Спейсваффе. Палубная авиация / Спейсваффе. Небесная гвардия

Сэй Алек

Спейсваффе. Палубная авиация

"Эту книгу с удовольствием прочитает всякий,

кто любит оставлять отзывы о неправоте авторов

и омерзительности их жизненной позиции."

Автор приносит искреннюю признательность за поддержку во время работы над первой редакцией книги: Tritan`у, Анне Пьянковой ака Лорг, Тери Сан, Андриану, elinave, Griffith`у

а так же, за моральную поддержку и критику при доработке, благодарю: Анатолия Спесивцева, Максима Шейко ака Ariec и Алсу Титову ака Atarizu

За все это время, у нас не было

дня более великого, чем этот.

Все мы, и мужчины, и женщины,

сделали для его наступления все возможное.

Уинстон Черчилль, 8 мая 1945 года

Равелин Марк Валентин, контр-адмирал Флота Федерации, род. в 64, погиб в 106 году Федерации. Кавалер множества орденов, герой битв в системах Софии и Карнавона. Погиб командуя арьергардом четвертой флотилии, при отступлении последней при Рокаде.

Именем контр-адмирала Равелина названы три пассажирских, один боевой и один военно-госпитальный корабли.

Лайм Э., "Краткий флотский справочник славных имен", Марс, издательство "Красный песок", 130 г.ф.

Капитан технической службы Микаэль "Олд" Горби,

старший палубный механик

Окрестности планеты Мемфис

Учебный авианосец "Равелин", ангарная палуба.

12 марта 139 Года Федерации, 11 часов 27 минут

Наш "Равелин" посудина небольшая по любым меркам. Капитан, восемь офицеров, десяток технарей, четверо бомбардиров, ну и мы, палубные механики. Ах да, чуть не забыл, наш основной балласт — курсанты спейсваффе, летуны и домичманы. Корабль-учебка, одним словом. Как сейчас помню тот день, когда из тихой учебной посудины, где доживающие свое ветераны пытались вдолбить в головы "ко всему готовым" курсантикам премудрости летного мастерства и ведения боя в самых различных условиях, "Равелин" превратили в полноценную боевую единицу.

Третьего дня сдали, честь по чести, прошлую партию молодых пилотов на борт орбитальной академии "Уинстон Черчилль" (по прозванию "Мемфисская Красавица", потому как болталась она аккурат на орбите курортной столицы сектора, Мемфиса), и только приготовились состыковаться с транспортным шаттлом, который к нам "зелень" привез, как началось...

Господа офицеры, во главе с нашим непотопляемым капитаном напряглись (мы-то, кто от вахты свободный, да механики, в строю, позади, а офицерат при полном параде, напротив шлюза, впереди нас), начали переглядываться, один Старый Черт, как у нас ласково командира прозвали, торчит, словно кол проглотил. Уже шлюз начал открываться, чтоб шаттл внутрь впустить, когда Их Превосходительство соизволило разомкнуть уста. С одновременным подключением всех динамиков оповещения к капитанскому микрофону.

— Господа, по флоту только что объявлена красная тревога. Старший помощник Лявец и вахтенная группа выясняют положение вещей у командования. Подберитесь, встречаем пополнение по стандартной процедуре. Если у кого-то будет необычное выражение лица, отправится отсюда на шаттле осматривать курорты Мемфиса.

И ведь говорил он так спокойно, будто обсуждал, что ему на обед заказать, а красная тревога, это, простите, прямая угроза военного конфликта.

Ну, мы-то старички, натянули на морды парадную суровость, ждем.

Шаттл в ангар вошел, люки открылись, из трюма курсантики с вещмешками посыпались. Молодые, хилые — ну сразу видать, что местные жители. Построились напротив офицеров в две шеренги, мастер-курсант рявкнул "смирно!" и сам застыл на краю строя. А сзади этой военно-строевой идиллии видно, как пилоты в кабине шаттла что-то орут по своим каналам связи, и лица у них перекошены так, будто они вакрабанского гныра объелись.

— Капитан первого ранга, Карсон, рад приветствовать вас на борту, господа, — боже ж ты мой, все по уставу, да лениво так, будто и впрямь у Старого Черта нервов нет, — Докладывайте.

— Мастер-курсант Тан, сэр! — мелкий китайский юноша с просто зверским выражением лица, козырнул капитану, — Пополнение для прохождения последнего семестра обучения на учебном судне в составе двенадцати человек прибыло, сэр! Больных и отсутствующих нет!

— Вольно, господа, — Карсон козырнул в ответ, — Рад представить вам ваших инструкторов, капитан-лейтенанта Лизу Энн Дженкинс, — та сделала шаг из офицерского строя и замерла, заложив руки за спину, — Она возглавит первое отделение пилотов. Также рад представить вам старшего лейтенанта Константина Грекина, который будет командовать вторым отделением. Старший помощник кавторанг Лявец и начальник силового отдела каптреранг Дорамус находятся на своих постах, вы их еще увидите. Остальные — офицеры навигационно-технической службы, каптреранг Льень, капитан-лейтенанты Браун и Ортега, а также лейтенант Акакита. Далее стоят ваши механики. Мисс Дженкинс, мистер Грекин, немедленно распределите курсантов по каютам, шаттлу срочно покинуть корабль — двадцать секунд назад по флоту объявлена белая тревога. Мы отбываем для несения боевого дежурства. Исполнять.

Белая тревога, растудыть твою черешню! С военного языка на людской, это значит, что нам объявили войну!

И вот только тут завыли сирены боевой тревоги, и началось обычное в таких случаях столпотворение. Одно радовало — вытянутые рожи курсантов.

Окрестности планеты Мемфис

Учебный авианосец "Равелин", капитанский мостик.

12 марта 139 Года Федерации, 11 часов 57 минут

— Капитан на мостике!

— Вольно, продолжайте занятия! — отмахнулся от вопля вахтенного Карсон, занимая капитанское кресло, и подключая к костюму и шлему датчики, — Лявец, докладывайте.

Льень, Браун, Ортега и Акакита тем временем занимали свои места согласно боевому расписанию, пара инженеров-операторов из унтеров активно тестировали какие-то системы и о чем-то негромко разговаривали по внутренней связи.

— Атака на Вирсавию, — пробасил могучий рыжебородый старпом, — Предположительно со стороны Тинбара. Сначала с Вирсавии пришел "мэдэй" по поводу появления неопознанной эскадры, а когда связь прервалась, была объявлена белая тревога. Штаб флота запросил все корабли о боеготовности, — Карел Лявец ухмыльнулся, — Я доложил о полном комплекте в четырнадцать пилотов и комплектации техсредствами на сто двенадцать процентов.

Акакита удивленно вскинул брови, услышав переговоры старших офицеров, остальные и ухом не повели — не первый год служили вместе и знали, что в свое время старпом командовал рейдером, на котором заслужил аж три медали и орден "Звездная корона".

— Очень хорошо, мистер Лявец, — пробормотал капитан, — Но очень плохо то, что Вирсавия в двадцати часах крейсерского хода отсюда. Тактик! Сообщите сводку переговоров флотов.

— В окрестностях Мемфиса, кроме нас, находится только пять полицейских корветов и дюжина вооруженных торговцев, — при упоминании о "купцах" Льень скривился, — На "Уинстоне Черчилле" до сотни яггерботов разных классов. В тридцати двух часах хода от нас эскадра капитан-командора Мукашева, они уже совершили разворот в сторону Мемфиса. Командование обороной системы принял ректор "Черчилля", полуадмирал Фурье. Что-то еще заворачивают к нам, но с Вирсавии можно ударить сразу по нескольким направлениям.

— Сколько вымпелов у Мукашева, и что это за суда? — спросил Карсон.

— Не имею данных, сэр!

— Сэр, на связи командующий Фурье! — доложил Ортега.

— А ведь мне оставалось всего полгода до пенсии, Карел... — вздохнул капитан.

— И что бы ты на ней делал? — хмыкнул старпом негромко, — Крокусы разводил? Дать связь капитану со штабом!

Фурье был уже далеко не молод. Строго говоря, по уставу он давно должен был надевать мундир только на собраниях ветеранов, однако ж мелкого, лысого, въедливого старикашку, воспитавшего едва не треть всех пилотов Федерации, сковырнуть с его места не удалось пока еще никому. Среди пилотов ходили упорные слухи, что "Мемфисскую Красавицу" он покинет только в цинковом шаттле, под траурный марш и залпы орудий.

— Привет, Сид, — кивнул Карсону полуадмирал с раскинувшегося на полрубки голообраза, — Ты уже в курсе?

— Да, — кивнул капитан, — Какие силы у Мукашева?

— Барахло, — кашлянул ректор, — Семь вымпелов, тактический авианосец "Резолюшн", фрегаты "Лютцов", "Гнесенау", "Чесма", корвет "Тренто" и два эскорта класса Семь. Кстати, я очень удивился, когда мне из штаба сообщили, что возле моей базы торчит еще один, полностью укомплектованный малый тактический авианосец.

— А что делать, сэр? — развел руками Лявец, — Корабль к походу готово, экипаж укомплектован.

— Я так и понял, что это твоих рук дело, Карел, — вздохнул Фурье, — Ладно, спорить о том, что пилотов у вас на самом деле только два бесполезно, надо спасать ситуацию. Из зоны подавления связи у Вирсавии только-что вырвался корвет "Меркурий". До того как его подбили, он успел передать картинку боя. Это действительно тинбарцы, с полста вымпелов. Эскадру ван Ройта сейчас добивают, высадка на планету уже началась. Большая часть вражеской эскадры взяла курс на Мемфис. Будут у нас через двадцать два — двадцать три часа. Судя по картинке с "Меркурия", там еще два эшелона на подходе, и пойдут они, гадом буду, на Корунд и Патагон, так что все подкрепления выйдут туда. Что скажешь?

— Скажу, что надо срочно эвакуировать все, что можно и отступать к Роксане — это не система, а сплошной укрепрайон, — резюмировал Карсон.

— А вот в штабе "Черчилля" приравняли к боевой орбитальной базе, — лицо полуадмирала стало еще более кислым, — и отдали приказ оборонять Мемфис до конца.

— Они сдурели? — каперанг аж подпрыгнул, — Да твоим сосункам даже машин на всех не хватит, я уж не говорю, про то, какие они пилоты.

— Такие же, как у тебя, — отрезал Фурье, — И машин у меня с избытком. Я что, по-твоему, зря тут пятнадцать лет сижу?

— Но ведь отстоять планету нереально, Жак, ты сам это понимаешь! Даже после подхода Мукашева, а он не успеет.

— Не успеет. И вице-адмирал Тамору со своей Пятой ударной эскадрой будет только через сорок часов. Смекаешь?

Капитан первого ранга Сид Карсон негромко рассмеялся и откинулся на спинку кресла.

— Выкладывай, что вы там, в тактическом отделе, придумали?

Окрестности планеты Вирсавия

Флагманский дредноут "Эждра", адмиральский мостик

12 марта 139 Года Федерации, 15 часов 12 минут

Полный адмирал Тинбарского Принципата, эрл Кержч ап-Тург, был одновременно и доволен, и не совсем удовлетворен. С одной стороны, он только что успешно подавил оборону вражеской планеты и продолжил движение эскадры на Мемфис, который также обещал стать легкой добычей. С другой стороны, он отлично понимал, что Мемфис необходимо подавить исключительно из-за расположенной там летной академии и это направление для флота — второстепенное, что по по-настоящему боевым базам ударят его злейшие соперники, адмиралы ап-Реер и ап-Дурбо. Именно они принесут победу, именно они прославятся в грядущей победоносной войне, и мало кто потом вспомнит, что началось все с блестящего налета на Вирсавию. Вирсавию, почти полностью покрытую океаном, а потому не представлявшую особого интереса до открытия там, год назад, залежей многих, необходимых для тинбарской промышленности, редких элементов. Люди успели разведать их, но к разработкам приступит его народ — в этом была и его, адмирала, заслуга, так что он вполне мог рассчитывать на получение существенной части разработок в руки своей семьи. Что же касается Мемфиса, то, да, эта планета с прекрасным климатом будет жемчужной перенаселенных миров Принципата, но... Именно, что но. Его флот состоял только из дредноута, среднего авианосца и пяти тяжелых крейсеров — остальное была мелочевка, непригодная ни для ведения большого боя, ни для штурма Роксаны, как он предлагал поступить, после взятия Мемфиса. Увы, захват Мемфиса означал для эрла либо переподчинение его в чей-то еще флот, либо начало позиционных игр между Мемфисом и Роксаной. Надежда на то, что его флот усилят тяжелыми кораблями и штурмовыми яггерботтами и пошлют брать Роксану, конечно, существует, но давайте быть реалистом, благородный эрл — наступление гораздо легче провести через Корунд и Патагон. Опять же, если не подведут союзнички, пойдет еще и атака на систему Ахерона, так что, несмотря на военную победу, свою личную войну за чины и звания полный адмирал Кержч ап-Тург проиграл. Что ж, он проглотит это второстепенное назначение и не станет демонстрировать недовольство. Ап-Турги умеют ждать, и у них все еще много влиятельных друзей в окружении Принцепса.

— Мой эрл, — голос офицера связи был тих и нерешителен, из опасения навлечь гнев высокородного, — коммандер та-Гуут докладывает о полном уничтожении вражеского флота и подавлении сопротивления на поверхности планеты. Один корвет взят на абордаж, но его повреждения не позволяют присоединить это судно к эскадре немедленно.

Коммандер возглавлял звено в восемь фрегатов, и отставал от остальной эскадры уже на два с половиной часа, болтаясь вокруг Вирсавии и добивая ту людскую рухлядь, что еще пыталась сражаться или бежать.

— Передайте коммандеру, чтобы поторопился догнать нас. На корвете пускай оставит призовую команду — отныне это судно принадлежит семье та-Гуут, если Принцепс не отменит моего распоряжения. Составьте соответствующий запрос от моего имени в Канцелярию и сообщите об ответе, штаб-лейтенант Врург.

Своих офицеров и унтеров, а порой и многих рядовых, полный адмирал помнил в лицо и по именам, на что те, кроме высших офицеров, конечно, рассчитывать были не вправе. Но эрл помнил. Помнил, и часто демонстрировал эту свою память, с одной стороны, вызывая немое обожание со стороны простолюдинов и представителей мелких родов, с другой, внушая уверенность, что он сам лично накажет каждого, кто не оправдает его доверия. Пары показательных казней хватило с лихвой, чтобы все, до последнего матроса на его корабле были уверены, в том, что все положительные поступки и все их провинности адмирал хранит в собственной памяти, дабы наказывать или миловать.

Миловать тоже несколько раз приходилось, что эрлу, тинбарцу в целом не кровожадному, нравилось гораздо больше. Хотя бы потому, что повод наградить — это одержанная победа.

— Слушаюсь, мой эрл! — глаза штаб-лейтенанта, которого только что назвал родовым (да к тому же и неблагородным!) именем сам командующий, блеснули от счастья, — Генерал-коммандер ап-Апртч просит связи.

— Соединяйте, — махнул рукой адмирал, поудобнее устраиваясь в кресле. Генерал не был ни врагом, ни союзником его семьи, и так же проиграл подковерную борьбу в штабе, как и Кержч ап-Тург, направившись с тремя жалкими корпусами на покорение двух хороших, но стратегически маловажных планет. В настоящее время генерал был скорее его союзником... если, конечно, не попытается мешать.

— Эрл ап-Тург, — лобастая среброволосая голова возникла прямо напротив адмирала, и, судя по движению, генерал кивнул ему.

— Эрл ап-Апртч, — полный адмирал кивнул в ответ, качнув иссиня-черной прядью, пересекающей его левый глаз, — Чем обязан столь приятному для меня вызову?

— Я обеспокоен, эрл, — а вот такое начало было удивительно. Благородный говорит о своем беспокойстве, только если ситуация действительно вызывает, не тревогу даже, а панику, — Возможно, напрасно, но мой штаб разделяет мои опасения.

— Опасения? — адмирал не выглядел удивленным, он был удивлен на самом деле, — О каких опасениях ведет речь мой благородный собеседник?

— Эрл, ваша эскадра уже более чем на полтора часа хода оторвалась от транспортов и продолжает наращивать отрыв. В случае атаки мы будем практически беззащитны.

— Атаки? — ап-Тург недоуменно пошевелил пальцами, — Чьей? Мы уничтожили или захватили все людские суда в окрестностях Вирсавии. Кто может Вас атаковать? Меж тем, из данных перехвата известно, что к Мемфису идет Пятая ударная эскадра вице-адмирала Тамору, а это минимум девять вымпелов, и не корветы с эскортами, уж поверьте мне. Я спешу уничтожить базу "Черчилль" и занять такое положение в пространстве, чтобы Тамору пришлось бы прорываться к Мемфису с боем. Если ему нечего будет там защищать, он, возможно даже отступит, но в любом случае, я должен подавить оборону планеты и обеспечить Вам безопасную высадку. Обойти же нас, и ударить транспорты до подхода к Мемфису Тамору просто не успеет. Я развеял ваши сомнения?

— Но не может ли оказаться в районе Мемфиса рейдеров? — с сомнением произнес ап-Апртч.

— Эрл, вы меня удивляете, — ап-Тург улыбнулся, — Разведка точно пересчитала все мемфисские посудины до единой. Даже если они пошлют рейдерами те пять полицейских корветов, что у них есть, а они этого не сделают, заградительный огонь ваших галеонов просто не позволит им атаковать столь крупную эскадру. Яггерботы же так далеко не летают.

— Благодарю, эрл, — ап-Апртч с достоинством поклонился, — Я непременно накажу паникеров в своем штабе.

— Будьте к ним снисходительны, друг мой, — улыбка адмирала стала теплой, почти дружеской, — Это не от трусости, а от излишнего усердия и трепетной заботы о вашей персоне.

"Умен и осторожен,— — подумал ап-Тург о генерал-коммандере, — С этим мы, пожалуй, кашу сварим. Возможно и впрямь придать ему в охранение пару фрегатов из группы та-Гуута?"

— Мой эрл, — штаб-лейтенант Врург выглядел не то встревоженным, не то озадаченным.

— Что там?

— Канцелярия Принцепса утвердила Ваше распоряжение. И еще... данные перехвата. Три часа назад от Мемфиса в нашем направлении двинулся неизвестный тактический авианосец. Информация из перехвата переговоров, передана нам через генеральный штаб флота.

— Вы полагаете, рейдер?

— Я?.. — бедолага поперхнулся. Еще бы, полный адмирал спрашивает совета младшего офицерика!

— Вы-вы, штаб-лейтенант, — милостиво произнес ап-Тург, — Вы офицер, и обязаны иметь свое мнение о получаемой информации.

— Я... — Врург прокашлялся, но, глядя на поощрительную улыбку адмирала, произнес, — Я бы предположил дезинформацию с целью растягивания фронта эскадры и замедления движения, мой эрл.

— Очень хорошо, — кивнул ап-Тург и нажал клавишу громкой связи, — Господин начальник аналитического отдела штаба эскадры тар-Гууз и господин начальник Особой службы та-Азз, вы слышали мнение нашего юного коллеги. Что скажете?

— Капитан первого класса та-Азз, — донеслось из динамика. Врург выпрямился на своем месте, как на кол посаженный, слегка посерел, но в целом сохранил лицо бесстрастным, — Данные перехвата переговоров в системе Мемфиса не подтверждают информацию. Судя по всему, там паника. Ждут прибытия патрульной эскадры Мукашева и Пятой ударной эскадры Тамору, но мы будем там гораздо раньше. Курсантский состав решено не эвакуировать, их сажают на учебные яггерботы и пытаются формировать в эскадроны. Никаких данных о нахождении авианосца людского космофлота в окрестностях Мемфиса не прослеживается.

— Командер тар-Гууз, — прошелестел динамик следующим голосом, и Врург выпрямился еще больше, хотя это казалось невозможным, — Данные проанализированы. Вероятность правдивости такой информации составляет три ноль один процента вероятности. Крайне низкая.

— Благодарю, господа. Всем кораблям — движение прежним ордером, двум фрегатам коммандер та-Гуут присоединиться к транспортам.

Эрл задумчиво сжал пальцы в хрустящих кожаных перчатках и добавил в динамик, якобы забыв отключить громкую связь:

— Начальнику кадровой службы эскадры амиральте та-Мингр. За высокую боевую и тактическую выучку, подтвержденную мнением не менее чем двух вышестоящих офицеров, присвоить штаб-лейтенанту Врургу звание полного лейтенанта с освобождением от предыдущей должности и переводом в разряд лейб-офицера связи при моей персоне. Приказ вступает в силу с момента окончания текущей вахты.

Краем глаза эрл наблюдал за свежеиспеченным лейтенантом и лейб-офицером. Что ж, радость его была заметна и естественна, но лицо Врург сдержал. Кажется только что он обзавелся толковым и преданным адъютантом.

— Надеюсь, господин адмирал отдает себе отчет в том, — слова амиральте та-Мингр, естественно, были слышны только в наушниках эрла, — что он только что присвоил лейтенанту капитанскую должность?

Амиральте, как родич, мог себе позволить прокомментировать приказ эрла.

Курсант Ольгерд Ян

Окрестности планеты Мемфис

Учебный авианосец "Равелин", жилая палуба.

12 марта 139 Года Федерации, 12 часов 40 минут

Война... Конечно, мы всякого ожидали от учебного похода на настоящем авианосце, да и учиться все поступали на боевых пилотов, но что поход начнется вот так вот... Мы еще по каютам не успели распределиться, а "Равелин" уже взял куда-то курс. Интересно, куда? Где началось столкновение и с кем? Скоро ли и нам в бой?

Само расселение — это тоже было и смех и грех. Пилотские кубрики здесь двухместные, а в нашем наборе пять девушек. Не получается поровну — вот хоть ты тресни. И что делать? Капитан-лейтенант Дженкинс, когда мы сунулись к ней с этим вопросом, сначала поглядела на нас как на умалишенных, а потом гаркнула во всю мощь своих легких, укрытых весьма внушительными буферами, да так, что вопросы отпали сразу и у всех.

— Я до "Равелина" была пилотом на "Чкалове", и там все пилоты жили В ОДНОЙ БОЛЬШОЙ КАЮТЕ, так что мне все свои дела приходилось делать посреди зубоскалящей толпы в три дюжины мужиков, но, как видите, нихрена со мной не случилось! Я уже не говорю о том, что там у нас была пара влюбленных, и я имела сомнительное удовольствие наблюдать сугубо мужские нежности! Чтоб через пять минут разобрались по парам мальчик-девочка и выстроились у кают на поверку.

Ну, пяти-то парам повезло, а вот мне и еще троим ребятам, девчонок в пару не досталось. Когда мы стояли у своих кают (так получилось, что "несчастливые" пары оказались самыми дальними по коридору), все наши товарищи косились в нашем направлении, едва удерживая ухмылки.

Мне в соседи достался парень, которого я толком не знал — Хосе Мартинес. Высокий, стройный, отлично сложенный, красивый, с длинными ресницами и смуглой, но нежной как у девушки кожей — курсантки по нему так и сохли, насколько я знаю. Вот про его амурные похождения мне ничего известно не было — мы с разных потоков, пересекались редко... Наговоримся еще, полагаю. Полет долгий.

Соседняя парочка — это вообще хоть стой, хоть падай. Братья-близнецы Андрей и Марк Захарчуки, здоровенные голубоглазые блондины, и у каждого руки, как мои ноги. Ну и я, курсант Ольгерд Ян, рыжий, конопатый, нескладный, тощий — как не отчислили до сих пор ума не приложу.

Дженкинс и Грекин, заложив руки за спины, неторопливо шли вдоль кают, у каждой останавливались, и сверялись со своим списком — кто есть кто. Говорила в основном Дженкинс, а старлей что-то в планшете помечал. Добрались наконец и до нас.

— Ну, с последней каютой все ясно, — оскалилась капитан-лейтенант, повернулась между мной и Мартинесом, лицом к двери, да начала на пяточках покачиваться, шарами своими трясти, — В последней каюте у нас сестры-близнецы. Разлучать грех.

Дорого б я дал, чтоб в этот момент увидеть физиономии Захарчуков, да все как-то от груди Дженкинс оторваться не мог.

— Ну а вы, — это она уже нам, — Что-то ничерта я уже в современной моде на стрижки не понимаю. Кто из вас мальчик, а кто девочка? Приказ был разбиться по парам.

И что тут скажешь? Стоим, молчим, я покраснел даже, кажется. Я вообще легко краснею.

— Так я не слышу ответа? — продолжает зубоскалить офицер, и тут Хосе выдал.

— Я, мэм.

— Что?!! — та аж замерла, а Грекин хрюкнул и чуть планшет не выронил.

— Я девочка, мэм, — скосил я край глаза на Мартинеса, смотрю, он аж побледнел, челюсти сжаты, но выправка такая, что не придраться, а голос спокойный и ровный.

Мегера (мы ее сразу и дружно так прозвали) секунду постояла еще, а потом спокойно, ласково даже так, говорит:

— Молодец, паренек. Мужество для пилота штука нужная. Грекин, бери первую шестерку, я вторую. Идет?

Тот только плечами пожал.

А Мегера, человеческим голосом уже, говорит нам всем:

— Переодевайтесь в летную форму, ребятки. Через десять минут ждем вас с мистером Грекиным в ангаре. Будете машины осваивать.

Мастер-курсант Тан Ли

Окрестности планеты Мемфис

Учебный авианосец "Равелин", ангарная палуба.

12 марта 139 Года Федерации, 12 часов 52 минуты

Первым делом познакомили нас инструкторы с палубными механиками. Заправлял в этом царстве ремонта и вооружений некто Олд. Вообще-то у него другое имя, но все его зовут именно "Олд". Старый, лысый, сухощавый, ехидный, но в деле своем бог. По крайней мере, Грекин так сказал.

— Летать будем на "Сузаку", он же "Феникс", — сразу приступил к пояснению старший лейтенант, подводя нас к золотистым треугольникам боевых машин, выстроившихся вдоль левой стены ангара (у правой, вдоль таких же яггерботтов, водила своих подопечных Мегера), — Это класс легкого истребителя, вооружение — два легких плазмобоя, одна ракетная подвеска. Однако у него есть одна особенность, о которой принято забывать. На "Сузаку" можно повесить легкую торпеду. Хорошие машинки, жаль, что их с производства сняли.

— Сэр, разрешите вопрос? — не удержалась моя соседка по каюте, Роза Кард.

— Задавайте, курсант.

— Сэр, насколько я знаю, торпеды применяются при штурмовых операциях, а мы истребители. Не логичнее ли вешать кассетную подвеску с ракетами бот-бот.

— Логичнее, — усмехнулся в ответ Грекин, — Но в операции, которую будет производить "Равелин" на "Сузаку" потребуются именно торпеды. До начала операции часов двенадцать, так что давайте без праздного любопытства.

Вот тут мы и присели дружно. Ничего себе, прогулочка, называется — не успели вещмешки по каютам раскидать, как уже в бой. А может маневры какие, учения, и про белую тревогу — все треп? Да нет, не похоже. Механики пашут как проклятые, Олд орет почем зря... Не тянет на розыгрыш.

— А... в чем будет состоять задача, сэр? — не удержался от вопроса Батист Лефьер, наш штатный умник.

— Об этом вам будет сообщено перед вылетом, в комнате брифинга, курсант, — сухо ответил старлей, — Итак, я так понимаю, на этих машинах никто из вас не летал?

— Никак нет, сэр! — отвечаю как старший в отделении, — Всеми пройден летный курс в семь с половиной часов.

— Мндя... — мне показалось, Грекин сейчас на палубу сквозь зубы сплюнет, — Я — говорю — не летали. Итак, мы Черный эскадрон. Я — черный 1, Ли — черный 2...

Курсант Ольгерд Ян

Окрестности планеты Мемфис

Учебный авианосец "Равелин", ангарная палуба.

12 марта 139 Года Федерации, 12 часов 54 минуты

— Так, господамы, мы — Белый эскадрон. Мой позывной — белый 1, близняшки — белый 2 и 3, Ян — белый 4, Мартинес — белый 5, М`Тонга, — тут она хмыкнула, глядя на почти двухметровую зулуску, — белый 6 и Милкович — белый 7. Расселись по машинам, первые полтора часа отрабатываем взлет и посадку с движущегося судна. Дополнительное условие — в качестве подвески у вас легкая торпеда. Сначала я показываю что и как делать, потом вы пытаетесь это повторить. И Боже вас упаси задеть чего, потому что торпеды будут с боевыми боеголовками. Всё. По машинам!

Хорошо, что по "Сузаку" нас в академии и по теоретической части гоняли, и несколько летных часов было, хотя и с подвесками бот-бот. Навзлетались и насажались мы за полтора часа так, что мама не горюй. Потом, без отдыха, без перерыва, даже без перекуса, три часа маневров, перестроений и прочих прелестей. Когда Мегера дала "отбой", мы из своих пташек чуть ли не ползком выбирались.

Пока до каюты шел, только об одном и думал — о душе и кровати, только отдохнуть нам не дали. Покормили, конечно же, полчаса адмиральских дали, и снова летные процедуры, еще на два часа, с дополнительным условием "отказ раций". И самым натуральным образом отрубили от них питание. Я уже взвыл матерно, и, все равно никто не слышит, начал в голос рассказывать, что я думаю о таких инструкторах, полетах и их долбанном "Равелине" в том числе, а также что и в каких позах я сделаю с Дженкинс, едва мы приземлимся. Это потом-то я узнал, что все, что мы говорим, один черт пишется, и инструкторы наши проклятия в качестве приправы после полетов прослушали.

Наконец, как я прикинул по навигационной карте, где-то посреди между Мемфисом и Вирсавией, "Равелин" начал торможение, а нас, чуть ли не огнем из орудий загнали на палубу.

Вылезали мы матерясь, стеная, и издавая такие звуки, что не сразу заметили посреди ангара одинокую фигуру в форме каперанга. Дженкинс и Грекин — те сразу из кабин к нему бегом рванули, будто и не летали они столько же, сколько и мы. Профессионалы, ё-мое...

Наконец Карсон кашлянул (звук шел через стенные динамики, ясен пень, чтоб все сразу всё поняли), выдержал театральную паузу, дабы мы прониклись эффектом, и выдал:

— Господа курсанты. От лица ваших инструкторов и от своего лично приношу вам извинения за столь нечеловеческий режим первого дня путешествия, однако ситуация такова, что через два-три часа нам предстоит настоящий бой. Сейчас "Равелин" переводится в режим гравитационной невидимости и мы ложимся в засаду. Отдохните, как только можете, автодок выдаст вам набор стимуляторов, который нужно будет принять перед боем. Господа, Вирсавия захвачена и нам предстоит фланговая атака на тинбарский флот с последующим спешным отступлением. Все подробности вам сообщит перед вылетом мистер Льень. Желаю всем удачи.

— Это просто жопа, — выдохнула стоявшая рядом со мной Клэр Дэвидсон (черный 3). Ли Тай (черный 7) и Свен Янсен (черный 6) согласно кивнули.

Открытый космос

Учебный авианосец "Равелин", капитанский мостик.

12 марта 139 Года Федерации, 23часа 05 минут

— Красиво идут, — прокомментировал Лявец показания гравитационного сканнера.

— Акустик, что скажешь? — произнес капитан.

— Минимум один дредноут, не менее трех тяжелых крейсеров, — Браун (слушал он, естественно, не звуки, которых в вакууме не бывает, а переводимые в звук гравитационные возмущения, эдакие песни звезд и пьяные вопли маршевых двигателей) дернул плечом, — В целом — около сорока вымпелов, из них не менее десяти судов эскадренного боя. Авианосца я не засек, но он точно есть. Вероятно в центре строя. Вряд ли тяжелого класса, но и не тактический.

— Ортега, — Карсон прикрыл глаза, и потер их кончиками пальцев, — Закодируйте сообщение для штаба флота и передайте в момент начала атаки. В сообщении — все наблюдения приборов за этими группами судов и мое личное мнение, что атака на Мемфис — это отвлекающий маневр.

— Есть сэр, приступаю к записи.

— На сколько они оторвались от транспортов?

— На два с половиной часа, сэр, — отрапортовал Акакита.

— Акустик?

— Галеоны. Возможно один или два фрегата прикрытия. Больше ничего. В зоне уверенной атаки через час.

— Очень хорошо, господа. Рекомендую всем отдохнуть этот час. Потом нам предстоит скакать как зайцам.

Курсант Ольгерд Ян

Открытый космос

Учебный авианосец "Равелин", пилотский кубрик N5.

12 марта 139 Года Федерации, 23часа 07 минут

Как же это хорошо, просто полежать, дать отдохнуть усталым мышцам и синапсам — управление кораблем ведь идет не только мускульно, летные костюмы и шлемы фактически вращивают в нас свою, искусственную, нервную систему, подключенную к компьютерным "нервам" и механическим "мышцам" кораблей. Так и хочется прикрыть глаза да подремать несколько часиков, и бог с ним, что скоро в бой — так устал, что на все насрать.

А Мартинес не дремлет. Лежит, в потолок уставился, глазищами своими черными блестит. Думает о чем-то. О чем-то не особо приятном, похоже.

— Хосе, — негромко позвал его я.

— Чего?

А действительно — чего? "Вот сейчас вылетим, нас собьют, так толком и не познакомимся", что ли говорить? Глупость-то какая несусветная.

— Хосе... а как тебе Мегера?

— Что? — кажется, он удивился, даже повернулся в мою сторону. Я спрыгнул с топчана и присел на корточки рядом Мартинесом.

— Ну... ты обратил внимание на ее... — я попытался изобразить два баскетбольных мяча у своей груди.

— Да уж, — он хмыкнул и сел на кровати, — Выдающиеся достоинства. Ты б лучше обратил внимание, как она яггерботт водит. Вот уж на что посмотреть есть.

— Видишь, сколько в человеке сразу достоинств? — примирительно улыбнулся я.

Мартинес тоже улыбнулся, причем довольно насмешливо. Или ехидно — Бог его знает.

— Да уж, — он фыркнул, — Убойная женщина во всех смыслах. Слушай, — его глаза заблестели от смеха, — она же заходила, пока ты в душе отмокал. Оставила тебе какой-то диск. Сказала, что если ты сможешь исполнить все обещанное, она лично вручит тебе погоны лейтенанта, а если ты еще и насчет корабля всерьез, то и старлейские выбьет.

У меня, наверное, глаза на лоб полезли, потому что я совершенно не представлял, о чем это она. Глядя на меня, Хосе зашелся беззвучным хохотом, взял с аудиосистемы минидиск, вставил его, нажал на воспроизведение и... Не знаю, краснел ли я до такой степени хоть раз в жизни, потому что из динамиков понеслись мои сентенции, которые я выдавал во время полетов с отключенной связью.

Где-то минуту я сидел замерев, как громом пораженный, но когда раздался мой загиб насчет маневровой дюзы "Равелина" и его же приемных ворот, я рванулся к проигрывателю и отключил воспроизведение.

— Ну не смотри ты на меня так, — простонал Мартинес, который от хохота уже просто катался по палубе, — Не удержался, послушал. Потому что, передав диск для тебя, она мой бросила мне на кровать и сухо произнесла "А вот ты впечатления не произвел". О-о-ой... Если ты бы только себя сейчас видел.

Хосе сел напротив меня, почти вплотную, улыбаясь до ушей, и положил мне руку на плечо.

— Ты такой красивый, когда краснеешь — обалдеть. Плачьте девки, — он взъерошил мне волосы на голове, и с ногами забрался обратно на кровать.

— Угу, — пробормотал я, — а остальное время, так прям урод...

— А ты часто краснеешь, — снова расхохотался Хосе, — Слушай, Ольгерд, а где ты так научился ругаться?

— Мой отец — майор портовой полиции, — криво ухмыльнулся я, — А матушка — бывший суперкарго с вольного торговца. Как ты думаешь, что я слышал, когда они ссорились.

