Маленький детектив Общий файл

Пролог.

Сержант Ибису Такахаши был удивлен, когда в парке развлечений Тропикал Лэнд они, вместе с напарником Козо Ицуми, нашли семилетнего мальчишку, лежащего без сознания. Внешний вид этого ребенка на взгляд Ибису был несколько странен. Одежда, что была мальчику, несомненно, велика, была вся испачкана и сильно помята. На голове ребенка были свежие кровоподтеки, спускавшиеся на лоб. А когда он прикоснулся к его коже, то сразу почувствовал, что у мальчика температура. Внимательно осмотрев ребенка, Ибису обнаружил несколько свежих гематом на руках и ногах. Сержант сразу подумал, что ребенка похитили и избили, но затем, видимо, ему удалось сбежать и он потерялся. Эта версия могла объяснить и раны ребенка, и его внешний вид, и то, что он был обнаружен в парке поздним вечером. Боясь лишний раз беспокоить ребенка, он уже собирался вызвать скорую помощь, но тут маленький черноволосый мальчик открыл глаза.

Сначала ребенок осмотрелся вокруг, и его взгляд из потускневшего, становился всё более осмысленным. Наконец, окончательно придя в себя, он недоуменно посмотрел на офицера токийской полиции, что сейчас, склонившись над ребенком, пытался привести его в чувство. Сержант в свете фонаря внимательно вглядывался в его лицо. Голубые глаза прояснились и взгляд ребенка внезапно стал внимательным, цепким и тяжелым, хотя он только что пришел в себя. Полицейский недоумевал и невольно покрыться холодным потом, а по его спине пробежали мурашки. Не может ребенок смотреть так! Он бы понял, если бы на него так смотрел старик Ямато, который когда-то обучал его единоборствам. В его взгляде всегда отражалось право приказывать и умение отдавать такие приказы. Готовность принимать любые решения, сколь тяжелы бы они не были. И теперь подобный взгляд был у мальчика. Ибису сильно зажмурился и вновь открыл свои глаза, надеясь, что это всего лишь наваждение. Но ребенок не исчез, взгляд этого странного мальчика не переменился. Помотав головой, Ибису успокоился. — Нет, — подумал он и усмехнулся. — Это всего лишь ребенок. И чего это я? — Ибису снова посмотрел на мальчишку. Теперь его выражение лица не казалось таким страшным. Смешок офицера вызвал на лице ребенка недоумение и он казался довольно милым. А его растрепанные волосы делали его похожим на сорванца. А может он и был сорванцом, раз влип в неприятности?

— Эй, мальчик, как ты, с тобой всё в порядке? — с беспокойством спросил ребенка Ибису, помогая мальчику сесть. Он был опытным офицером, который посвятил работе в полиции более пятнадцати лет своей жизни. И у него был сын примерно такого же возраста. Поэтому, несмотря на всю "странность" ребенка, он беспокоился за него. Как и любой другой отец на его месте, он, скорее всего, подумал: "А что, если бы это был мой сын?". Ни один родитель не хотел бы, чтобы его дитя пострадало от рук преступников. Это добавило Ибису решимости выяснить, кто напал на бедное дитя, хотя мальчик и пугал его. — Скажи, что с тобой произошло, кто на тебя напал? — Услышав голос мужчины, мальчик настороженно посмотрел на него.

— Как он, Такахаши? — спросил своего напарника сержант Ицуми.

— Вроде, пришел в себя, но молчит, — ответил Ибису, придерживая за плечи мальчика, чтобы он не упал. — Бедный парень, досталось же ему. Малыш, мы тебя отнесем в участок, хорошо? А лучше вызвать скорую! — Но ребёнок услышав про "скорую", отрицательно мотнул головой и стал подниматься на ноги. — Может нам всё-таки лучше отнести тебя? — обеспокоенно спросил Ибису. Но ребенок опять помотал головой. — Хорошо, если не хочешь в больницу, настаивать не буду, но в участок тебя доставить надо! Всё-таки ты ранен. У тебя ведь все наверное болит? — Увидев слабый кивок, от которого, впрочем, ребенок тут же поморщился, сержант Такахаши осторожно взял его за руку. Повернувшись к напарнику, он сказал. — Пойдем, Ицуми, уже холодает. Как бы мальчик не простудился ещё вдобавок.

Полицейские отправились к участку, что был расположен недалеко от выхода из парка.

* * *

— Как болит голова. — Вот какая мысль пронеслась у меня в голове, как только я пришел в себя. Я медленно открыл глаза, но ничего толком не увидел. Передо мной все плыло, да и было довольно темно. Постепенно приходя в себя, я смог сфокусировать взгляд и увиденное мне не понравилось. Ко мне зачем-то наклонился полицейский, вот только на российских стражей закона, образца 90-х годов двадцать второго века, они как-то не сильно смахивали. Тут полицейский направил мне на лицо фонарик, хорошо хоть не в глаза, иначе бы он услышал о себе много "хорошего". Я внимательно посмотрел на него, в мыслях обдумывая сложившуюся ситуацию. — Что случилось? Куда я попал? — Мысли примерно такого содержание пронеслись у меня в голове в тот момент. — Странно, а почему он на меня так смотрит? Я конечно могу обеспечить проблемы на его службе, вот только с чего он взял, что мне это интересно? За долгие годы службы в научном отделе Федеральной Службы Безопасности, я ни разу не пользовался служебным положением в личных целях. А если и превышал полномочия, то только ради дела. И все об этом знали. - Тут полицейский зачем-то зажмурился и вновь посмотрел на меня. — Может он подумал, что я глюк? Хе, весело, меня еще никогда не считали глюком. Хм, а почему это он такой здоровый? - последняя мысль пронеслась в моей голове, заставив меня не раскрывать рта. Нужно сначала выяснить, что произошло.

— Эй, мальчик, как ты, с тобой всё в порядке? — Спросил он меня с нотками беспокойства в голосе. Конечно, приятно, когда о тебе беспокоятся, вот только... — Мальчик? Я тебе не Киса Воробьянинов, а ты не Остап Бендер, чтобы меня мальчиком называть. Сопляк, дай мне только подняться, и я покажу тебе мальчика. Или не покажу? Как же все тело ломит, старость не радость. Да, сто лет это не пятьдесят, а мне почитай и побольше будет. — Скажи, что с тобой произошло, кто на тебя напал?

— Хороший вопрос, задаете, товарищ полицейский. — Подумал я, внимательно смотря на стража закона. — И что от тебя ожидать? Ба, да тут еще один, а я его и не заметил, теряю хватку. — Было ещё что-то, что беспокоило меня, но мысль ускользнула, едва я только попытался сосредоточиться на ней.

— Как он, Такахаши? — спросил второй полицейский первого, что держал меня. — Такахаши? Странная фамилия, она более характерна для японцев. Разве что? — Тут я понял, что мне показалось неправильным, их внешность была азиатской, причем характерной для японцев. И говорили они на японском языке. А я их понимал. Нет, я конечно знал японский язык, куда уж без этого, но не до такой степени, чтобы понимать все нюансы речи.

— Вроде, пришел в себя, но молчит, — ответил полицейский, придерживая меня за плечи, чтобы я не упал. — Бедный парень, досталось же ему. Малыш, мы тебя отнесем в участок, хорошо? А лучше вызвать скорую! — Я не знал как реагировать на его слова. - И чего он прицепился ко мне с "малышом"? Я что, ребенок? — И тут я понял, насколько я прав. Простая мысль прояснила подобное отношение полицейских ко мне. — Не знаю, что случилось, но у меня, видимо, пока нет выбора. Да и мало информации. Так что идем с полицейскими, тем более, они наверняка не отстанут. А вот скорой мне не надо. Эскулапы только и любят что препарировать. Никогда не любил врачей и всегда зашивал себя сам. - Я мотнул головой и стал потихоньку вставать. Координация была ни к черту, как после хорошей попойки, тело болело. Но, сжав зубы, я смог-таки встать на ноги. — Может, нам всё-таки лучше отнести тебя? — обеспокоенным тоном спросил этот полицейский. Но я опять помотал головой. — Раз смог встать, значит смогу и дойти. — Хорошо, если не хочешь в больницу, настаивать не буду, но в участок тебя доставить надо! Всё-таки ты ранен. У тебя ведь все наверное болит? — Я тихонько кивнул в знак согласия. Всё-таки тело мое болело очень сильно. Даже простой кивок заставил меня поморщиться от боли. — Надеюсь, сотрясения не будет. — Такахаши, если я правильно расслышал фамилию полицейского поднял меня на руки. — Значит, я действительно стал ребенком? — Пронеслась у меня в голове мысль. Впрочем, внешне я остался спокойным, да и внутренне не особо переживал, считая, что это какое-то недоразумение. Тут Такахаши повернулся к своему напарнику. — Пойдем, Ицуми, уже холодает. Как бы мальчик не простудился ещё вдобавок.

Мы шли порядка восьми минут или около того. Мне трудно было ориентироваться во времени. Хотя, сам я не шел, меня вел, придерживая за плечи, сержант Такахаши, если я верно понял его звание. Подобная форма была у Токийской полиции на рубеже двадцатого и двадцать первого веков. Откуда я знаю такие подробности? В молодости увлекался японской культурой, вот и запомнилось. Пока меня несли в сторону участка, я пытался разобраться со своей памятью, хотя, стоит честно признать, с больной головой сделать это очень сложно. Тем не менее, кое-какие образы стали всплывать в моей голове. Двое людей в черной одежде, что напали на меня ранее, девушка семнадцати лет с каштановыми волосами. Полный мужчина в палевом плаще и шляпе, и с шикарными усами. Образы появлялись у меня в голове и казались смутно знакомыми. Постепенно до меня дошло, что, возможно, это не совсем моя память. Вот только как это произошло? Ведь еще вчера я был в своей лаборатории и готовился к проведению эксперимента. Может, это нейроинтрефейс сбоит и всё, что сейчас происходит — плод моего больного воображения? Вполне возможно, вот только что-то я не припоминаю, чтобы в ТТХ модели, что пользуюсь я, была прописана функция передачи болевых ощущений пользователю. Такими иногда пользуются заядлые геймеры, моя же модель — сугубо рабочая.

И тут меня как током прошило. Эксперимент! Ну, конечно! Я вспомнил то тревожное сообщение, которое получил от надежного человека. Кому-то в верхах захотелось прикрыть мой институт и они отдали приказ на мой арест. Вот только они просчитались. Я успел предупредить моих ребяток и они эвакуировались, а вскоре начнут действовать и наконец наведут порядок в стране. Этот план я вынашивал в течение долгих десятилетий. Впрочем, "Мавр сделал свое дело, мавр может уходить". И я ушел, громко хлопнув дверью. Я уничтожил здание института, стер его в пыль. Да, я помню как я активировал систему самоуничтожения. И как я захотел провести последний эксперимент в рамках исследований Мультиверсума. "Перенос сознания", так назывался проект. Я перенес свое сознание в другую вселенную. Шанс на успех был одна миллиардная. Но я всегда отношусь к подобным вещами философски. Когда на кону жизнь, тут либо получиться, либо нет. И у меня получилось. Вот только встреча с полицией не входила в мои планы. Хотя, по сравнению с тем, ЧТО я провернул, это мелочи!

Наконец, наша процессия достигла места назначения. Полицейский участок представлял собой одноэтажное здание с большими окнами. Скорее это даже не участок, а стационарный пункт полиции. Хотя, если мне память не изменяет, в Японии такие пункты называли то ли станциями, то ли как-то похоже. Впрочем, я не особо вдавался в подробности, так как меня волновал более общий вопрос, "что вообще произошло с предыдущим хозяином тела?". Нет я понимал, что он как был, так и остался. Просто моя мозговая структура записалась на его и все смешалось. Меня больше интересовал другой вопрос, в какую "задницу" мог попасть семилетний ребенок? В моем текущем положении это может сулить некоторые проблемы.

Когда мы вошли в помещение, Такахаши усадил меня на диван. Отойдя в сторону, сержант открыл ящик и, достав аптечку, стал обрабатывать мои раны на голове. Как я понял по запаху, это был йод. Затем он замотал мне голову эластичным бинтом. Пока меня "лечили", мне удалось немного осмотреть помещение. Хотя Такахаши постоянно одергивал меня, чтобы я не вертел головой. Мысленно я хмыкнул от того, что веду себя совершенно как ребенок. Внутри не было ничего необычного, пара диванов в центре комнаты, несколько рабочих столов, кулер с водой, кофейный автомат. В общем сугубо рабочая обстановка. Единственно, что бросалось в глаза, в участке не было компьютеров, а это говорило о многом.

В помещении, помимо двоих полицейских, что привели меня, находилось еще двое. Сержант Ицуми как раз беседовал с ними. И судя по коротким взглядам в мою сторону, предметом разговора был я.

— Ну вот, так лучше? — спросил он меня, улыбнувшись. Я чуть склонил голову и опустил глаза в знак согласия, так как понимал, что сильно кивать чревато. — И как ты оказался так поздно в парке? Что с тобой случилось, малыш?

И что мне было отвечать на такой вопрос? Я понимаю, сержант честен и добр. В его словах нет никакого подвоха. Но вот я честным быть не могу просто потому, что меня не поймут. Если я скажу что прибыл из другого мира, на меня будут смотреть как минимум странно. Впору обращаться за помощью в палату номер шесть. Хотя... Учитывая, что я в теле ребенка, взрослые просто подумают что я заигрался. Вот только я совершенно не мог вспомнить имя этого ребенка. Что-то вертелось в памяти, но все время ускользало. А это могло принести проблемы. Что если у малыша были проблемы? Ведь почему-то на него напали? В этот момент я почувствовал себя настоящей скотиной. Умер в своем мире и влез в тело ребенка. Конечно, мальчик никуда не исчез, просто растворился во мне. Но, от этого я чувствовал себя ещё гадостней. Конечно, эта проблема решаема, но дать зарок быть осмотрительней в экспериментах надо обязательно.

— Да, сегодня прям вечер происшествий какой-то, — сказал один из полицейских, имени которого я не знал. — Сначала это убийство, теперь мальчик.

— Угу, — согласился с ним Ицуми. — Вообще в голове не укладывается, как та девушка смогла провернуть такое преступление? И все из-за чего? Любимый её бросил. Хорошо, что я пока холостяк. В пору задуматься, стоит ли вообще заводить подругу?

— Ну, я с тобой не соглашусь. — Ответил своему напарнику Такахаши, поднявшись в полный рост. — У меня с женой все хорошо. Сын подрастает. Недавно в первый класс пошел. А у той девчонки видимо что-то не в порядке с головой было. Если ты любишь человека, зачем его убивать?

— И ведь как все провернула! — добавил второй полицейский. — Дотянулась в темноте туннеля через один ряд и накинула на шею леску, а крюк зацепила за рельсы. Брр. Как представлю, что почувствовал тот парень? Хорошо что детектив-старшеклассник был рядом.

— Да, Кудо Шиничи не зря называют гением. — Добавил Ицуми. — Менее чем за полчаса раскрыть такое дело.

— Вот только не дело школьникам вмешиваться в дело полиции, — покачал головой Такахаши. И глядя на недоуменные взгляды своих более молодых коллег, продолжил. — Нет, я не пытаюсь приуменьшить его заслуги. Кудо Шиничи действительно молодец. Вот только, что будет, если он опять ввяжется в какое-то дело, а преступник задумает отомстить ему? Как он будет защищать себя, ведь он школьник, а не полицейский? Хотя, если он поступит в полицию, я буду только "за". Нам бы такие детективы не помешали. Да и полицейскому легче защитить себя и своих близких.

— Кудо Шиничи? — подумал я. — И почему мне кажется, что мне это имя знакомо? Что-то, что было очень давно и в то же самое время недавно? - Я напряг свою память, но ответа не было. — В любом случае, надо отсюда уходить. Если полиция начнет разбирательство, дело может окончиться весьма плохо. Судя по техническому обеспечению участка, я перенесся самое меньшее на сотню лет в прошлое. Хотя, гораздо вероятнее, что это именно параллельный мир. Подобные теории у нас были, даже экспериментально подтвержденные. Но, если раскроется правда о моей личности, то даже представить себе последствия боюсь. Вот только как сбежать? Хотя, я же "ребенок"? Почему бы не попробовать этот вариант?

— А можно мне в туалет? — тихо спросил я полицейского.

— О, конечно можно, малыш. — Сразу повернулся ко мне Такахаши. — Вон в ту дверь.

Я прошел в обозначенную полицейским дверь. Хм, туалет как туалет. Вот только окно тут зачем? Впрочем, чего это я, это вполне естественно. Окно в туалете сделано специально для вентиляции. И как было показано во множестве фильмов, преступники часто пользуются им в качестве двери. Я хмыкнул, увидев, что оно не заперто и даже приоткрыто. Времена проходят, а люди не меняются. Не зависимо от страны происхождения, мы всегда предполагаем самое лучшее. Даже если перед нами преступник, мы можем проявлять к нему ничем не обоснованное доверие. Конечно, я не преступник, вот только подход тут должен быть тот же.

Я тихонько встал на бачок и до конца открыл окно. Полтора метра, вроде немного. Спрыгнув и сразу уйдя в перекат, чтобы погасить инерцию, я поднялся и недоуменно посмотрел на себя. Если это тело семилетнего мальчишки, то почему оно настолько хорошо развито и нет проблем с координацией? — Всё страньше и страньше. — Подумал я. — Впрочем, не время для философских рассуждений, ходу.

Спустя пять минут я уже бежал по тихой ночной улице. Остановившись, чтобы перевести дух, я посмотрел на свое отражение в витрине магазина. В стекле я увидел мальчика лет семи: черные растрепанные волосы, одежда была ему очень велика. Что-то мне эта картина напоминала, но вот что? — А если добавить очки? — мелькнула у меня в голове мысль. И тут все стало на свои места. Я даже рассмеялся от понимания ситуации.

— Ну, здравствуй, Кудо Шиничи. — Произнес я, улыбаясь своему отражению. — Хотя теперь, пожалуй, уже, Эдогава Конан.

* * *

Тиха японская ночь. Дождь средней силы разогнал с улиц немногих прохожих. В частном секторе Токио в районе Бейка довольно безопасно в темное время суток. Здесь нет подозрительных личностей. Однако взрыв одного из домов не может не показаться весьма подозрительным. Тем не менее, местных жителей это не беспокоит, так как хозяин этого дома, пятидесятидвухлетний ученый Агаса Хироши, известен своими "шумными" экспериментами. Соседи давно махнули на него рукой. Горбатого, как говориться, могила исправит. А профессор Агаса не исправиться никогда.

— Переборщил я малость с катализатором. — Проговорил профессор, потирая себе седалищный нерв. — Надо уменьшить дозу.

Надо сказать, профессор выглядел весьма эпатажно. Белый халат выдавал в нем ученого. Вернее, он был белым, когда его сшили на фабрике. Сейчас же он был покрыт копотью и в некоторых местах даже порвался. Еще одной отличительной особенностью старика были большие круглые очки. Остальная одежда представляла собой синий свитер и серые брюки, которые в данный момент были намокшими спереди, а внизу штанин была грязь.

— Опять ваши опасные эксперименты, профессор Агаса? — улыбаясь, спросил старика мальчишка семи лет. Он стоял прислонившись к столбу и сложив руки на груди с интересом оглядывал ученого. — Вам стоило бы поберечь себя хоть немного.

— Мои эксперименты прославят меня, и я заработаю много денег — самоуверенно произнес профессор, ударив кулаком в грудь и смотря в небо. Затем он медленно перевел взгляд на мальчишку и спросил. — А ты кто?

— Не узнаёте? — ехидно ответил мальчишка. — А вы попробуйте, наверняка догадаетесь.

Профессор настороженно оглядел мальчика. — Странный ребенок,­ — подумал он. И у него были основания для этого. Мальчик был одет в одежду, которая явно была ему велика на порядок. Его черные волосы были растрепаны, а голова была замотана бинтом. Вот только в голубых глазах горел задорный огонек и казалось, что внешний вид нисколько не беспокоит этого ребенка.

— Не собираюсь я гадать кто ты. — Сказал профессор. — Кстати, мальчик, что с тобой? У тебя повязка на голове. Да и что у тебя за одежда?

— А, это? — спросил мальчик, обводя себя взглядом и поцокав языком. — Да, так, познакомился кое с кем. Все это несущественные мелочи, только голова немного болит.

— Может тебя отвезти в больницу? — Участливо спросил Агаса. — Там тебя осмотрят, а оттуда тебя заберут твои родители.

— Некому забирать. — Тихо сказал мальчик.

— Прости. — Смутился старик. — Но, тебе все равно надо в больницу, а потом в полицию. Ведь на тебя напали, верно? А это очень серьезно.

— Не нужно никакой больницы, и тем более полиции. — Твердо сказал ребенок, смотря на профессора недетским взглядом. — Мне нужен Кудо Шиничи. Он единственный может мне помочь.

— Кудо-кун? — удивился профессор. — Хм, по идее он уже должен был вернуться. Может его что задержало? А что у тебя за дело к нему? Я так понимаю это как-то связано с твоим необычным внешним видом?

— Вы проницательны профессор. — Заметил мальчик, вновь ехидно улыбнувшись. — Может, пройдем в дом к Кудо-сану и там подождем его?

— Хорошо. — Сказал профессор и подойдя к двери он отпер ее своим ключом.

Они прошли в дом Кудо, в библиотеку. Надо сказать библиотека в доме была немаленькой. Это было полукруглое помещение, зал, занимавший два этажа. Освещена она была слабо, так как свет вреден для бумаги. Полки были выполнены из темного дерева, а полы покрыты чуть более светлым ковром. У одной из полок стоял рабочий стол, также из темного дерева. Все это создавало обстановку таинственности. Даже запах говорил о том, что здесь не место шумным занятиям. А лучше сосредоточиться на чтении и размышлении. Подобные библиотеки можно встретить скорее в старых европейских домах, чем в Японии. Здесь были собраны книги представляющие все области знаний человека. Также были полки отведенные под художественные произведения, в том числе и детективы. Именно к полке с детективными романами подошел мальчик и стал вчитываться в названия. Он даже провел рукой по корешкам некоторых книг, видимо пытаясь приобщиться к такому наследию.

— Какая большая библиотека у Шиничи-ниичана, — сказал мальчик. — И в основном детективы и все что связано с криминалистикой.

— Ну, это скорее библиотека Юсаку-сана, отца Шиничи — заметил Агаса. — Он писатель, специализирующийся на детективных романах. И он известен по всему миру. Невозможно стать хорошим писателем, не прочитав ни одной книги.

— Думаю, вы правы профессор, — согласился мальчик. А затем тихо добавил. — Но одно дело, писать детективные романы, а другое — быть детективом.

— Кстати, мальчик, а ты ведь так и не сказал, как тебя зовут, — спросил профессор.

— Простите, я не представился. — Сказал мальчик, рассматривая полку с романами. Затем он повернулся и улыбнулся профессору. — Меня зовут Конан, Эдогава Конан.

— Какое странное имя. — Удивленно спросил Агаса, и даже приподнял брови. Действительно, это имя более характерно для Англии, а не для Японии.

— Меня назвали в честь Конан Дойля. — Пояснил мальчик. — Мой отец — большой фанат детективов. И Шерлока Холмса.

— Это все объясняет. — Кивнул старик. — Скажи, Конан-кун, ты назвал Шиничи "ниичаном"? Ты его знаешь?

— Профессор, помните, я спросил вас, не узнаете ли вы меня? — спросил мальчик, улыбнувшись и прищурившись. — Попробуйте еще раз.

— Хм, Шиничи не рассказывал, чтобы он знал кого-то с таким именем. Хотя... Нет и у меня таких знакомых нет. — Профессор пристально рассматривал мальчика. Затем его вдруг осенило. — Погоди, ты же вылитый Шиничи, когда он был примерно твоего возраста.

— Уже прогресс, профессор. — Весело ответил мальчик. — Шерлок Холмс бы вами гордился. Какой из этого можно сделать вывод?

— Вывод? — задумался ученый и уставился в потолок, подперев подбородок правой рукой. — Я бы сказал, что ты младший брат Шиничи. Но у Юсаку и Юкико только один сын. Я бы знал, если бы у них был второй. Да и близких родственников у них нет. Странно... Когда я смотрю на тебя, у меня создается впечатление, будто я перенесся в прошлое, лет на десять назад. Уж очень ты похож на Шиничи. У него даже голос тогда был почти такой же. И характер. Но, не думаю, что путешествия во времени возможны. Такое ощущение, будто Шиничи уменьшился. Но это, конечно же, бред. Ты просто очень на него похож.

— А вы уверены, что это невозможно? — прищурив глаза и выразительно глядя на ученого, спросил мальчик. — Вдруг Кудо-сан действительно уменьшился и превратился в младшеклассника?

— Да ладно, это невозможно. — Махнул рукой Агаса и рассмеялся.

— В самом деле? — мальчик выразительно изогнул бровь. Но, потом, видимо что-то для себя решив, кивнул и продолжил, как ни в чем не бывало. — Кстати, как вы отобедали в "Коломбо"?

— Откуда ты знаешь, что я был в "Коломбо"? — удивившись спросил профессор.

— Это очевидно, профессор. — Усмешка так и играла на лице ребенка. — То, что ваша одежда мокрая только спереди, говорит о том, что вы бежали под дождем. На ваших брюках грязь, которую вы могли подцепить только в одном месте, на пути из "Коломбо". А на ваших усах остался фирменный соус "Коломбо". Так-то. — Сказав последнее, мальчик помахал указательным пальцем в точной манере Кудо Шиничи.

— Шиничи? — Глаза профессора раскрылись настолько широко, что казалось, они сейчас выскочат из орбит. — Как такое возможно?

— Ну, наконец-то, профессор. — На лице Конана явно читалось облегчение. — А касательно того, как я уменьшился, я сейчас вам расскажу...

* * *

— Как хорошо, что моя старая одежда мне подходит, — сказал я, вновь входя в библиотеку. — Хоть какая-то хорошая новость за сегодня.

— Шиничи, что ты будешь делать теперь? — спросил меня Агаса. — Я не знаю, смогу ли я разработать антидот к этому наркотику.

— Я понимаю, профессор. — Кивнул я старику. — Тем не менее, я намерен вывести этих людей на чистую воду. Как я понял из слов того человека, я не единственный, кто пострадал от их рук, хотя и первый, кто испытал на себе действие наркотика. Они думают, что я умер. Что ж, это их ошибка. Я смогу, действуя из тени, раскрыть это дело. Рассчитываю на вашу помощь, профессор.

— Конечно, я помогу тебе Шиничи. — Сразу согласился ученый. — Но что насчет Ран и твоих родителей? Ты скажешь им о себе, о том что случилось?

— Я думаю, что мои родители должны узнать правду. — Ответил я спустя минуту раздумий. — Но лучше пусть они приедут сюда, и я сам расскажу им об этом. Мне скорее всего потребуется их помощь. Вы передадите им без подробностей? — И увидев согласный кивок профессора, я продолжил. — Что же насчет Ран, то ей не стоит говорить правду. Придется сказать, что мне пришлось срочно уехать по делам расследования. Правда, не знаю, сколько получиться скрывать от неё истину. Но лучше пусть пока она не будет знать, что со мной произошло на самом деле.

— Ты не доверяешь ей? — спросил Агаса.

— Я опасаюсь за нее. — Пояснил я. — Не хочу, чтобы она наделала глупостей, как я сегодня.

— Ясно, думаю, ты прав. — Согласился Агаса. Затем он, подумав с минуту времени, внимательно посмотрел на меня. — Но как ты легализуешь себя? К тому же ты очень похож на себя в семь лет. Ран может что-то заподозрить.

Я подошел к стеллажу с книгами, за рабочим столом. На полке стояли детективные романы Эдогавы Рампо и Артура Конан Дойля. Я провел пальцами по корешкам книг. Это были довольно старые издания. Чувствовалось влияние времени. Затем я наклонился к столу и взял в нижнем ящике, который был открыт, очки моего отца. Я вытащил линзы и одел их.

— Конан, меня зовут Эдогава Конан, — сказал я "детским" голосом. — Приятно познакомиться.

— Неплохо, неплохо, Шиничи. — Похвалил меня ученый. — Хорошо, что ты не теряешь оптимизма.

— А без него никуда, профессор. — Я развел руками. — Я сегодня получил хороший урок и надеюсь извлечь из него максимальную пользу. Ха, теперь я понимаю, каким был глупцом, когда раскрывал преступления.

— Не думаю, что понял тебя, Шиничи. — Удивленно спросил профессор. — Почему ты считаешь, что был глупцом? Ведь ты не совершал ошибок в рассуждениях. Все твои дела были раскрыты, а преступники были осуждены.

— Потому я и говорю, профессор, что был глупцом. — Я подошел к своему креслу и сев, откинулся на спинку. — Понимаете, профессор, когда я раскрывал дела, для меня это было сродни игре. Да-да, я играл, играл в детектива. Всякий раз подходя к разгадке преступления, я будто выполнял очередной квест в РПГ-игре. Я не понимал, что за преступлениями стояли люди. Что жертвами были люди, что я сам — человек. Надо отдать должное этим двоим из той таинственной Организации. Они, образно говоря, спустили меня с небес на землю. Теперь я понимаю, насколько я заигрался в детектива и не замечал нечто более важное.

— Важное? — переспросил Агаса. Похоже, я успел его порядком подзагрузить.

— Да, важное. — Ответил я. — Например, то что Ран меня любит. То что вы всячески заботились обо мне. Важное для меня — это люди, что окружают меня, что дороги мне. Я не хочу подвергать опасности Ран, поэтому я не буду говорить ей о том, что произошло со мной. Я не хочу говорить об этом со своими родителями, но я понимаю, что они имеют право знать это. Я не хотел бы говорить об этом с вами, но, боюсь, без вашей помощи, мне не удастся вывести этих людей на чистую воду.

— Знаешь, Шиничи, мне кажется, ты вырос. — Сказал профессор, глубоко впечатленный моими словами. — Ты уже не мальчишка-детектив. Я думаю, у тебя все получится. Но, ты уверен, что стоит продолжать расследовать преступления? Не лучше ли оставить карьеру детектива?

— Боюсь, что нет, профессор. — Я улыбнулся и посмотрел на профессора сквозь прищуренные веки. — Теперь это моя главная цель в жизни.

— Ясно. — Кивнул Агаса. — Кстати, тебе, скорее всего, придется переехать отсюда. Где ты будешь жить?

— Я думаю, можно и у вас, но лучше, чтобы подальше от этого дома. — Ответил я, вставая с кресла. — На меня быстро выйдут, если я продолжу жить здесь. А представить меня можно как вашего родственника. Вы ведь не против, профессор?

— Я думаю, ты прав, Шиничи. — Улыбнулся ученый. — И я не против ещё одного родственника.

— Конан, — протянул я. — Пора привыкать к этому имени, профессор.

Тут хлопнула входная дверь, видимо, её открыли ключом. А учитывая, что кроме меня, ключ был у Ран, то очевидно, что это пришла моя знакомая. — Хм, похоже, я уже воспринимаю себя отчасти как Шиничи. — Я внутренне усмехнулся. — Прости, Ран, но я уже не прежний Шиничи. Мне будет сложно взрастить любовь к тебе. Я не хочу обманывать тебя. И, боюсь, ты заслуживаешь большего, чем я. — Я спрятался за стол, оставив профессора отдуваться.

— Профессор, а где Шиничи? — спросила Ран, пройдя в библиотеку.

— Он только что уехал. — Взволнованно ответил профессор. — Сказал, что по делам расследования. Там оказалось какое-то запутанное дело.

— Вот же детективный маньяк. Я так за него беспокоилась, а он... — кулак девушки впечатался в стол, заставив меня сглотнуть. — Да, этой фурии лучше не попадаться под руку и не злить её лишний раз. — Я случайно сдвинулся и стукнулся о стол. — Ой, меня, кажется, заметили. — Я поспешил отвернуться к столу, сделав вид, что мне что-то нужно в нижнем ящике.

— А кто это? — спросила Ран, проходя за стол. — Как тебя зовут мальчик?

Да уж, зачем так наседать то? Я аж попятился от нее. А взгляд то, какой требовательный.

— К-конан, Эдогава Конан — пропищал я. Девушка внимательно вглядывалась в мое лицо, от чего у меня мурашки побежали по телу...

— Какой милый — сказала Ран и обняла меня. Я думал, я умру. Она чуть не закончила то, что не смогли сделать те двое. Определенно, Мори Ран страшный человек. Хм, а грудь у нее ничего так, хотя до трёшки явно не дотягивает. — Кто это, профессор?

— Это сын моих дальних родственников. — Поспешил ответить Агаса. — Они попросили меня позаботиться о нем, пока они в отъезде. Правда, я совсем не умею себя вести с детьми. Ран-кун, ты не могла бы приглядеть за ним?

— Я не знаю. — Удивилась девушка. — Я-то не против, но что скажет папа?

— Конан-кун послушный мальчик, он не доставит проблем. — Поспешил успокоить девушку ученый. Впрочем, на это заявление, моё лицо перекосилось. — Я — послушный мальчик? Сильно сомневаюсь. - Увидев мою недовольную физиономию, профессор поспешно наклонился ко мне.

— Соглашайся, там у тебя будет больше простора для действия. — Зашептал мне профессор. — К тому же, это детективное агентство. Может, что накопаешь.

— Ладно. — Согласился я.

— Пойдем, Конан-кун. — Ран протянула мне свою руку, и мне пришлось взяться за неё.

— Угу, — кивнул я, а мысленно вздохнул. — Ну что же, вперед к великим свершениям? Будь они неладны.

Глава 1. Меня зовут Эдогава Конан.

На небе ярко светила Луна. После того, как кончился вечерний дождь, асфальт на улицах покрывали лужи, а в воздухе чувствовался запах свежести. Легкая вечерняя прохлада также вносила толику освежения в эту обстановку. Хотя сейчас шла осень, вечер был довольно теплым.

Если бы кто сейчас вышел на одну из пустынных улиц Токио, в районе Бейка, он бы увидел двоих, что шли взявшись за руки. Девушка-старшеклассница, на вид семнадцати-восемнадцати лет вела за руку мальчика лет семи. Со стороны они выглядели как брат и сестра. Мальчик шел спокойно и не вырывал своей руки, как обычно любят это делать маленькие дети, желая показать, что они уже "взрослые" и вызывая улыбку таким поведением на лицах настоящих взрослых.

И, тем не менее, это были не брат и сестра. Просто девушка согласилась приглядеть за ребенком родственников одного своего знакомого. Наверняка найдется немало девушек, выросших единственными в семье, которые бы мечтали о маленьком братике. И сегодня такая мечта, если конечно она была у этой девушки, сбылась. Впрочем...

— Слушай, Конан-кун, — обратилась девушка к мальчику.

— Что? — спросил мальчик, повернув к ней свою голову.

— У тебя есть девочка, которая бы тебе нравилась? — Спросила девушка, продолжая идти вперед. Она посмотрела на мальчика. — Ну, знаешь, кто-то, кто нравиться тебе в школе?

— Нет, наверное... — протянул мальчик, немного смутившись и отведя взгляд.

Любовь, вот чего желает, о чем мечтает любая девушка. Любая женщина, даже девушка, хочет чтобы её любили и чтобы её понимали. Но, разве не странного собеседника для этого разговора выбрала девушка? Хотя, кому ещё она может поведать свои переживания, как не своему "младшему брату"?

— А у меня есть! — Сказала она и улыбнулась. Что-то нежное и возвышенное было в этой улыбке. — Мне он очень нравится.

— Неужели это Шиничи-ниичан, которого ты искала? — захихикал мальчик.

— Верно! — Ответила девушка и усмешка пропала с лица ребенка. — Когда Шиничи был маленьким, он был непослушным и доставлял много хлопот. Он был помешан на детективах. Но когда ему давали какое-нибудь важное задание, он сразу становился смелым, надежным и крутым. Вот почему я люблю Шиничи! — Мальчик все это время смотрел на девушку и улыбался. Вот только его улыбка отдавала какой-то грустью. Но стоило этим двум остановиться, и девушка повернулась к ребенку, как тот поспешил отвести взгляд. — Только Шиничи ни слова, хорошо? — попросила девушка.

— Угу, — ответил мальчик и чуть кивнул.

Они продолжили идти и вскоре дошли до трехэтажного здания. На первом этаже находилось небольшое кафе, под названием "Пуаро", что навевало воспоминания о знаменитом детективе. И, словно насмешка судьбы, на втором этаже находилось детективное агентство Мори. Вот только в отличие от героя романов Агаты Кристи, Мори Когоро не настолько хорошо владел своими "маленькими серыми клеточками мозга". Но, видимо, провидение имело несколько иное мнение по этому поводу, и, так как на пороге детективного агентства появился этот семилетний мальчик. Вскоре жизнь малоизвестного детектива должна была круто повернуться.

* * *

Наконец мы с Ран пришли к ней домой. По пути я не знал, куда себя деть, Ран все время рассказывала о том, как она любит Шиничи. А в это время я ощущал себя самой последней сволочью. Ведь я занял место её любимого человека. Кудо Шиничи больше нет, есть только Эдогава Конан. И даже если я расскажу ей о том, что на самом деле произошло с её любимым, сказав, что я и есть Шиничи, боюсь я не смогу проявить к ней такую же любовь как и тот парень. Она заслуживает большего, гораздо большего. — Эх, и почему у меня всё через задницу? Какого японского городового этот придурок полез против Организации? Да я при всем желании не смогу стать им. У меня характер не тот. И дело не в конспирации. Вот же угораздило...

— Вот здесь я и живу, — сказала Ран, отвлекая меня от внутренних разбирательств. Мы стояли перед лестницей, ведущей к детективному агентству. — Как будто у меня есть милый младший братик. Конан-куну я могу рассказать всё что угодно.

— Нет, на это я тоже не подписывался, выслушивать всё, что есть на уме у влюбленной девицы. — Внутренне возмутился я. — Мне ж никаких нервов не хватит. Я понимаю, что женщины любят поговорить, но мои уши не казенные. И почему мы не проработали другой вариант, чтобы меня закинуло в моем теле, пусть даже семилетнем? Проблем было бы гораздо меньше. Конечно, до такого уровня мы просто не успели дойти. Но надо было попытаться!

— Я познакомлю тебе с папой, — сказала девушка. — Ой, ой, как двусмысленно прозвучало. Хорошо хоть никто не примет меня за её парня, — усмехнулся я внутренне. Внешне же я лишь кивнул ей. Не дело ей знать, о чём я думаю. В этот момент девушка подошла к лестнице и повернулась ко мне. — Пошли, Конан-кун?

Я уже собирался последовать за ней, как сверху раздался громкий топот. Содрогаясь от страха, я посмотрел наверх. С громкими воплями на нас пикировал штурмовик Мори, иначе ЭТО не назовешь. Ну, скажите, кто бегает по лестницам и не смотрит под ноги? Так ведь и навернуться не долго, что собственно и произошло с "Великим" детективом. Я едва успел отскочить с курса этого пикирующего бомбардировщика, дабы он смог совершить плавную посадку себе на голову. Впрочем, учитывая отсутствие внутри этой головы чего-либо более-менее ценного, Мори ничуть не пострадал и тут же вскочил на ноги.

— Папа? — вскрикнула напуганная Ран.

— Первая работа за шесть месяцев. — Радостно воскликнул детектив. — Дочь одного богача была похищена. Свидетель говорит, что похитителем был человек в чёрном.

— Весело, — подумал я. — Так радоваться похищению ребенка. Хотя в этом нет ничего удивительного, чужое горе — его хлеб. Издержки профессии, так сказать, и ничего против этого не попишешь. Впрочем, это дело мне кажется знакомым. Как, и эта ситуация. Пора отрабатывать свое появление здесь.

— Такси, — крикнул Когоро и вскинул руку, останавливая проезжающую машину. Таксист поспешил снизить скорость и припарковался прямо возле детектива. Когоро не теряя времени, сел на заднее сидение, а я поспешил занять место рядом с ним.

— Конан-кун, — крикнула Ран, увидев, что я уже в машине и бросилась за мной.

Спустя минуту мы ехали в такси на место происшествия и Ран сверлила меня недовольным взглядом. Я же сидел тихо и не отсвечивал. Лучше девушку лишний раз не злить. Однако я понимал, что если так пойдет и дальше, откровенного разговора не избежать.

— Дело зовёт меня, — усмехнулся детектив, а затем прокричал на всю машину, хотя, наверное, жители соседних домов тоже услышали. — Великого детектива Мори Когоро! — Когоро смеялся жутким смехом, от которого у меня бежали табунами мурашки по коже. У меня возникли сомнения в психической стабильности детектива. Вот только смеялся он не долго. Спустя минуту что-то видимо щелкнуло в голове детектива, и он медленно повернулся к нам с Ран. — Что вы здесь делаете? — вскричал он и "отскочил" к двери такси. Во всяком случае, его действия можно описать именно этим словом. Уж слишком он был эмоционален в тот момент.

— Заметил только?! Я с вас балдю, товарищ Когоро. Театр одного актера, чтоб меня живьем препарировали. — Мне до жути хотелось соединить руку с лицом или хотя бы сказать вслух пару слов покрепче, но я сдержался. Не стоило рушить о себе первое впечатление.

— Потому что этот ребенок полез сюда. — Ответила Ран своему отцу, недовольным тоном. Похоже, ей эта ситуация никоим образом вообще не нравилась. — Ран, это называется подстава. Впрочем, чего я ожидал? Надо как-то выкручиваться. Хорошо, что я "ребенок".

— Машинка, машинка, — радостно закричал я, по-детски маша ручками. — Ура. — В этот момент по моему скромному мнению, это был самый лучший вариант разрядить ситуацию. Жаль только, Когоро, скорее всего очень скоро раскусит мой настоящий характер.

— Ты кто такой? — насел на меня детектив. Похоже, он не узнал меня и это к лучшему. Всё-таки последний раз он видел Шиничи таким десять лет назад и не факт, что он вообще догадается о нашей похожести. Чтобы не отвечать на его вопрос, я прижался к Ран, изображая обиду маленького ребенка на злого дядю и, состроив обиженную моську, пустил слезу или что-то отдаленно на неё похожее. Внутри же я просто ржал, не знаю, как в тот момент я сдержался?

— Он родственник профессора Агасы. — Стала защищать меня Ран, теперь сосредоточив свое недовольство на отце. — Ран, ты прелесть! — Мысленно поблагодарил я девушку и ещё сильнее прижался к ней, делая вид, что ищу защиту.

— Вы мешаете мне работать. — Возмутился Когоро и, скрестив руки на груди, отвернулся вперед. Но затем он снова повернулся к нам. — Вылезайте из машины! — Для весомости он дополнил свои слова размашистыми движениями рукой, едва не задев меня по макушке.

— Как мы это сделаем? — Парировала Ран, всё тем же тоном. — Мы на автостраде!

На это великому детективу не нашлось чего ответить, и ему пришлось, скрипя сердцем и челюстью, взять нас собой. Спустя еще пять минут мы подъехали к особняку, в котором и жила похищенная девочка с семьей. Дворецкий встретил нас в воротах и проводил во двор к Хозяину. Тани-сан с нетерпением ожидал детектива во дворе, и, поприветствовав, сразу перешел к делу.

— Похищенный ребёнок — это моя единственная дочь, Тани Акико, ей десять лет. — Взволнованный отец дал Когоро фотографию своей дочери. — Мой дворецкий, Асо, видел это своими глазами!

Закончив разглядывать фотографию, Мори опустил руку вместе с ней, и снимок оказался на уровне моих глаз. Так я смог рассмотреть, как выглядит девочка. Каштановые волосы такого же оттенка, как и у Ран. Круглое лицо, а вот глаз не видно, так как на фото, девочка прищурила их, видимо от радости. Она обнимала своего, видимого любимого, пса, крупного дога. На фото она была одета в розовое платье, красные туфельки с бантиком и белый шарф.

— Вы можете описать похитителя подробнее, Асо-сан? — спросил Мори у дворецкого.

— В то время маленькая леди только вернулась из школы. — Расстроенным голосом начал дворецкий. — Вдруг из-за угла сада выпрыгнул человек в чёрном, и схватил её. "Скажи хозяину, что если он хочет увидеть свою дочь вновь живой, пусть закроет свою кампанию на месяц. Если попытаетесь связаться с полицией, девочка умрёт". После этого, преступник взобрался на сосну, перепрыгнул через ограду и сбежал.

— Вы можете описать его лицо? Как он выглядел? — продолжил спрашивать Когоро.

— У меня плохое зрение, потому я и не разглядел лица. — Ответил дворецкий и с сожалением опустил голову.

— Так, а больше никто не слышал голос преступника или чего-то странного? — спросил Когоро, оглядывая остальную прислугу. Рядом стояло ещё двое служанок.

— Да, я слышала, как Асо-сан кричал: "маленькую госпожу похители". — Сказала одна из них. — Но больше я ничего не слышала.

— Значит, Асо-сан единственный, кто видел преступника? — стал рассуждать вслух Когоро. — Судя по требованиям преступника, можно посчитать, что он работает на компанию конкурентов. Вот только какое странное требование "на месяц".

— Чёрт! — прорычал отец девочки, он был в сильной ярости. — Он не только хочет закрыть мою кампанию, но ещё хочет и денег.

— Денег?! — удивился дворецкий. Вот только мне его "удивление" не понравилось, как-то оно было уж слишком чрезмерным. Ведь это вполне нормально, что похититель требует выкуп. А тут дворецкий удивлен этому, будто так быть не должно! — Не должно? — мелькнула у меня в голове мысль. — Бинго. — Цепочка в моей голове сложилась, и я понял, что произошло на самом деле.

— Похититель только что звонил, — пояснил отец девочки Когоро отчаянным голосом. — Он хочет триста миллионов старыми банкнотами.

— Господин, это должно быть какая-то ошибка? — стал объяснять дворецкий своему хозяину, я же лишь тихонько усмехнулся. Для меня было очевидно, кто "похититель" девочки.

— Замолчи Асо, и без тебя тошно. — Прикрикнул на своего дворецкого Тани-сан. Он ходил по двору особняка взад и вперед, изнывая от бессилия. И мне были прекрасно понятны его чувства. Терять того, кого ты любишь...

Я решил пока оставить взрослых обсуждать мотивы похитители и кому может быть выгодно закрытие на месяц кампании Тани-сана. Мой взгляд наткнулся на сосну, забравшись на которую, по словам Асо-сана, похититель ушёл из особняка, прихватив Акико. По пути к сосне я нашел мячик, видимо с ним и играла маленькая Акико, когда её похитили. Маленький, лёгкий, как раз для девочки. — Хм, а ведь Шиничи довольно неплохо играл в футбол, — пронеслась у меня в голове шальная мысль. — Да и я сам раньше любил попинать мяч. Посмотрим, остались ли в этом теле какие-нибудь навыки. — Я стал подбрасывать мяч ногами, головой и пробовать другие приемы. — А что, неплохо. Если чуть потренировать, можно и за сборную сыграть. Всё-таки, Шиничи зря забросил футбол.

— Ух-ты, Конан-кун, у тебя неплохо получается бить мячик, — раздался за моей спиной голос Ран. — Когда Шиничи думает, он тоже бьёт мяч. Чтобы очистить голову и сосредоточиться.

— Ага, и называет это футбольной медитацией? — Внутренне проворчал я. — Хотя, в чужой монастырь... Тьфу, о чём я думаю?!

Тут мячик сорвался у меня с головы из-за того что я сбился, и укатился в кусты рядом с сосной. Я подбежал к нему, но стоило мне взять его в руки, как ко мне с громким лаем выскочил огромный дог. Меня спасло только то, что он был на привязи, а ещё моя отменная реакция. Его зубы клацнули в нескольких сантиметрах от моей шеи.

— Конан-кун, — испуганно вскрикнула Ран, бросаясь ко мне. Остальные взрослые тоже кинулись ко мне на помощь. Вот только я в их помощи не нуждался. Мне удалось успокоить пса. Видимо, то, что я ребенок, сыграло свою роль. Я даже закрутил мячик на своем пальце, пытаясь отвлечь животное от поедания невкусного меня. Впрочем, пес меня лишь облизал, посчитав инцидент исчерпанным.

— Странно, — задумчиво произнес Тани-сан, теребя подбородок. — Обычно Джамбо дружелюбен только с жильцами дома.

— Значит, этот пёс начнет лаять, если заметит постороннего, так? — спросил я хозяина дома.

— Верно, — согласился мужчина, а затем добавил с гордостью. — Джамбо один из лучших сторожевых псов в округе.

В этот момент дворецкий Асо стал потихоньку отходить ближе к дому, а детектив Мори наконец всерьез задумался.

— Куда это вы собрались, Асо-сан? — спросил он дворецкого, и подходя к нему практически вплотную. — У меня много вопросов по поводу ваших показаний. Объясните, если преступник пробрался в сад, используя сосну, схватил девочку и скрылся опять же с помощью сосны, почему же тогда собака не лаяла?

— Это, это... — всё что и мог ответить дворецкий на вопросы детектива.

— И ещё в ваших словах много чего не сходиться! — добавил детектив и многозначительно потряс указательным пальцем. — Правда заключается в том, что никакого человека в чёрном, не было с самого начала! Ведь так, Асо-сан? — Тут Мори схватил старика за грудки и притянул его к себе. — Нет, я скажу даже больше. Это вы похитили девочку, не так ли?

— Асо, я тебя... — в ярости закричал Тани, бросаясь с кулаками на дворецкого.

— Господин, прошу простить меня, — пролепетал дворецкий, бухнувшийся на колени перед своим хозяином.

— Зачем ты это сделал? — в сердцах вопросил Тани. — Кто тебя надоумил?

— Никто, я все сделал один, — тут же ответил Асо. Хотя мне и показалась странной такая покладистость именно в этом ответе. Будто он боялся, что правда всплывет.

— Ну... и где тогда девочка? — требовательным тоном спросил Когоро.

— В ближайшем отеле. — Честно ответил дворецкий, понимая, что отпираться не стоит. Когоро уже думал, что дело закрыто, но у меня на самом краю маячила мысль, что это не так. И как раз в этот момент, к нам подбежала взволнованная служанка.

— Господин, господин, телефон! — Взволнованно сказала она, протягивая хозяину телефонную трубку.

— Скажи, что я занят, пусть перезвонят позже. — Сказал мужчина, но, немного подумав, всё-таки взял трубку. — Это Тани.

— Триста миллионов готовы? — услышал я голос из трубки. Хорошо, что у меня хороший слух.

— Кто вы такой? — испуганно произнес бизнесмен.

— Разве я только что не звонил? — Раздался голос настоящего похитителя из трубки. — Я человек, что похитил вашу дочь.

— Не может быть, ведь преступник... — начал было Тани. Да, теперь он вообще ничего не понимал. Как и Мори с Асо.

— У тебя был сообщник? — в гневе спросил Когоро у дворецкого.

— Нет, клянусь. — Ответил тот. На его лице застыло выражение ужаса.

— Папочка, помоги, — раздался голос маленькой девочки в трубке.

— Акико, — вскричал Тани, сильно побледнев при этом. Свою дочь он очень любил, и мне стало его жалко.

— Мое терпение кончается, — раздался раздраженный голос на другом конце линии. — Если не соберешь триста миллионов вовремя, можешь прощаться со своей дочерью.

— Прошу вас! — я увидел, как ноги у мужчины подкосились, и он упал на колени. — Я соберу деньги. Только верните Акико невредимой.

— Папа, я в школьной кладовке, — вновь раздался голос девочки. — Снаружи видна большая труба... — тут из трубки послышалось мычание, видимо похититель зажал Акико рот, чтобы она не сболтнула лишнего. Впрочем, тех сведений что она уже успела сообщить было немало.

— Я перезвоню через час. — Сказал похититель. — К этому времени тебе лучше иметь при себе деньги.

В телефоне раздались короткие гудки, а Тани смотрел на трубку в своих руках и не верил тому, что все происходящее — реальность.

— Школьная кладовка, из которой видна большая труба. — Рассуждал вслух Мори. — Только по этим данным, мы не можем определить в какой именно она школе. Но на всякий случай вам следует приготовить деньги, Тани-сан.

Я же в этот момент достал карту Токио, которую по кому-то наитию прихватил из дома Шиничи. Раскрыв её я отыскал наше местонахождение. Согласно моим предположениям, преступник должен был быть где-то рядом.

— Что ты делаешь, Конан-кун? — спросила меня Ран.

— Её похитили недавно. — Ответил я, сосредоточенно рассматривая карту. — Я уверен, она где-то поблизости. В этом районе только пять школ, которые стоят возле бань или заводов, — сказал я, изучая карту. Тут я заметил на карте ещё кое-что интересное.

— Верно, — согласился Мори Когоро. — С маленькой девочкой далеко не уйти. Значит эта школа где-то поблизости.

— Есть ещё один вариант, — сказал я, оседлав пса и пришпоривая его. — Средняя школа Футацубаси. И она совсем недалеко.

— Конан-кун, куда ты? — крикнула Ран мне вслед. Когоро же среагировал более оперативно на мои действия.

— Ран, беги за собакой. — Расслышал я его команду прежде, чем покинул двор. Теперь мы с Джамбо неслись на помощь девочке. Вот только если детектив за мной не поспеет, вся надежда останется на Джамбо. А если учесть, как развивались события, по моим воспоминаниям, перспектива нерадостная. Я-то со своей стороны мало что могу противопоставить взрослому мужику. У меня даже голова не прошла после того, как тот парень в чёрном ударил Шиничи обрезком трубы.

Наконец мне верхом на Джамбо удалось достичь средней школы Футатсубаси. Проникнув на территорию школы, я довольно быстро нашел кладовку, в которой преступник укрывал девочку. Подойдя к двери, я услышал голос преступника.

— Положи деньги на скамейку в парке Хякудзи, — сказал он. — Видимо, он опять звонит Тани-сану по телефону, — промелькнула у меня в голове мысль. — Как только я их получи, я отпущу твою дочь. Ты сможешь позже ее услышать. — Сказал он и я услышал сигнал отключения телефона. Глянув в щель в дверном проеме, я увидел как он повернулся к девочке. В его руке блеснул нож. — Сделка уже совершена, а значит, ты мне больше уже не нужна.

- Так, а вот это уже не хорошо, пора действовать. — Я понимал, что времени осталось мало и надо спасать Акико. — А ну стой. — Крикнул я, вместе с Джамбо врываясь в помещение. Почувствовав, что мужчина представляет опасность для его маленькой хозяйки, пёс бросился на преступника. Схватив его за рукав, он заставил преступника бросить нож и тот отлетел в угол. Я же в этот момент поспешил освободить девочку.

— Теперь всё в порядке, — поспешил я успокоить её и снял пластырь с её рта.

— Кто ты такой? — спросила она меня. Хотя она и была напугана, но даже в такой ситуации соображала довольно быстро, и это не могло не радовать.

— Эдогава Конан, детектив. — Представился я ей и ободряюще улыбнулся.

— Детектив? — удивилась девочка. Но дальше она не успела меня расспросить, так как пёс жалобно завыл и сбежал из помещения. — Вот теперь — полная жопа. — Пронеслось у меня в голове.

— Не списывай меня так рано, мелкий гадёныш, — прорычал преступник. Джамбо успел располосовать зубами левый рукав преступника, но, похоже, это только разозлило его. Его рука не была даже повреждена. Похититель держал в руках бейсбольную биту, поудобнее перехватив её двумя руками. Видимо, именно ей он ударил пса, заставив того сбежать.

— Дерьмо! — Не сдержался я от ругательств и быстро отпрыгнул в сторону, когда мужик нанес прямой удар битой сверху. Вот только противник мне больно здоровый попался. Он сумел быстро сократить дистанцию и, схватив меня за шкирку, швырнул в стену, о которую я довольно болезненно приложился. — Ой, ё! Ну всё, мужик, ты меня разозлил, молись. ­— Еле поднявшись, я наткнулся на несколько футбольных мячей, что раскидал похититель, когда боролся с псом. Видимо, в этой кладовой хранили спортивный инвентарь. Я зло улыбнулся своей удаче и со всей дури пнул по мячу, целя в причинное место противника. Судя по многоэтажности конструкций, что выдавал мужик, мои старания возымели действие. Впрочем, преступник довольно быстро оклемался и перехватив биту покрепче, нанес несколько быстрых, размашистых ударов, зажимая меня в угол кладовой. Наконец, один из ударов попал в цель. — Мои ребра! - Мысленно ужаснулся я. Удар был такой силы, что меня отбросило в сторону девочки, а весь воздух из легких выбило. Мне даже показалось, что что-то хрустнуло и мои ребра сломаны. Приподнявшись из последних сил, я осторожно ощупал кости, пока мужик не спеша двигался в мою сторону. — Вроде целы, хотя как? Тут уже месиво должно быть из-за такого удара! — Но расслабляться было рано. Увидев мою упертость, мужик, видимо, вознамерился окончательно свести меня в могилу. Заведя биту в бок, преступник понесся на меня.

* * *

— Что ж я маленьким не сдох? Вообще-то, я сейчас маленький и вот-вот сдохну. — К чему это я? А к тому, что меня отделал здоровенный мужик, всё моё тело в синяках, а на голове добавилось еще пару шишек вдобавок к тем, что там имелись. И сейчас он вознамерился размозжить мне голову тяжелой битой. А мне даже нечего противопоставить ему. И отступить нельзя, иначе он прикончит девочку. — Что же мне делать? Что может сделать семилетний ребенок взрослому? Ничего.

И в этом момент я вспомнил. Вспомнил как я не мог сделать чего-либо, когда убивали моего сына прямо у меня на глазах, моего мальчика. Вспомнил, как вечером того злополучного дня я держал на руках обезглавленное тело моего ребенка и кричал. И, наконец, я вспомнил, как в тот вечер моя боль пробудила во мне нечто древнее. И сейчас эти воспоминания словно сорвали все ограничители, все преграды. Как и в ту ночь, из глубины моей сущности поднималась та самая ЯРОСТЬ. Она заполняла меня, каждую клеточку моего тела. Из моего горла вырывался уже не крик, но какое-то грозное рычание. Тем не менее, я полностью, как и тогда, контролировал свои действия. Мой противник замахнулся битой, намереваясь ударить мне по голове, и она вот-вот должна была раскроить мне череп. Напрягая последние силы, я уклонился от него, "подныривая" под удар и поворачиваясь боком к противнику. Одновременно с этим, я нанёс сильный удар, насколько это возможно для моего тела, в сочленение локтя с внутренней стороны, прямо по болевой точке. — Есть! — возликовал я. Рука мужика бессильно повисла, ладонь разжалась, а бита упала на пол. Я же поспешил отскочить от него, чтобы вновь оказаться вне его досягаемости.

— Ах ты мелкий — прорычал преступник. — Ну, все, сейчас я тебя...

Он замахнулся левой рукой, целясь мне в голову. Силы у меня еще остались, и я перекатом ушел влево, оказавшись у его правого бока, как раз рядом с битой. — Живём! — Обрадовался я. Подобрав несостоявшееся орудие моего убийства, я нанес стремительный удар под коленки, подсекая его ноги. Даже ребенок может таким образом свалить взрослого. — Кажется, я ему что-то сломал. — Мужик попытался подняться. - Ну, нет, я не позволю тебе этого. — Ещё несколько ударов и он уже лежит на полу. После чего последовал легкий удар по голове, который вырубил его. Достав веревку из кучи хлама, что была в этой кладовке, и связав ему руки и ноги, я оглядел итог мои "трудов". Когда связываешь человека, главное не переусердствовать, но и не недооценивать его. Пленник не должен выбраться из пут, но и не должен потерять руки и ноги. Это было особенно важно в моем случае. Второй такой схватки подряд я бы не выдержал. И мне не хотелось бы объяснять, почему у подозреваемого повреждены конечности.

— Как вы, детектив-сан? — испуганно спросила меня Акико.

— Со мной все в порядке. — Ответил я, тяжело дыша. Хотя, назвать мое состояние "порядком" было слишком смело. Хорошо хоть у меня не было переломов. Но зато была куча ушибов, и я успел наследить своей кровью, её натекло немало. Подойдя к девочке, я стал оглядывать её путы, чтобы поскорее развязать её, но узлы оказались завязаны капитально. Поискав глазами по углам кладовой, я смог отыскать оброненный преступником нож и подобрав его, аккуратно разрезал веревки на Акико. Похититель не заморачивался излишней заботой о пленнице, а потому он перетянул ей руки и ноги. На них остались следы от веревок, и конечности даже затекли. — Не волнуйся, Акико-тян, теперь всё будет хорошо. Сейчас я немного разотру тебе руки и ноги, чтобы онемение прошло, Хорошо? — Девочка кивнула. А я с огорчением отметил, что мне в любом случае пришлось бы разбираться с преступником. Никуда в таком состоянии она убежать не смогла бы, даже если бы я её развязал, пока пёс отвлекал бы мужика. Так что мысленно я похвалил себя за одержанную победу.

— А с ним что, он мертв? — спросила меня девочка, когда я уже более менее вернул её ногам подвижность. Теперь же я занимался её руками.

— Нет, конечно, я всего лишь оглушил его. — Поспешил я успокоить её, не отвлекаясь от массажа. Мне не хотелось, чтобы девочка сильно переживала из-за таких событий. За свою жизнь я не раз видел, к чему приводят последствия таких потрясений и искренне надеялся, что все с Акико будет хорошо. Тут раздался топот со стороны двери.

— Конан-кун, — это кричала уже Ран. - Ага, значит, нашли нас, интересно, как? Так, а вот и пес девочки, Джамбо, кажется? Ясно, он, наверное, и привел остальных сюда. Молодец, хороший пес, умный, девочке явно повезло с таким защитником. Так-так, а вот и Мори Когоро. — Тут девушка, наконец, заметила меня. — Конан-кун, как ты? Что случилось?

— Не сошлись во взглядах. — Киваю на похитителя и для верности ударяю ногой ему в бочину.

— Конан-кун, ты не ранен? С тобой все в порядке? — Мда, как в дешевом боевике. Я весь в крови и ушибах, стою, опираясь на биту, а меня спрашивают, всё ли со мной в порядке? Такой костыль я взял, потому что уже не мог стоять на ногах.

— Лучше не бывает, — ехидно отвечаю я и начинаю заваливаться. Но Ран успевает перехватить меня за плечи, чтобы я не упал.

— Ты прямо как Шиничи, не жалеешь себя совсем. — Возмутилась девочка, глядя на мое состояние.

Попричитав еще немного, Ран стала вытирать мне кровь на голове своим носовым платком. — Эх, мое многострадальное тело. Сколько ты сегодня натерпелось из-за моей глупости. Ладно, это все лирика. — Когоро подошел к мужику и с интересом осмотрел результаты моего с ним "разговора". Как-то странно хекнув, он позвонил в полицию, как я понял с его слов, инспектору Мегуре и вскоре приехал сам инспектор и несколько детективов и забрали преступника. Одна же из патрульных маши отвезла нас в особняк Тани. И вот тут нас ожидали весьма интересные известия. Впрочем, для меня они не были откровением, но это только для меня.

— Это я задумала похищение, — призналась Акико своему отцу, опустив голову. Должно быть она только сейчас поняла, какую она совершила глупость, пойдя на такой шаг.

— Что? — Только и смог сказать Тани. Впрочем, в степени удивления все остальные не слишком от него отстали, исключая, конечно, нас с Асо-саном.

— Папа всё время думает о работе, а обо мне нет! — Продолжила девочка и наконец посмотрела своему отцу в глаза. — Поэтому я и попросила Асо-сана помочь мне устроить похищение. Папа, я просто хотела поиграть с тобой! Я думала, что если твоя компания закроется, у тебя будет больше времени для меня.

— Понятно, — сказал детектив Мори. — Первое похищение было подстроено.

— Даже если об этом просила моя дочь, тебе не следовало так поступать. — Строго сказал Тани-сан своему дворецкому. — Ты понял, Асо?!

— Да... — смиренно принял хозяйский гнев дворецкий. Впрочем, сейчас я был согласен с бизнесменом. Дворецкий совершил откровенную глупость, поддавшись на уговоры девочки. Такие люди у меня бы долго не задержались. Но, боюсь, у Тани-сана сейчас слишком хорошее настроение, чтобы увольнять своего дворецкого. Поэтому, скорее всего, Асо-сан получит второй шанс.

— В качестве наказания, тебе придется заказать недельную поездку, на завтра. — Сказал бизнесмен. — В Австралию.

— Господин. — Не веря, что получил прощение, воскликнул дворецкий.

— Конечно же, это для Акико и меня. Мы поедем вдвоем. Ха-ха-ха. — Весело сказал довольный отец поворачиваясь к своей девочке и опускаясь перед ней на колено и раскрывая руки в объятиях.

— Папа, — радостно воскликнула девочка и бросилась обнимать своего отца.

Тани-сан вызвался лично проводить нас до такси. Он был благодарен Мори Когоро за то, что его дочь была спасена.

— Использовать собаку, чтобы найти мою дочь. — Похвалил он детектива. — Что и следовало ожидать от великого детектива.

— Вообще-то это была идея этого мальчика. — Честно признал детектив и вытолкнул меня вперед. — Что-то я не совсем понимаю, что происходит? Разве он не должен был начать бахвалиться? — Если бы не помощь моего маленького помощника, дети могли бы пострадать.

— О, вы сама скромность, Мори-сан! — Не согласился бизнесмен. — Вы тоже приложили немало усилий. К тому же воспитали такого прекрасного мальчика. Я постараюсь заплатить вам как можно скорее, это меньшее, что я могу сделать вам в благодарность за спасение жизни моей дочери. Всего вам доброго!

— До встречи, — попрощался детектив. — Что-то он слишком доволен. И чего это он наплёл, что я его ученик? Ведь всё должно было быть по-другому! Не нравится мне такие отклонения.

— Спасибо, Детектив-сан. — Сказала Акико мне. Я улыбнулся и кивнул девочке.

— Детектив-сан? — спросила меня Ран. Я лишь усмехнулся в ответ. — Только не говори мне, что ты тоже детектив?

— О чем ты, Ран-неечан? — протянул я, прикидываясь дурачком.

— Да так, не о чем. — Подозрительно смотря на меня, ответила девушка.

Мы втроем сели в такси. Когоро был искренне рад, что ему удалось раскрыть это дело, я же пребывал в депрессии. Этот Мори Когоро оказался не таким простаком, как я думал. Или я чего-то о нём не знаю? Во всяком случае, надо быть вдвойне осторожным с ним.

— Ха-ха-ха, сегодня самый прекрасный день из всех, — радостно сообщил всем о своем прекрасном настроении Мори. Вот только к себе эти слова я отнести не мог. Сначала я очнулся в этом теле, потом оказалось, что меня напоили наркотиком, который вместо того, чтобы убить, уменьшил меня. В довершении мне два раза за вечер и ночь разбили голову, на моем теле нет живого места, и я перенапрягся после той драки, потянув все, что можно. Отличный день. — Думал я. — Если так буду напрягаться каждый день, то через год попаду на кладбище.

— О, папа, насчет него — сказала Ран и повернула меня в сторону Мори, типа он меня еще не видел. — Я, конечно, все понимаю, но, Ран, зачем так сильно сжимать мои плечи. У меня и так всё тело болит. — Недовольно думал я. Всё-таки Ран была довольно сильной девушкой. — Профессор Агаса попросил присматривать за ним какое-то время.

— Хм. — Детектив изобразил сложный мыслительный процесс.

— Нельзя? — сказал Ран, расстроено. — Что ж, я так и думала.

— Хорошо, я согласен — сказал он и стал хлопать меня по спине. Я думал, я вырублюсь. — Куда ты лупишь, идиот! Я ж завтра не поднимусь из-за боли. — Я чувствую, что когда он рядом, раскрывать дела будет проще простого. Думаю, он приносит удачу. Пусть живет у нас, сколько захочет. Да пусть хоть сыном для меня будет, ха-ха-ха.

Ну, спасибо, Ваше глупейшество. Твоего самомнения мне только не хватало. Ладно на безрыбье как говориться... Впрочем, надо бы его чуть остудить, чтобы ему жизнь сахаром не казалась.

— Ура, папаша. — Сказал я ему и бросился обнимать.

— Вот только давай потише с эмоциями, хорошо? — мигом успокоился детектив, когда я нагло прошелся по его ногам грязными кроссовками.

— Хай, — протянул я и уселся обратно на сидение. Теперь я мог немного успокоиться и предаться размышлениям. В принципе, сегодняшний день можно поставить мне в плюс. Вот только мне решительно не нравиться мое состояние. Я конечно смог победить того мужика, но какой ценой! Нужны усиленные тренировки. С завтрашнего дня и начну. Только постепенно. Нужно еще с профессором поговорить по поводу парочки гаджетов для меня. Всё-таки я привык к более продвинутым технологиям. Сто восемьдесят лет разницы как-никак. Благо, что у меня техническое образование, плюс в свое время курировал пару интересных проектов, да и свои наработки имеются. Главное, сформировать свою технологическую базу, а пока можно воспользоваться помощью профессора. Но полностью посвящать кого бы то ни было в мои разработки я не собираюсь. Уж слишком опасны подобные знания.

Размышляя об этом, я не заметил, как заснул, прислонившись к детективу. Когда же мы приехали в агентство, Когоро растолкал меня и мне пришлось плестись за ним. Уже мало что понимая, я во что-то переоделся, что мне дала Ран и завалился спать на какой-то футон в одной из комнат.

Глава 2. Si vis pacem, para bellum

Я проснулся от того, что у меня болело все тело. Вот только открывать глаза что-то нее хотелось — О-хо-хо, угораздило же меня где-то перетрудиться. Не в моем возрасте проявлять подобный трудоголизм, пусть я и покрепче других буду. Но, хватит разлеживаться, лаборатория стоит, подчиненные ждут, а я тут прохлаждаюсь. Да и сон какой-то странный приснился. — Переселив себя и свою усталость, я чуть разлепил веки, чисто чтобы не налететь случайно на какое-нибудь препятствие, и встал с кровати. Во всяком случае, мне так показалось, так как в этот момент я действовал скорее на автомате. Выйдя из спальни, я уж было собрался пройти в ванную, принять душ и побриться, когда меня окликнул странно знакомый голос.

— Доброе утро, Конан-кун. — Поздоровались со мной молодым женским голосом. — Странно, вроде я уже лет пятьдесят живу один? Домработницу я не нанимал, потому что живу в институте. Секретарь у меня молодой парень лет пятидесяти, откуда тут могла взяться девушка? Может это кто-то из пра-пра и так далее внуков? Так ведь я же вроде спецапартаментах обитаю, куда им доступ заказан? Лаборантка? Слишком молода, судя по голосу. Хотя, может просто новенькая? Но тогда бы я знал. Тут все проходят через мои руки. - Дабы прояснить этот вопрос, я полностью раскрыл веки и где-то с минуту рассматривал сию дщерь, что почтила меня своим визитом в столь ранний час. — Что с тобой Конан-кун, уже не узнаёшь меня? — Ехидно спросила меня девушка. Что ж, надо что-то ответить ей, а то как-то невежливо получается.

— Узнаю, Ран-нээчан, — протянул я тоненьким голоском.

Вот скажите мне, как я должен был реагировать в данной ситуации? Наверное, многие со мной согласятся и поддержат меня, что в таких неординарных случаях, используемые речевые обороты для выражения своих эмоций, как правило, сразу перерастают из "частного сектора", в многоэтажные "Бизнес-комплексы", характерные для всяких "Сити". Я "ВНЕЗАПНО", именно так, вспомнил всё, что со мной происходило вчера. Я вспомнил, как ПОПАЛ! Вспомнил, на какой геморрой подписался.

Я не знаю, чего мне стоило в этот момент сохранить совершенно спокойное выражение лица, чтобы Ран не догадалась о моих мыслях. В эмоциональном же плане у меня произошел апокалипсис. Моим эмоциям, наверное, позавидовала бы модель идеального потребителя в момент пробуждения, за авторством доктора наук, профессора Амвросия Амбруазовича Выбегалло, завлаба НИИЧАВО. В общем, искать эпитеты и сравнения для более точного описания моего состояния в тот момент, можно очень долго, но, наверное, ни один из них, не смог бы до конца передать весь драматизм ситуации.

Внешне же я остался совершенно спокойным и мельком оглядел себя. На мне была одета пижама. — Как прозаично! Пижама.

— Ран-нээчан, а я вчера, наверное, не заметил, как заснул. Это твоя пижама? — спросил я у девушки. Нет, никаких претензий к пижаме у меня не было. Видимо, специально для меня из закромов Ран вытащила свою детскую одежку, которая смотрелась довольно неплохо. Наверное, она решила пощадить мое самолюбие и достала нейтральный вариант расцветки в бело-зеленые квадраты, что одинаково подходит как для мальчиков, так и для девочек.

— Да, — ответила мне девушка и опустившись на колени приобняла меня. — Ты в ней так мило смотришься.

— Ну что ты такое говоришь, Ран-нээчан? — засмущался я. Нет, на самом деле мне было пофиг, как я выгляжу, но надо поддерживать легенду. А я по ней — семилетний ребенок.

— Ну, ладно, иди, умывайся, — отдала мне распоряжение девушка, поднявшись. — Я так понимаю, у тебя вообще с собой никаких вещей нет? Что ж, неудивительно, что профессор Агаса не уследил за тобой. Порой и за ним самим нужен глаз да глаз. И как ему вообще можно доверить ребенка? Я приготовила для тебя щетку и полотенце. Щетка в голубом стаканчике, можешь пользоваться. Потом приходи завтракать.

— Спасибо, Ран-нээчан, — поблагодарил я девушку и пошел в ванную. — Да, давненько обо мне так не заботились. Может в попадании в тело ребенка есть свои плюсы? Я молод и полон сил, обо мне заботятся. Кудо совсем не ценил то, что у него было.

Закончив умывание, я прошел на кухню, где сейчас завтракала Ран. Она дала мне чай и пирожки из риса, если мне не изменяет память, они называются Онигири. К слову, кулинарные изыски Ран оказались очень даже ничего на вкус. Конечно, Рис в качестве хлеба для меня немного экзотика, но терпимо на первое время. Хотя, пожалуй, мне стоит озаботиться готовкой самому. Иначе, боюсь, долго я японскую кухню не выдержу. Благо, что как и любой уважающий себя мужчина, я умею готовить. А что делать, если многие годы живешь один? Не фастфудом же питаться?

— Конан-кун, как твоя голова? — спросила меня Ран. — Прости, я вчера не поинтересовалась у тебя. Когда ты был у Агасы, на твоей голове были бинты. Что вообще случилось, что тебе перевязали голову?

— Просто я упал и ударился немного, — ответил я с самыми честными глазами. — Нет, головой я точно ударился, иначе как объяснить то, что со мной происходит? — внутренне хмыкнул я. — Да и этот похититель, чтоб его... — дальше последовала фраза на японском, популярно описывающая, где я его желаю видеть и в каком качестве. Услышав мои слова, Ран покраснела как помидор.

— Конан-кун, не выражайся, — возмутилась девушка и всем своим видом показывая негодование. — Так, надо взять на заметку, никаких крепких фраз при ней, во всяком случае, по-японски.

— Прости, Ран-нээчан. — Опустив голову, протянул я смиренным тоном. — Просто он вчера хотел убить девочку. Мы с Джамбо едва успели. Джамбо кинулся на него, а я пошел развязать Акико. Только, похититель как-то сильно ударил пса и он убежал. Тогда преступник и бросился на меня. — Пока я говорил, девушка с интересом слушала меня. Она хотела знать как я отделал того похитителя, всё-таки, не каждый день встречаешь ребенка, могущего отделать взрослого мужика. — Он схватил биту и стал нападать, а потом, загнав меня в угол, попал мне по ребрам.

— По ребрам? Какой кошмар, — в ужасе сказала Ран. И прежде, чем я успел среагировать, она задрала рубашку моей пижамы и увидела последствия моего столкновения с битой. Мне тоже было интересно на это посмотреть, потому я и не стал сопротивляться. Если говорить начистоту, то у меня совсем вылетело из головы, что меня так не слабо отделали. Живот и грудь у меня были неестественного бледно-зелено-фиолетового цвета. Девушка расстроилась, когда увидела эту "красоту". — Прости меня, Конан-кун, я должна была это заметить, когда переодевала тебя. И ведь это, наверное, очень больно.

— Ничего страшного, Ран-нээчан, уже не болит, — ответил я ей. — Во всяком случае, сейчас уже терпимо.

— Но ведь он лежал без сознания, когда я вбежала в кладовку и бита была у тебя. — Вспомнила на мою беду девушка. — Как ты смог одолеть его и отобрать биту?

— Ну, я вспомнил про некоторые болевые точки. — Мигом придумал я свой вариант событий, который мало отличался от реальности. — Мой отец показывал их как-то мне, когда учил самообороне. Я дарил его по ней, и он выронил биту. А потом мне удалось подобраться к нему ближе, подобрать биту и... В общем, ты сама всё видела. Я боялся, что он убьет Акико. — В конце я состроил такое жалостливое выражение лица, что Ран сразу умилилась моей заботе о незнакомой девочке и тут же поверила мне.

— Ты хорошо защитил её. Я горжусь тобой Конан-кун. — Похвалила меня девушка и потрепала по голове. В ответ я широко улыбнулся. Но тут её взгляд упал на часы, висящие на стене. — Ой, мне пора в школу. — Девушка заторопилась и побежала в свою комнату за вещами. Она уже была одета в школьную форму и ей оставалось только взять портфель. Когда она уже обувалась, я попрощался с ней.

— До вечера, Ран-нээчан. — Помахал я ей рукой, а внутри вздохнул с облегчением. Я был рад, что её расспросы так быстро прекратились.

— Да, Конан-кун, до вечера. — Сказала девушка. На выходе она задержалась. — Кстати, я сегодня зайду в младшую школу Тейтан. Я там сама училась когда-то. Проще всего определить тебя именно туда. Не хочу, чтобы ты отстал от программы.

— Спасибо, Ран-нээчан, — выдавил я из себя. Вот только мои чувства были далеки от благодарности. Когда дверь за Ран закрылась, я грязно выругался. - Школа, этого только не хватало. Что мне там желать? Я всю программу могу сейчас пересказать и добавить в десять раз больше. И ладно, черт с ней, с этой учебной программой. Там же дети. Нет, я понимаю, дети цветы жизни... На могиле родителей. Я то прекрасно знаю, что из себя представляет эти... эти... У самого было пятеро. Потом от каждого внуков не перечесть. Когда на меня пытались сбагрить правнуков, я честно сбежал после той операции в Никарагуа военным консультантом. И плевать, что там была адская жара. По сравненью с маленькими детьми — это был рай, пусть и среди москитов и партизан. Лучше сидеть в богом забытых джунглях, чем с детьми. И теперь мне предстоит отправиться в местный филиал ада на семь лет? Может устроить маленькую революцию или конец света? Блин, что ж меня так колбасит-то от одной мысли об этом кошмарном заведении?

Вот примерно в такие мысли я и погрузился после ухода Ран. Полчаса у меня ушло на то, чтобы попытаться успокоиться. Поняв, что у меня ничего не выходит, мне осталось положиться лишь на один вариант. Подойдя к холодильнику, я вороватым взглядом повел из стороны в сторону. Впрочем, учитывая, что дома никого кроме меня не было, это было лишним. Открыв холодильник, я узрел отнюдь не продукты, которые занимали лишь незначительную его часть. В основном на полках остывало пиво. Да, я знал, что Мори Когоро любитель хлебнуть. Но чтобы настолько? — Да, дядя, вы меня поражаете. А ведь в мусорном ведре, как я успел обнаружить, отнюдь не меньшее количество банок. Как вы еще себе солидное брюхо не отрастили? Впрочем, думаю, пропажи одной из банок вы не заметите. — И у меня были все основания так предполагать, учитывая, в какой свинарник превратил свой дом Мори, несмотря на все усилия Ран поддерживать чистоту в этом сарае. — Да этой девушке памятник ставить надо, за её-то старания. И почему она ещё не плюнула на всё и не уехала жить к матери? А этот гад вообще не ценит свою дочь. — Взяв одну из банок, я сел за стол. Нет, я понимаю, что пить в одиночку признак алкоголизма, но мне надо привести в порядок свои мысли, уж очень много всего накопилось за последние полсуток. Не знаю, как Шиничи справлялся с таким стрессом, но мне определенно требуется разгрузка.

