Тайны столичных предместий

Сэй Алек

Говорят, что жизнь кипит и крутится в больших городах, а в глухих местечках течет медленно, неторопливо, и ничего-то ничегошеньки стоящего там не случается. Но так ли это на самом деле? Быть может, именно в таких местах и скрываются самые интересные секреты? Какие вы,

Тайны столичных предместий

Автор искренне благодарит за помощь в написании, идеи, моральную поддержку и консультации по самым разным вопросам:

Алсу Титову

Максима Шейко

Павла Кучер

Анну Дашевскую

Анатолия Логинова

Анатолия Спесивцева

Содержание:

Глава I: В которой модный художник, откликаясь на просьбу старого знакомого, оставляет столицу и отправляется в сущее захолустье.

Глава II: В которой мистер О`Хара узнает о паре весьма занимательных изобретений и, немного, о личности одного джентльмена.

Глава III: В которой Донал О`Хара добирается до цели своего путешествия, знакомится с хозяином поместья, образцами живописи и скульптуры, а также, заочно, с местной достопримечательностью.

Глава IV: В которой отец Игнаций рассказывает мистеру О`Хара некоторые детали из жизни эрла Кедаха, а сам молодой художник знакомится с обитателями Каэр Нуаллан и ведет застольную беседу.

Глава V: В которой мистер О`Хара приступает к написанию портрета сэра Ивара.

Глава VI: В которой происходит внезапная и таинственная смерть.

Глава VII: В которой Айвен Вильк приступает к расследованию.

Глава VIII: В которой инспектор опрашивает свидетелей о умершей, а узнает тайну рождения.

Глава IX: В которой Айвен Вильк и Донал О`Хара продолжают следствие по делу, а констебль О`Лонган тоже времени даром не теряет.

Глава X: В которой в деле появляется еще один покойник, а вот мотивы и подозреваемые — нет.

Глава XI: В которой речь идет о далеком, затерянном в океане острове, разнообразных выгодах и родственниках.

Глава XII: В которой загадочно исчезает отнюдь не беззащитный мужчина, однако вскоре находится вполне живой, хотя, к удовольствию доктора Смита, и не вполне здоровый, а мистер О`Хара доводит до сведения инспектора некоторые особенности генеалогического древа хозяев замка.

Глава XIII: В которой инспектор Вильк выстраивает версию, сам ее тут же и опровергает, но выдвигает новую.

Глава XIV: В которой инспектор и коллежский секретарь очерчивают круг подозреваемых и строят догадки.

Глава XV: В которой идет игра, обсуждаются големы и потенциально неудачные вложения денег, а мистер О`Хара сначала терзается подозрениями, а потом производит арест.

Глава XVI: В которой происходит допрос задержанного.

Глава XVII: В которой мистер О`Хара удостаивается триумфа, идет обсуждение футбола, а еще одна версия разваливается.

Глава XVIII: В которой Донал пробует применить новую методу, Мармадьюк просвещает инспектора относительно усовершенствований в системе телеграфирования, предлагается способ лечения призрака, а следствие возвращается к версии политической подоплеки событий.

Глава XIX: В которой дворецкий готовится к языческому жертвоприношению, промышленник критикует идеи социалистов, а Донал О`Хара бессовестно лжет и находит упущенное обстоятельство.

Глава XX: В которой инспектор Вильк и констебль О`Лонган опровергают версию Донала О`Хара, а Лехланн Мармадьюк умудряется изрядно обмишулиться.

Глава XXI: В которой инспектор констатирует, что следствие зашло в тупик, зато доктор Смит — обнадеживает.

Глава XXII: В которой раскрывается секрет "неправильной" телеграммы, а пациент доктора Смита приходит в сознание.

Глава XXIII: В которой Айвен Вильк раскрывает преступление.

ГлаваI

В которой модный художник, откликаясь на просьбу старого знакомого, оставляет столицу и отправляется в сущее захолустье.

Письмо, с которого для меня началась вся эта история, я получил солнечным майским утром. Вопреки своему обыкновению поваляться в постели и малость полениться, этим днем я встал рано, свежим, отменно выспавшимся и отдохнувшим.

Погоды за окном небольшого особнячка на Розмари-роуд, в котором я проживал последние полгода, стояли волшебные — солнце золотило нежные еще листочки, играло в разноцветье распустившихся в палисаднике цветов, и, что было отнюдь не менее важным для поднятия настроя и душевного ликования, нынче к полудню должны были прислать гонорар за портрет одного весьма влиятельного лица, над изображением которого я трудился в последнее время.

Одевшись, и спустившись к завтраку, который столь чудно готовит моя домохозяйка (равно как обед, ланч, ужин, полдник и перекусы на любое время), я с интересом просмотрел утреннюю почту. Газеты были отложены на после еды, несколько конвертов отброшены не вскрываясь — нынче, получив признание, я вправе сам выбирать себе клиентов, а эти досадливые типы не вызывали у меня желания писать их самих, либо же их родню.

Иные послания, те, что заслуживали рассмотрения, я отложил к газетам, дабы в спокойной обстановке изучить их в кабинете. Отчет своего биржевого и финансового агента прочел сразу, подняв себе настроение еще немного, и лишь под конец, бережно, сторожась повредить содержимое, я взял послание от человека, который, без сомнения, сыграл в моей судьбе решающую роль, и с которым я не видался уже около полутора лет. Аккуратным и красивым его почерком на простом казенном конверте полицейского ведомства значилось: "Коллежскому секретарю от полиции в отставке, мистеру Доналу О`Хара от сержант-инспектора полиции Айвена Вилька. Розмари-роуд, дом 35".

Суперинтендант Канингхем, бывший некогда и моим, и мистера Вилька начальником, при моем вынужденном выходе в отставку выбил для меня следующий полицейский гражданский чин. Конечно, став в одночасье известным и модным художником я уже не мог посвящать себя службе, а пенсион положенный мне за звание был откровенно смешон, но зато теперь я мог любому зарвавшемуся нахалу бросить в лицо, в зависимости от обстоятельств, или "Да я бы мог выстроить карьеру, служа Короне, а не мучиться и малевать всяческих приверед" (повышение в классности менее чем через год, да, строго говоря, через пару месяцев — случай, скажем прямо, в столице небывалый) или же "Милостивый государь, как лицо офицерского достоинства я вынужден требовать сатисфакции".

От последнего, впрочем, планида пока берегла.

Мистер Вильк по результатам того нашумевшего дела тоже получил повышение — сначала нашивки сержанта и медаль, которые заслужил рискуя жизнью и здоровьем, проявив чудеса как беспримерной храбрости, так и примерного благоразумия, а затем, когда эрл Чертилл смог подчинить столичному Главному управлению полиции всех полисменов графства (и, судя по последним слухам, не намеренный на этом останавливаться), он стал одним из первых окружных околоточных Эрина, возглавив небольшой участок в сельской местности.

Совмещающий острый хваткий ум и заметную начитанность с катастрофическими пробелами в образовании, этот титанических пропорций мужчина стал идеальным начальником для деревенских дуболомов с одной стороны, и образцом для подражания для простых полицейских — с другой. Вышедшие с низов, эти люди могли рассчитывать максимум на сержантское звание и должность полицейского десятского. Звание же окружного околоточного, хотя и возможно для сержантов, приравнивается к инспектору или флотскому лейтенанту и открывает двери в очень многие дома. Рисуя притом и заманчивые карьерные перспективы.

Увы, несмотря на то, что только благодаря предусмотрительности и прагматизму, тогда еще констебля, Вилька, имя мое прогремело на всю столицу, покидать Дубровлин мне эти заполошные и суматошные полтора года, когда меня разрывали между модными салонами, нельзя было никоим образом, ибо слава быстро приобретенная столь же быстро может и пройти. Только последние пару месяцев я, заработав настоящее имя (и закончив Академию художеств), мог позволить себе слегка сбавить темп, не хватаясь лихорадочно за каждый заказ. Разумеется, в светских сплетнях не было места для полицейского сержанта, как не было времени и у меня навести справки о нем. Только лишь на известие о рождении у него первенца я нашел время отправить открытку с пустыми казенными поздравлениями.

Должен ли я был этого стыдиться? Вероятно, что должен. Однако благоразумнейший Айвен Вильк, убежден, не винил меня за небрежение. И вот, неожиданно прислал весточку.

Вскрыв его послание, и пробежав глазами первые, ничего не значащие строки приветствий я с удовольствием узнал, и о том, что преподнесенное мною мистеру Вильку полотно "Арес и Афина у яблока раздора", где он как раз в роли бога войны и изображался, является предметом всеобщей зависти, и что сержант-инспектор принят в обществе местных (для него) джентльменов, душой которого является один зажиточный, но любящий сельскую глушь и болота вокруг родового замка джентльмен, некий сэр Филтиарн О`Раа. Имя мне это, разумеется, ничего не говорило, однако основная цель послания была связана именно с этим человеком и умещалась всего в несколько строчек.

Зная о Вашей большой занятости, я долгое время не смел Вас беспокоить, однако сэр Филтиарн пользуется искренней и неподдельной любовью окружающих, и не оказать услугу этому замечательному человеку я просто не в состоянии.

Его младший сын, сэр Ивар, медленно, но верно угасает от неизлечимой болезни. Боюсь, что он вряд ли увидит, как в этом году пожелтеют листья.

Старик, а сэр Филтиарн далеко не молод, к сыну весьма привязан и, как мне кажется, может не пережить его кончины. Однако, если после смерти отпрыска у него останется хотя бы изображение сэра Ивара, и не того качества, что дают аппараты для съемки, а хороший портрет, он, возможно, сможет перенести утрату легче.

Человек он отнюдь не бедный и весьма знатный, так что, если бы Вы согласились посетить наше захолустье (которое в это время года диво как хорошо), если бы вы смогли уделить немного своего драгоценного времени, эта поездка была бы выгодна вам и в денежном аспекте.

Что ж, решил я тогда для себя — вот он мой шанс ответить добром на добро. Уже к вечеру я, предварительно телеграфировав, отправился в мягком вагоне к небольшой узловой станции "Комарин", вслушиваясь в перестук колес по чугунке и любуясь прибрежными пейзажами из окна.

Паровозная линия из Дубровлина проходит по побережью. Объясняется это, в первую очередь военными резонами, так как в случае войны именно побережье Зеленого Эрина может в первую очередь подвергнуться вражеской атаке, и связь между береговыми фортами, гарнизонами и морскими базами имеет первостепенное значение. Конечно, от основной "побережной" линии чугунки имеется множество ответвлений вглубь острова, однако маршрут нашего локомотива проложен таким образом, что в месте назначения я буду лишь утром, сделав изрядный крюк.

Безусловно, способ добраться до моей цели быстрее существует — это паровой дилижанс. Сев на него я бы доехал до нужного места еще засветло, однако нестись по дорогам в утлой коробочке с безумной скоростью тридцать восемь миль в час, подпрыгивая на каждом дорожном ухабе, и без малейшего намека на комфорт — нет уж, благодарю покорно. Лучше уж не спеша, но со всеми удобствами доехать первым классом в поезде.

Тут я поймал себя на мысли, что, похоже, чересчур привык уже к обеспеченной жизни. Давно ли я снимал комнатушку в занюханной мансарде доходного дома, и считал себя счастливцем, ибо мог позволить себе проживать там в одиночестве, а не ютиться вместе с несколькими однокашниками, оплачивая жилье в складчину и экономя каждый фартинг на пропитание? Много ли времени прошло с той поры, как Айвен Вильк и Брендан О`Ларри едва не за шкирку вытащили меня из моей убогой обители и толкнули на путь к нынешним славе и процветанию? Какие-то два года, а я уже почувствовал себя этаким сибаритом и барином...

"Нет. — сказал я тогда себе. — Так дело не пойдет, дружище Донал, слишком рано ты расслабился. Конкурентов более чем достаточно, так что держи себя в форме, а то можешь вернуться к тому, с чего начал — к нищете. И ладно, если голодать станешь ты сам, но у тебя есть престарелая мать и младшие сестры. Ради них — не ради себя, — тебе нужно и должно стать обеспеченным, независящим ни от кого человеком".

Впрочем, эти здравые размышления не помешали мне с аппетитом отужинать в вагоне-ресторане, попутно отметив про себя, что в том же дилижансе я едва ли смог бы употребить хотя бы сэндвич, без риска откусить себе язык.

Остаток времени перед сном я, вернувшись к себе в купе, провел листая журнал "Аэронавтика". Ничего кроме кривой ухмылки напечатанное в нем у меня не вызывало.

Как по мне, так у наших ученых мужей какое-то разжижение мозга происходит, когда дело доходит до управляемых полетов. Подумать только, на трех страницах всерьез рассуждать о преимуществах того или иного вида парового двигателя для проектируемых дирижаблей! Даже я, человек от науки безумно далекий, понимаю, что с этой громадиной под гондолой воздушное судно либо не будет иметь достаточной подъемной тяги, либо станет парусить под ветром, постоянно сбиваясь с курса, либо же не будет иметь достаточной мощности для управляемого, в прямом смысле этого слова, полета. Нет, тут нужен принципиально иной движитель. Нынче много чего изобретают — недаром девятнадцатый век гордо именуют "Веком прогресса", — может и его изобретут при моей жизни. Или же маги что-то подскажут, как бы мало их не было — настоящих, одаренных даром людей, а не жалких шарлатанов, только и умеющих что зубы заговаривать. Удалось же доктору Уоткинсу совместить методы гуронского шаманизма и современной фармакологии, когда он отравленного Вилька реанимировал, а технарям что подобным образом поступить не позволяет?

Гордыня, пожалуй. Как это, им, просвещенным людям, к каким-то замшелым косным колдунам за советом обращаться? Да как можно-с?!!

Ну и Бог им судья — еще полвека одни провозятся, пока сами полетят. А то и дольше!

Так вот, примерно, размышляя, я и заснул под перестук колес по рельсам.

Рано утречком, солнце еще только едва показалось из-за горизонта, я был разбужен кондуктором, сообщившим, что мы прибываем к станции "Комарин" уже через три четверти часа, и что стоянка там продлится всего четыре минуты — время, абсолютно недостаточное, чтобы я успел управиться со своим багажом.

Ожидая пробыть в поместье О`Раа не менее трех недель, я прихватил с собой пару габаритных чемоданов с платьями, саквояж с разнообразной дорожной мелочью, мольберт (где бы я его тут взял, спрашивается?), холсты в нескольких тубусах — если, как утверждает мистер Вильк, его "захолустье" ныне действительно хорошо, то можно бы и пару пейзажей написать, — а также чемоданчик с кистями, красками, карандашами и всем прочим, что потребно в моем ремесле. Загрузка всего этого в вагон, даже и при помощи носильщика, заняла времени несколько больше, чем предполагалось простоять в пункте моего назначения. Задерживать же состав из-за меня никто не станет.

Выход, впрочем, был легко найден. За какой-то гроут кондуктор нашего вагона вызвался вынести мои пожитки в тамбур, и сразу по прибытию найти носильщиков, которые споро выгрузили бы все на перрон (что встало мне еще в пенс), ничего не помяв и не повредив. Покуда он занимался этим, в высшей степени важным делом, я успел выпить чашечку чая, побриться и одеться, так что на станции "Комарин" я, впервые, появился в новом твидовом костюме британского сукна, лакированных штиблетах, благоухающий дорогим одеколоном, с изящной легкой тростью в руках, вздохнул полной грудью свежий воздух, обвел взглядом округу, и произнес:

— Да-а-а-а...

Я ожидал, разумеется, что перрон "Комарина" окажется небольшим, и скорее даже маленьким, но того, что он будет таким крошечным — определенно, нет.

Собственно, его длины хватало лишь на два вагона первого класса (один из них я только что и покинул), прочий же состав покинуть можно было лишь по специальным приставным лесенкам, каковые кондукторы и выдвинули. Ажиотажа вокруг поезда, впрочем, не наблюдалось — лишь человек где-то пять, в самом конце состава, путешествовавшие четвертым классом, сошли на этой станции, еще примерно столько же спешили занять их места, да из тормозного вагона в конце поезда выгрузили несколько мешков и коробок с почтой.

Сразу за перроном тянулась еще одна колея чугунки, в настоящее время пустая, а за ней расположился крошечный неухоженный станционный зал — невысокий, одноэтажный, покрашенный отвратительной красной грунтовкой и раскрашенный белым по рамам, выступам стен и парапетам, был он протяженностью метров тридцать. Крылья его, где находились, вероятно, кассы и залы ожидания, были деревянными, обшитыми досками, центр же создавал иллюзию претензий. Выстроенный из кирпича, он изображал собой, видимо, две крепостные башни и участок стены между ними. Входов изначально было два — по одному в каждой из "башен", однако к настоящему времени сохранилась лишь одна двустворчатая дверь. Вторая была заложена снизу, превратившись в окно, за стеклами которого явственно различался телеграф, закуток станционного смотрителя и кактус. Все строение было покрыто какой-то сероватой черепицей, и серая же каменная крошка была насыпана вдоль вокзала. Видимо это покрытие заменяло местным жителям нормальную брусчатку.

И вокруг, куда не брось взгляд, тянулись пакгаузы да лабазы, над которыми, в некотором отдалении, виднелись вершины двух строений, в одном из которых можно с легкостью было опознать фабрику, а в другом — нечто вроде паровозного депо.

— Да-а-а-а-а... — повторил я, и одел соломенную шляпу, которую до этого держал в левой руке.

Видывал я, конечно захолустье — сам из него родом, — но вот чтоб такого... Тут, похоже, даже и буфета-то нет.

— Милейшие... — я перевел взгляд на двух носильщиков, все еще несмело топтавшихся у моих вещей, и вновь вздохнул.

Ну вот где это видано? Ни формы, ни фуражки, ни фартуков, ни блях — и это в самом центре Эрина, не в Африке там какой-то. Обычная поношенная одежонка, мятые кепки, а рожи такие, что не приведи Господь ночью встретить — или заикой станешь, или околеешь с перепугу.

— Милейшие, а где тут можно нанять экипаж?

— Дык ить это... того... дык вон. — один из них кивнул в сторону входа в вокзал.

— Что, прямо на вокзале? — удивился я. — В кассе билет на кэб купить, как на поезд? Неожиданно.

— Не. — замотал головой другой. — Там того, площадь станционная, и извозчик есть, мистер.

Однако, какие-то признаки цивилизации, как выясняется, и тут есть.

— Тогда, голубчики, отнесите-ка мои вещи туда, и найдите извозчика. Плачу еще по фартину. — распорядился я, про себя, при том, искренне радуясь, что в бытность мою на службе полицейским художником, инспектор О`Ларри намертво привил мне привычку носить с собой небольшой двухзарядный пистоль.

Не хотелось бы стать жертвой ограбления.

— Вы совершенно напрасно балуете этих пьяниц, мистер О`Хара. — раздался голос за моей спиной.

"Эти пьяницы", заметив его обладателя, сразу же съежились и приняли виноватый вид. — Кондуктор дал им по полпенни, и это оплата как за выгрузку из вагона, так и за доставку до экипажа. Не так ли, господа?

Носильщики часто-часто закивали, подхватили груз, и направились к входу в станцию, а я обернулся к говорившему.

— Доброе утро, инспектор. — поприветствовал я его.

Мистер Вильк ничуть не изменился с тех пор, как я видел его последний раз. Все такой же высокий и могучий, статный, облаченный в безупречно чистую и отглаженную форму с сержантскими нашивками, он по-прежнему гладко брился, в то время как большинство полицейских предпочитало отращивать усы. Еще будучи констеблем, он упоминал, что растительность на лице ему категорически не идет, и, как видно, взгляды его за это время изменений не претерпели. Единственное, что изменилось в нем, так это то, что теперь на груди у него красовался не полицейский жетон, а инспекторская бляха, шлем на покрытой темно-каштановыми волосами голове сменила форменная фуражка, да на поясе появилась кобура с табельным револьвером. В остальном же — все тот же могучий витязь с прямым и открытым взглядом — настоящее воплощение неотвратимости торжества правосудия.

— Здравствуйте сэр. — мы обменялись рукопожатием. — Даже не могу выразить, насколько я признателен Вам за то, что откликнулись на мою просьбу.

— Пустое, мистер Вильк. — ответил я с улыбкой. — Давно уже хотел развеяться, отдохнуть, набраться новых впечатлений...

— О, впечатления я Вам гарантирую, мистер О`Хара. — улыбнулся в ответ сержант-инспектор.

С учетом того широко известного факта, что он никогда не врет, эти его слова не могли меня не порадовать. Видать, не все тут так уж тоскливо и уныло, как это представляется при первом взгляде.

Глава II

В которой мистер О`Хара узнает о паре весьма занимательных изобретений и, немного, о личности одного джентльмена.

Со стороны площади каменная часть станции выглядела несколько иначе. Теперь это была одинокая "башня" со "стеночками" по бокам, эдакие "врата в городской стене". Все свободное пространство в ней занимала широченная и высокая арочная дверь, за которой шел коридор до двух (изначально) выходов на перрон. Какой смысл был делать проход в форме буквы Y я так и не уразумел, хотя, не могу не признать — оригинальное архитектурное решение.

Что больше удивляло, так это наличие крупного циферблата над входом. В таком-то медвежьем углу — откуда?

— Пришлось починять. — сказал Вильк, заметив мой взгляд. — Четыре года сломанные стояли, заржавело все. Возни было, доложу вам, преизрядно.

— Простите, инспектор? — не понял я.

— Мне их чинить пришлось. — пояснил тот. — На часовых дел мастера в казне Комарина денег не было, пытались даже подписку организовать на ремонт, да только...

Он махнул рукой.

— Сэр Филтиарн хотел было ремонтировать за свой кошт — нехорошо это, когда станционные часы не работают, и для пассажиров неудобно — да его отговорили. Правильно сделали, доложу я вам, мистер О`Хара, ведь ежели горожанам самим это не надобно, то и приучать их к дармовщине не следует. Привыкнут, начнут чего-то требовать, себе всех обязанными считать, а поди не дай, так они "Марсельезу" могут вдарить... Нет, правильно его отговорили, я вам доложу.

— Погодите. — помотал головой я. — Вы хотите сказать, что починили часы? Сам?

— Ну а что ж в этом такого? — пожал плечами этот исполин. — Я, знаете ли, механикой очень даже увлекаюсь. Еще констеблем был, когда первый часовой механизм заново собрал.* Зато, хотя и бесплатно, знаете, на какие высоты мой авторитет тут сразу поднялся?!! Я тогда только в должность же вступил... Да что мы стоим, мистер О`Хара? Едемте уже. Носильщики, я вижу, уже погрузили Ваши вещи в коляску.

Я обернулся в ту сторону куда указал мистер Вильк.

Надобно признать, что площадь перед станцией выглядела куда как презентабельнее ее же перрона. Замощенная, пусть и не лучшим образом, с керосиновыми фонарями, круглая словно цирковая арена, окружена она была строениями, в которых легко угадывались конторы, а в одном — так даже что-то вроде ресторации. Напротив же входа в станцию расположилось приземистое двухэтажное здание, не опознать в котором ратушу мог только слепец.

По бокам от ратуши имелось два выезда в город, а в центре площади стоял памятник изобретателю паровоза, Ричарду Тревитику. Не слишком патриотично, но что уж поделать, коли англичанин нас тут умудрился обскакать? Не Государю же рядом с паровозами памятник ставить...

Носильщикам я по фартингу все ж таки дал. Слово, данное пусть и по незнанию, есть слово, и держать его надо. Стоило, разумеется, предположить, что мистер Вильк сам меня встретит, или кого-то пришлет, но зная его характер, его серьезное отношение к службе, я допустил, что ожидать он будет меня уже в окружном околоточном участке. Просьба его была личной, и отвлекаться он мог себе и не позволить. Да и телеграф... Ну как сообщение мое вовремя не дошло?

Инспектор взгромоздился на облучок коляски, намереваясь править, а я поспешил усесться рядом с ним, оставив мягкие кресла повозки своим чемоданам.

— Вы все столь же неприхотливы в быту, как я вижу? — сержант-инспектор иронично приподнял брови.

— Прихотлив. — покаянно вздохнул я. — Но так мы сможем побеседовать, а сидя в экипаже и обращаясь к Вашей спине... Спина, согласен, могучая, но ушей на ней быть не должно.

— И ведь предлагал же мистер О`Раа взять кучера... Н-но-о! О чем же вы желали поговорить, сэр Донал?

— Ну, во-первых, не "сэр". Отец мой был эсквайром, не спорю, но в браке с маменькой не состоял, и меня своим ублюдком признавать не пожелал тоже. Во-вторых, мне очень интересно узнать о здоровье и успехах молодого Вилька, а равно о том, как здесь обосновалась миссис Мэри.

— Ниро — я назвал сына в честь дедушки, — здоров, слава Богу. Доктор Уоткинс мне на свадьбу подарил гуронский амулет для новорожденных, так мальчик растет не по дням, а по часам. Смышленый малец, мой сын, скажу без хвастовства. — ответил инспектор. — Очень любит сидеть напротив вашей картины, когда я читаю, тыкать пальчиком в нее, потом говорить "Па-па".

Он настолько точно передал младенческие интонации в последнем слове, что я прыснул со смеху. Айвен тоже улыбнулся — все же, как я понимаю, отцовство для нас, мужчин, очень большое счастье, о котором наш брат может размышлять и разглагольствовать достаточно долго. У меня детей пока нет — в конце-концов мне только восемнадцать! — но общаясь с почтенными отцами семейств, наблюдая за ними, к такому именно выводу я и пришел. Дети — они облагораживают. Не всех, но большинство.

Разговаривая о всяческих житейских мелочах и обмениваясь новостями про общих знакомых (с удовлетворением узнал, что констебль Стойкастл также получил сержантские нашивки и переведен в Главное Управление), мы проехали половину города — небольшого, но не оставляющего впечатления гнетущей бедности, а напротив, довольно ухоженного, и остановились у церкви. По виду, так позапрошлого века постройки.

— Вы ведь не против еще одного попутчика? — поинтересовался мистер Вильк.

— Ничуть. — ответил я, глядя на поспешающего к нам пожилого священника.

— Это отец Игнаций О`Йола, пастырь местных душ. — прокомментировал сержант-инспектор. — Человек крайне набожный, но игрок в карты просто потрясающий. Не припомню, чтобы он был в проигрыше. Не припомню также, чтобы и выигрыш он не пускал на нужды храма. Говорит, что таким образом у нечистого богу отбирает, и соглашусь с ним. Проиграть на храм — какой же это грех?

Однако... Видимо меня ждет неординарное общество в этих местах.

Падре Игнаций, на представление нас друг-другу, пробормотал лишь "Наслышан-наслышан", будучи погружен в некие думы, что, признаюсь, удивило меня несказанно, и уселся на заднее сиденье коляски.

Мы вновь двинулись в путь, и довольно скоро выбрались из города, на простую грунтовую дорогу, идущую вдоль железнодорожной насыпи. Вот тут я и был вынужден признать, что обещание мистера Вилька о гарантированных впечатлениях не просто верны, а верны чертовски.

— Что... это? — кивнул я на монструозную конструкцию, возвышающуюся над нами.

— Блиндированный поезд. — охотно ответил мистер Вильк. — Изобретение отца О`Йола. Вагоны и локомотив с противопульной броней, две гаубицы на платформах для стрельбы по целям из укрытия, дальностью до пяти миль, и пулеметы Гатлинга в бойницах, на случай, если десант все же высадится на берег. Мистеру О`Раа флот, для обороны побережья, уже четыре таких состава заказал.

— Надо же... Мне казалось, что подобные устройства изобрел американец и они не показали себя чем-то выдающимся...

— О, нет! — раздалось сзади. — Мистер Турчин** только первым поставил мортиры на платформы, но блиндировать их не стал. Я же пошел дальше, я дал экипажу такого поезда защиту!

— Скажете тоже. — добродушно усмехнулся инспектор. — Первые бронированные поезда применил фон Гайнау, во время подавления венгерской революции.

— О, нет! — с горячностью, совсем не свойственной для его возраста, воскликнул священник. — Он использовал защищенные вагоны только для десантирования и стрельбы из ручного оружия, а пушек у него не было! К тому же моя конструкция даже обстрел полевых пушек удержать способна. Я совместил австрийский и американский прожекты, значительно их улучшив! Вон, мистер О`Хара, видите на вершине центрального вагона надстройку? Это башня, как на североамериканском "Мониторе". Орудия там, разумеется, гораздо меньше...

— Все эти изменения предсказывал еще российский генерал Милютин несколько лет назад. — Вильк продолжал добродушно усмехаться. — В газетах писали.

— Предсказывал, да не создал! — взвился было отец Игнаций, но тут же осекся, и плюхнулся на сиденье коляски с самым озадаченным выражением лица. — Инспектор, голубчик, да вы никак снова меня поддразниваете?

— Ну разумеется, святой отец, так оно и есть. — окружной околоточный Комарина негромко рассмеялся.

Лицо же священника, за коим я с интересом наблюдал, развернувшись на облучке вполоборота, при этом приняло настолько обиженное выражение... Не знаю даже с чем сравнить... Вот есть такое просторечное выражение, "Надулся как мышь на крупу. Грозен! Сейчас все съест" — так оно, пожалуй, лучше всего подходит для описания.

Смысл этой фразы хотя и безмерно прост, но для людей, не знакомых с жизнью простых селян, лишен смысла. Дело в том, что когда мышь добирается до большого количества круп, то она, надувая щёки, оценивает, сколько зараз сможет перенести крупы в укромное место для пополнения собственных запасов, и отмечая что защёчное пространство у неё совсем невелико, она, горемычная, сильно обижается на свою судьбу. Вот прямо как отец Игнаций, глядя на реакцию которого я тоже не смог удержаться от смеха.

— Ну-ну, не обижайтесь, отче. — добродушно проворчал мистер Вильк. — Вам отлично известно, что все мы высоко ценим Ваши таланты инженера.

— Как? — пожилой священник аж подпрыгнул на месте. — Вы опять будете припоминать мне ту историю с велосипедом?!!

Инспектор в ответ только расхохотался.

— Простите, господа, а не просветите ли меня, о чем сейчас, собственно, шла речь? — поинтересовался я.

— Дело в том, — со скорбным лицом произнес отец Игнаций, — что инспектор изобрел велосипед.

— Что? Вы меня разыгрываете, господа? Ведь велосипед изобрел француз Пьер Лалман! — изумился я. — Еще в шестьдесят втором!

* * *

— А я смог изобрести его второй раз. — хмыкнул мистер Вильк.

— Бог мой, но зачем? К чему Вам это светское развлечение?

— Ну... — инспектор смутился. — Верхами я, мистер О`Хара, не очень... Так что прямо-таки совсем. Объезжать же вверенную территорию периодически самому надо. Дабы, получается, бдить, да и подчиненные чтоб не распускались. Вот мне и подумалось, что велосипед подошел бы для путешествия по дорогам наилучшим способом. Он, опять же, овса не просит — уже казне экономия.

— Помилуйте, я пробовал ездить на этом агрегате. Это же мука несусветная! По брусчатке еще куда бы не шло, но стоит свернуть на грунт, и крутить педали становится весьма и весьма тягостно. Это я уже не говорю о новомодных велосипедах, с большим передним колесом. Один мой знакомец с него упал, так весь разбился и руку сломал. Я на этакую верхотуру, признаюсь, и вовсе залезать не отважился.

— Правильно сделали, я тоже не решился. — кивнул Вильк. — И про то, как тяжело крутить педали на пыльной дороге, это Вы тоже верно подметили. Вот я и обратился к отцу Игнацию с просьбой как-то усовершенствовать эту конструкцию. А он мне ответил, что велосипед-де уже изобретен.

— И как же Вы вышли из положения, инспектор? — полюбопытствовал я.

— Просто и гениально. — пробурчал священник. — Перенес педали с колеса прямо под седло, и соединил их с задним колесом посредством цепи и зубчатой передачи.

— Ну если такая передача бывает в фабричных станках, то почему и в велосипеде использовать нельзя? — пожал плечами мистер Вильк. — Ездить стало гораздо легче, особенно когда святой отец посоветовал поставить колеса одинакового размера, как на самокате фон Дреза. Да вон, поглядите, нам навстречу на таком аппарате констебль О`Лонган едет. Мы их все для патрулирования теперь используем.

— Потрясающе! — совершенно искренне восхитился я. — Господа, признавайтесь, кто и каким изобретением еще меня тут огорошит?

— Ну разве что наш преподобный же.

— Я не заслужил столь высокого поименования. — поморщился священник, но инспектор не обратил на это никакого внимания.

— Ему мало башню с пушками на паровоз поставить — теперь желает и на локомобиль ее запихать. Чтобы артиллерия могла двигаться и стрелять одновременно с пехотой.

— Удивительно! Совершенно неожиданное изобретение.

— Боюсь что нет. — отозвался отец Игнаций самым безрадостным тоном. — Расчеты показывают, что даже при минимальном бронировании вес будет чрезмерным, и такие машины станут легкой целью для вражеской артиллерии.

Тут мы поравнялись, наконец, с О`Лонганом, и прервали беседу, дабы мистер Вильк смог выслушать доклад своего подчиненного.

Констебль отчитался, что, в целом, на его участке безобразий не наблюдается, за исключением жалобы вдовы Кустопул на громкий шум, который нынче ночью устроили ее соседи, чета переселенцев из германских княжеств, Трангсведенов.

— Какие Вы приняли меры, Саймус? — строго вопросил сержант-инспектор.

— Нанес визит к немчикам, шкипер. — ответил тот. — Марта ходит с огромным синяком под глазом, но жалобу писать отказалась. С ее слов, стукнулась в темноте. Йохану вынес строгое предупреждение, он тут же побежал умасливать соседку.

— Добро. — кивнул инспектор.

— Он что же, колотит жену? — на время приема рапорта мистером Вильком я спрыгнул наземь, дабы размять ноги, и теперь смог неслышно для обоих полицейских задать вопрос отцу Игнацию.

— Иногда. — столь же тихо ответил он. — У нее скверный характер, к тому же она совершенно не умеет готовить.

Если еще и дурна собой, то я вполне понимаю этого Йохана...

Инспектор задал еще пару малозначимых вопросов, расписался в журнале констебля о встрече и принятом докладе, после чего мы продолжили свой путь.

— Должен заметить, что если применение блиндированных поездов я представляю слабо... — начал было я.

— Да что тут представлять, мистер О`Хара? — Вильк принял краткую паузу в моих словах за предложение развить мысль. — Подходит к нашим берегам английский, или, положим, французский флот с целью высадить десант. Может же быть такое, что наши моряки не сумеют перехватить врага в море?

— Полагаю, да — это возможно. — ответил я.

— Батарею, чтобы помешать десанту, на каждую милю побережья не поставишь. А поезда — вот они, куда надобно, туда и приехали. Причем бить по врагу их орудия смогут из-за укрытий, будучи недостижимы для ответного огня вражеских кораблей. Вся-то и наука, корректировщика грамотного на холм поставить. Дешевле и эффективнее, чем кобуксоны береговой обороны клепать, или мониторы те же. Можно полностью на строительстве океанских кораблей сосредоточиться, а не этих плавучих недоразумений. И это не я, кстати, их так называю, а мистер Крагг.

— Это, простите?..

— Первый сюрвейвер

* * *

флота. Вы его знаете, он с теми старинными чертежами разбирался. Сэр Долий нынче гостит, кстати, у сэра Филтиарна.

Надо полагать, что его мнение было одним из решающих, при заказе блиндированных поездов. Не удивительно, что эти два джентльмена свели знакомство поближе — как я понял из слов инспектора, производит эти чудища мистер О`Раа, а стало быть и общие финансовые интересы у этой пары нашлись.

— Это прекрасно, разумеется. — я кивнул. — Но мне хотелось сказать о ином. Вот Вы, мистер Вильк, поразительным образом усовершенствовали велосипеды. Это же уму непостижимо, сколь многие в столице пожелали бы получить новую модель. И речь не только о людях света, нет. Представьте себе, как бы они облегчили жизнь почтальонов или, положим, молочников. Прицепил себе тележку с бутылками за раму, да и вези себе утречком, а не топай пешком. Гораздо быстрее выходит, по моему разумению.

— Ну, на конструкцию-то я патент взял. — согласно кивнул полисмен. — А сэр Филтиарн приобрел у меня привилегию на их выпуск, так что вскоре можете ожидать в продаже.

— Меня всегда, в хорошем смысле, поражала Ваша прагматичность. — дипломатично заметил я.

Ну не кричать же на всю улицу, что я олух Царя Небесного, лезущий со своими советами куда не просят. К тому же и улица подошла к концу — мы проезжали последние дома Комарина.

Коротая время за неспешной беседой, мы довольно споро миновали зеленые насаждения вокруг городка и выбрались на открытую, изрядно заболоченную местность. Рощицы деревьев встречались и тут, разумеется, но в основном это были луга, окружающие изрядные, заросшие камышом водоемы.

— А я так понимаю, что наш хозяин, он магнат? — поинтересовался я между делом.

— Да, это верно. — ответил Вильк. — Сами можете наблюдать, какие тут земли. Скот разводить еще можно, а вот с хлебом уже туговато, отчего и пришлось лендлорду стать фабрикантом. Графский титул сам по себе кормит плохо.

— Так мне к мистеру О`Раа следует обращаться "Ваша светлость"? — уточнил я.

— Не вздумайте. — произнес отец Игнаций. — Он этого не любит. Пусть все тут вокруг и принадлежит ему, включая землю под городом, но сэр Филтиарн предпочитает в общении простоту.

— Выходит, его владения обширны?

— Достаточны, чтобы занимать место в Сенад Эрен.

* * *

* — ответил священник. — Чего он, впрочем, избегает всеми силами.

Ну надо же, целый эрл! Таких высокопоставленных заказчиков у меня еще не бывало. Удружили Вы мне, инспектор Вильк. Если упомянуть о статусе заказчика в первом же письме, то мои акции резко пойдут вверх. Надобно только хорошенько обдумать, кому из знакомых светских львиц и под каким соусом это все подать.

Меж тем, грунтовая дорога, по которой мы ехали, направляемые твердой рукой мистера Вилька, сделала резкий поворот, огибая рощу, и глазам моим открылось предивное зрелище.

Посреди огромного, покрытого тиной и листьями кувшинок болота возвышался каменный замок. Не такой, какие я уже видывал в поместьях, не перестроенный в современный дворец, сохраняющий лишь общие очертания старинной постройки, но настоящая каменная цитадель со стенами и зубчатыми башнями. А к воротам его, в настоящее время открытым, тянулась прямая, как луч, грунтовая насыпь — чуточку размытая по краям, впрочем.

— Мистер О`Раа в некоторых вещах консервативен. — улыбнулся Вильк. — Ему хочется, чтобы его дом был истинной крепостью.

— Наверное, это хорошо. — пробормотал я. — Верность традициям, и все такое... Но жить в каменном замке как в старину, верно, достаточно неудобно?

— Ну, настолько его консерватизм не распространяется. — расхохотался инспектор. — Вдоль насыпи, извольте видеть, идут телеграфные столбы, а в самом замке имеется не только паровое отопление, но и генератор электрического тока, для освещения.

И, заметив мою ошарашенность, добавил:

— В действительности — всё совсем не так, как выглядит на самом деле, мистер О`Хара.

*Вильк имеет в виду напольные часы, найденные им на помойке в романе "Констебль с Третьего участка".

**Турчин Джон Бэзил, он же Турчинов Иван Васильевич. Полковник Российской Императорской армии, бригадный генерал США. Выдающийся военный деятель, практик и теоретик.

* * *

На самом деле шотландец Кирпатрик Макмиллан в 1840-м, но его изобретение не получило широкого распространения.

* * *

Чиновник, отвечающий за конструкции и проектирование кораблей, строящихся для флота Его Величества.

* * *

*Верхняя палата Ойряхтаса — парламента Империи Эрин.

Глава III

В которой Донал О`Хара добирается до цели своего путешествия, знакомится с хозяином поместья, образцами живописи и скульптуры, а также, заочно, с местной достопримечательностью.

За воротами замка нас встречал мажордом, в сопровождении троицы ливрейных лакеев и конюха. Последний принял у мистера Вилька коляску, и, когда слуги быстро выгрузили из нее мои пожитки, увел ее в каретный сарай.

— Добро пожаловать в Каэр Нуаллан, мистер О`Хара. Рад снова видеть и вас, господа. Я Лехланн Мармадьюк, дворецкий графа Кедаха, к Вашим услугам. — с непередаваемым апломбом, присущим только людям его профессии, представился этот невысокий, средних лет мужчина с роскошными бакенбардами. — Ваша комната уже готова, вещи будут доставлены туда. Я сопровожу Вас, мистер О`Хара. Завтрак через час, в общей зале, — инспектор, святой отец, сэр Филтиарн настоятельно просил вас обоих разделить с ним трапезу.

Мистер Вильк и отец Игнаций кивками выразили свое согласие.

— После того, как Вы придете в себя с дороги, мистер О`Хара, но еще до завтрака, — продолжил Мармадьюк, — граф желал бы обсудить с вами некоторые моменты. Один из слуг будет ожидать у двери, и проводит Вас в кабинет, когда будете готовы.

Хозяин замка желает поторговаться? Что ж, это мне знакомо. Я, впрочем, еще в пути для себя решил, что сделаю старику изрядную уступку — наживаться на чужом горе, право же, грешно, да и отдых на полном пансионе мне вовсе не помешает.

— Не вижу смысла заставлять хозяина этого прекрасного места ждать. — ответил я. — Полагаю, что мог бы встретиться с эрлом Кедахом немедленно.

— Прекрасно, тогда я отведу Вас к нему сам. Господа, вам, я полагаю, нет нужды говорить, что ваши комнаты также готовы, хотя инспектор, я полагаю, вновь предпочтет вивлиофику.

— Все-то Вы знаете, Мармадьюк. — пробасил Вильк. — Верно, я планировал дочитать сочинение мистера Декарта.

У меня глаза чуть на лоб не полезли, когда я это услыхал. Подумать только! Ну, я понимаю, что-то художественное, или связанное с профессией, но чтобы полицейский сержант изучал труды философа и математика!..

— Я, пожалуй, тоже не буду предаваться праздности. — добавил священник. — Мы собирались поговорить с сэром Иваром. Где он? У себя?

— Нет, в часовне, святой отец. Мистер О`Хара, я прошу Вас следовать за мной.

Невзирая на внешний вид замковых строений, сами камни которых источали, казалось, дух седой древности, внутреннее убранство донжона (широкого и приземистого, в высоту немногим превосходящего свою же ширину), к которому мы прошли через весь двор, миновав еще одни ворота, — во внутренней стене, — и впрямь выглядел изнутри вполне современно. Дорогие обои, современная мебель, освещение каолиновыми электросвечами — внутренности и фасад Каэр Нуаллана различались более разительно, чем земля и небеса.

Меж тем, хотя я и был уведомлен мистером Вильком о таком положении вещей, Мармадьюк и тут смог удивить меня. Проследовав к небольшой дверце в углу большого нижнего зала (навряд ли он исполнял в древности те же функции, что и античный атриум — скорее уж здесь защитники цитадели планировали дать ворвавшемуся врагу последний крупный бой, прежде чем отступать к лестницам), отворил ее, и взору моему предстала небольшая, едва ли много больше платяного шкапа, комнатка, отделанная светлой древесиной.

— Прошу Вас, мистер О`Хара. — произнес дворецкий.

Я замер на миг, силясь понять, чего же от меня желают, и аж ахнул, когда пришло понимание сути происходящего.

— Паровой лифт? — воскликнул я. — Неожиданно!

— Не паровой, сэр. — с непередаваемым превосходством произнес Мармадьюк. — Электрический подъемник Отиса,* первый в Старом и Новом свете.

"Да кабы и не единственный", подумал я.

Собственно, впоследствии я узнал, что хотя это устройство и было запатентовано еще три года назад, для перевозки людей оно нигде не используется. Бог весть почему — не иначе дорого.

Мы вошли в кабину, и дворецкий, взявшись за торчащий в стене рычаг, перевел его с деления "1", на шестерку, самую верхнюю на шкале. Лифт чуточку вздрогнул.

— Апартаменты и кабинет сэра Филтиарна и его сына расположены на вершине донжона. — пояснил Мармадьюк. — Оттуда открывается прекрасный вид, к тому же на высоте более свежий воздух. При желании хозяева выходят и на смотровую площадку, но туда лифт не идет. Вам комнаты выделены этажом ниже

— А деление "минус один", это что?

— Подвал, мистер О`Хара. Винный погреб, ледник и все такое прочее. Мы прибыли.

Он отворил дверь.

— Изумительно. — сказал я, выходя наружу. — Но ведь пользоваться этим подъемником возможно лишь тогда, когда он стоит на нужном этаже. Я сталкивался с подобными устройствами, и везде его обслуживает специальный человек, приезжая на нужный этаж по сигналу.

— В этом нет нужды, сэр. — домоуправитель легко открыл одну из панелей рядом с дверью, и продемонстрировал мне нишу с толстым металлическим кольцом. — Стоит просто потянуть за ключ вызова, и лифт приедет по Вашему вызову, после чего штырь уйдет обратно в стену. В Каэр Нуаллан это автоматизировано, как и многое другое. Я лично составлял техническое задание, отбирал подрядчика и следил за выполнением работ. Прошу, нам туда.

Мармадьюк указал на один из коридоров.

— Но ведь если одновременно потянуть за несколько ключей вызова разом... Положим, на двух разных этажах люди решили ехать одновременно... — обратился я к своему Вергилию, следуя за ним под низким арочным сводом старинного замка.

— Исключено, мистер О`Хара. — отозвался дворецкий, не оборачиваясь. — Если активирован один из ключей, все прочие ключи блокируются. Это же правило действует, если подъемник пребывает в движении. Мы пришли.

Он постучал в одну из дверей, ничем не отличающуюся от иных в этом коридоре, и, дождавшись разрешения (вероятно — поскольку я различил лишь невнятный возглас), открыл ее.

— Сэр, мистер Донал О`Хара желает Вас видеть. — торжественным тоном доложил Мармадьюк.

— Пусть войдет. — голос хозяина замка был густ, басовит, наполнен силой и более всего напоминал рычание медведя.

Дворецкий посторонился, пропуская меня в кабинет, и прикрыл за мной дверь, едва я переступил порог, оставив наедине с графом.

Что можно сказать о графском кабинете? Ничего особенного, пожалуй, за некоторыми исключениями. Просторный, оформленный в стиле рококо, не сказать что так уж хорошо освещенный — бойниц в стене имелось предостаточно, но именно что бойниц, а не окон. Шкафы с папками и книгами (гроссбухами, вероятно) у стен, массивный стол в виде буквы Т в противоположном углу, стулья возле него и тяжелое даже на вид кожаное кресло во главе стола. Все как обычно, как у всех, если не считать нескольких особенностей.

Что первое бросилось мне в глаза, поскольку люстра была темна, а света через бойницы поступало явно недостаточно, это необычный, невиданный еще мною осветительный прибор, стоящий на столе. Больше всего он напоминал изысканный канделябр на одну свечу, однако от основания его отходил провод, змеился по полу и исчезал за одним из шкафов, а свечи, в привычном понимании этого слова, в нем не было. Вместо нее свет излучала вытянутая каолиновая лампа.

"Бог мой! — подумал в этот миг я. — Воистину, как же просто все гениальное! Мы вешаем люстры с плафонами на потолки, электрические бра на стены, освещаем себе дорогу гальваническими лампами Лекланше,** а вот так вот просто, соединить канделябр и электричество додумался только мистер О`Раа. Ведь она достаточно освещает столешницу для работы, и при том с ней можно даже под стол забраться, если уронил карандаш, дабы подсветить себе при поисках, да и ходить с этакой лампой можно хоть по всей комнате. Единственное, пожалуй, абажура ей не хватает".

Второй особенностью кабинета были портреты двух леди, висевших на стене прямо напротив места хозяина кабинета, что, в общем-то, для кабинетов солидных джентльменов не характерно.

Первая дама, средних лет, пухлая, со строгой прической и еще более строгим взглядом, плотно поджатыми губами, в платье моды полувековой давности, оставляла, в целом, неприятное по себе впечатление. Чувствовалась в ней властность некая, деспотичность, и разнузданная грубость при этом.

Другая же была ее крайней противоположностью — тоненькая, юная, казалось аж светящаяся, облачена она была в простое платье, какие и нынче в ходу у небогатых леди, когда они одеваются по домашнему, длинные русые волосы ее были распущены и локоны водопадом падали на плечи и на грудь мешаясь меж собой, как некошеные луговые травы под ветром, а небесно-голубые глаза на миловидном личике глядели открыто, прямо, доверчиво, но в то же время словно вопрошая: "А ты меня не обидишь? А не обманешь?"

Была в кабинете и еще одна весьма примечательная штуковина, но к ней я, войдя, оказался почти что спиной, потому и приметил не сразу.

Ну и, конечно нельзя не сказать о хозяине кабинета, поднявшегося мне навстречу, едва лишь я переступил порог. Не очень высокий, но кряжистый и крепкий, с широкой костью, он имел отменную выправку, с головой выдающую в нем отставного военного. Волосы, густые, длинные до плеч и седые как лунь он зачесывал назад, не оставляя в прическе место для пробора, при том имел куда как более выдающиеся бакенбарды, чем у Мармадьюка — густые, пушистые, торчащие в стороны и также абсолютно белые.

Черты лица эрла Кедаха никак нельзя было назвать изящными — скорее они производили впечатление вырубленных топором, — однако годы несколько смягчили их, да и в целом некрасивым назвать его я бы не взялся. Карие глаза глядели из-под густых, куда там иным усам, бровей пронизывающе, словно взвешивая и измеряя собеседника, при том никакой враждебности в них не было и неприязненных ощущений он не вызывал. Как и расположения, впрочем.

— Добро пожаловать в Каэр Нуаллан, мистер О`Хара. Представляться, полагаю, нет нужды? — мистер О`Раа вышел из-за стола, и направился мне навстречу.

— Нет, сэр Филтиарн. Навряд ли кто-то другой мог бы занимать Ваш кабинет, да кабы и умудрился, не думаю, что Мармадьюк принял бы его за Вас. — мы обменялись крепким рукопожатием, после которого моя рука ныла еще около минуты.

С таким только Вильку здороваться, а не хрупкому служителю муз...

— Превосходно. Прошу присаживаться. — граф указал на стулья, а сам направился к своему креслу. — Я много наслышан о Вас от нашего общего знакомого, да и, сказать по чести, поручил старшему сыну навести справки, прежде чем просить инспектора обратиться к Вам с моим делом. Вы ведь не в претензии ко мне за это?

— В таком деле как выбор мастера-портретиста нужна оглядка, оглядка, и еще раз оглядка. — ответил я. — Ведь зависит от того, что Вам хочется получить в результате, следует взвесить, кого приглашать. Я вот приверженец классицизма, а живописец-романтист тот же объект что и я подаст на холсте совершенно иначе. Во Франции же и вовсе нынче экспериментируют с новым стилем, так называемым импрессионизмом, и взгляд таких художников будет отличаться, хотя и не будет хуже или лучше обычных направлений.

— Нда... Ну и это, конечно, тоже. — кашлянул сэр Филтиарн.

Понятное дело, что вы, благородный эрл, узнавали, не краду ли я серебряные ложки у хозяев, но давайте мы оба будем делать вид, что ничего подобного Вас не интересовало.

— Отзывы о Вас от моих дубровлинских знакомых были самыми лестными, не менее, пожалуй, а даже более, чем рекомендации мистера Вилька, в связи с чем я принял решение просить Вас написать портрет моего младшего сына. Кстати, о портретах, что вы скажете о изображениях моих покойных жен, леди Громлэйт и леди Авонморы? — на последнем имени его голос едва заметно дрогнул, так что кто из них кто гадать уже не приходится. — Взгляните.

— С удовольствием.

Последний экзамен, сэр? Ну что же, извольте.

Я поднялся, ничтоже сумняшеся прихватил со стола лампу и направился к картинам. Что тут сказать? Рассуждать со стариком о технике написания смысла нет, потому мне хватило и беглого осмотра.

— Портрет леди Громлэйт... Я ведь не ошибся, эта леди она и есть?

— Не ошиблись. — ответил мистер О`Раа.

— Так вот, ее портрет — это очень качественная, тщательная и филигранная работа. А леди Авонмору писал истинный мастер.

Я развернулся, намереваясь возвращаться, и тут-то узрел ту третью особенность графского кабинета, о которой я упоминал ранее. Увиденное заставило меня вскрикнуть, сделать два шага назад, едва не выпустив из левой руки светильник, и выхватить пистолет. Из дальнего угла на меня взирал тролль.

Серый, громадный, не менее чем в восемь футов росту, он едва не касался головой потолка. С его грубого отвратительного лица, на котором в недовольстве кривились губы, на меня таращились огромные белые выпуклые глаза с черными зрачками, каждый из которых был размером с чайное блюдце.

Я единым движением взвел курки... И понял, что очень глупо выгляжу, целясь в статую, грубого идола из камня.

— Не обращайте внимания, мистер О`Хара. Это моаи, память о моей службе комендантом гарнизона на Рапа-Нуи. — сэр Филтиарн едва заметно хмыкнул. — А вы весьма выдержанный молодой человек. Инспектор первый раз, помнится, запустил в него дубовым креслом. Пришлось их на стулья менять, чтобы не разбил никто истукана.

— Что же он мне про него ничего не сказал? — пытаясь унять дрожь в руках я снял пистолет со взвода, и вернул его в потайную кобуру слева подмышкой (еще один прием, которому научил меня инспектор О`Ларри). — Я бы мог и испортить его пулями.