— Вот это, — его палец указал на аудиосистему. Миг лицо его оставалось серьезным, затем он не выдержал и снова засмеялся.

С минуту мы ржали, как кони.

— Вот что значит — классическое домашнее образование. А вот я из тихого благообразного мирка, — Мартинес откинулся спиной на стену и заложил руки за голову. На губах его играла легкая улыбка, глаза, казалось, светились в полумраке, — Сплошная фермерская идиллия, куда ни глянь — леса, луга, поля...

— Гидропонные фермы, — блеснул я своим познанием в агрокультурном хозяйстве.

— Фермы? — Мартинес будто очнулся от доброго теплого сна и помрачнел, — Нет, только натуральное хозяйство, минимум техники, никаких воздушных сообщений.

— Почему? — удивился я.

— Грешно. — с совершенно непередаваемой интонацией произнес он.

— Так ты из пуританских миров? — удивился я, — Как же ты попал в академию?

— Сбежал из дома, — пожал плечами Хосе, — Я слишком рано понял, что не вписываюсь в ту схему ценностей, которая выстроена вокруг меня. Ладно бы я просто не любил пасторальные пейзажи и постоянные молитвенные песнопения. Я...

— Внимание всем пилотам, — раздался голос из динамиков, — Оденьте свои летные костюмы и пройдите в комнату тактических брифингов.

Открытый космос

Учебный авианосец "Равелин", комната тактических брифингов

12 марта 139 Года Федерации, 23часа 49 минут

Капитан третьего ранга Льень стоял чуть сбоку от тактического куба и внимательно вглядывался в лица пилотов. Молодые, Господи, совсем еще мальчишки и девчонки, вчерашние школьники. Что заставило их выбрать профессию боевых пилотов? Кто качнул маятник того механизма, который перемелет их, и сотни таких же как они, выплюнет кровавые ошметки, и не заметит?

"Старею, становлюсь сентиментальным". Льень на миг прикрыл глаза.

— Господа, — в углу куба ожила яркая белая точка, — это Вирсавия. Она была атакована Тинбарским Принципатом и захвачена около двенадцати часов назад. Охранявшая ее эскадра капитан-командора ван Ройта была полностью уничтожена. От Вирсавии — в противоположном углу куба зажглась алая звездочка, и между двумя точками пролегла серебристая черта, — вражеский флот направился к Мемфису. Сейчас мы находимся здесь, — маленькая зеленая искра засверкала рядом с центром серебристой черты, — а тинбарцы здесь, — чуть дальше в сторону Мемфиса серебристая линия уплотнилась в шар, этакую точку на оси координат.

— Мы у них в тылу? Они мимо нас проскочили? — послышались возбужденные голоса.

— Не они проскочили, а мы их пропустили. Да, мы у них в тылу, но целью нашей атаки является транспортный флот, — на серебристой черте взбухло еще одно утолщение, — Мы атакуем галеоны, быстро возвращаемся и пытаемся сделать ноги от разозленных тинбарцев, которые так торопятся к Мемфису, что оставили свою армию далеко позади. В идеале, им придется окружить армейские суда, ну а скорость движения эскадры равна скорости движения самого медленного судна, не так ли?

— То есть наша задача... — подал голос Батист Лефьер.

— Налететь, напугать и сбежать, — ответила Дженкинс, не поднимаясь с места. Я и Грекин идем на "Нибелунгах", вы нас прикрываете, подходим на минимальную дистанцию, чтоб у их противоракет было поменьше шансов, палим, разворачиваемся и уходим. Звучит просто, если забыть про заградительный огонь.

— А у нас есть "Нибелунги"? — удивился Ли.

— Четыре, — ответил Грекин, — Но никому из вас мы пока эти машины не доверим, а остальные офицеры авианосца уже слишком давно не летали на машинах этого класса, чтобы рисковать штурмовиками. Одна просьба. Попытайтесь бить если и не туда же, куда и мы, то хотя бы по одним целям. Возможно, мы даже сможем нанести им какой-то существенный — или хотя бы заметный, — урон.

Открытый космос

Флагманский дредноут "Эждра", адмиральский мостик

13 марта 139 Года Федерации, 00 часов 12 минут

— Эрл, цель по курсу три-пять-восемь на три-два-семь! Малое судно, выпустило яггерботты!

Сигнал тревоги прозвучал на мостике подобно грому среди ясного неба. Только что все шло тихо и размеренно, полный адмирал Кержч ап-Тург, успевший немного подремать, как раз приканчивал чашечку аффы, когда сонное бормотание операторов, работающих в штатном режиме, сменилось звонками боевой тревоги и быстрыми рапортами, сыпавшимися как из рога изобилия.

— Тактический отдел! Это рейдер! Цель — караван армейцев!

— Сенсорный. Класс определен. Тактический авианосец тип "Монтгомери".

— Масс-сканнеры других целей не обнаруживают.

— Сенсорный! Рейдер начал движение на уклонение от эскадры!

— Тактический! Цель рейда — удар яггерботами и отход.

— Разведывательный отдел. Перехват! Пакетное сообщение с рейдера!

— Сенсорный. Определить класс яггерботов не можем. Количество — четырнадцать машин.

— Приказ по эскадре! — рявкнул эрл, отсекая ненужные уже отчеты, — Замедляем ускорение до половины все вдруг! Коммандер та-Гуут, берите эскорты Р110, Р112, Р322 и корвет "Хванц". Ваша задача настичь рейдер и уничтожить. Галеонам приготовиться открыть заградительный огонь, фрегатам "Раргур" и "Фартр" укрыться среди конвоя, себя не выдавать, выпустить яггерботы и контратаковать ими. Когда отгоните яггерботы от конвоя переходите в подчинение группы та-Гуута!

— Командер тар-Гууз, аналитики, — прошелестел динамик, — Рекомендуем далее держать конвой под плотным прикрытием.

— А я что за маневр выполняю, по-вашему? — рявкнул адмирал, — Лейтенант Врург, обеспечьте мне связь со штабом флота!

Мастер-курсант Тан Ли

Открытый космос

Боевой строй. Кабина яггербота "Сузаку"

13 марта 139 Года Федерации, 00 часов 14 минут

Стартовали кассетно. Это когда все корабли подвешиваются перед выходом из ангара в заданном боевом строе и отстреливаются стартовыми патронами, после чего двигатели включаются уже в открытом космосе. Метод этот позволяет выстрелить разом большое количество яггерботов, а не выпускать их, как обычно, по одному, но чреват столкновениями и потерей ориентации среди машин.

Впрочем — обошлось. Механики долго все настраивали и отлаживали, вышли в космос уже готовым строем: пара "Нибелунгов" в центре и шесть пар "Сузаку" вокруг, в прикрытии. Рванули к тинбарцам так, что "Равелин" вмиг блестящей точкой за кормой остался.

— Черный эскадрон, доложите обстановку черному 1, — послышался в наушниках голос Грекина.

— Черный 2, все системы работают нормально, — отвечаю четко, хотя в горле и першит от волнения, а руки на штурвале слегка подрагивают. Ну еще бы, настоящий бой, это вам не учебные полеты и не симуляторы. В академии можно хоть сто раз быть первым, а вот как я себя в реальном бою поведу?

Нет, страха не было. Какой страх, когда кругом звезды, а сам ты сидишь внутри мощного и послушного истребителя, вокруг тебя — машины твоих друзей, братьев по оружию, а командуют тобой асы из асов? Страха не было. Но на всякий случай я мысленно прочитал мантру, посвященную Будде.

— Черный 3, у меня все в норме, — у Дэвидсон даже через шлемофон и помехи голос кокетливо-эротичный. Вот уж повезло с ведомой...

— Черный 4, — Роза Кард, дура конечно же, но своя дура, — все системы и вооружение в норме.

— Черный 5, — голос Лефьера сух и выдержан. В критических ситуациях наш "умник", которому вечно больше всех надо, действует как машина, без раздумий и ошибок, — Падение мощности левого двигателя на два процента, остальные системы в норме. Компенсировал потерю из резервного аккамулятора. Бой вести могу.

— Роджер, черный 5, — Грекин спокоен, что такое пара процентов? — Правильно поступил, продолжай полет.

— Черный 6, у меня все в порядке. — когда у Янсена что-то не в порядке?

— Черный 7, — Ли Тай, кажется, хихикнула, — все системы работают нормально, к бою готова.

— Роджер, черный эскадрон. Мама, я черный 1, эскадрон готов к бою, начинаем операцию.

— Понял, я Мама. Приступайте.

— Ай-ай, сэр. Эскадрон, полный форсаж.

И тут началось!!! От галеонов, навстречу нам рванулся рой ракет и плазмоидов — на таком расстоянии еще бесполезный, призванный напугать... Напугал.

— Крутимся, ребятки, не даем себя сбить, ближе подходим.

Кружимся. Уворачиваемся. Ловушки отстреливаем. Идем. Идем, черт возьми!

— Я черный 1, даю первичную и попутные цели.

И на экране подкрашиваются разными оттенками красного борта вражеских транспортов, а ярче всех — огромный, по нашей классификации класса "Титаник" (не помню уж, как тинбарцы их называют), от которого сплошным огненным дождем идет заградительный огонь. Да только фиг вам! Мы маленькие, верткие, нас вам не достать! С большими кораблями воюйте.

— Я черный 5, падение мощности левого двигателя до восьмидесяти процентов. Продолжаю поддержание за счет резерва.

— Сожжешь, идиот!!! — это, кажется Роза.

— Отстреляюсь и уйду на одном.

— Черный 1 — Черному 5, так и делай. Стреляй с максимальной дистанции и уходи.

— Ай-ай, сэр! — счазз, так он и сделает. Или я его не знаю, или он будет бить в упор и уползать хоть на ранцевом двигателе.

— Батист, не дури, — шепчу я в эфир. Не послушает. Знаю, что не послушает.

А звезды и огненные всполохи кружаться на обзорном экране в безумном танце.

— Мама всем моим. Сканеры обнаружили в конвое два фрегата. Они выпустили вам навстречу пять перехватчиков. Готовьтесь к бою, контакт через минуту.

— Роджер Мама, я Черный 1. Черный эскадрон, бить только из пушек, экономим торпеды на первичные цели.

— Роджер...

— Роджер...

— Роджер...

А — они, херувимы. Вышли из-за галеонов красивым клином. Тяжелые истребители-штурмовики "Тар-Зоторг" с универсальными подвесками. Не ждали, видать яггерботы, не подготовились. Нет, этим нас не поймать... А вот "Нибелунги" перехватят запросто! И, что самое поганое, пукалки "Фениксов" им как слону дробинка! Черт, ну хоть мне бы кассетник, я ж как-то семерых так развалил... на симуляторе.

— Всем "Сузаку", связать боем "Зоторгов", старший черный 2. — врывается в эфир голос Дженкинс.

— Я черный 5, падение мощности левого двигателя до пятидесяти процентов, резерв исчерпан, компенсирую вторым двигателем, прошу разрешения остаться в атакующем строе.

Умничка Батист! Знает, что не откажу, знает сукин кот! Дождался возможности подраться, до последнего молчал, чтоб не отослали!

— Разрешаю, черный 5!!! — ору я в микрофон, чтоб ни Грекин, ни Дженкинс уже не имели право отослать "умника". Сами передали командование, — Расстояние до пуска на твое усмотрение. Всем моим, я черный 2. Идем в лобовую, классической звездочкой, я в центре! Держим их между собой и крупной целью, на сближении только орудийный, с близкой дистанции торпедами. Захват торпед на цель. Повторяю, не на "Зоторгов", на цель!

— Роджер...

— Роджер...

— Роджер...

— Роджер...

Перестраиваемся, идем вперед. Кто-то постоянно выныривает из строя — еще бы, по нам тоже бьют, все лупят как бешенные, не жалеем батарей, но толку от этого ноль. Даже если наши заряды и попадают во врага, экраны пробить пока не удается, и тут... Будда благой, да что они творят?!! Ян и Мартинес широко расходятся за пределы строя и устремляются на центрального тинбарца. Все остальные "Зоторги" переключают огонь на них, силовые экраны Ольгерда и Хосе вот-вот погаснут во вспышках, а броня у "Сузаку" — это ж жестянка, но тут я вижу, что они сбили — сбили, сволочи! — носовой экран с тинбарца и выгнали его прямо на меня, а сами снова ушли в вираж.

— Спасибо, парни!!! — ору я и жму на гашетку. Я уже сам не свой, я подобен первозданной стихии, от брони врага летят ошметки, он мой и ему уже не уйти.

Слева яркая вспышка, это моя ведомая прикрыла меня бортом сразу от двух ракет. Силовой экран Дэвидсон вырубился, один движок отлетел, из дыр в фюзеляже валит дым, но она еще на ходу, а передо мной ярким цветком взрыва расцветает кабина вражеского пилота. Сбит! И только тут до меня доходит, что все это время меня прикрывали оба эскадрона.

— Черный 3, ты как? — стыд кипуче мешается с радостью.

— Потеря двигателя, локальный пожар в силовой системе, второй двигатель всего восемьдесят процентов, разгерметизация кабины, — быстрым речитативом выдает она, — Давай-ка быстрее реализовывать твой план, Ли, иначе нам кранты.

Тинбарцы, потеряв лидера, заложили широкие круги и теперь рвутся в погоню за "Нибелунгами".

— Клэр, возвращайся, остальные в погоню.

— Хрен тебе, мой сладкий сахар, — слышу я ее голос в наушниках, — я тоже не сбросила торпеду... пока.

В это же мгновение торпеда рывком отделяется от ее машины и несется к прорвавшимся "Зоторгам". Уйти они не успевают, но взрыв происходит на ловушке, хотя и у самого силового экрана. Тинбарца трясет, мы дружно наваливаемся и бьем ему по двигателям, но еще двое прикрывают его, не дают добить, а один уверенно идет сбоку к "Нибелунгам".

— Все залп, — командую я. Торпеды уходят как одна, "Зоторги" кидаются в разные стороны, но не они цели наших крошек. Пускай противоракеты преодолело только пять торпед и цель — невеликих размеров транспорт, зато у него полностью разворотило борт и он начинает выходить из строя, теряя скорость и управление.

— Белый 1, Черный 1, Черный 5 — сообщаю я в эфир, мы не можем вас больше прикрыть, к вам приближается перехватчик, огневой контакт через тридцать секунд.

— Отстреливаемся, — спокойно произносит Дженкинс и от "Нибелунгов" к "Титанику" устремляется веер в дюжину торпед, а сами наши офицеры совершают маневр разворота.

— Черный 2, всем моим. Получившие повреждения срочно на Маму, остальные возвращаемся под командование первых.

— Роджер...

— Роджер...

— Роджер...

— Роджер...

— Роджер, я Черный 5. Отказ левого двигателя, резервы исчерпаны, продолжаю атаку на цель.

Я сначала ушам своим не поверил. А когда поверил, было поздно. Из всех ракет "Нибелунгов" до галеона дошла только одна, пробившая жалкую метровую пробоину в обшивке. Вот на нее-то и пошел, на одном единственном двигателе, "умник", легко уворачиваясь от зенитного огня.

— Я Мама, поторопитесь с возвращением.

— Роджер, Мама, я Белый 1, — голос Дженкинс стал хриплым и злым, — все прикрываем черного 5.

И началась свистопляска. Нас, боеспособных, осталось только шестеро, но добавились "Нибелунги", и мы дали Батисту подойти к тинбарцу вплотную и засадить торпеду в пробоину. Уходил он вдоль обшивки, на бреющем, поливая все что мог из орудий.

Взрыв от его торпеды был потрясающий. Полыхнуло так, что я подумал о взрыве реактора. "Титаник" вздрогнул всем корпусом, дернулся, едва не налетел на другой галеон, с трудом выровнял курс и заметно сбавил ход.

Лефьер выходил из виража, как нам казалось, безумно долго, а уже в последний момент от пораженного им корабля пришел "подарочек" — кто-то из зенитчиков выцелил его хвост и долбанул по нему. Снес экраны и раскурочил один движок. По счастью — левый.

Открытый космос

Флагманский дредноут "Эждра", адмиральский мостик

13 марта 139 Года Федерации, 01 час 58 минут

Полный адмирал Тинбарского Принципата, эрл Кержч ап-Тург мрачно глядел на показания тактических карт, все больше и больше убеждаясь, что фрегаты от нахального, и, главное, непонятно откуда взявшегося авианосца, безнадежно отстают. Можно было бы отозвать та-Гуута и послать вдогонку всю быстроходную мелочь, какая наберется во флоте, но это означало бы проявить не только недоверие своему офицеру, но и показать всем то, что его изначальный приказ неверен. На второй шаг он бы решился, но аналитики услужливо подсказали, что легкие корабли коммандера все равно настигнут и уничтожат наглеца. Хотя лучше бы взяли на абордаж. Тактический авианосец с такими двигателями очень бы не помешал флоту самого эрла.

Удручало адмирала ап-Тург иное. Удручала потеря скорости эскадрой, но тут уж поделать нельзя было ничего — если в разведке Генштаба прохлопали появление таких компактных и быстроходных судов, идеально приспособленных для засад (ведь масс-детекторы целой эскадры не смогли обнаружить притаившийся авианосец), значит на пути могут встретиться и еще подобные кораблики. И, что бы там не говорили аналитики, ни один "Монтгомери", если это не спецпроект, с такой скоростью не ходит. А если это спецпроект, значит это уже не "Монтгомери". Да и силуэт у него немного иной.

— Лейтенант Врург, сообщите мне сводку по потерям и повреждениям, пожалуйста, — лениво произнес адмирал, — И, угощайтесь, аффа еще осталась.

— Благодарю, мой эрл, — адъютант с поклоном принял чашечку и сделал маленький церемониальный глоток, — Противник атаковал на яггеботах класса "Сузаку", с подвеской-торпедой, и двух штурмовиках "Нибелунг". По всей видимости, они планировали серьезно повредить конвой, но появление пяти наших "Тар-Зоторгов" с фрегатов спутало им все карты. К сожалению, два из пяти истребителей были сбиты в неравном бою, а один получил серьезные повреждения и недотянул до посадочного дока. Пилот, капитан-лейтенант Фреер, находится в лазарете, остальные двое успели благополучно катапультироваться. Кроме того, противнику удалось торпедировать флейт GQ345/27 и практически полностью вывести его из строя. Погибло семьдесят процентов экипажа, включая старших офицеров и полтора батальона пехоты, перевозимой флейтом. Также было потеряно четыре легкие бронемашины. Более существенный ущерб, по сообщению генерал-командера ап-Апртча, произошел в связи с попаданием двух торпед в галеон "Танар". Армия лишилась почти пятнадцати процентов топлива для своей планетарной авиации и десяти процентов зарядов к ней же, корабль и его груз восстановлению не подлежат.

— Вот как... — задумчиво произнес адмирал, — А что ответили из штаба Флота по поводу типа атаковавшего нас корабля?

— Ну... Сначала они напомнили о данных перехвата, однако признали резонными вывод штаба флотилии о дезинформации. Разведка не смогла сообщить никаких дополнительных данных. Кроме того, в штабе Флота твердо уверены, что "Сузаку" сняты с вооружения. Было высказано предположение о... — было видно, что лейтенант боится говорить эти слова адмиралу, — о нелинейном авианосном судне. Например, учебном.

— Выходит, — ап-Тург усмехнулся, и его знаменитая, пересекающая левый глаз прядка волос дернулась, — по их мнению, нас атаковали курсанты?

— Никак нет, мой эрл. Это мнение было полностью отметено. В штабе Флота пришли к выводу, что люди сами готовились к войне, и это было каперское судно, каковых еще может быть неизвестное количество. Всем флотам предписана осторожность.

— Дураки, — адмирал расхохотался, откинувшись на спинку кресла, — Врург, они полные идиоты! Нас с вами и впрямь атаковали курсанты! Но вот надул — старый лис Фурье! Доложите мое мнение командованию. Заодно запросите разведку, какие именно и где нам могут встретиться учебные суда. Чтоб уж сразу быть готовым, к неожиданным событиям.

— Но... мой эрл...

"Боги Кобола, да он сейчас аффу расплещет, так ему страшно!"

— Лейтенант, за батальон солдат и припасы с амуницией мне шелковый шнурок не пришлют. А вот за неверные выводы, которые могли бы привести к замедлению нашего продвижения, а то и стоили бы заслуженной победы, своих мест лишаться многие. И, поверьте, лейтенант, это будет нам с вами на руку.

Капитан технической службы Микаэль "Олд" Горби,

старший палубный механик

Открытый космос

Учебный авианосец "Равелин", ангарная палуба.

13 марта 139 Года Федерации, 02 часа 25 минут

Принимать поврежденные яггерботы на ходу, это та еще морока, ну а если корабль не просто идет, а разгоняется, и в ангар, один за другим, влетают новички на раздолбанных до полной нелетабельности машинах, это я вам доложу... Были, правда, три практически целых "Сузаку", но они кружились вокруг "Равелина", прикрывая посадку остальных и периодически возвращаясь назад, чтобы шугануть очередного "Тар-Зорторга".

Впрочем, все прошло более или менее, диспетчер загоняла очередного курсантика в ангар, мы его там ловили силовыми экранами, и так несколько раз.

Вообще, по настоящему проблемными было только две посадки. Уже отступая курсант Ян подставился под огонь тинбарца, и его своей машиной прикрыл Мартинес. Сел Хосе в ангар ровно, но едва коснулся палубы, как у него отвалилась половина обшивки с бортов и лопнул колпак. Чудом, можно сказать, долетел.

А вот курсант Лефьер, мало того, что незнамо как доковылял на одном движке с практически полным отказом остальных систем, включая жизнеобеспечение, при заходе на посадку окончательно потерял управление, закрутился волчком, так что Дженкинс просто внесла его "Сузаку" в ангар на носу своего "Нибелунга". Пожара не случилось только потому, что гореть в курсантской машине, кроме него самого, было уже нечему.

Лефьера сразу утащили в лазарет. Во-первых, четверть часа без системы жизнеобеспечения, на одних баллонах, это не фунт ирисок, а во-вторых, капитан-лейтенант, кажется, имела огромное желание разорвать его на тысячу маленьких курсантиков. Последним, совершенно спокойным и целым, сел Грекин, вышел из машины, попинал ее носком сапога, потом, как бы между прочим, спросил, почему мог выйти из строя левый двигатель Лефьера, и ушел. Молча. А я полез копаться в том, что осталось от несчастной машинке, хотя и ежу было ясно, что кассетный старт — это всегда неожиданности.

Почти сразу, кстати, поступил приказ готовить новую партию машин, включая все четыре "Нибелунга". Жарко, видать, нам вскорости придется. Интересно, как мышата слетали? Хоть вернулись все — и то, хорошо.

Мастер-курсант Тан Ли

Открытый космос

Учебный авианосец "Равелин", лазарет.

13 марта 139 Года Федерации, 02 часа 52 минуты

— Как он? — несмело поинтересовался я у врача, с надписью "Д-р Мурагин" на бэйджике. Высокий, худой, светловолосый, во всем белом... Ничего особенного, доктор как доктор.

— Лефьер? — пожал плечами тот, — Нормально. Еще минут десять к медикомбу полежит подключенный, и может быть свободным. Если вы навестить, то вам вон за ту дверь, курсант.

— Мастер-курсант, — попытался вспетушиться я.

— Да по мне, хоть Адмирал Федерации, — махнул рукой доктор, — Я нонкомбатант. Идите уж, раз пришли. Скучно ему одному там.

Я и вошел. Вошел, и как дурак на пороге застыл. Ни цветов, ни фруктов. Незачем, вообще-то, да и взять негде. На камбузе не дадут — верняк.

Батист лежал прямо напротив входа, обнаженный по пояс. Дыхание ровное, длинные не по уставу кудрявые светлые волосы рассыпались по молочно белым плечам и шее. Ангелочек да и только. От коробки медикомба к его предплечьям тянулись какие-то шланги и присоски.

— Привет, — негромко произнес я, — Как ты?

Лефьер распахнул свои огромные, небесно синие глаза и посмотрел на меня. Посмотрел просто, без выражения. Как... как на пустое место, что ли. Но это продолжалось всего миг — глаза его потеплели, оттаяли июльской бирюзой, губ коснулась слабая улыбка.

— Ты так и будешь стоять, как почетный караул? — насмешливо фыркнул он.

— Не буду, — я улыбнулся в ответ, подошел и сел на топчан, рядом с ним, — Так как самочувствие, герой?

— Спасибо, хреново. До сих пор поджилки трясуться, когда вспоминаю, как меня в ангаре повело.

— Нормально, — присвистнул я, — Как на одном двигателе и без щитов под огнем летать, это ему нормально, а в ангаре...

— Там другое, — мотнул он головой, — В бою все зависело от меня. Отстрелился бы, на худой конец. Не едят тинбарцы пленных, полагаю. А в ангаре... Понимаешь, Тан, машину просто повело, она ни на что не реагировала. Она сама по себе была, а я сам по себе. Вот этого я напугался.

— Да уж, напугался... — пробормотал я, — Сколько ты меня по имени не называл, зараза?

— С полгода, — Батист хитро покосился на меня, — Я тогда очень обиделся, что на должность мастер-курсанта меня тогда обошли. И кто?!!

— Дурак, — хмыкнул я, — Нужны мне эти нашивки...

— А вот кабы не они, — он продолжал хитро глядеть на меня, — не лежал бы я сейчас здесь.

— Нет, ну нормально, да? Это еще и в том, что ты зенитчикам хвост подставил, я виноват? — возмутился я.

— Нет, — рассмеялся Батист, и положил руку поверх моей, — Если бы не ты, я бы не сделал дырку в этой чертовой посудине. Отослали б меня, машину менять, а возвратиться не дали. Спасибо, Тан.

— Не за что. Ты молодец, Бат... Выздоравливай давай, "умник".

Открытый космос

Учебный авианосец "Равелин", капитанский мостик.

13 марта 139 Года Федерации, 03 часа 00 минут

— Шесть фрегатов, корвет и три эскорта по вектору эскадры, и два фрегата по вектору конвоя, сэр, — докладывал наблюдения приборов лейтенант Акакита, — Сопоставимая скорость фрегатов — 0,85, корвета — 1,1, эскортов — 1,25. Расчетное время объединения групп тридцать пять минут.

— Ваше мнение, мистер Льень? — произнес Карсон.

— Анализ таков, сэр. 70% вероятности, что они будут атаковать с корветом, при всех прочих равных они нагонят нас через шесть — шесть с половиной часов. Если даже они не уничтожат нас сами, вероятность того, что наши маршевые двигатели будут повреждены составляет 99%, а это означает, что фрегаты или расстреляют, или возьмут "Равелин" на абордаж. Без вариантов. Также существует 17% доля вероятности, что нас будут бить по мере настигновения, то есть, сначала три эскорта, потом корвет, а потом уже, если потребуется, фрегаты. В этом случае есть вероятность, что мы сможем нанести достаточно серьезные повреждения эскортам, а потом корвету, и сохраним скорость, достаточную для того, чтобы уйти от фрегатов. И, наконец, боевые программы дают 13% шансов на то, что нас попытаются охватить эскортами с трех сторон, замедлить, отклонить от курса, и тем дать фрегатам нас настигнуть. Тут, что называется, тоже без вариантов — это у них получится, но они потеряют минимум один эскорт.

— Не думаю, что они этого захотят, — буркнул старпом, — В Принципате за потери кораблей по голове не гладят. Гладят по шее. Шелковым шнурком.

— Мистер Дорамус, — устало спросил капитан, — Мы можем как-то форсировать наши двигатели.

— Можем, — совершенно спокойно ответил начальник энергетиков, — Часа на два. Но потом пойдем под солнечными парусами, а у нас их, кстати, нету, сэр. Я, осмелюсь напомнить, и так усовершенствовал двигательную систему авианосца во время последнего капремонта, иначе мы и от фрегатов не оторвались бы.

— Мы все очень ценим ваши старания, каптреранг, — вздохнул Карсон еще более тяжко. Именно он доказывал Дорамусу, что тот занимается ерундой, — Мистер Ортега, что у нас с курсом?

— Идем строго на Роксану, сэр. Расчетное время прибытия 38 часов. В случае потери контакта с противником в ближайшие три часа, успеем и к Мемфису.

— Так... Осталось придумать, как отыграть у смерти тридцать два часа. Кстати, мистер Льень, проведите с пилотами разбор полетов, пожалуйста. Только сначала...

— Я непременно успокою мисс Дженкинс, сэр, — улыбнулся тактик.

Курсант Ольгерд Ян

Открытый космос

Учебный авианосец "Равелин", пилотский кубрик N5.

13 марта 139 Года Федерации, 03 часа 05 минут

Когда я приземлился, Мартинеса в ангаре уже не было. Честно говоря, увидев, что осталось от его "Сузаку", с трудом поверил, что он просто смотался в каюту.

По лестнице я взлетел как на крыльях, промчался по коридору, распахнул дверь в наш кубрик... Так и есть. Лежит на кровати, нога на ногу, даже потную форму не снял. Я так и прислонился на пороге. Без слов.

— И тебя с удачным приземлением, — вздохнул Хосе, — Все наши сели?

— Все! — я захлопнул дверь, подошел к нему, и завис этакой карающей фигурой Вечной Совести, уперев руки в боки, — Ты зачем это сделал?

— Что я опять не так сделал? — возмутился мой сосед, — Как что не так — так сразу Мартинес!

Я устало вздохнул, и сел рядом с ним.

— Хосе...

— А?

— А ведь ты, по сути, мою шкуру сегодня спас. Я видел, что от твоей машины осталось, долбоеб ты сказочный! Еще одно попадание б — и все!

— Тебе идет сердиться, для будущей семейной жизни это очень хорошо. Жена будет тушеваться, — он улыбнулся, и сел напротив меня, — Ну вот скажи, что я плохого сделал?

— Тебя убить могли, — буркнул я, отводя взгляд.

— А могли, — он вытянул руку, обхватил ладонью за шею, и повернул мое лицо к своему, чтобы глядеть прямо в глаза, — тебя. Только мне, почему-то, очень хотелось в тот момент, чтоб ты жив остался, — он закусил губу, — Понимаешь?

Я почувствовал, что краснею. Не каждый день мне говорят, что за такого боевого товарища как я и сдохнуть не жалко.

— Красней почаще, — он улыбнулся, и отпустил мою шею, — Мне нравится это наблюдать.

— Пошел ты... — буркнул я.

— Ой, разве это ругательство? — Хосе сделал большие глаза и протянул руку к выключателю аудиосистемы.

— Ну, прекрати, — рассмеялся я, перехватывая его руку. Он дернулся, и мы с хохотом рухнули на пол.

С минуту мы тузили друг-друга, выпуская щенячий пыл, наконец ему удалось задеть кнопку включения и на всю каюту мой голос произнес: "...и буду крутить ее на антенне радара, пока в дюзах геморрой не повылазиет! Мотал я вашего "Равелина" по орбите во всех позах! Щас, помаши мне крылышками, курва, пристроюсь к рубке авианосца и засуну ей торпеду по самый боезапас..."

— Прекрати! — заорал я и выключил воспроизведение.

— Я конспектировать буду!!! — взвыл Мартинес, — Я тоже так хочу ругаться!!! Ты ж не повторился ни разу!!!

— А у вас тут весело... — дверь в кубрик бесшумно отъехала, и на пороге появился Ли, — Не помешал?

Странное у него лицо какое-то было. Невеселое. Так человек, сбивший своего первого противника, не выглядит. Наверное.

— Ничуть, — буркнул Хосе и сел на свою койку, а я так и остался сидеть на полу — Проходи. С первым тебя, когда проставляешься?

— Я собственно за этим и зашел, — боже, какая у него улыбка на лице жалкая... Будто бы милостыню просить собирается, — Это ж вы его на меня выгнали. И щиты носовые вы ему расхерачили. Спасибо, ребят. Он настолько же мой, насколько ваш.

— Не говори ерунды, Тан, — отрезал Мартинес, — Все по нему били, ты тоже. Он твой.

— Лучше Клэр поблагодари, — улыбнулся я, — Если б она тебя не прикрыла, может ты и не успел бы его добить. Очень уж увлекся, не заметил как к тебе с левой полусферы вышли.

— А то ты, не увлекся, — хмыкнул Ли, — Кому Дженкинс орала "Ян, быстро в строй, пока я тебе яйца на фюзеляж не намотала"?

— Это когда? — удивился Хосе, а я почувствовал, что заливаюсь краской от плеч до самых корней волос.

— Это когда тебя долбанули, — дружелюбно пояснил мастер-курсант, — Ольгерд выдал совершенно невозможный маневр, пошел в лобовую с твоим обидчиком и вскрыл его, как консервным ножом. Матерился при этом так, что даже Льень сказал в эфире что-то вроде "ого себе, курсант пошел". Обломок брони того придурка до сих пор из носа ольгердового "Сузаку" торчит.

— Так мы, выходит, сегодня двоих на ножи взяли?

— Выходит, — улыбнулся Ли, — Ну я...

— Погоди! — Мартинес сунул руку под подушку, — Дверь захлопни, придурок.

Ли захлопнул, и даже бровью на нарушение субординации не повел.

— Что у тебя там? — удивился я, — Орден мне дашь?

— Лучше, — подмигнул Хосе и извлек на свет фляжечку, — Коньяк. Ну, мастер-курсант, ты первый.

— Нарушение устава, — хмыкнул Ли, отвернул крышечку, и сделал глоток, — Ухххх...

— Ребята, вы чего? — удивился я, когда фляжка оказалась в моих руках, — Это же...

— Пей! — в один голос произнесли они.

Я глотнул обжигающей жидкости, задохнулся, закашлялся и всучил флягу Мартинесу.

— А мне еще рано, — вздохнул он и убрал ее на место, — Я еще никого не сбил.

— Ладно, ребята, отдыхайте, а я и впрямь навещу Дэвидсон, — Ли сделал шаг к двери.

— Батист там как? — бросил ему в спину вопрос Мартинес.

Тан замер на миг в открытой двери.

— Минут через пять отключат от медикомба.

И закрыл за собой дверь.

— Мндя-а-а-а-а... — протянул Мартинес.

— Ты знаешь что-то, чего не знаю я, Хосе? — прямо спросил его я.

— Да... — отмахнулся он, — Дружили они. Пока не разругались в пух и прах. Идиоты.

Пакетное сообщение

Ордер 137/13-139бис

Начальнику штаба флота Федерации Человеческих Миров

13 марта 139 Года Федерации, 03 часа 18 минут

За мужество и высокую боевую выучку, продемонстрированные в боевых условиях, прошу Вас о внеочередном присвоении званий старшин третьей статьи следующим курсантам орбитальной Академии Спейсваффе Федерации "Уинстон Черчилль", Мемфис, (факультет палубной авиации):

Дэвидсон Клэр Элизабет

Захарчук Андрей

Захарчук Марк,

Кард Роза,

Лефьер Батист,

М`Тонга Лун,

Мартинес Хосе,

Милкович Младко,

Тай Ли,

Ян Ольгерд,

Янсен Свен.

о внеочередном присвоении звания старшины второй статьи мастер-курсанту орбитальной Академии Спейсваффе Федерации "Уинстон Черчилль", Мемфис, (факультет палубной авиации):

Ли Тан.

За проявленное мужество в бою, нанесение значительного урона транспортному судну противника, невзирая на сложное для бойца боетактическое и механико-техническое состояние ходатайствую о предоставлении курсанта орбитальной Академии Спейсваффе Федерации "Уинстон Черчилль", Мемфис, (факультет палубной авиации) Лефьер Батиста к правительственной награде Медаль "Летная Доблесть" 3-й степени.

За проявленное мужество в бою, и уничтожение первых в своей летной карьере противников, ходатайствую о предоставлении курсантов орбитальной Академии Спейсваффе Федерации "Уинстон Черчилль", Мемфис, (факультет палубной авиации) Ли Тана и Ян Ольгерда к правительственной награде Медаль "Крылья Славы" 3-й степени.

