Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

"Военачальник"


Опубликован:
04.08.2012 — 03.03.2013
Аннотация:
Третья книга Истринского цикла. КУПИТЬ КНИГУ "Военачальник" ТУТ или ТУТ
 
↓ Содержание ↓
 
 
 

"Военачальник"


Глава 1

Смеркалось, когда Влад и Амалия подошли к дворцу императора — они не стали изощряться с каретами, тем более, что идти до дворца им было пять минут.

Улица, как всегда перед балом, была запружена различными экипажами — каретами, возками на рессорах, на которых сидели важные кучера и прислуга, напыщенные и важные.

Граф и его телохранительница прошли мимо сборища этих 'майбахов' средневековья и вошли в широкие двери, у которых зоркие охранники следили за тем, чтобы никто лишний не мог попасть на собрание цвета Империи.

Стражники уже знали графа Савалова, поэтому пропустили его без лишних вопросов. Влад приказал Амалии оставить дома её неизменный меч и переодеться из кожаного костюма, обтягивающего её как вторая кожа, в не менее соблазнительное, но более соответствующее моменту, бальное платье, с высоким разрезом по бедру.

Увы, туфель на шпильках для неё не было, да и телохранительница не стала бы надевать такие туфли, мешающие охранять тело господина.

Белоснежное шёлковое платье, при ходьбе, открывало миру её смуглую, совершенную, стройную ногу, но при этом не мешало движениям и в случае опасность и девушка могла мгновенно отреагировать на нападение. То, что на ней не было её привычного меча — ничего не значило — Амалия сама по себе являлась совершенным оружием, владея способами борьбы с оружием и без оружия — притом, что она не была обычным человеком — её, на первый взгляд хрупкое тело обладало огромной силой, сравнимой с силой нескольких тренированных мужчин и скоростью, многократно превышающей скорость обычного человека.

Её господин — магистр магии граф Савалов, а проще — Влад, был самым могучим магом этого мира, в который он попал с Земли, против своей воли, после удара шаровой молнии, кроме того — он был величайшим лекарем и воином.

Сегодня они шли на бал Императора, чтобы встретиться с ним и получить нужный Владу Указ, разрешающий ему пойти войной на соседей-дворян, заливших территорию его графства кровью — крестьян убивали и угоняли, деревни разрушались, имущество и продовольствие разграблялось. За всем этим стоял двоюродный брат императора — герцог Ламунский, метящий на трон Империи.

Бальный зал, залитый светом из магических светляков сверкал и переливался.

Свет отражался в лакированных столиках изысканной формы, инкрустированных золотом и самоцветами, в колоннах, отполированных до зеркального блеска и в многочисленных драгоценностях приглашённых на бал знатных людей.

Все дворяне были усыпаны этими безделушками, вне зависимости от того, женщины это или мужчины — казалось, что от количества сокровищ на этих людях зависит их социальный статус в глаза окружающих — не дай бог окажется, что у графа Мануйлова на один перстень меньше, чем у графа Серкова! Это же трагедия!!

Влад очень прохладно, и можно даже сказать — презрительно, относился к этим проявлениям тщеславия — мажоры, они в любом мире мажоры, надели ли они на себя килограммы драгоценностей, или уселись в подаренный мам-папой тонированный автомобиль — всё равно они останутся болванами.

Всё, что он позволил себе и своей спутнице, было строго функционально и необходимо — перстень с красным алмазом, являющийся накопителем Силы, и на Амалии — почти такой же перстень, только с более простым алмазом, от которого питалась её защита от магического и физического разрушительного воздействия на её организм.

Влад с любопытством оглядывал зал, людей, происходящее — пышное безумие этой оргии расточительности не вызывала у него почтения или восхищения варварской пышностью, всё, что ему было нужно — получить необходимый документ от императора и свалить отсюда как можно быстрее. Танцы он не любил, массовые скопления народа — тоже, они навевали мысль о каких-то массовых сражениях, а ему и так в жизни хватало этого добра.

Амалия, наоборот, как будто наслаждалась потоком людей, сверкающим безумием драгоценностей — оно и понятно — почти всю свою сознательную жизнь девушка провела в роскоши, её семья и её муж были богатейшими людьми той страны, видимо у неё в душе всколыхнулись воспоминания прошлого.

Влад с улыбкой посмотрел на свою спутницу и спросил:

— Что, нравится?

Она улыбнулась, и прижавшись к его плечу головой, ответила:

— Не больше чем вы, господин Влад!

Его улыбка увяла, после того, как он вспомнил — как он добился этой всепоглощающей любви.

Фактически Амалия была его рабыней, даже больше чем рабыней — после того, как он попал в рабство на южное побережье материка, она некоторое время была его хозяйкой, и пользуясь тем, что он был заключён в магический ошейник и ничего не мог противопоставить своим хозяевам, использовала его в качестве сексуальной игрушки, с тем, чтобы потом насладиться его мучительной смертью.

Она была испорченным, кровожадным, избалованным существом, не знавшим никаких моральных запретов в стремлении к любым, в том числе и запретным удовольствиям.

Захватив её в плен. Влад полностью реконструировал её личность, воспользовавшись магией драконов, внушил преданность себе, граничащую с безумием — если бы он приказал девушке вспороть живот и развешать свои внутренности по кустам — она сделала бы это с радостью и любовью к нему.

Впрочем, за то время, что он с ней путешествовал и жил вместе, в одном доме, Влад заметил, что слияние старой личности и новой, модифицированной, дало неожиданный результат — она стала искренне его любить, любить так, что уже не было понятно, результат ли это модификации личности, или же любовь и дружба, возникшие, со временем, между двумя людьми, мужчиной и женщиной, проводящим всё своё время вместе — в бою и в постели.

Она так и называла его на вы, и господином — так повелось, а он и не протестовал — так было удобнее.

Амалия, как и Влад, была не совсем человеком, а может и вообще не человеком — он модифицировал не только её разум, но и тело — девушка была невероятно красива, стройная фигурка (она была небольшого роста, очень миниатюрная), предполагала её слабость, хрупкость и нежность, но это было не так.

Это была живая машина убийства — с многократно усиленными мышцами, с увеличенной в десятки раз скоростью реакции — для неё муха не проносилась в воздухе, а медленно проплывала, как облако на небе.

Влад иногда подумывал — а смог ли бы он победить её в реальной боевой рукопашной схватке? При модификации тела Амалии он внёс такие изменения, каких не было и у него — до себя никак руки не доходили.

Эта девушка была его гордостью, результатом деятельности его высочайшего магического умения.

А к тому же — просто отличной подругой, любовницей и другом, на которого можно положиться в любой ситуации. Её магический перстень с закаченной в него Силой Влад замкнул на систему регенерации своей телохранительницы, и на отражение физических и магических атак — ничто не могло коснуться её, ни нож, ни стрела, ни меч, ни магический удар — пока в кристалле перстня содержалась Сила. Увы, запасы Силы в перстне были хоть и огромны, но тоже не безграничны — при мощной беспрерывной атаке они могли истаять за считанные минуты.

Его защита, конечно, была мощнее — он был магом, сильнейшим магом этого мира — по крайней мере в этой части континента... Его магический узел вмещал столько Силы, что не снилось ни одному из магистров магии, что стояли теперь у стены тесной группой и ожидали появления Императора. Этот узел был замкнут на восстановление, регенерацию его тела, так что убить его было трудно, практически невозможно — пока имелась Сила в узле или перстне.

Перстень Влада тоже являлся произведением магического искусства — редкостный красный алмаз, считающийся самым лучшим накопителем для Силы, вмещал её столько, что можно было загнать туда несколько объёмов Узла, и был замкнут на Узел, и на защиту владельца — так же как и у Амалии, он прикрывал хозяина от физических ударов и магических вторжений.

Поле, предохраняющее Влада и Амалию, было невидимо и не осязаемо, оно находилось на расстоянии примерно двадцати сантиметров от их тел, и не пропускало только те физические объекты, которые оказывали на него ударное воздействие — такое, как стрела, сабля, или что-то подобное.

Тут были, конечно, свои минусы — например — можно было убить владельца магического артефакта, если медленно вдавить в него кончик меча — поле бы не стало против этого протестовать. Но — кто медленно втыкает меч? И кто будет ждать, когда в него медленно воткнут меч? Остальное — огонь, или сдавливание, утопление, тоже не воспринималось артефактом как агрессия.

Конечно, возможно это и было упущением — но как преодолеть эти преграды Влад не знал, а времени на эксперименты у него не было — проблем было, как блох на бродячей собаке. Впереди была война с соседями-дворянами, наущаемыми вездесущим герцогом Ламанским, война с подземными жителями — ящеролюдьми, обустройство своих земель, развитие Клиники, и много, много дел требующих его непосредственного участия.

Люди в бальной зале тихо переговаривались, отчего в воздухе висел непрерывный гул — кто-то громко смеялся, кто-то тихо шептал своему собеседнику на ухо, а кто-то в углу незаметно прижимал свою спутнице к стене, наговаривая ей нежные слова, в расчёте на ночное продолжение разговора. Время шло.

Наконец, огромные, высокие, светлого полированного дерева двери открылись и мажордом трубно закричал:

— Его императорское величество, Император Истрии Метислав Третий!

В зал почти вбежал молодой человек, лет около двадцати, богато одетый и увешанный цепями, орденами и кулонами, на его русой голове с трудом удерживалась небольшая корона, сверкающая крупными бриллиантами и зеленеющая изумрудами — корона императоров Истрии. Его лицо, помятое и какое-то истасканное, было бледным, с пятнами лихорадочного румянца на щеках.

Он чего-то бурно говорил своему спутнику, главе гильдии магиков и пробежав через бальную залу уселся на трон, отдуваясь и покрывшись испариной.

Влад подумал: 'Похоже паренёк совсем не уделяет внимания физкультуре и слишком много уделяет внимания алкоголю. Впрочем — какая мне разница? Главное, чтобы индульгенцию на искоренение мятежных дворян подписал. Конечно можно было бы придушить их и без разрешения, но потом будет столько проблем, что лучше этого избежать'.

Музыканты в углу заиграли какую-то плавную музыку, пользуясь незнакомыми Владу инструментами, впрочем — ноты они и в Истрии ноты — плавная музыка зазывала к танцу, и скоро зала покрылась парами, сходящимися и расходящимися в сложных па и пируэтах.

Влад не любил танцев и относился к ним довольно презрительно ( Ну а что ещё делать, когда за всю жизнь так и не научился танцевать? Только презирать танцы!), потому спокойно стоял возле стены и наблюдал за происходящим, не делая ни малейшем попытки поучаствовать в этом птичьем базаре.

Он внимательно посмотрел на то, что происходит возле императора — Санрат что-то втолковывал Метиславу, тот морщился, потом кивнул головой и отмахнулся от магика рукой, завершая их переговоры.

Санрат нашёл глазами Влада, слегка улыбнулся и кивнул головой, мол — всё нормально. Влад тоже кивнул и на долю секунды прикрыл глаза в знак согласия.

А бал так и продолжался — пары вертелись, крутились, музыка сменилась более бодрой по ритму и украсилась залихватскими взвизгами инструментов и трелями из дудок, напоминающих свирели.

Влад случайно посмотрел в лицо своей спутницы, и с удивлением заметил, что она с некоторой грустью и тоской смотрит на кружащиеся пары.

— Амалия, ты чего загрустила? Хочешь потанцевать? Тебе знакомы эти танцы?

— Знакомы. У нас танцевали примерно то же самое, с небольшими отличиями. Может — пойдёмте, потанцуем?

— Извини — мне Санрат делает знаки, нужно идти к нему. А ты постой тут — сейчас тебя кто-нибудь пригласит, уверен. Потанцуй — почему и нет?

— Спасибо, господин Влад! — Амалия радостно улыбнулась, потом нахмурилась — а как вы без меня? Мне как-то странно оставаться тут одной, без вас!

— Ну как я без тебя? — буду тосковать, писать слезливые письма, а потом приеду с первым же караваном и мы сольёмся с тобой в экстазе! Ну чего ты, правда — я отойду ненадолго — развлекайся. И смотри — никого не убей из этих разнаряженных индюков!

Усмехнувшись, Влад пошёл к нетерпеливо постукивающему ногой магику, стоящему чуть в стороне от трона.

— Приветствую, уважаемый Санрат! Что случилось? Зачем я вам понадобился?

Магик внимательно посмотрел в глаза лекарю и слегка пожал плечами:

— Договорённость с его императорским величеством достигнута. После бала указ императора будет подписан, и вы его получите. Тут неприятное известие пришло от моих осведомителей. Вначале спрошу вас: вы с нами, с императором? Только говорите без утайки!

— Хммм...я уже говорил вам — удивлённо пожав плечами ответил Влад — у меня нет притязаний ни на трон, ни на место главы гильдии. Само собой я с вами! Тем более что император должен подписать указ — ну как я могу быть против вас! А что, всё-таки, случилось?

— Заговор, многоходовый, сложный, и против императора, и против меня. Ваш заклятый друг герцог Ламунский желает сесть на трон, а кое-кто из моих недоброжелателей желает занять моё место. Наша с вами задача помешать этому, а потом искоренить заразу — если мы хотим и дальше нормально жить. Итак — наша с вами задача продержаться этот бал и спасти императора. Ну и самим выжить... Я могу на вас рассчитывать?

— Конечно. Кто вовлечён в заговор не знаете? Кто из магиков, кто из стражи, из знати?

— Точно — нет. Есть подозрения, но...я не уверен.

— А почему бы нам не увести императора?

— А что это даст? Сейчас нам известно, где они будут атаковать, а потом? Лучше уж сейчас вскрыть этот нарыв. Главное — выстоять, защитить императора, а затем верные гвардейцы и магики нас поддержат.

— А если не поддержат?

— Тогда убьём всех! Но Метислава спасём! Это и моё, и ваше будущее, наше благосостояние и удача. Заверяю вас — ваши услуги трону не будут забыты, а уж свободу действий, финансирование и всё, что вам нужно в борьбе с Ламунским и его союзниками вы получите больше, чем просили. Только — давайте спасём императора.

— Я понял. Пойдёмте тогда к нему поближе, и будем настороже. Я готов к бою. впрочем — я всегда готов...жизнь у меня такая — Влад усмехнулся и подмигнул Санрату.

Санрат слегка улыбнулся и сказал, добавив теплоты в голос:

— Вот чем вы мне нравитесь — всё называете своими именами, нет этих придворных ужимок и иносказаний. Ну что же — пойдёмте, прикроем императора. Ждём — как будут развиваться события.

Они прошли к трону, на котором сидел император, с интересом наблюдая за танцующими парами и норовя заглянуть в вырез к дамам, из-за чего его шея вытягивалась вверх и он был похож на гуся.

Впрочем — дамы и не думали возражать против монаршего внимания, скорее всего сами предоставляли свои прелести, чтобы он на них посмотрел.

Корона Метислава свесилась на сторону и вот-вот должна бы свалиться под ноги кружащихся под музыку дворян, символизируя этим шаткость монархического строя.

Влад усмехнулся, подумав о том, что как часто власть, могущество достаётся в мире не тем, кто этого достоин, а людишкам ничтожным, не заслужившим ни богатства, ни величия. По хорошему — этого пацана на императорском троне давно надо гнать поганой метлой, но они с Санратом, из своего шкурного интереса вынуждены защищать и поддерживать это ничтожество.

Потом его мысли перескочили на заговор, и он согласился с ощущением, что если бы заговорщики не были такими мерзкими, как Ламунский и его прихвостни, то, пожалуй, он их и поддержал бы...

Император увлечённо предавался своим радостям созерцания, не подозревая, какие страсти творятся рядом с ним. Метислав знал одно — ему можно всё, потому, что это ОН.

Неожиданно, музыка стихла, взвизгнув последний раз дудкой запоздавшего флейтиста, и в тишине, нарушаемой гулом удивлённой толпы прозвучал голос высокого гвардейца, в котором Влад узнал одного из офицеров, перед которыми выступал на плаце в день представления его, как фельдмаршала:

— Господа! Дворец окружён отрядом военных, решивших сместить безвольного и ничтожного императора, в пользу его властительного родственника, герцога Ламунского! Во избежание кровопролития, предлагаю бывшему императору Метиславу сдаться, гвардия на нашей стороне!

В зале кто-то истерично завизжал, послышался стук — вроде как на паркет упала чья-то обеспамятевшая тушка, толпа дворян резко отхлынула к стенам зала, оставив на середине группу военных — человек пятьдесят, всё увеличивающуюся в количестве из-за прибывающих через двери залы новых и новых мятежников.

Влад нашёл взглядом Амалию, до этого танцевавшую с каким-то молодым хлыщом, выглядевшим теперь бледным и старавшимся скрыться за спинами присутствующих. Она была спокойна, сосредоточенна, как пушка, направленная в цель.

Лекарь поймал её взгляд и незаметно повёл головой — 'Не надо! Стой на месте!'

Группа магиков гильдии — человек двадцать, весь цвет Гильдии Магиков, так и стояли возле стены, не предпринимая никаких действий — ни в сторону защиты императора, ни в сторону присоединения к заговорщикам и было неясно — кто есть кто из них, мятежники они или верные трону люди.

Повисло молчание, резко прерванное возмущённо-испуганным возгласом императора:

— Санрат! Что происходит?! Это заговор? Убейте их всех!

Его выкрик как будто спустил механизм агрессии, и толпа солдат с рёвом бросилась на возвышение, где стоял трон императора — параллельно — из группы магиков у стены вырвались мощнейшие молнии, ударившие бы в Метислава, если бы Влад не заслонил того своим телом.

Голубые молнии с треском ударили в его защитные поля, поддерживаемые амулетом, а он начал битву сразу на два фронта — с левой руки у него уносился поток молний, хлещущий в группу магиков, а с правой — в подбегающих к нему солдат мятежников.

Через долю секунды подключился Санрат, крикнувший при этом:

— Не бей огнём! Сгорим все! Только молнии и воздух! Прикрывай императора!

Метислав сжался в кресле трона, и похоже обмочился — по его штанам расползалось пятно.

Толпа мятежных гвардейцев не добежала до трона метров десять — первые ряды полегли, как трава, срезанная косой, остальные же продолжали напирать и гора из убитых и оглушённых солдат поднялась на метр над полом.

Владу подумалось, что возможно солдат чем-то опоили — ну как можно с такой безумной готовностью лезть на смертельные удары, если ты нормальный, трезвый человек?

С магиками было хуже — их защита сдерживала удары и Санрата, и Влада — Метислава от гибели отделяли только спины двух его приверженцев.

В драку попытались ввязаться немногочисленные верные императору охранники — они выбегали из дверей сбоку залы и сходу набрасывались на своих бывших товарищей, однако, быстро поняли, что лезть в эту бойню, под удары магов, не имеет смысла — кто там будет разбираться в площадных ударах — свои это или чужие, молния не разбирает принадлежности стальных доспехов к той или иной группировке, так что они скрылись в глубине комнат.

Изловчившись, Влад собрал максимальный воздушный кулак, и перед тем как ударить, крикнул Санрату:

— Бьём по магикам! Вместе! По воинам не бейте!

Он жахнул по толпе солдат громадным невидимым тараном, размазав часть из них по стенам залы — чем вызвал рвоту у большинства присутствующих, забрызганных кровью и человеческими выделениями, вылетевшими из раздавленных трупов, и тут же полностью переключился на магиков.

Вдвоём с Санратом, оказавшимся очень сильным магом, они обрушили на гильдейцев целые потоки светящихся змей-молний, перемежая их с ударами воздуха.

Стена позади магов была разбита беспрерывными ударами воздушных таранов — с неё слетела деревянная обшивка и отражённые защитными полями тяжёлые 'выстрелы' влетали в каменную кладку, выбивая из неё пыль и кусочки камней с раствором.

Краем глаза Влад видел, что в залу пытаются вбежать новые заговорщики, но тут же заметил, что в бой вступила его подруга-телохранитель Амалия, мелькнув, как белая молния.

Он на пару секунд отвлёкся от зажатых у стены магов, чтобы увидеть, как девушка вертится юлой между падающих снопами солдат, кроша их двумя мечами, зажатыми в её руках. Каждое её движение было смертоносным — враг падал или искалеченным, или убитым.

Успокоившись по поводу того, что кто-то может напасть на него о спины, лекарь полностью переключился на магов, окутанных сиянием от попаданий и огрызавшихся такими же мощными ударами.

Каждый из них был слабее его по силе, но их было много, и нужно было что-то делать и поскорее — неизвестно, у кого раньше закончится запас Силы в магическом узле и в амулетах. Возможно, что они подготовились к заговору взяв максимальное количество заряженных ёмкостей для Силы.

— Санрат, прикройте императора, я сейчас! — Влад бросился с помоста и подхватил с пола бальной залы кинжал, выроненный кем-то из нападавших, затем кинулся к толпе бледных, сосредоточенных магов, ведущих бой с Санратом и подбежав сбоку, схватил одного из них и медленно вдавил ему в грудь клинок. Тот захрипел и упал, с удивлённым выражением лица. Схватив следующего, Влад проделал то же самое.

Магики пытались сопротивляться, отталкивая Влада, но не могли противостоять его железной хватке — эти люди вообще никогда не отличались телесной мощью, полагаясь только на магические способности, а лекарь был модифицированным человеком и превосходил обычных людей по силе и скорости многократно.

Несколько человек попытались бежать, но тут же были пойманы Владом и убиты на месте. В живых осталось трое, прекратившие бой и вставшие на колени — они подняли руки над головой, накрыв её ладонями, и стали умолять:

— Пощадите! Пощадите, господа! Сдаёмся на вашу милость!

Влад, не обращая внимания на происходящее в зале, подошёл к поверженным противникам и грубо ворвался в мозг первого из них. У него стоял ментальный блок, но лекарь смёл его одним усилием воли — против драконьей магии этот человек не смог устоять — и стал сосредоточенно подчинять магика себе, зомбируя, как и до этого делал со своими врагами.

Перестройка личности заняла минуты две, и он перешёл на следующего 'пациента'.

За пять минут закончив с оставшимися двумя, Влад облегчённо вздохнул и посмотрел на вход в зал, где продолжала зверствовать Амалия, в одиночку удерживающая вход в залу.

Перед ней уже громоздилась стена из трупов — солдаты лежали в три слоя, погибая в тот момент, когда хотели достать дьяволицу, перелезая через своих погибших товарищей.

Бой в дверях затих — видя такие страшные последствия того, что их товарищи вошли в залу, остальные лишь выглядывали из дверей, не решаясь подойти к этой залитой кровью белой чертовке в остатках бального платья.

Влад невольно усмехнулся — картина была потрясающей и даже возбуждающей — на Амалии от бального платья осталась лишь верхняя часть, чуть ниже ягодиц, остальное, ниже, исчезло, или болталось кусочками лохмотьев. Он сразу понял почему так случилось — как бы не была ловка и быстра девушка, нападавших, пытавшихся вывести её из строя своими клинками, было слишком много — в те редкие случаи, когда они могли её ранить — со спины, или сбоку, вместо того, чтобы попасть по её телу, они вспарывали лишь платье.

Амулет физической и магической защиты прикрывал тело девушки на расстоянии около двадцати сантиметров, а платье при движении разлеталось в стороны и выходило за эту границу, и как следствие — было иссечено в лапшу.

Грудь девушки тоже была обнажена, и небольшие крепкие полушария вызывающе торчали вперёд, как будто указывая затвердевшими сосками туда, куда следовало направить её ярость. Лиф платья, как и следовало ожидать, не выдержал напора мышц и лопнул, платье держалось только на талии, и при такой интенсивной деятельности должно было скоро вовсе упасть.

Амалия не обращала внимания на такие мелочи, как обнажённые ягодицы и голая грудь, находясь в боевой стойке и ожидая нападения. Её красивое, совершенное лицо с небольшим носиком и пухлыми, сочными губами было залито кровью, брызгающей из противника, потёки крови виднелись по всему телу, и Влад очень сильно надеялся, что это кровь не её.

— Амалия, тебя на зацепили?

— Всё в порядке! Эти пентюхи ещё не выросли, чтобы меня зацепить! — гордо -презрительно сообщила девушка — что будем делать, господин Влад? Их там сотни! Давайте, всех убьём?

— Убьём, само собой убьём. После того, как ты прикроешь попку, дабы не смущать подданных нашего героического императора своими прелестями.

— Героического? — усмехнулась Амалия — ага, точно, герой. А насчёт моей попки — это последнее, что они видят перед смертью, когда нападают сзади — так пусть умирают с хорошим последним воспоминанием.

— Ладно — шутки шутками, а надо как-то выбираться из этого дерьма. Эй, ты! Да, ты! Иди сюда! — Влад ткнул пальцев в одного из разнаряженных молодых дворян, подходящего по росту и сложению — снимай с себя одежду! Быстрее!

— Как вы смеете?! Я барон Смаров!

— Амалия, врежь ему, но только не убей!

Барон не успел продолжить фразу, когда нога девушки, сверкнув на мгновение в воздухе, врезалась ему поддых, выключив, как выключают настольную лампу нажатием кнопки выключателя.

— Сними с него одежду, одевайся!

— Я лучше голая буду, чем таскать обноски с этого придурка — проворчала Амалия, но подчинилась и стала стаскивать с парня штаны и рубаху. Штаны были в обтяжку — что-то вроде лосинов, рубаха белая, с кружевами — как раз более подходящая девушке, чем мужчине.

Раздев барона и оставив его валяться на полу в бессознательном состоянии, Амалия сбросила с себя остатки платья, оставшись совсем обнажённой, огладила свои бока, оглядывая, нет ли повреждений — под возбуждёнными и возмущёнными взглядами прижавшихся к стенам господ и дам, так внезапно лишённых удовольствия блистать на бале — затем натянула на себя баронское барахло.

Выдернув из драгоценного паркета воткнутые туда перед этим клинки, она взмахнула ими пару раз в воздухе и сообщила:

— Я готова поубивать всех этих уродов. Пойдём?

— Погоди. Следи за дверями, я сейчас! — Влад пошёл к сидящему на троне и всхлипывающему императору, от которого шёл стойкий запах мочи, и вроде как...

'Обделался' — подумал лекарь — 'Вот гадость-то какая...если бы ты не был нужен...'

— Санрат, вы как, целы?

— Цел. Вы можете взять в свои руки подавление мятежа? Всё-таки вы как-никак фельдмаршал.

— Хорошо. Только вопрос — где верные императору войска? Где стража? Куда все подевались?

— Спросите чего полегче, а? Мне тут с его императорским величеством ещё разобраться надо — он того и гляди спятит от страху! Идите, и убейте всех, кто на стороне мятежников — потом разберёмся, кто куда делся. А этих скотов чего оставили в живых? Головы им отрубить! — магик показал на трёх недавних противников, так и стоящих на коленях в углу.

— Теперь это наши союзники — усмехнулся Влад — нам будет нужно их помощь. Берегите императора — мы ушли!

— Давайте, давайте — даём вам разрешение на любые действия по отношению к мятежникам — рубите их на кусочки! Император вас отблагодарит, господин Влад!

Лекарь в сопровождении своей телохранительницы и трёх магиков, взятых им под контроль, вышел из залы, готовый биться со всеми, кто выкажет хоть малейшую агрессию, но к удивлению своему не обнаружил за дверями ни одного мятежника — они все сбежали, видимо поняв, что захват или убийство императора не удались.

На улице слышалось ржание лошадей, звон металла — похоже шла драка между верными императору стражниками и заговорщиками. Влад поспешил на звуки битвы и увидел, как отряд гвардейцев преследует других гвардейцев, быстро уносящих ноги вдоль по улице.

— Приветствую вас, господин Влад! — лекарь увидел слева от себя отдувающегося генерала Маскова, небольшого роста 'колобка', с окровавленной саблей в руках — император жив? С ним ничего не случилось?

— Жив. Приветствую, генерал, рад что вы прибыли — вот только скажите, почему вы так медленно добирались до дворца и почему ваши люди участвуют в заговоре?

— Ну что я могу вам сказать? — удручённо развёл руками Масков — ну вот так! Пока нам сообщили, пока мы собрались — откуда было знать, что готовится заговор, да ещё и элитными гвардейцами! Но мы успели вовремя, не так ли?

— Успели...если бы не мы с Амалией, да не Санрат, император уже давно бы валялся с отрубленной головой, а вы бы как раз успели к торжеству заговорщиков. Что там в городе делается?

— Выбиваем мятежников. Они бегут из города под натиском верных императору войск. Дворец окружается гвардией — больше такого безобразия не произойдёт.

— Надеюсь. Императором мне даны полномочия по подавлению мятежа — любые действия. Сейчас берите роту солдат и все в дом Ламунского — надо взять мятежника...хотя я сильно сомневаюсь, что он там.

Влад с Амалией бежали по брусчатой дороге, сопровождаемые грохочущей толпой солдат и через некоторое время уже оказались возле особняка Ламунского.

Увы — особняк был пуст. Ветер переметал кусочки бумаги, пух из брошенных на пол перин и колыхал занавеси на окнах. Не было ни хозяев особняка, ни прислуги, и лишь в дальнем углу кладовки солдаты нашли трясущегося от страха парня с туповатым выражением лица — оказалось, что это кухонный рабочий, ведать не ведающий, куда делись его хозяева — по его физиономии было видно что это занимает его гораздо меньше, чем кусок окорока, зажатый в правой руке.

Герцог сбежал, а значит — предстояла гражданская война. Ламунского нужно было уничтожить, его сторонников — тоже. Безжалостно, под корень...или зомбировать... лучше второй вариант. Вот только для этого нужно было до них добраться...

— Генерал, я отправляюсь в свой особняк, проверю что там делается, а вы организуйте защиту дворца императора — прочешите всю территорию вокруг, хватайте всех подозрительных — потом разберёмся кто есть кто. Придаю вам трёх магистров-магиков, они будут защищать вас от мятежников и бороться с магиками, если таковые встретятся. Магистры, выполняйте распоряжения генерала, потом я дам вам другие указания! — Влад повернулся через плечо и не дожидаясь комментариев генерала вышел из особняка. Его мучила мысль — а что если Ламунский одновременно решил напасть и на его дом?

Почти бегом они бросились к своему дому, стоящему в пятнадцати минутах ходьбы ниже по улице. Ещё издалека Влад заметил прилепленные по периметру поместья яркие магические светильники, освещающие кучи мусора, валяющиеся у ворот трупы и опалённую землю — у него захолонуло сердце — неужели уничтожили его друзей, слуг, его собак, всё, что он тут пытался выстроить?

Влад с Амалией подошли к воротам, переступая через трупы в разной степени комплектности, и лекарь громко постучал в окованную металлом дверь:

— Эй, народ, вы там живы?

— Живы, господин Влад! — через стену перегнулась знакомая, закованная в металл шлема голова Казала — все живы, слава богам! Заходите скорее, мы вас ждём, переволновались все!

Массивные ворота приоткрылись и Влад с боевой подругой вошли на территорию поместья.

Здесь всё так же было в беспорядке — лежали трупы незнакомых людей, дымилась разбитая веранда, а обитатели поместья, закопчённые и окровавленные, стояли с мечами в руках.

— Сигизмунд, ты-то тут откуда?! — Влад с удивлением увидел растрёпанного старого магика в великолепном алом халате, усыпанным золотыми звёздами — какой у тебя наряд...мечта каждого мужчины!

— Был великолепный — досадливо поморщился Макобер — эти сволочи подпалили рукав — теперь только навыброс! А так хорошо начиналось! Прихожу — а тебя нет, а тут вот эта рыжая красотка — она чуть не сдалась перед такой красотой, как мой халат и я в нём! Женщины, как видят мои халаты сразу падают к моим ногам и просят их утешить!

— Угу. Утешить старичка — дело святое — ухмыльнулась Марина, тоже присутствующая в группе встречающих — если бы не эти сволочи, я бы сама ему подпалила этот ядовитый халат — чтобы за задницу не хватал. Вовремя они полезли. Кстати, господин Влад — кто это такие? Что, вообще, происходит?

— Мятеж. Была попытка захватить или убить императора и на его место водрузить Ламунского. Большинство из гильдии магиков — по крайней мере вся верхушка — на стороне заговорщиков. Вы все целы? Как тут оказались мятежники, во дворе?

— Сейчас все целы — ответил Казал — немного поранили прислугу, но госпожа Марина всех вылечила. И собак тоже.

— Собаки? А что собаки? — встрепенулся Влад — что с ними?

— Умного ранили и одну из сук, но сейчас все здоровы. Они нас и выручили — подняли шум, когда нападающие пробрались через стены позади поместья. Пока мы организовывали оборону — собаки порвали нескольких негодяев. Сейчас псы отдыхают у себя. Остальных захватчиков мы сбили со стен и порубили.

— А магики? Те, что нападали — где они? Я не вижу их трупов!

— Сбежали. Как только мы перебили солдат, тех, что с ними были — магики сбежали, поняв, что взять поместье не удастся — пояснил Макобер — все они гильдейцы, четверо, я их знаю. В общем — гильдии теперь нет, а есть магики за императора, и против. Я правильно понял, Влад?

— Правильно. В общем так: сейчас в городе идёт чистка от мятежников, но они уже далеко — вне города. Бегут в свои замки. Гражданской войны не избежать, это точно — остаётся воспользоваться её плодами... Идите, мойтесь, переодевайтесь, я сейчас зайду к собакам и тоже приду.

Он побрёл к конюшне, где в отдельной комнате жила стая разумных собак и услышал сзади шаги:

— Я с вами! Мы лучше вместе вымоемся, чуть позже — Амалия догнала Влада и пошла рядом — можно я с вами пойду?

— Да пошли — устало кивнул Влад — а то — шла бы отдыхать? Сегодня был очень, очень тяжёлый вечер.

— Куда же я без вас пойду — вдруг что случится?

— Чудачка...да ну пошли, чего там — усмехнулся Влад — сейчас проведаем собачек и отдыхать.

Комната собак встретила его повизгиванием и волной любви — собаки его обожали, и чуткое эмпатическое восприятие Влада сразу дало ему знать об этом.

Он осмотрел кормящих сук — они были гладкими, еды возле них было много, щенята спали, мягкие и тёплые, как живые меховые шарики, сладко попахивая псиной и молоком матери.

Влад погладил огромную голову суки, насторожившейся, когда он вошёл в помещение и она лизнула его руку.

Всё было в порядке, помощи не требовалось — можно идти отдыхать.

Влад зашагал в дом.

Слуги уже выставили а зале поздний ужин, он на ходу схватил пирожок и сунул его в рот — вначале нужно было вымыться, смыть с себя пот, кровь, сажу, а уж потом садиться за стол — иначе просто противно.

Ванна уже была наполнена горячей водой, и он с наслаждением погрузился по шею в расслабляющую жидкость. Рядом сидела Амалия, ласково потирающая его мочалкой-рукавицей и Влад погрузился в блаженное состояние, напоминающее транс.

Обследовав свой магический узел, Влад обнаружил, что Силы осталось процентов десять — очень много истратил в борьбе с магами.

Он потянулся к Реке Силы и стал перекачивать в себя магическую энергию, привычно борясь с соблазном продолжить это удовольствие всё дольше и дольше — это было сравнимо с оргазмом и хотелось ощущение продлить.

Наконец, минут через пятнадцать Узел был заполнен и лекарь с сожалением отключился от Реки.

Он проверил перстень-амулет у себя, — тот был почти наполовину полон, емкость этого артефакта была невероятна, проверил кольце Амалии — оно было почти пусто — видимо она всё-таки пропустила множество ударов и амулет потратил энергию на уклонение от нападений.

Влад закачал Силу в её амулет и снова подключился к Реке, вновь заполнив Узел. Впрочем — ёмкость её перстня была не очень велика, так что много энергии он не потратил.

Наконец, парочка была отмыта, сияла чистотой и пахла ароматическим мылом.

Амалия было потянула его к постели — Влад и раньше замечал, что кровавые разборки её невероятно возбуждают — но он решительно пресёк её поползновения, несмотря на её надутые губки и грустный вид. Постельным утехам всегда найдётся время, а вот восстановить силы хорошим ужином — сейчас было гораздо важнее.

За столом уже сидели его соратники, оставив место во главе стола для него и рядом, справа, место для телохранительницы.

Стол, с той стороны, где сидели его друзья и партнёры, заметно поубавил в ассортименте блюд, и Макобер виновато ухмыльнувшись, сказал:

— Ты уж извини — не дождались тебя! Так есть хотелось — эта беготня по территории твоего поместья вызывает аппетит, сравнимый с голодом после постельных утех. Давно я так не веселился — пострелял вволю! Похоже — прежней системе Гильдии в этом мире пришёл конец. Неразбериха полнейшая. Чем займёшься в ближайшее время? Есть какие-то мысли по поводу гражданской войны?

— Ну а какие могут быть мысли — только такие мысли, как у моей Амалии — пойти и всех убить — усмехнулся Влад — завтра получу грамоту от императора, заберу всех гвардейцев, что смогу, и вперёд — в графский замок. Ты как, со мной? Или тут останешься? Там предстоят сложные дела...смотри, может тут побудешь?

— Нет уж — куда твоя красотка, туда и я! — усмехнулся старый магик — тут меня не любят, не понимают — может она хоть приласкает! И вообще — мне всегда нравились стройные брюнетки!

— Не дождёшься! — фыркнула Амалия — вначале помолодей, а потом поговорим!

— Кстати, Макобер, а ты не хотел бы и правда помолодеть? — осведомился Влад — я могу тебе это устроить.

— Так ты же потребуешь полного повиновения, наложишь заклятие — я же знаю тебя — хмыкнул Макобер — впрочем, твои заклятые вроде как неплохо живут. Я подумаю.

— Представь — ты молодой красавец, на которого сходу бросаются все женщины, падают у твоих ног штабелями, а ты эдак с ленцой — 'Завтра твоя очередь, сегодня вот она, вот эта и ещё эта!' Представил? И твои великолепные халаты не понадобятся — стоит только показаться им без них! В натуральном виде...

— О боги — нам только этого не хватало — буркнула под нос рыжая Марина — и так от него житья нет, то за коленку схватит, то на ухо непристойности шепчет! А став молодым он вообще проходу не даст. Господин Влад! А можно его сделать молодым кастратом? Чтобы пел тонким тенором, был толстеньким и добрым, как кот — и спал всё время, как он.

— Ну какие вы бабы злые — буркнул Макобер — завтра же меня сделаешь молодым, а я ещё попрошу тебя модифицировать в нужном направлении, чтобы сделать меня мечтой женщин! Пусть тогда эта рыжая постоит в очереди, поплачет! Ну что, девушки, если никто не хочет мне составить компанию в постели — пошёл я спать. Беготня по парку не добавила мне бодрости...вот если бы какую красотку под бочок...может быть я и восстановил бы свои утраченные силы!

— Катись, катись отсюда! — почти синхронно ответили Амалия и Марина и рассмеялись, когда Макобер показал им непристойный жест, уходя внутрь дома и придерживая на ходу полы своего подпалённого халата.

Влад посидел ещё полчаса за столом, прислушиваясь к стёбу своих соратников, и наслаждаясь вкусной едой.

Марина рассказывала, как шли дела по строительству клиники пластической магии, Казал вставлял замечания, Вася и Аканфий комментировали — процесс строительства продвигался и как обычно бывает — со скрипом и некоторыми сложностями.

Влад подозревал, что процесс притормозится из-за войны — население города, та его часть, что была добропорядочной и законопослушной — попряталась, на улицах появятся бандиты и всякая шпана, пользующаяся возможностью побунтовать и пограбить лавки и магазины.

Наконец он насытился и в сопровождении своей 'тени' отправился в спальню, где и был подвергнут сексуальной атаке — проиграв сразу и бесповоротно гладкой упругой бестии.

Глава 2

Рано утром, ещё на рассвете, Влад с трудом продрал глаза и похлопал свою подругу по обнажённому упругому бедру:

— Эй, воительница, вставай! У нас ещё куча врага недобитого, а ты разлёживаешься! Убегут ведь, не дождавшись!

— Не убегут! Догоню! — Амалия сладко потянулась, выгнувшись, как кошка и рывком соскочила с постели. Затем она проделала несколько разминочных упражнений, повернувшись к Владу спиной и когда она наклонялась до пола, хитро поглядывала на него между расставленных стройных ног.

— Прекрати, чертовка! — возмутился лекарь — нам с тобой во дворец идти нужно! Ты чего тут заманиваешь! Нам спешить надо! Впрочем — пять минут погоды не сделают! — решив это, он сгрёб подружку в охапку и завалил на постель...

Нескоро они зашагали по улице — в пять минут, конечно, не уложились, да надо было и сполоснуться, и пару пирожков на ходу запить виноградным соком — в общем — выбрались они только минут через сорок, и Влад, сильно торопясь, прибавлял шагу, отчего его спутнице, обладающей миниатюрным ростом и сложением, приходилось практически за ним бежать.

В этот раз они были одеты соответственно военному положению — Влад в простом костюме, не стесняющем движений, правда из очень хорошей и дорогой ткани, Амалия в кожаном костюме, специально сделанном для неё — он был сшит из очень тонкой, мягкой кожи, а кроме того, 'дышал' через множество микродырочек, пропускающих воздух к её телу. В нём она не потела, и не мёрзла, а выглядела — просто потрясающе — чёрный костюм обтягивал её как вторая кожа и не допускал никаких сомнений в наличии у неё всех признаков красивых и желанных женщин. На ногах девушка носила короткие кожаные сапожки, с нескользящей подошвой из акульей кожей и металлическими вставками в носах — чтобы можно было бить носком. За её спиной торчал меч, которым Амалия владела в совершенстве.

Этот меч был выкован из очень прочной булатной стали, и укреплён Владом — он никогда не тупился, и разрубал всё, чего бы не коснулся — его режущая кромка составляла всего одну молекулу.

И Влад, и Амалия предпочитали носить меч на спине — клинки их катан были очень, очень гибкими, и при вытаскивании это давало преимущество в доли секунды. Другой меч требовал бы больших усилий при доставании его из ножен на спине, но только не модифицированные Владом мечи.

Впрочем — сейчас он не имел при себе меча — с тех пор как лекарь стал сильным магом, он не испытывал необходимости биться таким грубым оружием — его сила была в его магии.

Улица, ведущая к дворцу императора была заполнена солдатами, которые с интересом смотрели на идущую вверх, в гору, парочку — вернее смотрели на девушку в чёрном, а потом уже обращали внимание на идущего с ней рядом высокого мужчину в простой незамысловатой одежде.

Он быстро шагал вперёд, видимо погрузившись в свои мысли и не обращая внимания на то, что происходило вокруг, а посмотреть было на что: отсюда, с холма, на котором располагался дворец императора и особняки вельмож, был виден почти весь город, и ясно было видно, что над ним поднимаются столбы дыма.

В городе смута.

Воспользовавшись тем, что власть в городе ослабла и стражники оттянуты на защиту дворца императора, деклассированные элементы столицы принялись громить центр города. занимаясь грабежами и разбоем.

В воротах дворцовой стены лекаря встретил капитан стражи, знающий, кто такой Влад:

— Скорее, господин Влад! Император и господин Санрат рвут и мечут — в городе бунт! Вас ждут!

Влад кивнул головой и прошёл на территорию дворца, сопровождаемый Амалией. Везде были видны следы приготовления к штурму — видимо опасались, что толпа погромщиков пойдёт на дворец.

Влад с тоской подумал о том, что ему, ну совершенно невыгодно сейчас это вот безобразие — у него дома, в его замке происходят неприятности, а он вынужден тут утихомиривать толпу хулиганов и грабителей!

Пройдя через анфиладу комнат, в каждой из которых стояло не менее трёх-пяти стражников, внимательно осмотревших проходящую мимо пару, Влад попал в знакомый кабинет, где за столом сидели император, Санрат, генерал Масков и два офицера — Влад их не знал.

— Ну, наконец-то! — угрюмо проворчал Санрат — чем вы там занимаетесь, пока город в огне? Впрочем — знаю чем! — он посмотрел на соблазнительную фигуру Амалии — можно было и потом этим заняться! Сейчас уничтожат столицу, где жить будем? А! — забыл — у вас же замок есть и Клиника — вы-то сбежите отсюда вмиг, да? Что за жизнь — ну ни на кого нельзя положиться! Эти бестолочи не могу утихомирить разбушевавшуюся чернь, этот заявляет что его гвардейцы не предназначены для усмирения безоружной толпы, а этот кувыркается с девкой, вместо того, чтобы возглавить наведение порядка! Меня окружают одни болваны!

Влад сел к столу, холодно посмотрел на Санрата, фиксируя его взглядом и дожидаясь, когда стихнет фонтан ругательств и оскорблений — ему хотелось повернуться и уйти, хлопнув дверь — пусть сами расхлёбывают свою кашу, которую заварили по глупости и недальновидности! У него и своих дел хватает, чтобы ещё выслушивать всякую глупость.

Император во время всей этой проникновенной речи своего советника молчал, и было похоже, что он находится в прострации и мало чего соображает.

Лекарю даже подумалось — может он обкурился или съел чего-нибудь? Слишком уж бессмысленным и тупым был его взгляд.

— Вы закончили, господин Санрат? — голос Влада был холодным и скрипучим, как январский снег. Тогда может быть расскажете мне, что происходит?

Санрат осёкся на полуслове, видимо вспомнив, что Влад никак не относится к числу его подчинённых, напротив, он должен быть обязан этому человеку тем, что вообще тут стоит и распинается.

— Извините, господин Влад. Мы все уже немного не в себе. Итак: стража со всего города стянута в район императорского дворца. В результате оголилась большая часть города. Воспользовавшись этим, чернь — видимо подстрекаемая мятежниками — начала громить лавки и магазины. Гвардейцы отказываются идти на усмирение черни — нечистое, мол, дело. Они стоят по периметру города и ждут атаки мятежников. Пехота тоже стоит в ожидании атаки — город уничтожается. В общем — полный идиотизм. Вот два командира — полковник Гарсов, начальник стражи, и полковник Шерадан — командир пехотной части. Ну и генерал Масков — командир чистюль-гвардейцев. Какие будут мысли по поводу усмирения?

— Вначале бы хотелось услышать мысли командиров. Что они думают делать?

— Это дело стражи! Пусть они усмиряют чернь! — Масков вскочил с места и забрызгал слюнями, покраснев, как помидор — у меня вообще половина бойцов ушла к мятежникам — а если и эти примкнут? Я отказываюсь гнать своих бойцов в толпу, на верную гибель!

— Вы чего говорите? — начальник стражи, высокий мужчина лет сорока с умными тёмными глазами — стражники слабо вооружены, бронированы — там разъярённая, напившаяся крови толпа! Их сразу сомнут! Что толку — людей губить? Вон, командир пехотной части есть — они хорошо вооружены, у них тяжёлая пехота, латники — пусть они займутся! Их обучали драться против превосходящих сил противника! Ну что скажешь. Шерадан?