— Не думаю. — спокойно ответил хозяин замка. — Базальт, это весьма твердая порода.

Дальнейшая наша беседа прошла в сугубо деловом ключе. Мы оговорили сумму моего гонорара, пожелания к изображению и прочие детали.

— Ну что же. — мистер О`Раа поднялся, давая понять, что аудиенция закончена. — Теперь предлагаю Вам немного отдохнуть и переодеться к завтраку. На нем я представлю Вам Ивара... да и остальных моих гостей. Хотя, в свете того, что к нам в глушь залетела столичная знаменитость, постояльцев в замке, держу пари, прибавится.

Я улыбнулся, и хотел уже откланяться, как вдруг откуда-то раздался приглушенный, полный страдания и муки стон, а воздух в кабинете, держу пари, похолодал на пару градусов.

— Что.. это? — с трудом сглотнул я.

— О, это достопримечательность Каэр Нуаллан, кузен Арчер. Не обращайте внимания, по ночам он спать не мешает, да и вреда от него никакого.

— Но... Почему он так... стонет?

— Ну а чего Вы еще ожидали от привидения? — пожал плечами сэр Филтиарн. — Что он будет распевать "Ну-ка мечи стаканы на стол"

* * *

и джигу отплясывать? Для подлого захватчика, которого законный владелец замка, прокравшись по тайному ходу, зарезал прямо в постели, такое поведение было бы более чем странным. А так все как положено — стонет, мечется и страдает.

— А разве призраки существуют? — задал я, пожалуй, самый идиотский вопрос в своей жизни.

— Как видите, существуют. — пожал плечами граф.

*Отис, Элиша Грейвис (1811-1861 гг.), изобретатель системы задержки лифта в шахте при обрыве каната и электрического лифта.

**Донал именует осветительный прибор обиходным названием. Полное: "Переносной осветительный прибор с гальваническим элементом Лекланше для электрического питания".

* * *

Застольная ирландская народная песня. В русском переводе известна под названием "Мне говорят, что пить нельзя" (исполняет Борис Гребенщиков).

Глава IV

В которой отец Игнаций рассказывает мистеру О`Хара некоторые детали из жизни эрла Кедаха, а сам молодой художник знакомится с обитателями Каэр Нуаллан и ведет застольную беседу.

К завтраку я, в сопровождении приставленного ко мне на первое время, покуда обживаюсь в замке, слуги, спустился одним из первых. Не то, чтобы меня так уж гнал голод (хотя он, безусловно, давал о себе знать), просто я не знал не только замка, но и распорядка в нем, а челядинец графа, четырнадцатилетний нескладный вихрастый мальчишка по имени Торлох, видимо не решился поправлять "барина", полагая, что тот лучше знает, когда и куда ему идти.

— Тэлли, малыш, — обратился я к нему, узрев полное отсутствие сотрапезников в месте предполагаемого рандеву, — мне кажется, что я несколько поспешил. Не подскажешь, насколько?

Мальчик глянул на внушительные часы с блестящим бронзовым маятником.

— Полагаю, что минут через двенадцать, джентльмены соберутся к столу, сэр. — произнес он, старательно изображая взрослость и важность.

Выглядел он при том довольно забавно — верно и я был таков в глазах ректора, великого Дениела Маклайза,* когда поступал в Академию художеств. Такой же нескладный, неоперившийся птенчик с ломающимся голосом, и, при том, пытающийся петушиться.

— Надо же... В вивлиофику идти, полагаю, смысла нет. Покуда туда дойдем, пора уже будет возвращаться обратно...

— С Вашего позволения, сэр, тут неподалеку бывшая площадка для лучников, оборудованная под террасу. — сообщил Торлох. — Как я заметил, сейчас там находится отец Игнаций, он мог бы составить Вам общество. А когда господа начнут собираться, я вас позову.

— Э, да Вы меня премного обяжете, юноша! — воскликнул я. — Ведите же скорее!

Падре О`Йола — вот кто мне нужен, чтобы разобраться во всех местных реалиях. Вильк тут человек сравнительно новый, а вот святой отец, тот наверняка сможет ответить на ту бездну вопросов, что скопилась у меня с того самого момента, как я покинул вагон поезда.

Священник и впрямь обнаружился на широкой полукруглой площадке, обрамленной зубцами. Снаружи, верно, она все еще производила впечатление средневекового бастиона, однако изнутри обставлена была весьма уютно, сочетая в своем стиле нечто вроде кафетерия и клуба одновременно.

Увидав меня отец Игнаций оторвался от газеты, и учтиво кивнул.

— Как вы нашли моаи, мистер О`Хара? — поинтересовался он.

— Принял за тролля, сказать по чести. — ответил я, присаживаясь. — А что же, сэр Филтиарн всех им проверяет?

— Он полагает, что лучше всего можно узнать человека, когда им владеют искренние и неподдельные чувства. Испуг, например. — пожал плечами священник.

— Не могу сказать, что это не резонно, но как-то... — я замялся, пытаясь подобрать подходящее слово.

— Дико, Вы хотели сказать? — улыбнулся падре. — Ничего удивительного, наш хозяин половину жизни провел в колониях.

— Надеюсь, что его сын не унаследовал привычек отца. — боюсь, что произнес я это несколько сварливо.

— Ну что Вы. Ивар добрый и воспитанный юноша, вы с ним подружитесь, я убежден. К тому же он всего года на два младше Вас.

— Что ж, кому о том судить, как не его духовнику. — ответил я. — Он, верно, набожен?

— Ах, мистер О`Хара... — улыбка на лице священника стала печальной. — Кабы Вы, в шестнадцать лет, глядели в глаза неизбежно приближающейся смерти, нашли бы Вы иное утешение, нежели в Боге?

"В безумном загуле, например", подумал я.

— А он и впрямь так сильно болен? И, позвольте поинтересоваться, чем?

— Никто не знает. — пожал плечами отец Игнаций. — В тринадцать лет он стал стремительно чахнуть, и из крепкого, жизнерадостного и озорного паренька превращаться в свою бледную тень.

— И что же, ничего нельзя сделать? — удивился я.

— Все в воле Божьей. — вздохнул священник. — Сэр Филтиарн показывал его всем светилам медицины, но без толку. Симптомы напоминают богомерзкую порчу, но маги не нашли ни малейших ее следов... Ивара возили на воды, но там ему становилось лишь хуже. Лишь здесь, в поместье, он умирает медленнее. Вероятно, какое-то влияние оказывают родные стены... И, быть может, могила матери. Злые языки утверждают, что в предках леди Авонморы водились ни-то сиды, ни-то Дану... Некоторые уверяют, что были и те, и те. Я не верю таким слухам, мистер О`Хара, но как знать...

— Бросьте, это все предрассудки. Сиды, Дану... — я осекся, припомнив еще одно явление, кое до сего дня почитал предрассудком не меньшим. — Скажите, святой отец, а... кузен Арчер... Он действительно существует?

— Да, он вполне реален. А Вы что же, его уже видели?

— Видеть не видел, но слыхал. Это действительно призрак?

— Определенно, да. — кивнул священник. — Неупокоенная душа. Дело в том, что он, будучи близким родичем хозяина этого замка, — было это лет триста или четыреста назад, — прибыл с дружиной как гость, но ночью, пользуясь доверием к себе, перебил и хозяев, и тех кто их защищал, провозгласив себя местным эрлом. Уцелел лишь один из сыновей убитого владетеля Каэр Нуаллан, который через несколько дней, по тайному ходу и в сопровождении всего нескольких верных вассалов, проник в опочивальню сэра Арчера, и убил его, возвратив владение леном своей семье. С тех пор неприкаянный дух и бродит по замку. Видят его редко, но слышат... Слышат довольно часто.

— Хм... — я на миг задумался. — А не может ли он быть причиной недуга, сэра Ивара? Ну, месть покойника и все тому подобное?..

— Сэр Филтиарн с самого начала предположил нечто такое и даже договаривался со мной об обряде экзорцизма... Не могу сказать, что я был согласен.

— Отчего? Ведь Вы священник.

— Священник священнику рознь. — вздохнул отец Игнаций. — Иным, кто святостью своих духовных подвигов достиг горних высот такое дано. Я же унылый грешник, приходской священник призванный утешать людей в их скорбях, и не более того. Да и нужды в обряде не нашлось. В поместье тогда приезжал один из светил магических наук, профессор О`Берин, и проверил эту нашу гипотезу, пообщавшись с кузеном Арчером. Если верить его словам, а не верить им оснований никаких нет, неупокоенная душа этого рыцаря не жаждет мести. Он давно раскаялся в своем преступлении и теперь не обретает покой лишь для того, чтобы оберегать Каэр Нуаллан. Собственно, именно он-то и выжил отсюда кредиторов отца сэра Филтиарна, когда они явились предъявить свои права.

— А что же, долги были столь значительны? — спросил я.

— Весьма и весьма. — кивнул падре. — Покойный сэр Бриан, упокой Господь его душу, был редкий мот, и поставил свою семью на грань разорения. Впрочем, не будь этого, его сын, быть может, и не стал бы дельцом.

— Он принялся, как это теперь говорят, делать бизнес, и преуспел?

— Более чем. — священник чуть усмехнулся. — Если я вам скажу, что новейший трехбашенный монитор нашего флота, "Росин", был построен на его верфях, это даст Вам представление о размахе дела мистера О`Раа? Впрочем, он нынче почти все дела передал в ведение своего старшего сына, сэра Игана, оставив для себя лишь паровозную фабрику в Комарине. Она дает работу более чем половине жителей городка и изрядной доле деревенских, и сэр Филтиарн, как добрый сеньор, заботится об этом производстве лично, несмотря на то, что практически потерял интерес к делам с началом болезни сэра Ивара.

Отец Игнаций чуть слышно вздохнул.

— Мальчик так напоминает ему покойную супругу...

— Как я понимаю, мистер О`Раа был крайне привязан к леди Авонморе?

— О, да. Как и большинство людей его круга, он вынужден был жениться по воле родителей. Не скажу, что его брак с леди Громлэйт был несчастлив... но и счастлив не был тоже. Его служба в колониальной пехоте, постоянная жизнь вдали от родины — это раздражало ее безмерно. Собственно, это и свело ее в могилу. Тропическая лихорадка в наших широтах, это не всегда лечится... А свою вторую жену, знатного рода, но небогатую, он ввел в качестве хозяйки замка именно что по любви. Это был брак благословленный небесами.

— А что же случилось с леди Авонморой? — полюбопытствовал я.

— Трагический несчастный случай. Лошади понесли карету, возница не справился... — пожилой священник в огорчении махнул рукой. — Все что осталось у несчастного сэра Филтиарна, это годовалый младенец, да ее изображение.

— Надо заметить, выдающееся изображение. Не подскажете, кто рисовал ее портрет?

— Родной брат леди, сэр Элвин Мерфи. Он пережил ее всего на год. Погиб во время охоты на китайских пиратов — наследников Чжэн Ши.**

— Он был моряком?

— Да, это их семейная традиция. Сыновья в роде Мерфи всегда идут на морскую службу. Высот, правда, никогда не достигали — только один стал адмиралом, да и то, не в Эрине, а на службе у русского царя Петра, когда тот воевал со шведами. Но нам, кажется, пора.

Как бы подтверждая последние слова отца Игнация, в дверном проеме появился Торлох.

— Мистер О`Хара, отче, пора к столу. — произнес он.

Священник поднялся из кресла и осенил его крестным знамением.

— Мы уже идем, сын мой. — произнес он, и, когда парнишка исчез, добавил: — Славный мальчуган. Достойная будет смена Мармадьюку.

— Это его сын?

— Он утверждает, что племянник.

— А на самом деле? — продолжил допытываться я.

— Вы же не хотите, чтобы я нарушил тайну исповеди, мистер О`Хара? — усмехнулся священник. — Идемте. Нехорошо заставлять джентльменов ждать.

Вернувшись в столовую, мы с отцом Игнацием застали там уже прибывших инспектора, сюрвейвера Крагга, с которым мы вежливо раскланялись, а также еще одного джентльмена весьма примечательной внешности. Высокий блондин с непокорно торчащими вверх волосами, — так, будто бы его что-то настолько испугало, что они встали дыбом, — он был облачен в практичный костюм, какие носят, обыкновенно, во время дальних путешествий. На переносице мужчины, возраст которого совершенно не угадывался (от двадцати пяти до сорока — как-то так), поблескивали желтыми линзами очки, а на поясе висела кобура с посеребренным револьвером. При том при всем, он выглядел милейшим малым и доброй души человеком, а взгляд его серых глаз, который блондин бросал на окружающих поверх очков, был иронично-дружелюбным.

— Мистер О`Хара, позвольте Вам представить моего коллегу из Мексиканской империи, мистера Уэша Стампеде. — отрекомендовал незнакомца Айвен Вильк. — Мистер Стампеде — это коллежский секретарь от полиции в отставке, Донал О`Хара, известный живописец.

— Весьма польщен. — голос у мексиканца (никогда бы не сказал — настолько белой и чистой была его кожа) оказался звонким и молодым. — Должен заметить, что инспектор мне польстил. Я не нахожусь на службе у императора Максимиллиана. Я — охотник за головами.

— Это, простите, как сотрудники агентства Пинкерона? — уточнил я.

— Скорее, как североамериканский федеральный маршал, только на вольных хлебах. — улыбнулся Стампеде.

— Вот как? И что же привело Вас на Зеленый Эрин? — удивился я.

— А вот Пинкертон и привел. — ответил Стампеде. — Вернее, его фиаско. Один из деловых партнеров мистера О`Раа в Техасе повел себя... несколько неподобающим образом, и попытался скрыться с крупной суммой, ему не принадлежащей. Негодяй оказался настолько хитер и изворотлив, что в агентстве, после шести месяцев неудач кряду, умыли руки, и сэр Иган обратился за помощью ко мне. Я передал вора в руки правосудия, и отец сэра Игана, в знак своей признательности, пригласил меня погостить и восстановить силы в Каэр Нуаллан. Ну а поскольку я никогда не бывал в Ирландии, то решил воспользоваться приглашением и поглядеть на белый свет. Пытаюсь вот теперь мистера Вилька сманить в Мексику, но он отговаривается незнанием испанского.

Инспектор иронично улыбнулся — как я понимаю, у этих двух профессионалов шутливые пикировки на означенную тему уже превратились в некое "дежурное блюдо".

— Скорее уж он перетащит Вас к нам. — ответил я. — Насколько я его знаю. Тем более у Вас настолько правильный ирландский...

— Ну еще бы. — хохотнул охотник за головами. — Если папа ирландец и мама ирландка, с чего б ему быть неправильным?

Вглубь его генеалогического древа мы, впрочем, углубиться не успели, поскольку в столовой появились сэр Филтиарн с сыном и сопровождающий их Мармадьюк.

Сэр Ивар действительно выглядел крайне нездоровым. От матери он унаследовал черты лица, но широкой костью удался в отца, что, при потрясающей его худобе, делало сына сэра Филтиарна похожим на обтянутый кожей и облаченный в костюм скелет. Удивительная бледность, круги под глазами и нездоровый румянец на щеках также производили угнетающее впечатление, и лишь живые, умные изумрудно-зеленые глаза сглаживали общее тягостное впечатление от его вида. Я сразу же начал прикидывать, как выгоднее подать именно эту его черту на будущем полотне.

После последовавшего краткого представления нас с сэром Иваром друг другу все присутствующие расселись за столом, и Мармадьюк распорядился слугам подавать завтрак.

Не скажу, что стол сэра Филтиарна поражал изяществом и разнообразием, однако уж чего-чего, а каких нибудь устриц и черепаховых супов я от старого солдата и не ожидал. Нет, впечатления косного ретрограда он тоже не создавал, скорее уж консерватора — в хорошем смысле этого слова, — и в выборе пищи он оказался таков же.

Застольная беседа оказалась тоже вполне традиционна для общества джентльменов: охота, научные изобретения, политика... Наш хозяин с видимым знанием дела порассуждал о победе конфедератов под Гетисбергом и некоторых иных эпизодах этой затянувшейся войны в британской Америке, мистер Крагг осторожно высказался о перспективах развития броненосных кораблей, я поведал о своих мыслях по поводу воздухоплавания, а синьор Стампеде поделился историей о безуспешной попытке повстанцев Хуареса применить боевых големов против императорских войск Мексики.

— Жуткие создания, доложу вам, господа. — произнес он. — Одним выстрелом даже и из слоновьего ружья их свалить крайне непросто, но ни малейшей искры разума в них нет — постоянно путают своих и врагов, так что, думаю, только их применение в решающем сражении и позволило маршалу Мирамону разгромить повстанцев. Полсотни этих бестий смяли полнокровный полк Хуареса и расстроили оборону на целом фланге. Вот чего-то подобного, мистер О`Хара, ученые и опасаются, вероятно, когда речь идет о совмещении магии и современных достижений науки.

— Жаль, что здесь нет леди Килпатрик. — подал голос молчавший доселе Ивар. — У нее отчаянно иное мнение относительно науки и магии, вернее того, что из чего проистекает.

— Скорее уж слава Богу, что в этот момент ее с нами нет. — чуточку ворчливо, но добродушно, отозвался его отец. — Иначе мы принуждены были бы выслушать лекцию о тождестве месмеризма и магнетизма, а равно о том, что и магнетизм-то нынче почти не изучен, в то время как в древних магических трактатах...

Он красноречиво возвел очи горе.

— Впрочем, все вы, джентльмены, вскоре сможете иметь счастье познакомиться с моей кузиной Элизабет. Она вскоре должна посетить Каэр Нуаллан вместе со своими дочерью и воспитанницей.

Возможно, что мне показалось, но лицо отца Игнация не выразило особой радости от предстоящей встречи, зато юный О`Раа потупился и румянец на его щеках стал ярче и... Естественнее что ли?

По окончанию трапезы сэр Филтиарн предложил мистеру Краггу выкурить по сигаре на площадке, и поинтересовался, не желаю ли я составить им компанию.

— Благодарю, но я не курю, сэр. — ответил я. — К тому же мне не терпится обсудить с сэром Иваром некоторые особенности его портрета.

— Вот как? — несколько озадаченно ответил эрл и кашлянул. — Именно с ним, а не со мной, положим?

— При всем моем почтении, граф, писать я буду все же не Вас. Мне кажется, виконт имеет полное право определить то помещение, и всю ту обстановку, в которых он будет изображен.

— А что же, это столь важные моменты? — заинтересовался хозяин замка.

— Безупречная точность в изображении мельчайших деталей, словно полотно писала не кисть художника, а изображал аппарат, сочетается с живостью красок, теней и оттенков, такой, что ты, кажется, находишься внутри самого полотна. — продекламировал инспектор Вильк, и, заметив недоумение на лице эрла Кедаха, добавил: — Это из рецензии "Светского хроникера" на картину мистера О`Хара.

— Мистер Адвокат мне безбожно польстил в своей статье. — ответил я. — На самом деле у меня имеется определенная метода при написании портрета. Композиция, джентльмены. Я составляю ее заранее, как театральный реквизитор создает декорации для пьесы. Как мне уже довелось упоминать в беседе с мистером О`Раа, я классицист, но кроме того я стараюсь изображать все в мельчайших деталях, так, как оно есть на самом деле.

— Со скурпулезнейшей точностью. — кивнул окружной околоточный. — И я тому свидетель.

— Боже мой, но как же Вы тогда рисуете дам? — изумился сэр Долий. — Ни одно лицо не идеально...

— Но каждое можно подать в наиболее выгодном свете. — ответил я. — И в прямом смысле этого слова тоже. Игра света и тени, нужным образом уложенные волосы, надлежащие поза и наклон головы... Именно все это я и хотел бы обсудить с сэром Иваром.

— Что ж, если Вы, сын, не возражаете?.. — озадаченно произнес сэр Филтиарн.

— Ничуть, отец. — юноша слегка улыбнулся. — Я с удовольствием обсужу все нюансы с мистером О`Хара.

*выдающийся ирландский художник-портретист XIX в., мастер исторического жанра, карикатурист и книжный иллюстратор.

**более известна как "госпожа Цинь", так называемая "королева красных пиратов" (1785-1844 гг.)

Глава V

В которой мистер О`Хара приступает к написанию портрета сэра Ивара.

Младший О`Раа оказался в общении даже еще более прост и невзыскателен нежели его отец, не отличаясь при том солдафонскими манерами, к тому еще и достаточно застенчив. Последнее меня, впрочем, ничуть не удивляло — сэр Ивар, в конце-концов, вырос и большую часть жизни провел здесь, в замке, и не был испорчен светом. Меня же посчитал, надо полагать, эдакой столичной штучкой и стеснялся своей деревенскости (как это называет леди Борзохол). Ну что же, не столь и много лет прошло с тех пор, как я так же тушевался общаясь с жителями Дубровлина, а посему поведение виконта было мне вполне понятно.

Впрочем, я действительно был совсем немногим старше его, и некоторый ледок отчуждения, какой бывает обычно среди мало знакомых между собой людей, мы с ним быстро сломали. Покуда мы шли до его апартаментов (он, как выяснилось, предпочитает лестницу подъемнику Отиса) между нами завязалась вполне дружеская беседа. Сэр Ивар поинтересовался, давно ли я знаю инспектора, — мне показалось, что он боготворит этого добродушного гиганта, — и я поведал ему историю нашего знакомства с мистером Вильком.

Тот, как оказалось, не распространялся о той роли, что ему довелось сыграть в раскрытии убийства матери Лукреции, и я с удовольствием рассказал сыну сэра Филтиарна о всех событиях, предшествовавших получению окружным околоточным его нынешнего места. Приукрасил, конечно, капельку — но лишь для красного словца.

— И с той поры Святая Урсула официально считается покровительницей полиции Дубровлина. — закончил я, входя за сэром Иваром в его комнаты.

— Поразительно. — ответил О`Раа. — Я, помнится, читал отчеты о том деле в газетах, но репортеры, как теперь мне совершенно ясно, все переврали.

— Такова их работа. — пожал плечами я. — Рассказать не поправдоподобнее, а поинтереснее. Ну-с, давайте прикинем, где мы будем Вас рисовать.

Я огляделся.

— Да, конечно. — мой собеседник поскучнел. — Тут я оставляю все на Ваше усмотрение, мистер О`Хара, Вам виднее, как лучше будет.

— Как, а Вам будущее Ваше изображение совершенно безразлично?

— Я молод и не обладаю Вашим опытом, но ведь я не дурак. — вздохнул он. — Неужто я, по-вашему, не понимаю, для чего это все? Отцу хочется оставить о мне хотя бы память.

Беседовать о его болезни мне с сэром Иваром вовсе не хотелось, и отнюдь не оттого, что я бесчувственная колода. Просто, я в этом убежден, те, кто готов себя похоронить, кто уступил и сдался хвори, — о, те помрут непременно. А тот кто продолжает бороться и надеяться... Бывали и случаи исцеления.

— Глупости! — ответил я. — Вот вернется доктор Уоткинс из Хайленда, — он там расследует таинственное дело про кошмарного пса-призрака, — и я непременно попрошу его Вас осмотреть.

— Кто меня только не осматривал. — невесело рассмеялся мой собеседник. — Все без толку.

— Полагаю, что гуронский шаман как раз и не осматривал. — парировал я. — Если уж ему посредством своей индейской методы мистера Вилька вылечить удалось, то Вас и сам Маниту велел.

— Простите? Я не совсем понял — а что было с нашим инспектором?

— Так отравили же его, я Вам рассказывал. К счастью доктор Уоткинс служил когда-то в гуронской кавалерии, научился у винландских шаманов их ворожбе, совместил ее с фармакологией и так мистера Вилька спас.

В глазах юноши промелькнуло что-то... Что-то похожее на тень надежды.

— Ну что же, — покладисто ответил он, — худа от этого не будет в любом случае. С чего мы начнем, мистер О`Хара? Я имею в виду, насчет портрета.

— Полагаю, с фона и освещения. — ответил я. — Кроме того, мне кажется... Нет, я убежден, что обстановка должна определенно указывать, что мы с Вами находимся в Каэр Нуаллан, и нигде более. Ведь, подумайте, пройдет сто, двести, может и триста лет — что наши потомки будут знать о том, как живем мы сегодня? Что носим, как мыслим, что едим в конце-то концов?

— Э... Вы предлагаете мне позировать в момент трапезы? — удивился младший О`Раа.

— Нет-нет, про еду это я так, к слову.

— А я-то уже решил, что вы хотите изобразить меня жующим, с набитым ртом. — он негромко рассмеялся.

— Это было бы чересчур... Черт побери, какая идея! Почему я не встретился с Вами раньше?!!

— Простите?

— Нет-нет, сэр Ивар, к Вашему портрету это не имеет отношения. Просто есть у меня один заказчик — первостатейный оригинал и эпикуреец. Очень он желает свой портрет, но не такой как у всех, а с вывертом, чтобы поразить и шокировать буквально каждого. Уже сколько идей зарезал — они казались ему чересчур пресными, но уж от такого-то он точно не откажется! Надобно будет попозже съездить на телеграф и отправить ему сообщение о идее картины "Ужин сэра Дориана".

— Зачем же куда-то ехать? — спросил виконт. — У нас тут есть телеграфный аппарат.

— Действительно, я и запамятовал. Это, знаете ли, все же редкость, телеграф не на станции, а свой. Ну да Бог с ним, не горит — ждал он полгода, и еще подождет. Давайте-ка пока прикинем общую композицию.

Я поглядел на окно (не бойницу, именно окно, хоть и узкое) за котором синел небосвод.

— Будь у Вас голубые глаза, я бы посадил Вас на фоне неба — вкупе со светлыми волосами это бы смотрелось весьма неплохо, — а так нам нужен насыщенный зеленый фон за Вашей спиной, как мне кажется.

— Знаете, есть идея. — ответил сэр Ивар, подошел к балконной двери и открыл ее нараспашку.

— Хм, интересно... — ответил я.

Сразу за дверью находился крошечный полукруглый балкончик с чрезвычайно низкими, немногим выше колен, каменными перилами, а далее, насколько хватало глаз, простиралось болото, плотно заросшее кувшинками. Настолько плотно, что из-за их листьев вода была практически не видна.

— Да, такой фон действительно сочетается с глазами, но тогда мне придется посадить Вас практически в дверном проеме, а на портрете Вы будете смотреть снизу вверх.

— И что же в этом такого? — пожал плечами сэр Ивар. — Я действительно нередко так и сижу, когда читаю. Видите у стены тот стульчик с подлокотниками? Как раз на нем.

— Что же, давайте попробуем. — ответил я, беря указанный стул, и устанавливая его у двери. — Присядьте пожалуйста.

Сын сэра Филтиарна исполнил мою просьбу, а я отошел немного назад, туда, где расположился бы с мольбертом.

— Не выходит. — резюмировал я. — Горизонт проходит аккурат по середине лба. Я мог бы, разумеется, рисовать Вас и стоя на табурете, но тогда это будет прямо таки вид из под потолка.

— А что, так не рисуют? — поинтересовался младший О`Раа.

— А ведь действительно... — я пару мгновений обдумывал мысль, пришедшую мне в голову после этих его слов. — Никто пока так портреты не писал.

— И Вы предлагаете?.. — Ивар ободряюще улыбнулся мне.

— Ну а почему нет? — ответил я не без некоторого внутреннего сомнения. — Давайте попробуем.

Чуть позже мы прикинули позу и одежду (решили рисовать в брюках и рубашке, по домашнему и с книгой в руке) и я начал прикидывать освещение.

— Солнечный свет падает Вам в спину, сэр Ивар. — объяснял я. — Поэтому лицо находится в тени, а это, при ваших кругах под глазами, смотрится не лучшим образом. Да и просто нехорошо это, заявляю как художник. Надобно организовать какое-то освещение и спереди. Ну, не знаю, свечи там, или петролиумовые лампы... Нет, не глядите на люстру, тогда свет будет падать сверху, а надобно чтобы он шел чуть снизу и сбоку.

— Тоже не вижу никаких затруднений. — ответил О`Раа и извлек из-за прикрывавшей часть подоконника занавеси настольный светильник, в точности повторяющий электрический осветитель в кабинете его отца. — Полагаю, что это подойдет.

— Вполне. — кивнул я в ответ. — Он дает вполне довольно света, однако таковых приборов нужно два, чтобы свет падал равномерно. Мы могли бы позаимствовать второй у сэра Филтиарна?

— Полагаю что да, но не нахожу в этом нужды. — ответил сэр Ивар. — Хотя эти настольные электролампы и изготавливались на заказ, только для членов семьи, у меня кроме отца имеется и старший брат. Он нынче в Дубровлине и вряд ли станет возражать, если второй источник мы позаимствуем из его апартаментов.

— Ну вот и превосходно, осталось только подобрать для них место... — я ненадолго замолчал, поскольку в голову мне пришла еще одна интересная идея.

— Мистер О`Хара, с вами все хорошо? — встревожился сын эрла Кедаха.

— Да, просто превосходно. — я даже прищелкнул пальцами от воодушевления. — Помните, недавно я говорил о том, что надобно как-то отразить, что портрет нарисован точно в Каэр Нуаллан, и более нигде?

— Да, разумеется. — ответил виконт. — Однако не улавливаю, к чему Вы ведете. Ведь имеется пейзаж за моей спиной.

— Пейзаж любой придумать можно. — улыбнулся я. — А вот таких осветительных новинок ни у кого, насколько я знаю, нет. Отчего бы нам не поместить их на холст? Скажем, поставим парочку изящных тумб чуть впереди вас, установим эти... Как Вы назвали? Электролампы? Установим их, и — вуаля. Любому, даже самому тупоумному историку через пару сотен лет будет ясно, где именно было написано полотно.

В логике моих рассуждений, разумеется, был несомненный изъян, если не сказать большего — откровенная ложь. Нет никаких сомнений, что столь удобный прибор вскоре возжелают заиметь очень многие, и глупцом окажется сэр Филтиарн, если не займется их продажей. Разумеется и то, что впоследствии они, как части интерьера попадут и на картины, и на снимки. А вот оставить свое имя в веках, как первый художник, изобразивший работающий переносной осветитель — этого шанса мое тщеславие упустить не могло. Да и вообще, насколько я знаю, каолиновые лампы в Эрине (а может и вообще нигде) никто еще включенными не рисовал. Так отчего мне и тут не быть первым?

К счастью сэр Ивар был совершенно не испорчен и слова мои принял за чистую монету.

— Вы правы. — ответил он. — К тому же на ножках имеется наш герб и это послужит еще одним подтверждением.

— Что же, стало быть — решено?

— Вне всякого сомнения.

Еще полчаса я, с помощью пары слуг размещал светильники, подбирая удачное место для них и как для источников света, и как для составных частей композиции, а сэр Ивар все это время был принужден терпеливо сидеть в оговоренной нами для портрета позе.

— Ну что же, кажется — идеально. — наконец удовлетворился результатами я. — Вот так пускай и стоят.

— Тогда я хотел бы отдохнуть немного. — произнес О`Раа.

— Безусловно, сегодня я и не думал терзать вас этим делом более. Сегодня, сэр, хорошенько отдохните и наберитесь сил. А вот завтра, пожалуй, мы и начнем.

Итак, следующим же днем, выпавшим на празднование Памяти Святого Матфея, сразу после мессы в замковой часовне проведенной молодым "коллегой" отца Игнация, отцом Амвросием, мы занялись портретом, и отдавали этому занятию долю времени каждый день. Довольно небольшую долю, надо заметить, всего по паре часов после завтрака. Болезнь сэра Ивара, как бы ни пытался я его ободрить, давала о себе знать — он быстро утомлялся, и позировать в течение долгого времени потому был совершенно не в состоянии. Невзирая на это, дело двигалось споро, и лишь тени в комнате мне отчего-то совершенно не удавались — или причиной была малозаметная смена мест осветительными приборами (разумеется, что тумбы мы по окончании сеанса убирали в сторону), или виной тому вообще освещение от каолиновых ламп, понять я этого никак не мог.

Зато во второй половине дня я был полностью представлен сам себе, и действительно занялся пейзажами. Раньше они мне не слишком-то удавались, и теперь я твердо вознамерился (раз уж выдалась оказия) немного свой навык в этом деле улучшить.

Вечера же мы проводили в гостиной Каэр Нуаллан, в теплой и дружественной обстановке. Сэр Филтиарн воистину оказался хозяином хлебосольным, и душой околокомаринского общества, часто собирая местных джентльменов на такие посиделки. Бывали у него и окружной судья Дубльмен, и почтмейстер Даглас, и начальник станции О`Лири, и проживающие в окрестностях Комарина эсквайры-землевладельцы, люди тоже, безусловно, достойные, были в замке частыми гостями.

Разумеется, инспектор Вильк и отец Игнаций также часто посещали Каэр Нуаллан.

Прибавилось в замке и постояльцев: из Дубровлина прибыли два промышленника-миллионщика, мистер Руперт Гринт и мистер Томас Фелтон. Оба еще довольно молодые, едва за тридцать, оба амбициозные, неуступчивые и оба же рыжие — Гринт ярко-рыжий и с веснушками, а Фелтон светло-каштановый, — они в первый же день своего прибытия едва не разругались в пух и прах, пытаясь выкупить у меня акварель с пейзажем. Ни один из них не желал уступить другому, и в других обстоятельствах я лишь бы порадовался этому, поскольку цена, которую они готовы были дать за полотно росла словно тесто на дрожжах. Однако накаляющаяся обстановка могла сорвать сделку с хозяином замка (ради обсуждения каковой и прибыли промышленники), о чем мне приватно поведал мистер Крагг, и я принужден был их примирять. Выяснив, что джентльмены пробудут в Каэр Нуаллан еще неделю, я заверил господ Фелтона и Гринта, что к их отъезду успею закончить еще одну картину, в связи с чем каждый из них сможет получить по пейзажу. Кто который — это рассудит жребий.

Спор известие сразу же погасило, но и на гонораре моем сказалось не самым лучшим образом.

Следующие несколько дней, за которые я почти закончил портрет сэра Ивара, господа О`Раа, Крагг, Гринт и Фелтон в обществе отца Игнация проводили большую часть времени на фабрике в Комарине, слуги же, под водительством Мармадьюка, тщательно готовили замок к визиту еще одной, крайне важной для сэра Филтиарна персоны — леди Элизабет Килпатрик, долженствовавшей прибыть, вместе с дочерью и воспитанницей, в ближайшие дни.

Насколько я понял из слов сэра Ивара, она приходилась хозяевам поместья довольно отдаленной родственницей. В молодости сэр Филтиарн был с ней довольно дружен, затем, во время службы в колониях, потерял связь и в прошлом году, внезапно, встретил леди Элизабет в столице, куда возил сына — показать очередному консилиуму врачей, и с удовольствием возобновил общение.

Что ж, если судить о степени близости и симпатии эрла Кедаха с миссис Килпатрик во времена оны я бы не взялся, то вот то обстоятельство, что сэр Ивар дочерью леди Элизабет нешуточно увлечен, от меня не укрылось. Ну вот, а туда же — помирать собрался...

— Орли прелестна, и весьма умна. — характеризовал меж тем виконт объект своего воздыхания. — Она такая непосредственная, такая... Такая живая! Полная противоположность Дарле.

— А это, позвольте полюбопытствовать, кто? — спросил я, не отрываясь от мольберта.

— Воспитанница леди Элизабет. — ответил сэр Ивар, и в голосе его, когда он говорил об этой девице, вовсе не было того воодушевления, что звучало при словах об Орли Килпатрик. — Дарла Макмилан, дочь ее покойной подруги. Она медиум, и не в первом поколении.

— Медиум? — рассеянно отозвался я. — мне приходилось сталкиваться с подобной публикой в Дубровлине. Половина из них откровенные шарлатаны, а половина, мягко выражаясь, не от мира сего.

— Ну, отец тоже считает это бабскими бреднями... — молодой О`Раа замялся.

— Вы полагаете иначе?

— Н-н-нет, пожалуй что нет, но... В нашу первую встречу леди Элизабет, та уговорила отца спросить о моей болезни духов...

— И кого вызывали? — полюбопытствовал я.

— Парацельса. — вздохнул молодой человек.

— Резонно — великий был медик. — я продолжил поддерживать разговор не отрываясь от работы. Оставалось совсем немного до окончания портрета. — Он смог диагностировать заболевание?

— Да как сказать. — сэр Ивар язвительно усмехнулся. — Заявил, что видит за мной женскую тень. Понятия не имею, что бы это могло значить.

— Да, туманно... Да что ж это такое? Ну никак не желают выходить нормально тени!

— Вероятно, это из-за погоды. — виконт обернулся в сторону балкона. — Тучи находят, да и отец утром упоминал, что барометр падает. Давайте отложим портрет до завтра, мистер О`Хара?

— Как Вам будет угодно, сэр Ивар. — ответил я.

Глава VI

В которой происходит внезапная и таинственная смерть.

На следующий день погода продолжила ухудшаться, а барометр падать. Сэр Долий ворчал, что грядет-де ужасная буря, и пришедшая телеграфом сводка из столицы это подтверждала: в Дубровлине было объявлено штормовое предупреждение, корабли спешно снимались с якорей (кого смогли — тех завели в порт, прочие же уходили в открытое море, опасаясь быть выброшенными на берег), а все маги, способные хоть в малой степени повлиять на погоду были мобилизованы личным указом Его Величества.

Каэр Нуаллан, разумеется, был расположен довольно далеко от побережья, но то, что отголоски невиданной бури доберутся и сюда не подлежало ни малейшему сомнению.

Кроме указанного обстоятельства работе над портретом сэра Ивара воспрепятствовало и еще одно, на сей раз менее грозное. Утренним поездом из столицы прибыла леди Элизабет с дочерью и воспитанницей.

Насколько я понял, дамы выбрали для путешествия тот же поезд, что и я, и неудивительно, что церемония встречи практически повторилась с тем лишь различием, что леди прибыли в сопровождении мистера О`Лири (он отлично знал, что сэр Филтиарн ожидает своих гостий с нетерпением), а встречать их вышел сам хозяин. Ну и, конечно же, размер багажа многократно превышал мой — как я узнал немного позже, господин начальник станции даже вынужден был задержать поезд для его разгрузки, хотя это и грозило О`Лири серьезными неприятностями по службе.

Той ночью я спал плохо, и проснулся чуть свет, так что весь торжественный момент прибытия дражайшей кузины мистера О`Раа наблюдал в окно (заняться в такую рань было больше нечем).Миссис Килпатрик дружески и по-свойски расцеловала сэра Филтиарна в щеки, они о чем-то перемолвились несколькими фразами, — верно дежурными пустяками о том, как прошло путешествие или чем-то в этом же духе, — и дамы, в сопровождении хозяина и Мармадьюка, проследовали в замок. Слуги же, а их на весь Каэр Нуаллан насчитывалось немногим более дюжины, принялись за выгрузку из экипажа разнообразных чемоданов, картонок и прочего багажа.

Чуть позже, во время завтрака (на который мистер О`Лири остаться никак не смог), состоялась официальная процедура представления, и я смог узнать всех трех леди поближе.

Миссис Килпатрик полностью оправдала те мои ожидания, которые появились из обмолвок сэра Филтиарна и его сына. Энергичная, подтянутая — трудно было поверить, что они с мистером О`Раа практически одних лет, — эта леди была убежденным мистиком и оккультистом, не ставя достижений современной науки ни в фартинг. Суждения ее казались мне, сыну просвещенного века, настолько дикими, что хотелось, право, зажать уши.

Ее воспитанница, Дарла, видимо разделяла взгляды леди Элизабет, хотя вещать о "великих тайных знаниях древних, пред которыми современная, так называемая наука, словно дикарь у мелкоскопа" с тем же апломбом или не хотела, или не решалась. Вообще, на самом деле, это оказалась тихая и милая девушка с бледной и тонкой, почти прозрачной кожей и длинными темными волосами, обрамлявшими ее лицо.

Что же касается Орли Килпатрик, она разительно отличалась от матери во взглядах (хотя, как почтительная дочь, ей не перечила, разумеется), а от Дарлы — внешностью. Плотно сбитая пышечка со смешливым взглядом и веселым нравом, она оказалась безумно далека от тех высоких эмпиреев, в которых витала леди Элизабет. Юная барышня интересовалось тем, чем, по мнению большинства мужчин, женщине интересоваться и стоит, сиречь всякими благоглупостями. Не скажу, что она показалось мне неумной или недалекой — скорее прагматичной и, в хорошем смысле слова, приземленной. А уж как заливисто звучал ее смех после каждой шутки...

Мне кажется, сэр Ивар, которому от надвигавшейся непогоды недужилось сильнее обычного, изрядно ожил и приободрился в ее обществе. Что же, дело вкуса — лично мне мисс Макмилан показалась более привлекательной. Да, немного не от мира сего, ну так на то она и медиум — было бы странно, если бы дело обстояло иначе.

— Я чувствую что-то странное здесь. — неожиданно, посреди обеда, произнесла она, не обращаясь ни к кому конкретно. — Некие странные и страшные эманации.

— Кузен Арчер, э? — крякнул сэр Филтиарн. — Это наш фамильный призрак. Уверяю вас, юная леди, он совершенно безопасен.

— Призрак? Да... Неприкаянная душа бродит в этих стенах. — медленно произнесла девушка. — Но я ощущаю нечто другое.

— Это старый замок, моя дорогая. — ответила леди Элизабет. — В былые века тут совершались ужасные вещи.

— Как и везде, впрочем. — добавил мистер Крагг. — Таковы были те суровые времена.

— Нет, я не об этом... — так же заторможено ответила Дарла. — Эрл Кедах, не могла бы я осмотреть Каэр Нуаллан?

— Здесь есть места, которые очень редко посещаются людьми, а в иных переходах и заблудится немудрено. — пробурчал тот, и повернулся к дворецкому. — Мармадьюк, распорядитесь чтобы Торлох сопровождал барышню Макмилан. Он же знает все входы и выходы в замке.

— Непременно, сэр. — с достоинством ответил Мармадьюк.

— Деточка, разве тебе не надо отдохнуть после путешествия? — всполошилась леди Килпатрик. — Ты же не привыкла к ним совершенно.

— Пустое, леди Элизабет. — слабо улыбнулась девушка. — Я совершенно не утомлена.

В течение дня погода продолжала портится, и все усиливающийся ветер нагонял тучи со стороны моря. Сэр Ивар и леди Орли мило щебетали у камина в столовой зале, остальные жители замка разбрелись кто куда, а я был полностью предоставлен сам себе, и слонялся по коридором определенно не зная, чем бы себя занять.

Уже ближе к обеду я случайно оказался на первом этаже, недалеко от входа, когда в замок буквально влетела Дарла Макмилан, с перекошенным от ужаса лицом.

— Где... Где сэр Филтиарн? — выдохнула она.

— У себя в апартаментах, или может на вершине донжона — в это время он там часто бывает. Да что случилось?..

Вопрос мой прозвучал уже в спину бросившейся бежать по лестнице девушке. Я, было, намеревался поспешить за ней, чтобы помочь, если потребуется, но тут в холл влетел запыхавшийся Торлох.

— А... леди Дарла... где? — выдохнул он.

— К эрлу Кедаху побежала. — строго ответил я. — Ты что, обидел чем-то ее?

— Нет, мистер О`Хара! Да я... Да ни в жись!

— Тогда что с ней такое? Леди выглядела напуганной.

— Она... Ух, она в склеп спустилась, а потом ка-ак выбежит оттуда, да сюда бегом, а я за ней, а тут вы, вот.

В этот момент тихонечко тренькнул звоночек, сигнализирующий о прибытии лифта, и, открыв дверь, из него появился мистер О`Раа.

— О, Торлох, ты уже закончил экскурсию для мисс Макмилан? — спросил он.

— Не совсем так, сэр. — пожурился мальчик. — Она... она убежала.

— Вот даже как? — удивился граф. — И куда же?

— Боюсь, что к Вам, сэр Филтиарн. — сказал я. — Пронеслась мимо меня с таким лицом, будто призрак увидала — только и спросила, где вас искать. Причем Тэлли говорит, что бежала она из самого склепа.

— Что это молоденькую барышню в склеп-то понесло? — пробурчал хозяин замка. — А, хотя, она же медиум — вечно их на погосты тянет, словно не успеют там еще належаться. Так, говорите, побежала ко мне, мистер О`Хара?

— Да, буквально только что. — ответил я. — Минуты не миновало.

— Хм, ну, полагаю, что дождусь молодую леди здесь — наверняка она спустится, раз уж так спешно разыскивает меня. Торлох, мальчик мой, а как так вышло, что ты отстал от девчонки? Ты же самый быстроногий парень на все графство.

— Да она в склеп пошла, а я камешек из ботинка вытряхивал... — потупился парнишка. — А когда она выскочила, так я еще обуться не успел.

— Ну-ну. — добродушно усмехнулся сэр Филтиарн, и повернулся ко мне. — Молодой человек страшно боится покойников, доложу Вам по секрету, мистер О`Хара.

— И ничего я их не боюсь. — пробурчал мальчик. — Вон и дядюшкуАрчера сколько раз видал, а ни капельки не пугался. Мы с ним даже разговаривали несколько раз, вот.

— Дядюшку? — переспросил я.

— Ну ведь это мне он кузен, а не слугам. — пожал плечами мистер О`Раа.

— А в крипте вашей все одно, неладное что-то. — чуть слышно пробурчал Торлох. — Неуютно мне там, и...

В этот момент раздался громкий, душераздирающий, — куда там фамильному призраку Каэр Нуаллан, — женский крик, исполненный ужаса, прервавшийся на высокой ноте громким смачным шлепком.

— Что это было? — изумился граф.

— Что бы ни было, закончилось оно у самой входной двери. — я решительно направился к выходу и распахнул створки.

Даже старый вояка, сэр Филтиарн, ошарашенно чертыхнулся и перекрестился при виде того зрелища, что открылось нашим взорам, а беднягу Тэлли моментально скрутил приступ рвоты. Я тоже почувствовал себя нехорошо, однако опыт службы в столичной полиции позволил мне взять себя в руки и удержаться от постыдного извержения завтрака.

Прямо перед нами, словно окровавленная тряпичная кукла, валялась сломанная, исковерканная фигура в темно-сиреневом платье, забрызганном кровью и мозгами из расколовшегося черепа.

— Похоже, к доктору обращаться поздно. — мрачно резюмировал сэр Филтиарн.

— Безусловно. — я сделал несколько шагов, огибая труп, и посмотрел вверх, на зубцы донжона.

— Я так понимаю, это барышня Макмилан? — спросил эрл.

— Лицо сильно расквашено, однако рискну предположить, что да. Она была в этом платье. Сэр, прошу вас, не приближайтесь к телу!

— Что значат Ваши слова, мистер О`Хара? — нахмурился хозяин замка. — Объяснитесь.

— Тело находится слишком далеко от стены, сэр. — ответил я. — Такое возможно если мисс Дарла выпрыгнула с вершины донжона с разбега или... если ее оттуда вышвырнули.

— Убийство в моем доме? Это немыслимо!

— В любом случае, нам необходимо немедленно вызвать инспектора Вилька и коронера.

— Нету на участке коронера. — пробурчал сэр Филтиарн. — Я телеграфирую доктору Роберту Смиту, чтобы он прибыл вместе с инспектором. Торлох, хватит блевать, позови дядю и скажи, что я велел немедленно заложить экипаж!

— Да, сэр. — пискнул паренек, и, стараясь не смотреть в сторону тела, поспешил внутрь замка.

— Черт возьми, как же этакий кунштюк Элизабет-то сообщить? — граф был смущен, потерян и озадачен. — Мистер О`Хара, неужели мы оставим барышню вот так вот тут лежать, на брусчатке?

— Максимум, что мы можем сейчас для нее сделать — прикрыть простынею или скатертью. — ответил я. — Хотя.. В участке, верно и калотипического или амбротипического аппарата для снимков не имеется?

— В нашем-то захолустье? Откуда?

— Тогда, — я достал свой блокнот и карандаш, — со скатертью повременим. Мне надо зарисовать место происшествия.

Дальнейшие события пролетели на самой границе моего восприятия — сэр Филтиарн раздавал какие-то распоряжения, суетились слуги, ржали у ворот лошади, которым возница задал вожжей, рыдала, уткнувшись в грудь сэра Ивара, леди Орли (они тоже прибежали на шум и крики), а он гладил ее по густым, медно-золотистым волосам и что-то шептал на ухо.

Лишь минут за десять до того, как коляска возвратилась из Комарина, я закончил зарисовывать место трагедии и тело бедной девушки укрыли простыней, а я обратил наконец внимание на окружающую обстановку.

Покуда я трудился с карандашом погода испортилась окончательно. С моря нанесло сиренево-черные, готовые разродится дождем тучи, в глубине которых всполохами пробегали зарницы, лютый ветер трепал их в вышине, хотя здесь, во дворе замка, за высокими зубчатыми стенами почти и не ощущался, а откуда-то со стороны моря слышался мерный рокот приближающейся грозы.

— Мерзкая погода. — произнес мистер Стампеде, который, оказывается, находился рядом со мной. — Если б я не видел утреннюю сводку, то решил, что это из-за смерти несчастной мисс Макмилан. Полагаете, мистер Вильк поспеет до дождя?

— Даже если и нет, то это его не остановит. — ответил я. — Насколько я знаю инспектора, его и буря не удержит.

— Я не об этом. — сказал мексиканец. — Дождь смоет все следы на вершине донжона.

— Об этом я не подумал. Проклятье, но ведь там, наверняка, уже все затоптали!

— Не стоит беспокоиться, я запер выход сразу же, как узнал о происшествии. Однако, если Вильк не прибудет в ближайшие минут пять, нам с вами придется заняться осмотром самим.

— Нам? — удивился я.

— Ну разумеется, кому же еще? — Уэш пожал плечами. — Вы — отставной полисмен, я себе на жизнь охотой на людей зарабатываю, так что тоже в сыске кое что понимаю. А остальные, боюсь, должной квалификацией не обладают.

— Да, вы правы, осмотреть место, откуда леди упала, надо непременно до дождя. А вы что же, как и я полагаете, что произошло убийство?

— Скорее всего. — ответил мистер Стампеде. — Вы верно подметили, что просто выпасть по неосторожности девица не могла — тогда бы она непременно ударилась о скатный козырек над входом в башню, чего, однако, не было. Я проверил, там нет следов крови или удара тела.

Он кивнул в сторону лежащей у стены садовой лестницы, и продолжил:

— Прыгнуть с разбега она, конечно, могла. Но зачем? Во время завтрака она не производила впечатления человека, мучимого настолько тяжкими терзаниями, что хочется свести счеты с жизнью.

— Внезапное помешательство? — предположил я.

— Бросьте, О`Хара. — Стампеде махнул рукой. — Просто так, внезапно, никто с ума не сходит. Болезнь душевная, как и простуда, имеет свои стадии, если только человек вдруг не испытает сильнейшее потрясение. Однако, откуда такому потрясению взяться на вершине донжона?

— М-м-м-м... Кузен Арчер? — предположил я. — Мог он ей там явиться, и внезапно до смерти ее напугать?

— Кто? Арчер? Да ни в коем разе. — несмотря на всю серьезность ситуации и покоящееся у наших ног тело, Уэш даже хохотнул. — Милейший тип, давеча три раза подряд надул меня в шашки. Нет, навряд ли.

— Кажется, я единственный в замке, кому еще не довелось его повидать... — пробормотал я.

— О, нет, на самом деле он показывается очень немногим. — серьезно ответил охотник за головами. — Просто во мне родственную душу разглядел. А вот, кстати, и инспектор!

Действительно, в ворота замка на рысях влетела посланная графом в город коляска и из нее, не дожидаясь даже полной остановки экипажа, выскочили мистер Вильк и констебль О`Лонган, которые немедленно поспешили к нам. Вслед за этим (инспектор и его подчиненный уже подходили к нам), из коляски выбрался доктор Смит (сэр Филтиарн представлял нас друг другу, однако общались мы мало) и, к моему изумлению, окружной судья Дубльмен.

— Что у нас тут? — окружной околоточный опустился у тела на одно колено, откинул простыню и перекрестился. — Упокой Господь ее душу.

Мы с мистером Стампеде кратко изложили Вильку суть ситуации и наши резоны.

— Согласен, господа. — ответил инспектор. — Поспешим, надобно будет немедленно осмотреть вершину донжона. Что это, мистер О`Хара?

— Я взял на себя смелость зарисовать место трагедии для материалов дела.

— Я Ваш вечный должник! — с чувством произнес полисмен. — Однако, как же я смогу приобщить его в материалы, если вы гражданский?.. Хм, придумал. Господин коллежский секретарь, в связи с насущной необходимостью я отзываю Вас из отставки до прибытия штатного полицейского художника или специалиста по съемке с аппаратом. Жалование по утвержденным тарифам и все прочее.

Вильк добродушно усмехнулся своей идее, принял рисунок и повернулся к мистеру Смиту, который как раз приступил к осмотру тела.

— Что скажете, доктор?

— Резаных или колотых ран нет, следов удушения вроде бы тоже. — врач поднялся. — Подробнее, возможно, скажу после вскрытия. А возможно, что и не скажу — если следы борьбы и есть, их сложно будет отличить от прочих травм.

— Прекрасно. — кивнул инспектор. — Констебль, распорядитесь, чтобы тело отнесли туда, куда скажет мистер Смит, и соберите всех обитателей замка в обеденном зале. Мы с мистером О`Хара пока осмотрим площадку.

— Слушаюсь, шкипер! — ответил О`Лонган.

— Боюсь, что без меня вы на вершину донжона не попадете. — с иронией заметил Уэш Стампеде.

