кто-то предположил к чему может привести печать?

Дракон вздохнул

— Мне кажется, точнее, я почти уверен, что о создателях вряд ли кто-то знает. Слишком уж невероятное предположение. Может просто нашли старые записи и решили проверить что там? Расширить свои владения. Земли лишними не бывают, а целые мири тем более.

— Ага, просто.

Ведь действительно все может быть очень просто. Обладатели потерянных ритмов могли и не связать появление странного создателя со своим сокровищем. Мало ли миров успели потерять? Могли связать, но решить, что связываться не стоит. Откроешь одну тайну, заподозрят, что есть и другие. В общем, гадать бесполезно. Только время зря потеряешь. Лучше подумать о чем-то более приземленном. Например, об амулетах. Дракон ведь должен в них разбираться. Кажется.

— Менке, ты случайно амулеты делать не умеешь?

— Что? — вытаращился дракон. За полетом мыслей собеседника он не успевал и телепатией, судя по реакции, не обладал.

— Понимаешь, у меня с миром проблема, — жизнерадостно признался парень, с удовольствием наблюдая за тем, как вытягивается лицо собеседника. — Нужно срочно придумать, как научить его отличать своих от чужих. Вот я и подумал, что пропускные амулеты могут стать неплохим решением. А драконы об амулетах знают если не все, то очень многое. Они сами умеют их частью становиться.

— Каким еще миром?!

— Так тебе не сказали, — улыбнулся Ярослав. Он и сам не смог бы объяснить, чем именно его так обрадовал этот факт, но настроение он поднял основательно. — Я тут, точнее там, годика два назад мир случайно создал. Не без участия дракона, но это мелочи. А потом, явно пребывая в легкой стадии помешательства, разрешил в нем жить разным нестандартным личностям. На данный момент их набралось столько, и количество увеличивается с такой скоростью, что пришлось задуматься о том, что я физически не смогу пообщаться с каждым и попытаться выяснить, что ему на самом деле нужно. Правда, у меня и раньше не очень это получалось.

— Зачем тебе амулеты, придурок?

Вот, и от этого уважения не дождешься.

— Не хочу, чтобы в мой мир бесконтрольно шастали всякие темные личности.

— А если подконтрольно, то ты будешь не против? — ухмыльнулся дракон.

— Скажем так, я сделаю вид, что не знаю, чем они занимаются, и буду делать до тех пор, пока их нехорошие действия не коснутся моего мира.

— В принципе, довольно разумно.

Менке поскреб щеку и задумчиво посмотрел в окно.

— Так умеешь делать или нет? — решил его поторопить Ярослав. Если нет, придется искать способы изготовления самостоятельно, а это столько времени займет.

— Умею, — отмахнулся дракон. — Но ничего предложить не смогу, пока не побываю в твоем мире. Мне нужно прочувствовать его изнутри. Настроиться.

И тут проблемы.

— Менке, насколько мне известно, тебя изгнали и запретили появляться там, где живет хоть один дракон.

— Было дело.

— Так вот. В моем мире на данный момент их живет что-то около сорока штук. Целое гнездо.

Дракон отвернулся от окна и изумленно уставился на Ярослава.

— Гнездо? — переспросил он.

— Ну да, Этль так и сказал: "Мое гнездо".

— Сорок штук?! — заорал Менке, вскакивая на ноги.

— Примерно. Плюс-минус, там. Я их не пересчитывал.

Менке забегал по комнате кругами, бормоча что-то себе под нос. Остановился перед Ярославом и очень внимательно на него посмотрел, словно надеялся увидеть как у того нос удлиняется. Или рассчитывал, что он сейчас заржет и скажет, что пошутил. Странно.

— Но сорок штук для гнезда, это ведь очень мало. Это невероятно мало, — горестно взвыл дракон, не дождавшись какой-либо реакции на свой взгляд. — Это драконы, которые родились за целый цикл во всех связанных в древе мирах. А цикл, к твоему сведению составляет чуть больше сотни лет, большинство людей неспособны прожить столько, чтобы увидеть рождение дракона. Мой народ вымирает, а я здесь.

— Как это вымирает? Драконы не умеют умирать.

Менке одарил Ярослава таким взглядом, что тот сразу почувствовал себя тупицей.

— О, да, не умеют. Они просто развоплощаются, когда то, что они в себе несут, становится ненужным ни в одном мире. Ненужное неспособно удержаться и сохранить свою форму. Не спрашивай почему, я не помню. А рождаются драконы в тот миг, когда в какой-то из миров приходит что-то новое, — Менке нехорошо ухмыльнулся. — А ведь это означает, что непомнящие не смотря на все усилия и все доступные способы сохранить знания, продолжают деградировать. Медленно, но упорно теряют старые знания и все меньше находят новых. Гниющее болото. Разлагающийся труп, который скоро расползаться начнет и тогда вообще ни единого шанса ни у кого не останется...

Что же их всех так тянет на сравнения с болотом? А главное, чей труп разлагается? Цивилизация стареет и умирает? Так может давно пора ее добить и позволить варварам начать строить мир заново?

Дракон сказал что-то нелицеприятное то ли потолку, то ли небу и опять начал нарезать круги.

— Причем тут знания?! — заорал Ярослав. Менке явно несло, сейчас еще на людей начнет кидаться.

— Причем? — дракон застыл, уставившись на стену. Потом захихикал. — Не помню. Представляешь, я этого не помню. Я когда-то решил, что мне это нельзя помнить. Интересно, почему я так решил?

— Ты у меня спрашиваешь?

— Нет. У себя. Почему я захотел это забыть? Почему счел, что это настолько для меня опасно?

— Потому, что идиот, — объяснил Ярослав.

Оказывается, дракон, не помнящий чего-то важного, гораздо неприятнее дракона прячущего правду за недомолвками. Словно с безнадежно сумасшедшим общаешься.

Нужно его каким-то образом успокоить и привести в более-менее вменяемое состояние. Амулеты лучше сделать побыстрее, не дожидаясь того момента, когда работодатели неприметной личности решат что делать дальше со странным миром. Насколько Ярослав помнил из истории Города, на миры при живом создателе претендовать никто не может, но это, ни капельки не помешало десятку Домов сначала объявить Город своей собственностью, а получив отпор, обвинить в агрессии. Драчка в итоге произошла колоссальная. Подключились еще Дома, кто-то решил защищать созданный мирок, объяснив этот порыв благородными помыслами. И прекратилось это безобразие только после того, как один из людей создавших Город навесил на арки какую-то блокирующую тоннель штуку. То ли плетение такое, то ли амулет создал, не понятно. Эта штука давно перестала работать и загадочным образом испарилась в неизвестном направлении. Самое интересное в этой истории было то, что на момент блокировки в Городе оставалось не больше сотни людей считавших себя местными жителями, остальные разбежались и где-то попрятались. У этой сотни были запасы еды на несколько лет, целое озеро воды, стационарный защитный купол, из тех, которые нынешние маги делать уже не умеют и развлечение в виде потрясавшей оружием армии за куполом. А вот у армии запасы провизии и питья были гораздо меньше, им и на месяц не хватило. Какое уж там развлечение в итоге вышло, история умалчивает, но больше желающих завоевать маленький уютный мирок со странным небом и стеклянными горами не нашлось. Даже близкое расположение к тому, что считается центром тоннелей, никого не вдохновило.

С Перекрестком подобный фокус не пройдет. Пометить целую армию не получится, значит, солдаты спокойненько разойдутся, не дожидаясь нехватки продуктов, а потом вернутся обратно. С водой вообще проблем у них не будет, если догадаются бурить скважины. Так что выход один. Не пустить их в свой мир.

Возможно, армии завоевателей, уверенных, что они занимаются освобождением угнетенных и обездоленных, не больше, чем паранойя и бред. Но ведь зачем-то неприметную личность уверенную, что вызволять его примчатся войска, присылали. Следовательно, они могут додуматься и до другого варианта. Или даже до третьего, до которого сам Ярослав не додумался. В конце концов, вместо ожидаемой армии может заявиться парочка магов уровня Табади. Или один избранный с артефактом наперевес. Да что угодно может произойти.

В общем, не мир, а одна сплошная головная боль. Но неизвестные недоброжелатели его не получат. Хороший ведь мир, незачем его превращать в еще одно кривое отражение земного средневековья.

Ярослав посмотрел на притихшего дракона и печально вздохнул.

И главное не забыть встроить в амулеты функцию, позволяющую дистанционно выбрасывать агрессивно настроенных магов, избранных и всех прочих туда, откуда они пришли. Не ловить же их с улюлюканьем и воздушной поддержкой в исполнении драконов.

— Менке, ты главное не пей больше, — попросил Ярослав, отступая к двери. — Остынь, подумай, а я пока Ника найду.

Да, Ник неплохое решение. Пускай утешает и воспитывает, раз ему заняться больше нечем. Натренируется на Менке, а потом можно отправляться в Перекресток, подрабатывать драконьим психологом. Самое то для него. И экстрим и неблагодарные подопечные. А риск быть раздавленным в процессе? Так учиться уворачиваться нужно. А еще бегать, на всякий пожарный.

— Стой! — рявкнул дракон, когда Ярослав схватился за дверную ручку.

— Стою, стою, — покорно застыл Ярослав.

— Как ты вернулся домой?

— Что? — переспросил парень, оборачиваясь к Менке.

— Домой ты как вернулся? Здесь тебе отвесил пинок и задал направление я. Арка целее от этого не стала. Я ее не чувствую. Но ты как-то вернулся.

— Дошло, наконец. Не зря у тебя шея длинная.

— Какая еще шея?

— Анекдот про жирафа знаешь?

Менке кивнул. Потом мотнул головой и уставился на Ярослава так, словно размышлял поджарить его или сожрать сырым.

— Как ты вернулся домой? — повторил вопрос.

— Обыкновенно. Я ведь уже сказал, что мир создал случайно.

Дракон раздраженно кивнул, подозревая, что мальчишка над ним издевается.

— Так вот, одним из условий было то, что я из него смогу попасть куда угодно, минуя тоннели.

— Как минуя тоннели? Это ведь невозможно, — ошарашено произнес Менке. — Если только... Ты что сволочь натворил?!

— А что я натворил? — заинтересовался Ярослав. Очень уж подозрительно Этль скалил зубы и вилял хвостом. А теперь еще и Менке истерит.

— Нет, это невозможно, наверняка что-то другое, — сказал дракон в пространство, глядя сквозь Ярослава.

— Что другое?

— Мне нужно попасть в твой мир. Обязательно нужно.

— Там драконы, придурок.

— Ничего страшного. Если они молодые, я смогу от них спрятать свою суть, — отстраненно забормотал Менке. — Тем более, я сейчас не совсем дракон. Я не совсем дракон. Почему я об этом сразу не подумал?!

Ярослав тихонечко нажал на дверную ручку.

— Ладно, прячь суть, крась волосы в малиновый цвет, рисуй на них синий горошек. Боевую раскраску обязательно придумай, Аленка тебе косметику одолжит. Можешь даже железную маску на морду сковать, чтобы наверняка не узнали. А я за Ником. Он тебя успокоит. Надеюсь.

Лучше бы конечно за санитарами. С модными рубашечками наперевес и успокаивающими уколами.

Высказавшись, парень выскочил за дверь и помчался на поиски байкера с задатками драконьего психолога. Пускай поговорят о жизни и настроятся на творческий лад. Амулеты Менке вроде пообещал, а то, что с миром что-то не то, может оказаться его домыслами. Тем более у Менке амнезия.

Славно поговорили, в общем. В следующий раз придется придумать тему и постараться от нее не отвлекаться. А то еще сознается дракон в подготовке конца света, что тогда делать? Нашептал, мол, по-пьяни Нострадамусу парочку пророчеств, теперь приходится исполнять. Так как был Нострадамус создателем, и его пророчества вселенная восприняла как новый закон мироздания. И все скорбным тоном.

Ника Ярослав нашел быстро. К сожалению там же он нашел и Ярена.

Ярен в очередной раз обругал ученика, сообщил ему, что он задает неправильные вопросы, думает не о том и занимается не тем, чем следовало бы заняться. Единственное, что он одобрил, была идея с амулетами. А дальше пошли указания и перечисления.

По словам Ярена, первым делом следовало выяснять не то, возможно ли нашествие жаждущих добра и справедливости для незнакомых людей воинов, а то, кому было выгодно подкинуть идею с завоеванием нового мира работодателям Кедами Радии. Потом следовало понять, чем именно и где эти работодатели мешают генерирующим нестандартные идеи личностям. Узнать, почему они сочли Перекресток подходящей приманкой. Спрогнозировать, что они намеревались делать дальше. Может вообще оказаться, что кто-то желает завоевать работодателей Радии и просто пытается распылить их силы. Или додумался с их помощью провести разведку в неизвестном мире. Дома, особенно Великие и Старшие наверняка знают, что в этом мире живут драконы, а этот факт на их помыслы мог повлиять как угодно.

Также может оказаться, что ритуальные пляски вокруг неожиданно созданного мира нужны для привлечения внимания к чему-то. Может, просто кто-то решил парочку старинных законов переписать и ищет повод. Или уверен, что ситуация привлечет его противника, заставив ослабить внимание на чем-то более важном.

Ярен перечислял и перечислял, сыпал идеями и причинами как из рога изобилия. Ярослав его речь перестал воспринимать минут через пять. Слишком много противоречащих друг другу предположений. Если над всеми думать, голова лопнет от перенапряжения. У эльфов наверняка мозги как-то иначе устроены. Так что парень стоял, кивал время от времени и думал о дохлом осьминоге, развалившемся на составляющих Земли и окружающего пространства. Стоит ли о нем говорить Менке? Точнее не о нем, дракон наверняка знает, как выглядят печати, а о том, что Ярослав неожиданно для самого себя понял, на что разбросанные как попало щупальца, похожи. На самом деле, на целых две вещи, ну или не вещи, тут уж как смотреть. Во-первых, очень уж осьминог напоминал странную замену звезд и луны на небе Города. Во-вторых, схема тоннелей между мирами, которую нарисовал какой-то древний маг в своей книге о мадаи, выглядела как родная сестра осьминога. Беленькая такая и живая с виду. Вот что бы это значило, а?

Ярославу снился странный сон. Самое странное в этом сне было то, что он отлично понимал, что это сон, но проснуться, не смотря на все усилия, почему-то не мог.

Стоял он у подножия горы с тяжелющим щитом в руках. Щит был деревянный, наверняка дубовый. Края окантованы каким-то светлым металлом, подозрительно похожим на серебро, новенькое такое, не успевшее почернеть. Внутри как положено две петли под кисть и локоть и ремень, чтобы можно было на спину повесить при переноске. В общем, мастер, создавший этот щит, наивно полагал, что с такой тяжестью на руке можно сражаться. Какой-нибудь великан, наверное, смог бы, а Ярослав и пытаться бы не стал, далеко такую штуку не унесешь.

Исполнив сложный акробатический номер, и едва не уронив щит себе на ноги, Ярослав убедился, что на щите хватает металла и помимо оковки по краю. Четыре довольно широких металлических полосы идущих сверху вниз чередовались с рядами шипов. В центре всего этого безобразия красовалась металлическая зверушка, отдаленно напоминавшая улыбчивую выдру. Да и кожа, которой щит был обтянут, наверняка добавляла веса. Больше всего эта здоровенная бандура напоминала геральдический щит из тех, которые, если верить увиденному в далеком детстве фильму, когда-то было принято развешивать над воротами замков и по стенам громадных залов, чередуя щиты с кабаньими головами.

Громадный зал у Ярослава был. И щит мог бы даже вписаться в обстановку. Но это не отменяло странности сна.

Стоять в одиночестве в обнимку со щитом перед какой-то незнакомой горой было глупо. А бросить средство защиты и уйти почему-то не получалось, ноги словно прирастали к земле.

— И что я здесь делаю? — спросил у щита Ярослав. Другого собеседника все равно нет.

Металлическая выдра шевельнулась и уставилась на парня насмешливыми глазами.

— Ждешь, — сказала она.

— Чего жду? — заинтересовался парень. Подумаешь — выдра, с котом конькобежцем же общался и ничего, с головой все в порядке. Вроде бы.

— Лавину, которая тебя погребет. Да и меня за одно, — пофигистично ответила выдра и посмотрела на белую вершину горы. Признаков лавины там пока не наблюдалось, но это пока.

— А ты вообще кто? — спросил Ярослав, решив, что с собеседниками следует знакомиться, даже если они выдры из сна.

— Я щит, — сказала выдра. — Я часть тебя. Я отражение твоих поступков. Я воплощение твоего упрямства и нежелания просить помощи. А еще во мне есть частичка твоей паранойи, но она, пожалуй, не самое плохое, что мне от тебя досталось.

— Хм, — сказал Ярослав. Странные выверты подсознания. — Щит, так щит. Вернемся к лавине. Ты случайно не в курсе, почему мы ее тут ждем?

— Без понятия, — махнула лапкой выдра. — Это тебе знать лучше. События вокруг тебя собираются, проблемы растут как грибы после дождя, загадки толкаются локтями и уже умудряются шуметь в твоей голове даже тогда, когда ты о них не думаешь. Но помощи ты не просишь. Почему — не ясно. Ты же не гордый. Ты отлично знаешь, что самостоятельно не справишься. И тайнами ты дорожить не умеешь. Так зачем ты ждешь того момента, когда неподъемный щит, которым ты пытаешься отгородиться от мира станет единственной преградой на пути стихии? Не поможет же он тебе.

— Хм, — повторился Ярослав. — Я так понимаю, сбежать у меня уже не получится.

— Нет. Свое ты не бросаешь. Жадный.

— Отлично. Осталось только понять, где найти желающих оказать мне помощь.

— Посмотри вокруг, дурень! — рявкнула выдра, воинственно встопорщив усы. — Почему ты не сказал своему учителю про осьминога?

— Я ему сказал.

— Ладно, перефразирую фразу. Почему ты не рассказал эльфу, как пытался узнать возраст печати? Что тебе помешало?

Что помешало?

А ведь действительно, что именно помешало сознаться в собственной глупости?

Если подумать, отбросить целый список разумных, но далеких от истины оправданий, наступить на горло самолюбию, то можно уныло признать, что просто не хотел выглядеть в глазах Ярена жизнерадостным болваном, сующим пальцы в розетку. Всего то.

— Вот-вот. И так везде, — нахально влезла в размышления выдра. — Ты боишься признаться себе, что твои действия зачастую неправильные и ничем не оправданные. А еще ты не просишь помощи потому, что кто-то наверняка без труда справиться с тем, к чему ты даже не знал как подступиться. Тебе просто хочется быть в собственных глазах чем-то большим, чем ты на данный момент являешься. Взрослый, самостоятельный, не нуждающийся ни в чьих советах, да? Запомни, малыш, даже боги не могут знать и уметь все. Вон драконы знают многое, но они почему-то вымирают. Странно, правда?

— Странно, — согласился Ярослав. — Наверное, они не знали какой-то мелочи, которая и довела их до такого состояния.

— Вот, вывод имеющий право на существование. Не уподобляйся драконам.

— Не уподобляться? — тупо переспросил Ярослав. — В смысле?

— Подумай над такой вещью. Отражение повторяет твои движения, или это ты повторяешь движения своего отражения?

— Отражение? Ты хочешь сказать, я веду себя как дракон именно потому, что у меня есть его отражение?

— Болван. Ты ведешь себя как дракон, потому что это отражение приемлемое для тебя оправдание, — возмущенно фыркнула выдра. — А ведь на самом деле на выбор и поступки это отражение никак не влияет. Оно позволяет немного под другим углом видеть мир. Иногда. Не сваливай на других свои ошибки.

— Это трусость? — улыбнулся Ярослав.

— Это глупость и самомнение, — отмахнулась выдра. — Ладно, мне пора, тебя будить пришли.

Выдра качнула усами, смешно переваливаясь, пробежала по щиту круг, вернулась в центр и застыла изящным украшением.

— А ведь симпатичный герб, — решил Ярослав. — Обязательно такой над воротами повешу.

Гора покачнулась и глухо зарокотала. Ярослав задрал голову, пытаясь рассмотреть несущуюся на него лавину, и от следующего толчка проснулся.

— И что мне теперь делать? — спросил у потолка Ярослав.

— Что делать? — отозвался кто-то.

Ярослав перевернулся на бок и увидел чем-то обеспокоенного Далени. На плече ушастого любителя гор сидел шахиш и смотрел на своего хозяина с каким-то нездоровым любопытством. Словно у него на голове рога выросли. Ветвистые такие, покрытые черным лаком для пущей красивости.

— Что? — спросил Ярослав у обоих.

— Ты странно спал, — сказал Далени.

Мыш покачал усами, словно подтверждал.

— Странно?

— Сложно объяснить. Выглядело так, словно из твоего спящего тела куда-то ушел разум. И на попытки разбудить ты не реагировал.

Ярослав сел и задумался. Разум значит ушел. Прямиком к незнакомой горе, щит подержать и с выдрой пообщаться. Не доверять ощущениям Далени глупо. Особенно после дурацкой клятвы, после которой он начал называть создателя-недоучку своим якорем. Еще одна непонятная загадка. Может выдра права и пора сознаться во всех этих непонятках и попросить помощи? Ярену, например, признаться. Он же тоже создатель, должен хоть что-то знать. Еще можно попытаться с Менке поговорить, возможно, что-то полезное расскажет, если вспомнит.

Хотелось зарыться поглубже и просто отдохнуть. От всего и от всех. Ничего не делать, не думать, не существовать.

Или пора подыскивать психолога?

Ага, это будет весело. Рассказать ему о драконах, зеркалах, осьминогах, проблемах, а потом долго возмущаться, когда он посоветует сходить к психиатру.

— Далени, ты случайно не знаешь какого-нибудь специалиста по сельхозугодиям?

— Не знаю. А тебе он зачем?

— Чтобы указал некоторым надоедливым личностям наилучшее место под огородик. Они надо мной издеваются.

— Я спрошу у папы, — пообещал добрый парень. Взгляд у него был странный, как у того психолога, который обязательно к психиатру отправит.

Выспавшись и немного подумав, Ярослав решил, что пришла пора разгребать накопившиеся проблемы. Или искать людей, на которых эти проблемы можно будет переложить. К делу он подошел обстоятельно. Составил список из первоочередных задач, дописал к некоторым имена тех, кто мог помочь с их решением, возле большинства поставил знаки вопроса и понял, что понятия не имеет, кого об этом можно спросить.

Выпив водички, подергав флегматично настроенного полосатого грызуна за уши и увидев, что к замку бодрым шагом приближается Ладанэ, Ярослав решил взяться за те проблемы, которые можно было решить хотя бы теоретически. А на все остальные забить. Вдруг сами развеются как туман над рекой? Или с течением времени потеряют свою актуальность. Или кто-то добрый и обремененный врожденной гениальностью, пробегая мимо, подскажет, что с ними можно сделать. В общем, сделал вид, что они на данный момент не актуальны.

Больше всего Ярославу понравились те проблемы, которые после некоторых размышлений и попыток посмотреть на них с разных сторон перестали быть таковыми. К ним парень смело отнес бесконтрольное пополнение животного мира, военные действия водников против драконов, попытки изобрести магический двигатель для мотоцикла, вечное недовольство преподавателей академии и странности Киого. Как либо влиять на все это бессмысленно, а если кто-то в процессе этих развлечений пострадает, то кто ему доктор?

А все-таки интересно, кто и как умудрился волков притащить? А лошадей? Их же в сумку не засунешь и не объяснишь куда идти и о чем думать.

Воображение нарисовало ненормальных личностей, один из которых тащил волка на веревке за собой, а второй подгонял, щелкая по хвосту гибкой ивовой веточкой. Может, следовало после появления волков неопознанные трупы поискать? Ага, верхом на драконе, чтобы и от них какая-то польза была.

Выдра больше не снилась и Ярослав счел это хорошим признаком. Далени привел какого-то агрария, восторженно взиравшего на открывшийся его взгляду пейзаж. Обоих пришлось отослать в город, дав список тех, кто остро нуждался в земельных участках и не мог выбрать самостоятельно.

Сан наконец смилостивилась, снизошла и пообещала найти кого-то на роли министров чего бы то ни было. Врагов у ее семьи было много, людей, которых эти враги так или иначе обидели еще больше, так что могло что-то получиться. Менке упорно маскировал самого себя и обещал, что скоро сможет появиться в Перекрестке и заняться амулетами. О том, что существование этого мира невозможно в принципе, он больше не говорил, а Ярослав решил не спрашивать. Мало ли что не возможно. Существует же.

А может он вообще что-то неправильно понял.

Торговец, у которого Кавалада выторговал скидки, загадочным образом исчез, о чем никто не жалел. Дан отвлекся от двигателя и нашел каких-то контрабандистов. Папа Валока договорился о поставках с какими-то знакомыми купцами. Специалисты по ритмам больше не появлялись. То ли кто-то там убедился, что они тут не помогут и решил не маяться дурью, то ли готовил грандиозную пакость в силу своего понимания ситуации. А возможно и то и другое. Даже Сато не приставал с расспросами.

Ярен же был убежден, что Перекресток в принципе не может быть конечной целью. Недавно сотворенный мир слишком непонятен и невероятен. От него можно любого сюрприза ожидать. А вот в качестве приманки для кого-то, не владеющего всей информацией доступной любителям половить рыбку в мутной воде, подойдет. И для отвлечения от чего-то действительно важного годится. Так что особо переживать не стояло. Кто-то действительно опасный в подобную ловушку не попадется.

Чем отличаются действительно опасные от всех остальных, Ярен не объяснил. И что делать, если явятся те, кто менее опасен — тоже. Ярослав мстительно решил, что разбираться с явившимися проблемами в виде магов, воинов и всех остальных пошлет эльфа. Пускай им объясняет, что они менее опасны. Занятное будет зрелище.

Закралось, правда, сомнение, что он опять чего-то не понял, но оно было такое тихое, скромное. Его можно было не замечать.

Ко всему хорошему, реалии с готовностью подтвердили слова мамы о том, что семейная жизнь и учеба в ВУЗе мало совместимы. Ладанэ периодически пропадала. Ярослава периодически посылали далеко и надолго, надавав столько заданий, что быстрее было с ними разобраться и отправиться обратно, чем метаться между этими заданиями и замком. В них было только одно хорошее свойство, искупавшее потерянное время. Всегда находился кто-то готовый провести экскурсию для студента. Коротенькую, по окресностям, но и то хлеб. Это в свою очередь помогало знакомиться с новыми мирами и составлять список "Чего не должно быть в Перекрестке". Оказалось многого.

Постепенно становилось скучно. Точнее, скучно и раньше было, наверное, поэтому с такой радостью раздувал из любой мухи слона, но сейчас, когда он усилием воли этих слонов разогнал, скука вылезла на первый план. Душе хотелось действий, приключений, грандиозных свершений и прочих глупостей. Соскучилась душа по странным подземельям и обморочным блондинам, валяющимся, где попало.

Воображение с готовностью рисовало серых слонов, толкавшихся в тесной черепной коробке, перескакивало на образ Питера Пена не желавшего взрослеть, потом требовало научиться нормально рисовать и сделать набросок щита из сна, пока не забыл. Мир постепенно становился спокойным, светлым и неинтересным. Куда-то пропали неожиданности. Шахиш притворялся полосатым хомяком, то есть, ел, спал и временами пытался кого-то неосторожного цапнуть за палец, проверявший живо ли это неподвижное тельце. Для полноты образа ему не хватало пластмассового колеса, которое он бы крутил по ночам для поддержания формы. Казалось, это спокойствие продлится целую вечность. Долго казалось, пока однажды Ярославу не приснилась знакомая выдра, удравшая со щита и, ухмыльнувшись в усы, не скомандовала: "На старт!!!".

Ярослав в ответ заорал и попытался вскочить на ноги. Запутался в одеяле, рухнул на пол, что-то на себя уронил и попытался понять, где он находится. Оказалось в замке. С кровати на него изумленно смотрела Ладанэ. За окном кто-то горланил нечто похожее на песню. Привычно так, знакомо.

— Что случилось? — спросила жена.

— Не знаю, — ответил Ярослав. Не говорить же ей, что в сон опять пробралась выдра и закричала "На старт!!!". Тем более, про выдру он так никому и не рассказал. — Приснилась какая-то ерунда.

Ладанэ задумчиво кивнула, а Ярославу захотелось найти своего грызуна и расспросить его о том, к чему снятся выдры? Почему-то он был уверен, что шахиш ответ на этот вопрос знает. Он вообще знает все на свете. Просто не говорит. А может и разговаривать не умеет именно потому, что кто-то стоящий свыше решил, что некоторые тайны лучше людям не открывать. Или умеет? Или обретает способность передавать свои мысли, когда приходит время. Для чего-то.

— Яро.

— Что?

Ярослав обернулся и увидел, что Ладанэ ошарашено смотрит в окно.

— Яро, а тут разве не одна луна была?

— Одна, — сказал Ярослав. Помнится, его этот факт даже разочаровал немного, он ведь просил две, точнее, сначала одну попросил, а потом уточнил, что можно и две.

— Откуда тогда вторая взялась? — спросила девушка.

Ярослав повернулся к окну и посмотрел на небо. Белая половинка луны как ей и положено висела над кронами деревьев, выращенных женой Ярена. Вздохнув и посмотрев на Ладанэ, он сдвинулся левее. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как из-за плотного скопления туч величественно выплывает еще одна луна. Круглая и желтая, как головка сыра.

— Странно, — сказал Ярослав. — Где же она целых два года пряталась?

Ох, не зря выдра "На старт!" орала. Происходит что-то непонятное, точнее, начинает происходить, готовится. Декорации устанавливает. Ночные светила разводит, а потом откармливает до состояния упитанной головки сыра.

А может это приманка для шахиша? Кто-то спутал его с мышкой и решил, что на сыр он точно поведется.

Какой же бред в голову лезет.

Ну не могут луны появляться из ниоткуда. Тем более так. Любое небесное тело должно каким-то образом влиять на мир. Или могут? И земная астрономия тут вообще не действует?

Нужно срочно поговорить с Менке. Жителей ведь тоже придется успокаивать, пока какое-то плохое знамение себе не придумали, а в голову ничего убедительного не приходит.

Нэймэ сидел на кухне и уплетал вареники.

Ярослав и до этого знал, что этот симпатяга тигриной породы как-то странно влияет на женщин, заставляя их его жалеть, кормить и умиляться. Но не до такой же степени. А где праведный гнев из-за того, что родная дочь привела какого-то непонятного недоросля? Вон мама сидит, подперла ладошкой щеку и смотрит как на долгожданного внука, который почему-то свалился на голову в уже взрослом виде. А папа флегматично смотрит телевизор, хорошо хоть на рыбалку опять не сбежал.

Что здесь вообще происходит, а?

Оказалось, ничего особенного. Мама решила накормить ребенка. А то он маленький, худенький, бледненький, вежливый. Как последнее взаимосвязано с варениками Ярослав вообще не понял. Неужели они рассчитывают, что сытый блондин начнет сыпать матами и облаивать соседей как сторожевой пес?

Аленка отсутствовала. Усвистела куда-то с подругами. Объяснять, в чем заключена глубокая взаимосвязь вареников с вежливостью было некому.

Ярослав покачал головой. Сказал маме, что у него все в порядке, жена просто чудо, драконы не буянят, а водники тихо и скромно готовятся к испытанию своего мотора. Даже мотоцикл откуда-то приволокли. На предложение сходить и посмотреть на все своими глазами родители в который раз вежливо отказались. Мама не хотела потрясений, а папа пробормотал нечто невнятное, должное означать, что в волшебные миры он по-прежнему не верит, а где пропадает взрослый уже сын, его волнует мало. То, что сын шагнул в кухню из воздуха, его почему-то не смущало. Наверняка придумал себе какую-то околонаучную теорию о телепортации. Но ведь не расскажет.

— Дурдом, — охарактеризовал родную квартиру Ярослав и направился к выходу.

Его проводили тремя удивленными взглядами. А самое странное, что возражать никто не стал. Наверное, самим казалось, что происходящее в привычную картину мира маленько не вписывается.

На улице светило солнце и шел дождь. Ярослав остановился в дверях подъезда и некоторое время созерцал эту картину. Очень хотелось уточнить, что слово "дурдом" относилось ко всему этому миру.

— Воробьи купаются, — сказал парень, глядя на лужу, которую оккупировали птицы. — Интересно, это вообще к чему? То ли дождь должен начаться, то ли закончиться, то ли день жаркий будет.

"Начаться" отпало сразу, дождь уже шел. Поэтому Ярослав вздохнул и смело шагнул на улицу. Возвращаться в замок почему-то не хотелось.

К слову "закончиться" довольно быстро прилипло слово "надеюсь" и уходить отказывалось. Ярослав шел и дождь тоже шел, словно сопровождал. Покой там охранял, прохожих распугивал. Телохранитель, чтоб его. А злиться бесполезно. Не бегает же за ним по городу какая-то тучка, поливая его из леечки. Хотелось стать великим магом и разгонять тучи взмахом руки, а лучше вообще взглядом. Вот так посмотришь неодобрительно и тучи разбегаются, разбегаются. Ага, а за плечом стоит мания величия и мерзко похихикивает. Мол, давно ждала тебя, голубчик. Где же тебя все это время носило, подопытный ты наш? Я тебе и ушастого учителя, и разговорчивого дракона, и собственный мир, и жену красавицу, чего же тебе еще не хватает? Другой давно бы почувствовал свою богоизбранность и стал поплевывать с небес.

— Ума бы мне тетенька. Вот хоть столько, — пробормотал Ярослав, разведя указательный и большой пальцы, для демонстрации недостающего количества ума.

Мания величия сплюнула с досады, скукожилась, сгорбилась и тихонько ушла. Запасов ума у нее не было. Он от нее при первой же возможности делает ноги.

— Может для меня еще не все потеряно? — спросил у двери Ярослав. Оказалось, пока думал и общался с манией величия, он успел подняться на пятый этаж по лестнице сам того не заметив. Лифт то ли опять не работал, то ли был по непонятной причине проигнорирован.

Дверь на вопрос отвечать не стала. Пришлось стучать. Долго и нудно. Сначала костяшками пальцев, потом кулаком, потом носом кроссовки. Когда Ярослав стал подумывать о том, чтобы развернуться и постучать пяткой, в квартире отреагировали на его усилия. Кто-то что-то проорал, дверь приоткрылась и в щелку выглянуло нечесаное существо с размазанной по лицу косметикой. Ярослав еле удержался от того, чтобы не шарахнуться от этого дивного виденья. Яркое зрелище. Незабываемое. Обязательно в кошмаре приснится.

— Ник где? — тихонько спросил он.

Существо зевнуло, неопределенно махнуло в сторону лестницы и захлопнуло дверь.

— Вот и поговорили, — сказал Ярослав. — Вот и славно.

Куда делся Ник, тут вряд ли подскажут. Кто такой Менке могут вообще не знать. Хоть начинай бегать по улицам и призывать его в голос. Вдруг откликнется. Имя же редкое для города. Вроде бы.

Тучу Ярослав все-таки сильно недооценил. Она его преследовала. Пока он был в подъезде, упорно подтягивала поближе к его персоне основные ударные силы. Занять туча успела половину неба, закрыв собой солнце. И запасы воды у нее были бесконечные. Лило как из ведра.

Уходить из сухого и относительно чистого подъезда резко перехотелось. Лучше подождать пока дождь если и не закончится, то хотя бы немного успокоится. На улице лето, вымокнуть не страшно, но ведь не до такой же степени. Плавать лучше в море, а не поперек дождя, убеждая себя, что ты идешь. Сидя в пордъезде можно подумать. Может недодракона получится найти и без помощи Ника? Судя по всему, найти байкера будет не намного проще. Конечно, вопить на улице "Менке! Менке!" та еще дурость, но ведь должно же что-то быть способное подсказать как его искать. Хотя бы направление для начала выбрать. Хотя бы примерное. Прицепить бы на Менке маячок и пускай себе мигает на карте города. Или проще попросить номер телефона? Ага, и звонить когда будет нужен. А потом долго удивляться, что абонент то вне зоны доступа, то просто игнорирует призывы телефона.

Ярослав сел на перила и попытался заставить себя думать. Получалось не очень. В голову упорно лезла яркая картинка красного огонька подмигивающего с карты города. Огонек то налезал на серые квадратики домов, подолгу там застывая, то носился по белым ниточкам улиц. И чего ему на месте не сидится? Лови такого.

Ниточки улиц...

Ниточки, нити, канаты и водоросли...

Драконы ведь не похожи на людей и вряд ли кто-то из них кроме Менке присутствует сейчас на Земле. Вопрос, можно ли найти дракона в мадаи, если не видишь его в реальном мире?

Ярослав качнулся на перилах и уставился на серую от пыли паутину натянутую каким-то невезучим пауком рядом с давно не мытым окном.

Заняться поиском дракона в мадаи идея конечно хорошая. Но вот как понять, того ли дракона нашел? Если нечто не маячит у тебя перед самым носом, то его удаленность для мадаи не имеет ни малейшего значения. Ярен вообще утверждал, что при желании можно увидеть все сущее разом, только мозги после этого гарантированно сломаются и ремонту подлежать не будут.

С другой стороны, когда смотришь на мир, то видишь составляющие именно этого мира, включительно с составляющими разумных, которые в этом мире живут. Значит, если сначала посмотреть на мир, а потом попытаться рассмотреть отдельно взятого дракона, может и получиться. Что-то. Если очень сильно повезет.

А еще можно наткнуться на что-то вроде дохлого осьминога. Будешь потом сидеть в комнате с мягкими стенами и доказывать дяде доктору, что риск дело благородное. Пока не надоест. Потом можно будет обозвать докторов нехорошими и недоверчивыми людьми и скромненько удалиться в свой замок. Количество признанных сумасшедших после этого наверняка увеличится. Признать ведь не сложно. Доказать, что человек ушел сквозь стену или растворился в воздухе несколько сложнее. Особенно, если доказывать придется упрямому материалисту вроде Вадима Порхоменко.

Ярослав вздохнул и приказал самому себе думать о драконе.

Вот случилось чудо и дракона получилось увидеть, что делать после этого? Направление как искать? Или получится идти, держа образ в голове?

— Нужно пробовать, — решил Ярослав. Других идей все равно не было.

Дождь слегка утих, но тучи продолжали планомерно ползти в сторону моря. Они успели занять две трети неба и останавливаться на достигнутом явно не собирались. Ярослав решил, что ждать окончания дождя не разумно. Не размокнет же он.

Найти дракона в мадаи получилось на удивление легко. А вот с направлением были проблемы. То ли эта сволочь летала где-то над тучами, то ли Ярослав чего-то не понимал.

— Ладно, — сказал Ярослав, глядя в ближайшую лужу. — Попробую подойти ближе, а потом буду думать, как забраться на небо.

Парень шагнул в мадаи и пошел вперед, стараясь все время видеть перед собой дракона. Далеко уйти не получилось, помешала стена дома, в которую он с размаха врезался.

— А вот это проблема, — сказал Ярослав стене, ощущая себя тихим сумасшедшим. А что, стены бодает, с окружающей обстановкой общается, только и осталось услышать в голове голос познавший истину. — С тем же успехом я мог выйти на проезжую часть и встретиться головой с проезжающей там машиной. Это было бы больно и обидно. Премию Дарвина бы вручили. А что если идти нормально и только время от времени проверять правильно ли я иду?

И Ярослав пошел. Куда-то в дождь. Завидуя Киого, который умеет ходить по небу и Нэймэ, который сидит себе на кухне и ест вареники.

Мир суров и несправедлив. Чем больше от него хочешь, тем больше он тебе дает. Правда дает совсем не то, что бы ты хотел получить.

Менке он все-таки нашел после двухчасового блуждания под дождем. Нашел в квартире на шестнадцатом этаже. Оказалось, он там живет.

Увидев на пороге мокрого Ярослава, дракон тяжко вздохнул, молча вручил ему огромное полотенце, затолкал в ванную греться под душем и ушел варить кофе. Трясущиеся на сквозняке гости дракона не вдохновляли. Собственно, его гости вообще не вдохновляли, особенно те, которые приходят без предупреждения, но он понял, что от продрогшего создателя избавиться по любому не получится. А согревшийся и напоенный кофе с коньяком человечек все-таки лучше, чем человечек клацающий зубами и чихающий.

За сухой одеждой пришлось бежать в замок, слишком уж мелкий человек из дракона получился, что-то у него одалживать бессмысленно, не налезет.

Сообразительности Ярослава дракон не оценил. На сухую одежду Менке посмотрел неодобрительно. Наверное, пытался этим взглядом намекнуть, что возвращаться в его квартиру Ярославу было не обязательно, точнее не желательно. Зато кофе у дракона был отличный и парень решил игнорировать взгляды. От неодобрительного взгляда еще никто не умирал. Вроде бы.

Разговор не клеился, он даже начаться не спешил. Ярослав пытался собраться с мыслями и придумать, как бы издалека подойти к теме сыроподобной луны. Менке делал вид, что ему совершенно не интересно, зачем маг-недоучка его искал. Хорошо хоть не прогонял. Сидит такой задумчивый, меланхолично кофе пьет, щурит глаза от удовольствия, словно не дракон, а большущий кошак. В драконьей шкуре наверняка хвостом бы вилял, призывая неприятности на голову надоедливого человека. У драконов это запросто. В общем, наводящих вопросов и прочей помощи при разговоре от него не дождешься, придется выкручиваться самостоятельно. Главное опять не сбиться с мысли и не перейти на какую-то левую тему. Хватит неожиданных открытий.

Ярославу хотелось встать, аккуратно поставить крошечную чашечку на стол, подойти к стене и побиться об нее головой. Не сильно, просто для профилактики, авось весь бред, лезущий в голову, испугается и развеется по вселенной, а на его место придут разумные мысли.

Стройными рядами, маршируя под барабанный бой. Как пинкфлойдовские молотки. И детский хор будет петь на заднем плане. Заунывно так, жалостливо. Создавая подходящую атмосферу.

Кто там сказал, что молчание золото? Пользы от этого золота что-то не наблюдается.

Ярослав вздохнул и решил, не виляя начать с главной темы дня. Пошлет, так пошлет. А может ведь и заинтересоваться. Не каждый же день в мирах появляются новые небесные тела.

— Менке, в моем мире появилась вторая луна, — сказал Ярослав, глядя в чашку. Интересно, как гадают на кофейной гуще? Вдруг поможет прояснить ситуацию. — Большая такая. Желтая и круглая.

— И что? Оборотни активизировались? — флегматично спросил дракон. Луна ему была не интересна. Для него вообще в целом мире главной сейчас была чашка с недопитым кофе.

— Нет, — мотнул головой Ярослав. — Просто мне резко захотелось узнать, что с моим миром не так.

Дракон улыбнулся. Добродушно и немного самодовольно.

— Я могу ошибаться, ведь в твоем мире я еще не был, но вероятнее всего ты умудрился сотворить его не в каком-то конкретном месте среди скопления нитей, а растянуть на все древо.

— В смысле?

— Твой мир то же самое что и тоннели, просто пригодное для жизни. Его нити находятся относительно далеко друг от друга, при этом являясь единым целым. Словно сеть, наброшенная на ветви. Следовательно, находясь в своем мире, ты одновременно находишься везде. Отсюда и возможность скакать по мирам в обход тоннелей.

— Ага, сети я плести умею, — сказал Ярослав, осознавая, что вселенная гораздо белее странная штука, чем ему всегда казалось. — Я мастер по плетению сетей, в основном сторожевых. А луна тут причем? Она такая большая, желтая, светит ярко. Даже на ночном освещении улиц можно будет сэкономить, когда кто-то об этом освещении соизволит задуматься.

А вообще, интересный вопрос. Почему вселенная именно дерево? Растение, летающее в пустоте, Ярослав вообразить не мог, как не пытался. Или образ вселенной зависит от восприятия? Люди на земле увидели звезды, галактики в телескопах и молекулы, атомы под микроскопами. Отсюда и тяга к образам большого шарообразного скопления состоящего из меньших шарообразных скоплений. Драконы же, а вслед за ними и маги вселенную рассмотрели в виде кучи бесконечных нитей и лиан, сплетающихся в нечто похожее на ветки. Вот и вообразили себе громадное ветвистое дерево. Вполне себе логично. Не могут же живые ветви существовать отдельно от дерева. Ветки отделенные от дерева превращаются в дрова. И это в лучшем случае.