— Что я скажу? — Шерадан яростно стукнул кулаком по столу — мои солдаты сброд! Они плохо вооружены и обучены, кольчуги и броня расползлись от времени, держатели щитов отгнили! Я сколько раз вам говорил — в случае боевых действий воевать нам будет некем! Я писал депеши императору — где они? Нам НЕЧЕМ убивать мятежников! Казначей задерживает выплаты по полгода, солдаты бегут, офицеры пьют и таскаются по бабам — вот наша армия! Из пяти тысяч штатных единиц корпуса, укомплектовано только три тысячи, и так в каждом корпусе! А у мятежников — полный комплект, уверен! У герцога они получают полный оклад, премиальные, вы думаете зря ваша гвардия ушла к Ламунскому? В его личную гвардию? И мои пехотинцы разбегаются... Вот такая ситуация — господин фельдмаршал!

В комнате повисло молчание, прерываемое лишь тяжёлым дыханием сидящих мужчин. Четыре пары глаз смотрели на Влада с нескрываемой надеждой, как будто он мог сделать чудо и вынуть из кармана готовую армию.

Но их фельдмаршала охватила тоска — зачем это всё ему надо? Зачем? С этим сбродом лезть в гущу уличных беспорядков? Будет много, очень много крови.

— Как давно начался бунт? — Влад постучал пальцами по полированной столешнице — что сделано за это время?

— Бунт начался утром — ответил начальник стражи, хмуря брови — на городском рынке — кто-то начал кричать — ломай, хватай всё, императора убили! Власти нет! Всё можно! И понеслось... Ломают магазины, лавки, жгут, теперь волнения перешли в район, где живут купцы и мелкие дворяне — приступом берут дома, убивают, грабят.

— Что у нас в прямой досягаемости — какие силы? Ну — стража, гвардия, сколько бойцов?

— Стражи — тысяча человек. Гвардия — тоже тысяча.

— Сколько, примерно, участвует в бунте? Сколько мародёров?

— Около десяти тысяч.

— Их вооружение? Что у них есть — мечи, кинжалы, что есть?

— Хмммм... — начальник стражи недоумённо пожал плечами — да что у них может быть? Ножи, палки, может и мечи — что взяли у побитых ими стражников и солдат.

— Господин Санрат — сколько магиков в нашем распоряжении? Сколько остались верны императору и вам?

— Тут дело не в том, сколько остались верны, а сколько в распоряжении — Академия магии недоступна, путь к ней перекрыт бунтовщиками. У нас осталось только три магика, что перешли на нашу сторону, я, да вы. И всё.

— Не всё. У меня в поместье ещё три магика — Макобер, Марина и Аканфий. Все уровня магистра. Воинские склады доступны?

— Да. Склады стражи. Пехотные недоступны — они рядом с пехотными корпусами — тоже не доступными. Чтобы дойти до корпусов по периметру города, надо пройти через бунтовщиков. Мы посылали гонцов, но они, видимо, не прошли — известий нет.

— А как здесь оказался полковник Шерадан? И главное — зачем — если у него нет армии, нет подчинённых? Чего он тут болтается?

— Я не болтаюсь — рассердился Шерадан — я ночевал в своём поместье, когда начался бунт, а пробиться к своим подразделениям уже не смог! Вы, господин Влад, следите за своим языком, а то...

— Что — а то? — опасно сощурился Влад — вы болван! Вы тупой болван, который распустил армию! У вас её вообще нет! В городе мятеж. погромы, а вы даже не знаете, где ваша армия и что она делает! А если она сейчас идёт маршем на штурм дворца императора? Тогда вас повесить мало! А может прямо сейчас отрубить вам голову?

Из-за спины выдвинулась Амалия, взявшаяся за рукоять меча, ещё полсекунды — и голова полковника скатилась бы на пол. Он понял это и побледнел, вжавшись в своё кресло. Влад покачал головой Амалии:

— Не надо. Господа! Сделаем вот что: оставляем вокруг дворца триста человек стражников — вполне хватит, чтобы удержать узкую дорогу и стены дворца, остальных всех, и гвардейцев тоже — собираете на дворцовой площади. В арсенале срочно получить максимальное количество луков и выдать их тем, кто хорошо умеет стрелять. Надеюсь хоть это умеют ваши стражники и гвардейцы? Мы сможем найти хотя бы тысячу луков? Ну и стрелы к ним? И ещё — нужны большие щиты, я видел такие — полуцилиндрические, тяжёлой пехоты. Нужно несколько сотен таких, чем больше, тем лучше. Господин Санрат! Ваше величество, господин император, какие у меня полномочия?

Неожиданно, сидевший в ступоре император как будто очнулся и плаксивым голосом сказал:

— Делайте что хотите, только прекратите этот ужас! Я подпишу указ о введении военного положения! Подготовьте сейчас же!

Санрат, не вызывая никого из секретарей, взял лист пергамента, и стал что-то на нём писать. Минут десять он сосредоточенно выводил слова, затем помахал в воздухе листом и прочитал:

— Я Метислав Третий, божьей волей император Истрии, ввожу в стране военное положение, до тех пор, пока не будет подавлен мятеж и не устранена опасность для трона. Ответственным за устранение мятежа назначается фельдмаршал, господин Влад, граф Савалов, барон Унгерн. Ему придаются чрезвычайные полномочия — вершить суд, казнить и миловать. Все вооружённые силы придаются ему, с беспрекословным подчинением командиров. Он имеет право своей властью смещать и назначать командиров частей и подразделений. Финансирование будет осуществляться из императорской казны, а в случае недостаточности средств фельдмаршал имеет право реквизировать любое движущееся и не движущееся имущество в пользу короны.

Подпись.

Устроит такой указ, господин Влад? — Санрат ещё раз помахал пергаментом, суша чернила.

— Устроит — буркнул Влад — честно говоря, мне это всё так противно — вся вот эта возня, эти дрязги...

— Потому я и написал такой указ — усмехнулся Санрат — если бы это было вам приятно, я бы не пошёл на это. Ваши полномочия может теперь отменить только император, понимаете? У вас неограниченная власть! Слышали, господа? Он теперь может любого из вас казнить, или наградить!

— Это получается что — диктатор? — ошеломлённо спросил Шерадан — да у него власть будет как у ....хммм... Шерадан поглядел на императора и затих, видимо, обдумывая происшедшее.

— Значит диктатор! — сказал, как отрезал магик — ваше величество, подпишите!

Санрат положил документ перед императором и подал тому перо.

Метислав взял его, обмакнул в чернильницу и медленно написал через всё поле: 'Утверждаю, сего дня' и поставил дату. Санрат взял лежащую рядом печать, красный сургуч, повёл над ним рукой и горячий сургуч закапал на лист. Магик приложил печать, снова повёл рукой и Влад увидел, как отпечаток на сургуче засветился.

— Всё. Указ вступил в силу. Теперь вы фельдмаршал, практически диктатор — и ваша обязанность устранить опасность трону. Это и в ваших же интересах, так как герцог — ваш заклятый враг.

Санрат взял со стола чехол — круглый небольшой тубус для хранения свитков, положил туда указ и подал Владу:

— Потом надо будет снять несколько копий в канцелярии — когда будет время, для архива, сейчас же главное — остановить бунт, пока толпа не разнесла весь город. Действуйте, военачальник!

Влад задумался, несколько минут сидел молча, потом скомандовал:

— Масков и Гарсов — собирают всех своих бойцов на дворцовой площади, вскрывают арсенал и вооружают максимальное число людей луками. Готовность два часа. Через два часа люди должны стоять у дворца в боевой готовности. Шерадан идёт со мной. Где трое магиков, господин Санрат?

— Сейчас будут — магик дёрнул верёвку звонка и отдал команду появившемуся секретарю. Через три минуты в помещение вошли три магика, 'перекованные' Владом.

— Идёте за мной. Следите по сторонам — при атаке — отбивайте её чем можете. Всё ясно?

— Ясно — три магика синхронно кивнули головами.

— Всё, все разошлись! Господа — надеюсь мне не придётся применять никаких жёстких мер к нерадивым солдатам или офицерам — скучно произнёс Влад — если я обнаружу саботаж, или же разгильдяйство — наказание — смерть. Так и объясните своим подчинённым. Если кто-то откажется идти на улицы города — смерть на месте. И ещё — скажите, им будет выдана месячная оплата. Сейчас мы с Шераданом этим займёмся. А вы, господин Санрат, берегите нашего императора — без него все наши усилия бесполезны. Триста бойцов вам вполне хватит, на случай отражения атаки. Шерадан, вы знаете дорогу к казначею?

— Знаю. Пойдёмте за мной — Шерадан с мстительной улыбкой вышел из кабинета и пошёл по дворцу, переходя длинными коридорами из одной части в другую, пока не дошёл до богато украшенной двери, метров трёх высотой

— Вот тут он сидит! Казначей Амбруг. Он постоянно задерживает оплату войск. За дверью канцелярия, а в конце канцелярии его кабинет.

Влад толкнул дверь канцелярии и вошёл в длинное помещение, уставленное столами. По стенам комнаты были установлены длинные полки, на которых лежали горы свитков. За столами сидели мужчины разного возраста, чего-то пишущие в свитках и посыпающие их песком для высушивания. Часть писцов собралась кучкой и разговаривала, видимо обсуждая последние события.

Увидев Влада в сопровождении Амалии, трёх магиков и Шерадана, они ошеломлённо замолчали, потом один из них что-то шепнул коллегам, видимо рассказывая о Владе и те с интересом стали рассматривать лекаря и его сопровождающих.

— Где казначей? — Влад обратился к группе писцов.

— У себя в кабинете. Не изволили беспокоить, сказал — занят! — ответил один из мужчин.

— Ничего, побеспокоим! — Влад прошёл через комнату к таким же, как на входе в канцелярию дверям и попытался их открыть.

Двери были заперты и подёргав их, лекарь начал стучать в них кулаком. Тяжёлые дубовые двери отзывались глухим стуком и Влад продолжил это дело уже ногой — достигнув того же результата, что и прежде — а именно — никакого. Никто не отвечал, дверь была закрыта. Окончательно разъярившись, Влад приказал:

— Всем отойти назад!

Его спутники послушно отступили, а лекарь собрал воздушный кулак и врезал по двери со всей магической мощью.

Эффект был такой, как будто в двери врезался гружёный кирпичами грузовик — обе створки дверей влетели внутрь, подняв облако пыли и загрохотав, как подорванные гранатой. Дождавшись, когда пыль осядет, Влад со всей командой прошёл внутрь кабинета.

Это было большое помещение, роскошно обставленное — письменный стол на резных ножках, покрытых позолотой, стулья и кресла из той же компании, на стенах картины, а сами стены затянуты драгоценными шёлковыми обоями с позолотой.

— Неплохо обустроился казначей... — протянул Влад — говорите, по полгода жалования не видали? Ну-ну... ищите хозяина кабинета!

— Вон там что-то скрипнуло! — показала рукой Амалия — там кто-то был!

Она бросилась в дальний угол, где за занавесками виднелась ещё одна дверь, распахнула её и тут же отпрыгнула в сторону — из проёма вылетел арбалетный болт и воткнулся в кресло, уйдя в него почти целиком.

— Эй, Амбруг, не дури! — крикнул Шерадан, опасливо отходя от раскрытого дверного проёма — это я, Шерадан! Тут фельдмаршал, и с ним сопровождающие! Выходи!

— Какой ещё фельдмаршал! Не знаю никакого фельдмаршала! Кто войдёт — буду стрелять! Все вон отсюда! Сейчас стражу вызову!

— Ему сколько лет? — пожав плечами спросил Влад — может спятил от старости?

— Да вроде не так уж и стар — пятьдесят лет — Шерадан тоже пожал плечами — может напуган из-за заговора, везде видит происки мятежников? Эй, Амбруг, мы пришли по повелению императора! Выходи! Нам нужно оплатить жалование солдатам!

— Нечем оплачивать! — как из бочки, гулко отозвался голос казначея — нет денег! Идите отсюда!

— Тогда выйди и расскажи, почему нет денег! — крикнул в проём Влад — как это в империи и нет денег? Куда ты их дел?

— Не ваше дело! Идите отсюда все!

— Он точно спятил, что ли — беспомощно развёл руками полковник — надо его штурмом брать!

Влад кивнул головой Амалии:

— Только не убивай — живым его сюда.

Она рванулась в дверь и сразу же стало слышно, как щёлкнули тетивы спущенных арбалетов. Послышались голоса, удары, стоны и в дверь поочерёдно вылетели два молодых человека, полноватые, высокие, с рыжими кудрями на голове.

— Сыновья Амбруга — прокомментировал Шерадан.

Показалась Амалия, как муравей, тащившая ношу, превышающая её размером — мужчина лет пятидесяти и весом килограмм сто пятьдесят, волочился за ней по полу, подвывая и извиваясь, как червяк.

— Сам Амбруг — опять прокомментировал Шерадан — вот разожрался! Вот они где, деньги для пехотных корпусов! В задницу свою сложил!

— Посади его в кресло! — приказал Амалии Влад — ты их не поубивала?

— Нет. Только оглушила. А надо было поубивать? Я сейчас! — Амалия сделала шаг к лежащим молодякам и потянула меч из ножен.

— Нет, нет! Не надо, пожалуйста! — Амбруг с ужасом смотрел на происходящее — чего вам надо? Я всё отдам, всё расскажу!

— Хорошо. Успокойся. — Влад пододвинул стул и сел напротив казначея — Амалия, не трогай их. Итак, Амбруг, где деньги? Где казна?

— Были плохие сборы налогов, казна пуста! И это продолжается уже давно! Мы не можем собрать денег с дворян к югу от столицы! На землях Ламунского и его соседей! А ещё там степняки мешают!

— Амалия, иди погляди — чего они там делали в этой комнатушке — Влад кивнул на дверной проём, из-за которого был извлечён казначей — может там что-то найдётся?

Девушка скользнула в дверь и после некоторого затишья показалась, прижимая к груди несколько объёмистых мешков.

Подойдя к Владу она брякнула их на пол, отчего в мешках зазвенело, а пол вздрогнул от тяжести содержимого.

— А это что такое? — вкрадчиво осведомился Влад — эти деньги откуда?

— Мы хотели укрыть их от бунтовщиков! — забегал глазами Амбруг — вдруг придут сюда — хотели укрыть в своём доме.

— Врёшь. Вот когда ты говорил про Ламунского — не врал. А про эти деньги — врёшь. Украсть хотел, под шумок. И сколько ты так утащил денег? Говори! Впрочем, можешь не говорить... — Влад поднялся, подошёл к казначею, сосредоточился и проник в его память — мелькнули события, картинки из жизни, он процеживал информацию и через несколько минут уже всё знал.

— Здорово! Вы представляете — он украл больше двадцати миллионов! Это самый богатый человек в стране! Тут у него около миллиона — не успел переправить в свой дом, и дома одиннадцать миллионов! Живём, господа! Ключи от сокровищницы сюда — быстро!

Амбруг трясущимися руками поджал связку ключей, висящую у него на поясе.

— Возьмите! Только не убивайте!

— А где же ещё восемь миллионов? — недоумённо спросил Шерадан — всего двенадцать — куда он мог деть деньги?

— Купил корабли, замок, товары. Что с ним делать-то... — Влад замер в раздумьях — снести ему башку, что ли... тут есть темницы?

— Есть, конечно...но насчёт темниц — это начальник стражи — Шерадан пожал плечами и сел на стул у стены.

— Ясно. — Влад перевёл взгляд на одного из магиков, бывших с ним — срочно найди начальника стражи — пусть выделит десять человек и подготовит камеру для заключённых. Пусть пока посидят — мятеж подавим — разберёмся с ними.

Магик убежал и в комнате воцарилась тишина — лишь на полу начал постанывать один из оглушённых парней, да мелко стучали зубы казначея.

Ожидание не затянулась — через десять минут в комнате появились двенадцать стражников в полном боевом вооружении, казначей и его сыновья отправились в предназначенное им место пребывания, ну а Влад, в сопровождении своих спутников и кряхтящих под тяжестью мешков стражников отправился в сокровищницу.

Проходя через канцелярию с испуганными писцами, он остановился и сказал:

— Казначей арестован за хищения средств и растрату. Есть кто-нибудь, кто может вести дела канцелярии?

Вперёд вышел мужчина лет пятидесяти, с одутловатым лицом канцелярского сидельца и сказал:

— Я начальник канцелярии Марос. Веду все дела по приходу и трате денег казны. После исчезновения казначея, в общем-то, ничего и не изменится в делопроизводстве — всё что делал господин Амбруг — только лишь требовал вывести из казны какие-то средства, а к делопроизводству он отношения почти не имел. Так что — если вы оставите всех на местах — дела так и будут идти, бумаги писаться, учёт вестись.

— Это при вашем попустительстве он украл деньги? — нахмурился Влад.

— Можно и так выразиться — невозмутимо сказал Марос — а что мы могли сделать? Он ставленник его императорского величества, он приказывает — мы выполняем. Все его траты учтены, все выплаты зафиксированы — я в любой момент могу предоставить отчёт.

— Хорошо — успокоился Влад — я фельдмаршал, и мне даны особые полномочия.

— Мы знаем — так же невозмутимо сказал чиновник — мы довольны, что вы начали наводить порядок. Чиновники помогут вам всем, чем можно — в конце концов — если мятежники сменят власть — мы окажемся на улице, так что можете на нас рассчитывать в полной мере.

— Отлично! — совсем воспрял духом лекарь — задача такая — нужно выдать жалование за месяц стражникам и гвардейцам, тем, что находятся во дворце. Выделите людей и проследите, чтобы всё прошло по спискам, по учёту. Полковник — останьтесь здесь и с господином Маросом займитесь этой проблемой. Учтите — у нас очень мало времени — город громят и того и гляди появятся мятежники. Марос! Назначаю вас исполняющим обязанности казначея — получИте ключи от сокровищницы. С жалованием и со всем остальным — потом разберёмся. И хочу предупредить — меня обмануть невозможно, я всё равно узнаю, если кто-то пытается это сделать. Я магик. Последствия могут быть страшными...

Влад осмотрел лица присутствующих, поглядел на огромный зал канцелярии, в котором работало не менее семидесяти человек, а может и больше, и вышел из дверей, оставив финансистов заниматься тем делом, которое они лучше всего умеют.

Теперь нужно было посмотреть, как продвигаются дела с вооружением корпуса усмирителей бунта — прошло уже не менее часа с тех пор, как он и офицеры покинули кабинет императора, к этому времени уже должны были собраться большая часть солдат.

Влад вышел из дворца и замер — всё дворцовая площадь была занята толпами солдат — сидящих, стоящих, орущих и молчащих...в воздухе висел стойкий запах мочи — было безветренно, ну а солдаты, самом собой, справляли нужду прямо тут, перед дворцом.

К фельдмаршалу подошли командиры частей и сообщили:

— Луки и арбалеты раздали — около пятисот. Раздали дротики, копья и тяжёлые щиты. сейчас получат стрелы и болты, и можно выходить.

— Хорошо. Объясните солдатам: за мародёрство — смерть. К мародёрствующим жителям не подходить — предупреждать криком, потом стрелять. Впереди идут солдаты с тяжёлыми щитами, за ними лучники и арбалетчики, по команде командира щитники падают на колени, арбалетчики стреляют, потом тоже на колени — стреляют лучники. Сзади идут обычные пехотинцы и зачищают переулки и разбитые дома от мародёров — всех, кто вооружён и бросается на солдат — убивать. Я хотел сейчас выдать жалованием, но вижу — мы не сможем это сделать по времени — затянется на часы, а город тем временем спалят. Сообщите бойцам, что жалование выдадут после усмирения мятежа. Организуйте питание людей — жечь костры, ставить котлы, полевые кухни — всё, что есть. Всё, через полчаса выходим. Доложите мне о готовности, я жду.

Влад отошёл в сторону, поискал глазами чистый участок земли, где бы мог хотя бы постоять, не нашёл — везде был мусор, объедки, плевки и лужи...

Махнув рукой он пошёл вовнутрь дворца — туда солдат не пускали, потому загадить пространство они не смогли. Найдя взглядом небольшую беседку в глубине двора, окружённую газоном и цветами, возле небольшого бассейна, в котором плавали разноцветные карпы, он с облегчением уселся на скамейку, откинув голову на удерживающий крышу столб. Его спутники — молчаливые магистры магии и Амалия, пристроились рядом.

Влад посмотрел на Амалию, сжавшую губы с серьёзным и хмурым выражением лица, и попросил:

— Сходи в поместье — нам надо, чтобы сюда пришли Макобер и Аканфий. И пусть поторопятся. Марина и Казал остаются на защиту поместья — вряд ли туда больше сунутся, но всё-таки — пусть стерегут.

Амалия кивнула головой и сорвалась с места, её чёрная фигурка мелькнула в воротах дворца и исчезла.

Влад посмотрел на магиков, сидящих рядом с равнодушным и отстранённым видом и подумал — 'Всё ли у них в порядке с головой? За всё время они не произнесли и двух слов подряд. Это или их личная особенность, или же вторжение в их мозг было слишком резким и радикальным. Ну где мне было медленно и осторожно влезать в их голову? Не до того — тем более что они были врагами. Потом разберусь, как и что. Главное — они не потеряли своих магических умений, а разговаривает моя пушка или нет, по большому счёту до-лампочки!'

— Вы восполнили запасы Силы? Зарядили как следует свои амулеты? Нет? А какого рожна вы сидите просто так? Сейчас же начните восполнять запасы энергии!

Влад выругал себя за то, что он об этом не подумал — видимо эти магики всё-таки получились слишком зомбированными — они не подумали даже о том, чтобы восстановить своё боевой потенциал — как куклы. Он даже не стал спрашивать их имён — решил называть про себя Первым и Вторым.

Магики закрыли глаза, впав в транс, а Влад стал размышлять, во что выльется вся эта авантюра...

Его удивило, что Санрат так легко выдал ему индульгенцию на все его действия во славу трона, и ему даже польстило такое отношение к себе. Теперь Влад стал раскладывать всё по полочкам, вспоминая и размышляя:

' Теперь я, фактически, военный диктатор. До тех пор, пока император (читай Санрат), не отменит действие этого указа. Кстати сказать — он может сделать это в любой момент, и я удивлюсь, если у него в запасе нет указа, отменяющего тот, что дал мне такие полномочия. Этот указ даёт мне полномочия против Ламунского, и такие, что я сам не ожидал получить. И вообще — полномочия невероятного размера. Кто мне мешает сейчас просто захватить трон? Провозгласить себя императором, Владом первым? Только то, что это ввергнет страну в невероятную смуту, а что мне даст? Разорённую страну, вражду всех сторонников императора, вражду ко мне всей Гильдии — всё это ударит по мне, по тем моим планам, что я наметил. Кстати сказать — кто мне мешает ПОТОМ вернуться к этому вопросу? Вначале уничтожить Ламунского, прибрать их владения в своё пользование, создать крепкую армию, подчиняющуюся исключительно мне, а уж потом...потом посмотрим. Пока что власти у меня больше, чем у императора, а дел столько, что придётся забыть о сне. Если всё так, как рассказали военные, армии у государства практически нет. Если раздавят императора — мне точно конец — Ламунский поставит меня вне закона. Когда я прижму врагов трона и получу могущество — вот тут уже надо опасаться — кто мешает тому же Санрату и Метиславу объявить меня самозванцем и попытаться отобрать завоёванное? За Санратом так и стоит вся Гильдия Магиков, а это сила, плюс те, кто будет недоволен моими действиями. В общем — буду действовать шаг за шагом — пока не устраню всех, кто мне вредит, а потом...потом посмотрим. Война план покажет. На моей стороне ещё и драконы, не надо забывать! Кстати сказать — что-то я давно с Зеленушкой не общался, как он там? Кажется — прошла целая вечность после того, как мы с ним расстались, а ведь всего несколько дней!'

Влад вызвал в голове образ дракона и послал его через Черноту в пространство. Некоторое время ничего не происходило, потом в его голове грохнуло:

— Привет. Подожди! Мы тут бежим! Ох! Твари! Вы, люди такие гнусные изощрённые мелкие твари — это никаких слов нет! Чуть не убили!

— Зеленушка, чего там у тебя происходит — встревожился Влад — ты здоров?

— Здоров. Только очень зол и устал! Придётся Бориславу сейчас двойную порцию говядины выдавать! Похоже — я быка съем целиком!

— Ты расскажи — в чём дело! У меня мало времени, опиши, что там происходит?

— В общих чертах — так: мы погнались за отрядом, который разорял одну из деревень, они сели на лошадей (довольно вкусных, кстати, тварей), и стали от нас убегать. Мы их преследовали, и оказались у замка врага. Большое такое сооружение, наподобие твоего замка. Мост они подняли, я попытался доплюнуть до ворот — не смог, да и толку — там опустили толстую решётку, если бы я смог доплюнуть, спалил бы дерево, но железо спалить невозможно. Хуже того — ваше человеческий разум такой хитрый — у них нет тех штук, что ты мне показывал, ты называл их пушки — но есть почти такие же по мерзости приспособления — одно мечет здоровенные острые брёвна так далеко, что нам пришлось отойти от замка на двести шагов — моих шагов. Одно такое чуть не проткнуло меня насквозь — если б не моя ловкость — тут бы и конец! А ещё у них какие-то штуки, мечущие огромные глыбы камней, на то же расстояние. Если бы такой глыбой я получил в бок — самое меньшее был бы изуродован. Вот такие дела. Нам пришлось отступить — Борислав приказал уходить к твоему замку и оборонять его, ждать твоих распоряжений. Я тебе скажу вот что — там и ваши колдуны есть — вылетали шары и молнии — для нас это ерунда, ты знаешь, что на драконов это не действует, а вот двух людей зацепило — наповал. Везут с собой трупы. Что нам делать? Что сказать Бориславу? Он знает, что я сейчас с тобой разговариваю.

— Передай, чтобы держались — я сейчас не могу прилететь к вам — в столице бунт, мятеж, Ламунский попытался свергнуть императора, и теперь идёт война. Меня назначили фельдмаршалом с особыми полномочиями и я сейчас выступаю на усмирение погромов, потом организую защиту города от мятежников. Только потом смогу вылететь к вам с войском. Мне дали полномочия уничтожить всех мятежников во главе с Ламунским. Они сейчас, скорее всего, попытаются под шумок взять город, а если не выйдет — пойдут к вам. Когда они пойдут к вам — у меня будет время, чтобы подготовиться — их путь займёт много недель, за это время я подготовлю им встречу. Держитесь!

— Держимся, держимся — проворчал дракон — вот как отобьют хвост булыжником — не будем держаться. А за деревнями твоими мы не уследим — пожгут их. Побыстрее там заканчивай — надо им ноги повыдергать! (Картинка — вопящие безногие латники, ползающие по земле на одних руках, без ног. Картинка — здоровенная стрела из баллисты, на которой задницей нанизан вопящий латник и рядом два весёлых дракона, взявшись за лапы, водят хоровод)

Влад не выдержал и рассмеялся, послав дракону картинку себя, обнимающего Зеленушку:

— Соскучился по тебе, грубый ты ящер!

— Я тоже по тебе...хорошо хоть Радуга рядом...тебе тоже есть там с кем пооплодотворять яйца, да? Чем-чем, а постоянством ты никогда не отличался. Везёт тебе — Радуга против того, чтобы рядом со мной была ещё парочка симпатичных подруг, последний раз, когда я ей это предложил, она так меня лягнула, что у меня хвост болел неделю! Злостная самка! Огонь! Она тебе привет передаёт и говорит, чтобы ты не совращал меня своим распутством! Хе хе хе...

— Ну всё, обнимаю тебя — тут бегут ко мне — началось! Позже свяжемся! — Влад отключился — к нему быстро шли Масков, Гарсов, Шерадан и Макобер с Аканфием, позади них шла Амалия, похожая на чёрную пантеру.

— Всё готово, господин фельдмаршал! Мы готовы к выступлению!

— Выступаем! — решительно сказал Влад — стараться по возможности допускать меньше жертв, но при этом безжалостно отвечать на любое сопротивление! Как только выйдем с имперской улицы, выстраиваемся в боевые порядки — солдаты занимают все переулки и улицы и идут сомкнув ряды. Берегитесь нападений с крыш! Всё, пошли! Магики со мной, следим за флангами!

Группа командиров вышла из ворот, и Влад увидел перед собой площадь, заполненную рядами солдат. Впереди стояли самые рослые и сильные, с мечами и полуцилиндрическими щитами, позади — лучники и метатели дротиков.

Картина была впечатляющей — больше полутора тысяч воинов — это была сила. Вот только применять её приходилось против своего же населения...это портило настроение.

Командиры побежали к своим подразделениям, отдавая приказания ротным. взводным, потом прозвучали рожки сигнальщиков, и вся махина двинулась вперёд.

Влад со своими соратниками шёл сбоку и чуть сзади, наблюдая за тем, как и что происходит.

Стальная лавина спустилась вниз по Имперской улице, сразу же расходясь в стороны единым фронтом и начала равномерно двигаться в сторону центра, где поднимались клубы дыма и виднелись языки пламени. Сзади было хорошо видно, как время от времени щитоносцы останавливались и падали на колени, после чего поднималась туча стрел, находящая своих жертв среди бунтовщиков.

Особо ярые — то ли пьяные, то ли в наркотическом опьянении горожане, бросались на стену щитов с подручным оружием — у кого что было — топоры, сабли, мечи и просто палки, и тут же падали под ударами щитоносцев, втыкающих в них мечи из щелей между щитами.

Влад приблизился к задним рядам солдат, и тут заметил, что с плоских крыш зданий целятся незаметно подкравшиеся бунтовщики — конструкция зданий была такова, что их легко можно использовать как площадки для стрелков. Это особенность средневековых крепостей-городов, как он помнил — прорвавшегося внутрь крепости врага можно было уничтожать внутри города. Этому же служили запутанные и узкие улочки. Теперь устройство улиц играло против хозяев города.

— Сверху, смотрите сверху! — крикнул Влад и не дожидаясь реакции солдат, ударил в появившихся сверху лучников воздушным кулаком — людей подбросило в воздух и они полетели, кувыркаясь, как тряпичные куклы, брошенные капризным ребёнком.

Каждый шаг 'миротворцев' добавлял жертв и с той, и с другой стороны — в солдат прилетала шальная стрела неизвестно откуда, падали, утыканные стрелами мародёры — улицы города покрылись кровью, трупами и ранеными людьми.

Солдаты пленных не брали — таково было распоряжение командования. Раненые тут же добивались, чтобы не могли ударить в спину. Дома с разбитыми дверями и окнами проверялись, иногда в поместьях и больших домах вспыхивали целые битвы между грабителями и имперской стражей.

Подбежал Гарсов:

— У нас потери! Погибло уже двадцать человек, и столько же ранены! Это всё при зачистке зданий!

— Ну а что делать? Оставлять незачищенные здания позади, чтобы бунтовщики из них стреляли в спину? Что вы предлагаете? Война есть война, на ней гибнут люди. Мне жаль.

Влад был раздражён — ему не нравилось происходящее, тем более что вся ненависть народа обратится против него — это он приказал стрелять в мародёров и уничтожать всё сопротивляющееся, кем бы оно ни было! Женщина с арбалетом, или подросток — всё равно кто — если он мог причинить вред солдатам, подлежал уничтожению.

Ближе к рынку стража столкнулась уже с организованными сопротивлением — бунтовщиков было не менее пятисот человек, вполне прилично вооружённых, вот только они не могли предусмотреть применения луков и арбалетов — у них не было щитов. Тучи стрел, выпущенных стражниками тут же проредили толпу напавших, но она так и продолжала нестись на ряды солдат за красными полуцилиндрическими щитами.

Влад сразу оценил опасность ситуации — позади нападавших просматривалась ещё одна толпа, вдалеке, бегущая сюда, и приказал:

— Магики! Построиться в ряд! Бьём по толпе! Воздушный кулак и молнии! Начали!

В набегающую толпу ударили воздушные 'кулаки', сразу превратившие вооружённый сброд в кровавую кашу.

Некоторых солдат рвало, глядя на это месиво из частей тел, кишок, и чего-то красного, густого, как варенье.

Магики, устроившие эту бойню тоже были бледны и похоже их мутило — по крайней мере с Владом это было так.

Атака захлебнулась, нападавшие, оставшиеся в живых — примерно половина — бросились назад и столкнулись с подбегавшей толпой.

В ней, Влад с негодованием и тревогой обнаружил много одетых в кольчуги и хорошо вооружённых солдат — то ли это были люди Ламунского, то ли дезертиры — скорее всего первое, потому что из набежавшей толпы ударили файрболлы и молнии по стоявшим за щитами солдатам, кроме них по стене щитов врезали и несколько воздушных кулаков — щиты вместе с людьми подбросило — разом погибло не менее ста человек.

Началась паника — щитоносцы побежали назад, давя лучников, те, падая и бросая луки тоже бросились прочь от страшной опасности, не слушая воплей командиров.

Неожиданно, над местом боя, заглушая грохот, вопли раненых и радостные крики нападавших, прогремел голос Макобера, усиленный каким-то магическим способом:

— Щитоносцы — стоять! Те, кто побежит, будут повешены! Лучники — изготовиться к стрельбе! Магики — ударить по отступникам!

Макобер весело подмигнул Владу и тот благодарно кивнул ему головой, буркнув:

— Научишь меня потом этому фокусу!

Трубный крик магика возымел действие — бегущие остановились, и стали выстраивать стенку. Из-за стены щитов снова понеслись залпы стрел в бунтовщиков — те тоже отстреливались, но из-за отсутствия у них щитов, несли большие, просто огромные потери.

Вражеские магики переключились на Влада и его спутников — на них понеслись огненные шары, скрестились потоки молний — как обычно — у кого меньше силы, тот и проиграл. Влад посмотрел на происходящее, охваченный голубым сиянием от попавших в него молний, и скомандовал:

— Бьём только воздухом и бежим на противника, убиваем в рукопашную!

Магики одновременно ударили по тому месту, откуда летели молнии мощными зарядами воздушных кулаков — вражеских пехотинцев, кроме тех, что были защищены амулетами или полями магиков, унесло, как прошлогодние листья ветром, и вражеские магистры остались на площадке неприкрытые — их было семеро, и они беспрерывно творили волшебство, пытаясь передавить противника силой.

Влад и его спутники понеслись на врага бегом, не обращая внимания на их выстрелы — амулеты и поля отбивали удары, и исход дела могла решить только сила человеческих рук.

Глава 3

Влад с разгона ворвался в группу магиков и сразу же уцепился за одного, высокого мужчину лет сорока пяти.

Тот с ужасом воззрился на лекаря, выхватил кинжал и попытался вдавить его в тело противника.

'Ага! Знают, гады!' — мелькнула мысль у Влада и он, оторвав магика от земли, врезал им по стоявшей неподалёку бочке — видимо бунтовщики пытались строить баррикады и немного не успели.

Спина противника не выдержала столкновения с произведением бондарей, с хрустом переломилась, а Влад, на всякий случай, ещё сломал ему шею.

Рядом упал второй магик — проколотый насквозь мечом Амалии, а чуть поодаль яростно ревел, Макобер, как эрдель-терьер вцепившийся в высокого здоровенного магика и пытающийся его задушить.

Силы явно не были равны, Макобер сдавал, и Влад поспешил ему на помощь, захватив здоровенного магика сзади — охватил кольцом своих рук его руки, прижав их к телу, и крикнул Макоберу:

— Отпусти его! Я держу!

— Я бы отпустил, да он меня держит!

Если бы не серьёзность ситуации, Влад бы рассмеялся — как в той пословице про медведя — 'Я медведя поймал! Так тащи его сюда. Не могу — он меня не пускает!'

Сосредоточившись, Влад ворвался в мозг захваченного магика и неожиданно получил мощный удар в мозг, от которого у него потемнело в глазах — это был менталист! И менталист очень, очень сильный!

Два магика замерли на месте и казалось, что они просто стоят и ничего не делают — физически, в пространстве, они ничего не делали, борьба велась на ментальном уровне — каждый, яростно, старался захватить мозг противника.

Всё это длилось секунд пять — долгих пять секунд, которые Владу показались вечностью. Воля противника, похожая ментально на стальной стержень, под напором лекаря истончалась, и скоро хрустнула, впустив агрессора внутрь черепной коробки.

Потекли фразы подчинения, впечатывающиеся в глубину мозга, и вот уже захваченный магик стоял спокойно, глядя, как добивают его коллег.

Влад попытался остановить бойню, но было поздно — Амалия уже перерезала глотку последнему из мятежных волшебников. В живых остался только тот, кого захватил Влад.

С мятежными магиками было покончено, и стража уже двигалась вперёд, преследуя убегающую толпу.

На месте сражения осталось более четырёхсот трупов — сотня из которых принадлежала имперским войскам.

'Это плохой, очень плохой результат — нельзя так бездарно терять бойцов — впереди чистка всей столицы! Увы, стражники и гвардия обучены довольно бездарно, так что потери очень большие. Ну да — большое количество потерь от действия мятежных магиков, но много и от действий толпы, а толпа совсем, никак не обучена, но урон солдатам наносила вполне весомый' — подумал Влад и досадливо сплюнул на брусчатку мостовой.

Следующие несколько часов не запомнились практически ничем особенным — шло планомерное выдавливание мятежников и беснующейся толпы с улиц города.

Сквозь цепь стражников мало кто мог просочиться — если только не прятались где-то под полом, в тайниках, а так — все, кто нападал и захватывался с оружием — уничтожались. Тех, кто вёл себя тихо и мирно, обычных жителей города — не трогали.

После первых столкновений стражники и гвардейцы поняли выгодность тактики, предложенной Владом, и уже чётко выполняли все действия по безопасности своих построений и максимально эффективному уничтожению противника, а мародёры начали бросать оружие и прятаться по своим домам — бунт стихал, и только отдельные очаги сопротивления пылали в городе, растрёпанном и разрушенном, как после ураганного ветра.

Воинские части, которые должны были охранять пределы города и стоять на страже империи отсутствовали, как зимний снег в июне, растаяв под напором мятежной толпы.

Они бросили свои казармы, за исключением пятисот человек, организовавших оборону в одной из казарм и державшихся до прихода стражи и гвардейцев — это были старослужащие, люди тридцати-сорока лет, считающие, что поддаться толпе каких-то хулиганов и мародёров это унижение для воина. Они сумели выбить из военного городка бесчинствующую толпу, но те, прежде чем уйти, разграбили и подожгли воинские склады.

Возглавил оборону капитан Тарлов — вояка лет сорока, напоминающий по повадкам и умению Семёна — начальника охраны Клиники.

Тарлов матерился, поносил командиров и чиновников, и если бы Влад его не остановил, набросился бы на Шерадана с кулаками, обвиняя его в развале армии.

Городские ворота были сиротливо распахнуты и на стенах города не ходили стражники, как это бывало всегда, в обычные дни.

Возле КПП, на котором всегда собирали плату за вход, не стояло ни одного стражника и только ветер теребил рубаху убитого стрелой в глаз мужчины, держащего в руках окровавленный топор — мятежник не успел скрыться и его настигла стрела карателей.

За воротами виднелась брошенная телега с мертвой лошадью, в которую угодила случайная стрела. С телеги вывалились чашки, ложки, какое-то барахло — то ли кто-то из жителей пытался бежать из охваченной огнём столицы, то ли мародёры из ближайшей деревни не успели вывести награбленное — всё это тряпьё и нужные в хозяйстве вещи валялись по дороге, втоптанные в пыль солдатами и беженцами.

'Интересно — сколько в городе осталось людей после этих событий? Наверное, не больше половины...остальные удрали, или погибли' — подумал Влад и тут же ему в голову пришла мысль — 'Панфилов! Что с ним? Надо проверить!'

— Капитан Тарлов, подойдите ко мне!

— Слушаю вас, господин фельдмаршал! — вояка, перестав ругать весь свет, подошёл к Владу и встал перед ним — не так чтобы уж молодцевато, но на всякий случай вытянувшись перед высшим офицером.

— Поручаю вам организовать оборону городских стен, и самое главное — ворот. Вам будет доставлено питание, а так же выдано жалование для солдат — за месяц. Сообщаете мне обо всём, что вам нужно и что считаете важным — будем обсуждать и всё, что нужно для обороны, будет сделано. Составьте список того, что нужно в ближайшее время для отражения атаки противника, а также хозяйственные нужды. Вам будут переданы пятьсот гвардейцев, задействуйте их в обороне, и срочно. Если появятся поползновения среди ваших подчинённых — пехотинцев и гвардейцев к дезертирству. Или к отказу от выполнения обязанностей — пресекать любым способом, вплоть до смертной казни. Я всё беру на себя. Мне даны чрезвычайные полномочия. Присваиваю вам звание полковника, потом это зафиксируем официально. Если не сумеете справиться с обороной города — повешу. Нет — я просто оторву вам голову! Вы всё поняли, полковник?!

— Всё чётко изложено — усмехнулся Тарлов — давно пора навести порядок. Разрешите идти исполнять?

— Идите. Подойдите к генералу Маскову и договоритесь о переводе гвардейцев. Вот ещё что: вам придаются четыре магика. Теперь это военные магики. Они будут выполнять все ваши распоряжения по защите города. Они не подчиняются Гильдии — только полковнику-магу и мне, будут находиться при вас до особого распоряжение. Утром доложите мне всё, что вы сделали. Отправляйтесь служить, полковник!

— Есть! — отсалютовал новоиспечённый 'полкан' и бросился к командиру гвардии, что-то бурно обсуждающему с начальником стражи.

После первых же его слов, красный как рак Масков сорвался с места и подбежал к Владу:

— Что это такое?! Как это императорская гвардия будет подчиняться пехотному капитану...полковнику?! Как это возможно, они откажутся исполнять его приказания!

— Откажутся — он их повесит. Или подчинённые ему магики спалят их на месте. Необходимые указания я ему дал. А если вы будете беспрерывно кричать и возмущаться, как баба, я смещу и вас. И размещу в камерах рядом с проворовавшимся казначеем, а потом буду судить — за развал гвардии, за то, что половина дезертировала или участвовала в заговоре против императора! Я могу прямо сейчас снести вам башку, за то, что вы сделали с армией!

Из-за спины Влада, криво усмехнувшись выдвинулась Амалия, недвусмысленно нащупывая рукоять меча, и генерал, похлопав губами, как рыба, выброшенная на берег, замолчал, побледнел и отсалютовал, вытянувшись, как новобранец перед строгим сержантом.

— Так-то лучше — жёстко и угрюмо добавил Влад — я, мать вашу, сделаю из вас армию, даже если вы этого не хотите! Господа! Все дуэли запрещены! Если кто-то задумает совершить дуэль — оба дуэлянта будут повешены, если останутся живы, впрочем — мёртвых тоже повесим. С табличкой — идиот. Все отпуска запрещены — жить в казармах. Полковник Гарсов — собрать всех стражников и организовать круглосуточное патрулирование, группами не менее десяти человек — пресекать преступления, мародёрство. Виновных — казнить на месте. Господа магики! Вы поступаете в распоряжение полковника Тарлова и будете исполнять его распоряжения, до распоряжения полковника-мага. Вам присваивается звание лейтенант. Теперь вы будете именоваться лейтенант-маг. Полковник Тарлов, займитесь их размещением и оформлением. Надеюсь канцелярия корпусов сохранилась? Полковник Шерадан — я отстраняю вас от командования до особого распоряжения. Вами будем заниматься позже — нужно разобраться — как вы оказались вдали от своих пехотных корпусов и не имели связи с ними до последнего момента. Все жалобы и пожелания можете отправлять мне — я рассмотрю. Господин Макобер! Отправляйтесь в Академию — вы должны собрать максимальное количество магиков для службы в армии — лучше добровольцев, но если их не будет — тащите их насильно, иначе им головы снесём. Вы назначаетесь полковником-магом, командиром корпуса военных магов. И, Сигизмунд, сними этот хренов халат! Мне всё время кажется, что я на представлении бродячих артистов!

— Ты ничего не понимаешь в творчестве — тихо сказал Макобер — и вообще — раз я теперь военный — ты бы мне молодость сделал, что ли! А то ведь я может сдохну скоро — мне лет уже не так уж и мало, а?

— Сделаю, чуть позже. Давай-ка придумай тогда форму для военных магов — только без твоих дурацких выкрутасов — всё равно не пропущу эти дикие расцветки!

— Ты зверь, и я устрою на тебя заговор! Вместе с Амалией. Душенька, устроим на него заговор? Ляжем, поговорим, заговорим...всё, всё, убегаю! Злыдня какая! И плюётся-то как метко...какая гадина её этому научила?

Макобер умчался в сторону академии, вытирая глаз, залитый плевком Амалии, чего-то бормоча себе под нос и хихикая, а Влад потребовал двух коней, через пять минут их получил и скоро они с девушкой грохотали копытами лошадей по брусчатой мостовой, двигаясь в сторону дома Панфилова.

Через полчаса бодрой рыси по усыпанным обломками окон, дверей и кухонной утвари улиц, они были у дома Панфилова.

По дороге им не раз приходилось переезжать через трупы, отчего лошади фыркали, ржали и шарахались, чуя кровь. Лошади никогда её не видали — государство очень, очень давно ни с кем не воевало...

Дом Панфилова, окружённый высоким крепким забором устоял против орд грабителей — по крайней мере внешне. Только местами забор был перекошен, да в деревянных брусьях под крышей и в оконных рамах торчали случайные стрелы.

Влад постучал в ворота, долго никто не отвечал, потом над забором показались три человека с большими арбалетами и кто-то грубо спросил:

— Чего надо? Валите отсюда, пока не пристрелили!

— Передай хозяину — Влад приехал.

— Влад? — видимо это имя было известно говорившему, потому что он сразу исчез, что-то загромыхало и ворота со скрипом стали открываться:

— Въезжайте скорее — он предупредил, что вы можете появиться. Он наверху, ранен!

— Ранен? — заволновался Влад

— Ранен, тяжело. Мы хотели за вами посылать, но куда тут — еле отбились, только час назад толпа откатилась!

— Мы же вроде их утихомирили! — Влад скрипнул зубами — вот сволота! Веди, скорее!

Он соскочил с седла и следом за провожатым вбежал по знакомым коридорам на второй этаж, в спальню купца.

Картина его не обрадовала — Панфилов лежал на постели, в сознании, на животе его лежала тканевая нашлёпка, вся пропитанная кровью. В комнате находились ещё двое бойцов, стоящих у открытого окна с луками наготове, а у постели сидел Олег, с надеждой поднявший глаза на вошедшего лекаря:

— Слава богу, вы тут! Отцу очень плохо! Ранение в живот — стрела!

Влад сразу оценил ситуацию:

— Быстро сюда крепкой водки или спирта! Стрела осталась в ране?

Он откинул повязку и на него пахнуло запахом нечистот — стрела, ударившая в низ живота, похоже, пробила кишечник.

Влад поморщился — отвратительное ранение! Зараза уже в брюшной полости. Если бы он не появился сейчас — жить купцу оставалось несколько часов, в мучениях ожидая неминуемой смерти.

— Стрелу он выдернул — вон, валяется — парень с отвращением показал на лежащую у стены стрелу с широким наконечником-срезнем, которым калечат людей и лошадей.

Надо же было так статься, что она угодила именно в живот, и широченным, пятисантиметровым лезвием наискосок вспорола ему брюшину.