— Вот как? — удивился мистер Вильк. — И отчего же?

— Ну, не полагаете же вы, что я имею привычку носить с собой замок? — ответил охотник за головами. — А вот арестантские браслеты, или иначе, наручники, это такая же часть моей работы, как и оружие.

Он похлопал себя по кобуре.

— Ими дверь и зафиксировал, а ключ есть лишь у меня.

— В таком случае, не будем терять времени — поднимемся втроем. — сказал сержант-инспектор. — И давайте, действительно, поспешим — ливень может грянуть в любой момент.

Пока мы поднимались, мистер Вильк задал мне несколько уточняющих вопросов, на которые я ответил так подробно, как только смог. Затем, после осмотра площадки донжона, который ничего нам, впрочем, не дал, я и инспектор снова спустились вниз, дабы осмотреть фамильный склеп О`Раа (столь же бесплодно), а Уэш Стампеде присоединился к остальным обитателям замка в столовой.

— И все же, — спросил я окружного околоточного, когда мы шли от крипты в замок, — что это? Убийство?

— Трудно сказать, мистер О`Хара. — задумчиво ответил он. — На насильственную смерть ничто не указывает, хотя тут надо дождаться результата вскрытия, конечно, но и самоубийство юной леди совершать вроде бы как не с чего. Единственное, что можно с уверенностью утверждать, это то, что случившееся — не несчастный случай.

Едва мы переступили порог, как на улице начался дождь, перешедший в настоящий ливень уже к тому моменту, когда я и инспектор Вильк вошли в столовую.

Глава VII

В которой Айвен Вильк приступает к расследованию.

К удивлению моему, среди собравшихся оказался и отец Игнаций — я и не заметил, что он прибыл вместе с инспектором и доктором. Сейчас, покуда мистер Смит занимается вскрытием, он не мог еще приступить к своим обязанностям священника в отношении усопшей, но, как мог, пытался утешить леди Элизабет и ее дочь.

Сама миссис Килпатрик держала себя в руках, и лишь глубокая складка на лбу указывала на обуревающие ее чувства, а вот юная мисс Орли так и не расставалась с носовым платком, поминутно промокая слезы.

Прочие же гости замка и слуги выглядели хотя и достаточно напряженными, в конце-то концов не каждый день нам приходится наблюдать упавших с высоты молоденьких девиц, но вполне спокойными. За исключением мрачного как туча мистера О`Раа, которому судья уже который раз вещал о том, что никак не мог остаться в присутствии узнав о столь чрезвычайном происшествии, да бледного более обычного сэра Ивара.

Констебль О`Лонган статуей стоял у выхода и контролировал ситуацию.

— Ну, что вы по поводу всего этого скажете, инспектор? — спросил эрл Кедах, бесцеремонно прерывая мистера Дубльмена, едва мы переступили порог.

— Пока — ничего, сэр Филтиарн. — ответил мистер Вильк. — Полиция в таких случаях всегда проводит доследственную проверку, и по результатам принимает решение о начале расследования, либо же о закрытии дела. В настоящий момент я склонен квалифицировать случившееся как доведение до самоубийства, однако и это лишь рабочая гипотеза — не более того.

— В таком случае, с какой целью Вы собрали всех нас тут? — с недовольной миной поинтересовался мистер Гринт.

— Мне необходимо выяснить все обстоятельства, сэр. — спокойно ответил сержант-инспектор. — Восстановить последние минуты, а может быть и последние дни жизни леди Дарлы.

— Ну тут я вам не помощник. — делец иронично скривил губы и приподнялся, явно намереваясь уходить. — В момент инцидента я был у себя и никак не могу рассказать чего-то ценного.

Фраза его компаньона, мистера Фелтона, впрочем, заставила Руперта Гринта плюхнуться обратно в кресло.

— Вы знаете, инспектор, у меня тоже определенно отсутствует алиби. — безмятежно произнес он. — Я также был у себя, и совершенно один.

— Нас что же, подозревают в чем-то, мистер Вильк? — недовольно спросил сюрвейвер Крагг.

— Что Вы, сэр Долий, нет. — мягко улыбнулся окружной околоточный. — Пока — нет.

— В таком случае, — адмиралтейский чиновник криво улыбнулся, — я тоже хочу сообщить, что у меня отсутствует алиби. Как и господа Фелтон с Гринтом, я был у себя и работал с чертежами отца Игнация, которые нам предоставил мистер О`Раа.

— Полагаю, что после происшествия вы все встретились в коридоре? — поинтересовался Вильк.

— Нет, джентльмены спускались по одному. — подал голос Уэш Стампеде. — И, да, у меня тоже нет алиби, инспектор. Я читал в вивлиофике, совершенно один.

— Что удивительного? — пробормотал мистер Гринт. — Я был не одет.

— Я и вовсе не обратил на крик внимания. Мало ли — может выпь какая? — пожал плечами сэр Долий.

— А Вы, сэр Кассиус? — обратился инспектор к еще одному из присутствовавших, эсквайру Вайту.

— Я был в гостиной, вместе с сэром Иваром и леди Орли. — ответил тот. — Узнав о прибытии миссис Килпатрик, с которой я давно мечтал познакомиться и обсудить последние достижения в области месмеризма, незамедлительно прибыл в Каэр Нуаллан и попросил о встрече. Леди была утомлена с дороги и просила меня обождать пару часиков... Хотя нет, погодите, я припоминаю, что когда началась суета, я как раз был на балкончике, между гостиной и столовой. Выходил подышать свежим воздухом.

— А крик? Вы слышали его?

— Нет, разумеется. — ответил эсквайр. — Балкон же выходит совершенно на другую сторону замка.

— Миледи, Вы? — Вильк обернулся к сидящей у камина миссис Килпатрик.

— Я тоже была у себя. — леди Элизабет нашла в себе силы сухо улыбнуться. — Но мое присутствие именно в апартаментах может подтвердить горничная. Сара, голубушка, скажи инспектору...

— Да, мистер Вильк. — закивала одна из служанок. — Я неотлучно была при миссис, никуда не отходила.

У остальных слуг и служанок тоже нашлось абсолютно стопроцентное алиби — каждый из них находился в видимости минимум одного из своих сотоварищей в момент смерти. У всех, за одним исключением.

— Мармадьюк, вы все молчите. — обратился к домоуправителю инспектор. — А где были вы?

— Боюсь, сэр, что я был последним, кто видел мисс Макмилан живой. — с кривой неискренней улыбкой ответил он.

— Вот как? — произнес Вильк. — Продолжайте, прошу Вас.

— Из-за надвигавшейся бури в коридорах стало чересчур темно, и я поднялся на хозяйский этаж, дабы зажечь светильники. — с достоинством произнес Мармадьюк.

Да уж, близкое мое знакомство с каолиновыми лампами показало, что этот вид освещения, несмотря на всю свою прогрессивность, не так уж скоро вытеснит газовые рожки. Дело в том, что просто так они светиться категорически не желают, и чтобы зажечь тот же настольный светильник, при свете которого я пишу портрет сэра Ивара, сначала надобно снять плафон, затем подогреть нить лампы спичкой, так, чтобы она покраснела, дождаться покуда нить начнет светиться (иной раз приходится подогревать ее спичкой и не единожды), и лишь затем, вернув плафон на место, пользоваться плодами электрического освещения. И это в настольном или настенном светильнике, а уж как зажигают лампы в люстрах — Бог весть.

— Вы всегда делаете это сам? — спросил инспектор у дворецкого.

— На этаже, где проживают сэр Филтиарн, сэр Иган и сэр Ивар, да — всегда. — ответствовал Мармадьюк.

— Хорошо, продолжайте.

— Я только снял первый плафон со светильника в конце коридора... Я всегда начинаю с самого дальнего от окна светильника, инспектор. Так вот, едва я снял плафон и достал спичку, как на лестнице послышался топот, и появилась леди Дарла.

— Как она выглядела? — спросил мистер Вильк.

— Весьма взволнованной и запыхавшейся, я бы сказал, сэр.

— Он что-то вам говорила, Мармадьюк?

— Нет, полагаю, что леди меня даже не заметила. Прямо от лестницы она пронеслась к двери в апартаменты сэра Филтиарна, а убедившись, что она заперта, развернулась, и бросилась к лестнице на крышу. Я хотел было ей сказать, что хозяин только что вошел в подъемник, но она столь резво поднялась на вершину донжона... — дворецкий пожал плечами. — Я решил, что смогу ей сообщить это, когда она убедится в отсутствии сэра Филтиарна на площадке.

— Ах, если бы Вы ей это сказали вовремя, она была бы жива! — трагически воскликнула леди Орли, практически заглушив смущенное бормотание мистера О`Раа "Проклятие, а я ведь Мармадьюка и не заметил, когда выходил".

Инспектор, впрочем, услышал обе фразы — я уверен. Впрочем, обе же и проигнорировал, по крайней мере, пока.

— Вы сказали, что она выглядела взволнованной. А, скажите, не была ли она, по-вашему, расстроена, или же, быть может, напугана?

— Напугана? Да, пожалуй. Теперь, когда Вы об этом спросили, мне тоже так стало казаться. Что-то было у нее такое в лице. Что-то...

— Предчувствие близкой смерти. — загробным тоном произнесла леди Элизабет.

— Хотел бы я знать — чьей. — негромко прокомментировал этот пассаж мистер Стампеде.

— Хорошо, Мармадьюк, а что произошло в дальнейшем? — сбить инспектора с линии допроса присутствующим не удалось.

— Дальше, сэр? Дальше на крыше раздались несколько невнятных восклицаний. Не уверен, что точно расслышал, но как мне кажется, леди Дарла кричала что-то вроде "Нет, нет!", а затем... затем раздался ее истошный вопль, который быстро стих. Полагаю, что он звучал уже во время падения.

— Вы проверили, что произошло на крыше? — спросил мистер Вильк.

— Да, я поднялся на площадку. — не стал отрицать дворецкий. — Но там уже никого не было.

— И Вас это не удивило?

— Отчего же, удивило. — невозмутимо ответил Мармадьюк. — В конце концов я сам видел, как леди Дарла туда поднялась. Однако практически сразу, со двора замка, раздался шум, и я, высунувшись между зубцами, понял, что произошло несчастье.

За окнами громыхнул гром, и лица всех присутствующих ярко озарила вспышка молнии, словно подчеркивая весь драматизм момента.

— И что же Вы тогда предприняли? — инспектор и бровью не повел.

— Спустился вниз, к сэру Филтиарну. — дворецкий тоже не уделил вспышке никакого внимания.

— Скажите, а кроме как по лестнице, площадку можно покинуть иным образом?

— Только тем же, что и леди Дарла. — эти слова вызвали у леди Орли новый приступ рыданий и сэру Ивару вновь пришлось начать ее успокаивать. — Ну, или улететь.

— А тайный ход в замок?

— Он проходил снаружи до первого этажа, но уже лет сто как его затопило.

— Это точно? — скептически поинтересовался инспектор.

— Абсолютно точно, сэр. Я вырос в Каэр Нуаллан, и мальчишкой облазил тут каждый закоулок. Никаких тайных ходов внутри самого донжона нет и никогда не было.

— Что ж, понятно. — произнес мистер Вильк. — Господа, мне и коллежскому секретарю О`Хара надобно будет переговорить с некоторыми из вас более подробно, но чуть попозже. Сначала я бы предпочел ознакомиться с выводами доктора Смита. В иных обстоятельствах я бы просил никого из вас не покидать замка, но сейчас...

Инспектор указал на окно, за которым разошлась натуральная буря.

— В такой просьбе нет нужды, я полагаю. Пойдемте, мистер О`Хара, ознакомимся с результатами вскрытия.

Мисс Килпатрик вновь разразилась громкими рыданиями.

Импровизированную прозекторскую оборудовали в химической лаборатории. Она уже много лет не использовалась по назначению, с тех пор как предприятие мистера О`Раа разрослось и переехало из Комарина в Дубровлин, однако металлический стол для экспериментов, химическая посуда и запас реактивов в ней сохранились. Вот электричество сюда, правда, проведено отчего-то не было, и вскрытие Роберт Смит производил при свете многочисленных петролиумных ламп.

— Ну-с, доктор, что скажете? — спросил мистер Вильк, входя в лабораторию.

— Да ничего особенного. — проворчал этот уже несколько пожилой сухощавый джентльмен, отрываясь от листа бумаги, на котором он что-то писал. — Смерть в результате многочисленных травм, несовместимых с жизнью. Как я и предполагал, если какие-то травмы и были нанесены до падения, выделить их не представляется возможным. Следов инъекций на кожных покровах тоже нет, sanguis* и содержимое желудка с катализаторами ядов и известных мне галлюциногенов дают отрицательную реакцию, внутренние органы тоже не указывают на отравление. Отчет я вам для дела конечно напишу, а вот помочь чем-то смогу навряд ли.

— А разве все вещества проявляют свое влияние на органы сразу? — спросил я.

— Не все. — желчно ответил доктор. — Но кровообращение в теле нарушено, в связи с тем, знаете ли, что оно труп, да и сами внутренние органы после падения разорваны... Глянуть желаете, молодой человек?

— Мы с коллежским секретарем О`Хара полностью доверяем Вашему профессиональному мнению, доктор. — поспешил заверить его Айвен Вильк.

— В его-то годы, и уже коллежский секретарь... — проворчал мистер Смит, возвращаясь к отчету.

— Не обижайтесь на доктора. — сказал инспектор, когда мы вышли из лаборатории. — Он неплохой человек, но в юности у него карьера не задалась. Подавал, я слышал, большие надежды, но не выдержал конкуренции в столице и принужден был перебраться в эту глушь. Вот и брюзжит теперь по любому поводу — с годами характер испортился. Однако, здесь у нас тупик, черт возьми.

— Ума не приложу даже, с чего теперь начать. — вздохнул я.

— Как любит говорить доктор Уоткинс — это же очевидно, мистер О`Хара. — инспектор чуть улыбнулся. — Если есть покойник, значит есть и тот, кому его появление и выгодно. Дело за малым — выяснить, кто выигрывает от смерти несчастной девушки.

— Знаете, мистер Вильк, надо выяснить финансовое состояние как покойной, так и леди Килпатрик. — в задумчивости ответил я. — Мне доводилось слышать краем уха некоторые неприятные сплетни о опекунах.

— Да, это первое, что приходит на ум. — кивнул сержант. — Хотя и версию о внезапном помешательстве полностью отринуть никак нельзя. Оно, бывает, копится-копится незаметно для окружающих, как давление пара в котле, а потом клапаны срывает, и — бабах! — совершенно другой человек.

Словно вторя словам полисмена на улице громыхнул раскат грома.

— Слыхали же, поди, про этого клерка, который считал себя продавцом мыла, Тайлером Дёрденом?

— Нет, боюсь что не слышал, инспектор. — ответил я.

— В "Криминальном чтиве" была целая плеяда публикаций на эту тему. Автор статей, кстати, один наш с Вами хороший знакомый. — подмигнул мне Вильк.

— Постойте... — поразился я. — Да неужто же — Фемистокл Адвокат?!! Но он же пишет для "Светского хроникера"!

— А под псевдонимом ведет уголовные колонки еще в целом ряде газет. — сказал инспектор. — Да что — это? Вы вот читали "Записки о сэре Шерифонде"?

— Весьма модная книга. — ответил я. — Помилуйте, не хотите ли вы сказать?..

— Да, тоже он. — кивнул Вильк. — Постоянно околачивается в Третьем участке в поиске сюжетов. Ребята писали, что старший инспектор Ланиган уже не раз приказывал гнать его оттуда в шею.

— С учетом того, как в его книгах описан инспектор Ласард — неудивительно. — хохотнул я. — Но каков прохвост! И даже мне, ну ни полсловечка!.. Я с него теперь с живого не слезу, покуда он мне книгу не подпишет! А куда мы, кстати, идем?

— К сэру Филтиарну, разумеется.

— И, позвольте узнать, зачем?

— Ну как, зачем? — нахмурился инспектор. — Вы же сам сказали, что надобно узнать финансовое состояние леди Килпатрик. Вот его и спросим — не может же он таких вещей не знать.

— А он нам скажет? — усомнился я.

— Скажет. — уверенно произнес мистер Вильк и замолчал.

— Все же надобно бы узнать про тайные ходы в замке поподробнее. — произнес я немного позже, когда мы уже почти добрались до графского кабинета. — Старинный замок, и без секретных галерей — такого не бывает.

— Значит — бывает. — пожал плечами инспектор. — Хотя, поговорите, пожалуй, об этом с Торлохом. Мне показалось, что он испытывает к вам симпатию.

— Вы не будете участвовать?

— Полагаю, что от вашей беседы тет-а-тет толку будет больше. — ответил мистер Вильк, постучал в дверь кабинета мистера О`Раа, и, дождавшись приглашения, отворил ее. — Мы к вам, сэр Филтиарн, и вот по какому вопросу...

*кровь (лат.)

Глава VIII

В которой инспектор опрашивает свидетелей о умершей, а узнает тайну рождения.

— Да, Донован Килпатрик оставил дела не в лучшем состоянии. — кивнул граф, попыхивая сигарой. — Он играл на скачках, причем крайне неудачно. Элизабет много усилий приложила, дабы выпутаться из долгов своего покойного супруга, — сейчас она, правда, опять влезла в совершенно непозволительные траты с этим своим месмерическим салоном Гермеса Трисмегиста...

— То есть ее дела снова в упадке? — уточнил инспектор.

— Ну, не то чтобы совсем. — мистер О`Раа пожал плечами. — На достойное приданное для Орли хватит, а остальных дочерей она уже давно пристроила замуж. Сын тоже по миру не пойдет.

— Скажите, сэр Филтиарн, а у мисс Дарлы были какие-то свои финансы? — задал следующий вопрос Вильк. — Или миссис Килпатрик собиралась и ей дать приданное?

— Нет, ей что-то там должно было остаться после родителей. — ответил хозяин замка. — Она должна была получить эти деньги после своего замужества, насколько я знаю. А вы что же, подозреваете Элизабет? Бросьте, инспектор — я не раз предлагал ей свою помощь, но она всегда отвечала, что справится со своими проблемами сама.

— У нас и в мыслях не было ее подозревать. — не моргнув глазом соврал я. — Просто нам про мисс Макмилан ничего не известно, а любая подробность, казалось и не имеющая к делу никакого отношения, может стать зацепкой к раскрытию секрета.

— Ну, вы люди полицейские, вам виднее... — пробурчал эрл Кедах. — Только я вам про бедную девочку тоже мало что могу рассказать. Потомственная медиум, когда родители умерли, Элизабет занялась ее воспитанием. Пожалуй, и все что я знаю.

— А какие у нее были отношения с миссис Килпатрик? — поинтересовался инспектор.

— Ну какие могут быть отношения между воспитанницей и женщиной, которая заменила ей мать? — сэр Филтиарн вновь пожал плечами. — Душевные, я полагаю.

— Не густо. — резюмировал Айвен Вильк, когда мы вышли из кабинета. — Мистер О`Хара, а вам название этого салона имени древнегреческого бога от министерства финансов что-то говорит? Вы ведь общаетесь... ну, в кругах.

— Что-то такое припоминаю. — я как смог напряг память. — Где-то слыхал... Ах да, о нем упоминала леди Борзохолл! Это что-то вроде масонской ложи для женщин. Честно говоря, я не запоминал подробностей — меня больше приглашают люди приземленные, а не витающие в эмпиреях, — но возглавляет их леди Фартингдейл.

— Тогда понятно, почему Гермес. — кивнул инспектор. — У их семейства крупнейший пай в Капской и Ост-Индийской торговой кампании.

— О, нет, это другой Гермес. Триждывеликий.

— Вот как? — несколько опешил Вильк. — А обычный сколько раз?

— Да нет же, инспектор! — рассмеялся я. — Это его прозвище. На самом деле его звали Тот, и он был древнеегипетским философом и магом. Египтяне его потом, за великие знания и умения, обожествили, а греки, когда переводили их труды для себя, перевели и имя.

— Вечно у этих язычников все не как у людей. — пробурчал сержант. — Нет бы, чтобы как у всех порядочных христиан, присвоить следующий классный чин согласно Табеля о рангах, или орден какой дать — сразу в боги записать норовят.

Я вздохнул. Невзирая на общую начитанность мистера Вилька, его низкое происхождение и отсутствие классического образования периодически дают о себе знать.

— А, однако, интересная семейка, эти Фартингдейлы. — хмыкнул меж тем инспектор. — Убиенная мать Лукреция ниппонские философские трактаты читала, леди Лиша — египетские... Хорошо, что моя Мэри только поваренные книги признает, а то накормила бы вместо ужина рассказом о гомункулсах и философском камне.

После сэра Филтиарна, мы с мистером Вильком навестили миссис Килпатрик. Та приняла нас, сидя в кресле у камина — обессилено откинувшись на спинку и всем своим видом демонстрируя глубочайшую скорбь и нечеловеческие страдания.

— Мэм, мы должны задать Вам несколько вопросов. — не сказать, что эти слова инспектора вызвали в леди живой отклик, однако жест, которым она ответила на них, можно было расценить как "Я слушаю, продолжайте". — Скажите, как давно в Вашем доме проживала мисс Макмилан?

— С двенадцати лет, с тех самых пор как скончалась ее несчастная мать.

— А отчего она умерла, мэм? — спросил Айвен Вильк.

— Чахотка. — загробным голосом произнесла леди Элизабет. — Они с мужем были медиумы, однако он с юности отличался слабым здоровьем, и оставил жену с малолетним ребенком на руках едва ему минуло тридцать лет. У Орны не было иных источников доходов, кроме как медиумические и гадательные практики, но теперь она принуждена была работать за двоих... Это и свело бедняжку в могилу раньше времени. Общение с миром неживых нельзя производить часто — сие пагубно сказывается на здоровье.

— И когда миссис Макмилан преставилась, вы взяли ее дочь в свой дом? — уточнил инспектор.

— Да, Орна вверила ее моим заботам. — кивнула кивнула миссис Килпатрик. — Не то, чтобы мы были дружны — все же мы были людьми разного круга, а я тогда еще придавала значение этим пустым условностям, — но... пожалуй можно сказать, что мы были единомышленницами.

— Это она ввела Вас в общество Гермеса Трисмегиста? — вмешался я.

— Ну конечно, — чуть усмехнулась она, — Филли не мог не побрюзжать по этому поводу. Да, в круг Посвященных ввела меня именно она. А какое это имеет значение, мистер О`Хара?

— Скорее всего — никакого. — ответил ей мистер Вильк. — Но на всякий случай нам надо это знать. Скажите, а миссис Макмилан оставила что-то дочери?

— Не очень много, но этого хватило бы, чтобы бедная девочка могла выйти за достойного человека. Я открыла счета в разных банках, на случай, если один из них вдруг прогорит.

— Кому теперь достанутся эти деньги, мэм? — прямо спросил инспектор.

— Даже и не знаю, родственников у нее нет...

— А счета, как я понимаю, оформлены на вас.

— Да, на меня. Конкретно деньгами Орна оставила совсем немного, мне, кроме похорон пришлось заниматься еще и реализацией имущества... — миссис Килпатрик вдруг пресеклась и возмущенно поглядела на Вилька. — Вы что же, господа, подозреваете, что я убила девочку, дабы присвоить ее наследство?!! Ладно — сержант, но вы-то, мистер О`Хара! Я-то почитала вас светским человеком, а Вы — что же? Тоже поддерживаете эти гнусные измышления?!!

— Что Вы, леди Элизабет. — поспешил успокоить ее я. — Вас никто ни в чем не подозревает, но по инструкции инспектор обязан выяснить и финансовое состояние потерпевшей, и то, где находятся ее деньги. Ему ведь потом документы оформлять, и если это не будет в них отражено — значит расследование проведено не по правилам.

— Дурацкие правила! — категоричным тоном заявила миссис Килпатрик.

— Ну вы же соблюдаете масонские правила в своем Триждывеликом обществе древних египтян, хотя вам-то за это жалование не положено. — пробасил инспектор.

И нарвался на такую отповедь!

О, чего мы только не услышали в следующую четверть часа! И про мужское засилье пополам с горькой женской долей в тираде миссис Килпатрек нашлось место, и про замшелые устои и лжезнания масонов, не относящихся не только к хранителям древних сакральных знаний, но вообще лишенных и сакрального, и всего святого, а равно ума, чести и порядочности было сказано, и про выдающихся писательниц Олимпию де Гуж и Аврору Дюпен нам поведали...

— Мистик и суфражистка — гремучая смесь. — отметил инспектор, когда мы, наконец, смогли откланяться. — Надеюсь что дочь не пошла в мать.

— Мы теперь к леди Орли? — уточнил я.

— Разумеется. — ответил мистер Вильк.

Юная мисс Килпатрик также была у себя, но, в отличие от матери, не одна, а в обществе сэра Ивара — вольность, конечно, совершенно недопустимая, но с учетом обстоятельств, вполне простительная. Да и к чести младшего О`Раа надо отметить, что ничего компрометирующего леди он себе не позволял, а искренне пытался утешить ее в постигшем несчастье.

— Мэм, нам бы надобно Вас допросить. — произнес инспектор, усаживаясь в кресло. — Вы сможете ответить мне на несколько вопросов?

Девушка только кивнула, вытирая глаза платком, зато сэр Ивар встал рядом с ней, и твердо произнес:

— Мистер Вильк, я настаиваю на своем присутствии.

— Собственно, никто мисс Килпатрик тут обижать не собирается... — начал было инспектор, но был ею же и прерван.

— О, умоляю Вас, пусть Ивар останется! — горячо взмолилась она. — Боюсь, лишь его общество придает мне сил!

— Я настаиваю. — с нажимом повторил О`Раа. — Это пока еще мой дом, сэр.

— Да я, собственно, и не возражаю. — пожал плечами окружной околоточный. — Просто удивила такая Ваша горячность в этом вопросе.

"l`amour", черкнул я в своем блокноте, который во время всех бесед держал наготове, помечая в нем казавшиеся мне важными моменты (и этому я тоже научился в свое время у инспектора О`Ларри), и продемонстрировал надпись мистеру Вильку.

— Да, вы правы, нам как раз об этом и надобно спросить, мистер О`Хара. Это вполне может быть одной из причин произошедшего. — уж не знаю, морочил инспектор нашим собеседникам головы, дабы мой поступок не выглядел неловко, либо же говорил совершенно серьезно. — Но сначала все же немного об ином. Мэм, скажите, какие у Вас были взаимоотношения с мисс Макмилан?

— Вы что же, ее в чем-то подозреваете? — нахмурился О`Раа.

— Да Господь с Вами, сэр Ивар. — ответил я. — У леди же стопроцентное алиби — она была в Вашем обществе.

— А... Да, простите, господа. Просто мне хочется оградить Орли от... всего этого. — стушевался виконт.

— Ивар, позвольте джентльменам выполнить их долг. — мягко произнесла мисс Килпатрик, прикасаясь к его руке кончиками пальцев. — Я уверена, они не имели в виду ничего дурного.

— Разумеется. — ответил инспектор. — Просто мы обязаны установить все обстоятельства дела. Итак, в каких вы были отношениях?

— Мы были как сестры. — ответила леди Орли и закусила губу, дабы сдержать слезы.

— И, разумеется, всем делились? — уточнил Вильк.

Девушка лишь отрывисто кивнула.

— Она ведь была медиумом, не так ли? Этим она делилась тоже?

— Я совершенно лишена таких способностей, да и интереса к мистике тоже, если честно. — вздохнула девушка. — Это для маман важно, а я... Ленты, иголки, булавки, тесьма — вот они, мои интересы. Дарлу, правда, тоже эта вся мистика несколько тяготила. Она хотела нормальной семьи и домашнего уюта.

— А леди Элизабет эти ее устремления поддерживала? — спросил инспектор.

— Ну... Не то чтобы поддерживала, скорее считала это естественными позывами молодости. — вздохнула мисс Килпатрик. — Но не ограничивала ее в чем-то, нет, не помыслите дурного!

— Да я ничего такого и не думаю, мэм. — мягко улыбнулся Вильк. — Скажите, вот вы упомянули о ее мечте про семью. А был какой-то кандидат на руку и сердце мисс Дарлы?

— Ну... Тут все не так просто. — понурилась девица. — Все же ее происхождение не давало шансов на брак с человеком нашего круга, это, понимаете ли, был бы жуткий мезальянс. А подходящих ей женихов... Ну, мы с такими людьми мало общаемся. Хотя... вы знаете, было два случая. Один раз — с полгода назад, за ней кто-то пытался ухаживать, но Дарла не распространялась об этом. Он ей не нравился.

Мы переглянулись с инспектором, и я сделал пометку в блокноте о том, чтобы узнать у Мармадьюка о слугах, принятых в Каэр Нуаллан за последние полгода. Неразделенная любовь — это вполне себе мотив для убийства, а алиби... Как выразился когда-то инспектор Ланиган об особой примете подозреваемого, "А усы и подделать можно".

— Хорошо, а второй случай? — спросил мистер Вильк.

— За ней пытался волочиться гусар из посольства Российской империи, некто Уаська Денисофф, но тут уж ему от ворот поворот дала маман. У этого человека... очень дурная репутация в отношении дам, если вы понимаете, о чем я.

— Понимаю. — кивнул инспектор. — А где сейчас находится этот человек вам известно?

— Он вернулся в Санкт-Петербург. Его отослал военный атташе, граф Зуров.

— По просьбе леди Элизабет? — спросил я.

Знакомы мы с графом немного. Ему бы я девичью невинность тоже не доверил.

— Нет, там была какая-то история с карточным долгом... Подробностей, право, не знаю.

А вот это на Ипполита Зурова похоже. Карты — одна из немногих вещей, которые для него святы.

Мистер Вильк задал леди Орли еще несколько вопросов, однако ничего толкового нам выяснить более так и не удалось. Мы уже стояли в дверях апартаментов, когда инспектор развернулся, и спросил:

— Ах да, вы ведь, как я понимаю, не были знакомы ни с кем из обитателей замка, кроме хозяев? Я имею в виду — до своего сюда приезда.

— Нет, не была. Хотя... — девушка на миг задумалась. — Знаете, лет семь назад отец внезапно пожелал посетить Мексику. Он тогда что-то говорил про "развеяться", "сменить обстановку" и "поглядеть на мир". В тот же день, что мы прибыли в Веракрус, к нему явился с визитом молодой джентльмен в красном плаще, они о чем-то побеседовали наедине, и папенька заявил, что мы вынуждены немедленно возвращаться в Эрин. Возникли-де некие важные дела. Мне кажется, тот человек был ну вылитый мистер Стампеде! Но вот что странно — он ничуть с тех пор не изменился.

— Действительно, странно. — невозмутимо кивнул Вильк. — Хотя, мало ли похожих людей на Земле?

Мы вышли из комнат леди Орли, и отошли от двери на несколько шагов.

— Кажется... — хотел было сказать я.

— И срочно. — энергично ответил инспектор.

Мы спустились по лестнице (леди Килпатрик с дочерью, по праву родственников, разместили на хозяйском этаже) и двинулись к двери мексиканца.

— Мистер О`Хара, Ваш пистолет при Вас? — негромко произнес Вильк.

— Да. — кивнул я. — А вы не желаете расстегнуть кобуру?

— Это может его насторожить, поскольку обычно я не имею привычки ходить изготовившись к немедленной стрельбе. — покачал головой сержант. — К тому же сомневаюсь, что смогу выхватить револьвер быстрее, чем профессиональный охотник за головами. А вот от Вас он ничего подобного не ждете — вы же художник. Пусть и полицейский художник, но все же. Служитель муз и этого, как его?.. Аполинария.

— Аполлона. — машинально поправил я своего собеседника.

— Вот-вот. И его тоже. — кивнул Вильк. — Я уж лучше, ежели не дай Бог что, по старинке — с левой.

Впрочем, наши приготовления оказались напрасны — мистер Стампеде встретил нас сидя в кресле и читая стихи Байрона.

— Приобщаетесь к современной поэзии, Уэш? — спросил инспектор, когда на стук в дверь последовало приглашение входить, и мы перешагнули через порог.

— Да, Айвен. Знаете, в моей профессии мало лирики, сплошной прагматизм и грязь — приходится компенсировать хотя бы и так. Выпьете чего ни будь? У меня есть недурной бренди.

— Я не любитель, вы же знаете. — укоризненно произнес полисмен.

— Знаю. — пожал плечами Стампеде. — Я тоже. Но из-за этой мерзкой погоды в замке чертовски холодно. Мармадьюк послал людей развести пары в котле отопления, но покуда он раскочегарится... Мистер О`Хара, а вы?

— Полагаю, что можно капельку. — с сомнение ответил я.

В одном Стампеде был прав — в Каэр Нуаллан заметно похолодало, а подхватить насморк в конце мая мне ничуть не улыбалось.

— Скажите, Уэш, а сколько Вы уже занимаетесь своим делом? — спросил инспектор, когда мы поудобнее устроились в креслах.

— Даже и не знаю, кажется что уже целую вечность. — задумчиво ответил мистер Стампеде.

— И все же? Год? Три? Пять? Может быть больше? — настаивал окружной околоточный.

— О, я так и подумал, что мисс Килпатрик меня узнала. — слегка улыбнулся мексиканец. — Да, дольше. Что-то около сорока лет.

Я чуть не поперхнулся бренди.

— Вот даже как? — по лицу инспектора трудно было определить, какие он сейчас испытал эмоции. — Это... немало. Вы сид или эльф?

— Туат. — невозмутимо ответил Стампеде. — Дану.* А это имеет какое-то значение для Вашего расследования, Айвен?

— Поди знай... — пробормотал Вильк. — Вы ведь не станете отрицать, что встречались с семейством Килпатрик во время их пребывания в Мексике?

— Стану. — произнес Стампеде все столь же ровным тоном. — Встречался я только и исключительно с мистером Донованом Килпатриком. Леди Элизабет, до нашего знакомства здесь, я никогда не встречал, а мисс Орлу видел лишь мельком, когда ее отец ссаживал девочку, — а тогда ей было только двенадцать лет, — с колен и передавал на попечение няне.

— Я просто неверно сформулировал вопрос. — поморщился сержант-инспектор. — Но Вы на него, так или иначе, ответили. Скажите, а с какой целью вы встречались с отцом леди Орли? Она показала, что на следующий же день после Вашего визита они вернулись на Зеленый Эрин. Это ведь взаимосвязано, как я понимаю?

— Разумеется. — вздохнул Стампеде. — Мистер О`Хара, вы не будете столь любезны расслабить правую руку? Эти механические приспособления, они настолько ненадежны — пальнете еще чего доброго, нечаянно.

— Извините. — смутился я и приложился к бренди.

— Дело видите ли в том, Айвен, — как ни в чем не бывало, продолжил туат, — что Донован Килпатрик был завзятый игрок, причем меры в этом своем увлечении не знал. Кроме того, обычные светские развлечения такого рода казались ему, насколько могу судить, пресными, и он посещал и соревнования... хм... не совсем легальные.

— Уличные бои в трущобах? — уточнил мистер Вильк.

— Полагаю — да. Впрочем, подробности мне неизвестны. — Стампеде сделал глоток из своего бокала. — Так или иначе, но в такие места с наличностью ходить... чревато. Ему пришлось выписывать векселя, дабы сделать ставки. А погасить их немедленно Килпатрик не смог.

— И сбежал от кредиторов за океан. — кивнул инспектор. — Полагал, что сможет поправить свои дела за некоторый срок и рассчитаться.

— Он ожидал наследства вскорости и тянул время. — согласился Уэш. — Ну, так он утверждал во время нашей беседы. Дело, однако, в том, что кредиторы ждать не желали, и наняли меня для его возвращения.

— Вы ему угрожали? — спросил я.

— Да Боже упаси. — фыркнул туат. — Было б там кому угрожать, трусу чертову... Я ему сообщил, что если он не желает неприятностей с мексиканскими властями, а у нас не любят укрывать неплатежеспособных должников, то ему следует вернуться и решить вопрос. Он внял предупреждению. Более с семейством Килпатрик я никогда не пересекался, господа.

— Скажите, а кто был нанимателем в том случае? — поинтересовался мистер Вильк. — Ведь не прибыл же он из Дубровлина?

— Нет, от его имени выступил глава ирландского землячества Веракрус, профессор химии Тобиас Снегг. Но он упоминал имя истинного заказчика. Некто мистер Робин Пэк.

— Добрый Робин... Ну кто бы сомневался. — пробормотал инспектор. — Семь лет назад он как раз отвечал у них за деятельность ростовщиков.

— У кого — у них, мистер Вильк? — спросил я.

— У Гильдии Нищих. — ответил он. — Мистер Пэк — нынешний ее глава. Король трущоб Дубровлина, так сказать. Ну, даже не спрашиваю вас, Уэш, знали ли вы мисс Макмилан...

— Не знал. — покачал головой тот.

— А уже в порядке личного любопытства...

— Родители погибли, приемные родители из людей подобрали и воспитали. — отрезал он.

— Э-м-м-м... понятно. Пойдемте, мистер О`Хара. — вздохнул инспектор.

Уже в дверях он повернулся, и спросил:

— Уэш, а вам никогда не хотелось... ну... вернуться к истокам, так сказать?

— Вы имеете в виду, переселиться в сиды? — усмехнулся Стампеде. — Что я там забыл? Жил недолго среди туатов. Скука смертная!

*Tuatha De Danann — Племена богини Дану, волшебный народ населявший Ирландию до вторжения в нее гойделов (людей). Потерпели поражение в битве при Таильтиу и, благодаря магии, укрылись внутри сидов, полых холмов.

Глава IX

В которой Айвен Вильк и Донал О`Хара продолжают следствие по делу, а констебль О`Лонган тоже времени даром не теряет.

Выйдя в коридор мы лицом к лицу столкнулись с Мармадьюком.

— Инспектор, я искал Вас, дабы сообщить, что подготовил Ваши обычные апартаменты. — с непередаваемым апломбом произнес он.

— Благодарю Вас, голубчик. — ответил Вильк. — А вы не знаете, господа Фелтон и Гринт, они где?

— Джентльмены изволят пить виски у камина в столовой, сэр. — с дворецкого можно было писать Воплощенную Невозмутимость. — Мистер Крагг у себя, работает с чертежами, эсквайр Вайт в вивлиофике, опять ищет что-то среди старинных фолиантов. Слуги, констебль и моя жена на кухне, обсуждаю произошедшее.

Мне кажется, или в последних словах Мармадьюка скользнула тень неодобрения?

— Доктор Смит и отец Игнаций в лаборатории, готовят тело к погребению. Им помогает Торлох.

— Все-то вы всегда знаете, Мармадьюк. — улыбнулся инспектор.

— Это мой долг, сэр. Я могу еще чем-то быть вам полезен?

— Нам нужно будет побеседовать о произошедшем, но немного позже. Боюсь, господа Гринт и Фелтон могут увлечься, так что мне надо поговорить с ними пока э-э-э-э...

— Пока они в состоянии это делать, сэр. Прикажете Вам и мистеру О`Хара что-то подать?

— Я бы выпил чашечку чая, если честно. — ответил Вильк.

— Я бы тоже не отказался. — добавил я.

— Чай будет готов через десять минут, господа. — величаво произнес дворецкий и удалился.

— Поспешим, пока джентльмены не наклюкались до состояния риз. — вздохнул инспектор.

— Полагаете, они еще не?.. — с сомнением спросил я.

— Не должны бы. — с не меньшим сомнением ответил Вильк. — Мы дали им не так уж много времени форы.

Сомнения мои оказались напрасны. К нашему появлению промышленники аккурат дошли до того благодушного состояния, когда тянет о чем-то поговорить, но еще не переступили ту грань, когда нить беседы постоянно теряется.

— А, господа правопорядок. — мистер Гринт салютовал нам бокалом, приветствуя. — Присоединяйтесь. Вы уже выяснили, что убийца — дворецкий?

— Из чего вы делаете такой вывод, сэр? — насторожился инспектор.

— Да вы знаете, мистер Вильк, какой детективный роман не возьму, так в финале непременно одно и то же — дворецкий всех и убивал. — Гринт хихикнул. — Иногда мне кажется, что это один и тот же человек из книги в книгу кочует. Прямо-таки серийный убийца и маньяк.

— Как вы сказали? Серийный? — удивился я.

— Ну да. Запустивший свои злодеяния в серию, аки верфь — корабли-систершипы.

— Черт возьми, какое точное, но меж тем и образное сравнение... — пробормотал инспектор. — Надобно будет непременно отписать о нем мистеру Адвокату.

— И все же, что у нас тут произошло? Убийство или несчастный случай? — поинтересовался мистер Фелтон.

— Сложно сказать, сэр. — ответил Вильк. — Для несчастного случая тело оказалось от стены слишком далеко, а для убийства надобен мотив, которого я тоже не вижу.

— Действительно, ну кому бедная девочка могла помешать? — вопросил Гринт. — Разве что маньяк-дворецкий начал всех беспричинно убивать.

— Такую версию нельзя отбрасывать. — согласился Фелтон. — Про маньяка, а не про дворецкого, разумеется. Вы ведь читали про те случаи в Лондоне, господа, когда некто Потрошитель Джек убивал на улицах женщин?

— Думаете, он перебрался сюда? — с воодушевлением спросил его партнер. — А что? Его ведь не поймали, так отчего бы и нет?

— Вряд ли, господа. — Вильк отрицательно покачал головой. — Его жертвами становились только девицы легкого поведения. Тут получается, что либо он воинствующий поборник морали, либо одна из них чем-то его "наградила" и это такая вот месть. Ну, возможно, что участвовали оба фактора.

— А если взять за рабочую гипотезу только первый? — спросил я. — Ведь могло же быть... Ну, вы понимаете.

— Нет, не будь мисс Макмилан невинна, доктор Смит непременно бы нам об этом сказал.

— Возможно ещё одно объяснение. — глубокомысленно произнес мистер Фелтон. — Господа, кто из вас хоть раз поднимался в "воронье гнездо" на мачте?

— Простите, но я не улавливаю вашу мысль. — признался инспектор.

— Меж тем она совершенно банальна. Чем выше от земли, тем ветра сильнее и порывистее. Приближалась буря, и один из первых ее порывов мог бы попросту сдуть барышню, если бы она высунулась между зубцами, выглядывая во дворе сэра Филтиарна.

— Это... возможно. — слова промышленника заставили Вилька призадуматься.

— Но эта версия не дает нам ответа на вопрос, что же так напугало девушку в склепе.

— Сам склеп и напугал. — легкомысленно ответил Гринт. — Много ли надо, чтобы напугать юную экзальтированную барышню?

— Тоже не лишено резона. — не выходя из задумчивости ответил инспектор. — Что ж, версия мистера Фелтона кажется мне вполне обоснованной, но, для порядка, я должен задать вам, господа, еще пару вопросов.

— А и задавайте! — Гринт одним махом опрокинул свой виски внутрь и вновь наполнил стакан. — Слышали, Томас? Если прогорите на этом дельце, то сможете устроиться в полицию инспектором. Вы-то, похоже, раскрыли это жу-у-утко загадочное дело. А вот и дворецкий! Его как приплетете?

— Прекратите, Руперт. — поморщился Фелтон. — Эта шутка перестает быть смешной.

— С вашего позволения, сэр, я бы предпочел быть ни к чему не приплетен. — невозмутимо произнес явившийся с чаем Мармадьюк.

— Не волнуйтесь, Вас в обиду не дам. — усмехнулся я, принимая чашечку.

— Благодарю, сэр. — кивнул дворецкий и удалился.

Интересно, это он всерьез сказал, или так иронизирует тонко? По нему, определенно, нельзя угадать.

— Итак, господа. — Вильк уселся в кресло и сделал небольшой глоточек чая. — Полагаю, никто из вас ни с покойной, ни с леди Элизабет, ни с ее дочерью знаком ранее не был?

Гринт и Фелтон лишь отрицательно покачали головами.

— Что ж, в таком случае я прошу вас сообщить, с какой целью вы оба прибыли в Каэр Нуаллан.

— Гм... А что Вы знаете о последних политических событиях в Южной Америке? — вопросом на вопрос ответил Фелтон.

— Боюсь, что довольно немного. — искренне признался инспектор.

— Меж тем дело идет к большой крови. — заметил Гринт. — Пары лет не минует, как Парагвай сцепится со своими соседями, в связи с чем эта страна приняла решение о строительстве собственного броненосного флота.

— А Аргентина и Бразилия решили не отставать. — усмехнулся его деловой партнер.

— Простите, господа, а разве Парагвай имеет выход к морю? — удивился я.

— В том-то и дело, что нет. А очень хочет. — ответил Фелтон.

— Но... где же они тогда планируют базировать свои корабли? — мое изумление продолжало нарастать.

— Южноамериканские реки весьма полноводны и судоходны на очень большом протяжении — я читал об этом у Магуайра, в его романе "Путешествие Александра фон Гумбольдта и Эме Бонплана". — флегматично произнес Вильк. — А мониторы имеют весьма незначительную осадку, но могут применяться и на морских просторах.

— Да и кобуксоны, или, как их называют североамериканцы, мерримаки тоже. — кивнул Гринт.

— И вы, господа, планируете их поставлять?.. — спросил инспектор.

— Всем заинтересованным сторонам. — ответил Фелтон.

— А они, простите, при переходе через океан не перетонут? — выразил сомнение я. — Мореходность-то у них, знаете ли, весьма условная.

— А вот тут мы и подходим к целям нашего кумпанства. — воздел указующий перст Гринт. — У сэра Филтиарна все средства пущены в оборот, но имеются связи в деловых кругах Мексики. Строго говоря, он участвует в нескольких тамошних предприятиях. Благодаря ему мы сможем организовать строительство кораблей на тамошних верфях. Мы же с Томасом выступаем в качестве инвесторов. Разумеется, блиндированные поезда отца Игнация нас также заинтересовали, и сюда мы прибыли дабы обсудить вложения и в это дело. Наши потенциальные партнеры из Мексиканской империи, кстати, тоже проявили интерес и прислали своего представителя.

— Уэша Стампеде? — уточнил окружной околоточный.

— Именно его. — кивнул Фелтон.

— Хорошо, а какова во всем этом роль мистера Крагга? — спросил Вильк.

— Инспектор, голубчик мой, ну вы как ребенок, честное слово. — протянул Гринт. — Кто ж такими делами даст заниматься без присмотра государства? Конечно, Его Величество навяз... гм, удостоил предприятие участием. Его пай — это чертежи и технические специалисты.

— Которые наладят мексиканцам свои верфи, что устранит у императора Максимиллиана потребность заказывать корабли у своих испанских и австрийских родственников. — добавил Фелтон.

— А это даст Эрину еще одну точку приложения сил против устремлений Британии и Франции в Новом Свете. — кивнул я. — Вырисовываются весьма заманчивые политические перспективы.

— А смерть мисс Макмилан может как-то воспрепятствовать вашим планам? — спросил Вильк.

— Ну, только если Вы арестуете кого-то из нас. — пожал плечами Гринт. — Его Величество не может быть замешан в таком скандале, следовательно не состоится и кумпанство, а покуда соберется новое, так и кто-то другой может перехватить заказы. Те же итальянцы или Габсбурги, к примеру, да и Дюпуи де Лом* не все свои проекты в металле реализовал.

— Как видите, если смерть бедной девушки окажется просто несчастным случаем... — Томас Фелтон сделал глоток из своего бокала. — Так будет лучше для всех. Включая и Вас, инспектор — вы ведь не планируете всю оставшуюся жизнь прослужить околоточным в этой дыре?

— А Вы ведь не пытаетесь оказать давление на следствие, сэр? — нахмурился инспектор.

— Да ни в коем случае. — с самым невинным выражением лица ответил магнат. — И в мыслях не было.

— В таком случае, благодарю вас за содействие, господа. — мистер Вильк порывисто поднялся из кресла, и поставил чашку с недопитым чаем на стол. — А теперь мы вынуждены вас оставить. Дела.

Мистер Гринт лишь молча салютовал своим бокалом в ответ.

Мармадьюк с молодой женой — той самой горничной Сарой, — занимали в замке всего лишь две, довольно скромно обставленные комнаты. Его племяннику, как юноше уже достаточно взрослому, жилье полагалось отдельно.

— Скажите, Вам нечего добавить к своему рассказу? — спросил Вильк дворецкого.

— Нет, сэр. — спокойно ответил тот. — Я, позвольте узнать, теперь главный подозреваемый?

— Не думаю. — ответил инспектор. — Примо — у Вас нет мотива. Секундо — Вы могли просто не рассказывать о том, что видели мисс Макмилан незадолго до ее смерти, свидетелей-то этому нет, однако не утаили этого обстоятельства, что свидетельствует в Вашу пользу. Третио — я неплохо Вас знаю, Мармадьюк, и не уверен, что вы сможете убить даже мышь, не то что человека.

— Не стоит делиться последним соображением с прочей прислугой, сэр. Вы уничтожите мою репутацию бесчувственного и бессовестного кровопийцы. — совершенно серьезно ответил домоуправитель.

— Мы вас ни в коем случае не выдадим. — пообещал Вильк. — Скажите, Вы давно служите у сэра Филтиарна?

— Всю жизнь. Мой отец, дед и прадед были дворецкими в этом замке.

— А после Вас должность унаследует Торлох?

— Ну, если Господь не даст нам с женой наследников мужского пола, вероятно что так и произойдет.

— То есть он действительно ваш племянник, а не внебрачный сын, как это болтают? — уточнил инспектор. — Уж простите, что о таком спрашиваю.

— Сэр... — дворецкий несколько мгновений помолчал. — Он не мой бастард.

— Вот как? — Вильк даже слегка опешил. — А его старшие братья об этом знают?

— Нет. Но сэр Ивар, как мне кажется, что-то подозревает. Они, видите ли, достаточно схожи внешне, а младший виконт довольно открыт и внимателен к окружающим. Это вот сэр Иган характером удался в мать.

— Вы не любили леди Громлэйт? — спросил я.

— Ее никто не любил, кроме сэра Игана. — вздохнул Мармадьюк. — А она не любила никого, кроме него. Женщина это была, прошу простить, своенравная, надменная и грубая, к тому же совершенно чуждая сострадания — одна только история с тем несчастным ребенком на Рапа-Нуи чего стоит...

— Это что же там за история такая? — заинтересовался мистер Вильк. — Сэр Филтиарн никогда мне ничего такого не рассказывал.

— Нет ничего удивительного, сэр. — дворецкий помолчал немного. — Я с двенадцати лет при графе, он тогда как раз впервые стал отцом и перевелся на остров... Служил там тогда некий лейтенант Даглас, незадолго до того перешедший по ротации из охраны нашего посольства в Гавайском королевстве. А, должен вам сказать, господа, что у гавайцев есть одна национальная забава — кататься на доске по волнам. Что-то вроде того, как мы на лыжах и санях с горки. Сын лейтенанта Дагласа тоже этой премудрости выучился, а когда его отец перебрался на Рапа-Нуи, он и местную пацанву к этой затее приохотил. Сословные различия в таком возрасте, да тем более на пляже, они меньше чувствуются, знаете ли.

Мармадьюк снова немного помолчал, собираясь с мыслями.

— Для того, чтобы поймать волну, на гребне которой покатишься, надобно отплыть на доске на некоторое удаление от берега, и тут нужен глаз да глаз, а то пропадешь.

— Акулы? — спросил я.

— Нет, сэр. Течение. Унесет в открытое море — и поминай как звали. Так с сыном местного шамана и произошло. Поплыл на доске, да еще когда один был на пляже, и не рассчитал — стало его сносить в открытое море. Беды бы не было, у берега стоял ялик сэра Филтиарна, и леди Громлэйт как раз на морскую прогулку собиралась — можно было бы подплыть к нему, да на борт поднять... Леди Громлэйт не пожелала видеть с собой рядом этого... как же она выразилась? "Этого маленького чумазого дикаря", да. Единственное что — разрешила мне сбегать до деревни, чтобы местные на своих лодках вышли в море, паренька спасать. Какое там — не успели. — Мармадьюк вздохнул тяжело. — Сэр Филтиарн как узнал, своим приказом два брига вывел в море на поиски, да только не нашли они никого. И местные не сыскали. Так и пропал парень в океане.

— Ужас какой. — я поежился.

— Да. Неприятная история. — согласился инспектор. — Но к делу не относящаяся. Давайте вернемся к смерти мисс Дарлы. Насколько я помню, Тэлли появился в замке аккурат с полгода назад, верно?

— Да, сэр. — ответил дворецкий.

— А где он жил до этого?

— На ферме своей матери. Это не слишком далеко, полдня пути, если на телеге ехать.

— И мальчик никогда не бывал в Дубровлине?

— Нет, сэр. Он и в Комарине-то не часто бывал. — ответил дворецкий.

— Да бросьте, мистер Вильк! — искренне возмутился я, поняв к чему инспектор клонит. — Как Вам такое в голову-то пришло? Он же еще совсем ребенок!

— Я в его возрасте уже считался женихом. — пожал плечами сержант. — У нас, людей из народа, нравы попроще.

— В любом случае, мальчик был со мной и сэром Филтиарном, когда случилось несчастье. — отрезал я.

— Что, чисто теоретически, не отменяет возможного соучастника. — парировал инспектор. — Но тут Вы правы, коли он никогда не бывал в Дубровлине, так и встречать покойную нигде не мог. Скажите, Мармадьюк, а кто-то еще из слуг получал свое место в последние полгода?

— Да, сэр. — кивнул тот.

— И кто же?

— Сара, после того как вышла за меня.