А побиться головой об стену стояло. Зря не решился.

— Менке, так что там с луной?

— А мне откуда знать? — неподдельно удивился дракон. — Я к созданию твоего мира не имею ни малейшего отношения. Кто знает, какие еще сюрпризы ты в него по доброте душевной заложил? Может, на его небе луны будут меняться каждые два года, может в гости друг к другу ходить, может это вообще отражение светила из другого мира, даже не обязательно ночного светила. Мир у тебя, мягко говоря, с большими странностями.

То-то Яролав не догадывался об этом.

— А как о странностях мира можно узнать? — спросил парень, сдерживая раздражение. С драконами очень непросто общаться. — Не люблю я сюрпризы в последнее время.

— А никак, — отмахнулся Менке. — Нормальные создатели, прежде чем браться за создание чего бы то ни было, долго думают чего они хотят от создаваемого добиться и исключают сюрпризы, которые им не нужны. Потом думают, как обойтись без взаимоисключающих мелочей. Думают, над тем, как и в каком направлении это все должно развиваться и что можно будет изменить по мере роста.

— Ага, думают, — возмутился Ярослав. — Нормальные создатели к твоему сведению давно ничего грандиозного не создают. Их ценят за разработку новых действующих плетений, не больше. За это и терпят все их особенности, вроде срабатывающих как попало стандартных плетений и исполнения дурацких желаний.

Дракон ошарашено уставился на Ярослава, словно надеялся, что он неудачно пошутил. Признания в неумении вовремя шутить так и не дождался.

— Идиоты, — застонал Менке. — Пользы от таких создателей, что от козла молока.

— Отлично, — сказал Ярослав. — Значит именно ты мне сейчас и объяснишь для чего нужны создатели.

— Чтобы создавать, — сказал дракон.

— Что создавать?

— Какая разница? Можно создавать миры, можно реальности...

— Ага, можно плоскости, а можно и параллелограммы. Не морочь мне голову! Достало, честное слово.

— Я не могу тебе объяснить, — сказал Менке. — Я ведь не создатель. Драконы никогда не рождаются создателями. Но те создатели, которых я все еще помню, никогда не занимались дурацкими желаниями и новыми плетениями. Вокруг них рос и менялся мир, словно... Как бы тебе объяснить? Словно неживое и невозможное сплетались и становились живым. Такое ощущение было, непередаваемое. Словно сам заново рождался, но в отличие от младенца знал, что новый мир очень интересная игрушка, его нужно изучать, находить что-то новое, узнавать. А еще я знал, что этот мир в любой момент может стать чем-то совершенно другим, может раздвоиться, создав два не похожих друг на друга мира. Там где пусто в любой момент могло появиться что-то материальное до одурения и прочное как фундаментальные законы жизни. Все вокруг всегда менялось. Жило, понимаешь. Дышало и двигалось, думало и росло. А сейчас, то о чем ты рассказывал, это же просто каменный памятник былому, не больше. Обветшалый памятник, медленно разрушающийся под действием времени. Способный в любой момент рухнуть, не выдержав собственной тяжести. Так не должно быть.

— Отлично, — сказал Ярослав. "На старт!" значит. Готовься. Ибо ты нашел дракона, готового рассказать о том, как раньше выглядели миры, которые в нынешнем своем виде тебя бесят. Словно ты с самого начала чувствовал, что с ними что-то не так. Деградируют они, как сказал этот же дракон. Вот только что с этими откровениями теперь делать? Как применить? А главное, чего теперь бояться? Не могло же все настолько измениться само по себе. — Менке, а куда твои великие создатели делись?

Дракон печально посмотрел на свою чашку, поболтал остатками кофе.

— Не помню. Мне необходимо было это забыть. Не спрашивай почему, я не знаю. Просто уверен, что сейчас все идет как надо, а лишнее знание сейчас только помешает.

Все драконы одинаковы. Даже если в них мало что от дракона осталось. Даже если у них амнезия. Они все уверенны, что узнавать тайны следует в специально отведенное им время и ни в коем случае не раньше. Боятся, что если человечек узнает, что его ждет там за горизонтом, он не пожелает туда идти? Или другой путь найдет, не выгодный драконам?

— Менке, как скоро ты сможешь побывать в моем мире? Мне необходимо понять, что там происходит. И амулеты нужны. Как можно быстрее. У меня такое чувство, что я играл в прятки и меня кто-то нашел. Только он почему-то не спешит сказать мне об этом. Наблюдает. Ждет. Хочет, чтобы я сам выполз и начал оправдываться.

— Дня через три-четыре, если никто отвлекать не будет, — сказал дракон, одарив Ярослава любопытным взглядом. — Что ты еще чувствуешь?

— Что будет лучше, если земных магов начать понемногу учить, не дожидаясь пока они поголовно превратятся в создателей.

— И как ты себе это представляешь?

— Не знаю. Менке, а печать вообще можно снять?

— Теоретически можно. Практически они сами рассеивались, когда сроки наказания проходили. Но я бы не советовал тебе ее трогать.

— Почему?

— Не помню, но так надо. Можешь считать, что на данный момент печать единственная защита для этого мира. Как только ее не станет, жители мира получат возможность влиять на ветви и их очень быстро обнаружат.

— Ага, — сказал Ярослав. Разумно звучит. И наверняка правдиво. Но забыл дракон что-то очень важное, из-за чего эта разумность может вылезти боком. — А блокировка тоннеля? Разве она не помешает тем кто захочет сюда попасть?

— А блокировку можно снять, — добродушно проворчал Менке. — Было бы желание. Сильная блокировка, которую не смогли бы пробить маги собравшись в небольшую толпу, должна быть родственницей печати. Вряд ли ее сейчас кто-то сможет поставить, настоящих создателей, как оказалось, сейчас не существует.

— Подожди, — Ярослав, наконец, понял, что ему так не нравилось во всей этой истории. — Хочешь сказать, что печать мог поставить только настоящий создатель? Твой говорящий бога был создателем?

— Конечно, — улыбнулся дракон. — Только настоящие создатели умели настолько менять законы мира, чтобы перекрыть способность изменять. Он в этом мире прятался. Не помню от кого.

Приплыли, сушите весла.

Снять печать и остановить превращение жителей Земли в неуравновешенных недомагов не получится. Не пустить сюда, жаждущих уничтожить возможную угрозу представителей Ветвей Разума, тоже вряд ли возможно. А еще паранойя, предчувствие или еще какая-то паранормальная ерунда в голос орала, что с печатью все не так просто, что ее специально тут оставили, рассчитывая именно на то, что должно сравнительно скоро получиться. И дракон с амнезией в эту теорию очень даже вписывается. Наверняка сволочь в нужный момент все вспомнит и пойдет нести свет истины. Какой бы эта истина не была.

Вот так и начинают подозревать вселенную в желании подкинуть гадость человечеству. Просто чтобы не заскучало.

— Менке, а как становятся настоящими создателями? — спросил Ярослав, ни на что особо не надеясь. Да и не хотелось ему этого. Могущество весьма неаппетитная штука, которая требует от своего обладателя слишком много.

Дракон расплылся в широченной улыбке.

— А вот этого я не знаю и не знал никогда. Драконам это знание не доступно. Создатели просто были.

— И почему я не удивлен?

Как там говорила выдра? Поделись с кем-то проблемой и тебе станет легче? А почему не стало? Или она что-то другое говорила? Или он в выборе слушателя ошибся? Или в выборе темы? Захотел узнать про луну, называется.

— Вот почему я такой идиот? — спросил вслух Ярослав.

Мало ему одного мира, захотелось еще об одном позаботиться. Спасатель миров. А главное ведь ни там, ни здесь особой пользы от его действий нет. Только головной боли себе добавляет. И с каждым новым вопросом все больше убеждается, что от него ничего не зависит. Изображает пляски шамана африканского племени, пытаясь вызвать дождь. Может купить телевизор, спутниковую антенну и просматривать прогноз погоды?

— Менке, вот что мне теперь делать?

— Ничего. Когда придет время, ты сделаешь все правильно. Я в тебя верю.

— Громадное тебе спасибо. Без твоей веры я как есть зачах бы от тоски и неуверенности в собственных силах.

Дракон улыбнулся. Весело ему, ящерке крылатой.

Размышлял над тем, с какой радости он решил озаботиться грядущими проблемами Земли, Ярослав долго. Причины были. Возвышенно-патриотичные. Какой мальчишка не мечтал в детстве всех спасти? Еще было любопытство. Интересно же, как Ветви Разума отреагируют на нашествие создателей? Жители множества миров наверняка перепугаются, а вот сами миры обрадуются или нет? А вообще миры радоваться умеют?

Когда Ярен и Ник обнаружили его лежащим на полу в одной из пустых комнат замка, Ярослав как раз решил, что зря дергается. Есть проблемы важнее. А двести лет не такой и маленький срок. За это время многое может измениться. И вообще, воображать себя спасателем миров не очень умно. Сделать ничего не сделаешь, зато мания величия будет прогрессировать со скоростью звука. Так недолго и до осознания себя богом.

— И что ты здесь делаешь? — спросил Ярен. — Тебе нужно быть в академии. Табади наконец снизошел и потребовал от своих коллег заняться воспитанием парочки создателей. Даже какие-то древние документы откуда-то приволок.

— Ага, — сказал Ярослав. Все возвращается на круги своя и зарвавшемуся мальчишке спешат указать на его место. Студент ты парень, тебе даже до средненького мага как до королевы Англии. Не говоря уже о чем-то большем. Твой дар без умения его применять на самом деле ничего не стоит. Разве что очередной дракон воспользоваться сможет. Для каких-то своих целей. Вон Этлю наверняка хотелось жить подальше от старших родственников, и он не придумал ничего лучше, чем заставить создателя-недоучку обеспечить его новым миром, в котором древних драконов не могло быть по определению.

— Как же ты мне надоел, — сказал Ник, схватил Ярослава за футболку и рывком поставил на ноги. — У меня кулаки чешутся от одного твоего вида. Страдательный ты наш. Не уважают тебя, да? А за что тебя мелочь уважать? Только и можешь целыми днями о собственном несовершенстве размышлять.

— Чего?!

Ярослав оглянулся на Ярена, но тот только пожал плечами. Мол, это ваши дела, меня они не касаются.

— Ник, какого...

— Ах, какого? На самом деле, тебе идиоту просто нравится чувствовать себя неудачником. Это с тебя ответственность снимает. Тебе так проще. Всегда можешь сказать самому себе, что ты сделал все правильно, просто не повезло. В очередной раз. А если тебе, не приведи Господь, везет, ты сразу же это списываешь на случайность, на происки врагов, на хорошее настроение высших сил...

— Ярен, убери его от меня, — потребовал Ярослав. Вот и поговорили. Собеседники все как один знают, как будет лучше и хоть бы одна сволочь помощь предложила. Не уговаривать же их.

— Нет, ты меня выслушаешь на этот раз, — угрожающе произнес Ник.

— Хорошо, — покладисто сказал Ярослав. Интересно же, с кем Ник успел пообщаться, раз такое мнение сложилось? — Выслушаю. Все равно ты ничего нового не скажешь. Я ведь всего лишь малолетка, за которым надо присматривать. Тупой малолетка, способный в любой момент свернуть себе шею. И пользы от меня никакой быть не может. По определению. Потому что я не слушаюсь вас взрослых и мудрых. А обязан бежать по первому свисту, повиливая от восторга хвостом. Как же, ко мне снизошли.

— Придурок! — рявкнул Ник и выпустил футболку. Даже руки брезгливо отряхнул.

Какого черта здесь вообще происходит?

Ярослав понаблюдал, как Ник вышел из комнаты, хлопнув на прощанье дверью, и опять посмотрел на эльфа.

— И что это было?

— Не знаю, — равнодушно ответил Ярен. — Мы зачем тебя искали... Один знакомый Ника подал неплохую идею. Предложил провести перепись населения и попытаться выяснить, кто и откуда взялся и чем занимается.

— Переписывайте, — согласился Ярослав, хуже ведь не будет. Хотя и лучше тоже вряд ли.

Осталось только упасть на колени, побиться лбом об пол и патетически заорать: "Что мы все тут делаем, а?!".

Участвовать в переписи населения Ярослав отказался категорически, подозревая, что для него это ничем хорошим закончиться не может. Если на данный момент его узнает каждый второй житель мира, то после переписи с его участием узнавать будут все. И каждый будет уверен, что хозяин мира обязан уделить ему капельку своего внимания. Подрабатывая на полставки психологом, наверное, а так же справочным бюро и ведущим передачи "Хочу все знать".

Академия в этой ситуации стала спасением. Учеба — великая сила.

Но все-таки интересно, как они драконов переписывать будут?

А ночью опять приснилась выдра, улыбнулась в усы и тихо-тихо скомандовала:

— Внимание.

Ярослав подскочил на месте, заорал и проснулся.

И вспомнил, что выпустил из вида лишнюю луну, даже не спросил ни у кого как на нее население реагирует? То, что никто не бросился рассказывать о всеобщей панике, немного успокаивало. Но все-таки.

Может амнезия заразна?

Документы, добытые Табади, оказались кладезем мудрости. Правда кладезем древним, осыпавшимся и совершенно бесполезным. Половину из них так и не смогли перевести. Вторая половина была родичкой драконьих сказок. Второго их вида. Занудные рассказы о том, как где-то кто-то в изучении собственного дара зашел слишком далеко и не смог с ним совладать, что его и привело к зрелищной гибели. Временами попадались описания действий этих несчастных, но повторять их что-то не хотелось. Ни преподавателям, ни Ладанэ, ни Ярославу.

Табади оптимизма не терял, он в срочном порядке искал переводчика. Или хотя бы того, кто сможет сказать, на каком языке данные раритеты написаны. У драконов он спрашивать почему-то не хотел. И где нашел свой бездонный колодец со знаниями, рассказывать отказывался.

Ярослав же представлял как вековая мудрость, скребя коготками по стенам, постепенно съезжает в пропасть, за которой только космос и ничего больше. Не знает глупая, что там то ее никто уже не побеспокоит, не ценит своего шанса избавиться от любопытных раз и навсегда.

Преподаватели сменяли друг друга каждые два часа. Одинаково неуверенно смотрели на студентов, некоторое время молчали, а потом начинали рассказывать что-то возвышенно-нелепое. Словно тема лекций особого значения не имела, поэтому они не сообразили заранее с ней определиться, а потом решили говорить хоть что-то.

На третий день Ярослав заподозрил, что расчет премудрого Табади был на то, что для создателей древние документы свои тайны откроют, махнул на них рукой и занялся флиртом с собственной женой. Подходящая же обстановка. Скучно, солнечно, никого кроме замороченного преподавателя, давно переставшего понимать, для чего он тут нужен, нет. А время нужно тратить с пользой.

На четвертый день эта идиллия резко закончилась. Мрачный Табади отобрал свои раритеты у тупо на них смотревшей преподавательницы по целительству, велел всем расходиться и исчез в неизвестном направлении. То ли переводчика нашел, то ли убедился, что присутствие создателей-недоучек никак на его сокровища не влияет. Ладанэ жизнерадостно ускакала на поиски Сан, которая пообещала научить ее чему-то жутко полезному. Ярослав уныло побрел в сторону библиотеки, вспомнив свое дурацкое желание найти полезную литературу про печати.

А нашел закутавшегося в крылья дракона возле библиотеки. И сразу вспомнил, что драконам доверять нельзя. Подумал, что Этль тут наверняка сидит для того, чтобы отслеживать, кто и какую литературу читает. И повинуясь проснувшейся паранойе, легко отмахнувшейся от того, что этому дракону отлично известно, что Ярослав нашел таки дорогу в свой родной мир, решил как-то обосновать свой интерес к печатям. А то мало ли, заподозрит еще что-то.

— Этль, — позвал Ярослав.

— Какой знакомый голос, — печально отозвался дракон, не спеша распахивать крылья. Наверное, надеялся, что парень поздоровается и уйдет по своим делам.

— Этль, ты не знаешь, к чему выдры снятся? — вопрос родился спонтанно и поразил Ярослава своей неуместностью.

Дракон выглянул из-за крыла и некоторое время внимательно осматривал стоявшего перед ним человека.

— Не знаю, — сказал, наконец. — Ты попробуй на ночь меньше есть. Говорят, у людей из-за этого бывают очень странные сны.

— Ценный совет. А я вот иду и думаю, а почему все-таки в моем родном мире нет магии? Табади говорил что-то про печати. Ты случайно не в курсе, тут литература про печати есть?

— Есть, — дракон вильнул кончиком хвоста, заставив Ярослава отступить на шаг, протяжно зевнул. — Только тебе эта литература ничем не поможет.

— Ага, — сказал Ярослав. Хотя бы время сэкономил, можно будет заняться чем-то другим. — А почему не поможет?

— Куча теоретических выкладок, иногда граничащих с маразмом и ни намека на практическое применение, — добродушно объяснил дракон. — Нужной тебе литературы вообще нигде нет. Те, кто умел ставить печати, хранили информацию другим способом.

— Каким другим? — заинтересовался Ярослав. Вот сейчас он узнает, что в таинственные древние времена кто-то успел изобрести волшебный компьютер и счел свое изобретение верхом творения. Поэтому вся такая необходимая информация была залита в него, а бумажные носители торжественно сожжены во имя прогресса. Не учли только, что испытания временем волшебная машина не переживет. Энергия закончилась, или кто-то не шибко умный растащил на составляющие, решив, что ему эти нити нужнее, да мало ли?

— Не знаю, — сказал дракон, пряча голову под крыло и глухо добавил: — Но совсем другим.

— Понятно, что ничего не понятно. Драконы, оказывается, многих важных вещей не знают. С чего бы это а? Этль, а среди драконов случайно не было эпидемии повальной амнезии?

— Нет, — недовольно отозвался дракон. — Шел бы ты, занялся чем-то полезным, а то опять какие-то зверушки начнут сниться.

— Иду, иду.

Умеет же гад вежливо посылать. Жалко, что направление не указывает. Впрочем, на Земле есть еще один дракон, который к сегодняшнему дню как раз должен успеть замаскировать самого себя, что бы это ни значило.

Ярослав попинал немного брусчатку и гордо удалился на поиски безлюдного места. Что-то Этль в последнее время слишком много внимания привлекает. Неужели народ с нетерпением ждет очередного пришествия ненормального создателя в надежде на интересное представление? Может перестать их разочаровывать и в следующий раз попрыгать вокруг Этля с бубном? Или лезгинку попробовать станцевать, с кинжалом в зубах? Или лучше с мечем, с трудом вписываясь в повороты? Фанклуб после этого обеспечен. Еще и любители экзотических танцев прибегут, желая изучить новый. Или местные алкоголики, желая выяснить, сколько и чего парень выпил для того, чтобы его носило по всей площади. Опыт перенимать будут.

Уже шагнув в свой замок, Ярослав понял, что одним интересным вопросом почему-то до сих пор так и не озаботился.

Где Этль взял меч Менке и для чего вручил его первому попавшемуся создателю? Не мог же он знать, что ненормальный мальчишка когда-то встретится с живым воплощением бывшего владельца меча? Или мог?

— Менке, ты случайно не знаешь, к чему выдры снятся? — с порога спросил Ярослав, одарив хозяина квартиры полным надежды взглядом.

Дракон посмотрел на Ярослава как на сумасшедшего.

— В смысле?

— Понимаешь, мне постоянно снится смазливая выдра из металла. Усы у нее шикарные и все такое. Сначала она сказала, что я жду лавину, которая меня обязательно погребет. В следующий раз заорала: "На старт!". А недавно ухмыльнулась так не по-доброму и сказала: "Внимание". К чему оно, а?

— Абсурд какой-то, — сказал Менке. — Может подсознание о чем-то пытается предупредить?

— О чем?

— Тебе лучше знать, подсознание же твое.

— Но ты ведь признанный экстрасенс, — вспомнил Ярослав, направляясь к креслу, стоявшему у окна. — Что тебе стоит вытащить информацию из моего подсознания?

— Я дракон. Драконы не умеют читать создателей.

— Почему?

— Не помню.

Какая-то подозрительная у него амнезия. Там где другие драконы виляют хвостом и спешат прервать разговор, этот талдычит, что не помнит. Удобно.

— Сходить что ли к Нику, покаяться неизвестно в каких прегрешениях и попросить телефончик той припадочной видящей? Вдруг согласится посмотреть? — спросил в пространство Ярослав, усаживаясь в хозяйское кресло. — Или проще отдать себя на растерзание Тами?

— Ты зачем пришел? — раздраженно спросил Менке. Наверное, это его любимое кресло и садиться в него без особого разрешения нельзя.

— Все за тем же. Амулеты мне нужны. Ребята недавно перепись населения проводили. Оказалось драконов все-таки сорок семь, просто они часто улетают из мира. А вот с людьми, эльфами и прочими нелетающими сложнее. Некоторые загадочно исчезали прямо перед приходом переписчиков. Другие попадались по несколько раз. То ли у них на родине принято давать детям сразу несколько имен и фамилий на выбор, то ли они таким образом недвижимость коллекционируют, то ли по моему миру гуляет толпа клонов. Жена Ярена уверенна, что это одни и те же люди. Странно, правда?

— Обыкновенно, — сказал дракон. — Одни не захотели быть пойманными или в чем-то заподозренными. Наверняка по возвращении начнут рассказывать соседям о свалившейся на голову успешной сделке, которой не имели права не уделить внимание. Еще и товары какие-то притащат. Можешь не улыбаться. Начальство об их умственных способностях наверняка уже высказалось и дало четкие инструкции. А те, которых много в одном лице просто не рассчитывали повстречать эльфийку, способную рассмотреть человека за любой маской. Такие эльфийки обычно с честью и достоинством служат своему повелителю, мошенников там ловят, заговоры раскрывают. Не в этом суть. Я бы на твоем месте попытался выяснить, для чего кто-то себя размножил подобным образом? Могут оказаться обыкновенными любителями выезжать на вершину мира на чужом хорошем отношении. Дома ведь ты бесплатно раздавал, правильно я понимаю?

— Как сказать? Ярен кучу безработных магов привел, вот они и помогали ускорить строительство. Водники тоже учеников одолжили, в качестве практики. Там даже кто-то из дажанов помогал, Нэймэ проспорил. Людям же нужно было где-то жить. Не палатки же натягивать. Да и строительные материалы старались скупать по дешевке, расплачивались в основном камешками из пещеры.

— Вот. А человеческая природа повелевает подобно какому-нибудь хозяйственному хомячку тащить к себе в норку любую найденную ценность. Может у них дочерей много, которых надо замуж выдавать, селить где-то?

— Может.

— Отбери у них маскирующие амулеты и потребуй объяснений. Ничего другого я придумать не могу.

— Понятно, — Ярослав задумался, кого бы отправить отбирать маскирующие амулеты. По всему выходило, что лучше, чем Дан кандидатуры не придумать. Умеет он людей пугать. — Но это не решает проблемы с моими амулетами. Я даже общую концепцию придумал. За основу можно взять мобильную связь. Даже операторы не помешают, как мне кажется. Мало ли что у кого случится, у людей должна быть возможность задать парочку вопросов. Вон Каечка, кажется, сообразительная, а заняться девушке откровенно нечем. Еще немного купит купальник и начнет загорать на пляже вместе с Ладанэ и Аленкой. А объясняться с родителями придется мне. Уверен. Может, еще кого-то найду среди моих бездельников.

— Ладно. Ты посиди, подумай, а мне нужно еще кое-что сделать, чтоб наверняка не унюхали.

Менке исчез за дверью ванной, похоже, для того, чтобы самым вульгарным образом смыть собственный запах. Ярослав поудобнее устроился в кресле и попытался думать о выдре. Вдруг снизойдет озарение.

Черная тень вальяжно вышла из кухни, подошла к креслу и некоторое время, не мигая, смотрела на Ярослава зелеными глазами, словно пыталась понять, как он тут оказался и что теперь делать. Наконец, решив, что изменять своим привычкам из-за какого-то двуногого оккупанта не стоит, грациозно взвилась в воздух и с легкостью пушинки приземлилась человеку на колени.

Ярослав рассеяно почесал кота за рваным ухом, снял паутину с усов и сам себе улыбнулся. У котов определенно где-то в теле устроен маленький антиграв, иначе как объяснить, что пятикилограммовая туша может невесомо запрыгнуть кому-то на колени? А иногда они злятся и антиграв отключают, тогда прыгают громко и очень ощутимо.

Кошки прыгают, когда хотят и как хотят.

И воспоминания у Менке тоже прыгают. Если вспомнить все, что он успел рассказать, оказывается, отдельные куски не стыкуются друг с другом. Никак. Когда его изгнали, людей способных поставить блокировку уже не было, следовательно, создатели были уже тем, чем они сейчас и являются. С другой стороны, он утверждал, что создатели на его памяти создавали и от них что-то там зависело. Противоречиво же. То ли дракон путается во времени, то ли его воспоминания как кошки прыгают только тогда, когда хотят сами, а потом исчезают в неведомых далях. То ли Менке нагло врет. Возможно в чем-то одном, а может и во всем сразу.

Вот еще одна проблема. Стоит ли выводить дракона на чистую воду?

А что это даст?

Да ничего в принципе. Разве что получится еще раз почувствовать себя жутко умным и проницательным. Обманчивое чувство, как оказалось.

— Ладно, — сказал Ярослав черному коту. — Пускай все идет, как идет. Посмотрим, где мы в итоге окажемся.

— Общаешься с животными? — спросил дракон, нависнув над Ярославом. И как у него при таком низком росте получается? А главное, как он умудрился бесшумно подкрасться? Берет уроки у кота?

— Ага, — не стал отрицать Ярослав, почесав коту подбородок.

Менке пах грейпфрутами, как ходячий склад цитрусовых. Еще и волосы рыжие, что твой апельсин. Вряд ли драконы захотят пообщаться с таким странным человеком. Ярославу и то захотелось отползти в сторону. Кот чхнул и попытался зарыться Ярославу под футболку.

— Менке, ты что освежителем воздуха побрызгался?

— Хуже. Туалетной водой одной моей знакомой. Еле выпросил. Зато нюх у кого угодно отобъет.

— Всю на себя вылил?

— Почти. Уступи кресло Базуке и пошли.

— Базуке?

Ярослав недоуменно посмотрел на кота, пытаясь понять, что именно в его внешности могло кого-то заставить дать ему такую кличку? Кот ответил взглядом полным философского смирения. Ему было все равно, как его называют. Лишь бы кормили.

— Ладно.

Кот был аккуратно сгружен в кресло, на что недовольно вильнул хвостом.

— Шагай следом за мной, а лучше положи руку мне на плече, так надежнее, — сказал Ярослав, решив не вдаваться в подробности о том, куда и как они идут. Дракон сам должен все понимать. Возможно даже лучше, чем Ярослав.

Менке послушно опустил ладонь на плечо парня и шагнул следом за ним. Не сомневаясь, не пытаясь что-то уточнить. Словно из клетки вырвался.

Ну, ничего, там Ник, он этому крылатому недоразумению не позволит наделать глупостей. А наличие драконов, скорее всего не позволит бродить без присмотра. Вряд ли Менке захочется совершенно случайно на кого-то из них нарваться.

А рука у этого мелкого человека тяжелая.

В замке было прохладно и тихо. Зато на улице кто-то причитал, как над свежей могилой. Время от времени эти причитания прерывали женские голоса, напомнив Ярославу первый день пребывания в замке папаши Ладанэ. Он даже оглянулся, чтобы удостовериться, что с замком не ошибся. Громадных бочек поблизости не наблюдалось.

— Там, кажется, кто-то умер, — указал подбородком на окно Менке.

— Пошли, посмотрим, — ни о чем не думая предложил Ярослав.

Дракон пожал плечами, но пошел. Покойники его вряд ли когда-либо пугали.

Самым мертвым из присутствующих выглядел Валок. Он лежал на спине, раскинув по сторонам свои ходули и, похоже, не дышал. Причитал над ним его папа, периодически пиная экзотического сына, словно надеялся таким способом перевернуть. Вокруг них собралась небольшая толпа. Кто-то ел орешки, кто-то болтал, кто-то давал дурацкие советы.

Менке заинтересовано уставился на красно-черное чудо природы, почесал свежеокрашенную хной голову и задумчиво произнес:

— Загорает он, что ли?

— В смысле? — заинтересовался Ярослав.

— Странное положение тела. Ему по идее должно быть неудобно.

— Так оно живое? — разочарованно спросили из толпы.

— А что ему сделается? — удивился дракон. — Отличные защитные структуры, настоящее произведение искусства. Пока не вернется способность соображать, это тело не позволит как-либо ему навредить. Зато когда разум вернется, все станет на круги своя и возможность умереть или выжить станут делом выбора этого ребенка.

— А чего же он не дышит? — спросил скорбящий отец.

— Наверное, не хочет. Или ему сложно дышать в таком положении, — предположил дракон.

— Меня другое интересует, — сказал Ярослав, заметив как из толпы пытаются незаметно выбраться несколько очень знакомых личностей. — Он сам перевернулся, или ему помогли?

Личности попытались ускорить отступление, сообразив, что их поймали с поличным.

— Стоять! — скомандовал Ярослав. — Предупреждаю сразу, тот, кто сейчас уйдет, может убираться из моего мира и больше сюда не возвращаться.

Троица учеников водников послушно застыла. Девица даже обернулась и попыталась очаровательно улыбнуться.

— Вот, и такое каждый день, — сказал Ярослав, обращаясь к Менке. Тот лишь пожал плечами. — Как вы его перевернули, неучи.

— Случайно, — скорбно произнесла девчонка, парни старательно закивали, то ли соглашаясь, то ли предоставляя ей все права на переговоры. — Жарко же, а он в тень полностью не помещается. Вот. А мы решили его охладить немного, водичкой полить.

— С напором не угадали, — мрачно добавил один из парней.

— Ага, — с готовностью подтвердила девчонка и выдала еще одну улыбку, наивную и извиняющуюся. — Мы не хотели, честно.

— Не хотели, — Ярослав тоже одарил учеников улыбкой, многообещающей. — Надеюсь, сейчас вы захотите его перевернуть?

Ученики дружно закивали.

— А чтобы опять чего-нибудь не вышло, позовете кого-нибудь на помощь и перевернете вручную. Максимум, ломики можно применять, в качестве рычагов. Все понятно?

Ученики невнятно подтвердили, что сказанное поняли в полной мере.

— Вот и отлично, развлекайтесь. Менке, пошли отсюда, не будем мешать людям работать.

Наблюдать из окна на втором этаже замка за суетой поднявшейся вокруг Валока было интересно. Особенно сначала, когда до папы пострадавшего дошло, кому он обязан за преждевременное оплакивание сына. Гонял малолетних магов пострадавший морально отец долго. И все по кругу, по кругу, вокруг раскинувшего ножки дитятка. Потом бегать всем надоело и стороны переступили к переговорам. Девчонка куда-то умчалась и вернулась в сопровождении десятка парней постарше и покрупнее, вооруженных прихваченными где-то по пути сельхозорудиями, вроде лопат, граблей и вил. Доблестный отец заподозрил в этом наборе что-то нехорошее, наверное, представил в красках, как молодежь сейчас выкопает яму, спихнет в нее не подающего признаков жизни Валока и прикопает от греха подальше. Переговоры пришлось начинать сначала, под подбадривающие вопли собравшихся зрителей. Наконец стороны приняли какое-то решение и приступили к переворачиванию огромной туши. Валок не поддавался. Он сдвинулся с места, немного покачался и застыл в прежней позе. Девчонка побегала вокруг него, позаглядывала куда-то, опять убежала и вернулась еще с одним парнем. Последний с трудом тащил корзину, в которой оказались камни. Изобретательные ученики подложили под красно-черное тело с одной стороны камни и опять налегли на сельхозинвентарь.

На этот раз Валок вообще не пошевелился, а из толпы вышли трое мужчин искренне желавшие помочь. Потом к нелегкому делу подключилось еще несколько человек, потом еще. Когда Валока толкали все, кто смог поместиться с одной стороны его не шибко длинного тела, ему это, похоже, надоело. Красно-черное тело выгнулось, дернуло хвостом, разгоняя толкателей, попыталось закрутиться спиралью и тяжело перевернулось.

— Я же говорил, загорает, — удовлетворенно сказал Менке.

Натуральный дракон. Люди старались, пыхтели, а ему весело. Правда, Ярославу тоже было весело, но и в нем дракона хватало.

— Теперь тебе придется искать того гада, который сказал этому дитятку, что у него брюхо светлее спины, — продолжал веселиться дракон.

— Менке, ты бы лучше про амулеты подумал, пока твои грейпфруты не выветрились.

— Не выветрятся. Эта гадость стойкая, а я еще и закрепил немного.

— Ага, значит, терпеть придется долго.

Менке покачал головой, намекая на невоспитанную современную молодежь, и повернулся к окну.

Зрители понемногу разбредались. Папа Валока висел на своем огромном сыне, рыдал от счастья, наверное. Ученики водников понятливо собирали свои камни и инвентарь, решив не дожидаться того момента, когда кто-то им об этом напомнит.

— Я понимаю, тебе очень хочется любоваться миром за этим окном, — сказал Ярослав, начиная ощущать себя занудой. — Но с амулетами что?

— Все в порядке с твоими амулетами, — отмахнулся дракон. Вздохнул, улыбнулся чему-то там и решил снизойти к более развернутому ответу. — Тут хороший фон, куча свободных нитей, да и вообще. При желании твои амулеты можно выращивать на дереве, параметры только задать. Причем я бы посоветовал разным людям давать разные амулеты, а умение шастать из мира в мир без их помощи оставил, только жителям этого мира. Для начала тем, кто прожил тут хотя бы год, а когда наберется достаточное количество, только тем, кто тут родился.

— Подожди ты с жителями. В смысле, выращивать?

— Жалкий из тебя создатель. Даже таких простых вещей не умеешь.

— Зато я учусь быстро.

— Ну-ну.

За выращивание волшебных деревьев, чью древесину можно было пустить на амулеты, наложив парочку плетений и ограничений на срабатывание, Менке решил взяться сам. В таланты Ярослава он не верил. Учить не отказывался, но учил как мастер-парикмахер навязанного ученика. Мол, стой, наблюдай, запоминай, убрать не забудь, а через полгодика мы кого-нибудь уговорим на бесплатную стрижку у тебя. Например, бабульку с маленькой пенсией и тремя волосинками на голове. Да ты не переживай парень, некоторые бабульки даже перекрасить свои волосинки не против.

Ярослав наблюдал. Сначала просто смотрел, потом решил посмотреть в мадаи, но принципа, по которому дракон выбирал для своего дерева нити так и не понял. Зато как он их сплетал, запомнил и решил в свободное время потренироваться. Где-нибудь подальше от людей. Вдруг это плетение решит взорваться? О собственной безопасности он почему-то не подумал.

Дерево у Менке выросло небольшое, но красивое, куда тому эльфийскому баобабу. Светлое, ветви гибкие, гладенькие. Казалось, оно даже светится немного. То, что дракон вырастил его посреди комнаты, используя в качестве грунта каменный пол, растение ни капельки не смущало. Оно шелестело узкими листиками на сквозняке и готовилось зацвести, выпустив длинные колючие бутоны.

— Менке, а как его размножать?

— А никак. Зато оно вечное и быстро восстанавливается.

Ярослав обошел вокруг дерева, дотронулся до нераскрытого цветка.

— На кактус похоже, — заявил в пространство Ярослав.

— Отлично, — улыбнулся Менке. — Теперь слушай меня внимательно. Скоро сюда прилетит дракон, какой-нибудь. Они обязательно захотят посмотреть, кто тут с изменением живого балуется и пошлют делегата. Так вот, делай и говори что хочешь, но он должен поверить, что это дерево дело твоих кривых ручек. Понял?

Ярослав ошарашено кивнул. О любопытстве драконов он почему-то совсем не подумал. Банально о них забыл.

— Отлично, — похвалил Менке. — А я пока домой. Отдохну, высплюсь, бурю пересижу.

— Какую бурю?!

— Скоро узнаешь, — многозначительно пообещал дракон и исчез.

— Вот гад.

И буря разразилась. Дракон в сказку о том, что Ярослав долго думал, захотел, и вот оно взяло и выросло, поверил. В красках описал все, что могло с парнем в процессе выращивания случиться. Причем смерть от взрыва была не то что не самой зрелищной, а еще и самой легкой. Дерево, например, могло начать расти у Ярослава на голове, как у белого медведя обстрелянного вишневыми косточками знаменитым бароном. В общем, перспективы были фантастические.

После отбытия дракона началось паломничество. Поорать на Ярослава приходили: Ярен, Сан, Ладанэ со слезами на глазах, ее братец с нескрываемым ехидством и желанием отомстить за неверие в его шаманский талант, Шан, в качестве звуковой поддержки Киого и Дан, просто потому, что ему давно хотелось на кого-то накричать. Со слезами и завываниями типа: "На кого же Вы нас собирались покинуть, добрый хозяин!" — приходили какие-то незнакомые и полузнакомые личности. Причем женщины частенько переключались на его худобу и делали попытки покормить доходягу.

Ярославу хотелось зарыться головой в песок и сделать вид, что этих ходоков не существует. Кричать каждому встречному, что дерево на самом деле растил дракон, было бы верхом идиотизма. А те, кому сказать можно было, слушать его не желали, принципиально. Последней каплей стал Ник. Он пришел, задумчиво осмотрел Ярослава с ног до головы и столь же задумчиво выдал:

— Теперь я понимаю, почему Менке после знакомства с тобой начал пить.

Спорить и доказывать, что этот алкаш и без чужой помощи отлично сопьется, Ярослав не стал. Он просто ушел. Молча встал, шагнул в свою комнату в общежитии академии, оттуда к подножью невероятных гор, похожих на нерукотворную стену, выращенных Далени. Уселся перед ними, пожалев, что не догадался захватить бутербродик и решил потренироваться в выращивании волшебных деревьев, чтобы вопли и упреки зря не пропадали.

Растить деревья Ярослав хотел на голом камне гор, тоже чтобы не стояли тут без дела. Готовился к экстримальному садоводству он не долго. Думал... На самом деле он вообще старался не думать. Злость распирала изнутри и требовала выхода. Если в процессе роста деревьев горы превратятся в щебень, отлично. Если нет, он еще что-нибудь придумает. Например, начнет недоделанными плетениями в эти горы швыряться, пока не рухнут. Или пока он не рухнет, не важно, по какой причине. Набить морду Нику было бы проще, наверное, но не так зрелищно и масштабно.

Создатели же на мелочи размениваться не должны? Менке, кажется, так говорил. Вот и разрушения будут грандиозные, чтобы всех проняло. Чтобы водить к куче щебня разных самоуверенных личностей, считающих, что они имеют право предъявлять свои претензии человеку, который по доброте душевной и врожденной глупости разрешил им жить в своем мире. Пускай посмотрят что случается, когда его долго и планомерно доводить до крайности. И представят себя на месте этих гор.

Ярослав мрачно улыбнулся и приступил к выращиванию деревьев.

Проблемы начались сразу же. Нитей, похожих на те, которые ловил в мадаи Менке, вокруг не наблюдалось. Словно он использовал все, которые вообще тут существовали. Ярослав попытался заглянуть дальше и глубже, с тем же результатом. Спустя полчаса бестолковых поисков, парень заподозрил, что найти похожие ниточки можно только в определенном месте, следовательно, нужно знать, где это место находится. А бегать к Менке и спрашивать почему-то совсем не хотелось. И так понятно, куда именно и за чем он пошлет.

Захотелось сбросить на горы атомную бомбу и посмотреть что будет.

Немного подумав и рассказав миру, какие вокруг все гады и сволочи, Ярослав решил, что пойдет своим путем, куда бы он его в итоге не вывел.

— Просто пожелай, да? — неизвестно у кого спросил Ярослав. — Сейчас пожелаю, подождите.

Тоненькие паутинки нашлись как-то сразу, словно только и ждали того мгновенья, когда парень захочет на них посмотреть. Что делать дальше, он представлял смутно. Эти паутинки были очень живыми, так что делать из них что-то неживое как-то неправильно, а уж вообразить как они взрываются, снося горы к чертовой бабушке, вообще не мог. С другой стороны, горы чаще всего разрушают вовсе не взрывы. Их греет солнце, потом обрушается холодный ливень, заставляя слишком быстро остывающие верхние слои камня трескаться. Нагревался же он медленно и наверняка в процессе расширялся, прогревался вглубь. Потом дуют ветра, яростно бьются об горы, стоящие у них на пути, что-то там выдувают, умудряются нанести грязи и семян безумных растений, которые цепляются в эту грязь как в самую настоящую почву и от полной безысходности прорастают. Корни растений в свою очередь дробят камень, тихо, спокойно и незаметно, век за веком. А еще горы прогрызают упрямые реки, не желающие течь в обход препятствий. Находят самые мелкие щели и расширяют их, расширяют, пока не превращаются в грозных ревущих покорителей камня.

А откуда эти реки берутся?

Таяние ледников, кажется. Следовательно, на вершинах гор должны быть ледники, иначе не интересно. И водичка будет холодная, жить в ней будет бесстрашная форель, не подозревающая, что она деликатес, другие рыбы.

Память быстро нарисовала внешний вид этих рыб, напрочь отказавшись предоставить названия. Потом память напомнила, что рыба без корма долго жить не будет и Ярославу пришлось мучительно вспоминать, чем же эта рыба там питается, когда отсутствуют рыбаки со своими приманками. Кажется насекомыми, их личинками и чем-то вроде мелких креветок, а еще какими-то ракушками, дальними родственниками мидий и червями. А те в свою очередь тоже что-то кушают. Наверняка каких-то микробов, водоросли или мусор, чудом задержавшийся на дне и не подобранный голодной рыбкой.

Иногда к таким рекам будет выходить громадная медведиха с добродушной мордой, в сопровождении бестолкового лохматого потомства, распугивая рыбаков. Чтобы не наглели. А по рекам будут спускать всякие ненормальные на байдарках.

Отличные же речки будут.

А еще бывают горные озера. Такие себе чашечки воды, иногда глубокие-глубокие. Ярослав когда-то даже читал о горных озерах с двойным дном. Как шкатулка с тайником. А в тайнике какая-нибудь чуда-юда вроде знаменитой Несси. Пересидела исследователей на втором дне, вынырнула, помахала вслед ластой и поплыла шугать публику.

Что еще у порядочных гор должно быть?

Конечно же альпийские луга, на которых пасутся фиолетовые коровы рожденные чьим-то не шибко здоровым воображением. А потом доятся эти коровы молочным шоколадом, а бобры его фасуют, фасуют. Гринписа на них нет.

Ярослав хихикнул и подтолкнул воспоминания в сторону остатков знаний, оставшихся то ли после изучения в школе географии, то ли благодаря волшебному ящику типа "телевизор". В детстве он любил смотреть передачи про природу.

Что еще должно быть в горах?

Конечно же деревья и подъемы-спуски-крутыеповоротытрассы, чтобы биатлонистам жизнь медом не казалась. Или это из другой оперы? А ниже, наверное, мягонькая зеленая травка для красоты. Ну, кусты еще, наверное, с какими-то ягодами, обязательно съедобными. Иначе смысл с тех кустов?

— Хватит, иначе сам станешь этими горами.

Голос прозвучал как гром среди ясного неба. Смутно знакомый и бесконечно далекий. Ярослав попытался обернуться и никого не увидел. Вокруг только нити, нити, нити. Целая куча бесхозных составляющих, которым очень хотелось чем-то стать. Ярослав потянулся к одной из таких нитей.

— Прекращай, придурок!

— Менке? — предположил Ярослав. Голос вроде похож, но одновременно совсем не такой.

— Иди отсюда!

В следующий момент Ярослава кто-то невидимый и неощутимый толкнул в спину и он очнулся от того, что повстречался носом с твердой землей.

Перед глазами жизнерадостно прыгали белые блохи. Иногда они отращивали крылья и начинали летать, виляя из стороны в сторону, как машина на стертых шинах по обледеневшей трассе. За блохами ничего не было, только какой-то смутно-зеленоватый туман.

А должны быть скалы, вспомнил Ярослав, или щебень. Как раз пригодится при постройке железной дороги между городом и поселением водников. Где бы еще железных дорожников сманить на хорошо оплачиваемую халтуру?