Сенсорно-компьютерные материалы боя, подтверждающие ходатайства, прилагаю особым файлом.

Командир учебного авианосца "Равелин"

Капитан первого ранга, Сид Карсон

[FILE]

Открытый космос

Учебный авианосец "Равелин", комната тактических брифингов

13 марта 139 Года Федерации, 04 часа 00 минут

— Господа, уверяю вас, я хочу спать не меньше вашего, — капитан-лейтенант Дженкинс смотрела на курсантов хмуро, но и с некоторой насмешкой тоже, — И, однако же, результат боя следует разобрать, дабы мы не повторили своих ошибок. Хочу вам заметить, что возвращение на борт курсантов Лефлера и Яна трудно объяснить чем-то кроме Божьего вмешательства.

— Аллилуйя, верую в вас, мэм, — раздался сзади смех Янсена, — и в апостола Вашего, преподобного Мартинеса!

В комнате раздались сдержанные смешки.

— Молодец, — хмыкнула Дженкинс, — Я оценила. А ТЕПЕРЬ ЗАТКНИСЬ!!! Начнем с хорошего. Нам удалось серьезно повредить корабль класса "флейт", это ваши общие усилия и общая заслуга. В том числе мастер-курсанта Ли, который вами в тот момент командовал. Можете себе поаплодировать. Также были сбиты два тяжелые истребителя-штурмовика "Тар-Зоторг". Наши герои все тот же мастер-курсант Ли и курсант Ян. Хотя последний, как мне кажется, сбил противника исключительно своим словарным запасом.

В зале вновь послышались смешки — матерщину Ольгерда слышали все "белые".

— Курсантом Лефьером, надо отметить, также было произведено успешное торпедирование вражеского галеона с, как я понимаю, боеприпасами и горючим, так что эту лоханку можно списывать на металл. Точечное такое попадание было, прямо в пробоину. Это, уже не говоря о том, что на обратном вираже он сбил две зенитные установки и три сенсорных антенны.

— Правда? — Удивился Батист.

— Истинная, — кивнула капитан-лейтенант, — ну а теперь о том КАКОГО ХРЕНА?!! Курсант Лефьер, при кассетном старте у вас был поврежден один двигатель, и его мощность постоянно падала. Так?

— Да, мэм! — вскочил Батист, — Я докладывал о повреждении, мне было разрешено продолжить движение.

— Вы, — негромко произнес Грекин, — докладывали не в полной мере. Почему? Вы понимаете, что идя в бой на неисправной машине, подвергаете риску жизнь товарищей, которые рассчитывают на вашу полную боеспособность? Что было бы, откажи двигатель во время боя с вражескими истребителями? Знаете что? Всем пришлось бы плюнуть на боевую задачу, и вытаскивать вас. Сядьте. Мастер-курсант Ли.

— Я! — вскочил тот.

— Мистер Ли, — спросила Дженкинс, — Вы хорошо знаете курсанта Лефьера, не так ли?

— Мы были соседями по комнате на "Черчилле", мэм.

— Долго?

— С первого дня до... до начала последнего семестра.

— Значит достаточно хорошо, — мягко, как кошка, впускающая в мышь когти, произнесла Мегера, — Наверняка вы понимали, что даже на одном двигателе он будет стремиться приблизиться на расстояние минимального пуска торпеды, даже и с риском миновать точку возвращения? Так?

— Я не мог быть уве... — Ли бросил взгляд на Батиста и гордо вскинув голову четко ответил, — Да, мэм!

— Тогда объясните нам, почему разрешили курсанту Лефьеру продолжить атаку, после того, как он сообщил о пятидесятипроцентном отказе левого двигателя?

— Я был уверен в его возможностях. Он их подтвердил.

— О как, — качнул головой Грекин, — Как вы можете быть уверены в ком-то, если не уверены в себе? Почти вся группа пострадала, пока вы возились с вражеским истребителем, в то время как вашей задачей было только отгонять их от нас?

— Виноват, сэр, — моргнул мастер-курсант, — Увлекся.

— Ну и наконец вы, Ян, — произнес Грекин, — Если бы "Зоторг" не был разрушен столь сильно прошлыми атаками ваших товарищей по оружию, то он бы просто прошел сквозь вас, и не заметил. В скольки метрах от вас он взорвался?

— В семи, сэр, — мрачно произнес Ольгерд, — Виноват, мне показалось, что он накрыл Мартинеса — тот потерял связь и управление на полминуты. Озверел, сэр.

— Всем ясны их ошибки? — спросил Льень, до этого момента молчавший, — Ну а теперь прошу прослушать приказ по флоту. Смирно, господа. Приказ по флоту N 5476/139к. За мужественные боевые действия против противника, на основании Ордер 137/13-139бис исх. Равелин выношу приказ о внеочередном присвоении званий старшин третьей статьи следующим курсантам орбитальной Академии Спейсваффе Федерации "Уинстон Черчилль", Мемфис, (факультет палубной авиации):

Дэвидсон Клэр Элизабет

Захарчук Андрей

Захарчук Марк

Кард Роза

Лефьер Батист

М`Тонга Лун

Мартинес Хосе

Милкович Младко

Тай Ли

Ян Ольгерд

Янсен Свен.

О внеочередном присвоении звания старшины второй статьи мастер-курсанту орбитальной Академии Спейсваффе Федерации "Уинстон Черчилль", Мемфис, (факультет палубной авиации):

Ли Тан.

За проявленное мужество в бою, нанесение значительного урона транспортному судну противника, невзирая на сложное для бойца боетактическое и механико-техническое состояние курсанта орбитальной Академии Спейсваффе Федерации "Уинстон Черчилль", Мемфис, (факультет палубной авиации), старшину третьей статьи Лефьер Батиста отметить правительственной наградой Медаль "Летная Доблесть" 3-й степени.

За проявленное мужество в бою, и уничтожение первых в своей летной карьере противников, курсантов орбитальной Академии Спейсваффе Федерации "Уинстон Черчилль", Мемфис, (факультет палубной авиации), старшину второй статьи Ли Тана и старшину третьей статьи Ян Ольгерда отметить правительственной наградой Медаль "Крылья Славы" 3-й степени каждого.

Начальник штаба флота Федерации Человеческих Миров, гросс-адмирал Гонзага.

13 марта 139 Года Федерации, 03 часа 47 минут.

Вольно, господа унтер-офицеры.

От вопля "Ура" на "Равелине" чуть переборки не попадали. Медали Льень вручил тут же, после чего оглядел пилотов и строго произнес:

— А теперь всем срочно спать! Нам через несколько часов снова в бой.

Открытый космос

Учебный авианосец "Равелин", капитанский мостик.

13 марта 139 Года Федерации, 07 часов 10 минут

Эскорты и корвет медленно, но верно нагоняли "Равелина". Лявец и Акакита, вытурившие буквально взашей остальных офицеров отдохнуть хоть еще чуть-чуть, следили не столько за курсом и показаниями приборов — будь что не так, им сразу бы сообщили вахтенные гардемарины, — сколько изучали построение преследователей.

— "Орел", — наконец произнес лейтенант, — Классический "Орел". Крылья и голова — эскорты, спинка — корвет. Не хватает только рейдеров в хвост.

— И хорошо, что не хватает... — задумчиво произнес старпом, — Слушай, Нэко, тебе не кажется, что они понятия не имеют о том, что у нас четыре "Нибелунга", а не два?

Лейтенант Акакита несколько мгновений размышлял по этому поводу, а затем глубокомысленно сообщил:

— По крайней мере, я совершенно не вижу причин, откуда им может это быть известно.

— Тьфу на тебя, — с тоской ответил Лявец, — Вот погляди, если мы бьем так же, как били по конвою, что делают тинбарцы?

— Открывают заградительный огонь и выпускают истребители с корвета и эскортов. На эскортах этого класса их от двух до четырех, в зависимости от тяжести, корветы несут столько же. Итого, в худшем случае, они бросят 16 легких яггерботов против 12 наших и 2 штурмовиков. Только эскорты с корветами, это не галеоны, они и сами маневрировать могут, и батареи на них покомпактнее, как раз против яггерботов, а не против рейдеров. Для рейдеров там мезонные пушки и торпеды...

— Умничка. Кого, по их мнению, мы в первую очередь должны атаковать "Нибелунгами"?

— Корвет, конечно. С эскортами "Равелин" какое-то время и сам может бой вести.

— Ай, молодец! А если мы, вместо того, чтобы атаковать одну цель, вдарим по всем четырем, а?

— Соотношение будет равным, но заградительный огонь... — нахмурился лейтенант.

— Да тьфу на тебя! — в сердцах не выдержал старпом, — Вот сразу видно, что на рейдерах ты не служил никогда!

— Если вы намекаете на то, что я штабист... — начал было обижаться Акакита.

— Я намекаю, что не по схеме надо действовать! Там на кораблях в офицерах такие же молодые парни, вроде тебя. Так?

— Да, эскорты водят старлеи, а порой и лейтенанты, но на корвете, скорее всего, капитан-лейтенант, сэр.

— Так представь себя на их месте, и подумай, что будет, если "Равелин" развернется на них, выпустит свои яггерботы, десять по нижней дуге, на эскорты, а два, с "Нибелунгами", по верхней, на корвет?

— Пустят свои яггерботы на связание наших и пойдут в ближний бой, — пожал плечами Акакита, — Что ж им от такого подарка отказываться?

— А если "подарок" еще два "Нибелунга" пульнет да прямо им в рыло? — усмехнулся Лявец.

— Если значительного перевеса в яггерботах достигнуто не будет, а корвет серьезно поражен или уничтожен... Особенно если уцелеют и остальные "Нибелунги"... — у лейтенанта блеснули глаза, — Я бы на их месте стал уносить ноги. Ну что, будим капитана?

— Не-а, — помотал головой старпом, — Будим Дженкинс. Надо решить, кто еще, кроме меня, "Нибелунг" вести сможет. А вот Льеня вполне можешь разбудить, да. Пускай обмозгует, как нам это поудобнее провернуть, когда, и, главное, где.

Открытый космос

Учебный авианосец "Равелин", капитанский мостик.

13 марта 139 Года Федерации, 07 часов 35 минут

— А я сказала, что за штурвалы своих птичек всяких криворуких старперов не посажу, будь они хоть сто раз старшими помощниками этой консервной банки! И не надо на меня так смотреть, господин кавторанг, сэр! Вы последний раз водили допотопные "Чайки", а не современные штурмовые яггерботы. Нет, я сказала, и все.

— Ну, хорошо, а кого ж ты в них посадишь? — елейным голосом поинтересовался Лявец.

— Мэм, я почту за честь... — начал было Акакита.

— Поведешь "Феникса", раз решил рвануть в герои, — рыкнула Дженкинс, — Я скорее своих красавцев курсантам доверю! Есть у меня двое... идиотов. А если господин старший помощник, который является единственным из сравнительно пригодных для боя на яггерботах офицером корабля, решит разрешить мою трудность в поиске еще одного пилота на "Сузаку", и будет любезен немного его обкатать, до боя, то мне вообще от жизни желать больше нечего.

— Что, нас уже догнали? — на мостике появился зевающий Льень, — А почему не слышно сигналов тревоги?

— Ща будут! — успокоила тактика капитан-лейтенант и, нажав на кнопку общего оповещения, рявкнула, — Лефьер, Ян, чтобы через семь минут ваши задницы были в отсеке полетных симуляторов!!!

— Капитан, наверное, тоже проснулся, — грустно прокомментировал Акакита, который всего-то два раза в жизни пилотировал яггербот.

Открытый космос

Ударный фрегат "Раз Аазорг", капитанский мостик.

13 марта 139 Года Федерации, 07 часов 59 минут

— Ну что такое? — зевающий, заспанный, грузный и грустный коммандер Режьджьяп та-Гуут ввалился на мостик, на ходу застегивая форму, — Кому я тут понадобился?

— Коммандер, они разворачиваются! — восторженно доложил капитан (племянник и любимец та-Гуута). — Через полчаса наш авангард их настигнет!

— И ты хотел, чтобы твой старый дядюшка насладился этим зрелищем, а, возможно, и лично поруководил боем, капитан второго класса та-ра-Гуут? — ухмыльнулся коммандер, — Молодец. На флагман докладывал?

— Я оставил эту честь своему коммандеру, — мальчишка потупил глаза. Ох, лисенок, быть ему главой клана, когда старого Режьджьяпа не станет!

— Правильно, мальчик, — та-Гуут вольготно развалился в своем кресле, — И я пока не стану ни о чем докладывать. После победы, мы первые поспешим сообщить эрлу об уничтожении дерзновенного, дабы сердце его возрадовалось, а пока эти события лишь станут отвлекающей занозой в его могучем мозге. Кто знает, сколь великие планы строит наш эрл? Жаль, конечно, что в бой идут бойцы хоть и родственных, но не наших семей... Соедини меня со штабс-капитаном та-Пууз.

Техники устанавливали канал связи какую-то секунду, наконец перед коммандером появилась небольшая, как это и положено для низшего по званию, фигура командира "Хванца".

— Приветствую, коммандер, похоже, мы немного сократили время погони.

— Это радует, друг мой. Я вижу диспозицию на экранах, как ты намерен действовать?

— Люди пытаются произвести "Укус змеи". Два штурмовика и два истребителя верхней челюсти, остальные — нижние, авианосец — язык. Я намерен заблокировать его челюсти своими, и овладеть языком во славу эрла и своего коммандера.

— Мудрый план, — улыбнулся та-Гуут, — Действуй, как подсказывает обстановка. Я спешу к тебе, но вряд ли, ты что-то мне оставишь.

Старшина Ольгерд Ян

Открытый космос

Боевой строй. Кабина яггербота "Нибелунг"

13 марта 139 Года Федерации, 08 часов 12 минут

На сей раз выходили стандартным манером, по одному. Нас с Батистом Мегера не подпускала к настоящим "Нибелунгам", гоняя на тренажерах, до самого момента вылета, и только тогда, когда ждать уже больше было нельзя, когда уже почти развернулись и наш, и вражеский строй, Дженкинс запихала нас в кабины своих драгоценных штурмовиков и рявкнула на прощанье:

— Ваша задача не атаковать, а изобразить маневр и оттянуть истребители, ясно? Если вас собьют, на глаза мне лучше не показывайтесь!

И стартовала нас на верхнюю дугу, где уже болтались два "Сузаку". Еще десять шли по нижней дуге. Интересно, где она взяла еще двух пилотов?

— Золотой 3, золотой 4, я золотой 2, мы вас заждались! — раздался у меня в наушниках веселый голос Хосе.

— Дайте угадаю, — раздался в эфире насмешливый голос Лефьера, — Золотой 1 у нас носит звание старшины второй статьи.

— В точку, золотой 4, — хмыкнул в своей кабине Ли, — Вы хоть знаете, как вам не повезло? Нижнее звено лично ведет некто Лявец. Давайте, пристраивайтесь между нами и пошли потихонечку. Я крышую четвертого, второй — третьего. У него это неплохо получается.

— Пошел ты... сэр, — фыркнул Мартинес.

— Мама, я золотой один, выдвигаемся.

— Роджер, золотой 1.

Собственно, бой был быстрым, глупым и скоротечным. Нам наперехват рванули пять легких "Берана", мы устроили с ними чехарду, не особо стараясь попасть из орудий, они же, в свою очередь, похоже играли в ту же самую игру.

На нижней дуге дело вышло пожарче, кого-то из наших даже сбили, но тут сошлись корвет и "Равелин". Первые залпы мезонных пушек они приняли на силовые щиты друг друга, тинбарец рванулся на абордаж, а из ангара, как из катапульты, выскочили Дженкинс с Грекиным на "Нибелунгах", и в упор расстреляли вражеский флагман, после чего — тот еще даже целиком взорваться не успел, ринулись к нам и сбили двоих наших противников. Дальше была бойня. Эскорты начали выходить из боя, мы с Батистом выцелили себе по корме и разрядили полный торпедный заряд. Оставшийся эскорт получил от "Равелина" из всех стволов, и с остатками яггерботов рванул к своим. Все сражение не заняло и получаса. Быстро посажав машины в ангар мы развернулись, и пошли полным ходом прежним курсом.

— Говорят, кто-то погиб? — спросил я у механика, вылезая из кабины.

— Двое, — мрачно ответил тот, — Старшина Кард и лейтенант Акакита.

Вот те и хрен... Чего флотский в яггеровскую заваруху-то полез?

Вечером мы обмыли "крылышки" Хосе — они с Ли в этот бой сбили по одному.

Окрестности планеты Мемфис

Флагманский дредноут "Эждра", адмиральский мостик

13 марта 139 Года Федерации, 21 час 18 минут

Фурье, похоже, собрался драться за планету. Возле крупного зеленого пятна станции "Уинстон Черчилль", на экранах сканнеров подрагивало тридцать девять точек разных размеров, а где-то на самой планете еще стояли и гравитационные орудия сил ПКО.

Кержч ап-Тург, чьи суда до сего момента окружали конвой, приказал эскадре на ходу начать перестроение в боевой ордер и принялся ждать докладов.

— Сенсорный отдел, — прошептал голос в наушниках, — Опознание судов завершено.

В тот же миг зеленые пятна и пятнышки на фоне планеты вздрогнули, потекли и обрели очертания конкретных судов. У полного адмирала Тинбарского Принципата сразу полегчало на сердце — большинство кораблей не представляло из себя ничего существенного в плане боевых единиц. Три фрегата, семь корветов, четыре эскорта, тактический авианосец не более чем на полста яггерботов и двадцать четыре разномастные пузатые посудины не могшие быть ничем иным, как вооруженными торговцами.

— Что вы думаете по поводу диспозиции, Врург? — почти весело поинтересовался ап-Тург у своего адьютанта.

— Я полагаю, мой эрл, — задумчиво ответил лейтенант, — что капитан-командор Мукашев успел прибыть к Мемфису.

Нет, определенно, он не ошибся, возвысив безродного мальчишку до статуса лейб-офицера. Врург оказался действительно умен — другой бы дурак полез к нему с рассуждениями по поводу строя и оптимальной тактики подавления, а этот сразу выделил основное из того массива информации, который прошел через него с начала войны. Где-то через годик, когда поднаберется опыта, мальчишка получит от него небольшой эскадрон рейдеров, а еще через год-полтора ап-Тург выбьет для него должность коммандера в своей флотилии.

— Какой же вы делаете из этого вывод, лейтенант? — полюбопытствовал эрл.

— Что Пятая ударная эскадра Тамору еще не прибыла, мой эрл.

Нет, умение разбираться в подчиненных опять не подвело адмирала. Снова выделил основное.

— И?..

— И мы должны как можно быстрее подавить имеющиеся силы неприятеля, дабы, в дальнейшем, иметь дело с ним одним и покоренной планетой в тылу.

— Очень хорошо, лейтенант. Со временем из вас выйдет отменный офицер, — похвалил ап-Тург Врурга, — Вы схватываете все на лету.

Лейтенант скромно умолчал, что он, младший сын бедного арендатора, был лучшим учеником в своем наборе Звездного Арсенала и смог попасть по распределению на дредноут без всякой протекции со стороны знатных и богатых родичей, как это произошло с большинством здесь присутствующих молодых офицеров.

— Масс-детекторы, прямо по курсу астероидное поле. Расчетное время соприкосновения один час две минуты. Помех для крупных судов нет.

— Аналитический отдел, противник распланировал пассивную оборону у атмосферы. Вероятно надеется на прикрытие сил ПКО.

— Перехват. Противник обнаружил нас, ведет доклад в штаб, начинаю подавление гиперсвязи.

— Сенсорный отдел. Авианосец начал запуск яггерботов, обнаружен старт яггерботов с пяти планетарных астропортов. Общее количество исчисляется.

— Эскадра, полный вперед! Перестроение в "Веретено", — отдал команду адмирал, — После прохождения пояса астероидов, самый полный вперед с построением ордера семь.

Из наушников понеслись слова подтверждения получения приказа.

— Тактический отдел. Среди астероидов могут быть мины-ловушки, рекомендуем поставить в основание "Веретена" и по его периметру траллботы.

— Тактический, — скривился адмирал, — Внесите изменения в ордер на основании ваших расчетов.

— Исполняю, эрл.

— Всем судам, начать выпуск яггерботов с постановкой в прикрытие, — в мины у планеты-курорта опытный адмирал не верил, но вот каких-либо гадостей от Фурье не просто ожидал — был уверен, что они произойдут. Иначе просто быть не могло. Памятуя же о том, что полуадмирал руководил академией спейсваффе, а до этого был командиром летной части авианосца, ожидать можно было любых каверз именно с этой стороны.

Эскадра уверенно отрывалась от конвоя, выстраиваясь в огромную, повернутую носиком к Мемфису воронку, на острие которой шел "Эждра", опережаемый четырьмя небольшими тральщиками. Авианосец "Трагр" и яггерботы занимали свои места внутри конуса.

— Сенсорный отдел, подсчет закончен. Двадцать восемь палубных и шестьдесят планетарного базирования средних истребителей-штурмовиков. Предположительно, "Варяги" и "Ля Фудр". База выпустила сорок восемь легких истребителей разных классов.

— Мало... — пробормотал ап-Тург, — Куда же старый лис девал остальные?

— Тактический. Яггерботы присоединяются к оборонительному ордеру противника.

— Разведывательный. Существенное несоответствие количества яггерботов противника.

— Сколько?

— Порядка полста.

— Аналитический. Предполагаем засаду на конвой.

— Было, — пробормотал адмирал, — Не верю, что Фурье повториться, но... Конвою принять оборонительный ордер! Следовать за эскадрой самым полным ходом!

— Мой эрл! — вскинулся Врург, — Штаб Флота требует прикрыть конвой!

Кержч ап-Тург дернул своей знаменитой прядью через левый глаз и секунду помолчал.

— Половину яггерботов в охранение! — рявкнул он, — Врург, передайте Штабу мое официальное несогласие с их позицией.

— Слушаюсь, мой эрл.

Конусообразный строй тинбарских кораблей стремительно приближался к практически беззащитной перед флотом ап-Турга планете. Секунды ожидания растягивались в минуты, минуты — в часы. Нервное напряжение росло. Адмирал сжимал и разжимал пальцы правой руки в кулак, ожидая неприятностей. Громко хрустела кожа перчатки. Тинбарцы достигли границы пояса астероидов. Мощность инерционных щитов, раскидывающих космический мусор, на всех кораблях повысили до максимума.

— Мой эрл, ап-Дурбо вышел к Корунду и докладывает о значительных силах противника. Второй Ударный начал разворот к бою.

— Передайте полному адмиралу ап-Дурбо мое пожелание провал... скорейшей и преславнейшей виктории, Врург, — пробормотал Кержч ап-Тург, не отрываясь от экранов тактического обзора, — Масс-сканнеры, сенсоры, тщательное сканирование прямо по курсу!

— Масс-сканнеры, параметры без изменений.

Еще несколько секунд томительного молчания, и...

— Сенсорный! — донесся до адмирала взволнованный голос офицера акустиков, — Странные флюктуации в астероидном поле прямо по курсу! И в окрестностях траверса эскадры, эрл!

— Вернуть все яггерботы от конвоя!!! — закричал адмирал.

Он понял, какую ловушку ему подготовил Фурье, но было уже поздно что-то исправить. На экранах сканнеров, один за другим появлялись из ниоткуда яггерботы, прятавшиеся до этого в поясе астероидов с отключенными двигателями, практически в режиме консервации. Один, еще один, вот еще десять, а потом, вдруг, несколько сотен яггерботов ринулись к флагману, словно рой ос.

— Сменить щит на боевой! — капитан "Эждра" был опытным воякой и не стал дожидаться приказа своего адмирала, когда речь пошла о спасении судна, — Белая тревога по кораблю! Всем стоп! Полный назад!

— Белая тревога по эскадре!!! — взревел ап-Тург, — Истребители, на перехват, всем менять щиты на боевые! Перестроение в ордер один!

Ордер один, в классической таблице ордеров тинбарского флота означал максимальное окружение флагмана и авианосцев. Эскорты и корветы, тащившиеся в конце строя, рванулись вперед, окружить "Эждра" и прикрыть его зенитным огнем, кинулись к флагману яггерботы, началась смена отклоняющих полей на более энергоемкие, менее полезные при отклонении естественных тел, но защищающих от оружия боевые щиты. И все же первый удар тинбарцы пропустили. Орды истребителей и штурмовиков, пускай списанных, пускай устаревших, пускай и управляемых неопытными курсантами, но вполне еще боеспособных, те орды, что втихую от Генштаба копил у себя Фурье, обрушили свой смертоносный груз на основание быстро сминающегося строя тинбарцев. Инерционные щиты торпеды и ракеты пробили играючи и линкор с крейсерами задрожали от взрывов на броне.

Зенитчики ударили в ответ, несколько машин вспыхнуло маленькими сверхновыми, да только линкоры с катерами не воюют. И не только потому, что не по рангу, но и потому, что на них просто негде ставить достаточное для создания плотного заградительного огня количество зенитных и противоракетных установок — слишком много места занимают орудия главного калибра.

— Пробоина на палубе С! Отсеки С5 и 6 уничтожены!

— Разгерметизация сектора Р27!

— Пожар в пятом энергоотсеке!

— Третья сенсорная установка повреждена!

— Основной масс-сканнер уничтожен!

— Повреждение первого орудия!

— Пробоина...

— Пробоина...

— Пробоина...

Крикливые раппорты о повреждениях неслись по содрогающемуся от взрывов кораблю похоронным набатом, строка с повреждениями, полученными остальными судами эскадры неслась перед глазами адмирала столь быстро, что он даже не успевал прочитать название корабля, и вдруг, как бы отрезая экипаж флагмана от начавшегося кошмара и неутихающей тряски переборок:

— Боевой экран возведен.

В то же мгновение тинбарские ягеерботы достигли основания строя, схватились с численно превосходящим врагом, а получающие изрядные тычки от дрефующих космических обломков эскорты выскочили на передний край и открыли ураганный зенитный обстрел. Атакующая масса брызнула в разные стороны, не ввязываясь в схватку, выпустила остатки зарядов по первым попавшимся целям и устремилась к Мемфису. Истребители и эскорты бросились на преследование, но командный рык адмирала вернул всех в строй. Всех, кроме потерявшего управление, полыхающего взрывами изнутри, и дрейфующего куда-то в сторону легкого крейсера "Мезер", от которого одна за другой отделялись спасательные капсулы.

— Всем стоп, сохраняем ордер один, — совершенно спокойным голосом произнес адмирал. Если бы хоть кто-то знал, как дорого далось это спокойствие эрлу, — Капитаны предоставить отчет о повреждениях. "Мезер", отставить, я и так вижу, что вы сбиты.

— Мой эрл, взрыв через минуту, — капитан легкого крейсера и его офицеры до последнего исполняли свой долг, на единственном работающем двигателе пытаясь оттащить свое судно, ставшее огромной бомбой, как можно дальше от эскадры.

— Покиньте судно, та-Слой, — ответил адмирал, — Эскадре, щиты на максимум, изменение ордера с учетом взрыва "Мезер", рапорт о повреждениях после него.

Шлюпка с капитаном и офицерами отделилась от крейсера за несколько секунд до гибели легкого крейсера. Маршевые двигатели спасательного судна выдали всю возможную мощность, потом полыхнуло... Ближайший корвет бросился ловить неуправляемую, оплавленную спасательную капсулу, несущуюся среди обломков недавно гордого боевого судна.

— Мой эрл, — казалось Врург чего-то не понимает, — Штаб Флота требует немедленно продолжить атаку.

Полный адмирал Тинбарского Принципата, эрл Кержч ап-Тург поднялся из адмиральского кресла, перегнулся через поручень, к своему адъютанту (в глазах Врурга мелькнул ужас, но он даже не пошевелился), снял с него шлем, после чего громко, внятно, и весьма пространно сообщил в микрофон, где он видал поручения штаба, сам штаб, и тупоголовых идиотов, мешающих ему воевать, обширнейшим образом описал познания генштабистов в знании оперативной обстановки, умении руководить флотскими соединениями, а также те противоестественные способы размножения, посредством которых штабные офицеры не только появляются на свет, но и получают свои места, после чего водрузил шлем обратно, на голову ошарашенного лейтенанта, и принялся за прием докладов о повреждениях и потерях.

На самом деле все оказалось не так уж страшно. Флагман потерял только семь процентов живучести, часть сканнеров, которые спокойно заменялись дублирующими системами, одну из зениток, в которую врезался поврежденный яггербот, а также пятьдесят семь человек личного состава погибшими и тяжело раненными. Серьезные повреждения, препятствующие их использованию, получили три среднего калибра протонных орудия, и одно из четырех гравитационных орудия главного калибра. Еще три тяжелых и два легких крейсера получили аналогичные повреждения, с потерей в живучести до двадцати процентов, что вполне позволяло оставить их в строю. Пробоины везде спешно латались, пожары тушились. Палубная авиация лишилась четырех "Берана" и одного "Тар-Зоторга".

Больше всех досталось тяжелому крейсеру новейшего типа "Принцепт" — перегруженный тяжелым вооружением этот "карманный дредноут" (или, скорее, линейный монитор) оказался совершенно беззащитен перед яггерботами, потерял более половины живучести и экипажа, и теперь отчаянно боролся с результатами налета. Средние и мелкие суда если и получили попадания, то никаких значительных последствий для них те не имели.

Последним дал доклад корвет "Лиин ду-Перой", поймавший, наконец, шлюпку с "Мезера". Несмотря на многочисленные ожоги, все офицеры крейсера остались живы.

— Однако... — крякнул адмирал, — Полчаса прошло, пока рапортовали. "Принцепту" присоединиться к конвою, остальная эскадра — самый полный на врага с перестроением в ордер семь. Всем яггерботам срочно перезарядиться.

— Тактический, — рекомендуем более осторожное продвижение.

— Аналитический, предполагаем возможные засады и минные поля по курсу.

— Идите вы к Гморгу, тар-Гууз, — с чувством произнес адмирал, — Нет больше у старого лиса сюрпризов, иначе первая атака была бы не столь убойной. Пришло время честной драки.

— Эрл, — Врург повернулся к ап-Тургу, — Первый Ударный ап-Реера вышел к Патагону, наблюдает значительные силы врага. Второй Ударный рапортует о победе и начале высадке на Корунд. Потери — тридцать семь процентов судов и сорок три процента яггерботов.

— А все потому, что их командиры слушались умников из Штаба Флота, и дали затормозить свое продвижение, — внушительно произнес Кержч ап-Тург, — и, соответственно, позволили собрать людям силы. Что, кстати, ответили мне из Штаба, лейтенант?

— Э... Они не в восторге от вас и... вашего семейства, мой эрл.

Адмирал усмехнулся. После этого боя он присвоит Врургу верх-лейтенанта.

Открытый космос

Учебный авианосец "Равелин", капитанский мостик.

14 марта 139 Года Федерации, 03 часа 39 минут

Корабль шел в штатном режиме и на мостике было только два офицера и трое унтеров-операторов. Капитан-лейтенант Ортега выслушал сообщение из штаба и повернулся к Лявецу.

— Мемфис пал, — глухо произнес он, — Тамору прибыл к шапочному разбору, когда ап-Тург уже добивал Мукашева и курсантские яггерботы на окраинах системы. Тинбарцы не стали его атаковать, дали подобрать всех, кого можно и убраться. "Черчилль" к этому моменту уже представлял из себя груду металлолома. Из более чем пяти сотен курсантов спасти удалось только сто двух. Купцов всех до единого на абордаж взяли, "Резолюшн" и "Тренто" тоже.

— Что осталось от Мукашева? — спросил старпом.

— Сам Мукашев на "Гнесенау", и напоминающий сыр корвет "Блистательный". Фурье погиб вместе с базой.

— Жалко старика, — вздохнул Лявец, — Много он напоследок насшибал?

— Не очень. Пять корветов, два фрегата, два легких и один тяжелый крейсер. Правда, по оценкам Тамору, остальную эскадру надо практически полным составом ставить на капремонт.

Старшина Ольгерд Ян

Окрестности планеты Роксана

Учебный авианосец "Равелин", ангарная палуба.

16 марта 139 Года Федерации, 15 часов 38 минут

До прибытия на Роксану ничего интересного не происходило. Учебные полеты и тренажеры, конечно, никто не отменял, но безопасных для полета "Сузаку" механики, во главе с Олдом, смогли скомпоновать всего четыре, так что, вылеты происходили по группам. Ну а после того, как стало известно про падение Мемфиса и потери среди курсантов (в столовой проговорился дежуривший во время получения шифрограммы мичман), даже Мегера малость поостыла. Если честно, то среди экипажа распространилось мнение, что все, что мы сделали — сделали зря, Что лучше бы мы оказались у Мемфиса в момент атаки, и сделали бы все, что можно и нельзя, или погибли со своими товарищами.

Глупо, конечно, я знаю. Все мы понимали, что наше присутствие ничего бы не изменило, что именно наш маневр дал время прийти Мукашеву... Но, разум говорил одно, а сердце твердило другое.

Свободное время мы полюбили проводить среди палубных механиков, людей бесхитростных, но богатых на выдумку или байку. Как-то так, само собой, сложилось, что наша "штурмовая четверка", а называли нас теперь именно так, действительно сложилась в одну небольшую компанию, в то время как остальные курсанты — пардон, уже старшины, — оставались одиночками... Если, конечно, не считать М`Тонга и Милковича. Я, конечно, понимаю, одна общая каюта на двоих и все такое, но что произошло, что этот мелкий бледный невыразительный парнишка стал для нашей гигантши идеалом, за одно нелицеприятное упоминание о котором она готова была порвать любого, невзирая на звания (Младко, кстати, вел себя аналогично), что случилось такого, чтобы между ними произошел не небольшой, хотя и запрещенный уставом, адюльтерчик, а вспыхнуло ЧУСТВО... Тайна сия велика есть.

На подходе к Роксане нас встретила целая эскадра сторожевых судов. Секрета из переговоров между кораблями никто не делал, и мы, набившись в радиорубку, с жадностью вслушивались в последние новости.

Кроме Мемфиса, оказалось, тинбарцы взяли еще и Корунд, а вот с Патагоном у них ничего не вышло. Верх-адмирал Лядов успел подвести к планете большую часть своих сил, и, хотя победы не одержал, заставил высадиться десант противника на необжитые планеты и спутники, потихоньку выжимая ап-Реера из системы. Впрочем, обе стороны постоянно получали подкрепления, так что там "пляска" эскадр могла затянуться надолго.

За час до нашего прибытия мозаги высадили десант в системе Ахерона, надеясь с ходу ей овладеть, однако расквартированные там XVI-я астероидная дивизия и отдельная эскадрилья спейсваффе "Красный Барон" устроили им такую горячую встречу, что те, пока, дальше продвижения окраины системы и не помышляли.

— А что, крупных кораблей у мозагов разве нет? — дежурный радист "Равелина", старшина первой статьи ван Боген трепался со своим коллегой с крейсера "Кольбер" на закрытом канале, стремясь узнать как можно больше флотских сплетен, за тот минимум времени, что остался у него до момента, когда сплошным потоком пойдут шифрованные пакеты информации, доступные для прочтения исключительно старшим офицерам корабля.

— Есть, а толку-то? — хохотнул молодой голос в динамике, — Ты что, про систему Ахерона ничего не слыхал?

— Да мы туда не ходили, — ответил ван Боген, — А что там? Минные поля по всей системе?

— Лучше! Одно большое газо-астероидное поле вокруг звезды. Наши там чего-то добывали, не знаю — что, так суть в том, что в ту кашу, которая окружает местное светило, ни один корабль крупнее облегченного корвета не сунется. Бомбардировка частицами такая, что никакие щиты не выдерживают, а на дредноуте ты много от астероидов понауворачиваешься? То-то, брат. Там даже портовый терминал для грузовиков был за пределами системы. Не, хрена лысого мозаги возьмут Ахерон, точно говорю тебе. Тем более, что в "Красном Бароне" служат только асы.