— Боюсь, она на роль подозреваемого тоже никак не подходит. — пробормотал Вильк. — Что ж, благодарю вас, Мармадьюк. Пойдемте, мистер О`Хара, нам стоит побеседовать еще и с мистером Краггом.

Первый сюрвейвер при нашем появлении аккуратно завесил тканью чертежную доску, за которой до того работал.

— Извините, джентльмены, это не по вашему уровню допуска секретности, да и отношения к делу не имеет.

— Что пытаетесь переплюнуть — "Маженту" или лучший линкор Тегетхоффа?** — весело поинтересовался я.

Ну а что же, мне и с флотскими офицерами, да в немалых чинах, общаться приходится — имею некоторое представление о настроениях в их умах.

— И то и другое, это даже не вчерашнее, а позавчерашнее слово в кораблестроении. — желчно ответил сюрвейвер. — Чем могу вам помочь, господа?

— Подтвердить или опровергнуть показания других свидетелей. — сказал мистер Вильк и, вкратце, изложил сказанное Гринтом и Фелтоном.

— Все верно. — кивнул сэр Долий. — Я тоже вкладываю некоторую сумму в это предприятие, хотя на фоне остальных участников — весьма незначительную. Нет, в дополнительных инвестициях проект не нуждался, просто мне позволили вложиться в это дело из уважения к моим заслугам и таланту. Эдакая, знаете ли, награда за беспорочную службу.

— А в которое именно предприятие Вы вкладываетесь? — уточнил Вильк. — В блиндированные поезда или американские броненосцы?

— Компания будет вести оба проекта. — ответил мистер Крагг. — Мне сегодня телеграфировали об этом из Адмиралтейства, а господа Гринт и Фелтон просто еще не в курсе. Мистеру О`Раа я сказал.

— Ясно. — ответил Вильк. — Ну что ж, спасибо что уделили нам свое время, сэр Долий.

— Пустое, инспектор. — улыбнулся первый сюрвейвер. — Это я вам за спасение сына по гроб жизни обязан.

— Вы спасали его сына? — поинтересовался я, когда мы вышли в коридор.

— Ерунда, вытащил из речки, когда он тонуть пытался. — как о чем-то малозначимом ответил Вильк. — А, Саймус! Что вам удалось узнать?

Я обернулся, и увидел стоящего рядом констебля О`Лонгана.

— Боюсь, не слишком многое, шкипер. — бодро отрапортовал тот. — Потерся среди слуг, покуда те судачили на кухне. Оне там натуральное следствие провели с тем еще пристрастием. Точно теперь знаю, кто и где был на момент гибели юной мисс — у всех алиби, окромя дворецкого. Кроме того, слуги разругались вдрызг и напополам: одни утверждают что в фамильном склепе что-то нечисто, мол де тени там бывают какие-то... Не такие тени, сэр. А вторая, значит, половина говорит, что это все бредни молодого безотцовщины, у которого, простите, голова нынче думает сугубо не та, что на плечах — вот и мерещится всякое. Также достоверно узнал, что на ужин будет рагу из енота.

— Молодцом, констебль. — похвалил его окружной околоточный. — Вы, получается, добыли факты, подтверждающие версию о несчастном случае.

— Рад стараться, сэр! — ответил О`Лонган.

— А Вы, мистер О`Хара, что Вы полагаете? — обернулся ко мне мистер Вильк.

— Да, версия о порыве ветра кажется уместной. — признал я. — Ибо никаких причин убивать юную леди ни у кого не нашлось.

— Рад, что вы со мной согласны. — ответил инспектор. — Теперь, для очистки совести, допросим только эсквайра Вайта, и дело можно закрывать.

*Станислас-Анри-Лоран Дюпюи де Лом (1816-85), французский политик и кораблестроитель. Создатель первых французских броненосцев.

**"Мажента" — французский 56-пушечный двухдечный броненосный фрегат (батарейный броненосец); Тегетхофф, Вильгельм фон, — австрийский адмирал. О`Хара имеет в виду входивший в состав австро-венгерского флота 90-пушечный винтовой линкор "Кайзер".

Глава X

В которой в деле появляется еще один покойник, а вот мотивы и подозреваемые — нет.

— Мертв около получаса. Сердечный приступ, скорее всего. — сказал доктор Смит. — Подробнее скажу после вскрытия.

— Лицо-то у него какое. — пробормотал кто-то из слуг. — Словно перед смертью банши услыхал.

— Тебя удар хватит — будет такое же. — резко ответил врач и повернулся к инспектору. — Вам еще нужно тело, мистер Вильк?

— Нет, мистер Смит, можете забирать. — ответил тот. — Я тоже никаких признаков насилия не нашел.

— Черт возьми, но второй покойник в доме за день — это уже перебор. — пробормотал сэр Филтиарн. — Хорошо что хоть в этой смерти нет ни капли криминала.

— Я бы не был так уверен, граф. — в задумчивости ответил окружной околоточный, дождавшись, когда слуги и доктор выйдут из вивлиофики, оставив нас вчетвером (кроме нас с инспектором и хозяина замка на месте, где мы обнаружили тело, остался также ожидающий указаний Мармадьюк).

— Что? — опешил мистер О`Раа. — Но ведь Вы сам только что сказали, что никаких признаков... Ничего не понимаю!

— Вы сейчас очень верно заметили, что два покойника за один день — это ни в какие ворота не лезет. — произнес Вильк. — И именно это обстоятельство дает пищу для подозрений. Кроме того, при всем моем уважении к доктору Смиту, в обеих смертях есть определенное сходство.

— Вот как? Я его, признаться, не улавливаю. — озадаченным тоном ответил эрл.

— А оно очевидно. Скажите, сэр Филтиарн, что, кроме помешательства, может заставить человека выброситься с вершины донжона?

— Полагаю, что всепоглощающий и беспросветный ужас. — сказал мистер О`Раа и, осекшись, протянул. — Э-э-э-э-э... Так может это выражение у бедняги Вайта вовсе и не от удара, а? Но что могло его... их так напугать?

— Да что угодно. — пожал плечами инспектор. — Например некий токсин, вызывающий кошмарные галлюцинации.

— Но ведь яд не был обнаружен в крови или желудке мисс Макмилан. — подал голос я.

— И что с того? — парировал Вильк. — Это мог быть некий экзотический, неизвестный Смиту яд. Например — латиноамериканский.

— И Вы подозреваете?.. — начал было граф.

— Всех. — резко ответил инспектор. — К тому же редкие яды происходят не только из Нового Света — Азия с Африкой тоже ими славятся. Мистер О`Хара, Вы ведь просмотрели книги, которые читал эсквайр? Что там?

— Довольно неожиданный выбор. — ответил я. — "Молот ведьм" Генрикуса Инститора, "Диссертация о появлении призраков, вампиров и привидений" аббата Кальме и "Фасты" Овидия, пятый том.

— Тэк-с, ну первое — это я читал... Истинный следственно-процессуальный кошмар. О чем второе могу представить. А этот ваш О`Види про что пишет?

— Овидий. — поправил я Вилька. — Древнеримский поэт, современник Христа. Поэма "Фасты", или, если по-ирландски, "Календарь", повествует о происхождении римских религиозных и светских праздников.

— Действительно, странный набор. — согласился с моим мнением мистер О`Раа. — Кассиус был несколько э-э-э-э повернут на всевозможной нечисти и разных там мистериях, но к чему ему языческие празднования?

— Может быть собирался сжечь ведьму, и вычитывал как правильно это делать по римской методе? — предположил инспектор. — Только где он ее собирался взять?

Не сговариваясь, мы трое подняли свои взгляды вверх, туда, где располагались покои леди Элизабет.

— С Вашего позволения, сэр, древние римляне не устраивали аутодафе. — подал голос невозмутимый, как и всегда, Мармадьюк.

— Действительно, неувязка выходит. — согласился Вильк. — В любом случае, мне следует телеграфировать в участок о еще одной смерти.

— Боюсь, что это не представляется возможным, инспектор. — ответил дворецкий. — Бурей размыло насыпь и повалило несколько телеграфных столбов. Мы отрезаны от мира до тех пор, покуда разгул стихии не окончится. Я как раз шел сообщить об этом сэру Филтиарну, когда вы с мистером О`Хара обнаружили тело.

— Как это не вовремя... — поморщился граф.

— Ну это как сказать. — произнес мистер Вильк. — Зато виновный не сбежит, если он имеется, конечно. Я все еще тешу себя надеждой на то, что обе смерти имели естественные причины. Сэр Кассиус был уже не юноша, и порыв ветра...

— За час до бури? — скептически произнес мистер О`Раа. — Ох, боюсь это все же маловероятно, как бы я этого ни желал. Что вы теперь намерены предпринять, джентльмены?

— Полагаю, нам стоит еще раз поговорить с миссис Килпатрик, сэр. — инспектор пожал плечами. — Коль скоро уж несчастный Вайт прибыл сюда для беседы с ней... кстати, Вы не знаете — о чем?

— Да уж понятно о чем. — хмыкнул, несмотря на всю невеселость ситуации, сэр Филтиарн. — О мистериях всяческих и прочих мистических благоглупостях.

— Вы считаете мистику ерундой? — удивился я.

— Разумеется. — ответил эрл. — Будь иначе, маги при обучении проходили бы соответствующие предметы. А раз такого нет, значит все это ерунда и блажь.

— Поразительно слышать такое от человека, в доме которого обитает призрак. — парировал я.

— Кузен Арчер — призрак порядочный! — торжественным тоном заявил сэр Филтиарн в ответ. — Он искупает свои прегрешения, строго в соответствии с Писанием. И никакой мистики тут нет. Наступит день, когда Спаситель сжалится и над его грешной душой тоже.

— Ну тут Вам виднее. — примирительно произнес Вильк. — Это, в конце-то концов, Ваш родственник. Сэр Филтиарн, а откуда эсквайр Вайт узнал о прибытии леди Элизабет?

— От меня же и узнал, от кого еще. Я как-то упомянул при нем о ее членстве в обществе Гермеса, так он мне все уши прожужжал — просил представить.

— Вот как, значит? Скажите, а... — инспектор пару мгновений подбирал слова, — не мог он питать некие планы... личного свойства?

— Это какие же? — удивился мистер О`Раа.

— Ну, если я правильно понял, у леди имеется титул, и нет сыновей. — произнес окружной околоточный.

— Да, она баронесса, а какое... Ах, вот Вы о чем?!! Думаете, он собирался ее обаять, жениться, и передать титул своим сыновьям? Инспектор, голубчик мой, вы же были с ним хорошо знакомы — ну какие шансы могли быть у этого сморчка?

Да уж, сложения эсквайр был отнюдь не богатырского, однако же отзываться так о покойном... Я едва удержался, чтобы не поморщиться на такие манеры графа.

— И, меж тем, он был о себе довольно лестного мнения, Вы не станете этого отрицать. — ответил Вильк.

— Он был самовлюбленный и напыщенный индюк, но я все равно в такой его мотив знакомства не верю. Да я сам бы этого союза не допустил! Не хватало еще Элли такого вот... Прости Господи, в ее-то лета!

— Любовь, говорят, зла. — обронил я.

— Глядя на миссис Вильк и то, как они с инспектором живут душа в душу, в эту пословицу уверовать трудно. — фыркнул граф. — Нет, господа, вы как желаете, а я в подобную чушь верить отказываюсь.

— Ну, полно Вам, сэр Филтиарн. Я всего лишь высказал гипотезу. — примирительно произнес инспектор. — Это моя работа — строить догадки и предположения, сколь бы дикими окружающим они не казались. Тем более, при нынешних обстоятельствах.

Последние слова он так выделил голосом, что хозяин замка моментально сдулся, и поспешил удалиться. За хозяином последовал и Мармадьюк, не забыв нас уведомить о том, что ужин будут подавать через час.

— Скажите, инспектор, а Вы всерьез полагаете, что эсквайр Вайт собирался ухаживать за леди Элизабет? — спросил я. — Просто мы с ним почти не знакомы... были.

— Да нет, навряд ли конечно, но... Чем черт не шутит, покуда Бог спит? — ответил Вильк. — Любая версия должна быть проверена раньше, чем отброшена. Знаете, мистер О`Хара, я, наверное, с миссис Килпатрик сам поговорю, а Вы, будьте любезны, побеседуйте все же с Торлохом насчет тайных ходов. Как раз к ужину и управимся. Да, и, я полагаю, Вам не стоит напоминать, что тайна его рождения не подлежит разглашению?

— Безусловно. — кивнул я. — У меня схожее с ним происхождение, поэтому последнее что я желаю, это открывать мальчику глаза.

Торлох занимал совсем небольшую комнатку, освещенную, однако, ярким электрическим светом — роскошь, в помещениях для прислуги, совершенно не виданная и в лучших домах Дубровлина. Сам мальчик сидел за небольшим столом, обложившись книгами и тетрадями. Кажется, мое появление он воспринял с большим облегчением.

— Дядюшка настаивает, чтобы я учился. — пояснил он на мой немой вопрос. — Говорит, что дворецкий должен знать не меньше, чем его хозяин, а желательно, так и гораздо больше. Только виду не показывать.

Паренек вздохнул, и тоскливо покосился в сторону висящих на стене скрипки и гитары.

— Твои? — я проследил за направлением его взгляда, и, присаживаясь на свободный стул, поинтересовался. — И на обеих играешь?

— Я еще и на волынке могу. — не без гордости сообщил паренек. — Раньше, так на все деревенские праздники звали. А теперь почти и времени нет. Так, разве что, если вечерком на скрипке, когда Дядюшка Арчер попро...

Мальчишка осекся и испуганно поглядел на меня. Ну еще бы — человек который запросто яшкается с призраком, — да деревенские за одно только подозрение о таком утопить могут.

Однако же, какой общительный дух живет в Каэр Нуаллан — то на концерты ходит, то в шашки поиграть...

— А он что про учебу говорит? — приободрил я Торлоха.

Общение с призраками — это необычно, конечно, но я-то человек образованный, в столице Академию закончил, и пережитки деревенского воспитания в себе изжил. Наверное. Все равно как-то не по себе от такого становится.

— Говорит, чтоб учился. — вздохнул Тэлли. — Рассказывал, как ему было стыдно, когда он, вместе с графом, своим отцом, ездил к королевскому двору, в Тару, дабы принести вассальную присягу, и не смог поставить свою подпись под клятвой, поскольку не умел читать и писать. А вы никому не скажете, что мы с ним... ну... общаемся?

— Нет, конечно. — пообещал я. — Могу побожиться, если хочешь. Но ведь я сейчас при исполнении полицейских обязанностей, и все что ты мне сообщил — это тайна следствия, охраняемая законом.

— А что, инспектор... ну и вы, считаете, что мисс Дарлу все ж таки убили? Раз это... следствие идет.

— Тут, понимаешь ли, закавыка. — вздохнул я. — Мы не знаем. Вроде бы и не с чего ее убивать никому, думали уже, было, что резким порывом ветра ее сбросило...

Мальчик понимающе кивнул.

— А недавно эсквайр Вайт умер. — вздохнул я.

— Ух ты мамочки! — ужаснулся паренек. — А он откуда?.. Ну... Умер.

— Ниоткуда. В библиотеке. Доктор Смит думает, что удар у него.

— Все равно странно. — нахмурился Торлох. — Двое, да за день...

— И мы с мистером Вильком так полагаем, Тэлли. — тут мне в голову пришла блестящая идея. — Скажи, а Дядюшка Арчер... Он бы согласился побеседовать с мистером Вильком или со мною, если ты его попросишь?

— Ой, сэр, нет — боюсь это сейчас невозможно. Он еще со вчерашнего дня голову снял. — ответил мальчик.

— Как это — снял? — не уразумел я.

— Обычно, как все призраки снимают. — словно ребенку пояснил мне Торлох. — Ему ж ее отрезали, когда убивали. Вот он к непогоде ее и снимает, да под мышкой носит.

— Надо же... А зачем? — проявил здоровое любопытство я.

— Ну, он когда еще живой был, участвовал в Крестовом походе. Ему там какой-то мавр по голове моргенштерном в бою ударил, и с тех пор у него к непогоде она сильно болит . — пояснил паренек. — А как он голову снимает, так она и не болит вроде. Только без головы он моментально глупым делается, и ведет себя как маленький ребенок.

Мучимый мигренями и периодически впадающий в детство фамильный призрак — подумать только! Определенно, мне будет что порассказать в салонах Дубровлина, когда вернусь в столицу.

— Хм, жаль, он бы очень нам помог пролить свет на эти тайны. — вздохнул я. — Ну — нет, так нет. Впрочем, Тэлли, может ты мне подскажешь одну вещь?

— Я постараюсь, мистер О`Хара. — кивнул он.

— Ты ведь наверняка весь замок уже облазил? — я улыбнулся.

— Конечно. Это ж так интересно! — с воодушевлением закивал паренек.

— Хм... Скажи, а в замке есть потайные ходы или тайные комнаты?

— Да они все уже давно не потайные. — мальчик разочарованно махнул рукой. — Раньше был ход в стене от подвала до самой вершины донжона, так дядя когда подъемник обустраивал его в шахту переделал, а потайные комнатки рассекретил и переустроил. Эту вот — мне под жилье, например.

— И эти комнаты... Они не соединены никакими ходами? — уточнил я.

— Нет, все механизмы давно заржавели, пришлось все снимать да перестраивать. — снова вздохнул Торлох. — Еще есть тайный ход за пределы замка, но он уже больше века как затоплен. Даже в августе там воды не меньше чем по пояс. Я проходил им немного — только дяде не говорите, — он обвалился уже местами, там и не будь воды уже далеко не пройдешь.

— Кто же додумался прокладывать подземный ход под дном болота? — это был риторический вопрос, но Торлох, оказывается, знал на него ответ.

— Так болота к самому замку только лет сто как подступили. — сообщил мне он. — А раньше тут луг был с языческими капищами. Замок на их-то месте и построили. Это у нас все знают. Говорят, еще какой-то ход в подвалах есть, но я его не нашел. Враки поди.

Что же, несмотря на то, что разговор с незаконным отпрыском сэра Филтиарна ничего не дал, отрицательный результат также является результатом. О чем я и сообщил инспектору Вильку, тоже, кстати, не выглядевшему воодушевленным после беседы с леди Элизабет.

— Да, побеседовать с призраком было бы неплохо. — одобрил он мою инициативу. — Право, жаль что он уже сутки не в себе. Впрочем, не факт, что он стал бы общаться с посторонними.

— Но ведь общается же он с Торлохом. — возразил я.

— Ну так они ведь и родственники. — пожал плечами инспектор.

— А... Хм, а может и с мистером Стампеде тоже, а? — эта мысль показалась мне вполне резонной.

— Интересная мысль. — ответил Вильк. — Однако, полагаю что нет.

— Но ведь и к нему кузен Арчер заходил тоже. Мексиканец сам признавался!

— Так они оба фаэри, с чего б им и не сыграть партию-другую в шашки? — возразил блюститель порядка. — К тому же, будучи отрезаны от мира, мы никак не сможем проверить эту Вашу версию.

— Хм... Я полистаю перед сном родовую книгу Кедахов. Может там все же найдется упоминание о браке или связи с сидами. Понимаю, в былые века это не поощрялось...

— Проверьте. — согласился Вильк. — Не помешает.

— Ну а Ваша беседа с миссис Килпатрик что-то дала? — спросил я.

— Увы. — он развел руками. — Даже если какие-то надежды в ее отношении покойный и питал, что кажется мне все менее и менее вероятным, то уж она-то была о нем весьма нелестного мнения. Он ей, оказывается, писал пару раз, леди даже была столь любезна, что позволила с письмами ознакомиться...

— И что же в них было, мистер Вильк? — мною овладел настоящий интерес.

— Признаться, я не понял. — искренне ответил мне этот великан. — Какая-то каббала и тому подобное. Однако миссис Килпатрик решительно настаивает на том, что все там написанное полнейшая чушь. Насколько я понял, она собиралась дать бедняге Вайту отлуп, чтобы не лез, профан, в то, в чем разбирается как свинья в Писании. Так что тут у нас с Вами тоже полнейший затык, это даже если не вспоминать о том, что сын у нее, оказывается, все же есть. Версий нет, мотивов нет, подозреваемых тоже нет. А люди помирают. Что ж, давайте-ка перед ужином приведем себя в порядок, а после него уже, на сытый желудок, покумекаем.

— Может, действительно, две эти смерти — просто трагическое совпадение?

— Посмотрим еще, что вскрытие покажет. — вздохнул инспектор.

На том мы с ним до ужина и расстались.

Глава XI

В которой речь идет о далеком, затерянном в океане острове, разнообразных выгодах и родственниках.

Вскрытие показало банальный сердечный приступ и больше ничего. Что же, Вайт был не то чтобы так стар, но и не мальчик, уже даже и не зрелый муж. Подобное и с людьми помоложе бывает. Инспектор Вильк прямо заявил мне, что теперь не видит решительно никаких зацепок и склонен объявить завтра смерть мисс Дарлы несчастным случаем, никак со смертью эсквайра не связанным.

— Разве что Вы сыщете что-то в записях, или откроются новые обстоятельства... Но очень в этом сомневаюсь, очень. — вздохнул окружной околоточный.

Сам ужин прошел довольно спокойно. Никто за столом не желал затрагивать тему недавних смертей, тем более под рев бури, от которого, казалось, даже каменные стены замка содрогались, и коя наводила на мысли о вырвавшихся из Преисподней демонах, предающихся разным неистовствам.

Хозяин замка, дабы развлечь нас, припоминал забавные случаи из времен своей службы на Окинаве и Рапа-Нуи — особый след в его сердце, как я понял, оставил именно последний. Он рассказывал об этом затерянном в океане клочке суши с искренней теплотой.

— Вот убей Бог, не пойму, сэр Филтиарн. — произнес Руперт Гринт после очередного рассказа. — А на что нашей стране вообще сдался этот остров? Там нет золота, там нет ценных пород древесины, там нет специй или чая... Там нет ничего! Зачем же так за него держаться, для чего строить те самые современного типа береговые укрепления в Анга-Роа,* о которых Вы нам рассказывали?

— Вы рассуждаете как торговец. — вздохнул мистер О`Раа.

— А я он и есть! — запальчиво ответил магнат, видимо не полностью еще отошедший от посиделок с Томасом Фелтоном.

— Ну хорошо, давайте рассмотрим этот вопрос сначала исключительно со стороны торговых резонов. — не стал спорить граф. — На каких торговых путях лежит Рапа-Нуи?

— Да ни на каких. — пренебрежительно бросил Гринт. — Разве что как стоянка на пути от Южной Америки, из Лимы или Сантьяго в Лемурию он довольно удобен, но там торговый оборот такой, что его контроль не окупит содержания на острове и роты пехотинцев. А остальные пути или лежат севернее, или же вовсе идут вдоль американского материка и, далее, через Атлантический океан.

— И далеко? — улыбнулся старый вояка.

— Ну, я бы не сказал, что пути удалены так уж сильно, но все-таки...

— А теперь давайте представим, что сообщение по этим маршрутам надо пресечь. Откуда, исключая Гавайский архипелаг, вы стали бы действовать? — не дал закончить Гринту О`Раа.

— Ах вот оно что. — задумчиво произнес он в ответ. — Этакий Дамоклов меч...

— Именно. — кивнул эрл Кедах. — Это постоянная якорная стоянка для нескольких бригов и шлюпов, а порой даже и корветов нашего флота. Французы с той же целью держат подобный контингент на Таити.

— А разве Таити, это не независимое королевство в Полинезии? — удивился я.

— Ну, формально-то да. Независимое. — усмехнулся мистер Крагг, однако развивать эту мысль не стал.

— И все же. — не сдавался Гринт. — Удержать Рапа-Нуи невозможно, если найдется страна, которая решит разрубить Гордиев узел и избавиться от нашей угрозы своему судоходству.

— И из чего же Вы исходите в этом своем утверждении? — хозяин замка слегка прищурился.

— В силу удаленности острова, и именно благодаря ней, военные власти в Лемурии узнают о появлении вражеской эскадры, решившей штурмовать остров, уже тогда, когда посылать помощь туда будет совершенно не к кому. Телеграфные линии ни в Лемурию, ни на Рапа-Нуи, знаете ли, не протянуты.

— Ну, во-первых, разбить береговые форты острова не столь уж и просто. — эрл Кедах сделал маленький глоток из своей чашки.

— Но и воспрепятствовать десанту вне гавани невозможно. — парировал магнат. — Сколько там у нас солдат? Две сотни или три?

— Порядка пятисот. — ответил сэр Филтиарн.

— Все равно — недостаточно. — Гринт уже начинал горячиться. — А под осадой с моря и с суши ни один форт долго не продержится.

— Ну, в Европе может быть и так... Хотя британцы со своим Гибралтаром с Вами не согласятся. — граф снова сделал глоток чая. — А на Рапа-Нуи даже полное уничтожение наземных укреплений вовсе не означает падения крепости.

— Это, простите, каким образом? — удивился Фелтон. — Как же руины-то оборонять?

— Руины — никак, да и не зачем. Но дело, знаете ли, в том, что остров просто изрыт катакомбами. Они тянутся по всей его длине, а в глубину... Вот этого, представьте, никто не знает. Ниже пятого яруса давно никто не спускался, да и не зачем в общем-то. Гарнизон может отступить в подземелья.

— И долго ли он сможет там продержаться? — с интересом поинтересовался Уэш Стампеде.

— А сколько потребуется, столько и сможет. — ответил граф. — Запасы позволяют.

— И захватчики не будут в безопасности ни в одной части острова. — задумчиво добавил мексиканец.

— Совершенно верно. — кивнул О`Раа.

— И что же, среди местных не найдется своего Эфиальта?** — не пожелал сдаваться Гринт.

Представьте себе, не найдется. — невозмутимо ответствовал эрл. — Потому, хотя бы, что местные боятся этих подземелий и всячески их избегают. Ранее, и тому есть множество свидетельств, жители Рапа-Нуи там селились, но сейчас испытывают перед подземельями суеверный страх. Входы в них, конечно, многим известны, но что толку? Сунутся в катакомбы захватчики — так там им и конец. Если вообще найдут обороняющихся. Нет, мистер Гринт, захват Рапа-Нуи невозможен. Его поверхности, но не более того, а уж держать гарнизон больше нашего там никто не станет хотя бы и из-за сложностей снабжения такого числа солдат, что дает прекрасные шансы на возвращение его под руку нашего императора и короля исключительно силами самого гарнизона.

— Потрясающе удачно, что там такие пещеры. — заметил Фелтон.

— Почему же — пещеры? — мистер Крагг пожал плечами. — Насколько я знаю, эти подземелья являются рукотворными.

— Пять ярусов подземелий и даже больше? — инспектор оторвался от рагу. — Это что же, такие подземелья местные дикари построили?

— Не знаем мы, кто их построил. — пробурчал граф. — Элизабет, умоляю, только не начинай опять.

— И в мыслях не было. — сверкнула очами баронесса. В отличие от своей расхворавшейся из-за переживаний дочери, миссис Килпатрик спустилась к ужину, демонстрируя достойную восхищения твердость характера. — Доказывать косным людям, уверенным в нашем происхождении от обезьяны, что тысячи и тысячи лет назад существовали развитые цивилизации Атлантиды, Туле и Му, передавшие свои познания посвященным... Я не вижу в этом никакого резона. Разве способны вы понять, величие их духа и помыслов?

— Не способны. — покладисто согласился сэр Филтиарн. — Поэтому и не стоит об этом.

Баронесса, которой явно хотелось продолжить эту тему, фыркнула и вернулась к еде.

— И все же, — произнес доктор Смит, — если существует вершина мироздания, то Рапа-Нуи находится на противоположном от нее конце. Да, согласен, гипотетическая угроза чужому судоходству, это аргумент, но...

Он развел руками.

— Нет ли там каких-то более материальных резонов, о которых широкой общественности просто неизвестно?

— Боюсь, что нет. — ответил мистер О`Раа. — Местные жители, правда, научились добывать из туземных растений сахар, но его качество не идет ни в какое сравнение с тринидадским тростниковым и винландским кленовым. Единственное что, их шаманы не так уж и безобидны — наши маги посылали на остров несколько экспедиций, дабы изучить их приемы. Не думаю, что сильно пополнили свои знания, но что-то нашли, я полагаю. Ну и, конечно... Как полагаете, могу я открыть этот аспект джентльменам, мистер Крагг?

— Насколько я знаю, сам факт всем великим державам давно известен, так что — отчего и нет? — флегматично отозвался сэр Долий. — Присутствующие убедятся, что от столь удаленного клочка суши для Империи имеется самая что ни на есть прямая польза.

— Право, джентльмены, вы умеете заинтриговать. — подал голос судья Дубльмен. — Я уже начинаю задыхаться от любопытства.

— Поберегите свою астму, Ваша Честь, я сейчас все расскажу. — улыбнулся эрл Кедах. — Итак, всем вам наверняка известно из газет, что еще ни одной разведке мира не удалось расшифровать те из фельдъегерских депеш Его Величества, что попадали в чужие руки, не так ли?

Все присутствующие выразили согласие. Действительно, последний раз личный посланец Кеннала II не смог доставить послание адресату всего год назад, аккурат в разгар суда над убийцами матери Лукреции. Болван, умудрившийся утратить Высочайшую эпистолу понес суровое наказание, однако в силу его высокого происхождения шила в мешке утаить не удалось, и происшествие получило в свете широкую огласку. Ну а что знают хозяева, то знают и их слуги...

Надо отдать должное разуму и находчивости нашего монарха — он и эту ситуацию смог повернуть к своей выгоде. Вместо того, чтобы метать громы и молнии, наказывая болтунов, он поручил дать на эту тему большую пресс-конференцию коммандеру флотской контрразведки, мистеру Споку, а уж поскольку "шпионско-убийственный" процесс над сестрой Евграфией и ее дай-вьетским приспешником был у всех на слуху, зерна, что называется, упали на благодатную почву.

Конечно, сей достойный офицер не вдавался в детали, и, кажется, именно в них-то и собирался нынче нас посвятить сэр Филтиарн.

— Кажется, — произнес отец Игнаций, — в газетах писали, что Его Величество использует для переписки с особо доверенными лицами некий редкий язык. Вы хотите сказать?..

— Именно! — ответил граф. — Это язык Рапа-Нуи.

— Разве его так уж сложно изучить, дабы подобрать ключ к коду? — недоверчиво спросил Томас Фелтон. — Если уж ниппонский умудряются изучить, то этот-то... Ну сколько может быть слов в лексиконе дикарей?

— Одна из причин, отчего монаршьи послания всегда лаконичны и не допускают двоякого толкования. — согласно кивнул сэр Филтиарн. — Но не самая главная.

— И какова же главная? — поинтересовался Стампеде.

— Письменность. — улыбнулся хозяин замка. — На острове существует свое, не похожее ни на одно другое, и известное лишь немногим письмо.

— Ну у гуронов и разных там алгонкинов тоже есть свои пиктографические значки. Почему не использовать их? — удивился мистер Гринт.

— Да потому, что это именно что значки. — ответил мистер О`Раа. — Сложную фразу или понятие ими не передать. А на Рапа-Нуи — письменность. Настоящая. Она едва не была утрачена аборигенами, лишь в нескольких семьях сохранилась, как сакральное знание... Я Вам позже покажу образец — один из тамошних старейшин подарил на память моей первой супруге шкатулку для драгоценностей, расписанную знаками их алфавита.

— Она пользовалась таким их уважением? — удивился я.

Ну еще бы, образ леди Громлэйт, который я себе нарисовал, никак с таким не сочетался.

— Нет, мистер О`Хара. — ответил граф. — Это был скорее уж знак признательности и уважения ко мне. Я как раз переводился на Окинаву, а тот островитянин был весьма признателен мне за участие... в одном деле. Мармадьюк, принесите шкатулку.

— И что же, — спросил мистер Фелтон, — никто эти письмена не может прочитать?

— Никто. Кроме дюжины или чуть более островитян, и все они состоят личными порученцами при короле и означенных им лицах. Расшифровать послания Его Величества, это занятие более безнадежное, чем расшифровка иероглифов древних египтян. Такая вот прямая выгода от этого острова нашей державе.

— Сэр Филтиарн проявляет похвальную скромность, господа, но я нарушу его инкогнито. — добавил первый сюрвейвер. — Ввести такую шифровальную схему было его идеей, за которую ему были жалованы Золотой "Знак военной службы" и повышение в чине.

Разумеется, присутствующие поспешили выразить восхищение находчивостью эрла. Далее беседа перешла на службу мистера О`Раа в Ниппоне, о том, какие выгоды империя извлекает из обладания этой своей колонией, припомнили давнее восстание в Кагосиме, из-за которого тогда резко возросла цена на сацумский фарфор, и на то, сколько беженцев с острова Кюсю из-за тех событий осела во всех концах Эрина. Надобно сказать, что большая часть присутствующих отнеслась к этому факту весьма негативно, полагая что "разных там дармоедов" везде и так хватает, однако же такая позиция встретила твердый отпор со стороны Айвена Вилька.

— Меж тем, мне хорошо знаком ниппонец, появление которого в Дубровлине несомненно стоит полагать благом. — произнес инспектор. — Он как раз во времена того бунта и перебрался на Зеленый Эрин, практически без единого фартинга в кармане. И что же? Сын его нынче служит на фрегате Его Величества "Энтерпрайз" мичманом, а сам он сколотил весьма и весьма приличное состояние. Совершенно, кстати сказать, законным методом.

— И что же у него? Бордель или опиумная курильня? — скептически поинтересовался мистер Гринт.

— Ни то, ни другое, сэр. — твердо ответил окружной околоточный. — Его дело не только законно, но и с точки зрения общественной морали безупречно. Он ресторатор.

— И сколотил состояние, как вы говорите, приличное, только на этом? — скепсис магната лишь возрос. — Насколько же оно велико?

— Полагаю, что знаю, о ком говорит мистер Вильк. — произнес Томас Фелтон. — И оценил бы его чистую ежемесячную прибыль где-то фунтов в тридцать пять или около того.

— Ого, жалование целого полковника. — негромко хмыкнул хозяин замка.

— Весьма недурно. — согласился судья Дубльмен.

— Вы, друг мой, последний год бывали в столице только наездами, иначе непременно прослышали бы о стремительном обогащении мистера Сабурами. — Фелтон повернулся к Вильку. — Вы ведь его, верно, подразумевали?

— Совершенно точно, его. — кивнул инспектор.

— Этот ниппонец, — Фелтон теперь уже вновь обращался к Гринту, — применил совершенно революционную методу торговли, и покуда конкуренты его продолжали действовать по старинке, он провел на рынке настоящую интервенцию.

— Надо же. — удивился его деловой партнер. — Сколько ниппонцев не встречал, все они показались мне людьми крайне консервативными, отступать от традиций вовсе не склонными.

— Справедливости ради надо сказать, что Ода Сабурами тоже таков. — нашел уместным вмешаться я. — Идея торговать едой "на вынос" принадлежит вовсе не ему, а нашему доброму другу, мистеру Вильку. Ну же, инспектор, отчего Вы скромничаете? Это же вы убедили Ода-сан в перспективности такого дела! Это была ваша мысль.

— По сути, так уже торгуют итальянцы, так что придумывать мне ничего не пришлось. — исполин смущенно потупился.

— Однако, как Вам удалось его убедить заняться торговлей по новой методе? — искренне заинтересовался Руперт Гринт. — Какой вы привели резон?

— Совершенно неотразимый. — ответил инспектор. — Я его женил.

— Проклятие! Прошу прощения, мадам! — расхохотался промышленник. — Этого я, право, и представить не мог. Знаете, если Вам когда-то наскучит служба, то я с удовольствием возьму Вас в компаньоны!

— Вы опоздали, он уже ведет дела со мной. — усмехнулся сэр Филтиарн.

В этот момент вернулся Мармадьюк со шкатулкой леди Громлэйт, и наш хозяин продемонстрировал "те самые, секретные, письмена ронго-ронго", как он выразился.

Письменность, если это и впрямь была она, и впрямь оказалась ни на что непохожей — словно руны норманнов изобразили в виде людей, птиц и животных, невообразимо при том исковеркав. Сама же шкатулка оказалась лишь милой колониальной вещицей, не заслуживающей особого внимания — только мистер Стампеде чуть нахмурился, получив ее в руки, и поспешил передать следующему желающему.

Меж тем, разговор, однажды закрутившись вокруг прибылей, так никуда от методов заработка денег и не ушел. Миссис Килпатрик это быстро наскучило, и она покинула наше общество. Чуть позже, когда сэр Филтиарн поведал о привилегиях инспектора, и все отдали должное его изобретательности, откланялись и мы с мистером Вильком, сославшись на усталость, а равно на то, что к утру нам надобно принять решение — закрывать ли дело о смерти мисс Макмилан.

Напоминание о несчастной девушке несколько сбило с оставшихся желание горячо поспорить о том, какие ценные бумаги нынче являются самыми надежными для вложения, однако ж — ненадолго. Дебаты разгорелись с новой силой, едва мы переступили через порог.

— Вы уверены, мистер О`Хара, что управитесь до завтрака в одиночку? — спросил инспектор, когда мы прощались.

— О, не сомневайтесь, мистер Вильк. — заверил его я. — После изучения родственных отношений греческих и римских богов, чтение генеалогических древ нашей знати, это сущий пустяк.

— Ну что ж, а я почитаю сочинения этого мистера О`Види. — сказал полисмен. — Может пойму, что искал в них эсквайр Вайт. Ну а нет — так хоть получу удовольствие от стихов.

— Вы любите античную поэзию? — удивился я.

— Не то, чтобы так уж и люблю, но... Эти древние были, в хорошем смысле, циниками. К тому же весьма точно, хотя часто и нелицеприятно, описывали людей. — он кивнул в сторону оставленной нами столовой, и, вдруг, продекламировал:

Золото некто нашел, обронив при этом веревку;

Тот, кто его потерял, смог себе петлю связать.

* * *

— Да, эти господа за фартинг удавятся. — согласился с ним я. — В большинстве своем. Еще одно, мистер Вильк. Не знаю, связанно ли это как-то с нашим делом, или же нет, но, Вы обратили внимание, что мистер Стампеде как-то странно прореагировал, получив в свое распоряжение шкатулку леди Громлэйт?

— Да, я заметил это. — ответил инспектор. — Но спрашивать его при всех счел неуместным. Поинтересуюсь перед завтраком, в чем там дело, но... Знаете, я охотно допускаю, что он-то как раз это ронго-ронго вполне свободно может читать.

— Да с чего Вы это взяли? — изумился я.

— Подумайте сами. — мягко улыбнулся этот гигант. — Неведомое письмо. Подземелья Рапа-Нуи. Полые холмы.

— Наследие Народа богини Дану? А что же, вполне себе теория. Откуда они прибыли на Эрин точно, это неизвестно, но ряд легенд говорит, что из южных морей. А напоминаний о своем происхождении и родичах он, как я понял, не жалует. Кстати, с чего бы это?

— А родня, она разная бывает. — пожал плечами инспектор. — На границе соседнего округа с нашим стоит деревня Вилька, откуда мой дедушка родом. Так я там побывал, познакомился с родственниками, и, сказать по чести, возобновлять знакомство не особо-то и желаю. Впрочем, я и этот вопрос завтра уточню у Стампеде.

На том мы с Вильком и расстались.

*единственный город на острове Пасхи.

**грек, указавший персам обходной путь во время Фермопильского сражения.

* * *

Платон. Перевод О. Румера.

Глава XII

В которой загадочно исчезает отнюдь не беззащитный мужчина, однако вскоре находится вполне живой, хотя, к удовольствию доктора Смита, и не вполне здоровый, а мистер О`Хара доводит до сведения инспектора некоторые особенности генеалогического древа хозяев замка.

— Что значит — исчез? — нахмурился сэр Филтиарн.

— Только то, что мистера Стампеде нет у него в комнате, и он явно там не ночевал. — невозмутимо ответил Айвен Вильк. — Нам необходимо было задать ему пару вопросов перед тем, как окончательно принять решение о закрытии дела, и мы с мистером О`Хара сочли возможным навестить его еще до завтрака. Его нет, нет его оружия и плаща, а постель нетронута. Зато мы обнаружили в его комнате вот это.

Инспектор положил на рабочий стол хозяина Каэр Нуаллан шкатулку леди Громлэйт.

— И что такого? Я ему ее вчера продал. — пожал плечами граф. — Стампеде глянулась эта безделица, сказал, что хочет подарить ее как экзотику некой девице. Он даже назвал ее имя, но я, право, не запомнил.

— Мисс Мерил Страйф. — произнес Мармадьюк, которого мы застали в кабинете вместе с хозяином. — Она служит у Пинкертона, в его отделении в Мехико.

— Да-да, точно, он говорил, что ее "Дерринджер" аккурат поместится в шкатулку, пусть-де хранит там. — припомнил эрл Кедах. — Доктор Смит еще сокрушался, что, подумать только — женщина, и детектив.

Я извлек на свет свой пистолет, принадлежащий той же фирме, и попытался разместить его в шкатулке. Войти-то он в нее вошел, но, буквально, впритык.

— Крайне неудобно будет доставать, в случае внезапной потребности. — прокомментировал очевидное мистер Вильк. — Вероятно, шкатулка понадобилась Стампеде для иной надобности.

— Да, но для какой? — спросил я, возвращая пистолет на место.

— Знаете, он так задумчиво весь вечер поглядывал на шкатулку, джентльмены... Пожалуй, у меня есть догадка на эту тему. — произнес мистер О`Раа. — Что если он хотел преподнести шкатулку не пустой, а, скажем, с обручальным кольцом? Просить руки этой мисс Страйф, а? Про пистолет же сказал... Ну, вы понимаете, господа, что сватовство — это дело сугубо деликатное. А ну как она бы ему отказала? Это ж стыдобища!

Видимо, для придания большей убедительности своим доводам, в последнем слове эрл сделал ударение на букву "и".

— Возможно, что и так. — согласился инспектор. — Полагаю, что мне придется задать мистеру Стампеде и этот вопрос. Однако же, где бы он мог быть?

— Понятия не имею. — вздохнул граф. — Мармадьюк, Вам что ни-будь об этом известно?

— Полагаю, что да, сэр. — ответил дворецкий.

— Так расскажите же нам, друг мой. — в спокойном голосе Вилька трудно было расслышать волнение и нетерпение, однако же они там были.

— Вчера, когда все разошлись по своим комнатам, то есть ближе к полуночи, мистер Стампеде спустился вниз, с зонтом и в плаще, и попросил открыть ему дверь во двор замка.

— Он не упоминал, зачем ему нужно было выйти в такую погоду? — спросил инспектор.

— Упоминал. — Мармадьюк с достоинством кивнул. — Мистер Стампеде сказал, что у него родилась одна версия касательно смерти мисс Макмилан, и ему для ее проверки необходимо посетить крипту.

— И вы открыли ему дверь? — спросил Вильк.

— Нет, инспектор. Не открыл. — ответил дворецкий.

— Но почему? — восклицание вырвалось у меня само по себе.

— Потому, мистер О`Хара, что из усыпальницы в замок ведет подземный ход. — невозмутимо ответил Мармадьюк. — Я показал вход в него мистеру Стампеде, и отправился спать.

— А он что-то сказал Вам на прощание? — спросил инспектор.

— Да, мистер Вильк, сказал.

— И что же конкретно?

— Он сказал, "Спасибо, Мармадьюк", сэр. — ответил домоправитель эрла Кедаха.

На пару кратких мгновений в кабинете воцарилось молчание — кажется инспектор, подобно мне, преодолевал желание придушить Мармадьюка на месте.

— А что это за тайный ход до склепа? — наконец спросил я. — Никто из опрошенных о нем не упоминал.

— Он не тайный, мистер О`Хара. — ответил дворецкий. — Про него всем прекрасно известно.

— Его проложил мой дед, как раз на случай непогоды. — вмешался сэр Филтиарн. — Ходом не пользуются много лет, но слуги поддерживают его в порядке.

— Там есть какое-то освещение? — поинтересовался мистер Вильк.

— Нет. — ответил Мармадьюк. — Но я дал мистеру Стампеде керосиновую лампу.

— Что ж, тогда я попрошу у Вас еще три. — сказал инспектор. — Нам надобно будет пройти в склеп по следам Стампеде.

— Вам требуется какая-то помощь? — спросил мистер О`Раа.

— Буду весьма признателен, если снабдите констебля О`Лонгана револьвером. — ответил Вильк. — Мы не открывали оружейную перед отъездом к Вам.

— Нет ничего проще. — граф выдвинул ящик стола и достал из него пятизарядный "Кольт Патерсон". — Держите, Саймус.

— Благодарю Вас, сэр. — ответил констебль, принимая оружие. — Верну в лучшем виде.

— Ваши гончие... Они ведь вряд ли возьмут след по такой погоде? — спросил Вильк.

— Маловероятно. — кивнул сэр Филтиарн. — Вы что же, подозреваете, что Стампеде сбежал?

— Все возможно. — пожал плечами инспектор. — Сначала надо убедиться, что с ним ничего не случилось в вашей семейной усыпальнице. Пойдемте, господа.

В сопровождении Мармадьюка мы трое спустились на первый этаж, в зал при входе, где дворецкий снабдил нас лампами, и провел в закуток с ничем не примечательной дверью, снабженной засовом — в настоящий момент открытым.

— Если мистер Стампеде и возвращался, то запереть дверь он не счел необходимым. — прокомментировал домоправитель.

— Очевидно что так. — ответил инспектор, и достал из кармана серные спички.

Фамильный склеп графов Кедах, как это часто бывает в старинных замках, расположился прямо под полами замковой церкви (в случае с Каэр Нуаллан, это была скорее часовня, да местные ее так, собственно, и именовали), в, если так уместно выразиться, подвале. Сам я там, правда, никогда не бывал — я вообще слегка недолюбливаю разного рода погосты, после одной шутки, которую учинили над мною однокашники по Академии, — но местоположение его ни для кого не являлось тайной. Вход в крипту находился на вполне видном месте, и когда отец Игнаций, или второй Комаринский священник, отец Дункан, проводили в часовне богослужения для обитателей замка, я, как и любой иной, вполне могли его наблюдать.

А вот наличие подземного хода из замка в склеп, сухого, чистого, с невысоким сводчатым потолком, стало для меня неожиданностью.

— Надо будет порасспросить Мармадьюка о таких "всем известных ходах" в замке. — сказал я, следуя за инспектором по туннелю. — Мы могли их не учесть при восстановлении событий.

— Резонно. — согласился мистер Вильк. — Наверняка, у него есть подробный план замка. Это, несомненно, мое упущение, что мы его не изучили.

— Ничего, наверстаем. — утешил я его. — Мармадьюк от нас никуда не сбежит.

— Стампеде же сбежал. — произнес инспектор, открывая дверь в усыпальницу, поднял лампу повыше, дабы осветить как можно больше пространства, чуть помедлил, и столь же спокойно добавил: — А, хотя нет, не сбежал.

Электрическое освещение в склеп, как и в саму часовню, мистер О`Раа счел проводить излишним, и в неярком свете трех наших ламп я не сразу увидал то, о чем говорил Вильк.

Первое, что я разглядел, это довольно обширное помещение с двумя рядами колонн и высокими потолками. Вторыми бросились в глаза многочисленные мраморные и гранитные гробницы, расположенные вдоль стен, и по центру, между колоннадами. И лишь затем я увидел, вначале лампу, стоящую на крышке одного из саркофагов — она еще не погасла, но огонек в ней едва теплился, и не давал почти никакого света, — а затем и темное пятно на полу, приглядевшись к которому я опознал человеческое тело.

Покуда я пребывал в кратковременной растерянности, мистер Вильк и констебль О`Лонган, оба, на ходу убирая оружие, которое мы держали в руках по пути в усыпальницу (ведь мало ли что могло ожидать нас в конце пути, не так ли?), поспешили к лежащему. Они приблизились к телу вплотную, и Саймус негромко, но явственно ругнулся.

— Что такое? — поспешил я следом.

— Кровь, сэр. — ответил констебль. — Довольно много крови.

В свете лампы я уже и сам увидел натекшую, и местами подсохшую лужу крови довольно изрядных размеров, и частично впитавшуюся в красный плащ мексиканца — а это, безусловно, был он. Даже невзирая на страшную рану на голове, полную сгустков запекшейся крови, на испачканное в ней лицо, опознать Стампеде можно было бы по одному только зажатому в руке револьверу. Приметная вещица — индивидуальный заказ, как он мне как-то говорил, посеребренный и с накладками на рукоять из слоновой кости.

— Он... мертв? — спросил я?

— Сейчас проверим. — ответил инспектор, снял перчатку и прикоснулся к шее туата, нащупывая биение каротической жилки.

На пару мгновений в склепе повисла тишина, нарушаемая лишь нашим дыханием.

— Жив. — наконец произнес Вильк, поднялся, достал из кармана носовой платок и начал оттирать кончики пальцев от крови. — Хотя и едва-едва.

— Шкипер, а может его того? — подал голос констебль. — К доктору?

— Не уверен, что его можно трогать. — ответил инспектор. — Вы, О`Лонган, сбегайте-ка за мистером Смитом, пусть явится со своим саквояжем, а мы с мистером О`Хара пока осмотримся.

— Может, стоит пока его перевязать? — спросил я, едва только констебль ринулся исполнять указание.

— Кровотечения практически нет. — ответил Вильк. — Кровь на ране свернулась и закупорила выходы, так что до прибытия врача трогать его, полагаю, нецелесообразно. Тем более, если череп все же проломлен, и что-то постороннее благодаря нашей неловкости попадет в мозг...

Он помолчал мгновение.

— А мне бы еще хотелось его допросить. Очень хотелось бы.

— Вы в чем-то его подозреваете? — поинтересовался я.

— Разве что в излишней самоуверенности. — рассеяно пробормотал инспектор, оглядываясь по сторонам и подсвечивая себе лампой. — Он явно что-то заподозрил, имел какую-то версию, но не поделился со мной или Вами... Да и тут, он ведь предполагал возможное нападение — оружие держал в руках, — но отчего-то не посчитал, что несколько взрослых здоровых мужчин смогут ему в трудной ситуации поспособствовать. Почему?

— Может... подозревал руку своих родичей из сидов? — предположил я. — Мало ли, что он сказал насчет своего сиротства, и воспитания среди людей? Это может быть и неправдой. А даже если и правда, пусть так, при каких обстоятельствах его родители покинули полые холмы нам неизвестно. Вдруг тут кровная месть?

— Вот я и говорю, — ответил мистер Вильк, — что имею огромное желание его допросить. Ага, вот оно!

Он нырнул за соседнее надгробие, и тут же вернулся, сжимая в руке массивную каменную фигурку какого-то святого.

— Вот этим его и ударило. — развеял инспектор мое молчаливое недоумение, затем задрал голову и указал мне на притолоку у вершины колоннады. — Видите? Такие фигурки стоят по всей длине, и одной как раз не хватает.

— Выходит, некто поднялся наверх, взял изваяние и, подкравшись, ударил мистера Стампеде по темечку? Но зачем так сложно? — удивился я.

— Определенно — незачем. — ответил Вильк. — Она оттуда упала, и прямо бедняге на голову. Местоположение отсутствующей фигуры с положением тела вполне совпадают.

— Еще один несчастный случай? — я был полон скепсиса. — Инспектор, а Вы не находите, что их в этом замке стало что-то многовато?

— Ну я же и не говорил, что статуэтка упала сама. — он пожал плечами. — Чуть позже мы возьмем лестницу, и осмотрим притолоку, но вначале давайте дождемся мистера Смита. Я надеюсь, что у туатов не только сонная артерия проходит там же, где у людей, но и прочие органы, включая мозг, по положению соответствуют нашим. А то, если иначе, на ноги доктор его, конечно, поставит, но от его постоянного ворчания по этому поводу помереть могу уже я.

Инспектор вновь нагнулся к телу мистера Стампеде, и забрал из его руки револьвер.

— Пускай пока у меня побудет. — прокомментировал свои действия он.

Роберт Смит прибыл довольно споро, — я даже не успел закончить рисовать схему положения тела в своем блокноте, — и выглядел при том весьма недовольным и запыхавшимся. Осмотрев мексиканца он на миг сменил кислую мину на задумчивость, после чего изрек:

— Сильное сотрясение и обширная кровопотеря. Череп не проломлен, хотя трещина и возможна. Будет жить при должном уходе, если не нажил чахотку, лежа на холодных камнях. Инспектор, вы еще долго меня собираетесь привлекать к делам полиции? Казенные расценки, знаете ли, таковы, что я не нахожу в этом никакого удовольствия.

— Простите, доктор, но мистер Стампеде не задержанный, которым положено лечение от Короны, и не труп, который надобно вскрыть. — невозмутимо ответил Вильк. — Мы просто нашли его здесь.

— Вот как? — эскулап буквально просиял. — Это, выходит, я смогу выставить ему счет за лечение?

— Не вижу, что может Вам в этом воспрепятствовать. — пожал плечами исполин. — Разве что Вы надумаете заняться благотворительностью.

— Насколько знаю — это не входит в мои планы. — усмехнулся врач. — Тэк-с, констебль был столь любезен, что отправился позвать слуг, сейчас мы этого голубчика в его покои перенесем...

Смит зажмурился и потер руки.

— Можно предположить, когда с ним возможно будет побеседовать? — спросил мистер Вильк.

— Не скоро, боюсь не скоро. — промурлыкал себе под нос доктор. — Больному нужен покой, и мой долг об этом позаботиться. Была б одна кровопотеря, мы б его к завтрашнему дню красным винишком привели в порядок, а вот с травмой черепа алкоголь смешивать нельзя — придется обходиться бульоном и еще кое чем. Так что забудьте о нем дней на пять, инспектор.