Туман постепенно становился плотнее и объемнее. Потом появился звук. Прямо в ухо кто-то настырно, похоже, даже возмущенно жужжал. Ярослав попытался пошевелить головой. Блохи в ответ устроили акцию протеста, заполонив собой все пространство. Пришлось ждать.

Туман постепенно уплотнился до состояния примятых ромашек. Возмущенно жужжал какой-то внебрачный сын шмеля и фиолетовой коровы. Такая большая, лохматая пчела в бело-фиолетовую полоску.

— Чё те надо, юнга? — спросил у источника жужжания Ярослав.

Шмель, или что бы оно ни было, торжественно облетел его голову по кругу и демонстративно опустился на примятую ромашку.

— Ладно, сейчас встану, — пообещал парень, сообразив, что стоит на четвереньках над этими ромашками.

Встать не получилось, пришлось сесть. Теперь перед глазами были горы. Красивые. Белые шапки на вершинах, какая-то зелень на склонах. А главное, высоченные, вон даже облака за верхушки цепляются. Хотя облака не показатель, за сравнительно низкие горы в Крыму они тоже цепляться умудряются.

Медленно и неспешно до сознания Ярослава дошла мысль о том, что он видит перед собой преображенный горный массив выращенный Далени. Пришлось немного поморгать, потереть глаза и попробовать посмотреть еще раз.

Пейзаж не изменился.

— Так вот ты какая, хренотень, — произнес Ярослав.

— Это ты еще своих форелей, медведей, коров и чудо-юд не видел, — сказал кто-то за спиной голосом подозрительно похожим на голос Менке. Грейпфрутами, что странно, не пахло.

Ярослав попытался резко обернуться и опять зарылся носом в ромашки. Фиолетовый шмель, поднялся в воздух, обложил неуклюжего человека матом и улетел искать цветы, растущие в более спокойной обстановке. Дергался Ярослав, кстати, зря. Никого за спиной не было.

— Глюки, это вы? Или мне все снится? — спросил Ярослав.

Ага, и глюки выпрыгнули из ромашек, поснимали шляпы украшенные перьями и дружно сделали реверанс. Проще дождаться доброго доктора с волшебным уколом.

А может он опять напился и полез к дохлому осьминогу? Вот его и шибануло повторно.

Ярослав задумался о такой возможности и понял, что как-то излишне логично для бреда размышляет. Хотя кто его знает, на основе чего строится бред?

— Ты не бредишь, — сказал голос, по-прежнему из-за спины. — Подумай о такой вещи. Создатели не умеют разрушать. Для этого всегда существовали прочие люди и не люди. Разрушить создателю может помочь только время и сама жизнь.

— Выдра, это ты? — сделал еще одно предположение Ярослав.

— Сам ты выдра, — отозвался голос за спиной и пропал.

Ярослав физически почувствовал, как что-то оттуда ушло. Словно секунду назад он мог летать, а тут раз, и крылья отрезали.

— Эй, ты что, обиделся? — спросил Ярослав. Никто не отозвался. — И что все это значит? Это, что, я эти горы оживил, чтобы они через тысячи и тысячи лет превратились в заказанный щебень? Долго же работникам железной дороги ждать придется своей халтуры.

Отвечать было некому. Мимо пролетел фиолетовый шмель, прожужжав на лету какую-то гадость, и скрылся за кустом, радующим взгляд и пустой желудок оранжевыми веночками мелких ягод. Пришлось доползти до куста, сказать себе, что ягоды заказывал съедобные, усесться там со всеми возможными удобствами и приняться за дегустацию. Ягодки оказались ватно-сладкими и не сочными, наверное, недозревшими, но Ярослав решил не обращать на такие мелочи внимания.

Еда восстанавливает энергию. А другой еды поблизости что-то не наблюдалось.

Хоть бы какая-то фиолетовая корова прибрела, попросил бы у нее шоколада. Или голос за спиной что-то другое имел в виду?

Хмурого Ярослава под основательно объеденным кустом нашла Ладанэ. Желудок к тому времени булькал и всячески намекал, что ягод с него хватит, теперь бы немножко хлебушка добавить, мяса там, картошечки. А то ведь он и расстроиться может.

Почему Ярослав сидел под этим кустом, вместо того, чтобы попытаться доползти до замка, транзитом через академию и попросить у кого-то нормальной еды, укрепляющий заварчик и что-нибудь от галлюцинаций, он и сам не знал. Наверное, где-то на подсознательном уровне боялся, что стоит ему отсюда уйти и горы опять станут голыми скалами, мрачными и неживыми. Поохав и убедившись, что Ярослав будет сидеть тут и никуда не денется, она исчезла и вернулась в сопровождении очень знакомой компании.

У Ника был хмурый и виноватый вид, наверное, с Менке успел поговорить. Ярен был весел и беззаботен, его жена улыбчива и хороша собой. Сан выражением лица, напряженной фигурой и твердой походкой напоминала ледокол. Ее сразу захотелось отправить в горы, пускай на ледниках тренируется. Тами и Шан трогательно улыбались и несли на руках по котенку. Каечка что-то жевала. Киого почему-то отсутствовал. Дан наверняка занимался своим мотором. А Далени отстал на первом же шаге и изумленно таращился на горы, тем же самым с его плеча занимался полосатый грызун. Как-то подозрительно они сдружились. Словно шахиш уже выполнил план по втравливанию Ярослава в неприятности и пришла пора переключиться на ушастое недоразумение.

Первым, как ни странно заговори Далени.

— Это что? — спросил он, указав для большей доходчивости на привлекший его внимание пейзаж.

— Горы, — сказал Ярослав.

— Мои горы? — совсем уж растерянно спросил Далени, а шахиш переместился на плечо Ярославу и стал заглядывать ему в лицо, словно надеялся поймать на попытке солгать.

— Твои.

— Мои. Я же чувствую, что мои. А что с ними случилось?

— А что тебе не нравится? — вспылил Ярослав. — Торчали тут, как гнилые зубы во рту, только вид портили. Вот я и решил их в щебень раскрошить.

После этих слов остановились все. Уделили капельку своего драгоценного внимания горам и столь же дружно посмотрели на Ярослава. В их глазах было все. От обещания убить и до желания научиться делать так же, парень даже залюбовался.

— Оригинальный способ, — сказал Ярен.

— А что такого? Вот увидишь, пройдет много, много лет и мои реки с растениями с этой задачей справятся.

— Много, много тысяч лет, — подсказал Ник.

— А я не спешу. Так что вам не нравится?

Присутствующие переглянулись.

— Во что ты опять влип? — задал свой любимый вопрос Ник.

— Я разозлился. На тебя, между прочим, так что нечего мне здесь претензии предъявлять. Оказывается, злость меня здорово вдохновляет.

— Давайте заберем его отсюда и пойдем домой, — рассудительно предложила жена Ярена. — Горы ведь никуда не денутся.

Ярослав понял, что учителю повезло жениться на очень умной женщине. За одно это предложение парень готов был ей предложить одно из министерских кресел, которых у него не было, освобождение от налогов на ближайшую тысячу лет и фиолетовую корову доящуюся шоколадом в личное пользование.

Кстати о коровах.

Говорить ли этой дружной компании о том, что в горах можно будет повстречать странных животных, а в реках необычную форель? Или пускай сами их ищут? Точнее на них натыкаются. Случайно.

Фиолетового шмеля они тоже пока не видели, моральной подготовки никакой.

Когда Ярослав услышал возмущенные вопли в коридоре, он сразу понял, что их все-таки нашли. И коров нашли, и шмелей, и форель вместе с медведями. Возможно, даже чудо-юдо в озере обнаружили. Эхолот там соорудили. Или его магический аналог.

Литель ворвалась в комнату злющая как фурия, растрепанная, с поцарапанной щекой и горящими праведным гневом глазами. Ярослав еле удержался от того, чтобы накрыться одеялом с головой и сказать, что его тут нет, не было и никогда уже не будет.

— Сволочь, — зарычала эльфийка, надвигаясь с неотвратимостью той самой лавины, которой угрожала выдра. — Ты что сделал?!

— А что я сделал, подумаешь, горы немного озеленил.

— Ах, озеленил, — плотоядно улыбнулась Литель. — Откуда в этих проклятых горах большие фиолетовые пчелы? Где ты их вообще взял? Я все справочники перерыла, таких нигде нет.

— А, так вы юнгу увидели, а я думал, он моя галлюцинация.

Идиотская улыбка у Ярослава наверняка получилась, потому что эльфийка застыла и начала смотреть на него как на еще один новый вид насекомых. С интересом и непониманием.

— Вы кстати на фиолетовых коров там не натыкались? Одна из моих галлюцинаций утверждала, что они должны быть.

— Фиолетовых коров? — ошарашено переспросила Литель. — Нет. Только на огромного медведя, раскрашенного под полосатого кота. Тами в полном восторге.

— Ну тогда у вас все еще впереди, — жизнеутверждающе сказал Ярослав.

Эльфийка окинула Ярослава многообещающим взглядом и ушла. Коров искать, наверное. Надо будет попросить у нее шоколада, когда стадо подоят.

Размышляя о молочном шоколаде, Ярослав уснул.

Снились ему почему-то песни "Океана Эльзы". Вакарчук хриплым голосом воспевал чувства, а Ярославу опять хотелось летать. Просто до безумия хотелось. Предложи ему кто-то на выбор крылья или вечную жизнь, он без сомнения вцепился бы обеими руками в крылья и не отдал обратно ни за что на свете.

Потом, правда, оказалось, что Вакарчука возле его кровати слушали Аленка, Каечка и Ладанэ. Присматривали, так сказать, следили за состоянием здоровья.

Коров нашли ближе к вечеру. Странной лиловой расцветки, с коричневыми рогами и умением производить в своем организме любимый Аленкой напиток — какао на молоке. После этого к замку прилетел один из драконов, завис возле окна и категорично потребовал рассказать, чего именно Ярославу хотелось во время озеленения гор.

Парень честно перечислил форель, медведицу с детьми, экстрималов на байдарках, кусты со съедобными ягодами, насекомых, червей и прочих креветок для прокорма рыбы в речках, коров из рекламы, бобров, которые шоколад пакуют, Гринпис, биатлонистов, чудо-юдо с ластами для озера с двойным дном и набить морду Нику. Дракон спал с морды и шустро куда-то умчался. Наверное, предупреждать исследователей о жителе озера.

Ярослав проводил его взглядом, понял, что жизнь все-таки удалась, и попытался опять заснуть. Сон не шел. Организм, похоже, выспался на несколько суток вперед. Пришлось думать. То, что он опять умудрился что-то сотворить, Ярослав понял с самого начала. Гораздо больше его интересовало, как именно? Никаких же особых ощущений. Просто сидел и думал, рисуя в воображении яркие картинки. Злился. Может все дело в мире? Есть же логика. Раз создатель мира чем-то расстроен, мир попытался его утешить.

Придется учиться себя контролировать. А то в следующий раз ненароком попросит "Парк юрского периода", вот то весело будет. Даже драконам занятие резко найдется. Будут спасать людей от динозавров. Этль против тираннозавра, интересно, кто кого?

Ярослав тряхнул головой и посмотрел на выползавшую на небо большую желтую луну, по-прежнему круглую и яркую. Может это вовсе и не луна? Ведь если что-то крутится вокруг планеты, то это что-то солнце будет освещать под разными углами по отношению к этой планете. Разве не так? Кажется, полнолуние бывает тогда, когда Земля и Луна на одной линии по отношению к Солнцу, причем Луна находится за Землей. А когда впереди, получается новолуние, потому, что освещается сторона противоположная от Земли. Или он что-то путает? Следовало лучше учить астрономию в школе.

Может попросить Аленку купить несколько учебников?

А вообще кто сказал, что Перекресток планета? Самый интересный вопрос нарисовался. Наконец то. Не пора ли отправлять экспедицию на поиски края земли?

Ярослав хихикнул и накрыл голову одеялом. Ну, ее, эту головку сыра. Светит, вот пусть и светит. Первая же луна ведет себя нормально. Вроде бы.

Утром Ярослав проснулся от очередного вопля. Ему даже спросонья показалось, что исследователи живого мира поймали чудо-юдо и приволокли его Ярославу, чтобы полюбовался и осознал. К счастью, орал всего лишь Шан. Он ворвался в спальню и таким образом пытался Ярослава разбудить, потому, что лезть на чужую кровать без разрешения владельца кровати очень не вежливо. Это его Тами просветила.

— Там такое! — мордашка Шана светилась от восторга.

— Где? — лениво спросил Ярослав. Может мальчишка поймет, что ему не интересно и побежит рассказывать свою чудесную новость кому-нибудь еще?

— Возле горы драконов, — выдохнул Шан. — Они его отладили, потом почтенный учитель сел и как заведет, а оно как полетит.

— Кто кого полетит? — спросил Ярослав. Почтенный учитель, наверное, старикашка, или один из его коллег. А отлаживали они мотоцикл с волшебным мотором. Только мотоциклы вроде бы не летают. — Твою ж... — сказал Ярослав, потянувшись за одеждой. — Вот чего мне для полного счастья не хватало. А то все думаю, что ни день, я клоун и театр драмы в одном лице. Развлекаю, жалость пытаюсь вызвать. Зрители не ценят. И тут на тебе, конкуренция.

Пришлось идти. Хорошо хоть ноги носить больше не отказывались. Точнее шагать. Сначала в общежитие в Городе, а оттуда к водникам.

Мотоцикл действительно летал. На мотоцикле сидел старикашка с развевающейся бородой. Летчик испытатель крутил руль и матерился в голос. Его ученики и коллеги носились внизу, то ли паникуя, то ли подбадривая. Ярен, Ник и Пашка стояли на месте, провожая летательный аппарат одинаково недоверчивыми взглядами. Словно были уверенны, что он вот-вот рухнет, а он не падал. Дан сидел на земле и смотрел с восторгом, представлял себя на месте старикашки.

— Ну вот, — сказал Ярослав, оценив обстановку. — Санта Клаус у нас уже есть, осталось только новый год учредить как праздник. Хорошо, что на этот раз я точно ни при чем. Сами что-то напутали и не учли. Космонавты.

Шан замахал руками и бросился в гущу событий, ни капельки не заботясь собственной безопасностью. Ярослав сел, где стоял и стал наблюдать. Мотор, он ведь и есть мотор, правильно? Значит рано или поздно то, на чем он работает должно закончиться и старикашка свалится на землю. А там уже как повезет. Либо отделается легким испугом, либо что-то себе переломает. Последнее Ярославу нравилось больше всего, давало шанс отомстить за очень интересные книги и кучу умерших во цвете лет нервных клеток. Лечить переломы он ведь умет? Умеет, причем, лечит мгновенно. А то, что не умеет обезболивать уже частности, о которых можно будет в сложной обстановке с чистой совестью забыть.

Лишь бы эти гении вечный двигатель походя не изобрели. Тогда придется призывать драконов в качестве спасательных вертолетов.

Интересно, почему старикашка не отключает свой драндулет? Падать боится?

Ярослав подпер ладонью подбородок и прикрыл глаза. Сидел, ждал, думал о всякой ерунде и сам не заметил, как успел задремать.

Выдра появилась мгновенно, словно именно этого момента и ждала. Она подошла, стала на задние лапы и заорала хорошо поставленным басом:

— Марш!

А потом начала маршировать и напевать какую-то песенку.

Ярослав попытался от нее отодвинуться, не вставая на ноги. Выдра одним прыжком его настигла и повторно заорала:

— Марш! Просыпайся, идиот, иначе упустишь самое интересное! Марш!

Парень шарахнулся, во что-то врезался спиной и проснулся. Отдышавшись и убедившись, что никто на него не смотрит, Ярослав внимательно осмотрел все вокруг, включительно с первым летчиком Перекрестка. Ничего интересного вроде не происходило. Водник по-прежнему летал. За ним все еще бегали, хотя уже не так резво, да и толпа маленько поредела. Подозрительные птички мимо не пролетали, драконы с небес не падали, метеориты и лягушки тоже. Из земли вырасти ничего не успело. Даже горы, на фоне которых старикашка на летающем мотоцикле выглядел особо уместным ни капельки не изменились. Все такие же голые и неуютные скалы, местами светлее, местами темнее.

Пришлось смотреть в мадаи, так, на всякий случай. И вот тут Ярослав увидел. Составляющие чего-то находящегося совсем рядом дрожали, колыхались, казалось, даже звенели, некоторые рвались и рассыпались осколками стекла, исчезающими непонятно куда. А Ярослав смотрел и не мог понять, как такое вообще возможно.

Кто-то разрушал составляющие чего-то живого. А они не сопротивлялись. Словно так и должно быть.

— Я же говорил, то, что не доступно тебе, доступно всем остальным, — прошелестел за спиной знакомый голос.

"И никаких тебе фиолетовых коров", — грустно подумал парень. Оглядываться он не стал. За спиной никого не было, даже крыльев. Всего лишь бестелесный голос отраженного в зеркале дракона.

Все так просто. И никаких тебе загадок.

— Подожди, а что же там убивают?

— Ничего, — фыркнул драконий голос. — То, что разрушают невозможно убить. Его просто ломают. Зная, что рано или поздно оно восстановится. Интриги, это так интересно.

— Так что?

— Скоро узнаешь, — пообещал голос и опять куда-то пропал.

— Драконы, — проворчал Ярослав. Получилось почему-то совсем не зло.

Может, привыкает?

Часть 3

в которой герой понимает, что практически во всех своих проблемах он виноват сам и начинает искать пути избавления от них.

Коридоры кончаются стенами

А тоннели выводят на свет

В. Высоцкий

На самом деле принять решение легко. А вот следовать ему... Кто пробовал, тот поймет. Всегда появляются неучтенные факторы, более важные вещи, люди, которые разбираются во всем лучше, разнообразные малоприятные сюрпризы или не вовремя выпадают осадки.

Ярославу больше всего мешало три вещи, точнее три существа.

Выдра продолжала приходить в сны и постоянно нудела на одной ноте о том, что она видите ли предупреждала, а теперь поздно, теперь придется как-то себя откапывать. В первое время Ярослав даже пытался ей объяснить, что лавина на самом деле прошла мимо, никаким образом его не задев. Потом он убедился, что это бесполезно и начал сомневаться в том, что выдра приходит из подсознания. Слишком уж самостоятельная и недоверчивая зверушка.

Дракон продолжал являться в виде бестелесного голоса, и чаще всего либо не смешно шутил, либо выдавал какие-то умности. Иногда предостерегал от очередных глупостей. Польза от него была, поэтому терпеть его присутствие было не сложно. Попутно Ярослав заподозрил, что все-таки умудрился раздробить зеркало и продолжает этим заниматься. Но это теперь не имело значения. До Ярослава неожиданно дошло, что драконом он стать не сможет при всем желании. Просто рассмотрел свои составляющие и понял, что структура большинства из них отличается от драконьих лохматых водорослей настолько, что о возможности вылепить что-то похожее на дракона даже речи быть не может.

Третьим существом мешающим делать то, что хочется, а не то, что приходится, был неизвестный раздолбавший в хлам арки тоннеля Города. Вот он Ярослава раздражал больше всего. Наверное, потому, что Ярослав почти сразу догадался, что это за решительная личность такая и вспомнил о предупреждении Ярена. Но ведь не спросишь. Ни саму личность, ни мрачного эльфа. Вдруг именно этого вопроса они и дожидаются. Лучше помолчать и потерпеть, издалека наблюдая за постепенно поднимающейся в Городе паникой. До многих жителей Города как-то неожиданно дошло, что пища в этот насквозь искусственный мир попадает извне, что запасы ее не бесконечны, и что чье-то высокое положение не заставит арки восстановиться раньше, чем будет съедено все подчистую. Разрушенные арки восстанавливаются не меньше двадцати лет, именно столько времени нужно потревоженным составляющим, чтобы перестать вздрагивать и по-своему возмущаться. Ускорить этот процесс невозможно, разве что замедлить.

Так они все и ждали. Жители Города ждали того момента, когда им объявят, что запасов осталось на три дня. Уничтожитель арок ждал радостного болвана-создателя, с не менее радостной вестью о том, что выход из Города есть и он, в смысле болван-создатель, готов всех спасти. Безвозмездно. В надежде, что кто-то там за что-то будет ему благодарен. Ярослав ждал, что до уничтожителя все-таки дойдет, что паренек подрос, маленько поумнел и на данный момент никому не собирается преподносить свой мир на блюдечке с золотой каемочкой. А еще он ждал, пока наладят работу амулетов из выращенного драконом дерева. Чтобы сразу объяснить всем желающим, что гости в Перекрестке именно гости, и зря они рассчитывают стать вскоре жителями и мудрыми советниками. Если им так хочется повоевать с Древом Разума, пускай себе другой полигон для размещения войск ищут. Вокруг куча необитаемых миров, вот там пускай и приспосабливаются. Если было не жалко сил для разрушения арок, то теперь пускай потратят некоторое их количество на обживание не шибко уютного мира.

Оказывается, у разочарования есть хорошая сторона. Когда неожиданно для себя понимаешь, что кто-то не настолько мудр и добр, как тебе казалось, начинаешь больше доверять себе — глупому и умеющему злиться на всех подряд. И чья-то репутация становится просто репутацией, тем, что выставлено на суд зрителей, за чем прячется множество неприглядных вещей.

А вообще, приятно вдруг понять, что ты не так плох, как тебе до сих пор казалось. Опыт и знания дело наживное. А интриги? Даже если тебе не хватает ума, чтобы плести собственные, его оказалось достаточно для того, чтобы не влезть со всего размаха в чужие. Подобно слепому котенку, бредущему на тепло в поисках кошки. Там ведь вовсе не кошка, там просто горит костер, которому обжечь такого котенка ничего не стоит. И не жалко ему. Сколько этих котят уже было, сколько еще будет, главное наивысшая цель, попутные жертвы значения не имеют. Человек хочет изменить вселенную. Ну и флаг ему в руки. Котятам лучше постоять в сторонке и понаблюдать за развитием событий, все больше пользы. А там кто знает, вырастешь в какого-нибудь уссурийского тигра, научишься предупреждающе рычать и сшибать одним ударом головы особо нахальным посетителям, вот тогда пускай попробуют убедить в чем-то. Если рискнут.

Но разочаровываться в людях все равно обидно. Особенно поначалу. Чувствуешь себя не шибко умным.

И ведь уже не раз на эти грабли наступал, вот что странно. Неужели так сильно хочется верить?

— И в чем проблема? — спросил Ярослав одного из добровольных изготовителей амулетов.

— Мы не можем сделать то, что ты просишь, — уверенно ответил водник. — Чтобы на что-то настроиться, нужна точка привязки. Следовательно, нам придется создавать еще один амулет, прятать его в том мире, куда мы желаем с помощью вот этого амулета попасть, — он подбросил на руке деревянный кругляшек. — Надеяться, что его там не обнаружат и не поместят в таком месте, куда нам совсем не хочется, а купцам и подавно, неразумно. Обязательно кто-то наткнется и заинтересуется. А ловить контрабандистов, подбирая подозрительные амулеты не самая плохая идея.

— Ага, — сказал Ярослав. Как ни странно, он сразу понял, в чем проблема, но вот пути решения. Прятать амулет, который может найти кто угодно не шибко умно. Лучше уж превращать в амулет что-то такое, что утащить при всем желании не смогут. А еще лучше сделать много-много точек выхода с координатами относительно амулета. Вообще, интересная идея. — Знаешь, Катий, мне пришла в голову одна идея, но мне нужно посоветоваться с одним человеком по ее поводу.

Водник хмыкнул, пожал плечами и, не прощаясь, направился к выходу. На ходу он все так же подбрасывал и ловил кусок деревяшки. Удивительно флегматичный человек. Глядя на него трудно заподозрить, что летать мотоцикл начал исключительно благодаря его усовершенствованию мотора. Экспериментатор. Летающий мотоцикл изобретателям не понравился. Наверное, потому, что старикашку ловили до самого вечера и поймали не без помощи драконов. Больше парня к мотоциклу не подпускали, он очень скоро заскучал и не придумал ничего лучше, чем предложить свою помощь Ярославу. Которую Ярослав величественно принял.

Менке был дома. Гладил кота возлежащего на коленях и читал книгу в яркой обложке. Иногда он хихикал. Ярослав постоял немного, понаблюдал и пошел отрывать дракона от его увлекательного чтива. Как ни странно, дракон оторвался без приложения особых усилий. Ему тоже было скучно. Повальная эпидемия какая-то.

Сетку координат и точку отсчета для этих координат Менке одобрил, а дальше перешел на учительский тон а-ля "Научился у Ника" и прочитал целую лекцию о сильных местах, об узлах среди составляющих миров, о том, что при желании на эти места можно настроить что угодно. Когда-то на них драконы даже свои точки выхода в мир настраивали, энергию таким образом экономили. Потом расплодились сумасшедшие желавшие приобрести шкуру дракона и возле таких мест начали слишком часто попадаться не менее сумасшедшие охотники за шкурами. Пришлось отказаться от экономии. Убивать охотников было не интересно и энергетически затратно. А потом еще трупы приходилось сжигать, чтобы не привлекали внимания мирных жителей окрестностей. В общем, сплошные неудобства.

Лекция Ярославу понравилась. Он уточнил у Менке, как эти узлы среди составляющих выглядят, каким образом проявляются в реальном мире, как часто меняют свое местоположение и понял, что при желании их можно будет найти. После этого нужно будет дойти до воплощений узлов и обозначить их как точки для отсчета.

Следующую идею подал Шан. Настроился на что-то неведомое, изобразил лунатика и потусторонним голосом поведал Ярославу и шахишу про то, что для всех мыслей нужны зрительные воплощения. Ярослав покивал, отвел ребенка спать и задумался о том, как бы зрительно воплотить точки отсчета. Не будешь же сидеть возле них безвылазно. Картины сразу отпали, миров много, точек отсчета будет еще больше. Пока все пейзажи пересмотришь, никуда не захочется. Думал Ярослав долго, перебирал разные варианты, один грандиознее другого, потом уснул, и приснилась ему на этот раз вовсе не выдра. Ему приснились звезды, невидимые с Земли невооруженным взглядом. У них даже имен не было. Кому интересно давать имена невидимым звездам? Вместо имен каждая звездочка обзавелась порядковым номером и очень этим гордилась. К утру пронумерованные звезды даже начали водить вокруг головы Ярослава хороводы и загадочно подмигивать, явно заигрывая. Из-за чего он и проснулся, обнаружив себя в кресле в кабинете. Заигрывания звезд были бессмысленны по своей сути, особенно, когда на втором этаже спит красивая девушка.

На второй этаж Ярослав и побрел.

Вот кто бы сомневался, что у развеселой семейки Сан найдется подходящий враг, на землях которого будет точка привязки? Ярослав не сомневался, поэтому найдя узел и примерно прикинув направление, пошел радовать девушку тем, что может помочь славным контрабандистам, подрывающим экономику на этих землях. Девушка обрадовалась и развила бурную деятельность по подготовке похода. Даже какое-то подходящее место для выхода вспомнила. Подгадить врагу и заработать на этом такие необходимые деньги — святое дело. Контрабандистов ее папенька подкармливал давно, некоторых даже от заслуженного наказания спасал. А тут такая возможность — сделать нелегкий труд этих ребят практически безопасным. Враг от ярости ядом изойдет, когда поймет, что поймать никого не в состоянии. Мстить, конечно, начнет, но что-то столь же грандиозное вряд ли изобретет. И доказать ничего не сможет.

Ярослав Сан откровенно не понимал. Все эти контрабандисты, грабители на большой дороге, отпугивающие трясущихся за свои товары торговцев, пираты, охотящиеся за определенными кораблями, и подворовывающие чиновники, тормозящие те или иные документы, ему казались мелкими и незначительными. Развлекаются эти аристократы так, что ли?

Оригиналы.

Но начинать с чего-то нужно было и точка привязки в землях любимейшего врага папочки Сан ничем не хуже любой другой. И тут даже проблем с оплатой со стороны благодарных контрабандистов не предвидится. Сан они боятся, и пытаться обмануть не будут. Наверное.

Команду собрали быстро. Бездельников в Перекрестке хватало. В том числе и не обделенных магическими талантами. Даже Катий пошел, очень уж ему хотелось посмотреть на воплощение узла среди составляющих. Объяснения Ярослава, что там, скорее всего, какой-то огромный камень, озеро со странностями, непроходимый лес с необычными обитателями или что-то такое же легендарно-бесполезное, мага не убедили. Зачем шли дажаны во главе с Нэймэ знали только одни они. Наверняка собирались попутно какую-нибудь заранее оплаченную заказчиком работу сделать. Замок там разрушить, убить кого-то под шумок, или наоборот спасти. Ярослав решил не спрашивать. Главное пообещали помогать, если без них обойтись не смогут.

Сан явилась во всеоружии. С мечем и одетая в родовые цвета. Впрочем, с цветами ей повезло, в каком-нибудь лесу зеленый и коричневый может послужить для маскировки. Был бы малиновый, Ярослав бы долго ржал и послал девушку переодеваться. Пафосно, чтоб его. Дева идет мстить за что-то там и всячески подчеркивает свою принадлежность к роду. Только высокопарных речей гордого родителя не хватает. Хотя кто их знает, может и речи были, дома в семейном кругу.

Потом, как и положено настоящему герою, мечте девушек и примеру для подражания мальчиков в самый последний момент появился Киого. Весь в белом, развевающемся, почему-то очень собой довольный. Ярослав заподозрил, что какие-то высшие силы над ним издеваются. Киого пропал надолго, и на тебе, явился, главное, что вовремя. Впрочем, копившееся раздражение Ярослав на мечту девушек выплеснул, громко и невежливо отослав его за нормальной одеждой и попросив больше никогда не изображать из себя христианских святых. Даже Максимом пригрозил на всякий случай.

Когда, наконец, все переоделись, собрались и поняли, куда предстоит идти, Ярослав начал сомневаться в том, что это была хорошая идея. Не проще ли было заплатить дажанам и не связываться с любителями приключений и прочими мстителями? Рассказать собравшимся о своих сомнениях он не рискнул, понял, что побьют, в лучшем случае. В худшем уйдут без него и вернутся ни с чем. Потому, что это у Менке получилось объяснить процесс настройки на точку на пальцах, у Ярослава учительских талантов не было и не предвиделось. Вся надежда на то, что хоть кто-то сможет понять, что именно он сделал, иначе придется самому скакать от узла к узлу. Зато заняться будет чем, в ближайшие пару сотен лет. А может быть и тысяч. Точного числа обитаемых миров не знал никто. Как-то не приходило никому в голову их пересчитать.

Главное не терять оптимизм.

Вывела Сан искателей приключений на живописную полянку. Рассказала о том, что тут устраивали пикник после охоты, а она, как дочь якобы дружественно настроенного соседа была среди приглашенных. О том, как не нарваться при выходе из леса на патруль или не выйти к замку, девушка имела весьма смутное представление. О патрулях ей естественно в подробностях соседи не рассказывали. А замок стоял на какой-то скале возле какой-то речки. Зато Сан абсолютно точно знала, что в лесу есть лесники, суровые такие дядьки, частенько не обделенные магическим даром. А у них есть собаки натренированные на поиски браконьеров. Успокоила, называется.

Ярослав глубоко вдохнул, шагнул в мадаи и довольно быстро нашел узел среди составляющих. То ли его кто-то там завязал, то ли само запуталось, но выглядело странно. Косматое утолщение, полупрозрачное, словно стесняется своего существования и куча ярких нитей, как лучики солнца тянущихся в разные стороны. Определить направление получилось легко, сказалась тренировка с поиском дракона в отдельно взятом городе.

Выслушав небольшую лекцию об узле и лучиках, все решили не тратить время на пустые разговоры и заняться чем-то полезным. Дажаны сразу же сослались на свои загадочные дела и скрылись в лесу, пообещав вернуться при первой же возможности. Уточнили направление, расстояние до воплощения узла из составляющих и исчезли. Бесшумно растворились в лесу. Призраки, а не люди.

Остальные остались. Двенадцать человек. И все смотрят с надеждой и верой в чудо. Пришлось изображать лидера группы, никто больше все равно не знал в какую сторону идти.

В общем, было скучно. Люди иногда шарахались от не вовремя зашелестевших кустов, помня о лесниках, но лесников наверняка гораздо больше привлекли дажаны. Дажаны вообще подозрительные личности, а группа дажанов и подавно. Вычислить такую группу ничего не стоит, очень уж восприятие их дара отличается от всех остальных магов. Так что наплевали стражи леса на нахальных нарушителей и помчались ловить тех, кто наверняка представляет собой немалую угрозу.

Ярослав на кусты не отвлекался. Он старательно обходил деревья, продирался через препятствия и пытался не потерять направление. Мрачная команда шла, лезла и ползла следом. Кто-то периодически бурчал, что оставленную ими тропу не заметит только слепой. Сан подозревала, что все лесные препятствия и неудобства задумывались и воплощались в жизнь хозяевами леса для того, чтобы напакостить именно ей, о чем не забывала рассказать всем присутствующим в нецензурной форме. Киого было лучше всех. Он препятствия обходил сверху, а потом ждал, пока его преодолеют те, кто ходить по воздуху не умеет, величественно сложив руки на груди. Очень он напоминал полководца, наблюдавшего за тренировкой нерадивой солдатни с какого-то возвышения. Солдатня любовью к нему не пылала и время от времени примерялась к попадающим на пути обломанным веткам. Вдруг сбить получится?

Самое смешное, что пытаясь обойти очередное поваленное дерево, компания вышла на хорошо утоптанную дорогу. Прикинув направление, Ярослав понял, что выйти на нее могли давно, свернули бы чуть-чуть левее и вот она. Отличная дорога, ведущая к нужной точке в пространстве. Делиться своими наблюдениями он не стал, предпочел сказать, что на дороге можно встретить патрули, тактично умолчав, что эти же патрули обязательно бы услышали их передвижение по лесу. Разве что тут принято глухих в патруль набирать.

Дальнейшее путешествие было легким и местами радостным. Патрули не встречались, наверняка помогали лесникам ловить дажанов, разбойники, если они тут были, куда-то попрятались. Послеобеденный сон у них, или планерка, а может вообще в ближайший город ушли, пропивать награбленное. Животные держались от дороги как можно дальше. Солнце пригревало, пробиваясь сквозь негустую над дорогой листву, птички пели. Красота одним словом.

А потом лес закончился и Сан радостно опознала маячившую невдалеке скалу и замок на ней. Ярослав в этом же пейзаже узнал свое воплощение узла. Скала вообще странновато смотрелась. Этакая громадная белая каменюка на фоне засеянной какими-то зерновыми равнины, совершенно в окружавший ее пейзаж не вписывалась. Замок только усугублял впечатление. Квадратное строение с плоской крышей украшенной зубцами было черным. Словно закопченное ведро на голове подтаявшего снеговика.

— Креативно, — только и смог сказать Ярослав.

— Что будем делать? — спросил Киого. — Нам ведь туда надо, я правильно понимаю?

— Туда, — согласился Ярослав и посмотрел Сан. — У одного, точнее одной из нас здесь есть знакомые. Может, она в гости сможет напроситься? Скажет, что заблудились. Или пускай на мена все валит. Я, мол, заблудился, а вы все меня искали, искали и нашли вот тут. Искали вы меня долго, проголодались, водички захотели, а там и на ночлег напроситесь.

Сан посмотрела как на идиота и громко фыркнула.

— Боюсь, нас сначала обстреляют, а потом начнут выяснять, кто пришел. Тут, мягко говоря, не доверяют незнакомым магам, особенно бродящим толпой. Считается, что безработные маги только и мечтают как бы разорить какой-то замок и разобрать его по камешку в поисках запрятанных предками обитателей замка древних артефактов. Свидетелей способных рассказать кому-то об этом деянии они по слухам не оставляют.

— Милитаристы чертовы, — сказал Ярослав. — Параноики и сказочники. Вот за что я не люблю средневековье. А тут потайных ходов никаких нет? Вон например под тем кустом. Поднять его, а там тоннель ведущий к замку ступени.

— Думаешь, мне о них кто-то рассказал? — возмутилась Сан.

— Ну, мало ли. Заслали особо удачливого шпиона, он все и выведал.

— Не говори глупостей. О потайных ходах обычно никто кроме членов семьи не знает. Узнать можно только о тех, которые используют для вывода в тыл напавших на замок противников солдат из замка. Да и то, если сильно повезет. Солдаты об этих ходах тоже предпочитают не рассказывать даже любимым женщинам.

Идеи у Ярослава закончились, а подойти к скале было необходимо.

— А давайте я их отвлеку, — жизнерадостно предложил Киого.

— Как? — спросил Ярослав.

— Ветром. Я теперь умею его контролировать. Честное слово.

Повторно встречаться с одним из ветров Киого совсем не хотелось. Уходить ни с чем тоже. А еще где-то здесь дажаны бегают, которых тоже не хотелось бы случайно прибить выдранным ураганом деревом.

— Точно умеешь? — решил уточнить Ярослав.

Сан смотрела на него неодобрительно. Умениям Киого она явно не доверяла. Остальные пребывали в блаженном неведении. Шан что-то рисовал в блокнотике. Катий смотрел на замок и скалу через кружочек сложенный из больших и указательных пальцев, словно целился. Остальные наблюдали за облаками, делали вид, что следят за лесом и просто топтались на месте.

— Если подумать, — сказал Ярослав. — То нас наверняка уже заметили в замке. Стоим тут как тополь посреди степи, принадлежностью к магам светим. Так что выбора особого нет. Либо разрешаем Киого экспериментировать с ветром, либо уходим домой. Второе мне нравится гораздо меньше. Вернуться по любому придется и проверить, как все работает. По пути можем и на патруль нарваться, и на лесников, решивших прогуляться к замку, и на армию, у которой маневры или тренировка. Это будет печально. А другое место искать я не намерен, пока не разберусь с этим.

— Ага, ты еще ногой притопни и гордо сядь посреди дороги, — насмешливо прошелестел голос дракона за спиной.

Ярослав подозрительно посмотрел на спутников, но похоже этот доброжелательный совет никто кроме него не услышал.

— Так я начинаю? — спросил Киого, освещая весь мир улыбкой.

— Начинай, — милостиво взмахнул рукой Ярослав, старательно не замечая злобного взгляда Сан.

Киого уселся на воздух, поджав ноги, закрыл глаза, сложил ладони домиком на уровне живота и что-то себе под нос забормотал. Мимо таращившейся на это виденье компании промчался холодный ветерок, кружа в воздухе пыль и надерганную на обочине дороги траву. Чем дальше он отлетал от стоявших посреди дороги людей, тем сильнее становился. К траве начали присоединяться небольшие веточки и прочий мусор.

— Что-то мне это все напоминает, — сказал Ярослав.

Киого не отреагировал. Он медленно, как воздушный шарик на ниточке, полетел за своим ветром. Ярослав передернул плечами и пошел следом. Сан ругнулась и решила не отставать, наверное, надеялась, что на этот раз ураган разметает по камешку замок заклятых друзей ее папеньки. Остальные последовали их примеру.

Так они и шли. Ветер рос и ширился, начал примеряться к росшим на обочинах фруктовым деревьям. Киого разговаривал сам с собой. Ярослав понимал, что он опять ввязался в какие-то сомнительные приключения и пытался сообразить как бы побыстрее настроиться на воплощение узла в реальном мире. Долго ползать вокруг скалы вряд ли получится. Либо ветер с поводка сорвется, либо хозяева замка смолу сварят и попробуют вылить за шиворот нежданным гостям. Или вообще выскочат из какого-то потайного хода с мечами наголо и продемонстрируют типичное средневековое гостеприимство. То есть сначала убьют, а потом начнут выяснять, кого именно они там убили.

А ведь еще надо попытаться всем присутствующим объяснить, что и для чего он делает. Иначе смысл был их с собой тащить? Лишь бы оказались понятливыми и не переспрашивали по несколько раз.

Ярослав шел и думал. Иногда перескакивал мыслями на свой меч. Который он как всегда забыл, точнее не захотел с собой тащить. Потому что за спиной его носить неудобно, стоит только туда поцепить, обязательно этой спиной во что-то врежешься, и меч добавит неприятных ощущений. А носить на поясе, как все нормальные мечи вообще невозможно. Длинный он, зараза, по земле волочится и выглядит нелепо. Еще и эта рукоять непонятно под чью руку. Дракона за такой меч хотелось поблагодарить, в стихотворной форме, вот только к некоторым нецензурным словам рифму подобрать не получалось. Интересно, Менке, когда он был полноценным драконом, как свой меч носил? На плече? Или за ним специальный оруженосец бегал, который с этим оружием большей частью и мучился?

Скала приближалась. Ветер весело свистел парой выдранных по дороге кустов и швырялся недозрелыми яблоками. На плоской крыше замка кто-то размахивал красным флагом, наверняка кому-то какой-то условный сигнал подавал. Возможно, где-то в лесу целая армия прячется. Скучает. Ждет идиотов согласных напасть на замок. И вот светлый миг пришел, идиоты таки появились. Для армии нашлось дело. Теперь солдаты с шутками и распеванием гимнов надевают парадную амуницию и готовятся исполнить свой долг. Их воображение рисует бесчисленные орды врага. Вот выйдут они из леса, увидят жалкую горстку людей и окончательно в своей службе разочаруются.

Может сбегать за мечом, пока не поздно? Или ну его. Пока эта армия соберется, пока подойдет.

А вообще странное должно быть зрелище. Штурм замка небольшой группой во главе с воздушным шариком. Может посоветовать ветру побольше яблок нарвать и завалить ними крышу замка? Яблоки ведь круглые, ходить по ним будет неудобно.

— Ага, зато швыряться очень даже удобно, — сказал драконий голос.

Ярослав от него отмахнулся. Хоть бы что полезное посоветовал.

Вблизи скала смотрелась еще более странно, чем издали. Она была похожа на громадный кусок мела. Ничего похожего на растительность на ней не было. Гладенькая такая, глазу зацепиться не за что.

Защитники замка каких-либо действий предпринимать не спешили. На голову ничего не бросали, подозрительных жидкостей не лили.

— Сан, у них там маги есть? — спросил Ярослав. Вдруг вся оборона на магах держится, и они именно сейчас заготавливают шаровые молнии и прочую пакость?

— Есть. Но они ничего предпринимать не будут, пока не поймут что происходит. Ветер у Киого с виду самый обычный, никаких управляющих плетений в нем нет. Они, наверное, очень этим фактом удивлены. А тратить запасы своей силы на что-то невразумительное ни один уважающий себя маг не станет. Сначала с нами попробуют справиться обычные люди. Маги понаблюдают и придумают план нашего полного и окончательного уничтожения.

— Ну, тогда ладно.

Скала приближалась. Ярослав мысленно прокручивал в голове порядок действий.

Ураган Киого закручивался спиралью вокруг белой скалы, неся в себе весь собранный по дороге мусор, и потихоньку подбирался к замку на вершине. Что будет дальше, думать не хотелось. Каменный замок, это не хлипкое деревянное здание, какому-то урагану разрушить его нереально. Разве что окна разобьет и равномерно распределит по комнатам с окнами все, что успел собрать. А там наверняка куча комнат без окон, так что польза сомнительна.

— Речка, — сказал первое внятное слово с момента вызова ветра Киого.

— И что? — спросила Сан. — Я с самого начала говорила, что она там есть.

— Где? — заинтересовался Ярослав. Он речку в упор не видел.

— Там низина, отсюда не видно, вот когда подойдем...

Ветер с размаху сгрузил на крышу свою ношу и пропал.

— Не понял, — сказал Ярослав, а потом увидел, как слева от скалы поднимается водяной смерч. Растет, толстеет и уверенно направляется к замку. — Вымыть он его решил, что ли?

— Или затопить, — мрачно сказала Сан. — Там же в скале наверняка куча ходов, лестниц и если их залить до основания, никто ни из какого потайного хода не выскочит. Да даже не сунется туда никто.

— Если раньше не сунулись, — сказал Ярослав.

И ведь как накаркал. С правой стороны скалы раздвинулись кусты и оттуда решительно полезли одетые в кожаные доспехи люди, явно не с дружественными намерениями. Сан ловко выхватила меч и приготовилась защищаться. Киого все так же парил, ни на кого не обращая внимания. Шан перевернул страницу альбома и начал что-то рисовать, Ярослав заподозрил, что людей в доспехах.

— Ага, — сказал Катий и хлопнул в ладони.