— Какого чёрта он не одел кольчугу?! И какого чёрта он не одел амулет?

— Эй, эй, я ещё живой! Чего вы там в третьем лице меня обсуждаете? — хрипло засмеялся купец, сразу покрывшись крупными каплями пота — ранение в живот очень, очень болезненно.

— Ну да, болван — подошёл к окну, посмотреть, чего там происходит, вот и получил в кишки. Слава богу ты пришёл, друг! Я уже не надеялся тебя дождаться. Ребята предлагали поехать за тобой — но где тебя искать? Да и опасно — их могли убить. Я запретил. Ну вот, как всегда я оказался прав — ты не забыл про старого друга... — глаза Панфилова стали закатываться и Влад с ужасом понял, что тот умирает.

— Стоять, савраска! — непонятно крикнул Влад и наложил руки на раненого.

В комнате как будто запрыгали искры — настолько мощный заряд Силы пустил он в организм раненого. Чёрно-красные завихрения в ране стали упорядочиваться, и теперь над ней он видел только ровное красное свечение — сердце, уже останавливающееся, перестающее толкать по сосудам отравленную заразой кровь, снова заработало подстёгнутое волей лекаря.

Сосредоточившись, он занялся заживлением кишечника, распоротого стрелой — решительно выдернув кинжал из ножен стоявшей рядом Амалии, бесстрастно наблюдающей за работой командира, он разрезал брюшину, обнажив месиво из кишок и их содержимого, вывалившегося из разрезов, потом громко крикнул:

— Быстро мне тазик и воду! Бегом, сонные мухи! Водку сюда и побольше!

Стоящий рядом Олег неожиданно закатил глаза и упал в обморок, грохнувшись так, что вздрогнул пол.

Влад мельком взглянул на него и уже больше не обращал на парня внимания.

Ему принесли тазик, воду, налили её туда и он приказал держать тазик рядом с телом. Опорожнив в него бутыль с водкой и повернув Панфилова, пребывающего в счастливом забвении и не знающего, что с ним делают, стал промывать ему кишечник, пользуясь тампонами из ткани, смоченными в воде с водкой.

Очистив, как мог, от содержимого кишечника полость живота, он снова положил раненого на спину, и стал сращивать распоротые кишки.

Они были взрезаны наискосок, но не перебиты до конца, потому его задача оказалась полегче, чем он вначале думал.

Срастив кишки, лекарь перешёл к разрезу в брюшине — это заняло немало времени — не менее двадцати минут — волокна мышц прорастали, оплетая повреждённые мускулы, срастались в единое целое, кожа стягивалась и закрывала красный витой слой плоти розовым покрывалом.

Теперь осталось очистить кровь от попавших туда микробов кишечника, и закончить с полостью живота — как ни чистил, там оставалось ещё много заразы, которая могла привести к инфицированию и воспалению.

Он сантиметр за сантиметром уничтожал, выжигал заразу из тела товарища, красное свечение в животе медленно гасло, сменяясь чистым светом здоровой ауры нормального человека.

Влад подумал долю секунды и решил — а какого чёрта? Почему и нет? Раз влез в организм к купцу — так уж поработать по-полной. Масса у Панфилова приличная, благоприобретённого жирку хватает — всё будет нормально.

Ещё с полчаса он переделывал купца, изменяя его тело, постаревшее и грузное.

Когда из рта мужчины посыпались зубы — старые, гнилые и жёлтые, выталкиваемые новыми растущими зубами — Владу пришлось наклонить его голову на сторону — Олег заволновался, и стал спрашивать, что случилось. Влад не отвечал — ему было совсем не до того -он укрепил мускулатуру, запустил процесс омолаживания на полную, параллельно с очищением организма от вредных веществ, попавших туда при ранении.

Волосы Панфилова, до этого седые, потемнели, как и борода, и купец стал выглядеть на тридцать — тридцать пять лет. Сильнее омолаживать Влад не стал — могли не понять подчинённые купца. Ещё немного подумав он взял, и снова сделал волосы и бороду седыми — пусть тело будет молодым, а это останется как есть — а то, не дай боже, и за хозяина не признают его многочисленные служащие.

Наконец — дело было сделано. На кровати, под удивлёнными взглядами окружающих, лежал крепкий, широкоплечий, слегка худоватый мужчина с седыми волосами в слишком широкой для него одежде, перепачканной кровью.

Влад посмотрел на него, как художник на картину после завершения последнего мазка, и с удовлетворением отметил — хорошо получилось. Полтора часа времени — и из полутрупа вылущился вполне симпатичный человек с мужественными чертами лица и сильным молодым телом.

Лекарь провёл рукой над головой лежащего, тот задышал сильнее и открыл глаза:

— Живой? Ты меня всё-таки вытащил? А я куда-то летел...коридор такой, длинный...так хорошо было! Хммм...мне и тут хорошо, так хорошо я давно себя не чувствовал! Только есть хочется страшно, да слабость. А чего вы все так на меня смотрите?

— Да есть на что посмотреть — усмехнулся Влад — как, Олег, хорошо я поработал? Узнаёшь папашу?

— Если честно — с трудом! — Олег восхищённо развёл руками — пап, ты в зеркало на себя глянь! Если бы не борода и волосы, я бы сказал, что ты ненамного старше меня!

— Эй, колдун, ты чего там со мной сотворил? — Панфилов легко вскочил и спустил ноги с кровати, чуть не упав на пол.

— Тише ты, тише! — предупредил лекарь — научись владеть новым телом!

— Новым? — недоумённо спросил купец, и посмотрел на свои руки, обнажённый живот, с квадратиками мышц и без следа жировой прослойки — ух ты! Эдак и жениться уже можно! Сынок, ты не против? — Панфилов начал смеяться, ему вторил сын, обнявший его и уткнувшийся в седую гриву отцовских волос. Ну что же, господин лекарь, я тебе должен! И много должен. Очень много. Так, что и не расплатиться. Если бы не ты, сейчас я бы уже наслаждался игрой на музыкальных инструментах, сидя в ангельском обличье на облаке. Или меня демоны бы пыряли вилами в подземном мире. Скорее всего — второе, слишком уж я почудил в молодости. Но тсссс! — он приложил палец к губам и указал на сына — ему мы об этом не скажем!

Он опять начал смеяться, потом затих и серьёзно спросил

— Чего это я так много болтаю, не скажешь мне? Сам себя не узнаю!

— Реакция организма на стресс. Ты умирал и твой мозг к этому уже был готов. А теперь обратная реакция — восторг, удовольствие, радость. Пройдёт — когда узнаешь, зачем я приехал. Только, вначале, давай-ка приведи себя в порядок. И на стол накрой чего-нибудь — мы с Амалией с утра не ели, а уже вечер, и нам сегодня досталось совсем не сладко, скажу я тебе откровенно.

— Сейчас вымоюсь — поморщился Панфилов — воняет от меня как из сортира. И кровать всю промочил — перины выкидывать придётся. Сынок, распорядись, чтобы на стол собрали — вина пусть хорошего достанут, с островов которое. Представляешь, Влад — вино из белого винограда — пьяным не становишься, а потом ноги не идут! Впрочем — на тебя же не действует. Соку там ему достаньте! Сам помыться не желаешь? Я сейчас скажу чтобы вам купальню приготовили.

— Хммм...давай, точно — я в тебя вляпался — усмехнулся Влад — да и Амалии надо помыться, от неё несёт, как от забойщика скотобойни. Она сегодня сотни полторы народу положила...

— Слушай, давай я на ней женюсь! — усмехнулся Панфилов — мне тогда никакие враги не страшны. Амалия, пойдёшь за меня замуж? Я тебе корабль подарю! Хочешь? Два подарю! Пять! Бросай ты своего командира — будешь сама командиром! Нет? Жаль. Вот где мне такую найти, а? Влад, сделай мне такую подругу, как твоя! Ладно, пойду мыться. Подождите, сейчас пришлю за вами служанку.

Минут через десять появилась служанка, небольшая смуглая девушка, чем-то напоминающая Амалию, и повела их в купальню.

Вода уже была налита и подогрета — видимо под бассейном горел огонь и подогревал ёмкость — Влад заинтересовался этим и решил попозже узнать у купца как это всё обустроено — почему бы не завести такие бассейны у себя в поместье?

Следующий час они блаженно плавали в бассейне, как две огромные жабы, добравшиеся до лужи...лежали на воде, ныряли, плескались и намыливались, и снова ныряли, и наконец, чистые и свежие, с отвращением влезли в свою пропотевшую, со следами крови одежду и пошли к столу.

Служанка ждала их в коридоре, прохаживаясь возле двери и только иногда осторожно заглядывала в комнату — то ли любопытство, то ли Панфилов приказал её исполнять все требования своих гостей — девушка была миленькая и довольно молодая, впрочем — вполне искушённая — Влад чувствовал её живой интерес к своему телу, и как ни странно — к телу Амалии.

Усмехнувшись, он решил что старый хитрец прислал ему так сказать...хммм...обоюдоострую служанку — и для него, и для Амалии. Но этого дела ему сейчас как-то было не очень нужно — всегда успеет покувыркаться с девушками, перед ним стояли слишком важные и спешные задачи.

Панфилов уже сидел за столом, благостный, чистый и хрустел малосольным огурцом:

— Вовремя вы! Как раз тетёрку принесли! Гляньте, какая жирная! Скорее рвите её на части, несчастную!

— Не надо про рвите — поморщился Влад — нарвались уже сегодня. До сыта.

— Что, так плохо? — нахмурился купец.

— Ещё хуже. Армии нет, стража половина разбежалась, гвардия половина в заговоре, половина смотрит, как свалить подальше и отсидеться. В общем так: хошь не хошь, а я забираю тебя на государственную службу.

— Это как это ты забираешь? Куда забираешь? Я чего-то не знаю?

— Ничего не знаешь. Вытри руки. Почитай вот — Влад протянул Панфилову тубус с вложенным в него императорским указом, тот протёр руки чистым полотенцем, с интересом вынул документ и вчитался.

Через минуту его глаза выпучились, челюсть отвисла и он, заикаясь, сказал:

— Ттты...ты вообще понимаешь, ЧТО это такое? Ты вообще понимаешь? Ты же, фактически, власть в стране! Ты военный диктатор! Ты самый могущественный человек в этой части континента! Тебе сейчас в ноги пасть, или подождёшь, пока пообедаю?

— Успеешь пасть — усмехнулся Влад — жуй, и слушай: ситуация такова — существование всего государства зависит от того, удержим мы сейчас трон на месте, или нет. Если придёт к власти Ламунский, он уничтожит всё, что нам дорого — ну ты, может, ещё и выплывешь — хотя можешь многого лишиться — слишком ты жирный кусок со своими кораблями и магазинами, а я могу потерять и жизнь, и своих друзей, соратников. Потому у меня сейчас альтернативы нет — мне надо уничтожить эту шайку, любым способом. И все эти способы кровавы и страшны...много людей погибнет.

— А я тебе зачем? Я чем могу помочь? — с трудом выговорил Панфилов забитым мясом ртом — само собой, я тебя поддержу, если бы не ты, я бы сейчас был уже трупом. Да и за лишние десятки лет жизни стоит тебе отплатить. Можешь распоряжаться большой частью моего состояния — часть я, конечно, отдам сыну — родная кровь, не могу же я оставить его с голым задом, но всё, что могу — я тебе дам. Даже интересно было бы начать всё сначала...с ноля.

— Не будет ноля. Возможно, даже, ты станешь ещё богаче, чем был. Но позже. Ты будешь моим советником по экономике и мы с тобой будем решать как строить экономику империи — без построения этой системы обойтись нельзя. Казну скоро наполнить будет нечем.

— А как относится к твоему назначению казначей Амбруг? — Панфилов хитро сощурил глаза — вряд ли ему по душе такие перемены!

— Ему совсем не по душе эти перемены, особенно сидя в темнице под дворцом. Я сместил его и арестовал.

— Ух ты! Теперь жди притока бунтовщиков к Ламунскому — родня Амбруга довольно обширная и влиятельная — они живут в поместьях как раз вокруг земель герцога. Им очень не понравится, что казначея убрали. Ты ему уже отрубил башку? Нет? А надо было. Они соберут войско и пойдут на столицу воевать, его выручать.

— Нам нужны деньги. Много денег. Я отобрал у казначея несколько миллионов, но этого мало. Нам нужно наладить приток средств в казну. Думай, как это сделать. Ввести монополию государства на спиртное — например, брать налог с каждой бутылки, с каждой бочки вина. Что ещё? Хлеб! Государственный налог на хлеб — каждая мера зерна облагается налогом. Займёшься. Ищи откуда выжать деньги.

— Могут начаться волнения. Ты готов усмирять бунты?

— Готов. Мне нужны деньги на армию. И срочно. Придётся изымать деньги из банка — брать ссуды. И ещё — где самые лучшие и самые мощные литейные мастерские? Кузницы?

— Здесь, конечно. Ну и в других городах есть — но тут самые лучшие. Они за городом, возле реки — вода нужна, опять же — дымить тут, в городе и бросать шлак — кто им позволит.

— Мне нужно собрать всех литейщиков и кузнецов — делать оружие. Нужны люди в армию — значит нужны деньги. Голова пухнет от проблем! Теперь это и твои проблемы, учти, Мирон.

— Да ничего, справимся, правда. Олег? — Панфилов покосился на замершего сына, с восторгом читающего свиток — ещё и заработаем на этом!

— Только без фанатизма, Мирон — серьёзно осадил его Влад — мне одного Амбруга хватило...

— Кстати, а кого ты планируешь поставить вместо него? — как бы невзначай осведомился купец.

— Начальника канцелярии Мароса. Знаешь его?

— Знаю. Нудный тип — типичный бумажный червь, чинуша до глубины души, но в меру честный, дело знает. Правильный выбор. А что с армиями, расскажешь?

Влад вкратце рассказал ему о том, что происходит с армией, и они ещё около часа обсуждали то, что предстоит сделать.

Затем купец проницательно посмотрел на него и спросил:

— Думаешь, надолго у тебя эти полномочия?

— Вопрос интересный — усмехнулся Влад — полномочия у меня до тех пор, пока я не налажу жизнь империи. Потом, вроде как, необходимость в них отпадёт и я их лишусь.

— Если сумеют отобрать, да? — лукаво усмехнулся Мирон.

— Тссс...об этом речь не идёт. Давай-ка мы сделаем всё, что можем, а потом уже будем думать как нам поступить дальше. Война план покажет!

— Что ж, мне никогда ещё не было так интересно! — потёр рука об руку Панфилов — попробуем перевернуть эту чёртову страну!

— Вот что — у тебя амулет от физических ударов где? Почему ты его не надел? У тебя же есть, я знаю!

— Снял...я же дома был. Ну кто знал, что в своём доме я могу быть обстрелян с улицы! Глупо как-то вышло. Да... Надену. Где будет командный пункт? Где будем встречаться, где тебя искать?

— У меня в поместье. Во дворец императора будем приходить по необходимости — казначейство-то там, казна — тоже. Надо будет пойти с тобой в канцелярию, свести с Маросом. Придётся тесно с ним сотрудничать. Ну, всё! Завтра утром жду тебя в поместье. Без охраны не выходи — минимум человек десять. Кстати, а кто вообще-то ломился к тебе? Ты знаешь?

— Да кто же их знает — может бандиты, может мятежники, может и те и другие. Какая теперь разница...отбились, и ладно. Хорошо что я охрану дельную набрал, пятьдесят человек, конечно накладно, но видишь как оно вышло...я чуял — что-то такое зреет, но не ожидал, что это получится именно так. Если бы не ты — сейчас уже правил бы Ламунский. Как же они должны тебя ненавидеть! — Панфилов радостно рассмеялся и с хрустом откусил кусок мяса, оторвав его от полуобглоданного остова тетёрки.

— У тебя есть человек, который знает, где находятся литейные?

— Есть. Но толку-то? Они за чертой города, и скорее всего — все разбежались. Мятежники ведь туда ушли, в ту сторону — где-то сейчас группируются — мне кажется, ночью будет штурм.

— Вряд ли. Теперь им известно, что мы знаем об их намерениях, о том, что мы ждём нападения, у нас закрыты ворота, на стенах стоят солдаты, а они не подготовлены к штурму — ни лестниц, ни осадных башен. Скорее всего, они сейчас отступят и пойдут к замку герцога. Сколько до него вёрст?

— Около пятисот...да, тут им не светит — скорее всего они сейчас уйдут, соберут войско и подготовившись приступят к столице. Я бы так и сделал.

— Значит нам нужно готовиться к штурму столицы — через сколько времени? Сколько им придётся идти до герцогского поместья?

— А с чего ты решил, что они пойдут до герцогского поместья? Им надо выбрать место, куда они стянут все свои войска, в непосредственной близости от Пазина — ну этак...в двух дневных переходах от него. Там они будут сидеть до тех пор, пока не укрупнятся настолько, что смогут взять столицу. Построят баллисты, катапульты, осадные башни — и пойдут на город. Уверен, гонцы уже скачут к поместьям мятежников, собирать ополчение. Сколько займёт? Ну смотри — пока доскачут, неделя-две, потом начнут собирать — дней десять. Потом пойдут — в день по двадцать — двадцать пять вёрст, пусть даже тридцать — это самое меньшее три недели на дорогу. Ждут на месте, комплектуются — ещё недели две. В общем, я считаю — два месяца — это самое меньшее.

— А как думаешь — сколько они могут выставить бойцов?

— Серьёзных, обученных — не менее восьми — десяти тысяч, может больше. Ополчения — ещё тысяч тридцать. Похватают крестьянских мужиков и дадут им в руки по копью и топору — мясо, на убой.

— Ясно. Где мы их всех хоронить-то будем? — протянул Влад задумчиво — значит — два месяца. За это время я должен создать армию, способную сопротивляться сорокатысячной группировке врага. Перспектива просто заманчивая... и убивать-то их не хочется — это же крестьяне, кто будет хлеб растить, скот пасти? Откуда потом возьмутся налоги, деньги в казну?

— Ну а что ты хотел — усмехнулся купец — это гражданская война. Или ты, или тебя. Хочется умереть? Нет? И мне не хочется. Тогда будем убивать.

— Тогда будем убивать... — неопределённо произнёс Влад и прикрыл глаза. Не так он видел свою жизнь в этом мире — незаметно из лекаря он превратился в уничтожителя тысяч человеческих жизней. Как так стало? Жизнь играет человеком...

Следующие две недели запомнились Владу как дурной сон — он мало спал, урывками ел — у него ни на что не оставалось времени. За мятежниками, ушедшими из столицы были отправлены разведчики, которые следили за каждым шагом бывших имперских гвардейцев и пехотинцев, перешедших на сторону врага. Те, как докладывали лазутчики, шли на юг, по дороге разоряя мелкие деревни и подметая всё, как стая саранчи.

В этой орде было около двух тысяч человек — половина из регулярных войск, а остальные подбирались, всасывались по дороге, как пылесосом — из деревень насильно уводили мужчин, годных к службе, начиная с пятнадцати лет, под угрозой убийства их родственников.

Мятежники везде объявляли, что они занимаются восстановлением настоящей монархии, что нынешний император самозванец и ещё, к тому, сумасшедший. Ведь только сумасшедший может назначить первым лицом в государстве после него — магика, так как это противоречит всем многовековым устоям.

Люди шли в армию Ламунского — кто за деньги, кто по убеждению, считая, что надо только восстановить 'попранную' монархию и жить сразу станет лучше, а кто-то по принуждению — в любом случае, армия мятежников быстро росла.

Обосновались они, как и предполагал, Панфилов, в довольно крупном селении, под названием Рогада — в ста с небольшим верстах от столицы.

Вокруг селения начались работы по установке стен — делались они из кирпича и камня, выламываемого из домов несчастных жителей — большинство из них были изгнаны из домов, дома разобраны — объяснялось это государственной необходимостью, что, впрочем, их не утешило и скоро в столицу империи начали прибывать беженцы из Рогада и других разорённых мест, добавившие проблем и так замордованному мятежом Пазину.

В городе, из-за наплыва голодных беженцев, и из-за того, что купцы тут же подняли цены на продовольствие, чуть не начался голод, и как следствие — голодный бунт.

Владу пришлось выловить двух особо жадных купцов, задравших цену на крупы до небес и повесить их, на утеху разъярённой толпе, затем организовать раздачу зерна толпам голодных людей. Бунт затих не начавшись, но Влад был очень озабочен — в городе зрело недовольство, и всё могло начаться в том же ключе, как и в первые дни мятежа. Купцов до того предупреждали, чтобы они так не делали, но жадность пересилила страх.

Мужчин, прибывших в город — каким-то образом спрятавшихся от вербовщиков Ламунского, тут же забирали уже в имперскую армию, несмотря на их протесты и возмущения — впрочем, они быстро успокаивались, когда узнавали, что им будут платить жалование и нормально кормить — нормально — по нынешнему времени, когда и миска каши считалась большой роскошью.

Панфилов задействовал все свои двадцать кораблей и отправил агентов для закупки зерна в южную часть материка, туда, где по слухам был большой урожай пшеницы и ржи.

Кроме того, Влад конфисковал ещё двадцать кораблей, принадлежащих ранее Амбругу, поставив их на баланс империи, и десять передал Панфилову — с той же целью — закуп продовольствия, а десять оставшихся, и пятнадцать имперских военных кораблей, отправил на север, к разработчикам месторождений свинца, олова и меди — скупить всё, что они смогут из этих металлов.

Все запасы меди, свинца и олова металлов были объявлены государственной собственностью, и изымались — под вопли и стоны купцов — доходило и до вооружённых конфликтов — в этом случае все, кто выступил против Влада уничтожались, а их имущество конфисковывалось.

Что потом происходило с семьями взбунтовавшихся от жадности купцов — он не знал. И не хотел знать. За ним уже укрепился ореол жестокого и безжалостного диктатора, которому лучше не противоречить — себе дороже.

Влад организовал и тайную службу — что-то вроде разведки и террористической организации одновременно.

В неё он стал набирать тех солдат, и просто вольнонаёмных, кто умел красться, подползать, бить исподтишка, следить — в общем, умеющих всё то, что должны делать тайные агенты на службе государства...и не только на его службе.

Это напрашивалось само собой, и он не понимал — почему это до сих пор не было сделано на уровне государства — у каждого барона, графа, или крупного купца, имелись свои осведомители, свои киллеры или телохранители, но вот у императора такой крупной, непонятно как не развалившейся до сих пор страны — ничего такого не было.

Основой этой страны, как и понял Влад, являлись магики — они зорко следили за соблюдением прав гильдии, за тем, как выполняются законы страны. Теперь эта связь была нарушена — гильдия, в лице Санрата, имела отрывочные и непроверенные данные о происходящем в мире и стране, доверять которым было нельзя — неизвестно, кто из магиков за пределами города благонадёжен, а кто нет.

Теперь нужно было создать сеть тайных осведомителей по всей стране — тот, кто владеет информацией, владеет всем.

А информацией из своего мира, Земли, Влад не был обижен. В его голове находились знания, полученные им от прочтения тысяч книг, просмотров сотен и тысяч фильмов — он мог по своему желанию в любую секунду достать из своей 'мозговой библиотеки' любые знания — этим его наградил удар шаровой молнии, забросивший в параллельный мир.

Он ничего не забывал, никогда. Ни увиденного, ни услышанного, ни прочитанного...даже если бы захотел.

А увидеть ему пришлось многое — горы трупов на улицах города, голодных беженцев, тянущих к проезжающему мимо вельможе голодного ребёнка в соплях и коросте, умирающего в свёртке из грязного тряпья, ноги купцов, дёргающихся на верёвке как паяцы, и их семьи, рыдающие возле своего дома, из которого выносили имущество.

За эти дни он очерствел сердцем, и его душа превратилась в сплошной стальной комок. Ему не мог помочь даже алкоголь — он его просто не брал — система регенерации организма не позволяла пьянеть, считая опьянение отравой и мгновенно выводила 'отраву' из тела хозяина...

— Эй, становись, убогие! Ты, справа, рыжий — ты какого чёрта пялишься на мой халат? Завидуешь? Вот дорастёшь до полковника-мага — такой будешь носить! А пока — вы ещё убогие, тупые недоросли! И не пяльтесь на Амалию — вам тут ничего не светит, недоношенные! Вот же дал бог таких придурков! Ты видал, Влад — тупые, как пробки!

— А чего ты их тут муштруешь? Чего добиваешься? — Влад усмехаясь осмотрел пятьдесят с лишним адептов, строем стоящих на жаре и покрытых потом, как будто они пробежали пять километров.

— Сейчас покажу! Эй, недоросли, шагом марш на площадку для тренировок в стрельбе! Кто собьёт строй — будет палочкой чистить сортиры Академии! Раз-да! Ра-два! Строй держите, идиоты! Медведя если бить, он на лошади скакать научится — я вас паразитов научу строй держать! Пошли, Влад! Они должны научиться работать единым целым, командой, вот и гоняю, как собак!

Грозный Макобер, создавая ветер полами своего голубого халата нёсся за строем из парней-адептов магии, одетых абы как — в то, в чём они привыкли ходить повседневно — форму ещё не пошили, не до того было.

Магистры, которых Влад придал Макоберу, шли рядом — как оказалось, они вполне даже сохранили разум — просто-напросто были такими вот молчаливыми людьми.

Их модифицированные личности вполне срослись с нынешним положением дел и магистры вписались организуемую структуру военных магов, как тут и были. По крайней мере со слов Макобера.

Влад так и не успел его переделать, дать ему молодость — всё некогда было, а тот больше не напоминал — похоже немного обиделся и решил, что раз Влад этого не делает, значит так и надо. Чего напрашиваться? Влад чувствовал его обиду, но никак не мог выбрать время, мечась туда-сюда, как заведённый.

Наконец, группа магов оказалась на открытой площади перед Академией магии, превращённой деятельным Макобером в полигон — на нём были установлены столбы, разбросаны бочки, накиданы камни.

Влад знал, что ректор Академии был категорически против этого — но Мерканов ничего не мог сделать — интересы государства прежде всего — Макобер его просто задавил своим характером. Кто мог сопротивляться другу диктатора? Только глупец...

— Становись! Лейтенанты-маги, занять боевые позиции! Разбиться на отряды!

Маги резко разошлись в стороны, образовав четыре группы по десять с небольшим человек. В центре каждой группы стоял лейтенант-маг.

— Смотрите, фельдмаршал! — официально сказал Макобер — в чём суть — до сих пор каждый магик бился в одиночку, бессистемно, выбирая цель, как он хотел. Мощность огня падала. Теперь, если объединить усилия всех магиков — можно выбивать любого, даже самого сильного мага поодиночке — мне кажется — даже вашего уровня. Смотрите!

Макобер вышел вперёд, и скомандовал:

— По цели, огнешарами, пли!

Он выпустил файрболл в толстое бревно, лежашее на площади, и тут же за ним весь отряд магов выпустил огненные шары в ту же цель.

Бревно просто испарилось во вспышке, а в лицо присутствующим ударил раскалённый воздух, чуть не спаливший ресницы и брови — бревно лежало слишком близко к экспериментаторам.

Макобер радостно захихикал, как будто его щекотали, глядя на вишнёво-красную яму, глубиной около метра и шириной метров пять, образовавшуюся на месте бревна, и снова скомандовал:

— Беглый огонь по целям! Лейтенанты, указать цели!

Каждый из лейтенантов стал стрелять по разным целям огненными шарами, хорошо видимыми даже на ярком солнце, и отряды магов стали стрелять, применяя разные виды волшебства — одна группа ударила молниями — стоял такой треск, что заложило уши а в воздухе запахло озоном, вторая врезала по другому бревну воздушным молотом, отбросившим ствол толщиной с тело человека метров на сто и чуть не разбившим стену вокруг Академии, третьи снова ударили файрболлами, уничтожив несчастную бочку из-под селёдки, испарив её в мгновение ока.

Макобер подал сигнал, огонь прекратился, и он подошёл к Владу:

— Ну как? Впечатляет? Мы перебьём их магиков, пока они сообразят что-то сделать! Сила!

— Сила — согласился Влад — только подумай вот над чем: после первого же боя, враг узнает эту тактику, и точно сделает то же самое. И вас тоже повыбьют по-одиночке. И первого — тебя. Думай — что делать. Есть предложения какие-то? Думал над этим?

— Думал — виновато сознался Макобер — пока ничего дельного в голову не приходит. У тебя может быть, есть какие-то предложения?

— Давай рассудим так: что достигается вашими ударами? Истощается защита отдельного мага, и удары проходят в объект. Что надо сделать? Увеличить запас энергии каждого из наших бойцов так, чтобы он мог выдержать достаточное время, по крайней мере, чтобы не сразу упал. Нужны ёмкие накопители Силы.

— Где же их взять? — расстроился старый маг — не у всех перстни с красными алмазами, увы....

— Есть мысль. Я сейчас тебе всё расскажу — распускай своих боевиков, или пусть учатся дальше — как тебе угодно, а мы с тобой пойдём, обсудим. В Академии посидим, у тебя? Давно я не бывал в твоей лаборатории...

И они бодро зашагали к белому зданию Академии магии.

Глава 4

В Академии мало что изменилось — коридоры, отделанные деревом и навевающие воспоминания об Альма матер — родном университете, который Влад закончил много, очень много лет назад, запах пыли, старины и лакированных рам — видимо недавно делали ремонт и лак ещё не успел высохнуть до конца.

Макобер, слегка задыхаясь, взбежал на второй этаж к своей каморке, оглянулся на Влада и с грустью заметил:

— Когда я не вижу твою 'тень' в этом чёрном костюмчике, мне делается как-то не по себе. Как ты теперь без неё обходишься?

— Как? Трудно — усмехнулся Влад — привык, что она всегда стоит за плечом. Еле уговорил её — пришлось дать прямой приказ, тогда только она успокоилась. Тем более что мы всё равно видимся каждый день — пришлось поклясться, что возьму её на очистку пещер от человекоящеров. Но мне же надо было сделать Тайную службу — кто лучше её подходит на роль руководителя? Знания я ей закачал, более верного человека найти трудно, а женский ум и хитрость в этом деле немаловажны. Чего-чего, а в искусстве строить интриги женщины всегда были впереди. И ещё — она абсолютна безжалостна...в отличие от меня, сентиментального дурня.

— Это ты-то сентиментальный? После этих разгонов бунтовщиков и повешения купцов? Ты сентиментальный? — Макобер хохотнул и завозился у двери, засовывая ключ в замочную скважину.

— И чего? — слегка обиделся Влад — да, сентиментальный — жалею людей, переживаю, люблю красивое и...так далее. Вот ты зараза! Выставил меня таким монстром, что тошно стало!. Язык у тебя как метла в сортире.

— Ладно — ладно, не обижайся — усмехнулся Макобер — я и забыл, что ты теперь военный диктатор, нельзя тебе говорить нелицеприятное. Вдруг обидишься и в темницу посадишь...

— Врезать бы тебе, старый дурак! Жаль Амалии со мной нет — она бы тебе в глаз плюнула! Не зря тебя ректор язвой называет!

— Заходи, хватит изображать обидчивую даму. Кстати, насчёт старого — я просил тебя заняться моим телом? И что? Я так и подметаю улицы своей бородой! Где твои обещания?

— А! — вот чего ты злобствуешь! Ну сделаю, сделаю — хочешь — прямо сейчас сделаю! Вот поговорим с тобой о проблеме, и сделаю.

Они вошли в лабораторию Макобера, и тот показал на небольшой горшок с вьющимся растением, усыпанным огромными колючками:

— Гляди — моя гордость! Я скрестил осьминога, кактус и лиану! Ты мне дал знания о генах, так вот — я совместил гены этих трёх, казалось бы, несовместимых объектов — морского существа и растений, и получилось вот эта штука. Смотри что сейчас будет! — Макобер взял из угла веник и осторожно дотронулся до мясистого красного цветка в середине болотно-зелёного цвета колючего куста.

'Растение' неожиданно и молниеносно обхватило ручку веника колючими щупальцами-отростками, и потянуло её к центру цветка, где открылось ротовое отверстие, украшенное то ли когтями, то ли зубами, и стало ожесточённо вгрызаться в эту рукоять.

— Попробуй, потяни за веник! — с гордостью сказал Макобер, не обращая внимания на гримасу отвращения, возникшую на лице Влада. Ага! — никак, да? Только с корнями выдирать, и то, он всё равно будет грызть, пока не засохнет! Хорошее оружие, да? Представь, если его рассадить, семенами, там, где пойдёт вражеская пехота, или конница — они им все ноги порвут! А выращивать их я могу за сутки — ускорить магией рост, и сразу на площади десять на десять метров! Можно обучить этому других магиков — есть среди адептов очень способные пареньки и девчонки — за сутки перекроем подходы к столице!

— Гадость какая! А ты представляешь, что делать с ними потом? Вот когда эта конница или пехота пройдёт, и заросли этих лианоосминогов будут не нужны? Представляешь? Что с ними тогда делать? А если они размножатся, расселятся по миру? Они сожрут всё живое! Макобер, я иногда сомневаюсь в твоём разуме, на самом деле! Уничтожь эту пакость, пока я её сам не сжёг! Всю жизнь учёные вначале решают — а что если сделать вот так — интересно же, что получится! А потом уже начинают думать — а на кой чёрт мы это сделали, и как теперь устранить последствия?

— Хммм...ну я как-то не думал над этим вопросом — смущённо признался Макобер — мной двигал чисто академический интерес — получится или нет. Похоже что да, ерунда вышла. Надо его сжечь. Сейчас, сейчас... Отдай веник! Отдай, скотина! Ой! Вот гадина какая — смотри, как он мне воткнул шипы! Вот тварь злобная! И ведь поливаю его, а он, скотина, шипы в меня! На! На, сучонок неблагодарный! — Макобер с мстительным удовлетворением создал повышение температуры в стволе растения, и то, извиваясь и размахивая щупальцами, вздулось и обвисло, издавая зловоние, как полежавший на солнце труп.

— Фу-ты, гадость какая! — Макобер зажал нос, открыл окно, ведущее во двор Академии и выбросил разлагающийся труп растения вместе с горшком — приберут, бездельники! Всё равно только пиво пьют, а как следует территорию подмести — их нет никого! А вот смотри, какое интересное растение — это готовые куски вырезки! Отрезай от ствола, клади на сковороду и жарь! Помесь коровы и вишни! Порционно — каждый кусок на триста грамм. Ужариваются — меньше получаются, да. Немного водянисто — надо культивировать, вкус улучшать — а так вполне съедобно! Вполне наедаешься, а если не сказать, что эти куски мяса с растения — едоки даже не и догадаются. Особенно если обвалять в сухарях и добавить специй — пальчики оближешь!

— Хммм...классная вещь — вот это дельная штука. Когда ты успел всё это сделать? — удивился Влад, поглядывая в сторону торчащего в большом горшке куста растения, на ветвях которого покачивались мясистые красные выросты, и правда напоминающие куски говяжьей вырезки — такое же годами культвируется! А ты за считанные недели сделал...впрочем — всё время забываю, кто ты есть.

— Ага! — усмехнулся Макобер — всё-таки я магистр магии, и кое-что понимаю в том, как ускорять рост растений. Я могу вырастить растение за считанные часы, и не одно. Представляешь — поля таких вот 'вишен', усеянных кусками мяса? Голода не будет никогда!

— Да, это просто феноменально. Слушай, а если сейчас насадить эти растения где-нибудь в черте города, на участке — это решило бы много наших проблем по продовольствию! Подумай над этим — поищи, где можно их посадить и надо выделить магиков, чтобы они ускоряли рост растений. Нам срочно нужны продукты.

— Ещё бы не нужны — грустно усмехнулся магик — вчера в трактире попытался купить тушёного мяса, так мне трактирщик такую цену выставил, ой-ёй! Раньше за эти деньги можно было неделю есть в этом трактире! Кстати — народ очень недоволен тобой — за то, что обложил вино и водку налогом. Цена-то на спиртное поднялась! Поносят почём зря! Кричат — коровосос!

— Наплевать. Меньше пить будут. А в казне больше денег будет. А тех, кто будет укрывать вино и торговать из-под полы — повесим. Скоро ещё будут лицензию покупать на торговлю спиртным — нет лицензии — пошёл вон, кормить корми посетителей, а поить только колодезной водой. Подожди ещё — я государственную монополию на спиртное сделаю, а тех, кто сам будет гнать спирт и ставить вино — ловить и по темницам, с конфискацией имущества. Я добьюсь, чтобы деньги в казне были!

— Слышал, слышал, как ты там с Панфиловым зверствуешь. На него уже два покушения были — купцы его убрать мечтают, слишком, мол, много силы набрал. Слыхал я кое-какие разговоры в купеческих кругах...осторожнее, вот ты какого рожна ходишь без охраны? Тебе и по статусу не положено ходить одному! Влад, ты всё как обычный лекарь себя ведёшь, а ведь ты же практически глава государства! Как это у вас там называлось? Президент?

— Какой я президент...скорее диктатор. Самодержавный притом. Что касается того, что я хожу один — я давал тебе знания о Земле — я танк. Ходячий танк. Кто может мне повредить? Это надо очень, очень постараться...пока что я не вижу, чтобы кто-то из окружающих смог что-то мне сделать.

— Ох, не зарекайся....что-то ты стал самоуверен. Не рано ли? В мире много такого, что мы не знаем и не ведаем. Ладно, не о том речь — всё равно тебе по статусу положено иметь свою свиту — для авторитета.

— Авторитет не в свите, авторитет в другом...давай не будет больше на эту тему говорить, ладно? Делом надо заниматься, а на авторитеты вымерять. Я хочу вести себя так, как мне хочется. Глупо, да? Наверное — да. Но меня уже не переделать...стар.

— Это ты-то стар? — Макобер радостно захохотал и откинулся назад, случайно сбив локтем какую-то склянку, содержимое которой и по виду, и по запаху напоминало застарелую мочу, после чего в лаборатории воцарился стойкий запах сортира.

— Сигизмунд, ты чего — опыты с мочой производишь? Чего тут эту пакость наставил?

— Мать-перемать! Какие к демонам опыты? Перебрал на днях, уснул в лаборатории, а выходить неохота...вот и результат! Вот гадость! Сейчас я её, поганку! — Макобер, прежде чем Влад успел его остановить, испарил лужу жидкости на полу, после чего они оба, матерясь и задыхаясь — Влада чуть не вырвало — вылетели в коридор, тяжело дыша и тараща друг на друга очумелые глаза.

— Сигизмунд, тебя в дурдом надо! Ты чего вытворил?! Совсем охренел, что ли? Я ещё твоей мочой только не дышал! Убил бы тебя, бестолковый старикашка! Жаль Амалии нет — сейчас бы она тебе врезала!

— Жаль...мечтательно протянул Макобер, закатывая глаза, и не обращая внимания на ругань друга — ты знаешь, а я, похоже, влюблён в неё. Мне всегда нравились такие злостные бабы — вся семейная жизнь с ними — борьба, война с переменным успехом...а какие ласки в постели после примирения! Ох, помолодею — уведу её у тебя! Только в темницу не сажай, скотина ты диктаторская! Сам весь в бабах, как в блохах, а мне жалеешь!

— Чушь ты говоришь — Амалия навсегда привязана ко мне. А отвязать её, без нарушений в мозге, я уже не могу. Она будет или одна, или со мной...увы. Так что — прости, друг... Впрочем — наверное я и сам в неё немного влюблён — после переделки личность из неё получилась очень интересная, а более верного человека, чем она — нет.

— Ну что, пошли обратно? Там уже всё выдуло ветерком...можно посидеть. Извини — я что-то забыл про то, что может получиться такой эффект. Кстати — не так уж и плохо пахло! Ты преувеличил степень вонькости!

— Тебе-то неплохо — ты всегда так воняешь, а свою вонь не ощущаешь — конечно тебе это не страшно. А я-то за что страдаю?

— Врёт всё на меня — бормотал Макобер, шагая через порог в лабораторию и украдкой, на глазах улыбающегося Влада, нюхая обшлаг своего роскошного халата — я чистый, только два дня назад мылся! И не напивался эти дни так, чтобы поваляться в канаве...напраслину возводит на меня и всё!

Они уселись в дальнем конце лаборатории, под открытым окном — Влад настоял на его открытии, несмотря на яростные протесты магика, утверждающего что его экспериментальные растения могут этого не перенести.

Воздух очистился, и в комнате уже можно было вести неспешную беседу.

— Ну что ты там придумал по поводу защиты?

— В общем, слушай! Нужно разделить отряд магиков на части — четыре части боевые, одна часть — Щит! Понял?

— Понял, чего не понять — значит штук шесть-семь магиков ставят защитный барьер, о который разбиваются удары вражеских магов, остальные стоят под защитой этого барьера, и по команде выскакивают в стороны и выбивают по одному магику у противника — выстрелили, и назад, пока не сбили. Если магики стоят чисто в защите, не отвлекаясь на стрельбу — их поле сильнее.

— Сильнее, да. Но остаётся главная задача — им-то тоже надо громадный запас Силы на поддержание барьера! Откуда они его возьмут?

— Будет им запас силы: слушай сюда, как говорят у нас на Земле.

Влад быстро объяснил Макоберу суть, и тот удивлённо сказал:

— Почему это у нас до сих пор не додумались до такой штуки? Почему никто не сделал?

— Потому, что надо иметь те знания, которые я получил на Земле, и такой запас Силы, чтобы это можно было сотворить! Пока что такая сила только у меня. Даже Марьяна не может со мной сравниться — и я ещё развиваюсь, с каждой закачкой Силы, с каждым её использованием. Ты же знаешь, что у каждого магика есть свой предел, и самостоятельно он его преодолеть не может, но суть в чём — есть ещё один предел, уже за ним — барьер, до которого только с моей помощью может дойти любой магик. Обычный, слабый по способностям — до уровня магистра, к примеру. Молния, которая в меня врезалась, разорвала какие-то канальцы в моём мозге, какие-то пробки, или плотины, и я впитываю столько Силы, что многим из вас это и не снилось. Иногда я даже боюсь этого — не лопнуть бы, как мыльному пузырю... Ты по уровню магии, выше всех, кого я видел, выше Санрата, но ниже Марьяны и Марины, и всех других, кого я превратил в магистров. Ты почти достиг их уровня...почти. Но не надо забывать, что они, перед увеличением их силы, были процентов десять от твоей мощи, если не меньше. Марьяна с трудом могла сделать светляка...вру — конечно, не с трудом — но это отнимало у неё много сил. Если твой узел расширить — ты будешь сильнее всех в этом мире, не считая меня. Ты сможешь переделывать человеческие тела, сможешь многое из того, что сейчас не можешь, при всём твоём умении и желании. Сможешь делать и алмазы.

— Много слов — усмехнулся Макобер — меня интересует цена вопроса. Превратиться в твоего раба? Как Амалия? Этого ты хочешь?

— Нет. Я не хочу раба. Мне нужен друг. Или, хотя бы, не недоброжелатель. Извини — если я создаю мага силой почти равного себе, абсолютно неподконтрольного и непредсказуемого — видимо я являюсь идиотом? Но если посмотреть в зеркало — слюни изо рта у меня не льются, речь, вроде, как членораздельная, значит — делаю вывод — я не идиот. Так должен я защитить себя и своих близких, как ты думаешь?

— Слушай — чего ты распинаешься? Да я душу готов продать за такое могущество, за молодость, за долгие годы жизни! Смешной! Я же знаю тебя — ты не будешь злоупотреблять моим доверием и не сделаешь больше, чем нужно. Давай, давай, работай! Мне лечь, или встать на четвереньки, или захрюкать? Чего делать — говори, и за дело! Мне не терпится ощутить могущество и величие! — Макобер радостно рассмеялся, потирая руки и уселся в кресле, держась за поручни и глядя на Влада — я готов!

Влад посмотрел на радостную физиономию старика и кинул мыслеприказ: 'Спать!' Макобер откинулся на спинку кресло и свесил голову на сторону, посапывая и улыбаясь во сне.

Лекарь усмехнулся такому неистребимому любопытству старика — он просто однро сплошное любопытство и озорство — и это после восьмисот лет жизни!

Подумал: 'Дай Бог мне быть таким же ярым и энергичным после восьмисот лет жизни...другие люди уже в двадцать лет теряют интерес — пиво, водка, сидение на скамейке и болтовня ни о чём. А этот старик — язык не поворачивается назвать его стариком! Это торнадо какое-то! Итак, начали!'

Влад начал с физического состояния Макобера, дав ему установку на восстановление молодости.

На его глазах медленно-медленно начала натягиваться кожа на теле магика, исчезли морщины, восстановился прежний цвет глаз — из серого, они стали ярко-голубыми.

Влад усмехнулся — Макобер становится красавчиком, вот он почудит, когда очнётся! Берегись теперь кухарки и модистки! Да что кухарки — теперь ему до благородных дам добраться раз плюнуть!

Расширились слуховые проходы и утончились барабанные перепонки, простата стала меньше, восстановив прежний объём, кости стали снова плотными и массивными — вернулся кальций, вымытый из них со временем.

Как всегда неожиданно, полезли новые зубы, выталкивая из кровоточащих ячеек дёсен старые, жёлтые и больные.

Кожа очистилась от пигментных пятен, которые старик прятал под пышной бородой, пропали шишки на пальцах... скоро, в кресле сидел молодой человек лет двадцати пяти, в дурацком звёздчатом халате и с длиннющей чёрной бородой.

Влад усмехнулся — пусть остаётся этот реликт, на память старику. Захочет — сбреет, не захочет — как хочет.

Секунду подумал и превратил её в белую — иначе его никто не узнает, добавится проблем. Впрочем — новая полезет — будет чёрная. Захочет — сбреет.

Теперь настал момент расширения магических способностей.

Влад осторожно коснулся его магического узла своим сознанием — узел был огромен, в сравнении с тем, что было у Марьяны и Марины, у старика были огромные способности.

Лекарь немного обеспокоился — вдруг не сможет расширить? Вдруг Макобер уже подошёл к пределу своих возможностей? Влад отбросил панические мысли и решительно пробил первый канал к узлу, одновременно расширяя его границы. Узел тянулся, тянулся...и стал в пять...семь...десять раз больше!

'Упс! Отличный результат! Он действительно очень силён! Расширяем дополнительные каналы... замкнуть его на систему регенерации...есть! Теперь его убить так же трудно, как и меня. Готово! Увеличиваем силу...укрепить кости...скорость...есть! Готов супер-макобер. И страховку...' — Влад внедрился в голову старика и понеслись Слова, падая в извилины мозга горящими буквами: 'Ты никогда не причинишь вреда мне и моим интересам...'

Через десять минут всё было закончено.

В кресле лежал молодой человек лет двадцати пяти, с длиннющей седой бородой и такими же седыми волосами до плеч. Это выглядело немного уморительно, всё равно как прилепить к нежному подбородку детсадовца бороду Деда Мороза, а ещё смешнее новый человек смотрелся в халате Макобера.

Человек был худоват — как все 'перекованные' после переделки тела, но выглядел здоровым и розовым, будто младенец.

Влад откинулся на спинку кресла, облегчённо вздохнул, посмотрел на творение своей магии, как художник на завершённую картину и с удовольствием отметил, что получилось довольно хорошо.