Кажется, сержант хотел ответить что-то резкое, но сдержался.

— Если вы под "кое-чем" имели в виду переливание крови...

— Слишком рискованно и ненадежно. — поморщился Смит. — Известны случаи как излечения, так и приведшие к фатальному исходу. Нет, судари мои, на такое я не пойду. А гемотрансфузия овечьей крови запрещена законом уже две сотни лет, да и там тоже отрицательные реакции случались весьма жесткие. У меня свои профессиональные секреты, как у любого врача, инспектор.

— И все же, если он сможет со мной побеседовать, когда придет в себя, дайте мне знать.

— Непременно. Но рассчитывать на это не приходится. — доктор снова усмехнулся. — Разве что отец Игнаций своими молитвами сотворит чудо.

Едва слуги унесли мистера Стампеде на импровизированных носилках из палок и каких-то поддонов, инспектор отправил констебля О`Лонгана за лестницей подлиннее и аккуратно прислонился к одному из надгробий, ожидая исполнения своего поручения. Я же отдал ему в материалы дела зарисовку, которую аккурат к тому моменту закончил, и неудержимо зевнул.

— Вы что же, совсем не спали? — сочувственно поинтересовался Вильк.

— Не то, чтобы совсем... Соснул часик перед рассветом. — ответил я. — Все же объем геральдических книг семейства О`Раа довольно велик. Ох, видали б Вы лицо Мармадьюка, когда он мне их выдавал...

— И что же, Ваши бодрствования не были напрасны? Я прошу меня извинить, что не поинтересовался результатом изысканий раньше, но исчезновение Уэша порядком выбило меня из колеи, а потом как-то и недосуг было спрашивать.

— Пустое, я все понимаю. Скажите, а почему Вы пошли к Стампеде утром не дождавшись меня? — спросил я инспектора.

— Ну... — этот гигант смущенно потупился. — Вы, мистер О`Хара, хотя и служили в полиции, но все же по чиновничьей части, а вздумай он забузотерить... Гм... Я счел, что это излишний риск для Вас — участвовать в схватке с профессиональным охотником за головами, — поэтому мы с Саймусом отправились к нему вдвоем. Честно говоря, я не убежден, что и на пару с ним бы мы управились, случись что.

— Но... — попробовал возмутиться я.

— К тому же Вам надо было хоть чуточку отдохнуть после ночных бдений. Они дали хоть какой-то результат? — резко сменил тему инспектор, показывая, что обсуждать мое неучастие в утреннем походе не желает.

— Даже не знаю что и сказать по этому поводу. — честно признался я. — Мне удалось выяснить кое-что интересное, но имеет ли это отношение к нашему делу — Бог весть.

— Ну, пока мы ожидаем... — Вильк пожал плечами. — Может поделитесь?

— Да, конечно. Первую интересную вещь я нашел в родовых книгах семейства Мерфи. Знаете, в жилах сэра Ивара действительно течет кровь ши. Но не туатов.

— Вот как? Весьма любопытно. — ответил сержант. — А чья же?

Нимф, а если быть точным, то либо наяды, но скорее всего — нереиды. Это...

— Я помню. — мягко прервал меня инспектор. — Это такие морские ши, наподобие наших русалок, одна из них была матушкой мистера Ахилла, который Трою осаждал. Но откуда в роду Мерфи взялись древнегреческие морские девы?

— Суровые средние века. — усмехнулся я. — Время ужасных злодеяний и поразительных подвигов. Основатель рода Мерфи, безземельный рыцарь сэр Куула из Монахана, участвовал в первом Крестовом походе. Как я понял — человек он был весьма вдохновленный верой, и при том редкостный головорез... Ну, по крайней мере упомянут он как "сильный и славный рыцарь, стойкий в сече".

Вильк кивнул.

— Там, в святой земле, на руинах приморского городка эллинов, он повстречал нереиду, обратил ее в христианство и взял в жены, после чего вернулся в Ирландию и поставил замок на побережье, недалеко от нынешнего Дубровлина.

— Где же безземельный рыцарь взял денег на строительство замка? — усмехнулся инспектор, в очередной раз удивив меня своим поразительно острым и прагматичным умом.

— Полагаю что леди Мария, а она при крещении взяла имя в честь Богородицы, к нему все же не бесприданницей пришла.

— Вероятнее всего. — согласился инспектор. — И его потомки с тех пор обитали в этих краях?

— Да, совершенно верно. В честь отца и матери они взяли своему роду имя Мирху,* которое с веками трансформировалось в Мерфи. Они всегда были прекрасными капитанами, чувствуя море всей душой, но вот лидерских качеств Мерфи не доставало, и адмиралы из них не получались.

— Однако, столько веков прошло, а кровь ши в них проявляется до сих пор?

— Ну, нереида, это все же в некотором роде богиня, а не фея там какая-то. — пожал плечами я.

— Да, верно. — согласился Вильк. — Но это нам, боюсь, ничего не дает — туаты, как бы то ни было, к морю отношения не имеют, в отличие от фоморов. Ну а в предках сэра Филтиарна удалось вам сыскать не-людей?

— Чего нет — того нет. Зато узнал другую презанятную информацию. Думаю, что она будет и вам небезинтересна.

— Право, заинтриговали. Теряюсь в догадках, о чем идет речь.

— Скорее не о чем, а о ком. — я не стал лишать себя удовольствия капельку помучить его неведением, и выдержал небольшую паузу. — О кузене Арчере.

— Бог мой, да с призраком-то что не так? — изумился инспектор.

— Ну, — усмехнулся я, — он призраком был не всегда. Когда-то он звался сир Арчер О`Раа, виконт Кедах... И был старшим сыном эрла Кедаха.

— Позвольте... — опешил Вильк. — Но ведь тогда он должен был наследовать земли и титул!

— Верно. — согласился я. — Но в юности, подобно сэру Куула, только позднее, он отправился освобождать Гроб Господень в войске британского короля Ричарда, прозванного "Львиное сердце". Что там с ним происходило я не знаю, но долгое время он считался мертвым, и когда его отец пал в схватке с датчанами, грабившими наше побережье, король привел к владению над леном его младшего брата — предка сэра Филтиарна.

— И тут покойник ожил! — догадался инспектор.

— Не сразу. У его брата было несколько лет, дабы упрочить свое положение в графстве.

— И Арчер потребовал вернуть принадлежащее ему по праву, а когда не получил желаемого — попытался вернуть силой. За что и поплатился головой. — резюмировал мистер Вильк.

— Совершенно верно. — кивнул я. — Однако у этой истории есть еще один нюанс. Арчер вернулся из Палестины с женой и сыном, которые, после его смерти, обратились за защитой к королю. Того, правда, владетель Каэр Нуаллан вполне устраивал как верный вассал, да и знакомы они были с новым, молодым графом-мстителем, как я понял, но и несправедливость им допущенную в отношении Арчера не исправить не мог — вассалы бы не поняли. Он отрезал вдове и сыну Арчера от своих владений баронию. А уже в наши дни кузина, довольно близкая, сэра Филтиарна вышла замуж за их потомка. За барона Килпатрика, инспектор. И родила ему сына и наследника — нынешнего барона, сэра Луга.

— И сын леди Элизабет?..

— Имеет неоспоримые права. — закончил я. — Особенно если прямая линия О`Раа прервется.

*Murphy (гаэльск.), "Морской волк". Куула (гаэльск. Cu Ulad) — "волк Ольстера".

Глава XIII

В которой инспектор Вильк выстраивает версию, сам ее тут же и опровергает, но немедленно выдвигает новую.

Завтрак в Каэр Нуаллан проходил в довольно напряженной атмосфере. За окном продолжала грохотать буря, которая словно и не собиралась никогда стихать, толстые ставни на окнах вздрагивали от напора стихии, ветер выл в каминных трубах почище кузена Арчера, а за столом в обеденном зале обстановка была, что называется, предгрозовой.

Все, разумеется, уже знали о несчастье, случившимся с мистером Стампеде. Официально было заявлено о несчастном случае, мол, бедняга решил перед сном поставить свечку и помолиться в часовне, да неудачно упал, однако такому заявлению инспектора никто, разумеется, не поверил.

— Мистер Вильк! — не выдержал, наконец, Руперт Гринт. — Что, черт возьми, происходит? Долго Вы намерены ловить злоумышленника? Или подождете, пока нас всех тут попереубивают?

— Не совсем понимаю о чем вы. — невозмутимо ответил тот, не отвлекаясь от еды.

— Прекрасно понимаете! Сначала мисс Макмилан, — мисс Орли невольно всхлипнула, когда магнат упомянул ее несчастную подругу, — затем эсквайр Вайт, теперь вот Стампеде... Кто следующий?

— Мистер Стампеде вполне себе жив и, по заверению доктора Смита, будет оставаться в этом качестве и далее. — тем же спокойным и основательным тоном ответил инспектор. — Мистер Вайт скончался от удара, и в этом тоже нет никаких сомнений... Если Вы не желаете подвергнуть сомнению квалификацию нашего дорогого доктора, разумеется.

Выражение лица Гринта явственно давало понять, что в фартинг он мнение доктора по этому поводу не ставит, однако промолчать у промышленника благоразумия хватило.

— Что же касается трагической гибели мисс Дарлы, то я по-прежнему не готов однозначно сказать, что стало причиной ее смерти. Однако, не далее как вчера именно вы с мистером Фелтоном настаивали на том, что это несчастный случай, не так ли?

— А бедняга Стампеде точно поправится? — спросила мисс Килпатрик. — Третья смерть подряд — это было бы так ужасно!

— Непременно поправится. — заверил ее Смит (единственный из присутствующих, кто выглядел вполне удовлетворенным жизнью). — По сути с ним не произошло ничего страшного — всего лишь сотрясение мозга и глубокая рана, через которую он потерял много крови. Пока он без чувств, но я уже поставил ему кружку Эсмарха с куриным бульоном.

— Чью кружку вы ему поставили? Он что же, уже и сам может пить? — удивился мистер О`Раа. — У меня-то сложилось впечатление, что он весьма плох.

— Эсмарха, сэр Филтиарн. — ответил доктор. — Это такое врачебное приспособление, сравнительно недавно изобретенное одним прусским хирургом. Подробности, уж не обессудьте, не за столом.

— Значит, Вы полагаете, мистер Вильк, что имеет место ряд трагических совпадений? — вступил в беседу мистер Фелтон.

— По крайней мере, не вижу никаких прямых указаний на что-то иное. — ответил инспектор. — Та статуэтка, что упала на бедолагу Стампеде, я ведь осмотрел, как она и ей подобные крепятся. При строительстве склепа они были насажены на деревянные штыри, но к нашим дням древесина истлела, и как статуэтки раньше не начали падать — ума не приложу.

— Ну надо же! — воскликнул граф. — Мармадьюк, непременно внесите в планы по ремонту замену кольев для святых и угодников!

— Непременно, сэр. — невозмутимо ответил дворецкий.

— А мне кажется, что мистер Стампеде не разделял уверенности инспектора, и намеревался сбежать. — мрачно произнес судья Дубльмен. — Кому вообще могла придти мысль пойти молиться посреди ночи?

— Сын мой, — подал голос отец Игнаций, — наш мексиканский друг весьма набожен и искренне верит в Господа.

— К тому же, тогда бы он прихватил с собой деньги и хоть что-то из вещей. — добавил Вильк. — А он ничего подобного не сделал.

— А ведь он заходил ко мне незадолго до того, как отправиться в часовню. — произнес сэр Ивар, который сегодня выглядел несколько хуже, чем обычно.

— Вот как? — удивился Вильк. — И с какой, позвольте полюбопытствовать, целью?

— Хотел посмотреть на портрет, который пишет мистер О`Хара. — ответил виконт. — Он уже почти закончен, а, по словам мистера Стампеде, он собирался уезжать когда буря закончится. Ему стало любопытно, что же у нас выходит.

— Посреди ночи? — скептически поинтересовался Гринт.

— Но ведь мы еще никто не ложились. — пожал плечами юноша.

— Иногда тяга к прекрасному появляется в совершенно неподходящее, казалось бы, время. — добавила леди Элизабет. — Это свойственно тонко чувствующим натурам.

— К тому же портрет почти готов. Отчего б и не полюбоваться на него, коли он хорош? — вставил свое веское слово сэр Филтиарн. — Я бы его уже в галерею повесил, да мистер О`Хара все интересничает, говорит что не закончил.

— Мне никак не удаются тени. — пояснил я. — Либо дело в электрическом освещении, а я не привык при нем писать полотна, либо же мы подставки под светильники, хоть и незначительно, но все же сдвинув относительно прошлой их позиции каждый раз ставим.

— А вы перед тем как убирать их мелом обводите. — блеснул житейским прагматизмом эрл. — У нас так артиллеристы поступают, когда надо пристрелянное орудие отодвинуть на время.

— Вероятно так и сделаем, сэр Филтиарн. Кстати, Мармадьюк, распорядитесь пока перенести мольберт с холстом от сэра Ивара ко мне, я попробую немного поработать над деталями полотна.

— Будет исполнено, мистер О`Хара. — ответил дворецкий.

Дальнейшую беседу леди Элизабет довольно ловко перевела сначала на живопись, а потом и на искусство вообще (они с мистером Фелтоном оказались большими поклонниками оперы), так что окончание завтрака знаменовалось полной разрядкой царившего в его начале напряжения.

После трапезы сэр Долий и отец Игнаций удалились к сюрвейверу в аппартаменты, обсудить некую техническую проблему и пути ее решения, судья, доктор и леди Элизабет перебрались к камину, "поболтать про добрые старые времена", Гринт, Фелтон, мисс Килпатрик и сэр Ивар уселись играть в лото, а сэр Филтиарн поднялся в свой кабинет. Даже будучи отрезан от мира ужасной бурей и не получая вестей со своих предприятий он изрядную часть своего времени принужден был отдавать различным отчетам, полученным ранее. Я же хотел вернуться к работе над портретом, поправить и доделать некоторые моменты, однако был удержан мистером Вильком.

— Мистер О`Хара, — сказал он, отведя меня в сторонку, — мне все не дает покоя ваш рассказ в склепе. Давайте-ка поговорим с мистером О`Раа на этот счет.

— Простите, а о чем? — не уразумел я.

— Ну, мы с вами уже выяснили, что у сэра Филтиарна есть незаконнорожденный ребенок... Как минимум — один. — было заметно, что инспектору несколько неловко обсуждать столь щепетильную тему.

— И вы думаете, что мисс Дарла... тоже? — поразился его догадке я.

— Допускаю такое. — кивнул Айвен Вильк. — Если это так, и в планах эрла было ее признание, то у нас появляются основания начинать подозревать миссис Килпатрик.

— Но ведь наследником является сэр Иган. — не согласился я. — И потом, даже если это и она, то — как? У нее алиби.

— Алиби — вещь хорошая. Особенно если совершать преступление чужими руками. — ответил инспектор. — Что касается сэра Игана... Люди смертны.

— Как-то это все диким мне кажется. — вздохнул я. — Но отрицать такую возможность напрочь все же никак нельзя.

— Тогда давайте навестим нашего гостеприимного хозяина. — предложил Вильк.

Что же, мне не оставалось ничего иного, кроме как выразить свое согласие.

Поднявшись на этаж хозяев с помощью электрического подъемника (я вновь внутренне восхитился этим достижением человеческой мысли) мы постучали в дверь кабинета, и, получив разрешение, вошли. Мистер О`Раа встретил нас несколько недоуменным взглядом, однако вполне благожелательно.

— Присаживайтесь, господа. — он указал на стулья. — Чем обязан вашему визиту? Появились какие-то новые обстоятельства, о которых мне необходимо знать?

— Возможно, сэр. — уклончиво ответил Вильк. — Но сначала нам необходимо разъяснить один вопрос несколько э-э-э-э-э пикантного свойства.

— Даже так? Пикантного? Однако, заинтриговали. — усмехнулся граф. — В любом случае, я полностью к вашим услугам, инспектор. И Вашим, мистер О`Хара, тоже, разумеется.

— Сэр Филтиарн, позвольте, я буду говорить без обиняков. — Вильк вздохнул. — Нам крайне необходимо знать не были ли Вы... гм-гм... знакомы с матерью мисс Дарлы до рождения последней?

— Насколько я помню — нет. — спокойно произнес эрл Кедах.

— Вот как... А сэр Иган? В последнее время он не получал каких-то угроз? Может были покушения на его жизнь?

— На моего сына? Нет, с чего бы это? — на лице мистера О`Раа отразилось недоумение. — Хотя, постойте-ка... Он писал мне пару месяцев назад, что его пытались ограбить какие-то бродяги, но он достал револьвер и они сбежали.

— Это было в Дубровлине? — уточнил я.

— Да, он был с визитом у Килпатриков и решил вернуться домой пешком.

Мы с инспектором переглянулись.

— А кто знал, что он решит прогуляться? — спросил Вильк.

— Понятия не имею. — сэр Филтиарн пожал плечами. — А что, вы полагаете, что это как-то связано?

— Допускаем. — ответил Вильк. — Но с миссис Макмилан Вы не были знакомы точно?

— Ну я же уже ответил, что нет. — эрл поморщился. — К чему вы это уточняете еще раз, инспектор?

— Дело в том, сэр Филтииарн, что нам стало известно о как минимум одном Вашем внебрачном отпрыске. — чуть виноватым тоном ответил тот.

— Вот как... Вы и это раскопали. — граф поднялся и прошелся по кабинету туда-сюда. — Как бы это для вас, господа, не звучало, но я не изменял даже своей первой жене. Ни разу. Авонмору же я любил всем сердцем, всей душой, она и была для меня всем. А мисс Дарла родилась когда она была еще жива. Что же касается Тэлли...

Он помолчал немного.

— Я тяжело переживал гибель супруги, и если бы не сыновья... как знать — может и пулю бы в лоб пустил. Хотя, боюсь, я испытывал отчуждение по отношению к собственным детям первые несколько лет после гибели Иви... — он невесело усмехнулся. — Полностью ушел в дела, а свободное время проводил на охоте. Как-то раз я заблудился, и только к ночи вышел к ферме, где живет двоюродная сестра Мармадьюка, Кина — разумеется, мне предоставили там ночлег. — он помолчал. — Она овдовела за неделю до этого, и я как смог, попытался утешить ее в горе. Как-то само собой у нас все произошло... Не надо считать меня каким-то аморальным типом, господа, я сам не знаю, как это случилось. На следующий день я покинул ферму и не появлялся там еще десять лет, пока случайно, на рынке в Комарине, не повстречал Кину вместе с сыном. Мальчик очень похож на меня в те же годы, да и его мать не стала отпираться — сказала, что вполне допускает мое отцовство.

Сэр Филтиарн немного помолчал некоторое время.

— Объявить мальчика своим, значило бы выставить Кину падшей женщиной и насмеяться над памятью ее покойного супруга. Жениться на ней и усыновить Торлоха я тоже не мог — его мать вновь вышла замуж через полтора года после рождения сына и была счастлива в браке. Единственное что я смог — это взять Тэлли в замок. К тому же я оставил ему по завещанию значительную сумму, так что бедствовать или прислуживать своим братьям он не будет.

— Это могут счесть странным, если Вы не описали в завещании причин такой своей воли. — заметил я.

— Полноте, обычная стариковская причуда. — усмехнулся сэр Филтиарн. — Мармадьюку, положим, я тоже кой-чего оставил, и немало. Сможет бросить все к чертовой матери и зажить в свое удовольствие, если пожелает. Заслужил.

— И все же, если рассуждать эмпирически, сделать вывод по завещанию можно. — задумчиво произнес инспектор. — Кому кроме Вас известны ваши распоряжения на случай кончины, сэр?

— Только Дубльмену. — ответил граф. — Со времен смерти старого мэтра Роше в Комарине нет своего нотариуса, и его обязанности был вынужден взвалить на себя судья.

— Да... Но это не приближает нас к разгадке смерти мисс Макмилан ни на гран. — вздохнул инспектор. — Хотя и Его Честь мне придется тоже спросить кое о чем. Вас же, сэр Филтиарн, прошу — если вспомните о каких-то неприятностях у Вашего старшего сына — немедленно поставьте меня в известность.

— Вы что же, в чем-то подозреваете Элизабет? — усмехнулся граф. — Думаете она решила извести все мое семя?

— С чего вы взяли? — спросил инспектор.

— Мудрёно было б не догадаться по Вашим вопросам. — фыркнул эрл Кедах. — Она, однако, хорошо относилась к девочке.

— Вы так уверены в этом? — спросил я.

— Ах, мистер О`Хара, боюсь что злые мачехи бывают только в сказке про Золушку. Будь иначе, кузина поговорила бы с Иганом на предмет мезальянса или попыталась отвадить его от дома.

— Простите? — не понял я.

— Мой старший сын симпатизировал Дарле. — пояснил сэр Филтиарн. — До ухаживаний дело не дошло, но он уже пускал пробные шары в мой адрес. Я ответил, что желал бы ему более состоятельной невесты, но и что препятствовать, коли он полюбит небогатую, не стану.

Не знаю как инспектор, а я вышел из кабинета графа с изрядной сумятицей в мыслях.

— Что-то совсем я запутался, мистер Вильк. — искренне сообщил я гиганту.

— Да, как-то все чудно и неясно очень. — согласился тот. — Знаете что? Пойдемте-ка ко мне и попробуем подвести итоги. Я вам зеленого чая заварю — мне мистер Сабурами с оказией прислал, и немного я всегда храню здесь, в Каэр Нуаллан.

Комната инспектора оказалась достаточно спартански обставленной, но вполне обжитой и уютной. Сразу было заметно, что ее обитатель частый и желанный гость в замке.

— Итак, что же мы имеем на данный момент? — произнес Вильк, ставя на стол металлическую горелку и закладывая в нее брикет сухого горючего. — Давайте я порассуждаю, а Вы, мистер О`Хара, попробуете найти в моих рассуждениях противоречия.

— Извольте. — ответил я, усаживаясь в кресло. — Со всем моим удовольствием.

— Давайте рассмотрим гипотезу о злом умысле леди Элизабет — она, в свете последней информации-то, вроде бы как сама собой напрашивается. — он зажег топливо и поставил на огонь большую кружку с водой. — Итак, если она действует в интересах своего сына, то единственное препятствие для ее планов, это сэр Иган и его потенциальные наследники.

— Сэра Ивара вы все же списываете со счетов? — поинтересовался я.

— Вы же видите, ему хуже и хуже с каждым днем. Он за время Вашего прибывания здесь еще больше осунулся и похудел, хотя, казалось бы, уже некуда. — невесело ответил инспектор. — К тому же этот вариант я бы пока предпочел вынести за скобки.

Вильк извлек из шкафчика глиняный чайничек и деревянную шкатулку.

— Так вот, если сэр Иган начал проявлять симпатию к мисс Дарле, и даже получил одобрение отца на ухаживание и возможный брак, это могло воспрепятствовать ее планам, и она решила девушку устранить.

— Но отчего только здесь? — спросил я.

— Резонный вопрос. — инспектор открыл шкатулку, извлек оттуда сухой чайный лист и задумчиво поглядел на него. — Вероятно, получила подтверждение только тут, от сэра Филтиарна. Он, кстати, может об этом и не помнить вовсе, если упомянул как-то мимоходом.

— Что ж. — согласился я. — В таком случае, коли сэр Иган и впрямь был увлечен мисс Дарлой, известие о ее смерти станет для него ударом, и в ближайший год, а то и более, он навряд ли станет сочетаться узами брака.

— Совершенно верно. — Вильк аккуратно переложил несколько листов из шкатулки на стол. — За это время можно тщательно подобрать момент и исполнителей убийства, да так, что никто и не подумает на нее, и поместье у Килпатриков в кармане.

— А тот случай в Дубровлине?..

— Скорее всего это как раз случай и не более того. — полисмен переставил закипающую воду на подставку и поставил на место кружки заварочный чайник, прогреться. — Слишком несерьезно.

— Однако я вижу одну нестыковку в Ваших умозаключениях. Леди Орли ни словом не упомянула об ухаживаниях сэра Игана, а ведь они были очень близки с мисс Макмилан.

— Тут как раз ничего удивительного нет. Я знаком немного с виконтом — он не из тех людей, что демонстрируют свои чувства напоказ. Без отцовского благословения он не собирался, вероятно, давать девушке пустые надежды, и вел себя сдержано. Мисс Орли могла заметить благожелательное отношение к своей подруге, но что-то большее... Очень сомневаюсь. Отсюда и ее полное незнание данного обстоятельства.

— Интересно, а что все же думает леди Элизабет по поводу чувств сэра Ивара к ее дочери?

— Думает, что богатая вдова, не обремененная детьми — это очень даже неплохо. — инспектор снял заварочный чайник с огня, бросил в него листья, залил горячей водой и тут же слил ее в кувшин, после чего вылил в чайник остатки воды из кружки. — А даже если бы этот брак и успел дать свои плоды, что ж с того? Внук или внучка сэра Филтиарна, при отсутствии сэра Игана, разумеется, унаследует поместье. Все в семью, все в дом, как говорят. Пусть не сын, но дочь, а через нее и сама леди Килпатрик станут полноправными хозяевами и поместья, и дела.

— Что ж, пока все выходит складно. Мотив есть. — признал я. — Осталось выяснить как именно произошло убийство, и дело раскрыто.

— А вот ничего подобного. Даже если предположить, что эсквайр взял, да просто так невовремя помер, — а делать все невпопад и невовремя было вполне в духе покойного, — то зачем ночью в церковь пошел Стампеде? Некоторые мысли вызывает и подборка книг, которые читал мистер Вайт. Кроме того...

Айвен Вильк выдвинул ящик стола, достал из него револьвер Стампеде, переломил, извлек из барабана патрон, и протянул мне.

— Что скажете, мистер О`Хара?

— Серебряная пуля? — изумился я. — Он что же... подозревал какую-то нечисть? А ведь как коррелирует с демонологическими трактатами... Но, черт возьми! Нечистая сила? В наш-то просвещенный век?!!

— Туат у нас тут есть. — начал загибать пальцы инспектор. — Потомок нереиды тоже есть. Призрак — имеется. Замок, опять же, построен на месте языческого капища. Только вервольфа или вампира какого для полноты картины не хватает, а?

— Потрясающе! — я был просто огорошен. — Но... Инспектор, а у нечисти-то какой мотив для убийства бедной девушки? Хотя — постойте. Она же была медиумом, и могла ощутить их присутствие! И тогда... Бог мой! С чем же мы имеем дело?!!

— С заговором. — твердо и спокойно произнес инспектор и начал разливать чай по чашкам. — С самым что ни на есть банальным заговором против нашей империи.

— Что?!! Мистер Вильк, надо признать, Вам удалось ввести меня в ступор.

— Ну посудите сами. — вздохнул он. — Начинаем мы копать в этом направлении... Да вы пейте чай, пока горячий — очень способствует, знаете ли. Так вот, обязан я буду уведомить о столь необычном деле свое начальство?

— Безусловно! Конечно же!

— Сюда пришлют комиссию из лучших инспекторов, магов, медиумов и просто шарлатанов, про все про это, разумеется, разнюхают газетчики... И как долго существование блиндированных поездов останется в секрете? А будет ли учреждено корабельно-броненосное кумпанство при такой шумихе? Все просто, мистер О`Хара. Кому-то очень невыгодно, чтобы Мексика обзавелась своими военными верфями, если верфи эти будут построены ирландцами. И этот кто-то если и не сам лично, то его доверенное лицо, находится нынче в замке. И я намерен выяснить кто это до окончания бури, пока все не поразъехались. Да вы пейте, пейте чай. Его надобно употреблять именно горячим.

Глава XIV

В которой инспектор и коллежский секретарь очерчивают круг подозреваемых и строят догадки.

— Скажите, инспектор, а кого-то конкретно вы уже подозреваете? — поинтересовался я, когда чашка моя опустела, а сам я отошел от ошеломления, которое вызвали слова Айвена Вилька. — У нас ведь не так-то много и вероятных злоумышленников. Мистер Крагг, падре Игнаций, господа промышленники, дамы Килпатрик... Ну и еще я.

— Смита и Дубльмена Вы, следовательно, не рассматриваете? — он мрачно усмехнулся. — А меня отчего же не включили в список?

— Ни одного из вас не было в замке на момент гибели мисс Макмилан. — я пожал плечами.

— Распространенное заблуждение, мистер О`Хара. Злоумышленнику вовсе не обязательно быть на месте преступления, коли оно совершается чужими руками. А мы все трое уже продолжительное время проживаем в Комарине, вхожи в Каэр Нуаллан и могли обзавестись здесь своими людьми. Мы с судьей — благодаря своему служебному положению. А доктор вполне мог узнать о ком-то из слуг нечто постыдное оказывая свои профессиональные услуги. А вот себя Вы в список внесли напрасно, так как являетесь единственным, кто прибытие сюда не планировал. Не говоря уже об алиби.

— Ну хорошо, убедили, я невиновен. А вам какой резон? Не хотите ли Вы сказать, что сестра Евграфия Вас завербовала до того как ее повесили? — поддержал я игру.

— Да, это было бы маловероятно. — хохотнул инспектор. — Ладно, мы с вами невиновны оба. Что полагаете по поводу прочих?

— Трудно сказать. — я вздохнул. — Ни у кого нет причины. Дубльмен, как я понял, своим местом обязан мистеру О`Раа, Смита я мало знаю, но мне мстится, что он просто ворчун и не более, О`Йола и сэр Долий оба трудятся над обороноспособностью нашей страны и оба будут иметь сплошь кучу выгод от мексиканских верфей, Гринт и Фелтон так и того больше, мисс Орли молодая и легкомысленная особа а ее матушка никак не могла успеть обзавестись сообщником в замке, личная же ее непричастность подтверждается показаниями Сары Мармадьюк. Определенно, я теряюсь. Вот разве что мистер Стампеде, если б он сам не пострадал... Ну какой резон был отправлять сюда именно его? Он охотник за головами, а не инженер.

— Вот это интересный вопрос и его нам следует уточнить. — кивнул мистер Вильк. — Теперь давайте по остальным... На счет отца Игнация не могу не согласиться, он однозначно выпадает из числа подозреваемых. Гринт и Фелтон... Ну, предположим, что кумпанство им навязала корона, тем самым нарушив некоторые их планы — обоих или одного хотя бы. Возможно?

— Вполне. — предположение инспектора заставило меня призадуматься. — А мы ведь так и не уточнили у них, чем конкретно они занимаются.

— Мое очевидное упущение. — кивнул окружной околоточный. — Давайте продолжим дальше?

— Извольте, инспектор.

— Судья Дубльмен, прямо скажем, маловероятен в качестве преступника. Он достаточно ограниченный человек на самом-то деле, не молод, имеет приличное состояние, вдов и бездетен. Ни деньгами, ни карьерным ростом его соблазнить не могли, шантажировать же... Да он бы в лицо расхохотался любому шантажисту. За место, которое когда-то получил с большим трудом и, да, действительно благодаря сэру Филтиарну, он не держится, наоборот, активно готовит в преемники своего секретаря. О пенсии мечтает да о покое знаете ли. — продолжил свои размышления вслух мистер Вильк. — Роберт Смит... Живет уже чертову прорву лет в Комарине, и даже если б его переезд сюда из Дубровлина был сопряжен с некими таинственными и компрометирующими его обстоятельствами... Да его тут каждая собака знает, он пользовал всех кроме меня и Тахте Дойла* от графства. Его репутацию подорвать, это знаете ли... В любом случае, ему бы проще было отравить сэра Ивара и сказать, что тот умер после продолжительной болезни. Никто и сомневаться б не стал. Нет, он тоже крайне маловероятен. Мистер Крагг...

Он помялся пару секунд, а затем продолжил нехотя.

— Мне бы не хотелось подозревать его, мистер О`Хара, я давно знаком с этим джентльменом...

— Так и не стоит, мне кажется. Он же первый сюрвейвер Адмиралтейства. Все корабли строятся по его или утвержденным им проектам. — произнес я.

— Это верно, но как-то раз я слышал от коммандера Спока, — ну, помните, из контрразведки флота, — что чем более долгой и беспорочной была служба человека, тем более желанен он для вербовки. — Айвен Вильк покачал головой. — Как не прискорбно, но он в число подозреваемых подпадает. Насчет мисс Орли я с Вами согласен, равно и касаемо леди Элизабет. Той взять сообщника в замке определенно неоткуда. Итого — под подозрением трое, если...

— Погодите. — прервал я инспектора. — А с чего ж это и неоткуда? Вы же знаете, что сэр Филтиарн возобновил с ней контакты когда посещал столицу.

— Да, безусловно. И что из того?

— Ну вы же не полагаете, что эрл ездил туда без кого-то из слуг?

Несколько мгновений инспектор сидел будто громом пораженный, а затем энергично прищелкнул пальцами.

— Черт возьми, об этом я и не подумал даже! Нам остается лишь спросить Мармадьюка, кто его во время этих поездок сопровождал и... Мистер О`Хара, голубчик мой, да вы гений!

— Просто мне много и часто приходится общаться с людьми из высшего общества, которые и шагу ступить не могут без дюжины лакеев. — поскромничал я. — Хотя насчет миссис Килпатрик теория и, что называется, шита белыми нитками, проверить ее необходимо.

— Совершенно верно. — кивнул мистер Вильк.

— Но я Вас прервал, когда вы хотели озвучить еще одну версию. — напомнил я сержанту.

— Ах да. — он слегка помрачнел. — Самый неприятный вариант. Организатор убийства находится вне замка, а здесь у нас лишь исполнитель.

— Кто-то из слуг? — уточнил я. — У них же у всех алиби, насколько я помню.

— А убийца мог быть и не один. — на губах мистера Вилька появилась сардоническая усмешка. — Но тут у нас надежда только на констебля О`Лонгана. Он местный, с ним сплетничают и делятся новостями, его статус в обществе ненамного выше чем у слуг... он для них свой. Вот я его и привлек проверить исподволь все алиби лакеев.

— Он справится? — спросил я.

— Убежден в этом. — кивнул инспектор. — Саймус — лучший сотрудник полиции Комарина. Нам обещали утвердить должность сержанта в участке, как моего заместителя, и я буду ходатайствовать перед Главным управлением о присвоении этого звания именно О`Лонгану.

В дверь раздался негромкий, но решительный стук.

— А вот, кстати, и он. — мистер Вильк улыбнулся и крикнул: — Входите, констебль!

Дверь открылась, и через порог шагнул Саймус О`Лонган — высокий, справный, в безукоризненно сидящей форме... Ну прямо таки образцовый полисмен. Помнится, в бытность свою констеблем мистер Вильк тоже много внимания уделял своему внешнему виду. Как он говорил: "Чего-то там к правопорядку олицетворяю согласно приказу сержанта".

— Боюсь особых новостей нету, шкипер. — сразу же начал доклад констебль. — Я, как вы и велели, осторожничаю, с расспросами не лезу, а исподволь этак... Несоответствий в показаниях пока не нашел. Виноват, сержант.

— Вот сколько раз я говорил, что виноват, это когда не исполняешь свои обязанности, а преступников искать там где их нет, этого вовсе не надобно? — мягко пожурил своего подчиненного инспектор. — Ваша задача проверить версию, а не назначить виноватого из тех, кого не жалко. Вы еще, как мой предшественник, устройте склад вещественных доказательств и выдавайте их платно во временное пользование.

Он повернулся ко мне.

— Поверите ли что я застал когда принял дела, мистер О`Хара? Бывший до меня начальник участка повадился тащить у простых людей все что ни попадя объявляя это уликами, а потом возвращал за деньги, подлец, да еще в любой момент грозил обратно забрать.

— Какой произвол! — возмутился я. — Отчего же местные не жаловались?

— А кому? — вздохнул инспектор. — В суд идти наших людей лишь огромная нужда заставляет, граф... Ну кто пойдет к сеньору жаловаться на вымогательство пары фартингов? А полицейский начальник самый мздоимец и был.

— Ужасно. Я надеюсь, этот негодяй получил по заслугам?

— Увы, но нет. — вздохнул мистер Вильк. — Я как только прибыл принужден был заняться поимкой дерзкого вора по кличке Красавчик, а покуда уразумел организованную предшественником преступную схему того и след простыл. Переслал, конечно, в Главное управление материалы, но если мой предместник не дурак, а он не дурак, то в зону ответственности эрла Чертилла не полезет.

— Прискорбно. — ответил я. — Но, убежден, констебль О`Лонган к этим бесчинствам непричастен.

— Разумеется. Все кто был причастен... Они больше не служат в полиции. — инспектор обернулся к Саймусу. — Итак, результат полностью отрицательный?

— Так и есть, шкипер. — согласился констебль.

— И ничего интересного вообще? — удивился я. — Никаких занятных сплетен?

— Ну вот разве что про кухарку Рошин, сэр. — усмехнулся О`Лонган. — Слуги убеждены, что она завела себе любовника и встречается с ним. Якобы кто-то видел, что она этой ночью по замку идет в нежилое крыло. Бьются об заклад, с кем из них у нее шуры-муры.

— Господь всемогущий, в ее-то возрасте! — изумился мистер Вильк.

Рошин Фэрганем была одной из двух женщин, что служили в Каэр Нуаллан, и возраст ее никак не подходил для того, чтобы заводить интрижки. Нет, мне приходилось слышать о том, что некоторые дамы из света, разменявшие уже пятый десяток, имели молодых любовников, но у них, однако, условия жизни были не столь тяжелыми как у женщин из народа, большинство из которых в этом возрасте были уже дряхлыми развалинами.

Ко всему прочему Рошин была ужасающе толста, и найти любителя таких прелестей, что у нее — лично я бы не взялся несмотря даже на ее ангельский характер.

— К делу это, разумеется, не относится. — меж тем продолжил инспектор. — Однако дает Вам шанс сойтись со слугами чуть ближе.

Он извлек из кошелька несколько монет в полпенни и вручил их констеблю.

— Поучаствуйте в пари, Саймус. На кого поставите?

— На старшего лакея Мэлруани, шкипер. Его никто не любит. — он подумал немного и добавил. — А еще на конюха Бава, он ходок известный.

— Ну что же, так и сделайте. — согласился Вильк. — А мы, пожалуй, вернемся к обществу. Назрел ряд вопросов.

Уже близ самой залы, где мы оставили общество, навстречу нам попался спешащий по каким-то делам дворецкий, которого сопровождала парочка слуг с досками и строительными инструментами.

— Что-то сломалось, Мармадьюк? — удивился мистер Вильк.

— Увы, да, инспектор. — ответил тот. — Бурей выбило одну из ставен и теперь Охотничью комнату заливает. Сущее наказание, сэр.

— Тогда не буду вас задерживать, хотя мне нужен ответ на один вопрос. — кивнул окружной околоточный.

— Один ответ меня надолго не задержит. — ответил тот и повернулся к слугам. — Парни, поторопитесь, я сейчас вас настигну.

— Очень любезно с вашей стороны, Мармадьюк. — произнес я, глядя на удаляющихся лакеев. — Мы с мистером Вильком хотели лишь узнать, кто сопровождает сэра Филтиарна в его поездках в Дубровлин? Я имею в виду — из ваших подчиненных.

— Из моих подчиненных — никого, господа. — ответил дворецкий.

— Вот как? Он и с сэром Иваром путешествовал без сопровождения? — спросил инспектор.

— Этого я не утверждал, сэр. — определенно, апломб дворецкого при этих словах был просто неподражаем. — Хозяина в поездках всегда сопровождаю лично я. Старший лакей Мэлруани худо-бедно способен присмотреть за порядком в замке во время моего кратковременного отсутствия.

— Благодарю, вы нам очень помогли. — задумчиво произнес мистер Вильк.

— Вот тебе раз! — удивленно выпалил я, когда Мармадьюк скрылся за поворотом. — Ну прямо по словам мистера Гринта: "Убийца — дворецкий"?

— А каков ему резон рисковать? — инспектор пожал плечами. — Что ему даст смерть несчастной девушки?

— Полагаю что деньги. — парировал я. — Если, конечно, это дело рук именно леди Элизабет.

— Если его перекупили в Дубровлине, то это мог быть кто угодно. — отмахнулся гигант. — Дело-то не в этом. Если он так возжаждал денег, интересно, кстати, с чего бы это, то ему логичнее свести в могилу графа. Смерть сэра Филтиарна сделает его весьма состоятельным.

— Да, но он-то об этом не знает! — возразил я.

— Проклятье, мне надо поговорить с судьей Дубльменом. — произнес Айвен Вильк.

*депутат Дойл Эрен в Ойряхтасе (нижней палаты парламента)

Глава XV

В которой идет игра, обсуждаются големы и потенциально неудачные вложения денег, а мистер О`Хара сначала терзается подозрениями, а потом производит арест.

Когда мы вернулись в обеденный зал все общество, исключая все еще отсутствующих отца Игнация и сэра Долия, зато с присоединившимся к нему хозяином замка, увлеченно играло в лото, казалось, не только не замечая ничего вокруг, включая вой бури и грохот молний за толстыми ставнями, но и напрочь позабыв о всех недавних треволнениях.

Выкликающим в игре был мистер Дубльмен, и аккурат в тот момент когда я и инспектор переступили порог он вытягивал из мешка очередной деревянный бочонок.

— Дедушкин сосед!* — провозгласил он с такой торжественностью, словно вел заседание.

— Однако, господа, партия моя. — произнесла леди Элизабет, накрывая плашкой цифру на единственной карте перед собой. — У меня ряд полностью.

— Понятно. — негромко хмыкнул окружной околоточный. — В короткое играют.

— О, мистер О`Хара, инспектор — вы не желаете к нам присоединиться? — заметила наше присутствие мисс Орли.

Игра отвлекла ее от горестных мыслей, заставила повеселеть, разгорячиться от азарта и, кажется, даже похорошеть. Несомненно ее самочувствие отчасти передалось и сэру Ивару, выглядевшему немного лучше чем во время завтрака.

— Со всем нашим удовольствием, мэм. — ответил мистер Вильк.

— Разве вы не заняты расследованием? — буркнул Руперт Гринт.

— А разве в деле появились новые обстоятельства? — парировал инспектор. — Нет? Вот и славно. Какие ставки?

— По пенсу за карту. — с добродушной усмешкой произнес сэр Филтиарн. — Давно надо было проверить Вашу удачу в этом состязании, а то в карты да шахматы с шашками вы уже половину графства раздели.

— У вас и к шахматам талант, мистер Вильк? — удивленно изогнул бровь Томас Фелтон. — Это весьма похвально.

— Суперинтендант Третьего участка, сэр Эндрю Канингхем, под чьим началом я имел честь служить, является вельтмейстером** шахматного турнира в Карнарвоне. — спокойно ответил тот. — У нас на участке было не принято неуметь играть в эту игру. Я возьму, пожалуй, две карты.

— Извольте. — судья извлек из колоды два толстых картонных листа с напечатанными на них цифрами. — Я помню, кстати, тот турнир в Уэльсе, его изрядно освещали в прессе. Мистер О`Хара?

— Четыре карты, Ваша Честь. — произнес я, выкладывая на стол гроут.

— Я, знаете, тоже припоминаю. — произнесла миссис Килпатрик и в свою очередь также сделала ставку. — Столько было шума из-за этой победы лет тому пять назад, словно мы войну выиграли.

— Ах, миледи, война, конечно, дело очень прибыльное и постоянная к ней готовность кормит нас с мистером Фелтоном, — произнес Гринт, — но, право, лучше быть к ней готовым, но не вести ее.

— Не могу поспорить, хотя порой войны и неизбежны. — вздохнул сэр Филтиарн. — Продолжение политики иными средствами.

— Это лишь оттого, что в политику не допускают нас, женщин. — безапелляционно отрезала леди Элизабет.

— А, кстати, мистер Гринт, мистер Фелтон, я как-то вот и не удосужился поинтересоваться, что выпускают ваши предприятия. — поспешил я перевести разговор с темы скользкой, на тему интересную для следствия.

— Я сталь выплавляю, делаю броневые плиты для кораблей. — ответил Фелтон. — И, надо полагать, для блиндированных поездов теперь тоже. Гринт производит станки, машины и оружие.

— Пушки в основном. — добавил тот. — Стрелковое — это не мой размерчик, если понимаете о чем я.

"Какая пошлость и бестактность", подумал я.

— Мы давно уже сотрудничаем с мистером О`Раа, так что и предложение войти с ним в компаньоны не было такой уж неожиданностью. — добавил Фелтон.

— И к тому же оно уберегло нас от невыгодного вложения средств. — хохотнул Гринт. — Так что мы перед нашим добрым хозяином в большом долгу.

— Вот как? — удивился граф. — Вы не рассказывали. Судья, все уже сделали ставки?

— Да. — ответил Дубльмен и вытянул первый бочонок из мешка. — Лебедь на стуле.

* * *

— Да как-то позориться не хотелось, сэр Филтиарн. — ответил Фелтон аккуратно закрывая квадраты с цифрами разом на двух своих картах. — Помните, Стампеде рассказывал о том, какой казус у мятежников вышел с боевыми големами?

— Ну еще бы. — насмешливо фыркнул эрл. — Тут мы с Элизабет сходимся во мнениях, что бывает нечасто: големы существа штучные, их создание — это искусство. Именно потому попытка создавать из них армии на фабриках — это первостатейная ересь.

— У древних были армии големов. — категорическим и не терпящим возражения тоном заявила мисс Килпатрик. — Эти каменные исполины, пусть и лишенные уже своего подобия жизни, до сих пор на каждом шагу встречаются в Египте.

— Сие означает лишь то, что у этих древних было достаточное количество талантливых в этом деле мастеров. — парировал граф и бровью не поведя. — А как кончились так и все, амба, полная дикость и сабли из бронзы. В лучшем случае. Так что там с големами-то, мистер Фелтон?

— Падший ангел! — провозгласил судья очередной номер, и я закрыл жетоном шестерку на одной из своих карт.

— Боюсь, что мы с Гринтом Вашей прозорливостью не обладаем...

— Да что там "не обладаем"? — фыркнул деловой партнер Фелтона. — Чуть кучу денег в прорву не ухнули.

— Крайне любопытно. — произнес доктор Смит. — И каким же образом?

— Хуаресу этих... не знаю даже как верно назвать-то... — замешкался Гринт.

— Бойцовых истуканов? — пришел ему на помощь судья и извлек еще один бочонок. — Зубы!

* * *

Ого! У меня есть!

— Да, мистер Дубльмен. — кивнул Гринт. — Точнее и не скажешь. Истуканов Хуаресу поставил детройтский траст "О Си Пи". Поскольку поначалу мексиканцы не испытывали с ними каких-то проблем, хотя б и потому, что не успели толком начать применять, а сам размер заказа был лучшей рекламой, возникла идея поставить големов и в армию Федерации.

— И что же, лорд-президент Линкольн дал на это свое согласие? — спросил сэр Ивар.

— Нет. — улыбнулся Фелтон. — Для начала распорядился испытать их в качестве констеблей в Детройте. Там и до того все было не слава Богу, а когда эти тупоумные создания начали патрулировать...

— Были эксцессы с жертвами. — сухо произнес инспектор. — Я читал в "Криминальных известиях" около года назад.

— Топор! — провозгласил судья, демонстрируя всем бочонок с семеркой. — И что, виновных наказали?

— Виновных, как это водится, назначили. — невесело усмехнулся Гринт. — Столь перспективная военная разработка — какие генералы позволят просто так прикрыть такой проект? Трасту поставили задачу сделать "голема с мозгами", а правление поняло задание... чрезмерно буквально.

— Они что же, решили засунуть внутрь голема человека? — спросил я, имея в виду знаменитый шахматный автоматон фон Кемпелена, успешно выдававшего игру живого человека за действия своей "логической машины".

— Да. — кивнул Гринт. — Только не целиком. Незадолго до этого в Детройте был смертельно ранен один из полисменов... Настолько смертельно, что от него мало что осталось, сказать по чести.

— И они решили заменить недостающие части искусственными, произвести эдакое протезирование? — удивился доктор Смит. — Но как им это удалось?

— А я знаю! — подала голос мисс Орли. — Как в "Франкенштейн, или новый Прометей" Мэри Шелли! Да?

— Пронзительная и печальная сказка. — подал голос судья. — Я читал. Бычий глаз!

* * *

*

— Что там сказка, а что быль я не знаю, но такие эксперименты как описаны в книге, они действительно велись. — скривился Смит. — Практически безуспешно, разумеется.

— Конечно, ведь современная наука не обладает глубинами знаний древних. — сказала леди Килпатрик, однако была присутствующими совершенно бестактно проигнорирована.

— "О Си Пи" действительно удалось внедрить остатки бедняги-констебля в тело голема. — произнес Томас Фелтон. — И даже приживить их друг к другу. Парень, правда, практически потерял память, стал эдаким бездушным механизмом на страже закона и порядка... Идеальный полисмен: справедливый, неподкупный и почти неуязвимый. На беду шишек в трасте он занимался и расследованием собственного убийства.

— И что же? — с интересом спросил сэр Филтиарн.

— Арестовал вице-президента "О Си Пи" как организатора банды — махнул рукой Гринт. — Мы с Фелтоном едва успели сбыть их бумаги до того, как официальные известия достигли нашей стороны Атлантики. Трест лопнул, создатель голема-констебля от расстройства чувств покончил с собой, так что этот коп теперь еще и неповторимый, прямо скажем.

— Кол! — судья извлек из мешка бочонок с единицей. — Правосудие, однако, восторжествовало — утешимся хоть этим.

— И что же, траст никак невозможно было спасти? — поинтересовался мистер Вильк.

— Ну, если бы кто-то занялся скупкой падающих в цене бумаг... — пожал плечами Фелтон. — Мы оба были довольно крупными их держателями, возможно, что нам и пришлось бы это делать, дабы совсем уж не прогореть с этими вложениями.

Я схватил со стола бокал с вином, предусмотрительно наполненный прислуживающим за столом лакеем заранее, и сделал большой глоток, чтобы пришедшие мысли невозможно было рассмотреть на моем лице.

Человек-голем! Подумать только, это ведь практически вечная жизнь, если я правильно понимаю! Да кабы Гринту и Фелтону только удалось прибрать к рукам этот "О Си Пи"...

А тут король и сэр Филтиарн со своим кумпанством! Есть отчего невзлюбить обоих, право же.

И, если рассуждать логически, откуда нам знать, что сейчас они говорят всю правду? Может этот гений вовсе и не кончал с собой, возможно Гринт и Фелтон как раз сейчас и выкупают на биржах бумаги злополучного траста... И ведь они с самого начала настаивали на том, что причиной смерти несчастной Дарлы Макмилан был всего лишь порыв ветра!

Черт побери, тогда и представитель мексиканских партнеров вполне мог стать им помехой! Как же, однако, все складывается...

— Мистер О`Хара, вы будете цифру закрывать? — с усмешкой спросил доктор Смит.

— Разумеется. — я отставил бокал и покосился на номер бочонка, все еще находящегося в руке судьи.

— Господа, а если не секрет... — инспектор тоже закрыл цифру — Я понимаю, что вот мистер Гринт, мистер Фелтон и мистер О`Раа, все вы знаете толк в производстве и понимаете, что будет получаться на ваших предприятиях, да на какую прибыль можно рассчитывать в результате. Мистер Крагг и падре — они люди науки, инженеры, им более чем понятна техническая часть вашего будущего кумпанства.

— Вне всякого сомнения. — кивнул сэр Филтиарн.

— А вот Уэш Стампеде, он же охотник за головами. Лихой и удалой, но не ученый, не магнат — сорвиголова. — Айвен Вильк обвел окружающих недоуменным взглядом. — Почему ваши заокеанские партнеры прислали изучать блиндированные поезда именно его?

— Признаюсь, этот вопрос занимал и меня. — сказал судья и достал еще один бочоночек из мешка. — Забой гуся!

* * *

**

— Нас всех это тоже, сказать по чести, поначалу удивило. — ответил Томас Фелтон. — Но у него, оказывается, талант. Можно даже сказать — божий дар.

— Надо же, никогда бы не подумал. — хмыкнул доктор Смит. — Не просветите нас — какой именно? А то я Стампеде от этого вылечу, а он обижаться станет.

— Навряд ли, доктор. У мексиканца чутье. — ответил Гринт. — Ему достаточно только глянуть на какое-то приспособление, которое стреляет и убивает, как он сразу может сказать выйдет из него толк или это так, баловство. Причем техническая сложность предмета для него значения абсолютно не имеет — зрит в корень. Уж как я его пытался к себе сманить...

— Как, и Вы тоже? — расхохотался граф. — Я полагал что являюсь единственным, кто получил от него категорический отказ.

— Барабанные палочки! — мистер Дубльмен выставил на стол бочонок с двумя единицами.

— Мистер Стампеде — явный интуит. — произнесла миссис Килпатрик. — Это редкий Дар, как прискорбно, что он растрачивает его попусту.

— С учетом его рода деятельности, скорее он использует его для собственного выживания и безопасности. — негромко заметил сэр Ивар.

— Ах, это все тщета и тлен. — возразила леди Элизабет. — Ему стоило бы развивать ниспосланную свыше способность и нужды в столь непотребном деле у него бы не возникало.

В этот момент я поймал себя на мысли о том, что было бы крайне забавно сообщить ей сейчас, что Уэш Стампеде, строго говоря и не человек вовсе, а туат. Она бы, безусловно, немедленно бросилось бы изучать мексиканца, доктор грудью бы встал на защиту такого пациента (так и представилось, что удвоение счета он мотивирует тем, что ни один человек в империи представителей племен богини Дану уже много столетий не врачевал, а раз так — это сопряжено с дополнительными сложностями)... Крайне занимательно было бы полюбоваться на эту битву титанов. С безопасного, разумеется, расстояния.