— А я слышал, что это "дизель", — удивился Батист.

— Слышь, Гюнтер, — ухватился за его слова наш радист, — У меня тут пилоты говорят, что "Барон", это дисциплинарная часть.

— Это кто, твои курсантики что ли? — такое выражение голоса моя маменька обычно характеризовала как "фунт презрения, пуд пренебрежения", — Много они знают! В "Барона" ссылают тех проштрафившихся пилотов, которых выгнать — боеспособность спейсваффе подорвать, а держать в обычных частях никак нельзя. Дуэлянты, любители "дури", прочие злостные нарушители устава, это конечно, все про них. Только и звездочек на борту у каждого, что у целого гвардейского эскадрона истребителей.

— Ого! — только и вымолвил ван Боген.

— То-то, брат! Там один пилот всех ваших стоит, — поделился информацией незнакомый, но уже нелюбимый мною Гюнтер, и, немного подумав, добавил, — Если, конечно, от вас Мегеру убрать.

Лефьер и Мартинес прыснули со смеху, Ли поперхнулся. Вот уж не знал, что на всем флоте капитан-лейтенанта Дженкинс называют одинаково.

— Ну, а про нас что слышно? — спросил ван Боген, — Будем мы в наступлении участвовать?

— Хрен его знает, — задумчиво сообщили с "Кольбера", — Все жутко засекречено, сам понимаешь, но я так думаю, что хер на рыло, два в уме. Сначала патагонская мясорубка перемелется, потом и за Мемфис с Корундом возьмемся. По крайней мере, крупные соединения не на Роксане собирают. У нас тут с два десятка вымпелов, с часу на час ждем прибытия Тамору, и все. А вас, я слыхал, в док загоняют.

— На кой ляд? — удивился наш радист, — То, что нам тинбарский корвет покоцать успел, мы уже починили, а новые яггерботы и так перегнать можно.

— А я знаю? — совершенно искренне удивился Гюнтер, — На переоборудование, наверно. В любом случае, Вулфи, твой перевод на "Адмирала Рёдера" накрылся медным тазом. Как и мой, кстати.

— Ну и бог с ним, — хмыкнул ван Боген, — Я уже на авианосце привык. Это тебе, что крейсер, что дредноут, и там, и там, ты маленький человек в большом экипаже.

— Ну да, у вас повышения и ордена лопатой грести можно, — завистливо отозвался Гюнтер, — Не то, что у нас. Торчим тут, в тылу, как дерьмо в заднице.

— Погоди-ка, — обратился в слух ван Боген, — Ты про какие чины и медали?

— А ты не в курсе, дерёвня? — изумился радист "Кольбера", — Ну, смотри, с тебя за новость выпивка! Короче, сам шифровку видел, когда в штабе был. Всему вашему экипажу присвоили "офигенный флотский крест" с крылышками, а вашему капитану — "Пурпурное солнце" первой степени. Ну, там, кой-кому повышения в чинах вышли. Некоему поганцу Вулфриду ван Богену подмичмана присвоили, например. А, еще. Сегодня на станции "Мажино 14" выгружался штабной курьер, там вторым навигатором наш однокашник по навигацкой, аль-Малик, помнишь, наверное, такого? Так он мне приватно сообщил, что среди грузов несколько ящиков именных медалей "За оборону "Мемфиса", так что, гладьте парадные мундиры. Ой, все, у меня начальство приближается, конец связи.

— А как вы такой треп офицерам объясните, если вас засекут? — спросил я ван Богена.

— Он скажет, что "Равелин" запросил проверку тактической связи в рамках процедуры тестирования систем, — пожал плечами радист, — Я отвечу также, мол "Кольбер" тестируется.

— И, что, поверят? — поинтересовался Тан Ли.

— Нет, конечно, — усмехнулся ван Боген, — Что ж они, никогда курсантами навигацких училищ не были? Но, формально, придраться будет не к чему, а я сверну связь.

— Так ты, подмичман, тоже курсант? — спросил Мартинес, — Поздравляю со званием, кстати.

— Да у нас кроме механиков и офицеров все курсанты. Корабль-то учебный. Мне через неделю на дредноут "Адмирал Рёдер" переводится положено было, но вы же слыхали. Кстати, интересно, "Крест флотского мужества" второй степени только пилотам дадут, или палубным тоже положен?

— Внимание экипажу, — разнесся из динамиков голос Лявеца, — Через полчаса мы начинаем стыковку с базой "Мажино 7", после стыковки построение перед кораблем. Форма одежды — парадная.

Окрестности планеты Роксана

Док 19 военной базы "Мажино 7"

16 марта 139 Года Федерации, 16 часов 25 минут

Махина космического корабля бесшумно, с грациозностью дельфина (на которого, строго говоря, и была похожа) скользнула в док, раздался щелчок магнитных замков, и "Равелин" замер посреди огромного помещения. Дрогнули, открываясь, ангарные ворота авианосца, резко зазвучали приказы офицеров, и экипаж бегом выбежал из корабля, строясь согласно ранжиру, в четыре шеренги. Последним, быстрым энергичным шагом, судно покинул капитан Карсон, отправившийся мимо строя, встречавшей матросов группе офицеров, во главе с невысоким, коренастым мужчиной в форме контр-адмирала. Остановившись для доклада на строго установленном Уставом расстоянии в четыре шага, капитан замер по стойке "смирно", отдал честь, и громко отчетливо произнес.

— Господин контр-адмирал, учебный авианосец Штаба Флота Федерации Человеческих Миров "Равелин" с боевого задания прибыл! Боеготовность корабля и экипажа — сто процентов, комплектность яггерботов — двадцать процентов. Экипаж построен, на построении отсутствуют лейтенант Акакита и старшина третьей статьи Кард. Причина отсутствия — гибель в бою. Согласно приказа Штаба Флота Федерации, поступаю в Ваше подчинение. Доклад сдал капитан первого ранга Карсон!

— Доклад принял контр-адмирал Розен, — мужчина козырнул в ответ, — Вольно, капитан.

Карсон сделал шаг назад-вбок и замер, заложив руки за спину.

— Всему личному составу — с прибытием! — громогласно обратился контр-адмирал к строю, — За отличное выполнение поставленной боевой задачи объявляю всем благодарность!

— Рады стараться, сэр!!! — гаркнуло разом четыре с лишним десятка глоток.

— Капитан первого ранга Карсон! — Розен повернулся к командиру "Равелина", — За выдающееся выполнение поставленной задачи Правительство Федерации приняло решение отметить вас орденом "Пурпурное солнце" первой степени, — контр-адмирал не глядя протянул руку, и, взяв с подставленной адъютантом подушечки орден, прикрепил ее на грудь Карсону, на которой уже висело несколько подобных знаков, — Поздравляю вас, каперанг!

— Рад стараться, сэр!

Розен со свитой и капитаном Карсоном, двинулся к основанию строя и остановился перед старпомом "Равелина"

— Капитан второго ранга Лявец, за успешное выполнение поставленной боевой задачи, а также за беспримерное личное мужество к имеющемуся у вас ордену "Звездная корона" Правительство Федерации добавляет бант, что переводит вашу награду в разряд орденов второй степени! — адъютант Розена споро прикрепил к золотистому трезубцу на белоснежном кителе старпома алый бант, — Поздравляю кавторанг.

— Рад стараться, сэр! — рявкнул рыжебородый.

— Господа! — контр-адмирал обращался уже ко всему экипажу, — За беспримерное мужество, проявленное всеми вами, Правительство Федерации приняло решение наградить вас всех орденом второй степени, "Крест флотского мужества с крыльями", а также, за участие в операции по защите планеты Мемфис от нападения врага, специально учрежденной по этому случаю медалью "За оборону "Мемфиса"! Поздравляю, господа!

— Рады стараться!!!

Капитану Карсону медаль (золотистый кружок, с гербом Мемфиса и надписью "Честь и бесстрашие") Розен нацепил сам. Остальными занялась его свита.

— Что скажешь, Сид? — негромко поинтересовался контр-адмирал у командира "Равелина", пока его офицеры цепляли ошалевшему экипажу ордена в петлицы и медали на грудь, — Не ожидал "Сверхновую"?

— Не ожидал, — Карсон отвечал, практически не шевеля губами. Это чуть позже, они с Розеном засядут за коньяк в его кабинете, а сейчас он был воплощением субординации, — Только я прямо тебе скажу, Ваня, нахрена ордена такой ценой? Лучше бы Фурье был жив, а Мемфис в наших руках.

— Ну, прости, — вздохнул контр-адмирал, — Я бы тоже предпочел, чтобы старик был жив, да и его "детишки" тоже, только тинбарцы моим мнением отчего-то не поинтересовались.

— Зачем нас в док загнали?

— Несколько дней постоите на переоборудовании. Решено довести штатный состав пилотов "Равелина" до двадцати человек и перевести корабль из разряда учебных судов в боевые. Перепланировочку проведем.

— На корабле станет так же тесно, как и на всех остальных, — хмыкнул Карсон, — Это дает уверенность в том, что нас пустят в дело. Кем ты меня доукомплектуешь?

— Курсантами с "Черчилля", теми, что уцелели. Тамору скоро будет на Роксане. Но ты, пока, все равно можешь дать экипажу увольнение на три дня. Пока переборки новые установят, то да се...

Старшина Тан Ли

Окрестности планеты Роксана

Военная база "Мажино 7", бар "Зубастая комета"

16 марта 139 Года Федерации, 19 часов 00 минут

Не помню, кому принадлежала идея "обмыть побрякушки", но согласились все.

Как на любой военной станции, на "Мажино 7" был свой коммерческий сектор, где, во-первых, могли отовариться проживающие на базе члены семей военнослужащих, во-вторых, могли оттянуться в свободное время сами военнослужащие. И, в третьих, с этого бизнеса налоги идут прямо в доход Минобороны, так что частичная самоокупаемость (в том числе и при строительстве) таких баз — налицо.

Праздновать пошли всей нашей дружной курсантской компанией, завернули, если уж положа руку на сердце, в первый попавшийся бар с танцполом.

Заведение под названием "Зубастая комета" оказалось чем-то вроде офицерского клуба звездной пехоты. Длинная барная стойка, с бормочущим над ней экраном визора, бильярд, тяжелая деревянная мебель, приглушенное освещение — все как во множестве других подобных баров, ничего особенного, ничего необычного. Под медленную музыку на танцполе кружился в танце немолодой уже майор с женщиной в штатском — явно не женой, судя по возрасту, несколько офицеров и старших унтеров катали шары на бильярде. В дальнем углу пятеро лейтенантов и старлеев шумно заседали за пивом и закусками. Тишь, благодать, лепота, дерёвня...

М`Тонга и Милкович свалили после второго фужера — ребятам не терпелось уединиться, а в коммерческом секторе всегда хватает недорогих мотелей. Чуть позже близнецы отправились раскатать партию в снукер, Янсен пригласил Тай на танец, а Дэвидсон, которая сочла это отличной идеей утащила на танцпол скромника-Яна, так что за столиком, вскоре, остались только мы трое: я, Мартинес, и Лефьер — все как в старые добрые времена. Они о чем-то разговаривали, вспоминали какие-то эпизоды боя, смеялись и ругались, а я весь вечер молчал.

Мы так ни разу толком и не поговорили с Батистом, после той беседы в медблоке "Равелина". Как-то все повода не было, да и встречались мы исключительно в общественных местах. Конечно, ничто не мешало зайти к нему, ведь после гибели Кард он жил в каюте один... И что-то мешало. Не знаю, что. Может воспоминания? Мы тогда много чего друг-другу наговорили.

Проклятье, я просто не знал, с чего начать, как объяснить ему, что он мне дорог, что я тоскую без его "умностей", добрых насмешек, без... Да мало ли без чего? Без всего!

Полгода назад от нас забрали мастер-курсанта из старшекурсников, и решили назначить старшиной взвода одного из курсантов группы. По всем примеркам, выходило, что новым мастер-курсантом станет Батист, самый умный и талантливый парень в классе, но начальство выбрало самого усердного и исполнительного — меня. И Лефьер решил, что я его подсидел. Что каким-то немыслимым образом, пользуясь нашей дружбой, я обошел его, отвлек где-то от чего-то важного, где-то слегка его принизил в глазах преподавателей, где-то превознес себя...

Скандал был страшным, и дело, вероятно, кончилось бы дракой, не подоспей на вопли и звон бьющихся предметов, ребята из службы охраны. Нас расселили. И с того дня началось мое мучение. Очень тяжело терять друга, с которым можно поделиться абсолютно всем.

Я просил Хосе, чтобы он помирил нас, но тот только покачал головой, и произнес: "Я не настолько дурак, чтобы соваться в такие дела. Оба были хороши, когда разлаялись, сами и пути к примирению найдете. А я не собираюсь выбирать одного из двоих, и останусь каждому из вас другом. Но теперь — каждому по отдельности". Нет, нельзя сказать, что он ничего не делал для нашего примирения. Делал. Постоянно, к месту и не к месту, он демонстрировал нам, какие мы идиоты. По казармам даже поползли слухи, что мы поссорились на почве запрещенных Уставом отношений. Да и плевать — пускай бы думали что хотят.

А теперь был бой, и был разговор в палате, и, наверное, все снова наладится, нужно только собрать волю в кулак, и заговорить.

Мартинес извлек из кармана сигареты (тоже штука запрещенная, где он все это берет — коньяк, сигареты?), выщелкнул одну из пачки, закурил и задумчивым взглядом проводил танцующих Ольгерда и Клэр.

— Слышишь, а ты не молод для дыма? — мы и не заметили, что порядком поднагрузившаяся компания пехотных лейтенантов оказалась рядом с нашим столиком.

— Ба-а-а, господа, — протянул один из них, — Прапора-то при медалях, да при орденах. Интересно, где-то успели получить? Что, мальчики, нацепили старую отцовскую форму и побрякушки, да пошли девочек снимать?

Кажется он начал быстро закипать.

— А ведь мы вас за это сейчас выдерем, щенки, — добавил третий, сжимая кулаки, — И голыми по коридорам пустим.

— Господа! — вскочил я. Привык быть старшим (да и сейчас, формально, старшим по званию был я), инстинкт сработал. Ну и незаслуженная обида тоже, — Я попрошу вас извиниться! Это награды за оборону Мемфиса.

Что самое смешное, именно в этот момент, за их спинами, визор начал трансляцию награждения нашего экипажа. Я даже успел разглядеть свое лицо, мелькнувшее на экране.

— Мемфис... — офицеры замерли. Сейчас слова Мемфис, Корунд и Патагон имели просто-таки магическое влияние на всех, кто еще не поучаствовал в боях. Кажется, они готовы были отступить, но все испортил самый трезвый из них. Он поглядел на свои часы и глубокомысленно произнес:

— А меж тем Тамору ожидается не ранее чем через полчаса. Когда ж вы успели прибыть и уйти в увольнение?

— Мы не из эскадры Тамору, — буркнул Хосе, — Мы с "Равелина".

— Что-то я не слыхал про такой. Рейдер авангарда, что ли?

Чувствуя неладное, двинулись от биллиардных столов Захарчуки, с киями в руках, замерли и оглянулись на нас танцующие пары.

— Я слыхал, — сказал один из старлеев, — Это та лоханка, которая смылась от Мемфиса еще до начала боя. За что награды получили, господа дезертиры?

— КАК. ТЫ. СУКА. МОИХ. ПИЛОТОВ. НАЗВАЛ?!!

Будда Всеблагой, никогда бы не подумал, что буду рад услышать рев Дженкинс у себя за спиной. Она-то что здесь делает?

Окрестности планеты Роксана

Военная база "Мажино 7", военная комендатура

16 марта 139 Года Федерации, 21 час 22 минуты

— И все же, согласитесь, госпожа капитан-лейтенант, калечить их никакой нужды не было. — устало вздохнул следователь комендатуры.

— Вы бы предпочли, чтобы мы этих тыловых крыс там поубивали,? — мрачно поинтересовалась Дженкинс, — Постановлением Верховного Трибунала, оскорбление боевых наград офицеров, унтер-офицеров, сержантского и рядового состава приравнивается к оскорблению чести мундира и, в условиях войны, может быть наказано старшим по званию офицером, вплоть до расстрела на месте без суда и следствия. Старшим офицером там была я.

— Не в условиях войны, а в условиях непосредственных военных действий, — поправил ее следователь, — В данном случае вы были обязаны арестовать их и препроводить сюда, и только в случае оказания неповиновения... А так, я могу расценивать это только как банальную драку между находящимися в увольнении офицерами и унтерами. Вот, подпишите здесь. Я уже связался с вашим непосредственным начальством, всем вам, до окончания переоборудования корабля и отправления его на боевое задание назначена мера пресечения в виде ареста с содержанием в личных каютах по месту службы. Жалобы или возражения есть?

— Никак нет, сэр, — прорычала капитан-лейтенант и потянулась за ручкой.

Окрестности планеты Роксана

Док 19 военной базы "Мажино 7"

Ангар авианосца "Равелин" (на приколе)

16 марта 139 Года Федерации, 21 час 54 минуты

Конвой остановился у входа в авианосец, и никем не удерживаемые пилоты в подранной парадной форме, но при медалях и орденах, проследовали на борт, где их встречал нахмуренный рыжебородый старший помощник.

— Сэр, я вас умоляю! — выпалила Дженкинс. Умоляющих ноток в ее голосе, впрочем, слышно не было — одни злость и раздражение.

— Капитан-лейтенант, разведите своих подчиненных по местам содержания и извольте явиться на мостик. Капитан Карсон скоро прибудет, он желает получить от вас объяснения.

— Есть, сэр, — козырнула Мегера, и повернулась к старшинам, — Что застыли?!! По каютам марш-марш!

Молодые пилоты ласточками взлетели по трапу, вперед своей командирши. На миг, у первой каюты, старшина второй статьи Ли остановился, придержал свою соседку, старшину третьей статьи Дэвидсон, и, глубоко и резко, как перед прыжком в воду, вздохнув, выпалил ей в лицо:

— Я буду в третьей, Клэр.

— Поняла, — кивнула та, и исчезла в кубрике.

Капитан-лейтенант Дженкинс приподняла брови, когда один из подчиненных нырнул в каюту явно не по месту своего жительства, но ничего не сказала. Она была достаточно опытна и мудра, чтобы не считать выполнение абсолютно всех приказов обязательными.

Старшина Батист Лефьер

Окрестности планеты Роксана

Док 19 военной базы "Мажино 7"

Авианосец "Равелин" (на приколе), пилотский кубрик N3

16 марта 139 Года Федерации, 21 час 54 минуты

Обидно, гадство, и, главное, ни за что! Они же первые начали! И что с того, что Мегера нанесла удар вперед и вынесла старлею половину зубов? Лучше чтобы ей челюсть поломали? Немного ныли правый кулак и ушиб на груди, но гораздо сильнее болело сердце. Нечестно, ну не честно же, ей-ей!!! Но в комендатуре, конечно же, "своим" порадели!

Я с ходу бросился на кровать, лицом вниз и вцепился в подушку зубами, утихомиривая ярость, клокотавшую внутри. Такого со мной давно уже не было. С полгода уж точно.

Сзади зашелестела открываясь, а потом хлопнула закрываясь, дверь. Я медленно перевернулся на спину, и посмотрел на нежданного гостя, вздрогнул от неожиданности, сел.

Тан стоял, прижавшись к перегородке, ни жив, ни мертв. Зубы сцеплены, на скулах вздулись желваки, дышит так, будто несколько полных кругов по стадиону сделал. Все мы, понимаешь, гордые. Всем трудно склеивать дружбу, если пошла трещинами.

— Бат... — это был даже не шепот, а хрип, едва протиснувшийся через легкие, — Бат, я...

И умолк. Ну что с ним, таким, делать?

— Да знаю я, что ты не при чем. Я тебе тогда ерунды сдуру наговорил. Прости, а?

Планета Мемфис, Гиза-сити

Астропорт "Саллах ад-Динн"

Флагманский дредноут "Эждра", каюта адмирала

19 марта 139 Года Федерации, 10 часов 00 минут

Полный адмирал Тинбарского Принципата, эрл Кержч ап-Тург не без удовольствия потягивал крепкий кофе смолотый и сваренный им самолично. Верх-лейтенант Врург сидел напротив, за столиком, и героически пытался придать своему лицу хоть какое-то подобие если и не наслаждения, то хотя бы приязни к напитку, от одного запаха которого большинство тинбарцев бросает в дрожь.

— Вы не поверите, верх-лейтенант, — адмирал слегка улыбался, наблюдая за мучениями адъютанта, — но порой я предаюсь и такому человеческому пороку, как курение табака.

— Мой эрл совершенно прав, — склонил голову Врург, — В это определенно невозможно поверить.

Кержч ап-Тург рассмеялся, извлек из ящика стола хорошо прокуренную пенковую трубку и кисет, после чего неторопливо начал забивать трубочную чашу. Лицевые мышцы лейб-офицера связи напряглись в немыслимом усилии сдержать гримасу отвращения, а сам он аж окаменел, совершенно позабыв о сжатой в руке фарфоровой чашечке.

— А меж тем это правда, — полный адмирал засыпал полную чашу крепким и душистым табаком, утрамбовал его до половины глубины чаши, и потянулся за новой порцией, — Это не столь уж и страшно... в определенные времена. Во-первых, сам процесс курения способствует мыслительному сосредоточению, а оно в нашей ситуации очень и очень мне нужно. Во-вторых, кофе содержит ряд полезнейших веществ, оказывающих бодрящее действие, как на тело, так и на разум. В-третьих же, и, пожалуй в главных, сочетание вдыхаемого табачного дыма и крепкого кофе, как в молодости выяснил мой отец, позволяет сделать то, что наша медицина так и не смогла совершить. Вам интересно, что это? Да поставьте вы чашку, ради всех богов Кобола, я же вижу, что кофе вам не по нутру.

— Да, мой эрл, — тихо ответил верх-лейтенант, и чашечка аккуратно опустилась на столешницу, — Да, мне это очень интересно.

— Два этих зелья, в сочетании, — ап-Тург утрамбовал табак до глубины двух третей чаши, — способны предотвратить наступление кайх-амер, а у меня он должен начаться сегодня. Полагаю, это одна из основных причин, почему меня направили на Мемфис, а не на Корунд или Патагон.

Врург вздрогнул и с некоторой опаской посмотрел на своего адмирала. Кайх-амер был настоящим проклятием тинбарцев. Примерно раз в год-полтора, у любого половозрелого подданного Принцепса (и чем старше он был, тем чаще это случалось) резко, на неделю-две, изменялся метаболизм. Проявлялось это, в основном, в том, что они становились вспыльчивыми, агрессивными, несдержанными и, что самое неприятное, большую часть времени испытывали непреодолимое сексуальное влечение ко всем биологическим, а порой и небиологическим объектам, находящихся в пределах их поля зрения. Если для бойцов штурмовых частей это состояние во время военных действий было где-то даже и на руку, то высокопоставленный офицер, во время кайх-амер мог натворить таких дел, что мало никому бы не показалось.

— Нет никаких сомнений, что эта информация, если даже она и неизвестна еще врагу, скоро станет его достоянием, — насыпав в чашу табака с горкой, полный адмирал Кержч ап-Тург сжал чубук зубами и раскурил трубку от спички, — Противник будет ожидать от меня или временной отставки, до окончания кайх-амер, либо ошибок в командовании. Вы согласны, Врург?

— Мой эрл, я не уверен, что моей компетенции достаточно, чтобы что-то предполагать на уровне флотов или эскадр, но лично я именно этого и ожидал бы.

— И наши идиоты в Штабе ожидают того же, — удовлетворенно кивнул ап-Тург и выпустил струю дыма. Адъютант прикрыл глаза, борясь с тошнотой, — Полагаю, что ни тех, ни других, разочаровывать не стоит. Я останусь во главе эскадры, которую умники обозвали Третьим Ударным флотом... кто когда-либо слышал про флот с одним единственным дредноутом?.. допущу несколько незначительных ошибок и... И, я полагаю, люди попытаются произвести контратаку на нас теми силами, что скопили в районе Роксаны. Вы улавливаете, к чему я веду, верх-лейтенант?

— Вы хотите выманить их к Мемфису и разбить? — тот широко распахнул глаза, — Но, мой эрл, большинство кораблей более чем серьезно повреждены и мы вряд ли сможем починить их за пару дней.

— Верно, — адмирал вновь окутался клубами дыма и его адъютант почувствовал, что у него начинает плыть перед глазами, а желудок рвется к горлу, — Однако я думаю, что у нас есть примерно неделя. Как известно, самые острые дни кайх-амер, это последние. За это время мы много чего успеем сделать.

— Могу я задать вопрос? — адъютант потупил глаза.

— Задавайте, Врург, задавайте.

— Почему мой эрл посвятил меня в семейный секрет, а теперь делится со мной планами кампании?

— Потому что твой эрл не любит тупого подчинения от тех, кому приготовил немаловажную роль в своем плане, — усмехнулся Кержч ап-Тург, — Оно, знаете ли, верх-лейтенант, очень даже может навредить, когда исполнитель главной роли в этой пьесе, не знает причин и следствий. Вам, Врург, и никому кроме вас, предстоит убедить всех окружающих в том, что кайх-амер у меня наступил.

— Но... Как я это могу сделать, мой эрл? — как ни старался молодой офицер, сдержать свое изумление он не смог.

Полный адмирал Тинбарского Принципата, эрл Кержч ап-Тург почти минуту смотрел на своего адъютанта, попыхивая трубкой.

— Вы красивый мужчина, верх-лейтенант, — наконец произнес он, — А о моей прихотливости в связях, на флоте ходят легенды. Вам придется проводить в этой каюте много времени, Врург. Мы постелем вам на вон той оттоманке... если вы готовы изобразить для окружающих... то что надо изобразить. Безусловно, вы вправе отказаться.

"Но тогда ты проживешь недолго".

— Мой эрл... — верх-лейтенант очень аккуратно подбирал слова, — Я... безусловно, счастлив оказанной мне честью, однако же, это вызовет слухи о том, что я делаю карьеру... через постель своего командира. Это может нанести урон чести... моего эрла, его могут счесть... офицером подверженным слабостям.

На лице Врурга читалась такая внутренняя борьба, что даже многоопытный адмирал не мог понять, согласие это или отказ, искренен его офицер или играет.

— Если моего эрла... не слишком беспокоят возможные... слухи, то я... Я буду счастлив приобщиться к употреблению кофе и табака, поскольку мой кайх-амер наступает через три-четыре дня, и, идя к Вам, я намеревался просить поместить меня в медикаментозный сон до времени его прохождения.

Окрестности планеты Роксана

Тяжелый крейсер "Микаса", офицерская кают-компания.

20 марта 139 Года Федерации, 07 часов 08 минут

Назначать ранние совещания было вполне в привычках вице-адмирала Тамору Исиды. Маленький и сухощавый японец не только был жаворонком, но и довольствовался всего тремя часами сна в сутки, каковой особенности организма своего нынешнего командира не выспавшийся каперанг Сид Карсон завидовал черной, как глубины дальнего космоса, завистью.

Собственно, этого утреннего собрания на борту "Микасы" командир "Равелина" ожидал. Ровно два часа назад из штаба флота Федерации ему (как и капитанам остальных судов, находившихся у Роксаны) пришел приказ гросс-адмирала Гонзаги о присоединении его корабля к Пятой Ударной эскадре и придания ей статуса флотилии. Куча собранных с бору по сосенке судов теперь называлась Отдельной флотилией "Мемфис" и насчитывала в своем составе тридцать два вымпела, из которых всего десять судов представляли из себя хоть какую-то серьезную силу. В первую очередь это, конечно же, были тяжелые крейсера "Микаса" и "Кольбер", а также средний авианосец "Фалько". Легкие крейсера "Варриор", "Глуар", "Галисия", "Чен Иен", "Синоп" и фрегаты "Гнесенау" (который еще надобно было починить) с "Гинденбургом", в общем-то, тоже подходили для применения в эскадренном бою. Слегка покривив душой, можно было причислить к серьезным судам и "Равелина", но остальные, увы, подходили только для рейдов и разведки, ничего из себя не представляя как боевые единицы.

— Господа, я вас собрал здесь для того, чтобы сообщить вам пренеприятнейшее известие, — начал совещание Тамору, — Нет, к нам не едет ревизор, господа. Все гораздо хуже. Перед нами поставлена задача по уничтожению группы кограблей под командованием полного адмирала Тинбара, ап-Турга.

— Это полный бред, — подал голос капитан-командор Мукашев, — У тинбарцев под Мемфисом целый флот. Пусть потрепанный, пускай большинство кораблей нуждается в ремонте, но это флот. Я лично видел дредноут и полторы дюжины крейсеров, из них четыре — тяжелых. Кроме того, наивно было бы предполагать, что ап-Тург не получит подкреплений.

— Бред? — спросил вице-адмирал, — Ан нет! Надеюсь, все знают, что такое кайх-амер?

Присутствующие офицеры дружно скорчились, словно дерьма хлебнув. Сексуальные привычки тинбарцев, мягко говоря, отличались от человеческих норм.

— Господин адмирал, избавьте нас от подробностей личной жизни ап-Турга, — попросил командующий "Кольбьером", капитан-командор Лесли, — Он может перетрахать хоть весь экипаж своего флагмана, нам это никак не поможет.

— Он не сдал командование на время кайх-амер, — ехидно улыбнулся вице-адмирал, — Конечно, это его право, если он уверен, что способен побеждать неотъемлемые инстинкты тинбарца...

Тамору развел руками.

— Однако ничто не указывает на это. По данным разведки, сейчас он практически не выходит из каюты, уединившись там со своим лейб-офицером, и ревет словно белуга, когда с ним пытаются связаться. Судя по всему, на ближайшую неделю эскадра фактически обезглавлена. Большинство тяжелых кораблей противника находится в астропортах Мемфиса, а воинский контингент планетарных сил не так велик. В случае если мы быстро прорвемся к планете, они просто не смогут взлететь, и мы уничтожим их на поверхности. А кого не уничтожим — тех захватит десант. Корабли с десантом уже вышли, якобы к Ахерону, но на самом деле, — мановением руки командующий флотилией зажег над столом объемную тактическую карту сектора и указал на ней точку между Мемфисом и Роксаной, — мы должны встретиться с конвоем здесь. Это быстроходные десантные суда с XLVII-ой армией на борту, они не затормозят нашего продвижения. Операции присвоено кодовое название "Оверлорд".

— Авантюра, — покачал головой Мукашев, — Я не верю данным разведки и прошу отметить это в протоколе совещания.

— Протокол не ведется, — поджал губы Тамору, — Из соображений секретности.

Капитан технической службы Микаэль "Олд" Горби,

старший палубный механик

Окрестности планеты Роксана

Док 19 военной базы "Мажино 7"

Авианосец "Равелин" (на приколе), лазарет.

20 марта 139 Года Федерации, 09 часов 19 минут

— Вот, не было печали, получил погоны на свою голову, — пробормотал Мурагин, разливая спирт по мензуркам.

— А также орден и медаль, так что нечего жаловаться, господин капитан медицинской службы, — пока Кузьма разводил жидкость и разливал ее по сосудам, я занимался тем, что нарезал скальпелем закуску, — Это на учебной посудине ты мог быть штатским и числится при министерстве образования, а теперь у нас на борту не курсанты, а боевые пилоты.

Ну, что тут скажешь? Дружим мы с Мурагиным, с первого дня его на нашем корабле сошлись как-то. Мне аккурат в тот день баллоном ногу придавило, трещина в кости образовалась, а Кузьма мало того, что все мне быстренько отрегенерировал, так еще нашел несколько старых болячек, и два дня из лазарета не выпускал. Сильно мы с ним тогда ругались, но капитан доктора поддержал, и приказал мне слушаться судового врача... на свою голову, потому что через неделю Мурагин устроил общий медосмотр экипажу и запихал в лазарет да на процедуры добрую половину личного состава, во главе с самим Карсоном и капитан-лейтенантом Дженкинс в придачу. Старый Черт долго потом лелеял планы по списанию доктора на твердь, да только не вышло у него ничего. Врачами, имеющими звание доктора медицины и по хирургии, и по психиатрии, флот раскидываться не привык.

— Боевые пилоты, скажешь тоже, — фыркнул Кузьма, вручая мне мензурку, — Да моя б воля, я их еще минимум неделю до полетов не допустил. Это ж еще дети, причем дети, только что пережившие мясорубку. У них сейчас из эмоций почитай только страх и ярость. Всех до единого на антидепрессантах держу. Ну — вздрогнули?

Нет, конечно, я не спорю — пить по утрам, это алкоголизм. Но это только для тех, у кого утро — это утро, а не продолжение вчерашнего вечера. Я же всю ночь принимал новых пташек для наших птенчиков. Боже мой, каких красавцев нам поставили на вооружение — не яггерботы, мечта! Последняя модель средних истребителей-штурмовиков "Калибурн М2"! Вот пока мы их все приняли, пока эмблемы нанесли да расконсервацию механизмов и систем произвели — ночка и пролетела.

Кузьма тоже всю ночь глаз не сомкнул, поскольку прием большегруза, это завсегда повышенная травмоопасность, так что Мурагин дежурил наготове, чтоб срочно реанимировать, если кого придавит чем. Обошлось, слава Богу...

— Закусывай давай, — прохрипел доктор, вылавливая из тарелки кусок яблока и забрасывая его в рот, — Нам с тобой часов через пять на ногах быть надо.

— Это ты с чего так решил?

— Карсона в штаб вызвали. Чует мое сердце, не позднее вечера из дока выйдем.

И ведь прав оказался.

Старшина Хосе Мартинес

Окрестности планеты Роксана

Док 19 военной базы "Мажино 7"

Авианосец "Равелин" (на приколе), пилотский кубрик N5

20 марта 139 Года Федерации, 09 часов 30 минут

Я скосил глаза в сторону соседней койки и невольно улыбнулся. Ольгерд дрых без задних ног, тихонько посапывая. В этот момент он казался совсем еще ребенком, беззащитным и... И безумно красивым. Красивым не в том смысле, что хоть сейчас на обложку модного журнала, а красотой внутренней, видимой не всякому глазу. Я не раз замечал, что человека настоящим, таким, каков он есть на самом деле, можно увидеть только когда он пребывает в царстве Морфея, и глядя на мирно спящего Яна дивился тому, насколько жестким и умелым пилотом он может быть. Где, спрашивается, это все остальное время в нем прячется?

В общем-то, даже когда Ольгерд бодрствует, заметно, что он человек добрый, но вряд ли хоть один человек сколь-либо бы догадывается, насколько он добр. Наблюдая уже которое утро его умильную мордашку (любит поспать, рыжик), я отчего-то вспоминаю словосочетание "солнечный мальчик". Действительно солнечный, никак иначе его не назовешь. И не только потому, что рыжий. Он словно бы лучится изнутри ровным теплым сиянием, щедро одаряя им всех окружающих. Так, что рядом с ним жить хочется.

Почувствовав мой взгляд, Ольгерд завозился, смешно сморщил нос и, открыв один глаз, хитро посмотрел на меня. Он вообще обычно просыпается легко и в хорошем настроении.

— На мне цветы выросли? — на губах его появилась озорная улыбка, — Или ты используешь меня вместо экрана визора?

— Да я вот думаю, — ответил я, придавая своей физиономии наиболее глубокомысленное выражение, какое мог, — Надо чтоб наши спецы из особого отдела сфотографировали тебя во сне, а потом сбрасывали бы тинбарцам листовки с этим фото и надписью "Они сбивают ваших асов". Войну бы в считанные дни выиграли.

— Вот гад! — он насмешливо фыркнул, — Это что, получается, я на всех такой ужас навожу?

— Нет, они бы передохли со смеху.

— Ах ты кучка! — Яна как пружиной подбросило с кровати и миг спустя он сидел у меня на животе, прижимая мои руки к кровати, — Это так ты говоришь с незнающим поражений и пощады космическим волком?!! Кара моя будет ужасной!