После этого одновременно произошло две вещи. На людей в доспехах с чистого неба посыпался град размером с четыре куриных яйца сразу, заставив звенеть шлемы и охать их владельцев. А на голову Ярослава упал меч с полосатым грызуном, висевшим на красной кисточке, соскользнул и воткнулся в землю, в который раз, каким-то чудом разминувшись с ногами.

— Вперед! — заорала Сан дождавшись прекращения града.

Воины в доспехах ее послушались и начали выползать из кустов, в которых пытались спрятаться. Ярослав тупо смотрел на меч и покачивающегося на кисточке грызуна. Киого парил. Шан рисовал.

Катий хлопнул еще раз. На самых быстрых противников свалилась огромная сосулька, плашмя, как здоровенное бревно. Пострадавшие мага поблагодарили за человеколюбие, пополнив словарный запас присутствующих. Ярослав даже заподозрил, что теперь-то у него точно получится рифму подобрать.

Шан перевернул страницу и начал рисовать батальную сцену. Кто-то за спиной Ярослава коротко ругнулся и наконец сообразил, что пора доставать оружие. Катий улыбался и держал руки так, словно готовился хлопнуть еще раз.

Воины в кожаных доспехах нерешительно переминались возле кустов, наверняка ждали подмогу.

— Я сказала, вперед! — Сан для большей доходчивости махнула над головой мечом и прыгнула в сторону кустов.

Катий таки хлопнул в ладони, и кусты начали покрываться льдом. Кто-то там заорал, и ломанулся не разбирая дороги. Кусты трещали, люди матерились и пытались сбить с себя куски льда. Сан жизнерадостно махала мечем, намекая, что к ней лучше не приближаться, ни своим, ни чужим.

Ярослав печально вздохнул, засунул полосатого грызуна в карман и вытащил меч из земли, почему-то чувствуя себя парнем по имени Артур. Носители кожаных доспехов, наконец, выбрались из обледеневших кустов и с ненавистью уставились на улыбчивого мага. Нападать они не спешили. То ли ждали очередной порции льда, то ли застрявшее где-то в потайном ходе начальство. То ли другого мага, без которого нападать на создателя льда было не шибко умно.

— Вперед! — опять заорала Сан и шагнула в сторону обладателей кожаных доспехов.

Те в ответ вытащили мечи и, похоже, определились с противником. Ярослав матюгнувшись побежал к девушке, за ним бросился еще кто-то. Катий сложил ладони домиком и что-то начал говорить, наверное, подготовленные плетения, способные принести какую-то пользу в данной ситуации у него закончились, пришлось создавать новые. Шан все так же безучастно рисовал, словно происходящее его не касалось.

Первого противника Ярослав сбил с ног и не глядя, отмахнулся мечом. Куда он там попал, осталось не ясным, но вставать парень не спешил. Двум следующим как-то отстраненно отрубил руки держащие мечи. В голове плотно засела мысль, что если у людей не будет оружия, они станут не опасны. А всякие раненые и умирающие могут совершенно случайно, даже на последнем издыхании ответить на удар и тогда латать дыры придется в себе любимом. Это будет больно и не интересно. Потом кто-то напал со спины и Ярослав, подчиняясь то ли инстинкту, то ли воплю дракона шагнул в сторону и на развороте избавил еще одного человека от оружия, а заодно и от головы. За что себя, хихикнув, похвалил, голова у этого товарища была явно лишней, думать и анализировать он не умел, иначе выбрал бы себе противника с мечом покороче и не способным рубить доспехи как гнилую древесину. Следующий противник на свое счастье добежать не успел.

Ярослава мягко подхватил ветер, вознося в высоту. Катий закончил бормотать и хлопнул в ладони, вбивая в землю мужика размахивавшего какой-то палкой над головой и кричащего что-то о повиновении воздуха, еще и льдом присыпал, на всякий случай. А потом, сметая многострадальные кусты и бессистемно бегавших обладателей кожаных доспехов, откуда-то хлынула вода. И Ярослав вспомнил про Киого, все так же изображавшего воздушный шарик. Впрочем, в данный момент воздушные шарики изображала вся их дружная компания.

— Что дальше?! — закричала Сан, подозрительно жизнерадостная и довольная.

Ярослав молча, осмотрел свой меч со всех сторон, вспомнил, что ножны шахиш захватить не догадался и задумался о том, кому бы его всучить. Руки у него должны были быть свободными, иначе вряд ли что-то получится. Привык он перебирать нити в мадаи.

— Яро! — рявкнула Сан.

Ярослав внимательно на нее посмотрел и решил, что на роль меченосца она годится. Девушка не слабая, так что удержит.

— Киого! — крикнул парень, найдя главный воздушный шарик. — Попроси свой ветер поднести нас поближе к скале, а потом пускай удерживает на месте.

Шаман величественно кивнул.

Ярослав, приблизившись к Сан сразу же вручил ей меч, отмахнувшись от попытки узнать с чего вдруг такая честь?

Внизу все так же лилась вода, постепенно сворачивая в сторону речки, с которой ее черпал ветер. Кто-то там барахтался, кого-то отнесло довольно далеко от скалы, некоторые догадались встать на ноги и теперь медленно брели к суше, преодолевая не такое и сильное течение.

Ярослав засмотревшись, стукнулся боком об скалу. Сообразил пересчитать присутствующих и позвал всех, кто мог похвастаться магическим даром на свой первый урок изготовления сложного многоуровневого амулета, точнее, на урок создания одного из уровней. Объяснить, что такое узел и для чего он нужен, получилось сразу. Каким образом этот узел проявился в виде скалы, объяснить не получилось, наверное, потому, что даже дракон не очень это понимал.

Потом все дружно слушали звучание нитей, пытаясь найти свободную. На самом деле ничего необычного. Любой маг умеет искать свободные составляющие для своего плетения, даже начинающий. Просто эти нити обычно не имеют ни малейшего отношения к подобным, проявившимся в реальности узлам, и потянуть их можно куда угодно, даже все целиком. Когда нити были найдены, Ярослав выбрал самую симпатично выглядящую в мадаи и, держа ее, шагнул в свой замок, в комнату, которую реши отдать под банк данных для своего амулета.

Потом опять пришлось объяснять. Долго и нудно.

Объяснял, зачем нужна эта нить и почему у нее первый номер.

Объяснял, как по этой ниточке можно скользнуть прямо к скале, а можно и не скользить, просто привязать ее к этой комнате, сделав единым целым комнату и узел.

Объяснял, как обозначив скалу с замком в качестве точки отсчета можно рассчитать координаты выхода в нужном месте, используя карту земель врага отца Сан. И потом шагать, словно в карту, в место, где ни разу не был, потому, что амулет будет знать точные координаты выхода, а на окружающий пейзаж ему плевать.

Объяснял, что плюс-минус в расчетах нужен для свободы движения, чтобы случайно в дерево не влететь и не свалиться на голову ни в чем не повинного человека.

Объяснял кто такие операторы и для чего они нужны.

Объяснял, для чего нужна функция с принудительным выдергиванием человека из мира. Сошлись на том, что получить по голове действительно неприятно и после этого лучше сразу оказаться в безопасном месте.

Еще много чего объяснял. Даже то, чем именно его не устраивает замок и почему он решил в ближайшем будущем отдать его на нужды амулетчиков, операторов и прочих работников альтернативы тоннелям.

Объяснять какие на этом можно будет заработать деньги, никому не понадобилось. Настолько непонятливых людей не нашлось.

А еще это была гарантия хоть какой-то безопасности. Любой амулет можно дистанционно разрушить, было бы желание и встроенная функция.

Потом появились дажаны и Ярославу пришлось уже им объяснять, что именно произошло возле замка, зачем это было нужно и почему хозяин пообещал крупную сумму за головы нападавших. Сформулировал он, кстати, свое обещание не правильно, поэтому дажаны взяться за это дело не могли, клятва на оплату не сработает, а без подобной гарантии они ничего делать не будут. Откуда же хозяину замка было знать, что никто на него нападать не собирался, а прибил Катий воздушника из любви к искусству и за то, что тот с первого же мгновения своего появления начал швыряться смертельными плетениями? Защита Катия долго бы этого не выдержала, пришлось устранять угрозу.

Сан, как ни странно, не узнали. То ли не ожидали, что юная аристократка будет скакать в мужских штанах с неподобающей девушке ее положения прической на голове и мечом в руках. То ли вообще решили, что это парень такой. То ли у них не принято знать в лицо детей владетеля живущего по соседству. Ярослав так и не понял. Странные в общем люди, сами себе проблемы создают.

Мысленно признав, что Катий в их компании самый умный, что дажаны очень вовремя отвлекли некоторую часть гарнизона замка, а планировать поиски точек привязки надо лучше, Ярослав поклялся себе накупить кучу защитных амулетов и на этой веселой ноте всех отпустил.

Снился Ярославу на этот раз кошмар. Полночи вокруг него водили хороводы громадные снеговики с черными ведрами на голове. Они пели про елочку и звали Дедушку Мороза. Который, в конце концов, снизошел и явился. Дедом Морозом был Катий с приклеенной белой бородой и одетый в затасканную дубленку. Он для начала все вокруг заморозил, украсил сосульками и ледяными яйцами, а потом принялся раздавать подарки. Снеговикам вручил новые черные ведра взамен дырявых и морковки для носа. То, что у снеговиков не было так же глаз и рта, дедушку ни капельки не смутило. Ярослав задумался о том, каким именно образом снеговики умудрялись петь и не заметил, как Катий с фальшивой бородой подошел к нему. Рылся в своем мешке Дед Мороз долго, ворчал что-то, пыхтел, искал заслуженный по его словам подарок. Потом ласково-ласково улыбнулся и одарил Ярослава тремя рукам с зажатыми в ладонях мечами и одной залитой кровью головой.

Ярослав попятился, обо что-то споткнулся и упал спиной вперед, как всегда на собственный меч. Взвыв от боли, он перевернулся, попытался отползти и оказался рядом со знакомой горой, возле воткнутого в землю щита.

— А я ведь предупреждала, — сказала выдра, встопорщив усы. — И это только начало. Дальше будет хуже и больше. Ты сможешь взять на себя такую ответственность? Ты ведь всегда бегал от трудностей. Даже маме подчинялся потому, что подчиниться было проще, чем убедить ее в своем нежелании что-то делать. А теперь все. Все твои легкие пути закончились. Лавиной их засыпало, неуч. Теперь либо делай, либо сдохни.

Выдра улыбнулась и развернулась к Ярославу хвостом, демонстрируя, что разговор окончен.

— Эй, ты, что этим сказать хочешь? — спросил парень.

— Я все сказала, — буркнула выдра. — Лавина прошла, неужели не видишь? Смотри, сколько она камней с вершины с собой притянула.

Ярослав осмотрелся и увидел россыпи камней, которых раньше, кажется, не было. Местами была содрана трава.

— И? — попросил более развернутый ответ парень.

— И все. Мир уже изменился. Почему ты этого не понимаешь? Что бы ты ни сделал, этого уже не исправишь. А ведь ты мог его остановить. Просто поговорить, объяснить, что ты не настолько доверчив, как кажется. И он бы не стал ничего разрушать. Просто потому, что ему не нужны партнеры способные принимать самостоятельные решения. Он всегда нуждался только в слугах, больше ни в ком. Слуг не жалко. Они слабы, поэтому не достойны его жалости.

— Да что я мог сделать?

— Многое. Ты же чувствовал. Тебе хотелось что-то делать. Но ты старательно отмахивался, тебе не хотелось брать на себя ответственность за чужие решения. А теперь поздно. Теперь даже твои решения бессмысленны. От твоего решения уже ничего не зависит. Я ведь знаю, какое решение ты принял, но даже если бы ты решил иначе, обстоятельства бы заставили действовать тебя точно так же. Флаг тоже нужно уметь поднимать вовремя.

Выдра обернулась и подмигнула.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Что ты идиот. Ты не захотел выбирать, когда выбор был и зачем-то принял решение, когда выбирать было уже не из чего. Это все равно, что пойти за фруктами для жены, зная, что она любит персики. Долго прицениваться к сливам и мандаринам, а потом, когда сливы с мандаринами закончатся, пойти и купить те самые персики, за которыми шел изначально. Смешно, правда?

— Хочешь сказать, что никакого выбора на самом деле у меня никогда не было? Только персики и пустая трата времени?

— Болван, — сказала выдра, состроив печальную мордочку. — Ты мог купить сливы для себя и персики для жены. Так бы было лучше, для тебя в первую очередь. У тебя бы было больше возможностей, больше дорог.

— Да кто ты такая? — спросил Ярослав. Очень странная зверушка, с очень странной философией.

— Я? — выдра улыбнулась и стала на задние лапки. — Может твоя совесть, не? Или интуиция? Тоже не то? Какой недоверчивый попался. А может, та желтая луна, которая тебя так раздражает? Опять нет? Ладно, не злись. Я ведь вовсе тебе не враг, я вообще никому врагом быть не могу, не так я устроена. Я просто знание. Одно из тех знаний, которые спрятал твой дракон, пытаясь их спасти. Когда-то ты со всеми познакомишься. Возможно. Даже, скорее всего. Главное доживи. Вот тогда и поймешь. А пока еще рано. Слишком опасно, для тебя в первую очередь, да и для Ветвей Разума. Ты пока просто ребенок, тебе необходимо вырасти. Ведь некоторые знания опаснее для жизни, чем враги и сумасшедшие гении считающие, что они знают как спасти вселенную вместе взятые. Бойся сумасшедших. Они не ведают, что творят. Они искренне считают, что действуют во благо, разрушая при этом последнюю опору, на которой все еще держатся Ветви Разума. Хорошо, что эта опора такая прочная. Ее еще долго раскачивать придется. Время есть.

Высказавшись, выдра застыла металлической неживой фигуркой на щите. Улыбчивая такая, отчаянно смелая.

— Эй, — позвал Ярослав, прикоснувшись к выдре кончиком пальца.

Холодная и гладенькая. Отполированная.

— Знание значит, — сказал парень, примеряясь к щиту.

Из земли он его кое-как вытащил, повесил на спину, сдвинув меч, и шагнул из этого сна, словно из какого-то мира в свой замок.

А потом проснулся стоя перед зеркалом. И щит все так же висел за спиной. Тяжелый, зараза.

— Странно, — сказал своему отражению парень. — Но для герба самое то. Кабаны и львы с единорогами меня никогда не привлекали.

Объяснять откуда взялся щит Ярослав отказался. Заподозрил, что слова "Из сна принес" вызовут ненужный ажиотаж.

Этль слетал в Город и рассказал, что там все уже мысленно прощаются с жизнью, кругом уныние и запустение. Даже в академии занятия никто не проводит. Люди сидят по домам и стараются лишний раз из них не выходить.

Смотрел он при этом на Ярослава, с намеком.

Ярослав сделал вид, что никаких намеков не понимает. Хотят что-то сказать, пускай говорят прямо. У него и без того есть чем заняться.

Попытки вычислить местоположение еще нескольких обнаруженных узлов показали, что белая скала вовсе не исключение, она правило. Возле воплощений этих узлов нашлись и храмы с воинственными монахами, и гнезда каких-то плотоядных птичек с железными клювами, и спятивший по неизвестной для сородичей причине дракон. А уж замок с недружественно настроенными обитателями был возле каждого второго воплощения. Словно медом им там намазано. Пришлось привлекать дажанов и обещать им проценты с будущих прибылей. Дажаны помочь согласились, как-то подозрительно легко.

Каечка согласилась поработать оператором, еще и подругу какую-то притащила. Девушки оказались понятливыми и в первый день своей работы потребовали точное описание места, которое Ярослав обозначил цифрой "один". Парень их похвалил, одарил каждую десятком похожих на монеты амулетов и объяснил, что все описания и сведения и карты будут храниться в похожих. Точнее не храниться. Каждая такая монетка будет связана со своей точкой и ежедневно сможет обновлять сведения. Так что девушкам лучше не страдать ерундой, а подумать о том, как расположить эти монеты по порядку и исключить путаницу.

Каечка потребовала плотника и кузнеца, но рассказывать чего именно она от них хочет, отказалась. Сюрприз пообещала. Явно сказывается знакомство с Аленкой.

Точку привязки в Городе нашли сразу. Воплощением узла оказалась нелепая стеклянная гора, на вершине которой изображал крылатый памятник дракон. Сан быстренько нашла свободную нить и вернулась в Перекресток, пока никто ее возле горы не заметил. Объяснять каким образом она оказалась в Городе и почему ее там не оказалось на момент разрушения арок девушке совершенно не хотелось.

Настроение у нее, правда, испортилось. Гордо подняли головы решительность, честь и чувство долга. Сан что-то сломала, взяла свой меч и пошла к Ярославу, угрожать и требовать вывести из Города ее друзей, иначе она за себя не отвечает. Никому ведь не известно, когда до сволочи, перекрывшей доступ к тоннелю, дойдет, что Ярослав изображать из себя рыцаря света не намерен. А пытаться заслужить чье-то одобрение своим поступкам не намеревался вообще никогда. И никто не знает, на какие жертвы этот человек, или кто он там есть способен пойти. Вдруг он решит потянуть время и ради экономии еды тем или иным способом уменьшить количество жителей Города? В том, что разрушитель арок сидит вместе со всеми в Городе, никто не сомневался. Разрушить арки можно только находясь рядом с ними. Извне к ним попросту не дотянешься, они сольются с миллионом других арок.

Ярослав подумал и разрешил Сан спасать студентов, но только в том случае, если они согласятся обзавестись новеньким амулетом и пообещают не говорить своим родственникам о том, как выбрались из ставшего ловушкой мира. В последнее парень, правда, не очень верил. Но это хотя бы могло попридержать языки родственников, не дать им при первой же возможности поделиться радостной вестью с знакомыми.

Девушка радостно кивнула, швырнула на стол свой меч, схватила взамен связку деревяшек на веревочках и исчезла. Спустя пять минут она вернулась вместе с знакомыми горбоносыми близнецами и тремя малознакомыми Ярославу девчонками. Остальных она пока не нашла, но к вечеру намеревалась привести в замок всех.

Ярослав заподозрил, что всех студентов которым Сан мало-мальски доверяет.

— Ник, ты не хочешь научиться пользоваться своим даром? — спросил Ярослав в упор глядя на хмурого байкера, недовольного тем, что летать мотоцикл с волшебным мотором летал, а ездить по земле отказывался.

— В смысле?

— Понимаешь, Сан тут приволокла нескольких выпускников, которые подрабатывали в академии в качестве преподавателей младших курсов. Идти данным личностям как оказалось некуда. Одного прогнали с позором родственники, чуть ли не прокляв вослед, за то, что заподозрили в отравлении жениха сестры. Не хочу вдаваться в подробности, но Сан эту семейку знает, и сестре с таким женихом можно было только посочувствовать. В общем, неплохой парень, ерунда, что незаконнорожденный. Вторая рыжая девица без роду и племени, которую подобрал на большой дороге один из бывших преподавателей академии. Ей изначально деваться было некуда, а сейчас тем более. Зато талантливая, куда тем деткам аристократов и прочих сильных мира сего. Третий екет полукровка. Страшный, что твой орк, даже клыки торчат, но добрый. В общем, в большом мире не выживет, екетских полукровок нигде не любят, репутация у них не очень, а он даже защищаться не умеет.

— Много их? — спросил Ник.

— Семь человек. Четвертый сбежал из тюрьмы, куда его упрятал владетель родного мира, за то, что косо на его сынишку посмотрел и рожу пообещал набить. Не узнал он его в темноте. Пятая и шестая сестры. Хорошенькие. Их кто-то вроде Киого из какого-то борделя в свое время вызволил. Их туда родители продали, представляешь? А седьмой эльф вроде Ярена. Приговоренный к смерти, сбежавший в нейтральный мир. Ярен его знает, говорит, что доверять можно. У них там вообще что-то вроде национального развлечения, приговаривают кого-то к казни и дают сбежать.

— Понятно, — сказал Ник. — Намереваешься открыть школу магии?

— Нет, смысла не вижу, всем желающим учиться, проще будет бегать в уже существующие школы и академии. Хочу поучить магии землян, которые про этот мир знают. На всякий случай. А еще истории миров, политическим устройствам и прочим нужностям. Знаю я вас, обязательно куда-то влезете.

— Имеет смысл, — одобрил Ник.

— И еще, приведи сюда ту девчонку. Экстрасенса, у которой коридор зайцами обклеен. Тами утверждает, что это очень плохо, что она своим даром пользоваться не умеет, так и с ума сойти не долго. А еще одна видящая нам очень нужна, желательно вменяемая. Они способны угрозу почувствовать, понимаешь? Иногда даже близкое будущее умудряются предсказать.

— Ярослав, что происходит? — спросил Ник.

Ну конечно, заметил наконец, что что-то происходит. А то ведь ничего кроме своего мотоцикла не видел.

— Да так, один человек почему-то думает, что я с радостью и бодрыми песнями подарю ему свой мир во имя высшей цели. А мне мало того, что до цели дела никакого нет, так и человек этот резко нравиться перестал.

— И?

— Что и? — спросил Ярослав, размышляя на какое бы важное дело сослаться.

— Он тебе перестал нравиться и что ты теперь собираешься делать?

— Ничего. Подожду, пока он что-то попытается сделать и соответствующе отреагирую. Надеюсь, получится. Имеешь что-то против?

— Нет — мотнул головой Ник и о чем-то задумался. Серьезный такой, не к добру это.

— Вот и отлично, — сказал Ярослав. — А про магию ты подумай, Пашке скажи, еще кому-то и обязательно девчонке с зайцами.

Ник посмотрел. Внимательно-внимательно, словно что-то заподозрил. Взгляд был настолько убедительный, что Ярослав даже задумался о том, какаю именно пакость успел походя придумать и сделать, так и не вспомнил ничего подходящего.

Разве что в очередной раз шокировал жителей Города. Интересно, что они подумают, когда поймут, что половина студентов академии загадочным образом испарилась? Скорее всего драконов заподозрят. Но драконов не жалко. Ничего с ними не случится.

— Да, кстати, на Земле лучше магией не пользоваться. Не то, чтобы совсем ничего не получится, просто получиться может что-то не то, — вспомнил об одной из проблем Ярослав.

Ник прищурил глаза.

— Выкладывай, — потребовал таким тоном, что стало ясно, не отстанет.

— Там печать, ник. На запрет магии. Она вообще работать не должна.

— Но почему-то работает.

— Печать старая, — сказал Ярослав. Получилось не очень убедительно. Придумать что-то получше не удавалось, хорошие идеи решили устроить себе выходной и разбрелись.

— Старая. Подтекает, да? — мрачно уточнил Ник.

— Думай что хочешь. В конце концов я всего лишь недоучка. Я в принципе не могу ни в чем подобном разбираться.

— Но ты разбираешься, — припечатал Ник.

— Я не разбираюсь. В этом и проблема. Насколько мне известно, на данный момент вообще нет никого, кто в этих проклятых печатях разбирается. Знаешь, древние что-то придумали, использовали, а до современников эти знания почему-то не дошли. По дороге потерялись.

Ник поскреб щетину на подбородке, зачем-то посмотрел на потолок.

— Тебе это не кажется странным? — спросил немного подумав.

— Нет. Ты просто с местной системой власти не знаком. Маги живут очень долго и умирают чаще всего не своей смертью. Наследники травят, несчастные случаи происходят. Дажанам за их головы платят и тому подобное. Так вот, эти маразматики, трясясь за свою жизнь и не доверяя окружающим утаивают от них что-то важное. Вот так они свои знания и растеряли. Понемножку. То один знающий умрет, не успев ни с кем поделиться чем-то важным, то другой. То целую семью кто-то уничтожит. То они сами себя уничтожат пытаясь вернуть молодость и проводя прочие сомнительные эксперименты. Понимаешь, Ник, они эти знания даже не ценят, на самом-то деле. Магия им нужна чтобы греть воду в бочках и незаметно убивать ближних своих. Наши водники — большое исключение из правил. И заметь, их выперли из их родного мира при первой же возможности.

— Что-то мне это все напоминает, — сказал Ник. — Я подумаю и тебе скажу.

— Хорошо, — согласился Ярослав. Вдруг действительно что-то важное вспомнит?

Почему-то на Землю Ярослава больше не тянуло. Точнее он боялся туда ходить. Было такое чувство, что его пытаются выследить и найти этот мир. Казалось, обязательно кто-то прокрадется следом, осмотрится и побежит докладывать о своих впечатлениях кому-то стоящему выше. Это ощущение раздражало и заставляло чувствовать себя параноиком. Нравиться такое не могло.

Немного поразмышляв и поискав козлов отпущения, Ярослав решил, что пришла пора разобраться кто чей шпион. Большую часть этих личностей вычислили давно, но трогать не стали, не мешают и ладно. Зато сейчас это вдруг стало важным. Дать бы им всем пинка под зад. А следующую партию желающих все на свете знать обвесить с ног до головы амулетами и обрадовать тем, что отныне им не удастся незаметно куда-то уйти и вернуться.

Выслушав своего ученика, Ярен вручил ему какие-то списки и посоветовал тщательно изучить. Ярослав так и сделал. Нужда в выяснении кто чей шпион сразу же отпала. Кто-то подумал об этом раньше и давно все узнал.

Следующая идея посетившая голову Ярослава касалась Ладанэ и Алены. Эти две девушки занимались чем-то загадочным и время от времени хихикали. Подозрительно же.

Оказалось они готовят Ярославу сюрприз на день рождения. Даже Нэймэ и Дана уговорили поучаствовать.

После этого Ярослав перестал чувствовать себя параноиком, ему в голову закралась крамольная мысль, что он просто не очень умный. Правда посещала она его не впервые. Поэтому осмотрев ее со всех сторон и смирившись с тем, что она имеет право на существование парень пошел к щиту с выдрой. Очень уж жажда дурацкой деятельности напоминала ту, после которой были уничтожены арки Города. Может и теперь что-то должно произойти, а он это чувствует, но понять что именно не может. Идей по этому поводу не было. Никаких.

— Эй, — Ярослав постучал по металлической выдре. Та даже не шелохнулась. — Не притворяйся. Я уверен, что можешь ожить.

Выдра зевнула и посмотрела на него. Нехорошо так посмотрела. Как на злейшего врага убившего всех ее родственников.

— Чего тебе? — недовольно спросила насмотревшись.

— Мне опять хочется сделать что-то полезное. Точнее не так, мне опять хочется сделать все одновременно, устранив все существующие и не существующие проблемы. Вот прямо здесь и сейчас. В этот самый миг. И я ничего сделать не могу, потому, что понимаю, за один миг ничего сделать не успею.

— Путано как-то, — сказала выдра. — От меня ты чего хочешь? Я время останавливать не умею.

— Ты же наверняка знаешь, что происходит.

— Ничего особенного, — фыркнула зверушка. — Просто ты опаздываешь и не успеваешь. Я же тебе с самого начала сказала, поздно ты кинулся. Теперь подготовиться к неприятностям не получится. Придется становиться к ним лицом к лицу и сразу вступать в бой.

— И все? — спросил Ярослав.

— А еще ты опять свое зеркало разбил. Осколки разлетелись еще дальше и ты стал больше видеть, просто пока не осознаешь, что именно ты видишь.

— Ничего не понимаю, — признался парень.

— Значит рано тебе понимать, — отрезала выдра.

— Ага, сначала рано, потом поздно. Вовремя вообще существует, как явление?

Выдра пробежала круг по щиту, словно разминалась. Пофыркала. Стала на задние лапы и одарила Ярослава насмешливым взглядом.

— Вовремя не бывает. Либо рано, либо поздно. И рано намного лучше.

— Спятить, — сказал парень. Проще уж с полосатым грызуном общаться.

— Она хочет сказать, что изменился не мир, а ты сам. Попробуй понять что именно там изменилось, — сказал голос дракона, как всегда за спиной.

— Не подсказывай, — возмутилась выдра.

— Когда оно изменилось? — спросил Ярослав, проигнорировав приплясывающую на щите зверушку.

— Когда ты ее вытащил из узла в материальный мир. Может немного раньше. Меч ты как получил?

— Его мышь притащил, — сказал Ярослав.

— Разве? — удивился дракон. — Ты хоть обратил внимание, что шахиш больше не дает тебе советы и не заставляет действовать так, как нужно ему?

— Обратил, — сказал Ярослав. — Он вообще меня игнорирует. Вообще, что он такое? Меня давно интересовал этот вопрос, просто задать его было некому.

— Знание, болван. Такое же знание, как и я, — возмущенно произнесла выдра.

— Знание? Странно. Тогда я вообще ничего не понимаю.

— Разберись в себе, — посоветовал дракон и исчез.

Выдра загадочно хихикнула, тряхнула мордочкой и застыла металлической фигуркой.

— Вот и попробуйте мне после этого доказать, что я не сумасшедший, — сказал щиту Ярослав.

Легко сказать, разберись в себе. Вообще все это очень странно. Кажется драконы и маги утверждали, что зеркало может раздробиться, стать более многогранным. А голос дракона сказал, что он его в очередной раз разбил и осколки куда-то разлетелись. Куда они там могут разлететься? Да и вообще, что из себя представляет это зеркало? Что такое огонь? Металл? В мадаи видно только составляющие. Никакого огня и зеркала никогда там не было. А Ярен их каким-то образом рассмотрел с первого взгляда.

— Ярен, — сказал Ярослав. — Какой же я тупица. Вещей лежащих у меня перед носом не замечаю.

Искать Ярена пришлось долго и нудно. Его нигде не было. Потом Ярослав сел, подумал и вспомнил про мотоцикл, над которым несколько последних дней собиралось что-то вроде консилиума врачей над безнадежно больным. Все пытались выяснить, почему мотоцикл полетел? Катий рассказать, что именно он там изменил и добавил отказался, сославшись на плохую память и более важные дела.

Мотоцикл гордо возлежал лугу возле речки за городом. Навес, которым его обычно прикрывали кто-то убрал. Зато подстелили под него чей-то слегка вытертый ковер.

Ярен был возле мотоцикла. С любопытством рассматривал разобранный на запчасти мотор, время от времени протирая что-то там тряпочкой. Более сложной работы ему, похоже не доверили.

Напротив Ярена стояли Дан и какай-то незнакомый бородатый мужик и вели высокоинтеллектуальную беседу о том, почему мотоцикл не может ездить без бензина, и о необходимости либо придумать ему замену, либо придумать новый мотор. Ярослав даже заслушался. Бородатый мужик сыпал какими-то техническими терминами. Дан отвечал ему магическими. Кто-то, кто не разбирался ни в том, ни в другом наверняка бы подумал, что оба изощренно ругаются.

— Почему он летал, выяснили? — спросил Ярослав у эльфа.

Ответил ему бородатый мужик, вынырнув из своей высокоинтеллектуальной беседы.

— Эти придурки вплели какую-то хрень в раму, решив, что мотор прекрасно послужит в качестве сигналки для срабатывания хрени. Бак пустой, а они хотят, чтобы он ездил. Но ничего, я еще ноги пообрываю тому умнику, который решил, что колесам в процессе передвижения участвовать тоже не обязательно.

— Это кто? — спросил у присутствующих Ярослав.

— Мастер, — сказал Ярен, укладывая на тряпку очередную протертую деталь. — Он умеет эти штуки ремонтировать.

— Олег, — представился мужик.

— Я Ярослав. Можно я у вас эльфа заберу?

— Да бери, пацан. Пользы от него, не при дамах будет сказано, — милостиво разрешил мастер.

Ярослав осмотрелся в поисках дам. Нашел Литель, стоящую столбом возле какого-то куста. Смотрела она на это куст как на личного врага. Наверняка кто-то опять притащил какую-то экзотическую растительность. На камне сидела незнакомая девица делавшая вид, что увлеченно читает книгу. Вокруг девицы бегал белобрысый мальчишка с прутиком в руках. Третьей дамой оказалась Сан. Она красиво вымахивала мечом, принимала эффектные позы и, вероятнее всего, пыталась кому-то из присутствующих понравиться. Ярослав заподозрил, что Олегу. Парень он высокий, мускулистый, как раз в ее вкусе.

Ярен положил на тряпку следующую деталь и поднялся на ноги.

— Что тебе от меня надо? — спросил уныло. — Я только начал понимать что и для чего делаю.

— Просто хочу кое-что спросить.

— Спрашивай.

— Давай где-то там, — Ярослав махнул рукой в сторону россыпи камней и не дожидаясь ответа туда пошел.

Эльф оглянулся на детали и поплелся следом.

Что они все в этом мотоцикле нашли?

— Ярен, как ты видишь огонь, металл, зеркало и все остальное? — Ярослав решил не ходить вокруг да около и начать с самого важного для себя вопроса.

Эльф передернул плечами.

— Просто вижу. Сложно объяснить.

— А я почему не вижу? Я могу определить насколько маг силен. Могу по некоторым признакам догадаться о его стихиях и направлениях. Но я именно догадываюсь, я их не вижу.

— Не туда смотришь, — сказал Ярен.

— А куда нужно?

— Никуда. Нужно смотреть сквозь человека, словно он прозрачный. Попытайся рассмотреть во что воплощаются составляющие не задействованные в физических составляющих тела, что ли.

— А как? — спросил Ярослав.

Ярен ведь не издевается. Он на самом деле не может объяснить. Потому, что это элементарно. Наверняка так же элементарно, как видеть основы для плетений, которые Ярослав научился замечать с трудом и только в мадаи.

— Не знаю. Может, стоит попробовать идти от обратного? Нашел составляющую, скользнул по ней в материальный мир, посмотрел за что она там отвечает, запомнил и пошел ловить следующую.

— Ага, — сказал Ярослав, вспомнив, что у некоторых людей этих составляющих до нескольких тысяч. Но выбора похоже нет.

— Что ты задумал? — спросил Ярен.

— Хочу в себе разобраться. У меня ведь так и не получается позвать огонь, когда тебя нет рядом. Обидно.

— Понятно.

И ушел. К мотору. Не посоветовав ничего ученику, не попросив его быть осторожным. Не дав самого завалящего совета.

— Странно это все, — сказал Ярослав ближайшему камню. — Может с Менке поговорить?

Идти на Землю по-прежнему не хотелось. Пришлось посылать туда Киого, надеясь, что он не начнет изображать святого и не встретит по дороге девушку своей мечты. Адрес Менке шаман записал, это немного утешало.

Ладанэ поцеловала в щеку, попросила не скучать без нее и умчалась к ждущей ее Алене. То ли делиться новостями, то ли продолжать готовить что-то грандиозное на день рождения мужа. Ярослав попросил ее объяснить Алене кто такие дажаны и чем они занимаются. Но, то ли Ладанэ до сих пор не нашла подходящего случая, то ли честно все рассказала, но этот рассказ не произвел на Аленку никакого впечатления, то ли сестричка успела поговорить с Нэймэ и тот во всем признался, покаялся и объяснил, что дажаны такими всегда были и будут. В последнем случае Аленка могла еще и сочувствием проникнуться. Ведь у парня по сути выбора не было. Его судьба была решена еще до его рождения. Романтично, немного печально и возвышенно. Или Аленке начхать, что ее милый мальчик на самом деле потенциальный убийца не обремененный никакими ограничивающими его законами. Для дажанов закон един. Нельзя обманывать работодателя, если он не пытается обмануть их. А там хоть трава не расти. Единственное, они никогда не участвуют в войнах, для этого обычных наемников хватает.

Впрочем, сестра девушка взрослая, сама разберется. Возможно. Да и Нэймэ вовсе не плох. Подумаешь, нахальный сверх всякой меры и предельно самоуверенный. Не такие и плохие качества для парня.

Проводив жену взглядом и пообещав себе в ближайшем будущем погулять с ней, навестить ее папочку, раз уж ей так сильно этого хочется и купить какую-то бесполезную, но красивую штуку в качестве подарка, Ярослав уселся перед зеркалом и внимательно на себя посмотрел. Парень как парень. Растрепанный, физиономия успела загореть и глаза теперь были яркие, как у какого-то актера игравшего в вестернах.

— Жалко, что здесь не принято цветы дарить, — сказал своему отражению. — Я бы попробовал что-то необычное вырастить. Правда, Литель меня после этого точно прибьет.

Смотреть сквозь себя самого не получалось. Возможно потому, что отражение для этого изначально не годилось.

— Ладно, попробуем с составляющими.

Качнуться в мадаи, найти самого себя и долго рассматривать. Некоторые нити и канаты он узнал, ловил в свое время под присмотром Ярена. Другие казались загадочными и вести могли куда угодно. Вот смешно будет заглянуть в самого себя и увидеть какую-нибудь бактерию в желудке. Что-то Ярен явно не учел, раздавая советы. Или следовало для начала разобраться, как выглядят составляющие физического тела, чтобы сразу их отбросить и зря не тревожить? Мало ли. Вот так вызовешь случайно сердечный приступ у самого себя, удивишься.

Ярослав вздохнул и вернулся в реальность. О составляющих тела человека книги были, парень это знал точно. Даже несколько раз натыкался на них в библиотеке, но читать не стал, счел, что это не интересно. Но в библиотеку не пойдешь. Там библиотекари, да и жители Города могут заглянуть. Вдруг им скучно и читать захочется?

— Придется просить книги у старикашки, — понял Ярослав. — Лишь бы опять какую-то гадость не подсунул.

На улице было шумно. Папочка Валока опять устроил истерику, а заодно и шамански пляски вокруг сына с топором в руках. Вокруг стояли зрители и с интересом наблюдали. Это начинало раздражать. То ли придется Валока отселять, то ли его отцу таскать с Земли валерьянку, раз на него не действуют отвары эльфиек. Или лучше пустырник? Или сразу ломиком по голове и спать?

— Что опять случилось? — мрачно спросил Ярослав, поймав кем-то уважаемого отца красно-черного сына за шкирку и отобрав топор.

— Эти! — горестно взвыл папаша, указав рукой на часть присутствующих. — Эти недомаги, — уточнил он, заметив, что народ как-то неуверенно переглядывается. — Они напоили моего сына какой-то коричневой отравой, и он поменял цвет!

Ярослав посмотрел на Валока. Цвет действительно поменялся. Ярко-алый стал холоднее, словно к нему кто-то примешал синей краски, совсем немного, для оттенка. Черный выцвел и теперь был скорее темно-серым.

— И что? — спросил Ярослав.

— А вдруг это опасно для его здоровья?!

— Не хочу Вас огорчать, но ваш ребенок выглядит бодрым, здоровым и довольным жизнью. Может он только и мечтал перекраситься?

— Они его отравить хотели! — не согласился несчастный отец.

— Кто? — спросил Ярослав. Вот делать ему больше нечего, только и осталось успокаивать всяких потерпевших и выяснять, кто и чем поит Валока.

— Мы, — вышла из толпы знакомая ученица водников. — Только мы его не травили, мы лечили. Тасен сказал, что ему не хватает структурных нитей и энергии для их роста. Поэтому он так солнце не любит, все время в тень лезет. Излишки тепла эти нити дестабилизируют, и они растут медленнее.

Ярослав на всякий случай кивнул головой. Про структурные нити он помнил, этакие мостики между составляющими, делающими их скопление единым целым. Но вот про тепло и про то, как оно влияет на рост этих мостиков, слышал впервые.

— Чем вы его поили? — решил уточнить. А то мало ли чего эти юные гении наварили по доброте душевной?

— Странным молоком. Тасен его изучает и выяснил, что в нем помимо какой-то непонятной добавки есть чистая энергия, без направления. Подобную выделяют для лечения перегоревших магов, она помогает структурам восстанавливаться, дыры латает и стихию кормит, если эта стихия у мага есть. Эта энергия кому угодно подходит. Тасен очень обрадовался. Выделять ее не просто, — рассказала девочка. — А Валок ведь тоже перегоревший маг, просто его тело изменилось для защиты.

— Ага, — сказал Ярослав. Логика в действиях этих детей определенно была. — А что за странное молоко?

— Его дают странные коровы с огромными рогами, похожими на деревянные. Эти коровы еще такого цвета, как недозревшие сливы.

— Ага, — повторился Ярослав. — Очень странные коровы.

Вот тебе и альпийские коровки. Хоть бери, и курорт устраивай для пострадавших магов. Если еще окажется, что фиолетовые полушмели-полупчелы носят жутко полезный для магов мед, а в речках водится не менее полезная рыба, придется требовать от благодарной общественности памятник при жизни.

— Валок пить не отказывался? — спросил Ярослав.

— Ему понравилось, — уверенно ответила девочка. — Даже ведро немного погрыз. А еще у него такой смешной язык. Желтый.

— Ну, тогда пускай пьет. Заодно напоите его папу успокаивающим отваром. И в тенек отведите, перегрелся человек в своей кузнице.

Девочка радостно закивала. Успокоенный папаша пошел обнимать своего сына. Традиция у него такая. Сначала устроить истерику, а потом поплакать, повиснув на ребенке. Удивительный человек.

До старикашки и его книг Ярослав добрался не сразу. Пришлось подумать о том, идти к водникам пешком, или прыгать через какой-то мир. Бдительная паранойя сразу же отсоветовала ходить через общагу. Она считала, что там засада, ловушка и атомная бомба с часовым механизмом в придачу.

Идти через Землю очень не хотелось, что-то упорно протестовало против такого решения.

Прогулка пешком тоже отпала. Далековато.

В голову упорно лезла белая скала с черным замком и яркий мир, в котором Ярослав женился. Еще вспоминался замок папаши Ладанэ. Туда хотелось меньше всего.

Парень подумал, и понял, что зря теряет время, пытаясь подобрать подходящий для одного единственного шага мир. Общаться со старикашкой и просить его книги казалось плохой идеей. Опыт измерения возраста дохлого осьминога сказывался.

— Странно все это, — сказал Ярослав, смутно ощущая, что говорит это не в первый раз за день, и шагнул в мир храмов. Осмотрелся, убедился, что в этом буйстве красок изменений не произошло, и пошел дальше. К старикашке и его книгам.

— Нет, этот учебник мне не подойдет, — терпеливо говорил Ярослав, пытаясь вернуть старикашке что-то подозрительно похожее на школьную "Анатомию человека". — Я знаю, как выглядят внутренние органы, и не собираюсь становиться ни хирургом, ни художником. Мне нужно что-то, где есть изображение составляющих этих органов. Мне нужно знать, как они выглядят, понимаете?

Старикашка печально вздохнул, проворчал что-то про молодежь и в очередной раз нырнул в свой бездонный сундук.

Когда Ярослав впервые увидел это мебельное чудо, он малость обалдел. Сундук был огромный, толстый и на колесах. Оказалось, что он еще и бездонный и именно в нем старикашка хранит книги. Такая себе передвижная библиотека.

Поболтав в воздухе ногами, не прекращая бубнить и чем-то шуршать, старикашка вылез из сундука и дал Ярославу сразу четыре книги.

Одна оказалась очередным сборником мифов и была аккуратно поставлена на стол, от греха подальше. Вторая была о мадаи, но иллюстраций в ней не наблюдалось. Зато две оставшиеся Ярослава обрадовали. Одна из них была о человеке и зависимости физического здоровья и состояния составляющих, вторая больше всего напоминала букварь, только вместо букв под картинками были стрелочки и название всего того, что могло из этих составляющих состоять.

Старикашку Ярослав поблагодарил. Искренне и от всей души. После чего вернулся в свою комнату. К зеркалу. Выглянув на улицу, он увидел, что начинающая магичка поит Валока чем-то из ведра, а за процессом зорко наблюдает безутешный папаша. У которого дел в кузнице не было и не предвиделось, судя по всему. Счастливый человек.

Книгу о здоровье и составляющих Ярослав пока отложил и взялся за изучение букваря. Потратив полчаса на рассматривание картинок, обнаружил, в чем разница между физической частью человека и духовной. У физической составляющие лохматые, неряшливые, да и меняют свой внешний вид запросто. Оказалось, именно они имеют большей частью дурную привычку светиться и меняют интенсивность свечения в зависимости от состояния организма. Остальные составляющие светятся редко и только в том случае, если что-то им мешает. Зато то, что отвечает за тело, раздает свою энергию налево и направо, а потом ее не хватает для того, чтобы сопротивляться болезни. В общем, весьма неразумные нити.