— Ну не скажите, миледи. Охота на преступников, как по мне, занятие полезное и вполне себе благородное. — проворчал судья, извлекая еще один бочоночек. — Бабушка!

* * *

* * *

— Ну, бабушка или не бабушка, а партия опять моя. — сдержано улыбнулась баронесса.

— Вам сегодня просто сказочно везет. — желчно заметил Роберт Смит, которому до победы тоже оставалось закрыть лишь одну цифру.

— Желаете отыграться? — миссис Килпатрик иронично поглядела на доктора.

— А действительно, давайте-ка еще партеечку? — предложил сэр Филтиарн.

— Прошу извинить, но уже без меня. — я поднялся.

Все же лото, игра хотя и увлекательная, но я практически всю ночь провел со старинными документами и от столь размеренного и неторопливого времяпрепровождения меня начало клонить в сон. Конечно, я планировал нынче немного подремать, но после обеда.

— Подработаю некоторые штрихи на портрете сэра Ивара, да и отдохнуть после всей этой утренней беготни немного стоит.

— Ох, я тоже передохнула бы с полчасика. — произнесла мисс Орли поднимаясь. — Сидите Ивар, сидите и развлекайтесь. Я уверена, мистер О`Хара будет столь любезен, что проводит меня до апартаментов.

— Почту за честь, миледи. — произнес я, подавая руку юной Килпатрик.

Кажется сын хозяина такому повороту не обрадовался, но и спорить не стал.

— Желаете воспользоваться подъемником или лестницей? — спросил я девушку, когда мы с ней покинули залу.

— Давайте пройдемся. — ответила она. — Мне кажется ездить наедине с мужчиной в этой коробочке... не совсем прилично.

— Как скажете, мисс Килпатрик. — кивнул я в ответ.

— Прошу вас, называйте меня Орли, когда мы наедине. — попросила она. — К чему все эти условности, когда никто их не оценит?

— Оказываете мне большую честь. — я попытался не выдать своего замешательства. — Тогда и Вы уж называйте меня Доналом.

— Разумеется. — она кивнула. — Вы, верно, недоумеваете, отчего я попросила сопровождать меня, отказавшись от общества Ивара?

— Сказать по правде, Орли, меня это действительно удивило. — не стал кривить душой я. — Мне казалось, что вы находите его общество приятным.

— О, нахожу! Ивар — он замечательный, но скоро обед, мне следует переодеться к нему, а он не понимает сколько времени занимает туалет у женщин. — она вздохнула и на лице ее появилась печаль. — Мы с Дарлой всегда помогали друг другу со всеми этими булавками и застежками...

Ну что же, эта загадка оказалась весьма прозаична — а я-то уже невесть что себе навыдумывал, предположив что девушка не столь уж проста и невинна, как это кажется.

Однако, какой удобный случай выяснить ответ на еще один вопрос, который я, в свете нашего расследования, почитал весьма важным!

— Могу представить. — кивнул я. — Мне, как художнику, волей-неволей приходится знать устройство женских платьев, так что тут я Вас вполне понимаю. Признаться, я был удивлен когда вы прибыли в Каэр Нуаллан.

— Удивлены? Чем же, Донал?

— Отсутствием камеристки, разумеется. — я пожал плечами. — Никогда не встречал дам вашего круга, которые отправлялись бы в путь без них.

Как бы ни были печальны финансовые дела Килпатриков, на одну-то служанку денег им хватать должно.

— Маменька как раз перед нашим отбытием дала ей расчет. — ответила девушка. — Не только ей, почти всем слугам. Кто-то из них начал воровать столовое серебро, а поскольку виновника выявить не удалось она решила вопрос кардинально. Не могли же мы ехать в чужой дом с человеком, в порядочности которого отнюдь не уверены, Вы согласны?

— Безусловно. — возражать на столь очевидную вещь было бы минимум глупо,. — Но ведь это должно было создать вам всем кучу неудобств.

— И создало. — кивнула Орли. — Но маман, порой, очень категорична в поступках и суждениях, а подыскать новую служанку за день, проверив все рекомендации... Это ведь никак невозможно.

— Да, вы правы — это категорически невозможно.

Что ж, и эта загадка объяснилась вполне банально — леди Элизабет, как я понял, действительно склонна разрубить Гордиев узел невзирая на последствия, нежели тщательно его развязывать.

— Что же, когда буря закончится, я надеюсь, вы сможете подыскать себе служанку в Комарине.

— Навряд ли мы пробудем здесь так долго после случившегося. — на глазах девушки заблестели слезы. — Мне все тут будет напоминать о бедняжке Дарле. Нет, Донал, когда погода наладится мы, пожалуй, отбудем в поместье, к моему брату.

— Сэру Ивару, мне кажется, будет печально лишиться вашего общества, Орли. — заметил я.

— Но ведь он сам может съездить к нам в гости. — ответила она. — Я даже буду просить его об этом!

Или она действительно не понимает, что парень умирает, или очень хорошо притворяется.

Сопроводив Орли в ее апартаменты я направился к себе, и по пути вновь повстречал Мармадьюка с парой лакеев, возвращавшихся из Охотничьей комнаты в обществе констебля О`Лонгана.

— Вы уже управились с ремонтом? Так скоро? — удивился я.

— Да, мистер О`Хара, все исправлено. — кивнул дворецкий. — Констебль был столь любезен, что помог нам сколотить временную ставню.

— Временную! — фыркнул Саймус. — Да она еще внукам нынешнего хозяина послужит, если не забудете по краям оббить ее железом! Я, знаете ли, сын столяра, толк в таких вещах знаю.

— Не сомневаюсь, что мистер Мармадьюк не преминет воспользоваться Вашим советом, констебль. — сказал я. — Вы мне, однако, нужны на пару минут.

Дождавшись когда дворецкий и лакеи скроются, я довел до О`Лонгана наши с инспектором сомнения насчет Мармадьюка, и попросил попробовать исподволь выяснить, не входил ли в последнее время тот в траты.

— Маловероятно что он стал бы об этом кому-то докладывать, сэр. — озадаченно произнес Саймус.

— Я понимаю, констебль. Однако, может кто что случайно узнал, или Сара на расходы жаловалась. — ответил я.

— Ну поплакаться она только Рошин могла... Попробую, сэр. Разрешите исполнять?

— Идите голубчик, идите, мы с инспектором на вас надеемся. — отпустил констебля я.

Вернувшись в свои покои я действительно проработал над картиной до самого обеда. После сытной трапезы я вновь вернулся к себе, и почти сразу после этого меня навестил инспектор Вильк, с которым я поделился своими подозрениями насчет финансовых интересов господ Гринта с Фелтоном, поведал о причине отсутствия камеристки у семейства Килпатрик и рассказал о задании, данном мною Саймусу.

— Что ж, умозрительно — может вы и правы. — кивнул тот, дослушав меня до конца. — У меня тоже появились схожие мысли насчет господ промышленников. Однако проверить мы этого, из-за обрыва телеграфной линии, никак не можем. Подтвердить или опровергнуть историю с пропавшим серебром — тоже. А вот по поводу Мармадьюка О`Лонган пускай поспрошает, тут Вы поступили верно.

— Ну а что же Вы? — вопросил я. — Поговорили с мистером Дубльменом?

— Да, мы побеседовали. Тут у нас тоже глухо. — поморщился Вильк. — Судья уверен, что никому документов, кроме сэра Филтиарна, не показывал, и о его распоряжениях не болтал, но само завещание готовил секретарь Дубльмена, а его мы сейчас опросить никак не можем. Я, сказать правду, в растерянности.

— Я тоже. — не сдержавшись я зевнул.

— Ну вы-то всю ночь не спали. немудрено.

— И прошлую ночь тоже спал мало. — посетовал я.

— Так отдохните, мистер О`Хара. — сказал инспектор и поднялся из кресла. — Я передам Мармадьюку, чтобы вас не беспокоили.

Безуспешно поборовшись с сонливостью еще с полчаса после ухода Вилька я все же уступил Морфею и завалился спать, да настолько крепко, что проспал весь оставшийся день и вечер, не проснувшись даже к ужину. Лишь ближе к полуночи я встал с кровати, отдохнувший, полный сил, но при том еще и жутко проголодавшийся.

"Что же, — подумал я, — посижу до утра в вивлиовике. Только вначале загляну на кухню, сделаю себе парочку бутербродов".

Одевшись, и прихватив лампу, я отправился добыть себе съестного, однако уже при самом подходе к кухне услышал чьи-то негромкие шаги. Учитывая то, что час уже был весьма поздний и все обитатели замка должны бы были к этому времени спать, это показалось мне достаточно подозрительным, и я, притушив свет почти полностью, укрылся в одной из ниш. Почти сразу после этого в коридоре появилась массивная фигура с такой же как у меня петролиумовой лампой в одной руке, и корзинкой — в другой.

"Ба, да это же Рошин Фэрганем, кухарка!" — понял я, приглядевшись. "Значит слухи о ее амурном приключении правдивы, и у меня имеется шанс узнать, кто же он, ее таинственный воздыхатель".

Не то, чтобы это меня касалось, но если об этом достоверно будет знать Саймус О`Лонган — как знать, быть может это пойдет на пользу нашему расследованию? К тому же, раз уж под подозрением у нас находятся разом все и никто конкретно, кто поручится, что из болтовни кухарки и ее любовника я не смогу узнать нечто полезное?

Неслышно, — благо обут был в мягкие тапочки, — я последовал за женщиной по коридорам и переходам Каэр Нуаллан, все более и более недоумевая. Кухарка шла в неиспользуемое нынче крыло замка, а когда она свернула в галерею, которая проходила по стене до надвратной башни, удивление мое переросло в искреннее изумление. Нет, безусловно, место это уединенное, вполне подходящее для тайных свиданий, но таких закутков, где никто вас не найдет коли сами вы того не желаете, в замке превеликое множество, причем гораздо ближе к жилым покоям. В башне же если какие и были удобства, то в лучшем случае грубые лавки — много, если топчан, — а предаваться любовным утехам на холодном каменном полу... В ее-то возрасте...

Дождавшись когда Рошин войдет в башню, я неслышной тенью пролетел по коридору и остановился у приоткрытой двери.

— Кушай, болезный. — донесся до меня голос кухарки. — Изголодался, поди. Я вот тебе и сливочек принесла.

— Я вечный твой должник, милая женщина. — послышался в ответ мужской голос. — Без тебя бы и пропал.

Голос был хрипловатый, достаточно немощный... И совершенно мне незнакомый!

Какое-то мгновение я колебался, однако потом отринул сомнения, выкрутил регулятор огня на лампе до максимума, выхватил пистолет и толчком ноги открыл дверь.

— Никому не двигаться! Полиция! — выкрикнул я входя в башню и поднял лампу повыше.

*89. Многие номера в лото имеют собственные "имена".

**победитель гроссмейстерского шахматного турнира.

* * *

24

* * *

33

* * *

*10

* * *

**27

* * *

* * *

80

Глава XVI

В которой происходит допрос задержанного.

— Что?!! Бродяга в моем доме?!! — изумленно вопросил сэр Филтиарн.

Несмотря на ночную рубашку и колпак с кисточкой выглядел он при этом весьма воинственно.

— Да, сэр. — ответил инспектор. — Мистер О`Хара его арестовал и запер в своих апартаментах.

— Да гнать его в три шеи!.. — начал было граф, но тут на улице изрядно громыхнуло, и он осекся. — Хотя в такую погоду это будет убийством. Однако, как он здесь оказался и что делает в моем замке?

— Именно это я и намерен узнать, сэр Филтиарн. — произнес Айвен Вильк. — Однако, полагаю необходимо и Ваше присутствие.

— Ну еще бы! — фыркнул эрл.

— Дело в том, — как ни в чем не бывало продолжил окружной околоточный, — что прямо сейчас я могу предъявить ему лишь обвинения в незаконном проникновении в частное владение и, возможно, в подстрекательстве к мелкому воровству. По обоим обвинениям необходимо чтобы их поддержал потерпевший, то есть Вы, в противном случае судья такое дело даже рассматривать права не имеет.

— Судья... Судья у нас тут есть. За ним послали? — пробурчал мистер О`Раа.

— Да, я отрядил за ним и Мармадьюком констебля О`Лонгана. — ответил Вильк.

— Ну а что же он украл у меня, этот ваш бродяга? Простите, джентльмены, я оденусь. — граф скрылся за ширмой.

— Он сам — ничего, сэр. — сказал я. — Однако кухарка его подкармливала продуктами с Вашей кухни.

— Да он меня прямо до банкротства довел. — насмешливо ответил эрл Кедах. — Кстати, с чего бы это она его привечала так?

— Я перемолвился с ней парой слов до того как идти к Вам. — ответил инспектор. — Насколько могу судить, просто пожалела бедолагу, что неудивительно. Женщина она пожилая, одинокая — такие склонны опекать сирых да убогих, чем те без зазрения совести и пользуются.

— Действительно, единственный сын Рошин пропал около пятнадцати лет назад. Записался матросом на торговца и из своего первого же плавания не вернулся — смыло за борт во время шторма. — через ширму перекинулась ночная рубаха. — Да и так женщина она добрая. Выговорить-то я ей выговорю, конечно, но ежели обвинение в подстрекательстве означает и обвинение ее в воровстве, так и думать забудьте. Она еще моему папеньке служила верой и правдой.

— Однако, сэр Филтиарн, нашему хобо* о такой Вашей позиции знать вовсе не обязательно. — вмешался я. — По крайней мере — до конца допроса.

— После начала бури попасть в замок он мог навряд ли, — добавил инспектор, — а бедная мисс Макмилан погибла незадолго до ее начала.

— Вы что же, полагаете он причастен? — после некоторого молчания подал голос граф.

— Мы ни чего не можем утверждать достоверно до тех пор, покуда его не допросим. — ответил Вильк. — Но покуда и такой версии не исключаем.

— Однако. — крякнул сэр Филтиарн, и вышел из-за ширмы уже полностью облаченный в костюм. — Если он убийца или как-то с ним связан...

— Он понесет самое суровое наказание. — заверил его инспектор.

Через несколько минут мы уже были у входа в мои комнаты, перед которыми переминались взъерошенный судья Дубльмен в халате поверх брюк и рубахи, и как всегда безупречно одетый и причесанный волосок к волоску Мармадьюк.

— А где Саймус? — удивился я.

— Внутри, сэр. — невозмутимо ответил дворецкий. — Он сказал, что необходимо пристегнуть обвиняемого наручниками.

— Но ведь... ключ от двери я ему не отдавал.

— У меня есть дубликаты всех ключей, сэр. — Мармадьюк продемонстрировал увесистую связку.

— Давайте уже войдем. — вздохнул сэр Филтиарн. — Может успеем еще и подремать до рассвета.

Внутри нам открылась феерическая картина: в центре комнаты, лицом к двери, было установлено старинное (и до жути неудобное) кресло из резного дуба, к подлокотникам коего был прикован тощий, с неделю как небритый и не мывшийся мужчина в грязных обносках. Рядом с ним возвышался констебль О`Лонган, мрачно поглядывающий на задержанного и похлопывающий себя по ладони левой руки полицейской дубинкой. На участок между прикованным хобо и дверью был вытащен письменный стол, ранее занимавший место у окна (тоже дубовый и тяжеленный), а у него составлены несколько стульев.

— Задержанный для допроса подготовлен, шкипер! — рыкнул Саймус, злобно глянул на бродягу и цыкнул зубом.

— Благодарю Вас, констебль, вы можете присесть. — ответил инспектор, расположился за столом (все, кроме дворецкого, последовали его примеру), взял чистый лист писчей бумаги, придвинул к себе чернильницу и обмакнув в нее перо вывел: "Протокол допроса".

— Я окружной околоточный Айвен Вильк, начальник участка полиции города Комарин и округа. — спокойно, где-то даже нудно, произнес он. — Человек Вас задержавший — коллежский секретарь от полиции О`Хара, а эти господа — судья Дубльмен и хозяин замка, граф Кедах. Вы обвиняетесь в незаконном проникновении в частное владение и подстрекательстве к воровству, в связи с чем я и произвожу настоящий допрос. Назовите Ваше полное имя и род занятий.

— Том. — мужчина нервно облизнул губы и обвел нас затравленным взглядом. — Том Айртон, сэр. Я в настоящее время, в некотором роде, не имею занятий, сэр. Ищу работу.

Если мне его выговор показался немного странным, то сэр Филтиарн определил его с точностью:

— Вы что же, чертов англичанин? — рыкнул он.

— Боюсь что да, Ваша Светлость. — мужчина вздрогнул и взгляд его стал еще более затравленным.

Я и инспектор обменялись многозначительными взглядами — оба мы прекрасно помнили, на чью разведку работала сестра Евграфия.

— И как же Вы оказались в Ирландии, с учетом того, до чего вашего брата у нас любят? — спросил судья Дубльмен.

— С позволения Вашей Чести, я самовольно оставил Роял Нэви. Уж очень казенный порридж** надоел.

— Англичанин, хобо и дезертир — какой мерзкий набор качеств в одном человеке. — поморщился мистер О`Раа.

— Давайте по порядку, господа. — произнес инспектор. — Мистер Айртон, сколько Вам полных лет и где Вы родились?

— Тридцать лет, сэр. Родился в Портсмуте. — поспешил ответить арестованный косясь то на графа, то на глядящего зверем констебля.

— Хорошо. — пробормотал Айвен Вильк вписывая эти данные в протокол. — Каков Ваш основной род занятий? Я имею в виду кроме бродяжничества и бегства с военного флота Англии.

— Я с юных лет матрос, сэр. — ответил Айртон, продолжая стрелять глазами по сторонам. — Служил и на торговцах, и на китобоях, а потом вот не повезло — угодил в Роял Нэви помимо воли.

— Так уж и помимо воли. — усмехнулся сэр Филтиарн. — Вербовщики всех стран действуют одинаково: подпоят простака в кабаке, да подсунут контракт. А ты не напивайся!

— Эх, Ваша Светлость, тем кто так во флот попал, им считай повезло. — тяжко вздохнул бродяга. — Они хоть гульнули напоследок. А могут и просто дубинкой в подворотне огреть, так что приходишь в себя уже на борту, но голова болит вовсе не с похмелья, или, вот как в случае со мной, устроят экипажами облаву в порту и хватают всех подряд, да волокут по кораблям.

— Дикость какая. — пробормотал Дубльмен. — В цивилизованной стране, а хватать и тащить словно рабов из Африки... Хотя чего еще от протестантов ожидать?

— Итак, Вы утверждаете что были завербованы на флот против своей воли, по принуждению? — спросил инспектор, и, дождавшись утвердительного кивка, продолжил. — На какой корабль, в связи с чем решили его покинуть и как оказались на территории империи Эрин?

— Корабль Его Величества "Британия", сэр, Флот Канала. Я бы в общем может и на нем послужил, да капитан наш, сэр Гарри Грант, о, это сущий дьявол! Держал нас в черном теле, мордовал почем зря, порции урезал, а то что недодавал они с экономом продавали, жалование задерживал да в оборот пускал.

— Каков негодяй... — пробормотал себе под нос граф.

— Про постоянную порку я уж и вспоминать не хочу. — Айртон совсем пригорюнился. — Никакого терпежу под ним служить не было, а попробуешь бунтовать или хоть сдерзишь, так и под килем пропустить могут. До того этот изувер экипаж довел — люди к акулам в пасть прыгать были готовы. Я почти год на этой Богом проклятой посудине промаялся, а тут зашла "Британия" с дипломатической почтой в Дубровлин, встали на рейд, я, не будь дурак, ночью за борт и сиганул. Добрался вплавь до берега, едва не утоп, думал наймусь тут на какой-никакой корабль...

Он тяжело вздохнул и шмыгнул носом.

— Правильно Его Честь говорит, не любят у вас нашего брата, а на английский корабль подаваться было боязно. Узнает кто, что я беглый с королевского флота, и спляшу с пеньковой любовницей. Помыкался я по порту, оголодал, перебивался случайной работой... Нашлись добрые люди, посоветовали в батраки податься. Год уже по Эрину скитаюсь, зарабатываю поденной работой на фермах. Держать особо не держат, но нос, так как в столице, не воротят.

— Понятно... — задумчиво произнес мистер Вильк, фиксируя показания. — А как вы оказались в замке, мистер Айртон?

— И не вздумай врать, я ложь нутром чую. — грозно предупредил О`Лонган.

— Да что тут врать, тут и рассказывать-то нечего... — арестованный потупился. — Шел до Комарина, там, говорят, на фабрику людей с морским делом знакомых зазывали... Чудно, конечно — где Комарин и где море, — да с голодухи и не за такой надеждой побежишь. А тут чую, буря будет, да какая!.. Ну, господа, сами изволите слышать — какая. А я посреди чистого поля, ни укрыться нигде, ни переждать, а из жилья окрест один только замок. Делать нечего, решил в какую-нибудь пристройку замка пробраться да непогоду переждать.

— А что ж тайно-то? — возмутился сэр Филтиарн. — Попросились бы укрыться, не лезли б как вор — разве ж я нехристь какой, не дал бы переждать бурю?

— Эх, Ваше Сиятельство, вот сразу видно — добрый вы человек. А у нас, в Старушке Англии, за такое и собак свору спустить могут. Я вот и поостерегся. Прошмыгнул в башню у ворот, вы их, благо, не закрываете, да и затихарился.

— Нет, определенно, дикость какая-то. — в растерянности произнес граф. — Наши лэндовнэры тоже, зачастую, не сахар, но вот чтобы так, живого человека псами травить... У меня это в голове не укладывается!

— Мне довелось недолго жить в Англии, еще до службы в полиции. Он не врет. — заметил Вильк, и вновь обратился к задержанному: — Как скоро Ваше присутствие обнаружили, Айртон, и кто о Вашем пребывании в замке знал, кроме миссис Фэрганем?

— Да кроме нее никто и не знал. — поспешил с ответом задержанный. — Она-то меня еще когда я к замку подкрадывался в окошко приметила, и сразу в башне меня и отыскала, спросить кто таков... Ругалась ругательски, потом сказала, что сходит мне хлебца да молочка принесет, а потом и управляющему местному доложится про меня, когда он освободится немного. Да пока она ходила, у вас тут во двор с замка девица упала насмерть, я и упросил Рошин не говорить про меня. Ну кто бы поверил, что я тут не при чем? Забрался бродяга да убил девчонку, а почему да зачем, кто ж станет разбираться?

К концу этой фразы Айртон совсем скис.

— Никто бы и не стал. Констебль вон, я вижу, и сейчас мне ни на фартинг не верит. Его б воля, так уже бы на виселицу отправил.

— Ты говори-говори, да не заговаривайся! — рыкнул в ответ О`Лонган. — Невиновный ты или виноватый, и в чем, это мы разберемся! Простите, шкипер.

— Мистер Айртон, правильно ли я понимаю, что в момент падения покойной с донжона вы наблюдали за двором? — все так же спокойно спросил инспектор.

— Да, сэр. — кивнул тот. — И когда она из часовни выбежала, и как падала... Заняться-то все одно было нечем, вот я в бойницу и пялился.

— Понятно... — Вильк отложил перо. — Господа, я предлагаю ненадолго прерваться. Констебль, вы приглядите тут пока за мистером Айртоном.

— Не извольте сомневаться, чиф, пригляжу. — зловеще ухмыльнулся О`Лонган.

— Я что-то совершенно не понимаю, а что с Саймусом? — спросил мистер Дубльмен, когда мы вышли в коридор. — Он же добрейший малый, а ведет себя, словно кровожадный убийца.

— Ах, вы об этом... Не обращайте внимания, судья. — ответил инспектор. — Новейшая полицейская метода допроса, называется "злой и добрый полисмен". Что-то вроде театрального представления — недавно рекомендована для применения Главным управлением.

— Это вот он так притворяется, да? — сэр Филтиарн прыснул. — А я-то уж думал он действительно вот-вот набросится на бедолагу с кулаками. Но каков талант, Бог мой! Однако, Вы желали что-то обсудить, мистер Вильк?

— Да, сэр. — сказал он. — Я должен буду допросить в дальнейшем мистера Айртона как свидетеля по делу о смерти мисс Макмилан, и...

— Без нашего участия, я полагаю. — произнес Дубльмен. — Это понятно. Сэр Филтиарн, вы ему обвинение в проникновении будете предъявлять?

— Да помилуйте, с чего? — поморщился граф. — Несчастный запуганный человек, просто укрытие от непогоды искал. Ну что ж Вы, голубчик, из меня кровопийцу-то делаете? Мармадьюк, Вы уж ему какой-никакой уголок-то сыщите.

— Будет исполнено, сэр. — поклонился дворецкий.

— Ну и прекрасно, а я тогда досыпать пойду. — судья зевнул. — Стоило ли городить...

— Я, пожалуй, тоже. — кивнул мистер О`Раа. — Годы, знаете ли, не те, по ночам бодрствовать.

Совсем недолгое время спустя мы с инспектором остались в коридоре вдвоем.

— Допросим сначала Рошин? — спросил я Вилька. — Проверить показания и все тому подобное.

— Сам хотел Вам это предложить, мистер О`Хара.

Однако допрос кухарки лишь полностью подтвердил слова арестанта: он и впрямь пробрался в замок накануне бури, что миссис Фэрганем заметила в окошко, она действительно не стала отвлекать Мармадьюка от хлопот связанных с обустройством прибывших леди, и Айртон на самом деле опасался, что его обвинят во всех смертных грехах лишь за то, что он бродяга. При том Рошин недобрым словом помянула бывшего окружного околоточного, заставив инспектора поморщиться, заверила мистера Вилька, что "ничего такого" про него никогда не думала, но "мало ли что, а этот бедолага и так настрадался".

Четверть часа спустя мы вновь были в комнате, где продолжал сидеть прикованный к креслу задержанный, и продолжили допрос.

— Мистер Айртон, вы показали, что наблюдали за двором замка, когда покойная шла в часовню и возвращалась обратно. — сказал инспектор.

— Да, сэр, так оно и было. — поспешно закивал тот, всем видом своим демонстрируя готовность отвечать честно и искренне.

Кажется Саймус за время нашего отсутствия беднягу совсем застращал.

— Расскажите нам подробнее о том, что вы видели точно. — попросил Вильк.

— Ну-у-у-у, что я видел?..

— Тебя об этом и спрашивают! — рыкнул констебль.

— Так я вспоминаю! — взвизгнул Айртон.

— Давайте по порядку. — примирительным тоном произнес я. — Кого Вы видели, что они делали?

— Ну... Из замка вышла юная леди в сопровождении паренька, они дошли до часовни... — задержанный наморщил лоб вспоминая. — Потом... Потом она внутрь вошла, а парень стал со своей обувкой возится. Не знаю, может камешек попал, может гвоздь вылез, а может еще что... Потом... Ну вот то есть почти сразу девица выскочила из часовни, а внутри там вроде тень мелькнула какая-то... А может и нет, может это от створки тень была... И, да, девушка сразу в замок побежала, да быстро так, словно за ней гнался кто. Ну, а парень скоренько обулся, да за ней. Потом, какое-то время, ничего не происходило, затем крик такой громкий раздался и девица та с вершины замка упала, и разбилась насмерть. Тут люди начали из замка выбегать, так я и спрятался, чтобы не заметил никто. Вроде как все, сэр.

— Значит, в часовне кто-то был? — уточнил инспектор.

— Я не уверен, сэр, может мне и показалось. — понурился Айртон. — Что со мной теперь будет?

— Да ничего пока. — задумчивым тоном ответил мистер Вильк. — Сэр Филтиарн не станет выдвигать против Вас обвинения. Мистер Мармадьюк, это дворецкий графа, выделит вам комнату, где вы сможете пожить до окончания бури. Возможно попросит как-то отработать гостеприимство, но это меня уже не касается. Саймус, снимите с мистера Айртона наручники.

Надобно было видеть, какая смесь восторга и недоверия отразилась в этот момент на лице англичанина.

— Распишитесь в протоколе. И, если решите покинуть замок до окончания расследования, известите меня. — добавил инспектор.

— Джентльмены, мистер Айртон вам все еще нужен? — на пороге появился как всегда невозмутимый Мармадьюк.

— Нет, можете забирать. — отозвался Вильк, забирая подписанный бродягой лист.

— Вы ему верите? — спросил я инспектора, когда мы остались в комнате втроем.

— Нет. — ответил окружной околоточный. — В смысле, не то чтобы я не верю ни единому его слову. Я допускаю что вся его история может быть как правдою, так и ложью. Англичанин, это вовсе не обязательно шпион... Но и что не шпион — не факт.

Он помолчал немного.

— Саймус, где находилась Рошин Фэрганем в момент смерти мисс Дарлы?

Констебль открыл свою записную книжку и, послюнявив пальцы, быстро перелистнул несколько страниц.

— На кухне, шкипер. Ее видел повар, и старший лакей Мэлрауни как раз перед тем оттуда вышел.

— Ну хоть тут все сходится. — пробормотал Вильк. — Знаете, мистер О`Хара, мы совсем упустили из виду момент, когда покойная была в часовне. Мы ведь не знаем кто и где находился в это время.

— Прикажете выяснить? — деловито отозвался О`Лонган.

— С утра. — инспектор поднялся. — Отдохнем немного, время, уже и не пойми, позднее или раннее. Пойду полистаю этого мистера О`Види, мне под его стихи думается просто замечательно. Кстати, мистер О`Хара, подскажите, а то я к стыду своему, не знаю — кто такие лары?

— Лары? — я попытался припомнить. — Умершие предки. Римляне считали, что они присматривают за своими потомками и хранили в домах их посмертные маски.

— Весьма прагматично. — кивнул Вильк. — Фамильный склеп с собой не увезешь, а так предки, они всегда с тобой. Хотя в жизни бы не подумал, что эти римляне были столь набожны, что были готовы молиться Господу за всех своих потомков без исключения. Я вот отнюдь не уверен, что меня после смерти хватит более чем на три-четыре поколения. Они, видимо, были лучшими христианами, нежели я.

И, повергнув меня в шок этой сентенцией, инспектор удалился.

*hobo — бродяга, бомж, лицо без определенных занятий.

**Похлебка из овсяной муки грубого помола.

Глава XVII

В которой мистер О`Хара удостаивается триумфа, идет обсуждение футбола, а еще одна версия разваливается.

Мое появление к завтраку все присутствующие встретили аплодисментами, вогнав меня в изрядное смущение. Конечно, я понимал, что история с задержанием Айртона не останется в секрете от гостей эрла Кедаха, но и каких-то восторгов по этому поводу не ожидал. Меж тем, общество, определенно было намерено устроить мне настоящий триумф.

— Браво, браво мистер О`Хара. — приветствовал меня Руперт Гринт. — Мы все уже наслышаны о вашем мужественном поступке.

— Экий же вы, голубчик мой, хитрец. — вторил ему сэр Долий. — Мы-то все полагали, что Вы утомились и спите, а Вы умудрились провести собственное расследование и задержать злодея!

— А вот мистер Вильк ведь верно заметил тогда, что бывших полицейских не бывает. — восторженно прощебетала мисс Килпатрик.

— Да полно, полно же вам. — смутился я, занимая свое место. — Что такого я особенного сделал?

— Он еще и скромничает! — хохотнул Фелтон.

— Ну, довольно, не вздумайте пытать мистера О`Хара раньше времени. — вмешался сэр Филтиарн. — Хотя негодяй и схвачен, обсуждать этот вопрос полиция с нами пока не вправе, так что душещипательных подробностей придется подождать. По крайней мере до окончательного закрытия дела. Я верно говорю, мистер Вильк?

— Да, сэр. — кивнул инспектор. — Нам еще предстоит ряд следственных действий, чтобы уточнить все детали.

— Но ведь преступление раскрыто? — уточнила леди Элизабет.

— Ну как вам сказать, мэм? Практически. — с непроницаемым лицом ответил окружной околоточный.

"Кажется, за остаток ночи случилось нечто, о чем меня никто не счел нужным поставить в известность", понял я. "Что ж, поддержим игру Вилька и О`Раа, а там и прояснится все".

— Но раз уж нам нельзя пока знать подробностей этого дела, быть может инспектор будет столь любезен, и расскажет о каком-то другом, тоже занимательном? — спросила мисс Орли. — Только о каком-то не столь... печальном.

— Да с удовольствием. — ответил тот. — Я вот только в эти края перебрался, и пришлось мне вести дело о зеленом фургоне... Помните, судья?

— А, банда Красавчика. — хохотнул тот. — Как же, как же. Про такое задержание шайки воров я в жизни не слыхал.

— Бог мой, да что ж там такого... эдакого? — удивился мистер Крагг

— Дело в том, сэр Долий, — пояснил инспектор, — что оный Красавчик является ярым поклонником игры в футбол, к тому же человеком безумно азартным. Когда я плотно сел им на хвост он прислал в участок письмо, где предложил сдаться и признать все обвинения, но лишь при условии, что полиция Комарина выиграет у его шайки в футбольном состязании. В противном случае требовал полного прощения всех прошлых прегрешений.

— Как интересно. — ответил первый сюрвейвер. — Мой сын, как и многие учащиеся колледжей, тоже увлекается этой игрой, их команда была второй на чемпионате Дубровлина... Так что же вы предприняли, мистер Вильк?

— Ничего особенного. — инспектор пожал плечами. — Четыре-один в пользу полиции.

— Так, вот давайте-ка с самого начала и в подробностях. — потребовала леди Элизабет. — Я, знаете ли, тоже большая поклонница этого спорта.

Завтрак прошел в теплой и дружеской обстановке. мистер Вильк, во время него, порадовал нас увлекательной детективно-спортивной историей и заслужил всеобщее признание как прекрасный рассказчик.

— Поразительно. — резюмировал Томас Фелтон под конец. — Никогда бы не подумал, что служба в полиции может оказаться столь интересной. А, мистер Вильк, кстати, вы после того своего триумфа не думали создать собственную команду и потягаться за Кубок Дубровлина? Кедах, насколько я знаю, единственное из графств столичного манора, которое не участвует.

— Уже участвует. — ответил сэр Филтиарн. — С появлением столь блистательного игрока в наших краях я не мог остаться в стороне, и взял на себя финансирование команды графства. Я здесь все ж таки, в некотором роде, сеньор.

— Дорогой кузен, Вы меня, в приятном смысле этого слова, поразили. — сказала леди Элизабет.

— Дорогая кузина, я надеюсь что на июльском первенстве столицы Вы будете болеть именно за нашу команду. — улыбнулся эрл.

— Так значит, мы увидим Вас на поле, инспектор? — поинтересовался сэр Долий.

— Помилуйте, да когда бы мне еще и футболом заниматься? — спросил тот в ответ. — Нет, у команды графства другой капитан, безумно талантливый футболист, хотя у него и имеется склонность играть самому по себе, а не в команде.

— Да кто же это тогда? — недоуменно вопросил мистер Гринт.

— Красавчик, разумеется. — ответил мистер Вильк. — Судья Дубльмен присудил ему шесть лет общественных работ на благо графства.

— Ох, ну Ваша Честь, вы истинный Соломон! — в восхищении покачала головой миссис Килпатрик.

— Не буду уточнять, имели вы в виду знаменитую его царскую мудрость, или не менее знаменитую еврейскую хитрость. — усмехнулся старый судья.

После завтрака я перехватил мистера Вилька у выхода из обеденного зала (хотя, сдается мне, он и сам желал беседы).

— Инспектор, не желаете просветить меня по поводу нежданных восторгов общества в начале? — светским тоном поинтересовался я.

— Ну я же говорил, что мне под те стихи изрядно лучше думается. — он чуть улыбнулся. — Утаить задержание Айртона мы никак бы не смогли, так отчего не уверить всех, что расследование пошло по ложному следу? Пусть злоумышленник расслабится и выдаст себя. Я поговорил с судьей и сэром Филтиарном, и они меня поддержали. Вас, извините, предупредить не успел — идея пришла мне на ум лишь перед самым завтраком.

— Значит Айртон снова в заточении? — спросил я.

— Нет, но шляться по замку не будет. — ответил инспектор. — Он и на паровых кораблях служил, так что Мармадьюк покуда пристроил его к отопительным котлам.

— Долго он там пробудет?

— Недолго. — Вильк помрачнел. — Буря пошла на спад, барометр поднимается... Самое крайнее к завтрашнему дню буря прекратится, распогодится, и наши птички упорхнут из гнезда. Времени, мистер О`Хара, чертовски мало.

Он взглянул на циферблат массивных часов, возле которых мы остановились для беседы.

— Ориентировочно через полчаса О`Лонган будет у меня, доложится о новостях. Буду признателен, если присоединитесь.

Стоит ли упоминать, что в назначенное время я был у инспектора и вместе с ним выслушивал доклад Саймуса?

— Это было не сложно, шкипер. Достаточно было упомянуть, что Айртон видал в часовне чью-то тень, как они сами начали собачиться... Прошу прощения, лакеи тут же провели дознание своими силами, дабы выяснить кто и где был на тот момент. Я, грешным делом, даже подумал их всем гуртом к нам на участок сманить.

Констебль улыбнулся, показывая что к последней его фразе серьезно относится не стоит.

— Достоверно установить подробности было сложнее, поскольку действовали не по горячим следам, но прислуга справилась. По господам у нас практически все без изменений, за исключением леди Элизабет — Сара в то время как мисс Дарла была в часовне только шла к баронессе. Это с ее же слов, никто в коридорах ей не встречался. Также на тот момент никто не может подтвердить местонахождение старшего лакея Мэлрауни, — сам он говорит, что спускался проверить готовность котлов, а оттуда уже сразу в кухню поднялся. И по прежнему никто не видал Мармадьюка. Торлоха никто из прислуги тоже не видел, но его наблюдал во дворе Айртон, так что я не стал проверять мальца. Что касается поручения насчет Мармадьюка и его финансов, я, господа, упомянул при Саре что по Комарину-де слухи ходят, что он мол протаратился или проигрался..

О`Лонган хмыкнул.

— Она, я думал, мне глаза повыцарапывает. так кричала, какой ее Лехланн замечательный, бережливый и прочее все подобное, про вклад в местном банке рассказала, и что без ее ведома он оттуда ни фартинга взять-де не может, зато каждый месяц на тот счет кладет... Ну, в общем, или она не в курсе, или никаких проблем с деньгами у дворецкого нет.

— Вы молодец, Саймус. — произнес Вильк. — Скажите, а что насчет эсквайра Вайта? Он где был в это время, известно?

— Только с его показаний, которые он еще живой давал. — ответил констебль. — Так-то как он в сторону балкона шел люди видали, но когда это точно было никто не помнит. Может и до того, как мисс Макмилан в церковь пошла.

— Мнда, а сэр Ивар и мисс Орли часов не наблюдали... — в задумчивости проговорил окружной околоточный. — Знаете, мистер О`Хара, а мы ведь, наверное, напрасно вычеркнули покойника из числа подозреваемых.

— Полагаете? — поинтересовался я.

— Ну давайте логически рассуждать. — ответил Айвен Вильк. — Если рассматривать не версию с заговором, а предполагать за смертью бедной девушки руку леди Элизабет — мы ведь обсуждали ее возможные резоны, и ни один из них в ходе следствия не отпал, — то что у нас получается? Достоверно известно, что мистер Вайт и миссис Килпатрик состояли в переписке. Содержимое ее нам неведомо, а оценка известна лишь со слов все той же леди Элизабет. Меж тем, едва она прибыла в замок, он тоже объявился. За этим последовала гибель мисс Дарлы, а где находился эсквайр с того момента как девица Макмилан отправилась в часовню до того времени, как погибла — неизвестно.

— А потом умер и он сам. — счел своим долгом напомнить я.

— Такое бывает. — заметил констебль. — У нас тут года три тому назад один домушник в гостиничный номер влез, подельникам барахлишко через окно передал, а сам вдруг взял, да помер.

— Как видите, ничего странного. — развел руками инспектор. — К тому же версию о редком экзотическом яде отбрасывать все равно нельзя.

— Не так-то и просто его достать. — заметил я. — Хотя...

— Да, наш пока еще живой мексиканский друг. — кивнул Вильк.

— Хм... Теоретически он и сам мог дать яд эсквайру. — слова инспектора заставили его призадуматься. — Если бы смерть мисс Дарлы все же удалось списать на несчастный случай, кумпанству бы ничего не угрожало, а вот живой исполнитель убийства, который мог бы проговориться — это серьезная угроза. Остается только один вопрос: когда и где он успел сойтись с мисс Килпатрик?

— Должен Вам напомнить, что именно он возвращал ее супруга на Зеленый Эрин из Мексики. — ответил Вильк. — После чего тот, не слишком долгое время спустя, скончался.

— Но тогда зачем он пошел ночью в склеп? Ведь именно на этом мы запнулись при прошлом рассмотрении данной версии!

— Вероятно, чтобы встретиться с леди Элизабет наедине. Место весьма и весьма уединенное.

— Ну, в замке их хватает и так — для чего же в склеп-то было залезать?

— Как давеча именно Вы и доказали, — инспектор хмыкнул, — в самом замке достаточно уединенных мест не имеется. А вот именно в склеп никто из слуг по доброй воле не полезет. Предрассудки.

— Да, Вы правы, пожалуй. — согласился я. — Слушайте, а ведь как гладко все выходит! Миссис Килпатрик нанимает своего старого знакомого, Уэша Стампеде, дабы тот устранил ее воспитанницу, тот пугает ее в крипте, бедная мисс Дарла бежит, он преследует ее по подземному ходу, никем не замеченный настигает ее на вершине донжона, сбрасывает вниз и спускается с другой стороны замка по веревке. Затем, уже открыто, он поднимается обратно, забирает веревку и запирает донжон наручниками, после чего спускается вниз и делает вид, что содействует расследованию. При том, его вполне мог видеть находившийся на балконе мистер Вайт, в связи с чем Стампеде расправляется уже и с ним.

— Сам эсквайр, однако, ни о чем подобном не упоминал. — заметил Айвен Вильк.

— Ну тому может быть две причины. Либо он надеялся шантажировать мексиканца — лишних денег не бывает, — либо же он не видел Стампеде, а тот Вайта видал. И устранил так, просто, на всякий случай.

— Ну или Вайт мог быть в сговоре с баронессой и Уэшем? — вопросительно поинтересовался окружной околоточный.

— Возможно, тогда если он решил выйти из игры, его могли убрать и за это. Да даже может и не убили, не верю я в некий таинственный токсин, а просто припугнули, а он и преставился.

— И как же это его так напугали? — поинтересовался мистер Вильк.

— А что мы на самом деле знаем о возможностях туатов? — парировал я.

— Туше. — кивнул инспектор.

— И, однако, он хотя и охотник за головами, но свою нанимательницу недооценил. — я продолжил излагать свою версию событий. — Она назначила ему встречу в склепе, а может та и была у них запланирована, вероятно чтобы расплатиться или как-то еще решить вопрос с оплатой, а когда он отвернулся, нанесла ему удар упавшей до того статуэткой. Будучи уверенной в его смерти, она покинула склеп никем не замеченной.

— И теперь выжидает момента, чтобы довести дело до конца, сэр? — поинтересовался Саймус.

— Полагаю, так оно и есть, констебль. — я кивнул. — Однако доктор Смит неотлучно находится при мексиканце в ночное время, а днем миссис Килпатрик на виду.

— Версия интересная, но Вы упустили два момента, мистер О`Хара. — покачал головой инспектор. Первое: как Стампеде проник на вершину донжона незамеченным для Мармадьюка?

— Предположим, по веревке же. Забросил лассо.

— Хм. Предположим. Тогда зачем он спрашивал у Мармадьюка ключ от входной двери, если ход в склеп был ему известен?

— Да, не складывается... — пробормотал я. — То, что встреча ему была назначена во дворе, это крайне, крайне маловероятно. Ну а вводить в это уравнение еще и Мармадьюка, в качестве соучастника, это уже перебор.

— Да, тогда получится, что бедной девушке смерти желала едва не половина замка. — скептически произнес Вильк. — Хотя, чисто теоретически, он и мог стакнуться с леди Элизабет во время визитов мистера О`Раа в Дубровлин. На это, однако, ничто не указывает.

— А если вернуться к версии о том, что убийца — эсквайр? — спросил я. — Вопрос о том, сам он умер, или ему в этом поспособствовали, покуда вынесем за скобки.

— Допустим. Допустим, даже, что Стампеде был его сообщником — один напугал, а другой скинул с вершины донжона. Это не только не снимает вопроса о цели визита Уэша в склеп, а назначать там встречу не зная о подземном ходе, это, согласитесь, неумно, но и ставит перед нами еще один вопрос: а как бы злоумышленники могли знать, куда побежит из склепа мисс Дарла? А если они этого не знали, то как держали связь? Балкон, где был эсквайр в момент гибели мисс Макмилан выходит не во двор, а на болота.

— Магия туатов или телепатия? — предположил я.

— Вайт туатом не являлся, а телепатия... — инспектор пожал плечами. — Доказательств существования этого "мыслительного телеграфа" нет и никогда не было, так что выдумки это все, мистер О`Хара.

— И даже если все же предположить некое колдовство, сэр, мистер Стампеде не следовал по пятам за мисс Макмилан, чтобы сообщить о том, куда она направляется. — подал голос О`Лонган. — Более того, то как он шел из вивлиофики к месту происшествия, а затем то, как поднимался запирать выход на площадку, наблюдало несколько человек.

— Ну вот так-то. — вздохнул Вильк. — Очередная версия развалилась, и мы вернулись к тому, с чего начали.

— И к чему же? — спросил я.

— Ни к чему, мистер О`Хара. Никакого убедительного объяснения произошедшему у нас нет.

— Ну а как же версия с заговором?

— А она тоже не объясняет того, кто и как перехватил Дарлу Макмилан на вершине донжона.

Инспектор невесело усмехнулся.

— Разве вот только такая удобная для всех теория с несчастным случаем все худо-бедно ставит на места.

Глава XVIII

В которой Донал пробует применить новую методу, Мармадьюк просвещает инспектора относительно усовершенствований в системе телеграфирования, предлагается способ лечения призрака, а следствие возвращается к версии политической подоплеки событий.

Последние слова Айвена Вилька потрясли меня до глубины души, они стали истинным шоком: этот благоразумный, деятельный и никогда не унывающий гигант только что,вот прямо мне в глаза,заявил что сдается, ибо не знает как раскрыть преступление.

Иным образом, по крайней мере, я толковать его слова затруднялся.

Меж тем, кровь несчастной девушки вопиет об отмщении, и ежели окружной околоточный решился умыть руки... Ну что же, я, конечно, не сэр Шерифонд из сочинений Фемистокла Адвоката, не Джон Хэмиш Уоткинс, гениальный дубровлинский доктор-детектив, я даже не инспектор Ланиган, но, черт возьми, кое-чему за время службы в Третьем участке меня научили!

Вернувшись в свои апартаменты я разжег электрическое освещение и сел за стол,вооружившись парой карандашей и листом бумаги.

"Итак, Донал, — вопросил себя я, — что же мы имеем из фактов? Таинственное падение с крыши центральной башни?"

Рука сама собой, помимо воли, начала рисовать схематическое изображение донжона и раскинувшейся у его подножья женской фигурки.

"Итак, мисс Макмилан вылетела с башни так, словно ей отвесили изрядного пинка... Что сему событию предшествовало?"

Остро наточенный карандаш вновь загулял по листку, набросав силуэт часовни, Торлоха, стоящего на одной ноге и с ботинком в руках. Затем, чуть помедлив, я дорисовал в удалении еще одну башню, с выглядывающим из нее Айртоном и конюшню, где возился конюх Бав (спасибо Вам, Саймус,за подробные отчеты).

Я вновь пригляделся к рисунку и счел его неполным. Карандаш снова загулял по листу, отображая места нахождения всех участников событий: вот Уэш Стампеде с книгой в руках и стеллажом за спиной — это у нас вивлиофика. Балкон, где стоит эсквайр, комнаты магнатов и сэра Долия, кабинет сэра Филтиарна...

Я прервался ненадолго, вызвал колокольчиком одного из лакеев и попросил немедленно направить ко мне констебля О`Лонгана: точное местонахождение каждого из слуг я не запомнил, и его записи стали бы мне неоценимым подспорьем.

Ожидая Саймуса я дорисовал всех, о ком точно помнил, где они были, помечая знаком вопроса тех из обитателей Каэр Нуаллан, у кого алиби не было и чье расположение было известно лишь с их слов.

Вопросов оказалось, на мой вкус, многовато.

Я как раз дорисовывал Мармадьюка (мистер О`Раа его не заметил, а почему?), когда в дверь постучали.

— Входите, Саймус, входите! — крикнул я,не отрываясь от рисунка.

— Вы приказали явиться,господин коллежский секретарь... — начал он было,входя.

— Без чинов, голубчик. — отмахнулся я, будучи полностью сосредоточен на своем рисунке. — Я пытаюсь восстановить картину предшествующих событий, помогите мне в этом.

Констебль подошел, взглянул на изображение через мое плечо и присвистнул.

— Поразительно, мистер О`Хара. — произнес он. — Уж насколько шкипер старается о всех полицейских новинках быть в курсе и подчиненных про то просвещать, а о подобном и от него не слыхал.

— О, это не полицейский метод. — ответил я. — Просто мне, как художнику, проще работать с визуальными образами. Поможете заполнить картину персонажами? Я, признаться, про слуг плохо запомнил, кто и где находился в момент... события.

— Непременно,сэр! — ответил О`Лонган и достал блокнот.

Где-то за полчасика мы с констеблем мою графику закончили полностью, я откинулся на спинку стула и воззрился на результат. Саймус, судя по лицу, ждал каких-то неведомых выводов и откровений, а вот я, оглядев результат своих стараний, вынужден был признать: хотя все и получилось весьма наглядно, к разрешению тайны меня никак, ну вот совершенно ни в коей мере не подталкивало. Кто и как мог настигнуть девушку на донжоне? Кто и чем мог ее в часовне напугать?

"Думай,думай Донал" — я дорисовал силуэт бегущей барышни Макмилан между башней и церковью, прочертив между этими двумя объектами пунктирную дорожку.

"Кто и зачем?"

— Саймус, а кто телеграфировал о несчастье в участок? — спросил я лишь потому, что надо было хоть что-то спросить.

— Мармадьюк, сэр. — ответил констебль.

— Мармадьюк... — в задумчивости повторил за ним я и пририсовал дворецкого у телеграфного аппарата.

Затем набросал извилистую линию телеграфных столбов,ведущую к самому углу листа, к схематичному изображению Комарина с узнаваемым изображением станции, соединил конюшню и замок еще одной пунктирной линией и дорисовал коляску, расположив рядом с ней фигурки судьи, инспектора, отца Игнация, доктора и Саймуса.

— А кто принимал телеграфное сообщение из замка? — задумчиво поинтересовался я.

— Констебль Ларвелл Джонс, сэр, дежурный по участку. Сержант был в присутствии у судьи, там дело рассматривалось и шкипер представлял обвинение. Ничего существенного, сэр. Я был как раз в участке, меня к шкиперу и послали.

— А отец Игнаций?

— Храм напротив присутствия, сэр. Мы заехали к доктору Смиту — ему как раз посыльный мальчишка принес телеграмму...

— Телеграмму? — я задумался на миг, а затем отделил часть линии телеграфа и довел её до здания станции. — Телеграмму... Телеграфом владеет только Мармадьюк?

— Не думаю, сэр. — ответствовал Саймус. — Про господ не скажу, но и Мэлрауни по должности положено, и Тэлли на ключе тоже работает.

Раздался стук в дверь, и на пороге появился инспектор Вильк.

— Гляжу, Вы времени даром не теряли. — произнес он. — Пришли к чему-то?

— Как сказать... — ответил я, демонстрируя рисунок.

— Поразительно. — сказал мистер Вильк, вглядываясь в бумагу. — Изобразить все в стиле валенсийских аллилуй...* Это может стать новым словом в расследованиях. Однако, выводы мы сделали одинаковые, мистер О`Хара. Надобно проверить что и куда было отправлено по телеграфу в день гибели мисс Дарлы.

Телеграфный аппарат в Каэр Нуаллан располагался на втором этаже, неподалеку от комнат дворецкого, что само по себе чем-то удивительным не являлось. Мармадьюк, кроме обязанностей по управлению хозяйством, исполнял и должность секретаря сэра Филтиарна. Трижды (как минимум) в день он проверял включенный на прием сообщений телеграф и, тщательно переписав послания аккуратным почерком, разносил их адресатам. Соответственно и ответные депеши гости и хозяева замка, насколько я знал, отдавали ему для передачи.

Мне, впрочем, за все время пребывания под кровом мистера О`Раа, воспользоваться телеграфом так и не довелось: те письма, что я, порой, отсылал своим знакомцам в Дубровлин, не имели какой-то особой срочности, зато были достаточно объемны — разумеется, что гораздо логичнее мне было воспользоваться почтой. В Комарин каждый день кто-то ездил, и я вручал послания конюху Баву, вместе с парой фартингов на чай.

Комната с аппаратом, само собой, запиралась. Не то, чтобы граф возражал против его личного использования кем-то из гостей, нет. Просто как и любое устройство на основе применения электрического тока, телеграф представляет собой опасность для жизни неаккуратного профана, решившего с ним позабавиться. А с учетом того обстоятельства, что некоторые джентльмены порой позволяют себе лишнюю рюмочку виски перед сном, предосторожность эта была вовсе не лишней.