— Защекотишь до смерти? — я выдал самую хамскую улыбку из своего арсенала.

— Тьфу на тебя... Бить буду аккуратно, но сильно.

Старшина Янис Карклинис

Окрестности планеты Роксана

Док 19 военной базы "Мажино 7"

Авианосец "Равелин" (на приколе), ангарная палуба

20 марта 139 Года Федерации, 09 часов 39 минут

Полный привет!

Я стоял у махины "Калибурна" задрав голову, и готов был кого ни будь от злости покусать. Почему, ну почему у нас не было этих машинок под Мемфисом?!! Да мы с первого налета раздолбили бы половину крейсеров тинбарцев, будь у нас такие красавцы, а не списанный хлам! Ведь даже на "Резолюшне" были всего-навсего морально устаревшие, "Варяги" и "Ля Фудр"!

Ну, полный привет! Просто самый полный! Я резко развернулся и наткнулся взглядом на облокотившегося о переборку Милковича. Еще одна, блин, радость! Меня едва карачун не хватил, когда по прибытии на "Равелин" нас из однокашников встретили только он и М`Тонга. Не то чтобы я близко знал кого-то из тех, кто был определен на авианосец, но мы и так потеряли большинство однокашников, надеялись что хоть на "Равелине" все в норме, а тут — здрассьте, я ваша тёща! Два курсанта и один инструктор. Это потом нам объяснили, что остальные под арестом, а в тот момент на душе стало так тошно, что выть хотелось.

— Все нормально, Янис? — спросил Милкович, отрываясь от переборки, — У тебя глаза такие, будто ты убил кого.

— Убил бы! — фыркнул я, — Умников из генштаба, которые посылают в бой на рухляди, потому что хорошие машины приберегают на потом.

— Да-а-а-а, — протянул Младко, — Будь у Лефьера такая машина, до Мемфиса не дошел бы не только тот галеон...

— Будь у нас такие машинки, — буркнул я, — Мог бы доходить сколько угодно.

— Ничего, скоро поквитаемся, — подмигнул мне Милкович, — Я только что из радиорубки, там такие новости... На "Фалько" тоже все машины поменяли на "Калибурны" и "Нибелунги". Пахнет близким боем, а?

Окрестности планеты Роксана

Док 19 военной базы "Мажино 7"

Авианосец "Равелин" (на приколе), капитанский мостик

20 марта 139 Года Федерации, 10 часов 18 минут

— Капитан на мостике!

— Вольно, продолжайте занятия!

Изо дня в день на всех кораблях звучат одни и те же слова. "Капитан на мостике", значит все в порядке. Капитан все знает, он первый после Бога. "Капитан на мостике". Сколько же раз слышал Карсон эти слова в отношении себя?

— Сэр, за время вашего отсутствия...

— Вольно, Лявец, — капитан устало махнул рукой, — И так знаю, что ничего без меня не случилось. Экипаж весь на борту?

— Так точно, сэр!

— Очень хорошо, задраить все люки. Связист, запросите у коменданта порта разрешение на выход в открытый космос.

— Ай-ай, сэр!

Карсон усмехнулся, и нажав на клавишу внутренней связи спокойно произнес:

— Дорамус, заводи свою шарманку. Нам скоро в поход.

— Наконец-то, — раздался ответ из динамика, — Я уже решил, что агрегаты нужно вскорости ставить на консервацию.

— Сэр, — негромко произнес старпом, — могу я узнать куда мы идем?

— В рейд, кавторанг. Пока в рейд. Если со мной что-то случится, все подробности вы найдете в моем сейфе.

— Все настолько секретно?

— Все еще секретней, Лявец.

— Сэр, — обратился к Карсону отвечающий за коммуникации мичман, — Разрешение на выход получено. Ворота откроют через полчаса.

— Объявить по кораблю готовность к походу. Да, и разблокируйте замки на дверях арестованных.

Капитан первого ранга Карсон сел в капитанское кресло, подключил датчики к костюму и одел шлем. Парадная фуражка отправилась на вешалку.

— Навигатор, подготовиться к приему данных для прокладки курса.

Старшина Клэр Элизабет Девидсон

Окрестности планеты Мемфис

Авианосец "Равелин", комната тактических брифингов

20 марта 139 Года Федерации, 10 часов 52 минуты

— Ну-с, господа пилоты, штурмовики, истребители, давайте-ка знакомиться заново, — кажется долгое заточение в одиночестве отрицательно сказалось не только на мне, но и на Мегере, — Я старший летный офицер на этом богоспасаемом корыте, Лиза Энн Дженкинс. Последние несколько суток я, увы, была несколько оторвана от событий вне моей каюты, потому прошу пополнение представиться. Старшего лейтенанта Фирса я помню еще по "Чкалову", остальные... Начнем с вас, лейтенант.

Высокий и статный мужчина, настоящий красавец, сидевший в первом ряду, поднялся и спокойно отрекомендовался.

— Лейтенант Вацлав-Яромир Лех, мэм. До "Равелина", как и мистер Фирс, служил на "Резолюшне" в звене штурмовиков.

Голос у лейтенанта глубокий, насыщенный. Не мужчина, а мечта о свадебном марше, просто. Всем хорош. И лицо умное, приятное, и серые глаза глядят на тебя так, что любая девчонка (и я, увы, не исключение) готова немедленно начать испражнятся кипятком, фигурка — лучше не надо, а руки, боже мой, какие руки. Глядя на них так и представляешь, что они тебя ласкают.

Хорош, ох хорош лейтенант Лех, не то что Фирс. Вроде бы тоже все при мужике, а впечатление производит гаденькое. Глазки масляные, бегающие, будто он тебя взглядом раздевает да по комнате одежду разбрасывает, а улыбочка такая подленькая — невооруженным взглядом гниду видать.

— Очень хорошо. Вы?

— Старшина второй статьи Янис Карклинис, мэм.

Яниса я знаю, жили в одном блоке. Хороший парень, только очень уж холодный. Есть спокойные люди, есть непрошибаемые, а этот именно что холодный, словно в жилах у него не кровь течет, а водичка из под крана.

— Были мастер-курсантом, или что-то другое?

— Пятеро сбитых, мэм. В том числе штурмовик класса "Умтар".

Ого! "Умтар" — это тинбарский аналог нашего "Нибелунга" и его просто так, за здорово живешь, не сбить.

— И на чем дрался? — спросила Дженкинс.

— На "Спитфайер 207", мэм.

Вообще обалдеть. На таком перехватчике кроме пушек даже легкие ракеты не повесить. Хотя пушки там хорошие.

— Вы?

— Маргарита Хлякина, мэм.

Вот ее не знаю совершенно. Маленькая, черноволосая, похожая на веселую обезьянку. Нет, не страшненькая совсем, наоборот, удивительно обаятельная, да и фигура ничего, хотя чуточку и полновата. Самую чуточку.

— Вы?

— Чен Ким Ши, мэм.

— ...Роберт Янг, мэм.

— ...Андрей Тихонов, мэм.

— Очень хорошо, господамы. Как мне сообщил наш тактик, мистер Льень, "Равелин" выходит на перехват торговых и транспортных судов тинбарцев. Надо думать, на пути Вирсавия-Мемфис. С нами будут четыре рейдера, так что тактические задачи будут состоять из их сопровождения на новых истребителях-штурмовиках "Калибурн М2". Поскольку на этих машинах никто из вас еще не летал... никто из нас еще не летал, все время до выходя на боевое дежурство мы посвятим тому, что будем осваивать эти машинки.

— А "Сузаку" у нас отняли, мэм? — поинтересовался Марк Захарчук.

— Что, так "Фениксы" полюбились? — хмыкнула Дженкинс.

— Да привыкли уже как-то, — поддержал его брат.

— Два остались. Для разведывательных полетов, — Мегера продемонстрировала нам свои зубы, изобразив нечто, отдаленно напоминающее улыбку сидевшего на вегетарианской диете людоеда, — Мне кажется, я даже знаю, кого в них буду посылать. А теперь, брифинг закончен, полеты начинаем через полчаса. Всем все ясно?

Мама моя, только душ принять, на завтрак времени не хватает... А, впрочем, все лучше, чем быть без дела.

— Клэр, — сидевший рядом Тан Ли тихонько ткнул меня в бок, — Мы тут с ребятами подумали... Надо сделать мисс Дженкинс какой-то подарок. Ну, за ту историю в "Зубастой комете". Я тут успел забежать в радиорубку и пообщаться с экипажами рейдеров, они нам готовы продать одну цацку.

— Участвую, — пробормотала я, — Сколько?

Старшина Ольгерд Ян

Окрестности планеты Мемфис

Авианосец "Равелин", ангарная палуба

20 марта 139 Года Федерации, 11 часов 22 минуты

— Так... — Мегера и лейтенанты стояли перед нашим строем, и Дженкинс делала в своем списке какие-то пометки, — Разбиваемся на звенья заново. С машинами быть осторожнее, запасных "Калибурнов" нет и не будет, потому что ставить эти дуры некуда, за своей машиной следить как за любимой мамой. Первое звено, позывной "Белый", командир я, Лиза Энн Дженкинс, позывной Белый 1. Белый 2 — Тан Ли, Белый 3 — Батист Лефьер, Белый 4 — Ольгерд Ян, Белый 5 — Хосе Мартинес. Все равно вместе живете. Кстати, миссис Дэвидсон, вашей новой соседкой будет Хлякина.

— Ай-ай, мэм. — ответила Клэр.

— Второе звено, — продолжала она, — командир Константин Грекин, позывной Черный 1. Марк Захарчук, Черный 2, Андрей Захарчук — Черный 3, Лун М`Тонга — Черный 4... Радуйся девочка, справедливость восторжествовала. Младко Милкович, черный 5.

— Плачь, мальчик, справедливость похерена, — хмыкнул Фирс.

— Джейкоб, помолчи, — поморщилась Дженкинс, — Третье звено, позывной "Зеленый". Зеленый 1 — Джейкоб Фирс, командир. Пилоты: Ли Тай — Зеленый 2, Свен Янсен — Зеленый 3, Маргарита Хлякина — Зеленый 4, Клэр Элизабет Девидсон — Зеленый 5. Ну и четвертое звено, "Красные", под командованием мистера Леха, Красного 1. Янис Карклинис — Красный 2, Чен Ким Ши — Красный 3, Андрей Тихонов — Красный 4, Роберт Янг — Красный 5. У вас есть минут пятнадцать на то, чтобы повесить в кабины все свои амулеты и побрякушки и освоиться с системами. Все, приступили.

Я подошел к "Калибурну" с белой четверкой на борту и погладил его по обшивке. Машина и впрямь, красивая, мощная, приспособленная к полетам в космосе и атмосфере

— Привет старшина, я твой технарь, — раздался за спиной задорный девичий голос.

— Кто? — я повернулся и обомлел.

Растудыть меня чехвостить, передо мной явилась ты, как мимолетное виденье, как ангел технической службы! Рядом стояла девушка лет двадцати в оранжевом комбезе палубного механика, обтягивающем ее ладную фигурку как перчатка. Пришлось срочно вспоминать самые отвратительные вещи в жизни, иначе со мной бы точно приключился конфуз, потому как летная форма тоже обтягивает как вторая кожа.

— Инга, — протянула она мне руку, — Энсин Инга Борг.

— Ольгерд, — а рукопожатие у нее оказалось очень крепкое, — Ольгерд Ян... мэм.

— Ну надо же, "мэм"! — она рассмеялась, — Это ты у нас летун, а я техподдержка, черная кость. Давай-ка на "ты" и по именам?

— Идет.

— Ух ты, как некоторым везет с механиками, — неслышно подошедший Хосе дружески обнял меня за плечи, — Сударыня, вы не смотрите, что этот тип легко краснеет. Он — главная опасность для целомудрия женской части экипажа на "Равелине".

— Иди ты, — буркнул я, чувствуя что заливаюсь краской, — Не слушай этого балабола.

— Ольгерд, я в каюту за своей кроличьей лапкой, — Мартинес откровенно наслаждался ситуацией, — Тебе принести чего?

— У меня нет талисмана, — я пожал плечами, — Не обзавелся.

— А говорят, что пилоты народ суеверный, — Инга улыбалась, — Впрочем, я тут с Олдом пообщалась и...

Она извлекла из кармана комбеза выточенный из металла "Тар-Зорторг".

— Это из того куска тинбарца, что вытащили из носа твоего "Сузаку". Частичка первого сбитого. Как?

— Спасибо, — я несмело принял модель, а Хосе присвистнул.

— Ну, ни фига ж себе! — сказал Мартинес, — И чего я с такой дистанции никогда никого не сбивал?

— Кстати, насчет сбитых, — добавила Борг, и показала на обшивку под кабиной, где красовался белый силуэт эскорта, — Ты каким значком их обозначать будешь?

— В смысле? — удивился я.

— В прямом, — девушка хмыкнула, — Наносить победы на борт яггербота, это обязанность механика. Есть несколько стандартных трафаретов — звездочки, кружочки, "лезвие секиры", "крылья нетопыря" ну и прочее, но если скажешь — я сделаю личный трафарет.

— Ага, — кивнул Мартинес, — я уже Дику, своему механику, заказал "кельтский" крест.

— Да ладно, пускай будут звездочки, — сказал я.

— Нет, ты не тщеславен! — улыбнулся Хосе.

— Может это и не столь уж плохо, — сказала Инга и мигом нанесла с помощью баллончика белой краски и трафарета (откуда только достала?) звездочку на борту моего "Калибурна", — Не будет подставляться и на рожон лезть.

— Ну все, я побежал за лапкой, — Мартинес исчез.

— А я полез, — я начал карабкаться по приставной лесенке в кабину, — Надо посмотреть управление.

Кабина оказалась тесноватой и напичканной множеством приборов, зато обзор из нее был просто замечательный — вся палуба как на ладони, к тому же имелся приличных размеров экран заднего обзора.

На взлетной полосе царило нормальное перед учебным вылетом столпотворение. Кто-то осматривал машины, кто-то уже был в кабине, кто-то, как Тан Ли, спорил с механиком. Интересно, кстати, о чем они так дискутируют, что Тан, обычно довольно сдержанный, чуть из формы не выпрыгивает?

Оглядев кабину, я нашел место, куда пристроил подарок Инги ("Зорторг" имел магнитный крепеж в районе дюз), надел шлем, подключил провода к костюму и включил бортовой компьютер. Приборы замигали, по телу пробежали легкие мурашки, сигнализируя о том, что сенситивный контакт с системами корабля установлен.

— Вы опознаны как пилот, сэр, — прозвучал в наушниках голос, а в воздухе повис голографический интерфейс ручного управления, — Какой вариант управление выберете?

— Смешанный сенсо-ручной.

— Команда принята, штурвал разблокирован, — голограмма исчезла.

Каждый управляет яггерботом по-своему. Есть умельцы, которые могут водить их на одних сенситивных командах, замерев в креслах как куклы и получая всю информацию от датчиков напрямую в мозг, некоторые применяют только ручное управление, словно автоматика у них отказала напрочь, иные же предпочитают управлять посредством интерфейса. Лично я сочетаю ручное и сенситивное управление. Мне так удобнее, да и в случае серьезного повреждения машины, данные получаемые сенситивно могут быть неточными, а управление работать — только ручное. Ну, или наоборот.

Несколько минут я осваивал "Калибурн" в тестовом режиме, изучая его особенности и характеристики, полностью отключившись от окружающего мира.

— Так, мальчики и девочки, — ворвался в наушники голос Дженкинс, — Закрываем колпаки и готовимся к вылету. Белый эскадрон, доложить о готовности.

Я мысленно чертыхнулся и быстро загерметизировал кабину, переключившись на систему автономного жизнеобеспечения. Створки выпускных ворот медленно поползли в сторону.

— Белый 4, к вылету готов, системы работают нормально, — кажется, успел первым.

— Белый 2, — тут же раздался голос Ли, — я готов.

— Белый 3, готов к полету.

— Я белый 5, к старту готов.

— Командиры эскадронов — на общей волне запросила доклады капитан-лейтенант, — доложитесь.

— Черный эскадрон готов.

— Зеленый эскадрон готов.

— Красный эскадрон готов.

— Диспетчер, вылет разрешаю.

И стартовали. Сначала Дженкинс, за ней Тан и Батист, потом мы с Хосе, ну а за нами уже и все остальные.

— Эскадроны, построение "крест", — вновь отдала команду Дженкинс. — Прикрываем "Равелин" по полусферам. Белые и черные верх, остальные низ.

— Я Мама, — донесся до нас незнакомый голос (видимо это был лейтенант Пынзарь, прибывший на замену погибшему Акаките), едва мы заняли позиции у корабля, — до встречи с рейдерами семь минут.

— Роджер, Мама. Эскадроны на перехват.

"Калибурны" оказались и впрямь на редкость послушными машинами, пилотировать которые было одно удовольствие. Может они и уступали в скорости тем же "Сузаку", зато в маневренности и удобстве управления сравнить мне их было не с чем.

Четыре точки на радаре окружили зеленые квадратики, а на поверхности колпака появились отметки наведения на цели. Все машины дружно стартовали в направлении рейдеров.

— Ставлю задачу, — снова раздался в эфире голос Дженкинс. — Эскортирование рейдеров до Мамы при построении "звезда".

— Роджер...

— Роджер...

— Роджер...

— Роджер...

— Эй, Белый 1, — влез на нашу частоту незнакомый голос, — я РФМ 22. Чур, меня эскортируешь ты.

— Микольски, ты что ли? — кажется, Мегера удивилась, — Тебя ж с флота списали.

— Таких как я дальше "Красного Барона" не списывают, — хохотнул он в ответ. — Отслужил в системе Ахерона, теперь вот рейдер дали. Так как насчет эскорта?

— Будет тебе эскорт, — усмехнулась в эфире Дженкинс. — Эскадроны, даю наводки на ваши цели.

Мы были уже довольно близко, и оптика кабины услужливо приблизила рейдеры, один из которых окрасился синим цветом сопровождаемой цели. Вот тут-то я и понял, насколько "с миру по нитке" собрана флотилия Мемфис. Из четырех рейдеров все были разных типов.

Рейдер, это строго говоря не совсем корабль, как и канонерка. По сути своей это обычные яггерботы класса тяжелый штурмовик, но снабженные корабельными двигателями, а потому способные совершать межзвездные перелеты. Рейдеры почти не имеют защиты, зато увешаны оружием в таком количестве, что представляют угрозу даже серьёзным кораблям и развивают скорость сравнимую со скоростью перехватчика, канонерские же лодки, напротив, имеют мощный щит, но слабенькое вооружение и скорость.

Наш РФМ 22 оказался сущей малюткой, четырехместная лоханка класса "Квентин". Рядом с ним шли семиместные рейдеры класса "Баунти" и "Эсперанса", а также девятиместный "Вервольф". Все четыре класса с производства уже давно были сняты.

— Белый эскадрон занимаем... Куда, белый 2?!!

Истребитель Ли рванулся вперед из строя, поравнялся с рейдером и синхронизировал с ним скорость, едва не касаясь обшивки корабля. В борту РФМ 22 открылся шлюз, и фигура в скафандре что-то закрепила на орудии "Калибурна".

— Успокойся, Дженкинс, — прозвучал в эфире голос Микольски. — Мне тут надо передать посылку на "Равелин".

— !!!!!!!!!!! — ответила капитан-лейтенант, после чего грязно выругалась. — Ладно, я с вами потом разберусь. С обоими. Белый 2, вернись в строй, я сказала!

Истребитель Тан Ли ласточкой порхнул обратно и занял свое место в построении.

Открытый космос

Авианосец "Равелин", ангарная палуба

20 марта 139 Года Федерации, 15 часов 44 минуты

Белый 2 сел одним из последних.

Едва Тан Ли вылез из кабины пилота, к нему приблизился невысокий и слегка полноватый лейтенант, позади которого следовали два матроса с анабластами.

— Старшина второй статьи Ли, — голос у офицера был скучающим, а глаза холодными, — Вы арестованы за неподчинение приказу. Сдайте табельное оружие и следуйте за мной.

— Что? — глаза у пилота поползли на лоб.

— Плохо слышите, старшина? — процедил лейтенант.

— Сэр... — Тан Ли глядел все столь же недоверчиво. — Это что шутка?

Вокруг них начали собираться пилоты и техники, привлеченные необычной ситуацией. В ангар меж тем неторопливо вплывал яггербот с белой единицей.

— Никаких шуток, пилот. Сдайте оружие.

— Сэр, вы в своем уме? — Лефьер протолкался вперед.

— Еще одно слово, и отправитесь в карцер с ним, — бросил лейтенант, и, обернувшись, рявкнул на окружающих. — Что собрались?!! Разойдись!!!

— Ли, твою мать!!! — Дженкинс откинула колпак и спрыгнула на палубу не дожидаясь, когда ей подадут лестницу, после чего рванула в сторону "двойки", однако, увидев происходящее, сбавила децибелы в голосе. — Лейтенант Пынзарь, что здесь происходит?

— Пилот Тан арестован за неподчинение приказу, мэм, — ответил лейтенант.

— Чьему приказу? — помрачнела Дженкинс.

— Вашему, мэм, — спокойно произнес Пынзарь. — Последний раз повторяю, старшина, сдайте оружие.

— Так, секунду, — хохотнула капитан-лейтенант. — Я не поняла. А с чего вы взяли, что был факт неподчинения приказу?

Пынзарь посмотрел на Дженкинс как на последнюю дуру.

— Сегодня за работу диспетчерской службы отвечаю я. Я слышал все ваши переговоры, и зафиксировал факт невозвращения в строй по приказу старшего офицера. Если вас подводит память, можете проверить в летном журнале, мэм. Там все отражено.

На какое-то мгновение Дженкинс просто онемела от такой наглости.

— Боже, зачем я пустила в бой Акакиту, — вздохнула она, и, подхватив Пынзаря под локоток, поволокла в сторону. — На пару слов, лейтенант, на пару слов...

За ближайшим же яггерботом, когда они скрылись с глаз собравшихся, Дженкинс, не говоря ни слова, развернулась и вмазала Пынзарю кулаком под дых, затем схватила его за грудки, и рывком выпрямила скрючившегося от боли и отчаянно хватающего ртом воздух офицера.

— Слушай меня, говнюк! — прошипела она ему в лицо. — Покуда я командую пилотами этой лоханки, ни одна блядь не смеет их трогать без моего разрешения, разве что Карсон, и то не факт. Если ты, сука, еще хоть раз попробуешь проявить самодеятельность, тебя будут соскребать с палубы, по которой я тебя размажу как кусок дерьма. Я доступно изложила, лейтенант?

Мегера слегка сдавила ему горло, и Пынзарь отчаянно закивал — да, понял мол, не дурак. Дурак бы не понял.

Из-за истребителя Дженкинс вышла гордой походкой победительницы. Жестом отправив матросов с анабластами куда подальше, она остановилась перед теребящим какой-то контейнер Тан Ли, и, перекатываясь с пятки на носочки и обратно, с минуту грозно смотрела на старшину. К ее удивлению старшина совсем не сник. Более того, рядом собрались все одиннадцать пилотов с первого набора.

"Это уже на бунт смахивает", Дженкинс усмехнулась собственным мыслям.

— Ну, — наконец спросила она у Тан Ли, — и какого хрена, я все спросить-то стесняюсь?

— Мэм, мы тут с ребятами посовещались... — старшина помялся. — Мы хотели вас поблагодарить... Ну, за это... За "Зубастую комету". Это вам. Вот.

Тан Ли протянул капитан-лейтенанту контейнер. Дженкинс взяла его, открыла, и едва сдержалась, чтоб не присвистнуть. В контейнере стояли шесть бутылочек великолепного новоараратского коньяка.

Открытый космос

Авианосец "Равелин", капитанский мостик

20 марта 139 Года Федерации, 16 часов 07 минут

— Да ты скажи "спасибо", лейтенант, что она тебя вообще там и не прибила, — хохотнул Лявец и огладил бороду. — А могла бы и убить, если бы ты успел дотащить ее пилота до карцера.

— Сэр? — Лев Пынзарь выглядел растерянно. — Как это понимать? Вы не примете меры к капитан-лейтенанту...

— Нет, — перебил его Карсон, — я не приму к ней никаких мер, мистер Пынзарь, потому что вы пострадали из-за собственной глупости. Вы не только не поставили в известность Дженкинс о том, что арестовываете ее подчиненного, но не соизволили доложить об этом даже мне или мистеру Лявецу. Я не знаю, какие у вас там были порядки на "Тренто", но здесь я первый после Бога, а командир каждого подразделения — второй. А третий, только третий, лейтенант, после Бога на "Равелине" Устав. Вы понимаете меня?

— Так... Так точно, сэр. Разрешите идти?

— Идите.

Когда лейтенант покинул мостик, Карсон мрачно поглядел на старпома.

— Что думаешь, Карел?

— Одно из двух. Или мы с ним намучаемся, или он очень быстро притрется.

Планета Мемфис, Гиза-сити

Астропорт "Саллах ад-Динн"

Флагманский дредноут "Эждра", каюта адмирала

21 марта 139 Года Федерации, 07 часов 12 минут

Полный адмирал Тинбарского Принципата, эрл Кержч ап-Тург, неторопливо попивал аффу и с удовольствием перечитывал "Особенности применения малых судов в эскадренном бое" покойного генерал-адмирала ап-Рибро. Книга была написана около столетия тому назад, однако почти ничего из написанного величайшим за всю историю Принципата флотоводцем не устарело. Периодически эрл бросал поверх книги взгляды на дремлющего верх-лейтенанта, свернувшегося калачиком на оттоманке и задумчиво улыбался, вспоминая времена своего лейтенантства.

Наследники глав родов, как правило, определялись отцами не на военную, а на гражданскую службу, либо возглавляли семейные компании и семья ап-Тург не была исключением. Кержч был третьим сыном и на титул эрла претендовать никак не мог, однако и становится мелкой сошкой в семействе честолюбивому юноше было не по душе, хотя он умело скрывал свои истинные чувства под маской покорности и смирения. Он отчетливо осознавал, что настоящий власти и независимости он под рукой Эрвра, своего не в меру рыхлого старшего брата, никогда не получит, а, учитывая натянутые отношения между ними, будет, вероятнее всего, устранен. Только вырвавшись из-под опеки семьи, молодой тинбарец мог рассчитывать на хоть какое-то признание и уважение в строгом иерархическом, едва ли не кастовом обществе Принципата, и он, вслед за средним братом, Хруумой, упросил отца отправить его на военную службу.

Отец Кержча, старый эрл Вургр ап-Тург, был мужчиной мудрым и здраво рассудил, что оставив младших детей дома, он вырастит конкурентов своему наследнику, причем конкурентов бесполезных и бестолковых, умеющих только интриговать и подличать, и даже если им удастся придти к власти над семьей, ничего хорошего от их правления ожидать не стоит, в то время как на службе они либо достигнут положения и уважения, став достойными для борьбы за трон главы Дома, либо свернут себе шеи. Хруума, его второй сын, был отчаянным лихачом, обожал скорость и опасность, и потому Вургр отправил его учиться на пилота, а вот вдумчивый и рассудительный Кержч был направлен им на флот.

Таких третьих, четвертых, пятых, надцатых сыновей благородных господ в Звездном Арсенале училось подавляющее большинство, так что общество можно было даже назвать изысканным, хотя молодость есть молодость, и даже самые родовитые курсанты устраивали проказы и веселились не меньше своих неблагороднорожденных сокурсников.

По окончании Арсенала, молодой и подающий надежды лейтенант ап-Тург получил под командование облегченный корвет и был направлен в боровшуюся с рейкхольмскими пиратами флотилию амиральте ап-Тунха, где начал и очень быстро закончил свою службу Хруума ап-Тург, сбивший семь рейкхольмских машин за два боя, но не вернувшийся из третьего.

В разгар кампании Кержч ап-Тург, успевший за полтора года заслужить повышение в звании и две медали, получил сообщение о гибели своего старшего брата во время путешествия на круизном лайнере. Теперь именно молодой верх-лейтенант становился наследником главы Дома и единственным прямым потомком стремительно дряхлевшего Вургра ап-Тург. Приказ отца об оставлении службы и возвращении домой для приема дел не заставил себя ждать и пришел на какой-то час позже приказа о присвоении ему звания штабс-капитана и назначении его командиром тактического авианосца. Молодой, но уже снискавший себе славу отчаянного и удачливого бойца Кержч, оказался в нелегкой ситуации выбора между стремительной карьерой на флоте, которую ему пророчили почти все высшие офицеры флотилии, и управлением собственным Домом.

Выход ему подсказал многоопытный, и по житейски мудрый амиральте, вызвавший к себе Кержча сразу после того, как он прослушал послание отца (само собой, о таком ЧП, как появление в его флотилии наследника одного из ведущих Домов Принципата, ему доложили, как и о содержании письма, которое ап-Тург получил). Являясь дальним родичем ап-Тургов, ап-Тунх счел возможным дать совет молодому штабс-капитану. Полный адмирал до сих пор отчетливо помнил его слова.

"Кержч, я отлично понимаю, что ты должен сейчас покинуть флот и направиться домой, но я так же знаю, что уйдя из флота навсегда, ты совершишь непоправимую ошибку. Ты флотский, сынок. Флотский до мозга костей. Поэтому сейчас я выпишу тебе отпуск, а уж ты постарайся утрясти ситуацию до его окончания. Управляющие, если они воруют в меру, это не так уж и плохо".

Сигнал вызова отвлек его от воспоминаний, а Врурга просто подбросил в воздух. Даже во сне тот, похоже, не забывал о своих обязанностях лейб-офицера связи.

— Вызов от капитана та-Азз по личному каналу, — хриплым со сна голосом доложил верх-лейтенант.

— Соединяйте, Врург, — ап-Тург со вздохом отложил книгу.

Начальник Особой службы Третьего Ударного флота был одним из трех офицеров, которые были в курсе настоящего положения дел в каюте адмирала и именно через него адмирал осуществлял контроль за тем, что творилось на флоте во время его мнимого кайх-амер. Кроме того, что та-Азз являлся весьма толковым офицером, он, как и амиральте та-Мингр, был женат на сестре эрла.

— Что хорошего скажешь, Фрутр? — поинтересовался адмирал у изображения каперанга, которое Врург визуализовал прямо перед ним.

— Скажу, что ты был абсолютно прав, — ответил та-Азз. — По флотилии "Мемфис" объявлена готовность два, срок расчетного отбытия от Роксаны не более четырнадцати часов. Пункт назначения засекречен, но нам так тыкали в глаза подготовкой к дальнему переходу, что никаких сомнений лично у меня нет.

— Я надеялся еще хотя бы на пару дней, — нахмурился эрл. — Мы успеем подлатать наши корабли должным образом?

— При старте не развалятся, — сморщился каперанг. — А в космосе будем надеяться на богов Кобола и меткость наших канониров.

Адмирал невесело усмехнулся — единственным неповрежденным кораблем, пригодным для эскадренного боя, у него оставался авианосец "Трагр".

— Что ап-Дурбо и ап-Реер?

— Первый Ударный потихоньку выжимают, почти все резервы сейчас идут туда. А ап-Дурбо попытался продолжить атаку согласно изначальному плану, подошел к Лазоревой на своих полураздолбанных судах, получил по мордасам и теперь обороняется у Корунда. Судя по всему его оттуда тоже выбьют, если только ап-Реер не сотворит чудо и не разгромит людей у Патагона в ближайшие два-три дня. Мозаги перебросили ему часть своих сил, но ты же знаешь, на какой рухляди они ходят в космосе. Ахерон им, судя по всему, не взять — люди перебрасывают туда XLVII-ю армию.

Глаза верх-лейтенанта полезли на лоб.

— Что-то не так, Врург? — поинтересовался адмирал.

— Мой эрл, но ведь это десантно-штурмовая армия, а не астероидные или линейные части, — недоуменно произнес лейб-офицер. — Какой от нее толк в системе Ахерона?

— А вот это очень хороший вопрос, — усмехнулся ап-Тург. — Откуда, ты говоришь, ее перебрасывают, Фрутр?

Старшина Андрей Захарчук

Открытый космос

Кабина яггербота "Сузаку"

21 марта 139 Года Федерации, 07 часов 39 минут

Вот дернуло Маркушу про "Фениксы" спросить, а меня его поддержать! Конечно же, Мегера не забыла нашей "привязанности" к "Сузаку" и едва "Равелин" вышел в расчетную точку, отправила в разведывательный полет именно нас. И ладно б это были привычные нам пташки — так нет, их, пока мы сидели под арестом и коротали время за учебниками и игрой в карты, переоборудовали в разведывательный вариант, сняв генератор боевых щитов, а на место подвески поместив сканер. Пушки, правда, оставили, только какой в них теперь толк?

Рейд продолжался уже больше получаса. Космос, как ему и положено, был пуст и безжизненен. Очень хотелось спать, так что я даже почти две секунды соображал, что случилось, когда на радаре появилась белая точка.

— Мама, я Черный 3, обнаружена цель. Идентифицирован как каравелла мозагов. Направление зеро-три-два на два-восемь-пять.

— Роджер. Черный 3, я Мама, — послышался в наушниках гермошлема голос Льеня, — РФМ 22, он ваш, выдвигайтесь. Черный 3, продолжить разведку.

Какие-то четверть часа спустя, когда я удалился достаточно далеко и купец исчез с экрана радара, в наушниках раздался нахальный и уверенный голос Микольски.

— Так, на посудине, я рейдер Федерации Человеческих Миров РФМ 22. Вы находитесь в космическом пространстве Федерации и принадлежите враждебной расе. Подавайте сигнал СОС и по спасательным шлюпкам, у вас три минуты до начала атаки.

Ну да, все правильно, уничтожать без предупреждения мирных торговцев нельзя, хотя по мне — надо именно так, да еще и связь подавлять, потому как пришлют по наши души эскадру, и поминай как звали.

— А мне плевать, что ты бедный и несчастный! — что там отвечал торговец я не слышал, но связь с рейдером у меня была. — Страховать корабль надо, если лезешь в зону военных действий. Время идет, кстати.

— Мама, я Черный 2, — ворвался мне в уши взволнованный голос брата, — Вижу караван тинбарцев. Они слышат наши переговоры с мозагами и начинают разворот на уклонение.

— Роджер, я Мама, сколько вымпелов?

— Семь вымпелов, сэр! Четыре флейта, каравелла и два эскорта. Координаты сорок пять-шестьдесят два-девяносто, ложатся на курс зеро-пять-шесть на триста пятнадцать. Черт, они меня засекли!

— Черные 2 и 3, возвращайтесь. Мы выдвигаемся к ним. РФМ 22, кончай с этой развалюхой быстрее и присоединяйся к нам.

— Роджер, Мама, они заканчивают покидать корабль. Через минуту выдвигаюсь к вам.

Планета Мемфис, Гиза-сити

Астропорт "Саллах ад-Динн"

Флагманский дредноут "Эждра", каюта адмирала

21 марта 139 Года Федерации, 08 часов 30 минут

— Мой эрл, — лицо дежурного офицера выражало волнение и глубоко упрятанный страх. Еще бы, дергать Полного Адмирала во время кайх-амер... — конвой Р-112 передает сигнал бедствия. Их преследуют человеческие боевые корабли, которые за несколько минут до этого уничтожили в том же секторе мозагского купца. Судя по их данным, их настигнут в течение ближайшего часа.

Кержч ап-Тург, в мятой расхристанной форме мутным взглядом поглядел на изображение офицера и рявкнул:

— Придать та-Гууту семь корветов и два десятка эскортов! Пускай наведет порядок на пути к Вирсавии!

— Есть! — козырнул офицер и отключился.

— Началось, — довольно ухмыльнулся адмирал. — Скоро здесь будет и Тамору.