Составляющие человека, не имеющие отношения к его физическому состоянию всегда гладкие, плотные и отличаются друг от друга толщиной и едва уловимым оттенком. У некоторых людей именно этих составляющих несколько штук, что напрямую связанно как с характером, так и с наличием магического дара. Зато от чего зависит количество составляющих тела никто так толком объяснить и не смог. То ли их всегда одинаковое количество, но они у некоторых людей умудряются слиться в несколько нитей, то ли у большинства людей куча запасных нитей на случай, если что-то произойдет с основными. Не ясно.

Пересмотрев картинки еще раз и убедившись, что больше ничего ценного из этой книги не почерпнет, Ярослав заглянул в зеркало.

— Рискнуть, что ли? — спросил у отражения.

Разговаривать с предметами становилось дурной привычкой, но об этом думать не хотелось. Вот когда кто-то скажет, что он ведет себя не адекватно, тогда и придется подумать о том, почему он общается с собственным отражением. Вообще то, что отражение не отвечает, хороший признак.

— Почему бы и нет? — произнес Ярослав, захлопнув книгу.

Киого где-то надежно затерялся. Возможно, до Менке так и не дошел. Ждать их бессмысленно. Да и чем дракон страдающий амнезией поможет? За руку подержит?

— Не люблю я эти эксперименты, а приходится их проводить.

Ярослав уселся поудобнее и качнулся в кресле.

Составляющие никуда не делись. Такие же похожие друг на друга. Парень их внимательно рассмотрел, нашел самые лохматые, узнал несколько гладких и задумался над тем, что делать с остальными? Скользить словно к точке привязки? Только в конце увидишь не пейзаж, а что-то в себе. Заманчивая перспектива.

— Начнем, пожалуй, с тебя, — решил Ярослав.

Составляющая была симпатичная, даже какая-то изящная, не то, что знакомый толстый канат.

— Попробуем.

Как там говорил Менке? Нырнуть вглубь. Забыть о том, что где-то там есть физическое тело, помнить только о сознании. А сознание, оно штука абстрактная, как и составляющие, точную величину ни того, ни другого измерить невозможно.

Нырнуть.

В присутствии дракона же получилось, и с составляющей узла вышло. Главное забыть, что ныряешь в самого себя, это очень сбивает с настроя.

Ярослав закрыл глаза и нырнул, на какое-то мгновенье, заскользив куда-то в неизвестность, словно с детской горки скатился. Зрение вернулось само. Ярослав пару раз моргнул и недоверчиво уставился на знакомое озеро. Озеро, кругляшек суши вокруг него и больше ничего. Даже кота-брейкдансера и девушек в шароварах не было. Не говоря уже о громаде стеклянных скал на заднем плане и Академии Разума.

— Что-то я ничего в этой жизни не понимаю, — сказал парень. — Это что? Воображение разыгралось? Воспоминание?

Висеть в пустоте возле озера было неуютно. Да и не похоже оно ни на огонь, ни на зеркало. Ярослав вздохнул и шагнул назад, выныривая из составляющей.

Следующая кандидатка на исследование Ярославу нравилась меньше. Какая-то она была холодная и неуютная. Но он решил быть последовательным и ничего не пропускать, пока не найдет нужное.

Проблема была еще в том, что он понятия не имел, как это нужное выглядит, но надеялся, что узнает.

На этот раз с составляющей Ярослав не ошибся. Она воплощала собой металл. Очень похожий на тот, которым был оббит щит с выдрой. Светлый такой.

Парень прикоснулся к металлической горе, плывущей в пустоте. Металл был холодным и твердым, как и положено металлу. Парень нажал сильнее, почему-то пожелав оставить на горе отпечаток ладони. Металл поддался, расступился под рукой, стал мягким, как пластилин. Лепи, что хочешь. Хоть щитов наделай и обложись со всех сторон.

— Может, мне поучиться своим металлом пользоваться? — спросил у горы парень.

Гора величественно промолчала. Делай мол, что хочешь. Ты тут хозяин.

— Плохой из меня хозяин, — признался Ярослав. — Не умею я управлять, да и не хочу. Это занимает слишком много времени и заставляет очень много чужих проблем держать в голове. А еще мне все время кажется, что я что-то делаю не так.

— Научишься, — сказал голос дракона за спиной.

Ярослав дернулся и вынырнул из составляющей.

Следующие несколько составляющих ничего не дали. Они вели к пустоте в которой плавал жалкий клочок чего-то похожего на камень. Только и хватало, чтобы шагнуть назад. Зачем эти составляющие вообще нужны, непонятно.

Потом Ярослав наткнулся на огонь и долго рассматривал целое море пламени и дрожащий над ним воздух. А еще там был кот. Который помахал приветственно лапой, вильнул недовольно хвостом и поспешил скрыться. Наверное, догадался, что Ярославу очень хочется задать хоть кому-нибудь несколько десятков вопросов.

— И как он тут горит? — спросил в пустоту Ярослав, не обнаружив ни дров, ни угля, ни газовой конфорки.

— Его твоя сила питает. Пока в тебе будет изменяющая энергия, он будет гореть. Это просто воплощение. Намек на характер. Неусидчивый ты и порывистый. Тебе проще уничтожить проблему, чем попытаться ее решить, — сказал драконий голос.

— И?

— Перестань метаться, как пламя под порывами ветра и научись направлять эту силу. Огонь на самом деле страшная стихия. Его не всякая вода остановить сможет.

— Спасибо, ты мне очень помог, — сказал Ярослав.

Ярен ведь говорил что-то похожее. Но почему-то, ни тот, ни другой не пытаются объяснить, как это сделать. Изобрести огнемет, что ли? Или медитировать научиться? Познать нирвану, поговорить с Буддой и просветиться.

— Просто научись идти до конца в выбранном направлении, для начала этого хватит.

— Ладно, попробую, — сказал Ярослав и шагнул назад.

Осталось найти зеркало. Именно ради него он и пришел сюда.

Зеркало Ярослав искал долго. Натыкался на какие-то сюрреалистические пейзажи, начиная подозревать, что к их созданию приложило руки больное воображение, заставившее какие-то несчастные составляющие воплотиться в лиловых коров. Для чего эти пейзажи нужны, так и не понял. То ли это отражения снов, то ли кладовая подсознания. То ли заготовки на случай, если Ярославу захочется еще парочку горных систем переделать. Или там мир создать. Мало ли на какой подвиг его потянет в следующий раз?

А потом, скользнув по очередной составляющей, ничем не отличающейся от всех предыдущих оказался в странном месте. Тут не было пустоты. Тут были зеркала. Целый зеркальный лабиринт и тысячи отражений растерянно взиравшего на этот пейзаж парня. К отражениям Ярослав присмотрелся и после некоторых сомнений решил, что это все-таки он. Подумаешь, одет в какой-то кожаный доспех, с металлическими пластинами. Наручи обхватывали запястья. На поясе меч. Обыкновенный меч, прямой и не длинный. А вот физиономия подозрительно решительная. Как-то непривычно видеть такое выражение на собственном лице.

Кто-то вздохнул, отражения дружно расплылись и собрались в более привычную фигуру. Худую, немного нескладную, да и выражение лица соответствующее. Недоверчивое такое.

— Что дальше? — спросил Ярослав. — Я так понимаю, каждый раз, когда я умудряюсь расколошматить свое зеркало, этих зеркал просто становится больше?

— Угадал, — удовлетворенно сказал драконий голос.

— А в чем смысл?

— Ты погуляй среди этих зеркал, поймешь.

Ярослав пожал плечами и пошел. Интересно же.

Сначала ничего не менялось. Зеркала и отражения. Потом на грани сознания начали мелькать какие-то пейзажи. Стояло к ним присмотреться, как они сразу же рассеивались как утренний туман, а отвернешься, опять появлялись, вспышкой, боковое зрение их улавливало, но помочь рассмотреть не могло. Постепенно пейзажи стали более устойчивыми и в какой-то момент Ярослав смог узнать гору, возле которой подобрал щит с выдрой. Потом узнал катакомбы, в которых его нашел полосатый грызун. А потом зеркала закончились.

— Ничего не понял, — честно признался Ярослав, глядя в знакомую пустоту.

— Разве? — спросил дракон.

— Хочешь сказать, я могу воспользоваться теми знаниями, которые заключены в выдре и хомяке?

— Нет, конечно, это просто осколки, они бессмысленны, пока ты не соберешь целое. Зато эти осколки теперь принадлежат тебе.

— Я очень рад. Безмерно и безумно. От огня пользы больше, если честно. Зеркала ведь просто отражают то, что я и так способен увидеть.

— Вот именно, — сказал дракон. — Ты увидеть способен, просто тебе нужно посмотреть.

— На что?

— Не могу сказать, не помню. Но ты посмотришь, как только нужда припрет. Главное не сомневайся, помни, что ты это уже можешь.

— И у этого амнезия, — сказал Ярослав и шагнул назад.

Ничего не произошло, он просто уперся спиной в зеркало.

— Эй, а как отсюда выйти? — спросил у дракона.

— Зеркала отражают. Все. И свет и мысли. А раз отражают, значит, отталкивают, — сказал дракон.

Ярослав оглянулся и понял, что попал. Блуждать в лабиринте можно бесконечно. Вообще не факт, что из этого лабиринта можно выйти. Хоть бери и прыгай в пустоту, в которой сделать шаг назад физически невозможно.

— Ты мне не поможешь? — спросил у дракона, зная, не поможет.

— Нет, — сказал дракон. — Это твои составляющие. Менять их изнутри можешь только ты. Хочешь, я тебе бантик снаружи завяжу?

— Нет, — отказался Ярослав.

Менять изнутри, значит. А как можно изменить зеркало? Запачкать, закрасить, чтобы не отражало. Краски и грязи вокруг не наблюдалось.

Еще зеркало можно разбить. Главное, понять как. Огонь ведь для этих зеркал не годится, они его наверняка отразят не хуже чем свет. Ярослав почему-то был в этом уверен. А вот металл...

Металл.

Ладонь, чей отпечаток остался на металлической горе, стала холодной и почему-то тяжелой. Составляющие, они ведь всегда часть человека. Даже тогда, когда его сознание заблудилось в другой составляющей.

Ярослав улыбнулся своему отражению, со всей дури врезал по собственной физиономии и шагнул в разлетающиеся осколки. Шаг, разворот и еще один шаг, спиной вперед.

А ведь это очень красиво, когда осколки зеркала начинают плавиться, растекаться серебристой лужицей и расти в новенькое зеркало. Каждый осколок, старался вырастить целое зеркало. Словно в этом было его изначальное предназначение. Стать частью и превратиться в целое.

Похоже, он опять раздробил зеркало. Сознательно.

Ну не дурак ли?

— Идиот! — рявкнул кто-то на ухо, подтверждая наихудшие подозрения и Ярослава снесло на пол ударом тарана. Проморгавшись и задумчиво пошатав языком зуб, на который пришлась большая часть силы удара, парень неуверенно осмотрелся.

На фоне окна возвышался Менке, от которого опять несло грейпфрутами. Злющий, что твой дракон. Хотя он дракон и есть. Рядом неуверенно топтался Киого. Зеркало кто-то разбил, и его осколки сиротливо поблескивали на полу. Впрочем, кто разбил зеркало, тоже было понятно. Рука болела, и смотреть на нее не хотелось. Наверняка там еще и осколки стекла найдутся.

Погулял по составляющим, называется. Отпустил сознание на волю. А пострадал почему-то физически.

Но оно того стояло, понял Ярослав. Что-то он все-таки получил. Теперь бы разобраться в ощущениях и понять что именно.

Зеркала растущие из осколков. Занимающие пустоту, отражающие что-то до сих пор недоступное. Меняющие восприятие мира. Делающие его больше и шире.

Словно границу известного отодвигают. Делают что-то чужое и непонятно своим, которое придется защищать. Свое всегда приходится защищать, иначе отберут.

Это словно учиться. Когда-то Земля плавала на огромной черепахе, а теперь она превратилась в шар, летящий в космосе. Потому что теперь люди знают о своем мире больше. Всего лишь. А чем больше знаешь, тем сильнее твое оружие.

— Менке, я кажется, понял, что мне не нравилось. Блокировка арок Земли. Это же было недавно, правда? Сотни лет не прошло.

Дракон растерянно кивнул.

— Оружие, Менке. Кто-то знает, что там есть оружие, против которого даже маги ничего сделать не смогут. Кто-то готовится защищаться, понимаешь? Если бы хотел напасть, давно бы воспользовался, он же не мог предугадать, как быстро на Земле это оружие станет развиваться. Значит это просто запас, на случай, если другого выхода не будет. Нам нужно этого кого-то найти. Он знает что-то такое, что знать необходимо.

— Как ты его собираешься искать? — спросил дракон.

— Не знаю. Может попробовать найти мир по ритмам? В эти арки ведь не часто ломились, значит, отзвуки могли сохраниться.

— Можно, — сказал дракон. — Проследить ритмы вовсе не сложно. Это любой дракон умеет. Даже я. Хорошо, что я не давал клятвы не вмешиваться в дела не помнящих.

— Очень хорошо, — согласился Ярослав. Вот он и нашел для себя первоочередное дело. Лишь бы обладатель необходимых знаний не встретил точно так же, как жители замка на белой скале.

Менке пропал на три дня. Ник, которого Ярослав просил сходить к дракону и попросить его появиться в замке, так его и не нашел. Киого вместо дракона привел нетрезвую девушку, утверждавшую, что она темный маг в шестом поколении. Причем, она пришла не учиться, как было решил Ярослав, она хотела учить, всех кто под руку попадет правильной магии. Темной и непобедимой. Так как Киого был не трезвее своей гостьи, пришлось их отослать проспаться, перенеся увлекательнейший разговор о цвете магий на утро. Утром девица уже не была настолько уверенна в своих словах, вежливо попросилась домой и пообещала подумать над возможностью поучиться основам магии бесцветной.

Ярослав, если честно, не очень понимал, почему ему захотелось научить незнакомую шарлатанку чему-то путному. Способности у нее были. А у него появилось желание населить Перекресток как можно большим количеством одаренных. То ли хотелось коллекцию собрать. То ли разросшаяся паранойя считала, что так будет безопаснее, больше шансов победить каких-то неизвестных недоброжелателей.

На четвертый день дракон явился сам, распространяя вокруг себя аромат цитрусовых и с пыхтением таща за собой бессознательное тело не маленьких габаритов. Присмотревшись к телу Ярослав понял, что это мужик, судя по росту какой-то баскетболист. Бывший, скорее всего, мужику давно было за сорок.

Понаблюдав немного за тем, как Менке пытается затолкать баскетболиста в кресло, спотыкаясь об длинные ноги и матерясь сквозь зубы, Ярослав задумался о том, что, наверное, он все-таки успел сойти с ума. Иначе почему данное действо не вызывает у него никаких эмоций? Даже любопытства не было. Подумаешь, притащил дракон кого-то незнакомого пребывающего в обмороке. Вчерашняя темная магичка была интереснее и разговорчивее.

— Это кто? — спросил Ярослав после того, как Менке в пятый раз уронил незнакомца на пол.

— Тот, кто тебе был нужен, — пропыхтел дракон.

— Он знает, куда делись полноценные создатели? — заинтересовался Ярослав.

— Нет. Но он знает не менее интересные вещи. Это он ставил блокировку со стороны Земли, но он не создатель. Интересно, правда?

— Правда, — был вынужден признать Ярослав. Помнится, дракон утверждал, что осознано эту блокировку ставить никто не умеет, разве что создателя кто-то напугает. — Где ты его взял?

— Нашел, — гордо произнес Менке. Незнакомец, наконец, перестал вываливаться из кресла. — Искал ритмы, увидел, что кто-то пытался их ослабить, чтобы менее заметными были. Заинтересовался и в итоге нашел вот его.

— Ага, — сказал Ярослав. — Какой-то у него вид, не очень презентабельный.

— Нормальный вид, — не согласился дракон. — Очнется, будет еще лучше.

— И что ты с ним намерен делать? — спросил Ярослав.

— Допрашивать, — сказал Менке, загадочно улыбнувшись.

— В смысле, пытать?

— Если другого выхода не останется.

— Ага, — сказал Ярослав. Пытки его совсем не вдохновляли. Кошмаров про отрубленные руки и улыбчивую голову хватало для того, чтобы всячески избегать повторения подобного опыта. — Знаешь, есть теория, что пытки бесполезны по своей сути. Одни люди умеют терпеть боль, а когда становится совсем плохо, начинают нести любую чушь, далекую от истины, пытающим на зло. Другие боли боятся и согласятся с любыми обвинениями, лишь бы их не трогали. Третьи, конечно же, скажут правду, но где гарантия, что этот баскетболист из третьей группы?

— Есть предложение лучше? — спросил дракон.

— Есть, просто не знаю, насколько они осуществимы.

— Предлагай, — сказал дракон, изобразив очень добрую улыбку. Похоже, заподозрил, что сейчас Ярослав предложит какую-то чушь.

— Менке, ты не знаешь, телепаты тут существуют? Покопались бы у него в голове и все узнали.

— Не знаю, — сказал дракон, его улыбка стала шире и самодовольнее. — Когда я еще был настоящим драконом, кого-то способного копаться в чужой голове не существовало, максимум могли уловить, когда говорят ложь и при большом желании могли обмениваться направленными мыслями. А учитывая, что с тех пор никаких улучшений не наметилось, даже наоборот, все скатилось в какую-то темную, дурно пахнущую яму, то вряд ли твои мозгокопатели успели появиться.

— Я так и думал. Шан и Тами нам тоже не помогут, мало ли на что они настроятся. Но, мы можем узнать, говорят нам правду или нет, только для этого придется привести сюда не шибко приятную личность. А потом где-то ее запереть, потому что отпускать будет не разумно.

— И мы опять возвращаемся к пыткам, — жизнерадостно выдал дракон.

— Нет, мы приближаемся к сыворотке правды, которая имеет дурную привычку на некоторых одаренных не действовать.

— Хм, неплохая идея, — вынужденно признал Менке. — Ладно, я тогда пошел.

— Куда?

— Ну, не знаю, не уверен я. Может кетамин куплю...

— Какой еще кетамин? Лучше сиди тут со своей добычей, а я попрошу у жены Ярена соответствующий отвар, или там настойку, или что у нее есть. Заодно порошу Ярена сходить за Сато. Он его не любит, так что не будет сомневаться при необходимости вырубить с помощью удара по голове. Вдруг на эту сволочь усыпляющие составы не действуют?

— Бить людей по голове нехорошо, — сказал Менке.

— Ты это своему отражению скажи, и про пытки рассказать не забудь, — посоветовал Ярослав.

Ярен опять нашелся рядом с мотоциклом. На этот раз узнать мотоцикл было сложно. Разобрали его полностью, до мельчайших деталей и разложили по отдельным тряпкам. Над рамой медитировал Катий, наверное, извлекал свое плетение. Остальные проводили очередной консилиум над кучкой непонятных железок. Даже Сан на что-то там смотрела с неподдельным интересом, внимая словам Олега.

Упоминание Сато и возможности за что-то там ему отомстить пересилило в эльфе интерес к земной технике, так что особо уговаривать его не пришлось. Сыворотка правды у эльфийки нашлась. Несколько видов. Ярослав немного подумал и взял все, на всякий случай.

Вернувшись в комнату, которую с недавних пор стал воспринимать как личный кабинет, Ярослав обнаружил, что незнакомый тип пришел в сознание и теперь тихонько сидит в кресле, завернутый в сорванную с окна занавеску и перевязанный какой-то сомнительной прочности веревочкой. Менке сидел на столе и внимательно за ним наблюдал. Словно ждал того момента, когда незнакомец соберется с силами и одним движением разорвет и веревку, и занавеску, да и кресло заодно сломает.

Ярослав немного подумал и тоже сел. На подоконник.

Сато Ярен ловил долго. Ярослав за это время успел понаблюдать за тем, как ученица водников в очередной раз чем-то поит Валока и отвлеченно подумать, зачем ей это нужно? Заподозрил, что девочка начиталась сказок и теперь рассчитывает получить в результате прекрасного принца. Благодарного ей по гроб жизни и возможно даже влюбленного.

Долго и увлеченно наблюдал за тем, как какие-то девицы разливают во дворе что-то принесенное в бутылках, попутно исполняя явно ритуальный танец. Понадеялся, что в бутылках было все-таки не приворотное зелье. Мало ли как его испарения на несчастных магов, зашедших во двор, подействуют?

Потом желающие поучаствовать в странноватых развлечениях закончились и Ярослав задремал.

Появился Ярен эффектно. Из мира в мир он почему-то прыгал. Приземлился неудачно, споткнулся об ковер и рухнул вместе с телом, висящим на плече. От грохота Ярослав проснулся, едва не последовал примеру своего учителя и некоторое время потратил на то, чтобы сообразить, что тут происходит.

С Сато пришлось помучиться. Просыпаться он не хотел. Оказалось, усыпляющие составы на него действуют отлично, зато те, которые должны нейтрализовать их действие — малоэффективны и чтобы они подействовали, пришлось извести почти все запасы. О чем очень скоро пожалели.

— Мальчишка! — первым делом взвыл видящий суть, сообразив, кого именно перед собой видит. — Жалкое ничтожество! Ублюдок.

— Ярен, ты точно его по голове не бил? — спросил Ярослав.

Эльф покачал головой и с интересом уставился на начавшего краснеть от обуревавших его чувств Сато.

— Я ведь с самого начала знал, что именно этим все и закончится! — продолжал разоряться видящий суть. — Таким вообще верить нельзя! Возомнят о себе и начинают доказывать, насколько они сильны и великолепны! Ты кому мстил, сволочь?!

— Он вообще о чем? — спросил Менке.

— А я знаю? Может, приснилось что-то, — сказал Ярослав. — Ты не обращай внимания, он всегда такой.

— Теперь все из-за тебя здесь умрут. И ты тоже подохнешь, где бы ты не прятался, — перешел на мрачный шепот Сато.

— Нет, мне все равно интересно, о чем он говорит, — сказал Менке. — Почему он считает, что здесь все умрут? Приближение какой-то эпидемии учуял?

— Мне гораздо интереснее, где именно находится его "здесь", — сказал Ярен.

— А мне интересно, в чем он меня на этот раз обвиняет? Но это подождет, — сказал Ярослав.

Незнакомец, завернутый в занавеску, смотрел на происходящее как на представление театра абсурда. С долей интереса и видимым усилием вычленить хоть что-то логичное и понятное.

Сато понял, что на его слова как-то странно реагируют и замолчал. Лениво осмотрел комнату, уделив немного внимания типу в кресле и крашеной шевелюре Менке. Посмотрел в окно, на похожую на сыр луну, как ни в чем не бывало висевшую на своем обычном месте. Опять вернулся к обстановке комнаты.

— Значит, сбежал, — злобно зарычал он. — Сбежал и разрушил арки. Боялся, что тебя будут преследовать? Что-то ценное украл?

— Что-то у него не то с логикой, — сказал Менке.

— Я же говорю, не обращай внимания. Ему вообще на логику плевать, главное чтобы желание кого-то в чем-то обвинить нашло отклик в его собственной душе, — отозвался Ярослав, впервые задумавшись о том, а как собственно заставить Сато поработать детектором лжи, если он не захочет?

— Мальчишка! — взвыл видящий суть.

— А меня он за что-то возненавидел с первого взгляда, — сказал Ярослав. — Поэтому, тот факт, что арки можно сломать, только находясь в том же мире, в котором находятся они, для него не имеет ни малейшего значения.

Сато подавился следующим обвинением и о чем-то задумался.

— Ладно, так как он все равно поймет, лгут ему или нет, попытаюсь снять с себя парочку обвинений, — сказал Ярослав. — Первое — я не разрушал арки. Второе — я ничего ценного не воровал. Третье — меня никто не преследует. Разве что ваши эльфы, которые надеются Ярена найти. Четвертое — сейчас вы находитесь в моем мире, который я случайно создал, а не стащил у какого-то бедного и несчастного Дома. Пятое — если бы мне не понадобился человек способный отличить правду от лжи, вас бы здесь не было. Вы мне глубоко несимпатичны.

— Но как я сюда попал? — спросил Сато. — Арки же разрушены.

— Придумайте что-нибудь сами, — отмахнулся Ярослав. — Раскрывать секреты, которыми вы при первой же возможности побежите делиться с эльфами, Домами и человеком, который, как мне кажется и повинен в разрушении арок, я не намерен. Способствует выживанию, знаете ли. А даже если догадаетесь, на данный момент уже поздно. Без соответствующего амулета никто из посторонних воспользоваться этим входом-выходом не сможет. На данный момент это одна из способностей мира. Точнее ограничение одной из способностей. Не хочу, знаете ли, чтобы кто-то вроде вас примчался сюда во главе войска свергать такую недостойную личность как я. Таким как вы ведь плевать, что мир мой изначально. Главное добиться высшей справедливости, которая гласит, что явившиеся неизвестно откуда мальчишки должны сидеть тихонечко под веником, дрожать и радостно повиливая хвостиком исполнять команды разных достойных в силу своего происхождения личностей.

— Я думал, ты его уговаривать будешь, — сказал Менке.

— Бессмысленно. Лучше предложу оплату. Он ведь наверняка захочет забрать кого-то из Города, до того как там во имя высшей справедливости начнут истреблять разных недостойных дабы еду сэкономить.

Сато опять покраснел, открыл рот, похлопал глазами и промолчал.

— Кто разрушил арки? — спросил он, поразмышляв немного о чем-то возвышенном, судя по выражению лица.

— Сами придумайте, — сказал Ярослав. — Я вон придумал, теперь не знаю, что с этим делать. Это просто мои мысли, не больше.

Сато кивнул. Мирный такой, не орет, не краснеет.

— От меня тебе что надо?

— Всего лишь подтвердить, что этот человек говорит правду или лжет, — Ярослав указал на незнакомца в занавеске. — Я с ним, кстати, еще даже не знаком.

— Дмитрий Ворон, — представился сидящий в кресле. Даже кивнул.

— Дмитрий, так Дмитрий, — не стал спорить Ярослав. Менке вон тоже явно не калмык и даже не монгол и ничего, на имя отзывается. — Дмитрий, вы нам добровольно расскажете, что делали там, где вас поймал вот этот человек, или начнем сразу испытание действия на вас разных видов сыворотки правды?

— Сыворотка правды, — мечтательно произнес Дмитрий, явно вспомнив что-то свое. — Нет, лучше обойтись без нее. На некоторые виды у меня аллергия, но я не помню на какие именно.

— Так что же вы там делали?

— Ждал сигнала от моего господина, — Дмитрий широко улыбнулся.

— Знаете, мы об этом догадались. А конкретнее? Кого ваш господин настолько боится, что согласился запереть столь ценного мага в столь странном мире?

— Кого? Ну, раз уж тут есть человек способный подтвердить, что я говорю правду, поделюсь с вами этой тайной. Ждать в одиночку нападения, знаете ли, не очень интересно. А союзников моему господину найти не удалось. Ему бы никто не поверил. Репутация, знаете ли. Выбирая между уважаемым человеком и екетом, который в молодости имел глупость послушаться папу и отвоевать потерянные несколькими поколениями владения, люди, особенно люди, предпочтут поверить первому. Екетов вообще почему-то не любят. Не понимают, что такова их природа. Их создавали как охранников. Разве можно обвинять сторожевых псов в том, что они умеют хорошо охранять? Их наоборот хвалить надо, что они прилагают титанические усилия и не пытаются выгнать из бывших владений хозяев всех тех, кто пришел на их место.

— Это все очень интересно, — сказал Ярослав. — Вам, кстати, занавеска не мешает?

— Нет, молодость напомнила. Меня тогда часто похищали, очень уж дар необычный. Потом приходил папа и бил похитителей по головам.

— Ну, сюда он вряд ли придет, — сказал Менке.

Дмитрий печально улыбнулся.

— Вы абсолютно правы. Мой папа триста лет как мертв, так что прийти не сможет, и причина у него уважаемая.

— Кажется, мы отвлеклись, — сказал Ярослав. — Так кто там на вашего господина напасть собирается?

— Тот, кто считает, что екетов не должно существовать. Они якобы нарушают равновесие, и из-за этого мир постепенно превращается в серое, унылое болото. Хорошо, что у него так и не набралось за все это время достаточно сил. Да и драконы ему не очень верят, а они хранители тоннеля. Не понравится его война, перекроют для него вход-выход и запрут где-то.

— Ага, — сказал Ярослав. — Кое-что становится понятным. В том числе стремление Этля здесь поселиться вместе с гнездом.

— Равновесие, — улыбнулся Ярен. — Понятно.

— А мне ничего не понятно, — сказал Сато. — Кому екеты настолько не нравятся?

— Не знаю, как его зовут сейчас, — сказал Дмитрий. — Но те же триста лет назад, когда мой папа умер, этого человека звали Лаед Эдальха. Он вообще-то полуэльфом считался, хотя внешность, скорее всего, подправил для соответствия. Собственно именно он моего папу и убил. Правда и сам растерял при этом половину своих сил. И вернуть их не сможет, даже за тысячелетие. Мой папа умел отсекать составляющие навсегда. Жаль, что мне этот дар не передался, нашел бы гада и добил.

— Лаед Эдальха? — спросил Сато. — Но этого же не может быть. Он же герой победивший полуекета пытавшегося захватить Первые Дома.

— Вот-вот, — печально сказал Дмитрий. — Я же говорю, люди верят людям и не верят екетам. А Первые Дома... Не смешите меня, кому эти разваливающиеся миры вообще нужны? Или вы считаете, что екеты умеют восстанавливать подобные разрушения?

— Не считаю, — растерянно сказал Сато. Его уютный и понятный мир рушился на глазах. — Их даже драконы восстанавливать не умеют.

— Этот человек говорит правду? — на всякий случай уточнил Ярослав, хотя и так все понятно. Не зря екетов так боятся, маги у них явно намного лучше и человеческих и эльфийских. Добавить к этому еще и физическую силу. Будь их немного больше, ни у кого шансов бы не было.

— Правду, — сказал Сато. — Но ведь этого не может быть.

— Взрослый дядя, а верит в сказки, услышанные в детстве, — покачал головой Менке.

— Ты еще скажи, что историю пишут победители, — непонятно на что разозлился Ярослав.

— Это ты сказал. А до тебя какой-то философ, не помню кто. А может и не философ.

Дракон был чем-то очень доволен. Ярен все еще улыбался, словно получил неожиданный подарок. Дмитрий, или кто он там на самом деле вид имел задумчивый и добродушный. Словно его не похищали, а чинно и благородно пригласили в гости. Ему даже занавеска не мешала.

— Менке, ты бы его распутал, — сказал Ярослав. — Поговорим с человеком по-человечески.

— Я екет, — сказал Дмитрий. — На одну четверть. Мой папа, как и дедушка, почему-то больше любил человеческих девушек. Зато меня дамы, которые выше на голову и шире в плечах никогда не смущали. Интересно, чем мой сын сейчас занимается? Наверное, уже и внуки есть.

— Не фиолетовая корова и ладно, — пробормотал себе под нос Ярослав.

— Ярен, что такое "Первые Дома"? — спросил Ярослав после того, как отослал Сато, в сопровождении злющей Сан и незнакомых парней, собирать в Городе родственников, а Дмитрия, который оказался Дитром, сообщать своему господину, что об оружии он может забыть, зато теперь у него есть шансы получить союзников.

Екетов вооруженных автоматами Ярослав даже представлять не хотел. И так понятно, что ничего хорошего не получится. У чистокровных екетов строение кисти несколько отличается от человеческой, а если прибавить сюда запредельную скорость реакции и привычку сначала бить, а потом смотреть кого именно бил... Либо друг друга перестреляют, либо маги придумают что-то такое, что оружие будет в руках взрываться. На бомбы и прочие непонятные ему изобретения Дитр и сам не замахивался. Мало ли как они поведут себя при переходе через тоннель? Он даже в автоматах уверен не был. А еще в мире, где нет печати бомбы имеют шансы столкнуться с чем-то привычным и незаметным, с чем сталкиваться им нежелательно. После чего превратятся во что-то очень занятное, способное разнести в клочья несколько миров сразу.

— Первые Дома? — переспросил эльф. Вздохнул, посмотрел на пол, о чем-то подумал. — Страшная сказка и памятники былому величию, — произнес, приняв какое-то решение. — Говорят, это были первые миры, которые появились на Ветвях Разума. Где-то среди них есть даже самый первый, из которого дерево начало расти. Есть такая сказка. Когда-то в бесполезных на тот момент составляющих заблудилось странное существо, состоящее из чистой энергии. Почему-то оно не смогло выйти, или не захотело, возможно, оно от кого-то там пряталось. Так или иначе, оно так никуда и не ушло. Скоро ему стало скучно, и оно поделилось с некоторыми составляющими своей жизнью, и из них сплелся первый мир. Это существо еще немного подумало, поняло, что ему не нравится быть одиноким, даже когда есть такая занятная игрушка, как мир который можно менять по первому желанию, и разделило всю оставшуюся жизнь между составляющими находившимися рядом с этим миром. Так и появились те, кто заставил мир жить, а потом вырастил еще один мир, и еще один. Тысячи и тысячи миров, — эльф улыбнулся. — Но это просто сказка. Ее маленьким детям рассказывают. Правда, о том, что первые из созданных миров на данный момент почти мертвы, предпочитают не говорить.

— Почему первые миры начали разрушаться?

— Не знаю. И никто не знает. Они умирают. Из них уходит дарованная жизнь. На самом деле, таких миров постепенно становится все больше и больше, словно дерево стареет, а садовника, который может вернуть ему молодость на рабочем месте нет. Или ему это дерево больше не интересно. Или он куда-то пропал не по своей воле, и вернуться не может.

— Ага, — сказал Ярослав. Если вспомнить слова Менке, то садовники действительно куда-то делись. — Эльфы умеют омолаживать деревья? — спросил Ярослав, слишком уж уверенно учитель говорил про садовника. Словно так и должно быть. Это одна из основ мироздания, никак не меньше.

— Конечно, — Ярен улыбнулся, заговорчески, как будто тайну открывал. — А деревья умеют омолаживать нас. Замкнутый круг. Нам друг без друга никак.

— Смотря какие деревья, — сказал Ярослав.

— Да, деревья должны быть нашими, — согласился эльф. — Чужие нам не верят и предпочитают прожить отведенный им природой век.

— Свободные деревья боятся потерять свою свободу. Странно как-то. Разве они разумные?

— Свобода такая штука, чтобы ее желать, разумным быть не обязательно, — уверенно ответил Ярен.

Парень пожал плечами. Деревья желающие быть свободными Ярослав представлял с трудом. Смысл в этой свободе? С места они все равно не сойдут и на обидчиков с рычанием не набросятся.

"Почувствуй себя ничтожеством!"

Именно этот лозунг Ярославу хотелось написать на транспаранте и вручить сопровождению главы екетов. Очень уж ощущения соответствующие. Сколько екеты способны прожить, не знал никто, некоторые живут уже почти тысячелетие и умирать от старости, похоже, не собираются. Зато красиво гибнуть в бою они просто обожают, что и не дает им увеличить свою численность.

Определить возраст главы вообще было невозможно, ни по каким признакам. Внешность, взгляд, даже манера двигаться о прожитых годах и столетиях дружно молчали. Зато они же кричали о том, что данное существо очень опасно. Возможно, опаснее драконов. У него хотелось просить прощения, просто на всякий случай. Вдруг ему что-то не понравится.

Дитр, когда уходил в родной мир, был уверен, что его осторожный господин сначала будет долго думать и лишь потом примет какое-то решение. В смысле, решит, стоит ли общаться с такими сомнительными личностями, каковые собрались в Перекрестке. А этот господин взял и возжелал посмотреть на создателя, который случайно создал целый мир. Диковинка, видите ли. На его памяти такое случалось достаточно давно, и он потерял надежду на то, что однажды случится опять. Причем от Города, совместного творения нескольких создателей, он бы не в восторге. Жизни там, видите ли, маловато.

Вот теперь смотрел. Как на какой-то микроб под микроскопом. Капелька любопытства, недоверие и какая-то непонятная насмешка. Словно он знал о стоящем перед ним человеке нечто такое, чего он сам о себе не знал и вряд ли когда-то узнает. Насквозь видел. Запросто читал мысли, просчитывал все порывы и в душе хохотал над душевными метаниями.

Союзнички. Проще было раздать им любимые автоматы Дитра и позволить самоубиться сколько им влезет. Лишь бы держались подальше и там же держали своего владетеля без возраста.

— Неплохо, — сказал владетель екетов. Безымянная личность, которую сопровождение называло то высшим, то лучшим, то первым.

Ярослав на екета изумленно вытаращился. Что он там увидел? Судя по выражению его лица, ничего хорошего в создателе-недоучке не было, и быть не могло.

— Жаль, но ты пока только заготовка, — без намека на эмоции продолжил владетель. — Несколько линий уже намечено, но не больше. Так что в данный момент наилучшим решением будет держаться от тебя как можно дальше, чтобы не привлекать нежелательного внимания. Ты его и так привлечешь, но мы слишком усугубим ситуацию. Если мы будем рядом, кто-то может решить, что ценность отдельно взятого создателя меньше, чем возможные в будущем убытки. Создателей ведь не настолько мало, чтобы бояться потерять даже одного единственного. А екетов достаточно для того, чтобы нас боялись, — кивнув, словно подтверждал, что сказал именно то, что хотел, владетель посмотрел в окно. — В этом мире помимо тебя двое разбуженных создателей. Из них одного провели через ритуал отсечения, и он вряд ли сможет стать чем-то большим, чем есть сейчас. У второго шансы есть, если рискнет заглянуть в темноту за гранью. Но второй слабее первого, намного. Возможно, именно из-за этой силы ритуал и был проведен. Любят они бояться и устранять угрозу там, где ее быть не могло. А еще тут есть не разбуженные создатели. Не знаю сколько, сложно уловить, слишком слабы их способности. Все они проснуться уже не смогут. Не знаю почему. Словно кто-то отсек часть дара еще до рождения, или он по какой-то причине сам остался в зачаточном состоянии. Чего-то ему не хватило для развития. Может времени? Не понимаю как такое вообще возможно. Но я об этом забуду. Не буду выяснять. Знаю, что так надо. Ветви говорят, что рано. Удачи тебе.

Вот тебе и Пифия.

Кивнув то ли своим мыслям, то ли застывшему как памятник Ярославу, безымянный екет развернулся, сжал плечо обамулеченого Дитра, и приготовился вернуться в свой мир. Амулет был своеобразным проводником, настроенным на одну из комнат замка и предполагал возможность привести с собой до десяти человек. Или екетов. Амулет разницы не замечал.

— Подожди! — ожил Ярослав, сообразив, что екеты сейчас уйдут. — Что значит, разбуженные, не разбуженные и ритуал отсечения?

— Вот как? Что значит дар в зачаточном состоянии тебя не интересует, ты это и так знаешь, — владетель обернулся и клыкасто улыбнулся. — Ищи ответы сам. Это тебе поможет многое понять.

И ушел, вместе с сопровождением.

— Издевательство какое-то, — сказал Ярослав стене. — Чего он вообще приходил? На занятную обезьянку посмотреть? И почему они все считают, что я обязан что-то там понять? Как сговорились. И когда только успели?

Екеты очень странные существа и у них очень странный владетель. Пришел, наговорил какой-то ерунды и ушел по-английски, не прощаясь. Словно так и надо.

Если екеты всегда так себя ведут, не удивительно, что их опасаются все кому не лень. Непонятного всегда боишься, потому, что не знаешь, на что оно способно, а на что нет.

Другая сторона репутации. У кого-то она хорошая, у кого-то наоборот. А вокруг полно наивных обывателей, которые в эту репутацию верят.

Ярослав подошел к окну и уставился на раздражавшую его желтую луну. Тоже непонятная штука. Мало ли чего она тут висит. Может ее кто-то тут повесил в качестве бомбы с часовым механизмом. Или это какая-то излишне сложная следящая система, мечта местных шпионов, чтобы им не икалось.

Тому, что остается непонятым, ненужным и странным очень сложно доверять.

С другой стороны, если подумать логически, то двое разбуженных создателей, которых почуял екетский владетель, это Ярен и Ладанэ. Не разбуженные вероятнее всего ошивающиеся в Перекрестке земляне. А вот ритуал отсечения, это что? Кто-то смог отрезать у кого-то кусок дара? Каким образом? А главное, кому?

— О том, что Ладанэ создатель, она узнала только в академии, — сказал вслух Ярослав, вспомнив, что это может помочь сосредоточиться. — И, насколько мне известно, она ни в каких сомнительных ритуалах не участвовала. Точнее участвовала, но как сказал Киого, девчонки, скорее всего, мстили бывшему жениху, во имя Сан и ее представлений о чести. Тогда остается Ярен? Вероятно. А расскажет ли он мне что-то о ритуале, если я спрошу? Не расскажет. Если бы считал, что мне нужно это знать, давно бы рассказал. А раз не нужно, будет молчать. Или скажет, что меня это не касается. У Менке амнезия, может ничего подобного не помнить. Или ритуал появился после его ухода на Землю, и он вообще понятия не имеет что это за пакость. Этль? Как-то не хочется у него спрашивать, еще заподозрит в чем-то. Кому тогда вопросы задавать?

Идея у Ярослава была. Безумная.

Он осмотрелся, убедился, что зеркала здесь нет, и пошел на его поиски. Зачем нужно зеркало, Ярослав понимал смутно, точнее не понимал, ему просто казалось, что без зеркала не обойтись. То, которое он разбил, заменить никто не успел. Или, может, не захотели. Не понравилось им, что кто-то по зеркалам кулаком бьет. Зато в спальне зеркало было. Большое. Специально повешенное на стену для Ладанэ.

Убедившись, что жены поблизости нет, Ярослав внимательно посмотрел на свое отражение. Оно ему ответило тем же.

— Эй, — сказал парень. — Дракон, ты где?

Почему-то показалось, что сейчас отражение повертит пальцем у виска.

— Дракоон, — решил не сдаваться Ярослав.

— Ты еще кис-кис скажи, — ворчливо посоветовал драконий голос за спиной.

В зеркале, как и положено бестелесному голосу он не отражался.

Парень из зазеркалья смотрел озадачено, словно надеялся на какой-то другой результат. Пришлось ему улыбнуться.

— Дракон, ты же слышал, что он мне сказал. Что это за отсечение такое, а?

— Ну и болван, — восхищенно произнес драконий голос. — Мне-то откуда знать? Я долгое время валялся в глубоком подземелье в виде знания упрятанного в оболочку из поддельного огня. О том, что происходило в это время во множестве миров, знать не могу. Понимаешь ли, ко мне делиться новостями никто не ходил. Лентяи.

— А если предположить? — спросил Ярослав.

— Предположить? Это легко. Наверное, твоему учителю отсекли что-то, что посчитали лишним. Ты к нему присмотрись, сравни с тем, что есть у тебя. Вдруг поймешь, чего не хватает.

— Ага, присмотрись, — сказал Ярослав. — А он возьмет и не заметит, что я как-то странно на него таращусь.

— А ты аккуратно, — в голосе дракона явственно звучала насмешка. Издевается.

— Спасибо за совет.

А ведь другого выхода может и не быть. Или он есть, но где-то настолько далеко, что даже не понятно в каком направлении идти. Планеты, они, как известно круглые. Ну, или овальные. Хотя, кто их планеты знает, может где-то квадратные есть.

Ярослав представил летящий сквозь космос куб, с перетекающими через грани океанами, тяжело переваливающимися кораблями, перегибающимися по ребру куба материками, и затряс головой. Не хватает, чтобы еще эта безумная фантазия воплотилась. А потом прилетят космонавты и обалдеют.

— Ладно, присмотрюсь, — пообещал сам себе.

Ярен ведь может и не знать ничего о ритуале. Его могли провести в младенчестве и хранить эту тайну лучше, чем координаты подземного хранилища с сокровищами владетеля.

Оказалось, усыпляющий состав, приготовленный эльфийкой, отлично действует на эльфов. Ярен только и успел изумленно вытаращиться на своего ученика, а потом рухнул на пол, как подкошенный.

— Просил же я его сесть, — проворчал Ярослав, затаскивая учителя в кресло, в котором совсем недавно сидел замотанный в занавеску на четверть екет. — А он не захотел. Спешит он. Наверняка к мотоциклу.

Состав Ярослав нашел на собственном столе. Вероятно, Ярен его там бросил после того, как приволок Сато. За что и поплатился. Аккуратнее надо быть.

— И что с нами не так, пациент? — спросил Ярослав.