Он почти не приукрасил фигуру или лицо старика — тот от природы был довольно красивым мужчиной и только годы наложили на него свою тяжёлую лапу.

Макобер теперь снова стал таким, каким он был в двадцать лет — худощавым, атлетически сложенным, симратичным даже красивым мужчиной среднего роста. Впрочем — Влад никогда не понимал в мужской красоте — женской — да. Лекарь был доволен, что не пришлось переделывать много — это была бы слишком большая нагрузка на организм, и магистр мог на довольно длительное время выйти из строя, а он слишком нужен для дела.

Послав мыслекоманду, Влад вывел Макобера из транса, и тот, медленно открыв глаза, покосился на седую бороду и с сожалением спросил:

— Что, не получилось? — голос его был звонким, звучным, в отличие от хрипловатого надреснутого голоса старика-Макобера, и он сразу замолчал, а затем вскочил с места, легко оттолкнувшись от кресла, и закричал во весь голос — УРАААА! Славься Влад, великий магик всех времён и народов! УРАА!

— Слушай, заткнись, а? — Влад с досадливой улыбкой посмотрел на бородатого парня — в зеркало сходи посмотри. Сам решай, что тебе делать с этой мочалкой. Мой совет — сбрей её на глазах у адептов — а то примут за самозванца. Слушай меня внимательно — пока у тебя есть Сила в Узле, убить тебя очень, очень трудно — всё будет зарастать за секунды, но не злоупотребляй — убить всё равно можно, если разбить мозг. Имей это в виду. Далее — ну-ка, попробуй, подними это кресло!

Макобер с недоверием посмотрел на тяжеленное дубовое кресло, обитое вытертой от времени и засаленной тканью, и взявшись за него обеими руками, рывком поднял вверх, отчего эта конструкция взлетела до потолка на вытянутые руки и чуть не вырвалась, грозя снести книги с полок и пузырьки с подставок.

— Ничего себе! Я теперь на каждую руку могу посадить по модистке и прогуливаться с ними по проспекту! Вот это да! Ну ты и волшебник!

— Не для модисток сделано, а для наиболее эффективной борьбы с врагом! Тебя сразу на подвиги потянуло! Учти, я тебя из темницы, куда тебя посадят за твои дебоши, вытаскивать не буду! Посидишь там, помучаешься!

— Да кто же меня туда посадит! Ну не смеши! Если ты только — так я всё равно эту темницу раскатаю по камешку, и сбегу!

— Так — я начинаю думать, что поторопился с твоим усилением! Учти, если ты будешь вести себя как дебошир и придурок, ТЫ НАВРЕДИШЬ МНЕ! Понял?

— Ещё бы не понял! Ох, ты гад! У меня голова заболела при мысли, что я пойду и разнесу сейчас грязную харчевню этого придурка-трактирщика, который содрал с меня столько денег за миску с мясом!

— Так-то — Влад погрозил Макоберу пальцем — выпорю, паршивца! Дедушка сердится!

Они рассмеялись, потом Влад спохватился:

— Слушай чего: нам с тобой скоро идти в пещеры, а там коснуться Реки нельзя, блокада. Не знаю почему, но это так. Мне нужно, чтобы ты владел единоборствами, и искусством боя на мечах. Давай-ка сюда голову...

Через пятнадцать минут, Макобер уже жаловался на боль в голове, но необходимые знания уже укоренялись в его шальном мозгу.

Напоследок Влад спросил:

— Слушай, скажи мне — как такого отморозка и чудака как ты, приняли в Академию, даже взяли на должность преподавателя, уважали всё это время, несмотря на твои закидоны?

— А ты ещё не понял? — усмехнулся Макобер — я красивый, умный, добрый, весёлый! И вообще — они мне все в подмётки не годились — я с детства был уже на уровне магистра. А раз ты сильный, ты можешь себе позволить чудачества, я думаю ты меня поймёшь. Сильные делают то, что хотят. Тем более, что я подлостью не отличался — ну так, похулиганю немножко...простительно.

— Ладно — Влад хлопнул ладонями по коленям и встал — знания по изготовлению алмазов из угля я тебе дал — твоя задача — сделать как можно больше накопителей, найти мастеров и вставить эти камни в оправу — лучше всего серебро, повесить на цепочки. Дальше: вот тебе задача — найди умельцев, которые из прочных, однородных кусков угля выточат наконечники для стрел.

— Ух ты! — понял Макобер — вот это будет сюрприз! Вот это да! Ну ты и зверь...чего удумал. Опасная штука...а если их применят против нас?

— Если применят, на то и регенерация. Учти — секрет этих стрел знаем только мы с тобой, никому его не выдавай, это будет очень, очень печально, если кто-то узнает. Вдруг найдётся человек., который сможет повторить этот фокус, и он будет на стороне наших врагов? Нам придётся тогда несладко. И вот ещё что: нам надо магиков — как минимум человек двадцать. Лучше тридцать. На первых порах. Потом — больше. Как думаешь, где взять?

— Ну там же, где и обычно — в Гильдии. Не все же ушли к Ламунскому...искать надо. По городам поездить. Дай задание Амалии — пусть разошлёт агентов, а они подберутся к магикам, узнают их помыслы. И ещё — по деревням надо пройтись — посмотреть, есть ли перспективные дети, подростки.

— Вот и займись. Мне нужны маги на пушки. Срочно. Времени осталось мало, и мне нужно их обучить. И вот ещё что — займись своим мясным растением — мне оно очень, очень нужно. Еды не хватает. Я вот что сделаю — соединю тебя с Панфиловым — он быстро найдёт принцип, по которому вы будете выращивать и торговать этими кусками мяса — по низким ценам. Тебе тоже достанется хороший куш. Вообще — люди не ценят то, что даётся им даром — пусть покупают. Как решил назвать это чудо?

— Мясница. А что? Хорошее название, понятное. А насчёт денег — очень недурно. Я, конечно, добряк и щедрая душа, но эти коварные девки так любят звенящий жёлтый металл!

Влад вышел из Академии, оставив Макобера думать о заданных ему задачах, а также о том, как ходить с такой бородой и юным телом. Ему было очень интересно — как тот выкрутится из этой ситуации?

Лошадь сиротливо стояла у ворот Академии, наклонив голову и прядая ушами — Влад уже как-то привык ездить в седле и даже не подкладывал под себя чего-нибудь мягкое — ну как же — злобный диктатор и на подушечке! Но ей-ей он бы с удовольствием воспользовался какой-нибудь повозкой, типа разукрашенной каретой с вензелями и позолотой, а самое главное — удобной скамейкой, а лучше всего — лежанкой. С давних пор он решил для себя, что горизонтальное положение во время обдумывания проблем даёт мозгу больше пищи — кровь приливает к голове, и проблемы сразу разрешаются. А если к этому присовокупить молодую массажистку...

Он усмехнулся своим мыслям и поехал прочь с Академической площади, мимо адептов, усиленно марширующих и пускающих на ходу огненные шары в различные мишени.

Площадь была вся изрыта ямами и кратерами, как будто по ней прошёлся метеоритный дождь или ударила корабельная артиллерия.

'Вряд ли Ректор Академии будет рад, увидев это' — подумал он

Дорога до ворот города не заняла много времени.

Ворота были открыты и возле них стояли усиленные наряды стражи, вперемешку с гвардейцами, которые отсалютовали диктатору. Он небрежно кивнул им и выехал из города, направляясь туда, где виднелись дымы литейных печей. До них было ехать километров пять, и он прибавил шагу лошади, которая, если её не активизировать, замедляла скорость с каждым движением и в конце концов остановилась бы совсем, чтобы пощипать травки и вознаградить себя за многочасовое стояние на каменной площади, вблизи взрывов и молний.

Влад потратил много времени и сил на Макобера, но не жалел об этом. Этот человек должен был стать, и стал, очень важной фигурой в его планах — старейший, уважаемый магик, один из самых сильных магов страны. Ни один человек не может рулить такой махиной как Истрия в одиночку, а главным умением руководителя Влад всегда считал умение найти необходимые кадры и поставить их на нужные места в этой огромной шахматной партии под названием жизни. Макобер, Амалия и другие — это были ферзи, которые уже управляли остальным фигурами на игровом поле.

В литейной, в которую согнали всех литейщиков что были, и ещё тех, кто выразил желание учиться литейному делу, было шумно и жарко — полыхали печи под открытым небом и под навесами, литейщики бегали и матерились — как будто мат был одним из условий отливки качественных пушек.

Влад ещё давно заметил, что есть определённые виды деятельности, в которых мат служил неким заклинанием, смазкой делового процесса, без которого всё застыло бы и развалилось.

Он с усмешкой вспомнил пародию на давнишний рекламный ролик одного из банков, который назойливо крутили по ящику в перестроечные времена: 'И был обед, и была водка... И шёл прораб, и поднимал он их! И вспоминал он их имена!'

Имён было вспомнено немало, но особо акцентировалось внимание на одном — главный литейщик, пожилой мужчина лет шестидесяти, кряжистый и седой, звали его Хван, дико вопил, брызгая слюнями на какого-то незнакомого мужчину, а завидев Влада, подкатился этаким полутораметрового диаметра колобком и закричал:

— Вот, господин фельдмаршал — из-за этого придурка срывается очередная плавка и значит изделие не будет выдано по графику! Они не доставили мне медь и олово. Мне не хватает металла! И свинца тоже мало — мне не хватит на ядра и книппели! Я снимаю с себя ответственность, делайте с ним что хотите! Иди сюда, придурок, и объясни господину фельдмаршалу, почему ты не доставил мне металла!

— В чём дело? — нахмурился Влад — почему задержка?

Мужчина мял в руках шапку, пытаясь что-то выдавить побледневшим и дрожащим ртом, потом совладал с собой и сказал:

— Хозяин, господин Маркот, сказал мне, что подождут, у него сейчас нет подвод на это дело, ему надо перевезти груз щебня для укладки в поместье и день-два погоды не сделают. Простите, господин фельдмаршал, не губите! Я только управляющий, что я могу сделать! — он кинулся на колени и уткнулся лбом в землю, утоптанную множеством ног и копыт.

— Встань! — тихим и страшным голосом сказал Влад — ты не виноват, ты же просто подчинённый...

Мужчина затрясся ещё больше и с трудом встал на ноги, побелев как мел. На его лбу остался грязный отпечаток пыльной земли, размазываемый по лицу крупными каплями пота. Нижняя губа мужчины тряслась, и было видно, что сейчас он или обделается, или у него будет разрыв сердца.

Влад оглянулся, на притихших литейщиков, на охрану из стражников, обступивших площадку, где происходил разговор, и приказал сержанту стражи, прислушивающемуся к происходящему:

— Пять человек на коней. Быстро сюда этого Маркота. Ты — он кивнул головой на управляющего — покажешь дорогу. Если он не поедет , окажет сопротивление— находите полковника Тарлова, пусть даст людей и доставите этого придурка сюда, а всё имущество конфискуете. Всех, кто будет сопротивляться — уничтожите. Задача ясна?

— Есть! — вытянулся сержант и скомандовал — Гарт, Манак, Асанг, Шелар и Кратан — по коням! Этому — дать коня, и галопом!

Стук копыт ещё не стих, когда литейщик повёл фельдмаршала показывать результаты работы.

В закрытом на ключ сарае, за широкими воротами, в которые могла въехать телега, лежали, сияя желтизной, пять новеньких пушек — они были сделаны по типу тех, что Влад уже изготовил для Клиники.

Он погладил могучие стволы с какими-то затейливыми рисунками, добавленными литейщиками, и загрустил — давно уже не был в Клинике, и не был в своём замке — когда спишь четыре часа в сутки, как-то не до полётов на 'родину'. Время неумолимо капало и капало, утекая в песок. Нужно было столько дел переделать... литейщики работали круглосуточно, запуганные, и купленные — им выдавалась хорошая плата, больше чем солдатам — ведь солдат можно ещё набрать, а вот литейщики такого класса обучаются годами, десятилетиями.

— Хорошо. Но мало. Мне в ближайшее, максимально короткое время нужно ещё пятнадцать пушек. И торопитесь с ядрами, книппелями и картечью — на кой демон мне пушки, если их нечем заряжать!

— Господин фельдмаршал, а как их вообще будут использовать? — нерешительно спросил литейщик — до нас доходили слухи, что такие делали в Лазутине, и что где-то на севере они поубивали много народа. Но мы так ничего и не знаем о них...

— Узнаете. Незачем вам пока знать! — резко оборвал литейщика Влад — лучше позаботьтесь, чтобы они были вовремя сделаны! Мне через полтора месяца надо их тридцать, а через два — сорок!

— Ну а как мы успеем? — слегка обиженно проговорил мужчина — видите, что происходит? Поставки срываются. Этот купец отвечает за грузовые перевозки — должны были подвезти металл, печи разогреты, уголь потрачен, придётся пригасить — чего зря жечь. Значит мы выбиваемся из графика дня на три-четыре. И так каждый раз — хорошо, что вы приехали, разберитесь в конце концов! Вы ведь с нас потом спросите, а мы причём?

— Разберусь — многозначительно протянул Влад — готовые ядра есть? Картечь?

— Есть. Вот тут, пойдёмте! — литейщик отвёл его в другой угол сарая-ангара и показал на сложенную горкой груду свинцовых ядер и на бочки, заполненные свинцовыми кругляшами — вот триста пятьдесят ядер, двадцать бочек с картечью и тут...вот тут — двести книппелей.

— Хорошо. Продолжайте в этом духе. Мне на каждую пушку нужно по сто ядер, сто книппелей и по пять бочек картечи. Исходите из этого количества.

— Столько металла уйдёт! Кошмар! — уважительно присвистнул мужчина — надеюсь, столько наберёте. Очень хочу посмотреть, как они работают. Позовёте?

— Позову — усмехнулся Влад — на днях будем опробовать, как десяток дольёте. Пошли, будем суд вершить — я слышу — там штрафника привезли.

Они вышли к гудящим и дымящим печам, где спешивались стражники, держащие под уздцы коня, на котором сидел бледный, но спокойный мужчина с высокомерным гладким лицом, пахнущий благовониями и кофе. Его руки были завёрнуты назад и связаны ремнём, а ноги перевязаны под крупом лошади — чтобы не свалился во время скачки.

Он с ненавистью посмотрел на Влада и отвернулся в сторону, демонстративно не желая общаться с этим выскочкой, с этим неизвестно откуда взявшимся тупым магиком.

Влад эмпатически чувствовал исходящую от него волну ненависти и негодования — такой силы — была бы воля купца, тут же растерзал этого мерзкого 'фельдмаршала'.

Лекарь подошёл к сидящему на коне купцу и ворвался в его мозг — промелькнули картины из жизни купца, его тайные нычки денег (довольно приличные! — два миллиона по разным норкам и ямкам!), его жёны и любовницы, семья — дети... Мелькнули какие-то люди, разговаривающие с ним и обещающие всяческие блага и преференции, когда они захватят власть — вот те раз! Вот теперь стало ясно, откуда ноги растут у ситуации — саботаж чистой воды!

Влад поднял глаза на купца и с сожалением сказал:

— Болван! Вот сейчас я прикажу засунуть тебя в печь, чтобы ты там послужил топливом, вместо угля, который сожгли впустую по твоей вине — ты думаешь, тебя спасут твои два миллиона, спрятанные по кладовкам? Я сейчас направлю людей, чтобы выпотрошили твой дом, чтобы выгнали твоих детей на улицу — это достаточная плата за предательство?

Купец молчал, с ужасом глядя на холодного и спокойного, как смерть, человека, от которого зависела жизнь и смерть его и семьи, потом судорожно сглотнул и сказал:

— Умоляю — не трогайте семью! Я всё отдам, меня убьёте — их, не трогайте, пожалуйста!

Влад мотнул головой, отрицая его слова, и приказал:

— Отвяжите. В печь его! А как сгорит — поезжайте и убейте всю его семью! Всех, до последнего человека!

Стражники, с ужасом косясь на страшного монстра-фельдмаршала, развязали ремни и стащили купца с седла.

Он был наполовину сед — за минуту поседел и превратился из сорокалетнего цветущего человека в старика, с болтающейся головой и трясущимися руками. На его штанах расплылось пятно — он обмочился. Пока его тащили к устью печи, он всё время умоляюще бормотал:

— Жену, детей не трогайте, ради всего святого, умоляю!

Стражник распахнул устье печи, а двое других, крепко взяв арестованного за руки, качнулись, намереваясь вбросить его в печь, но Влад громко сказал:

— Стойте! Ведите его ко мне!

Стражники облегчённо выдохнули, подхватили пленника под руки и поволокли к фельдмаршалу.

Влад, как казалось со стороны, стал внимательно смотреть в глаза предателю, и это продолжалось секунд двадцать, ничего не происходило — купец бессмысленно смотрел на своего судью и палача в одном лице, а тот на свою жертву.

Затем лекарь тяжело произнёс:

— Я даю тебе шанс. Последний. Ты оставишь все свои дела, и в первую очередь будешь делать то, что нужно для нашего общего дела. Если ты узнаешь и заметишь, что кто-то так же как ты раньше, занимается саботажем — доложишь или мне, или госпоже Амалии. По приезду домой ты достанешь и отвезёшь миллион монет, сдав их Казначею, объяснив, что это штраф за твои неправильные действия. Всё, свободен! Дайте ему коня и пусть скачет домой, выполнять!

Купец, молча забрался на подведённого коня и не прощаясь, с места галопом, помчался в сторону городских ворот, а Влад, найдя взглядом побледневшего литейщика, с кривой полуулыбкой сказал:

— Теперь у вас будет всё в порядке — будут повозки, будет металл.

Лекарь подошёл к своему коню и одним движением влетел в седло.

— Запомните, мне через полтора месяца нужно тридцать, а через два — сорок! И ещё — узнаю, кто саботирует — не пощажу!

Он пустил коня в галоп и поскакал к крепости, оставляя позади онемевшую от увиденного зрелища толпу мастеровых и стражников.

На душе у него было препогано — этот спектакль был нужен для того, чтобы нагнать жути на тех, кто собирается волынить, уклоняясь от работ, или саботировать по идейным соображениям. Теперь слух о происшедшем разойдётся по всему городу, его приукрасят и будут рассказывать, как этот мерзкий паук, этот жесткосердный военачальник спалил в печи десять купцов и забил насмерть все их семьи. Такие ужасы должны отрезвляюще подействовать на скрытых врагов. Купца он перековал — за те двадцать секунд, что смотрел ему в глаза — теперь тот был и душой и телом предан фельдмаршалу...

Стражники в воротах приветствовали его строгим салютом, вытянувшись так, как не вытягивались, наверное, никогда и ни перед кем. Слухи в городе разносятся быстро...

Теперь его путь лежал к своему поместью — во-первых он сегодня почти ничего не ел, а во вторых — там находилась Амалия, которой он должен был отдать приказания по поводу магиков гильдии.

Начало смеркаться, и улицы, по которым пробегали лишь редкие запоздавшие прохожие, да прогуливались патрули стражи, были пустынны.

Бунтов и погромов больше не было — после того, как стража выловила нескольких зачинщиков, и повесила их прямо на месте — вороны потом неделю расклёвывали их глазницы, и трупы вертелись на верёвках как большие, красные груши, над которыми кружились зелёные мухи.

Впрочем — возможно, и после этого ещё были бы поползновения устроить заварушку — но Амалия узнала через своих осведомителей, что эти зачинщики были эмиссарами уголовных авторитетов, желающих нажиться на творимых погромщиками безобразиях. После это Амалия, во главе отрядов стражи, совершила налёт на портовые 'малины', где захватила много преступного элемента — в том числе и из числа авторитетов. Их согнали, человек сорок, на рыночную площадь и расстреляли из луков. После этой массовой казни шевеление в народе резко затихло.

Влад слегка подстегнул лошадь — ещё минут двадцать и он будет в поместье.

В голову пришло — 'Стоило бы поставить фонари по центральным улицам...может магов задействовать? А что — развешать по улицам светляки. Забавно — маг-фонарщик! Одно но — светляки действуют, пока их поддерживает маг, от его Узла. Конечно — берут они микроскопическое количество Силы, но всё-таки... Нужно будет обдумать эту штуку'

Он скосил глаза в сторону — ему показалось, что сбоку, в переулке, что-то шевелится — периферическое зрение у него было великолепное, так что всё, что находилось сбоку от него он видел хорошо. Нет — вроде как показалось...

Усмехнулся — соскучился по Амалии, всё время как будто чего-то не хватает, кажется — оглянешься — а она вот тут, за спиной, сопит своим курносым носиком.

Последний раз они с ней общались вчера, на бегу — Амалия уносилась куда-то на рыночную площадь, одевшись, как базарная торговка — в ярком платье, платке на голове и невозможных растоптанных башмаках — шла на встречу с агентом.

Выглядела она забавно, особенно, когда нарумянила щёки — ну такая сделалась простушка-крестьянка, это что-то! И не подумаешь, что вот эта девушка руководительница Тайной службы, самый опасный убийца в стране.

Грохот копыт эхом отдавался в стенах домой и терялся в глубине тёмных переулков. Лошадь недовольно косила глазом — загнал, хозяин-придурок, кормил только утром, не поил, катался весь день...пора бы и отдыхать!

Пора — усмехнулся Влад и подмигнул тёмному лошадиному глазу — скоро отдохнём.

В комнату, уставленную мебелью из разграбленных домов зажиточных купцов, вошёл мужчина в тёмной одежде, с перстнем магистра на руке.

— Приветствую вас, господин Ламунский!

— Называйте меня 'его императорское величество', сколько раз я вам говорил! — герцог нахмурился и отхлебнул вина из серебряного бокала в правой руке — вы поговорили с магиками гильдии? Отправляли им депеши?

— Что касается императорского величества, господин герцог — вот когда вы войдёте в столицу, сядете на трон, тогда и будут оказаны соответствующие почести, а пока что вы сидите в этой дыре, на награбленной мебели — о чём говорите? — архимаг недовольно скривил тонкие губы — мне тоже хочется занять высшее положение в гильдии, но я же не требую называть себя Великим Магиком! Всему своё время. На людях, перед солдатами можете изображать императора, мне-то зачем вы тыкаете в нос своим придуманным императорством? Кстати сказать — без нас, без моих магистров, вам столицу не взять никогда — не забывайте, у них осталась Академия магии, и хотя там всего лишь адепты, не вполне обученные — остались и отличные, умелые преподаватели — чего стоит один Макобер — при всей его эксцентричности и смешном виде, он вашу армию наполовину перебьёт, пока вы его сумеете взять. Так что не стоит так задирать нос — мы будем правит вместе, или вместе уйдём на тот свет — если он есть...

— Хватит мне нравоучений! — герцог покраснел и сжав руками бокал, чуть не раздавил его в яростном порыве уничтожить этого наглого безродного человечишку — лучше доложите, что там с магиками, сколько собрали?

— Докладываю! — ехидно усмехнулся архимаг — сорок магистров, это всё, что я смог добыть. Эти люди хотят возвышения, почестей, работы в столице, потому и поддержали ваш мятеж. Остальные тридцать отказались — некоторые вообще не ответили — то ли решили игнорировать, то ли отсутствовали на месте — не суть важно. Наши магистры уже в пути, прибудут в течение двух-четырёх недель. Путь-то неблизкий!

— Спасибо, Аргун — слегка успокоился герцог — итого — сколько у нас магиков?

— Вместе со мной тут находятся пятнадцать магистров. Если прибудут ещё сорок — станет пятьдесят пять.

— Отлично! С такой силой мы сметём жалкое войско императора! У них против нас всего-навсего тысяч пять пехотинцев, и жалкое количество магистров — чушь! Это пыль, которую мы стряхнём с наших ног!

— Поменьше пафоса, и побольше делайте баллист, катапульт, лестниц, осадных башен — не забывайте, что вам брать крепостные стены — а они довольно высокие, и я не помню, чтобы кто-то сумел их взять, даже тогда, когда пятьсот лет назад Пазин осадила армия Вентрии. Постояли-постояли, да и ушли восвояси, опустошив окрестности.

— Ну а вы на что? Важно раздувать щёки? Думайте, как разрушить стены! Я со своей стороны делаю всё, что могу! У меня уже тридцать тысяч войска!

— Ага — сброд, который жрёт, гадит и мародёрствует — всю округу уже загадили, пройти нельзя. Смотрите — вспыхнет какая-нибудь болезнь и мы не сможет удержать распространение этой заразы — ваше войско просто вымрет. Не понадобится и участие пазинцев. Ещё — агенты мне донесли о тактике фельдмаршала — они фактически расстреляли бунтовщиков из луков и арбалетов, под прикрытием тяжёлых щитов. Эта же тактика будет применена и в бою с вами — они даже сходиться не будут на бой, будут бегать и расстреливать ваших увальней в доспехах и глупое деревенское ополчение. И ещё — Влад скупает все запасы меди, олова, свинца — льют те штуки, что они установили на Клинике. Из них было разбито войско Савалова, когда оно приступило к осаде этого порождения демонов. Кстати — вы что-то предпринимаете против замка Влада? Против Клиники?

— Нет. Пока что не до них — я отозвал бойцов сюда — столица важнее. Как только возьмём Пазин — тогда и до этих демонских гнёзд руки дойдут. Нельзя распыляться, слишком важна цель.

— Это верно — медленно кивнул головой архимаг — все силы на Влада и столицу... не обольщайтесь — это будет очень, очень трудно...

Глава 5

Грудь обожгла боль, от которой Влад захлебнулся и закашлялся — он выкашлял её кровавыми брызгами на и так уже тёмную гриву лошади.

В голове мелькнула мысль о нереальности происходящего, о том — какая эта сволочь сумела подбить 'танк'?!

Тут же темнота осветилась вспышкой от большого магического светляка и из-за домов, с крыш, из окон большого двухэтажного дома начали выпрыгивать люди в масках.

Несчастная лошадь стала заваливаться, умирая на мостовой — так и не дождавшись стойла с водой и овсяными лепёшками. Она лежала на боку и её ноги бились в последних судорогах, как будто стараясь унести её от смерти на луга, покрытые сочной травой...

Влад успел спрыгнуть с коня, едва не придавленный его тушей, и тут же ударил магией — сразу двумя видами — молниями и воздушным кулаком, но эти удары обтекали нападавших, как струи воды отражаются от водонепроницаемого плаща.

Нападавшие попытались набросить на него сеть — бесполезно, он спалил её в воздухе. Тогда вперёд выбежали люди с небольшими копьями, серебрившимися в свете магического фонаря необычными наконечниками, непохожими на стандартные наконечники, применяемые в Истрии.

Лекарь изготовился к бою, подосадовав, что у него нет с собой ни меча, ни кинжала, а ещё — ему очень мешало древко стрелы, торчащее из груди. Он схватился за этот кусочек дерева, попытался вырвать стрелу — не получалось, видимо она цеплялась за кости и не двала себя вытащить. Тогда он обломил его возле тела, решив достать её чуть позже — стало полегче, хотя при каждом движении наконечник, сидящий внутри, рвал ткань лёгкого и оно снова и снова наполнялось кровью. Это была ошибка.

Система регенерации тут же восстанавливала здоровье организма, обволакивая внедрившийся в него предмет, но хозяин тела резкими движениями вновь разрывал нежную ткань альвеол, тут же набухавших кровью. Хуже всего было то, что как он ощущал, его запас Силы тает — не быстро, но ощутимо — будто в ёмкости с Силой проделали дырку и энергия улетучивается в пространство.

Пока что Узле оставалось не менее половины, но Сила упрямо убывала и убывала — он не успел накачать её как следует, до упора, а нынешнее поддержание регенерации требовало значительных ресурсов.

Итак, раз магия не действовала на террористов — оставалось рассчитывать только на свои силы.

Влад увернулся от удара одного из нападавших и ощутил болезненный удар в спину, под лопатку — ещё стрела! Она воткнулась в лопатку и причиняла дикую боль.

Мгновенно отключив болевые ощущения, лекарь рванулся вперёд и свернув шею убил одного из копьеносцев, завладев странным копьём. Ещё движение — проткнул второго, с таким же оружием.

В голове метались мысли: 'Эти копья и стрелы пробивают защитные поля! Дождался, болван! Вот тебе теперь 'убийца танков'! Получи!'

Откуда-то со стороны послышался крик:

— Толпой, толпой наваливайтесь! Он один! Идиоты, толпой его валите!

Откуда-то выскочили ещё человек тридцать, и дело приняло совсем худой оборот.

Все они были прикрыты амулетами, и нужно было очень долго бить магическими ударами, чтобы истощить их объём. Влад сосредоточился и стал высасывать Силу из тех их амулетов, которые были доступны, чтобы восполнить свои запасы энергии, но времени не было — и ещё одна стрела пробила ему руку насквозь и царапала бок, когда он её опускал.

Время стало тягучим, как сироп, а врагов было так много, и они были так сильны и изощрённы, что у Влада начала расти паника — 'Неужели всё? Неужели конец?!'

От этой мысли он пришёл в ярость и как атакующий носорог бросился на прорыв вдоль по улице, отбрасывая наседавших врагов.

Лекарь дрался как загнанная в угол собака, яростно, хрипя и рыча, однако головы не терял — от каждого его удара падал один из напавших, мёртвый или покалеченный. Он работал руками, ногами, а ещё невидимой рукой из драконьей магии, которую когда-то натренировал — хватал ею людей и бросал их о стены домов, с хрустом впечатывая их в каменные плоскости.

На пару секунд открылся проход в сторону поместья, и он бросился бежать по улице, булькая кровью в горле и получая удары в спину.

Поднажав, Влад оторвался от преследователей метров на пятьдесят. Однако, его силы убывали, как утекала Сила из его магического узла.

Внезапно, решившись, он сосредоточился и создал портал перемещения прямо посреди улицы, впереди себя — ударили молнии, змеясь потянулись к преследователям, многие из которых опешили от неожиданности и страха — такое зрелище мало кому удавалось увидеть.

Влад из последних сил, пошатываясь, бросился в радужный портал. Чёрная тьма приняла тело лекаря, закружила, завертела, вызывая тошноту и головокружение и выкинула на твёрдую поверхность — в ста метрах от Клиники.

Несколько минут Влад не мог опомниться, его грудь клокотала кровью, стрела в спине обломилась и повисла буквой 'Г'. Боли он не чувствовал, отключив её напрочь, но тело охватывала слабость и кружилась голова.

'Большая кровопотеря, сотрясение мозга, повреждения внутренних органов — и регенерация высосала силы организма' — определил он.

Заставив себя подняться, лекарь опёрся о копьё, которое всё ещё держал в руке, и побрёл по направлению к периметру, освещённому светом магических светляков. Там уже началось шевеление — прибытие Влада не осталось незамеченным — да и как тут не заметит, когда до сих пор время от времени проскакивали небольшие белые молнии, щёлкающие, как кнут и исчезающие в стволах придорожных сосен.

Он прошёл метров пятьдесят, когда ворота Клиники открылись и оттуда высыпала толпа вооружённых людей — они рысцой побежали в его сторону, и не добежав метров пять, остановились:

— Господин Влад?! Вы ранены? — Взять его на руки! Быстро! Держитесь, господин Влад! Послать за госпожой Марьяной! Скорее! — Семён отрывисто отдавал распоряжения, а его лицо плыло в глазах у Влада — точно нужен был отдых и много, много еды...

Последующие два часа запомнились ему плохо — вернее запомнились — он не мог ничего забыть, но всё проходило в каком-то тумане — его несли, потом раздели, уложили на стол, слышались голоса, звяканье металла о стекло и керамику, потом его снова несли и наконец в нос ударил восхитительный запах бульона.

Его губ коснулась деревянная ложка, и внутрь полился крепкий, солёный мясной бульон. Затем нежные, но решительные пальцы вложили в его рот кусочки вымоченного в бульоне хлеба и катышки измельчённого мяса — Влад ел, пока его живот не раздулся, как мяч, затем знакомый голос сказал — 'Ну хватит, спи теперь!' — и он провалился в спокойный сон.

Ощутив щекой гладкую ткань простыни, Влад подумал — всё-таки я вырвался, добрался до поместья. Потом вспомнил — это Клиника! — и открыл глаза.

Рядом посапывала Марьяна, раскинувшись на постели и высунув смуглую ногу из-под одеяла.

Он улыбнулся и ласково провёл кончиками пальцев по её бедру, в который уже раз удивляясь нежности и шелковистости женской кожи.

Подумал: 'Всё-таки природа отпустила женщинам больше красоты чем нам, мужчинам — вот даже эта самая женская кожа — почему она такая плотная, шелковистая и красивая? Может потому, что это желанная женщина?'

— Я вижу, ты уже отошёл? — усмехнулась Марьяна и отбросив одеяло, потянулась, выгнув грудь, украшенную великолепными полушариями с торчащими коричневыми сосками, сразу сморщившимися от утреннего холодка — ну ты и зараза! Ты меня так напугал вчера, гад эдакий! Разве можно так себя доводить? Вообще — расскажи-ка, что это было? Откуда ты вывалился, и почему утыкан стрелами, как игольная подушка? До нас тут доходили слухи, кое-что мы выяснили у купцов, а ты даже не удосужился мне рассказать! Давай, рассказывай, сейчас же! Я сгораю от любопытства!

— Расскажу. Только помоги мне вначале добраться....

— Давай. Сам дойдёшь? На вот, накинь халат!

— С рюшечками и кружавчиками? Страшному Диктатору Истрии? Отвратительно!

— Ну тогда делай свои дела тут, раз не нравится, диктатор! Одежду ещё не принесли, пользуйся чем есть.

Влад подумал-подумал, и накинув на голое тело халат Марьяны, выскочил из комнаты , спустился по лестнице, натянул на ноги какие-то опорки, стоявшие у крыльца и побежал за дом, сопровождаемый очумелым взглядом Фёклы.

Через полчаса он сидел в горячей ванне, установленной в бане, находящейся в задней части дома, наслаждаясь мыльной горячей водой, пахнущей ландышами и весной.

— Тьфу! Чего ты тут мне напускала в воду! Я буду пахнуть как баба! Мужик должен пахнуть потом — своим и конским, а не ландышами, как ненормальный какой-то!

— Знаешь что, дорогой, пусть те, кто пахнет потом, спят в конюшне, а тот, кто ложится со мной в постель, должен пахнуть ландышами! — усмехнулась Марьяна, ласково перебирая его намыленные волосы — хватит болтовни, давай, рассказывай, что с тобой там такое вышло.

— Это долгий рассказ, а мне есть хочется, как из пушки!

— Не знаю, как там из пушки хочется, но обед будет через четверть часа — бараний бок на углях, суп из глухаря, пирожки с олениной, пироги с черникой, компот и пиво. Хочешь покушать, да?

В животе Влада резко забулькотило: брррррр....

Марьяна заливисто засмеялась:

— Ага, хочешь, значит! Живот-то не обмануть! Давай, рассказывай! За столом продолжишь!

— Ну, слушай, итак, когда я переместился в столицу...

Рассказывать Влад закончил уже за обеденным столом, глядя на удивлённые, буквально ошарашенные лица своих соратников. За столом они сидели втроём — Марьяна, Семён и Влад. Приглашать остальных пока не стали — лишнюю информацию не стоит выпускать в свет — хотя остальные сотрудники и перекованные, но...бережёного бог бережёт.

Семён внимательно осмотрел наконечники стрел и растерянно сказал:

— Я не знаю этого металла. Это не сталь и не бронза. Я не знаю, что это такое.

— Тоже с таким не встречалась — удивлённо-озабоченно сказала Марьяна — неужели они могли преодолеть магическую защиту? Как это так?

— Зато я знаю — как — сказал Влад, дожёвывая очередной пирожок — этот наконечник сделан из макрила. Помните, я вам рассказывал, что меня держали в рабстве, так вот — ошейник, который не пропускал меня к Реке, и который оттягивал у меня Силу, был сделан из этого металла. Мне ещё Макобер говорил, что возможно сделать наконечники стрел из такого металла. Как я убедился — это точно. И не только наконечники стрел, но и копий. То-то из меня Сила хлестала, как из рассохшейся бочки...

— Ты чуть не умер. Мы все тут в ужасе были — ведь эта пакость, мало того, что вытягивала Силу, она ещё и не пропускала её к тебе — мы пытались тут же полечить, когда тебя принесли от ворот, но никакого эффекта не было — эта пакость разрушала все наши попытки дать тебе здоровье. Я так поняла: стрела воткнулась тебе в лёгкое и когда ты двигался, постоянно разрушала всё, чего касалась, рвала тебе грудь. По хорошему тебе надо было бы лечь и лежать, не двигаясь, и дожидаться, пока не вынут стрелу, а ты скакал по улице как олень. Твой организм беспрерывно восстанавливался, стрела снова тебя разрушала, ты опять лечился и организм мало-помалу терял силы, ресурсы. Ну и добавили дел остальные стрелы — только из спины мы вынули две, а ещё две в руке. Как ты вообще сумел удрать с такими ранениями и с пустым узлом!

— Сам не знаю. Как-то удрал. На последних каплях силы. Вот — к тебе прилетел, как только припёрло. Кто меня полечит лучше тебя?

— Да ты уже вылечился...стрелу еле вытащили — пришлось резать и пилить — она цеплялась за грудина и рвала тебе лёгкое. Вес набрать надо — опять худой, как пособие для лекарей. Все мышцы можно увидеть и кости пересчитать. — Наберу. Сейчас не до того.

Тут вот какая штука — раз уж я сюда попал: Марьян — мне срочно нужно магиков, как можно больше. Мне нужны пушкари. Как ты думаешь — в Лазутине, гильдия — за мятежников, или против?

— Скорее всего против. Но я не уверена. Это северные края, тут влияние Ламунского меньше, чем на юге, архимаг же Борута всегда отличался умом и хитростью — скорее всего он займёт выжидательную политику и не примкнёт ни к одному из противников. Отсиживаться будет. Остальные же магистры — их там пять, себе на уме, кто знает, как они себя поведут...

— А Школа магии? Они чего-то умеют? Например — испарять пар в пушках? Мне большего и не надо.

— Это тебе нужно Марину брать за бока...хммм...не прежде, чем меня! — лукаво усмехнулась женщина — в общем — с ней надо поговорить. Кто-кто, она лучше всех знает ситуацию в Лазутине — я вообще не понимаю, почему ты сразу не обратился к ней.

— Не доехал — криво усмехнулся Влад.

— Ну да, да...а кто же это всё-таки организовал на тебя покушение? Сколько, говоришь, народа было?

— Ты знаешь — мне показалось человек пятьдесят. Мне думается — они меня хотели задавить массой, а когда не получилось — уже наверняка убивали. Возможно, собирались надеть на меня рабский ошейник. Вот я же болван всё-таки — чуть не попался! А если говорить о том, кто это всё мог устроить — да кто угодно — от разъярённых купцов, у которых я отнял возможность нажиться на бедах государства, до агентов Ламунского. А может и те и другие вместе. Это самое вероятное. Только сегодня был разговор с Макобером — как в воду глядел старый пердун! Накаркал, старый распутник!

— Как он там, кстати? Не попал под удар мятежников?

— Как он? Цветёт и пахнет. Молодой, красивый — мечта всех женщин. Ну — почти всех — усмехнулся Влад. Он новое растение вывел — мясница, называется. Представляете — на кустах растут куски мяса по триста граммов! Нужно срочно организовать её выращивание. В городе плохо с продовольствием. Будем продавать это мясо, по низким ценам — дал ему задание связаться с Панфиловым и организовать выращивание и продажу. Пока имеется один кустик, но как будет побольше кустов, я вам заброшу на рассаду.

— Ты его омолодил? А не боишься, что информация уйдёт? — озабоченно спросила Марьяна, барабаня пальцами по крышке стола — как бы проблем с этим не было...

— Ну — уйдёт и уйдёт — чего мне теперь бояться — пока я обладаю властью. А дальше — дальше видно будет.

— Не хочу тебе напоминать — но по поводу своей неуязвимости ты тоже был совершенно уверен. По поводу мясницы — да, это фантастическая вещь, просто не верится...хотелось бы получить такое растение. Ну что, наелся? Может в постель опять ляжешь? Ты когда последний раз просто отдыхал и валялся в постели?

— Честно говоря — не припомню — признался Влад — бесконечная гонка, гонка, гонка...время поджимает — мятежники собирают войско.

— Да, мы слышали — уже тысяч двадцать собрали. Или тридцать...Север за императора, а вот юг...ну юг всегда был себе на уме. Пойдём отдыхать, поваляйся немного...

— Дай мне листок пергамента, я отправлю записку Амалии, а то там все сейчас на ушах стоят — уехал и пропал! Донесут, что было столкновение и подумают, что меня похитили — как бы проблем не было. Амалия вырежет к чёрту этот город...

— Мдя...подруга у тебя серьёзная. Ты верно её поставил на должность в Тайной страже...уж кто-кто, а женщины по интригам сто очков вперёд мужчинам дадут.

— Вот и я о том же подумал — усмехнулся Влад и начал что-то писать на листке, который ему подсунула Марьяна, обмакивая перо в чернильницу. Закончив, он свернул листок в трубку, поискал глазами нитки — Марьяна подала ему клубок — перевязал документ и положил его на стол.

— Гляди, Марьян, как я делаю, учись! Нужно представить стол там, где тебе нужно — куда ты хочешь отправить этот документ, потом как бы мысленно провести между этим столом и тем черту, путь, а потом разорвать пространство, вот так: ррраз!

Забегали белые искорки, и свиток исчез во вспышке, оставив после себя пятна в глазах, как после электросварки, да запах озона, висящий в воздухе. Фёкла, округлив глаза и испуганно зажав рот встала у печки, а собеседники Влада с уважением смотрели на него.

— Ну что, запомнила? Пиши мне письма почаще, рассказывай, как тут у вас дела. Я буду стараться прилетать, но пока не устранится опасность — часто не могу. Пойду поваляюсь. Составишь компанию?

— А ты в силах, чтобы я составила тебе компанию?

— Обижаешь, бабулька!

— Это я-то бабулька?! Сейчас я тебе покажу, какая я бабулька! — Марьяна со смехом поволокла Влада наверх и с торжествующим воплем, сорвав с него халат, плюхнула на постель, забравшись сверху.

Приблизив глаза к его лицу, она внимательно осмотрела улыбающуюся физиономию, потом нежно поцеловав в губы, сказала:

— Эдак забудешь, как ты выглядишь. Совсем меня забросил? Дождёшься, что меня уведёт какой-то мужик... не ценишь, бродяга! Ну не будем об этом! — резким движением подняв скрещенные руки сбросила с себя платье и прижалась к нему гладким, упругим телом, облегчённо вздохнув и зарывшись лицом в его грудь...

— Вы что?! Обалдели?! Как вы могли его упустить?! Ваши агенты тупые скоты! Я истратил огромные деньги на наконечники из макрила, а вы его упустили!

— Герцог — не забывайте — это были ВАШИ люди! Вы их набирали! Моих было только два магика!

— Так они руководили операцией, ваши болваны! Моих людей половина погибла — лучшие люди, лучшие бойцы! Он их перебил, и нырнул в портал! Почему ваши магики не последовали за ним? Почему не добили?!

— Вы говорите о том, что не понимаете — КАК они могли последовать за ним, если портал создал ОН?! Не позорьте себя глупыми высказываниями! Портал существует, пока ОН его держит! Я вообще не знаю, как он сумел создать портал — я о таком только в легендах слышал! Я вам говорил, что уничтожение Влада будет нелёгким делом, как и взятие Пазина, а вы всё изображали великого стратега! Это монстр, демон, он делает то, что никто не может сделать! Это был реальный шанс его убить, и тогда взять столицу было бы плёвым делом, но не получилось. Я очень расстроен, и у меня уже появились мысли, что зря с вами связался — ваше войско — толпа тупых баранов, которые ничего не могут, кроме как жрать, блеять и гадить. Этому волку в человечьем обличье они на один зуб — только щёлкнут!

Архимаг, взволнованно ходивший из угла в угол сел на кресло, задумчиво взял хрустальный бокал синего стекла и налил туда красной жидкости из высокой глиняной бутылки, отхлебнул, и добавил:

— Мы можем взять Пазин только силой, огромной силой. Вашей силы недостаточно. Хотите получить трон? Ищите союзников.

— Вы на что намекаете? — с недоумением сказал герцог, воззрившись на архимага — привести сюда вентрийцев? Этого вы хотите? Это предательство!

— Вы идиот! С вентрийцами потом можно разобраться — пообещать им часть южных земель в обмен на военную помощь, завоевать трон, укрепиться, а потом и выбить их с обещанных земель!

— Нет! Мы не будем приглашать наших извечных врагов! Хватит сил — уже тридцать тысяч в нашем лагере, плюс ваши магики. У него в десять раз меньше! И кроме того — он не скоро оправится от ран — вы говорите, его хорошо подстрелили?

— Не обольщайтесь — он сильный магик, и вокруг него почти такие же сильные лекари-магики. Скорее всего, он уже смеётся над вашими потугами собрать великую армию...

Влад не смеялся. Как раз в этот момент он отпал от своей старой подруги и успокаивал дыхание. Он не смеялся — он улыбался, теребя её спутанные и пропотевшие волосы...

— Эх, хорошо! Так бы и не покидал тебя!

— Ну и не покидай! Зачем тебе нудно всё это? Эта власть, эта суета?

— Ну ты же умная женщина, о чём ты говоришь? После того, как они сместят Метислава — примутся за нас. Неужели ты думаешь, что Ламунский оставит под боком такую угрозу, как несколько десятков неподконтрольных сильных магистров? Это только дело времени — как только укрепится на троне, тут же попытается нас убрать. Тебе это нужно?

— Ох, Влад... — тяжело вздохнула Марьяна — сидела я в своей избушке и сидела...всё мне хватало, и вот — появился ты и поставил всё с ног на голову. Ну почему ты не свалился куда-нибудь ещё? Впрочем — хорошо свалился. Ну что, продолжим?

— Ну ты и ненасытная! Дай отдохнуть, что ли?

— Не дам! — Марьяна с рычанием кинулась на Влада и стала его тормошить...

— Попал!

— Ни черта ты не попал, лягух ты зелёный! Вообще — нечестно — ты одновременно лягнул меня ногой и ещё хвостом врезал! Нет — ну свинство какое! Ну люди нечестные, да — а вы-то, вы-то должны быть святыми! Если уж драконы надувают...Ай! Ах ты гадина! Я же не ожидал удара!

— А ты ожидай, ожидай — усмехнулся дракон — Влад вон завалил дракона, и не самого слабого, заверяю тебя, а ты не можешь попасть по мне этой палкой!

— Так то Влад! Он волшебник! А я простой наёмник...ага! Попал! Попрыгай, попрыгай на одной ноге! Будешь знать как людей обижать!

— Вас обидишь! Вас вообще надо искоренять, как вредный миру народ! Ты вообще — каких мне баранов вчера пригнал? От них дерьмом вообще несло! Как какашку ел!

— Зеленушка — не наглей — ты в природе вообще чего там ел-то? Поймаешь какую-нибудь худую лошадь, умирающую от болезней и старости, или олениху раненую загрызёшь — а тут тебе первоклассных жирных баранов! Вон — твоя Радуга не жалуется, а ты всё недоволен. И вообще — откуда ты так хорошо знаешь вкус какашек? Я что-то начал подозревать...