Открытый космос

Авианосец "Равелин", комната тактических брифингов

21 марта 139 Года Федерации, 09 часов 12 минут

Изображения семи кораблей были отчетливы и, при желании, на них можно было различить даже незначительные детали (если увеличить картинку, разумеется) — еще бы, данные на тактическую карту передавались прямо со сканеров "Равелина".

— Как видите, все флейты относятся к одному типу, — капитан третьего ранга Льень внимательно оглядел пилотов. — Это вооруженные торговцы класса "Линмб", имеют по две протонные пушки и девять зенитных батарей. Каравелла также относится к вооруженным кораблям, это класс "Рагур", одна пушка, пять батарей, из них одна ракетная, прикрывает дюзы. Из всего вышесказанного мы можем сделать вывод, что это военный конвой, тем более, что его прикрывают два эскорта, а я слабо верю, что тинбарцы начнут ставить боевые суда в охранение вольных торговцев до тех пор, пока мы не нанесем им на конвойных путях серьезные потери.

— Сэр, это может быть конвой одного из тинбарских Домов, — вмешался Лефьер. — У них имеются боевые корабли.

— Верно, — кивнул тактик. — Но на этом пути может быть только караван ап-Тургов или их вассалов, а этот тинбарский лис не стал бы осуществлять переброску, дав столь незначительное, чисто номинальное охранение.

— Вы, я вижу, высокого мнения об их адмирале, — подал голос Фирс.

— Кержч ап-Тург один из самых талантливых флотоводцев из тех, что я знаю, — спокойно ответил каптреранг. — К сожалению, в нашем Штабе его сильно недооценивают. Можно только радоваться, что его направили на Мемфис, а не на Корунд или Патагон. Впрочем, мы отвлеклись от боевой задачи. Итак, господа, на эскортах находятся четыре яггербота класса "Висирт", они уже совершили вылет и готовятся ко встрече, — Льень указал на четыре точки, кружащиеся у находящихся в арьегарде эскортов, — Ваша задача, пользуясь численным преимуществом уничтожить эскорты и яггерботы противника. Купцов размолотят рейдеры. Мисс Дженкинс?

Капитан-лейтенант поднялась и подошла к карте.

— План действий таков, господамы. Командиры звеньев идут на "Нибелунгах", ведомые их прикрывают. Разобравшись с этим металлоломом возвращаемся на "Равелин". Учитывая большое количество зенитных батарей на эскортах, пытаемся атаковать их с кормы. "Висирты" должны быть уничтожены все. Белое звено идет в паре с красным, черное с синим. Всем понятно? Тогда по машинам.

Старшина Тан Ли

Открытый космос

Кабина яггербота "Калибурн М2"

21 марта 139 Года Федерации, 09 часов 23 минуты

Эскорты и яггерботы шли нам навстречу, а торговцы разбегались в разные стороны, в надежде, что уйти удастся хотя бы одному. Что ж, тактика вполне понятная и даже оправданная, и будь у нас не четыре рейдера, а один или два, им бы это вполне может быть и удалось.

— Я Белый 1, — раздался в эфире голос Дженкинс. — До боевого контакта с противником одна минута. Рейдеры, можете начинать отлавливать купцов.

До боевого контакта... До бойни, а не до контакта. Куда четырем средним истребителям против двух десятков? Ну, против шестнадцати, бог с ним, хотя отстрелявшийся по цели "Нибелунг" вполне способен драться и как истребитель. Пушки у него мощные, броня и щиты хорошие, вот только скорость не слишком велика.

"Висирты" прижались к эскортам, надеясь, видимо, на их зенитные батареи. Тоже правильно, и все равно это их не спасет.

— Эскадроны, подходим на минимальную дистанцию, — снова прозвучал голос Дженкинс. — Бьём наверняка.

— Роджер, я черный 1.

— Роджер, я красный 1.

— Роджер, я синий 1.

— Началось...

Действительно — началось. Зенитчики эскортов дружно открыли огонь, а истребители рванулись на перехват. Что характерно, огонь они сосредоточили на нашем звене, и "Висирты" послали к нам же.

— Истребители, вперед! Штурмовики, продолжаем движение.

— Роджер...

— Роджер...

— Роджер...

— Роджер...

Бросая истребители из стороны в сторону мы ринулись вперед. Пару раз экраны моего яггербота полыхнули от попаданий зенитчиков, но выдержали.

Вот чем, по сравнению с "Сузаку" плохи "Калибурны" — торпеды на них не повесить, даже и легкие. С "Висиртами"-то мы разделались меньше чем за две минуты, навалились кучей и расстреляли, как они ни старались хоть что-то нам противопоставить. С двух истребителей пилоты даже катапультироваться не успели, и это притом, что отстрел происходит автоматически. Сейчас бы атаковать эскорты, да только им наши ракеты и пушки, что слону дробинка. Ну, не дробинка, конечно, за полчасика мы бы с одного щиты посбивали, а там и с самим кораблем разделались, но нафига козе баян? Вон, штурмовики уже на дистанции пуска торпед, их экраны все в пламени от попаданий, еще пара секунд, кажется, и им конец, но...

Эскорты полыхнули взрывами практически одновременно.

— Я Белый 1, все возвращаемся.

Окрестности планеты Мемфис.

Средний авианосец "Трагр", капитанский мостик

21 марта 139 Года Федерации, 09 часов 58 минут

Капитан второго класса Врир ран-Йех в некотором остолбенении взирал на то место, где всего минуту назад рвал и метал голообраз адмирала ап-Турга. Наконец он подвигал головой, как бы разминая затекшие мышцы, и с недоумением поглядел на старпома.

— Мне одному так кажется, или ап-Тург сошел с ума? — мрачно поинтересовался он.

— Кайх-амер, — философски пожал плечами капитан третьего класса Рабзр. — Что тут еще скажешь? Наш командир потому видимо и столь выдержан и аккуратен обычно, что всю дурь и вспыльчивость выпускает в этот период.

— Боги Кобола, ну почему он не выпустил их, предварительно передав командование? — в голосе ран-Йеха слышались тоска и отчаяние. — Ведь этот приказ... он преступен. Адмирал оставляет систему практически беззащитной!

— Приказы не обсуждают, капитан, — вздохнул старпом. — Их исполняют. Если хотите, можете занести в судовой журнал свое мнение, но... Я служу под началом адмирала уже девять лет и он ни разу, понимаете, ни разу не ошибся.

Сравнительно молодой еще кавторанг посмотрел на своего убеленного сединами старшего помошника, выслужившегося до этого звания едва ли не из простых матросов, вздохнул, и сел в кресло. Приказ, полученный им, не укладывался в его голове, но и двоякого толкования тоже не допускал. Полный адмирал Тинбарского Принципата, эрл Кержч ап-Тург, только что приказал ему взять под свое начало львиную долю корветов и эскортов, присовокупил пару фрегатов, и отдал распоряжение расчистить караванный путь до Вирсавии. То, что для обороны Мемфиса сил при этом практически не оставалось, эрла, судя по всему, совершенно не волновало. "Впрочем, — подумал тинбарский капитан, — я бы на его месте тоже рассвирепел. В конце-концов, эти нахалы посмели уничтожить конвой с двумя гравитационными орудиями ПКО".

— Старпом, — ран-Йех прикрыл глаза, — дайте мне связь с приданными судами. Навигатор, рассчитать курс. Силовой отсек, готовность к старту.

Примерно через час, когда карательная эскадра уже покидала систему, курьерский шаттл настиг "Трагр" и адмиральским кодом просигналил "Срочную стыковку". Курьера, на ангарной палубе, встречал сам капитан.

— Знаете, Рабзр, — негромко произнес он, глядя на подъезжающий к шаттлу трап, — я совсем не удивлюсь, если это курьер от старших офицеров эскадры, решивших сместить ап-Турга. Или уже сместивших.

Лицо каптреранга было неподвижно и не выдавало ни его мыслей, ни даже эмоций. Капитан, вероятно, сильно бы удивился, узнав что в этот момент старпом мысленно обозвал его, потомственного аристократа, молокососом и дураком. Впрочем, у него все же нашелся повод изумиться, когда из отдраенного люка шаттла, в идеально подогнанной форме, появился свежий и молодцеватый верх-лейтенант Врург.

— Кажется, — Рабзр позволил себе смешок, — кайх-амер адмирала закончился досрочно. И даже не сегодня.

Врург стремительно приблизился к капитану "Трагра", отдал честь, молча вручил ему пакет, и, все так же, не говоря ни слова, вернулся в шаттл. Врир ран-Йех с недоумением воззрился на конверт с надписью "Высшая степень секретности".

Старшина Андрей Тихонов

Открытый космос

Авианосец "Равелин", ангарная палуба

21 марта 139 Года Федерации, 10 часов 05 минут

Никогда раньше не видел живого тинбарца. Мертвого тоже не видал, хотя, с учетом сегодняшнего вылета, у меня уже трое сбитых. Конечно, на занятиях по ксенобиологии, истории и политике нам демонстрировали изображения тинбарцев, но одно дело — голообраз, а другое дело, живой, из плоти и крови враг. Хотя отчего-то не воспринимаю я как врагов именно самих тинбарцев, даже и после той бойни у Мемфиса, в которой я успел поучаствовать. Враги для меня, это их корабли и яггерботы. Вот они, эти бездушные куски металла, заставляют испытать и ярость, и ненависть, и даже страх, и ликование от победы тоже. А пилотов и экипажи я воспринимаю исключительно как придатки к этим смертоносным машинам.

Ну что ж, вот, в принципе, и появилась возможность поглядеть на живые "придатки" — в спасательной капсуле яггербота прожить больше пары часов просто нереально, в отличие от спасательных шлюпок, где можно продержаться до месяца, так что Карсон отдал приказ подобрать двоих уцелевших тинбарских пилотов.

На ангарной палубе собрался весь свободный от вахты экипаж и пилоты, наблюдая за двумя жемчужными энергетическими коконами, вплывающими в распахнутые стартовые ворота. Ну, не вплывающими, конечно — это "Равелин" втягивал их гравитационными лучами (любое авианесущее судно оборудовано такой системой, чтобы подбирать своих сбитых пилотов), однако же гравитация, как всегда, никакими внешними признаками себя не проявляла, — казалось, что капсулы плывут внутрь корабля сами по себе.

— Моя бы воля, я б оставил их болтаться в вакууме, — раздался рядом голос, в котором явственно слышалась ненависть. — Собакам собачья смерть.

Я обернулся к говорившему, и с удивлением увидел "ледяного" Яниса. Вот уж не думал, что этот кусок снега способен на эмоции.

— Тинбарцы наших сбитых подбирали, — спокойно ответила ему стоявшая рядом Хлякина. — И не надо делать такого лица, Карклинис. У меня погибло не меньше друзей, чем у тебя и всех остальных, но это война, и учиться мы шли, если не забыл, на боевых пилотов. А пилотов, между прочим, иногда убивают, так что не надо теребить кобуру и смотреть в ворота с такой ненавистью. Если кого и надо поставить к стенке, так это наших штабистов. Фурье предлагал эвакуировать "Мемфисскую красавицу", но ему приказали обороняться.

— Предполагалось, что Тамору успеет подойти к Мемфису, — сзади к нам неслышно подошел лейтенант Лех. — Никто не рассчитывал, что ап-Тург совершит столь стремительный переход от Вирсавии. Льень прав, это действительно блестящий флотоводец.

— Этот "блестящий флотоводец", — вспыхнул Янис, — угробил девять из десяти курсантов "Уинстона Черчилля"! Что мне, расцеловать теперь тинбарцев прикажете, господин лейтенант, сэр? Андрей, ты-то какого черта молчишь? Они твою девушку убили!

— Марина совершила посадку на планету, — я прикрыл глаза.

Который день стараюсь успокоить себя, убедить в том, что она все же смогла дотянуть до поверхности и приземлиться, что ее "Варяг" не развалился в атмосфере, что нырнувшие за ней в облака "Тар-Зорторги" не стали преследовать пикирующий истребитель, ведь они не приспособлены для полетов в атмосфере, что планетарные истребители прикрыли ее... В общем, надеюсь на чудо, если не лгать себе самому. Успокаиваю себя. Надеюсь. Пытаюсь не думать. Сука, напомнил...

— И вообще, Рита права. На войне убивают.

Перед самыми воротами появились матросы с анабластами, возглавляемые старпомом.

— Отойдите подальше, господа, — прогудел Лявец. — Не только у наших пилотов к летной форме положено табельное оружие.

Энергетические коконы миновали силовой экран, удерживающий атмосферу в открытом ангаре, и рассыпались, явив нам двоих вражеских пилотов в пепельного цвета летных скафандрах без знаков различия и прозрачных сферах шлемов на головах. Ну, что сказать? Нормальные тинбарцы, сухощавые, жилистые, как и большинство представителей своей расы, один зеленоволосый, у другого цвет волос оказался иссиня-черный, скуластые, серокожие, с раскосыми глазами и высокими лбами. Не очень-то и отличаются от людей.

Тинбарцы огляделись и неторопливо подняли руки.

— Молодые совсем, — пробормотал Лех. — Только из Арсенала, видать.

Дождавшись, когда их разоружат, пилоты отстегнули шлемы, и поместили их на сгибе левой руки каждый.

— Старший помощник Лявец, — козырнул кавторанг, обращаясь к пленникам на тинбарском (по этому языку у меня в академии было твердое "пять"). — Добро пожаловать на "Равелин", господа.

Ворота за "господами" начали медленно закрываться.

— Верх-юнкер ап-Трууф, — ответил зеленоволосый, поднимая сжатую в кулак четырехпалую ладонь (это у них честь так отдают, если не ошибаюсь). Мне, при виде этого жеста так и захотелось брякнуть "No pasaran". — Могу я узнать имя сбившего меня пилота?

— Штаб-юнкер Шейр, — черноволосый повторил жест своего товарища. — У меня тот же вопрос.

— Можете даже познакомиться лично, — кивнул Лявец. — Мисс Девидсон, мистер Тихонов, подойдите ко мне.

Нас он, конечно, вызвал на интерлингве.

Я вышел разглядывая тинбарцев даже с некоторым интересом. Право же, кого из них я сбил? Не то, чтобы это был какой-то особый героизм — всадить ракету или несколько последних разрядов в разбитый до неузнаваемости яггербот, — но все же... Лявец-то точно знает, у него есть все данные диспетчерской службы.

— Мистер Шейр, вас сбил господин Тихонов, — старпом указал на меня.

— Счастлив знакомству (на самом деле, конечно, он произнес что-то вроде "Счъястлифф сснакомсстфуух"), — тинбарец сделал шаг вперед и протянул руку.

— Взаимно, — ответил я на рукопожатие. — Вы творили чудеса, и если б на меня вас не выгнал старшина Янг...

— Меня сбил бы кто-то еще, — он улыбнулся, демонстрируя свои заостренные (не острые, как у акул, а именно заостренные, напоминающие усеченный конус в проекции) зубы. — Но вы выполнили великолепный разворот из почти перпендикулярной позиции.

Что да, то да. Разворот был неслабый.

Меж тем ап-Трууф с недоумением взирал на Клэр.

— Вы хотите сказать, — наконец соизволил произнести он, — что меня сбила САМКА?!!

Мндя. Бить морду военнопленному — нехорошо. А надо бы.

Нежданно-негаданно рядом со мной нарисовалась Дженкинс. Грудь она, кажется, даже выпятила, так что о ее половой принадлежности теперь не догадаться было более чем трудно.

— У тебя сколько сбитых, мальчик? — поинтересовалась она ласковым, практически задушевным голосом.

— Пока не одного, — тинбарец окинул ее презрительным взглядом, в котором явственно читалось его мнение о том, как именно Мегера добилась своего звания.

— А у меня шестьдесят семь, — капитан-лейтенант эту цифру практически пропела. — Несмотря на то, что я женщина. И это без учетов вылетов на штурмовиках. А у этой девочки за первые дни войны уже двое, так что ты б извинился, а?

Зеленоволосый секунду помолчал, закрыл глаза, сделал глубокий вдох и посмотрел на Клэр.

— Прошу извинить меня, у нашей расы женщины совершенно неприспособленны ни для чего иного, как для репродуктивной функции.

— И занятий искусством, — кажется Девидсон и не собиралась обижаться на этого красавчика (что у ап-Трууфа не отнять, так это хищную, чисто мужскую красоту. В принципе, он даже по земным меркам вполне ничего), — Я писала курсовую по тинбарской культуре, так что можете не объяснять чувств потомственного аристократа, сбитого женщиной.

— А летает он посредственно, хоть и аристократ, — буркнула Дженкинс так, чтобы услышал только я.

Впрочем, Шейр, кажется, тоже услышал ее слова и бросил на Мегеру смеющийся взгляд.

— Господа, — Лявец жестом указал внутрь корабля. — Прошу вас проследовать в вашу каюту. Вам будет разрешена относительная свобода перемещения по кораблю, если вы дадите слово не пытаться сбежать и не устраивать диверсий.

"Не советую этим правом пользоваться", подумал я. Готов спорить — не я один.

Старшина Ольгерд Ян

Открытый космос

Авианосец "Равелин", ангарная палуба

21 марта 139 Года Федерации, 10 часов 29 минут

— Ну, как боевой вылет на новой машине? — Борг оторвалась от прочистки сопел моего "Калибурна" и задорно подмигнула. — Нормально я системы настроила?

— Выше всяких, — совершенно искренне ответил я. — Машина — зверь. Надеюсь "Калибурны" скоро поставят на все авианосцы.

— И это будет началом конца спейсваффе, — раздался у меня за спиной голос Грекина,.— Ты б слышал, что Дженкинс сказала, когда их впервые увидела.

— Но почему? — изумился я. — Это ведь мощные и маневренные машины. Может не слишком скоростные, конечно, зато броня и щиты — лучше не придумаешь. Да и пушки мощные.

— Все так и все же не так, — вздохнул старлей. — Подвеска убогая, ракетный боезапас маленький, а то, что пушки мощные... Да, мощные, только вот в чем засада — зарядов к ним всего на тысячу сто выстрелов ровно. Не приспособлен "Калибурн" для длительного боя — только для таких вот налетов, как сегодня. Если хотели сделать перехватчик, то двигатели нужны гораздо мощнее, если тяжелый истребитель — подвеска и орудийный боезапас больше. Короче говоря, модель крайне неудачная.

— Сэр, — задумчиво произнесла Инга, — я могла бы попробовать установить легкие пушки с "Сузаку" на машину старшины и запитать их от движка, через аккумулятор. Это снизит скорость "Калибурна" во время подзарядки на пару процентов, но когда он расстреляет все что есть, то не останется совершенно беззащитным, по крайней мере.

— Одобряю, — сказала Дженкинс, появляясь из-за соседней машины. — А со второго поставь на мой. И, между прочим, ничего такого особенного я не сказала, Константин.

Грекин хмыкнул, но спорить не стал.

Открытый космос

Авианосец "Равелин", капитанский мостик

21 марта 139 Года Федерации, 10 часов 35 минут

Лявец рассматривал проложенный Карсоном курс и задумчиво оглаживал бороду.

— Ортега, скажи мне, что я ошибаюсь, — обратился он ко второму вахтенному офицеру, — Или, что я сошел с ума.

— Могу сказать, что ты допился до белой горячки... сэр, — капитан-лейтенант невесело усмехнулся. — Или нам приказано проявить невообразимую наглость и погибнуть героями, или одно из двух. Как-то не верится, что Старый Черт сам придумал залечь в засаду у самого Мемфиса.

— Знаешь, насчет героической гибели может ты и не прав, — старпом что-то прикидывал на карте. — Если мы перехватим вражеский транспорт примерно вот здесь... Или не транспорт... То появления наших кораблей имеет смысл ожидать где-то вот отсюда.

— Каких кораблей? — не понял Ортега.

— Флотилии "Мемфис", я полагаю, — Лявец пожал плечами. — То-то Карсон с совещания штаба прибыл весь такой загадочный и аки черт злой. Не иначе как на нас отвлекающий маневр пускают.

— Как-то все слишком хорошо и складно получается, — негромко заметил Ортега. — По данным разведки десять минут назад "Трагр" и большая часть легких судов тинбарцев отбыли в сторону Вирсавии. Не верю, что ап-Тург совершил такую глупость.

— Но совершил, — пожал плечами старпом. — Придется поверить.

Старшина Батист Лефьер

Открытый космос

Авианосец "Равелин", пилотский кубрик N3

21 марта 139 Года Федерации, 15 часов 11 минут

Никогда не думал, что от безделья можно устать, да еще и так быстро. Чуть больше пяти часов прошло после вылета, а мне уже от ничегонеделания хочется на стены кидаться. А, собственно, чем одинокому пилоту заняться? Ли куда-то смылся, книг и фильмов я на время полета не запас — не учебники же с обучающими фильмами просматривать. Можно было б сходить на тренажеры, но их демонтировали во время перепланировки корабля, так что оставалось только тупо пялится в потолок. Или сходить в столовую, заменившую на "Равелине" кают-компанию, и пообщаться с народом.

Его (народа) в нашей самозваной кают-компании оказалось негусто — Девидсон, играющая в шахматы с Шейром, да жующие Тихонов с девушкой-механиком, Ингой Борг, кажется. Андрюша явно клеил это красотку, хотя внешне все выглядело более чем пристойно — есть у нашего тишайшего Андрея Вячеславовича такая особенность, снимать девиц делая вид, что нафиг они ему не нужны.

— Люди, а где все? — поинтересовался я, переступая комингс.

— Все расползлись по кубрикам, кто не тренируется на яггерботах, — ответил Тихонов.

— Что, вылеты разрешили? — удивился я.

— Зачем? — пожал плечами Андрей, — Там встроена обучающая система.

— Ага, — кивнула Борг, — Мистер Льень там таких задачек поназадавал, я аж ахнула, когда перед закачкой просмотрела.

"Стоило бы хорошенько вдарить себя по лбу", подумал я.

— Обучающие системы в боевом яггерботе, это большая редкость, — глубокомысленно произнес тинбарец, и передвинул пешку, — Шах.

— Ах ты ж... — Клер закусила губу, — Все, сдаюсь. Через три хода мне будет мат.

— Ну-ка, посмотрим, что там за мат, — Андрей отодвинул поднос с едой, и подошел к тинбарцу и Дэвидсон. — Давай-ка расставляй фигуры, щтаб-юнкер. Сейчас я постою за честь человечества.

— Лучше бы ты полежал за ее мужскую часть, — вздохнула Клер, освобождая место. — На всем корабле ни одного приличного мужика.

— Это все прелюбодеяние и блуд, — многозначительно воздев палец, произнес Тихонов. — И вообще, девушкам идет скромность и целомудрие.

— Что ж ты мне этого в академии не говорил? — ухмыльнулась Девидсон. — Сам же меня затащил в...

— Что ты несешь, об этом все давно забыли, — отмахнулся Андрей. — Никуда никто никого не тащил, все было по любви, по дружбе.

Шейр ухмыльнулся, но промолчал.

Вообще-то Андрюшка — мастер спорта по шахматам и не раз брал призовые места на шахматных (и не только) турнирах "Уинстона Черчилля", так что партия должна была быть интересной. Я подошел поближе, чтобы посмотреть на игру, Борг последовала моему примеру.

— Ставлю десятку на тинбарца, — буркнула она.

— Поддерживаю, — усмехнулась Девидсон. — Он меня пять раз, как девочку.

— Принято, — ответил я, просто из духа противоречия.

Тихонов хмыкнул, и сделал первый ход.

Через полчаса я стал богаче на двадцатку.

Старшина Клэр Элизабет Девидсон

Открытый космос

Авианосец "Равелин", пилотский кубрик N1

21 марта 139 Года Федерации, 17 часов 02 минуты

— Он тебе нравится? — Рита хитро улыбалась.

— Кто? — удивилась я.

— Наш капитан, блин! — фыркнула она. — Кхиинар Шейр, конечно же. Ты ж с ним как с писаной торбой носишься весь день.

— Глупости, — я почувствовала, что краснею. — Он же тинбарец.

— У каждого свои недостатки, — хмыкнула Хлякина, и в глазах ее заплясали озорные бесенята. — Слушай, если он тебе не нужен, то может я...

— К ап-Трууфу, — со смехом отрезала я. — Он мужчина неплохой, только срётся и глухой.

— Ну, ты б еще к ап-Тургу послала, — Рита скорчила обиженную мордашку, но тут же рассмеялась.

— Ой, подруга, — вздохнула я, — главное чтоб нас к нему из Штаба не послали.

Открытый космос

Авианосец "Равелин", зал контроля полетов

21 марта 139 Года Федерации, 17 часов 17 минут

— Мистер Льень, сэр, — старшина первой статьи Розен бесшумно вырос за спиной каптреранга и вытянулся по стойке "смирно", — Верх-юнкер ап-Трууф просит о встрече с вами.

— А что ж он сам не при... Ах да, сюда ему вход закрыт, — тактик отключил сенсорный шлем, посредством которого контролировал успешность выполнения учебных заданий пилотами. — Что ему надо?

— Не могу знать, сэр, — отрапортовал старшина. — Он у входа.

— Хорошо, — Льень вздохнул. — Пропустите его под мою ответственность.

Капитан третьего ранга Чжень Льень не одобрял той свободы перемещений, которая была у пленников на "Равелине", хотя отлично понимал, что это традиция. Традиция, уходящая корнями в вековую историю не одной только человеческой цивилизации.

Нет, он не опасался диверсий со стороны давших слово чести офицеров, тем более — офицеров Принципата, на ней помешанных и блюдущих ее даже вопреки собственным интересам. Скорее уж он опасался за тинбарцев.

Для тактика не было секретом, что добрая половина пилотов, та, что уцелела в мемфисской бойне, спит и видит, как бы разорвать господ Шейра и ап-Трууфа. Строго говоря, такое отношение пилотов было в спейсваффе совсем не распространено, потому хотя бы, что для летчиков враг редко бывает персонифицирован, его почти никогда не удается увидеть и, что называется, пощупать руками. Своих противников они видят в перекрестьях прицелов как машины определенных конструкций, общие для многих рас (не секрет, что в спейсваффе существует целая эскадрилья, летающая на закупленных у Принципата "Тар-Зорторгах", машине самой массовой и высококлассной, да и у тех же мозагов есть купленные у Федерации яггерботы), пилоты этих машин для них сопернике в лихом танце со смертью, но никак не враги, которых хочется рвать зубами. Более того, среди пилотов и флотских существовал своеобразный рыцарский кодекс, запрещающий расстреливать катапультировавшихся, обязывающий подбирать терпящих бедствие и позволяющий такие вот вольные перемещения военнопленным. Что ж, у матросов эта традиция сохранилась еще со времен морских флотов, а пилоты, эта новая кавалерия, впитали ее сами собой.

И, меж тем, не менее половины пилотов на "Равелине" тинбарцев ненавидели искренне и истово, так, как ненавидит врага пехота, те, кто встречается с противником лицом к лицу на поверхности планет и планетоидов, для кого враг — не абстрактное понятие, а весьма конкретные фигуры в прицеле анабласта или плазмобоя, а то и лица, искаженные в яростных гримасах рукопашной. Ненавидели за уничтоженную базу "Уинстон Черчилль", для многих из которых она стала не новым, а единственным и первым домом, за погибших друзей и подруг, за тот страх, в конце концов, что они, совсем еще дети, испытали, отжатые к окраине системы и методично, с хладнокровием и профессионализмом, уничтожаемые яггерботами и кораблями ап-Турга.

— Слушаю вас, верх-юнкер, — со вздохом обратился Льень к ап-Трууфу. — Чем могу быть вам полезен?

— Сэр, я прошу вас допустить меня до учебных занятий среди ваших пилотов, — прямо, без дальних заходов и экивоков заявил тинбарец. — Не мне вам рассказывать, что летная квалификация постоянно нуждается в шлифовке.

— А вы хорошо подумали? — меланхолично поинтересовался каптреранг. — Сказать по чести, я удивлен тем, что еще ни один из моих подчиненных не бросился на вас с кулаками.

— Сэр? — на лице ап-Трууфа появилось выражение крайнего изумления.

— На начало кампании мы были учебным судном, — пояснил Льень. — Наши пилоты, это курсанты станции "Уинстон Черчилль" и изрядная их часть участвовала в бойне у Мемфиса. Как вы полагаете, много любви они испытывают к представителям вашей расы после этого?

— Сэр, — тинбарец помолчал секунду. — Сэр, я настаиваю.

— Как хотите, — пожал плечами тактик — Но не говорите потом, что вас не предупреждали. Доступ к учебным программам яггерботов я вам сейчас открою.

Открытый космос

Авианосец "Равелин", лазарет

21 марта 139 Года Федерации, 19 часов 20 минут

Капитан медицинской службы оторвал голову от бумаг и недоуменно посмотрел в сторону с грохотом закрывшейся двери.

— Ты чего такая недовольная — спросил доктор у Дженкинс, влетевшей в лазарет словно комета. — Случилось чего?

— Случилось, — фыркнула Лиза Энн, садясь напротив. — Не по твоей части, правда.

— Рассказывай, — Кузьма отодвинул бумаги и воззрился на капитан-лейтенанта, положив подбородок на сложенные в замок руки.

— Да что рассказывать, — отмахнулась та. — Пилоты — сопляки, начальство — идиоты... Все как всегда.

— Эк, — хмыкнул Мурагин. — Что наше славное командование отчебучило на сей раз?

— Дало доступ тинбарцам к учебным занятиям, — Дженкинс вздохнула. — Половина моих орлов спит и видит, как бы им глотки перегрызть, а их к ним на симуляторы направили. Причем на отработку совместных действий. Я уже не говорю о том, что сначала Шейр в "дуэльном" сценарии расчихвостил Карклиниса и М`Тонгу... И как я должна поддерживать дисциплину среди пилотов?

— А ты Лефьера против него выстави, — хмыкнул доктор. — Или Яна.

— А я что сделала? — кисло поинтересовалась Дженкинс. — Именно Яна и выставила. Ничья. В смысле, пошли в лобовую атаку и оба "погибли" при столкновении. Кстати, про столкновения...

Капитан-лейтенант обвела лазарет задумчивым взглядом.

Кузьма неторопливо встал, подошел к терминалу и заблокировал дверь.

— Ужас какой, — доктор откровенно ухмылялся, повернувшись к Дженкинс. — Два капитана закрылись в лазарете. Какой мы пример подаем молодежи?

— Самый положительный, — отрезала Лиза Энн, расстегивая летный комбинезон. — В конце-концов, имею я право хоть ненадолго получить собственного мужа в личное распоряжение?

— Ненадолго? — усмехнулся Кузьма. — Я-то рассчитывал, что хотя бы до утра.

Старшина Клэр Элизабет Девидсон

Открытый космос

Авианосец "Равелин", пилотский кубрик N1

21 марта 139 Года Федерации, 19 часов 24 минуты

— Ну, вы и дали с Ольгердом!

Тинбарец оторвался от моей книжной полки, где выбирал себе чтиво (узнал, что я таскаю с собой целую библиотеку и выпросил разрешение) и ответил недоуменным взглядом.

— Что ты имеешь в виду, Клэр? — спросил Шейр.

— Как это что? — теперь удивилась уже я. — Мы ж вместе отрабатывали "астероидный штурм". Мистер Льень утверждал, что таким по составу звеном, как наше, его с первой попытки пройти не возможно, а вы с Яном на пару там навели такой шухер в охранных системах, что нам с Риткой оставалось только добивать уцелевших.

Вообще-то я ничуть не преувеличивала. В заданной миссии нам отводилась роль сопровождения эскадрона тяжелых штурмовиков, атакующих укрывшуюся среди астероидов базу. Каждый камешек там был утыкан зенитными плазмобоями, а сама база выпустила на перехват два десятка легких истребителей, гораздо лучше приспособленных для маневров в астероидном поле, чем наши "Калибурны". Строго говоря, задачка была из тех, что называются "исполнена чудом", в самом начале боя мы потеряли Тихонова, Карклиниса и Тан Ли, а чуть позже Мартинес подставился, так что из игрового звена к моменту глубокого прорыва обороны условного противника остались только мы с Ритой и тинбарец с Ольгердом, но тут эти двое начали так работать в паре, что подавили остатки обороны за какие-то пять-семь минут, пока я и Хлякина гоняли четыре уцелевших яггербота.

— Ах, вот ты о чем, — он потер висок и слегка улыбнулся. — Ольгерд — пилот от богов, с ним в паре работать одно удовольствие. Я слышал, он на "Сузаку" сбил "Тар-Зорторга", и при этом был без прикрытия, один.

— Было дело, — кивнула я, вспоминая подробности того боя. — Сразу после налета на караван, шедший к Мемфису за флотом ап-Турга. Они с Мартинесом прикрывали тыл, и когда Хосе попал под огонь, временно потерял управление и связь, Ян решил, что того сбили. Такой ругани в эфире, что он устроил, я даже от мисс Дженкинс не слыхала. "Тар-Зорторг" уже был потрепан в бою, так что Ольгерд сначала сел ему на хвост, а потом, когда тот все же вышел из под огня, рванул в лобовую атаку и сбил его в считанных метрах перед собой. В неотстрелившуюся ракету попал, кажется, а там и реактор сдетонировал. Что с тобой?

Слушая меня тинбарец бледнел с каждой секундой, отчаянно тер висок, а теперь просто сел на кровать Хлякиной и обхватил себя руками, дрожа как от холода и клацая зубами.

— Н-не знаю, — выдавил он. — Х-х-холодно... Трясет всего.

— Пойдем, — всполошилась я, — я отведу тебя в лазарет.

— Да, пойдем, — он встал с трудом, опираясь на меня, еле доковылял до двери и вдруг удивленно застыл. — Странно... Всё прошло.

Шейр подвигал головой, словно разминая шейные мышцы, и расстегнул верх летного комбинезона.

— Мне кажется, — задумчиво спросил он, — или в каюте жарко?

— Пойдем-ка я тебя отведу к доктору, — я решительно взяла его за руку и потащила в сторону лазарета. — То тебя в жар бросает, то в холод. Странно все это.

— Да, пожалуй... Как одежда-то давит...

Он надолго замолк, и только когда мы проходили мимо их с ап-Трууфом кубрика, он застыл, как громом пораженный, затем его буквально в бараний рог скрутила судорога, а потом... Это был уже не он, а ожившая статуя командора. На негнущихся ногах он сделал пару шагов и глухим голосом произнес:

— Уходи. Я понял, это кайх-амер. У меня его раньше никогда не было, поэтому все происходит именно так... странно. Уходи, и попроси капитана заблокировать меня в каюте на пять-семь часов. В первый раз это дольше не продолжается.

Колебалась я, если честно, не долго. Секунд пять. Или даже две. А затем просто толкнула его в спину, чтобы он влетел в каюту, вошла следом и закрыла за собой дверь. В конце-концов, с Риткой мы о разделе тинбарцев договорились, так что с минуты на минуту она и ап-Трууф должны были пожаловать в наш кубрик. А кайх-амер... — проверим, насколько это все правда.

Планета Мемфис, Гиза-сити

Астропорт "Саллах ад-Динн"

Флагманский дредноут "Эждра", каюта адмирала

21 марта 139 Года Федерации, 20 часов 40 минут

— А, собственно, что вас удивляет, Врург? — поинтересовался у своего адъютанта полный адмирал Тинбарского Принципата, эрл Кержч ап-Тург.

Верх-лейтенант, которого командир все время нахождения в каюте гонял по тактике управления флотами и эскадрами, ничуть не скрывая, что лет через пять, когда тот наберется опыта, намерен сделать Врурга начальником своего штаба, отвлекся от карт сектора, где были помечены передвижения соединений судов как Принципата, так и Федерации, и произнес:

— Странно это все, мой эрл. Несмотря на строгую централизованность Федерации, несмотря на единый ее Генеральный Штаб, складывается полное впечатление, что мы воюем с каким-то аморфным конгломератом. Действия флотов и эскадр, зачастую, носят прямо противоположные цели, а запаздывания с развертыванием не объяснить вмешательством нашей разведки — чересчур уж все обширно.