В мадаи составляющие эльфа выглядели обыкновенно. Обыкновенно для создателя. Если и были какие-то отличия, Ярослав не знал, как они выглядят. Захотелось сбегать к старикашке и поклянчить очередной учебник, удивляя водника своим рвением в изучении разных направлений магии. Или одного?

Ярослав порылся в книгах, которые не успел отдать, ничего интересного не нашел.

— Может почитать про ритуалы? — спросил у самого себя Ярослав. — Да. А ритуалов этих несколько миллионов, если верить Сан, и не все они действенны. На всю оставшуюся жизнь чтения хватит. Еще и надо будет где-то найти время на сортировку, испытания, сон, еду, личную жизнь. А эльф все это время будет изображать спящую красавицу. Главное жену не подпускать близко. От поцелуев эти спящие личности почему-то просыпаются.

Пришлось опять смотреть в мадаи. Сначала на себя, потом на эльфа, потом опять на себя. Сравнивать и сравнивать. Убеждаться, что отличий куча, но все они быть последствием какого-то ритуала не могут.

А вообще, как выглядят последствия ритуала? У Дана пиявка на составляющих висела, но это явно не показатель.

Ярослав подумал, прикрыв глаза, чуть не заснул. Вовремя встрепенулся и опять начал сравнивать, чувствуя, как постепенно мир вокруг начинает водить хороводы с кем-то и танцевать вальс.

Пульс в висках вел отсчет тактов. Раз, два-три. Раз, два-три.

А потом, совсем отчаявшись и задумавшись о том, как будет оправдываться перед злющим эльфом Ярослав заметил это. Совсем тоненькие, едва заметные составляющие, очень напоминающие внешним видом щупальца осьминога. Такие же неживые. Они вились лианами по двум составляющим эльфа, старательно маскируясь и сливаясь с ними.

Потрогать их не удалось. Рука очень знакомо прошла сквозь одну из таких составляющих как сквозь воздух.

— И что мне теперь делать? — спросил у составляющих Ярослав, те в ответ гордо промолчали.

Ассоциации с осьминогом совсем ему не нравились. С другой стороны, лианы были гораздо меньше осьминога и наверняка моложе. Делать что-то надо было.

Или не надо?

Проснется Ярен, рассказать ему про эту гадость и пускай сам с ней разбирается. Если поверит и сможет увидеть. После этого придется рассказать об осьминоге и о том, как пытался узнать его возраст. А еще про тумбочку, фокусы, неведомую клыкастую летающую зверушку, тихонечко выпущенную на волю в мире Перекрестка. И не забыть про обещание найти ей пару.

В общем, каяться придется долго.

— Если меня не убил осьминог то, что мне сделают какие-то лианы?

— Мозг вскипятят, — добродушно предположил драконий голос.

— Ты бы лучше что-то подсказал.

— Я подсказываю. Мозг вскипятят. Прежде чем трогать что-то подобное, нужно подумать о защите.

— Ах, да, защита, — не стал спорить Ярослав.

Он вернулся в реальность. Нашел в тумбочке недавно собранную коллекцию защитных амулетов и повесил всю гроздь на шею.

— Оригинальное решение, — не то одобрил, не то отругал дракон.

Ярославу вообще показалось, что он давится смехом. Как-то подозрительно он хрюкал.

— Желаешь еще что-то посоветовать? — спросил парень.

— Нет. Хочу посмотреть, что из этого выйдет.

— Смотри.

Ярослав вздохнул. Вспомнить, как пытался узнать возраст осьминога, удалось на удивление легко. Повторить опыт еще легче. Лианы были скользкими, как выловленная из воды рыба, но бить непонятной энергией не спешили.

— Пиявку же я оторвал, — напомнил себе парень, схватился за лианы обеими руками и дернул.

Лопнули они неожиданно легко, словно только об этом и мечтали, хлестнули обрывками перед лицом и начали расплываться серым туманом. Туман мягко подтолкнул шарахнувшегося Ярослава и он куда-то начал падать. Спиной вперед, не успевая оглянуться. Туман постепенно густел, закрывая обзор. Ярослав все падал, сам себе напоминая Алису прыгнувшую в кроличью нору. Потом на мгновенье закрыл глаза, тряхнул головой, пытаясь привести мысли и чувства в порядок, а когда их открыл, понял, что находится в знакомом зеркальном лабиринте.

— Занятный эффект, — удовлетворенно прокомментировал дракон. — Тебя из общего сознания выбросило в твое сознание. Обычно бывает наоборот.

— И что? — спросил Ярослав, рассматривая свое отражение. Он конечно в детстве хотел быть джедаем, но молодой Оби Ван из него получился неубедительный. Даже прическа положения не спасала.

Отражение опять расплылось и стало привычным. Только с синяком на скуле.

— Да ничего, — равнодушно отозвался драконий голос. — У тебя большой внутренний мир.

— И что? — повторил вопрос Ярослав.

— Ты болван.

— Ты мне это уже говорил. Что с моим внутренним миром не так?

— Все с ним в порядке, — сказал дракон. — Просто он большой.

— И что? — опять спросил Ярослав, ощущая себя не очень умным.

— Долго будешь здесь сидеть? — поинтересовался дракон, проигнорировав вопрос.

— А что? — слегка изменил любимый вопрос Ярослав.

— Там эльф спит. Со следами вмешательства среди составляющих. Они, знаешь ли, дрожат и возмущаются. Рядом ты валяешься без сознания. Вот радости будет тому, кто вас найдет.

Ярослав представил эту сцену. Особенно с участием жены Ярена. Сцена не вдохновляла, сразу захотелось спрятаться где-то и переждать пару дней, пока эльфийка успокоится и решит, что с мужем все в порядке. Мало ли что она сотворит?

А что сделает Ярен, когда проснется?

— Ладно, я пошел, — решил Ярослав.

Выбрал зеркало и ударил по нему потяжелевшим кулаком.

— Болван, — напутствовал его драконий голос.

Зеркало повело себя странно. Оно не стало разлетаться осколками, вместо этого прогнулось, закрутилось воронкой и затянуло Ярослава в свои глубины. Он даже успел заметить промелькнувшее отражение красно-желтого дракона, совершенно не похожего на ту химеру, в которую превращается Менке. А потом все исчезло. Словно мир выключился.

— Эй, — позвал Ярослав.

Темнота была мягкая и даже уютная, но задерживаться в ней все равно не хотелось.

— Эй, — эхом отозвался кто-то.

— Ты кто? — спросил парень.

— Ты, — сказало эхо, и тьма расступилась.

Ярослава мягко подтолкнули, и он опять упал в кроличью нору.

На дне лежал Ярен. Спокойный и умиротворенный. Улыбался во сне. Ярослав плавно, словно превратился в перо, опустился возле него и потормошил за плечо. Эльф не отреагировал. Ярослав вздохнул, медленно и задумчиво нагрел руки и прикоснулся к голове учителя.

Составляющие, которые Ярослав почему-то видел одновременно с физическим телом эльфа, сразу же успокоились. Ярен открыл глаза, зевнул и изумленно посмотрел на ученика. Что-то сказал. Очень медленно и невнятно. Ярослав ему улыбнулся, чтобы не беспокоился и неспешно собирался с мыслями, и шагнул сквозь стену кроличьей норы. Забыв о том, что мгновенье назад она для него существовала. Ему необходимо было куда-то пойти. Совсем рядом было что-то неправильное, нуждавшееся в исправлении.

Ярен что-то закричал вослед. Неловко вскочил на ноги, покачнулся и едва не упал.

Ругается, понял Ярослав. За усыпляющий состав, наверное. Других грехов он за собой не помнил.

За пределами кроличьей норы было очень светло. Наверное, из-за того, что на небе светило два солнца. Одно яркое и горячее, а второе закутанное в вуаль. Второе было очень странным. Ярослав к нему присмотрелся и понял, что это не солнце вовсе, это сплетенная из огненных ниток круглая подушка, на которой спит рыжий кот, свернувшийся в клубок. Даже хвостом нос прикрыл, словно пытается похолодание напророчить. Очень знакомый кот. Тот, который умеет танцевать и кататься на коньках. Ярослав его потрепал за уши и решил, пускай спит. Не мешает же. А подушка, наверное, воплощенная стихия. Ярослав про такое читал. Составляющие, иногда сплетаясь в узлы, превращаются не в белые скалы и бездонные озера, а в такое вот солнышко. Воплощение узла в виде огненной стихии. Редкое явление. Воду и землю они почему-то любят больше. Зато воплощение в виде стихии воздуха бывают еще реже.

Насмотревшись на кота и подушку, Ярослав посмотрел себе под ноги и понял, что медленно опускается во двор своего замка. На него с восторгом смотрела знакомая девчонка с ведром какао для Валока. Ярослав ей тоже улыбнулся, на всякий случай, ступил на брусчатку двора и пошел к ее заколдованному принцу. Вовсе не красно-черному. Цвета выцвели почти полностью, бывший красно-черный узор едва угадывался среди оттенков светло-серого. Но все равно этого недостаточно. Нужно было добавить еще что-то.

Ярослав задумчиво подергал себя за волосы, вспомнил, что Валок маг огня и решил побеспокоить кота. Шугнув его с огненной подушки, выдернул несколько ниток и повязал их на то место, где предположительно у Валока была шея. Ниточки растаяли, словно были ледяными и соприкоснулись с чем-то горячим, и впитались, как прорекламированный супуркрем для омоложения. Шкура Валока засветилась.

— Ну вот, — сказал Ярослав. — Теперь еще тут поправить и все будет в порядке.

Он довольно ловко распутал спутавшиеся составляющие, добавил немного энергии, чтобы обрывки мостиков быстрее друг к другу дотянулись. Валок засветился еще сильнее и с него начала сползать змеиная шкура, как с какой-то Царевны Лягушки.

Еще Ярослав успел улыбнуться. Кажется, даже победно. А потом светлый мир опять сменила мягкая и уютная тьма, только где-то далеко кто-то возмущенно кричал.

— Странно, — сказал Ярослав.

— Странно, — согласилось эхо.

Голова у Ярослава раскалывалась. Причем болеть умудрялась с двух сторон. В левом виске боль пульсировала в ритме вальса, а затылок словно взрывался от любого движения. Поэтому приходилось сидеть тихо, шевелиться поменьше и терпеливо ждать, когда подействует та лечебная гадость, которой его напоила Литель.

Напротив Ярослава сидела высокая комиссия, пытавшаяся решить, дурак он или прикидывается? Состояла комиссия из Ярена, Ника, Литель, Сан, Ладанэ и зачем-то к ним примкнувшего Сато.

Эти личности тихонько обговаривали произошедшее, изредка бросали на Ярослава недовольные взгляды и тоже ждали излечения. Наверное хотели треснуть по голове, но боялись, что в таком состоянии она этого удара не переживет.

— Так что он сделал? — спросил Ник.

— Сдул мне в лицо усыпляющий порошок, — сказал Ярен. — Я даже понять ничего не успел. А вот что он делал потом, увы, не знаю, но как результат я начал дотягиваться до составляющих, которые раньше даже не видел.

— Ага, — громко сказала Сан, игнорируя просьбу говорить потише.

— А потом что было? — спросила Ладанэ.

— Потом самое интересное, — мрачно произнес эльф. — Меня словно пинком вышвыривает из сна. Состояние такое, легкое, словно все мои проблемы кто-то решил пока я спал. Смотрю, надо мной стоит ученик, улыбка безмятежная, взгляд как у мелкого собаченка, доверчивый такой, ждущий.

— Ага, — опять сказала Сан.

На нее дружно посмотрели с неодобрением.

— Я у него спросил, что происходит. Он улыбнулся еще шире и пошел к окну. Вид при этом у него был странный, поэтому я попытался его поймать. Правда, ничего у меня не вышло, а на мои вопли он не обратил ни малейшего внимания.

— Сволочь! — припечатала Сан.

— Кто? — спросила Ладанэ.

— Муж твой.

— Да что он сделал? — попыталась стать на защиту Ярослава Ладанэ.

— Родился без инстинкта самосохранения, — объяснила Сан. — Впервые вижу придурка способного проводить эксперименты с составляющими мало того что без предварительных расчетов, так еще и без страхующих его помощников. Хотя кому я это говорю? Ты не далеко от него ушла.

Ладанэ громко фыркнула и перевела взгляд на Ярена.

— Так вот, — сказал эльф убедившись, что девушки закончили свой разговор. — На крик он не отреагировал. Шагнул на подоконник, словно это была ступенька, оттуда на улицу и свалился во двор. И ничего ведь, недоразумение ходячее, не сломал. Приземлился, словно успел породниться с каким-то дажаном и улучшить навыки тела. Когда я дошел по стеночке к подоконнику, Ярослав стоял возле Валока и пялился на небо. Еще и рукой над головой шевелил, словно ловил там что-то. Рядом с ним стояла эта девочка, многообещающая которая. Она тоже на что-то смотрела. Утверждает, что на недовольного рыжего кота. Что было дальше, вы прекрасно видели. Ярослав подошел к Валоку, что-то с ним сделал и к мальчишке начал возвращаться человеческий облик. Проходящий мимо папаша этого не понял, заподозрил, что его ребенка обидели и врезал топорищем, которое нес обидчику по затылку.

— Хорошо хоть не топором, — пробормотал Ярослав, сообразив, кто его так приголубил.

— Вовремя у него топорище треснуло, — согласился Ник.

— Ты не переживай, — улыбнулась Сан Ярославу. — За тебя уже отомстили. Девчонка папаше своего подопечного ведром нос сломала. Воплей было. Девочка визжит и ведром размахивает. Папаша орет и кругами носится. Ненормальный. Ты тихонечко лежишь посреди двора и ни во что не вмешиваешься. А рядом сидит голый паренек и пытается понять, куда он попал и что теперь делать? Вовремя его сестра пришла. Напугали вы мальчишку. Папу он в таком обезумевшем виде попросту не узнал, помнил его человеком спокойным, рассудительным, не способным на дикий ор.

— Люди меняются, — задумчиво сказал Ярослав.

— Голова как, прошла? — спросил Ник.

— Почти, — признался Ярослав.

— Ну и отлично. Сейчас ты нам расскажешь свою версию событий.

Ярослав посмотрел на Сато и пожелал тому, чтобы он куда-нибудь провалился. Рассказывать в его присутствии, что приходили екеты и обзывали заготовкой, совсем не хотелось. А придется. Видящий суть проваливаться не спешил. Еще и улыбается. Самодовольно так, что сразу захотелось одолжить у подающей кому-то надежды девчонки ведро и попытаться сломать нос этому человеку по ее методике.

— Приходили екеты, — мрачно сказал Ярослав. — Обозвали заготовкой. Заявили, что здесь им не интересно и делать нечего. Намекнули, что над Яреном проводили какой-то ритуал и ушли.

— Ага, — сказала Сан. — Ты решил выяснить, что это за ритуал.

— Нет. Я решил выяснить, чего этим ритуалом добились, — не согласился с девушкой Ярослав.

— Выяснил? — заинтересовался Ярен. О ритуале он, похоже, слышал впервые.

— Выяснил, — кивнул его ученик. — Там какие-то штуки две твоих составляющих обвивали. На лианы похожие, только животного происхождения и дохлые. Я их оторвал.

Эльф недоверчиво уставился на ученика.

— Составляющие? — мило улыбнувшись, спросила Сан.

— Дохлые лианы, — сказал Ярослав. Теперь хотелось провалиться сквозь пол самому. Смотрят как на обезьянку в зоопарке. На макаку. Размышляют о том, действительно ли она такая умная, как говорят, или это просто слухи. Раскачивание на веревке о наличии у обезьяны ума ничего не говорило.

— Оторвал ты их, что потом произошло? — спросил Ник.

Ярен о чем-то задумался. Наверняка о ритуалах и о том, для чего какие применяют? А главное, кто применяет?

— Я упал в кроличью нору, довольно долго падал, или летел, потом меня проглотило зеркало, и я оказался на дне этой норы, рядом с Яреном. Я его разбудил и вышел из норы. За ее пределами было фальшивое солнце, спящий кот и посеревший Валок. Кота я прогнал, а Валоку добавил немного огня из ненастоящего солнца и помог срастись мостикам. Больше ничего толком не помню. Темно стало и кто-то орал.

Посетители зоопарка убедились в том, что обезьяны умными не бывают.

— Он сказал правду, — несколько ошарашено произнес Сато. — Но как такое может быть правдой?

— А вы попробуйте, послушайте искателей высшей истины наевшихся галлюциногенных грибов, — предложила Сан. — Они вам еще и не то расскажут, и во все будут верить. Наивный человек.

Ярослав улыбнулся видящему суть. Того в ответ перекосило. Похоже, опять убедился в несовершенстве собственного дара. И опять благодаря эльфячьему ученику. Есть за что невзлюбить.

— У меня такое чувство, что скоро сюда переберутся все жители Города, — сказал Ярослав, рассматривая не маленькую такую толпу родичей Сато.

Оказалось, видящий суть коренной житель Города. Его предки пришли в этот мир чуть ли на следующий день после сотворения. Как следствие, потомки этим жутко гордились и не любили пришлых выскочек. Другим следствием стало то, что породниться, так или иначе семейка Сато успела, чуть ли не с половиной Города и бросать своих родичей на произвол судьбы никто не пожелал.

После того как вся толпа родственников Сато дружно отправилась в Перекресток, только полный идиот не поймет, что кто-то знает как выбраться из мира-ловушки, в который превратился Город после разрушения арок. Если еще не понял, сразу после того, как Сан спасла знакомых студентов. Тоже ведь не маленькая толпа умудрившаяся в один прекрасный день раствориться в воздухе.

— Зато, какая экономия продуктов, — добавил, немного подумав.

Поддержать эту интересную тему никто так и не захотел. Родственники Сато занимались своими делами и не обращали внимания на незнакомого парня, недостаточно взрослого для того, чтобы все эти занятые личности относились к нему серьезно. А кричать о том, что он хозяин этого мира и спасенные жители Города теперь по гроб жизни ему обязаны как-то не хотелось. Еще поверят и поспешат нагрузить своими проблемами. Сразу же видно, данные личности чрезвычайно высокого о себе мнения.

Ярослав то и пришел посмотреть как родственники Сато обживают свое временное жилье только потому, что не нашел более достойного занятия.

Ярен с сестрой и женой заперлись в доме-дереве и пытались понять, что такое сделал с эльфом Ярослав. Периодически кто-то из них выходил и задавал создателю-недоучке довольно таки странные вопросы. На которые он не знал, как отвечать. Как вообще можно описать ощущения, которые не запомнил? Выдра больше не снилась, драконий голос общаться отказывался, даже полосатый грызун куда-то спрятался. То ли решили дать Ярославу временную передышку, то ли боялись, что и у него найдутся вопросы, на которые они ответить не смогут, непонятно. Амулеты совершенствовались. Амулетное дерево росло, иногда даже цвести пыталось. Фальшивое солнце, оно же — луна похожая на сыр, действительно оказалось точкой привязки, и Ярослав с удивлением узнал, что появляются они в мирах не сразу и чаще всего не в единственном экземпляре.

Было удивительно тихо и спокойно.

А Ярослав чувствовал себя так, словно заблудился в лабиринте минотавра и в любой момент из-за какого-то угла может выскочить человек с головой быка. Паранойя орала, что это неспроста, что кто-то готовит какую-то большую пакость, что доверять никому нельзя, а расслабляться и вовсе смерти подобно.

Ярославу очень хотелось, чтобы паранойя оказалась права. Чтобы любители пакостей, наконец, появились и представились, а не прятались по углам, дожидаясь неизвестно чего.

И на Землю по-прежнему не хотелось. Потому, что казалось, что кто-то только этого и ждет. Причем, Земле вряд ли что-то угрожало. Спасибо екетам с их блокировками, никто там побывать и ознакомиться с реалиями родного мира создателя-недоучки не успел. Так что никто и не опасался. Миров слишком много, чтобы подозревать в любом утерянном что-то новое, неожиданное и опасное. Те миры, которые обычно находили после долгого времени изоляции, представляли собой плачевное зрелище. А о родном мире Ярослав в свое время не распространялся, не потому, что что-то скрывал, просто было лень объяснять и отвечать на вопросы, которые непременно бы у слушателей появились. Подумаешь, мир без магии. Не столь уж важна она для повседневной жизни, большей частью помогает удержать в своих руках власть и облегчить жизнь самим магам.

На самом деле Ярославу очень не хотелось уходить из Перекрестка. Потому что, стоит ему только уйти и все случится.

Причем, что именно случится, он не знал, но был уверен, что ничего хорошего.

Из красно-черного псевдодракона получился довольно симпатичный паренек. Темноволосый и сероглазый, с ямочками на щеках. Бледный, правда, и вынужденный заново учиться ходить и внятно разговаривать. Разучился он это делать, пока изображал несимпатичную змею-переростка. Хорошо хоть учить заново слова не пришлось, слова он помнил, проблемы были с их произношением. По-возрасту он как раз годился в друзья Шану и девочке поившей жертву драконьей магии какао от лиловых коров. Вот эта троица и бродила вместе к неудовольствию папаши Валока. Наверное, он все никак не мог простить свой сломанный нос девочке и за что-то не любил эльфов.

Но мнение страдающего отца мало кого интересовало. Вероятнее всего вообще никого. Маме Валока нравилось, что у сына сразу же нашлись однолетки, не считавшие его недостойным своей компании, и ее слово стало решающим.

Самое интересное в этой ситуации было то, что от этого трио почему-то шарахался Сато. Первое время Ярослав думал, что ему успели чем-то насолить ученики водников. Они своими выходками многих успели запугать. Совершенно случайно, по их словам. Потом заподозрил, что видящий суть не любит людей, в которых есть частица дракона. Это было бы очень даже кстати. Заодно бы объяснило его отношение к самому Ярославу. И нежелание общаться с драконами чистокровными. Но оказалось, что Валок сам по себе, ни капельки видящего суть не смущает и не заставляет нырять в кусты. Так что виновником неадекватного поведения Сато был признан Шан. И вот это становилось совсем интересным. До сих пор за ним особой нелюбви к эльфам никто не замечал. Ярен не в счет, он что-то вроде личного врага и очередного пришлого недоучки, с которыми коренные жители Города, так или иначе, враждовали.

Это было настолько интересным, что Ярен на некоторое время покинул дом-дерево. Сан схватилась за свой любимый меч и пообещала что-то кому-то отрезать, если ей попытаются солгать. Тами пришла с громадным полосатым котом в объятьях, причем ее никто не звал, просто девушке стало ясно, что без нее тут в ближайшем будущем не обойдутся. Снизошло на нее очередное озарение. А вот Шан никуда идти не хотел, но старался этого не показывать. Почему ему не хочется встречаться с избегавшим его человеком, паренек не знал. Ему не было страшно, не мучили плохие предчувствия и кошмары, скорее ощущение было такое, словно он по доброй воле лезет в пруд с протухшей водой.

Ярена такое определение нежелания разговаривать с видящим суть особо порадовало. Не нравился ему данный человек. Причем не понравился с самого первого взгляда, еще до того, как он успел чем-то эльфу насолить.

На охоту за Сато отправили Ника и Катия, с чем они справились быстро и в меру своего понимания ситуации. Ник от широты душевной подбил видящему суть глаз, объяснив это сопротивлением аресту. Катий заклеил рот каким-то странным листом темно-зеленого цвете и упаковал в огромный мешок. Привезли они Сато на строительной тачке, не шибко чистой и с отсутствующими амортизаторами. Привезли, злющего на весь мир в целом и на Ярослава в частности. О чем он первым делом рассказал, когда его вытряхнули из мешка и избавили от листа. Говорил долго и вдохновенно, а его слушали, слушали, слушали.

— Шан, ты этого человека знаешь? — спросил Ярослав, когда у Сато закончились слова.

Мальчишка склонил голову на бок, и посмотрел на видящего суть с неподдельным любопытством. Как на ящерку греющуюся на камне.

— Гажза Демил, — сказал, кивнув своим мыслям.

Сато дернулся, словно ему пощечину отвесили.

— И где ты его видел? — спросил Ярослав, одарив борца за добро и справедливость многообещающим взглядом.

— Я его не видел, — тряхнул головой Шан. — Но слышал и чувствовал. Он сильный. Такое сложно забыть. Подавляет волю и способность к сопротивлению. Меня задело случайно, а голова болела еще два дня.

— Где и при каких обстоятельствах тебя задело? — спросила Сан, держась за рукоять меча. Судя по выражению лица, ей очень хотелось, чтобы видящий суть попытался сбежать. Ох, она бы его поймала.

— В Высоком Доме Трех Начал, — сказал паренек. Сато громко и неуважительно хмыкнул, словно Шан упомянул какой-то бордель. — Меня там рисовать учили и вообще, неплохо было, пока не пришел Гажза Демил и не заставил хозяина раскаяться и отречься. Он с ума сошел, сидел в углу и подвывал. И никому не позволял к себе прикасаться. Сайха сказала, что он все время видит что-то страшное, поэтому и спит так мало. Страхи его и во сне не отпускают. Потом пришел владетель из Старшего Дома и признал его неспособным владеть. После этого хозяином дома стал какой-то незнакомый воин, а всех несвободных продали.

— Заставил отречься? — заинтересовался Ярослав.

— Да. Бывшему хозяину показали, что он слаб и недостоин, так бывает, — сказал Ярен. — Особенно, когда главами домов по какому-то недоразумению становятся слишком добрые, неспособные защитить свой разум люди. Всегда найдется кто-то достаточно беспринципный и способный на любую подлость во имя обогащения и власти. Бывает, чтобы никто подобный не пришел, владетель дома сам подыскивает себе замену. Но это редкость. Чаще случается так, как рассказал Шан.

— Ага, — сказал Ярослав. — А Сато оно зачем?

— Дома должны быть сильными, чтобы защитить... — вскинулся видящий суть.

— Ему заплатил человек, у которого не было прав наследования, но очень хотелось их получить, — сказала Тами, задумчиво поглаживая кота. — И он себя успокоил тем, что слабые не должны править. Свел с ума ни в чем не повинного человека, — Тами прищурилась и уставилась на Сато как кошка на загнанную в угол мышь. — Стал причиной тысяч и тысяч смертей в четырех мирах. Там сейчас голод и запустение. Новый хозяин не платит магам за вызов дождей и латание нестабильных зон. Ему незачем. Он заберет в этих мирах все ценное и отправится на поиски следующего владетеля, у которого можно будет отобрать земли с помощью наемной армии, которой он будет платить кровью бывших подданных. А брошенные миры умрут, больше ведь никто не будет удерживать в них жизнь.

Голос Тами стал глухим и жутким. Словно древнее пророчество читала, пугая слушателей.

— Но ведь... — попытался что-то возразить Сато. Тряхнул головой и более уверенно произнес. — Если сильный владетель ничего не может сделать, то у слабого вообще шансов не было. Лишний десяток лет никого бы не спас.

— Ты не божество, — сказала Тами. Спокойно и уверенно. — Ты не имеешь права решать. Ты меньше, чем человек. Ты не умеешь думать. Ты видишь только силу и не замечаешь разум. Сила для тебя все и ты все время ошибаешься. Видишь силу и не способен понять, что настоящая сила не в умении нападать, а в умении защищать тех, кто сам защищаться не способен. Ты... — Тами невидящим взглядом смотрела куда-то сквозь стену. — Яро, он пообещал кому-то, что приведет его в этот мир, как только поймет как, только я не вижу кому. Пока Сан помогала его дочерям собирать вещи, эта сволочь предавала людей, которые ему помогли. Побежал кланяться очередной силе.

— Интересный человечек, — сказал драконий голос за спиной. — Он не верит девочке, потому, что говорит сейчас не она, а кто-то гораздо старше и мудрее. А его направленный только в одну сторону дар не позволяет ему заметить сильную сущность за спиной девчонки, ему просто кажется, что она врет и пытается его запугать. Неумело и наивно. Он уже принял решение, как ему кажется — правильное. Ты для него недостойный владетель. Да. Недостойные должны служить достойным. Либо умереть. Жду не дождусь того момента, когда он попытается заставить тебя отречься от твоего мира. Думаю, мир его приголубит. Со всей своей детской непосредственностью.

"А как он объясняет себе тот факт, что Тами знает о его планах на ближайшее будущее?" — мысленно спросил Ярослав.

— Угадала. Или случайно подслушала, причем настолько случайно, что сама не уверенна, что это был не сон, — равнодушно произнес дракон. — Найти объяснение и обмануть самого себя не сложно, было бы желание. Что теперь будешь делать? Вышвырнешь столь ненадежного типа из своего мира пинком?

Ярослав внимательно посмотрел на Сато. Это все объясняло. Странное спокойствие видящего суть, отсутствие привычных истерик и попыток учить всех подряд, неся свет своей истины. Даже о Ярене он казалось забыл. Сато принял решение. Возомнил себя разведчиком в тылу врага, решил отобрать мир у очередного недостойного владетеля и отдать его достойному. Все так просто.

С другой стороны, возможно, это позволит кому-то быстрее принять решение. Ждать так скучно. Пока ждешь чего-то, не можешь себе позволить делать что-то другое, чтобы не упустить тот момент, когда что-то давно ожидаемое произойдет. Нельзя отвлекаться от важных дел, какими скучными они бы не были.

— Пускай ведет кого хочет, — сказал Ярослав. — Я даже позволю ему отсюда выйти и вернуться. Очень хочу посмотреть на человека разрушившего арки. И объяснить кое-что этому человеку.

— Уверен? — вскинулась Сан. — Вдруг не справишься?

Воинственная дева, желающая ввязаться в очередное сражение. Тоже наверное скучает.

— И пытаться не буду, — улыбнулся Ярослав. — Я не собираюсь воевать. Просто поговорю.

— Думаешь, он тебя выслушает и уйдет? — Сан посмотрела скептически.

— Кто знает? — оптимистично отозвался Ярослав. — Готовиться и нападать мне по любому уже поздно. Мне об этом успели сказать. Зато защищаться самое время.

— Он не разрушал арки, — сказал Сато, изображая невозмутимость. — Он не лгал. Знает, что мне лгать бесполезно.

И на Тами посмотрел. Решил, что девушка сейчас осознает его величие и начнет каяться?

— Я помню, арки разрушил я, — изобразил понимание Ярослав, почему-то у него было очень хорошее настроение. Решение принято, думать о нем больше не надо. — Не расскажешь, как именно был сформулирован ответ на этот вопрос? Я их не трогал? Я не мог это сделать? Не моими руками сделано? Не в моих силах? Или что-то еще более обтекаемое?

— Ты ошибаешься, — Сато изобразил добродушную улыбку, насквозь фальшивую. Да, детям положено улыбаться, даже если хочется передушить этих недоучек собственными руками, чтобы не мешались. — Ты ведь не знаешь, кто этот человек.

— У меня есть предположение, — сказал Ярослав. Хотелось добавить, что почти уверенность. Только зачем? Все равно этот человек не задумается, привык верить только своему дару. Наверное, даже семье не доверяет. — Так что, можешь идти и приводить кого хочешь. Только учти, привести ты можешь одного единственного человека и в Город попасть только один раз. Пойдешь?

— Нет, — видящий суть отмахнулся и задумчиво посмотрел на Тами. — Я сначала подумаю. О превосходстве разума над силой.

— Он не способен увидеть разум, — печально сказала Тами.

Кот ее поддержал протяжным мяуканьем.

— Дети, — раздраженно сказал Сато. — Я ошибся только однажды, но я хоть что-то пытался сделать. Вы и на это не способны. То, что здесь происходит лучшее тому подтверждение. Жалкое селение, построенное без намека на план, жалкая пародия на замок и куча праздношатающихся личностей на улицах.

Интересно, что он рассчитывал увидеть в мире, который существует чуть меньше двух лет? Города многомилионники и космопорты в степи?

— Непробиваемый, — восхищенно сказал Ник. — Как та птичка, что знала только одно слово.

— Только ты учти, — сказал Ярослав, глядя на вернувшегося к своему привычному самоуверенному состоянию Сато. — Здесь и сейчас твои родственники. Твои дети. То, что начнет убивать нас, также убьет и их. Ты настолько доверяешь своему достойнейшему из достойных?

Такие бесполезные слова. Высокопарные, правильные. А этот непробиваемый тип воспринял их как угрозу. Взгляд стал мрачный.

— Не пугай меня, мальчик. Я таких как ты никогда не боялся, — с хорошо различимым презрением произнес Сато. — Ты не владетель. Даже не плохой владетель. Ты приведешь этот мир к упадку. Но я еще посмотрю, прежде чем принять решение. Дам шанс.

— Не проще ли его убить? — спросила Сан. Она бы с Сато разговаривать не стала. Угроза семье достойна только одного ответа. Угрозу нужно устранить прежде, чем она воплотится в реальность. Получится или не получится дело десятое. Но не попробовать нельзя. Наверное это правильно. Только не в этом случае.

— Зачем? — фальшиво удивился Ярослав. — Если я что-то в этой жизни понимаю, скоро ему самому удавиться захочется.

— А если ты ошибся с личностью разрушившей арки? — спросила девушка.

— Хорошо бы. Мне хотелось бы ошибиться.

— Но ты не ошибся, — сказал Ярен. — Просто не понимаю, почему ты его ждешь здесь? Можем пойти и попытаться вытрясти из него душу там, где он сейчас находится.

— Не можем. Если даже у отца Дитра не получилось, то у нас не получится тем более, — уверенно сказал Ярослав. — Зато здесь у нас есть шансы. Мир ведь наш.

— Какая глупость, — сказал Сато. — Мир никогда, ничем и никому не поможет. Мирам нет дела до возни живущих в них.

— Можешь идти, — улыбнулся Ярослав. Остатки уважения к этому человеку испарились, словно их и не было. Самоуверенный тупица не способный увидеть всем очевидных вещей. — Я тебе дарую такое право. Один раз и один человек.

— Я подумаю! — рявкнул видящий суть. Он ведь чувствовал, что ему говорят правду, но не мог понять, в чем подвох. Ему должны угрожать. Его обязаны умолять, обещая несусветные богатства. Вместо этого отпускают.

— Яро, он променял способность слышать миры на умение видеть простую ложь, — сказала Тами, рассматривая что-то находящееся в неведомом далеко. — Неравноценный обмен, на самом деле. А он этого не понимает. Так жалко.

— Тебе всех жалко, — сказала Сан. — Я все равно считаю, что это ничтожество нужно убить и выбросить где-то посреди океана. Думаю, у Киого получится затащить туда труп.

— Никого мы убивать не будем, — сказал Ярослав. — Это ничего не даст. Просто пройдет чуть больше времени, которого все равно не хватит. Мы уже опоздали, я же говорю.

— Куда мы опоздали? — спросила Сан.

— Просто опоздали. Мне об этом сказало одно животное, близкий родственник моего полосатого мыша.

— Шахиша? — переспросила Сан.

Тами моргнула, улыбнулась и посмотрела на что-то на потолке.

— Опоздать с объявлением войны вовсе не значит проиграть ее, — сказала, ни к кому вроде не обращаясь. — Особенно когда противник ничего не знает о территории, на которой собирается воевать. Мир тебя любит, — интонации стали очень похожи на те, которые звучали в голосе выдры, когда она была в хорошем настроении. — Миру с тобой интересно, ему нравится меняться. Даже ненадолго, даже на маленьком участке. А на сколько сильно он сможет измениться зависит только от твоего воображения. Не ограничивай себя словами "невозможно" и "неправильно".

— Это пророчество? — спросил Ярослав.

— Это совет, болван, — сказала Тами, и ему показалось, что рядом с девушкой промелькнула усатая улыбчивая мордочка.

Кот зашипел и попытался вырваться с девичьих объятий.

Сато смотрел так, словно перед ним только что разыграли представление бездарнейшие из актеров. А Ярославу было все равно. Каждый верит в то, во что верить хочет. Доказывать всяким неприятным личностям всю ошибочности их убеждений он не нанимался. Может его жизнь сможет убедить? Или это настолько безнадежно, что она уже и не пытается?

— Теперь я понимаю, почему ты так боялся, что тебе не поверят, — сказал Ник.

На него уставились все, даже упивающийся собственным величием и способностью рассмотреть ложь Сато. А ведь он так и не понял, что слова, не принадлежащие Тами, могут и не быть неправдой. Просто девушка говорила о том, о чем не имеет ни малейшего представления, поэтому его чутье опять его обмануло. Оказывается, его обмануть совсем не сложно. Нужно придумать, как это использовать. Вдруг пригодится.

В то, что Сато благородно не станет вредить людям, приютившим его семью, Ярослав не верил. Видящий суть уже убедил себя, что эти люди не умеют управлять тем, что им досталось по недосмотру какой-то высшей силы отвечающей за справедливость. Значит, попытается исправить это упущение и найти достойного владетеля, во имя процветания мира и лучшей жизни для собственных детей.

Придурок.

И все-таки очень хотелось, доказать Сато, что он не прав. Безумно. Просто для того, чтобы убедиться, что это возможно в принципе. Азарт проснулся, что ли?

— Тебе не нравятся грустные люди, — сказал дракон.

Ярослав скептически посмотрел на Сато. Это он что ли грустный? Как-то не похоже.

Мотоцикл по прошествии недели так и не поехал. Попытки заменить бензин магическим аналогом были признанными несостоятельными, и изобретатели дружно переключились на изобретение аналога мотора. Ярослав после очередного испытания очередного мотора, благодаря которому мотоцикл радостными прыжками проскакал по чьему-то огороду и развалил мирно стаявший в центре сарай, предложил свою помощь, пообещав создать мотор с нуля. Изобретатели отказались, припомнив ему фиолетовые полоски шмелей и ровный лиловый окрас коров.

Сан все носилась с идеей по-тихому прирезать Сато. Иногда по несколько часов бродила за ним следом, кровожадно улыбалась и похлопывала ладонью по рукояти меча. У видящего суть довольно скоро начался нервный тик, переросший в боязнь высоких девушек. Еще Сато боялся безлюдных улиц и темных углов. Ярослав на его месте давно бы сбегал в Город за величайшим из когда-либо рождавшихся владетелей, а этот все еще о чем-то думал. Вряд ли взвешивал все "за" и "против" принятого решения. Скорее пытался придумать как будет объясняться с дочками сдружившимися с Тами на почве любви к кошкам и женой, ходившей благодарить Ярослава за приют и доброе отношение. Не оценят же благого деяния.

Ник все-таки согласился учиться. Привел Пашку, Максима, девушку-экстрасенса, любительницу обоев с зайцами, каких-то совсем незнакомых личностей и, что самое странное, восторженно обозревавшего окрестности Сашку. Будущие маги нестандартной направленности. О том, что будет, если эти маги что-то учудят на Земле, думать не хотелось. Вдруг обойдется?

Ярослав почувствовал себя меценатом, обосновавшим учебное заведение для талантливых детей из неблагополучных семей, и ушел запивать это чувство пивом.

Прошло еще несколько дней, а Сато все думал и думал. Сан заподозрила, что жену он боится больше, чем ее вместе с мечом. Она же предложила отвесить видящему суть хорошего пинка для ускорения. Потому что его прогулки по городу достать успели уже всех. Ходит, смотрит, вопросы дурацкие задает, от детей шарахается, на собак орет. Ненормальный, одним словом. Ярослав идею с пинком одобрил и вечером с интересом наблюдал за тем, как Олег, совершенно случайно, вероятно потеряв управление все-таки поехавшим мотоциклом, гоняет по полям Сато. Скорость у чуда магии и техники была не ахти, но оторваться от преследователя Сато не мог. Чем этот цирк закончился, Ярослав не досмотрел. К нему подбежал мальчишка и сказал, что в замке ждет дяденька с оранжевой головой.

Пришлось идти, представляя по дороге разнообразных монстров сбежавших с хелоуина. А оказалось, в замке сидит Менке. С жутко важной новостью. Он вспомнил, почему спрятался на Земле от сородичей. Оказалось, он знал что-то такое, что эти сородичи узнать не должны были. Что именно, Менке пока не вспомнил, зато он был абсолютно уверен, что драконов на Землю пускать нельзя. Иначе произойдет что-то плохое. Поэтому Ярослав должен приложить усилия и перекрыть драконам дорогу из своего мира на Землю. Чтобы ни одна крылатая ящерица даже случайно не попала. Ведь убить дракона на самом деле очень сложно, а любые манипуляции с составляющими наверняка сможет выправить какой-нибудь старый дракон. Они многое умеют.

Ярослав пообещал над этим подумать и даже исполнил обещание. Ничего хорошего из размышлений не вышло. Стало понятно, что объяснить миру, чем отличается дракон от человека нереально, с делением на свои-чужие было как-то проще.

Дальше Ярослав очень долго вспоминал, каким образом можно перекрыть вход в мир. Вспомнил о разрушении арок, о блокировке, о том, что эти способы в данном случае никуда не годятся. Много раз обозвал Менке нелитературными словами. Попытался вспомнить все, что рассказывал о драконьих дорогах Этль и заподозрил, что ничего толкового он не рассказал. Вспомнил о куче книг в библиотеке Города. Даже о том, что Ктого вроде как учится у шамана, который тоже может знать что-то полезное, вспомнил.

Единственным, о чем Ярослав в итоге не успел вовремя вспомнить, оказалось его день рождения. О том, что жена с сестрой увлеченно готовят какой-то сюрприз, он умудрился забыть еще раньше, не до сюрпризов было. За что и поплатился.

— Сюрприз!!! — заорала жизнерадостная толпа, едва не сорвав ором с петель дверь кабинета.

Ярослав тряхнул головой, изгоняя из мыслей драконов, Землю, межмировые переходы, и ошарашено уставился на веселую толпу. Потом на стол, который кто-то вытащил на середину комнаты и превратил в обеденный, загрузив тарелками, блюдами с едой и всевозможными бутылками. А главное в первых рядах стояли родители. Мама веселая, в новеньком платье. Папа какой-то пришибленный. Недоверчиво смотрящий в окно, за которым красовались два светила.

— Вот так я и живу, — сказал Ярослав. — Одно солнце настоящее, второе мало того что фальшивое, еще и луной по ночам прикидывается.

Папа вымучено улыбнулся.

— А еще там драконы изредка летают. Крылья им размять надо, а над городом летать интереснее, чем над дикой природой, — Ярослав почувствовал себя неудачливым экскурсоводом.

Папа кивнул.

И Ярослав понял, что теперь ему уже ничего не страшно. Перед родителями он по любому опозорился по полной. Они ведь наверняка захотят в городе побывать. А там такие личности встречаются, сказка, а не люди. А какая архитектура. А чистота улиц, которую водники обещали еще год назад, но у них что-то там с большим амулетом не получается.

Если не брать во внимание масштабы, то бардак ничем от того, что безраздельно царствовал в комнате Ярослава Порхоменко в течение всей его жизни в родительской квартире, не отличается. Карма, что ли?

Или дурная привычка решать грандиозные задачи, откладывая разные мелочи на потом?

В общем, когда Сан сказала, что Сато все-таки сбежал, Ярослав даже обрадовался.

Ярен уверенно пообещал минимум два спокойных дня. Сначала видящего суть подробно расспросят, потом обдумают все рассказанное. А так как Сато вряд ли упомянет сеанс связи с непонятно кем в исполнении Тами, то слишком долго думать не будут. После этого предполагаемый разрушитель арок пойдет в катакомбы под городом, где, насколько эльф знал, он прячем что-то важное, то ли оружие, то ли артефакт какой-то. Сато опять расспросят, придумают какой-то грандиозный план по низведению зарвавшегося мальчишки до уровня пыли под ногами и лишь потом явятся. Дабы план воплотить. Сходу. Не давая времени на раздумья и сомнения.

Ярен на самом деле никому не говорил, каким упрямым может быть его ученик. Так что сколько-нибудь достойного противника тут встретить не рассчитывают. Так, мелкая преграда, которая упадет от легкого толчка.

А Ярослав понял, для чего ему нужен щит.

Этот щит не помощник против мечника. Слишком тяжелый и большой.

Зато за таким щитом можно спрятаться от человека, привыкшего начинать бой издалека.

Щит как зеркало. Зеркало отразит чужую магию. Частично ее поглотит, частично преобразует. Щит остановит то, против чего бессильно зеркало. Осталось только выяснить, что этот щит остановить способен.

Для чего-то же он нужен. Именно он. Как сказал дракон, в зеркалах отражается только то, что создатель-недоучка и без них способен увидеть. Следовательно, осколки знаний появляются те, которые он нашел, так или иначе. Те, которые были ему нужны. Которыми он сможет воспользоваться и которые, успел мельком увидеть и понять, сам того не заметив.