Открыв пиво, я отхлебнул немного. — Недурно, — отметил я про себя. — Не немецкое, конечно же, но и не какая-нибудь бурда из Усть-Мухосранска, разлитая в непонятно каком подвале. — Распробовав пиво на вкус, я сделал ещё несколько глотков и к своему удивлению совсем не заметил, чтобы оно хоть как-то ударило мне в голову. Я даже проверил крепость напитка. — 4,6 градусов, вполне нормально для светлого пива. — Продолжая попивать напиток, я вернулся к своим мыслям о моей нелегкой судьбе. Однако алкоголь всё-таки помог прочистить мне мозги. — Ладно, хватит предаваться нытью, мы тоже не пальцем деланные. И с организацией этой разберемся и в школу если надо буду ходить и вообще... — Что "вообще", я не придумал, а лишь с огорчением заметил, что банка в моих руках уже опустела. — Ну, всё, поллитры как не бывало. — Произнес я вслух, не заметив, как перешел на русский. - Ладно, как говориться, шампанское по утрам пьют или аристократы, или дегенераты. Я ни к первым, ни ко вторым не отношусь, да и пиво не шампанское, так что на сегодня хватит. — Я встал из-за стола и избавился от улик. — Мда, и кто говорил, что я ребенок? Что-то без малого пятью градусами тут и не пахнет. Такое ощущение, что просто квас пил. — Подумал я, удивляясь, что алкоголь не возымел на меня практически никакого действия, кроме легкого тонуса. - Впрочем, чему тут удивляться? Шиничи было лет семнадцать-восемнадцать, до того как уменьшится. Да и этот апотоксин прошелся по организму изрядно, так что в моей устойчивости к алкоголю нет ничего удивительного. Надо будет потом проверить с тем, что покрепче. Конечно, это не значит, что я начну беспробудно бухать. Но и расслабиться будет толком нельзя. Во всяком случае, алкоголем. И тут облом. Хотя, с другой стороны, иметь "железную" печень тоже неплохо. — Тут я хмыкнул, представив себе возможный вариант событий. — Да, если я после пары литров буду вменяемым, это будет означать, что у меня неплохая сопротивляемость ядам. А значит, это тоже, скорее всего последствия действия апотоксина на мое тело. Нужны дополнительные исследования. Вот только где найти лояльного мне медика? Ладно, думаю что-нибудь подходящее должно будет подвернуться.

* * *

Примерно в десятом часу утра, я наконец соизволил выйти из дома. Сегодня у меня был намечен небольшой план мероприятий по обеспечению собственной безопасности. Хотя прошло меньше суток с моего появления тут, я с большой уверенностью могу сказать, что Организация наверняка постарается уточнить информацию о Шиничи, подтвердить или опровергнуть его смерть.

- Хм, всё никак не могу осознать тот простой факт, что Шиничи — это теперь я. — Пришла мне в голову мысль. — Впрочем, думаю, что ещё не раз вернусь к сему философскому вопросу. А сейчас надо проверить одну мою догадку.

Подходя к улице, на которой располагается уже мой дом, я сбавил шаг и осторожно выглянул из-за угла.

— Оперативно работают ребята, - подметил я. У моего дома стоял бежевый фургон и белый седан. Очевидно, что Организация уже начала проверку моего дома. — А ведь профессор говорил, что ему сегодня утром надо отъехать по делам. Они и это выяснили, чтобы не привлекать внимание? Что ж, остается только поаплодировать их уровню конспирации. - Больше не высовываясь, при помощи маленького зеркальца, которое захватил из дома Ран, я рассматривал утренних гостей. Такая предусмотрительность была не лишней, так как водители машин оставались на месте и обозревали округу, периодически шевеля губами и прикладывая руки к уху, видимо переговариваясь по рации. Это я подметил, когда они поворачивали головы в стороны. В течение получаса я наблюдал за стоящими автомобилями, не забывая следить и за окружающей обстановкой, чтобы не быть обнаруженным. Мне удалось даже наметить пару путей отступления на крайний случай, хотя мысленно я и дал себе пинка. Такое лучше проделывать заранее. Кабинетная работа в течение полувека заставила меня подзабыть мои навыки оперативной работы и теперь мне надо срочно вспоминать былое. Правда, вспомнить гораздо проще, чем научиться, поэтому тут в скором времени могли быть вполне приличные результаты. Оценив расположение машин, те стояли ко мне задом, я решил, что отъезжать они будут в другую сторону. Вероятность того, что они сдадут назад была незначительной.

Наконец, спустя час с лишним ожидания и наблюдения, от чего у меня с непривычки в этом теле заныла спина и мои синяки, из дома вышла группа в семь человек, среди которых была одна интересующая меня особа. Шатенка с короткой стрижкой, в строгом костюме и в белом "докторском" халате.

— Так вот какая ты, Мияно Шихо. Или мне стоит называть тебя Шерри? — Расплылся я в широкой улыбке, увидев девушку через зеркало. — Пожалуй, мне стоит поблагодарить тебя за мое теперешнее состояние. Но, сделаю я это, немного позже, когда ты присоединишься ко мне, а пока просто понаблюдаю за тобой.

Интересно, что профессор так и не успел забрать мои детские вещи из моего дома, а это значит, что Шерри их уже должна была обнаружить. Спустя месяц, во время второй проверки моего дома, она должна будет догадаться о том, что же произошло со мной на самом деле, ведя моих вещей уже не будет. И я мог себе позволить такой рискованный шаг. Мне не помешал бы такой союзник как она, да и сделать что-то против меня она не сможет. Насколько я успел узнать Джина, он не терпит, когда кто-то пытается оправдать себя, прикрываясь сомнительными фактами. Он не запоминает имен и лиц тех, кого убил, что очень удобно для меня. На руках у Шерри будут только предположения и собственные сомнения, что, несомненно, заставит ее искать путь спасения от рук Джина. — Угу, и тут явлюсь я весь в белом. Тьфу, самому противно, но выбора у меня нет. Боюсь, на данном этапе, следовать канону — единственное, что мне остается. Вот, только, не хотелось бы, чтобы эта девочка осталась в итоге одна, без семьи. Пожалуй, я приложу все усилия, чтобы спасти хотя бы ее сестру от рук Джина. Впрочем, кто говорит, что она узнает об этом сразу? Мне не помешала бы и Мияно Акеми в качестве союзника. — Надеюсь, она не будет такой же упертой, иначе мне придется разгребать такой геморрой. — Высказался я вслух. — Хм, а недолго они пробыли в моем доме. Полчаса и обыск проведен. Так, надо бы всё-таки оставить зацепочку Шерри.

Выйдя из-за угла, неспешно прохожу мимо, как местный житель. На меня обратили внимание лишь мельком. И это было естественно! Если подумать, какую опасность может представлять мальчишка семи лет в темных шортах, светлой футболке, спортивной куртке и непомерно больших очках, заложивший руки за голову, смотрящий на облака, а не на дорогу, и насвистывающий какой-то веселый мотивчик? Тем не менее, краем взгляда я заметил, как Шерри внимательно посмотрела на меня. — Да, Шихо, запомни мою физиономию. Боюсь, это твой единственный шанс на спасение. — За себя я не беспокоился. О том побочном эффекте Апотоксина-4869, которому был подвержен я, знает лишь Шерри, и я сильно сомневаюсь, что она с кем-то делилась этой информацией. Наконец, она села в машину и они уехали. Я же не спеша прошел улицу до конца и отправился в сторону дома.

* * *

Возвращаясь в детективное агентство, я придавался размышлениям. Более всего меня терзал вопрос, всё ли пойдет так, как в оригинальном сюжете, сиречь каноне? Так и не придя к однозначному выводу, я решил оставить самокопание в этом направлении. Благо я немного помню основной сюжет, так что, будем надеяться, особых отклонений в поведении и характере главных действующих лиц не будет. Подойдя к детективному агентству, я глянул на свои часы. На них было два часа дня. — Хм, пора обедать, а то с раннего утра у меня во рту и маковой росинки не было. — Мой живот тотчас же показал свою солидарность со мной в этом вопросе, громко проурчав.

— Тадаима, — произнес я традиционное японское приветствие, войдя в агентство. — Хм, никого. А почему дверь открыта? — Тут я почувствовал запах пива. — Ясно, "Великий" детектив успел вернуться и опять нажрался. И чего я ожидал от него? Этот алкаш такой уже давно и не скоро измениться. — В оригинальном сюжете даже Кудо не смог на него толком повлиять. В принципе, до него мне тоже дела не было. И не было бы и дальше, если бы, не одно "Но"! Мне стало жаль Ран. Она столько заботы проявляет о своем пьянице-отце, хотя спокойно могла бы жить со своей матерью. Причем последняя не была бы против. Ран берёт на себя всю работу по дому. Казалось бы, что в этом такого? Но я догадываюсь, какого это, когда вместо прогулок с подружками тебя ждет дома гора грязной посуды и белья, а в ответ, ни капли благодарности. Да еще и человек, которого она любит, постоянно исчезает в неизвестном направлении. — Интересно, что она нашла в Кудо? Видимо, это действительно настоящая Любовь, когда ты готов терпеть недостатки и прощать ошибки любимого человека.

За всеми этими размышлениями, я как-то забыл, что так и стою в дверях. Видимо, Ран еще не пришла из школы. - Понедельник — день тяжелый, а для японских школьников вдвойне. Правда, с завтрашнего дня я тоже войду в их когорту, но, думаю, для меня это не будет большой нагрузкой. Как-никак, своего опыта не мало, а опыт пребывания в школе мне достался от Шиничи. А пока, можно что-нибудь сготовить. — Поднявшись на третий этаж, я прошел на кухню. — Так, что у нас в холодильнике? Хм, а Ран молодец. Закупает продукты вовремя. Есть овощи, немного мяса. Пожалуй, сготовлю-ка я супчик овощной. Не знаю, как семейство Мори отнесется к европейской кухне, но, пожалуй, стоит добавить в мою легенду умение готовить. Иначе на японских харчах я быстро отощаю.

Готовка заняла у меня немало времени. Глянув на часы, я отметил, что уже половина четвертого. Всё-таки с таким маленьким телом сложно управляться, и хотя пользоваться табуреткой не требуется, но всё время тянуться очень неудобно. Тем не менее, результат оправдал все мои усилия. Обед был готов, и оставалось только дождаться Ран. И вскоре я услышал звуки шагов на лестнице.

— Я совсем забыла про время, — услышал я голос Ран. — Папа должно быть голоден, да и Конан-кун тоже.

— Конан-кун? — спросил до боли знакомый голос. Память услужливо подсказала, что это — Соноко Сузуки, подружка Ран, что никак не может найти себе ухажера. Это притом, что её родители довольно богаты. — Кто это? Неужели ты, наконец, решила бросить этого детектива и нашла себе другого парня? Давно пора было это сделать, подруга.

— Да нет, — проговорила Ран. По её голосу, я смог определить смущение. — Конан не мой парень. Ему вообще семь лет!

— Семь лет?! — шок так и читался в интонациях Соноко. Мне стало интересно, чего она там себе возомнила? — Не может этого быть!

— Соноко, ты неправильно все поняла. — Наконец Ран нашла в себе силы ответить своей подруге. — Просто профессор Агаса просил присмотреть за сыном своих дальних родственников. Они попали в больницу, а профессор не очень ладит с детьми. Не могла же я бросить маленького, беспомощного мальчика одного? Хм, какой вкусный запах.

Тут дверь открылась, и в кухню вошли Ран и Соноко, и сразу же застыли, глядя на меня. А картина была впечатляющая. Я в переднике стою поднявшись на цыпочки возле плиты с половником в руках и снимаю пробу. Второе также было готово и уже снято с плиты. К тому же, за то время, пока все готовилось, я успел прибраться на кухне. Как мне хотелось повернуться и посмотреть на их физиономии, но надо было держать марку. Наконец, спустя минуту тишины, я повернулся к вошедшим девушкам.

— Добрый день, Ран-неечан. — Протянул я тоненьким голоском. — А я тут покушать приготовил. Ты, наверное, голодна?

— Маленький, беспомощный мальчик? — ехидно спросила Соноко, тыкая локтём в бок своей подруги.

— Конан-кун?! — ошеломленно обратилась ко мне Ран. — Ты приготовил обед? Ты умеешь готовить?

— Да, Ран-нээчан, а что в этом такого? — недоуменно посмотрел я на девушку. — Каждый уважающий себя мужчина должен уметь готовить. — И встав в горделивую позу, всем видом показывал, что из себя должен представлять "настоящий мужчина". Это вызвало довольно бурную реакцию со стороны Сузуки.

— Ха-ха-ха, — рассмеялась Соноко. — Признавайся, Ран, он точно не твой парень? Если нет, то я отберу его у тебя. Чтоб парень так заботился? Конан, верно? Бросай эту старую калошу и перебирайся жить ко мне.

— Кого ты назвала старой калошей, Соноко? — ласковым тоном сказала Ран и так ненавязчиво стала разминать кисти рук. Вот только я каким-то шестым чувством, ощутил как в комнате упала температура, а Соноко побледнела. — Видимо, это и называют КИ, жажду убийства. Надо спасать Соноко, женских разборок мне тут не хватало. А учитывая, кто тут чемпион по карате, результат известен заранее. - И словно в ответ на мои мысли, Ран выхватила половник из моих рук и завернула его узлом. — Ну вот, и чем я теперь готовить буду?

— Шутка, это была шутка, — быстро стала оправдываться Соноко. — Ран, не принимай так близко к сердцу, мы же подруги.

— Ага, попалась, — рассмеялась девушка. — Вот больше не будешь придумывать мне прозвища.

— Ран страшная, — сказал я тихим тоненьким испуганным голосом и сделав большие, круглые, будто от страха, глаза. Заодно я картинно споткнулся о стул, и стал отползать от этой фурии подальше. Реакция девушки меня порадовала. Она поняла, что шутка затянулась и стала меня успокаивать. — Может мне слезу пустить для большего эффекта? Хоть, нет, не буду, а то Ран, чего доброго, слишком близко к сердцу примет это. А я не хочу, чтобы она огорчалась из-за таких пустяков.

— Прости Конан-кун, я не хотела испугать тебя, — осторожно сказала Ран. Её лицо выражало глубокое сожаление. — Я больше не буду так делать. — Но видя, что мой испуг не проходит, она стала еще настойчивей меня "успокаивать". Я же в этот момент просто пытался не заржать. Не представляю, чего стоило мне держать испуганное личико. В конце концов, я решил "сдаться".

— А ты точно не будешь пугать меня, Ран-нээчан? — спросил я напоследок.

— Точно, Конан-кун, — сказала Ран, — обещаю.

— Это хорошо, что обещаешь, — улыбнулся я ей. Девушка улыбнулась мне в ответ. Соноко тоже вздохнула с облегчением, и я решил, — Пора! Улыбка на моем лице превратилась в ухмылку, а глаза сощурились. — Хорошо, что обещаешь. — Повторил я. — А то ты напугала и свою подругу, и меня. Я споткнулся о стул и упал, а ведь мои синяки ещё не прошли. В довершении всего, чем я теперь буду готовить? — вопросил я, указывая взглядом на погнутый половник и забирая его у растерявшейся девушки. — Напугала, уронила, испортила такую за-ме-ча-тель-ну-ю вещь, — сказал я. Последнюю фразу я произнес по слогам, одновременно с этим выправляя половник обратно. Глаза у девушек стали круглыми. Я же вопросительно изогнул бровь и решил её "добить". — Ну, вот как мне теперь к тебе после этого относиться?

Выражение "Великого охреневания" застыло на лицах девушек. Они ничего не понимали. Я ухитрился произнести всю эту тираду на одном дыхании и при этом на моем лице не дрогнул ни один мускул.

— Конан-кун? — непонимающе спросила меня Ран. Я же отключил плиту и вновь повернулся к девушкам. Уголки моих губ дрогнули, и я расплылся в улыбке.

— Кажется, в таких случаях полагается говорить "Попались"? — вопросил я их, улыбаясь во весь рот.

— Конан? — вновь спросила меня Ран. — Интересно, чего она хочет добиться, постоянно повторяя мое имя? Неужели не поняла, что я её троллю? — Соноко же наконец вышла из прострации и заливисто захохотала.

— А-ха-ха, подруга, этот парень — нечто. — Засмеялась девушка, похлопывая свою подругу о плечо. — Так развел нас с тобой. А я ведь почти ему поверила. Ну, шкет...

— Конан — тональность голоса Ран резко изменилась. Но увидев мое нахмуренное лицо, она резко сдулась. — Ладно, ладно. Раз обещала... — Затем она тоже засмеялась. — А я ведь тоже почти поверила. Какая же ты язва, Конан-кун.

— Не я первый начал, — улыбнувшись, парировал я. — Впрочем, оставим это. Кушать будете?

— Будем, будем, — сказала Ран. Девушки быстро накрыли на стол, и мы засели за обед. — Кстати, Конан-кун, а где папа?

— Этот сферический детектив в вакууме пребывает в своем обычном состоянии, — прокомментировал я. Девушки опять посмотрели на меня удивленным и ничего не понимающим взглядом. Пришлось пояснять. — Этот адепт Бахуса вновь возносит жертвы своему богу.

— Конан-кун, а ты можешь выражаться более простым языком? — спросила меня девушка. Её подруга согласно закивала. — Какой Бахус, какой бог?

— А иначе это и не назовешь. — Хмыкнул я. — Выдуть столько в одиночку. Причем не только пиво.

— Так бы сразу и сказал, что он опять напился, — парировала Рани вздохнула.

— А кстати, кто такой Бахус? — спросила Соноко.

— Это одно из имен Диониса, греческого бога. — Пояснил я. — Большого любителя выпить, прямо как дядя.

— Ран, он такой умный, — вновь восхитилась мной Соноко. — Эх, и почему ему только семь и он не может быть моим парнем? Конан-кун, будешь моим парнем?

— Извини, Соноко-обасан, — хмыкнул я, — но нет.

— Оба-сан? — вытянув лицо, вопросила Соноко.

— Соноко, он прав, между вами десять лет разницы. — Улыбнулась Ран. В ней тоже проснулся тролль.

— Эх, а я так надеялась. — Расстроенным голосом ответила Соноко и всем видом показывая разочарование.

— Ничего, Соноко-нээчан, — поспешил я успокоить её. — Ты ещё встретишь своего принца.

— Спасибо, Конан-кун, ты такой отзывчивый и добрый, — мигом обрадовалась девушка и попыталась задушить меня в объятиях.

— Соноко-нээчан, мне дышать нечем, — прохрипел я, находясь в её объятиях.

— Ой, прости меня, Конан-кун, — мигом отпустила меня девушка, — это я от избытка чувств.

— Верю, — ответил я, переводя дух. — Но предпочитаю, чтобы такие "избытки" обходили меня стороной. Хорошо, что у тебя не "трёшка", иначе мне был бы конец.

— "Трёшка"? — переспросила Соноко, но тут же заалела. — Конан-кун, как ты можешь такое говорить?

— Заметь, это говорит человек, который едва меня в них не задушил. — Покачал я головой. — Как же вас трудно понять. Ладно, сменим тему, а то мне ещё сделают лицевую коррекцию.

— Ха-ха, ну у тебя и чувство юмора, мальчишка, — хмыкнул какой-то пьяный голос от двери. Впрочем, учитывая, где мы находимся, тут только один алконавт. Когоро прочапал в комнату и уселся за стол. — Где еда?

Я зашелся смехом и свалился бы со стула, если бы мы не сидели на подушках. Поднявшись с места, я прошел на кухню и взял порции побольше для детектива. Стоило мне вернуться и поставить тарелки перед ним, как он сразу же приступил к еде.

— Дядя, не спешите так сильно, никто у вас обед не украдет, — успокоил я его. — Тут все, кроме вас, сытые.

— Да? Это хорошо, мне больше достанется. — Сказал детектив и продолжил поглощать пищу. — Ран, а у тебя неплохо получилось сегодня. Сразу виден талант, в отличие от твоей матери.

— Папа, — возмутилась девушка. — Маме просто некогда учиться готовить. Она вся в работе. А что на счет обеда, то сегодня готовил Конан-кун.

— Этот шкет? — удивился детектив. Затем он повернулся ко мне и стал хлопать по спине. — Это же замечательно. Если ты и дальше будешь так готовить, то мы можем пересмотреть твою плату за проживание.

— Эээ? — только и смог протянуть я, так как мое лицо невообразимым образом перекосилось от такого наезда. — Я чё, должен на твой желудок пахать, дядя? Впрочем, у меня всегда есть запасной вариант. — Моё лицо преобразилось широкой ухмылкой и девушки заметили это. Ран и Соноко вмиг потеряли всю веселость, ожидая очередного подвоха от меня, о чём говорил их настороженный взгляд. — Хм, неужели я так предсказуем и они так быстро научились определять мое настроение? Впрочем, неудивительно, учитывая, как я троллил их. - Соноко-тян, что ты там говорила про предложение пожить у тебя? Оно всё ещё в силе?

— Конечно, Конан-кун, — улыбнулась девушка. Она разгадала мою уловку и решила мне подыграть в устроении облома для Когоро. — Я буду рада, если ты будешь жить у меня. Ведь ты будешь готовить также вкусно для твоей девушки? И приносить мне завтрак в постель?

У Когоро отвисла челюсть, и он потерял дар речи. Учитывая его состояние после предобеденных возлияний, картина получилась эпичной. Но я не был бы собой, если бы и Соноко не досталась капелька моего энтузиазма.

— Завтрак в постель, Соноко-тян? — удивленно-обижено спросил я. — А я где спать буду? — Всё, Когоро в ауте. Не знал, что это может сразить его наповал. Соноко же лишь хитро улыбнулась на мой ответ. — Мне кажется, или мы переборщили? — Спросил я у девочек.

— Просто папа слишком много выпил. — Пояснила Ран. — Конан-кун, надеюсь, ты больше не будешь так шутить?

— Ну, просто вы с Соноко-нээчан так набросились на меня, — ответил я, — что мне ничего не оставалось, как дать ассиметричный ответ.

— Ты невыносим, мальчишка, — Сказала Соноко. — И почему ты перестал звать меня "тян"?

— Прости, Соноко-тян, исправлюсь, — улыбнулся я.

— Соноко, почему это Конан должен звать тебя "тян"? — Возмутилась Ран.

— О, а ты завидуешь? — ехидно ответила её подруга.

— Вовсе нет. — Сказала девушка, но покрасневшие уши выдавали её с головой.

— Ран-тян, если хочешь, я буду звать тебя так. — Сказал я, обняв девушку, как младший брат.

— Нет, — Твёрдо ответила она. — Уж лучше зови нас "нээчан", ты поняла, Соноко? — снова этот взгляд. Соноко сглотнула и лишь кивнула.

— Хай, Ран-нээчан, — протянул я.

* * *

В шесть часов вечера в агентство позвонил профессор и попросил меня зайти к нему. Спустя пятнадцать минут я уже был возле его дома.

— Добрый вечер, профессор, — поздоровался я с ним, едва он открыл дверь

— О, Шини... — но продолжить он не успел, так как я легонько пнул его по ноге. Понимаю, бить пожилого человека нехорошо, но других средств не было. Пока он растирал ушибленную ногу, я проскользнул в помещение. — Ой, что ты делаешь Шини...

— Профессор, — холодно оборвал я его. — Что я вам такого сделал, что вы хотите моей смерти?

— А что случилось? — мой вопрос выбил его из колеи.

— Вы забыли, как меня "зовут"? — спросил я у старика.

— Прости, я не забыл, просто вылетело из головы со всей этой вакханалией. — Профессор смущенно засмеялся, а затем возмущенно добавил. — Вот только бить было не обязательно! Мне всё-таки не двадцать лет уже.

— Ага, лучше бы вы продолжали кричать мое настоящее имя на всю улицу. — Покачал я головой. — Просто никогда не знаешь, какая птичка может это услышать. Поэтому лучше называйте меня Конан.

— Хорошо, Конан-кун. — Согласился профессор.

— Кстати, как прошла ваша поездка? — перевел я тему.

— Отлично, — ответил старик. — Я как раз думал, как тебе помочь и в поездке разжился кое-какими материалами. Я немного переработал один проект, над которым работал когда-то. Думаю, получилось неплохо. — С этими словами, профессор достал из рабочего стола пару кроссовок.

— Профессор, вы заделались дизайнером? — спросил я. — Или сапожником? Что в этих кроссовках особенного?

— О, хорошо, что спросил, Шиничи, — обрадовался профессор. — Я назвал их "Увеличивающие силу удара ботинки". Как видно из названия они увеличивают силу твоего удара и помогут справиться даже с более сильным противником.

— Ясно, — сказал я, осматривая "агрегат". — И по какому принципу они работают?

— Они передают твоим мышцам достаточный заряд, заставляя их сокращаться сильнее. — Начал пояснять профессор. Впрочем, я был знаком с этой технологией, поэтому стал задавать более насущные вопросы.

— На сколько их хватает и какой источник питания? — спросил я.

— Здесь стоит рекуператор кинетической энергии, довольно компактная конструкция. — Довольно сказал Агаса. — Мне удалось в свое время достать его у одного знакомого. Причем несколько экземпляров. А хватит его минут на пять непрерывной работы, не больше.

— Ясно, то есть сбежать с его помощью, особо не получиться, — сказал я. Впрочем, я не был расстроен. Надо учитывать местные технологии. Впрочем, постараюсь поскорее заменить этот рекуператор на более мощный реактор холодного синтеза. Его вполне хватит, причем не только на усиление, но и на пару дополнительных плюшек. Впрочем, и рекуператор можно будет оставить как дополнительный источник энергии. Впрочем, пока говорить о чем-то рано, у меня пока нет своей технологической базы. — Спасибо, профессор, за такой подарок.

— О, это ещё не все, — улыбнулся Агаса. Он достал ещё что-то из стола. — Это бабочка способна изменять твой голос. В зависимости от того, кому тебе надо подражать, она может моделировать голос разной частоты. Мужской или женский, детский или взрослый. Я знаю твою страсть к раскрытиям преступлений, а потому сделал это для тебя. Всё-таки взрослого больше шансов, что будут слушать, чем ребенка.

— Неплохой гаджет, — хмыкнул я, вертя в руках сей девайс. — Ну-ка, попробуем. А-а-а, О-о-о, У-у-у, Э-э-э. — Я стал перебирать разные частоты и пробовать их звучание в зависимости от издаваемого гласного звука. После пяти минут настройки, я убрал прибор в карман шорт. — Спасибо, профессор. Я думаю, этот прибор мне пригодится. Надо только придумать, как его использовать.

— Я уже придумал, — ухмыльнулся Агаса. — Держи. — Он протянул мне часы. — Неужели он хочет предложить мне...

— Часы? — спросил я вслух. — Неплохой подарок, вот только я не вижу связи.

— Это не простые часы. — Сказал профессор, возведя указующий перст вверх. — А с секретом!

— С секретом? — выказал я удивление его словам.

— Да, вот погляди. — Профессор взял часы и продемонстрировал, как активировать транквилизатор. — Здесь есть транквилизатор, ты сможешь ненадолго усыпить кого-нибудь, кого надо.

— Сколько действует? Сколько зарядов? — начал спрашивать я.

— Действует максимум полчаса, — ответил профессор. — Всё зависит от массы тела и здоровья организма. Заряд один, но его легко заменить. — Профессор достал небольшую коробочку. — Вот здесь запасные дротики. Кстати, в часах ещё есть фонарик.

— Ой, ой, фонарик и снотворное в одном флаконе? — мысленно ужаснулся я. — И почему мне все это не нравиться?

— Ну, с фонариком я теперь точно не пропаду, — сказал я с самым серьезным выражением лица, на которое был способен. Агаса выпучил на меня глаза. Он не понимал, смеюсь я или действительно говорю серьезно. — Спасибо вам за подарки, профессор. Я думаю, что с такими девайсами, я точно смогу противостоять организации.

— Да ладно, Шиничи, — махнул рукой профессор. — Это самое малое, что я могу для тебя сделать.

— Ага, ещё бы не называл меня Шиничи, и цены бы тебе не было, — подумал я. — Так и спалить меня не долго.

— Кстати, я слышал, что тебе завтра в школу? В первый класс! — Улыбнулся профессор. — И как ощущения?

— Непередаваемые! — проворчал я, скривившись. — Всегда мечтал об этом. Если бы не необходимость маскировки, я бы плюнул на эту школу. Ну, сами посудите профессор, я бы давно уже мог и старшую школу закончить, но я не торопил события, не хотел расставаться с друзьями. А ведь я бы уже мог учиться в университете. — Тут я не кривил душой. Кудо Шиничи действительно был гением и вундеркиндом. Школьная программа никогда не доставляла ему особых сложностей. А в некоторых областях его знания были на университетском уровне. И Агаса знал об этом. — Профессор, а можно мне будет немного в вашей лаборатории поработать? — попросил я. — Просто в младшей школе у меня мозги набекрень пойдут. Мне не помешала бы небольшая мозговая нагрузка кроме расследований. Вы же знаете, что в техническом плане я хорошо подкован.

— Хм, я не против. — Согласился профессор. — Может, что интересное придумаешь. Порой твои идеи очень хороши.

— Спасибо, профессор Агаса. — Поблагодарил я. — Ладно, я пойду, хочу ещё кое-какие вещи из моего дома забрать.

— Слушай, Шиничи, — сказал профессор. — Зайди ко мне завтра, я тебе ещё кое-что готовлю. Как раз завтра закончу.

— Хорошо, профессор, завтра вечером зайду, — сказал я и вышел из дома.

Глава 3. Детектив.

Мендоксе, как много в этом звуке. Как ни странно, именно это японское слово весьма точно охарактеризовывало мое настроение утром в тот самый момент, когда меня разбудил будильник. Пожалуй, трудно подобрать в русском языке его точный эквивалент. Оно передает мысль о нежелании действовать, глубокой лени или же полном недовольстве в необходимости что-то делать. Именно сейчас мне не хотелось вставать и идти, куда бы то ни было. Хотелось завалиться на другой бок и просто заснуть на пару дней. Однако моим мечтам не суждено было сбыться. И причиной для этого было простое русское слово "надо". Глянув на будильник, который я благополучно отключил через мгновенье, как он сработал, я отметил, что уже полшестого утра. Хорошо, что я постелил себе в гостиной, а не как предлагал дядя, вместе с ним. Простой аргумент, что мне рано вставать, быстро отбил у него желание делить со мной свою комнату. Быстро подскочив, я с ходу принялся за разминку. Самый лучший способ борьбы с утренней сонливостью утренняя же зарядка.

— Нет, определенные преимущества в таком теле все же есть, — ­отметил я про себя. — Физически я сильнее семилетних детей, координация неплоха, а детская гибкость никуда не делась. Да, тут есть, где разгуляться.

Моя первая зарядка в этом теле, в этом мире. Нет, я не убер попаданец с супер способностями, я не умелый вояка способный нагнуть любого ворога, и я не бравый космодесантник способный пафосно превозмогать врагов императора. Тем не менее, я понимал, что мне понадобятся все мои умения, чтобы выжить в этом мире.

Хотя я и имел тело ребенка, ребенком я не был. Да и само тело на ребенка было лишь отчасти похоже внешне. Почему только "похоже"? Вы знаете много семилетних мальчишек, у которых полный набор коренных зубов? Вы знаете много детей, у которых настолько развито тело? Взвесившись, я обнаружил, что вешу сорок восемь килограмм, при росте сто двадцать один сантиметр. Слишком маленький рост, но слишком большой вес, притом что я довольно худой. Видимо при воздействии Апотоксина-4869 на клетки детектива, они не столько уменьшились и исчезли, сколько уплотнились. Хоть я еще ни разу не тренировался, Шиничи был неплохим спортсменом. И даже бросив футбол, он продолжал поддерживать неплохую физическую форму. Приняв после зарядки душ, я минут пять рассматривал свое тело. Вместо нежных мышц на руках и теле, которые еще толком не развиты у детей, у меня присутствовали довольно крепкие жгуты. Ран вчера не обратила на это внимание, но всё мое тело было очень крепким.

Опустив взгляд ниже пояса, я с удивлением обнаружил еще одно отличие от ребенка. — Гормоны, будь они не ладны. — Сказал я рассматривая свое... — Эх, как бы проблем с этим "малышом" не было. Хотя, какой "малыш"? И как я ЭТО буду объяснять? Акселерация, чтоб её... Главное не поддаваться на уговоры Ран принять совместную ванну, а то меня ждет конфуз. И что это за дурацкая традиция совместных омовений? Хотя, на Руси до революции в простых семьях это тоже было в порядке вещей. Эх, не о том думаю. — Я резко помотал головой и попытался отбросить ненужные мысли. А заодно включил холодную воду в раковине и умыл лицо. После этого меня отпустило. Я снова посмотрел на себя в зеркало и у меня возник ещё один резонный вопрос. — Интересно, а бриться мне случайно не скоро придется? Брр. Нет, пошла все куда подальше. Этого мне ещё не хватало.

Резко отвернувшись от зеркала, я стал одеваться. Это утро откровений несколько выбило меня из колеи. У этого тела оказались как преимущества, так и недостатки. А некоторые вещи вообще нельзя было определённо отнести к какой-либо группе. — Ладно, прорвемся. — Сказал я вслух и вышел из ванной. Оглядевшись в гостиной, я направился в сторону входной двери. — Так, сначала на пробежку, а потом в школу. Эх, надо было на пробежку до душа идти. Ладно, учтем на будущее.

В шесть утра я вышел из дома и отправился в сторону парка легкой трусцой. Пробежав где-то десять минут, я перешел на шаг. Затем, немного отдохнув, снова побежал. — Думаю, за пару недель точно укреплю силы. — Произнес я вслух. Так бегая в течение целого часа, я, то бегал, то ходил. Кода же понял, что устал, да и в школу оказалось пора скоро идти, я вернулся в агентство.

— Мальчишка, где ты был? — проворчал Когоро, когда я вошел в квартиру. Детектив читал газету. — Я уж думал, что ты приготовишь завтрак.

— Я бегал, — честно ответил я. — А насчет завтрака, мы с вами не договаривались, дядя Когоро. И потом, разве заставлять меня готовить завтрак, это не эксплуатация детского труда? Впрочем, ничего удивительного, учитывая ваш характер.

— Эй-эй, парень, — недовольным тоном сказал Мори. — Какой детский труд, твой что ли? Так тебя ребенком с трудом назвать можно, такая уж ты язва.

— Папа, не приставай к Конану. — Встала на мою защиту Ран, которая уже была одета в школьную форму, поверх которой был затянут передник. Она видимо готовила завтрак, так как, выйдя из кухни, она держала в руке большую поварёшку. — Это хорошо, что он тренируется. Значит, он хочет стать сильным. И чем тебе мой завтрак не нравится? — Последний вопрос Ран задала, сильно нахмурив брови, что заставило Когоро тут же стушеваться.

— Ты замечательно готовишь, Доча, — пролепетал Когоро. Уткнувшись в газету. — Я просто пошутил.

— Я в душ, — кинул я за спину, входя в ванную. — Пусть они препираются без меня, а то мне всех нервов надолго не хватит.

После душа и завтрака, я, взяв ещё с вечера приготовленный рюкзак, красный, с какими обычно ходят все японские младшеклассники, вышел из дому. За десять минут я добрался до младшей школы Тейтан. Переобувшись на входе в сменную обувь, которую я предусмотрительно захватил вчера из дома Шиничи с собой, я отправился в учительскую. Память Кудо Шиничи помогала мне ориентироваться не только в планировке здания, но и в японских школьных традициях. — Это вам не тут, в смысле, не Россия, — подумал я, идя по коридорам школы. — Свои традиция, своя культура, впитанная с молоком матери. Чтобы я делал без памяти Кудо?

Дойдя до учительской, я представился и мне указали на моего учителя. Девушка, никак по-другому эту на вид тридцатилетнюю брюнетку не назовёшь, велела мне идти за ней, так как первый урок должен был вот-вот начаться. Я послушно пошел за ней и вот теперь я стою возле двери класса 1-B. — Сколько же у них тут детей учиться, если у них как минимум восемь первых классов? — подумал я. Идя по коридору я ненароком заметил класс 1-H, а потому был немного удивлен. Но память Шиничи тут же подсказала мне ответ, сколько примерно живет народу в этом районе. — Хотя, чему я удивляюсь? Разве в Москве в некоторых школах не также? Только тут классы, наверное, поменьше размером. Человек по пятнадцать-двадцать максимум. - Тут мня окликнули из-за двери и я следуя традиции вошёл.

— Представься, пожалуйста, — сказала мне мой новый классный руководитель, имя которой я уже успел благополучно забыть. — Надо будет как-нибудь ненавязчиво узнать у ребят или же просто внимательно слушать, авось и скажет. — Думая об этом, я подошел к доске и написал хираганой своё имя. Я мог, конечно, использовать и кандзи, но, боюсь, дети тут ещё их читать не умеют. Да и имя новички в первом классе обычно сами не пишут, так как не умеют, за них это всегда делает учитель. Я же ухитрился выделиться и тут. Впрочем, меня особо не волновало мое положение среди одноклассников. Ну не смогу я достоверно играть ребенка всё это время. Пусть сразу привыкают к моим заскокам, так будет легче и им, и мне. Может обо мне и будут поначалу думать, что я выскочка, но зато потом не будут задавать лишних вопросов, когда я буду вести себя "по-взрослому".

— Меня зовут Эдогава Конан, — улыбнувшись во все тридцать два зуба, представился я. В ответ класс засмеялся, отчего я несколько опешил, но виду не подал.

— Конан? — послышался чей-то мальчишеский голос с задних парт.

— Какое странное имя. — Вторил другой мальчишка, сидящий у окна.

— Зато он красивый, — сказала какая-то девочка. В общем, начались обычные пересуды, характерные для любой школы, да и не только школы, в мире. Но в планы учителя долгое обсуждение моей тушки не входила, поэтому она окликнула всех ребят.

— Дети, тишина. — Сказала она. — После уроков сможете наговориться. Эдогава-кун, выбери себе свободное место и садись.

Я послушно кивнул и, пройдя немного, сел за одну из свободных парт. Она стояла у стены. Вернее, у стены стояли две парты, так как японские школьники сидят за индивидуальными столами. Я сел за ближайшую к стене. Хотя, я, кажется, знаю, кто будет сидеть со мной в скором времени.

Так началась моя учеба в начальной школе.

* * *

— Пойдём домой вместе, Конан-кун, — услышал я девичий голос сзади, когда двигался к воротам школы. Повернувшись, я обнаружил источник голоса — семилетнюю брюнетку, чуть ниже меня ростом и с самым оптимистичным выражением лица, которая бежала следом за мной. Я остановился, и девочка смогла меня догнать. — Тебе, наверное, очень страшно, ведь ты сюда только перевелся. Аюми и ребята будут твоими друзьями.

Я аж "захлопал" глазами, удивленный такой настойчивостью. — Девочка, ты даже не представляешь, насколько мне бывает страшно находиться в кампании таких, как ты. Дети — самые страшные существа на свете. Впрочем, знать этого тебе пока не следует. — Тут замечаю, что к нам подвалило двое её товарищей, типа группа поддержки. Один хлыщ и один жиртрес. Конечно, моя оценка была чересчур критичной. Просто из-за целого дня, проведенного в стенах начальной школы, меня уже плющило от кампании детей и у меня проснулся цинизм усугубленный поганым настроением.

— Не думаю, что это хорошая идея. — Нахмурившись, ответил я и вновь повернулся в сторону ворот.

— Эй, ты, — повышенным тоном обратился ко мне толстяк, при этом он поднял руку вверх, готовясь меня ударить. — Так, этот цыпленок, кажется, считает себя главным в этом курятнике. — Иронично подумал я. — Как ты смеешь так отвечать Аюми-чан?

— Да, да, — согласился с ним худенький мальчишка, бывший, тем не менее, на голову выше меня. — Это было очень грубо.

— Можешь подать на меня в суд, — бесцветно ответил я и пошел к выходу. Впрочем, долго идти спокойно мне не дали. Толстяк схватил меня за плечо, и мне пришлось остановиться, чтобы не тащить его за собой. Я повернулся к нему и спросил. — И что это значит?

— Ты должен извиниться перед Аюми-чан за то, что был груб с ней. — Сказал он, и в качестве аргумента помахал кулаком возле моего носа.

— А что сама Аюми-чан думает по этому поводу? — спросил я, повернувшись к девочке.

— Гента-кун, прекрати. — Вскинулась девочка на толстяка. — Мы же хотели подружиться с ним, а ты нагрубил ему.

— Но ведь он первый нагрубил тебе. — Возразил толстяк, впрочем, он быстро стушевался под взглядом девочки. — В тихом омуте, как говориться. — Поэтому он должен извиниться.

На это я лишь фыркнул и, воспользовавшись тем, что толстяк меня отпустил, двинул в сторону выхода.

— Возможно. — Кинул я на прощанье, не уточняя что именно "возможно", и добавил. — Прошу меня простить, у меня дела.

— Постой, Конан-кун, — крикнул девочка, но я уже вышел за ворота.

Почему я не стал сразу заводить дружбу с этими ребятами? А зачем? Я и так знаю, что они сами ко мне придут. Коджима Гента, Мицухико Цубарая и Аюми Ёшида — чувствую, что эти трое проблемных детей, так или иначе сами сваляться на мою бедную голову. Так что зачем мне форсировать события? Пусть всё идёт своим чередом. Насколько я помню канон, сегодня вечером в агентство должна прийти одна не безызвестная личность, а эта троица увяжется с нами, чтобы воочию понаблюдать за трупом самоубийцы в естественной среде. Надо будет плавно спровадить их вечерком, чтобы они не травмировали свою детскую психику. Впрочем, меня беспокоит их природное упрямство. Они вполне могут упереться рогом. — Ладно, буду ориентироваться по ситуации.

Выйдя из школы, я сразу отправился к профессору. Он обещал мне какой-то подарок, так что я пребывал в предвкушении. Всё-таки, Агаса — гений, хоть и немного безумен. Придя к профессору, я застал его пребывающим в отличнейшем настроении.

— Добрый день, Конан-кун, — поздоровался он со мной.

— Добрый, профессор, — проворчал я, проходя в дом. — Хотя в этом я сильно сомневаюсь.

— Что случилось? — обеспокоенно спросил Агаса. — Почему у тебя такое настроение?

— А каким ещё оно должно быть, когда меня запихнули в первый класс? — ответил я, вздыхая. — Я думал, мои мозги вскипят. И как учителя в младшей школе выдерживают весь день в кампании этих монстров? Они ж все соки из меня выпили. И откуда у них энергия берется? Такую бы энергию, да в мирных целях!

— Хм, а ведь ты теперь ничем от них не отличаешь, Шиничи, — усмехнулся Агаса. — Теперь ты тоже ребенок.

— Вы так уверены, профессор? — усмехнулся я. — А вот я уже успел убедиться в обратном! Впрочем, давайте пока оставим эту тему, она не повышает моего настроения. Вы что-то хотели мне передать, профессор?

— Да, Шиничи. — с этими словами Агаса достал из коробочки очки. — Эти очки изобрел я. Посмотри, пожалуйста, сюда. — Агаса подошел ко мне поближе и указал на очки. — В правой линзе располагается цифровой бинокль. Кнопки управления находятся на правой дужке. На месте левой линзы располагается радар. Он помогает определить местоположение маячков.

— Каких маячков? — тут же спросил я, хотя и догадывался, какой прозвучит ответ. Я одел очки на себя и почувствовал что они чуть тяжелее, чем обычные.

— Вот этих, — ответил Агаса, протягивая мне маленькую коробочку. — Ты можешь прицепить их куда угодно, и они будут передавать сигнал на твой радар. Тут их вполне достаточно на первое время.

— Как интересно, профессор, спасибо. — Ответил я, убирая коробочку в карман. — Думаю, они могут пригодиться в случае слежки за кем-нибудь.

— Это ещё не всё, Шиничи, — усмехнулся учёный и стал отворачивать низ правой дужки. — Смотри, вот это — небольшой радиомикрофон. Он может передавать сигнал на расстоянии до пятнадцати метров. Маленький динамик, настроенный на его частоту, находиться в левой дужке очков.

— Профессор, как вам удалось запихнуть всё это богатство в такие маленькие очки? — искренне спросил я его. — Это ведь шедевр шпионского оборудования. Вы — гений.

— Ты мне льстишь, Шиничи, — смущенно ответил профессор, маша рукой. Было очевидно, что ему приятна моя похвала. — Впрочем, есть ещё кое-что, что я приготовил для тебя. — Он подошел к одной из коробок и достал её содержимое. — Как-то я решил создать турбоскейтборд. Здесь стоит довольно ёмкий аккумулятор и небольшая, но мощная солнечная батарея.

— Почему вы не запустили его в серию? — с интересом спросил я.

— Потому! — Ответил профессор. — Это технология не для широких масс. Я разрабатывал её для сил самообороны, а скейтборд был прототипом и экспериментальной моделью. Так что это секрет. — Опа, а таких подробностей я не знал. Впрочем, нет ничего удивительного в том, что Агаса смог так быстро обеспечить меня гаджетами. Скорее всего, они уже были у него, и он их просто малость переделал под меня.

— Профессор, надеюсь, вы тоже будете держать в секрете мою тайну? — спросил я его.

— Конечно Шиничи. — Заверил меня старик. — Не врёт. Во всяком случае, не думаю, что он такой хороший актер. Уж слишком долго я как Шиничи его знаю.

— Спасибо, профессор. — Сказал я и улыбнулся.

— Да ничего Шиничи. — Агаса прошёл к кофеварке. — Может, кофе?

— Не откажусь, — кивнул я. Профессор заварил кофе и мы стали попивать его в тишине.

— Кстати, Шиничи, — сказал Агаса, оторвавшись на миг от бодрящего напитка. — Сегодня, за час до тебя, приходила Ран-кун.

— Ран? — удивился я.

— Да, она волновалась, что ты не пришёл в школу и не звонил ей. — Ответил Агаса. — Она уже собиралась звонить в полицию, но сначала решила пойти ко мне. Поэтому мне пришлось сказать, что тебе пришлось срочно уехать по делам расследования. Я сказал, что ты скоро вернешься, думал скрыть от неё факт того, что с тобой произошло. Вот только не знаю, сколько это продлиться с тобой. Ты уж позвони ей, успокой её. У тебя же есть бабочка.

— Воспользоваться бабочкой, говорите? — задумался я. — И сколько будет длиться эта ложь, профессор? Месяц, другой ещё можно потянуть. Но потом... Я не представляю, как я буду смотреть ей в глаза, признаваясь во лжи. Может проще сказать, что Кудо Шиничи умер?

— Как ты можешь такое говорить, Шиничи? — воскликнул профессор. — Ведь это же ты Кудо Шиничи.

— Вот только глядя в зеркало, я начинаю сомневаться в этом. — Угрюмо сказал я, а затем усмехнулся. — Ха, какая ирония, чтобы повзрослеть, мне надо было стать ребенком.

— Шиничи... — только и сказал профессор, удивленно смотря на меня.

— Ладно, профессор Агаса, — ответил я, встав с кресла и поставив уже пустую чашку на столик. — Пожалуй, мне стоит последовать вашему совету. Ради безопасности Ран я не буду ей ничего говорить и позвоню ей сегодня же, чтобы успокоить её. А на счет моего состояния... Время покажет. — Тут я глянул на часы. — Уже довольно поздно профессор, мне пора идти. До встречи.

— Пока, Шиничи. — Ответил старик. — Удачи.

— Спасибо.

* * *

Я возвращался домой. Хотя было всего полседьмого, уже стемнело. Всё-таки осенью в северном полушарии темнеет рано. Поэтому я и спешил, чтобы Ран не волновалась из-за моего отсутствия. Подходя к агентству по противоположной стороне улицы, я замедлил шаг. В окне второго этажа горел свет, а значит, дядя ещё не уехал. Тут я обратил внимание на переулок, который примыкал к улице немного в стороне от детективного агентства. — Хм, а ведь это довольно неплохое место для наблюдения за агентством, особенно в темное время суток. — Мысленно подметил я про себя. Подойдя к переулку, я загляну в него, — никого. Может, я чрезмерно полагаюсь на знание канона? Всё-таки это реальный мир, а не детская книжка. — Я прошёл до конца, но никого не обнаружил. — Что ж, видимо, это и правда... — В этот момент я выглянул на соседнюю улицу и сразу заметил, что к переулку, в котором я находился, приближаются три низкорослые фигуры. Один из уличных фонарей осветил их, когда они проходили под ним, и я узнал моих одноклассников, предлагавших мне свою дружбу сегодня утром. Чтобы не быть обнаруженным, я сдвинулся в тень переулка и поспешил спрятаться между двух мусорных баков, что стояли у стены одного из зданий.

— Ты уверена, что мы идем правильно, Аюми-чан? — спросил Гента у девочки, когда они проходили мимо меня. Я же лишь сильнее вжался в стену, скрываясь от этих детей. — Тут так темно.

— Да, Аюми-чан абсолютно уверена в этом, — сказала девочка в ответ. — Хм, только сейчас заметил, что она привыкла говорить о себе в третьем лице. К чему бы это? Хотя... Это вроде как традиция. Дети должны упоминать о себе в третьем лице, чтобы не зазнавались. Глупости, такого от меня они точно не дождутся. Пусть даже при этом я прослыву невежливым.

— В кино и детективных романах сыщики всегда проводят слежку из таких переулков, — заметил Мицухико. — А Конан-кун как раз живёт в детективном агентстве напротив этого переулка. — Тут дети подошли к выходу из переулка.

— Вот дом Конан-куна, — сказала Аюми. В её голосе так и слышалась решимость. — Мы всё же станем друзьями Конан-куна, чего бы он ни говорил.

— Ой-ой, без меня, меня женили. — Удрученно подумал я. — ­Когда вырастет, из парней будет веревки вить одним движением брови. - В этот момент по улице проехал синий седан, и я услышал скрип тормозов, видимо он остановился возле агентства. Дети поспешили скрыться в переулке. - Опа, начинается.

Дети выглянули из-за угла. Я услышал, как дверь автомобиля открылась. Дети же вдруг шумно вздохнули.

— Это же... — Тихо проговорили они хором. Я же тихо, чтобы меня не было слышно, бился головой о мусорный бак. — Да, определенно это не детская книжка. Там даже такого бреда не бывает. Интересно, за какие грехи я сюда попал?

Спустя пару минут троица двинулась из переулка. Мне пришлось покинуть убежище. Выглянув из-за угла, я стал очевидцем преинтереснейшей картины. Трое семилетних детей залазили в багажник чужой машины.

— Аюми-чан, ты уверена? — осторожно спросил Мицухико свою подругу.

— Да, — ответила девочка. — Конан-кун говорил, что у него дела, а значит он тоже, скорее всего, замешан тут. Я всегда хотела посмотреть, как работают настоящие детективы.

— Аюми-чан права, — согласился Гента. — Мы не можем такое пропустить. Этот зазнайка, небось, хочет забрать всю славу себе. А нам ничего?

— Ой-ой, чего это они там себе возомнили? - подумал я. — Я вроде не давал никаких предпосылок так думать. Неужели детские мозги способны прийти к таким запутанным выводам? И ведь хрен их переубедишь в обратном. И что мне теперь делать, одёрнуть их или оставить всё как есть? Ладно, если не получается предотвратить безобразие, надо его возглавить, чтобы снизить неприятные последствия или вовсе исключить их. - Я не стал окликать ребят, а позволил им спрятаться в багажник машины. Я знал, что они всё равно будут лезть, куда не просят. — Эх, я ещё тысячу раз пожалею об этом. — Подумал я, ставя жучок на машину. — Ладно, человек — существо свободное, и не мне препятствовать их выбору. Тем более, когда у них такая "железная" логика.

Установив маяк, я стал ждать, когда выйдет Мори и его клиент. Сия кампания не заставила себя долго ждать, чем подтвердила все мои предположения. Мори Когоро вёл под ручку Окино Йокко, а за ними шли Ран и какой-то мужик, видимо менеджер актрисы. Они сели в машину и уехали. Я же вышел из переулка и смотрел им вслед. — Ну что ж, господа, пора и мне отправляться.

С этими словами, я поставил скейтборд на землю и поехал вслед за машиной, ориентируясь по сигналу маячка.

* * *

Приехали на место мы почти одновременно. Почти это потому, что я приехал чуть раньше. Мне не составило труда вычислить, куда именно держат путь Мори и кампания. Я даже успел по пути остановиться возле одного из киосков и купить вечернюю газету. Во-первых, мне давно надо было ознакомиться с прессой или хотя бы посмотреть новости, чего я, к сожалению так пока и не сделал. А во-вторых, как я буду вести слежку без газеты? Это ведь традиция. Хотя, на самом деле, это шутка, просто мне нужна была маскировка.

Вы спросите, как я определил место жительства Окино Йокко, которая сегодня наняла Когоро? Все очень просто. Я знал, что она живет в многоквартирном доме. Я знал как выглядит этот дом, память же Шиничи подсказала, где он находиться. Всё-таки, очень хорошо, что за свои семнадцать лет Кудо Шиничи успел порядочно излазить по всему Токио и теперь я не страдал от этого. Зачем же я поставил на машину маячок? Ну, тут всё очень просто. Как бы сильно не превозмогал канон, полностью опираться на него чревато самыми нехорошими последствиями. Поэтому я и решил подстраховаться. Всегда надо иметь пару вариантов в запасе.

Пока я размышлял об этом, в фоновом режиме пролистывая газету, синий седан, наконец, подъехал к зданию. Из него вышла дружная кампания и стала оглядываться. Во всяком случае, того как это делал Мори, вполне могло бы хватить на всех четверых, уж слишком сильно он фонтанировал эмоциями.

— О-хо-ха, — засмеялся от восторга детектив. — Так значит это здесь, здесь живёт Окино Йокко-сан, что не удивительно!

Моя рука не встретилась с моим лицом лишь потому, что они обе держали газету. — Идиот, ну кто орёт во всеуслышание о таких вещах? Уверен, Йокко-сан живет здесь не просто так, а чтобы её не беспокоили лишний раз её фанаты и всякие папарацци. А ты теперь готов уничтожить её спокойную жизнь. — В подтверждение моих мыслей, менеджер актрисы бросился к детективу, чтобы успокоить того.

— Не надо, пожалуйста, так громко. — Сказал он громким шёпотом. — То, что она здесь живёт — тоже секрет!

В ответ на это, Когоро не сделал ничего лучше, чем повернуться к Ран и, приложив палец к губам, шикнуть на неё. — Да он издевается, — подумал я. — Нельзя же быть таким придурком. Или можно? Во всяком случае, только не в моём присутствии. А это значит, Когоро-кун, что добрый дядя Конан будет проводить с тобой воспитательную работу. Ты у меня ещё станешь великим детективом, хочешь ты того или нет. — От предвкушения грядущего, моё лицо перекосила дикая ухмылка, отчего сидящий рядом со мной на скамейке мужичок средних лет, который до этого наблюдал за мной, читающим, отнюдь не детскую газету, как то резко дернулся и краем глаза я заметил его, крайне удивленное лицо. От этого меня стал разбирать смех, но мне удалось сдержаться, иначе бы вся моя маскировка слетела бы напрочь, ограничившись смешком.

Наконец, прибывшие отправились в здание. По пути Когоро уточнил и я расслышал, что Йокко-сан живёт на двадцать пятом этаже.

Тут на меня что-то нашло и я, услышав слова Мори про этаж назначения, тихонько запел:

А моя любовь живёт

На двадцать пятом этаже,

А твоя душа зовёт,

И я учусь летать уже.

А моя любовь живёт

На двадцать пятом этаже,

А моя душа летит к твоей душе

— Хм, не думал, что когда-нибудь буду вновь напевать эту песню. Неужели Окино Йокко моя любовь? А-ха-ха, хорошая шутка. Впрочем, может научить Когоро этой песне? Уж для него она подходит идеально. — Пока я напевал песню, я из-за края газеты наблюдал за машиной и мой будущий... геморрой, полез из задницы, Гы. В смысле, из багажника вылезли дети. Но до чего точное сравнение. Я подождал пока эти юные мозговзрыватели пробегут мимо меня. Мужичок, которые все это время сидел со мной, похоже уже перестал удивляться и смотрел на происходящее с какой-то философской отрешенностью.

— Это Йокко-чан, вы видели? — восклицал Гента, тем не менее, стараясь делать это шёпотом. — Класс.

— Нам нужно обязательно подружиться с Конаном, — сказала Аюми. — Я уверена, он точно где-то здесь.

— Согласен, — сказал Мицухико. — Ёперный театр. Это что, они думают встретить меня тут? Меня даже в машине не было.

Едва они прошли, как я тут же сложил газету и двинул вслед за ними. Как только они скрылись в лифте, как мне пришлось решать сложную арифметическую задачу. Всего мы имеем два лифта и оба движутся вверх на двадцать пятый этаж. Вопрос: Как мне оказаться там первым, если я нахожусь внизу, на первом этаже?

— Ну, здравствуй, лестница, — сказал я, двигаясь в означенном направлении. Я активировал свои ботинки, иначе бы я просто никак не успел. — Эх, где мои семнадцать лет на Большом Каретном. — Пропел я, устремляясь вверх. Действительно, выгляди я на семнадцать и для меня подъем не составил бы таких сложностей. — Впрочем, я слишком нагнетаю ситуацию, — подумал я. — Всё-таки, профессор гений. Ботинки работают отменно.

И в самом деле, благодаря своим особым ботинкам, мне удавалось преодолевать лестничный пролёт за два шага. Таким образом, до двадцать пятого этажа я добрался за пятьдесят шагов, на что у меня ушло не более сорока секунд. Вот только ноги мои болели ужасно из-за такого чрезмерного усиления. — Зато испытал свою обновку и теперь знаю, как развиваться дальше.

Выйдя с лестницы, я сразу заметил, что Мори и кампания уже вышли из лифта и ожидали пока Йокко-сан откроет дверь квартиры. Дверь второго лифта открылась и будущие молодые детективы прошли в сторону всей кампании, я же тихо и незаметно пристроился следом за ними, чтобы остановить их вовремя.

Йокко-сан открыла входную дверь и... Дом сотряс пронзительный женский крик, крик ужаса. Молодые детективы уже собирались подойти к двери и посмотреть, но я бдил. Я положил правую руку, левой я держал газету, а подмышкой был зажат скейтборд, на плечо Генты и жестко сказал ребятам:

— Вам не следует смотреть на это! — Ребята дернулись от моего голоса, прозвучавшего за их спинами. Такой тональности они ещё не слышали от меня, а потому и не узнали сразу. Мори Когоро, который вместе с Ран уже собирался пойти посмотреть на то, что заставило его драгоценную Йокко-чан так кричать, также застыл от моего голоса и посмотрел на меня. — Ничего хорошего вы там не увидите.

— К-Конан-кун? — спросили меня. Кто, не знаю, так как голосов было несколько, а я в это время уже успел пройти к двери и наблюдал то, что мне было и так известно. Посередине комнаты лежал мужчина, а из его спины торчал нож.

— Как мило, — сказал я, улыбнувшись и рассматривая с порога труп. Краем глаза я заметил движение. Троица молодых детективов решила ослушаться меня. — Ребята, я же сказал, вам лучше на такое не смотреть. Потом вас кошмары будут мучить. — Я снял очки и потёр переносицу. — Хм, может на пенсне перейти, как Лаврентий Павлович? Нет, не о том думаю. — Дядя, надо бы полицию вызвать, вы так не думаете?

— Точно, — пришел в себя детектив. — Ран, звони в полицию. — О, чувствую, эта команда станет довольно частой для девушки. Надо будет мобильник завести, чтобы стационарный телефон всё время не искать. — Так, никому ничего не трогать. А вам, дети, лучше остаться тут. — Сказал он молодым детективам, так как я к этому времени тихой сапой уже прошёл в квартиру.

Спустя семь минут после вызова приехала полиция. Я успел за это время отдышаться и немного осмотреть место преступления, пока на меня никто не обращал внимания. Для этого я прислонился к стене возле выхода из комнаты. Чтобы скейтборд мне не мешал, я прислонил его к стене и раскрыл газету чтобы не привлекать внимания. Цифровой бинокль в моей правой линзе давал неплохое увеличение, а потому мне даже не надо было подходить к трупу. — Так, нож в спине — это довольно интересно. Всё выглядит будто это убийство. А это что? — В правой руке жертвы был зажат волос, похожий по цвету и длине на волосы Йокко-сан. — Как интересно. Её волос в руке погибшего. Вот только, если она убийца, то, как он смог схватить её за волосы, если удар был нанесен в спину? Сомнительно... - Я продолжил осмотр со стороны. — А ещё этот стул. Как то уж слишком подозрительно он стоит рядом с убитым. Будто его специально поставили. — Тут мой взгляд зацепился за чуть потемневшие доски пола рядом с телом. — ­ Хм, с чего бы это? Будто воду разлили. А это что за отметина? — Я ещё больше приблизил изображение, но так и не смог понять, откуда мог взяться этот "кругляш" на досках паркета. Мой взгляд продолжал бродить по комнате и наткнулся на подозрительный блеск под софой. — Серёжка? Так, всё интереснее и интереснее.

Тут в комнату вошёл инспектор Мегуре. Эксперты уже начали осмотр места преступления. После получения первых результатов и выслушав некоторые показания, Мегуре решил уточнить.

— Значит, когда вы вернулись, этот мужчина уже был мертв, так? — спросил он у Йокко-сан.

— Да, — ответила женщина.

— Кто с вами был в тот момент? — спросил инспектор и повернулся к Когоро.

— Это был я, Мори Когоро, Инспектор Мегуре. — Сказал дядя и отдал честь. — Не в форме и с непокрытой головой. Тут, это вам не там, хотя, чего ещё ожидать от японцев? — Пронеслось у меня в голове, пока я из-за газеты косился на них. Мегуре же от оптимистичного настроения дяди лишь скривился. Видимо с Мори Когоро у него были связаны не самые лучшие воспоминания. — Навевает воспоминания, не правда ли инспектор? Мы тогда вместе распутывали преступления. Такое сложно забыть.

— Ага, — без тени радости на лице, сказал Мегуре. — Тогда, чем дальше мы продвигались, тем запутаннее становилось дело. — На это Мори лишь засмеялся. Тут Мегуре решил сосредоточиться на деле и повернулся к хозяйке квартиры. — Кстати, тут довольно жарко. Обогреватель всегда так греет? — Точно, вот что меня беспокоило. В таком случае, вода вполне могла быть... Надо проверить. — Я сложил газету и подошел к пятну.

— Нет, я точно помню, что выключала его, когда уходила. — Ответила Йокко-сан.

— Странно, — сказал инспектор. Я опустился на колено перед пятном и приложил к нему пальцы. Пятно было влажным. — Ясно. Теперь я знаю, что случилось, и какой трюк использовали.

— Вода, — сказал я. Все тут же повернулись ко мне. — Холодная. Инспектор Мегуре, если тут так жарко, то почему вода холодная? — Спросил я у полицейского.

— Кто этот ребенок? — недовольно спросил Мегуре. — Детям тут не место.

— Пф, — фыркнул я в ответ и отойдя обратно к стене, вновь уткнулся в газету. Мори покосился в мою сторону, но выгонять из комнаты не стал.

— Причина смерти уже известна? — спросил инспектор и экспертов. — Угу, острая сердечная недостаточность. В девяносто процентов случаев люди умирают именно от этого, тут и гадать нечего. А то что наступила она от опадания в означенный орган острого металлического предмета, несущественная подробность.

— Похоже, смертельное ранение было нанесено ножом в спину. — Сказал эксперт. — Ага, вы прям мастер очевидностей, — внутренне съехидничал я. — Вот только кто будет держать кухонный нож лезвием вверх, это же неудобно!

— Этот нож ваш? — спросил инспектор актрису.

— Да, — ответила Окино Йокко.

— Вы подозреваете Йокко-сан? — спросил её менеджер.

— Вы когда-нибудь видели жертву ранее? — проигнорировав вопрос менеджера, спросил Мегуре.

— Нужно подойти поближе, чтобы разглядеть, — сказал мужчина. Вот только я был несколько иного мнения об этом.

— А заодно и забрать волос, зажатый в левой руке убитого? — Спросил я, переворачивая страницу газеты и не смотря на взрослых. — Тот самый волос, что похож на волосы Окино Йокко-сан, так?

— Что? — тут же среагировал Мегуре и метнулся к трупу. Искомый волос был найден.

— Ямагиши-сан, как вы всё это объясните? — спросил Мегуре. — Да и от вас, Йокко-сан, я бы тоже хотел услышать пояснения.

Вот только у этой парочки не было слов, чтобы ответить на вопросы инспектора. Ямагиши был поражен тем, что его намерения раскрыли, а Йокко была поражена, что её обвинили в убийстве.

— Хм, у вас очень хороший менеджер, Окино Йокко-сан, — сказал я, по-прежнему не смотря ни на кого. — Он готов пойти на многое ради вас. Я думаю, вам стоит ценить это. К тому же, Йокко-сан, вы не подскажите, кому принадлежит та серёжка, что сейчас лежит под софой?

— Серёжка? — переспросила актриса.

— Да, да, золотая серёжка. — Пояснил я и, оторвавшись от газеты, посмотрел ей прямо в глаза. В них отражалось полное непонимание. — Посмотрите, может, узнаете? — предложил я и вернулся к чтению.

— Проверьте, — отдал приказ Мегуре. И эксперты через несколько секунд предъявили искомый объект.

— Это же сережка Юко-сан, — узнала Йокко происхождение украшения.

— Юко-сан? — переспросил Мегуре.

— Она стала звездой в то же время, что и я. — Пояснила женщина. — Её зовут Икезава Юко.

— Ах да, из-за того, что Йокко-сан получила главную роль в фильме, — поделился Ямагиши, обращаясь к Когоро. — Юко ненавидела её.

— Теперь-то всё ясно. Преступник — Икезава Юко. Идите и арестуйте её, — сказал тот полицейским, введя их в ступор, и, повернувшись к Мегуре, добавил. — Ведь так, инспектор?

— Да, обращайтесь с ней как с одной из подозреваемых и доставьте сюда. — Подтвердил инспектор слова Мори, хотя и сам был не в восторге. Для них это была хоть какая-то зацепка.

* * *

— Вы, должно быть, шутите? — сказала Икезава Юко. — Убийство совершили в квартире Йокко, поэтому её и надо подозревать, Так?

— Юко-сан, — неверяще произнесла Йокко. Похоже она уже отчаялась от того, что её постоянно подозревают в убийстве.

— И вообще я здесь впервые, — добавила Юко. — Поэтому меня это не касается.

— Если это так, то почему это здесь? — спросил Мори, показывая Юко её серёжку.

— Я-то думала, что я её потеряла, — сказала Юко, обрадовавшись. — А она вон где была.

— И не только серёжка. — Ответил Мори. — Вахтёр внизу видел человека похожего на вас. К тому же, в левой руке погибшего был обнаружен волос, похожий на ваш.

— Это мог быть кто угодно похожий на меня. — Сказал женщина. — Вон у Йокко такие же волосы, почему вы её не подозреваете? Всё, отстаньте от меня, мне надо в туалет.

— Стойте! — повысил голос детектив. — Я ещё не закончил с вами.

— Как ты меня достал. — Разозлилась женщина. — Только из-за каких-то серёжки и волоса, вы обращаетесь со мной как с преступницей. Я очень занятой человек. — Тут она подошла к Йокко. — Ах, ну конечно, я не настолько занята, как наша знаменитость номер один, Йокко-сан. Но, если пресса узнает об этом, тогда твоя популярность упадёт и тогда, может быть, у тебя появится много свободного времени. А-ха-ха-ха-ха. — Смеясь, женщина отправилась в туалет. Мори же пребывал в гневе, и инспектору с трудом удалось удержать его. Я же слегка отодвинулся от статьи и сощурив глаза, посмотрел на ту дверь, куда ушла женщина. — Значит, ты тут первый раз? Как интересно. — Я опять вернулся к чтению газеты. Колонка мировой политики в вечерней газете, оказалась очень интересной.

Краем глаза я отметил, что молодые детективы, которым позволили войти в квартиру когда увезли труп, с интересом следят за работой полиции. Я даже отложил газету, чтобы понаблюдать за ними.

— Я вижу, вам интересна работа полиции? — спросил я у ребят спустя пару минут.

— Да, это так круто, расследовать преступления, — сказал Гента восторженным тоном.

— Ага, — кивнула Аюми. — Аюми так хочет узнать, кто же убийца.

— Вот только дело очень запутанное, — подытожил Мицухико. — Я даже не знаю, как можно определить убийцу.

— Неужели у вас нет никаких предположений? — удивленным тоном спросил я, решив немного подтолкнуть их к действию. — Вы бы могли помочь полиции. Одна голова хорошо, две лучше, а нас вон сколько.

— Вообще-то это дело полиции расследовать преступления? — сказал Мори, подойдя к нам. — Детям тут делать нечего. Ты понял, шкет.

Последние слова были обращены ко мне и сопровождались тычком указательного пальца в мою сторону. Но я не стал отвечать на его слова, уткнувшись обратно в газету. Мори, увидев, что я игнорирую его, отошел, пробурчав что-то нечленораздельное. Через минуту Юко вышла из туалета, и Когоро вновь насел на неё с обвинениями. Похоже он готов обвинить любого, лишь бы не трогали его Йокко-тян.

— Ксо! Сколько раз мне вам повторить, чтобы до вас наконец дошло? — Сказала женщина, сев на стул возле стола. Достав сигареты, она прикурила от зажигалки в виде Статуи Свободы, что стояла на столе. Причем сделала это так, как будто привыкла к этому. — Говорю вам, я никогда здесь не была.

— Как мило, — сказал я ехидным тоном. Юко недовольно посмотрела в мою сторону. — Если вас тут не было, то как вы узнали, что это зажигалка?

У бедной девушки от моих слов выпала сигарета изо рта.

— Действительно, — согласился Мегуре, — как вы узнали это?

— У моего друга была такая же. — Неуверенно сказала женщина.

— И где этот друг живет? — бесстрастно спросил инспектор.

— Ну... это... — только и могла произнести женщина. Я же решил её добить.

— И как вы узнали, где здесь туалет, если пришли сегодня в первый раз? — спросил я.

— Именно, — сказал Мори. — Вы знали, где здесь туалет. А это значит, Икезаво Юко, убийца вы! Вы хотели очернить Йокко-сан и поэтому вы убили этого человека в этой комнате.

— Нет! Нет! Я не убивала его! — Вскричала женщина. — Этот мужчина неожиданно напал на меня. Я просто отбивалась. Да, это правда, что я приходила сюда несколько раз. Я использовала ключ, который украла из комнаты отдыха. Я искала какой-нибудь компромат на Йокко, чтобы устроить скандал. Но когда я пришла сегодня днём, этот человек следовал за мной. Тогда я сопротивлялась изо всех сил, и мне удалось сбежать.

— И поэтому вы убили его! — Констатировал Мори.

— Говорю же вам, я не убивала его, — сказала Юко чуть не плача.

Тут в прихожей раздался топот и в комнату вбежал взмыленный полицейский.

— Инспектор Мегуре, — сказал сержант, судя по нашивкам. — Мы узнали, кто жертва. Фуджие Акиёши двадцати двух лет. Закончил высшую школу Конан и работал в кампании Какубени.

— Высшую школу Конан? — призадумался Мори. А вот лицо Йокко-сан при упоминании учебного заведения как-то резко переменилось. — Йокко-сан ведь тоже училась в этой школе? — Ну конечно, как фанату Йокко не знать того, где она училась. Хм, стоит признать, иногда увлечения Когоро полезны. Но случается это редко, крайне редко, Гы.

— Это просто совпадение, правда, Йокко? — сказал менеджер Ямагиши. В тоне его голоса мелькнула просьба, просьба о благоразумии.

— Я... Я... знала его, — призналась женщина. Она решила больше не скрывать ничего и я мысленно похвалил её за откровенность. — И не только знала. В школе мы встречались с ним.

— Что?! — хором произнесли Мегуре и Мори.

— Йокко, — осуждающе произнес её менеджер.

— Простите, Ямагиши-сан, я не могла больше этого скрывать. — Приняв смиренную позу, склонив голову и сложив руки, сказала Йокко.

— Это значит, что вы хотели порвать с ним. — Сделал вывод Мегуре.

— Нет. — Покачала головой Йокко. — Это он хотел порвать со мной.

— Исходя из всего этого, можно сделать только один вывод, — сказал Когоро. — Убийца — вы, Ямагиши. Если бы их отношения всплыли, это вызвало бы скандал, и тогда бы репутация Йокко-сан была разрушена. Именно поэтому ты думал о нём как о помехе. — Тут дядя закурил. — Эх, любит он, по всей видимости, эффектные выступления, вот только никакой эффективности в них нет. — Тогда ты наткнулся на него, когда он приходил сюда и убил его. — Мори подошёл к менеджеру вплотную. — Ты убийца, кроме тебя просто некому было это сделать. Итак?

— Что ж, не хотелось мне встревать в дело, но иначе, как самому, не получится раскрыть это преступление. — Подумал я. — Прощай канон. — Я отлепился от стены и подошёл к тому месту, где лежало тело до того, как его увезли.

— У вас есть доказательства виновности менеджера Ямагиши-сана, дядя? — прямо спросил я Когоро. — Или у вас только косвенные улики?

— Но всё равно, — не мог успокоиться Мори. — Больше некому убить, кроме как Ямагиши.

— Вообще-то есть ещё один человек, который мог убить Фуджие Акиёши-сана. — Сказал я и сев на корточки, вновь проверил пятно, которое меня беспокоило чуть раньше. — Хм, Инспектор Мегуре, может всё-таки проверите это пятно и скажите, что это? — обратился я к инспектору. — Ключ к разгадке этого убийства кроется именно в этом пятне.

— Эх, парень, — проворчал инспектор. — Не дело вмешивать сюда детей, ну да ладно. Показывай, что за пятно.

— Вот это самое пятно, инспектор, — ухмыльнулся я совсем не по-детски. — Приложите к нему руку. Что вы чувствуете?

— Хм, пятно влажное и... холодное, — сказал инспектор. — И какое это имеет отношение к делу, парень?

— Самое что ни на есть прямое. — Ответил я. — Помните, вы посетовали что в комнате жарко, а Йокко-сан сказала, что она уходя выключила обогреватель? Я знаю, кто его включил. Это был убийца. Он включил его, чтобы скрыть улики, указывающие на него. Но он не учёл, что как бы он ни старался, следы всё равно останутся.

— Улики? — Спросил Мори.

— Лёд! — констатировал я.

— Причём здесь лёд, Конан-кун? — спросила меня Ран.

— Хм, обратите внимание на эту отметину. — Я показал на след от ручки ножа. — Как вы думаете, что могло оставить этот след на паркете? Я скажу, это был нож, которым была убита жертва. И этот след на полу был оставлен именно в момент убийства. Лёд и отметина в полу открывают нам имя убийцы и это — Фуджие Акиёши-сан.

— Что? — хором воскликнули уже все, кто был в комнате. Тут Мегуре решил уточнить — Так значит это было...

— Это было не убийство, а самоубийство. — Сказал я. — Фуджие Акиёши-сан покончил с собой и обставил всё дело так, будто его убила Окино Йокко-сан.

— Но как он мог это сделать? — воскликнул Мори.

— Фуджие Акиёши-сан использовал лёд, в который он вморозил нож. Это позволило ему поставить нож вертикально. Включив обогреватель на полную мощность, он смог таким образом посодействовать исчезновению одной из улик. Он взял в руку волос, похожий на волос Йокко-сан, чтобы все подумали, что именно она убила его. Фуджие Акиёши-сан забрался на стул и, встав спиной, бросился на нож. Спустя некоторое время лёд растаял и остались лишь те улики, что указывали на Йокко-сан. Когда Фуджие Акиёши-сан спрыгнул со стула на нож, сила удара была такова, что ручка ножа оставила отметину в паркете. Таким образом было совершено преступление и все улики указывают на это. — Поделился я своими выводами с остальными. Всё то время, что я говорил, никто не посмел прервать меня. — Теперь пора пролить свет и на мотив Фуджие Акиёши, — подумал я. — И ещё один момент. Человек, получивший удар ножом в спину, держался за волосы убийцы. Вам это не показалось странным, инспектор? Ведь нож был воткнут в спину!

— Теперь, когда ты это сказал... — призадумался инспектор.

— Целью преступника было заставить всех поверить в то, что убийца — Йокко-сан, чтобы вся вина легла на неё. — Пояснил я.

— Значит всё-таки самоубийство, — задумчиво сказал Мегуре.

— Но его план был немного безрассудным. — Сказал я. — Ямагиши-сан хотел спрятать волосы, чтобы ничто не указывала на Йокко-сан.

— Но почему Фуджие-кун сделал это? — спросила меня Йокко. Я посмотрел на эту женщину и, прикрыв глаза, снял очки. Затем я снова посмотрел на неё.

— Думаю, он очень любил вас. — Сказал я с нотками грусти в голосе. — Разве вы не заметили? Вы с Юко-сан выглядите одинаково сзади. Особенно волосы. Фуджие-сан принял Юко-сан за вас, Йокко-сан. Он подошёл к ней, видимо желая просто поговорить. Но когда Юко-сан стала отбиваться от него, это шокировало Фуджие-сана. Он хотел вновь завоевать вашу любовь, но потерпел неудачу и это ввергло его в отчаяние.

— Но ведь это он бросил меня... — Сказала Йокко, едва сдерживаясь, чтобы не заплакать. — Почему...?

— Ты ошибаешься, Йокко. — Сказал Ямагиши, глядя в пол перед собой. — Это я попросил его порвать с тобой.

— Но... Но, зачем? — шокировано спросила Йокко.

В этот момент опять раздался топот в коридоре. И опять давешний сержант забежал в комнату. — Что-то мне его лицо кажется знакомым. С чего бы это? Может это память Шиничи?

— Инспектор Мегуре, — отдал честь сержант.

— Что такое? — спросил Мегуре.

— В доме почившего был обнаружен дневник, — рапортовал сержант. — Вот он.

Сержант протянул инспектору книжицу. Мегуре стал бегло просматривать содержимое, некоторые записи он прочитал вслух. В дневнике Фуджие Акиёши говорилось, что он был несчастен. После их разрыва он не смог забыть Йокко. Он хотел вернуть её любым образом, даже если бы это разрушило её карьеру. В конце было написано: "Мне нужно всё прояснить или я не смогу жить дальше". Это была последняя запись в дневнике.

— Ложь, недопонимание, совпадение. — Сказал я глухим голосом, смотря на место смерти Фуджие-сана. — Как печально и... Глупо? Пожалуй, да, это действительно было глупо с его стороны. — Я повернулся к ребятам, что всё это время заворожено смотрели на меня. — Эй вы, трое, вы по-прежнему хотите подружиться со мной? — спросил я. — Боюсь, это будет нелегко.

— Мы приложим все усилия для этого, Конан-кун, — сказала Аюми.

— Да, мы тоже хотим раскрывать такие дела. — Добавил Гента.

— Надеюсь, ты не отвергнешь нас, Конан-кун? — спросил меня Мицухико.

— Время покажет, Цубарая-сан, время покажет. — Сказал я и присев в кресло, прикрыл глаза. — Что-то я притомился за сегодня. Должно быть сказывается нервное напряжение.

— Парень, это было довольно неплохо. — Одобрительно усмехнулся Мегуре, схватил меня за плечи и затряс в порыве чувств. Затем он опомнился и, отпустив меня, выпрямился. — Мы ведь так и не представились друг другу. Я — Инспектор Мегуре Джузо. — Он протянул мне свою руку.

— Эдогава Конан, детектив, — серьезно ответил я ему, встав и пожав руку в ответ. — Приятно с вами познакомиться.

— Детектив? — несколько удивился Мегуре. И его реакция была понятна, всё-таки я — "ребенок". — Но ведь ты же только в младшей школе поди учишься. Разве ты можешь быть детективом?

— Это не существенно, — махнул рукой я. — Истина может быть только одна, и я сделаю всё для того чтобы она стала очевидной.

Тут я встретился взглядом с Ран. — Мне кажется, или я переборщил с лозунгами в духе Кудо Шиничи? Как бы меня не спалили.

— Шиничи? — спросила меня Ран. Все остальные, а именно Мегуре, Когоро и несколько полицейских внимательно уставились на меня. — Опа, меня раскрыли, впрочем... ­— я сохранил бесстрастное выражение лица, лишь чуть нахмурив брови. — Прости, Конан-кун, просто ты так похож на Шиничи.

— Это и не удивительно, — мягко улыбнувшись сказал я. — Ведь мы с ним, во-первых — родственники, а во-вторых, он многому научил меня.