— Да кто вам сказал, Врург, что Федерация — это монолит? — попыхивая трубкой спросил ап-Тург. — У них те же проблемы, что и у нас, только вид сбоку. Как у нас, при божественном правлении Принцепса, не имеющего реальной власти, Великие Дома ведут борьбу за средоточие власти реальной, место Канцлера, так и у них, несмотря на декларируемое единство, внутренних противоречий и трений между представителями различных конгломератов более чем достаточно. Германский конгломерат, англо-саксонский, он же конгломерат Содружества Британской короны, славянский, китайский, франко-испанский... Много их, а про религиозные я и вовсе молчу. И каждый конгломерат хочет загребать жар чужими руками. Уж поверьте, Врург, большей глупости чем эта, никому не нужная война, мы и сделать не могли. Война, она сплачивает, заставляет забыть о внутренних противоречиях. А так, еще б лет полста, а то и меньше, и Федерация б распалась.

— Но разве наши миры не перенаселены? — удивился верх-лейтенант.

— Перенаселены, — согласился ап-Тург. — Ну так и надо было поделить с людьми системы мозагов. Но нет, нашим умникам захотелось переломить хребет "потенциальной угрозе могуществу Принцепса и Принципата"... И мы имеем то, что имеем — полномасштабную войну, где, даже в случае победы, мы останемся с жалкими ошметками флота и моральным удовлетворением. Нет, верх-лейтенант, эта авантюра будет стоить Канцлеру его поста. А вот займет его место, и по праву, тот, кто спасет Принципат от катастрофы. И не только спасет, но и сможет раструбить об этом на весь Принципат. Впрочем, давайте уже спать. По корабельному времени уже полночь миновала.

Окрестности системы Мемфиса

Авианосец "Равелин", капитанский мостик

23 марта 139 Года Федерации, 07 часов 19 минут

— Самый малый вперед, дифферент один-один-шесть на зеро-три-два, — скомандовал Карсон.

— Есть, самый малый вперед, — пробубнил динамик, голосом Дорамуса.

— Есть дифферент один-один-шесть на зеро-три-два, — за маневровый отдел сегодня отвечал Ортега.

Капитан "Равелина" несколько бесконечно долгих секунд наблюдал за положением своего корабля в пространстве, и, наконец, отдал ожидаемый приказ.

— Все стоп, переходим в режим гравитационной невидимости, лежим в дрейфе. Акустики, за работу. Найдите мне какую ни будь транспортную лохань пожирнее.

— Ай-ай, сэр.

— Мисс Дженкинс, поднимайте своих пилотов и проследите, чтобы они позавтракали хорошо. Скоро им предстоит поработать. Сбор в комнате тактических брифингов в девять ноль-ноль.

Старшина Свен Янсен

Окрестности системы Мемфиса

Авианосец "Равелин", комната тактических брифингов

23 марта 139 Года Федерации, 09 часов 00 минут

Ли и Лефьер ворвались в комнату брифингов буквально в последние секунды. Интересно, куда так далеко можно умотать на нашем авианосце, чтобы едва не опоздать на собранное капитаном совещание? Не мое дело, конечно, но эта пара ведет себя в последнее время крайне странно. По прибытии на корабль, всего-то одиннадцать дней назад, знать один другого не желали, а сейчас ближе друзей и не сыскать. Верно говорят, что война людей меняет... Хотя, за собой такого не замечал.

А интересно, кроме вахтенных офицеров собрался чуть ли не весь экипаж, даже Дорамус выполз из своего энергоотсека, Льень, Олд и старшие бригад механиков, канониры и те здесь. Неужто нам пришел крантец и старый черт намеревается сказать последнее "прости" экипажу? Тогда почему мы, а это и дураку понятно, в режиме гравитационной невидимости? И кто эти четыре офицера в флотской форме? Неужто командиры рейдеров? Ой, неспроста это все...

Всем смирно, капитан... Льень первым отреагировал на появление Карсона.

— Вольно, — махнул рукой тот, проходя на трибуну. — Все на месте, мистер Льень?

— Так точно, сэр!

Каперанг обвел нас всех тяжелым пронзительным взглядом (интересно, он командирский шлем хоть во сне снимает?) и произнес достаточно мрачным, но твердым голосом.

— Господа, нами получено задание которое не подразумевает обязательного возвращения "Равелина" и рейдеров на базу.

Пипец! В переводе на людской, нас скорее всего перещелкают!

— Командование Флота, — меж тем, не обращая на легкий шум в каюте, продолжил Карсон, — планирует контратаковать флот ап-Турга силами отдельной флотилии "Мемфис" и XLVII-ой десантной армии. Корабли вице-адмирала Тамору и десантные суда армейцев в настоящее время уже выходят на позиции. Нам же поручен отвлекающий маневр с противоположного направления. Задачей "Равелина" и приданных рейдеров является симуляция атаки на крупное транспортное судно или караван, отвлечение на себя патрульных судов и удержание их в бою до подхода основных сил. По замыслу командования, флот тинбарцев должен быть уничтожен в астропортах и на взлете. Если кому-то и удастся прорваться на орбиту Мемфиса, то это уже будут незначительные силы, неспособные что-то противопоставить силам нашей эскадры. На самой планете по данным разведки находятся пехотный корпус, танковый и авиационный полки, однако авиация, благодаря старшине Лефьеру испытывает нехватку топлива и боеприпасов. Это я про вашу торпедную атаку на одном двигателе, молодой человек.

Батист вспыхнул от смущения и кивнул капитану. Да уж, не каждый день нас хвалит начальство...

— Нам позволено выйти из боя сразу же после обнаружения флотилии "Мемфис" противником. Лично я полагаю, что легкие корабли тинбарцев попытаются спастись бегством, едва наметится критическая ситуация, но возможно всякое. Да и до этого светлого момента может произойти что угодно, поэтому прошу корабельных офицеров после объявления тревоги облачиться под скафандрами в парадную форму, а пилотов прикрепить награды к летным комбинезонам.

Вот же жопа! Это значит "надеюсь на ваше возвращение, но всерьез не рассчитываю на него. И не факт, что вам будет куда возвращаться". Весело!

— С подробностями плана вас ознакомят мистер Льень и мисс Дженкинс, — капитан замер на миг, прислушиваясь к докладу в наушниках. — Вылет через полчаса. Акустики засекли возмущения от работы двигателей крупного корабля. Стартуем кассетно, мистер Горби.

Окрестности системы Мемфиса

Торговый пинк мозагов "Борбрадор", ходовая рубка

23 марта 139 Года Федерации, 09 часов 00 минут

Вьюуур Фах Ахап, шкипер и владелец "Борбадора", был толст даже по мозагским меркам. Учитывая то, что мозаги больше всего напоминают двухметрового колобка на множестве ножек и с большим количеством полурудиментарных ручек с выпученными глазами и огромной пастью, шкипера вполне можно было бы назвать и горой сала.

Его пинк бороздил космос уже не первый десяток лет, порядком устарел, сильно износил ходовую часть, отчего вызывал на сканнерах колебания гораздо более сильные, чем полагалось бы, но был все еще крепок, надежен, и весьма вместителен.

В настоящий момент, шкипер испытывал чувство, схожее с чувством удовлетворения. Еще бы, после налета на конвой Р-112, все гражданские перевозчики переполошились и задержали походы на Мемфис, и только он, старый прожженный звездоплаватель, не испугался и, как результат, сорвал самый удачный контракт на поставку топлива и боеприпасов для армейских нужд. Это только потом стало известно, что на расчистку маршрута ап-Тург, да храни сего мудрого мужа Вьйилира, послал половину своих кораблей, вот тогда старый пройдоха и вечный соперник на торговых маршрутах, квангон Таюра, наверняка проклял тот момент, когда усомнился в способности тинбарцев охранить свои коммуникации и долго бился головой о переборку от зависти — пользуясь моментом и срочностью груза Вьюуур Фах Ахап выбил из интендантов оплату по двойному тарифу.

Так что теперь, в каком-то получасе хода от Мемфиса, шкипер мог чувствовать себя удовлетворенным, и, даже, начать мысленно подсчитывать доход от этого перехода. Он, в общем-то, даже не особо насторожился, когда рядом с ним из ниоткуда, один за другим появились несколько кораблей — наверняка это были стоявшие в засаде на людские рейдеры (хотя какой дурак так близко подойдет к планете, да и как?) патрульные корабли Третьего Флота, и только встревоженное цоканье навигатора вывело его из благодушного настроения.

— Шкип, это люди! — резко прощелкал он, — Четыре рейдера, авианосец и... Вьйилира, они выпускают яггерботы!!!

— Самый полный, форсировать движки и подать SOS!!!

— Огневой контакт через две минуты, — обреченно прошипел шкипер. — Они не дадут нам катапультироваться...

Планета Мемфис, Гиза-сити

Астропорт "Саллах ад-Динн"

Флагманский дредноут "Эждра", каюта адмирала

23 марта 139 Года Федерации, 09 часов 01 минута

Доклад пришел почти одновременно с сигналом тревоги.

— Кержч, ты как всегда оказался прав, — капитан первого класса та-Азз находился на капитанском мостике "Эждра", но скрывать что-то смысла уже не видел, и общался по открытому каналу. — Именно в том секторе, что ты указал, только что нарисовались четыре рейдера и тактический авианосец, идут на атаку мозагского купца. Авианосец опознан как "Равелин", я уже отдал приказ всем патрульным идти на перехват и уничтожение, но торговца они разнести успеют, — начальник Особой службы Третьего Ударного флота чуть усмехнулся краешками губ. — Это та самая лохань, что атаковала "Танар". Похоже, курсанты опять оставят ап-Апртча без топлива и боеприпасов к планетарной авиации.

— Передавай на все суда приказ "Вскрыть пакет 17", — адмирал потянулся. — Врург, мы отправляемся на мостик. Маскарад окончен.

Старшина Ольгерд Ян

Открытый космос

Кабина яггербота "Калибурн М2"

23 марта 139 Года Федерации, 09 часов 02 минуты

— Я РФМ 22, — раздался в наушниках голос Микольски. — Купец мой.

— Роджер, я Мама. К вам приближаются два эскорта и корвет, еще пять на подходе и девять поспешают. Вместе с последними эскортами подтянуться и четыре корвета. Даю векторы на ваши компьютеры.

— Роджер Мама, я Белый 1, — прозвучал в эфире злой и веселый голос Дженкинс. — Ребятки, разворачиваемся в строй, направление на корвет.

Сенсоры "Равелина" исправно фиксировали, а связисты столь же исправно передавали на наши компы данные о действиях вражеской эскадры. Вот эскорты и корвет первой волны соприкосновения выпускают яггерботы, опознанные как Тар-Зоторги, вот, насилуя движки несется вторая волна... и будет в точке рандеву, судя по всему, не позднее чем через пять минут после начала огневого контакта, а — третья стягивается... Судя по всему, тут патрули со всей системы. И хорошо, что вблизи звезд недоступны сверхсветовые скорости, потому что при таких дистанциях нас уже всех бы посбивали.

Я вывернул штурвал, занимая свое место в построении. Звезды, туманности, далекие галактики, все они промелькнули перед моими глазами во время маневра, и вдруг я поймал себя на крайне неуместной мысли, что космос-то на самом деле не холодная пустота, что он очень красивый и, наверное, живой.

— Белый 4, место занял, — доложился я, отгоняя от себя размышления. Ни к чему они сейчас. Буду думать эту мысль на авианосце, лежа в кровати... Если буду. Еще в живых надо остаться.

Где-то далеко и сбоку расцвел огненный цветок.

— Я РФМ 22, цель уничтожена, начинаю перезарядку, — и чего Микольски докладывает на общей волне? Рисовщик...

— РФМ два-два, слезь с общей волны, — рыкнула капитан-лейтенант, словно подслушав мои мысли.

— Пардон, мисс, я хотел, чтоб вы оценили, — голос Микольски просто излучал ехидство. — Вгляд ваших прекрасных глазок...

— Я замужем, — рыкнула Мегера. — Отвали.

Я чуть не поперхнулся. Думаю, все кто слышал — тоже. Это кому ж такое счастье привалило, интересно? Или она шутит так? Надеюсь, что шутит, потому что мужика, кем бы он ни был, реально жалко.

— Приготовились все! — вновь раздался в эфире голос Дженкинс.

И тут началась свистопляска. Яггерботы с эскортов успели к корвету и рванулись нам навстречу вместе с его авиацией, сам корвет открыл плотный заградительный огонь, два наших рейдера, вертясь словно ужи на сковородке, заход за заходом делали, пытаясь прорваться к корвету на расстояние уверенного поражения, а мы, как могли, прикрывали их от "Зоторгов". И едва "Эсперанса", он же РФМ 7, сумел выдать полный боезаряд в борт тинбарского корабля, сбив тому щиты и повредив обшивку, как подтянулись два эскорта, и стало совсем весело.

Как ни удивительно, за несколько минут боя, ни с одной из сторон никто сбит не был, хотя под таким плотным зенитным огнем уворачиваться было непросто. Спасало только то, что тинбарцы старались не попасть по своим же.

Через колпак была видна феерическая картина звездного боя: вот Мегера, которую опекают Ли и Лефьер, дожимает какого-то "Тар-Зоторга", вот Тихонов пытается сбросить тинбарца с хвоста, а его ведущий, Чен Ким Ши сам заходит на того в атаку, вот "Баунти" и "Вервольф", РФМ 7 и РФМ 19, затеяли дуэль с эскортом, плотно прикрытые зеленым эскадроном, вот Карклинис в сполохах пламени на щитах, проходит на бреющем вдоль борта корвета, подавляя пушками и ракетами зенитные установки, а за ним, с воплем "Джеронимо!!!" на общей волне, прорывается перезарядившийся рейдер Микольски и разряжает в борт весь свой боезапас, и только для того, чтобы разлетется под протонными пушками корвета брызгами пламени, обломков, и спасательных капсул... Прощай, Микольски, ты был хорошим моряком... Прощайте тинбарцы, вы дрались отчаянно — корвет окрасился цепью взрывов и его экипаж тоже начал покидать обреченный корабль. Умопомрачительное зрелище, право же, с удовольствием поглядел бы его на экране визора. Но сейчас надо драться.

— Ольгерд, я его на тебя выгоняю! — звучит в шлемофоне голос Хосе, а впереди, в прицеле, появляется потрепанный тинбарец с наполовину сбитыми щитами, а ракеты, вот чудо, почти сразу захватывают его как цель... Все, ты не жилец, парень, не жилец!!! Вспышка. Сбит. Выходим на следующую цель. Что там у нас? Эскорты и их авиация приперлись? Пошло веселье! А это что? Да неужели?!! Флотилия "Мемфис" во всей красе!!! Третьей волны не будет.

— Я Мама, всем отходить в моем направлении!

— Роджер...

— Роджер...

— Роджер...

— Роджер...

— Роджер...

— Роджер, я Зеленый 3. У меня кончился боезапас!

Вот, черт! А ведь у меня тоже заряды пушек почти на нуле, да и ракет всего десять процентов! Ну, — проверим, как Инга прихреначила на моего птенчика пукалки с "Феникса"...

Окрестности планеты Мемфис

Тяжелый крейсер "Микаса", капитанский мостик.

23 марта 139 Года Федерации, 09 часов 19 минут

Корабли флотилии стремительно прорезали пространство в направлении Мемфиса. Деловито обменивались данными суда, готовились к бою канониры и пилоты, раздавались звонки оповещений и различные "по местам стоять!", но вице-адмиралу Тамору было сейчас глубоко на все это наплевать. Конечно, приблизившись к планете он возьмет на себя руководство боем, но сейчас все необходимые приказы отданы и адмирал просто мысленно составлял победную реляцию.

"Нет, — думал командующий флотилией. — Нет, ап-Тург, не успеешь ты поднять корабли с планеты, а на поверхности даже могучий дредноут уязвим, словно выброшенный на мелководье кит. Побарахтается, посопротивляется, но сделать уже ничего не сумеет. А на то, чтобы прогреть двигатели и поднять за пределы атмосферы флот у тебя не хватит времени — пустячка не хватит, десяти-двенадцати минут всего-то. Все, все я рассчитал и продумал перед тем, как отправить свой план контратаки на утверждение. Это тебе не со стариком Фурье и детишками воевать, и не с Мукашевым, которого и не будет при этой победе, остался на своем изувеченном корабле на Роксане. К тебе, ап-Тург, несется флот человечества, грозный и мощный, а в кильватере у него, на небронированных, зато очень быстроходных, не уступающих в ходе крейсеру, транспортах XLVII-я десантная. Звери, а не солдаты. Порвут гарнизон и твоих морячков, из тех, что уцелеют, и даже не заметят. Может быть, удастся даже несколько кораблей взять не очень поврежденными — а что, это было бы славно..."

— Время до боевого контакта — семь минут, адмирал, сэр!

Тамору стряхнул оцепенение.

— Начать развертывание и охват... Что за нахуй?!!

Один за другим из атмосферы Мемфиса выныривали и занимали боевой порядок корабли Третьего Ударного флота Тинбарского Принципата.

— Все стоп! — закричал Тамору, понимая, что его надули. — Десанту отходить, прикрываем их отступление, занять ордер пятнадцать!

И тут, глубоко в тылу флотилии "Мемфис", но достаточно недалеко от транспортов армии, из ниоткуда (хотя, почему "из ниоткуда"? Из режима гравитационной невидимости, ежу понятно) начали появляться корветы, эскорты, канонерки, рейдеры и посреди всего этого, как последняя точка в смертном приговоре, средний авианосец "Трагр", уже начинающий выпускать яггерботы. Десантники брызнули врассыпную, но уйти предстояло далеко не всем...

А основные силы тинбарского флота, даже не дожидаясь полного построения боевого ордера, ринулись навстречу его, вице-адмирала Тамору Исиды отдельной флотилии "Мемфис". Ни выиграть бой, ни уклониться от него, никакой возможности не было.

Старшина Батист Лефьер

Открытый космос

Кабина яггербота "Калибурн М2"

23 марта 139 Года Федерации,09 часов 20 минут

— Я Мама, это ловушка. — послышался в моих наушниках напряженный голос каптреранга Льеня. — Повторяю, это ловушка. Всем форсировать отступление, условие посадки — посадка на отступающий корабль. Повторяю...

Мельком бросив взгляд на ту часть экрана сканера, где находился "Равелин", я увидел, что авианосец начинает разворачиваться.

— Мама, я Черный 5! — раздался в эфире отчаянный вопль Милковича. — На вас идут семь "Тар-Зоторгов" в штурмовой комплектации и два "Умтара" при трех "Висиртах"! Не могу их удерживать, прошу подмоги, повторяю, не могу а-а-а!..

Где-то в стороне полыхнула вспышкой машина Младко, и голос его пропал.

— Черный 1, сможешь их задержать? — вопль Дженкинс, казалось, порвет сейчас барабанные перепонки.

— Нет, Белый 1. — устало отозвался Грекин. — Мы с М`Тонгой остались вдвоем.

— Белый эскадрон — на перехват! Первичная цель — "Умтары". Остальным прикрыть нас от истребителей!

— Роджер, я Белый 3. — ответил я, и вывернул штурвал в нужную сторону.

— Роджер...

— Роджер...

— Роджер...

— Я Мама, выпускаю штурмовики. Мы прикроем вас от эскортов. Да и себя тоже.

Интересно, а кто ж ими управляет? Вроде бы кроме Лявеца у нас других офицеров-пилотов и нету...

Капитан медицинской службы Кузьма Мурагин

Открытый космос

Авианосец "Равелин", медицинский отсек

23 марта 139 Года Федерации, 09 часов 37 минут

По переборкам пробежала едва заметная характерная дрожь, какая всегда бывает на "Равелине" при выстрелах из корабельных пушек.

"Лиза, Лизочка, Лизонька, лапа моя, солнце моё, душа и сердце мои..."

— Переворачивай! Да аккуратнее, сучьи дети, у него и так половина костей сломана!

"Как же я волнуюсь о тебе каждый раз, когда ты улетаешь, девочка моя. Как мне хочется оказаться на твоем месте, на месте пилота, лишь бы ты не рисковала собой".

— Старшина, передай катетор. Катетор, я сказал, а не шприц, ёб твою мать!

"Это ведь мужчина должен дом свой защищать, семью, планету, а не такие, как ты, красавицы.

Если б я верил в Бога, я бы сказал "Господи, почему ей выпал этот тяжкий крест?"

Но я не верю. Я врач.

Я бы спросил: "Неужели некому, кроме неё, в драку кинуться?"

Но я не спрошу. Именно по драке мы с ней и познакомились, я не стану Господа, в которого не верую, но которого о каждом её возвращении успешном молю, спрашивать. Вдруг — ответит?"

— Глюкозы ему внутривенно! Пока двести миллилитров капельницей, там глянем.

"В баре была драка. Мы, выпускники медфака отмечали, рядом летуны-выпускные тоже, там слово за слово, хуем по столу... Драка была капитальная, с приложением мебели к участникам. В определенный момент я поймал руку ударявшего, глянул в его глаза... В её глаза... И уплыл".

Авианосец тряхнуло. Значит щиты еще держат.

"Я тогда глянул в твои глаза, как стратосфера тёмные, я тогда глянул в твои глаза, как майский луг зелёные, я тогда глянул в твои глаза, как омут глубокие, я тогда глянул в твои глаза, как черные дыры притягивающие. Я тогда влюбился с первого взгляда".

— Этого в регенератор ложим. Ложим, я сказал! У него печень пробита, он щас сдохнет!

"Лиза, Лизочка, Лизуля, Аня, Аннушка, Лиза Энн Дженкинс, легендарный пилот Федерации, более тридцати летных побед, отказавшаяся от участия в экипаже "Белые Витязи", которые на всех парадах, единственный штурмовик, атаковавший крегсхольмский галеон-ловушку и выжившая при этом, полный кавалер ордена "Славы", милая моя ласковая девочка. Выживи. Я без тебя жить не смогу! Лизонька... Аннушка..."

— Куда вы мичмана потащили? Под медикомб обычный, а не в воскрешалку. Хотите чтоб он в тридцать на все сто выглядел?

"Равелин" содрогнулся в очередной раз.

"Милая моя, прекрасная, небо души моей, мы тогда просто руки опустили, глядя глаза в глаза. Невозможно описать это, что мы чувствовали. Мы венчались на следующее утро по законам Лас-Вегаса..."

— Ебать вашу крышу, почему медблоки к катапультам не прихурочены?!! Если разгерметизация, вы искусственное дыхание делать будете в вакууме?

"Если не вернешься ты с вылета, зачем мне катапульта?"

Старшина Андрей Тихонов

Открытый космос

Кабина яггербота "Калибурн М2"

23 марта 139 Года Федерации, 09 часов 40 минут

— Тиша, у тебя на хвосте стервятник! — раздался в наушниках голос моего ведомого.

— Где? — резко спросил я у Янга, оглядываясь по сторонам. — Не вижу его.

От множества близких взрывов, от массы кружащихся в пространстве обломков, сканеры заглючило и полагаться на них полностью уже было нельзя. На всякий случай я бросил машину в сторону, и вовремя — там, где должен был пройти мой яггербот космос пронзили трассеры плазмы.

— В четвертом секторе. Сейчас я его... А, черт! У меня кончились боеприпасы!

— Возвращайся, Красный 5. — послышалась команда мистера Леха. — Красное звено, прикрываем Красного 4.

— Роджер, я Красный 3.

— Роджер, я Красный 2. У меня на подвеске всего одна ракета, батареи пусты.

Я бросил машину в вираж, пытаясь сбросить идущий за мной, как приклеенный, тинбарский истребитель-перехватчик "Конрон" — наконец-то мне удалось его заметить, — но тщетно. Противник дал еще очередь и кормовые щиты окрасились вспышками от попаданий. Да уж, это как в прошлый раз получается, когда "Мемфисскую Красавицу" защищали: не тянем мы, курсанты, против опытных пилотов, если не толпой на одного.

Продолжая маневрировать я перебросил всю энергию с лобовых щитов на кормовые, но вспышки становились все чаще, Лех и Чен безнадежно застряли в схватке с пятью "Висиртами", которые выпустил приближающийся фрегат, а единственная ракета Яниса, который смог проскочить мимо них ценой полной потери щитов, разорвалась на ловушке, которую отстрелил тинбарец.

— Кто ни будь, сбросьте его с меня! — рявкнул я в эфир.

Но ответом мне было лишь мигание тревожной надписи на приборной панели: "Внимание, ракета".

Нажав клавишу отстрела ловушек я ругнулся. У кого-то боезапас и ракеты кончаются, а у меня вот это вот.

— Прыгай! — разорвал эфир голос Карклиниса.

И я рванул рукоять катапульты.

Открытый космос, авианосец "Равелин"

Ангарная палуба

23 марта 139 Года Федерации, 09 часов 49 минут

Закопченный, с продырявленной местами обшивкой, на которой виднелась красная двойка, "Калибурн" мягко коснулся шасси взлетно-посадочной полосы, развернулся на месте на анграв-приводе, пыхнул струями из дюз, тормозя, и замер. Колпак откинулся, и из кабины, до половины высунулся пилот, отчаянно пытающийся содрать с головы шлем. Наконец ему это удалось, и он, так, словно его режут, заорал:

— Техники, боеприпасы мне, вашу мать, и быстро! Там сейчас наших добивают!

В это же мгновение корабль содрогнулся от прямого попадания — какие уж щиты у малого авианосца? — и незакрепленный яггербот бросило к переборке. Пилота выбросило из кабины словно пинком, и сделав двойное сальто в воздухе тот спиной приземлился прямо на палубу.

Падение, впрочем, не остудило пыла молодого человека. Он моментально вскочил на ноги и снова начал орать, требуя перезарядки.

— Заткнись! — рявкнул парню прямо в лицо Горби, затем, ухватил его за плечо, и развернул его в сторону истребителя. — Все, Ян. На сегодня ты долетался.

Машина его лежала на боку, сломав крыло и смяв левый двигатель.

Открытый космос, авианосец "Равелин"

Капитанский мостик

23 марта 139 Года Федерации, 10 часов 12 минут

Корабль в очередной раз содрогнулся от попадания ракеты, и тихое, незаметное почти дыхание генераторов, словно некое эфирное дуновение двигавшее корабль и волновавшее переборки, это дыхание смолкло.

— Приплыли. — подтвердил по внутренней связи очевидный факт Дорамус. — Сейчас нас будут брать на абордаж.

Сид Карсон на миг прикрыл глаза, а затем твердым спокойным голосом отдал распоряжение:

— Экипажу — сопротивления не оказывать. Мы сдаемся. Мистер Льень, дайте распоряжение всем яггерботам уходить из боя. Рейдеры пусть подберут тех, кого могут и доставят пилотов на базы. Остальным... на личное усмотрение пилотов, мистер Льень.

Старый космофлотец положил ладонь на рукоять табельного бластера. Его позора тинбарцы не увидят.

Из отчета о потерях при проведении Мемфисской десантно-штурмовой операции (послевоенное расследование сенатской комиссии)

...малый тактический авианосец "Контр-адмирал Марк Валентин Равелин":

Капитан первого ранга, капитан корабля Карсон Сид — погиб

Капитан третьего ранга, второй помощник, командир оперативной части Льень Чжэн — пленен

Капитан третьего ранга, начальник двигательной службы, Дорамус Эрик — пленен

Лейтенант Пынзарь Лев, офицер связи — пленен

...

...(самовольная эскадрилья прикрытия)

Капитан второго ранга, старший помощник Лявец Карел — погиб

Капитан-лейтенант Ортега Мануэль-Мария-Хозе — погиб

Капитан-лейтенант Браун Борис — пленен, скончался от ран

Подмичман ван Боген Вулфрик — погиб

В отношении последних четырех комиссия приходит к выводу о недопустимости действий последних: не являясь пилотами с достаточным налетом, они, предположительно самовольно, покинули место службы для участия в бое на штурмовых машинах, что является нарушения Устава, его пунктов...

...(эскадрилья основного удара)

Капитан-лейтенант, командир летной части, Дженкинс-Мурагина Лиза Энн — пленена

Старший лейтенант Грекин Константин — погиб

Старший лейтенант Фирс Джейкоб — пленен

Лейтенант Лех Вацлав-Яромир — пленен, скончался от ран

Старшина первой статьи, Ли Тан — погиб

Старшина второй статьи, Лефьер Батист — пленен

Старшина второй статьи, Ян Ольгерд — эвакуирован

Старшина второй статьи, Маритнес Хосе, эвакуирован, скончался от ран

Старшина второй статьи, Захарчук Марк — погиб

Старшина второй статьи, Захарчук Андрей — пленен

Старшина второй статьи, М`Тонга Лун — погибла, пошла на таран

Старшина второй статьи, Милкович Младко — погиб

Старшина второй статьи, Тай Ли — эвакуирована

Старшина второй статьи, Янсен Свен, пленен, скончался от ран

Старшина второй статьи, Хлякина Маргарита — эвакуирована

Старшина второй статьи, Дэвидсон Клэр Элизабет — эвакуирована

Старшина второй статьи, Карклинис Янис — пленен

Старшина второй статьи, Ши Чен Ким — погиб

Старшина второй статьи, Тихонов Андрей — пленен

Старшина второй статьи, Янг Роберт — погиб

...

...(нонкомбатанты и прочие)

...Капитан технической службы Горби Микаэль — пленен

...Капитан медицинской службы Мурагин Кузьма — погиб

Окрестности планеты Мемфис

Флагманский дредноут "Эждра", зал общих брифингов

23 марта 139 Года Федерации, 18 часов 20 минут

— Мэм, вы вызваны Трибуналом в качестве свидетеля. — раздался голос на безупречном среднефедератском. Таким говорят дикторы, журналисты и иностранцы. — Вы меня понимаете?

Лиза Энн Дженкинс, которая и так-то вошла едва не строевым шагом (русским, одним из самых сложных строевых), еще шире развернула плечи и прямо в глаза взглянула Кержчу ап-Тургу.

— Да, господин адмирал, сэр. Я вас отлично понимаю. При всем уважении к Трибуналу, я должна сообщить, что мне не требуется переводчик — я свободно говорю на тинбарском общем.

"Боги Кобола, хотел бы я иметь её командиром летной части на авианесущей группе во второй битве при Рокаде..." — тоскливо подумал эрл.

— Капитан-лейтенант, прошу вас сообщить трибуналу ряд сведений, не являющихся военной тайной. — он ничем не выдал своих мыслей, и сохранял голос столь же ровным, хотя и перешел на родной язык. — Расследуются дела двух пилотов, попавших в плен на "Равелин". Должен вас предупредить, что уклонение от дачи показаний будет приравнено к военному преступлению. Вы вправе не отвечать на вопрос, если обоснованно объясните, чем это может повредить вашему народу, вам, или вашим родным до третьего колена. Таковы требования Эксонской Конвенции. Вам все понятно?

— Да, Ваша Честь.

— Хорошо. Я вынужден извиниться от имени Принцепса за доставленные неудобства — время после вашего финального, — тут Дженкинс поморщилась — не так уж хорошо знает среднефед адмирал, чтоб не обидеть пилота, или же знает чересчур хорошо, — вылета было немного, но время не терпит. Вам знакомы тинбарские штаб-юнкер Шейр и верх-юнкер ап-Трууф?

— Да, господин адмирал, сэр. — казалось, что лицо у Мегеры каменное. — Это в высшей степени неплохие пилоты, уступившие нашему численному превосходству при атаке каравана, и взятые в плен после гибели их машин. Добавлю — они участвовали в симуляциях боев на учебных программах "Равелина", и если ап-Трууф показывал средние результаты, то Шейр... Этот юноша впечатлил даже меня.

— Госпожа капитан-лейтенант, мы благодарны вашей оценке их летных качеств. — как председательствующий, ап-Тург был вынужден вести допрос лично. Процессуальные правила, Тагон их возьми. — Но сейчас нас интересуют обстоятельства, при которых они попали в плен.

— Эти два пилота были выпущены с корабля прикрытия...

Капитан-лейтенант четко и подробно доложила обстоятельства того боя.

— Мэм, скажите, — обратился к ней ап-Тург, — не было ли в том сражении чего-то такого, что можно определить как готовность к сдаче со стороны пилотов?

— Никак нет, господин адмирал, сэр! — резко отрезала Дженкинс. — Оба были готовы погибнуть, но не пустить нас к эскортируемым судам. Только качеству автокатапульт "Висиртов" я могу приписать то, что оба мальчика еще живы.

— Хорошо, мы поняли вас, мэм. — мягко ответил адмирал. — У вас есть какое-то особое мнение?

— Только одно. — безапелляционно заявила она. — По уровню мастерства владения боевой машиной их следует поменять в званиях.

По трибуналу пролетел шепоток: человеческая самка смеет указывать на то, как распределять звания в Принципате?!! Но Кержч ап-Тург остался спокоен.

— Я понял вас, мэм. У вас есть реплики или вопросы к Трибуналу?

И вот тут, кто б ждал, Мегера, железная баба флота, да каких только подобных званий у нее не накопилось, негромко и несмело сказала:

— Да. К адмиралу.

— Вопрошайте.

— Господин Полный адмирал, сэр. Я являюсь супругой капитана медицинской службы, проходящего службу на одном со мной авианосце, доктора Кузьмы Мурагина. Могу я узнать о его судьбе?

Эрл Кержч ап-Тург долгих две секунды смотрел на экран своего инфообеспеченья, после чего произнес:

— Ваш супруг настоящий герой, мэм. К несчастью, одна из ракет попала именно в медчасть. Все его пациенты были спасены заряженными им автокатапультами, но сам он находился в медотсеке без скафандра. Мэм, он погиб. Приношу вам свои соболезнования Мэм?

Мегера, побледневшая как полотно, продолжала стоять на вытяжку, глядя в окружающее пространство невидящими глазами.

— Спасибо, господин адмирал, сэр. — долгих две секунды спустя, ответила она хрипло. — Если мои показания более не требуются трибуналу...

— Да, вы можете идти, капитан-лейтенант.

Окрестности планеты Мемфис

Флагманский дредноут "Эждра", каюта адмирала

06 мая 139 года Федерации, 12 часов 00 минут

— Верх-юнкер Шейр, — Полный адмирал тинбарского флота, эрл Кержч ап-Тург расхаживал по своей каюте, заложив руки за спину. Вызванный к благородному эрлу, внезапно повышенный в звании после плена, подофицер трепетал, но старался держать лицо. — Верх-юнкер, нам по вашему поводу прибыл запрос от наших благородных противников. Гневный запрос, отмечу.

Эрл остановился, и пронизывающим взглядом уставился на парнишку. Тому этот взгляд казался рентгеном.

— Знаете по какому поводу?

— Не могу знать, мой эрл! — чуть хрипло отрапортовал парень.

— М-м-м-м... не знаете... А КТО СДЕЛАЛ РЕБЕНКА ЧЕЛОВЕЧКЕ?!!

— Клэр? — ахнул парень. — Она... беременна? От меня?

И тут лицо парня, да что лицо — фигура его, весь он, полыхнули таким ничем не описуемым и не регистрируемым счастьем, что смутился даже командующий.

— От вас. — сухо ответил эрл. — Хотел бы я знать, как это произошло? Вы что, пытались добиться таким образом лучшего к себе отношения? Я знаю, что человеческие самки необузданы в этом плане, но вы-то! Выпускник Звездного Арсенала! Как вас вообще с человечкой угораздило переспать?

— Кайх-амер. — коротко ответил юноша, побледневший от обиды и ярости, но не смеющий ее выказать.

— Это вас извиняет, Шейр. — задумчиво произнес ап-Тург. Он намеренно бил мальчишку по больному, используя расхожие в тинбарском обществе пошлые и глупые побасенки о землянах. Проверял на крепость. — И что вы намеренны теперь предпринять?

— Да простит меня господин, я намерен жениться, причем немедля!