В лабиринте катакомб ему необходимо было что-то способное указать путь, и появился полосатый грызун обожающий изображать стрелку компаса и водить своего хозяина к разным потерпевшим. Путь он стабильно указывал. Другой вопрос, куда и для чего? Желание куда-нибудь пойти и что-то сделать на хозяина сначала накатывало или грызун начинал себя странно вести раньше? Почему не обратил на это внимания? Наверняка же взаимосвязано. Если составляющие слышат создателя, то и создатель может их слышать. Логично же? А шахиш просто стрелка компаса, которая всегда указывает на то место, где составляющие пытаются звать.

Бредово, но довольно логично.

Значит, щит тоже появился вовремя и для чего-то конкретного. Подсознание наверняка знает, зачем он нужен. На то оно и подсознание. А вот поделится ли этим знанием? Наверное, проще спросить у выдры. Вдруг ответит?

Но сначала придется изобразить счастливого новорожденного. Похвалить подарки. Попозориться перед родителями, проведя экскурсию вроде как по своим владениям. Убедить маму, что все хорошо, а в перспективе вообще отлично. Поблагодарить Аленку за отличную идею с сюрпризом. Главное, чтобы не обиделась и поняла, что лучше подобные сюрпризы больше не устраивать.

В общем, дел куча.

— Наверное, меня прокляли, — сказал Ярослав.

Экскурсия по городу не задалась с самого начала. Чуть ли не у самого замка из-за какого-то перекошенного строения похожего на сарай выскочила странная женщина и начала требовать от Ярослава имя для своего ребенка. Сережа и Вадик ее чем-то не устроили. У нее на родине, видите ли, детей так не называют. После долгих расспросов и завываний в исполнении ненормальной мамаши выяснилось, что имена действительно неподходящие. Ребенок оказался девочкой. Светочка и Алена тоже не подошли. Ярослав попытался объяснить, что он понятия не имеет, какие имена бывают там, где появилась на свет счастливая мамаша. Не помогло. Женщина была уверенна, что хозяин целого мира знает все на свете. Пришлось отложить данный вопрос до вечера и просить Нэймэ разузнать, откуда чокнутая мамаша взялась и как там принято называть девочек?

Следующим номером программы стали два нетрезвых мужика, коровьих похитителя. Корова была узнаваемого лилового цвета и должна была мирно пастись где-то недалеко от города, так как доверять хищникам, живущим в горах в деле сохранения ценного коровьего стада Литель, а вместе с ней и другие желавшие высказаться по этому вопросу дружно отказались. И вот, пожалуйста, корова и два незнакомых типа. Один пытается тянуть за веревку, наброшенную на коровью шею. Второй периодически толкает корову в бок, подпихивает сзади, тянет за рог. Травоядная животина флегматично отмахивается от мужиков хвостом и с видимым наслаждением объедает нависшие над забором ветки дерева с недозревшими фруктами.

— Так, — сказал Ярослав.

Мужики повели себя по-разному. Один начал бледнеть, видимо узнал, второй выпятил грудь и гордо посмотрел на свидетелей незаконного деяния. Корова с хрустом жевала фрукт и на каких-то двуногих решила не отвлекаться.

— Немедленно отвели ее обратно, — сказал Ярослав.

Гордый пьяно качнулся и уставился как на какое-то чудо. Наверное, пытался сообразить, с какой радости первый встречный вмешивается в его дела. Бледный печально посмотрел на корову.

— Так она того, ни туда, ни обратно, — пожаловался он.

— Ваши проблемы. Не вернете, я на вас Литель натравлю.

— Эльфийку, — еще больше побледнел мужик.

— Да, — широко улыбнулся Ярослав.

— Мы это, мы быстро, — пообещал мужик и дернул за веревку.

Корова недовольно мотнула головой. Во дворе закричала какая-то женщина, видимо владелица дерева и Ярослав поспешил увести экскурсию с места событий.

Когда посреди дороги появился Киого страстно обнимавший открытый шкаф, из которого в пыль падали книги, Ярослав заподозрил, что они сговорились.

— Вот, подарок, — объяснил свое появление со шкафом Киого. — Ты же любишь читать.

— Ты где его взял? — спросил Ярослав, сразу же отбросив такое простое объяснение как "Купил на распродаже".

Киого улыбнулся.

— Не только у Сан бывают враги.

— Ага, — сказал Ярослав. Начинающий шаман пошел и ограбил какого-то отцовского врага. Это же надо. — Тащи шкаф в замок. Не возвращать же его. Не поймут

Киого жизнерадостно кивнул, взмахнул рукой и шкаф, хлопая дверцами как крыльями, полетел в сторону замка. Успевшим выпасть книгам пришлось лететь следом самостоятельно, изображая едва оперившихся птенцов пытающихся не отстать от мамы-птицы. Одно хорошо, после этого представления даже самый скептически настроенный человек вряд ли сможет сказать, что магов не бывает.

Потом откуда-то выполз на четвереньках папа Валока, начал бить поклоны и голосить о том, как он виноват. Ярослав его великодушно простил, лишь бы отстал. Мужчина начал требовать наказания, перемежая свои требования благодарностями за человеческий облик сына и жалобами на жену, которая использовала разделочную доску не по назначению. Алена и Ладанэ обнявшись хихикали, стараясь скрыть смех за приступами кашля. Ярослав как назло никак не мог придумать наказание, не отстанет же. Хотелось трусливо сбежать, останавливало только то соображение, что впавший в ступор папа и подозрительно задумчивая мама следом не побегут. К счастью пришел Ярен и отправил ненормального папашу помогать похитителям коровы тащить травоядную упрямицу обратно в стадо.

Дальше Ярослав шел осторожно, только по широким улицам, подозрительно осматривая окрестности. Про архитектуру рассказывал Ярен, попутно пытаясь объяснить, почему Ярослав считается хозяином мира. О том, что он создал этот мир, решили не говорить. Алена заявила, что как-то оно слишком даже для мамы. "Случайно нашел и мир его признал" с ее точки зрения звучало лучше.

Осторожность и подозрительность не помогли.

Сначала был звук. Странный. Отдаленно напоминавший шуршание волн облизывающих берег. Потом по небу пронесся знакомый мотоцикл со знакомым летчиком-испытателем. Даже борода знакомо развевалась диковинным шарфом. За мотоциклом летели три дракона. Видимо давно летели, успели устать, и начали отставать. А еще драконы ругались, громко, обещая старикашке, его шутникам-ученикам и прочим причастным к этим экзотическим гонкам очень занимательную дальнейшую жизнь. А у родителей именинника, по совместительству экскурсовода, были амулеты способные все сказанное перевести.

— Меня прокляли, — сказал Ярослав, провожая драконов взглядом. — Неужели нельзя было подождать один день, а потом уже заниматься ерундой?

— Красивые, — сказала мама, глядя на тех же ящеров. — Надо было фотоаппарат взять.

Ярослав представил, как мама под пиво подсовывает подругам фотографии и понял, что упустил из вида очередную маленькую и незаметную детальку. Фотоаппараты. Наверняка эта идея пришла в голову не только маме, и кто-то уже успел ее реализовать. Теперь гордо демонстрирует необычные пейзажи, странные дома, портреты розовых белок, фиолетовых шмелей и прочей странной живности. Какое счастье, что на свете существует фотошоп в разы снижающий количество готовых поверить в неподдельность этих фотографий землян. Но ведь кто-то обязательно поверит и захочет посмотреть своими глазами. А земляне приходят сюда свободно, без амулетов и ограничений.

Захотелось выругаться и бежать к амулетчикам требовать срочно изготовить партию амулетов под новые координаты. А тут незаконченная экскурсия.

— Меня прокляли, — еще раз повторил Ярослав.

Вот с чего Алена решила, что он будет счастлив, если родители поверят в его рассказы? И зачем вообще было что-то рассказывать?

Выдра права. Болван.

— Эй, — позвал Ярослав выдру.

Она не отреагировала. Просто застывшая металлическая фигурка гневливо взъерошенного зверька.

— Ладно, молчи. Я ведь все равно уверен, что прав, — сказал Ярослав.

Родители мирно вернулись домой, даже ничего не сказали о встреченных во время экскурсии личностях. Может, не захотели портить сыну праздник, может, не успели придумать, что именно нужно говорить. Кто их знает? В том, что мама рано или поздно выскажется, Ярослав не сомневался. Это папа мог промолчать.

Все разбрелись по своим делам. Ярен опять заперся в доме-дереве. Изобретатели волшебного мотора колдовали над мотоциклом. Сан отправилась поговорить с отцом, зачем-то прихватив с собой Ладанэ. А Ярослав бродил по городу и довольно успешно делал вид, что его не волнует, куда и за кем ушел разобиженный Сато. Вот только очень хотелось с кем-то поговорить. Собеседники же притворялись плодом его воображения.

Ярослав сел на пол, прижавшись спиной к щиту.

— Мыш от меня скрывается. Далени тоже словно испарился, совсем уж непонятно почему. Менке как партизан сидит на Земле. Ник сказал, что он опять пьет, но я в это не верю, слишком наш борец за умеренность во всем, что может повлиять на здоровье, был спокоен. Актер из Ника, как из меня екетский владетель. Так что выслушать меня придется тем, кто физически не может никуда от меня спрятаться.

Выдра молчала. Драконий голос тоже не спешил язвить и давать бесценные советы. Но ведь слышат, а это главное.

— Мне нужно разобраться, — сказал Ярослав, запрокинув голову. — Знания, о которых вы оба мне говорили, наверняка что-то из области талантов канувших в лету настоящих создателей. Опустим причины, по которым эти знания должны достаться мне, а также то, из-за чего вы в этом настолько уверенны. Не то, чтобы мне было не интересно, просто мне кажется, что либо вы солжете, либо я не смогу понять. Будем считать, что звезды так сложились.

За спиной кто-то фыркнул. Может дракон, может выдра, может вообще послышалось. Перед глазами же в тоненьком лучике света, пробивавшегося в щель между плотными занавесками, плясали невесомые пылинки. Такое привычное зрелище. Спокойное.

— Я знаю, вы уверенны, что думать у меня выходит не очень хорошо. Не о том я думаю и не тогда. Но я подумал и понял простую вещь, на которую опять же не обращал внимания. Рассеянный я человек, правда?

Выдра и дракон промолчали. Ярослав улыбнулся. Уютно как-то сидеть, опираясь на щит. Словно так и положено.

— В общем, не важно. Я понял, что мыш изображал при мне костыль. Заставлял обращать внимание на то, что я чувствовал, но старался не замечать. Неправильные составляющие. Дрожащие от ужаса составляющие мира, которые какой-то недоумок вплел в свою экспериментальную сеть. Составляющие Нэймэ, натянутые до предела из-за того, что он терял силы и был способен в любой момент превратиться в такого же недодракона, каким был Валок. Несоответствие души и тела горного чудища, в образе которого пребывал братец Ладанэ. Ну и по мелочам. А потом я накопил опыта и надобность в костыле отпала. Правда, ведь? Это как в байке про старого башмачника и его ученика. Ученик долго снимает мерки, чертит под линейку, а получается у него пародия на обувь. А старый башмачник меряет тесемочкой и рисует от руки. Я конечно в вопросе с составляющими вряд ли успел стать мастером, линейка мне все еще нужна, но обувь по меркам я шить уже умею. Кажется так. И да, согласен, я болван. Должен был это понять еще тогда, когда без особых трудностей нашел узлы, такие себе неправильности в составляющих миров.

— Голову пеплом посыпь, — проворчал дракон. — Так будет зрелищнее и достовернее.

— Разве что пылью, — сказал Ярослав. Если дракон заговорил, значит, он услышал именно то, что хотел услышать. Или нет? — Теперь у меня есть другой костыль. Щит. Но я, сколько не пытался, так и не понял, в чем он мне может помочь. Я могу за ним спрятаться. Каким-то образом. Вряд ли просто присесть и подождать пока у кого-то там стрелы закончатся. Как сказала сама выдра, против лавины он мне не поможет. А еще этот щит не артефакт и даже не амулет. Составляющие не те, больше похоже, что он часть дракона, даже знаю какого. Просто часть дракона, без всяких посторонних добавок, вроде красивых безделушек из золота, мальчишек умеющих превращаться в красно-черное чудище и всего прочего, во что эти части обычно вселяют. Причем странная часть, сплетенная из мельчайших паутинок.

— Ну-ну, — сказал дракон.

— Что мне с этим щитом делать? — спросил Ярослав. — Тащить с собой когда явится Сато?

— Болван, — сказал выдра.

— Подумай, — сказал дракон.

Ярослав улыбнулся, такая ожидаемая реакция на его слова, словно они и в самом деле не знают, до чего он додумался. Или наоборот, знают и подыгрывают. Скучно им.

— Далеко я его не унесу, безнадежное дело, — вздохнув, сказал парень. — Вот я и подумал, зачем тащить щит, если я могу в любой момент дотянуться до его составляющих и просто перебросить на себя то, чем он есть на самом деле? Главное с моментом не прогадать и не получить случайно щитом по голове. А еще лучше вообще его не таскать никуда. Не думаю, что у Сато есть большой выбор помещений, куда он сможет незаметно кого-то привести, — Ярослав немного промолчал, но, ни дракон, ни выдра давать полезных советов не захотели. — А еще я вспомнил одну дурость из детства. В каком-то селе, где жила мамина подруга, я с одним мальчишкой частенько сбегали от взрослых и прятались в сколоченном из шпал сарайчике для сена. Там даже двери нормальной не было. Хозяин прикрывал вход куском фанеры, которую мой папа называл щитом. Щит вместо двери. Странно, правда?

Дракон и выдра дружно молчали, словно ждали, что он сейчас еще что-то скажет.

— Из-за этой замены дверям я кое-что сообразил, — произнес Ярослав, закрыв глаза, так удобнее было думать, ничто не отвлекало. — Далени говорил, что я странно спал. Мой разум умудрился попасть в такое место, где он не смог меня дозваться. Я вчера специально спрашивал, даже эксперимент проводил. Так вот, когда я нахожусь рядом со щитом, Далени перестает меня чувствовать, словно я попадаю в такое место, где магия связавшая нас перестает действовать. А ведь она не реагирует даже на печать в моем родном мире. Отсюда и вывод, щит каким-то образом может меня защитить от магов. А если учитывать из чего он состоит, то он вероятнее всего способен при определенных условиях стать чем-то большим, чем является сейчас. Очень уж тоннель напоминает.

— Будешь экспериментировать? — насмешливо спросил дракон.

— Нет, — отмахнулся Ярослав. — Если я что-то понимаю в этой жизни, то моих сил элементарно не хватит, чтобы напитать свернутые в щите плетения энергией. Лучше подожду желающих бросить в меня что-то энергоемкое. Например, кого-то, кто насмотрелся на родственников Дана, изучил его самого и теперь думает, что знает как отрезать создателей от созданного ими мира. Семья Дана, если верить Этлю, сама довела себя до такого состояния, его предки настолько боялись потомков, что всячески ограничивали их возможности и в какой-то момент создатели перестали рождаться. Наверняка ведь и что-то похожее на то, что украшало составляющие Ярена на своих детей навешивали. Они ведь рассчитывали жить вечно.

— Сообразил, откуда меч взялся? — хихикнула выдра.

Не подтвердят. Но ведь и не опровергают. Хотят, чтобы он сам на что-то решился? Остается только надеяться, что смерть отдельно взятого создателя-недоучки с неясными перспективами им не выгодна.

— Не то чтобы сообразил, — сказал Ярослав. — Догадался. Меч делали екеты для дракона, да? У них есть маги, с необычным даром способные сотворить даже то, что владетелям всех остальных Домов и в кошмаре не приснится. А еще этот меч мне всучил Этль, после того, как увидел во мне тень дракона. Словно никто кроме дракона воспользоваться им не сможет, причем конкретного дракона. Любой артефакт на самом деле можно перенастроить на кого угодно, если только основой этого артефакта не является часть дракона. Я ведь прав? Вон драконьим свистком так и не смогли воспользоваться. И мечом не смогли бы. Пока не появился болван, добровольно поселивший в себе еще одну часть этого же дракона.

— И? — недовольно прошелестел драконий голос за спиной.

— Меч позвал ты, — сказал Ярослав. — Точнее, не позвал, просто две части на какой-то момент соединились, а потом опять разделились на тень дракона и меч с обалдевшим от быстрой смены пейзажей шахишем. Подозреваю, он пытался этот меч удержать на месте, или странным поведением составляющих заинтересовался, вот и попал под раздачу. Теперь старается держаться как можно дальше. Наверное, не понравилось сливаться с породившим его драконом в единое целое. Отсюда можно сделать еще один странный вывод. Все те спрятанные знания, о которых вы мне говорили, тоже будут частями этого же дракона. Похоже, этот дракон разделил сам себя на кучу мелких частей, наделив их если не свободой действий, то чем-то похожим на разум точно. А таких артефактов драконы не делают, это я точно знаю, когда-то у Этля спрашивал. Это, видите ли, запрещает один из драконьих законов, нарушение которого очень сурово карается. В общем, не дракон, а пазл, который мне придется собрать.

— Мы должны подтвердить, что твои домыслы соответствуют истине? — спросила выдра.

— Нет. Вы ведь можете солгать. Или не солгать. В общем, пятьдесят на пятьдесят, равные шансы. Мне просто нужно было кому-то это рассказать. Помогает найти несоответствия. Иногда.

— Тебе не поможет, — изрекла выдра.

— Конечно. Я ведь болван, — не стал спорить Ярослав.

Домыслы они или не домыслы, но от того, что он озвучил их для столь странных слушателей, менее логичными они не стали. А это уже хороший признак. Есть на что надеяться.

Хорошо, что бояться и просчитывать варианты поздно. Теперь нужно просто делать, хоть что-то. Полагаясь только на плоды своих размышлений. Рыться в вековых завалах мудрости, то есть в книгах, нет ни сил, ни желания, ни возможности. И ничего книги не дадут, просто заставят еще больше сомневаться. В который раз покажут, как мало он на самом деле знает и умеет.

Пускай мир станет маленьким, понятным и будет стоять на трех китах. То, что находится где-то за горизонтом, сейчас не поможет, незачем о нем думать. Важно изучить свой клочок земли и построить на нем подходящее для защиты укрепление. Убивали же древние люди мамонтов каменными топорами.

— Знаете, а ведь я даже не боюсь, — сказал Ярослав. — Я почему-то совершенно спокоен. Словно, наконец-то делаю все правильно.

Выдра что-то проворчала, судя по интонации, что-то одобрительное.

— А еще мне хочется узнать, что такое драконы? Какая взаимосвязь между утраченными знаниями и появлением на свет драконят?

— Узнаешь, — легко пообещал драконий голос. — Даже раньше, чем думаешь.

Как назло, погода была солнечная, какая-то веселая. Думать о чем-то плохом в такую погоду не получалось, а сидеть в темном чулане и строить планы борьбы с величайшим из владетелей не хотелось. Побродив немного по замку, Ярослав обнаружил в своем кабинете забытый Аленкой MP-3 плеер и ушел вместе с ним на улицу. Чтобы никто не отвлекал, врубил музыку погромче и отправился за город. Там, как всегда, наткнулся на изобретателей работающего на магии мотора, решил сегодня с ними не связываться и сбежал в горы.

Странное спокойствие так никуда и не делось. Ярослав сидел возле речушки, холодной и стремительной. Наблюдал за солнечными бликами на воде, пытался рассмотреть рыбу, которая обязательно в этой речке должна быть, и размышлял о своем спокойствии.

— Делай что должен, да? — спросил то ли у дракона, то ли у самого себя.

Отвечать никто не стал.

Солнце припекало макушку. Пришлось спрятаться в тень под деревом и ждать. Именно ждать. Мысли лениво перескакивали с темы на тему, не желая задерживаться на недовольном миром Сато и личности его достойного владетеля.

Хорошо, что Сан Ладанэ забрала. Теперь не нужно переживать, уговаривать ее не вмешиваться, что бы ни случилось, доказывать, что он знает, что делает. Ладанэ бы стоять в стороне и ждать не стала. Не тот характер. Мягка то она мягкая. Пока не решит, что здесь и сейчас должна быть сильной и смелой. После этого ее уговорить и убедить невозможно.

Киого опять куда-то пропал.

Ярен? Ярен занят, если повезет, может вообще ничего не почувствует. Он сейчас своим чувствам не очень доверяет, не привык пока к миру, который резко и вдруг стал больше и ярче.

Нэймэ где-то занят своими дажанскими делами.

Дан с мотоциклом возится и вообще практически ничего вокруг не замечает. Вовремя так.

Все правильно. Незачем вмешивать друзей, когда сам не знаешь, что и как будешь делать.

— Они бы с тобой не согласились, — сказал дракон.

— Для чего мне щит? — спросил Ярослав, проигнорировав его мнение.

— Разве ты еще не понял?

— Подозреваю, что понял. Просто хочу убедиться. Далени сказал, что я странно спал, словно меня вообще не было.

— Наблюдательный мальчик, — одобрил дракон.

Ярослав кивнул и закрыл глаза. Музыка соответствовала настроению. Она что-то требовала, словно пыталась доказать, что он при желании может взлететь. Все будет хорошо. Главное не растерять спокойствие. Спокойствие, оно очень обманчиво. Кто-то может счесть его признаком поражения, даже не заметив, что в нем слишком много уверенности для проигрыша.

Сато ошибается. Миры не бывают равнодушными к тем, кто в них живет. Просто живущие не умеют их слышать.

Ярослав сидел под деревом, слушал успевшую стать непривычной музыку, позволял мыслям лениво течь туда, куда им хочется. Словно они были водой уносящей с собой все лишнее и ненужное. Ждал, слыша свой мир. Мир возмущенный и недоумевающий. Неприятно удивленный тем, что кто-то пытается грубо нарушить установленные при рождении законы. Он бы даже попытался объяснить нарушителям, что это невозможно, что миры меняются только в мелочах, они не умеют переходить те грани, которые стали основополагающими при рождении. Но его не слышали. Даже не пытались услышать.

— Яй-я, — покачал головой Ярослав. — Никаких тоннелей и арок. Никуда и никогда. Вам бы было проще, если бы вы все эти усилия приложили для ремонта того, что разрушили в Городе. При большом скоплении народа. Мол, пытался всех спасти, жаль, что не получилось. Тогда бы у вас были готовые вас поддержать при любых условиях и обстоятельствах люди. Героев любят. А тех, кто пообещал спасение в случае поддержки и сбежал, бросив на произвол судьбы, люто ненавидят. Вы ведь не сможете доказать обратного. Я сразу сказал, что Сато сможет привести в мой мир только одного человека.

Его услышали, но вряд ли поняли. Мир, в который раз оттолкнул чужую силу, призванную чтобы настроить на него тоннель. Потом еще раз, еще и еще. Потом ему надоело, и он этой же силой приложил ее владельца.

— Пора, — сказал дракон. — Если не хочешь дождаться того момента, когда гости начнут разносить твой замок.

— Не хочу, — сказал Ярослав. — Это привлечет слишком много внимания.

Плеер он засунул в карман. Встал на ноги, зачем-то осмотрел окружающее пространство.

— Что за?.. — удивленно спросил сам себя, обнаружив, что из кустов на противоположном берегу реки пытается задом наперед выбраться что-то большое, белое и пушистое. То, что он видел, не могло быть головой ни при каких условиях.

— Медведь, точнее, медведица, — представил пушистую филейную часть дракон.

— Полярная?

— Горная, — уверенно произнес дракон. — Рыбаков пугающая.

— Да, — только и смог сказать Ярослав.

Медведица выбралась из кустарника, повернулась к своему создателю передом и продемонстрировала симпатичную морду, чем-то напоминавшую слегка подстриженную болонку.

— Как же тогда рыба выглядит? — спросил сам себя Ярослав и тут же понял, что не стремится это узнать. Мало ли? Вдруг где-то в речках этих гор плавают японские карпы для пущего сходства, украшенные японскими же цифрами. — Ладно, я пошел, — сказал смотревшей на него медведице и шагнул в яркий мир тысяч храмов.

На грани слуха продолжала рыдать гитара Слэша, не обращая никакого внимания на то, что плеер лежит в кармане и молчит. Словно какое-то странное эхо без устали повторяет и повторяет последнюю минуту November Rain. Наверное, пытается помочь настроиться на боевой лад. Или поддерживает спокойствие.

Ярослав улыбнулся яркому миру, который сегодня совсем не раздражал и шагнул в свой кабинет. Вряд ли Сато мог привести кого-то в другую комнату. Кабинет он видел чаще всего, наверняка запомнил, а тащить великого владетеля во двор перед замком или в коридор было бы величайшей глупостью. Проще уж сразу к себе домой.

Гитара в который раз начала выводить мелодию сначала.

— Добрый день, — сказал Ярослав, изобразив приветливую улыбку. — Я вас тут жду, жду, а вы все не идете и не идете. Думал уже не дождусь.

Сато вытаращился как на заговорившее дерево. Наверняка опять не уловил такой ожидаемой для него лжи. Второй человек отвернулся от окна и с любопытством посмотрел на Ярослава.

— Ждал? — спросил он.

— Конечно, магистр Табади. Это ведь очень просто, на самом деле. Самый сильный маг из живущих в Городе. Самый сильный маг, который изначально отнесся ко мне чуть ли не по-отечески. Который умеет разговаривать с создателями, видит их способности. Ярен ведь ваш должник? Вы ему помогли, когда это было необходимо. Вы всем создателям помогаете. Словно надеетесь, что рано или поздно один из них сделает что-то вам настолько необходимое. Например, мир создаст. Который целых двести лет будет слушаться своего создателя. Однажды вы узнали, что это уже произошло, очередной ваш должник рассказал о моем мире, чтобы от долга избавиться. Собственно, мне он тоже рассказал, о том, что отдал вам долг и теперь абсолютно свободен. Еще вы узнали, что я могу каким-то непонятным вам образом ходить по мирам мимо арок. Не знаю откуда. Наверняка, решили, что я пользуюсь драконьими тропами. Логично же, — Ярослав с удовольствием посмотрел на вытянувшееся лицо Сато, подошел к щиту и положил на него ладонь. — Да и я некоторым образом дракон. Но, вернемся к тому, что вы отлично разбираетесь в помыслах и характере создателей. Не очень-то они у них различаются на самом деле. Сравнить хотя бы Ладанэ и Ярена. Спокойные, обязательные, если за что-то берутся, стараются сделать все правильно, наплевав на собственные желания. Если чем-то увлекутся, идут до конца. Без сомнений, как в себе, так и в выбранной цели. Даже если знают, что для них самих ничем хорошим это не закончится, — Ярослав улыбнулся и прислушался к щиту, кончиками пальцев. Убеждаясь, что не ошибся, что щит начал меняться, изменяя вокруг себя маленький кусочек мира. — А я так не умею. Проблема в том, что я изначально вовсе не создатель. Так что характер у меня не шибко создательский. Я вообще-то лентяй. То, что вы приняли за готовность уступить, всего лишь лень. Пока все идет хорошо, или хотя бы не очень плохо, я стараюсь не вмешиваться. Просто не уверен, что мое вмешательство кому-то нужно. Но это вовсе не значит, что я с радостью отдам кому-то что-то мне принадлежащее. Понимаете? А еще я не тщеславен и бросаться на помощь, когда меня не просят, я не собираюсь. Даже если бы я не догадался, кто и для чего разрушил арки, я бы не стал тащить в свой мир несимпатичных мне людей. В лучшем случае, если бы догадались попросить, вышвырнул бы транзитом в гости к родственникам. Ваши сторонники и прочие сочувствующие останутся в Городе.

— Мальчик, ты ничего не понимаешь, — улыбнулся добрейший из магистров.

— Все я понимаю. Мой мир вы в свою священную войну не втянете. Мне плевать на ваше равновесие.

— И ты позволишь невинным людям умереть?! — заорал Сато.

— Ты же позволил, даже поспособствовал, — отмахнулся от него Ярослав. Музыка звучала громче, и щит под ладонью оживал, готовился. Вовсе не отразить чей-то удар. Не для того он предназначен.

— Яро, я очень стар, я очень долго иду к своей цели и я не отступлю от нее из-за симпатии к какому-то мальчишке, — сказал Табади. Все еще добрый и мудрый.

— Вы ведь не смогли арки создать. Как же вы собираетесь из этого мира выйти?

— Думаю, не один ты знаешь эту тайну.

— Не один, — Ярославу стало весело. Не так он и стар как ему кажется. И не шибко мудр на самом деле. Просто очень сильный маг.

— С недоразвитым даром предвидения, — неуважительно произнес драконий голос. — Он знал, что ему нужен создатель, но так и не понял для чего. Искренне желает спасти Ветви Разума, но не знает, как и понять не пытается. Уверен, что все, что он видит, предназначено только для него.

Ярослав кивнул, подтверждая, что все услышал и понял.

— Вы кое-что забыли, — сказал, обращаясь к Табади. — Я создатель мира, так что без моего высочайшего позволения никакая тайна вам не поможет.

— Тогда я заставлю тебя мне помочь, — произнес магистр.

— Заставите? Даже не попробуете подкупить? — возмутился Ярослав.

— Тебя подкупать бесполезно, — вынес вердикт Табади и хлопнул в ладони. Точно как Катий возле белой скалы.

И щит ожил. Плотно переплетенные составляющие разлетелись невесомыми паутинками, задели свободные составляющие на своем пути, заставили их сплетаться в странный узор, пространство без материи и времени.

— Мало! — заорал Ярослав. — Слабо бьете. Мое зеркало сейчас гораздо больше, чем было тогда, когда вы в меня заглядывали.

Нити вокруг зазвучали гитарными струнами, подхватывая мелодию, которую все еще наигрывало эхо. Хотелось лететь, бежать, раскинув руки и смеяться. Все правильно. Составляющим щита для того, чтобы развернуть упрятанный в нем мир не хватало только энергии. Мир совершенно не похожий на все остальные. Настолько не похожий, что даже в свернутом состоянии мешал Далени докричаться до своего якоря.

Идеальная защита. Зачем сдерживать удары, когда можно настолько изменить пространство, чтобы эти удары стали бесполезны по своей сути?

Отличный костыль для создателя, который даже теоретически все еще не понял, как сумел изменить горы и наделить коров способностью лечить перегоревших магов.

Табади что-то закричал и махнул рукой. Сато безумными глазами смотрел на изменившуюся до неузнаваемости комнату. Составляющие он видеть не мог, поэтому зрелище перед ним наверняка открылось еще более странное, чем перед Ярославом.

Паутинки впитали очередную порцию чужой силы и закружились быстрее. Образ комнаты потек, сменяясь на переплетение солнечных лучей. Музыка зазвучала громче, даже Сато ее услышал, судя по тому, как он вздрогнул на очередном аккорде. Табади стоял как громом пораженный. Меньше всего он ожидал такого эффекта от своих плетений.

— Может, поговорим, спокойно? — спросил Ярослав.

Сато посмотрел на него растерянно и почему-то кивнул. Вряд ли его тянуло на разговоры. Табади тряхнул рукой и нехорошо улыбнулся.

— Я помню это место. Оно ключ к равновесию. Как же вовремя я его нашел.

— Это мой щит, — представил место Ярослав.

Магистр то ли его не услышал, то ли не понял. Он, чуть ли не приплясывая, подошел к светящейся стене, осторожно к ней прикоснулся, за что и получил, отлетев в центр комнаты.

Удар слегка привел его в чувство.

— Мальчик, — сказал он, сидя на полу. — Вот кто ключ, как же я не понял сразу?

— Он спятил, — обреченно произнес Ярослав. Что делать с сошедшим с ума преподавателем он совершенно не представлял. Доказывать что-то человеку в таком состоянии безнадежное дело.

— Что же с ним следует сделать? — задумался Табади. — Что-то ведь необходимо. Я ведь пробовал, древние знания ему открываться отказались, как и другим. Или это были не те знания. Может, существуют более древние?

— Зачем вам знания? — спросил Ярослав.

Музыка звучала и звучала, словно пыталась предупредить, что расслабляться нельзя.

— Ключ, — сказал магистр, улыбнувшись озарившей его идее. — Ключи ведь бывают разные. Неужели драконы упрятали в мальчишку код для расшифровки?

— Что? — возмутился Ярослав. Взгляд у Табади был многообещающим.

— Отдай! — заорал магистр и невероятным, нечеловеческим прыжком метнулся к парню.

Как-нибудь защититься Ярослав не успел, точнее не сообразил. Он во все глаза смотрел, как несущийся к нему человек меняется, из седого старика превращается в светловолосого эльфа.

— Отдай!

Чем его приложило, Ярослав не понял. Больше всего похоже на то, чем ему ответил дохлый осьминог на попытку узнать его возраст. Только слабее.

— Отдай!

Сознание поплыло, мир вокруг мигнул и стал невероятно четким. Ярослав видел самую тоненькую составляющую, а светловолосый эльф превратился в скопление дрожащих нитей, очень странных. Что-то напоминающих. Одну из драконьих сказок о власти и чужой силе. Точнее не одну, а много-много сказок. О тех, кто переплел свои составляющие с составляющими тоннеля и множества миров. Высокие и светлые.

— Выжил, значит, — Ярославу казалось, что он улыбается, хотя он и не чувствовал этого. — Уничтожил всех, а сам выжил.

То, что притворялось человеком и эльфом остановилось, словно на стену налетело.

— Они пожирали древо, — как-то не очень уверенно прозвучал голос, мало похожий на приятный голос Табади.

"Ты смотри, угадал", — мысленно восхитился Ярослав. Что теперь делать с этой догадкой он не представлял.

— Ты еще хуже, ты его уничтожаешь, превращаешь в ничто, — вспомнил парень слова владетеля екетов.

Переплетение дрожащих составляющих что-то проорало на непонятном языке и ударило еще раз.

Мир разлетелся цветными каплями и стал медленно собираться в единое целое.

Ярослав понял, что третьего удара не переживет. Просто понял. Словно об собственный труп споткнулся. Защищаться от этого существа ему было нечем. Слишком разная весовая категория. Парень даже не видел, как и чем его бьют. То, что притворялось Табади стояло довольно далеко от него. А может и не стояло, какая сейчас разница? От этого существа можно было попытаться только сбежать. Куда-то.

— Тактическое отступление не есть бегство, — произнес драконий голос за спиной.

— Отступление? — спросил Ярослав. — Куда?

— Тебя пнуть задавая направление?

Дракон, похоже, улыбнулся. Самодовольно. Ярослава что-то дернуло за руку и он упал. Или полетел. То ли ввысь, то ли вверх.

— Отдай! — выживший высокий и светлый бросился следом. Но он двигался так медленно, что парень понял, не догонит.

— Разделяй и властвуй, малыш, — произнес дракон. — Ты такая хорошая приманка, что он ради тебя впервые за много-много лет оторвался от своего источника бессмертия.

— Чего? — спросил Ярослав и наконец куда-то рухнул.

Первая внятная мысль вспомнила о том, что следом летит драчливый магистр, он же полуэльф-герой, он же черт его разберет что. Мысль немного поворочалась, нарисовала яркую картинку того, как преследователь падает преследуемому прямо на голову и Ярослав послушно пополз в сторону. Далеко уползти не удалось, место куда он попал неожиданно быстро закончилось прозрачным препятствием за которым не было больше ничего. Пришлось развернуться, опереться об препятствие спиной и приготовиться продать свою жизнь подороже. Хотя как именно будет сопротивляться неизбежному, парень не представлял.

Пейзаж открывшийся его глазам был малость странноват. Прямо напротив Ярослава висели две скрещенные радуги прибитые к беленькому кудрявому облаку огромным ржавым гвоздем. Ниже радуг располагалось зеленое поле, по которому бегали какие-то животные, наверняка лошади, какие-нибудь коровы не имеют дурной привычки так носиться всем стадом. Прямо под полем рос сосновый лес, темный и укутанный туманом. Лес как лес, если бы не тот факт, что над верхушками деревьев висит поле.

Ярослав зачем-то поискал глазами солнце и нашел его над собственной головой. Солнышко криво улыбалось, имело пухлые щеки и глаза обрамленные длинными ресницами. По три ресницы на каждый глаз сверху и по три снизу.

— Надеюсь, это не я придумал, — сказал парень.

Преследователь все не падал и не падал. Солнышко игриво подмигнуло. Облако в ответ потемнело, зарыдало в голос и на поле полился водопад быстро перечеркнувший зеленую траву вихляющей из стороны в сторону рекой.

Парень немного за этим понаблюдал и решил посмотреть на чем именно он сидит.

Посмотрел, потыкал пальцем, еле удержался от того, чтобы стать на четвереньки и понюхать.

Чешуя как чешуя. Мелкая, ромбовидная. Похожая на застывшее пламя сочетанием красного и желтого.

Положив ладонь на чешую, Ярослав обнаружил что она еще и теплая.

— Кажется, это что-то живое, — сказал сам себе.

Кое-как встав на ноги и осмотрев свою опору был вынужден признать, что очень даже живое. Самым убедительным аргументом в пользу этой версии была клыкастая и усатая драконья морда, смотревшая на него круглыми как тарелки глазами.

— Здрасти, — поздоровался парень.

— Здрасти, здрасти, — ответил дракон очень знакомым голосом. — Ты пока посиди, приведи мысли в порядок, а у меня дела.

И отвернувшись уставился куда-то вверх.

— Теперь бы еще понять, это я такой маленький, или дракон такой большой, — ошарашено произнес Ярослав.

Величина головы дракона как-то плохо сочеталась с величиной чешуек его же шкуры. Голова как баркас, а чешуйки не больше, чем у красноперки. Ярослав попытался подковырнуть одну ногтем, но она сидела плотно и поддеть ее было невозможно.

— Кажется я спятил.

Наверху, где-то между плаксивым облаком и улыбчивым солнцем кто-то в ответ заорал. Ярослав сразу вспомнил почему тут очутился и попытался отыскать в памяти хоть одно подходящее для данной ситуации плетение. Потом, вспомнив о своем сомнительном даре создателя, попытался позвать ближайшие свободные составляющие и попросить у них саперную лопатку. Хоть закопаться модно будет попробовать. Наверное в дракона, который здесь заменяет собой черепаху и стоявших на ней слонов.

Пока Ярослав убеждался, что до свободных составляющих из этого места не дотянуться, а те, что есть тут почему-то его не слышат, крик все приближался и приближался. Довольно медленно. Словно давал время на переосмысление жизни и попытку покаяться в собственных грехах перед какими-то высшими силами. Каяться не хотелось. Плетения, даже самые стандартные плести было не из чего. Оставалась последняя надежда, на собственные кулаки.

— Зря я не захватил с собой меч, — сказал парень. Он смутно представлял как бы смог сюда его захватить, но слушать свой голос было несколько приятнее чем чьи-то вопли. — Ты не знаешь, почему он так орет? — спросил, обращаясь к голове дракона.

— Ему кажется, что он падает очень быстро, — ответила голова.

А потом дракон раскрыл широко пасть и Ярослав ошалело проследил за тем, как в эту пасть упала человекоподобная фигура и пасть захлопнулась. Даже облако перестало плакать шокированное таким зрелищем.

— Вот и все, — сказал дракон.

— Ты его сожрал, — сказал Ярослав, его воображение красочно представляло продолжение драконьей кормежки. Вторым блюдом шел создатель-недоучка. Потом пришлось бы прореживать стадо на поле. Не зря же животные так бегают. Надеются, что их в этот раз не поймают.

— Не то чтобы сожрал, — тоном мошенника пойманного с поличным произнес дракон. — Просто развоплотил. Сделал огромное одолжение моим мудрейшим из мудрейших родственникам. Отстрочил гибель древа.

Ярослав держась за невидимую стену этого странного места, подошел ближе к голове. Уселся, опершись спиной о какой-то выступ на драконьем теле, и задумался о том, что именно следует узнать в первую очередь. Он почему-то был уверен, что данный дракон с удовольствием ответит на любой его вопрос. Но только здесь. В любом другом месте могут подслушать.

— Ладно, развоплотил, так развоплотил. А зачем? Только не говори, что меня спасал. Не похоже как-то.

Дракон задумчиво выдохнул струйку дыма, из-за которой закашлялось солнце, мотнул головой и зловеще улыбнулся.

— Тебя я тоже спасал, — сказал немного насмешливо. — Впрочем, рассчитывать на то, что тебя не придется спасать, не приходилось. Ты пока в самом начале пути к тому, чтобы стать достойным противником для кого-то вроде Энгейто.

— Екетский властитель вообще меня заготовкой обозвал, так что я в курсе, — отмахнулся Ярослав. Подумаешь, дракон указывает на несовершенство. Это еще не самое плохое, что есть среди привычек драконов. — А Энгейто, это сожранное тобой существо? Высокий и светлый?

— Самый высокий и самый светлый, — гордо произнес дракон. — Сам создавал.

— Можно спросить, зачем?

— Можно. Для того чтобы он вернул подобных себе в небытие. Никто другой с ними справиться не мог. Они на тот момент были непобедимы и практически бессмертны, даже более бессмертны, чем когда-либо были мои сородичи. А драконы, светлая им память и кошмарных снов за гранью, которые этот народ создали, считая, что в нем спасение для древа, первыми и исчезли из-за деятельности своих созданий. В общем, победить высокого и светлого мог только другой высокий и светлый.

— Ага, — сказал Ярослав. — Крыса, которую научили жрать своих сородичей. Подробнее давай.

Дракон фыркнул.

— Подробнее. А смысл? Обычная история. Однажды несколько десятков драконов решили, что они гораздо умнее древнейших своих сородичей и, ни с кем не посоветовавшись, наделили жителей одного мира способностями, которые должны бы были уравнять их с создателями.

— Получилось? — заинтересовался Ярослав.

— Как сказать. Что-то определенно получилось. Только не совсем то, что они пытались сделать. Люди получили бессмертие и возможность влиять на миры. Они умели говорить с составляющими. Беда в том, что они не умели их слушать и не умели их просить. Просто приказывали, не думая о последствиях. Просто потому, что они были не способны эти последствия почувствовать и осознать. Сначала еще ничего. Сначала они учились и даже создали несколько мелочей вроде амулетов, островов и нерукотворных замков. Даже екетов какой-то гений создать сумел. Наверное, в нем изначально были зачатки создательского дара. Но это было в самом начале, пока они не решили считать себя избранными, достойными и тому подобное.

— Ага, — сказал Ярослав.

Все так просто. Однажды кто-то стал сильнее всех остальных. Причем, стал легко, ничем не жертвуя, не добиваясь этого. Стал сразу. Мгновенно. Ничего для этого не сделав. А дальше, либо решил мстить обидчикам. Либо почувствовал себя способным вершить судьбы. Может, захотелось, чтобы все боялись. Мало ли?

— Вот тебе и "ага", — грустно произнес дракон. — Игрушка оказалась слишком сложной для таких неподготовленных существ, и они начали ее ломать. Иногда случайно, иногда пытаясь что-то понять или переделать. Но чаще намеренно. Наказывая тех, кто посмел недостаточно низко склонить перед ними голову.

Игрушка.

Если представить, что Ветви Разума что-то вроде компьютера и пустить к нему каких-то средневековых алхимиков, на полном серьезе сумевших изготовить философский камень. Что получится? В лучшем случае сломают компьютер. В худшем, весь дом спалят.

Драконы очень древние существа и жуть какие мудрые. Самоуверенные ящерки.

— И вы решили их убить, пока они не устроили глобальный межмировой армагедец, — сказал Ярослав.

— Решили, — признался дракон, ничуть не опечаленный этим событием. Даже вид не сделал. Впрочем, ему зачем делать какой-то вид? Это была не его ошибка, а каких-то юных драконов вроде Этля, возомнивших о себе невесть что. Вот так и разочаровываешься в высшем разуме. Впрочем, Ярослав никогда особо очарован не был, это маленько утешало. — Только оказалось, что мы не способны это сделать. Они стали частью слишком многого. Их невозможно было изъять, чтобы чему-нибудь не навредить. Их нужно было как-то изменить, чтобы они перестали быть разумными, или вообще исчезли из материального мира. А драконы делать такое не умеют. Вся наша магия не больше, чем вплетение составляющих в уже существующее, или удаление их же из чего-то. А изменить оставив на месте? Такое умели только создатели. И частично высокие и светлые разрушавшие место, где живут.