— Во-первых, Борислав, не ври — я ловил жирных оленей и косуль, а во-вторых — Радуга ничего не понимает в том, какие должны быть бараны — у меня нежный вкус, я всякую гадость не ем! Оххх! Вот это лягнула! Ухожу от вас на реку, купаться. Вы гадкие люди и драконихи, не понимающие моей нежной души.

Дракон развернулся, едва не сбив массивным хвостом благоразумно присевшего Борислава, пригнул голову и понёсся от замка по лугу — там, в излучине реки, по требованию драконов, был выкопан большой затон, глубиной метров десять и шириной пятьдесят, в котором они регулярно купались после тренировок, и просто жарким летним днём — если не было военных операций.

Борислав бросился за ним со всех ног, но несмотря на скорость своего модифицированного Владом тела, так и не сумел успеть за драконом и безнадёжно отстал.

Мимо него пронеслась Радуга, догоняя своего супруга, сияя яркой, разноцветной окраской в свете послеполуденного солнца. Если бы рядом был Влад, он бы сказал, что драконы похожи на два танка, несущиеся на предельных скоростях, Борислав же, сын своего мира, решил, что они похожи на две огромные телеги с камнями, пущенные с высокого холма. Лучше не становиться у них на пути — раздавят.

Каждый день они устраивали тренировки, приучаясь работать в группе — люди и драконы.

Как оказалось, у драконов есть свои способы единоборства, не только плевки и перекусывание огромными белыми зубами.

Ну да — плевки были страшным оружием — если дракон выпускал что-то вроде облака своей жёлтой 'слюны' — страшный туман накрывал врагов, и начиналось то, о чём Бориславу даже вспоминать не хотелось — сначала враги слепли, у них белели глаза — потом начинала слезать кожа там, где она не была прикрыта одеждой и бронёй.

До брони и одежды очередь тоже доходила — одежда разваливалась лохмотьями, а броня, если её не омыли большим количеством воды, ржавела и в ней появлялись дырки.

Как-то Борислав спросил Зеленушку — как они, драконы, не умирают от такой гадости? Ведь она находится в их организма! Ведь это страшный яд, прожигающий всё и вся! На что Зеленушка, фыркнув — это у него означало смех — ответил: 'А мы не касаемся этой гадости. Она смешивается уже в воздухе, а в нас она находится двумя составами, каждый из которых вполне безобиден и никому не вреден. Хочешь я сморкнусь на тебя из правой ноздри? Ты увидишь, что с тобой ничего не случится!'

Борислав с негодованием отверг предложение быть обсморкнутым из правой ноздри, и больше не приставал к дракону с расспросами — ну кому охота покрыться драконьей соплёй, даже если она не вредная?

Он на ходу сбросил сапоги, и как был, в пропылённых и пропотевших штанах и рубахе бросился в омут, где уже булькотили, скрываясь под водой и выскакивая как доисторические чудовища, два дракона.

Впрочем — они и были доисторическими чудовищами, оставшимися с древних времён. Разумными сухопутными динозаврами, тираннозаврами — как их называл Влад, знающий, похоже, всё на свете.

Борислав плыл стилем лягушки, когда под ним в глубине пронеслось что-то огромное, толкнувшее волной со стороны дна и впереди вынырнула огромная зубастая физиономия, очень довольная и пакостная.

— Перестань сейчас же! Я не хочу с тобой играть! — безнадёжно крикнул Борислав и едва успел набрать воздуха в лёгкие — дракон уцепил его лапой и поволок на дно. В ушах сразу зазвенело — чёртов лягух уволок его на десятиметровую глубину и там собирался отпустить по всегдашней привычке. Но воин успел уцепить монстра за шею и мощным захватом обеих рук вцепился как клещ, несмотря на то, что его всё время пытался сбить напор воды от движения драконьего тела.

Наконец, дракон вырвался на поверхность и поплыл, как громадная змея или аллигатор, отбрасывая в стороны длинные косые волны.

— Судя по твоим выкрутасам — крикнул Борислав, отплёвываясь от речной воды, замутнённой поднятым со дна илом — ты не такой уж и сухопутный! Ты же не должен так плавать в воде! Я и говорю — лягух ты самый настоящий!

— Мы вышли из воды. Как и вы. Только вы это забыли, а мы помним. И любим воду. Держись крепче, прокачу!

Дракон, как катер понёсся по воде, извиваясь всем телом и работая хвостом, будто винтом. У Борислава захватило дух от скорости и он радостно засмеялся.

Потом они втроём лежали на травке — Борислав снял свою одежду, выполоскал и вновь надел на себя.

Дракон на это заметил:

— Я не понимаю вашего стремления прикрыть свои тела, даже если вам не грозит замёрзнуть. Это только люди, с их извращённым разумом, стесняются своих тел, видимо потому, что они уродливы! Посмотри, как мы прекрасны — разве нам надо что-нибудь скрывать? Посмотри на мою подругу — как она великолепна, как переливаются её красные и голубые чешуйки! Есть ли в мире что-то более великолепное?! Нет!

— В общем-то я согласен с тобой, насчёт привычки прикрывать тела — заметил Борислав — не знаю, откуда пошёл этот обычай — но вот он такой. У вас же тоже есть свои табу, которые вы не нарушаете — а наше табу вот такое. Увы, приходится следовать обычаям...да и ты особо нос-то не задирай в своей драконьей гордости — у вас тоже не больно-то разгуляешься — сколько сил затратил Влад, чтобы переменить ваши обычаи и попытаться объединить вас с людьми! Сам говорил — драконы косны и очень упрямы, придерживаются древних обычаев. Не так, что ли?

— Так, ты прав...Владу для того, чтобы убедить нашим племена пришлось убить одного из нас. Но он не виноват — тот сам его взывал. Это был эпический бой...

— Да, да — ты уже рассказывал — перебил его Борисвет — ты лучше расскажи, как ты, со своей ловкостью и умением просмотрел копьеносца, который чуть не воткнул копьё тебе точно под хвост! Интересно бы ты выглядел, бегая с здоровенной палкой в заднице!

Дракон зашипел и покосился на человека:

— Умеешь же ты напомнить о плохом! Ну да, да, ты спас меня от позора! Я увлёкся и просмотрел этого скота! И что, надо всё время об этом напоминать?! Вот сейчас сморкну на тебя из девой ноздри, и ты уснёшь, как олень!

— Эй, эй! — Без хулиганства! Я тебе напоминаю, как твой командир, чтобы ты не расслаблялся! Ты нам слишком дорог, чтобы потерять такого замечательного дракона! Я вот что предлагаю — эти дни мы отрабатывали взаимодействие с драконами, а давай мы придумаем какие-то сёдла, чтобы человек мог сидеть на тебе — лучник, или арбалетчик, и защищать твою задницу, сбивая врагов, которые крадутся к твоему драгоценному анусу? Я знаю, как вы относитесь к тому, чтобы на вас ездили люди — но тут другое ведь дело — пусть едет до места на тебе, а потом соскакивает и охраняет тебя со всех сторон, а заодно в его обязанности будет входить уход за тобой — чистка, массаж, осмотр зубов и глаз. И ещё — у меня предложение — одевать тебе на хвост что-то вроде булавы, закреплять её, и ты будешь разить ей, как баллиста! Что ты думаешь по этому поводу?

— Ухаживать? Что-то вроде ваших слуг и охранников? Интересно. Я поговорю с Радугой. Может вы, люди, наконец-то поймёте ваше предназначение — ухаживать за разумной расой драконов!

Зеленушка фыркнул и добавил:

— Как ты думаешь — враг надолго отступил? Уже с неделю нет никаких нападений — мы растолстели — что, впрочем, неплохо. Радуга приобрела приятные округлости... Куда они вообще подевались? Неужели все ушли войной на Влада? Как думаешь, он справится?

— Уверен — отрезал Борислав — если он справился со мной, что какие-то сорок-пятьдесят тысяч войска — ему, как раз плюнуть!

— Ты тоже от скромности не умрёшь — фыркнул дракон — а если серьёзно?

— Серьёзно — худо будет ему. Они стягивают всю армию, что могут, почти всех крестьян забрали в ополчение — вот потому у нас и уменьшилось, практически прекратилось число нападений — они отвели войска и маршируют прямиком к ставке их главнокомандующего — Ламунского. Думаю, что Влад справится, но нервов ему потреплют по-полной.

— Может нам отправиться к нему? Драконам не нужно, чтобы он проиграл войну. Мы возлагаем на него большие надежды.

— Нет уж — дисциплина есть дисциплина — он сказал охранять замок и его земли — мы это и будем делать. Потребует всё бросить и отправиться к нему — значит отправимся. Пока — мы тут и охраняем замок и его жену.

— Он там ещё себе жён нашёл — вот же умеет устраиваться — целыми днями оплодотворяет яйца! И тут жена ждёт, и там жена ждёт...

— Тссс! Не болтай! Госпожа Лесана расстроится...она его ждёт, хотя между ними что-то произошло. Плачет время от времени... Ещё и ты ляпнешь!

— Да я с ней практически и не разговариваю — только с тобой, да с Михасем...вот может его сделать моим слугой-защитником? Кстати — как ты их назовёшь? Слуг-то наших?

— Хммм...драконеры, наверное. Больше ничего в голову не приходит.

— Драконеры, так драконеры. Научи его со мной правильно разговаривать — а то все остальные или в ступор становятся, или начинают как с разумной коровой говорить. Или же чуть ли не на колени становятся. Последний вариант, конечно, интереснее — правильное поведение — но всё-таки ещё он должен меня оберегать, а на коленях это делать неудобно.

— Хорошо. Сегодня поговорю. Ну что, побежали в замок? Только не так быстро — а за вами ни черта не успеваю, зверюги вы эдакие! Побежали!

Борислав вскочил и помчался к виднеющейся в нескольких сотнях метров громаде замка, на котором развевались флаги графа Савалова...

— Кто видел? Кто это видел, я спрашиваю!

— Люди из домов выглядывали — говорят — всё в молниях было, искры сыпались, огненные шары летали. Кричали сильно. На месте происшествия много крови и лошадь господина Влада. Трупов нет. Вынули из дерева — вот! — мужчина с бесцветным, неприметным лицом, протянул Амалии сломанную стрелу с серым металлическим наконечников — видимо, они её не нашли. А так-то подобрали всё — и стрелы, и оружие, и трупы. Трупы мы потом нашли — двадцать человек в овраге, недалеко от доков.

— Что-то особое на них было? Татуировки? Шрамы?

— Может и было — но их покромсали сильно, а потом крысы постарались — теперь найти ничего не возможно.

— А как убиты эти люди? Есть какие-то странности?

— У многих сломаны шеи, но многие убиты и клинком — проникающее ранение. Ещё — разбиты, как будто их роняли с большой высоты.

— Не рубленное? Колотое? И ещё — из города выезжал какой-то караван? Повозки?

— Повозки все досматриваются по вашему приказанию, вряд ли, если его захватили, вывезли бы через ворота. Может тайными какими-то ходами. А может просто убили... нет-нет, я верю, что господин Влад от них отбился — испуганно и быстро проговорил человек, я рассматриваю все версии дела, так что не сердитесь, госпожа!

Амалия разжала кулаки, расцепив побелевшие от напряжения пальцы и с удивлением поняла, что она готова была убить этого человека только за то, что он предположил, что её господин, ЕЁ Влад мёртв! Вчера она ждала его ночью, не спала почти до самого утра, и только уже на рассвете прикорнула в постели одна, не раздеваясь, будучи полной самых худших предположений. Ей тоже, как и Макоберу, не нравилось то, что он ездит везде один — но она ничего не могла сделать, так он чётко дал понять, что будет делать всё так, как посчитает нужным. А кто она в сравнении с Владом? Что она могла сделать? Если бы он позволил — Амалия умерла бы вместо него, и дело не в изменённом сознании — хотя и в этом тоже — она его глубоко и искренне любила, как может любить мужчину женщина... А если к любви присоединяется магический приказ, из которого ясно, что он для неё царь и бог — это адская смесь.

Амалия направила на место, где пропал Влад, отряд тайной стражи — вернувшись, командир доложил ей обо всём, что обнаружили. Из рассказа не было ясно, жив он, или сумел уйти если бы сумел уйти — он бы уже был дома, а значит! А значит — что это ничего не значит. Амалия знала степень выживаемости Влада, знала о его способностях и была уверена — он жив. А если жив — она его найдёт, даже если для этого придётся убить весь мир!

Его голова болела, и проснулся он в странной позе — как будто свалился на землю и был придавлен лошадью. В пересохшей ротовой полости ночевал эскадрон гвардейцев, оставивших следы своего пребывания, в виде огромных куч испражнений.

Мужчина пошевелил челюстью, сморщился, и достал из уголка рта полуобглоданную куриную кость. 'Вспомнил — вчера он отправился в трактир отпраздновать важное событие...какое? Какое событие? Ох,голова...что за лошадь на нём лежит? Две лошади! Тьфу! Как я на эту служанку-то позарился! У неё задница шершавая, как точильный брусок! Пошла вон!' — Макобер скинул с себя дебелую здоровенную бабу с задранными юбками, пахнущую селёдкой и луком — поднялся на ноги и обнаружил рядом ещё одну — вполне так миленькую девицу с голой микрогрудью и раскинутыми бесстыдно ногами — её ярко раскрашенные губы и такие же яркие одежды не оставляли сомнения в её нелёгкой профессии.

'Как же я сумел так напороться? Влад же мне поставил регенерацию! Хе хе — я же умный! Я же не стал закачивать Силу, истратил её остатки, снял амулеты и нажрался в своё удовольствие! Ах я молодец, ах я гений! Владу ещё учиться и учиться, как обходить запреты! Восемьсот лет жизни любого научат, как жить в мире, где на всё, что приносит удовольствие, наложены запреты! Не ешь много — растолстеешь! Не трахай баб — заразишься, или муж зарежет! Не пей много — сопьёшься и заболеешь! Ну как вот жить в таком мире, а? Ну что добавилось в мире плохого, если старина Макобер трахнул кухарку и проститутку? Только радости в жизни добавилось — они визжали, как поросята..а как я их пользовал! Ой-ёй! Спасибо Владу! Я так не активничал уже лет двести! По два захода, а после бутылки красного Симурского — ещё по два! Ну соврал немного, да — но всё равно хорошенько их...силён! Кобель! Самец!'

Макобер потянулся, и в этот сладкий момент обнаружил, что на нём нет штанов — вообще. Он стоял босиком, в элегантном шёлковом голубом костюме, но от него осталась только верхняя часть — свободная куртка, украшенная серебристыми узорами, шёлковая белая рубаха, с золотым медальоном поверх неё, ииии...всё — ниже болтались только вялые гениталии, вызывая мысли об осеннем лесе с опавшей листвой.

'Чёртовы бабы! Попёрли мои великолепные штаны от Капильмана?! Поубиваю! Зря я сжёг эту злобную кусачку осьминожную — сейчас бы им к заднице прицепил! Стоп! Они ни при чём — надо рассуждать логично — бабы отсюда не выходили — значит попереть не могли. На них моих штанов нет — их срам ничем не прикрыт. Значит штаны где-то тут. На полу нет. В шкафу — нет. Под шкафом — нет. Где? Реконструирую события: я вхожу с двумя бабищами на руках, рушу их на кушетку, сдёргиваю штаны и подбрасываю...опа! Вот они!'

Макобер поднял голову и увидел свои штаны прицепившимися высоко вверху, на люстре для крепления магического светильника, на высоте пяти метров. Он пододвинул стул и стал размышлять — как снять штаны сверху, не развалив половину Академии.

'Палки нет — выйти поискать палку я не могу — с голым задом-то. Сбить воздушным кулаком? Снесёт люстру — тогда Антон меня точно грохнет, ректор на меня и так зол. Да если бы и захотел — вначале надо закачать Силы — я пуст, как мой карман...вчера спустил не меньше пятидесяти золотых! Такими темпами я нищим сделаюсь — надо скорее мясницу сажать — хоть деньга заведётся! Итак, техническая проблема — достать объект с высоты пяти метров, не используя никаких приспособлений. И что делать?!'

Макоберу пришла в голову замечательная идея — и это была не та, что вначале пришла ему в голову — поставить друг на друга двух бабищ и залезть по ним на люстру — нет — идея была достойной магистра магии!

Он уселся на стул, вошёл в транс и стал закачивать Силу в свой магический узел.

Дело шло медленно, минут за пятнадцать он закачал Силы столько, что до перестройки его организма, ему хватило бы её на неделю. Подумав, он прервал сеанс, решив, что докачает потом.

Сразу же сработала система регенерации и устранила головную боль вместе с остальными последствиями пьянки — тошнотой и отвратительным вкусом во рту.

Макобер с удовольствием потянулся, с неудовольствием посмотрел на вызывающе болтающиеся свидетельства его бурной ночной жизни, сосредоточился и кинул в портал переноса свои штаны, направляя их на свободный от дам участок пола возле входа — стол был занят объедками курицы, кусками лепёшек и лужами вина из опрокинувшейся бутылки.

Ударили молнии, воздух вздрогнул от шипения разрядов и Макобер, с удивлением и испугом обнаружил на полу вместе со своими штанами люстру, ранее висевшую над головой.

При переносе штанов он задействовал слишком много энергии, применив привычное за сотни лет усилие, забыв, что теперь его сила гораздо больше. Люстра попала в поле действия заклинания и в результате оказалась на полу.

Магик, не обращая внимания на повизгивающих от страха баб, натянул свои элегантные штаны, слегка испачканные блевотиной и винными пятнами, повернулся, желая что-то сказать своим спутницам, и тут в воздухе опять засверкало — правда эффект был послабее, и из портальчика над письменным столом выпал свиток, перевязанный нитками.

Макобер поднял брови — кто бы это мог быть? Никто их магистров уже давненько не отправлял ему писем, ни им до него, ни ему до них — не было никакого дела, и уж точно они не стали бы ему писать. Оставался кто-то из своих...Влад?

Магистр шагнул к столу, нетерпеливо разорвал нить и развернув свиток стал читать:

— Макобер! Это Влад. Я в Клинике, немного подранен, но жив, и скоро буду здоров. Как ты и предполагал, старый каркун, мне устроили засаду, когда я возвращался домой, обстреляли стрелами с наконечниками из макрила. Я не знаю, кто это был, но догадываюсь — как и ты. То, что ты был прав — ещё больше портит мне настроение, так что можешь этим утешиться. Уверен, ты сейчас валяешься после пьянки — потом расскажешь, как ты, свинья эдакая, сумел обойти систему регенерации, так вот — соберись и срочно беги к Амалии — уверен, до неё уже дошла информация о том, что я пропал, и она режет и душит весь город, пытаясь узнать, где я нахожусь. Останови её! Я скоро прилечу — чуть-чуть отойду, и прилечу. Стряхни с себя пьяную одурь и займись делом!'

Макобер удивлённо хмыкнул:

— Как он догадался что я нажрусь? Вот негодный! Эй, бабы, кыш отсюда! Вот сюда, за дверь пошли!

— Ты нам обещал доплатить, а ещё сделать нас красотками — обиженно протянула толстогубая трактирная служанка.

— Вы и так у меня денег вытянули за полгода службы! Кыш отсюда, а то сейчас превращу в крыс! Вы и так красотки, а если вам ещё приделать крысиные хвосты — будете вообще неподражаемы! Пошли вон, дуры!

Магистр раскрыл настежь дверь лаборатории и женщины выбежали в неё, на ходу поправляя и подтягивая юбки. По дороге они бормотали какие-то гадости в адрес жадных магиков и подлых мужчин, но Макобер снисходительно пропустил их выкрики мимо ушей — первый раз, что ли...

Он вышел следом минут через пять, убедившись, что злостные бабы ушли и не подстерегают его за углом с здоровенным дрыном — опыт столетий что-нибудь да значит! Затем вышел на площадь перед Академией — в связи с ранним утром там ещё никого не было, потому никто не мог помешать — сосредоточился и открыл портал, такой же, какой открывал ранее Влад.

С диким криком — 'АААА! Пропади всё пропадом!' — он бросился в радужное мерцающее окно и тут же оказался на площадке поместья, в середине газона, под прицелом трёх собачьих глаз и шести щенячьих. Собаки медленно подошли к нему, обнюхали, фыркнули и одна из них трижды гавкнула басом, напоминающим удары колокола, как будто подавая сигнал. Видимо — это и был сигнал, потому что отовсюду повыскакивали вооружённые люди, окружившие Макобера железной колючей стеной. Стена распалась и вперёд вышла Амалия, хмуро вглядываясь в молодого человека с седой длинной бородой:

— Ты?! Ты — Макобер? Тебя и не узнать...Ты в курсе, что Влад пропал?

— В курсе. Вот от него письмо. Велено его передать тебе. Вкратце — он жив и почти здоров, сидит в Клинике и велит тебе не убивать всех подряд. Скоро прилетит! Держи письмо — и убери от меня этих зверюг! — Макобер протянул свиток Амалии и опасливо покосился на крупного пса, с удовольствием нюхающего его зад, как будто бы принюхивался к уличной падали.

Глава 6

— Сюда вставляется деревянный пыж, потом закатывается ядро, потом опять пыж. Черпак воды вы уже залили. Зимой под пушкой ставится жаровня, вот тут, под тыльной частью. Теперь смотрите: маг-пушкарь должен проникнуть чувством в пушку, ощутить воду, налитую под первым пыжом, и воспользовавшись Силой, мгновенно нагреть её выше температуры кипения! Если вы слишком сильно нагреете воду — пушка может взорваться, если недостаточно — пар вытолкнет ядро рядом и оно никуда не полетит. Смотрите, как надо!

Арефий встал рядом с пушкой и сосредоточился. Через минуту Влад увидел, как аура пушкаря засияла отражённым светом Силы, пускаемой вход, и пушка, глухо ухнув, так, что заложило уши, выплюнула тяжёлый шар, с шелестом и воем понёсшийся над землёй. Снаряд ударил в мишень — деревянный щит с нарисованными на нём кругами, в ста метрах от стены города, и пробил в нём здоровенную дыру, проломив неструганные доски.

— Заряжай следующий! — обслуга пушки бросилась исполнять, заталкивая ещё один чугунный шар в орудие.

Влад решил наладить производство чугунных ядер — свинцовые были слишком дороги, их было решено выстреливать только в особых случаях, для разбивания особо прочных объектов — таких, как осадные башни.

Влад усмехнулся, стоя за спиной Марины и переступил с ноги за ногу — ему до-чёртиков надоело стоять позади неё и изображать телохранителя...

После того, как он расстался с Марьяной и Клиникой, Влад перенёсся в Пазин, на свою лужайку, где обычно приземлялся после перехода через портал. Увы, его встретило неприятное известие, продолжившее череду неприятностей в эти дни: слуги, ухаживающие за собаками, сообщили, что почти все головастые щенята погибли. Почти все — осталось только два крупных щенка, кобелёк и сука, бодро насасывающих своих мамаш. В чём было дело — он так и не понял — возможно те переделки, что он задал организмам зародышей, оказались несовместимы с жизнью. Возможно, если бы он был рядом, то сумел бы предотвратить несчастье — но это не факт.

'Всё, всё пошло как-то враздрай!' — думал он — 'Ещё и Марьяна добавила!'

Дело в том, что когда он улетал, Марьяна обняла его и грустно улыбнувшись сказала:

— Влад! Я хочу создать семью, хочу детей. Знаю, что с тобой это не получится. Не знаю, что мне делать — и с тобой не хочу расставаться — куда я от тебя денусь? — и семью мне хочется. Теперь я молодая, здоровая, мне как и всем бабам хочется счастья. Подумай на этот счёт, а? И прости меня, что я оказалась такой же, как и все бабы...не думай ничего плохого — я всегда за тебя и пойду за тобой куда угодно, хоть в преисподнюю. Но так хочется подержать маленькое тельце...поухаживать за ним...

В общем — настроение у Влада было отвратительное, а тут ещё и гибель щенят. Он сдержался, чтобы не наорать на слуг — они-то причём?

Обнял бросившуюся к нему Амалию — с меньшей радостью, чем хотел бы — что она сразу почувствовала и слегка замкнулась в себе, Марина тоже виновато косилась на него — она ничего не смогла сделать со щенятами — её тоже не было в тот момент в поместье.

Макобер отсутствовал — со слов Амалии, он побрился до короткой франтовской бородки — а-ля испанский вариант — и с Панфиловым они унеслись выбирать место для посадки драгоценного куста мясницы. За ними последовал отряд стражи человек пятьдесят — из попытки похищения Влада были сделаны должные выводы.

Поместье фельдмаршала было окружено двумя рядами защиты — внешний — патрули стражи, наводнившие улицу перед домом, и внутренний — избранная охрана, руководимая Казалом, которая стояла везде, где только можно, к огромному неудовольствию собак.

Щенят похоронили в углу и заровняли место, чтобы не напоминать о неудавшемся эксперименте. Собаки тыкались носами в руку Влада, радостно его приветствуя — как всегда, они не винили человека в том, что случилось — он же был их Бог...

Свидетелями прибытия Влада были трое стражников, которых Амалия сразу же отделила от остальных и приказала, строго-настрого — молчать о том, что фельдмаршал появился у себя дома — пусть враг так и думает, что он пропал. От Влада слишком много зависело, чтобы он мог позволить себе рисковать — по крайней мере до тех пор, пока не разберётся с мятежниками.

Поздним вечером, на большой закрытой от глаз веранде, освещённой магическим светильником, собралась вся компания — во главе стола Влад, похудевший, но вполне так бодрый, Амалия, в неизменном чёрном костюме, только сегодня лёгком, шёлковом и украшенным серебристыми узорами, Марина, в довольно легкомысленном сарафане, обрисовывающем её соблазнительную фигуру ( после того, как её омолодили, она стала предпочитать ну совсем уж смелые одеяния, как будто отрывалась за все годы старческой жизни), Макобер — он был в золотистом костюме, с испанской бородкой, тросточкой для форсу, Панфилов — тоже помолодевший, скромно одетый в очень дорогой костюм (человек не знающий — не поймёт, но его 'простой' серый костюм, сделанный из шёлковой ткани был очень дорог). Ну и, само собой — Казал — он всё время молчал и следил за тем, чтобы им никто не мешал совещаться, время от времени выходя из дома и возвращаясь на своё место. Аканфия они услали разбираться с пушкарями на литейку — посмотреть, что там и как делается. Ему предстояло возглавить артиллерию города.

— Приветствую, друзья! Вот я и снова с вами. Небось уже простились со мной-то? — Влад усмехнулся и продолжил — итак, давайте прикинем, что сделано, и что надо сделать. С кого начнём?

— Я бы начал с тебя — усмехнулся нью-Макобер — не буду говорить, что я тебе когда-то говорил, хотя это и было как раз про покушение на тебя! Как приятно сказать — 'Я же говорил!' — кажешься себе таким умным, а тот, кому говорил — таким болваном!

— Я сейчас тебе врежу, вот тогда узнаем, кто был болваном! — буквально как кошка, зашипела Амалия — если перечислить то, чего ты творил и творишь, то, в чём ошибался господин Влад, по сравнению с твоим идиотизмом, кажется детской шалостью! Кто выкинул трактирщика из окна и ушёл с его служанкой, прихватив ещё и проститутку? Господин Влад? Нет! Некий волшебник с восемьюстами прожитых лет — прожить прожил, а ума не нажил! У меня уже лежит жалоба в городскую стражу, а трактирщик со сломанной рукой и разбитым носом жаждет крови некого болвана!

— Не будем останавливаться на частностях! Это к делу не относится! — заволновался Макобер, опасливо глядя на улыбающегося Влада — мы не обо мне говорим! Без нашего руководителя всем нам придёт конец. Образно выражаясь, мы все так вляпались в это дело, что если его убьют, нам тоже не поздоровится! Давайте думать, как его уберечь. Какие есть предложения?

— Это кто тебе давал права вести совещание — подозрительно покосилась Амалия — вот шустрый дедок, везде свой нос сунет — как бы не прищемили, а, старый развратник?

— Ладно, ребята — перестаньте — легонько хлопнул по столу Влад — я и правда ступИл, не ожидал такого развития событий, хотя меня предупреждали и Макобер, и другие. Впредь наука будет. Амалия, у тебя есть какие-то предложения по ситуации?

— Охрану круглые сутки. Пускать только своих, и то после осмотра магиков — нет ли магической личины. Ездить только в закрытой карете, плюс надевать непробиваемую одежду. Я же знаю, вы умеете такую делать. Всё время быть настороже и под охраной.

— Ты закончила?

— Вроде как да — недоумённо пожала плечами Начальник Тайной Стражи — пусть другие выскажутся.

— А чего тут высказываться — тоже пожал плечами Панфилов — я езжу с отрядом в пятьдесят человек, одеваю кольчугу, а я не такой важный человек, как он. И ещё — мне хорошо помнится, как было больно, когда срезень вспарывает внутренности. Никому не желаю это ощутить...

— Все согласны? Макобер? — Влад взглянул на франтоватого магистра, опустившего глаза к столу — кстати, тебе не стоило был одеться поскромнее? Например — какую-то форму надеть? Я же тебе говорил! Что это за бальный костюмчик?! В моём мире в таких ходят только те молодые люди, что ублажают престарелых дам — альфонсы, называются!

Амалия не удержалась и прыснула, глядя на побагровевшее лицо Макобера, а он, яростно глянув на девушку, с негодованием сказал:

— Это лучший костюм, что можно было достать в городе! Даже у Императора такого нет! Ладно, ладно, не надо так страшно на меня глядеть, как будто сейчас испепелишь! Придумаю костюм, форму то есть. Потом с Мироном поговорим, чего-нибудь придумаем. А Амалией я согласен — ух ты, пумпочка моя! — Макобер послал ей воздушный поцелуй. Охрану и кольчугу. И экипаж. И езди себе куда хочешь, в сопровождении двухсот стражников.

— А если стражников подкупят? И моя охрана на меня нападёт? Что тогда?

— Хммм...ну — перековать тогда всех.

— Можно и так. Но я предлагаю другое. Исчезнуть. Я собираюсь исчезнуть!

— Это как? — неприятно удивился Макобер — сам-то думаешь, что говоришь? Неужели они тебя так напугали? Да без тебя тут всё развалится!

— Эй, ты, дамский угодник, думай, чего говоришь! — вскинулась Амалия — и почему вы, господин Влад, вместо молодости, ума ему не добавили? Я поняла, что вы имеете в виду. Да, это был бы выход — я так хожу встречаться со своими агентами — меняю одежду, наношу грим. А если узнают? Надеть магическую маску? Любой магик сразу раскусит. Мне кажется, это не совсем удачная мысль.

— А я поняла! — неожиданно вмешалась в разговор Марина, до сих пор молчащая и рассматривающая узоры на лакированной столешнице — только мне это всё равно не нравится! Мне нравится ЭТО лицо.

— Ух ты...вон ты чего задумал... — протянул Макобер — только ты и мог до этого додуматься...а вернуть всё назад сможешь? Потом? Завидую твоим способностям. Я вот боюсь такие штуки творить, да и честно говоря не получается. Да нет, нет! Чего вы все на меня уставились! Не собираюсь я заниматься переделкой людей! Растения — пожалуйста, а людей боюсь...если только попробовать...

— Макобер, я тебе запрещаю без моего ведома заниматься переделкой человеческих тел, кроме как по моему приказу, или же во благо мне — и опять по разрешению! И боже тебя упаси обойти мой приказ, как ты обошёл систему регенерации и нажрался! Я тебя поймаю и переделаю в старую бабку, с сиськами до колен и кривыми ногами! Вот тогда похулиганишь!

— Да ладно, ладно! Чего ты разбушевался-то? — ничуть не испугавшись буркнул Макобер, сверкнув хитрыми глазами — ничего я не собираюсь делать! Совсем меня уже зашпыняли! Житья нету!

— Тебя зашпыняешь — тихо, под нос, сказала Амалия — как крыса, везде ход найдёт!

— Вернуть назад смогу. Я ничего не забываю — в том числе и своего лица. В охране добавится один стражник, вот и всё. Буду таскать меч, таскаться за Мариной — тем более нам с ней нужно слетать в Лазутин, в школу магии.

— А что, мне нравится — кивнула головой Амалия — исчез и всё. Где-то есть, а где — никто не знает. Мы знаем. Только мы. И если никто не распустит язык по пьянке, то никто и не будет знать, а значит непосредственная опасность фельдмаршалу Владу исчезнет. Да, это умный выход. Согласна.

— А чего сразу на меня смотрите?! Как она сказала про пьянку — так на меня вперили зенки! — рассердился Макобер — я болтаю, да не выбалтываю! И вообще — это была просто проверка, можно ли обойти систему защиты организма! Больше я так делать не буду! Вот ведь нашли себе мишень для упражнений в острословии! Амалия, я тебя отшлёпаю! — ну как Влада рядом не будет. Ты любишь, когда тебя шлёпают? Нет? А ты пробовала? А? Ох! — вот какая польза от нового тела! Даже вино почти не расплескалось! Благодарю, красотка! — Макобер отхлебнул, поставил на стол бокал с вином, которым в него запустила Амалия и с довольным видом откинулся на спинку стула.

— Значит, так и порешили. Сейчас и сделаю, чтобы вы знали, кто есть кто. И ещё — придётся мне отвести отдельную комнату — рядом с Мариной, чтобы я 'охранял' её постоянно. Прежнего охранника прикрепите к Макоберу, пусть с ним ходит и следит, чтобы тот пакостей не учинил, и всё докладывал Амалии — где наш бодрый старичок бродит, кого радует своим тугим телом, как себя ведёт в трактирах. А я буду ходить за Мариной.

Амалия бросила подозрительный взгляд на явно довольную Марину и бесцветным голосом сказала:

— А может лучше за мной будет ходить новый охранник? И жить тут рядом...

— Перестань...ну прокрадёшься ночью...к нам — с усмешкой сказал Влад — это же не навсегда. Потом я появлюсь из небытия. Мне с Мариной, я же тебе сказал — нужно в Школу магии. А ещё — разведать, что там с гильдией магии Лазутина. Девчонки — не ссорьтесь, ладно? Вот и ладушки... теперь начинаем превращения.

Влад закрыл глаза, выбрал из памяти образ и начал модифицировать своё лицо. Через пятнадцать минут за столом сидел мужчина лет сорока, с жёсткими, решительными чертами, длинными, до плеч тёмными волосами с проседью и ярко-голубыми глазами, сияющими со смуглого, скуластого лица.

— А что — хорош! — с интересом разглядывая Влада сказал Макобер — настоящий самец! И этот шрам справа, как будто к месту...люди десять раз подумают, прежде чем задеть такого буяна. Проверим? Пошли — сходим в трактир?

— Проверим...попозже — усмехнулся нью-Влад. Пока что доложите, что сделано. Амалия — полковники тебя воспринимают, как моего представителя? Нет возмущений, что мол, баба им чего-то диктует? Хотя я и передал им приказ, но могут возмущаться, что над ними поставили женщину. Так как там дела?

— Пусть попробуют повозмущаться — криво усмехнулась и хмыкнула Амалия — я у них на глазах одного наглого лейтенанта перекинула через забор — после этого замолчали. А вообще — им всё равно, кто ими командует — лишь бы жалование было, да пожрать и выпить. Сейчас у нас в наличии шесть тысяч семьсот бойцов, но обученных половина, а обстрелянных — и того меньше. Полковники целыми днями их гоняют — обучают держать строй, фехтовать, стрелять из луков — но разве можно за недели обучить хорошо стрелять? Этому учатся годами. Будем делать что можем. Команды на пушки набрали — по пять человек на каждую — заряжать, подтаскивать, магиков-пушкарей только нет. Рекруты идут на службу довольно охотно — деньги платятся, все об этом знают.

— Это хорошо — по деньгам мы сейчас поговорим с Панфиловым. Тебе, Амалия, вот какое задание: мне нужно узнать точно расположение Ламунского — где он живёт, куда ходит, как ходит, какая охрана — всё, что нужно.

— Хотите его убрать? — понимающе спросила Амалия — давно надо было. Может без него и захлебнутся со своим мятежом.

— Ага. Хочу. Только так, чтобы не попасться. Нам нужно выследить его приближённых и попробовать захватить кого-нибудь из них — сделаю из них убийц. Без Ламунского, скорее всего, всё развалится.

— Сделаем.

— Мирон, что там у нас с деньгами? — Влад поднял глаза на Панфилова, до этого увлечённо рассматривающего бёдра рыжей Марины — ты брось там заглядываться на женщин! Женить тебя надо! Всю Марину уже глазами съел!

— А чего ты — окружил себя красотками, а тут и одной нету! Сделал бы и мне красотку какую-нибудь! Ладно — к делу. Итак — идея с монополией на спиртное была, конечно, дельной. Но — много случаев воровского винокурения. У меня есть информация по подпольным винокурням — позже передам Амалии.

— Хорошо — кивнул головой Влад — винокурни не разорять — поставить своих людей на производство, а тех, кто нарушил — выставить голыми на базарной площади и высечь. Потом выгнать из города плетью.

— А семьи? Тоже выгнать? — Амалия побарабанила пальцами по столешнице — или ограничиться конфискацией денег и ценностей?

— Ограничься. У вас организована служба налоговых надзирателей?

— Да, есть такая — ходят. Проверяют винокурни, продажу спиртного, выявляют нарушения. Если находят — им премия, в размере недельного оклада.

— Хорошо. Только доведите до их сведения, что если кто-то возьмёт деньги за то, чтобы скрыть нарушения — будет повешен. Если обнаружите такого — обязательно повесьте на видном месте и табличку на него с указанием его преступления. Что там с казной?

— Есть в казне деньги. Марос хорошо справляется, всё учитывает.

— А что там с Метиславом? На него много денег уходит? Он там не возмущается происшедшими переменами?

— Да не смеши. Ему даже не интересно то, что делается в городе — балы закатывает, денег на это мы выделяем, фрейлины ему дают — что ещё можно желать? Да чтоб мы так жили!

— Надоест — усмехнулся Влад — что с поставками металла?

— Всё, что могли — реквизировали, что-то купили. Ждём прибытия кораблей. Пока ни один не пришёл. Тут ещё слухи плохие — это уже относительно кораблей, отправленных на юг за продовольствием — вентрийские рейдеры перехватывают наши корабли — уже три корабля пропали. Раньше они не конфликтовали с Империей, теперь решили нагадить исподтишка. Не удивлюсь, если Ламунский уже обратился к Вентрии за помощью. Нам нужны военные корабли для защиты берегов и наших кораблей. Имперские корабли дряхлые и убогие, флот совсем никакой — Империя никогда не отличалась хорошим военным флотом, в отличие от Вентрии. Подумай над этим.

— Подумаю — потом. Сейчас в пяти днях пути у нас стоит огромная армия, готовящаяся к штурму. Впрочем — знаешь что пришло в голову — а ведь ты прав, совершенно — я не учёл подступ к городу с моря! Нам нужно прикрыть вход в бухту. В неё ведёт узкий проход, относительно узкий. Насколько помню — вход перекрывается большой цепью — я видел её, уходящую в воду. Нужно узнать — она действует? Её можно поднять? Впрочем — даже если её поднять, они могут высадить десант на молы, откуда протянута цепь, оттуда уже на берег — надо сделать так, чтобы они вообще подойти не могли. Цепь ведь скорее служит против выхода из бухты без разрешения власти, а не на вход... Давайте подумаем — где поставить пушки? Туда надо десяток орудий, не меньше.

— Да проще простого — на входе в бухту, на берегу, стоят два форта. На них всегда стояли катапульты — заброшенные в настоящее время. Их можно восстановить — пушки там встанут замечательно. Только вот как туда их поднять...весят они ой-ёй...но и это возможно — придётся строить помост чтобы их затащить.

— Значит — стройте. Ещё вопрос — что там с мясницей, Макобер? Мирон? Вы что-то придумали?

— Придумали. Мы устроили питомник в твоём поместье — втором, где собирались делать клинику. Теперь у тебя ровные ряды кустиков, и на каждом — по несколько килограммов мяса. Ну не совсем мяса — но мяса. Я ел — мне понравилось. Откроем лавку на рынке, будем торговать — по низким ценам, и с ограничением по количеству.

— Это верно — пусть народ ест, а то скупят оптовики, задерут цену и будут на этом наживаться, а людям не достанется. Постарайтесь увеличить плантацию. Найдите ещё место.

— Дело-то не в месте, дело в выращивании — тебя не удивило, что за один день мы умудрились вырастить сто кустов?

— Нет, не удивило. Этот павлин не только трактирщиков умеет из окна выбрасывать, но и выращивать растения. Мне надо увеличить количество производимого мяса! Что хотите делайте — но дайте мне мяса! Мне и армию кормить надо, и горожан!

— В том и проблема — Макобер-то один! Нам нужно специалистов по скоростному выращиванию растений! — Панфилов развёл руками — ищите ему замену, он не может и с боевыми магами заниматься, и растения растить. Физически не успеет. Когда полетите в школу Лазутина, ищите в гильдии способных магиков.

— Я понял. Будем искать. Последний вопрос: Сигизмунд — что с алмазами?

— Пока ничего. Мы с Мироном обсуждали это дело, занимаемся. Всё сразу мне не успеть. Нашли резчиков, завтра займёмся этим делом плотнее.

— Ну, тогда всё! Разбегаемся по своим делам и кроватям. Я отправляюсь охранять Марину, ну а вы — кто куда. Сигизмунд — давай без причуд, ладно? Ты мне можешь сильно навредить...

— Ладно, ладно! Иди, охраняй Марину — как следует её охрани! Амалия, душа моя — идём, я тебя поохраняю! Или мне к тебе придти? Ай! И не надо было так кидаться! Я и голосом всё понял! Всё, всё — ухожу!

Потихоньку все разошлись, и в комнате остались лишь Влад, Марина, и Амалия. Девушки холодно смотрели друг на друга, и Влад, как бросаясь в холодную воду, заявил:

— Я вообще буду спать один, раз вы так себя ведёте. Или вы договоритесь между собой, или я к вам не прикоснусь. Мне все вы по своему дороги, и не хотелось бы стать причиной вашей размолвки. Каждая из вас по своему любит меня, неужели вы не сможете найти общий язык? Девчонки — я так спать хочу, устал — давайте-ка сразу решим, что и как. В доме сейчас есть кто-нибудь чужой? Охранники?

— Нет — только Казал, и всё. Внутрь никого не пускаем, все снаружи. Казал у себя в комнате. Слуги разошлись — как ты и приказал.

— Хорошо. Ванну приготовили? Пойду я смою с себя дорожную пыль, а вы пока обсудите ситуацию.

Влад прошёл в ванную комнату, где стояла большая ванна, налитая холодной водой. Рядом, в очаге, имелся котёл, наглухо вмазанный внутрь, в котором бурлил кипяток — лекарь взял деревянный ковш, налил горячей воды в ванну, разделся и погрузился в воду, где застыл в полудрёме.

Через некоторое время послышались шаги, зашуршала одежда и в ванной стало довольно тесно — четыре руки мылили его, гладили, ласкали.

Ночь прошла довольно бурно и продуктивно. Никто из его партнёрш не остался в обиде.

Утром Влад осторожно выбрался из сплетения женских тел, невольно залюбовавшись картинкой — когда это увидишь такие красивые женские тела в свободных позах после ночи любви — прошёл в ванную, смыл с себя следы ночных развлечений и надел свою простую одежду, в которой привык ходить всегда и везде — она ничем не отличалась от обычной одежды наёмников, так что внимания привлечь не могла.

В каморке у своей спальни — ночевать в которой по понятным причинам он не стал — Влад взял свой прежний меч с молекулярной заточкой, кинжал, достал бельё, которое он сделал ещё в Клинике — непробиваемое, по типу кевлара, разделся и надел эту броню под одежду. Теперь его макриловыми наконечниками было не взять — если только в голову...

В ванной послышались голоса — Марина и Амалия всё-таки встали и теперь обменивались впечатлениями о прошедшей ночи, он не стал слушать их откровения, смутившие бы и бывалых солдат гвардии, и отправился к столовой, где уселся на скамейку и стал ждать появления своих подруг.

Проходящие мимо слуги с удивлением смотрели на сидящего мужчину, но ничего не говорили — их хорошо вышколили — раз какой-то вояка сидит тут, значит так надо.

Через полчаса, умытые и позавтракавшие, Влад и Марина отправились к площадке для перемещения — Амалия в это время отвела всех подальше и раздавала распоряжения, отвлекая внимания от странной парочки.

Марина сделала пассы руками — якобы вызывая портал — вдруг, кто-то за ними наблюдает? — а Влад, сосредоточившись, открыл портал.

Зазмеились молнии, взрезав воздух грохотом и змеиным шипением, Марина прыгнула в радужное пятно — зажмурив глаза и тоненько взвизгнув — а за ней шагнул и Влад.

Уже привычный удар по ногам, как будто от прыжка с парашютом — он выпал из подпространства возле тракта, на обочине дороги — Влад хорошо запомнил это место, так что направил вектор перелёта именно сюда.

Дорога была пуста — что его порадовало — не хватало только опять объяснять проезжим купцам, что они не демоны, а вполне нормальные маги и колдуны.

Марина стояла рядом, с любопытством глядя на его приземление, и после появления Влада заметила:

— Завидую вашим способностям! Вот так взять — и переместиться куда угодно!

Она помолчала пару секунд и добавила:

— Тут такой вопрос пришёл в голову — сейчас вы не Влад, значит вам и имя нудно придумать какое-то другое, чтобы не вызвать подозрений. Какое имя возьмёте? И ещё — я буду звать вас на 'ты', чтобы не было подозрений, хорошо?

— Хорошо. Имя? Элвис Пресли...поэт-песенник... — задумчиво пробормотал Влад — нет-нет, это я так, своим мыслям. Пусть будет...хммм...Марк, к примеру. Марк. Так и зови.

— Хорошо...Марк. Пойдём в Лазутин. До него...хммм...версты две, как я понимаю. Что-то далеко ты нас забросил, Марк, чуть не до Клиники.

— Нет — а что, лучше было появиться во всей красе на базарной площади? В том и дело, что анонимно. Пошли скорее. За полчаса дойдём...

Они зашагали по пыльному тракту, и Влад вспомнил, как не так давно он впервые приехал в город на коне 'завоёвывать' этот город — ну чистый Дартаньян! С тех пор прошло вроде и не так много времени, и кто он теперь? Можно сказать — самый могущественный человек в Империи...прячущийся под личной простого охранника.

Влад поправил меч на поясе — он пристроил ножны с мечом по японскому обыкновению — рукоятью вниз, на поясе, чтобы ничем не напоминать его прежний способ носить оружие. Мало ли кто увидит и что поймёт...

Марина так и отправилась в своём легкомысленном шёлковом сарафане, привлекая взгляды встреченных путников и гордо неся огненный костёр рыжих волос на голове.

У ворот Лазутина скучали стражники, отпустившие несколько скабрезных шуток в адрес магини, на которые она не обратила никакого внимания.