Мармадьюк, разумеется, в это время был не у себя — забот и хлопот у дворецкого даже в напрочь отрезанном от окружающего мира замке хватает, — однако констебль О`Лонган знал где в этот момент стоит искать домоуправителя, так что буквально через четверть часа после того, как я закрыл дверь в свою комнату, мы уже находились перед аппаратом.

— Необычная конструкция. — моментально отметил инспектор. — Это ведь не аппарат Морзе?

— Нет, сэр. — ответил дворецкий. — Это прибор Уитсона. Гораздо более совершенная система. Вот на этом перфораторе подготавливается лента с сообщением, затем она заправляется в передаточный аппарат и сообщение уходит к адресату. Изрядно экономит время — скорость передачи до шестисот слов в минуту, мистер Вильк. Это уже не говоря о том, что телеграфист не допускает досадных ошибок при наборе текста... как правило.

— И кто же в замке, ну кроме Вас, разумеется, умеет обращаться с этим... перфоратором? — спросил я.

— Мой племянник, старший лакей Мэлрауни, а также сэр Иган, мистер О`Хара. Больше, насколько мне известно, никто.

— Скажите, Мармадьюк, а никто из гостей сэра Филтиарна никогда не порывался отправить сообщение лично? — полюбопытствовал окружной околоточный.

Дворецкий задумался на мгновение.

— Всего один раз, насколько я помню, сэр. — ответил он.

— Вот как? А кто и когда?

— С полгода назад или чуть более того. — с апломбом произнес дворецкий. — Вы хотели отправить какую-то депешу в участок, мистер Вильк.

— Кхм... — кашлянул инспектор. — А вот отправленные послания... Ну и принятые тоже... Они где-то фиксируются?

— Разумеется, сэр. — кивнул Мармадьюк и извлек из ящика стола пару журналов. — Каждое сообщение нумеруется, проставляется дата, и к этой записи подклеиваются либо участки ленты с сообщением, в журнале входящих сообщений, либо лента из перфоратора, в журнал исходящих сообщений, соответственно.

Он раскрыл журналы, демонстрируя нам правдивость своего заявления.

— Вот как? Однако... — инспектор в задумчивости потер подбородок. — Однако, боюсь, я знаком лишь с азбукой мистера Морзе, а вот с этими тремя рядами дырочек на отправленных сообщениях... Это какой-то другой код?

— Нет. — при виде дворецкого, так и хотелось сказать "снизошел до ответа", хотя лицо его оставалось все столь же непроницаемо, а голос — почтителен. — Средний ряд отверстий не читается — он служит для крепления на зубчатке передатчика. Точка обозначается двумя одинаково расположенными по краям отверстиями, а тире — двумя отверстиями расположенными относительно друг друга диагонально, с некоторым, видите ли, шагом. После каждой буквы в сообщении следует еще один шаг, без отверстий, сэр.

— Действительно, ничего сложного. — кивнул мистер Вильк. — Еще один вопрос, если не возражаете.

— Я полностью к Вашим услугам, инспектор. — с достоинством ответил домоуправитель эрла Кедаха.

— Скажите, Мармадьюк, а вот если бы некий злоумышленник решился бы похитить какое-то из сообщений до того, как оно было бы вписано в журнал... Ну, например проник в эту комнату с помощью отмычки... Можно как-то узнать о факте похищения послания? Я имею в виду, не фиксируются ли где эти сообщения дополнительно?

— Простите, сэр, а каким образом? — спросил дворецкий.

— Ну, используют же копировальную бумагу при печати на пишущих машинках... — вмешался я.

— Нет, господа, ничего подобного мы не применяем. — Мармадьюк покачал головой.

— А если, предположим, сравнить краешки лент сообщений? — спросил констебль. — На предмет совпадения, ну или же несовпадения обрывков ленты?

— Саймус, да что за варварство? — слегка покровительственно ответил дворецкий. — Я сообщения ножницами отрезаю, аккуратно.

— Значит, — уточнил я, — если кто-то похитит, или наоборот, телеграфирует тишком, это никак нельзя выяснить?

— Теоретическая возможность есть, мистер О`Хара. — не согласился со мной Мармадьюк. — Дело в том, видите ли, что сообщение, отправленное с одного аппарата, не достигает адресата напрямую. По пути оно проходит целый ряд станций, где также подклеивается в соответствующие журналы, и хранится в течение года. Наш аппарат соединен со станцией в Комарине, и все сообщения можно просмотреть там. Ну и далее, по пути следования депеши — это уже зависит от того, куда телеграфировать.

— Действительно, возможность сугубо теоретическая. — вздохнул инспектор. — По крайней мере, такова она на данный момент.

Словно иллюстрируя его слова, по коридору прокатился раскатистый звук грома (неподалеку от телеграфной располагалось небольшое оконце, нынче крепко закрытое ставней), а затем раздался громкий стон кузена Арчера.

— Ишь как страдает, бедняга. — сочувственно вздохнул О`Лонган.

— Сэр Арчер ужасно переносит непогоду. — дворецкий поджал губы. — Увы, в силу его... несколько нематериальной сути, помочь ему в этой беде не возможно.

— Да как сказать, Мармадьюк, как сказать... — произнес мистер Вильк, задумчиво листая один из журналов телеграфиста.

— Сэр? — удивленно воззрился на него дворецкий.

— Что? — окружной околоточный оторвался от записей. — Ах это... Я прочитал у мистера Овидия о подобном. Не уверен, что поможет, но хуже не будет точно. Мистер О`Хара, вот Вы как полагаете, сэр Арчер, он же в некотором роде лар рода О`Раа?

— Конечно, это не в католической традиции, но если ставить вопрос именно таким образом... — я призадумался, вспоминая античную мифологию. — Да, несомненно.

— Тогда, Мармадьюк, Вам потребуется порошок от мигрени и жертвенная жаровня. — заявил сержант.

— Боюсь, что в хозяйстве такой нет. — ответил Лехланн.

— Ба, что за дела? — удивился Вильк. — Возьмите обычную, и попросите отца О`Йола ее освятить!

Следующие несколько минут инспектор инструктировал дворецкого о античной традиции жертвоприношения предкам, закончив словами "А вообще, загляните ко мне в комнату, в книге это на странице восемьдесят или что-то около того".

— Я попробую, сэр. — серьезно кивнул Мармадьюк.

— Ну тогда идите, голубчик. — сказал мистер Вильк. — Мы же с коллегами пока изучим телеграммы.

Следующие часа два мы посвятили расшифровке (Айвен Вильк) и переписыванию (я и Саймус) на нормальный язык посланий за последнюю неделю. Понятия не имею,что мы пытались там отыскать — вероятно нечто вроде "Я ее прикончил тчк Имярек", — однако все сообщения являлись деловой перепиской, и касались исключительно указаний агентам закупать,продавать или вступать в переговоры. Очень скоро все эти "П. Шуйлер и сыновья", "Паровые двигатели Г. Бейтса с компаньонами" и прочие "Ристицце Импортер" слились в моем разуме в одну кучу.

— Да уж, здесь тупик, похоже. — признал инспектор, когда мы добрались до последнего сообщения. — Теоретически,возможно,что какое-то из отправлений является кодом, но...

Он пожал плечами.

— Любое из них может быть, а может и не быть таковым. — устало согласился я.

— Вы правы... — инспектор нахмурился, вглядываясь в ленту телеграфа. — Хм. Что-то... Странно-странно.

— Простите,мистер Вильк, Вы о чем,собственно?

— Да понимаете ли, мистер О` Хара, какой затык... Вот телеграмма,которой вызвали меня. "Инспектору Вильку тчк Срочно тчк Трагически погибла мисс Макмилан тчк Требуется расследование тчк Мармадьюк".

Окружной околоточный поглядел на нас с констеблем и негромко произнес:

— Последней фразы в полученной мной телеграмме не было. Той, что про расследование.

— Надо же, шкипер, а я-то все голову ломаю, отчего это Вы только меня одного взяли с собой! — воскликнул О`Лонган.

— Как-как, Вы говорили, зовут констебля, принявшего сообщение? — обернулся я к Саймусу.

— Телеграмму, а не сообщение, сэр. — укоризненно ответил тот. — В участке аппарата нет. Констебль Ларвелл Джонс, сэр.

— И он сразу передал ее Вам?

— Совершенно верно. — кивнул констебль. — едва глянул и велел пулей нестись в присутствие.

— А кто принес телеграмму, Саймус? — мягко поинтересовался инспектор.

— Мальчишка Трангсведен, сэр. У него, если изволите помнить, отец как раз на телеграфе служит, и сына месяц как туда пристроил.

— Помню. — пробормотал я. — Тот самый африканер,** жена которого не умеет готовить.

— Африканер? — удивился Айвен Вильк. — С чего Вы это взяли?

— Ну, я же помню,что Саймус называл его "немчик". — я пожал плечами.

— Э, мистер, — протянул констебль, — нет. Немчик он натуральный, а не нашенский. Лет десять уже как откуда-то из под Вены перебрался.

— Что?!! — ахнул я. — Австрияк?

— Да что такое? — изумился инспектор. — Ну какая разница, капец он, пруссак, или австриец?

— Скажите, мистер Вильк, — медленно произнес я, — Вы ведь помните, что цель кумпанства — помощь императору Мексики? Ну, помимо всего прочего.

— Безусловно. — кивнул тот.

Я криво улыбнулся.

— Не припомните, монархи каких стран являются ему ближайшими родичами?

— Хм... Ну, он Габсбург, значит... Испании и Австрии? Проклятье, да ведь он брат Австрийского императора!

— Верно. — тихо ответил я.

— Политика. Все же политика, черти б меня взяли... — прошептал Вильк.

— Господа. — от порога раздался ломающийся голосок Торлоха. — Время обедать. Все уже собрались и ожидают только вас.

*средневековый предшественник комикса. Как правило, имел религиозную тематику.

**самоназвание буров, жителей Капских провинций Эрина.

Глава XIX

В которой дворецкий готовится к языческому жертвоприношению, промышленник критикует идеи социалистов, а Донал О`Хара бессовестно лжет и находит упущенное обстоятельство.

— Порошок от мигрени, м? — мистер Руперт Гринт прямо таки излучал скепсис. — Инспектор, голубчик мой, боюсь я, что изрядно Вы опростоволосились.

— Это с чего бы, позвольте поинтересоваться? — спросил Айвен Вильк и зачерпнул густой суп ложкой.

Расследование, это очень важно, безусловно, однако если полисмен при его проведении не будет ни есть, ни пить и не спать, подобно тому, как это делал в детской сказочке добрый доктор Эй О`Болен, лучше никому не станет уж точно. Ну, за исключением преступника, наверное.

Опять же, это врачам, возможно, допустимо так себя тиранить — в конце концов у них пациент умирает, — а в случаях со следствием клиент, как правило, уже мертв. Ну, или уже обворован.

Таким образом, мы с инспектором благоразумно решили отложить обсуждение новой версии на после обеда, и воздать должное мастерству повара и кухарки. Опять же, как говаривает доктор Уоткинс, "Коли доктор сыт, так и больному легче". Определенно не вижу причин, отчего это правило неприменимо к полисменам.

Ничего удивительного не было, конечно же, в том, что застольная беседа началась с рассказа священника о необычной просьбе Мармадьюка — освящении жаровни, — тема ничуть не хуже любой иной. Мистер Вильк, разумеется, поделился резонами дворецкого, ввергнув добрейшего отца Игнация в некоторый ступор и заслужив одобрительно-удивленный взгляд леди Элизабет.

— Ах, дорогой мой мистер Вильк, — укоризненно покачал головою магнат, — ну какие порошки старому рыцарю? Это же, да простят меня дамы Килпатрик, лекарство для институток и прочих взбалмошных барышень. Вот лично я, коли голова болеть начинает, выпиваю рюмочку-другую виски, и все проходит словно и не бывало. Еще царь Соломон утверждал,что вино горячит кровь и веселит душу, и жаль что он наше ирландское виски не пробовал никогда. — в подтверждение своих слов он сделал глоток из бокала. — А Вы, доктор, что скажете?

— Как говорил еще Парацельс, — флегматично отозвался Роберт Смит, — все есть яд, и все есть лекарство. Вопрос только в дозировке. Ваша метода, мистер Гринт, насколько я знаю, вполне себе действует, побуждая сосуды расширяться, сердце биться сильнее и тем самым способствуя лучшему кровотоку.

Доктор чуть усмехнулся.

— Тут главное не переусердствовать, а то на следующий день будете лечить подобное подобным, что может быть чревато. К тому же я вовсе не уверен в состоянии сосудов фамильного призрака сэра Филтиарна, так что и судить о том, насколько поможет такое лечение не решусь.

— Мужчины. — насмешливо произнесла миссис Килпатрик. — Лишить бы вас вашей выпивки и сигар хоть на год, стенать будете почище кузена Арчера.

— Обычно вы, женщины, лишить и норовите. — добродушно проворчал эрл Кедах, и повернулся к дворецкому. — Мармадьюк, голубчик мой, а Вы что же, произвели уже этот э-э-э-э обряд?

— Нет, сэр. — ответил тот, обходя стол и наполняя бокалы вином. — Насколько я понял, там требуются определенного рода облачение и головной убор. Сара сейчас сметывает мне соответствующую тогу, а Рошин делает венок из сухого лаврового листа. Полагаю, что смогу приступить после обеда, если Вы не возражаете, сэр.

— Это все церемониальная видимость, облачения не обязательны. — обронила небрежным тоном миссис Килпатрик.

— Это все язычество и заигрывания с Диаволом. — одновременно с ней недовольно произнес отец Игнаций.

На миг над столом зависла напряженная тишина, но мистер Дубльмен поспешил разрядить обстановку:

— Из сухого листа? — спросил он. — А у нее это получится?

— Получится, Ваша Честь. — ответил Мармадьюк. — Я дал ей проволоку.

— О, действительно? — произнес судья. — Великолепно. Будет небезынтересно на это действо посмотреть.

Отец Игнаций недовольно поджал губы, но промолчал, я же, представив Мармадьюка в toga trabea* и лавровом венке, едва удержался от хохота.

— Пожалуй, — добавил сэр Ивар, — я склонен согласиться с мистером Гринтом по поводу лекарства. А Вы что скажете, отец?

— То же самое. — кивнул мистер О`Раа-старший. — Добавил бы и добрую сигару, да Арчер не курил.

— Как Вам будет угодно, сэр. — кивнул Мармадьюк.

— Все это занимательно, господа, — флегматично произнес Томас Фелтон, — но я тут краем уха слышал, что господа полисмены все утро провели в телеграфной комнате. Неужто восстановилась связь?

— Нет, разумеется. — спокойно ответил мистер Вильк, принимаясь за второе блюдо. — Это было необходимо для нашего расследования.

— Как? — воскликнула Орли. — Но разве оно не закончено? Простите... Я хотела сказать... Но ведь мистер О`Хара схватил злодея, и!..

— Ах, мисс Килпатрик, мисс Килпатрик. — инспектор с улыбкой покачал головой. — Да кабы в полицейской службе самое сложное было преступника поймать — это-то как раз, обычно, не представляет собой проблему. А вот все документы потом должным образом оформить, не пропустив ничего, вот сие беда из бед.

— Могу подтвердить. — кивнул судья Дубльмен. — Как по мне, головоломнее только вести бухгалтерию.

— Это смотря как вести. — усмехнулся Гринт. — Зависит от искренности желания уплачивать налоги.

— Руперт, Ваш цинизм меня убивает. — поморщился мистер Фелтон.

— Зато мне он помогает вести дела. — спокойно парировал магнат. — Да и Вам, признайтесь, тоже — однако я, хотя бы, не изображаю из себя святого. Помните стачку рабочих несколько лет назад? Помните, как они нас, промышленников, тогда поносили? Называли "кровопийцами, жирующими на крови и поте бедняков", помните? Так я таков и есть! Мои барыши, это тяжелый труд моих работников.

— То-то Ваши в стачке и не участвовали. — язвительно усмехнулся его деловой партнер.

— А я этот труд хорошо оплачиваю. — Гринт вновь приложился к бокалу. — Не то что иные прочие, норовящие хоть фартинг из жалования, да удержать. И больница у меня для моих рабочих своя — бесплатная!

— Эге, да Вы никак социалист, голубчик? — сэр Долий Крагг удивленно посмотрел на промышленника.

— Не говорите глупостей, я прагматик. Производства у меня сложные, учить на станках и прочих механизмах работать — это долго, так что гораздо выгоднее имеющихся заводских к себе совереном привязать. И чужих, хе-хе, посманивать. А социалисты — это прожектеры-мечтатели. Равенства они хотят, ну надо же... Да не равенства, его и не бывает в природе, как не бывает абсолютно и совершенно одинаковых людей, а уравниловки, чтоб у всех все было одинаково.

— Но... разве это так уж плохо? — спросила мисс Орли. — Когда у всех все одинаково, когда нет ни бедных, ни богатых и каждому воздается равной долей из общих богатств?

— Голубушка, Вы что, этого, прости Господи, Маркса читали? Или это в Вашу очаровательною головку такие мысли идеями Мора навеяло? — в голосе Руперта Гринта слышались явные нотки пренебрежения.

— И все же, Вы не ответили — что дурного в идее общего равенства. — нахмурился сэр Ивар.

— В идее-то? Да в идее ничего дурного. Как нет ничего дурного в мечте человека летать без крыльев. — хохотнул магнат. — Я бы и сам не прочь жить в обществе, где каждый прилагает все усилия на благо каждого... Только где вы таких болванов найдете, а? Человек, суть тварь эгоистичная и неблагодарная, постоянно норовящая урвать кусок у своего ближнего, а у дальнего, так тем более, и наплевать нам, знаете ли, на всеобщее благо, каждый дорожит лишь собой и думает о себе... ну и своей семье, в лучшем случае.

— Не все же таковы! — возмутилась Орли.

— Да все. Кто-то больше, кто-то меньше, но все мы эгоисты. Человек — суть злая бесхвостая обезьяна! — отмахнулся Руперт и залпом осушил бокал.

— Эка, да Вы дарвинист, мистер Гринт? — удивленно протянул отец Игнаций.

— Ни в коем разе, падре. — ответил тот. — Это была просто фигура речи. Нет, конечно, как мы совершенствуем станки, так и Богу никто не мог воспрепятствовать сотворить Адама из обезьяны, конечно...

— Нефилимы... — открыла было рот леди Элизабет.

— Ну, ну. Все. Разошлись. — добродушно пробасил сэр Филтиарн. — Успокойтесь. Научные диспуты до доброго пищеварения еще никогда не доводили. Верно я говорю, мистер Смит?

Хозяин замка подмигнул доктору.

— Да никакие не доводят. — флегматично произнес тот. — Споры, они вообще способствуют разлитию желчи и разным болезням.

Оставшийся обед прошел довольно скомкано — беседа как-то не вязалась, и после его окончания все собрались разойтись по своим комнатам.

— Вы заметили, мистер Фелтон занервничал, как мне кажется, из-за нашего исследования телеграфных сообщений. — обратился я к инспектору, когда мы вышли из-за стола.

— Похоже на то. — согласно кивнул Вильк. — Хотя все мы тут немного нервничаем в свете событий. В любом случае, я порасспрашиваю нынче сэра Филтиарна об австрийских делах его компаньонов, а Вас попрошу поговорить с мисс Орли.

— Бог мой, да о чем же? — удивился я.

— Расспросите ее о взглядах мисс Макмилан.

— Простите? — не уразумел я.

— Спор с Гринтом подал мне идею... Узнайте, разделяла ли покойная взгляды социалистов или какие-то подобные, мистер О`Хара. — объяснил инспектор. — Социалист-мистик, это может быть гремучая смесь. Слыхали про движение луддитов в Англии?

— Это те, что станки ломали? — я все еще пребывал в недоумении. — Враги прогресса? А как Вы их-то привяжете к расследованию?

— Пока — никак. — буркнул Айвен Вильк. — Однако, кто знает, какие на самом деле исповедаются идеи в женской Триждыегипетской ложе?

— Вы полагаете, мисс Дарла участвовала в их собраниях? — спросил я.

— Вполне допускаю такую возможность, коли уж она была медиумом.

— Если нечто подобное имело место быть... — слова инспектора заставляли призадуматься. — Если она разделяла взгляды леди Элизабет на примат мистицизма над наукой, и, при том, была увлечена идеями Томаса Мора... Это безумие, невозможно остановить прогресс!

— Есть много безумных идей, таких как анархизм, дарвинизм или, если вспомнить живопись, так кубизм — и у каждой имеются апологеты. Почему и мистико-луддизму не существовать? — инспектор пожал плечами.

— Логично. — вынужден был признать я. — Если о ее взглядах стало известно, и она была заподозрена в желании, например, расстроить кумпанство, ее действительно могли убить.

— Причем в этом случае душегубцем мог быть кто угодно, включая сэра Филтиарна и отца Игнация. — подтвердил Вильк. — Тут мотивы могут быть... разные.

— В эту версию хорошо вписывается смерть эсквайра. — пришло в голову мне. — Но тогда выходит, что и леди Элизабет в опасности?

— Вовсе не обязательно, хотя и возможно. Ну же, мистер О`Хара, сэр Ивар с мисс Орли сейчас уйдут. Дерзайте. Эту идею непременно надо проверить.

Легко сказать — "Дерзайте". Самому мистеру Вильку-то предстояла прямая, без обиняков, беседа с графом Кедахом, который был в курсе незаконченности нашего расследования,мне же следовало вклиниться в воркование влюбленной парочки.

Впрочем, охота быть вместе отнюдь не тождественна желанию побыть наедине, а извечный интерес свежевлюбленных друг к другу, к тому, кто из них чем живет, о чем размышляет, в моем случае и вовсе был подарком. На нем я собственно и смог вклиниться в их беседу, просто, походя, поинтересовавшись, показывал ли уже младший О`Раа мисс Килпатрик свой, пусть еще и не законченный, но, без ложной скромности замечу, вполне готовый к демонстрации портрет.

Разумеется, что этому скромному, совершенно лишенному тщеславия юноше и в голову такое не приходило. Девица Килпатрик же ухватилась за эту идею со всем доступным жаром, и уже несколько минут спустя мы, все трое, были в моих апартаментах.

— Вот. — я сдернул покрывало с полотна.

— Бог мой, Ивар! — мисс Орли в восхищении переводила взгляд с картины на виконта. — Если б не другой костюм, я решила бы, что Вы стоите перед зеркалом!

— Ну, право, это уже лесть. — не согласился я. — Вот и тени мне не даются совершенно...

— Тени? Да. Они...словно живые.

— Вероятно дело в электрическом освещении. — пожал плечами О`Раа. — Я вот ничего такого не замечал, и вовсе не понимаю, отчего мистер О`Хара считает портрет незаконченным.

Я позволил себе еще немного пококетничать — ну какому же художнику не нравится, когда расхваливают его работу? — прежде чем приступить к неявному допросу Орли.

— На самом деле, да, работа почти закончена. Прекратится буря и за день-два портрет будет завершен. — я сделал вид, что соглашаюсь. — Жаль, только, что его не увидит мисс Дарла.

Ивар бросил на меня красноречивый взгляд, словно говорящий: "Зачем, ну зачем Вы снова терзаете ее этими ужасными воспоминаниями?"

— Мне хотелось ее нарисовать когда я закончил бы изображение виконта. — я, надеюсь искренне, вздохнул. — Не портрет, а так, акварельную зарисовку на память о... знакомстве.

Всё, наживка заглочена, — глаза сэра Ивара тихонечко ползут на лоб, а Орли прикрыла свой ротик ладошкой ("Ах!", только и смогла вымолвить она), — мол не у одних вас чувство в сердцах... Боже, до чего противно я себя в этот момент ощущал!

— Верно,она была весьма добра? — негромко продолжил я, демонстрируя некую отрешенность. — Любила свободу... справедливость... Ей, как и Вам, мисс Килпатрик, должно быть нравились Мор и Сен-Симон?

К стыду своему, более ни одного из социалистов я припомнить не смог — никогда их трудами не интересовался. На корку хлеба себе зарабатывал, было не до теорий.

— Ах, Вы слишком хорошего мнения обо мне, Донал. — вздохнула девушка. — Я читала "Утопию", и конечно же мне,как и любой девушке, надо полагать, хотелось бы жить в нравственном и справедливом мире... Увы, но я понимаю, что это недостижимые мечты. А Дарла... Она была лучше меня, ее и впрямь увлекали эти идеи переустройства общества — как-то даже она говорила, что пыталась советоваться с духами об этом. Навряд ли что-то вышло, хотя — как знать?

— К кому же она обращалась? — я едва удержался, чтобы не добавить в вопрос "и когда".

— К какому-то Мак Киавелли, кажется. Странная фамилия для шотландца, да?

— Никогда не слыхал. — соврал я.

Однако, спрашивать совета о строительстве царства справедливости у отца политической подлости — это или глупость, или очень тонкий расчет, а глупой Дарла мне не показалась. Непроста, ох непроста Вы были, мисс Макмилан! Как бы теперь еще один вопрос задать, чтобы не выйти из принятого на себя образа?

— А что же, леди Элизабет... Неужто она такое дозволяла? — о, Небо, ты услышало мои молитвы! Ивар О`Раа задал именно тот вопрос, что вертелся у меня на языке.

— Нет, разумеется — она считает, что Дарле еще рано этим заниматься, да еще и без наставников. — девушка вздохнула. — Но что на самом деле родители знают о занятиях детей?

— Я Вас расстроил,сударыня. Прошу меня простить. — надо сворачивать эту беседу. Все что надобно я уже выяснил.

— Пустое. — Орли вздохнула снова, и перевела взгляд на портрет. — Какие все же тени... зловещие. Пойдемте, Ивар, мистеру О`Хара надо побыть одному.

Оставшись один я сел за стол и извлек из ящика свой давешний графический набросок. Вновь и вновь вглядываясь в него, я тщетно пытался осмыслить и сопоставить факты — тщетно. Что-то я, видимо, либо не знаю, либо же упускаю. И чего-то в этой схеме не хватает.

Итак, где все началось, и где все закончилось? Началось все в часовне, закончилось... Формально — на брусчатке перед донжоном. Часовня — донжон. Донжон — часовня. Часовня...

Карандаш словно сам скакнул меж этими двумя точками, нарисовал две параллельных пунктирных линии и изобразил меж ними арочный проход подземного хода. Черт возьми, а почему и нет? То, что о нем не знал Стампеде еще не означает, что известно о нем не было никому! Практически любой из тех, кто отмечен на схеме знаком вопроса, мог, не посещая зал с подъемником Отиса, прокрасться в часовню и вернуться обратно!

*древнеримская жреческая тога с ярко-красными полосами и пурпурной каймой.

Глава XX

В которой инспектор Вильк и констебль О`Лонган опровергают версию Донала О`Хара, а Лехланн Мармадьюк умудряется изрядно обмишулиться.

— Да, эту возможность, надобно честно признать, я упустил. — произнес мистер Вильк.

После беседы с сэром Филтиарном он зашел ко мне, и, естественно, я не преминул поделиться с ним не только результатом беседы с Орли Килпатрик, но и своим соображением о подземном ходе между замком и часовней.

— Вы молодец, настоящий молодец, мистер О`Хара. — добавил он.

— Ну а у Вас, инспектор? — поинтересовался я. — Беседа с графом что-то дала?

— Не особо. — окружной околоточный развел руками. — Как и любой крупный промышленник, и он, и его компаньоны ведут дела по всему миру — в Австро-Венгерской империи в том числе, но дела эти имеют скорее характер разовых сделок. Единственный, кто имеет более или менее постоянные дела с австрийцами, это мистер Гринт — тот выкупил долю Круппов в Берндорфском металозаводе пару лет назад и теперь снабжает пол-Европы ложками из альпаки.* Кстати сказать, именно его добрые отношения с Альфридом Круппом подвигли Его Величество включить в кумпанство именно Гринта. Первоначально предполагались иные варианты.

— Вот как? Но я полагал, что Гринт и Крупп в некотором роде конкуренты. Не даром же этого пруссака прозывают "Пушечный король".

— Я, представьте себе, до сего дня тоже разделял это заблуждение. — Айвен Вильк остановился перед портретом сэра Ивара,который я позабыл завесить и всмотрелся в изображение. — А основной доход Круппу приносит все же не оружие, оказывается, а обычные железнодорожные колеса. А поскольку кумпанство будет заниматься и блиндированными поездами... Ну, Вы же понимаете, что есть деловые партнеры, а есть просто деловые партнеры, и вторых, в очереди на изготовление их заказов, первые, при необходимости, могут подвинуть.

— А что же, наша промышленность должного числа этих колес не выпускает? — удивился я.

— Да их никто столько, сколько нужно не выпускает. — инспектор потряс головой, словно отгоняя некую мысль, и вновь повернулся ко мне. — Рост числа заводов не поспевает за ростом числа линий чугунки.

— Никогда не думал, что так уж сложно построить завод. — пробормотал я.

— Да построить-то не сложно — каменщиков хватает. — усмехнулся мистер Вильк. — Только его еще и станками надо оснастить, а чтобы быстро оснастить несколько заводов, надобно поставить завод производящий станки, и на каждом из тех новых заводов обучить рабочих этими станками пользоваться, а обученных рабочих постоянно на другие заводы сманить норовят... Да Вы вспомните, тот же мистер Гринт об этом сегодня рассказывал.

Он усмехнулся.

— Я ведь помню ту стачку, что они с Фелтоном упоминали — аккурат за полгода до того, как меня сержант Сёкли в полицию сманил, она приключилась. По всему Дубровлину фабрики встали, а у Гринта и еще пары промышленников — нет. Его рабочие даже к нам, на завод мистера Парра, приходили драться, потому как из-за нашей стачки паровые машины для нового цеха были не готовы.

— Ну а им-то с того что? — удивился я.

— Без паровиков, ну или хотя бы водяного колеса, станки не запустить. — пояснил Айвен Вильк. — Нет работающих станков — нет работы, а нету работы, так нет и оплаты за нее. И тут всем ясно, что никак не хозяин фабрики виноват. До большого, скажу я Вам, мистер О`Хара, столкновения дойти могло.

— Однако не дошло? Полиция пресекла?

— Да нет. — он пожал плечами. — Приехал мистер Гринт, выслушал, чего общество от Парра требует, а требовали мы тогда повысить оплату немного, ну и так, кой-чего еще по мелочам, да тем, кто над его заказом трудился, включая помощника кочегара и мальчишку-уборщика, посулил от себя за окончание работ двойной оклад и, после, места на своих факториях. Бастовавших разом вдвое меньше стало, так что дальше им в драку лезть было не резон. Нда, помнится, я еще сожалел тогда очень, что в число счастливчиков не попал... Ладно, отвлекся я что-то. Итак, Вы предполагаете, что кто-то из обитателей замка мог прокрасться в часовню, и ожидать там мисс Макмилан?

— Да, хотя и не знаю для чего. — признал я.

— Разные могли быть причины — от встречи с сообщницей, коли уж версия с мистико-луддизмом не опровергнута, до желания обесчестить.

— Инспектор! — воскликнул я, чувствуя, что краснею.

— Да что такого? — удивился он. — Вы знаете, сколько в Дубровлине за день изнасилований происходит? И далеко не все их совершают преступники, да пьяная матросня, озверевшая без женщин за время плавания.

— Да в конце концов, кто-то мог просто неудачно подшутить,прокрасться и напугать девицу в склепе, прикинувшись привидением! — возмутился я.

— После чего оная девица так испугалась, что взбежала на вершину донжона и бросилась вниз? — хмыкнул мистер Вильк. — Маловероятно. Впрочем, Бог с нею, с причиной. Излагайте Вашу мысль дальше, прошу Вас.

— Извольте. Встреча,ожидаема ли она была для мисс Дарлы, или же нежданна, вынудила ее обратиться в бегство и искать защиты у хозяина замка. Вероятно, она собиралась сообщить сэру Филтиарну нечто такое, что оставлять ее в живых злоумышленнику было никак нельзя. — инспектор согласно кивнул на мои слова. — Положим,она была вовлечена в заговор в силу своей неопытности, а в беседе с сообщником осознала весь ужас того, что они собираются совершить. Могло такое быть?

— Вполне допускаю. Хотя не совсем ясно представляю, в чем мог состоять их план.

— В чем бы он не заключался, мы выясним это, когда схватим убийцу. — ответил я. — Итак, бедная,испуганная девушка бежит через весь двор, поднимается на хозяйский этаж, но, не найдя там графа, бросается на площадку донжона — я сам ей сообщил, что он может быть там. Тем временем преступник преследует ее сначала по подземному ходу, затем по второй лестнице, настигает и выкидывает между зубцами.

— Меж тем Мармадьюк утверждает, что никто за ней на площадку не поднимался. — заметил Вильк.

— А почему?.. — я аж задохнулся от неожиданности посетившей меня идеи. — Инспектор, дорогой мой, да отчего мы решили, что сам-то Мармадьюк злоумышленником и не является? Только оттого, что "убийца — дворецкий" это глупость, навязшая в зубах у мистера Гринта? Так пусть перестанет читать плохие романы! А, между тем, это именно он сопровождал хозяев при их поездках в Дубровлин. И сэр Филтиарн утверждает, что не видал его, когда выходил из кабинета, хотя он, якобы, в коридоре светильники зажигал!

— Предположим. — кивнул инспектор. — А как в Вашу теорию вписывается неполная телеграмма?

— Я, в запале, признаться, и позабыл о ней... Постойте! Но что мешало ему изготовить на перфораторе два послания? Одно — отправленное, где не говорится, что нужно расследование, дабы Вы прибыли один, а второе — то что он подклеил в журнал.

— Или же мог быть какой-то сбой в передаче. — задумчиво произнес окружной околоточный. — Случается же, что приходят неполные сообщения... Ну хорошо, а мотив?

— Да мотив элементарный, мистер Вильк! — воскликнул я, прищелкнув пальцами. — Никакой он не злоумышленник на самом деле, отнюдь нет! Напротив, он действовал во благо сэра Филтиарна! Так, как его понимал, разумеется.

— Однако... — крякнул инспектор. — Это интересный поворот в Ваших рассуждениях, мистер О`Хара. Продолжайте,прошу Вас.

— Предположим... — я в возбуждении прошелся по комнате. — Просто допустим, что ему стало известно о заговоре мистиков, решивших сорвать создание кумпанства, — а это ударило бы по его хозяину напрямую, — и как верный слуга решил заговорщикам воспрепятствовать, однако не имея доказательств, чтобы открыть правду сэру Филтиарну, он решился переговорить с девицей Макмилан и склонить ее на свою сторону, пристыдить и вразумить, так сказать. Зная о нелюбви Торлоха к склепу куда направилась девушка, и понимая, что мальчик в него не пойдет, он решает встретиться с ней там, наедине. Не могу сказать, чем закончилась их беседа, но, вероятно, ничем хорошим. Мисс Дарла бросается прочь...

— К сэру Филтиарну? — инспектор позволил себе подпустить в голос немного иронии.

— А отчего, собственно, и нет? Лучшей защитой является нападение, а Вы мне тут только что сам толковали о надругательствах. Бросить тень на возможного обвинителя, заявить о домогательствах с его стороны...

— Помилуйте, в его-то годы? — изумился Вильк.

— Для его лет у него весьма молодая жена. — отрезал я. — Итак, она бросилась наносить удар первой, оклеветать Мармадьюка, выставить себя невинной жертвой — вот для чего она так спешила к графу! Ей бы могли и поверить, ведь она воспитанница леди Элизабет, близкой и, заметьте, любимой родственницы эрла Кедаха, а дворецкий... всего лишь дворецкий. Причем, она была убеждена, что ей следует спешить, не была уверена в недоказуемости обвинений Мармадьюка, не имела времени посоветоваться. — я перевел дыхание. — Понимая, что мисс Дарла намерена каким-то образом его погубить, дворецкий бросился за ней следом — а ведь он доподлинно знал, кто из слуг где должен в это время находиться, потому почти не рисковал их встретить, — настиг на вершине донжона и убил.

— Интересная версия. — инспектор присел на один из стульев. — Полагаю и прочих участников заговора Вы сможете назвать, и связь со злополучной телеграммой тоже нашли?

— Ну это уже совсем просто. — ответил я, тоже присаживаясь, и в этот момент раздался стук в дверь. — Входите! — выкрикнул я.

— У меня глухо, шкипер. — произнес О`Лонган, перешагивая через порог. — Ничего нового. Совсем.

— Не страшно, зато у нас тут... весьма занимательно. — ответил Айвен Вильк. — Продолжайте, мистер О`Хара, раскройте, кто же эти таинственные заговорщики?

— Непосредственно в Кедахе, полагаю, леди Элизабет. — Саймус удивленно выпучил глаза. — Ее резоны и выгоды мы обсуждали, и все они в силе. Что же касается австрийского следа в этом деле, так главой общества Гермеса Трисмегиста является леди Фартингдейл, а вот у ней в Австро-Венгрии хватает родственников, с которыми она поддерживает контакты. Ее бабка,в конце концов, была мадьяркой, а сама она, должен Вам напомнить, супруга Третьего Морского эрла — того самого, что, если выразиться предельно мягко, не способствовал раскрытию убийства матери Лукреции.

— В том деле мы, однако, столкнулись с британской, а не с австрийской агентурой. — отметил инспектор.

— А австрийские деньги от этого перестают быть деньгами? Они менее денежные, чем британские? Какая разница предателю, от кого их брать?

— Эка Вы, знаете ли... Уже и адмирала в изменники записали. — Вильк покачал головой. — Есть в Вашей версии одно очень и очень уязвимое место. Вот скажите мне, откуда бы Мармадьюку узнать о заговоре?

— Да от слуг миссис Килпатрик. — нашелся я. — Даром ли она их всех рассчитала?

— Ну-у-у-у... — протянул окружной околоточный. — С чего бы им делиться такими секретами? Мармадьюк — дворецкий, а не профессиональный разведчик. Я скорее поверю в его виновность, нежели в то, что он неведомо зачем, просто на всякий случай начал заводить агентов в чужих домах. Им, знаете ли, платить надобно, и немало.

— Подобный вариант мы тоже когда-то рассматривали. — напомнил я Вильку. — Отбросили его, когда узнали, что именно Мармадьюк сопровождает сэра Филтиарна в поездках. А не напрасно ли? О графском завещании он не знает, так могли и перекупить.

— Тогда зачем ему убивать мисс Дарлу? — поинтересовался сержант-инспектор.

— Помните, я говорил Вам, что она могла и отказаться от затеи? И если так, леди Элизабет могла приказать Мармадьюку вразумить девушку. И устранить, если это потребуется. Исчезнувшая же из телеграммы фраза, это сигнал его сообщнику, австрийцу Трангсведену.

— Сообщнику... — Вильк повернулся к констеблю. — Скажите, Саймус, в каких отношениях Мармадьюк с телеграфистом Трангсведеном, Вы знаете?

— Еще бы! — тот жизнерадостно осклабился. — Мистер Мармадьюк в кумовстве со старой склоч... виноват, приходится крестным отцом первенцу миссис Кустопул, соседке немчиков. Так что эти двое джентльменов, можно сказать, в лютой вражде.

— Это не показатель! — возмутился я.

— Да показатель, показатель. — махнул рукой инспектор. — Сколько в Комарине живу, так эти двое ни разу ближе чем на десять футов друг к другу не приблизились. Как увидят один другого на улице, так тут же и разворачиваются в противоположные стороны. А уж чтобы они заговорили... Это не ранее, чем вострубит седьмой ангел.** К тому же большая часть Вашей гипотезы, уж не обессудьте, строится на исключительно эмпирических соображениях. Нет, к сожалению, что нам теперь доподлинно известно, так это лишь то, что в склепе или часовне девица Макмилан кого-то повстречала — Айртон ведь говорил, что видел какую-то тень, но мы не придали тому должного значения, — и это все. Однако!

Он воздел вверх указующий перст.

— Однако, мистер О`Хара, насчет мистера Фартингдейла — это весьма любопытное замечание с Вашей стороны. И я даже знаю, кто нам скажет, известно ли Третьему Морскому эрлу о планах по строительству мексиканских верфей.

— Сэр Долий? Ну конечно же — он не может не знать таких вещей! — и вполне возможно, что он мои "эмпирические соображения" подтвердит.

— Тогда, господа, предлагаю посетить его и задать мистеру Краггу несколько вопросов. — Айвен Вильк стремительно поднялся.

Однако сразу попасть в апартаменты первого сюрвейвера нам было не суждено. Едва мы вышли от меня, как из коридора, ведущего в сторону крыла слуг раздался шум и приглушенные расстоянием ругательства. Первым на это отреагировал констебль О`Лонган — он ринулся с места в карьер, на бегу доставая дубинку, — всего на миг от него отстал инспектор, а за ними поспешил уже и я.

По мере нашего приближения шум стихал, голоса становились спокойнее, раздался даже чей-то хохоток, мы уже перешли с бега на быстрый шаг... А вот последовавший за этим леденящий душу хохот кузена Арчера, от звука которого задрожали плафоны светильников, принудил нас вновь прибавить ходу.

Наконец, у входа в кухню, нам открылась воистину феерическая картина: в коридоре,облаченный в разошедшуюся по шву тогу, с закопченным и растерянным лицом, взъерошенными и едва ли не стоящими дыбом бакенбардами, со съехавшим набекрень венком из сухих лавровых листков, стоял дворецкий эрла Кедаха и смотрел на окружающий мир взглядом, полным нечеловеческой печали.

— Боже мой, Мармадьюк, что произошло? — воскликнул инспектор.

— Оказия. — тоскливым голосом ответил тот.

В этот миг по замку, то приближаясь, то удаляясь, начало раздаваться потустороннее пение (насколько могу судить, это была какая-то разудалая плясовая на староирландском), затем, почти сразу, последовал звук, одновременно напоминающий и свист, и булькающее шмякание, после чего все затихло.

— Оказия. — повторил дворецкий. — Я уронил в жаровню полную бутылку виски.

— Э, ну тогда Вам завтра снова обряд устраивать. — усмехнулся Саймус. — Только на этот раз с рассолом.

— Да, порошок все же было бы надежнее жертвовать. — озабоченно пробормотал мистер Вильк, а затем, помедлив немного, добавил: — Будем надеяться,что Арчер не храпит.

*сплав меди, никеля и цинка, внешне похожий на серебро.

**Вильк имеет в виду слова из Откровения Иоанна Богослова: "И седьмой Ангел вострубил, и раздались на небе громкие голоса, говорящие: царство мира сделалось Царством Господа" (11:15).

Глава XXI

В которой инспектор констатирует, что следствие зашло в тупик, зато доктор Смит — обнадеживает.

— Третий Морской эрл, джентльмены? — мистер Крагг удивленно воззрился на нас. — Отчего вас это интересует?

Наше появление отвлекло первого сюрвейвера флота от обсуждения каких-то чертежей, которое он вел с отцом Игнацием, однако сэр Долий попытался скрыть свое недовольство этим вторжением.

— Мистер Крагг, святой отец... — инспектор глубоко вздохнул, словно перед прыжком в холодную воду. — У нас есть основания полагать, что убийца мисс Макмилан был лишь орудием, а истинные причины смерти бедной девушки куда глубже и загадочнее.

— Что Вы имеете в виду, мистер Вильк? — требовательным тоном вопросил адмиралтейский чиновник.

— Мы, — окружной околоточный кивнул в нашу с констеблем сторону, — предполагаем заговор против Короны. И у нас есть все основания для таких подозрений.

— Помилосердствуйте! — воскликнул Крагг. — Фартингдейл это кто угодно, — нарцисс и самовлюбленный болван, хлыщ, зануда, скупец, изрядный мерзавец и прохвост, бездарь, надменная, простите, скотина, быть может, — но никак не предатель! Нет, я категорически отказываюсь в это верить!

Первый сюрвейвер сложил руки на груди и с вызовом вскинул подбородок.

— Помилуйте, а разве его лично кто-то обвиняет? — поспешил вмешаться я, покуда нас не выпроводили не солоно хлебавши. — Вы, сэр Долий, слышали, чтобы инспектор или же я обвиняли эрла в чем-то подобном?

— Нет, но... — смешался мистер Крагг. — Я совсем запутался. Если полиция ни в чем его не подозревает, то зачем вам, господа, знать, имел ли он представление о нашем мексиканском предприятии?

— Ну, Ваше превосходительство, это же лежит на поверхности. Вам прекрасно известно, что сэр Найджел человек, прямо скажем, не самого грандиозного ума, и место свое получил лишь благодаря происхождению и удачному браку.

— Никак не могу спорить с очевидным, но и не вижу с этим обстоятельством связи. — пожал плечами первый сюрвейвер.

— У каждого высокопоставленного чиновника есть множество заместителей, секретарей, дворецкий наконец, начальник канцелярии, и особо много у таких людей подобных помощников, если они относятся к своей должности как к синекуре, верно? — спросил я.

— Ах вот Вы к чему, мистер О`Хара... — пробормотал сэр Долий. — Нет, господа. Информация о создаваемом кумпанстве проходит под строжайшим грифом секретности и количество лиц, которым известно о нем строго ограничено. Даже Фартингдейл бы не мог...

Тут он запнулся и сморщился, словно в рот ему попало нечто неимоверно кислое.

— Хотя — нет, он-то как раз, конечно мог... Мог бы, господа, кабы был поставлен в известность. Однако его не уведомляли о мексиканских делах, я в этом абсолютно точно уверен. Это больше по части МИДа проект.

— Простите мое невежество, мистер Крагг, — вопросительным тоном произнес мистер Вильк, — но разве не Третий Морской эрл отвечает за конструирование и строительство кораблей, и разве не будут находящиеся в его ответственности чертежи, в том числе, паем в кумпанство со стороны Его Величества?

— Ну, полноте, никакое это не невежество, инспектор. — сэр Долий чуть улыбнулся. — Просто не так уж много людей разбирается в хитросплетениях межминистерской кухни, и то что вы не из их числа... Да нужно ли это Вам? Разумеется, чертежи будут переданы в качестве взноса, но только тогда, когда придет время. Государь напишет рескрипт, направит его Фартингдейлу, тот, соответственно, отпишет мне его на исполнение и все. Я, как понимаете, дело затягивать не стану.

— Вот, кстати, про Вас, сэр. Вы ведь относитесь к ведомству эрла Фартингдейла...

— Совершенно верно, мистер Вильк. — первый сюрвейвер благодушно кивнул. — И я догадываюсь, что Вы желаете узнать. Нет, мою поездку в Комарин никто с мексиканским прожектом связать не может. Официально я тут изучаю блиндированные поезда береговой обороны, которые, как понимаете, тоже будут относиться к флоту Его Величества, и возможности их дальнейшего усовершенствования. Собственно, я скоро уже должен буду вернуться в Дубровлин — срок моего сюда командирования истекает на днях. Ну и если я из поездки привезу эскизы броненосца новой, более прогрессивной концепции, которую мне подсказал отец Игнаций, так ругать за это никто не станет.

— Хотя и похвалят навряд ли. — иронично добавил падре О`Йола.

Я бросил взгляд на чертежи, расстеленные на столе, и что-то показалось мне в них непривычным и неправильным. Я, конечно, разбираюсь в военных кораблях и их конструировании примерно настолько же, насколько свинья смыслит в апельсинах, но на чертеже определенно чего-то не хватало. Чего-то, что есть на каждом корабле, привычного, того, на что обычно не обращаешь внимания... Несколько долгих секунд, пока Айвен Вильк выражал благодарность за помощь, я вглядывался в рисунок, пока меня не осенило.

— Мистер Крагг, падре, а вы что же, собираетесь строить корабль без носовой фигуры? — спросил я.

На лице первого сюрвейвера появилась плохо скрытая досада от того, что кто-то увидал чертежи, и, вполне возможно, даже понял их с О`Йола замысел.

— Да, мистер О`Хара. — сухо ответил он. — Это совершенно бессмысленная и дорогостоящая безделушка, не несущая никаких функций, кроме праздного украшательства.

— Ну, вы, джентльмены, дело ваше, да только моряки — народ весьма консервативный, особенно в том, что касается флотских традиций. — пожал плечами я. — И таким их попранием могут оказаться весьма недовольны.

— Но что же делать, сын мой? — спросил священник. — Ведь эти фигуры денег стоят, и немалых, а почти после каждого сражения их приходится менять. Неужто традиции нельзя изменить, если они вредят государственной казне?

— Можно, но с большим трудом. — хмурясь произнес сэр Долий. — Как ни прискорбно, но юноша прав — отсутствие украшения на штевне станет не последней, но первой из трудностей при утверждении концепции такого корабля.

— Тогда, раз уж мистер О`Хара обратил на проблему внимание, за что мы должны быть искренне ему благодарны, — промолвил отец Игнаций, — быть может он сможет предложить ее разрешение?

Взгляды всех присутствующих устремились на меня.

— А что же? — в задумчивости ответил я. — Художник я или нет? Вот мистер Крагг сейчас как раз замечательную идею высказал.

— Когда же это я успел? — удивился он.

— Когда говорили о носовом украшении, мистер Крагг. Украшении, понимаете?

— Честно говоря — не совсем. — ответил первый сюрвейвер. — А если уж говорить полностью откровенно, то не понимаю совсем.

— Ну как же так, господа? Украшение — это ведь вовсе не обязательно фигура. Это может быть и что-то другое, не столь ценное, но красивое и заметное.

— Ну-ка, ну-ка, продолжайте. — неподдельно заинтересовался сэр Долий. — Например это может быть?..

— Барельеф. — выпалил я, но глядя на вытягивающиеся лица конструкторов-корабелов поспешил добавить: — Не в прямом смысле этого слова, разумеется. Форштевень броненосца можно украсить накладным рельефным изображением из полированного золотистого металла, бронзы например. Есть носовое украшение? Есть. Значит традиция соблюдена.

— А в этом что-то, определенно, есть. — произнес отец Игнаций. — Может быть — якорь? Моряки часто наносят их себе в качестве татуировки.

— Боже упаси, это будет равносильно тому, чтобы назвать корабль... к примеру, "Беда". — возразил мистер Крагг. — Якорь на штевне, да моряки со своими суевериями наверняка решат, что именно по его вине ход падает, а не оттого, что пора машины проверить.

— Быть может, — инспектор постучал по изображению арфы на своем полицейском значке, — государственный символ?

— Это лучше. — согласился сэр Долий. — Но, увы, тоже не подходит. Арфа не симметрична и поскольку частично будет уходить на один борт, а частично — на другой, смотреться это будет весьма... странно. Вы согласны, мистер О`Хара?

— Безусловно. — ответил я. — Мистер Крагг, скажите, а ведь основная база нашего флота не в Дубровлине, а в Корке, я верно помню?

— Совершенно верно. — согласился тот. — Сэр Уэзерби Суонн, в бытность свою его мэром, даже подавал в этой связи прошение на Высочайшее имя о перемене морского флага на древний флаг Манстера.* Многие на флоте его поддержали.

— Значит,мы с губернатором Тринидада мыслим одинаково, да и флотским идея понравится. — взяв в руку карандаш я, на чистом листе бумаги, нарисовал три короны, но не треугольником, как они расположены на гербе Манстера, а вертикально в ряд, одну над другой. — Что скажете, джентльмены?

В комнате повисла тишина, которую,после некоторого раздумья, нарушил сэр Долий.

— Идеально. — огласил свой вердикт он.

— Что же, — произнес инспектор, когда мы покинули изобретателей, — хоть какой-то толк, пусть и не для расследования, из этого визита вышел. Однако, можно считать что версия с герметичным обществом отпала.

— Герметическим. — поправил его я.

— Да. — кивнул Вильк. — С ним тоже.

— К тому же, шкипер, — подал голос констебль О`Лонган, — она все одно не объясняла, зачем ночью в склеп пошел мистер Стампеде. При всем моем уважении.

— Верно, Саймус. Не объясняет. И дорого бы я дал, чтобы он пришел в себя и начал говорить. — на последних словах, произнесенных внешне спокойно, кулаки окружного околоточного непроизвольно сжались. — Версия мистера О`Хара о виновности Мармадьюка тоже этого не объясняет...

— Ну почему? — я пожал плечами. — Это ведь мы считаем, что мексиканец точно знал, куда и для чего идет.

— Полагаете, — инспектор резко повернулся ко мне, — он заблуждался и шел по ложному следу?

— Отчего и нет? По легендам туаты существа мудрые, но не всезнающие и не безошибочные. — ответил я.

— Резонно... — Айвен Вильк немного помолчал,а затем горестно вздохнул. — Что же,по всему выходит, что Ваше предположение, мистер О`Хара, является единственно правдоподобным. Только у Мармадьюка была возможность посетить склеп, а потом вернуться незамеченным и убить мисс Дарлу. Однако мотивы его остаются для меня загадкой.

— Только ли у него? — усомнился я.

— Теоретически еще у Мэлрауни. — инспектор пожал плечами. — Но тогда выходит, что он поднялся на вершину донжона по веревке или веревочной лестнице, поскольку в коридоре был дворецкий,затем ему следовало бы дождаться, когда уйдет Мармадьюк — навряд ли он в тот момент осматривал зубцы на предмет прячущихся убийц, — затем отвязать ее и спустится, разминувшись со Стампеде, после чего пулей лететь в кухню.

— Не, шкипер. — отрицательно помотал головой О`Лонган, глядя в свой блокнот. — До кухни он никак не успел бы, да и никто из слуг не говорил, что Мэлрауни выглядел запыхавшимся.

После этих слов констебля все мы замолчали на какое-то время. Ноги сами вынесли нас в залу, по этому времени пустую.

— Давайте попробуем рассмотреть остальные версии. — устало произнес мистер Вильк, присаживаясь в кресло у камина, и подбросил в едва тлеющие угли несколько поленец потоньше. — Какие у нас еще имеются варианты?