— И?

Дракон качнул головой.

— Ты правильно сказал про крыс. Я, как самый беспринципный ящер, нашел этого презираемого собственным отцом мальчишку, дал ему знания, за которые меня впоследствии изгнали в закрытый мир и позволил думать, что спасение жизни всего и вся в его руках. Талантливый мальчик оказался. Сумел развить в себе дар предвидения, правда, слабенький, но некоторое время его хватало для того, чтобы действовать правильно.

— Но он не смог вовремя остановиться, — сказал Ярослав.

— Не смог. Он же дитя своего народа. Все, что вложили драконы в этих недосоздателей было и в нем. В том числе и уверенность в том, что все вокруг держится только на нем, что он не может ошибаться. Собственно, эта уверенность и была основной ошибкой драконов, которые превратили обычных людей в высоких и светлых владетелей всего. Без уверенности в собственной непогрешимости не получалось заставить их делать то, что они не в силах понять.

— А с уверенностью они наделали такого, что их драконы испугались.

— Да.

— Ладно, теперь объясни мне, с какой радости ты начал ловить на меня своего талантливого мальчика?

— Ну, это совсем просто, — улыбнулся дракон, прищурив глаза, как кот, которого за ухом почесали. Довольный почему-то. — О том, что создатели очень отличаются от остальных магов, он знал с самого начала. Да и среди знаний, которые я ему дал, были намеки на то, что без создателей невозможно стать истинным владетелем над составляющими. Слишком долго объяснять. Просто поверь, обмануть слабенького провидца не сложно. Особенно когда знаешь, к чему должны привести твои действия, а он об этих действиях даже не догадывается. Ты идеальная приманка. Ты для него ключ к большему могуществу, чем он получил. Создатель, который не сильно, но отличается от всех остальных создателей встреченных им за всю предыдущую жизнь. Он не мог не решить, что ты часть отгадки на древнюю загадку о том, почему действия его народа разрушали древо вместо того, чтобы выращивать новые ветви. Он же избранный. На его пути должны появляться знаки, подсказки и части головоломки, которую он не может не собрать. Собственно, одно время его даже божеством считали. Но ведь этого мало, ему хотелось стать истинным божеством.

— Ключ, так ключ, — сказал парень. Одержимость никого до добра не доводила, а уж если этой одержимости поспособствовали драконы. Стоит только их сказки вспомнить.

Ярослав понял, что не желает разбираться, почему Табади, или кто он там был, окончательно спятил. Желал могущества, подумать только. Спасатель миров. И что бы он с этим могуществом делал? Менял русла рек и украшал горы лиловыми коровами? Вряд ли. Не его уровень. Скорее попытался бы перекроить всю вселенную по своему образу и подобию. Настоящие спасители вселенных тут же демонстрируют всем желающим, а особенно не желающим, насколько они круты и заставляют их жить правильно. То есть так, как считают нужным они, спасатели и освободители. Должны же все вокруг продемонстрировать свою благодарность.

Как-то оно все неприятно. Словно на самом деле стал тем камнем, который кто-то швырнул в гнилое болото.

— У меня мысли злобные, — сказал Ярослав. — Знаешь, неприятно вдруг осознать, что тебя выперли черт знает куда лишь для того, чтобы завести черт знает кого в тысячелетия назад заготовленную ловушку.

Дракон вздохнул, так, что Ярослава сидящего на нем колыхнуло, прикрыл глаза и широко улыбнулся.

— А вот это не совсем так. Злобный яшер, которому было необходимо уничтожить того, кого он сам же и создал, всего лишь маленький шажок по ведущей в неизвестность дороге. И это самое приятное. Даже я, все это задумав, и частично воплотив, не знаю, чем это все закончится. У меня есть предположение, точнее, желание, чтобы оно закончилось тем, чем мне хочется. Но окончание у этой истории может получиться другим.

Ярослав хмыкнул. Утешает, что ли?

Что-то здесь совсем не так. Закрытый мир, он же Земля есть в наличии. То ли изгнанный, то ли там спрятавшийся дракон, он же Менке, тоже. Правда, с амнезией за компанию, но это мелочи.

С другой стороны драконий голос вроде как принадлежал отражению дракона, проснувшемуся благодаря тому, что Ярослав проглотил заготовку для амулета. Его тоже вроде как изгнали. Куда-то. Не могли же изгнать в крошечную горошину? Хотя кто их драконов разберет? В общем, дракон изгнанный есть и там и тут. А вот дальше идут отличия. В первую очередь во внешности. Не была похожа та готическая образина, в которую умеет превращаться Менке на вот этого огромного красавца похожего на оживший огонь.

— Может, расскажешь историю с самого начала? — спросил Ярослав, улегшись на дракона. Думать не хотелось. Он слишком мало знает, как оказалось, для того, чтобы додуматься до чего-то стоящего. Драконы очень странные существа.

Солнце все так же криво улыбалось, что твоя Джоконда. Облако опять стало белым, а умытые радуги блестели как новенькие. Один гвоздь картину портил.

— С сотворения мира? — драконья улыбка стала еще шире.

— О том, что что-то когда-то куда-то залетело, там заблудилось и от тоски начало ваять миры? Нет, не надо. Я в эту историю слабо верю. Вероятнее вы сами не знаете, кто и зачем вас создал.

— Кто не знаем, — легко подтвердил дракон. — Зато знаем зачем. Из-за этого все и случилось.

— В смысле?

— Драконы знают, для чего они были сотворены. Однажды они решили, что это несправедливо по отношении к ним, за что и поплатились.

Выражение на морде дракона было таким многозначительным, что Ярослав сел. Сидя на него смотреть все-таки удобнее.

— И?

— Драконы хранители знаний. Точнее, они и есть знание. Новый дракон может появиться на свет только вместе с новым знанием. Совершенно новым, а не дополнением к тому, что уже известно, дополнения достаются тем, кому принадлежит целое. А умирают драконы в тот миг, когда какое-то знание становится бесполезным.

— В смысле? — сказать, что Ярослав удивился, это ничего не сказать. — Как знание может стать бесполезным?

— Довольно легко. Таким же образом, как твой родной мир перестал опираться на громадную черепаху и превратился в шар, летящий сквозь космос.

— Ага, значит, какие-то сведения устаревали, и драконы умирали, — кивнул головой Ярослав.

— Просто исчезали, — сказал дракон, довольно равнодушно. — Постепенно теряли свои силы, становились малоподвижны, потом угасал разум и в какой-то момент они просто растворялись среди свободных составляющих. Рано или поздно их составляющие становились частью молодого дракона и тогда в нем просыпались какие-то частицы их памяти, похоже, знания не могут исчезать бесследно, даже если они больше не нужны, но это слабое утешение.

— И вы нашли виноватых в том, что вам приходится исчезать, — сказал Ярослав.

Кто бы мог подумать, поиск козлов отпущения вовсе не прерогатива людей, даже драконы этому развлечению не чужды.

— Нашли, — согласился дракон. — Их и искать не нужно было.

— Создатели, да? Истинные и почти всесильные, если дело не касалось разрушения.

— Конечно. Это они настолько меняли древо, что знания переставали быть нужными.

— Ага, — сказал Ярослав. — Знаешь, я, кажется, понял какая взаимосвязь между исчезнувшими создателями и вымиранием драконов. Древо перестало меняться, то есть расти, следовательно, отпала нужда, как в изучении вселенной, так и в новых драконах. А старые, судя по всему исчезать не перестали. Миры ведь деградируют, да?

— Да, — спокойно согласился дракон.

Ярослав заподозрил, что ему вообще нет никакого дела до сородичей. Просто интересная проблема попалась.

— И на что же вы рассчитывали? — спросил парень.

— А я знаю? — дракон выпустил очередную струю дыма, на этот раз в сторону облака. — Я никогда не входил в совет, поэтому мне неведомо, что двигало старейшинами. Могу только предположить, что эти великие и мудрые настолько боялись исчезнуть, что были неспособны больше ни о чем думать. Правда, принятое решение их не спасло, скорее, ускорило процесс. То, чем они были, стало никому не нужным уже через два века.

— Просто испугались и убили всех создателей? — удивился Ярослав. Слабо верилось. Как в то, что многомудрые драконьи старейшины не подумали о последствиях, так и в то, что создатели терпеливо стояли и ждали, пока их убьют.

— Не совсем так, — покачал головой дракон. — Старейшины были уверенны, что знают, что делают. Создатели, они ведь способны на грандиозные изменения, но это не значит, что все остальные не помнящие не способны влиять на древо. Просто их влияние мало и изменения из-за него происходят очень медленно. А еще их можно было убедить не делать то, что могло привести к исчезновению очередного дракона.

— И?

— Старейшины ошиблись. Влияние магов не создателей большей частью ведет только к разрушению, что было незаметно из-за того, что на месте разрушенного какой-то создатель сразу же выращивал что-то новое. Создатели вообще не любят смотреть на что-то недостаточно живое. Вспомни, как тебя раздражают голые скалы.

— Помню, — сказал Ярослав. Действительно же раздражают настолько, что хочется превратить их в щебень.

— Да и с сохранением знаний, которыми маги не создатели не могут воспользоваться, сразу же возникли проблемы, не говоря уже о создании чего-то нового. Ни то, ни другое им было просто не нужно.

— Ну да, видел я местных среднестатистических магов. Одни воду подогревают, вторые охраняют замки и швыряются чем-то смертельным в первых попавшихся незнакомцев. Все более-менее сильные маги собрались либо в Городе, либо в Старших Домах, — согласился с драконом Ярослав. — И как же твои многомудрые решали эту проблему.

— Никак. Они к моменту, когда драконы поняли, что это проблема, ничего решать уже не могли.

— А менее мудрые драконы как решали? — спросил Ярослав.

— По-разному, — улыбнулся дракон. — Одни устраивали грандиозные войны, в надежде, что хоть это заставит непомнящих как-то развиваться. Другие пытались вернуть создателей. Третьи совмещали.

— Получилось?

— Что именно?

— Все.

— Все? — дракон громко фыркнул, наверняка еще и хвостом вильнул, как недовольный кот, только хвоста видно не было. — У тех, кто спешил, точно ничего хорошего не получилось, имя тому, что они сделали высокие и светлые. Войны себя не оправдали, вреда от них было больше, чем пользы. А вот получилось ли что-то у тех, кто в свое время сумел спрятать знакомого создателя и согласился действовать не спеша — время покажет. Тебе, кстати, не интересно, куда создатели делись? Вдруг пригодится. Такая изящная ловушка.

— Интересно, — сказал Ярослав.

— Отлично. Так вот, поймали их на неведомое. Точнее, где-то десятую часть именно поймали, заставив уйти добровольно и отрезав пути назад. Возможно, они до сих пор живы, здоровы и им нет ни малейшего дела до своего бывшего дома.

— И где же они? — спросил парень.

— За пределами древа. Отправились новую вселенную создавать. Им эта идея показалась очень интересной. А вот с остальными сложнее, их неведомое заинтересовало мало. И если бы они больше уделяли внимания друг другу, ничего бы не получилось.

Ярослав опять лег, поставив под голову руку, и задумчиво произнес:

— Я так понимаю, пока коллеги, или кем они там были друг другу, думали, что ближайший сосед отправился помогать ваять вселенную, твои сородичи тихонько откручивали этому соседу голову.

— Примерно. Главное было отсечь создателя от составляющих, не принадлежащих ему, чтобы на помощь никого не позвал. В общем, они так и не поняли, что происходит.

— Ага, а что там со спрятанными создателями?

— А здесь еще проще. Один юный и глупый дракон очень не любил старейшин и имел глупость сдружиться с создателем, благодаря которому появился на свет. Вот и спрятал.

— Понятно.

— Ничего тебе не понятно. Самое веселое началось тогда, когда взрослые и умные драконы поняли, что именно они на самом деле натворили и начали заниматься разнообразной ерундой во имя сохранения исчезавших, как предрассветный туман на солнце знаний.

— Полукровок плодить и превращать людей в ходячие амулеты?

— Да, — дракон широко улыбнулся. — Еще заставлять магов с малейшим намеком на дар создателя творить что-то грандиозное. Последнее иногда удавалось, иногда нет. Даже несколько жалких подобий миров были созданы. Тот же не живой и не мертвый Город.

— А ты чем занялся? — спросил Ярослав.

— Начал помогать своему создателю возрождать его народ. Идея у него, конечно, была безумная, но намного лучше всего того, что придумали мои сородичи.

— Вы перекрыли доступ на Землю, развесили там дохлого осьминога, не дающего магам что-либо выплетать, копящего энергию и стали ждать.

— Да. Составляющие мира всегда пытаются установить равновесие. И если что-то где-то начинает перевешивать все остальное, они способны создать ему противовес. Если накопленной изменяющей энергией не могут воспользоваться умеющие разрушать, мир рано или поздно так подправит живущих в нем одаренных, чтобы они могли создавать. Модель в ускоренном времени давала восемьдесят семь процентов на успех. А выбора у нас не было, докричаться до тех, кто ушел, мы так и не смогли.

— Все с вами понятно.

Ярославу очень хотелось закрыть глаза и просто уснуть. Еще бы понять, как дракон умудрился разделиться на такие непохожие половинки.

— Еще один вопрос. Кто из вас настоящий — ты или Менке?

— Ни один из нас. То, чем были мы первоначально, пришлось очень сильно изменить. В дракона были вложены все знания необходимые создателям для того, чтобы не начинать изучать древо с нуля. Потом мы сделали то, что с такой радостью проделывали с собой начинавшие исчезать драконы. Разделили меня на части. Менке с минимумом способностей и самой простой, поэтому медленнее всего старевшей основой остался присматривать за закрытым миром. Я, прихватив с собой всю необходимую память, был перенесен в Город в виде знакомой тебе заготовки для амулета и стал ждать тебя.

— В смысле, меня?

— Того, кто был способен услышать мой зов и разбудить.

— Зов, значит, — пробормотал Ярослав. Вот и открылась страшная тайна. Теперь он знает, почему его так тянуло в подземелья. Наверное, даже попади он в другой мир, все равно бы потащился в Город. А еще эльфа подозревал. — Гадство. Я вообще первый из кандидатов, или были попытки до меня?

— Не знаю. Ты первый пришел. Может кто-то из местных с зачатками создательского дара тоже меня слышали, но дойти не смог. Ты дальше слушай. Остальные части того, чем я был, то есть необходимые тебе знания рассыпаны по всему древу в виде составляющих и настроены на то, чтобы в тот момент, когда ты будешь способен их понять и осознать проявить себя.

— Прелестно, — сказал Ярослав. Впрочем, он и не надеялся, что полосатый грызун и металлическая выдра последнее, что свалилось ему на голову. — Сойду с ума, и придется тебе дожидаться следующего кандидата на высокий пост.

— Не сойдешь. Теперь у тебя есть цель. Даже две. Ты должен собрать знания и стать создателем способным хоть немного обновить стареющее дерево.

— Садовником, типа эльфа, — кивнул Ярослав.

— А еще не давай никому вмешиваться в жизнь твоего родного мира.

— И каким образом? — спросил Ярослав. — У моего мира есть чертова связь с тоннелем. Восстановятся арки и полезут все кому не лень.

— А ты эту связь оборви, — пакостно улыбнулся дракон. — Или замени на что-то. Так тебе будет проще.

— Заменить, — сказал Ярослав.

Неплохая идея, если подумать. А на что можно заменить? Вообще, что такое тоннель?

— Что такое тоннель? — озвучил вопрос Ярослав.

— Всего лишь дорога, которую построил один из создателей, чтобы не тратить силы на проколы пространства.

— Дорога, значит. Может там тупик сделать?

— Сделай, — согласился дракон и сорвался смета.

Ярослав даже заорать не успел. Он стукнулся локтем об какой-то вырост на драконьем теле, попытался приподняться, чтобы посмотреть, куда они так несутся, и с удивлением обнаружил себя в знакомом зеркальном лабиринте. Причем драконья голова как раз ныряла в одно из зеркал.

— Чтоб тебя разорвало, — душевно пожелал парень и мир померк.

— Он там стоит и бормочет, бормочет, — зачаровано произнесла незнакомая девочка дергая Сан за руку.

— Кто бормочет? — устало спросила она. Объяснения этого ребенка ситуацию не проясняли. Ребенок без устали повторял одну и ту же фразу.

— Мальчик с мышкой, — ответил ребенок и подумав добавил. — Бормочет и не шевелится.

Сан захотелось зарычать.

— Где он бормочет? — предприняла еще одну попытку девушка. Ладанэ хорошо, стоит себе в сторонке и рассеяно улыбается. За руки ее никто не хватает.

— Я покажу, — чему-то обрадовалась девочка. — А то стоит и бормочет, бормочет.

— Ладно, идем, — согласилась Сан. Обижать ребенка не хотелось. Да и мало ли кто и почему бормочет.

К удивлению Сан девочка повела ее к замку, а пребывавшая в своем внутреннем мире Ладанэ поплелась следом.

То, что она увидела в кабинете Яро ее удивило еще больше. Дверь отсутствовала как явление. Окно было открыто и сквозняк весело трепал занавески. Под стеной стояло одинокое кресло, а стол и второе кресло пропали, как и половина комнаты. Вместо них была слегка гудящая, похожая на мыльный пузырь стена. Еще в комнате были Далени и сидевший столбиком на его плече шахиш. Далени что-то тихо говорил, шахиш заинтересовано шевелил усами, и казалось, к чему-то прислушивался. Оба неотрывно смотрели на стену.

— Вот, — указала на Далени девочка. — Бормочет и бормочет.

— Яро! — вскрикнула Ладанэ и бросилась к странной стене, Сан еле успела поймать ее за рукав.

— С ума сошла? Ты знаешь, что там такое?

— Там Яро, — сказала Ладанэ, пытаясь вырвать рукав из железной хватки подруги.

— Ну, что без твоего муженька не обошлось, я уже догадалась. Только это не повод бросаться неизвестно куда. Сначала нужно хотя бы попытаться понять, куда он вляпался на этот раз.

Ладанэ перестала вырываться и послушно кивнула. Отпустить ее Сан не решилась, вдруг просто бдительность усыпляет, так и пошла, держа несчастную жену за руку к Далени.

— Что там? — спросила подойдя вплотную.

Парень не отреагировал, только шахиш недовольно дернул ухом.

— Далени, — Сан потрясла его за свободное от грызунов плечо. — Что происходит?

— Она меня не пускает, — обижено сказал парень.

— Кто тебя не пускает?

— Не знаю, я таких животных раньше нигде не видел.

Сан вздохнула. Похоже, Далени тоже рвался протаранить собственной головой странную стену, а кто-то ему не позволил. За что этому кому-то огромное спасибо.

— Ты уверен, что тебе нужно туда идти? — спросила Сан, выпустив руку Ладанэ. Если уж Далени не прорвался, то ей это не грозит тем более.

— Там Ярослав, — сказал Далени, даже повернулся к Сан, словно пытался убедиться, что на понимает, о чем он говорит. — Я знаю, что он там, но не чувствую, что с ним происходит. Даже если ему понадобится помощь, я не узнаю. А это плохо, очень плохо. Так вообще не должно быть. Он же якорь.

— Понятно, — сказала Сан.

Кому что, а этому лишь бы в телохранителя поиграть. И ведь не понимает, что если его не пускают, то пользы от него там не будет. Вряд ли создателя-недоучку решили убить таким изощренным образом. Поставили перегородку и издеваются. Есть способы намного проще и действеннее. Да и кому он нужен, на самом-то деле?

Сан не зря побывала дома. Поговорить успела с уймой людей гораздо умнее не только Яро, но и всех живущих в этом мире вместе взятых. Как она и подозревала, никому кроме придурков из самозваной империи созданный студентом Академии Разума был не нужен. Большинство знали, что созданные миры достаточно долгое время пытаются защищать своих создателей. Это же большинство было убеждено, что не смотря на все внешние отличия, Перекресток не что иное, как новый вариант того же Города. А Город, не самое приятное место для длительного проживания и ничего ценного на самом деле там нет. Всей пользы, независимое положение. Просто еще один то ли слишком живой мир, то ли недостаточно живой. А даже если это не так, то мир слишком пуст, чтобы кого-то заинтересовать. Кому нужны земли без подданных? За ними ведь даже не проследишь толком. Не говоря уже о налогах. Найденные в каких-то горах камешки тоже не аргумент, что бы там ни думал создатель мира. Камешки постоянно где-то находят и чаще всего недалеко от места где их обнаружили уже есть человеческое селение, а следовательно и рабочие. С другой стороны, если мир на что-то обидится, камешки могут провалиться сквозь землю вместе с горами, были прецеденты.

По расчетам советника отца Сан, какого-либо интереса к этому миру следует ждать лет этак через триста-четыреста. При условии, что население вырастет, а создатель куда-то денется. Причем разумные люди способствовать исчезновению создателя не станут. Драконы обязательно об этом узнают, не зря же они в этом мире живут, и рассердятся, создатели им чем-то дороги. А не разумные? Да туда им и дорога.

Главное, чтобы создатель сам не угробился, что он пытается проделать с завидной регулярностью. Жить ему скучно, что ли?

— Ладанэ, — позвала Сан подругу пристально рассматривавшую что-то на стене.

— Что? — отстраненно отозвалась она.

— Ты уверенна, что Яро там?

Ладанэ обернулась и кивнула. Ей очень хотелось прикоснуться к странной зверушке с умильной мордочкой, которая смотрела на нее задрав голову. Только ведь Сан не поймет, еще оттаскивать начнет.

— Подождем, — решила Сан. — Может у него проснется совесть и он сам вылезет.

Ладанэ отстраненно кивнула.

— Ты кто? — спросила у зверька тихо-тихо, стараясь не привлечь к себе внимание.

Далени уселся на пол и пытался что-то объяснить раздраженной Сан. Ладанэ не прислушивалась, зверек был интереснее.

— Выдра, — тряхнула усами зверушка. — Не бойся, нас они не услышат. Я щит.

— Щит, — сказала Ладанэ, вспомнив, где видела похожего зверька. На щите, который стоял в углу кабинета. Только там зверек был металлический, а здесь живой. — Где Яро?

— Беспокоишься? — улыбнулась выдра. — Правильно беспокоишься. Некоторое время назад он из-под моей защиты. Конечно, его по прежнему за мной не видно, но повлиять как-нибудь на происходящее я уже не смогу.

— Куда ушел? — спросила Ладанэ.

— Я не смогу тебе объяснить. Это нужно увидеть собственными глазами. Рискнешь?

Выдра подмигнула и оглянулась куда-то назад.

— Яро нужна моя помощь? — спросила Ладанэ. Мало ли? Вдруг только помешает?

— Лишней не будет, — ответила выдра. — Конечно, ничего смертельного ему не грозит. Но чем дольше он там задержится, тем больше сил потеряет и восстановиться будет сложнее. Почему-то мне кажется, что с его характером лучше не терять способности изменять. То сомневается из-за пустяков, то мгновенно принимает решение, когда дело касается чего-то действительно важного. Непонятный парень. Да и висеть между физическими составляющими и драконом ему скорее всего не понравится. Может попытаться выбраться на свет раньше времени и у него может получиться. А это чревато большими неприятностями. Потом еще и разум восстанавливать придется.

— Я пойду, — сказала Ладанэ. — Что делать?

Выдра фыркнула, что-то пробормотала себе под нос и смешно переваливаясь пробежала круг по стене.

— Непонятная девица, — сказала наконец. — Иди сквозь стену, ты сможешь, ты создатель, хоть и очень слабый. Дальше я тебя проведу, — и задумчиво добавила, словно самой себе: — В конце концов, это может помочь девчонке подняться над собой. Даже странно, обычно эти отражения настоящего дара не отличаются решительностью.

Ладанэ кивнула и решительно шагнула в стену. Она еще успела услышать возмущенный вопль Сан и комната пропала, сменившись странным местом, овальным помещением, по стенам которого тек свет. Присмотревшись, девушка поняла, что это не свет, больше похоже на переплетение лоз разной толщины и разной интенсивности свечения.

— Ты ведь даже в мадаи смотреть не умеешь, — покачала головой выдра. — Ничего, недоучка, можешь считать, что этому ты уже научилась.

Ладанэ прикоснулась к стене странной комнаты кончиками пальцев и поняла, что она знает, что это такое. Очень знакомые ощущения. Всего лишь нити, из которых выплетаются узоры плетений. Одни живые и уже во что-то вплетенные, другие свободные. Только выглядят они иначе. Совсем не похожи на светлые росчерки, которые можно увидеть глядя на то, что маги называют основой. Основы вообще нет, словно серые кружевные клочья, в которых эти нити запутаны всего лишь плод воображения. Кружева, это ведь незаконченные плетения, не сумевшие из-за этого воплотиться. Если их правильно доплести и наполнить жизнью, они так или иначе воплотятся. Станут чем-то.

Но ведь если подумать, то и кружева тоже состоят из нитей, которые она до сих пор не могла рассмотреть вне целого.

— Поняла, да? — спросила выдра, сидевшая у ног. — Пошли дальше, пока эти мальчишки чего-нибудь не натворили без чуткого женского руководства. Мальчишки все до единого склонны к авантюрам, полностью доверять их взвешенным и выверенным решениям не стоит.

— Пошли, — согласилась Ладанэ и зашагала вслед за выдрой ловко просочившейся между лозами.

Прикасаться к нитям было приятно и почему-то казалось, что они отвечают, тоже касаются, пытаются что-то сказать.

— Мир шире, чем тебе всегда казалось, девочка, — сказала выдра, петляя между лозами, которые, то становились почти материальными, то вдруг истаивали как призрак, позволяя сквозь себя пройти. — Вы сами делаете его маленьким и понятным. А ведь это так скучно. Если мир понятен, незачем его изучать. А следовательно, вы никогда не узнаете ничего нового и навеки останетесь в ограниченном высокими стенами неизвестного мирке. Знаешь ли, эти стены можно раздвинуть одним единственным способом. Узнаешь что-то новое и твой мир станет больше. Твой мальчишка это отлично понимает, а вы все почему-то забыли, хотя я точно знаю, что раньше знали. Все дети знают как сделать собственный мир больше.

Ладанэ улыбалась и шла. И совсем не переживала. Что ее саму немного удивляло.

— И что мне делать? — спросил Ярослав, все так же сидя на драконе и глядя со стороны на знакомое переплетение тончайших паутинок.

В этом месте паутинки были смяты и местами разорваны, но если присмотреться, то становилось понятно, что выровнять их не сложно, а после этого они прекрасно срастутся, как и подожжено составляющим чего бы то ни было. Нужен просто толчок. Чье-то желание.

— Тупик делай, — проворчал дракон.

— Как?

— Мне откуда знать? Я не создатель.

— Спасибо, ты мне очень помог, — душевно поблагодарил Ярослав.

Дракон в ответ только фыркнул и положил голову на лапы, как огромный пес.

— Это хоть точно, то место, что нам надо? — спросил парень.

— Точно. Посмотри внимательнее.

Делать было нечего, пришлось смотреть. Сначала на то, что казалось стенами тоннеля, а было всего лишь сплетенными кем-то лентами, касающимися друг друга и ветвящимися не хуже огромной молнии. Где эти ленты начинались и каким образом исчезали с поля зрения осталось неясным.

Потом Ярослав посмотрел на то, что ленты окружало и довольно быстро обнаружил знакомого дохлого осьминога.

— Понятненько, — сказал сам себе.

Жалко, что идей в связи с обнаружением осьминога так и не появилось.

Легко сказать — "делай тупик". А как его делать? Кирпичами дыру в ленте не заложишь. Собственно, никто не может попасть через тоннель на Землю именно благодаря этой дыре. Срастаться составляющим тоже ничто не помешает. Хоть бери и осьминога перемещай, каким-то образом. На что-то он повлияет. Знать бы еще на что и как его переместить.

— У меня идей нет, — сознался Ярослав. — Сколько ни думаю, ни одна не явилась.

— А ты не думай, — лениво посоветовал дракон. — Просто делай. Представь, что это горы.

— Там я как раз думал.

Думал много, правда все время не о том.

Вот что можно сделать с тоннелем? Да ничего, эта штука самовосстанавливающаяся. Даже екетская блокировка в случае чего долго не продержится. Дыра зарастет и "добро пожаловать, гости дорогие".

Или попробовать зайти с другой стороны?

В конце концов, нужна вовсе ведь не дыра, нужно чтобы после ее исчезновения не появились арки. А как эти арки выглядят?

Ярослав закрыл глаза и попытался вспомнить. Подумал немного и сообразил, что места соприкосновения лент и есть те самые арки. Похоже рядом с Землей находится чертова уйма миров, жители которых даже не подозревают об этом соседстве. Весело, конечно.

Значит, ленточка восстановится и тут же притянет к себе другую ленточку, связав таким образом несколько миров сразу. А с теми мирами связаны другие миры, с другими третьи и так до бесконечности.

Ну и что делать? Как запретить лентам воздействовать на друг друга?

Вот есть тоннели, по ним ходят люди и не только, перемещаются с ленты на ленту, даже не замечая этого, правда, перемещаются в строго определенных местах почему-то, что уже странно.

— Хм, — глубокомысленно изрек Ярослав, встал на ноги и потопал по дракону ближе к лентам.

Если подумать логически, то места соприкосновений должны чем-то отличаться от всех остальных мест ленты. Иначе дыра в ленте бы не помогла. Ленты бы просто коснулись друг друга другими местами. Что-то это все очень сильно напоминает.

— Ага, изоляция! — обрадовался своему открытию Ярослав.

Места соприкосновений действительно отличались. Они были тоньше, нитей там было меньше и то, что из них было выплетено напоминало рыболовецкую сеть. Причем составляющие двух лент умудрялись как-то переплестись между собой, превратив свои узоры в единое целое.

— Значит, нужно заизолировать дыру и пускай срастается сколько ей влезет, — сделал напрашивающийся вывод парень.

Ярослав вернулся к осьминогу и порванной ленте, внимательно на обоих посмотрел и понял, что не знает как неведомый создатель эту изоляцию делал. Не растягивать же ее. Если бы все было так просто, то все было бы очень просто. Даже слишком просто. А этого не может быть.

Потом он долго и нудно изучал изоляцию лент. Точнее пытался изучать, ничего в ней не понимая. Он рассмотрел из чего лента состоит. Какое-то время пытался пересчитать количество нитей в плетении, чувствуя, что занимается той еще глупостью. Заметил, что изоляция не однородна и понял, что ее изучение безнадежное дело.

— В конце концов, я понятия не имею из чего состоят мои фиолетовые шмели и какаодоящиеся коровы. Что не мешает им существовать и прекрасно себя чувствовать, — сказал, обращаясь к ленте.

Она в ответ промолчала.

Дракон зевнул и посмотрел с любопытством.

— Зато я знаю что такое изоляционная лента и для чего она нужна. Кто знает, вдруг однажды я захочу ее размотать?

— Ну-ну, — сказал дракон. — Интересная идея.

Ярослав сделал вид, что не услышал его. Уселся удобнее, закрыл глаза и стал думать про изоляционную ленту.

Синюю такую, или красную, в общем, не важно. Важно, что она изолирует провода, с одной стороны у этой ленты есть клей, а с другой она гладкая. Взять бы кусок такой ленты и обмотать дыру в стенке тоннеля, изолировав то ли Землю от этого чуда мысли сгинувшего в веках и тысячелетиях создателя, то ли чудо мысли от Земли. Хорошенько обмотать, чтобы наверняка.

Воображение наконец перестало отвлекаться на электриков на столбах и трансформаторные будки с канонической надписью под черепом. Вместо этого огромная катушка изоленты, почему-то разноцветно-полосатой, начала шустро разматываться, позволяя своей ленте обвиваться вокруг дырявой ленты тоннеля.

Дракон коротко ругнулся, зашевелился и, судя по ощущениям отполз в сторону.

Ярослав почему-то начал улыбаться. Стало светло-светло и опять зазвучала музыка.

— Хватит, — сказал дракон.

— Что?

— Хватит.

Драконье тело взбрыкнуло, парень почувствовал, что куда-то падает и открыл глаза.

Самое странное, что он действительно падал. Непонятно куда. Узкий и глубокий колодец среди составляющих был настолько нереальным зрелищем, что ничего кроме любопытства вызвать не смог. В следующее мгновенье крыло цвета пламени перегородило вид в бездну и парень по нему скользнул обратно на дракона.

— У меня получилось? — спросил Ярослав, ползком подбираясь к краю дракона. Ноги почему-то опять не держали, точно как после сотворения лиловых коров, а заглянуть в бездну очень хотелось.

Красно-желтое тело опять дернулось и перебросило пассажира ближе к своему центру, заставив его растянуться во весь рост и почувствовать себя медузой выброшенной на берег.

— Получилось, — проворчал дракон. — А теперь ты что делаешь?

— Посмотреть хочу куда я падал, — объяснил Ярослав, начиная подозревать, что ему показалось.

— Не на что там смотреть. Нити уже успокоились и заполнили пустоту. Ты просто упадешь и мне придется опять тебя ловить.

— Да? — с сомнением спросил Ярослав. — Тогда ладно. Что будем делать дальше?

— Ждать, — равнодушно обронил дракон.

— Второго пришествия?

— Нет. Второго создателя, у которого достаточно сил, чтобы тебя отсюда вывести.

— И где ты его возьмешь? — заинтересовался Ярослав.

Насколько он понимал, второго создателя способного сюда прийти, где бы это "сюда" не находилось, на данный момент не существовало в природе. Разве что Менке над очередным бедолагой проведет эксперимент. Но тогда ждать придется несколько лет. Силы самого Ярослава восстановятся быстрее.

— Нигде, — как-то подозрительно улыбнулся дракон. — Сам придет, даже прибежит. Точнее, сама.

Ярослав сел, немного подумал и выдал напрашивающийся ответ на намеки дракона.

— Ладанэ!

От вопля задрожали несколько ближайших составляющих и дракон опять дернулся, едва не сбросив буйного пассажира со своей спины.

— Что же ты так кричишь?

— Что я кричу? Какого черта?! Причем тут Ладанэ?! Это ведь наверняка опасно. Вот попробуй мне доказать, что я здесь нахожусь не физически. Попробуй, ящер переросток! Я же чувствую разницу.

— Ты находишься здесь физически, — подтвердил дракон. — И что?

— Да каким образом? Я еще понимаю как мое сознание в мадаи блуждало...

— Ты состоишь из составляющих. Древо состоит из составляющих, — задумчиво сказал дракон. — Тебя же не удивляет, что разные короеды и прочие жучки умудряются залезть в середину дерева, а не только ползают по его поверхности.

— Так я еще и жучек, — восторженно произнес Ярослав. — Дорогу себе выгрыз и влез.

— Тебе выгрызать незачем. Составляющие сами перед тобой расступаются и стелются под ноги, чтобы ты никуда не свалился. Особенно, когда я рядом, у тебя пока маловато знаний и сил, чтобы зайти далеко.

— А у Ладанэ много?!

— Не кричи. Она тоже не одна придет.

— Сволочь, — припечатал Ярослав.

Одно дело самому заниматься не пойми чем, рискуя то ли жизнью, то ли разумом. Другое дело, если потом еще и жена приходит, чтобы домой отвести. Как загулявшего алкаша, на самом деле.

— Если она хоть как-то пострадает, неважно как, пусть даже ноготь сломает, я тебе крылья оторву, — мрачно пообещал Ярослав. — С садистским удовольствием.

— Я бы тебя сам вынес, но в силу некоторых обстоятельств появиться ни в одном материальном мире пока не могу, — отозвался дракон.

Спокойный и величественный. Хоть бери и отплясывай на нем шотландские народные танцы, может хоть тогда морда от удивления вытянется. Жалко, что ноги не держат. Да и килта нет, а без него эффект не тот.

— Какой красивый, — сказала Ладанэ.

Выдра гордо встопорщила усы, словно сама этого дракона выращивала. Огромный дракон казалось, пылает. Язычки пламени трепетали на его шкуре, перетекали друг в друга, они не умели стоять на месте. Казалось, прикоснись к дракону, и мгновенно осыплешься пеплом. Но человек, сидевший на драконе спиной девушке и выдре, почему-то гореть не спешил.

— Яро! — позвала Ладанэ, едва удержавшись от того, чтобы подпрыгнуть и замахать руками.

Конечно Яро. Такая знакомая поза, он часто вот так сидит, немного ссутулившись, когда чем-то расстроен. И макушка знакомая.

Человек сидевший на драконе дернулся, чуть не упал и довольно неуклюже обернулся.

Выдра что-то нелицеприятное пробормотала и шустро побежала к дракону. Ладанэ поспешила следом. Бесстрашно пробежалась по драконьему крылу и остановилась только возле мужа.

— С тобой все в порядке? — спросил Ярослав, как-то бледновато улыбнувшись.

Ладанэ удивленно на него посмотрела. Беспокоиться и переживать кажется, полагалось ей.

— Все хорошо, — сказала как можно увереннее. — А с тобой?

— А что со мной случится? — пожатие плечами и еще одна улыбка. — Устал просто.

— Он не умеет вовремя остановиться, — наябедничал дракон. — Дай ему волю, вычерпает до дна и себя и все, чему не повезет оказаться рядом. Даже когда сделать нужно сущую ерунду.

— Ничего себе ерунда, — возмутился Ярослав.

Ладанэ не говоря ни слова села рядом и прижалась щекой к плечу. Успокаивает.

— Ерунда, — решил настоять дракон. — Там бы два витка хватило, а ты намотал длинную ленту. Если бы я тебя не остановил, мотал бы пока сознание не потерял.

— Предупреждать надо было, — проворчал Ярослав.

— Он не чувствует как уходит его сила. Он все еще не умеет ее чувствовать, — сказала выдра, негодующе встопорщив шерсть. — А ты, древний болван, даже не подумал об этом.

— Так его, — поддержал неожиданную защитницу Ярослав.

— А ты, — выдра обернулась к нему. — Не смей ничего делать, если рядом не окажется никого способного вовремя тебя остановить.

— А то умру и вам придется все начинать сначала? — спросил парень. — Полосатого хомяка подсовывать, заготовки для амулетов всякие...

— Какой идиот, — простонала выдра. — Не умрешь ты. Просто зависнешь в каком-то месте вроде этого и будешь сидеть, пока не накопится достаточно сил чтобы выйти. Это в материальном мире ты восстанавливаешься быстро, но туда нужно еще попасть. Так что будешь сидеть, никуда не денешься. Долго сидеть будешь. Возможно, даже веками. Потом выйдешь, а вокруг никого знакомого, да и мир успел измениться. И никому ты там не нужен. Тебе это понравится?

— Нет, — вынуждено признал Ярослав.

Вот и ответ на старый вопрос успевший забыться. Он не станет монстром вроде красно-черного валока. Он просто будет вынужден тихо и мирно сидеть среди составляющих ожидая неизвестно чего. Безрадостная перспектива. Так и с ума сойти можно. Или здесь время течет иначе и он прошедших веков не заметит?

Ярослав подумал немного и решил, что этого он знать не хочет.

А на счет вовремя остановить...

— Подождите. А разве вы меня не сможете остановить в любой момент?

— В ближайшем будущем нет, — сказала выдра. — Я тебе больше не нужна, незачем мне бродить рядом. Да и сил исчерпала слишком много. Только на защиту от обезумевшего мага и гожусь. Если бы не девочка, я сюда дойти бы не смогла.

— А мне лучше не вмешиваться вообще, — сказал дракон. — Познавать мир нужно постепенно. Сначала изучи что-то попроще.

— Ага, — сказал Ярослав. Ясно только одно, дракон слишком сложная штука до понимания которой еще идти и идти. — Ладно, будем жить, будем видеть.

Вернуться в материальный мир оказалось вовсе не сложно. Дракон довез до какой-то точки, где выдра смогла почуять свою материальную часть, то есть нашла среди составляющих щит, сгрузил всех со своей спины и не прощаясь затерялся среди нитей, канатов и водорослей. Как в воду канул. Дальше шли весело. Выдра шипела ругательства и бегала кругами. Ярослав спотыкался об собственные ноги, стараясь не повисать на Ладанэ. А она пыталась его не то его вести, не то волочить на своем плече.

Когда их живописная компания дошла до щита, Ярослав даже удивиться не успел. Выдра пошевелила усами, рванула вперед и перед глазами закачался родной и знакомый до мельчайших подробностей кабинет. Прямо напротив стоял ошарашенный Далени. На его плече пофигистично умывался полосатый грызун. В кресле под стеной дремала Сан. А щит спокойно стоял в углу и железная выдра изображенная на нем самодовольно улыбалась.

Еще в кабинете был Сато. Он сидел под стеной обхватив колени руками и похоже переосмысливал свою жизнь. Вид у него был не важный.

— Кажется, пришли, — сказала Ладанэ и уронила мужа на пол.

Самое интересное, трупа высокого и светлого магистра Табади нигде не валялось. И это почему-то успокаивало.

Эпилог

Паранойя жизнерадостно утверждала, что Ярослава все используют втемную и дальше будет только хуже. Он от нее вяло отмахивался, злился и пытался понять, что делать дальше. Расспросы Этля ничего не дали. Он понятия не имел, откуда взял меч, похоже он с ним вообще появился на свет. С мечом и знанием, что этот меч однажды придется кому-то отдать.

Тень дракона общаться не хотела. Ярослав даже пару раз в зеркальный лабиринт заглядывал, но ничего кроме своих странных отражений там не нашел. Впрочем полюбоваться на себя в роли космонавта, Спайка и типа обряженного в белое хаори вокруг которого летали лепестки сакуры было интересно.

Пришлось думать. Много и часто. Осознавая, что ни до чего хорошего не додумаешься.

— Что мне теперь делать? — спросил Ярослав, привычно опершись спиной об щит.

За спиной недовольно завозились и выдра спрыгнула на пол. Раздраженная, взъерошенная, кажется, даже не выспавшаяся.

— А что ты уже сделал? — спросила она.

— Ничего, — честно признался парень.

А ведь хотелось сделать многое. Хотелось признать правоту Этля, и уговорить Дана стать владетелем Города. Тогда и Сато перестанет изображать скорбящего Будду и в библиотеку за книгами не придется бегать тайком. Останавливало то соображение, что арки все равно ведь остановятся и не все жители Города будут настолько благодарны за спасение, что не попытаются вышвырнуть спасителей при первом же удобном случае. С другой стороны, если отрезать Город от тоннеля, то может что-то и получится. А последователям магистра Табади все еще ждущего его торжественного возвращения с новым миром на подносе, как-нибудь доказать, что он их обманул и бросил. Может даже поверят.

Еще хотелось найти где-то толкового архитектора и построить красивый город на берегу одного из морей Перекрестка. Правильный такой город. Чтобы в жару воздух с моря нес по улицам города прохладу. Чтобы был какой-нибудь общий стиль, а не жуткая смесь всего со всем венчаемая эльфийским домом-деревом.

Хотелось стать создателем великим и всемогущим.

Хотелось оживить все те горы, которые успел вырастить Далени.

А еще...

— Знаешь, я ведь понял зачем я вам нужен, — сказал Ярослав. — Мне просто не повезло в том плане, что все бедолаги способные вляпаться в эту историю не доживали до того, как их находил Менке. Я сторож при заповеднике, ни больше, ни меньше. Собственно я сторож при заповеднике обнесенном неприступной стеной и ключи от единственной двери в этой стене у меня. Я ведь прав? Вы не можете вмешиваться в происходящее напрямую. Менке сразу учуют другие драконы. Его альтерэго вообще не может вылезти наружу с изнанки мироздания. Ты, полосатый грызун и все, кто обязательно на моем пути попадутся всего лишь хранители знаний. Знаний вовсе не предназначенных для меня одного, просто я первый, кто начал в них нуждаться. Разве что мыш иногда вылезал на свет. А я еще дурак переживал, что создателей учить некому. Стоит дотянуться до очередной своей способности и вы обязательно поможете научиться ею пользоваться. Я ведь прав?

— Прав, — буркнула выдра. — Займись чем-нибудь, — добавила весьма раздраженно и растворилась в воздухе.

— Ладно, займусь, — пообещал Ярослав.

Вообще идей много. Занятий на несколько тысячелетий хватит. А там создатели на Земле разовьются в полноценных магов и станет еще веселее. И повторное явление екетского владетеля может произойти. Киого еще где-то учится. С Городом что-то нужно сделать. С мотоциклом еще.

Скучно точно не будет.