Заплатив за вход в город, под удивлёнными и озадаченными взглядами городской стражи, Влад и Марина ступили на булыжные мостовые города.

Влада беспокоила какая-то мысль, и он не мог понять — что же лезет ему в голову? Почему стражники так странно на них смотрели? А потом понял — парочка, не имевшая при себе никаких вещей — перемётных сум или просто вещмешков, да при этом дама в таком нарядном и легкомысленном виде — всё это не могло не вызывать недоумения.

Военачальник озвучил Марине эти мысли, и она кивнув головой, нахмурилась и прибавила шагу:

— Давай-ка мы поскорее дойдём до моего дома...ты не забыл, что я вообще-то тут жила, и довольно долго времени? Тут мой дом...если его ещё не разграбили. Будем жить у меня, пока занимаемся делами в Лазутине.

— Отлично — меньше будем светиться по постоялым дворам. Сейчас утро — сразу пойдём в гильдию, или вначале навестим Школу магии?

— Мне кажется — вначале давай сходим в Школу — там два выпускных класса, это человек тридцать почти готовых лекарей-магиков, конечно, их способности не ахти какие, ну а ты на что? Обработаешь их, и будут пушкари. В гильдию пойдём уже в последнюю очередь...

— Как скажешь. Тебе виднее.

Дом Марины не представлял собой ничего интересного — обычное кирпичное здание, двухэтажное, красного кирпича. Ставни на дому были закрыты, двери, выходящие прямо на улицу — тоже.

Влад недолго недоумевал — как они туда попадут — Марина подошла к дверям и начала громко стучать, так, что Владу показалось, она собирается не открыть двери, а снести их с петель.

Минут через пятнадцать за дверями раздался старческий голос, грозно спросивший:

— Кто это там ломится, какой негодяй! Я сейчас стражу покличу, безобразники!

— Матвей, открывай! Это Марина!

— Марина? Ты откуда взялась? Врёшь небось! Марина уехала по делам! Нет её дома!

— Вот чёрт старый! — выругалась магиня — слуга мой, ему уже лет восемьдесят, он ещё мальчишкой у меня начал служить, когда мне было...не будем про возраст!

Она засмущалась, покосившись на Влада и с новой силой забарабанила в дверь присовокупив волшебные слова:

— Старый дурак! Я всё равно войду, возьму швабру, что стоит под лестницей и отлуплю тебя так, что ты забудешь, где спрятал свою бутылку с вином!

— Хе хе...видать ты и правда Марина! Наконец-то! — дверь открылась и перед глазами Влада предстал сморщенный, высокий, худой старик с красным от возлияний носом, который ласково обнял свою хозяйку (Влад даже заподозревал, что Матвей не всегда был ПРОСТО слугой...слишком уж радостно и запанибратски встретил он свою хозяйку)

— А это кто с тобой — прищурился старик, рассматривая Влада — опять любовника привела? Какой по счёту? Вот ты неугомонная шлюха! Никак не можешь без мужиков, как без воздуха!

— Ну чего ты несёшь, дурак старый! И правда сейчас тебе врежу, не соображаешь уже, что говорить, а что нет! Веди в дом, скотина ты эдакая!

Марина побагровела и с опаской кинула взгляд на Влада — слышал или нет, а старик повернулся и пошёл в дом, бурча по дороге:

— А что я такого вредного сказал? Ну любишь ты мужиков, и что? Они тебя тоже любят! Я тоже любил, пока стар не стал. А ты вон какая красотка! Ммммм...просто пирожное сливочное! Надо тебе замуж выходить — и не меньше чем за графа!

— Да ты отвяжешься со своими женитьбами? Приготовь нам спальню — небось всё пылью покрылось. Воды набери. Сам-то как себя чувствуешь? Можешь работать, или нанять кого?

— Не очень самочувствие — сознался старик — иногда забываю, что делал только что...иногда не могу встать утром. Помру, наверное, скоро. Вот и освободишься от меня, возьмёшь молодого управляющего. А ведь мог я когда-то, а? Марин?

— Мог, мог, только не болтай чего не надо! — опять заволновалась Марина и покосилась на Влада:

— Слушай, может поможем ему? Жалко старика — он всю жизнь у меня живёт...

Влад с интересом посмотрел на Марину и подумал: 'Вот так одинокая женщина заполняла нишу любви и замужества. И придумывать ничего не надо — готовый управляющий и любовник под рукой. Ну а почему бы и нет?'

— Сделаю. Только внешность его менять не буду, только самочувствие и тело — внешне он останется почти таким, как есть, иначе соседи поймут, что он странно помолодел, нам светиться ни к чему. А так-то, в целом, будет как обычный мужчина. Хорошо?

— Отлично. Матвей, пойдём в твою комнату! Я ему тут оставила денег, дом оставила — чтобы жил, сколько ему надо — собиралась проведать после того, как уехала в Клинику, да некогда было... ну чего коситесь — ну да, да, он время от времени был моим любовником! А что такого? Парень молодой, статный — это сейчас он высох весь, а когда-то был мужчина — ого-го! А я всегда любила мужчин, да...

— Да я ничего — чего ты разволновалась-то? Я сам такой, только люблю женщин, а не мужчин. Ничуть тебя не осуждаю, ни капли. Пошли, время идёт, время...

Они прошли в комнату, неплохо обставленную, но отдающую запахом старого человека, который уже при всём желании не в силах не только поддерживать уют в доме, но и просто следить за собой. Простыни были несвежие, подушка посерела, а на столе, подоконнике и шкафе лежал толстый слой пыли. Марина ничего не сказала, но поморщилась и подтолкнула Матвея к кровати:

— Ложись!

— Зачем? Ты со мной ляжешь? Ты когда вернулась? Я соскучился по тебе...

— Вот чёрт! — Марина отвернулась и незаметно стряхнула соринку с глаза — спать!

Старик закрыл глаза и выключился, усыплённый магиней, а Влад погрузился в транс и стал исследовать организм старика. Он был сильно изношен, но и сейчас было видно, что когда-то это был крупный и красивый мужчина. Марина не соврала ни на крошку, и даже насчёт 'ого-го'... Влад усмехнулся своим мыслям и приступил к делу....

Через двадцать минут на кровати лежал тот же старик, только как бы сбросивший лет тридцать — он был седой, но пигментные пятна исчезли, морщины слегка подразгладились — его тело сейчас соответствовало телу тридцатипятилетнего мужчины, а лицо — пятидесятилетнего. 'Хорошо, что он носит бороду, не так будут замеины изменения' — подумал Влад, и напоследок внедрил в голову старика преданность к хозяйке...и к себе — ну так, на всякий случай — вдруг у помолодевшего старика проснётся ревность, или же ещё какие-то мысли, которые могут привести его к вредоносным действиям...Влад стал довольно подозрителен и не хотел пускать дело на самотёк.

— Всё, готово! — лекарь провёл рукой над головой лежащего мужчины, и тот открыл синие глаза, трезво и ясно смотревшие с худого лица.

— Ты кто? — спокойно спросил старик, потом перевёл взгляд на Марину, и усмехнулся — всё, вопросов нет! Привет, хозяйка! Вернулась? Ох, как тут всё запущено! Извини, я немного приболевать стал, сил не хватало, а слуг всех уволил — зачем они мне, когда ты уехала. Какие будут указания? Приготовить спальню тебе и твоему...хммм..мужчине?

— Я тебя полечила, давай-ка займись домом, срочно найди слуг, приготовь ужин, перестирайте бельё, вытрите пыль — сделайте из этой помойки настоящий дом, в конце концов! Мы сейчас уйдём по делам, вернёмся через несколько часов — чтобы всё было сделано! Деньги у тебя есть, или добавить?

— Есть. Но и добавь — усмехнулся Матвей — они лишними никогда не бывают! Ох, как я хорошо себя чувствую — давно так хорошо не было! Только вот слабость и есть страшно хочу. Идите, занимайтесь делами — я сейчас найду кухарку, горничную и займёмся домом. И правда — сарай какой-то стал...

Марина и Влад вышли из дома и снова зашагали по улице. Она молчала минут пять, а потом сказала:

— Спасибо вам. Матвей мне правда очень дорог...во всех отношениях. Теперь ещё поживёт...может женщину ему найти? Впрочем — отъестся, наберёт свою стать — тут же набегут желающие. Пусть себе...приятно иногда осчастливить человека...ну вы-то меня понимаете в этом, как никто другой — она весело улыбнулась и игриво подмигнула ему правым глазом — живём!

— Живём! — поддержал её Влад и тоже подмигнул — только зови меня на ты, ладно? А то собьёшься в ненужный момент...да мы и достаточно близки, чтобы звать друг друга на 'ты'...

— Уж куда ближе — усмехнулась Марина — хорошо, учту. Тебе не приходило в голову, хотя бы иногда, послать всю эту возню с государством и забраться туда, где тебя не знают, зажить простой, спокойной жизнью?

— Хммм...а ты как думаешь? — Влад грустно усмехнулся, Марина кивнула головой в ответ и они, ускорив шаг, пошли дальше — 'хозяйка' чуть впереди, а 'телохранитель' — отстав на один шаг — как и положено.

— Господин архимаг! Что доносят ваши агенты в столице? Влад появился, или так и пропал? Может он всё-таки умер, с ваших слов — его начинили стрелами, как игольную подушечку! Его нет слыхать и не видать уже три недели! Вчера прибыл шпион из столицы, докладывал.

Мужчина в тёмной свободной одежде скосил глаза на сановного собеседника и задумчиво сказал:

— Не думаю, что он умер. Его мегера после исчезновения своего начальника-любовника, весь город подняла на ноги — опрашивались свидетели, искали где только могли — попались и два моих агента, которым она самолично отрубила голову после пыток — слава богам! — они многого и не могли рассказать — это были агенты низшего уровня и знали всего лишь своего командира, который уже успел бежать.

— А как она сумела их найти? Откуда она узнала, что это агенты?

— Эта тварь внедрила своих агентов везде, где только могла — по рассказам моих людей, теперь в городе каждый стучит на каждого — за доносы платят, а если не донесли о преступлении — наказывают, вплоть до смерти. Горожане наперебой бегут докладывать о том, что сосед ночью куда-то уходил, или к нему приходят подозрительные люди. С пойманными агентами она расправляется моментально. Ни суда, ни какой-либо видимости судебного следствия — ррраз — и головы нет!

— Нам бы поучиться у этой бабы! — усмехнулся герцог Ламунский — я даже зауважал этого Влада! Кто бы мог подумать, что он насадит такой порядок в столице, славящейся своими бесшабашными жителями и отличавшейся огромным количеством преступников всех мастей!

— Теперь там можно обвешаться золотом и ходить даже в портовых районах ночью, без отряда охранников — пальцем никто не тронет. У меня есть сведения, что город покинули все оставшиеся в живых уголовные авторитеты — не выдержали этой атмосферы прозрачности. В город повалили купцы и пошли корабли с товаром — Влад снизил, практически убрал торговые пошлины. Слухи мгновенно разносятся — теперь порт ловится от товаров — единственное условие, которое он сделал, и строго за эти следят — все товары должны быть проданы тут, в городе, на специальном рынке.

— А смысл какой? Зачем всё это нужно? Откуда тогда брать деньги, если не с пошлин?

— В город прибывают множество купцов для закупки недорогих беспошлинных товаров, живут в городе, оставляют тут свои деньги, пьют вино. Не надо забывать — он объявил о государственной монополии на вино и спиртные напитки — скупил у разорившихся торговцев их винокурни, и сам производит вино — в казну потекли деньги. Город после бунта оправился, и нужно быстрее выступать на штурм, если мы хотим взять столицу! Кстати, господин герцог, вы думали над тем, кто возглавит вашу коалицию, если с вами что-то случится? — архимаг прищурил глаза, усевшись в бархатное кресло напротив Ламунского — я ничего не хочу сказать, и желаю вам долгой жизни и крепкого здоровья — которое мы поддержим всеми силами, но вы не думали над тем, что если что-то случится, военная компания должна продолжиться? У нас есть сведения, что на вас готовится покушение, и нам не хотелось бы оказаться в неприятном положении...

— Откуда такие сведения и какого чёрта вы молчали, распинаясь тут про свершения врага?! С этого и надо было начинать! — герцог озабоченно посмотрел за спину, как будто ожидал, что там притаился убийца с кинжалом.

— Ну я немного преувеличил, когда сказал о сведениях, но давайте подумаем — что бы вы сделали на месте Влада после покушения? Как нам известно — он является сильным менталистом, кроме того — у него в подчинении люди каким-то образом изменённые — они двигаются быстрее, чем обычные, и сильнее их в несколько раз — вспомнить ту же Амалию, на которую уже было не меньше десятка нападений — она стрелу в воздухе ловит, а здоровенных мужчин бьёт о стены так, что они разбиваются как гнилой арбуз! Где гарантия, что он не зашлёт своих людей в наш лагерь и тёмной ночью они не проберутся в вашу комнату? Неприятно было бы как-то утром обнаружить ваше тело без головы... а ещё — сидя рядом с вами на обеде, заниматься откачиванием вас от яда, брошенного 'перекованным' поваром...а если не успею?

— Что вы предлагаете? — хрипло сказал герцог, незаметно погладив горло, как будто его уже коснулся кинжал убийцы или сквозь пищевод проталкивалась порция смертельного яда.

— Сейчас Влад уверен, что вторжение целиком и полностью зависит от вас. Давайте сделаем так, чтобы и со стороны стало видно, и фактически было сделано таким образом, что даже если с вами что-то случится — мятеж не прекратится!

— Какой мятеж! Что вы говорите! Это восстановление попранной справедливости и революция на благо государства!

— Давайте не будем наедине бросаться громкими и глупыми фразами — досадливо поморщился архимаг — это чистой воды мятеж, с целью захвата власти. Когда мы захватим власть — в истории он останется так, как будто мы восстановили справедливость и действовали во благо Империи, если проиграем — мы мятежники. Итак — вам нужно пятерых заместителей, каждый из которых после вас сможет возглавить мятеж. Такая коалиция уже есть, но надо объявить официально.

— Да эти шакалы сами меня убьют, лишь бы самим сесть на трон! — герцог возмущённо крякнул и откинулся на спинку кресла — чушь вы предлагаете!

— Нет, это умнО — смотрите — ваши бароны и графы совсем не та опасность, что сравнима с Владом, и вы всегда сможете с ними разобраться, если понадобится. Нужно сделать вот как: организуйте свою охрану — отдельный шатёр, или дом, к которому не будет доступа никому без предварительного доклада, вокруг стрелки с луками, имеющие стрелы с макрилом — если кто-то двинется, сделает резкое движение — сразу стрелять. И неважно кто это — ваш родственник или союзник — учтите — это может быть кто угодно, даже человек, с которым вы выросли вместе, знаете его с детства. Вспомните, как умер граф Савалов — Влад послал к нему его же соратников, внушив им мысль об убийстве хозяина. Они подобрались близко и убили несчастного графа. Ваши стрелки-охранники должны быть анонимны, чтобы никто их не знал — платите им много, чтобы не подкупили и чтобы они никому не рассказали, кто они. Я прикреплю к вам двух магиков, магистров-лекарей, который будут находиться с вами рядом днём и ночью — если на вас будет совершено нападение, они вас вылечат. То же самое мы сделаем с вашими преемниками — охрана, ограниченный доступ. Все блюда при вас будет пробовать специальный человек и вы будете есть только после того, как он останется жив.

— Это же ужас какой-то! Я как в заключении! Это же никакой жизни! А девицы, с которыми я иногда делю постель — от них тоже отказаться?

— Нет, не надо отказываться! Вы же хотите, чтобы после бурных ласк, когда вы уснёте, она воткнула вам шпильку в мозг, прямо через глаз? Это же так интересно, получить шпилькой в мозг!

— У вас своебразное чувство юмора, архимаг...как бы оно не довело вас до виселицы... — угрозой сказал герцог и устало закрыл глаза.

— Если и буду на ней висеть, так вместе с вами, уважаемый герцог — рядом будем качаться. Стоит нам проиграть в этой борьбе.... Но не нужно отчаиваться — шансы у нас большие — теперь мы знаем, что Влад не неуязвим, армия у нас большая, против его армии — больше в несколько раз. Кстати, вы узнали, сколько у него войска? Нет? Сообщаю: у него две тысячи стражников, две тысячи пехотинцев, и две тысячи гвардейцев — это против наших сорока тысяч. Ну да, при штурме счёт идёт один погибший защитник на четырёх погибших нападающих, но и в этом случае у нас огромный перевес. И ещё катапульты и баллисты, предоставленные нам вентрийскими союзниками. Они сильно злы на него после уничтожения Викантии. Он снёс город совместно с какими-то монстрами. Непонятно, как он их приручил, но все свидетели — оставшиеся в живых — утверждают, что он вошёл в город вместе с ними.

— Я знаю. Два его монстра охраняют замок Саваловых. Говорят, что они разумны, только я этому не верю — досужие россказни тёмных крестьян. Но урон они наносят огромный. Впрочем — уже знаем, что они так же как и все боятся баллист и катапульт, да и их у него только два экземпляра. Так что опасаться монстров при штурме столицы не стоит.

— О штурме — когда вы рассчитываете его начать?

— Через три недели выступаем. Задержка произошла из-за медленного притока новобранцев, кроме того — ждём, когда прибудут катапульты из Вентрии, без них начинать нельзя.

— Они просто катапульты присылают, или же и специалистов? Пока наши разберутся, как с ними работать, пройдёт время, а оно дорого — Влад всё больше укрепляется!

— Специалистов около двухсот человек — обслуга баллист и катапульт. И то и другое вылезло мне в такие деньги, что подумать страшно!

— А что вы хотели? На то и война, чтобы на неё тратиться! Ничего, взойдёте на трон, всё возместите, вы и сейчас самый богатый человек в Истрии, а будете ещё богаче.

— Надеюсь — усмехнулся герцог — вентрийские союзники обещали ещё кое-какую помощь...посмотрим.

Глава 7

— Как будто тут ничего и не произошло — исчезла директорша Школы, которая пробыла на посту сто лет, а школа всё та же...

— Отряд не заметил потери бойца! — усмехнулся Влад.

— Точно ты сказал, Марк! — Марина потянула за медные рукояти дверей, отполированные до блеска то ли поколениями учеников, то ли прислугой, присматривающей за порядком в школе, и вошла внутрь.

Коридор, светильники, атмосфера нечто среднего между технарём и универом — всё, как и было. Кабинет директора в конце длинного коридора — по дороге к нему попадаются стайки молодёжи, с интересом разглядывающих яркую Марину и не менее интересного, брутального мужчину, следующего за ней. По его грозному виду, шраму на правой щеке и мечу, заткнутому за пояс видно, что это не простой спутник красивой женщины, а вояка, готовый встретить грудью любую опасность, вставшую на пути его хозяйки — то, что это телохранитель было видно с первого взгляда.

Марина толкнула дверь в кабинет директора и они с Владом вошли внутрь, захлопнув её за собой перед носом любопытствующей стайки девиц-учащихся.

— Вы что хотели? — строго посмотрела на них дама лет пятидесяти за столом директора, она осмотрела Марину с ног до головы, а потом тень узнавания легла на её лицо:

— Маринка?! Не может быть! Это ты? Как ты сумела? — женщина встала с места, подошла к марине и стала крутить её, оглядывая со всех сторон — ах ты зараза! Оставила меня вместо себя, а сама красоткой заделалась? Слыхала я — кому ты служишь! Тут такие слухи доходили, просто чудеса рассказывают! Это он тебя сделал молодой? Ну, ты даёшь! Я бы на улице прошла и не узнала! А это кто такой? Что за вояка?

— Это мой телохранитель Марк. Он всегда находится со мной, охраняет, днём и ночью. Времена-то смутные, мало ли что случится.

— Днём и ночью? Особенно ночью! Ну да, да, ты верна себе. Я бы тоже не отказалась, чтобы такой мужик поохранял меня ночью... — женщина завистливо хмыкнула и села на место — и что же тебя привело в наше убогое заведение, которое ты отринула, как будто сняла старую юбку?

— Ну не такое уж и убогое! Я за сто лет его привела во вполне приличное состояние! Если только ты не развалила его за то время, что меня не было... А вопрос вот какой: мне нужны все учащиеся, которые более-менее обладают магическим умением, от пятнадцати лет возраста — главное — чтобы был заметный магический потенциал. Они нужны для службы в имперской армии в качестве военных магов. Вот, читай свиток.

Марина подала директорше свиток, который они заранее подготовили с Владом и который он нёс на себе в небольшом футляре. В свитке было сказано о том, что Школе Магии предписывалось содействовать Марине в отборе рекрутов в имперскую армию и под страхом смерти не препятствовать ей в этом.

Директорша подняла брови в удивлении, прочитав свиток и сказала:

— Вон ты как высоко поднялась! Кто бы мог подумать...а я застряла в этой дыре. Вот беда-то...

— Гранда, перестань нюниться — если пожелаешь — вместе с отрядом рекрутов мы заберём тебя с собой, и я попрошу господина Влада вернуть тебе молодость и красоту. Помнишь, как мы с тобой на балу отплясывали! Хочешь вернуть те времена?

— Время вернуть нельзя — с грустной улыбкой сказала директорша магической школы, а только кто будет учить наших бестолковых учеников? Ты убежала, я убегу — а дальше что? Кто займётся их обучением?

— Только не я. Сто лет я вдалбливала им в головы основы магического лечения — хватит. Теперь ты мучайся.

— Мучаюсь — улыбнулась директорша — но не очень. Мне нравится их учить. Хотелось бы молодости, да, но и бросать Школу я не хочу. Чем могу — тебе помогу — в память о нашей дружбе. И даже без этого страшного свитка, не имеющего, кстати сказать, особой силы — Гильдия магиков не подчиняется императору и светским властям в плане распределения рекрутов — это записано в Договоре между императором Амустином и Гильдией магиков две тысячи лет назад. И насколько я знаю, этот договор действует до сих пор. Конечно, теоретически, можно на него наплевать — кто помнит о Договоре двухтысячелетней давности? Но ведь кто-то и помнит, а уж Гильдия — точно. Она строго охраняет свои границы, и ей очень не понравится нарушение её прав. Давай так поступим — я, своим приказом, отправлю к вам в столицу самых сильных магиков из числа учеников в связи с государственными интересами, а вы за это внесёте — в обозримом будущем, солидный вклад в поддержание Школы магии города Лазутина. А ещё — не забудете несчастную директоршу Школы, которая когда-нибудь так состарится, что не сможет исполнять эту работу и омолодите её. Вас это устроит?

— Сумма поддержки? — настороженно осведомилась Марина.

— Скажем...тридцать тысяч. За это я обязуюсь предоставить не меньше тридцати учеников.

Марина сделал вид, что думает, а сама незаметно встретилась глазами с Владом. Он прикрыл глаза: 'Соглашайся!' — и она подтвердила:

— Согласна. Только самые лучшие. Тридцать тысяч, плюс омоложение — потом, как время будет.

— Замечательно. Кстати сказать — не подумай, что себе в карман беру — я собираюсь кинуть клич по деревням, сёлам привлечь новых учеников и содержать их на средства Школы — многие талантливые ребята не могут стать магиками из-за того, что у их родителей нет средств на обучение. Честно говоря, мне даже странно — почему государство об этом не думает, когда Империи так нужно магиков?

— Да, действительно, правителю стоит обдумать этот вопрос — согласилась Марина и снова посмотрела на Влада. Когда мы может посмотреть претендентов?

— Я думаю — завтра. В полдень. Мне надо переговорить с ребятами, объяснить ситуацию — как смогу. Кстати — что именно они будут делать в армии? Светляки вешать?

— Рассказываю тебе честно, как своей ста...хммм...давнишней подруге: они нужны для того, чтобы сделать из них пушкарей. Кто такие пушкари? Слышала, про приспособления для метания металлических шаров, под названием пушки? Ну те, которыми Влад отбил нападения Савалова? Вижу — слышала. Вот для них и нужны маги. Кроме того — их будут обучать всему, что нужно боевым магам.

— Интересно — усмехнулась директриса — это вы что, создаёте нечто не подчиняющееся Гильдии? Ведь как я поняла — боевые маги будут подчинены военному руководству?

— Именно так — военному руководству.

— Кое-кому это сильно не понравится...— задумчиво протянула Гранда — надеюсь, вы это учли. Ну да ладно — завтра в полдень, как прозвонит полуденный колокол на Ратуше, я вас жду. Всё, что смогу — сделаю. Ещё есть вопросы?

— Есть! — спохватилась Марина — скажи мне, что делается в Гильдии магиков Лазутина — кто за Ламунского, кто за Влада?

— Ты как себе это представляешь? — усмехнулась Гранда — магистры приходят и сообщают мне, к какому лагерю они примкнули?

— Слушай, подруга, не издевайся, а? Я серьёзно тебя спрашиваю — уж ты-то, с твоим чутьём, как собака всё вынюхала — кто за кого? Давай, давай информацию! Платить не буду, и не думай! И так из нас выжала тридцать тысяч на циркули...

— Да ладно тебе — усмехнулась директриса — я из этих денег ни монетки не возьму. Мне и так хватает. А вот превратить школу в настоящее учебное заведение по типу Академии — это и правда было бы здорово. В отличие от тебя я никогда не отличалась особым аппетитом к деньгам...

— Не надо про аппетиты — заметно рассердилась Марина — не будь дурой! В твоих интересах поддержать императора! Неужели этого не понимаешь?

— Поддержать императора? Ты имеешь в виду Влада? — опять улыбнулась Гранда.

— Ты чего несёшь-то? Влад старается для поддержания трона, он не император!

— Разве? А говорят он уже на троне, только прикидывается, что управляет от имени императора, сам же давно его убил или заточил в темницу. Впрочем — мне безразлично. Деньги когда внесёте на счёт Школы? Или вы сюда их принесёте?

— Как только вернёмся из столицы — отдам я тебе деньги. Сейчас у нас их нет.

— Хммм...ну ладно — так-то ты всегда держала слово, хоть и была жадной похотливой крысой! А чего ты — обиделась что ли? Неужто так изменилась? Хммм...может и изменилась — став красоткой. Влюбилась во Влада, что ли? Что-то я не замечала раньше за тобой таких порывов помогать трону — кроме своих удовольствий да денег тебя ничего не интересовало.

— Ну и сука ты, Грандишка! Врезала бы я тебе сейчас, да не могу! Не хочешь — не отвечай — сама всё узнаю. Но и помощи от меня тоже не жди — расплачусь с тобой за услугу, да и пошла ты нахрен!

Марина, задыхаясь от ярости, повернулась через плечо так, что чуть не заехала локтем в живот Владу, и если бы не его молниеносная реакция, не избежать бы удара в поддых. Она зашагала к двери и уже взялась за ручку, когда сзади послышался насмешливый голос директрисы:

— Чего обиделась-то? Сядь, я рада была видеть старую подругу, а ты убегаешь. Расскажу тебе, всё что знаю, и не потому, что опасаюсь твоей злой мести — ты никогда дурой не была и знаешь, что я тебе не враг. А расскажу потому, что считаю мятеж герцога дурным, и вредящим Империи, на троне которой я лучше бы увидела Влада, а не этого напыщенного придурка!

— Какого из придурков? — ехидно спросила Марина, придвигая ногой стул и усаживаясь к столу.

— Обоих — невозмутимо сказала Гранда — обоих придурков. Старого и молодого. Итак: Гильдия. Ерунда с гильдией-то. Борута увёл с собой большую её часть. Из десяти магистров осталось только три, и те попрятались по щелям. Нет гильдии. А Борута, похоже, метит на место Санрата, и по слухам, он в ставке Ламунского, его советником.

— Плохо — озабоченно проговорила Марина — Борута умный и дельный мужик, Ламунский дебил и позёр — похоже Борута всем и рулит, и намерен рулить и дальше, как Санрат управляя императором. Кто остался из магиков? Как думаешь — можно их как-то разыскать? Нам нужны дельные лекари, умеющие выращивать растения. Военных магов мы и сами воспитаем, нужны сильные умелые магики для сельского хозяйства. Некогда объяснять — потом как-нибудь расскажу — ответила Марина на недоумённый взгляд Гранды. Итак — как найти этих магиков? Кто остался?

— Маркон, Салард и Асафия. Адреса я могу дать, но там их нет — куда делись — слуги не отвечают. Так мне, по крайней мере, сказали. Борута увёл остальных под страхом смерти, этих не нашёл. Они оказались довольно хитрыми и при первой же вести о мятеже попрятались кто куда.

— Давай адреса

— Запомнишь, или записать?

— Запиши.

Гранда быстро начала писать в кусочке пергаментной бумаги, а Марина посмотрела на Влада, видимо ожидая увидеть на его лице какие-то эмоции, какие-то подтверждения тому — правильно ли она всё делает? Он понял это и слегка кивнул: нормально! Она облегчённо вздохнула и опустила взгляд на Гранду — та через минуту закончила писать и передала листок Марине:

— Так-то они недалеко живут, но вот сумеете ли вы отыскать их там, куда они попрятались — это вопрос. Но это уже ваши проблемы. Итак, завтра жду в полдень. А сейчас отваливайте — у меня сейчас начнётся урок лекарского дела, а после него я буду приглашать учеников на разговор. Кстати — а что вы им пообещаете? Чем завлечёте? И надо ли им рассказывать, чем они будут заниматься? Если сказать — через час весь город будет знать, что Марина пришла рекрутировать пушкарей!

— Про пушкарей не надо, а вот про рекрутацию — почему бы и нет — всё равно ведь узнают. Даже к лучшему — скажи, что мы ищем любых магиков, даже необученных, с хорошими способностями — будет большое жалование, форма, паёк, а по выслуге лет — пенсия до конца жизни. Щедрые премиальные. Ну, всё. Уходим.

— Ты это...не обижайся, Марин — директриса встала из -за стола и шагнула за уходящей парочкой к двери — я очень хорошо к тебе отношусь, правда, помогу, чем могу. Но и ты не забудь про помощь родной школе!

Она подмигнула уходящим и закрыла за ними дверь.

Минут пять, пока не вышли на улицу и не отошли метров пятьдесят, Марина и Влад молчали, потом магиня яростно выругалась:

— Вот сука же! Всю жизнь такая была — ляпнет и испортит настроение! Одно у неё не отнимешь — она практична и всегда держит слово. Если сказала, что завтра будут рекруты — значит будут. Пошли искать этих спрятавшихся магиков — есть варианты, как их найти?

— Слуги-то знают, куда они девались. Поспрошаем, вот и расскажут.

— А если не расскажут? Ах — ну да, да, забываю... первым у нас будет Маркон — он живёт рядом на улице Мастеровой. Белый дом с синим забором. Пошли.

До дома Маркона они шли минут двадцать — рядом — оказалось понятием относительным.

Дом магика соответствовал описанию, белый домик с мансардой, не поместье, но вполне так дорогой и элегантный дом, недавно приведённый в порядок, сияющий белизной побелки и радующий глаз весёленькой покраской высокого забора. Во двор вели крепкие дубовые ворота — и они, и калитка рядом с воротами были заперты и на стук долго никто не выходил. Потом всё-таки открылась 'кормушка' в калитке и грубый мужской голос осведомился с холодным презрением:

— Слушаю вас. Если вы ищете хозяина — я двадцать раз уже всем сказал — я не знаю, где он!

Мужчина выглянул в кормушку, чтобы рассмотреть пришельцев, и в этот момент Влад его 'поймал' — он вошёл в мозг охранника-привратника, и через несколько минут уже знал где сидит беглый магик.

Подчиняясь незримому приказу, привратник молча отпер калитку и впустил пару во двор.

— Веди нас к нему! — приказал Влад и они с Мариной зашагали следом за молчаливым мужчиной, по виду явным отставным солдатом лет пятидесяти — выправка и движения выдавали в нём старого рубаку.

Подведя 'гостей' к неприметной двери позади дома, он, бесцветным голосом, сказал:

— Хозяин тут. Два быстрых стука, пауза и ещё стук. Я ещё нужен?

— Нет. Можешь идти — коротко приказал Влад и постучал так, как тот указал.

Через минуту дверь приоткрылась, образовав щель и в неё кто-то спросил:

— Аргун, это ты? Я же сказал — меня беспокоить только по особым случаям, я веду научные исследования!

— А это и есть особый случай — усмехнулся Влад и запустив руку в щель между дверью и косяком, сильно потянул её наружу. Через секунду следом за дверью показался растрёпанный человек лет сорока пяти на вид, раскрасневшийся в попытке захлопнуть дверь и спрятаться от непрошенных гостей.

— Что вы себе позволяете?! Это мой дом и я не хочу тут никого видеть! Аргун! Выкини их со двора! Ну что за безобразие — за что я плачу этому болвану, если каждый прохожий может зайти сюда как к себе домой?!

— Маркон, успокойся! Это я, Марина? Не узнаёшь?

Мужчина наконец, прекратил бесполезную борьбу с железной рукой Влада и стал внимательно всматриваться в лицо женщины.

— Точно, Марина..такая, как была лет сто назад...я слыхал — ты теперь на службе у Влада. Это он тебя так приукрасил? Да, добротно сделано, добротно! Говорят — он большой умелец по части магического лечения! Вижу — не соврали. И чего тебе надо у меня? Я вне разборок, вне войны, вне мятежа! Уходите! Я всё равно не буду работать ни на кого, кроме самого себя.

— Пойми, Маркон — нам нужна твоя помощь — в столице почти голод, Макобер изобрёл растение, которое накормит всех жителей столицы, а в будущем — и всей империи! Это очень важно для людей, очень! Ты можешь спасти много народа от голодной смерти!

— Да плевать мне на людей. Почему это я должен всем помогать? Идите отсюда!

— Ну что же — ты не оставляешь нам выбора — жёстко сказала Марина и посмотрела на Влада. Маркон попытался что-то сказать, но замер с вытаращенными глазами и открытым ртом — Влад бесцеремонно, но аккуратно вошёл в его мозг. Десять минут — и Маркон был перекован.

Поиски двух других магиков закончились примерно тем же — привратники разной комплекции и степени агрессии (одного Владу даже пришлось оглушить кулаком — он пытался ударить лекаря дубинкой), спрятавшиеся в глубинах домов хозяева-маги, с криками и воплями пытавшиеся изгнать непрошенных гостей — всё, как обычно.

К вечеру всё было закончено — три магика-магистра, довольно сильные и умелые, были подчинены и усмирены. Им было приказано ждать сигнала — записки от Марины и прибыть потом в указанное в записке место по первому требованию.

День закончился в доме Марины, под сияющим магическим светильником, за дубовым столом, уставленным вполне приличными блюдами, приготовленными кухаркой, нанятой управляющим. Внутри дома всё сверкало — отмытая мебель, люстра, посуда и сам управляющий, бодрый и энергичный, как молодой — впрочем, теперь он и был молодым.

Следующий день обещал быть очень напряжённым, так что скоро Марина и Влад отправились в постель...к обоюдному удовлетворению.

Утро они провалялись в постели — особо спешить было некуда, до полудня времени много, а вот, так, как в выходной день, поваляться на постели и не спешить, Владу не удавалось уже много, очень много дней, недель и месяцев.

Влад и Марина лежали на постели, разговаривали, занимались любовью — спокойно и размеренно, как старые, давно знакомые любовники, без страсти, но с уважением к друг другу, стараясь доставить партнёру как можно больше удовлетворения. Марина была очень горячей женщиной и вспыхивала, как пожар, но так же быстро и затихала.

Когда они насытились и стали собираться, Марина с улыбкой заметила:

— Странное ощущение — вроде как и Влад, но, одновременно — другой мужчина... может это тоже способ разнообразить любовные отношения — переделывать лицо время от времени, и всё — никакой скуки в постели, никаких поисков новых партнёров и партнёрш, а? Что думаете по этому поводу?

— Ты забыла? Мы же теперь на ты. Смотри не проколись где-нибудь... Что я думаю? А почему и нет? Если у людей есть деньги, и они желают разнообразить свои постельные игры — пожалуйста. Вот тебе и ещё один из способов зарабатывать на магической хирургии. Ну что там у нас — солнце уже высоко? Не пора нам двигаться в Школу?

— Позавтракаем — потом пойдём. Времени ещё много.

— Ты тварь такая! Это ты украл у меня сапоги!

— Яааа? Да ты сам их пропил вчера в шинке! Пьянчуга!

— Сейчас я тебе покажу, кто пьянчуга! Нннна! — крепкий мужик крестьянского вида с опухшим от пьянства лицом со всей силы ударил своего оппонента по лицу, тот ответил, и вот уже завязалась драка, в которую влились ещё несколько человек.

Архимаг поморщился и кивнул герцогу на дерущихся, в пылу сражения не замечающих никого и ничего вокруг:

— Это не армия, это быдло, дрянь, мясо! У вас есть бойцы по настоящему умелые, а не эти идиоты из деревни? С такими бойцами нам побеждать будет трудновато! Они ещё из лагеря не вышли, а уже мало способны к бою — ну, если только такому...

— Схватить обоих и высечь! Сорок плетей каждому, чтобы замечали командиров и отдавали почести! — отдал приказ герцог и драчунов тут же схватили и утащили в неизвестном направлении — есть, конечно — это же так, быдло, а регулярные войска у нас составляют не менее трети армии. В общем-то мы готовы выступить, не пришли пара отрядов с самого крайнего юга, но кто знает — может они и совсем не придут — там кочевники шалят. Возможно они связали эти отряды. И так хорошо — сорок пять тысяч армии — это не шутка. Завтра и выступим, да — решился герцог — пора уже, а то они от безделья между собой передерутся, не дожидаясь, когда их бросят в бой. Пойдёмте за мной, господа! Нужно разработать план выступления армии на Пазин. Заодно уточним план штурма.

Группа военных двинулась к дому, где жил командующий, шагая в пяти метрах от него — подойти к нему близко было невозможно — плечистые крупные гвардейцы в масках и с щитами в руках окружали его со всех сторон. Даже архимаг не мог подойти к нему близко, и каждый, кто приближался меньше чем на пять метров — брался под прицел стрелками в таких же масках, что и у щитоносцев.

Ламунский очень серьёзно воспринял совет архимага по поводу собственной безопасности, и теперь передвигался только под мощной охраной, никого не допуская к себе. Это уже вызвало шепотки в армии — герцог боится Влада! Этот Влад настолько силён, что может достать даже в лагере армии герцога! Пришлось даже повесить с десяток горлопанов, говоривших лишнее — тогда шепотки затихли.

— Господа! Завтра выходим на штурм Пазина — герцог осмотрел лица своих партнёров по коалиции, командиров частей и добавил — первыми предлагаю пустить конных гвардейцев — пусть ловят всех, кто может доложить о наших передвижениях — шпионов сразу вешать. Пехотинцев ополчения пускаем в середине и замыкают колонну тяжёлые латники — если что — они подгонят это крестьянское быдло. Организуйте добычу продовольствия с тех мест, которые будем проходить — продовольствие на исходе и нам суждено или взять Пазин, или умереть под его стенами. Умирать мы не хотим, а потому — только взять. Что там у наших союзников? Готовы ли они высадить десант в порт Пазина? Имеется в виду — наш десант, конечно. Сколько судов предоставляете и где будет погрузка?

Из группы военных отозвался смуглый человек, кожа которого выдавала принадлежность к викантийцам, извечным врагам империи, а теперь союзникам герцога:

— Мы выделяем двадцать кораблей военного класса, на каждом находятся две катапульты, могущие метать камни с две человеческие головы размером на расстояние двухсот шагов. Каждый корабль может взять двести бойцов для высадки в порту. Как мы знаем — бухта Пазина перекрывается железной цепью, которую отремонтировали совсем недавно и она может быть поднята очень быстро. Для того, чтобы корабли высадили десант прямо к причальным пирсам, надо вначале захватить молы, где стоят механизмы по поднятию и опусканию цепи. Десант будет высажен на молы. По нашим сведениям — вход в бухту прикрывается двумя сторожевыми башнями с площадками наверху для катапульт. Катапульт там давно нет, но ваша разведка, как вы сказали, донесла, что на башни по помостам втащили некие приспособления, называемые 'пушки'. Мы не знаем их возможностей, но догадываемся о них, а потому — высадка представляет опасность для нашего флота. Император Викантии — да славится его имя на века! — очень щедр, но не настолько, чтобы позволить себе потерять двадцать новейших военных кораблей, потому — он желает, чтобы каждый потерянный корабль был оплачен в случае его потери, или возмещены затраты на ремонт.

— Деляги! — буркнул кто-то из старших офицеров стоящих поодаль у стены и внимательно прислушивающихся к происходящему.

— Мы не деляги, а люди скромные, берегущие каждую монету! — живо откликнулся викантиец, видимо обладавший острым слухом — возможно что вам корабли достаются даром, а вот мы за них платим строителям-корабелам, и это, я вам скажу, лучшие корабли в мире! Мы хотим иметь гарантию, что наши деньги к нам вернутся. Кроме того, мы желаем получить вперёд половину той суммы, которая обещана нашему императору за помощь господину герцогу, а ещё — полную оплату механизмов для штурма города — баллист, катапульт, тарана, осадных башен, которые построили и построят наши мастера. Общая сумма, без которой наши корабли не отправятся в море с десантом, и наши баллисты не будут стрелять, составляет миллион триста тысяч золотых. Остальную сумму — ещё три миллиона, мы рассчитываем получить в течение тридцати дней после того, как вы захватите город, или же уйдёте к себе, не добившись результата..

Герцог поморщился:

— Вы же знаете, что миллион двести тысяч уже отправлены, загружены на ваш корабль, сто тысяч — что, не подождут?

— Мы предпочитаем точные расчёты, господин герцог, будущий император Истрии...договорились о миллионе триста, значит миллион триста, а не двести.

— Ну хорошо, хорошо! — возвысил голос Ламунский — вам сегодня же выдадут сто тысяч, вас устроит?

— Спасибо, господин герцог, устроит — слегка улыбнулся уголками губ викантийский военачальник — где прикажете получить?

Герцог нацарапал на листке пергамента записку и отдал одному из охранников:

— Передай ему!

Охранник подошёл к викантийцу и положил записку ему в протянутую руку — тот прочитал, кивнул головой:

— Хорошо. Можете выдвигать ваших пехотинцев к морскому побережью в районе бухты Ольской — возле селения Аугардин. Двести пехотинцев на корабль — придётся грузиться весь день. До Пазина оттуда полдня пути при попутном ветре. Но — ко времени высадки десанта вы должны уже стоять под стенами столицы. Сколько времени вам нужно, чтобы туда дойти?

— Недели две-три. Точнее не могу. Этот сброд больше пятнадцати-двадцати вёрст в день проходить не сможет. Впрочем — конники за неделю бы дошли, конечно. Но какой смысл?

— Ясно. В общем — оставите четыре тысячи пехотинцев в бухте, а сами пойдёте к городу, как встанете возле него — пришлёте гонца и мы начнём погрузку. Я пошёл получать деньги. Удачного вам марша, господа!

Викантиец вышел, а один из руководителей коалиции, барон Турдант, с негодованием сказал:

— Мне так и хотелось хватить палицей наглеца! Это сколько же они денег с нас выжали, и выжмут ещё! Проклятые деляги!

— Ну а что мы сделаем — нам сейчас нужна любая помощь — не забывайте — на этот бросок игральной кости у нас поставлено всё, что есть! Вы думаете Влад простит этот мятеж? Он будет уничтожать всех по одному! А с викантийцами мы разберёмся...потом. Наглость этих южан не останется без ответа....

— Построились колонной! Я же сказала — много вещей не брать! Куда вы такие мешки набрали? — рассердилась Марина, осматривая рекрутов-магиков, молодых ребят и девчонок от пятнадцати до двадцати лет — вам всё дадут на месте! Форму, питание, жалование — всё дадут!

— А что, разве мы пешком пойдём? — пискнула одна из девушек, миловидная глупышка лет шестнадцати — прямо до столицы пойдём, что ли?

— Не задавайте глупых вопросов! Выйдем за город, там нас будет ожидать средство передвижения, какое — не ваше дело.

— А форма красивая? — крикнула из строя другая девица, статная высокая девушка лет двадцати — а то, если страшная, так я и не надену такую!

— О боги — ну какие идиоты! — пробормотала под нос Марина — неужели и я такая была в юности!

— Ещё хуже — усмехнулся Маркон — я помню, какая ты была. Кроме всего прочего, ты ещё и вешалась на шею каждому статному гвардейцу — так что терпи. Лет сто проживут — поумнеют. Может быть. Ведь ты же поумнела!

— Поумнела! А будешь умничать — получишь сейчас пинок под зад! — Марина нарочито злобно искривила рот и сощурила глаза — ты-то бы молчал, крыса подвальная...кроме своих пробирок тебя никогда ничего не интересовало. В общем — не мешайся, и без тебя тошно, мне этих раздолбаев надо ещё за город вывести.

— А правда — на чём мы все такой толпой поедем? До столицы не близко! — полюбопытствовал Маркон — мне-то, может, скажешь?

— Увидишь. Хватит болтать, не мешай. Готовы? Пошли! Марк, если кто-то будет отставать — бей мечом — плашмя, куда попадёшь! Не забывайте — вы теперь на службе императора, как солдаты, и будете исполнять то, что мы говорим! Вот чёрт — сорок придурков разной степени тупизны...

Отряд рекрутов потянулся по узким улицам города, под любопытными взглядами прохожих. Впереди шли три беглых магика и Марина, потом сорок человек рекрутов (Гранда перевыполнила обещание, ну Марина с Владом, конечно, благодарно приняли дополнительных магов), позади отряда шёл Влад с угрюмо-грозным видом и внимательно смотрел, чтобы никто из будущих великих магов не сбежал или не учинил какую-нибудь пакость типа кражи пирожков с лотка или задирание юбки проходящей мимо торговке.

Контингент рекрутов был ещё тот — среди ребят, кое-как прошедших обучение, попадались все, кто угодно, от прилежных учеников до шпанят, заслуживающих хорошей порки. В большинстве своём это были совершенно необученные кадры, но обладающие большим магическим потенциалом.

Влад шёл и думал: 'Всех придётся обучать, модифицировать по магии и перековывать — ребята совсем сырые. Надеюсь — времени нам хватит'

Отряд подошёл к воротам города, и тут произошла неприятность — навстречу выходящей из города колонне рекрутов попался отряд стражи, въезжающей в Лазутин. Их было человек пятьдесят, во главе с сержантом, которого сразу же заинтересовал этот парад магиков — их можно было легко отличить по гильдийским перстням на пальцах и специфической одежде — маги любили одеваться в чёрное. Сержант преградил дорогу и грозно спросил:

— Кто вы такие? Куда направляетесь?

Марина вышла вперёд и холодно заявила:

— А с какой целью вы, сержант, интересуетесь тем, куда ходят члены гильдии? И какое право вы на это имеете?

— С такой целью! Гильдия магиков Лазутина запятнала себя, переметнувшись к бунтовщику — нам пришли указания препровождать всех встреченных магиков Лазутина к Глава города! Так что разворачивайтесь и шагайте снова в город! Пока мы не поговорили с вами жёстко...