— Хм, то-то мне твое лицо показалось знакомым, шкет, — задумчиво проговорил Мори, при этом внимательно рассматривая меня, чуть склонив голову набок. — А теперь выясняется что ты родственник этого пацана.

— Да, мальчик, определенно ты в чём-то схож с Кудо-куном, — сказал Мегуре. — Но, всё же, быть детективом в таком возрасте... Сколько тебе лет?

— Семь, инспектор, — ответил я.

— А по характеру и не скажешь. — Пробурчал Когоро.

— Спасибо тебе, маленький детектив, — сказала Йокко и обняла меня. Когоро посмотрел на меня лицом полным жуткой зависти.

— Не за что, — грустно ответил я. — Ведь это уже не спасёт Фуджие-сана. Эх, если бы знать заранее...

— Ты очень добрый ребенок, — сказала актриса. — Поэтому, всё равно, спасибо.

Мы покинули квартиру Окино Йокко. Ямагиши-сан отвёз нас до дома. Примечательно, что после этого дела, Икезава Юко захотела помириться с Йокко. И, судя по всему, это им удалось. Через три недели я узнал, что они планируют какой-то совместный проект. — Порой, беда может сгладить чужие обиды и недопонимание. И как жаль, что цена этого так высока, — думал об этом.

Глава 4. Новая цель.

Проснувшись, я первым делом посмотрел на будильник. Было четыре часа утра. — Весело, — подумал я. — Вот уже, какой день сплю максимум пять часов. Видимо, Апотоксин действительно действует на организм на горазда более глубоком уровне, чем я думал. Впрочем, если негативных последствий нет, то это даже хорошо.

­Встав с футона, я отправился в гостиную, сделать зарядку. Полчаса занятий и я опять в отличной форме. Приняв душ и выпив чашечку кофе, я сел в кресло и стал думать о том, в какой ситуации я нахожусь.

— Что можно сказать? — думал я. — Я Попал, как говорят в подобных ситуациях. Причём, попал конкретно и, судя по всему, надолго. Вопрос в том, что мне делать теперь? Какие задачи и цели ставить перед собой? Долгие годы я работал ради блага своей страны, своего народа. Сейчас я оказался в прошлом. В другой стране. И сам я принадлежу к другому народу и говорю на другом языке. Определенно, я в ближайшее время не смогу жить так, как привык. И остается вопрос, что делать? С вопросом, "кто виноват?", разбираться буду позже.

Я встал и, подойдя к тумбочке, взял несколько листов бумаги формата А4. Вернувшись в кресло, я стал заполнять их. На одном из листов я расписал мировую политическую ситуацию, которую я смог более менее прояснить из выпусков новостей и газет. Этот мир отличался от моего родного не только тем, что сейчас было начало двадцать первого века. Здесь отсутствовали одни страны, и были другие. Некоторые аспекты истории существенно отличались от моего мира. А что-то повторялось точь-в-точь. Я выписал всё, что успел узнать и ситуация меня не порадовала. Хотя тут шёл две тысячи восьмой год, ни о каком кризисе речи и не шло. Более того, не было никаких террористических атак одиннадцатого сентября. Хотя Советский Союз и развалился, в этом мире события прошли более гладко. Здесь не было такого разгула преступности, как в моем мире. И государство по-прежнему называлось РСФСР. Ещё один момент, хотя ОВД и распался, НАТО не расширялось на восток.

Хотя этот мир был гораздо более спокойным, чем мой, такое спокойствие меня лишь ещё больше пугало. Я хорошо понимал значение поговорки "затишье перед бурей". Вот уже без малого двадцать лет люди жили в процветающем обществе, наподобие середины и второй половины девяностых годов двадцатого века. Здесь этот период продлился гораздо дольше. Вот только всё хорошее имеет тенденцию заканчиваться. А значит, скоро грянет буря. И некоторые предпосылки для этого имеются. Из газет я узнал о той напряжённости, что царит в бедных странах. Изучаю историю ещё в моём мире, я понял, что именно такая напряженность приводит к взрыву. Вопрос только, когда ожидать этого взрыва? Пока я не знал, что ответить на этот вопрос, а потом решил просто наблюдать за ситуацией в мире и анализировать.

На другом листе бумаги я решил записать всё, что знал и мог знать об Эдогаве Конане. Получилось неожиданно много информации. Благодаря постоянному использованию ещё в моём мире нейроинтерфейса, я всегда привык упорядочивать свои мысли и память как в книгохранилище, используя для этого ассоциативные ряды. Таким образом, мне удалось вспомнить все сколько-нибудь важные мелочи, касающиеся маленького детектива. Это не могло не радовать, так как эта информация непосредственно касалась именно меня и могла существенно повлиять на моё будущее. Мне удалось вспомнить подробности, касающиеся многих дел, и это подняло мне настроение.

— А теперь надо бы вспомнить всё, что касается моих заклятых друзей, — подумал я, беря ещё один лист бумаги. — Что это за Организация? Какова её роль? — Я стал записывать на лист бумаги также всё, что мне было известно. Это были имена, события, факты. Мне даже удалось вспомнить некоторые реплики, звучавшие тогда давным-давно в этом сериале. Мне вспомнилась одна из фраз, касавшаяся пятидесятилетнего эксперимента. Это позволило мне пролить немного света на организацию, на её возникновение и возможные цели. — Если вспомнить, то Вермут не менялась внешне в течение тридцати-сорока лет. По словам агента ФБР Джоди Старлинг, она и её мать — один человек. О чём это говорит? О том, что эксперименты с Апотоксином начались значительно раньше и Мияно Шихо лишь продолжает те эксперименты, которые вполне возможно начали её родители. А что у нас было пятьдесят лет назад или около того? Правильно, закончилась Вторая мировая война. Что-то мне подсказывает, что в этом замешаны немецкие и японские ученые, к примеру, отряд 731 и им подобные.

На этой ноте я встал с кресла и, пройдя на кухню, налил себе ещё одну чашку кофе. Затем, вернувшись на место, я вновь взял листок бумаги и стал внимательно вчитываться в то, что написал. — Определенно это ещё не всё. После разгрома стран оси во второй мировой, беглецы оттуда не могли просто так спокойно вернуться к своим прежним делам или продолжить свои проекты. Кто-то должен был их поддержать. Я могу с уверенностью сказать, что без поддержки большого капитала тут не обошлось. Большой бизнес, а именно транснациональные корпорации, всегда имели сильное лобби в обеих палатах парламента Северо-Американских Соединенных Штатов. Не исключено, что именно при их поддержке и была создана эта организация.

Если присмотреться внимательнее, то она является неплохим рычагом давления на противников, как политических, так и экономических. Вспомнить, к примеру, тот случай, когда Шиничи дали наркотик. Тогда он видел, как представитель Организации, а именно Водка, принял у директора одной из компаний кейс с довольно большой суммой наличности, миллион долларов, если мне не изменяет память. Причина такой "сговорчивости" заключалась в том, что эта фирма занималась контрабандой оружия. А Джин и Водка, образно говоря, собирали "налог". Возможно, эта Организация прикрывает некоторых своих партнеров в преступном мире, которые являются её "дойными коровами". В то же время, она, скорее всего, сотрудничает с транснациональными корпорациями, некоторыми из них. Но не всеми, иначе, с чего бы ЦРУ и ФБР идти против них. В то же время, наверняка руководство этих агентств знает "всю подноготную" Организации, а потому не спешит форсировать события. Уверен, если бы руководство этих спецслужб, отдало бы соответствующий приказ, все члены Организации были бы арестованы в течение нескольких часов вне зависимости от страны пребывания. Вот только этого никогда не будет. Здесь у нас реальный мир, а не кодомо-аниме.

Я отложил бумаги, и, откинувшись на спинку кресла, отхлебнул остывший кофе.

— Осталось решить, что делать мне. Я могу пойти несколькими путями. Во-первых, я могу продолжить играть детектива— младшеклассника. Все будут считать меня гением, полиция будет благодарна. Я могу взять себе в помощь ту же троицу ребят, и все будут счастливы. Единственную возможную проблему для меня представляет моё возможное разоблачение. Если станет известно, что я — Кудо Шиничи, за мою жизнь никто не даст и ломаного гроша. Есть и второй вариант. Он созвучен с первым, но предполагает за собой следование путём оригинального Эдогавы Конана, сиречь Кудо Шиничи. Я могу пойти против Организации, собирая против них информацию, сотрудничая с ФБР, ЦРУ и так далее. При таком раскладе, моя жизнь, как и жизнь тех, кто близок мне, будет подвергаться значительно большей угрозе. Третий же вариант является полной противоположностью второго. Согласно ему, я буду просто сидеть и не отсвечивать, притворяясь обычным человеком. Пожалуй, я даже не буду его рассматривать, так как он ни в коей мере не может удовлетворить моих амбиций.

А значит остается четвертый вариант. Согласно ему я не просто становлюсь против Организации. Я начинаю собирать собственную команду из тех, кого "выкинула" подобно мусору и избавилась от них Организация. Заполучив этих людей себе, я смогу создать свою Организацию. Это будет не просто противостояние двух теневых организаций. Мне будут противостоять политики, организации, корпорации, бизнесмены, олигархи и спецслужбы. Все! А я поначалу буду один. Даже те, кого я возьму в свою команду, никогда не станут для меня надежной поддержкой и опорой. Я буду один против всего мира. Впрочем, у меня ещё есть десять лет, чтобы подготовиться к этой борьбе. Ещё десять лет меня не будут воспринимать всерьёз. У меня есть десять лет, чтобы восстановить мои силы, знания и технологии. Помимо моей внешности, которая является неплохой защитой для меня, так как все меня недооценивают, у меня есть ещё одно преимущество. А именно — мой богатый опыт. И не просто богатый. У меня есть знания и технологии, опережающие современные на два века. — На этой мысли я зловеще улыбнулся, уперев взгляд в пустоту. — Хотелось бы мне посмотреть на того глупца, что попробует пойти против меня. Пожалуй, четвертый вариант действительно более всего удовлетворяет моим амбициям.

Вы спросите, почему я в тот момент думал о так называемом "мировом господстве"? Я прожил долгую жизнь в моём мире. Я знаю, какими порой бывают люди. Зачастую стоящие у руля, как правило, стремятся подгрести всё под себя. Они наживаются за счёт большинства людей. Материальные блага, что должны компенсировать тяжелый труд людей стоящих у власти, становятся самоцелью таких людей. То, что раньше давалось за труд, теперь даётся просто так. За те годы, что я провел в своем мире, работая в самых разных областях, мне удалось познакомиться со многими архивами. Я читал о жизни и работе руководителей страны в прошлом, таких как И.С. И Л.Б. Причём это были не вырезки из центральных газет эпохи кукурузника, а реальные документы. Они говорили о том, как жили люди стоящие у руля. Чем дышали, что у них было. Эти документы в своё время заставили меня задуматься и по-новому посмотреть на этих людей сыгравших немаловажную роль в развитии советского государства. Бесспорно можно было сказать, что я восхищался ими. Не всё мне нравилось в их поступках, но их преданность Делу поражала меня. Они трудились ради своего народа.

Передо мной же теперь встал вопрос иного рода. А кого я считаю своим народом? В годы советского государства, народом был советский гражданин. Человек с моралью и принципами воспетыми Марксом, Энгельсом, Лениным. Это была новая национальность, вытекающая из нового мышления. Но Советский Союз распался и национальность "Советский гражданин" исчезла как вид. Нет, значительно раньше. Стоит вспомнить старую поговорку, услышанную мной на страницах одной из книг: "Что комсомольцам тридцатых годов было по плечу, комсомольцам семидесятых оказалось похрен".

— Человеческое общество должно постоянно развиваться. Если оно стоит на месте, результатом этого становиться стагнация, деградация и распад. Двигаться вперёд можно разными путями. Одни развивают общество через многочисленные жертвы, другие — мирны сами по себе. — Я вновь встал с кресла и, пройдясь по комнате, подошел к окну. За ним, разгоняя ночную тьму, вставало солнце. — Вот и солнце встало. — Сказал я вслух. — Однако я так ничего и не решил. Впрочем...

Я вновь вернулся в кресло. — Если говорить о дальнейшем развитии человечества, то становится очевидным, что капитализм давным-давно себя изжил. Потребительское общество способно лишь жить за счёт других. Да, человек достоин материальных благ, с этим никто не спорит. Но не дело, когда материальные блага ставятся во главу угла, когда ради личного обогащения, ради исполнения своих сиюминутных желаний, люди готовы пойти на любые жертвы. — Я взял в руки лист бумаги, на котором отметил некоторые дела, которые ещё предстоят "Эдогаве Конану". — Даже в этом мире найдутся такие люди, которые ради денег готовы будут лишить жизни своих родственников, друзей, близких людей. Именно это я ненавижу в людях и именно это я хочу изменить. А для начала мне предстоит уничтожить те Организации, что способствуют появлению таких людей. Что ж, я готов пойти против преступного мира, против этой Черной Организации, против её могущественных покровителей. Всё ради мира, ради человечества. Даже если мне придётся пройти через реки грязи, я сделаю всё, чтобы люди вспомнили, что значит быть Человеком. Я приложу для этого все силы.

— Что ж, думаю, это достойная цель для Эдогавы Конана, — вслух сказал я.

* * *

Прозвенел звонок на урок. Классу 1-B младшей школы Тейтан сейчас предстояли занятия по музыке. И мне в их числе тоже. — Эх, а ведь как давно я не музицировал и не пел. Всё-таки быть ребенком — большое преимущество. Главное — правильно его использовать.

Учитель построил нас в два ряда, и мы стали распевать ноты. Я заметил, что большинство детей знали их. В Японии большое внимание уделялось развитию музыкальных и не только талантов в ребенке. Как же это сильно отличалось от той школы, в которой я учился в лихие девяностые двадцатого века. Когда на тридцать человек было пять учебников, когда не хватало преподавателей, когда дети голодными приходили в школу и, порой, падали в обморок. Неприятные воспоминания о моем тяжелом детстве заставили меня нахмуриться.

— Что случилось, Конан-кун? — спросила с беспокойством наша учительница, имя которой я так и не удосужился узнать. — У тебя такое хмурое лицо. Может тебе плохо?

— Нет, всё в порядке. — Быстро ответил я и нацепил на лицо улыбку, вот только получилась она какой-то кислой.

— Ну, тогда, не отвлекайся, пожалуйста, — строго сказала учительница.

— Хай! — протянул я в ответ.

Спев пару песенок, учительница собиралась перейти к следующей, как её срочно вызвали в учительскую.

— Эх, ребятки, мне надо отойти, — сказала она. — Давайте ведите себя тихо, и не балуйте. Кто из вас умеет играть на фортепиано? — Несколько ребят несмело подняли руки. Я лишь улыбнулся на эту нерешительность, что не укрылось от нашей учительницы. — Представляю, КАК они играют. — Может быть ты, Конан-кун? — спросила она меня. — Тоже мне, напугали ежа голой задницей.

Но этого я, разумеется, говорить вслух не стал. Я лишь усмехнулся и, кивнув головой, решительно двинулся к инструменту.

— Что играть? — спросил я

— Что-нибудь легкое, веселое. — Сказал она. — В общем, на твой выбор. Ну, я пошла.

— Легкое и весёлое? — переспросил я, когда дверь закрылась. — Что ж, можно и сыграть.

И я сыграл One Direction — What Makes You Beautiful piano solo. Это было довольно простое произведение. Конечно, трудновато играть было в детском теле, но я вроде справился. Во всяком случае, деткам вокруг меня очень понравилось. Они попросили сыграть меня ещё. Я сыграл. В общем, когда через пятнадцать минут вернулась, я продолжал играть. А дети вокруг меня пели какую-то песню. Наконец прозвенел звонок, и все дети выбежали из класса.

— Какой ты молодец, Конан-кун, — сказала учительница. — Ты довольно хорошо играешь, да и ребята не хулиганили, спасибо тебе.

— Не стоит, — ответил я. — Мне было не сложно.

— Скажи, Конан-кун, что у тебя случилось? — спросила женщина. — Может, я могу чем-то помочь тебе?

— С чего вы решили, что у меня что-то случилось? — вздернув левую бровь, спросил я равнодушным голосом.

— Просто, ты всегда такой хмурый ходишь, мало улыбаешься. — Сказала учительница. — Ты не играешь с другими детьми, ни с кем ты толком не общаешься. У тебя есть друзья?

— Хмурый, мало улыбаюсь? — переспросил я и натянул улыбку, от которой учительница лишь скривилась.

— Я говорила про улыбку, а не про то, что надо строить рожи. — Обиделась женщина.

— Ну, уж простите меня, — сказал я и ехидно улыбнулся.

— Уже лучше, — продолжила она. — Вот только уж слишком много ехидства в этой улыбке. Конан-кун, надо быть проще и тогда к тебе потянуться люди.

— Ладно, я постараюсь, — ответил я, устало вздохнув. — Можно теперь я пойду, у нас остался последний урок, и я не хотел бы опоздать на него.

— Конечно, Конан-кун, — сказала учительница, увидев очередную резкую перемену настроения.

— Мендоксе, Как же тяжело притворяться мальчишкой. — Думал я по дороге из кабинета музыки в "родные пенаты" класса 1-B.Каждый раз такие косяки. Ну, не мое это, учиться в школе. То ты гений, то ты социопат. Из крайности в крайность.

Я вошел в класс со звонком. Мое настроение, которое поднялось до небес на уроке музыки, сейчас находилось ниже плинтуса. Моя хмурая рожа мигом отсекла все вопросы моих одноклассников.

— Конан-кун? — спросила меня наша классная руководительница. — Что с тобой?

— Ничего? — ответил я.

— Если тебе плохо, может тебе стоит сходить к врачу? — спросила она меня.

— Думаю, вы правы, — немного подумав, ответил я. И одним движением собрав вещи, я вышел из класса. Вот только к врачу я не собирался. Мне стоило остыть, а потому единственно-приемлемым вариантом для меня был дом профессора. За пятнадцать минут неспешного шага я добрался туда.

— День добрый, профессор, — поздоровался я с порога.

— Добрый, — ответил Агаса. — Вот только судя по голосу это не совсем так. Что стряслось, Шиничи?

— Профессор, вы уже третий за сегодня, а точнее за последние двадцать пять минут, кто спрашивает меня об этом. — Холодно ответил я. — И лишь вам я, пожалуй, отвечу. У меня просто паршивое настроение.

— Ясно, — ответил Агаса. — И чем я могу помочь?

— Не знаю, — честно ответил я. — Выпить или закурить вы мне вряд ли предложите, так что...

— С каких пор ты куришь и пьешь? — Ошарашено спросил Агаса. — Тебе не стоит этого делать, пока тебе не исполниться двадцать один.

— Вообще-то в других странах это восемнадцать лет и, если вы помните, мне до восемнадцати осталось полгода. — Парировал я. — К тому же, мне не до математических расчётов сейчас.

— Но ведь сейчас твоему телу семь лет, — ответил мне профессор.

— Нет, ему как раз почти восемнадцать. — Сказал я. — Не беспокойтесь профессор, я проверял. А ускоренный метаболизм снижает воздействие различных препаратов на меня. Я проверял.

— Мда, ты действительно изменился, Шиничи, — сказал Агаса. Немного подумав, профессор достал из тумбочки бутылку коньяка и бокал. — Только смотри не увлекайся. Эх, чтобы сказали твои родители...

Я откупорил бутылку и, наполнив бокал, доверху приложился к нему.

— Неплохой коньяк, — сказал я. — Не Арагац, конечно, но тоже ничего. У вас лимона не найдется?

— Извини, но лимона нет, — сказал Агаса.

— Жаль, жаль. — Ответил я. — А что на счёт того, с каких пор я изменился, то в этом нет ничего удивительного профессор. Я, кажется, уже вам говорил, что эта ночная встреча несколько поменяла мои приоритеты. А сегодня я наконец решил, что я буду делать.

— Ты решил всё-таки выступить против них? — догадался профессор. — Окончательно и бесповоротно?

— Именно, — сказал я, прикладываясь к бокалу.

— Что ж, я помогу тебе, чем смогу. — Кивнул профессор.

— А вот тут я решил кое-что другое. — Ответил я. — Нет, я не отказываюсь от вашей помощи, профессор. Просто, поймите меня правильно, Агаса-акасе, я очень ценю вас и не хочу потерять. Я не хочу ввязывать вас или кого-либо ещё в разборки с Организацией.

— Ты хочешь бороться с ними один? — спросил меня профессор, повысив голос от удивления.

— Да, — твердо сказал я. — Но не думайте, что мне это не по силам. Просто, профессор, мне нужна небольшая технологическая база.

— Я могу обеспечить тебя всем... — начал было профессор, но я прервал его.

— Нет, профессор, вы меня не поняли. — Сделал я останавливающий жест рукой. — Мне нужна технологическая база, которой я смог бы оперировать сам. Без вашего участия. Не подумайте, что я вам не доверяю. Просто я беспокоюсь за вас. — Агаса сначала хотел было начать возражать, но увидев мой решительный настрой, лишь махнул рукой.

— Ладно, не буду тебя отговаривать, — сказал ученый. — Боюсь, ты всё равно не внемлешь моим доводам. Но, надеюсь, ты не запретишь мне приготовить для тебя ещё парочку девайсов.

— Нет, я всегда рад вашей помощи. — Сказал я. — К тому же, у меня скоро может добавиться парочка друзей.

— Парочка друзей? — удивился Агаса.

— Трое ребят из моего класса, они хотят быть молодыми детективами. — Пояснил я. — Не беспокойтесь, в свои настоящие дела я не собираюсь их вовлекать или сообщать им об этом. Просто, я подумал, что это было бы неплохое прикрытие для меня. И так учителя в школе достали, что у меня всё время хмурое лицо, нет друзей и вообще я социопат.

— Ясно, — кивнул Агаса. — Извини, что сомневался в тебе. Я думаю, что знаю, чего им модно подарить.

— Значок детектива с радиопередатчиком и часы-фонарик, — сказал я. — Думаю, это неплохой вариант.

— Я как раз только что об этом подумал. — Удивленно сказал Агаса.

— Великие умы думают одинаково. — Ответил я. — Я думаю, название Detective Boys подойдёт.

— Согласен, — улыбнулся профессор. — Давно хотел создать что-то подобное.

— Хорошо, — приостановил я его творческий порыв. — Прежде, чем вы уйдёте в это с головой, вот. — Я протянул ему список, составленный мной утром. — Я тут написал список того, что мне необходимо. Надеюсь, вы поможете достать?

Агаса развернул его и, пробежав глазами, присвистнул.

— А у тебя всё оказывается серьёзно, Шиничи, — сказал он. — Ладно, я попробую достать, припрягу некоторые связи. Вот только где ты будешь это размещать?

— Мне понадобиться складское помещение недалеко от района Бэйка или же в нём. — Ответил я. — Метров сто. Вот только лучше не светить им. Хотел, конечно, заняться этим через моих родителей. Кстати, вы связывались с ними?

— Да, — Сказал Агаса. — Они должны были уже приехать.

— Ясно, — задумчиво сказал я. — Когда они придут к вам, расскажите им, что со мной произошло. Остальными подробностями я поделюсь с ними позже.

— Хорошо, Шиничи, — сказал Агаса. — Уже уходишь?

— Да, — сказал я. — Я сбежал с уроков. Зато теперь у меня хорошее настроение.

— Шиничи, вообще-то бутылка была полной. — Заметил Агаса, разглядев, что тара из-под коньяка уже пуста.

— Как видите, я исправил сие недоразумение, — улыбнулся я. — Не беспокойтесь, профессор. Как я уже говорил, у меня хороший метаболизм. Да и настроение, наконец, поднялось.

— Надеюсь, ты не заставишь меня покупать тебе ещё и сигареты? — жалобно спросил профессор.

— А почему бы и нет? — Хмыкнул я. — Camel, думаю, подойдёт.

— Держи, — кинул он мне пару пачек. — И не смотри на меня так. Я хоть и не курящий, но иногда даже мне хочется нервы подлечить. Только смотри не попадись с ними.

— Спасибо, профессор, — сказал я. — Вы мой спаситель. — Вот только сразу закуривать я не стал, а просто убрал пачки, распихав их по карманам.

— Эх, чтобы сказали твои родители, — опять протянул Агаса.

— Думаю, мы бы с ним согласились, — раздался голос со стороны двери. Там стояли Юсаку и Юкико Кудо. Раньше я долго думал, как реагировать на них, но поднявшееся некое чувство смело все мои сомнения. Это были мои родители. — Профессор, вы как всегда забыли закрыть входную дверь.

— Ох, простите, простите, — запричитал Агаса.

— Мама, Папа, — произнёс я. Эти слова по-новому звучали для меня. Своих прошлых родителей я похоронил более ста лет назад. И вот теперь я встречаю людей, которым я точно не безразличным. Улыбка сама собой наползла на мое лицо и я, подойдя к ним, обнял их. Вернее, стоило бы сказать, что это Юкико обняла меня, но мне уже было без разницы. — С возвращением, как я рад вас видеть.

— Эх, Шиничи, что с тобой произошло? — спросила меня Юкико. — Ты немного изменился.

Я рассмеялся на это замечание. Действительно, изменился я немного. Лишь уменьшился чуть-чуть.

— Да вот, решил помолодеть лет на десять, — сказал я. — Как думаешь, мам, мне идёт?

— Это хорошо, что ты не теряешь хорошего настроения в такой ситуации. — Сказал Юсаку, мой отец. — Мы краем уха слышали твой план, что ты втолковывал профессору. Может, расскажешь и нам тоже?

И я рассказал всё, то же самое, что до этого рассказал профессору. Даже моим родителям не следует знать большего. Сейчас, когда у меня впервые за многие годы появились родители, я больше всего боялся потерять их. В конце беседы, Юкико спросила у меня.

— Сынок, может, всё-таки, откажешься от своего плана? — попросила она меня. — Если хочешь, мы можем уехать куда-нибудь подальше, и там будем спокойно жить... — Она хотела продолжить, но наткнулась на мой серьезный взгляд.

— Прости, мама, но я не могу, — ответил я. Немного посидев, уставившись в пустоту, я встал и, пройдясь немного по комнате, достал сигарету и закурил. При этом я даже не поперхнулся, хотя это был первый раз в этом теле. — Я не могу бездействовать. Эти люди совершили ошибку. Я остался жив. А значит, мне просто суждено встать против них. Хотя, конечно, я не верю в судьбу, но я считаю, что грех не воспользоваться такой прекрасной возможностью.

— Ты ведь даже не знаешь, кто их поддерживает, — сказал Юсаку. — Как ты выйдешь на них?

— Согласен, — ответил я. — Информации критически мало. Однако, я уже просчитал некоторые варианты действий. Если можно, оставлю их пока в тайне, — поспешно добавил я. — Спешу вас заверить, что всё вполне реально осуществимо. И если я буду действовать в одиночку, у меня всё равно будет достаточно шансов совладать с ними. А насчёт вашей помощи, позвольте мне разобраться с ними самому. Я не хочу потерять вас.

— Ты точно не хочешь принять наше предложение? — снова переспросила меня Юкико.

— Да, — кивнул я. — Боюсь, я не скоро, если вообще никогда, смогу вернуться к имени Кудо Шиничи.

— Ясно, — сказала мне женщина. — А что Ран?

Я опустил голову. На счёт девушки я так пока ничего и не решил.

— Не знаю, — наконец ответил я. — Вот чего не знаю, так это что делать в таком случае. Я хочу сообщить эй о том, что произошло и, в то же время, боюсь за неё.

— Но ты ведь любишь её? — спросила меня Юкико. — Ведь вы всегда были близки, неужели что-то изменилось?

— Не знаю, — ответил я. — Я действительно не знаю. Всё теперь настолько сложно. Как я буду смотреть ей в глаза?

— Сынок, ты должен решить для себя. — Сказала она. — Мне больно смотреть на то, как ты страдаешь. Я уверена, если ты расскажешь Ран всё, она поймёт тебя.

— Поймёт? — спросил я. — Не знаю. Зачем я ей такой? Если я останусь таким навсегда, как она будет ко мне относиться? Как я буду к ней относиться?

— Значит, ты просто напросто, боишься? — спросил меня Юсаку. — Ты не боишься выступить против могущественной организации, но боишься признаться девушке в своих чувствах, рассказать, что с тобой произошло на самом деле?

— Да, боюсь, — честно ответил я, потушив окурок в пепельнице. — И ты даже не представляешь, насколько. У меня всё замирает внутри от мысли, что мне придётся взвалить на Ран мои проблемы. Иногда мне даже кажется, что она достойна большего. Нет, я не хочу решать за неё, просто... — Я схватился за голову и прошелся по комнате. Наконец, я остановился и опустил руки. Мотнув головой, я разогнал все дурные мысли. — Ладно, хватит мне тут страдать. Я думаю, время покажет, что надо делать, а пока я буду держать Ран в неведении. Если она сама сможет раскрыть мою личность, отпираться не буду. Но и форсировать события я не собираюсь.

— Значит, решил принять выжидательную позицию? — уточнил у меня отец.

— Да, — ответил я. Затем я повернулся к ним. — Впрочем, Ран пока можно сказать, что Шиничи пришлось срочно уехать.

— Ясно, — кивнул головой Юсаку. — А как она отреагировала на "Конана"?

— Души во мне не чает, делиться со мной своими секретами, в том числе и о "Шиничи". — Честно ответил я, немного скривившись. — И это тоже накладывает определённые трудности. Профессор представил меня как своего дальнего родственника. Но вчера Ран назвала меня Шиничи, и мне пришлось отговориться, что мы с ним тоже родственники. Теперь я не знаю, что делать дальше. — Я вновь сел в кресло. — Всё-таки права древняя мудрость. Ложь порождает лишь большую ложь. Надеюсь, Ран простит меня. А если нет... Что ж, я сам виноват.

Я глянул на часы, время было уже полпятого вечера.

— Ладно, пора мне идти. — Кивнул я профессору. — До свидания Агаса-акасе. — Затем я повернулся к родителям, что тоже собрались со мной прощаться. — А вы идёте со мной. — И увидев их непонимающий взгляд, я хмыкнул. — Должен же я представить семье Мори моих троюродных дядю и тётю, которых мои мама и папа попросили позаботиться обо мне, уехав в работать в Европу?

— Я вижу, ты всё досконально продумал, — сказал Юсаку.

— А как же иначе, отец? — ухмыльнулся я. — Это ведь твоя школа.

— И в самом деле, — рассмеялся мужчина. — Я рад, что ты вырос сын.

* * *

От дома профессора мы на машине добрались до агентства за какие-то две минуты. Поднявшись на второй этаж, мы вошли в помещение агентства. Когоро сидел перед телевизором за своим столом, а Ран наводила порядок в комнате.

— Ран-нээчан, я дома. — Поздоровался я с девушкой.

— С возвращением, Конан-кун, — поздоровалась девушка, не отвлекаясь от уборки.

— Ран-нээчан? — переспросила Юкико, — как мило! Ран, дорогая, он всегда тебя так зовёт?

— Ой, Юкико-сан и Юсаку-сан? — удивилась девушка, когда обернулась на голос моей матери. — Вы приехали?

— Да, но скоро мы вновь уезжаем. — Ответил мой отец. — Мори-сан, добрый день.

— Добрый, добрый, Кудо-сан, — поздоровался Когоро, вылезши из-за стола. Он был слегка небрит, а потому немного комплексовал. — Чем обязаны вашим визитом?

— Ну что вы, право дело, Мори-сан, — сказала Юкико. — Разве мы не можем зайти к нашим друзьям просто поздороваться?

— Не обращайте на него внимания, Юкико-сан, — сказала Ран. — Он просто не в настроении.

Быстро налив чаю, Ран поставила всем кружки с напитком.

— А ты как всегда в заботах, моя дорогая, — сказала Юкико. — Какая ты молодец. Впрочем, Мори-сан прав. Мы зашли не просто так. Дело в том, что как сказал мой супруг, мы скоро действительно опять уедем в Америку. Всё-таки у нас там работа. А потому мы хотели попросить вас об одолжении. Ран, не могла бы ты приглядеть за нашим троюродным племянником? — Юкико подошла ко мне сзади и по родительски обняла меня. — Родители Конана уехали в Европу и они просили нас забрать малыша, но мы не можем, да и мальчик совсем не хочет уезжать отсюда. Конечно, мы могли бы настоять, но не хотим препятствовать ему. К тому же, мне кажется, что ты ему нравишься, — Юкико подмигнула Ран.

— Право, я даже не знаю. — Сказала Ран. — Что скажешь папа? Ты ведь, кажется, говорил, что не против?

— Так-то оно так, но этот шкет вечно лезет, куда не просят, — проворчал Когоро.

— А вы ведь говорили, что за место отца мне будете, — "обиделся" я на детектива.

— Точно, папа, так было, — поддержала меня Ран.

— Я, наверное, был не в себе, — сдулся Мори. — Ладно, но, надеюсь, родители обеспечили его всем необходимым? А то как-то безответственно уезжать и бросать ребенка одного. Впрочем, вы, кажется, также поступили и с этим детективом, в которого влюблена моя дочь. У вас все родственники такие же?

— Ну что вы, Мори-сан, — несколько "сдулась" моя мать. Всё-таки ей было стыдно, что они с мужем три последних года жили вдали от сына, которому приходилось жить в одиночку. — Зато Шиничи вырос самостоятельным. И Конан уже тоже довольно самостоятельный.

— Ну да, этого у него не отнять, — согласился Когоро. — Готовить он точно умеет. — Детектив задумался ненадолго. — Ладно, если уж на то пошло, я не против, чтобы мальчишка пожил у нас.

— Как хорошо, — сказала Ран. — Спасибо, папа.

— Ну, тогда мы перечислим на ваш счёт некоторую сумму, чтобы вам было не накладно заботиться о мальчике. — Сказал Юсаку. — Конан-кун, обещай нам вести себя хорошо.

— Хай, оджи-сан, — протянул я, заодно подняв вверх правую руку в лучших традициях японских младшеклассников. От моей покладистости Когоро как-то резко "посерел". Видимо, узнав более менее мою гадкую натуру, он во всех моих действиях видел подвох.

Попрощавшись с семьёй Мори и со мной, мои родители поспешили отбыть в аэропорт. Ну а мне предстояло заняться более насущными делами. Пройдя в гостиную и сняв с плеч рюкзак, я вытащил из него пару тетрадей.

— Ну что ж, пора приниматься за домашнюю работу, будь она неладна, — сказал я, с ненавистью глядя на злосчастные тетради.

Глава 5. Встреча.

Моя жизнь постепенно налаживалась. Я обживался в семье Мори, становясь для Когоро и Ран членом семьи. Всё-таки то, что я взял на себя половину готовки сказывалось. У дяди больше не возникало вопросов по поводу того, брать ли нас с Ран на дела. Он увидел, что я приношу ему удачу, а потому всячески пользовался этим. О нём заговорили как о детективе. И даже прозвали его "Спящим Когоро". Почему "спящим"? Просто в половине дел мне пришлось использовать транквилизатор, чтобы усыпить его, а потом при помощи бабочки раскрыть дело его голосом. Меня до сих пор бросает в дрожь при мысли, что опять придётся так рисковать. Ведь стоит этому раскрыться, как вся моя конспирация полетит к чертям. В общем, крутился я как мог.

В школе же дела шли так себе. Учителя по-прежнему, несмотря на восхищение моими знаниями, за глаза называли меня социопатом, так как при встрече с ними, моя рожа сама собой принимала угрюмое выражение. Тем не менее троица моих одноклассников не оставляла попыток завязать со мной дружбу. Кто-то из детей меня сторонился, кто-то откровенно боялся, и лишь эти трое шли на контакт. Впрочем, другие дети тоже постепенно стали разговаривать со мной, поняв, что мое всегдашнее выражение лица лишь маска.

Интересным стало отношение ребят ко мне после урока физкультуры. Нас тогда привели на стадион, и учительница отошла по её словам на пару минут. Ребята стали о чём-то разговаривать, я же подошёл к турнику. Нет, не к детскому турнику, а к взрослому, что на высоте двух метров. Сиганув вверх, я легко зацепился за перекладину и начал крутиться. Давно хотел опробовать свои силы, а тут такая возможность. Сделав несколько оборотов и подтянувшись, раз пятьдесят, я спрыгнул. Неладное я заметил спустя полминуты. Стало как-то тихо, а ведь я был в младшей школе! Повернувшись к ребятам, я увидел их удивленно-восторженные взгляды. Оказалось, что они ничего из этого не умеют, что я показал. На это я лишь пожал плечами и сказал, что просто тренируюсь по утрам. Затем пришла учительница. Увидев, что ученики чем-то взволнованны, она спросила об этом ребят. Узнав, что дело во мне, она устроила мне форменный допрос, который я проигнорировал.

— Конан-кун, почему ты игнорируешь меня и не отвечаешь на вопросы? — спросила она меня.

— Это допрос, сенсей? — спокойно спросил я.

— Ох, ну что за невозможный ребенок, — махнула она рукой. — Ладно, не хочешь не отвечай.

Нет, как учитель она была неплоха, вот только, я не мог понять, чего она добивается от меня. Эти постоянные придирки и косые взгляды. Конечно, я отличаюсь от других детей, но это не значит, что надо ко мне так относиться. Ребята же после этого случая стали более активны в своих попытках подружится со мной. Что же касается Аюми, Генты и Мицухико, они всё-таки создали команду молодых детективов и активно завлекали меня к себе. На что я лишь мягко улыбался и не спешил давать ответ. Впрочем, парочку дел мы всё-таки раскрыли совместно. Впоследствии я примерно через неделю передал им значки детективов, что привело детей просто в неописуемый восторг.

Меня же в восторг привело нечто иное. Агаса выполнил мой заказ, а родители подсобили с покупкой склада на окраине района Бэйка. И там я начал оборудовать свою базу. Инструменты, вычислительная техника и многое другое. Это позволило мне в кратчайшие сроки начать разработку некоторых устройств, которые мне могли бы вполне пригодиться. Моё образование и богатый технический опыт были мне прекрасным подспорьем в этом. Я планировал в течение месяца закончить первый этап по восстановлению моего технологического потенциала.

В конце недели Когоро пригласили в Киото, на свадебную церемонию, куда мы должны были добираться на поезде.

И сейчас старик сидел перед нами с Ран и брился автоматической бритвой. Я же коротал время за бенто, купленным Ран на станции.

— Я думаю, в мире не найдется ни одного человека, который бы брился в поезде в день свадьбы лучшего друга, — с самым кислым лицом произнесла девушка.

— А что мне делать? — спросил Когоро. — Я проспал из-за того, что вчера задержался допоздна на встрече с клиентом.

— А, ты всегда это говоришь, — махнула рукой девушка. — Не надо было вчера напиваться.

— Хм, и зачем я взял вас с собой, — обидевшись на дочь, сказал Мори, пытаясь при этом завязать галстук.

— Но ведь это свадебная церемония в Киото. — Мечтательно произнесла девушка. — Ты ведь тоже хочешь пойти туда, Конан-кун?

— Мне кажется, уже поздно спрашивать моё мнение об этом, — кисло сказал я. И было отчего. Сегодня в выходной я собирался немного выспаться, а меня подняли, собрали в дорогу, ничего не сказав, и запихнули в поезд. О том, что мы едем на чью-то свадьбу, я узнал только десять минут назад.

— И зачем ты его вообще с собой потащила, если ему это не интересно? — спросил Мори у своей дочери.

— Но мы же не можем оставить его одного, — сказала Ран.

— Да, да, один он якобы не справиться, — проворчал Мори. — Тебе же Юкико говорила, что он вполне самостоятельный, так что незачем его постоянно опекать.

— Но он такой милый, — сказала Ран и обняла меня, отчего я чуть не рассыпал мой обед. — И я бы за него беспокоилась.

— Скажи проще, он для тебя как игрушка, — ехидно сказал Когоро. — Живая игрушка для маленькой девочки.

— Ничего подобного, — надулась Ран. — Это называется "материнский инстинкт", мистер великий детектив.

— Я пойду, пройдусь немного, — сказал я, вставая с кресла. — У меня уже уши болят от ваших склок.

Я отправился вперёд по ходу поезда, планируя дойти до вагона-ресторана и заказать там себе, что-нибудь попить. Всё-таки от японской кухни слишком хочется пить, а ведь я даже не ел васаби. Так, немного соевого соуса. — В следующий раз захвачу с собой что-нибудь собственноручно приготовленное. Хоть изжоги не будет. Японская кухня хороша в качестве деликатеса, а не каждодневного питания. — Выйдя из вагона, я уже собирался войти в следующий, через межвагонный переход, как дверь передо мной открылась, и передо мной встали они. Джин и Водка. Это было настолько неожиданно для меня,... Что я просто не обратил на них внимания. Лишь после того, как они скрылись в нашем вагоне, я соизволил остановиться и обдумать ситуацию. — Всё чудесатей и чудесатей, — подумал я. — Определённо, это именно та ситуация, что была описана в начале истории. Если это так, то все пассажиры в опасности. Впрочем, учитывая, что факты мне известны, вычислить жертву Организации труда не составит. Как там говорилось? Седьмой вагон, для некурящих пассажиров, второй этаж. Пассажир с черным кейсом, женщина. В книжке была только одна женщина с таким описанием, будем надеяться, что здесь будет то же самое.

Я вернулся на свое место и стал наблюдать за этими двумя. Они сидели спереди нас на один ряд, спиной к нам, а значит, они не могли видеть, что я наблюдаю за ними. Это было мне на руку. Наконец, Джин и Водка встали и отправились, судя по всему в вагон ресторан на встречу с жертвой. Я же неспешно встал и, пройдя немного, остановился возле их места, достав из кармана маленький радиомикрофон. — Отлично, пока никто не видит, прицеплю жучок к их сидению. Я подошёл к окну, возле их сидений, чтобы не вызвать подозрений, а затем, незаметно опустившись на пол вагона, будто что-то искал, прицепил микрофон к креслу. Так же аккуратно встав, я вышел в проход. — Чудесно, а теперь пора возвращаться на место.

Сев рядом с Ран, я воззрился вперёд, ожидая, когда вернуться Джин и Водка. От того, о чём они будут разговаривать дальше, зависит, как я поступлю в это ситуации. Наконец, дверь открылась, и они вошли в вагон. Ни на кого, не обращая внимания, Джин вернулся на свое место. — Ну да, ты же не помнишь лиц тех, кого убил, — Ехидно прокомментировал я в мыслях любимую присказку этого человека. Тут мой взгляд встретился с взглядом Водки. Хотя тот и был в темных очках, я сразу понял, что он смотрит именно на меня. Я ничем не показал, что узнал его или каким-то иным образом среагировал на встречу с этим человеком. За годы практики мне удалось научиться сохранять спокойное выражение лица в любой ситуации. Будь то встреча со старым другом, работающим под прикрытием, что означало, что мы никак не можем переговорить с глазу на глаз. Или же приглашение на обед к какому-нибудь африканскому вождю, боевику, президенту (нужное подчеркнуть или поставить знак равенства), где в качестве блюд вполне могла оказаться человечина, и тебе, чтобы не ударить в грязь лицом, приходилось терпеливо вкушать такие блюда. А что говорить про встречи с матерыми волками преступного мира, от одного взгляда которых простым обывателям могло понадобиться, не только поменять исподнее, но и, возможно, обратиться за медицинской помощью в связи с сердечными болезными. Годы службы научили меня сохранять хладнокровие в различных ситуациях. Именно поэтому, встретившись с такими волками, как Джин и Водка я и не повел бровью.

Водка, сев против движения поезда (я сидел "по ходу"), пристально вглядывался мне в лицо. Я же бесстрастно продолжал скрещивать с ним взгляд. Наконец, в наушнике я услышал слова мужчины.

— Аники, ты обратил внимание на того пацана? — сказал Водка своему напарнику.

— Какого пацана? — спросил Джин.

— Мы встретили его раньше, когда садились в поезд, — пояснил Водка. — Черноволосый мальчишка, с не в меру большими очками и в черном костюме. Сейчас он сидит сзади нас, через ряд, и пристально смотрит на меня.

— Смотрит и смотрит, что в этом такого? — раздраженно спросил Джин. — Мало ли какой мальчишка? Не обращай на него внимания.

— Вот только, я никогда не видел ни у одного мальчишки такого взгляда. — Серьезно сказал Водка. — Просто потому, что у детей его не бывает.

— И что за взгляд? — ехидно спросил Джин, похоже его эта ситуация забавляла.

— Спецура, как говорят в одной стране. — Сказал Водка. Впрочем, меня не удивило, что он знает этот "термин". — Такой взгляд бывает только у компетентных людей. И это не наигранность, я чувствую это.

— Странно слышать это от тебя, Водка, — сказал Джин. — Обычно ты более беспечен. Оставь парня в покое. Если даже он действительно чей-то агент, он не представляет для нас угрозы. Тем более в три десять пополудни, от этого поезда останутся одни воспоминания.

— Что ты имеешь в виду, Аники? — наконец Водка перевёл взгляд с меня на своего напарника, и в его голосе прозвучало удивление.

— Тот дипломат, что мы передали и получили за него сто миллионов, с небольшим секретом. — Сказал Джин. — Хоть мы и передали этому человеку информацию о золоте, опасно оставлять его в живых. Он знает нас в лицо, а чтобы получить то золото, нужно пойти на серьёзный риск. Слишком велика вероятность того, что этого человека раскроют, а он — сдаст нас.

— Поэтому мы и не взялись за золото сами? — уточнил Водка. — Из-за слишком большого риска, так?

— Да, — ответил Джин. — Риск раскрытия слишком велик. Поэтому, хоть я и положил информацию о золоте в тот дипломат, небольшой "подарок" обеспечит молчание нашего клиента, "вечное молчание". Через десять секунд после хорошей встряски, этот чемодан взорвется, причем активирует бомбу сам наш клиент, ничего не подозревая. Должно быть, она сейчас любуется своим последним пейзажем.

— Ясно, — сказал Водка. — Значит, мы выходим в Нагоя?

— Да, — ответил Джин. — Через десять минут мы пребудем туда. К тому же, нам там предстоит ещё пара дел.

— Как скажешь, Аники, — усмехнулся Водка. — Как раз успею покурить, а то уж больно дамочка оказалась привередливая, не курит она, видите ли.

Водка достал сигареты и закурил. Я же взглянул на часы, время было двадцать минут третьего. — Значит, у меня в запасе пятьдесят минут, — подумал я. — Это вагон времени. — Слова Джина о "последнем пейзаже", скорее всего, говорили о втором этаже. В Шинкаснене, японских скоростных поездах, такие вагоны назывались "зелёными", по типу русских "синих" вагонов повышенной комфортности. Память Шиничи услужливо напомнила мне, что в этом поезде три таких вагона и среди них, всего лишь один — для некурящих. — Да, как удивительно, — думал я, глядя на курящего Водку. — Всего несколько фраз, а уже круг "подозреваемых" сужен до нескольких человек. И ведь, скорее всего, даже без "послезнания", я бы без труда вычислил её. А вот если бы Джин не упомянул, что это женщина, было бы в разы сложнее. Определённо, необходимо будет воспроизвести детектор взрывчатки, когда я вернусь в свою лабораторию. Чем компактнее, тем лучше. Не всегда можно полагаться на дедукцию и везение в таких ситуациях. "Русский авось" — весьма капризное явление, поэтому я давным-давно зарёкся иметь с ним дело. — Пока я предавался таким размышлениям, Джин и Водка не промолвили ни слова.

Наконец, поезд стал сбавлять ход.

— Нагоя, — раздался голос Джина в наушнике. — Выходим.

— Хорошо, Аники, — ответил ему Водка.

Встав со своего места, Джин повернулся ко мне и бросил на меня свой взгляд. — Хм, определённо, он более интересный человек, чем его напарник, — подумал я, внимательно смотря в глаза. Наконец, Водка окликнул своего напарника.

— Аники, идём, а то опоздаем. — На что Джин кивнул, и они стремительно вышли из поезда.

— Пойду, пройдусь, — сказал я, но Ран крепко схватила меня за руку.

— Конан-кун, ты только что ходил куда-то, — тоном, не терпящим возражений, сказала Ран. — Хватит, сиди на месте.

— И что? — подняв бровь, спросил я.

— Ничего, — сказала Ран. — Что вообще с тобой происходит, Конан-кун? Грубишь всем, не слушаешься.

— О-о, грублю? — протянул я. — Интересно, кто это обо мне так не лестно отзывается? Впрочем, можешь не говорить, я и так знаю. И сразу тебе отвечу — я не желаю оправдываться там, где моей вины нет.

— А кому он грубил, Ран? — спросил Когоро, отвлёкшись от газеты. — Вроде бы я не слышал такого ни разу. То, что он та ещё язва, я ещё соглашусь, но вот чтобы он грубил... — Когоро покачал головой.

— Его учителя в школе жаловались на него. — Сказала Ран. — Он не слушается их и грубит в ответ.

— Парень, не желаешь объясниться? — строго спросил меня детектив.

— Как я уже сказал, я не желаю оправдываться ни за что. — Ответил я равнодушным тоном. — Впрочем, навряд ли Ран примет к сведению мои доводы. Как она не приняла к сведению моих слов сегодня утром. — Добавил я, укоризненно глядя на девушку. — А теперь прошу меня простить, но я на время покину вас. — Сдержанный кивок в лучших традициях аристократической Европы девятнадцатого века, и, прежде чем девушка пришла в себя от моих моральных оплеух, я вышел из вагона. — Что ж, теперь пора и к нашему клиенту. И чего Ран взъелась на меня? Ведь по сути это пустяк. А она взяла и превратила его в серьёзный конфликт. Не понимаю я извивов женской логики.

Дойдя до седьмого вагона, я поднялся на второй ярус. Там было немного пассажиров. Проходя вдоль вагона, я нашёл того, кого искал. Молодая женщина читала Daily news, видимо она часто бывает в поездках в Северной Америке. Она сидела в кресле у прохода, на кресле же возле окна лежал черный дипломат, тот самый, который я сегодня видел у Джина. — Хорошо, что я выгляжу как ребенок, — подумал я. — Можно будет не вызывая подозрений вывести её на "чистую воду".

— Малыш, ты потерялся? — спросила она меня, заметив, что я внимательно смотрю на неё.

— Нет, — я мотнул головой. — Ой, какой красивый вид, — сказал я и метнулся к окну мимо неё. — Не правда ли?

— Да. — Сказала женщина. — Из-за хорошей погоды, Фудзи-сан выглядит сегодня особенно красиво.

— Фудзи-сан? — переспросил я. — Хм, меня порой удивляет столь трепетное отношение японцев к этой горе, впрочем, в чужой монастырь...

— Малыш, а тебе нравится Фудзи-сан? — Спросила она меня.

— Да, очень, — по-детски честно ответил я, заодно присев на кресло возле окна. Как раз то самое, где лежал её дипломат. — А вы были в вагоне-ресторане?

— С чего ты взял, мальчик? — удивилась женщина.

— Но ведь с вашего места вы никак не могли увидеть Фудзи-сан. — Сказал я, сделав самое милое лицо. — Отсюда вы могли увидеть только океан. Фудзи-сан была с другой стороны.

— Какой ты умный мальчик, — сказала женщина. — Что ж отпираться не буду, я действительно была в вагоне-ресторане.

— И там у вас прошла встреча с "ними"? — уже серьезным тоном сказал я, снизив голос до своего обычного уровня. — Что ж, я так и думал.

— Кто ты такой? — испуганно проговорила женщина. — О какой встрече ты говоришь?

— Я говорю о встрече с "ними". Я так понимаю, вы не знаете, кто они такие? — Пояснил я. — Однако вы заключили с ними сделку. Вы передали им чемодан, а они вам — этот дипломат. Скажите, вам не показалась эта сделка несколько... странной?

— Странной? — женщина немного успокоилась. — Единственное, что здесь странное, так это ты мальчик. Скажи сначала, кто ты?

— Меня зовут Эдогава Конан, — представился я. — Кто я такой, значения не имеет. Вам лишь следует знать, что я не хочу, чтобы кто-либо пострадал, в связи с вашей встречей с теми людьми.

— Кто может пострадать? — Махнула она рукой. — Наша встреча уже закончилась и я уверена, что они сейчас, счастливые от того, что я им передала, сидят в одном из вагонов.

— Не уверен, что этим людям свойственно столь открытое проявление эмоций, — сказал я в ответ. — К тому же, в Нагое они покинули поезд.

— В самом деле? — не удивившись, сказала женщина. — Впрочем, это их дело. Меня оно не касается.

— Вы ошибаетесь, — сказал я в ответ и провёл рукой по чемодану. — Оно вас касается напрямую. Я так понимаю, что вам они не сказали сразу как открыть кейс?

— Нет, не сказали, — сказала женщина, с интересом рассматривая меня. — Ты на удивление много знаешь мальчик.

— Я знаю даже больше этого, — улыбнувшись ей, сказал я. — Они велели позвонить вам, сказав, что именно по телефону сообщат, как открыть этот дипломат. И велели сделать это в,.. — я демонстративно посмотрел на часы, — пятнадцать часов, десять минут, то есть ровно через пятнадцать минут.

Лицо женщины резко переменилось, сильно побледнев. Она испуганно смотрела на меня. В её глазах читался страх.

— Откуда ты узнал? — спросила она меня.

— Сейчас вас должен интересовать совсем не этот вопрос, — ехидно ответил я. — А то, что произойдёт, если вы совершите этот звонок.

— И что должно произойти? — спросила женщина, насторожившись.

— Я думаю, вы уже должны были догадаться. — Сказал я. — Дело в том, что те люди, которые вышли на контакт с вами, очень не любят показывать своё лицо. Они не любят, когда кто-то знает о них. Вам, к сожалению, не посчастливилось попасть в эту категорию людей. И поэтому они приняли это решение, заодно решив, немного заработать на вас. Всё-таки, эти люди весьма практичны.

— И что мне делать? — спросила женщина.

— Хм, хороший вопрос, — призадумался я. — Честно говоря, я даже не знаю ответа на него. Но, могу определённо сказать, что если вы не примете кого-либо решения в ближайшие десять минут, вы больше никогда не сможете принимать каких-либо решений.

— Мда, не думала, что дело может оказаться настолько серьёзным. — Сказала женщина. — Но почему я должна тебе верить?

— Если говорить начистоту, мне нет дела до вас. — Ответил я женщине. — Но меня не прельщают методы работы этих людей. К тому же, информация, которую они должны были передать вам, скорее всего, действительно в этом дипломате и она подлинная. Я был бы не против также ознакомиться с ней.

— О, а вы довольно амбициозны, молодой человек. — Улыбнулась женщина. — Вот только они не сказала, как открыть его.

— Зато, я вполне догадываюсь, как можно это сделать. — Парировал я. — Позволите?

Женщина пожала плечами, а затем кивнула головой, выражая своё согласие. Я достал инструменты из внутреннего кармана пиджака, которые захватил сегодня чисто интуитивно. У меня ушло не более минуты, чтобы открыть дипломат, и ещё полторы минуты, чтобы обезвредить бомбу, что была в нём.

— Как видите, всё оказалось очень просто. — Сказал я ей. — А вот и данные, которые они обещали передать вам.

Я передал ей раскрытый кейс, вытащив из неё заряд вместе с детонатором.

— Если вы не против, я заберу это устройство. — Сказал я, убирая разобранный механизм в пакет. — Как говорил один мой знакомый из Восточной Европы, "в хозяйстве всё пригодиться".

— Вы довольно интересный молодой человек, Эдогава Конан-сан, — улыбнувшись, похвалила меня женщина. — Вы желали ознакомиться с данными?

— Это был обычный торг, — честно ответил я. — Вам придётся приложить немало усилий, чтобы эти данные обернулись реальными деньгами. Впрочем, я думаю, у вас получится.

— И всё же, почему вы помогли мне? — спросила она меня.

— Если честно, я не в ладах с этими людьми. — Ответил я. — У нас были некоторое время назад определённые трения, а потому для меня не встало вопросом, как поступить, когда я узнал об их плане относительно вас.

— И всё? — спросила женщина.

— Если честно, сейчас я нахожусь в поисках тех людей, которые бы могли помочь мне в моих действиях против них. — Ответил я ей. — Я ни к чему не буду вас обязывать. Но мне бы хотелось бы рассчитывать на вашу ответную помощь. — Тут я поспешил успокоить её. — Впрочем, я ни на чём не настаиваю. Скорее всего, вы больше с ними не встретитесь, но, тем не менее, советую вам быть осторожной.

— Спасибо вам, Эдогава-сан, — поблагодарила она меня. — Вот вам моя визитка. На самом деле, я в основном живу и работаю в Соединенных Штатах, но я буду рада вам помочь в силу своих возможностей.

— Не стоит благодарности, — я посмотрел на визитку. На ней значилось американское имя. — Miss Elisabeth Weller, I'm glad to meet you here. I'll call you if I need your help. Goodbye.

— Goodbye, cool guy. — Сказала она мне напоследок. Я вышел из вагона и пошёл в сторону наших мест.

— Неплохо, неплохо, — думал я. — Джин и Водка остались в "пролёте". Девушка жива, как и задумывалось. Не знаю, как поведут себя эти двое, но судя по тому, что она даже не знала их кодовых имён, они вполне могут не преследовать её. К тому же, не в её интересах выдавать их. В общем, с этой стороны можно не беспокоиться за её жизнь. Если, конечно, она не будет делать глупостей. Насчёт же её сотрудничества со мной, мне как-то фиолетово. Нет, помощь мне действительно не помешала бы, но на данном этапе единственное, что она может мне предоставить, так это небольшую сумму денег, что не играет для меня никакой роли. У меня уже есть пара схем по значительному увеличению моего бюджета. Причём они вполне законные. Впрочем, они ещё требуют проверки, но, думаю, она пройдёт успешно.

Наконец, я дошёл до нашего вагона.

— Конан-кун, где ты был? — рассерженно спросила меня Ран. — Мы скоро прибываем в Киото.

— Встретил одну знакомую, — пространно ответил я.

— Знакомую? — остыла Ран. — И кто же это?

— Это не существенно, — махнул я рукой, усаживаясь в кресло.

— Конан-кун, почему ты меня игнорируешь? — повысив голос, спросила меня Ран. Когоро даже проснулся от этого.

— Вот именно этот вопрос мне и задают учителя в школе, — сказал я, обращаясь к детективу. — Они хотят знать обо мне всё, не зависимо от того, хочу я с ними делиться этой информацией или нет. Никакой частной жизни. — Вздохнул я, уткнувшись в стекло. — Ран, ты никогда не думала, что у меня тоже могут быть свои секреты?

— Во-первых, прояви ко мне уважение, обращайся ко мне "Ран-нээчан". — Сказала девушка наставническим тоном. — А во-вторых, какие у тебя могут быть секреты.

Я отвернулся от девушки и уткнулся в окно, не желая отвечать на её вопросы.

— Конан-кун! — требовательно обратилась она ко мне, но мне было всё равно.

— Оставь его, Ран, — остановил девушку её отец. — Не хочет отвечать, не надо. Не дави на него. Всё-таки, каждый имеет право на свои секреты, даже мальчишка.

— Но, папа, — возмутилась девушка, — он же ещё ребенок.

— И ты готова разрушить хорошие отношения ради каких-то секретов?

— Нет, — вздохнула девушка. — Прости, Конан-кун, я погорячилась. Ты не обиделся на меня?

— Я привык, что ко мне все так относятся, — сухо ответил я, не отворачиваясь от окна. — И, да, я не обиделся. Меня вообще сложно обидеть. — Потому что те, кому это удавалось, недолго прожили на этом свете. Шутка. — Подумал я. — Ладно, оставим эту тему. Мы уже приехали, — сказал я и, достав свою сумку из-под сидения, убрал туда пакет с остатками бомбы.

— Конан-кун, а что это был за пакет? — любопытствуя, спросила Ран

— Любопытство, Ран-нээчан, не очень хорошая черта. — Сказал я. — Этот пакет передала мне моя знакомая. Но что в нём, я говорить не собираюсь.

— Но, мне же интересно, Конан-кун, — стала выпрашивать у меня ответ Ран, сменив тактику.

— Хорошо, я скажу, — "сдался" я. — Там бомба.

— Это не смешно Конан-кун, — сказала Ран. — Если ты не хочешь говорить, так и скажи.

И надувшись, девушка пошла в сторону выхода, так как поезд уже остановился.

— А я о чём ей говорил? — вопросил я Когоро, который на это лишь пожал плечами. — О, женщины. Сколь чудны извивы их логики. Как говорят в одном народе: "Да убережет тебя Бог от дурных женщин, от хороших спасайся сам!".

На эту мою тираду, Когоро ответил лишь открытым ртом. Просто он не ожидал таких слов от семилетнего сопляка. Эта картина подняла мне настроение. Нет, я на самом деле всегда уважал милых женщин, просто настырность Ран несколько вывела меня из себя. Заметив, что поезд уже как две минуты стоит, я стал собираться.

— Не спи дядя, а то в тупик уедем, — весело сказал я старику и, подхватив сумку, потопал к выходу.

Глава 6. Нелёгкое решение.

Прошла неделя с тех пор, как мы вернулись из Киото. Надо сказать, что поездка прошла гладко. Свадебная церемония друга Мори Когоро была довольно красивой, и я не прогадал, что специально для этой поездки одел костюм. Что же касается Ран, то она, в конце концов, извинилась передо мной, я же сказал, что не держу на неё зла, лишь попросив больше не наседать в расспросах. На это она с трудом, но согласилась.

Вся неделя прошла более менее гладко. Лишь ближе к её середине, в агентство обратилась школьница с просьбой найти её отца. Эту девушку звали Хирота Масами. Едва она назвала своё имя, как я сразу понял, кто это на самом деле.

— Ну, здравствуй, Мияно Акеми, — подумал я. — Вот мы, наконец, и встретились.

Девушка рассказала нам, что её отец, Хирота Кензо, приехал в Токио работать таксистом, но вот уже месяц как пропал. В течение двух дней дядя искал его по таксопаркам и другим местам, но всё было бестолку. Я же не спешил вмешиваться, так как считал, что Когоро может и сам найти его. Наконец, когда Хирота Масами позвонила в третий раз за день, я понял что пора вмешаться.

В этот момент шла трансляция с ипподрома, где как раз состоялся пятый забег за сегодняшний день.

— И Гокайтейо выигрывает! — Надрывался диктор. — Пятый раз подряд, невероятно!

В это время я сидел за рабочим столом Мори, уперев голову о руку. — Ну, что, поможем великому детективу? — Я написал хираганой имя победителя большинства забегов сегодня. — А, действительно, похоже на имена котов этого пропавшего "папаши". — Подумал я. — Надо бы этих двоих мужиков себе в команду забрать. Один — неплохой водила, а второй — в качестве силовой поддержки. Вот только пойдут ли они к мальчишке? Впрочем, если пролить свет на то, что их ждёт в ином случае, может и сработает.

— Точно! — Воскликнула Ран, посмотря на бумажку, что написал я, а затем на призера скачек, что транслировали по телевизору. — Хирота-сан наверняка любит лошадиные бега, поэтому он назвал своих кошек в честь победившей лошади. Эй, пап, смотри, — Ран схватила листок моего авторства и подбежала к своему отцу. Она искренне сочувствовала Хироте-сан, искавшей своего отца, хотя и не знала всей подоплёки дела. — Я уверена, что если мы поедем на ипподром, то точно найдём его.

Ну, мы и поехали на ипподром. Что самое интересное, Ран нашла Хироту практически сразу, в чём я не сомневался. Впрочем, отвисшая челюсть Когоро меня порадовала. — Как же, новичкам везёт, — усмехнулся я про себя. Впрочем, Мори Когоро не зря в течение почти двух десятилетий, был детективом. Он посоветовал Ран не окликать Хироту-сана, а вначале проследить до его дома. Это позволило нам узнать, где он живёт, а затем устроить старику сюрприз. Впрочем, только я и Масами знали, что на самом деле испытывал бывший таксист, когда его обнаружили.

Этим же вечером я, сказав Ран, что мне надо к профессору, и предупредив последнего, отправился на квартиру к Хироте Кензо. Я давно обдумывал этот план и к его исполнению, у меня уже всё было готово. Хотя эти двое и были преступниками, они были людьми. А именно людей мне не хватало. "Кадры решают всё" — так говорил товарищ Сталин. Ещё раз перепроверив свой ТТ, и надев на него глушитель, я решительно подошел к двери квартиры. Она оказалась открытой. Войдя в неё, я увидел интереснейшую картину. Здоровяк душил Кензо, а вот Масами уже не было.

— Какая трогательная картина, — вкрадчиво произнёс я, от чего здоровяк дернулся и отпустил хватку. — Простите, что прерываю вас, но где девчонка?

— Ты кто? — Спросил здоровяк, снова начиная душить мужчину.

— Конь в пальто, — жёстко ответил я, наводя на него ТТ. — Руки то отпусти, а то пораниться можешь. Смертельно в голову. Я спрашиваю, где девчонка?

— Вышла, — коротко ответил мужчина, я же предусмотрительно сдвинулся к стене, чтобы никто заботливый случайно не вырубил меня со спины, что очень легко сделать, стой я дальше в проходе. — Ты кто такой, парень?

— Я гражданское лицо ростом один недометр. — Оскалившись, сказал я. — А вот кто ты, чудо эволюции, мы сейчас узнаем. Старик, ты как живой? Или уже нет? Пни его, только не сильно, — приказал я здоровяку. В ответ он, было, двинулся ко мне, но один выстрел под ноги заставил его проявить большее послушание. Старик закряхтел и попытался подняться. — Так вижу, что живой, ладно внимай лёжа, твое тело мне ещё пригодиться.

Тут дверь открылась и в комнату вошла Хирота Масами.

— О, вот и наша блудная девочка вернулась, — хмыкнул я, наводя на неё пистолет. — Давай, присоединяйся к нашему дражайшему семейству. Хотя, наверное, только у одного из вас имя оказалось настоящим, не так ли Хирота Кензо-сан? Лежите-лежите, вам вредно двигаться и вообще проявлять признаки жизни.

— Конан-кун, что это значит? — спросила меня девушка.

— А вы не догадались ещё? — спросил я девушку.

— Парень, что-то я сильно сомневаюсь, что ты выстрелишь, — надменно сказал здоровяк, за что поплатился простреленной левой рукой. Нет, не сильно, всего лишь царапина, пуля прошла по касательной, но этого ему вполне хватило.

— Ладно, детки, кончили шутить, — холодно сказал я. — Мне тут кое-что удалось выяснить и мне это не понравилось. Я так понимаю, до вас, наконец, дошло, что я вполне серьёзен в своих намерениях?

Нестройные кивки были мне ответом. Мда, запугал я что-то их. Обычно дети семи лет от роду вызывают умиление. Но вот когда они начинают стрелять в живых людей, а их намерения туманны... В своё время я успел насмотреться на таких деток в разных "горячих" точках мира. Война заставляет быстро взрослеть, а здесь, считай, страна непуганых людей.

— Отлично, продолжаем разговор. — Улыбнулся я. — Пожалуй, представлюсь вам. Меня зовут Эдогава Конан, я детектив. — И очередная улыбка. — Я думаю, теперь вам понятно, как я вышел на вас. Но, пожалуй, с вами я буду более откровенным. Моё кодовое имя — Сильвер Булет.

Лица мужчин не выражали ничего, так как это для них ничего не значило, а вот лицо девушки побледнело. И не важно, что об этом кодовом имени знаю только я. Сам характер подобного наименования для сведущего человека сразу расставляет все точки над "i".

— И что это значит? — спросил здоровяк, с опаской косясь на ствол пистолета.

— Я думаю, вам лучше спросить об этом своего нанимателя. — Сказал я, указывая пистолетом на девушку. — Я думаю, Хирота Масами... — Я на мгновенье замолчал, а затем, вновь оскалившись, продолжил. — Нет, Мияно Акеми, может пролить на это больше света. Ваши подчиненные ждут вашего рассказа, юная леди, — сказал я.

И она рассказала. Она рассказала всё, что знала об организации. Когда я чувствовал, что её рассказ уходит в сторону или она говорит откровенную ложь, я мягко, именно так, указывал ей на это и девушка мигом исправлялась. Не знаю, кого она увидела во мне, но панический страх так и читался в её глазах. В конце её вынужденной исповеди, я обратился к двум мужчинам.

— Ну и как вам сия душещипательная история? — спросил я их. — Мне понравилось, из вас получился отличный рассказчик Мияно-сан.

— Но какое отношение к Организации имеешь ты, Конан-кун? — спросила она меня. — Если, конечно, это твоё настоящее имя.

— Браво, Мияно-сан, — я улыбнулся девушке. — Вы проявляете прямо чудеса дедукции. Но, отчасти, благодаря Организации, это действительно моё настоящее имя. Хотя, должен признать, что мне не семь лет, как я говорю всем.

— Почему ты нам рассказываешь это, парень? — настороженно спросил здоровяк, чью руку сейчас перевязывала Мияно.

— Сложилось так, что я пошёл против Организации, что курировала эту девушку — в общем, и ваше недавнее дело — в частности. — Пояснил я. — Но, одному мне действовать не с руки. Мне нужны люди, и мой выбор пал на вас.

— И почему именно мы? — спросил опять здоровяк.

— Потому что Организация записал вас в расход. — Пояснил я. — Ты должен был убить водителя, девушка должна была убить тебя, а ей самой предстояла дальнейшая работа на Организацию.

— Ты знала об этом? — спросил амбал.

— Я не хотела. — Начала оправдываться девушка, но здоровяк уже собрался её ударить. Мне пришлось вмешаться.

— А ну цыц, — рявкнул я. — Да, не знал, что я ТАК могу говорить. Это точно, совсем не детское тело. — Вы ещё подеритесь мне тут, горячие финские парни. В общем, так, выбор у вас невелик. Или со мной, или на кладбище. Причём кладбище вам буду обеспечивать уже не я.

— А что с ней? — спросил здоровяк, кивая в сторону девчонки.

— А она вернётся в организацию, — просто сказал я.

— Она же сдаст нас, и тебя заодно. — Сказал таксист, наконец пришедший в себя и начавший, хоть и туго, но соображать.

— На этот счёт можете не беспокоиться, она не выдаст нас. — Сказал я. — Ведь в глубине души Акеми-тян понимает, что когда-нибудь её тоже "спишут". Вот только она не догадывается, что ей осталось не больше месяца. Уж слишком усиленно она пытается вытащить свою сестру из Организации. Неужели ты думаешь, что Джин так просто отдаст свою протеже?

Опустив голову, девушка так ничего и не ответила.

— Кстати, здоровяк, как твоё имя, а то я даже не знаю, как к тебе обращаться. — Сказал я. — Ведь, Хирота Акира не настоящее твоё имя, так? Во всяком случае, фамилия точно.

— Откуда ты узнал? — испугался мужчина. — Я представился только одному человеку этим именем. Больше об этом никто не знал.

— Хм, одному человеку? — призадумался я. — Вы должно быть имеете в виду того частного детектива, что постоянно носит солнцезащитные очки? Впрочем, у каждого свои "комплексы". Мои источники не имеют значения. — Сказал я и, наконец, убрал пистолет. — Вы должны меня благодарить, Акира-сан. Если бы я не остановил вас, вы бы совершили убийство, первое в своей жизни. И последнее.

— Но, откуда... — растерянно произнёс мужчина.

— Вы не убийца, — чётко сказал я. — Как и девушка, как и Хирота-сан. Это видно по вашим глазам. Когда человек начинает убивать себе подобных, его взгляд на вещи меняется неотвратимым образом и знающие люди сразу это замечают.

— Так значит ты... — испуганно начала Акеми.

— Да, приходилось, — кивнул я. — Не смотрите на меня так, я всё-таки не монстр, убивающий направо и налево. — Троица преступников до этого смотрящая на меня коровьими глазами немного успокоилась. — Ладно, вернёмся к нашим "баранам". Каков ваш ответ на моё предложение?

— Что мы должны будем делать? — спросил Акира.

— Я пока только разворачиваю свою деятельность, — сказал я. — Так что всего лишь мелкая помощь. Самое интересное начнется где-то через полгода, вот там, может, придётся серьёзно выложится, а может даже рискнуть жизнью. Впрочем, кто не рискует, у того на похоронах не пьют шампанского.

— И выбора у нас нет? — спросил Хирота.

— Выбор есть всегда, — сказал я. — Скажите, почему вы выбрали путь грабителей? Возможно, вы Хирота-сан, сильно проигрались на скачках, а вы Акира — в патинко? — Красноречивые взгляды людей говорили громче слов. — Завязывайте с азартными играми, они до добра не доводят.

— Что будет с деньгами? — спросил Акира.

— А что с ними будет? — переспросил я.

— Ну, мы ведь украли, значит, ты вернешь их, ведь ты же детектив? — спросила Акеми.

— А вы хотите их вернуть? — спросил я в ответ.

— Чего-то ты темнишь, парень? — с сомнением спросил Акира.

— По-моему, всё здесь очевидно. — Сказал я, ухмыляясь. — Скажем так, я не против, если эти деньги пойдут на благо обществу. К тому же, нашей новой Организации необходим начальный капитал я не вижу ни одной причины, чтобы отказываться от сколь-нибудь существенной суммы. Впрочем, вы втроём можете сами решить их судьбу, я же лишь высказал наиболее предпочтительный вариант.

— А разве это не незаконно? — спросила Акеми. — Ведь ты же детектив?

— Я смотрю это с совершенно другой точки зрения, Мияно-сан, — сказал я. — Я не думаю, что общество будет против, если я использую эти деньги против преступной Организации. Впрочем, это все философские рассуждения. Меня же в данный момент интересует ваш ответ, хотите ли вы успокоиться и жить дальше ни во что не ввязываясь или же хотите рискнуть, очистив совесть от ваших прошлых преступлений, и, заодно, защитить свою жизнь, дабы больше не жить в страхе за неё.

— Я так понимаю, если мы выберем первый вариант, денег нам не видать? — Сказал Хирота.

— Почему же? — искренне удивился я. — Если вы выберете первый вариант, можете спокойно забрать двести миллионов йен. Одну пятую суммы.

— Почему? — спросил Акира. — Почему ты просто отпускаешь нас, давая каждому двадцать процентов?

— Скажите, Мияно-сан, ваш заказчик, он состоит в Организации или же это дело со стороны? — обратился я к девушке.

— Окита-сан не состоит в Организации. — Сказала она. — Он даже не знает о её существовании.

— Отлично, значит, с этой стороны прикрывать оказывается не надо. — Честно сказал я. — Поэтому вы можете с чистой совестью брать деньги и забыть обо мне. Об этом Оките я позабочусь сам.

— А что я получу, если буду работать на тебя? — спросил меня здоровяк.

— А чего ты желаешь получить? — Спросил я. — Мои возможности постоянно растут. Но, во всяком случае, я смогу как минимум, обеспечить вашу безопасность. Главное, чтобы вы сами не совершали глупостей.

— Я подумаю над твоим предложением, парень, — сказал здоровяк и, подхватив один из металлических кейсов, двинулся на выход. — Я ведь могу забрать пока свою долю?

— Разумеется, — усмехнулся я. Затем покопавшись в кармане куртки, я вытащил простой мобильный телефон и кинул его мужику. — Держи его всегда при себе. Я свяжусь с тобой. Чтобы ты знал, этот телефон с секретом. Я всегда смогу узнать, где ты. — На мои слова мужик поморщился. — И не надо дуться, это ради твоей безопасности.

— Идёт, — согласился он и, убрав этот телефон в карман, вышел из квартиры.

Когда он вышел из квартиры, я, пройдясь по комнате, сел в кресло.

— Итак, теперь, что касается вас, Хирота-сан, — сказал я мужчине, вокруг которого сейчас собрались его коты и нагло просились поесть. — Покормите вы уже своих жеребцов.

— Х-Хорошо, — сказал мужчина и поплелся в сторону кухни.

— А теперь вы, Мияно Акеми-сан, — обратился я к девушке. — Как я понял, этот Окита не состоит в организации, так?

— Да, — кивнула девушка в ответ. — Но он тоже опасный человек.

— Ничего, не опаснее Джина, уж поверьте. — Уверенно сказал я. — Расскажите, где вы с ним должны были встретиться?

Акеми рассказала мне всё, что знала о заказчике, и мы с ней продумали план, как обезвредить его. Прорабатывая разные варианты, я пришел к одному единственному выводу — Окита должен замолчать навсегда. Я заверил девушку, что всю неприятную работу возьму на себя. Ей я тоже передал телефон и велел быть осторожной, когда она связывается со мной. Организация следит за ней, и неосторожность может быть фатальной. Уходя, она также взяла один из кейсов.

— Ну, что же, мой дорогой Хирота-сан, как мне с вами поступить? — Спросил я у мужчины. — Вы предали своих товарищей и едва не поплатились за это жизнью. Надеюсь, вы мудро поступите со своим вторым шансом?

— Да, босс, — понуро сказал мужчина.

— Ладно, вот тебе телефон для связи, такой же, как и у остальных, — сказал я, передавая ему аппарат. — С квартиры съезжать не советую, тут ты в большей безопасности. Впрочем, через пару дней можешь вернуться на работу в такси. Никто не обратит особого внимания на честного и трудолюбивого гражданина, пусть он и не особо разговорчив на работе. — Я подошёл к кейсам, которых осталось три штуки. — Кстати, ты случаем не на колёсах?

— Д-да, — кивнул мужчина.

— Подбрось в район складов? — сказал я.

— Х-хорошо, босс.

Да, что-то он заикаться стал сильно, надо будет поговорить с ним на эту тему. Я всё-таки не такой страшный. Погрузив два кейса в машину, мы с Хиротой поехали в сторону складов. Доехав, я выгрузился и остаток пути до своего "логова" прошёл пешком. Кейсы приятно тяготили мне руки. Нет, я понимал, что это не совсем чистые деньги, но я собирался употребить их против Организации, так что меня не волновало их происхождение. Добравшись до нужного склада, я сгрузил кейсы в одну из подсобок. Глянув на часы, которые показывали полпятого утра, я решил завалиться спать прямо тут. Благо, что я поместил койку в лаборатории.

* * *

Утро добрым не бывает. Утро понедельника в особенности. Сегодня мне предстояло идти в школу, а вечером — на встречу с Окитой.

— Привычные будни японского младшеклассника. — Пробубнил я, вставая с койки. — Утром — школа, вечером — мокрушничество.

До начала занятий оставалось двадцать пять минут. Зайдя в агентство, хорошо, что мне было по пути, я прихватил свой рюкзак, собранный загодя и отправился в обитель зла, то есть в школу.

— Доброе утро, Конан-кун, — поздоровались со мной ребята. Аюми, Гента, Мицухико и ещё человек пять, имён которых я ещё не запомнил.

— Утро добрым не бывает, — проворчал я, про себя отметив, что мне всё-таки следовало принять дома душ и переодеться. Нет, от меня не пахло потом или чем ещё, ну, кроме слабого запаха пороха, но помятая одежда и физиономия говорили о как минимум бурной ночи. Я даже пистолет не вытащил из-за пояса, так что ни о каких активных телодвижениях речи быть не может. И эта моя забывчивость меня немного напрягала.

— Доброе утро, класс, — поздоровалась наша классная, едва войдя в класс. Но увидев мою кислую физиономию, она скривилась. — Конан-кун, что-то случилось?

— Понедельник, — ответил я. — Вот что случилось.

— Ясно, — улыбнулась она. — Итак, класс, тема нашего сегодняшнего урока математики — "умножение". Кто уже знает, что такое умножение? — Лес рук. В смысле, не лес, а одни пеньки. Учительница покачала головой. — Ну что ж, впрочем, ожидаемо, — тут её взгляд упал на меня. — Конан-кун, а может быть, ты нам расскажешь, что такое "умножение"?

Не вставая с места, не оторвав голову от подпирающей её руки и даже не подняв на сенсея взгляд, я стал монотонно отвечать.

— Умножение — одно из четырёх основных арифметических действий, бинарная математическая операция, в которой один аргумент складывается столько раз, сколько показывает другой. Умножение обладает тремя свойствами: коммутативностью, ассоциативностью и дистрибутивностью. Для упрощения этой операции существуют таблицы умножения, упрощающие заучивание произведений однозначных чисел, иногда её называют таблицей Пифагора. Для записи на письме используют три символа — крестик, впервые использовал в своём труде Уильям Отред в 1631 году, точка, Готфрид Лейбниц в 1698 году, и звёздочка, Йохан Ран в 1659 году.

Я замолчал и уткнулся взглядом в окно.

— Молодец, Конан-кун, так подробно. — Обрадовалась учительница. — Так, ребята, все поняли?

Но вот взгляды детей говорили об обратном. Хоть я и говорил об элементарных вещах, термины, использованные мной, они встретят лишь в высшей школе.

— Сенсей, — сказал я, улыбнувшись, — по ходу дела, вам придется-таки давать остальным подробное объяснение материала. И не надо скидывать на меня свои обязанности.

— Какая же ты язва, Конан-кун, — вздохнула женщина. — Ладно, дети, я вам объясню материал гораздо проще, чем наш "умник".

Вот так начались занятия в понедельник. Спасибо сенсею, что она, наконец, перестала пытаться развеселить меня, когда я смурной. Правда, это не мешает ей заваливать меня вопросами по новому материалу, так как она знала, что я знаю. Во время перемен, ученики пытались вовлечь меня в свои игры, но я лениво отмахивался, говоря, что не в настроении. Наконец, учебный день кончился, и я смог спокойно отправиться к себе. Нет, не в агентство, а в лабораторию. У меня была пара задумок, которые я хотел реализовать. Прежде, чем кто-либо из моих одноклассников успел ко мне подойти и пригласить меня куда-нибудь после школы, я постарался свалить.

Было половина четвертого, когда я оказался в лаборатории. — Надо сюда установить душ, а то стоит заночевать, и потом весь день ходишь помятым. — Думал я. Впрочем, установка душа не должна была представлять для меня особых трудностей. Как-никак с инструментом я на "ты", поэтому никаких трудностей я не вижу. До полвосьмого я провозился с экспериментами и опытными моделями.

В восемь часов я вышел из лаборатории и отправился в сторону порта. Смеркалось! Нет, уже не смеркалось. Наступила кромешная тьма! И снова нет. Просто девятый час вечера в конце октября в северном полушарии однозначно не может быть светлым временем суток. Скрытый вечерним мраком, я пробирался в сторону порта, дабы вершить свои грязные дела. И это была не избитая пафосом фраза. Мне действительно не хотелось делать то, что я задумал. Но если этот Окита не сможет дать никаких гарантий, мне придётся ликвидировать его.

Я пришёл на оговоренное место первым. Так мы условились с Акеми. Я не хотел, чтобы что-то помешало нам. Скрывшись в тени, я забрался на один из контейнеров, внимательно прислушиваясь к тому, что происходит вокруг. Чтобы не быть слепым котёнком, я включил ноктовизор, который предусмотрительный профессор встроил в мои очки пару дней назад. Наконец, я увидел, как какая-то фигура вышла из-за контейнеров. Приблизив изображение, я разглядел нашего дорогого заказчика. — Вот какой вы, Окита-сан. — Тихо прошептал я. — Ну что ж, милости прошу к нашему шалашу.

На грани слышимости я услышал цокот каблуков. Спустя полминуты из-за поворота показалась фигура Акеми Мияно. — Эх, и кто на такие дела ходит, надев каблуки и платье? Дилетанты, а если придётся бежать?

Двое шли навстречу друг другу, как в дешевом боевике про пастухов, пардон, ковбоев. Я же сидел в засаде и ждал кульминации.

— Где деньги, Хирота Масами... Нет, Мияно Акеми. — Сказал Окита. — Хм, а если присмотреться сбоку и закрыв левый глаз, повернуть голову, слегка похож на Джина. - Мельком подумал я. - Впрочем, это не имеет значения. Сейчас она будет действовать по нашему сценарию.

— Окита-сан, как это понимать? — Вопросила Акеми самым недовольным тоном. — Средство для усыпления, что ты мне дал. Когда Акира выпил его, он упал и перестал шевелиться. Я требую объяснений.

— Если бы такой головорез получил эти деньги, он бы стал бездумно их тратить, — сказал Окита. — Это могло привлечь внимание полиции. Если бы он остался жив, это бы нарушило мои планы.

— Ты планировал убить всех нас самого начала, да?

— Именно, — ответил он ей. — А теперь, отдай мне деньги.

— Здесь их нет, — сказала девушка, — я их надёжно спрятала. С меня хватит ,что ты помыкал мной всё это время. Я выхожу из игры.

— Думаешь, ты сможешь это сделать? — насмешливо произнес он.

— Да, я уеду отсюда в другую страну, — ответила она. — И только тогда сообщу, где деньги.

— Я не могу тебе этого позволить, — сказал Окита. — Если ты продолжишь жить, то моя роль в этом деле рано или поздно всплывёт. А вот если ты умрёшь, — Окита достал пистолет и наставил его на Акеми. — Тогда не останется никаких следов того, что я причастен к этому делу. Ты, Хирота, Акира. Таких как вы — полно. Конечно, я не люблю пачкать руки, но иного выхода нет.

— Убьёшь меня, не узнаешь где деньги, — сказала Акеми, без страха глядя на пистолет в руках мужчины. Определённо, он её не пугал так, как я.

— Я попробую догадаться, — ответил он ей. Теперь она уже не так уверенно смотрела на него. — Ты хорошо постаралась, поэтому умрёшь быстро и безболезненно.

— Какая прекрасная игра, — громко сказал я. — Я бы поаплодировал, да вот руки немного заняты. — Я стоял на краю контейнера и мой ТТ смотрел прямо в лицо Окиты. Мужчина, вздрогнув от моего голоса, быстро повернулся ко мне и остановился. — Пожалуйста, не делайте больше таких резких движений, Окита-сан, — сказал я, улыбаясь. — Я случайно могу их неправильно растолковать.

— Парень, не лезь не в свое дело, — грубо сказал он. — Если ты уберёшься, я не буду тебя убивать.

— Как интересно, — сказал я и выстрелил прямо в пистолет. Пуля попала по стволу и слегка оцарапала руку мужчины, но этого вполне хватило, чтобы он уронил пистолет на землю. — И как вы собираетесь меня убивать, если у вас нет оружия?

— Ах, ты, — зарычал Окита и бросился к своему пистолету. На этот раз мне пришлось выстрелить ему в руку. И не по касательной, а прострелить ему кисть насквозь. — Чтоб тебя, мальчишка, будь ты проклят.

— Какие чувства, какая экспрессия. — Сказал я, оскалившись. — Послушай, дядя, ещё один такой фортель и я тебе дырку в голове сделаю, Усёк?

— Да ты знаешь, с кем связался? — сквозь зубы зарычал мужик, сжимая свою правую руку. — Да я тебя...

— Я так понимаю, с тобой разговаривать бесполезно? — сказал я и нарисовал аккуратную дырочку в его колене. Мужик от боли взвыл и катался по земле. Я спрыгнул с контейнера и подошёл ближе. — Акеми-сан, вам лучше отойти отсюда, — сказал я девушке. — Не стоит вам видеть того, что будет дальше.

Девушка лишь молча кивнула, и отошла за пару поворотов отсюда. Я же подошёл к брызжущему слюной мужику. — Ну, что, жертва аборта, теперь поговорим серьёзно?

Что стоит сказать по этому поводу? Дальнейшие полтора часа описывать не следует. Окита рассказал мне всё. Конечно, поначалу он отпирался и пытался строить из себя, невесть что, но простое средство именуемое пыткой, очень быстро переубедило его. Стоило мне, как следует начать, как через пять минут он уже заливался соловьём. Чтобы ничего не упустить я запасся видеокамерой и теперь во всю снимал и записывал важную информацию. В общем, оказалось, что он не является членом Организации, однако в свое время он выполнял несколько их заказов. А ещё он рассказал о тех ограблениях, что он планировал. Как оказалось, у Окиты, который спланировал и осуществил более двух десятков крупных ограблений банков, была одна нехорошая традиция. После каждой операции он избавлялся от своих людей. И так у него на совести было без малого сотня человек. Я вытащил у него всю информацию, куда он вкладывал деньги, номера счётов и коды доступа к ним, сейфы, тайники и многое другое. За пять лет он сумел сколотить такое состояние, какое мне даже и не снилось. И всё на анонимных счетах "на предъявителя", в тайниках и вложено в драгоценности. Иногда я поражаюсь, зачем человеку имея такое количество денег, хотеть больше? И я начинаю понимать, банальная жадность. Стоило Оките закончить свою исповедь и у него больше не осталось ценной информации, как я пристрелил его. Такой человек, который настолько не ценит человеческую жизнь, недостоин жить. Отойдя немного, я достал припрятанную канистру с бензином, и, тщательно облив тело, поджёг его, предварительно, конечно, забрав всё ценное. Покойнику оно ни к чему, а мне пригодиться.

Отойдя от полыхающего и чадящего трупа, через пару поворотов я встретил Акеми, бледность которой была заметна даже в эту темную ночь.

— Конан-кун, всё закончилось? — спросила она меня.

— Да, — ответил я. — Окита поведал много интересного. Думаю и тебе, и остальным будет интересно узнать некоторые факты.

— Но как ты смог убить его? — тихо спросила она. — Ведь ты ребёнок, а он...

— А он — никто, даже не человек, — просто ответил я. — На нём, очень много крови, поэтому моя рука не дрогнула.

— И что будет дальше? — спросила она меня.

— А дальше тебе следует продолжить вести жизнь как вела раньше и исполнять поручения Организации. Я думаю, пройдёт немного времени, и мы попробуем вызволить твою сестру из их рук. Главное не спешить. Ладно, время уже позднее, а мне ещё надо зайти в пару мест. Не прихватишь канистру?

— Хорошо, Конан-кун, — сказала она мне и взяла канистру, которую я благоразумно решил не оставлять на месте преступления.

* * *

Итак, что мы имеем? А имеем мы вот что. После той памятной ночи с Окитой-тяном, прошло пять дней. За это время мне удалось облазить ВСЕ его тайники, а также проверить состояние ВСЕХ его счетов и перевести деньги из тех, что были, по моему скромному мнению, не совсем надежны. Акеми вызвалась помочь мне в этом деле. Когда я свёл все данные, оказалось, что на всех счетах этого парня, не считая драгоценностей, лежит более двадцати пяти миллиардов йен. Это более двухсот пятидесяти миллионов долларов. И мне удалось все эти деньги перевезти в свое пользование. Вот скажите, как это назвать? У меня не было слов, когда я проверил всё несколько раз и убедился, что все мои расчёты верны. Я даже упросил Акеми перепроверить мои подсчёты. Когда она поняла, о чём идёт речь, мне пришлось отпаивать её чаем.

— Ну что ж Акеми-тян, — сказал я ей тогда. — С таким-то бюджетом мы точно сможем накрыть Организацию.

Впрочем, я не особо не обольщался на этот счёт и уже продумывал варианты, как увеличить эти средства. Всё-таки деньги имеют свойство заканчиваться. О чём я не преминул напомнить девушке. К тому же, я понимал, что эти деньги мне помогут только лишь справить с Организацией, а ни как не достичь всех поставленных мной задач. Впрочем, для начала это тоже неплохо.

Однако на этом моё пополнение капиталом не завершилось. Едва наступил месяц ноябрь, как произошло ещё одно интересное событие, ещё чуть-чуть укрепившее мой далеко не маленький бюджет.

Глава 7. В погоне за сокровищами.

День четвертого ноября две тысячи восьмого года для меня не заладился с самого начала. Впрочем, такое можно было отнести на счёт любого понедельника и многие, наверное, со мной бы согласились. Без малого в шесть утра меня разбудила адская машинка. И что-то мне подсказывает, что именно она передала это название, последнему аргументу революционера в девятнадцатом веке, а не наоборот. Отключив, сей ненавистный прибор, я уде собирался направить свои стопы в ванную, дабы совершить утреннее омовение, как вспомнил о зарядке. С грустью посмотрев на механического потомка клепсидры, я приступил к легкому разминочному комплексу, затянувшемуся на полчаса. Наконец, закончив разминку и окончательно проснувшись, чему утренняя зарядка способствовала не хуже, чем чашка крепкого кофе, я наконец смог добраться до ванной и принять душ.

Выйдя из ванной, я с грустью отметил, что остальное семейство по-прежнему дрыхнет, а ведь уже половина седьмого. — Эх, опять завтрак на мне, — вздохнул я. Но, мне было не привыкать к этому. Учитывая, что Ран и так брала практически всю работу по дому на себя, а готовкой Когоро, мягко говоря, может и свинья подавиться (хоть в чём-то они схожи со своей дражайшей супругой), периодическое приготовление завтрака не было сколь-нибудь значительной обузой для меня.

Когда спустя десять минут аромат манной каши и крепкого кофе наполнил кухню и стал проникать в гостиную, я услышал, как из ванной вышла Ран.

— Доброе утро, Конан-кун, — поздоровалась со мной девушка.

— Ага, утро понедельника действительно... — нахмурившись, начал я.

— ...добрым не бывает, — закончила за меня Ран. — Конан-кун, тебе никогда не говорили, что ты зануда?

— Тебе полный поименный список или только фамилии? — Хмыкнул я.

— Это же одно и то же, — сказала девушка, принимая у меня тарелку с кашей, а затем и чашку кофе.

— Тогда почему звучит по-разному? — глубокомысленно заметил я. — Определённо, в этом есть некий сакральный смысл...

— Ну, вот, опять, — сказала девушка, но затем, махнув рукой на мое настроение, принялась за завтрак.

Спустя пять минут к нам присоединился Когоро и сразу отдал должное моей готовке. Впрочем, с начала к кашам он относился с опаской, но, испробовав, признал, что они довольно вкусны. Поэтому я и готовлю их на завтрак практически всегда. Закончив приём пищи, как говорят служивые, Ран отправила своего отца мыть посуду, а мы стали собираться в школу.

— Конан-кун, — обратилась ко мне девушка, когда мы вышли из дому. — А у тебя уже есть друзья в школе?

— Кого ты имеешь в виду под друзьями, Ран-нээчан? — Спросил я её.

— Ну, это те, с кем ты проводишь много времени, часто общаешься, играешь, те, кто готов постоять за тебя, — поделилась девушка. — Вроде, те трое ребят, которые тогда увязались за нами, хотели подружиться с тобой. Как у вас обстоят дела?

— Ну, нельзя сказать, что мы так уж крепко общаемся, — несколько замялся я, так как её вопрос, если честно, поставил меня в тупик. — Но, определённые подвижки в этом направлении есть, мда...

— Конан-кун, я хочу подробностей, — сказала девушка обиженным тоном. — Ну, расскажи.

— Да, собственно, и не о чем рассказывать, — махнул я рукой. — Мне довольно трудно общаться со сверстниками. Учебную программу я знаю, они нет. У них одни интересы, у меня — другие. Мне довольно трудно найти общий язык, да и, если честно, не особо и хочется. Я как-то привык в большей мере обходиться в одиночку.

— Конан-кун, так неправильно, — наставительным тоном сказала Ран. — Школа, это, то место где формируется человек. Если ты не сможешь найти друзей тут, ты никогда не сможешь нормально общаться ни с кем из людей. Школьная дружба, она навсегда. Ты всегда будешь помнить этих ребят. Нельзя отбрасывать это как что-то ненужное.

— Мендоксе, как же все любят мне об этом напоминать, — устало протянул я, опустив голову. — Ладно, ладно. Подружусь я с этими "прилипалами".

— Друзья — не "прилипалы", — поспешила исправить меня Ран. — Ты должен уважительно относиться к ним с самого начала.

— Ладно, согласен, — сдался я и для наглядности даже поднял руки. — Их, кстати, зовут Аюми, Мицухико и Гента.

— Точно, — сказала девушка и сделала характерный "вспоминательный" жест, ударив правым кулаком в левую ладонь. — Спасибо, что напомнил их имена, Конан-кун, а то право, было бы неудобно.

— Да-да, — согласился я. — Кстати, советую тебе приготовиться к последствиям твоего совета по поводу друзей. — Ехидно заметил я.

— Что ты имеешь в виду? — удивилась девушка.

— Эта троица обладает удивительным стремлением всюду влезать в неприятности, — сказал я. — И, боюсь, тебе придется немало потратить на них сил.

— Да, ладно тебе, Конан-кун, — улыбнулась девушка. — Ты просто сгущаешь краски.

— В самом деле? — усмехнулся я. — Есть такая хорошая поговорка: "Господи, убереги меня от друзей, а уж с врагами я как-то сам справлюсь". Думаю, стоит учитывать эту глубокую мысль. Так, — мы остановились у перекрёстка. — Значит, мальчики направо, девочки налево?

— Ага, — рассмеялась Ран. — Как же ты любишь всякие присказки, Конан-кун.

— В самом деле? — удивился я. — Впрочем, неважно. Увидимся вечером, — добавил я. — Пожалуй, я действительно последую твоему совету и проведу сегодня денёк с этими ребятами. Может, мы сможем подружиться?

— Было бы хорошо, Конан-кун, — ответила девушка. — До вечера.

— Пока, Ран-нээчан, — крикнул я, убегая в сторону школы.

* * *

— Убейте меня кто-нибудь, — прошептал я на очередном уроке математики, уронив голову на парту. Сегодня мы наконец начали учить таблицу умножения. Хором. Спасибо сенсею, которая увидев мой жалобный взгляд, не стала заставлять меня выводить это "песнопение". Звонок спас мой исстрадавшийся мозг от дальнейшего выслушивания разноголосых деток.

— Конан-кун, — услышал я девчачий голосок, который был насквозь пропитан обожанием, направленным в мою сторону. Я весь покрылся холодным потом, так как догадывался, какое предложение поступит от обладательницы этого голоска. — Пойдём домой вместе? Аюми будет очень рада.

— Мать моя и прочие родственники до седьмого колена, за что. — Мысленно возопил я. — И ведь не пошлёшь её никуда. И зачем я утром согласился с Ран?

— И даже не думай отказываться, Конан, — заявил Гента, засучивая правый рукав безрукавки. Видимо, таким жестом он хотел показать решимость своих намерений "навалять" мне в случае отказа. — Хм, не просто ему будет по жизни идти, не зная, что не всё решают кулаки. Он хотя бы догадывается, что я могу его по стенке размазать одним пальцем? Видимо, нет.

— Да, Конан-кун, — добавил Мицухико. — Это не вежливо с твоей стороны. Мы столько пытаемся с тобой подружиться, а ты даже не идешь к нам на встречу.

— О, как загнул парень. — Мысленно отдал я должное мальчишке. — Впрочем, в чём-то он действительно прав. Ребятки показали себя как хорошие друзья, терпеливо добиваясь моего расположения две недели. Думаю, нужно ответить им взаимностью.

Я откинулся на стуле и, усмехнувшись, сощурился и стал поочередно внимательно оглядывать каждого из этой троицы. Хитра усмешка, что сейчас застыла на моём лице, заставила ребят нервно передёрнуть плечами. Наконец, чтобы долго не мучить этих детей, я решил дать своё согласие и встал из-за парты.

— Это весьма серьёзные слова, Цубарая-сан, — сказал я Мицухико, глядя ему прямо в глаза. — Впрочем, отчасти вы правы и, дабы сгладить возможные недоразумения, я отвечу взаимностью на ваше приглашение.

— А? Э! — Глубокомысленно произнёс Гента. — Похоже, процессор перегружен. Видимо, все процессы, не связанные с поглощением и перевариванием пищи, отнимают у данного индивидуума слишком много вычислительных ресурсов, Гы.

— Конан-кун? — спросила меня Аюми, видимо она смогла вычислить источник DDOS-атаки на её мозг.

— Премного благодарен вам за ваш положительный ответ, Эдогава-сан, — поддержал мою игру Мицухико. — Как высмотрите на то, чтобы совместно посетить исторический музей, в котором на прошлой неделе открылась выставка посвященная древним векам, как то Египет, Греция и Рим?

— Почту за честь составить вам компанию при посещении столь интересной выставки, — сдержанно кивнул я. — Несомненно, эта выставка окажет большое положительное влияние в педагогическом плане на наших юных друзей, а заодно несколько расширит их кругозор. — Затем я приподнял бровь и перевёл взгляд на Генту и Аюми, которые во все глаза смотрели на нас. — Что-то мне подсказывает, Цубарая-сан, что наши юные друзья не совсем поняли предмет нашего разговора. Как вы смотрите на то, чтобы несколько упростить нашу беседу?

— Думаю, определённый резон в этом есть, — согласился Мицухико и, проведя рукой по лбу, вытирая проступивший там пот, расплылся в широкой улыбке. Ему тяжело было, подражая мне, держать бесстрастное выражение лица, подобно аристократии девятнадцатого века. Всё-таки он ещё ребенок. — Ух, как сложно, говорить так. Как у тебя так непринужденно получилось, Конан-кун?

— Практика, — улыбнулся я. — Ну, что идём в музей?

— Конан, Мицухико, что это сейчас было, — недовольно спросил Гента.

— Да, да, почему вы так странно разговаривали, Аюми не поняла, — сказала девочка.

— Игра, это была такая игра, — сказал я. — Впрочем, она вам навряд ли понравиться, тут надо очень много думать, очень. — Я особенно выделил последнее слово. — Впрочем, как-нибудь с Мицухико мы научим вас ей, верно?

— Да, Конан-кун, — кивнул мальчик.

— Ну, что, может всё-таки, пойдём в музей? — поинтересовался я у ребят. На это они утвердительно кивнули.

Спустя полчаса мы уже рассматривали в музее экспонаты этой выставки древностей. Организаторы постарались на славу. Впрочем, древностям было посвящено лишь несколько залов. В остальных же рассматривались более современные экспонаты, если таковыми можно назвать оружие и украшения семнадцатого-восемнадцатого веков. И на выставке преобладали европейские, а не восточные раритеты. Походив по залам, я даже нашёл несколько экспозиций посвящённых царской России. Когда ребята спросили, что меня здесь заинтересовала, я кратко поведал об этой северной стране и её истории. Кратко в моем исполнении оказалось на сорок минут, впрочем, ребята даже этого не заметили. Более того, вокруг нас оказалась небольшая группка посетителей, которая тоже с интересом слушала мой рассказ. Когда я прервался, на меня тут же посыпались вопросы от восхищенных взрослых, которых интересовал источник моих знаний, а также они спешили выразить своё восхищение моим уровнем знаний в таком юном возрасте. Пришлось отговориться, что я прочитал всего лишь несколько книг по этой стране и ничего больше не знаю. Не буду же я говорить, что источники эти я читал в оригинале, а не отредактированную в ЦРУ и МИ-6 макулатуру. Политкорректность — наше всё.

— Как всё интересно, — сказала Аюми, когда мы, спустя полтора часа, вышли из музея.

— Ага, — согласился Мицухико. — Особенно та золотая маска. Она так меня напугала.

— И не удивительно. — Усмехнулся я. — Хоть это и была копия, погребальные маски фараонов не отличаются красотой и изяществом. Представляю, как пугались первооткрыватели древних гробниц в долине царей в Гизе, когда отыскав саркофаг фараона и вскрыв его, встречались с такой "дружелюбной" маской. — Для выразительности, я сделал кавычки в воздухе, на что ребята рассмеялись. Впрочем, нет ничего удивительного, что это не останавливало их. Всё-таки, возможность обрести несметные сокровища фараонов часто превозмогли над возможными страхами. Да и сейчас найдётся немало охотников за сокровищами. В этом мире полно неизведанного и ещё множество сокровищ ждут того дня, когда их обнаружат.

— Верно, — сказал Гента, а его глаза как-то подозрительно засветились. — Я так хочу найти сокровища.

Тут перед нами на землю приземлился листок бумаги, который я поспешил поднять прежде, чем это сделал кто-то из ребят. Мельком оглянув окружающее пространство, я сразу заметил троих мужчин сомнительной наружности, которые внимательно смотрели ан листок, который я поднял с земли. — Вот только не говорите мне, что это его величество "Канон" пожаловал. Ну не может же всё быть до такой степени предсказуемо? Или может?

— Конан-кун, что это? — спросила меня Аюми. — И что мне делать? Показать им этот листок? Так они сразу бросятся на поиски пресловутых сокровищ. И их не переубедишь в этом. А ведь те трое, определённо из итальянской мафии.

— Какие-то значки, — сказал Мицухико, нагло заглянув в листок через моё плечо. — Странно, что они могут значить?

— А может это карта сокровищ? — восторженно спросила Аюми. — Свершилось. Она это сказала. Мне осталось лишь пойти и повеситься.

— Да не может быть, — сделал я слабую попытку разуверить ребят в своих предположениях. Вот только все мои возражения были сродни попыткам плевком остановить тепловоз, настолько они были самоуверенные.

— Ты что, не веришь тому, что говорит Аюми? — Сказал разозлившийся Гента, потрясая своими кулаками.

— Ну, наверное, потому... — начал было я. Но меня перебил Мицухико.

— И почему же? — Он опустил голову практически вплотную ко мне, рассерженно смотря на меня.

— И, правда, почему? — поддержал своего друга Гента.

— Давайте попробуем разобраться! — Вновь затянул свою шарманку Мицухико. — Точно!

— Как ты можешь игнорировать слова Аюми, не выяснив ничего? — продолжил Гента. Самое примечательно, говоря в пару друг другу, они ещё и старались копировать интонации всякой шпаны, задирающей своих жертв. — Тоже мне блатные нашлись. Во-первых, до той шпаны, что понимает такие интонации им ещё ой как далеко и не думаю, что это вообще в их целях. А во-вторых, шпана никогда не могла впечатлить меня таким тоном.

— Ну и что теперь? — продолжил Мицухико.

— Если это и, правда, карта сокровищ, то, что мы будем делать? — обратился ко мне Гента.

— Да, что нам делать-то, что делать? — "Давил" на меня Мицухико.

— Точно-точно. — Опять Гента.

— Давайте всё проверим, — заключил, в конце концов, Мицухико. — Кажись, выдохлись. — Мысленно облегченно вздохнул я. - И в самом деле, сколько можно так понтоваться? Если они когда-нибудь ещё раз такое попробуют учудить, я им устрою взбалтывание мозгов, сразу отучаться от понтов.

Наконец, Гента выхватил у меня листок бумаги, что я подобрал.

— Да! — радостно заявил он. — Вперёд, за сокровищами. Начиная с сегодняшнего дня, мы — Молодые Детективы.

— Э? — удивился Мицухико. — Молодые Детективы?

— Клёво! — завизжала от радости, иначе это и не назовёшь, Аюми.

— Командиром буду я, Коджима Гента. — Вдохновлёно спросил юный последователь Бахуса. — Возражений нет?

— Мы согласны, — прокричали Мицухико и Аюми.

— Тогда вперёд, — вскинул Гента правую руку вверх.

— Да, — поддержали его остальные, кроме меня, естественно. Выпрямившись по стойке смирно, они собрались маршировать и даже почти сделали первый шаг, как внезапно остановились.

— А в какую сторону идти? — задала интересующий всех вопрос Аюми.

— Ну... — Глубокомысленно изрёк Гента. Ребята расстроено опустили головы.

— И это всё? — иронично спросил я их. — И куда подевался ваш оптимизм?

— Но что нам делать? — спросила Аюми.

— А почему вы меня спрашиваете? — удивился я. — Кто из нас хотел найти клад? По-моему, вы трое. А теперь вы уже сдались.

— Конан-кун, — обратился ко мне Мицухико. — Может, ты знаешь, где клад? Ты же так хорошо разбираешься во всяких загадках и ребусах, может, ты разгадаешь и этот?

— Для начала дайте мне его толком посмотреть, — сказал я, протянув руку, и тут же получил желанный листок обратно. Посмотрев на верхний знак, я понял, что он означает, и показал на него ребятам. — Вам знаком этот значок? Может, вы его видели раньше?

— А-а! — удивленно воскликнула эта троица, причем, практически одновременно.

— Давайте быстрее, — крикнул Гента, и ребята побежали.

— Весело, ни здрасте, ни до свидания. — Покачал я головой. — Ладно, детки, посмотрим, что ещё ваши мозги попробуют сегодня родить.

Я не спеша пошёл в сторону остановки, разумно предполагая, что ребята навряд ли уедут без меня, а значит, я тут босс. Да и бумажка осталась у меня. Краем глаза я заметил, как троица мафиози двинулась зам мной, делая это довольно скрытно, как они думали. Дойдя до остановки, на которой ребята с нетерпением ждали автобуса, я незаметно пристроился к их кампании. — Обалдеть, они даже не заметили, как я отстал от них. Хм, пожалуй, они бы опомнились только у башни Тото, когда спросили бы меня, куда идти дальше, а меня бы рядом не оказалось.

Пока мы ждали автобус, по телевизору, которые были выставлены на витрине соседнего магазина электроники, показали выпуск новостей. Журналистка сообщила, что ночью был арестован глава итальянской преступной группы, Дино Капане, в своих апартаментах недалеко от башни Тото. — Вот и ещё одна зацепка, — подумал я. — И почему эти трое сразу не сообразили значение этих символов? Для европейцев они гораздо более логичны и понятны, чем для японцев. — По телевизору сообщили, что полиция разыскивает его сообщников, но так и не вышла на их след. Также сообщили, чем провинилась эта группировка. Оказывается, они украли пятнадцать тысяч канадских золотых монет и их ещё не нашли.

— Хм, пятнадцать тысяч канадских монет. — Подумал я. — Много это или мало? Смотря, какие монеты. Но, что-то мне подсказывает, что это могут быть монеты в одну унцию или 31,1 грамм. А учитывая, что сейчас золото стоит порядка тысячи долларов за унцию, — я, мысленно прикинул получившуюся сумму и прибалдел. - Итого получаем пятнадцать миллионов долларов или четыреста шестьдесят шесть с половиной килограммов золота. Не хило. Я бы не отказался от такого барыша.

К этому времени подошёл наш автобус и мы, сев на него, поехали в сторону башни Тото. Именно оттуда я планировал заняться поисками.

Впрочем, сначала я хотел поводить малышей за нос, чтобы им наскучило это мероприятие. После этого, я бы занялся экспроприацией экспроприированного в одиночку, заодно устранив своих конкурентов.

— Хе-хе, я с самого начала подозревал, что это как-то связано с Токийской башней. — Засмеялся Гента. Я не удивился такому заявлению. Как же любят детки иногда задирать свой нос.

— У меня такое ощущение, будто эти сокровища уже у нас в руках, — с огнём предвкушения в глазах, сказал Мицухико. — Ага, держи карман шире. Если кто и может такое ощущать, то только я. И я не собираюсь так просто отказываться от такой суммы денег. А на счёт моральной стороны вопроса, как говориться, историю пишут победители.

— Но что означает это слово? — спросила Аюми, рассматривая листок бумаги, который она попросила у меня. — Записывается как O R O.

— О... О... Орочи? — выдал свой вариант Гента. — Ну, конечно, как я сразу не догадался? — мысленно съехидничал я на логику ребёнка. — Это может быть ТОЛЬКО Ямато-но-Орочи, восьмиголовый змей. Нам осталось поступить как Сусано, победить этого змея и заполучить легендарный Кусанаги-но-Цуруги. Нет, я бы не отказался, конечно, от такого артефакта, если бы он действительно существовал. Вот только, думаю, к японским легендам эта бумажка никакого отношения не имеет.

— Кажется, я догадался. — Сказал Мицухико. В эту светлую голову вполне могла прийти дельная мысль. — Первая буква "O" значит "большой" ("оокии"). Вторая "R" — значит "богатый" ("риччи"). Последняя "O" — значит "сокровище" ("о-такара"). Значит ORO значит "большое богатое сокровище".

— Как замечательно, — воскликнула Аюми, прижав руки к груди. — Мицухико-кун, ты знаешь, как читать по-английски.

— Ну, может чуть-чуть. — Засмущался парень, потирая затылок.

— Притянуто за уши, — подумал я, уткнувшись в окно, чтобы не заржать от этой логики. — Прокруст отдыхает, настолько подогнать факты под свои желания. Им ещё свезло, что они не увидят его, иначе бы они не уверились в неверности своих суждений. Впрочем, чего ожидать ещё от детей? Они же не знают, что по-итальянски "oro" — золото. А я пока просвещать их в этом не собираюсь. — Тут я услышал, как ребята уже делят это сокровище, кто на что потратит его. Гента естественно в первую очередь подумал о своём желудке. Аюми возжелала сотню раз отправиться в кругосветное путешествие. — Сотню раз? — подумал я. — Значит, хочет быть космическим туристом. Вот только полёт для неё обойдётся как раз пятнадцать лямов. Нет, девочка, боюсь, я не могу тебе этого позволить сейчас. Может, как-нибудь в другой раз? — подумал я.

— А я куплю спейс шатл, чтобы путешествовать в космосе. — Сказал Мицухико. — Во запросы у парня. Хм, что-то мне это желание импонирует больше всего. Однако, летать на шатле? Лучше уж Буран.

— А ты, Конан-кун? — спросила Аюми.

— Инвестирую в высокотехнологичные производства, — сказал я, не отлепляясь от окна. — Нанотехнологии, биоинженерия и так далее. Наука прельщает меня больше всего.

Молчание было мне ответом. Ребята были в ауте от моих предпочтений. Я же решил кимарнуть минут пять, пока мы едем. Краем глаза на повороте замечаю, как за автобусом едет такси, а в нём сидят давешние итальяшки. — Ну-ну, — Хмыкнул я.

Спустя десять минут, выйдя из автобуса возле башни Тото, ребята сразу же задались вопросом, где искать дальше.

— Но, кроме этого зонтика, тут ничего не понятно, — сказала Аюми. — Ту и не поймешь сразу, что есть что.

— Это — Луна, Луна. — Сказал Гента. — Это значит, что сокровище где-то в башне, откуда видно Луну.

— А-ха-ха, это невозможно, — возразил Мицухико. — В течение дня Луна постоянно меняет свое положение. Так что показать расположение таким простым символом невозможно.

— Ну и где же оно тогда? — разозлился Гента, схватив своего друга за шиворот.

— А ты что-нибудь придумал, Конан-кун? — спросила меня Аюми. — И что им ответить? — подумал я. И тут меня осенила гениальная мысль. — Простите меня ребята, но так не постебаться над вами я не могу.

— Да, я думаю, может эти символы складываются в какие-то слова? — выдал я предположение. — Например, этот вверху — шляпа, ниже него — нижнее бельё, а зонтик тоже элемент одежды. И если собрать всё это воедино...

— МАГАЗИН ОДЕЖДЫ! — раздался троекратный крик.

— Впрочем, делать выводы только по... — но продолжать дальше не было смысла, так как трио энерджайзеров уже бежало в сторону ближайшего магазина. — Мило. Вот только я туда не пойду, пусть сами отдуваются.

Убрав листок в карман и, заложив руки за голову, я не спеша пошёл в ту же сторону, куда убежали и ребята. С некоторой толикой удовлетворения я отметил, что другое трио последовало уже за мной.

Три магазина. Эти три тайфуна пронеслись по трём магазинам. И из всех этих магазинов их просто выпинали управляющие. Что самое интересное, ни одно посещение магазинов не обошлось без женских воплей. Видимо, ребятки проявили выдающуюся настойчивость. Я едва удерживался, чтобы не заржать.

— Полагаю, что это не магазин одежды, — расстроено, сказал Гента. — А ведь уже после первой неудачи я предлагал вам отбросить эту идею, так нет же, мы самые умные. — Я голоден.

— И я, — согласился Мицухико, что тут же поспешил подтвердить его живот, огласив окрестности громким урчанием. Его поддержали его собратья у Генты и Аюми.

— Хи-хи, как всё запущенно, — улыбнулся я. — Ну, тогда пойдём, перекусим. Вон там есть закусочная.

Пока ребята поедали гамбургеры, я решил записать пару идей. Всё-таки, мне предстоял довольно большой объём работ в ближайшее время, которого у меня как раз не хватало. Чтобы детки не догадались о моих планах, я писал на русском языке.

— Конан-кун, а что ты записываешь? — спросила меня Аюми, покосившись на так и не съеденную мной булочку.

— Если хочешь, Аюми, можешь съесть её, — сказал я девочке. — А пишу я свои мысли по поводу этой загадки. Мне кажется, что я что-то нащупал. Вот только... — Я посмотрел на свои записи, которые не имели ничего общего с листком бумаги, что сегодня вёл нас. Затем я глянул на часы. — Нет, не думаю, что сегодня нам удастся выяснить хоть что-нибудь. Да и солнце почти село. Как гласит одна пословица, утро мудрее вечера. Давайте продолжим завтра, после школы.

— Но сокровище... — Начал было Гента.

— Никуда оно не денется, твое сокровище, — махнул я рукой. — Нам ещё домашку делать, забыли?

— Думаю, Конан-кун прав, — согласился Мицухико, хотя он, как и остальные, был расстроен нашей неудачей.

Выйдя из закусочной, мы отправились в сторону остановки. — Так, теперь пора бы отвязаться от них. Как раз сейчас должен позвонить Акира, а это отличный повод остаться одному. — Подумал я.

Так и случилось. Когда мы уже подходили к автобусной остановке, раздался телефонный звонок. Это был мой мобильник. Достав свою раскладушку, я посмотрел на номер входящего вызова. Это был номер Акиры. Ребята оживились, когда увидели, что у меня есть телефон. Как я понял, мобильный телефон уже перестал быть роскошью, но всё ещё не был повсеместным явлением. Я снял трубку.

— Я слушаю, — ответил я в трубку.

— Ну, привет, парень — Сказал Акира с некоторой ноткой веселья. — Хотел сказать тебе всего два слова — "Я согласен". Впрочем, надо будет более подробно обговорить условия. Как насчёт встречи? Можно даже сегодня.

— Подойдёт, — сухо ответил я. — Через два часа. Где?

— Башня Тото, — сказал мужчина.

— Отлично, — ответил я. — Ты на машине?

— Да, — ответил здоровяк. — У меня Ленд Крузер.

— То, что надо, — усмехнулся я. — Я буду в этом районе. Позже созвонимся. Пока.

— Ну, пока, Сильвер Булет. — Усмехнулся мой теперь уже подчинённый и повесил трубку.

— Вот как значит, — проговорил я в пустоту и, смотря на экран мобильного телефона, где появилась надпись "вызов завершён".

— Что случилось Конан-кун? — спросила меня Аюми.

— Да, Конан, что это за разговор такой был? — без всякого смущения поинтересовался Гента.

— Мой знакомый и моих родителей, — сказал я. — Ну, до завтра, автобус сейчас подойдёт, а мне, видимо, придётся ждать его здесь.

— А может мы с тобой Конан? — Заявил Гента.

— Нет, вам действительно лучше ехать домой. — Сказал я, не глядя на ребят.

— Но, это не честно, Конан-кун, — заявил Мицухико. — Мы тоже хотим познакомиться с этим твоим знакомым.

— Не честно говоришь? — спросил я и, наконец, посмотрел на этих детей. — А вот ваше предложение уже, мягко говоря, невежливо. Каждый человек имеет право на свои секреты. То, что я не всем делюсь с вами, не значит, что я не ваш друг. Позвольте мне что-то сохранить в тайне. Придёт время, и я поделюсь ею с вами. А пока... Всего доброго. И не опоздайте на автобус.

Я развернулся от них и пошёл в сторону башни Тото. Ребята смотрели мне вслед и порывались между тем, чтобы сесть на автобус или броситься за мной. Наконец, они что-то решили для себя и сели в автобус. — А ребята умнее, чем кажется. Это очень хорошо. Мне доставит большое удовольствие огранка этих алмазов.

Подойдя к башне Тото, я внимательно осмотрел её. Солнце почти зашло, но неоновые огни ещё не зажглись. Краем глаза я увидел это трио, что следовало за мной попятам. Я вновь посмотрел на бумажку.

— Башня Тото, в этом нет сомнений, — сказал я вслух, чтобы итальянское трио меня расслышало. — А вот рядом с символом башни — Луна. Для любого европейца этот символ весьма очевиден и означает темное время суток. А значит, время пришло. — К этому моменту стемнело достаточно, чтобы включилось уличное освещение. Спустя полминуты включились и неоновые огни. — А вот и разгадка. — Сказал я. — Ну что ж, Гензель, пойдём по следу из хлебных крошек? Una scia di briciole di pane. — Добавил я по-итальянски. — Думаю, это будет интересно.

Найдя следующий подходящий под описание неоновый огонь, я двинулся по следу. Может, конечно, мне стоило сказать эту фразу и по-немецки, так как сказка именно оттуда. Но уж больно мне хотелось увидеть реакцию итальяшек на мои слова, и я не прогадал. Они были, мягко говоря, впечатлены. В течение получаса я не спеша шёл по следу, пока не дошёл до здания, рядом с чьим значком в моей бумажке значилось "ORO".

— Итак, шестой символ и шестое здание. — Сказал я вслух. — Надо проверить.

Я вошёл в здание и поднялся на крышу, где была установлена неоновая вывеска. Беглый осмотр помог мне выявить, где находятся мешки с золотом. Ведь я знал, ЧТО надо искать. Пройдя в середину, я встал под мешками. В этот момент на крышу вышли итальянцы. Я стоял к ним спиной и не смотрел в ту сторону. Моё внимание привлекла золотая монета, что лежала у меня под ногами. Я поднял её, чтобы рассмотреть поближе.

— Canadian Gold Maple Leaf — Сказал я вслух. — Монета в одну унцию. А год назад таких монет украли пятнадцать тысяч из одного итальянского банка. — Тут я повернулся к итальянцам. — Но ваш босс сбежал, и вы последовали за ним сюда. Когда он отказался сообщить, где золото, вы выдали его полиции. Но так и не узнали где золото. Эта бумажка была вашей последней надеждой, не так ли?

— Всё верно, парень, — усмехнулся один из мафиози, похожий на японца. — Мы следили за тобой, чтобы узнать, где Капоне спрятал наше золото. Сначала мы хотели отобрать у тебя эту карту, но, похоже, тебе удалось узнать, где спрятано золото.

— Абсолютно верно, — кивнул я. — Я знаю, где золото. — Улыбнувшись мафиози, я переложил листок в левую руку, в которой держал монету, а затем достал из правого кармана брюк зажигалку. — И, похоже, у вас больше нет карты. — Листок вспыхнул практически мгновенно, и мы сейчас смотрели, как он весело догорает. Они даже не заметили, как я подменил его.

— А ты довольно нагл, парень, — сказал японец, теперь я был точно в этом уверен. — Итак, где золото?

Он вытащил из пиджака пистолет и направил его на меня. Я же лишь улыбнулся и, повертев в левой руке монетку, кинул ему её.

— Держи. — Сказал я ему, в это время доставая из кобуры свой ТТ с глушителем. Главарь отвлёкся от меня, так как ловил монету, как и его напарники. Поэтому мои действия заметили лишь тогда, когда я навёл на них пистолет. — Abbassa la pistola. Mani in alto. Immediatamente.

Моя решительность произвела на них впечатление. Впрочем, честности ради стоит сказать, что свои слова мне пришлось подкрепить парочкой свинцовых пилюль, введенных в мягкие ткани реципиентов. Они скинули своё оружие и подняли руки вверх.

— Чего ты хочешь, парень? — спросил меня японец. — Ты хочешь сдать нас полиции и вернуть золото?

— Как наивно, — хищно улыбнулся я. — Нет, мне золото практически не нужно. Впрочем, и от него бы я не отказался. Всё-таки, пятнадцать миллионов долларов не лишни. Но, здесь я по одной причине. Мне нужны вы.

— И зачем мы тебе? — осторожно спросил меня мафиози.

— Когда полиция арестовала вашего старого босса, — начал я пояснять, — я навел справки и выяснил, что ваша семья развалилась, когда Капоне бежал в Японию. Вам некуда возвращаться. У вас практически не осталось денег. А реализация этих монет обойдется вам в весьма крупный процент. В самом лучшем случае, у вас будет всего лишь по два-три миллиона на каждого. Много это или мало — решать вам.

— Что ты предлагаешь, парень? — спросил меня один из мафиози, самый рослый из них.

— Я предлагаю вам работать на меня. — Сказал я. — В скором времени мне предстоит выступить против одной крупной международной организации. Цена вопроса — несколько миллиардов долларов. — От озвученной суммы у итальянцев округлились глаза. — Да, согласен, соблазн велик. Но и цена соответствующая. Вам нечего терять, как и мне. Поэтому, я хотел предложить вам весьма выгодную сделку.

— А ты настолько уверен, что сможешь противостоять той Организации? — Спросил японец. — Ведь ты имеешь в виду именно ТУ Организацию?

— Именно, — кивнул я. — Они пытались меня убить, хотя и не осознавали это. Мне не нравиться такой подход. И я знаю, как их уничтожить. — Я убрал пистолет и вытащил из кармана карточку. — Вот моя визитка. Позвоните, когда примите решение. — Затем я вытащил из внутреннего кармана небольшой конверт. — Здесь три карточки на предъявителя. На каждой по сто тысяч американских долларов. Это ваш аванс. Пин-код написан на листке внутри. Считайте это компенсацией за неудобства.

Японец подошёл ко мне и взял мою визитку и конверт.

— Мы позвоним, — сказал он, и трио покинуло крышу.

Я прошелся к раю и, вздохнув, достал телефон. Денёк выдался не очень. Однако осознание того, что я смог получить ещё подчиненных грело душу. Нет, я не собирался им полностью доверять. Но, между тем, мне нужны подручные. В одиночку победить Организацию будет трудно.

Я достал телефон и, набрав номер Акиры, попросил его подъехать ко мне.

— Босс, а чего вы поменяли место встречи? — спросил он меня, когда я встретил его у подъезда.

— Нужно забрать груз, — сказал я и указал на десяток мешков, которые я спустил с крыши. Как я и думал, здесь было почти полтонны золота.

— И что это? — Скривился он, подходя к мешкам. Вот только за раз он смог поднять только один, что вызвало у него немалое удивление.

— Золото, — как бы, между прочим, сказал я. — Много золота.

— Угум, — шумно сглотнул мужик. Такого от меня он не ожидал. — И сколько?

— Грузи, давай, — поторопил я его, беря другой мешок. За пару минут мы погрузили все мешки в джип. Когда мы отъехали, я пояснил. — Тут полтонны золота из одного итальянского банка, ограбленного в прошлом году. Мне удалось его "откопать".

— Значит это "то самое золото"? — кажется до моего подчиненного дошло.

— Именно. — Кивнул я. — Давай-ка заедем в одно место, там оно будет в безопасности некоторое время. Потом займусь его реализацией.

— А с вами интересно, босс, — ухмыльнулся здоровяк. — Пожалуй, я теперь точно с вами.

— Я и не сомневался. — Кивнул я.

После того, как мы перепрятали золото, Акира подбросил меня до дома. Там мне пришлось выслушать кучу нотаций от Ран, так как был уже десятый час ночи. А на следующий день я провёл ребят по вчерашнему моему маршруту, но мы так ничего и не нашли, кроме нескольких монет. Но для них и это был результат, хоть они и были весьма разочарованны. Я же посоветовал обратиться в полицию, что мы и сделали. В итоге, общественности, в общем, и сеньору Капоне, в частности, стало известно, что золото пропало окончательно. А молодые детективы радовались раскрытому делу.

Полиция же, поняв, что золото пропало, пришла к выводу, что троим подручным Капоне удалось забрать это золото и они, скорее всего, уже покинули страну. Собственно именно для этого я и провернул эту операцию, чтобы вывести теперь уже моих людей из-под подозрения. Теперь же мне предстояло ещё больше работы. Нелегка жизнь босса.

Глава 8. Мастер.

Четверг, 7 ноября 2008 года, 14:05.

Младшая школа Тейтан, Токио.

Хотя учебный день в школе уже кончился и, большая часть учеников, уже покинула гостеприимные стены этой обители зла, некоторые дети ещё не спешили покидать здание. В одном из классов скучало за партой трое детишек, двое мальчиков и одна девочка. Один из мальчиков был довольно крупной комплекции, что подчеркивало его любовь к вкусной еде, одет он был в зелёную кофту и коричневые шорты. Второй же был худым и высоким. На нём был синий джемпер и бежевые брюки. Он очень любил читать, о чём вам бы поведали те, кто его хорошо знает. Девочка же, одетая в красную кофту и оранжевые шорты, была меньше всех ростом. И у неё уже появилась "первая любовь". На левой стороне груди у всех троих детей были прицеплены маленькие значки, на которых было написано "Detective Boys".

Дело в том, что пару дней назад они создали небольшой клуб, занимающийся расследованием различных происшествий. Об этом они даже сделали соответствующее объявление по школьному радио, за что их уши были безжалостно надраны учителем. Впрочем, даже без школьного радио, молва о новом клубе быстро разнеслась по школе, но никто не спешил просить помощи у юных детективов. И теперь трое ребят пребывали в сильном унынии, так как их желание помогать другим оказалось невостребованным.

Впрочем, кроме этих троих ребят, в кабинете был ещё один мальчик. Он был примерно такого же роста, как и девочка. У него были черные волосы и голубые глаза. Несуразно большие очки закрывали половину его лица. Он был одет в черные брюки и белую рубашку на выпуск, с черным галстуком. У легкой джинсовой курточки были закатаны рукава, а на его ногах были надеты бело-красные кеды. Сидя через одну парту от ребят, он планомерно заполнял внушительных размеров блокнот мелким подчерком. При этом он то и дело перелистывал страницы, возвращаясь назад или убегая вперёд, чтобы сделать очередные пометки.

— В последнее время совсем ничего нет, — вздохнул полный мальчик, при этом громко зевнув.

— Угу, — согласилась девочка, положив голову на свои руки на столе.

— Если у нас не будет клиентов, Молодым Детективам придёт конец, — добавил второй мальчик.

— Не всё так просто в Королевстве Датском. — Сказал их товарищ, на секунду оторвавшись от блокнота. — Скажите, какой вы представляли себе работу детектива, когда решили стать ими?

— Ну, я хотел заработать много денег, — сказал полный мальчик, улыбнувшись во весь свой большой рот, и для наглядности показал, сколько ему денег надо, разведя руками.

— Я хотела стать знаменитой, чтобы у меня брали интервью, — ответила девочка, заломив руки в порыве чувств. Видимо она скопировала этот жест из телесериалов, что, скорее всего, смотрела её мама.

— А я хотел, чтобы меня признали лучшим детективом и дали много наград, — добавил второй паренёк, мечтательно возведя очи к небу. Видимо в своих мыслях он уже несся к своей мечте.

— Хм, деньги и слава, вот чего вы хотели, — подвёл итог парень в очках, при этом сосредоточенно нахмурившись. — Вы знаете, в чём на самом деле заключается работа детектива? Цель детектива в том, чтобы восторжествовала истина. Преступники часто идут на различные уловки, чтобы скрыть свою причастность к преступлению. Задача же детектива заключается в том, чтобы разоблачить их. Для этого он использует свою наблюдательность и ум. Не малую роль играет и удача, сколь бы, не был непредсказуем этот фактор. Но если у детектива много работы, это означает, что совершается много преступлений. Чужая беда — его хлеб, такова порочность нашего мира. Я же считаю, что слава и деньги вторичны. Они должны быть следствием для настоящего детектива, а не его единственной целью. Вам следовало подумать об этом немного раньше.

С каждым словом их товарища, лица детей наливались краской, а их головы опускались всё ниже. Их ровесник буквально в нескольких словах показал всю ошибочность, и даже порочность их мышления.

— Но, Конан-кун, — спросил худенький мальчик, подняв взгляд на своего друга. — Разве ты сам не детектив?

— Ты прав, Мицухико, Я — Детектив, — согласно кивнул тот, кого он назвал Конаном. — И я осознаю, в чём моя задача как детектива. Вы знаете, в чём заключается моё кредо? Истина может быть только одна. Я стремлюсь к этому, хотя порой это бывает и нелегко. А какими детективами хотите быть вы? Теми, кто ищет истину, или теми, кто ищет выгоду?

— Я хочу, чтобы истина всегда торжествовала, — ответил Мицухико. — Теперь я понимаю, насколько я ошибался.

— И я понимаю это, — сказал толстяк.

— Аюми тоже хочет быть настоящим детективом, — добавила девочка. — Конан-кун, а ты научишь нас этому?

— Возможно, — улыбнулся мальчик и вернулся к своему блокноту.

— Что значит "Возможно", Конан. — Недовольно произнёс толстяк. — Ты же тоже "Молодой детектив", как и мы.

— Нет, Гента-кун, — отрицательно мотнул головой мальчик. — Я, скорее, ваш консультант и учитель, чем "Молодой детектив". Вам придется справляться с вашими делами в основном без моей помощи. Хотя, это не значит, что я вообще не буду вам помогать.

— Но ведь ты проиграл нам во вторник в видеоигре, а значит, ты теперь всегда будешь с нами, — сказал Гента.

— Как наивно, Гента-кун, — сказал Конан, ехидно улыбнувшись. Но затем мальчик нахмурился. — Уговор был только относительно значков детектива. О том, что я буду с вами в команде, не было и слова. Я не люблю, когда мной пытаются помыкать против моей воли. Вам следует запомнить это, если хотите настоящей дружбы со мной.

— Прости его, Конан-кун, — сказал Мицухико, успокаивая толстяка. — Порой, Гента-кун говорит глупости.

— Не беспокойся по этому поводу, — махнул рукой мальчик и ушёл с головой в записи.

— Э-э, а можно? — раздался в этот момент голос от двери. Трое Молодых детективов повернулись к вошедшему в класс мальчику, и лишь Конан проигнорировал его. Пухленький мальчик семи лет с типично азиатским лицом и раскосыми глазами смущенно пытался о чём-то попросить. Наконец, он собрался с мыслями и продолжил. — У меня к вам дело.

— Ты, вроде Хироки, из соседнего класса. — Сказал Гента, резво подбежавший к мальчику. От такой напористости у ребёнка, наверное, впервые в жизни, полностью раскрылись глаза, норовя вылезти из орбит. — Что это? Убийство?

— А может мошенничество? — выкрикнула девочка, так же подбежав к их маленькому клиенту.

— Твои родители вовлечены в какой-то скандал? — А это уже Мицухико наседал с другой стороны. И у всех троих в глазах горело желание раскрыть это дело. За их же спинами со стороны Конана раздался странный звук, похожий на шлепок. Причина же была в том, что правая рука мальчика на большой скорости встретилась с его лицом.

— Нет, — протянул мальчик, с трудом вернув себе прежнее выражение лица. — Просто, Акира пропал со вчерашнего вечера.

— Похищение? — вскрикнули от неожиданности трое детективов. На этот раз раздался глухой стук. Теперь Конан встретился головой, а точнее своим лбом, со столешницей парты.

— Так, есть вероятность, что его похитили, — изобразив мыслительную деятельность и, для наглядности, подперев подбородок правой рукой, сказал Мицухико. А затем сложил руки на груди.

— А как он выглядел? — спросил на этот раз Гента.

— Э, у меня есть его фотография, — ответил мальчик и достал карточку из заднего кармана комбинезона. Трио тут же наклонилось к ней, но оказалось жестоко разочарованно. На ней был изображён кот.

— Ты хочешь сказать, — спокойным тоном начал Гента, — что пропавшим был... Этот Кот?

— Да, — кивнул мальчик.

— Хм, как интересно, — произнёс Конан, убрав блокнот.

— Я заплачу каждому по десять йен, — сказал Хироки. Видимо, он считал, что это достойная плата за его кота.

— Десять йен? — глаза у Генты полезли на лоб от такой щедрости.

— Нет-нет, — замахал руками Мицухико. — Мы хотим более сложное дело.

— Я думаю, если ты просто подождёшь, то твой кот вернётся сам, — добавила Аюми.

— Но ведь... — начал было мальчик.

— Да, иди, иди. — Махнул рукой Гента и ребята вернулись за парту. Конан же подошёл к Хироки.

— А это правда, что ты оцениваешь своего Акиру в тридцать йен? — Усмехнулся парень. — Мне кажется, это весьма скромное вознаграждение за любимого кота. Впрочем, я, пожалуй, помогу тебе и просто так. А всё-таки?

— Просто у меня больше ничего нет, — поник мальчик. — Разве что, рарные карты Камен Яйбы.

— Ясно, — сказал Конан. — Впрочем, как я и сказал, я помогу тебе просто так.

— Что? Карты Камен Яйбы? — Разом воскликнуло трио детективов.

— Да, я их собираю, — сказал Хироки и показал ребятам, какие именно карты. Детки тут же подскочили к нему и стали внимательно рассматривать эти карты. На их лицах застыло шоковое выражение лица.

— К-Камен Яйба! — пропищала Аюми, сжимая карту.

— Причем далеко не простые, — добавил Мицухико.

— Гипер Золотая Карта! — подытожил Гента.

— Ясно, это довольно редкие карты и цена некоторых может достигать,.. кхм, — начал было Конан, но тут же прервался, видимо потеряв желание пояснять некоторые особенности коллекционных карточных игр.

— Мы берёмся! — прокричала троица детективов.

— Как вы быстро поменяли своё отношение к делу. — Усмехнулся Конан, а затем его лицо стало очень серьезным. — Вот только вы успели напрочь забыть о том, что я вам говорил про назначение детектива, в чём должны заключаться его цели и чего ему нужно остерегаться.

— П-прости, Конан-кун, — протянула сия троица. А затем Мицухико добавил. — Просто, десять йен...

— Во-первых, у вас ещё только всё начинается и вам необходимо заработать соответствующую репутацию, чтобы вам могли доверить более сложные дела. Во-вторых, в некоторых случаях может потребоваться пойти на некоторые уступки клиенту. Ну, а в-третьих, Хироки-кун, ты, наверное, уже понял, что плата должна быть достойной за любое дело, иначе трудно будет найти помощь?

— Да, Эдогава-сан, — сказал мальчик, несколько засмущавшись и покрывшись краской.

— Ну, что ж, Молодые детективы, — сказал Конан. — Это ваше первое дело, а потому — действуйте. Я вмешиваться не буду, хочу посмотреть, как вы сами справитесь с этим делом.

* * *

— Ксо, его нигде не видно, — сказал Гента, когда спустя полтора часа поиска не было никаких результатов. За это время ребята облазили весь район, но не нашли ни кота, ни того, кто его мог бы видеть. И сейчас они пребывали в подавленном настроении, во всяком случае, четверо из них. Лишь мальчишка в очках чему-то загадочно улыбался, погруженный в свои мысли.

— Странно ведь, — сказал Мицухико, — ведь он пропал только вчера и навряд ли ушёл из этого района.

— Эй, мы постарались достаточно, — грубо сказал Гента, повернувшись к Хироки. — Давай сюда карты.

— Нет, — сказал мальчик. — Я дам их вам только когда найдём кота.

— У твоего кота есть какие-нибудь привычки, какая-нибудь особенность? — сказал Конан, впервые за всё время вмешавшийся в поиски. До этого ребята обходились своими силами.

— Если подумать, Акира мяукает не так как другие коты. — Сказал мальчик и изобразил как. Из ближайшего двора послушалось похожее мяуканье кота. — Да, да, вот так.

— Хм, а вот и блудный кот нашёлся, — хмыкнул Конан. — Ха, надо было только "правильно" его позвать.

— Эй, откуда был этот звук? — спросил Мицухико.

— Из этого дома, — тут же среагировала Аюми и четверо ребят бросились к решётчатым воротам.

— Акира, Акира! — стал звать мальчик. На его голос в открытое боковое окно дома высунулся пропавший кошак, и огласил двор своим противным криком. — О, Акира!

— Ура, мы сделали это! — крикнуло трио. Но затем кошак показался в окне полностью, и ребята закричали уже от страха. Кот был весь в крови. Спрыгнув с окна на землю и позвякивая колокольчиком, кот побежал к хозяину, будто ничего и не случилось. Когда кот прошёл через решётку ворот, Конан внимательно осмотрел животное.

— Он весь в крови, — обеспокоенно произнёс Хироки тихим голосом.

— Нужно скорее оказать ему помощь, — сказала Аюми.

— Нет, — сказал детектив. — Этот кот не ранен, просто испачкан в крови. — Отпустив кота, мальчик внимательно посмотрел на дом и сказал холодным голосом. — Оставайтесь тут. Я пойду, проверю.

Мальчик с места перепрыгнул двухметровые ворота, не прикасаясь к ним. От таких пируэтов у его товарищей голова пошла кругом и они застыли, разинув рты, даже не зная, что сказать своему другу. Конан же добежав до окна, которое было лишь чуть ниже ворот, с лёгкостью запрыгнул на него, опять не касаясь руками.

— Как интересно, — оскалился мальчик, наблюдая за обстановкой в ванной комнате. Свесившись с краёв ванны, головой в ней плавал труп мужчины. Сев на подоконнике и облокотившись об оконную раму, мальчик достал мобильный телефон.

— Инспектор Мегуре? — сказал он в трубку. — Это Эдогава. Я тут нашёл кое-что интересное, поэтому нужна помощь экспертов и ваше присутствие. Да? Да, здесь труп. Какой? Ну, не знаю, самый обыкновенный, мёртвый. Какие ещё трупы бывают? Приезжайте и увидите сами. Адрес сейчас скажу.

Мальчик сидел на подоконнике и с интересом рассматривал свежего покойника. Подумав о чём-то, он убрал свой мобильный телефон в карман и, достав оттуда же перчатки, одел их. В это время открылась дверь в ванную и на пороге в изумлении застыл мужчина, того же роста и комплекции, что и умерший.

— К-кто ты такой? — заикаясь, спросил он. — Что ты тут делаешь?

— Эдогава Конан, детектив, — ехидно улыбнувшись, ответил парень. — Вот, пришёл поглядеть на свежий труп. Не беспокойтесь, я вызову полицию и через десять минут она будет здесь.

— К-как? — только и смог сказать мужчина.

— Чему вы удивляетесь? — с участием спросил мальчик. — Это ведь вы убили его. А теперь вам предстоит ответить за это по закону.

— Ах ты, шкет, — разозлился мужчина, поняв всю серьёзность ситуации. — ДА, ДА, это я убил своего брата!

Выкрикнув это, мужчина, сделав шаг вбок, вытащил откуда-то клюшку для гольфа и замахнулся на ребёнка. Мальчику, чтобы избежать удара, пришлось спрыгнуть с подоконника, но сделал он это не наружу, а внутрь помещения. Мужчина стал наносить удары клюшкой, попутно разнося ванную, а мальчик три раза увернувшись от него, выбежал из ванной. Мужчина бросился за ним.

— Ты думаешь, я позволю тебе вызвать полицию? — кричал он. — А ну стой.

Но мальчик не останавливался. Они забежали на второй этаж.

— Он загнал меня в угол, — сказал мужчина, у которого такая небольшая пробежка вызвала отдышку. — Этот никчёмный нахлебник. А ведь ещё и брат. Он нашёл нелегальные акции и стал шантажировать меня. Он потребовал, чтобы я обеспечивал его всегда. Чтобы я не делал, он всегда хотел больше и больше денег, его запросы росли. Поэтому... поэтому... поэтому, я разбил его голову вот этим вот.

Мужчина потряс перед собой клюшкой, которая, видимо и была орудием преступления. Он всё больше и больше скатывался в истерику.

— Тебе не понять моих чувств, мальчишка, — сказал мужчина, загоняя ребенка в угол. — Я любил его, любил больше, чем кого-либо ещё. Он был моим братом, я всегда хотел подражать ему. Выиграв писательскую награду, он имел большие планы на будущее! Я так хотел быть похожим на брата, — сказал мужчина и зачем-то нацепил искусственные усы. — С самого детства. Но он испортился! Идеальный брат стал "кровопийцей".

Мальчику удалось увернуться от следующих нескольких ударов мужчины и выбежав из комнаты. Он спустился вниз на кухню. Убийца последовал за ним.

— Я верну моего идеального брата, — кричал мужчина, окончательно потеряв рассудок. Войдя в кухню вслед за мальчиком, он стал искать его, где он спрятался. — Ты понимаешь меня? Я... я... Я СТАНУ ИМ!

Найдя мальчика за тележкой со свежими овощами, мужчина разнёс её, так как мальчик в очередной раз увернулся от его удара.

— И как разговаривать с таким психом? — улыбнулся Конан, а затем вздохнул. — Похоже, у меня нет выбора. Эх, как я не люблю доводить до такого.

Когда мужчина нанёс очередной удар клюшкой, мальчик не стал уворачиваться, а блокировал этот удар своей левой рукой, остановив спортивный снаряд. От такого мужчина несколько потерялся. Он никак не ожидал, что семилетний ребёнок способен на подобное.

— И это всё, что ты можешь сделать? — зло усмехнулся мальчик. Крепко ухватившись левой рукой за снаряд, он подпрыгнул и ударил правой ногой по правой руке убийцы. Послышался хруст и мужчина, выпустив клюшку, схватился за свою руку.

— М-моя рука! — вскрикнул он, баюкая свою конечность. — Ты сломал её.

— Именно, дядя. — Усмехнулся мальчик, вертя в руках клюшку. — И, еже ли ты не успокоишься, я сломаю тебе и другую руку. А потом ноги и голову.

— Ах, ты... — зарычал мужчина и бросился на мальчишку, пытаясь схватить его здоровой рукой. Вот только мальчик оказался проворнее и, вновь увернувшись от него, легонько опустил клюшку ему на затылок, от чего мужчина потерял сознание.

— Ой-ой, надо бы поосторожнее быть, а то так и вслед за братом его можно было отправить, — покачивая головой, сказал мальчик, при этом рассматривая внушительную шишку, которую он оставил преступнику на память о себе. Затем он перевёл взгляд на свои руки. — Хорошо, что я надел перчатки, а то меня Мегуре совсем бы заел по поводу отпечатков.

Спустя ещё пару минут подъехала полиция. Инспектор Мегуре был очень удивлён, увидев, что дверь им открыл Конан.

— Конан-кун, что это значит? — рассердился полицейский. — Я думал, ты будешь ждать нас снаружи, а твои друзья сказали, что ты пошёл внутрь!

— Обстоятельства изменились, инспектор, — спокойно ответил мальчик. — Идёмте, я покажу, где убитый и убийца.

Мальчик провёл полицейских в ванную, где до сих пор лежал труп. А затем он отвёл их на кухню, где лежал убийца.

— Что с ним? — удивился инспектор.

— Я вырубил его, инспектор. — Сказал Конан. — Клюшкой. Мне пришлось это сделать, так как он хотел убить меня, чтобы скрыть преступление.

— Что? — Вскрикнул Мегуре. — Конан, это было очень опасно.

— Я знаю, инспектор, — пожал плечами мальчик. — Просто он уже успел потерять рассудок и не мог ни на что реагировать адекватно. Хм, кто бы мог подумать, что всё обернётся так.

— Что ты имеешь в виду, Конан-кун? — спросил Мегуре.

— Просто, обычные поиски кота, которыми сегодня занималось трое молодых детективов, привели их сюда, — сказала мальчик. — И лишь благодаря такой случайности, это убийство оказалось раскрытым.

— Оно едва не стало двойным, — проворчал Мегуре.

— Эх, вы правы, инспектор, — сказал мальчик, глубоко вздохнув. — В следующий раз мне стоит сдерживаться. — На это признание инспектор довольно кивнул. — Если не сдерживать силу удара, действительно можно кого-то убить.

От такой постановки вопроса Мегуре выпал в осадок.

— Вообще-то я не это имел в виду, Конан-кун. — Устало вздохнул полицейский.

* * *

Выйдя из полицейской машины, которая довезла меня из Управления до агентства, я поднялся в офис. Был уже вечер, и мне хотелось поужинать и принять душ.

— Добрый вечер, дядя, — поздоровался я с детективом. Когоро сидел за своим столом, но вместо того, чтобы как обычно глушить пиво, он внимательно читал какое-то письмо.

— А, шкет, пришёл наконец, — сказал Мори, глянув на меня, а затем вновь погрузился в письмо.

— Что это за письмо? — поинтересовался я с детской непосредственностью.

— Какое-то странное письмо, — ответил Когоро, держа в руках листок бумаги. — В ночь следующего полнолуния, тени снова начнут исчезать на острове Цукикаге. Заказчик — Асо Кейджи. Да ещё и позвонил мне, сказал, что уже перечислил мне пятьсот тысяч йен.

— Хм, как интересно, — сказал я и, сняв портфель, присел на диван. — Если мне не изменяет память, ближайшее полнолуние будет вечером во вторник, так?

— Да, и мне нужно будет ехать туда. — Сказал Мори. — Может мне взять вас с Ран с собой?

— Я не против, поехать туда, тем более дело обещает быть интересным, — согласился я. — Погоди, дядя, ты сказал заказчик — Асо Кейджи?

— Да, а что? — спросил детектив.

Я не стал отвечать, а взял мой ноутбук и стал просматривать сеть в поисках этого имени.

— Мне оно кажется знакомым, — наконец пояснил я Мори свои действия. Тут поиск выдал результат, и я удовлетворенно хмыкнул. — Всё интересней и интересней. Асо Кейджи действительно уроженец острова Цукикаге. Он стал знаменитым пианистом, много выступал. У него были жена и дочь. В ночь полнолуния двенадцать лет назад он провёл свой последний концерт в мэрии острова Цукикаге.

— И больше он не выступал? — удивился Когоро.

— Да, дядя. — Кивнул я. — Более того, он никак не может быть твоим заказчиком.

— С чего ты так решил? — насторожился детектив. — Ведь мне действительно уже перечислили пятьсот тысяч.

— Двенадцать лет назад в полнолуние, — начал я глухим голосом. — Сразу после концерта в здании мэрии, он запер себя и свою семью в доме. Он зарезал жену и дочь и поджёг дом. Очевидцы говорят, что когда дом вовсю полыхал, оттуда лилась мелодия Лунной Сонаты Бетховена. Он играл до тех пор, пока мог, а затем сгорел.

— К-какой ужас, — пролепетал Когоро. Его лицо перекосилось от той истории, что я рассказал ему. — Но тогда получается...

— Да, Асо Кейджи мёртв и кто-то воспользовался его именем, чтобы вызвать тебя на тот остров. — Сказал я детективу. — Это дело действительно очень интересное.

— Ладно, парень, я возьму тебя в поездку, — согласился Мори. — А то ты меня не простишь за это. Вот только как быть с твоей школой?

— Хм, не думаю, что я что-то упущу в этой программе, — сказал я.

— Это верно, — кивнул детектив. — Удивляюсь, почему ты не хочешь закончить её досрочно?

— Вы издеваетесь, дядя? — скривился я. — С меня ж потом не слезут.

— Тоже верно, — согласился детектив.

В этот момент дверь открылась и в офис вошла Ран.

— Папа, Конан-кун? — спросила она. — Простите, что задержалась. Сейчас я приготовлю ужин.

— Ран-нээчан, давай я тебе помогу, — вызвался я.

— Спасибо, Конан-кун, ты такой отзывчивый, — похвалила меня девушка, и я расплылся в улыбке.

Поужинав, а после этого приняв душ, я засел за свой ноутбук. Я хотел распланировать кое-что на следующую неделю. Мне было знакомо это дело Асо Кейджи и я хотел поиметь с него дивиденды. А именно — заполучить неплохого доктора. Я был в курсе, что нашим заказчиком является сын пианиста, о котором ничего неизвестно. Он задумал ряд убийств, чтобы отомстить за отца. Я не собирался мешать парню в его намерениях, кроме одного. Мне он нужен живым. Но не обязательно, чтобы он числился таковым. А значит мне нужно тело на замену. Единственный вариант, где можно раздобыть его — морг или кладбище. — Да, тут мне пригодиться помощь Акиры, — подумал я. — Хм, уже по кладбищам приходиться лазать, докатился. Ладно, тело молодого человека небольшой комплекции найти будет можно. К тому же оно серьезно обгорит, что затруднит опознавание. Единственная сложность - слепки зубов. Но на этот случай можно привлечь Акеми. Думаю, она справиться. Главное, чтобы она особо не светилась, иначе Организация может что-то заподозрить. Так, получается, Акира достаёт тело, Акеми снимает с него слепок зубов и подменивает их. Акира же незаметно доставит тело на остров и в самый последний момент, мы поменяем его. — Составив такой интересный план, я усмехнулся. — Всё гениальное просто. Осталось только убедить клиента, что ему пока рано умирать. Впрочем, я думаю, что смогу быть достаточно убедительным.

Однако всё это предстояло только на следующей неделе. Сейчас же я решил просмотреть отчёты моих итальянских друзей. Они сейчас выполняли моё поручение, вербуя тех бывших членов их "семьи", кому можно было относительно доверять. Впрочем, я ещё раз сам их проверю лично. У них была довольно большая свобода действий, единственное, что я запретил им — говорить о моей скромной персоне. Впрочем, этот пункт не удивил их, так как я всё же ребёнок. А главенство ребёнка в Организации может вызвать некоторые вопросы. За этих шестерых я не беспокоился, а вот другие пока не видели меня в деле и увидят не скоро.

Кстати, из этих троих, итальянцем был всего один. Второй был японцем, с которым я пока в основном и вел дела. А вот третьим был немец. Что он забыл в этой "семье", я не знаю, но факт того, что ему теперь предстоит горбатить на меня, он принял с немецким спокойствием. Про таких говорят: "Характер стойкий, нордический". Звали немца Гюнтер, Гюнтер Швабе. Когда я рассказывал им свои планы относительно чистки Японии от преступников, с последующим наращиванием сил нашей организации, он лишь хмыкнул на это и поинтересовался, нет ли у меня планов по захвату мира. Это меня развеселило, однако внешне я этого не показал, а лишь рассказал, в чём будет заключаться моя политическая программа, дюже такое произойдёт. Итальянец же, Энзо Сальери, оказался полной противоположностью немца. Низкий, коренастый человек со светлыми волосами и глаза всё время закрытые солнцезащитными очками. Так он выглядел внешне, то есть мало походил на итальянца. А вот характер его в точности соответствовал представителям столь южной нации. Сей сеньор умел знатно и цветасто выражаться на столь красивом языке. Он довольно ёмко прокомментировал мои действия, поинтересовался моей родословной и знатно прошёлся по моему возрасту, после чего спокойным тоном выразил своё согласие работать на меня. Ну и, наконец, японец, который уже успел показать себя мозгом этой группы, Канаме Сето.

В общем, довольно интересные люди. Откинувшись в кресле, я перевёл свои мысли несколько в иное русло.

— Итак, база, основа практически создана, — подвёл я итог. — Это даёт прекрасную возможность развиваться дальше. Но меня беспокоит кое-что ещё. А именно, "как я попал сюда?" Хотя я поначалу и отбросил всякие мысли об этом, чтобы просто освоиться в окружающей обстановке, больше откладывать решение этого вопроса нельзя. Я уже вложил немало сил в предприятия, запланированные мной, и мне бы не хотелось, чтобы мои труды на этом поприще были напрасными. А значит, нужно для начала определиться, "что конкретно произошло со мной?" Я попал, а именно мой разум, в тело Кудо Шиничи. Причём, не просто попал. Сначала Кудо уменьшился, а затем уже, я осознал себя в нём. Хотя, нет, не так. Я осознал себя — им. Ведь мне пришли все воспоминания от Шиничи. Если на минуту отбросить тот факт, что меня перенесли сюда, в другой мир, то получается, что мои память и характер были перенесены в это тело. Или наоборот? Итак, сначала мы имели Кудо Шиничи, детектива-старшеклассника. Затем он сталкивается с Джином и Водкой, и они принуждают его принять наркотик, Апотоксин-4869. А что делает этот наркотик? Правильно, он воздействует на все клетки организма, кроме нервных. А что у нас отвечает в организме за личность, за мыслительную деятельность? Правильно, мозг, то бишь, те же самые нервные клетки. Определёно, когда тело Шиничи перестраивалось, каким-то образом на его мозг были записаны данные о моей личности. Вопрос в том, кому это понадобилось и зачем? Я даже не хочу поднимать вопрос о том, каким уровнем технологий надо обладать, чтобы провести подобную операцию. Нет, у нас уже начали делать что-то подобное. Тот же самый нейроинтерфейс. Но здесь, скорее всего, имела место быть более сложная работа. Так аккуратно перезаписать личность человека. Вероятность того, что это произошло случайно, исчезающе мала. А значит...

— Кто бы ты ни был, — тихо сказал я вслух, — я обязательно это выясню. Я не позволю никому играть со мной.

Закончив, я убрал ноутбук и стал готовиться ко сну. Когоро уже сопел в обе дырочки. Время было полдвенадцатого ночи.

— Хм, а ведь я совсем забыл о сегодняшнем празднике, — улыбнулся я. — С днём Великой Октябрьской Социалистической Революции тебя, Эдогава Конан. Для японца это очень важный праздник. Ладно, это всё лирика, пора спать.

* * *

В пятницу я проснулся рано утром с хорошим настроением. А каким ещё оно должно быть, когда я осознаю, что сегодня последний учебный день на этой неделе? Вот! А потому отправившись на пробежку, я весело напевал какой-то лёгкий мотивчик. Пробегая по парку, я встречал своих новых знакомых. Не я один занимался физкультурой в столь ранний час. Впрочем, этой нагрузки мне уже не хватало. Пора было переходить к большим усилиям. Впору задуматься об утяжелителях или о чём-нибудь наподобие этого. Всё-таки надо больше развивать это тело.

Вернувшись с пробежки, я, после душа, по заведённому порядку вновь приготовил завтрак. И вновь Когоро нахваливал мою готовку. Определённо, детектив любит поесть. А учитывая, что я не жалел денег на хорошие продукты...

Также в хорошем настроении я отправился в школу. Сегодня нам предстоял урок физкультуры, а потому я хотел немного размяться с детишками. Заодно проверить толком и их физическую форму, потренировать их.

Впрочем, когда наступил урок физкультуры, я был более-менее удовлетворен их состоянием, хотя им было куда расти.

— Уф, как я устал, — сказал Гента, усевшись на землю под деревом. — Почему у нас настолько тяжелые занятия по физкультуре?

— Не знаю, — ответил ему Мицухико. — До того как Конан к нам перевёлся, всё было нормально. И чего учитель хочет от нас добиться?

— Аюми так устала, — сказала девочка.

— Вы издеваетесь? — сказал я, этим троим бездельникам. Впрочем, остальной класс от них не отставал, развалившись, кто где, и они тоже вполне отчётливо слышали мои слова. — Это ведь даже на лёгкую разминку не тянет.

К слову, за двадцать минут урока я даже не успел вспотеть и сейчас пинал футбольный мяч. Учитель же пребывал в расстройстве. Он и не подумал, что ученики так быстро выдохнуться, если им предложить чуть побольше побегать.

— Эдогава-кун, — обратился он ко мне. — Похоже, только ты можешь выдержать такой темп.

— Это и не удивительно, — пожал я плечами, не переставая заниматься с мячом. — Я же каждый день тренируюсь как минимум пару часов, потому я в такой хорошей физической форме.

— Хочешь сказать, что ты самый сильный в классе? — обиженно спросил Гента.

— Именно, Гента-кун, — кивнул я. — И не только сильный, но и выносливый.

— Ах, ты, — разозлившись, мой друг подскочил. — Ты считаешь, что я слабак?

— Не надо, Гента-кун, ведь Конан-кун наш друг, — попытался остановить его Мицухико.

— Пусти, Мицухико, — крикнул толстяк, порываясь броситься ко мне.

— Хм, у тебя хороший настрой, Коджима-кун, — мягко улыбнувшись, сказал я ему. — Ты хочешь на практике проверить мои силы. Что ж, это похвально не верить на слово. К тому же, я твой друг, а значит, ты имеешь право знать мою силу. Сенсей, вы ведь не против небольшого спарринга между нами? Обещаю, никаких травм не будет.

— Что ж, я не против, Эдогава-кун. — Сказал сенсей. — Только никаких подлых приёмов, хорошо.

— Этого не будет, — кивнул я, вставая в стойку. — Итак, Коджима-кун, ты готов.

— Да, — крикнул Гента и особо не раздумывая, бросился на меня. Впрочем, это было ожидаемо. Мне было известно, что никто из моих одноклассников, ещё не ходил ни в какие секции или додзё, как их принято называть в Японии. Поэтому мальчик совсем не умел драться. А ведь если он хочет быть успешным детективом, рано или поздно, ему придётся учиться этому. Когда Гента добежал до меня и занёс руку для удара, я слегка уклонился и его удар пропал втуне. Не расстроившись неудаче, мальчик продолжил меня "атаковать". Он ударил левой рукой, метя мне в лицо, но я опять с лёгкостью уклонился от удара, немного отведя его руку в сторону.

— Хороший замах, Гента-кун, — улыбнулся я, парируя ещё пару ударов. — Но тебе не хватает немного точности и скорости. Впрочем, и силы бы добавить не помешало. — На этих словах, я выставил раскрытую ладонь перед собой и поймал в неё кулак Генты. — Как видишь, даже если ты можешь попасть по мне, ты не можешь пробить мою защиту. Этого недостаточно чтобы победить. — И в довершении, я, отпустив его руку, резко ушёл вниз и сделал подсечку. Гента завалился на спину. — Как видишь, ты проиграл.

Мальчик, который уже порядком запыхался, едва смог подняться. А со стороны ребят неслись вздохи восхищения.

— Как интересно, Эдогава-кун, — сказал учитель. — Значит, ты занимаешься боевыми искусствами? Но я так и не понял, какой у тебя стиль? Больше походит на Джиу-джитсу. Вот только подсечка в конце...

— Нет, у меня нет никакого определённого стиля. — Честно ответил я. — Я просто тренируюсь и стараюсь использовать максимально эффективные приёмы для каждого противника. Я пока не определился, какой конкретно стиль предпочтительней для меня. Но, думаю, со временем подберу что-нибудь.

— Нет, Конан-кун, — обратился ко мне сенсей, не заметив, что перешёл на более личное обращение. — Если ты уже сейчас выберешь какой-то конкретный стиль, то с твоим уровнем ты сможешь довольно быстро стать чемпионом Японии в твоей возрастной группе. У меня есть знакомый в одном додзё. Он с удовольствием бы взял такого ученика как ты.

— Взял бы ученика, говорите? — спросил я. — Хм, мой отец неплохо обучил меня рукопашному бою, однако он не отдавал предпочтения какому-то одному стилю, предпочитая брать из всех стилей самое лучшее, а что-то разработал и сам. Именно этому он научил и меня. Поэтому я не хочу отдавать предпочтение какой-то конкретной школе. Это может серьёзно повлиять на мою эффективность. Впрочем, какой школы придерживается ваш друг?

— Он мастер каратэ. — Ответил мой учитель.

— Карате? — я удивлённо поднял брови. — Что ж, пожалуй, я приму ваше предложение.

Когда закончились занятия, мы с ребятами вышли из школы и отправились в сторону дома.

— Как здорово, что ты будешь заниматься карате, Конан, — сказал Гента. — Вот бы и нам.

— Да, было бы здорово научиться задерживать преступников, — кивнул Мицухико. — Тогда бы никто от нас не сбежал.

— Ага, Аюми была бы очень рада, — согласилась девочка. — Если бы на неё напали, она бы как дала...

— Хм, ничто не мешает вам обратиться к своим родителям по этому поводу, — сказал я. — Может, они вас определят в секцию, и вы тоже будете заниматься.

— Эх, а нам бы хотелось с тобой, Конан-кун, — сказала Аюми.

— Ну, пока ещё ничего не решено, хе-хе, — усмехнулся я и почесал затылок. — Но, я попрошу за вас, если меня примут. Вот только вы сначала выясните, как ваши родители к этому отнесутся.

— Хай, — протянуло трио.

Мы продолжили идти в сторону дома. Тут Гента что-то вспомнил и повернулся ко мне.

— Кстати, Конан, ты ведь, наверное, ждешь воскресного матча? — спросил он у меня.

— Воскресного матча? — удивился я.

— Мы о футболе, о футболе, — пояснил Мицухико. — Ты ведь так хорошо играешь в футбол.

— А, вы про финал Воскресного кубка, который будет послезавтра? — вспомнил, наконец, я, что они имели в виду. Со всеми этими пропитиями я забыл о нём.

— Как ты думаешь, Конан-кун, кто победит? — спросила меня Аюми.

— Ну, это же очевидно, — сказал Гента. — Хиде со своей командой, Токио Спиритс. Он их ведущий игрок, забил уже семнадцать голов.

— Хиде очень хороший, — согласилась Аюми, — но мне больше нравиться Наоки.

— Но Наоки получил травму во время тренировки, — заметил как всегда точно осведомлённый обо всём Мицухико. — Поэтому в воскресенье он играть не будет. А кто победит, так это, наверное, Биг Осака во главе с Рамосом. Он хорош как в защите, так и в нападении.

— Футбол говорите? — подумал я. — Что ж, эта ситуация мне кое-что напоминает. Как бы чего не произошло. Эти футбольные матчи столько проблем приносят.

* * *

В пять часов вечера я уже стоял рядом с особняком, в котором и находилось додзё. Ворота открыл мне старик в старом кимоно. Увидев меня, он поинтересовался целью моего прихода, на что я протянул ему карточку, что дал мне учитель. Взяв её, он внимательно оглядел и кивнул.

— Проходите, молодой человек. — Сказал он мне. Хоть его голос и содержал в себе старческие интонации, в нём чувствовалась сила и мудрость. Старик не спеша прошёл через двор, и мы оказались на пороге додзё. Когда мы шли по территории поместья, я заметил, как он внимательно следит за моими движениями, и, как следствие, в его глазах зажегся некий интерес. Я мысленно вздохнул. Как ни шифруйся, а походку, мелкую моторику, манеру поведения не спрячешь. Я понимал это с того момента, как только попал в этот мир. И теперь здешний мастер сразу заметил, что я, возможно, владею некоторыми навыками. Пока мы не спеша шли, старик молчал.

Войдя в помещение и, по традиции, оставив обувь на улице, старик пригласил меня в зал каллиграфии. Старик вернулся к тому занятию, которое он прервал из-за моего визита. — Странно, обычно в таком доме должна быть прислуга. — Подумал я. — Но почему он пошёл открывать дверь сам? Судя по всему, он живёт в достатке, значит, деньги на прислугу есть. Более того, поместье убрано и ухожено, видно, что за ним следят. Старик в одиночку не в состоянии справиться с такой работой. Значит, прислуга точно есть. Но почему тогда он пошёл открывать дверь сам? Неужели я для него настолько значимая фигура, что он решил проявить ко мне своё почтение?

Не верю.

В течение ещё получаса старик занимался каллиграфией. В восточноазиатских боевых искусствах, особенно в Японии, этому уделяется огромное внимание. В своё время я сам увлекался ею, и надо отметить, что каллиграфия весьма дисциплинирует ум и тело. Впрочем, Европе эта наука тоже известна... Была, пока занятия каллиграфией не отменили в школах в связи с унификацией образовательной системы полвека назад. Определенно, это лишь негативно сказалось на качестве школьного образования. Закончив, старик, который так и не спешил представляться, а я не спешил спрашивать его об этом, повернулся ко мне.

— Молодой человек, — сказал он. — От одного своего ученика я слышал, что вы подаёте большие надежды, что у вас значительный потенциал. Когда вы только пришли, я не мог определённо сказать, что у вас есть, чего нет. Теперь же я хочу испытать вас, так как первую проверку вы прошли.

На это я кивнул. Если хочет, пусть испытывает. Мне он интересен чисто как спарринг партнер и как учитель для молодых детективов.

— Почему ты не спрашиваешь, что это за проверка? — спросил он меня, так как подобный вопрос логично ожидать от ребёнка.

— Прежде, чем принять какое-либо решение, прежде, чем совершить какое-либо действие, необходимо подумать. — Сказал я, глядя старику в глаза. — Кисть и чернила прекрасный наставник в этом. Они учат обдумывать свои действия, выполнять их безотлагательно и в дальнейшем наслаждаться плодом своего труда. В этом заключается философия каллиграфии. Тот, кто понял её, станет непревзойдённым воином, но что более важно — достойным человеком.

— Хороший ответ, — кивнул старый мастер. Затем он поднялся и, подойдя к выходу, махнул мне ладонью. — Идём.

Мы вышли из зала и спустя пару поворотов вошли в додзё.

— У тебя есть понимание сути вещей, — сказал старик. — Но мне хотелось бы и дальше испытать тебя. Возьми это кимоно. В соседней комнате ты можешь переодеться, а затем возвращайся сюда.

Он протянул мне свёрток, и я взял его. Пройдя в соседнее помещение, я переоделся и, оставив свою одежду, вернулся в додзё.

— Как ты, наверное, понял, я хочу сразиться с тобой, несмотря, на твой юный возраст, — сказал старик. — Мне хотелось бы попросить тебя сражаться в полную силу. Иного я не приемлю. В противном случае ты можешь пострадать.

На это я лишь кивнул, однако внутри я был наполнен противоречивыми чувствами. Мне не хотелось показывать своё истинное лицо. Цель старика не победить меня, а изучить. Он хочет "узнать" меня в бою, увидеть мой характер через картину боя. Однако этого не хочу я. И дело не в том, что я боюсь раскрытия, нет, это никогда не пугало меня. Я не люблю, когда пытаются залезть в мою душу против моей воли. Такое поведение выводит меня из себя. И хотя я всегда сохраняю спокойствие, клокочущие чувства переполняют меня.

Стойка перед боем. От того, как ты встанешь вначале, зависит, какой будет твой следующий удар, каким образом ты нивелируешь действия противника, заблокировав или отведя его удар, как сложиться рисунок боя в дальнейшем. Это очень важная позиция. Старик предпочёл стойку из школы карате с её уверенными, жесткими движениями. Кажется, такая стойка называется Нэко-Аши-Дачи. И действительно, стойка похожа на ощетинившегося кота. Но не думаю, что против меня он будет использовать стиль тигра. Здесь, скорее, подходит стиль леопарда. Он более подойдёт для такого мелкого противника как я.

Мне же остаётся полагаться на разработанный мной стиль, более похожий на стиль дракона, если, конечно, их вообще можно сравнивать. Всё-таки, с карате он имеет малого общего. Мой стиль боя, созданный мной для меня, как Эдогавы Конана — это Атару, IV Форма. Это название весьма точно отражает суть моего боя. И хотя она изначально появилась в вымышленной вселенной, ситуация со мной подсказывает, что то что для нас вымысел, для Мультиверсума может оказаться непреложной реальностью. И хотя в этом мире неизвестно о далёкой-далёкой, что-то мне подсказывает, что она вполне может существовать, а значит и мой стиль — реальность. К тому же, для маленького меня он подходит лучше всего, не зря зелёный магистр считался одним из лучших мастеров этого стиля. Хотя я только осваивал его, я уже вполне понимал, что он очень действенен, позволяя полностью реализовывать мою силу и ловкость. И сейчас я хотел испытать его в бою с настоящим мастером.

Стойка, в которую я встал, напоминала Ко-Кутсу-Дачи. Но именно, что напоминала, так как не являлась ею. Ко-Кутсу-Дачи — сильная позиция для защиты. Но иногда её используют и для атаки. Моя же стойка отличалась тем, что левая нога была согнута не "слегка", а под более значительным углом. Левая рука была согнута в локте и опущена на уровень ключицы. А голова подана чуть вперёд. В общем, обычная начальная стойка Атару за те исключением, что у меня в руках нет меча. Старик на такую стойку лишь удивлённо поднял брови, но больше никак не среагировал, видимо хотел всё решить в бою.

Мгновение мы стояли и смотрели друг на друга. В следующее мгновение мы уже столкнулись в схватке. Как я и думал, старик избрал стиль леопарда. Впрочем, ему приходилось на ходу "корректировать" его. Всё-таки, как правило, в карате соперники примерно равны по параметрам, а у нас серьёзное различие. При первом ударе старик уже собирался уйти в низкую стойку "леопарда", когда я подпрыгнул. Старик блокировал мой удар ногой, своей левой рукой, при этом собираясь нанести правой открытой ладонью удар мне в живот. Раскрутившись, я вывернулся из под удара. Приземлившись на землю, вновь подпрыгиваю, чтобы нанести пробивающий удар по голове. Старик, не теряя времени, резко перемещается в сторону, уходя с моего курса. А затем вновь атакует меня сверху вниз, когда я приземлился на татами.

— Хмм, — протянул этот старик. — Вы сдерживаетесь, молодой человек. Я чувствую, что вы гораздо более опытны, но не спешите это показывать мне. Впрочем, я же наоборот, желаю увидеть, насколько вы сильны, а потому, теперь я не буду сдерживаться.

Вот теперь стало совсем плохо. Это старик действительно перестал сдерживаться. От его мощных ударов мне пришлось в темпе уклоняться. Его скорость возросла, а это значило, что пора и мне ускориться, так как я действительно пока сдерживался. Он нанёс несколько ударов, сначала левой рукой, затем сразу правой, а затем подсечка. От этих ударов я также уклонялся, как и от предыдущих. А вот его четвёртый удар мне пришлось принять на довольно жёсткий блок, после чего я отпрыгнул от него на три метра, сделав сальто в воздухе.

— О-хо-хо, неплохо, неплохо, молодой человек, — засмеялся старик. — Вы, наконец, нормально блокировали мой удар. Определенно, вы умеете значительно больше того, что демонстрируете.

— Я так понимаю, вы не прекратите меня атаковать, пока я сам не остановлю эту атаку, — констатировал я. — Что ж, видимо, у меня не осталось выбора.

Следующие несколько ударов мастера я либо блокировал, либо уклонялся от них. Ещё два раза я использовал сальто, чтобы увеличить расстояние между нами, либо переместиться ему за спину. На каждый приём старика у меня находился достойный ответ. Его ката шли одно за другим. Я же не отставал от него, постепенно начиная всё больше наращивать свой темп. Такая смена моего поведения порадовала старика.

— Наконец-то вы перестали сдерживаться, молодой человек, — прокряхтел он. — Но я вижу, что у вас что-то ещё есть в запасе.

— Вы сами попросили, — ответил я и перешёл в контратаку. Теперь уже старику приходилось блокировать мои удары, либо же уклоняться от них. Моя скорость была довольно большой, я всё чаще использовал сальто, а один раз использовал даже двлйное. Высокие прыжки, постоянная смена позиции, быстрые удары по нескольким точкам. Я работал сразу в трёх проекциях, всё это вкупе вызвало одобрение старого мастера. В конце концов, я взметнулся на метр выше роста старика и уже разворачивался в воздухе, чтобы нанести удар ногой по его голове, как старик показал, на что он способен.

Вот что значит звание Мастер. Старик сам перешёл к работе в трёх проекциях. Он подпрыгнул где-то на метр над землёй, чтобы быть на одном уровне со мной и нанёс упреждающий удар в солнечное сплетение. Вернее, попытался нанести такой удар, но мне удалось его блокировать. Так как мы уже были в воздухе, а удар был очень силён, меня отбросило к стене. Используя инерцию и сгруппировавшись, я сделал в воздухе ещё одно сальто, "встал" на стену и подпрыгнул уже с неё. Старик, оценив мою находчивость, в тот самый момент приземлился и отпрыгнул к стене также "вставая" на неё. Я прыгнул со стены в сторону старика, намереваясь нанести удар, но лишь в середине полёта осознал свой тактический просчёт. Сначала отпрыгнув к стене, а потом, оттолкнувшись от неё, мастер оказался в воздухе позже меня, что давало ему преимущество в выборе оптимальной траектории полёта. Осознав это, мне ничего не оставалось, как вновь блокировать удар и приземлиться на татами. Старик ухмыльнулся, несмотря на то, что его атака провалилась. Затем он поднял руку, показывая, что поединок завершён.

— Как интересно, молодой человек, — сказал он, поглаживаю свою маленькую бородку. — Определённо, у вас есть навыки. Я бы даже сказал больше. Любое направление боевых искусств, это не только боевые искусства. Это целая философия, религия, если хотите — путь. Я учу своих учеников тому, что осознал сам, когда учился у моего учителя. Мой сенсей передал мне свои знания и наставил и дальше собирать их, ища что-то новое. Долгие годы я следовал его наставлению и учил этому моих учеников. И стоит честно признать, сейчас, когда моя жизнь подошла к концу, я уже почти разуверился в том, что можно найти что-то новое. Как же я глубоко ошибался. Смотря на вас, я вижу, что вам уже не нужен сенсей. У вас уже есть путь, по которому вы успешно идёте. Вы готовы сражаться, используя любые возможности вне зависимости от них. Ваша упорность основана не на упрямстве. Вы уже знаете, что такое ответственность за свои поступки. И уже в таком юном возрасте вас можно вполне назвать мастером. Я рад, что вы научили меня этой мудрости. — Старик поклонился мне

— И я благодарен вам, Мастер, — сказал я, поклонившись в ответ. — Этот бой был чудесен. Вы научили меня, что седине всегда есть чему научить молодость. И я тешу себя надеждой, что мы сегодня сошлись в поединке не в последний раз.

Мы вышли из додзё и старик подождал, пока я переоденусь обратно в свою одежду. Дойдя до гостиной, в которой стоял чайный столик, старик предложил мне присесть за него. Сам же он стал готовить чай. По гостиной разнесся аромат жасмина. Мы пили чай в течение четверти часа, пребывая в тишине. Наконец, когда чаепитие закончилось и каждый из нас смог, обдумав всё произошедшее, собраться с мыслями, старик внимательно посмотрел мне в глаза.

— Молодой человек, — сказал он. — Мы ведь так и не познакомились. Меня зовут Ямамото Шигеру и я владелец этого особняка. Позвольте мне узнать теперь и ваше имя.

— Меня зовут Эдогава Конан, — представился я. — Приятно познакомиться с вами, Шигеру-сан.

— Взаимно, Эдогава-сан, — кивнул в ответ старик и расплылся в улыбке.

— Вы можете называть меня Конан-кун, — сказал я старику. — Всё-таки я гораздо младше вас, мне всего семь лет.

— Как интересно, и такое мастерство в таком юном возрасте, — восхитился Ямамото. — Впрочем, раз ты заговорил про возраст, то, пожалуй, называй меня Джи-чан, ведь я тебе в деды, а может даже, и в прадеды гожусь. Мне уже девяносто семь. Ты согласен, Конан-кун?

— Хорошо, Яма-джи, — ответил я.

— Яма-джи? — удивился старик. — Хм, мне нравиться твой вариант. — Затем он замолчал, вновь задумавшись о чём-то. — Скажи, Конан-кун, что это был за стиль боя, который ты использовал? Сам принцип похож на стиль дракона, но общего с ним тут катастрофически мало.

— Эту форму я назвал Атару, — ответил я старику. — Форма Агрессии. Она идеально подходит для боя один на один.

— Форма? — вновь удивился Яма-джи. — Как интересно. Не стиль, а форма. И очень точное определение. Я заметил, что для тебя она подошла как нельзя лучше. Чувствовалось, что это действительно стиль одиночки. Вот только я заметил некоторую незавершённость. Такое ощущение, что тебе чего-то не хватает. Вот только чего?

— Меч, — коротко ответил я, а затем пояснил. — Эта форма станет сильнее, если её использовать совместно с мечом. Но и без него она довольно могущественна.

— Согласен, Конан-кун, — кивнул старик. — Вот только чего-то ещё ей не хватает, как будто она не завершена.

— Именно, — согласился я. — Я ещё не завершил её. Мне потребуется ещё некоторое время на это. Когда же я полностью освою её, а моя физическая форма придёт в нужную кондицию, она заиграет во всю свою силу.

— У тебя несомненный талант, молодой воин, — улыбнулся старик. — Я бы с удовольствием помог тебе в этом.

— Примерно на это я и рассчитывал, — поклонился я. — Когда старец со стороны смотрит на молодость, её ошибки ему очевидны, будто писаные чернилами на белой бумаге. И тогда приложив свою мудрость, он может направить молодость на истинный путь. Я надеюсь на вас, Яма-джи.

— Я помогу, чем смогу, Конан-кун. — Сказал старик. После этого я покинул его гостеприимный дом.

Глава 9. Дела сердечные.

Что обычные люди делают в субботу утром? Учитывая, что во многих странах мира суббота считается выходным днём, они просто спят "чуть" подольше. Но бывают и исключения. И, пожалуй, самое значительное событие, которое может выгнать любого человека из теплой постели утром выходного дня, это свадьба, причём, не имеет значения, чья именно! Как правило, свадьба, это такое событие, которое друзья и знакомые просто считают кощунственным пропустить. Они готовы ради такого события простить раннюю утреннюю побудку.

Когда вечером пятницы я узнал, что одна моя знакомая собирается сочетать себя узами брака, я отнесся к этому довольно прохладно. И действительно, конечно я её знал и более того, она была моим учителем музыки в средней школе. Но факт того, что мне придётся вставать, ни свет, ни заря, не нашёл у меня понимания. Мне на ум приходили лишь такие слова, какие нельзя использовать публично. Но, как говориться, традиции должны быть незыблемы, их надо соблюдать. А потому вечером пятницы мне пришлось тащиться в торговый центр, чтобы приобрести себе подходящий костюм для свадьбы. Причём делать это одному.

Что такого особенного, покупать костюм на свадьбу одному, спросите вы? А разве это нормально, когда семилетний ребёнок самостоятельно отправляется обновить гардероб полвосьмого вечера, когда на улице уже темно? А всё потому, что взрослым некогда, так как они сами всецело готовятся к свадьбе и им не до меня. Впрочем, я всегда был вполне самостоятельным, хотя я никому и не говорил, что мне не семь лет, а "чуть-чуть" больше.

— Мальчик, а где твои родители? — спросила меня менеджер магазина. — Дети не должны ходить одни в такое позднее время.

— Они готовятся к свадьбе, — пожал я плечами. — А мне надо подобрать костюм. Свадьба завтра, а у меня даже нечего одеть.

— О, поздравляю, твои родители женятся? — уточнила она.

— Не совсем они, — хихикнул я. — Это их знакомые. Просто мы узнали об этом вот только недавно, а потому, и приходиться всё делать в спешке.

— Ясно, — кивнула молодая женщина. — И какой же костюм тебе подобрать?

— Лучше всего, наверное, подойдёт смокинг, белого цвета. — Задумчиво сказал я, возведя взгляд к потолку. — Чёрные брюки и атласно-чёрный камербанд. Ну и чёрные туфли. Я думаю, светлый верх и тёмный низ будут отличным вариантом.

— Ну, это больше подойдёт для всяких приёмов, — задумалась женщина. — Но на свадьбу...

— Ну, так ведь это не моя свадьба, — улыбнулся я. — Так у вас есть что-то наподобие?

— Да, сейчас подберём, — ответила она и повела меня вглубь магазина.

Спустя полчаса, а также три магазина (обувь продавалась в соседнем, да ещё нужно было новое бельё), я стоял в примерочной и рассматривал нового себя в ростовое зеркало.

— Неплохо, неплохо, — сказал я и ухмыльнулся.

— Вам очень идёт, молодой человек. — Сказала менеджер и ей стали поддакивать работницы других магазинов, которые собрались поглядеть на такого маленького, но очень симпатичного клиента. — Как будете расплачиваться?

— Карты принимаете? — спросил я. Когда она утвердительно кивнула, я протянул ей карту со своего счёта, а затем набрал пин-код на ридере. — Спасибо вам огромное.

— Приходите к нам ещё, — попрощались со мной женщины. Да, не каждый день к ним приходят такие клиенты.

Проходя к выходу из торгового центра, я ещё раз оглядел себя в зеркале. В пакет я убрал свою одежду, а идти решил в новом, чтобы немного привыкнуть. А заодно мне хотелось покрасоваться перед Ран. Ни она, ни Когоро не знали, что я поехал в центр Токио. Я сказал им, что мне надо просто прогуляться, на что они спокойно махнули рукой, не вдаваясь в подробности.

— Надеюсь, не слишком по-пижонски выгляжу? — Заметил я про себя. — Впрочем, мне можно. Я тут как-никак крутой убер-злодей, Гы.

Выйдя из здания, я сел в такси и отправился в агентство. Всё-таки ехать не ближний свет. И меня не тянуло ехать в смокинге до Бэйка на автобусе. Чтобы подобрать подходящий костюм, мне пришлось ехать в Синдзюку, а это довольно далеко. Хорошо, что память Шиничи услужливо подсказала мне, в каком торговом центре отоваривались его родители. А теперь это буду делать и я. Всё-таки сервис тут высший.

Спустя пятнадцать минут я уже поднимался в агентство.

— Ну, как я выгляжу, Ран? — услышал я голос Когоро.

— Замечательно, папа, — ответила девушка. — А я?

— Ты тоже неплохо. — Согласился дядя. В это время я открыл дверь и вошёл в квартиру на третьем этаже. Ран была одета в вечернее платье, а Когоро в смокинг чёрного цвета. И сейчас они приводили себя в порядок. Хотя свадебная церемония состоится завтра в два часа, я был полностью согласен с тем, что готовиться надо заранее.

— Отлично выглядите, дядя, — сказал я, улыбнувшись. — И ты тоже, Ран-нээчан.

— К-Конан-кун, — удивленно произнесла Ран, уставившись на меня. Да, я действительно красавец. — Что это?

— Да вот, решил прикупить что-нибудь подходящее к завтрашней церемонии. — Пожал я плечами. — Не идти же мне в школьной форме или, упаси Хаос, в обычной одежде.

— Хм, у тебя неплохой вкус, парень, — усмехнулся Когоро. — Правда, совершать "такие" покупки в твоём возрасте... Впрочем, чему я удивляюсь, это же ты!

— Ран-нээчан, а вы с дядей уже полностью готовы! — констатировал я. — А ты не забыла зарядить видеокамеру? Ведь завтра важный день для Мацумото-сан, а она просила тебя запечатлеть его.

— Точно, — согласилась Ран. — Спасибо, что напомнил, Конан-кун.

— Хе-хе, не за что. — Хихикнул я. Затем я подошёл к Мори и махнул ему рукой. Он опустился на корточки передо мной, пока ран отошла в свою комнату. Я спросил у него шёпотом. — Кстати, дядя, а вы сказали Ран? Ну, о том деле?

— Пока нет, — зашептал он в ответ. — Скажу в понедельник, чтобы она не переживала. У неё были какие-то планы на середину недели, поэтому мне не хотелось бы ей мешать.

— Тогда я точно еду с вами, — сказал я. — Не хочу, чтобы она "припахала" меня к ним.

— Да, это она может. — Согласился детектив. — В этом она вся в мать. Надо будет, кстати, как-нибудь вас познакомить. Надо знать "врага" в лицо!

— Неужели всё так плохо? — усмехнулся я.

— Ты бы видел, как готовит Эри, — сморщился Когоро. — Вот только вслух ей об этом не говори, дольше проживёшь.

— Уже боюсь, — серьёзно сказал я. — Дядя, я тут подумал на счёт того дела. В письме говорилось, что тени будут исчезать. А что если этот неведомый заказчик имел в виду...

— Убийства? — спросил меня детектив, на что я кивнул. — Я тоже подумал об этом. Уж слишком много тайн хранит этот остров. В любом случае, Конан-кун, пока мы туда не прибыли, делать какие-то выводы преждевременно. Иначе они могут увести нас в неверном направлении. Слушайся дядю Когоро, и ты станешь таким же замечательным детективом, как и я. Хе-хе.

— Хай, — протянул я, а сам внутренне скривился. Самомнение у старика так никуда и не исчезло.

* * *

Утро субботы. Это время подготовки к свадьбе. И не имеет значения, что сама церемония состоится в два часа дня. Уже в десять утра мы должны быть готовы выходить. А учитывая, что у нас в доме одна девушка и один детектив... В общем, всё опять делалось в спешке, несмотря на вчерашнюю подготовку. Вовремя готов был как всегда только я. Когоро не мог полчаса нормально завязать галстук, Ран всё никак не могла поправить платье. Я же сидел за отчётами своих людей, периодически косясь на два торнадо, по имени Мори.

— Папа, а где моя заколка, — кричала Ран из ванной, — я только вчера её положила на полку?

— Не знаю, ты должна сама следить за своими вещами, — прокричал в ответ Когоро. А затем добавил, — Ран, где моя вторая запонка с чёрным камнем?

— Сам ищи, от тебя никакой помощи! — разозлилась Ран.

— Нет, они мне совсем поработать не дадут, — тихо проворчал я и, закрыв документ, пошёл помогать им в сборах. Как всегда трезвый взгляд со стороны, то бишь мой, оказался самым эффективным и сборы резко свернулись.

— Хоть кто-то в этом доме знает, где что лежит, — проворчал Когоро.

— Ну, я же детектив, — усмехнулся я, на что Мори недовольно посмотрел на меня. Не любит он, когда кто-то указывает на его недостатки, пусть даже косвенно. А тем более, если это делаю я.

— Спасибо, Конан-кун, — сказала Ран и, обняв меня, поцеловала в щеку. Я от этого даже прифигел, не ожидал я от девушки "такой" благодарности.

— Ран, ты, наконец, решила бросить своего детектива, и променять его на другого? — Усмехнулся Когоро. — Во всяком случае, я уверен, у мальчишки никаких пошлых мыслей относительно тебя точно не будет.

— Папа, как ты можешь так говорить! — надулась Ран. — Шиничи никогда не говорит о пошлостях, в отличие от тебя. И я не собираюсь его бросать.

— Даже если он перестал с тобой общаться? — продолжил гнуть свою линию Когоро. — Он совсем безответственен.

— Он звонит мне, иногда. — Сказала Ран, но я видел, что она не совсем уверена в том, что Шиничи отвечает ей взаимностью. — Ну, старик, язык как помело, обязательно тебе было подымать эту тему? — В сердцах подумал я. — Нет, чтобы промолчать. Я ведь даже не знаю, как подвести Ран к мысли, что я Шиничи. Я сам до сих пор с этим не свыкся. А тут ещё это тело. Вот, блин, геморрой на ровном месте. Как будто мне есть, когда думать об этом. А ведь ситуацию надо исправлять.

— Шиничи-ниичан любит тебя, Ран-нээчан, — сказал я девушке, положив свою ладонь ей на плечо. При этом я старался говорить "детским" тоненьким голосом, вкладывая в свои слова как можно больше уверенности и теплоты. — Я уверен в этом. Просто, он не может приехать. Но, ведь он звонит тебе, так? А значит любит.

— Да что ты понимаешь в этом, шкет, — махнул рукой Мори. — Ладно, Ран, прости, я погорячился, не стоило мне подымать эту тему. Но встречу этого "детектива", обязательно ему надаю по шее за то, что он так с тобой обращается.

— Да ладно, Папа, — улыбнулась Ран, — не надо. Просто у Шиничи сейчас какие-то трудности, но он не говорит. Видимо, не хочет меня беспокоить. Да и какое-то расследование его всё время отвлекает. — Девушка поднялась и вновь обняла меня. — Спасибо тебе, Конан-кун, ты всегда меня понимаешь и поддерживаешь. Что бы я без тебя делала? Так, ладно, у нас до выхода полчаса, все готовы.

— Великий детектив Мори Когоро всегда готов, — усмехнулся детектив.

— Ты рубашку на изнанку одел, Великий детектив, — ехидно заметил я. — Да и ширинку застегнуть не помешало бы.

Когоро с ужасом заметил, что я прав и побежал исправлять ситуацию. Мы же с Ран разразились смехом.

Ровно в десять мы вышли из дому и отправились к месту встречи. Сегодня всё нужно было организовать к приезду гостей, и мы помогали в этом. Ран при этом исполняла роль оператора, запечатлевая на видео все события дня. К часу в церковь уже съехались почти все гости, и мы пошли к невесте. Когоро в это время успел затеряться среди гостей. Когда стало известно, что на свадьбе присутствует знаменитый детектив, вокруг него сразу собрался кружок почитателей. Нам же с Ран к этому времени подошла Соноко. Она тоже была в платье.

— Привет, Соноко, — поздоровалась Ран со своей подругой. — Решила посетить свадьбу сенсея?

— Привет, Ран, — ответила девушка, как обычно пребывая в замечательном настроении. Что меня поражает, так это то, что она всё время в хорошем настроении. И от чего она такая жизнерадостная? — Да, столько лет прошло как мы выпустились со средней школы. Целых два, Ха-ха. Но это были лучшие годы. Эх, я с наслаждением вспоминаю голос Мацумото-сенсея. Может, мы сегодня услышим её прекрасное пение?

— Было бы здорово, — согласилась Ран со своей подругой. — Навевает воспоминания.

— Да, — кивнула Соноко, а затем, видимо что-то вспомни, добавила. — Кстати, а где этот парень?

— Э-э, кто? — спросила Ран, не поняв, о ком идёт речь. До меня же сразу дошло, кого имела в виду Соноко. Эта язва не упустит случая подколоть Шиничи, ну и меня заодно.

— Ну, помнишь его? Он всё время не попадал в ритм на уроках Мацумото-сенсея и она всё время на него злилась и ругала его. — Сказала это Соноко спокойным тоном, но в нём угадывалось злорадство в адрес Шиничи.

— А, ты про Шиничи, — наконец догадалась Ран, при этом её было весьма неловко за своего парня. — Ну, он позвонил и сказал, что ни за что сюда не придёт.

— И потому ты притащила сюда этого парня? — усмехнулась Соноко. — Да от его кислого вида всё шампанское на свадьбе испортиться.

— Я бы попросил вас без оскорблений в мой адрес, — нахмурившись, сказал я. — Мой внешний вид к вам не имеет никакого отношения.

— Ой, какие мы обидчивые, ха-ха, — рассмеялась Соноко. — Определённо, в нём что-то есть от твоего детектива. Скажи Ран, между вами точно ничего нет?

— Соноко, как ты можешь, — покраснела Ран. — Конан-кун ещё ребёнок.

— То есть, если бы он был чуть старше, ты бы была даже не против, так? — продолжила издеваться над девушкой этот тролль в юбке.

— Соноко! — Ран уже вся стала пунцовой. — Пора спасать ситуацию, а то юная люди забыла, что троллит чемпиона по карате.

— Не переживай, Ран-нээчан, — елейным голосом сказал я, ехидно бросая взгляд в сторону Соноко. — Просто, кое кто никак не найдёт себе нормального парня, вот и развился комплекс неполноценности. Похоже, она так и будет одна, не так ли, Соноко-обасан?

— Ах ты, Шкет, да я тебя, — Соноко вся взъярилась. Ещё бы, я наступил на её больную мозоль. Ран же мигом схватила свою подругу в охапку, чтобы она не добралась до меня и не порвала на сотню маленьких Конанов. — Ран, пусти меня, сейчас прольётся чья-то кровь.

— Соноко, успокойся, — сказала Ран, во всю веселясь. Моя словесная контратака на её подругу, существенно подняла ей настроение. — Мне трудно будет и дальше считать тебя своей подругой, если ты прольёшь кровь Конана. К тому же, ты сама виновата. Когда дело касается меня, Конан становится до жути ревнив.

— Вот я и говорю, что он не ровно душит к тебе, — сказала Соноко, успокоившись, но по-прежнему бросая в мою сторону испепеляющие взгляды.

Вот так препираясь, мы дошли до комнаты, где прихорашивалась невеста и шли последние приготовления. Войдя в неё, мы увидели невесту. Мацумото Саюри была очень красива в подвенечном платье. Будучи небесно-голубого цвета, оно прекрасно сочеталось с её голубыми глазами. Оно было в меру открытым, подчёркивая её скромность, и в то же время, оно никоим образом не закрепощало её вид. — Давненько я не видел таких композиций, — подумал я, наслаждаясь этим видом. — Эх, где мои семнадцать лет на Большом Каретном?...

— Как красиво! — Хором воскликнули девочки.

— О, Мори-сан, Сузуки-сан, мы ещё не виделись, — обрадовалась бывшая сенсей девочек. — Я так рада, что вы откликнулись на моё приглашение и пришли. Ну, как я выгляжу?

— Вы невероятно красивы, сенсей! — Хором проговорили обе. Давно я не видел такой согласованности между ними. Невеста пригласила нас присесть. В это время дамы, что помогали ей прихорашиваться уже вышли, так как они уже закончили.

— Ран-сан, а где Кудо-кун? — спросила она у девушки. — Я так надеялась, что он придёт.

— К сожалению, он не придёт, — сконфуженно сказала Ран. — Он несколько занят.

— Вот как? Жаль. — Сказала Саюри. Затем она прищёлкнула пальцами в перчатках! И продолжила ехидным тоном, который, как подсказала память Шиничи, она любила использовать на уроках музыки при общении с Кудо. — А я так хотела показать этому нахалу своё платье. — Затем она перевела свой взгляд на меня. Сколько я не старался прятаться за девушками, она меня заметила. — Надо было брать чёрный смокинг. — Расстроено подумал я. — О? Кто это тут у нас? — Она подхватила подол платья и буквально подбежала ко мне, видимо боялась, что я сбегу, хотя, если честно, у меня подобные мысли появились. Она наклонилась и посмотрела мне пристально в глаза, не стесняясь того факта, что между нами было всего десять сантиметров. — Мальчик, а мы с тобой нигде не встречались?

— Нет, брюнетки не в моём вкусе, — подколол я её. — Если честно, мне вообще до лампочки, какой цвет волос у женщины. — Подумал я. — Хоть зелёный, хоть красный, хоть синий. Пусть даже вообще на лысо подстрижётся, как некоторые мои знакомые девушки из спецподразделений. Угу, попробуй побегать по джунглям и болотам с роскошной шевелюрой пару месяцев, когда душ остаётся пределом мечтаний. Сразу вши заведутся. Поэтому и брились девушки налысо. И ничего, ухажёров от этого у них не убавлялось. Но, то на гражданке, так как в своём подразделении я всегда поддерживал железную дисциплину. Что-то я отвлёкся, вон Ран уже нас на камеру снимает. Хм, Саюри идёт красное лицо, с чего бы это?

- Не обращайте на него внимания, сенсей, — сказала Ран. — Просто Соноко уже успела пройтись Конану-куну по мозгам, вот он и ершится. На самом деле он хороший мальчик. Я сегодня буду вас снимать, поэтому смотрите в камеру.

— Точно, покажите нам сегодня хорошую сцену с поцелуем, — добавила Соноко.

— Можете положиться на меня, — выпрямилась Саюри, будто собиралась отдать честь на плацу. Тут дверь открылась и в комнату вошла ещё одна дамочка, тоже брюнетка.

— Саюри, я принесла тебе теплого лимонного чаю, — сказала она и продемонстрировала макет с покупками.

— Thank you! — поблагодарила она, беря пакет. — Боже, меня убивают эти англицизмы в Японии. Неужели их язык так беден? Не верю. — Саюри открыла алюминиевую банку и уже собиралась отпить из неё, как подруга её остановила.

— Эй, эй, Саюри, дорогая, — сказала она. — Не пей так, иначе твоя помада вся размажется. — Вытащив из пакета соломинку, она поставила её в банку. — Вот, держи.

— Аригато, — ответила Саюри. — Во, вот это по-нашему, — усмехнулся я. — И не важно, что по-японски, Гы. — Саюри, прикрыв глаза, отпила немного чаю, а затем немного с грустью посмотрела на свою подругу. — Казуми, прости меня. — И увидев непонимание на лице подруги, продолжила. — Я про Тошихико-сана.

— О чём ты говоришь в такое время? — ехидно ответила её подруга и смачно ударила её по плечу. — Вот подожди у меня. Сейчас пойду в зал и всем расскажу, что твой жених — мой бывший.

— Казуми, — наигранно обидевшись, проворчала Саюри.

— Да шучу я, шучу. — Сказала Казуми, выходя из комнаты. — Давай, я побежала.

— Казуми в своём репертуаре, — сказала невеста, стоило двери за её подругой закрыться. — Совсем не меняется.

— А кто это был? — спросила Соноко.

— Одна из моих "подружек" с колледжа, — сказала Саюри. — А у меня тут есть ещё пара баночек, — сказала она, порывшись в пакете. — Никто не хочет?

— Я, если можно, — сказала Соноко и подбежала к невесте.

— Я — пас, — сказала Ран. — А ты, Конан-кун? — спросила она меня.

— Не откажусь, — кивнул я. — Совсем в горле пересохло.

— Держи, мальчик, — передала мне невеста банку. Тут дверь в комнату открылась, и внутрь вошёл он, Суперинтендант Мацумото. Говорят, природа на детях отдыхает. В случае с семейством Мацумото, она отдыхала на главе семейства. Нет, Суперинтендант Мацумото был довольно умён и недаром ел свой хлеб. Но, как говориться, рожей не вышел. Когда я его увидел, меня чуть не хватил кондратий. Я понимаю, что бывают люди страшные снаружи, добрые внутри. Но встретив такого "добряка" вечером в подворотне, сам отдашь последнюю рубашку, лишь бы он не проявлял к тебе свою "доброту".

— Ну и рожа, — очень тихо сказал я. Благодаря тому, что эта фраза, а за ней ещё несколько непечатных, которые я не буду упоминать, была на русском, меня никто не понял, а, следовательно, не обратил внимания. Я же просто спустил пар. Девочки просто были заняты немного другим. Они выбежали перед невестой, стараясь её защитить от неизвестного. В отличие от Шиничи, они не знали Мацумото в лицо.

— Кто вы такой, чтобы вот так врываться? — недовольно проговорила Ран, сверля громилу своим взглядом.

— Ран, проучи эту гориллу! — наведя свой указующий перст, по-другому и не скажешь, на начальника полиции, сказала Соноко. Меня же от осознания этой ситуации стал распирать хохот. — Она сказала это, я не могу! — мои плечи задрожали, и я прикрыл рот и лицо рукой. Но это не сильно заглушило мой булькающий смех. Тут из-за широкой спины своего босса вылез инспектор Мегуре.

— О, это разве не Ран-кун? — удивился он. Следом за ним оттуда же выползло ещё несколько полицейских, которые тоже знали Ран.

— Инспектор Мегуре? — удивилась Ран, и её воинственный настрой как-то поугас. — А что вы тут делаете?

— Ну, с какой бы я стороны себя показал, если бы не пришёл на свадьбу дочери моего начальника?

— Начальника? — Переспросила Ран. Её же брови видимо стремились покорить Эверест.

— Совершенно верно, — сказала Саюри. — Этот человек — шеф полиции, а заодно и мой отец.

Мацумото кашлянул, показав тем самым, что Саюри права.

— Отец? — только и смогла сказать Соноко, меняя цвет своего лица в такой степени, что помидор нервно курит в сторонке. Сейчас ей было очень неудобно за свою грубость. Ран же не отставала от своей подруги в цветовом спектре. Я же разве что на полу не катался, до того меня забавляла эта ситуация. С трудом, но мне удалось успокоиться, хорошо, что я ещё не успел открыть чай, а то бы точно облился.

— Так, вы можете идти! — сказал Мацумото своим подчиненным. Они шустро ретировались, показывая свою исполнительность, как принято у японцев поступать перед начальством.

— Прощенья просим! — сказали девочки, и поклонились полицейскому традиционным поклоном. Впрочем, шеф полиции проигнорировал их действия, сверля взглядом свою дочь. У меня создалось впечатление, что он хочет что-то сказать, что-то важное.

— Да не беспокойтесь об этом, — сказала Саюри, поставив банку с чаем на стол. — Мой отец сам виноват, что у него такое страшное лицо.

— Саюри, ты точно хочешь выйти за него? — с ходу начал шеф, подойдя к своей дочери вплотную, и схватив при этом за плечи. — Видимо, для убедительности, — подумал я. — Хотя, тоже мне, нашёл тему для разговора. За такое она его по голове точно не погладит.

— Э-э? — от такой постановки вопроса, невеста потеряла дар речи.

— Я могу, если хочешь, представить тебе одного юношу в моём подразделении. — Продолжил гнуть свою линию папаша. — Он куда более мужественен, чем этот тип. К тому же он мой подчинённый и...

— О чём ты только думаешь, когда говоришь мне такие вещи! — гневно сказала невеста, повысив свой голос. — Долго ещё ты будешь обращаться со мной как с ребёнком?

— Для меня ты всегда будешь ребёнком, — констатировал отец невесты, немного успокоившись. Затем он взял банку с чаем и брезгливо продолжил. — Сколько можно пить эту дрянь?

— И что в этом такого? — недовольно ответила Саюри, выхватив банку из рук отца. — Мне нравиться теплый лимонный чай. Лучше бы ты сказал мне чего-нибудь более подобающего, чем постоянно придираться ко мне. Как-никак, твоя дочь в подвенечном платье!

— Ты стала красивой, — сказал полицейский после того, как повернулся к выходу. — Но не сравнишься со своей покойной матерью.

— Ууу, он даже слов нормальных толком подобрать никогда не может. — Проворчала невеста, когда её отец вышел за дверь. — Только и может что приказывать, а как по душам поговорить...

* * *

У неё сел аккумулятор. Вернее не сел, но вот-вот должен был. А ведь я предупреждал, возьми зарядку.

— Рядом вроде должен быть магазин электроники, — сказала расстроенная Ран, кладя камеру на стул. — Мы с Соноко быстро сбегаем, хорошо, сенсей?

— Ладно-ладно, без вас не начнём. — Улыбнулась Саюри вслед девочкам.

— Говорил же, "возьми зарядку"! — проворчал я, когда дверь закрылась, и мы с Саюри остались вдвоем. — Нет, мы самые умные. Эх!

Тут она подошла ко мне сзади и сняла с меня очки. Я недовольно повернулся к ней, сдерживаясь, чтобы не сказать много доброго.

— Я так и думала, мальчик, — сказала она. — Ты выглядишь точь-в-точь как Кудо Шиничи-кун. Глядя на твоё лицо, так и хочется тебя отругать.

Она протянула свои руки, чтобы пощипать меня за щеки, но я отстранился и выхватил у неё мои очки.

— Я бы вас попросил... — сказал я недовольным тоном. — Это, между прочим, не очень-то приятно.

— Прости-прости, — замахала она рукой. — Просто Кудо Шиничи всегда мне напоминал мне свою первую любовь. Тот мальчик был сыном владельца кондитерского магазина, что был рядом с нашим домом. Если меня кто-то обижал, то он всегда вставал на мою защиту. И всегда угощал меня чем-нибудь из отцовского магазина. — Она подошла к столу и взяла банку с чаем. Немного отпив, она продолжила. — Например, тёплый лимонный чай. Я никогда не забуду о том времени, потому я всегда пью этот чай. Это придаёт храбрости и напоминает мне о нём.

— И именно поэтому вы три года терроризировали Шиничи-ниичана, когда учили его? — вздёрнув левую бровь, насмешливо спросил я её. — Он всё время жаловался на своего учителя музыки. Что она ему буквально проходу не давала. Теперь понятно почему. Сенсей, вы — страшный человек.

— Ой, да ладно, всё равно, Кудо-куна было за что ещё ругать. — Сказала она в ответ. — У него же совершенно нет слуха. А он так и не захотел ничего исправлять.

— Естественно, с таким-то подходом. Да он вас просто до дрожи боялся. — Парировал я, но затем перевёл тему. — Скажите, а тот ваш знакомый, он до сих пор живёт рядом с вами?

— Нет. Они с семьёй как-то внезапно переехали, и я больше их не видела, — сказала она, прикрыв глаза, видимо, вспоминая прошлое. — Но эта история ещё не закончилась...

— Чего ты мнёшься? Кто тут жених? — раздались мужские голоса за дверью. Тут она распахивается и трое молодых людей заталкивают в комнату жениха в белом костюме. А затем сразу закрывают дверь. Бедный парень от такой напористости своих друзей не удержался на ногах и завалился лицом на пол.

— Тошихико-сан? — удивилась Саюри. В ответ парень поднялся, а его лицо так и пылало краской.

— Ты так прекрасна, Саюри. — Сказал он и смущенно почесал в затылке.

— Ты только ему не рассказывай, Конан-кун, — сказала мне невеста, приложив указательный палец к губам. — Пусть это будет нашим секретом.

— Ой-ой, ты опять пьёшь эту дешёвку? — спросил он и выхватил банку из рук невесты. — Бедная банка, — усмехнулся я, попивая свой чай и внимательно следя за парнем. — Кто сегодня по ней только не прошёлся. — Тут я заметил, как жених что-то кинул в неё. — Ясно, начинается. А я только хотел отдохнуть сегодня. Наверное, карма всё-таки есть.

Тут дверь открылась, и в комнату вошли Ран и Соноко с пакетом. Видимо, они уже купили запасной аккумулятор.

— А-а? Ты наследник семьи Такасуги, который станет следующим президентом кампании, — с порога заявила Соноко. В этом вопросе ей можно было доверять, так как она знала, наверное, весь столичный бомонд, регулярно бывая на всех вечеринках, как наследница семьи. — Дорогая моя, а ты знаешь, что пальцем тыкать в людей не прилично, — мысленно заметил я. — Впрочем, чего от тебя ещё ожидать?

— О, ты из Сузуки Зайбатсу. — Узнал он Соноко.

— Ты его знаешь, Соноко? — поинтересовалась Ран у своей подруги.

— Я встречала его на вечеринках. — Пояснила Соноко. Затем, наклонившись к Ран, она шёпотом пояснила ситуацию, впрочем, благодаря моему острому слуху я вполне расслышал, о чём она говорила. — Он довольно нерешительный и ненадёжный человек. Говорят, что семья Такасуги развалиться, когда он встанет во главе кампании...

Но случилось кое-что, что заставило Соноко прервать антирекламу жениха Саюри. Невеста подарила ему свой поцелуй. Я смотрел на молодожёнов и умилялся. — Прелестно, прелестно. Как же она его любит. И ведь знает его цели. Как не хочется, чтобы свадьба сорвалась. Что ж, пожалуй, я вмешаюсь и спасу их свадьбу.

— С его это ты вдруг? — спросил жених у невесты.

— Разве я не могу просто так поцеловать тебя? — спросила она, но я почувствовал некую толику грусти в её словах. - Она посчитала этот поцелуй последним. А значит, я обязан вмешаться и спасти их брак.

— Знаешь, Соноко, — сказала Ран после такого события. — Я думаю, всё у них буде в порядке. Сенсей позаботиться о нём.

Тут в комнату постучались, и в дверь зашёл один из организаторов.

— Извините, но время уже подходит, пора начинать церемонию.

— Х-хорошо, — ответил Тошихико. Саюри взяла у него из рук свой чай. В это время Ран и Соноко уже вышли из комнаты. Я же задержался ц выхода, ожидая молодоженов.

— Иди вперёд, Тошихико-сан, — сказала невеста. — Не беспокойся я скоро приду.

— Л-ладно, — ответил он и подошёл к двери. Я же захлопнул её прямо перед ним и повернул ключ в замке.

— К сожалению, я не могу вам этого позволить, — бесстрастно сказал я.

— Что это значит, мальчик? — спросил меня жених.

— Ваш чай, Мацумото-сан, — сказал я невесте. — Вы действительно собираетесь пить его?

— Да, — улыбнулась она. И уже поднесла банку ко рту. Я подбежал к ней и выхватил отравленный чай из её рук.

— Я же говорю, я не могу вам этого позволить. — Сказал я, отходя к столу. — Какой интересный чай. К сожалению, я свой уже допил, вы ведь не будете против, если я чуть-чуть глотну?

— Нет! — хором сказали жених и невеста. Тошихико бросился ко мне отбирать банку. Это же собиралась сделать и Саюри. Наконец, Тошихико отобрал у меня банку. — Тебе не стоит пить этот чай.

— Да, — кивнула Саюри. — Он прав, Конан-кун.

— О, и почему это? — ехидно спросил я.

— Потому что он отравлен, — сказал она. Тошихико от её слов раскрыл рот от удивления.

— Саюри, ты знала, что я отравил чай? — спросил он слабым голосом.

— Да, Тошихико-сан, — ответила она, с грустью глядя на него. — Я всё знала о тебе с самого начала, и думала хотя бы таким образом искупить свою вину.

— П-прости меня, Саюри, — сказал он и, опустившись на колени, зарыдал. Она опустилась к нему и обняла его.

— И ты прости меня, что я сразу не сказала, что я всё знаю. — Сказала она в ответ.

— Так, вы закончили? — Спросил я их, демонстративно поглядывая на часы. — Вас уже заждались на церемонии. Так, Тошихико-сан, жених ты или тряпка? Приводи себя в порядок. В медовый месяц всё обсудите. Вы же ведь любите друг друга?

— Да! — хором сказали они, глядя друг другу в глаза. Они поднялись, и Тошихико забежал в смежную ванную комнату, чтобы умыться. Когда я уже собирался отпереть дверь, он обратился ко мне.

— Спасибо что вмешался, мальчик. — Сказал он, обнимая свою невесту.

— Да, спасибо тебе, что остановил бы меня. — Добавила Саюри. — Благодаря тебе этот день не был испорчен. А мы заодно решили все недомолвки.

— Кстати, а как тебя зовут? — спросил напоследок Тошихико.

— Эдогава Конан, детектив, — усмехнувшись, сказал я. — А подробности потом, а то вас уже, наверное, ищут. Единственное что, Тошихико-сан, отдайте мне контейнер с осушителем. Думаю, он вам больше не понадобиться, да и улики я заберу.

— Спасибо, Конан-кун, — Сказала Саюри и подарила мне свой поцелуй. В щеку. После чего счастливые молодожены скрылись по направлению зала, а я остался заметать следы.

К слову, после церемонии, которая прошла успешно, Саюри сама рассказала отцу историю Тошихико, естественно не упомянув, что он пытался убить её, а она собиралась не мешать ему в этом. Давно я не видел, чтобы мужчины так плакали. Мацумото попросил своего зятя простить его за тот случай двадцатилетней давности, когда родная мать Тошихико умерла потому, что её вовремя не доставили в госпиталь. Именно Мацумото мог тогда спасти её, но он преследовал преступника и не заметил, как потерявший управление автомобиль беглеца сбил женщину на глазах у её семилетнего сына. Мальчик просил его помочь, но тогда ещё детектив оттолкнул его и не послушал ребёнка. Как итог, трагедия двадцатилетней давности едва не стоила жизни его дочери. Но мы втроем обещали друг другу молчать об этом, и я намереваюсь сдержать это обещание.

* * *

Воскресенье. Какой чудесный день. Сегодня я отоспался за всю неделю. Целых восемь часов, Гы. Впрочем, мне этого хватило с лихвой. А вот утреннюю тренировку пропускать не стоит, даже если это воскресный день. Сегодня вечером должен состояться футбольный матч между Токио Спиритс и Биг Осака. И я собирался посмотреть его по телевизору. Но он будет только вечером. А впереди у меня целый день.

Сам же великий детектив ещё бессовестно дрых. Впрочем, я не собирался ему мешать в этом без сомнения важном занятии. Я переоделся в темный костюм с белой рубашкой и чёрным галстуком, а также надел тёмные очки. Сегодня я решил сменить прическу и немного растрепал волосы. Покинув агентство, я отправился в сторону парка. Вся эта неделя была напряжённой, и мне просто хотелось отдохнуть. Дойдя до парка, я уселся на одной из скамеек и стал наблюдать, что происходит вокруг. В это воскресное утро людей было пока немного, и я просто хотел насладиться свежим воздухом.

— Может вообще за город махнуть? — произнёс я вслух.

— Да, за городом сейчас должно быть довольно хорошо, — услышал я мужской голос рядом. Повернув голову, я увидел молодого человека в сером костюме. Его лицо показалось мне знакомым. Увидев, что я смотрю на него, он извинился. — Прости, что отвлёк тебя мальчик. Просто ты выразил мои мысли вслух.

— Тяжёлая неделя? — понимающе спросил я его.

— Да, — кивнул он. — Столько всего. А ведь я только перевёлся.

— Перевёлся? — спросил я его.

— Да, позволь представиться, Нинзабуро Ширатори, инспектор отдела расследований. — Представился он мне.

— О, отдел расследований? Значит, вы знаете инспектора Мегуре? — спросил я его.

— Да, он мой бывший начальник. — Сказал он. — А ты тоже его знаешь?

— Ага, — кивнул я. — Может даже он говорил обо мне.

— Говорил о тебе? — удивился полицейский. Затем он задумался. — Постой, я слышал в отделе про Спящего Когоро, который ухитрился успешно раскрыть несколько дел. При этом его всё время сопровождал мальчик в синем пиджаке, шортах и несуразно больших очках и с прилизанными волосами.

— Хм, весьма точное описание! — скептически хмыкнул я. — Вот только стоило мне немного переодеться и надеть другие очки, как меня перестали узнавать. — Затем я протянул ему руку. — Позвольте представиться, Эдогава Конан, детектив.

— Детектив? — удивился он, пожимаю мою руку. — Впрочем, я слышал от коллег, что ты довольно часто замечаешь важные мелочи в расследовании и очень помогаешь в этом Мори Когоро. Вот только Инспектор Мегуре недоволен, что ты занимаешься не тем, чем надо.

— Просто я не могу стоять в стороне, если рядом совершается преступление, — пожал я плечами.

— Ясно, у тебя хороший настрой, Конан-кун. — сказал он и потрепал меня по голове. — Ты, кстати, не планируешь пойти в полицию после школы?

— Ну, так далеко я не планировал. — Задумался я. — Но, вполне возможно.

Тут Инспектор посмотрел на часы и вздохнул.

— Как мне ни приятно с тобой говорить, но мне пора на работу.

— Всего доброго, инспектор Ширатори, — попрощался я с ним. — Я думаю, мы ещё увидимся и не раз.

— Постарайся не попадать в неприятности Конан-кун. — Сказал он мне напоследок и ушёл. Я же откинувшись на лавочке, осмысливая наш короткий разговор.

— Кто такой инспектор Ширатори? — думал я. — Определённо, один из самых талантливейших полицейских в управлении. Он весьма наблюдателен, а значит, мне следует быть особенно осторожным при нём. Мне не стоит раскрывать перед ним все свои возможности. Конечно, он навряд ли свяжет мою личность с Кудо Шиничи. Для этого надо быть параноиком похлеще Джина. Да и на любые подозрения в этом направлении я могу просто покрутить пальцем у виска. На это моим предполагаемым оппонентам ответить будет нечего. Впрочем, отчасти то, что инспектор осведомлен о моей "гениальности", играет мне на руку, так как при нём я смогу вести расследования, не скрываясь. Впрочем, осторожность и ещё раз осторожность. Он должен видеть во мне гениального ребёнка, а не чудовище в детском теле.

Встав со скамейки, я не спеша пошёл в сторону выхода из парка, заложив руки в карманы брюк. Мне на ум пришла одна весёлая мелодия из моего прошлого, и я насвистывал её. У меня постепенно складывался план, как мне реализовать свои знания в этом мире. Действительно, почему бы не представить самого себя как гения во всех сферах. Расследования, наука, спорт и многое другое. Даже можно открыто проявить себя главой международной корпорации. Поначалу я думал некоторое время оставаться в тени. Но если я раскрою себя таким образом, то со временем обыватель привыкнет к моим выходкам и больше не будет неадекватно реагировать на мои действия. Конечно, это палка о двух концах. Впрочем, не буду форсировать события. Пусть всё идёт своим чередом. Но, думаю, уже через полгода обо мне точно будут говорить даже больше чем о Кудо. Что самое интересное, именно такой расклад меня вполне устраивает.

Выйдя из парка, я отправился в сторону своей лаборатории. Мне давно хотелось реализовать пару идей. Конечно, каждую неделю я ухитрялся реализовывать несколько, но эти были особенно интересными. К тому же делал я это не развлечения ради. Дело в том, что все мои идеи, пока в основном на бумаге, находили свое воплощение в виде патентов, которые оформляли на имя Эдогавы Конана мои люди. Причём, патентов было уже немало, и некоторые вскоре должны начать приносить свои дивиденды. Ещё одним немаловажным заданием, которым занимались немец с итальянцем в Европе, был поиск талантливых учёных, чьи идеи так и не нашли реализации. У меня собралась уже значительная база данных, и я уже прикидывал, кого из этих фанатиков от науки, а именно на такие кадры я поощрял обращать внимание в первую очередь, модно пригласить работать на меня. Для начала! На самом деле я собирался собрать под своим крылом немалое количество талантливых учёных.

Как вы думаете, как поступит учёный до мозга костей, если ему предоставить неограниченное финансирование? А если ещё дать намеки, в какой стороне стоит развиваться? Да дать почитать "пару" выкладок "по теме"? Поэтому не удивительно, что были уже первые согласившиеся и сейчас Гюнтер спешно организовывает лабораторию в Берне. Он получил достаточное финансирование от меня и распоряжение не жалеть ресурсов. Впрочем, это не значит, что я бросил всё на самотёк. Я предупредил моих людей, что они ответят за каждый пени потраченный не на дело. А зная, что они знают мой характер, я не беспокоился относительно их исполнительности.

Ещё мои люди подбирали подходящие варианты высокотехнологичных производств, как в Европе, так и в Азии, чтобы начать производство моей продукции. Причём, они специально выбирали такие фирмы, чтобы можно было легко выкупить их. В половине из них я уже стал владельцем контрольного пакета акций, а во второй половине это должно было произойти к середине следующей недели. Но на этом мы останавливаться не будем. Они продолжат скупать предприятия. А спустя некоторое время, я смогу объединить их в одну контору. Учитывая, что это будет уже транснациональная корпорация под моим контролем, я уже подобрал ей соответствующее название и эмблему. Тем более что в этом мире с этим названием пока нет никаких негативных ассоциаций.

Чем она будет заниматься? Учитывая, что производства высокотехнологичные, а развитие науки и техники здесь получили какой-то странный перекос в связи с неразвитым рынком мультимедиа, я знал, на что нужно сделать упор. Дешёвые и мощные медиа устройства. Компьютеры, телефоны, плеера. Причём, не только железо, но и софт. Кроме того, часть ресурсов я выделил на создание нормального поискового движка, в связи с отсутствием такового. В этом мире кампания Google так и не получила достаточного финансирования, потому и не стала ИТ гигантом. Как и Microsoft. Их место собирался занять я, и у меня были для этого предпосылки. Дело в том, что все производства позволяли мне сделать девяносто пять процентов собственных комплектующих. А это очень серьёзно.

Меня радовала работоспособность моих людей, ведь они прилетели в Европу только в среду, а сейчас суббота. Но сделано было уже немало. Конечно, они воспользовались моими наработками и базой данных, которую я успел собрать к тому времени, но я не забыл отметить и их немалый вклад. Кадры решают всё, и я ещё раз порадовался, что мне пока везёт в этом отношении.

Придя в лабораторию, я сосредоточился на том проекте, который хотел воплотить в жизнь. Что меня ещё радовало в моём положении, так это моя память. Благодаря нейроинтерфесу, все схемы и чертежи, я помнил наизусть и при переносе этот пласт знаний никуда не делся. А это значило, что во многом я могу благополучно миновать процесс разработки и сразу переходить к стадии производства продукта. Сегодня я наконец решил воплотить в жизнь мой проект, а именно холодный термояд. То, что в начале двадцать первого века в моём мире казалось фантастикой, и порой относили даже к лженауке, ближе к концу двадцать второго стало повседневной реальностью. А всё благодаря нанотехнологиям. И не просто "нано". Мне удалось воспроизвести технологию атомарной сборки объектов при помощи Лазеров и силовых полей. В своё время она позволила совершить буквально гигантский рывок в технологическом плане. Такая "механическая" сборка, хотя и была энергозатратна, позволяла создавать очень качественные материалы и устройства.

Конечно, в ближайшие годы, и даже десятилетия, я не намерен делать её достоянием общественности. Но это не значит, что я сам не воспользуюсь продуктом моих знаний. А уж тем более ради моего могущества, Гы.

В течение двух часов мне удалось собрать и откалибровать маленький реактор. Он должен будет располагаться у меня на поясе, и обеспечивать мои гаджеты энергией. Конечно, кто-то скажет, что ставить реактор, чтобы обеспечивать энергией мои ботинки всё равно, что стрелять из пушки по воробьям. Но здесь было одно "Но", я не собирался останавливаться на достигнутом. У меня было ещё несколько проектов всяких устройств, назначение которых повысить как мой боевой потенциал, так и мою безопасность. Это был и компактный гравитационный двигатель, и энергетический щит, и ещё пара штучек. Конечно, их производство только в проекте, но, учитывая, что их чертежи уже перенесены в компьютер, а Сборочный Комбайн Атомарных Конструкций, который я отмаркировал как СМАК-1, вполне работоспособен и выполняет сборку автоматически, мне достаточно лишь нажать кнопку старт. Сей агрегат занимал половину подсобки на складе и был размером три на два на полтора, но именно он должен был стать основой для моих девайсов. Собственно сейчас я его и запустил, на автоматическую сборку ещё пятерки таких же агрегатов. Почему я собирал их на нём, если он предназначен для другого? Просто на других станках вышло бы дольше, а здесь получаться очень качественные детали. Единственно нужно вовремя подавать материалы и забирать готовые детали, когда идёт сборка крупногабаритных объектов. Хорошо, что теперь проблем с энергопитанием не было, я присобачил мой первый реактор к станку, чтобы не крутить электросчётчик. Пока что тут он полезнее будет.

В течение следующих двух часов я бегал между складом и станком, разнося и собирая детали, и принося материалы. Когда станки в количество пяти штук были, наконец, произведены в виде деталей и, отчасти, мной собраны, я призадумался.

— И чего это я всё собираю вручную? — Подумал я, усиленно чеша затылок. — Надо было сразу пару человекоподобных роботов создать. Вот только чертежи... Нет, скорее стоит разрабатывать модуль для подключения нейроинтерфейса к компьютеру. Хорошо хоть мой мозг готов к такой работе. Если не перенести все мои знания в компьютер напрямую, я загнусь, делая это вручную. Хорошо хоть с основными проектами разобрался. — Глянув на часы, я прибалдел. Время было уже первый час дня. А я хотел к пяти вернуться домой. — Так, надо поспешить, а то, как бы, не заночевать тут.

Подобравшись, я стал спешно вносить данные по нейроинтерфейсу в компьютер, чтобы успеть завершить этот проект сегодня же. Спустя два часа работа была завершена, и я утёр трудовой пот. Но оставалось ещё воспроизвести оборудование, написать некоторые программы и откалибровать всё это. Я понимал, что за сегодня навряд ли успею что-то сделать ещё. Впрочем, был вариант всё это дело ускорить. Собрав нейрошлем на комбайне, я подключил его напрямую к компьютеру и надел его.

Когда мы только-только разрабатывали этот проект, нам требовалось большое количество оборудования. Но годы практики сделали своё дело, и нам удалось определить, как работают нейронные связи в мозге человека. Это позволило совершить настоящий прорыв в области обработки информации. Спустя какое-то время, перед нами встала задача подключить нейроинтерфейс с максимальным минимумом, уж простите за оксюморон, к компьютеру. Решением была нейропрограмма в могзу, выполняющая подключение напрямую. Успешная экспериментальная модель стояла у меня. И сейчас я хотел попробовать активировать её, искренне надеясь, что она перенеслась вместе со мной, как было с моими знаниями и с моей личностью.

Что можно сказать? Эксперимент завершился удачно. Мне удалось подключиться и перенести все нужные мне данные по оборудованию. Проверив данные, я вздохнул с облегчением. Всё было верно, ничто не потерялось. Честно говоря, я опасался использовать этот режим прямого подключения. Несмотря на мой уровень развития, при прямом подключении идёт колоссальная нагрузка на мозг. Гораздо выше, на несколько порядков, чем при помощи вспомогательного оборудования. Этот вариант мы разрабатывали в качестве аварийного, и я рад, что всё прошло гладко.

Пробежавшись глазами по файлам, я активировал программу сборки рабочего робота. Для начала мне хватит десятка экземпляров. Я решил остановиться на андроидах, так как мне требовалась именно многофункциональность. В моем времени, роботы стали частью повседневной жизни, в том числе и андроиды. Количество моделей просто поражало воображение. У меня были чертежи некоторых.

В своё время я увлекался вселенной Star Wars. Поэтому, нет, наверное, ничего удивительного, что у меня в памяти хранились чертежи некоторых популярных моделей из той вселенной. Причём, их воплотили в жизни энтузиасты-любители. И они показали себя весьма эффективно. В общем, так как чертежей промышленных роботов у меня не было, для начала я остановил свой выбор на самой простой модели — дроид B-1. Гы. Что интересно, СМАК-1 мог производить их целиком, то есть мне не надо было собирать их вручную. Включив производство десяти штук, я прописал в планировщик заданий фронт работ для моих дроидов. Думаю, B-1 вполне смогут справиться с технически несложной работой, такой как сборка и переноска. Конечно, над софтом ещё работать и работать, но заданных программ на первое время должно хватить.

— Ладно, пусть работает, — подумал я, глядя на комбайн. — Материала вполне хватит, а дальше роботы сами справятся.

Дождавшись, когда первый робот будет собран и, убедившись в корректности программы, я подтвердил его техническое задание и отправился домой.

* * *

Придя в агентство и начав подниматься по лестнице, чтобы войти в офис, я заметил, как перед дверью в нерешительности застыла молодая девушка. Она была одета в школьную форму, сейлор фуку, что принята во многих старших школах Токио. Она протянула руку, чтобы нажать на звонок, но быстро её одёрнула. Я решил, что надо как-то прояснить, зачем она здесь, а то я так пройти не смогу.

— Почему вы не входите? — спросил я её своим детским наивным голоском. Она вздрогнула от неожиданности, так как всё это время не обращала ни на что внимание. Видимо, она была полностью поглощена своими мыслями. А если она пришла по этому поводу в детективное агентство, значит, произошло что-то серьёзное. — Вы пришли в агентство по делу? — Она посмотрела на меня, а затем, опустив голову, отвернулась. Её взгляд бы печален. — Значит, я был прав. — В подтверждение моих мыслей, она кивнула. Я открыл дверь и сделал приглашающий жест. — Входите, пожалуйста.

Ран и Когоро были в офисе. Дядя сразу смекнул, в чём дело и предложил девушке присесть на диван. Ран же сразу приготовила кофе и встала за спиной своего отца.

— Меня зовут Акаги Рёко, — представилась девушка. Она сидела, положив руки на колени и ссутулившись. Вся её поза говорила о большом напряжении. — Я хочу, чтобы вы кое-кого нашли. Он неожиданно исчез. Я не знаю, что делать. — Девушка открыла свой портфель и достала фотокарточку. — Вот его фотография. — На глянцевом фото десять на пятнадцать был изображён... Я! Точнее, Кудо Шиничи. Но, ведь это я? — Мы с ним встречаемся.

Судя по всему, девушка довольно плохо знала Шиничи, иначе она бы не пришла сюда, используя эту легенду. Почему легенду? Всё просто, я её не знал. И Шиничи с ней никогда не встречался. А значит ей что-то от него, а значит от меня, нужно. Вот только, не думаю, что Ран или Когоро сейчас могут адекватно реагировать на что-либо. А всё потому, что их реакция на признания девушки были мной тут же спрогнозированы со сто процентной точностью. Мне не нужно было смотреть на семью Мори, чтобы понять, какое выражение застыло на их лица. Когда раздалось невразумительное восклицание от них обоих, тень улыбки появилась на моём лице.

— Ты встречаешься с Шиничи? — первой среагировала Ран. В её голосе было ВСЁ. Ревность, агрессия, ненависть, непонимание, обида. Перечислять можно долго. Гамма её чувств переливалась всеми цветами радуги. Мне реально стало страшно. Как говорил один знаменитый капитан, Фурия в аду по сравнению с обиженной женщиной ничто! Да, Рёко-тян из-за своих проблем даже не догадывалась, какую жирную свинью она подложила мне своими на первый взгляд безобидными словами. Если Рёко не признается, что это была ложь, боюсь, для Шиничи лучше не появляться в этом доме.

— Да, — последовал ответ. Вот только Рёко отвела взгляд влево, а это явный признак лжи. Правда, кроме меня этого не заметил никто.

— Неужели Шиничи... — начала ещё больше заводиться Ран.

— Может, они просто похожи? — выразил я своё сомнение, стараясь при этом сохранить спокойный тон.

— Я не ошибаюсь, — с жаром сказал Рёко, сжав руки в кулаки. — Я даже целовалась с Шиничи-саном.

— Ц-ц-целовались? — Всё, накрытие и попадание. Ран теперь можно брать тёпленькой.

— Наверняка он сказал, что ведёт расследование, а на самом деле встречался с девушкой, — констатировал Мори Когоро, хитро скосив взгляд. В принципе, каждый по себе судит и "Великий детектив" — не исключение. Впрочем, на эту фразу своего Отца Ран уже серьёзно нахмурило лицо, и больше не краснела. Должно быть, девушка уже что-то для себя решила, так как её ладони с хрустом сжались в кулаки.

В это время Рёко-тян решила окончательно добить всех.

— Я не могу жить без Шиничи-сана, — громко сказала она. — Я не могу, не могу...

— Вот же геморрой, — подумал я. — И за что мне такое "везение"? Определённо, что такое было в "каноне". Брр, уж лучше бы она о сути дела говорила, а не пыталась "закрепить" свою легенду.

— А вы только целовались? Или ещё чем интересным занимались с ним? — спросил Когоро. — Ну да, тебе бы только уши погреть. Что? Говорите, мужики сплетни не любят? Да мы сплетники почище баб. Когоро это только подтверждает. Да и я сам, чего уж греха таить. Но, мы об этом никому не скажем.

В это время раздался телефонный звонок. А учитывая, что никому не было дела до трубки, её пришлось взять мне. Звонил профессор. Сказал, что что-то для меня сделал. В ответ я обещал ему зайти через день. — Так, надеюсь, успею. Вообще времени нет.

— Хорошо, я передам, — сказал я вслух, решив использовать этот звонок в свою пользу. — Пока, Шиничи-ниичан.

— Что? Это сейчас был Шиничи? — Ран как всегда спохватилась, когда я успел положить трубку. Впрочем, на это и был расчёт. Нет у меня желания, перезванивать ей голосом Шиничи, и выслушивать в ответ длинные гневные вопли, содержание которых мне уже сейчас доподлинно известны, со всеми мельчайшими подробностями. Я даже показал ей язык, мысленно.

— Да! — кивнул я. — Он сказал, что перезвонит Рёко-сан немного позже, так что не волнуйтесь.

— Шиничи-сан мне позвонит? — радостно подскочила Рёко. — Вот, дура! — Мысленно я сделал фейспалм. — С чего у тебя такая радость, когда мы оба знаем, что он не знаком с тобой и у него нет твоего номера. Если уж ты настолько "тупишь", значит, проблема гораздо значительнее, чем я думал изначально. Вот только что? — В это же время девушка буквально вздохнула от облегчения. Видимо мои слова дали ей потерянную надежду. — Как хорошо.

Впрочем, в отличие от Рёко, Ран совсем не была довольна ситуацией. Она сердито посмотрела на меня, а затем на девушку.

— В любом случае, пошли к ней домой. — Сказала Ран.

— П-почему? — осторожно спросил я, уже догадываясь, каким будет ответ.

— Потому что Шиничи может прийти к ней. — Сказала Ран. — И тогда мы его схватим. — И в подтверждение своих слов, Ран продемонстрировала свой коронный удар левой ногой в горизонтальной проекции. Это заставило всех находящихся в офисе громко сглотнуть. Затем она повернулась к девушке с самой милой улыбкой — Ты ведь не против, Рёко-чан?

— Нет, — пискнула девушка. — Ещё бы, кто будет противиться такой настойчивой и максимально скромной просьбе? — Съехидничал я в своих мыслях.

— Хм, я не пойду смотреть на детские ссоры и склоки, — фыркнул Мори, при это скрестив руки на груди и отвернувшись к окну. Хотя, я подозревал, что он просто боялся попасть под горячую руку своей дочери. Годы совместной жизни под одной крышей подарили ему богатый опыт в понимании некоторых черт её характера.

— И я, — тихо сказал я, но Ран услышала. И повернулась ко мне. — Хм, такое ощущение, будто на тебя смотрит главный калибр линкора. — Подумал я, после пары сотен мурашек, пробежавших по спине. — Наверное, это и называют "КИ". — Тоже хочу пойти.

Уже стемнело, когда мы пришли на квартиру Рёко. — Мендоксе, накрылся мой матч по футболу. А я так его хотел посмотреть. — В это время обе девушки уже прошли в квартиру, и мне пришлось придержать дверь, чтобы она не захлопнулась перед моим носом. Обычно это делала Ран, но сейчас ей явно не до этого. Тут я заметил нечто странное на замке, он был весь исцарапан. — Будто взломать пытались... Взломать? Всё интереснее и интереснее. — Зайдя в квартиру, в прихожей я сразу проверил шкафчик для обуви. Там была только детская и мужская обувь. — Явно женщина тут не живёт. И что же это может значить?

Я прошёл в гостиную. Рёко искала чай, заварку, ложки. Долго искала. Очень. — Определённо, человек, живущий в квартире, не будет искать эти предметы так долго. А это значит, она тут не живёт. Это столь очевидно, но Ран даже этого не заметила. А мы сделаем вид, что всё идёт так, как и должно. Ведь, не просто так она пригласила нас в эту квартиру?

— Послушайте, Акаги-сан, как давно вы с Шиничи встречаетесь? — сказала Ран, беря чашку с чаем. Вот только её взгляд был уж больно злобен. — Хи-хи, она так и не приняла того, что я её кинул. Впрочем, Рёко-тян, дорогая, я ещё заставлю тебя рассказать ей всю правду. Ты, конечно, изрядно повеселила меня такой легендой, но всё имеет свои границы. — Просто мы с Шиничи дружим с детства, и мне хотелось бы знать. — Вот только девушка никак не реагировала на слова Ран, единственно ожидая моего звонка. — Ей, Акаги-сан? Акаги Рёко-сан?! — последний раз Ран позвала очень громко и девушка, наконец, отозвалась.

— Да, что случилось? — Сказала она, выпрямившись на стуле. Вот только Ран по-прежнему сверлила её взглядом. Ей, видимо, не нравилось, что её игнорировали. А тут Рёко опять ушла в себя.

Я оставил девушек томиться в собственном соку и пошёл проверить квартиру. Всё равно на меня никто не обращает внимания. Ран пристально наблюдает и сверлит взглядом Рёко, а сама девушка путешествует где-то на границе своего подсознания, иначе это и не назовёшь.

Пройдя по коридору, я наткнулся на комнату, на двери которой висела табличка с именем. — "Мамору" — прочитал я про себя. — И что это значит? - Открыв дверь, я заглянул внутрь. — Был на квартиру налёт? Или к нам заходил бегемот? Может быть, был ураган? Значит, взорвался вулкан? Нет, просто приходил Серёжка, поиграли мы немножко. Вроде бы так. Нет, я понимаю, дети цветы жизни, но доводить свою комнату до такого... Даже если бы это было похищение, зачем так переворачивать комнату?

Я прошёл внутрь комнаты и стал внимательно осматривать вещи, ища хоть какие-нибудь зацепки. Тут мой взгляд наткнулся на фотографию. На ней был изображён мальчик и юноша. Учитывая, что их лица имеют сходства, я предположил, что это родные братья. Младший звали Мамору, как гласил бейдж на его футболке, какие обычно носят ученики многих начальных школ в Японии. Многие, но не все. И я рад, что младшая школа Тейтан входит в их число. — Хм, должно быть, эта комната этого мальчика, — подумал я. — А вот это — его старший брат, скорее всего. Вот только почему мне кажется его лицо знакомым? — Немного напрягши память и прикинув парню пару лет, я вспомнил, кто на фотографии. Акаги Хидео, звезда Токио Спиритс. — Ясно, теперь многое встало на свои места. Вот только вопросов появилось ещё больше.

Ещё раз осмотрев комнату, я нашёл коробку из под игры "Онимару квест". Она вышла недавно и была популярна среди младшеклассников. Мицухико и Гента успели мне все уши прожужжать про неё. Вот только картриджа с самой игрой нигде не было. — Странно, Мамору забрал его с собой? Но если это было похищение, то разве ему бы позволили забрать игру?

Я поискал какой-нибудь картридж с игрой, чтобы проверить одну мысль. Мне повезло, и я включил приставку. — Как я и думал, Мамору назвал персонажа своим именем. Как банально. Так, а это чьё имя? Наоки. Хм, странно, где я мог его слышать. — Тут я вспомнил разговор с ребятами о сегодняшнем матче и о том, как Аюми восхищалась Наоки из Токио Спиритс. — Уемура Наоки. Как и Хиде, он начал играть в прошлом году за Токио Спиритс и показал довольно неплохую игру. Вот только до Хиде ему далеко. Наоки берёт упорством, а у Хиде — талант. Да и полученная недавно травма на тренировке не позволила ему играть сегодня. Значит, он был настолько близок с Хиде?

Вернувшись в комнату к девушкам, я сразу обратил внимание на включенный телевизор. Шла прямая трансляция футбольного матча между Токио Спиритс и Биг Осака. — А вот это самое то, — подумал я. — Раз не удалось посмотреть матч у себя дома, посмотрю его дома у Хидео. У Хидео? Получается, Рёко его девушка? Почему тогда на двери следы взлома? Ведь у неё был ключ от квартиры? Значит, дверь взломали раньше, когда произошло похищение. Если только...

— Смотрите футбол? — Спросил я, входя в комнату. Ран, до этого напряжённо сверлившая взглядом свою "собеседницу", мило посмотрела на меня.

— Да, — ответила она. — Рёко-сан хотела посмотреть футбол, верно?

— Д-да, — тихо ответила девушка, мельком посмотрев на Ран.

— Ой-ёй-ёй, Акаги Хиде вновь промахнулся, — вещал комментатор матча. На имя футболист девушка как-то странно вздохнула и резко повернулась к экрану. — Акага Хиде всего девятнадцать лет, может это из-за недостатка опыта. — Определённо, на фотографии именно Акаги Хиде, когда он учился в старшей школе. Ему тогда было семнадцать лет, а было это два года назад. Кажется, тогда погибли его родители, и он остался со своим младшим братом, Акаги Мамору. Всё интереснее и интереснее. Мамору похитили, Хиде сам не свой, раз делает такие простые ошибки в таком важном матче. И Рёко... Теперь я точно уверен, что она его девушка и тоже беспокоиться за Мамору. С этим связано и её поведение, и желание найти меня. Видимо, чтобы я нашёл Мамору и спас его. И кто же будет спасителем на этот раз? Конан или Шиничи? Кудо или Эдогава? — Я грустно усмехнулся. — Вертят мной как хотят. Ладно, пусть это будет Шиничи. Вот только что делать с Ран?

Я подошёл к телефону в гостиной, чтобы узнать номер. Затем я вышел из гостиной и прошёл в комнату Мамору. Достав мобильный, я позвонил на квартиру Акаги. Трубку взяла Рёко.

— Хай, — ответила она.

— Это Кудо, — ответил я голосом Шиничи благодаря бабочке.

— Шиничи-сан, это вы — Шиничи-сан? — Стала отвечать она, трепещущим голосом. — Я... Я...

— Похищение? — сразу спросил я, на что ответом мне был резкий вздох на другом конце трубки. — Похитили Акаги Мамору-куна, младшего брата Акаги Хиде. И похититель потребовал, чтобы он проиграл сегодняшнюю игру. Вы хотели как можно скорее связаться со мной, а потому сказали, что встречаетесь со мной. Раз вам была нужна помощь частного детектива, видимо похитители сказали, что Мамору-кун пострадает, если вы позвоните в полицию. А Акаги Рёко вы назвались для того, чтобы заманить меня в квартиру Акаги и рассказать о похищении. Я прав?

— Да, — радостно ответила она по телефону. — Но как вы узнали, что это было похищение?

— Эдогава Конан-кун, он позвонил мне и рассказал кое-что, и мы вместе пришли к этому выводу. — Сказал я в ответ.

— Эдогава Конан-кун? А кто это? — удивилась девушка.

— Ой-ой, только не говорите мне, что вы забыли, что привели сегодня в квартиру Акаги девушку и мальчика. — Возмутился я.

— Ой, я совсем забыла. — Ответила Рёко.

— Думаю вам, Рёко-сан придётся потрудиться, чтобы объяснить свою ложь моей девушке, которая, я уверен, сейчас стоит за вашей спиной и вся покраснела от гнева. — Сказал я ехидным голосом.

— Ой, это так, — пискнула девушка. Моё предположение, видимо, оказалось верным. — Ран-сан?

— Это Шиничи? — услышал я громкий и злобный голос моей подруги. — Это он звонит?

— Да, я так рада, что он меня понял, — ответила Рёко Ран и всхлипнула. — Теперь всё будет хорошо.

— Ой-ой, Рёко-сан, мы так не договаривались, — сказал я в трубку. Но было поздно, Ран уже выхватила телефон, и мне пришлось сразу повесить трубку.

— Шиничи, где ты?! — Раздался громогласный крик Ран. — Хорошо, что я успел повесить трубку, а то бы я оглох, — вздохнул я с облегчением. Меня совсем не прельщало разбираться сейчас с Ран. — Выходи и объяснись сейчас же! Чёрт, он повесил трубку. Вот гад, убью! — В этот момент я уже заходил в гостиную. Ран с силой положила трубку на телефон, отчего бедный аппарат жалобно скрипнул. Тут она повернулась к девушке и сделала самое милое выражение лица. — Рёко-сан, а о чём вы говорили? И откуда Шиничи узнал, что ты здесь? И причём тут Эдогава Конан? Ведь ты его упоминала, когда разговаривала с этим придурком?

— Ну, понимаете, Ран-сан, Шиничи-сан сказал, что Эдогава Конан-кун позвонил ему и сказал что вы тут. — Сказала девушка, с опаской глядя на Ран.

— Эдогава Конан? — каким-то странным голосом произнесла Ран и повернулась ко мне. — И о чём вы созванивались с Шиничи за моей спиной, Конан-кун?

— Так было надо, Ран-нээчан, — ответил я ей, спокойно проходя к столику, на котором стоял телефон. Рядом с ним лежала записка, которую, видимо, оставил похититель. Я внимательно её прочитал. — "Братик, воскреси меня". Странная просьба, если не знаешь некоторых особенностей. По словам моих одноклассников, в середине игры "Онимару квест", герой может легко погибнуть и тогда можно "воскресить" его. Думаю именно это и имел в виду Мамору, когда писал эту записку. Эти две точки на записке, должно быть остались от иероглифа "Ки". То есть, Мамору хотел сказать, что он пошёл к Наоки-ничану, чтобы тот помог ему "воскресить" его персонажа в игре. — Разве Рёко-сан не объяснила тебе ничего?

— И что она должна была объяснить? — разозлилась Ран. Я заметил, как Рёко опять была поглощена матчем.

— Хидео в цетре, Ой-ой, мяч слишком далеко, — вещал комментатор. — Неужели это ошибка? Нет, подоспел Такеда, он бьёт. ГОЛ! Вот он наш Хиде. — Комментатор бился в экстазе, болельщики тоже, а Рёко сан смотрел с таким выражением лица, про которое говорят "краше в гроб кладут". — Прорыв Хиде пробил защиту и Токио Спиритс забивает первый гол в матче. — Команда обнимала Хиде, как автора результативного паса, а он сам был в самом ужасном состоянии. Тут зазвонил факс и пришло сообщение. Рёко подбежала к телефону и схватила этот листок бумаги. Но едва она прочитала его, как упала на колени и горько зарыдала.

— Что случилось? — удивилась Ран. Похоже, она вообще ничего не понимала. Я подошёл к Рёко и прочитал, что было написано в сообщении. "Ты нарушил наш уговор и никогда больше не увидишь своего младшего брата" гласило оно.

— Всё кончено, — сказала Рёко и сжала лист бумаги, который уже успел пропитаться её слезами. — Мамору-чан.

— Рёко-сан, вы знакомы с Уемурой Наоки? — спросил я девушку.

— Да, — кивнула она, утирая слёзы. — Он хороший друг Хидео-сана и живёт недалеко.

— А Наоки-сан случайно не приходил к Мамору-куну, чтобы поиграть с ним? — Решил уточнить я, хотя уже знал ответ.

— Да, Наоки-сан очень хорошо играет, — ответила девушка. — А почему ты спрашиваешь?

— Просто, Шиничи-ниичан говорил, — я внимательно посмотрел в глаза девушки и сказал очень тихо, — что взлом замка и перевёрнутая комната, всё это, скорее всего, было сделано лишь для виду. А на самом деле Мамору-кун находиться с Уемурой Наоки.

— Как такое может быть? — удивилась девушка. — Ведь письмо...

— Скорее всего, в письме было написано, "Я пойду к Наоки-ниичану, чтобы воскреситься". Мамору-кун, наверное, имел в виду свою новую игру. А похититель вырвал кусок сообщения и использовал его.

— То есть похититель... — до Рёко наконец дошло.

— Да, Шиничи-ничан говорил, что это Уемура Наоки. — Сказал я довольно громко. — Скорее всего, он у него.

— О чём вы там шепчитесь? — раздражённо спросила Ран. — У кого сейчас Шиничи? Кто такой Уемура Наоки? Отвечайте!

— Ран-нээчан, это не то, о чём ты подумала, — залепетал я.

— Не лезь во взрослые дела, Конан-кун. — Сказала Ран. — Рёко-сан, ты знаешь, где живёт этот Уемура Наоки?

— Да, — кивнула девушка. — Здесь рядом.

— Показывай дорогу, — сказала Ран и, схватив девушку за руку, побежала к выходу. — Шустро. Надо было сразу сказать, что Шиничи там, мигом бы разобрались с этим делом. Когда Ран на взводе она может горы свернуть, и скажет ещё, что так и было.

Мы втроём побежали, куда нам указывала Рёко. Она поняла, что вполне может рассчитывать на помощь Ран, чтобы вызволить Мамору-куна из беды. Спустя пять минут мы уже были на месте. Рёко позвонила по домофону.

— Кто это? — спросили мужским голосом. — Должно быть, это и есть Наоки.

- Это Рёко. — Отозвалась девушка.

— Рёко-чан? — удивились на другом конце провода. — Что случилось? Я сейчас немного занят. — Вот только уж слишком взволнованно звучал голос.

— Всё равно, открой дверь. — Требовательно сказала Рёко. Дверь открылась, и я увидел на пороге довольно высокого парня. Он стоял на костылях, так как его правая нога была в гипсе.

— Что случилось? — спросил он и улыбнулся.

— Прости, пожалуйста, — сказала Рёко и попыталась войти, но дверь была на цепочке. — Не мог бы ты меня впустить?

— Не могу, — сказал он. — Со мной сейчас подруга. Она может неправильно понять.

— Мамору-чан, — не выдержав, крикнула Рёко. — Мамору-чан, ответь мне, пожалуйста.

— Эй, прекрати немедленно, — разозлился молодой человек.

— Отойди, — раздался суровый голос Ран. Рёко отошла от двери и Ран мощным ударом ноги вынесла её вовнутрь вместе с бедным парнем. — Шиничи, выходи!

— Мамору-чан, — вторила ей Рёко.

— Ой-ой, как всё запущенно, — запричитал я и присев на корточки, стал рассматривать с ближнего ракурса жертву Ран. Наоки никак не мог прийти в себя от такого напора. Да и под выбитой дверью ему как-то очень хорошо лежалось. — Да, приятель, не хотелось бы мне оказаться на твоём месте.

— Что это было? — кряхтя, спросил он.

— Месть обиженной женщины. — Констатировал я. — Лучше не вставать у неё на пути. Хотя, кто знал.

Я поднялся и пошёл вглубь квартиры, не озаботившись о том, чтобы разуться. И как раз успел застать момент воссоединения Мамору и Рёко. Как я и думал, ребёнок весь вечер играл с Наоки.

— А, Рёко-нээчан, — воскликнул мальчик, на секунду оторвавшийся от геймпада.

— Мамору-чан, — со вздохом облегчения воскликнула девушка. Она подбежала к нему и припав на колени обняла ребёнка. — Дурачок, почему ты ушёл из дома и ничего не сказал?

— Но я ведь оставил записку? — удивился мальчик. — Да-да, благодаря Наоки-ниичану, я прошёл игру.

— Думаю, надо обрадовать Хиде, — сказал я, протягивая девушке мой мобильник. — Сейчас как раз перерыв.

— Спасибо Конан-кун, — ответила Рёко и позвонила на стадион. Она обрадовала парня, что с его братом всё в порядке.

— Эй, что ты делаешь, Хидео, — сказал Мамору своему брату по телефону. — Только попробуй проиграть.

Мамору выключил игру и включил спортивный канал, где как раз шла прямая трансляция, и должен был начаться второй тайм. Рёко уселась рядом с Мамору, чтобы посмотреть матч, я же пристроился рядом, надеясь, что хотя бы второй тайм я смотрю спокойно посмотреть. Прямо в начале второго тайма Хиде сразу забил гол.

— Невероятно, 2-1, — воскликнул комментатор, — Хиде наконец забивает гол. Похоже, что в первом тайме он просто поддавался. А теперь проявился истинный гений и этот гений — Акаги Хидео.

— Гений, как же, — сказал Наоки, который только что хромая вошёл в комнату. — И так всегда. Он — гений. А я всего добивался тяжёлым трудом. Его гонорары и популярность всегда были выше моих. А ведь в старшей школе между нами не было разницы, играли мы одинаково. Я каждый день нещадно тренировался. Я хотел стать лучше Хиде, превзойти его. Я тренировался больше, гораздо больше его. И когда я превзошёл его... Во время тренировки он повредил мне ногу. Да, он сделал это нарочно. Он боялся, что я превзойду его. И теперь я три месяца не могу нормально ходить и играть. Не думаю, что я вообще смогу и дальше играть в футбол. Но я с самого начала не хотел причинять вреда Мамору-куну. После игры я бы отправил его домой вне зависимости от результата, а сам бы исчез. Я просто хотел отплатить ему за всё.

К этому времени Ран закончила поиски Шиничи, так и не найдя его нигде в квартире. Мы же продолжили смотреть матч.

— Эй, ты, — обратилась она к Наоки, — отвечай, где Шиничи?

— Его тут изначально не было, Ран-нээчан, — сказал я. — Мы говорили о Мамору-куне, а не о Шиничи-ниичане. Просто, Шиничи-ниичан помог найти Мамору-куна, хотя и был занят другим важным делом.

— Да, простите меня, Ран-сан, что солгала вам, — сказала Рёко. — Я просто надеялась, что Шиничи-сан поможет мне, и он помог.

— Значит, ты не встречаешься с Шиничи? — удивлённо спросила Ран.

— Нет, у меня уже есть человек, которого я люблю, — сказала девушка, мечтательно глядя на экран, где Хидео вёл свою команду к победе.

Вскоре матч закончился, и Токио Спиритс победил со счётом 3-1, выиграв Воскресный кубок.

— Похоже, и для меня игра закончена, — обречённо сказал Наоки, сев на пол. — Ладно, Рёко-чан, вызывай полицию. Скажи им, что похититель здесь.

— Бака, — сказал я. — ­Нет, он действительно дурак.

— Поздравляю вас с победой, Хиде, — сказал репортёр по телевизору. — Скажите, кому вы посвящаете эту победу?

— Ну, я даже не знаю, — засмущался молодой спортсмен. — Мне хотелось бы посвятить её моему младшему брату, Мамору, но ещё и Наоки. Моему главному сопернику, Уемуре Наоки. — Услышав слова своего друга и соперника, Наоки не знал, что сказать. Он был поражён в самое сердце. Хиде же продолжил — Если бы он был здесь, мы бы забили гораздо больше голов. Быстрее возвращайся к нам в команду, Наоки. Жду на поле!

— Дурак, какой же он дурак, — сказал Наоки и зарыдал. — Ведь он не знает, что это я сделал! Дурак.

— Единственный, кто здесь дурак, так это ты, — спокойно сказал я. — Хидео вполне хватит смелости простить тебе твою глупость. Вот только хватит ли тебе смелости принять его слова и простить самого тебя? Если ваша дружба настоящая, то, думаю, ответ вы легко найдёте. Я пожалуй, пойду. А ты, Ран-нээчан, пока можешь поспрашивать Рёко-сан, почему она сказала, что встречается с Шиничи-ниичаном. Ей есть, что рассказать тебе.

Я вышел из квартиры Наоки и пошёл в сторону дома. За сегодня я порядком устал и не желаю смотреть, как дамочки будут разбираться друг с другом. Впрочем, не исключено, что они быстро найдут общий язык.

— Да, выходные прошли довольно насыщенно. Сначала свадьба, потом... — Начал вспоминать я по дороге домой. — Главное — начать! Что собственно я и сделал. Думаю, теперь всё будет гораздо проще. К слову, как я узнал позже, Ран три дня пытала Рёко по поводу её отношений с Шиничи и в итоге успокоилась. Бедным Хиде и Наоки тоже пришлось поспособствовать в этом деле. На этой ноте я даже пожалел их. Так я сдружился с ними, а Ран с Рёко. Кстати, потом мы не раз играли вместе с Хиде в футбол. А когда Наоки выздоровел, то тоже присоединился к нам. Но это было потом, а пока...

— Что ж, Асо Сейджи, теперь пришёл твой черёд! — улыбнулся я.

Глава 10. Неисчезнувшие тени.

Вот уже полчаса мы плыли в густом тумане. Не видно было ни зги. Капитану нашего утлого судёнышка даже пришлось ненадолго застопорить ход, ожидая, когда погода проясниться. Когоро пребывал в плохом настроении и зябко ёжился. Хотя мы находились в южных широтах, середина ноября не располагала к теплой погоде. Всё-таки это не Окинава. Хорошо, что я не послушался Ран и дядю и оделся теплее и по погоде. Зато я не боялся простыть. А ведь они предлагали мне одеться по летнему варианту, шорты и футболку. Порой японцы в плане одежды меня убивают. Летом все парятся в костюмах, зимой школьники мёрзнут в школах без центрального отопления. И у них это норма. Вот отправить бы их всех на годик в Россию, в район Воркуты, сразу бы по-другому запели. Я как белый человек плюю на эти традиции, поэтому, порой на меня несколько косо смотрят, но молчат. Интересно, если я заболею, мне также придётся отлёживаться в футоне на холодном полу? Если так, я сбегу в особняк, мол, Шиничи разрешил, чтобы ребёнка не морозить.

В общем, мы плыли и плыли. Если кто-то скажет, что корабли ходят, а плавает... Кхм, то мы как раз плыли. Уж больно развалившийся кораблик нам достался. Интересно, с какой свалки? Но, да ладно, спустя ещё час, мы, наконец, вышли из полосы тумана и набрали скорость. А спустя ещё полчаса пристали к берегу, к великой радости "Великого" детектива.

Вещей у нас с собой было немного, все мои умещались в рюкзаке, так что мы сразу пошли в сторону администрации острова, чтобы выяснить, где можно найти Асо Кейджи, который, собственно, и был нанимателем Мори Когоро. Идти надо было в гору, и Когоро кряхтя как старик, еле поспевал за мной, хотя я и шёл не быстро. Наконец, добравшись до двухэтажного здания администрации, мы перевели дух. К этому времени солнце уже было высоко и воздух стало неплохо прогревать, где-то двадцать пять градусов по Цельсию. Я к этому времени уже повязал куртку на пояс, а потому не страдал, а вот дяде приходилось несладко. Войдя в помещение, мы сразу прошли к столику информации. Мори осведомился насчёт нанимателя.

— Асо Кейджи, — произнёс довольно молодой человек, сверяясь по спискам жителей острова. — Блин, на дворе начало двадцать первого века, а такое ощущение, будто середина двадцатого. Один компьютер на всю администрацию. Это очень страшно. Где йоттабайтные базы данных, где зеттафлопные мейнфреймы, где высокоскоростные линии связи со скоростями в сотни петабайт в секунду? Нет, правильно я сделал, что начал развивать собственные заводы. Как говориться, если гора не идёт к Магомету, Магомет идёт к горе. Если меня не могут обеспечить нормальными ресурсами, их мне придётся создавать самому. — Пока я придавался размышлениям, этот клерк что-то "родил". — Нет никого с таким именем.

— А можете ещё раз проверить? — попросил Мори уже во второй раз. — Я получил от него письмо, вот оно. — Когоро достал из внутреннего кармана пиджака сложенный втрое листок бумаг и показал его клерку.

— Но его нет в списках, — сказал молодой человек, уже отчаявшись найти что-то. — Да и я переехал сюда совсем недавно, потому не всех на острове знаю.

Тут к нему подошёл ещё один сотрудник администрации, на этот раз постарше.

— Что-то случилось? — спросил он.

— А, управляющий... Этот человек говорит, что приехал на остров по просьбе одного из жителей острова.

— Просьбе? — уточнил управляющий.

— Да, — кивнул клерк. — Его зовут Асо Кейджи.

— АСО КЕЙДЖИ?! — проорал он в ответ, видимо, не веря своим ушам. — Ой-ой, зачем так орать? Таким криком можно и мёртвого поднять. — Впрочем, его крик обладал каким-то мистическим воздействием на окружающих, так как все разговоры в мгновение ока стихли, и на нас уставилось пятьдесят пар глаз. Мне даже стало как-то неуютно, да и Когоро как-то неестественно передёрнул плечами. Затем, спустя полминуты, все начали шушукаться, искоса поглядывая на нас. — Деревня, все друг у друга на слуху и на виду. Рассадник сплетен и пересудов. Никакой личной жизни, все всё про всех знают. Терпеть не могу. — Этого не может быть! — продолжил распаляться управляющий. — Он мёртв уже десять лет!

— Да-да, — махнул рукой Когоро и недовольно скривился. — Знаем, вот только письмецо-то он мне прислал, да и позавчера по телефону звонил, вредный старик.

Эту фразу с Мори мы долго репетировали, но она того стоила. Все местные жители, кроме клерка, который нас обслуживал, побледнели, аки молоко. Хорошее начало нашему пребыванию на острове было положено. Управляющий пригласил нас в свой кабинет и в подробностях рассказал нам душещипательную историю трагической гибели пианиста и его семьи. В общем, слово в слово, что я рассказал Когоро за неделю до этого, основываясь на данных из интернета.

— Ладно, спасибо, что рассказали нам эту печальную историю, — сказал Мори, поднявшись с дивана и направившись к выходу. — Но, видимо, она имеет своё продолжение, раз мне прислали письмо от имени погибшего. Всего доброго. Пошли Конан-кун.

— Хай, — ответил я и, вскочив с дивана, побежал за детективом.

— Ты был прав, Конан-кун, — сказал мне детектив, когда мы вышли из здания. — Это дело действительно странное. Штемпель на конверте с острова Цукикаге. Марки отсюда же. Аванс перечислен. Кто-то хочет, чтобы я занялся этим делом.

— Кстати, управляющий сказал, что мэр был другом Асо Кейджи, — заметил я. — Может, он что-то знает?

— Предлагаешь наведаться к нему? — ухмыльнулся Когоро. — Что ж, пошли, шкет.

Мы отправились в сторону мэрии. Вернее, мы ещё не знали, где она находиться, но рассчитывали узнать это у местных жителей. Проходя мимо небольшой частной клиники, Когоро решил спросить адрес у доктора. Она как раз давала напутствие своему маленькому пациенту. Вот только я знал, кто скрывается за этой "маской", Асо Сейджи. Надо сказать, парень отлично маскировался. Голос, поведение, манера ходить, не говоря уж об одежде и прическе. Сейджи отлично поработал над собой и прекрасно вжился в роль провинциальной доктора. Ни один внешний фактор не говорил о том, что перед тобой мужчина. Невысокий рост, темно-коричневые волосы завязанные "конским" хвостом. Синяя юбка до середины бедра и розовая блузка, а также белый "докторский" халат и синие туфли на невысоком каблуке. Мысленно я улыбнулся и ещё больше захотел увидеть его в своей "коллекции". Такой профессионал мне точно не помешает, хотя бы за счет своего актерского таланта.

— Простите, — заговорил Когоро, останавливая доктора, перед тем как он вошел в здание. Как всегда при разговоре с молодыми женщинами, он засмущался и начал чесать затылок, прищурив глаза. — Вы не подскажите, где здание мэрии?

— А, сейчас, — сказал Сейджи. — Просто поверните за тем углом, а потом идите дальше до развилки. — Мы с Мори обернулись, куда указывал доктор. Как оказалось, мы немного промахнулись и прошли мимо поворота. — А, подождите, вы случайно не из Токио? — Спросил он нас.

— Да, только что с парома, — указал себе за спину большим пальцем правой руки Когоро.

— Правда? — обрадовался он. — А ведь я тоже из Токио. Но этот остров очень хорош, верно? Лучше чем Токио. Такой спокойный воздух, тишина. Не то, что в городе. — Тут он развел руки в стороны, показывая насколько тут хорошо. В этот момент проехал небольшой миниавтобус, на котором был установлен громкоговоритель. Он предлагал на предстоящих выборах голосовать за Шимизу Масато.

— Действительно, очень тихо, — ответил я саркастическим голосом и тут же схлопотал несильный подзатыльник от Мори.

— Будь повежливее, Конан, — сказал он мне. — Что за ребёнок? Никакого уважения к старшим.

— А, по-моему, забавный мальчик, — хихикнул Сейджи, сделав это по-женски, самым естественным образом. Я даже почти усомнился в том, что он парень. Лишь добытая мной информация это подтверждала. — Просто скоро будут выборы мэра, а потому тут такой шум. Но такое бывает только раз в четыре года.

— Ага, — кивнул я. — Согласно Конституции, а также имперскому закону о муниципальных выборах, мэры городов и округов избираются...

— Конан, не занудствуй! — проворчал Когоро. — Я в курсе, что ты прекрасно разбираешься в Конституции Японии и прочих законах страны.

— Как удивительно, — сказал Сейджи. — И зачем вы ругаете его? Он же такой умный мальчик. — На это похвалу я широко, совершенно по-детски, улыбнулся, прикрыв глаза.

— На захваливайте его, — сказал Мори. — А то он окончательно зазнается.

— Да ладно вам, детей надо хвалить. — Сказал доктор. — Особенно за то, что он знает законы страны. Это очень важная информация. Даже закон о выборах. Кстати, кандидатов в мэры у нас трое. Первый — это Шимизу-сан, о котором сейчас объявляли. Его поддерживают рыбаки острова. А вот нынешний мэр, Куроива-сан, теряет свою популярность. И, наконец, последний — Кавашима-сан. Он — богатейший человек на острове.

— Простите, не хочу вас перебивать, уважаемая медсестра, — засмущался Мори. — Но меня не интересуют выборы.

— Я не медсестра, — усмехнулся Сейджи. — Позвольте представиться, Асаи Наруми, двадцать шесть лет, терапевт. И у меня есть лицензия на врачебную практику.

— Доктор, значит... — Когоро покраснел. Я же наоборот, едва сдерживался, чтобы не заржать над дядей.

Когда он назвал свое имя, я внутренне рассмеялся. До чего всё оказалось просто. Если написать его имя определенными иероглифами, его можно будет прочитать и как Асо Сейджи и как Асаи Наруми. Если в лицензии не определен пол врача, ничто не помешает обмануть ничего не подозревающих жителей острова.

— Если пойдёте прямо сейчас в здание мэрии, то сможете их встретить. — Подсказал Сейджи. — Сегодня проводиться поминальная церемония бывшего мэра острова, Камэямы-сана, почившего два года назад.

Мы последовали совету доктора и, попрощавшись с ней, отправились в сторону мэрии. Завернув за угол и дойдя до развилки, мы сразу нашли это здание. Всё-таки, в период предвыборной кампании вероятность встретить акцию протеста возле здания мэрии сильно возрастает, что собственно и происходило на острове. Охрана едва могла сдержать протестующих.

— Не позволим мэру притеснять нас, — кричали они, размахивая плакатами. Видимо, причина была довольно серьёзной, раз такую акцию устроили в день памяти прошлого мэра.

Мы с Мори осторожно обогнули толпу и вошли в здание. Охрана хотела нас задержать, но визитка дяди сделала свое дело. Узнав, что перед ними детектив, они немедленно пропустили нас. Войдя в холл, нам пришлось разуться. — Деревня, — подумал я. — Где это видано, чтобы в административном здании ходили в тапочках? Похоже, Япония — действительно рай для любителей этой обувки. То ли дело в России. Хотя, обычные калоши и боты могли бы решить проблему разом.

Когда мы переобулись, нас попросили подождать, пока мэр освободиться. Ожидание заняло минут десять. Похоже, чиновники долго решали, кто именно будет докладывать о нас мэру. За это время Когоро успел искурить две сигареты, благо, что возле дивана для гостей стояла пепельница. Я же в это время читал утреннюю газету, прислонившись к стене. В это время мимо нас быстрым шагом проходил один из них.

— Уважаемый, когда обо мне доложат мэру? — сердито спросил Когоро. — У меня не так много времени, чтобы терять его в ожидании.

— Простите, а кто вы? — переспросил чиновник.

— Мори Когоро, детектив из Токио, — сказал дядя, поднимаясь с дивана. — А вы?

— Хирата Казуаки, секретарь мэра, — сказал он. Тут его лицо вытянулось. — Детектив из Токио?! Я сейчас же доложу о вас мэру.

— Уж будьте так любезны, — буркнул Мори, глядя на удаляющуюся спину чиновника.

— Может, пока осмотримся? — предложил я, отлепившись от стены и складывая газету.

— Ну, давай, — кивнул Когоро. Я же уже прошел в конец коридора и открыл широкую стеклянную дверь. Мы с детективом вошли в помещение. Это была просторная светлая комната с минимумом обстановки. Посередине неё стояло фортепиано. — Какая огромная комната, — сказал он, подходя к окну. — Хм, а сразу за зданием море?

— Должно быть, это и есть пианино Асо Кейджи, — сказал я детективу. — Смотри, на нём много пыли, наверное, давно не играли.

— Действительно, — сказал он, подходя к инструменту. — Что за люди? Хотя бы иногда бы протирали его.

Он уже собирался открыть клавиши, как его остановил вернувшийся Хирата Казуаки.

— Не трогайте его, — испуганно сказал он громким голосом, прямо с порога. Повернувшись к нему, я заметил, как сильно его лихорадило. — Это фортепиано... на нём Асо-сан дал свой последний концерт. Проклятое Фортепиано!

— Проклятое? — сомнительно сказал Когоро.

— И не только Асо-сан, — продолжил секретарь. — То же самое случилось и с прошлым мэром.

— Прошлым мэром? — теперь Когоро был удивлён, если не сказать больше. — Вы имеете ввиду, Камеяму, в честь которого сегодняшняя церемония?

— Да, — немного успокоившись, сказал Хирата и опустил голову. — Это произошло два года назад. В тот день тоже было полнолуние. Я тогда проходил мимо здания мэрии. Оно уже должно было быть закрыто, но оттуда доносились звуки Фортепиано. Подойдя к окну, я спросил, есть ли кто, но ответа не последовало. Войдя в комнату, я увидел, что Камеяма-сан лежит на фортепиано. Его сердце остановилось. А музыка, которую я услышал, была та же мелодия, которую играл Асо-сан в своём горящем доме, "Лунная Соната". С тех пор это фортепиано считается проклятым.

Я скептически хмыкнул и, подойдя к инструменту, открыл клавиши и начал наигрывать лунную сонату. Секретарь мэра застыл в шоке.

— Хм, ничего особенного, — сказал я, продолжая играть мелодию. — Не похоже, что оно проклято.

— Пожалуйста, прекрати, — сказал Хирата. И стал подталкивать нас с Мори к выходу. — Лучше подождите в вестибюле до окончания церемонии.

Мы с Когоро молча смотрели ему в спину. Тут нас окликнули.

— О, вы ещё здесь? — спросил нас знакомый голос. Это был доктор. Или "была"? Во всяком случае, так думают многие. Но он был не один. С ним был мужчина средних лет.

— Наруми-сан, вы тоже пришли на церемонию? — спросил Когоро.

— Да, когда я приехала на этот остров, Камеяма-сан был моим первым пациентом. — Признался врач. — Это единственное, что я могу сделать для него. О, позвольте, я вас представлю друг другу. Это Шимизу-сан. — Доктор указал рукой на своего спутника. — Мы встретились по дороге.

— Приятно познакомиться с вами, — сказал один из кандидатов в мэры. — Меня зовут Шимизу.

— Вы тоже на церемонию? — спросил Мори.

— Да, а теперь простите нас, нам нужно идти.

— Дядя, церемония начнётся только через полтора часа и продлиться часа три, давай пока сходим в полицейский участок, может, что узнаем у местной полиции? — предложил я.

— Дельная мысль, парень. — Кивнул Мори. — Я, как и ты, тоже не хочу терять тут время.

Выйдя из здания мэрии, мы с Когоро двинулись в сторону отделения полиции. Нас встретил довольно пожилой полицейский. Я бы даже сказал очень. — Да он полицейским стал, наверное, ещё при царе Горохе.

— А, так вы тот самый астронавт? — спросил старик у Когоро.

— Нет, я тот самый детектив, — пояснил он. — Я приехал из Токио по приглашению Асо Кейджи.

— Что? — Я испугался, как бы старичок-полицейский не отправился вслед за пианистом. В таком возрасте нервные потрясения до добра не доводят. — Но ведь он умер.

— Ну, как бы я теперь в курсе. — Хмыкнул дядя. — Вот только это не объясняет, почему меня пригласили от его имени. Поэтому я и хотел выяснить у вас подробности его смерти. Не было ли свидетелей того пожара? Может, Асо-сан оставил какое-нибудь письмо или предсмертную записку? Это очень помогло бы в расследовании.

— Но, неужели это так важно? — спросил полицейский.

— В письме сказано, что "тени начнут исчезать", — сказал я. — Тень исчезает, если на неё упадёт тень. А учитывая, что в момент смерти Асо-сана и Камеямы-сана играла Лунная Соната, можно определенно сказать, что эта строчка указывает на убийства.

— Что ты имеешь в виду, мальчик? — спросил меня старик.

— Он имеет в виду, что сегодня может произойти убийство. — Пояснил Когоро. — Такое же, как два и двенадцать лет назад.

— Хм, раз так, то... — Старик задумался. — Свидетелями смерти Асо-сана были четверо человек. Почивший Камеяма-сан, Куроива-сан, а также Кавашима-сан и Нишимото-сан.

— Это четверо были как-то связаны? — спросил Мори, глубоко задумавшись.

— Да, они были одноклассниками. — Подтвердил полицейский. — Именно они в тот день видели, как полыхал особняк Асо-сана.

— Хм, а что вы можете сказать про Хирату-сана, секретаря мэра? — спросил я у полицейского.

— Про него? — спросил старик. — Он — странный человек. Не понимаю, зачем его наняли, но он всегда тайно встречался с Кавашимой-саном в здании мэрии.

— Ладно, вернемся к Асо-сану, — сказал Мори. — Неужели он ничего не оставил после себя?

— Сейчас, когда вы спросили... — задумался полицейский. — После него остались Ноты, которые были в его сейфе. Это всё что осталось после пожара.

— Вы можете нам их показать? — спросил я его. — В них может быть нужная нам зацепка.

— В принципе, могу, — сказал полицейский. — Но они находятся в кладовой мэрии. А ключ... Ключ от неё был где-то здесь. — Полицейский стал рыться в своем столе и спустя пять минут нашел ключ. — Вот он.

— Давайте поспешим, — сказал я. — Чем раньше мы раскроем это дело, тем лучше.

— Да, да, — кивнул Мори. — И куда ты всё время торопишься?

Спустя десять минут мы были в мэрии. Уже начинало темнеть, а значит, церемония уже началась. Пройдя в кладовую, мы стали ждать, пока старик-полицейский отыщет ноты Асо Кейджи. Наконец, он нашёл их в одном из пыльных ящиков.

— Хм, обычные ноты, — сказал Когоро, рассматривая листы.

— Дядя, можно посмотреть? — Попросил я. Когоро в ответ протянул мне листы. В этот момент старик сославшись на то, что ему нужно обратно в участок, вышел. Я же стал внимательно разглядывать ноты. — Если это шифр, то... — я внимательно посмотрел на дядю и улыбнулся. — Кажется, дядя, моя догадка была верна.

— Что ты имеешь в виду, Конан? — спросил он меня. — Ты что-то понял?

— Ага, — кивнул я. — Вы, наверное, знаете, что при помощи нот можно зашифровать послание...

— Ты имеешь в виду... — Мори всё понял.

— Ага. — Вновь кивнул я. — Если моя догадка верна, то здесь зашифровано послание Асо-сана его сыну.

— Сыну? — удивился Когоро.

— Да, именно так начинается это письмо, "моему сыну Сейджи", — сказал я.

— Сейджи? — спросил он. — Погоди, ведь если...

— Да, — кивнул я. — Это имя можно записать разными способами и в одном случае, если не известно прочтение, можно прочитать и по-иному.

— Но почему тогда Сейджи скрывает свою личность? — спросил Мори.

— Думаю, ответ в этом письме. — Сказал я. — Вот только давайте пока оставим информацию о нём втайне.

— Хорошо, Конан-кун, — кивнул Когоро. — Ты можешь расшифровать письмо?

— Да, — кивнул я, доставая записную книжку и ручку. — Код довольно простой, нужно минут пять. — За пять минут мне удалось переписать письмо. Когоро внимательно следил за тем, что я пишу. Когда я закончил, дядя был в шоке.

— Невероятно, — сказал он. — Получается, что Асе Сейджи не покончил жизнь самоубийством. — Сказал он. — Если информация в этом письме верна, то вполне вероятно, что его убили, а убийцы...

— Верно, те, кого он называл своими друзьями, — кивнул я. — Те, с кем он учился в школе в одном классе.

— Но, кто тогда прислал мне письмо? — спросил меня Мори.

— Я думаю, это был Сейджи, — сказал я.

— Но, этого не может быть, — сказал Когоро. — Он же не читал этого письма, откуда он мог знать правду?

— Что-то он знал точно, — пожал я плечами. — Во всяком случае, ему показалось, что смерть его отца не случайно. Именно потому он и решился на весь этот маскарад. А на счёт того, откуда он узнал... Помните, дядя, Наруми-сан сказала, что Камеяма-сан был её первым пациентом.

— Верно, — кивнул Мори. — А умер он от сердечного приступа.

— Ага, — согласился я. — Он вполне мог рассказать правду о той ночи двенадцать лет назад, когда узнал, кто скрывается под личиной Наруми.

— И эта встреча вполне могла вызвать у него сердечный приступ. — Согласился со мной детектив. — Погоди, если Сейджи прислал письмо мне, значит, он планирует убить этих троих, кто остался в живых? Месть?

— Наверное, — ответил я. — Они убили его отца за то, что тот отказался покрывать их грязные дела. И, видимо, он хочет, чтобы ты его остановил, раз он прислал это письмо тебе. Предотвратить преступление, не дать ему совершить ошибку.

— Возможно, ты прав, — сказал Когоро. — Надо поговорить с Наруми... нет, с Сейджи после церемонии.

— Возможно? — переспросил я и выглянул из кладовой в коридор. Все это время я внимательно следил за дверью помещения, где проходила церемония. Я видел всех выходящих и входящих. И как раз в этот момент, вслед за Кавашимой Хидео вышел Седжи. — Вероятно, тогда уже будет поздно! Он начал действовать.

— Что? — удивился Когоро. Я же вышел из кладовой, держа в руках зашифрованное письмо Асо Кейджи, и двинулся в сторону комнаты с фортепиано. Когоро тут же пошел следом за мной. Войдя внутрь, мы увидели, как Кавашима с перекошенным лицом стоит напротив Сейджи.

— Детектив? — удивился и обрадовался богатейший человек острова. — Как хорошо, что вы пришли. Она собирается меня убить. И это не "она", а "он". Это...

— Я в курсе, — сухо сказал Мори. — Я знаю ВСЮ правду, Кавашима-сан.

— Асо-сан, — обратился я к юноше, протягивая листы с нотами. — Это письмо для вас от вашего отца. Я расшифровал его. Прочтите его прежде, чем что-то делать.

— Конан-кун? — удивился Сейджи, но письмо взял.

— Что значит, что вы знаете ВСЮ правду, детектив? — шокировано спросил Кавашима.

— Это значит, что вы скоро отправитесь в тюрьму, как и ваши подельники. — Ехидно сказал я. — Все четверо.

— Я ни в чём не виноват, — отчаянно закричал мужчина.

— Вы убили Асо Кейджи, отца этого молодого человека. — Холодно сказал Мори. — А ещё вы виновны в контрабанде наркотиков. Этого вполне достаточно, чтобы засадить вас на весьма долгий срок.

— У вас нет доказательств. — Закричал он.

— О, поверьте, доказательств у нас навалом, — хмыкнул я. — Вот, хотя бы это фортепиано, которое вы вместе с Хиратой использовали, храня в нём наркотики.

Перекошенное лицо теперь уже бывшего кандидата в мэры говорило о том, насколько я прав. За это время Сейджи успел ознакомиться с посланием своего отца и на его глазах навернулись слезы.

— Папа не забыл обо мне, — улыбаясь, сказал он. — Он хочет, чтобы я жил счастливо. Я хотел отомстить, а вы остановили меня, Мори-сан. Вы действительно Великий детектив.

— Асо-сан, надеюсь, теперь вы понимаете, что месть не выход? — спросил серьёзно Мори. — Если бы вы убили тех троих, вы бы отправились в тюрьму как преступник.

— Нет, я планировал после всех убийств покончить с собой, — покачал головой молодой человек. Теперь он не скрывал мужского тембра голоса. — Я бы умер в огне здесь, в этой комнате, играя на фортепиано моего отца Лунную Сонату.

— Как драматично и... глупо, — сказал я. — Они ответят за свои преступления, а вы теперь можете спокойно исполнить последнюю просьбу своего отца.

— Все эти годы я жил ради мести, — покачал он головой. — А теперь я не могу свершить её! Мне больше незачем жить.

Он подошел к пианино, садясь перед ним, но не спешил начинать играть. Кавашима сидел на полу и не мог толком пошевелиться. Он был в шоке от того, что вся правда так быстро раскрылась. Я же достал мобильник и передал его Когоро.

— Дядя, позвоните инспектору Мегуре, — сказал я. — Думаю, его заинтересует это дело.

— Хорошо, Конан, — кивнул Мори и набрал номер. — Алло, Инспектор? Это я, Мори. Да, да. Помните, я рассказывал вам о странном письме? Я раскрыл это дело. Но требуется ваша помощь. Да. Чем скорее вы приедете, тем лучше. Нет, убийств никаких не было. Во всяком случае, не сегодня. Нет, двенадцать лет назад. Потому судмедэкспертов не надо. Да. Да. Жду!

— Ну? — спросил я, принимая телефон.

— Хе, какой ты нетерпеливый. — Хмыкнул детектив.

— Ну, мне же интересно, — заканючил я. — Что сказал Инспектор?

— Они будут через полтора часа.

В этот момент Сейджи начал играть Лунную Сонату. У него это прекрасно получалось. Видимо, его отец когда-то давно давал ему уроки игры. Да и фортепиано было прекрасно настроено. К тому же, я уже успел слазить под него, пока Когоро звонил Инспектору Мегуре и проверил наличие тайника. Более того, "товар" был на месте, что не могло не радовать.

Тут из вестибюля послышался громкий топот. Видимо услышав мелодию, народ скопом вывалил с церемонии и замер перед комнатой, не решаясь открыть дверь. Наконец, среди собравшихся нашелся смельчак. Им оказался Шимизу. Он распахнул двери и в нерешительности замер на пороге.

— Что происходит? — спросил он.

— А чего это все так переполошились? — спросил Мори.

— Мы услышали мелодию и тут же поспешили сюда. — Сказал Куроива Татсуджи, нынешний мэр острова. — Мы подумали, что это проклятое фортепиано.

— Проклятое Фортепиано, — смакуя это слово, произнёс Когоро. — Так вы называете бесценный подарок, который сделал острову ваш почивший одноклассник и друг? Не находите это несколько невежливым? Хотя, впрочем, чего ещё стоило ожидать от вас.

— Что вы себе позволяете? — закричал мужчина. — Я — мэр этого острова.

— Ненадолго, — парировал Мори. — Я уже позвонил инспектору Мегуре и вскоре он прибудет на остров.

— Но что произошло? — спросил Шимизу.

— Убийство, — ответил Когоро. — на этом острове произошло убийство.

— ЧТО!!! — Толпа отреагировала ожидаемо на слова детектива.

— Убийство? — удивился подошедший полицейский. — Но кого убили?

— Двенадцать лет назад был убит Асо Кейджи, — сказал Когоро. — Его сожгли вместе с женой и дочерью. А дело обставили как самоубийство. В его смерти виновно четверо человек. Это почивший два года назад Камеяма-сан, и ныне живущие Куроива-сан, а также Кавашима-сан и Нишимото-сан. Эти четверо убили своего друга и его семью.

— У вас нет доказательств, — крикнул Куроива. — Вы не можете обвинять нас, основываясь на одних голых теориях. Я подам на вас в суд за клевету.

— Ну, почему же, — усмехнулся детектив. — Доказательства есть. Это — предсмертная записка, написанная рукой Асо Кейджи. Предсмертное письмо своему любимому сыну.

— Сыну? — в шоке сказал мэр. — Так значит... — Теперь он шокировано смотрел на юношу, который уже перестал играть лунную Сонату и с интересом наблюдал за происходящим.

— Да, это письмо было адресовано мне, Асо Сейджи, — сказал юноша. — Вы убили моего отца и обставили всё как самоубийство. Но я чувствовал, что что-то в этом деле не так. Я окончил медицинский университет и перебрался сюда, чтобы всё разузнать о смерти моего отца. Написание моего имени не было указано в лицензии, а потому я представился как женщина, чтобы у вас не возникло никаких подозрений обо мне. Два года назад, когда я раскрыл свою личность предыдущему мэру, он во всём сознался мне, а потом умер от сердечного приступа. Чтобы успокоить его душу, я сыграл Лунную Сонату. И тогда у меня родился план, как отомстить вам всем за смерть моего отца. Я решил лишить жизни всех убийц моей семьи и намеревался исполнить мою месть в это полнолуние, сегодня и завтра. Но я сомневался, а потому послал письмо Мори-сану, чтобы он остановил меня. И ему это удалось. Он действительно Великий детектив.

— Но почему они решили убить Асо-сана? — спросил полицейский и все дружно закивали головами.

— Наркотики, — сказал я. Все тут же уставились на меня. — Эти четверо использовали концерты Асо-сана, чтобы без труда перевозить через границу наркотики в музыкальных инструментах. Когда же Асо-сан отказался с ними сотрудничать, они убили его, боясь, что правда о них раскроется.

— Вот оно что, — удовлетворенно кивнул полицейский. В это время Хирата стал осторожно продвигаться к выходу, намереваясь сбежать.

— А вы куда, Хирата-сан? — ехидно спросил я секретаря мэра. — Вы ведь тоже замешаны в этом деле. Вас арестуют за контрабанду наркотиков.

Хирата бросился бежать, но его задержал рослый парень в зелёной вязаной шапочке, свитере и коричневых брюках. На нём также были темные очки, а волосы были завязаны хвостом. Как выяснилось позже, это был жених Куроивы Рейко, единственной дочери мэра, Мурасава Шуичи. Хирата пробовал вырываться, но Шуичи заломил ему руки, поймав на болевой приём, отчего наркоторговец застонал и успокоился.

— Отец, как ты мог такое сделать? — сказала с обличением Рейко. — Вы же были друзьями с Асо-саном. Ты всегда ставил его мне в пример. А сам убил его?

— Асо-сан был уважаемым человеком, — сказал Шуичи. — Мне всегда нравилась его игра. Поэтому я всегда настраивал Фортепиано, которое он пожертвовал мэрии. Я никогда не забуду, что он сделал для всех нас.

Спустя полчаса на вертолёте прибыл Инспектор Мегуре. Всех четверых преступников арестовали. Нишимото, когда его вела полиция, радовался как ребёнок.

— Наконец-то я смогу спать спокойно, — проговорил он. Похоже, два года проведенные в постоянном страхе подточили его психику. Примечательно, что впоследствии, в суде, когда ему зачитывали приговор, то он отказался от снисхождения. Он заявил, что хочет полностью отбыть наказание за совершенное преступление. В итоге, ему дали всего два года. Позже, когда он вышел, он организовал музей в честь своего друга, которого он убил.

А вот Куроива и Кавашима снисхождения не получили. Они оба, как главные организаторы убийства семьи Асо, получили по десять лет. При этом было проверено имущество Кавашимы и часть его, как имеющее незаконное происхождение было конфисковано. Хирата же получил семь лет за контрабанду наркотиков.

Из-за этого дела, так получилось, что на свободе остался лишь один кандидат, Шимизу-сан. Он и стал следующим мэром острова, получив практически единогласную поддержку избирателей.

* * *

Сейджи стоял на берегу моря и смотрел на горизонт. Не знаю, о чём он думал в этот момент, но, наверное, он просто хотел встретиться с отцом и семьёй. Такая стремительная череда событий сильно потрясла его. Хотя он и надеялся на это, но, видимо, до последнего не ожидал, что нам с Когоро удастся остановить его. Сейчас мы с ним были одни. Когоро остался в мэрии вместе с Инспектором Мегуре. А я решил составить компанию юноше. Он уже успел переодеться в мужскую одежду и подвязал волосы.

— Спасибо тебе, Конан-кун, — сказал Сейджи, не поворачиваясь ко мне. — Это ведь ты расшифровал письмо моего отца?

— Да, — кивнул я. — Хотя я уверен, что ты тоже знаком с этим шифром.

— Верно, — согласился он, всё так же смотря вдаль. — Знаешь, Конан-кун, я в смятении. Я не знаю, что мне делать дальше. Мой отец... он хотел чтобы я жил дальше, но... Все эти двенадцать лет я думал о том, как отомстить за них. Особенно последние два года. Ты же умный мальчик, скажи, как мне жить дальше?

Он повернулся ко мне, а в его глазах стояли слёзы. Только сейчас я понял, что мы с Когоро по сути лишили его всех целей в жизни. Если сейчас я ничего не предприму... Обрыв недалеко, а в истории на одного Эгея станет больше. Я подошел к краю берега, как и он. Под его недоуменным взглядом я достал сигареты и закурил. Похоже, самым верным средством в данной ситуации будет разрыв всяких шаблонов. Это должно хорошенько ударить по его мозгам, а там я возьму его совсем "тёпленьким". Цинично? Возможно. Но в данной ситуации это лучший вариант. Да и не желаю я парню зла, наоборот, хочу, чтобы он освободился от своей боли и переживаний.

— Ты любил свою семью, — сказал я спустя минуту. — Она была для тебя всем. Неудивительно, что ты решил мстить. Но скажи мне, Сейджи-кун, ты знаешь, сколько людей пострадало из-за твоего отца? — парень уставился на меня непонимающим взглядом. — Ты читал его признание, и заешь, что он в равной мере виновен в контрабанде наркотиков. Ты не задумывался о том, сколько людей пострадало из-за него? Да, впоследствии он отказался сотрудничать со своими подельниками и в итоге умер. Но вред, причинённый им, никуда не исчез.

— К чему ты клонишь, Конан-кун? — окинув меня холодным взглядом, спросил Сейджи.

— Ты — доктор, — ответил я. — По сути, ты можешь исправить тот вред, что когда-то нанёс твой отец. Это в твоих силах. Конечно, я не говорю о том, чтобы ты сейчас бросился искать тех, кто пострадал двенадцать лет назад. Боюсь это практически невозможно. Но ты мог бы теперь, когда ты освободился от гнёта прошлого, полностью посвятить себя тому, что ты прекрасно умеешь. А может, даже, пойти и дальше.

— То, что я умею? — хмыкнул Сейджи. — Я — обычный терапевт.

— Верно, — кивнул я. — Вот только мне удалось выяснить, что ты вёл неплохие исследования в Университете, но потом забросил их.

— И как же ты выяснил это? — с интересом спросил молодой человек. — Это закрытая информация.

— У меня свои связи, — усмехнулся я. — Знаешь, если ты сейчас не можешь выбрать, чем заняться, я хотел бы сделать тебе предложение. Проводя исследования в Университете, по словам твоего научного руководителя, ты показал себя целеустремленным и ответственным человеком. Более того, у тебя открылся потрясающий талант в области биологических исследований. А теперь, что касается сути моего предложения. Один мой знакомый собирается организовать медицинскую лабораторию. Цель — создание новых и исследование перспективных лекарственных препаратов. Ты бы прекрасно подошёл на роль руководителя этой лаборатории.

— Это довольно щедрое предложение, — задумался Сейджи. — Но у меня мало опыта. И к тому же, целая лаборатория...

— Я смотрю не на опыт и не на знания. — Сказал я ему в ответ. — Мне нужны люди, готовые развиваться.

— Ты полон секретов, Эдогава Конан-кун, — усмехнулся молодой человек. — И что же мне следует о тебе знать? Как я понял, ты не тот, за кого себя выдаешь.

— И да, и нет, — честно ответил я. — Действительно, Эдогава Конан — вымышленное имя. К сожалению, мне приходиться скрываться под псевдонимом. Дело в том, что моей жизни угрожает смертельная опасность. И потому я не разглашаю никому мою тайну. Лишь тем, кто работает на меня, и кому я могу доверять.

— И ты хочешь, чтобы я работал на тебя? — вновь усмехнулся он. — Не боишься, что я предам тебя?

— Я хорошо изучил тебя, Сейджи-кун, — сказал я в ответ, затушив окурок. — Ты не предашь меня. Ты очень честен, а потому и я хочу быть честен с тобой.

— Если уж ты хочешь быть честным со мной, тогда скажи, зачем тебе лаборатория? — спросил он. — Не думаю, что у тебя всё так хорошо в плане финансов, что ты можешь так просто разбрасываться немалыми деньгами. А ведь для того, чтобы создать хорошую лабораторию, нужны действительно немалые деньги.

— Те цели, что я озвучил тебе ранее, абсолютно верны, — ответил я. — Суть в том, что мне кое-что нужно... — Сейджи внимательно посмотрел на меня. От моих слов зависело, какое он примет решение. — Скажи, Сейджи, каким ты представляешь себе преступный мир?

— Хм, странный вопрос, я никогда не задумывался над этим, — сказал парень, и по его взгляду было видно, что мой вопрос выбил его из колеи. — Наверное, главенствующую роль там занимают всякие преступные организации, а остальные выполняют их приказы. Не знаю, я никогда с ним особо не сталкивался, за исключением подельников отца.

— В целом ты обрисовал ситуацию верно. — Кивнул я. — В преступном мире действительно верховенствующую роль занимают разные преступные организации. Точно информацией не владеет никто, на то это и "теневой" мир, как его ещё называют. Однако о некоторых организациях мне стало известно. И так получилось, что я столкнулся с одной из них. Эта организация довольно могущественна и всячески скрывает своё существование. Когда я столкнулся с ними, они решили убить меня и применили один экспериментальный медицинский препарат. Заставив меня принять его, они ушли, оставив меня корчиться от боли. Я должен был умереть, но что-то пошло не так. Это препарат не убил меня, но как-то изменил моё тело. Как это произошло со мной, я не знаю! Что произошло, я тоже не знаю. Именно для этого мне и нужна лаборатория, узнать, что со мной происходит. Но у меня самого мало опыта в медицине. Поэтому мне и нужна твоя помощь.

— И какого рода это были изменения? — спросил Сейджи.

— Прости, не могу сказать, — покачал я головой. — От этого зависит моя жизнь и жизни тех, кто мне доверился. Я и так рассказал тебе всё что мог.

— То есть, ты ничего не скажешь, пока я не соглашусь на твоё предложение? — спросил он. — Что ж, логично. — Тут он задумался. — Знаешь, Конан-кун, ты странный ребёнок. Я это понял практически сразу, как мы встретились. А после того как ты раскрыл это дело... Какие цели ты преследуешь? Чего ты хочешь добиться? Если бы ты просто хотел излечиться от того, чем тебя заразили, или что там у тебя, ты бы мог обратиться в любой медицинский исследовательский центр. Почему ты этого не сделал?

— Ты задаешь верные вопросы Сейджи-кун, — улыбнулся я. На моё фамильярное обращение он поморщился, но промолчал. Я присел на камень и, достав сигарету, вновь закурил. — Помнишь, я спросил тебя, каким ты представляешь себе преступный мир? Так вот, этот мир гораздо изощрённее, чем ты можешь себе представить. Преступные организации проникли во все сферы жизни людей. Наркотики, контрабандой которых занимались те, кого ты хотел убить, это лишь вершина. Кражи, убийства, изнасилования — это то, что наверху. А вот что глубже... Торговля людьми в нашем мире приносит огромный доход тем, кто ей занимается и её покрывает. Скрытый геноцид целых народов, принудительное вырождение наций. Глобальные эксперименты над простыми людьми. Промывание мозгов. Голодоморы. Эпидемии и войны. Всё это завязано на преступном мире и реализуется в его рамках. О многом умалчивается. На многое закрывают глаза. Если говорить в общем, наш мир прогнил... Да-да, он прогнил насквозь и полностью. И, боюсь, ситуацию уже не исправить.

— То, что ты говоришь... Я не могу тебе поверить, — сказал молодой человек.

— Тебе нужны факты? — усмехнулся я. — Хорошо, я представлю тебе факты, подробную статистику всех тех мерзостей, что происходит рядом с нашим домом, а мы даже не обращаем на это внимание. Я покажу тебе истинное лицо этого мира. — Скинув рюкзак, я открыл его и достал тонкую, листов на десять папочку серого цвета с двумя красными линиями по диагонали и литерой "A". — Вот прочитай пока, если не веришь мне. Больше доказательств я предоставлю потом. Не всё стал брать с собой. Здесь лишь сухая выжимка.

Сейджи взял папку и углубился в чтение. С каждой прочитанной строчкой его лицо всё больше бледнело.

— Неужели наш мир такой? — сказал он дрожащим голосом.

— К сожалению, даже хуже, — огорчил я его. — Думаю, теперь ты догадываешься о моих целях? Я собираюсь всё это изменить.

— Но как? — содрогнулся он. — Ведь всё это...

— Огнём и мечом, — коротко ответил я. — Будучи медиком, ты в курсе, как удаляют опухоль. Я удалю из нашего мира эти злокачественные образования. Но в одиночку мне будет тяжело. Потому мне и нужна твоя помощь.

— Хорошо, я согласен, Эдогава-сан, — кивнул молодой человек. Я даже опешил о такого скорого ответа, что отразилось в моём взгляде. — Думаю, мой отец одобрил бы моё решение. Тем более это правильно.

— Что ж, это хорошо. — Кивнул я. — Я рад, что ты принял такое решение, Сейджи-кун. Тогда ознакомься вот с этим документом и подпиши его, если ты согласен.

Я передал ему другую папочку, в котором было три экземпляра договора. Обычный договор о найме, за исключением нескольких пунктов.

— Эдогава-сан, — спросил меня молодой человек. — А что значит "В случае нарушения соглашения о неразглашении со стороны сотрудника, наниматель оставляет за собой право обеспечить выполнение данного соглашения"?

— Это значит, что соглашение будет выполнено в любом случае, — пояснил я. — Уже сейчас от сохранения тайны зависят жизни многих людей. Я не могу подвергать их риску. Соглашение будет выполнено в любом случае.

— Как всё серьезно, — хмыкнул Сейджи и, подписав все три экземпляра, отдал папку мне. — Могу я узнать, ты разработал план с моей вербовкой заранее?

— Верно, — кивнул я. — Что привело тебя к такому выводу?

— У тебя всё было с собой, — пожал он плечами. — К тому же ты сам сказал, что искал обо мне информацию. А значит, ты уже принял решение о моей вербовке. — Он немного задумался. — Позволь узнать, что бы ты сделал, если бы я совершил все эти убийства и ты не успел бы меня остановить?

— А ты не боишься спрашивать напрямую, — усмехнулся я. — И это хорошо, люблю честных людей. Пожалуй, я тоже отвечу честно. С самого начала я планировал вмешаться не сразу. — После моих слов, Сейджи недоуменно посмотрел на меня. Я же пояснил. — Изначально я строил свой план из того, что ты убьёшь бывших подельников своего отца и таким образом совершишь свою месть. А после, когда бы ты поджёг себя в здании мэрии, в комнате с фортепиано своего отца... Тогда бы пришёл я, как рыцарь в сияющих доспехах. Понимаю, звучит немного цинично... Хотя нет, не немного, а очень даже цинично. — Тут я задумался на десяток секунд, а потом продолжил. — Но письмо твоего отца заставило меня пересмотреть моё отношение к тебе. Я решил, что хватит с меня цинизма и вмешался раньше. Иначе бы ты впоследствии терзал себя за эти убийства. Конечно, они заслужили смерти за свои преступления, но делать тебя палачом... Потому я и вмешался.

— Почему ты решил, что в горящей мэрии я принял бы решение, которое тебя бы удовлетворило? — холодно спросил меня молодой человек. — Почему ты уверен, что я не предам тебя?

— Ты очень добрый человек, Сейджи. — Сказал я. — И творящаяся вокруг несправедливость заставила бы тебя принять решение, нужное мне. Я должен извиниться перед тобой, что я надавил на тебя, напомнив, чем занимался твой отец. Но мне нужно было привести тебя в чувство. И ты не предашь меня. Ты согласился на мои "зверские" условия, потому что подсознательно понимаешь, что так правильно. Мои взгляды полностью удовлетворяют тебя. Я много времени посвятил изучению твоего психологического портрета. Мне нужно было понять, что ты за человек, могу ли я доверять тебя. И я рад, что мои предчувствия оправдались.

— Меня раскусил какой-то мальчишка, — грустным тоном усмехнулся Сейджи. — Если бы ты дождался, пока я совершу все эти преступления, ты бы не смог завербовать меня. Тогда бы меня просто схватила полиция и засадила бы за решётку.

— О, у меня был план на этот счёт, — усмехнулся я. — После пожара было бы обнаружено "твоё" тело и тебя бы опознали по зубам и костям. Я позаботился об этом заранее. Подмена документов должна была произойти сегодня. Но я переиграл планы. Теперь необходимость в этом отпала.

— Вижу у тебя всё продумано, — заметил Сейджи. — Тебе точно семь лет?

— Скажем так, я чуть старше, чем выгляжу. — Ответил я, внимательно смотря ему в глаза. — Подробности, извини, пока сообщать не буду. Можешь не беспокоиться на счет адекватности моих действий. Я прекрасно отдаю себе отчет в том, что я делаю. Я уже давно не маленький ребёнок, к счастью, а может и к сожалению. Это как посмотреть. Во всяком случае, я достаточно психологически устойчив и с этой стороны ничто не вызывает опасений.

— Очень странно, — задумчиво произнёс молодой врач. — Никогда не сталкивался с таким.

— Ладно, оставим пока этот разговор. — Предложил я ему. — Как я понимаю, ты собираешься покинуть остров?

— Да, меня ничто более тут не держит, — кивнул он. — К тому же ты предложил мне работу.

— Совершенно верно, — согласился я с ним. Я достал из рюкзака третью папку, на этот раз довольно внушительную, и передал ему. — Вот здесь мои основные предложения по поводу лаборатории и основных направлений исследований. Также здесь есть список уже имеющегося оборудования. Удели ему особенное внимание, возможно, что-то надо дополнить.

— Относительно финансовой части? — спросил доктор.

— Я переведу на твой счёт гонорар за первые полгода работы. — Ответил я. — Если сумма тебе покажется небольшой, мы можем обговорить это.

— Ты меня заинтриговал, — усмехнулся он, а затем спохватился. — И как мне к тебе обращаться? Всё-таки ты мой босс!

— Пока эта информация секретна, потому на людях обращайся "Конан-кун", — ответил я. — А наедине... Мне без разницы. Но без всяких крайностей.

— Хорошо, босс, — кивнул Сейджи. Хорошо когда подчиненные попадаются понимающие.

* * *

Что касается моего плана по подмену тела, то его действительно пришлось остановить на стадии выполнения. Впрочем, я заранее просчитал такой вариант и планировал совершить подмену документов за день до предполагаемого пожара. Сразу после того, как я вмешался, я перезвонил Акире и Акеми и сообщил об отмене операции. Акеми как раз была возле архива, где хранились данные Сейджи, а Акира был в морге, собираясь изъять тело. В итоге, отменив операцию, я избавил своих людей от ненужных хлопот.

Домой с дядей мы вернулись уже утром пятнадцатого ноября, в пятницу. Естественно я не пошел в школу. А дядя завалился отсыпаться. Эта нервотрёпка его совершеннейшим образом утомила. Я же, сготовив и завтрак, и обед, также придавался блаженному ничегонеделанию. Впрочем, это продолжалось от силы полчаса. Я понимал, что отлынивать не стоит, а потому решил заняться своими прямыми обязанностями. Покинув агентство я отправился в лабораторию. Похоже, теперь для меня ходить туда несколько раз в неделю стало обыденным явлением, можно сказать, моей работой.

Так как у меня выдалась половина свободного дня, я решил сосредоточиться на одном конкретном проекте, а именно робототехнике. Да, мне удалось на прошлой неделе воссоздать дроидов B-1. Но это была только внешняя сторона медали. На самом деле, повторить роботов, увиденных когда-то на экране, а потом на чертежах фанатов ничего не стоило. Тем более что в моё время, робототехника шагнула значительно дальше. Но что мне хорошо известно из курса робототехники, робот — сложнотехническое устройство.

На самом деле такое определение весьма верно. Как отмечали многие конструкторы, для создания успешной роботизированной системы важно много факторов. В первую очередь среди них стоит отметить материальную часть или как ещё говорят на сленге — "железо". Действительно, без успешно работающих компонентов системы, робот бесполезен. Все его основные компоненты должны быть надежны, долговечны и безотказны. Тогда такую систему могут назвать успешной.

Сходу нельзя назвать какое-либо устройство самым важным в человекоподобном роботе или как их ещё называют, дроиде. Центральный процессор дроида отвечает за обработку поступающих сигналов от различных компонентов системы. Операционная система позволяет выполнять различные программы, предусмотренные для совершения роботом полезной работы. Точные сервомоторы позволяют дроиду совершать выверенные до миллиметров движения, что особенно необходимо для выполнения сложных работ. А гироскоп просто жизненно необходимое устройство, без которого человекоподобный дроид просто не смог бы нормально передвигаться. Ну и для завершения следует упомянуть надёжный и, в достаточной мере, автономный реактор. Не очень приятно, когда робот прекращает выполнять свою задачу в середине пути.

Что можно сказать про тех дроидов, а именно B-1, которых я создал в самом начале? У них были все необходимые компоненты для работы, но... Но они были "сырыми". И это ещё мягко сказано. На самом деле те программы, что я вначале создал для них, были весьма посредственные. "Железо" не выдерживало никакой критики. Если бы кто увидел их... Я бы просто стал посмешищем. В моё время в школьных кружках и то собирают модели на пару порядков лучше. А ведь когда я был консультантом в одном КБ, которое занималось созданием дроида-диверсанта. Поэтому сейчас я хотел создать полноценную машину, которая бы стала моим незаменимым помощником. Даже более того, я собирался создать целую линейку моделей машин для этих целей.

Зачем мне машины, когда я стал набирать в свою команду людей? Хорошая поговорка гласит: "Не складывай все яйца в одну корзину". Я не перестал доверять моим людям, но это не меняло того, что они люди, а потому им свойственно ошибаться. Поэтому я сразу решил создать себе альтернативу на тот случай, если они подведут меня. Кроме того, эта альтернатива должна будет служить мне неплохим подспорьем в моей корпорации, при этом всё время оставаясь в тени.

В чём преимущество больших корпораций? Имея целые линии производства, от добычи полезных ископаемых до продажи потребителям конечной продукции, они весьма сильно экономят на затратах. По сути, если корпорация сама обеспечивает себя инструментами производства, заводскими мощностями и транспортом, она тратит деньги, лишь на выплату зарплат и налогов. Именно к этому я стремился, создавая мою корпорацию. В течение полумесяца я потратил значительное количество имеющихся у меня средств именно на создание таких линий производства. При этом я не забыл и про логистику. Ещё часть средств я вложил в модернизацию. Но именно эти вложения должны были стать последними. Вскоре производство уже моей продукции будет запущено. Хотя пока я сосредоточился на IT технологиях, вскоре я смогу переключиться и на другие области. Так за короткое время будет создана моя транснациональная корпорация, которая сможет быть крупным игроком на мировой арене.

А вот теневая корпорация, основанная мной при помощи машин. Она будет гарантом моей стабильности и моим последним шансом, в случае если меня предадут. Она не просто будет в тени. О ней не будет знать никто. Пожалуй, со временем общественность узнает о моих успехах на почве робототехники, когда я продемонстрирую им удачные варианты. Но истинных масштабов я не открою никому.

Чем хороши роботы? Им не надо платить зарплату. А если о них никто не знает? За них не надо платить налоги. А если вернуться к преимуществам крупных корпораций, то открывается прелестная картина. Расширение моей Империи, думаю, это будет самым точным обозначением, будет зависеть только от технической возможности машин по производству машин. Где взять ресурсы для производства? Немного денег у меня есть, и я могу их купить. А потом... потом я буду добывать ресурсы не оглядываясь ни на кого. Мне даже не надо будет выходить на поверхность земли. Земная кора полна богатейшими ресурсами, особенно на японских островах. У меня уже есть планы по созданию крупных автоматических горнопроходческих комплексов. Я уже запланировал покупку земли под строительство завода на окраине Токио. И именно оттуда я начну мои разработки. По данным геологоразведки, в том районе есть достаточно неплохие залежи полезных ископаемых, так необходимых мне на первое время. И разрабатывать я их буду "изнутри". Потому никому отчет давать не надо. Когда же я смогу реализовать первый этап, тогда можно будет спокойно переходить к более глубоким работам. Кто знает, что кроется в толще земли? Именно она станет опорой моей теневой Империи. Империя, не зависимая ни от людей, ни от денег. Обеспечивающая себя сама и подчиняющаяся только мне. Это будет моим последним аргументом против всех.

А пока я закладывал её основы, создавая программное обеспечение и нормальный ИИ для моих дроидов. Конечно, за один день такую работу в одиночку не проделаешь, но основные алгоритмы записать можно. К тому же, в первые два дня на этой недели я тоже не терял времени даром. Наконец, записав нужные данные и создав необходимые на первое время программы, я загрузил их в своих дроидов. Теперь у меня был десяток полноценных B-1. Я специально записал даже пару боевых программ, но пока не активировал их за ненадобностью. Конечно, я ещё буду работать над ними. Нужно поставить более совершенный гироскоп, да и процессор нужен новый, гораздо более мощный. Но этот вопрос можно оставить на потом.

А пока я решил сосредоточиться на моей инструментальной базе. Материалов в запасниках у меня было ещё достаточно, а потому ещё пара более крупных "станков" не помешает. Конечно, это были Комбайны для более "грубой", если можно так выразиться, работы. Но мне ими не микроскопы создавать. Три крупных агрегата, чья сборка началась перед моей поездкой на остров Цукикаге, были предназначены для сборки строительных материалов. А если точнее, то на них собирались будущие компоненты сооружений и зданий.

В чём основной недостаток традиционных методов строительства? После стройки остаётся много мусора, как бы банально это не звучало. В моё время долго пытались решить эту проблему, но так и не решили. Нет, технологии были, но, как говориться, "Широка страна моя родная, много в ней лесов, полей и рек... и всего остального тоже". Даже в моё время такие технологии были невыгодны. Уж слишком большие деньги были завязаны на строительстве, а потому, высококачественное безотходное производство никому не было выгодно. А здесь... здесь я всё делаю ради себя, а потому я не сомневаюсь в том, какую технологию строительства мне стоит выбирать. Да и надо ведь куда-то девать то, что останется от рытья шахт? Компоновать грунт в компактные и плотные брикеты тоже можно на этих станках. Тем более, что проблем с энергией нет, реактор обеспечивает ей в полной мере.

* * *

Задав своим дроидам фронт работ, я отправился в сторону дома. Скоро Ран должна была вернуться из школы, и я не хотел заставлять её беспокоиться.

Проходя мимо одного из магазинов, я посмотрел на свое отражение в витрине и остановился. Оттуда на меня смотрел подросток с весьма решительным взглядом. Может я и не вышел ростом и статью, но... Я усмехнулся. Светлые брюки и наглухо застегнутая спортивная куртка. На ногах — красно-белые кеды. Типичный младшеклассник. Вот только взгляд отличается! Не бывает у детей такого взгляда. И улыбка, насквозь пропитанная цинизмом и чувством собственного превосходства. Боюсь, мне надо пересмотреть своё отношение к другим и научиться нормально проявлять эмоции. Иначе превращусь в бездушное чудовище. Я вздохнул и пошёл дальше в сторону дома.

Придя домой я ожидаемо застал Когоро за пивом. Вернее, рядом с пивом, так как, вместив в себя несколько банок, он как обычно заснул за своим столом. Пустые банки стояли перед ним, и у меня не было желания наводить порядок. Судя по голосу Ран, доносившемуся с третьего этажа, она уже была дома. Совсем я не слежу за временем. Поднявшись наверх, я отобедал тем, что приготовил утром. Ран, судя по всему, уже закончила и сейчас что-то делала в своей комнате. Помыв посуду, я уселся в гостиной за книгой, причём так, что меня не было видно из е комнаты. Спустя минут пять, девушка вышла из своей комнаты. Она была одета в одно из красивейших своих платьев, а на шее висел кулон. Очевидно, она собралась к кому-то на встречу.

— Куда ты идёшь, Ран-нээчан? — спросил я, не отрываясь от книжки. Посмотрев на неё, я увидел испуганный взгляд, будто её поймали на месте преступления. Мне почему-то пришло на ум сравнение с ревнивым мужем. — Если в кино, то я могу пойти с тобой.

— Тсс, Конан-кун, не шуми так, а то папа услышит. — Сказала она, приложив палец к губам. Затем она приблизилась к моему лицу. — Я иду на свидание.

— Свидание? — у меня внутри поднялось какое-то чувство. — Неужели я ревную?

— С Шиничи, — сказала она и улыбнулась. — Если папа узнает, то он разозлиться. Так что, пожалуйста, сохрани это в секрете, хорошо?

Она стала спускаться по лестнице, а я пошел следом за ней. На улице я поравнялся с ней.

— И ты думаешь, я тебе поверю? — моя бровь с сомнением изогнулась в замысловатую фигуру. — Шиничи-ниичана сейчас нет в Японии, — со знанием дела сказал я. — Он сам тебе говорил об этом по телефону, я слышал.

— Как так, Конан-кун, ты не веришь мне? — расстроено сказала Ран и покачала головой.

— Ни капельки, — хитро улыбнулся я.

— Ну, ладно, — вздохнула она. — Человек, с которым я собираюсь встретиться — не Шиничи.

— О, Шиничи-ниичан тебе надоел, и ты нашла себе нового хахаля? — Хихикая, спросил я, идя следом за ней. На мой комментарий, Ран покраснела и резко обернулась ко мне.

— Как ты можешь так говорить, Конан-кун? — искренне возмутилась девушка. — Здесь совсем другое дело!

— В самом деле? — уже более спокойно сказал я, опустив голову. А затем я пристально посмотрел ей в глаза. — И что же это за дело, что ты солгала мне?

Девушка вздохнула и продолжила идти, не говоря ни слова. Я пошёл следом за ней. Спустя пять минут мы пришли в кафе.

— И почему ты увязался за мной? — в очередной раз вздохнула она. — Это личная встреча!

— В самом деле? — спросил я. — Я должен убедить, что это за человек. Кто он такой?

— Эх, какая же ты прилипала, — пожала плечами девушка. Затем, спустя минуту она продолжила. — Этот человек дорог для меня... наверное.

— Дороже, чем Шиничи-ниичан? — тихо спросил я. Чего мне стоило специально покраснеть в тот момент, я даже не представляю.

— Дурачок, — рассмеялась она. — Такое сравнение тут неуместно. Ну, хватит, Конан-кун, иди домой.

— Чего-то не хочется мне идти домой, — заканючил я, развалившись на диване. Порой, выглядеть семилетним ребёнком полезно, такие фокусы вполне сходят с рук.

— А что если я тебе куплю пирожные? — спросила она меня, вставая с места. — Сестрёнка купит тебе пирожных, и ты пойдёшь домой. — Ран пошла в сторону выхода. — Простите, я скоро вернусь. — Сказала она напоследок официантке.

— Хай, — кивнула она.

Я же откинулся на спинку дивана, расслабляясь. Теперь у меня есть возможность подумать. Ситуация была мне знакома. Судя по словам Ран можно сделать вывод, что он встречается именно с этим человеком, а значит, мне тоже надо встретиться с ним. Такое знакомство мне точно не помешает. Осталось только его дождаться, потому что никто из посетителей не напоминал мне его.

Дверь в кафе открылась и внутрь вошла женщина, брюнетка, в красных бриджах, бежевой блузке и желтой куртке. Её глаза скрывали круглые темные очки, в левой руке она держала красную сумочку, а на шее был повязан красный платок.

— Вы одна? — приветливым тоном заговорила с ней официантка. — Если так, то вы можете пройти к барной стойке... Мисс?

Но посетительница её не слушала. Она решительно прошла к одному из столиков и села за него.

— Кофе, — коротко сказала она. — Очевидно, она знает, что ей надо, — подумал я. — Как знакомо...

— А? — не поняла официантка. — Наверное, она не так давно работает или просто не ожидала такой резкой реакции. Как правило, посетители себя так не ведут.

— Кофе! Я же сказала — Кофе! — раздраженно крикнула на всё кафе женщина. Все посетители тут же обратили на неё внимание. — Принеси и поживее! — после этого она посмотрела на часы, а я мысленно присвистнул от такого характера.

Дверь опять открылась, и внутрь зашёл какой-то хмырь, в помятом пиджаке и небритый. В его левой руке были книги, перевязанные бечевкой.

— Добро пожаловать, — поздоровалась с ним всё та же официантка. — Вы один? Тогда...

— Извините, мне нужно писать диссертацию, поэтому, можно мне место поспокойнее? — попросил он, чеша в затылке. — Аспирант? Почему тогда пишет тут, а не в библиотеке или дома? Если пришёл обедать, так обедай. — Кофе со сливками.

А затем дверь открылась и вошла она. Женщина в деловом костюме синего цвета, розовой блузке и черными туфлями на невысоком каблуке. Её каштановые волосы были завязаны в пучок, в левой руке она держала папку с бумагами, а очки довершали её деловой образ. Определенно, это была она, Кисаки Эри.

— Добро пожаловать, — поздоровалась официантка.

— Я должна кое с кем тут встретиться, — сразу сказала посетительница, оглядывая зал. — Но, кажется, этот человек ещё не пришел.

— Что будете? — спросила её официантка, протягивая меню.

— Пожалуй, я выпью кофе, — ответила она спустя минуту и отдала меню. Я сидел за соседним столиком и наблюдал за ней. Она достала какие-то бумаги. — Хм, адвокат за работой? Ну-ну. — А затем она подняла взгляд от бумаг на меня. Я сразу почувствовал что-то знакомое. Думаю, Шиничи легко бы узнал этот взгляд. Почему-то я сразу догадался, что она сердиться, а потому я поспешил отвернуться от неё и вновь уставился на дверь. — Думаю, мы ещё успеем познакомиться.

Дверь вновь открылась, и в кафе зашел очередной посетитель. На этот раз это был здоровяк в синей футболке, коричневых брюках, зеленой вязаной шапочке и жилете. Его левый безымянный палец был замотан бинтом. — А я, кажется, знаю, зачем он тут, — хмыкнул я.

— Эй, Мастер, — поздоровался он с барменом, как постоянный посетитель.

— Приветствую, Тонояма-сан, — ответил бармен, повернувшись к нему. — Что с твоим пальцем?

— Я вывихнул его во время тренировке по регби, — ответил мужик, демонстрируя свою травму как какое-то достижение. — Так что теперь не могу надеть обручальное кольцо.

— Ты подстригся, — заметил бармен.

— Да, они немного надоели, — кивнул мужик.

Тут к стойке подошла женщина в черных очках.

— Где тут туалет? — спросила она, хотя дверь с большими буквами "W.C." была отлично видна с её места.

— Там, — указал пальцем на заветную дверь бармен. — Но это общая уборная.

— Я в курсе, — ответила женщина, отчего я опять хмыкнул. — Чего ж ты спрашивала, где она, если в курсе, какая она? — В этот момент я заметил, каким взглядом ей вслед посмотрел Тонояма. Ничего хорошего он не предвещал.

— Добро пожаловать, — раздался голос официантки после того как пришел посетитель. Им оказался молодой человек, приятной наружности, который мне сразу не понравился. — По бабам, ясное дело, — подумал я. Уж слишком сильно он был вылизан, да и он сам это подтвердил.

— Я тут встречаюсь с девушкой, — сказал он, оглядывая зал. — Но, похоже, она ещё не пришла.

— Тогда присядьте здесь, пожалуйста, — попросила девушка, указывая на ещё один столик рядом со мной. Он тоже заказал кофе. Тут у него раздался телефонный звонок. — Хай, это Вакаоджи, — сказал он жизнерадостным голосом. — А, это ты Йошио? Но... ты не мог бы мне не звонить, когда я встречаюсь с девушками. Ну, помнишь, это она! Та милая девушка, что была на студии в тот день. Она необычайно наивная. Говоришь, такие девчонки очень осторожны? Когда она будет моей, я сделаю с ней всё что захочу, а-ха-ха. Да, я удостоверюсь, что другие девчонки не узнают о ней. Пока!

Я выключил диктофон. Этого будет достаточно, чтобы обломать его. Отчего-то у меня возникло желание сделать ему маленькую пакость, и испортить ему свидание. Пока он болтал по телефону, в туалет успел смотаться аспирантик и адвокат. А та крутая девица так и не вышла пока оттуда. Тут в туалет пошел здоровяк. А я тихонько просочился за ним. Мне повезло проскочить в незапертую кабинку так, чтобы меня не заметили, но с этого момента я зарекся соваться на какой-либо плацдарм, хотя бы кратко не разведав его предварительно Кроме меня и Тоноямы в туалете оставалась ещё и эта женщина. Я стал свидетелем очень интересного разговора.

— Давненько не виделись, Джузо, — поздоровалась женщина.

— Ага, давненько, Яйой, — ответил мужчина. В его голосе чувствовалось недовольство.

— Что с тобой, ведь мы так хотели обручиться? — сказала женщина. — А ты перестал мне звонить и никак не хочешь встречаться.

— Это ты хотела обручиться, — ответил мужчина. — Это только твое желание!

— А, так значит, ты верен своей благоверной? — язвительно спросила женщина. — Когда ты заигрывал со мной, чего-то ты кольцо не одевал. Да и сегодня его что-то нет. Опять будешь с кем-то заигрывать? Интересно, что она скажет, если узнает о твоих грешках?

— Она не узнает, — жестко сказал мужчина.

— О, и почему же? — усмехнулась женщина. — Пожалуй, я сама расскажу ей о наших встречах во всех подробностях. О том, какие жаркие поцелуи ты мне дарил, о том, каким ты был горячим в постели.

— Не смей говорить ей, — дрожащим голосом сказал мужчина. Выглянув немного из кабинки, я увидел, как он стоял перед раковиной, а женщина стояла за его спиной и насмехалась над ним.

— Чего ты боишься? — сказала она насмешливым тоном. — Подумаешь... Найдешь себе другую вертихвостку.

— Нет, — зарычал мужчина, и его плечи заметно напряглись. — Не позволю. — Он резко повернулся к ней и стал её душить бинтом, который смотал со своего пальца. Женщина захрипела от нехватки воздуха. — Я заставлю тебя замолчать навеки.

Здоровяк оттеснил свою жертву к дальней стене, продолжая её душить. Таким образом, он перестал контролировать обстановку в туалетной комнате. Это позволило мне незаметно вылезти из кабинки. В этот момент в руке Тоноямы блеснул нож, а значит, мне было пора. Короткий разгон и я, используя раковину, подпрыгнул на уровень его головы и, оттолкнувшись от стены, зарядил ему ногой в ухо. Такой удар всеми моими килограммами ошеломил его, но не оглушил. Видимо, сказывалось то, что он игрок в регби. Тем не менее, он опустил нож и ослабил хватку, пытаясь понять, что произошло. Я же продолжил атаку. Может он и спортсмен силового вида спорта, но он не профессиональный боец. Я сработал по нижнему сектору, метя в болевые точки на ногах. Моя атака удалась, и Тонояме пришлось отпустить бинт. От моих сильных ударов у него подогнулась левая нога.

— Ах ты, шкет, — прорычал он, стараясь не повышать голоса. — Сейчас я тебя...

— В самом деле, дядя? — усмехнулся я, разряжая транквилизатор ему прямо в переносицу. Он завалился на спину и, ударившись головой о дверцу туалета, с жутким треском проломил её. А женщина только-только стала приходить в себя.

— Как вы себя чувствуете? — спросил я женщину, когда снял бинт с её шеи. Она приподнялась на локте и открыла глаза.

— Что случилось? — спросила она меня. — Неужели не помнит?

— На вас напали и хотели убить, — сказал я.

— Тонояма? — спросила она и тут её лицо переменилось. Видимо она вспомнила. — Какой подлец! Пусти меня мальчик, я убью его.

— Успокойтесь, — сказал я, но она меня не слушала. Пришлось вразумить более действенным средством, то есть дать пощечину и это сработало. Она уставилась на меня непонимающим взором. — Никого убивать не надо, — твердо сказал я. — Сейчас вызовем полицию. Или вы хотите в тюрьму?

Она смотрела на меня, как будто её обидел весь мир в моём лице. Впрочем, мне было все равно. В этот момент, дверь в туалет открылась, и внутрь вошёл Вакаоджи, который, видимо не дождавшись своей девушки, решил смотаться в туалет.

— Ч-что случилось? — залепетал он, увидев распростертое тело.

— Вызовите полицию. — Сказал я ему. Он, оглядев погром в туалете ещё раз, выбежал из туалета. Полиция приехала спустя пять минут. Тонояму задержали и увезли на допрос. Химено Яйой, на которую было совершено нападение, также отвезли в Управление, для дачи показаний.

— Конан-кун, как ты там оказался? — спросил меня Мегуре. — Ты не должен был рисковать собой.

— Как я оказался в туалете? — спросил я. — Наверное, потому, что мне туда захотелось. А насчет моего вмешательства... Мегуре-кейбу, неужели вы бы на моём месте просто стояли и смотрели, как убивают женщину?

— Ты мог бы просто позвать на помощь, — раздался строгий женский голос позади меня.

— О, Кисаки-сан, — поздоровался Инспектор с адвокатом. — Давненько не виделись с вами. Что вы делаете в этом кафе?

— Да вот у меня тут встреча запланирована, — ответила женщина. — А тут такое происшествие.

— Да, попытка убийства на почве ревности, — согласно кивнул Инспектор. — Хорошо, что предотвратили. Конан-кун, запомни на будущее в случае чего, зови взрослых. Не надо бесполезного геройства.

— Но он уже нож занёс над ней, — попытался я оправдаться. — Уже было поздно что-то кричать.

— Ладно, соглашусь с тобой на этот раз, — удрученно кивнул инспектор. — Но чтоб в следующий раз...

— Ничего не буду обещать, Инспектор, — улыбнулся я ему. Но тут меня как клещами схватили за ухо, что я от неожиданности даже вскрикнул.

— Конан-кун, верно? — строго спросила меня адвокат. — Тебе не стоит вмешиваться в работу полиции.

— Вас забыл спросить, — тихо пробубнил я и сел на свое место. Ухо болело. Жестом подозвал официантку. — У вас есть лёд?

— Хорошо, — кивнула она и хихикнула. Но увидев мою недовольную физиономию, успокоилась. — Сейчас принесу.

— Покусились на самое ценное, — пробубнил я, когда спустя минуту мне принесли лёд, и я приложил его к опухшему уху. К этому моменту адвокат переместилась уже за мой столик и с интересом разглядывала меня.

— Будет тебе уроком, — ответила она спокойно. — Ты прям как друг моей дочери. У него тоже шило в одном месте. Особенно когда им было столько лет, как и тебе.

— Мне уже жалко его уши. — Ответил я и получил по голове. — Ай! А это за что?

— Тебе следует быть более вежливым с взрослыми, — беспрекословно сказала она. — И где вообще твои родители? Как они воспитывают тебя, что ты вмешиваешься в такие опасные ситуации?

— Нормально воспитывают, — пробубнил я в ответ. — А как ещё я, мужчина, должен был поступить, когда на моих глазах хотели убить женщину? Я больше ничего не мог.

— Глупый ребёнок, — улыбнулась она. — Думаешь, я тебя осуждаю? Или Инспектор тебя осуждал? Нет. Просто это действительно было опасно. В следующий раз будь осмотрительнее.

— Хай, — протянул я. Тут дверь в кафе открылась и внутрь вошли Соноко и Ран.

— Прости, что заставила тебя ждать, Конан-кун, — сказала Ран и тут увидела за столиком Кисаки. — Ой, мама, и ты прости меня за задержку. Просто я ходила в магазин купить Конану пирожных, а там сломался кассовый аппарат.

— Соноко-чан, — позвал Вакаоджи девушку. — Я так рад, что ты пришла.

— А, Вакаоджи! — обрадовалась она. — Прости, что опоздала.

— Соноко-тян, не может быть... — трагически сказал я. Услышав мой голос, Соноко вздрогнула. Видимо, Ран не сказала, что я в этом кафе. — Неужели ты предпочла этого примата мне? Неужели завтрака в постель тебе недостаточно? — Это был "финиш". Вакаоджи завис после примата, Соноко после моей фразы про завтрак, а Кисаке ещё на обращении "тян". — Кстати, Вакаоджи-ниичан, а что ты имел в виду, когда сказал: "Когда она будет моей, я сделаю с ней всё что захочу"? Ты ещё почему-то так странно рассмеялся. Неужели ты думал о чём-то пошлом? — После моей фразы все отмерли и уставились на ловеласа.

— Что ты имеешь в виду, Конан-кун? — елейным голосом спросила меня Соноко.

— Да я сам хотел узнать, — пожал я плечами. — Но у меня есть запись, — улыбнулся я, достав диктофон. Вакаоджи побледнел, а спустя полминуты после окончания записи, его щеки стали красными. Причём, не только от стыда. Никогда не видел Сузуки в таком состоянии. Закончив избиение своего нового хахаля, она выскочила из кафе.

— Ран, кто этот мальчик? — спросила Кисаки у своей дочери, когда мы тоже вышли из кафе.

— Ах да, точно, я же не представила вас друг другу, — спохватилась она. — Мама. Это Эдогава Конан, он сейчас живет у нас в агентстве. Конан-кун, это моя мама, Кисаки Эри.

— Это та самая, что оставила тебя, семилетнюю девочку, у этого ленивого, грязного, похотливого алкаша? — выдал я продолжительную тираду. Затем я встал из-за стола и склонился в глубоком поклоне. — Кисаки-сан, простите, что ошибался в вас, вы ещё более жестокая, чем я думал.

Моих собеседников заклинило. Впрочем, то, что я сказал, было верным. Никогда не мог понять поступка Эри.

— Вообще-то, я сама захотела остаться у папы, — улыбнувшись, сказала Ран и потрепала меня по голове. — Но я люблю обоих. Кстати, мама, уже десять лет прошло. Может, тебе стоит вернуться к папе?

— Ни за что, — замотала она головой. — Конан-кун весьма точно описал его и я иногда жалею, что не забрала тебя с собой. Но это был твой выбор, и я не хотела огорчать тебя ещё больше. Ран, ты — единственное, что мне досталось от него.

— Тогда почему ты вышла за него? — спросила Ран.

— Потому что мы были друзьями детства. — Ответила женщина, не поворачивая голову к дочери.

— А обручальное кольцо? — настаивала Ран.

— Держит от меня подальше надоедливых мужиков, — ответила Эри.

В этот момент мы проходили мимо магазина, где по телевизору в витрине показывали одну из передач с участием Мори. Вот только комментарии Когоро были слишком уж...

— Похоже, мне ещё рано возвращаться, — сказала Эри. Затем она пристально посмотрела на свою дочь. — Ран, тебе тоже стоит опасаться своего дружка детектива. Я не хочу, чтобы с тобой произошло тоже самое.

Кисаки резко пошла прочь от магазина.

— Подожди, мама, — крикнула Ран и побежала за ней следом.

А мне почему-то резко захотелось курить, что я и сделал, зайдя в переулок.

— Кажется, я перегнул палку, — задумался я, делая затяжку. — Ладно, хрен с ними. Пусть Ран сама разбирается со своей мамашей. Монастырь не мой и тамошние монашки мне не интересны. Будем посмотреть, как говорят одесситы.

Докурив сигарету, я пошел домой. Уже темнело, а я хотел как следует отоспаться.

Глава 11. Обратная сторона.

Большинство современных историков сходятся во мнении, что основополагающим событием, повлиявшим на дальнейшее развитие межгосударственных отношений во всех странах мира, является Вторая Мировая Война. Этот конфликт, возникший на стыке интересов государств, занимающих лидирующие позиции на мировой арене, занял в умах и сердцах людей столь огромное значение, что многие до сих пор ведут хронологию как "до Войны" и "после Войны".

Война 1939-1944 годов серьёзным образом затронула жизнь каждого второго жителя земного шара. В те годы, не осталось ни одного государства не втянутого в этот глобальный конфликт. С обеих сторон погибло большое количество, как солдат, так и мирных граждан. Ещё больший след в истории оставили преступления совершенные в период правления в Германии Адольфа Гитлера. "Миллионы погибших в концентрационных лагерях стали итогом кровавого правления этого тирана" — вот как охарактеризовал результат деятельности этого диктатора Вильгельм Канарис, первый президент Демократической Республики Германии (DRD).

Уже ни у кого не вызывает сомнения тот факт, что если бы покушение на Гитлера в октябре 1943 года потерпело неудачу, последствия этого как для Германии, так и для всего мира были гораздо более печальными. День 20 октября 1943 вошел в историю как день Октябрьского переворота 1943 года. Именно тогда Клаусу фон Штауффенбергу, которого в тот день пригласили на приём к Гитлеру в Бергхоф, удалось ценой своей жизни избавить мир от предводителя нацистов и его главных преемников, Гиммлера и Геринга. Вместе с ними погибло большое количество руководителей нацистов. Понимая, что действовать нужно быстро, Вильгельм Канарис, Людвиг Бек, Иоб-Вильгельм Вицлебен, Эрих Гёпнер, Фридрих Фромм и ряд других военачальников Вермахта взяли под контроль Берлин. СС было разоружено, а нацистские руководители были арестованы. Большинство офицеров армии, которые с неприязнью относились к нацистам, хотя и выполняли до этого их приказы, поддержали переворот.

В результате этого переворота, уже 25 октября были прекращены боевые действия на всех фронтах, и было заключено перемирие. А спустя три месяца, в Потсдаме было заключено мирное соглашение между воюющими странами. Исключение составила Япония, которая недальновидно решила отстоять свои приобретения в этой войне. Но она пала спустя полгода под совместным натиском союзных войск и вынуждена была по итогам войны практически отказаться от армии, оставив в своем распоряжении лишь оборонительные войска, а также отказаться от абсолютной власти императора и отринуть его божественное происхождение. После войны в 1945 году в Нюрнберге был организован судебный процесс по военным преступлениям, совершенным проигравшей стороной. В том же году подобный процесс начался в Токио. Эти два процесса заложили принципы международного права, характеризующие определенные действия как преступления против мира и безопасности человечества.

Но не только судебные процессы 1945-48 годов повлияли на международные отношения. Благодаря тому, что Германия сохранила свой военный и промышленный потенциал в силе, при этом перейдя в более либеральное русло, во всем мире оставалось несколько центров сосредоточения основных политических сил. В результате такой многополярности в международных отношениях, ни одному крупному государству не удалось занять основную лидирующую позицию. Послевоенная поддержке СССР и ДРГ во Франции содействовала приходу к власти генерала Де Голя, который сосредотачивал все свои усилия именно на независимости Четвертой Республики.

В 1945 году были заключены Бреттон-Вуддские экономические соглашения. Первоначально планировалось жестко привязать все валюты стран мира к доллару США, а уже доллар США привязать к золоту. Но совместные усилия Германии, СССР и Франции заставили пересмотреть эту систему. В итоге, пять крупный валют, доллар США, английский фунт стерлингов, немецкая марка, французский франк и советский рубль были жестко привязаны к золоту, а уже соответственно остальные валюты привязывались к пяти ключевым. Как итог, эти международные соглашения подстегнули скорейшее восстановление государств после войны, а международная торговля перешла на иной уровень. В последующие годы отношения между странами стабилизировались.

В начале пятидесятых годов одновременно в США и СССР прошли испытания ядерного оружия. А спустя год, подобные испытания прошли в Германии, Франции и Великобритании. Столкнувшись с новой угрозой, мир поспешил остановиться. Немедленно были заключены соглашения о нераспространении ядерного оружия. Но это не помешало основным мировым державам разработать и поставить на вооружение так называемые средства сдерживания.

Окончание Второй мировой войны не послужило концом мировой колониальной системы, как предвещали некоторые аналитики. Наоборот, после войны колониализм расцвел с новой силой. Метрополии стали с ещё большей силой обирать свои колонии и как ответ, напряженность в них стала расти. Такая система не могла просуществовать долго. Напряженность в колониях росла. Это привело к тому, что начиная с конца семидесятых, начала восьмидесятых, многие колонии стали выходить из-под контроля метрополий. В одних странах, которые теперь стали называть "развивающиеся", к власти пришли коммунисты, в других — националисты. Во многих бывших колониях разразились гражданские войны, итогом которых стала гибель миллионов человек, голод, болезни. Лишь вмешательство Совета Безопасности ООН во многие конфликты помогло избежать ещё большего количества смертей.

В начале девяностых разразился мировой экономический кризис. Он был связан с недостатком существующей финансовой системы. Бреттон-Вуддские соглашения полностью себя изжили. Жесткая привязка мировых валют к золоту, которая помогала восстанавливать послевоенную Европу, вылилась для мировой торговли в недостаточное количество денежной массы. И хотя в течение десятилетий государства достаточно удачно обходили этот момент, используя для этого различные механизмы и регуляторы, в конце концов, подобная система вылилась в кризис. Кроме того, неравномерное развитие экономики государств-участников договора, разные уровни их инфляции и прочее, приводило к тому, что валюты, будучи жестко закреплены друг к другу, на деле имели критический перекос в стоимости друг другу. Ещё одним фактором, который усугубил положение международной финансовой системы, стали многочисленные спекуляции, которые стали осуществлять транснациональные корпорации, используя "курсовые перекосы" для собственного обогащения. Такая "перегонка воздуха" ещё больше усугубляла положение, пока не грянул мировой финансовый кризис.

После кризиса, когда произошел обвал курсов основных мировых валют, а цена золота взлетела на несколько порядков (В 1945 году была установлена фиксированная цена золота — 35 долларов за тройскуй унцию, а в течение последующих лет, эта цена трижды повышалась до 42, 48 и 54 долларов). В 1995 году золото стоило более 2500 долларов за тройскую унцию. Это был пик, которого оно достигло после кризиса.

Именно этот кризис больнее всего ударил по государствам восточного блока. Плановая экономика не смогла справиться с последствиями кризиса. И это было связано в первую очередь именно с человеческим фактором. Главной причиной разрушения восточного блока стала искусственно-созданный дефицит товаров широкого потребления и продуктов питания. Хотя государства Соцлагеря производили достаточное количество продукции, она не достигала потребителя. Своим неграмотным руководством, правительства этих стран позволили вывести значительное количество золотовалютных резервов в капиталистические страны, и это привело к более глубокому обвалу экономик восточного блока. Хотя. По заявлениям некоторых современников, руководство Соцстран просто купили. В 1998 году в Советском году разразился крупный финансовый кризис. Международный банк направил значительные средства на восстановление экономики крупной державы, но их банально разворовали. В итоге, СССР потянул за собой все остальные страны. Это привело к массовым народным волнением в них и краху правительств. ОВД распалось в 1999 году. Одно за другим государства-члены этой организации, выходили из неё. Сначала ДРГ, затем Польша и Чехия. А в 2003 году окончательно распался Советский Союз, оставив после себя, двадцать пять национальных республик.

И сейчас, спустя пять лет после этого события, его последствия продолжают ощущаться. В странах бывшего Восточного блока высокий уровень безработицы, в бывших колониях с новой силой растёт межнациональная напряженность. В развитых странах всё больший размах набирают спекуляции. Можно сказать, что создание Ямайской Валютной системы в 1996 году, открыло ещё больше возможностей для спекуляций. Теперь валюты не зависели от золота. Всё большее и большее количество денежной массы участвовало в "торговле воздухом". Это подстегнуло развитие экономик, но резко ослабило позиции промышленного производства.

Несомненно, подобные тенденции приведут в ближайшие десятилетия к ещё более глубокому кризису, из которого мир будет выбираться очень долго.

Поставив точку, я откинулся в кресле. Несколько недель я сводил исторические данные, чтобы получить этот вывод. — Как интересно, стоило Мировой войне закончиться чуть по-другому, как ситуация в корне стала отличаться от аналогичной в моём мире. Казалось, война закончилась раньше, значит жить должно стать лучше. Но всё оказалось в корне наоборот. Восстановление после войны прошло медленнее из-за финансовой системы, привязанной к золоту. Как итог, спекулянты оказались недовольны и спровоцировали её изменение. Это привело к обвалу мировой экономики. Сейчас спекулянты ведут финансовую систему к ещё большему краху. Колониальная система тоже просуществовала дольше. Да, она помогла Европе восстановиться, но это увеличило ненависть жителей этих стран. Это привело к более кровавым гражданским войнам. Конечно, Совбез вмешался, но с каждым разом эти вмешательства становились, всё менее заметны. С каждым разом журналисты всё громче кричали о попрании национального суверенитета независимых государств. Последняя, проводимая Совбезом операции, проходит в Сомали. Что интересно, она называется так же, как и в моём мире — "Возрождение Надежды" и закончилась с ещё более неприятным для США результатом. Вот только разница во времени составляет пятнадцать-шестнадцать лет. Что самое интересное, многие войны, что были в моём мире, также произошли и здесь, вот только сдвинулись на несколько лет вперёд. Получается, если такая тенденция продолжиться, то в начале следующего года должна произойти... По новостям передавали, что напряженность в Руанде растёт. Гражданская миссия ООН ещё не начала свою работу. Но, боюсь, история повторяется и если не вмешаться... И эта напряженность растёт не только в Руанде. Если всё так продолжиться и дальше, то конфликт перекинется на соседние страны и по его итогам может погибнуть более десяти миллионов человек. А при самом худшем сценарии... Именно так произошло в моём мире, один конфликт повлек за собой другой. И подобное происходит не только в Африке.

Я встал и прошелся по комнате. Этот анализ заставил меня серьезно задуматься. — Несомненно, те конфликты в моем мире показали некомпетентность Совбеза ООН как структуры, а последующие войны за ресурсы и демократию... Хм, они лишь ещё больше усугубили репутацию этой организации. Как один из вариантов решения проблемы могло бы стать использование организации наёмников для стабилизации конфликта. Вот только нет тут таких организаций, а у Транснациональных корпораций нет частных армий. Во всяком случае, достаточно сильных для совершения подобных операций. К примеру, у Интерахамве было тридцать тысяч сторонников. Что им можно противопоставить? И как отреагируют государства на вмешательство какой-то корпорации?

Я усиленно думал. До предполагаемого конфликта было чуть год-полтора, а может даже и больше. А моя корпорация только-только организовалась. Согласно отчётам моих людей, им удалось успешно провести операцию по приобретению контрольных пакетов акций ряда производств. Таким образом, я мог самостоятельно вести весь цикл от разработки пары месторождений до выпуска готовой продукции. К этому времени я уже успел подготовить все необходимые документы и патенты. Так что, уже начиная со следующей недели, можно будет начать выпуск продукции. Осталось решить вопрос с логистикой, но тут всё уже давно готово, надо лишь отдать команду.

— В течение полугода, а может и быстрее, моя корпорация станет ведущий в IT сфере и сфере высоких технологий. Конечно, у меня будет служба безопасности, но... Как отреагирует международная общественность на моё вмешательство, если такое произойдёт? Хотя... Если это будет вмешательство моей службы безопасности... Насколько я помню, в самой Руанде особо не развита промышленность, но там есть золото, вольфрам и бериллий. Конечно, не такие богатые месторождения, но с моими технологиями это не будет проблемой. Такую же фишку можно провернуть и в других случаях. Вот только повторяющиеся сценарии могут вызвать нехорошие вопросы.

- Что же касается кадров, то тут проблема решаемая. — Продолжил я размышления. - После развала Союза многих офицеров выкинули на улицу. Новой власти не нужна армия, её сократили с пяти миллионов до полумиллиона, в десять раз. Думаю, среди них можно будет найти немало тех, кто захочет применить свои знания в новой области. Тем более что я вполне могу им дать надежду. Осталось только решить, как именно к ним подойти. Думаю, это вопрос не нескольких дней. Тут нужен более осторожный подход. Надо обдумать, какую идею, а именно "идейные" могут стать моими хорошими союзниками, можно предложить бывшим офицерам советской и немецкой армий.

Пройдясь ещё немного по лаборатории, я вернулся в своё кресло. Составив планы на будущее, предстояло провести предварительные этапы подготовки. А для этого вполне можно задействовать моих людей. — Думаю, Гюнтер вполне справиться с такой задачей. Тем более что десять лет назад его тоже выкинули из Бундесвера в связи с демобилизацией. У него может найтись немало старых боевых товарищей, готовых приложить свои умения в нужное русло. Да и Энзо тоже может поискать таких людей. Пусть помимо ученых, будут присматриваться и к военным.

Я написал им письмо о необходимых действиях и отправил его по электронной почте. Пусть вместе с филиалами начнут формировать и службу безопасности. Это будет отличной ширмой для моей частной армии. А на счёт бывших советских солдат я ещё собирался подумать, как их привлечь.

— Ну, вот, стоило об этом раньше подумать, — пронеслась мысль у меня в голове. — Как только начал создавать международную корпорацию, сразу стало дел невпроворот, а времени в сутках не прибавилось. Надо что-то делать с текучкой. Но не скинешь ведь, ни на кого? Эх, тяжела жизнь темного властелина, желающего захватить мир.

Три четверти моих средств уже были потрачены на модернизацию производств. Часть отложил на рекламу. Сейчас у меня под контролем пятьдесят семь крупных предприятий и сто восемьдесят одно среднее. Мелких почти полтысячи. Ребята старались придерживаться тех списков, что я им выдал, по убыточным и находящимся на грани предприятиям. Хорошо, что я подготовил его заранее. Мне удалось приобрести их в два-три раза дешевле, чем они стоят. И всё равно, потрачена просто уйма средств. Осталось теперь официально перевести их под моё крыло. Но, спешить делать мою контору публичной я не буду. Впрочем, уже сейчас есть определённые подвижки в плане финансов. Некоторые патенты уже начали приносить стабильный доход. Сказалась заинтересованность некоторых крупных корпораций в новых технологиях. Я предоставил им льготные условия, они мне — стабильный доход и значительную единовременную выплату. Это позволило мне уже сейчас восстановить до пятнадцати процентов моего капитала. И это за неделю! А в течение ещё пары месяцев я думаю выйти на уровень в пятьсот процентов.

Если всё так пойдёт и дальше, мои перспективы становятся весьма радужными. Если суммировать патенты, разворачиваемые производства, модернизированные предприятия, новейшую, передовую продукцию, то через полгода мои доходы будут измеряться миллиардами. Сюда ещё надо добавить биржевые спекуляции. Всё-таки, в отличие от моего мира, тут не познали всех прелестей сверхбыстрой торговли воздухом, и я собираюсь на этом сыграть. Ещё один момент — трастовый фонд. Я уже открыл его, но пока не привлекаю к нему внимания. В своё время он тоже сыграет свою роль. Иначе, чем я хуже Брюса Уэйна?

— А собственная служба безопасности органично впишется в это. — Ухмыльнулся я. — Думаю, получить разрешение на разработку некоторых месторождений в Африке не составит труда в коррумпированном правительстве. Как и право держать там свою охрану. Когда начнётся конфликт, она вполне на законных основаниях будет защищать собственность корпорации. Подумаешь при этом какая-то африканская страна потеряет свою незалежность? Другие корпорации, как Американские, так и европейские меня поддержат. Всё зависит от того, на какие уступки я готов пойти для них. Думаю, пару льготных патентов на особо вкусные технологии решат дело. Заодно можно будет перекупить несколько КБ в РСФСР, дав интересные заказы. Тоже самое можно сделать и с американскими фирмами. Думаю, Пентагон не будет против парочки технологий. И естественно они не будут ключевыми. К тому же, до этих событий ещё нужно дожить. Полтора года — немалый срок. Во всяком случае, своя армия никогда не помешает, даже если не полезу в Африку.

Хмыкнув от обилия моих планов, я засобирался домой. Я по-прежнему работал с бумагами в моей лаборатории. Но, думаю, через пару месяцев, надо будет строить уже своё здание, собственную штаб-квартиру. Впрочем, наверное, даже раньше. Учитывая, что вербовка учёных продолжается весьма успешно, а мои возможные конкуренты даже не озаботились защитой кадров, новые здания мне могут понадобиться максимум уже через месяц. У меня в планах уже есть строительство нескольких крупных филиалов в Европе и Америке, а штаб-квартира, разместиться либо в Токио, либо в Нью-Йорке, пока не решил. Пока же учёные работают либо в своих старых лабораториях, либо на дому, но единые центры в филиалах смогут существенно ускорить их работу. Мысленно я сделал пометку начать разрабатывать единый проект для филиалов. Хорошо хоть благодаря нейроинтерфейсу, я могу сразу напрямую перекинуть всю необходимую документацию. Вот только сначала доработаю его. На это уйдёт неделя времени. А потом сразу займусь строительством.

* * *

Выйдя из лаборатории, я пошёл в сторону дома. Хорошо, что по субботам мы не учимся. Я вообще на этой неделе учился только два дня, что меня, как по характеру не японца, не могло не радовать. То, что я всё это время работал бес передыху, вопрос отдельный. Подойдя к агентству, я с удивлением обнаружил Мицухико, который чем-то расстроенный стоял возле входа.

— Привет Мицухико-кун, что-то случилось? — поздоровался я с ним. Он удивленно на меня посмотрел. Хотя, так и не понял, что вызвало его удивление. На мне была самая обычная одежда. Штаны, футболка, куртка. На ногах мои красно-белые кеды, а подмышкой зажат скейтборд.

— Конан-кун, — протянул он. — Привет. Просто тебя всю неделю не было в школе, и я решил навестить тебя.

— Соскучился, значит? — спросил я, подходя к лестнице. — Ну, что, так и будешь стоять или, может, зайдёшь?

— Угу, — пробубнил мальчик и стал подниматься вслед за мной. Зайдя в офис, я сразу прошёл к кофеварке и сделал два кофе. Чувствую, мальчик чего от меня хочет, раз пришёл сюда один, без друзей. Да ещё эта нерешительность в его словах. Указав на диван и протянув ему чашку, а сам сел напротив.

— Итак? — спросил я его, вопросительно изогнув бровь. — Я слушаю тебя Мицухико-кун. Ведь не просто так ты пришёл ко мне сегодня. И дело не в том, что я отсутствовал в школе половину недели.

Мальчик посмотрел на меня и, отпив немного кофе, поморщился.

— И как ты его пьёшь, Конан-кун? — Спросил он меня. — Он же горький и невкусный.

— Он таким и должен быть, — пояснил я, отпив из своей чашки. — И, кстати, он довольно неплохо получился. Думаю, со временем ты оценишь всю прелесть этого напитка. Когда станешь старше!

— Старше? — протянул Мицухико, опустив взгляд на пол. — Ты такой взрослый, Конан-кун. Ты не боишься принимать решения, столько всего знаешь. Ведёшь расследования, пьёшь кофе. По тебе не скажешь, но все ребята знают, что ты самый сильный в классе, а то и в школе. А ещё... — тут он замолчал в нерешительности.

— Что "ещё"? — спросил я его. Не буду отрицать, мне было интересно, что обо мне думают мои одноклассники. Я выгляжу как их сверстник, но мои поступки сильно отличаются. Как правильно отметил парень, я — взрослый. Что не удивительно, во всяком случае, для меня.

— А ещё девочки в классе так на тебя смотрят. — Сконфуженно произнёс он. — Особенно...

Опять он замолчал. — И что мне из тебя клещами прикажешь информацию тащить? Впрочем, уже понятно, по ком он сохнет и к кому он ревнует. — Я показательно вздохнул и закончил за мальчика.

— Особенно Аюми-чан, верно? — спокойным тоном спросил я его. В ответ Мицухико покраснел и сдержанно кивнул. На моё лицо выползла широкая улыбка. — И чего же ты желаешь, Мицухико?

— Я... я хотел бы стать таким же, как ты, — заминаясь, сказал мальчик. Мои глаза удивленно поползли вверх. Нет, я понимал, что у моих сверстников может возникнуть желание подражать мне. Но до такой степени?

— Честно говоря, Мицухико, я удивлён, — сказал я ему, намеренно не используя суффикс при обращении. — Но что именно ты имеешь в виду, говоря, что хочешь быть таким же, как я? Каждый человек индивидуален. У всех свое представление о мире, свой, отличный от других, характер. Навыки, таланты, опыт. Этим различаются все люди. Что именно ты хочешь перенять у меня?

— Я даже не знаю, — опустив голову, ответил парень. Мои слова были неожиданными для него.

— Знаешь, Мицухико, — сказал я ему, при этом улыбнувшись и постаравшись сделать это тепло. — У тебя на самом деле много талантов. Может, ты не замечаешь этого, но ты отличаешься поразительным умом. Я ещё не встречал ни одного первоклассника, который мог бы поспорить с тобой в этом. У тебя большой багаж знаний, хорошо развита логика, прекрасное воображение, а дедуктивные способности просто впечатляют. Вместе с тем, у тебя неплохая физическая форма, если сравнивать с нашими одноклассниками. Может ты не настолько силен как Гента-кун, но и с тобой в этом плане мало кто может поспорить.

— Но до тебя мне очень далеко, — грустно сказал Мицухико. На это я лишь улыбнулся.

— А со мной вообще не советую сравнивать. — Сказал я. — Я — уникальный случай, один на миллиард. К тому же, помимо хорошего потенциала, который есть у меня, я не забываю про тренировки и учёбу. Всегда есть в чём улучшиться. Впрочем, думаю, если ты приложишь усилия, у тебя получиться, не уступать мне ни в чём.

— Да, я постараюсь, — радостно ответил Мицухико. А затем его энтузиазм чуть приугас. — А что надо делать?

— Развивать свои таланты. — Ответил я ему. И тут же пояснил. — Вот, к примеру, ты делаешь зарядку по утрам?

— Да, десять минут, — ответил мальчик. — Я отжимаюсь, подтягиваюсь, приседаю.

— Молодец, целых десять минут, — похвалил я его. — А теперь зайдём с другой стороны, почему всего десять минут?

— Не знаю, — ответил парень. Видимо, он никогда не задавался вопросом, почему именно столько он занимается. — По телевизору именно столько идет передача.

— "Здоровье"? Знаю такую, — кивнул я. — Как видишь, Мицухико-кун, у каждого своя продолжительность тренировок. Пока для тебя десять минут нормально. Ты делаешь так, как советуют в этой передаче. Но эта передача — образец. Ты бы вполне мог чуть увеличить это время. Насколько, это другой вопрос. Главное, замертво не упасть, от усталости.

— А сколько у тебя времени уходит на тренировки? — спросил он меня.

— Буду честен с тобой. — Ответил я ему, прямо смотря в глаза. — Я не уверен, что ты сможешь справиться хотя бы с моим разминочным комплексом. Что уж говорить про всю двухчасовую тренировку, которую я привык проводить по утрам. Конечно, всё зависит от тебя. Главное, подходить к этому разумно, без излишнего фанатизма.

— То есть, у меня не получиться тренироваться с тобой по утрам? — спросил он меня.

— Как я сказал, я не знаю твоего уровня. — Пояснил я. — Для начала мне нужно оценить твои силы, твою выносливость, твой потенциал. Что у тебя получается, а что нет. Но ты вполне можешь тренироваться и сам. Ведь у тебя уже есть небольшой опыт в этом, — тут я замолчал, серьёзно надумавшись над словами мальчика. — Но, в чём-то ты прав и заниматься в одиночку тебе не следует.

— Ты говоришь про ребят? — спросил он, имея в виду остальных молодых детективов.

— Почему бы и нет? Я, пожалуй, подумаю, что можно сделать, чтобы подбить Аюми и Генту на совместные занятия. Думаю, минут пятнадцать каждый день перед школой с меня не убудет. — Посмотрев на пустую чашку из-под кофе, я поднялся и сделал себе ещё, а заодно и Мицухико. Парень сам не заметил, как тоже выпил всё. — Ну, что, хорошо кофе пошёл под интересные мысли? У меня также было. Однако, ты молодец, что уже задумался над своим развитием. Но, вопрос физического воспитания — лишь одна сторона медали. Другая сторона — ум. Вот тут тебе тоже предстоит немало потрудиться.

— Почему? — удивился мальчик и посмотрел на меня своими большими глазами. — Хм, определенно, тут в Японии меньше коренных японцев, чем у меня. Во всяком случае, "узкоглазых" — меньшинство. — Ведь ты же сам говорил...

— Говорил и ещё раз скажу, — улыбнувшись, стал я его успокаивать. — Среди своих сверстников ты сильно выделяешься умом. Но сразу же, хочу выделить из этой фразы одно слово, даже два — "среди сверстников", то есть, среди таких же первоклашек, как и ты. Это очень хороший потенциал, который надо развивать. Конечно, ты можешь двигаться, что называется, по течению и в результате ты и дальше будешь выделяться умом. А можно поступить по-другому.

— Как? — с интересом спросил меня мальчик, хотя, я думаю, что он уже догадался.

— Здесь тот же принцип, что и с тренировками, — привёл я аналогию. — Если ты хочешь стать сильнее, тебе надо тренироваться больше. А если ты хочешь стать умнее, то...

— Надо больше заниматься, — закончил парень. — Хм, а он молодец, сразу уловил суть. А теперь попробуем усложнить задачу.

— Верно, — кивнул я. — Но это только начало. Как ты понимаешь, тренировки для развития мышц, бывают разными. Как ты думаешь, относиться ли это к "умственным" тренировкам?

— Наверное, да? — неуверенно спросил меня Мицухико. На это я лишь улыбнулся.

— А теперь попробуй пояснить, — предложил я ему. — Считай это проверкой твоих умственных способностей.

— Хм, — призадумался мальчик. — Когда спортсмены тренируются, они разрабатывают самые разные мышцы. Для этого они используют разные комплексы упражнений. — Говоря это, Мицухико смотрел мне прямо в глаза, видимо ища там подтверждение правильности его мыслей. Это до боли напоминало мне как самого меня, когда я ещё учился, так и моих студентов, которые так же сдавали мне экзамены. Нужно было что-то сказать, а потом по мимике определить реакцию преподавателя и мгновенно сделать вывод, правильно ты ответил или нет, чтобы быстро изменить ответ. Грубо говоря, игра в угадайку. И сейчас японский первоклассник сам того не осознавая играл в неё. Это меня пробило на смех.

— Мицухико, ты сейчас пытаешься угадать правильный ответ или это просто твоя манера разговора? — смеясь, спросил я его. — Ты не на экзамене, а я не твой учитель. Просто попробуй немного подумать и сделать свой вывод.

— Хорошо, — кивнул мальчик. — Так, спортсмены для каждой отдельной группы мышц, используют различные упражнения. Если сравнить, как ты говоришь, обычные тренировки с тренировкой разума, то, получается, у ума тоже есть "разные группы мышц". А значит, их надо тренировать по-разному.

— Хм, скажи, Мицухико, ты такой вывод сделал, потому что я сравнил мозг с мышцами? — спросил я его скептически. Отчего мальчик сразу приуныл, не догадываясь, что я, просто проверяю его.

— Я опять что-то не так сказал? — расстроено спросил он.

— Умный, но не гений, — прокомментировал я его рассуждения. И затем добавил. — Пока не гений! Мицухико, подумай.

— Что-то я совсем запутался, Конан-кун, — ответил мальчик спустя полминуты размышлений. На это я лишь вздохнул.

— Это был тебе наглядный пример того, как можно тренировать ум. — Просто ответил я. Реакция мальчика была вполне ожидаемой, его глаза раскрылись от удивления.

— То есть, ты просто проверял меня? — обиженно спросил он. — А почему не сказал?

— В этом и был смысл проверки. — Пожал я плечами. — И результат не утешителен, ты мало напрягаешь свой мозг, довольствуясь лишь тем, что у тебя есть. Если ты хочешь добиться большего, тебе придётся развиваться в этом направлении. Я не просто так заговорил о тренировках. Ты правильно отметил, что для тренировки разных групп мышц, нужны разные комплексы упражнений. То же касается и ума. Первое, с чего начинают все — приобретение знаний. Это же делаешь и ты, когда читаешь книги, смотришь телепрограммы и так далее. Это можно сравнить с питанием. Но, как ты думаешь, спортсмены питаются, чем попало?

— Нет, — замотал головой мальчик. — Они придерживаются определенного рациона.

— Верно, — кивнул я. — Сажи, много знаний ты приобретёшь, смотря передачи для трехлетних детей? — спросил я его, на что ответом мне была скривившаяся физиономия. Мицухико не любил такие передачи. Наоборот, по его словам, он любил передачи о науке и культуре для школьников и студентов. И книги на соответствующую тематику. — Вижу, что ты меня понял. Но, согласись, питание это только начало. Знания бесполезны, если они лежат мертвым грузом. Следующий шаг — их обработка. Как ты думаешь, как можно "обрабатывать" знания?

Мальчик призадумался. Видимо, он никогда не размышлял об этом. Затем он поднял на меня взгляд, улыбаясь.

— Размышлять, сравнивать, — ответил он. — Сравнивать полученные знания с уже имеющимися.

— Отличный ответ, — кивнул я. — Это называется — анализировать и применимо ко всему. Если ты будешь так поступать со всеми знаниями, они уже не будут для тебя мертвым грузом. Ну, а последнее, что остается делать со знаниями — это практика. То есть, применение полученных знаний. Это тоже необходимо, ибо для этого и существуют знания. Как видишь, всё просто. Нет ничего сверхсложного, главное только действовать, а не лениться.

Я немного прошелся по комнате, а затем остановился у окна. Сейчас был почти полдень, а на улице народу было не особо много.

— Конечно, развивать мышление довольно сложный процесс, — сказал я, улыбнувшись мальчику. — Но это вполне реально. Всё зависит только от тебя. А начать можно, проработав для начала учебники первого класса до конца. Если чувствуешь, что тебе становиться легко учиться, принимайся за более сложный материал и стремись понять его. И так дальше. Я всегда буду рад тебе помочь.

— Насчёт ума ты говоришь со мной и не упоминаешь Аюми и Генту потому, что они сами должны прийти к такому выводу? — Спросил меня Мицухико спустя минуту.

— Я вижу, мои слова возымели действие, — хмыкнул я. — Продолжай и дальше в таком духе. Я уверен, что скоро наши с тобой друзья захотят присоединиться к нам и в этом.

— Спасибо тебе, Конан-кун, — обрадовался мальчик. — Кстати, а тебе профессор Агаса говорил, что завтра утром мы идём в музей авиации?

— Какая интересная новость, — удивленно сказал я. — Определенно, нет! — Тут я призадумался. — Впрочем, это не нарушит моих планов. Завтра утром я свободен.

— Здорово, Конан-кун, — обрадовался мальчик. — Тогда до завтра?

— До завтра, Мицухико-кун, — сказал я. А когда дверь за ним закрылась, я выругался. Не люблю, когда решаю за меня. — Ну, профессор, осциллограф тебе в задницу, я тебе это припомню.

* * *

В агентстве не было никого, и я кои-то веки мог расслабиться. Ран куда-то ушла с Соноко, а дядя расследовал какое-то дело. Сидя за рабочим столом, я смотрел телевизор. Шёл полуденный выпуск новостей.

— Позавчера со склада химической компании Тойо было похищено большое количество взрывчатых веществ, в том числе и октоген, — передавал диктор Ёкояма Сатоши. — Октоген? — призадумался я. — Хм, это один из основных компонентов при изготовлении пластичных взрывчатых веществ. Не нравиться мне это. — Полиция подключила к расследованию больше ста человек, но пока никаких результатов нет. К следующим новостям. Прошлой ночью в Хайдо в особняке Курокава произошел большой пожар, пострадали соседние здания. По заявлениям пожарных, причина пожара — поджог. Это уже не первый случай поджога в Токио за последний месяц. Так как способ поджога схож с предыдущими случаями, полиция считает, что за всеми этими преступлениями стоит один человек.

Я смотрел на знакомый мне особняк. В понедельник дядя расследовал в нём дело. А на следующий день, во вторник, мы были на приёме у архитектора этого здания, Мория Тейджи, профессор архитектуры в Университете Тото, весьма известный в Японии. Кое-какой вкус у него был, но его последнее помешательство на симметрии в архитектуре меня просто убивало. Зачем доводить его до абсурда? А сейчас кто-то сжёг особняк, построенный по его проекту.

Тут в агентстве раздался телефонный звонок. Выключив телевизор, я взял трубку.

— Детективное агентство Мори, — ответил я.

— Позовите Детектива Мори Когоро, — раздался в трубке механический голос. Видимо, его пытались исказить специально и это мне сильно не понравилось.

— Его сейчас нет, — ответил я серьезным тоном. — Кто это?

— Что ж, ты тоже сгодишься, парень, — ответил голос и засмеялся. — Ты ведь тоже называешь себя детективом, не так ли, Эдогава Конан-кун?

— Знаешь моё имя? — спросил я. — Чего ты хочешь?

— Ты, наверное, видел новости? — продолжил звонивший. — Взрывчатку со склада Тойо похитил я.

— Что? — повысил я голос, на что в трубке раздалась усмешка.

— Я бы хотел узнать номер твоего мобильного телефона, — сказал он.

— И с какой это стати? — ответил я. — Хочешь на свидание меня пригласить? Такие как ты не в моё вкусе.

— А у тебя ест чувство юмора, малыш, — сказал он, опять рассмеявшись. — Но ты же не хочешь лишиться единственного способа связи со мной?

— Хорошо, я скажу, — ответил я и продиктовал ему свой номер. — 080-432-0242.

— Отлично! Бери мобильный и отправляйся в парк отдыха возле реки Теймс. — Велел он мне. — Я покажу тебе кое-что интересное.

— Парк отдыха? — уточнил я.

— Если не поторопишься, дети погибнут, — поторопил он меня и повесил трубку. Нужно ли говорить, что я не раздумывая, схватил скейтборд и помчался в указанном направлении. Впрочем, я не страдал излишним самомнением, а потому вскочив на доску, сразу воткнул гарнитуру в ухо и, набирая скорость, позвонил Инспектору Мегуре.

— Мегуре слушает, — раздался через полминуты голос полицейского.

— Инспектор, это я, Конан, — поздоровался я с ним. — Времени мало, буду краток, выслушайте меня. Это важно!

— Что случилось, Конан-кун? — обеспокоенно спросил Инспектор.

— Пять минут назад в агентство позвонил неизвестный и сообщил, что он тот, кто украл октоген со склада в Тойо. — Быстро сообщил я.

— Что? — шокировано произнёс Инспектор. — Конна-кун...

— Инспектор, я же просил выслушать, — прервал я его. — Дяди не было в агентстве, а потому он сказал, что я сгожусь для него. Он взял мой номер и велел мне отправляться в парк отдыха возле реки Теймс. Сказал, что если я не сделаю этого, дети погибнут. После чего он повесил трубку. Не знаю, что он задумал, но боюсь, как бы ни было беды. Сейчас я направляюсь в парк. Буду там через пять минут.

— Мы не успеем туда так быстро, Конан-кун, — сказал Инспектор. — Можешь дождаться нас?

— Я боюсь, что он может следить за парком, — ответил я. — Я позвоню сразу после того, что он мне покажет.

— Конан-кун, — раздался голос Инспектора, но я разорвал соединение. Боюсь, полиция в этот парк будет минут пятнадцать ехать по этим пробкам.

Я ехал по самому оптимальному маршруту едва ли не на максимально возможной скорости. Конечно для моего турбоборда это порядка ста пятидесяти километров в час, а потому я так сильно не разгонялся. Но, тем не менее, я был самым быстрым участником дорожного движения, заставляя водителей и прохожих, шокировано глядеть в мою сторону. Но сейчас было не до конспирации. Я догадывался, что со злоумышленника станется сделать какую-нибудь подлость. Подъехав к парку на полной скорости и едва не сбив какую-то кампанию молодых людей, я соскочил с него и побежал внутрь, оглядываясь по сторонам. Тут я увидел моих одноклассников и похолодел. Они игрались с радиоуправляемой моделью самолета.

— Мицухико, откуда у вас этот самолет?— обеспокоенно спросил я его.

— Мне дал его мужчина с усами и бородой, — довольным голосом сказал мальчик. — А мы ведь только сегодня говорили, что надо иногда включать соображалку. — Мысленно содрогнулся я его доверчивости.

— И он сказал, что это бомбардировщик. — Довольным голосом сказал Гента.

— В самом деле? — спросил я спокойным тоном и достал из поясной кобуры скрытого ношения свой ТТ. Без глушителя, но это уже было не важно. Опустив скейтборд на землю, я прицелился с двух рук. Ребята заворожено смотрели на меня. Пока самолет был в верхней точке полета, я выстрелил в него. Пуля попала в самолёт, и раздался мощнейший взрыв, сопровождаемый оранжевой вспышкой. Взрыв разметал всё в радиусе пятнадцати метров. Моих одноклассников смело взрывной волной, я же остался стоять на месте. — Оранжевая вспышка, Октоген! — констатировал я, убирая пистолет. — Вы были правы ребята, это действительно бомбардировщик.

Народ вокруг стал переговариваться о том, что произошло.

— Фейерверк? — спросил кто-то.

— Какой, нахрен, фейерверк? Это была бомба, — вторил другой голос.

— А её взорвал тот шкет? — спросила какая-то баба.

— Вызовите полицию, — прокричала ещё одна женщина.

— Эй, парень, что случилось? — подошел ко мне какой-то мужик. Тут раздался звонок моего мобильника. Я достал трубку, так как не хотел светить гарнитуру.

— Слушаю, — сказал я.

— Ты неплохо справился, отличный был выстрел, — сказал он мне. — Ясно, значит, он наблюдает за мной. — Я повернулся в сторону реки и увидел на другом берегу пятиэтажное строящееся здание. На крыше была какая-то фигура. Достав из кармана электронный бинокль, я рассмотрел её поближе. Мне не хотелось светить также и возможности моих очков перед ним. Это был мужик в сером пальто. Как говорил Мицухико, у него были усы и борода, вот только я на сто процентов уверен, что это — липа.

— Наблюдаешь за мной? — усмехнулся я, убирая бинокль.

— Да, как оказалось это очень интересно, ты полон сюрпризов, — ответил он. — Слушай внимательно! Ещё одна бомба взорвется ровно в час дня.

— Час дня? — спросил я и посмотрел на часы. Было без двадцати.

— Она находиться на площади перед станцией Бэйка, — сказал он.

— Площадь перед станцией Бэйка большая, — ответил я ему. — Может, дашь подсказку? Я не найду бомбу за десять минут.

— Она находиться под деревом. Но это не значит, что она закопана прямо возле него. Если не поспешишь, кто-то может забрать её с собой. — Он повесил трубку, а я уже подбежал к моему скейтборду и, запрыгнув на него, резко ускорился. Мне что-то кричали в спину, но мне было не до этого. Разогнавшись, я заехал на небольшой склон, что шел вдоль берега реки и взлетел над дорогой. А затем, приземлившись на неё, ускорился ещё больше и помчался в сторону станции Бэйка. У меня было не так много времени в запасе. По дороге я позвонил Инспектору и сообщил о новой цели. Они опять не успевали. Спустя ещё пять минут я был на месте. Бегло осмотрев деревья, которых было всего три на площади, я нашел под скамейкой небольшую корзинку для переноски кошек. На ней была записка "Кто-нибудь, возьмите меня с собой, пожалуйста". Открыв корзинку, я вытащил оттуда породистую кошку.

— Какая милая, — заговорила пожилая женщина рядом со мной. — Её бросили?

— Возможно, — ответил я, осматривая содержимое корзинки. Я осторожно вытащил механизм из неё. — Пожалуйста, позаботьтесь о ней, — сказал я старушке, передавая ей корзинку. А прохожие в это время с интересом смотрели на странный механизм в моей руке. — А я позабочусь о бомбе.

Прежде, чем шокированные обыватели успели сказать хоть слово, я вскочил на скейтборд и смылся оттуда. Обезвреживать её, не было времени, а потому я решил отвезти её в безлюдное место. Я мчался по одной из улиц, и у меня оставалось очень мало времени, как вдруг из-за поворота резко выскочило такси. Уходя от столкновения, я свалился со скейта и, чуть не попав под него, ударился головой о передний бампер машины. Машина остановилась, и из неё выскочил перепуганный таксист.

— Мальчик, с тобой всё в порядке? — спросил он меня. Меня же волновало другое. Я быстро посмотрел на таймер. Он остановился на тридцати секундах и больше не отсчитывал. Осмотрев всё вокруг, я увидел детскую площадку. — Странно, что-то знакомое, — подумал я. — Ладно, нет времени, надо отвезти её в безлюдное место, я почти доехал.

Увернувшись от мужчины, который хотел осмотреть меня, я вновь вскочил на скейт и ускорился. Безлюдный берег реки Теймс был совсем рядом. Через десять секунд я выскочил на набережную. Но глянув на таймер, я с ужасом заметил, что он вновь начал отсчёт и оставалось всего десять секунд. Проезжая, я со всей силы бросил её вверх и вперёд, а сам собирался отъехать как можно дальше. Но время истекло. Раздался взрыв, ещё более мощный, чем предыдущий. Взрывной волной меня снесло с доски, и впечатало спиной в дерево стоящее рядом. На несколько секунд я потерял сознание.

Придя в себя, я приподнялся на локтях и осмотрелся. В тридцати метрах от меня поднимался широкий столб дыма. На шоссе, эстакада которого проходила рядом с местом взрыва, остановилось движение и люди стали выскакивать из машин, чтобы узнать, что произошло. Поднявшись на ноги, я осмотрел воронку. Её диаметр составил пять метров, а глубина полметра. Мне повезло, что я смог отбросить бомбу достаточно далеко. Два килограмма октогена — не шутки. Этого хватит, чтобы разнести фуру на мелкие кусочки. Мельком осмотрев себя, пришел к выводу, что я не ранен. Но резкая боль в спине заставила сжать зубы. — Наверное, заноза. — Подумал я. — Меня с такой силой впечатало в дерево, что какая-нибудь щепка вполне могла... — Я ощупал спину и почувствовал что-то липкое. Это была кровь. — Впрочем, не обязательно заноза. Могло и просто кожу разорвать. Но, до чего ж больно-то!

В этот момент к месту происшествия подбежали полицейские во главе с инспектором Мегуре.

— Конан-кун, — окликнул меня полицейский. — Ты в порядке?

— Более-менее, Инспектор, — сказал я. — Только поцарапало меня немного.

— Тебе надо в больницу, — запротестовал Мегуре. — У тебя кровь ещё и на голове.

Я ощупал свою голову. Она действительно была в крови. — Надо же, в этой свистопляске совсем вылетело из головы, что я попал под машину. Должно быть, хорошо мне в голову прилетело, что я до сих пор туплю.

— Ничего страшного, просто под машину попал по неосторожности. — Попытался я успокоить его. Но эффект был с точностью да наоборот.

— Какое "ничего страшного"? Живо в больницу! — Прикрикнул он, и я вынужден был подчиниться.

— Слушаюсь! — проворчал я.

Меня доставили в полицейский госпиталь. Инспектор Мегуре и инспектор Ширатори поехали со мной. В госпитале меня перевязали всего. Как оказалось, заноз на спине у меня не было, но кожу я сильно содрал, плюс получил довольно сильный ушиб спины. С головой же у меня было всё в порядке, лишь рассечена бровь. Меня перевязали и поместили в палату. Я сидел на кровати. Хотя врач и загнал меня в палату, но загнать меня ещё и в постель ему не удалось. Все процедуры я прошел сидя. А одежду, футболку и куртку, я аккуратно сложил на стул, сумев незаметно спрятать в куртке кобуру с пистолетом. После того, как врач ушел, ко мне сразу пришли двое инспекторов и потребовали подробного изложения произошедших событий. Я с готовностью ответил им.

— Собственно, что было дальше, вы в курсе, Инспектор, — сказал я в конце рассказа.

— Ты, конечно, молодец, Конан-кун, что вывез бомбу и спас людей на площадке, — сказал Мегуре. — Честно говоря, я удивлен, что преступник затеял игру именно с тобой.

— Я тоже инспектор, — ответил я ему. — Если бы он предложил подобное дяде, было бы понятно. Но он сказал, что я тоже ему сгожусь, раз я — детектив. Честно говоря, инспектор, меня это удивило. Лишь немного людей в курсе того, что у меня есть подобные навыки. Откуда он мог узнать эту информацию — я не знаю!

— Хорошо то, что хорошо кончается, — сказал Мегуре.

— Нет в этом ничего хорошего, — буркнул я в ответ. — Мы так и не выяснили, кто преступник. Сколько ещё у него взрывчатки? Что он задумал? Одно известно наверняка, он готов пойти на многое. Его не остановило то, что в парке были дети. Более того, он намеренно дал самолет с бомбой детям.

— Конан-кун прав, — кивнул Ширатори. — Этот преступник может сделать что угодно. Конан-кун, ты не заметил ничего странного в его голосе? Может, есть, хотя какая-то зацепка?

— Нет, он говорил через устройство-исказитель голоса. — Покачал я головой в ответ. — Хотя, стоп! Была одна странность, когда я попал под машину. В тот момент таймер почему-то остановился. А когда я отъехал от того места, запустился вновь.

— Может, поломка? — спросил Мегуре.

— Нет, здесь что-то другое, — покачал я головой. — Это произошло рядом с детской площадкой, именно поэтому я поспешил убраться оттуда. Как я понял, он следил за мной, раз намеренно остановил таймер. Вот только почему? Ясно, что на детей ему плевать.

— Я так понимаю, он сам звонил тебе, Конан-кун? — спросил Ширатори.

— Да, и меня беспокоит, что мне так и не удалось выяснить, зачем он это делает, — ответил я.

— Ладно, я свяжусь с Мори. Он должен быть в курсе, что с тобой произошло, — сказал Мегуре. — И, Конан-кун, если он опять позвонит тебе, сразу передай трубку инспектору Ширатори.

— А если он откажется разговаривать с ним? — парировал я. — Как я понял, он откуда-то знает меня. Может это что-то личное? Вот только чем я ему насолил?

— А может не ты сам? — Спросил Ширатори. — Может кто-то другой и он, используя тебя, хочет навредить тому человеку?

— Звучит логично, — кивнул Мегуре. — Например, у кого-то счеты с Мори Когоро.

— Тогда он, скорее всего, использовал бы Ран, — покачал я головой. — А может кто-то хочет насолить Шиничи-ниичану? Но о том, что мы родственники знают вообще единицы.

— Вы — родственники? — удивился Мегуре.

— А что, разве не похожи? — усмехнулся я, снимая очки, и в фирменном жесте Шиничи помахал указательным пальцем перед лицом инспектора, при этом поцокав языком. — Это же очевидно, Инспектор.

— Теперь ты — вылитый Шиничи. — Покачал головой удивленный полицейский. — Как я до этого не замечал вашего сходства? Значит, ты говоришь, мало кто знает это?

— Верно, — кивнул я. — Не знаю, знает ли об этом преступник, но, то, что я детектив — ему точно известно. И это отнюдь не помогает в идентификации его личности.

— Ладно, пойду пока позвоню Мори, чтобы он приехал сюда, — сказал Мегуре. — Ширатори-кун, останься с Конаном. Конан-кун, если преступник будет звонить постарайся вытянуть из него как можно больше информации.

— Хай, — протянули мы синхронно с инспектором.

Когда Мегуре вышел, Ширатори немного прошелся по кабинету, а затем, подойдя к табуретке, где была моя одежда, взял охапку и, переложив её на кровать, уселся сам.

— Не холодно? — спросил он меня. — Может помочь?

— Не откажусь, — кивнул я и аккуратно достал футболку. Инспектор внимательно следил за моими действиями.

— Конан-кун, хотел тебя спросить, как тебе удалось взорвать тот самолет в воздухе? — прямо спросил он меня. Я же прикрыл глаза. Это был мой прокол, на который я пошел сознательно. Иначе могли погибнуть люди.

— Думаю, вы уже опросили очевидцев, — ответил я ему, и чуть улыбнулся. — Уверен, они уже поделились с вами своей версией событий. К тому же о многом вам могли поведать мои одноклассники, которые по чистой случайности оказались в том парке и едва не стали жертвами преступника.

— Хм, ты прав, Конан-кун, мне уже удалось опросить очевидцев, — кивнул Ширатори. — Я даже поговорил с твоими одноклассниками. И многие говорят о каких-то невероятных вещах.

— В самом деле? — усмехнулся я. — И что же это за небылицы?

— Небылицы? Хм, весьма точное определение, — задумчиво проговорил Ширатори. — Некоторые заявляют, что перед взрывом слышали выстрел, а твои одноклассники даже говорят, что это ты выстрелил в бомбу из пистолета.

— Действительно, очень интересная небылица, — кивнул я. — Не удивлен, что вы не поверили ей.

— Да, пришлось объяснить очевидцам, что им просто послышалось, и никакого выстрела не было. — Усмехнулся детектив. — А детям я пояснил, что они просто не смогли отличить игрушечный пистолет от настоящего.

— Тем более что одним выстрелом попасть по столь быстро движущейся и столь малой цели что-то из разряда невероятного, — опять кивнул я и посмотрел в его хитрые глаза.

— Ты прав, Конан-кун, — хитро сказал Ширатори и взял мою куртку. — Не против?

— Нет, — ответил я. Мне нечего было ему сказать, а потому я не стал отпираться. Он раскрыл её и, взяв кобуру, вытащил из неё ТТ.

— Тульский Токарев, — со знанием дела произнёс он. — Довольно простой пистолет, надежный. Вот только, не слишком ли тяжел?

— Мне вполне хватает, — пожал я плечами, уставившись в окно. Затем я повернулся и увидел, как инспектор убирает его обратно в кобуру, а саму кобуру прячет в свернутую куртку. Я смотрел сначала на куртку, а потом перевел взгляд на самого инспектора. Спустя минуту гляделок, я не выдержал и прямо спросил Ширатори об этом. — Почему?

— Мне рассказывали, что ты достаточно умён, Конан-кун, — ответил он мне, смотря своим пронзительным взглядом. — А столкнувшись с тобой лично, я понял, что тебя недооценивают. Мне почему-то кажется, что без веской причины ты бы не стал носить с собой оружие. — Он замолчал, задумавшись. Затем, Ширатори встал и, пройдя к окну, выглянул в него. — Я слышал, что Кудо Шиничи пропал, — сказал он мне. — Раз вы родственники, то ты должен знать, что произошло. В чём причина? — Я перевел взгляд на дверь, и он понял, что я хочу сказать. — Обещаю, что не скажу никому. Должно быть, это что-то очень серьезное?

— Да, — кивнул я. — Его хотели убить и это почти удалось. Поэтому он скрывается и планирует уехать из страны.

— Эти взрывы... преступник имеет какое-то отношение к покушению на Кудо-куна? — спросил Ширатори.

— Нет, не тот метод, — отрицательно помотал я головой. — Те, кто охотиться за Шиничи-ниичаном, делают это более осторожно, скрыто. В данном случае, кто-то другой хочет свести с ним счеты. Этот вариант наиболее правдоподобен.

— Тебе следует быть осторожным, — сказал инспектор, подойдя ко мне и положив руку на плечо. — Кудо-кун невольно подставил тебя и ваших близких, ввязавшись в какое-то опасное дело. Те, кто покушался на него, могут использовать тебя, чтобы выйти на него.

— Не могут, — ответил ему я, поднимаясь с койки. Я надел на себя кобуру, а сверху — куртку. — Они думают, что он погиб. А потому не ищут его. А вот если информация о том, что он жив, станет известна...

— Они начнут охоту, — кивнул инспектор. — Кто они?

— Я не могу сказать, — ответил ему я, честно глядя в глаза. — Вы — честный полицейский, Инспектор. Вы сразу начнете расследование, как только получите информацию от меня. Но, насколько мне известно, в полиции у них есть крот. И, возможно, даже не один. Если вы начнете "копать" в их сторону, вас убьют.

— Почему ты уверен, что я не один из них? — хитро спросил Ширатори. — Вдруг я и есть тот крот?

— Нет, — улыбнулся ему я. — Я уже проверил это. Вы никак не можете работать на них. И не спрашивайте, как я узнал, у меня свои методы.

— Но если я не начну расследование, они так и продолжат свою деятельность! — ответил Ширатори.

— Поверьте, Инспектор, они ведут свою деятельность, по моим скромным прикидкам уже полвека. — От моих слов, глаза инспектора полезли на лоб. — И за это время они лишь немного засветились. Впрочем, это не помешало ФБР и ЦРУ начать их разрабатывать. Уверен, ФБР будет предлагать японской полиции сотрудничать в деле их поимки. А пока их ищут, пытаются собрать досье на них. И поверьте, эта организация умеет скрывать своё существование.

— Тебя послушать, так ты знаешь о ней много, — с сомнением сказал Ширатори.

— Я знаю достаточно, — парировал я. — И это основная причина, почему я появился в Токио.

— Ты хочешь узнать о них больше? — удивился Инспектор. — Но ведь это опасно!

— У меня есть прекрасное преимущество, они не знают о моём существовании. — Ответил ему я и улыбнулся. — Впрочем, я не буду против, если вы мне немного поможете в этом.

— Что ж, тогда с тебя вся информация по ним, — ответил Ширатори, также улыбнувшись. — Я хочу знать, кто мне угрожает!

— Хорошо, я расскажу вам, но не сегодня, — предложил я ему. — Сегодня мы должны поймать другого преступника.

— Ты прав, Конан-кун, — кивнул инспектор. — Расскажешь об этом на следующей неделе. Думаю, среда подойдет!

— Хорошо, Инспектор. В среду вечером я расскажу вам всё, что знаю по НИМ. — Согласился я с ним.

* * *

После моего откровенного разговора вернулся Мегуре и сказал, что Когоро будет ждать нас в Управлении. Он спросил готов ли я ехать, и я кивнул в знак согласия. Мои раны не были серьезными, и врач был не против того, чтобы отпустить меня. Полчетвёртого мы прибыли в Управление в отдел Мегуре, и Когоро устроил мне там взбучку. Но воздержался от рукоприкладства в связи с моими ранениями.

— И о чём ты только думал? — кричал он, попеременно тыкая мне в грудь указательным пальцем. — Надо было сразу позвонить Инспектору Мегуре и не вмешиваться в это дело. Или же мне. Ты же мог погибнуть!

— Да, да, — отвел я в сторону его палец. — Инспектор Мегуре указал уже мне на все мои ошибки. Может, лучше перейдем к более насущным вопросам? Например, что за взрывчатку использовал преступник?

— В обоих случаях использовалось пластичное взрывчатое вещество на основе октогена. — Задумчиво произнес Мегуре. — Скорее всего, это именно тот самый отктоген, что был похищен со склада Тойо.

— Меня беспокоит, что преступник знает меня, — сказал я, садясь на один из стульев. — Очевидно, я знаком с ним. В тот момент, когда он предложил мне заняться этим делом, его голос... Его голос как-то странно изменился. Хотя он и искажался каким-то устройством, могу поклясться, что он говорил это с каким-то удовлетворением. Я думаю, он как-то связан с Шиничи-ниичаном, почти уверен в этом!

— Откуда такая уверенность, Конан-кун? — спросил Ширатори.

— Интуиция, если хотите, — ответил я и вновь задумался. — Инспектор Мегуре, вы не помните, какие из дел Шиничи-ниичана требовали особого внимания? Какое-нибудь дело, связанное с крупным скандалом?

— Хм, сложный вопрос. — Покачал головой инспектор. — Шиничи-кун раскрыл много дел. Но, кажется, все преступники, что проходили по ним, сейчас сидят в тюрьме. — Тут он вновь задумался. — Хотя, было одно резонансное дело. Дело мэра города Нишитама, Окамото. Двадцатипятилетняя офисная сотрудница из Нишитамы была сбита машиной, за рулем которой находился сын мэра. Причем на пешеходном переходе под запрещающим сигналом светофора. Она погибла на месте. Мы думали, что в этом происшествии мэр находился на пассажирском сидении, но у Кудо-куна было иное мнение на этот счёт. Благодаря окурку найденному на месте происшествия, ему удалось установить, что сын мэра курил в тот момент. Зажигалки у него с собой не было, а на прикуривателе были отпечатки только его правой руки. Так Кудо-кун установил, что за рулем сидел не сын мэра, а сам Окамото. Окамото Кохей хотел взять вину отца на себя, а потому уничтожил все отпечатки отца и отрегулировал сидение и зеркала под себя. Но они забыли про прикуриватель, а Кудо-кун заметил это. Из-за этого происшествия мэр был снят с должности. Его планы по восстановлению города Нишитамы были отброшены подальше.

— Инспектор Мегуре, может это сын мэра решил отомстить таким способом? — предположил Ширатори.

— Хм, как вариант? Если не ошибаюсь Окамото Кохай — студент факультета радиоэлектроники. — Задумался Мегуре. — В принципе, ему было бы по силам изготовить радиоуправляемую бомбу.

— Тогда я проверю его, — сказал Ширатори и вышел из кабинета.

— Скажите, инспектор, а мои одноклассники не заметили ничего необычного, когда он предлагал им этот самолет? — спросил я у Мегуре.

— Ребята хорошо потрудились. Мы смогли составить подробный фоторобот преступника и сейчас его ищут, — сказал инспектор. Но затем нахмурился. — Вот только найти его по таким скудным данным задача не тривиальная.

— Может было что-то необычное? — настаивал я. — Что-нибудь, какая-нибудь особенность? Ребята не говорили?

— На счёт этого... Аюми-чан сказала, что он пах как-то По-сладкому, — сказала Сато. — Вот только такое описание.

— По-сладкому? — удивился я. — Это будет сложно.

И в этот момент раздался звонок моего телефона. Все полицейские, что были в офисе, мгновенно повернулись ко мне, и я под напряженными взглядами, взялся за трубку. Дождавшись кивка Мегуре, я снял трубку и включил громкую связь и запись.

— Эдогава слушает, — ответил я.

— Ты неплохо провернул дело с бомбой, детектив, — ответил механический голос. Это был преступник. — Посмотрим, как ты справишься со следующим заданием.

— Заданием? — громко спросил я. — И что это за "задание"?

— Я скажу это только один раз, так что слушай внимательно. Я заложил пять бомб на кольцевой железнодорожной линии Тото. Бомбы взорвутся после трех часов вечера, если скорость поездов будет меньше шестидесяти километров в час. Кроме того, они взорвутся, если ты не найдёшь их до заката. Пожалуй, дам тебе подсказку и в этот раз. Бомбы установлены на кольцевой линии Тото между "Бац-бац" и "бац". Замени "Бац" на нужное слово и найдешь ответ. Желаю удачи, детектив Эдогава!

В трубке раздались короткие гудки. Преступник повесил трубку. Я сбросил вызов.

— Может это розыгрыш? — спросил Мори. — Все эти бомбы на кольцевой линии...

— Нет, он был серьезен, — покачав головой, ответил Мегуре. — Возможно, детонаторы установлены в поездах, и когда скорость составов упадет меньше шестидесяти километров в час, произойдет взрыв. Нужно связаться с диспетчерской. Я сам позвоню им.

Мегуре позвонил в диспетчерскую Тото, а потом он, Когоро и я выехали прямо туда. Прибыв на место, мы узнали последние новости. Начальник транспортных операций, Сакагучи приказал увеличить скорость всех поездов на кольцевой линии до семидесяти километров в час и двигаться без остановок. Вскоре по новостям уже передавали о чрезвычайной ситуации на железной дороге, но ничего не говорили о причинах безостановочного движения поездов. Никто не хотел подымать панику в городе.

Без десяти четыре кондуктора на кольцевой линии проверили свои составы, но нигде не были найдены взрывные устройства. Не было ничего подозрительного. Также и внешний осмотр поездов при помощи видеокамер не дал никаких результатов. На днищах поездов не было ничего подозрительного.

— Где же они могут быть? — задумчиво произнёс Когоро. Тут к нам подбежал Кусуноки, начальник диспетчерского центра.

— Шеф, у нас проблемы! Пассажиры в панике! — быстро проговорил он.

— Что? — хором сказали Мегуре и Сакагучи. Затем инспектор повернулся к дяде. — Мори-кун, ты ещё не понял, где спрятаны бомбы? Ты же Великий детектив!

— Я думаю, думаю... — сказал Мори. Он действительно напряженно думал, но ничто не приходил ему в голову. Я взглянул на часы. Было без семи минут четыре.

— Солнце сядет через шестьдесят минут, — сказал я. — Взрыв произойдет, как только стемнеет. — Тут я задумался. — Погодите, а как сработает взрывное устройство в момент заката? Если он связано с освещением поезда... — Тут уже все посмотрели на меня. — Освещение, освещение... Я понял, фотоэлемент! — громко сказал я свою догадку.

— Фотоэлемент? — удивился Мегуре. — Что ты имеешь в виду, Конан-кун?

— Бомбы установлены между рельсами. — Ответил я. — Скорее всего на них установлен таймер, который начинает отсчет, когда на них не падает освещение. А фотоэлемент на них позволяет реагировать на солнечный свет. Когда состав проезжает над ними, солнечный свет не падает какое-то время. Длина вагона двадцать метров, а длина десяти вагонного состава — двести метров. Скорость шестьдесят километров в час эквивалентна шестнадцати целым и семи десятым метров в секунду. Это значит, что при такой скорости, свет не падает на бомбы в течение двенадцати секунд. Скорее всего, именно такое время стоит на таймере. Поэтому остаётся только один вариант, как спасти людей. Нужно перевести все поезда с кольцевой линии, а затем обследовать пути.

— Похоже, у нас остался только твой вариант, Конан-кун, — сказал Мегуре и Мори кивнул в знак согласия.

— Это звучит правдоподобно, инспектор. — Сказал он в мою поддержку.

— Шеф Сакагучи? — обратился инспектор к Начальнику транспортных операций и мужчина согласно кивнул.

— Да, я немедленно распоряжусь об этом. — Сказал он и прошёл в центр диспетчерского зала. — Через три минуты поезд номер одиннадцать необходимо перевести на линию в сторону станции Шибахама. Приготовиться!

Все немедленно принялись выполнять приказ. Диспетчера быстро связались с поездом и со станцией. Все внимательно следили, как пойдут события. Каждая секунда была для нас томительным ожиданием. По общей связи машинист сообщал, как снижается скорость состава. Когда он сообщил, что скорость составляет пятьдесят восемь километров час, все вздохнули с облегчением.

— Мы сделали это! — радостно сказал Мегуре.

— Нет, — ответил Сакагучи. — Ещё рано праздновать! На кольцевой линии ещё двадцать составов.

На это Мегуре лишь кивнул. Диспетчерам предстояло много работы, но наконец, у всех появилась надежда на благополучный исход. Дальше поезда один за другим сообщали о благополучных остановках.

— Поезд номер девять, всё в норме!

— Поезд номер двадцать всё в норме!

— Остался последний! — сообщил Кусуноки.

— Это поезд номер десять, скорость — пятьдесят пять километров в час! — радостным голосом сообщил машинист последнего состава. — Всё в норме!

— Мы сделали это! Да! — кричал Кусуноки. И весь диспетчерский коллектив поддержал его. Повсюду царила эйфория, все радовались кроме меня.

— Ещё рано радоваться, Инспектор, — холодным голосом произнёс я, прерывая их веселье. — Нужно найти все бомбы. Но и это ещё не всё. Это выродок до сих пор на свободе и мы не выяснили, кто он!

— Конан-кун? — удивленно произнес Мегуре, но затем вновь сосредоточился. — Да, ты прав. Нельзя расслабляться. Спасибо вам за работу, Сакагучи-сан. Мы пойдем, ещё нужно найти эти бомбы.

— Спасибо вам инспектор и тебе мальчик, ты сегодня спас многих людей, — сказал Сакагучи и взлохматил мне голову. Но это не улучшило мне настроения. Мори и Мегуре в это время уже покинули из диспетчерской. Я последовал за ними, но на выходе меня догнал голос Сакагучи. — Как тебя зовут?

— Эдогава Конан, — представился я. — Детектив!

Мы с Мори вернулись в Управление. А Мегуре в это время отдал приказ прибывшим саперам и остальным полицейским о поиске взрывных устройств. До заката полиция успела обнаружить и обезвредить все бомбы. К этому момент Мегуре как раз вернулся в Управление.

— Ещё рано праздновать, — остудил пыл своих подчиненных Инспектор. — Судя по всему, на бомбы ушла лишь четверть украденной взрывчатки.

— Это значит, что у преступника её до хрена, — сквозь зубы сказал я.

— Конан-кун, что за выражения! — возмутилась детектив Сато, но, похоже, более опытный коллектив был со мной согласен. В этот момент вернулся Ширатори.

— Прошу прощения за опоздание. — Сказал он. — Я выяснил по поводу Окамото Кохея. Он сегодня утром уехал в Идзу. Так что это явно не он.

— Эх, никаких зацепок, — вздохнул Мегуре.

— Во всяком случае, мы выяснили, что бомбы были установлены не рядом с домом преступника. И таких мест — пять. — Сказал Мори. Детективы удивленно посмотрели на Когоро. — Если бы был взрыв, то поезд сошел бы с рельс. Ну, разве кто в здравом уме будет ставить бомбу рядом с домом? — Тут Мори на секунду замолчал, а потом сделал просветленное лицо. Видимо, ему пришла в голову какая-то мысль. — Подождите, а ведь в тот раз таймер тоже остановился. Наверняка по этой же причине.

— Там были жилой дом и детская площадка, — сказал я.

— Значит, преступник живет в том доме. — Сделал вывод Мори. — А что, вполне вероятный вариант. Нужно вернуться к той площадке, всё равно это зацепка.

— Немедленно отправляемся туда, — приказал Мегуре и мы вчетвером поехали на место. А заодно и несколько нарядов полиции. Вот только никакого результата наш поиск не принес. Версия оказалась пустышкой. Мы проверили и тот дом, и соседние и ничего подозрительного!

Все уже возвратились к машинам, как я остановился перед детской площадкой.

— Что такое, Конан-кун? — спросил меня Ширатори. — Все уезжают!

— Да, сейчас, — кивнул я и тоже сел в его машину. Мы вернулись в Управление, было половина девятого. Все думали над различными вариантами, но, ни у кого не было никаких идей. Тут я решил проверить один вариант. — Инспектор, а где именно на кольцевой линии были заложены бомбы?

— В жилых районах, — ответил он, раздумывая, а затем что-то вспомнил. — А, точно! Одна из них была установлена на мосту через канал Сумида.

— На мосту? — переспросил я. Надо сказать в этот момент в кабинете был включен телевизор на канале новостей и выпуск был как раз посвящён сегодняшним событиям.

— Вот этот мост, — сказал Мегуре, показывая на изображение в телевизоре.

— Где-то я уже видел это? — задумчиво произнес я. — А этот мост случайно спроектировал не профессор Мория?

— Вроде да, — сказал Мори.

— Совершенно верно, — своим степенным тоном подтвердил Ширатори. — Его спроектировал Мория Тейджи. Он был построен в 1983 году. В то время он был очень популярен, так как вместо металла был полностью сделан из камня, в английском стиле. За этот мост Мория Тейджи получил премию от Японского Архитектурного Общества "Находка года".

— А ты неплохо осведомлен, Ширатори-кун, — удивился Мегуре.

— Архитектура — одно из моих увлечений, — сказал он с улыбкой.

— Значит, мост Мории-сана хотели взорвать. — Проговорил я задумчиво. — Хм, а особняк Курокава, который тоже спроектировал он, был подожжен. Инспектор Ширатори, те случаи поджогов, кто спроектировал те дома? Мне кажется, здесь вполне можно найти кое-что интересное!

— Что-то интересное, говоришь? — сказал Ширатори, подозрительно на меня посмотрев. Спустя десять минут он вернулся. — Действительно, как и сказал Конан-кун, очень интересно! Все дома, что пострадали от поджогов, были спроектированы Морией Тейджи!

— Что? — удивился Мегуре.

— Особняк Курокава, особняк Мизушима, особняк Ясуда, особняк Акуцу. Все эти здания были спроектированы Морией-саном, когда ему было около тридцати лет.

— Это явно не просто совпадение, — сказал Мори, рассматривая вместе с Мегуре данные по зданиям.

— Вероятно, установка бомб на кольцевой линии была нацелена на то, чтобы взорвать мост. — Предположил я.

— Вполне возможно, — согласился Мегуре. — Преступник, как и тот поджигатель, нацелился на работы профессора Мории.

— Для каждого поджога использовались самодельные устройства, — сказал Ширатори. — Это нечто общее для поджигателя и подрывника.

— В таком случае надо поговорить с профессором Морией. — Сказал Мегуре. — Мори-кун, ты знаешь адрес?

— Адрес? Адрес... — задумался детектив. — Где же...

— Я знаю, — сказал я. Мы выехали из управления. По пути мы проехали мимо детской площадки, где я сегодня был уже два раза. — Хм, фонари в английском стиле? — задумчиво произнес я.

— О чём ты, Конан-кун? — спросил Ширатори.

— Ничего, просто мысли вслух. — Покачал я головой. — Нам ехать ещё минут пять.

— Хорошо, — кивнул инспектор и сосредоточился на дороге.

Когда мы прибыли к дому Мории, он с готовностью принял нас в своём доме. Мегуре, Мори, и Ширатори разместились напротив хозяина дома, а я остался стоять. Мегуре рассказал всё, что произошло, включая нашу версию. Выслушав рассказ инспектора, архитектор закурил трубку. Я заметил, что он использовал для этого специальные спички.

— И в самом деле, не похоже, что эти поджоги — случайны, — сказал он нам.

— Скажите, профессор, может у вас есть предположение, кто за этим стоит? — спросил Мегуре. Тут я заметил, что на тумбе, возле которой я стоял, была фотография семьи. На ней был изображен человек похожий на Морию и женщина, держащая за руку мальчика десяти лет. На заднем плане был Биг-Бен. Мория заметил, что я смотрю на фотографию, и сразу пояснил мне её.

— На этой фотографии мне десять лет, Конан-кун, — сказал он. — На ней рядом со мной мои родители.

— Ваш отец был знаменитым, Мория-сан? — спросил я архитектора своим "детским" голоском.

— Он был известен во всём мире, — сказал Ширатори. — Особенно в Англии. — Я заметил, что все взрослые улыбаются. Их умилил мой интерес, и, похоже, детективы и инспектор забыли о моём характере, а Мории я ещё не показывал его. — Мне очень нравятся его работы. Он скончался, насколько я помню?

— Пятнадцать лет назад он погиб в пожаре на загородной вилле вместе с моей матерью. — С горечью сказал Мория. — Именно тогда мне перешел по наследству этот особняк.

— Как раз тогда ваши работы начали обретать популярность, не так ли, Мория-сан? — Сказал Ширатори. В его голосе так и читалось подозрение. В этот момент я почувствовал сладковатый запах от табака архитектора. — Этот запах... Определенно, в нем что-то есть.

— Мория-сан, вернемся к делу, — сказал Мегуре. — Так вы не знаете никого, кто может быть преступником?

— А, верно... — Мория серьезно задумался.

— Я пойду, схожу в туалет, — сказал я, выходя из комнаты. Вот только это не было моей целью. Я специально прошел в галерею. Войдя внутрь и зажегши свет, я вновь осмотрел картины работ Мории. Это были его первые работы, которые, по его собственным словам были не очень хороши. Я заметил, что все особняки, которые сгорели, были представлены здесь. Картина практически сложилась, но не хватало некоторых элементов. Тут мой взгляд зацепился за нечто новое в обстановке. В предыдущий раз тут не было закрытого полотном стола. Скинув ткань, я обнаружил большой макет. Макет города. Подпись гласила: "Новый город моими глазами — Нишитама". Осмотрев модель, я убедился, что это действительно его проект. - Двусторонняя симметрия, — подумал я. — А это что? Фонари в английском стиле? Значит и детская площадка — его рук дело! — Цепь замкнулась. Стали понятны мотивы Мории и его действия. Дело осталось за малым, доказать, что преступник — он. И я решил пойти на хитрость.

В поисках реквизита я нагрянул в его кабинет. Там я наткнулся на шлем с конским хвостом. Взяв ножницы и клейкую ленту, а заодно воспользовавшись моими очками, я подготовил реквизит. Проходя по кабинету, я случайно наткнулся на зажигалку. — Странно, разве он не пользуется спичками? — Проверив её, я присвистнул от удивления. Зажигалка была переделана в радио-взрыватель. Хмыкнув, я вынул из неё батарейки, а затем позвонил Инспектору и пригласил всех в галерею. Скрывшись в темноте коридора, я позволил все зайти в комнату и незаметно зашел последним.

— Я выяснил правду, профессор, — сказал я, отчего все повернулись ко мне. — Эти преступления были совершены не из зависти к профессору Мории. Преступник, который сжёг четыре особняка, спроектированные вами, и пытался взорвать мост, также ваш проект, это вы сами, профессор.

— Что? — Мори, Мегуре и Ширатори были в шоке.

— Тупица! Какой архитектор будет уничтожать свое творение? — Закричал на меня Когоро, находясь практически вплотную ко мне.

— На это были причины, — невозмутимо ответил я, и, достав платок, стер с лица его слюни. — Профессор Мория, вы унаследовали архитектурный талант от своего отца. Вы дебютировали довольно рано, вам тогда не было и тридцати. После получения премии "Находка года", за железнодорожный мост от Японского Архитектурного общества, профессор, вы стали строить новые планы. К тому моменту, а возможно даже и раньше, вам захотелось избавить от некоторых своих ранних работ. "У многих молодых архитекторов нет чувства стиля! Они должны отвечать за свои творения!". Это ваши слова, профессор. Вы сами сказали это на приеме в начале недели. И сами же воплощали эти слова в жизнь.

— Если посмотреть с это стороны... — задумчиво произнес Когоро.

— Взгляните на фотографии справа, — предложил я всем. — Четыре особняка, Курокава, Мизушима, Ясуду и Акуцу, а также железнодорожный мост. Все эти строения выполнены в классическом британском стиле. Но есть одна особенность. Я бы даже сказал, странность. Не находите?

— Ну, они довольно роскошны, — сказал Мегуре, с сомнением смотря на фотографии. Ширатори же более внимательно рассматривал их и, в конце концов, нашел, что именно на них не так.

— Никакой двухсторонней симметрии нет! — сказал он.

— В точку, — подтвердил я. — Левая и правая стороны фасада незначительно отличаются, что недопустимо для этого стиля. Возможно, это была просьба заказчиков, и вам пришлось пойти на компромисс и поступиться принципами архитектуры. Из-за своей взыскательности, вы не смогли мириться с этим. Но в остальном, вся ваша карьера была успешной. Но ваши планы были нарушены. Вы потратили много времени на планы по обновлению города Нишитамы. Но так как мэр города, основной ваш сторонник, был арестован, то проект был заморожен. Этот проект вы можете видеть на макете, и он также выполнен симметричным. Он должен был стать одним из венцов вашей карьеры. После вашей неудачи, вы возненавидели Кудо Шиничи, так как он косвенно оказался виновен в этом. И вы решили бросить ему вызов, но не смогли выйти на контакт с ним. Тогда вы решили изменить свои планы и отомстить ему. Вы выяснили, что ему дорога семья Мори и пригласили дядю Когоро на приём, чтобы лучше узнать о его отношениях с Кудо Шиничи. И там я имел неосторожность рассказать, что мы с Шиничи-ниичаном — родственники. Ваша ненависть к моему брату была столь велика, что вы захотели сделать меня своим противником. По вашему замыслу, я должен был погибнуть во взрыве одной из бомб, но мне удалось справить с вашими заданиями. Ещё одним доказательством этого служит то, что вы остановили таймер бомбы, когда я попал под машину возле детской площадки. Фонари на ней выполнены в английском стиле, они должны были стать символом Нишитамы. Именно поэтому вы остановили обратный отсчет. Они так похожи на фонари старого Лондона, в котором вы выросли. Ну, как? Вы согласны с моими выводами?

— Какая интересная логика, Эдогава-кун, — усмехнулся архитектор. — Но, к сожалению, у тебя нет доказательств.

— Вообще-то, есть, — усмехнулся я в ответ и кивнул в сторону макета. — Они лежат за макетом. — Ширатори быстро прошел в нужном направлении и поднял со стула темные очки и фальшивые усы и бороду.

— Это же часть маскировки подрывника! — удивленно сказал инспектор, держа в руках мой реквизит.

— Не может быть! — вскинулся Мория. — Они же были в сейфе в моём кабинете!

— Вот оно что, — усмехнулся я. — Значит, настоящая маскировка подрывника была там? Честно говоря, я постеснялся взламывать ваш сейф, а потому обошелся простым реквизитом. Бороду, усы и парик я сделал из конского хвоста, что был на шлеме в вашем кабинете. А эти очки — мои. — Я одел их на себя и переключил поляризатор. Стекла стали прозрачными. — На самом деле это довольно сложное устройство, профессор Агаса подарил их мне.

— Профессор Мория, пройдемте в участок, — сказал Ширатори, подходя к архитектору. Тот же попятился назад и достал зажигалку из кармана.

— Не двигаться! — предупредил он, выставив её перед собой. — Двинетесь, и я подорву заряды, заложенные по всему особняку.

— Что? — последовала идентичная реакция детективов.

— Бесполезно, — вздохнул я, пожав плечами.

— Что? — опять та же реакция, только уже четверых. Я достал батарейки из кармана куртки.

— Радио-взрыватель не будет работать без батареек. — Усмехнулся я. Архитектор проверил зажигалку, и она оказалась пуста.

— Н-невозможно, — залепетал он. — Когда... когда ты узнал, что это взрыватель?

— Но, вы же не пользуетесь зажигалкой, не так ли? — заметил я. — Вы прикуриваете трубку с помощью спичек. Аюми-чан почувствовала сладкий запах. Это был запах вашего табака.

— Арестуйте его, — приказал Мегуре и Ширатори защелкнул наручники на архитекторе.

— А-ха-ха, — рассмеялся Мория. — Если вы думаете, что это всё, то глубоко ошибаетесь. Есть ещё одно здание, которое я ненавижу и от которого хочу избавиться. Развлекательный центр Бейка!

— Что? — опять та же реакция от полицейских, включая бывших.

— Почему? — спросил я. — Ведь обе стороны симметричны!

— Это здание — позор для меня как архитектора. — Надменно сказал он. После кризиса начала девяностых мне урезали бюджет. Какой дурацкий повод! Это моё величайшее и ужаснейшее творение. Но, конечно, вы не понимаете моих эстетических чувств. Ну, ничего, до десяти вечера осталась одна минута.

— Десяти часов? — ужаснулся я и посмотрел на часы. Было почти десять. Я мгновенно вытащил телефон и набрал номер Ран. — Ран-нээчан, беги на улицу, — крикнул я трубку. И тут раздалась серия взрывов. Она была довольно мощной, и мы прекрасно всё слышали, хотя особняк Мории находился довольно далеко. Я похолодел от осознания того, что не успел. — Я должен был раньше сообразить, в чём дело. Почему?! — В этот момент Когоро выхватил у меня трубку и стал звать дочь.

— Ран, ответь Ран! — но судя по всему, она не могла ответить. Он с силой отбросил трубку, что я едва сумел поймать её, и, подскочив к Мории, схватил его за воротник. — Ублюдок, что ты сделал с Ран?

— Я всего лишь заблокировал главный и аварийный выходы из здания, — насмешливым тоном сказал он. — Всё веселье только начинается. Кудо познает боль отчаяния, когда поймет что не смог спасти свою подружку, бросив её. Это будет отличной местью тому мальчишке, что растоптал мои мечты.

— Не прощу! — крикнул Когоро и толкнул архитектора в сторону. Он уже собирался избить его, но Мегуре и Ширатори навалились на него, удерживая на месте.

— Мори, успокойтесь! — стал вразумлять его инспектор. В этот момент я заметил, что из внутреннего левого кармана Мории торчат какие-то бумаги. Должно быть, они выскочили из-за той встряски, что устроил Когоро. А испуганный взгляд архитектора, направленный на них, говорил, что они очень важны. Я подскочил к нему и выхватил их прежде, чем он успел как-то избавиться от них.

— Что ты делаешь? — возмутился он, но мне было плевать. Я развернул их и увидел внутри электрические схемы. — Схема бомбы, — догадался я.

— Это схема взрывного устройства. — Сказал я, изучая бумаги. — Должно быть того самого, что ещё должно взорваться. Инспектор Мегуре, нужно спешить!

— Да, я сейчас же вызову бригаду саперов. — Кивнул он. В этот момент раздался ещё один мощнейший взрыв. Мы бросились к окну. В темноте осеннего вечера мы увидели зарево пожара. В стороне как раз находился развлекательный центр Бейка, там, где была сейчас Ран.

— Мы не можем ждать саперов, — прорычал я, бросаясь к выходу из особняка.

— Постой, — сказал Мория, глядя на меня сверху вниз. — Я хотел, чтобы на твоем месте был Кудо. Но раз тебе самому так дорога та девчонка, то я скажу тебе те слова, что хотел сказать Кудо: "Я даю тебе три минуты, насладись ими с умом".

— Если с Ран-нээчан что-то случиться... — холодно сказал я, глядя на архитектора исподлобья. В этот момент я всеми фибрами души хотел придушить его. Я поднял голову и, посмотрев на него взглядом полным ненависти, процедил. — Если с ней что-то случиться, я убью тебя!

— Конан-кун, постой! — крикнул Мегуре, бросаясь за мной. — Ширатори-кун, оставляю Морию на тебя.

Через пять минут мы уже были на месте, и я бросился внутрь здания. Внутри все было разрушено. Где-то лежали тела людей, придавленные упавшими плитами. — Сколько погибших и все — на моей совести. — Зло думал я. — Ведь знал, что с ним что-то нечисто. Догадывался, что его рук дело. Нет, решил поиграть в великого комбинатора. А теперь ещё и Ран ввязал в это. Нет, я действительно недостоин её, раз ввязываю её в такие дела. — Я бежал в сторону многозального кинотеатра, где должна была быть Ран. Дело в том, что она хотела встретиться с Шиничи, и я обещал ей встретиться с ней. Я честно подумывал о том, чтобы признаться ей, что я и есть Шиничи. А сейчас она оказалась в смертельной опасности, и я корил себя за это.

Мне едва удалось подняться по лестнице на пятый этаж. Она была практически разрушена. А упавшие за моей спиной две плиты полностью перегородили путь к отступлению. Наконец, я добежал до аварийной двери, ведущей в холл кинотеатра. Она была завалена. Навалившись на неё, я попробовал сдвинуть её, но она не поддавалась. Из-за взрыва она деформировалась. Я решил успокоиться и не спешить. По моим прикидкам у меня было ещё время до взрыва, причем порядочно. У меня был вариант, как пробиться к Ран, но нужно было сначала выяснить, в порядке ли она. Я достал свой телефон и позвонил ей. По идее, если она жива и телефон с ней, она должна ответить. Если конечно она не находилась без сознания. Но я гнал от себя подобные мысли. Наконец, спустя минуту, трубку взяли.

— Да? — раздался на другом конце голос девушки, и у меня отлегло от сердца.

— Ран-нээчан, как же я рад тебя слышать! — обрадованным голосом сообщил я ей. — С тобой всё в порядке? Где ты?

— Конан-кун? — удивилась она, но тут же поспешила меня успокоить. — Да, со мной все относительно в порядке. Тут в развлекательном центре Бейка произошел взрыв, но не беспокойся. Я уверена, скоро спасатели расчистят завалы и нас спасут. Так что не переживай, Конан-кун. Сегодня сестренка вернется домой. Ты же сейчас дома, Конан-кун?

— Вообще-то, нет, — сказал я. — Сейчас я за дверью аварийного выхода из холла кинотеатра в этом самом развлекательном центре.

— Что ты тут делаешь? — вскричала она так громко, что я даже услышал её голос сквозь покореженную дверь. — Это опасно!

— Но, ты же тоже в опасности! — настаивал я. — Ран-нээчан, где ты сейчас?

— Я в холле кинотеатра. — Сказала она. — Я вижу ту дверь, о которой ты говорил, но она, похоже, покорежена.

— Да, и я не смог открыть её, — ответил я ей. — Ран-нээчан, а там много людей?

— Тут около тридцати человек, — ответила она мне. — Конан-кун, ты должен позвать спасателей. Уверена, они смогут открыть эту дверь.

— Не получиться, лестницу завалило, — ответил я, а затем решился сказать я о бомбе. — Есть ещё кое-что, Ран-нээчан! В холле есть какие-нибудь подозрительные вещи? Возможно, чемодан, сверток или пакет? Можешь поискать?

— Почему ты спрашиваешь, Конан-кун? — с сомнением в голосе спросила она меня. — Неужели ты думаешь...

— Не думаю, а знаю, — ответил я. — Долго объяснять, пожалуйста, поищи, это важно!

— Хорошо, хорошо, — ответила она и замолчала. Видимо она осматривала помещение. Я же за это время провел ревизию карманов и моего пояса. У меня с собой были кое-какие заготовки, и я решил использовать все, чтобы открыть эту злополучную дверь. — Ну что же, как говорили герои одного сериала, "пора воспользоваться планом си", — подумал я и улыбнулся. В это время Ран видимо нашла что-то, так как ответила мне обеспокоенным голосом. — Я нашла кое-что, Конан-кун, тут довольно большой и тяжелый пакет. И в нём что-то наподобие электронных часов. Так это и есть...

— Да, это она, — перебил я её. — Только вслух произносить не надо, иначе у вас там поднимется паника. У меня с собой есть её схема, так что обезвредить её не составит труда. Осталось решить проблему как мне попасть к вам и выпустить вас оттуда. И у меня, кажется, есть план!

— План? — удивилась она.

— Ага, Ран-нээчан, ты можешь более внимательно проверить, есть ли какие помехи с вашей стороны, чтобы дверь могла открыться? — Попросил я её.

— Нет, никаких помех тут нет, — ответила она.

— Я так и думал, — вздохнул я с облегчением. — Это хорошо, значит, я смогу открыть её. А теперь, Ран-нээчан, отойди от неё подальше. Если есть кто рядом с дверью, пусть тоже отойдут!

— Что ты задумал, Конан-кун? — мнительно спросила она меня.

— Увидишь! — усмехнулся я, размещая заряды в нужных точках. — Только советую держаться подальше от двери. Сейчас будет бум.

— Ты собираешься... — возмутилась она.

— Да, а теперь приготовься, — вновь прервал я её, прячась за поворотом. — Пять, четыре, три, два, один.

Раздался мощный взрыв. Во всяком случае, именно так казалось в замкнутом пространстве. Выйдя из-за поворота, я увидел, как тяжелая металлическая дверь приоткрылась и повисла на одной петле. Теперь можно было без проблем покинуть холл. Я поспешил к Ран.

— Ран-нээчан! — крикнул я, вбегая в холл. — Ран-нээчан.

— Конан-кун, — обрадовалась она и обняла меня. А потом стала отчитывать. — Дурачок, зачем ты прибежал сюда?

— Я хотел спасти тебя! — "обиженно" засопел я.

— Спасибо тебе, Конан-кун, — вновь обняла она меня.

— В любом случае, времени мало, — сказал я, глядя на часы. — Где тот пакет?

— Он за тем сидением, — ответила она и указала где именно. Я же не спешил в ту сторону, а развернул схему, что взял с собой. — Что это, Конан-кун?

— Это электронная схема бомбы, — пояснил я. Услышав, что тут бомба, люди пришли в панику, и я мысленно дал себе подзатыльник. — Всё в порядке, Ран-нээчан. Её легко можно обезвредить. Главное соблюдать правильную последовательность.

Я подошел к бомбе и аккуратно вытащил её из-за сидения. Раскрыв пакет, я увидел, что до взрыва осталась сорок одна минута. Это значило, что у меня вагон времени. Даже без схемы можно было бы легко её обезвредить. А со схемой... — Со схемой...? - задумался я. — Стоп, в схеме ловушка! Определенно это так. Наверняка Мория не отметил некоторые провода, чтобы поймать меня в ловушку. Что ж, буду предельно внимателен, и не буду полностью полагаться на схему.

— А откуда у тебя схема этой бомбы? — удивилась Ран.

— Просто, дядя поймал этого подрывника, — ответил я. — А у него была эта схема.

— И кто же это? — удивилась Ран.

— Мория Тейджи, архитектор этого здания, — ответил я, опустив голову. — Он хотел таким образом отомстить Шиничи-ниичану. А когда узнал, что того нет в городе, решил отыграться на мне. Прости, Ран-нээчан, но Шиничи-ниичан никак не мог прийти сегодня. Он хотел вернуться к сегодняшнему дню. Но ему пришлось задержаться. А он так не хотел огорчать тебя.

— Ничего, Конан-кун, я не виню тебя в этом, — потрепала она меня по голове. — А вот этот детективный маньяк ответит за то, что опоздал на свидание. — Но увидев мое шокированное лицо, она улыбнулась. — Шучу я, шучу. Я понимаю Шиничи и не виню его тоже.

— Как я рад, — обрадовано сказал я. Затем я вновь стал серьезным. — Но, ладно, оставим пока эти разговоры. Нужно обезвредить бомбу.

Никто не спешил меня останавливать, даже Ран и это было мне на руку. Я разорвал пакет, в котором была бомба, и снял крышку. Достав из кармана маленькие кусачки, которые я всегда брал с собой, я стал аккуратно и последовательно перекусывать провода, отключая один элемент бомбы за другим. При этом я внимательно проверял схему бомбы, чтобы ничто не упустить. Наконец, когда до взрыва оставалось ещё полчаса, я раскусил последний "черный" провод. По идее, это должно было отключать таймер и дисплей, но ничего подобного не произошло.

— Так-так, — весело произнес я. — А вот и те самые "сюрпризы", которые, как я подозревал, подготовил Мория.

— Почему она не остановилась, Конан-кун? — испуганно спросила меня Ран. — Ведь ты же сказал, что она остановиться?

— Ран-нээчан, помнишь, что я сказал про того, кто такой подрывник? — спросил я девушку.

— Ты сказал, что это — Мория Тейджи. — Ответила она мне, с непониманием смотря на меня.

— Верно, — кивнул я. — Как я сказал, он хотел отомстить Шиничи-ниичану. А эту бомбу он сделал персонально для него. Он знал, что вы встречаетесь с ним тут, а потому он хотел, чтобы он ошибся и вы погибли.

— Что? — шокировано сказала она. — Но почему ты так решил, Конан-кун?

— Здесь два провода, синий и красный, — пожал я плечами. — И я не знаю, какой из них резать!

— Красный и синий, — задумалась она. — Так значит вот почему, он выбрал именно красный.

— Скажи Ран-нээчан, а какой твой любимый цвет? — спросил я её.

— Красный, как и у Шиничи, — ответила она грустно. — Он должен принести нам удачу.

— Удачу? — переспросил я. — Ясно! Так вот что он имел в виду. Значит, я режу красный.

И я перерезал... Синий провод. Таймер остановился. Моя дедукция была верна. Мория специально сделал красный провод ловушкой, так как Ран думала бы, что он — цвет удачи. Его ненависть к Шиничи была столь велика, что он намеренно сделал роковым цвет, который, как он думал, мы с Ран считаем счастливым. Вот только зная о ео ненависти, нетрудно предугадать его шаги.

— Как видишь, Ран-нээчан, красный цвет действительно приносит удачу, — сказал я, утирая со лба пот. — Бомба обезврежена и у нас осталось ещё двадцать минут.

— Ты молодец, Конан-кун, — в очередной раз похвалила меня девушка. Остальные, кто был в холле, тоже поспешили порадоваться, что бомба обезврежена.

В пять минут первого к нам прорвались спасатели. Они стали выводить людей из холла. Я же оставался рядом с бомбой, ожидая прибытия саперов. Минут через десять прибыли саперы, и я передал им схему бомбы и само устройство. Наконец я мог покинуть это здание. Ран все это время была со мной.

— Ран! — кричал Когоро, едва увидев нас с девушкой. — Ран, ты не ранена?

— Со мной все в порядке, папа, — ответила она бросившемуся обнимать её старику. Хотя, конечно, он не совсем старик, но, думаю, волнение за дочь доставило ему сегодня седых волос. — Конан-кун обезвредил бомбу.

— Я прихватил с собой ту схему, что нашел у Мории, — пояснил я Когоро и подошедшему инспектору Мегуре. — По ней легко удалось обезвредить устройство.

— Невозможно! — вскричал Мория. Я даже не заметил, как инспектор Ширатори подвел его сюда. Я думал, что его уже должны были увести, но, видимо, специально дожидались благополучного исхода. — Ты не мог обезвредить бомбу. Я же специально поставил там ловушку!

— Верно, вы поставили её, — кивнул я. — Вы специально позволили мне завладеть схемой, чтобы я попал в эту ловушку. Но вы — просчитались. За сегодняшний день я слишком хорошо изучил вашу мерзкую натуру. Когда следуя схеме, я обезвредил все провода, и у меня осталось два, синий и красный, я понял, что вы задумали. Я понял, что такой человек как вы никогда не будет брать в расчет правила человеческой морали. Что для вас чувства? Что для вас человечность? Ничто! Ведь для архитектуры чувства не нужны, вы сами сказали об этом. Когда вы остановили таймер возле детской площадки, вас интересовали не дети. Вас беспокоила лишь судьба вашего детища! На человеческих детей вам было плевать. Поняв суть вашей натуры, мне не составила труда просчитать ваш ход мыслей, а потому мне удалось понять, какой именно провод нужно перерезать.

— Ты так просто понял это? — медленно произнес Мория. Сказать, что он был шокирован, это ничего не сказать. Похоже, мир рухнул в его глазах, малолетний ребенок читает его комбинации и ухищрения как открытую книгу.

— Именно, — оскалившись, сказал я. А затем оскал пропал, а на моем лице проявилась ненависть. — И я скажу одно, таких людей как вы, я ненавижу!

Архитектора увели, а ненависть так и не отпускала меня. Я смотрел вслед уехавшей полицейской машине и думал о том, насколько сильно я возненавидел его. Я действительно хотел убить его и если бы не полиция вокруг, то обязательно бы сделал это. Вдруг на мое плечо легла чья-то рука. Обернувшись, я увидел Ран, грустно улыбающуюся мне. Тут она нагнулась и крепко обняла меня, от чего я даже опешил.

— Не надо ненавидеть, Конан-кун, — тихо сказала она. — Он не стоит того. Ненависть губит душу. Не делай этого.

— Прости, что заставил волноваться, Ран-нээчан, — сказал я, обнимая её в ответ. — Извини, что сорвался. Обещаю, больше такого не будет.

— Какой же ты уже взрослый, Конан-кун, — улыбнулась она и потрепала меня по голове. — Ты хорошо сегодня потрудился. Пойдем домой?

— Пойдем, — кивнул я.

К нам присоединился Когоро и на одной из патрульных машин, которую предоставил Инспектор Мегуре, мы отправились домой. В час ночи мы переступили порог дома. Переволновавшись за вечер, девушка сразу же после душа отправилась спать. Тоже самое сделал и Когоро. А я... Я после того, как смыл с себя физическую грязь, задумался о грязи моральной. Когда мы уже собирались уезжать, инспектор Ширатори втайне от остальных сообщил мне о пострадавших в результате теракта. Сорок пять человек убито и девяносто семь ранено, причем двадцать семь — тяжело. И такое большое число жертв не удивительно, учитывая, что теракт произошел в вечер выходного дня, когда люди пришли в развлекательный центр отдохнуть всей семьей. Мория прекрасно осознавал, какое надо выбрать время, чтобы при разрушении здания было как можно больше жертв. И их было бы ещё больше, если бы последняя бомба также взорвалась. Шесть килограмм октогена были способны полностью разрушить ослабевшие перекрытия торгового центра. Тогда бы те сто тридцать человек, что ещё оставались в грозящем вот-вот разрушиться здании, скорее всего, точно погибли.

Когда семья Мори спала, я все ещё сидел на кухне и думал о произошедшем. Как говориться, история не знает сослагательного наклонения. А будущее? Будущее целиком и полностью строиться из него. — Если так, то я собираюсь предвидеть, а не сожалеть, предотвращать, а не допускать! Верно, я уже решил ранее изменить этот мир. Но почему я должен ждать чего-то, чтобы сделать это? Я буду менять мир прямо сейчас, каждый день, каждую секунду. Спасибо тебе Мория Тейджи за этот урок. Ты показал, что этот мир полон беспринципных людей, которым плевать чужую жизнь. Архитектура не требует чувств? Политика не требует сострадания? Милосердие — удел слабых? Что ж, такие люди не заслуживают ни милосердия, ни сострадания, ни каких либо проявлений чувств, даже ненависти! Я буду хладнокровно выжигать эту заразу человечества, пока они полностью не исчезнут.

Глава 12. От печали до радости.

Воскресенье выдалось довольно теплым деньком. Вместе с Аюми, Гентой и Мицухико мы ждали профессора Агасу на площади возле станции Бейка. Он сегодня обещался сводить ребят в музей авиации. Ну, а я был для компании, в довесок. И судя по времени, профессор проспал. Ничего удивительного, в воскресенье-то в восемь утра. Впрочем, я вообще не спал ночью. После вчерашних событий, голова у меня была забита совершенно иным, чем сном. Поэтому, когда я сегодня встретился с ребятами, то сразу уселся на лавочку, погрузившись в чтение утренней газеты. Стоит отдать им должное, они не пытались настырно выяснить у меня подробности моих вчерашних "приключений". Гента был как всегда верен себе и поглощал мороженное, Мицухико увидев мою хмурую физиономию, сразу все понял и присоединился к Генте. Мне они тоже предложили угощение, но я отказался, позволив толстяку съесть мою порцию. Аюми же была занята каким-то игральным автоматом. Как я понял, он как-то был связан с гаданием. Правда, к Таро и прочей мистике я относился скептически. Человек сам определяет свою судьбу.

В течение нескольких попыток девочка пыталась предсказать свою судьбу и свою любовь. — И почему это меня не удивляет? — мысленно усмехнулся я. — Мечты о романтике и принце на белом коне. Как много девочек в таком возрасте думают об этом. Причем вне зависимости от страны и культуры. Найти того, с кем можно создать семью и прожить в мире и счастье всю жизнь. Вот только, почему она считает меня этим принцем? Я, скорее, черный всадник, несущий опустошение. Мои цели несколько иные.

— Гента-кун, ты собираешься съесть и это тоже? — спросил Мицухико, увидев, что его друг открыл очередную пачку с мороженым. Какую именно по счету, я не знаю, так как не считал. Похоже, друзья скупили половину лотка. Сам я к мороженому всегда относился прохладно. Конечно, иногда я любил его поесть, раз в полгода. Но не чаще, особенно когда настроения нет.

— Да какая тебе разница, сколько я съем? — возмутился толстяк. — На этот раз я попробую с темным шоколадом. У него "взрослый" вкус.

— Что? Правда? — удивился Мицухико. Я же лишь тихо вздохнул, — дети, что с них взять? — подумал я и улыбнулся. — Пусть веселятся, пока маленькие. Хм, а профессор не спешит, как я погляжу!

— Смотрите, смотрите, — радостно закричала Аюми. — Я и Конан-кун прекрасно подходим друг другу!

— А? — удивились Мицухико и Гента. Я же тихо скривился, специально не оборачиваясь к девочке, чтобы она не увидела моей физиономии и не обиделась. Тут Гента выразил дельную мысль. — Этот автомат должно быть сломался!

— Да это неважно, Гента-кун, — добавил Мицухико. — Вообще все эти предсказания, проклятия, Таро — это все ерунда.

На это заявление Аюми бросила уничтожающий взгляд, и у мальчика упало мороженное с палочки. — Вот и не верь после этого в проклятья, — мысленно засмеялся я, пытаясь удержать пофигистическое выражение лица. Аюми же рассмеялась на произошедшее.

— А теперь предскажем судьбу Конан-куна, — заявила она. — Так, его день рождения...

— Ну-ну, посмотрим, как у тебя это получится. — Усмехнулся я, опять же мысленно. — Всё-таки моя личность подставная, как и имя, и даже если бы это работало, со мной бы такой фокус не прошел. - Бросив взгляд на автомат, я чуть не прыснул. Он обещал "внезапную близость с тем, кто вам нравиться". — Мда, интересно, какая возрастная категория у этого автомата, восемнадцать плюс? Или двадцать один?

— Должно быть, это про меня и Конан-куна, — опять засмеялась девочка. Гента, подойдя к автомату, лишь вытянулся от представлений девочки. Тут надпись на экране переменилась и ребята прочитали. — "Большая вероятность A".

— Поцелуи? Точно восемнадцать плюс. — Задумался я и не смог сдержать ехидной улыбки. — Хорошо хоть ей не выпало "B" или "C". И если на счет ласок я не против, хотя хотелось бы их от девушки более старшего возраста, то вот на счет "C"... Не думаю, что меня кто-нибудь поймет. Хм, а интересно, в этом автомате есть вариант "D"? Хотелось бы увидеть лицо Соноко если бы ей выпал именно такой вариант. Это было бы незабываемо.

— А что значит "A"? — спросила Аюми.

— Если "A", то она перед "B" — начал умничать Мицухико.

— Это Эби-фрай, — заявил Гента. — Креветки-фри? — моя бровь вопреки моей воле, взвилась вверх.

— Чего? Но ведь с поцелуем нет ничего общего? — удивилась Аюми и повернулась к автомату.

— Вообще-то "A" и означает поцелуй, — сказал я, листая газету. — И я думаю, семь лет, это не тот возраст, чтобы думать об этом.

— Поцелуй? — похоже, ребята вычленили для себя лишь одно. Я не стал отвечать на их восклицание, но Аюми это не остановило. Она оставила автомат и подошла ко мне — Конан-кун, а ты поцелуешь меня? — всё, ребят можно брать тепленькими. Это предложение Аюми добило их. Но не меня. Сложив газету, я поднялся со скамейки и подошел к девочке.

— Думаю, Аюми-чан, ты ещё встретишь того, кого полюбишь, — сказал я, положив ей руку на плечо и грустно улыбнувшись. — Человека более достойного, чем я.

— Но, Конан-кун, это ведь ты! — сказала девочка. — Я тебя люблю!

— Глупая, — тихо сказал я и покачал головой. — Я не такой хороший, каким могу казаться со стороны. И вчерашнее только подтверждает это.

— Ты о том взрыве? — спросил Мицухико. — Я смотрел сегодня новости, но так и не понял что произошло.

— Я мог предотвратить взрыв, так как догадывался о том, кто преступник, — сказал я, сев обратно на скамейку. — Но у меня не было доказательств, и я не спешил поделиться своими выводами с другими. В итоге погибло много людей, а могло погибнуть ещё больше. И всё из-за меня. Конечно, моя вина — косвенная, но это не изменяет ровным счетом ничего. Ладно, оставим эту тему, — махнул я рукой. — Сегодня воскресенье и я не хочу загружать вас своими проблемами. Уверен, скоро придет профессор и мы с вами, наконец, пойдем в музей.

Ребята разрывались между тем, чтобы расспросить меня подробнее о вчерашних событиях и тем, чтобы не вмешиваться. Но ситуацию спас Мицухико. Умный парень понял, насколько у меня поганое настроение и приостановил наших друзей от расспросов. Спустя минут пять профессор действительно пришел. И тут же заслужил тройной слитный возмущенный вопль. Как я и думал, он проспал. Агаса покосился на меня, из-за моего мрачного выражения лица, но я так ничего и не сказал ему по этому поводу.

— Идемте, профессор, — предложил я ему. — У меня сегодня не так много времени и мне не хотелось бы тратить его напрасно. Позже поговорим.

— Хорошо Конан-кун, — кивнул он и повел нас в музей.

Воздухоплавательный музей Токородзава. Это довольно примечательное место. Музей располагался на территории бывшего военного аэродрома в городке Токородзава. Это был едва ли не самый первый аэродром в Японской империи, колыбель японской авиации. Хотя Кудо Шиничи и бывал в нем не раз, сам я как Эдогава Конан должен был попасть сюда впервые. И хотя настроение у меня было не очень, подъезжая к станции Коку-Коен на линии Сейбу Синдзюку, рядом с которой в восьми минутах ходьбы и располагался музей, я немного воспрял духом. Несмотря на опоздание профессора, мы как раз успели к половине десятого, времени открытия музея. Билеты на нашу компанию обошлись нам в общей сложности в две тысячи йен. — Хорошо, что младшеклассникам тут делают внушительные скидки. — Подумал я, проходя на территорию музея. — Халява, как много в этом звуке для сердца русского... кхм, японского слилось.

В музее было довольно интересно. Хотя летательных аппаратов было немного, они были подобраны со вкусом, естественно со скидкой на местные реалии, так сказать самые-самые. Здесь была История! Первый японский самолет, сконструированный энтузиастом, капитаном японской армии Йошитоши Токугавой в 1911 году. Этот аппарат стоял прямо на входе в музей. Биплан белого цвета был похож на этажерку, впрочем, как и многие самолеты того времени. Удивительно, как они вообще умудрялись летать. Но именно с этой машины началась японская авиация. А вот следующим аппаратом был американский T-6G, красивый маленький желтый самолет, на котором с 1955 года учились летчики Сил Самообороны Японии.

Следом за ним стоял геликоптер Сикорский H-19 с откинутой половиной переднего люка грузового отсека. Кабина управления вертолета находилась наверху и представляла собой горб. Таким образом было увеличено грузовое пространство машины. Примечательно, что именно эта модель изготовлялась в самой Японии для её нужд на заводах Митсубиси. Далее шли авиационные двигатели различных годов выпуска, которые использовались на аппаратах военно-воздушных сил Японии. Причем чисто японским был только один двигатель, Ишикаваджима-Харима J3-IHI-7B, который используется на тренировочном самолете Fuji T-1B Jet Trainer, первом послевоенным японским самолетом, который был полностью разработан в самой Японии. Кстати, этот самолет стоял как раз рядом с этим двигателем.

Рядом же с этим самолет стоял первый в мире вертолет, выполненный по продольной схеме, Пясецкий H-21 "Уорк Хорс/Шауни". Впрочем, гражданская модификация, экспортируемая в Японию, называлась по-другому, Vertol V-44. Хотя американцы всё-таки поставили японцам десять военных H-21B. Под потолком же ангара было подвешено ещё несколько самолетов и два вертолёта. За исключением Кавасаки KAL-2 , все они тоже были американскими. Мы специально поднялись на второй этаж, чтобы рассмотреть их поближе. А заодно там же прошли к авиатренажерам.

Как говорилось в буклете, в этом авиационном музее были установлены самые совершенные авиасимуляторы в Японии. Вот только меня и Аюми ждал облом, великий и ужасный. Во всяком случае, для девочки. Дело в том, что разработчиками были введены некоторые ограничения для желающих опробовать симуляторы. Нет, никакой дискриминации здесь не было. Просто, для успешного управления симулятором, нужно чтобы рост ребенка был не ниже ста тридцати сантиметров. Иначе он просто не сможет достать до элементов управления, педалей и рычагов. А потому мне с моими ста двадцатью одним и Аюми с её ста девятнадцатью сантиметрами тут делать было нечего. Нет, я мог, конечно, попробовать достать до педалей, если бы сел на краешек кресла. Но какое удовольствие тянуться? Никакого. Конечно, Аюми была немного расстроена, что не достает, а потому по нашей настойчивой просьбе один из работников музея помог ей с этим. Как оказалось в музее предусмотрен и такой вариант. Заодно мы пообещали девочке вновь пойти сюда, когда она хотя бы немного подрастёт до необходимого роста. А вот Мицухико и Гента оттянулись на симуляторе по полной программе. Эти двое как раз проходили по минимальным критериям в сто тридцать сантиметров и спокойно насладились полётом.

— А как же ты, Конан-кун? — спросил меня Мицухико. — Ведь ты тоже этого хотел? Может и тебе помогут с симулятором, как Аюми?

— Ну, уж нет, — махнул я рукой и усмехнулся. — Мне гордость не позволит. Лучше я подожду, когда подрасту.

Спустившись на первый этаж, мы вновь пробежали глазами по экспонатам. Так получилось, что ребята сумели посидеть везде, где можно было посидеть, залезли везде, где можно было залезть, потрогали всё, что можно было потрогать. Ну и я заодно вместе с ними прикоснулся к истории. В общем, культурная программа удалась на славу. В какой-то момент, проходя возле вертолета Сикорского, мы увидели какого-то фотографа. Я так решил потому что уж очень профессионально он вел съемку.

— А это не Шишидо Эймей? — внезапно спросил Гента, при этом указав на него пальцем. Фотограф, услышав голос мальчика, повернулся к нам и сделал несколько наших снимков прежде, чем мы успели сказать хоть слово. А затем, улыбнувшись и махнув нам рукой, пошел дальше. Ребята же пришли в восторг, этот человек произвел очень хорошее впечатление. — Какой он классный! — сказали они восхищенно. — Доброжелательность и отсутствие снобизма, — подумал я о нём. — Конечно, этого мало, чтобы как-либо оценивать его, но определенно запомнить стоит.

В общей сложности мы провели в музее часа четыре, обстоятельно рассмотрев каждый экспонат и побывав в 3-D кинотеатре, который также был в этом музее. Дети набрались впечатлений, а мое настроение немного улучшилось. Хотя хмурость лица никуда не пропала, я уже успокоился. Всё-таки, наблюдение за веселящимися детьми оказывает на меня умиротворяющее действие. Главное чтобы они меня не трогали, а я буду смотреть на них со стороны и наслаждаться. После обеда в ресторане, который находился здесь же в музее, дети пошли вместе с профессором к нему домой. Он обещал им показать какую-то новую игру, которую он создал недавно. Я же отказался, сославшись на дела. Впрочем, дел у меня на самом деле никаких не было, мне просто хотелось побыть одному, и я посвятил пару часов обычной прогулке по городу. По пути я зашел в несколько магазинов в поисках подходящих подарков, один для Ран, а другой для её матери. Но нигде не было ничего подходящего. В какой-то момент, проходя мимо одного из торговых центров, я увидел, как из него выходят Ран и Соноко. — Подойти или не подойти? — подумал я. — Вроде как Ран хотела сегодня получить автограф какого-то писателя. Ладно, пока не буду подходить, просто прослежу за ними. Детектив я или погулять вышел?

— Это парень — как раз мой тип, — говорила Соноко, видимо имея в виду того писателя. — Я люблю таких.

— Соноко... — усмехнулась Ран настойчивости подруги. В этот момент на дороге раздался визг тормозов. Красный родстер БМВ весьма резво припарковался в обочине и из него величественно выплыла какая-то вумен. — Вот после такого и возникают анекдоты про женщин за рулем, — подумал я, оценивающе оглядывая сию мадам. Судя по одежде и походке, она относила себя к токийскому бомонду. А её снобизм и высокомерие чувствовались даже на расстоянии в несколько десятков метров.

— Что за водила? — возмутилась Соноко. — Подруга как всегда верна себе, — усмехнулся я реакции девушки. — За что ты мне нравишься, Соноко-тян, ты всегда честна. За это я тебя и люблю. Жаль, что ты, скорее всего, полюбишь другого. Впрочем, думаю, это будет достойный человек. А нам с тобой, наверное, действительно лучше остаться друзьями.

— А разве это не... — видимо Ран узнала её, я же незаметно подошел ближе. При этом я убрал очки в карман куртки, а кепку, которая была на мне, развернул козырьком вперед, чтобы он скрыл мое лицо. Я не хотел, чтобы девочки меня сразу узнали, а такие элементарные средства маскировки, по опыту могу сказать, очень действенны. В этот момент та дамочка подошла ближе к подругам и Ран смогла её рассмотреть получше. — Как я и думала, это известная модель, Осанаи Нана.

— Меня не интересуют женщины, — сказала ей в ответ Соноко и, скрестив руки на груди, отвернула голову в сторону. Похоже, она немного завидовала этой "красотке". Вот только не всегда мужчины смотрят на это. Если хочешь выбрать хорошего спутника жизни, стройность ног и размер груди — не лучшие критерии для выбора. В мыслях я сделал пометку напомнить Соноко об этом, чтобы она обрела больше уверенности в себе. — Пойдем лучше чаю выпьем.

Соноко стремительно пошла прочь и Ран, улыбнувшись на её возмущение, пошла за ней. Такой уж у Соноко характер и девушка прекрасно знала об этом. Я же тоже последовал за ними, всё равно мне делать пока нечего. Более того, мне почему-то захотелось пообщаться с ними. Видимо сказывалось нервное напряжение. Спустя пару минут девчонки дошли до небольшого уличного кафе и, сев за столик, заказали себе чай. Когда они уселись, я прошел к ним и сел на свободный стул за их столиком.

— Эй, шкет, между прочим, тут занято, — возмутилась Соноко на мои действия. Из-за кепки и того что моя голова была опущена, она не узнала меня.

— Да ладно тебе, Соноко, — попыталась успокоить её Ран. — Давай узнаем, чего он хочет? Ведь не просто так он сел сюда, ведь так, мальчик?

— Богатым буду, — хмыкнул я и, сняв кепку, нацепил на нос очки. А затем принял скорбное выражение лица. — Соноко-тян, чтобы не узнать своего самого близкого человека... Да, такого я от тебя не ожидал, не ожидал. — Я разочарованно покачал головой. — Я-то думал, что между нами что-то есть, лелеял надежду, а тут такой удар в спину.

— Ран, ты его и вправду видишь? — спросила Соноко и демонстративно протерла глаза кулачками. — Может это глюк?

Соноко ткнула в меня указательным пальцем, но, вопреки всему, я от этого не исчез. Ран же ничего не сказала. Просто её плечи затряслись от едва сдерживаемого смеха. Она пыталась сохранить спокойствием, но всё оказалась напрасно, и через мгновение все посетители кафе услышали заливистый смех девушки.

— Опять вы за своё, — махнула она рукой сквозь слезы. — Вы прямо как родные, не можете не подкалывать друг друга. Прости, что не узнала тебя, Конан-кун. Просто ты был без очков и в кепке, а этой одежды я у тебя ещё не видела.

— Сочту твои слова за комплимент моей маскировке. Вы не против того чтобы я присоединился к вам? — спросил я у девушек и увидев согласие в их жестах, обратился к подошедшей официантке. — Кофе, пожалуйста, двойной. — В ответ на мой заказ, официантка недоуменно посмотрела на девушек. Мне пришлось пояснить, при этом подавив зевок. — Иначе я просто усну прямо тут.

— Сделайте ему кофе, — попросила Ран. — А потом ещё один, а то и правда уснет.

— Хорошо, — кивнула официантка и, улыбнувшись напоследок, отправилась исполнять мой заказ.

— Ты так и не спал ночью? — утвердительно спросила Ран. Меня не удивила её осведомленность, ведь футон так и остался лежать не разобранным. Девушка наверняка заметила этот факт, когда сегодня утром как обычно убиралась в квартире. — Прости Конан-кун, что так и не поинтересовалась, как ты после произошедшего.

— Со мной все в порядке, — ответил я, сморщившись от того, что мне напомнили о вчерашних событиях. — Просто, я не смог вовремя решить это дело и ты, Ран-нээчан, едва не погибла. Это я должен просить у тебя прощения.

— А что собственно произошло вчера? — спросила Соноко. — Мы с тобой, подруга, ходили по магазинам, а потом ты должна была встретиться с этим детективом-маньяком. Он что, опять не пришёл?

— Дело не в Шиничи-ниичане, — махнул я рукой и пробуя принесенный кофе. — Хотя, отчасти в нём. Кое-кто решил вчера ему отомстить и взорвал Развлекательный центр Бейка. А так как Шиничи-ниичан не успел вернуться в город, преступник выбрал в качестве противника меня. Наверное, я не такой хороший детектив, раз не успел остановить его вовремя. Будь у нас ещё полчаса, и никто бы не погиб.

— Погоди, ты хочешь сказать, что тот взрыв, о котором говорили по новостям... — начала Соноко, но Ран прервала её.

— Ты не виноват в том, что произошло, Конан-кун, — сказала мне девушка, смотря прямо в глаза. — Это тот преступник виноват в гибели людей, но никак не ты. Так, всё, хватит грустить, сейчас я закажу тебе пирожное, и ты сразу станешь веселым, договорились?

— Съесть пирожное и стать веселым? Как мне хотелось бы, чтобы это было правдой. — Грустно сказал я. — Прости, я загрузил тебя своими проблемами. Ты хотела сегодня отдохнуть, развеяться после всей этой нервной встряски, а я тут со своими глупыми переживаниями.

— И что этот Шиничи сделал с этим ребенком? — раздраженно спросила Соноко. — Ран, как только встретишь того детектива, обязательно дай ему в бубен. За Конана!

— В бубен? — удивилась Ран, а затем улыбнулась. — Соноко, ты начинаешь говорить прямо как Конан. Может, вы действительно...

— Не надо никому ничего давать, — пробубнил я. — Шиничи-ниичан не причем. Он просто учил меня. А в том, что у меня произошла резкая переоценка жизненных ценностей, и сменилось мировосприятие, в этом виноват я сам. Я даже рад, что, наконец, снял с глаз розовые очки.

— Всё, Конан-кун, хватит, — сказала Ран и потрепала меня по голове. — Никто ни в чем тебя не винит и уж тем более я. Ты такой добрый и заботливый, разве можно тебя в чем-то обвинять?

— Ран-нээчан? — удивленно протянул я и чуть улыбнулся. — Спасибо тебе.

— Кстати, Ран, а на сегодняшний ужин с матерью ты прихватишь и этого пацана? — спросила Соноко. — Во сколько он у вас?

— Да, мама недавно познакомилась с Конаном и, думаю, его кампания не будет лишней, — ответила девушка. А затем она поглядела на часы. — А ужинаем мы в семь часов вечера.

— Хочешь, чтобы они во всем разобрались, и тащишь с собой Конана в качестве поддержки? — усмехнулась Соноко. На это Ран кивнула. — Да, подруга, ты столько сил прикладываешь чтобы они сошлись... Сколько лет прошло?

— Десять, — ответила Ран и откинулась на стуле. — Мне было семь, когда они развелись. Столько же, сколько сейчас Конан-куну. Я помню, как они ссорились между собой, а я в такие моменты всегда плакала. Они не сошлись характерами.

— Это произошло как раз в то время? — спросила Соноко, и я навострил уши. Мне хотелось узнать причину, почему эти двое разошлись. — Тогда твоя мать прославилась как адвокат. И примерно в то же время, твой отец оставил работу следователя в полиции и стал детективом-неудачником. — Тут Соноко отпила свой чай и продолжила. — О, точно, теперь же отец Ран стал отличным детективом. Но, Ран, если бы тебя не было с ним, он бы просто пропал.

— Ну, такое навряд ли бы произошло. — Смущенно пожала плечами девушка. — Думаю, тут больше мамина заслуга.

— Не прибедняйся, Ран-нээчан, — сказал я, допивая свой кофе. — Я уже успел близко познакомиться с характером дяди и то, что он не спился — целиком твоя заслуга. Если бы не ты, не знаю, чтобы с ним было.

— Конан-кун прав, — покивала головой Соноко. — Ты действительно сделал много для тех двоих.

— Что ж, спасибо тебе, что составила мне компанию, Соноко, — сказал Ран, вставая из-за стола. — Но мне пора. Дома ещё надо сделать пару дел, да и отца подготовить к ужину. Ты со мной, Конан-кун?

— Нет, у меня ещё есть одно дело, которое надо сделать, — ответил я, выставив руки перед собой в отрицающем жесте. Тут я перевел взгляд на Сузуки и состроил милое личико. — И я надеялся, что Соноко-нээчан мне поможет в этом.

— Ну как я могу отказать такому милому ребенку? — умилилась девушка, заломив руки.

— Тогда оставляю его с тобой, Соноко, — улыбнулась Ран и подхватила сумки. — Только, Конан-кун, смотри не опоздай!

— Хай, — протянул я. Но как только Ран ушла, лицо Соноко мигом переменилось, отчего я "испуганно сжался" на стуле, на котором сидел. Это продолжалось с полминуты, после чего я спросил тоненьким голосом. — Что-то случилось, Соноко-нээчан? Почему ты на меня так смотришь? Ты — страшная!

— Хватит притворяться, Конан, — раздраженно сказала она. — Я знаю, что ты ничуть меня не испугался. — Понимая, что дальше играть нет смысла, я сел на стул нормально и откинувшись на спинку стула, потянулся за новой чашкой кофе. Соноко же внимательно отслеживала все мои действия. Наконец, она решила прервать молчание. — Ну? К чему был этот маскарад?

— Мне просто нужна была твоя помощь, — пожал я плечами, а затем продолжил вкрадчивым тоном. — В одном деликатном деле. Понимаешь, сегодня утром, когда мы ждали профессора, Аюми при помощи автомата, что рядом со станцией Бейка, пыталась предсказать судьбу.

— Знаю я этот автомат, — усмехнулась девушка, откинувшись на спинку стула. — И что же было предсказано?

— Дело в том, что... Как бы это сказать... — Я показательно замялся и покраснел. Соноко увидев мою реакцию, рассмеялась.

— Давай, Конан, колись, что там было? Мне ж интересно, — сказала девушка и придвинулась ко мне, навалившись на стол. — Обещаю, я не скажу Ран.

— Ну, хорошо, — "сдался" я. — Дело в том, что Аюми предсказывала мою судьбу. И, в итоге автомат выдал... — Я опустил голову, отводя взгляд, и по-детски стал соединять указательные пальцы. А затем "взял себя в руки" и выразительно посмотрел на девушку. — Он выдал, что большая вероятность "C".

— А? — зависла Соноко. А затем добавила более громко. — Аааа! — Такая реакция привлекла внимание всех посетителей к девушке, и она покраснела. Затем, когда она извинилась и все отвернулись, Соноко наклонилась ко мне и заговорила "страшным" шёпотом. — Только не говори мне, что ты знаешь, что это значит! Тебе всего семь лет!

— И что с того, что я знаю? — насупившись, "обиженным" тоном произнес я и скрестил руки на груди. — Я так и знал, что ты так прореагируешь. Мне не стоило тебе рассказывать об этом.

— Ладно, ладно, не обижайся, — замахала руками девушка. — Просто это неожиданно как-то. То, что это выпало тебе и, то, что ты знаешь, что это такое. — Тут она замолчала и как-то странно посмотрела на меня. — Погоди, ты хочешь сказать, что знаешь, откуда берутся...

— Да, знаю, — ответил я, отчего девушка опять покраснела. — Чего? Я вырос не в Японии, так что не настолько консервативен и наивен. Просто... Просто не думал что тут возможно такое.

— А чего ты ко мне обратился? — спросила девушка, с подозрением глядя на меня.

— Ну, понимаешь, из всех моих знакомых, ты... — я, наконец, поднял взгляд на неё и замолчал. Соноко была в гневе. Мне на голову обрушился её кулак.

— ИЗВРАЩЕНЕЦ! — прокричала она. — КАК ТЫ МОГ ОБ ЭТОМ ПОДУМАТЬ! ТЫ НЕ МОЙ ТИП, ЯСНО?

Посетители опять повернулись к этой возмутительнице спокойствия. Но увидев её гнев, поспешили сделать вид, что они ничего не заметили.

— Ясно, — кивнул я. — Прости, неудачная была шутка.

— Шутка?! — подавилась Соноко.

— Ага, там было не "C", а всего лишь "A". Только и всего, — пожал я плечами. — Прости ещё раз, мне не стоило так шутить. Не думал, что ты так остро отреагируешь.

— Всего лишь "A"... — задумчиво произнесла девушка. — И это говорит семилетний ребенок? Знаешь, Конан-кун, ты меня порой пугаешь. Да и не только меня. Не вздумай так шутить с Ран, костей потом не соберёшь.

— Хорошо, Соноко, — кивнул я. Девушка метнула на меня взгляд, но промолчала на мое обращение к ней. Похоже, она уже успокоилась.

— Так что ты хотел? — спросила она меня, вновь усаживаясь на стул. — Я так понимаю, не того чтобы я с тобой...

— Нет, — ответил я. — Я уверен, что ты обязательно найдешь своего единственного. Не знаю, что на меня нашло, гормоны наверное виноваты.

— Гормоны? — удивилась Соноко. — Тебе всего семь лет!

— Акселерация, — пожал я плечами. — И порой от этого возникают проблемы. А хотел я... Понимаешь, Соноко, мне стыдно, что я вчера подставил Ран. Что...

— Конан, что тебе сказала Ран? — разозлилась она на меня. — Хватит. Никто тебя не винит. Ты сам себя накручиваешь, и сейчас это переходит все границы. Наверное, поэтому ты становишься просто невыносим. Ладно, оставим это... Чего ты хотел?

— Я хотел сделать Ран подарок, — сразу сказал я. — Она столько для меня сделала. И до сих пор терпит меня. А заодно и её маме.

— Хмм, подарок — это хорошо. — Задумалась Соноко. — Ран действительно заслужила его. Впрочем, как и я. Ты знаешь, сколько у меня седых волос появилось из-за твоих шуточек? Но я девушка скромная, так что мне от тебя ничего не надо. Будешь должен. — И так ехидненько на меня посмотрела. От нехороших предчувствий у меня по спине замаршировало пара дивизий мурашек. Но кивок из себя я всё-таки выдавил. — Отлично, раз ты согласен, пойдем выбирать подарок Ран. А вот её матери ничего дарить не стоит. Вы с ней не так долго знакомы и пока что это будет просто неприлично. А вот позже, вполне. Кстати, что ты хотел подарить Ран?

— Кулон, — ответил я, внутренне соглашаясь с замечанием девушки относительно подарка Эри. Да, мы действительно знакомы с ней всего день и мне рановато что-либо ей дарить.

— Кулон? Обычно кулон дарят влюбленные... — Задумалась Соноко, а потом смерила меня взглядом. — Но, пожалуй, от младшего братишки тоже можно ожидать такой подарок. Так что, сойдет. Только не в форме сердца.

— Я понимаю, — проворчал я. — Не думай, что я совсем... — я постучал по столу для наглядности.

— Хорошо, хватит рассиживаться, пошли, а то Ран будет ругаться, если ты опоздаешь, — сказала Соноко, и я послушно вышел из кафе следом за ней.

* * *

В шесть часов вечера я вернулся в агентство. Мы с Соноко обошли несколько магазинов, прежде чем смогли подобрать подходящий подарок. Впрочем, если бы не помощь Сузуки, я бы так и не смог найти подходящего кулона. У девушки был хороший вкус на такие вещи. К тому же в том магазине, где мы приобрели подарок, её знали как постоянного клиента. Что неудивительно для наследницы Сузуки, которой довольно часто приходилось бывать на различных приемах.

Поднявшись на третий этаж, я с удивлением обнаружил, что Мори только начал одеваться. В данный момент на нём была только рубашка и он завязывал галстук.

— Тадаима, — поздоровался я традиционным приветствием.

— Окаринасай, — ответила Ран. Она держала в руках брюки и пиджак отца.

— Аре? А дядя что ещё не готов? — удивился я. — У нас же остался час?

— Он с обеда играл в маджонг и только что вернулся. — Возмущенно ответила Ран, бросая сердитые взгляды на отца.

— И почему я должен идти на ужин с Эри? — возмутился он.

— Хватит ныть, и поторопись, пожалуйста, — равнодушно ответила девушка. — И ты тоже поспеши Конан-кун!

— Хай, — ответил я и отправился переодеваться.

На этот ужин я решил надеть свой новый смокинг, который покупал для недавней свадьбы. Вот только камербанд я не стал надевать. Всё-таки это мероприятие попроще. Спустя пять минут я был готов. Выйдя из комнаты, я увидел, что и Когоро, наконец, оделся.

Взяв такси, мы доехали до французского ресторана Ля Флёр. Именно в нём решила организовать сегодняшний семейный ужин Ран. И мысленно я одобрял её выбор. Память Шиничи мне подсказывала, что этот французский ресторан считается одним из лучших в Токио. Особенно хорош он своей коллекцией вин и профессиональным коллективом. Конечно, не думаю, что мне дадут распробовать их лучшие сорта, всё-таки я в их представлении ребенок. Но вот попробовать их кухню вполне можно. Сам я конечно не знаток французской и предпочитаю больше славянскую, кавказскую либо среднеазиатскую. Но ради разнообразия можно сделать и исключение.

Когда мы прибыли в ресторан, Кисаки Эри уже ожидала нас в холле. Видимо она пришла сюда пораньше. Это говорило о том, что она как минимум ценит усилия своей дочери в попытках воссоединить их брак с Когоро. А возможно она сама ищет возможность для этого. В этот вечер я планировал поближе узнать об отношении этих двоих друг к другу. Всё-таки Ран молодец и мне не хотелось бы чтобы её усилия пропадали даром. Как только девушка увидела свою мать, она сразу поспешила поприветствовать её.

— Прости мама, мы немного опоздали, — сказал Ран, обнимая Эри и целуя её.

— Ничего дорогая, просто кое-кто, скорее всего, заигрался в маджонг и совсем забыл про время. — Голос Эри был доброжелателен, но вот её замечание про маджонг... — Определенно, она прекрасно знает привычки своего супруга. И учитывает это при общении с ним, — подумал я, оглядывая женщину. На ней было синее платье и белый пиджак, а в руках она держала дамскую сумочку. — Похоже, я немного погорячился со смокингом в этот вечер. Можно было обойтись и обычным костюмом. - Примечательно, что на замечание Эри про маджонг Когоро отреагировал сдержано-раздраженно. Это выразилось в том, что его челюсть скрипнула, а взгляд нахмурился. — Так-так, похоже, Эри любит тонкую издёвку, а Когоро не нравиться эта черта характера своей супруги. Какой чудесный вечер, стоило ему только начаться, а уже столько открытий. Что же будет дальше? Заодно запомню, что при ней нужно следить за языком. — За всё то время, что я успел поразмышлять об этом, я успел дойти до этой женщины, и она поспешила поздороваться со мной. — Добрый вечер, Конан-кун.

— Добрый вечер, — поздоровался я, выпрямившись и вытянув руки по швам как примерный ребенок.

— Какой примерный мальчик, — улыбнулась Эри. — И одет неплохо. Ты молодец Ран, что проследила за Конан-куном. Детям трудно привести себя в порядок.

— Ну, вообще-то он сам следит за собой, — смутилась Ран. — Юкико-сан сказала, что он достаточно самостоятелен.

— Юкико? — удивилась Эри. — У неё же вроде только один сын, этот несносный мальчишка-детектив?

— Он их какой-то дальний родственник, я так и не разобралась какой именно. — Ответила на это Ран. — Юкико-сан так туманно это объяснила.

— В любом случае об этом можно будет подробнее расспросить и самого мальчика, — после этих слов, Эри вновь перевела на меня взгляд и увидела мое удрученное лицо. Поняв что-то для себя, она добавила. — Впрочем, мы сегодня собрались не Конан-куна обсуждать, а просто хорошо провести время. Прости нас Конан-кун, просто мы женщины, любим такие подробности.

В этот момент уличная дверь открылась, и в холл вошел мужчина чуть моложе Мори с двумя чиками, по-другому их не назвать. Какие еще цели могут преследовать молодые женщины в компании богатого холостяка? И хотя одеты они были весьма скромно и со вкусом, я не питал иллюзий в отношении их.

— Цуджи-сан, вы такой бестактный, — сказала одна из них, когда они проходили через двери. Сам же Цуджи-сан был брюнетом ростом под сто восемьдесят пять сантиметров одетым в салатовый костюм и синюю рубашку с красным галстуком. Проигнорировав замечание своих дам, он сразу обратил внимание на Когоро, который стоял в холле чуть в стороне от нас.

— О, давненько не виделись, Мори-сан, — поздоровался он. Когоро повернулся к нему и, судя по его лицу, сразу узнал.

— Цуджи-сан? — удивился он и широко улыбнулся. — Какая встреча!

— Что это за Мори? — спросила одна из его подружек, когда мужчины пожали друг другу руки.

— Ну, он детектив, — сказал мужчина.

— Да? Тот самый знаменитый детектив? — вспомнила одна из них.

— Мори Когоро? — вторила ей другая.

— Хай, — сказал он в знак согласия. — Я детектив Мори Когоро. — Опять эта его дурацкая манера. Как только встретит какую-то смазливую девицу или дамочку с показателями чуть выше среднего, сразу начинает ходить, распушив хвост. — Подумал я. — Тьфу, противно. Сопляк! У него такая жена. Всё при ней, и красота, и ум. Характер? Можно и потерпеть. Надеюсь, он не собирается к ним клеиться? — Ах, да, это Цуджи-сан, — указал он на своего друга, и тот кивнул в ответ. — Мы познакомились на турнире по гольфу. А это, Цуджи-сан, моя семья, — Когоро, показав на каждого ладонью, представил всех нас. — Это моя жена Эри, моя дочь Ран и... — тут Мори замолчал и повернулся ко мне. Похоже, он не знал, как именно меня представить.

— О, так у вас ещё и сын есть? — спросил ни о чем не подозревающий Цуджи. — А вы и не рассказывали, Мори-сан.

— Вот всегда так, — недовольно буркнул я. — Ни слова обо мне никому не говорит. — Затем я поднял на него взгляд и так ехидненько улыбнулся. — И чего же ты стыдишься, папочка?

Эри непонимающе переводила взгляд с меня на Ран, а потом на Когоро и обратно. Сама Ран просто смотрела на меня с выпученными глазами. Похоже, у меня ещё есть чем удивить её. Цуджи же с удивлением вздернул бровь. Сам же Когоро просто вытянулся в лице, такой подставы он не ожидал.

— Эй, шкет, о чем ты говоришь? — закричал он и дал мне подзатыльник. — Ты не мой сын!

Зря Когоро построил фразу именно так. Он сам говорил, что я могу ему хоть сыном быть, когда разрешил мне жить у них. А теперь отказывается от своих слов. Я состроил самую жалобную мордашку, всхлипнул, пустив слезу, и поднял на Когоро обиженный взгляд. Мои губы задрожали, и со стороны могло показаться, что сейчас я зареву. Моя реакция опять ввела взрослых в ступор.

— Мне кажется, это было немного грубо, — сказал Цуджи, склонившись передо мной на колено и положив руку на плечо. — Не плач малыш, уверен, твой папа не хотел сказать ничего такого.

— Вообще-то... — начал Когоро, но тут наткнулся на суровый взгляд Эри.

— Конан-кун, — вкрадчивым тоном начала Ран и я понял, что шутки кончились. — Тебе не кажется, что все зашло слишком далеко?

— Прости, Ран-нээчан, — мгновенно успокоившись, сказал я и широко улыбнулся. — Зато, какое лицо было у дяди, когда у него "внезапно" обнаружился неучтенный сын.

— Погодите, так Конан не ваш сын, Мори-сан? — удивившись, спросил Цуджи.

— Нет, это нахлебник, который живет у меня пока его родители в Европе. — Сказал Когоро, недовольно смотря в мою сторону. — И я уже жалею, что согласился взять его. Порой его шутки просто убивают.

— Всё так плохо? — усмехнулась Эри. Похоже, она уже поняла, в чём дело.

— Ты смеешься? — возмутился Когоро. — Да эта язва только и делает, что издевается надо мной.

— Это жестоко, дядя, — обиженным тоном сказал я. — Вы сами говорили, что я могу быть вам за место сына. Так что сейчас я не издевался. Вы все время ругаете меня, говорите, что я нахлебник, что от меня нет пользы. — Я усмехнулся. — А ещё вы храпите по ночам. Поэтому нет ничего удивительного, что из-за постоянного недосыпа мог характер оставляет желать лучшего.

— Конан-кун, порой твои шуточки переходят все границы, — заметила Ран. На это я лишь пожал плечами.

— Пока никто не жаловался. — Невозмутимо ответил я. — Ладно, извините, больше не буду так сильно шутить.

— Лучше бы ты вообще не шутил, — буркнул Мори.

— Да вы что, тогда будет совсем скучно, — возмутился я.

— Какой же ты всё-таки ребёнок, Конан-кун, — улыбнулась Ран и потрепала меня по голове.

— Кстати, Цуджи-сан, а где именно вы познакомились с моим супругом? — спросила Эри.

— О, это было на турнире Pro-arm, — ответил Цуджи, возведя взгляд к потолку.

— Кстати, Цуджи-сан, вы вроде через две недели в четверг участвуете в турнире OS Open, — сказал Мори призадумавшись.

— Да, — повернулся тот к детективу. И его лицо буквально сияло от этого упоминания. — Я столько ждал этого. Весь год у меня ушел на подготовку к этому турниру. В этот раз я точно попаду в Топ десять!

— Я тоже жду этого с нетерпением, — согласился Когоро.

— Конечно, иногда нужно брать перерывы, — усмехнулся Цуджи и обнял своих дам. — Поэтому я думаю завтра полетать с этими двумя леди.

— У Цуджи-сана есть свой вертолет и он его ещё и пилотирует, — сказал Когоро с таким тоном, будто это его вертолет и он сам на нем летает.

— Точно, я планирую ещё один вылет, в следующее воскресенье, — сказал Цуджи. — Раз уж мы сегодня встретились, я хотел бы пригласить всю вашу семью.

— Правда? — обрадовалась Ран. На её лице так и сиял восторг. Мне даже стало приятно от её реакции. Впрочем, Эри тоже обрадовалась.

— Замечательно, — сказала Эри и улыбнулась дочери. Я же никак не прореагировал, ожидая, что скажет детектив. И его реакция была вполне ожидаемой. Он весь побледнел и даже вскинул руки в защитном жесте, будто его прямо сейчас насильно занесут в вертолет.

— Ну, я немного боюсь летать, — пролепетал он. — Давайте как-нибудь в другой раз.

На это заявление Когоро, Ран нахмурилась. У неё итак было мало радостей в жизни, а тут ещё её отец со своими фобиями. Когоро поклонился в качестве извинения.

— Вот как? Ясно, — задумчиво произнес Цуджи-сан. — Что ж, было приятно встретить вас, Мори-сан, если всё-таки передумаете, мое предложение остается в силе. Мы пока пойдем в зал.

— Дядя, неужели ты так боишься летать? — усмехнулся я, когда мы остались вчетвером. — Вроде ты такой большой...

— Чего ты в этом понимаешь шкет, — вскинулся Мори. — И что в этом такого, что я боюсь летать? Будто не чего-то такого, чего бы боялся ты?

— Ну, вообще-то есть... — согласно кивнул я ему. Мори резко замолчал, так как не ожидал от меня такой покладистости. Вот только в ответ я улыбнулся и разочаровал его. — Но об этом я промолчу!

Когоро разозлился, но ничего предпринять не успел. Так как в этот момент подошел метрдотель.

— Мори-сан? — обратился тот к Ран. — Всё готово. Можете проходить.

* * *

Ужин в ресторане проходил весьма размеренно. В зале играла тихая и приятная музыка. Когоро и Эри выбирали вино. В этом им помогал Сомелье ресторана. Как мне шепнула на ухо Ран, это был Саваки Кохэй, давний друг Когоро и Эри. Они познакомились в молодости. Золотой значок изображающий виноград, подтверждал что он — сомелье. На шее у него была серебряная чаша для дегустации. Когда Ран сказала и об этом, Когоро заметил осведомленность своей дочери и похвалил её.

— Ты столько всего заешь об этом?! — даже несколько удивленно сказал он.

— Я прочитала об этом в книге Нишины-сана, — с должной скромностью призналась девушка. Мне нравилась эта её черта характера, в ней не было никакой заносчивости. Ран всегда признавала заслуги других людей и никогда не выпячивала свои. Я сидел и просто любовался ею в этот момент. В то же время девушка продолжила рассказывать о том, что она прочитала в книге того гурмана. — Например красное вино подают при комнатной температуре. В то же время, белое и розовое вина, должны подаваться охлажденными.

Внутренне я усмехнулся. — Похоже, этот Нишина-сан не такой уж и эксперт, каким хочет себя показать в своих книгах, — мысленно заметил я и улыбнувшись, продолжил уже вслух. — Хмм, мне кажется, что здесь Нишина-сан слишком все обобщил. Насколько я знаю, для каждого вина необходимо подбирать определённый температурный режим. И если говорить начистоту, сама температура не делает вино лучше или хуже. Она помогает реализовать его потенциал самым лучшим образом. А если вино посредственное, правильно подобранная температура иногда может даже спасти его.

— О, а ты мальчик немного знаешь о винах, — улыбнулся сомелье. — И ты прав. Зачастую многие совершают такую же ошибку, мисс Мори. Не всегда "общие" правила можно применить ко всем винам. Подлинные ценители знаю, что температура для каждого вина индивидуальна.

Сомелье налил вина в бокал и передал его Когоро. Тот распробовал его и просиял.

— Замечательное, — сказал Когоро улыбнувшись.

— Даже в охлажденном состоянии молодое красное вино может быть очень даже неплохим. Гораздо важнее знать, что при охлаждении вина возвращают свой горький вкус, а вот при переохлаждении могут потерять практически весь свой аромат.

— Вот оно что, — удивилась Ран. — Век живи, век учись, — мысленно подметил я. — Да, а у меня ведь тоже была неплохая коллекция вин. Эх, и почему я в детском теле? Хочу вина! Ксо! — вот такие вот не радостные мысли метались у меня в голове.

— Трудно себе представить, что Ран уже достигла того возраста, в котором начинают интересовать подобные вещи. — Заметил Когоро, любуясь своей дочерью.

— А ещё это говорит о том, что и наш возраст тоже не стоит на месте, — добавила Эри.

— Хм, так и есть, — кивнул Мори и они оба засмеялись.

— Похоже они оба в хорошем настроении, — шепнула мне Ран. Похоже именно такого эффекта она и ожидала от этого вечера.

Вскоре подали стейк и мы испробовали здешнюю кухню. Стоит отметить, что ресторан превзошел мои ожидания. Всё-таки трудно ожидать, чтобы европейских традиций придерживались здесь, на Востоке. Но, тем не менее, этот ресторан показал, что не зря его считают одним из лучших в Токио.

— Навевает воспоминания, — сказала Эри, когда выпила вино.

— Здешние еда и вино совершенно не изменились, — согласился Когоро. Краем глаза я заметил, что вино уже начало действовать на обоих. — Лишь бы он не сделал какую-нибудь глупость! — думал я.

— А ты помнишь? — спросила Эри. — Как пятнадцать лет ты привел меня сюда в первый раз. Тогда ты сделал мне подарок.

— Да, это были твои любимые шоколадные конфеты, Жигоба. — Вспомнил Мори, всматриваясь в вино.

— Мы ели их по дороге домой, сидя на скамейке в парке Бэйка. — Вспоминала Эри. Я же сидел и наслаждался этими воспоминаниями. Хотя они и не мои, я был рад, что эти двое могут помнить о славных днях своей юности и находить в этом удовольствие.

— Да, так и было, — сказал Мори. В этот момент он увидел кого-то в окне и уже собирался встать из-за стола. Но я догадывался что это очередная его пассия или кто-то на подобие, а потому пнул его по ноге. Когоро скривился, я же склонился к нему поближе.

— Дядя, пожалуйста, не порть сегодняшний вечер, — прошипел я ему. — Ран так старалась ради этого. Кого вы вообще там увидели?

— Это Товако-сан, — прошептал он в ответ. — Ой, кто это с ней?

— Молчи уж, — шикнул я на него и повернулся к окну. — Это Питер Форд, телеведущий. Оставь их, потом узнаешь, что ему надо было.

— Ладно, но ты поможешь мне! — потребовал он.

— Хорошо, — согласился я.

— О чем вы там шепчитесь, мальчики? — спросила Эри.

— А-а? — протянул Когоро. У него совершенно не было идей, что ответить супруге, пусть и бывшей, чтобы не испортить сегодняшнего вечера. Тут уж пришлось выручать детектива мне. Вспомнив, о чем мы говорили сегодня в кафе с девушками, я решился вмешаться.

— Просто, я тут у дяди кое-что спросил, — я усиленно старался покраснеть и мне это немного удалось. Кисаки Эри ещё не знала моего пакостного характера, а потому моя задумка вполне могла что называется "прокатить". — Сегодня утром Аюми-чан воспользовалась автоматом чтобы предсказать мою судьбу.

— Автоматом с предсказаниями? — заинтересовалась Эри. Ран же резко покраснела, но пока не спешила меня прерывать, лишь внимательно наблюдая за мной. — Хмм, что-то знакомое. А где он находиться?

— Возле станции Бэйка, — ответил я. — ­Так-так, какой неожиданный интерес, неужели...

— Эх, навевает воспоминания. — Сказала Эри, вновь что-то вспоминая. — Когда их только поставили мне было четырнадцать и я только пошла во второй первый класс средней школы. Мы с девочками столько времени проводили возле него. Ой, Конан-кун, прости, просто такие воспоминания нахлынули. Так что же она узнала про тебя? — Теперь в её глазах горел чисто женский интерес. — Времена проходят, а люди не меняются. Даже повзрослев, женщины с удовольствием говорят о любви.

— Конан-кун! — строго сказала Ран, явно предупреждая меня от повторения дневной шутки. Впрочем, я и не собирался до такого опускаться.

— Да, Ран-нээчан, — протянул я, а сам метнул взглядом в сторону Когоро и продолжил. — Так вот, этот автомат выдал, что у меня большая вероятность "A". Вот я и спросил у дяди, что такое "A". А он почему-то покраснел. Вернее, он покраснел, когда я спросил что значит "C" и лишь потом сказал, что у меня на самом деле "A". Но он так ничего и не объяснил.

Эри перевела взгляд на своего супруга, но тот не подкачал и действительно залился краской по самое не могу, как и Ран. Я же делал вид, что пребываю в блаженном неведении о "предмете" разговора. Эри смутилась от этой ситуации.

— Понимаешь, Конан-кун, — начала объяснять она, борясь со смущением. — Сейчас немного не время говорить об этом. Да и ты ещё немного мал. Но, если вкратце, то эти латинские буквы обозначают отношения между мужчиной и женщиной.

— Как у вас с дядей? — невинным тоном спросил я.

— Ну, можно сказать и так, — согласилась она.

— Ясно, — задумчиво протянул я. — Ладно, если сейчас не время, то, думаю, потом дядя мне объяснит, что это значит, верно?

Наверное, Когоро в моей улыбке увидел лишь акулий оскал, потому что как-то сдавленно поперхнулся. Хотя я вроде не давал повода. Однако он смог преодолеть себя и что-то согласно промямлил в ответ.

— Спасибо, Когоро-оджисан, — протянул я детским голоском. — Вы всегда так заботитесь обо мне. Даже папа обо мне так не заботиться, как вы. И ты, Ран-нээчан, тоже. Я так люблю тебя.

— Какой милый ребенок, — умилилась Эри. Ран же вытаращила на меня глаза. Она привыкла к моей язвительности, но не к моей покладистости. — Кстати, Конан-кун, может, расскажешь, чем занимаются твои родители.

— Ну, они... — промямлил я. — Они не разрешают мне рассказывать об этом. Просто сейчас они уехали в Европу и я не знаю, когда они вернуться. — Я опустил голову и сделал грустный вид. Впрочем, это подействовало на всех. Взрослые сразу же стали жалеть бедного ребенка, что остался один.

— Но это же безответственно, оставлять тебя одного, — сказала Эри.

— Но я же не один, — возразил я. — Ран заботиться обо мне. К тому же родители не ограничивают меня в средствах и я могу спокойно заниматься своим любимым хобби.

— И какое твое любимое хобби, Конан-кун? — спросила меня Ран. Похоже ей очень интересна эта тема.

— Ну, это пока секрет, — засмущался я. — Но я обязательно вам расскажу. Просто ещё ничего не готово.

— Тогда мы подождем, — сказала Эри и потрепала меня по голове.

— Ран-нээчан, — повернулся я к девушке и достав из кармана коробочку с кулоном. — Я давно хотел тебя поблагодарить за всё. Ты такая добрая и заботишься обо всех. Обо мне, о Шиничи-ниичане, о своих папе и маме. Я хотел это подарить тебе. Соноко-нээчан помогла мне выбрать этот кулон. Прими его на память обо мне.

— Конан-кун, — только и смогла сказать девушка. Раскрыв коробочку, она поразилась подарку. — Как красиво. — Она раскрыла кулон и увидела мою фотографию, на которой было изображено моё улыбающееся лицо. — Как мило, Конан-кун, Спасибо тебе. Но это наверное дорогой подарок?

— Ран-нээчан, это самое меньшее как я могу отблагодарить тебя, — покачал я головой. Но больше я ничего не успел сказать, так как девушка обняла меня. А затем она надела кулон на шею.

— Какой ты у меня милый, Конан-кун. — Сказала радостная девушка. — Эх, действительно, как будто у меня есть младший братик.

— А ты знаешь толк в подарках, мальчишка, — усмехнулся Когоро. В этот момент Эри посмотрела на часы.

— Ох, как летит время, — сказала она. — Как бы мне хотелось бы посидеть с вами ещё, но мне пора. Спасибо тебе, моя дорогая, что собрала нас сегодня здесь. — Обратилась она к дочери и обняла её.

— Это тебе спасибо, мама, что пришла сегодня. — Ответила Ран.

— Надеюсь, вскоре увидимся вновь, Эри, — сказал Когоро и улыбнулся своей супруге.

— Я тоже на это надеюсь, дорогой, — улыбнулась она детективу. — До встречи, Конан-кун.

— До свидания, — попрощался я с ней.

Эри ушла, а вскоре ресторан покинули и мы. Пока мы ехали в такси домой, все сохраняли молчание. Когоро вспоминал вечер, а возможно даже и прошлое. Ран же косилось на меня странным взглядом. Видимо, она так и не решила, как расценить мое сегодняшнее поведение. Я же просто смотрел в окно и размышлял о бренности бытия. Должно быть это как-то отразилось на моем лице, потому что придя домой, Ран вместо того чтобы ругать меня, просто меня обняла и пожелала спокойной ночи.

Я лег на футоне в комнате Когоро. Когда детектив уже уснул я с некоторым облегчением заметил, что на душе у меня стало легче. Чуть-чуть, но легче. - Нужно чаще проводить время с ними. — Подумал я. — Похоже, когда другие испытывают радость, её испытываю и я. Спасибо вам.