Адмирал поперхнулся. Он, разумеется, видел то, что мальчик влюблен по уши, еще на трибунале это понял, но женится на инопланетянке... На такое известный своей эксцентричностью адмирал не решился бы даже в годы верх-юнкера.

"Мальчишка, ей-ей. — подумал ап-Тург. — Но ведет себя достойно, как воин".

— Вас не смущает, что мы идем на прорыв, где вы можете встретить свою возлюбленную в качестве врага?

— Земляне беременных в бой не пускают, мой эрл! А мы прорвемся, я знаю, война закончится и я на ней женюсь!

— Хм... Такой ответ на запрос я и дам после окончания прорыва... Если прорыв не удастся, я вставлю ваше письмо в автодоклады, дабы ребенок не остался без отца.

Честь. В отличие от землян, для тинбарцев это слово обозначало всю их цивилизацию.

Квангонская империя, планета Квангон

Министерство иностранных дел

29 декабря 139 Года Федерации, 11 часов 17 минут

Штабс-капитан Врург, адъютант и пресс-секретарь Канцлера Тинбарского Принципата, эрла Кержча ап-Турга вышел из зала переговоров, где только что был подписан мирный договор между людьми и тинбарцами (мозагов отдали людям на растерзание, хотя Мемфис и пришлось вернуть), вслед за своим патроном.

— Вы же отлично знаете, Канцлер, — что-то рассказывал Президент Наваль своему коллеге. — Шанс на продуктивность межрасовых связей крайне низок, нужно редчайшее сочетание генов с обеих сторон. В лучшем случае, ребенок рождается нежизнеспособным, а, как правило, и последствий никаких не наступает. А эта девочка, Дэвидсон, и неплохой пилот, между прочем, двенадцать летных побед, выносила и родила ребенка совершенно здоровым.

— Это и впрямь добрый знак, — кивнул ап-Тург. — Раз между нашими народами начали рождаться дети, значит войн больше не будет точно. К своему прискорбию должен сообщить, что отец ребенка не является столь славным пилотом. Только шесть доказанных побед.

— Ну полно вам. — замахал руками Наваль. — Я же знаю сколь строгий отбор у пилотов Принципата проходят сообщения по сбитым.

Приближался фуршет, но пока он не начался, Президент Федерации и Канцлер Принципата должны были сказать несколько слов журналистам.

— Господа, мир заключен! — с порога заявил Президент. — И это, не побоюсь этого слова, величайший день в истории наших взаимоотношений.

Врург не мог позволить себе усмешки, но думать ему протокол не запрещал. "Величайший день, как же. Величайший ваш позор. А ведь вы едва не выиграли в войне. Вышибли нас с Корунда и Патагона, хотя немало судов с фронта вам пришлось отозвать — руки у рейдеров Третьего Ударного после второй мемфисской бани были полностью развязаны, — прижали остатки Первого и Второго флотов у Вирсавии, и если б эрл, вопреки приказу, не бросил Мемфис и не привел свои корабли в решительный момент боя, кто знает, как далеко вы бы сейчас могли продвинуться по нашим территориям? К счастью, этому уже не бывать.

Нет, человек, все только начинается. Я верю в гений своего эрла, и в его прозорливость тоже. Мозагов вы сожрете, да не переварите. Вот тогда и придет время вам покориться воле божественного Принцепса. Полсотни лет... Да, пожалуй я вполне имею шанс застать это время".

Звания во флоте Федерации:

1. Матрос

2. Оберматрос

3. Матрос 1-го класса

4. Старшина 3-й статьи (в звездной пехоте — младший сержант)

5. Старшина 2-й статьи (в звездной пехоте — сержант)

6. Старшина 1-й статьи (в звездной пехоте — мастер-сержант)

7. Первый старшина (в звездной пехоте — первый сержант)

8. Подмичман

9. Мичман

10. Мичман-старшина

11. Энсин

12. Младший лейтенант

13. Лейтенант

14. Капитан-лейтенант (в отдельных, не боевых службах — капитан такой-то (медицинской, технической и т.п.) службы)

15. Капитан 3-го ранга

16. Капитан 2-го ранга

17. Капитан 1-го ранга

18. Капитан-командор

19. Контр-адмирал

20. Вице-адмирал

21. Полуадмирал

22. Адмирал

23. Верх-адмирал

24. Адмирал Флота

25. Гросс-адмирал

26. Адмирал Федерации (никогда не присваивался)

В десантных частях флота к званиям, начиная с подмичмана, добавляется "звездной пехоты".

Звания во Флоте Тинбарского Принципата

1. Матрос 3-го ранга

2. Матрос 2-го ранга

3. Матрос 1-го ранга

4. Старший матрос

5. Подбоцман

6. Боцман

7. Верх-боцман

8. Юнкер

9. Штаб-юнкер

10. Верх-юнкер

11. Штаб-лейтенант

12. Полный лейтенант

13. Верх-лейтенант

14. Штабс-капитан

15. Капитан 3-го класса

16. Капитан 2-го класса

17. Капитан 1-го класса

18. Коммандер

19. Верх-коммандер

20. Штандарт-коммандер

21. Амиральте

22. Адмирал

23. Верх-адмирал

24. Полный Адмирал

25. Адмирал-коммандер

26. Друнгарий Флота

Спейсваффе. Небесная гвардия

Мастер-сержант Фрэнк Баркер.

Десантный отсек малого ландунгбота "LLB 27М"

XLVII-ой армии, бортовой N 757/19

Планета Покхара, верхние слои атмосферы.

05 апреля 142 Года Федерации, 06 часов 00 минут

Да что ж это за блин-компот нафиг? Когда лейтенант Выбегайло научиться входить в атмосферу нормально, чтоб не подбрасывало в посадочной капсуле, словно верхом на обезумевшем бизоне скачешь, а не в специально для смягчения последствий при десантировании спроектированном агрегате находишься?!! Нет, мы конечно не хлюпики какие из планетарных войск, но и не мешки с картошкой! Можно бы и поаккуратнее. Тем более, что воздушных средств боя у сепаратистов нет, а с ПВО должны бы флотские разобраться. Вот кстати и они, херувимы — сижу я рядом с пилотской рубкой, так что переговоры слышно отлично.

— Беркут, мы Серый пять и Серый десять, как слышите меня? — голос женский, злой и слегка хрипловатый. И, вроде бы, даже знакомый. Ну, если она со своим обычным ведомым, сядем точно — это не пилоты, это звери просто. После тинбарского плена других и не бывает...

— Слышу отлично, маленькие. — второй пилот, мне это очень хорошо видно, озадаченно вертит головой, пытаясь найти сопровождение. — Не вижу вас, вы где?

— В двух метрах над тобой, Беркут. Чтоб не светиться на радарах.

— И двумя метрами ниже, я Серый десять.

Ну точно, лопнуть мне как тому кондому! Чтоб эта зверюга, да без своего мальчонки на веселье отправилась — такого почитай что не бывает. Лефьер и сам-один, конечно, пилот, это я много где на сканерах видал, но Дженкинс, та вообще — ух. А в паре они... Точно живые приземлимся! Надо бы мужикам сказать.

— Девочки, у нас в прикрытии Дженкинс и Лефьер. До тверди стопудово доберемся.

Ответом мне было разноголосое "Ура". А в эфире, меж тем, звучало:

— Роджер, эскорт. Посадите нас мягонько.

— Не сомневайся, даже не почуствуешь, как обгадился. — женский голос в динамиках прямо таки излучал ехидство.

Десантироваться предстояло на ночной стороне Покхара, но это было еще только половиной беды. Объект — склад аммуниции сепаратистов — был упрятан в горах, и оставалось только надеяться, что Выбегайло не расколотит нашу скорлупку о какой ни-будь пик потверже. Этот может... Впрочем, сначала еще надо пройти зенитное заграждение. Ёкарный по голове, да что ж нас трясет так?!!

— Серые пять, десять, мои датчики показывают наличие радарного излучения.

— Не бзди, Выбегайло, мои уже минуту как фиксируют. Один черт до зоны поражения еще две минуты лета.

— Мэм, три неопознанные цели на девять часов! — ворвался в эфир голос второго штурмовика.

Ну вот, кто бы сомневался — опять разведка обосралась. "Планетарной авиации нет, зенитные комплексы малочисленны и устаревших систем, не десант а прогулочка выйдет". Тьфу. Вышла.

— Беркут, я Серый пять, уменьши скорость снижения на четверть, мы пойдем гостей встретим.

— Мэм, план командования...

— Оно себе может в задницу запихать! Уменьшить скорость на четверть, я сказала!!! Серый десять, идем на перехват.

— Ай-ай, мэм.

Трясти тут же стало заметно меньше. Однако, приказ был высаживаться во всех точках одновременно, так что Выбегайло — вот к бабке не ходи — рванет наверстывать упущенное время, так что давешнюю тряску будем вспоминать с теплой ностальгией.

Так, собственно, все и вышло. Эскорт вернулся через минуту, если не меньше, и судя по переговорам в эфире, все три вражеских перехватчика Великого Непала, (как эти придурки себя называют) уже успели превратиться в металлолом. Тут мне, правда, стало не до чужих разговоров, поскольку лейтенант ринулся наверстывать упущенное время, да и спейсваффе рвануло вперед — вычислять зенитки и подавлять их. Пара ракет, конечно, и до нас дошла — куда ж без этого, но щиты, слава Богу, выдержали, хотя оба раза ландугбот так дернуло, что у меня и моих бойцов чуть зубы не повылетали.

— Большой, выходим вперед на подавление.

— Роджер, Серый Пять, приступаю к посадочному маневру.

Ой, бли-и-ин... Выбегайло, чтоб ты сдох! Посадочный маневр, он же "Ебучая комета", это когда ландунгбот зависает на миг над местом высадки, отключает движки и гравикомпенсатор, и падает вниз как каменюка, ускоряясь маневровыми в верхней полусфере, а уже у самой тверди резко тормозит. Ощущения во время торможения такие, что только идиоты-летуны из десантных армий, такие как Выбегайло, могут называть это приземлением.

— Ребята! — ору я своему взводу. — Посадка ноль! Не пооткусывайте себе языки!

Матернуться никто не успел — наша жестянка резко затормозила (у многих, я явственно слышал, зубы щелкнули от резкой остановки) и ухнула вниз. Желудок при этом так подкатывает к горлу, что уже не до выражения недовольства. Затем последовал короткий матерный вскрик лейтенанта (как он умудряется говорить во время "Кометы"?), не менее нецензурный Серого Десять из динамиков, а затем ландунгбот дернулся, как половичок, который встряхивают, чтоб выбить из него пыль. Сели. Ощущения — офигетительные.

— На выход! — заорал я, и первым бросился наружу по откинувшемуся пандусу.

Выскочив на поверхность и, первым делом, окинув местность на предмет наличия противника, глянул вверх. В каких-то трех десятках метров над нами, лишенный щитов, с развороченным правым бортом, дымящий как клуб курильщиков табака, медленно, подобно некоему диковинному дирижаблю, дрейфовал влево и вниз, заваливаясь на левый же борт, наш истребитель-штурмовик поддержки Ка-156 "Катран" с серебристо-серой десяткой на черном корпусе. Миг, и колпак кабины пилота отлетел, за ним из кабины вылетела фигурка человека в летном скафандре, а сам яггербот, напоследок фыркнув двигателями, унесся вперед, к горам, украсив подножие одной из них ярким цветком взрыва.

— Я Серый Десять, я сбит к ёбаной матери. — донеслось уже из наушников. — Прыгнул.

— Я Серый пять, подбери Лефьера, Беркут. — в наушниках моего шлема это звучало как в пещере, и над нами мелькнул силуэт еще одного штурмовика.

— Я Беркут, понял Серый пятёрка, а ты, Дженкинс, охренела! — всё, Выбегайло обиделся, ща всем будет страшно. — Черные Береты своих не бросают! Беркут-группа...

— Понял уже. — ответил я. — Отделение "Браво", займитесь летуном и в резерв. Я так понял, он сейчас шкуры наши спас. Остальные за мной!

В общем, видывал я уже такое пару раз, когда летуны наши десантные жестянки своими корпусами от ракет или зенитных плазмобоев закрывали. Оба раза пилоты вместе с машинами погибали. А вот Лефьер, везунчик, похоже. Надо будет ему после боя бутылку в баре поставить. Если жив останусь.

— "Гамма", "Виски", вы обезвреживаете зенитки на территории поселка, "Альфа", "Дельта", "Чарли" выдвигаемся к первичной цели. За штатскими приглядывать — хрен их знает, могут и в спину пальнуть, а могут и помочь.

Десантная операция началась, да и слава Богу. Тут уж мы от тонкой брони ландунгбота и мастерства пилотов из прикрытия не зависим.

Орбита планеты Покхара.

Борт флагманского БДК XLVII-ой армии "Мичман Васильев"

Командный пункт.

05 апреля 142 Года Федерации, 06 часов 09 минут.

Командир XLVII-ой армии Звездной пехоты, вице-адмирал Вячеслав Артёмов, напряженно наблюдал за тактическими экранами. Пока десантная операция развивалась согласно сценарию. Хотя разведка в своих докладах занизила данные о зенитных системах сепаратистов едва ли не вдвое, а наличие планетарных яггерботов и вовсе упустила, командарм чего-то подобного, в общем, и ожидал, в связи с чем план десантной операции разрабатывался по сценарию еще более пессимистичному, нежели объективная реальность.

Двухметровый, широкоплечий вице-адмирал, облаченный в украшенную орденскими планками полевую форму, с черным беретом на голове (звездные пехотинцы, даже в адмиральских чинах, фуражки не носили, считая это моветоном), заложил руки за спину и на миг прикрыл глаза. Его личное вмешательство не требовалось: командиры дивизий и бригад справлялись с поставленной задачей сами — все шло по плану. Даже странно, что местные никакой мерзкой бяки не устроили: ни, понимаешь, эскадрона яггерботов-камикадзе, как на Хокурикудо, ни замаскированных в горах гравитационных орудий, как это было у взбунтовавшихся святош на Регине... И уж явно не засада у Мемфиса, которую устроил ап-Тург.

Вспомнив ту бойню адмирал поёжился: тогда ему просто чудом удалось увести из-под удара половину своей армии. А половину — не удалось. Пятьдесят тысяч солдат, сила и слава Звездной пехоты, погибли в слабо защищенных и почти не вооруженных коробках десантных транспортов. Именно после мемфисской мясорубки десантным частям флота, применявшимся ранее, как и армейские "голубые береты", в рамках концепции "прилетел и дал по морде", стали придавать эскортные авианосцы и фрегаты-разведчики, для обнаружения притаившихся в режиме гравитационной невидимости кораблей. Да и для сканирования оборонных систем планеты, вкупе с радиоэлектронной борьбой эти кораблики оказались весьма кстати. А вот и доклад одного из них, "Зоркого", звучит — сто лет летать будет:

— Странник Восемь, я Гуляка Двадцать Два. Наблюдаю замаскированный полк бронетехники в квадрате семь-два. Средств ПВО не наблюдаю.

— Муляж. — буркнул негромко командир бригады авианосцев, капитан-командор Боргезе. — Зуб даю, макеты для отвлечения наших штурмовиков. Которых и так не хватает.

— Муляж? — хмыкнул Артёмов, открывая глаза. — А может вы и правы, мистер Боргезе. Тогда отвлекать на них штурмовики крайне неразумно. Если это ловушка, где нас ожидают бойцы с ПЗРК и системы ПВО минимального времени развертывания, то неразумно вдвойне. Но если это и впрямь танки? Полк, если его прикроют зонтиком ПВО, сможет выдвинуться к месту высадки сил Двадцать третьей бригады, не имеющей достаточного количества тяжелых вооружений. Разбить нас они, разумеется, не разобьют...

Вице-адмирал кинул взгляд на показания, пришедшие с "Зоркого", и кивнул, как бы соглашаясь со своей собственной фразой — предполагаемый состав танкопарка неприятеля был определен и уважения не внушал: устаревшие бластерные "Элефант" Mk. V и БТР "Виккерс-колесный".

— Да, не разобьют. — продолжил мысль Артёмов. — Но о блокаде и штурме Махендранагара согласно графика операции речи тогда идти не может. Гм...

Вице-адмирал на несколько мгновений задумался, а затем повернулся к мающемуся от безделья капитану своего флагмана — после выхода "Васильева" на геосинхронную орбиту Покхары заняться тому было определенно нечем.

— Мистер Андерсон, — обратился командарм к высокому худощавому брюнету в форме кавторанга, — мы ведь находимся практически над квадратом семь-два, не так ли?

— Так точно, сэр. — ответил тот.

— Как вы думаете, мы сможем нанести удар по месту нахождения неприятеля с орбиты?

Капитан второго ранга, Томас А. Андерсон внимательно поглядел на предполагаемую цель, склонил голову набок, прикидывая что-то, и, наконец, ответил.

— Орудиями навряд ли, сэр. Для этого нам придется войти в атмосферу, а я не уверен, что местные не припасли нам какого похабного сюрприза.

Адмирал согласно кивнул. Параноиком он не был — он был пессимистом. Совещания штаба при разработке операций Артёмов всегда начинал одной и той же фразой: "Как всегда, составляем три плана. Первый — реалистичный, второй — пессимистичный, и третий — полная задница. Затем берём третий план за основной, и заранее принимаем меры на случай, если дела пойдут ещё хуже. Напоминаю, условия "боеприпасов и людей хватает впритык, а подмоги ждать некуда" являются частью реалистичного плана".

— Не хотелось бы торчать в доке еще месяц, как после высадке на Аль-Аравии. — Боргезе при этих словах обречено вздохнул, а вот Андерсон, потерев подбородок, слегка повеселел. — А если, господин адмирал, сэр, нам на них противоастероидную торпеду уронить?

— Как — уронить? — опешил командир бригады авианосцев, уже почти смирившийся с тем, что придется отправлять в никому ненужную (а может и смертельно опасную) атаку своих пилотов. — Она же не атмосферная.

— И что? — флегматично отозвался кавторанг. — Стабилизаторы и защитный колпак на боеголовку механники за четверть часа соорудят, а там выведем ее тягачом на точку сброса, и коротким импульсом к планете. Правда, взрывной волной половину Махендранагара может порушить...

— Действуйте, мистер Андерсон. — улыбнулся Артёмов, и повернулся к своему начштаба. — Мистер О`Донелли, передайте XXIII-ей бригаде приказ срочно окопаться. У них там сейчас станет... гм... крайне ветрено.

Энсин Батист Лефьер

Планета Покхара, окрестности поселка Ло Мантанг

05 апреля 142 Года Федерации, 06 часов 10 минут.

Вылетая из кабины я, в отличие от десантников, "Джеронимо!" не кричал. Я вообще ничего не кричал — катапульта на "Катране" настолько резкая, что когда тебя выбрасывает из яггербота, мозги и требуха вполне могут вылететь через открытый рот, что изданию звуков способствует мало.

Миг, и за спиной раскинулось крыло-планер, переведя мое передвижение из разряда "полет ядра" в резкое, почти пикирующее планирование. Недалекие люди считают такой способ приземления, когда гасишь скорость у самой земли, рискуя переломать себе все кости, присущим десантуре и звездным пехотинцам позерством, однако на деле это практически единственный способ не попасть под огонь из ручного оружия. Глупо было бы погибнуть от стрельбы вооруженных допотопными кармультуками "бабаев", уцелев после попадания в машину зенитной ракеты.

Приземлившись и одним движением отстегнув парашют, я укрылся за ближайшей каменюкой покрупнее, и извлек из кобуры табельный бластер. Ночное виденье в шлеме накрылось, как и опознавание целей "свой-чужой", так что стремительно приближающиеся в ночи тени могли оказаться как звездными пехотинцами, так и местными сепаратистами. А что "бабаи" обычно делают со сбитыми пилотами, мне хорошо известно. Насмотрелся за последние два года.

Наушники в шлеме захрипели, пытаясь что-то передать моему слуху, но, увы, безрезультатно. Замечательно! Еще и связь накрылась медным тазом! Скинув шлем я выглянул из-за глыбы, и прицелился в приблизившиеся уже на десяток метров силуэты. Те, видимо, различали меня в темноте хорошо, так как мгновенно залегли.

— Эй, летун, не дуркуй! — донесся до меня довольно громкий голос. — Свои! Вылезай-ка лучше из-за Гаутамы — ты ж вроде католик, — и отходим к ландунгботу. Дженкинс уже кипятком мочиться начала.

Где-то вдалеке, словно подтверждая эти слова, раздались басовитое гудение яггерботовских излучателей и взрывы, и от сердца как-то сразу отлегло. Храбрость храбростью, но с одним бластером долго не поотстреливаешься.

— Все, выхожу. — откликнулся я, выходя из-за валуна. — Про какую такую гаутаму ты плел?

Отделение звездных пехотинцев в легкой штурмовой броне стремительно приблизилось и возглавлявший их младший сержант молча осветил из прикрепленного к дулу анабласта фонарика укрывавшую меня каменюку. Ну надо же, статуя Будды. То-то силуэт в темноте мне излишне симметричным показался...

Мастер-сержант Фрэнк Баркер.

Планета Покхара, окраина поселка Ло Мантанг

05 апреля 142 Года Федерации, 06 часов 28 минут.

Отделения "Гамма" и "Виски" уже скрылись за живописными домиками, исчезли в кривых улочках Ло Мантанга. Их цель — ракетно-зенитный комплекс "Тор-5" (где только местные его достали?), сбивший одного из наших сопровождающих. Штурмовать его с воздуха на "Катране" безумие: или тебя собьют, что наиболее вероятно, или разнесешь половину поселка. И так уже о зверствах "карателей Федерального Правительства" против "мирных" граждан все СМИ галактики воют... Ну, конечно, мы — палачи. У нас руки по локоть в крови, а завтракаем мы младенцами и девственницами. Вот "бабаи" отчего-то у журналюг белыми и пушистыми выходят. Ур-роды...

— "Альфа", "Дельта", "Чарли" выдвигаемся. — отдал приказ я. — Аккуратно идем, вдоль стеночек, укрываемся где можно. Местные уже в курсе нашего прибытия, и если сочувствуют "бабаям", могут учинить пакость.

— А мы тогда весь поселок зачистим. — отозвался командир группы "Дельта", сержант Поплавски.

Ну, в общем, теоретически возможно. Поселение небольшое — едва ли и три тысячи жителей наберется. Роты солдат и ландунгбота такой поселок загеноцидить, это даже много: ну что гражданские, пусть даже с оружием, могут звездной пехоте с ручными плазмобоями и штурмовыми анабластами поделать? Нет, без потерь, конечно, не обойдется, но все же, шансов у них никаких. Другой вопрос, что разбегутся же, вылавливай их потом по кустам да по горам...

Эх, хорошо, наверное, было на древней Земле, когда еще в космос не летали. Население аж десять миллиардов — где не высадись, бежать особо некуда. Кругом поселки, города там, поля всякие и прочая урбанизация. Не то, что сейчас: население на планете в миллиард человек, и планета перенаселенной считается. А с другой стороны, удобных для проживания мест на всех не хватало — я даже слыхал, у наших предков за полярным кругом крупные города были. А "мегаполисы" эти их... Бррр. Что это за город такой, больше чем на миллион человек? Чего ради столько народу в одном месте собирать? Да и для удара с орбиты цель лакомая: одна "грязная" бомба, и столько народу к праотцам зараз отправляется — о каком сопротивлении после такого акта устрашения может идти речь?

— Отставить, Поплавски. — скомандовал я. — Штатские тоже граждане Федерации. Только не всегда про это помнят. Ты уверен, что здесь все "бабаев" поддерживают? Вот и я не уверен. Так что идем сторожко: "Чарли" в авангарде, "Дельта" — арьергард. Всех, кто с оружием — валим, за остальными приглядываем. Всё, пошли!

Энсин Ольгерд Ян

Атмосфера планеты Покхара

Борт истребителя-штурмовика Ка-156 "Катран"

05 апреля 142 Года Федерации, 06 часов 45 минут.

— Синий Один — синему эскадрону. — раздался в наушниках голос каптреранга Бернадота. — Цель в зоне поражения через пять минут. Доложите о готовности.

— Синий Два — готов.

— Синий Три — готов.

— Синий Четыре — готов.

— Синий Пять, готов поработать ласково. — машинально бросив взгляд на приборы доложился я.

— Синий Шесть — готов.

— Роджер, Синий эскадрон. Синий Пять, оставь шуточки из дисциплинарных эскадрилий или скоро в одной из них окажешься.

— Ай-ай, сэр. — отозвался я, мысленно матюгнувшись.

После Второй Мемфисской бойни меня перевели в систему Ахерона, оборону которой держала эскадрилья "Красный Барон": специальный "дизель" из пилотов-асов. Там и служил до конца войны, под командованием, как его характеризовали за глаза, "доблестного раздолбая", кавторанга Рабиновича. Дурных привычек от "баронов" я вроде бы не набрался, а вот словечки и фразочки из их лексикона приклеились намертво. Бернадот, собака въедливая, сапог уставной, до сих пор не верит, кажется, что к Ахерону я отправился не по решению суда офицерской чести, а по необходимости отстоять систему от мозагов. И вполне успешно отстояли, до самого подхода флотилии Иванова держались. А как пили при этом, Господи — по сю пору при виде алкоголя в дрожь бросает. Славно, повоевали, в общем. И сейчас повоюем так же.

Идем над теплым летним морем, высота всего пара десятков метров, чтоб на радарах не засветиться, значит, солнышко светит... Красота. Вот если б не убивать летели, а прогулку совершали на флаере, с девочками и кальяном, так вообще на душе б было радостно.

Цель — военная база сепаратистов, или, как их звездная пехота называет, "бабаев", у самого синего моря. То есть, на берегу. Серьезная, судя по плану, фиговина, системы ПВО почти новые, радары опять же...

— Синий Один — синему эскадрону. До цели одна минута. Всем приготовиться.

— Роджер...

— Роджер...

— Роджер...

— Синий Пять, наблюдаю пуск ракет ПКО с территории цели! — резанул по ушам громкий, отчаянный крик мичмана Сакуразавы.

— Блядь. — флегматично обронил в эфир Бернадот. — К черту базу, все на перехват.

Десять целей. Шесть "Катранов". И все в штурмовой комплектации. Хорошо, если половину достанем.

Орбита планеты Покхара.

Борт флагманского БДК XLVII-ой армии "Мичман Васильев"

Командный пункт.

05 апреля 142 Года Федерации, 06 часов 52 минуты.

— "Холланд Смит" сбит! Экипаж катапультируется!

— "Иван Дементьев" поврежден, сходит с орбиты!

— "Ханс Хартманн" сбит! Катапультрований не отмечено!

— "Джон Бейзилон", сбит! Экипаж катапультируется!

— "Сент-Экзюпери" взорвался!

Шибанули по ушам вице-адмирала Артёмова доклады.

"А вот и мерзкая бяка. — мрачно подумал он. — Расслабился ты, Слава, порадовался удачной бомбардировке планеты неприспособленным для этого оружием, и вот результат. Три больших десантных корабля и эскортный авианосец как корова языком слизнула, и еще один вот-вот гикнется. Твою ж мать!"

— Всем кораблям подняться на орбиту второго эшелона! — резко приказал он. — "Симс" — быть готовым принять экипаж "Дементьева", "Грозному" и "Суровому" подобрать выбросившиеся экипажи!

Затем адмирал повернулся к офицеру связи:

— Запросите "Дементьев" об обстановке.

— Хреновая обстановка, Саныч. — донесся из динамиков голос командира пострадавшего БДК. Связисты хорошо знали своего командующего и приказ исполнили еще до того, как тот прозвучал. — Кроме рубки и машинного все разгерметизировалось нафиг, трюмы вывернуло наизнанку, на. Силовой каркас перекосило, на, основной движок отрубился к едрени матери, на маневровых отползаю, на. Вроде и не сбит, на, вроде бы что-то еще фурычит, на, но в доке не меньше года проторчу, если вообще чинить станут, на. Но фрегат ты все же от меня не убирай, на — вдруг реактор вразнос пойдет? Доклад закончил, на.

— Доклад принял. — мрачно ответил Артёмов, подумав о том, что все четыре пораженных ракетами корабля звездных пехотинцев, слава Богу, успели выбросить свои десанты на планету. И о том, что, опять же, слава Богу, пять ракет летунам удалось перехватить еще в атмосфере.

— Мистер Боргезе. — вице-адмирал повернулся к командиру бригады авианосцев. — Скольку яггерботов было на борту "Сент-Экзюпери"?

— Все двадцать. — капитан-командор расстроено махнул рукой. — Под завязочку. Только-только на перезарядку вернуться успели.

Командарм скрипнул зубами и обратился к капитану своего флагмана.

— Мистер Андерсон, будьте добры, уроните на место пуска ракет ПКО еще одну торпеду.

— Господин адмирал, сэр! — вклинился начальник штаба армии. — Рядом с этой базой находится город почти на десять тысяч жителей. Именно поэтому при разработке плана атаки было принято решение произвести штурмовку базы сепаратистов яггерботами. От торпеды город просто снесет с поверхности Покхары, сэр!

— И что? — мрачно ответил адмирал. — Мистер, Андерсон, выполняйте.

— Ай-ай, сэр.

Окраина системы Покхара

Яхта канала CNN "Джуди"

Капитанский мостик

05 апреля 142 Года Федерации, 07 часов 30 минут.

— О, Боже, Френки, они опять применили тяжелое оружие! — воскликнул ассистент акулы пера и звезды новостных передач, Френка Донована, Марк Пельцман. — Судя по карте, прямо по городу Хетауда!

— М-м-м-м? Геноцид мирного населения? Замечательно. — Донован поставил стаканчик с недопитым кофе прямо на бывший пульт орудийного контроля, поднялся из смонтированного специально для него мягкого кресла и неторопливо проследовал к экрану, за которым неотрывно следил его ассистент. — Какой материал, а Марк? Отмотай-ка назад, хочу глянуть. Да, и сделай максимальное приближение.

Лежащая в режиме гравитационной невидимости яхта некогда была тинбарским фрегатом дальней разведки "Вииртузу". Мало кто знал, каким образом, и за какого размера взятки, избитый жизнью фрегат с изношенными до полной невозможности эксплуатации двигателями но с совершенно целым разведывательным оборудованием (тинбарцы демонтировали с корабля только вооружение) медиа-корпорация CNN приобрела у поданных Принцепса, но факт оставался фактом: "Джуди", с новым двигателем и под квангонским флагом, через третьи руки, разумеется, ей принадлежала.

— Они только что убили десять тысяч человек! — воскликнул Пельцман.

Донован бросил на своего ассистента чуточку удивленный взгляд.

— Мы ничем не могли им помочь, Марк. — мягко ответил он после недолгой заминки. — Только рассказать об этих зверствах федеральной военщины всей галактике. А теперь, будь добр, дай мне максимально крупную картинку удара.

Прокрутив изображение несколько раз, под разными ракурсами и, выбрав наиболее удачные, он отдал ассистенту ряд распоряжений, позвал оператора, и приступил к работе.

— Пишем. — скомандовал могучий рыжебородый оператор, стоящему у огромного, метра два на два, экрана, "акуле пера".

Лицо журналиста, за спиной которого виднелась панорама звездного неба, с Покхарой в центре, сразу приняло озабоченно-напряженное выражение.

— Здравствуйте, уважаемые зрители. — суровым, скорбным голосом произнес он. — Мы ведем свой репортаж из нашего специального наблюдательного центра. Как уже сообщалось ранее, Сорок седьмая армия Спейсваффе блокировала планету Покхара, жители которой единодушно высказались о своем желании выйти из состава Федерации. Командование армии предъявило ультиматум о безоговорочной капитуляции законно избранному правительству планеты. Мы не могли остаться в стороне и направили в систему Покхары — тут Донован указал на изображение планеты, — специальный разведывательный зонд, дабы быть в курсе событий. Как видите — изображение на экране увеличилось, стали видны корабли и точки устремившихся к Покхаре ландунгботов, — флот вторжения начал десантную операцию. Операцию, бьющую по самым основам демократии и права народов на самоопределение. Операцию, целью которой является уничтожение молодой республики и возвращению планеты под власть прогнившей, коррумпированной администрации президента Наваля, представляющего интересы сросшихся с криминалом административной бюрократии и мегакорпораций!

По мере того, как Донован произносил речь, планета за его спиной медленно росла в размерах.

— Для достижения своих целей мясники адмирала Артёмова не брезгуют никакими методами. Вот, — на границе света и тьмы, проходящего по планете, вспыхнула на миг яркая точка и изображение застыло, — как вы можете видеть, с орбиты была произведена бомбардировка поверхности планеты. Да, дамы и господа, эти убийцы применили тяжелое корабельное вооружение по поверхности! Конечно, флот мог бы заявить о прискорбной случайности, в некотором роде, даже — недоразумении, — хотя взрыв произошел в непосредственной близости от города Махендранагара. Мог бы, если бы не одно но. Только что бомбардировке подвергся еще один город, Хетауда.

Изображение планеты на экране сменилось. Теперь там был тихий, утопающий в зелени городок с архитектурой в классическом мутангском стиле.

— Этот город, — тон репортера стал откровенно обвиняющим, — курортный центр, не имеющий никакой военной инфраструктуры, стал жертвой кровавой бойни, развязанной федералами. Более десяти тысяч человек сгорели в адском пламени, которое, надеясь устрашить жителей Республики Непал, обрушила с небес на мирных жителей дорвавшаяся до убийств военщина! Вот так, — Донован указал на новую картинку, появившуюся на экране, — выглядят города, подвергшиеся орбитальной бомбардировке. Выжить там во время удара просто невозможно, а сама местность становится непригодной для проживания на сотни лет. Такого варварства не позволяет себе ни одно государство в галактике — только Федерация. Только президент Наваль и его приспешники способны не только убивать своих соплеменников, но и доводить экосистемы планет до того же состояния, что на непригодной уже для жизни Земле. Что, спросим мы его, оставите вы нашим потомкам, господин президент? Выжженные, непригодные для жизни камни с отравленной атмосферой? Будет ли это будущее у наших потомков вообще, при такой власти? Чего вы добиваетесь, господин президент? Застращать, запугать нас своими зверьми в черных и голубых беретах? Не выйдет, господин Наваль!

Картинка на экране вновь сменилась. На сей раз она изображала пуск противокорабельных ракет, эффект от их попадания в корабли и дальнейшие эволюции флота.

— На ваши угрозы, на ваши бесчинства, всегда найдется достойный ответ! Как видите, дамы и господа, защитники Покхары, в ответ на бесчеловечную жестокость адмирала Артёмова, ответили вполне адекватно. Пять кораблей агрессоров были ими уничтожены, остальные принуждены были отойти на безопасное расстояние и ограничиться блокадой планеты. Мы будем следить за ходом героического сопротивления народа Непала этой ничем не спровоцированной агрессии. Фрэнк Донован, специально для службы новостей канала си-эн-эн.

— Снято. — крякнул оператор.

— Как смотрелось? — заинтересованно спросил журналист, мигом утративший обличительный пафос. — Дубль не надо?

— Не. — мотнул головой бородач. — Выше всяких.

— Тогда быстренько монтируем и отсылаем пакетным файлом.

Наблюдавший за всем этим цирком капитан яхты только покачал головой. Он не одобрял ни политики канала, ни манеры Донована подавать информацию, тасуя факты так, как это ему выгодно в данный момент, но за ту зарплату, что ему платили, предпочитал помалкивать.

Мастер-сержант Фрэнк Баркер.

Планета Покхара, центр поселка Ло Мантанг

Захваченная база сепаратистов "Бхалуванг"

05 апреля 142 Года Федерации, 07 часов 45 минут.

— Сарж, ты должен это видеть!

— Щас. — я выдернул штык из тела "бабая" и повернулся к прибежавшему бойцу. — Вот брошу всё, и начну всё видеть, что не надо. Чё там за нафиг?

(про тяжелый бой)

— Сарж, там гравитационное орудие! Сарж, оно развернуто, и готово к выстрелу!

— Ебать-копать...