Он взял мех и начал раздувать пламя.

— А иных и не имеется. — я взял кочергу и сдвинул дрова поближе друг к другу. — Если не рассматривать варианта с действиями двух или более лиц. — Но тут у нас опять Мармадьюк выходит причастным, поскольку передать на вершину башни известие о том, что девицу Макмилан следует убивать было никак невозможно не миновав его. Для этого,конечно, ее следовало еще и обогнать — иного способа подать знак сообщнику на донжоне нет.

— Ой ли, сэр? — высказал сомнение Саймус. — Установить между зубцами колокольчик какой, да протянуть от него нитку к окошку или какому там балкону, всего-то и делов.

— Например к тому, на котором находился эсквайр Вайт, м? — пламя занялось, дрова весело затрещали, и инспектор, отложив мех, закинул в камин еще несколько поленьев. — Он-то про подземный ход наверняка должен был знать.

— И мистикой увлекался, а мисс Дарла — медиум... — добавил я. — Рано выбрасывать из числа подозреваемых общество Гермеса Трисмегиста, верно?

— Верно. И потом сообщник эсквайра решил избавиться от него. Мертвые не болтают. Но вот зачем Стампеде в склеп с серебряными пулями пошел?..

— Господа, вы меня извините, я человек простой... — смущенно вклинился в наш диалог О`Лонган. — Что на счет пуль, так мистер Стампеде может всегда такие в револьвере держит — мы же не знаем. Но вот эти идеи насчет заговоров, мудрёно оно как-то.

— Вы тоже полагаете, что убийца Мармадьюк, Саймус? — устало спросил Вильк.

— Убийца? Нет, шкипер. Разве что соучастник. Я ведь вот что подумал, господа — а ну как он своего хозяина... ну, того... покрывает? — констебль выглядел окончательно смущенным. — Сэр Филтиарн, он замечательный старикан, конечно, и в Комарине его все очень даже уважают и любят, но Вы же сам учили, шкипер — коли уж подозревать, так всех без исключения. А кому как не хозяину замка было бы проще всех эдакий кунштюк провернуть? Конечно, сам-то он мараться бы не стал, да и вовсе в момент падения девицы был рядом с мистером О`Хара, но отдать распоряжение... Местные-то, они ж за него в огонь и в воду пойдут, особливо Мармадьюк с Мэлрауни. Дворецкий, он-то уже староват, а старший лакей едва-едва четвертый десяток разменял.

За окнами снова загромыхало — похоже, где-то неподалеку на землю обрушился целый каскад молний.

— Понимаю. — кивнул инспектор. — Я тоже думал об этом.

Услыхав такое известие я, признаться, опешил.

— Но тут, знаете ли, вот какое дело, Саймус — незачем было графу такую трагедию разыгрывать, он поступил бы проще.

— Простите, что Вы имеете в виду? — я с трудом преодолел недоумение от прошлого высказывания мистера Вилька, а тут он опять меня огорошил.

— Ну представьте себя на его месте. — инспектор кинул в огонь еще пару поленьев. — Вам нужно убрать человека, и у Вас есть пара верных людей, готовых ради Вас на убийство. Приближается серьезная буря — что бы Вы стали делать?

— Право — не знаю. — признался я.

— В замке много темных углов, где девушку, незаметно для остальных ,можно просто тихонечко придушить, шума при том не поднимая. Затем бросили бы ее в мешке с грузом в болото, и поминай как звали.

— Но ее бы хватились!

— Да, но буря бы к этому времени уже началась. А за то время, что она длится, тело бы засосало в трясину так, что никто и никогда бы ее не нашел. Так что версию с виновностью сэра Филтиарна я отмел практически моментально.

— Если бы все преступления совершались только по оптимальному сценарию... — проворчал я.

Впрочем, сделал я это уже сугубо из упрямства — Вильк мою теорию раскритиковал, так отчего я должен себя ограничивать в подобных действиях?

— Ну уж кто-кто, а граф-то себе этот сценарий обеспечить мог. — парировал инспектор. — Даже пойди что не так, если бы ему и лично пришлось свернуть девушке шею, — старик вполне еще физически крепок и на такое способен, — он бы припрятал тело до ночи у себя. Кто бы стал искать пропавшую в его покоях?

— Да, Вы правы. — вынужден был согласиться я.

В этот момент в зале появился дворецкий с подносом в руках.

— Господа, я заметил, что вы беседуете и взял на себя смелость приготовить вам чай. — произнес он.

— Спасибо, Мармадьюк. — улыбнулся мистер Вильк.

— Не за что, инспектор. Это мой долг. — ответил домоправитель эрла, и вручил ему исходящую паром чашку.

— Вы знаете, нам все не дает покоя вопрос: как сэр Филтиарн мог Вас не заметить тогда в коридоре? — может быть, я и не мастер вести допросы, но кто-то когда-то должен же был его об этом спросить.

— В этом нет ничего удивительного, мистер О`Хара. — дворецкий вручил следующую чашку мне. — Я еще только собирался снимать плафон с лампы в конце коридора, ни один светильник еще не горел, а граф сразу проследовал к подъемнику, который как раз был на хозяйском этаже. Естественно, что он не увидел меня в тени.

— Да, этот замок полон самых причудливых теней. — произнес мистер Вильк. — Сегодня вышел от сэра Филтиарна и увидал у двери сэра Ивара тень женщины. Подумал было уже, что дух мисс Дарлы ко мне явился, а оказалось просто одна из ламп в коридоре слегка прерывисто мерцает.

— Я сей же час заменю элемент накаливания — старый, видимо перегорает. — кивнул Лехланн. — Не желаете чего-то еще, господа?

— Нет, Мармадьюк, спасибо. — ответил инспектор. — Не будем портить себе аппетит до ужина.

О`Лонган проводил удаляющегося дворецкого долгим взглядом.

— Мы его арестовывать не будем, шкипер? — спросил он.

— Нет. — покачал головой Вильк. — Что мы можем ему вменить? То, что граф его не разглядел? Доказательств вины дворецкого у нас нет — имеется лишь теоретическая возможность, что он мог успеть от склепа до площадки донжона, а этого для предъявления обвинения мало. Да даже если он и виновен, а я в это не верю, то от нас никуда не денется.

— Вы так уверены, что он не скроется? — усомнился я.

— Не те его лета, чтобы начинать все где-то заново, не имея и фартинга за душой.

— Ну, у него наверняка есть сбережения. — я позволил себе не согласиться.

— Есть. — согласился окружной околоточный. — Однако,если помните, Саймус узнал, что воспользоваться он ими может лишь с согласия супруги, так что тайком, в ночь, он не сбежит, а если они с Сарой будут снимать со счета значимую сумму... Банк находится рядом с участком, управляющего я попрошу меня о таком уведомить.

— Хорошо, тогда давайте же рассмотрим версию с двумя убийцами. Где исполнитель преступления мог спрятаться от Мармадьюка я себе примерно представляю — вдоль вершины донжона идет небольшой парапет, и встать за зубцом на него, хотя и рискованно, но можно. Но кто это был? Кем могли быть эти двое? Вайт и?..

— Да черт его знает! — с неожиданной злостью произнес Вильк. — Практически любой из тех, у кого нет алиби.

Он помолчал.

— Простите. Барометр стремительно растет, завтра, похоже, распогодится и птички улетят, а у меня две высосанные из пальца версии и ни одного толкового подозреваемого.

— Получается... Мы зашли в тупик? — спросил я.

— Получается что так. — невесело ответил инспектор. — Умозрительных мотивов мы напридумывали массу, а настоящих зацепок нет ни одной.

Слово "фиаско", так и не высказанное вслух, ощутимо повисло в наступившей тишине.

"А ведь Вильку этого провала не простят". — с пугающей ясностью понял я. — "Это до сего дня он считался джентльменом, принятым в домах Комарина, героем былого громкого расследования, но если смерть мисс Макмилан так и останется не раскрытой, ему сразу же вспомнят, что он только лишь сержант, и жизнь его в этом захолустье станет намного более тяжелой. Да и желающих получить должность начальника участка, пусть даже такого небольшого, но своего собственного, в столице наверняка преизрядно. А у него ребенок и жена, которых ему придется содержать на одно лишь сержантское жалование, без доплат. Да и повышение Саймуса в этом случае плакало горючими слезами".

— Господа, мы непременно разрешим эту загадку. — надеюсь тон, которым я произнес эти слова, не был преувеличено бодрым.

— И какие загадки вы разгадываете на этот раз, господа? — раздался от дверей голос Роберта Смита. — Мистер О`Хара преступника ведь арестовал, разве не так?

— А, доктор... Мы полагаем, что Айртон вряд ли мог убить мисс Дарлу в одиночку. — отозвался инспектор.

— Вот как? — Смит придвинул еще одно кресло и тоже устроился у огня. — У него был сообщник? И Айртон что же, его покрывает?

— По крайней мере нам он имени соучастника не назвал. — ответил Вильк.

И ведь, что характерно, он как всегда не соврал ни слова! Надо будет взять у него пару уроков говорить правду так, чтобы не сказать из нее ни единого слова.

— Кстати, хотел Вас спросить... — продолжил инспектор. — Не думаю, что Вы могли это забыть мне сообщить, но мало ли, во всей этой суматохе? Под ногтями девицы Макмилан ведь ничего не было?

— Нет, мистер Вильк, если бы я обнаружил что-то, то сказать об этом не забыл бы даже если с небес начали падать огонь и сера. — язвительно отозвался доктор.

— Я, собственно, так и полагал, что не забыли бы. — кивнул окружной околоточный. — Значит, если леди Дарла и оказала сопротивление, то безуспешно, и осматривать кого-то на предмет ссадин и царапин бессмысленно. Ну а как Ваш пациент?

— Лучше. Смею надеяться, что моими стараниями. — Смит самодовольно улыбнулся. — Он сегодня перед обедом дал реакцию на нюхательную соль.

— Простите, а Вы его что, доктор, перед тем как кормить — солите? — удивился О`Лонган.

— Нюхательную соль, Саймус! — всплеснул руками доктор. — Ту, что дают от обморока — карбонат аммония с крепким нашатырным спиртом и скипидаром! Проверяю его реакцию перед тем как ставить кружку Эсмарха.

— Он же без чувств — как он из нее пьет? — продолжил недоумевать констебль.

— Пьет? — Смит усмехнулся. — Ну, не совсем...

И добрый доктор объяснил О`Лонгану, что это за медицинское приспособление такое, кружка Эсмарха, да как именно ее применяют. По мере рассказа глаза констебля все больше и больше ползли на лоб.

— Так это что же, выходит, Вы его кормите через задницу?!! — поразился Саймус.

— А иначе никак. — развел руками Смит. — Иначе просто умрет.

— Сдается мне, он предпочел бы смерть... — пробормотал констебль.

— Ну, метод лечения я ему раскрывать не намерен — хотя бы и ради собственной безопасности. Потому и даю сначала соль для проверки.

— На которую он начал реагировать? — уточнил инспектор.

— Да. — кивнул врач. — Сегодня слегка поморщился. Полагаю, что не позднее завтрашнего вечера мистер Стампеде придет в себя.

*Корк является не только столицей одноименного графства но и, в древности, был столицей королевства Манстер.

Глава XXII

В которой раскрывается секрет "неправильной" телеграммы, а пациент доктора Смита приходит в сознание.

Остаток дня мы провели, пытаясь разговорить обитателей замка и выяснить хоть что-то новое, что бросало бы свет на загадку, но, увы, безуспешно. Некоторые надежды возлагались на ужин и беседу за совместной трапезой, но к вечеру сэр Ивар занемог и едва нашел в себе силы присоединиться к обществу, так что и этой надежде не суждено было оправдаться — разговор не вязался. Лишь известие о показаниях барометра вызвало некое оживление — оба магната и дамы Килпатрик уже спали и видели покинуть гостеприимные стены замка.

За ночь буря прекратилась полностью — словно и не было ее вовсе. Теперь лишь размытая насыпь, огромные лужи серди лугов (некоторые, так размером и с небольшое озеро), поваленные местами деревья, да поднявшийся уровень болота напоминали о разгуле стихии. Небо же, ярко-голубое, чисто вымытое, без единого, даже самого малейшего облачка, озаренное яркими лучами восходящего солнца, и вовсе, казалось, отрицало саму возможность существования непогоды.

Рано поутру, едва рассвело, Мармадьюк отправил Торлоха верхами в Комарин, и теперь, к моменту моего пробуждения, рабочие с фабрики мистера О`Раа уже заново устанавливали на насыпи телеграфные столбы, а со стороны города уже тянулись телеги, груженные щебенкой, землей и битым кирпичом. Изрядной их части, конечно, не суждено было доехать — дорогу тоже размыло немилосердно, и появившиеся на ней после бури ямы необходимо было заваливать немедленно, однако лично у меня не имелось сомнений в том, что насыпь к замку будет полностью восстановлена к концу этого дня.

Мистер Вильк, как выяснилось, тоже послал с Тэлли записку, и уже к завтраку в Каэр Нуаллан прибыл донельзя взволнованный мистер О`Лири, который в Комарине исполнял обязанности не только начальника станции, но также начальника телеграфа и почтмейстера — благо все три заведения расположились в одном здании.. Как он умудрился разом сесть на три стула, принадлежащих различным ведомствам, я сказать не возьмусь, но до сего дня со своими обязанностями он вполне справлялся.

Я едва только успел проснуться (право, здесь, на природе, я превратился из "совы" в самого натурального "жаворонка") и привести себя в порядок, как ко мне явился Саймус с просьбой срочно навестить инспектора, так что когда к тому прибыл станционный начальник, я был уже там.

— Инспектор, Боже мой, инспектор! — размахивая какой-то папкой взволнованно зачастил мистер О`Лири, совершенно игнорируя при том и меня, и О`Лонгана. — Двадцать лет служу, и первый раз вот такая оказия! Подвел, подвел меня шельмец, как чувствовал, что не надо его брать на службу! Такая неприятность, такая... Двадцать лет службы беспорочно коту под хвост! А я ведь и ордена за выслугу имею, и благодарности, а тут все заслуги, всё, решительно всё прахом! Опозорил, негодяй, ошельмовал! Инспектор, голубчик мой, я Вас Христом Богом молю, не давайте Вы ход делу, а? Ведь за этакое меня с должности турнут, да без пенсиона, а у меня ж дети, у меня дочери еще замуж не пристроенные, им приданное надо. Я же двадцать лет, как един день, а тут такая вот... штука. Не погубите, милостивец!

Начальник станции попытался упасть инспектору в ноги, но был подхвачен его крепкими руками и аккуратно усажен на стул.

— Что это с Вами такое, мистер О`Лири? — укоризненно произнес Айвен Вильк. — Какое дело, какая отставка, я в толк никак не возьму. Мы тут с констеблем и коллежским секретарем от полиции, О`Хара...

— Ох! — воскликнул начальник станции.

— ...собирались выпить зеленого чаю, я и Вам налью, если желаете. Вам дурно? Может доктора позвать?

— Ох! — повторил О`Лири, продолжая держаться за сердце. — Я с самого начала так и знал, что он полицейский чин с проверкой, из вашего Главного управления, а никакой не художник. Ох! Разрешите хоть с супружницей и детками попрощаться перед каторгой!

— Да прекратите Вы дурака валять! — нахмурился окружной околоточный. — Какая еще каторга?

— Ох!!! — станционный начальник практически возопил. — Не повинен! Нету за мной такого, чтобы до смертной казни! Не погубите, господа!

Он сделал попытку сползти со стула и упасть на колени, но вновь был изловлен Вильком и усажен на место.

— Да что такое-то, ума не приложу! — возмущенно воскликнул инспектор. — Уж Вы не пьяны ли? Я всего-то и попросил проверить совпадение или несовпадение текста сообщения из замка с тем, что было вручено мне.

— Ох. — слабо простонал О`Лири.

— Для чего Вы сам-то поскакали сюда? — продолжил мистер Вильк. — Передали б записку с кем из рабочих, и вся недолга. А то примчались чуть свет, верхами, да по размытому пути, в грязи всю форму изгваздали... Упади Вы с лошади, сломай себе чего, кого б миссис Катарина виноватить бы стала? Да еще и цирк мне тут форменный устраиваете! Коллежский асессор, а ведете себя, ну прямо как дитя малое, ей-Богу.

— О-о-о-ох... — в голосе станционного, телеграфного и почтового начальника послышалось явное облегчение. — Так Вы что же это, не про меня дело-то завели?

— Голубчик мой, да на Вас-то за что? — изумился инспектор. — Нет, мы тут смерть мисс Макмилан расследуем.

— Уф... — О`Лири уронил на стол папку, которую продолжал до этого сжимать, и неверной дрожащей рукой начал промакивать платком пот на лбу.

— Так причем тут Вы-то?

— Да ведь искажение текста телеграммы, это дело подсудное инспектор. — жалобным голосом проблеял начальник станции. — А когда по государственным нуждам телеграмма... — он махнул рукой. — Я вот и помчался к Вам скорее, думал умолить не позорить на старости лет. Мне ж год до пенсиона всего-то и остался. Вскройся такой скандал, да мне б головы не сносить, за то что не углядел за подлецом. Инициативу он проявил,вишь! — добавил О`Лири неожиданно зло.

— Значит, текст все же не совпадает? — Вильк закусил нижнюю губу.

— Инициативу... — трясущимися руками начальник станции открыл папку, оказавшуюся подобием телеграфных журналов Мармадьюка. — Беда не в дураках, беда в дураках с инициативой. Вот, инспектор, извольте видеть, то самое злосчастное сообщение, из-за которого я нынче страху натерпелся. На последней фразе, которой в телеграмме и нету, в аппарате искра ослабела, прошли только "тр" в начале и "ние" в конце. В подобных случаях, по инструкции, надо отбить на предыдущую станцию, что сообщение не полностью прошло, и его повторить надо. А этот... этот... телеграфист решил, что дело предельно срочное, а смысл сообщения и так ясный, поспешил он, значит... Ух я ему, ужо!

О`Лири погрозил своим сухим кулаком куда-то в сторону Комарина.

— Да, действительно, это серьезное нарушение. — Айвен Вильк кивнул. — Ну да Вы, убежден, сам строго спросите с нерадивца.

— Это уж не извольте сомневаться. — с мстительным предвкушением в голосе ответил О`Лири.

— А, простите, это кто же у Вас так отличился на телеграфе? — спросил я. — Случайно не Трангсведен?

— Да Господь с Вами, мистер О`Хара! — замахал руками начальник станции. — Йозеф — мой лучший сотрудник и такого никогда бы не допустил. Он же немец, у него орднунг! Нет-нет, что Вы — это молодой шалопай Бакли. Всего месяц как закончил курсы телеграфистов, мнит же себя уже неизвестно кем. А Трангсведена тогда и вовсе на телеграфе не было. У него аккурат на то число пришелся выходной.

— И он тем днем на службу даже не заглядывал? — уточнил я.

— Да он что же, сумасшедший, по выходным туда шастать? — О`Лири даже рассмеялся. — Нет, разумеется его не было.

Мы переглянулись с инспектором. Что же, вот и развалилась очередная версия.

— Ну, спасибо Вам, мистер О`Лири. — искренне поблагодарил его Вильк. — Это, строго говоря, все что нам надо было узнать. Так Вы выпьете чаю?

— Ох, нет, благодарю. — отрицательно покачал головой станционный начальник. — Забот полон рот. Я только засвидетельствую свое почтение сэру Филтиарну и вернусь в город. Да и в обед на смену Бакли заступает...

Последние слова он практически промурлыкал.

— Ну вот мы и остались с одной единственной версией... — вздохнул инспектор.

— Берем Мармадьюка, шкипер? — азартно спросил констебль.

— Если мы арестуем дворецкого до завтрака, мистер О`Раа нам этого в жизни не простит. — флегматично отозвался Айвен Вильк. — Кто же будет за столом прислуживать? Не торопитесь, Саймус.

Он поднялся, и задумчиво поглядел на том Овидия, лежащий на столе.

— Пойдемте, не стоит заставлять общество ждать нас.

Сэру Ивару в этот день занедужилось еще больше, и к завтраку он не спустился. Его отец выглядел подавленным болезнью сына, но пытался быть радушным хозяином и поддерживать беседу.

Этим утром разговоры шли о памяти и ее причудах. Присутствующие вспоминали странные и забавные шутки, которые проделывала с ними Мнемозина.* Я не особо вслушивался в эти беседы, прогоняя в голове все имевшиеся у нас версии, отпавшие за время расследования, и потому едва не пропустил мимо ушей слова мистера О`Раа:

— Действительно, — сказал сэр Филтиарн, — странная это штука, память. Удаленные по времени события помнишь отчетливо, словно только что их переживал, а бывает минует минута-другая, и что делал, что видел, вспомнить не можешь. Взять вот хоть недавний случай со мной — выхожу из кабинета, гляжу — Мармадьюк лампы в коридоре зажигает. А когда он потом сказал, что этим делом в именно это время занимался, я и припомнить не смог, что его видел. Потом уже, когда задумался над этакой несуразностью, вспомнил, да и то — смутно.

— А когда с Вами такое приключилось? — спросил я, напрягшись.

— На днях, мистер О`Хара. Вот как раз перед тем, как погибла Дарла Макмилан. — флегматично ответил граф.

Я замер как громом пораженный. К счастью, леди Элизабет тоже решила высказаться, и внимание всего общества оказалось приковано к ней — никто не обратил внимания на мое поведение.

В голове же у меня набатом билась лишь одна мысль: "У нас больше нет подозреваемых!"

Когда завтрак закончился, и гости эрла Кедаха поспешили в свои комнаты, паковать чемоданы, я перехватил мистера Вилька на выходе из зала.

— Инспектор, что же делать? — шепнул ему я. — Ведь все буквально через несколько часов разъедутся!

— Значит у нас есть еще несколько часов. — с мрачной решимостью ответил тот.

В этот момент к нам приблизился чем-то изрядно озабоченный Роберт Смит.

— Господа, простите, если помешал, но я хотел бы дать один совет мистеру О`Хара. — сказал он.

— Я весь внимание, доктор. — в душе моей появилась смутная надежда, что он что-то знает и сейчас подскажет нам выход из тупика.

— Мальчик мой, послушайте старого циника. — негромко сказал врач. — Бросьте возиться с портретом, если хотите без каких-то проблем получить плату за него. Объявите, что работа закончена, берите деньги и уезжайте. Вашему натурщику...

Он помедлил, подбирая слова.

— Полагаю, что счет пошел на дни.

— Вы... уверены?

Мне не хотелось верить в слова Смита. За время, проведенное в Каэр Нуаллан, я порядком привязался к сэру Ивару, и мысль о том, что этот светлый, открытый юноша находится на краю могилы казалась мне невыносимой.

— Уверен. — кивнул доктор. — Я уже наблюдал нечто подобное, когда угасала леди Громлэйт. Мы тогда грешили на тропическую лихорадку, но теперь... Я вижу схожие симптомы.

— Неужто ничего нельзя сделать? — ужаснулся я. — Вы же доктор! Что это за болезнь такая?

— Я понятия не имею, что это за хворь. — резко ответил Смит. — И никто не знает. Ивара показывали светилам медицины и магии, к нему приглашали деревенских ведьм и индейских шаманов... Да тут разве что колдунов с Рапа-Нуи не было!

— Не было? — как-то отрешенно спросил инспектор.

— Вот только их, пожалуй. — сказал медик, и снова обратился ко мне: — В общем, совет я Вам дал, мистер О`Хара, а воспользуетесь Вы им или нет — решайте сам.

Не говоря более ни слова, и не дожидаясь ответа, доктор Смит резко развернулся и пошел прочь.

Я перевел свой взор на инспектора Вилька, который с отрешенным видом что-то напряженно обдумывал. Почувствовав мой взгляд он тоже посмотрел на меня.

— Знаете, мистер О`Хара, меня тут посетила совершенно безумная идея... Мне надо кое-что обмозговать. — сказал он. — Извините.

На выходе из зала он что-то сказал Саймусу — вероятно, сообщил ему о невиновности Мармадьюка, — и пошел по лестнице неторопливой походкой.

Я тоже прошел к себе, сел напротив почти законченного портрета и долго смотрел на лицо сэра Ивара. Не хотелось верить, что он умирает, однако... Я ведь с самого начала, с того самого дня, что получил письмо от Вилька, знал, что парень неизлечимо болен. Так к чему себя обманывать? Смит дал хороший совет, и стоит им воспользоваться... Но вначале надо довести расследование до конца. Хоть на это-то я способен!

Я решительно поднялся и пошел к инспектору.

В коридорах замка царили шум и суета: слуги таскали багаж магнатов в карету, попутно помогая паковаться дамам Килпатрик.

Вильк же, когда я вошел к нему, имел вид все столь же отрешенный, что и в обеденном зале, совершенно не обращая внимания на разносящиеся по замку звуки.

— Инспектор, они уезжают! — возмущенно произнес я.

— Пусть. — спокойно ответил он, не отрывая взора от стола. — Так даже лучше.

Я посмотрел туда же, куда и он: на столешнице все так же находились "Фасты" Овидия, но теперь на книге лежала шкатулка леди Громлэйт и револьвер Стампеде.

— Мистер Вильк, а Вы не желаете объясниться? — спросил я, сдерживая подступившее раздражение.

— Извольте. — он перевел взгляд на меня, спокойный, безмятежный как у ребенка. — Я раскрыл преступление. Все части головоломки были у нас на виду, просто мы неправильно ее складывали, мистер О`Хара.

— Не желаете ли поделиться выводами? — спросил я.

— С удовольствием... — начал было он, но тут раздался громкий стук в дверь. — Входите.

— Господа! — на пороге стоял запыхавшийся Торлох. — Мистер Стампеде пришел в себя и требует к себе инспектора!

— Тем лучше. — окружной околоточный стремительно поднялся со стула и подхватил предметы лежавшие на столе предметы. — Тэлли, попроси отца Игнация, судью и сэра Филтиарна тоже придти.

— К хозяину пошел дядя, а остальных я мигом кликну. — парнишка задорно кивнул головой и сорвался с места в карьер.

— И мы пойдемте, мистер О`Хара. — сказал Вильк. — Я уж, Вы не обижайтесь, расскажу о своих выводах при всех, дабы не повторяться.

Несколько минут спустя мы уже были в покоях Стампеде.

Сам мексиканец лежал в полутемной комнате на постели, среди подушек, и осторожно, маленькими глоточками пил из бокала, поднесенного к его устам доктором Смитом, вино. Запыленная бутылка из подвалов графа стояла рядом с ним, на тумбочке.

Увидев нас охотник за головами слабым движением отстранил врача.

— Здравствуйте, Уэш. — поприветствовал его Вильк. Я ограничился кивком. — Как себя чувствуете?

— Здравствуйте, Айвен, и Вы, мистер О`Хара. Спасибо за заботу, отвратительно. — слабым голосом отозвался туат. — Еще и обоняние отшибло напрочь, но док говорит, что это скоро пройдет.

— Мистеру Стампеде нельзя нервничать, двигаться и много говорить. — строгим тоном произнес доктор Смит и поджал губы.

— Много... и не придется. — отозвался его пациент. — Айвен, я вижу... Вы уже догадались.

— Буквально только что. — ответил инспектор. — Вы молчите покуда, Уэш. Я попросил придти графа, падре и судью, а Вы, коли я ошибусь в чем-то, поправите меня.

— Хорошо. — Стампеде прикрыл глаза. — Что мальчик?

— Пока еще жив. — ответил Вильк.

— Хорошо. — повторил мексиканец не открывая глаз, и слабо улыбнулся.

Окружной околоточный тоже улыбнулся слегка, и сложил свой груз рядом с вином.

Глава XXIII

В которой Айвен Вильк раскрывает преступление.

Хозяин замка, Дубльмен и О`Йола не заставили себя долго ждать (пришел также и О`Лонган, которого никто не звал, но и прогонять, опять же, никто не собирался), и вот, когда все собрались и расселись, инспектор взял слово.

— Господа, — произнес он, — я попросил Вас собраться, чтобы отчитаться о проведенном полицией расследовании и назвать имя убийцы девицы Макмилан. Я намеренно не стал звать никого более, и когда выводы будут мною озвучены, Вы поймете отчего я поступил именно так.

— Заинтриговали. — пробурчал Дубльмен.

— Мистер О`Хара, — Вильк кивнул в мою сторону, — совершенно точно предположил, что убийца последовал за леди Дарлой по подземному ходу из часовни и настиг ее на вершине донжона. Однако личность таинственного злоумышленника оставалась для нас загадкой, поскольку мы не осознавали, с кем имеем дело. Теперь же, когда расследование нами завершено, я с уверенностью могу сказать, что мисс Макмилан и эсквайр Вайт были убиты леди Громлэйт О`Раа.

— Вы с ума сошли? Она умерла! — возмутился сэр Филтиарн.

— Инспектор говорит правду. — произнес Стампеде. — Да, она умерла, но не до конца.

— Позвольте я расскажу эту историю с самого начала. — вздохнул инспектор. — Она началась давно, в бытность мистера О`Раа комендантом гарнизона на Рапа-Нуи. Леди Громлэйт собиралась на морскую прогулку, когда слуги заметили, что катавшегося на гавайской доске мальчика-аборигена подхватило течением и уносит в открытое море. Сама она не пожелал принять участия в судьбе ребенка, хотя ее лодка была ближе всего к месту трагедии, однако позволила Мармадьюку сбегать за помощью. Рапа-нуйцы бросились на помощь, но было уже слишком поздно — паренька найти не удалось.

Эрл Кедах тяжело облокотился локтями на колени и закрыл глаза. Весь вид его выражал стыд и скорбь о тех давних событиях.

— К чести графа надо заметить, что как раз ему стыдиться и нечего. Своей властью он приказал находившимся в порту кораблям выйти из гавани и начать поиски, что, как я понимаю, было весьма рискованно.

— Рискованно? — мистер О`Раа усмехнулся невесело. — Корабли с неполными командами, на которые не было загружено хоть какого-то запаса провизии и пресной воды, вышли в океан. Налети в это время шторм, отбрось он их от острова, и для моряков все могло бы кончиться весьма плачевно. Конечно же это было рискованно, даже чертовски. Но ни один из капитанов не отказался.

— Поступок сэра Филтиарна вызвал искреннее уважение у аборигенов, и именно потому-то с ним и не случилось того, что произошло с его первой женой. — продолжил инспектор Вильк. — Мальчик, которого не пожелала спасать леди Громлэйт, был сыном местного шамана, и тот задумал месть ей, месть жестокую и беспощадную, такую, какую только может вообразить себе одаренный магией дикарь. Он изготовил шкатулку и исписал ее колдовскими формулами, заложив в эту безобидную, казалось, вещь недобрые заклятия своего народа. Это, конечно, вещица довольно экзотическая, но я сомневаюсь, что она пользовалась большой любовью графини.

— Хранила в ней всякую мелочевку, почти не открывала. — согласился хозяин Каэр Нуаллан.

— И, однако же, это ее не спасло. — ответил окружной околоточный. — Достаточно ей было открыть шкатулку лишь один раз, и проклятие шамана заработало.

— Не открыть. — подал голос Стампеде. — Довольно было простого прикосновения. Эта штука... она как контактный яд.

— Вам виднее, Уэш. — кивнул Вильк. — И с тех пор леди Громлэйт начала чахнуть. Она болела, усыхала, становилась слабее, и ни один врач не мог ей помочь. К тому же тропическая лихорадка, которая, как считалось, у нее была, признана неизлечимой. Наконец она умерла и была похоронена в семейном склепе.

Инспектор помолчал.

— Спустя некоторое время сэр Филтиарн повстречал леди Авонмору Мерфи и полюбил ее. Срок траура к тому времени уже истек, и ничто не препятствовало их свадьбе. Они поженились. И вот тут-то, полагаю, началось второе существование леди Громлэйт. Ненависть к женщине, которая заняла ее место, позволила покойной выйти из могилы. Ненависть, и ревность к их с графом ребенку. Она стала тем, что древние римляне называли "лярвы" — они упоминаются в стихах мистера Овидия.

— Все верно. — вновь вмешался Стампеде. — До этого она была заключена в своем мертвом теле, как в темнице, хотя ощущала происходящее в замке и его окрестностях. Ярость дала ей освобождение.

— Так или иначе, но причинить вред новой графине она не могла — Мерфи ведут свой род от нереиды, и не жалкой тени, питающейся чужой жизненной силой было с ней тягаться. Леди Громлэйт, вернее то существо, которым она стала, даже приблизиться к ней опасалась. Но выход она нашла. Не имея возможности как-то повлиять на леди Авонмору, она выждала момент, когда молодая графиня ехала в карете по опасному участку дороги и напала на коней, напугала их — ведь страх, это оружие лярвы. Кони понесли, и карета с леди Авонморой упала в овраг. Она погибла. Теперь леди Громлэйт оставалось лишь разделаться с ненавистным ребенком, который родился незадолго до этого. И самое страшное, что она стала им... питаться. Пить его жизненную силу, усиливаясь сама.

— Но ведь в сэре Иваре также течет и кровь Мерфи. — подал голос Роберт Смит. — Как она смогла обойти ее? Или этот наследственный признак проявляется только в девочках?

— Нет, доктор, в мальчиках тоже. — ответил инспектор. — Но вспомните, когда виконт начал болеть?

— В тринадцать лет... Ах,проклятие! Пубертатный период?

— Верно. — кивнул Айвен Вильк. — Он начал взрослеть, организм его — перестраиваться в мужчину из мальчика, а в такое время люди особенно ранимы. И в этот период лярва смогла присосаться к источнику его жизненной энергии, а тот, к кому такое существо пристанет, сам не справится с ним никогда, хотя кровь Мерфи, подозреваю, позволила продержаться сэру Ивару до сих пор. Вот и причина долгой, якобы, болезни.

— Почему же она не пила соки из меня? — хрипло спросил эрл Кедах.

— Сэр, ну Вы же ее муж, отец ее ребенка. — ответил инспектор. — А леди Громлэйт, пусть заклятие и переродило ее в нечисть, мать, и любит своего сына. Она пыталась убрать посторонних из жизни вас обоих. В том числе и из жизни сэра Игана, увы. Для нее он так и остался маленьким мальчиком. Того, что он уже взрослый мужчина, лярва, скорее всего, не осознает.

Вильк чуть призадумался, и добавил:

— А может и осознает, да невеста-бесприданница показалась ей не ровней наследнику Каэр Нуаллан

— Вот это на нее гораздо больше похоже. — пробурчал сэр Филтиарн. — Откуда она только узнала про девочку, вот вопрос.

— Она не глухая, и не слепая. — пожал плечами инспектор. — Тенью она скользила по замку, приглядываясь и прислушиваясь к происходящему... Эта-то тень и была запечатлена мистером О`Хара на портрете сэра Ивара.

— Что?!! — удивился я.

— Не шумите, больному вредно. — пробурчал доктор Смит.

— Вы ведь всегда рисуете исключительно точно. — улыбнулся Вильк. — Вот и тени, а вернее тень на картине была действительно такой, как вы отобразили, только не неподвижной, чего следовало бы ожидать. Потому Вы и недовольны результатом, хотя нарисовали все верно.

— Значит, она подслушивала? — спросил граф.

— Да. Причина приезда леди Элизабет ведь состояла в том, чтобы познакомить Вас с избранницей сэра Игана?

— В том числе. — согласился эрл Кедах. — Видимо эта... моя бывшая жена услышала, что я дал свое согласие на брак.

— Скорее всего так оно и произошло. — кивнул Вильк. — И лярва вознамерилась уничтожить мисс Дарлу. В свою очередь та, будучи медиумом, почувствовала присутствие немертвой в замке, и, ведомая любопытством, направилась в склеп, в самое логово нечисти. Там лярва на нее и напала. Девушке, правда, удалось бежать, причем она, скорее всего, поняла с каким существом имеет дело, и ринулась к Вам, мистер О`Раа, а бывшая леди Громлэйт стала преследовать ее, сначала по подземному ходу, дабы остаться незамеченной, а далее, в замке, пустыми коридорами. Не застав Вас у себя, и зная, что Вы, сэр, в это время часта находитесь на вершине донжона, Дарла Макмилан поднялась на площадку. Там ее и настигла лярва. Я уже говорил, что оружие этих существ — страх, который они словно чары насылают на людей. И в душе девушки она вызвала такой всепоглощающий ужас, что та выбросилась с вершины башни — лишь бы избавиться от него.

Инспектор вздохнул.

— Эсквайр Вайт, как я понимаю, что-то подозревал. Может быть он и не был самым добрым соседом, но в нечисти, судя по всему, разбирался. Как о его заключениях прознала лярва я не могу сказать — может он себе под нос что-то бормотал? — но она навестила и его. Сердце Вайта не выдержало ужаса этой встречи, и его хватил удар, который и констатировал доктор Смит. Казалось, цели лярвы достигнуты, мы бы никогда не догадались об истинной подоплеке событий, но тут сэр Филтиарн ударился в воспоминания о своей службе на Рапа-Нуи, и на свет божий всплыла проклятая шкатулка. И мистер Стампеде понял, что это такое на самом деле.

— Просто уловил отголосок вложенного в нее проклятия. — пробормотал мексиканец. — Это как... отпечаток предмета на мягкой подушке. Его там уже нет, но след от него остался.

— И тогда он решил разделаться с лярвой. — в голосе Айвена Вилька послышались укоризненные нотки. — В одиночку.

— И кто бы мне поверил? Только представьте это: "Ваша Светлость, я — туат, а Ваша бывшая жена — нечисть. Пойдемте ее пристрелим". Я только не учел того, что она напиталась немереной силой, и теперь может влиять на материальные предметы. — с каждым словом голос Стампеде слабел. — Совсем немного, но может. Вот она статуэтку мне на голову и уронила.

— Нельзя Вам столько разговаривать! — всполошился доктор.

Ни он, ни кто-то еще из присутствующих на известие о нечеловеческой природе мексиканца и ухом не повел, да и не удивительно — подумаешь, вышел себе Дану из нашего ирландского сида, что такого-то, когда в замке нечисть обосновалась?

— Вот, собственно, практически и все. — мистер Вильк развел руками. — Преступление раскрыто, осталось лишь покарать убийцу.

— Как? — спросил сэр Филтиарн. — Есть ли способ избавиться от этой нечисти?

— Как и от любой другой. — прошептал Стампеде.

— Римский способ с черными бобами не подойдет — это придется почти год ждать, пока время лемуралий наступит. — сказал инспектор. — К тому же следует уладить еще одну формальность.

Окружной околоточный встал прямо напротив судьи и обратился к нему.

— Ваша Честь, в связи с невозможностью доставить подсудимого на суд короны, я прошу вынести Вас, на основании изложенных мною фактов заочный приговор леди Громлэйт О`Раа, обвиняемой в убийстве Авонморы О`Раа, Дарлы Макмилан, Кассиуса Вайта, покушении на убийство Ивара О`Раа и Уэша Стампеде, а также в злокозненном колдовстве. В обоснование я представил суду вещественное доказательство, шкатулку, и свидетельские показания лица, являющегося в данной области экспертом в силу происхождения.

— Что же... Случай беспрецедентный, но не вижу законных оснований его не рассмотреть. — старый судья погрузился в размышления на несколько минут, попутно что-то черкая карандашом в блокноте, который достал из кармана.

Наконец он встал,и, стараясь говорить не очень громко, огласил решение:

— От имени Его Величества, суд решил, признать вину леди Громлейт О`Раа в убийстве Авонморы О`Раа и Кассиуса Вайта недоказанной, по остальным же пунктам признать виновной и приговорить к смерти. Вы довольны, сержант?

— Да, Ваша Честь. — кивнул Вильк.

— Ох и намучаюсь же я, оформляя решение... — пробурчал судья и сел на место.

— Отец Игнаций, правосудию требуется Ваша помощь в исполнении приговора. — инспектор обернулся к священнику.

— Что Вы имеете в виду, мистер Вильк? — спросил О`Йола.

— Экзорцизм. — твердо ответил тот.

— И из моего револьвера добавь, так будет надежнее. — пробормотал Стампеде.

— Сын мой, я простой священник, не святой и не иерарх. — растерянно пробормотал падре. — Надо послать за кем-то, кому такие действия дозволены...

— У нас нет на это времени. — жестко произнес мистер Вильк. — Доктор,скажите им.

— Ивар умирает. — с горечью произнес Смит. — И я не в силах ему помочь. Мистер Вильк прав — времени посылать за экзорцистом нет.

Отец Игнаций колебался несколько мгновений, а затем возвел очи горе и прошептал:

— In te, Domine, speravi.** Хорошо. Но мне надо будет переоблачиться в ризу.

— Саймус, приглядите за святым отцом. — приказал инспектор. — Не испугаетесь лярвы, если появится?

— Это ей следует бояться. — серьезно ответил констебль. — Я при исполнении.

Полчаса спустя мы все (за исключением Смита и Стампеде, разумеется) собрались у входа в подземный ход. Сэр Филтиарн, старый вояка, учел сообщение туата, и каждому вручил по старинному щиту со стен, прикрывать отца Игнация от всяческих падающих и брошенных предметов, а затем выстроил нас вокруг священника в некое подобие каре.

И мы двинулись по коридору подземного хода.

— Инспектор. — негромко шепнул я Вильку на ходу. — А чего ж эта нечисть на Тэлли не кидалась и из него жизнь не пила.

— Он бастард, сэру Игану не конкурент. — столь же тихо ответил он, и достал револьвер Стампеде. — Хотя недовольство его присутствием и проявляла. Вон как мальчик боится склепа.

Я покосился на оружие. Резонное решение его взять, ведь молитвой и пистолетом можно достигнуть большего, нежели чем-то одним. Да и у меня было время кой-чего приготовить.

Что можно рассказать о произошедшем тем днем в склепе замка Каэр Нуаллан? Придирчивый слушатель, любитель романов, ожидал бы, верно, повести о лютом вое, замогильном хохоте, громе и молниях которые обрушивало на нас дьявольское создание, или еще о чем-то подобном. Увы, но ничего такого я не могу рассказать. Не было никаких восстающих из могил мертвецов, чудовищных фигур, сполохов адского пламени или иных красивостей. Была лишь размытая черная клякса, с тихим, похожим на змеиное шипение звуком скользящая среди гробниц и колонн.

А еще был Ужас. Полный, беспросветный, всепоглощающий ужас, от которого сковывало члены и разум норовил спрятаться куда-тов дальний уголок. Ужас, захлестнувший нас подобно лавине, едва мы вошли в склеп.

Но отец Игнаций запел псалом, — подвергните меня пыткам, растерзайте на части, но я не вспомню какой, как не вспомню и ни одну из молитв,которые он читал, — и тенета страха ослабли. И мы сделали первый, самый тяжелый шаг, преодолевая, казалось, ставший вязким воздух, на деле же — преодолевая себя.

А затем еще один.

И еще один.

И еще.

И каждый шаг давался нам легче.

Лярва носилась по склепу, но была бессильна перед молитвами, кидала в нас чем-то, но все ее снаряды мы отбивали щитами.

А затем мы достигли могилы леди Громлэйт. Инспектор Вильк и констебль О`Лонган сбросили на пол тяжелую плиту, и взорам нашим предстало мумифицировавшееся тело графини — должное видом своим внушать ужас, но после только что пережитого нами, оно не вызывало ничего, кроме отвращения.

И тут, видя что мы добрались до ее пристанища, лярва свернулась в тугой ком, и, с пронзительным шипением устремилась к сэру Филтиарну. Казалось бы, вот-вот она должна была удариться о хозяина замка, но в последний миг, прямо перед мистером О`Раа, выросла полупрозрачная фигура мужчины, в средневековом доспехе, и чернильно-черный клубок ударился о него. Ударился, и отлетел назад, превратившись снова в неверную кляксу. А рыцарь лишь заколебался слегка, как колеблется отражение в воде.

— Куда на хозяина замка прешь, женщина? — раздался потусторонний голос.

И в следующие несколько мгновений случился целый ряд событий: сначала Саймус, с воплем "Полиция!" ударил мумию дубинкой по голове, затем инспектор выпустил в тело леди Громлэйт весь барабан из револьвера мистера Стампеде, после чего пришел и мой черед — я вытащил из-за пазухи наспех отесанный осиновый кол и вогнал его в грудь мумии. В то же самое мгновение раздалось громогласное "Amen!" отца Игнация.

Темная клякса исчезла. Не рассыпалась, не испарилась и не растворилась в воздухе. Просто исчезла.

— Покойся с миром. — сэр Филтиарн устало облокотился на край саркофага.

Призрачный рыцарь обернулся к мистеру О`Раа и проговорил:

— Кузен, не забудьте напомнить своему дворецкому насчет рассола, а то голова раскалывается.

— Непременно. — кивнул эрл Кедах.

— Как вы вообще пьете эту дрянь? — буркнул призрак сэра Арчера, и ушел в стену.

Так, собственно и завершилась эта история.

После упокоения лярвы сэр Ивар стремительно пошел на поправку, мистер Стампеде тоже быстро шел к выздоровлению. Я пробыл гостем поместья еще неделю — портрет мне доделывать категорически запретили, дабы увековечить память о победе над нечистью хотя бы таким вот образом, и в Дубровлин мы отправились вместе с туатом и сэром Долием.

На перроне нам открылась удивительная картина: загоревший почти до черна мужчина, но с настолько выгоревшими волосами,что они казались пепельными с едва заметным лишь золотистым оттенком, помогал высаживаться из вагона третьего класса женщине с шоколадной кожей и полинезийскими чертами лица, но облаченной во вполне себе европейское платье. Следом за ней из вагона высыпалось несколько ребятишек, похожих на этих обоих.

Оказалось, что сын Рошин Фэрганем не погиб во время бури, как все считали, а добрался до затерянного в океане островка, и там провел все эти годы, попутно окрестив обитавшее на острове племя и женившись.

Не так давно у острова бросила якорь яхта лорда Гленарвана, "Дункан", и британец был столь любезен, что доставил молодого Фэрганема на родину, порадовать внуками старушку-мать.

В столице я вновь окунулся в привычный круговорот светской жизни, хотя приглашать меня, с легкой руки сэра Долия, стали и в более серьезные компании. Тот, кстати, просил его навещать, и, если я правильно понял, намекал на незамужнюю дочь. Я еще удивлялся, с чего это такая милость к простому художнику, покуда, десять дней спустя после возвращения, не получил приглашения на ужин от эрла Чертилла.

Кроме меня и сэра Уинстона за столом оказался лишь Айвен Вильк, так что о предмете грядущей беседы гадать не приходилось.

— Что ж, джентльмены. Не стану ходить вокруг да около. Мистер Вильк, непременно попробуйте вот это блюдо, не пожалеете. — начал герцог Данхил, когда мы уселись за стол. — Во-первых, поздравляю Вас обоих с успешным завершением расследования. За это и выпьем.

Мы подняли бокалы и сделали по глотку вина.

— Дело было, вы оба это понимаете, государственной важности, а с учетом его обстоятельств... Мне пришлось докладывать о результатах лично Его Величеству.

Я чуть не присвистнул.

— Государь, — продолжил глава столичной полиции, — оценил ваши старания по достоинству, хотя и был несколько разочарован тем, что вы не только упокоили лярву, но и отпустили туата.

— Мне не за что было его арестовывать, сэр. — произнес Вильк.

— Да бросьте, это ерунда. — отмахнулся эрл Чертилл. — Стампеде — известный охотник за головами, опаснее него в обеих Америках только Билл Двер по прозвищу Черный Смерть.

— А почему — черный? — полюбопытствовал я.

— Потому что негр. Не сбивайте меня, О`Хара, а то мы никогда не доберемся до десерта! О чем бишь я? А! В общем, Стампеде — это головная боль наших разведчиков, пусть жалование отрабатывают. Что касается лярвы, Его Величество, по здравому размышлению, пришел к выводу о том, что заигрывать с такими силами не стоит. Контрразведчики ваши выкладки в отброшенных версиях хвалили, опять же. Потому! — герцог воздел вверх пухлый палец. — Потому, господа, принято решение вас наградить. По-хорошему, вы оба заслуживаете по ордену, да не последнему, но такое награждение может привлечь к обстоятельствам их получения совершенно ненужное внимание тех, кого не следует, а мексиканский проект еще не перешел в завершающую фазу, так что отметить вас решили иным образом.

Эрл прервался на кусок ростбифа.

— Вы, О`Хара, совсем уж без наград по результатам не останетесь. Его Величество изволили утвердить Ваш эскиз новых носовых украшений и настолько впечатлились экономией, что пожаловали Вам гражданскую морскую медаль "За заслуги". Правда, только третьей степени. Но это Вам уж пусть Фартингдейл вручает, его вотчина.

Забегая вперед, скажу, что ни один корабль с первоначальной моей эмблемой так в состав флота Эрина и не вступил. Броненосец по разработанному мистером Краггом проекту строить начали, но к моменту окончания работ по корпусу (и носовому украшению в том числе) в первоначальную документацию внесли столько полезных усовершенствований, что корабль стал считаться устаревшим уже на стапеле. Впрочем, это не помешало достроить его для флота Швеции, где он и служил под названием "Тре кронор".

* * *

На всех же последующих броненосцах Эрина оставили лишь по одной короне — так идея экономии получила свое логическое завершение.

— Что же касается наград именно по нашему ведомству...

Герцог на некоторое время вернулся к еде.

— Итак, награды. — как ни в чем не бывало продолжил сэр Уинстон. — Вильк, Вы засиделись и в провинции, и в сержантах. Возвращаетесь в Дубровлин, на свой родной Третий участок, — мне Канингхем уже всю плешь проел о том, что я у него лучших людей позабирал.

— Слушаюсь, сэр. — кивнул гигант.

— Слушаетесь, да не слушаете. — фыркнул эрл. — Вы возвращаетесь туда в звании инспектора полиции. Проведенное расследование Вам решено зачесть в качестве экзамена на это звание.

Не слушая слов восхищенной благодарности, герцог обернулся ко мне.

— Вам, сударь мой, тоже вышло награждение. Его Величество высочайше разрешили Вам провести в следующем месяце выставку своих работ в королевском дворце. Довольны?

— Нет слов. — искренне признался я.

Выставка в королевском дворце... Да об этаком признании своего художественного мастерства любой живописец может только мечтать!

Это уже не говоря о том, что на выставке картины продаются, да и новые заказчики... Очень там привлекательные заказчики.

— Прекрасный тост. — ответил герцог Данхилл.

Покинув особняк начальника полиции мы с инспектором, — теперь уже совершенно полноправным, не только по должности, но и по званию, — решили немного прогуляться пешком. Вильк рассказывал мне о последних событиях в Каэр Нуаллан и Комарине (Саймусу сержантские нашивки все же утвердили), затем мы переключились на обсуждение будущего футбольного Кубка Дубровлина, до начала которого оставалось всего ничего...

Тревожный перезвон от значка Вилька прервал нашу беседу.

— Третья форма. — машинально отметил я.

— Да. Извините, мне надо идти. — ответил Вильк, поворачиваясь к ближайшей подворотне. — Где-то совершается преступление.

Я пару секунд смотрел ему вслед, а затем перехватил свою щегольскую трость как дубинку, и пошел следом. Копов бывших не бывает.

*богиня памяти у древних греков

**На тебя, Господи, уповая. (лат.)

* * *

Три короны (шведск.). Замок — резиденция шведских монархов.

Приложения:

Монетарная система империи Зеленого Эрина

1 гинея

21 шиллинг или 252 пенса

1 фунт (соверен)

4 кроны или 20 шиллингов или 60 гроутов или 240 пенсов

1 крона

5 шиллингов

1 полукрона

2 шиллинга и 6 пенсов

1 флорин

2 шиллинга

1 шиллинг

3 гроута или 12 пенсов

1 гроут

4 пенса

1 пенни

2 полпенни или 4 фартинга

Также встречаются монеты в половину, два и пять соверенов.

Земли империи Эрин:

— Зеленый Эрин (о. Ирландия)

— Туманный Эрин (о. Исландия)

— Льдистый Эрин (о. Гренландия)

— Хайленд (Северная Шотландия)

— Винланд (Канада, за вычетом Квебека)

— Лемурия (Австралия и Новая Зеландия)

— Ниппон (Японский архипелаг и о. Окинава)

— Капские провинции (ЮАР)

— острова Тринидад и Тобаго

— остров Рапа-Нуи (о. Пасхи)

Также империи принадлежит ряд небольших островов в Тихом и Индийском океанах.

Формы сигнала полицейского свистка:

Форма 1. "Полиция здесь". Предупредительная. Применяется для привлечения внимания потенциального нарушителя(лей) общественного порядка, с целью недопущения им(и) нарушения. На оперативной карте не фиксируется.

Форма 2. "Происшествие". Сигнализирует находящимся поблизости полисменам о факте незначительного правонарушения. Свободным констеблям предписывается, по возможности, выдвинуться на сигнал, на случай необходимого оказания помощи.

Форма 3. "Преступление". Сигнализирует о факте серьёзного правонарушения, обладает оглушающим эффектом. Всем, находящимся в радиусе слышимости сигнала констеблям предписывается немедленно, со всей доступной скоростью, выдвинуться для задержания преступника и помощи подавшему сигнал полисмену.

Форма 4. "Чрезвычайное происшествие". Сигнализирует о необходимости срочного прибытия на место детектива-инспектора. Всем, находящимся в радиусе мили (расстояние взаимодействия свистка с полицейским значком-детектором) констеблям предписывается немедленно, со всей доступной скоростью, выдвинуться для оказания содействия.

Форма 5. Секретно. Для старшего состава полиции.