|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Проснуться собой. Книга II — День.
Аннотация:
Жизнь странная вещь. Кому-то она просто нравится, кто-то ей наслаждается, а кого-то она постоянно имеет. Впрочем, верно и то, что она лучший учитель — берёт дорого, зато объясняет доходчиво и на примерах.
Эта история началась в прошлом, пережила настоящее, но вот во что она выльется в будущем? Ненависть к всему миру, упоение вседозволенностью, растерянное непонимание, непримиримое воплощение желания, желание защитить и наивная вера — таковы основные черты тех, что стали виной всему и лишили всего.
Пейринг: Гарри Поттер/Гермиона Грейнджер
Рейтинг: R
Жанр: AU / OOC / Кроссовер с фандомом Люди-Х / Humor / POV
События: Дамбигад, Независимый Гарри, Распределение в другие факультеты, Серпентарго, Сильная Гермиона, Сильный Гарри, Тайный план Дамблдора
От автора:
Это вторая часть серии "Проснуться собой".
Для тех, кто отказывается думать своими силами, обращаю внимание, что сюжет рассчитан на несколько книг, в тексте используются вставки событий из будущего и т.п., предназначение которых в предоставлении подсказок читателям. Ну, и чтобы вас заинтриговать, как без этого. Поэтому, когда в тексте встретится вам нечто непонятное, вырывающееся из ритма повествования, имейте в виду — всему есть причина, и рано или поздно она будет раскрыта.
И, да, чуть не забыл — здесь Марти и Мери Сью НЕТ! Есть только некоторые признаки, которые им соответствуют.
Книга вторая - День.
Интерлюдия вторая. Послание
Альбус Дамблдор уже довольно продолжительное время сидел за столом в своём кабинете и невидящим взглядом смотрел на что-то на стене, видимое только ему. Его размышления, а судя по как-то враз осунувшемуся и даже несколько постаревшему лицу, они были ему не очень приятны, заставили настолько глубоко уйти в себя, что директор уже не обращал внимания на посторонние звуки, раздающиеся в его кабинете. Даже мелодичное курлыканье феникса так и не смогло вырвать его из подобного состояния.
Причиной же стала не очередная, пусть даже и не совсем безобидная, проделка близнецов Уизли, и даже не очередная драка представителей Гриффиндора и Слизерина, а банальное письмо, принесённое домовым эльфом. Развёрнутое, оно по-прежнему лежало на столе, поверх остальных пергаментов, и непроизвольно приковывало взгляд своего адресата.
Письмо из прошлого. Привет от того, про кого он уже давно забыл и исключил из всех раскладов, но, как оказалось, совершенно зря. Успокоившись, Альбус вновь взял в руки полученное письмо и стал перечитывать его в очередной раз.
Мой старый друг!
Было время, когда мы с тобой мечтали о том, чтобы сделать этот мир лучше и чище. О том, что ты в шутку называл Всеобщим Благом. И пусть наши пути и стремления достичь своих целей со временем и разошлись, что в конечном итоге привело к нашей встрече на поле боя, где я проиграл тебе, я уже давным-давно забыл свою обиду и разочарование. Я осознал свои ошибки, и признал, что путь чаяния личной силы был тупиковым изначально. Впрочем, за эту свою ошибку я, да и не только я, что не облегчает мою совесть, заплатил, и продолжаю платить, сполна.
Но эту планиду свою я принял. И не жалею. А ты?
В моём обиталище, как ты понимаешь, несколько тяжело с последними новостями, но, хоть и с опозданием, я всё же узнаю, что происходит в большом мире. И, честно тебе признаюсь, враг мой, они меня пугают. Как я понял, ты так и не отступился от своей цели? И всё также тебе наплевать на методы её достижения, и то, скольких жертв ты принесёшь на пути к ней. Что же, не мне тебя судить... В конце концов, ты в своём праве, как победитель. Но всё же молю — остановись пока не поздно! Мы уже и так наделали столько ошибок, достаточно принесли горя и смертей в обои Миры! Не повторяй их!
Я не буду в очередной раз приводить свои аргументы — я всё сказал тебе в лицо перед нашей дуэлью. Мне остаётся надеяться только лишь на твои разум, мудрость и благоразумие. Не позволяй своему стремлению к цели затмить твои глаза.
Сейчас, я уверен, ты не первый раз берёшь в руки этот пергамент, пытаясь понять, почему я решил написать тебе, как мне это удалось, и как мне это вообще позволили. Я ухожу, мой друг. Нет, я не болен, и разум мой по-прежнему кристально ясен, хотя я точно такой же бородатый старик, как и ты. Я просто боюсь. Боюсь того, что ты, в слепом стремлении добиться своей цели, разрушишь оба Мира. Ведь магический мир, твоими стараниями, уже на полпути к стагнации и вырождению, а маггловский рухнет при столкновении с первым. Хотя, наверное, я боюсь даже не их краха, а того, что восстанет из праха их обоих, и сколько крови потребует этот новорождённый монстр. Потому считай это послание моей последней и прощальной просьбой.
Остановись!
Твой друг и твой враг, Геллерт. [1]
— Прости меня, — еле слышно прошептал Дамблдор, бережно складывая письмо, — но я не смогу выполнить твою просьбу. В этот раз я поставил всё. Но я постараюсь успеть до того, как всё рухнет.
Осторожно положив свёрнутый пергамент в зачарованную шкатулку, и задвинув ящик с ней обратно в стол, директор Хогвартса начал готовиться к приветственному пиру и распределению первокурсников.
[ 1 — Идея принадлежит и использована с разрешения valsharen — fanfics.me/index.php?section=profile&id=99075 ]
Пролог
Польша, 1944г. Измерение Альфа.
Отчаяние. Холод. Страх. Безысходность. Смирение. Ненависть.
Всё это читалось в глазах людей, запертых за высоким забором, увитым поверху колючей проволокой, отделённых от остального мира патрулями автоматчиков с собаками, педантично несущих службу под слепящим светом прожекторов, уже давно заменивших заключённым солнечный свет.
Окружающую серость лишь подчёркивали низкие тёмные тучи, которые, казалось, практически задевали высокие трубы, торчавшие из нескольких зданий, стабильно испускавшие густой чёрный дым и щедро рассыпавшие вокруг себя чёрные хлопья сажи.
Периодически внутрь, по железной дороге, заезжали вагоны, привозившие пополнение тем, кого так усиленно охраняли. Или, как не переставала говорить официальная пропаганда, — от кого. Вновь прибывшие быстро теряли ту надежду в глазах, с которой, как им казалось, они ехали домой. И лишь то, что перестали привозить людей с восточной стороны, для некоторых становилось призрачной надеждой скорого окончания. Так или иначе.
Так для всех снаружи выглядел концентрационный лагерь "Взножение", созданный для защиты населения Польши от евреев, являющихся "разносчиками болезней". Внутри же, те, кто создал его, фонтанировали совершенно противоположными эмоциями.
— Опыт N3459. Группа из тридцати восьми человек. Конфигурация кластера восьмилучевая, замкнутая, с двумя отражениями на девяносто и двести семьдесят. Узловых точек пять. Результат условно-положительный. — Всё это было зачитано человеком в форме офицера СС в кабинете старшего исследовательской группы.
— Условно?
— Герр Рихтер, КПД преобразования оказался выше, но при этом экранирующий эффект схемы оказался слабее прошлого варианта, что вызвало выброс энергии. В результате пострадал находившийся за стеной солдат оцепления — выброс прошёл сквозь стену, вызвав неконтролируемое преобразование материи. Вот, полюбуйтесь.
Хейден Майер, руководивший исследованиями, порывшись в ящике своего стола, достал спиралеобразную абстракцию из металла.
— Это последствия секундного воздействия. Сам рядовой не выжил.
— И что это такое?
— Это было MP.40.
— Та-а-к... — протянул его собеседник. — Это... занятно. Полезный материал не пострадал?
— Нисколько. Потому эксперимент и отнесён к положительным. — С этими словами Майер подошёл к стоящему в кабинете сейфу и, после определённых манипуляций с ним, передал офицеру пенал. Тот лишь слегка приоткрыл его, чтобы убедиться в наличии содержимого, породив тем самым россыпь алых отблесков на стене позади.
— Очень хорошо, герр Майер. — Захлопнув пенал, он спрятал коробочку себе во внутренний карман пиджака. — Продолжайте согласно графику, но вернитесь к стандартному кругу преобразования — незачем рисковать солдатами, когда у вас тут евреев, как свиней нерезаных.
А вечером, уже после отъезда куратора проекта, Хейден Майер озадаченно рассматривал покорёженные неизвестно чем ворота крематория, створки которых гнутым металлоломом лежали на земле, а опорные столбы были частично выдернуты вместе с бетонным фундаментом. Похоже, скоро он будет руководить ещё одним проектом на благо Фатерлянд. Ведь она сейчас, как никогда, нуждается в новых солдатах, способных остановить продвижение Красной армии... Нужно лишь сделать так, чтобы подобными способностями обладали лучшие представители арийской расы.
* * *
2036 год, измерение Альфа. Лондон, четвёртый год после Слияния...
Юная обитательница одного из подвалов Лондона осторожно и с опаской высунула свой носик за пределы дверного проёма, ведущего из подвала на улицу. Глубоко вдохнув сухой и пыльный воздух, она замерла на месте, пытаясь распознать по донёсшимся до неё по ветру запахам присутствие поблизости живых. Воздух пах далёким дымом, был сухим, но, кроме пыли, в нём не чувствовалось ничего угрожающего. Любопытный нос сильнее выдвинулся на улицу, потянув за собой и всё остальное тело.
Картина снаружи не отличалась разнообразием — низкие свинцовые тучи, тяжёлые даже на вид, ощутимо давили сверху, погружая окружающую действительность в беспросветные сумерки, сухой ветер гнал по пустынной улице пыль и бесформенные комки бумажек, завывая о чём-то, понятном лишь ему одному, в закоулках домов, да поскрипывая распахнутыми фрамугами окон, уже давно лившихся стёкол.
Непривычно мирная картина для сегодняшних дней, разбавленная привычным голодом и требованием пустого желудка. Слегка посомневавшись, тощая серая крыса всё же решилась покинуть безопасный подвал, чтобы разжиться чем-нибудь, способным утолить голод. Однако маленький кусочек стали, прилетевший откуда-то издалека, поставил жирный крест на всех её надеждах. Последнее, что она смогла разглядеть, были две размытые тени, отделившиеся от противоположной стороны дороги, прятавшиеся в тени дома напротив.
— В этот раз нам повезло, Стив! — сказала одна из теней, отключая оптический камуфляж. — Смотри, какая жирная.
Впрочем, означенный Стив, также свернувший маскировку костюма, явно не был настолько оптимистично настроен, брезгливо рассматривая их добычу. Из-за чего его напарник, заметив подобное отношение, резко свернул свои восторги.
— Смотрю, вы там совсем зажрались в своей "земле обетованной", — смачно сплюнул на землю удачливый охотник, начав взводить миниатюрный арбалет, закреплённый на правом предплечье.
— Я бы попросил, Даниэль... — начал отвечать его более брезгливый напарник, но был прерван вибрацией прибора, закреплённого на своей левой руке. — Тихо!
Нажав несколько раз на экран своего гибрида, внешне напоминающего помесь планшета с сенсорным экраном и геймпада, Стив тихо выругался.
— Две сингулярности, класс третий, двести сорок метров, приближаются с юга-запада.
— Пора валить, — перевёл его напарник с научного языка на обычный.
— Нет, они кого-то гонят. А мы затем сюда и пришли — надо провести испытания. Заодно, может, и спасём кого.
Даниэль выразил своё отношение к этой идее коротко, тезисно, но поразительно ёмко, продолжая уточнять его по ходу движения к тому самому подвалу, откуда выбрался их будущий ужин, тушку коего он успел прихватить с собой.
Под активированной маскировкой, лёжа на ступенях лестницы в подвал, напарники внешне спокойно вглядывались в направлении приближающихся аномалий. Стивен при этом держал под рукой небольшой цилиндр, закрытый с двух сторон крышками большего диаметра, в которых проглядывали едва заметные дорожки проводников из иного материала. Другую же руку он держал так, чтобы видеть показания своего аналога радара.
— Тридцать метров, следуют вдоль улицы. Контакт пятнадцать секунд. Десять. Пять. Одна.
С последним словом обратного отсчёта из-за поворота перекрёстка, находившегося в двух домах от занятой парнями точки, выбежал неизвестный, явно прихрамывающий на одну ногу. Судя по тому, как судорожно вздымалась его грудь, бежал он из последних сил. При этом он пытался ещё и оглядываться назад, что его и подвело в конце концов. При очередной попытке рассмотреть, как далеко от него два еле видимых искажения пространства, преследуемая жертва запнулась на пустом месте, упав на асфальт.
— Если ты хотел его спасать, то сейчас самое время, — шёпотом намекнул Даниэль. — Если что пойдёт не так, уходим через подвальное окно. Там мы уже давно решётки вырвали.
— Угу, — согласился Стив, уже что-то мудря со своим цилиндром, что-то на нём перещёлкивая, заставляя его тем самым с каждым переключением расцвечиваться подсветкой разных цветов. Процесс боевого взвода закончился почти одновременно с моментом, когда троица преследователей догнала свою жертву и взяла в кольцо.
Стивен приготовился уже было метнуть устройство в сторону целей, как произошло то, что коренным образом изменило его отношение к жертве. Загнанный в угол, тот неподвижно замер, закрыв глаза, определённо сосредотачиваясь на чём-то. Непонятные сгустки же, своим поведением явно демонстрирующие, как минимум, повадки хищников, начали двигаться по кругу, всё сильнее сужая своё кольцо вокруг пойманной жертвы.
И вот, когда им оставалось уже меньше пары метров до неизвестного, тот рывком принял вертикальное положение, расставил руки в стороны, и выкрикнул непонятную фразу на каком-то языке. При этом его ладони засветились зеленоватым светом. Быстро крутанувшись вокруг себя, неизвестный описал ладонями поднятых параллельно земле рук, за которыми тянулось медленно затухающее свечение, круг, и повторил свою фразу с небольшим отличием в конце. И, стоило отзвучать последнему звуку, как нарисованный им в воздухе зелёный круг резко усилил своё свечение, восстановил свою форму правильной окружности и рванулся сразу во все стороны, резко увеличивая свой диаметр.
Столкновение сотворённой мужчиной волны света и прозрачных сгустков искажения воздуха вокруг него лишь слегка оттолкнуло охотников от своей жертвы, очень ненадолго озарив их своим светом, сделав чуть более чётче видимыми. Впрочем, даже так было всё равно не понять, что же они такое. Иных последствий для нападавших от последнего отчаянного удара жертвы невольные свидетели трагедии заметить не смогли.
Охотники возобновили своё движение по спирали вокруг своей добычи.
— Стив, кидай уже ловушку, — потеребил Даниэль напарника, продолжавшего заворожённо наблюдать за происходящим рядом с ними. — Или парню скоро будет хана.
Стивен, жадно всматривающийся до этого момента в картину повседневной жизни современного мира, вздрогнул, словно возвращаясь в реальный мир, а потом перевёл взгляд на напарника. Даниэль непроизвольно отшатнулся, столько ненависти было в глазах человека. Впрочем, почти сразу его выражение лица сменилось узнаванием, после чего он вернулся к наблюдению за разыгрывающейся напротив них трагедией.
— Не волнуйся, кину, — сквозь зубы прошипел он, больше ни на секунду не отрывая предвкушающий взгляд от картины снаружи. — Надо только подождать, пока они насытятся и станут сильнее — так испытания будут более достоверными.
— Какого хе... — Даниэль не успел выразить своё возмущение, придавленный всем весом напарника, зажавшего ему при этом рот.
— Не смей! — в ярости прошипел Стив ему в лицо. — Из-за этих сук магов я потерял всё, что у меня было! И, раз уж так повезло, я с удовольствием посмотрю на агонию очередной падлы, сотворившей с нашим миром такое! Понял?!
Глаза Стива горели маниакальным блеском, а сам он настолько сильно походил на одержимого в припадке ярости, что Даниэль мог только быстро и мелко кивать, соглашаясь со всем, что говорил Стив.
— А ловушку мы испытаем... Вот, как только перемелют его живьём на фарш, так сразу и испытаем.
С улицы до разведчиков донёсся отчаянный крик, впрочем, быстро захлебнувшийся, сменившийся почти сразу влажным хлюпаньем.
Глава 1. Начнём ещё раз?
Год 2034, искусственный домен "Земля Обетованная", 1991 год по времени измерения Бета...
Все уже давно разошлись после успешного завершения процесса переноса. Основной свет погашен, но сквозь большое панорамное глухое окно проникает слабое освещение, создаваемое десятками мелких огоньков, сигнализирующих о состоянии всей той кучи оборудования, установленной в главном зале. Она же не даёт опуститься полной тишине на этот зал, создавая незаметный многотоновый гул, давно уже не замечаемый привычным к нему ухом человека, неподвижно сидевшего за столом в зале брифингов. Или командном мостике, как стали называть эту комнату операторы всей той гудящей в главном зале аппаратуры за прошедшие бесчисленные дни экспериментов, когда он неподвижно стоял пред окном, заложив руки за спину, чтобы никто не увидел, как они дрожат, и не понял, какие чувства он испытывает.
Скотт, в не первой свежести костюме-тройке серого цвета, с расстёгнутым под горлом воротником рубашки, сидел, положив локти на стол и сложив перед ртом ладони в замок, невидящим взглядом смотрел на что-то, доступное только ему, погрузившись целиком в свои воспоминания.
Фаза четыре. Запускаем перенос. Цель — Гарольд Джеймс Поттер, десять лет. Начали.
Почти два года они шли к этим одиннадцати словам. Почти два года умирала вера в то, что у них получится найти подходящий объект в качестве донора для Гарольда. Почти два года они держали периметр со всё сильнее проседавшими барьерами, сдерживая порождения мстящего им мира, когда-то бывшего им родным. И вот теперь можно слегка расслабиться. Совсем чуть-чуть, самую капельку, но и её оказалось достаточно, чтобы рассмотреть в глазах недавно выходивших отсюда людей признаки робкой надежды.
Чёртов Ксавьер! И демонов Дамблдор! Надеюсь, в том аду, в который вы превратили наш мир, вы до сих пор горите адским пламенем.
— Скотт, ты ещё здесь? — выдернул его из глубины воспоминаний родной голос. — Тебе надо отдохнуть перед утренним совещанием.
— Его будет вести Рэйчел. Дочке пора набираться опыта в борьбе с бумажками, а не только кулаками махать.
— Ты же знаешь, ей нужно было найти хотя бы такую цель, или она бы медленно угасала рядом с его телом. Как по мне, лучше я буду переживать за неё на вылазках, чем с болью в сердце смотреть, как наша девочка медленно угасает без воли к жизни.
Тяжёлый вздох и сжатые ладони друг друга без лишних слов говорили об обоюдном согласии с озвученными словами. Джина со спины обняла своего мужа, положив подбородок тому на голову.
— Мы сможем как-нибудь наблюдать за его копией там? — спросила она после нескольких минут молчания.
— Не в ближайшие пару лет. Сейчас тот Гарри стал нашим якорем, я не хочу экспериментировать с настройками канала, рискуя оборвать наш призрачный шанс на восстановление Гарольда. Вот как зацепимся там за ещё парочку якорей — начнём варьировать параметры, включая временной коэффициент.
— Поскорей бы... Мы просто не сможем поддерживать границы домена дольше пяти-шести лет на старых рунных кластерах.
Женщина обошла стол и села напротив своего мужа. Улыбка, показавшаяся на её лице, видимо, должна была поддержать Скотта, но ей так и не удалось скрыть усталость, уже давно одолевавшую её.
— Мы справимся, Скотт! — Несмотря ни на что, вера и уверенность в том, что у них всё получится, у Джины не уменьшилась ни на грамм. — Благодаря тебе, совместно с Гарольдом создавшем эту прослойку реальности, и Генри, разработки которого позволили прокормить всех укрывшихся здесь, мы уже почти тридцать лет живём в нормальных условиях, а не среди руин и банд диких земель, отбиваясь от порождений аномалий. Да что говорить, если ты и сам знаешь, сколько детей ходит тут в школу.
Скотт всё же улыбнулся в ответ на её попытку поддержки.
— О да, школа. И если бы вы не приплетали меня на уроках новейшей истории, было бы совсем замечательно! — он шутливо укорил своего заместителя по бытовым вопросам. — Я уже без охраны и выйти никуда не могу, чтобы не быть облепленным кучкой школьников, выплёвывающих вопросы со скорострельностью раз в десять выше пулемётной.
Джина не смогла удержаться от смеха, видя, какую обиженную моську скорчил муж, отвлёкшийся, наконец, от тяжёлых дум.
— Сам виноват, — припечатала его Джин. — Ты сам настоял на том, чтобы детям ещё со школы рассказывали о том, что стало причиной катастрофы. О мутантах, о разработках и экспериментах нацистов, о противостоянии обычных людей и мутантов на примерах Ксавьера и Магнето, о магии и магах, об их отношении к обычным людям и взаимопроникновении миров мутантов и магов, о Дамблдоре, Риддле и Избранном Невилле Лонгботтоме, и к чему это привело в итоге... О нас, Гарольде и Рэйчел...
На этом месте они, не сговариваясь, бросили взгляды в направлении зала, где лежала капсула с телом Гарольда.
— Он справится, Скотт, — вновь сжав его ладонь, сказала она. — Он всегда справлялся. А ты сейчас сделал всё от тебя зависящее, чтобы он смог выкарабкаться, и должен перестать с упорством маньяка от науки придумывать всё более фантастические способы вернуть его назад в реальность. Да, он нам как сын, и уже давно стал дорог не меньше дочери, но хватит себя загонять! Тем более, что есть другие вопросы, требующие твоего внимания, в которых никто, кроме тебя, не разбирается.
Скотт лишь молча сжал ладонь Джины в ответ да слегка изогнул губы в так и не проявившейся улыбке, показывая, что её слова были услышаны, но при этом по-прежнему продолжая смотреть в стену, за которой лежало тело последней надежды их мира.
Впрочем, об этом факте никто, кроме него, пока ещё не знал, ибо у Скотта просто не хватило духу рассказать об этом остальным.
* * *
Измерение "Бета", больничное крыло школы Хогвартс, 1992 год.
Ей снился кошмар. Она не помнила, как давно он начался, сколько уже длится и зачем она продолжает его переживать, если прекрасно осознаёт, что это лишь сон. Просто что-то внутри неё заставляло жадно всматриваться в происходящее, переживая успевший врезаться в память сюжет вновь и вновь.
Сюжет, как она умирает.
Не-е-е-т!!!
И возрождается, чувствуя, как чьи-то ласковые крылья обнимают её, делясь нежным теплом яркого пламени, из которого и состояли все эти мягкие пёрышки, придающего уверенность и чувство защищённости.
Не надо!!!
Что-то заставляло её раз за разом смотреть, как к ней летит волна пламени, вместе с которой к ней приближается ужас неизбежности смерти, приправленный, почему-то, сожалением, что ей не удалось что-то сделать. Словно она должна была помочь кому-то... Но всё сносит боль от соприкосновения с добравшимся до неё огнём, после чего следует темнота.
Рон, сколько раз повторять — ты должен сам учиться, а не переписывать бездумно чужие работы!
Темнота, в которой плавают миллиарды далёких маленьких светлых точек. Темнота, и ощущение кого-то рядом. Кого-то неимоверно сильного, находящегося рядом с ней. Вокруг неё. Везде и нигде.
Это так... приятно? Как в детстве, когда её обнимала дома мама...
Миссис Уизли? Это моя мама! Кстати, не хочешь попробовать её пирог?
Мама? Дома? Кому-то?
Лёгкое недоумение, ещё не успевшее оформиться в мысль... И сожаление, что пока ещё рано ей быть здесь, что пора возвращаться. Назад.
Герми, пора спать! Даже Гарри уже заснул, а ты всё читаешь.
И вопрос — как такое ласковое и тёплое пламя могло казаться ей настолько болезненным и горячим?
Рон, почему они так со мной?! Я же просто сказала, что так делать нельзя...
Темнота уходит, расцветая красками и яркими вспышками разных цветов, слепящими ей глаза, в отличие от мягкого света её огня.
А потом я выросла, Гарри...
Казалось, что ещё пара мгновений, и она вспомнит всё, но...
Не-е-е-т!!!
И она в очередной раз ощущает приближение к ней неправильного обжигающего пламени, чтобы опять причинить ей боль.
Не надо!!!
Темнота.
Не-е-е-т!!! ... Не надо!!! ... Не-е-е-т!!! ... Не надо!!! ... Не-е-е-т!!! ... Не надо!!! ...
Огонь. Темнота. Огонь. Темнота. Огонь. Огонь. Огонь.
Больно!!!
В палате, в которой на кровати лежала девочка, неожиданно воспламенилась мебель.
Нет! Мама! Не хочу!
Заучка! С тобой будут дружить только за домашку! Ты никому не нужна!
Кровать с девочкой начала подниматься в воздух, а горящие стулья и тумбочка резко рванули к стенам, чтобы разлететься кучей щепок от удара о них.
— Не-е-е-т!!! Мама!!! — Раздался в палате полный ужаса крик девочки, после чего последовала яркая вспышка.
Прибежавшая на шум мадам Помфри застала разгромленное помещение с кучей поломанной и кое-где ещё тлеющей мебели, в котором уже никого не было.
А в это время порог кабинета директора переступил один всем известный мальчик с очень светлыми волосами. Но, если вошёл он, демонстрируя свою невозмутимость, то спустя примерно час вышел из кабинета уже бледный не только причёской. Про такое состояние обычно говорят "краше в гроб кладут".
Сильный тремор рук не давал Драко Малфою спрятать запечатанное письмо, адресованное его отцу, как и пару склянок со светящимся содержимым, очень напоминающим чьи-то воспоминания. Мысли же, крутившиеся в его голове, разнообразием не отличались, постоянно скатываясь к одной-единственной: "Как он узнал?"
* * *
В день отправления обратно в Лондон Хогвартс-экспресса с учениками, забитыми под завязку знаниями, которые уже начали довольно интенсивно выветриваться, многие из них удивлённо посматривали на Мальчика-который-выжил. Заодно с ним определённая частичка внимания масс доставалась и идущему поблизости от юного героя магического мира Рону Уизли, что было немного странно, так как именно он в первую очередь больше всего привлекал внимания своей жестикуляцией и громкими восклицаниями к этой неожиданной паре.
Впрочем, его поведение в равной мере как привлекало внимание окружающих к нему, так и отталкивало, ибо предпоследний из Уизли без тени сомнений нагло и бескомпромиссно пресекал любые попытки приблизиться к Поттеру. Особенно наглядно это было в те моменты, когда к Гарри пытался приблизиться кто-нибудь с его же факультета. И что сильнее останавливало его знакомых — погружённый в себя Поттер или через слово называющий его другом Рон Уизли — было непонятно.
А Гарри действительно находился в глубоких раздумьях, от которых голова у него уже начинала болеть. Но, в отличие от окружающих, считавших, что он переживает за свою лучшую подругу Гермиону Грейнджер, попавшую в Больничное крыло на нервной почве из-за экзаменов, Гарри, несмотря ни на что, продолжал анализировать своё отношение к недавним событиям и шагавшему рядом с ним Рону. Но о Гермионе мальчик всё равно переживал.
Почему, когда он вспоминает Гермиону, у него теплеет в груди, а при мыслях о Роне не возникает ничего, хотя тот был рядом с ним практически с начала года? Ну, точнее, когда сам Гарри был вне гостиной Равенкло. Подобные размышления в той или иной форме мучили его с момента прихода в сознание в палате Больничного крыла, когда он в первый раз увидел Рона. Портило ему настроение ещё и то, что он очень не хотел ехать в Нору. Да, это однозначно лучше возвращения к Дурслям, но он же вроде жил где-то ещё?
Дров в костёр сомнений ему подбрасывала ещё и интуиция, упорно продолжающая твердить, что что-то тут не так. А ей он привык доверять. Как же ему сейчас не хватало Гермионы, способной быстро разложить всё по полочкам.
В общем, Гарри практически не заметил, как поезд добрался до вокзала Кинг-Кросс, и настала пора выходить на платформу. А там его ждала удушающе-тёплая встреча.
— Гарри, дорогой! — донеслось до него еле слышные звуки голоса миссис Уизли, так как она изо всех сил прижала его себе к груди. Из-за этого он не мог не то, что что-то отвечать, но и просто дышать. — Мы так по вам соскучились! Я для тебя испекла свой фирменный пирог! Пойдём скорее, пока...
Дальнейший монолог матери Рона как-то сам собой нашёл себе путь в обход сознания мальчика, чему он только был рад — этой женщины для него было как-то много. Он, уже ни о чём не думая, покорно направлялся вместе со всеми Уизли к каминам вокзала, как вдруг до него донёсся чей-то голос, вызвавший непонятное ему сейчас чувство узнавания.
— Гарри? Ты куда? И почему один?
— И где Гермиона?
Вырванный из своих дум, мальчик с удивлением посмотрел на пару, заступившую им дорогу. К своему стыду, он никак не мог вспомнить, кто они такие, и когда он вообще мог познакомиться с этими людьми, если постоянно был либо в Хогвартсе, либо жил у Дурслей.
— Простите... Гермиона осталась в Хогвартсе, — смутившись от того, что не помнит, как их зовут, неуверенно ответил Гарри. — Она слишком перенервничала из-за экзаменов, и её оставили в Больничном крыле лечиться от нервного расстройства. А меня пригласил к себе Рон Уизли, чтобы я к Дурслям не возвращался.
Он хотел ещё поговорить с ними и прояснить свои непонятные ощущения, но тут в их начавшуюся беседу бесцеремонно вмешался Артур Уизли.
— Так вы магглы? — подскочил к паре Артур. — Очень рад познакомиться. Я Артур Уизли. Скажите, а правда, что магглы додумались до своего аналога связных зеркал? А у вас есть...
И Гарри, и... Точно, Джина и Скотт! Они с недоумением наблюдали за кривляньями и градом вопросов пополам с непонятными восклицаниями. Прервала же эту комедию Молли, просто схватив своего мужа за воротник и потянув к каминам, пробормотав скороговоркой извинения и то, что они спешат. Руку Гарри выпускать она и не думала. Последнее, что смог рассмотреть Гарри, было непонятное движение за ним Джины, и то, как Скотт удержал её за руку, сказав ей что-то, отрицательно покачав головой.
— Скотт, что происходит? — полным напряжения голосом спросила Джина.
— То, на что на первом курсе мы не рассчитывали. Видимо, дети куда-то влезли, и получили по полной программе. Но этот разговор не стоит вести здесь. Возвращаемся в наш дом здесь — мне надо кое с кем связаться, и, если я прав, подготовиться к приему гостей.
Глава 2. Потери и находки
Добравшись до своего старого дома в самые сжатые сроки, насколько это позволяли лондонские пробки, Скотт развил бурную деятельность. Правда, пока на словах, закрывшись в кабинете и засев за телефоны различных видов. Джина же, оставшись предоставленной самой себе, стала заниматься уборкой дома от скопившейся за время без жильцов пыли. Ну, как занялась — Скотт попросил, чтобы для возможных и ожидаемых им гостей дом казался жилым.
Сама Джина была только рада отвлечься от нахлынувших волнений за детей, но не настолько, что прямо так сразу браться за тряпку. Именно в подобные жизненные моменты она очень радовалась, что владеет телекинезом, причём виртуозно владеет. Именно поэтому процесс уборки протекал быстро и без проблем с подлезанием в труднодоступные места — Джина просто становилась в дверях, концентрировалась, после чего в очередной комнате со всех поверхностей начинали по воздуху стекаться к её центру ручейки пыли. Пара минут — и в центре комнаты висит твёрдый шарик спрессованной пыли серо-сизого цвета. Ещё один взмах рукой женщины — и он присоединяется к своим собратьям, висящим за её левым плечом.
В общем, через десяток минут уборка была завершена, мусор занял положенное место в мешке, а Джина тихонько проскользнула в кабинет мужа, заняв осторожно краешек дивана, стараясь не отрывать Скотта от важного разговора, в котором то и дело проскальзывали фамилии Дамблдор, Поттер, Уизли и Фадж.
Закончив переговоры, Скотт положил трубку на аппарат, замерев с так и оставшейся на нём рукой, явно напряжённо раздумывая о текущей ситуации.
— Что ты узнал? — не утерпела Джин.
Скотт заметно дёрнулся на голос жены, после чего с явной задержкой оторвался от своих дум и сконцентрировал взгляд на собеседнице.
— Что деньги любят все, а госслужащие любят их ещё больше. Опеку над Гарри от Дурслей передали нам.
— Это же хорошо? И что с Мионой? — по-своему поняла его хмурый вид Джина.
— Да, с Гарри мы с Лебо разберёмся в наших лучших традициях. После чего переправим его во Францию. Тебе же придётся заняться его памятью — явно её придётся восстанавливать, чтобы узнать, что с ним и Гермионой произошло за этот месяц.
— Это понятно. Про дочь ты что-нибудь выяснил?
— Нет. Но я начал с этого вопроса, и сейчас один клерк, любящий, но не умеющий играть в азартные игры, в Министерстве магии выясняет в отделе обливиэйтеров, не запланирован ли у них визит к нам. Если да, то мы с тобой и остальными, кто согласится, сегодня пойдём в Хогвартс за её телом. И я очень надеюсь, что нам будут мешать.
Выражение лица и отсутствие каких-либо эмоций в голосе Скотта, не позволило Джине сразу осознать весь смысл прозвучавших слов. Но стоило ей их осознать... Всё усиливающийся ветер начал кружиться в закрытом помещении, вовлекая в себя мелкие предметы, не говоря уже об отдельных листиках, лежавших на столе перед Скоттом... Лицо Джины по-хищному заострилось, придавая её улыбке сходство с оскалом хищника, а волосы обрели объём, не обращая никакого внимания на разгулявшийся шторм в отдельно взятом помещении. Начавшееся разгораться зарево вокруг женщины, предваряющее появление огня... Прервалось звонком телефона.
Всё в комнате замерло. Буквально. Ветер мгновенно остановился, летающие предметы застыли в воздухе, как влитые, а на месте огненногривой фурии снова сидела волнующаяся домохозяйка, напряжённым взглядом сверлившая подавший голос аппарат.
— Слушаю, — сказал в поднятую трубку мистер Грейнджер. — Понял, спасибо. Не пропадай со связи, Рем, скоро понадобишься. Да нет, просто хочу с друзьями вечерком в покер перекинуться. Может, и сегодня. Не прощаюсь.
Рука мужчины, возвращающая трубку на место, в этот раз заметно дрожала.
— Ничего, — успокаивающе попытался улыбнуться жене Скотт. — Так что у нас есть время подумать, как мы попадём в Хогвартс.
— Может, сыграем сквибов? — подала идею просто растёкшаяся по дивану Джина. Скотт удивлённо поднял брови, услышав подобное предложение.
— А что? Среди магических родов есть род Даркворт-Грейнджеров, зельеваров, кажется. Так что наша фамилия никого там не удивит, как и то, что мы сквибы, а не магглы. А дальше все сами себе объяснения придумают — главное, многозначительно молчать в тряпочку.
— Хм... — слегка задумался Скотт. — А это может и прокатить. Под гоблинскими амулетами и моими поделками мы сможем пройти в замок, и сквибы тут идеально подходят в качестве оправдания, почему мы видим Хогвартс и пользуемся артефактами. Но всё подойдёт только для явного проникновения. Чёрт!
Скотт в приступе раздражения не сдерживаясь саданул по столу, заставив подпрыгнуть всё его содержимое.
— Вот что нам стоило пораньше подумать, что придётся туда пробираться! А теперь придётся срочно с Рокдунгом консультироваться, и посвящать их в свои проблемы.
— А мне без разницы. Пришли, расспросили. И если ещё начнут мешать, придушу всех мешающих или просто по стенкам размажу. — Джина снова собралась — она горела желанием найти дочь как можно скорее.
Скотт, посмотрев на то и дело вспыхивающие вокруг жены искорки, присел рядом с ней, осторожно заключив в кольцо рук.
— Сначала нужно разобраться в обстановке. — При этих его словах Джина попыталась вскочить, и, видимо, высказать всё, что она думает об этом предложении. — Да, я понимаю, что наша дочь пропала и ты не успела её увидеть в воспоминаниях Гарри, пока его ещё не успели утащить мимо. Но раз уж в голове у Гарри покопались, то могли и у дочери, несмотря на защиту. Давай сначала узнаем через Гарри, что произошло, а потом пойдём тягать Дамблдора за бороду. Обещаю, мешать тебе не буду.
Дальнейшие уговоры были прерваны звонком в дверь. Грейнджеры озадаченно переглянулись, а потом синхронно улыбнулись друг другу, словно им в голову пришла одна и та же мысль. Хотя, почему словно? Джина улыбнулась Скотту предвкушающей улыбкой, словно ей только что подарили нечто долгожданное и очень ценное, и, слитным движением встав с дивана, пошла к входным дверям. В этот раз Скотт как-либо останавливать или лезть с советами даже не попытался — у него всё же было чувство самосохранения.
Ричард Энтони Штафф, штатный обливиэйтор соответствующего отдела министерства магии в преотвратном настроении стоял перед дверью маггловского дома и думал о том, как бы побыстрее закончить порученное ему дело. Изначально настроения ему не добавило то, что это была деликатная и явно "личная" просьба начальника Гриффина:
— Дружище, ты, помнится, просился летом в отпуск? Ещё хочешь? Тогда услуга за услугу. Понимаешь, надо помочь одному хорошему человеку. Нужно просто внушить парочке магглов, что их дочь решила погостить у друзей, а не вернуться сразу в свой маггловский мир. Короче, сам придумаешь, главное, чтобы они не волновались и не начали письма совами слать. Да, у них есть, наверное. Я бы не просил, если бы не было, сам понимаешь. Только надо сейчас, сегодня, пока Хогвартс-экспресс едет в Лондон.
Короче, всем всё было понятно, только кому-то галлеоны, а ему, как самому молодому, — отпуск, причём законный. Отрицательных эмоций добавилось после того, как он пришёл по указанному адресу, а дома никого не оказалось. И лишь после пяти минут издевательства над дверным звонком, до Ричарда дошло, что родители уехали встречать ребёнка на Кинг-Кросс. В тот момент ему очень сильно захотелось побиться об ту самую дверь, перед которой он и стоял. Так опростоволоситься!
И вот, когда он повторно пришёл к дому, там уже явно кто-то был, судя по припаркованному автомобилю у подъезда к гаражу. Позвонив пару раз, Ричард стал прислушиваться к шуму внутри, слегка расслабившись, когда услышал звук приближающихся шагов. Стоило двери открыться, как он сразу начал привычную до икоты дежурную речь.
— Здравствуйте! Миссис Грейнджер, я полагаю?
Джина, успевшая за пару секунд внимательно рассмотреть визитёра и определить по манере одеваться в нём мага, просто кивнула, подтверждая его предположение.
— С кем имею честь?..
— Я Ричард Штафф. Я из Министерства магии...
Дальнейшие слова буквально застряли у него в горле, зажатом неизвестной силой так, что он едва мог дышать. Руки тоже непонятно как парализовало.
— О, вы очень вовремя. У меня как раз появилась пара вопросов, — гипнотизируя парня взглядом, тоном радушной хозяйки проговорила женщина. — Проходите, будьте как дома.
Та же непонятная сила потянула пришельца внутрь дома, заставляя переставлять ноги. Со стороны же казалось, что он сам вошёл внутрь. Дверь за представителем Министерства магии захлопнулась с тихим щелчком.
* * *
Размеренный писк, раздававшийся практически над ухом, постепенно заставлял уходить густой туман, не позволявший ей свободно думать. И именно осознание этого, когда мозг зацепился за внешний раздражитель, стало тем толчком, позволившим сознанию девочки начать собирать себя воедино, отделяя затаившийся где-то глубоко у неё внутри ужас от окружающей действительности.
Впрочем, она по-прежнему продолжала лежать на мягкой кровати, наслаждаясь самим фактом того, что она, похоже, в больнице и в безопасности. Из-за этого мысли девочки текли неторопливо, а сознание сквозь полудрёму с запозданием реагировало на изменение окружающей обстановки. Прямо как сейчас, когда дверь в её палату распахнулась с неожиданным для любой больницы лязгом стального засова, а в комнату, вместо лёгких шагов доктора или едва слышного шуршания санитарки, вошёл кто-то с тяжёлой поступью. Впрочем, шум от остальных вошедших был именно таким. Едва слышным, как будто сопровождающие боялись лишний раз привлечь внимание того, с кем пришли.
Заторможенность сознания сыграла девочке только на руку, так и не выдав факт её бодрствования изменением ритма на кардиомониторе. Лишь только лениво промелькнула мысль о том, что стоило бы открыть глаза. Промелькнула — и сразу исчезла. Смотреть ей сейчас было просто лень.
— Значит, она всё же мутант? — произнёс жёсткий командный голос; обладатель его чиркнул взятым планшетом с историей пациента, как обычно, закреплённым в торце койки. — Хм, анализы отрицательные... Но вот возгорания вокруг неё говорят об обратном.
— Точнее, нет привычных нам маркеров.
— Доктор Кэмпбелл, вы полагаете, это новый тип? Или начало их дальнейшей эволюции?
— Пока не ясно, — ответил некто, занявший позицию с краю койки с пациенткой. — Нужно провести несколько опытов, привести её в сознание, прогнать по первому кругу подготовки...
— Ей же на вид лет двенадцать — думаете, выдержит?
— Она точно не нормальный человек, а все эти... — брезгливо выделил интонацией в последнем слове своё отношение доктор, — отличаются повышенной выносливостью. Уверен, не сдохнет.
— Поиск по базам не дал совпадений? — судя по изменившемуся направлению голоса, развернулось в другую сторону начальство.
— Так точно! Совпадения по фотографиям ниже двадцати процентов, что не позволило выявить её родителей. Среди имеющихся биопроб мутантов совпадений также не выявлено.
— Хм... Тогда... Начинайте её обработку. Максимально качественно. Сыворотку и ошейник для неё подготовить немедленно. Как придёт в себя — провести беседу. Если пойдёт на контакт и будет сотрудничать — обработку вести в щадящем режиме, нет — ломайте её, как и остальных. Доклад о ходе работ с объектом — мне на стол каждую неделю.
Грохот засова возвестил, что она снова осталась одна в палате. Посторонний шум больше не отвлекал, а потому под размеренный писк аппаратуры, девочка снова погрузилась в сон так и не попытавшись осознать важность услышанного только что разговора.
Глава 3. Семейные ценности
Бета. 1992 год.
В купе в очередной раз постучались и даже подёргали несколько раз ручку двери, но его единственный обитатель никак не отреагировал на эти действия. Ему явно было не до попутчиков или дружеской беседы с друзьями. Да и мало кого на Слизерине можно назвать этим словом. Потерянным взглядом мальчик смотрел в окно, хотя явно ничего там не видел. И лишь руки с силой, до покраснения ногтей, сжимали столешницу столика.
Что же он натворил?!
С осознанием того, во что он втравил свою семью, свой Род, всё сильнее хотелось рвать на себе волосы и выть от бессилия. А ненавистный конверт с письмом директора, брошенный им на стол ещё со времени отправления, лишь подливал масла в огонь его самоуничижения. Но осознание того, насколько большую глупость он сотворил, не шло ни в какое сравнение с тем, что предстоит совершить его отцу, чтобы выбраться из этой ситуации.
Неожиданно сидеть ему стало очень неудобно. На секунду у него промелькнуло желание позорно сбежать, но также быстро и пропало, задавленное буквально вбитым в него воспитанием.
Чистота всегда одержит победу!
Однако повторение девиза рода не принесло ни капли облегчения. Хотя и помогло преодолеть приступ недостойной наследника рода паники. Для начала пару раз глубоко вздохнув, Драко попытался трезво обдумать случившееся, а также разложить свои действия и их результаты по полочкам. Но сразу это у него не получилось — мысли каждый раз убегали в сторону, немыслимыми путями приходя к одному и тому же. К образу ненавистного равенкловца. К Поттеру.
В очередной раз осознав, что здраво рассуждать не получается, блондин решил прибегнуть к тому, что больше всего не любил из уроков своего защитника — базовым приёмам очистки сознания или лёгкой медитации. Короче говоря, попытался очистить сознание. Кто бы мог подумать, что ранее нелюбимые тренировки ему понадобятся так скоро. И уж точно раньше он бы даже не подумал, что сам, по собственной воле, будет пытаться их использовать.
Получилось у него далеко не сразу, и ещё сложнее оказалось удержаться на грани выхода из этого пограничного состояния, но оно того стоило. Сознание Драко приобрело ясность, а посторонние мысли больше не закрывали собой воспоминания годичной давности. Наследник пытался анализировать свои поступки с точки зрения выгоды для Рода, и отмечал все свои ошибки с точки зрения выгоды и угроз для себя.
Знакомство с Поттером, Распределение, встречи в течение года, полёты, упущенное ранее изменение в поведении и моторике Поттера и Грейнджер, сравнение манер Грейнджер с поведением прочих магглорождённых, ненависть к Поттеру, наличие постоянно при них определённых украшений, драка с Поттером, поведение матери после встречи с Поттером, встреча с Лордом, беседа с Дамблдором... Четыре часа пролетели как один миг.
По приезду экспресса на вокзал Кинг-Кросс из купе вышел уже не волнующийся до дрожи в руках и напуганный до невозможности первогодка, а уверенный наследник Рода Малфой, уверенный прямой взгляд которого на всех встречных ни на миг не напоминал о былом страхе и неуверенности.
Выйдя на перрон, Драко нашёл взглядом родителей и направился к ним. Для всех вокруг это была обычная встреча, которая повторялась вокруг неоднократно. Ну, с поправкой на надменность, привычно демонстрируемую Малфоями на публику. Перекинувшись парой фраз между собой, Малфои воспользовались порт-ключом и исчезли с платформы.
Оказавшись в холле их дома в Уилтшире, Люциус быстро сбросил с лица уверенную и гордую улыбку.
— Драко?.. — с беспокойством в голосе спросил он у него.
— Отец... — повернувшись лицом к нему, начал Драко с уверенностью во взгляде. — Я недостоин титула Наследника рода Малфой.
Впрочем, давший петуха голос смазал всё впечатление.
Рядом тихо ахнула Нарцисса, машинальным жестом прикрывая распахнутый в удивлении рот. Люциус же шумно вдохнул сквозь стиснутые зубы, явно пытаясь сдержаться.
— Пошли в кабинет, сын, — почти спокойным голосом спустя десяток секунд всё же ответил он. — Нарси...
— И даже не мечтай! Я буду присутствовать.
Лорду, сумевшему рассмотреть за непреклонным выражением лица супруги всё то, что ожидало его в случае отказа, оставалось лишь согласно кивнуть.
Поднявшись в рабочий кабинет и подождав, пока все рассядутся, Люциус Малфой выжидательно посмотрел на своего сына.
— Драко, поясни своё заявление.
Юный Малфой в ответ просто достал из кармана запечатанный конверт и несколько фиалов со светящимися нитями внутри. Молча положив их перед отцом на стол, Драко всё также молча вернулся обратно в кресло, стоящее перед столом хозяина кабинета. Он явно не хотел ничего говорить о переданном, но под вопросительным взглядом всё же сдался.
— Это от Дамблдора. Посмотрите, а потом я расскажу обо всём, что происходило в Хогвартсе. Не хочу ничего приукрашивать или скрывать. И так уже... — Короткий взмах рукой выразил гораздо лучше слов его отношение к своим действиям.
Просмотр воспоминаний не занял много времени. Впрочем, как и чтение письма Дамблдора. А вот гнетущая тишина, сгустившаяся в кабинете, стала практически осязаемой. Ни Люциус, ни Нарцисса не спешили высказываться, находясь под впечатлением просмотренного и выдвинутых условий. Но любые размышления рано или поздно заканчиваются.
— Что это за тетрадка, дорогой? — Голос Нарциссы выдавал её переживания. — И зачем она может быть нужна Дамблдору?
Люциус, разом словно постаревший на десяток лет, потухшим взглядом смотрел в кружащиеся в водовороте думосброса воспоминания, и не спешил отвечать на вопрос супруги.
— Люци? — уже с беспокойством в голосе переспросила Нарцисса.
— Это крестраж Лорда, который он передал мне на хранение. Ещё один такой должен храниться у Беллатрикс. По задумке Лорда, в случае его смерти, мы должны были помочь ему вернуться из-за Грани.
— М-мерлин! И ты от него не избавился до сих пор?!
В ответ Люциус просто закатал рукав предплечья левой руки и показал всем насыщенно-чёрную метку Тёмного Лорда. Такой её не видели с добрый десяток лет, как Гарри Поттер развоплотил этого безумца.
— Я не был уверен, что у него нет больше крестражей. Там, где есть два, могло быть и больше. Я решил не совершать необратимых поступков. И, как оказалось, был полностью прав — Лорд вернулся. И ни меня, ни Северуса он не призывал к себе. Боюсь даже думать, что ждёт тех, кто не оправдал его доверие. Впрочем, это будет потом, а сейчас у нас есть более важные проблемы.
Люциус постучал пальцем по пергаменту письма.
— Драко, а теперь рассказывай, почему ты хочешь стать изгоем? И, самое главное, для чего тебе это понадобилось? Эти мелочи от Дамблдора совсем не тянут на настолько серьёзное наказание. Хотя не спорю, аргументы у него получились весомыми, — усмехнулся старший Малфой.
Зеркальная ухмылка на лице его сына лучше иных слов говорила о том, что он сын своего отца. Нарцисса, смотря на них двоих, буркнула себе что-то под нос, но явно расслабилась, более свободно откинувшись на спинку дивана.
— Есть несколько причин. Первая — это то, что профессор Квиррелл был одержим духом Тёмного Лорда. И Лорд вынудил меня помочь ему заманить Поттера в ловушку. И, как вы видели, воспоминания у Дамблдора об этой встрече есть. Вторая — мне пришлось написать письмо Гарри, из которого Лорд сделал порт-ключ. Это априори выставляет меня сторонником Тёмного Лорда. Третья же... Мне придётся начать с приезда в Хогвартс. Нужно ваше мнение о том, учёл ли я все причины произошедшего и возможные последствия. К своему стыду, я задумался об этом слишком поздно, думая лишь о том, чтобы отыграться за случившееся со мной по вине Поттера...
* * *
— Ты уже закончила с ним? Так быстро?
— Да, — ответила мужу Джина. — Были бы мозги — было бы немного сложнее.
Семья Грейнджеров стояла перед находящимся в беспамятстве телом младшего сотрудника второго дежурного отряда отдела Обливиэйтеров Ричарда Штаффа. Оное тело лежало на диване в гостиной, спокойно посапывая в две дырочки и пуская слюни на подушку. Можно было даже подумать, что человек просто сильно устал, да в итоге и заснул прямо в одежде... Если бы не наручники на руках, скованных ими за спиной.
— Что-то он не похож на того, кому в мозгах покопались, — с сомнением в голосе протянул Скотт. — Ты решила его использовать?
— Он просто мелкая сошка, — пренебрежительно ответила она. — Но, пока я копалась в его памяти, мне пришла в голову одна идея...
Скотт бросил заинтересованный взгляд на жену, но больше ничем не выразил своей заинтересованности, предпочитая просто переждать явно театральную паузу. За прожитые вместе годы он прекрасно научился чувствовать подобные моменты своей половинки. Самое главное — не торопить. Сама расскажет, и будет горда собой и довольна, и в хорошем настроении.
— Прочитав его, я поняла, что была неправа, настаивая на немедленном возвращении Гарри. — Джина начала расхаживать по комнате, ведя вслух нить своих размышлений. — Помимо того, что неизвестно, получится ли у меня снять блок, который я ещё ни разу не видела, да и не факт, что он там есть, мы сразу же противопоставим себя официальной власти магмира. Будет ошибкой сразу отдавать подобный козырь в руки противника.
Согласный кивок мужа подтолкнул её к продолжению.
— Но теперь у нас есть вот это, — ткнула пальцем в направлении тела Джина. — Мы вполне официально можем обратиться в Аврорат, предоставив доказательства. Память я ему подкорректировала так, будто он получил по голове при попытке достать палочку сразу после закрытия входной двери. Так будет меньше шансов на обнаружение наложенных воспоминаний. Аврорат задерживает этого и его начальника, мы получаем повод официально носить защитные артефакты, заодно заявляем, что дочь не вернулась из школы, и просим сопроводить в Хогвартс для получения объяснений. А также продемонстрируем всем, что мы как бы сквибы.
Закончив речь, она с довольным видом посмотрела на Скотта.
— И как тебе план?
— Приемлемо, но нужно немного подстраховаться, — произнёс он, уточнив в ответ на молчаливый вопрос супруги. — Надо нанять через гоблинов адвоката. Желательно с двойным гражданством, например, Англии и Франции, если такие есть. И нам понадобятся свои сопровождающие, а то надеяться на неизвестных авроров будет слишком беспечно.
Джина одобрительно улыбнулась.
— А когда мы попадём в Хогвартс, то я, если с нашей Мионы упал хотя бы волосок, организую этой бородатой мрази такую истерику...
Смотря на кровожадный оскал супруги, Скотт предпочёл на этот раз больше не вмешиваться в её планы.
— Хорошо, тогда ты напиши Рокдунгу, а я пока сделаю ещё пару звонков, чтобы организовать нам сопровождение из сквибов. Так наша легенда будет достовернее.
Интерлюдия третья
В комнате, погружённой в полумрак, присутствовало двое. Впрочем, описывать их нет смысла — Альбуса Дамблдора, расположившегося за солидным столом из морёного дуба, знают все, как и его собеседника, аврора в отставке Аластора Хмури, разместившегося в кресле для посетителей, что своим внешним видом значительно уступало хозяйскому.
Да, таков директор Хогвартса — даже в разговоре с одним из своих самых приближённых соратников не упустит возможности указать своему собеседнику того, кто из них занимает положение выше. Ведь успешность складывается из вот таких, вроде бы незначительных, всем прекрасно видимых, мелочей. Те, кто поумнее, поймут и примут к сведению, но позже, когда привыкнут, у себя в подсознании примут подобное за норму, а те, кто поглупее, примут подобное как должное, что тоже неплохо.
— Есть причины, почему мы сейчас тут, а не у тебя в Хогвартсе, Альбус? — с явно слышимым недовольством в голосе, спросил Хмури. — Ты же знаешь, я не люблю шляться пешком по подобным районам?
— Потерпишь. Я хочу обсудить финал прошедшей постановки.
В отличие от отставного аврора, директор был спокоен и доброжелателен к собеседнику.
— А, ты про Поттера...
— Да. Согласись, обсуждать в школе то, как были обм... обойдены клятвы Основателей, не самый умный поступок. Защита Хогвартса действует по сей день, а значит ядро замка ещё не мертво.
— Соглашусь, — кивнул Аластор, сменив положение, стукнув при этом протезом по полу. — Смысл имеет. Но мне всё равно не нравится сюда пешком тащиться...
Впрочем, продолжать он не стал, поняв по неуловимо изменившейся обстановке в комнате, что настроение собеседника перестаёт быть добродушным.
— Ладно, ладно... Завязываю. По поводу того, что произошло... Считаю, что объект 1173 полностью подтвердил теорию профессоришки. Ведь тебе откат ничего между ног не жмёт?
— Нет, — поморщился на слова то ли соратника, то ли подчинённого, Альбус. — Вот только какого хрена вы решили убить девчонку?! А если бы не сработало?!
— Если бы не сработало, то тебе бы пришлось провести испытание с ещё одним подопытным. Я же предпочитаю проверять по полной — если уж после такого имитатор сразу не сдох, то про меньшее можно уже не беспокоиться. Или тебе грязнокровок теперь жалко стало?
После этих слов, Дамблдор устало вздохнул и провёл рукой по лицу, едва сдержав стон, так и норовивший вырваться из горла. Вот из-за таких вот инициатив подчинённых и родилась поговорка "Если хочешь сделать правильно — сделай это сам".
— Нет, не жалко. Но тебе, солдафон ты по инвалидности, не пришло в твою армейскую бестолковку, что у меня на неё были планы? Я тебе что, просто так сказал, чтобы с детьми ничего непоправимого не случилось? Хрен с ним, с Империо или Круциатусом — недолго можно. Плевать на переломы. Да пусть бы ты приказал ей что отрезать — всегда пришить можно обратно. Но... Адский огонь, Аластор! Какого хрена ты приказал её сжечь?!
Под конец спитча спокойствие изменило Альбусу и он, привстав над столом и уперев руки в столешницу, уже откровенно орал на Хмури. Тот в ответ тоже лишь поморщился, да демонстративно в ухе поковырялся мизинцем.
— Ты в Омут давно нырял? — спокойно уточнил аврор, не слишком впечатлённый криком директора.
— С утра смотрел раз пять, — утомлённый вспышкой прорвавшихся эмоций, откинулся на спинку стула Альбус.
— Я приказал её сжечь. Если бы он её Инсендио приложил, я бы всегда успел отменить команду. А у тебя бы была твоя грязнокровка, которую можно было бы держать на крючке помощи в лечении неизлечимых ожогов. Уж на пару мазей со слезами своей курицы ты бы раскошелился как-нибудь. Ведь так?
— Так... — задумался директор. — Да, можно было и так сыграть...
Помолчав, Хмури всё же решился спросить о том, что его продолжало волновать.
— Ты... понял, что с ней произошло? Как она смогла выжить?
Директор, казалось, не обратил внимания на интерес Аластора, но всё же, пусть и с задержкой, ответил.
— Нет. Ни я, ни Геллерт... Никто из известных мне магов не сталкивались за последние полвека с подобным. Фениксам нужен пепел, вейлы дохнут также, как и маги с магглами... Она что-то... кто-то иной. Нужно будет перевезти её в шестую лабораторию. Даже, если ничего от неё не узнаем, через три-четыре года у нас будут от неё ещё несколько объектов для исследований.
— Понятно, снова решил поиграться, — хмыкнул Хмури. — Сам тогда с её родителями разбирайся, а у меня дела ещё есть.
Впрочем, размышления Альбуса были излишни — по возвращению его в Хогвартс, девочки там уже не было.
Персоналии
Хейден Майер — начальник лаборатории по созданию сверхчеловека.
Сентябрь 2015г. — ...
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