— Сержант, прочитайте вот эту бумагу — мы действуем по распоряжению фельдмаршала Влада! Читайте!

Сержант окинул глазами свиток, взял его в руки, почитал и небрежно кинул Марине:

— Это директору Школы магии. А я не директор школы магии. У меня приказ, и пусть глава сам разбирается кто вы такие и зачем сюда пришли.

Марина беспомощно развела руками и посмотрела на Влада. Тот подошёл ближе, внимательно посмотрел в глаза сержанту и вояка вдруг слегка вздрогнул, обмахнул лоб, потерев его рукой, затем неожиданно скомандовал:

— Взвод, за мной! Построиться по двое в ряд, рысью!

Отряд магиков уже никого не интересовал, и Марина, облегчённо вздохнув, подала команду:

— Все пошли! Не отставать!

Потом тихонько добавила:

— Как хорошо, что ты менталист! Что бы мы без тебя делали?!

— Жили бы себе тихонько — слегка улыбнулся Влад — ты бы сидела в своём затхлом кабинете, под полками с грудой свитков, приходила бы домой к старому Семёну, пила вечерний час и ложилась спать. А вот теперь таскаешься непонятно где непонятно с кем!

— И слава богу! — усмехнулась магиня — я только представлю, что сейчас сидела бы в этом кабинете, перебирала бумажки...из дня в день, двадцать, тридцать, сто лет! Бррр.... Да за одну только ночь с тобой, такую, как прошлая, можно много чего стерпеть!

Полчаса отряд шёл по тракту, удаляясь от города, пока не пришёл в то место, где Влад и Марина выпали из подпространства прошлый раз. Они осмотрелись — караванов и путников не было, потом Влад вышел вперёд и громко сказал:

— Сейчас никому не пугаться — госпожа Марина откроет портал переноса! Все, по очереди, прыгаем в него, и после приземления отбегаем в сторону! Те, кто испугается, будут вброшены в портал как попало, и могут прилично ушибиться, так что лучше шагайте сами. На той стороне могут быть собаки — не бояться, не трогать их, а стоять в стороне смирно. Если вы сделаете резкое движение или ударите их — они вас могут загрызть. Учтите. Итак, госпожа Марина, приступайте!

Марина сделала руками пассы, якобы открывая портал — под изумлёнными взглядами магиков и рекрутов — хлестнули молнии, напугавшие несколько девчонок, которые завизжали и присели на корточки, зажав голову руками, и вот — открылось радужное окно чуть меньше человеческого роста диаметром.

— Начали! Прыгайте и отбегайте! — крикнула Марина и подтолкнула первого рекрута к сияющему разрыву пространства. Парень дико закричал и прыгнул вперёд, исчезнув в переливающемся жемчугом мареве.

— Пошли, пошли, быстро! Магистры — вперёд! Портал держать трудно, не теряйте времени! Сила уходит!

Магистры один за одним прыгнули в портал, тоже не отказав себе в праве повопить перед прыжком, затем волной пошли рекруты, прыгая один за одним через секунды две, и скоро у портала остались только Влад, Марина и четверо рекрутов — два парня, и две девчонки, со страхом таращившиеся в проход и мотающие головой:

— Нет, нет, не пойдём!

Не обращая внимания на их выкрутасы, Влад быстрым шагом подошёл к отказникам, схватил парня и как баскетбольный мяч метнул за остальными учениками. Второй попытался бежать, но был перехвачен Мариной и отправился туда же.

Девчонки, глядя на всё это, а больше всего на злое лицо Влада со шрамом на щеке, взялись за руки и завизжав прыгнули вперёд — за ними Марина, последним в портал ушёл Влад, напоследок увидев удивлённое лицо случайного путника на коне, выпученными глазами смотрящего на висящий в воздухе радужный проём и на змеящиеся рядом огромные белые молнии, хлещущие по растущим у обочины деревьям...

— Господин капитан! Прибыл свиток от Великой госпожи! Прикажете подать? — молодой слуга склонился в низком поклоне перед своим хозяином, командиром военного корабля.

— Нет, я спущусь в каюту и прочитаю. Помощник, примите командование на себя.

Капитан, мужчина лет сорока с обветренным жёстким лицом сбежал по лестнице с мостика и пошёл по палубе, неприязненно посматривая на солдат, развалившихся вдоль узкой тропинки, оставленной для прохода команды.

Этот корабль был громаден — он мог поднять триста человек десантников, и больше, но кто сказал, что они должны были путешествовать в комфортных условиях?

Условия были скотские — солдаты спали и ели на палубе, обходясь сухомяткой — пайки им были выданы ещё на берегу, при погрузке — справляли нужду они прямо с борта корабля, и скоро он покрылся пятнами и натёками испражнений — запах был, как от плавающего сортира.

Капитан Сартанол очень неодобрительно воспринимал происходящее с его кораблём, и такое дело было на каждом корабле эскадры, состоящей из пятидесяти судов. Каждое судно несло, вместе с экипажем, по четыреста пятьдесят человек.

Огромные высокобортные корабли были верхом совершенства технологий здешнего мира и теперь они, как плавающие острова, приближались к берегами Истрии, направляясь к столице Империи.

Император Викантии, наконец-то, решил покончить с этой самодовольной выскочкой — Истрией, воспользовавшись моментом, когда она была наиболее слаба — раздираемая гражданской войной, лишённая нормальной армии и обладающая убогим, хилым флотом, Истрия была лакомым куском, мимо которого не мог пройти ни один завоеватель, а из них Викантия была самым крупным хищником — мелкие островные государства не в счёт.

В обозримой истории было много попыток покорения Истрии Викантией, но заканчивались они всегда плачевно — Викантия отступала, зализывая раны, и вот теперь, справедливо сочтя момент совершенно подходящим, было решено осуществить вторжение.

Император Викантии Аринатог 3, обсудив положение в Истрии со своими советниками, принял решение: поддержать мятеж Ламунского, предоставив ему помощь в штурме Пазина — тяжёлое метательное вооружение, корабли для перевозки пехоты, и при этом ещё и неплохо заработать.

Впрочем — заработок в этом деле был лишь прикрытием — что там какие-то жалкие несколько миллионов, когда на кону стояла ВСЯ империя?

План викантийских стратегов был таков: после того, как основное войско герцога Ламунского осадит столицу, викантийские инженеры всеми способами будут способствовать тому, чтобы герцог разрушил стены города, со стороны порта высадится десант пехотинцев Ламунского с кораблей, любезно предоставленных Викантией.

После того, как истрийцы вдоволь порежут друг друга, разрушат стены Пазина и сократят число тех, кто может сопротивляться вторжению, собственно и начнётся это самое вторжение — двадцать тысяч экспедиционного корпуса отборных войск императора Аринатога ворвутся в Пазин, и захватят его, устроив из города плацдарм для дальнейшего вторжения, затем — подоспеют остальные войска, и заполонят Истрию, превратив её в провинцию Викантии.

План был элегантен, красив и легко осуществим — там полагали гениальные стратеги Аринатога. Конечно, всё так легко не получится — у Истрии ещё оставались их магики, являющиеся во все времена сдерживающей силой для завоевателей, и Викантия никогда бы не решилась напасть, если бы не одно НО — совершенно неожиданно, проект завоевания Истрии, поддержала Великая мать — духовная руководительница, и фактически царица группы островов далеко на юге, где находились храмы Аштарат, или как их ещё называли — храмы Любви. Впрочем — на взгляд многих сторонних наблюдателей, эти храмы были нечто среднее между борделями, школами магии и пыточными комнатами — в этих комнатах закончили свою жизнь множество рабов, во время тайных оргий и обрядов поклонения тёмным силам.

Викантии была обещана поддержка магов Страны Аштарат, в обмен на договорённости с Аринатогом, точного перечня и содержания которых не знал никто.

Капитан Сартанол толкнул дверь каюты, перед которой стояли два охранника с обнажёнными саблями и быстро подошёл к письменному столу, стоявшему в дальнем углу большой каюты, под окнами-иллюминаторами.

Свиток лежал на столе, на небольшом металлическом подносе, покрытом узорами и рисунками в виде совокупляющихся парочек — этот позолочённый серебряный поднос был передан ему гонцом-магом перед отплытием вместе с письмом, в котором говорилось, что на этом подносе будут появляться письма от Великой матери.

Если бы капитан понимал что-то в магии, он бы знал, что перемещения объектов через магические порталы осуществляется только в то место, которое знает маг — он в голове протягивает вектор переноса от той точки, где маг находится и до вот этой точки — подноса с скабрезными картинками. Но капитан этого не знал, и лишь с отвращением смотрел на десятки картинок с голыми мужчинами и женщинами, покрывающими это произведение искусства со всех сторон.

Нет — он совсем не был против постельных игрищ, или картинок, искусно воспроизводящих процесс, но участие такой легкомысленной штуки в военных переговорах ему казалось настолько же диким и отвратительным, как если бы свитки появлялись в ночном горшке, да ещё, обязательно, с содержимым.

Капитан взял свиток, развернул его и прочитал:

— Господин Сартанол! Поздравляю вас с назначением главнокомандующим вторжения. Как я и обещала, вам будет оказана помощь от нашего Храма. Как только вы начнёте высадку ваших легионеров, поставьте в известие приданного вам мага — Шамасса — и он сообщит мне о необходимости высылки подкрепления. Вы подкрепление получите.

Великая Мать Даранисса.

— Вот демонская мать! Ничего не понятно — какая помощь, откуда, какое такое подкрепление — как это дерьмовое подкрепление окажется возле нас вовремя? Ничего не ясно... Хммм...я знаю, кто это знает.

Капитан, он же Главнокомандующий, вскочил с места и пошёл из каюты, направляясь в помещения для младших и средних офицеров.

Подойдя к одной из кают, он подумал секунды три, и решительно толкнул дверь.

В каюте, узкой, как пенал для карандашей, находился один человек, сидевший на жёсткой кровати в позе лотоса. Это был молодой на вид человек — около тридцати лет, с худым, аскетичным лицом и глубоко запавшими глазами. Его наряд составляла чёрная туника с капюшоном и такие же чёрные свободные брюки, из под которых выглядывали босые ноги

— На, читай, что твоя Великая мать пишет! — капитан швырнул в расслабленно сидящего парня свиток, перехваченный нитью и ожидал, что-то ударится в невозмутимое лицо мага, но тот, не открывая глаз поймал летящий объект, развернул его и открыв глаза бросил на лист беглый взгляд.

Затем маг бесцветным и бесполым голосом сказал:

— И что вас интересует?

— Всё! Что за подкрепление, откуда оно придёт, как оно придёт — всё, на что я могу надеяться в случае необходимости!

— Вы узнаете это в должное время и в должном месте — таким же бесцветным голосом продолжил маг и невозмутимо закрыл глаза, медитируя, нагло игнорируя командира корпуса вторжения — если вам что-то не нравится — обратитесь к вашему императору за разъяснениями, и выскажите ему претензии — всё, что сейчас происходит и будет происходить, с ним согласовано.

Упоминание об Императоре, славящемся крутым нравом и маниакальной подозрительность, приведшей многих слишком смелых в обращении с ним людей на плаху, остудило пыл Сартанола, и повернувшись через плечо он вышел из каюты, окинув, напоследок, наглеца яростным и бессильным взглядом...

Глава 8

— Сядь сюда! Закрой глаза и расслабься! — Марина провела рукой над головой паренька и тот упал назад, на постель, впав в транс — господин Влад, готово!

Влад вышел из неприметной двери, вделанной в стену, посмотрел на паренька, лежащего на постели и спросил:

— Какой по счёту?

— Тридцать второй. Устали? Ещё немножко осталось. Может отдохнёте?

— Некогда отдыхать. Их срочно нужно ставить в строй.

Влад устало потёр руками лицо и закрыл глаза, отдыхая перед началом сеанса. Целый день после того, как они с Мариной и отрядом рекрутов переместились в поместье фельдмаршала, лекарь занимался тем, что создавал из парней и девчонок отряд боевых магов, пушкарей.

Работать пришлось в ускоренном порядке, время поджимало и потому Влад не прерывался и не отвлекался — ну, не считая, двадцати минут на обед и туалет. Его голова болела, и это было странно — как может болеть голова у существа, система регенерации которого мгновенно устраняет все повреждения организма? Но она всё равно болела.

Влад думал над этим и пришёл к выводу, что это что-то такое психическое — так мозг показывает что ему надоело беспрерывное выдирание знаний и перенос их в другие объекты.

А переносить пришлось многое — все знания по магии, знания по воинским искусствам. Пришлось переделывать и тела, замыкая их на регенерацию, расширяя возможности организма в магии и физических возможностях. В общем — он делал из них тех же самых магов, которых ранее сделал из своих помощников. Конечно, при этом полностью их подчиняя.

У него не было другого выхода, если он хотел уцелеть, и если хотел, чтобы уцелели его друзья и близкие.

Лекарь закончил с парнишкой и посмотрел на Марину:

— Готово. Выводи этого и давай следующего.

Влад снова скрылся в комнатке рядом с той, в которой производилась операция и Марина разбудила пациента. Парень открыл глаза и недоумённо спросил:

— Что, уже всё? Ох, демонство! Голова-то как болит!

— Давай, выходи — там тебе скажут куда пройти, а ты давай, зови следующего.

Марина устало откинулась на спинку кресла и проводила взглядом выходящего из двери парня. Влад ничего не стал в нём изменять в отношении внешности — парнишка остался таким, каким и был — внешне. Внутренне — это был готовый магистр магии, заточенный под боевую магию, фактически сверхмаг.

Марина подумала: 'Если бы не ментальное сдерживание — затея была бы очень, очень опасной...впрочем — не опаснее сорокатысячной армии возле стен Пазина! А что ему остаётся? Или он сделает этих боевых магов, или погибнет сам и погибнем все мы! Не завидую ему — знать, что ты помимо воли, помимо человеческих понятий о справедливости подчиняешь людей...это должно быть тяжело. Если так разобраться — что мы потеряли в результате переделки? Свою волю? Она у нас есть — если только она не вредит Владу, а Влад, в первую очередь, думает о нашем же благополучии. Мы вечно здоровы, вечно молоды и красивы, нас почти невозможно убить, мы обеспечены настолько, насколько нам надо, а что ещё желать? Если кто-то начнёт говорить о всеобщем подчинении злым менталистом — пусть это скажет крестьянам, живущим во владениях графов и баронов — они бы посмеялись над таким моралистом! Вот там и правда отсутствие воли, там — полное подчинение. Здесь — партнёрство. Всё в мире относительно — свобода — тоже'

Её мысли прервала девушка, вошедшая в комнату и с испугом посмотревшая на наставницу.

— Не бойся. Присаживайся на кровать. Закрой глаза...

И работа продолжилась дальше...

Макобер сосредоточился, в его памяти всплыла информация, переданная ему Владом, в воздухе повисло напряжение...

— Есть! Получилось! — маг радостно схватил чёрный наконечник и стал внимательно рассматривать то, что у него вышло. На его ладони лежал угольно-чёрный наконечник стрелы, острый, как шило, небольшой, но достаточный для того, чтобы насадить его на древко стрелы.

Маг ещё сосредоточился и стал накачивать Силу в наконечник-артефакт. После десяти минут закачивания, понял — всё, то что он хотел — сделал. Это был далеко не первый из множества алмазных наконечников-артефактов, тех, что ему предстояло сделать. В углу лаборатории стояли десять деревянных кадок, наполненных наконечниками из угля.

Они с Панфиловым нашли всех резчиков, до которых могли дотянуться их длинные руки и усадили их вытачивать угольные наконечники. Резчики были ошеломлены заказом — но что делать, если за каждый сделанный объект платят денег, а при отказе обещают посадить в темницу? В общем — двадцать резчиков скоро сидели под охраной в скрытом от глаз цехе и точили наконечники.

Макобер и Панфилов не требовали особой красоты от этих изделий — главное, чтобы они были точно по образцу и их было много. Впрочем — профессиональные резчики по дереву не могли делать плохо, тем более что материал был мягок и легко поддавался обработке. Одно только но — уголь хрупок и неоднороден, пронизан прожилками различных минеральных включений, а значит в брак уходило не менее тридцати процентов. Однако, и при всём этом дело продвигалось очень быстро, особенно тогда, когда к производству подключили ещё пятьдесят человек, способных держать в руках резец.

Макобер нахмурился, отхлебнул вина из глиняной бутылки, которую захватил с собой, сморщился и буркнул под нос:

— Какого рожна я пью? Всё равно не пьянею! Нет — в этой системе регенерации что-то неправильное — ну зачем она убирает опьянение? Тьфу!

Щёлкнули молнии, и из воздуха вывалился небольшой свиток.

Маг резко встал, поднял свиток со стола, развернув прочитал его, сунул в карман наконечник из чёрного алмаза и пошёл вниз по лестнице, из лаборатории, на площадь перед Академией — можно было уйти в портал и в лаборатории, но сопутствующие эффекты в виде молний могли повредить оборудование и растения, бережно им лелеемые. Как бы ни был старый маг сумасброден, но свои опыты и свою работу он любил превыше всего.

Выйдя из здания, Макобер мгновенно создал портал перемещения, шагнул туда и тут же оказался на площадке в поместье, окружённый собаками.

Они почему-то всегда настороженно относились к его личности и сбегались со всех сторон чтобы внимательно его обнюхать.

Макобер относил это к тому, что его запах — настоящего мудреца и великого учёного — привлекал низших животных, тянущихся ко всему светлому и величественному, поэтому он никак не мог остаться без их внимания. Амалия же определяла это проще, объясняя повышенное внимание собак его кобелиным запахом и наличием застарелого жира от жаркого на заляпанной соусами одежде. Старый маг считал это совершеннейшими наветами, подтверждаемыми практикой — вот сегодня он в новом наряде, форме военного мага, а эти существа всё равно жадно нюхают его и таращат глаза, как на миску с собачьим супом.

Отбросив эти гастрономические мысли, Макобер зашагал к дому, с интересом поглядывая по сторонам и обращая внимание на то, что поместье наводнено охранниками ещё больше, чем раньше.

С тех пор, как они расстались с Владом, изменившим свою внешность, прошло две недели, с тех пор он ни разу не был в поместье, занятый — то с наконечниками, то с мясницами — трое магиков, присланных Владом, вовсю выращивали растительное мясо, поставив это на конвейер.

Уже через два дня после того, как заработала плантация, пошло мясо на обеспечение солдат, а через две недели мясом торговали лавки на базарной площади, по низкой цене, доступной всем желающим.

Такая торговля чуть не вылилась в массовую драку за право первыми купить мясо, но побоище тут же было пресечено стражей самым жесточайшим образом — виновные избиты до полусмерти и изгнаны с рыночной площади, после этого голодный бунт сошёл на нет.

У Макобера завелись деньги, полученные от продажи мяса, и он мог теперь позволить себе всё, что хотел — но самое обидное было то, что когда можешь, оно как-то и не хочется...да и времени не было, производство наконечников, манёвры с боевыми командами магов отнимали всё время. Его радовало хотя бы то, что пушкарей от него забрали, выделив в отдельный род войск, которым теперь командовал Аканфий.

Приведённые Владом рекруты-маги тоже заняли своё место в структуре армии Империи — теперь это были пушкари, под командой каждого из них находилось от трёх до пяти пушек.

Макобер знал, зачем его вызывает Влад — пришла пора собраться на последнее совещание, определить, кто и где будет находиться во время штурма — время его неумолимо приближалось...

У входа в дом стояли двое охранников, которые разошлись в стороны, поприветствовав мага и с почтением осмотрев его мундир. Макобер гордо проследовал в комнату, ловя восхищённые взгляды солдат. В большой комнате, за столом, уставленным напитками и закусками — Влад ввёл моду бутербродов, показав, как они делаются — сидела вся команда бывшего лекаря, а ныне, пока что, самого могущественного человека в Империи.

Влад что-то рассказывал окружающим, но замер на полуслове, вытаращив глаза:

— Вот это да! Чего это такое у нас? Сюда кто-нибудь приглашал эту передвижную витрину? Макобер, ты чего на себя напялил?! К твоим халатам я уже привык, но ЭТО?!

— И чего это-то? — ворчливо спросил маг — ну чем вам не нравится моя форма? Красиво, и даже очень! Сразу видно — идёт командир! А не то что ты — ходишь, как босяк в какой-то затрапезной одежде! — и Макобер осмотрел себя — великолепный черный костюм, на котором были вышиты серебряные узоры в виде спиралей и лучей молний, с плеч свисали многочисленные серебряные и золотые цепи, а грудь украшал дичайший огромный орден, или медальон, на толстенной, в палец, цепи, украшенный драгоценными камнями. На голове мага была надета широкополая шляпа с перьями каких-то экзотических птиц, выкрашенных в яркие синие и красные цвета. Впрочем — возможно, что эти перья были натурального окраса — были ли они крашеными — не знал никто, даже сам Макобер.

— Интересно — как ты носишь такие цепи, Макобер? Они тебе за ногу не цепляются, когда ты наклоняешься? Или ещё за что-нибудь? — поинтересовалась Амалия, с живым интересом рассматривающая этот объект, с названием Макобер.

— Вы чего тут собрались? — рассердился маг — меня обсуждать? Если меня — Амалия, рыбонька, пошли с тобой в купальню, я предоставлю тебе все мои части тела для обсуждения! Уверен, ты не будешь разочарована!

— И я уверена — смеялась бы целую седьмицу! Твои части тела только для смеха и годятся!

— Чтооо! Ах ты...

— Всё, перестаньте! — Влад хлопнул ладонью по столу и прекратил перебранку — положение слишком серьёзно, чтобы тратить время на эти разговоры. Честно говоря — мне не до смеха. Существует возможность того, что мы потеряем город, потому — смеяться мне совсем не хочется.

— Как это потеряем? — неприятно удивился Макобер, глядя на то, как остальные участники совещания потупили головы — я не хочу отсюда никуда уезжать!

— Как убегать не пришлось, пешком и вприпрыжку, а не то что уезжать — горько сказала Амалия — вот тогда твои побрякушки и пригодятся — еды в трактире купить...если они, конечно, к тому времени будут существовать, трактиры эти.

— Неужто всё так плохо? — Макобер сделался серьёзен и сняв шляпу уселся за стол.

— Ещё хуже — так же серьёзно ответила Амалия — мне с начала? Или с того места, где остановилась?

— Давай с начала — подтвердил Влад — кстати, Сигизмунд, ты чего опаздываешь? Я уже третий свиток тебе посылаю, а ты как будто не получал! Что за безобразие?

— У меня уважительная причина. Вот, держи! — маг достал из кармана и катнул по полированной крышке стола чёрный блестящий предмет — сегодня все закончил. Надо сказать — времени потратил — уйму! По одному делал, и только потом приспособился — стал кучкой их обрабатывать. Но силы на них уходит — ужас! Если бы не твоя переделка, я бы и с одним не справился.

Влад взял в руки наконечник и посмотрел на него глазами и магическим взглядом — фактически это был небольшой артефакт-накопитель Силы, и у него в голове забрезжили кое-какие мысли по этому поводу...

— Потом мы с тобой поговорим по поводу наконечников — бросил он Макоберу — сейчас пока обсудим общее положение дел. А оно отвратительно. Амалия, давай сначала.

— Сначала — так сначала. Итак: мои разведчики доложили — армия Ламунского на подходе к городу и через пять дней будет под стенами. Теперь о том задании, что вы мне давали, господин Влад. Убить Ламунского практически невозможно — если только не пойти на самоубийство — его охраняют круглосуточно — стрелки в масках. Стрелы у этих телохранителей с наконечниками из макрила, так что истыкают стрелами, не успеешь и войти. Если войдёшь — не выйдешь. Но самое главное не в этом — смерть Ламунского ничего не даст — командование мятежниками перейдёт к его компаньону — а их пять и охраняются они почти так же, как и он. Можно было бы подкупить или перековать стрелков, но их имена неизвестны, а времени слишком мало, чтобы их узнать. Вот и всё. Численность армии Ламунского — примерно сорок тысяч. Идут со скоростью пятнадцать вёрст в день, сжирая всё на своём пути — как саранча. Есть-то что-то им надо, так они разоряют окрестные деревни. Вот это моя плохая новость. Теперь пусть Панфилов расскажет свою.

— Моя плохая новость такова — начал купец — часть войска погрузилась на корабли и плывёт сюда — корабли викантийские, крупные суда, каждый из которых вооружён двумя мощными новейшими катапультами. Каждый несёт двести пехотинцев Ламунского, ну и сто пятьдесят человек экипажа викантийцев. Что касается сухопутного войска — за собой тащат в разобранном виде катапульты и баллисты такого размера, что если дать им возможность долбать в стены — они их разобьют за неделю. Инженеры тоже викантийцы. Но это ещё не всё: по непроверенным данным, от острова-материка Викантия сюда идёт флот в пятьдесят кораблей — купец чуть не столкнулся с ними в открытом море, его преследовали, но он успел уйти. В городе разнеслись слухи о скором разгроме, настроение упадническое. Все купцы уже сбежали, остальное население тоже норовит сбежать — куда только бежать-то... Ну вот, вроде и всё...

— Ничего не всё! Не надо впадать в панику! — резко осадил его Влад — они ещё не сталкивались с такими, как мы! По крайней мере — нас так просто не взять, даже если им и кажется, что это просто. Конечно, надо заранее продумать пути отступления — столица это ещё не вся Истрия! Сегодня мы объявил набор ополчения из числа горожан — если захватчики войдут в город — горожанам мало не покажется — нужно довести это до их тупых голов. Объявим мобилизацию, раздадим оружие — его хватит тысяч на пятьдесят ополченцев. Сколько-нибудь врагов да убьют перед тем, как умрут, всё нам будет полегче! Ну что ты смотришь, Мирон — нам что делать? Будем использовать то, что имеется под рукой. Вот ещё что — подготовьте мне несколько кустов мясницы — я отправлю их в Клинику и в свой замок — такое чудо не должно погибнуть. Есть ещё несколько вопросов, которые нужно чётко прояснить....

— О Великая Мать! Твой агент Шамасс доносит, что флот Викантии скорее всего раскрыт и его передвижение отслеживается кораблями Истрии!

— Пусть отслеживают! А что они думали — пятьдесят здоровенных корыт, передвигающихся со скоростью улитки останутся незамеченными? Глупо было бы. Напиши ему — пусть вызывает наших бойцов не дожидаясь команды капитана Сартанола — сдаётся мне, что тот совершеннейший болван и может испортить вторжение.

Высокая, беловолосая женщина лет двадцати-тридцати на вид, отложила золотую брошь с самоцветом, которую вертела в руках, сняв с туники, и добавила:

— Приведите в боевую готовность все звенья что есть. Пора нам выходить в мир. Мы слишком долго сидели на этих островах — надо явить миру нашу силу. Великой Аштарат нужно много жертв! Она будет рада свежим человеческим сердцам.

Женщина сладострастно облизнула губы, её глаза увлажнились от возбуждения и она, глубоко вздохнув, откинулась на спинку высокого кресла, украшенного сценами совокуплений и жертвоприношений.

— Ануана — у нас есть пара рабов для утреннего жертвоприношения. Вы их подготовили должным образом?

— Всё готово, Великая Мать! Напиток они выпили, тела вымыты и умащены благовониями! — ей поклонилась молодая женщина, в наряде, не скрывающем почти ничего (на ней был лишь короткая юбочка из широких лент и множество золотых украшений, свисающих на обнажённую грудь и разбросанных по всему телу в виде пирсинга и браслетов).

Девушка склонилась ещё ниже, когда магиня, над которой сиял свет мощной ауры, прошла мимо неё, мимолётом взглянув на голую спину коленопреклонённой жрицы и вскочила, как только она прошла мимо.

В длинных каменным коридорах-пещерах светили редкие магические светильники, не захватывая тёмные углы своим светом и казалось, что в них копошатся какие-то тени. Но идущие по коридоры жрицы этого не замечали — они сами были повелительницы теней, чего им их бояться? Богиня Аштарат была Тенью, выпивающей души умерших...

Кое-где мелькали скрывающиеся в нишах охранники и охранницы — любой, кто приник бы сюда без разрешения правителей страны-храма, умер бы, но не мгновенно — многие из жрецов и жриц были менталистами, и мгновенно захватывали разум любого, кто появлялся в их зоне действия, и кто по их мнению был совершенно необходим храму. Эти люди потом пополняли число жертв богине Аштарат.

Режим страны Аштарат был совершенно бесчеловечным — тысячи жертвоприношений, десятки тысяч смертей, группа приближённых к Великой Матери магов — и вся страна, находящаяся практически в рабстве, работающая на них.

Как мог образоваться, как мог жить такой строй? История никогда не даёт ответа на такие вопросы...мало ли как — на Земле тоже очень долго существовали государства майя и ацтеков, совершенно антигуманные, настолько, что и вправду верилось, что их основатели прибыли откуда-то со звёзд. Может и тут так было? Но никто не мог дать ответа...

Коридор закончился в огромной комнате, в которой, по бокам, стояли столы с пищей и напитками, окружая бассейн посреди зала. Если бы кто-то заглянул в бассейн, то увидел бы в прозрачной воде, уровень которой находился за метр от бортика бассейна, стаи разноцветных рыб беспрерывно и плавно проплывающих на каменистым дном. Строго говоря — это был не бассейн, это было как бы окно в какой-то другой, огромный водоём, находившийся под полом пещеры-храма — возможно, это были подземные полости, заполненные водой.

Возле бассейна стояли два каменных алтаря — узкие, трёхметровой длины и сантиметров семидесяти шириной сооружения, на которых лежали две обнажённые фигуры — парень и девушка. Они бессмысленно смотрели в потолок, вращали глазами, явно не понимая, что с ними происходит пытались освободить руки и ноги, время от времени подёргивая верёвки, которыми были привязаны к металлическим штырям, вбитым в алтари.

Хозяйка страны подошла к лежащим и задумчиво провела пальцем по груди парня, оставив кровавую полосу заострённым, как бритва ногтем, укреплённым специальной магией.

Это ногти были секретным оружием жриц Храма — при желании они почище какого-нибудь зверя могли располосовать любого противника, ногти укреплялись помощью магии до твёрдости стали, и затачивались, как кинжалы.

Парень дико закричал, его лицо исказилось от боли, доставленной ему жрицей, и она, найдя глазами помощницу, удовлетворённо кивнула головой.

Этим жертвам заранее дали напиток, лишавший их рассудка, но кроме того, жидкость до предела обостряла их ощущения, и если в обычной ситуации от царапины на груди парень бы лишь поморщился, то теперь она воспринималась так, как будто его резали ножом.

Царапина на глазах исчезала, и скоро на груди осталось лишь пятнышко крови — жертвами были два мага, низшего ранга, обладающие невысокими магическими способностями, но достаточными для того, чтобы их магический узел и амулет в виде кольца в ухе замкнуть на систему регенерации.

Парень и девушка были рабами, одними из тех, кого воспитывали храмы для своих нужд — они могли стать жрецами, а могли и пойти на жертвенный камень — как сейчас. Это зависело и от их магической силы, и просто от удачливости — оказались в не то время, не в том месте — и всё, вот они на алтарях.

Впрочем — религия Аштарат преподносила данное действо не как убийство рабов ради убийства, а как почётную смерть во имя Богини, после чего они, ну конечно же, окажутся в чертогах божества, где им окажут всевозможные почести.

Опять же — земная история, сказал бы Влад, знала немало таких примеров, когда религия переворачивала с ног на голову все понятия о гуманизме и человечности, одурманивая головы тёмным людям, которые с радостью шли на алтарь.

Пример — история ацтеков:

Пленника привязывали длинной веревкой к тяжелому камню и давали ему в руки щит и палицу настолько миниатюрных размеров, что трудно было ими что-либо сделать. На бой с ним выходил нормально вооруженный ацтек. Привязанный и почти безоружный пленник не имел никаких шансов выйти из боя победителем, но если ему все-таки удавалось одолеть одного за другим шестерых противников, а сам он не получал ни единой царапины, то ему дарили свободу.

Такой необыкновенный случай произошел с одним из тласкаланских королей, славившимся своей нечеловеческой силой, но все же попавшим к ацтекам в плен. Победив по очереди шестерых противников, он получил право на свободу, однако предпочел умереть, так как согласно индейским верованиям воины, побежденные в таком поединке, попадали в особый рай.

Да что там ацтеки — исламские террористы, совершая свой очередной теракт, намеревались попасть в рай за свои угодные Аллаху деяния — ну как же, ведь он взял на тот свет аж трёх евреев — старушку семидесяти лет, девчонку, шедшую за хлебом и велосипедиста, убитого шарикоподшипником из пояса шахида

Надо отдать должное англичанам — они научились лихо бороться с такими желающими попасть в рай — хоронили останки террориста в свиной шкуре, ведь известно, что мусульманин, коснувшийся нечистого животного не может попасть в райские чертоги к гуриям и шербету.

Такой метод борьбы с террористами-камикадзе в мире применяется уже давно. Первыми его "апробировали" англичане в начале прошлого века. Они хоронили мусульман-камикадзе, завернув их именно в свиные шкуры. Когда террористы об этом узнали, поток желающих отправиться к Аллаху, прихватив с собой десятки мирных людей, заметно иссяк...

Двое лежащих на алтаре были из той самой группы воспитанных для жертвенности и полностью уверенных в правоте своей веры людей.

Стоит отметить, что эти двое магов были взяты для совершения ритуального жертвоприношения не просто так — такое событие, как вторжение в Истрию не могло остаться без крупных жертвоприношений, а венцом их являлись убийства магов.

Богине Аштарат были особенно угодны души магов — чем больше этих душ, тем больше её магическая сила, и тем больше она покровительствует народу Аштарат.

Но богиня любила и множество других душ — простых рабов, которых покупали у викантийцев, по большей части в городе на побережье — Вентрии — там когда-то был крупнейший рынок рабов.

Увы, этот источник рабов исчез с лица земли, стёртый до основания. Викантийцы рассказывали, что уничтожил город некий Влад, теперешний правитель Истрии, но Великая Мать не верила их словам: во-первых викантийцы всегда были лживы, а во-вторых, она не могла поверить в существование настолько могучего мага, чтобы он мог разрушить целый город.

Лучшие, самые сильные и умелые маги жили на острове Аштарат, воспитывались с детства, что там какие-то жалкие северные магики!

Можно было бы задуматься — почему жители Аштарат до сих пор не захватили Истрию, главной защитой которой являлись магики, впрочем — и армия, ранее, сто-двести лет назад бывшая мощной и передовой?

Всё просто — а зачем? До сих пор рудники и шахты Аштарата поставляли хозяевам острова-материка средств достаточно для того, чтобы они могли спокойно покупать и разводить рабов столько, сколько им нужно. Но рудники со временем истощились, покупать становилсь всё труднее и труднее. А что делали ацтеки, чтобы добыть жертвы для своих обрядов? Начинали войну. Ацтекскому государству приходилось постоянно беспокоиться о том, чтобы обеспечивать ненасытных богов жертвами.

Особая группа воинов только тем и занималась, что захватывала пленников и доставляла их в храмы. Не одну войну ацтеки начинали лишь затем, чтобы добыть пленников. Мерилом доблести, а следовательно, и заслуг ацтеков было количество их пленников, которое имелось на счету у каждого воина, поэтому ацтеки, вместо того чтобы убивать противников и наносить им раны, старались во что бы то ни стало брать их в плен. В этом странном обычае, наверно, и следует искать объяснение того, что среди конкистадоров оказалось поразительно мало убитых и раненых.

Монтесуму, короля ацтеков, как-то спросили, почему он терпел в столь близком соседстве независимое государство тласкаланцев. Он ответил, не задумываясь: 'Чтобы оно поставляло нам людей для жертв богам'.

Разведка Аштарата донесла о ситуации, сложившейся в Истрии, о том, что мятежный герцог обратился за помощью к Викантии. Через агентов влияния королю Викантии было внушено, что настал самый выгодный момент для вторжения в Истрию — викантийцы собирались обмануть истрийцев, столкнув их лбами, истощить, и захватить страну, не зная, что и сами были орудием хитроумного Храма Аштарат. После того, как все из участников конфликта хорошенько помесят друг друга, в дело вступит Аштарат, сотнями, тысячами лет накапливавший сил и исподволь готовившийся к захвату мирового господства.

Никто из участников конфликта этого не подозревал, и в том числе и Влад — Храм Аштарат был невероятно законспирированной, закрытой и замкнутой на себя организацией, общавшейся с остальным миром только лёгкими касаниями, вроде покупки рабов и кое-каких продуктов и вещей, которых не было на Аштарате. Внутрь храмов не допускался никто, и только какими-то окольными, сложными путями до внешнего мира доходили крупицы информации, выцеженной из местного населения теми немногими купцами, что допускались на территорию острова. Никто из людей не понимал, насколько страшна и антигуманна цивилизация Аштарат, оставшаяся миру с древнейших, незапамятных времён. Поговаривали, что аштаратцы пришли из иного мира...но скорее всего это были досужие вымыслы. Никто не знал, откуда они взялись, и даже сами аштаратцы.

Иногда аштаратцы приторговывали и своими рабами, продавая их через доверенных купцов во всех странах мира — эти рабы были очень красивы — парни и девушки славились по всёму миру сексуальными умениями и неутомимостью, а также малой чувствительностью к боли. Они даже как будто наслаждались теми извращениями и муками, которым их подвергали хозяева и быстро восстанавливались после нанесённых им побоев и увечий — даже отращивая утраченные конечности, как ящерицы.

Люди внешнего мира объясняли это тем, что аштарийцы вырастили специальную расу рабов, с определёнными свойствами организма, не зная, что под видом обычных постельных игрушек им продавали жестоких и умелых убийц-магов, наводняя мир своими 'ниндзя'.

Эти ниндзя поддерживали связь с особой службой Храма и в любой момент могли получить приказ на уничтожение любого человека в любой стране. Влад уже однажды столкнулся с таким ниндзя — девушкой, служившей массажисткой у Панфилова — тогда купца пытались устранить с его помощью и только лекарь смог его спасти, вычислив киллера и устранив последствия магического воздействия на организм Мирона.

Эти рабы-киллеры находились под полным ментальным контролем, по типу того контроля, который Влад устанавливал над своими подчинёнными, вот только с одной поправкой — его действия служили благому делу, а целью Аштарата было подчинить себе весь мир и сделать из него что-то вроде загона при бойне.

— Всё готово, Великая Мать!! — служитель, красивый молодой человек, подошёл к женщине и на прекрасном золотом подносе подал небольшой кривой кинжал, усыпанный драгоценностями.

Служитель опустился на колени, наклонил голову и поставил на неё поднос, как на стол. Парень был совершенно обнажён, как и все служители и служительницы, находившиеся в жертвенном зале.

Мать взяла кинжальчик, потом подняла парня, взяв его за руку и легко вздёрнув его вверх так, как будто он ничего не весил.

Она осмотрела служителя, потупившего глаза, снизу доверху, легко провела мягкой рукой по низу его живота и сказала глубоким, грудным голосом:

— Сегодня ты придёшь ко мне после полуночи и будешь ласкать меня, во славу Великой Аштарат. Ты доволен, Угран?

— Конечно, Великая Мать! — обрадованный парень бросился на колени и стал целовать её ноги, украшенные браслетами и цепочками из золота с самоцветами.

— Ну встань, встань, помоги мне разоблачиться! — поморщилась женщина и повернулась спиной к коленопреклонённому рабу, подняв вытянутые руки вверх.

Раб тут же вскочил и взявшись за подол её туники, стал аккуратно её поднимать, легонько касаясь бёдер обнажаемой женщины.

Хозяйка Аштарат слегка поёжилась от его прикосновений и в её животе разгорелся небольшой пожар желания.

Она подумала: 'Жаль, конечно, убивать такой экземпляр мужчины — вон он как возбудился от одного моего прикосновения, да и жезл у него впечатляющий...впрочем — его жезл займёт почётное место в моей коллекции...пожалуй, на втором месте. Первое место всё-таки у того раба из Истрии — он десять раз довёл меня до экстаза! А уж какой у него был жезл! Чуть не вывернул меня на изнанку... Так хотелось его оставить в живых...но никто не может овладеть Великой Матерью и остаться жить на этом свете. Да и Великой Аштарат нужны такие сильные и умелые любовники! Славься, Аштарат, дарующая нам силу!'

Даранисса огладила обнажённые бёдра руками, посмотрела на свою безупречную кожу, и усмехнулась: 'Волей Аштарат, время не властно над нами! Две тысячи лет, и я выгляжу как двадцатилетняя красотка, заботящаяся о своей фигуре! Кровь, всё кровь! И воля Аштарат...'

И правда — выглядела она потрясающе — длинные, круглые, мусклуистые, но не слишком, ноги, несли безупречного сложения туловище с торчащей вперёд упругой грудью с коричневыми сосками.

Крепкая грудь вызывающе глядела вперёд, как будто опровергая закон притяжения, на первый взгляд казалось, что грудь сделана с какими-нибудь имплантами, но это было не так — магия и только магия участвовала в создании этого совершенная. Неестественно белая кожа, копна снежно-белых волос и сверкающие голубые глаза дополняли облик этого странного существа.

Интересно, что все те, что находились на верхушке власти в Аштарате и являлись родственниками Дараниссы, обладали именно такой кожей и глазами, резко отличаясь от остальных жителей юга, смуглых и довольно низкорослых — за редким исключением.

Никто, кроме белокожих и голубоглазых не мог взойти на пирамиду власти. Впрочем — Даранисса не особенно приветствовала приближению к её трону кого-либо из горячо любимых родственников...уже не один десяток их поплатился за несбыточные надежды гибелью — не на жертвенном камне — это удел черни и рабов, родственники умирали удушенные шёлковой удавкой. Не может же Даранисса допустить, чтобы пролилась хоть капля её родовой крови? Это может дурно воздействовать на умы подданных, эдак они могут подумать что их божественные правители тоже имеют плоть и кровь, которую можно и выпустить...

Убийцы родичей тут же убивались другими убийцами, или кончали с собой по приказу, а официальной версией смерти троюродного внучатого племянника или четвероюродной сестры племянника была смерть во время сна: 'Аштарат прибрала! Радуйтесь, люди!'

Даранисса улыбнулась и рукой сделала жест в сторону распростёртых на камнях жертвах. Непонятно откуда — видимо они дожидались своего времени в тёмных стенных нишах — выскочили с десяток младших жрецов и жриц, которые разделились на пары и бросившись к жертвенным стали ублажать их всеми доступными способами.

Оттого, что чувства лежащих на алтарях были обострены до предела, они получали невероятное наслаждение, поддерживаемое умелыми ласками служителей храма и бесконечно извивались в череде оргазмов, оглашая огромный зал криками и стонами.

Так продолжалось минут десять, пока Великая мать не сказала:

— Наступило время кровавых игр! — и подойдя к лежащей девушке, отработанным движением перерезала ей сонную артерию, тут же брызнувшую струёй горячей вкусной крови.

Жрица пилась её в горло, с наслаждением глотая эту красную живительную влагу и ощущая, как бодрость наполняет её тело. Регенерационная система девушки тут же зарастила порез, но в желудке жрицы оказалось не менее полулитра крови.

Кровь, густо насыщенная возбуждающими и обладающими наркотическим свойством средствами постепенно разлагалась в желудке Дараниссы, впитываясь уже в её кровь.

Так ей нравилось больше, чем если бы она просто выпила малую толику того же напитка. Так она чувствовала лишь мощный прилив возбуждения, но её чувства не обострялись до такой степени, как у жертв.

Жрица подошла к распростёртому парню, легко на него вскочила, приняла в себя и задёргалась в экстазе, возбуждаясь с каждым движением.

В тот момент, когда она возвысилась до верхней точки, пика наслаждения, Даранисса вонзила свои стальные когти в подреберье парню и разодрала ему живот, обнажив фиолетовые витки кишок. Парень дико закричал — его боль была многократно усилена напитком, от боли у него чуть не пошла пена, но система регенерации не дала ему умереть, хотя кровь брызгала во все стороны, заливая сидящую на нём наездницу.

Даранисса подцепила его рёбра, рванула вверх и в стороны — они с хрустом лопнули, оставив открытыми сокращающееся сердце и поднимающееся-опускающееся лёгкое.

Парень, как будто очнулся, переборов действие напитка и с ужасом смотрел на свои внутренности, расположившиеся, будто на прозекторском столе. Но он всё ещё был жив — к удовольствию Жрицы.

Она с гордостью художника посмотрела на открывшуюся картину — сработано было чисто и хорошо, с человека была как будто снята скорлупа, а он всё ещё жил и страдал!

Наклонившись вперёд она нежно поцеловала парня, заходившегося в диком крике прямо в сочные губы, залитые кровью, лизнула его щёку, слизывая густой потёк крови, сразу начавшийся сворачиваться на воздухе и стала целовать его ниже и ниже, пока не дошла до открытого, сокращающегося сгустка мышц, именуемого сердце.

Нежно поцеловав и лизнув его плотный, сокращающийся бок, Даранисса протянула обе руки и вырвала сердце из грудной клетки, подняв его вверх и ловя ртом струю крови, выброшенную из отверстий.

Кровь залила всю вокруг, и стала скапливаться в том месте, где до того находился этот мотор, толкающий кровь по жилам.

Жрица опустила голову в углубление и подняла её, размазав обеими руками этот красный напиток по лицу, по всему телу — деловито, как будто наносила крем где-нибудь в ванной комнате своей квартиры.

Она зачерпывала ладонями и плескала кровь на себя, скоро став совершенно красной, будто её выкрасили красной краской.

Парень был ещё жив — без сердца, с разорванной грудиной и животом — магия не давала ему умереть.

Даранисса с сожалением слезла с него, успокаивая себя тем, что вечером она восполнит недобранное наслаждение с молодым рабом — да и всё равно уже кровь отхлынула из чресел жертвы и удовлетворять её ему было нечем.

По знаку жрицы жертв отвязали от алтарей, привязали на длинные верёвки закинув на крюки в потолке, и стали медленно опускать в бассейн с цветными рыбками.

Рыбы заволновались, закружились возле опущенных в воду ступней и вот уже первая бросилась и рванула человека за палец, тут же откусив его по фалангу.

Жертвы извивались, кричали, и всё никак не могли умереть, поддерживаемые магическими силами.

Через минуту у них не было ни кусочка плоти ниже пояса — торчали лишь кости скелета, со следами многочисленных укусов.

Верёвки спускали всё ниже, ниже, и вот уже только головы осталась на обглоданных скелетах, а бассейн стал мутным и непрозрачным.

Даранисса сделала знак остановить движение вниз — скелетированные жертвы были подняты на площадку рядом с бассейном. Неожиданно, одна из рыб, не желая упускать добычу, бросилась за обглоданными трупами и выскочила к ногам жрицы, бессильно разевая пасть, украшенную пилообразными зубами в два ряда и пытаясь укусить хозяйку Аштарата за обнажённую ступню.

Женщина подняла рыбу, посмотрела в её полные жадной ненависти глаза и внезапно, молниеносным движением переломила ей хребет, затем подбросила в воздух и файрболлом сожгла на лету.

Потом она засмеялась, мелодично и красиво, как будто звенели колокольчики, и пошла из зала, не утруждая себя одеждой. За ней потянулась свита из шести парней и девушек, готовых помочь хозяйке смыть с себя кровь и привести тело в порядок.

Даранисса довольно улыбалась — жертвы попались очень живучие, хорошо кричали, стонали, да парень, перед тем как умереть, доставил ей приятные минуты наслаждения — день прожит не зря, а Аштарат получила ещё две хорошие души для услуг.

Теперь бы ещё неплохо, если бы задуманная операция по захвату Истрии осуществилась — тогда она получит много, очень много жертвенных людей, а особенно ей хотелось заполучить этого Влада, о котором так много говорят в этом мире...ей хотелось знать — сколько он проживёт, прежде чем накормить священных рыб Аштараты, а ещё пуще — как много он сумеет доставить ей наслаждания — перед своей мучительной смертью. Она была уверена, что этот человек не сможет сопротивляться воле её менталистов и скоро он будет ползать возле её ног рабом, удовлетворяющим все её прихоти.

'Нет, я не пущу его на жертвенный стол — сразу — вначале он должен хорошенько позаботиться о моём удовлетворении...ну а там посмотрим на его поведение'.

С этими мыслями Даранисса вступила в пещеру, где бурлили и парили горячие источники, приготовившись омыть своё тело в целебных минеральных водах.

Глава 9

— Закрыть ворота! Быстро! Опустить решётку! — полковник Тарлов махнул рукой и решительно зашагал к лестнице, ведущей наверх, на стену. Поднявшись, он приложил руку ко лбу, всматриваясь в горизонт и пробормотал под нос:

— Ай-яй... остаётся только умереть с честью...

— Погодите вы умирать, полковник — ответил незаметно подошедший Влад — умереть мы всегда успеем. Нам нужно врага убить. А уж потом...там видно будет. Выводите всех что есть на стены, готовьтесь к штурму.

— Вы? А говорили, что вы вроде как уехали из города! А то ещё ходили слухи что вас убили! — полковник удивлённо всмотрелся в лицо фельдмаршала.

— Слухи о моей смерти несколько преувеличены — усмехнулся Влад, внимательно всматриваясь в колышущийся лес копий в полукилометре от стен города — ну что, полковник, пришла пора посмотреть — чему вы сумели научить ваших солдат.

— Посмотрим...только бы этот просмотр не оказался последним — грустно усмехнулся Тарлов — вы считаете, что у нас есть какой-то шанс выиграть эту войну?

— Кто знает, кто знает — уклончиво ответил Влад — если я берусь воевать, то рассчитываю на выигрыш. Иначе зачем начинать?

Полковник кивнул головой и зашагал по стене, сходу раздавая распоряжения, расставляя людей и осматривая место будущего боя. Влад повернулся к стоящим рядом друзьям — Амалии, Панфилову, Макоберу и Марине:

— Мирон — займись тем, что мы обсуждали пять дней назад. Иди к Казалу, дай ему распоряжение от моего имени. Марин, может ты с ним пойдёшь? Не стоит тебе тут, на стене находиться. Ну а вы, мои боевые друзья — стоим до последнего. Макобер, ты как, готов к бою?

— Я всегда готов. Мои маги наготове в Академии — сейчас зашлю им свиток с приказом. Кстати, глянь — там к тебе парламентёры идут. Поговоришь? Больно охота узнать, чего они там требуют.

Влад посмотрел на пространство перед городской стеной — и правда — к воротам шла делегация, держа на копье выкрашенный красной краской щит. Подойдя на расстояние в два полёта стрелы, представители противника остановились и стали ожидать, когда защитники города обратят на них внимание. Лекарь пожал плечами:

— Ну что же, пошли, сходим, послушаем, чего они там толкуют.

Он легко сбежал вниз по лестнице и приказал:

— Открыть ворота. В случае опасности — сразу бросайте вниз решётку, не дожидайтесь меня. Если что — я сам буду спасаться. Амалия, пойдёшь со мной?

— Конечно пойду! — удивлённо открыла глаза боевая подруга — куда вы, туда и я.

Амалия снова была в своём неизменном кожаном костюме с мечом за спиной, полностью готовая к бою. Её амулеты Влад зарядил, добавил ещё пару на всякий случай — вдруг разрядятся. Костюм девушки он тоже превратил в непробиваемую броню, помня о наконечниках из макрила — вряд ли враг пожалеет магической стрелы человеку из ближайшего окружения фельдмаршала, да ещё начальнику тайной стражи. То, что Амалия являлась тем, кем являлась — врагу было известно наверняка, у них тоже работали агенты, и так же передавали информацию свои хозяевам. Пока было сообщение между городом и окружающим миром — этого не избежать.

С металлическим скрежетом поднялась решётка и тяжеленные ворота, окованные железом, приоткрыли свои створки.

Влад шагнул за ворота и не оглядываясь назад пошёл к группе под красным щитом. Сзади, он чувствовал это, неслышной тенью скользила Амалия, как чёрная пантера, собранная и серьёзная.

— Приветствую вас, господа! Что хотели мне сказать? И вообще — кто вы такие и зачем пришли с войском к нашей столице? — Влад с усмешкой посмотрел на высокого, грузного мужчину — Амалия ему уже сказала, что это один из руководителей мятежа — то ли второй, то ли третий по счёту в системе замещения после смерти главного руководителя.

— Ваша столица? — с негодованием парировал этот — то ли барон, то ли граф — это уже наша столица! Мы пришли восстановить порядок в стране, и не хотим лишнего кровопролития. Нынешний император, глупый похотливый мальчишка, довёл страну до нищеты, а мы хотим восстановить порядок под руководством умного и знающего правителя — Ламунского! Покоритесь, и возможно, вы получите прощение за свои преступления. Не покоритесь — вы будете уничтожены. У вас нет шансов — против сорокатысячного войска — нас в десять раз больше, на что вы рассчитываете? На ваших магиков? У нас они тоже есть. На эти ваши, так называемые — пушки? Против наших баллист они ничего не стоят!

Амалия сзади заметно хмыкнула, и оратор сбился, покраснел, сбивчиво заканчивая:

— В общем — вам времени думать до полудня, потом мы начинаем штурм. Есть что нам сказать?

— Есть. Передай Ламунскому, слово в слово: я готов на мирные переговоры. Но конечно, не о том, чтобы Ламунский стал императором — это исключено. Законный император жив, а пока он жив, речи о том, что кто-то займёт его место быть не может. И самое главное вот что: у нас есть информация, что сюда идёт огромный флот из Викантии. Я считаю, что Викантия, воспользовавшись нашими разногласиями, желает на ваших костях войти в город и захватить империю. Может пока что установим перемирие и встретим незваных гостей как следует? Взываю к разуму Ламунского — останется ведь ни с чем! Страны не будет! Расходитесь по своим замкам, защищайте своё имущество — скоро викантийцы попытаются его забрать!

— Я передам ему ваши слова — собеседник с интересом посмотрел на Влада — если то, что вы говорите — правда...в общем это могло бы что-то изменить.

Влад посмотрел в глаза собеседника и подумал: 'Может его зомбировать, прямо сейчас? Мне для этого хватит секунд десять...нацелить его на Ламунского... Только что это даст? Скорее всего его просто убьют при попытке, и они поймут, что человек зомбирован, и поймут когда это сделано, и раззвонят по всем концам света то, что я воспользовавшись переговорами подло зомбировал их представителя. Мне это надо? Так-то наплевать — но эффекта никакого не будет, а мараться впустую — игра не стоит свеч'.

— У вас есть ещё что-то мне сказать? Нет? Тогда мы пошли обедать. Не хотите к нам присоединиться, господа? Нет? Тогда прощайте. Или до свидания, забыл, да...

Влад усмехнулся и пошёл в город, сопровождаемый взглядами парламентёров.

Во время переговоров он чувствовал своим эмпатическим восприятием, доставшимся ему от драконьей магии, что собеседники растеряны и сбиты с толку, что они колеблются и не уверены в своих действиях. Ну что же — он внёс небольшое смятение в ряды противника, а это уже неплохо. Теперь отбить энное количество штурмов, и уцелеть, когда на них обрушатся настоящие силы противника — викантийцы. Влад уже знал, насколько они сильны и умелы...

Время полудня подошло быстро — конечно, никто не ожидал, что город выкинет красный щит и откроет ворота — стороны самым вульгарным образом спокойно готовились к штурму — защитники расставляли посты на стене и подтаскивали стрелы или камни, а штурмующие — собирали осадные башни, тараны, катапульты и баллисты.

На стенах крепости были зажжены огромные жаровни, где на специальных решётках раскалялись чугунные ядра. Конечно, можно было бы для этого применить магическую силу, но Влад не хотел растрачивать энергию своих магов на раскаливание ядер — им и так дела хватит.

Каждый из магов командовал батареей из трёх пушек — ведь фактически вся его функция заключалась в правильном нагреве и испарении воды в теле пушки — наводкой и заряжением занималась команда орудия. Так что он мог стрелять сразу из трёх пушек. Впрочем — мог он успеть и штук двадцать, но ему для этого пришлось бы бегать по стене от пушки к пушке — три штуки на каждого мага это был самый оптимальный вариант.

Время замерло и потянулось, как густой мёд из опрокинутой крынки...ничего не происходило, было тихо, чирикали птички и светило солнце...мир как будто замер перед грозой. Наконец, от лагеря врага отделился всадник с красным флагом и поскакал к воротам крепости.

Метрах в двадцати от стены он загарцевал, поднимая коня на дыбы, и крикнул:

— Эй, в городе — господин герцог ждёт ответа! Согласны ли вы сдать крепость?

— Нет, не согласны! — негромко сказал Влад, а голос его, усиленный магией прогремел так, что напуганная лошадь гонца чуть не выкинула его из седла и понесла, закусив удила, под дружный смех защитников города.

Эта небольшая сцена улучшила настроение солдат и их лица, прежде угрюмые и озабоченные, слегка разгладились и помягчели. Увы — Влад отдавал себе отчёт, что так просто ничего не закончится, всё только начинается.

Всадник доскакал до войска, чернеющего вдалеке, и штурм начался.

Влад смотрел на картину движущейся массы людей, идущих убивать, и думал: 'Даже какое-то облегчение! Я так долго этого ждал — все долгие-долгие короткие месяцы ждал, когда это начнётся. Теперь уже изменить ничего нельзя, сделать ничего нельзя — оттого, как сумел подготовить город и людей, зависит — выживем мы, или нет. Впрочем — скорее всего выживем. В любом случае выживем — если не случится ничего такого, чего я не смогу пересилить своими умениями, но в случае нашего бегства может погибнуть всё то, что мы делали, все наши задумки, планы, всё то хорошее, что я пытался сделать и что запланировать сделать в будущем — реформы в сельском хозяйстве, ликвидация крепостного права, рабства, прогресс, лечение людей — всё прахом. Но не надо, не надо ныть — ещё не всё потеряно — надо всего лишь быстро разбить этот сброд и отбить викантийцев — и всё будет нормально. Они ещё не знают, с кем имеют дело...'

Толпа мятежников подошла метров на сто пятьдесят и остановилась, затем раздвинулась и вперёд выкатили большие сооружения, в которых легко было узнать баллисты и катапульты.

Сооружения были огромными — их приближение Влад заметил ещё издалека. Их волокли не менее тридцати лошадей каждое, упираясь и надсаживаясь. Ему подумалось, что похоже их собирали где-то рядом, тащить такие махины за собой никак не могли, и удивительно было, как викантийские инженеры могли так быстро собрать эти штуки.

Следом подкатили телеги со снарядами — в качестве снарядов применялись камни — как Влад знал, до восьмидесяти-ста килограмм весом — если они применялись вот на таких махинах. И метали они их на сто — сто пятьдесят метров, а по историческим данным — до пятисот.

Основная масса людей отошла подальше — ещё метров на сто, оставив у баллист лишь группы обслуживающего персонала, который лихорадочно бегал вокруг своих машин.

Влад пересчитал — баллист было десять, а катапульт двадцать. Катапульты могли метать громадные стрелы, но для крепости это имело только психологическое воздействие — ну что толку от стрелы, которая летит чёрт знает куда, а вот баллисты...те были опасны. Если долго долбить в стены, а тем пуще — в ворота, они не выдержат.

Стоит отметить, что столица Пазин имела очень важное стратегическое значение — во-первых это был крупный порт, через который сообщались север и юг континента, а во вторых через него шла дорога с севера на юг — в городе было двое ворот, северные и южные, через которые грузы и люди попадали в город, и из него уже — в разные концы материка. Армия мятежников осадила южные ворота — к северным можно было попасть или через город, или же обойдя его по морю. Тыл города прикрывали неприступные горы, через которые не было прохода. То есть, фактически, тот, кто желал владеть страной, обязательно должен был захватить этот пуп, Пазин. Основную часть войска Влад скопил на южном направлении и у портовых башен — зная, что оттуда может высадиться десант. Северная часть охранялась отдельными постами — вряд ли угроза пойдёт с севера. Северные ворота тоже были наглухо закрыты — во избежание дезертирства и тех же диверсантов и десантников, которых могли заслать мятежники. В общем — если Ламунский хотел завладеть страной, пройти на север — ему кровь из носу нужно было взять Пазин.

Влад с интересом смотрел на приготовления вражеских 'артиллеристов' — ему хотелось узнать силу и дальнобойность баллист. Он приказал всем быть настороже и спрятаться за зубцами на стене, сам же поднялся на одну из десятка прямоугольных башен-площадок, где стояли пушки.

Тут зубцов не было, только небольшие полуметровые бортики возвышались на краю плошадки. Башни возвышались над стеной метра на три — сами стены были высотой с пятиэтажный дом и шириной метров пять — чтобы их разрушить нужно было долго, очень долго бить по ним самыми тяжёлыми снарядами, которые только могли метнуть балллисты.

Влад не сомневался, что весь удар будет направлен на ворота — именно они были самым слабым местом — какими бы они ни были мощными и укреплёнными — долгой долбёжки им не выдержать, всё-таки они не каменная стена пяти метров толщиной.

Наконец — приготовления были закончены, один из людей возле баллист махнул рукой и все десять машин сработали, выпустив в воздух десять громадных каменюк. Как верно догадался Влад, они все летели в сторону ворот, однако — не долетели.

Ударившись о землю метрах в десяти от цели, каменюки ударились о булыжник дороги, высекая искры и проминая покрытие, и заскакали, теряя силы и подпрыгивая, как мячи. В конце своего пути они всё же достигли ворот и с гулом, как будто ударили в огромный набат, врезались в окованные сталью створки, не причинив им ни малейшего вреда.

Влад усмехнулся — пора было пресекать их злостные действия. Он кивнул головой пушкарям:

— Заряжай!

Артиллеристы бросились заливать воду, ставить пыжи, потом один из них схватился за раскалённое на жаровне ядро, но Влад остановил его:

— Подожди! — он сосредоточился и магией довёл калёное ядро до ярко-белого цвета, когда оно чуть не потекло, расплавленное — Силы у него хватало — и сам был заряжен доверху, и имелся десяток алмазных амулетов, которые он заряжал чуть не сутки.

Ядро, наконец, скользнуло в ствол, завоняло горелым деревом и из ствола пошёл дым — снаряд прожигал пробку-пыж. Сверху забили ещё один пыж — орудие было готово.

Оно, как и все орудия сделанные по указанию Влада, стояли на некой турели, перемещаясь по небольшим рельсам вперёд, вбок и назад, а угол наклона регулировался специальной ручкой, поднимающей и опускающей ствол с помощью шестерён. Шестерни пришлось отливать отдельно, и это была не менее хитрая работа, чем отливка пушек, но оно себя оправдывало — теперь пушки превосходили по совершенству большинство механизмов того времени и являлись грозным оружием.

Ко всему прочему Влад и Макобер усилили структуру металла пушек, проверили их магическим взглядом и среди стволов не было ни одного, который бы мог разорваться при выстреле, даже если довести температуру пара до температуры, превышающей температуру плавления металла. Конечно, были недостатки и тут — при длительном использовании пушек стволы разогревались, но на то и были маги, которые не только стреляли, испаряя воду, но и охлаждали пушки по мере надобности. В каналах стволов были заранее, при литье, предусмотрены нарезы, закручивающие ядро — это точно способствовало устойчивости снаряда, а сами стволы были значительно удлинены, в сравнении со своими первыми образцами, применёнными Владом в Клинике.

Распределилось так — на крепостной стене в южном направлении стояли десять башен, на каждой из них по три пушки — две для ближнего боя, стандартного образца, а одна длинноствольная, бившая гораздо дальше своих соратниц. Короткоствольные Влад планировал для использования картечи и книппелей, а длинноствольные — для поражения вот таких дальних целей.

На пушке был сделан шпенёк-прицел, и Влад осторожно навёл его на одну из баллист, готовящихся к выстрелу. Скорострельность этих монстров-метателей камней была очень низкой — это он прекрасно знал, однако и медлить было нельзя — штуки эти были очень опасны.

Наведя, он мысленно проник в камеру пушки, где дожидался своего момента черпак воды и мгновенно нагрел его до более чем тысячи градусов.

Пар, расширяясь, с неимоверной силой толкнул пыж, ища выход из пушки, тот толкнул ядро, ядро толкнуло другой пыж, и вот уже, светящийся в воздухе шар понёсся в сторону врага.

Расстояние для этой пушки было мизерным, а потому выстрел получился практически прямой наводкой и ядро, раскалённое добела, врезалось в тяжеленную деревянную станину баллисты, окованную для крепости железом. По пути, оно не заметив снесло голову и руку двум пушкарям, проломило оковку 'телеги', на которой перевозили эту махину и вонзилось в бревно, одно из тех, на которых покоилась вся конструкция. Брёвна баллисты были сухими, как высушенные на солнце спички и мгновенно вспыхнули, полыхнув языками пламени и задымив верёвками конструкции. Пушкари забегали, пытаясь сбить пламя ударами курток, но налетевший ветер раздул огонь и скоро вся баллиста весело пылала, как новогодняя ёлка, подожжённая пьяным гостем.

Защитники крепости весело завопили, глядя на этот костёр, а армия мятежников стояла молча, полная неприятных предчувствий.

Влад обернулся и весело кивнул улыбающимся пушкарям:

— Вот, что-то в этом духе! Продолжайте!

Сигнальщик с флажками передал команды на соседние башни и они открыли огонь по остальным камнемётам.

Влад сразу же завёл службу сигнальщиков и обучил всем необходимым сигналам — просто внедрив им в головы. Теперь можно было быстро, в пределах видимости передавать команды, не пользуясь вестовыми. В бою лишние минуты времени очень пригодятся, решил тогда он, и не ошибся.

Влад зашагал вниз, на крепостную стену, где над головами людей пролетали огромные копья-стрелы из катапульт. Вреда эти заострённые оглобли причиняли мало — только лишь если перелетая через стены ударят в неосторожного бойца, но таких пока не было. Копья ударялись в зубцы и разбивались о них, падая вниз, зато ядра из пушек попадали не только в баллисты — многие из снарядов долетали и до густо стоящей толпы мятежников и начинали там свой кровавый танец, с шипением разрывая человеческую плоть.

Через полчаса, практически со всеми баллистами было покончено — эти мощные, но с низкой скорострельностью и дальностью машины были частично сожжены, а частично разбиты в щепки ударами дальнобойных пушек. Теперь должно было настать время людей. Не вышло машинами — по привычке всех военачальников всех времён и народов — надлежало утопить обороняющихся в крови — своей и чужой.

Тёмная масса атакующих помчалась вперёд, держа в руках осадные лестницы, а защитники города принялись осыпать их тучей стрел.

Через минуту нападавшие почувствовали, что такое тридцать пушек, и что такое картечь прямой наводкой — орудия вразнобой ухали, выпуская в бегущих облака несущихся с громадной скоростью небольших снарядов — камней с половину яблока и побольше, выкашивая среди мятежников пятна посреди ровного поля растущих из толпы копий.

Атака тут же захлебнулась, многие из мятежников бросились назад, уничтожаемые в спину летящими снарядами. Остановились они только тогда, когда убедились, что ни картечь, ни снаряды не смогут их достать. На поле боя осталось не менее двух тысяч раненых и убитых.

Только не было радости у Влада — ни на секунду он не забывал, что на поле лежат те, кто мог бы растить, создавать и поднимать Империю. Ну да, он хорошо выполнил свою работу, но кто сказал, что он должен ей наслаждаться?

У крепостной стены было одно замечательное свойство, которое Влад заметил ещё раньше — артиллерийские башни выступали за основную стену метра на три, нависая над землёй и позволяя защитникам крепости вести огонь вдоль стены. Кто так спроектировал крепость — Влад не знал, но он готов был поклониться ему в ноги — пушки, разворачиваемые на турели, могли простреливать всё пространство вдоль крепостной стены. Фактически, теперь стена была неприступна — по крайней мере он так думал...

Около двух часов ничего не происходило — враги перегруппировывались, шла какая-то суета, чего-то тащили, слышался стук топоров и молотков, затем — вперёд выдвинулись телеги, на которых стояли большие бревенчатые щиты. Эти щиты толкали впереди себя штурмовые группы, и за ними шла вся масса нападающих. Слышно было, как вопили и матерились офицеры, срывая глотку — видимо ополченцы не очень-то хотели идти на пушечные выстрелы.

Влад посмотрел на артиллерийские башни, на стены крепости, посмотрел на сосредоточенные и хмурые лица своих подчинённых и приказал сигнальщику:

— Передай, пусть заряжают книппелями! По моему сигналу — беглый огонь!

Пушкари засуетились, забивая пыжи, нацелили пушки и Влад отошёл в сторону, чтобы не мешать — вообще-то эта батарея была под командованием одного из тех магов, что Влад забрал из Лазутина — парнишка лет семнадцати, русоволосый, лихо управлялся с отправкой снарядов в цель. Только лишь первый выстрел по врагу Влад взял на себя, чтобы постараться вселить дух победы в гарнизон крепости. И это ему удалось.

Волна штурмующих приближалась и вот уже вышла на расстояние эффективного выстрела. Влад махнул рукой:

— Огонь!

Пушки ухнули, книппели вылетели из стволов и вращаясь, как гигантские боло, с воем полетели вперёд.

Секунда, две...щиты взметнулись щепками, грохот от ударов было слышно даже на стенах города. На поле началась настоящая бойня — люди, неприкрытые щитами, выкашивались книппелями как трава под механической сенокосилкой. Уже всё поле было покрыто разорванными телами, но нападающие не успокаивались и рвались вперёд, видимо рассчитывая уйти под прикрытие стен крепости — в таких случаях катапульты, по опыту, не могли их доставать.

Бегущие бойцы штурмующих тащили огромные лестницы с крюками, которыми они должны были цепляться за стену, вопя, как стая обезьян, а защитники крепости готовились встретить угрозу.

Пушки были всё-таки не настолько скорострельны, как земные, поэтому основная масса нападающих добежала до стен, взметнулись лестницы, и вот по ним уже полезли первые бойцы.

— Развернуть пушки вдоль стены! Картечью, беглый огонь!

Пушки снова заухали, и лестницы, вместе с людьми на них, снесло, как будто кто-то выпустил струю из шланга по домикам из песка. Однако — упавшие лестницы остались целы, и новые штурмующие, избиваемые плетьми командиров, полезли на стену.

— Вести беспрерывный огонь! Макобер — всем магам ударить по толпе — старайтесь выбивать командиров — в первую очередь! Всем огонь!

Боевые маги Макобера, стоя на стене и выбирая цели, начали массированные удары по толпе, и не было видно, выбивают они командиров, или нет — всю кишащую, как черви массу нападавших окутало облако из молний, бьющих по всему, на чём есть металл.

Ожидаемо, но тем не менее неприятно, в бой вступили вражеские маги — часть их била по магам, а часть — по башням с пушками — враг быстро сообразил, что основная опасность исходит от артиллеристов, а не от магов. Конечно, артиллеристы были прикрыты амулетами и против физических ударов, и против магических, однако — амулеты не были бездонными бочками с Силой, а потому Влад приказал:

— Стрелки! Особые стрелки! Выбивайте магиков — берегите стрелы, бейте только наверняка!

Вперёд выдвинулись стрелки с большими, мощными луками, сделанными по типу тех луков, что Влад видел у скифов — двойной изгиб, композитные материалы, рог и дерево. У каждого стрелка было по двадцать стрел с алмазными наконечниками.

Наконечники эти представляли собой самостоятельные амулеты, рассчитанные на проникновение через защиту магов. Влад уже не раз испытал их на добровольцах, одетых в броню. Эти стрелы легко прошивали магическую защиту так, как будто её и не было, но он ещё и усовершенствовал их — Макоберу пришлось вносить изменения уже после, сидеть за этим делом почти сутки. Нововведение они не испытывали, и теперь собирались посмотреть, что у них получилось.

Итак, сигнальщики дали отмашку, и стрелки, по команде, выпустили стрелы во вражеских магов.

Стрелков было человек сорок, магов человек восемьдесят, не меньше — похоже, что герцог сумел собрать всех магов, что были на юге и частично — с северных территорий. Влад смотрел на цепочку людей, одетых в чёрное и не находил архимага Боруту — этот честолюбивый маг не вышел на поле боя — видимо посчитав это ниже своего достоинства.

Магики стояли открыто, не боясь нападения — магические удары и стрелы защитников крепости не достигали цели, отражаясь полями защиты, так что они могли спокойно палить по стенам и по пушкарям. На стенах города от их выстрелов уже были потери — простые солдаты не имели магических амулетов, так что молнии и файрболлы достигали своей цели.

Стрелы полетели по дуге, придавливаемые к земле притяжением, и вот — первые из них вонзились в свои цели, и тут произошло неожиданное — стрелы взорвались!

Вражеских магов как будто разорвало гранатой — брызнули кровавые выплески, и большинство из тех, в кого попали стрелы, упали мёртвыми, изуродованнми до неузнаваемости. Те, кто чудом остался жив, потеряли конечности или же были сильно оглушены — почему-то несколько стрел не сработали как надо, и разорвались мгновенно, сразу же после пересечения защитного поля.

Каждый наконечник был вместилищем Силы, и Влад нашёл способ, как высвободить её в одном мощном усилии — при пересечении защитного поля, оно срабатывало как спусковой механизм, включая высвобождение Силы в виде громадного файрболла, на который уходил весь заряд наконечника-амулета. Это было равносильно гранате из гранатомёта, тем более что высвобождение не происходило сразу, а через полсекунды после того, как стрела проходила поле. То есть — наконечник вонзался в тело, и вокруг него образовывался файрболл, разрывающий объект на части. Мгновенно, число магов у врага сократилось почти вдвое.

Защитники крепости взревели от радости, глядя на поражение магов, а те из вражеских магиков, что остались в живых, через секунду после гибели своих коллег вприпрыжку бросились бежать, оставив на поле раненых и умирающих товарищей. Ещё часть из них погибла от точных выстрелов, пока Влад не приказал прекратить огонь — попасть на таком расстоянии в бегущие цели было очень трудно, а терять драгоценные стрелы жаль.

Влад усмехнулся и подумал: 'Что, думали только вы умеете делать магические стрелы? Так-то вот...то ли ещё будет!'

Его мысли прервал сигнальщик:

— Господин фельдмаршал! Передают — у входа в порт появились вражеские корабли! Пытаются высадить десант!

— Макобер — бери половину своих магов, и быстро за мной! — Влад побежал по лестнице, на ходу крикнув полковнику Тарлову — держите стену — сейчас они побегут назад, добивайте из пушек — я в порт!

Во главе группы из тридцати магов, Влад сбежал со стены, выбежал на привратную площадь. На секунду задержался, размышляя — стоит ли светиться, потом решил — да! — и открыл портал в порт.

Маги ошеломлённо замерли, глядя на радужное кольцо, затянутое жемчужной плёнкой, а их командир Макобер скомандовал:

— Все быстро в портал! Не задерживаться! — и толкнул первого мага, исчезнувшего в мерцании. Вокруг портала били молнии, одного неосторожно подошедшего слишком близко солдата ударила шипящей змеёй-молнией и он упал без чувств. После этого все остальные пехотинцы разбежались в стороны, со страхом и почтением глядя, как в портале исчезает группа магов.

Короткий период бесчувствия, и Влад вывалился на причал порта, угодив на что-то мягкое — это был не успевший отбежать маг, который теперь морщился, потирая бок в который угодило колено фельдмаршала.

Влад мельком глянул на ушибленного и помчался к ближайшей артиллерийской башне, где были установлены пять дальнобойных пушек. Площадка была широкой, гораздо шире, чем на башнях городской стены — тут должны были стоять огромные, дальнобойные баллисты, так что пять пушек на турелях спокойно умещались, да ещё и оставалось место под горы ядер и жаровни с углями.

Фельдмаршал нашёл глазами Аканфия, которого поставил на самом опасном направлении, и приказал:

— Доложи, что тут происходит!

— Докладываю: корабли Викантии пытаются высадить десант на молы и опустить цепь. Нашим огнём уничтожены три корабля, остальные отошли чуть подальше, настраивают баллисты, значит скоро начнут обстрел, под прикрытием баллист постараются снова начать высадку десанта.

Влад кивнул головой и всмотрелся в море бухты — слева полыхали огнём три огромных парусных корабля, на которых суетились люди, пытаясь устранить пожар. В море сыпались латники, но практически тут же тонули, утянутые на дно тяжёлой бронёй. Те, кто сбрасывал броню, держались на воде и подплывали на каменные молы, куда ранее собирались высадиться, но лучники защитников города расстреливали их как только они выбирались на камни, и просто в воде, как уток. Вокруг молов в воде плавали сотни трупов, из которых торчали стрелы.

Картина была отвратительная и страшная, но допускать этих пловцов в город было нельзя — пленных негде было держать, нечем кормить, да и иметь за своей спиной группу обученных, умелых воинов врага, в любой момент способных поднять восстание было бы просто идиотизмом. Так что — врагов уничтожали до последнего.

Остальные корабли выстраивались в подобие линии — готовились к обстрелу башен. Всем было ясно, что пока артиллерийские башни целы, нечего и думать о высадке десанта.

— Пушки достают до них? — спросил Влад.

— На этом расстоянии пока что не пробовали, оставляем им на десерт — усмехнулся Аканфий — сделать залп?

— Подожди чуть — посмотрим, на какое расстояние бьют их баллисты. Впрочем — какого чёрта? Заряжайте книппели, и дайте им по мачтам! Сделайте так, чтобы они не двинулись с места! Давай!

Пушки выбросили облака перегретого пара, и в воздухе завыли-завизжали книппели. Часть из них упали в воду и потеряв скорость, гулко ударили в корпуса кораблей, а часть пролетела над ними, сметая корабельные снасти, разбивая мачты и разрывая паруса — пять кораблей сразу застыли на месте, лишённые мачт, а остальные засуетились, разворачивая суда и ловя ветер распущенными полотнищами.

— Вы чего там температуру жалеете? Дать нагрев пара как следует! Уходят! Остановить мерзавцев!

Десять пушек снова рявкнули и книппели сбили мачты на попытавшихся бежать судах и те беспомощно застыли на месте, оттаскиваемые от бухты слабым ветерком, спускавшимся с гор.

— Зажигательными, огонь!

Пушки вразнобой взревели, выпуская раскалённые шары в бока беспомощно застывших монстров. С тех пытались запустить камни из баллист в сторону башен, несколько огромных булыжников даже разбились о подножия, но всё бесполезно — пушки методично и безжалостно долбали по корпусам кораблей, пробивая обшивку и поджигая сухое дерево.

Через двадцать минут корабли пылали, как свечки и были слышны вопли сгоравших заживо людей.

— Маги — к молам! Уничтожать всех пловцов! — скомандовал Влад. Его глаза были черны, как капюшон Смерти, а на скулах вздулись желваки от яростно сжатых челюстей.

Маги, забравшись на молы покрыли всё море, чёрное от подплывающих вражеских солдат сетью голубых молний так, что некоторое время от сияния не было видно — плывёт кто-то по морю, или нет.

Через десять минут этого безумного грозового огня, маги остановили истечение молний и стало видно, что на воде больше ничего не шевелится, а море покрыто, как мусором, тысячами трупов людей.

Влад отвернулся и подумал: 'Никогда этого не забуду! Стоило ли всё это стольких жизней?'

Он повернулся и устало пошёл к лестнице, ведущей вниз, с башни. Пушки так же ухали, выпуская облака перегретого пара и распространяя запах нагретого металла, добивая уходящие в воду корабли, когда Аканфий с тревогой сказал:

— Господин фельдмаршал — паруса на горизонте! Несколько десятков парусов!

Влад похолодел — началось! Вот она, настоящая опасность!

— Всем приготовиться — это вторжение Викантии! Всем внимательно и быть наготове! Я скоро вернусь!

Влад сбежал с башни и создал портал к городской стене — нырнул в него и через мгновение оказался на привратной площади. Напуганные солдаты шарахнулись, а он не обращая внимания на испуг окружающих помчался на стену.

Полковник Тарлов стоял на стене с довольным видом и оглянувшись на шаги Влада сказал:

— Они практически разбиты — смотрите — мы уничтожили не менее половины армии, и больше половины их магиков! Вы, господин фельдмаршал, гений! Откуда вы взяли идею таких чудовищ?

— Это неважно, полковник — хмуро ответил Влад — мы полностью уничтожили десантный корпус врага, но беда идёт гораздо хуже — флот викантийцев — по прикидкам — около пятидесяти судов. И это будет посложнее, чем Ламунский.

— Вот гадство! — выругался Тарлов — викантийская армия лучшая в мире. Единственно что их отличает от нас — у них нет магов. Один из их императоров некогда решил, что магики представляют опасность для трона, и с тех пор они искореняют всех, проявляющих магические способности. Ну не идиотизм ли? Если бы не отсутствие магиков, они давно нас растоптали бы, как плевок — с такой армией как у нас. Если мы и держались всё это время, то за счёт сильных магиков.

— Как думаете, полковник, как викантийцы поступят, подойдя к городу?

— Попытаются взять его с самой слабой стороны — с порта, конечно. Там стены нет, штурмовать её не нужно... Они подойдут, встанут в линию и начнут разбивать башни из баллист — их новейшие баллисты, я слышал, бросают камни весом более чем в четыре пуда на расстояние полверсты. Одновременно они высадят десант на лодках — у них на кораблях специальные десантные гребные лодки — сходу вылетают на берег, оттуда выскакивают бойцы и сразу в бой. Это известная тактика, скорее всего они будут придерживаться её. Вовремя они выбрали момент, когда мы все передрались...надо отдать им должное — не дураки.

— Ясно. Давайте половину бойцов отсюда — в порт. Здесь вряд ли полезут, а вот там...там будет жарко.

— Слушаюсь! — полковник откозырял и побежал делать распоряжения командирам батальонов.

— Господин Влад, я с вами? — Амалия позади Влада несмело тронула его за плечо — возьмите меня с собой!

— Да, пошли. Марина — ты тоже со мной — каждый маг на счету. Казал, а ты как тут оказался?

— Я не мог оставаться в поместье, когда вы в опасности! — прогудел великан, глядя из прорезей глухого шлема. В его руках был огромный меч из числа тех, что Влад сделал для своих модифицированных помощников — этот человек стоил сотен обычных бойцов.

— Хорошо. Пошли за мной! В порту мы очень, очень пригодимся! Забыл! — полковник Тарлов! Направьте в порт две трети стрелков из лука — и обычных, и специальных. Похоже и те и другие нам очень пригодятся...

— Земля! — крикнул наблюдатель в корзине на мачте, и капитан Сартанол внимательно всмотрелся в горизонт — небо было затянуто дымом, и он сосредоточенно соображал — дым это от сожжённых домов, или же горят корабли эскадры вторжения?

Через час он увидел горящие остовы кораблей со знакомыми обводами и выругался — похоже. задача будет не так проста, как казалось.

Сзади неслышно подошёл маг Шамасс, сияя своими глазами на бледном лице и ничего не говоря, тоже всмотрелся в пылающие вдалеке корабли, затем повернулся и пошёл назад, в каюту.

Капитан проводил его неприязненным взглядом — он вообще ненавидел магов — заносчивые, наглые ублюдки! 'Не зря их уничтожали в Викантии — это в Истрии они размножились и взяли власть, ну ничего, скоро это будет поправлено!' — думал он — 'Первым делом всем магам отрубить голову. Или лучше на кол? На кол — так веселее, смотреть, как они корчатся!'

Улыбаясь своим мыслям капитан ещё раз всмотрелся в пылающие корабли, и обратил внимание, что они стоят практически в ряд — как будто бы показывая границы дальнобойности пушек города.

Сартанол подозвал сигнальщика и объяснил ему то, что нужно передать на корабли эскадры, и тот заработал флажками.

Громадины-суда медленно расходясь в стороны выстраивались линзой, полукольцом охватывая бухту. Возле огромных камнемётных машин суетились команды обслуги, из трюмов доставали огромные камни, цепляя их специальным механизмом-подъёмником и укладывали на метательную 'руку'. По палубе кораблей бегали командиры десантников, сгоняя их в команде и готовясь к выброске.

У каждого корабля на борту находились не менее чем по двадцать шлюпок, больших, вмещающих за раз по тридцать человек. Они были непрочными и не особенно мореходными — вся их функция заключалась в том, чтобы доставить группы десанта на берег — потом их или бросали, или специальные команды собирали сохранившиеся баркасы и снова распределяли по кораблям.

Корабли вышли на предельное расстояние выстрела из баллист и начали сброс десанта.

Море было достаточно спокойным, так что шлюпки шли вполне уверенно, не захлёстываемые волной, полные вооружённых до зубов бойцов, глядящих на мир сквозь щели забрал.

Они чем-то напоминали викингов — прямые тяжёлые мечи, больше приспособленные для рубки, чем для уколов, закрытые стальные шлемы, круглые щиты, окованные металлом, тяжёлые кольчуги с пластинами на грудины, наколенники и наголенники — это была тяжёлая пехота, латники, являющиеся страшной силой в этом мире.

Однако — у них были свои недостатки — перевернись шлюпка — им конец — плавать они не могут. А ещё — молнии магов прекрасно находили себе жертв в этой массе металла...

Сартанол махнул рукой и первые глыбы камня полетели к артиллерийским башням, уменьшаясь по мере удаления до размеров горошины — эти машины били очень, очень далеко. Никто в этом мире не мог выстрелить дальше, чем из этих баллист.

С расстояния полверсты было плохо видно, но один камень из ста ударил в башню, подняв облачко пыли — капитан усмехнулся — хороший результат! Даже очень хороший! Пять-десять таких попаданий, и кладка башен даст трещину, а потом сооружения рухнут, как подточенные кротами. Он знал, как это бывает — Викантия постоянно воевала с островами-государствами и не один император островной империи пожалел, что недостаточно укреплял свои каменные крепости.

Башни города окутались облаком — видимо пушки выпустили свои снаряды и капитан стал ждать результата — и он не заставил себя ждать.

В флагман врезался раскалённый снаряд, раздробив деревянное ограждение борта и застряв в стене кухни — тут же поднялся дымок, но к раскалённому снаряду кинулись специальные 'тушильщики' — капитан сразу это предусмотрел, глядя на горевшие корабли предыдущего десанта. Особого вреда снаряд не нанёс — видимо он был на излёте — всё-таки расстояние было очень, очень большим.

Сартанол довольно улыбнулся и посмотрел на море, определяя, как проходит высадка.

Улыбка сразу сбежала с его лица — если на далеко стоящие в море корабли выстрелы пушек не оказывали особого вредоносного влияния, то десанту приходилось не то что туго — они погибали, не пройдя и половины расстояния до берега.

Пушки выпускали какие-то странные снаряды, соединённые между собой чем-то вроде цепи и вращающиеся в воздухе. Попадая в шлюпки, они в щепки разбивали их борта, калечили гребцов, разрывая их на куски. Даже если они сразу не попадали в шлюпку прямым попаданием, эти дьявольские приспособления скакали по волнам как брошенные мальчишкой камешки, и всё равно били по шлюпкам, проламывая их, как кувалдой. Шлюпки тонули, десантники вопили и Сартанол с ясностью и ужасом понял — вторжение захлёбывается и терпит поражение!

Сзади подошёл Шамасс и бесцветным голосом сказал:

— Вам будет оказана военная помощь, она уже идёт

Маг указал почему-то на небо, и Сартанол, вытаращив глаза увидел на небе огромную тучу существ, плавно взмахивающих крыльями.

Он с восторгом подумал: 'Драконы! Они прислали драконов!' — и тут его мысли погасли, заторможенные искусственным путём — его мозг был захвачен менталистом — он никогда не узнал, что Шамасс был одним из лучших менталистов в стране Аштарат.

Теперь вторжение было под полным контролем Аштарат — Сартанол командовал эскадрой, а Шамасс командовал им, в свою очередь являясь рабом Великой Матери Дараниссы.

Вторжение входило в свою заключительную стадию.

Глава 10

Влад с тревогой смотрел в небо — ему показалось странным, что на горизонте показалась большая стая птиц, летевшая ровным строем в направлении порта, звеньями по три штуки . Он начал считать и сбился — их было несколько сотен. Эти звенья напоминали эскадрильи самолётов, и внезапно холодная тревога прокралась ему в сердце...

Неожиданно для самого себя, он приказал:

— Направить пушки максимально вверх! Цель — в воздухе! Бить картечью, наверняка, прямой наводкой, как только окажутся на выстреле! — и негромко добавил под нос — если это то, что я думаю — нам сейчас придётся очень плохо.

Пушки прекратили огонь по десантникам — впрочем — они уже не представляли опасности и лихорадочно гребли назад, к кораблям — более половины их или утонули, или пытались спастись, держась за обломки лодок. Погибло не менее десяти тысяч латников — по прикидкам Влада.

— Всем стрелкам приготовиться! Цели в воздухе! — люди недоумённо смотрели вверх и лица их изменялись от страха — немудрено испугаться, когда на тебя налетает стая из нескольких сотен драконов!

Влад не знал — драконы ли это были, или как в случае с тираннозаврами — какие-нибудь птеродактили гигантских размеров или археоптериксы, самое главное — это были огромные хищные твари, а на спине у каждого монстра сидели по два человека!

Летающие драконы начали заходить на защитников порта, и Влад крикнул:

— Щиты вверх! Берегись дротиков!

Крылья монстров закрыли небо, и с высоты посыпались небольшие оперённые дротики, вонзающиеся во всё, во что попадали — в щиты, в землю, в людей. Несколько десятков человек, не успевшие прикрыться или не имеющие щитов упали мёртвыми и ранеными.

С силой брошенные дротики, ускоренные ещё и притяжением планеты, имели огромную пробивную способность — даже щиты не спасали от такой гадости. Один из дротиков попал в Амалию, стоявшую с мечом наготове и отразившись от защитного поля с силой врезался в камни башни, выбив светлые искры из булыжника.

— Огонь по драконам! — скомандовал Влад ошеломлённым нападением людям, застывшие в ступоре пушкари зашевелились и в летающих врагов ударил залп десяти пушек.

Эффект от удара был потрясающим — строй 'бомбардировщиков' нарушился, а штук пять драконов стали падать, беспомощно размахивая порванными перепончатыми крыльями.

Они свалились в воду возле причалов и стрелки города стали засыпать их стрелами. Стрелы отскакивали от прочной брони летающих крепостей — этим они напоминали сухопутных сородичей — чудовища выбрались на берег, кроша камень причалов стальными когтями и бросились на людей.

Одна из стрел пробила глаз чудовищу, оно взревело и закружилось на месте, разбрасывая всех, кто пытался его остановить. Всадники на спинах драконов так и остались сидеть, и все обычные стрелы, которыми осыпали их бойцы не дали никакого эффекта, отражённые магическими полями — впрочем, как и удары боевых магов. Наездники были защищены амулетами, или же сами были магами, а на драконов магия не действовала.

— Специальные стрелки — огонь по наездникам! — взревел Влад, усилив голос и пытаясь как-то упорядочить возникшую суматоху — стрелы беречь, бить только наверняка!

Свистнули стрелы с чёрными наконечниками и два наездника взорвались, как будто в них засадили гранату из РПГ, за ними все остальные. Драконы взъярились ещё больше, потеряв своих пилотов, и начали крошить солдат, разрывая на части, разбрасывая хвостами с острыми мечевидными наконечниками. Сотня людей погибла за считанные минуты. Влад выхватил свой молекулярный меч, который в этот раз взял с собой и приказал:

— Амалия, за мной! Дадим жару этим ублюдкам!

Они бегом бросились с башен и скоро были в самой гуще битвы.

Вокруг валялись десятки трупов и стояли лужи из крови — Влад подскользнулся на кишках, выкатившихся из половинки разорванного тела бойца, выругался, увернулся от страшного хвоста и бросившись к дракону, одним ударом тяжёлого меча отрубил ему заднюю левую ногу. Брызнула голубоватая кровь, чудовище упало на левый бок, взревело и попыталось достать его пастью, усыпанной рядами треугольных зубов, каждый сантиметров десять длиной. Влад врезал по морде и отпрыгнул в сторону, залитый фонтанчиком крови из перерубленных сосудов дракона. Ещё удар — меч раскроил череп существу, и оно задёргалось в судорогах, случайно зашибив ещё двух солдат, неосторожно попытавшихся помочь Владу.

Он оглянулся — рядом Амалия только что добила второго монстра и искала взглядом следующую цель. Оставшиеся три дракона бегали за солдатами, с криками ужаса пытавшимися спастись бегством, хватали их и перекусывали пополам — или откусывали то, за что уцепятся.

Влад и Амалия бросились за ними, и в течение десяти минут расправились с чудовищами, отсекая им конечности и разрубая шеи.

Фельдмаршал оглянулся вокруг и понял: ещё несколько таких побед, и защищать город будет некому. Если такой урон нанесли всего пять драконов, что же будет, когда на них нападут сотни?!

Посмотрев в небо, он увидел, что драконы разделились на две части — одна пошла на юг, вторая начала заходить на круг, видимо готовясь к следующему налёту.

— Специальные стрелки — сбивать наездников! Маги — прикрывать стрелков. Обычные стрелки — бейте по глазам драконов! Всем внимание!

Он снова побежал на башню и увидел, что оставшиеся драконы разделились на две части и заходят конкретно на артиллерийские башни — похоже, что тот, кто ими командовал, понял, что башни представляют главную опасность.

— Картечью! Готовься! Огонь!

Пушки рявкнули, несколько драконов упали, но остальные, не менее сотни, налетели на башни и тут начался ужас — драконы хватали зубами и когтями пушкарей — амулеты не спасали от страшных захватов. Людей разрывали на части, как куски хлеба. Влад и Амалия бились рядом, калеча и убивая чудовищ, Макобер, не имевший молекулярного меча бросился на всадников и вырвав их из сложной системы ремней, прочно прикрепляющих наездников к спине дракона, с чудовищной силой метнул обоих врагов с башни, прекратив их попытки запустить в защитников пушек дротиками и достать магическими ударами — один из двух всадников на драконах был метателем дротиков, второй — магом, мечущим молнии и файрболлы во врага. По договору с издательством часть текста удалена. Книга будет издана в январе 2013 года.

 
↓ Содержание ↓
 



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх