Слепой царь

Алан Аюпов — Слепой царь

Алан Аюпов — Слепой царь

Слепой царь

Слепой царь

Алан Аюпов — Слепой царь

Слепой царь

Алан Аюпов

В его мире не существует технологий, перемещающих сознание в виртуальный мир будь то игровой или какой-либо иной. До перемещения физических тел куда бы то ни было так же далеко, как до ближайших светил. И всё же он куда-то попал... Куда?! Здесь есть гномы, как в книжках, но это совсем не тот народ, о котором пишут фантазёры. А может здесь есть эльфы, драконы, гоблины, троли и так далее?? И вообще, что происходит с законами физики в этом непонятном мире?! А что случилось с ним? Человеком, верящим только в существующую реальность?!

Слепой царь

Алан Аюпов

62-0:00

Обычно все рассказы начинаются одинаково, или, скажем, однотипно. Моего таланта не хватит, чтоб придумать нечто новое, необычное. А потому!..

Первое, что пришло мне в голову — где я? Помнится, однажды мне довелось приходить в себя, причём столь необычно!.. Я ничего не помнил, не чувствовал, я лишь мыслил. И первая моя мысль была: "А говорили, что того света нет. Как так может быть, чтоб я мыслил, но при этом не было ни рук, ни ног, ни тела, вообще ничего?". Приблизительно то же самое мелькнуло у меня в голове и на этот раз. Однако тут же угасло, потому, как и руки, и ноги, и всё прочее у меня были, и даже двигались. Под пальцами осязалось нечто тёплое, приятное на ощупь. Это не была шкура животного, но и не был холодный, гладкий, безжизненный пластик. Открыв глаза, рывком привёл себя в сидячее положение. Я ничего не видел!!! Это было страшно. Подняв руки, ощупал глаза. Они были на месте и открыты, но ничего, даже лучика света не падало на сетчатку. Это не было похоже на то, когда завяжешь глаза. Там чувствуешь повязку, можно пошевелить глазными яблоками, можно даже попробовать подглядеть сквозь материю. Здесь же не было ничего. Глаза были на месте, они шевелились, но при этом ничего не видели. "Может здесь просто так темно? " — Подумал я, и принялся ощупывать пол вокруг себя. Рука тут же уткнулась во что-то мягкое и тёплое.

— Ой! — Раздался женский визг.

— Ты чего визжишь? — Спросил я, и, на всякий случай, отодвинулся.

— Не лапайте меня. — Потребовала женщина.

— Да я и не собирался этого делать! — Возмутился я. — Просто я ничего не вижу. Почему здесь так темно?

— Здесь не темно. — Возразили мне. — Здесь, даже очень светло.

— Странно!.. — Сказал я, снова трогая лицо руками. — Что за чёрт?

— А Вы всегда были слепым? — Спросила женщина.

— Впервые в жизни. — Мрачно ответил я.

— Ой! — Пискнула моя невидимая собеседница. — И вам не страшно?

Мне было страшно. Да что там страшно?! Мне было жутко!!! Как это, быть слепым??? С какой стати???

"Может, пройдёт? Может это временно?" — Решил я, и поднялся.

— Скажите, где я нахожусь? Что тут вокруг меня?

— Я не знаю, где Вы находитесь. — Ответила женщина. — А вокруг Вас стены.

— То есть как?

Ну, мы, как я понимаю, находимся в какой-то комнате. Здесь нет никакой мебели. Совершенно голые стены. Лампочек нет, но светится весь потолок. Думаю, что и стены могли бы светиться, только им что-то не даёт этого сделать.

— А двери?

— Нет никаких дверей.

— Хм! — Сказал я, и опустился на пол. — Ничего не понимаю. Где это я? А Вы как сюда попали?

— Наверное, как и Вы.

— То есть? Вы хотите сказать, что не знаете, как сюда попали?

— Да. — Просто ответила женщина.

— Здорово! Прям как в сказке: проснулся там, неизвестно где!..

— Как Вас зовут? — Спросила женщина.

— Меня?! — Почему-то удивился я. — Меня зовут... А чёрт его знает, как меня теперь зовут. Может какой-нибудь икс 123-ий.

Я поднялся, двинувшись вперёд. Пришлось сделать шагов пять, прежде чем наткнулся на стену. На ощупь она была такой же, как и пол. Держась за стену, двинулся вдоль как слепой... "Почему как? — мелькнуло в голове. — Натурально, слепой". Тщательно ощупывая в поисках какой-нибудь щёлочки. Но их не было.

— Скажите, — заговорил я, не прекращая своих изысканий, — неужели на полу сидеть приятнее, чем на стуле или кресле?

— Скажите, а лапать стенки приятно? — Вопросом на вопрос ответила женщина.

— Ну, Вы же не хотите, чтоб я Вас лапал?..

— Хам.

— Чёрт. Хоть бы диван поставили.

И тут моя нога упёрлась во что-то неподатливое и мягкое. Я осторожно пощупал. Это был диван. Что-то мне подсказывало, что этот диван точная копия моего, на котором так хорошо спалось. Опустившись на корточки, нащупал ножки. Точно. Диван был один-в-один копия моего. Неопределённо хмыкнув, поднялся с корточек и присел на угол дивана.

— Ну как? — Поинтересовался я у невидимой женщины.

— Как это Вы сделали? — В её голосе присутствовал страх.

— А никак. — Усмехнулся я. — Представления не имею. Просто когда-то я начитался фантастики, так там диваны, кресла и прочая мебель создавалась по желанию хозяина. Толи голосовой командой, толи мысленной, точно не помню. Важно, что стулья там прям из пола выскакивали. Здесь я одновременно произнёс и подумал, поэтому попробуйте произнести вслух то, чего Вам больше всего хочется в данный момент.

— Стул. — Неуверенно сказала она.

Я молчал, ожидая реакции. Но её не последовало.

— и что? — Не дождался я.

— И ничего.

— Странно. Может Вы не хотели стул?

— Да мне всё равно.

— Что значит всё равно? Так не бывает. Просто произнесите "Стул»... Чёрт возьми!!! — Завопил я, сваливаясь со стула на пол.

— Вот это да! — Восхитилась она. — Получилось!

— Ну, я же попросил Вас что-нибудь такое, чего больше всего хочется на данный момент. Поэтому и не получилось. — Сказал я, снова громко желая диван. И после того, как тот появился опять, растянулся на нём во весь рост. — Желать надо только то, чего хочется, а не просто так.

— Мне неудобно желать того, чего мне хочется. — Смутилась женщина.

— Если Вы имеете в виду туалет, то зря. Стесняться не стоит. Я где-то читал, как некий мужик попал к инопланетянам, а в комнате, где его держали, туалета не было. Ему пришлось, так сказать, ходить в угол. Как выяснилось, там пол всё впитывал в себя, будто питался этим. Так что Ваши стеснения неуместны. Представляете, если здесь будет то же самое?

— Мне очень нужен туалет. — Немного дрожащим голосом, произнесла женщина.

— и? — Произнёс я вопросительно.

— и ничего. — Немного обиженно сообщила женщина.

— Что за чёрт?.. — Я сел. — Так не бывает.

— А откуда Вы знаете, как бывает, или как должно быть?

— Хм. Не знаю. Санузел! — И, спохватившись, добавил: — Для женщин!

— Есть! — Вскрикнула женщина.

— Хм. — Опять не удержался я. — Что же это получается?

— Получается, что реагирует здешнее устройство на Ваш голос. — Сказала женщина, направляясь, как я понял, в туалет.

— Видимо да. — Согласился я.

Зрение не возвращалось, и это было очень скверно, если не сказать хуже. Медленно, но уверенно мною овладевала паника. Я представления не имел, как быть слепым? Вечная темнота... Кто-то должен будет водить за руку... Но у меня никого нет?! И кому нужен слепой?! Кому из окружающих придёт в голову возиться со слепым?! Ну, ежели через дорогу перевести, или подсказать где нужная дверь, то одно. А тут всю жизнь числиться в поводырях!.. Слепые обществу не нужны. Мне было не просто страшно, мне с каждой минутой становилось всё хуже и хуже от безысходности. С содроганием я представлял себе самые обыкновенные бытовые сложности. К примеру, тот же туалет. Неужели теперь придётся руками унитаз лапать?! А умывальник?! А как пасту на щётку вслепую положить?! Как резать биточек или шницель? Да я просто чайник не смогу поставить на огонь, как его теперь найти? Нет, не чайник, огонь! Не лапать же пламя?! Куда ни шло б, если ещё в помещении, а ежели вдруг на улицу выбросят? Как тогда быть? Куда идти? Если в каком-нибудь селении, городе или селе, то ладно. Там хоть спросить у людей можно. А ежели в степи или в лесу?

В голове возникали всё новые и новые ситуации. Мозг мой старательно пытался сообразить, как из них выбираться. И от этого мне становилось всё хуже и хуже. Действительно, надо было кончать с этим. Хоть в петлю лезь, или стреляйся. Стреляться, конечно, было удобнее. Но вряд ли появится пистолет. На всякий случай я потребовал кольт или что-нибудь в этом роде. Ничего не появилось. Хотя возможно появилось, но не возле меня, а женщины рядом, чтобы спросить, не было. Тогда я потребовал верёвку. Она оказалась у меня в руках. Сделав петлю, я потребовал крючок в потолке, и тут до меня дошёл комизм моих запросов. Даже если крючок и появится, как мне его найти? Затребовать стремянку? Ага, и обшарить весь потолок, дабы убедиться в отсутствии оного. Бред какой-то.

— Зачем Вам верёвка? — Спросила женщина, входя в комнату.

— Вешаться задумал, да вот крючка найти не могу. — Сообщил я, пристраивая петлю на шею.

— Вы сума сошли?!

— Почему?

— А как же я?!

— В каком смысле?

— Да в самом прямом! Я что, по-вашему, с висельником здесь сидеть буду? На меня эти инопланетяне не реагируют. Вы же сами могли в этом убедиться.

— То есть, Вы хотите сказать, что без меня Вы пропадёте? Или Вам просто страшно оставаться один-на-один с покойником?

— С покойником, конечно, страшно, но с живым есть шанс выкарабкаться из этой ситуации.

Я задумался. Резон в словах женщины был. На самом деле, ежели эта система жизнеобеспечения реагирует только на мой голос, тогда как она без меня обойдётся? Ну, туалет у неё уже есть, диван тоже. А вот как насчёт еды? Кстати, а не пропадёт ли всё это вместе со мной?!

Сняв петлю с шеи, я поднялся, направляясь к санузлу.

— Вы в туалет? — Спросила она.

— Руки бы помыть, да умыться. — Сказал я, ощупывая стену.

— Вот сюда.

Она аккуратно, только пальчиками, подхватила меня за локоть, и подвела к двери. Открыла её и повела дальше.

— Не понял? — Удивился я.

— Здесь небольшой коридорчик, слева туалет, справа душ, а прямо ванная комната. — Сообщила женщина.

— Ни хрена себе! — Изумился я. — А умывальник только в ванной?

— Нет, в туалете тоже есть. В ванной полностью всё оборудовано. Там шкафчик, щётки зубные, паста, порошок, шампуни разные, полотенца на все случаи жизни, фен и прочая мелочь.

— Ого!!!

Она ввела меня в ванну и принялась показывать, что и где находится. Болтая, включила воду, подала мыло, после чего включила сушилку, направив струю воздуха на лицо.

"Странно, — думал я, — ерунда какая-то выходит. Я подумал лишь о санузле, ничего конкретного, а в результате получилось нечто законченное. Причём, ориентированное на женщин. Здесь нет ничего относящегося к мужскому туалету. Скажем, бритвенный прибор...".

— Вы меня не слушаете?.. — Скорее утвердила, чем спросила, женщина.

— Почему же, слушаю. Скажите, а здесь лезвий нет?

— есть. — Помедлив, ответила женщина.

— Чего Вы так испугались?

— Зачем Вам лезвие?

— Бриться. А Вам зачем?! — И осёкся. — Извините, забыл.

— Чего забыл? — Не поняла она.

— Что Вам лезвия нужны для того же. Только места разные.

— А Вы пошляк. — Возмутилась женщина.

— Нет. Многие женщины ноги бреют, а Вы что подумали?

— К Вашему сведению я ног не брею. Умылись? Тогда пошли.

Женщина решительно взяла меня за руку и повела прочь. В её поведении было что-то странное. Я задумался, размышляя.

— Почему Вы взяли меня за руку так, будто это нечто непотребное? — Спросил я.

— Ой! — Вскрикнула она, не отреагировав на мой вопрос, и отпустила руку.

— Поясните? — Потребовал я, беря женщину за плечо, и вздрогнул.

Она, взвизгнув, отскочила от меня как ошпаренная. И было от чего. Под пальцами оказалась голая кожа. Пытаясь взять её за руку, я промахнулся и ухватился за обнажённую грудь. Такого я никак не ожидал. Мой вид, вероятно, убедил женщину в моих самых мирных намерениях, потому что она ответила:

— Здесь ещё две девки. И тоже голые.

Я машинально пощупал свои джинсы. Слава всевышнему, они были на месте. Заметив мой порыв, женщина сказала:

— Вы-то как раз в одежде. А мы голые.

— Сума сойти. Сказал я, и, пошарив рукой в воздухе, нащупал диван. — И что всё это значит? — Поинтересовался я, усаживаясь.

— Откуда мне знать. — Ответила женщина.

— Так, давайте заканчивать с непонятками. — Предложил я. — Как Вас звать?

— Именно с этого я и начала. — Обиделась женщина.

— Кончайте Вы свои замашки. — Поморщился я. — Если хотите выбраться из этой переделки, давайте кто-то будет заглавного.

— Самозванцев нам не надо, атаманом буду я. — Продекламировала женщина. — Меня зовут Лина.

— Понятно. А то сейчас эти дамочки очнутся, и тогда я совсем запутаюсь, кто есть кто.

— Вас-то как звать? — Переспросила Лина.

— Меня зовут Савелий, ребята звали Савкой. Думаю, это не принципиально. Давайте-ка лучше я Вам одежду сделаю. — Предложил я.

— Давайте. Только как?

— Сам не знаю. Попробую вот так... — Сказал я, и поднялся. — Так, диван убрать, комнату увеличить, сделать её круглой. Санузел пусть останется. Слева от меня жилой комплекс для мужчин, то есть квартира со всеми удобствами, спальня, кабинет, столовая, гостиная, кухня, санузел со всеми принадлежностями для личной гигиены, балкон, крытая терраса с выходом в парк. Справа три жилых комплекса для женщин, одиноких. С одеждой, нижним бельём и прочими предметами первой необходимости.

— Здорово! — Сказала Лина, чему-то восхищаясь.

— Что именно? — Переспросил я.

— Появились три двери слева и одна справа. — Ответила она.

— А, ну да! Для меня слева, для тебя справа. Выбирай, пока девки не очухались. — Предложил я.

— Мне ту, что поближе к Вам.

— Да, пожалуйста. Кстати, сколько тебе лет?

— У женщин возрастом не интересуются. — Надула губки Лина.

— Слушай, сейчас не до политесов. — Поморщился я.

— Двадцать восемь. — Едва слышно сообщила Лина.

— Ясно. Я тебе в папаши гожусь. Мне уже за пятьдесят.

— Не правда! — Возразила она.

— Правда, правда. — Вздохнул я.

— Нет. На вид лет тридцать, никак не больше.

Я осторожно ощупал свой живот. Удивительно, но его не было. Пощупал левую руку. Кожа не висела от постоянных похуданий. Всё это было очень странно. Ещё страннее оказалось нечто такое, о котором писать не хочется, не то, чтоб говорить.

Я осторожно шагнул вперёд и присел.

— Аккуратнее. — Предупредила Лина.

Я опустил руки, пытаясь что-нибудь нащупать. Под левой рукой оказался чей-то живот. Вернее, чуток ниже!.. Тело зашевелилось, и я убрал руку на всякий случай. Потом рывком поднялся.

— Ладно. Я пойду к себе, а ты тут с ними разбирайся сама. Не то такой гвалт поднимут. — Сказал я, и шагнул к стене.

— Правее. — Поправила Лина.

Я коснулся стены правее, чем собирался изначально, и стена вдруг исчезла из-под моей руки.

"Перепонка. — Подумал я, вспоминая фантастические рассказы. — Что ещё меня ожидает? — Шагнул внутрь и понял, что дверь-перепонка закрылась за мной. Все звуки исчезли. — Да, знакомиться с квартирой придётся на ощупь". — Снова подумал я, делая первый шаг влево.

Сколько длилось изучение окружающего пространства, сказать не берусь. Просто не знаю. Чувством времени я не владею, а часов у меня, разумеется, не было. Конечно, можно было попробовать создать их приказным путём, да только толку-то от этого?! Я ведь всё равно ничего бы на них не увидел. И стоило мне лишь подумать об этом, как в голове тут же возникла мысль о старых бабушкиных ходиках. Там циферблат был рельефный, стрелки можно ощупать, и цифры выпуклые. Додумать до конца я не успел. Рядом на стене мирно затикали ходики. Поднявшись с кресла, пошёл на звук. Намацал на стене часы и аккуратно, чтоб не зацепить маятник, ощупал стрелки. Они показывали 15 минут первого.

"Странно, почему четверть первого? — всплыл вопрос. — Хотя, какая разница?! Куда важнее знать — это утра или ночи?".

Я вернулся в покинутое кресло и вновь задумался. "Коли так неплохо всё получается, надо бы понять кое-что. К примеру, не мешало бы для общего развития недурственно оборудованный спортивный зал, бассейн с душевыми кабинками, ну, и сауна не помешала бы. Стоп! Это лучше не в моей квартире делать. Пусть это будет общим достоянием. Ага, дверь в спортивный комплекс пусть расположится между моей дверью и дверью в общий женский туалет. Ладно, не туалет, санузел. — Поправился я. — Так, с этим, кажется, разобрались. Теперь бы понять, парк этот настоящий или нет? А кстати, выход в это конкретное место только у меня, или из других женских комнат тоже можно сюда попасть?".

Я поднялся, прошёл на террасу, спустился в сад. Здесь стояла мёртвая тишина. "Либо это ночь, либо всё это имеет крышу, и, следовательно, не настоящее".

Я прошёл немного вперёд. Свернул вправо и наткнулся на скамью. "Таак! Вот это хорошо. Только бы не заблудиться", — Подумал я, присаживаясь. По всей вероятности сюда больше никто не имел выхода. А войти ко мне в квартиру тоже никто не мог. Возможно, для этого надо давать какое-то разрешение. Но как? Тут над головой зашелестели листья. "Угу, ветер? Или там кто-то шариться?". Я прислушался. Вроде ветер.

"Всё это, конечно, хорошо. Но вот кто будет готовить жрать? Хм, я же про кухню общую не подумал. Про свою не забыл, хотя готовить я и раньше не умел, а теперь тем более. Значит, придётся каким-то образом просить этих девок, чтоб приготовили. Ну, разок, другой можно и попросить. А на третий ведь могут и послать? Ага, хренушки вам!.. У меня есть то, чего нет у вас. — Злорадно подумал я. — Вы без меня никуда, как впрочем, и я без вас. Выходит, жить нам вместе мирно и счастливо. До каких пор? Вот тут и начинается самое интересное. Как определить, сон это или явь? Если явь, то как, с точки зрения закоренелого материалиста всё это объяснить? В инопланетян, тем более разумных, я не верю. Бред это. С другой стороны, какое тогда объяснение происходящему? Где я... Вернее мы, находимся? Это что за место такое загадочное? Планета? Или искусственное сооружение? Как определить? Почему три женщины? или может быть их уже больше? Тогда сколько? Как я вообще здесь оказался?". Я попытался припомнить события, предшествовавшие моему появлению в этом необычном месте. Но в голове было пусто, как будто там вычистили скребком начисто.

"Действительность — реальное существование чего-либо. Хм. Интересная мысль Что-то ведь помню. — Подумал я. — Действительность — объективно существующий предмет, как результат реализации некоторой возможности, в широком смысле — совокупность всех реализованных возможностей. То, что существует на самом деле; реальность. Реальное существование кого-либо или чего-либо. Объективные условия, в которых протекает жизнь и деятельность кого-либо; Окружающая обстановка. Реальность — это объективно существующее явление, то есть действительность. Объективно существующая действительность... Реальность от действительности отличается тем, что в ней содержится также и возможное. И что же мне это даёт? А ничего. Всё, что меня окружает, хочу я того или нет, но надо признать, как реальность. А если это реальность то, следовательно, действительность. Ведь в реальности подразумевается возможность. И что мне с этого? Сейчас надо думать о том, как дальше жить? Что делать? А не философствовать. К примеру, я здесь, а они там. Что там происходит? Нужен ли я им? А если нужен то, как они смогут меня об этом уведомить? Телефон не мешало бы придумать. Или дверной звонок!.. А, может, домофон? Бред какой-то. Надо бы выйти, посмотреть, — Но я не встал, и никуда не пошёл, лишь ещё глубже задумался, — Мир, меняющийся по твоему желанию возможен только во сне. Значит, это сон. А бывают ли реальными сны? Идиотизм!.. Сам же только что пришёл к выводу, что это действительность. А раз действительность, значит, реальность. А раз реальность, то я слеп. Сума сойти... Изучать сад или парк, кто его знает, что это на самом деле, в слепую, да ещё и меняющийся по твоему желанию, натуральное самоубийство. Достаточно подумать о какой-нибудь ерунде и обстановка изменится. А тогда, пиши-пропало. Ведь так весь дом может исчезнуть вместе с его обитателями. Кстати, а это мысль! Если исчезнет дом, то куда денусь я?".

Экспериментировать в этом направлении что-то не хотелось, а потому я поднялся, и, шаря руками вокруг, двинулся в комнату.

Оказавшись на пороге, задумался. Как найти нужные двери? Ведь здесь была перепонка, как в фантастических романах. А как определить, где она, для слепых не говорилось нигде. Я помацал вокруг, обнаружил кресло, и сел.

"Страна слепых»?.. Бред какой-то?.. Что-то я слышал об этом, но что именно?.. Вспомнить бы хоть где слыхал?.. Но, чем это поможет?.. Да ничем. Страна слепых не может существовать сама по себе. Ей нужны сторонние помощники, или хотя бы технический прогресс высочайшего уровня. При Современном развитии научной мысли это просто невозможно.

И всё же!.. Представим себе на минутку, что такое случилось. Я не берусь утверждать, что перечёл все книги, имеющие хоть какое-нибудь отношение к данной теме, но некоторые всё же прочёл. К примеру, Джон Уинден написал книгу "День триффидов". Одно вступление демонстрирует полное неведение автора о жизни и быте слепых. Его знания ограничиваются весьма поверхностным знакомством с данной категорией людей. Вполне возможно, что писатель-фантаст не ставил перед собой такой задачи, и, тем не менее, вынужден был основывать материал книги на полной слепоте героев второго, третьего и прочих планов.

Не исключаю и того, что на западе Европы, в соединённых штатах, в Индии с Китаем, латинской Америке или Африке всё обстоит совершенно по-другому, однако ничуть не сомневаюсь в том, что существенных различий быть в принципе не может. Все проблемы проистекают из одного — полного отсутствия зрения! И тут же встаёт вопрос о помощнике.

Как я уже сказал выше, техника оставляет желать лучшего, хотя и на данном этапе её развития люди, потерявшие зрение, прибегают к её помощи. Да только всех проблем незрячих это не решает. Разумеется, они теперь могут читать практически всё, что пожелают, и не надо ждать, когда кто-нибудь соизволит прочесть какую-либо книгу, или озвучить её, при этом фиксируя запись на компьютере или цифровом диктофоне. При помощи навигаторов и собак можно пытаться ходить хотя бы в окрестностях собственного дома. Всё это слегка, очень слегка помогает. Однако добавляет хлопот и проблем. Одна из них техническая грамотность. Большинство незрячих всё же не могут пользоваться техническими достижениями. Компьютеризация наступает гигантскими шагами, да только многим она не по зубам. И не столько из-за цен, сколько из-за сложности обращения с подобной техникой. Возникает проблема технического обслуживания, программного обеспечения и обучения в целом. Причём, постоянное усовершенствование программ вызывает обновление оборудования и наоборот. Карточный домик! Толкни одну и посыпятся все!

С собакой дела обстоят не лучше. Правда, она может лишь водить, то есть весьма и весьма ограниченные возможности имеет. А проблем связанных с ней выше крыши. Мало того, что её кормить надо, а это деньги и не малые, её надо лечить, за ней надо ухаживать. И всё это обходится очень и очень не дёшево. Кроме того, отношение к человеку с собакой неоднозначно, особенно в нынешние времена. Далеко не в любой магазин можно зайти, далеко не в каждом транспортном средстве можно проехать, порой и в аптеку не пускают!.. Что уж говорить о любителях домашнего собаководства?! О тех, кто разводит таких собак, от которых одни убытки?!

Здесь возникает ещё одна проблема — незащищённость человека потерявшего зрение. Любой может обидеть, оскорбить, унизить. Самое же поганое, что окружающие смотрят на это, но в голову им не приходит защитить. Сейчас каждый за себя. Вопрос защиты людей с ограниченными возможностями поднимался ещё в 1994-ом году на международной конференции в Рейкьявике. Правда, к чему пришли, осталось тайной за семью печатями".

Сколько я, вот так размышляя, просидел, не знаю, на часы не смотрел. Выдернуло меня из этого состояние ощущение тревоги. Нет, скорей не тревоги, голода. Я поднялся и потопал к предполагаемой двери. Как это ни удивительно, она открылась. Шагнув внутрь, я вдруг понял, что выхожу не в созданный мной коридор, а в какую-то комнату. И тут раздался женский визг. От неожиданности я схватился за уши.

— Вы чего орёте? — Перекрывая вопли, заорал я.

— Как Вы сюда вошли?

Голос мне показался знакомым.

— Лина?

— Да. Я. Ой, извините! Я так испугалась.

— Чего собственно?

— Да, в общем, не из-за чего. Просто я только вышла из ванны, подбираю одежду, и вдруг передо мной распахивается стена и в комнату входит мужчина. Я сразу даже не поняла, что это Вы.

— Лина, тут вот какое дело!.. Я попытался выйти в коридор, а вышел к Вам в комнату. Мне и в голову не могло прийти тревожить Вас. Так что впору мне перед Вами извиняться, а не на оборот.

— Ради бога!.. Пусть другие пугаются.

-Чего?

— наготы своей.

-А! Так Вы испугались, что я увижу Вас голой?!

— Ну, да!..

— А теперь, зная, что я слеп, это не страшно?

— Ну, да.

Мне стало неприятно. Как будто я не мужик, а манекен ходячий, от которого ни пользы, ни вреда. Как там, в сказке, было: "Ты, дружок, из тех мужей, Что безвреднее ужей: Егозят, а не кусают, Не сказать ишо хужей! ".

— Извините. У меня к Вам просьба. Чтобы в будущем не проникать к Вам в комнату через стену, подскажите, где у Вас дверь?

— Зачем? — В голосе женщины прозвучала насторожённость.

— Я ощупаю стену, чтоб, когда понадобится, найти двери, а не ломать стены.

— Так идите и ищите у себя.

— Так как же я найду, если я не знаю, как выглядит проём?!

— А Вы не выйдите из моих дверей?

— За честь свою беспокоитесь?! — Криво улыбнулся я.

— И за честь тоже. — Ответила она с вызовом.

— Можете не беспокоиться за свою честь. Я уж постараюсь держаться от Вас подальше. — Сказал я и решительно шагнул назад в стену.

— Стойте!

Я на мгновение замер, но передумал, и решительно покинул стеснительную Лину.

Обойдя по периметру все комнаты, сориентировался относительно террасы, и повторил попытку.

"Кажется, выход из этой комнаты вёл в общий коридор. — Размышлял я, двигаясь на ощупь к предполагаемой двери. — Нет, не коридор. Там было нечто похожее на большую комнату, наподобие прихожей. Туда выходило несколько дверей. Точнее, проёмов. В туалетные комнаты, в спальню, ещё в одну комнату, и, кажется, в спортивный зал. Что в спальне, то пока опустим, надо бы припомнить расположение дверей. Справа от выхода, кажется, находится что-то похожее на кабинет. На кой хрен он мне нужен?! Так, не отвлекайся. — Сказал я сам себе, и продолжил. — Далее спортивный зал, потом туалет, а вот потом, наверняка, выход! ".

Я решительно поднялся, и направился к предполагаемому выходу. Отсчитав проёмы, ощупал стену, но никаких намёков на проём не нашёл. И тут меня осенило!

— Чёрт, мне нужна ручка на двери, которая выходит в общий коридор. — Сказал я громко и достаточно внятно.

Ничего не произошло. Я опять задумался. И было отчего! Ведь когда появился диван в общем коридоре, а затем и дверь в туалет, никаких звуков не было. Следовательно, мне снова придётся шарить руками по стенам. Я вздохнул, и принялся за работу.

На моё счастье ручка обнаружилась тут же. Я потянул её на себя. Дверь легко поддалась. Прислушавшись, шагнул наружу и замер. Здесь стояла гробовая тишина. Решив не закрывать за собой дверей, чтоб легче потом было найти, шагнул направо, шаря по стене. Сзади раздался приглушённый вскрик. Я остановился.

— Вы кто? — Спросил я, оборачиваясь.

— Я?! — Раздался испуганный толи детский, толи девичий голосок.

— Ну, конечно, Вы, не я же. — Сказал я, раздражаясь. Эта дурацкая слепота начинала меня бесить.

— Меня зовут!.. Вы имя спрашивали? — Перебила она сама себя.

— И имя тоже.

— Меня зовут Альбина.

— Во, блин!

— Что значит блин?

— имечко у Вас любопытное.

— А Вас как зовут?

— А хрен его знает.

— Что, так и зовут? — искренне удивилась она.

— Да я не знаю, как меня зовут.

— Этого не может быть. — Возразила она.

— Да, наверное, не может быть. Давайте условимся, что меня зовут Куракин Савелий Богданович.

— Шагранская Альбина Ивановна. — Представилась девушка.

— Ага, ещё дату рождения и домашний адрес, будьте любезны. — Пошутил я.

— Пожалуйста. 3-го апреля 1995 года. Время, извините, не знаю. Мамаша как-то не удосужилась сообщить.

— Вы серьёзно?

— Вполне.

— Ладно. Всё равно это ничего не даёт. Простите за подробность, сколько Вам было лет в момент попадания сюда?

— Только исполнилось 20. Буквально со дня рождения провалилась. Причём, совершенно голая.

— Почему? — Задал я вопрос и спохватился. — Прошу прощения за глупость.

— Почему глупость? Я как раз искупалась после празднования, вышла из ванны, даже до кровати дойти не успела. Вот и оказалась здесь голой. Спасибо женщина тут одна подсказала, где и что лежит.

— А я, что, по-вашему, опять в квартиру попал?

— Ну, да! А куда ж ещё?

— Я думал в коридор.

— Дверь в коридор правее.

— От Вас? — Машинально переспросил я.

— Ага, относительно Вашей правой руки. Для меня это будет слева.

— Понял. Спасибо.

— А куда Вы так торопитесь?

— Хочу посмотреть, что творится там, в общем коридоре.

— Да ничего там не творится. Пока, во всяком случае. А что должно твориться?

— Ну, мало ли чего?.. — Неопределённо махнул я рукой.

— Какой Вы весь из себя загадочный. А почему Вы можете входить в квартиру без спроса, а я нет?

— Откуда же я знаю? Кстати, а Вы пробовали?

— Пробовала. — Разочаровано сообщила девушка.

— Ну, ладно. Пойду я.

— Простите, Вы не видите?

— Хм... Мягко сказано. Я слеп, как новорождённый котёнок.

— Давайте я Вам помогу?

— Не боитесь?

— Чего?

— За свою честь?

— С какой стати?

— Да есть тут одна!.. Я перед тем, как попасть к Вам попал к ней в квартиру. Так она очень боялась, чтоб я не вышел из её дверей.

— Глупо.

— Ну, как сказать.

— идёмте.

Она решительно взяла меня за руку, и мы вышли в коридор.

— Ну, наконец-то! — Облегчённо вздохнул я.

Здесь творилось нечто невообразимое! Стоял такой гвалт!..

— Ша! — Рявкнул я.

Мне ещё трижды пришлось кричать, прежде чем установилась относительная тишина.

— Что здесь творится? — Спросил я.

И началось!..

— Ша! — Опять взревел я. — Давайте кто-нибудь один.

В ответ тишина.

— Альбина, — обратился я к сопровождающей меня девушке, — объясни, что тут такое?

— Здесь?.. — Она захихикала. — Здесь плотной стеной, давя друг друга, стоит не меньше сотни совершенно голых девушек. И каждая из них, что оказалась перед Вами, пытается прикрыться руками.

Такого я не ожидал. Мне захотелось потереть лоб, и я поднял руку, при этом зацепив нечто мохнатенькое. Я отдёрнул руку, девушка же завизжала, рванувшись назад. Только пути отступления не было.

— Чёрт — Выругался я. — Да не ори же ты, как дурная. Я не покушался на твою честь. Стой спокойно.

Я сделал пол шажка назад и поднял руку, но при этом опять зацепил чью-то грудь. На сей раз никто не завизжал, только ойкнули

— Альбина, Когда Вы пришли в себя, кто Вам рассказал про комнату?

— Девушка. Её зовут, кажется, Лина...

— Ага. А здесь всего 3 двери. Правильно?

— Нет. Пять.

— Ах, да. Забыл. — Поморщился я. — И комната круглая?

— Да.

— Ладно. Значится так, девушки. Я сразу скажу, что представления не имею, как вы тут оказались, и что с вами делать. Но комнатами я постараюсь вас обеспечить. Сейчас все дружно закрываем глаза и ждём. Как я разрешу, откроете. Но не раньше.

— А Вы в это время что будете делать? — Спросили из передних рядов.

— Трахать вас начну. По очереди. — Обозлился я. — И так, закрываем глаза.

Закрыли они глаза или нет, я не знал. Альбина молчала. Может и она закрыла глаза, я же не сказал, что ей можно не закрывать. "Да ладно, пусть стоит с закрытыми глазами. Она-то уж точно ещё не видела, как я мебель создаю", — Решил я и постарался сосредоточиться. Возможно, из-за переполненного помещения разницы я не почувствовал. Поэтому шёпотом обратился к стоящей рядом Альбине, коснувшись её рукой.

— Посмотрите, изменения есть?

— Да. — Так же шёпотом ответила девушка.

— Расскажите подробнее, что изменилось?

— Комната из круглой превратилась в прямоугольную, стала больше. Теперь это скорее громадный актовый зал. Вокруг сплошные двери. Справа от Вас дверь к Лине, ещё правее большой проём, за ним дверь в туалет. Слева тоже сплошные двери. Правда, через одну.

— То есть как через одну? — НЕ понял я.

— Простите, я не правильно выразилась. — Смутилась девушка. — Слева от нас комната Дженни, потом... Раз, два, три... ещё 5 дверей. Затем угол, и!.. На перпендикулярной стене вижу ещё 10 дверей. Нет, больше. Сейчас... Двадцать пять. Справа тоже, от угла, если считать, 25 дверей. На противоположной стене, кажется, 10. Отсюда не видно из-за голов.

— Угу. Значит, 68 комнат. — Подвёл итог я.

— Почему 68, когда 63?

— Не 63, а 64. В промежутке должна быть дверь в мою комнату. Но она почему-то не проявилась. Так, ещё раз попробуем.

Я снова сосредоточился. Мне хотелось сделать нечто иное.

— А теперь? — спросил я, уточнив про себя параметры создаваемого помещения.

— Теперь комната стала пятиугольной. — Принялась объяснять Альбина. — Слева от угла, если двигаться к нам, двери комнаты Дженни, потом моей комнаты, затем Лины. После промежуток... Нет, там что-то есть... Дверь, но не ясная. Табличка есть, но прочесть не могу.

— Ладно, потом прочтёте. — Поторопил я. — Дальше?

— Дальше дверь с подсвеченной табличкой "Спортивный комплекс", за ним две двери. Над первой от комплекса громадная буква "М", поверх другой "Ж". В стене, после угла, 13 дверей. Точно так же и слева. На двух оставшихся, насколько я могу судить, так же по 13 дверных проёмов.

— Блин. Выходит всего 56. В прошлый раз было 68.

— Но тогда не было спортивного комплекса.

— и долго ещё нам с закрытыми глазами стоять? — Спросили из толпы.

— Сколько надо, столько и будете стоять. — Огрызнулся я.

— Девочки, они выбирают кого-то из нас.

— Зачем? — Спросил я. — Со мной и так прекрасная девушка. Так. Давайте, открывайте глаза. Теперь слушайте меня внимательно. По одной стали у дверей. Чтоб не толпиться, у дверей пусть станут ближние. Стали? Ага. Теперь те, кто оказался у двери, аккуратно откройте дверь и войдите внутрь. После чего закройте двери изнутри.

— Надолго?

— Что надолго? — Не понял я.

— Надолго дверь закрыть?

— Это будет зависеть только от вас. Комната, в которой вы окажетесь, отныне ваша. Остальные ждём, пока я не скажу. И так, поехали.

Через минуту в зале стало свободнее. Но не намного.

— Чёрт. — Опять выругался я. — Оставшиеся, снова закрыли глаза. Альбина?

— Да.

— Смотрите, слева в углу должна была образоваться лестничная клетка и лифт. Есть?

— Лифта нет, а лестница есть.

— Хорошо. Открыли глаза. Смотрите, вон там в углу (я махнул рукой влево от себя) лестничная клетка. Поднимайтесь по одной и занимайте свободные комнаты. Если кому-то не хватит, спускайтесь сюда, будем строить следующий этаж.

Как я и предположил, комнат не хватило. Пришлось строить третий этаж. Теперь все были обеспечены жильём. Но началась другая проблема. Не успел я всех расселить, как из комнат полезли голые девушки.

— В чём дело? — Поинтересовался я.

— Одежда. — Ответили мне.

— Что значит, одежда?

— Одежда на всех одинаковая. — Пояснили мне.

— В каком смысле?

— по размерам, расцветке и фасонам.

— Чтоб тебе!.. — Выругался я, и снова сосредоточился, давая разрешение женщинам на создание одежды для личных нужд.

— Всё. Идите, смотрите. А на Вас, Альбина, подошла одежда?

— Да, вполне.

Хорошо. Подведите меня к моей двери, а то лапать стены неудобно. — Тихо попросил я.

— Идёмте.

Девушка взяла меня под руку и шагнула вправо. Я последовал за ней. Оказавшись напротив своей двери, я подумал, что мне не нужна перепонка, пусть будет обычная дверь с ручкой. Дверь не появилась, зато появилась ручка в стене. Ну, и на том спасибо. Я взялся за ручку, перепонка распахнулась. И тут Альбина спросила:

— В гости не пригласите?

Не боитесь, что буду приставать?

— Нет.

— Тогда заходите. — Предложил я, и в эту же секунду её позвали:

— Альбина?

— Это кто? — Спросил я.

— Это Дженни. — Не очень-то доброжелательно ответила девушка. — Да, Дженни! Ты чего-то хотела?

— Зайди ко мне, как освободишься?

— И как же это я к тебе зайду?

— Как обычно. — Явно не поняла Дженни.

— Я пыталась к тебе зайти, но дверь была на замке. А на стук ты не отвечала.

— Странно! Но я не слышала, чтобы стучали.

"Вот ещё одна проблема", — подумал я.

— Тогда я тебя подожду здесь. — Сказала Дженни.

— Вот ёлки-палки!.. — Недовольно прошептала девушка и добавила громче: — Жди.

Мы вошли.

— Вот это да! — Восхитилась Альбина. — Ну и хоромы Вы себе отвалили.

— Вы хотите сказать, что у Вас всё не так? — поинтересовался я.

— именно!..

— присаживайтесь. — Предложил я. — Для начала скажите, почему Вы не боитесь заходить ко мне?

— Почему не боюсь? Немного боязно, конечно. Но ведь хочешь, не хочешь, а всё равно когда-нибудь придётся к Вам зайти.

— Зачем? — Удивился я.

— Как зачем? — В свою очередь изумилась она.

— Вы меня простите, но я на самом деле не понимаю. Буквально перед тем, как я попал к Вам в комнату, я забрёл к другой девушке. Так она сильно испугалась моего присутствия. Поясните?

— Да куда уж проще! Если Вы могли заметить, кроме Вас здесь больше нет мужчин.

— Не факт. — Возразил я.

— Возможно. — Согласилась она. — Однако на данное время других мужчин никто не видел.

— Допустим.

— Бог создал женщин и мужчин друг для друга. Так что при любом раскладе не сегодня, так завтра, к Вам потянутся все по очереди. Не думаю, что Вас на всех хватит. Значит, выбирать придётся. И придётся выбирать не нам, женщинам, а Вам, мужчине. Окажусь ли я в числе избранных? Неизвестно. Так почему бы заранее не создать плацдарм для дальнейшего существования?

— м-да! Об этом я не подумал. Но, понимаете, слепота остановит многих, если не большинство.

— Ерунда. Это Вам так хочется думать.

— Увы. Я ведь до тех пор, пока не попал сюда, был другим. Скажем, обычным, зрячим. А там я был другим. Я мог бы Вам рассказать очень многое, да только этого не надо. У людей есть ограничения на понимание, и тем более на сочувствие. Вы, женщины, воспринимаете мужчин лишь как средство продолжение рода, то есть получить ребёнка и успокоиться на этом. Современных женщин интересуют лишь материальные блага. Но никому не нужен внутренний мир мужчины. Мало кто понимает, что мужчина — это большой ребёнок, которого очень легко обидеть. Но это совсем другой разговор.

— Да, другой. Есть такое понятие как влечение. Хотите Вы того или нет, а каждой женщине хочется испробовать заветный плод.

— Не думаю, что они окажутся такими неразборчивыми.

— Почему неразборчивыми? Вы очень видный мужчина. В самом соку.

— Не льстите! Мне 56 лет.

— Не лгите. Вам не более тридцати двух, тридцати пяти.

— Кто-то из нас врёт. — Констатировал я.

— Не я. Можете спросить у любой. Лучше расскажите о себе.

— Вам совсем незачем знать о моих горестях и страданиях, радостях и счастливых минутах. Всё это проходит мимо, как ненужный хлам. Зачем делать вид, что интересуетесь той или иной стороной моей жизни? Это же одурачивание. Кого Вы обманываете? Да саму себя. Вы лишь тратите время впустую на ненужные разговоры. Проявление сочувствия?! Сказки. У Вас, как и у всех, есть предел, дальше которого Вы ни шагу. Самопожертвование не для Вас.

— Почему Вы так решили? Вы же меня не знаете.

— Не знаю, но предполагаю. И не безосновательно. Нет, я не призываю к этому никого, и, поверьте, тем более Вас. Я просто констатирую факт. Нет нынче женщин, готовых на самопожертвование. Вы скажете, что нет и мужчин? Ошибаетесь. Я попытался это сделать. Только спустя много, очень много лет понял, что моё пожертвование никому и даром не надо было. От меня брали, что им было нужно, а взамен...

— И что взамен?

— Ничего!.. Вы скажете, что так и должно быть? Нет. Жертвующий собой должен знать, чувствовать, видеть, понимать, что жертва его не напрасна. Моя оказалась бессмысленной, а, следовательно, и жизнь бесплодна Что бы я ни делал, чем бы ни занимался — никому, по большому счёту, это не надо было. Я не был профессионалом ни в чём. Любителем, скорее даже дилетантом чем любителем, да, был и остаюсь. Но не более того. Я ничего не придумал, ничего не изобрёл, я никому не понадобился, я оказался невостребованным. И кого это интересует? Вас?! Да не смешите.

— Странный Вы мужчина. А знаете, я в той жизни тоже была неудачницей.

— А я не сказал, что был неудачником. Я сказал, что не нашёл единомышленницу. Не встретил той, которая готова была делить со мной не только горести с радостями, но и ложе.

— Может наоборот? Ложе с радостями?

— Нет. Я сказал в той последовательности, которую посчитал нужной.

— Экий Вы строгий!..

— Да какой уж есть.

— Можно я у Вас останусь?

— В смысле, на ночь?

— Ну, можно не только на ночь. На какое-то время. Пока не надоем.

— Альбина?! Я не евнух.

— Догадываюсь. Но если спрашиваю разрешения, не значит ли это что-нибудь? — Загадочно улыбнулась девушка.

— понял, не дурак.

— Тогда давайте подумаем, чего бы нам на ужин сообразить?

— А почему ужин? Может обед?

— На Ваших ходиках 19 часов.

— Может это 7, а не 19. Возразил я.

— Нет. Там именно что 19 написано!..

— Я не подумал, что эти ходики с циферблатом на 24 часа.

— На 24. Как-то неудобно!.. Я привыкла к обычному циферблату.

— Кстати, надо бы и о других подумать. — Вслух размышлял я. — Какой там нужен набор потребительской корзины?

— Как всегда: сахар, хлеб молоко, мясо. Ну, и по мелочам, если есть резервы у местного царька.

— Есть, есть. Ещё сколько есть...

— Вы уверены?

Разумеется, я не был уверен, но говорить об этом не стоило. Как показала практика, далеко не всё оказалось подвластно моему воображению. К примеру, пистолет не появился, прихожая менялась не так, как я задумывал, и ограничения, оказывается, есть. Можно предположить, что по занимаемой площади. Иначе как объяснить ограничение по количеству комнат? А когда появился спортивный комплекс так и вовсе 8 комнат исчезли. Зато появились этажи, что лично мне нравилось меньше всего. А если есть этажи вверх, то возможны и вниз. Хотелось бы ещё выяснить насчёт парка.

— Тут на кухне есть холодильник. — Послышался голос Альбины из глубины квартиры. — Но в нём совершенно пусто. Даже тараканов нет.

— А какая там плита?

— Газовая. Но имеется микроволновка, мультиварка, хлебопечка, фритюрница и куча всяких вещей, типа тостера, вафельницы, блинницы...

— Сейчас будут продукты. — Сказал я и сосредоточился. — Кстати, тебя Дженни ждёт. Не забыла?

— Нет, — донеслось из кухни. — Мы сейчас поужинаем, потом я загляну к ней.

— Но, ты же сказала, что не могла к ней войти? Как ты собираешься это сделать?

— Постучу.

— Ты же стучала? Из-за этого она осталась ждать тебя у двери?

— Подождёт.

— Не хорошо так с подругой.

— Она мне не подруга. Я её здесь впервые увидела.

— Ладно. Оставь. Пойди, выясни, после возвращайся.

— О!

— Что случилось?

— Да продукты диковинные в шкафчике обнаружила.

— Ты в холодильник загляни.

— Ага. И тут тоже. Ладно, я сбегаю быстренько.

Чмокнула дверь-перепонка, девушка вышла. Я остался один. Немного посидел, подумал. Ситуация мне очень не нравилась. Изначально я предполагал, что моя слепота временная, игра какая-то нелепая. Однако время шло, а слепота не проходила. Ещё меня беспокоило какое-то невнятное ощущение неловкости. Будто я чего-то не додумал, не учёл.

Время шло. Походив по комнате, подошёл к ходикам. Налапал стрелки. Оказывается, прошёл час, с тех пор, как ушла Альбина. И тут меня осенило! Если она не могла достучаться до Дженни, то почему может достучаться до меня? Может быть она и стучалась, но я ничего не слышал. Я подошёл к двери и тут намацал две ручки. Другая, не менее острая мысль, вновь посетила мои мозги: Ручки-то две? Какая куда? И ещё одна, вслед за первыми двумя: "Если рядом комната Лины, а за ней Альбины то, как я мог, минуя комнату Лины, попасть к Альбине? Кажется, дверь к ней я не закрывал специально".

Пришлось ещё немного пошарить, и найти распахнутый проём. По всей видимости, это была дверь в комнату Альбины.

"Та-ак! Значит, Альбина всё-таки могла попасть ко мне, но не попала. Почему? Да потому, что в комнату свою она не заходила, — размышлял я, — А ежели в моей квартире двери с ручками могут меняться по своему желанию, то, в комнатах девушек этого могло и не быть. Значит, шарим дальше. Из её дверей я выходил, как из обычных ".

Так рассуждая, я двигался вдоль стены, тщательно ощупывая стены. Наконец-то ручка нашлась, и я вышел в общий зал.

— Почему он не слышит? — послышался женский голос справа.

— А ты слышала, когда я тебе стучала?

В последней говорившей я узнал Альбину.

— Привет, девочки! — Громко сказал я. — Альбина, а ты не пыталась заглянуть к себе в комнату?

— Зачем? — Очень сильно удивилась девушка. — Как Вы оказались в моей комнате? Я же оставляла Вас у себя?

— Загляни к себе, на минутку. — Предложил я, освобождая дверной проём. — А пока ты осматриваешься, позвольте познакомиться с Вами, мисс. Мне говорили, что Вас зовут Дженни?

— Да. — Не уверенно согласилась та.

Альбина вошла к себе и через минуту вышла, прикрыв входную дверь.

— Вам Альбина про меня уже рассказала? Или Лина?

— Да нет. Сказала, что Вас зовут Савва.

— Во блин! — Воскликнул я.

— Пойдёмте, — сказала Альбина, беря меня за руку, — пора ужин готовить.

— Минутку. Дженни, у Вас на кухне появились продукты?

— Не знаю. — Ответила девушка.

— Загляните, пожалуйста. Проверьте. Я подожду здесь.

— Да чего же здесь ждать? Давайте вместе поужинаем. — Предложила Дженни.

— У меня там всё уже было готово. — Соврала Альбина, дёргая меня за руку.

— Мысль не плохая, но, всё же, проверьте для начала. — Не обратил я внимания на её жест.

— Ну, тогда хоть зайдите, неудобно как-то Вас в коридоре держать. — Предложила Дженни.

— Ладно, пойдём.

Я взял под руку Альбину, направляя её в противоположную сторону. Девушка явно была не довольна разворачивающимися действиями, но спорить не стала. Мы вошли в квартиру Дженни.

— Альбина, посмотри, пожалуйста, планировка комнаты идентична твоей? — Попросил я.

— Совершенно. Я уже здесь была. Один-В-Один.

— О! — Раздалось восхищённое восклицание с кухни. — Тут такие продукты, которых я никогда в жизни не видела.

— Очень хорошо. — Удовлетворённо сказал я. — А сейчас у меня к вам обеим просьба.

Мы вышли в общий зал. Дверь я закрыл.

— А теперь, Альбина, попробуй открыть дверь Дженни? — Предложил я.

— Ничего не выйдет. — Сказала Дженни. — Я уже пыталась открыть дверь Альбины.

— Тогда сделаем так. Дженни, возьмите Альбину за руку и вместе коснитесь ручки Вашей двери.

— и что будет. — Недовольным голосом спросила Альбина.

— Попробуйте, потом обсудим.

Девушки взялись за руки, щёлкнула ручка, открываемой двери.

— Дверь открылась — Сказала Дженни.

— А иначе и не могло быть. — Сказала Альбина. — Ты же своей рукой касалась ручки двери.

Я протянул руку и решительно захлопнул дверь.

— Теперь же, Альбина, открой дверь без Дженни.

— Хм. — Хмыкнула девушка, и взялась за ручку.

Дверь щёлкнула, открываясь.

— Во дела?! — Удивились девушки.

— Что и требовалось доказать. — Сказал я. — Теперь проделайте то же самое с дверями Альбины.

Подхихикивая, девушки подошли к дверям Альбининой комнаты. Фокус получился.

— Вот теперь вы беспрепятственно сможете ходить друг к другу в гости, и слышать стук в дверь будете. — Сообщил я. — Так можно делать с теми, кого вы желаете видеть. И не позволять входить другим. А теперь приглашаю вас обеих на ужин.

— А где Ваша комната? — Поинтересовалась Дженни.

— Между моей и спортивным комплексом. — Ответила за меня Альбина.

— Хм. — Вопросительно хмыкнул я. — Ты уверенна?

— Абсолютно.

— Насколько я помню, между моей и твоей комнатой была комната Лины?

— Действительно, — остановилась Альбина. — Но теперь Лина соседка Дженни, а не я.

— Как это может быть? — Спросила Дженни?

— Кто его знает. — Ответил я, распахивая дверь.

Ужин девчонки приготовили быстро. Если бы не жуткий голод, я бы ограничился испитием чашечки чая. Но, поскольку мой желудок вместе с кишками исполнял марш стаи голодных волков, пришлось набивать живот на ночь, чего я давным-давно не делаю и, честно говоря, основательно отвык от этой пагубной привычки.

Покинув кухню, я уселся в кресло и принялся отдуваться. Альбина и Дженни наводили порядок. Появилась небольшая возможность подумать. Особенно меня волновало дальнейшее... Кто из них сегодня останется со мной? Как это произойдёт? В том смысле, как Альбине удастся избавиться от Дженни, или наоборот? И вообще, что там, в коридоре? Не появились ли новенькие? Что делать с такой оравой женщин? Сколько их вообще? Короче, вопросов было очень много. Ответов не было.

Зашуршала дверь, В комнату кто-то вошёл.

— Ну, как дела? — Спросила Дженни, подходя ко мне.

Ответить я не успел. Раскрылась дверь, и влетела Альбина.

— О! Ты уже уходишь? — С намёком спросила она Дженни.

— Куда? — Не поняла та.

— Домой! — Недоумённо ответила Альбина.

— Нет. Я собиралась посидеть в парке.

— Кстати, — прервал я их милую беседу. — Скажите, из ваших комнат парк виден?

Девчонки задумались. Они явно не смотрели в окна.

— Ладушки. — Хлопнул я рукой по подлокотнику. — Давайте-ка выглянем наружу, что там в коридоре?

Альбине идея покинуть мою келью явно не понравилась, но возражать она не решилась.

Мы вышли в коридор, и были неприятно удивлены количеством народа там собравшегося за время моего отсутствия. Среди не многих прибывших ранее, пытались укрыться десятка два совершенно голых девиц. Поскольку их было гораздо больше, то эта попытка не увенчалась УСПЕХОМ.

— Так, девочки, — обратился я к своим сопровождающим после их впечатляющих описаний происходящего. — Давайте будем разбираться. Мужики среди этого гарема есть?

— Нет. — В один голос заявили подружки.

— Странно это. — Сказал я, и заорал: — Тихо! Одетые, отошли к лестнице! Голые, станьте в центре и не дёргайтесь. Я всё равно вас не вижу.

Несколько минут царила неразбериха. Постепенно всё успокоилось.

— Так. — Продолжил я. — Есть кто-нибудь со второго этажа?

— Да. — Раздался робкий голосок.

— Подойди сюда. — Потребовал я.

К нам подошла девушка, почти подросток, кудрявая, как барашек; рыжая, как лисица; ростом не выше полтора метра, щупленькая, худенькая, с большими голубыми глазищами, бледными, едва заметными на лице, губками.

— Так, — обратился я к девочке. — Как тебя звать? Сколько лет?

— Марианна. 18. — Коротко рапортовала та.

О как! — Восхитился я. — Скажи-ка мне, Марианна, сколько комнат на втором этаже?

— 69.

— Во, блин! — Вырвалось у меня. — Это как?

— На каждой стороне по 13 комнат, на одной четыре.

— Ни чего не понимаю?.. Граней ведь пять?

— Нет. — Вмешивается в разговор Альбина. — Шесть граней.

— Но, было же пять?! — Восклицаю я, и вдруг до меня доходит. — Всё верно!

"Выходит, что хозяин этого заведения исправляет мои ошибки. Спортивный зал по высоте не менее двух этажей. Вот и получается, что необходима симметрия. С пятиугольником это не проходит, вот он и внёс поправки. При этом, внося изменения, предупреждать меня он явно не собирается. Хреново... Как бы в моей комнате при таком раскладе изменения не совершались ". — Подумал я, а вслух сказал:

— И так, вновь прибывшие, смотрите сюда. Видите двери? Те, что светятся? Вот, это свободные. Подойдите к дверям по одной. Оставшиеся, поднимайтесь на второй этаж и занимайте такие же комнаты. Всё понятно?

— Нет. — Раздалось с лестницы.

— Что не ясно?

— Не ясно, когда нас будут кормить?

— Что?! — Изумился я. — В каждой комнате имеется кухня. Готовьте себе что хотите, и когда хотите.

— А если я не умею? — Спросил тот же голос.

— Попроси своих подруг, чтоб помогли тебе приготовить себе еду. Или пусть научат. Не велика проблема.

— Пока я буду учиться, с голоду помру.

— Постарайся не умирать. А то я пока что не знаю, где хоронить?.. А теперь слушайте внимательно. По всей видимости, новенькие ещё будут прибывать. Поэтому, передайте всем, что ежели кто встретит новенькую, немедля отправляйте её на поиски пустой комнаты. Пусть занимает. Объясните, что есть кухня и так далее. Завтра утром в девять часов собираемся на третьем этаже в актовом зале. А сейчас Альбина и Дженни помогут вам разобраться с обстановкой.

— Откуда третий этаж? — Недовольная моим решением, спросила Альбина.

— Сейчас будет. Не мешай. — Ответил я, и сосредоточился.

Девчонки деловито занялись новенькими, как вдруг раздался ещё один вопрос:

— А если будут не новенькие, а новенький?

— В смысле? — Не понял я, возвращаясь из сосредоточения.

— Мужики? — Грубо ответили мне.

— Разрешаю взять к себе на обслуживание. — Так же грубо ответил я.

— На какой срок? — Не унимался голос.

— Да хоть на всю оставшуюся жизнь. — Сказал я, и взялся за ручку своей двери.

— А если он мне не понравится? или мы не сойдёмся характерами?

— Продашь.

— А если не будет покупателей?

— Подаришь. — Резко ответил я, и нырнул в спасительную тишину комнаты.

Добравшись до кресла, я задумался. Ещё бы!.. Было о чём.

"Если на этаже 69 квартир... Тьфу ты, комнат. Хотя, какая разница? Короче, 69 умножить на три, получаем 207. Минус моя квартира, и того 206 женщин. Не многовато ли на меня одного? Это что ещё за эксперимент такой? Кстати, насчёт кухни — это дело. Надо подумать. Не будет же эта орава баб круглые сутки сидеть дома и поглощать продукты питания?.. им работа нужна. Хоть какая-нибудь. Вот пусть и организуют поваров, курсы кройки и шитья, я им даже мастерскую нарисую. Ммммм... А на кой хрен им это? Ведь шмотки появляются по мере надобности. Хм!.. Надо что-то другое придумать. Чего я им ещё не сделал?.. Мужиков. Ага, сейчас, настрогаю... Бред!.. Так, но столовую надо. Спорткомплекс тоже, актовый зал для собраний, и вообще для мероприятий. Во! Пусть займутся художественной самодеятельностью! А административный центр придётся отделять. Или нет, давай-ка засунем его в подвал. Ага, а как вдруг всё рухнет вниз? Я же не строитель, откуда я знаю, что и как надо строить? Идиот... До сих пор ты задумывался о том, как построены комнаты? На каком фундаменте стоит это здание? И вообще, есть ли у него фундамент? Не, ну его к чёрту. Лягу спать, завтра подумаю на свежую голову".

Но тут я почувствовал чьё-то присутствие в комнате.

— Кто тут? — Спросил я.

— Я, Дженни.

— О! А как ты тут оказалась?

— Из комнаты Альбины.

— Не понял?

— Ну, пока она там заканчивает с новенькими, я зашла к ней в комнату. Смотрю, дверь распахнута. Ну, я и вошла.

— Дверь за собой закрыла?

— Ну, да. — Невинным голоском ответила девушка.

— ты что, лесби?

— Почему Вы так решили?

— А зачем ты зашла к Альбине?

— Я же не дура! Всё прекрасно понимаю.

— Опять. — Поморщился я. — Что ты понимаешь?

— Я понимаю, что тот, кто будет спать с хозяином этого вертепа, у того больше шансов выжить. А открытую дверь я заприметила раньше. Вот и решила воспользоваться предоставленной возможностью.

— Не боишься?

— Чего?

— Понятно. У тебя уже был опыт.

— Какой опыт? — искренне не поняла девушка.

Я замялся. Наш разговор зашёл в тупик.

— Ладно. А если Альбина сейчас зайдёт к тебе и увидит, что тебя нет дома, как ты думаешь, она догадается, где ты и каким образом сюда попала?

— Конечно, догадается.

— И думаешь, она сюда не придёт тем же путём?

— А Вы ей давали доступ?

— Хм!.. Хороший вопрос! Я не знаю, как поведёт себя дверь из комнаты девушки, которая меня не отвергла.

Тут в комнату ворвалась Альбина.

— Ах ты, сучка! — Заорала она, и кинулась на Дженни.

— Стоять! — Рявкнул я и, вскочив, оказался между враждующими сторонами. — Так. Конфликтов мне не надо. Вон обе. Когда договоритесь мирно, без драки, тогда будете иметь возможность заходить ко мне. Вон!

— А где дверь? Куда нам уходить? — Растерялась Дженни.

— Какая дверь? — Не понял я.

— В мою комнату. — Удивлённо сообщила Альбина.

— Её пока не будет. — Сказал я, сообразив, что дверь исчезла. — Выходите через коридор.

— А может, мы договоримся? — Неуверенно предложила Альбина.

О чём?

— Ну!..

— Нет. Я не хочу. — Резко возразила Дженни. — Не люблю групповуху.

"А говоришь, что не имела опыта с мужчинами", — Подумал я.

— Я тоже не приветствую это, но ведь можно попробовать? Вдруг понравится?

— Нет. — Решительно отказалась Дженни.

— Ну, тогда иди. — Предложила Альбина.

— Нет, ты уходи. Я первая пришла.

— Цыц! — Снова вмешался я. — Спорить идите домой. Я же сказал, как договоритесь, тогда и приходите.

— Вдвоём? — В один голос спросили девчонки.

— Э!.. Ну!.. Не знаю. Можете и вдвоём. Хотя!.. В любом случае очерёдность придётся определять. Я же не могу одновременно двоих?!

Девчонки захихикали.

— Пошли. — Сказала Альбина, и вышла вон. Дженни немного помедлила, и последовала примеру подруги.

Я немного посидел, подумал, что таким образом эти дуры наказали не столько себя, сколько меня. Потому как моя вторая сущность уже настроилась на некоторый лад. Придётся отложить.

Я поднялся, подошёл к двери. Рывком распахнул. В коридоре никого не было. Нет, это мне так показалось, что никого. Стоило мне начать закрывать дверь, как вдруг раздался тихий голос:

— Погодите, не закрывайте. Можно войти? На минуточку?

Я так и замер. Голос был знаком. Но кому он принадлежал?

"А чёрт с ним, — подумал я, — пусть заходит, там разберёмся".

— Заходи. — Разрешил я, и отошёл от двери.

Девушка вошла в комнату, и, лишь закрыв за собой дверь, сказала:

— Это я.

— Хм!.. Не узнал, прости?

— Это я, Лина.

62-0:01

Я проснулся от ароматов, доносящихся из кухни. Запах кофе всегда возбуждал, а тут ещё и нечто такое, от чего слюной захлебнуться можно было бы. Несколько минут я лежал в предвкушении прекрасного завтрака. Потом открыл глаза, и вся прелесть утра пропала. Слепота никуда не исчезла. Настроение мгновенно испортилось.

"И на кой мне всё это? Что делать с такой оравой женщин? Я же не племенной бык?! Да и бык вряд ли осилит такое количество коров. Это же уму непостижимо!!! Чем их занять? Ну ладно. На время можно будет чего-нибудь придумать. А вот что дальше? Все они люди, все они человеки. Каждой из них обязательно захочется... И что делать? Почему сюда попадают одни женщины? Почему нет мужиков? И вообще, что это такое? Где я на самом деле? Как это выяснить? Блин!.. Надо вставать. — Подумал я, садясь в постели. — Что за дурацкий эксперимент? Что им надо выяснить? Что будет делать один мужик с двумя сотнями баб?! Да он сдохнет в первый же день!.. Бред какой-то... А девочка-то оказалась ничего!.. — Мелькнула мысль, и тут же отреагировал организм, как будто не было бурной ночи. — Чёрт!.. Это ещё что за?.. Идиотизм!.. Альбину бы?.. или Дженни?.. Твою мать!..".

Я вскочил с дивана и, шаря по стенке, потащился в душ. Но прохладная вода большого облегчения не дала. Тогда я, подсушившись, передислоцировался в спорткомплекс. Зарядка с нагрузкой немного облегчила мои страдания, ощущения притупились.

"Зараза, — думал я, не отходя далеко от двери, чтоб не заблудиться. — Это явно искусственно. В обычной жизни так не бывает. Если эти пришельцы, или кто они там?.. Желают провести эксперимент и получить чистый результат, то это уже нарушение чистоты. Или?!".

Меня вдруг осенило: "А что если тут несколько подобных сообществ с разными возможностями, направлениями и так далее?! Тогда в этом гареме должен быть выход! Как я сразу не сообразил??? Начал строить комнаты без учёта возможного общего выхода куда-то? Или его нельзя создать? Или нет, создать-то можно, только выходить смогу я один. Иначе на кой ляд здесь столько женщин, а мужик один, причём, основной управляющий сообществом? Вообще-то теперь всё здание надо перестраивать. Сделать фасад, или что там надо?".

Закончив с зарядкой, решил ознакомиться со спортивным инвентарём. Стал спиной к входной двери и пошарил руками справа. Там ничего не было. Я сделал шаг и двинулся вдоль стены. Сразу наткнулся на швейцарскую лестницу.

"Это хорошо. Повисеть можно", — подумал я.

Дальше сплошнякомй пошли спортивные снаряды, зачастую совершенно мне не известные. Об их предназначении можно было лишь догадываться. Из знакомых наткнулся лишь на канат, кольца, брусья, козла с конём, бум несколько матов и батут, что меня особо порадовало. Я тут же принялся прыгать в своё удовольствие.

Заканчивая обход, я вернулся к двери. Открыв её, вдруг понял, что это не входная. Осторожно, чтоб не потерять ориентировку, вошёл и так же по стеночке принялся изучать помещение. Это оказалась раздевалка с душевой и туалетом.

"Во, блин! Как здорово!", — Подумал я, вертясь под тугими струями душа.

В раздевалке, сразу за душевой кабинкой находился шкафчик со спортивной формой и скамеечкой для переодевания, с ковриком для ног, кедами (что меня удивило), чешками и обыкновенными домашними тапочками.

Покинув раздевалку, я продолжил путь вдоль стены и тут же наткнулся на очередную дверь. Это оказалась нужная мне, ведущая в прихожую моей квартиры.

С облегчением вышел и закрыл за собой дверь.

— Тебя где черти носят?! — Раздалось справа от меня. — Сколько можно ждать? Тут с голоду помрёшь!..

— Тихо, тихо! Я уже здесь. Сейчас оденусь...

Завтракали мы, молча, до тех пор, пока я не поинтересовался временем. Выяснилось, что минут пять как надо было быть в актовом зале на третьем этаже. Я замер на мгновение, вспоминая, а сделал ли я его вчера? Или забыл?

Быстро покончив с завтраком, попросил Лину забросить посуду в мойку, позже, когда освободимся, помоем. Лина, ухмыляясь, заявила, что мыть ничего не надо, потому как посуда одноразовая.

— Чёрт! — Воскликнул я. — Терпеть не могу бумажную посуду. Убрать на хрен, и чтоб у меня была нормальная, фаянсовая или какая там?.. Фарфоровая посуда. Да, и посудомоечная машина в придачу.

— Не много ли Вы желаете, мой господин? — Ехидненько так спросила Лина.

— Нет, не много. Кстати, а ты как?

— В смысле?

— Насчёт?..

— Насчёт чего? — Не поняла девушка.

— Ну!.. Насчёт ещё разок?..

— Что разок?

— Хм... В постель...

— Тебе мало было?

— Да нет. Но вот что-то опять захотелось.

— Перехочется. — Отрезала она. — Ты лучше подумай, как мне выйти, чтоб никто не видел?

— А это ещё зачем?

— Я не хочу, чтобы кто-то знал о наших отношениях.

— Хм!.. Из твоего окна парк виден?

— Да.

— Тогда пошли.

Я отправился на открытую террасу, откуда был выход в парк. Стоя на ступенях, подумал: "Хочу, чтоб у Лины был такой же вход в парк, как у меня".

— Посмотри в сторону своих окон. — Предложил я.

— и что?

— Там есть какие-то изменения?

— Нет.

— Чёрт. А окна у тебя открыты?

— Нет.

— Тьфу ты!..

Я ещё раз представил себе террасу, которая вела бы в комнаты Лины, и позволила бы мне иногда посещать её без уведомления других дам. Но ничего не происходило.

— Во, мля! Так, давай тогда заново перестроим дом.

— Это ты мне предлагаешь?

— Нет, это я думаю вслух. Не мешай. И так!..

Я представил себе дворец, с колоннами, мраморными лестницами, цветниками, коврами и прочей атрибутикой псевдокрасоты. С подъездом для карет!.. Тьфу, для машин... Со ступенями к парадному входу, перед которым должна быть широкая площадка с восьмью колоннами, маленьким фонтанчиком, и резными, широченными, высоченными, дубовыми дверями. Тщательно представил себе первый этаж, его планировку. Потом надстроил второй и третий этажи. Общий выход в парк с аллеей к четырёхэтажному зданию, где на первом этаже в левом крыле располагался пятидесятиметровый бассейн (на кой мне нужен был именно пятидесятиметровый? Вполне хватило бы и двадцатипятиметрового); в правом крыле спортивный комплекс со всеми атрибутами к нему; в центральной части здания находился медицинский центр с операционной, процедурной, изолятором и несколькими палатами, с кабинетами физической терапии, мануальной и прочими специализированными помещениями; на втором этаже, над медициной, библиотека, над спортивным залом столовая; над бассейном комнаты отдыха, кинотеатр, несколько игровых комнат для шахмат, шашек, нардов и прочих настольных игр; на третьем этаже, что по высоте равнялось четвёртому, актовый зал на весь этаж для общих собраний на 400 мест, с возможностью быстрого превращения зала в танцевальную площадку. Парк разбит на квадраты, для удобного ориентирования, со скамейками, большим фонтаном с противоположной стороны административного здания, как впоследствии называли обитатели нашего общества здание со спорткомплексом и бассейном.

Тут я задумался о симметричности. Жилое здание имело всего три этажа, и фактически на два этажа ниже административного. Добавлять этажей не хотелось, но и чего там создать, в голову не приходило. Вздохнув, я всё-таки создал ещё два этажа, предполагаю, что это будут два гостиничных этажа. После этого обратился к Лине:

— Ну, как?

— Офигеть!

— В каком смысле? Ты объясни, что произошло?

— за забором твоего парка появился другой парк. Из-за деревьев ничего не видно, только вот кажется мне, что там ещё одно здание.

— А сколько этажей в нашем?

— Ого!

— Не ого, а сколько? — Начал я заводиться.

— Семь!

— Сколько?!

— Семь.

— Офигеть!!! А где окна твоей квартиры? Наместе?

— Куда они денутся. Только выхода в твой парк всё равно нет.

— Блин, что же делать? — Я задумался.

— Пошли. — Взяла меня за руку Лина.

Мы вернулись в комнату.

— Ты сейчас выходишь, и отвлекаешь на себя тех, кто там будет. А я потихоньку выскользну отсюда.

— Там сейчас никого нет. — Сказал я.

— ты так думаешь?

— Нет. Я это знаю. Я вчера сказал, что буду всех ждать в девять утра в актовом зале на третьем этаже. Так что, скорее всего, народ там сидит и меня ждёт.

— А ты знаешь, сколько уже времени?

— Предполагаю, что десять. Пошли. Не будем тянуть время.

Как я и предполагал, в вестибюле никого не было. Правда, и сам вестибюль изменился до неузнаваемости. Лина только тихонько ойкнула, опасаясь привлечь к себе внимание. Её предосторожность была напрасной.

— Так. Смотри. Здесь теперь должен быть парадный выход на улицу, и выход во двор, в тот самый парк, что ты видела из моей квартиры.

— Есть. Около лестницы. А парадный вход напротив. Можно посмотреть?

— Ещё насмотришься. Пошли. Нас ждут. Пора что-то делать.

"Болван! — Обзывал я сам себя, поднимаясь по широкой мраморной лестнице покрытой мягким ковром, скрадывающим звук шагов. — Какого фига не пристроил лифт? Теперь вот пешком на такую верхотуру тащится. Стоп! Вчера я пытался его создать. Не вышло. Так что зря себя не ругай. Угу. Интересно, если в зале к тому времени, как я начал свои нововведения воплощать в жизнь, собрались все, то, что они почувствовали? Как это происходило? Какие ощущения? Что видели? А если там были не все? Хм!.. Нет. Вестибюль — отправная точка, а в нём никого не было. Новички, конечно же, могли убежать на другие этажи, но вряд ли".

Когда мы вошли в зал, я сразу почувствовал неправильность.

— Ого! — Сказала Лина, ошеломлённая увиденным.

— и что тут потрясающего? — Спросил я, останавливаясь.

— Зал тут!..

Я едва не заорал: "Это и дураку понятно, что зал! Куда мы шли, по-твоему?», — но сдержался.

— Он такой огромный!.. Три ряда кресел!.. Ой!.. Ну... Как это правильно сказать?.. Вобщем так, в одном ряду... Один, два, три... Четырнадцать, пятнадцать... Ага, Короче так: в ряду 15 кресел, потом проход, потом... (считает) ещё 15. И опять проход. Угу!.. И ещё 15. Понял?

— Понял. — Буркнул я, понимая, что перемудрил с залом. — А сколько рядов в одном ряду? Тьфу, ну, ты поняла?..

— Очень много. Я могу сказать лишь... (опять считает, слышен шепоток). Десять первых рядов заняты полностью. Нет ни одного пустого места.

— Ни хрена себе! — Негромко воскликнул я. — Это же 450 человек!!!

— Наверное. — Согласилась девушка. — Я не считала.

— А ты что? Таблицу умножения в школе не проходила? Ладно, пошли.

Лишь когда мы пересекли середину зала, нас заметили. В рядах произошло шевеление, и нам навстречу выбежали Альбина с Дженни.

— Где Вы пропадали? — Был их первый вопрос.

— Тут такое было!.. — Сказала Дженни, понижая голос и прикрывая рот ладошкой.

— Да уж! — Поддакнула Альбина. — Вдруг всё завертелось, закружилось, как в водовороте. Я от страха глаза закрыла. А когда открыла, смотрю... Зал, вроде тот, да не тот. Громадный какой-то!

— Окон здесь нет, посмотреть, что там снаружи нельзя, а выходить опасались, вдруг потеряемся или заблудимся?..

— Так, успокоились. Всё потом. — Прервал я их сумбурное повествование. — Идём на сцену. Помогать будете. Кстати, там стол есть?

— Трибуна. — Ответила Лина.

— Не, трибуна не подойдёт. Нужен стол.

— Сейчас найдём. — Сказала Альбина, и убежала вперёд.

Стол нашёлся за кулисами. Девчонки быстро выставили его на середину стола. Лина сняла с трибуны микрофон на подставке и установила его в центре. В это время Дженни с Альбиной отыскали стулья и установили у стола.

— всё. — Сказала Альбина. — Можно начинать.

— Гут. — Сказал я. — Сейчас послушайте меня. Альбина, стань от меня слева чуть позади и отслеживай левые ряды.

— А можно я справа стану? — Перебила она меня.

— Так!.. Ещё раз перебьёшь, выставлю на фиг.

— извини. — Пискнула девушка.

— Вот так-то лучше. Ладно. Становись справа. Дженни, становись тогда слева и отслеживай левые ряды.

— Но, ты же сказал мне, левые отслеживать? — Опять перебила Альбина.

— Твою мать!.. — Зарычал я. — Ты дура? или притворяешься?! Если ты справа, то отслеживаешь правые ряды. Понятно?!

— Она кивнула, зажимая себе рот. — Проинформировала меня Лина.

— Спасибо. Ты, Лина, становись позади меня, будешь отслеживать центральные.

— Нам что, всё время стоять? — Тихо-тихо спросила Дженни.

— Если сильно будете уставать, и это долго продлиться, то время от времени разрешаю посидеть. Просто надо будет отслеживать. Может кто-то вопросы захочет задать, может что-то сказать. Меня сразу ставить в известность. А если вы будете сидеть, то ни хрена не увидите. Ясно?

— Ясно. — Шёпотом ответили мои помощницы.

Я, протянул руку, чтобы найти стул, но заботливая Лина, предусмотрительно взяла мою руку и положила на спинку кресла.

— Спасибо. — Едва слышно поблагодарил я девушку.

— Руку чуть вперёд, там стойка микрофона. На ней кнопка. Наверное, чтоб включать его. — Так же тихо предупредила Дженни.

"Ага, — подумал я. — Кто-нибудь бы ещё включил усилительную систему ".

Усевшись за стол, осторожно протянул руку, нащупал кнопку и нажал её. Ничего не произошло. Тогда легонечко постучал пальцем по мембране. Раздался характерный стук.

"Ясненько. — Удовлетворённо подумал я. — Значит, техника здесь есть, и электричество. О! А откуда оно идёт? Где провода? Ладно, на досуге подумаю".

— Внимание! — Сказал я в микрофон, не придумав другого. — Я такой же, как и вы. С той разницей, что меня ослепили. Зато наградили возможностью что-то творить. Насколько широки эти возможности, мне пока что неизвестно. Так же мне неизвестно, что может каждая из вас. Но, думаю, совместными усилиями мы постепенно разберёмся с этим. Теперь давайте посуществу. Как вы здесь оказались и что это за место? Я не знаю, как и вы. Поэтому отложим этот вопрос. Будут ли прибывать ещё люди? Не знаю. Почему мужчина только один? Не знаю. Почему так много женщин? Тоже не знаю. Короче, я практически, как и вы, ничего не знаю. Но с удовольствием выслушаю предположения по любому вопросу. Только чуток позже. Сейчас давайте решим, что нам делать? Сидеть с утра до вечера по комнатам, согласитесь, не дело. Тем более что, как вчера выяснилось, многие не умеют готовить. В смысле, готовить еду. — Поправился я. — Обдумав эту новость, прямо скажем, не очень приятную, я предлагаю создать группу поваров. Желательно, добровольно. Нет, я не так сказал. Желательно две группы. Для пересменки. Нельзя же каждый день пахать на всех?.. Они будут готовить завтраки, обеды, ужины. Возможные банкеты, отмечать дни рождения и так далее.

— Девушка слева подняла руку. — Сообщила Дженни.

— Девушка слева, пожалуйста. — Повернув голову в нужную сторону, разрешил я. — Вы хотите что-то предложить или спросить?

— Спросить. — Раздался знакомый голос.

— А! Марианна?! — Узнал я. — Пожалуйста.

— Как Вы собираетесь узнавать дни рождения, новый год, восьмое марта и так далее?

— Хороший вопрос. — Начал отвечать я. Проще не бывает. Смотрите. Вчерашний день, день прибытия. Почему бы его не назвать новым годом? Скажем, первое января? Отсюда и вести наш календарь. Земного-то у нас нет?

По залу прошелестел шепоток. Народ обдумывал предложение.

— Если больше нет вопросов по календарю, продолжим. И так, Хотелось бы знать, есть ли среди вас выпускники кулинарных техникумов, колледжей и так далее? Поднимите руки?

— Три слева. — Сказала Дженни.

— Дженни, если ты слева то, какого хрена ты мне сообщаешь сторону? Или ты успеваешь осмотреть весь зал? — Прошипел я.

— Справа две. — Повторила Альбина.

— Вы что? Издеваетесь? — Чуть не зарычал я.

— Две в центре. — Нагло заявила Лина.

— Ну, девоньки!.. — Грозно прохрипел я. — Я вам это припомню (и в микрофон) Прошу, поднимитесь на сцену...

Пока новоявленные повара поднимались, я выключил микрофон и захлопал себя по карманам.

— Чёрт!.. Нужна тетрадка и ручка. — Бормотал я, пытаясь быстро сообразить, как получить желаемое.

— Шеф, — раздался голосок Альбины. — На столе, слева от микрофона.

Я взял тетрадку, чуть не выронив при этом ручку, заложенную внутрь.

— Альбина, перепиши имена и фамилии наших поваров. Кстати, попробуй разобраться в их специализациях.

— В чём? — Не поняла девушка.

— В специализациях.

— Хм... А что это такое?

— Это такое, что тебе надо бы знать, как женщине. Кто-то пекарь, кто-то кулинар. Хотя хрен их знает, может это одно и то же. Кто-то первое готовит, а кто-то исключительно салатами занимается. Теперь понятно?

— Понятно.

— Тогда выполняй.

Альбина отошла с подошедшими девушками почти за кулисы. Я включил микрофон.

— Слева девушка. — Сказала Дженни.

— Удивительно, почему не мальчик? — Съязвил я. — Марианна, прошу.

— А что делать остальным?

— Уважаемая Марианна. Есть такая поговорка: "Не лезь поперёд батьки в пекло". Знаешь? Так вот, обращаюсь ко всем. Вопросы принимаются только посуществу, а не то мы здесь будем сидеть до скончания света.

— Слушай, — тронула меня за плечо вернувшаяся Альбина. — Им что? На своих кухнях готовить?

— Блин!.. — Я снова выключил микрофон. — На втором этаже в правом крыле находится столовая. Там же и кухня. Пусть идут, осмотрятся, подумают, чего не хватает. Вероятно, им понадобятся помощники. Как их выбрать? или назначить?

— Ладно. Передам. — Сказала Альбина, отходя.

— Так. — Заговорил я, вновь включая микрофон. — На кухне и в столовой, понадобятся помощники. Пол подмести, столы протереть, посуду собрать, помыть и так далее. Есть добровольцы?

Добровольцев не оказалось. Тогда я провёл быстрое голосование на предмет дежурства. После чего был объявлен перерыв для переписи нашего населения и последующего обеда. Главными переписчиками были назначены Альбина, Лина и Дженни. Им были выданы все необходимые письменные принадлежности, а заодно и указания. Девочки уселись за стол и принялись за работу. Я же потихоньку слинял через за кулисы. Ориентируясь исключительно на шум в зале, мне удалось добраться до двери, и тут я стал в тупик. Дальше шли гримёрные, уборные, костюмерные и прочие помещения, где я мог заблудиться в два счёта.

— Чёрт. — Выругался я на себя.

Пришлось вернуться на сцену, пройти по стенке до лестнички, намацать ногами ступеньки, и спуститься в зал. Дальше, следуя тем же принципом, дошёл до выхода из зала и оказался в фойе. Здесь мне в полной мере пришлось испить чашу тяжкой доли слепых. Поднимаясь сюда с Линой, я неудосужился запоминать дорогу, повороты и прочие ориентиры. Теперь, стоя в пустом, гулком помещении, судорожно вспоминал, в какой стороне лестница? Из зала кто-то вышел, и защёлкал каблучками прямо. Я уже вознамерился, было, следом, как стук вдруг прекратился.

— Ой! — Раздалось впереди. — Вам помочь?

— Если можно. — Облегчённо вздохнул я.

— идёмте.

— Ммммм. Простите, но я не вижу. Мне нужна Ваша рука.

— Зачем?

— За тем, чтоб идти.

— Но Вы же идёте ногами, а не на руках?

"Во, бляха муха, и такие идиотки встречаются", — с грустью подумал я, вслух же сказал:

— Девонька, если Вы хотите мне помочь, то возьмите меня за руку, и подведите хотя бы к лестнице. Затем положите мою руку на перилла, и можете идти дальше сами. Я как-нибудь без Вашей помощи спущусь.

Девушка опасливо подошла, протянула руку и двумя пальчиками, брезгливо, едва-едва касаясь моей кисти, взяла за руку.

— идёмте. — Сказала она, и потянула меня за собой.

Тут я вспомнил и Лину, и Альбину, и Дженни. Девчонки вели себя совершенно иначе.

"Зря всех нагрузил работой. — Подумал я, горестно вздыхая. — Надо было кого-нибудь оставить подле себя в качестве проводника. Хотя!.. Дженни с Альбиной наверняка переругались бы".

Мы спустились вниз, и вышли во двор.

— Теперь куда? — Поинтересовалась моя провожатая.

— Перед нами должен быть жилой комплекс. — Сказал я.

— Перед нами алея в парке. Она куда-то идёт. А комплексов я никаких не вижу.

"Во, блин, тупица попалась!", мелькнула мысль и тут же стыдливо умолкла.

— Тогда давайте пройдём по этой алее, посмотрим, куда подевался наш жилой комплекс?

— А! Это дом, где мы живём?

— Да. — Немного раздражённо подтвердил я.

Мы пошли по дорожке, явно выложенной плитками.

— Скажите, — заговорил я. — Здесь вдоль аллейки скамейки есть?

— есть. — Как-то странно ответила девушка.

И тут до меня дошло. Она просто меня боится.

— Слушайте, как Вас зовут?

— Меня?.. Меня Полина.

— Так вот, Полина, меня бояться не надо. Я не собираюсь делать Вам больно, или чего Вы там себе напридумывали. Мне просто надо добраться до моей квартиры.

— А девчонки говорили, что Вы всех насиловать будете. — Вдруг заявила девушка.

— Бред... Вы хоть посчитали сколько вас? А я, между прочим, один.

— О! Дом!

— Какой дом?

— Большой!

— Тьфу ты чёрт!.. Это наш дом или нет?

— Нет.

То есть как?! — От неожиданности я даже остановился. — Как это не наш? Тогда чей?

— В нашем доме было три этажа, а здесь семь.

— Тьфу ты!.. Это наш дом. Только теперь в нём не три, а семь этажей. Пошли, горе моё луковое.

— Вы знакомы с моей мамой? — Удивилась Полина.

— С чего это Вы взяли? — Не меньше девушки удивился и я.

— Моя мама так всегда мне говорит.

— Сколько тебе лет, дитя моё? — Осторожно поинтересовался я.

— Семнадцать.

— Врёшь. Тебе и пятнадцати нет.

— Не правда! — Возмутилась Полина. — Вчера шестнадцать исполнилось.

— Ну, вот это ближе к истине, хотя, судя по твоим вопросам, сомнительно это. Пошли, там разберёмся. Кстати, если ты жила на третьем этаже, то ищи свою квартиру там. Только вот дверь искать придётся методом тыка.

— Это как?

— Это так, что придётся дёргать ручки всех дверей. Та, что откроется, твоя.

— Хорошо. Спасибо. — Сказала девушка, и побежала к лестнице, оставив меня посреди вестибюля.

— Твою мать! — Опять я как дурак торчу посреди помещения, и представления не имею, куда идти, и как искать свою комнату, ведь для меня все двери открыты, и тем способом, которым я посоветовал отыскивать свою комнату девушке, мне не светит.

"Опять лоханулся. — Думал я, соображая, с какой стороны от входа находится моя дверь. — И как эти слепые ходят? Ну, ни черта же не понятно!.. Вот позади выход. А что впереди? Как они знают, что там? А! Палка! Трость, кажется, называется. Угу, и что? Она ведь короткая. Сколько там?.. Метр? Полтора? Не больше. И что? Ну, землю под ногами можно осмотреть. А вот что там? Что дальше? Как они знают, где находятся, и куда идти? Как они свои квартиры находят? Да, чёрт побери, дома!.. Ладно в селе... Там не так уж и много домов, по заборам можно ориентироваться. А в городе? Тут в несчастном вестибюле заблудился, сколько тут метров? Мелочь по сравнению с мировой революцией. Так. Надо взять себя в руки. Спокойно. Лина говорила, что напротив моей двери располагался выход на улицу. Не во двор, а за пределы нашего заточения. Но как в слепую найти эти двери, а главное, как потом пройти прямо? Причём, не факт, что дверь находится точнёхонько прямо. Полметра сюда, полметра туда... Для видящего ничего не значат, а вот для слепого?".

Сзади раздался звук открываемой двери. Я посторонился, освобождая дорогу.

— Ой, извините! — Раздался очередной девичий голосок. — Я Вас не заметила.

— Бывает. — Отмахнулся я. — Скажите, Вы очень торопитесь?

— Нет. А что?

— Тогда, будьте любезны, расскажите, как здесь всё выглядит? Мне надо сориентироваться... Не могу найти своей комнаты.

Девушка немного помолчала, подумала, потом, решительно протянув руку, взяла меня не двумя пальчиками, как предыдущая, а вполне себе серьёзно и основательно.

— идёмте.

— Вы знаете куда идти? — Удивился я.

— А что там знать?! Ваша дверь разукрашена, таких ни у кого нет.

— Вы уверены?

— Убеждена. Давайте проверим?

Мы подошли к двери. Девушка положила мою руку на ручку и предложила:

— Откройте.

— Девонька, дабудет тебе известно, что в этом доме для меня нет закрытых дверей. — Сказал я, усмехаясь.

— Значит, правду девчонки говорили.

— Какую?

— Что Вы всех нас иметь будете.

— Ещё одна не нормальная! Вы считать в школе учились?

— Да!..

— А анатомию учили?

— Да. — Ответила девушка менее уверенно.

— Вы попытались посчитать женщин в зале?

— Нет. Много.

— Вот именно, что много. По моим подсчётам 450 человек. Вы видели такого быка, у которого стадо коров составляло бы 450 особей?

— Я вообще коров не видела. Только по телевизору. — Обиделась девушка.

Ну что за хрень! — Воскликнул я. — Как мне вам объяснить, что не хватит меня даже на 10 четырестапятидесятых! — Спохватился, что ляпнул глупость, поправился: — на девять пятидесятых? — и опять поперхнулся. — Короче, Даже на пятерых. Теперь понятно?

— А медицинские препараты разве не помогут?

— О! — буквально застонал я. — Какие, к чёртовой матери, препараты? Физиологически это просто невозможно. Понятно?

— Понятно. — Согласилась девушка, хотя в её голосе уверенности в этом не было.

— Ладно. Давайте попробуем.

Я нажал ручку. Дверь, разумеется, распахнулась.

— Ну, обстановка такая же, как у Вас? — Спросил я, распахивая дверь на всю ширину.

— Нет! — Восхищённо произнесла моя помощница. — А войти можно?

— А не боитесь? — В тон ей спросил я.

— Хм!.. Всё равно когда-то это произойдёт. — Философски заметила девушка. — Днём раньше, днём позже.

Я тяжело вздохнул.

— Входите.

Изучение моих апартаментов продлилось чуть больше двух часов. И, хоть я не давал повода ни к каким интимным действиям, старался держаться подальше от Катюши (так звали девушку двадцати двух лет), всё же без них не обошлось. Мы расстались довольные друг другом, надеясь на возможное повторение. Во всяком случае, так думал я.

"Странно, — размышлял я, когда дверь за девушкой закрылась. — Почему все они боятся насилия там, за дверью, но стоит лишь перешагнуть порог моей квартиры, как практически сами лезут в постель? Нет, с Линой что-то не так. Хотя!.. Она первая посетила моё жилище. Возможно, ей и надо было быть первой в моей постели. Бред какой-то!.. Кто решает? Нет. Не так. Кто устанавливает Очерёдность? В таком случае Альбина должна была быть второй. Но, увы! Так, что это меня понесло?".

Вот под такой аккомпанемент мыслей я шарился по кухне в поисках чего-нибудь съестного. Но ничего не находилось. Или при перестройке здания всё исчезло, или Лина готовила в обрез. Это мне очень не нравилось, но что оставалось делать?

"Надо бы придумать средства связи. Не мобильники же вводить? Ходя!.. Это как раз было бы то, что надо".

Я уселся в кресло и представил в своей руке самый обыкновенный мобильный телефон. Увы. Ничего не произошло. Тогда я попытался изобрести обычный телефон. Если он и появился, то я всё равно не знал, где именно. Вздохнув, принялся обыскивать квартиру.

"Бедные слепые! Как им не везёт? — Мысленно жалел я слепых. — Это же надо!.. Шариться по комнате в поисках телефона!.. А если, к примеру, уронишь на пол деньги? Или хотя бы мелочь? Сколько километров пола придётся обмацать, прежде чем найдёшь искомое? А если это на улице?".

Я вспомнил случай, как слепой расплачивался в железнодорожной кассе за билет. Кассирша бросила в тарелочку сдачу в виде нескольких бумажек, билет и горстку монет. Слепой шарил по тарелочке, пытаясь подцепить хоть что-нибудь, но деньги вывалились внутрь, за стекло к кассирше. Та брезгливо сунула их обратно. Наконец, какая-то сердобольная женщина взяла деньги и подала слепому. Потом вручила билет. Тут кассирша начала орать, мол, кто следующий. Но никто подойти не мог, ведь там ещё стоял слепой, пытаясь сложить полученное и сунуть в карман. Женщина с трудом выбрала из тарелочки мелочь и подала ему. Но он отмахнулся, сказав при этом что-то типа: "Оставьте ей, пусть подавится". От этих слов кассирша пришла в такое возбуждение, что всей очереди пришлось умолять её не оставлять рабочего места и продолжить выдавать билеты.

Я передёрнул плечами. Мне почему-то стало стыдно. Тогда не было, а теперь!.. Прошло столько лет, а вот на тебе, память всё помнит.

Телефон я таки нашёл. Он стоял на журнальном столике не далеко от стеклянной двери, ведущей на террасу в парк. Подняв трубку, услышал характерный гудок. Немного подумал и принялся набирать номера просто так, чтоб выяснить, сколько цифр в номере должно быть. На седьмом или восьмом номере в трубке раздался длинный гудок. "Попал!", — Обрадовался я. Теперь стало ясно, что номера здесь пятизначные, а, следовательно, шанс подобрать номер Альбины, Лины или Дженни равнялся нулю. Нужен справочник. Я пошарил по столу. Небольшая книжица в кожаном переплёте лежала рядом.

"Великолепно! — Восхитился я. — Теперь бы ознакомиться с ней!.. Ага, кстати, а как искать девушек?".

Номеров комнат нет, фамилий я не знаю. Дат рождения тоже. Вздохнув, положил книгу обратно. В это самое мгновение зазвонил телефон. От неожиданности я даже вздрогнул. Немного подумал, что, по всей видимости, кто-то подобно мне решил поиграть с подбором номеров, ведь вряд ли справочники появились у всех, и поднял трубку.

— Ало? — Раздался знакомый голос.

— Слушаю. — Ответил я, решив про себя, что насчёт справочников ошибся.

— Это ты, Савва?

— Ну, я.

— Это Альбина. Можно к тебе зайти.

— Не можно, а нужно. Я сейчас помру с голодухи. Стой! Скажи, как ты узнала мой номер?

— Очень просто. — Рассмеялась трубка. — Поскольку ты главный, то и номер у тебя должен соответствовать. Я набрала пять единиц и попала к тебе.

— А какой у тебя номер?

— Не знаю. Сейчас гляну... Ага, пять троек.

— понятно. Жду. — Сказал я и положил трубку.

"Это же надо! Девка догадалась до такой банальщины, а мне и в голову даже не пришло", — Возмутился я собственной не сообразительности.

Секунду подумал, и, подняв трубку, набрал пять двоек.

— Ало? — Раздалось на другом конце практически сразу.

— Я так и понял, что ты сидишь на телефоне и пытаешься куда-нибудь дозвониться.

— Савва?!

— Ну, да! А кто же ещё?

— Как ты узнал мой номер?

— Догадался.

— Как?

— Ну, это очень просто. Если у меня все единицы, то у девушек, живущих рядом с моей квартирой должны быть подобные номера.

— Ух, ты! А я не догадалась. — Сокрушалась Лина. — Можно зайти?

— Заходи. — Разрешил я, и нажал на рычаг.

Следующий номер был Дженни. Пять четвёрок, а вот на пять пятёрок почему-то никто не откликнулся.

Бросив трубку, пошёл открывать дверь. О, как своевременно я это сделал!.. У двери шла полным ходом баталия.

— Ты, сучка! — Кричала Альбина. — Совесть у тебя есть?

— А у тебя? — Спокойно интересовалась Лина.

— Альбина, успокойся!.. — Просила Дженни. — Может, у них и вправду ничего не было!..

— Да я по глазам её бесстыжим вижу, что было!

— Ша! — Рявкнул я, распахивая двери. — Смотрите, сколько зрителей вы собрали?

Девчонки вмиг умолкли, оглядываясь.

— Никого там нет. — Облегчённо вздохнув, сказала Альбина.

— Ладно, заходите. Но только одно гадкое слово друг против друга, и я вас всех выставлю прочь. Понятно?

Девушки, молча, вошли. Я закрыл дверь и пошёл на кухню.

— Так, если вы не хотите остаться без хозяина, то немедля пожарьте яичницу. Иначе хладный мой труп вам придётся обмыть и придумать, где захоронить. При условии, что вы никуда сами выйти не можете. Буду здесь лежать и вонять.

— Заткнись! идиот! — Вскричала Лина.

-Лина, что случилось? — Оборвал я свою глупую тираду.

— Ничего. — Ответила за неё Дженни.

— Так, девчонки, шутки в сторону. Что произошло в моё отсутствие?

— Да ничего не произошло. — Вмешалась Альбина. — Просто я возмутилась тем, что эта дамочка вечно крутится под ногами. Мы к тебе, а она уже у двери стережёт.

— Не стережёт, — остановил я излияние девушки. — На будущее, следите за своими словами. Я Лину лично пригласил. Причём, раньше вас. А теперь хватит пререканий, За работу. Лина, пусть они тут потрудятся на благо общества, а мы с тобой пойдём в комнату, мне надо кое-что выяснить.

— Что у неё между ног. — Зло сказала Альбина.

— Альбина, ты хочешь вылететь? Я тебе это устрою в два счёта.

— прости. — Извинилась девушка толи передо мной, толи перед Линой.

— Это последнее тебе предупреждение. — Сказал я наставительно. — И выбрось всякую чушь из головы. Мне надо ознакомиться со справочником. Телефонным справочником.

— А! У тебя он есть? — Удивилась Дженни. — Поэтому-то ты и нашёл мой номер.

— Нет. Как вас найти мне Альбина подсказала. — Честно признался я.

— Ага. Порядочные люди не строят честные отношения на лжи. — Хмуро заметила Альбина.

— Не понял? — Сказал я.

— Ты сказал, что Лину пригласил раньше всех. А я первая дозвонилась до тебя. Значит, прежде моего звонка ты не мог позвонить ей. Ты не знал, как это сделать.

— Милая моя, — проникновенно заговорил я. — Кроме телефона есть ещё много средств передать то или иное приглашение. К примеру, в данном конкретном случае, я Лину пригласил ещё до завтрака. Ведь никто из вас не пришёл приготовить мне завтрак, а Лина догадалась, что я не умею готовить себе пищу.

— А как она вошла к тебе? — Насторожилась Дженни.

— Очень просто. Через дверь! — Я немного помолчал, давая осмыслить сказанное, потом добавил: — Мне пришлось выйти в коридор, чтоб позвать на помощь. На моё счастье в это время Лина шла на собрание. Увидела меня и вернулась. Вот и весь секрет. После завтрака я попросил её помочь приготовить мне обед. Ещё вопросы есть? А коли вопросов нет, начинайте меня кормить. Лина, пошли.

Справочник оказался на треть, точнее на четверть заполненным. Он блистал белизной пустых страниц, и лишь в самом конце Лине удалось обнаружить раздел "Особняк", где и оказались наши фамилии. Запомнить такую прорву имён и фамилий, да ещё и с номерами, моя память не была в состоянии. Я в серьёз задумывался о секретаре. Без глаз никуда!.. А возвращать мне зрение, похоже, никто не торопился.

— Ладненько. — Слегка прихлопнув по подлокотнику кресла, подвёл итог я. — Это всё хорошо. Даже если случится чудо, и я сумею всё это запомнить, всё равно без посторонней помощи не обойтись.

— А зачем я всех переписывала? Если все жители прописаны в этой книге? — Спросила Лина.

— Ну, во-первых, не ты одна, а во-вторых, ты уверена, что все?

Девушка промолчала.

— Понятно. Не хочешь говорить? Не надо. Всё равно мне придётся это озвучить. Или вынести на всеобщее обсуждение на собрании. Но что-то не хочется этого делать. Начнутся дебаты!.. Предложат дежурство или ещё какую-нибудь фигню. Короче, Лина, не желаешь стать моим секретарём? Кстати, тогда тебе не придётся объяснять всем и каждой, почему ты оказалась в моей квартире посреди ночи.

— Нет. — Сказала Лина. — Не хочу.

— А чего же ты хочешь?

— Хочу домой.

— Во, блин! — До меня только дошло, что хотела сказать своим поступком девушка. — Ты что?! Думала, что переспишь со мной, а я за это тебя домой отошлю?!

— Да. — Едва прошептала она.

— Боже! Я-то думал!.. — Схватился я за голову. — Извини, Лина, но сделанного не вернёшь, а домой я тебя отправить при всём своём желании не смогу. Не в моих силах это. Если б я мог, я б сразу всех отправил, и не устраивал бы здесь гипер-гарем. Так что ещё раз прости.

— извини. — Тихим голосом произнесла девушка, положила книгу на край журнального столика и вышла.

"Одним доброжелателем стало меньше", — Подумал я.

В комнату вошла Дженни.

— А где Лина? — Спросила она с порога.

— Как тебе сказать?.. — Задумался я. — Это надо всем сообщить.

— Что сообщить? — поинтересовалась Альбина, входя следом. — А где Лина?

— Вы обед приготовили? — Не отвечая, спросил я.

— Да, можно идти. — Ответила Дженни.

Сразу после обеда, я с Альбиной пошёл на собрание. Дженни предложила побыть дежурной в моём логове, убрать, и после присоединиться к нам. Альбина не возражала, и я понял, они о чём-то уже договорились.

В зале народа оказалось больше, чем в первый раз. Теперь пятнадцать первых рядов были заняты.

— интересно, откуда столько девушек? — В слух поинтересовался я. — Или это дубли?

— Что? — Не поняла Альбина?

— Клоны.

— Ты хочешь сказать, что я тоже клон?

— Я ничего не хочу сказать. Я просто не понимаю, что происходит.

Начал собрание я с того, что предложил выслушать девушек, которые взяли на себя общепит.

— Пусть выскажутся. Что надо? Как работать? По каким принципам или критериям они собираются вести хозяйство? В общем, благоустройство рабочих мест и прочее. Я в этом деле не понимаю, пусть говорят специалисты. Если нужна моя помощь, пожалуйста, где моя комната знают все. И так, давайте. Кто первый?

Девчонки подошли к поставленной задаче очень и очень ответственно. На сцену поднялась девушка, представившаяся Доминикой Витамини. В этом месте зал ожил. Раздались сдавленные смешки, потом аплодисменты. Я сам не удержался от улыбки: "Надо же!!! Какой бог шутник? Такой фамилией одарил!". Дальше начался обстоятельный, вполне себе продуманный доклад. Я даже удивился, за столь короткое время и так всё продумать?! Как позже выяснилось, к вызвавшимся девчонкам во время перерыва пришла девица, заявившая о себе, как о менеджере пищевой промышленности. Лично мне о такой профессии слышать не доводилось, но дамочка оказалась действительно знающей своё дело. Именно она сумела систематизировать полученную информацию от работниц столовой, быстро набросала основные тезисы, задачи, условия и так далее, и тому подобное. По её словам это, конечно, поверхностно, впереди серьёзная работа, но времени не было, и она считает, что этого достаточно для того, чтоб начать работу. Дальше она обязуется углубить, расширить, поднять и так далее. Её выступление вызвало бурю аплодисментов. Честно говоря, я не понял почему, но девушка выступила со знанием дела и без бумажки. На что она же и обратила внимание, мол, нет письменных принадлежностей, а память не в состоянии запоминать такую громадную массу информации. На что я тут же предложил перейти к ещё одному организационному вопросу. Зал замер, в ожидании.

— и так, со столовой начинает проясняться. Теперь об информации. На втором этаже, вы могли заметить табличку с надписью "Библиотека". — Заговорил я. — Теперь нам предстоит определить работников этого заведения. Есть профессионалы?

Зал молчал.

— Что? Нету? — Удивился я. — И что мы будем делать?

— Зал продолжал безмолвствовать. Вдруг из последних рядов послышался тонкий голосок:

— Я могу попробовать.

— Так, давайте сразу же договоримся. Если кто-то что-то хочет сказать, предложить, возразить и так далее, поднимаем руку, а лучше встаём, чтоб вас видно было.

На последнем ряду в правом дальнем углу произошло некоторое шевеление, и с места поднялась девушка, метра под два ростом. Она явно стеснялась своего роста, поэтому сильно сутулилась.

— Выйдите сюда. — Предложил я, и тихо сказал Альбине: — Подай ей стул, пусть сядет рядом.

В разговоре выяснилось, что зовут нашу будущую библиотекарь Галиной Павловной Бережновой, что работала она в библиотеке одного небольшого городка помощником библиотекаря. Не потому, что не имела образования, как раз имела, высшее, и даже по специальности, а потому что прежний библиотекарь проработала на этом месте тридцать пять лет, и на пенсию пока что не торопилась. Да и сама Галина, по её же словам, особо не стремилась занять это "почётное" место, набираясь опыта, получая жизненную практику.

Дальше пошли организационные вопросы, предложения, выборы и прочая бумажная волокита. И среди этого гама голосов, как гром с ясного неба, прозвучало предложение Марианны. Когда, перекрывая шум, ей удалось докричаться, и в зале восстановилась относительная тишина, она сказала, не выходя на сцену:

— Девчонки, поскольку наш руководитель не видит, ему нужна постоянная помощь. Или, скажем, секретарь. Ну, прочесть что-то, пройти куда-нибудь. Вот, буквально перед обедом он заблудился, и если б не одна из нас, то неизвестно, куда б он забрёл. А если б погиб? Вы представляете?

В зале воцарилась мёртвая тишина. Я даже не сразу понял, чего хочет добиться своим предложением девушка. А когда до меня дошло, тут же спохватился, включил микрофон и заговорил:

— Минутку. Прежде чем открывать дебаты по данному вопросу, позвольте несколько слов для пояснения. Сразу хочу предупредить, чтоб никто особо ни на что не надеялся. К примеру, если кто-то думает, что, переспав со мной, сможет оказаться дома, то вы сильно ошибаетесь. Я такой же, как вы. Да, есть некоторая разница. Но и в этом я сильно ограничен. К примеру, первичные продукты заказать мне по силам, а вот готовый обед, увы, нет. Я меняю архитектуру нашего пространства, но не всегда у меня получается то, чего мне бы хотелось. К примеру, я пытался создать вестибюль в виде пятигранника, а получил шестигранник. Утром пытался создать пять этажей, а получил семь. И это ещё не предел. Хотя бы потому, что мне не с кем обойти всю территорию, посмотреть, что там за пределами нашего участка. А вдруг там другие подобные общества? И вам веселей, и мне интересней. Поэтому, прежде чем соглашаться на секретарство, подумайте, чего вы хотите? Лично я никому ничего дать не могу. Не надейтесь напрасно.

— А с чего Вы решили, что мы спать с Вами будем? — Спросили из рядов. — Отработали смену, и домой. Спите сами.

— Гут! именно это я и хотел сказать. Но!.. Если Вас, милая дамочка, прижмёт, куда Вы побежите? Или Вы у нас из нетрадиционных?

В зале засмеялись.

— Вообще-то это не смешно. — Продолжал я. — Это очень большая проблема. Подумайте сами.

— А мы установим график! — Пошутили из рядов.

— Если Вы считать умеете, то посмотрите на количество рядов, пересчитайте посадочные места в ряду и перемножьте. После чего ответьте: спустя сколько лет до Вас дойдёт очередь? Да Вы на стену полезете.

В зале стояла тишина. Кажется, девушки прониклись проблемой. Я выключил микрофон, ожидая реакции. Она не заставила себя ждать, но с абсолютно неожиданной стороны. Вдруг зашептала Альбина:

— Зачем тебе дежурство? Неужели нас с Линой и Дженни мало?

— Ты слышала, что я только что сказал?

— Да. И что?

— А то, что Лина как раз и думала, что переспит со мной и получит билет домой.

— Значит, она всё-таки переспала с тобой. — Прошипела Альбина.

— Кстати, а в зале она есть? — Поспешил я перевести разговор на безопасную тему.

— Нету. Дура твоя Лина!..

— Полная. — Добавила Дженни, появившаяся несколько минут назад. — А в зале её нет.

— Блин, как бы беды не случилось?.. — Забеспокоился я и включил микрофон. — Так, дамочки! Ещё один очень сложный вопрос. Медики среди Вас имеются?

Над стульями появился лес рук.

— Ого! — Восхитилась Дженни.

— Раз, два, три... Пятнадцать, шестнадцать!!! — Подсчитала Альбина.

— Так, медики, Поднимитесь на сцену. Альбина, перепиши пока что, а вы, девочки, после переписи сразу же спуститесь на первый этаж, там медицинский центр. Проделайте то же самое, что сделали наши кулинары. Завтра утром, пожалуйста, полный отчёт, предложения и прочее. А пока, есть ли среди вас терапевты?

— Есть. — Ответила одна из поднявшихся к нам.

— Пройдёмте с нами. По дороге объясню, зачем. Дженни, пошли. Альбина приходи, как закончишь.

— Я поняла. — Ответила Девушка. В её голосе сквозило неподдельное беспокойство.

Пока спускались по лестнице, пока шли через двор, познакомились. Нашего врача звали Генриетта Рудольфовна. Хотя она сразу оговорилась, что на отчество не претендует. На мой недоумённый вопрос:

— В каком смысле?

Пояснила, что лучше без отчества, просто Генриетта. Практика у неё небольшая, всего около пяти лет. Причём, не в России, а в Дании. На что я резонно заметил, мол, какая разница? Тут же последовал ответ:

— Громаднейшая. В России, или в Африке можно получить очень хорошую практику. У нас цивилизация дошла до такого идиотизма, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Как говорят у вас. Если компьютер говорит, что ничего нельзя, значит, ничего нельзя. Один мой знакомый врач из России предложил избавляться от насморка простым и очень действенным образом: промывать носовую полость морской водой. Я потом пробовала. Очень здорово получается. Особенно если вовремя начать промывать, то вообще насморка можно избежать. Так вот, пациент с дуру стал заливать себе в нос из клизмы. Чуть не захлебнулся. Подал в суд на врача. И что вы думаете? Его судили! Врача, конечно, не пациента. Отобрали лицензию. Вот так.

— пришли. — Сообщила Дженни, останавливаясь у дверей Лины.

Я взялся за ручку. Она, как и следовало ожидать, поддалась без проблем.

— Погодите секунду. — Попросил я, входя в комнату. — Лина, отзовись. Не хочу беспокоить тебя понапрасну. Да и разрешение на вход я не получил.

В ответ раздалась тишина.

— Плохо дело. — Сказал я, распахивая дверь. — Входите, быстро осмотрите все комнаты. Да, в ванну загляните.

— А что искать? — Спросила Генриетта.

— Висельника, или утопленницу. — Немного раздражённо сказал я.

— Смотрите, мокрые следы? — Срывающимся шёпотом сказала Дженни, указывая на тёмные пятна, ведущие от ванной комнаты в спальню.

— Чёрт! — Выругался я. — Смотрите там, скорей!..

Но к счастью никаких покойничков мы там не нашли. Зато посреди кухни, сидя на полу, почти беззвучно рыдала Лина. Девчонки принялись её успокаивать, поить водой, потом спохватились, и взяли у меня корвалол и валерьяновые капли. Через несколько минут их ухаживание подействовало. Лина заговорила, заикаясь, всхлипывая:

— Здесь даже суицид сотворить невозможно. Я набрала полную ванну воды, взяла на кухне нож. Забралась в воду, а нож исчез. Прямо из рук. Просто испарился. Я выбралась, кинулась к простыням. Давай рвать их на полоски, и они исчезли. Теперь я без вилок, без ножей, без простыней!.. Вот дура!..

Я вышел из комнаты, оставив девчонок разбираться. Лично мне это было не интересно.

"Какого хрена полезла ко мне в постель? — Думал я, стоя в вестибюле, не зная, в какой стороне моя дверь. — Я тебя не звал. Не надо было лезть. И девственность свою сохранила бы. Можно подумать, мне это больше тебя надо. То она боится наготы, то сама отдаётся. Не поймёшь этих женщин".

— Ты чего тут делаешь? — Раздалось у меня за спиной.

— Думаю, где моя дверь?

— А я подумала, что ты ко мне желаешь пройти.

— Нет, Дженни. Я хочу только к себе.

— Пошли, проведу. — Взяла меня за руку девушка.

— Так, только без всяких вольностей. — Предупредил я.

— А то, что будет?

— Будет то же самое, что и с Линой.

— А что с ней было?

— Ревёт. Что, не видишь?

— Вижу. Только не могу понять почему?

— Потому что предполагала, будто переспав со мной можно отправиться домой.

— А она спала?

— Слушай, тебе важно знать спала она со мной или нет? Или важнее всё-таки, почему она плачет?

— А разве это не связано?

— Как может быть связан секс, и желание вернуться домой?

— Но, ты же сам только что сказал. Стоит переспать и все дела! — Хихикнула девушка.

— Дженни, не морочь голову. — Сказал я, входя в свою квартиру.

— А мне войти можно?

— Можно. Только осторожно. Не то вдруг потом расплачешься?..

— Я же сказала, не расплачусь.

— Тогда иди на кухню и подумай об ужине.

Но ели мы не вдвоём, а впятером. Позвонила Альбина, и притащила за собой заинтригованную Генриетту и ещё всхлипывающую Лину. Пришлось Дженни срочно додумывать вечернее меню.

После ужина решено было осмотреться снаружи. Я взял подруки Дженни и Альбину, а Генриетта и Лина в свою очередь взялись за них. Вот таким кагалом прошли через весь вестибюль, и вышли в портик перед парадным входом.

— Как здорово! — Восхитилась Дженни. — Красота!

— В чём же? — Спросил я.

— Оформление. — Пояснила Альбина.

— Понятно. — Проворчал я. — Барельефы, резьба на колоннах и прочая мишура.

— Это не мишура. Это резьба по камню, лепнина, но не мишура. Мишура это совсем другое. — Поправила меня Лина.

— Да я просто так сказал. Чепуха всё это. Пошли дальше.

Выйдя за колонны, мы остановились у самого края ступеней.

— и что? — Спросил я.

— и ничего. — Ответила Альбина.

— Так, Альбина, — начал я распоряжаться. — Ты слева, вот и смотри налево. Дженни, ты справа, смотри в ту сторону. Лина и Генриетта наблюдайте за горизонтом. Если что-то заметите, сразу же сообщайте.

— пустырь. Кругом пустырь. — Сказала Альбина.

— Нет. — Возразила Дженни. — Вон там что-то есть. Но уж очень далеко. Не разглядеть. Бинокль бы?!

— Ты умничка! — Аж подпрыгнул я от возбуждения. — Держи!

У меня в руках тут же появился бинокль. Уже протягивая его девушке, я подумал: "Сорокакратный бы, не меньше!".

Несколько минут длилось молчание. Потом Генриетта вдруг сказала:

— По-моему впереди лес. Линия горизонта тёмная. Как будто там что-то есть.

— гут. — Сказал я. — Сейчас Дженни расскажет нам, что видит, потом твоя очередь будет разглядывать.

— А что говорить? — Спросила Дженни, не отрываясь от бинокля. — Я могу сказать лишь, что там какая-то барская усадьба, похожая на нашу. Больше отсюда ничего не разглядеть.

— Усиление подкрути!.. — Посоветовал я.

— Уже. Только это ничего не даёт. Видны колонны, ступени, кажется, виноградная лоза, а может это скульптура, отсюда не разглядеть.

— Расстояние?

— Не знаю. Километров двенадцать, не меньше.

— Передай бинокль Генриетте.

Вот так разглядывая горизонт, мы выяснили, что не одни здесь. Что спереди действительно толи лес, толи запущенный парк. А вот строение слева напрягло. Оно оказалось гораздо ближе остальных окружающих нас, и смахивало на тюрьму. По словам девушек хорошо была видна серая, толстенная стена, с колючей проволокой поверху. Если было бы солнце, то можно б с уверенностью сказать, что там ещё и стеклянные осколки натыканы. Причём, не только поверху, но и снаружи.

— Что будем делать? — Спросил я.

— Надо идти в гости к тем, что справа. — Уверенно сказала Дженни.

Все поддержали её единогласно.

— Туда ходу часа три только в одну сторону, да столько же назад. Это шесть часов. Да по жаре. — Размышлял я вслух.

— Да. Не близко. — Согласилась Генриетта.

— Лошадей бы?! — Мечтательно сказала Альбина.

— А ты умеешь с ними обращаться? — Поинтересовался я, не имея никакого подтекста.

— Немного. — Вздохнула девушка. — Я в своё время ходила на ипподром, хотела стать крутой наездницей.

"Так! — Подумал я. — Вот тебе и задачки. Ну, книги по медицине в библиотеку, срочно. Всё, что есть в мире. Словари, энциклопедии, справочники. Ещё о лошадях, кулинарию, садоводство или как оно там называется?.. Ну, те, кто за парками да садами ухаживает!.. Вроде пока всё? Ежели чего, додумаем".

— О чём задумался, детина? — Толкнула меня в бок Дженни.

— Смотрите. — Сказал я, а сам подумал, чтоб наш особняк, как его назвала Дженни, придвинулся к лесу спереди как можно ближе.

— и что? — Спросила Альбина.

— Дорога. — Подала голос Лина.

— Какая дорога? — В один голос спросили я и Генриетта, продолжавшая рассматривать предполагаемую тюрьму.

— Да вот, впереди.

— Так, девчонки, — заговорил я, пытаясь осознать, что же произошло. — Кажется, это черта, которую наше жилище пересечь не может. А вот вширь? А?

— В смысле? — Не поняла Генриетта.

Я напрягся, пытаясь сформулировать правильно задачу. Получилось нечто: расшириться до предела нашего предела!.. "Ага, масло масляное!", — подумал я, не в силах придумать что-то более подходящее.

— А слева забор появился. — Сообщила Генриетта.

— Это наш забор. — Сказала Дженни, отбирая бинокль.

— Дженни, посмотри, насколько мы расширились? — Попросил я.

— Смотрю. — Сказала девушка, разглядывая забор. — Так. Справа мы почти достигаем особняк. Трудно с этой точки сказать насколько, но мне кажется, очень близко. А вот слева мы уходим далеко за тюрьму. Она прямо напротив нас. Дальше просто не видно.

— Шикарно. — Сказал я. — А теперь, девчонки, пора домой. Мне надо очень хорошо подумать.

— А может, нам замок лучше было бы сделать? — Неуверенно произнесла Альбина.

— Не думаю. — Сказал я, беря девушек подруки. — Мне кажется, что здесь никто ни на кого напасть просто не сможет.

— А зачем тогда тюрьма? — Спросила Альбина.

— Ты спроси что-нибудь полегче. — Поморщился я. — Пошли.

— Подожди. А из чего дорога? — Остановила меня Лина.

— Какая дорога? А! — Вспомнил я. — Так спустись и посмотри.

Лина сделала шаг, и остановилась.

— Не пускает. — Сказала она.

— Суицидница. — Тихо произнесла Генриетта, но Лина услыхала, и отошла к ближайшей колонне.

— Лина. — Вступился я за девушку. — Дай руку.

Она подошла и взяла меня за руку возле кисти.

— Нет, не так. — Поправил я её, и взял подруку. — Вот так. Теперь пошли вместе. Мне тоже стало интересно из чего это наша дорога.

— Нет, на самом деле интересно. — Сказала Лина, спускаясь рядом. — Она красная. Ярко-красная, посередине идёт жёлтая полоса, а бордюры ослепительно белые.

Мы подошли к дороге, и я присел, ощупывая полотно. Оно было гладким, и в то же время каким-то резиновым.

— Похоже это гарей. — Предположил я.

— вот бордюр точно из мрамора. Или здесь есть иные кристаллические соединения, которые неизвестны на земле.

— Подойдём-ка на середину.

Дорога везде была одинаковой. Разделительная полоса, как я назвал жёлтую черту делящую дорогу на две равные половинки, предположительно была из жёлтого мрамора. Других строительных материалов ни я, ни Лина не знали. Поэтому сошлись в одном.

Мы пересекли дорогу и шагнули за бордюр. Ничего не произошло. Под ногами, как утверждала Лина, была самая обыкновенная глина. Прошлись немного по дороге в одну, потом в другую сторону. И опять ничего не произошло.

— Ладно. Пошли к девчонкам. — Предложил я.

Когда мы приблизились, нас встретил гомон возмущённых голосов. Оказывается, ни одну из них не пускало на дорогу. Вдоль нашего забора по тротуару, иди сколько хочешь, а вот за пределы, ни-ни.

— Суицидницы! — Передразнил Генриетту я, подняв руку. — Хватит на сегодня экспериментов. Пора домой. Надо обдумать. Очень много информации. Заодно чайку попить.

Мы дружной толпой ввалились в вестибюль и замерли у дверей. Внутри было полно народа. Девчонки стояли у окон, наблюдая за нами. Передние ряды сидели на корточках, вторые стояли, наклонившись, упершись руками в колени, третий ряд стоял просто так. И всё равно многие не могли видеть происходящего за стеклом. Поэтому в рядах время от времени происходило движение. Народ менялся местами, одни уступали другим

— Во, дела! — Зашептала Дженни.

— Уважаемые гражданки жилого комплекса пока что без названия. — Громко провозгласил я. — Минуточку тишины! Не надо толпиться, заглядывать через плечо друг дружке. Во-первых, каждая из вас отныне сможет выйти и в спокойной обстановке осмотреться. Теперь это можно. Во-вторых, сейчас уже поздно и видимость никудышная. Я расскажу сейчас, что нам удалось разглядеть. Но перед этим хочу сказать, что на самом деле любой живущий в нашем обществе сможет выйти и не только осмотреться, но и прогуляться вдоль дороги по тротуару. На дорогу никого не пускает кроме меня. Возможно это предупреждение или что-то наподобие охраны. Мне об этом не известно. Но то, что это явное предупреждение сомневаться не приходится. Всё потому, что вон там (я махнул рукой вправо) находится тюрьма. Нам удалось рассмотреть её в деталях. Для чего здесь подобное заведение мне непонятно. Но колючая проволока поверх мощной стены не оставляет надежды на ошибку в увиденном. Завтра вы сами сможете в этом убедиться. Не исключаю варианта кражи, то есть любую из вас, зазевавшуюся, могут украсть за пределами стен нашего особняка. Проще говоря, здесь вы в безопасности, двор в вашем распоряжении, парк, здания на территории. А вот там (мах рукой в сторону улицы) ваша безопасность в ваших руках. Что вас ждёт там, мне неизвестно. А терять хоть одну из вас нет никакого желания. Поэтому сейчас наружную дверь я закрываю до завтрашнего утра. После собрания двери будут открыты. Вы сможете устроить себе небольшой променад.

— А что слева? — Раздался голос из глубины вестибюля.

— Слева особняк. Он гораздо дальше тюрьмы и нам удалось рассмотреть лишь фасад здания. На вид он довольно-таки приличный, но что внутри?.. Прямо лес. Но очень далеко. Даже с биноклем нам ничего не удалось рассмотреть. Дороги туда нет. Ещё вопросы будут?

— А мы... Вы попробуете туда добраться? — Снова спросили из толпы.

— Трудно сказать наверняка. Понятное дело, что это необходимо, проблема в том, что идти туда пешком часа три, и столько же назад. А где гарантия, что это безопасно? Что будет с вами, если меня не станет? Я этого не знаю, и проверять как-то не хочется. Если вы общим собранием решите проэкспериментировать, то мне ничего не останется, как подчиниться большинству.

Ропот в рядах послужил основанием, что далеко не каждая из присутствующих жаждет провести подобный эксперимент.

— Если вопросов нет, то дверь на запор, и по домам.

— Дайте записные книжки? — Попросили из дальних рядов.

— Зачем? — Спросила Альбина, опередив меня.

— Хотя бы телефоны позаписывать. А то запомнить невозможно. А на стенах писать не получается, исчезает всё.

— Здорово! — Сказал я. — Вот и ещё одно свойство стало нам известно.

— А какие ещё? — Поинтересовалась Марианна.

— А ещё, — заговорил я таинственным тоном, — ещё нельзя устроить суицид.

— А что это такое? — Спросили в толпе.

— Самоубийство. — Ответили оттуда же.

— А зачем? — Опять спросил тот же голос.

— Жить надоело. — Ответили с другой стороны.

— Глупо. — Подвёл итог голос.

— Разумеется, глупо. Но пробовать не советую. Пропадут все столовые приборы, режущие, колющие, любые, какие только могут нанести увечия. Рвать простыни на верёвки, чтоб повеситься, тоже не советую. Простыни просто исчезнут.

— Во, дела?! Это кто такой?

— В каком смысле? — Не понял я.

— Какой дурак!.. Ой!.. Какая дура решилась на это?

— Это неважно. Важен результат. И я вас об этом предупредил. Ещё вопросы есть?

— Как насчёт записных книжек?

— Мммм!.. Значит так. Сейчас в каждой комнате появится по телефонному справочнику. Только не наглеть. Телефоном не баловаться, ерундой не страдать. Если будут появляться новые жители, то они тут же будут вноситься в книжку. Поэтому самостоятельно записывать ничего не надо. Об остальном решим завтра на собрании. Что скажет библиотека? Сколько надо бумаги? Какого формата? И прочее. Ясно?

В вестибюле некоторое время гудело, потом шум стал постепенно затихать.

— Пошли, — сказал я, беря подруку Дженни.

В квартире девчонки тут же занялись готовкой ужина. Я сидел в кресле и думал: "Завтра надо обязательно осмотреть двор. Хотя бы в первичном варианте. Не то фигня получается. Своих возможностей не знаю, пределы жизненного пространства неизвестны. А вдруг в какой-то момент исчезнет эта защита и все смогут перемещаться, как пожелают? Что тогда? А если в той же тюрьме сплошные уголовнички? То от нас в один момент ничего не останется. Что в лесу? У нас ведь никакого оружия. Да и если б оно было то, что с ним делать? Кто стрелять будет? Я?! Со своей слепотой?! Вопросы, вопросы, сплошные вопросы. Одно ясно, необходимо пройти к особняку и выяснить, во-первых, могу ли я туда войти так же свободно, как к себе домой? Второе: кто там живёт, и какие мысли витают? Какова атмосфера? Нет ли там агрессии? В-третьих, а это будет зависеть от второго, надо будет посетить эту самую тюрьму и определить на кой ляд она здесь? Кого там стерегут? Для чего? Очень бы желательно навестить лес. Если он есть, значит, там звери. А раз там звери, значит, они для чего-то предназначены. А это как раз говорит о том, что общая защита когда-то всё-таки будет снята. Для нас это не есть хорошо. Тогда действительно надо будет создавать замок. Ну, хоть для видимости. Защитить его нам всё равно не под силу. Так, Альбина говорила, что умеет обращаться с лошадьми. Почему бы не воссоздать конюшню напротив тюрьмы? А кормить их чем? Мда!.. Но если нам есть что кушать, то, наверное, и лошадей не оставят без еды? В любом случае, надо будет, чтоб там же был тренажёр для обучения верховой езды и выгула лошадей. Не гонять же их ежедневно по дороге? Хотя!.. Там ворота можно сделать. Но это лишняя дыра. Так. Может всё-таки о замке подумать? Чёрт его знает, что ждёт нас впереди? И не закончатся ли мои возможности в самое ближайшее время? К примеру, дали срок на подготовку, а потом раз! И будьте мне здоровы, что успели, с тем и живите как хотите. Да!.. Дела!.. Знать бы хоть что-нибудь?! Хоть какую-нибудь информацию?..".

Из тяжких раздумий я был выдернут Генриеттой. Меня вообще-то удивил тот факт, что она не покинула нас сразу же после возвращения в здание. Мало того, пошла, можно сказать без приглашения, к нам на ужин. Хотя!.. Она не дура, и прекрасно понимает, кого здесь надо держаться. Пока меня, а вот что будет дальше? Если моя власть пропадёт в час "Ч"?

Ужинал я молча. Девчонки что-то щебетали, обменивались толи вкусовыми ощущениями, толи делились опытом, уточняя, что сделано хорошо, а что не очень. Мне же ужин в глотку не лез. Мысли одолевали как о собственной безопасности, так и об общей.

"Что надо сделать? Какое решение принять?". Очень уж мне не хотелось заниматься строительством столь грандиозного сооружения. Тем более что видел-то я эти замки лишь на картинках да в кино. Правда, однажды был в одной турецкой крепости, но, это же крепость, а не замок!..

Зазвонил телефон. Дженни побежала, подняла трубку. Через мгновение вернулась.

— Это тебя. — Доложила она. — Трубка на столике, справа от аппарата.

Я, неспеша, допил чай, после чего поднялся и вышел.

— Ало. — Сказал я в трубку.

— Добрый вечер. — Раздался мелодичный голосок. — Меня зовут Сяомин.

— Как?! — Не удержался и переспросил я.

— Сяомин. По-русски — рассвет. — Терпеливо пояснили мне.

— Это по-китайски или по-японски?

— По-китайски.

— Вы извините, но я как-то не ожидал!..

— Я понимаю. Вы уже готовы меня выслушать?

— Да, да! Разумеется! — Поторопился уверить я.

— Я правительница дома восходящего солнца.

Я молчал. Молчал потому, что ничего не понимал. Да и что я мог ответить? Я правитель женского монастыря? Или как можно назвать всё это?!

— Я обращаюсь к Вам, как правителю севера.

"О, как! Оказывается, я правитель севера! Ни фига себе!". — Подумал я, но опять промолчал, давая высказаться собеседнице.

— У меня большие проблемы. И помочь в их решении можете только Вы.

— Так. Давайте По-порядку. Вы правительница, я правитель. Выходит, вы живёте не в наше... Моём особняке. Так?

— правильно понимаете.

— Тогда продолжим. У Вас проблемы. У меня тоже проблемы. Если я правильно догадался, то Ваши проблемы прямопротивоположны моим. То есть, у меня женщины, у Вас мужчины?

— Да. Вы правильно догадались.

— Тогда скажите, пожалуйста, каким образом Вы узнали мой номер телефона? И откуда Вам стало известно и обо мне, и о моём гареме?

— Это очень просто. Когда я придумала телефон, я придумала и справочное.

"Вот чёрт!!! Как просто!!! — Восхитился я догадливостью моей собеседницы. — Куда проще позвонить и всё узнать, чем сидеть и гадать. Да, тупею. Тупею прямо на глазах".

— Скажите, а что в других колониях? Вы узнавали?

— Пыталась. Но до телефонов додумались только Вы. — Уклонилась от прямого ответа женщина.

— Ладненько. Я так понимаю, что Вы не желаете делиться информацией. Возможно, Вы правы. Каждый должен додуматься сам и делать из этого свои выводы.

— Правильно. Вы узнаете, я уже знаю, вместе сможем найти правильный ответ.

— Так что Вы от меня хотите? Чем я могу помочь?

— Обменять Ваших женщин на мужчин.

— У Вас все мужчины китайцы?

— А у Вас все женщины русские?

Женщина на том конце провода была права. Мне как-то в голову не пришло заниматься ещё и выяснением национальностей. Если же судить по именам, то в моей общине были самые разные национальности.

— Вы знаете... — Осторожно начал я. — Я по сути своей человек уважающий свободу как свою, так и чужую. Поэтому вот так насильно кого-то куда-то отдавать не стану.

— Я так и думала. Поэтому хочу предложить создать зону, где Ваши девочки будут знакомиться с моими мальчиками. Когда пара определиться, вот тогда и будем меняться.

— Каким образом?

— Одна пара Вам, другая мне.

— А если будет нечётное количество пар?

— Будем ждать ещё одной пары.

— Не пойдёт. — Вдруг упёрся я. — Так нельзя. Давайте так. Когда пара определиться, то пусть сама решает, где ей лучше жить?

— А Вы хитрец! — Усмехнулись на той стороне.

— Я не хитрец. Просто не люблю насилия.

— Я тоже. Поэтому у меня встречное предложение. Давайте просто объединимся.

— Вы что-то знаете об объединении?

— Нет. Не знаю.

— И я не знаю. Каким образом происходит объединение? У меня перед особняком дорога. Я пытался застроиться, захватив при этом дорогу. Точнее, в тот момент, когда я принял решение расширяться, дороги ещё не было. Она появилась сразу же, как ограничитель. Граница. Дальше продвинуться строительству нельзя. А вот вширь, пожалуйста. Правда, с одной стороны у меня какой-то странный особняк. Он очень далеко, поэтому кроме фасада разглядеть ничего не удалось. И наша стена приблизилась к нему практически вплотную. А вот с другой стороны ничего нет. Во всяком случае, разглядеть ничего не удалось. Зато за дорогой как раз в той стороне, где ничего нет, находится тюрьма.

— Тюрьма? — В голосе собеседницы проскочила нотка неверия.

— Да. Снаружи все атрибуты тюрьмы. Что внутри, не знаю, ещё не был. Ну, и опасаюсь. Кто его знает, что там.

— Я бы тоже подумала, прежде чем идти. — Согласилась Сяомин.

— Прямо перед нами, очень далеко за дорогой лес. Вот и вопрос отсюда: а где же Вы?

— Могу лишь предположить, что сзади. Мне виден только высокий забор и деревья. Правда, между нами никакой дороги нет.

— А Вы пытались достроиться до нашего забора?

— Пока нет. Но завтра с утра попробую.

— Давайте так. Не торопитесь. Вдруг эта дорога и будет тем самым препятствием объединению. Предлагаю завтра с утра встретиться на нейтральной полосе, и посмотреть, что из этого получится.

— Согласна. Теперь второй вопрос. Если мы объединяемся, то кто-то же должен оставаться воглаве?

— Думаю, что каждый останется хозяином на своей половинке. А общие вопросы будем решать совместно.

— Это было бы правильно. Но вдруг система этого не приемлет? Что тогда?

— Ну, я на главенство не претендую. Я, чтоб Вам было легче думать, слеп.

— Чего-то подобного я ожидала. К Вашему сведению я тоже не совсем нормальная.

— Ммммм. — Замычал я.

— Я неправильно выразилась. Не в смысле на голову ненормальная, а в плане физическом. Я не могу ходить. Ноги есть, а ходить не могу. Пробовала на костылях, но тогда руки заняты.

— Мда! Зачем из нас сделали инвалидов?

— Не знаю. Но, у меня нет ни одного мужика с дефектом. Все абсолютно нормальные, здоровые.

— Не боитесь, что голубизна расцветёт?

— Что?

— Гомосексуализм.

— именно этого и боюсь. — Вздохнула трубка.

— Как Вы думаете, этот мир агрессивен? — Спросил я, чтоб отвлечь от неприятных мыслей, а заодно выяснить уровень компетенции моей собеседницы.

— Не знаю. Предполагаю, что нет. Если нужна войнушка, тогда зачем из нас делать инвалидов?

— А это интереснее.

— Что интереснее? — Не поняла Сяомин.

— интереснее наблюдать, как будут драться инвалиды разных категорий.

— А какие ещё могут быть инвалиды?

— Глухонемые. У них, как раз, есть все шансы нас раздавить. У них и руки, и ноги целые, и глаза наместе.

— Хм!.. А Вы правы. Это лишь укрепляет моё решение об объединении. У меня мужики, у Вас женщины.

— А как Вы узнали, что у меня женщины?

— Я же отвечала на этот вопрос. Просто позвонила в справочное бюро и попросила: дайте номер телефона общества, где сплошные женщины.

— И какой у меня межобщинный номер?

Семь семёрок.

Пока я беседовал по телефону, девчонки закончили уборку на кухне и решили выяснить, с кем это их мужчина так долго общается. Но, услышав содержание беседы, сделали правильный вывод: молчали, ждали, когда я закончу разговор и поведаю всё, что сам узнал.

— Альбина! — Прошептал я, прикрывая микрофон рукой и отворачиваясь на всякий случай. — Быстро справочник.

— Уже. — Так же шёпотом прямо в ухо ответила девушка.

— Быстро посмотри, мой номер телефона изменился или нет?

Быстро зашелестели странички. И через минуту:

— У тебя семь семёрок вместо пяти единиц.

— Кстати, а какой номер телефона у Вас? А то вдруг позвонить надо будет? — Бросил я в трубку, и в сторону, Альбине: — Посмотри, Сяомин, какой номер?

Все девчонки сгрудились вокруг девушки, помогая быстрей найти нужное.

— Семь пятёрок. — Ответила Сяомин.

— интересно, по какому принципу даются номера?

— Не знаю.

— Ладно. Значит так. Думаем, решаем, а завтра с утрица встречаемся на нейтральной полосе.

— Тут новый раздел появился. Владыки. В нём и ты и Сяомин. — Зашептала мне в ухо Альбина. — Её номер семь пятёрок.

— А другие владыки не появились? — Спросил я, едва шевеля губами.

— Нет. Наверное, у них нет телефонов.

— Договорились. — Согласилась Сяомин.

— Стойте. Не получается.

— Что не получается?

— Вы знаете, есть такая песенка: "Мы оба были: я у аптеки, а я в кино искала Вас".

— Вы о чём?

— О том, что полоса встречи может оказаться очень большой. Мы будем ждать в одном конце, а вы в другом.

— Поняла. — Очень серьёзно согласилась трубка.

— Так вот. Каким образом определиться? Здесь же сторон света нет.

На несколько минут вокруг и в трубке воцарилась тишина.

— Да. Это проблема.

— Тем более что есть большая вероятность, виденный Вами забор не наш.

— Почему?

— Да потому что я никаких заборов не создавал.

— Почему? — Вдруг загомонили окружавшие меня девочки. — Ты же сам час назад создал вдоль дороги ограду? Почему она не может охватывать весь участок?

— Секунду! — Сказал я в трубку, и девчонкам: — Так. Расскажите особенности нашего забора?

Все замолчали, пытаясь вспомнить особенности нашей ограды.

— Вот видите! — Торжествующе поднял палец я. — Ничего не вспоминается. — А это значит, что забор самый заурядный. Он может быть у кого угодно.

— Но ведь можно придумать нечто такое!.. — Заговорила Лина.

— Можно. Только, насколько мне известно, с двух сторон соседей у нас нет. Или точнее, мы просто этого не знаем. С какой стороны звонящие?

— предлагаю сделать голову дракона. — Решительно сказала Генриетта.

— Ага, на углу! — Съехидничал я и вдруг понял, это и есть Соломоново решение. — Так, Сяомин, Вы слышали наше предложение?

— Да. Вы создаёте украшение в виде головы дракона и размещаете его на углу своего участка. Там и встречаемся.

— Совершенно верно. Вот теперь договорились.

— Договорились Спокойной ночи.

— И Вам спокойной ночи. Хотя!.. Мне лично ещё не скоро укладываться. Надо столько обдумать!..

— Мне тоже. Согласилась китаянка. — Всё. До завтра.

— До завтра. — Ответил я и положил трубку. — А где ты видела драконов? Голову она собирается изображать... Я даже во сне их не видел!

— Тихо! Не шуми! — Положила мне руку на плечо Альбина в успокаивающем жесте. — Сейчас что-нибудь придумаем.

— Конечно, придумаем. — Сказал я, усаживаясь в кем-то пододвинутое кресло. — Пластилин нужен, и много. Стол сюда пододвиньте.

— Зачем пластилин? — Спросила Дженни.

— Лепить! — Раздражённо рявкнул я.

— Дженни, — негромко заговорила Лина. — Он хочет создать модель своего... Нашего пространства, чтоб легче ориентироваться было. Ведь мы до сих пор не знаем, что у нас творится во дворе? Правильно я поняла?

— Правильно. — Обречённо согласился я. — Будем вместе проектировать. Наша задача до утра вылепить всё, вплоть до подвалов. До последнего камешка.

— Согласна. — Обрадовалась Генриетта. — Я с детства люблю лепить. Ой! Смотрите! Сколько пластилина! Только не годиться лепить на полированном столе.

— Ты немка? — Спросил я.

— Да. А что?

— Ничего. Ты права. Нам нужна доска.

— И лучше бы побольше. Чтоб масштаб был приличным. — Добавила Лина.

Я хотел было возразить, но вовремя понял, что девушка заботиться обо мне.

— Так. Давайте-ка, я сделаю ещё одну комнату, вместо своего спорткомплекса. Вот там и будем созидать.

Через несколько минут мы всей толпой, перетащив штук двадцать коробок пластилина, перебрались в новое помещение, где на не высоком столике и развернули пластилиновое строительство нашего будущего дома. Пока девчонки подготавливали всё необходимое, я делился подробностями телефонного разговора. А потом началось.

Сначала был предложен вариант замка. Но кому-то из девчонок стало жаль землю. Кажется, это была Генриетта. Я был согласен с данным утверждением. Потому как кроме стен, надо было возводить вал и ров с водой, а это по ширине могло составить не менее ста пятидесяти метров. Если взять периметр нашего удела (ориентировочно 120 км), то получится весьма приличный кусок. Следующий вариант был куда гуманнее. Предлагалось создать бетонный забор на гранитном фундаменте глубиной не менее десяти метров, высотой сантиметров тридцать, а на этом приступке узорная металлическая решётка с остриями на концах. Высота решётки предлагалась не менее десяти метров, к тому же её необходимо было подключить к току высокого напряжения. Ток предполагалось пропускать лишь в крайних случаях. Перебраться через такой забор было весьма проблематично. Даже если подставить штурмовую лестницу с одной стороны то, как быть с другой? Прыгать с такой высоты?! Вряд ли кто сумеет уцелеть. Кроме того, чуть выше заборных копий намечалось протянуть троллейбусный провод. Он достаточно мощный, обычными кусачками не перекусишь, и напряжение по нему можно пустить очень даже серьёзное. Попробуй-ка преодолеть такую защиту? Снаружи нижняя часть забора должна быть наклонной, с возможностью полива её водой. Отсутствие трения не позволит легко вскочить на не высокий приступок и ухватиться за решётку. А везунчиков ожидает подарочек из удара током не менее 380 вольт. Приятного мало, да ещё с сочетанием воды. Изнутри вдоль забора (всё равно там надо ходить или ездить) выстраивалась каменная дорога. Ко всему прочему падать или прыгать захватчикам придётся не на мягкую землю, а на булыжную мостовую.

— Всё хорошо. — Устало сказал я. — Кто охранять будет всё это хозяйство? Нас всего-то около тысячи. Причём, все девчонки.

— ты думаешь, что мы драться не умеем? — Взвилась Альбина?

— Умеете, умеете. — Успокоил я её. — Только если вам обломать ноготки, вы тут же броситесь подпиливать их, чтоб форму не нарушить.

— Хам! — Выразилась Альбина.

— Он правильно говорит. — Вступилась за меня Лина. — Мы предполагаем нападение, но ведь нельзя забывать и о защите.

— А мы, по-твоему, чем здесь занимаемся? — Не унималась Альбина.

— Мы проецируем наш будущий дом. И чем лучше мы спроектируем его, тем легче нам будет в будущем.

— Ладно. Хватит. — Остановил дискуссию я. — Пока что останавливаемся на заборе. Давайте, лепите. Учитывайте все мелочи. Не торопитесь, до утра ещё время есть.

— Шутник. — Проворчала Генриетта.

И мы продолжили.

Не так просто это — спроектировать местность в девяносто квадратных километров!.. Но нам удалось. Даже драконью голову вылепили. В начале первого ночи, вымотавшиеся девчонки, покинули моё жилище, даже не заикнувшись об очереди, или что они там придумали. Как только закрылась дверь за последней из них, я нырнул в ванную. Мыться в слепую удовольствие не из приятных, скажу вам. Мыло найти проблема, а уронишь его, пока налапаешь, пока поймаешь, столько времени проходит!.. А шампунь? Там столько бутылок и все одинаковые. В каких жидкое мыло, в каких гель для душа, а где шампунь? В общем, думал отдохнуть, снять усталость, а получилось ещё хуже.

Телефонный трезвон я услышал ещё вытираясь. Точнее, обдуваясь электрополотенцем. Но торопиться не стал. Пусть позвонит. Кому надо, дождутся. И дождались. Добравшись до телефона, бросил в трубку:

— Блин, кому не спиться? — И чуть не добавил: "В ночь глухую", но вовремя спохватился и прикусил язык.

— Можно прийти? — Раздалось тихое в наушнике.

— Конечно, можно. — Сразу остыл я.

В трубке раздались короткие гудки. И тогда я протянул руку, нашёл телефонную розетку и выдернул шнур. "Всё! Теперь никто не потревожит мой... наш сон!", — подумал я, открывая дверь.

Лина протиснулась в ещё не до конца раскрытую дверь и, захлопнув её, повисла у меня на шее, целуя и плача.

— А плакать-то зачем? — Спросил я, ошеломлённый такой встречей.

— Это я от радости. — Всхлипывала девушка. — Прости. Я дура! Просто дура!

— Что, простыни не появились? — Ляпнул я, не подумав.

— Всё появилось, всё. — НЕ обратила внимания на мою глупость Лина. — всё хорошо. Я просто глупая баба.

— Брось. Не надо. Иди в ванную.

— Я там уже была! Ты разве не видишь, что я в одном халатике?

Действительно. На ней не было ничего. И волосы, слегка влажные, не до конца просушенные, спадали на плечи. А ещё через минуту я озадаченно замер, лёжа на девушке.

— Это что?

— Это то, что ты подумал. — Ответила она, прижимаясь ко мне.

— Но!.. Ведь вчера!..

— Я же сказала, что глупая! Мне утром так стало жаль потерянной невинности... Вот результат...

— и что теперь ты каждый раз будешь появляться у меня девственницей? Неужели тебе приятна боль?

— Я же говорю. Вчера это было необдуманно. А сегодня осознанно. Я твоя, и только твоя. Я никуда не пойду. Мне больше никто не нужен. — Она закрыла мне рот своей ладошкой, видя, что я хочу что-то сказать. — Молчи. Я всё скажу сама. Я понимаю, что нас у тебя много. Я понимаю, что тебе, возможно, понадобится ещё не одна, может две или даже три женщины. Я согласна. Я согласна на всё. Только разреши мне всегда быть с тобой?..

— Ладно. Подумаем.— Но договорить не успел.

— Давай. Бери! — Прошептала Лина, подаваясь всем телом, одновременно запечатывая мои уста долгим поцелуем.

62-0:10

Утром всё пошло наперекосяк. Проснувшись, я обнаружил, что зрения как не было, так и нет. Крикнул Лине, и выяснил который сейчас час. Оказалось почти девять. Я опять опаздывал. Тут, некстати, вспомнились книжные герои, которые вечно опаздывали, торопясь.

Чтоб сэкономить время, отказался от зарядки. Наскоро приведя себя в порядок, постарался как можно шибче съесть всё, что приготовила Лина. Быстро не получилось. По жизни я гурман, вот и пришлось поглощать еду с толком, с расстановкой, со вкусом. Кофе вообще никто залпом не пьёт, а кофе, приготовленный Линой, употреблять большими глотками вообще было кощунством.

Вот так, насыщая свой организм килокалориями, обдумывал варианты будущего. Ну, во-первых, надо было что-то делать с опозданиями. Первое, что пришло в голову, это будильник. Штука, конечно, хорошая, но только не электронная. Лучше механический. Остановившись на этом варианте, вдруг вспомнил, что всю жизнь мечтал иметь часы с кукушкой. Действительно, зачем простые ходики, если можно одним махом с кукушкой?.. Сразу и будильник, и время постоянно буду знать. Не успел додумать, как в глубине квартиры закуковало! Посчитал!.. Девять. Пора.

Помог девушке быстро прибраться, хотя чего там было прибирать? Она всё уже давно сделала, даже позавтракала (по её словам). Оставалось лишь вымыть блюдечко и чашку из-под чая.

— Тебе переодеться надо? — Спросил я.

— И как ты себе это представляешь?

— Не понял?

— Я же вчера пришла к тебе в одном халатике. — Напомнила Лина.

— Блин. Слушай, давай так!

Я немного подумал, потом спросил:

— Тебе что на ноги?

— лучше туфли. Если ехать верхом!..

— Ты умеешь верхом?

— Нет. Но Альбина обещала научить.

— Э! Нет. Пока она научит, задницу сотрёшь и прочие прелести. Нет. В карете поедем.

— В карете? Никогда не ездила!.. Вот здорово!

— Я тоже не ездил. Только видел.

— В кино? — Уточнила девушка.

— Нет. В жизни. Как-то на территории нашей школы снимали старинный фильм. Весь переулок был заставлен каретами самых разных мастей.

— С лошадьми?

— А как же!.. Кто бы их тянул?!

— Тогда открытые босоножки на каблучке. Платье, но не очень длинное. Чтоб чуть-чуть ниже колен. Немного открытое. Можно колечко, серёжки и медальончик.

— Всё из золота. — Добавил я, уточняя.

— Ну, да!

— Гут. Тогда ещё уточни. Нижнее бельё обязательно кружевное?

— А ты что, платье прозрачное хочешь?

— Это тебе решать, какое платье. Могу хоть монашескую власяницу или как там?..

— Хитон. Нет, не надо.

— Насколько я знаю, это одно и то же.

— Нет.

— Тогда иди в комнату, на диване. Примеряй.

— А ты?

— Ты же меня стесняешься?

— Глупенький.

Она подошла, взъерошила мне волосы. Поцеловала, и ушла в комнату. А ещё через пять минут мы вышли в вестибюль. Вот тут-то я понял, что действительно опаздываю.

В громадном холле стоял гул возбуждённых голосов. Тут же появились Дженни с Альбиной. Немного задержалась Генриетта и неожиданно для всех к нам присоединилась Марианна.

— Так! Что здесь происходит? — Спросил я. — Мне казалось, что все должны быть на собрании?

— Какое там собрание! — Возмутилась Марианна. — Пока Вы тешитесь в кроватке, тут такие дела!

— Заткнись. — Грубо оборвала девушку Альбина. — Тут вот какое дело. Перед парадной стоит автомобиль.

— Какой ещё автомобиль? — Растерялся я.

— Кажется, "Кадиллак". — Ответила Дженни.

— Давай подойдём к окну. Надо посмотреть, потом будем принимать решение.

У края дороги действительно стоял автомобиль. Правая передняя дверца была распахнута. Опираясь на неё, торчал мужик, внушительных размеров, и курил толстенную сигару.

— Он стоит на дороге или на бордюре? — Уточнил я.

— На дороге. — Ответила глазастая Дженни.

— Так. — Задумался я. — Пора принимать решительные действия. Не то мы сильно опаздываем. Если уже не опоздали.

— А эта лоханка без дороги умеет ездить? — Ехидненько так поинтересовалась Альбина.

— Умница! — Похвалил я девушку за находчивость. — Видишь, как здорово! Одна голова хорошо, а две всё-таки лучше. Значится так: Альбина, срочно на конюшню, запрягай карету. Выберешь там, что по приличнее, но сильно не выделяйся. Да, и с лошадьми разберись. Может накормить, или что там им нужно.

— А где она?

— Кто?

— Конюшня?

— Альбина, мать твою!!! Откуда я знаю?! Твоя задача найти и подготовиться! Ясно?

— Но!.. — Попыталась возразить Альбина.

— Альбина. Не спорь. Нет времени. Мы и так опаздываем. Все подробности тебе потом расскажут. Так. Марианна. Бери Генриетту и Дженни. Всех собирайте в зал и решайте организационные вопросы. Очень срочно. Надо навести порядок в медицине, библиотеке, выяснить, когда же, наконец, сможет заработать столовая. Нужны садовники, или как там их?.. Ботаники? В общем, те, кто сможет смотреть за растениями. Так!.. Что я ещё хотел?.. Ммм. Если есть физкультурники, организовать секции по интересам. Особенно стрельба из луков. Возможны варианты, типа арбалет. Может ещё что-то есть, чего я не знаю. Да, метание ножей на первое место, самбо, дзюдо, карате, любые виды рукопашного боя и так далее. Понятно? Да, не забудьте вести протокол. На столе в зале лежит пачка на полторы сотни листов. Рядом карандаши цветные, шариковые, капелярные, авторучки, фломастеры и прочая канцелярия. Короче, девчонки, поторопитесь. Лина, идём. Да!.. Держись чуть позади меня и комментируй, всё, что увидишь. Только старайся так, чтоб не очень было заметно.

— А он на протезах! — Вдруг раздалось где-то справа.

— Кто там сказал, что приехавший на протезах? — Крикнул я. — Срочно подойдите сюда.

К нам подошла худенькая, среднего роста девушка с каштановыми волосами до плеч, с изумрудно-зелёными глазами.

— Я. — Тихо сообщила она.

— Как ты это определила? — Заинтересовался я.

— Почему он стоит, не меняя позы? Почему брюки у него закрывают ботинки? В такую жару и ботинки? Даже Вы в летних туфлях. А у него не джинсы, а шерстяные штаны.

— Как ты можешь видеть отсюда материал? — Удивился я.

— Я не вижу материала, я предполагаю. Джина не так носится. А здесь стрелки отглажены. Какие стрелки на джинсах? Ни одной наклейки, нашивки и прочей фирменной дребедени.

— молодец. Наблюдательная! — Похвалил я. — Тебя как зовут?

— Прасковья. — Тихо-тихо, чтоб соседи не услыхали, назвалась девушка.

— Параска, по-нашему?

— Да.

— Стесняешься своего имени?

— Не хочу афишировать.

— Понятно. Была снайпером?

— Как Вы узнали? — Вскинулась Паша.

— Это не имеет значения. Короче, Павлина, я тебя так буду звать при всех, подходит?

— Да. Только это скорее от Павла.

— Для тебя это имеет значение?

— Нет.

— Тогда чего тебе не нравится?

— Да нет! Всё нормально. — Смутилась девушка. — Это я так. От волнения.

— А с чего ты взяла, что там жара? — Я указал на улицу.

— Но не холод же?!

— Ладно. Слушай внимательно. Мы сейчас идём разговаривать с этим прибывшим. Ты идёшь со мной и Линой. (кивок в сторону девушки) Лина идёт справа, ты слева. Когда подходим к дороге останавливаемся. Лина чуть позади справа, ты точно так же слева.

— Мне не очень удобно идти слева. — Пожаловалась Павлина.

— У тебя в руках нет винтовки. Так что ничего страшного. Ваша задача: смотрите, чтоб я близко не подошёл к бордюру, это черта, за которую переступать нельзя. Если вдруг начну жестикулировать, старайтесь поймать мою руку, чтоб и она не пересекла черту. Это тоже очень важно.

— Почему? — Спросила Павлина.

— Потому, что я невольно могу дать доступ этому господину к нам в особняк. А что он будет делать с вами всеми, мне, как и вам, неизвестно. Хотите испробовать?

— Нет. — Ответили девушки.

— Так вот. Следите за всеми движениями, как приехавшего, так и вокруг машины. Непонятно же, один он приехал или ещё кто-то в машине сидит. У нас не получилось сделать оружие, а вдруг у них это получилось? Так что будьте настороже. Очень внимательны. Крайне внимательны. Готовы?

— Да.

— Тогда пошли. Ах, да! — Спохватился я. — Внимание! Всем немедля отправляться в зал на собрание. Сегодня выход на улицу через парадный выход отменяется. Когда выяснится степень безопасности, прогулка будет разрешена. И ещё. Возможно, это вам наверняка должно понравится. Короче! Сегодня у нас состоится встреча с соседями. У них сплошные мужчины. Так что каждая из вас, любая, конечно, если пожелает, сможет выбрать себе мужчину по вкусу и жить с ним на той территории, которую сами же и выберите. Понятно? А теперь всем быстро! Марш в зал!

Через минуту вестибюль опустел.

— А вот теперь пошли. — Сказал я, берясь за ручку входной двери.

На улице, в самом деле, было жарко. Мы пересекли портик, спустились на тротуар, подошли к описанной мною черте. Девчонки одновременно зашипели: "Стоп!". Я остановился, и лишь теперь понял, что двигатель машины заглушен.

— Здравствуйте. Чем обязаны такому визиту? — Поздоровался я.

— Не балабонь, хмырёнок. Тут нормальные пацаны на корыте завалили. — Ответил незваный гость.

— Ты у нас во множественном числе?

— Не хипиши. Пацаны в одиночку не ездят. Побазлакать надо.

— Видать твои пацаны невидимками стали.

— Ты чо? По фене не ботаешь?

— Я по-русски говорю. Других языков не знаю.

— Чо? Батва не варит?

— Слушай, или переходи на нормальный язык, или я пошёл. На фиг мне эти шарады.

— Забей. — Донеслось из машины.

Голос был женским. Так что если в салоне и был кто-то, так явно не мужчина.

— Слыхал, — обратился я к приезжему. — Тебе совет дельный дали.

— Значит, ботаешь. Тады давай на дачку махнём? Посечкуем, хавчик забугровый имеется. Косячок забьём, оттянемся по полной. Крокодилов своих оставь. У меня центровые козочки! Закачаешься!

— Это вон та твоя дача? — Я осторожно махнул в сторону тюрьмы.

— Врубаешься!

— Как же тебя оттуда выпустили?

— Фильтруй базар! Я взрослый.

— Хм! — Выразил я своё сомнение. — Не крути луну.

— Ты буркалы-то свои открой!

— А на тебе написано?

— Харэ буксовать. В дальняк пустишь? Рыбкам воду поменять. Не то я тут тебя цельный час дожидаюсь.

— Извини. Не пущу. Пока не могу. Много дел, да и гальюна общественного ещё не построил.

— Шняга. Не вышла тёрка.

— Выходит так.

— — Не пыли.

— Так зачем приехал?

— Побазлакать.

— Опять за рыбу гроши. Ладно. Бывай. Как будет время, обязательно навещу твою хату.

— Не. Жду на стрелке завтра вечером.

— Какая стрелка? Ты чего-то делить собрался?

— Делить? — Задумался приезжий. — Не. Перетрём кое-что, да по домам.

— Тему-то хоть скажи? Что тереть-то?

— По тёлкам вопрос имеется. Мне столько не надо. Грелок валом, ну и лапосты хватает. Забрал бы?

— А чего бы и нет? Заберу, конечно.

— Взамен дашь на выбор.

— Хренушки. Или отдаёшь просто так, или на фик мне твои девки. Парься с ними сам.

— Окей. Пригоню сегодня с десяток, опосля поталдычим.

— Ладно. Ну, бывай!

— Он тебе руку протягивает. — Зашептала Павлина.

— Прости, братан, но руки незнакомым не подаю. Я с тобой не чифирил, на киче не отдыхал. Так что пока!

Я махнул рукой и повернулся уходить, как вдруг сзади раздался грохот. Девчонки разом зашептали:

— Упал на переднее сиденье.

— У него ноги по самое немогу обрезаны. — Добавила Павлина.

— Усёк. На мякине тебя не поймать. — Раздалось из машины.

— А и не надо было ловить.

— Ок. Завтра жду до вечера. Не появишься, обижусь. Сильно обижусь.

— На обиженных воду возят. — Усмехнулся я. — Пошли.

Мы поднялись по ступеням на террасу. Автомобиль как-то не естественно взвизгнул и завёлся. Мы остановились посмотреть, куда направится теперь наш новый сосед. Машина рванула с места, промчала около километра и замерла.

— и что это значит? — Спросила Лина.

На таком расстоянии двигатель слышно не было. Поэтому я промолчал, а Павлина вдруг сказала:

— Сейчас будет цирк.

И действительно, цирк начался. Из машины вышли две девицы, зашли с заднего бампера и принялись толкать. Получалось это у них не очень хорошо. Машина едва стронулась с места.

— И что это значит? — Задал тот же вопрос, что и Лина, я.

— Это значит, — ответила Павлина, — что у них кончился бензин.

— Как это? — Не поверил я.

— Не знаю. Но они пытаются развернуть машину.

— Ага, а потом толкать её до своей тюряги?

— Видимо, да.

— Долго же им придётся это делать. Без подмоги до вечера не дотолкают. От нас до них километров десять будет?

— Хм! — Задумалась Лина. — Наверное, будет.

— Ты что скажешь, Павлина?

— Думаю не больше шести.

— Что делать будем?

— А чем мы можем им помочь? — Спросила Лина.

— Можно попросить Альбину подцепить их на трос и лошадьми отбуксировать. — Предложил я.

— Можно проще. — Сказала Павлина.

— Как? — Поинтересовался я.

— Пожелай, чтоб у них появился бензин и всё.

Я немного подумал, потом ответил:

— Если у них закончился бензин, то не значит ли это, что лимит на творческий процесс закончился?

— У всех или только у них? — Уточнила Лина.

— Ты знаешь, — произнёс я, обдумывая, стоит ли так легко разбрасываться возможностями переформатирования пространства. — Проверять специально что-то не хочется. Будет необходимость, проверим.

— А насчёт помощи лошадьми, придётся отказаться. — Заявила Лина. — Нам давно уже пора ехать. И не факт, что Альбина сможет это сделать.

— Не знаю, не знаю. Но, думаю, что стоит попробовать.

— Хозяин — барин.

— Правильно. Нам ведь по дороге проще проехать.

— Но у нас вдоль забора проложена своя дорога. — Напомнила Лина.

— А есть ли там ворота? — Спросил я?

— А потянут ли лошади карету по глине? — Не унималась девушка.

— Лошади, как раз, потянут. А вот автомобиль по бездорожью!!! Правильное решение предложила вчера Альбина. С лошадьми мы не пропадём. Сена для них всегда найдётся. Надо будет озаботиться лугами, речкой и вообще, какими-нибудь водоёмами. Там и рыбку можно будет половить.

— А как насчёт моря? — Подковырнула меня Лина.

— Можно и море, если потяну. — Согласился я. — Павлина, глянь-ка, есть ли у них там крючки для сцепки?

— Отсюда невидно.

— Блин. Бинокль у Дженни. Забыл забрать. Ладно. Павлина, беги, найди конюшню, расскажи Альбине о возникших проблемах и нашем варианте решения. После чего садитесь в карету и дуйте сюда.

— Как?

— Ну, по дороге, разумеется.

— А где ворота?

— Чёрт!.. Про ворота мы забыли.

— Нет, — вмешалась Лина. — Ворота есть, они почти напротив тюрьмы.

— Не годится. Ворота должны быть здесь, рядом с основным зданием. — Сказал я, и задумался.

Через мгновение ворота появились. Красивые, ажурные, с вензелями по краям и гербом над ними.

— На гербе что изображено? — Спросил я.

— Хм! — Хмыкнула Лина. — Давай подойдём поближе. Кстати, Павлине не придётся идти через весь двор. Дорога от ворот наверняка ведёт к конюшне.

— Верно. — Согласился я, беря девушку под руку.

Герб показался мне странным. Солнечные лучи, огибающие земной шар, сходящиеся над ним в замысловатую букву толи "Ж", Толи "М". Лина вообще предположила, что это скрипичный ключ. Я мысленно представил себе букву "Ж" и скрипичный ключ. Ничего общего. Да и "М" трудно спутать с "Ж". И держал всё это нагромождение в своих лапах орёл с крыльями чайки. Я не очень понял, что это за птица такая. Но, по словам девушек, утверждающих единогласно, что это горный орёл, только крылья у него изогнуты, как у морской чайки.

— Хватит разглядывать. — Прервал я живописание девчонок. — Пора бежать. Так, где они тут открываются?

— А открываются они изнутри, между прочим. — Съязвила Лина.

— Ладно тебе. Я и отсюда открою. Один раз можно. Да, что там наши пострадавшие делают?

— Уже развернулись. Видимо, отдыхают. Девицы стоят у машины. Нет. Одна бежит сюда. — Прокомментировала Павлина.

— Так, пава, беги.

Ворота распахнулись, и девушка нырнула внутрь. Приоткрытая воротина с металлическим лязгом тут же захлопнулась.

— В какую сторону от ворот она побежала? — Спросил я Лину.

— Направо. Видимо, там конюшня, или дорога ведёт туда.

— Интересно, а ворота напротив тюрьмы исчезли?

— По-моему, да.

— Можешь осторожно посмотреть, где та, что бежала за помощью?

И тут мне в голову стукнула ужасная мысль!.. Если Сяомин не нашла в телефонном справочнике никого, кроме нас, значит, никто до этого не додумался. Зачем открывать секреты другим? пусть свою соображалку включат. Если успеют. И зачем нам открывать свой секрет средства передвижения? Пусть заказывают автомобили. Ко всему, наверняка, есть предел возможностей творить или строить, не знаю, как правильно. Только резерв когда-нибудь истощится. Надо бы узнать, как его восстанавливать, если это вообще возможно. Подобными вещами с неизвестными не делятся.

"Зачем же тогда Сяомин вышла на меня? Или она всё-таки знает больше, но, как разумная женщина востока, помалкивает?".

— Бежит по противоположной полосе. — Вернула меня к действительности Лина.

— К нам или нет?

— Нет.

— Странно. Далеко?

— Нет.

— Услышит, если крикну?

— Наверное, да.

Я обернулся к дороге и крикнул:

— Мисс, вы можете остановиться на минутку и рассказать, что случилось?

— Девушка перешла на шаг, подошла к нам и остановилась, тяжело дыша.

— Дух переведи, потом ответь. — Посоветовал я. — Вдыхай носом до упора, выдыхай ртом. С нажимом. Диафрагмой работай.

Она принялась выполнять мои рекомендации. Восстановив дыхание, слегка заикаясь, произнесла:

— Машина сломалась.

— В каком смысле? — Не поверил я.

— Что-то не заводится. Бензин есть, а в карбюратор не поступает.

— Так чего ж хозяин не заменит двигатель?

— Не срабатывает. Слишком далеко от дома.

— А ты куда бежишь?

— За помощью. Машину дотолкать надо.

Я прикинул расстояние от тюрьмы до машины. Километров семь, может восемь. Вспомнился поводок из какой-то книжки. Неужто и здесь-то же самое? Это было любопытно. Отчего зависит длина поводка?

— А ты уверена, что сможешь перевести обитательниц через черту?

— Не знаю. Возможно, и сама не смогу выйти. Извините, я побежала. Не то убьёт.

— За то, что остановилась поговорить или за то, что не торопишься?

— И за то, и за это.

— Много там вас, бедолаг? — Спросила Лина.

— Человек пятьсот будет. Может меньше. — Вздохнула бегунья, и вдруг выпалила? — К себе не возьмёте?

— Тебя? — Опешил я.

— Не только. Нас много.

— А как вы сможете выбраться?

— Вот сейчас проверю. Если смогу вывести хоть одну, то и выведу всех. Пусть идут сюда. Если, конечно, Вы примите?

— А своего урода не боитесь?

— Да мальчишка он. Выделывается. Под крутого косит, а сам ни в зуб ногой. Словарик блатняка у него в комнате на столике лежит. Оттуда и сленг.

— Пробовала?

— Ещё чего?! Нет.

— Откуда тогда знаешь?

— Девчонка одна рассказывала. Позвал он её к себе на ночь, а сам ничегошеньки не знает. Ну и давай лизать её везде. Довёл до белого каления, обделался и уснул. А она, бедняжка, помучалась, помучалась, да и удрала. Потом всем рассказала. Теперь никто к нему на зов не идёт.

— Во как? А научить ребёнка?

— Ещё чего?! — Возмутилась девушка. — Судя по его мозгам, ему лет тринадцать. Может четырнадцать. Сопляк. С ним все погибнут.

— А ты уверена, что народ пойдёт за тобой?

— А я не собираюсь никого упрашивать. Скажу, мол, хотите, идёмте. На руках никого носить не собираюсь. Или подыхайте с голода.

У вас проблемы с продуктами?

— Есть, немного.

— А как же хозяин?

— Ну, с ним, наверное, кое-кто всё-таки останется. Пусть живут.

Я задумался. Хотелось помочь попавшим в беду, но как это сделать, не навредив своим? Ответ пришёл тотчас.

— Гут. Значит так, пусть идут. Но предупреди. К нам сможет войти любая, кроме тех, у кого камень за пазухой. Вот такое ограничение?

— Какой камень?

— Такой, не дружелюбный. С разведывательным уклоном. К нам только с добром. Если что-то не так, лучше не пытайтесь. Понятно?

— Понятно.

— Тогда беги и передай своим, пусть идут. Ворота уже открыты и ждут.

Девушка побежала, не оглядываясь. И, как мне показалось, осчастливленная какая-то.

— Пошли. — Сказал я, беря Лину под руку. — Надо посмотреть, есть ли кто в холле.

— Нет никого. Да и рано ещё. Ей туда час идти. Бежать так шустро она не сможет, устанет скоро. Вот и выходит, туда час, да час оттуда, плюс хотя бы полчаса объяснить обстановку. О нас рассказать, таких красивых.

— В каком смысле?

Мы уже шли по внутренней дороге вдоль ограды. Впереди послышалось цоканье копыт.

— Получилось! — Воскликнула Лина.

— Конечно, получилось. Иначе не могло быть. Так ты мне не ответила, почему вы красивые, а они нет?

— На этой девушке было нечто похожее на пеньюар, могу предположить, что и на остальных то же самое. А мы в платьях, в туфельках, с бижутерией, где надо и где не надо.

— А она что, босиком была?

— Нет. В чешках. И мне показалось, что под этим балахоном, что на ней болтался как на огородном пугале, ничего нет.

— Нижнего белья?

— Да. Лифчика точно не было.

— Так в пеньюаре он и не нужен.

— Так и весел он мешками вместо того, чтоб выделять эти самые места. — В тон мне ответила девушка.

— Прррр! — Раздался весёлый голос Альбины. — Карета подана!

— Разворачивай обратно. — Скомандовал я.

— Это ещё почему?

— потому, что не стоит нам пока что делиться некоторыми секретами. Лина, покажи, как тут залезать?

Вскоре мы шустро катили к месту встречи. Альбина устроилась на козлах, мы же в карете на мягких сиденьях. И было это не хуже, чем в шикарном автомобиле. Переднее стекло кареты было распахнуто, чтоб и Альбина смогла участвовать в нашей беседе. Что она с успехом и делала, время от времени отвлекаясь на дорогу. Лошади бежали ровно, достаточно быстро. Минут через пятнадцать они, повинуясь руке кучера, повернули налево и продолжили свой бег в прежнем темпе.

Девчонки делились впечатлениями от увиденного и узнанного. Я же размышлял о разговоре. Как его вести? С чего вообще начинать? Не получится ли так, что все девчонки решат уйти вместе со своими избранниками к Сяомин, а со мной никто не останется?

"Нет, конечно, Лина останется. Хотя!.. Почему я в этом так уверен? Нельзя быть уверенным во всём. Все могут уйти. А могут остаться. Кстати, я могу оказаться точно в таком же положении, как и этот новоявленный "авторитет". Надо ли было соглашаться с просьбой девушки? Не знаю. Наверное, всё-таки надо. Пацан, в конце-концов одумается, или заставят одуматься либо оставшиеся с ним, либо обстоятельства. У него нет другого выбора, как объединяться".

Я же чувствовал, что предлагать объединение должен он.

— Кстати, который сейчас час? — Спросила Альбина, сунув голову в распахнутое окно.

— Часов нет. Ответила Павлина.

— Недоработка. — Добавила Лина.

— Сейчас будут вам часы, сердцеедки. — Проворчал я, пытаясь представить каретные часы, и где они должны находиться. — Так. Совсем забыл. Павлина, ты у нас самая глазастая. Давай-ка на крышу. Смотри вперёд. Где-то за километра два, лучше три, надо будет остановится. Дальше пойдём пешком.

— Уже одиннадцать. — Вклинилась в мой монолог Лина.

— Чёрт. Никто не помнит, насколько мы договаривались?

Девчонки молчали. Никто не помнил.

— Зачем останавливаться так далеко? — Спросила Альбина.

— Чтоб они не смогли рассмотреть наш транспорт. — Ответил я.

— Слева от нас деревья. Фруктовые, между прочим. — Язвительно заметила наш кучер. — Кто-то очень хотел свежих яблочек, персиков, сливок, вишенок...

— Да, черешенок, виноградика, орехов побольше. — Перебил я её перечисления.

— Вот поэтому и не надо останавливаться далеко. Достаточно раньше приехать и спрятать наш транспорт за деревьями.

— У тебя есть гарантия, что мы приедем раньше? — Спросил я.

— Нет. Но очень хочется.

— Хочется, перехочется.

— Будет вам, — заговорила Павлина. — Я постараюсь засечь их издалека. Тогда и решим, куда и как прятать.

— Ладно. Договорились. — Сказал я, и протянул девушке бинокль. — Держи. А то Дженни мы ещё долго не увидим.

— А вот это хороший подарок. — Обрадовалась Павлина.

— Пользуйся, пока я живой.

— А ты помирать собрался? — Поинтересовалась Альбина, чуть повернув голову.

— Нет. Но вы, вероятно, очень скоро покинете меня.

— Это ещё почему? — Спросила Павлина.

— Наш хозяин нашёл кучу мужиков. И жаждет отдать всех нас замуж. — Разъяснила обстановку Лина.

— Притормози. — Попросила Павлина и сказала, выбираясь из кареты: — Я никуда не собираюсь. И с замужеством не тороплюсь.

— Ну вот, хоть одна признательная нашлась. — Ляпнул я, за что тут же получил ощутимый щипок Лины. — А ты не щепайся. Я тебя первую очередь отдам за самого красивого.

— А как ты выбирать будешь? — Спросила Альбина, трогая с места.

— На мац-мац! — Ответила на мою любезность своей любезностью Лина.

— Так, господа брачующиеся! — Заговорила Павлина с крыши. — Между прочим, нас уже давно ждут. На холмике стоят несколько всадников. Так что таиться нет смысла.

— Согласен. — Буркнул я.

— Они нас видят, спускаются с холма. — Продолжала комментировать девушка.

— С чего ты решила, что они нас видят? — Задал я вопрос, хоть смысла в нём уже не было.

— У них есть оптика. Отсюда невидно, что именно, но подзорная труба точно есть. Торчит из-за плеча одного из всадников.

— Ты уверена, что это не горн какой-нибудь?

— Всё может быть. — Философски заметила снайпер.

— Можешь слезать. — Предложил я. — Больше ничего интересного там не будет.

— Как сказать?! К примеру, вижу карету, очень похожую на нашу. А возле неё несколько человек с копьями.

— Ну, ни хрена себе! — Изумился я.

— Ага. Среди них, вроде бы, женщина. Плохо видно. Они её закрывают.

— А где они?

— На самом углу нашего забора.

— Альбина, сколько ещё ехать?

— Минут пять, не больше.

— Так, девчонки. Теперь вопрос ко всем. Нужен мозговой штурм. Смотрите, забор у нас сплошной. Ворот там нет. Если их создать, то те, через которые мы вошли на нашу территорию, исчезнут, как это произошло с теми воротами, что были напротив тюрьмы. Выходит, что ворота мы можем иметь только одни.

— Действительно задачка!.. — Сказала Альбина, не оборачиваясь.

— Но это ещё не всё. — Продолжал я. — Если на дороге мы сумели установить черту возможностей то, как быть здесь? Дороги-то нет? Видимой черты, вероятно, так же нет?

— отсюда не видно. К тому же, я не знаю, как она выглядит? — Спросила Павлина.

— А мы сами не знаем, как она выглядит. — Ответила Лина.

— Прррр! Приехали! — Крикнула Альбина, спрыгивая с козел.

— Ты лошадей в тень отведи, да привяжи на всякий случай. — Распорядился я, спрыгивая на землю и разминая слегка затёкшие ноги.

— Есть, ваше величество! — Дурачась, воскликнула девушка.

— Павлина, слезай! — Сказал я.

— Мне и тут не плохо. — Возразила Павлина и добавила: — Я лучше буду наблюдать отсюда. Мало ли чего!..

— Ты думаешь, что сумеешь нам помочь? — Справился я.

— Кто его знает?.. — Многозначительно отозвалась Павлина.

— Ладно. Сиди там. Пошли, Лина. Альбина, догоняй. Так, кстати, идём прежним порядком. Держись чуть позади.

— Что с забором будешь делать?

— Калитку сделаю. Не ворота, чай.

— А вот и я. — Подбежала Альбина, беря меня под руку.

— Альбиночка, держись чуть позади, старайся не пересечь черту. Мало ли чего может произойти?.. — Посоветовал я. — Всё, разговорчики!

Калитка получилась широкая. Мы без труда протиснулись в неё втроём. За ней нас уже ждали. В нескольких метрах стояли два высоченных мужика, между ними маленькая девушка, почти подросток.

— Девочки, — обратился я к Альбине и Лине, — отстали. Станьте у калитки. Не вмешиваться.

— Внешний вид обманчив. — Предупредила Лина.

— Знаю. — Вздохнул я. — Но придётся рисковать. По-любому нужна информация, а получить её, не прилагая никаких усилий и без риска, не всегда возможно.

Я сделал два шага вперёд и не почувствовал ничего. Не было никаких ощущений, будто преодолеваешь нечто невидимое.

— Сяомин? — Спросил я.

— Да, я. — Ответила девушка-подросток. — А ты смелый. Я думала, что ты не перейдёшь черту.

— Извини, пожал я плечами, — не знаю, можно ли тебе подавать руку?

— почему нельзя?

— Ну!.. — Замялся я. — Обычаи всякие... и всё такое!..

— Я не японка. Я китаянка.

— Это я знаю. Но вот обычаев ваших не знаю. Извини, могу напортачить. Так что лучше предупреждай сразу, ежели я чего не так буду делать или говорить.

— Ну, так протяни руку. — Предложила Сяомин. — Поприветствуем друг друга согласно вашим обычаям.

— Не подавай руки! — Послышался позади сдавленный шёпот, но было поздно.

Я ощутил маленькую ладошку в своей руке.

— Приветствую тебя, большой друг! — Торжественно произнесла китаянка, легонько пожимая кисть моей руки.

— Приветствую тебя, маленькая владычица! — Не менее торжественно откликнулся я.

— Поговорим?

— поговорим. — Согласился я, выпуская прохладную ладошку китаянки.

Тут же ощутил, упирающийся сзади под коленки, стул. Опустился на него, чуть не сбив столик, оказавшийся между нами. В этот самый момент я подумал, что китаянке ничего не стоило переместить меня в своё родовое поместье, как впрочем, и я мог не ехать сюда на лошадях, а перенестись мгновенно в нужную точку своих владений. Но почему-то Сяомин прибыла сюда, как и мы, на лошадях.

"Экономия энергии? Или творческой энергии. Что называется, есть лошади, зачем тратить драгоценные возможности? Эта китайская девушка явно знает больше меня. Как бы её раскрутить на откровенность? Нет. Не тот случай. Люди востока не болтливые европейцы".

— если ты думаешь, что я перенесла тебя в свой дом, ты ошибаешься. Просто я заранее подготовилась к встрече. Над тобой шатёр, точнее, большой зонт. Перед тобой столик с напитками. В основном соки. Но есть вино, коньяк, даже водка, если хочешь.

— Нет. Спасибо. — Отказался я. — В такую жару что-то не хочется употреблять горячительные напитки. Ты вчера сказала, что инвалид. Что у тебя проблема с ногами?

— Я просто не досказала. Там... — Она неопределённо махнула рукой куда-то в сторону. — Водка холодненькая, как вы, русские, любите. Только-только из ведёрка со льдом.

— Нет. Благодарю. — Решительно отказался я.

— Тогда начнём. — Сказала Сяомин, и положила свою прохладную ладонь на мою руку. — Я не боюсь, что ты убежишь, это я специально, чтоб ты чувствовал меня.

— Благодарю!.. — Оценил я деликатность девушки. — Можно поинтересоваться твоим возрастом?

— Ты думаешь, он совпадёт с твоим представлением обо мне?

— Нет. Не думаю. Просто очень уж обманчивый вид.

— Все китаянки маленькие. Так что к возрасту это не имеет никакого отношения. Мне двадцать один.

Она замолчала, явно ожидая ответной реакции.

— Хм!.. Мне, вообще-то, далеко за пятьдесят. А девчонки утверждают, что на вид не больше тридцати.

— А внутренние ощущения что говорят?

— Лет двадцать пять, двадцать три.

— Верь им.

— Спасибо. Буду верить. И всё же хотелось бы знать, откуда ты так много знаешь о здешнем мире? Может тебе известно, как все мы сюда попали? Может, ты знаешь, как отсюда выбраться?

— А тебе этого хочется?

— Я там видел. — Тихо сказал я.

— А я там была инвалидом. Без рук, без ног, слепая.

— Я ценю твою откровенность. — Сказал я, представив себе на миг, что мог ощущать человек в её положении и содрогнулся от ужаса.

— Ты не обижал слепых? Там?

Я подумал, вспоминая.

— Вроде нет. Во всяком случае, не помню такого. Я вообще слепых не видел. Ах, нет!.. Видел, конечно, но вот так!.. Нет. Не обижал.

— Ну, ладно. Мы об этом ещё поговорим. Времени у нас теперь предостаточно.

— Ты меня в плен возьмёшь? — Усмехнулся я не весело.

— Зачем же в плен? — Удивилась Сяомин. — Замуж за тебя пойду.

— Во как?!

— А ты что думал? Лучший союзник — связанный по рукам и ногам родственник.

— муж и жена не являются родственниками. — Мгновенно возразил я.

— Но и не враги.

— Ну!.. Это ещё как сказать?..

— Ты же, в самом деле, не собираешься со мной враждовать. Иначе бы ты не пришёл сюда.

— Я вообще не хочу ни с кем враждовать. Оно мне надо? Да и с кем? С девчонками? Не! Уволь.

— Не уволю. — Засмеялась китаянка. — Я предлагаю тебе свадебный союз.

— Объясни для начала, что это означает?

— А откуда я знаю? Просто мне, как и тебе, не хочется ни с кем воевать. А если придётся, то без надёжного мужчины не обойтись.

— Нашла мне "Надёжного мужчину". — Горько усмехнулся я. — Вот если там!.. Где я был с глазами!..

— Там бы ты на меня и не взглянул, если б встретил. Кому нужно живое полено?

— Давай не будем. — Попросил я. — Ты же сама знаешь, что права. Там я был бы защитником, а здесь!.. Я такой же беззащитный. Меня самого защищать надо.

-Правильно. Вместе мы сумеем защититься. Ну, так что? Каково твоё решение?

— Объясни, как это должно происходить? Что после этого произойдёт? Какова процедура? Я же ничего не знаю.

— Я тоже. Но вот сейчас и узнаем. Идёт?

— Каким образом?

— Мы желаем объединиться в брачном союзе. Нам необходим свод законов, на основании которого мы вступим в законный брак без злого умысла. — Чётко выговаривая слова, произнесла китаянка.

На столе появилась книжка. Даже не книжка, брошюрка. Сяомин взяла её в руки, раскрыла и зачитала:

"Брачующиеся по воле сердца, а не по принципу взаимовыгодности, объединяют свои поместья в единое целое без права раздела. Далее, вам следует заполнить анкету, которая определит степень вашей сердечной привязанности. Учитывая ваши ответы, будет выбран оптимальный вариант союза двух сердец. Если вы согласны с предложенным сводом правил, заполните поле "Согласен". Если не согласны, то просто положите книгу на стол".

— Ну, что будем делать? — Спросила Сяомин.

— Лично я согласен.

— Я тоже, согласна.

После чего мы принялись обсуждать каждое новое высказывание, появляющееся в книжке, отвечать на сотни дурацких вопросов. Некоторые из них заставили нас задуматься. И основательно. К примеру, кто будет главным в семейном союзе? Я, разумеется, мгновенно ответил, что Я, как мужчина. Китаянка ненадолго задумалась. Потом согласилась со мной.

Был и такой вопрос: "Какое из поместий будет основным после официального бракосочетания? ".

Сначала я хотел уступить Сяомин, перебравшись в её апартаменты, но девушка вдруг заупрямилась, предлагая взять за основу мой особняк. Я почувствовал в этом подвох. Нет, не от Сяомин, от вопроса. И тут в мою голову пришла гениальная мысль. Правда, она была затратной, в плане творчества, зато решала множество проблем. И я выпалил:

— Предлагаю создать новый комплекс на стыке наших двух участков.

Китаянка явно не ожидала такого варианта. Надолго задумалась. Однако моё предложение пришлось ей по вкусу, и она согласилась.

— Проектировать наши участки будем совместно. — Сказал я, закрепляя успех.

— Девчонки мнутся. В туалет хотят. Отпусти их.

Я обернулся и махнул рукой, мол, идите за калитку. Но в ответ услышал твёрдое "Нет!".

— Блин!.. — Досадливо поморщился я. — Девчонки, я же не прогоняю вас, а предложил сбегать в кустики.

Лина и Альбина переглянулись, но ничего не сказали.

— Ладно. Давай продолжим. — Сказал я, возвращая себя в прежнее положение — лицом к будущей жене.

— Продолжим. — Согласилась Сяомин.

Выяснилось, что у меня по ходу дела может быть не одна жена, а несколько. В связи с чем я должен заранее определить статус первой жены: "Старшая жена", "средняя жена", "младшая жена", "главная жена" и так далее.

— Ну, как ты меня определишь? — Улыбаясь, спросила девушка.

— Любимая жена. Есть там такой вариант?

— Нет.

— Тогда возьми ручку и впиши. Там должно быть поле "Другое".

— Уже.

— Кстати, там иероглифами написано?

— И так, и так. Вот тут вопрос аналогичный предыдущему.

— То есть? Ты хочешь сказать, что имеешь право иметь несколько мужей?

— Да.

— Не, этого я не потерплю.

— А тебя и не спрашивают. — Рассмеялась китаянка. — Я впишу!.. Я впишу!..

Она повторяла и повторяла одно и то же, следя за реакцией на моём лице. Я же изо всех сил старался выглядеть беспечно. Уж очень я не люблю делить своих женщин с кем-то.

— Я впишу!.. — Сказала Сяомин в последний раз, шурша фломастером. — Единственный.

— Слышь, а вдруг ты этим самым отрезаешь себе отход?

— НЕ поняла?

— Ну, если я вдруг помру, тебе же после этого выйти замуж нельзя будет. Я вроде так это понял.

— Правильно понял. Но мне другого и не надо. Ты узнал о моём прошлом и не выразил никакого отвращения ко мне. Хотя мог предположить самое худшее.

— мог. Но не предположил.

— Потому что у нас таких уничтожают. Они долго не живут. — Тихо-тихо сказала девушка.

— Не может быть?! — Не поверил я.

— Может. Очень даже может.

— Извини, я не знал.

— Вот интересный вопрос... — Не отреагировала китаянка. — "Доверяете ли вы своему супругу?". Хм!.. Нет, конечно. С какой стати ему доверять, если у него куча жён?

— Ну, так и пиши.

— Нет, я лучше твоего ответа дождусь, потом свой запишу.

— А мне казалось, что вопросы появляются поочерёдно. Тогда договориться нет шансов. Вроде как таким макаром объективность определяется.

— Точно. Я забыла. Придётся писать. — И она нарочито растягивая слова, проговорила: — До-ве-ря-ю! Без-раз-де-ль-но единственному и неповторимому.

— Ну, ты и загнула! Неповторимый!

— Я, вотличае от тебя, пишу чистую правду.

— между прочим, я ни слова не соврал до сих пор.

— А как докажешь?

— а ты как докажешь?

— У меня есть доказательство. Но продемонстрирую я его тебе не сейчас.

— А когда?

— Хм!.. Вечером.

— Ну, у тебя и шуточки!..

— Я не шучу. Я вполне серьёзна.

— Ладно тебе. Давай дальше.

— Кстати, вопросы действительно появляются поочерёдно. Но вот определить, кому первому будет следующая пара вопросов, не догадаешься. До сих пор первому приходилось отвечать тебе, а вот этот вопрос выпал мне первой. Так. Ладно. Смотрим что дальше? Ага. И тебе такая же засада. "Доверяете ли вы своей супруге?".

— Разумеется. Иначе на кой было жениться? Ну, и не доверять жене, значит, подвергаться постоянной опасности.

— Какой?

— Это в книге вопрос или твой?

— Мой.

— Отравлению, убиению, задушению, не допущению до тела и так далее, и тому подобное.

— Вполне исчерпывающий ответ.

— Много ли там ещё?

— А вот этого я тебе не скажу.

— Инквизиторша.

— Инквизиторша — это жена инквизитора. Получается, что ты себя определил инквизитором.

— А инквизиторы имеют права жениться?

— Хм! Хороший вопрос! Нет, разумеется. Они же католики.

— Точно!

— Будь осторожнее со словами здесь.

— Согласен. Раньше я как-то не задумывался над тем, что говорю. Здесь приходится постоянно следить за собой. Очень неудобно.

— почему, очень удобно. Дураков сразу вычисляешь. Да. А почему вы задержались?

Я рассказал, тщательно подбирая слова.

— И такие сюда попадают. Так, вроде всё. Ага! "Отныне вы муж и жена. Вы можете объединить свои наделы и управлять ими. Однако основным управляющим будет супруг. Любое ваше решение по изменениям в жизни союза должно получить одобрение супруга, прежде чем воплотиться в действительность. Ваш супруг имеет право вступать в другие браки, однако ваш статус он изменить не может. Вы не можете больше выходить замуж, иметь мужчин на стороне. Прелюбодеяние для вас запрещено и наказуемо смертью на месте преступления".

— Во как!!!

— Тут ещё много. Всё читать?

— Давай, читай.

— Вашему мужу запрещено иметь любовниц...

— Врёшь. Это ты уже от себя.

— Да. Согласна. Вообще-то здесь уже всё. Остаётся лишь: "Да (подпись)", "Нет (подпись)".

— Кому первому подписывать?

— Мне.

Щёлкнула ручка, зашуршало еле слышно перо по бумаге.

— А почему не маркером? — Спросил я.

— А как ты узнал?

— ПО звуку. Когда ты писала маркером, звук был жирный, шершавый. А здесь почти не слышно. Пишешь мягко, приятно даже.

— Я подписалась под "Да". Теперь твоя очередь!.. Стой!.. Тут тебе тоже некоторые запреты даются. Слушай: "Вы имеете право не соглашаться с решениями супруги. Не можете развестись с ней. Однако если её предложения будут предполагать улучшения её надела, она сможет изменить некоторые правила данного законодательства. Вы имеете право содержать наложниц с разрешения вашей супруги...". Я же говорила, что не всё коту масленица.

— Не факт. Читай дальше.

— "Однако если это будет противоречить физиологическим отправлениям супруга, он имеет право изменить некоторые пункты данного уложения".

— Вот видишь!

— Вы не можете заниматься гомосексуализмом, скотоложством и так далее. Нарушение карается смертью на месте преступления".

— Идиотизм.

— Что, не понравилось?

— Понравилось. Только я терпеть не могу педиков. Руки бы не подал, если б встретился. Погань. — Поморщился я с отвращением. — Про скотоложцев вообще ничего не знаю. Но это такое извращение!.. Фу!..

Сяомин расхохоталась, глядя на выражение моего лица. Смеялась она весело, задорно, зажигательно. Даже я, не смотря на всё отвращение, выраженное на моей физиономии, не удержался от улыбки.

— Давай, расписывайся, супруг будущий.

— Почему будущий? Настоящий!

— Нет. Подписи нет, резолюции тоже пока не появилось.

— Какая ещё резолюция?

— Ну, на вроде того, что, мол, объявляю вас мужем и женой.

— А, понятно. Давай ручку.

— Нет. Пиши своей.

— Почему?..

Тут я почувствовал у себя в нагрудном кармане что-то тяжёлое. Осторожно поднял руку и коснулся кармана.

— Это что? — Спросил я.

— паркер.

— Золотой?

— Вероятно, да.

— У тебя такой же?

— Да.

— Всегда мечтал иметь золотой паркер. хотя на самом деле он мне и на фик не сдался. Кстати!.. А не в игровом ли мы поле?

— Что это значит?

— Ну, игра такая, цифровая.

Девушка, непонимающе, помолчала. На её лице ничего не выразилось. Это мне девчонки потом рассказали.

— Поясни. Я не понимаю.

— Когда-то очень давно фантасты старины придумали цифровой мир игры. Это компьютерная игра, но настолько реальная, что отличить от настоящего мира очень трудно. Практически невозможно. Разве что по эффектам, некоторым возможностям, которых в обычном физическом мире не может быть. Это называлось погружением. Они надевали специализированные костюмы, шлемы, перчатки, забирались в капсулы жизнеобеспечения. Там, находясь в игре, организм человека содержался в безопасности. Автоматика его кормила, убирала отходы жизнедеятельности, следила за здоровьем.

— Ну, и какое отношение это имеет к нашей ситуации?

— Я, взяв в руки паркер, вдруг понял, что потерять, подарить, передать, продать, сломать, уничтожить невозможно.

— И что?

— А во всех этих играх некоторые артефакты получали такие ограничения. Точнее, такие качества. Герой, обладающий таким артефактом, мог не опасаться за обретённую вещь. Даже если его убьют, вещь не пропадёт.

— Как убьют?

— НУ, по-разному...

— Я не о способах убийства, я о том, если человека убили, то возродиться он не может.

— Игровой герой может. Даже очень может. И не один раз. Во время игры персонаж может набирать количество жизней практически до бесконечности.

— Хороший мир.

— Ага. Только умирать неприятно. Сохраняются все ощущения. В том числе и болевые. Правда, не во всех играх.

— Выходит, мы с тобой и все здесь присутствующие, попали в игру?

— Нет. Я не знаю. Я предполагаю. Хотя!.. Был проект, где описывалось попадание людей в заранее подготовленный цифровой мир. То есть, если человек погибал или умирал, снималась его психоматрица и оцифровывалась. Правда, этот человек изначально должен был заключить договор со страховой фирмой и снять первую психоматрицу для внедрения и настройки её в электронные потроха компьютеров.

— Где об этом можно почитать?

— Я потом тебе расскажу, но дело в том, что в нашу библиотеку я пока что загружал книги исключительно практического направления.

— То есть?

— Справочники, учебники, руководства по эксплуатации, техническая литература, словари, энциклопедии ну, и так далее. Беллетристику и прочую литературу я оставил на потом. Мне кажется, что наши творческие возможности имеют пределы.

— Мне тоже так кажется. Ну, так ты подписываешь? Ух, ты!

— Что?

— А тут ещё одна книжка появилась, точно такая же, как у меня. Так! Ага, здесь тоже надо расписаться. Это, насколько я поняла, твой экземпляр. Здесь тоже по-китайски и по-русски текст есть.

Она пошуршала немногочисленными листками с нашими ответами (как ни странно, они не исчезли, а остались, как напоминания о наших мыслях в момент подписания), после чего подписалась.

— Давай, тебе где?

— Мне там, где "Да".

Я подписал оба экземпляра. Сунул свой в нагрудный карман, туда же вернул и паркер. И ощутил какой-то дискомфорт. Опустил руки под стол и пощупал левой, что там на правой. Оказалось обручальное кольцо. Но не обычное, а с каким-то камнем.

— А всё-таки, мне решать, с кем тебе спать, а с кем нет. — Заключила момент подписания Сяомин. Таак! Давай посмотрим. Ага!

— У тебя такое же? — Перебил я новоиспечённую жену.

Сяомин замолчала, как будто наткнулась на стену, посмотрела на свою правую руку.

— Не совсем.

— В каком смысле?

— У тебя кольцо с печаткой, у меня просто с бриллиантом.

— Ты разбираешься в камнях?

— Нет. Просто знаю.

— Опять это — просто знаю...

— Так! — Вернулась к своим изысканиям китаянка. — Среди этих, что с тобой, уже, есть одна любовница!.. Запретить! Хм!..

— Что, не получается?

— Нет. Она была первой. Её я отменить не могу. А вот вторую, могу. Но она ещё не любовница. И может не стать ею.

— А ты уверена, что она единственная?

— Разумеется. Вряд ли ты успел оприходовать десяток.

— Ну, не десяток, положим.

— Я удивляюсь, что ты одну-то успел.

— Не торопись делать выводы.— Предостерёг я.

— Хочешь сказать, что она не одна?

— Я никогда ни с кем не делюсь информацией об интимных отношениях с женщинами. Дурное воспитание. Не современное.

— Ты сколько дней здесь?

— Сегодня третий.

— Ну и не делай из себя Дон Жуана.

— Гут. Не буду.

— Что же с ней сделать?

— Что, будешь запрещать сразу?

— Нет. Подумаю. Да, а как это ты умудрился переспать с женщиной?

— Ну, ты даёшь!

— Просто!.. — Девушка замялась. — Я единоличница. Мне очень неприятно, если моего мужчину будут делить другие женщины.

— Ты знаешь, я точно такой же. Но вот беда! Себе-то я не запрещаю иметь много женщин, а вот женщинам иметь много мужчин кроме меня, увы!..

— Вот именно. Мне очень неприятно, что твой нефритовый стерженёк...

— Нефритовый стебель, не оскорбляй.

— Прости. Нефритовый стебель. Будет проникать в чужие нефритовые врата.

— Можно красивее сказать: "дворец радости и жизни".

— Мы с тобой ещё даже не познали друг друга, а уже говорим высоким языком любви моей родины.

— Язык любви твоей родины лично мне не чужд. Он куда лучше западному варианту.

— Хорошо. Мы об этом более подробно поговорим сегодня ночью.

Я озадаченно почесал в затылке.

— Что-то не так? — Насторожилась моя жена.

— Всё так. Просто ты так легко определяешь наше будущее, что моё сознание становится в тупик. Я не знаю, что будет через пять минут, а ты уже ночь запланировала...

— Всё правильно. Так и надо. Запланируешь, значит, так и будет.

— Гм! Хорошая мысль. Надо взять на вооружение.

— Бери, дарю.

— Кстати, ты обратила внимание на тот факт, что сразу после подписания ты мгновенно определила мою любовницу.

— И что?

— А то, что это ещё раз подтверждает тот факт, что мы в игре, или в цифре.

— При мне таких технологий не существовало. — Сказала Сяомин.

— При мне тоже. Но тогда скажи, как ты сюда попала?

— Не знаю. Я и прошлую свою жизнь практически не знаю. Знаю лишь то, о чём тебе уже поведала. Возможно, меня убили сразу после рождения, а некто сохранил эту память.

— Не исключено. — Согласился я. — Где твои гаврики?

Она оглянулась, потом ответила:

— У кареты ходят.

— Так пусть сядут, чего ноги тереть зря?!

— Они при мне создали нечто похожее на охранное бюро. Нашли среди своих человек десять бывших охранников, и решили, что отныне будут защищать меня от злых дяденек. А ты как сюда попал?

— Не знаю. Очнулся на полу в какой-то комнате. Совершенно слеп. Зато точно помню, что там был нормальным человеком, и что мне там как раз исполнилось 56 лет.

— Странно. Что ещё помнишь?

— Больше ничего. Даже не знаю, какая у меня была профессия?

— Может писатель?

— Я!!!

— А почему бы и нет? Может ты и создал этот мир.

— Извини, но создавать миры — это божественное дело. Я не бог, это точно.

— Почему? Кришна был нормальным мужиком.

— Откуда ты знаешь про Кришну?

— А откуда ты знаешь про нефритовый стебель?

Мы расхохотались. Информация каким-то невообразимым образом проникала в наши головы.

— Кстати, тут в книжке дополнение появилось.

— Какое? — Я оборвал смех.

— Наши возможности удваиваются. В качестве презента или бонуса нам даётся возможность перестроить наши уделы, согласно изменившимся условиям.

— Таак! Это уже интересно. Оказывается, мы исчерпали свои возможности перепланировки своих уделов?

— Не знаю. Я ни разу ничего не перестраивала. Как появилась, так всё и оставила.

— Выходит, что твои новички появляются в одной и той же комнате? А где же они живут?

— Не знаю. Система сама определила им место проживания и питания.

— А я сам обо всём думал. Теперь понятно. Ты ещё можешь чего-то изменять, вернее могла, а я уже нет. Теперь не расходованные тобой ресурсы получили дополнительный стимул, и перешли ко мне, как созидателю. Однако какая-то часть их осталась у тебя. Помнишь, там было что-то про переустройство твоего участка?

— Помню, помню. Не могу пока что всё сложить воедино.

— У меня тоже пока ничего не выходит.

— Ты бы девчонок пригласил под крышу. Маются, бедняжки, на солнцепёке.

— Ты разрешаешь?

— А тебе необходимо разрешение?

— Честно? Не знаю.

— Я тоже не знаю.

-Девчонки! — Я обернулся к подругам. — Идите сюда. Всё уже закончилось. Сейчас начнём работать.

Лина и Альбина подошли. Два мужика тут же вытащили откуда-то из-за кареты ещё два стула и принесли, поставив слева и справа от меня.

— Спасибо. — Поблагодарила китаянка.

— А как же Павлина? — Едва слышно прошептала Лина.

— Альбина, — повернулся я к девушке. — Не в службу, а в дружбу, сбегай за Павлиной. Чего ей там мучиться?

— Она не придёт. — Ответила Альбина.

— Почему?

— Потому, что она занимается нашей безопасностью.

— Альбиночка, золотце моё, послушай меня внимательно. Я не хочу по сто раз одно и то же рассказывать. Поэтому приведи Павлину, и вы получите все доказательства нашей полной безопасности.

— Как её в этом убедить?

— А ты не поняла?

— Что?

— Как вы подошли ко мне? Я же вас за руки не держал?

— Может ты мысленно разрешил.

— Альбина, ты помнишь случай у твоей двери с Дженни?

— Ну?

— Баранки гну. — Начал злиться я. — Неужели не понятно, что там я предложил вам взяться за руки потому, что моё мысленное разрешение не действовало. Вспомни, могли ли вы войти ко мне в комнату без того, чтоб я не провёл вас за руку?

— Поняла. — Ответила девушка и сорвалась с места.

— Лина, угощайся соком, водой, чаем. Может здесь и кофе найдётся?

— Найдётся. — Ответила Сяомин.

— Тогда я не откажусь от яблочного сока. Пить что-то хочется. — Попросил я.

— Час назад ты ничего не хотел. — Заметила моя новоиспечённая жена. — Боялся, что отравлю?

— Нет. Боялся, что подмешаешь что-то такое, что лишит воли, нарушит деятельность мозгового вещества.

— Угу. Афродизиак подмешаю. — Усмехнулась девушка.

— Не смешно. Откуда я тогда знал, с какими намерениями ты пришла на переговоры?..

— Не злись. Ты правильно делал. Я бы точно так же себя вела. — Успокоила меня жена и подала в освобождённую от своей руки руку высокий бокал с соломинкой.

Сок был ледяным. Пить его можно было лишь малюпусенькими глоточками, да и то с огромными перерывами на восстановление теплового режима в ротовой полости.

Пришли Альбина с Павлиной.

— Знакомьтесь. — Сказал я, поставив бокал на столик и поочерёдно касаясь девушек: — Это Лина. Это Альбина, это Павлина.

— Сяомин. — Сказала китаянка, руки не подавая. — Я жена вашего хозяина.

Повисла пауза. Подбежал охранник, приставил ещё один стул.

— А ты не собираешься пригласить сюда никого из своих охранников? — Спросил я, разрывая полог гнетущей тишины.

— Вообще-то не собиралась. Но, глядя на реакцию твоих подруг, думаю, что стоит и тебе проделать такой фокус.

Она повернулась к карете и махнула рукой. Подошёл один из мужиков.

— Виктор, пригласи, пожалуйста, сюда начальника охраны Матвея Ивановича, и его заместителя, левую руку. Ты у него правая, насколько я разобралась в вашей иерархии чинов?

— Да. Вот и ты подходи. Возьмите стулья, и подсаживайтесь.

Охранник Виктор без лишних слов отправился выполнять приказ своей хозяйки. А мы ждали, пока они принесут стулья и устроятся за спиной китаянки.

— Ребята, присядьте за стол. — Попросила Сяомин.

— Не положено. Ответил высокий, здоровенный мужик.

— Понятно. — Заговорил я. — Тогда будем вносить ясность. Отныне, мужики, ваша хозяйка — моя законная жена. Разумеется, вы остаётесь в её распоряжении. Но не забывайте, подчинение отныне принадлежит мне. А вы головой и прочими частями своих тел отвечаете за её жизнь.

— Готовы служить! — Хором рявкнули мужики, при этом подскочив со своих мест.

— Вот и хорошо. А теперь приступим к перепланировке нашего будущего гнезда.

— почему гнезда? — Спросила Альбина.

— А как иначе?

— Поместья.

— Родового поместья. — Поправила Лина.

— Договорились. Отныне мы будем называть наши дома!.. Наш общий дом — родовым поместьем. Согласна, дорогая? — Обратился я к Сяомин.

— Да, милый. Давай начнём.

— Так. Какую площадь занимал твой удел до замужества? — Спросил я.

— Представления не имею.

— Плохо. Я думал сравнить.

— Вряд ли нужно сравнивать. Скорее всего, каждый получил одинаковый надел. Вопрос в другом, уменьшается он впоследствии или нет?

— или наоборот, увеличивается или нет? — Добавила Альбина.

— Правильно. Здесь есть две переменные: увеличение или уменьшение. — Констатировал я. — Мне казалось, судя по глазомеру Дженни, что наш участок занимает порядка 900 квадратных километров. То есть квадрат 30 на 30 км.

— Не думаю. — Усомнилась Сяомин. — Не меньше ста километров.

— В смысле? — Уточнил я.

— Сто километров в одну сторону и столько же в другую.

-Ты хочешь сказать десять тысяч квадратных километров? И это такой забор мы отгрохали?

— Да.

— Но ты же сама только что сказала, что не знаешь размера своего участка.

— Ты знаешь, сколько мы ехали?

— Откуда мне знать это? Я знаю, что мы ехали после поворота где-то час.

— Да. Час. Я по часам следила. Подтвердила мои слова Лина.

При скорости кареты не больше тридцати километров в час, сколько мы проехали? — Я обратился к Сяомин.

— А кто тебе сказал, что это предел твоему участку?

— Ну, а вы? Вы же без моего ведома не могли пересечь черту?

— Нет. Не могли. Только и сейчас мы не на твоей земле и не на моей.

— Это как? — Опешил я.

— Мы ехали по своему участку больше трёх часов. Выходит, что фасад моего участка выходит на противоположную сторону от твоего. Дальше мы упёрлись в невидимую черту. Пришлось свернуть и так ехать до тех пор, пока не поняли, черта, не пускавшая нас, исчезла. Мы нашли её угол и продолжили путь уже по неизвестно чьей земле. Видимо, хозяин её ещё не осознал этого, и не принял участок целиком.

— Но как вы догадались, где мы будем?

— А забор ваш?

— Ах, да! Следовательно, выстроив забор, я использовал все свои резервы. Их не хватило на весь участок.

— Видимо, да. — Согласилась девушка.

— Феодал!

— Что?

— Феодал. Это в книжке какой-то я читал. Был там такой мир, где определённые люди становились... Нет... Назначались феодалами. Они могли перемещаться по своим участкам, собирать людей и обеспечивать их необходимыми средствами для выживания. Семенами растений, техникой и так далее.

— Ну, и причём здесь это? — Не поняла Сяомин, куда я клоню.

— Это я к тому, что мы в цифре.

— То есть как? — Не поняла Альбина.

— То есть оцифрованные.

— Фантастики объелся. — Заключила Лина.

— Ничего подобного. — Возразил я.

— Это плод твоей фантазии. — Продолжала Лина, не слушая моих возражений. — Ты пытаешься привязать события к чему-то тебе известному. Но есть объективные факты, опровергающие твои домыслы.

— Какие?

— К примеру, я ощущаю всё. Я естественным образом ощущаю вкус еды, цвета радуги, прикосновения, боль, радость и тому подобное.

— Кто тебе сказал, что твои чувства реальны, а не фантомные?

— Жизнь. Вот я ущипну себя, и мне больно.

— А как ты знаешь, это точно такая же боль, как в реальном мире? У тебя есть эталон для сравнения?

— Есть.

Я, мысленно, посмотрел на девушку долгим, очень долгим взглядом, потом сказал:

— Так. Давай-ка мы с тобой немножко прогуляемся.

Мы поднялись, и направились вдоль забора подальше от сидящих. Отойдя метров на сто, я заговорил.

— Лина, ты не можешь сравнивать, если ты не помнишь себя в той жизни.

— Почему? Я кое-что помню.

— Ладно. Пусть будет. Как ты можешь сравнивать боль?

— Очень просто.

— Лина! — Чуть не закричал я. — Ты не можешь сравнивать боль!

— Почему? — продолжала удивляться девушка.

— Да потому что!.. У тебя были мужчины в той жизни?

Она немного помедлила, потом негромко ответила:

— Нет.

— Так как ты можешь сравнивать? К тому же неувязки, как ты знаешь, произошли с тобой.

— А с другими?

— Откуда я знаю?!

— Но ведь у тебя была и другая девушка.

— Ты с чего взяла?

— Видела.

— Так, слушай. Не морочь мне голову и не отвлекай. Дефлорация бывает только раз в жизни. Я слыхал, мол, есть умельцы, которые сшивают девственную плеву, или склеивают её. Чушь... Не верю я в эту ерунду. Понимаешь. Если ты не испытывала в той жизни этого эффекта, то как ты можешь сравнивать? Тем более что на второй день у тебя всё восстановилось. Так не бывает!

— Может и не бывает. Не знаю. Но ощущения у меня верные. Реальные. Иначе бы я не влюбилась в тебя сразу.

— Возможно, что это проделки тех, кто создал этот мир. Возможно, это программный сбой... Но это лишь подтверждает мои утверждения, а не опровергает.

— А если я забеременею от тебя?

Я открыл рот, чтоб произнести завершающую пламенную речь, но так и остался с распахнутым ртом.

— Закрой рот. Мухи налетят! — Засмеялась Лина, легонько подталкивая мой подбородок.

Я понял, что аргументов у меня нет. Как нет их и у девушки. Но у неё может появиться этот самый аргумент.

— Мухи! — Выдавил я из себя.

— Что, мухи?

— Где мухи?

Лина заозиралась в поисках насекомых.

— Видишь, нет никаких мух! — торжествовал я. — Мой аргумент: мухи! Насекомые!

— Ты их просто ненавидишь, поэтому их здесь нет.

— Бред. Я, конечно, мух, тараканов, жуков всяких, стрекоз терпеть не могу, но это не значит, что они не должны существовать. А как деревья будут опыляться? Ведь даже пчёл нет, которых я сильно уважаю, но и боюсь не меньше.

— просто ты до них додуматься не успел.

— А птицы? — Не унимался я. — Где птицы? Они-то что плохого мне сделали? Птиц, к твоему сведению, я просто обожаю. Даже противных ворон.

— Я же сказала, ты до них ещё не додумался.

— Лина, пойми же, не я один делаю окружающую среду. Её делает некто, а я лишь приспосабливаюсь под неё.

— Возможно. Но это ещё не доказательство твоей и моей оцифровки.

— Ладно. Пошли назад. Пусть пока что каждый остаётся при своём мнении.

— Если тебе так легче думать, пусть будет. Просто я хочу, чтоб ты не заблуждался в своих предположениях.

— Можно подумать, ты наверняка знаешь, что это не цифра.

— Убеждена.

— А я нет. Хорошо. Пошли.

— Ну что, наговорились? — Спросила Сяомин, когда мы вернулись.

— Да. — Хмуро ответил я, усаживаясь на прежнее место. — Давайте уже решать. Хватит споров.

Но решить быстро, не получилось. Опять пришлось прибегать к пластилину. Опять пришлось обосновывать ненужность замка. Опять!.. Нет, теперь не опять. Пришлось продумывать будущее новых пар, ежели таковые появятся. А в том, что они появятся, сомнений ни у кого не возникло. В общем, через шесть часов напряжённых споров, уговоров, предложений и прочего, пришли к единому мнению. Точки возрождения превратить в наблюдательные башни, в центре воссоздать замок, придуманного образца. Во втором кольце с двух противоположных сторон построить мужское и женское общежитие. Новые пары пусть строятся за стенами замка. Будем наделять их землёй, хай учатся земледелию. И вообще, система должна быть избирательной. Кто хочет, пусть крестьянствует. Кто желает быть садовником, не вопрос. Кузнецом? А в чём проблема? таким образом, дальнейшая перепланировка будет не нужна. В случае дополнительных земель. Это был намёк от китаянки. Она никак не могла успокоиться, что у меня есть девушка, над которой она невластна. Как позже выяснилось, ни одна из моих девушек не попали под её влияние. Что сыграло в этом роль? Понятия не имею. Но факт оставался фактом.

Наконец, все предложения были обсуждены, решения приняты. Надо было творить. Я представил всё, о чём мы договорились, но ничего не произошло. Тогда Сяомин попробовала проделать то же самое. Увы, всё оставалось по-прежнему.

— Глупые вы, муж и жена. — Сказала Лина. — Вам теперь вместе творить надо.

Мы посчитали до трёх и попробовали снова, теперь уж совместно. Но только вновь напрасно.

— Теперь что скажешь? великая мыслительница? — Съязвил я.

— Скажу, ну и дураки же вы все.

— О-бана! А не хочешь по попке ремешком за такие словеса?

— Не хочу. Встаньте, обнимитесь, может даже поцеловаться надо. Вы же муж и жена, а сидите друг против друга, как будто враги.

— А это мысль. — Сказала Сяомин.

Она поднялась, подошла ко мне и обняла за талию. Мне сидеть было бы стыдно, поэтому я успел подняться, и китаянка оказалась мне чуть ниже плеча.

— Ну, теперь давай, на раз, два, три! — Предложил я.

— Нет. Давай будем целоваться, а девчонки пусть считают.

— Хм! Ладно. Каким поцелуем?

— А ты умеешь по-разному? — Удивилась девушка.

— Нет. Я просто названия знаю. — Улыбнулся я. — Пусть будет протибодника.

— Пусть будет. — Согласилась Сяомин, приподнимаясь на цыпочки.

И в этот момент всё вокруг изменилось. Девчонки даже считать не начали. Мы стояли посреди громадного двора цитадели. Напротив располагался дворец, в котором я с Сяомин, как правители, должны будем жить. Перед крыльцом бил фонтан. Вокруг стояли лавочки, прикрытые сверху кустами жасмина, сирени и ещё каких-то экзотических кустов.

— А вот фонтан мы не заказывали! — Удивлённо произнесла Лина.

Сяомин разомкнула объятия, быстро зашуршала страничками. Потом замерла. На обложке красовался наш дворец с фонтаном и всем тем, что мы только что увидели.

— Смотрите! — Поражённо выдохнула она.

Но эффекта не получилось. Стоило девушке лишь протянуть книжку Альбине, как та исчезла, и оказалась в другой руке Сяомин.

— Понятно. — Сказал я. — Передавать книгу нельзя. Покажи из своих рук.

А дальше началось невероятное. Каждая страничка книжки изобиловала фотографиями нашего замка, начиная со дворца. Здесь же располагались исчерпывающие пояснительные тексты к каждому помещению, к каждой мелочи. И так со всей крепостью. Мне пришлось срочно выковыривать свою книжку из нагрудного кармана, так как он опасно затрещал. Книга прямо в руках превратилась в громадный фолиант. Кроме этого, тут же выяснилось, что я свой экземпляр могу передавать. Но только официально признанным любовницам. Насчёт жён вопрос оставался открытым.

— так, дамочки. — Заговорил я, приводя всех в нормальное рабочее состояние. Сейчас надо срочно решить кучу проблем. Во-первых, где все девчонки? Те, которые были в актовом зале? Где твоя охрана?

— Охрана вон, за углом у ворот стоит. — Махнула рукой китаянка. — Ничего с ней не случилось.

— Ладно. У нас другие проблемы. Я же разрешил вход к нам девушек из тюрьмы.

— А почему ты решил, что там только девушки? — Спросила Павлина.

— Не знаю. Но тут другая проблема. Я же разрешил им вход только в холл! Понимаете, если раньше холл был большим, то сейчас он какой? Где все остальные? Пора заняться их расселением. А что молодой босс?

— Да, проблемка. — Сказала Сяомин. Мы находимся в ста двадцати пяти километрах от наших башен, в самом центре нашего родового поместья.

— Ого! Сколько теперь туда ехать? А как их оттуда доставлять сюда? — Не на шутку перепугался я. — Стоп! А откуда такие данные?

— из книжки. — Сказала Сяомин, полистала, и прочла: "Ваши земли занимают шестьдесят две тысячи, пятьсот квадратных километров. Вам присвоен титул графини". Следовательно, ты у нас граф. Дай-ка взгляну?

Я протянул ей свою книгу.

— Точно, так оно и есть. Но! Дорогой! У тебя в книге чуть больше информации. Девочки, отойдите-ка!..

— Ты зачем их обижаешь?

— Я не обижаю. Есть вещи, которые им знать не положено.

— К примеру?

— К примеру, между дворцом и башнями существует некий темпоральный переход. Он находится в южном крыле дворца. Так что проблема с транспортировкой уже решена. Надо просто найти эту темпоральную дыру и воспользоваться ею. Держи книгу. После, наедине, почитаем. Девочки, идите сюда.

— Так. Слушайте меня внимательно. — Принялся раздавать ЦУ я. — Альбина. Конюшня знаешь где? По карте видела?

— Да.

— Тогда дуй туда, убедись, что всё в порядке или может наоборот. Где наши лошади, на которых мы приехали? Где карета? Ну и прочее.

— Одна?

— Ты боишься ходить одна?

— Уже темнеет. А я боюсь больших пространств.

— Эту проблему мы сейчас решим. Дело в том, что у нас ведь тоже были кони. Где они теперь? В чьей конюшне? — Сказала Сяомин, и обернулась к своим охранникам. — Матвей Иванович, подойди сюда! Быстрей!

— Слушаю. — Сказал начальник охраны, подходя.

— Матвей Иваныч, как видишь, у нас произошли изменения. Надо выяснить, куда подевались наши лошади? Где их искать? Короче, передаю на ваше попечение девушку. Зовут её Альбина. Определите, кто у вас там конюхом был. Пусть с ней немедленно отправляется на поиски. После сюда пусть возвращаются.

— Будет сделано. — Отрапортовал мужик и отошёл, поманив за собой девушку.

— Так. Павлина, сейчас мигом в общежитие. Выясни обстановку. Успокой народ насколько возможно. — Продолжил раздавать приказы я. — Место встречи здесь.

— Через сколько?

— У тебя есть наручные часы?

— У меня есть внутреннее чувство времени.

— Мммм. Часа два. Управишься?

— Думаю, да.

— Тогда беги.

— А если кто-то со мной захочет прийти сюда?

— Только Дженни, Марианна и... И всё.

— Поняла.

Она исчезла в темноте туннеля, соединявшего цитадель со вторым периметром.

— Так. Вроде всё. Пошли искать. — Сказал я, беря Лину под руку

— Нет. Высвободила руку Лина. Я останусь здесь.

— Лина, прекрати выделываться. Сяомин может не знать некоторых тонкостей нашего дела с тюремщиками. К тому же она не видела ни одной из охранниц мальчишки. Пошли.

— А мне можно взять тебя под руку? — Спросила Сяомин.

— Нет. Это я тебя возьму под руку, причём справой руки.

Вот такой троицей мы поднялись по ступеням дворца, вошли внутрь и принялись искать темпоральный переход.

Искали мы его долго. Минут тридцать, если не больше. Как выяснилось, он имел два входа. Один с улицы, другой изнутри.

— Как определить, где здесь южное крыло, а где северное? — Спросил я, минут через двадцать после безуспешных поисков.

Сяомин достала свою книгу и принялась листать.

— Убери. — Посоветовал я и протянул ей свою.

Девушка принялась рассматривать фотографии. Потом нашла общий план дворца и, наконец, радостно воскликнула:

— Есть! центральный вход во дворец ориентирован на восток. Ворота из цитадели на севере. Выходит, мы ищем не в том крыле.

После этих уточнений зал с темпоральным переходом нашёлся быстро. Это оказалась башня, расположенная на оконечности южного крыла. Круглое помещение, в которое мы вошли, имело две двери: одна, через которую наша троица проникла сюда, другая вела на задний двор. В середине помещения, образуя октаэдер, стояло восемь колон, поддерживающие верхний этаж. От внутренней двери влево по стене уходила винтовая лестница. И всё.

— Так, а где этот самый переход? — Спросил я.

— Видимо, наверху. — Предположила Сяомин.

— Возможно. — Согласился я. — Придётся подниматься.

Высота башни оказалась не маленькой. Несколько площадок позволили нам немного передохнуть. И вот она, долгожданная площадка, выведшая нас в круглую комнату, полностью повторяющую очертания нижней, только меньше в размере и без дверей. Вместо них шли сплошные окна. Почему-то круглые. В центре, упираясь верхним концом в потолочный люк, торчала корабельная лестница.

— Так. И где эта темпоральная дыра? — Задала риторический вопрос Сяомин.

— Нам, кажется, туда. — Сказала Лина, указывая на трап.

— Высота метров сорок, если не больше. — Сообщила Сяомин, отходя от окна.

— Ты сориентировалась по сторонам света? — Спросил я.

— А как? На улице уже почти темно. Я с трудом разглядела стену внешнего периметра.

— Внешнего или второго, внутреннего?

Первого. Он отсюда километрах в пяти.

— Здорово! пошли. Надо торопиться. — Сказал я, берясь за перила.

— Дай-ка я первая пойду. — Попросила Лина.

— А ты уверена, что дверь, то есть люк, откроется? — Спросил я. — Лучше уж Сяомин.

— есть у меня сомнения, что люк откроется от моей руки. — Предположила Сяомин.

Ша, Сам поднимусь, там будет видно.

Наверху гулял ветер. Площадка была открытой, хоть по периметру струились изящные перилла. В середине, точной копией нижнего зала, стояло восемь колонн, поддерживающих стеклянный купол.

— Так! и как тут определиться? Где наша башня, а где ваша? — Спросил я.

— Ну, со сторонами света — не проблема. Тут у колонн есть буквы, указующие направление. К примеру, вот норд-ост. Ага, а вот зюйд-вест.

— А по-русски слабо? — Спросил я.

— Я решила, раз сюда ведёт морская лестница, значит, эти символы должны называться именно так.

— Сяо, извини, — заговорил я. — Но английский язык я с некоторых пор терпеть не могу. Поэтому, давай по-нашенски.

— Как прикажите, мой повелитель. — Улыбаясь, отозвалась девушка.

— Так. Эти колоны, насколько я понимаю, должны каким-то образом включаться. — Я немного подумал. — Интересно, а темпоральный переход — это не нуль-транспортировка?

— Скорее трансгрессия. — Поправила Лина.

— Нет. Я же сказал, не терплю английских терминов. Если есть русский аналог, пожалуйста. Только в исключительных случаях.

— Ты русофоб? — С интересом на меня глядя, спросила китаянка.

— Нет. Просто засилие иностранными терминами засоряет русский язык. Чем хуже Н-транспортировка или нуль-переход? Вот, пожалуйста. Ефремов, братья Стругацкие.

— Длинно. — Поморщилась Сяомин.

— Это можно сократить до Нуль-Т. И все дела. Или до Эн-Пэ — нуль-переход.

— Любите вы русские сокращения.

— Вы долго будете спорить? — Вступила в разговор Лина. — Время-то идёт.

— Оно-то идёт, да как их включить? — Заметил я.

— Как включить выясним потом. Ты сначала определи, где твоя башня, а где башня Сяомин?

— Блин! В точку! Сяо, что скажешь?

— Ничего не скажу. Откуда я знаю?

— Тогда будем действовать методом тыка. Посмотрим, что показывает вот эта колонна?

— Эта колонна показывает, что ты жаждешь попасть на норд-вест. — Сказала Сяомин.

— Твою медь! Я же попросил!

Девчонки промолчали. А я дотронулся рукой до колонны. Она оказалась твёрдой и холодной.

— Ладно. Где тут южная? — Она должна быть теплей. — Предположил я.

— Почему? — Поинтересовалась Лина. — Потому что на юге?

— Может быть, сказал я, протягивая руку к указанной колонне.

и тут же понял, что попал. В следующий миг меня крутануло, и окружающее пространство резко изменилось. Нет, не само пространство, а звук. Я инстинктивно шагнул вперёд и почувствовал, что вокруг никого нет. В тот же миг что-то сильно ударило меня в спину. По инерции пробежал ещё несколько шагов и остановился.

— Ну чего ты стал, как пень? — Послышался голос Лины, и тут же последовала не произносимая тирада из весьма солёных словечек. Девушка отлетела ко мне, подобно пробке. И если б не моё мягкое тело, оставаться бы трафарету на стенах этой башни. Хотя, какие тут стены? Тут перилла, такие же узорчатые, как на нашей башне. Следом вылетела китаянка.

— Shenjingbing! — Высказалась она по-китайски, и добавила по-русски: — Какого лешего ты полез?

— Buyao! — Ответил я, продолжая держать в объятиях Лину. — Я никуда не лез. Меня просто затянуло.

— Да отпусти ты её! — Разозлилась окончательно китаянка.

— Если бы не я, она б уже планировала куда-то вниз. — Сказал я, и отпустил девушку. — Так. И что будем делать дальше?

— Сначала определимся, где мы? — Сказала Сяомин, успокаиваясь. — Извини.

— Извинения будут приняты лишь ночью. Если сумеешь доказать, их несостоятельность.

— Договорились. — Ответила девушка, окончательно приходя в себя. — Так. А мы на моей башне!

— Спустимся?

— Зачем?

— А вдруг там есть новорождённые?

— Вряд ли. — Усомнилась Сяомин. — За последние два дня никого не было.

— Слушай, давай проверим. А то вдруг человек загнётся по твоей воле? Как будешь потом жить?

— Пошли. — Сказала китаянка, распахивая люк.

Здесь всё было зеркально, как в нашей башне. Мы спустились куда быстрее, чем поднимались. Внизу, в самом центре между колонн сидел совершенно голый, здоровенный мужик, с окладистой, широкой, как лопата, бородой, и с закрытыми глазами. Он расчёсывал пальцами свою бороду, и это было единственное его движение.

— Эй, мужик? — Окликнул я его.

Реакции никакой. Тогда Лина подвела меня к нему поближе. Я осторожно, чтоб не перепугать, дотронулся до его плеча. Мужик вздрогнул и открыл глаза. Узрев прямо перед носом двух хорошеньких девушек, он сильно покраснел, а руки непроизвольно метнулись к низу живота, прикрыть срам.

— Очухался? — Спросил я его.

— Ммммм. — Промычал тот. — Можно без дам?

— Блин, девчонки, отвернитесь. Ну, неудобно мужику. Имейте совесть.

— Девушки едва сдерживая хихиканье, отвернулись.

— Ну, говори? — Потребовал я.

— Наклонись? — Прошептал мужик.

-Чего? Неужто так сказать боязно?

— Не боязно. Срамно.

— Во как! Ну, говори? — Сказал я, слегка наклонившись.

— Слушай, мужик, мне бы в клозет? А то здесь нет. И углов нет.

— Бедняга! — Сказал я громко. — Сяомин, у тебя совесть есть?

Девушка резко обернулась ко мне.

— Отвернись. Тебя же попросили. — Одёрнула её Лина.

— Я хочу знать, в чём меня обвиняют? — Запротестовала китаянка.

— Быстро создай туалет.

— Как?

— А чтоб тебя! — Выругался я, и вслух сказал: — Пусть эта башня станет зеркальной башне моего родильного дома. Хм!.. Не родильного дома, а места, где появляются новички: с санузлом и прочими предметами первой необходимости. Да, и сухой паёк, обязательно. Плюс, систему оповещения.

Что-то изменилось потому, как мужик вдруг подорвал с позиции сидя, только его и видели. Хлопнула дверь.

— Ну, вот. Теперь человек не умрёт и не опозориться. Сяо, неужели трудно было сделать хотя бы дверь во двор? НА улицу он выйти не мог, а во двор мог.

— Надо учиться терпеть. — Ответила китаянка.

— Но не весь же день!..

— А он и не был тут весь день.

— Ну, тут мы с тобой расходимся во мнениях. По его поведению видно, что не меньше шести часов, а то и более. Глянь, как рванул бедняга!.. Нельзя так с людьми.

— извини. — Сказала девушка и подошла ко мне, протянула руки для объятия, да так и замерла.

— Вот как это случается!.. — Сказала Лина.

— Что случается? — Не понял я.

— Человек рождается. — Сказала Сяомин.

— Мммм!.. Как в смысле?

— Ещё один. — Сказала Лина.

— Где? — Не поверил я.

— У твоих ног. — Ответила китаянка.

— Тоже китаец. — Сказала Лина.

— Нет. — Возразила Сяомин. — Японец.

— Можно подумать, ты можешь отличить японца от китайца. — Усмехнулся я.

— Могу. — Заупрямилась девушка.

— Ну-ну! Даже голых?

— Даже голых.

— А ты их голыми-то видела?

— Хватит вам упражняться в красноречии. — Встряла Лина. — Человеку помочь надо.

— Чем? — Спросил я.

— Разбудить, объяснить...

— А! — Сказал я и опустился на корточки. — Он как лежит?

— К тебе головой. — Сориентировала Лина.

Я протянул руку и коснулся головы лежащего. Ничего не произошло. Тогда осторожно похлопал по щеке. Японец дёрнулся, открыл глаза и сел, уставившись на китаянку.

— Ну, мужик, как дела? — Спросил я, поднимаясь.

Он молчал, глядя на девушку. Скосил глаза на меня, и снова уставился в прежнее место.

— Что-то его смущает в твоём виде. — Сказала Лина.

— Он японец. — Сказала, как отрезала, Сяомин.

— И что с этого? — Спросил я.

— Он просто не понимает нас. — Предположила Лина.

— Это ещё как? — изумился я. — Быть этого не может?.. До сих пор все появлялись, зная русский язык.

— А теперь будут появляться разноязычные. — Снова предположила Лина.

— Типун тебе на язык! Нам ещё языкового барьера не хватало.

— Типун, не типун, а факт остаётся фактом.

— И что нам с ним делать?

— Не знаю. — Ответила Сяомин.

— Попробуй поговорить с ним на китайском. — Предложил я.

— Это всё равно, что ты будешь говорить со мной на древнегреческом.

— Хм! А это мысль!

Я сосредоточился, вспоминая все основные языковые группы, какие знал. Заодно подумал, что всякий проходящий через наш темпоральный переход должен автоматически изучить русский язык, язык всеобщего общения.

Ты меня понимаешь? — Заговорил я по-японски.

— Да, господин. — Ответил японец.

из туалета вышел мужик, уже одетый.

— Спасибище тебе, мужик! Спас от позора и греха неминучего!

— Успокойся. Как тебя зовут? — Обратился я к мужику.

— Василий. Василий Семёнович Потрошков. Сорок восемь годков стукнуло. — Сказал он, подходя, и подавая мне руку.

Познакомились.

— А теперь, Василий, обратился я к мужику. — Помолчи немножко. Тут ещё один кадр появился. Разобраться надо бы.

— Хорошо, хорошо! — Согласился Василий и отошёл чуть в сторону.

— Так, — Обратился я снова к японцу. — В туалет тебе не надо?

— Нет, господин.

— Но одеться тебе надо?

— Надо, господин.

— Тогда иди вон в ту дверь, за ней будет душевая, туалет и шкафчик. В шкафчике найдёшь одежду, наденешь. Потом выходи сюда, пойдём туда, где все.

— Спасибо, господин. Вы так добры ко мне.

и он рысцой подорвал в указанном направлении.

— Так, Сяо, беги наверх, отправляйся домой и позови своих охранников. Пусть помогут разместиться новичкам. Отведут в общагу и так далее. Мы с этими двумя за тобой.

— Как они с ним общаться будут? — Спросила китаянка.

— Слушай! У нас времени совсем нет. НА улице уже темно. А дел ещё выше крыши. Я уже всё решил. Сама убедишься вскоре.

Сяомин побежала по лестнице, не издав ни звука возражения или неповиновения.

— Так, Василий. Сейчас поднимайся по лестнице на самый верх. Там подожди нас.

— А может вместе? — Опасливо поинтересовался Василий.

— Ну, тогда жди, когда этот япошка выйдет.

Через минуту все были в сборе. А ещё через десять мы стояли у порталов, и я опять понятия не имел, какая наша. Тут помогла Лина. Она указала на колонну, из которой мы вывалились. Девушка запомнила её по месту напротив, в которое чуть не угодила на выходе.

С этим решили, а вот как отправить новичков? Вероятно, система их ещё не опознает, как своих. Оставлять Лину одну с Василием при всей видимости его добродушия, мне что-то не хотелось. С японцем ещё хуже! Как она ему объяснит, что надо делать?

— Придётся рискнуть. — Сказал я. Василий, подойди к колонне. Теперь слушай. Сейчас ты шагнёшь в неё и, не останавливаясь, сделаешь пару шагов.

— Это чтоб проход освободить? — Понял мужик.

— Правильно понимаешь политику партии и правительства. — Усмехнулся я. — Давай.

Пока Василий исчезал, я перевёл то же самое японцу. Тот кивнул и без уточнений шагнул следом.

— Теперь наша очередь. — Сказал я Лине, и, взяв её на руки, шагнул в портал.

Здесь уже гудела толпа из охранников и девушек, состоящей преимущественно из Альбины и Дженни. Как выяснилось, Павлина тоже была, но молчала.

— Так, девчонки, сказал я. Мужиков передайте мужикам. Пусть они с новенькими разберутся.

— Господина! — Вдруг заговорил японец.

— Во те раз! — Удивилась Сяомин. — Только что ни слова по-русски, а тут на тебе!

— Господина, — повторил японец, обращаясь ко мне.

— Да, я слушаю.

— Господина, возьми меня с собой. (и, перейдя на японский, затараторил) Кичиро Кумагаи мастер Катори-синто-рю и Бу-дзюцу, Бугэй, в совершенстве знаю Ниндзюцу, владею техникой Дзё-дзюцу и Киай-дзюцу, Дзиттэ-дзюцу и Кама-дзюцу, Кэн-дзюцу и кэндо, Нагината-дзюцу и Со-дзюцу, Синъэй Тайдо и Тосю какуто, Ходзё-дзюцу и дзю-дзюцу. ЭИ это на уровне мастера, господин. Я и другие техники знаю, но пояс ниже. Возьми, я пригожусь.

— Кумагаи сан, — заговорил я по-японски медленно, стараясь выговаривать каждое слово, заодно обдумывая. — Я рад, что среди нас появился настоящий мастер восточных боевых искусств. Я приветствую тебя! И хочу предложить большую, сложную, порой тяжёлую работу. Но это будет завтра. А сегодня предлагаю мастеру поесть, отдохнуть, привести себя в порядок, продумать детали завтрашнего дня. Ведь мастеру будет предложена работа по созданию школы боевых искусств востока. Мастер должен будет сказать, какие залы и тренажёры нужны для этого? Какие инструменты? Как и где проводить отбор. Уровни учеников. Ведь предполагается общий курс, а самые способные должны составить элиту нашего будущего войска. Вы согласны со мной, мастер Кумагаи сан?

Японец задумался, потом кивнул.

— Согласен, господин. Работа большая. Нужен отдых. Надо много думать. Скажи, куда идти?

— Сейчас вас отведут в свободное помещение. Оно рассчитано на европейцев. Поэтому обдумайте все детали интерьера вашего жилища. Завтра с утра я приду и помогу получить всё необходимое. Заодно поговорим и о залах, и о тренажёрах.

Японец низко поклонился, и отошёл к Матвею Ивановичу, который тут же занялся им.

— Ну вот! Теперь можно отправляться. — Сказал я, удовлетворённо вздыхая.

— Здесь всё налажено. — Сказала Павлина. — С мужчинами мы договорились. Они будут помогать. За главную остаётся Ядвига.

— Кто? — Переспросил я.

— Ядвига.

— А кто это?

— Новая активистка?! Кто же ещё?!

— А где Марианна?

— Дело в том, что при изменениях все, кто был в своих комнатах или в административном центре, переместились сюда. А остальные, исчезли. — Разъяснила подошедшая Дженни.

— Куда исчезли? — Не поверил я своим ушам.

— Не знаю. Их здесь нет.

— По книге переписи проверяли?

Сейчас это делает Ядвига. Книга-то была у Альбины, а она отсутствовала. Как только Альбина появилась, так сразу за книгу и взялись.

— А где сама Альбина?

— Где-то здесь крутилась.

— Только вспомни дурака, а он тут как тут! — Сказала Лина, подбежавшей Альбине.

— Это про меня, что ли? — Поинтересовалась девушка, пытаясь отдышаться.

— Что вы все такие запыхавшиеся? — Спросил я.

— Далеко бегать стало. Средств связи нет. Приходится носиться туда-сюда. Вот и запыхалась. — Обиделась Альбина.

— Не обижайся. А лошади тебе на что?

— Лошади, между прочим, давно спят. А я бегаю.

— Так иди тоже спать. Кто тебе не даёт?

— Ты!

— Ого! Так. Ладно. Альбина, Дженни, Лина и Павлина, идёте с нами. Матвей Иванович со своими орлами остаются под начальством Ядвиги. Кстати, где она?

— Я здесь. — Раздался бархатный, немного низковатый голос.

— Ого! Здорово! Так. Ядвига. Вы уже пересчитали девочек?

— Да. Двести 73 человека отсутствуют, согласно списку.

— А новенькие были?

— Не знаю. Мы же все в комнатах были. Только те, что в вестибюле оставались, да во дворе гуляли. Вот те исчезли. Или могли исчезнуть.

Ясно. Пошли.

— Может, всё-таки Матвея возьмём с собой? — Тихо спросила Сяомин.

— А вместо него кто останется? — Поинтересовался я.

— Виктор. Его правая рука.

— Хорошо. Справятся без него?

— Спрашиваешь?!

— Нет, утверждаю. Ладно. Матвей Иванович, подойди сюда.

Через несколько минут мы вывалились на верхнюю площадку башни.

— Что тут происходит?! — Воскликнула Дженни, первая занявшая место у перилл и разглядывающая что-то внизу.

А там было на что поглядеть!.. На дороге сотни полуголых девушек в ночных сорочках стояли, сидели, ходили туда-сюда. Время от времени некоторые подходили к двери, дёргали за ручку. Дверь не открывалась. Снова отходили, усаживались на прежнее место или останавливались, где придётся. Некоторые пытались обойти башню с разных сторон, но, безуспешно. Невидимая черта не пропускала их. На той стороне дороги у бордюра стоял припаркованный автомобиль.

С другой стороны башни было приблизительно то же самое, с одним отличием. Дверь открывалась, впускала и выпускала девушек одетых.

— И как это понимать? — Спросил я.

— Мне кажется, — сказала Сяомин, — все те, кто оставался в родильном зале и те, что гуляли по парку, не вместились в новый холл. Вот и приходится сидеть на улице. А туда заходят в туалет, разумеется.

— А эти, почему здесь? Почему их не пустили? — Недоумевал я.

— Возможно, что те, что были в холле в момент перепланировки, испугались наплыва, оттого, что все они здесь просто не поместятся, вот и заблокировали дверь чем-то.

— Чем? Как они могли это сделать?

— Не знаю. Давай спустимся и разберёмся.

— Так. Матвей Иванович! — Позвал я. — Давай, спускайся первым и разгони толпу внизу, из холла, чтоб можно было спуститься и выяснить, в чём там дело. Хорошо?

— Уже выполняю. — Ответил мужик, рысцой бросившийся к люку.

— Так, Лина, ты заметила колонну, из которой мы вышли?

— Да.

— Придумай, как её отметить?

— А чего её отмечать? На ней буква "С" есть.

— Вот здорово! А на остальных колоннах тоже появились буквы сторон света?

— Да. Видимо ты учёл этот вариант.

— Может быть, может быть. — Пробормотал я, направляясь к люку. — Пошли.

Внизу Матвей вовсю гонял перепуганных девчонок. Они никак не ожидали появления чужого мужика да ещё с лестницы!.. Визг стоял!.. Пришлось даже уши заткнуть.

— Шаааа! — Заорал я, держась за уши. — Заткнуться всем!!!

Меня скорей увидели, чем услышали. Через несколько минут восстановилась тишина.

— Так. Слушайте меня внимательно. Двадцать человек выйти из холла во двор.

— Зачем? — Раздалось со всех сторон.

— Затем, чтоб мы смогли сойти с лестницы и провести вас, глупых дур, домой. Понятно? — Рявкнул я. — Прекратить задавать вопросы! Сначала дело, а завтра будете спрашивать.

Девчонки, стоявшие у дверей во двор, принялись освобождать место. Когда образовалась приличная площадка и мы смогли покинуть лестницу, я заговорил:

— Слушайте меня. Дженни, идёшь впереди, за тобой по одной начинают подъём следующие девочки: Альбина, выстраивай их согласно своему представлению. Так. Ещё. Наверху слушать Дженни, и выполнять всё, что она прикажет. Скажет идти в колонну, идите, не бойтесь. Нет. — Перебил я себя. — Дженни с тобой пойдёт павлина. Только вот что, павлина, ты должна остаться на башне, а Дженни покажет своим примером, что и как надо делать. Понятно? Не то в одиночку там с этой перепуганной толпой не справиться. Всё поняли?

— Да. Раздался не стройный гул голосов.

— Тогда пошли. — Скомандовал я. — Только так, на лестнице друг дружку не перегонять, соблюдать строй. Наверх башни выходить не больше двух. Если кому будет страшно, отойдите в сторонку, подождите, придите в себя. Но не скапливаться. Пошли!

Мимо нас потёк ручеёк перепуганных молодых женщин. Поднимались они довольно-таки шустро. Через пять минут в холл начали пропускать оставшихся во дворе, на ходу объясняя, что и как надо делать.

Минут через пятнадцать Павлина спустилась вниз с известием, что все отправлены по назначению.

— Ну, слава богу! — Вздохнул я. — Первую половину плана выполнили. Теперь осталась последняя. Кстати, Дженни не вернулась?

— Вернулась! — Раздалось с лестницы.

— Очень хорошо, что ты догадалась вернуться. Скажи, общежитие большое? На сколько мест? или хотя бы сколько этажей?

— Хм! — Хмыкнула девушка. — Вся стена цитадели — это и есть общежитие.

— Снаружи? — Не поверил я.

— Нет, изнутри, разумеется. Второй периметр. Там получилось три полных стены и две половинки, разделённые воротами. Вот в этих половинках находятся оба общежития. Одно женское, другое мужское. Высота стен, как мне объяснил Матвей Иванович, пятнадцать метров.

— Значит, там не больше трёх этажей.

— Да. Пробасил Матвей Иванович. — Перекрытия очень массивные. Окна лишь на внутреннюю сторону.

— Лестницы хоть удобные? — Спросил я.

— Защищать? Да. Узкие, крутые. Есть возможность поднимать некоторые пролёты.

— Сума сойти! Ладно. Девчонкам не век там куковать. Выйдут замуж, пусть мужья о собственных домах позаботятся сами.

— Где столько строителей набрать? — Спросила Лина.

— Будем искать. Нам здесь жить, следовательно, надо готовиться ко всему. Иметь кадры и специалистов по всем вопросам.

— С бабским батальоном. — Тихонько добавила Альбина.

— Ну, придётся и вам, женщинам, чему-то учиться. Только вот подходить к этому надо не с одной меркой, а к каждой индивидуально. Тогда и толк будет, и порядок. Так. Хватит болтать. Пора заканчивать.

Я взялся за ручку двери. Понимание случившегося произошло мгновенно. Оказывается, в момент перепланировки все предыдущие указания, касающиеся проникновения на территорию отменились автоматически. Если б хоть одна из бедняг, мающихся в данный момент на дороге, успели войти, то и задание обновилось бы.

"Хм! — Хмыкнул я про себя. — Надо будет запомнить".

На крыльце никого не было. Прожектора башни хорошо освещали пространство перед собой, но и не позволяли увидеть вышедших из двери. Поэтому нас заметили лишь, когда я, подойдя к ступеням крыльца, заговорил.

Говорил я долго и проникновенно. Извинялся за случившееся, за задержку, за непонятки, о которых сам не подозревал. Но, теперь всё будет хорошо.

— Сейчас вы по очереди будете входить в холл. Вас проведут к месту жительства, где будете накормлены, напоены, одеты по-человечески. Завтра после отдыха все соберёмся в нашем актовом зале, и познакомим с условиями нашего жития. Они просты, совсем не сложны. Забегая вперёд, сообщу, что каждая девушка, вышедшая замуж официально, будет иметь право покинуть общежитие и заняться совместным строительством собственного дома.

— С кем строить? — Раздалось из толпы.

— У нас, между прочим, очень много молодых, красивых, умных парней. — Ответил я.

По толпе прошёл вздох облегчения.

— Можно вопрос? — Спросила девушка, стоявшая ближе всех ко мне, почти напротив.

— Пожалуйста. — Милостиво разрешил я.

— Мы тут целый день. На солнце, на жаре. В туалет даже некуда было сходить...

— Ой, извините! Заболтался. Так. Девушки, нуждающиеся в первую очередь. По одной, подходим сюда. Дженни! Нет. Альбина, давай, проводи девушек. Покажи куда. Только не создавайте очереди. Приведших себя в порядок прошу немедля подниматься по лестнице наверх. И ещё. Не задерживайтесь в туалете надолго. Сделали свои дела, взяли одежду и на выход. Одевайтесь в холле. Там нет мужчин, никто вас не увидит. Не толпитесь у дверей. Дженни, проделываем всё, как в предыдущий раз. Павлина, помогай отслеживать, выстраивай цепочку. Девочки, по лестнице идти аккуратно, не перегонять друг дружку. Слушаться Дженни во всём. Только при этих условиях мы гарантируем вам доставку на место без телесных повреждений. Да! забыл! Если кто-то направляется к нам с каким-либо дурным умыслом, имейте в виду, система вас не пропустит. Будете ночевать здесь, на дороге, или пешком отправитесь обратно. Ясно?

Невнятный ропот был мне ответом.

И началось великое переселение. Альбина с Линой записывали данные новоприбывших в тетрадку и отправляли кого в туалет, а кого на лестницу. Я с женой и Матвеем Ивановичем наблюдали за процессом со стороны. Когда вдруг неожиданная мысль обожгла мой перетруженый за сегодняшний день мозг.

— Сяо! Немедленно! Отправляйся вне очереди в цитадель. Найди кого-нибудь из перепуганных коз и спроси, где Марианна?

— Кто? Марианна? А зачем она тебе?

— Сяо, давай не будем сейчас выяснять. Девушка пропала. Среди толпы, которую мы отправляли из двора и холла, её не было. Иначе бы она тут же включилась помогать.

— Ты думаешь?..

— Я ничего не думаю. Я предполагаю, что эта дура могла пойти пешком искать нас.

— Не надо. — Сказал Матвей Иванович. — Я сам схожу, всё выясню. Если это так, то возьму парочку парней посмекалистее, поищем её. Думаю, что далеко уйти она не могла.

— Давай, Матвей, поторапливайся. Время идёт. Как её в темноте искать? — Сказал я, лихорадочно думая, что делать. — Сяомин, проведи Матвея через толпу дев. А то вдруг там раздетые имеются...

Раздетых, по всей видимости, не имелось потому, как визгу не было. Сяомин вернулась быстро.

— И что теперь? — Спросила она.

— Не знаю, не знаю... если на самом деле эта дура попёрлась искать пропавшие здания, то кто его знает, куда её занесёт?

— А в темноте без собак её не найти.

— Блин! Это точно. Надо было сказать Матвею, чтоб посетили её комнату и взяли что-нибудь из вещей.

— А как они туда попадут?

— Куда? — Не понял я.

— В комнату.

— Чёрт!.. Забыл... Беги. Тебя-то система должна пропустить.

— Нет. — Возразила девушка. — Я ещё не жена. У меня пока что нет тех прав, какие ты мне дал.

— Почему? Мы же договор подписали?

— Не знаю. Но смотри!.. У тебя книга по формату почти в два раза больше моей. У меня нет схем темпоральных переходов. А у тебя есть. У меня нет схем подвальных помещений дворца, а у тебя есть.

— Откуда ты знаешь, что у меня есть, а чего нет?

— Я мельком успела посмотреть. Кстати, где твоя книга?

— Гм! Интересная штука. Я сунул её в брючный карман, и она уменьшилась. Смотри!

Я извлёк книгу, которая в руках приняла прежние размеры.

— Видишь, а у меня нет. Пришлось сумочку себе сочинять.

— из крокодиловой кожи? — Пошутил я.

— Нет. Искусственная какая-то. — Не приняла шутки Сяомин. — Дай-ка взглянуть?

— Нельзя. Только почитать. Вслух!

И тут произошло то, что и должно было произойти. Одна из девушек попыталась перешагнуть бордюр, но что-то не срослось, и её отбросило метров на пять назад, всколыхнув толпу ожидающих своей очереди.

— Девушки! — Крикнул я. — Если среди вас есть нуждающиеся в срочном посещении отхожего места, проходите вперёд, не стесняйтесь. А то не дотерпите! Перед мальчиками потом будет неудобно.

— Одну отбросило. — Сообщила Сяомин.

— Как, в смысле!.. — Сразу не понял я. — Ах, да! Я же предупреждал!..

— И что с того, что ты предупреждал?

— Девушка! — Крикнул я. — Не делайте второй попытки. Это может плохо кончится. Для вас, конечно, для вас.

Но дамочка и не пыталась повторить. Она стояла в нескольких метрах от края дороги, поражённо уставившись на бордюр. Некоторые из подруг, оказавшихся рядом, постарались отстраниться от неудачницы как можно скорее и дальше.

— Ведут малыша. — Сообщила Сяомин.

— Какого малыша? — Не врубился я.

— Пацана. Видимо того, что авторитетом хотел представиться.

— Гм! А как они собираются его провести? С ним договора у меня не было.

— Не знаю. Две девчонки поддерживают его под руки. Они уже пересекли половину дороги. Скоро доберутся до бордюра, тогда и посмотрим.

— Сколько ещё осталось?

— Где?

— За бордюром?

— Ещё человек пять. Нет! Четыре. Ошиблась.

— Успеют раньше, или нет?

— Что раньше?

— Раньше пройти за бордюр, чем те доберутся до него?

— Успеют. Уже всё.

— Выходит, что не пропустило только одну?

— Да. Вижу только одну. Стоит ошарашенная. Так! Подошли. Отпустили. Стоит один. Одна девчонка перешла линию. Попыталась протянуть руку, не пустило. Хочет вернуться. Не пускает. — Комментировала Сяомин.

— Девушка, не пытайтесь. — Крикнул я. — Лучше поторопитесь, пока все не ушли.

Девчонка оглянулась на меня, потом посмотрела на своего бывшего шефа, снова на меня, и, махнув рукой, побежала к дверям башни. Вторая, предварительно взглянув на своего бывшего хозяина, сделала то же самое. Пацан остался один. Он стоял, раскачиваясь, как будто собирался упасть.

— Давай подойдём к бордюру. — Предложил я. — Только не вздумай переступать её, протягивать ему руку, или, не дай бог, случайно рукой пересечь черту. Старайся держаться подальше.

— К чему такие предосторожности?

— На всякий случай. Откуда ты знаешь, что у них в головах?

Мы подошли почти к самому краю. Девушка всё так же стояла в ступоре.

— Эй! — Крикнул я, обращаясь к девушке. — Очнись, мадмуазель! Помоги своему хозяину до машины добраться!

— Не надо до машины. — Вдруг заговорил пацан. — Я к вам хочу.

— Это как это?! — Опешил я.

— Так же, как вы девчонок забрали.

— Я никого у тебя не забирал. Они сами пришли. Или ты не видел, что меня здесь целый день не было?

— Видел. Но я не могу сам.

— Что ты не можешь сам?

— Жить.

— Ты хочешь сказать, что у тебя в твоей тюрьме не осталось никого?

— Не знаю. Думаю, что нет.

— Так чем же я могу тебе помочь?

— Заберите меня отсюда. — Сказал пацан, и сел на дорогу. — Стоять не могу. Сил нет.

— Тебе известно, на каких условиях я смогу забрать тебя к себе?

— Да. — Убитым голосом сообщил пацан.

— И ты готов передать мне все права без возможности возврата их? — Уточнил я.

— Да.

— А как же девушка?

— Какая?

— Да вон та?

— А! Не знаю.

— Ладно. Произноси клятву отречения, и посмотрим, что будет дальше.

— Я не могу встать! Клятву должны произнести стоя! — Взмолился пацан.

— Опять дуришь? — Погрозил я ему пальцем. — Кончай. Или я сейчас уйду. Откровенно говоря, мне до одного места твои проблемы. Но я готов помочь и ты знаешь, на каких условиях. Руки я тебе не подам. Пора бы понять.

Сяомин дёрнулась, но я, схватив её за руку, остановил.

— Ты помнишь, о чём я тебя предупреждал?

— Но ему же помочь надо?

— Ничего ему не надо. — Возразил я. — Он играет дурачка.

— Зачем?

— Затем, что если я подам ему руку, то тем самым признаю его равным. Ну и ко всему, для произношения клятвы необходимо стоять на коленях, а не в полный рост. Коленопреклонённая поза обозначает признания себя не состоявшимся правителем. Все его земли, здания, возможности творчества и прочее безвозмездно перейдут ко мне. Следовательно, и к тебе. Он же станет обыкновенным человеком, как все.

пацану действительно было плохо. Но помочь я ему на самом деле не мог. Нельзя было нарушать законы этого мира, если хочешь выжить. А за мной стояло уже более тысячи человек.

Подошли Павлина, Дженни, Альбина и Лина.

— Ну, что тут у вас такое? — Спросила Альбина.

— Утренний театр. — Сказал я. Всем отойти на крыльцо. И не подходить ни на шаг, что бы ни случилось.

павлина и Лина среагировали мгновенно. Они взяли под руки Дженни с Альбиной, и потянули их прочь. К чести девушек те не сопротивлялись, отошли молча, не споря.

пацан кряхтя, встал на колени, предварительно руками согнув протезы, и заговорил, громко, звонко, чётко.

Сзади раздался какой-то невнятный шум. Сяомин обернулась и прошептала:

— Матвей Иванович пришёл, но девчонки его не пускают.

— Правильно делают. — Едва шевеля губами, согласился я с действиями девушек.

Пацан закончил читать клятву отречения и попытался встать. Но не смог. Внешне ничего не изменилось. Лишь девушка вдруг очнулась, посмотрела на меня, потом на стоящего на коленях бывшего своего хозяина, подошла к нему, и помогла встать.

— Пошли. — Сказал пацан, держась за девушку.

— Меня туда не пускает. Ответила та.

— Сейчас пустит. — Сказал пацан и сделал первый шаг.

Мы насторожённо наблюдали за тем, как он перешагнул бордюр, как сделал два шага в моём направлении, и вдруг снова опустился на колени.

— Примите меня, Ваше сиятельство, и моих подданных под свою руку. Будьте благосклонны к нам, и не обижайте, придавших себя в ваши руки.

Он протянул мне обе руки. На ладони правой лежал предмет, очень похожий на золотой ключик из одноимённого детского фильма.

— Возьми ключ. — Сказала Сяомин, ориентируя мою руку.

Я послушно протянул руку и взял ключ. Пацан вдруг завалился на бок и растянулся на тротуаре.

— Чёрт! — Вскричал я. — Где Генриетта? Скорее врача! Посмотрите, что с ним?

— Не суетитесь, граф. — Сказал Матвей Иванович. — Я хоть и не медик, но кое-что понимаю в этих делах. Позвольте подойти, посмотреть?

Я спрятал ключ в нагрудный карман, и тут снова произошли изменения. Башня вместе с нами и куском тротуара переместилась под самый лес, который мы разглядывали в бинокль сутки назад.

-А где же теперь тюрьма? Спросила Дженни, изумлённо разглядывая горизонт.

— В темноте всё равно ничего не увидишь. Сказал я. — Так что не мучайся. Завтра увидим. Матвей, посмотри, что с пацаном?

— А где девушка? — Спросила Лина.

— Какая девушка? — Насторожился я.

— Которая была с ним?

— Хм! Хороший вопрос. Кто-нибудь видел, куда подевалась девушка?

Но никто не видел. В холле башни её, разумеется, не оказалось.

— Надо думать, — сказала Альбина, — что её перенесло в другое место, по её духу.

— Пацан потерял сознание. Целый день на жаре, видимо, ещё и без воды. Боялся обделаться. — Предположил Матвей Иванович.

Павлина, Альбина, Дженни. — Заговорил я. — Берите Матвея Ивановича и дуйте домой. Найдите Генриетту, пусть срочно отправляется в медицинский центр. Матвей, возьмите парочку дюжих ребят с носилками, и давайте сюда. Пацана надо забрать. Желательно, как можно скорее. Его смерть лично мне не нужна. Пусть живёт.

— Я прихватил несколько человек — Сказал Матвей. — Сейчас решим, кто понесёт его. Ведь в портал с носилками!..

— Правильно. Возможно, одному придётся взять носилки, войти в портал, а второму на руках перенести пацана. На той стороне снова уложить его на носилки и бегом в мед-центр. А, стой! Кто из вас, девчонки, знает, где новый медицинский центр?

— Я знаю. — Сказала Дженни.

— Тогда так. Альбина и Павлина бегите вперёд, разыщите Ядвигу, пусть поможет найти Генриетту. Дженни, ты сразу веди мужиков к медикам. Всё. Выполняйте, девчонки. Я уже так устал!.. Пожалуйста, поторопитесь.

Девушки сорвались с места и умчались. Матвей поманил двух, внушительного размера, мужичков, показал на лежащего, и объяснил, что и как надо делать. Носилки я уже успел сообразить.

"Да. На будущее. Если мы опять куда-нибудь забредём, в команду исследователей надо будет включать Генриетту, как медика, пару мужиков с носилками, мало ли чего, и парочку свободных девушек в качестве курьеров. — Думал я. — Да, что же придумать вместо связи? Телефон? Скорее всего, альтернативы нет. Можно, конечно, придумать телепатию, но фиг её знает, как она будет работать. А рисковать что-то не хочется".

— Что делать будем? — Вывел из задумчивости меня Матвей.

— Да чёрт его знает! Нас же опять унесло, хрен знает куда! Как её теперь искать?

— Вот и я о том же. Насколько нас перенесло?

— Предположительно километров на сорок.

— Почему предположительно?

— У Дженни, кажется, был бинокль с сорокакратным увеличением. Так мы через него со своего крыльца лес, да и то едва углядели.

— Это подальше будет. Километров эдак НА: двадцать. — Задумчиво возразил Матвей Иванович.

— А почему кого-то надо искать? Встрепенулся я. — Кто сказал, что Марианна ушла?

— Ах, я забыл! — Извинился Матвей. — Ядвига опросила нескольких девушек. Они все единогласно заверяют, что Марианна, сразу, как произошли изменения, отправилась направо, в сторону ворот.

"Выходит, она пошла в сторону конюшни. — Думал я. — Разумеется, её уже там не было. И дороги, кстати, тоже не было. А может, была?".

— Лина, когда мы появились на башне дорога вдоль забора и сам забор оставались? — Спросил я.

Девушка задумалась. Но, как выяснилось тут же, никому и в голову не пришло взглянуть на забор и дорогу.

— О какой дороге идёт речь? — Спросил Матвей Иванович.

— Когда вы ехали на встречу, вы видели забор?

— Да!.. Вспоминая, ответил Матвей Иванович.

— Так вот, вдоль ограждения изнутри шла булыжная дорога специально для лошадей задумывалась. И весь наш участок был огорожен этим забором.

— Не весь. — Поправила Сяомин.

— Ну, не весь, часть. Дело же не в этом. Здесь, с фасадной стороны, забор и дорога были. Но тогда здесь была не башня, а здание, с одной стороны которого располагались ворота, выходившие на дорогу между участками. Вот я и спрашиваю, а был ли забор после изменения планировки?

— Когда я осматривал округу сверху, — вспоминал Матвей Иванович, — никакой дороги не было.

— Ладно. От этого ни холодно, ни жарко.

— А зачем тогда спрашиваешь? — Возмутилась Лина.

— Затем, что если б дорога сохранилась, у нас остался бы ориентир. А так ничего. Марианна шла вдоль забора, значит, вдоль линии запрета. Перейти её она не могла. Дойдя до угла, могла свернуть. И вот тут начинаются интересности. В котором часу она ушла? Сколько времени она находилась в движении? На какое расстояние сумела уйти?

— Первая перепланировка случилась часов около семи вечера. Сюда мы пришли часа через полтора. Приблизительно в половине девятого вечера. — Рассуждал вслух Матвей Иванович. — Дальше занимались эвакуацией народа. Это ещё где-то час. Может чуток больше. Потом стало совсем темно. Хотя прожектора горели и раньше. Выходит, идти она могла не больше двух, двух с половиной часов. За это время можно пройти около десяти километров неспешным шагом. Как она шла? С какой скоростью?

— Думаю, что за два часа она вполне могла достичь стыка границ. — Предположил я.

— Не исключено. — Согласился Матвей Иванович.

— Вопрос: повернуть она успела?

— Вполне. Если торопилась, то наверняка повернула.

— А по бездорожью далеко можно уйти за это время? — Спросила Лина.

— Хороший вопрос. — Отметил я. — А, Матвей Иваныч?

— Граф, не надо меня по отчеству величать. Не так уж я стар.

— Договорились. — Кивнул я. — Так как насчёт бездорожья?

— Здесь земля такая ровная, как доска. Вряд ли могли быть овраги. Вы, когда проезжали, видели нечто похожее?

— Нет. Ответила Лина. — Там сплошные сады были.

— интересно, а сады куда делись? Жаль ведь, столько трудов вложено... — Посетовал я.

— Сады остались. Я их вдоль внешней стены крепости видел. — Сообщил Матвей.

— Значит, к тому времени садов уже не было. — Задумчиво произнёс я. — Но это не решает проблемы. Вышла она после перепланировки, вероятно, шла по голому полю. Но сейчас ещё хуже. Если до второго объединения можно было пойти вдоль черты и перехватить её, теперь же неизвестно произошло ли изменение в ширину?

— А чего вы судите? — Вмешалась Сяомин. — Ночью всё равно её не найти. Утром надо начинать искать.

— В какой стороне? — Язвительно поинтересовался я.

— Есть хорошая русская поговорка: "Утро вечера мудренее". — Заметила Сяомин.

— Да. Есть такая. — Согласился я. — Ладно. Согласен. Придётся отложить поиск на завтра. Всё. На сегодня финиш. Пошли домой.

В холле нас ожидал сюрприз. В центре между колоннами стояла совершенно голая девица и озиралась по сторонам.

— Лина, — попросил я негромко. — Подойди, успокой, отведи в туалет. Там шкафчик с одеждой есть. Пусть оденется. И давайте, поднимайтесь за нами.

— Слышишь, муженёк, — вдруг заговорила Сяомин. — А эта девка, между прочим, очень похожа на ту, что исчезла.

— Лина, уточни. — Бросил я в спину девушке.

— Как она уточнит? — Вмешалась Сяомин. — Вдруг у неё память отшибло?

— Но попытаться надо. — Сказал я, начиная подъём.

62-0:11

Разбудили меня часы с кукушкой, отбарабанившие шесть раз.

— Чтоб тебя! — Пробормотал я сонно, переворачиваясь на другой бок. — Откуда вы взялись!

От этой мысли я проснулся окончательно.

"Действительно, откуда взялись часы с кукушкой? Блин! Сам же вчера утром придумал их, чтоб не проспать!.. Зараза!.. Как не вовремя!.. Спать хочется".

И тут я понял, что не один. Протянул руку, осторожно пощупал. Рядом лежала женщина.

— Ты кто? — Спросил я от неожиданности не громко.

— А ты храпишь. Я едва уснула. Пожаловалась женщина голосом Сяомин.

— Ты чего здесь делаешь? — Продолжал тупить я.

— Я! — Вскинулась девушка. — Я, между прочим, твоя официальная жена!

— Стоп! Стоп! Стоп! Не ори! Я что-то недопонимаю.

— Чего это ты ещё недопонимаешь? Мало того, что вчера отключился, как алкаш, так ещё и в девках меня держишь!

— Тихо! Тихо! Тихо! Я же говорю, не ори! Дай проснуться!

— Проснуться тебе?! Может тебе ещё кофе в постель?

— Между прочим, не мешало бы.

— Значит, эта Лина тебе кофе в постель подавала!

— Слушай! Угомонишься ты или нет?

— Нет!

— Твою мать! Взял замуж очередную стерву.

— Как ты сказал?

— Сказал, что ты хорошая девочка. Но вот не вовремя расшумелась. Я с трудом соображаю, а ты, вместо того, чтоб объяснить слепому человеку в чём дело, кричишь на него.

Сяомин резко села.

— Ты издеваешься?

— Нет. Ни в коем случае. — Возразил я. — Просто плохо помню, как вчера добрался до своих апартаментов.

— Я тебя довела. Я. Не Лина, не Альбина, и даже не Дженни, которая смотрит на тебя, как кошка на сметану.

— Успокойся ты, — попросил я, протягивая руку и обнимая девушку. — Всё сейчас исправим.

— Нет. — Вырвалась она. — Сегодня уже не исправим.

— Та-ак! А это ещё что?

— Ну, не сейчас, я имела в виду. — Опомнилась Сяомин. — Сейчас ты прав, пора вставать.

Она вскочила и убежала предположительно в ванну. Я же остался сидеть, вспоминая окончание вчерашнего вечера.

Мы вернулись в башню. Там была новенькая. Лина ею занялась, а мы пошли наверх. Потом долго искали мою комнату, пока Сяомин не догадалась заглянуть в мою книгу и выяснила, что наши с ней совместные комнаты находятся в западном крыле. Точнее, всё западное крыло принадлежит нам, и войти туда никто, кроме нас двоих, да ещё и, как выяснила тут же моя новоиспечённая жена, любовница Лина, не мог. Это её просто взбесило. Правда, виду она не подала, Лины рядом не оказалось.

В комнату я вошёл первым, и только сейчас, сидя в кровати, сообразил, что стоило бы пропустить вперёд китаянку. Но тут же спохватился. А вдруг её не пустило бы? Вот бы крику было!

В квартире я сразу сбежал в туалет, из него нырнул в душ, и прямым курсом в кровать, где и отключился, не удосужившись выполнить свой супружеский долг. Что в свою очередь привело к утреннему скандалу на пустом месте.

"Ладно, потом исправимся". — Подумал я, поднимаясь.

Планировка комнат изменилась. Теперь моя квартира превратилась в трёхъярусный или даже четырёхъярусный вариант. Что находилось на первом этаже, я ещё не знал, но догадывался. На втором и третьем, по всей видимости, одно и то же. И лишь на четвёртом находилась спальня. Попасть в неё можно было лишь с первого этажа комплекса, и никак иначе. Комнат было много. Честно говоря, разобраться в них без посторонней помощи было невозможно. Поэтому, чтоб не заблудиться окончательно, я пошёл на звук льющейся воды. Дверь в ванную комнату нашёл сразу. И тут она открылась.

— Ты ко мне? — Удивилась Сяомин.

— Ага. — Сказал я, беря девушку на руки. — Надо признавать свои ошибки, по мере возможности исправлять.

— Ты что?! — Возмутилась она, и принялась колотить меня по спине руками и ногами.

Это мне не только не мешало, наоборот, даже помогло. Обхватив девушку обеими руками, прижал её к себе, опустил голову, насколько было возможно, и принялся языком ласкать её грудь. Китаянка ругалась, шипела, но делала она это как-то не очень серьёзно. Я продолжал своё дело, направляясь к кровати. Вдруг она притихла, обхватила мои бёдра ногами. Дальше произошло то, что и должно было произойти. Устроившись в таком положении, девушка прижалась, помогая мне уничтожить последнее препятствие.

— Всё? Теперь ты меня отпустишь? — Спросила Сяомин, сохраняя прежнюю позу.

— Нет, теперь начнётся самое главное. — Ответил я, укладывая её на кровать, заодно стараясь не разрушить позицию, в которой мы оба оказались.

Следующий час мы отсутствовали для всех.

Пора вставать. — Это были её первые слова.

— Пора. Согласился я. — Только вот в чём дело, планировка моей комнаты изменилась. Мне теперь экскурсию надо устроить по собственным апартаментам.

— Сначала ванна, потом завтрак, потом всё остальное.

— Тогда покажи, где ванна?

— Ванна моя!

— Тогда скажи где душ?

— Рядом. — Неохотно ответила моя жена.

Лишь в девятом часу утра мы спустились в приёмную на первом этаже. Здесь нас уже ждали Матвей, Павлина и Кичиро Кумагаи.

— Что за представительство? — Спросил я, усаживаясь в предложенное кресло.

— Мы вчера говорили об учениках. — Первым заговорил Кичиро Кумагаи.

— Кумагаи сан, — Не торопясь, начал я. — Не всё так получается, как хочется. У нас сегодня, прошу прощения, вчера, пропала девушка, которую надо найти. Поэтому я сейчас, после завтрака, соберу людей, чтоб обсудить возможные варианты поиска. Если Вы ещё не завтракали, то составьте нам компанию.

— Благодарю Вас, я уже завтракал. — Поклонился японец. — Если мне будет позволено, я пройдусь по крепости, осмотрю?

— Разумеется, Кумагаи сан, разумеется. Когда определитесь с местом для залов и оборудованием... Кстати, мне нужны образы, иначе я ничем не смогу Вам помочь...

— Я это учёл. — Поторопился оповестить меня Кичиро Кумагаи.

— Ну, тогда вообще проблем нет. Идите, осмотритесь, потом приходите.

Японец, кланяясь, ушёл.

— Теперь, господа, с вами давайте разберёмся. — Продолжил я. — Вы завтракали?

— Нет. Ответила за всех Павлина.

— А что случилось?

— Да ничего, в общем-то, не случилось. Просто я готовлю плохо, а в моём номере не оказалось никаких продуктов.

— Твою мать! — Выругался я. — Выходит, ты вчера легла спать даже не выпив чая?!

— Выходит так.

— Неужели все вчера остались без еды? — испугался я.

— Не знаю. Ответила девушка.

— Матвей Иванович! — Обратился я к охраннику, забыв о его вчерашней просьбе. — А ты, вчера ел?

— Нет. — Коротко ответил Матвей.

— Стоп! Но, как же тогда завтракал Японец? — Встревожился я.

— Скорее всего, он из деликатности соврал. — Озвучила мою догадку Сяомин.

— Та-ак! Надо что-то срочно делать с бытом. Не то мы так загнёмся. Если ещё вчерашние девушки, проведшие весь день на солнце, остались голодными?!

— И что? — Поинтересовалась Сяомин.

— Ничего. — Произнёс сквозь зубы я. — Ничего хорошего. О людях надо заботиться. А я, между прочим, вчера всем им пообещал, что их накормят.

В дверь осторожно постучали.

— Матвей, впусти. — Попросил я, не желая орать.

В приёмную вошла Лина с Альбиной.

— Доброе утро. — Приветствовали они нас.

— Доброе, доброе. Если его можно так назвать. — Пробурчал я.

— С чего такая мрачность с утра? — Поинтересовалась Лина.

— Оказывается, у всех пропали продукты из комнат. Вчерашние девочки остались голодными. Охрана Сяомин и её мужчины также голодны.

— Неправда! — Вступилась Альбина. — Вчера допоздна работала столовая. Наши повара накормили всех. Завтрак для ваших сиятельств подадут сюда по первому приказу.

— Та-ак! Опять я ничего не понимаю. Матвей, прошу объяснений.

— Насчёт своих людей я ничего не говорил. Вы спросили про меня, я ответил.

— Павлина. Ты? — Обратился я к девушке.

— А я и не знала о столовой.

— То есть как? Ты же должна была присутствовать на собрании?

— Увы! Я тогда только появилась, оделась, взяла сухпаёк в раздевалке, и вышла в холл, где и встретила Вас.

— Час от часу не легче! И ты молчала?! Целые сутки ходила голодная, носилась туда-сюда и молчала?!

— Некогда было. Вы же тоже не ели.

— Чёрт побери вас всех! Как можно так относится к себе! — Возмущался я.

— А Вы? — Возражала Альбина.

— Можно? — В дверь просунулась голова Дженни.

— Входи, коль уже сунулась. И ты, небось, не ела?

— У! Некогда было. — Извиняющимся тоном сообщила девушка.

— Ёбсель-мобсель! — Только и смог выразиться я. — Лина, а ты чего молчишь?

— А что я должна говорить? — Пожала плечами девушка.

— ты-то хоть ела?

— Нет. Не успела. Вчера допоздна устраивали девчонок, искали комнаты, кормили. Сегодня с утра побежала узнавать, как там насчёт столовой, не проспали ли? Ядвига, между прочим, очень талантливый администратор. Она наладила этот процесс ещё вчера. Так что в семь утра завтракали те, кто встал пораньше.

— А ты проспала, хочешь сказать?

— Да. Проспала. — Скромно потупилась Лина.

— Так. Прикажи завтрак на всех накрыть. Там есть отдельный зал? — Обратился я к Альбине.

— Граф, — вмешался Матвей. — У вас имеется своя столовая. Она рядом с приёмной.

— А то разве не банкетный зал?

— Не знаю. Но там стоят столики, за ними вполне можно позавтракать.

— Сяо, ты чего молчишь! — Взорвался я. — Возьми книгу, посмотри расположение и значение комнат, в конце-то концов.

Сяомин вздрогнула, достала книгу и принялась листать. Через минуту сказала:

— Наша семейная столовая на третьем этаже. На втором столовый зал для приближённых.

— О, чёрт! Только этого мне ещё и не хватало! Приближённые! Подчинённые! Угнетённые! Альбина, прикажи, чтоб подавали завтрак на второй этаж. Хотя стой! Зачем нам от народа отдаляться?

— Ваше сиятельство, — поклонилась девушка. — Общий столовый зал забит до отказа народонаселением. Все желают кушать.

— А официанты!.. Тьфу!.. Официантки хоть есть?

— Всё есть. Всё. Я же сказала, Ядвига потрясающий организатор. Она всё предусмотрела. — Успокоила меня Лина.

— Хорошая девочка. Похвалил я. — Надо будет отметить. Побольше бы таких инициативных...

— Как я. — Тихо добавила Сяомин.

— Ну, как ты... Это надо обдумать.

— Я тебе обдумаю!..

— Ша. Пошли есть.

Здесь, на втором этаже, в раздаточном отделе находилось приспособление, позволяющее доставлять еду непосредственно из столовой. Как оно работало, я не стал вникать. Лина с Дженни отправились туда, пока мы рассаживались, и через пять минут перед каждым уже стояла тарелка с овсяной кашей и стакан молока.

— Ребята! — Заговорил я. — Убедительнейшая просьба на будущее! Никогда в жизни не предлагайте мне овсянку, да ещё и со стаканом кипячёного молока. С детства терпеть не могу.

Лина, молча, поднялась. Взяла мой завтрак, подошла к раздаточной и поставила принесённое на столик, или место на столике, для возврата. После чего еда исчезла. Отойдя к стене, сняла трубку с телефонного аппарата, набрала номер и произнесла:

— Ядвига?.. Пригласите, пожалуйста. Да. Слушаю. Да. Ядвига, мы с тобой немного оплошали. А? Да. ни в коем случае овсянку с кипячёным молоком не предлагать. Да. Можно быстро? Хорошо. Жду. — И повесила трубку. — Вас устроит бутербродный вариант?

— Смотря какой!..

— С чёрной икрой?

— Шутишь?

— Нет.

— Вполне. Только не каждый день. Для меня это праздник. Поэтому сегодня разрешаю, а на будущее советую заранее согласовывать обеды, завтраки, ужины и прочее со мной. Да, и деликатесы только по большим праздникам.

— Слушаюсь, Ваше сиятельство.

— Чего это все вы зовёте меня сиятельством?

— Потому что обращение к графу по статусу о рангах именно такое. — Разъяснил Матвей.

Наконец прибыл и мой завтрак. Я тут же пожалел, отказавшись от овсянки. Три малюпусеньких бутербродика с тремя икринками на каждом, и стакан какой-то бурды, именуемой чаем, да ещё и без сахара!.. На таком-то рационе я недолго протяну.

После завтрака спустились в приёмную. Расселись.

— Значится так. — Заговорил я, тайно мечтая о большом куске хлеба с маслом. — Компашка у нас подобралась странная. Я ничего о вас не знаю. Кто на что способен, и кто что умеет делать?.. В общем, как организатор я, мягко говоря, хреновый.

— Я занимался охраной очень больших людей. — Заговорил Матвей Иванович. — Поэтому, кроме охраны виб-персон, ничего не знаю. Здесь, насколько я понимаю, охрана не нужна. Выходит, что мои знания ни к чему.

— Погоди, Матвей, не торопись. — Остановил я самоуничижительную речь бывшего охранника. — Твои знания ещё как пригодятся. Дело не в них. Среди нас вряд ли найдутся спецы. Я, к примеру, вообще ничего не умею делать. В армии не служил. Оружия в руках не держал. Даже макеты видел в уменьшенных пропорциях, да к тому же далеко не самые современные. А меня, как видишь, сразу в графья.

— Между прочим, ваше сиятельство, — перебила наше самобичевание Сяомин, — я вот тут просматриваю наши документы, и вдруг выясняю, что наш земельный участок отныне составляет сто двадцать две тысячи пятьсот квадратных километров.

— Сколько? — Не поверил я.

— У Вас проблемы со слухом?

— Нет! Но!!!

— Вы вчера, Ваше сиятельство, соизволили присоединить к нашим владениям ещё 10 тысяч квадратных километров.

— Погоди, погоди, что-то не получается. Смотри, у нас... Вернее, у меня было 125 квадратных километра...

-Нет. Десять тысяч. — Перебила Сяомин.

— Хорошо. Тогда у тебя было больше?

— Нет. Столько же.

— Хм! Десять тысяч — значит, по 100 км длина квадрата. Если к нему добавить ещё один такой же квадрат, получим 200 км длина и 100 км ширина. Получается всего 20 тысяч квадратных километров, ну никак не шестьдесят две тысячи с лишним?!

— Шестьдесят две тысячи пятьсот квадратных километров. — Поправила Сяомин.

— правильно. Но откуда они взялись?

— Я же говорила! Бонус!

— Ты хочешь сказать, что мы равномерно увеличились на сто пятьдесят квадратных километра?

— Как видишь.

— Но, если вчерашние земли были те же десять тысяч квадратных километров, то откуда сто двадцать две тысячи?!

— Бонус за находчивость. Площадь увеличили не на 10 тысяч, а на все шестьдесят.

— Это-то я понимаю, но как нам теперь искать Марианну?! Черта, на которую она могла ориентироваться, ушла на двести пятьдесят километров дальше прежней!

— Этого я не знаю.

В зале и так стояла мёртвая тишина, а теперь она стала просто зловещей.

— Господа! — Обратился я к присутствующим с трагической ноткой в голосе. — Нам ни в коем случае нельзя терять людей. Я даю вам 15 минут. Ровно пятнадцать и ни секундой больше. За это время вы должны опросить всех, кто у нас поселился на предмет знания дельтапланеризма.

— Гениально! — Воскликнула Альбина.

— Но! — Продолжил я. — Это не освобождает вас от составления полного списка присутствующих к вечеру, плюс обязательное указание профессии. Всё. Время пошло.

Конечно же, пятнадцатью минутами ничего не завершилось. Зато через два часа кавалькада из двух карет и двадцати наездников покинула пределы крепости, выехав за границу садов, окаймляющих наш центр. Странное это было зрелище! Оказавшись за крепостными стенами, мы очутились во фруктовом саду, который тянулся метров триста. Никакой дороги, даже намёка на неё не было. По обоим сторонам выстроились яблочные, вишнёвые, сливовые, персиковые, шелковичные, грушёвые, абрикосовые, ореховые и прочие ряды. Вокруг всего этого великолепия, как охрана, стояли в три ряда тополя. И в завершении, символизируя мощь данных укреплений, двумя рядами расположились дубы. Дальше раскинулась бескрайняя степь.

Немного отъехав от кромки деревьев, остановились. Помощники Трофима Николаевича Венедиктова (а их оказалось аж восемь человек) быстро помогли собрать дельтаплан и, с помощью Альбины и её лошадей, поднять в воздух. Несколько минут наш планерист кувыркался, выделывал опасные кульбиты, что не добавляло нам уверенности в задуманном предприятии. Но, по всей видимости, он просто привыкал к планеру, или ловил восходящие потоки... Не знаю, но вскоре он выровнялся и повернул на север.

Мы заранее обговорили маршрут. По моим расчётам, чтоб убедиться в правильности выбранного пути Трофиму надлежало долететь до леса, найти башню, и от неё взять курс на юго-запад. Лететь приблизительно около тридцати, сорока километров, но не больше. Если ничего не обнаружится, сделать несколько петель, после чего возвращаться домой. На всё про всё даётся пять-шесть часов. На тот случай, если планерист потеряет ориентир или сильно отклониться в сторону, на четырёх башнях по сторонам света я приказал разложить дымные костры, но не зажигать, ждать дополнительного приказа. Кроме этого, Дженни написала записку, в которой просила Марианну оставаться на месте до подхода помощи и никуда не двигаться. Это послание было заложено в обыкновенную бутылку, с привязанным к горлышку камнем для утяжеления. Трофим, при обнаружении Марианны, должен был сбросить ей эту посылку. Звон разбитого стекла обязательно привлечёт к себе внимание девушки.

Задумано было хорошо, оставалось выполнить всё это.

Напряжение росло с каждой минутой ожидания. Планерист не возвращался уже два с половиной часа, судя по ходикам, установленным в моей карете. Альбина со своей тройкой, пряталась в тени деревьев, там же расположился и Матвей со своей тройкой. Остальных лошадей пустили пастись среди деревьев, благо трава здесь была. Не сказать, что сочная, но была.

Время шло... Как вдруг Дженни, разглядывая горизонт в бинокль, закричала:

— Летит!!!

Все, кто был под каретами, скрываясь от солнца, кто под деревьями сада, вывалили в степь. Планер быстро приближался.

— Смотри, неужели так быстро можно летать без двигателя? — Спросил кто-то из помощников Трофима.

— Наверное, да. — Ответили ему.

Вскоре планерист, сделав над нами круг, направился на северо-запад. Мы, остолбенев, смотрели ему вслед. Он, пролетев ещё немного, вернулся и повторил трюк. Тут Альбина хлестнула лошадей и помчалась следом. За ней, не раздумывая, рванул Матвей.

— Понятно. Сказала Лина. — Он показывает дорогу.

— Фу!.. — Выдохнул я. — Часа через три, четыре, вернуться.

Так оно и произошло. Только не через три, и даже не через четыре, а через почти шесть часов. Уже хорошо стемнело, когда на горизонте появился планерист, а за ним клуб пыли, катящийся по земле.

Вскоре мы узнали, что дорога никуда не исчезла. Что отныне она пересекает наши владения и ею вполне можно пользоваться. Что на ней стоит брошенный автомобиль. И что Марианну Трофим нашёл далеко не сразу. Уже собрался домой, последнюю петлю завершал, когда увидел движущуюся точку. Оказывается, перед этим девушка отдыхала. На серой земле грязную Марианну пилот просто бы не увидел. Её и движущуюся не так легко было разглядеть. Как призналась сама Марианна, и она в небо не смотрела. Откуда она могла знать, что за ней прилетят?!

В общем, всё кончилось хорошо. Мы весёлой толпой вернулись в крепость. Генриетта тут же занялась Марианной. А я приказал накрыть стол для обеда в столовой для приёма. Сам же поднялся наверх и привёл себя в порядок. Хоть физически я ничего не делал, но усталость от нервного напряжения всё же давала себя знать.

Спустившись вниз, вызвал к себе Лину, которая, по-моему, никуда не уходила. Во всяком случае, мне так показалось.

— Линочка, — начал я лилейным голоском. — Не в службу, а в дружбу!.. Составь, пожалуйста, список приглашённых на обед.

— Пожалуйста, с удовольствием. — Ответила девушка. — Я всё ждала, когда же ты сообразишь составить такой список?

— Ой, умничка. — Чмокнул её в щёчку.

— Аккуратнее! — Отодвинулась Лина. — Не дай бог хозяйка увидит!..

— Она ничего не сможет сделать. Ты официально признанная любовница и не подвластна ей.

— Почему?

— Потому, что ты была первой, это раз, и до неё, это два.

— Откуда такие сведения?

— Из книжки, дорогая, из книжки. Ладно. Давай работать. И так, Матвея, Генриетту, Ядвигу — обязательно, библиотекаршу, я забыл, как её зовут?.. Альбину и Дженни.

— А Дженни-то зачем?

— Сам не знаю. Кто у нас главный по кухне?

— Доминика Витамини. Как можно забыть?

— Ах, да!

— А библиотекарь — Галина Бережнова. Павлину звать не будешь?

— Ой, блин! Забыл!.. Конечно же, конечно. И ещё японца. Обязательно пригласи. Да, поинтересуйся заранее меню, чтоб снова казуса не вышло.

— Хорошо, мой господин.

— Перестань паясничать.

— А я и не паясничаю. Можно выполнять?

— Выполняй.

Девушка ушла, а я, усевшись в кресле, задумался.

Ситуация складывалась пикантная.

"На дороге продолжал торчать автомобиль. С одной стороны — это очень хорошо. Можно быстро добраться до соседей справа. С другой стороны, нужны наблюдатели на башнях. Кто его знает, когда исчезнут ограничения?.. Ну, и не мешало бы узнать, что в том лесу? Какой он? Из каких деревьев? Может, стоит дорогу проложить от ворот до дороги? Мысль, между прочим, не плохая. Тогда и на машине можно кататься. Только вот бензина у нас нет, а тратить творческую энергию всякий раз на эту ерунду что-то не хочется. Кстати, надо бы выяснить, есть ли среди наших обитателей геологи? Уголь всегда нужен. Железо, медь, олово, нефть, золото, в конце-концов. Не всегда же будет существовать эта помощь... Непонятен алгоритм всего этого... — То, что это цифра, я уже не сомневался. Только какая-то она недоделанная. — И какого хрена надо было делать меня слепым? А того парнишку безногим?.. А китаянка в прошлом была инвалидом... — Вдруг всплыла мысль. — А если здесь все бывшие инвалиды, то выходит, что нормальные... Тьфу, не инвалиды в прошлом, здесь становятся инвалидами? Бред! Ведь их в миллионы раз больше! Что же это получается?! Мир инвалидов??? Но мне известны только два инвалида — это я, и тот малолетка. Выходит, что соседи справа так же должны быть инвалидами?!.. А если тут есть звери, они что? Тоже инвалиды?!".

От таких мыслей мне стало дурно. В комнату вошёл Кичиро Кумагаи.

— Устали? — Спросил он от дверей.

— Есть немного. Проходите, присаживайтесь. Давайте, пока никого нет, хоть немного разберёмся с Вами.

— А что со мной разбираться? — Спросил японец, переходя на родной язык. — У меня было достаточно времени, чтобы понять необходимость подготовки к самообороне. Это странный мир. В нём физические законы нарушаются постоянно.

— В чём это выражается?

— Хотя бы в том, что планер летать при таких комнатных условиях физически не может.

— То есть? — Насторожился я.

— Откуда здесь восходящие потоки, если нет ветра? а птиц кто-нибудь видел?

— Вы знаете, в аэродинамике я полный осёл. Поэтому, если можно, приведите пример более понятный мне.

Японец ненадолго задумался, потом сказал:

— Стены крепости такими не бывают.

— Какими?

— Прямыми. Они должны быть слегка наклонены в отрицательную сторону.

— Не бывает. Они тогда рухнут на головы наступающим. Я не видел никогда крепостных стен, но мне кажется, что они должны быть наклонными, но в обратную сторону, и подпираться изнутри земным валом. Таким образом, они получают устойчивость и дополнительную опору сзади.

— Возможно. Но я не об этом. Я о физических возможностях крепостных стен. Эти стены совершенно ровные, мало того, они ещё из железобетона повышенного уровня крепости. Такие, какие используют для строительства бомбоубежищ от ядерных взрывов.

— Вы хотите сказать со свинцом?

— Да. И не только.

— Но это уже плод моей фантазии, а не физических законов мира.

— Вы знакомы с материалами, из которых строят ракетные шахты?

— Представления не имею. Никогда не видел этих шахт, даже рядом не стоял.

— Хорошо. В таком случае у меня больше нет аргументов.

— Тогда приступим к нашим баранам.

— К кому? — Не понял Кичиро Кумагаи.

— Это поговорка у нас такая: приступим к нашим делам.

Японец приготовился к нашей встрече действительно обстоятельно. Он выбрал место, максимально подходящее для тренажёров, как открытого типа, так и закрытого. Всё это удовольствие, по его мнению, должно находиться в первом периметре. На мой вопрос:

— А где Вы жить собираетесь?

Ответил незатейливо:

— Там же.

— Нет, Кумагаи сан, — возразил я. — Жить Вы будете либо в общежитии, то есть здесь, в цитадели, либо в своём домике, но тоже здесь. Я не считаю возможным рисковать профессионалами такого уровня.

Японец долго думал, наконец, ответил:

— Пока поживу в общежитии.

— Присмотрели себе девушку?

— Нет. Некогда было.

— Когда начнёте набор учеников?

— Как только будут готовы залы.

— Кумагаи сан, залы уже готовы. Так что завтра с утра можете их осмотреть и приступать к работе.

— Благодарю Вас. Я спать не хочу.

— Кумагаи сан, я настаиваю на том, чтобы Вы всё-таки следили за своим физическим состоянием. Истощённый мастер никому не нужен. Не так ли?

— Благодарю Вас. — Произнёс японец, кланяясь.

Дверь распахнулась и в комнату толпой ввалились приглашённые.

— Лина, — обратился я к девушке. — Будь добра, попроси кого-нибудь из столовой обслужить эту ораву голодных людей.

— Уже, Ваше сиятельство граф. Знакомьтесь: Вера Камская и Гульнара Хасанова.

— Очень приятно. Но ещё приятнее было бы, если б меня хотя бы начали кормить уже.

— Ещё немного, Ваше сиятельство граф, мы поднимемся наверх и сервируем стол. — Отозвалась одна из официанток. — Можно начинать?

— Разумеется! — Чуть ли не вскричал я.

Девушки ушли, а мы, рассевшись, принялись обсуждать наши дела.

— Во-первых, Взял слово я. — Меня интересуют профессии. Есть хоть приблизительный список?

— Есть. — Ответила Ядвига.

— Профессионалы есть или все "Господи, помоги тупому устроиться"?

— Разные. Профессионалов почти нет. Много облицовщиков, строителей, товароведов, бухгалтеров, а вот настоящих профессионалов даже среди них нет ни одного.

— Плохо. Геологи есть?

— Вы будете смеяться, но есть!

— Ура!!! — Заорал я во всю глотку.

— Ты чего? — Спросила удивлённая Сяомин.

— Если есть хоть один геолог, уже легче. У нас в библиотеке есть всё для геологов. Нам нужен уголь, это раз. Нам нужна нефть, это два. Нам необходимо: железо, медь, олово, цинк, серебро, золото, платина, натрий, калий... В общем, вся таблица Менделеева. Пока у нас имеются творческие задатки надо пользоваться по полной программе. Где гарантия, что завтра эта лафа не пропадёт? — Тараторил я.

— Ваше сиятельство, — Обратилась Альбина. — Можно вопрос задать?

— Можно, Альбинушка, можно. Теперь почти всё можно.

— А каким способом Вы собираетесь всё это делать?

— Что делать? — Не понял я.

— Добывать руду... Плавить... Обрабатывать...

— Это вопрос второй. И так, Ядвига, я тебя расцелую, если ты мне скажешь, что среди остальных есть хоть один фрезеровщик или токарь?

— Увы! — Горестно сказала девушка.

В зале повисла тишина. Сделав театральную паузу, она продолжила:

— Увы, но есть! Два токаря шестого разряда, работали на оборонке. Три фрезеровщика, но там с разрядами ерунда получается. Один утверждает, что там нет разрядов, другой говорит есть. В общем, Хоть один, но работать на фрезерном сумеет.

— Ядвига, я своих обещаний не откладываю в дальний ящик и выполняю по мере возможности.

Я встал, подошёл к девушке, наклонился и расцеловал её в обе щеки.

— А меня? — Едва слышно попросила Дженни?

— А тебя-то за что? — Возмутилась Сяомин.

— Это же я их нашла...

— Ну вот! Все лавры Ядвиге достались! — Огорчённо произнёс я. — Ладно, Дженни, я обязательно запомню твоё самопожертвование на блага общества и перецелую сразу за все разы. — Пообещал я, усаживаясь на своё место. — Так. Теперь вот что...

— Нет уж, вопросы ещё не закончились. — Перебила меня Альбина. — Чем Вы, Ваше сиятельство граф, собираетесь лошадей кормить?

— А вот это, милая моя, твоя проблема. Ты чего цельный день сегодня делала? Каталась по степи?

— Каталась?! — Возмутилась девушка.

— Успокойся. Не только каталась, но ещё и ожидала. А во время ожидания думала, где найти речку с лугами и травами для лошадей? Или это я за тебя должен был думать?

Альбина стушевалась. Хозяин был прав.

— Вот так-то, милочка. Тебе поцелуи не положено.

— Сегодня же займусь. — Пообещала она.

— Нет. Сегодня ты уже ничем не займёшься. Ты сама говорила, что боишься ходить по темноте одна, а в степь ночью всё же не стоит выходить. Мы ничего не знаем про этот мир. Согласна?

Девушка кивнула и больше не перебивала.

— А за то, что перебила старшего, накажу.

— Как? — Тут же поинтересовалась Дженни.

— Когда заработает мой поцелуй, отменю в счёт сегодняшнего наказания. — Пояснил я.

— Вы всех так будете награждать? — Спросил Матвей.

— В смысле? — Не уловил подвоха я.

— Ну!.. Мне как-то, извините, Ваши поцелуи без надобности... Извините!..

— А!.. — Расхохотался я. — Не волнуйся, Матвей. С мужиками я рассчитаюсь водкой.

— А если я не пью? — Спросил Кичиро Кумагаи.

— Даже Саке? — Поинтересовался я.

— Даже саке.

— Хм!.. Подумаю... Не может быть, чтоб у Вас, Кумагаи сан, не было слабых мест.

— Слабые места есть. Но только здесь они не пройдут.

— А можно поинтересоваться, какие именно? Хоть одно?

— Холодное оружие.

— Это действительно проблема. Но, думаю, как только мы научимся добывать и обрабатывать железо, вопрос решиться сам собой. Если творить его мы не можем, значит, сделаем своими руками. Правильно я мыслю?

— Правильно, правильно. — Сказала Сяомин, кладя свою руку на мою. — Только не увлекайся. Между обработкой металлической руды есть куча других процессов.

— Да, я знаю. — Отмахнулся я. — и так, продолжим.

Но продолжить не дали. Сверху послышался голосок одной из официанток, призывающий нас приступить к употреблению килокалорий. Что мы с удовольствием и сделали.

После позднего ужина всех так разморило, что обсуждать что-либо не представлялось возможным, а потому я отпустил народ по домам, предложив собраться с утра пораньше, часов к восьми и не позже. Тут же получил гулкое одобрение присутствующих.

В спальне я упал в кресло и задумался. Было о чём!.. Как определить истинные размеры наших владений? Где раздобыть карту? Конечно, хотелось бы иметь глобус или хотя бы карты полушарий, если они здесь есть, но, понятное дело, такого удовольствия нам не доставят. Хоть бы свои земли знать!.. Если планер летает, значит, можно строить самолёты. А ещё лучше было бы научиться строить свои порталы, а не только стационарные, для башен. Кстати, завтра с утрица надо будет пройтись по всем башням и осмотреться. Заодно посетить тюрьму. Её перестраивать придётся. Опять же использовать неизвестные ресурсы. Блин, хотя бы понять алгорифм этого шутника, запустившего игру. А вот с оружием — то проблема! Его здесь явно можно делать исключительно самостоятельно, то есть силой воображения его не получить. А воевать кто будет? И с кем? Нет, с кем, обязательно найдётся. А вот кто будет воевать? У меня мужиков катастрофически не хватает. Не формировать же женские батальоны?!

— Пошли спать! — Прошептала мне на ухо Сяомин. — Завтра думать будешь.

Я, кряхтя, поднялся.

— Покажи, где же ванна? Очень хочется помыться.

61-0:100

Следующий день принёс много интересностей. К примеру, проснувшись, я обнаружил, что нахожусь в кровати один. Где-то тикали ходики. "Надо бы время посмотреть", — Лениво подумал я и поднялся.

Найти часы было не трудно. Куда сложнее было до них добраться. По пути я то и дело натыкался на кресла, журнальные столики, какой-то шкаф, пара стульев!.. В общем, в конце-концов мне всё же удалось добраться до стены и ощупать циферблат. Время было без пяти шесть. Я задумался.

"Утра или вечера? Нет, наверное, всё же утра. Вчера легли поздно, часы уже не куковали. Хотя!.. Сяомин могла отключить их. Угу! И я проспал почти сутки? Нет, ерунда. Да и не знает она устройства наших часов, тем более, где их отключать. Она понятия не имеет, вообще о том, отключаются они или нет. Ладно. Уснуть уже не смогу, надо подниматься. Или всё же чуток подремать?".

Я побрёл обратно, а через несколько шагов понял, что не туда иду. Вроде ходики стучали слева, если лежать. Значит, кровать стоит так же слева относительно часов. Выходит, двигаясь к кровати, звук маятника должен идти справа сзади. А он почему-то слева сзади. Я сделал поправку и наткнулся на стену.

— Чёрт. Ругнулся я и повернул обратно.

Но не тут-то было! Звук часов раздавался слева, но не спереди, а сзади. Если я поворачивался на звук лицом, то втыкался в мебель. Это был шкаф, потом что-то похожее на сервант или буфет, затем просто стена. Я растерялся. Куда меня могло занести? Сделав пять шагов назад, упёрся спиной в стену. Сориентировался по звуку часов и сделал первый шаг. Потом второй, третий и упёрся в стол.

— Твою мать! Что за хрень?! И где эти бабы?! — Выругался я по-тихому, а потом заорал: — Сяо! Ты где?

Звук потонул во множестве мягких вещей.

— А в ответ тишина! Твою медь! Что делать?

Немного подумав, решил двигаться вдоль стены. Сказано, сделано.

Два шага вперёд... Удар... Кресло... Назад... Три шага... Удар... Шкаф... Так, вдоль шкафа... Звук часов приближается. Ага, дверной проём. Входим. Продолжаем идти вдоль стены. Звук часов ближе. Ага, вот они!!! Теперь если вдоль стены и обойти всю комнату, то наверняка попаду на кровать. Идём!.. Стул... Шкаф...

— Какого хрена здесь столько шкафов?..

Стул. Кресло. Нет, стол... Блин! Торшер, что ли?! Столик... Журнальный... Низкий... Кресло... Стоп! На столике должен быть телефон. Мацаю. Точно! Есть!

В этот момент закуковали часы. От неожиданности я вздрогнул. Поднял трубку и задумался. А какой номер надо набрать? Чёрт его знает. Пусть будет 03.

— Ало! — Раздалось после нескольких гудков.

Признаться, я этого не ожидал. Поэтому рука инстинктивно нажала на рычаг.

— Твою мать!.. — Снова выругался я и набрал заново.

— Ало? — Повторил тот же голос.

— Простите, куда я попал?

— А куда Вы звоните?

— Хм!.. Мне бы Альбину... Нет, лучше Лину.

— Кто такие Лина и Альбина? — Поинтересовалась трубка.

— Блин! Вы толком можете сказать, куда я попал?

— Скорая помощь. — Ответил тот же бесстрастный голос.

— Ёлки-палки! Извините! Но я даже не подозревал, что здесь существует скорая помощь.

— Существует. Но не в том виде, как Вы привыкли к этому.

— То есть?

— То есть, я могу оказать Вам помощь не более одного раза в день.

— Не понимаю.

— Один раз в день бесплатно. За каждое последующее обращение оплата будет увеличиваться пропорционально.

— А в чём измеряется оплата?

— Я не уполномочена отвечать на такие вопросы. Вам нужна помощь?

— Нет. Извините, я ошибся номером.

— Бывает. Но помните. Ещё одна ошибка и на Вас будет наложен штраф.

— Это ещё за что?! — Возмутился я. — За то, что ошибся номером по не знанию?

— Незнание закона не освобождает от ответственности.

— Да, но при условии, что меня поставили в известность перед этим.

— Вы только что об этом узнали.

Спорить было бесполезно, и я положил трубку на рычаги.

— А если набрать 09? И с меня опять будут требовать что-то? Нет. Не стоит рисковать. Пойду дальше изучать свои безразмерные апартаменты.

Я поднялся с кресла, и тут где-то негромко хлопнула дверь. Я замер. Лёгкие шаги прошуршали где-то рядом.

— Соня! Просыпайся! — Раздался голосок жены.

— А фигушки! Не буду. — Ответил я, и присел, скрываясь за шкафом.

— Где ты? — Встревожилась Сяомин.

"Ага, поищи". — Злорадно подумал я, сильнее вжимаясь в шкаф.

Но найти меня не составило большого труда. Китаянка зажгла свет в одной комнате, потом в другой и наконец, остановилась напротив меня.

— и что ты тут делаешь? — Поинтересовалась она язвительным голоском.

— Пытаюсь найти выход из этих лабиринтов. — Ответил я поднимаясь.

— Ну, и нашёл?

— Нашёл бы, если б ты не пришла.

— Мне уйти?

— Я тебе уйду!.. Куда тебя вообще носило в такую рань?

— Дела, милый, дела. Это ты у нас соня, а нам работать надо.

— Ладно тебе. Отведи меня в ванну, и вообще, покажи расположение на будущее. Я что-то заблудился.

Завтракали мы вдвоём. Было слишком рано.

— Так куда это ты с утра бегала? — Поинтересовался я, откусывая от бутерброда хороши шмат.

— Когда я ем, я глух и нем. — Ответила китаянка.

— Ладно, — сказал я с набитым ртом, — Я тебе это припомню.

И тут меня будто током ударило.

— А башня!

— Что башня? — Спокойно переспросила жена.

— Башня там какая была?

— Где?

— ДА вчера?

— Я поняла, что не сегодня. — Начала терять терпение Сяомин.

— Ну, вчера, когда он принёс клятву и я взял у него ключик.

— Не вчера, а позавчера. — Уточнила китаянка.

— Ну, да позавчера!.. Какая разница?

— И что?

— Нас перенесло ближе к лесу?

— Да. И что?

— Да то! Башня там была какая?

— Обыкновенная. Стандартная. Как ты и заказывал. Внутри ведь всё было идентично.

— А снаружи?

— Да что снаружи!

— Снаружи дорога должна была быть. Мы же у дороги стояли.

— Насчёт дороги не помню. — Вспоминая, ответила Сяомин.

— Вот и я не помню. А пилот вчера сказал, что автомобиль наместе. И мы, когда пришли за гаремом пацана, кстати, как он там? Живой?

— Живой, живой. Куда он денется.

— Так вот, когда мы занимались эвакуацией, автомобиль стоял на дороге. А пилот сказал, что он там и стоит.

— Я не понимаю тебя.

— Да что там понимать! У дороги была наша башня. А когда произошли изменения, нас перенесло вместе с башней или в другую башню?

— Не знаю. Ешь. Потом будем разбираться.

— Блин! Знаешь, сколько ещё надо разбираться?

— Догадываюсь.

Зазвонил телефон.

— Это ещё кто в такую рань? — Спросила Сяомин, поднимаясь.

Мне было как-то не до звонков и звонящих. Мысль о том, что башня была другой, накрепко въелась в мою башку.

— Ну, кто там? — Поинтересовался я, когда жена вернулась.

— Всё тебе надо знать.

— Надо, конечно, надо.

— Лина звонила, интересовалась, что с тобой?

— Лина?! — искренне удивился я.

— Да. А чему ты удивляешься?

— Тому, что она смогла почувствовать то, чего не почувствовала ты.

— Что ты имеешь в виду? — Нахмурилась китаянка.

— А то, что я шарился по комнате в поисках сначала часов, потом кровати, потом выхода. Звал на помощь, а ты не почувствовала этого.

— А с чего ты решил, что Лина почувствовала?

— Потому что позвонила.

— Хм! Она бы ещё через сутки перезвонила.

— Врёшь. — Уверенно сказал я.

— Вру. — Согласилась она.

— Выкладывай.

— Выкладываю. С утра я отправилась в спортзал. Он у нас на третьем этаже. Позанималась немножко. Потом отправилась сюда, сделать заказ на кухню. По дороге услыхала телефон. Нашла его. Оказалось, что звонила Лина, интересовалась, что с тобой. Я ответила, что всё хорошо. Но, видимо, она мне не поверила. Потому что перезвонила только что и потребовала немедленно с тобой связать.

— И ты?..

— И я сказала, чтоб приходила сюда и сама убедилась.

— Нет, когда она первый раз позвонила, что сделала?

— Побежала посмотреть, что с тобой.

— Ну вот. Теперь поняла?

— Знаешь!.. — Начала Сяомин и осеклась.

— Ага! Дошло!

— Дошло. — Тихо ответила жена.

— Тук-тук-тук! — Раздался голос от дверей. — Можно войти?

— Входи, входи! — Обрадовался я. — Линочка, ты не помнишь, а башня, у леса была рядом с дорогой или нет?

— Какая дорога? Там же лес почти под самые стены башни?..

— А можешь припомнить...

— Дай девушке позавтракать, тиран! — Прервала меня китаянка.

— Извини. Приятного аппетита.

Мы замолчали. Я пил чай и думал.

"Если дорога осталась, то и башня должна была остаться. Следовательно, до неё не надо ехать на лошадях, а можно переходом добраться. Оттуда на машине в бывшую тюрьму. Посмотреть, что там да как. Заодно решить, подо что можно использовать это сооружение. Понятное дело, что тюрьма мне без надобности. Значит, надо будет переделывать. Оттуда стоит заглянуть к соседям справа. Познакомиться, заодно выяснить, как они настроены?". Не может родильная башня находится на краю владений".

— Слушайте! — Обратился к девчонкам я. — нестыковка получается! Моё родовое, то есть место, где я появился, это башня у дороги. Мы с Сяомин объединили наши владения. Как она утверждает, её родовое гнездо переместилось сюда. Но! Японец-то, где родился? А дальше? Мы направляемся в мою родовую башню, и там рождается ещё одна дамочка. Потом, якобы, башня переместилась. А на следующий день пилот сообщает, что башня наместе, где и была.

— И что это означает? — Осторожно поинтересовалась китаянка.

— А то, что ни твоё, ни моё родовое гнездо не исчезли. Они остались на своём месте. Мало того, у нас появилось ещё одно — общее, то есть здесь. И того три родильных дома. Но! Вчера... Прошу прощения, позавчера произошло слияние с ещё одним товарищем. А это значит, что у нас появился ещё один родильный дом и, следовательно, четвёртая башня. А на крыше, если вы помните, было четыре колонны. Выходит, что уже тогда было четыре родильных дома, да плюс ещё два.

— Мммм. — Задумчиво высказалась Лина. — А их точно было четыре?

— Ну!.. Так говорили. По количеству сторон света...

— Не понимаю. К чему ты клонишь? — Спросила Сяомин.

— К тому, дорогая, что на крыше должно быть шесть колонн как минимум.

— Логика в этом есть. — Задумчиво произнесла Лина. — Надо проверить.

— Вот и проверим. Сяо, у тебя есть сегодня дела здесь?

— Есть, конечно, очень много. Анкетирование надо провести.

— Анкетированием займётся, если уже не занялась, Ядвига.

— А быт? Что у людей есть? Чего нет? Перепись надо сделать. Кроме того, надо бы послать народ на сбор урожая. Зачем пропадать добру?!

— Дело говоришь.

— И таких дел масса.

— То есть, ты хочешь сказать, что тебе некогда с нами ходить?

— Некогда, но я пойду.

— Глупо. — Сказал я. — Лина, пригласи сюда врачиху, Павлину и Дженни.

— Может Матвея ещё? — Робко поинтересовалась девушка.

— Да, обязательно. И ещё парочку мужиков с носилками. Мало ли чего может понадобиться.

— Хм! — Хмыкнула Сяомин. — Тогда я остаюсь.

— Я же сказал, глупо ревновать.

Через полчаса наша группа была готова. Меня очень удивило то, что Павлина пришла с самым настоящим луком и колчаном стрел. Оказывается, Василий Потрошков, которого мы вчера обнаружили в башне китаянки, всю ночь трудился в столярной мастерской, конструируя оружие.

— Ну, и как он стреляет? — Не без сарказма поинтересовался я.

— Как он стреляет, мне пока что неизвестно. — Совершенно серьёзно ответила девушка. — А вот как я стреляю, могу сказать.

— И как?

— Очень плохо. Я лук-то всего час назад в руки взяла.

— Слушайте, а когда же вы все спите? — Спросил я, удивляясь, что все, как выяснилось, поднялись вместе с солнцем, то есть часа в три утра.

— Работы много. Спать потом будем. — Ответила за всех Дженни.

— А ты-то чего делала в такую рань?

— Помогала библиотекарю с распечаткой анкет.

— В смысле?

— В том смысле, что берёшь пять листов бумаги, четыре копирки, оригинал на стол и печатаешь. ДО сих пор я эту древность только по телевизору видела. А тут пришлось научиться на ней печатать.

— А компьютер?

— Какой компьютер?! Радуйся, что хоть три печатных машинки есть.

— Уже рад. А копирка-то откуда? И как библиотекарша догадалась ею воспользоваться? Это же древность-то, какая!!!

— Это ты у неё сам спросишь.

— И сколько же вы распечатали анкет?

— Думаю, хватит на всех. Тысячи три. Не меньше.

— Ого! Это вы всю ночь печатали?

— Ну, почти. — Скромно потупившись, согласилась Дженни.

Так беседуя, мы добрались до вершины башни.

— Приехали! — Возвестила Лина.

— В каком смысле? — Не понял я.

— В том смысле, что колонн здесь восемь, зеркально первому этажу.

— А какая разница, сколько колон? — Спросила Павлина.

— Да никакой. — Ответила Лина. Просто мы с утра сегодня считали, сколько колон должно быть.

— И сколько?

— Хозяин говорит, что шесть.

— Не логично. — Возразил я. — Тут что-то не так.

— Ты гадать потом будешь. Сейчас дело делать надо. — Пресекла мои разглагольствования девушка.

— На колоннах буквы есть? — Спросил я.

— Нет, конечно. — Ответила Лина.

— Есть. — Возразила Павлина. — Вон, вверху, смотри!

— А! Точно!

— Ну, и какие там буквы? — Хмуро поинтересовался я.

— Тебе по-русски? — Уточнила Лина.

— Разумеется.

— Здесь все стороны света, плюс промежуточные.

— Это как это?!

— Северо-восток, Северо-запад...

— Понял. — Перебил я девушку. — А что в центре? Между колоннами?

— Они стоят плотной стеной и невидно, что там за ними. — Объяснила Павлина.

— Ладно. Смотрите. — Сказал я, подходя к колоннам. — Я сейчас буду активировать их, а вы посмотрите, все ли активируются?

И я принялся касаться колонн по очереди, стараясь, чтоб меня не затянуло.

— Все активные. — Сказала Лина.

Тогда придётся начинать обход по очереди. — Тяжело вздохнул я.

— А как мы потом узнаем, какая колонна основная? — Спросила Дженни.

— На всех колоннах есть буквы. Должна и на нашей быть буква. Я так понимаю, что колонна с буквой, которую мы посетим, будет исчезать. Не может же она отправлять сама к себе?.. — Пояснил я, не будучи уверенным в собственном предположении. — Начнём?

— Начнём. — Сказал Матвей и шагнул первым.

— Стой! — Запоздало попытался остановить я, но было поздно. — В какую колонну он вошёл?

— На север. — Ответила Лина.

— Пошли. — Скомандовал я, шагая в портал.

Наверху дул ветер. Это меня удивило. До сих пор в этом мире ничего подобного не было.

— И где мы? — Спросил я, подходя к периллам.

— Лес. — Ответила Лина.

— И что там в лесу видно?

— Ничего. Деревья.

— Это я и сам знаю. Пошли вниз, посмотрим.

На низком подоконнике у закрытых дверей сидело пять девиц, на взгляд все приблизительно одного возраста, жевали сухпаёк и о чём-то негромко болтали.

— Идиллия! — Сказала Дженни, глядя на эту картинку.

— Точно. — Согласился я. — Дженни, это твоя работа. Давай, поднимай, и отправляй в цитадель. Пусть Ядвига ими занимается.

— А почему это о нас в третьем лице? — Взвилась одна из девиц.

— Не хотел мешать вашей беседе. — Ответил я.

— А мы никуда отсюда не пойдём. — Заявила вторая.

— Не вопрос! — Усмехнулся я. — Сидите. Только помните, выйти отсюда вы никуда не сможете. А сухпаёк одноразовый. Слопаете его, что дальше делать будете? Кого грызть первым начнёте?

— Не лепи горбатого, дядя! — Снова заговорила первая.

— Слушай, деточка... — Я вдруг начал заводиться. — Тут до тебя уже были такие умные. Короче. Если вам нужна свобода, пожалуйста. Вон бог, вон порог. Идите, проверяйте мои слова.

Несколько шагов и я у двери. Один рывок и створка распахнулась.

— Ну, идите! — Предложил я. — Лина, Матвей, Подойдите, гляньте, что там? И где черта?

Матвей вышел, спустился по ступенькам и остановился.

— Тут сразу у самой первой ступени начинается черта. — Сказал он.

— понятно. Попробуй пройти.

— Нет. Не пропускает.

— Лина, попробуй ты.

Но... Ни у кого не получилось. И тогда встала та, что наехала первой.

— Комедию ломают. Думают, на дур нарвались.

С этими словами она решительно спустилась со ступеней и со всего размаху врезалась всем телом в невидимую черту. Возвратной силой её швырнуло назад, на ступени.

— Кто следующий? — Язвительно поинтересовался я.

Девчонки на подоконнике притихли.

— Это комедия! — Поднимаясь, истерически заорала девица и бросилась с утроенной силой на барьер.

По всей видимости, сила отражения увеличивается пропорционально количеству попыток пробить его. Потому что на этот раз девушку так хрястнуло о ступени, что аж крыльцо содрогнулось.

— Ну-ну! — Сказал я. — Генриетта, она разобьётся или не очень?

— Смотря с какой силой она будет бросаться на невидимую преграду. — Ответила врач.

— А есть какое-то успокоительное? Жаль ведь, физиономию расквасит.

— Нет. Здесь мозги нужны, а если их нет, то ничем не поможешь.

— Пойди, посмотри, не вывалилось то, что было.

Генриетта спустилась к девушке, присела рядом, подняла веко, заглянула. Потом принялась отсчитывать пульс.

— Объясните, — вдруг заговорила одна из доселе молчавших. — Что происходит?

— Ваша подруга бросается на невидимый барьер, в котором мы все заключены. Результат вы видите. — Сказал я.

— А откуда этот барьер?

— Если бы мы знали!.. — СОкрушённо покачал головой Матвей.

— А где мы? — Спросила ещё одна из не принимавших участия в диалоге.

— Хм! Миллион дам тому, кто даст мне ответ на этот вопрос! — Сказал я.

— А куда же Вы нас звали? — Спросила последняя.

— Туда, где мы все живём. Где есть неплохое жильё, одежда, пища, где есть небольшое общество людей, медицина, защита, библиотека и так далее. — Выдал я тираду.

— А почему таким образом? — Спросила та, что наехала второй.

— Каким?

— Злобным?

— А к вам вообще кто-нибудь обращался? — Задал я встречный вопрос. — Что молчите?

Девчонки потупились. Генриетта в это время помогла подняться девушке и провела её к подоконнику, где та сидела перед броском на черту.

— Ну вот. Ещё кто-нибудь хочет убедиться в том, что не моя прихоть вас не пускать на хлеба вольные?

— Я. Слабым голосом сказала контуженная.

— Великолепно. Тогда пошли. Лина, помоги ей подняться. И запомни, деваха, я выведу тебя отсюда, я дам тебе свободу. Но дальше отвечаешь за свою жизнь сама. Ты видела, что там за чертой?

Все девчонки, как по команде, обернулись к окну.

— Вот именно. — Сказал я. — Назад не возьму. Имей ввиду. Мне глупые не нужны.

— Я пойду. — Упрямо заявила девушка.

— Не вопрос. Пошли.

Мы спустились по ступеням. У черты Лина отпустила девушку, а я подхватил.

— У тебя последний шанс. — Сказал я. — Подумай, пока не произошло непоправимого.

— Я ухожу.

— Чёрт с тобой. — Ответил я, ступая на мягкую землю.

Девушка сделала пару шагов, оказалась у ближнего деревца, схватилась за него, буквально отпихнув меня. Не говоря ни слова, я шагнул обратно.

— Ты её там оставишь? — Тихо, чтоб не слышали другие, спросила Лина.

— Не знаю. Посмотрим, что дальше будет. Пошли.

В холле стояла напряжённая тишина. Каждый думал о своём.

— Ну, что? Ещё кто-нибудь хочет составить компанию? — Спросил я, указывая на дверь.

В этот момент где-то раздался могучий тигриный рёв. Может и львиный, я не могу отличить одного от другого. Я вообще вживую не слыхал ни того, ни другого, а потому ориентировался лишь на ощущения. Девушка у дерева вздрогнула. Оглянулась на дверь. Рёв повторился, и теперь гораздо ближе. Я демонстративно шагнул к двери, намереваясь закрыть её.

— Стойте!!! — Заорала девица.

— Мисс! Вы желали самостоятельности. Я Вас предупреждал...

Мой голос перекрыл грозный звериный рёв. Девица в ужасе бросилась к крыльцу. Ударилась о преграду, Упала. Вскочила и снова бросилась грудью на черту. Лицо её, ещё несколько секунд назад бывшее симпатичным, превратилось в маску ужаса.

— Спасите её! — Взвизгнули девчонки на подоконнике.

— Каждый сам кузнец своей судьбы. — Сказал я. — Вы же слышали, что она заявляла несколько минут назад?

— Но она же не знала?! — Возразила одна из девушек.

— Незнание не освобождает от ответственности. — Сказал я, прикрывая дверь.

И в этот момент на дальнем конце опушки появился громадный зверь. Это действительно был тигр. Девчонки на подоконнике замерли, прикрыв рты руками. Девушка у черты оглянулась, застыла в ступоре, и вдруг завизжала на частоте ультразвука. Дженни взвизгнула, а павлина спокойно спросила:

— Ты действительно сделаешь это?

— Сделаю. Чтобы другие знали, я отвечаю за свои слова, и никого не принуждаю. Она сама хотела такой судьбы.

Вдруг девчонки, сидевшие на подоконнике, свалились на пол, став передо мной на колени.

— Спасите её! — Срывающимся от страха и боли за чужую жизнь, попросила та, что наезжала второй. — Мы за неё ручаемся!

И девчонки быстро проговорили, почти одновременно:

— Ручаемся! Клянёмся!

— Матвей, пошли, — позвал я, и шагнул на крыльцо.

Вот здесь все мы узнали ещё одну вещь, которая не порадовала. Скорее огорчила. Причём очень серьёзно.

Спустившись на последнюю ступень, я протянул руку и взял девушку за плечо. Она не отреагировала, загипнотизированная предстоящим зрелищем.

— Матвей, хватай её. — Сказал я.

Но начальнику охраны говорить не надо было. Он соскочил на землю, схватил девушку в охапку и быстро взбежал по ступеням вверх. Я, не торопясь, развернулся и принялся подниматься следом. Тут раздался рёв тигра, буквально у меня за спиной. Будучи уверенным, что преграда для того и существует, я продолжал двигаться вверх, не ускоряясь. В следующий миг меня сбили с ног. Я упал, больно шарахнувшись башкой о колонну на площадке башни. Надо мной что-то прошуршало, с силой ударилось о ту же колонну и шмякнулось оземь, так что та задрожала. Осознать происходящее я не успел. Меня подхватили две пары рук и в одно мгновение втащили в башню, захлопнув при этом дверь. В следующую секунду в неё влепилась громадная туша зверя. Дверь выдержала, только мелко-мелко задрожала.

— Блин! — Сказал я, мотая головой. — Что это было?

— На тебя бросился тигр. — Сказала Лина, обнимая меня. — Господи!!!

— Как напал?

— Как обычно. Если бы не помощники Матвея Ивановича быть бы тебе обедом у этой зверюги.

— Тигры, как и прочие звери, не нападают на людей, если у них есть пища. — Наставительно сказал я.

— Видимо, у этого несколько другие представления о еде. — Сказал Матвей. — Что будем делать дальше?

— Людоедов надо убивать. А у нас нечем. — Сказал я. Где эта зверюга?

— Лежит у двери. — Ответила Павлина. — Вся морда в крови.

— В смысле? — Не понял я.

— Разбился. Он же дважды врезался. Сначала в колонну, потом в дверь.

— Блин, опасно же!!!

— Можно я попробую? — Заговорил спасший меня.

— Что в смысле попробовать? — Переспросил я. — Голыми руками задушить?

— Пока он не очухался, можно? Времени нет.

— Матвей, твой человек, тебе распоряжаться.

— иди. — Сказал Матвей, приоткрывая дверь насколько это возможно.

Мужик выскользнул наружу и без размаха ударил тигра носком ботинка точно в нос. Зверь дёрнулся. Из носа ручьём потекла кровь. Тогда мужик наклонился над поверженным хозяином леса и что-то сделал. Тот вздрогнул всем телом и затих.

— Всё. — Сказал мужик, выпрямляясь. — Можно снимать шкуру.

— Только не на крыльце. — Сказал я. Давайте, оттащите его за ближайшие деревья и там разделывайте.

Матвей едва протиснулся в узкую щель приоткрытой двери. Второй мужик последовал за ним. Они взяли тигра за лапы и потащили вниз.

— Стоп! — Крикнул я. — Без меня вы не выйдете.

Матвей хотел было ответить, но упёрся в преграду и замер. Я направился к нему. За мной последовала Павлина, доставая свой лук.

— Стой на крыльце, — приказал я, — ни шагу вниз.

Я взялся за лапу тигра, помогая мужикам. Вчетвером оттащили тушу за ближайшие деревья, чтоб из башни не было видно, что мы тут делаем. После чего один из мужиков вытащил откуда-то тесак внушительных размеров и принялся свежевать.

— И что ты будешь делать с ней? — Спросил Матвей.

— Подарю нашей правительнице. — Ответил тот.

— Зачем? — Удивился я.

— Подарок! — Не понял моего удивления мужик.

— Но её же выделать ещё надо!

— А я по профессии скорняк.

— Вот это здорово! — Восхитился я. Нам бы ещё и таксидермиста не мешало бы!!!

— А он-то зачем? — Спросил Матвей.

— А хрен его знает. Для количества.

— Жаль времени нет. По большому счёту, не мешало бы дать ей стечь и просохнуть чуток. — Пожаловался мужик.

— Держи. — Протянул я ему кусок целлофановой плёнки. — Хватит завернуть?

— Хватит! — Обрадовался тот.

Ещё через несколько минут мы вернулись в башню.

— Так. — Заговорил я. Пошли все наверх. Мммм?.. Как тебя зовут?

— Кого? Не поняла Павлина.

— Скорняка? — Уточнил я.

— Харитон. — Ответил тот.

— Так, Харитон. С тобой пойдут девчонки и Дженни. Она поможет найти Ядвигу, пусть та занимается размещением новичков. А ты... Это ничего, что я на "ты"?

— Это мелочи. Можешь звать меня Харитоном Порфирьевичем. — Усмехнулся мужик.

— не, пока произнесёшь твоё отчество, язык сломаешь пять раз. Короче, Харитон, относишь шкуру, или развешиваешь, я не знаю, что с ней делают, и сюда бегом.

— Погоди. — Вмешался Матвей. — Пусть остаётся заниматься своей шкурой. Пришли сюда гориллу.

— Кого? — Удивился я.

— Гориллу — это кличка такая. — Улыбнулся Матвей. — Фамилия его Гаврилов Гаврил Гавриилович.

— Не фига себе! — Восхитился я. — Ладно, пошли. Да, кстати, мисс, Вы не желаете вернуться? тигра мы убили, вряд ли рядом бродит второй.

— Нет! — В ужасе воскликнула та.

— Ладно, ладно! Я пошутил. Короче, девчонки, поднялись. Слушаемся вот эту девушку (я приобнял Дженни). Её зовут Дженни. Слушаться её беспрекословно. Понятно? Наместе вам всё расскажут, покажут, объяснят. У меня просто нет на это времени. Поэтому прошу прощения, но и вам следовало бы сначала думать, а потом проявлять свой гонор. Между прочим, если вам что-то не понравится, или наше общество будет вам в тягость, сообщите. Скорее всего, будет возможность перенаправить вас в другие наделы. Это лишь предположение, но оно имеет право на существование. Всё понятно?

Девчонки качнули головами.

— Мммм. — Замычала Лина. — Девочки, этому дяде надо отвечать голосом, а не кивать Он незрячий, потому не видит ваших жестов. Понятно?

— Ой! — Тихо воскликнула одна из девушек. — Извините, мы не знали.

— Конечно, не знали. — Согласилась Павлина. — А посмотреть?

— Ладно тебе!.. — Перебил я девушку. — Хай будет. Пошли. Времени нет.

и мы отправились наверх. По дороге я вдруг задумался, а для чего здесь, внизу зеркальное отражение колонн? Может портал и отсюда можно открыть? Надо будет попробовать.

Поднявшись наверх, первым делом я остановил группу.

— Харитон, ты можешь идти, а ты Дженни, послушай сюда. Сейчас мы пойдём на юг. Ты отправляешься с девчонками, потом подбираешь Гаврилыча...

— Гаврилыча. — Перебил меня поправкой Матвей.

— Да какая разница? — Раздражённо отмахнулся я.

— Большая. Он обижается на Гаврилыча. — Пояснил Матвей.

— Понятно. Короче, подбираешь Гаврилыча и направляешься к нам. Если вдруг портал не будет активным, подожди. Я кого-нибудь пришлю, чтоб забрали вас. Договорились?

— Угу. — Ответила девушка. — Только мне кажется, что портал, где Вы находитесь, всегда в активном состоянии.

— Вот и проверим заодно. — Ответил я. — Давай, приступай. Мы после вас пойдём.

Родильная башня Сяомин встретила нас так же неприветливо, как и предыдущая. Сухой, горячий ветер ударил в лицо упругой воздушной подушкой. От неожиданности я чуть не задохнулся.

— Япона медь!!! — Сорвалось с моих губ. — Это ещё что?

— Буря. — Коротко сообщил Матвей.

— Блин, пошли скорей вниз.

— Может, я сам схожу? — Предложил Матвей Иванович.

— А мы тут задыхаться будем?

Но до первого этажа я всё-таки решил не ходить. Остался в зале под крышей. Лина и Генриетта с Матвеем и мужиком из его команды спустились вниз. Не было их минут двадцать. Я уже вознамерился спуститься и посмотреть, что там происходит, когда в зал влетела Дженни с Гаврииловичем.

— Привет! — Сказала она, подбегая ко мне.

— привет. Гаврила, — обратился ко вновь пришедшему. — Спустись вниз, возможно, там проблемы.

Но спускаться не пришлось. Дверь распахнулась и в зал ввалилась целая толпа. В арьергарде этой очереди шли Лина, Генриетта и Матвей.

— Ой! Сколько вас?! — Воскликнула Дженни.

— Почти десять человек. — Ответила Лина.

— Дженни, опять тебе идти... Только на этот раз тебе понадобится Виктор... Правильно я помню имя твоего зама? — Спросил я Матвея.

— Да. К нему. — Коротко согласился охранник Сяомин.

— А что так долго?

— Проводили разъяснительную работу. — Так же коротко отрапортовал Матвей.

— Ладно. Объяснили ситуацию?

— Да.

— Тогда так. Идём наверх, но перед этим слушай сюда, Дженни. С тобой пойдёт Гаврила. Наблюдать. На всякий случай (Гаврилов кивнул). И если там есть кто посвободнее, прихвати. А то у нас постоянный дефицит людей. Лучше из мужиков. Поинтересуйся у Виктора. После этого идёшь в юго-западном направлении. Хорошо?

— Есть, господин начальник! Звонко отозвалась девушка.

— Только вот паясничать не надо. — Предостерёг я её. — Пошли. Мужикам объяснили, что надо делать?

— ДА.

Я думал, что на южной башне жара, но очень сильно ошибся. Здесь, на юго-западной стороне наших владений стояла такая жара!!! Мне тут же стало дурно, и я поторопился опуститься на этаж ниже.

— Ну, рассказывайте. — Потребовал я у девчонок.

— А что рассказывать? — Уточнила Павлина. — На западе горы. Только очень далеко, километров восемьдесят, девяносто. На юге пустыня. В полукилометре от подножия башни начинается. Сплошные барханы аж до горизонта.

— Горы с шапками?

— Местами есть. Не могу сказать точно, очень далеко. Даже бинокль не берёт. Да и марево сильно мешает.

— Понятно. Матвей, пошли, сходим вниз, посмотрим. Честно говоря, я думал, что это башня сопляка, но что-то мне подсказывает, что это одна из бонусных башен. Да, Генриетта и этот?.. Слушай, а как тебя зовут?

— Михаил.

— Во, блин! А у тебя какая профессия была?

— Не знаю. Пока не проявилась. Но что-то мне подсказывает, что я зоотехник.

— Почему так решил?

— Потому что знал, как убить тигра голыми руками.

— Так это ты его убил?! Я думал скорняк...

— Нет. Убил я, а скорняк ошкурил.

— Понятно. Пошли. Матвей, иди впереди. Или кто должен быть первым?

Вообще-то подчинённый, я на подхвате.

— Ну, так распоряжайся. Откуда я знаю, какие у вас там правила.

— Идём, как ты определил. — Ответил Матвей и начал спуск.

Но так, как определил я, не получилось. Михаил опередил меня, заняв место за спиной Матвея. И хоть я не приказывал Лине идти с нами, девушка не послушалась. Последней шла Генриетта.

В зале стоял гул и тяжёлый, спёртый воздух. Матвей остановился, не доходя донизу ступеней десять. Проход был забит.

— А народу! — Воскликнула Лина.

— Здесь что, дверей нет? — Спросил я.

— Двери, то есть, но в сторону гор. — Ответил за Лину Михаил.

— Выходит, что дверей на нашу территорию здесь не предусмотрено? — Уточнил я.

— Так же, как и везде.

— Хм!.. Я вроде учитывал такую ситуацию?..

— Тихо!!! — Рявкнул Матвей.

— Чёрт! Я здесь задохнусь. — Мой голос в образовавшейся тишине прозвучал так громко, что мне самому стыдно стало.

— Народ, кто понимает по-русски? подняли руки.

— Матвей! — Окликнул я охранника. — Они все знают русский. Я так запрограммировал.

— Я же не знал. — Ответил Матвей. — Понятно! Опустили руки. Теперь так. Сейчас мы всех эвакуируем туда, где есть еда, вода и прочее...

— А девочки? — Раздалось из толпы.

— Кому это там не терпится? — Опередил я Матвея.

— Пошутил я, пошутил. Стою здесь уже часов пять. С ног бы свалился давно, да народ не даёт упасть.

— Тихо. — Сказал я. — Мужики, извините, мы не знали, что здесь твориться. Поэтому так. Сейчас те, кто ближе к лестнице начнут подниматься наверх. Кстати, а Павлина осталась наверху?

— Нет, конечно. Раздалось за спиной Генриетты.

— Павлина, поведёшь их к порталу. Глянешь, если Дженни пришла, то пусть она на той стороне принимает, а ты отсюда руководить будешь. Кому плохо, по мере освобождения пространства, садитесь на пол. Врач подойдёт к каждому и осмотрит.

— Только осмотрит?

— А тебе этого мало?

В зале раздался дружный хохот.

— Так вот, никаких вольностей. Руки не протягивать, получить можно, и будет очень больно. С водой проблем не было?

— Какая вода! Та, что была в сухпайке, давно закончилась, а больше взять негде было.

— А в туалете?

— Нет там воды.

— Странно... — Так, чтобы слышали меня только близко стоящие, сказал я. — Этого быть не должно.

— А ты уверен, что изменения коснулись всех башен? Ты же их делал при слиянии с Сяомин, а при получении полномочий от сопляка, ты ничего не делал. — Так же тихо сказала Лина.

— Не знаю, не знаю. Сейчас отпустим бедняг, и посмотрим, что тут случилось?..

Эвакуация шла не меньше получаса. Выяснилось, что на самом деле русский знают очень не многие. За это время пришли ещё несколько человек из команды Матвея, которых тут же отправили помогать устраивать новичков. По подсчётам Лины новорождённых было 157 человек. Осматривая ослабших, Генриетта выяснила, что среди этой толпы оказались люди не совсем с чистой совестью. Попавшие сюда первыми, они вымогали у вновь прибывших воду и еду. А в некоторых случаях дело заканчивалось потасовкой. Я приказал Матвею выяснить подробности и обязательно наказать виновных принудительными работами. Что-то наподобие наряда вне очереди.

Раздав на пряники всем, я отправился наружу. Спускаться с крыльца не стал, а попросил Матвея, вышедшего следом, пройтись и посмотреть, где черта? Тот не говоря ни слова, спустился по ступеням и отправился по траве к пескам. Не доходя буквально пары метров, точно там, где кончается травяной покров, он упёрся в черту. Повернул направо в сторону гор и, придерживаясь рукой черты, направился вдоль невидимой преграды.

— Интересно. — Сказал я. Давай-ка пройдём и мы.

У черты Лина остановилась, не желая пересекать её, а я шагнул к пескам. Любопытно было видеть, а мне ощупывать землю, где чётко отслеживалась черта земли и песка. Как берег реки. До сих пор пустыню я представлял несколько иначе.

Опустившись на колени, зачерпнул песок ладонями. Он был мелким, как пыль, не приятным по ощущениям. Ссыпал песок обратно. Отряхнул руки, поднялся и отёр их о брюки.

— Фи! — Раздалось позади. — Как не красиво.

— Где Матвей? — Не обращая внимания на замечание, спросил я.

— Уже идёт обратно.

— Жаль, — сказал он, подходя ближе. — Нет возможности пройти до конца и определить, где же граница наших владений.

— Жаль. — Согласился я. — Но ведь лошадь сюда не притащишь?..

— Что-то мне подсказывает, что можно. Не зря верхние порталы совпадают с нижними. И выход там имеется.

— Ну да. Имеется. Со стеклянными дверями.

— Двери заменить можно, но пока что особой опасности нет. Можно и так.

— Мужики, — заговорила Лина, — время к полудню, не пора ли пообедать?

— Хм! Ты знаешь, я бы с тобой согласился, но мне кажется, что двенадцати ещё нет. — Возразил я. — К тому же мы прошлись только по трём башням, а впереди ещё пять. Вдруг и там такая давка? Надо сначала посмотреть, что там.

— А где твой родильный дом? Мы что-то в него не попали. — Спросила Лина.

— Вот и я думаю, вроде вчера шли в портал с буквой "С", и попали куда надо, а сегодня нет. И эта зеркальность меня так же напрягает. Чувствую, что это неспроста, но как активировать? Как запустить процесс?

— Мне кажется, — сказал Матвей, пропуская нас вперёд. — Что Вам надо стать в центре, между колоннами. Туда, где появляются новорождённые.

— И я исчезну в неизвестном направлении?

— Кто знает???

— Да, придётся попробовать. Других мыслей нет?

— Нет. Ответила Лина. — Только можно я с тобой стану?

— Для чистоты эксперимента не стоит. — Отказал я.

Наверху нас ждала Павлина с Генриеттой и Гаврила с двумя мужиками. Дженни ещё не было.

— Так, придётся подождать. — Сказал я.

— Зачем? — Удивился Гаврил.

— Как она узнает, куда мы ушли?

— Очень просто. Портал активируется тот, где Вы находитесь. Это мы уже проверили.

— Отлично. — Сказал я. Теперь в западную башню. Пошли.

Как я и предполагал, западная башня оказалась у подножья гор. Правда, пустыни невооружённым глазом видно не было, а в бинокль едва проглядывалась.

— значит, Матвей Иванович, — обратился я к охраннику, — черта под углом уходит от пустыни сюда.

— Видимо, да.

— Нам бы картографа!.. — Посетовал я. — Кстати, Лина, а ну-ка давай глянем сюда.

Я полез в карман за книгой.

— Постойте, — остановила меня Генриетта. — Давайте сначала посмотрим, что внизу творится, а потом будете заниматься изысканиями.

— Правильно. Согласился я. Какого хрена вы торчите здесь? У вас вона, три мужика, да две женщины, вперёд и с песнями. Работайте. А мы будем заниматься своими делами.

Генриетта смутилась, не нашлась, что ответить, и отправилась вниз, вслед за Гаврилом.

— Так, Лина, смотри, я буду листать, а ты внимательно смотри, есть карта или нет?

Листал я довольно долго, но никаких карт местности не нашлось. Или для этого необходимо было закончить обход по всем башням, или всё же рисовать самим.

— Не повезло. Огорчился я и вдруг спохватился. — Матвей? Где народ?

Мужик вздрогнул и опрометью бросился вниз по лестнице.

— Лина, пошли. Что-то там не так.

В холле воздух был тяжёлый, спёртый, но не такой концентрации, как в предыдущей башне. На полу рядами лежало человек семьдесят. Между рядами ходила Генриетта, наклонялась, что-то делала, недоумённо пожимала плечами, и продолжала движение.

— Что тут происходит? — Громко спросил я.

— А кто его знает?! — Ответил Гаврил. — Пришли, все лежат, не реагируют, как мёртвые. Врач посмотрела одного, живой, но без сознания. На нашатырь не реагируют.

— Что за бред?!

— Вот и мы думаем, что за бред. — Ответила Павлина.

— Так, Лина, пошли-ка к дверям. Чувствую я, что здесь дело не чисто.

— Но в этот момент произошло невероятное. Генриетта, остановившаяся напротив очередной жертвы, вдруг упала, как подкошенная рядом.

— А это ещё что за фигня?! — Воскликнула Павлина и бросилась с лестницы к врачу.

— Стоять! — Заорал я.

Павлина, уже пробежавшая несколько метров, остановилась, медленно повернулась и вдруг со всех ног бросилась обратно.

— Там!.. Там!.. — Задыхаясь, заговорила она. — Там газ какой-то!

— Вот об этом я и подумал. Какого хрена врач не догадалась? Почему воздух не понюхала? — Твою мать, врачи, блин... Так, Лина, платочек есть?

— Есть.

А духи или что-нибудь?

— Нет.

Твою медь. А! Стой!

В руках у меня оказалось два противогаза.

— Надевай. — Протянул я один Матвею.

Через несколько минут дверь на улицу была открыта, но никаких изменений это не принесло. По всей видимости, газ был тяжёлым и стелился по земле.

Выйдя на улицу, я снял противогаз, протянул его Матвею.

— Значит так, бери, надевай на кого-то из мужиков, и ищите источник этой дряни. Я пока здесь на крыльце посижу.

— Правильно. — Сказала Лина, проветривая лёгкие быстрым дыханием.

— А ты как здесь оказалась? — Удивился я.

— Я задержала воздух и пробежала не дыша.

— Твою мать, ты же могла свалиться. Мы же не знаем, что за газ и какая тварь его запустила?

— Вот поэтому я и прибежала. Раз кто-то сумел добыть газ, значит, среди них есть кто-то, кто может делать то же самое, что и ты. Будь осторожен.

— Хм! А что они или он может мне сделать?

— А что угодно. Откуда ты знаешь его возможности?

— А откуда он знает мои? Ладно, давай посмотрим ещё раз книгу. Вдруг что-то найдём?..

На этот раз я держал книгу в руке, а Лина перелистывала её, отыскивая информацию. Но, увы. Нигде, ничего не было.

Вышел Матвей с Гаврилом, вынесли Генриетту, уложили на травке.

— Вот это вы правильно сделали. — Похвалил я. — Надо всех вынести.

— Врач в первую очередь — Сказал Матвей глухим голосом из-под маски.

— Нам бы ещё парочку противогазов, дело пошло бы скорее. — Сказал Гаврил.

— Держи. Протянул я ещё три противогаза, по количеству присутствующих мужиков.

Гаврил схватил предлагаемое, и нырнул в башенное нутро.

— Значит, ты думаешь, что в родильном зале есть кто-то подобный мне?

— Не исключено.

— А может кто-то протащить с собой ампулу с какой-нибудь подобной дрянью?

— Нет. Все мы рождаемся совершенно голыми.

— Но я ведь появился одетым?

— А они все в чём?

— Правильно. — Усмехнулся я недогадливости девушки. — Есть ли среди них в одежде? Ну, хоть в трусах?

Лина непроизвольно оглянулась. Потом медленно выговорила:

— Нет.

— Вот тебе и ответ. Нету среди новорождённых никого, кто бы мог сделать нечто подобное.

— Откуда тогда газ?

— Не знаю. Представления не имею.

Мужики сноровисто вытаскивали народ на свежий воздух, раскладывая вдоль стены башни.

— Что-то Генриетта не приходит в себя. — Сказала Лина.

— Чёрт! Павлина осталась на лестнице?

— Да. — Ответила Лина, оглянувшись.

— Покажи ей, чтобы не позволила никому спуститься вниз.

— А кому? там никого нет!..

— Дженни сейчас должна появиться с подмогой.

— Нету пока.

"Так, — думал я, — газ явно тяжёл. Но вот на какую высоту он поднялся? Проверять что-то не хочется. А наверху люк остался открытым, следовательно, тяга должна быть не шуточная, и проветривание помещения должно пройти быстро. Но не проходит. И люди, вынесенные за пределы отравленной зоны, ни один не пришёл в себя. Даже Генриетта, которая вряд ли успела надышаться этой дрянью. Что же надо сделать?".

— Лина, скажи пожалуйста, какое выражение лица у нашей врачихи?

— Мммм! В каком смысле?

— Ну, вот она лежит, а выражение лица какое? Умиротворённое? Спокойное? Или как?

— Удивлённое.

— Так, значит, она удивилась чему-то в последний момент. Чему? Матвей! — Заорал я.

— Я здесь. — Раздалось справа от меня.

— Слушай, ты помнишь, возле кого Генриетта упала?

— Да.

— Будь добр, отвлекись на минутку от перетаскивания биологического материала, посмотри, внимательно посмотри, что там? В руках у этого человека? Может быть лучше вынести его, вдруг под ним что-то такое лежит?

— Понял. — Ответил Матвей, скрываясь в глубине башни.

Через минуту он выбежал к нам. Сорвал маску и заговорил:

— Там под ним лежит толи змея, толи уж.

— Чего?! — Одновременно с Линой воскликнули мы.

— Толи змея, толи уж. — Повторил Матвей.

— Так! — Протянул я. — Пора включать свои возможности.

Я напрягся, сосредотачиваясь на проблеме.

"И так, срочно очистить помещение от газа. Раз! Срочно, чтоб все пришли в себя и никаких отрицательных последствий. Два. Немедленно нейтрализовать источник этой дряни. Три. Я должен знать, что за гадость источает эта змея? Можно ли брать её в руки? Как нейтрализовать возможные газовые атаки от подобных тварей в будущем? четыре".

Я открыл глаза. Хотя, какая разница? Открыты они у меня или нет. Всё равно ничего не видно.

— Матвей. Противогаз пока надень. Возьми вот эти резиновые перчатки (я протянул ему медицинскую пару), возьми эту змею в районе головы, за шею, чтоб она не смогла тебя укусить, и выноси сюда. Дальше, надо будет найти камень и размозжить ей голову. После чего отнести к черте и выбросить за преграду. Понял?

— Понял. — Ответил Матвей, уже из-под маски.

— И что это даст? — Спросила Лина. — Эту заразу лучше на лабораторный стол, под микроскоп хирургам.

— А у нас они есть? Были бы, я так бы и сделал. А пока что приходиться выбрасывать экземпляр, который в будущем мог бы очень нам помочь.

Вышел Матвей, неся в вытянутой руке небольшую змею, похожую на верёвочку. Мы поднялись и пошли с ним рядом.

— Зайдите с наветренной стороны, чтоб вас газом не угостило.

— Не угостит. Ответил я. — Она на данный момент безвредна, до тех пор, пока мы её не выбросим.

У черты Лина остановилась, а мы с Матвеем прошли дальше.

— Так, где тут каменюку найти? — Спросил я.

— Да вот, чуть правее.

Я сделал два шага вправо и чуть не убился, перелетев через огромный валун.

— Бляха медь! Ты бы хоть предупредил!

— Да я не успел. — Растерялся Матвей.

— Так, ещё нужен камень, которым прибить надо.

— За этим валуном лежит камень. Он чуть поменьше этого будет.

Я осторожно обошёл валун, нащупал другой. Он действительно был чуть меньше. С трудом я поднял его.

— Так, давай ложи и бей. — Скомандовал я.

— Не могу! — Вдруг плачущим голосом сказал Матвей.

От изумления мой рот приобрёл вид отверстой бездны!

— Почему? — Справившись с первым удивлением, спросил я.

— НЕ знаю. Но чувствую, что не смогу этого сделать.

— Ладно. Клади её на камень и направь мои руки, чтобы полностью каменюкой раздавить эту дрянь.

Матвей так и сделал. Я не слышал никакого хруста, просто тупой удар, и камень остался на камне.

— Снять? Посмотреть? — Предложил Матвей.

— Нет. Медленно произнёс я. — Не трогай ничего. Лина, ну-ка, подойди сюда.

Девушка подошла, брезгливо фыркнула.

— Ну, и что ты скажешь на это? — Спросил я её.

— На что?

— Как ты преодолела невидимую преграду? Ведь первый раз через черту я должен проводить.

— Хм! Не знаю?..

— Вот именно, что не знаешь. Ну-ка, давай, загляни-ка сюда...

Я вытащил книгу и принялся быстро её листать.

— Смотри, где-то здесь должна быть информация о размерах наших владений.

— Вижу. Двести тысяч квадратных километров. — Сообщила девушка.

— Теперь поняла?

— Что?

— Да не тупи ты! В последний раз было сто двадцать две тысячи пятьсот квадратных километров, а теперь двести. Поняла?

— Не поняла.

— К нам пустыня отошла. — Пояснил я.

— И что мы с ней будем делать?

— Откуда я знаю?!

— А защищать как? — Спросил молчавший Матвей.

— Не знаю. Я знаю, что земли добавились. Но почему? На каком основании? Только лишь за то, что собственноручно грохнул змею?

— А убил ли? — Спросил Матвей. — Заглянем?

— Нет. Не трогать. Пусть так и будет. Пошли. У нас впереди куча дел.

— Действительно, куча. Если ты каждый раз по башне будешь добавлять, то мы за всю жизнь всех их не обойдём. — Сказала Лина.

Эта мысль, высказанная девушкой, огорошила меня своей логичностью.

— НЕ факт. Может и башни не будет. А может старую куда-нибудь перенесёт.

— Посмотрим. — Сказала Лина, беря меня под руку.

— Выходит, пустыня 77 тысяч пятьсот квадратных километров. — Произнёс я, размышляя вслух.

— Опять же не факт. — Возразила девушка. — Возможно, это лишь часть пустыни.

— Согласен. Матвей, аккуратно сними перчатки, вот в этот пакет.— Я протянул кулёк Лине. — Противогазы собери, они в хозяйстве ещё пригодятся.

— Разумеется. — Буркнул охранник.

— Лина, кулёк потом отдашь Генриетте на предмет наличия микробов, или какой другой дряни.

— Догадалась. — Вздохнула девушка.

У башни творилось что-то невероятное. Чуть ли не плачущая Генриетта стояла в центре этой галдящей толпы, обиженно поджимала губы, стыдливо прикрывая глаза. А кругом кричали, вопили, размахивали руками совершенно голые особи мужского пола.

— Что тут происходит? — Спросил Матвей.

— Это ты у меня спрашиваешь? — Усмехнулся я. — Ты лучше скажи, на каком языке они орут?

— Не знаю.

А я вдруг отчётливо понял, на арабском. Принудить умолкнуть эту ораву можно было лишь одним способом, к которому я и прибегнул. Сложив руки в молитвенном жесте, подражая муэдзину, запел:

— Правоверные! Замолчите! Послушайте меня! Я скажу вам, что надо дальше делать.

И это возымело своё действие. Толпа мгновенно замолкла. Я продолжил, опустив руки и нормальным тоном:

— Внимание, Сейчас, соблюдая строго очередь, вы отправитесь в специальную комнату, где найдёте одежду и еду. Каждый берёт себе по комплекту, выходит в общий зал и одевается. Те, кто оденется, опять же соблюдая очередь, поднимаются по лестнице наверх. Там вас встретят, и покажут куда надо идти дальше. Мы предоставим вам жильё для начала, одежду, еду. Через несколько дней после того, как вы придёте в себя от перемещения, мы поговорим о дальнейшем нашем сосуществовании. Матвей, — обратился я к охраннику, переходя на русский. — Пошли мужиков, чтоб следили за порядком и показывали, где тут туалет.

— Хорошо. — Кивнул тот, скрываясь в башне. Ко мне подошла Дженни.

— Что тут случилось? Почему Павлина меня не пускала? — Спросила она.

— Дженни, иди наверх, принимай людей. Помни, они пока что по-русски ни в зуб ногой. Предупреди на том конце Ядвигу. — Распорядился я, не реагируя на её вопросы.

— Она в ужасе! Столько народу! Просто не успевает.

— А почему Марианну не подключит?

— Подключила. Всех, кого могла, уже подключила.

— Ладно, иди, работай. Скоро эта толпа иссякнет, станет легче.

и эвакуация началась. Хотя точнее сказать продолжилась.

Минут через сорок мы наконец-то смогли подняться наверх.

— Так, теперь мы отправляемся на северо-запад. — Уведомил я своих спутников, коих, впрочем, осталось очень мало.

— Придётся подождать Генриетту. — Сказала Лина.

— Она знает, что активен тот портал, где я нахожусь. Вот пусть и приходит. У нас времени нет.

Мы вошли в портал и оказались, как и следовало того ожидать, на стыке гор и леса. По моим прикидкам это была родильная башня сопляка.

— А где же тюряга? — Спросил я, не дав осмотреться.

— ПО идее тюрьма должна была в прямой видимости от нашей родильной башни. А я что-то её не вижу. — Сказала Лина, медленно обходя по кругу.

— Павлина, посмотри. — Попросил я.

— Смотрю. — Недовольно сказала девушка. — Но ничего не вижу.

— Ладно. Сейчас Матвей придёт, спустимся вниз и посмотрим, какой сюрприз ждёт нас здесь?!

— Тебе мало сюрпризов? — Спросила Лина.

— Мне вообще всего мало. — Раздражённо ответил я.

— Извини.

— Нет, ничего не видно. С той башни гор вообще видно не было, а лес едва виднелся. — Сказала Павлина, опуская бинокль. — Мы у самых гор, на стыке с лесом.

— Это я уже понял. Пойдём вниз, что ли?..

— Минутку. — Раздалось от портала. — Мы уже здесь.

Вскоре вся компания была в сборе и спускалась вниз. В холле было так многолюдно, что не укладывалось в голове, как они здесь все поместились. Увидев на лестнице хорошо одетых людей, в зале воцарилась тишина. Хоть и до этого там особо шумно не было.

— Во как! Умеют же организоваться!.. Не то, что некоторые. — Вырвалось у меня в абсолютной тишине.

— Это не так просто, как кажется. — Раздалось снизу.

— Догадываюсь. Сколько вас здесь?

— Двести тридцать восемь человек.

— Ого! И как же вам удалось так компактно разместиться? В другой башне подобного типа сто пятьдесят человек чуть не передушили друг друга.

— Вы пришли спрашивать, или объяснить, как выбраться из этой ловушки?

— Ладушки. — Сказал я, опираясь на перила. — Кто тут главный организатор, подойди сюда.

— Не могу, слишком тесно. Послышался прежний голос, ведший со мной беседу издалека.

Плохо. Очень плохо. Тогда придумай, дружище, как мне пройти к входным дверям?

— Зачем? Они заперты.

— Затем, чтобы открыть их и впустить свежий воздух. А потом объяснить, что и как надо делать дальше.

— Да, задачка.

После чего раздалось несколько команд. Толпа едва заметно зашевелилась, создавая видимость прохода.

— Только очень быстро. — Снова заговорил невидимка. — Начинаем расступаться от лестницы, сразу после прохода смыкаемся. Иначе кто-то задохнётся.

— Девчонки, вы пока остаётесь здесь. Матвей, бери меня за руку и быстрым шагом вперёд.

Мы спрыгнули с последней ступеньки и галопом, если так можно выразиться, помчались сквозь толпу, врезаясь в неё словно нож в замороженное масло.

— Э! — Вскричал невидимка. — Мы так не договаривались.

— А как договаривались? — Спросил я, пытаясь отдышаться и хватаясь за ручку двери.

Свежий, прохладный воздух потёк в помещение.

— Значит так, — крикнул я, перекрывая нарастающий гул. — Можете выйти, чтоб не было такой давки. Особенно ты, говорун.

И мы вышли первыми. За нами буквально повалила толпа, чуть не сбив с ног. Мы посторонились, пропуская одуревших от духоты людей, прижавшись к стене у крыльца.

— Ну, вот и я. — Сказал мужичок, подходя к нам и протягивая руку. — Николай. Николай Никанорович Кожемякин, полковник, бывший, морской десант.

— Матвей Иванович Мурзиков, охранник. — Представился Матвей.

— Во, блин! А я и не знал, что у тебя такая весёлая фамилия. — Заулыбался я.

— А это наш граф. — Представил меня охранник. — Что это означает, поймёшь чуть позже. Сейчас займёмся переброской людей. Их накормить ведь надо, напоить, жильём обеспечить.

— У вас и это есть?! — Удивился Николай Никанорович.

— Есть. И много чего другого есть. — Хмуро ответил Матвей.

Подошли девчонки.

— Больные, раненые, придавленные есть? — Спросила Генриетта.

— Да вроде нет. — Неуверенно ответил бывший полковник.

— И на том спасибо. — Облегчённо вздохнула врач.

— Где Дженни? — Спросил я.

— Я здесь. — Откликнулась девушка, подходя.

— Дженни, дорогая, мне очень жаль тебя гонять по лестницам, но видишь, что твориться?

— Вижу. — Вздохнула девушка. — Ядвига там с ног сбилась.

— А Виктор, что людей не дал?

— Дал, сам занимается, но их ведь не так уж и много.

— Матвей, — обернулся я к охраннику. — Придётся тебе вернуться. Там эти азиаты могут, чёрт знает что, устроить. Надо срочно организовать патруль или что-то наподобие.

— Мы готовы помочь. — Вмешался полковник. — Только поесть бы для начала...

— Сейчас всё вам будет. — Успокоил я Кожемякина. — Погодите чуток. Так, Дженни... Нет, Где ваша горилла?

— Здесь! — Раздалось у меня над ухом.

— Тихо ты, труба Иерихонская. Сейчас дуй наверх, сообщи Виктору, чтоб подошёл к порталу. А сам быстро назад.

— Есть! — По-военному ответил Гаврила.

— Полковник, — обратился я к Кожемякину. — Прикажи своим орлам, чтоб не отходили далеко от башни.

— А что там происходит? — Спросил тот, не обратив внимания на мою просьбу.

— Лина, в чём дело? — Спросил я.

— Стоят, черту щупают. — Ответила девушка.

— А! Ну, пусть щупают. Полковник! Отвлекись от созерцания ласок нашей преграды.

— Что там? — Спросил Николай Никанорович, указывая на людей, лапающих воздух.

— Там ограничительная черта, за которую никто не может выйти.

— Получается, мы в клетке?

— Почти. — Согласился я. — Только в очень большой клетке. И у клетки этой есть очень серьёзный изъян.

— Какой?

— Это преграда для людей, но не для диких зверей и птиц.

— То есть?

— А то и есть. Если сейчас из леса выскочит тигр или дикие кабаны, то, извините, кирдык придёт вашим людям. Об этом я и попросил Вас несколько минут назад. Прикажите немедленно отойти от барьера и держаться стен башни.

— Готово! — Сказал запыхавшийся Гаврил.

— Дженни?!

— Не кричи, я здесь. — Отозвалась девушка.

— Начинайте эвакуацию. Матвей, посвяти полковника в детали, пусть помогает. По окончании процесса, прошу всех ко мне на обед. Полковник, это касается и Вас.

— Благодарю. — Немного удивлённо ответил Николай Никанорович.

После обеда перешли в приёмную обсудить некоторые детали. Первым начал толкать речь я.

— И так, что мы имеем... А имеем мы на сегодняшний день огромное количество новорождённых и никакой организационной системы. У нас вообще ничего нет. Какие планы? Что надо сделать в первую очередь? С чего начать? В конце-концов... В общем, я бегаю по башням, карты нет, люди прибывают, Ядвига сейчас упадёт в обморок, и никто ничего не может предложить. Со своей стороны хочу заявить, что необходимо срочно создать группы приёма, которые будут каждое утро обходить все башни и забирать оттуда вновь прибывших.

— А что ты тогда будешь делать? — ехидно спросила Лина.

— Делами заниматься. Я обещал Кичиро Кумагаи помощь три дня назад, и до сих пор с места не сдвинулись. А его дело для нас сейчас крайне важно. Нам нужна армия, или точнее, группа людей, которая будет нас защищать. Иначе грош цена всему, что мы тут делаем.

— А чем кормить собираешься эту армию? — Не унималась Лина.

— Сначала нужна армия, а потом начнём организовывать подсобные хозяйства. Фрукты, кстати, вчера собирали?

— Собирали. — Ответила Ядвига.

— И сколько собрали?

— Ну, весов у нас нет, а собрали несколько тонн яблок, сейчас продумываем места под склады, оборудование. Очень помогает библиотекарь.

— Кстати, а почему её здесь нет? — Нахмурился я. — Мне надо знать, какая литература наиболее востребована? Чего не хватает? Альбина? В чём дело?

— А я тут причём? — Удивилась девушка. — Я занимаюсь гужевым транспортом, верховыми лошадьми и так далее. Короче, основу нашей транспортной системы.

— Хм! Ядвига, это твоё упущение.

-Нет. Возразила та. — К Вам на обед не я приглашаю.

— Чёрт! Тебе не стыдно валить вину на графа?

— Нет.

— Ладно, моё упущение. Так, немедленно пригласить. Кстати, и Марианну. Она ведь тоже у нас активистка. И вообще, на будущее, если есть активные люди, да к тому же с предложениями, немедля ко мне.

— К тебе некая Екатерина на приём просится. — Тихо заметила Сяомин.

— Кто? — Искренне удивился я.

— Катюша, ты плохо слышать стал?

— Тут станешь не только плохо слышать, скоро в немого превращусь. Передай, пусть придёт сегодня после ужина.

— Обязательно. — Сухо ответила китаянка.

— Да. Возвращаясь к нашим делам, хочу добавить, что не бойтесь нагружать людей работой. Они от безделья сума сойдут. Таких дел наворотят!..

Вошла Галина Павловна. Дождавшись паузы, поздоровалась.

— Здравствуйте! За всех ответил я. — Прошу прощения за мою невнимательность. Кстати, а где повар?

— Я уже здесь. — Ответила Доминика Витамини, стоя в дверях.

— Входите, не стесняйтесь. Стулья дамам или кресла, что там есть? Быстро.

— Уже. Ответил Матвей, позаботившийся о комфорте женщин заранее.

— Кто догадался вызвать шеф-повара? — Строго спросил я.

— Я. Ответила Альбина.

— Так, кажется, я тебе обещал поцелуй за догадливость?

— Да.

— Дарю, но, насколько я помню, ты, тогда же, и провинилась. Наказываю. А теперь серьёзно. Это касается всех.

Дальше я разливался соловьём почти час, раздавая указания налево и направо. Все они в основном заключались в том, чтоб к вечеру подготовили необходимые предложения по предметам первой необходимости, первичные задачи и их решения. Поиск людей, анкетизация, безопасность. После чего распустил народ на полчаса, оставив при себе Матвея, Николая Никанорыча, Кичиро Кумагаи, Альбину и Сяомин.

— И так господа, а вам придётся немного потерпеть. Я собираюсь предложить вам организовать нечто похожее на штаб. Нам нужны вооружённые силы. Правда, это на сегодняшний момент звучит смешно. Однако кто его знает, что нас ждёт впереди. Короче, нашему мастеру восточных искусств Кичиро-сан необходимы ученики. Матвею Ивановичу так же не помешают люди, знающие охранное дело. Николаю Никаноровичу вообще нужны военные. Среди вновь прибывших наверняка есть кадровые военные, профессионалы, как Павлина, кстати...

— А кто она? — Спросил Кожемякин.

— Снайпер. Профессиональный снайпер.

— Оно и видно.

— Как видно? — Поинтересовался я.

— Поведение, взгляд, манеры. — Пояснил полковник.

— Спасибо. Продолжим. Каждый из вас проходил срочную службу, знает, что это такое не понаслышке. Предполагаю, что на самом деле каждый из вас является кадровиком. Только признаваться в этом вам не с руки. Ну, это дело ваше. Нам надо выработать стратегию и тактику нашего будущего.

— М-да! Не имея никаких вводных задачка на любителя.

— Разумеется. — Согласился я. — Я в военном деле вообще дуб. Полный дуб. Я даже автомата в руках никогда не держал. А теперь и ни к чему. Ладно. В общем, вводные у вас очень скоро появятся. Сейчас упор должен быть на разведку и рукопашный бой. Возможно, на метание ножей, если у нас будут кузнецы, которые сумеют выковать таковые. После современных стандартов стали, забудьте о прошлом, как о счастливом сне. Дай бог, чтоб хоть бронзу научились выплавлять в ближайшее время. Надо жить сегодняшними реалиями. У нас, между прочим, сегодня ещё три башни. И сосед справа, к которому мы так и не добрались.

— А что с машиной будем делать? — Спросил Матвей.

— Какой машиной? — Заинтересовался полковник.

— Есть у нас такая. Но пока что не до неё. Пусть стоит.

— Может попробовать пригнать её сюда? — Не унимался Матвей.

— По бездорожью? Как ты себе это представляешь? Оставь. Сейчас другие задачи. Вот вам, полковник Кожемякин, первая вводная. Звери, которые живут в лесу, без проблем преодолевают черту, защищающую нас от других жителей этого мира. Вот и подумайте, как защититься от диких зверей без оружия. Это раз. Необходимо срочно создать патрульную службу. Сегодня к нам прибыла группа азиатов, среди которых есть очень ненадёжные товарищи. Я не знаю их национальностей, да это и неважно для меня, важно, чтобы у нас в доме, здесь в тылу было спокойно и безопасно.

— Вы предполагаете, что люди, попавшие в необычные условия, под воздействием стресса начнут делать глупости? — Уточнил полковник.

— Начнут? Они уже сделали. Почему мы так удивились, когда пришли к вам. Вы не задумывались? Потому, что в предыдущей башне люди обворовывали друг друга, и просто в наглую отбирали еду и воду, а не делились, как у вас было. Как Вы думаете, после такой информации можно доверять всем поголовно из той группы?

— Я понял.

— Я не обвиняю Вас, полковник, я просто ставлю в известность — из чего проистекают мои предположения. И вообще, у нас очень плохо поставлена информация. Надо дать задание Бережновой, чтоб подумала на эту тему. Может, стенгазету какую?.. Не знаю. Короче, задача ясна?

— В общих чертах. Ответил за всех Матвей.

— Честно говоря, не совсем. — Возразил полковник. — Действительно, информации очень мало.

— Вот закончим с анкетированием, можно будет делать кое-какие выводы, а пока что имеем то, что имеем. Скорняк есть, зоотехник тоже есть, библиотекарь, врач, полковник, то есть кадровый военный, хоть и любитель, но всё же знаток лошадей, снайпер, администратор, очень качественный, между прочим, активистка, шеф-повар, которая всю встречу молчала. А ведь у неё наверняка имеются какие-нибудь вопросы. Но она благоразумно решила, что не стоит забивать всем головы проблемами, которые она сама в состоянии решить.

Зазвенел телефон. Сяомин подошла к трубке, послушала, потом обратилась ко мне:

— Тут Ядвига звонит, жалуется, что Доминика требует у неё ключи от складов.

— Каких складов?

— Она хочет вблизи от кухни в подвалах организовать складские помещения, а ключи от подвалов у Ядвиги.

— Блин! Видите! Я же только что сказал, что женщина сама прекрасно знает, что надо делать без моего вмешательства. Немедля дать ей ключи и впредь не мешать Доминики в организации пищеблока. Да, пусть она сама решает, какие фрукты или овощи необходимо собирать сейчас, а какие позже.

— Ей нужны помощники. — Сказала Сяомин.

— Разумеется. Пусть подберёт себе сама.

— Ну баба! — Восхитился полковник, смеясь.

— Бери в жёны. — Посоветовал я. — Пока не заняли.

— Обязательно! Как только освобожусь.

— А теперь, господа, если вопросов больше нет, вперёд, пятнадцать минут вам на сборы и встреча на башне. Пора идти дальше. А то уже четыре часа, а у нас три башни впереди.

— Четыре. — Негромко заметила Сяомин.

Когда все вышли я спросил:

— Почему четыре?

— Потому что восемь башен сторон света, из них три связаны с нами непосредственно, получается восемь, плюс наша общая, девять. И плюс пустыня.

— Хм!.. А в пустыне есть башня?

— ДА. Я уже смотрела по своей книге. Посмотреть и по твоей? Может там больше информации?

— Да, конечно. — Поторопился я, доставая книгу.

— А Катя, что напрашивается к тебе на приём, твоя вторая любовница. На которую, как ты знаешь, согласно закону о бракосочетании я не имею никакого воздействия. Признайся честно, скольких ты успел окучить?

— Сяо, успокойся. Я уже говорил, что тут ничего не попишешь. Что сделано, то сделано. Назад не вернёшь. Так что принимай данное, как оно есть и не вздумай устраивать мне сцены. Зачем она ко мне просится?

— Вот этого я не знаю. Она не сказала.

— Ладно. Встретимся, узнаем. А пока я выпью ещё сока. Очень уж пить хочется. Там в лесу сильно перенервничал.

— А что там произошло?

— А ты не знаешь?

— Откуда?

— Тигр напал на одну из новеньких.

— Тигр? На двух ногах?

— Слушай, не занимайся чухнёй. Шкуру тебе скорняк обещал подарить.

— Ты шутишь?

— Да не шучу я! Всё. Дай сок и отстань.

Северо-восточная башня встретила нас знакомой дорогой и одиноко припаркованным автомобилем у обочины.

— Красота! — Сказал я. — Здесь не должно быть проблем. Моя же вотчина! Родная. Так, Генриетта, Марианна и Дженни, быстренько вниз, посмотрели, предложили, забрали и наверх.

В принципе, я был прав. Никаких проблем здесь не было. Три новеньких девушки поднялись минут через десять и тут же были переданы Ядвиге Каземировне. После чего мы отправились на восточную башню.

Здесь приём был не просто холодным, ледяным! Сильный, пронизывающий ветер в мгновения ока отрезвил наши и без того трезвые головы.

— Да! — Протянул я, ёжась. — Довольно-таки тёплая встреча.

— Быстро вниз, простудитесь. — Приказала Генриетта.

— Погодь, Генриетта батьковна, — остановил я врача. — Нам тут осмотреться надо. Всем вниз, кроме Павлины, Матвея и Николая Никанорыча.

— И мне? — Дрожащим от холода голосом, поинтересовалась Лина.

— И тебе. В обязательном порядке.

— Голая степь. — Сказал Матвей, разглядывая горизонт.

— Лина, — сказал я. — Быстро вниз, или!.. Ну, ты поняла, что я хотел сказать.

Девушка вздохнула, но послушалась. Как мне показалась, с удовольствием.

— Так, Матвей. Это ты невооружённым глазом. А что Павлина скажет? Кстати, Дженни передала бинокль Николаю Никаноровичу?

— Послушайте, граф, — заговорил полковник. — Давайте договоримся, что Вы будете обращаться ко мне так, как обращаетесь к Матвею и всем подчинённым.

— Не, не договоримся. Ответил я, растирая замерзающие руки. — Дело в том, что никто, и Матвей в первую очередь, не являются моими подчинёнными. Это люди, желающие выжить, и добровольно подчиняющиеся мне, потому что этому идиоту, в виде меня, повезло больше всех. Я могу делать то, чего не может никто. Возможно, в скором времени ситуация изменится, но пока что она такова.

— Извините, и тем не менее, зовите меня просто Николаем, или полковником. Но имени отчества не надо. А то я стариком себя чувствую.

— Ладно. Договорились. Ну, что там видно?

— А ничего. — Ответила за всех Павлина. — Вокруг сплошная голая степь. На юго-востоке что-то есть, но очень далеко, невидно. Возможно ещё одни горы. Дымка.

— Да. — Подтвердил полковник. — Там что-то есть, но очень далеко.

— Тогда пошли вниз. — Скомандовал я.

В верхнем зале, куда мы спустились, дрожа от ветра, народу было видимо-невидимо. На ступенях крутой лестницы стояла Генриетта и все девчонки, которые спрятались от холода.

— Во, блин! — Воскликнул я. — И что? Что стали?

— А что делать? Спросила Лина.

— Так, народ, немедля всем наверх. Придётся потерпеть.

Следующие полчаса мы потратили на то, чтобы отправить тех, кто забил проход и спуск вниз. После чего смогли наконец-то заглянуть в нижний зал. Там было жутко. Жутко от того, что люди буквально впечатались друг в друга. Ещё что было ново, так это то, что здесь контингент был смешанным. Не одни мужики или девки, а все вместе. С трудом нам удалось разбавить эту прессованную массу и добраться до двери, предоставив возможность Ядвиге осмотреть нуждающихся, а Дженни с Матвеем заняться эвакуацией в полную силу.

За пределами башни выяснилось, что здесь черта запрета, как я назвал её про себя, проходила практически у крыльца.

— Почему так неравномерно относительно преград стоят башни? — Риторически поинтересовался я.

— Кто его знает. — Философски ответил полковник.

На этой башне мы задержались почти на полтора часа. И вот наконец последняя, юго-восточная башня. Здесь ветра не было. Но и тепла особого тоже не было. Пахло далёким морем, о чём я не замедлил сообщить.

— Ещё бы! — Фыркнула Павлина. — Море почти под ногами.

— В каком смысле? — Не понял я.

— Бухта! Очень приличная, удобная, как специально для флота готовая. И, мол, практически есть. Вон там, можно будет сторожевики поставить, а чуть правее крейсера за милую душу войдут! Ага, вон там лучше будет гражданский порт построить. Видишь, Матвей, оконечность справа? — Комментировал полковник.

— Да, вижу. Но плохо. Без бинокля особо не поглядишь.

— Павлина, дай ему бинокль. — Сказал я.

Дальше эти мужики даже и не подумали спуститься вниз, всё планировали, что да где построить. Стратеги хреновы.

Внизу, как ни странно, никого не было. Мы вышли из башни, прошлись немного, однако никаких следов человеческой жизнедеятельности не нашли.

— Отсюда далеко до моря? — Поинтересовался я.

— Не очень. Километров пять. — Ответила Павлина.

— А где черта?

— Кто её знает?!

— Тогда пошли. Надо найти черту. Вдруг нам действительно повезло и этот кусок моря наш.

Шли мы около получаса, может больше, но черты так и не встретили. К морю вышли совсем неожиданно и спустились к самой воде. Черты не было.

— Ура! — Закричала Лина! Море наше!

— Нет, не море. — Поправил я девушку. — Бухта точно наша. Пошли назад.

Наверху военные продолжали спорить по поводу шкуры неубитого медведя.

— Хватит вам заниматься демагогией. Прекратил я их спор. Пошли домой. У нас уже всё.

— А где люди? — Спросил Матвей, оглядываясь.

— Да, действительно, поддержал Матвея полковник. — Сначала надо убедиться, что бухта под нашей юрисдикцией, а потом строить планы.

— Бухта под нашей, как вы изволили выразиться, юрисдикцией. — Сообщил я.

— Да! — Обрадовался Николай Никанорович. — Это же огромная удача!

— Граф, а где же люди? — Продолжал вопрошать Матвей.

— Увы, но мы никого не нашли.

— А в подвалах? — Спросил полковник.

— Каких ещё подвалах? Здесь же нет подвалов?

— А Вы проверяли?

— Ну, коли Вы утверждаете, что они есть, то, милости прошу! Ищите. — Приглашающим жестом я отправил полковника с Матвеем вниз.

— Так, девчонки. Значится вот что... Все свободны, кроме Павлины. Идите домой, отдыхать, работать, в общем, заниматься домашними делами. На сегодня у нас всё.

— Мне тоже уходить? Спросила Лина.

— Думаю, что да. Тебе ведь тоже хочется отдохнуть.

— А ты?

— У меня ещё дела.

— Павлина, присмотришь за ним?

— Куда я денусь. — Проворчала девушка.

Когда площадка опустела, снизу поднялись кадровики.

— На самом деле, нет подвалов. — Удивлённо сообщил полковник.

— Ясное дело, я их просто забыл спланировать. Так, это мелочи. Ну-ка, возьмите-ка биноклики и внимательно посмотрите на бухту. Что, где и как вы собираетесь строить?

И мужики принялись расписывать, что да как, да почему. В результате вырисовывалась прилюбопытнейшая картинка.

— Стоп, а вы что, пассажирский порт от торгового отделяете? — Остановил я их рассуждения.

— Конечно! А зачем смешивать котлеты и мух? — В свою очередь спросил полковник.

— Вы думаете, что в этом времени есть необходимость такого разделения?

— Да. Надо изначально разделить все порты, его службы и прочее. Бастионы у вас правильные или современные, из бетона?

— Хотелось бы из бетона. — Догадался Матвей.

— Нет. Надо исходить из реалий сегодняшнего дня. Гранит, ребята, только гранит. Мол, причалы, постройки и прочее, всё исключительно из гранита.

— А пушки? — С надеждой поинтересовался полковник.

— Хрюшки тебе, господин полковник, а не пушки. Сам сделаешь, когда найдёшь кузнецов. Всё. Пошли. Дома надо срочно собрать военный совет, поделиться мнениями, заодно выработать ближайшие планы, в том числе и стратегию. Думаю, что карта нашей местности уже есть. Но надо будет проверить. Пошли.

Выйдя из портала, я сразу же ощутил изменения. В чём конкретно, не знаю. И всё же что-то изменилось. Не отвлекаясь ни на что, отправился к себе.

Сяо не было. Видимо, где-то носилась по хозяйству. Явно не ожидала моего раннего возращения.

Подойдя к телефону, задумался. А какой номер у Лины? Набрал наугад.

— Ало? — Раздался в трубке голосок Лины.

— Привет! Чем занимаешься?

— Жду твоего звонка.

— Врёшь.

— Вру, конечно.

— Мммм!.. Что делаешь?

— Я же сказала, жду твоего звонка.

— Блин, кончай свои шутки.

— Я не шучу.

— Хм! Тогда быстро ко мне. Сяо нет... — Я хотел ещё что-то добавить, но прикусил язык, осознав, что могу быть неверно понят.

— Ты на что намекаешь?

— Чёрт! Так и знал... — Я досадливо поморщился. — Ни на что я не намекаю. Просто посмотреть книгу надо, очень срочно. Прошёл порталом и вдруг понял, что что-то изменилось. А что, не пойму. Может книга подскажет?

— Сейчас приду. — Ответила девушка и положила трубку.

В книге на самом деле появилась карта нашей местности. Сейчас я сидел и думал, как её заполучить, точнее, размножить для наших военных. Не то очень неудобно получается. Кроме карты, вдруг выяснилось, что в бухте, вернее, на берегах бухты уже построены кое-какие сооружения. Словарь сокращений подтвердил мои догадки. Это были все те строения, которые называли Матвей с Полковником, а я автоматически переносил их на местность с учётом их пожеланий. Так ли вышло на самом деле, не знаю, но мол, причалы и прочие постройки имелись в наличии. Здесь же видна была черта, то есть граница наших владений. По морю мы граничили с пустыней с одной стороны, и со степью с другой.

— Слушай! — Вдруг воскликнула Лина. — А если попросить нашу художницу просто перерисовать карту?

— Где взять эту художницу?

— Ядвига нашла сегодня одну. Правда, красок у неё нет нормальных, так она пошла в библиотеку и посмотрела рецепты натуральных красок. Отправилась экспериментировать. Кисточку ей один мужик сделал.

— из чего?

— Из беличьего хвоста.

— Блин! Где он белку-то нашёл?

— Да их тут тысячи бегают. Бери, не хочу.

— Не надо зверушек убивать. Пусть ручные будут. Красиво же.

— Но и сдерживать популяцию надо. — Возразила девушка.

— Согласен. Скоро мужики всех белок изведут.

— Зачем?

— На кисточки для бритья. Конечно, если чем бриться будет.

— А ты чем бреешься?

— Станком. — Хмуро ответил я.

Мне вдруг стало стыдно, что я трачу творческую энергию на такую ерунду.

— Ты не огорчайся. — Заметила моё настроение Лина. — Тебе действительно больше всех надо. Ты же наше лицо.

— Ладно тебе, лицо... Давай, вызывай свою художницу. — Кстати, а как это тебе удалось так быстро заполучить информацию у Ядвиги? Не стояла же она у портала в ожидании тебя?

— А телефон на что?

— Ладно. Зови.

Когда штаб собрался, я извлёк из папки, сделанной на скорую руку, три экземпляра карт масштабом один к 200. Мужики, увидев такое сокровище, сначала охренели, а потом офигели, и лишь после этого вдруг спросили чуть ли не в один голос:

— А сколько у нас квадратиков?

— Двести тысяч. — Ответил я без задней мысли.

— А ты считать в школе учился? — Ехидно спросил Матвей.

— Ты чо хочешь сказать?

— А то, что, судя по карте, у нас не двести тысяч, а двести пятьдесят.

— Сяо, глянь, пожалуйста, в книгу. Эти ребятки, кажется, гигантоманией страдают.

Китаянка пошуршала переворачиваемыми листками, помолчала, делая театральную паузу, и торжественно возвестила:

— Двести шестьдесят семь тысяч километров, триста восемьдесят два метра.

— Во, какая точность. — Восхитился полковник, записывая цифры на обратной стороне своего экземпляра.

— А откуда ещё шестьдесят тысяч? — Удивился я.

— Да кто ж тебя знает, за что ты бонусы получаешь.

— Но я ничего такого не делал?

— Тут в бухте, точнее, на берегах бухты изображены какие-то фортификации. Можешь пояснить, что это? — Спросил Кожемякин.

— Это, дорогие мои, мой вам подарочек. Помните, вы, стоя на башне, рьяно спорили, что и где должно быть? Так вот, а потом я попросил вас рассказать подробнее. А сам активировал творческое умение и создал всё, что вы задумывали. Причём, один в один. Помните про гранит?

— Вот это здорово! — Восхитился Матвей.

— Отсюда и бонус. — Задумчиво предположил полковник.

— Почему ты так думаешь? — Спросил я.

— Я не думаю, я знаю. Вы заняли свободное место, у Вас хватило творческой энергии сделать это. Отсюда и бонус. Только он может боком вылезти.

— Почему?

— У Вас хватило энергии, а хватит ли её у сообщества, которому Вы эту землю вместе с бухтой передаёте.

— М-да! Это мысль. Ладно. Надо будет поразмышлять на досуге. Смотрите, поправьте меня, если я ошибаюсь. Выходит, что от северо-востока до северо-запада нас окружает лес. На западе горный хребет, а от юго-запада до юго-востока сплошная пустыня. Правильно?

— Да. — Подтвердил полковник.

— А теперь скажите, господа, откуда, скорее всего, ждать беды?

— Да откуда угодно. — Сказал Матвей. — Мы ни откуда не защищены.

— Ошибаешься, Матвей, — возразил полковник. — С запада горы, их преодолеть крайне сложно. Можно, но очень не просто. Всегда можно заранее засечь, особенно если наверху секреты поставить в нескольких местах. К тому же нам пока что неизвестно, преодолимы ли они в принципе? Вдруг там только одно-единственное ущелье имеется? Так его перекрыть вообще не проблема. Нет, с гор опасность может прийти, но держать там огромный контингент не стоит. С юго-востока нас прикрывает море. Тоже не простая преграда. Лес, какой бы он там ни был, всё же преграда. На танках не так просто пройти.

— Откуда здесь танки? — Заметил Матвей.

— Я образно говорю, то есть, верхом на лошадях не проскочишь. Только пешком. С востока степь. Самая открытая местность. Врага за сто километров увидишь. Всегда успеешь подготовиться. И лишь пустыня открыта всем ветрам.

— Ну, не скажи. Степь так же открыта. — Возразил Матвей.

— Правильно. Где ты наблюдательные посты поставишь?

— У степи конечно.

— А у пустыни?

— По степи на лошадях можно, а по пустыне чёрта с два!

— Вот это как раз не факт. Парочка десятков верблюдов, плюс лошади вот тебе и полноценный караван.

— Но ведь издалека заметим? — Попытался отстоять свою точку зрения Матвей.

— А не ты ли пару минут назад сказал, что все посты поставишь на степь? Вот и получается, что пустыня у тебя голая. Бери нас голенькими руками.

Они замолчали, обдумывая что-то своё.

— Всё это интересно, — заговорил я, — но у меня есть предложение. Мы стратегически слегка пролетели. В общем, нам стоит эту нашу центральную крепость оставить в тайне.

— То есть? — Спросил полковник.

— А то и есть. Берём за основу нынешнее население, тут мы уже пролетели, а всех прочих новичков селим в бухте, таким образом создавая ещё одно поселение. Пусть не родовое, но у моря — это раз, морские пути и тому подобное, степь прикрываем — это два, главную базу прячем, и никто о ней не знает. Не только местоположение, но и вообще, добраться будет практически невозможно — это три! Для того чтобы нас найти необходимо иметь карту, а у нас её знают только?! — Я многозначительно поднял палец вверх.

— А если среди новичков полезные люди будут? — Спросил Матвей.

— Вот тут-то и надо будет продумать систему переброски сюда. Точнее, критерии. Переводим человека сюда, здесь основная защита, здесь всё. И пусть человек работает, не отвлекаясь на мелочи жизни.

— А там, значит, будет ад? — Спросила Павлина.

— Нет. Не всё так просто. Тут надо будет очень серьёзно поработать. Создавать полицию, стражей, погранзаставы, законы, и многое другое. Просто здесь будут жить и работать избранные. Те, которым мы будем доверять. До тех пор, пока будет существовать опасность для любого из нас.

— Мысль, конечно, интересная, но утопическая изначально. — Задумчиво произнёс Кожемякин. — А Вы уверены в тех, кто здесь уже есть?

— Нет, разумеется. — Ответил я. — Но для того и существует тайная полиция, тайная канцелярия, чтобы этим заниматься и отслеживать не благонадёжных.

— КПЗ, Сизо, тюрьмы, лагеря, каторга...

— Увы. Не расстреливать же?! Я в этом отношении не кровожадный. Хотя!..

— Мы это уже проходили. — Вздохнул Матвей.

— У вас есть другие предложения?

— Нет, конечно. — Ответил Полковник.

То-то! Ничего нового мы не придумаем, а учесть ошибки наших предшественников можно, и даже нужно. Тут такой мозговой центр нужен!!! Учёные, юристы...

— Чёрт, и здесь эти твари появятся. — Поморщился Матвей.

— Дело не в юристах, а в том, чем и как они занимались там и будут здесь. Наша задача сделать так, чтоб они служили закону, а не оправдывали подонков. Это очень тонкая грань, но и её прорабатывать придётся.

— Выходит, мы создаём новое государство? — Поинтересовалась Сяомин.

— В принципе, да. И я хочу, чтобы в этом государстве закон, заложенный предками, работал — не человек для государства, а государство для человека. Это главный принцип. Люди должны жить, работать, отдыхать, развиваться, учиться и так далее. Когда я говорю работать, это не значит вкалывать, как сейчас. Когда нет возможности голову поднять, с ребёнком поиграть, отдохнуть с семьёй, уделить внимание жене. В современном мире даже любят на ходу. Трахаются и все дела. А где ухаживание, где проявление истинных чувств? Где познание друг друга? Где притирка? У нас разрушили семью, разрушили самое главное и продолжают разрушать. А результат? Результат уничтожение государства.

— Что правда, то правда. — Тяжело вздохнул полковник.

— Правильно, Николай Никанорович, армия — это не игрушка, которой можно бросаться во все стороны, ломать и собирать заново. Армия обязана воевать, а не маршировать на парадах отдельными привилегированными батальонами или ротами. А разведку вместе с разведчиками и агентурой надо беречь, как зеницу ока. Войска должны быть элитными, то есть воин не должен нуждаться ни в чём. Он не должен ходить и умолять предоставить ему жильё, стоять в очереди за хлебом, колбасой и так далее.

— А за пивом? — Едва слышно спросила Павлина.

— За пивом можно и постоять. — Улыбнулся я и продолжил: — Оплата должна соответствовать, и, разумеется, компенсации за увечия или, не дай бог, тотальный исход, должны перекрывать все потери по максимуму. Чтобы мать или престарелый отец, дети или жена не страдали от потери кормильца. Надо уважать воина, ценить его.

— А не возникнет ли при этом беспредел? Культ личности воина? Перекос ведь?.. — Спросила Сяомин.

— В этом и состоит наша задача — пройти по лезвию бритвы. Нам нельзя ошибаться.

— Кто не ошибается, тот ничего не делает. — Напомнил Кожемякин.

— Ладушки, ребятушки. — Стал закругляться я. — Сегодня мы сделали большое дело. Всем отдыхать в обязательном порядке. Завтра в восемь жду на завтрак, и с предложениями о проведении следующего дня с пользой для всех. Согласны?

— Принято. — Ответил Полковник. — А карту можно с собой взять? Поработать бы не мешало...

— Бери, разумеется, а для чего мы корячились, рисовали её?

— Спасибо. — Сказал полковник, поднимаясь.

Когда все вышли, я обернулся к Сяомин.

— Ну что, вот у нас и время появилось для занятий личными делами.

— Увы, не получится сегодня.

— Это ещё почему?

— Ты глупый? Тебе всё объяснять надо?

— Мммм!.. Но!.. Это же цифра?!

— Цифра или нет, но всё сохраняется.

— Блин. Что же делать?..

— Я отпускаю тебя к Лине. Через два часа ты должен быть дома.

— А сколько сейчас?

— Половина девятого. Время пошло.

Я встал, и отправился на поиски Лины.

— Стой! — Окликнула меня жена. — Ты как её искать собираешься?

— Хм! Блин! А я и не подумал.

— Телефон на что?

— О! Точно!

Я бросился к телефону.

— Так, какой там номер?

Сяо подсказала и вышла из приёмной. А я торопливо набрал номер.

— Алё?

— Вам кого? — Раздался в трубке голос Дженни.

— Хм! Я, вроде, к Лине звонил, а попал к тебе?

— Нет, это её номер. Позвать?

Наверное, да... — Растерялся я.

— Слушай, а зачем она тебе? Стой, не говори! Сама догадаюсь! Жена отпустила. Потому что она сегодня не может. Так?

— Так. — Согласился я.

— Ок. Ты выходи, я сейчас подбегу, отведу тебя к Лине. — Быстро оттараторила Дженни и бросила трубку.

Я вышел из приёмной, но не успел даже подумать ни о чём, как появилась счастливая Дженни.

— Пошли! — Сказала она, хватая меня за руку.

— Ты чего такая возбуждённая? — Спросил я.

— Сейчас всё узнаешь.

мы шли какими-то переходами, коридорами, наконец, вошли в какую-то комнату. Здесь слегка пахло карболкой, хлоркой и ещё чем-то.

— Это же медпункт? — Предположил я.

— Правильно. Не могу же я тебя к себе в общагу тащить.

— А Лина?

— Как ни странно, но и Лина сегодня не может тебя принять.

— Вы что, сговорились?

— Нет, просто договорились.

— Ну и дела. Не боишься, что китаянка завтра всё узнает?

— поздно будет. Ей стоило бы для начала выяснить кое-что у других, или хотя бы у Генриетты. Ладно, мы будем болтать или?..

— или...

— Она тебя на всю ночь отпустила?

— Нет, разумеется. Будет ждать в половине двенадцатого.

— Ой! Тогда у нас почти нет времени! — Ойкнула девушка и принялась сбрасывать с себя одежду, не заботясь о том, что и куда упало.

— Во нравы пошли!!!

— Тебе что-то не нравится? — Спросила Дженни, с треском расстёгивая сорочку на кнопочках.

— Мне всё нравится. Только вот...

— Безнравственность?

— Да фиг его знает.

— Ты долго будешь стоять столбом, или ты любишь, чтоб тебя раздевали?

— Вообще-то я люблю раздевать.

— Ну, так в чём дело?

— А ты хоть Лину поставила в известность? Вдруг Сяомин позвонит ей и поинтересуется?

— Всё договорено! Не беспокойся! — Она принялась сдирать одежду с меня.

— Аккуратнее! Дай-ка я сам.

61-0:101

Утро началось, согласно моим представлениям, совсем не так, как должно было начаться. Первой мыслью, после пробуждения, было: "А какого ляда я сплю один? Мой комплекс имеет отдельный вход. Он никак не связан с нашими общими апартаментами. Поэтому всё, что здесь могло бы происходить не могло стать всеобщим достоянием. Сяо неприятно... А что именно? Никаких звуков до её комплекса не доносилось бы. Просто слишком далеко. Между нами наши общие апартаменты. Кроме того, есть двери с замком, между прочим. Вот и получается, а на кой я таскался, хрен знает куда? И это дикое совпадение? Причём не одно!!! Дженни оказывается у телефона Лины, а Лина, как и Сяомин, почему-то не может. И моя жена отправляет меня хрен, знает куда, из дому. Да, её комплекс не имеет отдельного выхода, он напрямую связан с общим семейным комплексом. А вот мой нет! интересно? Почему это вчера мне не пришло в голову? Почему я бросился, как голодный кот на случку? Ведь можно было прекрасно провести вечер вдвоём здесь, проснуться не одному, и не бегать по замку, как ужаленному!.. Нет!.. Тут что-то не так. Сяомин ведёт какую-то игру. Надо быть повнимательней... Возможно, она хочет отдалить от меня Лину? А! Нет! Она просто хочет растворить меня в этих любовницах, чтоб никто из них не был ко мне ближе необходимой дистанции. А она станет незримым оператором моей сексуальной жизни!.. Хм!.. Бред какой-то получается. Зачем ей это? Затем, чтоб она осталась единственной и неповторимой. Когда их будет много, то и отношение к ним будет соответствующее. Нет, дорогая моя жёнушка, так дело не пойдёт. Не так ты проста, как хочешь представиться. С тобой надо будет поаккуратнее. Книгу мою ты больше не увидишь. Кстати, а свою она мне так и не показала!!! Мне до сих пор неизвестно, что там у неё есть, чего нет у меня?.. А Катя? Вчера вечером она должна была прийти, но не пришла, а я, разумеется, забыл. Или это был пробный камешек? Чёрт, эти бабьи интриги... Выходит, что и Лине доверять нельзя, и Дженни? Они явно договорились? Но когда? Лина целый день была со мной. А!!! Я же отпустил её раньше. А потом удивлялся, откуда у неё столько информации за такой короткий отрезок времени! Бляха муха! Вот попался?!".

Завтракали мы вдвоём. Никаких гостей, никаких обсуждений. Китаянка объяснила это логично, до зубовного скрежета, мол, присутствие большого количества людей не позволяют тебе (в смысле мне) хорошо питаться, так можно испортить желудок и вообще, беседы за едой не только мешают пищеварению, распределяя кровь по организму искажённо, то есть не к желудку, а к голове, что есть великое нарушение законов природы, но ещё и портит аппетит. Не говоря уже о том, что подчинённые видят, как я жру чёрную икру килограммами. Тут я, конечно, возмутился, заявив, что никогда в жизни не ел чёрной икры килограммами, не говоря уже о том, что съесть такое количество этого деликатеса не под силу никому. Сдохнешь от переедания. И вообще, не фиг вмешиваться в моё пищеварение. Оно как-нибудь само разберётся со своими проблемами. Тем более что китайцам не понять процесс употребления пищи русских. На что моя супруга явно обиделась и до конца завтрака больше не издала ни звука.

Отодвинув опустевшую посуду, вытерся салфетками, и попросил:

— Дай-ка мне твою книгу?

— Зачем? — Насторожилась китаянка.

— Гм! Кажется, первое неповиновение мужу?

— Держи. — Нехотя, как мне показалось, сказала Сяомин, протягивая книгу.

Я взял, раскрыл на какой-то странице. Достал свою и приложил.

— Это что ещё за манипуляции? Поинтересовалась жена.

— Не знаю. — Честно ответил я. — Мне кажется, что теперь всё содержимое твоей книги отразится и у меня.

— Ты думаешь, что в твоей книге нет чего-то, что есть у меня? — Откровенно удивилась Сяомин.

— Предполагаю.

— Мне говорили, что все слепые мнительные. Я не верила. Оказывается, правда. — Сообщила она, забирая книгу.

— Возможно. — Согласился я, не имея ни малейшего представления о психологии слепых. Мне показалось, что вес моей книги, как и объём, не изменился. Но проверить всё же надо было.

"Обязательно проверю при первой же возможности", — Подумал я, поднимаясь из-за стола.

И вот после такого бурного утра началось!.. Оказывается, моего приёма ждала куча народу. Когда появилась Лина и объявила о том, что своей очереди ждут не менее полусотни человек, желая лицезреть мою совсем не скромную, по словам Сяомин, персону дабы внести некоторые ясности и корректировки в свои жизни. Я открыто почесал в затылке, поинтересовался на предмет личного кабинета. Тут же выяснилось, что таковой есть, и что секретарём будет у меня Лина. Мои утренние подозрения получали подтверждение.

— Ладно, — сказал я. — Пошли в кабинет. Надеюсь, там имеется и приёмная.

— Разумеется. — Ответила Лина.

Изучив комнату и мебель в ней находящуюся, уселся в кресло за громадным столом и тут же спросил:

— А на фига такой здоровый стол?

— Для обсуждения в узком кругу.

— Ага, понятно. Значит, общие посиделки, как это было раньше, теперь отменяются?

— Да.

— и кто так решил?

— Твоя супруга. Но не одна. — Поторопилась добавить девушка.

— Понял, понял. С Вами посоветовалась вчера ещё.

Лина промолчала, а я сказал, укоряюще:

— Эх ты, Лина. А я-то ведь тебе верил. Давай. Кто там первый?

— Вообще-то первыми просились три инженера. Но!..

— Слушай, не тяни кота за... Хвост. Говори быстрей. Времени нет. Надо срочно обойти все башни, проверить на наличие новичков, и отправиться в гости к соседям. Давно пора познакомиться.

— Катя ещё вчера просила у тебя аудиенции.

— Она там есть?

— Да.

— Тогда зови.

В кабинет вошла Катя, тихая, спокойная, решительная.

— Здравствуй, Екатерина! Извини, я вчера забыл... Закрутился и забыл...

— Да ладно. Не печёт... Я вот по какому делу.

— Слушаю. Да, Лина, выйди. Посиди в приёмной с народом.

— Не надо, пусть сидит. — Остановила Лину Катя. — У меня ничего личного. Нет! Не личного, секретного.

— Хорошо, говори. — Разрешил я.

— Я хочу выйти замуж.

— Мммм?! — Промычал я, растерявшись и, не найдя ничего лучшего, спросил: — И что тебе мешает сделать это?

— Ни что, а кто. — Уточнила девушка.

— Хорошо. Кто?

— Ваше сиятельство.

— Во-те на?! — Поперхнулся я. — Это каким же образом?

— Самым банальным. Без Вашего разрешения я выйти замуж не могу.

Я почесал в затылке.

— Ну и дела творятся в Датском королевстве. И кто тебе это сказал?

— И Сяомин, и Лина.

— Лина?

— Да.

— Лина, поясни?

— Вы лучше решайте проблему, а подробности я Вам позже поведаю. — Ответила Лина.

— Да, действительно. — Согласился я, и задал просящийся на язык вопрос: — За кого?

— Кичиро Кумагаи.

Если бы она сказала, что собирается выйти за убитого тигра, я бы не так удивился. Пока я пытался привести мысли в порядок, девушка решила мне помочь.

— Я вижу, Вы удивились. Так получилось, что мы с Кичиро Кумагаи провели вчерашнюю ночь вместе. А утром он поинтересовался некоторыми интимными подробностями. Ммм!.. В общем, он спросил о моём первом парне. Я честно призналась. И тогда он сделал мне предложение.

— А почему ты сама пришла, без него? — Спросил я.

— Он там остался, в приёмной. Аудиенцию ведь я просила.

— Та-ак! Лина, позови сюда мастера и заодно вызови Сяомин.

— А если она не захочет?

— Тогда пошли её на три буквы. — Разозлился я.

Лина вышла. Дверь тут же открылась. Вошёл японец.

— Доброе утро, Кичиро-сан. — Приветствовал я его.

— Доброе утро, господин.

— Э! Только не так официально. — Запротестовал я, поднял руки в запрещающем жесте. — Не надо ставить меня выше всех.

— Но это так и есть. — Возразила Катя.

— Ладно, ладно. Я не за этим пригласил мастера. Скажите, Кичиро-сан, с каких это пор я должен давать разрешение на совместное проживание?

— Вы хозяин, господин граф. Вы определяете наше дальнейшее существование. Вам решать наши судьбы.

— Ничего подобного. — Возразил я. — Я определяю лишь общие направления для всей общины, но никак не личные дела. Это не моё дело решать за людей кто и с кем должен спать.

— С кем нам спать — мы решаем сами, а вот с кем связать судьбу решать не нам.

— Но и не мне. Я не бог. Поэтому, вы решили объединить свои судьбы. Я только рад буду за вас. Что от меня требуется?

— Разрешение, Алишаньдэ-сан. — Сказал японец.

— Нет. Никаких разрешений. Вы люди взрослые, самостоятельные. Вы решили, и это не обсуждается. С моей стороны что требуется? Вы хотите жить отдельно? Вам нужен дом? Вы желаете жить за пределами цитадели? Чего от меня-то надо?

— Я бы хотела жить вообще за стенами крепости в своём доме. Заниматься домашним хозяйством. — Тихо сказала девушка.

— Понятно. А Кичиро Кумагаи возражает?

— Нет. Но считает невозможным жить за пределами крепости потому, что его дело здесь, внутри крепости.

— Правильно считает. Во-первых, основная его работа здесь, и каждое утро бегать по десять километров, а то и больше, здоровья не прибавит. К тому же его знания и помощь могут потребоваться в любой момент. Во-вторых, а кто сказал, что в во втором кольце нельзя строить дома?

— Это как раз и был мой второй вопрос потому, как я не желаю жить в этих страшных стенах.

— Не вопрос. Кичиро-сан, Ваше мнение?

— Я сказал, что не хочу покидать стен цитадели, Алишаньдэ-сан.

— Очень правильное решение. Катя, тебя устроит дом внутри цитадели? Ваш дом, отдельный?

— Конечно. Только хотелось бы ещё иметь право покидать крепость, ну, хотя бы для прогулок, или за тем, чего здесь нет.

— Не вопрос. Кичиро-сан, объявляю вас мужем и женой. Предлагаю выбрать место для строительства дома. Решите архитектурный вопрос, а потом займёмся воплощением дела в жизнь. Если вы хотите устроить вечеринку для друзей, тоже не проблема. Согласуйте все детали с Ядвигой, она поможет. Определитесь с датой, может торжественную часть какую-нибудь хотите провести... Или по японскому обряду... В общем, решайте. Держите меня в курсе, и не стесняйтесь обращаться. Ещё вопросы есть?

— Спасибо, господин граф. — Поклонился японец.

— Блин, ну не за что! Живите счастливо!

— А Вы придёте на свадьбу? — Робко поинтересовалась Екатерина, теперь уже практически жена.

— Разумеется. Как я не могу не прийти на свадьбу друзей?

— Тогда пока, мы пойдём. Дел много. — Сказала девушка, беря своего суженного под руку и направляясь к двери.

В кабинет ворвалась разъярённая Сяомин.

— Ты меня звал! — С порога чуть ли не заорала она, и осеклась.

— Я не звал, я требовал. — Ледяным тоном заговорил я. — У нас намечается новая пара. Закрой дверь! У нас намечается новая супружеская пара. Надо продумать обряд. Или выяснить, если таковой уже имеется в книге. А теперь, будь любезна, иди и займись этим вопросом.

— Извините, граф. — Едва слышно повинилась китаянка. — Слушаюсь и повинуюсь.

Они вышли, и тут же вернулась Лина.

— Всё уладил? — Спросила она.

— Вроде да. Кто там следующий?

— Три инженера.

— Зови. — Устало сказал я.

В кабинет шумной толпой вошли три здоровенных мужика.

— Здравствуйте! — Почти хором поздоровались они.

— Здравствуйте, здравствуйте. — Приветствовал я их. — Рассаживайтесь, говорите.

— Да дело то в общем пустяковое. Мы геологи.

— Что?! — Не поверил я своим ушам.

— Да! — Немного опешил говоривший. — Мы геологи, а что тут такого удивительного?

— Как раз это и есть удивительно. Я только вчера мечтал о геологах. Кстати, я не знаю, есть ли среди вас какие-то профессиональные различия, ну, в том смысле, кто-то исключительно по камням, а кто-то по нефти, кто-то по газу...

Мужики рассмеялись.

— А это сейчас важно? — Спросил второй.

— Так, давайте для начала познакомимся. Не то очень неудобно разговаривать.

— Хорошо! — Громовым басом заговорил третий. — Иван Анатольевич Вамерфеев, тридцать семь лет.

— Владимир Антонович Рихтенберг сорок два года. — Приятным баритоном сообщил второй.

— Василий Иванович чеплыгин, тридцать один год.

— Великолепно. — Сказал я, откидываясь на спинку кресла. — Как меня зовут, знаете?

— Нет, конечно. Ответил за всех Вамерфеев.

Я представился. Потом немного помолчал, собираясь с мыслями, и заговорил:

— И так, каким-то невероятным образом вы сумели собраться и даже кое о чём договориться. Слушаю вас внимательно.

— Я буду говорить за всех. Сообщил Вамерфеев. — Собрались мы не случайно. Долго бы ещё нам друг друга разыскивать, но тут Ядвига Каземировна, проглядывая анкеты, увидела наши профессии, пригласила на беседу. Там и познакомила. Объяснила обстановку. Вот мы и решили, что надо бы за дело взяться. Чего баклуши бить? Собрались, обдумали, пришли к общему знаменателю. Вот с готовыми предложениями попросили аудиенцию.

— Бред какой-то. Что значит, попросили аудиенцию? Просто так нельзя было прийти?

— Нет. Вступился за товарища Рихтенберг. — Вчера весь день проходили собеседования на самых разных уровнях, где объясняли, кто и что.

— Гм!.. Что это такое? Кто проводил? О чём говорили? — Напрягся я.

— Мы не за этим пришли. Здесь всё правильно. Надо соблюдать субординацию, и вообще, должен же быть хоть какой-нибудь орднунг?

— Вы немец? — Спросил я.

— Видимо, да. Но я совершенно не знаю немецкого. Хотя фамилия вроде немецкая.

— Ладно. Продолжайте, Иван Анатольевич. Извините, что перебил. Действительно это не существенно.

— Так вот. Мы решили начать изучение нашей землицы и её недр исходя из реалий времени. Понятное дело, что никаких технических средств у нас нет, а потому работать начнём визуально, используя богатейшую библиотеку. Конечно, многого таким макаром мы не узнаем, но хоть что-то?.. Поэтому хотели бы попросить небольшую комнатушку для работы, парочку молотков, кирок, лопат, может ещё что-нибудь из инвентаря заведующего хозяйством.

— М-да! — Многозначительно произнёс я, когда Вамерфеев замолчал. — Не многовато ли просите?

— Нет. Уверенно ответил Чеплыгин. — Это минимум. Без него никак. Не руками же камни ломать?

— Правильно. Не руками. И так, господа, сейчас произойдёт то, чего ни я, ни вы никогда не делали, и даже не ожидали, что такое может быть. Об одном прошу, не перебивать до тех пор, пока сам не разрешу. Договорились?

Мужики одобрительно загудели. Я поднялся из-за стола. Принял торжественную позу.

— И так! От сего дня, сей минуты и секунды, провозглашаю создание академии наук, в коей будут первыми академиками геологи Владимир Антонович Рихтенберг, Иван Анатольевич Вамерфеев, Василий Иванович чеплыгин. Отныне они имеют право набирать учеников, обучать, присваивать степень мастерства, вплоть до грант-мастера, проще говоря, звание академика могут присваивать исключительно данным составом, и ни в коем случае не поодиночке. Их совместное решение имеет статус закона в их области науки. Им решать, что и как надо делать. Их голос в академии наук имеет силу равных. Все организационные работы ложатся на их плечи, как первых, решившихся заняться этим сложным, но очень необходимым для нашей общины, делом. Да будет так!

Мужики, вскочив со своих мест, как по команде, повторили за мной: "Да будет так!". В руках у меня появилось три книжки. Я немного удивился и позвал Лину.

— Ну-ка, глянь, что это?

— Это сертификаты. — Шёпотом ответила девушка.

— Тогда давай разбирать по фамилиям. Я так понял, их надо раздать?

— Наверное.

Мы ещё немного пошептались, и я торжественно раздал документы первым академикам.

— Ну, что ребята? Здание академии, оборудование, библиотеку, учеников и прочее теперь организовывать вам.

— Не совсем понятно, каким образом? — Спросил Чеплыгин.

— Что, каким образом? — переспросил я.

— Каким образом заниматься организацией строительства здания академии? Мы можем делать это только для геологического университета или института. Академия — это нечто другое.

— Ваша задача заниматься всеми этими делами. И академией, и университетом. Вам решать, что первично, что вторично, и с чего начинать.

— Я думаю, — заговорил Рихтенберг, — что начать необходимо с нашего института. Строительство необходимо начинать снизу, а не с головы.

— Согласен. — Подтвердил Вамерфеев. — Только кто строить будет? У нас ведь нет подрядчиков?..

— Господа, — вмешался я. — Давайте решать задачи, согласно их поступлению. У вас есть план здания? Вы уже выбрали место для его строительства? Вы уже согласовали между собой? С чего начнёте, и как будете действовать дальше? Кто из вас возглавит ваш институт? Устав, программу обучения. Кто и по какому принципу будет представлять вас в академии, когда там добавится народу?

— Ну, Вы и хитрец! — Рассмеялся Рихтенберг. — Одним махом сняли с себя кучу проблем и переложили их на нас!.. Вы случаем не из Одессы?

— Нет. — Хмуро ответил я. — И так, теперь у вас вопросы есть?

— есть. Не вопрос, а просьба. — Заговорил Иван Анатольевич. — Нам бы образцов побольше. И обязательно место, откуда их взяли.

— В смысле образцов? — Не понял я.

— Камней, желательно не совсем стандартных. Хотя, для начала, и такие годятся.

— Понял. Будут вам доставлять образцы. Да, кстати, продумайте очень тщательно, какое оборудование вам необходимо для качественной работы? Полный список. И постарайтесь не тянуть с этим. Да, ещё. У нас нет электричества, а то, что здесь горят лампы и прочее — это временно. Во всяком случае, мне так кажется. Очень скоро всё это исчезнет, и нам придётся пользоваться факелами. Понятно, какое оборудование надо заказывать?

— Разумеется. — Ответил за всех Чеплыгин.

— Что первично, а что вторично, я не знаю. Думаю, что нефть очень важно, но не первично. Без железа, без меди, нам никуда. Про цивилизацию и её блага придётся забыть до тех пор, пока не найдутся умельцы, которые воссоздадут утерянное.

— Вы хотите сказать, что всё нас окружающее со временем преобразится? Изменит свою сущность, вернувшись в первоначальное состояние? — Уточнил Вамерфеев.

— Не думаю. Точнее сказать, думаю, что не всё. Кое-что останется. К примеру, эта цитадель, крепость, стены, сады, что за крепостными стенами. Многое из мебели, а вот блага цивилизации, скорее всего, исчезнут.

— Лампы, телефон?

— Да. — Согласился я. — Но, возможно, я и ошибаюсь. Возможно, что-то и останется, как напоминание. Нам вообще-то очень много специалистов надо.

— Вы знаете, — медленно, как будто прислушиваясь к чему-то, заговорил Владимир Антонович. — Я вот просмотрел книгу, что мне дали, и вдруг выяснил, что я, как академик, могу очень многое. В том числе определять пароды без оборудования. К примеру, вот на столе стоит стакан, а он из горного хрусталя, добытого в горах... Я не знаю, как они называются.

— вот и назовите. — Довольно улыбаясь, сказал я. — Теперь вы поняли, что вам сейчас придётся в срочном порядке всё переосмыслить заново, исходя из новых вводных?

— Теперь поняли. — Сказал Иван Анатольевич, поднимаясь. — Всё, господа, нам пора. Не стоит задерживать графа. Мы получили много больше того, чего просили и о чём мечтали. Пора и честь знать.

— Вам известен мой номер телефона?

— Нам достаточно телефона Элины Сигизмундовны.

— Кого? Не понял я.

— Элины Сигизмундовны. — Повторил Вамерфеев.

— А кто это?

— Простите, граф, забыла представиться. — Вмешалась Лина.

— Тьфу ты!.. А я-то думал, кто это?! Всё, господа, ежели чего, звоните. Вам зелёный свет.

Мужики вышли, тихо прикрыв за собой дверь.

— Ну, ты даёшь! Ты хоть понял, какую власть ты им дал? — Заговорила Лина, когда дверь за геологами закрылась.

— Знаю. Но не доверять людям нельзя. Иначе мы не проживём. Кто там следующий? Давай скорей. Времени нет.

Следующей оказалась скандальная баба, требовавшая срочно восстановить справедливость. А несправедливость заключалась в том, что ей не предоставили отдельную комнату в общежитии, согласно каким-то законам о возрасте.

— Гм! — Обернулся я к Лине. — Это как понимать? Неужто я должен заниматься такими мелочами?

— Нет, конечно. Здесь проблема в другом. В общежитии нет отдельных комнат. Там и так перенаселение скоро наступит. — Пояснила Лина. — А эта дамочка желает открыть свой бордель.

— Чего? — Не поверил я собственным ушам.

— Что ты буровишь?! Ссыкуха! — Заорала бабёнка на Лину.

— Заткнись. — Рявкнул я. — Ещё одно слово и ты окажешься в пустыне, где и откроешь свой маленький бордельчик. Вот ещё новости?! Оскорблять людей при исполнении служебных обязанностей. Лина, ну-ка, вызови сюда срочно наших блюстителей порядка.

— Вы что тут себе возомнили? Богов из себя строите? — Продолжала орать скандалистка.

— Цыц! — Грохнул я кулаком по столу.

В кабинет ворвались три человека вместе с Матвеем.

— Что тут происходит? — Спросил он.

— Матвей, возьми эту склочницу, и 15 суток ей общественных работ. С обязательным наблюдением, чтобы не филонила. Если будет нарушать, добавлять наказание. Посадить на арестантское довольство, на всё время отбывание наказания. Она позволила оскорбить человека, выполнявшего свои служебные обязанности. Я уж не говорю, что и на меня орала. Так что... Давай, работай. Да, и заодно, обязательно распространить информацию об инциденте в общине. Чтоб знали, я никаких оскорблений не потерплю.

— Будет сделано, Ваше сиятельство. — Щёлкнул воображаемыми каблуками Матвей. — Пошли, мадама, теперь у тебя будет время подумать.

Скандалистку вывели, а я спросил:

— Лина, как по-твоему, это можно было без меня решить?

— Нет. Видишь, она требует, а законов у нас пока что нет.

— Тогда пиши первый закон: Никто не имеет право оскорблять людей, находящихся при своих служебных обязанностях. Сформулируй, как следует, и на подпись.

— Договорились. У нас тут юрист имеется. Вот он и займётся.

— Тем более. А дамочке, если одумается, предложить строиться за пределами крепости. Желательно подальше. Кстати, у нас уже имеется план будущих застроек окрестностей?

— Откуда? Ты думаешь, что за одну ночь можно переделать все дела?

— Интересно, а чем же ты занималась этой ночью?

— Спала, Ваше сиятельство. Сама спала.

— Ладно. Давай, кто там следующий.

В приёмной послышался шум и в распахнутую дверь ввалился какой-то мужик, отбивающийся от очереди. Ему это почти удалось, но тут видимо подоспел кто-то из охраны и мужик исчез за захлопнувшейся дверью.

— Пойди, выясни, что там за шум? Почему он рвался без очереди?

Девушка вышла, а я, обхватив голову руками, задумался. Мне никогда не приходилось играть в стратегические игры, или как они там назывались?.. Я не собирался становиться у государственного руля. Даже министром самой захудалой страны. Оно мне надо? Как говорил Емеля в сказке: "Министром не хочу. Мне лень". Вот так же и я. Не интересно мне было это. А тут надо управлять людскими судьбами. Не, ответственность не для меня. Но кто меня спрашивал? ДА ещё вслепую!!!

Вернулась Лина.

— О чём задумался, детина? — Спросила она, подходя к столу.

— Да не знаю я, что надо делать? С чего начинать?

— А, по-моему, ты уже начал. И начал неплохо.

— Ага, как говорит Сяомин: "Оплодотворять общину".

— Ну, не без этого.

— Может, сделаем перерыв и оплодотворим тебя?

— Кто-то сильно спешил, башни проверять?

— Подождут.

— Нет, не подождут. — Упрямо заявила девушка.

— Это надо понимать, как отказ?

— Понимай, как знаешь.

— К чёртовой матери... Не бывает этого! Это же цифра?!

— У тебя появились доказательства?

— Да я уже тысячу их тебе приводил.

— Какие? Назови хоть одно доказательство.

— Птиц нет.

— Уже есть. Ты когда в последний раз на улице был? Хоть в окно глянь, да послушай. Опережая твой очередной выпад, сразу скажу, что и насекомые имеются.

— Понятно. И у женщин критические дни начались. Одновременно... У всех...

Девушка обиженно замолчала.

— Что там было?

— Физик какой-то рвался к тебе объяснить, что этого быть не может, что законы физики ещё никто не отменял.

— Не исключаю варианта, что он прав. Хотя в этом мире всё не так. — Сказал я, растирая лицо. — Ладно. Зови, кто там? Да, сколько их ещё?

— Три человека.

— Но ты говорила, что их больше пятидесяти?

— Ну, начал работать твой указ о защите прав служащих.

— Я его ещё даже не видел. А он уже действует?

— Одну ты уже наказал, а слухами земля полнится.

— Ладно тебе. Какая проблема у следующего?

— Наконец-то ты начал работать. — Облегчённо перевела дух Лина. — С этого и надо было начинать. Может и не пришлось бы никого наказывать.

— Наказывать надо, чтобы неповадно было. — Отрезал я. — Так что там?

— мужик просит разрешения на построение своего дома за пределами крепостных ворот.

— Он видел местность?

— Не знаю. Возможно.

— Ладно, зови.

На самом деле мужик хотел построить свой дом километрах в десяти от крепости. Дельта-планировщик, сверху видевший рельеф местности, посоветовал ему построиться у оврага на юго-западе. Почему он решил, что там хорошо, я так и не понял. А вот мужик поверил без уточнений.

— Ну, и как Вы собираетесь туда добираться? — Спросил я.

— Вы мне лошадей дадите. — Безапелляционо заявил мужик.

— С какой стати? Я никому ничего не обязан. Хотите строиться, пожалуйста, стройтесь. Но лошадей я Вам не дам. У меня их не тысячи бегают. Каждая голова на счету.

— Вы обязаны...

— Ты хорошо слышал, что я только что тебе сказал? — Повысил голос я.

— Но Вы обязаны...

— Пшёл вон!.. Когда будешь готов обсуждать этот вопрос, тогда и приходи. А пока что освободи место другим.

Мужик поднялся и, молча, покинул кабинет. Минуты три никого не было. Потом робко повернулась дверная ручка.

— можно? — Раздался тонкий голосок.

— Пожалуйста, пожалуйста. — Пригласил я.

В кабинет вошла девушка такой тонкости!!! Нет, не тощая, а тонкая. С виду просто девочка-подросток.

— Проходите, присаживайтесь. — Предложил я, ещё не зная о некоторых физических странностях данного субъекта.

Наверное, так нельзя говорить о людях, тем более о девушках. Но я так растерялся, когда узнал подробности внешнего вида, что мне даже стыдно стало за своё поведение. Хотя ничего особенного я не сделал и ничего оскорбительного или грубого не сказал. Даже намёка не было, и, тем не менее, какое-то неудобство от встречи осталось.

— Представьтесь, пожалуйста, и рассказывайте, какое дело привело Вас в этот кабинет.

— Меня зовут Регина Александровна Браткевич. Мне почти сорок лет. Точнее, мне так кажется. Хотя внутреннее ощущение говорит о другом возрасте.

— Как я Вас понимаю. — Вставил я свои пять копеек. Я тоже знаю, что мне не тридцать, а много больше, и, тем не менее, советую Вам доверять внутренним ощущениям, то есть если Вы чувствуете, что Вам двадцать, то поверьте мне, это так и есть.

— Благодарю за комплимент. — Поклонилась женщина.

— Это не комплимент, это совет. Так насколько вы себя чувствуете?

— Не более двадцати семи.

— Значит, так и есть. Прошу прощения, что перебил. Слушаю.

— По образованию я бухгалтер. Экономист.

— Не понял. Бухгалтер или экономист?

— По образованию экономист, а по последнему месту работы — бухгалтер.

— Вы помните своё последнее место работы?

— Нет. Просто знаю и всё.

— Понятно. Только вот проблемка. У нас нет денег. Считать нечего.

— Это как раз и есть огромная проблема. Очень скоро у нас начнут появляться товары, и расцветёт ярким цветом натуральный обмен. Затем начнутся очень большие проблемы. Поэтому организацию финансов и сопутствующих структур надо инициировать сейчас, а не завтра.

— Согласен. Что Вы можете по сему вопросу предложить?

— Я так понимаю, что у Вас нет точки отсчёта. Оценочного отсчёта.

— Правильно понимаете. У нас по большому счёту вообще ничего нет. И я представления не имею, откуда у денег растут ноги.

— Вот я и пришла предложить свои услуги. Среди девочек я нашла парочку кассиров. Они оканчивали бухгалтерские курсы. Их не трудно будет ввести в курс сложившейся ситуации. Нам только надо найти оценочную таблицу. Вернее, договориться о ней.

— Давайте так, у Вас наверняка уже имеются конкретные предложения. Поскольку я в финансах ничего не понимаю, то и флаг Вам в руки. Я назначаю Вас главным казначеем нашей общины. Начинайте оценивать недвижимость. За основу будем брать золото. Так привычнее.

— Я хотела предложить тоже самое, кроме себя, в качестве главного казначея. Это несколько высоковато для меня.

— Я думаю вполне по росту. Ведь никто до Вас не пришёл и не заявил о себе.

— Видимо, среди присутствующих здесь нет бухгалтеров. — Пожала плечами Регина Александровна. — Я хотела бы предложить задуматься о чеканке. Один золотой равен ста серебряным монетам. Сто медных монет равны одной серебряной. Это удобно для счёта. Некоторые предлагали за десять серебряных монет один золотой, но я думаю, что это будет несправедливо. Но, если серебро в этой местности окажется крайне редким металлом, то можно подумать и об изменении оценки.

— Нет, я согласен с Вами полностью.

В кабинет вошла Сяомин.

— Тогда необходимо будет сделать следующее... — Продолжала Регина, но я её перебил:

— Извините, Лина, это...

— Это я. — Опередила Сяомин. — Вопрос по свадебному обряду решён.

— Зато другой появился. Сяо, вот девушка, она бухгалтер. У неё имеются соображения о создании наших финансов, денежной единицы и так далее. Для работы ей понадобится как минимум кабинет. На будущее, банк. Возьмёшь на себя курирование данного направления?

Хм!.. Трудный вопрос. Я с деньгами, как Вы понимаете, никогда не работала. Соображения всякие имелись, но это лишь соображения.

— Тогда принимайся за дело. Заодно и подучишься. Кстати, казначею надо выделить место во дворце. Негоже человеку, заведующему сокровищницей и казной, жить в общаге.

— Согласна. — Кивнула китаянка. — Место есть. Специально просматривала сегодня наши возможности. Пойдёмте, мммм?..

— Регина Александровна. — Подсказал я. — Это не значит, что Вы полностью замыкаетесь на Сяомин, у Вас всегда есть возможность прийти ко мне и решить самые неотложные вопросы. К примеру, как должны выглядеть наши деньги.

— Поняла. — Просто сказала казначей. — И как?

— Красиво. С обратной стороны обязательно должен быть наш герб.

— А где его можно увидеть?

— Сяо, покажешь. Он на книге должен быть, непосредственно на обложке.

— Покажу, конечно.

— Тогда до встречи. — Сказал я и откинулся на спинку кресла.

— Лина, там ещё есть люди?

— Да. Ждёт физик.

— Физик? Что-то не припомню... Ладно, зови.

вошёл мужичок, скорее пацан, лет двадцати, в очках, поздоровался. Я не удержался, спросил:

— Извиняюсь, конечно, но хотелось бы узнать, откуда очки?

— Не знаю, я с ними здесь появился.

— Пытались снять?

— Разумеется.

— И как?

— Никаких проблем. — Он снял очки, положил на стол передо мной.

— Тогда не понимаю, а зачем они Вам? Вы хуже видите без них?

— Нет. Абсолютно одинаково.

— Зачем тогда носите?

— По привычке.

— Понятно. — Сказал я, хотя ничего не понял. — А разбить пытались?

— Нет. Зачем?

— Для эксперимента.

— А если разобьются, где я новые достану?

— Вы не физик. Физики все любопытные, а Вы нет. Зачем обманываете?

— Я физик-ядерщик.

— и какая разница между обычным физиком и термоядерщиком?

— Наше любопытство дорого обходится человечеству.

— Не думаю. Это человечество использует достижения физиков не так, как им бы хотелось. Тут я с физиками согласен. Так что Вы от меня хотите?

— Я бы хотел заняться полезным делом, но ничего не умею.

— А я тут причём?

— Я слышал, что в цитадели есть порталы. Их бы интересно изучить.

— Ага, Вам... Физику-ядерщику?..

— А кому же ещё?

— и много Вы поймёте в пространственном перемещении? вы с аэродинамикой знакомы? Вам известны законы астрофизики? Что Вы знаете о межпланетарном вакууме?

— Ну, в библиотеке достаточно книг, чтоб переучится.

— вы уверены, что сумеете это сделать? — неподдельно удивился я.

— Думаю, да.

— Тогда ответьте на последний вопрос: А почему Вы этого не сделали до сих пор?

— Мне нужна протекция.

— Что?

— протекция.

— Это, в каком смысле?

— Указание свыше.

— понятно. Извините, но в этом вопросе я вам помочь не могу. У нас приветствуется инициатива, а не приказ свыше. Займитесь восточными единоборствами.

— Мне это не надо.

— А порталы Вам нужны?

парень смутился, но по его лицу было ясно, очень уж ему хочется знать принцип работы портального перемещения.

— Я думаю, что и Вам было бы не безынтересно не только знать, но и пользоваться порталами в любом удобном или не очень месте.

— Начитались фантастики?

— Вообще-то почитываю иногда. — Согласился самозваный физик.

— Тогда скажите, на каком принципе работает нуль-транспортировка?

— Это неизученная часть физики.

— Вы так думаете? А кто стоял у истоков этой науки?

— Никого! — искренне удивился парень.

— Вот видите, Вы не физик. Вы самозванец. Идите и займитесь подметанием дворов. Это Вам больше подойдёт.

— Спасибо, — поблагодарил посетитель, поднимаясь. — Скажите, а кто же всё-таки родоначальник этой теории?

— Дмитрий Малянов. Знать надо. — Ехидно ответил я, поднимаясь. — Лина, там ещё кто-то есть?

— Есть. Весь военный совет. — Ответила Лина, когда дверь за лжефизиком закрылась.

— Зови. Будем разбираться.

Заседание затянулось почти до обеда. Столько оказалось дел!.. Мне и в голову не могло прийти такое количество. Я поднял вопрос о внутренней разведке, и неожиданно получил поддержку от всех военных. Нужна не просто разведка внешняя, но и внутренняя, нечто похожее на ФСБ или КГБ. Лично мне больше импонировала аббревиатура КГБ. Однако вопрос о названии отложили за отсутствием таковой.

Здесь же выяснилось, что ни один портал не работает без моего присутствия. Некоторые теоретики предположили, что при возвращении меня в родные пенаты все порталы закроются, и те, кто не успел, останутся на своих местах. Теоретические изыскания необходимо было подтвердить экспериментально, что мы тут же и воплотили в жизнь. Всё равно надо было обойти башни, проверить на наличие новичков.

В нижнем холле мы остановились. Я решил начать проверку с догадок, высказанных кем-то из моей свиты. Подойдя к ближней колоне, потрогал рукой, но ничего не произошло. Тогда я сказал Лине, чтоб ориентировала меня на центр, сама при этом оставалась на месте. Как, впрочем, и остальные.

Зашёл за колонну и медленно начал продвигаться к центру. Лина корректировала короткими фразами, что позволяло мне реагировать адекватно. Центр я почувствовал сам. Лина только успела сказать: "Полшага влево!", как я понял, что окружающий мир изменился. Я струхнул. Ещё бы! Никого из видящих рядом не оказалось, и любой мой шаг мог увести меня бог знает куда. Я поднял руки к груди и мысленно взмолился о возвращении. И тут же в уши ворвался крик Лины: "Исчез!".

— Кто исчез? — Спросил я, покидая центр круга.

— Ты исчез. — Недоумённо сказала Лина.

— Я уже здесь. Так, что изменилось?

И мне рассказали, что я на мгновение растворился в воздухе, а потом появился на прежнем месте. Тогда я предложил кому-нибудь из сопровождения повторить эксперимент. Увы, ничего не вышло.

"Странно, — думал я, поднимаясь на башню. — Надо будет позже поэкспериментировать с Линой вместе. Лишних свидетелей не стоит привлекать. Обойдёмся".

Наверху я вошёл в портал своего предела. За мной вошли девчонки, отправившись тут же вниз за новичками. А я вернулся назад. Отошёл от портала и стал ждать. Ничего не происходило.

— Матвей, портал активен? — Спросил я.

— Нет.

— А какой активен?

— Никакой.

Вот и всё. Выходит наш теоретик прав. — Вздохнул я и вошёл в портал.

Меня встретили возмущённые женские голоса. Особенно среди них выделялся голос Дженни.

— Что случилось? Спросил я.

— Проблема. — Сказала Лина.

— Что за проблема?

— Внизу кроме девчонок оказалось с полсотни свиней. Точнее, поросят.

— Чего?!

— поросят, говорю. Они всё там так загадили!!!

— Твою мать! Так, Матвей, давай мужиков с мешками сюда. Передай полковнику, чтоб соорудили загон, пусть пока скромный, но очень быстро. И не в цитадели! А за вторым кольцом. Тьфу ты! В первом кольце! Желательно подальше от ворот второго кольца.

— Понял. А где мешки-то брать?

— Всё к Ядвиге. Там животновод был, пусть займётся. Это его прямая работа.

— Понял.

— Лина, а девушек-то хоть подняли?

— Они сами сбежали. Там же дышать нечем.

— Вы проверили, в уборной никого не было? А то вдруг кто запрятался?

— Нет, не было. Проверили.

— Дженни, давай, работай, не стой столбом. Отправляй людей.

— Куда?

— Твою мать! — Снова выругался я. — Забыл же совсем... Ладно, пока к Ядвиге. Потом всё же придётся заняться. Сколько их?

— Двенадцать. — Ответила Дженни.

— Так, в общем, начинаем работать по вчерашнему сценарию. Поехали.

Правда, торчать здесь мне пришлось довольно долго. Пока переловили всех поросят. Потом привели в порядок помещение. Дверь во внутренний двор я делать не стал, открыл форточки, чтоб проветривалось, и мы отправились на юго-восточную башню, к морю.

Я ещё выходил из портала, когда раздался удивлённый и одновременно изумлённый возглас Дженни:

— Что это?

Я не знаю, мог ли слышать Матвей, находясь по другую сторону портала эти слова, но вылетел он на площадку, как пробка из бутылки шампанского. Некоторое время наверху стояла тишина. Изредка раздавалось нечто нечленораздельное. Наконец я не выдержал:

— Какого хрена вы все молчите? Объясните, что там происходит?

— В общем-то, ничего здесь не происходит, — пояснила Лина. — Просто возле бухты появилось селение.

— Чего?!

— Селение. Мммм!.. Несколько домиков.

— Сколько домиков? — Неожиданно успокоился я.

— Семнадцать.

— Ну что? Пошли знакомиться с нашими поселенцами. — Предложил я, беря Лину под руку.

Вскоре выяснилось, что среди новичков оказался человек, могущий создавать дома по проекту. Правда, проектов не было, а были лишь рисунки на земле таких же новеньких, как и он сам. Звали его Вениамин Семёнович Ковалевский. Появившись здесь, он сразу, как, впрочем, и остальные, немного растерялся. В башне никого не было, зато была распахнута дверь. Он вышел и увидел человек десять мужиков, сидящих прямо на земле. Сразу возникло желание сделать лавочку. Он немного подумал, и вдоль башни образовалась каменная скамья. Мужики оживились, но и обиделись, мол, какого дьявола каменную сделал?

— Не мог, что ль, деревянную? Какая разница, сидеть на земле или на твоей каменюке?

Тогда Вениамин задумался, постарался представить себе дерево, потом доску, и воссоздал деревянную скамью. Однако, как тут же выяснилось, сидеть на этом чуде-юде было крайне неудобно. Доски впивались в зад, мягкие ткани проваливались в щели. Ковалевский ещё раз подумал, и снова создал скамью. Эта получилась удачнее первых двух. Хотя тут народ обратил внимание на то, что первая-то не исчезла никуда!..

Вот так экспериментируя, Вениамин выяснил, что для создания чего-либо ему необходимо иметь перед глазами, а не в воображении, проектируемый предмет. Желательно и образец материала, из которого должна быть создана эта вещь. Вот так появились первые бараки. В этот момент и предстали мы.

Осмотрев дома изнутри, я пришёл к выводу, что некоторое время вполне можно пережить в этих строениях, однако долговременное проживание чревато последствиями. Посовещавшись, посоветовали новичкам пока что обустраиваться, но не расширяться, чтоб не так обидно было ломать. А Вениамину предложили временно прекратить эксперименты.

Ситуация складывалась прелюбопытнейшая. Если сейчас найти архитектора, предложить ему нарисовать чертёж типового дома, или коттеджа, то можно было решить проблему градостроения в этом конкретном месте. Необходимо было срочно что-то предпринимать.

Поднявшись наверх, я созвал экстренный совет. С одной стороны надо было пройтись по всем башням, собрать урожай, с другой стороны необходимо было срочно искать архитектора, приводить его сюда, и проектировать не только дома, но и план города. В конце-концов решили отправить Марианну к Ядвиге на поиски этого самого архитектора. Заодно переопределить первоочередную задачу на сегодня. Остальным активизироваться и новичков отправлять сюда.

В остальных башнях набралось ещё человек триста с лишним. Все они срочно были отправлены в бухту. Питание пришлось организовывать наместе. Для чего был конфискован один из бараков. Продукты временно доставили из центра. Нашлись умельцы готовить еду на открытом огне. Посудой и прочими столовыми принадлежностями обеспечил я. После чего срочно отправился с Линой домой. Спустился вниз и вновь вошёл меж колон. Теперь не сам, а с девушкой. Мы прошли к центру и вдруг оказались в моей башне. Точнее там, где я появился в этом мире.

На дороге всё так же сиротливо стоял автомобиль.

— Лина, умеешь водить?

— Немного. Когда-то сдавала на права, но ездить так и не довелось.

— Почему?

— Не знаю. Скорее всего ,потому, что не было своей машины.

— А сейчас попробуешь?

— Не боишься, что мы врежемся куда-нибудь?

— Здесь не во что врезаться. Даже столбов нет.

— Зато съехать с дороги не проблема. А там и перевернуться недолго.

— Ну и перспективки у тебя!!!

— Хочешь посетить соседа?

— Вообще-то надо было бы. Да вот со временем прямо беда. Срочно надо задействовать этого градостроителя. Кстати, а в библиотеке не пытались отыскать чертежи домов, коттеджей, усадеб? Надо будет подсказать.

— Поздно. Дженни уже догадалась и дала ЦУ Галине Павловне.

— Кто такая Галина Павловна?

— Наш библиотекарь.

— Блин! Я совсем забыл. Ну что? Рискнём?

— Авантюрист ты. — Сказала Лина. — Надо решить проблему с порталами. А потом уж заниматься дипломатией.

— Правильно. Но, как же её решить?

И вдруг до меня дошло!!! Это было так просто!!!

На всякие там разрешения ушло пару часов. Поэтому обедать я пристроился почти в пять часов вечера. А после еды опять не получилось отправиться в гости. Обнаружился архитектор, и не один. Мы тут же уселись за проектирование города. Для начала, разумеется, смотавшись на башню, заодно проверив доступ туда Матвея и японца.

Кичиро Кумагаи, увидев море, так обрадовался, что принялся тискать мою руку, на что я заметил ему, о некоторых особенностях его нации. Он рассмеялся, и сказал:

— Ерунда! Всё это ерунда! Главное, что море есть!!!

С планом просидели достаточно долго. Почти до полуночи, когда я вдруг вспомнил о Катюше.

-Кичиро-сан, Вы уже выбрали место, где будете жить?

— Да, конечно. Сказал японец. Катя же Вам сказала?

— Мммм. — Замычал я, пытаясь вспомнить, говорила ли она мне об этом? — Наверное, да. Только я забыл. Да это и неважно. Всё одно я Вас от себя не отпущу.

Уже распустив всех, я вдруг понял, что обычными методами в этом мире ни мыслить, ни строить нельзя. Хотя нет, не так. Строить-то можно, но это будет куда сложнее и дольше. Возможно, и прочнее. Не знаю, но то, что здесь всё не так, как в обычном мире, это точно. Даже этот архитектор. Он исходил исключительно из знаний прошлого. Рисовал... Тьфу, чертил!.. Чертил по старой кальке. Не исключено, что здесь это не совсем верное решение. Хотя!.. Всё может быть.

Я расхаживал по кабинету и думал, думал, думал.

Надо строить город. Причём, одновременно в двух местах, а человек, умеющий создавать дома своими мозгами, был всего один. Ну, я ещё да Сяомин! Стоп! А почему бы и не привлечь её к работе? Почему она не может создавать хотя бы здесь? Завтра надо будет поинтересоваться, чем она вообще занимается в моё отсутствие.

Дверь открылась и вошла китаянка.

— Ты чего не спишь? — Спросила она, усаживаясь в кресло.

— А ты чего? — Ответил я вопросом на вопрос.

— Потому, что не могу уснуть.

— Что же тебе мешает?

— Наше будущее.

— ВО, блин! Ты лучше скажи, чем ты занимаешься в моё отсутствие?

— Ты думаешь мало дел?

— Я ничего не думаю. Я хочу знать, что вы тут делаете, пока я бегаю по башням?

— А что ты будешь делать завтра? Ведь по башням теперь тебе бегать не обязательно?

Я замер посреди комнаты. Действительно, а что я буду делать завтра? Нет, на самом деле дел выше крыши.

— Поеду в гости. — Ляпнул я.

— Какие гости? В новый, ещё не построенный город?

— Нет. К нашему соседу.

— А у нас есть соседи?

— Слушай, можно подумать, что я не говорил тебе о двух соседях. Один сопляк, который принёс мне присягу, а с другим мы ещё не знакомились даже. Может быть это соседка.

— А! Это там, где машина осталась? — Догадалась китаянка.

— Наконец-то до тебя дошло. Разумеется.

— Поедешь на машине?

— Не знаю. Честно говоря, опасаюсь.

— Я бы тоже не стала рисковать.

— Так что ты делаешь в моё отсутствие?

— То же самое, что и ты сейчас. Сначала обдумывала план строительства города вокруг крепости. Потом подумала, что может, стоит город всё же отодвинуть?

— И к чему пришла?

— Не к чему, а к кому. — Она поёрзала в кресле, усаживаясь поудобнее. — К тебе. Что посоветуешь?

— Не знаю. — Задумчиво ответил я. — С одной стороны хорошо, когда вокруг крепости имеется большое и чистое пространство. Никакой враг незаметно не подкрадётся. С другой стороны людей из города надо будет спасать, а если его отрежут от крепости?

— Значит, надо сделать так, чтоб не отрезали.

— Легко сказать, а как сделать? Я же не стратег!.. и не строитель. Глобальными проблемами, типа строительства государства, мне не приходилось заниматься. Даже в самом кошмарном сне не снилось.

— Но придётся.

— Уже пришлось. — Согласился я. — Ладно. Что-то за это время сделали?

— Да. В крепости сделано почти всё. Осталось по мелочам. Но это можно делать постепенно. А вот что с городом делать?

— План города есть?

— есть. Пока ты не забрал архитекторов мы работали с ними.

— Что говорит Матвей?

— Он охранник, а не фортификатор.

— А Николай Никанорович?

— Он советует строить город в стороне. Километрах в десяти, а лучше тридцати.

— И что там с географической точки зрения?

— Степь.

— И какой смысл строить город в степи? Город должен находиться на пересечении дорог, возле рек, озёр, морей. Есть смысл строить здесь город вообще? Может всех переместить в бухту и все дела? А здесь оставить только крепость?

— Но, ведь ты же сам сказал, что сердце надо спрятать?!

— Ты знаешь, шило в мешке не утаишь. Да, сегодня мы спрячем, а завтра всё равно об этом узнают. Ну не будешь же ты запрещать общаться людям между собой?

— Ты прав. — Вздохнула девушка. — Наверное, так и надо сделать.

— Кстати, аэроразведку делали?

— Зачем?

— Как зачем?

— В книге, как в моей, так и в твоей, есть всё необходимое. Здесь голая степь, и никаких водоёмов на расстоянии ста километров не видать.

— Как же в степи будет жить сад под стенами?

— Это надо у тебя спрашивать. Ты же его придумал.

— Я хотел сад внутри своего жилья, и не моя вина, что он оказался вне стен моего дома. Хотя, судя по всему, мой дом отныне — вся территория, оказавшаяся под моим руководством.

— Да, видимо, да. Значит, завтра начнём строить город все вместе и начинать переводить людей туда.

— За исключением самых верных, а точнее, самых полезных. Кстати, того строителя так же сюда надо переселить. Во втором кольце я специально предусматривал вариант со строительством домов для приближённых. Эти люди всегда должны быть под руками. Армия в том числе. Но не вся, а лишь обучающиеся части и самые лучшие войска. Ну, что-то наподобие войск быстрого реагирования. Чтоб там спецы были самой высокой квалификации. И чтоб они занимались наставничеством. Молодых должны учить люди знающие своё дело. Умеющие отобрать лучших из лучших.

— Поняла. Среди китайцев нашлось несколько шаолинских монахов.

— Не фига себе! И что ты сделала?

— Я предложила им поставить монастырь за пределами крепости, в километре от главных ворот.

— Слушай, а ты действительно стратег. Молодец. И что?

— А ничего. Монастырь уже имеется, и даже около тридцати монахов ушли туда.

— А гарантии лояльности?

— Всё предусмотрено в стенах самого монастыря. — Усмехнулась Сяомин.

— Ты умничка! — Похвалил я её.

— Кичиро Кумагаи создал свою школу и вовсю уже тренирует молодняк.

— Кстати, где сопляк? Что с ним?

— Жив, здоров. Правда, ничего делать не умеет, кроме...

— Ну? Не томи? — Потребовал я.

— Кроме строительства фортификационных объектов.

— Так привлеки его к этому делу?!

— Уже.

— Всё. Сдаюсь. Ты обошла меня по всем показателям.

— Нет, не обошла и даже не пыталась. Ладно. Пошли спать.

— Хм! Что-то я тебя не пойму. Вчера нельзя было, а сегодня?

— А сегодня можно. Потому что ты вчера оказался не в той постели, где я бы хотела тебя видеть.

— Ты хочешь сказать, что проверяла меня?

— Не совсем так!.. просто я хотела немного расслабить Лину. ей ведь тоже надо.

— Блин, психолог. Пошли спать.

61-0:110

Однако утро вновь внесло свои коррективы. Всё началось с того, что один из архитекторов всю ночь просидел с Кичиро Кумагаи, перебирая возможные варианты для усадьбы молодожёнов. Вроде как в этом ничего плохого не было, да вот беда!.. Строить-то некому было?! Вот и пришли ни свет, ни заря. Сяо, не выспавшаяся, недовольная, в дурном состоянии духа, ознакомилась с проектом. Не нашла изъяна и вынуждена была отправиться на строительство. Точнее, на творческое воссоздание. Держа перед глазами план и сверяясь с отмеренным участком земли, она почти два часа потратила на процесс и была жутко удивлена, обнаружив перед собой плод собственного воображения. Действительно, дом вышел то, что надо. Не дом, мини-дворец!

Наши апартаменты она вернулась, как ни странно, в прекрасном расположении. За завтраком шутила, веселилась, очень довольная собой и своей работой.

Пришла Лина, а за ней следом Кичиро Кумагаи с супругой. Принялись благодарить. Пришлось остудить их пыл, напомнив, что дом хорош, да вот беда, мебели в нём нет.

Так слово за слово зашёл разговор о переселении. Тут японец упёрся намертво, убеждая меня в том, что изначально моё решение было верным. На помощь ему пришли Дженни и Альбина, появившиеся невесть откуда. Постепенно собрались практически все, и я с китаянкой остались в одиночестве. Наш главный аргумент состоял в том, что строительство в данной местности не имело смысла по нескольким причинам, одна из них отсутствие воды. На что Матвей заметил:

— Откуда же в трубах крепости вода?

Вот тут-то я понял, что никто такого поворота не ожидал. Никому и в голову не пришло задаться вопросом: откуда здесь вода?

— А кто-нибудь пытался выяснить, где находится источник? Или хотя бы, куда ведёт трубопровод? — Робко поинтересовался я.

Разумеется, никто не удосужился провентилировать эту сторону проблемы. Хотя!.. Какая там проблема? Не проблема, тайна!!!

— В общем так, — завершил дебаты я. — Никто из присутствующих не сумел привести достаточно веских аргументов против нашего предложения. Вывод: даю вам на обдумывание время до вечера. Если не сумеете доказать необходимости строительства города здесь, будьте любезны завтра с утра без пинков и понуканий выполнить приказ о переселении. Всем всё ясно?

— Всем. — Ответил за всех Матвей. — Только я настаиваю на своём. И аргументация у меня жёсткая.

— Что-то я её не слыхал?.. — Язвительно сказал я.

— Потому, что мне слова так и не дали.

— Пожалуйста, даю тебе слово. — Обвёл широким жестом сидящих за столом я, и уселся обратно в кресло.

— Моё предложение состоит в том, что находящихся здесь нужно переселить, но не в бухту. А отдельно. И место есть.

Я скептически хмыкнул, но перебивать не стал. А Матвей продолжал:

— Башня, из которой вышел наш граф, находится в нескольких километрах от реки. Причём, не маленькой. Её заметил Трофим Николаевич вчера, облетая местность по моей просьбе.

— Ты уверен, что река находится на нашей территории? — Не поверил я.

— Уверен. Насколько я разбираюсь в местной географии, она делает колено как раз за холмом. Поэтому с башни её не видно. Приходит она от соседей, к которым никак не соберёмся в гости, а уходит в нашу сторону, то есть в сторону крепости.

— Однако в окрестностях крепости никаких рек не наблюдается. — Заметил я.

— Да, согласился Матвей. — Только это не значит, что она сюда не доходит. Это лишь означает, что мы слишком мало знаем о местности, в которой живём.

— Согласен. Сказал я. — Тогда давайте решать, с чего будем начинать? У моря, насколько я понимаю, уже началось строительство.

— Да, и все архитекторы там, и новоиспечённый мастер строительства домов. Насколько мне известно, там, на сегодняшнее утро собралось более полутысячи народа. Его пора обеспечить жильём.

— Обход башен уже сделали? — Спросил я.

— ещё нет. Только начали. — Ответила Дженни.

— Так какого чёрта вы сидите здесь и рассуждаете на абстрактные темы? — Возмутился я.

— Механизм запущен, и он уже работает. — Ответил за всех Матвей.

— Тогда чего Вы ждёте?

— Ждём указаний на строительство нового города и разрешением на начала переселения.

— Списки людей, кому переселение запрещено имеются?

— Да. Ответила Дженни. — Ядвига желала их утвердить на совете.

— А где сама Ядвига?

— Я здесь. — Едва слышно ответила наша администратор.

— Тогда ознакомьте нас с ним. — Предложил я.

В общем, споры с разговорами закончились лишь к обеду. Списки были утверждены и принято решение начать строительство города под рабочим названием Первоград в районе нашей башни. Городу на морском берегу дали название СОлнцеград. Первоочередным единогласно было решено заняться Солнцеградом. Тем более, что с утра там вовсю шла работа.

И тут меня ждал сюрприз. Оказывается, в каждом из городов я должен иметь свою резиденцию или представительство. Поскольку это не иностранное государство, а моё личное, то Сяомин решила, что это должны быть графские дворцы. И вот один из таких дворцов мне предстояло создать вместе с ней прямо сейчас. Проект уже был готов. Модель для меня из глины так же. Как мне не хотелось этим заниматься, но пришлось.

мы отправились в бухту. Здесь на самом деле вовсю шла работа. Была она большей частью не такой, как в обычном мире. Отовсюду слышался не грохот двигателей экскаваторов, подъёмных кранов, жужжание циркулярных пил, дрелей и прочей строительной техники, а громкие недовольные голоса, раздражённо орущие:

— Какого!.. Куда прёшь?!

— Сам смотри. Руки кривые! Квадрат не квадрат, а многоугольник!..

— Стой! Куда тянешь? Там уже другой участок!

— Аккуратнее! Ты куда в склад полез?

— Какой склад? Здесь ничего нет!..

— Так ты же своими медвежьими лапами все линии затёр!..

И в таком духе. При нашем появлении накал слегка спал, но это относилось лишь к тем, кто был близко. Остальные не стеснялись в выражениях.

Меня порадовали тем, что две улицы из нескольких домов уже дожидались своих жителей.

— Принцип распределения определили? — Спросил я.

— Да. Ответила Сяомин. — Дома здесь решено строить не выше трёх этажей.

— Почему?

— Возможны близкие подземные воды. Море же всё-таки?!

— Понятно. Буровой вышки нет, геологов не звали.

— Как раз геологи и посоветовали не строить высотных домов.

— Ладно, ладно. Это я так. — Потрепал я жену по руке. — Лучше вот что скажи: жильё в кредит будем давать? Или дарить?

— Конечно, в кредит. Без процентов, разумеется, но исключительно в кредит.

— Доли определили?

— Весь учёт ведётся. Кто и сколько вложил. Регина занимается оценкой, после того, как появятся свои госзнаки создаст что-то типа банковского учёта, вернее, банковских счетов, где и будут храниться все данные. Там же будет кредитная история...

— Стоп! — Остановил я её. — Не надо. Пусть каждый занимается своим делом. Я всё равно в этом ничего не понимаю. Какая моя доля во всём этом?

— Не знаю. Но предполагаю, что на сегодняшний момент процентов 99 не меньше. Постепенно твоя доля будет уменьшаться, когда начнут возвращать деньги, хотя!.. Как сказать?..

— Ладно. Давай приступим. Где эта модель?

Сказано, сделано! Тщательно изучив и разобравшись в деталях, мы, взявшись за руки, в несколько минут создали чудо архитектуры. Народ, оказавшийся поблизости, только рты раскрыл, замерев. Ещё бы!!! Участок в девять гектар, с садами, беседками, фонтанами, и зданием из мрамора подавляли своим величием.

— Матвей! — Позвал я. — Тут надо бы стражу сразу ставить. Растащат ведь!

— Не растащат. — Тихо сказала Сяомин. — Я в ограждение вложила такие штуки, что воровать не захочется.

— Блин, как это ты умудряешься?

— Потом научу. Пошли во дворец, осмотримся.

Не знаю, как всё это выглядит, но ощущение грандиозности не покидало меня до тех пор, пока мы не покинули здание. Китаянка предусмотрела всё, что только можно, и даже то, чего нельзя. Огромной неожиданностью для меня стало присутствие персонального портала, то есть перехода только для нашей семьи. Замаскирован он был основательно. Если б не Сяомин, чёрта с два бы я его нашёл. Даже с помощью Павлины или Лины.

— В принципе, очень даже прилично. — Констатировал я, выходя из ворот. — Лично мне нравится.

— Спасибо. — Ответила жена.

— Да, кстати, а где Матвей?

— Где-то здесь был.

— Мне бы с ним поговорить.

искать охранника не пришлось. Он оказался рядом. Как выяснилось, следил за входом, не решаясь войти. И правильно делал.

— Матвей, — заговорил я. — Тут есть дело, которое лично мне очень не нравится.

И я рассказал об инциденте с физиком. А заодно и с возможным фермером.

— Любопытно. — Согласился Матвей. — Надо будет обратить внимание людей. Пусть посмотрят.

— По большому счёту на это можно было бы и просто плюнуть, но я не понимаю, зачем ему понадобилось врать? Ладно фермер, просто дурак. А этот? Для чего ему надо знать устройство порталов? Чтобы самому пользоваться ими? Получить свободу передвижения?

— Не думаю. Хотя это актуально в наших условиях, но не критично. Наверняка придёт время, и наш граф создаст общественные каналы портального перемещения.

— Благодарю за идею! — Пожал я руку охраннику.

Город преображался на глазах. Пока мы устраивали своё родовое гнездо, куцые улицы преобразились в вполне приличные кварталы. По самым скромным подсчётам уже сейчас они могли обеспечить жильём не менее пяти сотен человек.

— Сяо, — обратился я к жене. — Начинай заниматься заселением, а я с Матвеем отправлюсь по гостям.

— Что-то мне не нравится это. — Нахмурилась китаянка. — Не знаю, но что-то здесь не то.

— Где именно?

— В гостях твоих. Что-то мне не нравится это соседство.

— Кстати, а не пора ли нам задуматься о планерной разведке? Границы границами, но есть у меня ощущение, что когда-то они исчезнут.

— У меня тоже есть такое ощущение, но мы катастрофически не успеваем. Очень мало инициативных людей.

— Да, и ещё. Мне кажется, что необходимо сделать что-то наподобие реабилитационного центра. Хотя!.. Я не знаю, как это назвать. Короче... Люди, выходящие из башни, не должны попадать сразу в город или куда-либо. Представляешь, какой шок?! К тому же у них ничего нет. Скоро появятся деньги, личное имущество, дома, усадьбы, дачи, земельные участки и так далее, и тому подобное. А они появляются фактически голыми. Так нельзя.

— Согласна. Ты у меня гений! Я немедленно займусь предбанником, и дам задание нашему финансисту проработать этот вопрос.

— У нас что? Уже свои деньги появились?

— Можно сказать, что и так.

— Откуда?

— Это у тебя надо спрашивать. Ты приказал найти помещение для банка, а заодно и хранилище. Когда мы туда пришли, обнаружили сейфы забитые доверху драгоценными камнями и золотыми слитками. Кроме всего, нашлись ящики с готовыми, отчеканенными деньгами, как монеты из серебра, так и золотые. Между прочим, по указанному тобой курсу.

— Честное слово! Это не я! Я даже не думал об этом!!!

— Попробуй это объяснить нашему казначею.

— Ладно. Потом поговорим. — Прервал я её, и крикнул: — Матвей! Пошли!

— Куда пойдём? — Спросил Мурзиков, приблизившись.

— Будем осуществлять дипломатическую миссию. — Сказал я, улыбаясь. — Нам необходимо несколько человек с хорошими навыками борьбы, мне поводырь, возможно, стенографист.

— А я разве в качестве стенографистки не подхожу? — Раздался обиженный голосок Дженни. — Столько лет зря училась?

— Чему? — Спросил я.

— Стенографированию. Я на секретаря готовилась. Поэтому изучала подобные вещи.

— Во блин! Неужели были такие курсы?

— Да, курсы стенографирования.

— Ладно. Фиг с ним. Бумага, ручка... Нужное с собой?

— Почти. Сейчас зайдём домой ,доберу, на всякий случай.

— А чего нам дома делать?

— Я думаю, что надо зайти. — Вмешался Матвей. — Хотя бы для того, чтобы взять с собой Кичиро Кумагаи.

— Насчёт Кичиро Кумагаи согласен. — Сказал я, беря Дженни под руку.

— Не поняла? Дженни стенографистка, а в поводыри ты меня давно определил. — Деланно возмутилась Лина.

— Ой, извините, мадмуазель! — Улыбнулся я, беря под руку и её.

Дипломатическую группу мы собрали быстро. Однако стал вопрос в случае отказа машины, как это произошло с сопляком, что делать? Как выбираться? Провести лошадей через портал не представлялось возможным. Как их на башню затащить? Оставался невыясненным вариант с нижним порталом. Решили проверить все вместе.

Нарисовали круг приблизительно в центре, все влезли в него и взялись за руки для надёжности. Я вошёл последним, держась за руки Лины и Дженни. Стал потихоньку перемещаться, отыскивая центр. Но ничего не происходило.

— Нет, господа, Заговорил я, после получасового топтания на одном месте. — Тут что-то не так. Надо будет поэкспериментировать вдвоём, а потом решать проблему.

И в этот момент я провалился. Нет, не то, чтоб по-настоящему, но куда-то улетел. Поскольку в этот момент за руки держались лишь мы с Линой, то паниковать я не стал. Девушка же от неожиданности лишь ойкнула.

— и где мы? — Спросил я, ещё крепче хватаясь за её руку.

— По-моему, в нашей башне. Надо подойти к окну.

— Пошли.

Действительно, мы были у дороги с автомобилем. Он всё так же торчал, сиротливо приткнувшись к бордюру.

— Выходит, через этот портал всё же можно ходить. Только как? — Вслух рассуждал я. — Через него даже лошадь в принципе можно протащить.

— Я думаю, — заговорила Лина, — что для подобных вещей должен быть другой способ, или другой портал.

— Тогда скажи, где он находится?

— Откуда я знаю? Ты же с китаянкой строил крепость, тебе и знать.

— Стоп, где книга?! А!!! Вот она!!! Смотри...

и я принялся быстро перелистывать, разыскивая нужный раздел.

— Стой! — Остановила Лина. — Вот тут, кажется, что-то есть. Ага! Пролистни? Угу!..

— Я всё понял, ага, угу...

— Да подожди ты! Сейчас прочту, разберусь и расскажу.

Она ещё минут пять читала, потом разрешила закрыть книгу.

— и что ты там вычитала?

— А то, что портал для лошадей и прочего гужевого транспорта находится непосредственно у конюшен. Для возможности быстрой эвакуации в случае опасности захвата.

— Блин! Это я так придумал?

— Видимо, да. — Пожала плечами девушка. — Второпях ты вполне возможно учёл подобный вариант.

— Только забыл сам себе рассказать о нём. — Усмехнулся я. — Короче, пошли домой. Возьмём на всякий случай лошадей и Альбину. Оставим там, невдалеке на всякий пожарный, а сами на машине. Ежели чего, пешком добежим.

— Ты думаешь, нам придётся бежать?

— Откуда я знаю, что нас там ждёт? Может черта нас не пустит.

— Ты знаешь, а я думаю, что пропустит.

— Почему?

— Если тамошний хозяин по рангу ниже тебя, то и сила сопротивления у него должна быть меньше.

— А система как раз и должна таких защищать, поэтому сила сопротивления просто обязана быть сильнее. Вдруг я пожелаю смерти хозяину? или поработить пожелаю его?

— Тоже верно. — Согласилась Лина. — Пошли.

Вернувшись, первым делом отправились к конюшням. Альбина, заметив делегацию из шести человек, сильно удивилась. Но после кратких объяснений пришла в восторг, так как ей жутко надоело сидеть в четырёх стенах и разглядывать конские крупы.

Грузовой портал мы нашли быстро. Он представлял собой ворота без ворот, если так можно выразиться.

— Стоп! — Сказал я. — Теперь надо понять, как ими управлять?

— Наверное, так же, как и другими. — Предположила Дженни.

И всё же рисковать я не пожелал, а потому предложил всем желающим забраться в карету, а Альбине занять место на козлах.

— Альбина, — обратился я к девушке. — Помни постоянно, держи в голове, что нам надо к нашей башне.

— Не боись! — Закричала Альбина, щёлкая кнутом. — Всё будет тип-топ!

Тип-топа не получилось. Стоило нам выскочить из арки, как сразу же стало ясно, что мы оказались чёрт знает где, но только не там, куда стремились.

— Та-ак! — Сказал я, пытаясь разобраться в обстановке с помощью внутренних ощущений. — Лина, ты видишь что-нибудь знакомое?

— Увы. Даже намёка нет.

— Погодите! — Заговорил полковник Кожемякин. — Мне кажется, что это и есть то самое место, где мы появились в этом мире.

— Основание? — Потребовал уточнение я.

— Портал, из которого мы пришли, относительно башни находится в стороне. В какой? Вот теперь давайте искать башню. Ориентируемся по сторонам света. Вон там лес. А вон там башня. Видите?

— Ага! Сейчас... — Недовольно буркнул я.

— извините. Я забылся. Короче, вон башня. Её отсюда плохо видно, потому что загораживают деревья. Давайте выедем и посмотрим.

— Стоять! — Заорал я.

— Что случилось? — Вздрогнула Дженни.

— А то и случилось, мы сейчас портал потеряем. Вы видите? Как он здесь обозначен?

— А никак. — Ответила за всех Лина, вертя головой.

— То-то же. Полковник, идите вперёд и проведите разведку. Уточните местность. Матвей, выходи, продумай, как обозначить портал. Лучше всего, дать направление карете, потому как саму черту мы пропустили.

— Тут два дерева, очень оригинальных, для первичной заметки достаточно будет сделать зарубки с указанием направления на обоих деревьях, а завтра, вооружившись материалом и инструментами, отправиться сюда и создать нормальные ворота. Кстати, надо будет и на основных сделать воротины, чтоб ненароком никто не провалился в неизвестность.

— Спасибоньки! А как быть с тем, что мы будем ехать сюда, а ворота окажутся запертыми?

— А это и будет знаком, где открыто, туда и переместимся.

— Хорошая мысль. — Согласился я.

Вскоре вернулся Николай Никанорович и подтвердил своё же предположение. Матвей к тому времени создал зарубки, а Альбина развернула лошадей.

— Альбина, — обратился я к девушке. — Очень тебя прошу, не думай ни о чём. Только о машине и нашей башне. У нас и так нет времени.

Альбина ничего не ответила, тронула упряжку, и мы вкатились в портал.

— Здрасти, приехали! — Воскликнула Дженни. — Мы прибыли домой.

— Чёрт бы тебя побрал, кучер недоделанный. — Выругался я.

Выбрался на козлы, уселся рядом. И после того, как карету развернули, отобрал вожжи.

— Но, милые! — Негромко сказал я, едва дотрагиваясь до лошадиных крупов.

Мы снова покатили к порталу.

Как только произошли изменения в обстановке и я их почувствовал, то сразу же натянул поводья.

— Кажется, приехали. — Сказала Альбина. — Вон, чуть правее, башня. Как помечать портал будем? Здесь же ни деревца? Голо.

Я уже несколько минут об этом думал. Предполагал подобную ситуацию. Чертить на земле? Бред. Пройдёт дождь и ищи-свищи этот портал. Бежать за стройматериалами? Так издали будет видно, что здесь нечто эдакое!.. Привлекать внимание будет. И тут до меня дошло! Портал должен быть серебристого цвета, в виде старинных ворот, и видим только людям, список которых я тут же воспроизвёл. Мысленно, конечно.

— Матвей, — обернулся я назад. — Посмотри, ты видишь какие-нибудь изменения?

Альбина не удержалась, и тоже высунулась с козел.

— Хм! — Хмыкнула она, разглядывая моё творение. — И что, теперь каждый сможет воспользоваться грузовым порталом?

— Увы. — Огорчил я девушку. — Только те, кому я доверяю.

— Спасибо. — Как-то не очень уверенно поблагодарила Альбина.

— Ты давай, трогай, не сиди. — Поторопил я её. Время...

Автомобиль стоял всё там же. Матвей первым забрался внутрь и осмотрелся.

— Бомбу ищешь? — Спросил Николай Никанорович.

— Нет. Ключ зажигания.

— Во блин! — Воскликнул я. — Действительно! Ключей-то я у пацана не забирал!..

— Не волнуйтесь, Алишаньдэ-сан, — сказал Кичиро Кумагаи. — Это Матвей-сан так шутит. Ключи наместе.

— Кстати, а в салон ведь мы все не влезем? — Уточнил я.

— Почему же? — Удивился Кожемякин. — Матвей за рулём, я рядом, а Вы с Дженни и Линой сзади. Альбина с лошадьми будет двигаться следом.

— Разумно. — Согласился я. — Только маленькое уточнение. Альбина будет двигаться в полу километре от нас. И к месту нашего рандеву приближаться без надобности не будет. У неё должен остаться запас. Фора.

— Зачем? Спросила Альбина.

— На всякий случай. — Ответил за меня полковник.

— Ну, что? Поехали? — Спросил Матвей, усаживаясь за руль.

— Вылезь, дурень! — Заругался бывший десантник.

— Зачем? — Теперь не понял Матвей.

— Надо бы для начала убедиться, что машина не заминирована.

— Дурак ты. — Беззлобно сказал Матвей, но из машины вылез. — И как ты собираешься это проверять?

— Очень просто. — Ответил Николай Никанорович, запуская двигатель.

— и что это тебе дало? — Продолжал измываться Матвей. — А вдруг эта бомба на движение заточена?

Однако Кожемякин не остался в долгу. Он осторожно тронул сцепление и машина покатила. Прокатившись метров десять вперёд, полковник развернулся и промчался мимо нас ещё метров на сто, после чего вновь развернулся и лихо подкатил, распахивая дверцы.

— Всё нормально. Сразу не рванёт. — Сказал он.

— Ну, спасибо, брат! успокоил! — Поблагодарил его Матвей.

Толком и разогнаться нам не удалось, потому, как слишком близко оказалось место, куда мы так стремились. Удивило то, что Матвей подъехал практически под самое крыльцо. Это меня насторожило — не подвох ли? Из машины выходили по указке Николая Никаноров ича. Сначала он, потом Дженни, следом Лина. Далее он приказал Матвею развернуть машину и лишь после этого разрешил покинуть салон мне. Последним вышел Матвей.

— Ну, что? Нас никто не ждёт? — Спросил он, не захлопывая дверцы автомобиля.

— Все открой. — Посоветовал полковник.

Матвей выполнил.

— Теперь что? — Спросил он.

— Надо идти. — Обречённо сказал Кожемякин, направляясь к двери.

— Стойте, Николай-сан! — Остановил его японец. — Дайте-ка я первым загляну?

— Не думаю, что это хорошая мысль. Ваша задача — охранять нашего графа. Вы за него головой отвечаете.

Он поднялся на три ступени, взялся за ручку двери, и что есть силы рванул на себя. Дверь вывалилась, рассыпаясь в бумажную труху. Сам же полковник, к своей чести, на ногах удержался, хоть и пришлось сделать один шажок назад.

— Хм! — Хмыкнул он. — А это ещё что за новости?

Он осторожно заглянул внутрь. Обернулся, и махнул Матвею. Тот поднялся на крыльцо и стал рядом с другой стороны от дверного проёма.

— Погляди-ка, Матвей, — негромко предложил Кожемякин. — Или у меня галлюцинации, или я чего-то не понимаю?..

Матвей осторожно заглянул в проём. Немного посмотрел, вытягивая шею, потом решительно направился внутрь.

— Я страхую. — Предупредил бывший десантник, а Кичиро Кумагаи тут же занял место Матвея у двери.

— Да что там такого, что вы шепчетесь? — Нетерпеливо спросил я.

Дженни не выдержала и взбежала на крыльцо. Глянула в проём и замерла.

— Ещё одна статуя. — Прокомментировала Лина.

— Кичиро-сан, оставайтесь здесь, я к Матвею. — Приказал полковник, скрываясь внутри двора или что там было...

Дженни, не раздумывая, заняла освободившееся место.

— Блин, сколько я здесь буду торчать? — Снова спросил я.

— Сколько надо, столько и будешь. — Ответила Лина.

— Ну, так хоть объясните мне, что там такого?

— Сейчас всё узнаем. Обнадёжила меня девушка.

— Вот спасибо!

Из проёма выглянул Матвей.

— Пошли. — Сказал он и вновь исчез.

мы поднялись на крыльцо и я, не стесняясь, пощупал простенок. Он был картонным. Не удержавшись, я пнул ногой стену, и она рухнула с характерным шелестом, обсыпав нас пылью и бумажными ошмётками. Шедший первым полковник, резко обернулся на шум.

— Во-те раз! Сказала удивлённая Лина. — Крыльцо в степи...

— Вот именно. — Подтвердил я, делая шаг во двор. — Где тут башня? Или что тут у них?..

— Башни здесь нет, Алишаньдэ-сан. — Просветил меня Кичиро Кумагаи. — Здесь есть большой дом, а за ним несколько маленьких.

— Ты знаешь... Мне это напоминает усадьбу помещика средней руки. — Поделилась наблюдениями Лина.

— А где черта? — Спросил я.

— Не знаю. Пока что полковник уже у дверей в дом стоит, и ничего.

— Неужели ты оказалась права?

Полковник скрылся за дверью. Матвей и Кичиро Кумагаи стали по бокам приоткрытой двери.

— Что-то мне всё это не нравится. — Сказал я.

— Мне тоже. — Шёпотом согласилась Лина.

— Дженни, — позвал я, и тут началось.

Честно сказать, я не успел сообразить, что именно, успел лишь заорать: "Дженни, беги за помощью!". Но успела девушка убежать или нет, я так и не успел узнать.

Приходил я в себя трудно. Страшная боль в голове не давала сосредоточится.

— Кажется, очнулся. — Раздалось где-то рядом.

Надо мной кто-то наклонился.

"Чёрт! Что за... Твою медь!.. Граф я или не граф?!", — Думал я, пытаясь очухаться. Собравшись с силами, открыл глаза. В принципе, какая разница? Что закрытые, что открытые. Всё равно темно.

— Где я? — Мой голос прозвучал неестественно, хрипло.

— В одном из домов. — Ответили мне.

— Лина? Ты?

— Да, да. — Едва слышным шёпотом ответила девушка.

— А почему шёпотом?

— Не стоит привлекать внимания. Они ругаются, когда слышат разговоры. Могут избить.

— Кто они?

— Не знаю. Бандюги.

— Так, стоп. Давай по порядку. Что случилось вообще?

Эту территорию пытаются захватить. По всей видимости, соседи.

— Как они преодолели черту?

— Их правитель, придурок, решил, что его Русь никто не посмеет тронуть и отменил границы. Многие сообразили, чем это пахнет, и быстренько ушли вглубь удела. Где они сейчас, никто не знает. Предполагают, что скрылись в лесу. Туда бандюги, пока что, идти не решаются.

— Сколько этих подонков?

— Я не знаю. Люди говорят, человек пятьдесят.

Где Дженни?

— На момент атаки она была позади меня, что-то рассматривала на земле. Видимо, заметила следы. Когда ты крикнул, я обернулась, а её уже нет. Потом на меня налетели, скрутили, тебя стукнули по голове дубиной. Думала, что убили. Но подошёл их главарь, пощупал твой пульс, и сказал, что жить будешь. Потом приказал отвести нас ко всем. Привели в этот дом, и заперли. Да, я слышала рёв двигателя. Наверное, всё-таки Дженни успела удрать.

— Хм!.. Догадаются ли привести подмогу? Там остался Лесовой. К нему бы надо было бы...

— Догадается. Не зря же она сбежала? Не себя же спасала?

— Да кто его знает?.. Где Матвей? Где Николай Никанорович с японцем?

— Не знаю. Видела драку, но далеко. Чем там закончилось, не знаю. Нас отвели в другую сторону селения.

— А здесь кто?

Здесь только мы с тобой. Была женщина, но её забрали на кухню. Мужики жрать захотели.

— Так. Лина, я опасаюсь, что мои способности на этой территории не будут работать, или если и будут, то очень слабо.

— А что ты хочешь?

Рука девушки легла мне на губы. Я понял, надо молчать. За дверью что-то зашуршало. Через минуту она распахнулась.

— Граф? Алишаньдэ-сан? — Раздался сдавленный голос Кичиро Кумагаи.

— Живой? Чуть не заорал я.

— Тихо, Алишаньдэ-сан! Мы все живы. Нас окружили, их очень много. Сами не справимся. Нужна помощь.

— Ты как сюда попал? — Спросил я.

— Алишаньдэ-сан, времени нет! Потом всё расскажу. Здешний князёк снял все ограничения. Поэтому Вы можете попробовать воспользоваться своими способностями и вызвать подмогу.

— Каким образом?

— Алишаньдэ-сан, вы ведь можете создать личный портал и привести помощь.

— Как ты себе это представляешь? Если я могу создавать такие порталы, то кто сказал, что и бандюги этого делать не могут?

— В том-то и проблема, Алишаньдэ-сан. Они своего мага убили. А теперь у них просто нет такой возможности. Они пришли своим ходом. И если б не отсутствие границ, то передохли бы давно.

— Здешних обижают?

— Алишаньдэ-сан, нет времени выяснять. Уходите. Я заберу Лину в безопасное место, а Вы уходите. Приведите помощь. Иначе мы долго не продержимся.

— Кичиро-сан, у вас хоть ножи-то есть?

Откуда, Алишаньдэ-сан? Мы же с дипломатической миссией направлялись сюда, а не резать людей.

— Дурачьё! А ещё десантники.

Я сел, подумал. Попытался представить себе несколько кухонных ножей. Восклицание японца подтвердило мои ощущения.

— Бери, неси мужикам. Не бойтесь их ломать. Главное, чтоб вы целы остались. Лина, давай руку. Попробуем.

Мне помогли подняться. В голове не стучало, громыхало! Пульсирующая боль в затылке буквально сгибала меня.

— Чёрт! — Выругался я. — Как больно... Так, линочка, держи меня, если вдруг падать начну. Кичиро-сан, как только мы исчезнем, если, конечно, исчезнем, немедля уходи к Матвею и Кожемякину.

— Понял, Алишаньдэ-сан. — Поклонился японец.

Я сосредоточился, как мог. В голове щёлкнуло, и я вновь потерял сознание.

— Тихо! Тихо! — Орал чей-то очень знакомый голос. — Да заткнись же ты!!!

Я сел. Ощупал вокруг. Странно!.. Но это была кровать.

— Блин, где я? — Спросил я.

— Дома. — Ответила Лина.

— Значит, портал я всё-таки создал? Мужикам помощь ушла?

— Да, конечно. Как только ты стал падать, я вместе с Кичиро Кумагаи подхватили тебя и буквально зашвырнули в портал. Мы оказались сразу в лазарете. Тут во всю уже шла подготовка.

— К чему? — Не понял я.

— Дженни с Альбиной успели вернуться и подняли тревогу. Сейчас две сотни человек штурмуют бандюгов.

— Лина! Ему же нельзя разговаривать! У него контузия! — послышался голосок врачихи.

— Тихо, тихо! Поднял я руку. — Успокойтесь. Не до болячек сейчас. Срочно надо туда.

— куда, туда?! — Попробовала возмутиться Генриетта.

— Милая врач. Там без меня никак нельзя. Сейчас черты нет, эти твари сюда могут пожаловать. Так что Линочка, помоги мне подняться.

— Не торопитесь, шеф. — Пробасил чей-то знакомый голос. — Мы Вам поможем.

— Это кто вы? — Спросил я.

— Гаврилов и Потрошков.

— Вот здорово! — Обрадовался я. — Лина, оставайся, мы с мужиками сами справимся.

— Ещё чего?! — Возмутилась девушка.

— Не женское это дело. — Твёрдо заявил я. — Кстати, где Сяомин?

— Организовывает помощь. Вдруг ещё понадобятся силы. — Обижено ответила Лина.

— Ладно, Элиночка, не обижайся. Но я за тебя опасаюсь.

— Я тебя одного не отпущу.

— и я. — Вдруг вступилась Генриетта.

— Вот блин! Женская солидарность. Ладушки, пошли быстрей.

— Вы никуда не пойдёте. — Жёстко сказала врач. — Мужики, вон носилки, укладывайте его туда и несите. Ходить ему противопоказано.

— Ну, что за бред?! — Возмутился я.

— У меня приказ Вашей жены. И ссориться с ней я не намерена. — Сказала, как отрезала Генриетта.

Вот так на носилках меня донесли до самого автомобиля. Здесь, как выяснилось, ожидала нас Дженни. Завидев процессию, она запустила двигатель и, дождавшись, когда я усядусь на заднем сидении, рванула с места.

— Эй! поаккуратнее! — Взмолился я. — Ты меня так без головы оставишь.

— Боюсь, что мы даже к шапочному разбору не успеем. — Ответила Дженни.

— Почему?

— Потому что наши профи. За несколько дней их Николай Никанорович и Кичиро Кумагаи так надрессировали!

— Но как они успеют? Сколько времени прошло?

— С того момента как я рванула оттуда около часа.

— Как ты догадалась?

— О чём?

— Да о том, что мы окружены?

— Когда Вы стену развалили, остались колонны. Я и подумала, почему колонны остались? Стала рассматривать одну и заметила внизу чьи-то ноги. Подумала, что у меня уже галюники от перестраховки. Решила посмотреть с внешней стороны. Это мне и помогло вовремя удрать. Только я за колонну зашла, а они вдруг начали разваливаться. Я к машине, тут Вы закричали. Ну, я и рванула с места. Благо Матвей двигатель не выключил.

— А как же помощь туда быстро доставили?

— Порталом!.. А как иначе?

— Но ведь от нашей башни сюда километров около двадцати?..

— Так Ваша жена создала портал практически в то же самое место откуда Вы депортировались с Линой.

— Понятно. А ты, оказывается, тоже водить машину можешь? Спросил я.

— Разумеется.

Автомобиль проехал мимо разваленной стены к ближнему большому дому. Здесь было многолюдно. К нам подбежал Матвей.

— Живой! — Закричал он, выдёргивая меня из машины.

— Живой, живой. Куда я денусь. Это вы тут воевали, а я валялся без памяти.

— Подошёл Кожемякин с Кичиро Кумагаи.

— Всё в порядке, Ваше сиятельство. — Доложил он по-военному.

— Подробности потом, — попросил я, — сейчас коротко. Где бандюги?

— Все связаны, ждут наказания.

— Где этот придурок, правитель?

— Сейчас приведут.

— Найдите дом или помещение, где бы можно было бы с ним поговорить. И заодно, подумайте, как нам защитить себя от этих идиотов?

— Зачем? — удивился подошедший Виктор Петрович. — Наша черта наместе.

— Фу! — С облегчением выдохнул я. — Слава тебе господи! Выходит, что мы к ним могли прийти, а они к нам нет. Это уже хорошо. Пленных под охрану и отправить на работы по благоустройству Солнцеграда. И стеречь их, чтоб не разбежались. Спуску не давать. Разрешаю даже плётки использовать если лениться кто пожелает.

— Тогда надо создавать Охру. — Произнёс полковник.

— Если надо, значит, создавайте. Но три года работ им обеспечено. Дальше будет видно. Если будут адекватные, можно оставить у нас. Прочих вон из наших пределов. Но до этого ещё далеко. Так, нашли местечко?

— Пойдём. — Раздался рядом голос китаянки.

— Сяо! Вот молодец, что пришла. — Обрадовался я.

— Я не могла не прийти. Мне кажется, что сейчас будет нечто любопытное.

— Когда кажется, креститься надо. — Посоветовал я.

— Я не крещёная.

— Ладно тебе. Это поговорка такая. Так что тут, по-твоему, намечается?

— Первая война.

— Чего?! — Искренне изумился я.

— Пошли. Сам увидишь.

В комнате, где намечались переговоры, уже ждали Матвей и Николай Никанорович. Кичиро Кумагаи следовал за мной тенью. И вошёл он последним. Меня усадили на деревянную кровать у стены, подложив под спину кучу подушек. Рядом присела Сяомин. С другой стороны Лина. Матвей стоял у окна, Кичиро Кумагаи остался стоять у дверей, а полковник занял место во главе стола. Напротив его сидел парень лет тридцати. Жиденькие усы, такая же бородка неопределённого цвета.

— Ну, что? Будем знакомиться? — Первым заговорил Николай Никанорович.

— Да куда уж я денусь. — Высоким тенорком ответил хозяин дома.

— Вы путаете понятия. Мы не агрессоры, и не собираемся устраивать тут невесть что. Мы вообще освободили своих людей и уйдём. А вы тут что хотите, то и делайте. Просто перед уходом мы решили познакомиться с Вами. Цель нашего визита, почему мы здесь оказались, как раз и состояла в том, чтобы познакомиться с соседями. А тут!..

— Да уж!.. Плохой из меня правитель вышел. — Невесело усмехнулся хозяин. — Зовут меня Владамир. Я правитель названной Руси. Только вот Руси теперь нет.

— Почему нет?

— Я разрушил её собственными руками.

— Каким образом?

— Снял черту, теперь нет границ и я уже не правитель.

— Почему не правитель? — Вмешался я.

— Потому что моим условием открытия границ было полный отказ от владычества.

— Не понял?! — Удивился я. Поясните?

— Владетелем станет тот, кто победит.

— Вы хотите сказать, что отныне я владелец Ваших земель? — Спросил Николай Никанорович.

— Да.

— Сяо, — позвал я жену. — Глянь в книжку.

— Уже смотрю. — Так же тихо ответила китаянка. — Ничего подобного. Либо Кожемякин действительно стал правителем, либо тут что-то не так.

— Владамир, — обратился я к правителю. — Где Ваша книга?

Тот недоумённо посмотрел на меня, сунул руку за пазуху и достал книгу.

— Вот, держите. — Протянул он её мне.

— Увы. Покачал я головой. — Попробуйте передать её победителю.

Владамир протянул книгу Кожемякину. Тот посмотрел на меня, потом на Сяомин. Та согласно качнула головой. Полковник протянул руку, но она прошла сквозь книгу.

— Вот видите. — Констатировал я. — Никуда Ваши права не делись. Вы как были хозяином Руси, так и остались.

— Но?! — Переводил он взгляд с меня на Николая Никаноровича. — Я же!..

— Я не знаю, что Вы там за клятву давали, но, как видите, она не действует.

— Я не давал никаких клятв. — Сказал Владамир.

— Вот то-то и оно. Без клятвы Ваше заявление не действительно.

— Я клянусь!.. — Заговорил хозяин Руси, поднимаясь.

— Стоп!.. Стоп!.. Стоп!.. — Остановил я его. — Никаких клятв. Давайте разберёмся.

— Но я не хочу быть плохим владетелем. Я и так много горя доставил своим жителям. Большая их часть прячется в ближайшем лесу, а от оставшейся части и четверти не будет, потому, что остальных угнали эти сволочи к себе в рабство.

— Вот тебе и война. — Прошептала мне на ухо Сяомин.

— Торопишься, жёнушка. — Ответил я ей, и обернулся к Владамиру. — Хорошо. Политесы мы тут можем долго наводить. Давайте тогда решать быстро и чётко. Вы отказываетесь от правления и желаете стать обыкновенным человеком?

— Да, но!.. — Засомневался хозяин Руси. — Но, сначала надо спасти всех моих людей.

— Увы, условия ставить буду я, а не Вы. — Жёстко осадил его я. — Без полного права на Ваши земли я не смогу вступиться за Ваших людей. Я могу защищать только своих. Поэтому, либо Вы сейчас же приносите мне клятву отречения, либо мы просто уходим, а Вы делайте что хотите.

— Нет! — Вскричал Владамир. — извините, Вы меня не так поняли. Я отказываюсь от всех своих прав и желаю стать обыкновенным жителем. Только спасите моих людей.

— Погодите, не торопитесь. Вам известно, как приносится клятва отречения?

— Нет, откуда?!

— Станьте на колени и от всей души произнесите свой текст отречения, одновременно протягивая мне Вашу книгу.

Он тут же бухнулся на колени и начал тараторить:

— О, великий и могущественный человек, спасший меня и моих людей от позора. Прими в дар все мои владения и все мои умения. Я желаю стать Вашим подданным, не отличающимся от других жителей Вашего королевства.

Сяомин подтолкнула мою руку, слегка направляя. Я взял его книгу, которая тут же исчезла. Под книгой появился ключ. Владамир немного удивлённо поглядел на него и протянул мне.

"Он чего, полный идиот? — Думал я, беря ключ. — Неужели не понимает, что лишается всего? А главное, той неистраченной силы, которая досталась теперь мне?! — Я даже ощутил этот прилив энергии. — Интересно, а Сяомин почувствовала это? Позже поинтересуюсь. Лишь бы не забыть".

На самом деле, стоило мне лишь коснуться ключа, как головная боль мгновенно прошла. Появилась ясность мысли. Они, почему-то, потекли так быстро, и не в том направлении, что пришлось себя одёрнуть.

— Встань, житель моих земель. — Торжественно произнёс я. — Отныне ты будешь владеть только тем умением, которое по твоей душе и твоему внутреннему состоянию подвластны только тебе.

— Благодарю Вас! — Сказал Владамир, не поднимаясь с колен.

— Перед тобой, — заговорил Матвей от окна, — стоит граф, и отныне ты должен обращаться к нему Ваше сиятельство.

— Понял. — Вновь повторил бывший правитель.

— Встань. Ты свободен. — Сказал я.

— Не могу.

— Что значит, не могу?

— Я хотел бы просить Вашего соизволения продолжить сожительство со своей супругой.

— Ну-ну! Сожительство с супругой! — Усмехнулся я. — Владамир, по-моему, ты не совсем понимаешь происходящее. Ты волен жить с кем пожелаешь. Я тут тебе не указ. Ты волен жить, где пожелаешь, и здесь я тебе не указ. Ты — житель моих владений, и должен жить по моим законам. Точнее, по законам, принятым в наших землях, только и всего.

— Значит, я могу идти?

— Разумеется.

— А жить я могу здесь? В своём доме?

— При условии, если в твоём доме нет портала.

— Нет, у меня не было никаких пар-пор-про-порталов. Я даже не знаю, что это такое.

— Ты можешь указать, откуда явились эти дурики?

— Какие? — Не понял Владамир.

— Те, что захватили твои владения.

— А!.. Да по дороге и пришли.

— А на кой хрен ты картонные стены создал?

— Да не создавал я их. Когда они пришли и потребовали подчинения, я попытался создать крепостную стену. А вон что вышло... А позже я понял, что у них есть слабенький маг, который может создавать бумажные изделия: картон, бумагу, пакеты всякие...

— Можешь показать этого мага? — Спросил полковник.

— Да, конечно.

— Николай Никанорович, — попросил я. — Займись, пожалуйста, этим делом, и срочно. Мага отдели от всех, наложим на него временный запрет на действие.

Кожемякин и Владамир вышли, а я, усевшись, заговорил:

— Сяо, срочно займись здешними жителями. Хотя нет, сначала займись теми, что ушли в лес. Они сейчас могут оказаться за пределами черты, и вернуться, даже если захотят, не смогут. Надо помочь. Кто не пожелает идти под мою руку, пусть остаются. Насильно мил не будешь. Кстати, ты почувствовала изменения границ?

— Да. В книге уже прошли отображения.

— И намного мы прибавили?

Очень.

— Можешь сказать сколько?

— А твоя голова не взорвётся?

— Думаю, что нет.

— 518 тысяч квадратных километров 465 метров.

— Погодь! В прошлый раз, кажется, было 250 тысяч?

— 267 тысяч. — Поправила Сяомин.

— Постой! Выходит, что мы сейчас присоединили кусок почти равный нашим землям?

— Выходит так. Что-то около 251-ой тысячи квадратных километров. Покажи свою книгу?

Я достал, но в руки не передал, сам открыл первую страницу.

— И что ты хотела здесь увидеть?

— Твой статус.

— А! Понятно. — Сказал я, захлопывая книгу и пряча её обратно. — Так. Матвей, ты займись этим магом, а полковника сюда. Срочно. Да, и возьми в помощники Кичиро Кумагаи.

— есть. — По-военному отдал честь Матвей, и они вышли.

— Зачем ты их выставил?

— Если честно, то после этого присоединения у меня такое желание!.. Аж удержаться не могу.

— Странно. А я ничего не ощутила.

— и никаких желаний?

— Почему? Есть одно.

— Можно узнать, какое?

— Как тебе удалось создать личный портал?

— Беспонятия. Возможно, сыграло роль стрессовое состояние. Некогда было думать о процессе. Людей надо было спасать.

— Можешь повторить?

— Не вижу смысла.

— Наверное, ты прав. Нет смысла зря тратить энергию. Что ты будешь делать с людьми?

— Есть.

— Я серьёзно...

— Пусть кто пожелает, остаётся здесь. Кому неприятно это место, отправляй к первограду, пусть начинают осваивать новые земли, строить город вокруг башни. Поможешь им. Если, конечно, силы у тебя ещё остались.

— К твоему сведению, остались. Они вообще больше никуда не исчезают. Если я вчера потратила практически всю энергию созидания, то сегодня утром, проснувшись, поняла, что всё восстановлено в полном объёме. Предполагаю, что энергией меня напитывает моё родовое гнездо. Точнее, наше совместное гнездо. У тебя должно быть то же самое.

— Честно? Не проверял. Возможно. Как-то в голову не приходило. Да и времени не было.

В комнату вошёл Кожемякин.

— Слушаю, Ваше сиятельство.

— Брось. — Поморщился я. — Полковник, срочно организуй весь гарнизон, сосредоточь его здесь. Возьми у Альбины лошадей, вооружи людей, чем только возможно, начнём первую завоевательную войну.

— Ты решил раздавить это гнездо бандюгов? — Спросила Сяомин.

— Разумеется. Пока у них нет мага, то есть правителя, есть смысл захватить территорию, она бесхозна, и установить над ней свою власть.

— Не подавишься землёй?

— Нет.

— Сяомин, — вмешался полковник. — Граф прав. Зачем нам под боком зарождающийся клан захватчиков? Они, конечно, будут, но пусть как можно дальше от наших границ, а главное, от нашего центра.

— У нас не так много людей, чтобы их защитить. У нас нет своей полиции. Нет контрразведки. Нет армии. То, что вы называете вооружённым отрядом, даже на табор цыган не тянет.

— Тянет, тянет. — Вставил свои пять копеек я. — В общем, полковник, бери армию и начинай захватническую войну.

— Освободительную. — Поправила Сяомин.

— Хорошо, — согласился я. — Пусть будет освободительная. Короче, как доберёшься до их основного гнезда, пошли гонца из тех, кто может пользоваться порталами. Я пока что буду здесь. Надо разобраться с этим магом. Выполняйте, полковник.

— Так точно, Ваше сиятельство! — Щёлкнул воображаемыми каблуками бывший десантник. — Разрешите выполнять?

— Выполняйте.

Кожемякин вышел, а я вновь задумался.

— Я пойду? — Тихо спросила Сяомин. — Работы очень много.

— Конечно, конечно. — Кивнул я, размышляя над тем, чем стоило бы заняться в первую очередь. — Позови Альбину.

"И так, что мы имеем? — Думал я, сидя один в комнате. — Куча земель; в придачу к ней неопределённое количество народонаселения; неизвестное количество бандитов, а так же их единомышленников (если таковые вообще-то имеются). По идее, должны быть. Возможны кланы, что существенно ухудшает наше положение. Выходит: чем больше территория, тем больше проблем. Но это и так понятно. Чем больше население, тем сложнее управлять. Чёрт!.. Как вообще управлять?.. Нужны законы. Выходит, нужны юристы. А я их и в той жизни терпеть не мог, и в этой тем более. Нужна нормальная армия. Нужна полиция или милиция... Тут чёрт её знает, как правильно назваться. Во! Пусть будет полиция, а вместо так называемого комитета безопасности, или как там?.. ФСБ, будет старая, добрая жандармерия. есть, решено! если есть море, значит, нужен флот!.. Твою мать!!! Всё нужно, нужно, нужно!!! У меня маг сидит. Какого хрена с ним делать? Я вообще магов в жизни не видел. Стоп!.. А я-то кто тогда? Наверное, всё-таки маг. Причём, очень сильный маг, раз сумел собрать вокруг себя такую ораву народа. Выходит, что и у меня есть всякие возможности, о которых я только что догадался, но не знаю, как их развивать, и с чего начинать?.. Та-ак! Как-то я звонил по номерку, и мне чего-то там сказали. Не пора ли воспользоваться? Хм?.. Нет. Не стоит. Она сказала, что у меня есть только три звонка. Экспериментировать придётся, иначе никак. Ладно, запомним".

Дверь открылась, вошла Альбина.

— Звали?

— Да, — встрепенулся я. — Ты лошадей уже выдала Кожемякину?

— Да. Они седлают, готовятся. Только лошадей у меня не хватает.

— Это как это?

— У меня всего четыреста двадцать семь лошадей. Из них верховых всего триста две.

— А этих?.. Свиноматок?..

— Лошади — не свиньи. У них кобылицы, а не свиноматки. — Назидательно сказала девушка.

— Ладно. Я просто забыл, как они у лошадей называются. Короче, это триста две лошади в строю?

— Да.

— Блин!.. Как же они добираться будут? Ведь неизвестно, сколько противника их ожидает...

— А ты уверен, что их ожидают?

— Честно говоря, нет. Скорее они поджидают своих победителей. Ну, тут пусть полковник думает. А мы с тобой отправимся вслед за ними. Мало ли чего...

— Думаешь, понадобишься?

— Да кто его знает?..

Говоря это, я вдруг понял, что ехать необходимо. Книга бывшего повелителя где-то должна быть, и ключ с ней. Без них полновластным правителем этих земель я не стану.

В карете я удобно развалился, подумывая, может придремнуть слегка? Но не успел. Подъехал Матвей и попросил не приближаться к колонне, и вообще, не появляться до тех пор, пока не позовут. Лучше всего затаиться в отдалении. На всякий случай. Я с ним полностью согласился, даже предложил ему подобрать место, где мы будем ждать вестей от штурма.

Импровизированная первая конная ушла, выстукивая дробь по мостовой. Мы ждали того самого разрыва в расстоянии, чтобы отправиться следом. Тут карета слегка качнулась. Если б я не лежал, а сидел, то вряд ли бы заметил.

— Кто там? — Спросил я, принимая вертикальное положение.

— Это я, Алишаньдэ-сан. — Ответил японец с запяток.

— Кичиро-сан, с каких это пор Вы определили своё место вне кареты? Слезайте, и присаживайтесь рядом. Составьте мне компанию.

— Простите, Алишаньдэ-сан, но отсюда легче наблюдать и быть не замеченным.

— Хм! А вот мне кажется, что как раз оттуда видно очень плохо. Кроме того, в первую очередь убирают кучера и того, кто на запятках. А вот пассажиров чаще всего стараются взять живыми и по возможности здоровенькими.

— Согласен, Алишаньдэ-сан. — Сдался Кичиро Кумагаи, усаживаясь напротив.

— Вы зря напротив сели. Вам же вперёд смотреть надо, а не назад.

— Нет, Алишаньдэ-сан, как раз сижу я удобно и мне видно сразу во все стороны. А меня не видно из-за спины кучера.

— Можно подумать, там такая мощная спина. — Ухмыльнулся я.

— Да уж, какая есть.

Карета покатилась, набирая ход.

— Вас Матвей прикомандировал ко мне? — Спросил я.

— Нет, Алишаньдэ-сан. Я сам себя прикомандировал.

— Понятно. Как думаете, отсюда до их гнезда далеко?

— Полковник утверждает, что километров пять.

— Так близко?! — Не поверил я.

— Не знаю. Сейчас всё выясним, Алишаньдэ-сан.

К нам подскакал гонец от Матвея. Он что-то сказал Альбине, после чего пришпорил коня и растворился в сгущающихся сумерках.

— Ёлки-палки, как они будут воевать в темноте? — Сокрушался я.

— Не волнуйтесь, Алишаньдэ-сан. — Успокаивал меня Кичиро Кумагаи. — Полковник всё предусмотрел.

Карета съехала вниз, развернулась и замерла.

— Что там опять стряслось? — Спросил я, приоткрывая окно.

— Матвей Иванович приказал ожидать здесь.

— Альбина, ты хоть видела, где они там воевать собрались?

— Видела. Правда, не очень хорошо, темновато. Обыкновенный дом посреди степи.

— Дом одноэтажный?

— Кажется, нет. Но никаких заборов, никаких препятствий.

Ладно. Будем ждать.

Я выбрался из кареты, спрыгнул на землю и прислушался. Мы стояли за деревьями. Ветерок слегка шелестел листвой. Одинокий сверчок неуверенно цвиркал где-то невдалеке.

— Кичиро Кумагаи, — позвал я. — Выходите, разомнитесь.

— Я здесь. — Отозвался японец откуда-то из-за дерева.

— Альбина, слезь с козел. Ты бросаешься в глаза.

— Я, как отвлекающий элемент. — Отозвалась девушка.

— Нам не нужны отвлекающие элементы. — Рассердился я. — Слезь!

— Кто-то скачет в нашу сторону. — Сообщил Кичиро Кумагаи. — Спрячьтесь за карету.

Мы с Альбиной послушно отошли за ближайшее дерево. Я протянул руку и пощупал его сухую кору. В удивлении воскликнул:

— Не фига себе!.. Я-то думал, это деревце, а, оказалось, чуть ли не тысячелетний дуб.

— Тихо ты, твоё сиятельство. — Шикнула на меня Альбина.

Подскакал гонец от полковника. Кичиро Кумагаи вышел к нему на дорогу. Слышно было плохо, потому, как ветер относил звуки в противоположную сторону. Однако мне удалось разобрать, что можно продолжать путь. Я уже протянул руку девушке, как перед нами возник японец, и сказал, качая головой:

— Алишаньдэ-сан, Вам придётся ещё немного подождать. На дороге останется часовой, гонец который. А я на его лошади поскачу к Матвею-сан. Там какие-то неясности.

— Гонец знает, где мы? — Спросил я.

— Приблизительно. Он видит деревья, но кареты из-за них и темноты не видно. Ему приказано находиться на обочине. Залечь и не шевелиться. На всякий случай. Вам лично я советую забраться в карету и ждать там. Гонец к вам не подойдёт без нужды.

— Ладно. — Согласился я. — Только постарайтесь недолго.

— Это в моих интересах не задерживаться. — Ответил Кичиро Кумагаи.

Он провёл нас к карете. Помог забраться, закрыл дверцы и ускакал.

Некоторое время мы сидели тихо, стараясь не шуметь. Даже лишний раз не дышать. Но постепенно напряжение отпустило, и я понял, что сейчас будет очень плохо. Моя рука нащупала руку девушки и прикрыла её. Потом как-то так получилось, что Альбина оказалась у меня на коленях... Потом!.. В общем, всё произошло как-то неожиданно.

— А я-то думала, когда же ты решишься?.. — Сказала девушка отдышавшись.

— Да всё как-то не совпадало. — Промямлил я.

Она выглянула наружу.

— Темно, хоть глаз выколи. Может ещё?..

Видимо, мы разошлись не на шутку, потому как кони вдруг зафыркали, выдавая место нашего пребывания.

— Вот блин, и отвести душу не дадут. Сказал я, сбавляя темп.

А ещё через несколько минут послышался далёкий топот.

— Кичиро Кумагаи едет. — Сказала Альбина, приводя себя в порядок. — Твоя жена, как узнает, убьёт.

— Кого? Меня?

— Нет. Меня. Тебя убить она не посмеет.

— И меня. — Заверил я девушку.

Подскакал всадник. Действительно, это оказался японец.

— Алишаньдэ-сан, позвал он, — Можно зажигать фонари на карете и отправляться туда. Там уже всё в полном порядке.

— Тогда садись на козлы и показывай Альбине, куда ехать. — Дал ЦУ я.

Огни зажигать мы не стали. Гонец, пробывший некоторое время часовым или дозорным, ехал чуть впереди упряжки.

— Кичиро-сан, — обратился я к японцу. — Расскажите хоть что там вообще?

— Скоро сами увидите, Алишаньдэ-сан.

— Ну, ты и скрытный.

Когда мы подъехали к трёхэтажному дому, я уже был уверен, что всё напрасно. Ведь передача прав должна проходить в строгом соответствии. А как его соблюсти, если истинного хозяина нет в живых, а без клятвы и передачи ключа ничего не выйдет. Разве что он успел оставить приемника?.. Но это уж слишком натянуто. Вряд ли.

Нас встретил Матвей.

— Всё нормально. — Сказал он, помогая мне выбраться из кареты. — Потерь нет. Есть раненые, но легко.

— Какие ранения? — Уточнил я.

— Царапины. Одного ножом зацепили. Кожу содрали. Другому по башке камнем заехали. Бровь разбили. Вот и все ранения.

— А что тут вообще произошло?

— Ничего особенного. Подъехали. Потребовали предводителя. Тот в бега. Догнали. Вломили по самое не могу. Нашли полторы сотни человек связанных в подвале. Развязали. Оказались жителями Руси. Больше всего меня поразило то, что среди пленных оказались дети.

— Что?! — Не удержался от восклицания я.

— Дети. От десяти до четырнадцати лет.

— А родители?

— И родители.

— Ничего не понимаю. Где их держат?

— Сейчас готовим всех к эвакуации.

— Детей и родителей в крепость. Остальных в первоград. — Распорядился я. — Где Кожемякин?

— Вон там,— махнул Матвей рукой.

— Вот спасибо, — съязвил я. — Очень точный адрес.

— Извините. Кичиро-сан, видите второе окно от угла... Правее!.. Ага, оно. Там полковник штаб устроил.

— Ладно, пошли. — Скомандовал я.

В так называемом кабинете начальника наших войск народу было не пробиться. Гул стоял на весь этаж. Кто-то что-то кому-то доказывал, не стесняясь в выражениях и давя децибелами собеседника. Кто-то робко перешёптывался.

— Так, и как мне добраться до Кожемякина? — Задал риторический вопрос я.

— Разрешите, Алишаньдэ-сан, я их раскидаю. — Предложил японец.

— Нет, так дело не пойдёт. И тут меня увидел Виктор Петрович.

— Молчать! Смирно! — Рявкнул он во всю глотку. — Освободить проход главнокомандующему!

Люди шарахнулись, прижимаясь к стенам.

— Вот и всё. — Сказал Кичиро Кумагаи. — Можно идти.

Кабинет мгновенно очистили. Меня усадили на стул во главе стола. Кожемякин слева, Кичиро Кумагаи стал позади, чуть сбоку.

— Ну, — заговорил я, — докладывайте. Что тут у вас произошло?

— Да, в общем-то ничего. Приехали. Попросили разрешения войти. Сначала не очень хотели пускать. Потом решили, что лучше пустить. Среди пленных раненых нет. Есть немного покалеченных, да и то не сильно.

— В каком смысле покалеченных? — Уточнил я.

— Некоторым руки поломали. Одному, пытавшемуся удрать, сломали ногу. Вот и все ранения.

— Понятно. Обыск делали?

— Делаем. Нашли людей из бывшей Руси. Около ста пятидесяти человек. Среди них семнадцать детей.

— Вот этот факт меня больше всего напрягает. — Сказал я. — Родители есть?

— есть. — Ответил полковник. — Но не полные.

— То есть?

— То есть только матери. Отцов нет.

— А где отцы?

— Предполагают, что в Руси остались.

— Отцов разыскать, семьи восстановить и в крепость.

— Может не стоит? — Робко поинтересовался Виктор Петрович.

— Стоит. Дети — это самое непонятное. Да ещё и такого возраста. Их надо беречь. А семью тем более. Это основа общества.

— Понятно. Можно выполнять? — Спросил Виктор Петрович.

— Разумеется. Берите карету, загружайте по полной и детей немедленно к первограду.

— Может всё-таки в Русь? — Предложил полковник. — Там найдут отцов и тогда уж...

— Блин... Как плохо, что нет связи. Ладно. Давайте в Русь. А поутру в крепость. Там приготовить комнаты для семейных.

— Есть. — По-военному отрапортовал Лесовой, и вышел.

— Николай Никанорович, удалось узнать, где убитый маг?

— Удалось. Он у себя в комнатах.

— То есть как?

— Да так. Его тяжело ранили. Он успел скрыться за дверями своих апартаментов, а проникнуть туда никто не смог.

— Вы предполагаете, что он может быть ещё жив? — Удивился я.

— Ничего я не предполагаю. Мы тоже попытались туда войти, но дверь, как бетонная.

— Интересно!.. Пойдём-ка!.. Посмотрим!..

Мы вышли в коридор и направились к лестнице на третий этаж. На площадке Кожемякин остановился.

— Вот и всё. Дальше апартаменты владельца.

— ты хочешь сказать, что весь третий этаж — это хозяйские хоромы?

— именно так. Потому что дальше этой площадки мы пройти так и не смогли.

Я протянул руку, потрогал перилла лестницы. Обыкновенные, деревянные. Держась за них, сделал несколько шагов по направлению к двери. Никаких изменений не почувствовал, и продолжил.

— Чуть правее. — Комментировал полковник с места, где остановился.

Я сделал полшага вправо и протянул руку, берясь за ручку двери. Она оказалась пластмассовой, что меня опять удивило. Аккуратно нажав, потянул дверь на себя. Она открылась. Прямо у двери, лицом вниз лежал человек.

— Полковник, можете подойти? — Спросил я.

— Нет. Меня не пускает.

— Твою мать... — Выругался я. — В комнате хотя бы светло?

— Нет. Вижу лишь, что тело лежит. А как не видно.

Преодолевая отвращение, я наклонился над трупом. Никогда в жизни не касался мёртвого тела. А тут, по всей видимости, придётся. Набрав полную грудь воздуха, протянул руку. И ощутил обложку книги. Странно!.. Взяв её в руки, почувствовал, что в ней что-то лежит. Положил корешком на ладонь. Книга раскрылась, и в руку скатился ключ. В тот же момент всё исчезло.

— Николай Никанорович, — сказал я. Проходите.

Полковник сделал несколько неуверенных шагов, после чего одним прыжком оказался рядом.

— Посмотрите, здесь на стене выключатель или что-нибудь подобное есть? — Спросил я.

— Уже включил. Отозвался десантник. — Как Вы тут дышите?

Действительно. Смрад стоял жуткий. Ещё несколько секунд его не было вообще. А теперь!..

— Полковник. Вы уж извините, но я как-то не переношу мертвяков. Не в службу, а в дружбу. Прикажите убрать эту падаль и открыть окна. Надо хорошенько обыскать помещение. Возможно, здесь будут сюрпризы.

— Пройдёмте. — Предложил полковник, беря меня за руку и, подводя к окну, рявкнул: — Мелихов! Гайкин! Уберите труп.

Через несколько минут стало чуть легче. Все окна были распахнуты, покойника унесли. А мы прошлись по всем комнатам бывшего хозяина. В роскоши он себе не отказывал. Кровать с балдахином вместительностью не меньше батальона, стояла одна в громадной комнате. На полу лежал очень мягкий, красивый ковёр. В оружейной мы обнаружили пару сотен клинков самых разных форм. Кожемякин аж крякнул от удовольствия. Но пришлось умерить его пыл.

— Это отправить в оружейную палату во дворце. — Распорядился я.

— Так ведь людей же можно вооружить? — Попробовал опротестовать моё решение полковник.

— Людей мы найдём, а вот чем их вооружить. А это явно коллекционное оружие. Им разбрасываться никак нельзя. — Твёрдо возразил я. — Переписать, упаковать, и подготовить к отправке.

— Есть. — Тяжело вздохнув, ответил десантник.

Следующая комната оказалась библиотекой. Самое поразительное, так это подборка книг. Все о магии! Белая, красная, серая, чёрная!.. В общем, здесь было всё, что лично мне могло бы очень помочь.

— Библиотеку так же описать, упаковать и отправить в мои личные апартаменты. — Приказал я.

— Будет сделано. — Ответил полковник.

В следующих комнатах располагались лаборатории. Их я так же приказал подготовить к эвакуации. В последнюю комнату дверь оказалась запертой.

— Чёрт! — Воскликнул я. — Труп обыскать! Ключи, срочно!

Через несколько минут пришло сообщение, что никаких ключей у покойника не обнаружили. Я задумался ненадолго, потом скомандовал:

— Всех пленных обыскать. Ключи найти.

— А почему бы нам их здесь не поискать? — Осторожно предложил Николай Никанорович.

— Ты видел здесь столы? — Спросил я.

— Не видел. Но и сейфов я тоже не видел.

— Кичиро-сан, — позвал я. — Скажите, Вы умеете разыскивать скрытые сейфы?

— Никогда не приходилось этим заниматься, Алишаньдэ-сан. Но если Вы прикажете, буду искать.

— Погодите. — Остановил я рвение японца. — Давайте вместе. Сначала подумаем.

В комнату вошёл Виктор Петрович.

— Господин Полковник, разрешите обратиться к графу. — Обратился он к полковнику.

— Во как! Официально! — Не удержался я от сарказма.

— По-уставному. — Ответил мне полковник. — Так положено.

— Согласен, согласен! — Сказал я, делая руками отталкивающий жест.

— Разрешаю.

— Ваше сиятельство, с Вами требует встречи один из пленных.

— именно требует? — Уточнил я.

— Нет. — Смутился Виктор Петрович. — Он, конечно же, просит. Это я так...

— А чего он хочет — Он не сказал?

— Никак нет.

Ладно. Приведите его в первую комнату. Надеюсь, там уже проветрилось?

— Вполне. — Ответил Лесовой.

— Тогда ведите туда. Так, Кичиро-сан, где, по-вашему, может быть скрытый сейф?

— Вы, Алишаньдэ-сан, обратили внимание на то, как лежал труп, когда Вы вошли?

— Хм! Вы знаете!.. Я как-то его не ощупывал. Николай Никанорович, Вы видели, как он лежал?

— Да-а! — Немного помедлив, ответил полковник. — Его обе руки были вытянуты по направлению к окну, к которому мы подошли

— Идёмте туда. Будем осматривать подоконник. Нам бы криминалисты не помешали...

В комнате действительно стоял свежий воздух. У двери мялся проситель под охраной двух громил.

— Как звать? — Спросил я, подходя к окну. Моисей Абрамович Штейнбергер. Я хирург.

— Так! И что Вы хотите мне сказать?

— Я хочу сказать, что бывший хозяин проводил опыты на людях.

— И Вы в этом так легко сознаётесь?

— Нет. Нелегко. Я не проводил опытов. Я их потом лечил, если была такая возможность. Вот и сейчас хотел бы попросить у Вас не подметать улицы Ваших городов, а лечить людей. Поймите, это моя профессия. Я это делаю лучше, чем убираю в квартире.

— У Вас есть хирургические инструменты?

— Есть. Только они были у бывшего хозяина. Я не знаю, где он их прятал. Когда надо было кого-то оперировать, он сам выдавал мне чемоданчик с инструментами.

— Виктор Петрович, где сейчас Гаврилов?

— У двери. Они же приставлены Вас охранять.

— Отменяю приказ. Пусть возьмут этого умельца и доставят нашей Генриетте. Под охраной! Под беспрестанным наблюдением. Веры у меня к нему пока что нет. Пусть она проконсультирует его, и даст своё резюме.

— На дворе ночь. — Попытался возразить Лесовой.

— Вы слышали, что я приказал? — Нетерпеливо хлопнул я ладонью по подоконнику. — Выполнять и не спорить.

— Есть.

— Полковник, обеспечить охрану и доставку к месту назначения. Кроме того, на месте организовать круглосуточную охрану пока мы не убедимся в лояльности данного субъекта.

— Есть. Ответил Кожемякин.

Я осторожно потянул подоконник на себя. Ничего не произошло. Попробовал приподнять. С тем же результатом.

— За псевдобатареей должен быть открывающий механизм. — Заметив мои телодвижения, сказал Моисей Абрамович, выходя.

— Стойте! — Заорал я. — Откуда Вы знаете, как это открывается?

— Я видел, как бывший хозяин совал туда руку, после чего тянул подоконник на себя. Только после этого ничего не происходило.

— Понятно. — Сказал я. — Идите. Свободны.

Полковник, — обратился я к Кожемякину, когда за вышедшими закрылась дверь. — Кажется мне, что это скрытый механизм чего-то другого. Судя по сказанному этим евреем, открывается что-то и где-то, но не здесь. Будем пробовать?

— А если это заминировано?

— Вряд ли. Сомневаюсь, что такое оружие может появиться в этом мире.

— Но ведь холодное здесь есть.

— Правильно. А у нас его, кстати, нет. А почему?

— Не знаю. — Откровенно признался десантник.

— А потому, что у нас нет оружейного мастера. А у этого хмыря он был. И скорее всего ещё есть. Только он скрывается. Хирург, видишь ли, решил, что ему будет проще сразу признаться, чем мыкаться с метлой, или таская камни для строительства.

— Понял. — Задумчиво сказал Кожемякин. — Я сейчас. Ничего не делайте без меня.

Он вышел, прикрыв дверь, но не плотно.

— Кичиро-сан, — позвал я японца. — Давайте рискнём.

— Давайте, Алишаньдэ-сан. — Только прикажите на всякий случай всех вывести из дома.

— Думаешь, если рванёт, то мы с тобой останемся живы?

— Не думаю. Но лишних жертв можно будет избежать.

— Согласен. Тогда подождём полковника.

Когда пришёл Кожемякин в сопровождении нескольких солдат, мы уже сняли фальшивый радиатор, обнажив при этом скрытый за ним рычаг. Увидев это, полковник страшно разволновался. Он так орал, не отвлекаясь на приличные выражения, что мы с Кичиро Кумагаи не могли слушать его не заткнув при этом уши. Лично я опасался за свои барабанные перепонки. Наоравшись вволю, командующий войсками приказал всем немедленно покинуть помещение. Нам ничего не оставалось делать, как выполнить приказ, прихватив при этом самого приказчика. Тот ворчал, но вынужден был подчиниться теперь уже главнокомандующему, то есть мне.

— Интересно, который сейчас час? — Поинтересовался я, находясь на приличном расстоянии от здания.

— Кто же его знает?.. — Ответил полковник.

— В машине по идее должны быть часы. — Напомнил я.

— А где эта машина?

Я задумался.

— Стоп, а в карете?

— Вы же сами карету отправили с детьми. — Напомнил мне лесовой.

— Чёрт. Ладно. Потерпим.

В этот момент из окна помахали белым платком. Скорее всего, это была обыкновенная простынь, но заострять на этом внимание никто не стал.

— Порядок. — Сказал полковник, начиная движение в сторону дома.

Мы последовали за ним. В прихожей нас встретил один из военных, остававшихся у подоконника.

— Разрешите доложить? — Обратился он к полковнику.

— Докладывайте, рядовой. — Дозволил командующий войсками.

— При нажатии рычага и выдвижении подоконника на один сантиметр ничего особенного не замечено. Все комнаты третьего этажа обследованы, никаких изменений не обнаружено. На данный момент проверяется подвал. Но и там, скорее всего ничего не найдём.

— Почему такая уверенность? — Спросил я.

— Потому, что крышка подоконника сдвинулась легко, как будто на ней нет никаких механизмов. Наш сапёр предполагает, что это фальшивка. Настоящий механизм скрыт в другом месте.

— Логично. — Согласился полковник. Но мы всё же посмотрим.

Поднявшись на третий этаж, я немедленно отправился к запертой двери. Полковник понял меня без слов, а потому оказался идущим впереди. Он же первым коснулся заветной ручки. Дверь не шелохнулась.

— Отойдите, Николай Никанорович. — Попросил я. — Видимо, здесь та же штука, что и с покойничком.

Полковник нехотя уступил мне место. Я взялся за ручку и потянул её на себя. Никакого эффекта. Я толкнул дверь от себя. Увы, результат прежний. Немного постоял, прислушиваясь к себе, после чего дёрнул ручку в сторону. Дверь распахнулась. Автоматически зажёгся свет.

— Сума сойти! — Раздалось у меня за спиной.

— В каком смысле? — Поинтересовался я.

Вдоль стен стояли железные шкафы с окошками вверху. А из них на вошедших смотрели несколько десятков пар глаз. Поначалу, это были взгляды не предвещающие ничего хорошего, нарушившему их покой. Но завидев нас, они стали напряжённо-ожидающие, со скрытой надеждой.

— Та-ак! — Сказал я, входя в комнату. — Вот те и раз!!! Как давно грохнули этого негодяя?

— Пару дней назад. — Ответил Виктор Петрович.

— Значит, эти люди в шкафах не ели, не пили в течение нескольких суток?! Как они выжили?!

Я подошёл к первому шкафу и протянул руку к ручке.

— Стойте! — Вскрикнул один из сопровождающих нас солдат. — Шкафы заминированы!

— Час от часу не легче. — Сказал я, убирая руку. — Постарайтесь, чтоб никто не погиб.

— Попробую. Ответил солдатик, осматривая замочную скважину. — В принципе, тут ничего сложного нет. Он не ставил целью уничтожения этих людей, а, следовательно, разминировать их можно. Они ведь зачем-то ему были нужны?

— Вот и я так думаю. — Согласился я с сапёром. — Он их наверняка отпирал, кормил. В туалет выводил. Чёрт! Вот подонок!!!

— Товарищ полковник, — обратился сапёр к Николаю Никаноровичу. — Надо бы освободить помещение.

— Тебе нужны помощники? — Спросил полковник.

— Нет.

— Тогда так, разминируй, но сам никого не выпускай. Тут надо быть очень осторожным.

— Смотрите, полковник, вон в том шкафу стоит девушка. У неё глаза закрыты. Да и голова как-то не так... Начните с неё. — Заметил Лесовой.

— Твою медь! — Воскликнул я. — Врача сюда, срочно!

— Ваше сиятельство, — обернулся ко мне полковник. — Вы не последовательны. Сначала отправили хирурга к Генриетте, а теперь требуете её сюда.

— Чёрт!.. Как плохо с врачами.

— Товарищ полковник, разрешите обратиться? — Подошёл давешний сапёр.

— Дозволяю. — Кивнул тот.

— Это муляж. Здесь нет взрывчатки.

— Ты уверен?

— Совершенно.

— Тогда открывай шкаф с девушкой.

— Пусть туда парочка солдат подойдёт. — Приказал я. — Чтоб подхватили её.

Но не потребовалось. Стоило распахнуть дверь, как Виктор Петрович подхватил безвольное тело.

— Живая? — Спросил я.

— Да. — Ответил Лесовой.

— Тогда в портал, к Генриетте.

— А остальные? — Поинтересовался Кожемякин.

— Начинайте открывать по одному. Мы сейчас вернёмся. Кичиро-сан, поработайте, пожалуйста, поводырём.

Я немного напрягся, представляя себе наше медицинское отделение, в котором я, между прочим, ни разу не был.

— Есть портал, Алишаньдэ-сан. — Сообщил Кичиро Кумагаи.

— Пошли. Кичиро-сан, идите вперёд, предупредите Генриетту. И сразу назад. Виктор Петрович, Давайте.

Люди из шкафов были так сильно истощены, что пришлось переносить всех в медотсек через портал. Интересоваться кто они, и почему оказались в шкафах, возможности не было. Лишь один из двадцати трёх человек смог выговорить: "Воды". Но я опасался навредить ему и посоветовал потерпеть ещё немного.

Через десять минут комната была пуста. Лишь шкафы зияли распахнутым нутром.

— Николай Никанорович? — Позвал я, едва держась на ногах.

— Я здесь. — Отозвался полковник.

— Дом не просто обыскать, обстучать все стены.

— Искать тайники?

— Не только, и не столько. Бумаги. Записи. Контексты. В общем, всё, что горит.

— Спирт тоже?

— Что?! И спирт нашли?

— Да. — Мрачно ответил Кожемякин.

— Николай Никанорович, я сейчас свалюсь. Мне бы поспать немного. Только вот в спальне этого... Спать не смогу. Лучше где-нибудь на улице.

— Сейчас организуем походный вариант. Гальский, Волошин, ко мне.

Мне помогли спуститься, так как я был никакой. Еле передвигал ногами. За домом оказался небольшой домик. Точнее, крыша с фанерными стенами. Внутри много сена. Я даже удивиться не смог. Упал и тут же отключился. Не слышал, как под голову подсунули тюфяк долженствующий обозначать подушку. Как укрыли шинелью, где только достали?.. Как полковник приказал охранять по всему периметру строения и никого кроме него, Матвея и японца не пропускать.

61-0:111

Разбудил меня топот и ржание лошадей. Несколько минут я сидел, тупо уставившись в пустоту. Мда!.. Какая там пустота?! Темнота... Хотя, как потом выяснилось, ничего подобного. Темноты в сарае не было. Помотав головой, поднялся. Потом снова сел и крикнул:

— Есть кто живой?

Дверь раскрылась и кто-то заглянул.

— Проснулись? — Спросил голос, и тут же добавил: — Сейчас полковника кликну.

Дверь закрылась и высокий, почти мальчишеский голос прокричал:

— Товарища полковника! Срочно! К его сиятельству.

Раздался далёкий топот, и сообщение повторили на разные голоса ещё несколько раз, удаляясь от сарая. После чего послышались быстрые шаги, и в сарай вбежал полковник.

— Доброе утро! — Поприветствовал он меня. — Как спалось?

— Слава богу, хорошо. Что там за шум во дворе?

— А-ААА! Шум разбудил?

— Не важно. Что за шум?

— Готовим телеги... Вернее, уже загрузили, но ехать очень далеко, а лошади, запряжённые, всё же не тягловые, а верховые. В этом и сложность.

— Полковник, отставить. Сейчас будет грузовой портал прямо к нам. Там есть кто-нибудь из моих женщин?

— Все здесь.

— Что? И Сяомин?

— И она. Требовала, чтоб пустили к Вам. Я объяснил ситуацию, и графиня согласилась с моим решением.

— Удивительно. Мою супругу переубедили. Надо записать на скрижалях сей знаменательный факт. Ладно. Кликни кого-нибудь из них, а сам занимайся своими делами. Да, кстати! А ты сам-то спал?

— Никак нет! — Отрапортовал бывший десантник. — Не было времени.

— Слушай мой приказ, начштаба.

— Простите, я не начальник штаба. Меня никто не назначал. — Перебил он меня.

— За то, что перебиваешь старшего по званию три наряда вне очереди. Отстраняю от всех дел на трое суток. Всё.

— Ваше сиятельство, не губите! — Взмолился полковник.

— Вы слышали мой приказ, министр обороны? Я дважды повторять не буду. Трое суток отдыха.

— Есть. Упавшим голосом ответил полковник.

— И ещё. На время Вашего отсутствия, передать все права Виктору Петровичу. Да, и если у вас в армии до сих пор не введён табель о рангах, то пора бы этим заняться. Отныне Вы генерал-полковник. Приказ я оформлю сегодня же.

— Служу Вашему сиятельству.

— Не сиятельству, — раздался голосок моей жены. — Не сиятельству, господин генерал-полковник, а Высочеству. Со вчерашней ночи его статус повысился. Отныне это не граф, а герцог королевской крови.

— Царской. — Поправил я китаянку.

— У царей не было герцогов. — Возразила Сяомин.

— Значит, будут. — Не согласился я. — Короче, выполняйте приказ, генерал-полковник.

— Есть.

Кожемякин вышел, а Сяомин подошла и присела рядом.

— Ты что, на самом деле его на три дня от работ отстранил?

— Разумеется.

— Но ведь сейчас не то время! Людей катастрофически не хватает.

— Я знаю, что не хватает. Но и его надо наказать, чтоб знал.

— А что он натворил?

— Перебил старшего по званию.

— Можно подумать, большой проступок. — Саркастически хмыкнула китаянка.

— Можешь думать сколько угодно, однако субординацию ещё никто не отменял. Лучше расскажи, как у тебя там прошло?

— Люди из лесу вышли сегодня утром. Убедились, что их никто не обманывает, и отправились все в крепость.

— То есть как все в крепость? — Ужаснулся я.

— Ты же сам приказал: детей с родителями в крепость.

— Ты хочешь сказать, что там было много детей с родителями?

— С родственниками сейчас разбираются. А вот детей там оказалось более двух сотен. От семи до пятнадцати лет.

— Твою направо!!! — Схватился я за голову. — Теперь же школу надо организовывать!!! Учителей искать!!! Программы составлять!!!

— Уже.

— Что уже?

— Уже Ядвига с Марианной прорабатывают этот вопрос.

— Какие умнички! Надо будет им должности обозначить, зарплату определить.

— Всему своё время. Ты знаешь, кого сегодня ночью в медцентр наш отправил?

— Откуда?! Они были так плохи...

— Они и сейчас ещё очень плохи. Но один из них оказался самым крепким. Вот и объяснил мне, что все они маги разных степеней.

— В каком смысле степеней?

— Разных уровней, если тебе степени не нравятся.

— Ты хочешь сказать, что они из воздуха манну небесную делают?

— Нет. Там есть свои сложности. К примеру, они не могут работать без основного мага. Оружейник, который оказался среди них, и коллекцию которого ты присвоил себе, пытался работать самостоятельно. И вот что из этого получилось.

— То есть?

— То есть должен быть объединяющий фактор. Ему они должны принести клятву верности, тогда все их возможности проявятся в полной мере.

— Выходит, оружейник принёс такую клятву бывшему правителю.

— Нет. Я же сказала. Это он для себя делал. Учился. Потом попал к этому на глаза и был заключён в шкаф для опытов.

— А кто же из них самым крепким оказался?

— Скульптор.

— Хм! Выходит, бывший правитель в скульпторах не нуждался.

— Ему не столько скульптор нужен был, сколько эксперименты на магах. Он хотел выяснить, как получить все их знания себе в единоличное пользование. Ведь среди них кроме оружейника и скульптора большинство были корабельщиками.

— А вот это уже очень интересно. Хотя скульптор нам тоже не помешает.

— Среди них есть и архитектор.

— Ну! Это вообще находка. А оружие, то есть коллекцию я не себе лично взял, а нашему обществу. Буду одаривать личным оружием отличившихся. Неужели не догадалась?

— Догадалась, конечно. Сейчас Альбина нашла портал, всю библиотеку и оружие отправят в крепость. Город в районе первограда уже заложен. Правда, пока что нет нашего дворца, но это мы исправим.

— Придётся всё же строить город подле крепости. Библиотеки, всё ценное хранить будем в цитадели, а остальное отпустим на хлеба вольные. Туда перенесём геологическую академию, там же создадим магическую, пусть занимаются развитием своих способностей, подбором людей, учеников и так далее. Короче, светский городок, или научный центр. Всё в крепости не поместиться, да и не надо этого. Всякие там министерства, университеты должны быть доступны для всех регионов нашей страны.

— А ты уже придумал, как назовёшь своё государство?

— Как дела в бухте? Что творится в других башнях? Кто-нибудь сделал обход? — Ушёл я от ответа.

— Разумеется, сделали. Всех собрали. А вот здесь нет башни и нет родильного отделения.

— Почему?

— Потому что эти идиоты убили первого хозяина, и земля осталась бесхозной. Вошёл бы первым к убиенному бывший владыка Руси, он бы получил в наследство землю. А так ты успел.

Это я уже понял, что успел. Только вот что бы было, ежели б к нему не смогли войти?

— То есть?

— А то и есть. Не смог бы владыка Руси войти. Его полномочий не хватило бы. Черта стояла запретная.

— Ухты! Трое суток?!

— Да. Трое суток. Зато после того, как я забрал у него книгу, такая вонь стояла!!!

— Представляю. — Поморщилась Сяомин. — Наши земли расширились и стали отныне 703 тысяч 365 квадратных километров.

— Может метров? — Переспросил я.

Нет. Квадратных километров.

— Но ты ещё вчера говорила о 518 тысяч квадратных метрах?

— Скорее всего, я просто оговорилась.

— И каково количество населения на всю эту громадину?

— Трудно сказать. Ориентировочно, около пятидесяти тысяч. Но люди прибывают постоянно. Особенно сейчас. В башнях до полуторатысяч человек ежедневно появляются. Ядвига с Марианной запарываются. Не хватает людей, нет ресурсов. Компьютер бы им...

— Где я его тебе возьму? Рожу, что ли? ВО! Кстати! А где родильное помещение бывшей Руси?

— Увы, но и там его не оказалось.

— Почему?

— Не знаю. Предполагаю, что уничтожив границу, правитель уничтожил и родильное гнездо.

— Ты хочешь сказать, что это два фактора связанные между собой?

— Я не знаю. Я лишь предполагаю.

— Выходит, защита гнезда — главный фактор, или один из главных факторов. Понятно. Если меня убьют, то все наши родовые гнёзда исчезнут.

— Нет. Я же жена. Да и любовниц ты уже наплодил.

— Я не могу плодить. Я не женщина. Да и не так уж и много их у меня.

— Аж четыре.

— Три.

— Четыре.

— Три официальных. Катя не в счёт. Она вышла замуж и можешь о ней забыть.

— Ты, да. Я, нет. Японец не так прост. Катя, как и Лина, одна из первых, то есть имеет куда больше возможностей, чем те же Дженни с Альбиной.

— Слушай, дались тебе мои любовницы... По факту я имею права их иметь, и ты, между прочим, заключая брачный договор, сама внесла этот пункт.

— Ладно тебе болтать. Давай, пошли домой. Приведёшь себя в порядок. Поешь по-человечески. Потом делами займёмся.

— Интимными?

— Разными.

— Договорились. — Я поднялся и со вкусом потянулся. — Эх! Мужика бы?!

— Сума сошёл? — Испугалась китаянка.

— Глупая женщина! Это приговорка у нас такая была. Я её не любил. Просто вспомнилась сейчас. Вот и ляпнул. Ладно. Пошли.

С каким удовольствием я смывал с себя двухдневную грязь!.. Такого блаженства моё тело не ощущало никогда. Может потому, что таким грязным я себя никогда не чувствовал?..

Переодевшись в чистое, с наслаждением принялся уничтожать завтрак. Берясь за вилку, мне казалось, что я съем целого слона!.. Но, слона не было, а была гречневая каша, рыбные котлетки, салатик из помидорчиков с огурчиками, политый запашистым растительным маслом, чай офигенный, и хлеб с настоящим сливочным маслом. После такого обильного употребления пищи, лично мне казалось, что просто необходимо немного подремать. Но!.. Мои советники решили иначе. В малом конференц-зале был собран совет. Тут я с изумлением узнал, что туда входят не только военные, но и гражданские. Но в ещё большее изумление меня ввёл состав этого малого совета. Когда на трибуну вышел мэр города солнцеграда я чуть не вывалился из кресла. А когда предоставили слово мэру Первограда, я просто потерял дар речи. Мои помощники действительно поработали на славу. За такой короткий срок создать такое?!

После мэров мы прослушали отчёты медицинского, информационного, эмиграционного центров, министра финансов, геологической академии, пищевого блока, даже министра лёгкой промышленности!.. Мне казалось, что это всё сниться. Ну не реально было создать всё это за какие-нибудь пару дней. Оказывается, финансовая система заработала, да так, что прибыли потекли ручьём. Народ создавал питейные и прочие заведения, брал кредиты под строительство, закупку товаров, сельское хозяйство, и так далее, и тому подобное. У меня вертелся лишь один вопрос: где они всё это берут? Нет, не деньги. Деньги, как выяснилось, я случайно создал сам. А вот где они берут товары? Откуда взялось сельское хозяйство? Что означает лёгкая промышленность?

Слушая доклады, всё постепенно становилось на свои места. Масштаб проведённых работ был не просто большим, а буквально грандиозным!!!

Гражданские закончили свои отчёты, и на трибуну поднялся Виктор Петрович Лесовой. Я наклонился, к сидящей рядом, Сяомин.

— А полковника позвали? — Спросил я шёпотом.

— Разумеется! Как же без него?! Но, поскольку он отбывает наказание, за него отчитывается Виктор Петрович.

— Хм!.. Пусть будет так. — Хмыкнул я, ставя себе галочку для памяти.

Лесовой говорил не долго, Очень сжато и конкретно. Он не ставил задач, он просто констатировал факты. А факты эти, скажу я вам, были совсем не утешительными. Устав, как выяснилось, бывший полковник начал разрабатывать, но ведь воевать не уставом надо, а оружием, которого у нас пока что не было, кроме палок, разумеется. Даже обыкновенных кухонных ножей не хватало. И не было никакой возможности достать их в нужном количестве.

После Лесового на трибуну вышел, вернее, вышла Марианна, которая, как тут же стало ясно, занималась эмиграционными вопросами. Она подняла такую тему, от которого мои уши в бантик завязались. Она заговорила о паспортах, или удостоверениях личностей. Этот момент мы как-то все упустили. Она разносила меня за бездеятельность в вопросе создания внутренних войск, проще говоря, полиции.

— Вместо того, чтобы заниматься руководящей деятельностью, созданием и внедрением идей в жизнь наш граф, аки молодой козлик, бегает по самым небезопасным районам, где ведутся военные действия. Где его жизни всё время что-то угрожает. Давеча, он попал в плен, и лишь благодаря ловкости, хитрости, находчивости наших военных его вытащили из лап преступников. — Разглагольствовала Марианна.

Это уже был перебор. Однако Сяомин требовательно прижала мою руку к подлокотнику, настаивая на невмешательстве. С другой стороны в меня вцепилась Лина, требуя того же. А Марианна продолжала поливать меня кетчупом из критики. Она перемешивала всё так, чтобы каждый сидящий понимал, что правитель обязан только сидеть дома думать, думать и думать. С утра до вечера о своих подданных, об их благосостоянии и безопасности. Заниматься развитием торговли с соседями. Строить корабли, заниматься наукой, в общем, всесторонне развивать государство.

Тут я спохватился и вновь наклонился к Сяомин.

— Слушай, а как насчёт нового города? Как с министерством образования?

— Я уже дала задание создателю. Пока что в полной мере заняться этим вопросом не получается. Магов не хватает. А те, что есть, очень плохи. Генриетта утверждает, что вряд ли они смогут выжить. Разве что скульптор имеет некоторую надежду.

— Так. Значит, сразу после собрания идём в медицинский центр. Кстати, его надо переименовать в министерство здравоохранения. Генриетту пока что ставить главврачом, но освободить от бюрократической волокиты. Пусть лечит людей. Кстати, там к ней подмогу прислали. Хирурга.

— Да. Хороший, между прочим, хирург. И человек, по всей видимости, не плохой.

В этот момент в зал вошёл человек. Он быстро направился к нам.

— А вот и неприятности идут. — Сказала Сяомин.

Человек подошёл и, стараясь не шуметь сильно, заговорил. Я махнул рукой, останавливая его. Потом создал зону тишины и уже нормальным голосом сказал:

— Давай сначала, и не пугайся. Тебя никто кроме нас не услышит.

Парень недоумённо оглянулся, но спорить не стал. И тут мы узнали, что за чертой северо-западной башни собралось около пятидесяти тысяч людей. Одеты кто во что. В набедренных повязках из листьев, травяных ковриков, кое-кто в лаптях. Очень много детей. Все практически голые. Во всяком случае, кого видел гонец. Жгут костры, очень худые и грязные. Ведут себя мирно, машут руками, таким образом пытаются привлечь к себе внимание. Явно что-то хотят сказать или передать.

От таких новостей волосы у меня на голове дыбом стали.

— Пятьдесят тысяч?! Это же почти в два раза больше, чем наше население в данный момент!!! Они нас количеством раздавят!..

— Ты правитель, тебе решать, что с этим делать. — Заметила Сяомин.

— Понятно. Как жаренным запахло, так правитель виноват. — Обиженно заметил я, и обратился к гонцу: — Сейчас отправляйтесь обратно. Никаких действий не предпринимать. К черте не подходить. Ясно?

— Так точно. — Ответил гонец.

— Тогда отправляйся, и ни с кем данной информацией пока что не делись.

— Так точно. — Повторил гонец и покинул зал.

— Ну, вот. Пришло моё время. — Сказал я и поднялся.

Марианна на трибуне оборвала себя на полуслове. Я, ведомый Линой, поднялся на сцену и заговорил:

— Господа! Я вынужден прервать заседание. Всем приступить к своим обязанностям. Не прекращать работу ни на минуту. Служба эмиграции, военный совет, врач, остаются. Все прочие пока что свободны. Генерал-полковник, Вас это тоже касается.

Народ зашумел, но недовольства в голосах не было. Было лишь понимание возможной опасности, или неопределённости.

Зал опустел. И тут я выложил всё, что только что сообщил гонец. Сказать, что тишина была мёртвой, значит, ничего не сказать.

— Значится так. — Снова заговорил я. — Кичиро Кумагаи, Матвей Иванович, Николай Никанорович, Элина Сигизмундовна, Генриетта Рудольфовна, Марианна Склончкевич — пять минут на сборы и жду вас всех у главного портала. Сяомин остаётся здесь за правителя, Виктор Петрович обеспечивает безопасность.

— Может всё-таки взять пару сотен всадников? — Робко предложила Сяомин.

— Никаких всадников. Они нас просто раздавят, если убрать черту. Хотя... Чёрт его знает, какую нагрузку может вынести эта граничная черта. Одна надежда на то, что ведут они себя мирно. Значит, есть шанс договориться. Всё, дебаты в сторону, время пошло.

На башне я сразу почувствовал напряжение. Сначала мне показалось, что это моё внутреннее ощущение. Однако через мгновение всё стало на свои места. Правда, толпа за чертой не приближалась к ней, и, тем не менее, напряжение было осязаемым. Отсюда с высоты можно было хорошо разглядеть тех, кто чего-то ждал там, за граничной чертой.

— Такую толпу нам не то, что не прокормить, даже за один раз всех не накормить. Не хватит. — Сказала Лина, разглядывая людей внизу.

— А одеть? — Сказала Марианна. — А лечить? И где такую толпу разместить? Куда отправлять?

Матвей и Кожемякин, молча, созерцали окружающий ландшафт. Что они искали, знали только они.

— Так. — Заговорил я. — Со мной спускаются Лина, Кичиро Кумагаи и Николай Никанорович. Остальные ждут здесь.

— И сколько здесь остаётся? Какая разница? — Вмешалась Марианна. — А врач может понадобиться очень быстро.

— Сейчас сюда подойдут ещё несколько человек, в том числе и хирург. — Сказал я наставительно. — Тем более что здесь остаётся Матвей Иванович, а у него глаз намётан. Он сам знает, когда и что надо делать. Поэтому ещё раз предупреждаю, мои приказы не обсуждаются.

Мы спустились вниз и направились к черте.

— Как будешь вести переговоры? — Спросила Лина.

— Представления не имею. Думаю отдать право вести генерал-полковнику.

— Не стоит. — Сказал Кожемякин. — Тут нельзя нахрапом. Тут надо дипломатично.

— Нашёл мне дипломата!.. Я и двух слов толком связать не могу. Ладно. За черту не заходим. Держимся вдоль, а лучше чуть позади меня.

Подойдя к границе, я протянул руку и слегка коснулся черты. Она явно была напряжена. Пальцем ткни, лопнет. На всякий случай сделал шаг назад, чтоб ненароком не пробить её. С той стороны подошли три женщины и двое мужчин. Мужики были в возрасте. Лет под пятьдесят. Женщинам около тридцати. Хотя!.. Первым заговорил мужчина.

— Меня зовут Прокоп. Прокоп Егорович Егоров. Я привёл людей сюда, потому что в горах очень холодно. Нет еды. И вообще, мы не знаем, что с нами произошло, и как быть дальше?

— Почему вы шли именно сюда? — Спросил я.

— Мы шли на юг. — Ответил Прокоп. — К теплу.

— Дальше.

— Что, дальше?

— Дальше? Вы наткнулись на непреодолимое препятствие.

— А! Да. Мы наткнулись на невидимую стену. Точнее, наши разведчики наткнулись. Остановились, и решили, что тут надо подумать. Нельзя лезть на рожон. Тем более что у нас ни оружия, ни даже одежды нет. Еду только для детей собираем. Сами уж как придётся.

Днём наткнулись?

— Нет. Ночью. Вернее, поздно вечером. Темно было. Мы даже не поняли сразу, что это такое. Просто отошли, решили дождаться утра. А утром увидели башню. Тут и к гадалке не ходи, ясное дело, люди есть. Значит, помогут.

— Откуда вас так много собралось?

— Ну, во-первых, мы не первый день идём. Во-вторых, по пути присоединялись.

— Среди вас есть маг?

— Кто? — Не понял Прокоп.

— Дайте немного еды. — Заговорила женщина. Детей накормить.

— Возраст детей? — Спросил я.

— От пяти до двенадцати. — Ответил второй мужчина.

— Тогда делаем так. Вы сейчас собираете всех детей и матерей, выстраиваете их в колонну, и мы пропускаем их сюда. Здесь наши врачи и повара немедленно займутся ими. А с вами мы продолжим беседу после того, как дети будут здесь.

— Берёте заложников? — Невесело усмехнулся третий.

— Нет. — Резко ответил я. — Нам ведь тоже надо думать о безопасности. Кто вы и откуда? Какую угрозу несёте? Почему я должен вам верить? А дети, они не виноваты. Их надо накормить. Они будут у всех на виду. Вот здесь! — Я махнул рукой в сторону башни. — Поставим палатки, пока будем лясы точить с вами. Заметьте, я сказал детей с матерями. Отцы остаются пока что за чертой.

— Хорошо. Согласился Прокоп. — Нам ничего не остаётся, как верить Вам.

Оба мужика и две женщины бросились к толпе. Там началось движение. Николай Никанорович махнул рукой Матвею и тот исчез. Они явно догадывались о направлении переговоров и даже предугадали моё поведение. Плохо, я стал прогнозируемый.

— Нам, между прочим, тоже. — Сказал я. — Вы проходите сюда, присаживайтесь. Рассказывайте подробнее.

Тут же появились столик и несколько стульев. Прокоп удивился. Это было видно не только по его лицу, но и по возгласу, вырвавшемуся случайно.

— Не пугайтесь. — Сказал я, усаживаясь за столик. — Даму возьмите с собой.

Мужик подошёл к черте и упёрся в неё.

— Лина, помоги.

Девушка вышла за черту, взяла за руку женщину с мужчиной и вернулась назад.

— Присаживайтесь. — Предложил я. — Угощать не стану, ведь люди там (я кивнул за черту) голодные. Им будет неприятно видеть это. Согласны?

— Разумеется. — Ответила женщина охрипшим голосом.

— И так. Кто-нибудь из вас помнит, как вы тут оказались? В каком месте?

— Лично я ничего не помню. — Сказал Прокоп. — Открыл глаза, лежу под камнем. Точнее, около. Очень холодно. Сам голый, как младенец.

— Не пытались представить себе одежду?

— Пытался? Это как?

— Закройте глаза. А теперь вспомните, как выглядят трусы мужские, обыкновенные, семейные. Теперь откройте глаза.

изумление мужика, держащего в руках самые обыкновенные трусы, было столь неподдельным, что некоторое время он тупо пялился на них не зная, верить или нет.

— Прокоп?! — Вздохнула его спутница. — Это же надо?! Так просто!!!

— Нет, мадам, — охладил я её пыл. — Это очень не просто. А тем более сейчас. Он сильно измождён, потерял много сил, и для него это очень трудно. Некоторые вещи вообще могут оказаться смертельными. Поэтому не советую больше экспериментировать в этом направлении.

Мужик, доселе сидевший как каменная статуя, протянул трусы женщине, а сам бухнулся на колени.

— Спаситель Вы наш! Защитник!.. — крупные слёзы потекли по его небритым, прямо скажем заросшим, щекам. — Возьмите всё, только спасите детей. Мы теперь как-нибудь проживём.

— Зачем ты ей трусы отдал? — Спросил я. — Это же мужские.

— Я сейчас, я сейчас... — Засуетился мужик.

— Стой! Я же сказал, не делай этого. Сейчас для тебя это смерти подобно. Я просто показал тебе, как можно было действовать. Но напрягаться в подобных случаях, крайне опасно. Понял?

— Да. — Ответил Прокоп, стоя на коленях.

К черте подошло человек сто, если не больше. Они во все глаза смотрели на трусы в руках женщины.

— Блин, женщина, верните ему трусы. — Приказал я.

Та, как сомнамбула, протянула трусы Прокопу.

— Надень трусы, предводитель Команча. — Улыбнулся я.

Прокоп взял трусы, но одевать не стал. Он всё так же стоял на коленях и явно не собирался подниматься.

— Ты что-то ещё хочешь мне сказать? — Спросил я.

— Да. Сквозь слёзы выговорил тот. — У меня там (он махнул в сторону толпы) остались вещи, предназначение которых мне непонятно. Может, возьмёте? Я вижу, Вы человек деловой. Всё сразу ухватили. А я!.. Я просто бывший полицейский.

— Кто? Не поверил я своим ушам.

— Полицейский. — Удивлённо ответил Прокоп.

Ну-ну! Иди, принеси свои вещи. Посмотрим, что с ними можно сделать.

Прокоп поднялся, продолжая держать трусы перед собой, и направился к толпе. Те расступились, пропуская предводителя. Но сомкнуться не успели. Появились две женщины с мужиками.

— Господин, — обратилась одна из них. — Мы готовы провести детей.

— Пусть толпа отойдёт как можно дальше. Детей и матерей постройте в колонну.

— Они уже построены. — Сказала женщина, и тут же Лина сообщила об этом.

На башне творилось столпотворение. Народ то появлялся, то исчезал в недрах порталов. Внизу носились военные, устанавливая палатки. Другие выносили коробы. Явно с едой.

— Так. Отошли дальше. — Скомандовал я.

Люди, молча, повиновались.

— Лина, стань одной ногой там, другой здесь и начни переводить детей. Просто бери за руку, они и пройдут.

Подбежала Марианна.

— Я помогу! — Сказала она, запыхавшись.

— Назад. Скомандовал я. Не лезь.

Подошёл Матвей и отвёл девушку от черты. Появился Прокоп. Он шёл не спеша, выпрямившись во весь свой немалый рост. В руках он нёс какую-то шкатулку, или свёрток. К черте он подошёл одновременно с первой парой детей и остановился, пропуская их.

— Прокоп, — позвал я. — Не задерживай движение. Проходи. Они за тобой.

Тот посмотрел вдоль длиннющей колонны и решительно взял Лину за руку. Оказавшись рядом, он сначала положил свёрток на стол, и лишь после этого сел сам.

— Разверни.

Он развернул. На столе оказалась книга. Я взял её в руки. Она была тощая, и сквозь бумажную обложку прощупывался ключ.

— Ты что? Книг раньше не видел? Поинтересовался я, протягивая ему книгу. — Возьми. А теперь послушай внимательно. Ты знаешь, что это за книга?

— Теперь да.

— Раньше не знал?

— Нет. Я вообще её не понимаю.

— Тогда смотри. Если ты в здравом уме и здравой памяти делаешь это, то делать надо немного не так. — Я поднялся, и отошёл на несколько шагов в сторону. — Если ты готов сделать это, то стань передо мной на колени и произнеси клятву верности. После чего протяни мне книгу, потом ключ. Не перепутай последовательность. Я не завоеватель, ты сам это делаешь по доброй воле, а не по принуждению. Если ты передумал, то опять же, я помогу твоим людям и в первую очередь детям, но в остальном ты должен будешь взять на себя ответственность за своих людей, которых привёл сюда. Однако, я буду иметь право спросить у них, желают ли они перейти ко мне или остаться с тобой. Теперь не торопись, подумай.

Прокоп посмотрел на женщину, сидящую за столом и явно всё слышавшую. Затем на детей, бегущих к столам с едой, и кивнул. Дальше повторилось то, что уже неоднократно повторялось. Я принял клятву, принял книгу и ключ. После чего вернулся за столик и предложил Прокопу присесть рядом.

— Теперь, Прокоп Егорович, ты мой человек, и будешь выполнять приказы, которые я буду отдавать. Но, это чуть позже. Сейчас послушай, что и как я собираюсь делать. Лина, иди сюда. Надобности в тебе там больше нет.

Девушка подошла и присела рядом со мной. Очередная детская пара, вдруг замерла.

— Проходите, проходите. — Сказала Лина, махая детям рукой. — Не бойтесь. Проходите.

Дети рванули, разваливая колонну.

— пусть бегут. — Сказал я, улыбаясь. — Значится так, Прокоп Егорович, если среди вас есть повара, то пусть начинают готовить места для приготовления еды. Сейчас будет трудно. Первые дни особенно. Вас ведь не так уж и мало. Здесь возле башни вы будете строить город. Детей и матерей, проще говоря, семьи я забираю к себе, подальше от границы. Их здесь держать опасно. Остаются лишь взрослые, не имеющие детей. Это понятно? Тогда поехали дальше. Сейчас мои люди принесут много еды. Зажигайте костры, но так, чтоб никого и ничего не спалить. Детей к ночи заберём, а в палатки поместим больных и ослабших. Первые дни отъедайтесь, готовьтесь. Вас будут переписывать. Нам очень нужны люди самых разных профессий. Если о таковых уже известно, то зовите сюда. Будем привлекать их к работе, чтобы ускорить интеграцию. Ты остаёшься за главного.

— Но, я же ничего не умею?! — Взмолился Прокоп.

— Тебе помогут. Ты же не один здесь остаёшься. Здесь мои люди. Они будут искать нужных людей, вот ты им и помогай. Заодно следи за порядком. Всё должно быть организованно. На вас никто здесь не нападёт. Всё понял? Вопросы есть?

— Вопросов куча. Но я так понимаю, что сейчас не до них.

— Правильно понимаешь. Иди и организовывай места для приёма пищи. Будем Вас кормить.

Он поднялся из-за столика и вдруг бухнулся на колени передо мной.

— Спаситель Вы наш! Защитник! — Вновь запричитал он. — Какое счастье, что мы вышли на Вас, а не на каких-нибудь бандитов или рабовладельцев.

— Успокойся, Прокоп, ты мужик или нет? — Сказал я, поднимаясь. — Теперь всё будет хорошо. Будем вместе строить наш дом.

— Но ведь там ещё много тысяч людей!

— Где? — Насторожился я.

— В горах. Мы их видели, но они не могли присоединиться к нам. Теперь я понимаю почему.

— Ладно. Займёмся и этим. Николай Никанорович! — Позвал я десантника, и когда тот подошёл, приказал: — Организуй группу разведки, пусть пройдутся по местам, где Прокоп и его люди видели других людей. Проведите разведку. Да чего мне вас учить? Без меня всё знаете. Действуйте.

— А как же наказание?

— А это и есть наказание. Заодно устав и прочие армейские фишки продумаете, и подготовите к следующему совету. Всё. Работайте.

Я развернулся и отправился к башне. Лина шла рядом. Вокруг гомонили дети. Это было очень непривычно. Дети в этом мире!!!

В медицинском изоляторе всё было как-то непривычно. Хотя!.. Откуда мне знать, как должно быть привычно? Я вообще впервые сюда попал. Генриетты не было, она осталась с детьми возле башни. Вместо неё хозяйничала фельдшер Василиса Никифоровна. Она провела нас в огромную комнату, где рядами стояли кровати с лежащими на них магами.

— Все, двадцать три. — Почему-то шёпотом сообщила фельдшер.

— А почему шёпотом? Поинтересовался я.

— Вдруг кто-то спит. — Пояснила Василиса.

— Понятно.

Я чувствовал, что все находящиеся в этой палате пребывали в бессознательном состоянии. Кроме одного. Он был где-то на грани сна и яви.

Я напрягся, придумывая формулу, которая поможет привести всех в сознание, и продержаться до определённого времени. Наконец-то сообразил и люди стали оживать.

— Господа, — заговорил я негромко, но быстро. — Мне удалось выдернуть вас немного из небытия, чтобы дать вам возможность определиться с дальнейшим вашим существованием. Бывший мучитель уничтожен. Его нет в живых. Убил его не я. Мне даже неизвестно, кто это сделал. И честно говоря, абсолютно безразлично. Зато мне известно, что для эффективной работы вы должны были сплотиться под единоначалием. Я предлагаю вам свои услуги. Коротко попробую объяснить, но времени очень мало. Все вы слабы. Помочь я вам могу лишь при условии принесении вами клятвы признания меня основным или главным. Кому как нравится.

— И Вы, подобно прежнему владыке, будете ставить над нами эксперименты? — Раздался женский голос.

— Нет, милая девушка. Я вообще хочу предложить вам всем создать университет магии, или как там его назвать, где вы будете определять, как и какие эксперименты вы будете проводить. Заметьте, вы, а не я, вы! С кем и когда. Где и каким образом набирать учеников, отбирать способных и так далее, и тому подобное. Да, я буду обращаться к вам за помощью, разъяснениями и по текущим вопросам, но взамен предоставляю вам полную свободу действий. Никаких экспериментов над вами лично я делать не собираюсь. Да и не надо мне это. Мне нужны друзья, а не материал для экспериментов. Мне нужны помощники, а не безвольные рабы. Дел у нас... В нашем герцогстве выше крыши. К примеру, сегодня прибыло около двух тысяч детей. Они голодные, раздетые, больные. Их надо лечить, кормить, потом учить. Их вместе с родителями необходимо обеспечить жильём. А времени нет. Нам нужна армия, которая будет нас защищать. Неужели вы думаете, что это можно сделать при помощи экспериментов на людях пусть даже обладающими некими способностями?

— Сколько у вас людей всего? — Спросил лежащий ближе всех ко мне маг.

— По самым скромным подсчётам около ста тысяч. Но это ещё не всё. Каждый день прибывают тысячи. А их надо кормить, обеспечивать жильём и одеждой. Знаете, когда вы станете на ноги, вы сами всё увидите и узнаете. Просто ваша жизненная энергия утекает со страшной силой. Удержать её в ваших телах, выше моихъ возможностей. Я физически не успею вам всё рассказать. Делайте выбор на свой страх и риск.

— Дети, говорите... — Снова заговорила девушка. — Откуда здесь дети?

— Мадмуазель, я так же, как и Вы, сильно удивлён этим фактом. Но первых детей я увидел именно в логове вашего бывшего мучителя. Так что это Вы попробуйте мне объяснить, откуда здесь дети?

— Хороший вопрос. Сказал кто-то из середины. — Я клянусь в верности новому правителю.

— Нет. — Раздался голос Сяомин. — Не правителю, герцогу, наследнику королевской крови. Если хотите, чтобы ваша клятва работала.

— Клянусь. — Повторил тот же мужской голос. — Клянусь в верности и полном подчинении герцогу Акардийскому!

Послышались голоса, повторяющие текст клятвы. В момент, когда прозвучал последний звук, я почувствовал, что падаю совершенно опустошённый. И тут же обратный процесс, приток сил. Уже присев, вдруг поднялся во весь рост, чуть не взлетев под потолок, и офигел от мощи, переполнившей мою сущность.

— Почему акардийский? — Спросил я ни к селу, ни к городу.

— Аркадия — счастье. — Пояснил кто-то.

— Аркадия, но не акардия.

— И что? Я просто ошибся. Дефект речи случился. — Извиняющимся тоном, сказал кто-то из магов.

— А разве так плохо звучит? — Спросила женщина.

— Нормально. Но не понятно будет.

— А мне нравится. — Сказала Сяомин. — Пусть так и будет. Загадочно, а главное не похоже ни на что.

— Хм! Спасибо. Скажите, про картонного мага кто-нибудь из вас слыхал?

— Что значит, картонный маг?

— Нам попался в плен некий картонный маг. Он создал картонную стену вместо каменной.

— Не знаю. Не слыхал. Ответил один, за ним ещё несколько голосов.

— Ладно. Выздоравливайте. Потом поговорим. — Пожелал я, и собрался выйти, но меня остановили.

— Скажите, а почему Вы не интересуетесь нашими специальностями?

— Придёт время, сами скажете. А пытать вас да ещё в таком состоянии, просто неприлично. Отдыхайте. Врача, к сожалению, пока что не ждите, ежели чего передавайте все пожелания через фельдшера. Врач занята с детьми. Их действительно очень много. Всех накормить надо, да к тому же, ещё и жильё подготовить.

— Вопрос можно? — Спросил мужчина с четвёртой кровати.

— Пожалуйста. Если это никого не напрягает. Я ведь без разрешения врача к вам явился.

— Море у Вас есть? Вернее, выход к морю?

— Есть. И даже верфи есть. Только заниматься ими некому. Есть города, но нет архитекторов, которые бы правильно распланировали эти города.

— Тогда я весь Ваш. — Сказал мужчина. — Я без моря жить не могу.

— Когда выздоровеете, дадим Вам дом в Солнцеграде.

— Где? — Раздалось сразу несколько голосов.

— В солнцеграде. Это город на берегу моря. — Пояснил я.

— Значит, я не ошибся в Вас. — Снова сказал мужчина с четвёртой кровати.

— Но университет, или магическую академию мы будем обустраивать здесь, в непосредственной близости от центра нашего государства. Нельзя такие учреждения строить на окраинах.

— Согласен. — Раздалось несколько голосов.

— Жить будете, где пожелаете, а работать всё же здесь.

— Договорились. — Сказал ещё один мужчина.

— А у меня есть условия. — Еле дыша, произнесла женщина.

— Вы не дали клятву. — Сказал я.

— Вы меня упрекаете в этом?

— Нет. Просто я ничем Вам помочь не могу.

— Моё условие простое. Вы не будете ко мне приставать как к женщине.

Я рассмеялся громко и с удовольствием.

— Милая девушка, во-первых, я женат. Во-вторых, я слеп, и в пору мне просить Вас слегка приударить за мной. Теперь поняли причину моего смеха?

В палате воцарилась мёртвая тишина. Потом женский голос произнёс:

— Клянусь везде и во всём оставаться верной и преданной подругой герцога Акардийского.

Меня чуть с места не унесло от той силы, которая влилась в меня. Что это такое я не понял, но сделал зарубку выяснить обязательно.

— Ещё вопросы есть? если нет, то позвольте нам откланяться. Правда, очень много дел. Сяо, дорогая, будет у нас сегодня маленький обед или переходим на походный вариант?

— Походный вариант. Готовить некому. Так что, обойдёмся чаем с сухарями, если таковые найдутся.

— Спасибо, милая, я в тебе не сомневался. — Сказал я, покидая палату.

Сидя за столом и уплетая борщ, я поинтересовался:

— Насколько изменились размеры нашего государства на этот раз?

— На сто две тысячи квадратных километра.

— Мы растём вширь больше, чем в высоту. Это может плохо кончится.

— Не думаю. Вряд ли нашёлся ухарь подобный тебе.

— Ну, если честно, коли б не ты, то ещё как сказать?..

— Да я и сама не знала, что так получится. Просто хотелось уверенности в будущем и спокойствия.

— А вышло наоборот.

— Ну, пока что спокойствия мало. Но это хорошо. Потому что есть дело, и скучать не приходится.

— скоро совсем скучно не будет. Особенно когда поднимут головы всякие умники, добравшиеся до власти.

— Ну, до этого пока далеко.

— Не так уж и далеко, как ты думаешь. Судя по рассказам горцев это время совсем не за горами. Чем сейчас будешь заниматься? — Перевёл я разговор в другую плоскость.

— Размещением людей. Точнее, детей. Переписью. Не то наша Галина Павловна зашилась вконец. Хоть и помощников у неё будь здоров, она же скрупулёзная, проверяет все бумажки лично. Не доверяет.

— С одной стороны хорошо, с другой плохо. Найти людей, которым доверяешь, и не проверяй их. Не подвергай сомнениям их профессионализм.

— Я ей уже об этом говорила. Она тайком всё равно проверяет.

— Ну и глупо.

Некоторое время мы ели молча. Вообще-то не люблю разговаривать во время еды. И аппетит пропадает, и дышать неудобно... Ко всему разговаривать с набитым ртом то ещё удовольствие.

Принесли чай в больших кружках. Я удивился:

— С каких это пор ты начала пить чай бадьями? Ведь у вас это не принято?

Однако ответить Сяомин не успела. Зазвонил телефон.

— Только не я! меня нет дома. — Заявил я, откидываясь на спинку стула и складывая руки на животе. — Дайте хоть чай спокойно допить.

Китаянка подняла трубку. Некоторое время слушала, потом сказала:

— Ждите. Скоро будем. — И вернула трубку на рычаги.

— И куда это ты собралась? — Спросил я, ставя на стол пустую кружку.

— Туда же, куда и ты.

— интересно. А куда меня отправляют? Вдруг наши пути расходятся?

— Ты этого хочешь?

— Боже упаси! — Я поднял руки в притворном ужасе.

— Тогда не паясничай.

— А я и не паясничаю. Я так понял, что звонок касается нас обоих.

— В принципе правильно понимаешь.

— А не в принципе?

К бухте приближаются корабли.

— хм! "Пушки с берега палят, кораблю пристать велят". — Процитировал я.

— Это ты о чём? — Не поняла моя жена.

— Это я так... О своём, о мужском.

— Может мне тоже перейти на особый женский?

— Ты мне вот что скажи, корабли идут со стороны моря. Это понятно, откуда же им ещё идти?! А теперь ответь, если существует черта, ограничивающая доступ к нашим владениям, как корабли смогут войти в бухту? Или там нет черты?

— Очень интересное наблюдение. — Заинтересовалась Сяомин. Я как-то не подумала. Значит, надо как можно скорее поспешить в Солнцеград. — Констатировал я.

— Надо. — Задумчиво согласилась моя супруга. — Только вот хотелось бы ещё кое-что уточнить.

— Ты имеешь виду уровень цивилизации?

— Именно. — Подняла палец вверх китаянка. — Именно что!.. Если они достигли таких больших высот, то мы, по сравнению с пожаловавшими горстка нищих.

— Не думаю... Не думаю. Здесь что-то другое. Тут есть вопрос, корабли деревянные или всё-таки железные?

— Вот подъедем и поглядим.

Но сразу отправиться в Солнцеград нам не удалось. Если быть точным, то я всё же решил для начала поговорить с картонным магом. И тут выяснилась прелюбопытнейшая деталь. Оказывается, он один из тех магов, кто имел неосторожность проявить свои способности. Но, в отличае от тех двадцати трёх, он сделал это совершенно случайно, и буквально, перед тем, как появились мы. До этого он проводил свои эксперименты в глухом углу, закрытом от всех взглядов. И строил он миниатюрные модели из песка, так, ради тренировки. А когда гром грянул, испугался, и решил построить настоящие фортификационные укрепления. И сам был ошарашен тем, что они картонными получились. Тогда глава банды приказал ему изготовить колонны, в которые были заключены вооружённые люди. Сломать картонную стенку не проблема. Главное сделать это в нужный момент. Вот тогда-то он и понял, что настоящие крепости он сможет строить лишь при наличии сильного, ключевого мага, которому он будет подчинён. И тут же дал клятву верности мне.

Теперь мы стояли на башне Солнцеграда и наблюдали приближение двух кораблей. А новоиспечённый маг-фортификатор прикидывал средства защиты бухты, рисуя план на бумаге.

С такого расстояния трудно было определить деревянные суда или железные, но по скорости приближения можно было уверенно предположить, что движут ими не паруса, которых, кстати, не было, а что-то механическое. Не сидели ведь эти корыта на спинах гигантских китов? К тому же самих китов не было видно.

— При такой скорости не позже чем через полчаса они войдут в бухту. — Предположил Кичиро Кумагаи.

— если там нет черты. — Поправил я.

— А если есть? Спросила Сяомин.

— То будут тыкаться носами и торчать на месте. Мы к ним подойти всё равно не сможем.

— Нам бы корабельщиков!.. — Мечтательно произнёс японец.

— Есть корабельщики. — Ответил я. — Только на данный момент они ещё не в форме. Через пару дней будем иметь полный набор этих спецов.

— У меня готово. — Сказал картонный маг.

— Кичиро-сан и Николай Никанорович, посмотрите. — Попросил я. — Сяо, может тебе отправиться домой. Там дел невпроворот.

— Думаешь, мне не интересно?

— Интересно-то оно интересно. Да вот безопасность куда важнее. Любопытство хоть и не порок, но уж слишком опасное хобби.

— Нет уж, я побуду здесь.

Я пожал плечами. Спорить с женщинами бесполезно.

— Интересное решение. — Высказался Кожемякин, разглядывая чертёж.

— Очень любопытно... — Согласился Кичиро Кумагаи. — Я бы постарался возвести его как можно скорее.

— Вот и займёмся. — Сказал я. — Отсюда строить будем или надо на местности осмотреться?

— Лучше на месте. Отсюда мелкие детали поверхности незаметны. — Ответил картонный маг.

— Согласен. Сказал я. — Тогда пошли.

Всё бы хорошо, да вот беда, не было у нас никаких плавательных средств. А потому и проблема строительства затянулась немного от того, что пришлось сначала заняться созданием фортификационных сооружений на левом мысу, а вот для того, чтобы проделать то же самое на правом, надо было обойти всю бухту. Времени бы это заняло не меньше трёх часов, а то и больше. Поэтому я рискнул и создал нечто похожее на баркас. С опаской перебрались на другой берег. Но моё детище вроде бы вело себя прилично. Видимо план у нашего картонного мага был давно, потому что и здесь, на правом мысу он долго не заставил себя ждать. Вскоре мы стояли на неприступных стенах бастиона и разглядывали суда, тщетно пытавшиеся прорвать граничную черту не более чем в трёх кабельтовых от входа в бухту.

— Кто-нибудь сможет мне объяснить, каким образом эти ребята собираются попасть к нам в гости? — Спросил я.

— Надо бы к ним подойти. — Осторожно предложил японец.

— Как? — Спросил я.

— На баркасе.

— Кичиро-сан, я плавать не умею.

— Зачем плавать? — Не понял мастер восточных единоборств.

— Если баркас ко дну пойдёт. — Пояснил я.

— Я вас спасу. — Заверил меня Кичиро Кумагаи.

— Видимо, придётся последовать вашему совету. — Обречённо вздохнул я, беря Лину под руку. — Сяо, ты остаёшься здесь. Вдруг на самом деле тонуть начну. Спасёшь.

— Спасу, конечно. Мы ещё не все дела сделали. — Ответила жена.

— Хм!.. — Многозначительно хмыкнул я, спускаясь со стены.

Ограничительную черту мы, конечно, проскочили. Понятное дело, никакой синхронизации в движении гребцов. Да и сами-то гребцы впервые на вёсла сели. Короче, промчались мы по воде, аки посуху, и прямо меж двух кораблей стали. Капитанам этих двух гигантов ничего не стоило раздавить нашу скорлупку своими бортами, но, вероятно, у них были другие планы относительно нас.

— С кораблей просят отойти назад. — Сообщил Кичиро Кумагаи.

— Вы понимаете морские сигналы? — Спросил я.

— Немного. Но тут и так понятно. Они хотят пришвартоваться один к другому. А мы меж ними встряли.

С трудом нам удалось выкарабкаться из создавшегося положения. Оказавшись за кормой обеих кораблей, мы развернулись и наблюдали, как два девятипалубника соприкоснулись бортами и намертво принайтовались друг к другу. Получился гигантский катамаран.

— Чего они хотят этим показать? — Спросил я, не понимая действий капитанов.

— Сейчас узнаем. Ответила Лина. — Они что-то машут флажками.

— Они просят нас подойти к левому борту. — Пояснил японец.

— Пошли, раз просят.

Оказывается, это совсем непросто уметь маневрировать на воде!.. С огромным трудом нам удалось-таки подойти к указанному месту и даже немного притормозить. Но остановиться полностью у нас не получилось. Помогли с корабля, в опасной близости к которому мы делали вид, будто швартуемся. В момент, когда наше плавательное средство медленно дефилировало вдоль указанного борта, сверху опустились два громадных манипулятора, осторожно прихватили наше судёнышко, и подняли вверх вместе со всем его содержимым, прижав к снятому фальшборту.

На палубе в два ряда выстроились матросы. Перед экипажем стояли по стойке смирно два капитана. Руки подняты в приветствии.

— Хм! — Хмыкнул я неопределённо. — Кичиро-сан и Лина, выходим. Остальным оставаться на своих местах.

— А что это изменит? — Хихикнул десантник.

Мы шагнули за борт. Оба капитана, как по команде, чётко чеканя шаг, подошли к нам и, будто в театре, совершенно синхронно отрапортовали:

— Рады приветствовать гостей на наших кораблях!

— Вольно. — Сказал я, улыбаясь. — Давайте народ отпустим. Чего им жариться на солнце, да ещё в строю.

Капитаны снова синхронно развернулись и распустили строй. Матросы тут же рассыпались по люкам.

— Пройдёмте в кубрик. — Предложил один из капитанов.

— Может сначала к тебе? — Предложил второй.

— Да. Ты прав. Пройдёмте к нам.

и они двинулись куда-то вглубь корабля. Мы последовали за ними.

Капитанские апартаменты оказались на самой верхней палубе. Они представляли из себя комплекс кают самого разного направления. Здесь была спальня, столовая, кабинет, и даже небольшая гостиная.

— Хорошо живут капитаны. — Сказал я, ознакомившись с обстановкой.

— Да не сказал бы... — Заметил один из капитанов. — Позвольте представиться:

— Кушаков Афанасий Семёнович — Капитан корабля "Семиморье".

— Русанов Арсений Фомич — капитан корабля "Лебёдушка". — Представился второй.

— Герцог Акардийский. Сказал я, слегка поклонившись.

— Чай? Кофе? — Спросил капитан Кушаков.

— А может водочки по такому делу? — В свою очередь предложил капитан Русанов.

— Нет, господа, — отказался я. — У нас очень много работы и совсем мало времени. Давайте определимся, кто вы такие и зачем прибыли к нашим берегам?

— Тогда давайте для начала присядем. — Предложил капитан Кушаков. — Разговор будет долгим.

— Лишь бы не пустым. — Заметил я.

Мы расселись за столом. Официант принёс чайные приборы, расставил на столе.

— Благодарю, юнга, вы свободны. Дальше мы сами. — Отпустил морячка капитан Русанов.

— Скажите, — вдруг заинтересовался я. — А на чьём корабле мы находимся?

— вы на "Лебёдушке". — Ответил Капитан Кушаков.

— Понятно. Тогда начнём.

— Скажите, а если бы вы оказались на "Семиморье", то не начали бы? — Спросил капитан Русанов.

— Я сказал "тогда" в смысле, вопросов больше нет, и можно начинать, а не в том смысле, что вы пытаетесь вложить в свой вопрос.

— Прошу прощения.— Извинился капитан Русанов. — Ну, Афоня, начинай. Я на подхвате.

И мы узнали прелюбопытнейшую историю. Оказывается, оба корабля являются своеобразными родильными домами, подобно нашим башням. Сначала появился капитан. Кто из двух, выяснить не представлялось возможным, поэтому никто уточнять не стал. Да и не принципиально это было.

Когда Афанасий Семёнович понял, где он находится, то тут же принялся изучать судно. В трюме он обнаружил около полусотни человек. Капитан ничуть не удивился, что все они составляли экипаж корабля. Вместе принялись за дальнейшее изучение, параллельно занимаясь своими непосредственными обязанностями.

Люди продолжали прибывать. Все они в той или иной мере оказывались причастными к судовой роли. Их тут же размещали, согласно их статусу и рабочему месту, но!.. Вскоре все места были заняты, а люди продолжали прибывать. Но теперь их профессии были близки к морю, и не совсем относящиеся к корабельным службам. Здесь были рыбаки, холодильщики, рабочие консервных заводов. В общем, такой контингент, который нужен на морском консервном заводе, либо на берегу в том же качестве. Берега не было, и, как вскоре выяснилось, причалить они нигде не могли.

Вот так "Семиморье" двигалось вдоль видимости берега, не имея возможности подойти ближе. Вскоре капитан понял, что его дела совсем плохи. Пока была еда, особых проблем не испытывали. Тем более что рыба плескалась у бортов. Но вот где брать пресную воду для питья?! Опреснителей, как выяснилось, на корабле не оказалось. И с топливом не густо было.

Стали думать, что делать? Паруса прицепить негде, к тому же мачт нет. Да и обычной парусины всё равно не было, и взять не где. Решили двигаться экономнее, чтобы сберечь горючее. Увы... Морских карт, разумеется, не было. Ни тебе течений, ни тебе глубин. Тут экономь, не экономь, всё равно когда-нибудь закончится. И в этот печальный момент на горизонте замаячил дымок.

Обрадовались. Давай по радио вызывать. А оно толи не работает, толи на приближающемся корабле отсутствовал радист.

Стали ждать. Наконец смогли определить тип судна. Это был старинный, колёсный пароход. Все сильно удивились, но обрадовались больше. Пароход шёл прямым курсом к ним. "Семиморье" бросил якоря. Дрейфовать они начали сразу, как только заметили дым.

Когда пароход подошёл совсем близко, капитан и его помощники удивились ещё больше, чем когда определили тип судна. У бортов стояли люди с палками, ножами, лопатами и прочими подручными инструментами. Капитан Кушаков отдал приказ запустить двигатели на всякий случай, и запросить пароход о его намерениях. Ответа, конечно же, не последовало. Стал вопрос: уходить, или попытаться начать переговоры? До парохода оставалось совсем чуть-чуть, около полумили. Но тут произошло то, чего никто, даже хозяева парохода, не ожидали. Народ, до сих пор стоявший у поручней со всяким хозяйственным инструментом, вдруг бросился в море и толпой, помогая друг другу, поплыли к "Семиморью". Оставшиеся на пароходе принялись швырять предметы в дезертиров. На помощь неожиданным пловцам спустили все имеющиеся шлюпки. На всякий случай несколько десятков человек приготовились к абордажу, если он последует. Но, на пароходе здраво решили, что на такой громадине людей куда больше, чем на их старом корыте и отвалили в сторону.

Сбежавших спокойно подобрали. Доставили на борт в медицинский отсек. От них узнали, что хозяин корабля, некий Байран Удашвили, самый натуральный болван. Появившись на этом пароходе, он решил завоевать всё море, стать владыкой морским. И когда увидел "Семиморье" сильно обрадовался новому кораблю. Ведь его корабль не шёл ни в какое сравнение с этим красавцем. Что или кто заставил его отвернуть, неизвестно. Но пароход вдруг резко отвернул и ушёл в надвигающуюся ночь.

А утром наблюдатели "Семиморья" увидели другой корабль, почти Один-В-Один схожий с их. На борту прочли "Лебёдушка". Попытались связаться по радио. На всякий случай приготовились удирать. Драться-то всё равно не чем было. Но по радио ответили. Вот так и встретились два капитана. С одним исключением, капитан Русанов не сталкивался с пиратами. Однако проблемы у него были такие же, как и у капитана Кушакова.

Далее они продолжили совместное плаванье, рассчитывая лишь на удачу, и на то, коль их сюда забросило, то и должен же быть какой-то выход. Через два дня увидели уютную бухту. Приблизились, и обрадовались. На берегу строился город. Виднелась башня. Да вот подойти к берегу никак не получалось. И пальнуть даже не из чего было. Пушки-то не было?! Даже самой завалящей. Хорошо, что заметили с берега и пришли.

— Вот теперь думаем, с помощью или... — Закончил свой рассказ капитан Кушаков.

Я задумался. Ещё бы! Непонятно, что за люди? Чем помочь мы им можем? Или предложить что? Вопрос был интересный. Тем более что предлагая своё, хотелось бы получить что-то взамен...

— Я понял. — Наконец выдавил я из себя. — Чем мы можем вам помочь?

— Разрешить пристать к берегу. — Тут же отреагировал капитан Русанов. — Набрать воды и поделиться продуктами. У нас совсем нет ни овощей, ни фруктов.

Капитан Кушаков как-то неодобрительно глянул на своего товарища, но промолчал.

— Господа, — снова заговорил я. — Вы не маленькие, и должны понимать, что в этом мире, как и в том, всё продаётся и покупается. Что вы можете предложить нам? У нас ведь тоже люди, они тоже хотят кушать. Им тоже надо где-то жить? И не только где-то жить, но и зарабатывать на эту жизнь, чтобы с голоду не сдохнуть.

— У нас ничего нет кроме рыбы. — Развёл руками капитан Русанов.

— и много у вас этой рыбы? — Саркастически поинтересовался я.

— Килограмм триста будет.

— На что тысяч народонаселения?

— Сколько?! — Разом воскликнули два капитана.

— Более ста тысяч. А только что мы приютили чуть больше девяти тысяч детей. А их кормить сам бог велел.

Капитаны поникли.

— Выходит, вы ничем нам помочь не можете? — Спросил капитан Кушаков.

— Насчёт воды, не знаю. Тут надо выяснять. Реки поблизости нет. Но есть другая проблема. Вы заметили, что к берегу подойти нигде не можете? Так вот. Для того, чтобы преодолеть граничную черту, необходимо получить определённый статус. Статус друга как минимум. Я вас не знаю. Вы меня тоже. Как вы думаете, могу я рисковать своими подданными?

— А какую угрозу мы несём? — Спросил капитан Русанов. — У нас же нет оружия?!

— Сейчас никакой. Завтра вы уйдёте, найдёте людей, которые вооружат ваши суда и!..

— Хм!.. — Хмыкнул капитан Кушаков, толи соглашаясь, толи наоборот. — А в ваших словах есть резон.

— Извините, но приходится быть политиком. Хоть лично я их терпеть не могу. Но, на карте стоит судьба людей, доверившихся мне.

— Согласен. — Произнёс капитан Кушаков, о чём-то размышляя.

— Воды мы вам дадим просто так. — Продолжил я. Если, конечно, у нас найдётся столько ёмкостей и средства для переправки на ваши суда. А вот с остальным... Напряг. Честно. И не потому, что жалко. А потому, что вы так попали неудачно. Именно сегодня к нам присоединилось свыше пятидесяти тысяч людей. Голых, голодных, с огромным количеством детей. Все наши ресурсы задействованы на полную катушку. И уверен, что их не хватает. Почему я так говорю? Да потому, что только вернулся оттуда, и у меня просто не было времени проверить, осталась хоть какая-нибудь возможность как можно скорее помочь разместить такую ораву народа?!

— Извините, что перебиваю, — заговорил капитан Кушаков, — не могли бы вы пройти ко мне на корабль?

— Зачем? Поинтересовался я, а капитан Русаков искоса глянул на Афанасия Семёновича.

— Вы не подумайте ничего такого, — усмехнулся капитан Кушаков в ответ, — просто на "Лебёдушке" вы побывали, а у меня нет. И я, кажется, знаю путь решения.

— Вы уверены в нём? — В упор спросил я.

— Предполагаю, что да.

— Только предполагаете или уверены? Это разные вещи.

Капитан немного подумал, потом ответил:

— Уверен. более чем уверен. Иначе бы вы не стали герцогом Акардийским.

Я пожал плечами и добавил:

— Помните, обратного пути у вас не будет.

— А зачем обратный путь? Я не люблю кивать пятами.

— Дело ваше. Пошли. — Я поднялся.

— Погодите, вдруг спохватился капитан Русанов. — Я чего-то недопонимаю. О чём вы?

Я промолчал, не сообразив, к кому он обратился. Капитан Кушаков ответил:

— Увы, дорогой мой друг, но тут мы с тобой расходимся.

— В каком смысле? — Продолжал недоумевать капитан Русанов.

— Ты не видишь выхода из создавшегося положения потому, что рассматриваешь ситуацию с точки зрения правителя. Ты не можешь допустить даже мысли, что откажешься от своего права.

— А разве есть другие варианты?

— Есть. И я, кажется, знаю, какие именно.

— изложи. Может и я пойму, что не прав.

— Пожалуйста. — Усмехнулся капитан Кушаков. — Наш герцог стал им не потому, что завоёвывал земли, а потому что к нему добровольно приходили. И титул он свой получил вполне официально, а не самозвано. Правильно я говорю?

— Совершенно верно. Исключительно на добровольной основе. и никак иначе.

— Ну да! — Хмыкнул капитан Русанов. — Когда люди в беде им ничего не остаётся делать, как признать сильнейшего.

— Я никого не заставлял, признавать себя или нет. Люди сами делали вывод. И в помощи мы никогда не отказывали. И вам не отказали. Я же сказал, воды дадим, а с фруктами у нас у самих проблема. И объяснил, почему она возникла. Прибыли бы вы вчера, или раненько утром сегодня, вам бы перепало, а детям бы не досталось. Вот и решайте. Вы люди взрослые. На данный момент с витаминами помочь не могу. Их просто нет.

— Я уже решил. Но для этого мне и надо, чтобы вы прошли на мой корабль. — Сказал капитан Кушаков.

Капитан Русанов переводил растерянный взгляд с меня на своего недавнего товарища.

— Но!.. — Заговорил он. — Как тогда сложится дальнейшая судьба моего судна?

— Корабль останется вашим. Его у вас никто не заберёт. Он изначально предназначался вам, и только вы можете быть его хозяином. Но, вступая в союз, вы отдаёте право первенства, а не право наследства. Разве что при фатальном исходе. Да и то, можно оформить целую цепочку наследников. Вы будете включены в общую машину жизни государства. Вы будете решать, как использовать свои возможности, и свой корабль. Будете ли вы круизным лайнером, или перепрофилируетесь на крейсер или что там у вас есть...

— Но я не хочу уродовать свой корабль?!

— А вас никто и не заставляет. Поставим суда на прикол в бухте. Топлива ведь всё равно нет. И мы пока что нефти не нашли.

— А пираты?

— Сегодня мы ещё не можем ничего им противопоставить. Но, уверяю вас, через пару дней у нас будет такой флот, какого, я надеюсь, пока что ни у кого нет.

— Ваша уверенность делает вам честь! — Сказал капитан Кушаков.

— Я просто знаю, о чём говорю. — Улыбнулся я.

— ну что ж!.. Тогда пойдёмте. — Ещё раз предложил капитан Кушаков. — Заодно расскажете подробности.

— Договорились. — Сказал я, беря Лину под руку.

— А мне с вами можно? — Поинтересовался капитан Русанов.

— Простите, но корабль не мой, и приглашение не я раздаю. — Ответил я. — К тому же придётся развести суда на пару кабельтовых. А может и больше.

— Честно говоря, — заговорил капитан Кушаков после недолгого молчания, — я не знаю, как правильно поступить. С одной стороны, Арсений Фомич, мы с тобой друзья. До сих пор каждый из нас мог подняться на борт без приглашения. Но тут ситуация меняется. И я признаю правоту герцога. Не выйдет ли так, что я окажусь крайним?

Капитан Русанов замер, глядя куда-то в потолок, потом решительно подошёл к несгораемому сейфу и достал оттуда книгу с коробочкой.

— Вы это хотели сделать, капитан Кушаков? — Спросил он, кивая на предметы в своих руках.

— именно. — Согласился тот.

— Тогда позвольте...

— Стоп! — Остановил я. — Капитан Кушаков, вам либо надо уйти, либо мы вот в таком составе идём к вам. Решайте.

— идём ко мне. — Твёрдо сказал Афанасий Семёнович.

Церемония вхождения в союз оказалась почти такой же, как и признание суверена. На союзе настоял я. Зачем мне столько хлопот? Капитаны, кажется, оценили моё решение и ещё больше прониклись доверием.

После всех процедур корабли по одному вошли в бухту и стали у причалов. Народ, толпившийся на берегу, повалил на экскурсию. А, срочно вызванная Марианна, занялась приёмкой документов по каждому члену экипажа. Их надо было просто переписать из судового журнала в её талмуды. Потом заняться расселением людей. Квартир вдруг стало катастрофически не хватать. Их и так не очень-то было много, а теперь стало ещё меньше. Решили, что прибывшие временно останутся в своих каютах, пока не будут подготовлены квартиры. Заодно постановили провести опрос, кому дом, а кому квартиру. Пусть сами решают. У нас такая возможность есть.

Капитаны были на седьмом небе от счастья. Ещё бы! Твёрдая земля под ногами через столько дней! Защита! Безопасность! И люди!!! Много людей!!! Самых разных, весёлых, грустных, счастливых. А главное, девушек незамужних!!!

В общем, нам с Сяомин здесь больше делать было нечего. Теперь всё пойдёт своим чередом без нашего участия.

Мы поднялись на башню. Здесь наверху люди сновали туда-сюда, выполняя различные поручения. У портала скопилась очередь. Сяомин отошла к парапету, облокотилась на него и стала разглядывать море.

Пламенел Закат. Солнце уже скрылось за горизонтом, и на небе вспыхнули первые звёзды.

— Нам бы домой. — Осторожно напомнил я, выводя жену из задумчивости.

— Да. Конечно. — Рассеяно ответила она, и взяла меня за руку.

— О чём задумалась?

— Да так. — Нехотя ответила Сяомин, вздохнула и добавила: — Я люблю и закат, и восход солнца, когда на море до самого горизонта расстилается широкая сверкающая стёжка. Но здесь солнце как-то резко нырнуло в море, где-то совсем близко и сразу стало темно.

— Я тоже любил море... Но!.. Моё море светилось по ночам.

— В августе. — Грустно усмехнулась жена.

— Да. — Подтвердил я.

Подул прохладный ветерок, и морская гладь подёрнулась рябью. Стало трудно различать горизонт.

— Ладно, пошли. Не то сейчас расплачусь. — Сказала девушка и потянула меня от ограждения.

Я не понял, пошутила она или сказала серьёзно. Но уточнять не стал. На всякий случай.

Мы заняли очередь к порталу. Сяомин ещё раз оглянулась, как будто прощалась. Последние лучи заката догорели, и ночная тьма опустилась на море, однако силуэты пришвартованных кораблей ещё были видны на фоне светлой части горизонта.

Уже направляясь к себе, я вспомнил о больных магах.

— Может заглянем?

— Поздно уже. Да и тебе отдохнуть надо. — Возразила девушка.

— Может и надо. Но люди же?!

— Ты наказал Николая Никаноровича? Думаешь, тебя некому наказать?

— Ладно, тебе. Шантажистка. — Согласился я. — Только вот от народа отрываться всё же не стоит.

Ужинать я не стал. Попил чайку и отправился на боковую. Думал, что не засну, пока Сяомин в душе, но!.. Ошибся. Стоило лишь коснуться подушки, как мой организм просто вырубился.

60-0:1000

Следующие несколько дней пролетели незаметно. Выздоровевшие маги рьяно принялись за дело. Сначала они ускорили процесс проектирования городов, затем организовали массовую застройку, тем самым решив квартирный вопрос.

Первым на очереди был Синегорск. Там хуже всего обстояли дела. Но, благодаря бешенной активности вопрос был решён в течение суток. Правда, была небольшая задержка с обеспечением города водой, но к счастью недалеко оказалась речушка, позволившая решить эту проблему.

В солнцеграде задержались ещё меньше так как там уже была основа. Маги помогли кое-что подравнять, выправить, и достроить. Тем самым освободив архитекторов для Первограда. С ним провозились дня три, не меньше. Какие там были проблемы, я даже не пытался вникнуть. Маги решили всё самостоятельно.

Самой большой проблемой оказалось строительство Любограда — города, расположенного невдалеке от цитадели. Планировку и строительство можно было начинать хоть сейчас. Тем более что за это время было обнаружено и поставлено на учёт приличное количество магов-бытовиков, как их стали называть. Это были обычные маги, могущие делать быстро и качественно самое необходимое для жителей той местности, где они проживали. Так появились кузнецы, бондари, парикмахеры, пекари, даже банщики. По большому счёту профессий было гораздо больше. Это сильно облегчало жизнь. Маги, занявшиеся созданием собственного реестра, параллельно со строительством, разработали систему тестирования и активно внедряли её в жизнь. Это позволило быстро находить одарённых магическими способностями людей, определять их возможности и направлять на первоочередные участки работ. Я млел от счастья! Ведь с моих плеч сняли такой громадный груз!!!

Но вот со строительством столицы как-то не задалось. Самая главная проблема была в том, что город должен был расположиться посреди степи. Никаких тебе источников воды. Километрах в двадцати от крепости геологи обнаружили естественное углубление почвы. Они даже предположили, что это дно высохшего моря. Судя по остаткам организмов, найденным в затвердевшем иле. У меня были сомнения по этому поводу, но, поскольку, я не являлся знатоком данного вопроса, даже любителем не считался, пришлось поверить наслово.

Площадь впадины внушала. Ещё бы!!! Геологи с помощью дельтапланерной разведки приблизительно подсчитали размеры впадины. Если её залить водой, то площадь составит около четырёхсот квадратных километров. А поскольку сама впадина имеет вытянутый вид, то в самом узком месте она будет составлять чуть больше двухсот пятидесяти километров. Именно здесь маги предлагали заложить город. Длина впадины приблизительно составляла около полутора тысяч километров. Если смотреть сверху на этот водоём, то не составит никакого труда заметить схожесть формы будущего озера с восьмёркой.

— Но где брать столько воды для заполнения этой чудовищной земляной чаши? — Вопрошал я.

Маги долго думали, после чего предложили трансгрессировать какой-нибудь ледник из моих владений. На что тут же получили ответ:

— А вам известны такие ледники?

Действительно. О каких ледниках могла идти речь, если я представления не имел, существуют ли вообще в моих владениях горы?

Правда, ответ на этот вопрос мы получили как раз к тому времени, когда глотки наши от воплей в зале совещания почти охрипли. Вернулся из разведки Кожемякин. Он-то и сообщил, что отныне в нашем распоряжении находится кусок горного хребта, который, желательно, в ближайшее время освоить, или хотя бы осмотреть. Ледники, как выяснилось, там имелись, но вот как их трансгрессировать?

Геологи предложили, прежде чем заниматься подобными проектами, просканировать землю на предмет поисков подземных озёр и возможности выведения их объёмов на поверхность. Конечно, подобный способ наполнить озеро водой был смешён, как и перемещение ледника. Но хоть какая-то идея!..

Маги посовещались, и пришли к выводу, что это в принципе можно сделать.

Следующий день я провёл в относительном спокойствии. Занимался местными делами. Выслушал подробный рассказ Николая Никаноровича о проведённой разведке. Понял, что надо срочно организовывать экспедицию в горы. Но где брать столько людей? Какое счастье, что с морем у нас проблем пока что не было. Корабельщики заложили несколько рыболовных судов на наших верфях. Деталями занялись "ремесленники", то есть маги с малыми возможностями. Это позволило освободить основных магов для планирования других типов судов. Появились рыболовецкие артели, выходившие в море на небольших баркасах. Свежая рыба, а не синтезированная пища общепита цитадели всё же куда приятнее на вкус. Хотя!.. По-моему, отличить искусственную пищу от натуральной вряд ли кто-нибудь смог бы. Но, как выяснилось очень скоро, это облегчение позволило увеличить потенциал наших магов, в том числе и мой с Сяомин. Любое производственное предприятие, занимавшееся созиданием, снимала с нас бремя изготовления того или иного продукта. Магам удалось определить, что и два капитана оказались втянутыми в наши общие дела. А поскольку я был основой, то есть собрал воедино, то мой потенциал был на несколько порядков выше любого мага. В принципе, все они вместе взятые составляли лишь половину моих возможностей. Может чуть больше. А поскольку Сяомин составляла со мной единое, то и возможности наши удваивались.

Пока я обдумывал сложившееся положение в горах, вернулись маги с геологами. Их поведение насторожило меня. Обычно шумные, постоянно спорящие, разговаривающие на повышенных тонах не потому, что ругались, а в попытке перекричать друг друга, сегодня были молчаливы. Причину подобного настроения озвучил Владимир Антонович, сообщив, что на глубине не более чем триста метров под поверхностью впадины, находится подземное море размером практически совпадающее с размерами углубления. Одно было непонятно, как могла нарасти сверху почва?

— В каком смысле нарасти? — Поинтересовался я. — Почва не растёт. А на такой огромной площади без опор снизу!!! Да и с опорами что-то маловероятно...

— Вот и мы о том же. — Сказал Иван Анатольевич. — Дело ведь даже не в том, что так близко к поверхности находится огромнейший водоём. Дело в том, что подобное противоречит всем моим знаниям геологии.

— Вы лучше радуйтесь, что воду нашли. — Посоветовал один из магов. — Да к тому же не очень глубоко.

— Как можно радоваться? Если теперь нет тех критериев, на которые я основывался в поисках нужных металлов и минералов? — Возражал Вамерфеев.

— Выработаете новые! — Успокаивал маг.

— Ежели чего, подмогнём. — Ободряюще похлопывал по плечу Ивана Антоновича другой.

— Проще всего обрушить эту крышу, — Вещала с трибуны магиня Изольда Феодоровна. — Уровень воды естественным образом поднимется.

— Сколько атомных бомб понадобится? — Спросили из зала.

— Я вам дам, бомбу! — Заорал я с места. — Забудьте о ядерном оружии. Забудьте, если не навсегда, то надолго. Не надо нам этого ужаса здесь!!!

— Успокойтесь, герцог. — Продолжала Изольда Феодоровна. — Никто из нас не сможет создать это оружие массового уничтожения хотя бы потому, что среди нас нет физиков.

— Тогда как ты собираешься обрушить такую гору? — Снова крик из зала.

— Вот это и есть моя главная головная боль. — Созналась магиня.

— Чтобы проделывать подобные эксперименты, необходимо владеть информацией о внутреннем строении. О расположении скальных пород, где источник подземного озера? Почему оно находится там, а не где-нибудь в другом месте? И так далее, и тому подобное. Своим необдуманным действием мы можем не только не получить воду, но и вовсе лишиться её. Это же какой силы землетрясение придётся сотворить, чтобы сдвинуть такую махину??? Да ещё целенаправленно. — Возмущался Чеплыгин. — Я хоть и не сильно опытный геолог, но понимаю, что подвижки здесь опасны из-за полного незнания местности как на поверхности, так и под ней. Любое сотрясение может наделать таких дел!..

— Согласен. — Вторил ему Рихтенберг.

— Что предлагаете? — Задал я вопрос напрямую.

— Честно сказать... Не знаю... — Развёл руками Вамерфеев.

— Очень весёлая перспективка. — Констатировал картонный маг.

— А насколько реально это провернуть? — Поинтересовался я.

— Тут тоже свои закавыки имеются. — Изольда Феодоровна. — К примеру, какая энергия понадобится? Как давить? Или может!.. А что если?!

— Вот и я об том подумал. — Сказал я, хотя понятия не имел, что имела в виду магиня.

— Сопротивление воды не позволит. — Сказал кто-то из зала.

— Если пробивать с середины... — Заговорила Изольда.

— То вы утоните раньше, чем я успею вас выдернуть оттуда. — Мрачно пошутил я.

— М-да... — Согласился кто-то из магов.

— Начинаем мозговой штурм. — Провозгласил я и поднялся. — И так, господа, давайте любую идею, даже самую фантастическую.

— Вот вам самая фантастическая. — Поднялся маг со второго ряда. — Я бы предложил для начала определить количественный состав.

— Поясните? — Потребовала Изольда.

— Сколько магов достаточно для того, чтобы обрушить хотя бы минимальный кусок почвы? Сколько времени им понадобится на восстановление сил?

— Правильные вопросы. — Прокомментировал я. — Дальше?

— А дальше... Разбиваемся на две или три, а может быть и более групп, и начинаем движение вдоль кромки впадины противоположными курсами. Хорошо бы если б получилось четыре группы. Тогда одна заменяла бы другую, и работать можно было бы продуктивнее. Но это зависит от мощности воздействия и накапливаемой усталости.

— Кстати, а не плохая мысль. — Согласился я. — Взрывать ничего не надо. Устраивать локальное землетрясение то же. — Что скажете, господа геологи?

— можно попробовать. Но вот, что произойдёт, когда будет преодолена критическая точка? — Задал встречный вопрос Вамерфеев. Всё обвалится одним махом или всё же по частям?

— Вы лучше спросите, а воду эту после такого размешивания пить можно будет? — Снова задали вопрос из зала.

— А кто вам сказал, что она пресная? — Тут же поинтересовались с другого конца зала.

— А откуда там взяться морской? — Донёсся резонный ответ.

— Можно. Только придётся немного подождать, пока всё осядет на дно. — Ответил Чеплыгин.

— Вы изучили содержимое затопляемой поверхности? — Уточнил я.

— В принципе, да. — Ответил Рихтенберг. — Там ничего особенного нет. Не исключено, что почва наносная.

— В каком смысле? — Не понял я. — Её что? Кто-то вёдрами откуда-то носил?

— Возможно. — Уклонился от прямого ответа Владимир Антонович.

— Ага. И вода, аки суша, накапливала на себе почву. Не так ли?

— Кто его знает?! — Неопределённо пожал плечами геолог.

Это был интересный поворот беседы, но на всякий случай я решил пока что не развивать эту тему.

Закончив собрание на этой ноте, маги отправились на берег будущего озера определять возможности групп и количественный состав. Это оказалось не так-то просто. Провозились они ещё пару дней, прежде чем сумели распланировать все свои действия чуть ли не по секундам.

Утром третьего дня недели мы с Сяомин прибыли к месту общего сбора. Магов собралось 30 человек вместе с нами. На самом деле их было 33. Но хирурга я приглашать не собирался, а капитанов отрывать не стоило. И без них обойдёмся.

Здесь же я понял, что маги стали разделяться на некие группы. К примеру, я и Сяомин были высшими магами. Капитаны родовыми, или точнее, мастерами. К ним относился и наш новоявленный полицейский Егоров. Его родовую башню Николай Никанорович так и не нашёл. Пришлось временно отложить поиски, и заняться более срочными делами.

В общем, силёнок у нас хватало и без мелочи. Да только основную проблему проглядели все. В том числе и я. И выяснилось это, когда мне стали объяснять по какому принципу определялись сектора? Какова площадь обрушения и на чём она основывалась, не сообщая, каким образом будет происходить это самое обрушение?.. Я даже растерялся.

— Погодите, погодите! — Остановил я оратора. — Вы мне главное скажите, как вы собираетесь обрушить такую массу вниз? Я понимаю, сектор... Он небольшой... Затем рушим поочерёдно, достигая тем самым критической точки всеобщего обрушения. Но как вы собираетесь нарезать эти куски? Чем?

Образовалась гробовая тишина. Похоже, никто представления не имел, как это сделать?..

— Понятно. — Тяжело вздохнул я. — Тогда давайте сделаем так. Становитесь все в круг. Берите друг друга за руки. Нет, стоп. Руки могут понадобится. Среди нас есть кто-нибудь, могущий нарисовать ровный круг?

Раздались смешки.

— Не смешно. — Сказал я. — Этот круг сейчас создаст нам объединяющий канал, который в свою очередь позволит соединить наши усилия в едином порыве.

Кто-то из магов принялся рисовать круг. Остальные отошли, освободив место.

— И как ты собираешься это сделать? — Привстав на цыпочки, чтобы достать до моего уха, шёпотом спросила Сяомин.

— Представления не имею. Но, думаю, что сейчас накатит озарение. У меня такое уже бывало.

Наконец, круг был готов и маги заняли свои позиции. По какому принципу они определяли свои места, было непонятно. Да и неважно.

— Внимание! — Провозгласил я, перекрывая шум. — Все станьте двумя ногами на черту окружности. Не сходить с неё ни в коем разе. Примёрзните к ней. Понятно. Если кто может, представьте себе карту чаши, что лежит перед нами. У кого есть проблемы с воображением, достаньте карту и держите её перед глазами. Вы постоянно должны видеть эту громадную чашу. Вы не должны терять её визуальный образ, и ни в коем случае не должны отвлекаться от процесса. Вы должны войти в полный транс, абсолютное подчинение единому мыслеуказанию. Разрыв будет означать смерть. Если кто-то не готов, покиньте круг, пока мы только начинаем объединение. Вы погружаетесь в самый центр созидания. Становитесь фундаментом будущего этого края. Вы камни крепости, на которых основывается всё будущее наших детей. Вы преобразуете, а не разрушаете поверхность, создавая неистощимый источник жизни. Отныне все ближайшие реки впадают в рукотворное море. И лишь одна река выходит из него и воссоединяется с мировым океаном на юге, замыкая круг в планетарном масштабе. Там, где сливается река с морем, будет заложен город. И станет он третьими морскими воротами нашего государства. И будете вы черпать силу для созидания и восстановления из хрустально-чистых вод моря пресного. Вы слышите шум волн? Да! Это оно! Наше море! Подойдите, окуните в его воды руки, и восстановите потраченные силы. Отныне созданный сегодня круг становится неразрывным никогда. Покинуть его можно лишь через смерть. Смерть духовную, смерть нравственную, смерть биологическую. Сделайте шаг к воде! Не бойтесь! Испейте влаги живительной! Влаги животворящей! Да будет так!

Я опустил руки и только теперь понял, что всё это время держал их поднятыми ладонями к солнцу. Кисти затекли. Кровь хлынула к пальцам, больно стуча в капиллярах.

Я сделал несколько шагов по направлению к воде. Присел. Опустил руки. Набрал пригоршню и сделал несколько глотков. Не скажу, что я чувствовал сильную усталость или упадок сил. Нет. Скорее ощущал эйфорию от содеянного, хотя пока что не понимал сам, что натворил. Вода действительно принесла облегчение. Маги зашевелились, потянулись к воде. Принялись пить.

— Вот и всё. — Сказал я, вытираясь. — Ты сильно потратилась?

— Нет. Ответила Сяомин. — Так же, как и ты. Едва на треть.

— А они? — Я кивнул в сторону веселящихся магов.

— Они выложились почти по максимуму.

— Слушай, как ты это делаешь?

— Что именно?

— Ну, как ты видишь, кто и сколько потратил энергии?

— Не знаю. Вижу и всё.

— А нимбы над головой ты случаем не видишь?

— Вижу. — Не отреагировала на мою подколку Сяомин. — Вижу. Возможно, она и транслирует мне эти данные. Я по цвету нимба могу определить степень агрессивности, лояльности. Может ещё чего, но пока что такой возможности определиться со спектром потенциалов не выпадало.

— Значит, ты видишь ауру. — Задумчиво констатировал я.

— Можно и так сказать. — Согласилась жена. — Пора приступать ко второму акту нашего представления.

— Согласен. Пора.

— Внимание, господа! — Громко произнесла Сяомин.

Все притихли. Подошёл главный архитектор. Он ещё раз коротко обрисовал последовательность действий. Проверил, ничего ли не изменилось, и начал своё таинство.

Минут через сорок призрачные стены будущего города взмыли вверх.

— Вот и всё. Сказал кто-то из магов. — Теперь приступаем к одушевлению.

— Я бы сказал к уплотнению. — Поправил архитектор. Все загомонили разом, и начали рассасываться, делясь на группы. Каждый занялся своим делом. Мы с женой своим дворцом.

С одной стороны он имел вид на пресное море. С парадного крыльца выходил на круглую площадь с фонтанами. Со стороны города его прикрывало здание магической академии, с другой начинался квартал... Нет, не квартал... Район вилл магов. Тут уж они разошлись по полной. Кто на что горазд, и у кого на что денег хватило. Но, пока что рассматривать было нечего, кроме нашего дворца, который проявился раньше всех строений. Ещё бы!.. Не первый дворец строим...

Мы вошли во двор. Клумбы, беседки, фонтаны...

— Кстати, надо будет скульптора попросить сотворить нам сюда чего-нибудь. — Вслух подумал я.

— Уже.

— Что, уже?

— Уже сделала заявку. А! Кстати, вон он идёт.

— Так быстро? — Удивился я.

— Мы первыми закончили. Вот он и идёт к нам. У других просто пока что делать нечего. — Пояснила Сяомин.

Она вернулась к воротам, а я потихоньку продолжил движение по дорожке, осторожно ощупывая ногой землю. Нет, это была не земля. Это было что-то похожее на гаревую дорожку, или нечто посыпанное песком и основательно утрамбованное. Хорошо хоть бордюрчики сразу появились. Не то в первый раз, когда создавали первый двор, этот момент я как-то упустил. Пришлось позже доделывать.

Вернулась Сяомин. Подхватила меня под ручку, и мы ускорились.

— Сначала я пробегусь по всем помещениям. — Частила она. — Потом уточним детали для тебя.

— Хорошо, хорошо. — Соглашался я, стараясь сосредоточиться на мысли, которая только что промелькнула в голове.

Усевшись в кресло, широкое, мягкое и жутко неудобное, откинулся на спинку, попытался устроиться. Увы... С креслами мне как-то не везло.

"Надо бы плотника пригласить. Вроде таковой имелся? Или красно-деревщика? Чёрт!.. Бес их разберёт, кто, что делает?", — подумал я, перебираясь на диван. Вот они-то у меня получались просто загляденье. Нет, заложение!.. В том смысле, что ляжешь, подниматься не хочется... В общем, хорошие у меня получались диваны.

— Нет, лучше сразу пойдём вдвоём. Время зря тратить на повторный обход. — Сообщила жена, возвращаясь.

— Чтоб тебе!.. — Недовольно пробурчал я, поднимаясь.

— Заодно поговорим.

— О чём?

— Ты что, сделал из озера магический аккумулятор? — Спросила Сяомин, присаживаясь рядом.

— Ну!.. В принципе!.. Приблизительно так. — Промямлил я, стараясь на ходу придумать отмазку. Что я сделал на самом деле, говорить этой женщине мне почему-то расхотелось. И, как выяснилось чуть позже, это ощущение оправдало себя. Правда, насколько?..

— А ты подумал, что ежели аккумулятор перенасытиться энергией, то жди беды?

— Слышь! Я, по-твоему, полный идиот?

— ДА вроде не похож.

— Так вот. Для чего я соединил его с общемировым океаном?

— А ты на самом деле соединил? — Не поверила жена.

— Разумеется. Сейчас закончим здесь и отправимся к тебе на родину. — Перевёл я разговор в более безопасное русло.

— Куда?! — Не веря своим ушам, переспросила Сяомин.

В твою родовую башню на юге. Если ты забыла, где она находится.

— И там будем строить город?

— Разумеется.

— А как тебе это удалось?

— Что именно?

— Пробить реку через степь?

Ты же не можешь мне объяснить, каким образом ты чувствуешь или знаешь магический и эмоциональный потенциал людей?..

— Ясно А не боишься, что маги сумеют набрать силы и устроить дворцовый переворот?

— Не боюсь. — Ответил я и рассказал, что и как происходит в этом грешном мире. — Ты заметила, сколько энергии вложила в создание моря?

— Да. Я, кажется, тебе об этом говорила.

Так вот... Теперь все маги, находящиеся под моим чутким руководством, намертво завязаны на этот источник. Они уйти от него никогда не смогут.

— А хирург?

— Хирург уйти может, но воспользоваться этим каналом пополнения энергии не сможет до тех пор, пока не принесёт мне клятву верности. И эта клятва будет много жёстче других. Именно потому, что не дал он её сразу. Мало того, по прошествии почти месяца пытается скрыть от меня свой магический потенциал. Так что с этой стороны опасности нет.

— Не исключено, не исключено... — Задумчиво произнесла китаянка. — Знаешь, всё хочу сказать тебе, что я, кажется, нашла некую закономерность. Смотри...

— Слушаю, а не смотрю. — Поправил я её.

— Извини. Это образно.

— Твоя образность может меня доконать когда-нибудь. Что за закономерность ты обнаружила?

Я подумала, что если кто-то выдаёт титулы, не значит ли это, что нам самим надо ввести эти титулы? Иначе, мы рискуем потерять своих поданных.

— Да. Только тут надо подумать. К примеру, маги должны иметь титулы близкие к моему, то есть женщины — маркизы, мужчины — бароны.

— Может графы с князьями?

— Князь — это царский титул и носить его у нас будут лишь наши дети.

— Согласно. Надо будет подумать. А не думаешь ли ты, что, получив титул, они сумеют добраться по иерархической лестницы до твоего титула?

— У них нет земли.

— Но ведь ты им уже дал землю под виллы?

— Это аренда. Они за неё платить будут. А вот ежели пожелают свою иметь, так милости просим! завоёвывайте себе на здоровье!..

— И пойдут... И завоюют.

— Пусть идут. Но, до тех пор, пока они привязаны к этому источнику, всё, что они подгребут под себя, автоматически будет моим. Да, земля будет их, но власть моя.

— Но ведь теоретически они могут набрать силу равную твоей?

— Теоретически, да. А практически нет. Ты видела, сколько мне понадобилось заполучить земель, прежде чем я стал графом? Так вот. Я даю титул, тем самым определяю для получившего границу. Проще говоря, для того, чтобы соответствовать системе, ему придётся добыть столько же и не меньше. А то и больше. Теперь понятно?

— Понятно. А если они все вместе соберутся, точнее, объединяться против тебя, им сил вполне может хватить.

— Нет. Их совместный индекс равен одной третьи моих сил.

— Возьмут меня.

— и ты пойдёшь?

— Теоретически.

— Ты книгу читала, когда замуж выходила?

— Читала. Я теоретизирую.

— Теоретически всё возможно. Практически нельзя. Кстати, откуда ты вернула свои силы?

— Что ты имеешь в виду?

— Перед тем, как мы создали круг, твои силы были очень даже мизерные.

— А! Я уже на эту тему думала. Скорее всего, это произошло из-за того, что... А любовницам своим ты какие титулы дашь?

— Слушай, чего тебя мои любовницы так волнуют?

— А ты ещё не понял?

— Нет.

— Они потенциальные магини. Причём, очень сильные. Правда, все завязаны на тебя намертво. Против тебя не пойдут ни за что в жизни. Но вот пакостить могут.

— Мммм... — Замычал я. — Дать им виконтесс и достаточно.

— Не выйдет. Лина и Катя очень сильные магички. Им ниже герцогинь давать никак нельзя. А вот Дженни с Альбиной, тем вполне хватит.

— Почему ты так думаешь?

— Первые две равны мне по всем параметрам.

— Но, они же не проявились, как магини?

— Зря ты так думаешь. Альбина, скорее всего, будет заниматься транспортом...

— Кстати, пока ты напомнила. Надо срочно приказать заняться строительством дорог. Очень нужна радиосвязь. Телефонная не прокатит. У нас нет технологий.

— Да какие там технологии?! — Рассмеялась китаянка. — Это же курам на смех.

— Ты знаешь, как проволоку тянуть? У нас есть руда?

Сяомин резко оборвала смех.

— М-да. Извини, я не права.

— Так вот. Нам просто очень надо радиосвязь. Хотя бы для того, чтобы общаться с кораблями в море. Провода, даже если будут технологии, в воду не потянешь. Нужны руды. Всякие! Самые разные. Необходимо рудное дело. И так далее, и тому подобное.

— Зачем?

— А затем... Чувствую я, скоро, очень скоро эта лафа закончится.

— Ты звонил?

— Куда? — Не понял я.

— Ну!.. — Замялась Сяомин. — Каждый ведь имеет право на одну справку.

— А подробнее?

— Каждый из магов имеет право на один единственный вопрос. Кто-то звонит по телефону, кто-то обращается в молитве.

— И что? Получают ответ?

— Да. Признаюсь. Прежде, чем позвонить тебе и стать твоей женой, я получила положительный ответ в этом направлении. Точнее даже не так. Мне просто сказали, что наилучший вариант для тебя — выйти замуж за соседа.

— И ты сразу же согласилась?! — изумился я.

— А куда мне было деваться? Я узнала твой номер телефона и перезвонила. Дальше ты знаешь.

Меня как обухом по башке шандарахнули. В груди мгновенно образовалась гадкая пустота. Так вот почему я оказался не у Лины в постели в тот вечер, а у Дженни. Сильные магини!!! Намертво завязанные на меня!.. Лучше подложить тех, кто останется просто любовницей. Дать им титул небольшой, и пусть радуются. И Лина ведь наверняка знала?.. И с Катей теперь совсем всё неясно. Странно, что Кичиро Кумагаи не то, что промолчал, а согласился, и даже сыграл роль жениха. Свадьбы-то так и не было? Да и сам японец в последнее время пропал с моего горизонта. Понятное дело, всех опасных надо отдалить от меня.

— Выходит, ты не по желанию, а по необходимости замуж вышла?.. — Выдавил я из себя, стараясь не выдать охвативших меня чувств.

— Не совсем так. Конечно, очень многое зависело от этого решения. Я ведь могла просто погибнуть.

— И ты знала, что я слепой?

— Знала.

— Почему же тогда брачный контракт был заключён по согласию?

— Именно потому, что я переломила себя и твёрдо решила выполнять все супружеские обязанности без неприязни.

— Поэтому и твои возможности ниже моих в три раза?

— Нет. Тут совсем другое. Сопляка ты принял под свою руку без меня. Это уже был плюс тебе. Далее, ты освободил так называемых русичей, и в плюс попали захватчики. А меня при этом не было.

— Но ведь русич сам отказался от владычества? — Усомнился я.

— И что? Это просто дало тебе не полную силу, а половину. И столько же от захватчиков. В результате Моя треть превратилась в одну четвёртую. А потом полицейский. И всё. Я вообще улетела в одну пятую.

— Ну, и как ты объясняешь повышения своего статуса?

— Объединением магов. Они заняли свою треть, и мне досталась треть. Теперь равновесие установлено. Думаю, что и впредь оно будет балансировать где-то в этом районе.

— Скажи, только честно?.. Тебе очень противно?

— Что противно? — Толи не поняла, толи притворилась, что не поняла Сяомин.

— СО мной.

— Да нет. Это сначала было как-то неудобно. Вроде бы я тебя обманываю. Теперь легче стало.

— Так ты думаешь, что все маги интересовались... или как там?.. Короче, получали справку, прежде чем соглашаться на мои условия?

— Думаю, да. Только вот капитаны сюда никак не укладываются.

— С капитанами куда проще. — Задумчиво сказал я. — Сейчас отправляемся в южную башню. Ориентируемся наместе. Потом приглашаем архитектора и строим город с портом. Сюда перегоним один из кораблей. Капитаны намертво привязаны к морю. А море только мы им можем дать.

— А как насчёт военного флота?

— Они люди мирные.

— Хм! — Усмехнулась Сяомин. — У них возможностей будет куда больше чем у магов. Островов, наверняка, немерянно. И скорее всего вблизи наших берегов. Архипелаги точно есть. Захватят, станут герцогами, вот тебе и противоположная сила.

— Теоретически всё возможно. Я же уже говорил об этом. А практически нет. Ни один из капитанов не станет захватывать никаких земель. Они даже от боя с пиратами драпали.

— Почему ты так решил? Он же говорил, что пираты драпали?

— Мало ли чего он там тебе наплёл.

— И тебе. — Напомнила китаянка.

— Ладно, и мне. Но я, вотличае от тебя, ложь чувствую.

— Они соврали?!

— Не совсем. Они просто опустили момент, когда капитан приказал уходить от столкновения с пиратским судном. Ладно. Хватит болтать. Пошли. Работы выше крыши.

— Только сначала проверю, всё ли в порядке. Вдруг мы ещё понадобимся?

— Хорошо. — Вздохнул я. — Пошли.

Город уже сиял новенькими зданиями. Шуршали листвой парки. Разбрасывались струями воды фонтаны.

— Ну, вот и всё. — Сказал наш главный архитектор Рабсул Рустамович Стаховский, подходя.

— Во как?! — Искренне удивился я.

— Всё закончили? Можно начинать переселение.

— Спасибо! Никак не ожидал, что так быстро.

— Почему быстро? Никак нет. Часа три возились. Илья Петрович только закончил.

— Ммм?.. Вармантов? — Уточнил я.

— Да. Фортификатор.

— Если все освободились, предлагаю немедленно отправиться к месту закладки нового города. Надо осмотреться, составить план, дать название ещё одному нашему детищу.

— Звать всех? — Спросил Стаховский.

— Разумеется. Это же устье реки. Там вроде была бухта, но не очень большая. Кстати, надо бы, заодно, дать имя нашему морю, и реке из него вытекающей. Дорогая, — я обернулся к жене. — Как бы ты назвала свой город?

— А это мой город? — Удивилась она.

— Ну!.. Ведь в твоём же родовом гнезде?..

— Насколько я помню, мы объединили наши гнёзда.

— Хорошо. Как бы ты предложила назвать город у южной башни?

— Южноморск.

— Отлично. Так и назовём. А реку я бы предложил назвать Сударушкой.

— Почему Сударушкой? — Переспросил Рабсул Рустамович.

— От слова "Сударыня". Она наша живительница.

— Согласна. — Сказала подошедшая Изольда. — Море предлагаю назвать Савеловским.

— А почему Савеловским? Почему не белое, или голубое? — Не понял я.

— Потому, что прародителем его является наш герцог. — Отпарировала Изольда.

— Ну, как-то не скромно получается. — Попытался возразить я.

— Зато честно.

— Договорились. — Поставила точку в споре Сяомин. — Тут вот какая проблема возникла.

И она принялась вводить в курс дела, окруживших её магов.

А я задумался о способе возвращения в цитадель. Ведь отсюда в южную башню не попасть. И вообще, сколько можно кататься по целине? Завтра дождь и всё!.. Город окажется недоступен, как и наоборот.

— У нас есть дорожники? — Негромко поинтересовался я у близ стоящего, но китаянка услыхала и споткнулась на полуслове.

— Зачем нам дорожники? — Поинтересовалась она, обернувшись.

— Дороги строить. — Немного грубовато ответил я. — Или вы собираетесь всю жизнь по голой степи кататься?

— Но!..

— В принципе, я когда-то занимался дорогами. — Заговорил один из магов. — Не скажу, что профессионально, но работал и основу знаю.

— Про подушку и прочее вам же известно? — Поинтересовался я.

— Да, конечно. Про оседание, трамбовку и так далее.

— Можете кратко передать информацию всем, кто пожелает заняться строительством дороги прямо сейчас?

— Нужен хотя бы проект! — Возразил маг.

— Простите, как вас звать, не то неудобно обращаться.

— Сталинов Зиновий Львович. — Как-то неуверенно сообщил маг.

— Переделали из Сталина? — Уточнил я на всякий случай.

— Нет. Просто такое совпадение дурацкое.

— Ладно. О совпадениях мы ещё поговорим... В другой раз!.. И так. Сколько надо людей для создания основы?

— Позвольте? — Вмешалась Изольда.

— Да, пожалуйста. — Милостиво разрешил я.

Маги принялись негромко совещаться. Минут через десять раздался возглас Зиновия Львовича:

— А материал?! Не будем же мы строить дорогу из булыжника, подобно городской мостовой?! Где брать материал?

— Может вам ещё бетон подать? — Язвительно поинтересовалась Изольда.

— Стоп! — Воскликнул я. — Остановитесь. Если вам нужен материал, то я предлагаю ориентироваться на гранитные плиты.

— И где их здесь взять? — Спросил кто-то из толпы.

— Здесь их нет. Но они есть в горах. А поскольку место мне известно, то нарезать для строительства и порталом доставить их сюда не составит труда. — Ответил я.

— И сколько ты потратишь энергии на это? — Спросила Сяомин.

— А ты думаешь, что останешься в стороне? Тут всё куда интереснее. Зиновий Львович покажет тебе образец формы, и ты будешь там нарезать, глядя на основу, а я в свою очередь буду перекидывать их сюда. Следующие маги будут брать плиты и укладывать. Разбейте на процессы и определитесь с количеством.

— Ты и в будущем собираешься строить таким образом? — Съязвила китаянка.

— Если надо будет, то да. А вообще-то сейчас просто цейтнот и беречь силы глупо.

Как я тогда оказался прав!.. Что-то внутри подсказывало, что ли?.. В результате моей самодеятельности сегодня в южную башню никто не попал. До конца дня строили дорогу, медленно продвигаясь по мере её появления. Дорога выходила классная: широкая, с метровым разделителем по центру, высотой тридцать сантиметров. Так что, телегу не развернуть обратно, не добравшись до специально отведённого для этого манёвра места. Само полотно так же было приподнято сантиметров на пятнадцать. Четыре плиты по два с половиной метра в ширину и два в длину!.. Хотя предлагали наоборот, но дорожник настоял на своём.

Вымотались, конечно, все. Благо воды из озера набрали. Но больше всех устал я. И совсем не потому, что время от времени открывал портал и держал, пока маги переносили плиты. Всем казалось, что в перерыве я отдыхаю. Однако они ошибались. И очень сильно ошибались. Я в это время вспоминал, как выглядели водопроводные трубы большого диаметра. Не обыкновенные, городские, а те, по которым текли подземные реки. Форму-то я помнил, а вот крепления?.. Пришлось придумывать самому. Думаю, что получились они громоздкими. Не такими компактными, как на самом деле. Зато на сто процентов стыки не должны были протечь. Уложив их под землёй на глубине около четырёх метров в две нитки, подвёл один край под цитадель. Там был резервуар. Откуда он взялся, не знаю. Но то, что он был, сомнений не было. Другой конец труб я опустил в только что созданное море на глубину десяти метров. Поставил четыре фильтра перед каждым входом и уже собрался открыть заслонки, как вдруг подумал: "а на фига мне кусковые трубы? Ведь их можно объединить и создать цельную трубу". Решил не испытывать судьбу на удачу, и провернул эту операцию с одной из ниток. Ура! Всё вышло как нельзя лучше. Повторил этот же приём на второй ветке и получил тот же результат. Трубы я не стал делать из бетона. Хотя бы потому, что представления не имел, как и из чего делается бетон. А тем более для подобных труб. Решил обойтись очень толстым слоем хорошо обожжённой глины толщиной не менее тридцати сантиметров и диаметром трубы два метра двадцать сантиметров, покрытой по поверхности толстенным слоем смолы, с оболочкой из каменных блоков сверху и по бокам. Я не знаю, как правильно строить трубопроводы, но мне показалось, что мой вариант был не самым худшим. Трубопровод находился как бы в каменном коридоре. Каждая ветка отдельно. На расстоянии десяти метров друг от друга. Попробуйте, диверсанты, найти!.. Используемый по сей день источник воды в цитадели так и не был обнаружен. И если вдруг всё исчезнет, то мы окажемся без воды. И тогда строить трубопровод будет поздно. Придётся перебираться в другие места, где будет эта самая живительная влага. Вот я и решил под шумок провести альтернативный или дополнительный источник воды. И сообщать о своей самодеятельности я не собирался. Во всяком случае, пока.

С водопроводом было покончено где-то на полпути до крепости. В технологии строительства дороги разобраться было не сложно. Поэтому, передохнув немного и испив драгоценной водицы, приступил к самостоятельному строительству ещё одной дороги: от первограда к Любограду. Это оказалось куда сложней. Хотя бы потому, что делать приходилось всё самому. Да и протяжённость дорожного полотна была не в пример длиннее. Скажем, эдак, километров на сто. Честно говоря, я не собирался выстраивать её всю, думал, сколько успею, насколько хватит сил... Но так получилось, что первые километры были сложными из-за дальности расстояния. И на строительство кленового перекрёстка ушло много времени. Ведь стык дорожных полотен произошёл уже в созданной магами дороге от Любограда к цитадели. Потом пошло быстрей. И когда мы въезжали в ворота крепости, вторая дорога уже была готова. Но я был никакой. Не помогала даже вода.

Кое-как добравшись до постели, свалился, и не подумав смыть с себя дорожную пыль. Просто упал на диван, в чём был, так и отрубился.

60-0:1001

Следующий день я благополучно проспал, набираясь сил. Удивительно, но меня никто даже не пытался разбудить. Ещё удивительнее было то, что Сяомин не полюбопытствовала, почему мой организм оказался так сильно истощён?.. Возможно, она решила, что создание и поддержка портала отнимает очень много сил. Разубеждать её в ошибочности своих выводов я не собирался.

Пока моё бренное тело блаженствовало на диване в объятиях морфея, Сяомин с магами побывала на южной башне. Осмотрели устье реки; выбрали место для строительства порта, верфей, фортификационных строений; сделали разметку будущей дороги; определились с планировкой города. Поскольку к тому времени я продолжал находится в нирване, решили пока что заняться строительством порта. Короче, к вечеру осталась малая толика от всего объёма работы. Но без меня делать её не представлялось возможным. Дворец без моего участия Сяомин построить не могла. С дорогой была та же проблема. Решили всё же отложить на завтра.

Я проснулся к вечеру, голодный и оттого в пессимистическом настроении. Разоблачившись догола, забрался в душ и долго отмывал вчерашнюю грязь. Одеваясь в чистое, вдруг подумал: "А куда девается грязная одежда?". За всё время моего здешнего пребывания никому и в голову не приходило заняться стиркой. Неужели я изначально заложил мину замедленного действия? Ведь ежели всё исчезнет, а то, что исчезнет, я ничуть не сомневался, и тогда все останутся в грязных одеждах. А представляете себе, если это произойдёт ночью? Утром никто не найдёт никакой одежды вообще!.. "Надо будет проверить", — Сделал я себе зарубку на память и отправился в столовую.

Там никого не было. Тогда я позвонил на кухню и попросил принести мне завтрак, на что получил ответ, типа, кто это вечером завтракает? Выяснилось, что дело к вечеру и все нормальные люди готовятся ужинать. Тогда я заказал ужин. Но и тут всё оказалось не так-то просто. У меня поинтересовались именем. Не задумываясь, честно признался: "Савелий". И получил в ответ, что таких персон для отдельного обслуживания в списке нет. Я раскрыл рот от удивления, и не нашёлся что сказать.

Посидев ещё с минуту с молчащей трубкой в руке, набрал номер Лины. НА моё счастье, она оказалась на месте.

— Ты что сейчас делаешь? — Спросил я осторожно.

На что девушка ответила, мол, только освободилась, решила немного отдохнуть. Я тут же предложил отдохнуть вместе и рассказал историю с ужином. В животе так урчало, что в пору на стену лезть от голода. Лина рассмеялась и сообщила, что я совсем не практичный человек. Что надо было сказать: "Заказ от герцога". И тогда тебе в две минуты бы принесли всё, чего бы ты ни пожелал.

— Ладно, ладно меня распекать. — Остановил я Лину. — Ты лучше скажи, можешь всё-таки прийти и помочь мне в некоторых делах?

— И с ужином? — Уточнила она.

— Разумеется, и с ужином.

— Жди. Сейчас буду.

— Стой! — Вдруг вспомнил я. — По пути прикажи разыскать Катю и Кичиро Кумагаи.

— Что-то случилось? — Насторожилась Лина.

— Пока нет. Но может случится.

— Хорошо. Сейчас приду.

Вообще-то я на ночь никогда не ем. Привычка, знаете ли... Но в этот вечер я не то, чтобы ел, я жрал!.. Жрал, как изголодавшийся слон. Правда, я не знаю, как жрут голодные слоны, но, думаю, что не хуже меня...

— Вот ты мне скажи, — заговорил я, принявшись за чай. — Какое сегодня число?

— Представления не имею. Надо у Галины Павловны спросить.

— Вот и я думаю, а знает ли твоя Галина Павловна?

— Знает.

— Откуда такая уверенность? Ты можешь посчитать, сколько дней прошло с момента первой нашей встречи в родильном отделении?

Лина задумалась. Ещё бы!!! Я сам, прежде чем задать этот вопрос долго пытался вспомнить, сколько же дней прошло?.. Хронику вроде помню, а вот уверенности в количестве и что в какой день происходило?.. Лично у меня было ощущение, что здесь сутки имели не 24 часа, а куда больше. Потому что в один день вмещалось столько событий, сколько в неделю не войдёт.

В дверь постучали.

— Входите! — Крикнул я.

Вошла Катя и поздоровалась.

— И тебе не хворать. — Грубовато ответил я. — Присаживайся, говорить будем.

— Мне уйти? — Спросила Лина.

— Мммм? — Задумался я на мгновение. — Не стоит. Умнее будешь.

Лина, уже поднявшаяся уходить, снова опустилась на стул.

— Это уже интересно. — Сказала она, сдвигая пустые чашки.

— Катя, расскажи-ка мне подробности вашей свадьбы. — Попросил я.

— Но!.. — Замялась девушка. — Свадьбы ещё не было.

— А когда будет?

— Не знаю.

— Ладушки. Тогда поставим вопрос иначе. Расскажи-ка мне, с какой стати ты решила соблазнить японца?

— А разве нельзя? — Вызывающе спросила Катя.

— Можно, можно. Видимо, я опять неверно поставил вопрос. Хорошо. Давай тогда так. Скажи, чем тебя припугнула Сяомин?

— Ничем.

— Не лги. Ты Кичиро Кумагаи и в глаза не видела до тех пор, пока вместе с ним ко мне не пришла. Ты же накануне просила аудиенции, а я не смог тебя принять. Ты явно хотела что-то мне рассказать. Не так ли?

В общем, Катюша ещё немного посопротивлялась, и вконце-концов призналась во всём. Никакого японца она действительно не знала, и знать не желала. Её после той нашей встречи постоянно тянуло ко мне, и никто из мужчин её не интересовал. Но нарисовалась китаянка, которая пригрозила всеми карами земными, и потребовала немедленно выйти замуж. Что в этом случае оставалось делать девушке? Только соглашаться. Иначе её просто сотрут в порошок.

— Лина, тебе знакомо это? — Спросил я у девушки, когда Катя замолчала.

— Нет.

— Зачем ты-то мне лжёшь?

— Не поняла?

— Ты помнишь вечер, когда я тебе звонил, а трубку взяла Дженни?

— Хм! Нет. Такого не было. При мне никто не может взять трубку телефона без моего разрешения.

— Тогда объясни, как Дженни в тот вечер оказалась в твоей комнате, и почему она подняла трубку, а не ты?

— Это не она. — Тихо заговорила Катя. — Я работала в тот вечер на коммутаторе. Сказали, будто он сломался. В дежурку пришла ваша жена и приказала, если вы будете звонить Лине, соединить его с Дженни.

— Что?! — Возмутилась Лина, резко вскакивая со стула.

— Успокойся. — Сказал я, пытаясь поймать девушку за руку. — Да сядь ты. У нас времени, между прочим, не так уж и много.

— Правильно. — Раздался голос китаянки. — У вас его вообще уже не осталось. — Она прошла к столу, выдвинула стул и присела. — Надеюсь, вы герцог, возражать не станете, если я приму участие в вашей беседе?

— Буду рад услышать объяснения. — Ответил я, стараясь не показать разочарования.

— Так вот. Я действительно сделала всё это. И не потому, что хочу захватить власть или что-нибудь в этом роде. Мне она, власть, откровенно говоря, и даром не нужна. Я всегда мечтала быть просто женой, иметь дом, детей, ухаживать за мужем. А тут такой облом. Выкинуло куда-то, да ещё и без возможности выжить. Вот я и решилась выйти замуж за любого, лишь бы снять с себя бремя ответственности за всё. И тут выяснилось, что выбора-то нет... Имеется единственный вариант, да и тот инвалид. То, что предложили в мужья слепого, было само по себе невероятно. Как это он может выполнить все мои пожелания? Но успешность его не оспаривалась. И я решилась. Расчёт был прост: выйти замуж и оградить мужа от посягательств других женщин. Когда я прочла договор, где разрешалось мужу иметь любовниц, я засомневалась в своём решении. Но потом подумала, что избавиться от этих дамочек будет легко, и подписала брачный договор, не очень выгодный для меня. Становиться твоей женой в прямом смысле этого слова я не собиралась до тех пор, пока не избавлюсь от твоих любовниц. Но!.. Ты сам знаешь, как всё вышло. И тут я поняла, что мне больше никто не нужен. Я постаралась избавиться от этой навязчивой мысли. Однако не тут-то было. Устранить Катю было легко. Она просто испугалась меня. С Кичиро Кумагаи пришлось повозиться. Но в целом результат был достигнут. Даже если б они и не поженились, ты был уверен, что они уже переспали. Оставалась Лина. С ней никак не получалось. Кого только я ей не подсовывала?.. Увы, всё напрасно. Если ты заметил, то между нами близости не было более двух недель. Всё это время мне приходилось сдерживаться из последних сил. Я не понимала, что со мной происходит. И только сейчас до меня дошло... С тобой нельзя иметь интимных отношений. Ты мгновенно становишься единственным желанным. Я проверила это и на Дженни, и на Альбине. Обе они, как и Катя с Линой, не желают иметь никого больше кроме тебя. Вот я и подумала, может не стоит усложнять себе и другим жизнь? Может всем нам просто договориться и...

— Установить очередь на меня. — Закончил я её мысль. — В принципе, ничего плохого в этом я не вижу. Другое дело хватит ли меня на всех?

— Хватит. — Уверенно ответила китаянка. — Тебе ещё двух надо будет заполучить. Вот над их кандидатурами надо будет действительно подумать очень серьёзно.

— Кому подумать? Мне? — Удивился я.

— Нет, нам. — Ответила жена.

— Бред какой-то. — Отмахнулся я. — Какого хрена ты лезешь в мою интимную жизнь? Да ещё и девчонок подбиваешь?

— Стой, что ты с некоторых пор не принадлежишь самому себе. Ты правитель. И не просто правитель, а гарант благополучия для нескольких сотен тысяч людей. Исчезни ты, и эти люди окажутся на краю пропасти.

— Как пафосно!.. — Поморщился я.

— Она права. — Согласилась с китаянкой Лина.

— извини меня, Катя, — обратилась Сяомин к девушке. — Всё, что я тогда наговорила тебе, не принимай к сердцу. Отныне я признаю свою вину и больше никогда не стану поперёк. Если, конечно, ты не пожелаешь убить этого сексуального маньяка.

— Убивать пока не собираюсь, а вот любить, с удовольствием. — Ответила Катя, дрожащим от слёз голосом.

— Ладно. Хватит совещаний. — Хлопнул я в ладоши. — Сяо, немедленно займись устройством апартаментов для моих пока что любовниц, но, я предполагаю, что в будущем жён. Мне надоели интриги. Я хочу жить нормальной жизнью. Девчонки, вы согласны перебраться сюда? Ко мне поближе и быть всегда рядом?

— Я согласна. — Сказала Катя.

— А мне что-то не хочется быть...

— Не хочется, не надо. — Прервал я Лину. — Каждый выбирает свой путь.

В дверь снова постучали.

— Кого там ещё чёрт принёс? — Раздражённо бросил я.

Сяомин поднялась и открыла дверь.

— О! — Воскликнула она. — Кичиро Кумагаи! Проходите, проходите.

Добрый вечер. — Поклонился японец входя.

— Добрый, добрый. — Ответил я, поднимаясь. — Кичиро-сан, я приношу вам свои извинения за то унижение, что вам пришлось пережить по вине моей супруги. Я не знаю, чем загладить свою вину. Прошу просто принять на веру, что предлагаемое не воискупление вины, а в заслугу вашу. Во как вычурно! извините. Короче, я хочу, чтобы вы были не просто инструктором восточных единоборств, а возглавили это направление. И не просто возглавили, а вошли полноправным членом в наше сообщество. Я бы хотел, чтобы все наши военные были не просто вояки, умеющие махать дубинками, а профессионалами ручного боя. В ближайшее время у нас вряд ли будет возможность иметь огнестрельное оружие. И надо будет опираться лишь на силовую борьбу.

— Я вас понял. — Поклонился японец. — Я не в обиде. Я знал, что вы в этом всё равно когда-нибудь разберётесь. А потому и не спешил.

— Благодарю вас, Кичиро-сан. И помните, обращаться ко мне вы имеете право без всяких посторонних или предварительных запросов. Дело, которым вы теперь будете заниматься, крайне важно для нас и порой нужны будут срочные консультации. Кстати, начинайте обговаривать детали с нашим начштабом. Может быть, нам удастся всё-таки сколотить армию, пока гром не грянет.

— А есть предпосылки? — Поинтересовался Кичиро Кумагаи.

— Явных пока нет. Но!.. Ощущения у меня очень не хорошие. Всё. На сегодня всё. Все свободны.

— Хорошо. Мы-то свободны. Но вот что ты делать будешь? Впереди ночь, а ты выспался? — Язвительно поинтересовалась Сяомин.

— Найду. — Буркнул я. — Найдите мне Кожемякина. И, Лина, ты идёшь отдыхать или у тебя есть ещё силы походить со мной?

Девушка сделала театральную паузу, после чего ответила:

— Немного уделю тебе время.

— Знаешь, не надо. — Вдруг обозлился я. — Пригласите мне Альбину и Дженни. Кичиро Кумагаи, пройдёмте в мой кабинет.

Если коротко, то наша беседа с японцем была больше ознакомительной с моей стороны. Теперь мне точно было известно, сколько человек занимаются единоборствами. Сколько из них перспективных. На кого стоит обратить внимание, а кто не заслуживает его. Информация в целом была полезной.

Когда пришла Дженни, мы распрощались с Кичиро-сан, и отправились в библиотеку.

Разговор с Галиной Павловной не получился. Хотя бы потому, что женщина была настолько уставшей, что мне просто неудобно стало её донимать своими вопросами. Лишь один вопрос я всё же осмелился предложить ей. Вернее, не сам вопрос, а его решение. Создание календаря. Отсчёт начали с моего появления здесь. Вычислили его очень просто. Как выяснилось, Павлина, которую разыскали по телефону, вела учёт дней. Обратный отсчёт был не сложен. Получилось, что сегодня двадцать девятый день нашего пребывания в этом странном мире. Дату зафиксировали, на скорую руку создали перекидной календарь. После этого я извинился за беспокойство, и мы отправились на поиски Кожемякина.

Это оказалось не просто. Начштаба не сидел на месте. Но, найдя Матвея, мы без труда нашли и Николая Никаноровича. Общение с ним принесло куда больше информации, зато и проблем ещё больше.

Брыкался наш десантник, как необъезженная лошадь. На командующего десантными войсками он был готов, но никак не начальником штаба. Как тут же выяснилось, войска уже были. Внутренние, под руководством Егорова, и общевойсковые. Конницу создать пока что не выходило по двум причинам: 1. Не было лошадей; 2. Мало кто умел держаться в седле. Кстати, и самих сёдел было мало. В общем, проблем было выше крыши. Благо скорняк был, появились кузнецы, ветеринары и прочие ремесленники. Но вот ресурсов не хватало. Добыть шкуры в лесу можно было бы, да вот беда, охотников настоящих не было. Кроме всего по лесам тигры бродили. А на них с палкой не попрёшь. Короче, народ учился жить заново.

— Николай Никанорович, — обратился я к Кожемякину. — Скажи-ка мне ещё разок, ты хорошо по горам лазил?

— Ну!.. Я не ставил себе задачу геодезического направления. Нашёл черту, прошёлся вдоль неё. Ознакомился с тем, что за чертой. Выходить, не выходил, прав таких не имею. А так!.. Ничего там особенного не видел.

— Скоплений людей не видел? — Уточнил я.

— Нет.

— Что-то меня гложет. — Признался я. — Ощущения не очень хорошие. Как ведутся наблюдения с башен? или прекратили за ненадобностью?

— Ни в коем случае. Наблюдательные посты наоборот увеличили.

— На каком направлении?

— На всех. Нельзя расслабляться. Тем более что я доверяю вашему внутреннему чутью.

— А мы уже на Вы?

— Да неудобно как-то... Герцог же всё-таки.

— Ладно тебе. Это я сегодня занудствую. Да, бродя по горам, ты собирал образцы, как просили геологи?

— Конечно. Три мешка притащили каменюк всяких. Кое-какие зарисовки.

— Понятно. Золотых жил не видел?..

— Нет, конечно. Иначе бы сразу доложил.

— Да нам больше уголь с рудой нужны чем золото. Без золота пока что можно прожить, а вот без железа никак. Подумай, кого можно было бы дать в охрану геологам? Их надо отправить на разведку в горы. Позарез нужны ресурсы.

— Как скоро нужен отряд?

— Желательно ещё вчера.

— Понял. Завтра с утра будет список.

— Надо бы ещё определиться с маршрутом. Тут нужны сами геологи. Они-то ведь видели принесённые тобой камни, я нет. Да и толку от того, чтобы я их видел?..

— Я понимаю.

— Ты бы лучше подсказал, как быстрей людей научить драться руками, без ножей и пистолетов?.. и сколько мы можем выставить человек? Реальных, а не пушечное мясо.

— Ну, с этим, как раз, никаких проблем. В армию идёт каждый третий прибывший. Так что на сегодняшний день у нас около десяти тысяч уже есть. Среди них около тысячи профи. Я им чины присвоил. После аттестации, разумеется. Отделения раздал. Реально можем выставить тысячи две. И то, процентов на шестьдесят подготовленных. Времени слишком мало прошло.

Ладненько. — Прихлопнул я легонько по столу. — Идите отдыхать. Завтра продолжим на свежую голову.

Мы распрощались. Уже во дворе цитадели Дженни поинтересовалась куда дальше. На что я ответил:

— Не желаешь пригласить к себе?

Девушка промолчала.

— На нет и суда нет. — Вздохнул я. — Тогда доведи меня до дворца, и иди отдыхать.

— Хорошо. — Согласилась Дженни, и ночь я провёл у неё.

60-0:1010

Спозаранку отправились на южную башню завершать начатое. На этот раз сопровождала меня Дженни.

Пустыня ещё только просыпалась. Солнце не торопясь поднималось слева из моря. Было даже немного зябко. Морской ветерок откровенно холодил.

Мы подошли к месту будущего дворца. Башня от него находилась метрах в двухстах.

— Не забыли о реабилитационном центре вокруг башни? — Спросил я.

— Нет. — Ответил Рабсул Рустамович. — Как можно?

— На сколько процентов город готов? — Задал я следующий вопрос архитектору, но ответила Сяомин.

— Не знаю. Думаю, около семидесяти пяти.

— Тогда начнём.

Процесс не занял много времени. Но, как всегда после созидания, надо было прошвырнуться по дворцу и убедиться в точности исполнения задуманного. Мы уже сделали несколько шагов по направлению к калитке, когда к нам подбежал Матвей.— Ваша светлость! — Окликнул он, опасаясь, что мы скроемся за воротами раньше, чем он добежит.

Я замер, с поднятой ногой. "Началось", — Мелькнула мысль.

— Что случилось, Матвей? — Оборотился я к подбегающему бывшему охраннику.

— Мммм... — Промычал тот неопределённо.

— Понял. Всем отойти. — Приказал я.

— И мне? — Спросила Сяомин.

— Ты и Дженни могут остаться.

— Сообщение с восточной башни. — Заговорил Матвей, когда маги отошли на приличное расстояние.

— Ну? — Не терпеливо притопнул я ногой. — Не тяни. Говори.

— Замечено пыльное облако. Движется к нашим границам. Павлина предполагает, что это конная орда. Пока они ещё очень далеко. Трудно понять их направление. Может, они к морю идут. Но Павлина убеждена, что к нам. Решила на всякий случай предупредить. Если они всей массой навалятся, то продавят граничную черту.

— Правильно сделала. Кожемякину сообщили?

— Разумеется. Он узнал первым. Послал меня к вам.

— Значится так. Сяомин, продолжаете здесь работать. Готовь плиты для дороги. Организуйте людей для укладки. Как только я освобожусь, устроим комсомольскую стройку с передовыми темпами. Короче, делайте всё, что можно без меня. Маги пусть продолжают работать здесь. Да, если вдруг освободятся и нечем будет заняться, пусть составят проект дорог, связующих все наши города. У Любограда в десяти километрах по трассе, что мы позавчера выстроили, есть кольцевая развязка. Вот туда и направляйте все дороги. Да, и города обязательно между собой свяжите.

— Думаешь, что-то серьёзное? — Спросила китаянка.

— Уверен. На этот раз без кровопролития не обойтись.

— Может пока что оставить здешнее строительство?

— Нет! — Рявкнул я, теряя терпение. Если нам будет плохо, я обязательно призову всех вас туда. А пока что работайте, не теряйте времени даром. Пошли, Матвей.

Через пол часа мы стояли на вершине восточной башни. Дженни, Павлина и Николай Никанорович разглядывали горизонт. Правда, последний постоянно отвлекался, раздавая приказы адъютантам. Ему очень не нравилось, что посыльных я называю адъютантами. Но что поделать?.. Когда я предложил называть их денщиками, он обиделся всерьёз.

План мы кое-какой разработали. Но считать его совершенным было бы неверно. Главное в нём было распределение ролей. Я выполнял роль тяжёлой артиллерии в нужный момент. Время "Ч" определял главнокомандующий. Вернее, начальник штаба. С этим он был категорически не согласен, потому как он практик, а не теоретик. И уж тем более не стратег. Но где их было взять, стратегов и тактиков? Все наши предположения строились на том, что огнестрельного оружия у приближающихся нет. Лошадей на самом деле было очень много. За то время, пока мы появились здесь, они приблизились километров на десять, не больше. Во всяком случае, так утверждала Павлина, а не верить ей у меня не было никаких оснований.

Через портал то и дело бегали посыльные. Внизу так же копошился народ, наскоро создавая оборонительные сооружения. Хотя, что мы могли противопоставить орде тысяч в пятьдесят конницы? Разумеется, эта цифра была приблизительной. И всё же пыльное облако впечатляло. Из-за него не было видно хвоста колонны. В оптику смогли разглядеть лишь передовой отряд человек в пятьсот, вырвавшийся вперёд километров на пять. За ним ещё один такой же отряд. Шли они ходко, явно направляясь в нашу сторону.

— Думаю, часа через два они подойдут вплотную. — Сказал Николай Никанорович, опуская бинокль. — Время у нас ещё есть. Можно подготовить несколько ловушек.

— Людей не перетрудите. — Попросил я. — Им, возможно, придётся драться в рукопашную. А усталый воин — это уже пятьдесят процентов поражения.

— Вы правы. — Кивнул японец, стоявший слева от меня.

— Кичиро-сан, — обратился я. — Может, вы чего подскажете? Что-то моей фантазии не хватает.

— Мало информации. — Задумчиво ответил мастер восточных единоборств. — Нам не известно ни вооружение, ни подготовка.

— Насчёт вооружения ничего не скажу. Не знаю. А вот насчёт подготовки, думаю, что она не очень высока. Вряд ли можно подготовить такую армаду народа за двадцать пять дней. Не верю. Скажите, сколько человек вы успели подготовить хотя бы на первом уровне?

Японец задумался, потом ответил:

— На самом низком уровне около сотни. Первого уровня человек восемь, да и то не уверен. На второй всего один подходит, но не дотягивает.

— Вот вам и ответ. Неужели вы думаете, что на той стороне исключительно другие люди и возможности?

— Смотря во что вкладывался их родоначальник. — Вмешалась в разговор Лина. Она сегодня с утра пришла к Дженни, как будто знала, что я буду там, и попыталась наладить пошатнувшиеся отношения. Мне некогда было заниматься этими мелочами, а потому разговор был перенесён на более позднее время. Но тут случилось то, что случилось, и Дженни со своим биноклем понадобилась Николаю Никаноровичу. Пришлось приглашать Лину. Альбина оставалась у себя в конюшнях. Могло произойти всё, что угодно. И никто не мог знать заранее, что может понадобится в ту или иную минуту.

— Предлагаю сделать перерыв на обед. — Сказал я.

— Так рано же ещё? — Возмутился Кожемякин.

— А у вас будет время потом пообедать?

— Солдат с набитым животом — не солдат. — Отпарировал бывший десантник.

— А я не говорю о солдатах.

— На полный желудок плохо думается. Спать хочется.

— Убедили. — Согласился я. — Тогда давайте так, вы тут пока что наблюдайте, а я на южную башню сбегаю. Там тоже дел выше крыши.

— Ваша светлость, — обратился Кичиро Кумагаи. — Вы нужны свежим, полным сил. Поэтому я бы предложил пообедать вам и отдохнуть немного. А вот с южной башней стоит пока что подождать.

Я подумал, и согласился. Но уходить с башни мне не хотелось. К тому же занимать портал тоже не стоило.

— Кстати, Николай Никанорович, кого вы ждёте через два часа? Основную массу или первый отряд? — Спросил я.

— Основной состав. — Усмехнулся начштаба. — Первый отряд подойдёт минут через пятьдесят.

— Вы думаете, они сходу пойдут в атаку?

— У них нет биноклей, и нет подзорных труб. Отсюда вывод: они не могут увидеть нас. Возможно, они заметили башню. Но для этого надо иметь орлиное зрение. Подзорная труба не позволит разглядеть с такого расстояния даже башню. А простым глазом и подавно не увидеть.

— Предположим, что у них есть бинокль.

— Я же сказал. Тогда они могли увидеть лишь башню. Нас разглядеть с такого расстояния нереально. Мы же не видим отдельных всадников?

— почему? — Протестующе возразила Дженни. — Лично я вижу их. Даже пытаюсь посчитать.

— Это вы видите приближающийся отряд, а не основные силы. Что там вам неизвестно.

— Да. Зато мне доподлинно известно, что первый отряд насчитывает ровно пять сотен человек, и тысячу лошадей.

— Это как это? — Не поверил бывший десантник, и схватился за бинокль. — Вот дьявол! Действительно! Они идут с подменой.

— Николай Никанорович, — обратился я к начштаба. — Позвольте предложить вам один интересный трюк.

— Да, конечно. Я слушаю.

— На каком расстоянии от первого отряда идёт второй? Приблизительно?

— Километра два, может три. Трудно сказать.

— А если мы их пропустим?

— То есть как? Пропустим? — Спросили одновременно несколько человек.

— А очень просто... — и я выложил свой план.

— Хм! — Хмыкнул Кожемякин. — Это мысль.

мы ещё минут двадцать обсуждали детали моего плана, когда Дженни сообщила, что до прибытия первых всадников осталось меньше километра. Была объявлена готовность номер один. Всё замерло в преддверии дальнейших событий.

Теперь я превратился в орудие, строго выполнявшее все приказы начштаба. Ограничительная черта была временно снята на протяжении целого километра. Точку отсчёта брали по вехам, выставленным заранее. Поэтому как только крайние всадники оказались на нашей территории, раздалась команда: "Закрыть". И я закрыл, то есть восстановил граничную черту. Тут же раздалась другая команда: "Нить". И я поставил нить приблизительно на уровне шей всадников. Первые три ряда буквально снесло за малым исключением. Поскольку все они не были одинакового роста, то кое-кому повезло. Правда, было очень больно и сопровождалось большой потерей крови. Последние два ряда и те, что не попали под нить, вдруг откинулись назад, повиснув вниз головой. Я не понял этого трюка, но Николай Никанорович среагировал мгновенно. Последовала команда: "Барьер", и лошади, среагировавшие куда шустрее всадников, одним махом преодолели неожиданно возникшее препятствие. А вот всадники вылетели из сёдел. Не сорвалось всего человек пять, лошадей которых уже поймали наши бойцы под уздцы и сорвали наездников с сёдел. Последняя команда была: "Отбой". Дальше пошли не мои команды.

На поле перед башней появилось триста пятьдесят человек, которые сноровисто отлавливали лошадей и отправляли их грузовым порталом прямо к Альбине. Ещё триста человек занималась откровенным мародёрством, или проще говоря, собирали трофеи, складировали их в башне на первом этаже. Разбираться было некогда. Но разрешили брать холодное оружие, если оно будет. Видимо, было. Потому что на башню буквально взлетел один из командиров взвода с сообщением о том, что все всадники были вооружены саблями.

— Можно людям раздать? — Закончил он свой доклад.

— Только тем, кто хоть чуток может с ними обращаться. — Разрешил Кожемякин. И комвзвода радостный упорхнул вниз.

— Между прочим, это сильно усложняет нашу защиту. — Сказал я.

— Согласен. — Задумчиво ответил бывший десантник. — Тут проблема ещё хуже. Откуда у них столько железа?

— Откуда железо в данный момент неважно. Куда важнее применение оружейных новинок.

— Ваша светлость, — обратился ко мне японец. — Позвольте спуститься вниз и осмотреть оружие на предмет его качества?

— Пожалуйста. С превеликим удовольствием! Только не светиться и как можно скорей доложить о результатах. — Разрешил я.

— Ваша светлость, позвольте и мне выбрать оружие? — Попросил Матвей.

— Матвей, твой начальник вон, с биноклем стоит. Ты чего у меня-то спрашиваешь?

— Да пусть идёт. Только быстро. Одна нога там другая здесь. — Дозволил Кожемякин. — Кажется, вторая волна собирается нас атаковать.

— Нет, не будут. — Возразила Дженни.

— Да, согласен. — Тут же отозвался бывший десантник.

— Почему? — Спросил я.

— Потому, что они остановились, не доехав до черты. — Пояснила Лина.

— интересно, как они её определили? — Полюбопытствовал я.

— Это риторический вопрос. Ответ на него храниться там, за граничной чертой. — Не удержалась от комментария Лина.

Всадники тем временем выстраивались в два ряда. Причём первый ряд становился так, чтобы оказаться между двумя всадниками второго ряда.

— Кажется, они собираются стрелять в наших людей на поле. — Сообщила Павлина.

— Чем? — Встрепенулся я. — Николай, отведи людей от греха подальше.

— Уже. — Недовольно буркнул начштаба. — Ещё не всё собрали.

— Хрен с ним, с барахлом. Люди важнее. — Сказал я и приготовился к возможным командам, лихорадочно копаясь в памяти в поисках возможных интересных вариантов ответа. Применять магию напрямую пока что не имело смысла. Калечить лошадей мы тоже не хотели. Ну, разве что, в крайнем случае. Когда на кону будет стоять наша жизнь.

Наверное, противник издал какой-то сигнал, потому что наши люди, бродившие по полю от трупа к трупу, вдруг упали на землю и покатились в разные стороны, уходя от обстрела.

— Молодцы! Грамотно! — Похвалил бойцов бывший десантник.

— Чем стреляют? — Спросил я. — Стрелами? Пусть бы хоть одну подобрали...

— Уже. Радостно сообщила Дженни. — Ребята ушли в мёртвую зону.

— Не мёртвую зону, а в зону недоступности. — Поправил её Кожемякин.

— Что они дальше будут делать? Мне это больше интересно. — Бросила в пустоту вопрос Павлина.

— Думаю, своих будут ждать. — Ответил начштаба. — Я бы на их месте так и сделал. Шутка ли!.. Потерять одним махом полтысячи человек?!

— Не думаю. Смотрите, они собираются атаковать точно так же, как и первый отряд.

— Ну что ж!.. Повторим приём, если до них ещё не дошло.

— Николай Никанорович, — обратился я к начштаба. — А почему всадники не упали на гривы, а откинулись назад? Ведь это неестественно?

— Кабы знать почему?.. — Проворчал бывший десантник.

Чего скрывать... Наша стратегия как раз строилась на том, что за столь короткий срок хорошего наездника не получить. Разве что еле держащегося в седле. Но подобного трюка мы не ожидали.

Тем временем конница за чертой перестроилась и на рысях двинулась к границе.

— Убрать черту! — Раздалась команда. — И через пару минут: — Закрывай.

Наши ребята откатились почти к стенам башни. И почти тут же на конницу двинулась "черепаха" римских легионов!!!

— Ну, не фига себе! — Не удержался я от восклицания. — Товарищ Кожемякин, как это вам удалось?!

— Это лишь жалкое подобие. — С сожалением ответил начштаба. — Ребята просто не успели до конца освоить нужное. Да и психологически это очень не просто.

— Так зачем вы их послали на верную смерть?

— Им ведь учиться надо, да и другим показать, что может сделать хитрость древних. Какой-никакой урон они всё же нанесут. Смотрите сами!

И действительно. Разогнавшаяся конница, не встретив препятствий, рванула к башне, но, заметив надвигающуюся стену копий, попыталась затормозить. Увы! Не так просто остановить коня на бегу.

За мгновенье до столкновения "черепаха" распалась на две половинки, пропуская останавливающиеся несколько сотен, и вновь захлопнулась, преграждая путь уже затормозившим. Стройные ряды нападавших развалились. Начался хаос. Всадники нелепо размахивали саблями, будто палками, валились под ноги коней, выдернутые из сёдел. С флангов, на оставшихся снаружи, полетели сотни камней. Те в свою очередь пытались развернуться, чтоб уйти за черту, но, врезавшись в неё, валились с лошадей не хуже оловянных солдатиков. Минут десять продолжалась эта бойня. И вот на поле высыпали все резервы, собирая трофеи, ловя коней, выискивая своих и чужих раненых.

— Доложить о потерях. — Приказал начштаба, стоявшему за его спиной ординарцу. Тот мгновенно исчез.

— Я думаю, — заговорил я, слегка растягивая слова, — что нам пора переходить ко второй половине нашего плана. Они нас численностью задавят. Зря людей угробим.

— Согласен. — Буркнул Кожемякин.

— Тогда прикажите все трофеи из башни отправить в цитадель. И людей тоже. Пусть пока отдыхают, готовятся к вылазке.

— Послушайте, ваша светлость, кто командует здесь вы или я? — Сорвался начштаба. — Будто я без вас не знаю, что делать.

— извините. Постараюсь больше не вмешиваться.

Вернулся адъютант и доложил о потерях. Начштаба поморщился, выслушивая доклад, а я порадовался, что обошлись малой кровью. Тридцать один человек получили ранения разной степени тяжести. Убитых ни одного.

— Чего хмуритесь, предводитель? — Радостно улыбнулся я, обращаясь к Николаю Никаноровичу.

— Плохо, что три десятка человек не сумели уйти от ранений. Видно, плохо учил.

— Не занимайтесь садомазохизмом. Всё в порядке! Ребята молодцы. За столь короткий срок и многому научиться. И не просто научиться, а суметь применить на практике.

Вернулась Павлина, спускавшаяся посмотреть на трофеи. Вернулась не с пустыми руками, а с луком.

— Представляете! — Восхищалась она, — это же настоящие луки! Они не исчезнут никогда потому, что сделаны из местного дерева руками умельцев. Нам бы этого умельца!..

— Я бы то же не прочь иметь такого оружейника. — Усмехнулся я. — Но вот беда, пока что он в другом лагере, и не факт, что мы его не угробили в самом начале нашей первой войны.

Дальше адъютант сообщил о пленных в количестве четыреста двадцать два. Из них раненых тяжело 71, среднего ранения 237, лёгкого сто два и совершенно здоровых четырнадцать человек. О 317-ти луках и несколько тысяч стрел к ним; девятьсот девяносто девять сабель (одна сломалась), тысяча сто пятнадцать ножей и прочей мелочи, которую ещё не успели пересчитать и осмотреть.

— А лошадей сколько взяли? — Спросил я. — Забыл поинтересоваться?

— Тысяча девятьсот девяносто восемь. Две лошади переломали себе ноги. Альбина Ивановна сказала, что на ноги их поставит, но служить они уже не смогут. А вот в сельском хозяйстве ещё послужат.

— И на том спасибо. — Удовлетворённый трофеями, поблагодарил я.

Вернулся Матвей с японцем. Оба были недовольны. Причина выяснилась тут же. Оказывается, ножи были плохого качества. Из них разве что железо можно добывать.

— Кстати, сколько покойников на поле, кто-нибудь пытался пересчитать? — Спросил я.

— Пересчитали. — Вытянулся в струнку ординарец. — Пятьсот семьдесят восемь.

— Выходит, Дженни не ошиблась в подсчётах.

— А вы, ваша светлость, думали, что я не умею считать?

— Нет, я думал, что каждый может ошибиться.

Мы рассмеялись. Хорошее настроение возвращалось.

Через час к черте подошли основные силы. Так мы думали. На самом деле это выглядело несколько иначе. Я бы сказал, на табор цыганский это было похоже. Здоровенные телеги на деревянных колёсах тянули самые натуральные волы. Всадников было от силы сотни три, но все с луками. Несколько кибиток тянули лошади.

Племя (войском этот сброд назвать язык не поворачивался) остановилось метрах в трёхстах от граничной черты. Началось движение, смысл которого до нас дошёл не сразу. Волов выпрягали, и выстраивали в ряд. А перед их мордами расставляли телеги дышлом вверх.

— Странно, это что ещё за конструкция? — Спросила Павлина.

— Наверное, таран, или подобие гуляй-города. — Пояснил Кожемякин.

Вероятно, из приближавшегося племени всё-таки наблюдали за первыми атаками, потому и не полезли на рожон, а используя телеги в качестве тарана, двинули к черте.

— интересно, проломят? — Заинтересовалась Дженни.

— Проломят. Точнее, продавят. Ответил начштаба.

— А мне больше интересно, — заговорил я, — сколько сумеют пройти в пролом? И сколько останется с той стороны?

Ещё час продолжалась возня за чертой. Мы успели пообедать. Оценить содержимое седельных сумок. Посетить раненых. Наконец стена из телег начала движение в сторону границы. По всей видимости, она была очень тяжела, так как двигалась еле-еле. Ещё через десять минут карикатура на гуляй-город и ограничительная черта соприкоснулись. Даже с башни при заходящем солнце было видно, как ломаются доски. Скорость упала до сантиметра в несколько минут, и с каждым отвоёванным сантиметром всё уменьшалась и уменьшалась. И в какой-то неуловимый момент вся эта громадина с ужасающим грохотом рухнула на нашу территорию. По обломкам побежали люди. Много людей, волов с верёвками на шее, оборванными постромками, Всадники, остававшиеся с племенем. Последними пересекли черту пять цветных кибиток. Вся эта толпа бросилась к башне, окружила её, не зная, что делать дальше. Ещё бы! Я на время осады превратил её в гранитную скалу без окон и дверей, высотой в пятьдесят метров. А ну-ка, возьми нас?

Сначала толпа бесновалась у подножья. Потом кто-то всё-таки взял руководство под свою руку. Осаждающие отошли от башни на безопасное расстояние. Одна часть принялась сооружать ограждение вокруг башни. Другая собирала покойников на телеги и вывозила за черту. Третья часть рыла братскую могилу, куда и скидывали убитых.

Тьма опустилась как-то очень быстро. За наблюдением мы и не заметили, что наступила ночь.

— Ну, что? — Спросил я. — Сумели определить того, кто нам нужен?

— В принципе, да. — Ответил Кожемякин. — Некто в одной из кибиток.

— Вот спасибо! — Саркастически рассмеялся я. — Даже я это понял. Причём, ещё до того, как вторая полутысяча была уничтожена.

— Люди специально сновали из кибитки в кибитку, чтобы трудно было определить, где находится руководство. — Заговорил Кичиро Кумагаи. — Они создавали впечатление, будто во всех пяти находится управляющий. Или их пятеро.

— Не думаю. — На мгновенье задумавшись, возразил я.

— Я тоже так не думаю. Кто бы то ни был, он допустил одну ошибку.

— Положим, не одну, — сказал начштаба, перебивая японца. — Но, продолжайте.

— Благодарю. — Поклонился Кичиро Кумагаи. — Все гонцы изначально бежали в одну и ту же кибитку, и лишь потом, спохватившись, бежали по другим. Некоторые, второпях, делали это очень неуклюже, то есть два, а то и три раза подряд исчезали в одной и той же кибитке.

— Хорошее наблюдение! — Похвалил Кожемякин. — Но тут и обратная сторона медали. Гонцы, спешившие из основной кибитки, не бегали по другим, а сразу неслись выполнять приказы. Таким образом, я вычислил, что командующий находится в первой кибитке слева, или, если хотите, красного цвета.

— Совершенно верно. — Согласился японец.

— Вывод? — Потребовал я.

— Надо идти и брать. — Ответил бывший десантник.

— Уверен, что возьмёшь? — Поинтересовался я просто так.

— А у нас выхода нет.

— Разрешите? — Вмешался Кичиро Кумагаи.

— Да, пожалуйста. — Разрешил я.

— Я думаю, что идти должны не больше двух человек.

— Ага. Вы и Николай Никанорович. — Правильно я вас понял?

— Правильно. Здесь нужны профессионалы. Недоучки только испортят дело.

— Всё понятно. Вы уже заранее всё обговорили, обо всём условились — Скорее констатировал, чем интересовался я.

— Да. — Честно признался наш начштаба.

— вы знаете, — после непродолжительной паузы заговорил я. — Если бы дело было малозначимым, то хрен бы я вас обоих отпустил. Но тут очень важно взять верх. Даю добро. Пошли отсюда.

Подробности прошедшей ночной операции я узнал лишь утром.

По чистой случайности все животные племени были собраны у грузового портала, зев которого никто не мог видеть кроме тех, кому я позволил его видеть. Не использовать такую возможность Николай Никанорович не мог, а потому из портала вышло двадцать бойцов, которые по-тихому сняли охрану, после чего беспрепятственно перегнали стадо через портал к Альбине.

Закончив эту операцию, бойцы вернулись на базу, а в тыл тем же путём ушла вторая группа из трёх человек: Кичиро Кумагаи, Кожемякин и Павлина. Чему я лично был очень удивлён.

— Мы же договаривались лишь на двоих?

— Павлина сумела нас убедить. — Оправдывался Кожемякин. — Она обратила внимание на то, на что нам обоим и в голову не пришло.— Ну-ну! Теперь убедите меня в этом.

— На раз. Она обратила внимание на то, что в кибитку чаще всего входят девушки, а не мужчины.

— и что?

— А ничего. По сути дела это ничего не доказывает, но даёт основание предположить, что в кибитке не мужчина, а женщина.

Я подумал, и согласился.

— продолжайте.

и они продолжили. Пройдя через портал, они оказались, как и предыдущая группа, в тылу вражеского стана. Сориентировавшись по башне, темневшей невдалеке, они без особого труда нашли кибитку с красным верхом. И удивились потому, как у входа не было никакой охраны. Решили перепроверить. Обошли другие кибитки. С тем же результатом.

Тогда в намеченную кибитку первой вошла Павлина и не ошиблась. Внутри на складной походной кровати спала девушка. Кичиро Кумагаи связал её так тихо, что бедняжка даже ахнуть не успела. После чего бывший десантник обыскал помещение и нашёл искомое.

— Вот оно перед вами. — Пододвинул ко мне книгу с ключом в шкатулке Николай Никанорович.

— Как это вам, Кичиро-сан, удалось связать девушку, что она даже не проснулась? — Поинтересовался я.

— Некоторые знания самых разных трав. — Пожал плечами японец.

— Понятно. Тряпочку на нос и все дела?!

— Да. — Скромно признался мастер боевых искусств. — Но, не бить же мне её по голове? Женщина всё-таки...

— Кичиро-сан, — сказал я наставительно. — Запомните раз и навсегда — это война, а на войне никаких сантиментов. Здесь кто успел, тот и съел. В противном случае съедят вас. А вам это надо?

Японец промолчал.

— Ну что ж, пора побеседовать с нашей пленницей. Где она?

— Под охраной Матвея и его ребят за дверью.

— Спит?

— Ещё да. Скорее даже дремлет, чем спит. — Сказал японец.

— Вносите, будем пытать. — Плотоядно улыбнулся я.

— Только без меня. — Вскочила со своего места Павлина.

— Глупая ты девушка. — Успокаивающе положил я ей на плечо руку. — Сядь, и послушай. Тебе интересно будет. Вот увидишь. Вносите!

В кабинет внесли носилки. Японец подошёл к лежащей, потыкал пальцами где-то в районе солнечной артерии, и отошёл. Пленница глубоко вздохнула. Приняла сидячее положение. Мутным взглядом обвела расположившихся вокруг людей и вдруг прыгнула!.. Матвей не зря ел хлеб в той жизни. Он среагировал мгновенно. Девушка ещё на подъёме была сбита одним точным ударом. Рухнула на носилки. Перевернула их, упала на пол, при этом явно хорошенько приложившись о стену.

— Вы не ушиблись? — Спросил я, стараясь не выдать сарказма.

Девушка замотала головой, приходя в себя. Матвей бесшумно вернулся на своё место.

— Ну что? Будем кузнечиками прыгать ? Или познакомимся для начала? — Снова задал вопрос я.

Девушка тупо уставилась на стол, где находилась шкатулка с книгой и ключом.

— Дайте ей прийти в себя. — Попросила Павлина.

— Она и так в себе. — Ответил Матвей.

— Я так понял, что имени своего Вы нам не назовёте. — Сказал я, обдумывая следующий вопрос.

— Обойдётесь. — Низким, грудным голосом ответила пленница.

— О! Заговорила! Молодец. Продолжим. Не хотите сказать имя, тогда хоть как к вам обращаться? Мисс? Мадмуазель? Сударыня?

— Фрау. — Зло кинула девушка.

— Вы думаете, что смутили меня этим? Зря. Пусть будет фрау. Скажите, фрау, какого чёрта вы припёрлись сюда?

— Не твоё собачье дело! Я королева степей! У меня триста квадратных километров земли! Я тебя раздавлю, как блоху! — Стала накручивать себя пленница.

— Ну, я в этом не сомневаюсь. Тысяча всадников для тебя ничто. — Не сдержался я от ухмылки.

— Ты мне за их смерть ответишь! — Вскричала пленница и вновь прыгнула. Матвей опять оказался на высоте. Девушка отлетела к стене, врезавшись в неё с таким грохотом, что все вздрогнули. А я заволновался, не сломали бы ей чего. Ведь пытать по-настоящему я никого не собирался. Мне это просто не надо было.

— Послушай, фрау, — обратился я к пленнице. — Может, хватит выкрутасов? На мужике потренируйся прыгать. Здесь тебе не игрушки. Ты знала куда лезешь и чем тебе это может грозить. Успокойся, и прекрати дёргаться.

— Да я тебя раздавлю! Как гниду! — Прошипела та в ответ.

— Пожалуйста, пробуй.

— Твои холуи не дают.

— Ладушки! Всем не двигаться, с места не вставать, если, конечно, не будет угрозы жизни лично вам. — Приказал я. — Пробуй.

Девушка поднялась с пола уже не так прытко, приняла стойку для прыжка и!.. Затрепыхалась, как муха в паутине. Несколько минут все наблюдали за этой картиной. Потом мне надоело, и я сказал:

— Может достаточно?

Пленница упала на носилки и зарыдала с подвыванием, подвизгиванием и поскуливанием одновременно.

Мы немного переждали истерику, после чего я попросил:

— Дайте ей воды с валерьянкой. Только не в стекле.

Кичиро Кумагаи подошёл к столу. Взял стакан, налил из графина воды. Извлёк из кармана пакетик и высыпал в стакан. Взял ложечку с блюдца, размешал и подал пленнице.

— Не волнуйтесь, — предупредил он мой протест. — У меня она не успеет даже пикнуть.

Я пожал плечами, доверяя мастеру.

Девушка пила жадно, стуча зубами о край стакана. Ещё минут десять приходила в себя, после чего затихла.

— Кичиро-сан, вы что, ей димедрол подсыпали? — Спросил я улыбаясь.

— Нет. — Ответил японец, ставя стакан на другой стол.

— Ну что? Продолжим? — Обратился я к пленнице.

— Я ничего вам не скажу. — Ответила та.

— О, господи! Какой тупой народ пошёл?! Да мне от тебя ничего не надо. Плевать мне на твои сведения. Неужели тебе это ещё не понятно?

Девушка не ответила, лишь зыркнула на стол.

— А, вон оно в чём дело?! — Усмехнулся я. — Да не нужен мне ни твой ключ, ни твоя книга.

— Ты всё равно прочесть её не сможешь. — Злорадно сказала пленница.

— Хм! Это ты напрасно. Я могу прочесть твою книгу, и забрать твой ключ без проблем. На правах победителя. Если ты ещё не поняла, что потерпела поражение.

— Где мой народ?

— Твой народ в данный момент пытается покинуть мою территорию. Все они очень сильно хотят кушать. Но, увы. Уйти они не смогут.

— Ты заморишь их голодом? — Явно испугалась предводительница.

— Нет. Это ты их заморишь. Ведь ты торчишь перед нами и корчишь из себя воительницу. Пытаешься убить тех, кто тебя шутя унёс из лагеря. И понять не желаешь, что столкнулась с противником в сотни раз сильнее тебя. Вместо того чтобы с достоинством отступить, ты начала военные действия и проиграла. Теперь у твоего народа два варианта: сдохнуть от голода в степи, или сдаться на милость победителя. Они до сих пор не понимают, куда делась их начальница.

— Я не сдамся!

— Да и не сдавайся. Ты уже в плену, и твоего согласия никто не спрашивает. Я просто хотел с тобой побеседовать, как с умным человеком. Но, видать, ошибся.

— Мне не о чем с тобой говорить.

— Разумеется. Пятьдесят тысяч человек подыхают с голоду по твоей вине и тебе не о чем со мной говорить. Ты права. Кичиро-сан, — обратился я к мастеру. — Не будете ли вы так любезны выполнить одно моё поручение?

— Слушаю, ваша светлость. — Склонил голову японец.

— Я сейчас открою портал за черту возле братской могилы, что они вчера устроили. Вы возьмёте нашу пленницу и перенесёте её туда. После чего возвращайтесь тем же путём. Королева степей должна умереть в степи. Правильно я говорю?

— Почему это я должна умереть?

— А у тебя есть варианты? Книгу с ключом я тебе не отдам, а без них ты никто, и звать тебя никак. Ну, как? Подходит?

— Ты думаешь, я не выживу? — Вскинулась пленница.

— Не сомневаюсь. Степь голая. Там даже сусликов нет. А создать ты уже больше никогда, ничего не сможешь. Ведь ты истратила все свои силы на формирование армии. Ты не созидала, а потребляла. Ты выжимала из себя все соки, вместо того, чтобы построить базу для нормального существования. Ты угробила пятьдесят тысяч человек только потому, что вообразила себя королевой. А сама на дворняжку не тянешь.

— Ты меня оскорбляешь? — Девушка вскочила, уперши руки в боки.

— Ты только что делала то же самое в отношении меня. Причём, куда в более грубой форме.

— Я выживу!

— Пожалуйста. — Сказал я, и открыл портал. — Кичиро-сан, возьмите эту дуру за руку и уведите прочь.

Японец, молча, выполнил мой приказ, и вернулся через минуту.

— Ну, и чего ты добился этим? — Спросила, появившаяся в этот момент, Сяомин.

— Пошли на башню, увидишь.

— У меня нет времени бегать по башням. Дел много.

— Тогда включи воображение и представь, что сейчас видят её бывшие подданные, и что видит она?

— и зачем всё это?

— А затем, что сейчас туда отправятся наши люди и предложат выбор: или, или...

— То есть? — Не поняла Сяомин.

— А то и есть. Либо они идут к нам добровольно, основывая у башни город, либо мы выводим их за границу с обещанием больше никогда сюда не соваться.

— Они тебе наобещают...

— Ты плохо знаешь свойства граничной черты. — Возразил я. — Если кто-то даст такую клятву у черты, то ему её никогда не нарушить.

— почему?

— Потому что черта запоминает параметры человека и в случае нарушения просто убьёт его.

— А воительница это знала?

— Нет, конечно. Ей такие знания не даны.

— Ты мог сделать её своей любовницей.

— Нет. мне такие не нужны.

— Ты мог. Потому что она одна из тех, кто решил не так, как я.

— И много таких? — Поинтересовался я.

— Не знаю. Думаю, что ещё парочка найдётся.

— Ладушки. На сегодня всё. Давайте займёмся текущими делами. У Альбины дел невпроворот. Оружейникам тоже есть чем заняться, а нам пора заканчивать строительство дорог.

— Почему ты не забрал ключ и её книгу? — Спросила Сяомин, когда все покинули кабинет.

— Потому, что в этом случае я бы получил её земли, но ни капли силы.

— Ты думаешь, если она умрёт от голода по твоей вине, то ты получишь и землю, и силу?

— Во-первых, не по моей вине, а по её глупости. Я дал ей выбор. Она отказалась. Во-вторых, как победитель я кроме земли ничего не могу получить. Но как благородный победитель, отпустивший побеждённого в случае смерти последнего, получаю всё. Правда, от силы лишь половину. Но с вшивой овцы хоть шерсти клок. Знаешь такую поговорку?

— Жестокий ты.

— Я?! Нет, это вы жестокие! — Сорвался я на крик. — Какого хрена надо было гробить столько людей? Почему мои люди должны терпеть боль и лечится? Благо, хоть никто не погиб. Ты это понимаешь? Какая-то дура малолетка возомнила себя властительницей мира! И по её прихоти люди гибнут.

— Пацифист.

— Да, пацифист. Я не люблю войну. Я не хочу, чтобы люди умирали глупо за чьи-то глупые идеи.

— А твои не глупые?

— Я не предлагал никому своих идей. Люди защищали свою жизнь, своё спокойствие и благополучие. Я их не гнал на убой. Они сами знали куда идут и зачем. А главное, они знали, что не все из них останутся в живых.

— Будет тебе. Не кипятись. Пошли работать. — Сказала китаянка, беря меня за руку.

Несколько дней прошли в напряжённых трудах. Нам удалось всё-таки достроить дороги, связав ими наши города между собой. Правда, я был почти на полном истощении сил, но остановить это меня не могло. Я создавал задел на будущее. Закладывал базу для потомства. Если вдруг эти магические штучки-дрючки исчезнут, то у нас будет громадное преимущество перед остальными. Нам будет легче выжить. Надеяться на помощь всевышнего не стоило. Сегодня она есть, завтра ты не в фаворе и будь здоров, выживай, как знаешь. Маги это понимали, и одобряли мои действия.

С окружёнными у восточной башни людьми всё было куда проще, чем предполагалось. Все они практически сразу приняли моё подданство, причём безоговорочно и без всякого нажима. Их владычица несколько дней торчала у братской могилы за чертой, после чего принялась привлекать к себе внимание. Удалось ей это далеко не сразу. Лишь когда кто-то заметил, что она уже не стоит, а еле сидит, покачиваясь, обратились к нашим наблюдателям. Когда же новость дошла до меня, девушка уже не сидела, а лежала, не шевелясь, пытаясь сохранить остатки сил. Я решил не добивать, а тут же отправился к ней порталом с её шкатулкой. Увидев меня, она заплакала. Слёз практически не было. Её мучила жажда. Ещё бы, где можно было взять воды здесь, в степи?

— Пригласите сюда Генриетту. — Попросил я сопровождающих. — Пусть осмотрит. Воды пока не давать, не то убьёте её.

— Может, лучше сразу к нам в госпиталь отправить? — Спросил Матвей.

— Да чёрт её знает. А вдруг ей опять не понравится?

— Понравится или нет, но ведь она умирает. — Возразила Лина.

— и чёрт с ней. Я же предупреждал.

— А ты жестокий. — Повторила слова моей жены девушка.

— Да. Я бываю жестоким. Но тут был выбор, и нарушать его я не хочу.

— Она что-то говорит. — Перебил меня Кичиро Кумагаи.

Я наклонился над бывшей "королевой степей" и прислушался.

-Я признаю вашу силу. И сдаюсь на волю победителя. — Прошептала она.

Я покачал головой, не соглашаясь с такой формулировкой. Лежащая помолчала, набралась сил и едва слышно произнесла:

— Я признаю свою вину. Спасите меня. Дайте ещё немного пожить. Я хочу жить...

— Матвей, — позвал я бывшего охранника. — Носилки ты прихватил?

— Да.

— Тогда уложите фальшивую воительницу, аккуратно, и в госпиталь. Срочно.

На этом, можно сказать, закончилась история нашей первой войны. Через несколько дней, когда мнимая королева степей окрепла, она принесла клятву подчинения и передала мне атрибуты своей власти добровольно. Под мою опеку перешло ещё около пятисот квадратных километров степи.

И это было бы очень хорошо, если бы не это самое пресловутое "бы"... Башня находилась в степи, и никаких намёков на воду в ближайшей окружности. Поэтому сразу же после окончания строительства дорог, я переключил всех на изучение присоединённых земель.

Дельтапланеристов теперь у нас было семь человек. С их помощью мы начали разведку. Увы, ничего хорошего они не обнаружили. Родовое гнездо воительницы оказалось всего в ста десяти километрах от нашей восточной башни и представляло из себя небольшой домик. Воды вокруг не оказалось, как и рассказывала сама воительница. Факт отсутствия источника влаги вынудил её создать передвигающееся племя. В него она и вложила все свои силёнки. К морю идти было бесполезно. Да и не видели они его по причине отсутствия оптики. А создать её "королева степей" не удосужилась.

Не только отсутствие рек или хотя бы озёр вынуждало нас действовать более решительно. Буквально через день после победы в нашей родовой башне появилось более двух тысяч здоровенных мужчин. Николай Никанорович назвал их гренадёрами. Пока Марианна и другие занимались выяснениями желаний вновь прибывших, мы судорожно искали выход. И нашёл его, как это ни странно, я. Мне вдруг в голову пришло, что мы, то есть наши жители, до сих пор с граничной чертой ни разу не сталкивались. Выходило, что она существует только вокруг нашего места обитания. И тогда я открыл путь для наших воздушных разведчиков путь дальше на восток.

Вскоре появились первые результаты. Буквально в семидесяти километрах они наткнулись на такую же черту и разошлись в разные стороны. А ещё через несколько километров северо-западнее обнаружилась река. Тут нас ждало небольшое разочарование. Дело в том, что в наше распоряжение попадал лишь кусок реки длинной в пять километров. И пятнадцать в ширину, то есть на другом берегу.

Я тут же призвал магов и мы телепортировались туда. Общими усилиями было решено, что стоит перенести родовое гнездо воительницы на новое место. Здесь поставить город. А людей с восточной башни перенаправить сюда для развития и укрепления нового города. План тут же был приведён в действие. Через два дня бывшее племя воительницы получило свои дома и квартиры. Можете себе представить радость людей, получивших кров над головой!..

Тех гренадёров, что решили посвятить себя военному делу, немедленно переселили в Первоград. Точнее, на базе родового гнезда сопляка срочно был сооружён учебный центр с казармами и прочей атрибутикой. Благо озёр там хватало, и вода была. Ко всему лес был близко.

Но на этом свои географические изыскания я не закончил. Продвижение вдоль черты в сторону моря дало свои результаты. И не простые результаты, просто потрясающие!!!

Речка, на берегах которой мы заложили город под названием Речной, через тридцать с лишним километров вновь становилась доступной и заканчивалась великолепной дельтой с громадными островами. Я тут же распорядился заложить здесь ещё один морской порт и немедленно перенёс восточную башню на центральный остров. Жаль, судоходства пока что не получалось из-за, неизвестно кому принадлежавшей, граничной черты, но в будущем это могло дать хорошие дивиденды.

Однако не обошлось и без гадостей. Чужая граница обнаружилась в двадцати километрах от дальнего рукава реки. Слишком близко к новому городу. И, тем не менее, город был заложен и получил название Златоград по названию реки, которую мы назвали золотой. Как позже выяснилось совсем не напрасно.

Пока все были заняты исследованиями ближайших земель и строительством города, никому и в голову не пришло посмотреть на море. А там было на что взглянуть...

Уж и не припомню, кто первый спросил: "А что там, остров или мираж?", глядя с башни в море. И результатом оказалась первая морская экспедиция.

Необходимо было срочно определить — остров ли это, или полуостров? Если остров, на нём могли находится как друзья, так и враги. А поскольку до него не так уж и далеко, то надо было либо заводить дружбу, либо уничтожать пока не поздно. Если это полуостров, то ещё хуже!.. Его надо срочно освоить и перекрыть доступ посторонним силам. Хотя!.. Если там была ограничительная черта, то всё становилось совсем худо. В общем, проблему надо было решать.

Перегонять сюда "Лебёдушку" или "Семиморье" было безумием. Можно было потерять. Да и соляры могло не хватить. Воспользоваться темпоральным переходом, и доставить сюда лошадей с людьми, было куда проще, но здесь напрочь отсутствовал водный транспорт в любом его виде. Конечно, я мог создать портал и через него пропустить экспедицию, но!.. А если там граничная черта? Как поведёт себя портал? Я не знал. Не говоря уже о том, что нас могли встретить совсем не дружелюбно. Короче, проблема была серьёзной. А решили её совсем нестандартным путём.

Сяомин, глядя на далёкий остров скрывающийся в утреннем тумане, спросила, как бы невзначай, мол, а в чём проблема?

— Разве долго состряпать тоннель? И мороки меньше, и возможностей больше в случае чего.

Так и сделали. Привлекли наших знатоков геологов, морских деятелей, и в два дня уложились. После чего уже подготовленная экспедиция перешла на тот берег и принялась за изучение.

Это всё-таки оказался остров. Причём, очень даже не маленький. Километров семьдесят в длину и не меньше пятнадцати в ширину. Кроме леса там была речушка, вытекавшая из озера, находившегося на небольшой высоте у юго-западного берега. Кто-то предположил, что это бывший кратер вулкана, но геологи не согласились с подобной гипотезой. В лесу водились дикие кабаны, лоси, много всякой мелочи. Кто-то утверждал, что даже следы медведя видел. Однако начальник экспедиции отказался подтвердить данный слух, но и не отрицал его возможную правдивость.

Самой удачной находкой на острове оказались залежи мрамора, выходившего практически на поверхность.

Остров исследовали до конца и нарисовали карту. Приятной новостью был тот факт, что пристать к нему с трёх сторон не представлялось возможным. Лишь со стороны бухты берег был пологим. Вообще если смотреть сверху он представлял собой чашу с вогнутым центром. Берега поднимались, становились крутыми, густо утыканными скалами и подводными камнями. Риск пропороть брюхо, если кому вздумается подойти ближе, был не просто большим, а стопроцентным.

Долго думали, как использовать нежданный подарок. Решили пока не осваивать, и так ресурсов не хватает. Сделали наброски, типа, где маяк поставить. Как мрамор добывать, когда понадобится. Животных решили не трогать, устроить нечто похожее на заповедник. Всё равно больших и опасных животных там не было. А в будущем предполагалось заложить город для богатеньких.

И вот, когда я решил, что теперь можно отправиться домой и отдохнуть, примчался гонец из Речного с известиями, потрясшими присутствующих. Оказывается, в десяти километрах от города на захваченной территории находится нефтяное озеро, самое что ни наесть натуральное. Беглый осмотр показал, что нефть поднимается с небольшой глубины. А нашли по запаху. Сильно воняло керосином.

Я устал. За эти несколько недель столько событий, столько дел!.. Ещё и нефтью заниматься?! Нет, это не в моих силах. Пригласил геологов, магов, кто был под руками, то есть в близи, и дал задание продумать варианты добычи нефти, способов перегона и максимально эффективное использование полученных продуктов. А в нагрузку продолжить движение вдоль чужой черты, выстроив, таким образом, нашу границу впритык. Да, земли прибавиться, проблем прибавится, но человеческий ресурс увеличивался с каждым днём. Башни принялись рожать людей со страшной силой. До тысячи человек в сутки. Наши эмиграционные службы сбивались с ног. Города росли, как на дрожжах. Так что с этим проблем не было. Не хватало специалистов.

Раздав ЦУ, я отправился в башню с порталом. Пора было отдохнуть. Создавать личный портал не было сил. Да и не известно было, куда он меня выкинет. Дорогу от портала к своим апартаментам я уже знал, ходил сам. Правда, путался в комнатах, где, какая и для чего. Но это уже издержки.

приняв душ и забравшись под одеяло, вдруг понял, что не могу уснуть. Известие о находке нефтяного месторождения да ещё и на поверхности, взбудоражило воображение. Это сильно облегчало нашу дальнейшую жизнь, но, в то же время, и усложняло. Я сел в постели. "Может Лине позвонить? — Подумал и тут же отверг. — Нет, её не хочу. С Катей можно было бы, но её телефон мне неизвестен. Как-то не удосужился поинтересоваться". И тут зазвонил телефон.

Кряхтя, поднялся, нашарил ногами тапочки, и, как был в трусах, побрёл к журнальному столику, где находился аппарат. Усевшись в кресло, поднял трубку:

— Ало?!

— Здравствуйте. — Послышался незнакомый мне женский голос. — Вы не забыли, что имеете возможность позвонить и задать один вопрос?

Я напрягся. От меня хотели избавиться. Почему это пришло мне в голову, не знаю, но чувство опасности вдруг взвыло.

— Я стараюсь ничего и никогда не забывать.

— Тогда почему вы до сих пор не звонили.

— Не было такой необходимости.

— А теперь появилась?

— Я вас не понимаю.

— Хорошо, поясню. — Женский голос звучал как-то неестественно, без вдохов и выдохов, как робот. И в то же время это был живой голос. — Вокруг ваших земель есть несколько королевств. Некоторые из них желают стать под вашу руку, некоторые нейтральные, но есть и враждебные. На днях король Бурдамании обратиться к вам с предложением стать вашим подданным. Есть предположение, что после этого воссоединения к вашему союзу подключатся ещё три граничащих королевства. Я полностью ответила на ваш вопрос?

Я чуть не ляпнул "Какой?", но вовремя прикусил язык.

— Извините, но я никаких вопросов вам не задавал.

— А на чей же вопрос я отвечала, по-вашему?

— Меня это не интересует. Вы пожелали, вы рассказали. — Ответил я, шаря руками по столику в поисках яблока или чего-нибудь такого, чтоб заткнуть себе рот. Не хотелось глупо подставиться и сорваться, задав необдуманный вопрос. Ведь меня явно провоцировали на это.

— Разве вас не интересует название враждебного государства?

— Нет.

— И географическое положение?

— Совершенно. Ко всему у вас такие просчёты, что аж дух захватывает?

— Какие?

— Обратите внимание, это не я спросил, а вы.

— Разумеется. Так какие просчёты?

— Король не может идти под руку герцога, каким бы удачливым он не был.

— А вы не думаете, что в этом мире всё может быть иначе?

— Нет. Не думаю. Потому как иначе быть не может. Он же властитель, с какого рожна ему идти под руку ниже себя стоящего? Это не вопрос, это констатация факта. — Поторопился я исправить свою оплошность.

— Так вы хотите это знать?

— Нет. — Резко ответил я, зажимая себе рот рукой.

— Неужели вы такой безразличный?

— Нет. Я не безразличный.

— Значит, вы не любопытный.

— Я очень любопытный. Но знаете, есть такая поговорка: "Любопытной Варваре на базаре нос оторвали". А мне мой нос ещё нужен.

— Тогда, может быть, вы ответите на мой вопрос?

Здесь должно было быть моё восклицание: "Что?!", но на этот раз я всё-таки сумел вовремя прикусить язык.

— Только если вы ответите на два моих.

— Согласна. — Немедленно отозвалась трубка.

— Гарантии. — Потребовал я.

— Моё слово.

— С таким же успехом я могу получить слово от стены. Гарантии.

В трубке долго молчали, после чего раздался щелчок и пошли короткие гудки.

— Вот и поговорили. — Сказал я, кладя трубку на рычаги.

"Вероятно, все уже использовали свою возможность звонка, остался один умник — я. — Размышлял я, продолжая сидеть у телефона. — Ячейка не заполнена, вот они меня и торопят. А почему? А потому, что впереди будет очень весело и вот тогда все пожалеют, что истратили свою возможность. Но у меня остаётся преимущество. Я не использовал звонок. Назовём его: звонок другу... А может и недругу, кто его знает. Причём, в дальнейшем может быть появится ещё по одному звонку, или наоборот, моё нежелание использовать возможность подсказки ломает все планы и второй уровень (условно) не может вступить в силу. Это, кстати, великолепный козырь".

Я поднялся и побрёл к постели. В голове шумело, как после выпитой рюмки.

Забравшись под одеяло, ещё раз прокрутил в голове весь разговор. "А вот страна забавная, Бурдамания". У кого мозги набекрень? Такие названия государствам давать? А ты-то сам? Акардия?! Бред, да и только".

Кто-то негромко постучал по косяку входной двери. Недовольно ворча, второй раз за вечер выбрался из-под одеяла и пошаркал отпирать. Уже берясь за ручку, вдруг сообразил, что без штанов: "А, чёрт с ним".

— Кто там?

— Это я. — Ответила Сяомин.

— Блин, ты что, сама войти не можешь? — Спросил я раздражённо, распахивая дверь.

— Нет. Ты же знаешь.

— Входи. — Что случилось?

— Случилось многое.

Она вошла, прикрывая за собой дверь. Я пошлёпал в комнату. В третий раз, забравшись под одеяло, спросил:

— Ну, и что там такого стряслось за те два часа, что меня не было?

— Егоров посылку прислал.

— Чего? Не удержался я от восклицания.

— Посылку прислал. — Терпеливо повторила Сяомин.

— Блин, я совсем отупел? или у тебя с головой проблемы начались? Откуда у нас почта? Или пока я здесь пытался уснуть, вы её быстренько организовали?

— Нет, почты ещё пока нет, хотя мысль твою уловила, дам задание.

— Ёлки-палки, ты можешь по существу?

— Пожалуйста. Егоров, начальник полиции, по своей инициативе отрядил несколько особо шустрых ребят в горы на предмет поиска своего родового гнезда, которое, кстати, Николай Никанорович так и не нашёл. Сам Егоров отправиться не мог из-за большой загруженности. Вот и послал нескольких ребят, которые были с ним с самого начала и могли помнить место своего появления в этом мире.

— О, господи! — Взвыл я тихонько. — Ну и преамбула у тебя?!

— Так вот. Эти ребята нашли родовое гнездо Егорова.

— ДА и хрен с ним. — Начал терять терпение я. — Что мне это даёт?

— Угольное месторождение.

— Что? — Я аж выпрыгнул из-под одеяла.

— Угольное месторождение. Причём, выход на поверхность приличного размера. Можно добывать открытым способом.

— Ну и дела!!! То нефть, то уголь!!!

— Да, природные ресурсы сыпятся тебе на голову, как манна небесная.

— Как территории. — Поправил я машинально. — Пусть маги продумают, как лучше добывать, и как доставлять? Не телегами же?!

— Да уж, не телегами. — Усмехнулась Сяомин. — Туда бы паровозик какой-нибудь... Желательно с товарными вагончиками штук по тридцать в составе.

— Не знаю, сколько может потянуть паровоз, но тридцать многовато.

— Да, штук пятьдесят.

— Говорю же, тридцать многовато. — Забегал я по спальне.

— Нет, и пятьдесят будет мало.

— Да что ты заладила?..

— Ты же не дослушал. — Перебила она меня. — Там же рядом обнаружили железную руду. Концентрация ориентировочно 80 процентов.

— Это ещё что за бред?! Такой концентрации не бывает!!! — Замер я посреди комнаты.

— Ну, может где и не бывает, а здесь, по нескольким кускам, доставленным разведкой, геологи утверждают, что около восьмидесяти процентов.

— Блин! Зачем тогда везти?! На месте надо строить завод. И коксообразующий, и домны.

— Правильно. Надо. Только и это ещё не всё.

— Чёрт! Что там ещё? Золото?

— Нет. Медная руда.

Я сел.

— Всё, спать не хочу. Пойду, прогуляюсь.

— Как хочешь. — Сказала Сяомин, прижимаясь ко мне обнажёнными, упругими грудками.

60-0:1011

и закрутились дни... Недели... Кажется, даже месяц пролетел. Но не уверен. С утра до вечера занимался государственным устройством. Читал книги самых разных авторов, и самых разных направлений. Нет, конечно, не сам читал, мне читали. Всё пытался понять, как правильно выстроить древо власти. Дошёл до того, что изучил Карла Маркса, и взялся за Ульянова. Хотя!.. Это слишком громко сказано: "Изучил"... Прочёл... Правда, с этими классиками революции у меня отношения как-то не сложились. Толи образования не хватало, толи не тот склад ума у меня. приходилось то и дело возвращаться к непонятным разделам, переосмысливать их заново, а поняв, что и как вновь перечитывать, потому что что-то не складывалось.

Разрушило эту идиллию сообщение о посольстве. Я совсем запамятовал о том ночном звонке. И тут примчался гонец из Речного с сообщением, что на том берегу реки у черты нарисовался палаточный городок. Сначала появились люди с гружёнными телегами, затем они разбили шатры, а вот сегодня там объявился некий человек в сопровождении каких-то людей. Одеты все однообразно, не броско, но и не дёшево.

— Приблизительно, как наши. — Констатировал гонец.

Потом они долго рассматривали нашу сторону в подзорные трубы. Наблюдали. И вот сегодня с утра к черте подошли двое. Помахали белым флагом. подождали, когда наших двое подошли к ним, и попытались передать какую-то бумагу, но преграда не пустила. Тогда один из них попросил пригласить того, кто бы смог принять письмо.

Я задумался. Было отчего. Ну, во-первых, мне почему-то стало страшно самому брать в руки что-либо из чужих рук. Эта мысль привела меня к ужасному выводу: я стал подозрительным и трусливым. Во-вторых, самому идти просто не прилично. В-третьих, как воспримут мою просьбу подчинённые? Они ведь тоже не идиоты и понимают, что в письме может быть какая угодно зараза...

Тяжело вздохнув, решил посоветоваться с девушками. Пригласил всех, то есть Лину, Альбину, Дженни, Сяомин и Катю. Кроме них присутствовали Николай Никанорович, Матвей, Кичиро-сан и Егоров. Выложил им все сомнения, и приготовился ждать, выслушивая всякие точки зрения. Но, ошибся. Вопрос решили в одну секунду. Японец предложил свои услуги, но Катя решила взять на себя всю ответственность.

До речного мы добрались только к вечеру. Рисковать на ночь глядя не хотелось. Отложили на утро.

Ночью, точнее поздним вечером, наши умельцы создали свой палаточный городок. Магов звать на подстраховку я не стал. Достаточно было Сяомин.

Затемно выбрались из Речного и часам к восьми добрались до походного лагеря, так его назвал Николай Никанорович. мне почему-то казалось, что он, хоть и был крайне занят, должен присутствовать на возможных переговорах. Ещё часа два ушло на обустройство. после чего Катя отправилась на переговоры. Я наблюдал за процессом, сидя в роскошной палатке. вернее, просто валялся на ковре и ждал, что произойдёт, когда девушка подойдёт к черте. С той стороны, едва завидев нашу делегацию, к границе подошли те же два человека, что и в предыдущий раз. Они терпеливо ждали, когда мы закончим со своими делами.

Катя подошла к контрольной черте и, не останавливаясь, преодолела её без моей помощи. Встречающие немного обалдели, и протянули пакет. Но девушка не взяла его, а что-то сказала. Мы-то знали, что она потребовала отвести её к тому, кто писал пакет. после чего ещё более изумлённые послы отправились в свой лагерь вместе с Екатериной.

Отсутствовала она часа три. мы уже извелись, ожидая. Лично я проклял себя раз двести за то, что отправил девушку чёрти куда. Но вот из палаточного городка прибывших появилась Катя под ручку с солидным дядькой и в сопровождении целого эскорта. Не доходя до границы шагов десять сопровождение остановилось. А Катя с дядькой продолжили путь. Они спокойно преодолели черту и направились к моей палатке. Я заметался, не готовый к подобному развитию событий. Спас положение Кичиро-сан. Он остановил идущих в двух шагах от палатки, поинтересовавшись, куда это они направляются? На что Катя ответила, что к главнокомандующему. Видимо, японец плохо понимал нашу иерархию, потому как отправил парочку в палатку к Николаю Никаноровичу. Катя сильно удивилась, но спорить не стала. Видимо, решила, что здесь что-то переиграли.

Вышедший начштаба тоже не сразу врубился в обстановку. Но быстро сообразил, что японец толи перепутал, толи специально затягивал нашу встречу. В конце-концов, всё разрешилось благополучно.

И вот я сижу в палатке и выслушиваю предложения барона Бетельгейзе, так звали посла короля Вильгоффа первого. Предложения, прямо скажем, были не из лучших. Обыкновенная дружба без обязательств. Открытие границ без контроля. Обмен преступниками, если те сбегут от одного к другому владетелю и так далее, и тому подобное. В общем, скукотища.

— извините, барон, — не выдержал я и остановил красноречие вассала Вильгоффа. — Ответьте, пожалуйста, на несколько вопросов.

— Всегда готов. — Наклонил тот прилизанную голову.

— Сколько подданных у вашего короля?

— Вы желаете знать секретные данные. Извините, но на этот вопрос я отвечать не уполномочен.

— Тогда ответьте, каким объёмом земель владеет ваш король?

— простите! — Возмутился посол. — Это же стратегический ресурс?! Секретная информация его величества! Я не могу отвечать на такие вопросы.

— Хорошо. — Согласился я. — Можете не отвечать. Предъявите доказательства права обладания королевского титула вашим господином.

И тут посол сдулся. или он не знал, как предъявлять подобные доказательства, либо не знал, что вообще существуют подобные документы. Я подождал несколько минут, после чего сказал:

— Самозванец ваш король. — И продемонстрировал обложку своей книги, где золотыми буквами было выведено: "Герцог Акардийский, и чуть ниже мелким шрифтом: "Площадь государства 1 миллион 634 квадратных километров". Глаза барона вылезли из орбит. Он явно не ожидал такого поворота в разговоре. — За сим, господин барон, позвольте раскланяться. И на будущее, лучше не раздражайте меня своими побасёнками. Кичиро-сан, проводите гостя до границы.

Барон так и ушёл с открытым ртом, забыв закрыть его.

— Катя, рассказывай, что там было? — Потребовал я, когда полог палатки не просто опустился, закрывая вход, а прекратил колебаться.

— Да ничего особенного.

Она поведала, как отказалась взять конверт. Как они, мило болтая, прошли в палатку барона, где тот угостил её обедом, после чего предложил пройтись к нам в гости.

— Ну, я и повела.

— Разведка. — Констатировал Николай Никанорович.

— Видимо, да. — Согласился Матвей.

— Не думаю, что это опасно. — Возразил я. — Вы обратили внимание на выражение его лица, когда он увидел книгу? Вот вам и доказательство, что никакой он не барон, а король его липовый.

— Почему обязательно липовый? — Спросила Сяомин. — Он вполне может быть королём. Он же не обязан был предъявлять книгу своим подчинённым.

— Но это же посол?! — Не согласился я с её аргументацией. — Он должен знать больше других. У него в руках должны быть хоть какие-нибудь козыри. У нас в государстве так же будут введены титулы. Я сейчас продумываю варианты. Но некоторых, из присутствующих здесь, уже можно поздравить. К примеру: Сяомин, является моей женой, и автоматически герцогиней Акардийской. Предъяви, пожалуйста, доказательство. — Сяо молча показала обложку. — Убедились? Кроме этого, среди нас есть две маркизы. Предъявите и вы свои книжки.

Лина вздрогнула, и протянула мне книгу.

— Нет, мне не надо. Обложку покажи всем.

Девушка молча показала. Удивлённая не меньше Лины Катя, сделала тоже самое.

— И ещё. Среди нас скрываются две баронессы. Дженни, Альбина, не стесняйтесь. Покажите ваши книги.

Ошарашенные девушки синхронно вынули книги из воздуха и уставились на обложки.

— Это только начало. Данные титулы раздаю не я, но с моего ведома. — произнёс я, усаживаясь обратно. — Как только я достигну титула царя...

— Короля. — Поправила меня Сяомин.

— Нет царя! — Рявкнул я, и тут же извинился. — извини. Не люблю, когда меня перебивают. А тем более дают титул, который терпеть не могу. Пусть будет кесарь, царь, шах, султан, только не король!

— Ну, на это у тебя разрешения спрашивать не будут.

— Возможно. — Согласился я. — Но всё равно, это не даёт тебе право перебивать.

— извините, ваша светлость.

— и так, с сегодняшнего дня у нас появились две баронессы, две маркизы и одна герцогиня.

— А вопрос можно? — Робко поинтересовалась Катя.

— Слушаю. — Немного грубовато разрешил я.

— А что, планируется ещё одна герцогиня?

— Не исключено, что даже две. и вообще, впереди у нас бурное будущее. Советую задуматься о нём.

У палатки кто-то негромко заговорил. Японец молча вышел и тут же вернулся.

— Палаточный городок на той стороне собирают. — Сообщил он.

— Всё. Финита ля комедия. — Сказал я. — Кина не будет, кинщик заболел.

Ждать ночи мы не стали. Вернулись в тот же вечер домой.

Но на этом, как выяснилось позже, история не закончилась.

Утром следующего дня попросил аудиенции Анатолий Иванович Кружкин. Кто такой Анатолий Иванович, я не знал, а потому решил побаловать себя общением с подданными. Позвал Лину, уселся в общественной приёмной и приказал впустить. В кабинет вкатили коляску. Первая реакция Лины для меня была непонятна. Она прыснула в кулак, отвернувшись. Потом едва слышно выдавила сквозь рвущийся смех: "Сопляк". Я не понял, о чём она, но когда проситель заговорил сам чуть из кресла не выпал. Еле удержался от улыбки.

— Так значит, тебя зовут Анатолий? — Уточнил я, дабы дать себе время привести в порядок эмоции.

— Да. — Без пафоса и прочих намёков на бывшую свою значимость ответил тот.

— Катаешься в коляске. К магам не пробовал обращаться?

— Маги очень дорогие.

— Для тебя бесплатные. Запомни это. Ты, передав мне всю свою власть, одновременно наградил меня заботой о твоём здоровье. Разумеется, есть пределы. К примеру, из наркозависимости я тебя специально вытаскивать не стану, как и от алкоголизма лечить не буду. Вернее, просить магов сделать это. А вот в остальном — моя обязанность. К магам обращайся смело. Они обязаны обслужить тебя вне очереди и бесплатно.

— А что? Есть надежда? — подался он вперёд.

— Для тебя, да. Для меня нет.

— Почему для меня да, а для вас нет?

— Потому что ты лишился всех своих привилегий. И я обязан помочь тебе не просто выжить, а очень хорошо жить. Отсюда вывод: ты можешь обрести ноги. Вернее, они у тебя и так есть. Движение.

— Спасибо. Учту. — Откинулся он в кресле. — Но я не за этим.

— Слушаю.

— Я хочу работать.

— Ты нашёл себе профессию по душе или по возможностям?

— Вообще-то по душе. Но тут и возможности совпадают.

— Ну? — Поторопил я его.

— Я хочу заниматься техникой. — Выпалил Кружкин.

— Но у нас нет техники?!

— Да, пока нет. Но я нашёл в библиотеке схемы паровозов. Если будет железо, то сделать их большого труда не составит.

— Ты хочешь заняться железной дорогой?

— С детства мечтал быть железнодорожником. — искренне признался Анатолий.

— Ты продумал, что тебе для этого понадобится?

— Конечно! У меня есть план. Я извёл, под свою ответственность, кучу бумаги в библиотеке. Галина Павловна ругается, мол, чем я расплачиваться буду. Я пообещал, как только план будет принят, сразу же с первой зарплаты оплачу.

Я улыбнулся. Железная дорога нам во как нужна была. На лошадях, конечно, хорошо, но далеко не уедешь.

— Передай Галине Павловне, чтоб все расходы переписала на меня и не ограничивала тебя ни в чём, касательно твоего проекта. Лина, вызови сюда Моисея Абрамовича.

Вот так у нас совершенно неожиданно, негаданно появился первый железнодорожник. Приставлять наблюдателя к нему смысла не было. И так было видно, что пацан загорелся, что бзик прошёл. Одумался. Я даже рад был такому повороту событий. Ко всему через пару дней парня поставили на ноги. Беспокоиться о его дальнейшей судьбе необходимости не было.

И тут вновь грянул гром. Опять появился гонец из Речного с сообщением о том, что у границы показался отряд человек в двести. Расположились в километре от черты походным лагерем. Попросили встречи со мной. Я подумал, и решил послать туда Лину с Кожемякиным. Но того не оказалось в крепости. Он занимался устройством военной базы подле первограда. Тогда решено было послать Кичиро Кумагаи. Но через день мои переговорщики вернулись ошарашенные. Оказывается, самозваный король попросил принять его под мою руку, оставив при этом провинцию, где он появился. Пришлось отправляться мне лично.

Переговоры были не долгими. Я удивился, что довольно-таки умный человек оказался самозванцем. Как он сам признался, сначала решил поиграть. Ведь он, как и я, был уверен, что это цифра. И что он попал сюда каким-то невероятным образом. Хотя никогда в жизни не имел компьютера и не играл ни в какие виртуальные игрушки. По образованию он был профессиональным военным. Точнее, артиллеристом. Я тут же предложил ему место в генеральном штабе вместо его провинции. Он думал недолго. Но от провинции решил не отказываться.

— Что я буду делать, когда выйду в отставку? — Спросил он, и сам себе ответил: — Стану заниматься хозяйством. Построю возле башни двухэтажный домик, разобью сад, и буду править своей землёй.

— Разумно. — Согласился я. — Только на эти годы всё равно управляющего надо ставить Есть у вас доверенный человек?

Блюмбергштейн задумался. Потом признался:

— Честно говоря, мне как-то в голову не приходил такой вариант. Я думал, что встречусь с надутым индюком, и мне будет достаточно уйти под его руку, чтоб моих людей не трогали. А тут, оказывается, всё куда серьёзнее. Нет у меня пока что такого человека. Да и вообще ничего толком нет. Всё надо строить сызнова.

— Ладно. Этим займутся мои люди. Ещё раз, предлагаю вам стать на службу с сохранением ваших земель в качестве наследства.

— Что значит: в качестве наследства? — Переспросил Вильгофф Рудольфович.

— А то и значит, что эти земли закрепляются за вами и вашими прямыми наследниками. В случае измены, вы лишаетесь всех земель и всех привилегий.

— Что по-вашему считать изменой? — Уточнил он.

— Предательство. Удар в спину. Не подчинение общим правилам и законам нашего государства, выдача военной тайны. Неужели мне вас учить надо, что такое измена?

— Понял. Принимаю.

Церемония передачи прав прошла как обычно. Дел прибавилось невероятно. Маги тут же занялись изучением приобретённых земель, а я с ужасом узнал, что стал королём с территорией государства равным почти два миллиона квадратных километров. Автоматически появилась возможность заняться иерархической лестницей. Так Сяомин превратилась в принцессу Акардийскую, Лина и Катя в герцогинь, Блюмбергштейн так же приобрёл статус герцога, правда, ненаследуемого; Альбина и Дженни стали маркизами. Вслед за девушками в дворяне подались Кушаков с Русановым, преобразившись в маркизов; Кожемякин, Мурзиков и Егоров превратились в графов. А так же все высшие маги получили графский титул и право на ношение своего герба. Королевство твёрдо становилось на ноги.

Во вновь приобретённых землях обнаружились залежи железной руды. Кроме этого на небольшой глубине, как утверждали геологи, была нефть. Правда, наши технологии пока что не могли заниматься её выкачкой, но и острой необходимости в этом пока что не было. Отложили на будущее. Хуже было с плавильными делами. Специалистов пока что не находилось. Но, я был уверен, что придёт время и они появятся.

Прошло ещё несколько недель. Дела шли по-прежнему. И когда прозвенел первый звонок, я пропустил. Вот просто так, взял и пропустил. Даже не задумался.

В тот день, точнее, утро, я присутствовал на церемонии спуска нашего парусного первенца на воду. Шампанского у нас не было, но кто-то из магов сообразил бутылочку чего-то похожего. На вкус никто не пробовал, потому оценить не берусь. Но по запаху вроде как шипучее вино. Может быть даже шампанское. В общем, разбили, спустили, закачался на волнах!!! Бросились обниматься.

Мне так хотелось пройтись под парусами, но не повезло. Явился гонец из Синегорска с известием о том, что в город прибыла делегация гномов. Я сначала даже не понял, что ещё за гномы? Откуда здесь гномы? Благо, гонец знал ответ на этот вопрос. Оказывается, это обычные люди, которые называют себя так из-за того, что селятся в горах и копаются в их недрах. Правда, живут они не под землёй, а на поверхности, как все нормальные люди и ничем от них не отличаются. Проще говоря, племя шахтёров.

— А причём здесь я? — Удивился я.

— Они предлагают торговый договор. — Ответил гонец.

— Ну? А я-то тут причём?

Гонец явно растерялся от такой постановки вопроса.

— как же без вас? — Удивился он. — Надо же знать, какие товары нам нужны, а от которых можно отказаться?

— А я тут причём?! — Чуть не заорал я. — Для этого существуют специальные службы.

— Маги утверждают, что предложенные изделия из металла грубы и далеки от совершенства. Наши кузнецы делают лучше. Особенно топоры и сабли.

— Ну так и скажите этим гномам, что железо возьмём, как лом. А покупать как изделия не будем.

— Их это не устраивает.

— И что? То их проблемы. пусть предложат лучше, тогда посмотрим.

— Они предлагают войти в состав нашего королевства отдельной провинцией.

— Вот с этого и надо было начинать. И что они просят взамен? Чтобы мы покупали у них дрянные топоры?!

— Нет. Им надо время для оттачивания мастерства, а приходится тратить драгоценное время на отражение нападений голодранцев.

— А отсюда по подробнее. — Попросил я.

И гонец рассказал, что на гномов время от времени нападают соседние племена. Они теряют людей, лучших мастеров как по изготовлению, так и бойцов. Недавно чуть не потеряли целый посёлок вместе с женщинами и детьми. Голодранцы малым отрядом напали на шахту, а основные силы пошли на посёлок. Пока гномы разобрались что к чему, те уже почти вошли в поселение. Много людей потеряли.

— У них есть главный маг?

— Он погиб, но успел передать свои права одному гному. Тот готов передать их вам с некоторыми условиями.

Пришлось отправляться на переговоры. В результате чего к нам прибавилось ещё полторы тысячи километров горной местности, и почти сто тысяч жителей.

На этом всё бы и закончилось. Но тут опять примчался гонец. Теперь с юго-западной башни. И сообщил вовсе потрясающую новость:

— Через пустыню к нам приближается караван. Самый натуральный. С верблюдами, телегами, лошадьми. Что будем делать?

И только теперь до меня вдруг дошло: а как они все приходят? Как пришли гномы, ведь контрольная черта не должна была их пропустить?

Эта мысль поразила меня так, что не раздумывая сорвался с места, прихватив с собой Павлину.

С вершины башни действительно был виден неспешно движущийся караван. Караванщики явно видели башню, поэтому держали курс прямо на неё. И по всем прикидкам через пол часа, максимум час, они пересекут черту и вступят на наши земли.

— Павлина, — обратился я к девушке. — Сделай милость. Пройдись до черты.

Та ни слова не говоря, спустилась с башни и пошла навстречу каравану. Матвей, наблюдавший за этим экспериментом, хмыкнул:

— Она прошла в два раза дальше, чем была черта.

Я то же это понял. Кричать отсюда было бесполезно, поэтому Матвей дал отмашку, как договаривались. Когда Павлина вернулась к нам, я спросил:

— И что будем делать?

Матвей промолчал, а больше некому было отвечать. Мы были втроём, не считая дозорных.

— Матвей, рви когти за военными. Дело запахло керосином.

— Думаете, черта исчезла? — Переспросил Матвей.

— Не думаю. Знаю. — Вздохнул я. — Теперь надо срочно заняться охраной границ и созданием гарнизонов. или погранзастав. Как хочешь, так и называй.

— За полчаса не успеем даже определиться. — Заметила Павлина.

— А что тут определяться? — Взорвался я. — Немедленно сюда полторы тысячи солдат. Надо этот караван остановить. Выяснить, какого чёрта они припёрлись, и куда собираются? А как их остановишь? Голыми руками?

Тут вмешался один из дозорных. Вернее, не вмешался, а обратился по форме, сначала к Матвею за разрешением, а потом ко мне. Тут выяснилось, что сообщение о приближении каравана прошло одновременно ко мне и к начштаба.

— интересно, — сказал Матвей. Никакого движения я что-то не вижу. А ты Павлина?

— Я так же ничего особенного не заметила.

— плохо, господа, плохо. — покачал я головой. Первая неожиданность, и мы не знаем, что делать?

— Не мы, а вы. — Уточнила девушка.

— Спасибо. — С горькой иронией в голосе поблагодарил я. — Как что, так мы в кусты — это, мол, ваши проблемы нас защищать.

— Я не это имела ввиду. — Смутилась Павлина.

— Ладно. Проехали. — Махнул я рукой, задумавшись. — Матвей, срочно, дуй в любоград, пригласи сюда геологов, или знатоков железа. Короче, скажи магам, что идёт караван и надо проверить качество ввозимых или предлагаемых товаров.

— Понял! — Сообразил Матвей и пулей влетел в портал.

И вот тут произошла вторая неожиданность. Портал исчез.

— Вот это да! Только и смог сказать я.

Темпоральный переход не мог исчезнуть. Потому, что я перепрограммировал его с иллюзорного (магического) на реально существующий феномен нуль-транспортировки со всеми вытекающими отсюда последствиями: техникой, источником энергии и так далее. Это был тот самый мой маленький секрет, о котором я никому ничего не говорил. Даже не заикался. источником питания для всей системы было определено Савеловское море, соединённое с мировым океаном посредством реки Сударушки. Да, энергии такому комплексу надо много, очень много. Но это и не было предназначено для повседневной эксплуатации. При создании всей этой махины, был придуман и режим экономического потребления при минимальном использовании.

Мои мысли заметались в поиске загвоздки. Её не должно было быть. Из режима магического система была выведена изначально. Может я ошибся? Может она до сих пор работала в прежнем варианте, а сейчас его выключили? Значит, надо включить мой принцип питания. А как? Выключателя не существовало.

— Что будем делать? — Вывела меня из задумчивости Павлина.

— Понятия не имею. — Ответил я, стараясь вспомнить подробности и последовательность своих действий при создании реального темпорального перехода.

тем временем караван пересёк уже не существующую контрольную черту, взял немного влево, и приблизительно в километре от башни остановился. Караванщики принялись обустраиваться. От мешанины людей, верблюдов, коней, телег отделился всадник. Он подскакал к часовому внизу. Что-то спросил. Тот ответил. Разговора с такой высоты мы не слыхали. Поэтому я повернулся к дозорным и открыл было рот приказать узнать в чём дело, но тут из люка появился начальник караула и сразу всё выяснилось. Оказывается, купцы каравана просят воды для людей и лошадей. Они готовы заплатить.

— интересно, чем они собираются платить? — Задал я риторический вопрос, начальник караула в свою очередь пожал плечами.

— Это очень плохо. — Рассуждал я вслух. — Мы упустили этот момент. Совсем не разрабатывали этот район. А он, как выясняется, оказывается самым незащищённым. Сам ведь спрашивал тогда у Николая Никаноровича, какая территория самая не защищённая. Не исключено, что и в башне уже воды нет. Кстати, кто-нибудь, сбегайте вниз, проверьте, есть вода в туалете и душе, или нет?

Один из дозорных рванул было к люку, но начальник остановил его:

— Твоё дело дежурить. — Сказал он, жестом останавливая солдата, и полез в люк сам.

— Вы, я вижу, всегда предполагаете самое худшее. — Негромко заметила Павлина.

— Всегда надо надеяться на лучшее, и быть готовым к худшему. — Наставительно заметил я.

— Как выбираться из этой ловушки будем? — Спросила девушка.

— Представления не имею. Я ж тебе уже ответил. Меня сейчас больше волнует другой вопрос. Не застрял ли Матвей где-то в нулевом пространстве? Успел он проскочить, или нет? Хотя.. Система изначально была настроена, чтоб не навредить живому. Так что с большой вероятностью он успел добраться. Или исторгло где-то...

— Его могло выбросить где угодно. — Предположила Павлина.

— Возможно, очень даже возможно... — Согласился я. — Но скорее всего он всё-таки попал куда нужно. Система настроена на защиту. Другое дело, чтоб маги сейчас не вздумали потратить силы на переброску сюда войск. Вот будет проблема!!! Сейчас наоборот надо максимально потратиться на постройку железных дорог. Ну, хотя бы обычных.

— Но ведь все города уже соединены сетью?! — Удивилась Павлина.

— А эта башня, по-твоему, тоже? — язвительным голосом поинтересовался я. — Где ты видишь здесь эту дорогу?

— Если б она даже была, то до ближайшего к ней города не меньше полутысячи километров. — заметила девушка. — Так что добираться сюда будут дней десять, загоняя лошадей.

— М-да... — Произнёс я, толи соглашаясь, толи раздумывая, так ли это?..

Из люка вынырнул начальник караула и доложил, что вода есть. Я ещё раз задумался. А подумать было о чём... Можно было создать личный портал и нырнуть в спасительное нутро цитадели. или создать здесь озеро со всеми вытекающими. Да, селение здесь строить надо. Обязательно. Это первый, но далеко не последний караван. И пропускать их на нашу территорию никак нельзя. Потом может быть, но не сейчас. Именно здесь надо строить торговый центр. А значит, нужна вода. Нужны маги.

— Ладно. — Вздохнул я. — Павлина, ты готова ежели чего потерпеть?

— В каком смысле? — Насторожилась девушка.

— В том смысле, что я сейчас истрачу остаток своих сил на кое-что, и после этого мы парочку дней не сможем уйти отсюда.

— В принципе, согласна. Если, конечно, башню можно закрыть. Пару дней потерпим. В крайнем случае уйдём в степь.

— и что ты там будешь делать без еды и воды? — Усмехнулся я.

Она не ответила. Начальник караула продолжал ждать моего решения. Я снова вздохнул и напрягся. В двух километрах от башни, строго на северо-восток, появилось озеро. Приличных размеров. К слову сказать, о размерах я узнал чуть позже. А тогда сказал:

— Посмотрите вон туда!.. Видите, озеро? Пусть берут воду оттуда если у них есть бочки.

— Так точно! — Рявкнул начальник караула. — А как быть с оплатой?

— Пусть сначала устроятся, потом поговорим.

— Есть. — Отрапортовал сержант и отбыл выполнять приказ. А я обратился к дозорным:

— Ребята, скажите, у вас тут есть запас еды? или вам ежедневно приносили с базы?

— есть. — Ответил один из солдат. — Здесь даже кухня есть. Только вот готовим мы сами. Но всё это на экстренный случай. Поэтому ещё ни разу не пользовались. Нас сменят через два часа. А весь караул заменят к вечеру. Точнее, уже через час.

— Дай бог, чтоб заменили. Пробормотал я. — Только вот в этом-то я очень сильно сомневаюсь.

— Заменят, ваше высочество, не сомневайтесь! — Заверил меня дозорный.

— Твои бы слова да богу в уши... Скажи лучше, у вас здесь караульное помещение есть? Ну!.. В смысле, где вы отдыхаете?

— Отдыхаем внизу, в комнате отдыха.

— Там кровати есть? Бельё?

— Никак нет! Там только нары, стол и табуреты.

— Хм!.. А почему так скудно?

— Начштаба говорит, чтоб не расслаблялись.

— А как же вы ночуете?

— На ночлег мы отправлялись всегда на базу. Если, конечно, наша вахта не выпадала на ночь.

— То есть, вы стоите на вахте 12 часов?

— Никак нет. По два часа. потом смена, отдых, и ещё два часа, но уже на другом посту. Потом опять отдых и ещё два часа. Затем нас меняют.

— Понятно. — Протянул я. — Очень плохо, что здесь нет никого из высших военных.

— Зачем они вам? — Спросила Павлина.

— Надо идти к купцам, общаться. А эскорта нет. Меня одного надуть ничего не стоит. В принципе, и грохнуть то же.

— Пессимист.

— Нет. Реалист.

И в этот момент из портала повалила толпа.

— Ну, я же сказал, что нас сменят! — Воскликнул дозорный.

— Ммм!.. Что, собственно говоря, происходит? — Спросил я пустоту.

Мимо нас бесшумно проносились люди в форме. Они один за другим исчезали в люке, уносясь вниз. Павлина молчала, не комментируя происходящее. Я ждал. Должен же кто-то появиться и объяснить, что произошло? И появились. Практически все маги.

Оказывается, портал открыть теперь может только человек с титулом не ниже герцогского. Поэтому слегка задержались. Сяомин была в Южно-морске. А Лина в любограде. Хорошо хоть Катя оказалась в цитадели. Она-то и открыла портал.

— Сейчас она остаётся дежурить на башне в нашем общем родовом гнезде. На всякий пожарный. — Пояснила Строгонова.

— Хорошо. — Ответил я, хоть и был уверен, что как раз Катя, сама того не осознавая, нашла тот самый выключатель, который я безуспешно искал здесь. — Хорошо, если всё хорошо кончается. Изольда Феодоровна, напрягите магов и всех, кто владеет хоть малыми крохами магии. Кажется, приближается кирдык этой лафе. Короче, здесь срочно надо построить город, ориентированный на торговлю. Башня должна быть в городе, озеро так же. Возможно, надо будет обнести город каменной стеной, на подобие крепости. Для защиты местных жителей в случае нападения. Ну, и для обороны, само собой разумеется. Дорогу к Южноморску и вообще, включить в общую сеть дорог. Справитесь?

— А куда нам деваться?

— Времени мало, Изольда Феодоровна. Боюсь, мы опаздываем.

— Не думаю. — Возразила девушка. — Время ещё есть. Да к тому же, кажется, мы не потеряем своих способностей. Ну, может чуть меньшей силой будем обладать, но магию мы не потеряем.

— почему?

— Потому, что мы успели создать магическую академию.

— Возможно... Возможно... Ладно, действуйте. Не буду задерживать. Я здесь, ежели чего. Где начштаба? — Обратился я к Павлине.

— Откуда мне знать? — Удивилась та.

— Что? И Матвей не появился?

— Я здесь. — Раздался голос бывшего охранника. — Извините, задержался. Меня Екатерина Петровна чуть не убила, за то, что я вас одного здесь оставил.

— Матвей, слушай. Надо срочно передать Николаю Никаноровичу, чтоб здесь организовал постоянный форпост с гарнизоном человек в триста. И таможню со всеми вытекающими. А то вон, видишь? — Я махнул рукой в сторону стоянки каравана. — Пришли купцы, а мы ни карантина тебе, вдруг какую заразу принесли? Ни таможенных сборов. Они за воду платить хотят, а чем? Я представления не имею. Нужны оценщики. Ко всему, сейчас маги продумают проект создания города, и озеро станет недоступным для каравана. Тоже надо будет задуматься о месте, где они смогут останавливаться в будущем. Как видишь, дел выше крыши.

— понял. А! Вот и Кичиро-сан. Всё, сдаю вахту, а сам побежал к начштабу. Объясню обстановку.

И он исчез так же внезапно, как и появился.

— Что, Кичиро-сан, переволновались? — Спросил я подошедшего японца.

— Есть немного. Растерялись сначала. А потом Изольда подсказала, что надо делать.

— Как думаете, — начал я, делая вид, что не обратил внимания на уточнение об авторстве открытия портала. — Когда портал вновь закроется?

— Изольда говорит, что вы предусмотрели этот вариант. Поэтому портал больше никогда не закроется.

— А она-то откуда знает? — Удивился я, приподнимая бровь.

— Не знаю. Просто там, у портала, пока ждали Катю, она сказала, что вы гениальный человек потому, что сумели предугадать то, чего не сумели другие.

— А именно? — Поинтересовался я.

— Создали Академию магов. продумали автономность наших порталов. Успели создать сеть великолепных дорог. Объединить кучу людей. Приобрести двух любовниц, двух фавориток и одну жену.

— Что? И это в заслугу мне записала? — Не поверил я.

— И это. И многое другое.

— Ладно вам сплетничать. — Подошла Строгонова. — Давайте собирать магов.

— Так я же вам поручил это?

— Все маги здесь. Не хватает Сяомин.

— Павлина, не в службу, а в дружбу, сбегай за Сяо. — Попросил я.

— И вообще, зачем вы озеро создали? — продолжала наезжать магиня.

Как зачем? А без воды и ни туды...

— Но вы так неудачно его создали... Теперь переделывать придётся.

— Что значит, неудачно? Вполне прилично.

— Оно тянется не вдоль башни, а от неё на добрых пять километров. Это по первой прикидке.

— На пять тысяч четыреста двадцать два метра. — Поправил я. И в ширину два километра 334 метра.

— И где, по-вашему, закладывать город?

— Вокруг. Я задумывал именно такой вариант.

— А какая глубина озера? — Вдруг спросил японец.

Я зачесал в затылке. Действительно, когда создавал озеро этот момент упустил. Хотя!.. Может и не упустил? Просто вылетело из головы? Цифры как-то сами всплыли в голове: до семисот метров.

— А какая вам разница? — Раздражённо спросила Изольда.

— Можно ли будет использовать озеро, как водную, транспортную сеть. — Пояснил Кичиро Кумагаи.

— Вы бы лучше о городе подумали! — Возмутилась магиня. — Вы представляете себе, какая громадина получится?

— Изольда Феодоровна, — примирительно заговорил я. — Не кипятитесь. Начните с ближнего конца, распланируйте, но застройкой не занимайтесь. Только начало. Вот и все проблемы. Не будет же стоять город пустым?

— А может нам его в гостиничный комплекс для купцов превратить? — Спросила подошедшая Лина.

— А ты откуда здесь? — Удивился я.

— Портал закрылся в момент, когда я собралась в цитадель. Испугалась, что делать. Взяла лошадей и чуть не загнала их. Так спешила.

— и куда ты спешила?

— В цитадель, конечно.

— Зачем?

— Открыть портал!.. — Удивилась Лина.

"Чёрт, — подумал я, — все знали, как открыть портал, лишь я, как баран стоял и думал. Здесь что-то не так".

Пока мы трепались, стоя на вершине башни, внизу происходило нечто любопытное. От лагеря купцов отделилась группа людей, которая принялась сновать туда-сюда, устраивая что-то приблизительно на полпути к башне.

— И что там происходит? — Спросила Дженни, следя за действиями прибывших.

— Во блин! А ты откуда здесь? — Воскликнул я.

— Слухом земля полнится. — Усмехнулась девушка. — Народ гудит, будто нашего царя-батюшку замуровало на юго-западе, и выбраться он, бедняжка, оттуда самостоятельно не может. Вот я и бросилась на помощь.

— Благодарю вас, маркиза. — Слегка паясничая, поклонился я. — И спасли?

— Пока ещё нет. Они столы ставят.

— Кто ставит? — Не понял я.

— Приехавшие.

Не трудно было догадаться, что готовилось место для переговоров. Устраивалось оно основательно, со знанием дела.

— Ладушки. — Сказал я. — Давайте определяться, кто у нас будет вести переговоры?

— Одну минутку. — Остановила Изольда. — Город строить будем ночью. Чтоб не напугать купцов, и скрытность, какая никакая.

— Согласен. Сказал я. Где же эта китаянка?

— Это ты обо мне? — Раздался голос Сяомин у меня за спиной.

— О! О тебе, дорогая, о тебе. О ком же я ещё могу думать?..

— Это ты так думаешь? Вслух?

— Да, дорогая! Как же я могу думать про себя? Тогда никто не узнает, о чём я думаю.

— Хватит паясничать. Что тут произошло?

— А что тебя интересует конкретно?

— Зачем портал закрывал?

— Я?!

— А кто же ещё?

— Ну, да! Сколько людей, столько и мнений. — Задумчиво ответил я. — Ничего я не закрывал. Даже не думал. Просто пришло время "Ч". Иначе я это не назову.

— Ага. Портал открылся сам собой. — Съязвила китаянка.

— Нет, портал открыла Катя. — Вмешалась Изольда.

— Тогда я не понимаю. Что произошло?

— Я же тебе ответил. — Недовольно поморщился я. — Пришло время и нам об этом напомнили. Если кто-то ещё не звонил, поторопитесь. Скорее всего такой возможности у вас больше не будет.

— Благодарю за предупреждение. — Поблагодарила Сяомин.

— Тебя, дорогая, это не касается. Свой шанс ты использовала давным-давно.

— Слушай, может хватит?!

— извини. Но ты начала со мной разговаривать в таком тоне. Ладно. Шутки в сторону. Господа, кто будет вести переговоры? Нам нужны оценщики. Они наверняка вместо денег предложат либо товар, либо золото.

— Либо нечто, похожее на золото. — Тихо заметила Изольда.

— И такой вариант не исключён. Где наш финансист? Она здесь будет очень даже уместна. — Спросил я.

— Я уже вызвала её сюда. Но она должна быть, как и я, на вторых ролях, то есть незаметна. — Предложила магиня.

— Согласен. Я вообще не отсвечиваю. Сижу тихо, яко мышь.

— Договорились. — Заключила Сяомин.

— Ещё нет. — Остановил я её рвение. — Сяо ведёт переговоры от лица правительницы.

— Что?!

— То, что слышала. Ты в торговле побольше нашего понимаешь.

— Согласна. — Сказала Изольда.

— В общем так, наш состав: Я с Линой в качестве наблюдателей; Сяомин — главное лицо, переговорщик, Изольда Феодоровна и Регина Александровна помощники; Колявицька на подхвате; Лесовой вместо начштаба; Гаврилов, Кичиро-сан и Мурзиков — охрана.

— А протокол кто будет вести? — Спросила Дженни, не попавшая в список.

— Вот ты и будешь вести. — Сказал я.

— Людей для охраны мало. — Заметил Матвей.

— Возьми из вновь прибывших сколько надо. — Распорядился я.

— Всё хорошо, но вот как ты собираешься добираться до места встречи? Пешком? — Язвительно поинтересовалась Сяомин.

Пришлось вызывать Альбину с каретами, всадников для эскорта, точнее для солидности. Как только мы закончили собираться, к башне подскакали три гарольда. Один со знаменем, надо полагать, другой с трубой или рожком, третий с рупором. Он так орал, приглашая нас на встречу, что даже на верхотуре, где мы находились, было слышно.

Подождав ещё полчаса для приличия, мы выдвинулись к месту встречи. Три кареты с делегатами в окружении сотни вооружённых конников. Я с Линой ехал в последней карете. Сяомин с магиней и нашей финансисткой в первой. Остальные в средней.

Церемонии встречи заранее никто не обговаривал, и количество делегатов на переговорах так же. Поэтому когда мы подъехали, произошла небольшая задержка. Пока Матвей с их представителем обговаривали детали, мы разглядывали место предполагаемой встречи. Там было на что посмотреть!.. Громадный, круглый стол с навесом от дождя. Сколько себя помню здесь ни одного дождя вроде как ещё не было. А эти возили с собой тент. Значит, где-то дождь уже был. Стол соорудили не просто из подручных материалов, а явно из будущих прилавков. То же предусмотрительно. Зачем таскать лишний груз?

Наконец, все формальности были соблюдены и мы покинули свои кареты. Матвей распоряжался распределением людей. В результате получилось, что с одной стороны стола расположились мы, с противоположной прибывшие. Между этими двумя полукругами сидящих оказались два просвета. Я не знаю, специально это было сделано или случайно, но грань между ними и нами была явной.

Разговор начали купцы. Вернее, один из них. Он назвался Пантелеймоном Панкратовичем, произнёс свой титул. После чего каждый из сидящих стал приподниматься, представляясь нам. Видимо, предполагалось, что и мы должны были проделать то же самое. На мой толчок коленом под столом Лину, та прошептала, что никаких доказательств своей титулованости представляющиеся не демонстрируют.

— Как бы наши не вздумали свои книжки показывать. — Прошептал я.

Видимо, Сяомин подумала о том же, потому как представления с нашей стороны прошли так же без дополнительной демонстрации. После чего начались разговоры. Сначала внесли сундук с оплатой. Нам было предложено выбрать либо золото, которое выложили на подносе посреди стола, и распахнули сундук, в котором оказались рулоны шёлка, бархата и парчи. Магичка тут же принялась изучать золото на предмет подделки. Потом переключилась на ткани. По пути шепнула, что их золото в три раза легче нашего. Что я тут же не преминул передать Сяомин.

Когда осмотр закончился и главному переговорщику сообщили, что его золото в три раза дешевле нашего, тот чуть со стула не свалился от расстройства. Он так орал! Так размахивал руками и брызгал слюной! На что я предложил провести контрольную проверку, используя школьные знания химии. Купцы с любопытством наблюдали за экспериментом. Потому-то не сразу сработала система самозащиты. Наше золото всё же было принято за эталон.

После такого облома купец впал в ярость и приказал немедля привезти мошенника, опозорившего его доброе имя, подсунувшего ему фальшивое золото. Под полог были приглашены два здоровяка в ошейниках. Они молча выслушали приказ, и через пару минут вдалеке послышался топот конских копыт.

Я только хотел попросить Лину уточнить, зачем людям надели ошейники, как вдруг Сяомин ни чуть не стесняясь поинтересовалась у Староедова:

— Это вы так рабов от свободных отличаете?

Тот, как мне показалось, немного смешался, не ожидал такого вопроса, но взял в себя в руки и твёрдо ответил:

— Есть люди достойные быть свободными, а есть негодяи, которые свободу должны заслужить. Доказать своё право на неё.

Меня так и подмывало спросить: "А кто определяет это право?", но сдержался.

Торг продолжался. Наша магиня оказалась приличной торговкой. На фальшивое золото она не купилась, и парча с шёлком её не устроили. Она требовала технологии. "Какая молодец", похвалил я мысленно. Купцы, разумеется, не сдавались, утверждая, что это их хлеб. А мне вдруг в голову пришла мысль, что среди этих так называемых купцов нет главы клана, или как его назвать? Ну, типа меня. Выходило, что эти люди сами по себе. Или убили главу общины. Хотелось бы выяснить, что же на самом деле произошло?

Появились двое со связанным по рукам и ногам мужичком. Началась разборка. Мужичок упорно отрицал все наезды. Даже когда ему продемонстрировали настоящее золото, лишь слегка побледнел. И я понял — это мастер по электролизу. Мужика надо было выручать. Но как?!

Фонтанировавший слюной, оравший, как бешенный козёл, купец приказал отвезти ворюгу и повесить в назидание всем.

Я толкнул Лину:

— Давай выйдем. Только постарайся чтоб не заметили нашего ухода. Мало ли по каким делам отлучились?..

Мужика увели, а за столом разгорелся спор о количестве воды и оплаты за неё. Мы же потихоньку выскользнули из-под навеса. Кичиро Кумагаи тенью последовал за нами, на что я и рассчитывал.

— Кичиро-сан, заговорил я, оказавшись за одной из карет. Пригласи этих мужиков с ошейниками и с приговорённым сюда. Только поторопись и будь убедительным.

Японец исчез в темноте и через минуту появился с эскортом в качестве двух рабов, тащивших на верёвке беднягу.

— Мужики, — заговорил я, у меня нет времени, у вас его ещё меньше. Свободу хотите?

— Да! — В один голос заявили рабы, а мужичок на верёвке промолчал.

— Тогда давайте договоримся, вы на пару минут оставляете меня с этим типом, пообщайтесь с девушкой. Обговорите детали. Идёт?

Те кивнули, и отошли с Линой к другой карете.

— Ну, чего молчишь? — Спросил я мужика. — У меня времени нет, а у тебя его вовсе нет. Ты забыл, что в данную минуту тебя должны вешать?..

— А что я должен говорить? — пожал тот плечами.

— Рассказывай, ты давал клятву верности или просто балуешься способностями?

— Какую клятву? — Не понял обречённый.

— Слушай, я вполне серьёзно. У меня нет не только времени тебя в чём-либо переубеждать, но и желания это делать. Моя добрая воля и желание дать тебе возможность остаться в живых, позволяет тебе же сделать выбор, а не твоему начальнику, купцу. Я могу тебя спасти, а могу этого не делать. Всё зависит от тебя. Теперь понял?

— понял. — Сник мужик.

— Ты хотел стать магом самостоятельно, но не понял, что это невозможно. В этом мире такое не проходит. Нужен главный. Тот, кто даст тебе энергию. Вот этого ты не понял.

— У нас есть маг. — Тихо признался мужичок. — Только его держат в клетке. На каких-то лекарствах.

— Кто держит?

— Пантелеймон.

— И ты дал клятву своему хозяину?

— Да.

— Ты один такой?

— Нет. Нас много. Пятьдесят два человека. Я пятьдесят третий. Но купцы об этом не знают. Всех магов они заперли в каменоломне. Просто завалили. Я даже не знаю, живы они или нет.

— Можешь коротко рассказать, как это произошло?

— Нет. Это очень долгая история.

— Где держат вашего мага?

— Там, за пустыней. Там наши земли.

— Что-то не складывается. — Заметил я.

— У меня тоже не получается. — Подтвердил мужик. — Купцы тащили крытую телегу. Что в ней, никто не знает. А я грешным делом подумал, что там наш маг. Но доказательств нет. Поэтому и говорю, что там. — Он мотнул головой.

— Ладно. Тогда извини. Помочь ничем не могу. Лина?! — Позвал я.

— Господин! — Вдруг рухнул на колени мужик. — Не губи! Не давал я клятв никому. И маги никому не давали. Их просто заперли... Это правда!.. Завалили камнями... Они же ничего не могут, кроме бутафории... Вот Пантелеймон и приказал завалить их камнями. И никто не знает, живы они или нет. Не губи, хозяин!

— Я тебе не хозяин. Ладно. попробую помочь. Кичиро-сан, развяжи беднягу и позови мне начальника охраны. Нашей, конечно.

Через несколько минут мы с Линой тихонько вернулись под навес. Теперь надо было ждать. Ждать и тянуть время, о чём тут же было передано Сяомин. Торговля продолжалась. Горячая, бессмысленная, никому по большому счёту ненужная. мнимым купцам, может быть, и нужна, а нам так совсем без надобности. В спор включились все. Шум стоял за версту было слышно. Пока не появился Николай Никанорович. Он подошёл ко мне и шепнул:

— Всё. Дело сделано.

Тогда я поднялся из-за стола и рявкнул:

— Ша!

Воцарилась глубокая тишина. Слышно было как слабенький ветерок шуршит сухой травой в степи. Как фыркают лошади, нетерпеливо переступая с ноги на ногу.

— Я долго слушал весь этот ваш бред. — Сказал я нормальным голосом. — Но вот с рабовладельцами дела иметь не желаю. Поэтому предлагаю на сегодня закончить пустой торг, а завтра, как у нас говорится, утро вечера мудренее.

— А ты кто такой? — прервал меня купец Пантелеймон.

— Я?! Тебе, самозванец, и в страшном сне не снилось, с кем ты сейчас разговариваешь. Поумерь пыл, лжекупец. Лучше подумай о своей судьбе.

— Ты смеешь мне угрожать? — Вытаращился тот на меня.

— Я не угрожаю, я предлагаю. Мои угрозы обычно заканчиваются уничтожением тех, кто не пожелал меня послушать.

— Не слишком ли смело?

— Да уж смелее не бывает. Взгляни сюда! — Я махнул рукой за его спину.

Там стоял отряд в полторы тысячи сабель. За ним слышался какой-то звук. А через мгновение ряды расступились и к навесу подскакали ещё полторы сотни всадников. Из середины строя выдвинулись несколько конников, державших на руках человека.

— Мужики, носилок что ли нет? — Возмутился я.

— Некогда было. — Заступился за солдат начштаба.

Появилась Генриетта в сопровождении Гаврилова и Потрошкова.

— Кладите сюда. — Приказала она, указывая на носилки в руках Гаврилова.

Купцы стояли с разинутыми ртами. ещё бы. На их глазах происходило нечто невероятное!.. Невозможное!.. Привезённого уложили на носилки и сняли, укутывавшее тело, покрывало. Тихое "Ах" пронеслось по рядам. Купец Пантелеймон рванулся вперёд, но ловко брошенный аркан остудил его пыл.

— Стоять, купец!.. — Сказал я. — Не дёргайся. Хуже будет. Тот захрипел, видимо, петля слишком затянулась. — Мужики, аккуратнее. Эта сволочь мне нужна живой.

Купца оттащили. Меня подвели к носилкам, над которыми кудахтала Генриетта.

— Сволочи! Они же её до истощения довели! — Бормотала она.

— Кого, её? Не понял я.

— Владетельницу.

— Кого?! — Не поверил я своим ушам.

— Такую, как и я. — Тихо подсказала мне Сяомин.

— Чем поили, сволочи? — Обратился я к купцам.

— У пантелеймона склянка. — Ответил один из купцов.

приказать обыскать я не успел. Через минуту появился Матвей с мешочком, из которого извлекли ингредиенты зелья, а заодно и шкатулку с книжкой и ключом.

— понятно. — Сказала Генриетта, разглядывая траву. — Сейчас ничего сделать нельзя. Надо постепенно выводить эту гадость.

— Сколько дней её поили этим дерьмом? — Спросил я.

— месяца четыре, не меньше. — Ответил всё тот же купец.

— Тогда я ей ничем помочь не смогу. — Ответила Генриетта, всхлипнув.

— Штейнбергера сюда! Срочно! — Приказал я.

— Я здесь. Отозвался Моисей Абрамович.

— Что скажете?

— Скажу, что лучше правителя чем вы я ещё не встречал. Примите мою клятву.

И он произнёс клятву вечной преданности. Меня типануло так, аж в глазах потемнело.

— Чёрт! Предупреждать же надо!.. — Возмутился я, растирая лоб.

Моисей Абрамович не ответил, лишь наклонился над лежащей.

— Вряд ли здесь чем можно помочь. — Констатировал он. Разве что магией?.. Но и то не уверен.

— Изольда! — Позвал я. — Сяомин, идите сюда. Делаем круг.

— Но?!.. — Попыталась было возразить китаянка, однако я так шикнул на неё, что все возражения остались при ней.

Мы взялись за руки, а Моисей Абрамович пристроился подле носилок. Став на колени, он опустил руки на голову лежащей и замер.

— Шкатулку положите на носилки так, чтоб она касалась руки владычицы. В другую руку ключ вложите. Моисей Абрамович, делайте всё, что считаете нужным. Только осторожно, и не торопитесь. Ваша задача вытащить её. Желательно без последствий. — Дал последние ЦУ я.

— А вы выдержите? — Спросил старый еврей.

— Выдержим. Вы главное сделайте всё, что нужно. Поехали.

И началось. Если б я знал заранее, что это такое?! То, наверное, сто раз бы подумал, прежде чем отдавать приказ на подобную операцию. Сначала, в общем-то ничего особенного не происходило. Но постепенно Изольда начала сдавать. Когда её силы упали до двадцати единиц, я притормозил трансляцию энергии Моисею, и перекинул часть на Изольду для поддержки. Сяомин закрылась от меня защитой, чтоб не лез. Но когда её возможности упали до десяти единиц, защита спала сама собой и мне пришлось срочно наполнять её энергией, чтоб не разорвать круг. И пошло-поехало!!! Я только и занимался, что распределением сил, время от времени делясь ею и с врачом. Сколько времени длилась эта процедура, не знаю. Но когда у нас осталось по двадцать пять единиц жизненной силы, Моисей Абрамович прошептал:

— Всё. — И упал рядом с носилками. За ним опустились на землю обе девчонки. Я тоже имел непреодолимое желание прилечь рядом с ними, но подсознательно понимал, что делать этого ни в коем случае нельзя. Нельзя было показать свою беспомощность. Выручил Матвей. Он подскочил ко мне и, слегка придерживая, чтоб со стороны не было видно, сунул в руку флягу. Я инстинктивно приложился к ней... "Ну, Матвей! Ну молодец!", — подумал я, чувствуя, как наполняюсь силой.

— Благодарю, дружище. — Сказал я, с трудом отрываясь от фляги. — Напои девчонок, срочно.

Матвей кинулся к Сяомин, а я мысленно просканировал Моисея и удивился. Его энергия была равной пятидесяти единицам.

— Моисей Абрамович, — обратился я к лежащему хирургу. — Что с вами?

— Ничего, ничего. Это просто психическое истощение. Я ведь никогда в жизни этим не занимался. Практики никакой. А сегодня впервые попробовал... И понял, что это очень мощное оружие. Спасибо, что поддержали.

— Да мне-то за что?! Это вам спасибо. Что с болящей?

— Жить будет. Но вот насчёт психических отклонений и функционирования мозговой деятельности ничего не скажу. Слишком долго её организм подвергался отравлению.

Поднялись Изольда и Сяомин. Последняя протянула мне флягу. В ней ещё плескалась жидкость. Я приложился и одним глотком осушил.

— Предусмотрительный, чёрт! — Восхитился я, возвращая флягу хозяину. — Спасибо тебе, спас от неминуемой смерти.

— Так уж и спас?.. — Не поверил Матвей.

-Спас, спас. Не сомневайся. Что там? В лагере?

— Всё в порядке. Агитацией заниматься мы не стали. Но работу определённую провели. — Доложил Николай Никанорович.

— Ладно. Купцов в кандалы. И на время каждого в отдельную камеру. Отдохнём, займёмся. У нас есть кому ими заняться профессионально. Кстати, где Егоров?

— Уже вызвали. Скоро будет. Ответил начштаба.

— Владычицу в медцентр, долечивать. Всем отдыхать.

Я развернулся и потопал к карете, поддерживаемый и направляемый верной Линой.

— А где камеры-то брать? — Крикнул вдогонку Матвей.

— А где хочешь! — Ответил я, не оборачиваясь.

60-0:1100

Это событие подтолкнуло к немедленному освоению пустыни. Изначально я хотел оставить её как защитный барьер перед нашей границей. но, глядя на то, как легко преодолели эту преграду купцы!.. Решено было немедля присоединить её к нашим землям. Большого значения для нас это приобретение не играло, но выход на соседа!.. Точнее, на соседку, которая приходила в себя в нашем медцентре.

В связи с исчезновением ограничительной черты забот прибавилось всем. Особенно нашему начштаба. Людей катастрофически не хватало. Зато появилась руда, уголь и нефть. Народ принялся осваивать всякие специальности. Какое счастье, что я изначально задумал собирать библиотеку всю. В первую очередь технического, специализированного, общепознавательного характера и так далее. Беллетристика и прочая чушь меня не интересовала. Хотя, честно признаюсь, отказать себе в русской классике, и частично зарубежной, не смог. А потому "Войну и Мир" Льва Николаевича Толстого, как и "Князь серебряный" Алексея Константиновича Толстого, Марка Твена, Джека Лондона и других авторов прошлого в нашей библиотеке сумеет найти каждый желающий. Даже Михаила Афанасьевича Булгакова моя память решила сохранить для нынешнего поколения, хотя не знаю, чем он мог помочь здешним обитателям. Разве что "Иваном Васильевичем"...

В общем жизнь шла своим чередом. Мы то ругались с моей женой, то вновь мирились. Каких-то особых дел не было, кроме государственных. В этом вопросе дела шли туго... Очень туго... Устраивать здесь дерьмократию, как в прежней жизни, мне совсем не хотелось. Монархия так же не выход. Ну, всё хорошо пока я жив. А что после??? Важно ведь было сделать так, чтоб перекосов не было, чтоб стабильность сохранить. Я не из тех, кто говорит: "После меня хоть потоп!". Мне важно было знать, что людям будет хорошо и потом. Чтоб развитие было. Чтоб детишкам жизнь в радость была.

Ладно. Всё это лирика.

К телефону я больше никогда не подходил. Но чувствовал, что там нарастает напряжение. Что-то мой звонок сдерживал. Но что? Мне, разумеется, не было известно. А рисковать своим здоровьем понапрасну не хотелось.

Следующий звоночек не заставил себя ждать долго. Рано утром примчался гонец от Кушакова с вестью о входящих в бухту кораблях. Я рванул тут же на башню. С собой успел прихватить только Егорова, оказавшегося случайно во дворце и Кичиро Кумагаи, невесть почему находившегося в приёмной.

На башне меня уже ждали оба капитана. Здесь же оказалась и Герцогиня Ежова. Чему я очень удивился. Тут же выяснилось, что она взяла на себя управление городом. Проще говоря, назначила себя губернатором. В принципе, я был не против. Одно смущало: почему меня не поставила в известность. Но и этот вопрос был снят, когда мне представили неопровержимые доказательства моего разгильдяйства. Где-то, когда-то я на ходу обронил, чтоб Катя прекратила болтаться по городам и весям, а занялась бы делом. Вот она и занялась. Этот город был ей приятен, и она решила заняться его развитием.

Признаться, делала она это великолепно. Город на самом деле преобразился, разросся, приобрёл вид очень уютного местечка с парками, садами, площадями и так далее.

Мы спустились вниз и отправились в порт. На рейде стояли три парусника. Не сказать, что они были велики, но всё же!.. Семафорную азбуку прибывшие знали. Только поэтому они избежали немедленной атаки.

На причале нас ждал Николай Никанорович со своим штабом. Он приветствовал меня возгласом:

— О! Как быстро! Никак не ожидал.

— Встать!!! — Рявкнул я.

Все, и офицеры, и солдаты, и просто зеваки вскочили со своих мест.

— Доложить по форме! — Продолжал буйствовать я.

Бывший десантник вытянулся в струнку и принялся докладывать коротко, быстро, по-военному чётко.

— Вольно. — Скомандовал я, выслушав доклад. — и на будущее, заканчивайте фамильярность. Особенно на виду гостей и обывателей.

— Так точно! — Отрапортовал Николай Никанорович.

— И кто это вас учил, чтоб весь штаб находился на виду у возможного противника?

— Больше не повторится. — Стушевался Кожемякин.

— 5 суток ареста. И на кухню.

— Есть! Разрешите выполнять?

— Отставить. — Смягчился я. — Отработаете позже. Лично проверю. Что думаете по этому поводу?

— Мне Трудно судить. Думаю, это лучше сделает кто-нибудь из капитанов. Я подготовил группу захвата, на всякий случай. Но не хотелось бы людей терять.

— Уверены, что терять придётся? — Уточнил я.

— Да. — Нехотя выдавил из себя начштаба.

— Ну, кто попробует мне объяснить, что за суда? Как они сюда попали? И чего им надо?

— Разрешите? — Обратился капитан Русанов.

— Разрешаю. и всем вольно. Можно сесть.

— Кресло королю!!! — Распорядился Николай Никанорович.

— Твою мать! — Выругался я. — Ещё пять суток!

— За что?!

— За короля. Сколько раз тебе говорить, не оскорбляй меня.

— Я бы сказал не демаскируй правителя. — Поправил меня японец.

— Спасибо, Кичиро-сан. — Сказал я, опускаясь в мягкое кресло. — Кто из магов в данный момент находится в городе?

— Строгонова Изольда Феодоровна. — Доложил начштаба.

— Я. — Раздалось откуда-то из-за спин военных. — А то кто ж ещё кресло соорудит так быстро? Из дворца ведь его не принести без вашего дозволения.

— Мага пропустите ко мне. — Приказал я. Рассказывайте, Арсений Фомич.

В общем-то рассказывать было нечего. Пришли корабли. Заметили их ещё с вечера. Но надеялись, что пройдут мимо, потому и не предупредили. А утром обнаружили, что суда целенаправленно движутся к бухте. Когда Появилась возможность семафорить, подали знак — остановитесь, будем стрелять. Удивительно, но пришельцы оказались грамотными. Спустили паруса, стали на якоря и началась беседа флажками. Выслали лоцманский бот.

На данный момент разрешили войти в бухту. С моря идёт буря, неприлично было бы оставлять гостей в опасности. Приглашают к себе на борт для переговоров. Можно и наоборот. Они согласны прислать делегацию на шлюпке. Но просят гарантии безопасности своим парламентёрам.

— Делегатам. — Машинально поправил я.

— Да, делегатам. — Согласился капитан Русанов.

— Ваши предложения?

— Лучше всего побывать на их кораблях. Информации больше будет.

— Я так и подумал. — Усмехнулся я. — Кого предлагаете послать?

У меня есть список. Среди них Кичиро Кумагаи.

Он достал бумагу и зачитал поимённо. Я задумался. Очень не хотелось отправлять японца, мало ли чего там может произойти. Но и не отпустить неправильно было бы. Он там мог такое заметить, чего никто не заметил бы.

— Порт окружён? — Спросил я, затягивая принятие решения.

— ДА. Никого не пропустят.

— Даже мою жену?

— Хм!.. — Хмыкнул Кожемякин. — Вы бы смогли её не пропустить?

— Он бы смог. — Ответила за меня Изольда.

— Ладно. — Согласился я. — СО списком согласен. Только вот хотелось бы ещё больше обезопасить себя... Точнее, группу. Поэтому, Изольда Феодоровна, не согласились бы вы отправиться одним из делегатов? Кто их знает? Кто там у них есть? Может маги какие? Может вообще ничего... А?!

— Разумеется. — Тут же отозвалась магиня. — А иначе я и не отпустила бы их.

— Ладушки. Шлюпку готовьте. Передайте на парусники, делегаты скоро будут. Пусть готовятся принимать гостей. А нам, чтобы не светиться лишний раз, предлагаю переместиться куда-нибудь в более защищённое место. Есть тут что-нибудь подобное?

— Ресторан "Голубая устрица" подойдёт? — Подал голос Лесовой.

— Подойдёт.

Толпа пришла в движение. Народ принялся за дело, а я с Катей направились к дверям ресторанчика.

Ждать пришлось долго. Часа четыре, даже чуток больше. Наблюдатели постоянно докладывали о перемещениях на судах. Они, кстати, расположились так, чтобы прикрывать своими корпусами небольшой парусник, к которому и направили нашу группу переговорщиков. никаких магических штучек мы не заметили. Зато видели, как после нескольких часов пребывания на небольшом паруснике наши люди спустились в шлюпки и отправились на два других корабля. Вероятно, им устраивали экскурсию. А мы продолжали терпеливо ждать.

Далеко после обеда наконец-то шлюпки с нашей делегацией отправились в обратный путь. Ресторан к тому времени был полностью переоборудован во временный командный пункт. Это не очень понравилось хозяину заведения, но кто его спрашивал? Сам король то бишь я? Тем более, что здание было арендовано у меня самого, а не выкуплено или построено за свой счёт.

И вот наше ожидание подошло к своему завершению. Оказалось, что корабли прибыли с выкупом... Да, да, с выкупом!.. Купцы пожелали спасти свою владычицу обыкновенным, мирным путём.

— Но как они узнали?! — изумился я.

— И я задала этот же вопрос. — Сказала Изольда. — И получила ответ...

— Ну, не томи?!

— Эти купцы не чета тем, которых мы держим в кандалах. Они на самом деле являются таковыми, то есть купцами. Они создали гильдию купцов, но тут произошёл раскол. Одни требовали, чтобы владычица подчинялась им, другие наоборот, придерживались точки зрения — каждому своё. В конце-концов, произошёл государственный переворот. Староедов и его приспешники каким-то невероятным образом захватили властительницу. Остальным пришлось прятаться. Но слежку за лжекупцами никто не отменял. Поэтому магов освободили почти сразу после того, как их завалили в пещере. А вот с властительницей получилось куда хуже. Староедов и компания спрятали её куда-то. Когда они отбыли, власть перехватил купец Морозкин, Владлен Владиславович. Вернее, они вернули власть своей владетельнице, однако найти её в стране так и не удалось. И тут пришла весточка из-за пустыни, что владетельница находится в руках властителя из соседнего государства. Купцы быстро собрали выкуп и отправились по морю, чтоб быстрее было.

— интересно девки пляшут!.. — Сказал я, почёсывая нос. — А какого хрена они попёрлись в Солнцеград? Ведь Южноморск ближе?

— Я тоже задумалась над этой задачкой, но выяснять напрямую никак нельзя.

— Согласен. — Одобрил я решение магини.

— И всё же мне удалось выяснить, почему так, а не иначе. Потому, что Южноморск стоит как бы в самой глубине внутреннего моря, а на нашем траверсе в трёх сотнях морских миль, почти напротив находится их столица и морские ворота. Они даже не знают о Южноморске.

— Но как они узнали о Солнцеграде?

— Я так и спросила: объясните мне, почему вы решили, что ваша властительница у нас? И как вы узнали, что купец Староедов арестован и сидит в темнице? Кроме того, каким образом вам стало известно о портовом городе напротив вас? Они не стали скрывать. Пригласили на палубу, где проходили переговоры одного из лагеря. Как он умудрился пересечь пустыню и так быстро добраться до столицы? Этот вопрос надо будет ещё прояснить. Потому, как по периметру вокруг моря до их столицы чуть больше трёх тысяч километров.

— Обана! — Восхитился я. — и что? Ты не пыталась узнать?

— Купцы говорят, что в море недалеко от берега дежурил небольшой скороходный бот под парусом и оснащённый вёсельным приводом. Когда ночью начались изменения агент, предварительно уточнив детали, сбежал, направляясь к морю вдоль кромки песка. А до моря там рукой подать. На берегу разжёг костёр. Подошёл бот и забрал его. По морю это около тысячи миль. Всё короче чем по суши.

Я лихорадочно стал вспоминать, сколько же дней прошло с тех пор, как пришёл этот злосчастный караван? Но вспомнить никак не мог. Тогда спросил напрямую:

— А сколько же дней прошло с тех пор, как всё это случилось?

— Четыре. — Мгновенно ответила Изольда.

— Что-то не складывается.

— Вот и я им сказала, не складывается. Тогда один из купцов усмехнулся и сказал, мол, не только у вас есть маги, но и у нас. Как выяснилось, у них есть маг, который управляет морскими ветрами. Ну, не то, чтобы полностью владеет этим искусством. Скорее всего этого делать вряд ли кто-либо сможет. А вот создавать ветер на ограниченном пространстве, чтоб наполнять паруса, укладывается в рамки сказанного. Но! Поскольку этот маг не давал клятвы властительнице, он не имеет полной силы. Поэтому они так долго добирались, почти сутки.

— Ни фига себе!!! тысяча миль за сутки?! Я тоже хочу такого мага...

— Хотеть не вредно. Хотя!.. Думаю, что у вашего величества такой маг есть.

— Может ты даже укажешь на него?

— Укажу, а как же! Я для того и прибыла сюда, чтоб покопаться и выяснить, кто тут скрывается и зачем?

— выяснила?

— Да. Но это разговор не здесь.

— Согласен. Дальше.

А что дальше? В принципе, это почти всё. Они предлагают выкуп за свою властительницу. Купцов-предателей могут сами казнить, могут нам оставить. То есть на наше усмотрение. Они им не нужны.

— А что там со здоровьем? Ты сказала, что её лечить надо?

— Разумеется. Они всё знают. их маги каким-то образом сумели получить информацию о своей владычице. Но не сумели понять, где она находится.

— То есть как?

— Да место, а не больница. Они не сумели географически определить место нахождения. А то, что в больнице, знают. Она им ответила.

— Хм! Значит, у неё не так плохи дела? Надо отправляться домой. Выяснять, может она отправиться к себе или нет. Ссориться из-за такого с соседями лично я не желаю.

— Разумно. — Раздалось у меня над головой.

— Сяо! — Я от неожиданности аж подпрыгнул. — Ты не могла бы приближаться ко мне немного иначе? Не то я так инфаркт получу.

— Прости, мой повелитель. постараюсь исправиться.

— Не постараюсь, а исправлюсь и немедленно.

— Слушаю и повинуюсь! — Дурашливо возопила Сяомин. — Я вижу, у вас тут большой совет?

— Уже малый. Короче, ребята, — обратился я к Николаю Никаноровичу. — Разреши экипажам сойти на берег. Пусть походят по городу, От морской качки отдохнут, мошною потрясут. Только смотрите, деньги меняйте осторожно. У них золото может быть фальшивым. Эталон только наше золото. Понятно?

— Ясно. — По-военному коротко ответил начштаба.

— И глаз с них не спускать. Следить за каждым шагом. Чем интересуются? Какие настроения? Чем дышат? Ну, в общем, понятно, да?

— Так точно. — Повторил Кожемякин.

— Тогда выполнять. Изольда, Сяо, пошли. Нам есть о чём поговорить. Тем более, что пора бы навестить нашу больную и выяснить, как у неё идут дела? Я что-то упустил этот момент.

— Думаю, что сначала стоит пообщаться в кабинете без лишних ушей. — Предложила Сяомин.

— Согласна. — Кивнула Изольда.

Мы поднялись на башню и уже через несколько минут сидели в удобных креслах в моей приватной приёмной.

— Ну, выкладывайте. — Заговорил я. — Чего у вас есть такого, о чём не знаю я?

— Во-первых, я бы хотела знать, что произошло в Солнцеграде? — Задала вопрос Сяомин.

— Изольда, расскажи? — Попросил я, откидываясь на спинку кресла. — Только покороче. Времени у нас в обрез.

Магиня умудрилась буквально двумя фразами рассказать всё то, что мы выслушивали на протяжении двух часов. В конце она заключила:

— У них на борту есть огнестрельное оружие.

— Чего?! — Аж подпрыгнул я в кресле.

— ДА. У них есть пушки. Ружей не видела, но пушки есть. Они не выставляли их на показ, но и не прятали. Так, мимоходом. Я не разбираюсь в калибрах, но подобные мне приходилось видеть на братских могилах времён отечественной войны. их, вроде бы, сорокапятками называли.

— Не хило! Что, и снаряды показали?

— Со снарядами дело хуже. Они признались, что у них есть снаряды, но очень мало. Технология не отработана, и чего-то там не хватает. Поэтому пушек у них на порядок больше, чем снарядов.

— Странно! А почему они поделились с тобой этой информацией?

— Почему только со мной? Все видели, кто спустился в трюм.

— Ты хочешь сказать, что пушки стоят в трюме?!

— Да. Но, если надо их вытащат наверх. Там для этого всё есть. Пять минут и, пли!!!

— Интересно девки пляшут...

— А мужики? — Спросила Сяомин.

— Насчёт мужиков не знаю, не интересовался. Они мне без надобности. Так, не сбивай с мысли. Я, кажется, понял, что они хотят...

— Ну? — Спросила китаянка.

— Баранки гну! Они готовы обменять технологии получения снарядов или ингредиенты к созданию их.

— А пушки они тебе не хотят продать? — Снова съязвила Сяомин.

— Значится так, мадам, ещё одна выходка и я выкину тебя отсюда к чёртовой матери. Ясно?!

— Извини. — Тут же сникла моя жена. — Просто у меня не менее интересная информация.

— Ну так чего молчишь? Выкладывай.

— Как вам известно, родовой замок сопляка мы использовали под тюрьму. Там для этого есть всё. Нам и переделывать ничего не пришлось. Так. По мелочам. Так вот, в одной из камер мы обнаружили провал. Сначала подумали, что это подкоп, но маг-земельщик, осмотрев, сказал, что это природный обвал. Внизу оказалась пещера. Да не просто каменное помещение, а целая цепь лабиринтов. Самое интересное, что все они обработаны.

— Кто обработан? — Не понял я.

— Проходы. Они облицованы, потолок надёжен, стены в плитке, на полу тоже плитка. На поворотах крепления для факелов.

— и что? — Не удержался я от вопроса?

— А то, что там подземного зверья видано-не-видано!

— То есть как?!

— А вот так.

— Ты хочешь сказать, что там всякие зомби?

— Нет. Там не зомби. Там самые настоящие животные. Но все они злобны до чёртиков и хотят кушать. Мы чуть не потеряли нескольких человек. Николай Никанорович послал туда небольшой отряд хорошо подготовленных солдат для тренировки. И вот что выяснилось! Пещеры всё же не бесконечны. Точнее, ходы в ней. Там целая череда пещер. Все разных размеров и так далее. Самое интересное, что это подземный храм какого-то божества. Так вот. На сегодня пещерный лабиринт освобождён процентов на тридцать. Мясом и прочими ингредиентами для пищи мы обеспечили несколько ближайших городов. Люди подняли уровни...

— Чего подняли?

— Извини. Уровни. Нет, не уровни. Мастерство. Я не хочу думать, что это игрушка, хотя бы потому, что до сих пор никаких интерфейсов, сетевых сообщений и системных никто не видел. Выходит, что это не игра.

— Не факт.

— Хорошо, не будем спорить. Так вот. Ребятки накачались, и теперь Кичиро Кумагаи вместе с Матвеем Ивановичем взялись использовать лабиринт под улучшение мастерства своих подчинённых и не позволяют пройти туда магам для изучения.

— Правильно делает. — Одобрил я. — Нечего там делать магам, пока военные не очистят помещение.

— Но ведь там могут быть скрытые артефакты?!

— Что ты подразумеваешь под артефактами?

— Да откуда же я могу знать?

— Ладно. Не морочь мне голову. — Поморщился я. — Лучше скажи, паровозы уже бегают?

— Давно! А ты что? Не знал?

— Почему я не открывал железную дорогу?

— Ты в это время дулся на меня.

— Слушай, ты дура? Или как?! Мало ли чего я дулся! Это же масштабное событие! И вы без меня его проводили!..

— Извини. Пока что одна ветка запущена. — Покаялась Сяомин.

— Неправда. — Встряла Изольда. — На сегодняшний день все наши города связаны железнодорожным полотном. Другое дело, что не хватает паровозов и вагонов, а так всё давно работает. Выводим на проектированную мощность.

— Полный писец! И я! Владыка! Об этом узнаю только сейчас!!! Изольда, что вы ещё скрываете от меня?

— Я?! Ничего. Хочу лишь сказать, что необходимо срочно открывать школу магии для детей. По одному Солнцеграду я без особого труда обнаружила 533 ребёнка обладающих в той или иной степени магическими способностями.

— Ну так займитесь этим! — Вскричал я. — Для чего тянете! Или вам особое разрешение надо? Железную дорогу запустили без меня, а тут на тебе! Разрешения просим!..

— извините, ваше величество. — Смиренно заговорила Магиня. — Я только сегодня это выяснила, и тут же довела до вашего сведения.

— Спасибо. Займитесь этим немедля.

— После того, как посетим госпиталь или до?

— Не паясничайте! После! Ещё есть новости?

— их есть у нас ещё много. — Спокойно сказала Сяомин. — Но думаю, что они-то как раз подождут. У нас впереди забавное приключение.

— Что это ты загадками заговорила? — Напрягся я.

— Не загадки, а предположение. Пошли.

Действительно. Нас ждало такое приключение!!! Нет, не нас, меня.

Покинув приёмную, я вдруг встал, как вкопанный.

— Что случилось? — Поинтересовалась Сяомин.

— Кто-нибудь интересовался, какие звери бегают в пределе Кружкина?

— Кто такой Кружкин?

— Гм!.. Сопляк.

— Аааа! Откуда ты знаешь его фамилию?

— Ты не отвечай вопросом на вопрос. Не имей дурной привычки.

— Тебе, значит, можно, а мне нет?

— Мне можно. У меня национальность такая.

— Это ещё какая?

— Ладно, пошли. Видимо, я не дождусь от тебя ответа.

— В лесу обыкновенные животные. — Заговорила Изольда. — Мы слегка изучали на предмет безопасности. Много кабанов, медведей, тигров вообще тьма-тьмущая. Предполагаем, что ближе к горам можно будет обнаружить соболя. Лис, волков и прочей мелочи хватает.

— Птицы есть?

— Конечно. Причём как известные, так и не очень.

— Что значит: не очень?

— Это значит, что нам о них ничего неизвестно. К примеру, мы обнаружили двухголовых орланов. Сначала подумали, что это случайная мутация. Но позже выяснилось, что их там не один, и даже не одна тысяча.

— А трёхголовых драконов вы не находили? — Съязвил я.

— Нет. Драконов не находили. Зато имели честь познакомиться с неандертальцами.

— Чего?! — От неожиданности я снова застыл статуей.

— Люди такие. — Насмешливо подтолкнула меня Сяомин. — В шкурах бегают.

— А питекантропов не встречали?

— Как же!.. — Усмехнулась Изольда. — После встречи с неандертальцами стали усиленно искать другие виды хомосапиенсов. И нашли. Не только питекантропов, но и австралопитеков.

— Во бред!!!

— Тихо! — Остановила поток моих эмоций китаянка.

И было отчего. Мы уже подошли к дверям медцентра. Оттуда доносился громкий разговор. Собеседники явно старались перекричать друг друга, и не собирались услышать оппонента.

— интересно, чего это там? — Спросил я, прислушиваясь.

Сяо толкнула дверь и вошла. Я шагнул следом.

О! Какое счастье! Ваше величество! — Закудахтала Генриетта Рудольфовна. — Мы тут с Моисеем Абрамовичем не можем успокоить пациентку.

— Тихо, тихо! — Остановил я доктора. — Погодите. Давайте попорядку. Будем разбираться. Кто у вас пациент?

— У нас одна пациентка.

-Вот... Пациентка... Теперь дальше. Чего она требует?

— Она желает покинуть госпиталь.

— Понял. Абрам моис... Прошу прощения, Моисей Абрамович, как по-вашему, пациентка здорова?

— Я не психолог, — заговорил хирург, — но психологическая травма у неё есть. И она очень глубокая.

— А физически? — Уточнил я.

— Физически она здорова.

— Ну, так чего ж вы её здесь держите? Одежда властительницы приведена в порядок? — Я обернулся к Сяомин.

— Её одежда вышла из строя. — Усмехнулась та. — Мы приготовили другую, не хуже.

— Ну, так прикажите принести.

— Но!.. — Воскликнула Генриетта.

— Никаких "Но", Генриетта Рудольфовна. — Стараясь говорить проникновенно, остановил я доктора. — Если человек здоров, то и делать ему здесь нечего. А поскольку у вас, вернее у нас, нет психологов, то и будем лечить так, как лечили наши отцы и прадеды. Правильно? — Генриетта не ожидала от меня такого коварства, поэтому просто стояла, оглушённая предательством... Ну, ей так казалось, что её предали. Разубеждать я не стал. — Прикажите принести одежду властительнице. Нам побеседовать надо. Моисей Абрамович, давайте выйдем. Пусть женщины оденутся.

— Нет! — Взвизгнула пациентка. Я от такого визга вздрогнул. — Не уходите!

— Простите, не понял? — Спросил я, озадаченно.

— Не оставляйте меня с этими... С этими... С этими... Колдуньями!

— Мммм... Ладно. Сяо, Изольда, выйдите, подождите за дверью. Я сейчас.

Магиня и китаянка молча покинули помещение.

— Так. А теперь, Генриетта Рудольфовна, прикажите в конце-то концов принести одежду даме. У вас есть медсёстры?

— Разумеется.

— Тогда помогите одеться. Мы с Моисеем Абрамовичем подождём за дверью. Так подходит?

Последний вопрос был обращён к властительнице.

— Подходит. Только не уходите, пожалуйста.

— Да никуда я не уйду. Я же из-за вас сюда пришёл. Так что буду ждать. Не торопитесь.

Я вышел, плотно прикрыв за собой дверь.

— Изольда, как по-твоему, что это может означать? — Спросил я, опираясь спиной о стену.

— Не знаю. Могу лишь предположить, что она видит в нас магинь, а к магам у неё явное отвращение, вплоть до боязни.

— Странно. Купцы, насколько я помню, никакой магией не владели. Чего же она боится? Как маги могли ей навредить? Если её маги были замурованы в пещере.

— Не знаю. Но тут явно прослеживается боязнь магии.

— Нет. Не магии. Женской магии. или точнее, женщин магинь. — Высказала своё мнение Сяомин.

— Ладно. Разберёмся. Сейчас она оденется, и пойдём ко мне в приёмную. Не беседовать же с ней посреди коридора?..

— А о чём ты собирался с ней беседовать? — Поинтересовалась моя жена.

— Вообще-то купцы прибыли сюда с целью выкупа своей властительницы. Позвольте вам напомнить. — Съязвил я.

— Это я помню. Что ты собираешься ей предложить? или даже не так. Что ты собираешься за неё взять?

— Пока не знаю, не знаю. — Ответил я, задумавшись. — Если б они действительно раскрыли технологию приготовления снарядов, пушки мы как-нибудь сами бы дотумкали делать.

— Думаю, это реально. — Сказала Изольда.— Угу. Вот мы и беседуем в коридоре. Ну-ка, прекратили!

Дверь распахнулась и к нам выскочила властительница.

— О! Как я рада, что вы подождали меня.

— А разве могло быть иначе? — Удивился я. — Давайте пройдём ко мне в кабинет, там и побеседуем.

— С удовольствием. — Сказала властительница, беря меня под руку.

— Вы так уверенно берёте меня, как будто знаете, где мой кабинет.

— Нет, не знаю. Но эти дамы нам покажут.

Я лишь хмыкнул. Ещё бы!.. Сяомин в роли швейцара, показывающего дорогу. Она меня за такие штуки убьёт. Ну, не убьёт, а вот кое-чего лишить может. Нет, нет! Не так... Не допустит к телу. Ну и хрен с ней. В конце-концов у меня есть официальные любовницы. Пусть только попробует сказать поперёк.

Мы вошли в приёмную. Я тут же уселся в своё любимое кресло. Властительница, ничуть не стесняясь устроилась в кресле рядом, где обычно сидит Сяомин. Я опять мысленно усмехнулся.

— Девушки, располагайтесь. Будьте как дома. — Предложил я, величественно обводя рукой помещение в приглашающем жесте. — Так, кажется, всё. Теперь давайте знакомиться.

— Меня зовут принцесса Мелисента. Вас звать король Акардийский Савва I.

— Ого! И как же вы узнали?

— Как вас звать?

— Да.

— Так у вас нимб. Над головой.

Я инстинктивно поднял руку и помацал своё темечко.

— Да не щупайте. Его нельзя осязать. Его можно только видеть.

— Но-оо!.. Почему?..

— Почему не видит его ваша жена? — Принцесса рассмеялась. — Потому, что она лишь принцесса, а не королева. Причём, принцесса назначенная, а не достигшая этого уровня.

— А вы, надо понимать, достигшая. — На всякий случай уточнил я.

— Да. Достигла сама.

— и как же вы в таком случае прозевали своё пленение?

Принцесса нахмурилась. Ей явно не понравился мой вопрос. Но она взяла себя в руки и ответила:

— Потому, что дура.

— ладно. Соглашусь. Хотя не могу этого признать бездоказательно. Как в таком случае все маги оказались заживо замурованы в пещере?

— Я сама бы хотела это знать.

— Хорошо. Принцесса Мелисента, — я запнулся. — За вами пришли корабли с купцами. Желают выкупить. Нет! (я поднял руку, предупреждая) не Староедов.

Девушка задумалась. Придя к какому-то решению, мотнула головой, и сказала:

— Это даже лучше. Где они?

— В нашем порту.

— Далеко?

— Очень.

— Как быстро можно до них добраться?

— Вопрос, конечно, интересный. Но прежде у меня есть ещё вопросы к вам. И мне хотелось бы знать на них ответы.

— Так задавайте! Отвечу на все.

— Так уж и на все? — Не поверил я.

— Я своё слово держу.

— Хорошо. Купец Староедов и его компания сидят у меня в казематах. Что вы намерены с ними сделать?

— Если отдадите, казню.

— Всех?

— Всех.

— А вы не думаете, что среди этой толпы были и заблудившиеся?

— Они что? Без головы? Или слепы?.. Ой!.. Простите!..

— Не стесняйтесь. Я уже почти привык. Среди ваших поданных оказался один из магов. Он принёс клятву верности мне. Отдать вам его я уже не могу.

— Ну, так и оставьте себе. Я на чужое не претендую.

Мне показалось, что девушка даже немного обиделась. Немного подумав, решил, что этот вопрос надо как-то урегулировать.

— Поймите меня правильно. Я не мог иначе. Если б он не перешёл на мою сторону, вряд ли бы я решился на захват обоза.

— Я всё понимаю. Вы поступили правильно. И всё же я их казню. Хотя бы за рабство.

— А про это-то вы откуда узнали? Опять болтливые врачи?

— Только не наказывайте их.

— Казню. Как вы своих. Но не за рабство, а за болтливость. Болтун — находка для шпиона. Есть такая поговорка.

— Знаю. и всё же буду просить вас не наказывать их. Они действительно хорошие врачи.

— Ладно. Тогда у меня к вам последний вопрос... Я бы хотел за ваше освобождение получить... Как бы это правильно выразиться?..

— Не надо слов. Выкуп вы получите. Но не такой, как думаете.

— Гм!.. — Усомнился я. — Мне бы всё же хотелось уточнений.

— Я повторюсь: я слов на ветер не бросаю. Я выполню любую вашу просьбу. Так подходит?

Я озадаченно почесал за ухом. интересно, как это понимать? Буквально? Или?.. Не найдя ответа, решил приостановить дискуссию.

— Тогда отправимся к вашим подданным?

— Теперь я осмелюсь задержать ваш благородный порыв. Надо кое-что оформить.

Хм. У меня с юристами напряг...

— Нам законники не понадобятся. Я хочу предложить вам себя в жёны с правом королевы и наследования. Нет, не моего наследования, а моих детей от вас.

Я разинул рот. Такого поворота разговора трудно было ожидать. Интересно было бы взглянуть в этот момент на мою жену. Но, вспомнив её слова перед отправкой в госпиталь, я захлопнул рот. Она знала. Причём знала наверняка. И наверняка знает что я отвечу. Блин!.. Не люблю, когда мне не дают выбора. А тут действительно выбора нет. Отказаться? В принципе можно, но это ослабило бы мои позиции. А в случае согласия появятся такие дивиденды!.. Даже страшно подумать!..

— Скажите, принцесса, могу я узнать сколько под вашим управлением поданных?

— Можете. Конечно. Восемь миллионов шестьсот двадцать пять тысяч триста пятьдесят три было когда меня отключили. Сколько времени прошло с тех пор не знаю. Могу лишь предположить, что не меньше двух месяцев. Судя по разговорам врачей. И какие изменения произошли в количественном значении, мне неизвестно.

— Да, где-то так. — Сказал я, ошарашенный цифрами.

— Вас интересует, сколько у меня земли? Этого добра чуток меньше. Три с половиной миллиона квадратных километров. Начиная от пустыни, вдоль моря и в глубь материка на несколько тысяч километров.

— Что-то не сходится...

— У вас меньше. — Не спросила, а утвердила принцесса.

— Да, причём, намного.

— Можно поинтересоваться?

— Людей на шесть миллионов меньше. Даже на шесть с половиной. И земли на полтора миллиона меньше.

— И вы король, а я лишь принцесса. Не пытайтесь выстроить логическую цепочку. Анализировать так же бесполезно. Возможно, вы добывали свои земли другим способом. Мне они приходили сами собой.

— Это как?

— На землях, граничащих с моим родовым поместьем, происходили постоянные войны местного масштаба, где убивали в первую очередь феодалов. Ключи по неосторожности попадали ко мне. Причём, с завещаниями. Ну, и народ потянулся, с просьбой прекратить кровопролитие. Благодаря воинственности некоторых племён, я не стала дожидаться падения ограничительной черты, а двинула своих людей на захват территорий. Вот и получился перекос.

— Но у меня приблизительно так же всё было. За одним исключением: я ни на кого не нападал сам. Нападали на меня, и лишь после этого я давал сдачи.

— Но бонусы ещё и от нападения бывают. Нельзя постоянно сидеть и ждать, когда тебя атакуют.

— Угу. Только вы принцесса хоть и с большим населением и землевладелец не хилый, а я король.

— И что это меняет?

— Да в принципе ничего. — Пожал я плечами.

— Тогда давайте проведём обряд венчания с подписью брачного контракта. Я передаю вам всё своё движимое и не движимое имущество, людей, знания, силу. В общем, всё, чем владею. Без права возврата. А вы взамен подписываете документ, в котором наши дети будут наследниками.

— А потом передерутся, перегрызутся, и разделят всё, что мы с таким трудом собрали. — поставил я жирную точку.

— Нет. Здесь надо будет определиться в наследовании. Точнее, в очерёдности.

— Ага, и тогда младшие начнут стрелять, вешать, травить старших, чтоб скорей добраться до власти.

— Хм!.. — Соискательница моей руки задумалась.

Вообще-то странно как-то звучит: соискательница моей руки... Это я её руки должен просить, а не наоборот. Что-то тут опять не то?.. Что-то она утаивает, а китаянка наверняка знает. Блин, вот дал господь жену...

— Хорошо. Пока отложим вопрос наследования. Я думаю, что его можно будет решить лишь одним путём. Надо будет наблюдать за наследниками по мере их возмужания, и оценивать их поступки, или деяния. Как хотите назовите. Но последствия должны говорить сами за себя. Тот, кто окажется для государства полезнее, тот и должен стать наследником. Но, условие. Никто из родителей не должен ни словом, ни намёком дать знать претендентам, что за ними следят и с какой целью. В противном случае контракт будет аннулирован. И всё, что было передано мне под мою руку останется у меня. Вы и наши дети останутся без права наследства. А наследника в этом случае я выберу сам по своему видению.

— Согласна. — Немного подумав, ответила принцесса Аркаимская. — Вот договор.

— Она вынула из воздуха пергамент испещрённый мелким текстом.

— Стоп! — Воскликнул я, останавливая. — Только не сейчас.

— Почему? — Удивилась властительница.

— Подумайте, как это воспримут ваши подданные? Они же сочтут, будто я вынудил вас выйти за меня. Так не пойдёт дело. Я сразу получу массу недругов. А оно мне надо?

— М-да. Вы правы. Мне надо на корабли.

— Правильно. Вам надо на корабли. Там посмотрите на обстановку. Разберётесь, что к чему, и примите окончательное решение.

— Хо-ро-шо. — Медленно растягивая слоги, согласилась принцесса.

— Тогда вперёд.

— В каком смысле?

— идёмте на ваши корабли. Вас там ждут. Кстати, вам нужна будет охрана или?..

— Я посмотрю кто прибудет, тогда решу.

— Ладушки. Договорились.

В солнцеграде всё оставалось по-прежнему. Только людей в морской одежде прибавилось, да из кабаков доносились громкие разговоры. Слава богу хоть драк пока что не было.

Наша невольная гостья была сильно удивлена средствами передвижения. Она никак не ожидала такой скорости. По её собственному признанию, она рассчитывала, что мы сейчас сядем в дилижанс и покатим к морю. И ехать будем не пять дней, как я сказал изначально, а дня три, поскольку едет сам король. Значит, все лучшие тягловые животные для его величества. А тут раз!!! И мы на месте. Её восхищению не было предела.

На входе в порт нас встретил Лесовой. Сопроводил на причал заодно созвал кучу адъютантов.

— Лишними не будут. — Сопроводил он свои действия комментарием.

Ветер крепчал. На пирсе это ощущалось сильно. Море за пределами бухты явно бурлило. Белые барашки, венчающие гребни волн, заполняли всё пространство бухты, отчего та казалась покрытой рваной бумагой. Высокие волны плескали в лицо солёной влагой.

— Так, передай сигнальщикам, пусть просемафорят на суда следующий текст, — Приказал я Виктору Петровичу. — "Парламентёрский корабль должен отдать концы у королевского причала. Наследница престола вынуждена ждать". А мы пока что заглянем в ресторанчик. Надеюсь, его ещё не переоборудовали в бомбоубежище?

Подбежали запыхавшиеся капитаны Кушаков и Русанов.

— Разрешите доложить! — В один голос произнесли они, пытаясь восстановить дыхание.

— Спортом заниматься надо. — Поучительно заметил я. — А то засиделись в своих каютах.

— Так точно!!! — Гаркнули капитаны. — Разрешите доложить?

— Отставить. То, что прибыли, я и так слышу.

— Разрешите обратиться? — Всё же негромко попросил Арсений Фомич.

— Разрешаю. — Поморщился я.

— Я бы на всякий случай перекрыл вход в бухту.

— Вы видели, что творится в море?

Могучий прибой с грохотом разбивался о скальный выступ, мрачные грозовые тучи затянули небо. Яркие молнии разрезали черноту и в их ярком свете вдали, за линией прибоя, на фоне грозового закатного неба стал виден лоцманский бот с парусником на хвосте, пытающимся войти в бухту. В крутом повороте, он накренился, так что можно было разглядеть каждую мелочь на палубе. В этом была своя красота, и она влекла неодолимо.

— Так точно. — Ответил капитан, мельком глянув за спину.

— Так зачем нам делать себе лишние проблемы?

— Не понял.

— Для чего нам усложнять отношения с теми, кто пришёл с миром?

— А вы уверенны, что с миром?

— Уверен. Иначе бы они сюда не пришли.

— Они заберут властительницу и шарахнут по городу из пушек. — Предположил Афанасий Семёнович.

— По дурной вашей башке! — Сорвался я. — Какого хрена им бомбить город, если из бухты выйти нельзя?

— Но у них есть маг ветров!

— Но этот маг не инициирован. Он ничего не может, кроме как дуть в паруса. шторм укротить ему не по зубам.

— Так Властительница же сейчас отправится к ним?!

— И там проведёт обряд инициации? — Мне стало смешно. — Вы видели моё сообщение кораблям?

— Никак нет. — Хором ответили капитаны.

— Тогда прикажите своим матросам, чтоб приняли у швартующегося корыта концы. И принайтовили его намертво.

— Концы обрубить недолго. — Негромко заметил Русанов.

— И тем не менее, время понадобится. А без концов швартоваться где бы то ни было будет невозможно. Опять же, куда им деваться из бухты?

— А вы знаете, есть ли там ещё маги? Может парочка боевых сидит где-то в трюмах?

— Выходит, вы думаете, что я посылал на разведку дуболомов? По-вашему, Изольда дура?!

Капитаны пристыжено замолчали.

— То-то.

— Разрешите мне пару слов сказать? — Обратилась ко мне принцесса.

— Да, пожалуйста. — Ответил я, успокаиваясь.

— Возьмите, пожалуйста, на сохранение с правом наследования в крайнем случае.

Девушка протянула мне шкатулку с книжкой и ключом внутри. Сяомин легонько подтолкнула меня под локоть, и прошептала:

— Вот им и ответ.

Я принял шкатулку. Потом спохватился и сказал:

— Только до вашего возвращения.

— Я надеюсь, вы не станете подниматься со мной на борт моего корабля? — поинтересовалась властительница.

— Разумеется. Вы и без меня всё сделаете как надо. Сяо, Изольда и все прочие, прошу в наш импровизированный штаб.

— А может пока что по домам? — Задала провокационный вопрос Сяомин.

— Гм! А это, между прочим, мысль. Зачем нам торопить события?

Но тут вновь вступила в разговор принцесса.

— Простите, ваше величество, но я не привыкла ночевать в каютах неприспособленных под нормальное жильё.

Я усмехнулся находчивости этой девчонки. Она одним ударом убивала сразу нескольких зайцев. С одной стороны автоматически напросилась на ночёвку ко мне в замок; с другой стороны обеспечила себе безопасность; с третьей не оставила шансов купцам повторить испытанный приём захвата. Без ключа и шкатулки она никто. И убить её нельзя, так как всё имущество мгновенно перейдёт ко мне вместе с силой и подчинением. А я-то уж не подкачаю!.. Я -то уж так накажу, что мало не покажется. Молодец, что скажешь?!

Ладно. идём в штаб, подождём принцессу.

— Ваше величество, — обратилась ко мне Сяомин. — Вы сегодня весь день потеряли. А как быть с текущими проблемами? Они накапливаются постоянно?

— Вот там и поговорим. Сказал я, беря под руку Изольду. — Идёмте, мадмуазель.

— Я не мадмуазель! — Возмутилась магиня, но руки не вырвала.

— Простите, сударыня. — Извинился я. — Я не знал, что вы замужем.

— Я никогда не была замужем.

— Тогда я вас не понимаю...

— Меня понять необходимо, чтоб вы не смели ни на йоту переступать своих границ. Смените чувства... (она сбилась, подбирая рифму). Со стороны столь знатной дамы малейшей милости довольно...

— Чтобы наполнить вашу жизнь до гроба счастьем и почётом. — Закончил я.

— И вам это знакомо? — Искренне удивилась магиня.

— Мне знакомо куда больше, чем вы думаете.

В ресторане всё оставалось так, как мы оставили его несколько часов назад. Хозяин тихо скулил над пустой кассой. Из кухни доносились едва заметные, но очень приятные запахи.

— Хозяин, — позвал я, — еды вкусной и побольше. Держите золотой. Хватит или мало?

— Смотря что будете заказывать. — Осторожно сообщил тот.

— Хорошо. Изольда, займись заказом. Я оплачу.

— Можно подумать, что у меня нет денег.

— Изольда, не балуй. Я плачу не только за тебя, я плачу за неудобства причинённые этому доброму человеку.

Хозяина как ветром сдуло. Из кухни донеслись вопли. Кажется, там начиналась настоящая работа.

— Ну, ладушки. Я так понимаю, что кое-кто, кое-что хочет мне сообщить. Изольда...

— Не надо. Ей можно. — Перебила меня Сяомин.

— Тогда говори.

— Ты ловко выкрутился, предоставив нам возможность сказать тебе пару ласковых.

— Вам или тебе? — Уточнил я.

— Нам.

— Нет, только вам. — Вмешалась Изольда. — Ваши семейные дела меня никак не касаются.

— Так. Первое уточнение уже есть. — Констатировал я. Теперь дальше. Кстати, на будущее, прекрати расписываться за других. Говори только про себя.

— Договорились. — Произнесла китаянка голосом, не обещающим ничего хорошего магине. — Буду говорить только за себя. Как ты думаешь, я имею право получить ту же привилегию, что запросила у тебя эта выскочка?

— Ты хорошо помнишь наш договор? — Вопросом на вопрос ответил я.

— Помню.

— Там есть хоть слово об этом?

— Нету. — Честно призналась моя пока что первая жена.

— Когда ты его подписывала, почему ты об этом не подумала?

— Я не собиралась рожать.

— И кто теперь тебе виноват?

— Я хочу изменить наш брачный контракт.

— Ты помнишь, что там по этому поводу говориться?

— Да. — Упавшим голосом произнесла Сяомин.

— Ты желаешь этого?

— Нет.

— Тогда о чём разговор? Принимай происходящее, как должное. Ты на него соглашалась.

— Я не думала, что найдётся ещё одна дура типа меня.

— Но ведь нашлась? И в договоре об этом было упомянуто. Между прочим, не мной, а кем-то. И кто-то разъяснил мне значение этого пункта. Не напомнишь ли кто?

Китаянка потеряно молчала. А я сидел и не знал, чего теперь ожидать: яда, нож в спину, или ещё какой гадости?..

— Но в присутствии мага высшего ранга я могу запросить изменение в брачном договоре? — Неуверенно произнесла Сяомин.

— Не можешь. — Отрезал я. — Для этого необходимо моё согласие. А я его не давал и не дам. Отвечай за свои поступки. И на будущее сначала думай, а потом делай.

— Но они же мне сказали!!!

— Правильно. Они тебе сказали, да не всё.

— И ты звонил?

— Нет. Не звонил. И пока что не собираюсь.

Вернулся хозяин с меню в руках. Изольда принялась изучать его.

— Читай вслух. — Попросил я. — Я тоже хочу есть.

— Здесь есть тебе нельзя. — Резко возразила моя жена.

— Это ещё почему?

— Потому что тебя могут отравить.

— А на что мне магиня рядом? Да ещё и высшая?

— Не всё могут маги.

— Зато всё могут короли.

— Увы, не всё. — Сказала Изольда. — Отказаться от женитьбы вы не можете.

— Да. Я уже об этом думал.

— Соглашаясь на вторую жену вы получаете массу плюсов и лишь один минус. Причём, очень сомнительного характера. Я уже об этом говорила её высочеству. нет никаких оснований опасаться появления детей в этом странном мире. Я, как и его величество, думаю, что это всё же игра, цифровой мир или что-то подобное. Я не понимаю, как мы здесь оказались? Почему у нас отсутствует память, но при этом сохранились способности, и даже преумножились? Я на многие вопросы не знаю ответа, и тем не менее, всё же согласна с нашим королём.

Китаянка молчала. Дверь в ресторан распахнулась и в помещение влетела разъярённая Лина.

— Что случилось? Почему я только сейчас узнаю, что король весь день торчит в портовой забегаловке?

— Успокойся. — Посоветовал я, Выдвигая кресло из-под стола. — Присаживайся. Будем держать семейный совет.

— Чего?! — Удивилась девушка, явно не ожидавшая подобного.

— Садись, говорю. Закажи себе обед, и поговорим. Мне здесь запрещают обедать. А вам, надеюсь, можно?

— Можно, можно. — Сказала Изольда. — И вам можно. Я прослежу.

Стоило Изольде сделать заказ на четверых и начать рассказ, как в ресторан влетела Катя с такой же претензией.

— интересно девки пляшут! — Расхохотался я. — Ещё один забытый член семьи. Закажи и ей обед.

Пообедали мы славно. Давненько я не питался в общепите... Хотя?.. Назвать этот ресторан общепитом язык как-то не поворачивается. Очень даже прилично готовят.

Расплачиваясь с ресторатором, я предупредил его, что если хоть один человек пожалуется на кухню в этом ресторане, больше никогда сюда не зайду. И не дай бог здесь кто-нибудь отравится!.. Повешу, а ресторан по камешкам разнесу. Хозяин лишь кланялся, да вежливо что-то шептал. Забегая вперёд скажу, что этот прощелыга с тех пор сдавал столик, за которым сидела наша компания, по тройной цене, объясняя это тем, что именно за этим столиком обедал сам его Величество. Но, стервец, умалчивал, что ободрал этого самого величества, как липку. Неустойку за целый день в тройном размере загрёб, паршивец.

В помещение вошёл Лесовой с сообщением, что её высочество покинуло корабль и направляется сюда. Я поторопился ей навстречу. Не гоже было проявлять неуважение к даме.

Встретились мы почти у самых дверей. Я успел отойти всего шагов на двадцать. Моя свита почтительно замерла позади. Справой руки у меня стояла Сяомин, слева Изольда. Лина с Катей не рискнули вмешиваться, оставшись вместе с капитанами и Лесовым у дверей ресторана.

— И так, ваше высочество, держите. — Я протянул девушке её имущество.

— Благодарю. Но я бы не отказалась если б вы и дальше продолжали хранить это у себя.

— Извините, но!.. Увы!.. Не имею права. — Поклонился я передавая шкатулку из рук в руки. — У вас есть какие-то решения или предложения?

— Есть. Хочу есть и спать. Устала. Признаюсь, ваша врач была права. Рановато мне было покидать госпиталь.

— Это не проблема. Немедля отправим вас к ней.

— А как насчёт обряда?

— Простите? — Не понял я.

— Обряда венчания?

— Хм!.. У нас даже церквей нет...

— Как это нет?! — Удивилась принцесса. — А за вашей спиной разве не церковная маковка?

Я напрягся. Никто мне не говорил о строительстве церквей. это было бы очень скверно. Выручила Сяомин:

— Нет, это не церковный купол. Это купол дворца его величества.

— Ого! — Только и сказала принцесса.

Солнце повисло низко над горизонтом. Багровые лучи заката придавали им зловещий оттенок. Купол дворца отливал кроваво-красным. Лично я в этом большого эстетического наслаждения не видел. Но, как говорится, на вкус и цвет...

— Ладно. Ещё налюбуетесь нашими красотами. Время позднее. Приглашаю вас на ужин. — С лёгким поклоном я протянул левую руку принцессе. Та приняла приглашения, сделав неуловимое движение, она оказалась рядом, а моя рука крепко прижатой к её груди. Мне немножко стало неудобно. Но Сяомин сделала вид, что так и надо. Мы направились к башне.

"Только из-за стола и снова за стол. — подумал я. Девчонки, судя по их вздоху, подумали тоже самое. — теперь уж поздно сожалеть, ничего не попишешь. Надо было думать, прежде чем усаживаться жрать в ресторане. Ничего, прорвёмся!".

Весь обед, хотя скорее ужин, я болтал, и пытался думать. Правда, последнее получалось плохо. Сосредоточиться ни на чём нельзя. Не верю я, что Гай Юлий Цезарь умел делать одновременно несколько дел. Враньё всё это.

Вечер закончился. Принцессу отослали отдыхать в гостевые комнаты, предварительно пригласив для осмотра врачей. Сами тоже не стали засиживаться. Разошлись отдыхать. Каждый в свой угол. Но вот что было удивительным, так это то, что жена не пришла ночевать ко мне.

60-0:1101

На следующий день я поднялся пораньше. Очень уж хотелось пообщаться с Изольдой. Она наверняка что-то знала. Но!.. Не вышло. Китаянка как будто знала, что я собирался сделать. А потому попросту поджидала меня у двери. Делать было нечего. Вместе отправились в столовую. И тут пришлось удивиться. Оказывается, не только я такой умный... Здесь нас ожидала вчерашняя компания, разбавленная начштабом, начальником охраны и Кичиро Кумагаи. Не хватало лишь Альбины с Дженни. Даже принцесса Аркаимская здесь была.

Завтракали все молча. Никаких тебе шуток, никаких тебе: "Как там погода?", или "Что-то сегодня нездоровится". Прибыли запоздавшие капитаны. Извинились, и устроились у дальнего конца стола.

После принятия пищи в нестандартной обстановке, я пригласил всех в приёмную. Рассаживать никого не стал, решил, пусть сами разберутся. Но разбираться никто не стал. Принцесса одним мановением руки распределила всех по своему усмотрению. Сама оказалась с правой руки от меня. Сяомин слева. После чего взяла слово и рассказала о своём предложении. В комнате воцарилась гробовая тишина. Я был уверен, что все знали о вчерашнем разговоре, но делали вид, что потрясены до глубины души. Попахивало лицемерием. Выждав немного, спросил:

— А для чего надо было рассказывать всем о наших личных делах?

— Мне показалось, что у вас тут демократия. — Не растерялась наследница престола.

— Демократия не до такой степени. Есть предел. и этот предел определяется либо нашими законами, либо мной. Решение о женитьбе или разводе я принимаю лично, и никому не позволю вмешиваться в мою частную жизнь.

— Простите, ваше величество. — Потупилась принцесса.

Я же сделал вывод: дамочка хочет обезопасить себя, скрывшись за моей спиной. Решить собственные проблемы с купцами, военными, магами и бог знает с кем ещё. По большому счёту я ей нафик не сдался.

— Я бы хотел услышать о том, что вы видели на своих кораблях? И о чём договорились?

— Так она тебе и расскажет. — Касаясь моего уха, прошептала Сяомин.

— Видела я примерно то же, что и ваша магиня. Кажется, её Изольдой зовут. А! Да, вы здесь!.. (она обвела взглядом присутствующих, заметив среди них ту, о которой говорила) Извините, что в третьем лице. Не заметила. А договариваться я ни с кем не собиралась. Мой приказ должны выполнить в самые кратчайшие сроки. Приказ в доставке сюда всех освобождённых магов.

— А зачем они здесь? — Не понял я.

— Принести присягу вам, раз уж от меня отказались.

— Ну и как ваши купцы будут тащить магов сюда?

— Мы начнём с тех, кто здесь уже есть. Сегодня они принесут вам клятву верности. Это позволит им ускорить движение кораблей. Сократит время в пути.

— Отказавшись от магов, находящихся здесь, вы автоматом теряете свои плюсы, которыми, кстати, собирались торговаться?

— Я не собираюсь торговаться. Я свои условия озвучила. Большего мне не надо. Да, и ещё. Мне бы хотелось, чтоб венчание прошло в нашем кафедральном соборе.

— Хм!.. Вы католик? — Уточнил я осторожно.

— Нет. Я православная.

— А причём же здесь кафедральный собор?

— Это я так назвала наш главный храм. В нём и произойдёт ритуал бракосочетания. Кроме духовного. — Добавила принцесса, спохватившись.

Ситуация резко изменилась. Причём, насколько я понял, далеко не в мою пользу. До сих пор я находился исключительно на своей территории, и как мои способности будут работать вдали от родных мест лично мне было неизвестно. Необходимо было срочно спасать положение. Без беседы с Изольдой и Сяомин таких решений принимать нельзя. Опасно.

— Маркиз, — обратился я к капитану "Семиморья". — Да, и вы, маркиз (кивок в сторону капитана "Лебёдушки")! Как скоро ваши суда смогут покинуть бухту и отбыть с официальным визитом в Аркаимское государство?

— Шторм в море затихает. — Растягивая слова, заговорил капитан Кушаков. Он явно тянул с ответом, не решаясь брать на себя ответственность. — Часа четыре, может пять ещё пошумит, но в принципе можно будет попробовать выйти в море и на часок раньше. Правда, качка будет.

— Как с горючим?

— С горючим у нас временно проблем нет. Кустарным способом добыли необходимые ингредиенты. Есть небольшой запас. Судя по словам её высочества, вполне хватит в оба конца да ещё и должно остаться.

— Что вы скажете, маркиз? — Повернулся я к капитану Русанову.

— Согласен с капитаном Кушаковым. Но вот насчёт раньше... У меня имеются сомнения.

— Почему?

— Не люблю я качки.

— вы?! Капитан?! И не любите качку?!

— А кто её любит?

— Понял. Я так вообще никогда в жизни не ходил на судах, даже туристических. Так что для меня всё это ново. Ладно. Займитесь подготовкой кораблей к дальнему плаванию. Шесть часов хватит на подготовку?

— Вполне. — В один голос отрапортовали капитаны.

— Тогда выполняйте. Матвей Иванович, будьте добры, продумайте вместе с Кичиро-сан охрану делегации. Это как скоро можно сделать?

— Поднять людей по приказу, максимум через час будем готовы. — По военному чётко ответил граф Мурзиков. Это сочетание меня так смешило, что и сейчас я не удержался от улыбки.

— Тогда приступайте. Но людей отбирайте по желанию. По возвращении оплата за поход в двойном размере. Не дай бог эксцессы, то по тройному тарифу. Про погибших говорить не хочу, но тут пенсион до конца жизни жене, но при условии, что не выскочит замуж. Проще говоря, найдёт кормильца. Детям обеспечить будущее до совершеннолетия.

— Есть. Ответил Кожемякин. — Разрешите выполнять?

— Разрешаю.

В кабинете поубавилось людей. Остались лишь Изольда, Лина, Катя, Сяомин и принцесса.

— Лина и Катя, очень вас прошу, проведите экскурсию нашей гостье по замку. Покажите нашу конюшню, накормите нашими яблоками. И через пару часов сюда. Не затягивайте прогулку. — Добавил я после краткой паузы.

Девчонки, не говоря ни слова, поднялись. Они прекрасно поняли, что их выставляют, но спорить было нельзя. Вопрос на самом деле был крайне серьёзным. К тому же при властительнице другого государства подобные вопросы не обсуждаются, как бы она себя не декларировала. Поняла это и принцесса, однако упрямиться не стала. Возможно, ей на самом деле было интересно посмотреть на замок снаружи.

Когда мы остались втроём, я спросил:

— Ну, что скажете, госпожи?

— Скажу, что Лину и Катю ты зря отправил. — Выразила своё недовольство Сяомин.

— Предлагаю тебе освободить их, заменив собой. Есть другие варианты?

— Девчонки не глупые. Скорее всего они сбагрят принцессу Дженни с Альбиной, а сами вскоре вернуться сюда. — Высказала своё предположение Изольда.

— Согласен. Ну, а пока они будут выкручиваться, мне бы хотелось услышать мнение Изольды.

— А моё мнение тебя не интересует? — Тут же взвилась Сяомин.

— Успокойтесь, ваше высочество, — подняла руку в предостерегающем жесте магиня. — Его величество прав. Надо начинать по старшинству. Я самая младшая. И тем более не жена, то есть не член семьи. Поэтому моё мнение первое. После чего вы сможете решать вопросы вообще без меня.

— Успокойся, — остановил я магичку. — Сяо всё поняла. Это она сорвалась. Напряжение последних дней... Короче, слушаю.

— Вопрос крайне сложный. Я не знаю, как будут работать наши магические возможности на чужой территории. Нас могут воспринять и как друзей, и как завоевателей. Отсюда и неопределённость.

— Разве отношение властительницы не является ключевым в этом вопросе? — Спросил я.

— Для богов, да. Для людей, населяющих государство, вряд ли.

— "Так-так-так-так! — Сказал пулемётчик, — Так-так-так-так! — Ответил пулемёт". — Я пальцами правой кисти выбил дробь по столешнице. — Ну и ситуёвина. Что делать? Не ехать нельзя, и ехать опасно. Хотя, никто не сказал, что нельзя ехать. Опасно, но!..

— и поставить под удар всех. В том числе и твоих подданных. — Заметила Сяомин.

— Тут есть другая проблема. — Заговорила Изольда. — На нашей территории передаваемая сила может быть уменьшена в несколько раз.

— почему? — Спросили мы одновременно.

— Системе неизвестно, добровольно ли властительница желает выйти замуж, или её принудили к этому?..

— Ты тоже считаешь, что это игра? — Разозлилась китаянка.

— Поскольку ни у кого из нас нет доказательств обратного, мы вынуждены учитывать все варианты, если нет опровергающих фактов. — Отпарировала магиня.

— Так. — Вновь выбил дробь пальцами я. — Сяо, веди себя прилично. Когда мы обсуждаем, нам не до споров. приведи аргументы и мы отбросим этот вариант. А коли таковых нет, то и принимай всё спокойно. Нам надо найти правильное решение. Я понимаю Изольду. Вполне возможно, что она права. На территории властительницы мы не захватчики, мы в меньшинстве и без армии. С охраной, но без армии. Согласен. В этом есть резон. Но и Сяо права. Отбывая туда, количество охраны, набранное маркизом и Кичиро Кумагаи, не в состоянии оградить нас от опасности. Поэтому, принимаю решение. Вместо меня оставляю здесь Сяомин за главную. Она не вступит в права до тех пор, пока я буду жив. Неважно, где я буду находится, но её задача будет меня найти, так как по договору она не может меня убить своими действиями. Наоборот, она обязана всеми силами оберегать мою жизнь. Я правильно помню пункты договора?

— правильно. — Согласилась моя супруга. — только есть одно маленькое "НО", о котором ты только что упомянул. Я обязана всячески оберегать твою жизнь. Поэтому я не могу остаться здесь.

— Тупик. — Сказал я упавшим голосом.

— Нет, не тупик. — Возразила Сяомин. — Есть Лина и Катя. Выбирай преемницу.

— Не преемницу, а наместницу. — поправил я.

— Почему? Преемницу.

— Потому, что в этом случае у тебя появится шанс остаться в живых, дабы не прервалась линия прямого наследования. и ты уничтожишь преемницу. Я правильно рассуждаю, графиня?

— Абсолютно верно. — Кивнула девушка.

— Сдаюсь. — Сказала Сяомин. Это был последний мой шанс стать во главе государства. Однако, ты сумел доказать, что умнее и находчивее меня. Признаю твоё право.

Я ощутил, как что-то огромное сдавило меня и тут же отпустило.

— И что сие должно обозначать?! — Выдавил я из себя.

— Это твоя сила, которая оставалась при мне на всякий случай. Сейчас я отдала тебе всё. И себя до конца. Теперь у меня будут дети от тебя. — Сказала Сяомин.

— А до этого детей быть не могло? — Уточнил я.

— Да. Не могло. Теперь я даже мысли плохой не могу иметь.

— В смысле?

— против тебя.

— ааааа! Понял. Хорошо. Давай дальше. Я думаю, что ты права. Надо оставить здесь наместницу со всеми правами. А чтоб не возникло никаких желаний по перехвату власти, добавим зама Екатерину, и двух секретарей.

— Насчёт секретарей это перебор. — Возразила Сяомин.

— Согласна. — Подала голос Изольда. — Секретари тут будут лишними. А вот оставить кого-то советником при первом, это правильное решение.

— Первой надо ставить Лину. — Сказал я. Катя, как мне кажется, подвластна посторонним влияниям.

— может быть. — Согласилась Сяо. — Кому, как не тебе лучше знать, с кем и когда она спала.

— Сяо! прекрати. Ты не хуже меня знаешь, что ни одна из моих женщин мне не изменяла и не собирается этого делать.

Китаянка промолчала. Толи она имела другое мнение, толи возразить было нечего. Строгонова лишь таинственно улыбалась.

— Так. Значит. Назначаю Элину наместницей на время моего отсутствия. Все силовые структуры обязаны выполнять её приказы как мои. Далее. Мы уходим двумя судами. Одно входит в порт, другое остаётся в резерве на рейде. его беречь, как зеницу ока. Количество команды... В смысле... Охраны, определит граф Мурзиков. Начштаба остаётся здесь. На нём вся ответственность за спокойствие в стране. Что я ещё забыл?

— Многое. — Сказала Изольда. — Воды набрать на всякий случай.

— Ну!.. На кораблях же запасутся, я думаю...

— Воды из озера. — Уточнила магиня.

— А как долго сохраняются её свойства, тебе известно?

— Известно, Ваше величество. Вода, набранная в серебряные сосуды сохраняется до тех пор, пока её не выльют или не выпьют. если перелить в стекло, то дня три, максимум четыре. В деревянной посуде около недели. В глиняной сутки.

— А фаянсовой?

— У нас нет фаянса и фарфора. Поэтому проверим когда будет такая возможность.

— Вы явно время зря не тратили. Молодцы.— похвалил я.

— мы бы ещё больше его не тратили, если б Ваше величество не отрывало нас от дел насущных на дела мирские.

— Я тебе дам, мирские. Это для государства нашего надо. Без этого никак. Придётся вам отрываться от дел ваших и выполнять заказы государственные.

— Да я всё понимаю. — Вздохнула графиня. — Только уж очень хочется заняться чем-нибудь полезным.

— А вы и так занимаетесь полезными делами.

— нет. Я имела ввиду изучением ваших способностей.

— Ооо! А это зачем? Я их и сам не знаю.

— Вот потому и надо изучить, чтоб знать, что вы можете, а чего нет. Чтоб не надорваться.

— Спасибо! позаботилась!.. — рассмеялся я.

В дверь постучали.

— Открыто! — Крикнул я.

Вошли Лина с Катей.

— ну, что я говорила? — Усмехнулась Изольда.

— Молодец, ясновидящая ты наша. — Улыбнулся я ответно. — Присаживайтесь, дамочки. Для вас есть очень интересная информация. Сяо, расскажи, пожалуйста.

Уже после первой фразы я понял, что Лина сейчас станет на дыбы, но меня одного не отпустит. Это было немного странно. За последние две недели мне не довелось побывать у неё... Ну, в общем, дома. Как-то так сложилось, что всё это время мы воевали с женой, а любовницы даже не всплыли в памяти. Жаль... Нельзя забывать девушек, это может плохо кончится. Сие есть непреложная истина, кою необходимо соблюдать в любом случае, при любых раскладах.

— Герцогиня Гречанова, — Я одним жестом остановил жену, одновременно предотвращая словесный потоп Лины. — Ты сначала выслушай, потом будешь задавать вопросы. Дело крайне сложное. Защитить меня там, вдали от дома по-настоящему могут лишь Сяомин с Изольдой. Ты можешь лишь погибнуть, но такой вариант не устраивает меня. причём, мне необходим надёжный тыл. Кому, кроме тебя и Кати я могу довериться? — Я сделал театральную паузу, и продолжил: — С тобой остаётся граф Кожемякин. Он полностью подчиняется тебе. Лишь в крайнем случае герцогине Ёжиковой. Но для этого понадобятся очень убедительные доказательства. Кроме этого все маги переходят в твоё подчинение до моего возвращения. Дел у тебя здесь выше крыши. Не мне рассказывать тебе об этом. У Екатерины Петровны дел не меньше. Тем более, что я назначаю её официально генерал-губернатором Солнцеграда и прилегающих к нему земель. Сяомин объявляется генерал-губернатором Любограда и прилегающих к нему земель. Ты, Лина, объявляешься официальным генерал-губернатором Синегорска и окружающих его земель. И по совместительству, на время моего отсутствия, управляющей Первоградом.

— А как же златоград и другие? — Спросила магиня.

— Самозваный король остаётся управляющим своих земель. Это и так ясно. Властительница управляющей Златоградом. Губернатора для этих земель пока что нет. Но, я думаю, скоро будут.

— из числа военных? — Уточнила Сяомин.

— Не знаю. Скорее всего из числа умеющих управлять и проявивших преданность мне.

— Вы начинаете матереть, Ваше величество. — Сказала Лина.

— Такова моя судьба. — Тяжело вздохнул я. — мне по должности не положено человечности. Маркизы Шагранская и Гарлисон остаются вам в помощь. если они хорошо справятся со своей работой в моё отсутствие, то и быть им губернаторами выше упомянутых земель. Всё?

— Вроде да, и вроде нет. — Сказала Изольда. — С магами вопрос. Всех брать нельзя, да и незачем. А вот созидателя всё же стоит взять.

— Гм!.. Умничка! Я б тебя расцеловал, но ты ведь взяла с меня клятву не приставать к тебе, как к женщине.

— по-дружески, можно. — Разрешила магиня.

— Ладно. Я как-то не привык нарушать взятые на себя обещания, да к тому же не люблю, когда мной командуют.

— Слушайте, ваше величество, — заговорила Сяомин. — Я вот смотрю на вас... И диву даюсь. Кто вас подменил? Ещё вчера вы были нормальным мужиком с улицы. А сегодня — правитель.

— Хватит льстить. — Легонько хлопнул я по столу. — Я и вчера, и позавчера был таким же.

— Разрешите?

Дверь распахнулась и на пороге нарисовалась принцесса в сопровождении красной от смущения маркизы Гарлисон и с, не менее красной, маркизы Шагранской

— Проходите, не стесняйтесь. Проходите, присаживайтесь. — пригласил я.

— Отчего это вы такие красные? Обе? — Спросила Сяомин.

По-моему больше краснеть уже было некуда, но девчонки покраснели ещё больше. зафиалетовили, что ли!..

— Ничего страшного. — Заступилась за девушек наследница Аркаимского престола. — просто я поинтересовалась у них некоторыми вещами интимного характера. Не стоит расспрашивать их об этом.

У Сяомин с Изольдой вытянулись лица от удивления. Что подумала магиня, мне не было известно. Но что подумала Сяомин, я догадывался. О себе лучше промолчу...

— Ваше высочество, — обратился я к принцессе, — надо пройти ещё один медосмотр, и начинайте собираться. К вечеру мы должны быть на кораблях. Там и определимся, когда будем выступать.

— А медосмотр зачем? — Удивилась властительница. — На предмет девственности?

— Фи!.. — выразила своё возмущение Сяомин, я же покраснел, как перед этим девчонки.

— Ваше высочество, — перебил я жену, как бы она чего не ляпнула. — На предмет вашего здоровья. Впереди морской переход и неизвестно, как на это отреагирует ваш организм.

— Краснеть, Ваше величество, не стоит. Ничего зазорного в сказанном мной нет. Всех девушек, желавших объединить свои судьбы с правящей семьёй, проверяли на наличие девственности. Так положено было. Царь, король или кто бы он там ни был, должен быть первым, а не вторым.

— Как же в таком случае быть с Екатериной первой? — Язвительно поинтересовалась Лина?

— И с Екатериной второй? — Едва слышно добавила Дженни.

принцесса сначала удивлённо, потом изучающе посмотрела на девушку.

— Это даже не исключение. произнесла она наставительно. — Пётр первый, как бы вы не хотели, занял престол своевольно. Он, по сути, самозванец. С другой стороны, он представлял из себя эдакого неутолимого самца. Поэтому ему всё было дозволено. А вот насчёт Ивана, его брата, можете проверить.

— Как? — В один голос спросили Изольда с Линой.

— В моей библиотеке в столице есть все необходимые документы. Причём, фотокопии оригиналов. Я приказала их перепечатать для общего пользования, если найдутся желающие.

— Ну-ну! Фотографии гениголога семнадцатого века!.. — Сыронизировал я. — Где же вы достали эдакую редкость?

— Не смешно. — Возмущённо фыркнула принцесса. — Вы прекрасно поняли, что я имела ввиду фотокопии документов.

— Ладно, ладно. А как быть с Петром третьим? — Ехидненько поинтересовалась Альбина.

— Это слухи. Доказательств измены принцессой Ангальтцербстской Софией Фредерикой Августой, известной всем под именем Екатерины Алексеевны, не было и до сих пор нет. Все медицинские освидетельствования утверждают обратное. Подумайте сами, могла ли обедневшая принцесса подкупить лейб-медика её величества Елизаветы первой?

— А вы уверены, что он проводил осмотр? — Спросила Дженни.

— Уверена. Ммммм?.. Ага... — Сказала Мелисента, извлекая откуда-то книгу приличных объёмов. — Так, вот... — Она пролистнула несколько страниц, и прочла: — "..плотно поужинавший в тот вечер супруг, "улёгшись подле меня, задремал и благополучно проспал до самого утра". И так продолжалось из ночи в ночь, из месяца в месяц, из года в год свадьбы". Это Екатерина вторая писала о своих первых днях супружества.

— Ну-ну! А что писала Елизавета?

— Елизавета Петровна ничего не писала по этому поводу. — Парировала принцесса Аркаимская.

— Зато послы писали. — Заметила Альбина, и, так же как и принцесса, извлекла книгу из воздуха, продолжила: —

"Императрица по подсказке доверенных лиц устроила врачебный осмотр супружеской четы, о результатах которого мы узнаём из сообщений иностранных дипломатов: "Великий князь был не способен иметь детей от препятствия, устраняемого у восточных народов обрезанием, но которое он считал неизлечимым". Известие об этом ввергло Елизавету Петровну в шок. "Поражённая сею вестью, как громовым ударом, Елизавета казалась онемевшею, долго не могла вымолвить слова".

— Там и дальше есть. Поддержала Дженни, вынимая книгу из рук Лины:

— Императрица дала согласие на немедленную операцию, а на случай её неуспеха она распорядилась подыскать подходящего "кавалера" на роль отца будущего ребёнка. Им стал "красавец Серж", 26-летний камергер Сергей Васильевич Салтыков. После двух выкидышей (в 1752 и 1753 годах) 20 сентября 1754 года Екатерина родила наследника трона, наречённого Павлом Петровичем. Правда, злые языки при дворе едва ли не вслух говорили, что ребёнка надо было бы величать Сергеевичем. Сомневался в своём отцовстве и благополучно избавившийся к тому времени от недуга

Пётр Фёдорович: "Бог знает, откуда моя жена берёт свою беременность, я не слишком-то знаю, мой ли это ребёнок и должен ли я принять его на свой счёт?".

— Да, но здесь нет ни слова о том, что Пётр не был первым. — Возражала принцесса Мелисента.

Девушки продолжали спорить, а мои мозги чуть не закипели от нагрузки. Ещё бы, было над чем. Я собирал техническую литературу, немного фантастики, публицистики, а эта девчонка, по сути дела, собирала исторические документы прошлого. А главное, зачем?! Здесь уроки той истории ни к чему... Сума сойти! Если объединить эти две библиотеки, что же получится?! Обалдеть!!! Ленинка, не меньше...

— Очень хорошо. — Прервал я зашедший далеко спор. — Лично я с удовольствием навещу вашу библиотеку. мне она кажется очень-но даже любопытной. А теперь давайте определимся...

— Кто на каком корабле будет. — Перебила меня принцесса. — Извините, что перебила, но я буду только рядом с вами. Эти пару часов без вас, я чуть сума не сошла.

— В каком смысле? Не понял?! — Растерялся я.

— Вы читали Солярис?

— Гм?! Читал.

— Вот так и я, как Хари, не могу без вас. Я должна вас постоянно видеть.

"Жить будет. Но вот насчёт психических отклонений и функционирования мозговой деятельности ничего не скажу. Слишком долго её организм подвергался отравлению", — всплыли у меня в голове слова Моисея Абрамовича. Теперь, кажется, становилось понятным почему эта девушка решила выйти за меня и отдать всё за возможность наследования её детей. Мания... Мания страха... Я немного струхнул от подобных мыслей. Воспользоваться своим знанием, своим положением, означало стать на путь постоянного обмана, хитрости, лжи и так далее. С другой стороны, переубедить девушку будет невозможно. Тем более, что какие-то необратимые процессы в её мозгу всё же произошли. и это факт. Теперь я был на все сто уверен, что нам ничего не грозит на чужой земле. Ну, разве что какой-нибудь маньяк найдётся... Но эта девушка искренна в своём стремлении.

— Я понял. — медленно растягивая слова, произнёс я. — Всё. мы обедаем, после чего отбываем на корабли. Лина, Распорядись, пожалуйста, чтоб на "Семиморье" подготовили апартаменты для принцессы и Сяомин. Желательно, чтобы и моя каюта была недалеко. Подключи сюда наших хозяйственников, пусть наберут воды из озера, и, в обязательном порядке, как можно больше. Главное, чтоб не опоздали и доставили её по назначению на корабли. На оба.

— Хорошо.— Девушка поднялась из-за стола.

— А мы тем временем, сделаем небольшую прогулку на стену цитадели, подышим свежим воздухом родины на прощание, и обедать. Линочка, не забудь присоединиться к нам после того, как отдашь приказ.

— мне некогда. Вы же сами назначили меня исполняющей обязанности...

— Да, но лишь после того, как я отбуду.

— Ты решила его перехитрить? — Спросила Сяомин. Это напрасно.

— Да, нет. Просто думала, что пора бы вступить в свои права.

— В смысле? — Не понял я.

— В обязанности генерал-губернатора. — Пояснила Лина.

— Вот блин! А я и забыл. Нет, давайте-ка мы сначала погостим, а потом уж будете вступать в свои права. Договорились?

— Так нечестно. — Подала голос Катя.— Что мне здесь делать, пока вас не будет? Я уж городом займусь лучше.

— А Лине кто помогать будет по-твоему?

— Она и без меня справится.

— Ладненько, потом посмотрим, к кому я приду в гости первым?..

Так болтая, мы поднялись на стену. Как тут же выяснилось, ни Дженни, ни Альбина даже не подумали показать гостье такую красоту. А я стоял, глотал невидимые, горькие слёзы. И было обидно до чёртиков, что не вижу ни хрена.

На корабли мы попали поздно вечером. Капитаны устроили весёлую жизнь. Они решили, что туда королевская чета идёт на "Семиморье", а назад на "Лебёдушке". Соответствующие класса каюты имелись, вот и решили без меня поделить славу. На что я тут же заметил, что туда будут отправляться две принцессы, а назад, если всё сложится хорошо, одна принцесса и королева. А это дополнительный престиж. Кушаков тут же обиделся на друга, что тот его так надул. Чуть не рассорились из-за такого пустяка. Пришлось пригрозить, а заодно и пояснить, что и туда, и назад мы будем держать флаг на "Семиморье". и что "лебёдушка" — наш запасной спасательный круг. Тем более, что у "Лебёдушки" ход немного, но больше, чем у "Семиморья". поэтому она будет прикрывать нам спину. Да и удирать будет быстрей на ней. Все рассмеялись. На этом спор между друзьями был исчерпан.

пока все расселялись, изучали свои каюты, знакомились со стюардами, я поднялся на мостик, по приглашению капитана Кушакова. Солнце уже давно скрылось за горизонтом, и яркие, неестественно громадные звёзды усеяли чёрное покрывало неба. Я поинтересовался у штурмана, соответствует ли звёздная картинка земной? На что получил ответ, что нет, и даже близко. Хотя бы потому, что здесь две луны. Причём, по утверждениям астрономов на самом деле три. Только одна луна постоянно оказывается на противоположной стороне от нас, поэтому мы её не видим. Эта новость меня не то, чтобы удивила, просто огорошила. Выходило, что это либо серверные штучки админов, либо на самом деле иная планета с другими, совершенно иными физическими свойствами. Этого-то я как раз понять не мог. мне была известна лишь одна физика, а тут, оказывается, другая. Но какая?! На первое место всплывал вопрос о точных науках в том числе и физике. Возможно, что здесь и термоядерная реакция может оказаться совершенно иной... и электропроводимость... Стоп!!! Но телефон-то работал? Я как-то совсем забыл, а работает он между городами? или его резерв деятельности давно исчерпан? Надо будет заняться по возвращении.

На мостике капитан Кушаков отдал мне честь и передал управление кораблём. Я встал в ступор. Откуда мне было знать, как управлять морскими судами?! Об этом я тут же уведомил капитана чуть ли не с некоторыми подробностями его интимной жизни со всем живым на земле. На что капитан невозмутимо ответил: "Командуйте, а мы поправим, если что". Тогда я, набрав побольше воздуха в грудь, рявкнул:

— поднять флаг его величества!

Боже!!! Лучше бы я этого не делал... На верхней палубе грянул оркестр. играли гимн, о котором я понятия не имел. Под грохот литавр и хора в несколько сотен глоток, по флаг-мачте взмыло ввысь знамя Акардийского царства. Нет, конечно, все продолжали упорно называть его королевством, но я был непоколебим.

Когда отзвучал гимн и полотнище флага заполоскалось где-то над моей головой, раздалось трёхкратное "Ура!". и тут выяснилось, что вся команда обоих судов была построена на поднятие государственного флага. Капитаны вычислили меня. И тут я решил, что хватит, пора заканчивать эту комедию. Поднял правую руку и провозгласил:

— Да здравствует Акардия! Да здравствует её народ! — И вновь меня перебило троекратное "Ура". — Капитан, — сказал я, опуская руку, — принимайте командование эскадрой.

Этого Кушаков явно не ожидал. Командование кораблём — это он ещё мог понять. Но заявление о принятии эскадры!!! Гражданской эскадры не бывает. Хотя?.. ему ничего не оставалось, как рявкнуть:

— есть, товарищ главнокомандующий!

Я поморщился и тихо сказал:

— Тамбовский волк тебе товарищ. Нашёл мне товарища... Я же царь!..

Капитан смутился, но не растерялся, и тем же тоном рявкнул:

— Так точно, товарищ царь!

На палубе грохнуло... Я сам от хохота сложился пополам.

— Я-те дам, товарищ царь! — Простонал я сквозь слёзы.

— — Прошу прощения, Ваше величество! Больше не повторится, Ваше величество! Так точно, будет выполнено!

— Вот так будет правильно. — Похвалил я, приводя себя в порядок и вытирая слёзы. Затем направился к спуску с мостика.

В каюте было тепло и не сыро, вопреки тому, о чём меня предупреждали. Я обмацал все стены, двери, ручки, иллюминаторы. нашёл даже душ и гальюн. правда, как им пользоваться пока что не знал. Но это не было проблемой. Как оказалось, Кичиро Кумагаи потребовал, чтоб его каюта была в непосредственной близости от моей. Пришлось капитану Кушакову четвёртый люкс передать под охрану мурзикову и японцу. Те были довольны. Не столько полученным комфортом, сколько облегчённой задачей охраны наших персон. Все каюты апартаментов в мгновение ока были превращены в казарму, а прихожая в караулку с разводящим. Это взбесило капитана Кушакова, но спорить с японцем и Мурзиковым он не стал. Лишь позлорадствовал насчёт Русанова, мол, ему это ещё предстоит. На что я резонно возразил, что хотелось бы избежать прогнозируемого капитаном развития событий. Тот смутился, извинился, и тема была закрыта.

Насладиться одиночеством мне не дали. Появился Кичиро Кумагаи в сопровождении первого помощника капитана, старшего стюарда и молоденькой девушкой в качестве главного украшения эскорта. и всё это воинство явилось сюда лишь для того, дабы представить моей персоне личную стюардессу. Худшего варианта они придумать не могли. Особенно здесь и сейчас. Стоило мне только услышать этот милый голосок, как почти трёхнедельное воздержание ударило в голову. От чего я очень сильно разозлился. Кровь бросилась в лицо. Но!.. Появившаяся невесть откуда Сяомин, положила руку мне на плечо и сказала:

— Очень хорошо. прекрасный выбор. передайте благодарность капитану от его величества. Он доволен.

Я опешил. Бог ты мой!.. За один раз моё внутреннее состояние столько раз менялось?.. Столько раз меня вводили в ступор!.. В общем, я захлопнул уже раскрытый рот, и предоставил ситуации идти своим чередом.

Палуба качнулась.

— Пошли. — Сказал старший стюард.

— Куда? — Не понял я.

— Корабль снялся с якоря. пояснил Кичиро Кумагаи.

— Ааа! понятно. Спасибо. всех прошу оставить меня в покое. ДА, сударыня, — обратился я к стюардессе. — Коротко, расскажите, в чём состоит ваша работа?

— Кичиро-сан, пойдёмте. — Негромко позвала Сяомин.

Все вышли. Девушка же чеканила, явно выучив все пункты своего должностного списка.

— понятно. Сказал я, усаживаясь за стол. — Скажите, я могу попросить вас принести чай?

— Конечно, Ваше величество. Вам чёрный? Зелёный?

— так, только не начинай перечислять все существующие сорта чая. принеси хорошего, Индийского чая. Желательно, покрепче. Сахар не клади, я сам положу.

Девушка поклонилась, и выскользнула из каюты.

Я пошарил по столу. Он был идеально чист. "Странно, — подумал я, — а где же телефон? Вроде где-то была тумбочка? или это в спальне? Чёрт, столько комнат... На кой фиг мне столько?".

Я поднялся и отправился в кабинет. Но, видимо, перепутал двери и оказался в спальне. Подле дивана действительно располагалась тумбочка, на которой стоял дисковый телефон. Подняв трубку, немного послушал гудок. Положил на рычаги и!..

— Вам сюда подать? — Огорошил меня голосок милой стюардессы.

— Нет! — Чуть не завопил я. Накрывайте в кабинете.

— Минутку. Давайте я вам помогу пройти.

девушка взяла меня за руку и повела в другую каюту. Усадила за стол и тут я понял, что накрывает не она, а официанты, за которыми бдил неутомимый японец.

— Кичиро-сан, — обратился я к нему по-японски. — Вы постоянно за всеми будете следить?

— Да, хозяин.

— Даже за этой девушкой?

— Нет. Её проверили Изольда и её высочество.

— В каком смысле проверили?

— Лояльности.

— А, понятно. Скажите, ей что, приказано переспать со мной?

— Этого я не знаю. Но с девяносто процентной уверенностью могу предположить, что ей рекомендовали это сделать, если Вы пожелаете.

Я поморщился.

— Благодарю вас, Кичиро-сан, за такую откровенность. Будете чай?

— Благодарю. Нет.

— можно поинтересоваться, почему?

— по рангу не положено.

— Чёрт... Скажите, какой ранг вам подойдёт, чтоб не обидеть, и позволило бы вам гонять со мной чаи?

— ваше величество, это не в ваших силах, извините. — Я удивлённо поднял бровь. — Я имею все самые высшие титулы моей родины. Выше лишь император. Но на этот титул я не претендую. А в вашем королевстве меня вполне устраивает титул мастера ручного боя.

— Жениться не надумали?

— Нет.

— почему?

— пока нет достойной кандидатуры.

— Хорошо. можете быть свободны.

— Спасибо. — поклонился японец, и добавил негромко: — Не прогоняйте девушку. Она смотрит на вас такими глазами!!! Таким умоляющим взглядом!!! Было бы верхом невежества отказать ей в такой малости.

Выдав эту тираду, он вышел вслед за последним официантом.

— Сударыня, простите, в общей суете я не услыхал вашего имени. можно повторить?

Да. меня зовут Заряна.

— Ты словенка?

— Русская.

— У русских таких имён нет.

Я из древнерусского государства.

— Чего?!

— Я из времён Иоанна Грозного.

— то есть как???

— Да так. Это уже здесь я увидела и узнала многое. До этого ничего не знала. Я и чая-то не видела. А корабли так и вообще диво-дивное. парусники да и то не такие. Ладьи у нас называли.

— Офигеть... — выразил я своё изумление. — А Изольде вы говорили об этом?

— Конечно.

— присаживайтесь. Давайте будем пить чай.

— мне не положено.

-по инструкции?

— Да.

— А я имею права нарушить инструкцию?

— Нет. Даже король не имеет на это права.

— Но я не король. Я царь. Надеюсь, что в ближайшее время стану императором.

— Всё равно.

— а если я предложу вам провести эту ночь в моей постели?

— Это ваше право.

— У меня нет прав на людей. Не выдумывайте. Я лишь могу просить, но не приказывать или тем более, требовать.

— Тогда я рада за вас.

— Хорошо. Вы свободны.

— Никак нет. Я обязана прислуживать вам за столом.

— Спасибо. Я как-нибудь сам. Свободны.

— вы прогоняете меня?

— Я отпускаю вас.

Если я вдруг понадоблюсь, под крышкой стола у вас кнопка вызова стюардессы. Нажмите, когда понадоблюсь.

— Благодарю. Кстати, а если ночью понадобитесь?

— Это не имеет значения.

— Хорошо. пригласите ко мне Кичиро Кумагаи, пожалуйста.

— Да. можно идти?

— идите.

Девушка выскользнула. и тут же появился японец.

— Кичиро-сан, извините, что вызываю вас по такому делу, но мне просто некого вызвать. Я вообще не знаю, кого можно, а кого нельзя вызывать.

— вы можете вызывать кого угодно, и когда угодно.

— Да, да... Но по такому вопросу... В общем, покажите мне, как пользоваться гальюном?

Японец даже бровью не повёл. Он показал и рассказал мне всё, что нужно, и даже больше. Закончив рассказ о дверном запоре. Заметив при этом, что ключа от дверей нет ни у кого. Это означало, что если я запрусь, то никто не сможет войти ко мне не взломав переборку. Что так же не просто сделать, потому как она бронированная. Вот об этом я ничего не знал и был сильно удивлён.

— Чай пейте. Совсем остыл. — Посоветовал японец и вышел.

Я потрогал чайничек. Действительно, он был едва тёплым. Ощупав столешницу, нашёл кнопку и нажал. пришла стюардесса. У меня сложилось впечатление, будто девушка ждала у двери, так быстро она явилась на зов.

— извините. — попросил я прощения. — Занялся делами, а про чай забыл. можно подогреть?

— Одну минутку.

Девушка вышла и буквально через мгновение вернулась с новым чайником.

— Благодарю. — Сказал я и кивком отпустил стюардессу.

Чай был хорош. Очень хорош. Как из моей юности. Хотя, какая там юность в двадцать пять?.. Немного поностальгировав и допив четвёртую чашку, попросил убрать чайный прибор, а сам отправился на боковую.

Кровати на кораблях то же не стандартные. С бортиками. Но у меня был обычный диван. И это так же меня удивило. мне на круизных лайнерах не приходилось бывать, и я думал, что у пассажиров такие же кровати, как и у команды. Оказалось не так.

Я с удовольствием забрался под тонкое одеяло и прислушался к своим ощущениям. Судно слегка покачивало. Это было приятно. Я закрыл глаза и попытался уснуть. Но сон куда-то пропал. В голову лезли всякие дурацкие воспоминания. Хотелось чего-нибудь почитать. Рука потянулась к столешнице.

— Чёрт, — выругался я. — Надо было как-то подумать об этом. Нельзя девушку вызывать. Она поймёт не правильно. Поскольку сам читать не могу, надо объявить конкурс на секретаря-референта. Ага, и чтоб он по ночам книги читал... или она...

— Чёрт, ведь всё равно неправильно поймут.

В дверь тихонько поскреблись. Я насторожился. Сел, прислушался. Стук повторился. Кто-то стучал в дверь спальни. Интересно, как это я не заметил, что в каюту вошли? И тут вспомнил слова японца: "Дверь не забывайте закрывать на ключ".

— М-да. На тот ключ, которого ни у кого нет. — Проворчал я и пошлёпал к двери. — Кто там?

— Разрешите?

передо мной в дверях стояла стюардесса Заряна.

— Блин! Извините, я же не знал... — попятился я. — Входите, минутку.

— Да не суетитесь, Ваше величество. Я подумала, что вам некому почитать. Вот и решила...

Я просто рухнул на кровать. Таких совпадений не бывает. Кто-то управлял всем этим.

— Хорошо. Я на самом деле хотел, чтоб кто-нибудь мне почитал. Но я не знал, кого можно попросить об этом.

— Это входит в мои служебные обязанности. Сообщила девушка.

— Хм! Что-то я не услышал этого пункта, когда вы перечисляли служебные обязанности. Ладно. Книгу-то хоть взяла?

— Да, конечно.

— Какую?

— Евангелие от Матфея.

— Твою мать... — Не выдержал я. — А что, других книг не было?

— А я не знаю других книг. Где их взять? Это моя личная книга.

— Та-ак! А откуда она у тебя?

— Я когда поняла, что жива, подумала, что книгу бы почитать. Оглянулась, а книга лежит рядом.

— А об этом ты рассказывала Изольде?

— Нет. Она не спрашивала.

— посмотри, здесь есть список номеров кают? — Я показал на телефон.

— есть. Тут номера кают, а рядом цифирь всякая.

— чёрт. Ты в нашей цифири разбираешься?

— Конечно. Я же не первый день здесь. Уже несколько месяцев.

— Ты попала в башне или на корабле?

— Здесь, на корабле.

— понятно. Найди-ка мне номер каюты 6.

Через несколько минут ко мне в кабинет буквально ворвалась Изольда. За ней влетела встревоженная Сяомин. К тому времени я уже был одет и ожидал их в кабинете. На столе шумел чайничек, остывая.

— присаживайтесь, мадамы. — предложил я. — Чайку не желаете?

— Какой чай?! — Возмутилась китаянка. — Ты объясни, что стряслось?

— Ты лучше чайку возьми. Легче воспринимать будет.

Стюардесса наполнила всем чашки. И лишь после этого я начал свой рассказ. Он был короток, но содержателен. Когда сказ дошёл до появления книги, Изольда обожглась.

— Прокольчик, госпожа магиня, — сказал я. — Кичиро Кумагаи тебе этого не простит.

— Не прощу. — Согласился японец, стоявший у двери. — Такие вещи не прощаются. Проколоться на пустяке.

— А в чём дело? — Робко поинтересовалась стюардесса.

— Не в чём, а в ком. — поправил я девушку. — Дело в тебе и в Изольде.

— Но я не чувствую её! — Сказала Сяомин.

— Я тоже. — подтвердила Изольда.

— Заряна, будь добра, ты читала апокриф Иоанна?

— Да. — Смутилась девушка.

— А чего ты смущаешься? В этом ничего зазорного нет.

— Наш местный поп запрещал читать Иоанна. Он говорил, что это от дьявола.

— И где же ты взяла книгу?

— В читальной избе.

— А что, при Иоанне Грозном были читальные избы?

— Да, а как же?! — Удивилась девушка.

Изольда, ты случаем не подскажешь мне, в каком хотя бы веке Иван Московитин издал первую книгу?

— Гм!.. Я не помню, но, кажется, в семнадцатом веке.

— В 1564-ом году. Во всяком случае, это официально подтверждено. может и раньше были, но вряд ли. А теперь скажи солдат, где Москва, а где Багдад?

если б я видел, как расширились глаза у Китаянки, то наверняка хохотал бы до коликов в животе. Но, увы, мне не дано было это. А посему я продолжал:

— При всём при этом у нашей стюардессы имя Заряна, неужели вы, мадам... Прошу прощения, мадмуазель, не обратили своего драгоценного внимания на этот орущий факт?! Не было у древлян, полян и прочих таких имён. Это сербы, может болгары, словаки, но никак не русы.

— Вы в этом уверены? — Холодно поинтересовалась магиня.

— Больше чем уверен. Я это знаю. Не исключаю, что могли быть одиночные случаи поименования девочек в русских семьях, но это очень мало вероятно. Разве что у них были рабы... Но восточные славяне не имели рабов. В том виде, как это было на западе. У них не было рабовладельческого строя.

— Ну, рабы, положим, были... — Сказала Изольда.

— Давай начнём выяснять в какой форме выражалось это рабовладение. У нас времени достаточно. Начнём?

— нет. Не начнём. Я всё же не чувствую в ней магических способностей.

— А ты не думаешь, что у неё может быть другая форма? или излучение? Я не знаю, как правильно это назвать.

— Энергия. — Подсказала вошедшая принцесса.

— Благодарю вас, Ваше высочество. — Поблагодарил я. — Присаживайтесь. Чай принцессе!

— Благодарю. — Сказала девушка и присела рядом со мной на диванчик. — Я смотрю у вас тут целый консилиум.

— Простите, Ваше высочество, но откуда вы узнали? — Поинтересовался я.

— Так шум же стоит, на всю секцию.

— Какой шум? — не понял я.

— Охрана бегает... Мои соседки с такими воплями вылетели из своих кают, что хоть уши затыкай.

Я подумал, вспоминая, однако воплей не слышал. интересно, откуда она это взяла?

— простите, Ваше высочество, однако я хочу возразить вам. Никаких воплей лично я не слыхал.

А на магическом уровне?

идиотская улыбка так и застыла на моих губах. На самом деле я представления не имел, что такое магический фон, и как его можно слышать?

— Я скажу больше. — Продолжала принцесса Аркаимская. — Эта девушка не инициирована. Поэтому вы, Изольда, и вы, Ваше высочество, не чувствуете её, как мага. Кроме этого, срок инициации давно истёк. Её начальный хозяин — капитан данного корабля. Но и он, не инициирован, потому как является поданным другого правителя.

— Но ведь оба капитана передали мне символы своей власти?!

— Вполне возможно. Но если б они были инициированы, то в их власти была бы вся сила морей. — Ответила принцесса. — Но не буду вас томить. инициацию можно провести, и это лишь прибавит силы капитанам, а заодно и увеличит ваши способности, ваше величество.

— Но вы же сказали, что срок инициации истёк давно?..

— Да. Срок инициации первичным хозяином. Теперь у всех у них есть единый хозяин — это Вы, Ваше величество. И инициацию провести можете только Вы.

— каким образом?

— А вот этого я не знаю. Это должны знать Вы. или почувствовать, как это должно быть.

— Вы хотите сказать, что почувствовали, как именно надо провести обряд бракосочетания? — Спросила магиня.

— именно так. и я знаю, что если инициация капитанов будет проведена сейчас, то есть до свадьбы, они получат куда больше, чем если провести инициацию после обряда.

Я слушал весь этот бред и понимал, что медленно схожу сума. Какие инициации? О каких магических возможностях идёт речь? Я пару раз воспользовался своим даром, да и то крайне осторожно. и мне до сих пор не известно, что мне за применение этого дара будет в будущем? Вдруг я помру раньше или ещё большим калекой стану? Ну, и дар ли это? может божье наказание? Тьфу ты!.. Я же в бога не верю... Но попробуй тут не поверь?..

— Заряна, будьте добры, вспомните, как выглядела книга от Иоанна? И представьте себе, что она у вас в руках. — попросил я.

Девушка сначала напряглась, потом лицо её разгладилось. Она прикрыла глаза и на губах заиграла мечтательная улыбка. А в следующее мгновение она чуть не потеряла равновесия, так как в руках оказался тяжелейший фолиант древней книги. Изольда отреагировала мгновенно, подхватив девушку под руки. Заряна открыла глаза. Увидела книгу и очень удивилась.

— Это тот же самый экземпляр, что я читала. — Сказала она, и протянула книгу мне.

Я осторожно принял артефакт, положил себе на колени.

— Присядьте, Заряна. — предложила Сяомин, подталкивая девушку к стулу.

— Убедились? — Спросила принцесса Аркаимская.

— Убедился. Я это и так знал. Просто вам продемонстрировал. одно не понятно, это она создала или вытащила из своего времени?

— Это не трудно проверить. Попросите её вытащить, скажем, любую книгу из Вашей библиотеки.

— Моя библиотека уже далеко. Возвращаться из-за этого я не стану.

— Я имела ввиду корабельную.

— У меня есть корабельная библиотека? — искренне удивился я.

— А как же?! Вся левая стена — сплошной книжный шкаф. Изольда, будьте добры, подайте любую книгу его величеству?

магиня поднялась. Подошла к книжному шкафу. Заглянула внутрь. Подумала, отодвинула стекло и вынула небольшой томик.

— Для чистоты эксперимента, — продолжила принцесса, не показывайте никому того, что у вас в руках. Заряна, подойдите, пожалуйста, к Изольде и посмотрите на книгу. Так. А теперь представьте, что эта книга у вас в руках.

Стюардесса мельком взглянула на обложку книги. Сделала шаг назад к стулу и замерла, вгоняя себя в транс. А через мгновение книга из рук магини исчезла, оказавшись в руке Заряны.

— Видите? — Спросила принцесса.

— Это не доказательство. Она просто извлекла книгу из рук магини, а не воссоздала её.

— А Вы можете утверждать, что создаёте, а не воруете из своего времени?

— Уверен. Доказательство тому наше озеро и дороги. Как Вы думаете, было ли такое озеро в моей жизни?

— Я не знаю, о каком озере Вы говорите.

— Неважно. — Спохватился я. — поверьте на слово, что такие доказательства у меня есть. и десятки свидетелей тому так же.

— Выходит, Вы созидатель?

— представления не имею, что это такое. Я вообще ничего не понимаю в происходящем. Может Вы расскажете?

— увы. Я не больше Вашего знаю. Но мне казалось, что все предметы, появляющиеся здесь, это копии или оригиналы, вытащенные из времени мага.

— В нашем случае это не работает. Точнее, работало сначала, но позже мы принялись создавать своё и это получилось. Заряна, подойти подойдите, пожалуйста, ко мне.

Девушка подошла ко мне, протянула руку, потом вторую, но не дотронулась, а сложила их лодочкой и встала на колени, склонив голову в поклоне. Ничего этого я, разумеется, не видел. Но на каком-то шестом чувстве протянул левую руку и возложил на голову стюардессы. Что случилось дальше описать трудно. Какие-то образы мелькнули перед глазами... Толи я заснул, толи это моё воображение нарисовало, не знаю. Но девушка вздрогнула, закрыла руками лицо и прижалась к моей правой руке, лежавшей на колене. Меня как током стукнуло. Я дёрнулся и, если бы не принцесса, сидевшая рядом, свалился бы с диванчика.

— Вот это да! — Только и смог сказать я.

— Ну и силище! — Высказалась Изольда.

Сяомин с принцессой промолчали.

— Заряна, поднимись. — приказал я. — Что ты чувствуешь?

— опустошение. Будто из меня стержень вынули. — Ответила девушка.

— Это обычная реакция после инициации. Теперь ей надо отдохнуть. Постепенно она наберёт свою силу. Отныне с ней надо заниматься, чтоб дел не натворила. — Пояснила принцесса.

— Благодарю Вас, Ваше высочество. — Сказал я. — Кичиро-сан, пригласи сюда капитана Кушакова, и пусть передадут на "Лебёдушку", чтоб капитан Русанов немедля прибыл на борт "Семиморья".

Началась беготня. Сначала укладывали стюардессу спать. Она сопротивлялась, так как её работа была обслуживать меня. Когда появился капитан и отдал приказ о временном освобождении стюардессы от её прямых обязанностей, она потребовала заменить себя своей подругой, в которой была уверена, как в себе. Тут завертелся как уж на сковороде Кичиро Кумагаи, выясняя, кто такая? Чем дышит? Изольда присоединилась к процессу вместе с китаянкой. Прибыл капитан "Лебёдушки", не понимающий, что могло произойти среди ночи. В общем, закрутился такой кавардак!..

Наконец всё пришло к какому-то общему знаменателю и я попросил капитана Кушакова подойти ко мне. Удивительно, но капитан, поначалу браво шагнувший почти через всю каюту, вдруг замер, опустился на колени и склонил голову в поклоне, точно так же, как это сделала Заряна час назад. Я точно так же протянул руку и возложил на обнажённую голову капитана. Электрический разряд громадной мощности шарахнул меня так, что я потерял сознание. интересно, что руки с головы не снял, как будто она приклеилась. Лёгкий шлепок по щеке ручкой принцессы, привёл меня в чувство. Я встряхнулся. мотнул головой и сказал:

— Капитан, поднимитесь с колен.

— позвольте Вашу руку? — неожиданно потребовал Кушаков.

Я, не подозревая ничего дурного подал ему правую. и капитан поцеловал её. меня опять шарахнуло током, но теперь слабее.

— благодарю Вас, Ваше величество! — Сказал Кушаков, не поднимаясь с колен. — Разрешите приступить к своим обязанностям?

— приказываю вам, капитан Кушаков, немедля отправляться в постель, а командование кораблём передать по вахте, как положено. Освобождаю вас на сутки от непосредственного несения вахты. Внести изменения в вахтенный журнал.

— есть. Отрапортовал капитан, с трудом поднимаясь на ноги.

— Матвей Иванович, помоги, пожалуйста, капитану добраться до его каюты. — попросил я маркиза. — и ещё. Капитан Русанов?

— Я здесь, Ваше величество!

— Капитан, будьте добры, вы видели, произошедшее здесь несколько минут назад. Вам предстоит сейчас тоже самое. Дайте сообщение на корабль, что вы на некоторое время задержитесь здесь. Поймите меня правильно, я не смогу отпустить вас в таком плачевном состоянии. К тому же, что подумает команда? Что я вас отравил?

— Разрешите выполнять?

— Разрешаю. и жду вас через пятнадцать минут здесь.

С капитаном Русановым повторилось всё один в один. Только долбануло меня не по-детски. Сяомин вместе с Изольдой приводили в чувство, пока Принцесса держала меня в вертикальном положении своими хрупкими ручками, чтоб не разорвать связь. и как всегда всё кончилось и даже очень не плохо. Я очухался, и отпустил капитана. и лишь после всего сообразил, что собственной глупостью оставил караван без управления. Нет, конечно, вахту несли исправно, курс держали верный, но вот вдруг бы пираты? К счастью морские стервятники так и не появились. Парусный конвой двигался впереди, мы за ними. Скорость, правда, была неестественной, что-то около пятнадцати узлов в час. Но кто его знает, естественно это в данном физическом мире или нет?..

Следующий день можно сказать пропал даром. Все в буквальном смысле валялись по своим каютам. Я, правда, не валялся. Мы с Изольдой пытались изучить мои способности. Она задавала вопросы, а я отвечал, предварительно прислушиваясь к себе, если не знал ответа, или отвечал мгновенно, если предложенное уже проделывал. Магиня всё тщательно записывала, каждый раз повторяя, что систематизирует дома, а пока что понаблюдает. Так что валяться не пришлось. А вот капитаны и стюардесса отлёживались.

Где-то ближе к полудню я всё же уговорил Изольду покинуть ненадолго каюту, подышать свежим морским воздухом. Сяомин присоединилась к нам, увидев, как мы поднимаемся по трапу.

На юте сияло не просто яркое, а ужасно яркое солнце. Пекло так сильно, что моряки каждые десять минут поливали палубу. Чаек видно не было. Зато из моря то и дело выпрыгивали летающие рыбы. Из волн показалось несколько чёрных кругов, словно вынырнули колёса паровоза. Они выкатились на поверхность и снова исчезли. Одновременно послышалось сопенье. Магиня увидела плавники чёрной морской свиньи. Она, как впрочем и все остальные, (кроме капитанов и экипажей) ничего не знала о самых больших в южных морях дельфинах, имеющих вместо острой шпицеподобной морды круглую, нерповидную голову и только одно белое пятно на животе. От этого сильно перепугалась, решив, что это местное морское чудовище. Мы посмеялись над её страхами, и отправились продолжать экзекуцию.

К вечеру второго дня с переднего судна сообщили, что видят маяк. Мои капитаны этого не подтверждали. Но уточнять почему те видят, а мы нет, я не стал. Сделал зарубку для себя.

Спать легли пораньше. Однако уже в третьем часу позвонил капитан Кушаков и радостно сообщил, что мы в нескольких милях от берега.

— Теперь придётся ждать рассвета, чтоб провести манёвры входа в порт. — Предупредил он мой вопрос, и добавил: — Русанову я приказал оставаться на рейде.

— парусники вошли в порт? — Спросил я, не очень понимая, для чего звонит капитан.

— Нет. Стали на якорь и нам просемафорили сделать тоже самое.

— А маяк увидели или нет?

— Нет. Но я думаю, что невидимость их проста. Луч в инфракрасном излучении. поэтому без приборов его не увидеть.

А какой смысл в этом?

— Смысл? Безопасность. их капитаны знают и оснащены специальными приборами, а вот чужаки нет. поэтому ночью не пройти.

— А в тумане?

— Гм! Не знаю. Но, думаю, что туман не помеха.

— Ну коли так ложитесь спать. До рассвета есть ещё пару часов.

— Да я, собственно говоря, позвонил лишь для того, чтобы сообщить вам расстояние от нашей бухты до их.

— Обана! и какое?

— Тысяча пятьсот двадцать восемь миль.

— Ого! И это такая горловина?

— Видимо, да. Раз они утверждают, то не верить им основания нет. Хотя с другой стороны пролив Френсиса Дрейка около 820 километров. есть, правда, ещё и Мозамбикский пролив... Тот вообще 1760 километров. Но лично я считаю, что это уже не пролив.

— Откуда вам известны местные проливы?

— Это не местные. Это земные. — поправился Кушаков.

Спасибо, капитан, за очень ценную информацию. Ложитесь спать. Утро вечера мудренее.

Я налапал аппарат и положил трубку на рычаги. И телефон зазвонил.

— Чёрт! Кому ещё не спиться? — пробормотал я и вновь поднёс трубку к уху. — Ало?

— Здравствуйте. Это справочное.

— Нет. Это не справочное.

— Это я справочное, звоню вам, Ваше величество.

— Ага. понятно. и чего надо справочному от меня?

— Это вопрос?

— Никак нет! — Испугался я. — Это восклицание, не больше.

— вы ничего не хотите спросить?

— Если бы хотел, спросил бы давно.

— А вам не кажется, что может быть слишком поздно спрашивать?

— Нет. Пока что моих мозгов хватало разобраться в обстановке.

— Но если б вы знали заранее, что и как делать, у вас могло бы получиться качественнее.

— могло бы. Но тогда это было бы не моё.

— вы допускаете ошибку, собираясь жениться на принцессе.

— Вы думаете, что я поинтересуюсь: почему? Ошибаетесь. Не спрошу.

— почему?

— потому, что вы сами скажете. Ведь именно поэтому вы и позвонили. Я ломаю все ваши планы. Я играю поперёк или вопреки. Выбирайте нужное...

— мы об этом уже говорили. — Напомнила трубка.

— Да, говорили. Но, я вижу, что вам приходится напоминать непреложные истины.

— Вы считаете, что это непреложная истина?

— Я считаю, что лучше добиться всего своим умом, удовольствия больше.

— И ошибок больше.

— Разумеется. Зато они мои. Это опыт.

— Верно. И всё же, у вас нет желания о чём-нибудь спросить?

— пока нет. Когда будет, позвоню.

В трубке явно тяжело вздохнули. потом спросили:

— вы понимаете, что творите своими сексуальными домогательствами?

— Я никого не домогаюсь. А если кто-то сам лезет ко мне в постель, так это не мои проблемы. И потом... Насколько мне известно, этому способствуете именно вы, подложив мне в постель китаянку. А может и ещё кого, о ком я ещё не знаю.

— Вы не думаете, что присоединение новых земель может отрицательно сказаться на положении вашего государства? — Увильнули от ответа из трубки.

— На положении нет. На обороноспособности, да. Тяжело защищать огромной протяжённости границу. Но мы постараемся справиться.

— С помощью магов?

— Вам не кажется, что справочным работаю я, а не вы?

— Это вопрос?

— Это утверждение.

— и всё же?..

— Если вы внимательно следите за моей деятельностью, то должны были наблюдать, что ориентируюсь я на знание, технические достижения и вообще, сделанное своими руками.

— Но дороги вы делали с помощью магии?

— Торопился, времени не было. И потом, если есть способность, почему не использовать её?

— Вы спрашиваете? — Уточнила трубка.

— Нет. Я констатирую.

— открою вам небольшой секрет. Несколько дней назад магия была изъята из этого мира. Однако вы и ваши люди сумели сохранить её. Теперь стало невозможным удалить магию из ваших земель. мало того, расширяясь, вы расширяете зону магического воздействия. У вас появляются всё новые и новые маги. Вы пошли по другому сценарию.

— Вы хотите сказать, что мы вышли из-под контроля.

— вы спрашиваете? — Обрадовались в трубке.

— Нет. Я уточняю.

— Совершенно верно. Вы вышли из-под контроля и пошли своим историческим путём.

— Тогда чего вам от нас надо?

— Вот, хороший вопрос.

— Нет, это опять же не вопрос. Это моё недоумение. если мне от вас ничего не надо, значит, надо вам. Вот и рассказывайте, а не тяните кота за хвост.

раздался щелчок и в трубке пошёл длинный гудок. Я немного подождал, после чего положил её на рычаг, и забрался под одеяло. Складывалась прилюбопытнейшая картинка. Выходит, магию у нас отобрать не могут. Почему? Что я такого сделал? не знаю. Запишем это в вопросы необязательного характера. Вопрос номер два: а будет ли работать наша магия в землях Аркаимских? Вопрос, на который вот-вот будет ответ. Значит, отбрасываем. далее... Будет ли работать наша вода? Вопрос не заслуживает внимания потому, как ответ на него появится очень скоро. Забываем. Как обеспечить защиту такой громадной территории? Вопрос из вопросов. Допустим, магия работает. Что это нам даёт? Стоп, чего предполагать, когда нет данных. Давай исходить из того, что имеем. К примеру, имеем башни темпорального перехода. Это магия или физика? Изначально закладывалась физика, а не магия. Хоть и применялась магическая энергия. Хотя, это как раз вопрос, применялась ли? Возможно, это совершенно иная энергия, которую я по ошибке назвал магической. Но, если это башни темпорального перехода на основе физики и её законов, то такая башня может работать и здесь. Причём, не одна. Снимать башни со своей территории мне не хочется. Лучше создать новые. Для защиты они очень даже пригодятся. Вопрос теперь в другом, создать их я могу лишь при наличии магии. Тупик. Хорошо, временно отбросим негативный вариант, возьмём за основу возможности. Где строить башни? Ну, во дворцах личный Темпоральный канал — это обязательно. И по одной башне для военных целей в каждом городе. Где? В центре? Нет, надо ориентироваться на местности. привязка должна быть. В обязательном порядке. Так... А использовать башни для поднятия экономического эффекта? В том смысле, чтоб перевести пользование ими на коммерческую основу? Мысль хорошая. Цены поднять так, чтоб либо очень богатые могли пользоваться, либо большие фирмы и корпорации. Деньги на военные нужды. Там скоро будет недостача. А как им зарабатывать? правильно. Но это слишком малая доля... Как её увеличить? Охрана караванов, раз; охранные агентства, два; платные заказы на услуги с отдельными контрактами, три. всё. Больше моей фантазии не хватает. Оружие продавать? Ага, камни да луки. Нет, ерунда. Артиллерию можно, но не нужно. Самим нужна, да к тому же вряд ли у наших врагов она уже есть. Слишком быстро закончилась лафа. Ага, и всё же эта самая артиллерия появилась не у нас, а у принцессы. Что-то мне по этому поводу разъяснял Мурзиков. Толи у них с капселями проблема, толи с динамитом. Не помню. Надо будет поинтересоваться. Так, что ещё?..

60-0:1110

Проснулся я от толчка. Корабль больше не раскачивался. "Блин, всё же проспал, — спохватился, вскакивая с постели. — Чёрт, не успею побриться". Но я всё успел. Потому что это не было швартовкой.

На мостике ожидал меня Кушаков с помощником. Обстановку они обрисовали двумя словами: "Кажется, сели".

— Куда? Не понял я.

— На мель.

— В каком смысле?

— Во всех смыслах. Хотя здесь он всегда один. Если сели, значит, сели.

— Опять не понял. Как мы могли сесть на мель, если корабль стоял на якоре в ожидании рассвета?

— А мы и сейчас на якоре.

— Погодите, капитан, что вы такое мелите? если судно стоит на якоре на определённой глубине, то как оно могло сесть на мель?

— понятия не имею, Ваше величество.

— А что у Русанова?

— Не знаю. Темно, как у негра... извините.

— А телефон?

— Какой телефон?

— Тьфу ты чёрт. Извините. Выходит, что сейчас...

— Сейчас четыре часа утра.

— Отлично. Дайте-ка мне номер каюты принцессы.

— вы хотите выяснять детали на мостике и по телефону? Вы помните, что звук по воде распространяется очень далеко?

— Твою мать. Кичиро-сан!

— Я вас слушаю, Ваше величество?

— Проведите меня к её каюте.

Стучать долго не пришлось. Дверь распахнулась практически мгновенно.

— Что случилось, Ваше величество? — поинтересовалась девушка слегка охрипшим со сна голосом.

— Хочу кое-что у вас выяснить. Войти можно?

— Разумеется. Входите.

Она взяла меня за руку и провела за собой. Японец шагнул следом, прикрывая дверь.

— Скажите-ка мне, пожалуйста, — начал я, усевшись на кожаном диванчике. — Ваше высочество, для чего этот маскарад?

— Какой маскарад? — не поняла принцесса.

— Ваши купцы посадили наше судно на мель.

— То есть как на мель? Откуда здесь мели?

— вы чувствуете качку?

— Нет.

— Вот и я не чувствую. Вокруг темно, ничего не видно. Сигнальные фонари на ваших кораблях либо погашены, либо их невидно. Я склонен считать, что они погашены. Для чего вы всё это задумали?

— Да что я задумала? Я вообще не в курсе. Где мы вообще?

— Вот это я и хотел у вас спросить. Капитан передал мне час назад, что мы подошли к берегу на расстоянии около четырёх миль. А перед этим с вашего судна было передано сообщение, что они видят сигнал маяка. наши смотрящие не видели никаких маяков. После этого мы двигались ещё три часа прежде чем появился берег. Ваш ведущий передал стать на якорь. мы стали. и всё.

девушка нахмурилась. Она что-то рассчитывала, или прикидывала. если б я видел выражение её лица, то может быть и догадался бы о чём она размышляет. Но, увы. Японец то же молчал. Вполне возможно, что мимика европейцев сильно отличается от мимики азиатов. Вот он и молчал, не желая обмануться и ввести в заблуждение меня. Выходило, что ничего плохого девушка не задумывает, или не задумывала. Тут впервые я подумал о том, что купцы просто могли подставить свою принцессу. Правда, не очень понятно зачем?.. Возможно, они решили, что я захватил её и потребовал выйти замуж. Могло быть так или нет? Наверное. Хоть я и старался не давать повода, но!.. Чужая душа потёмки.

— Ваше высочество, скажите мне честно, что было на корабле, когда вы туда прибыли?

— Да ничего особенного. Щенячий восторг... Радость... потом огорчение от того, что я отказалась остаться на судне. Не думаю, что там решили устроить диверсию, во имя моего освобождения. Они видели, что я свободно передвигаюсь, и никаких препонов мне не чинят. здесь что-то другое. почему темно?

— потому, что ночь.

— Но ночью ведь звёзды есть? Луна?

— идёмте на мостик, убедитесь сами.

Наверху царил аврал. Я не сразу врубился что к чему, но постепенно из слов принцессы сумел вычленить нужное: команда готовилась к сложной операции. правым бортом носовой части судно сидело в поднимающемся грунте и увязало там всё глубже и глубже. Надо было сниматься, пока не поздно. На воду спускались шлюпки, полные команд. Готовились к буксировке.

— Капитан! -Рявкнул я.

— Слушаю, Ваше величество!

— Оказывается, Кушаков стоял рядом, наблюдая за работой матросов.

— Капитан, — повторил я тише. — Прикажите шлюпкам отойти от судна на безопасное расстояние.

— А какое расстояние считать безопасным? — Уточнил капитан Кушаков.

— Двух кабельтов хватит. Кстати, прикажите зажечь все прожектора, что есть на судне, и направьте их на поднимающийся остров.

— Зачем, Ваше величество?

— Я должен знать, на какое расстояние отводить корабль.

— понял!

прошло ещё минут пять, пока раздавались команды, шлюпки удалялись от корпуса корабля, не успев принять концы. Наконец всё затихло в ожидании. Я, честно говоря, понятия не имел, что надо делать, и что вообще делают в подобных ситуациях. Но предполагал, что необходимо как-то приподнять судно и сдвинуть его метров на пятьдесят в сторону. Вопрос лишь в какую? пока штурман обрисовывал мне обстановку, пришло сообщение от Русанова. Они находились на чистой воде, в двух милях северо-западнее нас. Их месторасположение мы и так засекли по прожекторам, передававшим морзянкой сообщение.

— Ваше величество, — раздался голосок моей суженой. — мы с Изольдой здесь. можно начинать.

— Что именно начинать? — Буркнул я.

— Думаю, что надо приподнять судно и осторожно сдвинуть его метров на тридцать в северном направлении. Дальше корабль своим ходом отойдёт.

— На какую высоту?

— Интересный вопрос. Кто-нибудь нырял? Известно ли вообще, какая часть судна сидит? — Спросила Сяомин.

— Не знаю. Никто, ничего не говорил. — Буркнул я. — Но поднять корабль мы вряд ли сможем. Чуток приподнять и поволочь кормой вперёд на чистую воду.

— Нет, не кормой. Боком. — Поправила Мелисента.

— Согласен. — Сказал Капитан Кушаков.

— Вы бы лучше якоря подняли. — посоветовал я.

— Уже давно подняли, Ваше величество. — Обиделся Кушаков.

— Извините. Так. Изольда, держи правый борт, Сяо, левый. Я центр. Начали!

"Ох, нелёгкая это работа — Из болота тащить бегемота!"— Вспомнилось мне. Действительно, любое магическое воздействие давалось с громадным трудом. И всё же "Семиморье" был отбуксирован на чистую воду. Подобрали команду и шлюпки. Отошли подальше от опасного места. И только тут заметили, что в темноте подошли парусники сопровождения. С главного была спущена шлюпка, и в свете прожектора мы могли наблюдать, как 12 гребцов слажено работали, подгоняя судёнышко под наш борт.

вскоре выяснилось, что корабли с купцами оказались на противоположной стороне поднимающегося острова. Там темнота оказалась не такой сильной. Они сумели сообразить, что это не просто темнота, а пепел, заволакивающий небосвод. Странно было то, что никакого цунами, никаких запахов и грохота извержения не было. Купцы насторожились, и приказали на свой страх и риск обойти зарождающийся остров. Увидели в темноте свет наших прожекторов, пошли на них. Совместно было решено отойти ещё на пару миль и дождаться утра. Но дожидаться не пришлось. Глянув на часы, выяснилось. что утро давно настало, а вот солнца из-за пепла видно не было. Вокруг стояла кромешная тьма.

— Чёрт. Что же делать? — Спросил я вслух.

Один из купцов услыхал мой возглас, и ответил:

— Разогнать пепел.

— Мысль хорошая. Но у нас нет погодника. — Ответила Изольда.

— Попробуем использовать нашего. Но он и так уже почти иссяк. — Ответил тот же купец.

— В каком смысле иссяк? — Спросил я.

— Сил у него уже нет.

— Дайте сюда вашего умельца. Маркиз, принесите фляжку.

Наша вода помогла. Мужик, осушив посудину, крякнул и одним махом сдул завесу в сторону. Перед нами открылась незабываемая панорама. Все суда почти утыкались носами в берег. Немедленно был отдан приказ отойти ещё на милю в море, но с учётом отброшенной пыльной завесы.

Так маневрируя, обошли остров и поняли, что вход в бухту поменял своё месторасположение. Правда, в порту разобрались в сложившейся ситуации, и первыми выслали вёсельные катера для промеривания глубины и прокладки нового фарватера. А я решил, что наши суда должны остаться здесь, и в порт входить не станут. Новообразовавшаяся суша оставила узкую полоску для проникновения в бухту, не шире трёх кабельтовых. Оставалась вероятность полного перекрытия прохода. Капитаны согласились со мной. И тогда произошло очередное чудо. если так можно выразиться. К "Лебёдушке", а затем и к "Семиморью" пришвартовались парусники охранения, и принялись перегружать на борт прихваченные товары для обмена. Среди них были несколько пушек, и 15 снарядов. После разгрузки, суда отвалили в сторону, ожидая дальнейших приказаний своей властительницы. Пришлось срочно переигрывать оговорённый ранее сценарий. Быстро перебрались на малый парусник, на котором так не хотела оставаться принцесса. Капитан дал отмашку и, расправившиеся паруса, вздулись упругой девичьей грудью.

Мы стояли на мостике, разглядывая приближающийся берег. День уже клонился к закату, и Солнце всё ниже и ниже опускалось за горизонт. Ветра почти не было (лёгкий бриз не в счёт), но волна в Артарском заливе была всё же ощутимой. "Шустрец", так назывался малый купеческий парусник, периодически зарывался носом в волны и вода с шипением проносилась по палубе, оставляя над уровнем моря только надстройки на палубе и мостик со стоящими на ней людьми. Берег приближался быстро. Парламентёрское судно неслось на оставленных парусах полным ходом. Капитан торопился войти в порт до темноты. Отчасти из — за того, чтобы поскорее проскочить опасную зону, где можно нарваться на появившиеся утром но, пока что неизвестные местным лоцманам, подводные сюрпризы. Однако, уже на самом входе, парусник притормозил свой бег, пропуская вперёд суда сопровождения.

Сначала в порт вошёл "Торжник", потом "Злата-Вея", и лишь после этого величественно проследовал наш "Шустрец". Парусники, пришедшие первыми, стали на рейде. К ним тут же прилепилось несколько десятков портовых катеров. Началась транспортировка наших военных на пирс. Судно же с властительницей начало маневрировать, или проще говоря, швартоваться к пирсу.

На берегу за молом, гудела толпа. Её шум был слышен даже на борту нашего судёнышка. Как пояснил капитан, это встречающие. Кого они ждали? Разумеется, властительницу, ну, и своих братьев, мужей, сыновей и так далее. Что было первично, а что вторично, я не стал уточнять. какая мне разница. Но полюбопытствовал, на всякий случай, откуда люди могут знать, прибыла ли властительница или нет? На что капитан резонно ответил:

— Как увидят, так сразу и узнают.

— А почему нет встречающих вельмож?

— Они в столице, и скорее всего им ещё не сообщили, что суда вернулись. — Ответила за капитана принцесса Аркаимская.

— А откуда катера?

— Из порта!..

— Я понимаю, что не с небес. Откуда они узнали, что сначала необходимо переправить на берег охрану?

— Капитан Крэгвиль ещё вчера ночью, когда стали на якоря, послал бот с донесением. Пояснила принцесса.

— Хм! А откуда он мог знать, что мы не станем заводить в порт свои суда?

— Видимо, предполагал подобный вариант.

— Значит, он знал о появляющемся острове?

— Нет, этого он знать не мог. Да спросите у него?! Чего Вы меня пытаете?

— Я никого не пытаю. Я интересуюсь. Вы сами взялись отвечать. А капитану по рангу не положено перебивать и вмешиваться в разговоры высших чинов без разрешения последних. Это субординацией называется.

Дальше началась рутина. Мы сошли на пирс. Тут же пригнали несколько сотен карет, явно ожидавших где-то недалеко. Это меня насторожило, хотя бы потому, что местные не могли знать, какое количество карет может понадобиться. А гонять просто так такую уйму лошадей!.. Ни за что не поверю, что это была чистая случайность. Сообщение безусловно имело место. Но как?

Разместились согласно расписанию Матвея и Кичиро Кумагаи. Те же в свою очередь принялись организовывать караван так, как до города надо было ещё добираться километров пять. В общем, через час с небольшим мы добрались-таки до дворца её высочества.

Город оказался совсем не маленький. Мы ехали по широким улицам, где помещались три кареты вряд. Впереди поезда ехали горнисты с глашатаями. Они объявляли жителям о возвращении властительницы вместе с гостем из соседнего королевства. От этого людей на улице не становилось больше, но и не уменьшалось. Они стояли плотной стеной вдоль дороги, приветствуя наследницу престола. Только приветствие это было очень странным. Цветов не бросали, да и в толпе их не было. Восторженных криков и радостных воплей не раздавалось. Люди молча стояли и смотрели на проезжающий картеж.

— Ваше высочество, — обратился я к сидящей рядом принцессе. — вы можете объяснить такой холодный приём?

— Предполагаю, что жизнь их так замучила, что им не до правительницы. — Последовал ответ.

— Извините, но мне что-то в это не верится. Дома вполне себе приличные, местами даже богатые. Земельные участки порядочные, Живи да радуйся. прославляй правительницу и желай ей здоровья и долгих лет жизни.

— Ваше величество, у меня нет точного ответа. Я вообще не знаю, что тут произошло в моё отсутствие. Вполне возможно, что меня тут яростно компрометировали. А может очередную налоговую удавку повесили на народ. Надо разбираться.

так беседуя, мы добрались до цели своего путешествия. Здесь пришлось ещё почти час торчать в карете так как охрана не позволила выйти, освежиться, а другая часть охраны досматривала дворец на предмет безопасности проживания. Это не прибавляло хорошего настроения, но приходилось терпеть.

И вот всё позади. Моя свита обосновывается в определённых или выбранных для нас охраной комнатах. Откровенно говоря, чувствовал я себя очень неважно. Как-то неуютно было. Ощущался дискомфорт. Возможно потому, что приходилось постоянно пользоваться услугами сопровождения. Меня это сильно раздражало. Представьте себе!.. Даже в туалет сходить самостоятельно не представлялось возможным. Ну, разве что на горшок... А это уж совсем погано выглядело бы...

Ужинать лично я отказался. Хотел было испить чаю, но!.. Вспомнил, что опять придётся прибегать к чьей-то помощи, решил всё же не напрягать лишний раз ни охрану, ни людей. В общем, спать предстояло на голодный желудок. Но тут произошло маленькое событие, насторожившее охрану, зато повеселившее меня.

Возле дворца, точнее, у его стен, то есть во дворе, был отловлен шпион. Мальчишка лет десяти, двенадцати. По его словам он ловил кошку, и случайно забрался внутрь ограды. Матвей очень сильно расстроился. потому как если пацан сумел пробраться мимо охраны, и никто даже не заметил, в каком именно месте малый проник на охраняемую территорию, можно было делать выводы и очень неутешительные. На ночь охрану подле наших апартаментов усилили до четырёх человек. На мои возражения, мол, дай людям отдохнуть, Матвей неизменно отвечал, что во время плавания все отдохнули. Пришло время работать. Спорить с ним было бессмысленно. Он был в своём праве. А потому я решил побеседовать с мальцом лично.

И вышло, что этот маленький шпион ни с кем не разговаривал. И что о проникновении на охраняемую территорию он никому ничего не сообщал. Кичиро Кумагаи чуть не взорвался, стоя у меня за спиной. И было отчего.

— Тогда скажи, — спросил я малого, — кто про кошку выдумал? Ты? Или ещё кто?

— Ни какой кошки я не знаю, захныкал малец. — Это дяденьки из охраны придумали.

Такой разговор напрягал. На все мои вопросы пацан отвечал односложно, и чаще всего "Нет". Тогда я решился на эксперимент. Отослал японца за дверь, а сам снова заговорил с мальчишкой. И тут выяснилось, что малой был специально послан ко мне, но добраться не сумел. Охрану из людей принцессы он прошёл без проблем, а мои, оказывается, его поймали. И фишку про кошку придумал один из охранников властительницы специально на тот случай если поймают.

— И что же ты хотел мне передать? — Спросил я, понимая, что теперь уж точно не до веселья.

— Ваше величество, меня просили передать вам, что принцесса — девушка хорошая. Но в её свите много предателей. Они готовят захват.

— Что ты имеешь в виду под словом "Захват"?

— Они хотят захватить вас.

— С какой целью?

— Этого я не знаю. Но знаю, что сегодня ночью вас никто не тронет. Зато завтра обязательно попробуют выкрасть из обоза.

— Благодарю за информацию. — Сказал я, задумавшись. Матвей был прав. Не всё так благостно в датском королевстве. — Откуда ты знаешь, что я "величество"? — Задал я вопрос, не надеясь на ответ.

— С кораблей передали.

— Почему ты уверен, что король — это я? Может это подстава?

— Нет. Нам передали Ваш портрет.

— В смысле?

— На словах.

— На кораблях, что ходили за принцессой, были предатели?

— Да.

— Ты знаешь хоть одного?

— Нет. Я вообще ничего не знаю. Меня просто попросили попасть к Вам и передать. Сказали, что мальца не тронут. Может и пропустят.

— Спасибо. А почему ты при моём личном охраннике не захотел об этом рассказать?

— Откуда я знаю?! Может он такой же шпион... Мне приказано было сказать вам только один на один.

— Нет, мальчик, это мой доверенный человек. Я его знаю очень давно. Он меня не предаст.

Пацан лишь пожал плечами, ничего не ответив. После этого я приказал вывести его за ворота и отпустить с миром не расспрашивая больше ни о чём.

Вызвал Матвея и рассказал ему в присутствии Кичиро Кумагаи и Сяомин, о том, что поведал мне пацан.

— Я плохо себе представляю, как это можно сделать на маршруте?.. — Усомнился Матвей, но не особо напирая на своё сомнение.

— На маршруте, — заговорил японец, — можно что угодно сделать. Завтра я буду лично охранять его величество, сидя с ним в карете.

— А на крыше и запятках ещё по парочке твоих удальцов. — Усмехнулся я.

— Да. И попрошу вас, Матвей-сан, увеличить завтра конную охрану кареты его величества.

— Я думаю, — Задумчиво начал Матвей, — что завтра как раз ничего не будет. Потому, что многие видели мальца. И многие знают, что пацан разговаривал с глазу на глаз с его величеством.

— Это не факт, что все знают. — Перебил я его.

— Я не сказал все. Я сказал многие. Они же не идиоты, сложат один к одному и поймут, что пацан не спроста сюда забирался.

— Ага. Скажи ещё, что он заранее договорился со мной об аудиенции. — Саркастически заметил я.

— Ну, это-то как раз вряд ли. Но то, что пацана принял лично его величество, вниманием не обойдёт.

— Согласен. — Сказал Кичиро Кумагаи. — Но не дезинформация ли это? Неужели других вариантов предупредить не было?

— Вот именно. — Поддакнул Матвей. — Не нравится мне всё это.

— Мне тоже не нравится. — Согласился я. — Хотелось бы знать... Вернее, узнать, зачем меня красть? Я что? Золотая монета?! Что с меня взять? Да и выкрасть было куда легче с кораблём вместе. Завезли бы хрен знает куда, поди, поищи. Убить куда легче. И опять же, зачем? Кто мне ответит на вопрос: Зачем?

— Выкуп взять. — Предложил Матвей.

— Ага, я прям с собой пару тонн золота ношу. В кармане.

— Ну, не обязательно с собой. Через посредников.

— Да бред всё это. Они явно знают нечто такое, чего я не знаю. И вы тоже.

— Не исключено. — Согласился японец. — Лучше давайте подумаем каким способом можно выкрасть человека из движущегося обоза?

— Это вопросец! — Усмехнулся Матвей. — Знать бы на него ответ.

— Ладно вам. — Устало сказал я. — Давайте спать. Завтра будет видно, что и как надо делать.

Утром встали рано, но покинули город не в семь, как планировалось, а почти в девять. Охрана заметно нервничала. Принцесса тоже. Как выяснилось, из-за опоздания придётся тащиться по жаре, да ещё и вряд ли затемно доберёмся до первого пункта назначения. В принципе так оно и вышло.

Кичиро Кумагаи выполнил свою угрозу. На запятках разместилось двое (представления не имею, как они там бедняги устроились), на крыше четверо (а это вообще уму непостижимо), и двое внутри. На все уговоры ехать в отдельной карете принцесса категорически отказалась. Вот и коротали всю дорогу я с тремя девушками да с двумя охранниками. Где прятался сам японец я представления не имел.

Ехали довольно быстро. Часа через два, может чуть больше сделали привал. В основном для того, чтобы дать передохнуть лошадям, перезаложить кареты. Для этого были прихвачены свободные лошади. Народ перекусил в тени карет, поставленных кругом, немного подремал, и двинулись дальше. Скорость передвижения при этом практически не упала. Да и дороги здесь были на удивление укатанные. Хоть и селений нам не попадалось. Ещё часа через три, снова сделали привал, но уже короче. Просто запрягли лошадей заново и в путь.

К селу или деревне подъехали почти в сумерках. За околицей сноровисто поставили шатры, расставили охрану, и принялись за готовку ужина. В целом день прошёл спокойно. Матвей оказался прав. Однако на летучке он выразил своё недовольство командованием основной охраны из местных. Как выяснилось командующий не подчинялся Матвею, а решал насущные задачи по-своему. К примеру, Матвей требовал посылать разведку не только вперёд и по сторонам, но и позади должен быть разъезд. На что главный охранник принцессы отвечал, мол, мы из города, а оттуда некому за нами гнаться, и незачем. Матвей из-за этого сильно ругался. Пришлось вмешаться и потребовать, чтоб командование было одно. Барумбей (так звали начальника охраны её высочества) согласился с этим утверждением и потребовал всё руководство передать ему. На что я ответил:

— Занимайтесь внешней охраной, а внутренней пусть занимается Матвей Иванович. Но! Если вдруг, не дай бог, что-то случится по вашей вине...

— Почему по моей? — Тут же возмутился Барумбей.

— Если Матвей Иванович окажется прав, а у меня пока что не было оснований сомневаться в его профессионализме, и на нас нападут с той стороны, откуда мы не ждём нападения, отвечать будете вы, и причём головой.

Барумбей обиделся. Он, видимо, считал себя профессионалом не хуже Матвея, но мне так не казалось. Принцесса же предпочла не вмешиваться в наш спор. Возможно она определяла для себя кому всё-таки можно доверять, а кому не стоит. Матвея она не знала. А своего телохранителя вовсе. Потому как старого казнили за то, что не уберёг властительницу, а новый был его заместителем. Я бы лично казнил обоих. Так, на всякий случай.

Утром, разобрав стоянку, обошли деревню, не входя, и отправились дальше. Принцип движения был прежним. Только сегодня возле нашего кучера сидел не запасной, а Кичиро Кумагаи собственной персоной. Японец явно что-то чувствовал. А может знал... Хотя!.. Вряд ли. Скорее профессионализм подсказывал, выработанное годами ощущение опасности. И на этот раз он был прав.

Напали на нас сзади. Именно оттуда, откуда предупреждал Матвей. Сигналы тревоги, крики людей, ржание лошадей дали понять, что в хвосте колонны не всё в порядке. Я думал, что Кичиро Кумагаи прикажет немедля ускорить ход карет. Хотя бы королевской. Однако японец оказался хитрей. Он как будто знал, что впереди ждёт засада. Если б мы рванули вперёд, то как раз угодили бы в ловушку. А так угодили в неё сидевшие в засаде. Им ничего не оставалось делать, как напасть спереди, пытаясь пробиться к карете. Но тут им обломилось. Ребята Матвея сработали на отлично. Как говорится, враг даже до лошадей первой кареты не добрался. В общем, задержка вышла не большая.

Когда бой стих, и противник отступил в степь, принялись за раненых и убитых. На удивление, среди моей охраны, взятой Матвеем из дому, никто не погиб. Раненые были, но легко. Ушибы, царапины, не более того. А вот охрана принцессы была хорошо потрёпана. Человек тридцать погибшими, и чуть больше раненых. Правда, тяжело лишь пять человек. Остальные легко отделались. Пришлось задержаться. Пока копали могилу, пока хоронили, и лошади отдыхали. Но потом пришлось нагонять. мы сильно отстали от графика. Кареты буквально летели. Как позже признался Кичиро Кумагаи, за эти два часа мы проскакали втрое больше, чем за весь вчерашний день.

— А сколько-то их было, нападающих? — Спросил я, у едущего справа подле дверцы, Матвея.

— Спереди человек сто. — Ответил Мурзиков. — Позади втрое больше.

— Неужели они думали, что такой малой силой можно одолеть охрану?

— Я не знаю, что они думали, но зато знаю, что Барумбею сегодня сверну шею.

— Матвей, ты лучше мне скажи, почему никто не видел пыли позади? — Спросил Кичиро Кумагаи с козел.

— В том-то и дело. Почти три сотни догоняли, а пыли никто не видел. И арьергарда не было. Скорее всего никто назад не смотрел. Этот гад всё же не послушал меня.

Наш разговор слышали в карете. Сяомин с Изольдой промолчали, а принцесса едва слышно произнесла:

— Казню, сволочь, на первой же стоянке.

В город, расположенный почти между столицей и портом, мы прибыли глубокой ночью. Размещались при свете факелов. Раненых отправили в госпиталь. Своих Матвей никого не отпустил. Да и смысла не было. Царапины нуждающимся залечила Изольда. И то лишь те, которые надо было зашивать. Прочие помазали зелёнкой с йодом, на том и остановились.

Ночь прошла спокойно. Рано утром подхватились, и ещё семи не было, как устремились в дорогу. Утреннюю летучку устроили на первом привале. Тут уж принцесса разошлась не на шутку. Не очень-то выбирая выражения, разнесла своего охранника в пух и прах. Сорвала с него знаки различия, и отправила в штрафной отряд. Это отделение занималось устройством лагеря, копанием туалетных ям, подготовкой лошадей, провизией и так далее. В общем, самой грязной и трудной работой. Новым начальником временно был поставлен Матвей.

— Ну, граф, — сказал я, — не подведи.

— Постараюсь — Хмуро ответил Матвей.

Второй привал устроили неожиданно раньше запланированного срока. Я заподозрил, что Матвей сделал это преднамеренно. Те, кто догонял сзади, наверняка знали график движения отряда. Теперь он был сломан. Отдыхали мы чуть больше чем положено. Лошадей сменили. И тронулись в путь не так рьяно, как делали прежде. Вокруг нашей кареты скакал отряд из тридцати сабель. Не считая бедняг на запятках, крыше, козлах и в самой карете. Матвей находился где-то в середине колоны. Наш экипаж по приказу Кичиро Кумагаи двигался в хвосте. Это меня сильно удивило. Но возражать я не стал. И опять японец оказался прав. На этот раз нападение было спереди. И было оно куда мощнее прежнего. Может потому, что нападавшие теперь не разделили свои силы на две неравные части, а ударили единым, мощным кулаком. Не знаю.

Отряд, примерно из четырёх сотен сабель, появился как из-под земли справа по ходу. Потом выяснили, что там был овраг, замаскированный сверху дёрном, кустами и пожухлой травой. Поэтому разведка не обратила внимания на обычный степной пейзаж. Так что определение "как из-под земли" не было лишено смысла. До трассы было около километра. Всадники неслись, разгоняясь для удара. Я думал, что Матвей устроит встречный кулак, но ошибся. Граф лишь приказал расширить пространство для манёвра и, отдохнувшие лошади, легко, не напрягаясь, разнесли своих седоков по указанным местам. Дальше начался бой. Насколько он был жестоким, не знаю. Но охрану с кареты Матвей не снял. Как чувствовал.

Когда нападавшие принялись пятиться, сзади на обоз напал ещё один отряд. Численностью никак не меньше первого. И тут зазвенело железо практически подле нашей кареты. До этого, надо сказать, никакого звона до моих ушей не доносилось.

Обе дверцы распахнулись почти одновременно. Наши защитники вывалились наружу, не забыв закрыть дверей, отделяя сидящих внутри от внешнего шума. Тихо ойкнула Мелисента.

— Не смотри. — Посоветовала Сяомин. — Ночью будет сниться.

Что они видели там, я не знаю. Воображение рисовало такие жуткие картинки, что даже не видя происходящего, становилось очень неуютно.

Дверца кареты с моей стороны неожиданно распахнулась и кто-то схватил меня за рубаху. Та затрещала. К нападавшему присоединился ещё кто-то. Вдвоём они перехватили меня за руки и потащили наружу. Я попытался раскарячиться, упереться во что угодно, лишь бы остаться внутри. Девчонки завизжали, оглушая. Громко треснули штаны. Меня почти выдернули, но тут я сделал то, чего от себя не ожидал. Матвей, вероятно предвидевший подобный вариант развития, вынудил меня утром обуть тяжеленные шнурованные сапоги. Он их назвал ботфортами. Обувка была жёсткой, не гнущейся в стопе, подкована железными подковками и обойками на носках и пятках. Вот я не думая, пнул этим удовольствием кого-то в морду. По воплям, последовавшим за этим ударом, стало ясно — попал. Хватка ослабла. Карета качнулась, следом раздалось два чмокающих удара. Я, от греха подальше, нырнул обратно, запирая дверцу на засов изнутри.

Бой снаружи продолжался, но к нам больше никто не приближался. А ещё через пол часа всё стихло.

Подскакал Матвей и попросил Изольду помочь. Сяомин отправилась следом. Хотя это не совсем верно сказано, мы все вместе покинули убежище на колёсах и отправились на осмотр остатков нашего отряда.

Как это не удивительно, но наш отряд потерял всего трёх человек. Да и то, сказать "Потерял" будет немного преувеличено. Трое с тяжёлыми ранениями в области грудной клетки, были тщательно перевязаны и уложены в специальную повозку, следовавшую за моим экипажем. Пятнадцать человек с переломами рук, рёбер, ключиц, остались в сёдлах не смотря ни на какие уговоры. Правда, те, кто был со сломанными рёбрами вскоре сдались. Верхом на лошади — это вам не в Кадиллаке по бетонке мчаться.

Отряд принцессы потерял куда больше. Я бы сказал он практически прекратил своё существование. Из пяти сотен, остававшихся в строю после первой стычки, в седле держалось всего полторы сотни. Почти сто человек погибших, и двести пятьдесят четыре раненых. Из них сорок два человека тяжело.

Пересчитали убитых нападавших, и захваченных в плен. Удивительно, но тут разница была ощутимой. Триста двадцать три покойника, семьдесят шесть тяжело раненых, тридцать семь легко раненых и двадцать один сдались в плен.

пока штрафной отряд с оставшимися в строю занимались похоронами, принцесса устроила показательный трибунал. Всех тяжело раненых преступников приказала казнить силами уцелевших. Короче, бывшие соратники по оружию казнили своих корешей, отрубая им головы на краю того самого оврага, и скидывали тела вниз.

Пока мы здесь занимались рутиной, навстречу нам двигалась армия, высланная из столицы. Они пришли почти под вечер, когда мы решали, оставаться на месте, или всё же продолжать движение ночью?.. Вот тут-то они и появились. Тогда было решено разбить лагерь прямо здесь, у дороги, со стороны братской могилы. Прибывшие лекаря тут же взялись за работу. Магов среди них не было. Но Изольда неизменно оказывалась рядом, стоило лишь лекарям взяться за наших людей.

Утром третьего дня мы продолжили путь и поздним вечером прибыли в столицу.

Ожидая, пока охрана разберётся с дворцом, я размышлял о двух нападениях. Было абсолютно ясно, что кому-то очень не хотелось моего присутствия здесь. Другого смысла в моей краже я не видел. Убивать меня так же не собирались. Выходило, что проблема была лишь в принцессе. Интересно, а если б она сама вернулась? И зачем эти нападения? Они что думали? Будто я без охраны приеду? Или лохов с собой возьму? Да и красть-то смысла не было. Не хотели б чтоб я сюда попал, так не попал бы. или прислали бы официального представителя с просьбой уехать. Можно подумать, я идиот какой-нибудь. Оно мне надо?! А тут попытка выкрасть, да ещё и с жертвами. Не спроста всё это, не спроста.

Наших раненых разместили во дворцовом госпитале под нашей же охраной. Апартаменты мне и моим дамам выделили на третьем этаже. Правда, покои принцессы оказались рядом с моими. От своей охраны она отказалась наотрез. Так что весь этаж контролировали наши ребята. Теперь я жалел, что не согласился с Кожемякиным, и не взял пять сотен, а всего три... Нагрузка на мужиков была громадной. Изольда опасалась, чтоб не было срывов. Ведь такую нагрузку и психическую, и физическую они не получали. Тут не помешал бы психотерапевт или как они там называются?..

Спать легли в некотором напряжении. Я опасался за солдат, перенесших такой тяжёлый переход и без отдыха снова на дежурство. Изольда беспокоилась о раненых. Она не была уверена, что всё правильно сделала, как учил Моисей Абрамович. Сяомин за мою безопасность. Находится со мной ночью она не могла. Лишь состояние принцессы мне не было известно. Хотя она утверждала, что опасается только за меня.

60-0:1111

Ночь прошла спокойно. Никаких тебе эксцессов, никакого экстрима. Утром занялись подготовкой к свадебным торжествам. Беготня... Переговоры... Уточнения, выяснения, определения... Короче, скука. Всеми делами занималась Сяомин с принцессой, я с Изольдой и Кичиро Кумагаи знакомились со дворцом и его обитателями.

На мой вопрос: откуда здесь появляются люди? Внятного ответа не было. Толи никто не знал, толи никто не помнил где и как он появился здесь. У меня сложилось впечатление, будто эти жители были местными. Это предположение переворачивало моё представление об этом мире. В большинстве своём место рождения они называли родильный дом. Я тут же загорелся посетить это место. На моё счастье Матвей в это время отдыхал. его заменял помощник, который отпустил нас в сопровождении двух десятков конников из наших, и четырёх местных. Я поморщился, но спорить не стал. Решил, что Матвей бы вообще не выпустил бы меня никуда.

Вот с таким сопровождением мы — Изольда, я и барон Ковалевский отправились на осмотр города. Но стоило лишь выехать из дворца, как я потребовал остановиться. Мне почудилось, что здесь стоит башня.

— Изольда, — обратился я к магине. — Что у нас тут, справа?

Пустырь. или заброшенный парк, в котором деревья высохли.

Мы подозвали местного офицера и поинтересовались, что здесь было? И чья земля? Тот не очень нас понял, в плане чья земля. Как мы поняли, земля здесь никому не принадлежала. А парк был когда-то, но из-за недостатка воды погиб.

— А куда же вода делась? — Спросил я.

— Вода была привозная. — Пояснил офицер.

— Спасибо. Вы свободны. — Отпустил я охранника, а сам повернулся к Изольде. — Мне кажется, что здесь стоит башня. Вот убей меня на месте. Давай выйдем?

— Зачем?

— Я хочу её потрогать.

— Но здесь нет башни!..

С трудом, но мне удалось убедить сначала магиню, потом офицера охраны и получить разрешение покинуть карету ненадолго. в сопровождении десятка вооружённых до зубов людей и Кичиро Кумагаи за спиной, я направился в глубь бывшего парка. Где-то ближе к центру, как мне пояснил всё тот же местный офицер, мои руки буквально упёрлись в стену. Но несколько человек стояли как раз за этой стеной и для них она не существовала.

— Смотри. — Обратил я внимание Изольды. — Видишь, мои руки не проходят дальше.

Она провела своими руками по моим и тоже упёрлась в стену. Однако, стоило ей прекратить контакт со мной, как стена для неё исчезала. Ковалевский проделал тоже самое. Ничего не сказал, лишь многозначительно хмыкнул.

— Любопытно. — Сказала магиня, беря меня под руку. -Пошли. Время.

Мы вернулись в карету. Охрана облегчённо вздохнула.

Родильный дом оказался обычным домом, куда свозили рожениц на извозчиках (аналог современного такси). Оборудование и прочее обслуживание ничем не отличалось от девятнадцатого века в земном представлении. Хотя, если честно сказать, то лично я не имел ни малейшего представления, в каких условиях рожали женщины в девятнадцатом веке. Да и были ли в те времена родильные дома? Вроде бы нет...

Отсюда мы отправились к фонтану на центральной площади. Он находился практически напротив парадных дворца той его части, что не имела ограждения. Кстати, это очень напрягало нашу охрану, потому как не было стены, зато были окна с балконами и в большом количестве. Стёкла на удивление были натуральные, а не слюдяные. И посуда здесь была стеклянная. Не могла же одна принцесса делать всё это своим воображением?.. Надо будет поинтересоваться. И вообще, чем больше я узнавал о городе и его жителях, тем больше вопросов возникало у меня.

Мы осмотрели храм, где должно было проходить венчание. Поговорили с настоятелем, поставили свечи за здравие и отправились ко дворцу правосудия. Здесь как раз должно было начаться судебное дело по измене родине и её высочеству. Куча народа собралась у крыльца, так что подъехать возможности не было. И пройти тоже. Поэтому наша охрана объехала площадь и сопроводила нас до чёрного хода. В небольшом дворе с трудом разместились одна карета и шесть десятков лошадей. В здание с нами пошли двадцать наших охранников. Остальные остались ждать снаружи. Служащие были предупреждены и ждали нас за дверями. Точнее, в дверях.

Судебное заседание уже шло. С балкона, куда нас провели, видимость была прекрасной. Внизу лежал громадный зал. В центре что-то подобное арене, но не опущенной как в амфитеатре, а наоборот, поднятой. Получалось что-то наподобие нашего лобного места на красной площади. В центре этого сооружения находилась клетка с обвиняемым. Судьи располагались на таком же балконе напротив нас. Больше балконов не было. Из чего я сделал вывод, что это королевское ложе. Принцесса, кстати, ждала нас здесь вместе с мрачным Матвеем. заметив нашего начальника охраны он прошипел что-то невнятное. Стало ясно, бедняге не повезло...

На помосте то и дело сменялись клетки. Кто-то из судейской ложи зачитывал приговор и клетка исчезала. Появлялась следующая. Никаких тебе последних слов. Никаких тебе ахов и охов. Зал был полон, но тишина стояла просто офигительная. Других слов даже не подобрать.

Вдруг вся арена заполнилась клетками. их было так много, что, следившая за этим действом и комментировавшая мне, Изольда усомнилась, а все ли они здесь? Я тут же потребовал у принцессы объяснений:

— Это что значит? Вы хоть чуть-чуть введите нас в курс дела?

— Сейчас узнаете. — Ответила принцесса и поднялась на кафедру, что выдавалась с балкона, зависая над ареной.

Щёлкнул кнут надсмотрщика внизу. Но никаких беспорядков мы не заметили. Принцесса немного постояла, как бы собираясь с мыслями, приводя выражение лица в соответствие с моментом, и заговорила. Её речь была плавной, явно отрепетированной, потому как никакой шпаргалки перед ней не было. Говорила она не долго, но очень убедительно. Я терпеть не могу официальные речи, поэтому пропустил мимо ушей начало. Но концовка ошарашила меня своей неожиданностью. Кровожадность моей будущей жены никак не вписывалась в то, что она сделала. А сделала она ни много, ни мало, как полную амнистию всем предателям, объясняя это нежеланием омрачать кровью свадебные торжества. Зал взорвался. Клетки тут же раскрылись и из них медленно, как бы не веря собственному счастью стали выходить бывшие осуждённые.

— Вот это фокус! — Только и сумел сказать я.

— Да уж. — Поддержала меня Изольда. — Несколько необычно.

Тем же путём мы покинули здание суда. Расселись по каретам и покатили прочь. На этот раз Матвей сидел вместе с нами в карете. Меня эта опека начала раздражать.

Отказ от казни перед свадьбой наделал много шума в городе. Скорее всего и во всём государстве. Тут я ничего не могу сказать. Могу лишь предполагать.

Толпы народа с утра до вечера ежедневно подкатывали к самим воротам, оставляли цветы, подарки, корзины со сладостями, с пелёнками, распашонками, ползунками. погремушками, игрушками и прочими полезными вещами. Всё это складировалось где-то. Кроме еды, разумеется. А мы всё готовились. Шили костюмы, примеряли, наряжались.

И вот пришёл он день свадьбы. По ритуалу жених с невестой встречаются на паперти храма. Это меня очень позабавило. Зато сильно огорчило Матвея и Кичиро Кумагаи. Ещё бы!.. Народу вокруг множество, и оцепление вокруг храма не сделать. Свадебный обряд должен быть открытым, доступным для всех. Окружить королевских особ нельзя, люди должны видеть своих правителей. Короче, ужас да и только. Мне почему-то казалось, что там на ступенях храма с нами уже ничего и никто не сможет сделать. Ах, как я ошибался. Смогли, и даже очень.

Всё было вроде тихо, спокойно. Что придумали Матвей с японцем я не знал, да и не интересно мне было. Зачем? Всё равно их не переубедишь. Подъехал я на карете в сопровождении Матвея и Кичиро Кумагаи, переодетых по случаю празднования в друзей жениха. На другой карете с другой стороны подъехали принцесса с Изольдой и Сяомин, так же представлявших собой подружек невесты. Поднялись на мраморное крыльцо с двух сторон, и тут на меня упала сеть. Что было дальше мне потом рассказали. Из-под козырька на нас свалилось человек десять. Они скрутили меня, но!.. Не рассчитали. Потому как я и не сопротивлялся, следуя указаниям Матвея и Кичиро-сан. Сеть не зацепила их потому, что в этот самый момент они оба как по команде сделали полшага в стороны, и остались вне действия ловушки. Когда с потолка посыпался горох вооружённых людей, оба мои охранника оказались свободны. А справиться с ними какому-то вшивому отряду из десяти уродов не представило никакого труда. К тому же из всех дыр храма, с фронтона, козырьков, окон, на площадь перед крыльцом посыпались наши ребята. Они в одно мгновение окружили место схватки и лишь дожидались окончания. Минут через пять нападавшие были скручены, связаны и брошены нам под ноги. С меня аккуратно сняли сеть, поправили одежду, отряхнули от пыли. Тут на площадь выскочила наша конница, оттеснила ошарашенную толпу от храма и заняла круговую оборону.

— Финита ля комедия. — Сказал я, сам не понимая, зачем я это ляпнул.

— Всё в порядке. — Донеслось до меня с другого конца крыльца. Это Изольда давала знать, что всё идёт по плану, и обряд не следует затягивать. Я шагнул навстречу принцессе. Протянул руку. Она подала свою, и негромко поинтересовалась:

— Что сделать с этими людьми?

Я подумал, потом так же тихо ответил:

— Завтра прикажу казнить. И никаких помилований. Они чуть не сорвали церемонию.

— А я бы всё-таки помиловала.

— Ладно. Потом решим. Матвей Иванович, этих (я небрежно махнул в сторону лежащих связанных людей) в каземат. И под строжайшую охрану. Завтра, после празднования, надо будет провести дознание. Кому это понадобилось и зачем.

— Есть, Ваше величество. — Ответил граф с поклоном.

Описывать то, как мы стояли, выслушивали слова на непонятном языке, впитывали в себя запах ладана, умывались святой водой и так далее и тому подобное, просто не интересно. На вопрос патриарха принцесса твёрдо ответила "Да", а я вот не очень был убеждён в этом. Но ответил "Да", хотя не так чётко. После чего обменялись кольцами, и расцеловались троекратно (зачем троекратно, мне никто не объяснил), связали руки полотенцем и обвели по периметру храма, закончив путь напротив алтаря. И вот тут-то и произошло самое главное.

Как только патриарх снял полотенце, принцесса опустилась передо мной на колени и протянула на золотом блюде шкатулку с ключом. Когда и кто ей подал это блюдо никто не заметил, даже Кичиро Кумагаи, стоявший у меня за спиной и бдил. Я протянул руку, взял предлагаемые мне предметы, не тронув блюда. И тогда принцесса заплакала. Я даже растерялся. Наклонился и поднял её на ноги. Она же обняла меня, и продолжала рыдать на груди. Моё окружение находилось в недоумении как и я. В конце-концов кто-то из церковнослужителей шёпотом посоветовал взять блюдо и передать его кому-нибудь из присутствующих. Я вынул из рук плачущей принцессы блюдо и подал его патриарху. Тут же грянули колокола. Я чуть не оглох. Потом нам объяснили, что если б я взял предметы вместе с блюдом, то тем самым бы обрёк народ на вечную нищету потому, как мне понадобилось золото. Проще говоря, вся страна только бы и делала то, что добывала для меня золото. А я отдал золотое блюдо храму, тем самым подтвердив, что хотел бы видеть церковь не влачащей нищенское существование, а богатой и милосердной. В общем я поступил правильно. А не говорили мне об этом, потому как сие должно было произойти без моего ведома, по влечению души. И вот тут меня тряхнуло. Так тряхнуло, что если б не Матвей с японцем, рухнул бы на пол у всех на глазах.

Кто-то из служителей подсказал, что надо делать дальше. Я подхватил на руки принцессу и, ведомый с одной стороны Матвеем, с другой Сяомин, покинул храм. Восторженный рёв, смешался с грохотом колоколов. Ко всеобщему ликованию добавился ещё и грохот пушечных салютов. Вот это меня удивило очень. и не только меня одного.

Спустившись с крыльца, мы подошли к нашей карете. Кичиро Кумагаи раскрыл дверцу, заглянул внутрь и лишь после этого позволил мне подняться по ступенькам. Ой!.. Как это тяжко... Правда, меня незаметно поддерживал Матвей и японец, сам бы я ни за что не сумел проделать этот трюк. Вот мы и внутри. Дверцу захлопнули, и карета, влекомая шестёркой великолепно подобранных лошадей, чеканящих шаг, покинула площадь.

А перед дворцом шло празднование. Вокруг фонтана расставили столы. Слева от парадного входа возвели временную сцену, на которой демонстрировали своё искусство местные музыканты, поэты, фокусники, акробаты, танцоры и все кому не лень. Народ пировал. Внутри дворца происходило приблизительно то же, но в более сдержанной форме. В большом зале накрыли столы. ВО главе этого сооружения сидели я с принцессой, ныне уже королевой, Сяомин справа от невесты, слева от меня Изольда. Кичиро Кумагаи наотрез отказался садиться, стоял позади и наблюдал. Где был Матвей я не знаю. Подходили люди. Вроде как вельможи, хотя у них здесь ещё не было деления на ранги. Дарили что-то. Особые служащие из совместных охранников заранее отобранных Матвеем, проверяла подарки и лишь после этого уносили в специально отведённую для этого комнату. В целом всё шло своим чередом.

Уже стемнело, когда я в первый раз поднялся из-за стола. Терпежу больше не было. В зале будто и не заметили, что жених с невестой исчезли. Зато охрана не дремала. Чёрт бы её подрал. Во дворе было прохладнее. Постояв немного, решил, что совсем не мешало бы пообщаться с народом. Точнее, мне не общение надо было, но как иначе попасть в заброшенный парк, я не знал.

Мои поползновения к свободе были встречены в штыки как Матвеем, так и Кичиро Кумагаи. Они категорически не желали ничего слышать. Но Сяомин, Изольда и бывшая принцесса сумели-таки настоять на своём и мы под торжественный визг фанфар вышли на крыльцо. На площади мгновенно образовалась тишина. А потом раздался такой рёв восторга, что я невольно прикрыл уши руками. Спохватился, что выгляжу как-то непрезентабельно, и поднял их вверх. в ту же секунду на площади воцарилась тишина. Все ждали что я скажу. Пришлось говорить. Это было коряво, не так красиво, как у властительницы, но в целом эффект превзошёл все ожидания. если прежний рёв меня просто оглушил, то теперь толпа буквально выла, услышав, что завтра, нападавшие на меня, будут амнистированы. Новоиспечённая королева на радостях повисла на моей шее и целовалась, как ненормальная, до тех пор, пока я не оторвал её.

После чего мы торжественно обошли вокруг фонтана. Я с кубком в руках, чокаясь со всеми, Мелисента с букетом цветов, Сяомин с Изольдой расточали воздушные поцелуи на все стороны. Охрана не вмешивалась, но и особо ретивых не допускала близко. Многие становились на колени при нашем приближении. Как мне пояснила бывшая невеста, а ныне уже жена, это местные жители, родившиеся здесь. На мой вопрос: что значит местные? Она так же не смогла ответить.

Круг закончился и мы отправились в парк. Следовало проверить кое-что. Матвею жутко не нравилось моё самоуправство, но я был твёрд, как гранитный атолл в бескрайнем море.

В заброшенном, давно погибшем парке стояла тишина. голоса празднующих едва доносились. Мы прошли к центру. Барон Ковальский ожидал нас возле призрачной башни. Правда, башню эту кроме меня никто не ощущал.

— Так. — Сказал я, останавливаясь. — Всем отойти за наш круг. Мелисента, Сяо, Изольда, Вениамин Семёнович станьте в один ряд. Дайте-ка мне палку, что ли?

Кто-то сунул мне в руку длинный нож. Я наклонился и принялся вычерчивать на земле башню по периметру, ориентируясь одной рукой о стену. Круг вышел не маленький. Матвей с Кичиро Кумагаи следовали за мной не отставая, прикрывая со спины. Чего они опасались, не знаю. Здесь явно никого не было.

— Вот. — Сказал я, замкнув круг. — Теперь давайте возьмёмся за руки, представим, что по нарисованной мной линии, стоят наши друзья, а мы держим их за руки. Поняли задачу?

— О чём надо говорить или думать? Спросила Мелисента.

— Ты видела наши башни? — Вопросом на вопрос ответил я.

— Я только одну видела. Надо представлять эту башню. Правильно?

— Правильно. Всё. Разговорчики. Поехали.

Жжение в руках началось мгновенно. Я ещё успел услышать, как Матвей распорядился немедленно принести с десяток фляг с водой. И всё. Как отрезало. Какие-то видения начались. Толи это бред был, толи явь... Не знаю.

Очнулся от того, что кто-то меня поил водой. интересно, однако я стоял, держал кого-то за руки и пил.. Едва сумев оторваться, прохрипел:

— Девчонкам дайте. Срочно.

— Уже дают. — Ответил японец. — Вовремя Матвей сообразил.

— Кичиро-сан, а что произошло?

— Башню Вы построили. Такую же, как у нас. Только войти пока что никто не может.

— Это хорошо. приведите девчонок в сознание. пора попробовать подняться.

— Да они уже все очухались. — Ответил откуда-то со стороны Матвей.

— Хорошо. Так, на счёт "три" отпускаем руки. Раз... Два... Три!

Круг распался и стало легче. Но принцесса и Сяомин рук не отпустили.

— А это ещё что за шутки? — Спросил я, ослабляя захват.

— Фу! Я думала, что без рук останусь. — Сказала Сяомин, демонстративно растирая кисти.

— А мне понравилось. — Возразила ей бывшая принцесса.

— Ладно вам. Так, Изольда, Вениамин Семёнович, готовы?

— Да. Но чёрт меня возьми, ещё раз такое удовольствие я испытывать не желаю.

— А придётся. — Немного жестковато возразил я. — Нам по всей стране эти башни строить надо будет. Без них нам никак. Территория слишком огромна.

— Да я понимаю. — Как-то жалобно согласился барон.

Дверь в башню открылась без проблем. Внутри всё было точно так, как у нас. Я пожалел, что не додумался слегка изменить её изнутри ведь она не предназначалась для появления новых людей. Ну, да ладно, "И так сойдёт", как говаривал один мультяшный персонаж.

Наверху звуки празднования на площади слышны были лучше. Я немного постоял, пытаясь ощутить, предугадать, что надо делать. Но никаких посылов не почувствовал. Вздохнул и спросил:

— Сяомин, есть портал?

— Нет. — Ответила первая жена. — Только место под него очерчено. Наверное, тебе надо его открыть.

— Я то же так думаю. — Ответил я, шагнув к стене.

В следующий момент я понял, что прошёл куда-то. Кто-то толкнул меня сзади. По инерции сделал пару шагов и отступил влево, освобождая путь. В этот миг осознал, что нахожусь на своей земле.

— Ой! Как здорово! — Заговорила рядом принцесса. — Один шаг и мы дома.

— Отойди от прохода. — Посоветовал я, шагнув к парапету.

Каждый выходивший проявлял свои чувства. Как будто они не были дома сто лет.

— Так, ребятки и девчатки, — заговорил я. — Насколько я понимаю, мы в цитадели?

— Да. — Ответила Сяомин.

— Тогда так. Матвей, немедля за Кожемякиным, спать некогда. Надо организовать переброску наших раненых всех без исключения сюда. Заменить охрану. Им надо отдохнуть. Возьмите с собой, Вармантова, Стаховского, Сталинова. Продумайте защиту дворца и его дворовых сооружений. Изольда, возьми магов, организуй подземный проход из дворца, и воздушную галерею, желательно прямо к порталу, то есть наверх. Согласовывай все действия с фортификатором. Сяомин с Мелисентой займутся внутренней перестройкой дворца, основываясь на приоритетах принцессы, но учитывая мою специфику. Кстати, а почему на башне нет охраны?

— Ну... Так это же внутренняя башня?! — Удивилась Сяомин.

Появился запыхавшийся Матвей, исчезнувший после моих первых распоряжений.

— Ваше величество, проблема. — Сказал он, пытаясь восстановить дыхание.

— Ну?

— Кожемякина нет в цитадели.

— Обана! А куда это он намылился?

— Ваше величество, в наше отсутствие на нас напали.

— Что?!

— На нас напали.

Я некоторое время стоял, как идиот, не понимая, как это??? Кто напал? Зачем напал? Потом отпустило.

— А где Лина?

— В Синегорске. Занимается наймом в армию.

А откуда хоть напали?

— На герцога Блюмбергштейна.

А Катя где?

— В Первограде. Обеспечивает продовольствием.

— Та-ак... Матвей, организуй транспортировку наших раненых домой. В госпиталь к Генриетте. Надеюсь она-то не отправилась следом?

— Не знаю. — Ответил Матвей.

— Короче... Занимайся охраной, Изольда с магами сейчас займётся реконструкцией дворца, защитой башни в Аратте. А мы с Мелисентой и Сяомин отправляемся к Кожемякину. Видимо, без нас им не обойтись. Появится Лина, пусть остаётся здесь для координации действий.

— Так точно. — И Матвей с Изольдой испарились в мгновения ока.

— Кичиро-сан, — обратился я к японцу. — Извините, но отдохнуть вам опять не придётся. Пожалуйста, выясните, где Альбина? Нам скорее всего понадобятся лошади.

— Хорошо, Ваше величество. — Ответил мастер рукопашного боя, но выполнить задание не успел. На башне появилась Дженни.

— Добрый вечер, Ваше величество. — Приветствовала она меня.

— О! Дженни! Расскажи, хотя бы коротко, что тут стряслось?

— Ваше величество, за Альбиной посылать не надо. Её здесь нет. Она ушла с армией. Герцог выставил ополчение. Там очень много необученных. Поэтому Альбина отправилась отобрать лошадей. Учить, конечно, поздновато, но хоть не загубят племенных. Да и вообще, она не позволит гнать лошадей на убой.

— А племенных-то зачем отправили на убой?!

— Извините. Я неправильно выразилась. Породистых.

— Ясно. Знаешь куда они отправились?

— Я для этого и осталась. Лина предупредила, что в ближайшие дни вы обязательно вернётесь.

— Хорошо. Пошли.

— А может всё-таки отдохнёте с дороги? — Неуверенно предложила Дженни

— Некогда. На том свете отдыхать будем.

— Хороша же у тебя брачная ночь. — Едва слышно пожалела принцессу Сяомин.

— Ваше величество, позвольте напомнить Вам, что свадебный вечер продолжается. И Вам, как и мне, необходимо там присутствовать. Долгое отсутствие может сыграть пагубную роль. — Сказала Мелисента.

— Когда моё государство в опасности, никаких свадеб. — Отрезал я.

— Между прочим, Вас здесь нет. — Вступилась за новобрачную Сяомин.

— Ты хочешь, чтоб нас разгромили?

— Нет. Не хочу. Но оттого, что мы сломя голову на ночь глядя сорвёмся чёрти куда, ничего хорошего не выйдет. Это можно сделать и завтра. Или в крайнем случае сразу, как молодожёнов отправят в спальню. Вот тогда Вы сможете спокойно ехать куда Вам задумается.

— Ваше величество, Сяомин права. — Подтвердила Дженни.

— и ты туда же, Брут!.. Ладно. Дженни! Будь добра, подготовь всё к дороге.

— Обязательно, Ваше величество. Я оставлю здесь парнишку, как только Вы появитесь, он позовёт меня.

— Договорились. — Ответил я, а сам подумал в который раз, что на башнях стоит установить что-то подобное телефону. Связь иногда бывает очень нужна.

Мы вернулись в Аратту. Здесь всё было по-прежнему. На площади орали пьяные. Внизу у самой башни стояла тишина. Мы прошли к парадным дверям дворца. На удивление нас никто не заметил. Или не обратили внимания. Ведь на этот раз наша компания была очень уменьшенной.

В пиршественном зале гремела музыка. Били литавры, гудели барабаны, визжали скрипки. Иначе эту какофонию назвать нельзя. Стоял такой грохот!!! Здесь явно не заметили исчезновения брачующихся. Мы прошли к своим местам. Официанты тут же принесли чистые тарелки, загрузили на стол новые блюда, наполнили кувшины вместо графинов. Сменили стаканы и салфетки.

— Кто-нибудь будет есть? — Спросил я.

— Да что-то не хочется. Ответили девчонки.

— Кичиро-сан, ну поешьте вы, хоть чуток! — Попросил я своего телохранителя.

— Ваше величество, пока Вы будете отдыхать, я поем. Не волнуйтесь. — Ответил японец.

Музыка вдруг стихла. В центр зала вышли три девчонки. Откуда они взялись?.. Подошли к столу, за которым сидели мы, непрерывно кланяясь. Рядом оказался церемониймейстер. Низким басом, от чего задрожали стаканы на нашем столе, он торжественно провозгласил:

— Время, господа! Пришло время расплести косы.

— А это ещё что? — Тихонько, одними губами спросил я.

— Косу будут расплетать. — Ответила Сяомин.

— А у неё что? Коса есть?

— Ну и жених! Ты что? Ни разу её не щупал?

— Ну?.. Как-то неудобно было.

— Ага, других-то ты лапал и не стеснялся.

— Так это же других. Да и не мацал я никого. Тем более насильно. Не люблю насилия.

— Ага. Я тебе так и поверила.

— В смысле?

— Я тебе так и поверила, что все девчонки сами лезли к тебе в штаны.

— Это твоё дело верить или нет. Я никого насильно не тащил.

Тем временем девчонки обошли стол, приблизились к невесте, намереваясь заняться устройством новой причёски. Теперь уже не невесты, а мужней женщины. Мелисента вдруг сорвала с головы венок и бросила его в толпу, собравшуюся перед столом. Мелькнула чья-то рука и счастливая девчонка выскочила на свободное место, приплясывая. Девчушка, протянувшая было руку за венком, скривила разочарованную рожицу. Две других осторожно принялись снимать фату. Откуда-то в руках у них появились ленты, расчёски, гребни. Расплетённая коса пышными волнами рассыпалась по плечам. Девочки принялись приводить причёску принцессы в порядок. Всё это время в зале стояла тишина, только девчонка с венком в руках продолжала плясать. Молча.

Наконец причёска была создана, и платок мужней жены покрыл голову Мелисенты. Девчонки торжественно ушли, унося с собой наряд невесты. Церемониймейстер подтянулся хоть подтягиваться уже было некуда, и вновь громовым басом объявил:

— Отныне ты мужняя жена, и слушаться его должна!

Грянула музыка. Наверное, они играли гимн, но я этого не понял. Поэтому остался сидеть. Сяомин, кстати, тоже не поднималась.

— Что дальше? — Спросил я принцессу.

— Обычно.

— Что значит — обычно?! Объясни!.. Я же не знаю ваших обрядов.

— Да как везде. — Почему-то рассердилась Сяомин. — Бери невесту и топайте в спальню.

— Но нам же... — Начал я, однако китаянка буквально зашипела:

— Да прекрати ты! Делай, что положено. Успеешь ещё навоеваться.

Мне ничего не оставалось, как взять Мелисенту за руку и подняться. Музыка стихла.

— Молодожёны уходят выполнить последний обряд! — Объявил церемониймейстер.

Грянул марш. Под аплодисменты приглашённых мы торжественно пересекли весь зал, прошли в фойе и отправились по лестнице на третий этаж, где было приготовлено брачное ложе. Кичиро Кумагаи шёл слева от меня чуть позади. Соблюдая конфигурацию Сяомин следовала справа от принцессы так же немного сзади. Впереди показывали дорогу всё те же три девчонки с фатой на руках. Девочка с венком замыкала шествие.

У двери процессия остановилась. Японец сунулся было к дверям, но девчонки перегородили ему дорогу.

— Нельзя. — Сказала девочка с венком. — Туда только молодожёны могут.

— А мне можно? — Спросила Сяомин.

— нет. И вам нельзя.

Девчонки стояли, загораживая спинами дверь. Складывалась тупиковая ситуация. Без досмотра комнаты телохранитель не разрешит войти, а досмотр провести нельзя.

— Кстати, — немного растерянно спросила Сяомин. — А где охрана?

— Японец тут же напрягся. Он так был озабочен досмотром спальни, что даже не заметил отсутствие стражников.

Я положил руку ему на плечо.

— Кичиро-сан, не волнуйтесь. Давайте мы войдём с принцессой. Если там будет что-то не так, я успею либо крикнуть, либо любым иным способом дам знать.

— Я не могу так. Если там ждут, то Вы даже вздохнуть не успеете, а я потом всю жизнь буду себя винить.

— Дяденька, — Обратилась к японцу одна из девчонок. — Там нет никого. И в комнате кроме кровати нет ничего.

— Ладно, Кичиро-сан, наберитесь мужества. Семи смертям не бывать, а одной не миновать. — Сказал я, решительно протягивая руку к ручке двери.

Девчонки расступились. Одна отняла мою руку от ручки, и сказала:

— Не надо. Дверь должен открыть кто-то из нас.

— И вы уже знаете, кто это будет? — Спросил я шутливо.

— Да. — Ответила девчонка с венком на голове. — Это буду я.

— Ну, хорошо. — Согласился я, подхватывая принцессу на руки. — Пошли.

— Вы великолепны, Ваше величество!.. — Успел шепнуть мне на ухо японец.

Ещё бы!.. Девчонкам пришлось распахнуть дверь так широко, что Кичиро Кумагаи успел обозреть всю комнату. Правда, некоторые углы и место за занавесями остались недоступны для его взгляда, но его, видимо, вполне удовлетворил предоставленный осмотр. Я шагнул в комнату и дверь тут же заперли. Принцесса спрыгнула с рук.

— Ну, вот. — Сказала она. — ещё немного, и всё будет хорошо.

— Это в каком смысле?

— Это я себя так успокаиваю.

— А может не стоит сегодня?

— Почему?

— Ну!.. Я вижу, что тебе страшно, и, вероятно, очень не хочется...

— Увы... — Вздохнула она. — Тут иначе нельзя. Надо предоставить доказательства.

— Чего?!

— Доказательства, что я была честна перед Вами, а Вы в состоянии стать отцом.

— Ну и дикие же у вас нравы!.. Прямо средневековье какое-то...

— Какие есть.

Девушка принялась разоблачаться, судя по шороху одежды, а я занялся изучением спальни, обходя по периметру. Тут же справа от двери наткнулся на толи глиняные, толи стеклянные посудины, стоявшие на полу. Наклонился, ощупывая их. Один был большим, на его горлышке можно было удобно сидеть. Я даже примерился, посидел. Второй был ниже и меньше.

— А что это за кувшины? — Спросил я, не сумев идентифицировать предметы.

— Ночные горшки. — Ответила принцесса.

— Чего?! — Моему изумлению не было предела. — У вас что? Туалетов нет?

— Почему же? Есть. Но бежать ночью с третьего этажа на улицу, далековато.

— Ага. Можно не добежать. А провести сюда канализационные коммуникации, не додумались?

— Наши технологии не позволяют пока что этого сделать.

— Значит, пушки делать позволяют, а унитазы создавать нет?

— Выходит так. Мыться будете?

— Не понял? Здесь есть душ?

— Бочка с горячей водой.

— Ни хрена себе! Это я должен лезть в бочку?

— Да. После меня.

— А почему не вместе?

— Я же сказала... Необходимы доказательства нашей состоятельности.

— Не понимаю?..

— Кровь...

— Тьфу ты чёрт!!! Тазик хоть есть?

— Лоханка.

— Пусть будет лоханка. Полей мне, я так помоюсь.

Честно говоря, мне не до брачных игрищ было. Моё государство находилось в опасности, а король прохлаждался в объятьях красавицы-жены. Но с другой стороны что можно было предпринять? Необходимо было завершить хотя бы одну проблему, и лишь после этого приниматься за решение других.

Пока королева передавала через узкую щёлку простынь с доказательствами, я продолжил обследование спальни. Здесь действительно ничего не было кроме горшков и широченной кровати. Громадное окно, как потом выяснилось, открывало вид на башню. В левом углу подле кровати с противоположной стороны от двери, пряталась небольшая тумбочка, на которой обнаружился телефон.

— Хм!.. — Сказал я, намацав аппарат. — У вас тоже есть телефоны?

— Чего? — Искренне удивилась Мелисента.

— Телефоны, говорю, у вас тоже есть.

— Откуда?! — И осеклась, обернувшись ко мне. — Впервые вижу. Я думала, что только у вас!..

— Нет. У нас я сам делал их. Точнее, создавал. А вот один из них был изначально. Вот я и думаю, звонила ли ты по нему хоть раз?

— Нет. А куда с него можно позвонить?

— Не знаю. Позвони, узнаешь. Только будь аккуратнее в постановке вопроса.

— Почему?

— Потому что по этому телефону можно задать только один вопрос. Сначала подумай, что тебя больше всего волнует? А потом спрашивай. А лучше, не поднимай трубки до тех пор, пока не будешь знать наверняка, что тебя беспокоит больше всего.

Девушка присела на край кровати и задумалась. А я ещё раз прошёлся вдоль стен, постукивая костяшками пальцев по стене. Звук везде был одинаков. Хотел было полезть под кровать, но раздумал.

— Одевайся. Спать потом будем. Или!.. Если хочешь, можешь оставаться, а мне пора.

— Мавр сделал своё дело, мавр может уходить. — Грустно сказала Мелисента.

— Простите, мадам, — обозлился я. — Я не напрашивался к Вам в мужья. Извините, инициатива исходила от Вас. Да, я сейчас груб. Но ты знала за кого выходишь. Моя страна в опасности. Мне надо спасать своих людей. Я обязан находиться вместе со своей армией, а не прохлаждаться в тёплой постели. Да, мне хорошо. Но моим людям плохо и мне следует быть там, где самая большая опасность.

— Да, я понимаю. Так сложилось... А может это кто-то специально подстроил?

— Что подстроил?

— Так, что Вам пришлось покинуть страну, тем самым ослабив её.

— Угу. И этим злодеем оказалась королева государства. Бред всё это. Кто-то знал о грядущих событиях и постарался использовать их в своих целях.

— Кто мог знать?

— Тот, у кого есть такой же телефон.

— Тогда что мне мешает сделать то же самое?

И прежде чем я остановил её, девушка схватила трубку. Раздался громкий щелчок и женский голос с металлическим оттенком произнёс:

— Справочное слушает. Задавайте свой вопрос.

— У меня не вопрос, а требование. — Сказала Мелисента в трубку. — Прекратите беззаконие.

— Извините, вы ошиблись номером. Вам необходим стол заказов. — И в трубке пошли короткие гудки.

— Какой ещё стол заказов?! — Произнесли мы одновременно, и расхохотались.

— У дураков мысли сходятся. — Прокомментировал я.

— А у умных чаще. — Отпарировала девушка. — И всё же я позвоню.

— И что же ты спросишь?

— Хочу спросить, как долго продлиться наша совместная жизнь?

— Неужели это самое важное?!

— Для меня да.

— Я даже не стану спрашивать, почему. Женщину не поймёт и сам господь бог. Но как мужчина, я бы не стал использовать такую возможность на подобную чушь. Сколько отведено, никто не знает, кроме всевышнего. А он с нами общаться не желает.

Она всё же подняла трубку, и всё повторилось зеркально. Но вместо металлического женского голоса раздался другой, явно живой:

— Я слушаю вас, королева Мелисента.

От такого обращения девушка растерялась, но не бросилась сломя голову задавать вопрос: откуда вы меня знаете, а, набрав в грудь воздуха, медленно выдохнула и спросила:

— Вы можете объяснить исчерпывающе, внятно и конкретно — откуда берутся местные жители?

Вопрос прозвучал так неожиданно, что я даже сел на кровать. Вернее, просто плюхнулся. Такого вопроса от своей второй супруги ожидать не приходилось, и всё же!..

— Местные жители — это погибшие или убитые в вашем мире. Они рождаются от обыкновенных женщин, обыкновенными младенцами. Их память, вотличае от вашей, девственно чиста. Они ничего не помнят о прежней своей жизни. Вы удовлетворены ответом?

— Не совсем. Я не поняла, могут ли в этом мире рождаться дети не перерождённых?

— Разумеется, могут. Но далеко не каждая пара сможет родить такого ребёнка. Истинно местного.

— Мы с королём одна из этих пар?

— Это уже второй вопрос.

— Нет, это относится к первому. Я же спросила: полный, исчерпывающий ответ.

В трубке помолчали, после чего видимо решили, что задающий в своём праве, ответили:

— Да. И не только вы можете родить от него такого ребёнка.

Я зажал рот, чтоб мой вопрос не вырвался наружу. Это была явная провокация. Теперь Мелисента по всем правилам должна была вычислить всех женщин, которые могут родить от меня такого ребёнка, а следовательно, наследника равного по правам её будущему ребёнку. Но девушка даже не заметила ловушки. Наоборот, вогнала в ступор отвечающих.

— Я очень рада. Выходит, мой муж может иметь нормальных детей с нормальной наследственностью.

— Да. — Был ответ из трубки.

— И ваша задача помешать этому всеми имеющимися у вас силами.

— Это вопрос?

— Это утверждение. или я не права?

В трубке тут же раздались короткие гудки.

— Вот видишь! Видишь! Они признались, это их рук дело. Значит, я должна вместе с тобой немедля отправиться к войскам. Мы — одно целое.

Она бросила трубку на аппарат, подошла ко мне и обняла, целуя.

Пришлось ещё немного задержаться. А когда мы вышли в коридор, там нас уже ждали Сяомин, Изольда, Матвей, Кичиро Кумагаи и Лесовой.

— Всё? — Спросила Сяомин, явно чем-то недовольная.

— Что всё? — Переспросил я, дразня девушку.

— Мы можем идти?

— Можем. Только объясните мне, для чего понадобилась такая представительность?

— Мы всё сделали. — Ответила Изольда. — И готовы отправиться к месту военных действий.

— А зачем мне там так много людей? Тем более, магов создателей, а не магов воинов.

— В том-то и дело, — заговорила Сяомин, взявшая себя в руки. — Виктор Петрович вместе с Прокопом Егоровичем некоторое время назад обнаружили несколько человек со странными наклонностями. Их отправили в Любоград к Изольде для обследования. И выяснили, что это не инициированные маги-воины.

— И что они могут делать? — Спросил я, понимая, что либо меня разводят как пацана, либо мне протягивают спасательный круг.

— Ваше величество, — перебил Изольду Лесовой. — Давайте отправимся к герцогу Блюмбергштейну, а по дороге вам всё расскажут. Время уходит.

— Вы волнуетесь?

— Я переживаю за Николая Никаноровича. Связи с ним нет. И мы до сих пор не знаем количество нападающих. Точнее, вообще ничего не знаем. Ни количества, ни вооружения.

— Разделяю ваше беспокойство. — Сказал я. — Пошли.

Рядом с нашей спальней находился вход на галерею, ведущий к вершине башни. Поскольку дворец был всё же немного низковат, то пришлось делать ступени для выравнивания. Изольда продолжала рассказ, а я думал, как бы побыстрей добраться до ненаследного герцога. Ближайшая башня находилась в златограде, а это ещё дальше, чем Речное, где изначально находилась башня. В пределах герцога Блюмбергштейна башни не существовало. Я же тогда не знал, что могу создавать эти башни. Теперь знал, но, прежде чем создать её, необходимо было добраться туда, как было сделано здесь, в Аратте.

— Изольда, — Заговорил я. — Извини, но нам понадобятся маги. Как можно больше магов. И вода. Очень много воды.

— Создавать там башню? — Уточнила Изольда.

— Да.

— Я уже распорядилась. Так что группа собралась не маленькая, почти сотня человек. Боюсь, что столько карет не найдётся.

— и лошадей, скорей всего. — Добавил я.

— Скорее всего.

— А железную дорогу уже проложили к Свейсбургу?

— В том-то и дело, что нет. Кожемякин настаивал на этом, говоря, что из степи можно ждать чего угодно. Мы же считали, что экономически не целесообразно было это делать. Внутри они были нужнее. Необходима миграция населения, смешивание, равномерное распределение.

— Ага, а безопасность государства на втором месте. Теперь получите, распишитесь. — Не удержался я от язвительного замечания.

— Да. признаю. Это я настояла на отказе начальнику генерального штаба. Готова понести наказание.

— Не до наказаний сейчас. — Поморщился я. — Как добраться быстро?

— Только лошадьми.

— Ага. По степи. Строительство обычной дороги вы, наверняка, так же заблокировали.

— Да. — Упавшим голосом призналась магиня.

— Спасибо. Вы очень радеете за государство.

До самого златограда больше никто не произнёс ни единого слова. Каждый думал о своём.

На восточной башне нас ждала Дженни и куча какого-то народа. Мы спустились вниз. Дженни тихонько вводила меня в курс дела. Она решила, что добраться до Свейбурга быстро можно только по реке. Но тут свои сложности. Парусник по реке не пустишь, а двигателя внутреннего сгорания у нас не было. Поэтому было решено набрать добровольцев-гребцов. Да, их будет много, судно будет перегружено, но иначе добраться до Кожемякина будет очень долго и трудно. Не менее трёх суток на лошадях, которых, между прочим, ещё надо было иметь.

Тут нас выручила Мелисента, которая произнесла не громко:

— Жаль, что мы не прихватили мага-ветренника.

Изольда тут же загорелась вернуться, но королева охладила её пыл, напомнив, что маг остался в Приморске, а не в столице. Тогда было предложено собственными силами попробовать создать движущую силу, в помощь гребцам. Я подумал, и сказал:

— Изольда, среди вас есть маги-физики?

— Ну конечно! — Поняла мою мысль девушка.

— Объясните? — Попросила Мелисента.

— Сейчас всё узнаешь. — Сказал я, поднимаясь по трапу на борт гребного судна.

Даже при всех наших ухищрениях мы сумели добраться до резиденции герцога только лишь к обеду следующего дня. И тут выяснилось, что хозяина нет дома. Продолжать путь в неизвестном направлении не имело смысла. Поэтому я попросил магов немного передохнуть и приступить к созданию башни. Но те отказались отдыхать, а приняв по фляге воды тут же организовали круг. Отдав приказ Матвею, чтоб выяснил направление движения армии, я занял своё место.

На этот раз строительство прошло куда легче. Возможно потому, что магов было во много раз больше, чем там, в Аркаиме. Я тут же распечатал башню и потребовал, чтобы маги занялись очень нужными делами как то: строительство железной и обычной дорог. Изольду всё же не отпустил. Хотя, она и сама вряд ли бы ушла. Ведь под её руководством находились тридцать три мага-воина. Я даже посмеялся над этой цифрой, напомнив Пушкина: тридцать три богатыря и с ними дядька Черномор. Добавив при этом: "В юбке". За что тут же получил кулачком в челюсть. Не сильно, но неприятно.

Вернулся Матвей с не совсем утешительными новостями. Войска углубились в степь километров на шестьсот, или даже чуть больше. По словам коменданта города Николай Никанорович стремился успеть

занять две высотки в семистах километрах в юго-восточном направлении. Успел он это сделать или нет, ему не известно. Гонцов оттуда не было. Пришлось вспомнить опыт поиска Марианны и привлечь к решению возникшей проблемы дельтапланериста Венедиктова. А пока он отправлялся в указанном направлении, я собрал оставшийся народ и поинтересовался, каким образом нам как можно быстро добраться до основных частей? Народ задумался. А я посмеивался, заранее продумав один из известных мне вариантов. Я предполагал, что не только мне известен он. Поэтому хотелось чтоб кто-нибудь всё же догадался. Увы. Не получилось. Пришлось самому предлагать способ из легенд о вещем Олеге.

Уже поздним вечером новоиспечённый корабль был поставлен на колёса, и команда заняла свои места. Фляги с водой загрузили в трюм. Прихватили еды и! Остались ночевать, потому как вернувшийся Трофим Николаевич сообщил пренеприятнейшую весть. Наши войска не заняли высоток, просто не дошли. Зато направление он указал верное. Заодно сообщив, что степь впереди гладкая, как стекло. И всё же рисковать не стоило. Запасных колёс у нас не было, да и магов не много. А вот ветер к ночи стих. Поэтому отложили отъезд на утро.

59-010000

Утром ветра не прибавилось. Глядя на наше сооружение, народ впал в пессимизм. Такую махину сдвинуть с места обычным ветром?! А потом ещё и катить по степи?! Не! Это сказки. Легенды. Верить в них надо осторожно. А я почему-то был уверен, что нам удастся сдвинуть с места и не только сдвинуть, но и прокатиться с ветерком.

Поднявшись на борт я понял, почему так пессимистично были настроены мои соратники. Корабль стоял так твёрдо, что никакая сила не смогла бы сдвинуть его с места. Пришлось вновь прибегнуть к физике, точнее, к нарушению её законов. Трение под колёсами исчезло, и лёгкий утренний ветерок, наполнивший паруса, сдвинул эту махину с места. Правда, мы тут же чуть не перевернулись. Пришлось немного поволноваться, пока наши кормчие наловчились управлять необычным средством передвижения.

Постепенно всё пришло в норму и корабль набрал скорость. Ощущения были непередаваемые. Особенно когда попадали на ухабы. Рессор-то не было!..

вот так мы и катили по степи. А поскольку пришлось двигаться галсами, дорога наша удлинилась в полтора раза. При скорости километров сорок в час мы должны были бы добраться до места дислокации наших войск не раньше вечера. Осознав это, я приказал сменить белые паруса на цвет более тёмный. Однако таких парусов не было. Тут выручила принцесса. Одним взмахом руки она перекрасила стоявшие полотнища в камуфляжный вариант. Не знаю, как это выглядело со стороны, но корабельщикам это новшество не пришлось по вкусу. Мы пообещали, что после похода вернём их парусам белый цвет.

До предполагаемого места лагеря мы добрались глубокой ночью. чтоб не демаскировать себя раньше времени, убрали паруса, закрепили снасти, организовали круговую разведку, охрану с секретками и завалились спать.

Когда солнце едва коснулось своим первым лучом горизонта, меня разбудил капитан. Оказывается, мы ошиблись и вышли севернее расчётного места. Если смотреть на поле-боя, то солнце будет слепить глаза. Я чертыхнулся и приказал немедля поднимать паруса и уходить, пока ещё не совсем рассвело.

К десяти утра нам всё же удалось подобраться к предполагаемому месту битвы. Теперь солнце находилось у нас за спиной. Нет, ещё не совсем так. Немного справа. Но позиция наша стала куда лучше. Мы стали осторожно приближаться к холмам. В степи лагеря Кожемякина не было. Это меня насторожило, а Матвея озадачило. Запускать планериста было опасно. Вчера он шёл на большой высоте и его вполне могли принять за степного орла. А вот сегодня надо было бы идти пониже, чтоб разглядеть кто и где. Могли бы стрелой достать. Было решено не рисковать человеком, а попробовать разобраться с помощью подзорных труб. Благо у Дженни сохранился бинокль. С его помощью и удалось выяснить, где наши, а где враги. Оказалось, что Кожемякин с войсками находится внизу между холмами. Позиция крайне невыгодная. Почему он туда полез? Неужели не мог сходу подняться на холмы и занять там позицию?

Явились разведчики, посланные ещё ночью, обойти холмы с другой стороны. Они доложили, что наши войска окружены и зажаты между холмами. Кожемякин выстроил Китай-город, но это очень неудачное решение. С холмов постепенно всех выбьют. Оттуда сверху стрелять куда удобнее, и прицельнее. Степняков тысяч двадцать. В четверо больше, чем наших. Хотя точного количества войск, отправившихся сюда, мы не знали.

— Какого чёрта он полез туда! — Не выдержал я. — Идиот, а не начштаба. Да ещё и со всем обозом. Болван!.. Что делать будем?

Никто ничего не ответил. А что они могли сказать? Нас на корабле вместе с обслуживающим персоналом было-то всего двести пятнадцать человек. А многотысячная армия пряталась за перевёрнутыми телегами в нескольких километрах от корабля. Лошадей у нас практически нет. Только для разведки брали. Так что оставалось идти пешком. Не далеко, но совершенно бессмысленно.

Я стоял на бушприте и думал, думал, думал. Надо было рисковать. Отсюда мы всё равно никого не достанем. А наши воины-маги вовсе неизученный материал. Что они могут и на каком расстоянии? Сумеем ли мы вообще сделать хоть что-нибудь? А делать надо. Иначе вся эта орда рванёт по городам.

— Поднять паруса! — крикнул я. — Капитан, подходим на дистанцию в полкилометра. К ближайшему холму.

Забегали по палубе матросы, заскрипели блоки, зашуршали паруса расправляясь.

— Что ты придумал? — Спросила подошедшая Сяомин.

— А ничего. — Ответил я. — Думаю подойти ближе и попробовать обстрелять холм молниями.

— Где ты возьмёшь молнии? — Усмехнулась китаянка.

— А маги на что? Вот пусть и покажут, на что способны.

— Изольда не говорила, что они могут метать молнии.

— А что они могут?

— Камни.

— Тоже не плохо. Только где взять камни в степи? Да ещё в нужном количестве?

— А где взять молнии?

— Электричества в степи всегда навалом. Посмотрим. Только фляги с водой приготовьте. И людям объясните, когда, кому и сколько давать. Воду поберечь надо.

— Что мы будем делать?

— Кто мы? — Не понял я.

— Я, принцесса, Изольда?

— Слушай! А ведь это мысль!

— Что именно?

— Связка!

— Не понимаю.

— Ладно, поймёшь. Только вот надо будет стать так, чтоб в нужный момент набрать воздуха в паруса и сменить позицию. Это объясни капитану.

— Ему не надо ничего объяснять. Он и без тебя это знает. Как только кораблю будет угрожать опасность, он сам драпать будет.

— Вот именно. А мне не надо драпать. Не ему решать, когда удирать. Понятно?

— Понятно.

Через полчаса мы подошли к южному холму метров на триста. Это было гораздо ближе, чем я рассчитывал. Отсюда были видны фигурки людей и лошадей на вершине. Они суетились, бегали, стреляли. Но подошедший корабль никто не замечал. Нас явно не ждали. Поэтому я решил не размениваться на мелочи, а одним махом долбануть тяжёлой артиллерией. Плохо было то, что из Китай-города наше присутствие обнаружить было невозможно. Корабль стал правым бортом, паруса приспустили. Команда стояла на вахте, отдыхающих не было. Маги выстроились вдоль правого борта. В центре стояла Сяомин, справа от неё принцесса, слева Изольда. Я, захватив под руки Мелисенту с Изольдой, крепко обнимал сзади Сяомин, зафиксировав руки на её предплечьях.

— Ну, готовы? — Спросил я весело.

— Да. — Дружно ответило моё воинство.

— Теперь все сосредоточились на вершине холма. Каждый выбирает для себя цель. Это касается только магов. Моя четвёрка работает отдельно. Представьте, что у вас в руках ружья, метающие молнии. Грозу все видели? Вот представьте себе эти молнии. Их и швыряйте. Старайтесь попасть в людей, а не в лошадей. Имейте ввиду, чем мощнее вы создадите разряд, тем больше живой силы зацепите. Только смотрите, не стреляйте, пока не будете уверены в том, что не попадёте в своих. Да, и ещё... Старайтесь бить по скоплениям. Чем больше живой силы мы выбьем, тем легче будет нашим выбраться из ловушки. Всем всё понятно?

— Да. — Выдохнуло воинство.

— Сяо, я буду обращаться к тебе, потому что ты моё оружие. вернее, наводчик. Остальные понимайте, что я обращаюсь ко всем. Взяла цель?

— Есть.

— Внимание. Концентрация на шаровую молнию. Она должна возникнуть подальше от нас. Желательно как можно ближе к холму. Внимание! Даю отсчёт. .Один!.. Два!.. Три!.. Пли!!!

От кистей рук Сяомин отделилось туманное облако диаметром не меньше пяти метров. Оно плавно уходило к холму, направляемому моим сознанием. Удаляясь от нас, облако преобразовывалось в яркий шар. С холма ещё не заметили приближающейся опасности. Я буквально видел, как шар завис над самым центром, вспыхнул яркой звездой и опустился на холм. В следующий миг раздался грохот. Воздушная волна развернула корабль и подтолкнула в корму прочь от эпицентра. Капитан среагировал мгновенно. Команда забегала по вантам, отнимая у стихии право на управление. К нам подбежали. Сунули фляги с водой. Я хлебнул, отпустил девушек и принялся пить.

— Ну как? Спросил я, пытаясь отдышаться.

— Нормально. — Ответила Изольда совершенно спокойным голосом.

— Не понял? — Насторожился я.

— Да нормально всё. — Опять ответила Изольда. — Холма больше нет.

— Ты хочешь сказать, что...

— Дженни, дай бинокль! — Крикнула Изольда.

— Хорошо постарались. — Сказала Дженни, подходя и протягивая бинокль. — Китай-город сдвинуло воздушной волной.

— Ммммм... — Сказал я, прислушиваясь к себе. — Ребятки, а второй раз такой бабах я сейчас не сделаю. Надо чуток прийти в себя. Мелисента, ты как?

— Нормально. — Ответила королева очень даже бодрым голосом.

— Сяо, а ты?

— А мне хреново. — Честно призналась китаянка.

— Врача?

— Да нет. Полежать надо бы.

— Так, Матвей, помоги Сяомин добраться до каюты.

— Я лучше здесь. — Отказалась первая жена. — Вон гамак, я там отдохну. Вдруг понадоблюсь.

— Думаю, сейчас они без нас обойдутся.

— если сообразят. — Усомнилась Изольда. — Да, хорошо мы шарахнули. Не ожидала. Нашим магам-воинам даже пострелять не дали.

— Сейчас постреляют. Капитан подойдёт ко второму холму, пусть стреляют.

Но всё оказалось не так радужно. На холме, как выяснилось, находилась малая часть. Видимо, только лучники да пращники. Прошло не больше пятнадцати минут, как из степи на нас двинулась туча конницы. Они шли строем, минуя Китай-город ничуть его не опасаясь.

— Так, — сказал я. — Мелисента, давай, будешь у меня наводящей.

— Подождите, я иду. — Отозвалась Сяомин, но я остановил её.

— Не торопись. Пока отдыхай. Дай поработать магам. Пусть постреляют чуток. Моя королева, посмотри, ты видишь, где их руководящий?

— Не вижу. Значки, нечто похожее на флаги, есть. А как отличить главного?

— Ну!.. Свита у него большая должна быть. Охрана принаряжена. Они должны выделяться.

— Нет. Не вижу.

— Он позади. — Сказала Изольда, продолжая разглядывать приближающееся войско. Вы не достанете.

— Сяомин, — обратился я к китаянке. — Помоги капитану в управлении кораблём. Обойдите холм, попробуйте зайти в тыл этим конникам.

— Ты думаешь, мы успеем уйти от них?

— Попробуем. Мелисента, внимание! Представь себе верёвку длинной метров четыреста. На уровне груди всадников.

— Поняла! — Воскликнула Изольда. — Давай-ка и я помогу.

Верёвка возникла неожиданно. Передние ряды вообще не поняли, что произошло, а вторым не видно было из-за первых. В общем, рядов пять мы снесли напрочь. Движение прекратилось. И тут наши маги отличились. Молнии посыпались на врагов как из рога изобилия. Десятки валились на землю и уже не поднимались. Строй совсем смешался. А наш корабль, плавно набирая скорость уходил за холм. Канат исчез. Держать его дольше не было смысла.

— Кичиро-сан! — Позвал я.

— Я здесь, Ваше величество. — Отозвался японец из-за спины.

— Кичиро-сан, послушайте меня внимательно. Берегите самых талантливых бойцов. Ранения ещё допустимы, но смерть!

— Я знаю.

— Нет, Кичиро-сан, не знаешь ты этого. Если человек погибает, то он возрождается непосредственно младенцем и все его навыки, вся память исчезает. Он рождается заново. Вот так-то!..

— Понимаю.

— Поэтому я категорически запрещаю вам влезать во всякие разборки. Приказываю держаться подальше от непредсказуемых ситуаций. И умирать ни в коем случае нельзя. Вы меня поняли?

— Понял. Усмехнулся мастер рукопашного боя. — От смерти не уйти.

— Да, но желательно, отодвинуть её как можно дальше.

— Постараюсь, Ваше величество.

Мы обогнули холм и зашли с тыла коннице, которая почему-то не развернулась нам навстречу, а продолжила преследование по следам. Теперь солнце у нас было слева. Это не так хорошо было, но всё же лучше, чем прямо в глаза.

— Конница за кормой! — Раздался голос сигнальщика.

— Сяо, пора вставать. — Сказал я.

— Уже. — Ответила девушка, беря меня за руку.

— Так, девчонки. Снова выстраиваемся в предыдущую позицию. Будем работать с кормы. Надо конницу остановить, иначе с этой дрянью на хвосте нам ничего не светит.

— Что на этот раз? — Спросила любопытная Изольда.

— Яму будем копать. Большую.

— Лошадей погубим. — Пожалела китаянка.

— Ага. Жалей лошадей, а нас не стоит.

— А опять верёвку нельзя?

— Нельзя. Они уже учёные.

— Ты думаешь?

— Так, разговорчики"! Внимание!.. На счёт три. Раз!.. Два!.. Три!.. Пли!!!

Громадный шар вырвался из рук Сяомин. Мне показалось, что на этот раз он был раза в два больше. Но это было лишь ощущение. Как на самом деле всё происходило узнал чуть позже. Корабль ещё продолжал двигаться, выбирая позицию для стрельбы, а шар, разрастаясь, уходил навстречу вражеской коннице. Тамошние командиры, видимо, сообразили, что на них движется главная опасность. Но остановить разогнавшуюся лавину было невозможно. Поэтому взрыв, последовавший за соприкосновением шаровой молнии с землёй, тряхнул ещё похлеще прежнего. Меня так свалило с ног. Я упал, не удержавшись. Хорошо кто-то подхватил, не то бы с палубы сверзился под колёса корабля. Освежившись водой, сидя на досках верхней палубы, поинтересовался:

— Ну, что там новенького?

— Ничего особенного. Ответила Изольда. Ров получился метров сто. Глубины не видно. Зато нас буквально дотащило к самой ставке. маги обстреливают охрану. Они явно собираются бежать.

— Кто? Маги?

— Нет. В ставке врага.

— Твою мать! Какого хрена Кожемякин не вылезает из своего укрытия?! Пора бы ему вступить в бой. Ну, хотя бы ставку захватил. — Выругался я.

И тут с холма покатилась новая волна конницы.

— А это ещё кто? — Спросила Мелисента.

— А это уже наши. — Ответила Сяомин.

и действительно. Конница Кожемякина зашла с тыла и ударила всей своей мощью. Передние ряды ещё продолжали валиться в ров, а задние не могли развернуться для ответного удара. Пешие же спешили на перерез собирающейся удрать ставке. Мы оказались между двух огней. Хотя... Трудно это назвать огнями.

— Капитан! — Приказал я. — Держи курс на шатры. Будем брать.

Драка получилась знатной. Хоть и было степняков во много раз больше, но неожиданно подоспевшая помощь и огневая поддержка сделали своё дело. Вражеская конница дрогнула, распалась, и бросилась в степь. Вот тут-то я со всей дури замахнулся и поджёг степь за их спинами. Чтоб дальше бежали, и вернуться не пожелали. Хорошо хоть наши обормоты вовремя сообразили. что оставшихся врагов ещё достаточно, и не бросились в погоню.

Ставку мы всё-таки взяли. правда, не всех. Кое-кому удалось удрать. Но и тех, кого взяли было достаточно. Одних пленных полторы тысячи. Убитыми приблизительно тысячи три. Пересчитать не представлялось возможным так как при взрыве шаровой молнии человеческое тело просто испаряется.

Но и нас пощипали серьёзно. Почти тысяча погибших. Около двух тысяч раненых. Среди них Кожемякин. Воинственный герцог Блюмбергштейн так же погиб вместе со своим бароном Бетельгейзем. Именно они затащили Кожемякина в ловушку, уверяя, что знают местность.

На холме вырыли братскую могилу, там и похоронили своих. На могиле поставили временный обелиск. Вражеские трупы собирать не стали. Точнее, зарывать не стали. Просто свалили всех в ров. Пусть зверьё откормится. И утром тронулись в обратный путь.

Среди захваченных командиров оказался главный зачинщик. Он рассказал, как к ним в стан приехали люди. Дали много золота и обещали ещё больше, если они, степняки, разобьют нашу армию. и если б не наша помощь, то они б выполнили договор. А так!.. Золото, переданное степнякам в оплату, мы тоже захватили. Килограммов двести, не меньше. Вот наша экономистка обрадуется"! Собрали всё железо с убитых, и вообще всё самое ценное: сёдла, ремни, подпруги, шатры... Соорудили телеги с подобием рессор для раненых, и двинулись обратно.

Почти пять суток тащилась колонна до Свейсбурга. И вот мы в городе.

Первым делом отправили раненых в цитадель к нашим врачам. Передали тела герцога и барона семьям для захоронения. Тут выяснилось, что родственников у правителя герцогства не было. У Блюмбергштейна оказалась, так называемая, гражданская жена. Узнав об этом, я немедля вызвал Изольду и попросил проследить за будущим этой дамочки. Вдруг бы она оказалась беременна от Вильгоффа Рудольфовича. Магиня моментально ухватила суть и взяла на заметку. Барон Бетельгейзе так же не имел родственников. Даже служанки в доме не было. Пришлось самим организовывать похороны, возводить склеп (не в землю же герцога класть). Провели краткий разбор военных действий. Решили основательно заняться анализом после выздоровления Кожемякина. Хотя для себя я уже решил снимать его. Это не стратег, который попадает в простейшие ловушки, это не начальник штаба, который верит на слово и пользуется непроверенными данными. Так нельзя. Столько народу положил зазря.

Войска большей частью откомандировали на места постоянной дислокации. Какую-то часть временно оставили. Герцогской армии было всего-то человек пятьсот. Что-то надо было решать с управлением. Пока был комендант, проблема не стояла так остро. Однако надо было помнить, что это ставленник не наследного герцога, и что пора определяться, кто здесь будет хозяином?..

Вызвал воительницу. Предложил ей стать временно исполняющей обязанности генерал-губернатора объединённых областей. Та на отрез отказалась. Её не привлекла перспектива объединения. Это меня огорчило и насторожило. Но вскоре всё выяснилось. Воительница решила выйти замуж, и отойти от управления окончательно и бесповоротно.

Тогда я вызвал Лину. Другого варианта у меня просто не было. Девушка выслушала меня внимательно, и сказала, что у меня семь пятниц на неделе. Потом подумала ещё немного и согласилась при условии, что Первоград я заберу под своё управление. Возмущения моему не было предела. Я орал, как бешенный, что понятия не имею, как управлять... Что слепому это вообще не под силу... И что она издевается... В общем, молол всякую чушь. А когда затих, Лина негромко так сказала:

— А страной, значит, слепой может управлять?

Тогда я выгнал её в Златоград принимать дела. А сам вызвал Альбину и предложил ей место моей наместницы. Каково было моё изумление, когда и она отказалась!!! Обосновав отказ тем, что у неё и с лошадьми дел хватает.

Выпроводив Альбину, посидел немного, успокаиваясь, и вызвал Дженни. Та сопротивлялась недолго. Но взяла с меня обещание раз в неделю появляться и проверять её работу. Её намёк я понял.

Вызвал к себе Вармантова Илью Петровича и назначил его управляющим Свейсбурга в помощь Лине. Граф тоже попытался сопротивляться, но я объяснил, что здесь степь рядом, и что необходимы фортификационные сооружения на границе. Лучше его никто не сможет определить места построек и планировку. Короче, вынудил его признать свою правоту и, после похорон, вернулся в цитадель с Мелисентой. Сяомин отбыла раньше, под предлогом наведения порядка в своей губернии.

Но и в цитадели долго побывать не пришлось. Надо было срочно отправляться в Аратту строить башни, а главное, вернуться в Приморск и отдать приказ на возвращение "Лебёдушки" и "Семиморья" домой. Смысла держать их на дальнем рейде не было. Здесь, правда, то же. Вообще с этими судами надо было что-то делать. Как-то приспосабливать к существующим условиям.

И всё же задержались на четыре дня. Пока решали с министерством внутренних дел, пока уточняли победные шаги в создании королевской банковской системы, обсуждали вопросы по министерству образования и так далее, и тому подобное, время буквально шуршало мимо.

В результате временно исполняющими обязанности были назначены на места: премьер-министра — Колявицька Ядвига Каземировна; министры: внутренних дел — Егоров Прокоп Егорович, финансов — Брудкевич Регина Александровна, образования — Бережнова Галина Павловна, сельского хозяйства — Крепачёв Михаил Антонович, транспорта — Сталинов Зиновий Львович, здравоохранения — Пфендельдорф Генриетта Рудольфовна, авиации — Венедиктов Трофим Николаевич. Единственно кто был назначен не временно исполняющим обязанности — Строгонова Изольда Феодоровна министр магии. По морскому транспорту вопрос решили отложить до возвращения наших капитанов. На будущее мне хотелось бы изменить формат так называемого правительства, и сделать нечто своё, более приемлемое и гибкое.

В Аратту отправились я с Мелисентой, не оставлявшей меня ни на секунду, Изольда, Ядвига, Зиновий Львович, Регина, Рабсул и Матвей. Про Кичиро Кумагаи даже не заикаюсь. Он всё время был при мне. Мурзиков прихватил ещё и парочку сотен бойцов с лошадьми. Альбина по этому поводу сильно возмущалась, но поделать ничего не могла.

Во дворце работа закипела мгновенно. Прибыл запоздавший Егоров со своими толи учениками, толи помощниками. Появилась откуда-то Марианна и подняла такой гвалт!.. В принципе, мне здесь делать было нечего. А потому был собран караван с охраной и мы отправились в Приморск. Изольда была уверена, что нас троих хватит для постройки башни потому, что отныне это наша территория и на неё распространяется моё влияние, а значит, и магия. Предположение Строгоновой сбылись. И по дороге на поезд ни кто не нападал. И на этом можно было бы закончить рассказ о путешествии в Аркаимское государство, но!..

Когда мы прибыли в Приморск дворец оказался не подготовленным к нашему приезду. Непонятно, почему это случилось, и тем более, неизвестно было с кого спрашивать. Мелисента сама была обескуражена таким отношением подчинённых. Почтовый голубь с приказами относительно виновных улетел сразу же, пока ещё не стемнело. А нам пришлось останавливаться в чьём-то доме. Толи это была гостиница, толи купеческий дом, не знаю. Удобств здесь, как и во всей стране, не было. Это мне очень не нравилось. Не нравилось это и Матвею с японцем. Один из них устроил свою постель прямо под дверью, другой под окном. Благо оно было одно.

А вот проснуться мне пришлось в чём-то трясущемся. Сначала я ничего не понял. Потом дёрнулся, и тут до меня дошло: я связан по рукам и ногам. Голова была тяжёлая, и гудела в такт постукивающих колёс. Осознав это в одно мгновение, решил пока что не дёргаться, а послушать. Но слушать было нечего. Вокруг стояла мёртвая тишина, нарушаемая лишь стуком лошадиных копыт, их фырканьем, скрипом телеги или кареты (тут уж извиняюсь, мне не доложили, в чём меня везли), да редким щёлканьем кнута.

Лежал я долго. Тело затекло, рук и ног вообще не чувствовалось. Зато мочевой пузырь очень скоро напомнил о своём существовании где-то внизу живота. Пришлось нарушить эту дорожную идиллию. Снаружи раздались голоса. Кто-то подошёл к карете. Видимо, смотрел. Потом отошёл. Нет, наверное всё-таки, подъехал, а потом отъехал. Причём, молча. Тут я не выдержал и разразился такой площадной бранью, что после, когда рассказывал об этих минутах, старательно умалчивал о сим прискорбном моменте. В ответ донеслось:

— Ни хрена с тобой не будет. Делай под себя, величество странное.

Тут моё терпение лопнуло. Мало того, что эта тварь меня оскорбила, да ещё и такое советует?! В следующий миг что-то произошло. Я не очень понял, что именно, и как оно произошло, но карета вдруг разлетелась в дребезги, верёвки с ремнями рассыпались в прах, а я благополучно рухнул в дорожную пыль. Страшный вой... Жуткий вой боли взорвал образовавшуюся тишину. Лошади дико заржали на неестественных нотах. Бешено забили копытами по земле. А я катался в пыли не в силах подняться. Длилось это несколько минут. Наконец я совладал со своими членами, поднялся на трясущиеся ноги, отошёл в сторону, как мне показалось, и сделал свои дела. После чего хлопнул в ладоши и вой оборвался. Правда, раздались другие не менее жуткие звуки, чего-то разрывающегося, хлюпающего, лопающегося. И среди них визг в диапазоне ультразвука. Я шагнул к лошади, которая до этого ржала где-то около меня. Помахал руками. Наткнулся на тёплый, мелко дрожащий лошадиный бок. Погладил по гриве. Осторожно коснулся морды, успокаивая животное. Ощупал спину и убедился, что там есть седло. Поискал стремена. Слава богу, они были. Кое-как взобрался в седло, подобрал болтавшиеся поводья, развернул лошадь, как мне показалось, в обратную сторону и хлестнул её что есть сил. И сам чуть не вылетел из седла. Благо успел упасть ей на гриву и обхватить руками шею. Лошадь как будто ждала этого удара. Сорвалась с места в галоп. Позади послышался топот копыт. Я подумал, что это погоня, но подстёгивать конягу не решился.

Сколько продолжалась эта бешенная скачка, не знаю. Но вдруг кто-то закричал, и мой конь встал как вкопанный, а я вылетел из седла. Перевернулся в воздухе через голову и!.. Был пойман чьими-то сильными руками.

— Ваше величество, как Вы? — Раздалось у меня над ухом по-японски.

— Хорошо, Кичиро-сан. Поставьте меня на землю, а то неудобно так разговаривать.

Это была погоня. Ребята отстали не очень сильно. Поэтому пока я приходил в себя. Пока осознавал и узнавал, что случилось, отряд успел переловить всех лошадей, которых я каким-то невероятным образом прихватил с собой. Отыскали место, где я освободился. Собрали улики и что осталось от преступников, выкравших меня, да и вернулись.

Кичиро Кумагаи усадил меня на другую лошадь с другим седлом, сам пристроился на коне справа, держа поводья от моей лошади. Матвей пристроился слева. Остальной отряд прикрывал нас сзади. Два конных разъезда ушли вперёд. Вот так мы и отправились обратно. По дороге Матвей рассказал, как ночью в комнату к нам через потайной ход вошли заговорщики. Как они усыпили меня обычным хлороформом. Как не заметили, что в комнате не хватает одного человека, а именно принцессы, которая по чистой случайности в этот момент вышла в другую комнату, где стояли ночные горшки. Мелисента услышала шум в комнате, но тревоги поднимать сразу не стала. Подождала, когда все покинули комнату, выглянула за дверь и подняла Кичиро Кумагаи. Тот и организовал погоню. Матвей всё время поисков матерился. Пока выискивали дверь в подземный ход, пока разобрались куда он идёт. К этому времени вся охрана была поднята на ноги. Хозяина дома успели отловить. Судно, на котором он собирался чухнуть в далёкие страны до темноты не успели загрузить, отложили выход на раннее утро. Не повезло чудаку. По следам организовали погоню. Но и бандиты подготовились к этому очень серьёзно. У них было по нескольку заводных. Да и телега, на которой меня увезли, была из коры, то есть очень лёгкой.

Когда рассвело пытались разглядеть в бинокль, но пыль, поднятая промчавшимися недавно всадниками, не позволяла ничего увидеть. Как вдруг японец рванул вперёд. А дальше понятно было. Он остановил коня, а Матвей с ребятами умудрились поймать меня в захват. Чуть было шею мне не свернули, думали, что это один из грабителей. Вовремя спохватились. А там, где я вырвался из плена, обнаружили лишь кучу рваного тряпья и мяса вперемешку с костями. Матвей утверждал, что впечатление было будто этих идиотов вакуумной бомбой разорвало на мелкие куски.

В городе в это время шли аресты. Прибыл наш Егоров. Как он узнал? Или чутьё? Но оказался он со своими ребятушками вовремя. Переловил всех кого мог и кого можно было. Суды не устраивал. Вызнавал, что надо, и тут же на площади вешал, чтоб повадно не было. Мне казалось, что это чрезмерно, но с другой стороны я понимал, что так и надо. Действительно, другим повадно не будет.

Башню мы возвели в тот же день, хоть меня и потряхивало. На ночь отправился домой, в цитадель. А утром вновь отправился в Приморск. Там на "Шустром" добрался до наших капитанов. Рассказал всё, что произошло, и приказал отбывать домой. Но тут меня капитаны удивили. Пока меня не было они развили тут такую деятельность, что мне оставалось лишь диву даваться. Корабли вошли в порт и через два часа на их причалах собралась такая толпа желающих отбыть к нам!.. Лишь к вечеру перегруженные суда покинули бухту и взяли курс на Солнцеград. А я отправился домой, зализывать психологические раны.

Кожемякина поставили на ноги через две недели. И только разрешили ему подниматься с постели, как он тут же запросил аудиенцию. Я поморщился, уж очень мне не хотелось с ним встречаться, но делать было нечего. А Кожемякин, как будто понял меня, с порога запросил отставку. Пришлось сделать вид, что размышляю. После нескольких минут раздумья, пришлось признать его некомпетентность и отправить командиром батальона спец десанта. Николай Никанорович не обиделся. Он изначально просился на эту должность, а мне всё казалось, что лучшего главнокомандующего я найти не смог бы. Оказывается, смог. И помогла мне в этом Мелисента.

Долго дома засидеться мне не дали. Необходимо было срочно нашпиговывать Аркаим башнями. Под это дело Лесовой выделил два батальона вооружённых до зубов солдат под командованием графа Мурзикова. Тот в свою очередь решил проявить благородство и, обезьянничая, подал рапорт об отставке, опираясь на промах в Приморске. Пришлось вынести выговор с занесением в личное дело, дабы повадно не было по всяким пустякам в отставку убегать.

— А кто меня, красивого, охранять будет? — Орал я.

— Кичиро Кумагаи. — Отвечал Мурзиков. На что я возражал, что он один, и ему хоть иногда надо отдыхать.

В Аркаиме городов оказалось много больше, чем у нас. И население в них жило не малое. А вот деревень почти не было. Люди кучковались, старались держаться общины. Мелисента объясняла это желанием совместно обороняться от врагов ежели таковые обнаружатся. Мне, почему-то, думалось иначе. Спорить по этому поводу мы не стали. А принялись сразу за границы. И тут меня ожидал такой удар!.. Оказывается, официальных границ, приобретённое мной государство, не имело. Пришлось прибегнуть к помощи книги. Но и в ней ничего не нашли. Тогда взяли за основу крайние города, отсчитали от них по сотне километров, и провели там воображаемую границу. Временно, конечно. Я прекрасно понимал, что коли нет хозяина на землях, значит, их надо прибрать к рукам. Но ведь можно было и объесться... А у меня была явная нехватка человеческих ресурсов, зато переизбыток земель. И тут меня осенило!!! Где взять нужное количество людей? Не ждать же пока женщины нарожают, пока дети вырастут, пока их научат хоть чему-нибудь...

Вот с этой мыслю я бросился сломя голову к дому, где остановились. Очень уж хотелось поделиться идеей с Изольдой. Но на свою голову я совершенно забыл, где нахожусь. А было это в городке со странным названием Карамбрунг в самой дальней точке у юго-западных границ. Местечко было настолько мало, что никто не ожидал никаких резких движений от жителей. Увы... Ошиблись.

В этот вечер я с Мелисентой осматривали пустырь практически в центре города. Отчего он здесь образовался никто из местных толком объяснить не мог. С первого взгляда было ясно, что поле нам подошло бы, но по периметру стояли дома, и они могли оказаться в черте планируемого строительства. Стаховский предложил разбить на этом месте парк с детскими аттракционами. Идея мне понравилась. И мы пошли искать другое место. Нашлось оно быстро. На окраине городка. Отсюда просматривалась вся степь. И вот здесь-то, пока народ разглядывал местность и прикидывал что к чему, я размышлял. А когда вдруг понял, что надо делать, схватил Мелисенту за руку и потащил в ближайшую улочку. И только один японец успел заметить в какую улочку мы нырнули. Остальные так увлеклись обсуждением выбранного места, что даже не заметили предмета охраны.

Мы успели пробежать метров тридцать, как меня сбили с ног мощным ударом. Я отлетел, ударившись спиной о стену дома. Закричала Мелисента,. Я вскочил на ноги, рассчитывая броситься на крик, но второй удар, не менее сильный чем первый, вновь влепил меня в стену. В груди аж дыхание сбило. Цепляясь за мелкие выщербленки в стене, я поднялся на ноги. Вокруг явно шла драка, но кто с кем? И где наши? Кричать было бессмысленно, да и кому? Я сделал шаг от стены и тут мне в третий раз прилетело. Теперь по касательной. Хоть и не так сильно, но ощутимо. Опять вскрикнула Мелисента, и я рванул вперёд. В груди сжались лёгкие ещё не пришедшие в себя. Поэтому пришлось согнуться, и это спасло меня от очередной плюхи. Зато я со всей дури вмазал кого-то в челюсть. Что-то хрустнуло, и впереди образовалась пустота. Я рванулся, чтобы тут же свалиться. Под ногами кто-то валялся. Перекатившись на бок, нащупал под собой длинный, металлический предмет. Решил, что это нож и поднялся на колени. Тут меня опять качнуло, а возле уха что-то свистнуло. Это предало мне силы. Вскочив на ноги, с короткого размаха воткнул воображаемый нож во что-то податливое и мягкое. Меня опять обдало чем-то липким и тёплым. Я отклонился чуть в сторону и прыгнул вперёд, чтобы опять свалиться. Правда, на этот раз на колени. Руками упёрся в землю и схватил какую-то железяку. Вскочил на ноги и почувствовал, что передом ной кто-то стоит, а за спиной громко засопели. Не раздумывая, резко развернулся и что есть силы ткнул железякой в чьё-то тело. После чего произвёл движение похожее на уход с линии атаки, и, развернувшись, схватил кого-то в охапку. Следующий миг и шея противника в захвате. Замок... Рывок... Что-то хрустит, ломаются шейные позвонки. Тело противника обмякает. Я отбрасываю его в сторону. Меня чуть повело и это позволило ещё одному нападающему промахнуться. Удар, предназначенный в живот, попал в бедро. Стало так больно!!! Но жаловаться некогда было, а падать нельзя. Поэтому я бросился вперёд, ориентируясь на нанесённый удар. Чудом поймал летящую руку, завернул за спину и рывком перекинул нападавшего через себя. Вот тут-то меня и схватили за руки, да так, что пошевелиться возможности не было никакой. Я напрягся, а в ответ раздался голос Матвея:

— Спокойно, Ваше величество, это я. Противников больше нет.

— Твою мать!.. — Выругался я. — Руки-то отпусти.

Меня окружили; Меня отпустили; Меня принялись охаживать тряпочками, сухими и мокрыми, приводить в порядок одежду, которую, как мне казалось, привести в норму было делом безнадёжным.

— Где Мелисента?

— Да вон она, стоит у стены. — Ответил знакомый голос.

— Блин. Не узнал. Кто это?

— Дык, Гаврилов, Ваше величество. — Ответил мужик.

— Чёрт, здоровяк! Сколько лет? Сколько зим?.. Так что там с королевой?

— Да ничего со мной. — Ответила Мелисента, подходя ко мне.

— Ты чего кричала? Тебя пытались украсть? Изнасиловать?

— Нет. На меня даже внимания не обратили. Они все на тебя кинулись. Да помешали сами себе. Ну, и Кичиро Кумагаи подоспел.

— Кстати, где он?

А в ответ раздалась тишина. Кто-то стонал, шуршала одежда. Кажется, верёвки... Вязали оставшихся в живых.

— Ну? — Повторил я, предчувствуя недоброе.

— Жив он. — Ответил Матвей. Жив пока. Понесли к Изольде.

Так, быстро сюда всех магов, строим башню. Если японец умрёт, прикажу повесить всех охранников, прошляпивших нападение.

— Ну ты и драться?! Пятерых завалил. — Шепнула мне на ухо Мелисента.

— Драться со слепыми — безнадёжное дело. Это крайне опасно. — Наставительно сказал я.

— Почему?

— Потому что слепой не видит противника. Он его слышит. Даже если тот за спиной. И отсюда вся опасность. Слепой будет бить наверняка. Он не знает куда попадёт, поэтому махать кулаками просто так не станет. Ему захват нужен. Или в крайнем случае удар в голову. И обязательно насмерть. Проверять ведь некогда. Глаза, уши — это первое, что сделает слепой.

— В смысле?

— В том смысле, что постарается выбить глаза, или ударить обеими руками по ушам. Знаешь, как это больно? Не советую проверять. Слепой должен быть уверен, что после его удара ответа не последует . Поэтому должен бить наверняка. Это страшно, на самом деле.

— Откуда ты это знаешь?

— Только что узнал. — Сказал я, опускаясь на землю.

Ноги начали дрожать. Вернее, они просто меня не держали. Прибежала Изольда с остальными магами. Охраны набежало видимо-невидимо. Зевак собралось из окрестных домов!..

— А зачем ты меня потащил сюда? — Спросила королева, присаживаясь рядом.

— Я уже забыл. Ответил я. — Мне зачем-то нужна была Изольда. Я и подумал, что улица, по которой мы пришли, у меня за спиной. Вот и рванул. Не понимаю?.. Сколько можно за мной гоняться? Что им надо?

— И я не знаю. Давай выжжем этот городок?

— Сума сошла? И не думай. Надо выяснить у оставшихся остолопов, какого чёрта им понадобилось от меня?

Подошли Матвей с Лесовым.

— Надо строить башню. — Сказал Матвей. — Кичиро Кумагаи очень плохо. Ему заточкой в печень, кажется, попали. Нужен Моисей Абрамович.

Подошла Изольда. Принялась меня обследовать.

— Брось. — Попросил я. — Пошли башню создавать.

59-0:10001

— Их было 37 человек. Большая часть банды должна была отвлечь малочисленную охрану. Задача ударной группы состояла в захвате Вашего величества и не более того. Они не должны были вмешиваться в драку. Но Вы сломали все их планы. Захват должен был происходить сразу с трёх направлений. Точнее, из трёх ближайших улиц. По каким Вы пойдёте, никто не знал. Поэтому основные группы были сосредоточены у парка, возле которого мы не задержались. И лишь когда мы вышли на пустырь, поступил приказ перегородить ближайшие улицы так как на все просто не хватало людей.

— Откуда поступил приказ? — Спросил я Матвея.

Мы сидели в моём кабинете в цитадели. Начальник охраны докладывал первые результаты допросов. Они были неутешительные. Кому-то неймётся взять меня живым. Знать бы кому?

— Как ни удивительно, приказ поступил от некоего священника.

— Нашли?

— Нашли. Только толку от него...

— Хм... — Вопросительно произнёс я.

— Помер, бедняга, буквально за пару минут до того, как мы появились.

— насильственной смертью?

— Нет. Собственной.

— Это как?

— Повесился.

— Опять ниточка оборвалась. Документы хоть какие-нибудь нашли? Письма? Записки?

— Ничего. Пусто.

— Но как он мог знать подробности захвата?

— Ну, это просто. Хотя бы потому, что сам и разрабатывал. Вопрос в другом: кто руководил? Куда надо было доставить Вас? Для чего? Наверняка, он не знал. В его задачу входил захват и передача кому-то.

— Если передача, то каким образом? Лошади должны были быть... Карета или как?

— А вот тут очень интересно. Мы обшарили всю окрестность и обнаружили капонир.

— Чего?

— Капонир.

— С танком, что ли?

— Нет. С самолётом.

— Это ангар.

— Нет. Это капонир, так как был вкопан в землю. Сверху накрыт дёрном. Самолёт небольшой, четырёхместный, с багажником. Утеплённым.

— Как это?

— Утеплённый багажник — это значит, что в него можно положить человека и подняться на большую высоту.

— А как насчёт кислородной маски?

— И маска там была. И керосином заправлен под завязочку. В общем, летай, не хочу.

— А пилот?

— А пилотом и был этот самый священник.

— Как установили?

— По отпечаткам пальцев.

— Матвей, тебе не кажется, что ты меня байками кормишь? Какой к чёртовой матери, самолёт? Как, по-твоему, он должен был выбраться из копанира? А как он туда попал? Где взлётная полоса? Или он появился из воздуха? Он же каким-то образом прилетел сюда? Приземлился? Значит, должны были остаться следы посадки?

— Правильно. И Егоров так предположил. Но, увы. Никаких следов посадки не было. Даже следов раскопа капонира. Изольда утверждает, что всё создано исключительно магией. Фон остался. Она предполагает, что и самолёт со временем распадётся.

— Наш планерист осматривал машину?

— Да. Утверждает, что на современном этапе развития нашего государства это невозможно.

— Ты имеешь ввиду создать невозможно.

— Да, конечно.

— Что с Кичиро?

— пока не знаю. Там Моисей с Изольдой и Сяомин колдуют.

— Очень мне не нравится всё это, Матвей Иванович. Очень. Я не понимаю, что случилось? Нельзя было брать эти земли? Нельзя было жениться? Что нельзя было делать? Почему я нужен, а ни кто-нибудь другой? Почему обязательно живым? Что вообще от меня требуется? Позвонить? Но мне нечего спрашивать.

— Почему? Есть. — Заговорила Мелисента. — Вот и задай все свои вопросы там.

— Ага. Только один вопрос. Вспомни, получила ли ты исчерпывающий ответ на свой последний вопрос?

В кабинет вошла Сяомин.

— Не помешала? — Устало поинтересовалась она.

— Нет. Рассказывай. — Потребовал я.

— Пока трудно сказать что-то определённое. В земных условиях японца уже давно не было бы в живых. А здесь живёт. Мы сделали всё возможное, но что из этого получится или получилось, сказать не берусь.

— Он в сознании?

— Нет. Генриетта там квохчет над ним. Беспокоиться не стоит. Но выкарабкается или нет, не понятно.

— Что у нас по государственным делам? Как там вообще?..

— Смотря что Вы имеете ввиду под государственными делами. — Усмехнулась первая жена.

— Сяо, давай не будем. мне не до шуток. Что с армией? Что с границами? Башни поставили, а что там с народом? Почему так много недовольных?

— Недовольных, к Вашему сведению, нет. Вернее. они всегда были, есть и будут. Но не до такой степени, чтобы убивать. Работы много, денег мало. Вот и недовольство. Наша территория полностью покрыта сетью дорог как автомобильных, так и железных.

— У нас уже имеются автомобили?

— Нет. Но не буду же я говорить тележных дорог? Сейчас разрабатывается план присоединения к нашей сети Аркаимской.

— У них была своя сеть?

— Нет. Обычные дороги были, железных, нет. С нашей стороны границы кое-как прикрыли. Построили форпосты, снабдили быстрой связью...

— В виде почтовых голубей?

— Нет. Взяли за основу полевые телефоны времён второй мировой войны. Они просты в изготовлении.

— А телеграф слабо было?

— И телеграф есть. Сейчас учёные занимаются радио. В принципе для создания всё есть. Не хватает технологического процесса. Наша техника слабовата, на уровне конца девятнадцатого века, начала двадцатого.

— Почему не применяете магию?

— Опасаюсь, что завтра она исчезнет, и все наши труды насмарку.

— В принципе, правильно. Только вот есть у меня ощущение, что не исчезнет магия. По крайней мере в наших краях.

— Откуда такая уверенность?

— Не знаю. Но предполагаю. Нет. Даже не так... Чувствую. Кстати, а не может быть причина именно в этом?

— В чём? — Одновременно задали вопрос китаянка и бывшая принцесса.

— В том, что не последовало звонка, не завершился какой-то процесс, и всё пошло не по тому сценарию?

— Возможно. — Согласилась Сяомин. — именно поэтому и нужен ты живой. Заставить позвонить добровольно они не могут.

— А силой, думаешь, получится? — Усмехнулся я. — Ведь условие-то: добровольный звонок.

— Это же просто. Будут держать тебя на хлебе и воде взаперти до тех пор, пока добровольно не позвонишь.

— Ага, а я такой дурак не смогу создать себе кусок хлеба?

— Ну, они постараются избавить тебя от всех магических запасов, а после устроят так, чтоб подпитка не поступала. Вот и всё.

— М-да. В этом есть резон. Тогда становится понятна и активность. Время. Точка возврата, после которой ничего изменить уже нельзя будет. И сценарий начнётся другой. Вернее, он уже идёт, и главенствующая роль в нём выпала не на тех, на кого рассчитывали. Да, согласен. Всё именно так и происходит. Сяо, я понимаю, что ты устала, но давай так, магов у нас не так много, а обученных и того меньше. Поэтому привлекай меня активнее. Нам очень надо как можно скорей достичь этой самой точки не возврата. Нужна армия. Надо оружие. Нужен транспорт. Нам много чего надо. Знать бы ещё когда наступит это время "Ч".

— Согласна. Только толку от привлечения тебя никакого.

— Что?! — Возмутился я.

— Да не шумите Вы, Ваше величество. Стратегия нужна, без неё государство не построишь.

— Идеология. — Поправил Матвей.

— Насчёт идеологии, согласен. Тут надо быть аккуратней. Религия штука хорошая, но поскольку в наших краях она не проявилась, то и надо стараться избегать её появления. Нет, не запрещать, а не позволять захватывать умы людей. Заразная это штука.

— Ну, если какие религиозные группы всё же возникнут, что делать? — Поинтересовалась Сяомин.

— Взять под наблюдение. Кстати, что там с народонаселением в Аркаиме? Есть там нормальная армия?

— Армия есть. и не плохая. — Заговорил Матвей. — Но тут есть проблема.

— В чём?

— Они никак не желают принимать наше главенство.

— А может они где-то правы?

— Может. Но у нас нет нормальной контрразведки.. Личных дел военачальников так же не существует.

— Пора бы заняться. Причём, вплотную. Не исключаю, что в их рядах могут обнаружиться весьма и весьма талантливые военные. Искать надо, а не сидеть. Армию их надо растворять в нашей. Наших отправлять служить туда, а их сюда. Частями, а не всей кучей сразу. Разбавлять, так сказать.

— Вот и первая стратегическая задача. — Сказала Сяомин.

— Да. Что там насчёт книгопечатания? Разработали технологию по созданию бумаги?

— С бумагой уже давно всё решено. Проблем нет. С печатными станками проблема. Придётся пока что работать старыми дедовскими методами. Наша технология сильно хромает. — Пояснила Сяомин.

— Газеты начали выпускать?

— Начали, начали. Сейчас вопрос о журналах с картинками. Тут всё очень сложно.

— Газеты только на нашей территории?

— Только в любограде.

— Твою мать! Что так медленно? Надо распространять технологию печатания как можно быстрей. Неужели в провинциях нет умельцев и желающих заняться этим делом?

— Наверное, есть. Но тут опять же нужна стратегия.

— Понял. Значит так, средства массовой информации должны быть в первую очередь государственными, но это не запрещает кому-то иметь личную газету со своими взглядами. Наши СМИ должны быть главенствующими. Но ни в коем случае не запрещать личную инициативу. Держать руку на пульсе.

— Где столько людей взять?

— У вас, насколько я понимаю, народонаселение составляет уже около 15-ти миллионов. Перепись хоть делали?

— Нет. Пока что нет в этом смысла. Тут я с Бережной согласна. Учёт ведётся, но заниматься переписью пока что рано. Кстати, наши башни активно начали рожать людей. В сутки до нескольких тысяч появляется. Народ не справляется с наплывом.

— Сколько башен плодоносят?

— Семь.

— Не так уж и много. Работать надо активнее. Посмотреть распорядок рабочего дня. Сочетать его с активизацией башен. Думать надо, а не плыть по течению, как бог на душу положит. Семьи, кстати, регистрируют? Дети у нас рождаются?

— Рождаются. Ещё бы... Врачей только не хватает.

— А курсы создать? Слабо? Какого хрена вы вообще делаете? Такие ресурсы вокруг валяются, а вы топчетесь на одном месте.

— Согласна. — Сказала Сяомин. — Согласна и с тем, что всё на себя взвалили, боимся поделиться ответственностью с другими. А всё потому, что нет законов.

— Твою медь! — Воскликнул я, не удержавшись. — Неужели эти проныры сюда не попали?

— Какие проныры? — Спросила Мелисента.

— Юристы.

— их тут как собак не резанных. — Сказал Матвей. — Только воли им пока что никто не давал.

— Надёжные люди среди них есть?

— есть.

— Вот и поручи им заняться основными законами. Пусть разработают КЗОТ, уголовный кодекс, что-нибудь наподобие конституции...

— У нас монархия. — Напомнила Сяомин.

— и что? При монархии не может быть конституции? Права людям надо дать. И обязанности. Тут надо не просто подумать, а очень хорошо подумать. Причём, чем раньше мы это всё проделаем, тем легче будет впоследствии.

— Конституционная монархия...

— Не совсем. Конституция конституцией, но монарх первичен.

— То есть, монарху наплевать на конституционные права народа?

— Ни в коем случае. Исключительно в случае нарушения конституции юристами. Вернее, нейтрализация юридических ловушек, которых они наверняка натыкают где угодно.

Зазвонил телефон. От неожиданности я вздрогнул.

— Интересно, кто это? — Задал я риторический вопрос, поднимаясь.

— Сиди, я всё выясню. — Сказала Мелисента, поднявшись вместе со мной.

Телефон продолжал трезвонить. Я опустился в кресло, но голос Мелисенты выдернул меня из его мягкого лона.

— Я не могу коснуться аппарата. — Сказала она.

— Вот ещё новости!.. — Удивился я, подходя к телефону и спокойно беря трубку. — Ало?

— Не делайте этого. — Раздалось в трубке.

Я от растерянности чуть не спросил: "Что именно?", но вовремя спохватился. Набрал воздуха полную грудь. Выдохнул, и лишь после этого произнёс:

— Я не понимаю вас. Если вам нравится говорить загадками, то милости просим, говорите, но не со мной. Меня не интересуют ваши проблемы.

— Не делайте законов! — Чуть ли не завопили в трубке.

И вновь я еле удержался, чтобы не спросить: "А почему?". Пришлось вновь дышать, и думать, что и как

Наконец, после длительной паузы, выдавил из себя:

— Это не ваше, извините, собачье дело. Я здесь живу, и мне решать, что делать, когда делать, и с кем делать.

— Я очень вас прошу, не делайте этого! Я отвечу на любые ваши вопросы. Я дам ответы на все интересующие вас загадки, только не создавайте полноценного государства.

— А мне вот кажется, что без этого самого полноценного государства нам здесь жить не дадут.

— Это вопрос?

— Это утверждение. И не пытайтесь меня поймать. Я не собираюсь у вас ничего спрашивать. Своим умом додумаю. Хотя и так уже знаю многое.

— Я размажу вас...

— Кишка тонка. — Ответил я, и повесил трубку. Телефон тут же зазвонил снова. — Слушаю.

— извините. — в трубке звучал спокойный женский голос, но не прежний, визгливый, переполненный ужасом, совсем другой. — извините. Кое-кто нарушает правила и он за это будет наказан.

— Надо полагать, что я, как понесшая убытки сторона, должен в отместку получить компенсацию.

— Это вопрос?

— Сколько раз повторять: я не собираюсь у вас ничего спрашивать. Я констатирую факт. И вы обязаны на него реагировать. Иначе вы также, как и предыдущий собеседник, нарушите правила вашей же игры.

— Благодарю за напоминание. И всё же я бы лично попросила вас задать хотя бы один вопрос.

— Всего доброго, мадам.

— Я не мадам. Я мадмуазель. — Хихикнули в трубке.

— Во Франции данное обращение с некоторых пор считается запрещённым. Так что выбирайте: мадам или мэм.

— Это вопрос?

— Это предложение. — Резко ответил я, и бросил трубку на аппарат. — Как вы меня достали своими звонками. так, на чём мы остановились?

В дверь постучали.

— Блин!.. Ну кого там ещё черти принесли?.. — Поморщился я. — Войдите.

В кабинет вошла Лина. Поздоровалась и, не проходя прямо от двери, спросила:

— Там Кожемякин аудиенции просит.

— А ты чего, как сирота у двери стоишь? Проходи. — Пригласил я герцогиню.

— Я зашла передать, что Кожемякин просит аудиенции. Больше никто не рискует заглядывать сюда.

— А ты, значит, решилась?

— Что передать ему?

— Лина! Мать твою!!! — Рявкнул я, не выдержав. — Пройди и сядь. А Кожемякина пусть пригласят. Прямо сейчас.

Лина вышла, не ответив.

— Что это с ней? — Спросила Мелисента.

Сяомин лишь пожала плечами. А я задумался, что опять наглею. Что опять не нахожу время для своих спасительниц. В кабинет вошёл Николай Никанорович. Следом вошла Лина.

— Герцогиня, пройдите сюда. — приказал я, похлопывая по креслу, стоящему рядом. — Николай Никанорович, с каких это пор вы просите аудиенции, а не входите просто постучавшись?

— Соблюдаю субординацию, Ваше величество.

— Кончай этот балаган. — Поморщился я. — Присаживайся, и рассказывай, что стряслось?

А стряслось вот что!.. Оказывается, каким-то невероятным образом к нашему полковнику пришёл на приём некий мужичок лет сорока. Ребята из комиссии по отбору разъяснили ему почём фунт лиха, и что таких хиляков сюда не берут. Однако мужичок продолжал настаивать, и Николай Никанорович всё-таки соизволил принять его. И тут выяснилось, что этот господин в своё время служил в генеральном штабе одного очень крупного государства. Причём, служил не адъютантом, а начальником стратегического отдела. Мало того, он, оказывается, совершенно случайно встретил здесь начальника аналитического отдела того же штаба. меж собой они были знакомы шапочно, но очень обрадовались, когда встретились. Земляки, как не крути. В общем, решили они вернуться на службу. А где её взять? вот тут-то и узнали они о возвращении Кожемякина в Первоград. Решили к нему обратиться. А он, разумеется, ко мне.

— Вот видите! — Победно провозгласил я. — Среди вас таланты бегают, а вы ни в зуб ногой! Так нельзя, господа. Так нельзя. Нужна хоть какая-нибудь стратегия на будущее. Надо разработать систему поиска опытных людей.

— Может олимпийские игры объявить? — Негромко произнесла Мелисента.

— Ага. У нас радио работает. Телевидение с утра до поздней ночи... Голубые экраны не гаснут... — Съехидничал я. — Дорогая, у нас даже газет нет ещё. Какие олимпийские игры? Надо срочно организовывать школы для детей...

— Давно уже существуют. — перебила меня Сяомин.

— Морские академии, училища, начальные курсы, ознакомительные курсы... Да чёрт его знает, что ещё надо. Думать поздно. Действовать пора. Всё. На сегодня хватит. По домам.

— И что дома делать? — Ехидненько так поинтересовалась китаянка.

— Чёрт... — выругался я. — Развивать государство надо. Вертикаль власти налаживать. У нас тут есть, а тут дыра и никаких намёков на заплатку. Николай Никанорович, ты этими людьми займись... Прости... Но придётся тебе вернуться к обязанностям начштаба. Временно!.. Побегай с этими деятелями по городам и весям. Особенно просмотри поступающих в башни. Не просто просмотри, одноразово, а каждый день проглядывай. Вдруг там ещё кто интересный объявится. Собери нужных людей. Определи сам, на какие должности тянут эти ребята. Времени тебе две недели.

— Месяц. — Тут же принялся торговаться десантник.

— Слушай, дорогой мой друг, — начал закипать я. — Ты не на базаре. Две недели. Всё. Кстати, а почему реабилитологи не создают информационную базу о поступающих? Это бы очень облегчило поиск нужных людей!.. Принцесса, поручаю вам немедля заняться этим вопросом. Так!.. Сяо, что там с типографиями?

— Проблема не столько в типографиях, сколько в их оборудовании. Свинца у нас, оказывается, очень мало.

— Пошевели геологов. Пусть посмотрят Аркаимские залежи. Вдруг там чего есть?

— Слишком далеко.

— Можно подумать, что у нас паровозов нет? Короче, если надо строить металлургические заводы, учитывайте в первую очередь их рентабельность. Не мне вас учить. есть для этого книги, экономисты и так далее.

— Для чего нам нужен Любоград? — Спросила Сяомин. — Он стоит в очень неэкономичном месте.

— Я уже тысячу раз пояснял! — Взорвался я. — Это город науки... Город, где люди зарабатывают интеллектом, а не руками. Хотя и руками тоже. Без них куда?..

— Ладно. Не кипятись. — Сказала Сяомин, кладя свою маленькую ладошку мне на плечо. — Я всё понимаю. Но необходим план. Надо хотя бы знать, как действовать? Что в первую очередь, что во вторую, а что в третью.

— Каждый должен заниматься своими делами. Кожемякин знает своё дело, вот ему и флаг в руки. Капитанам дать задание на организацию морских училищ и академии. Нужны знающие люди и не бояться доверять им управление. Есть геологи, нужны физики. Есть животноводы, нужны ботаники. и так далее, и тому подобное. Я вам раздал города. Дал права управления для чего? — Не унимался я.

— Мы всё поняли. — Тихо сказала Лина. — Ваше величество... Только что умер Кичиро Кумагаи.

От такой новости я поперхнулся на полуслове. Несколько секунд осознавал полученную информацию, и наконец заорал:

— И какого хрена ты сидишь молчишь?!

Вскочил, и выбежал вон. Мелисента бросилась следом. Подхватила меня под руку и мы помчались в медцентр.

Моисей Абрамович в это время что-то делал у операционного стола, на котором лежало тело японца. Рядом стояла Генриетта, трое в белых халатах непонятного назначения, и четыре медсестры.

— Убью! — Заорал я, бросаясь к столу. — Пульс есть?

— Нет. Уже пять минут как нет. — Ответил старый хирург.

— Воду давали?

— Каку... — Он недоговорил, бросился к стеклянному шкафу, выхватил оттуда серебряную флягу.

— Почему фляга серебряная, а не золотая? — Спросил я у Генриетты.

— Регина не дала золота.

— Повешу, суку!!!

В операционную вошли Сяомин, Изольда и Кружкин.

— Ваше величество, — заговорил последний. — Моя помощь не нужна?

— А чем ты помочь можешь? — Раздражённо вопросил я.

— У меня есть идея. Правда, если Кичиро-сан ещё не умер.

— Ну???

— Создать круг.

— и что?

— Я отдам свою жизнь. Вы возьмёте мою, и перекачаете её Кичиро Кумагаи.

— Во блин, суицидник выискался.

— Поверьте, Ваше величество, когда я звонил, мне так и сказали, что спасти человека только что умершего можно в этом мире, но только ценой другого.

— Я не имею права забирать твою жизнь. И ты это прекрасно знаешь.

— Да. При одном условии: если эту жизнь я отдаю добровольно. Что я и делаю.

— Тебе что? Жить надоело?

— Нет. Не надоело. Но... Я понимаю, что живу как-то... Вернее, начал жить неправильно.

— Время дорого. Но твоей жизни я не возьму.

— Вы мне не оставили выбора. — Сказал Кружкин и выхватив из-под рубахи стилет, вонзил себе в грудь.

— Ё... Твою... Б... Дебил!!! Круг!!! Быстро!!!

Дальше происходило невероятное. Сяомин схватила меня за руку с одной стороны, Мелисента с другой, замкнула круг Изольда. Моисей бросился к падающему телу, а Генриетта принялась останавливать кровь, осторожно вытаскивая оружие из раны.

Создав малый круг, я вдруг подумал: "А на фига я его сделал?.. Сопляк уже мёртв, его не вернуть, и японцу жизнь не восстановить". Но в голове стучалась мысль:

"Сознание... Сознание... Сознание...".

Я не понимал, что это такое, и почему эти слова вертятся в голове. И что делать с этим не знал. Но повторение, как заклинание сработало наподобие гипноза. Я отключился. Кто руководил моим сознанием? Моими действиями? Может магическими какими-то фокусами, не знаю. Но очнулся от похлопывания по щекам. Не скажу, что похлопывание это было ласковым, нежным. Скорее наоборот.

— Хватит меня лупить. — Прохрипел я, пытаясь осознать, что произошло, и где это я?..

— Ваше величество, разомкните круг! Уже всё! — Попросила плачущим голосом Мелисента.

Только тут до меня дошло, что я валяюсь где-то, а обе мои руки держат кого-то. С трудом удалось разжать затёкшие кисти. Их тут же кто-то принялся массировать. Заплакала Мелисента. ещё кто-то всхлипывал. Кажется, это была Сяомин.

— Что случилось? Объясните? — Попросил я, пытаясь подняться.

— Если бы кто-то знал, что случилось... — Ответил Моисей Абрамович. — Сердце японца начало биться. Рана самоубийцы затянулась буквально на глазах. А сам он очухался, и сидит у твоих ног, головой мотает. Руки королевы и второй жены вы чуть не сломали.

— Да вы что?! Сами не могли разорвать круг? — Удивился я.

— нет. Серьёзно ответила Изольда. — Вы замкнули всех на себя. Мы чуть не отдали богу души. Если б не Генриетта и Моисей Абрамович, нас бы уже не было.

— Эй, сопляк, объясни, ты что это задумал?

— Он не разговаривает. — Пояснил хирург.

— В смысле? Язык откусил?

— Нет. Сидит, мотает головой, и явно ничего не понимает.

— Твою мать!!! Это же перерождение!!!

— Что? — Переспросила Изольда.

— Это обыкновенное перерождение. Он отменил предыдущее своё рождение, отказавшись от него напрочь, зато теперь приобрёл нечто иное. — Пояснил я.

— НЕ понимаю?..

— Что с Кичиро-сан? — Не ответил я.

— Сердце бьётся нормально. Давление восстановлено. Общее состояние тоже хорошее. Раны исчезли. Внутренние, не знаю, надо делать УЗИ.

— Ага. У нас есть такая техника?

— Благодаря вам, у нас есть не только такая техника, но и покруче. — Ответила Генриетта. — Только вот ремонтировать кто её будет, когда что-нибудь сломается?..

— Я и отремонтирую, пока наша технология не дорастёт до нужного уровня. — Ответил я, наконец сумев подняться. — Мелисента, Сяо, извините, но я, видимо, был в трансе. Тут надо подумать на будущее, чтоб подобных ситуаций больше не произошло. Я же мог убить вас. Извините.

Вместо извинения, Мелисента обняла меня, прижавшись всем телом. С другой стороны китаянка сделала то же самое. Потом они синхронно шагнули куда-то в сторону и я понял, что они укладывают меня на кушетку. Сопротивляться было глупо, и я развалился, как на диване.

— Кичиро-сан не пришёл в себя?

— Ещё нет. — Ответил старый еврей.

— Моисей Абрамович, осмотрите сопляка. Пожалуйста. Что-то его мычание напрягает меня и позволяет усомниться в его интеллектуальных способностях.

— Ему психиатр нужен, а не костолом. — Проворчал хирург.

— К сожалению психиатра у нас нет.

— Почему нет? — Спросила Сяомин. — Только вчера с ним беседовала.

— интересно! Это на какие-такие темы? — Язвительно заметил я.

— На предмет профпригодности. — Отрезала китаянка.

Некоторое время в операционной держалась деловая атмосфера. Сопляк мычал что-то невразумительное, позвякивали мединструменты в стерилизаторе, пыхтел дисцилятор, щёлкали ножницы, неприятно скрипел пластырь. Вдруг всё замерло. С операционного стола поднялся японец. Я не видел его лица, но окружающие замерли.

— Ваше величество, — произнёс воскрешённый. — Позвольте занять место вашей тени.

От такого запроса я вскочил с кушетки чтобы застыть соляным столбом. иначе это состояние не назовёшь.

— Чего? — Осторожно поинтересовался я.

— Отныне я хочу быть вашей тенью. У меня нет выбора. Либо я тень живого, либо призрак мёртвого.

Честно говоря, я ничего не понял. Но по здравому размышлению предположил, что призрак мёртвого — это приведение в замке. На фига мне такое удовольствие? Тень же, наверное, нечто живое.

— Разрешаю. Становись. Только объясни, тень — это жизнь?

— Это подобие жизни. Извините, больше говорить не могу.

Он оторвался от стола, и скользнул мне за спину.

— Оденьтесь! — Вскрикнула Генриетта, указывая куда-то в сторону.

Японец исчез за дверью, чтоб через мгновение появиться полностью экипированным. Его шагов, как и дыхания, я не слыхал. Я даже не чувствовал его как обыкновенного человека. Просто позади была пустота. Хотя все утверждали обратное.

В этой тишине заговорил Кружкин:

— Ваше величество, позвольте мне стать министром железных дорог?

— Чего?! — Испугался я.

— Министром железнодорожного сообщения.

А у нас есть такой?

— У нас есть министр транспорта, но не железнодорожного сообщения. Подсказала Изольда.

— Спасибо. Хорошо. Пусть будет так. Отныне ты министр железнодорожного сообщения.

— Спасибо. — Ответил Кружкин, и!.. Вышел из операционной.

Несколько минут стояла мёртвая тишина, нарушаемая лишь звуками работающей аппаратуры. Потом я осторожно спросил:

— Кто-нибудь объяснит мне, что тут только что произошло?

А в ответ тишина.

— Изольда, разберись. Пожалуйста.

— Постараюсь. — Не своим голосом ответила магиня.

Вернувшись в кабинет, я долго мерил его шагами, пытаясь осмыслить происшедшее. С точки зрения атеиста — всё это ни в какие ворота не лезло. Ну не бывает ничего подобного в реальном, физическом мире. Если это игра, то должны быть разработчики; программные коды, скрипты, баги и прочая программистская чепуха. Но здесь всё так переплетено, что нет никакой возможности отделить зёрна от плевел. Если это другой мир, с другими физическими законами, то откуда эти звонки? Если это программный продукт, то где системные сообщения? Хотя!.. Если предположить, что есть некто, имеющий большие возможности, чем у меня, тогда они могут не позволять доходить системным сообщениям, перекрывать доступ в общую сеть, устраивать эти звонки, шантажировать, путать карты, добиваться каких-то своих целей. Каких? Понятное дело! Я своими делами создаю им помеху, или становлюсь равным их возможностям. Откуда у них такие возможности? Вероятно, они попали сюда раньше, и быстрее разобрались в механизме этого мира, его структуре. Возможно, это сами разработчики или игровая корпорация какая-нибудь. Не исключено. Скорее всего я один из тех, кто наступает им на пятки, не разобравшись в обстановке. Разумеется, им это не нравится и они приложат все усилия, дабы не позволить мне достичь уровня их развития или возможностей. Тогда всё становится на свои места за одним исключением: каким образом можно управлять программой из программы? Как можно стать админом без внешнего вмешательства в программный продукт? Как в таком случае я сюда попал и зачем? Почему я практически ничего не помню из предыдущей своей личной жизни, зато помню общие сведения? Ерунда какая-то... В принципе все, окружающие меня, точно в таком же положении. Кроме всего, откуда они могут знать будущее? Это уже не из физического мира, а из игрового. Разработчик может знать будущее, согласно заготовленному сценарию. А если сценария нет, или он предполагает лишь какие-то ключевые моменты, то и выходит, что никакого ясновидения не существует. А перерождение — это что? Это простая система уничтожения памяти. Возможно, что следующая смерть будет окончательной. Как это проверить? А хрен его знает. Помирать дабы проверить на собственном опыте, мне как-то совсем не хочется. Кстати, мы уничтожили целую армию степняков. Где они возродились? У нас? или там... У себя в степях?.. Всё это, конечно, очень интересно. Получить бы ответ хоть на один... Но, увы. Интересоваться у посторонних желания нет.

"Ладно. Хватит мучить себя догадками. Пора бы и делом заняться", — подумал я, вдавливая кнопку вызова секретаря.

— Слушаю. — Раздалось в динамике.

— Будьте добры, герцогиню Гречанову ко мне.

Дверь тут же распахнулась и вошла Лина.

— Звали?

— А ты под дверью стояла?

— Нет. Сидела в приёмной.

— Лина, я немедля отправляюсь инспектировать твои владения.

— Королеву-то хоть в известность поставил?

— Нет. И не собираюсь этого делать. У тебя, кстати, там есть свои апартаменты?

— Разумеется. Ещё с первого дня остались.

— Как с первого дня?

— Да очень просто. их же никто не ломал и не отменял.

— И ты не построила себе резиденцию?

— А зачем? Меня вполне устраивает то, что есть.

— Ну-ну!.. Ладно, поехали.

Конечно же отдохнуть мне не дали. Нашли буквально на следующий день. Но я открытым текстом послал всех подальше и занялся инспекцией своих владений. Надо было заниматься управлением государства, но как это делать я понятия не имел. Всё как-то работало, но как? В каком ключе? Что было в приоритете? Если б мне сказали: "Сконструируй гитару", так то другое дело. А вот из чего состоит двигатель автомобиля, представления не имею. Нет, конечно, о моторе, капоте, багажнике, дверцах и прочих деталях мне было известно. Но как устроен элементарный паровой двигатель я не знал. Не говоря уж про ракетные технологии. С историей была приблизительно та же ситуация. Я и в школе-то разницы между феодализмом и капитализмом не знал, а в жизни мне этого не надо было. Про социализм и коммунизм вообще имел призрачное представление. Мол, хорошо это и всё. В своей короткой жизни мне не приходилось управлять даже самым маленьким коллективом, не то, чтобы заводом. Ну не управленец я... Вот организатор вроде бы не плохой, хотя?.. С какой стороны посмотреть. Возможно, что были куда лучше меня, да только найти их надо было. А вот как?

Машину, торчавшую на дороге, спрятали в гараж специально выстроенный подле башни.

Интересно то, что сохранились апартаменты всех моих подружек, и мои в том числе. Правда, теперь они находились на втором, а не на первом этаже. И войти туда могли далеко не все. Как выяснилось на следующий день, Мелисента и все кто не был при создании моего союза с китаянкой, проникнуть туда не могли. Они даже входа не видели. Для них второго этажа просто не существовало. И если бы не Сяомин, то долго бы пришлось искать меня Изольде с королевой. Правда, Сяомин тоже войти туда не могла, но она хотя бы видела второй этаж. Ей это было доступно.

Я же, узнав о подобном эффекте, решил не давать допуска посторонним, пусть даже это будут мои официальные жёны. Объяснять своё решение кому бы то ни было я так же не стал. Пущай дуются.

Пройдясь по городу, посетив бывшее гнездо сопляка, нынче это была военная база, точнее нечто похожее на военное училище, только вот сами учащиеся называли себя почему-то кадетами (разницы между кадетами и юнкерами я не знал, а потому и не возражал, держать такую прорву информации в голове — не для меня, но в памяти отложил на всякий случай не забыть заглянуть в словарь), сделал неутешительный вывод для себя: данная экскурсия на фик мне сдалась. Ну прошёлся я... Ну походил по коридорам базы... Ну прогулялся по полигону... И что?.. Надо было что-то делать. Может почитать? Но что? Карла Маркса? Ни фига себе!!! Я уже пытался его читать... Вместе с его подвижником Энгельсом, а позже и последователем Ульяновым. Нет, это не для моих мозгов.

Вот в таких расстроенных чувствах вернулся в цитадель. Ни планов, ни перспектив, ни целей... Но и здесь задержаться не удалось. Срочно потребовалось отправиться в Арату. Памятуя историю с Линой, решил взять с собой Катю. Тем более, что в Аркаиме она не была.

Здесь все пылали активной деятельностью, создавая впечатление бешенного темпа работ. Увы, это была лишь видимость. При моём появлении ситуация резко изменилась. теперь народ носился из учреждения в учреждение, заливаясь потом от жары и страха попасть под раздачу.

Полиция работала хорошо. Во всяком случае в столице. Как было в глубинке я не знал, да и проверять желания не было. Контрразведка так же не дремала, но её деятельность увидеть было сложно. Поэтому я решил прогуляться с Катей не опасаясь за свою жизнь. В принципе променад удался, за одним исключением, приведшим меня в некоторое замешательство.

Мы шли по улице, ведущей ко дворцу. Жара уже спала, дело приближалось к вечеру. Людей на улице значительно прибавилось. Катя рассказывала об окружающих меня зданиях, вывесках, витринах магазинов, когда вдруг сзади раздалось:

— Саня?!

Почему это меня остановило, не знаю. Я дёрнулся, как от удара и замер. Медленно обернувшись, спросил, растягивая слова:

— Это вы мне?

— Нет. — Неуверенно произнесла девушка. — Извините. Я обозналась.

— Простите, а почему вы обознались? — Стараясь не спугнуть девушку, спросил я, одновременно пытаясь понять, что же меня заставило обратить на оклик внимание.

— Не знаю. — Смутилась та. — Мне показалось... Я подумала... Ммммм. Не знаю. Мне почудилось, будто я вас где-то видела. Теперь понимаю, что ошиблась. Вы очень похожи на одного моего знакомого из той жизни. Но!..

— Что, но? — Поторопил я.

— Но, тот был зрячим. и.. Одиноким...

— В каком смысле одиноким? С ним не было девушки? — Улыбнулся я ободряюще.

— Нет. Он по жизни был одинок. Простите.

И девушка, резко развернувшись, зацокала каблучками прочь.

— Катя, немедленно, что хочешь делай, но узнай, что это за девушка? Где она живёт? Или дай задание нашим соглядатаям проследить за ней.

Катя отошла на несколько минут. Я остался торчать посреди улицы, как столб посреди мостовой. Но девушка вскоре вернулась.

— Всё нормально, её взяли под наблюдение. — Сказала она, вновь беря меня под руку. — Пошли. Здесь очень жарко.

Во дворце я не находил себе места. Это совершенно ничего незначащее происшествие выбило меня из колеи. Я никак не мог успокоиться. Почему же меня так дёрнуло при этом странном имени? "Саня... Саша... Александр... Шурик... Алекс... — Мучительно вспоминал я, но ни одно из предлагаемых имён никак нельзя было связать с моим именем. — Чёрт!.. Какое это имеет отношение ко мне? Почему?!".

Так ни к чему и не придя, завалился спать. Но сон не шёл. Точнее, он был, но какой-то не естественный.

Снилось мне, что со мной пробует заговорить младенец. Я смотрю на него и недоумеваю, как эта крошка может говорить? Ведь ему только три месяца исполнилось. Язычок молотит в маленьком ротике, губки кривит толи в усмешке, толи в гримасе, не поймёшь... Мамаша на руках его держит, а он аж извивается, что-то сказать пытается. С трудом я понял, что он говорил: "Ты не прав, граф, ты не прав". Кажется, было ещё что-то, но, проснувшись, не помнил, что именно. Меня поразило тогда не столько то, что он сказал, а то, как он смог сказать. Помню, я подумал, что ты, тот кто пытается заговорить со мной устами младенца, убьёшь его этими потугами. После этого ребёнок перестал корчится. Зато у меня осталось ощущение виновности перед тем, кто пытался говорить. Толи я был повинен в его смерти, толи в бесчестии... Не знаю. Главное, что до меня лишь потом дошло, что младенец называл меня графом... До сих пор я весьма скептически относился к заявлениям типа: моя душа была когда-то духом Блаватской, Рериха или ещё кого. Некоторые утверждали, будто они несут в себе души Шопена, Моцарта, Бетховена... Бред всё это. Не может тысяча людей иметь одну и ту же душу... Её вообще нельзя иметь. Она у каждого своя. Другое дело, что некие флюиды, воспоминания или отголоски нового сознания иногда отражаются в нас как в зеркале, но это совсем другое. Никогда мне не нравился титул графа. Князь — другое дело, я даже мог, в принципе, согласится даже на маркиза или барона, хотя эти титулы меня совсем не привлекали, а вот графа никогда не любил. Считал этот титул каким-то надуманным, искусственным. Этим титулом награждали выходцев из народа. Я ничего не имею против, тем более, что не уверен в правильности подобных измышлений, может это и не так, и тем не менее, графский титул мне категорически не нравится. А младенец называл меня графом... Почему?

(Титул граф по Энциклопедическому словарю Ф.А. Брокгауза и И.А. Эфрона: немецк. граф; старинные формы — garafio, grafio, gerefa, greve; франц. comte, от лат. англ. earl) — в настоящее время титул, первоначально название должностного лица во Франкском государстве и в Англии).

Этимология слова graf очень неясна. Наряду с наиболее распространёнными производствами от германских корней встречаются объяснения из кельтского языка и даже из греческого.

В России графский титул введён Петром Великим. Первым русским графом был Борис Петрович Шереметьев, возведённый в это достоинство в 1706 г. за усмирение астраханского бунта. Графские роды пользуются титулом "сиятельства" и вносятся в пятую часть дворянской родословной книги. Прим. автора).

Проснувшись от кошмара, сел в кровати, окончательно сбрасывая сон. И присниться же?.. Младенец... Откуда здесь младенцы? Я не видел ещё ни одного.

Кстати, а где Кичиро Кумагаи? Его ведь с тех пор, как он зашёл мне за спину никто не видел. Спит он или нет? То, что не ест, так это точно. проверено. Продукты не пропадали. Но как так можно?! Быть невидимым ни для кого... Да ещё и не есть?.. Неужели он постоянно за моей спиной? Нет. Когда я выхожу из апартаментов, то появляется ощущение, будто кто-то за мной идёт. Но шагов не слышно, сколько бы я не прислушивался. На какие ухищрения не шёл, но, увы. Засечь японца мне так и не удалось.

"Это странно, мысли бросаются из одной крайности в другую. — Я помотал головой. — Чёрт, как это плёвое событие выбило меня из колеи?..".

Я поднялся. Где-то тикали ходики.

"Блин, я же их так и не нашёл? Где же они?", — Подумал я и отправился на поиски.

Но видимо судьба не желала моего знакомства с данным часовым прибором. Стоило мне сделать пару шагов по направлению звука, как позади зазвенел телефон.

— Твою мать... — Выругался я, возвращаясь к тумбочке. — Ало?

Звонил Матвей. Оказывается, в каком-то захолустном городишке бывшие военные подняли бунт.

— Требуют демократических свобод. — Завершил своё сообщение Мурзиков.

— Что предприняли? — Севшим голосом поинтересовался я.

— Пока ведём переговоры. Окружили. Но эти твари весь город взбудоражили.

— Можешь коротко описать их требования?

— Выборы...

— Хватит, понял. Сейчас прибуду.

— Не стоит. — Возразил Матвей. — Здесь опасно. Наших войск очень мало. А этих любителей демократии выше крыши.

Я постоял, немного подумал. Надо принимать решение. Да, очень неприятное, но!.. Лучше малая кровь сейчас, чем большая потом. А мнение заграницы меня не интересует. Придя к такому выводу, набрав побольше воздуха в грудь, сказал:

— Матвей, прекратить всякие переговоры, расстрелять. Всех. Я боюсь, что в этой каше менее виновных найти будет сложно, поэтому постарайся, если получится, но особо рьяных расстрелять. Если возьмёшь зачинщиков, показательно повесить на центральной площади. Призывай войск сколько нужно. Подключи Николая Никаноровича. До утра задавить гниду.

— Какого утра?

— Чёрт!.. Нашего.

— Понял, будет сделано, ваше величество.

Положив трубку, сел на край кровати. Руки немного тряслись. Не просто отдавать приказ на расстрел людей. Плохо, очень плохо. Но мягкотелость некоторых правителей я хорошо помнил, и чем это закончилось. Дети, попавшие под бомбёжку... Без рук, без ног... Без глаз... Нет, лучше сразу задавить гниду.

Я протянул руку, поднял трубку и набрал номер Дженни. Но девушки, по всей вероятности, дома не оказалось. Тогда набрал номер Альбины. Через несколько секунд в трубке раздался сонный голос:

— Слушаю.

— Альбиночка, ты дома? — Спросил я, хотя вопрос был дурацкий.

— Ну, да?! — Немного удивлённо и растерянно ответила девушка.

— Можешь сейчас отправиться в Первоград?

— Да, конечно. Только умоюсь...

— Не надо умываться. Ты и так красивая. Альбина, я жду тебя на верхушке башни через пять минут.

— А ты... Вы где?

— Я в Аратте. Сейчас буду в башне.

— Может мне в Аратту лучше?

— Не надо. Зачем лишние разговоры...

— Я на башне подожду, оттуда домой пойдём вместе.

— Хорошо. иду.

Я положил трубку, быстро напялил штаны, накинул рубаху и покинул помещение. Сразу же за дверью почувствовал за спиной чьё-то присутствие. Окликать не имело смысла. Всё равно не отзовётся.

Наверху ждала Альбина, встретившая меня неоднозначным вопросом:

— Ваше величество, а что вы будете делать, если все мы забеременеем?

— Глупая ты женщина. — Ответил я, беря её под руку. — Пошли.

Удивительно было то, что все они знали о втором этаже, и только один олух — я, ничего не знал.

— Альбина, как дела в твоей епархии? — Спросил я, отдыхая после трудов праведных.

— А вы больше ни о чём спросить не могли? — Отпарировала девушка.

— Увы, не мог. Мне вообще трудно в этом непонятном свете... или мире... Чёрт его знает. Я не понимаю, что происходит, и что от меня требуется? Почему так всё складывается? Откуда столько женщин? А главное, почему китаянка, которая вполне могла создать своё государство, и не хуже моего, а может и лучше, вдруг предлагает свою руку и сердце? Почему захваченная в плен принцесса, вместо того, чтобы вернуться домой и отблагодарить меня нормальным мирным договором, или наоборот, объявить войну, выходит за меня замуж? Ну не верю я, что моя внешность такая великолепная, чтоб на меня кидались голодные женщины. Не верю я в это.

— Правильно делаете, что не верите. Внешность у вас нормальная. Не красавчик писанный, но и не Квазимодо.

— Хорошо. Давай с другой стороны подойдём. Почему ты решилась на это?

— На что?

— Стать моей любовницей.

— Просто... Очень хотелось, а мужиков мало. и сейчас такая же тенденция. Много девушек буквально сума сходят от неудовлетворения.

— Чушь.

— Нет, не чушь. В вашем окружении официанток меняют каждую неделю. Как только Сяомин замечает масляные взгляды в вашу сторону, так тут же меняют всю смену.

— Хм! Не замечал. Можно подумать, что официантки не могут иметь на стороне никого. Вокруг меня постоянно крутится несколько сотен военных. Всегда можно найти.

— Как видите, не всегда.

— Так что там у тебя в наделе? — Ушёл я от скользкой темы.

— У нас у всех приблизительно одинаково. Мы друг дружке помогаем, подсказываем. Кстати, Генриетта говорит, что Мелисента беременна. На третьем месяце.

— Чего?! — Не поверил я.

— Потому она и перестала гоняться за вами. И с некоторых пор переберётся полностью на местожительство в цитадель. Там спокойнее, тише, а главное медицина рядом.

— Почему её медицина интересует в первую очередь?

— У неё бёдра узкие. Проблема рожать будет. Скорее всего Моисей Абрамович, если решиться, кесарить станет.

— В наших-то условиях? — Усомнился я.

— А если выхода не будет?

— У кого ещё бёдра узкие?

— Можно подумать вы не знаете?!

— Ты понимаешь... На ощупь мне трудно определить. Хотя... Теперь я приблизительно понимаю, что такое узкие бёдра. Так у кого ещё?

— У Сяомин.

— А она случайно не на третьем месяце?

— Генриетта подозревает, что китаянка ваша вообще забеременеть не может.

— Это ещё почему?

— Не знаю. Проблемы с каналами какие-то. Я не разбираюсь в медицине, но наследника вам ни одна из жён родить нормально не сможет.

— А что говорит еврей?

— Не знаю. Он же со мной не делится своими наблюдениями.

— А почему Генриетта с тобой делится?

— Потому что я спросила сама.

— А как насчёт медицинской тайны?

— Да какая там к маме тайна? Всякий же видит.

— В смысле?

— Животик у вашей принцессы очень уж выпирает.

— А насчёт каналов?

— Ну... — Замялась Альбина. — Мы же проходим осмотр у Генриетты. Так сказать, под постоянным наблюдением. Сяомин постановила с тех пор, как Мелисента выдвинула свои требования о наследнике.

— Боится конкуренции?

— Скорее наоборот. Хочет, чтоб у вас был здоровый наследник.

— Ну, а причём здесь медицина?

— Ну, мы интересуемся здоровьем друг дружки.

— Зачем?

— интересно. — Отрезала Альбина.

— Не понимаю. Что интересного?

— интересно, что вы будете делать, если мы все забеременеем?

— Опа! Вернулись к тому, с чего начали. Возьму к себе очередную официантку.

— Изольда говорит, что взять-то вы можете, толку от этого никакого, кроме физического удовлетворения. Потому что официального наследника может родить только официальная жена. У вас есть ещё одна возможность жениться, согласно брачному договору с китаянкой.

— А если?..

— Вы же знаете!.. В случае смерти Сяомин брачный договор, подписанный с китаянкой, считается не действительным.

— Понятно. Я не про это.

— Если Мелисента при родах умрёт?

— Не исключено. Если Моисей собирается кесарить, то всё возможно. Видать, дела там очень плохи.

— Вот поэтому она и отпускает вас на вольные хлеба. Хотела своих... Свою подружку вам подложить, да Сяомин не позволила.

— А у неё ещё и подружка есть?

— Конечно. И не одна.

— Здешняя?

— Нет. Откуда у неё здесь друзья?

— Мало ли?..

— Нет. Знакомая какая-то.

— Сума сойти!!! Какие интриги вокруг меня, оказывается!.. А ты рожать не собираешься?

— Если получится, почему бы и нет? — Хитро улыбнулась она. — Всякая женщина мечтает о ребёнке.

— Не скажи, не скажи. — Задумался я, вспоминая некоторые истории из прошлой жизни. — Ладно, давай спать. Утро вечера мудренее, как говаривали наши предки. А они знали толк в словах.

59-0:10010

Утром первым разыскал меня Егоров, сообщивший результат нечаянной встречи. Обознавшуюся девушку звали Лили Сандалова. Мне это имя ни о чём не говорило. Среди моих знакомых как нынешних, так и прошлых девушек с подобными именами не наблюдалось.

— И кто она? — Спросил я.

— Мммм— Замялся Прокоп Егорович.

— Ладно. Поставим вопрос иначе. Где живёт? Чем занимается?

— Картограф. Работает... Работала в королевской художественной мастерской. За несколько дней до похищения принцессы была приглашена во дворец рисовать портрет принцессы Мелисенты. Однако по известным вам причинам заказ был сорван. По возвращении принцессы в королевство повторного заказа не поступало. Как и требования продолжения выполнения первого.

— Угу. А эскизы?

— Мне ничего на этот счёт не известно. Обыска у девушки не делали. нет оснований.

— А что принцесса говорит по данному делу?

— Хм... — Опять замялся Егоров. — Простите, ваше величество, но я не имею права допрашивать её величество.

— Тьфу ты чёрт! — Воскликнул я. — Извините. Сам спрошу. Подруги у неё есть? Что говорят?

— Подруг нет. Знакомые по работе, но с ними она держится подчёркнуто официально. Особенно с мужчинами.

— Что врачи говорят о её здоровье?

— Ничего. Никогда не обращалась.

— Чёрт! Пригласите её всё-таки дорисовать портрет королевы. Заодно устройте негласный осмотр квартиры. Если согласиться продолжить работу над картиной... Портретом, пошлите к врачам на предмет исключения возможного заболевания принцессы. Господи... Королевы.

— Понял, ваше величество. Можно приступать?

— Приступайте.

Этот разговор состоялся в моей резиденции, а не в башне. Я решил не светить по всяким пустякам свои возможные убежища.

Позвонил Матвей и пригласил посетить казнь. Я отказался на отрез. Однако он вдруг стал настаивать. Это мне совсем не понравилось. Я перезвонил Кожемякину, но того не оказалось на месте. Пришлось беспокоить Виктора Петровича. Без сопровождения мне там делать было нечего.

Когда я появился на трибуне, казнь подходила к концу. Оставалось всего пять человек. Зато, как сказал Матвей, самых вкусных, главарей.

Троих казнили без проволочек. А вот на четвёртом пришлось задержаться. Он слёзно умолял казнить его последним. Зачем ему это понадобилось, объяснять он не стал. Немного поразмыслив, решил, что разницы никакой и разрешил сменить очередь. И вот тут-то всё и прояснилось. Когда предпоследний заговорщик прекратил дрыгать ногами на виселице, последний, человек весьма преклонных лет, попросил поговорить со мной без свидетелей. Матвей с появившемся к тому времени Никанором чуть на дыбы не стали, вопя об опасности, но я почему-то подумал, что никакой опасности нет. Хотя бы потому, что моя тень при мне, и попросил всех отойти метров на двадцать.

Свита нехотя выполнила приказ. После этого приговорённый, став на колени и сложив руки лодочкой обращённой к солнцу, заговорил:

— Я не стану врать тебе, что не боюсь смерти. Боюсь. И хоть прожил долгую жизнь, всё равно жить хочу. пусть не лгут те, кто утверждает будто умирать не страшно. Страшно. Очень страшно. Но я приму смерть, как приняли её мои товарищи. Только вот я сделаю то, чего не сделал никто из них. Ты пришёл на чужую землю и принялся устанавливать свои законы. Ты нарушил наш мир. Ты не станешь богом, как мечтаешь, ты сдохнешь, как все. И помнить тебя будут как тирана. Я здесь родился. Здесь погребены мои предки. Здесь остаются мои правнуки. Они будут помнить всё. Они отомстят. Теперь всё, кровавый деспот. Можешь казнить меня.

— Прежде чем казнить тебя, позволь задать несколько вопросов, коль уж ты сам соизволил просить меня о приватной беседе. Никакой необходимости в том, что ты её потребовал я не вижу. — Заговорил я в ответ. — И людей моих ты отослал зря.

— Я не хочу, чтобы мои проклятья легли на тех, кто не виновен.

— Ты лжёшь, старик. Ты ждал подмоги, и потому тянул до последнего. Но тебе не было известно, что отряд, направлявшийся сюда к тебе на подмогу был уничтожен ещё двое суток назад. И никто не выжил. Поэтому и на казни никого из них не было. — Старик побледнел, видимо, я попал в точку. — А теперь, хренов волхв, послушай меня внимательно. Твои проклятья канули в бездну. Ни одно из них не сработает. знаешь почему? Не знаешь. А я объясню. Не я первый пришёл к вам. Я вообще не собирался к вам приходить, и ты это знаешь. первыми вы пришли на мою землю. И пришли не с добрыми намерениями.

— Это не мы! Это ваши глупые купцы!!! — Заорал старик.

— Заткнись и слушай, или я прикажу залить твою глотку жидким свинцом. Знаешь, что это такое? — Я сделал паузу, после чего продолжил : — . Вы пришли, вы, а не я. И принцессу вашу спас я. И жениться на ней не собирался. И кому, как не тебе, было известно, что она к вам пришла, да, она. И много людей вместе с ней. Я не знаю, что случилось, и кому понадобилось заполнять ваш мир, но знаю то, что никто из попавших сюда не желал этого. Вы притянули нас, и ваш мир начал изменяться.

— Не мы!!! — Опять не сдержался старик, но тут же закрыл себе рот обеими руками.

— Вот этого я не знаю. И спорить по этому поводу не собираюсь. Главное то, что мы здесь. Что мир начал изменяться. И тут ни вы, ни мы ничего поделать не можем. Вам надо либо подстраиваться, либо вас выкорчуют, как старые, трухлявые пни. Хотите жить? Учитесь делать это по-новому. Не хотите что-то принимать? Так не убивайте, а пригласите, и поговорим. Может у вас есть кое-что получше чем у нас. А убивать глупо. Вот за убийство я тебя и наказываю. Даже не так, за твою глупость.

— Прости... — Выдохнул старик и растянулся у моих ног. — Прости старика. Не подумал...

— Поднимите его. — Приказал я.

Двое солдат из охраны, подбежав, подхватили старика под руки и поволокли к виселице. моя свита вернулась на прежние позиции.

— Что он вам такого сказал? — Спросил Никанор.

— Ничего особенного. Скажи, петлю ему на шею уже надели?

— Да. Мешок и петлю, всё как положено. Сейчас палач будет выбивать подставку.

— Стоять! Не двигаться! — Заорал я.

Взявший разгон палач так и замер с поднятой ногой, едва не успев выбить скамью из-под ног казнимого.

— Я милую этого старика. Отпустите его на все четыре стороны. Слышишь старик? Я запрещаю тебе жить в этих землях. Иди, куда хочешь. Делай, что хочешь, но сюда больше никогда не возвращайся. Охрана, проследите, чтоб преступник покинул наши земли. И чтоб никогда нога его не коснулась этих земель. Проследите!!!

Вернувшись в цитадель, я заперся у себя в апартаментах. Накатил такой депрессняк!.. Навалилась безнадёга!.. Задушила апатия!.. Никого видеть не хотелось. И откуда эта дрянь появилась? Знать бы, какая причина? С чего бы это? Или проклятья старика всё же сработали? Нет, не сработали. и не могли сработать. Все его обвинения были беспочвенны.

— Блин, хоть бы гитару, что ли? — Вслух произнёс я, и тут же спохватился. — Чёрт. Если б ещё хоть играть бы умел.

— подошёл к дивану и плюхнулся на него, при этом ощутимо приложившись головой о край чего-то твёрдого, зазвеневшего в ответ.

— Твою мать! — Выругался я.

На диване лежала гитара. Видимо, я совершенно случайно создал её.

Взяв в руки инструмент, проверил настройку. У меня слух не абсолютчика. Это им не нужен камертон, а мне бы не помешал. В кармане тут же что-то вздулось. Сунув руку, вытащил... Ага, разумеется, он, родимый! Камертон. Только не рычажковый, а духовой, для лажуков типа меня. Ещё раз проверив настройку теперь уже по камертону, удовлетворённо провёл ладонью по струнам. Они были металлические.

"Это хорошо, — подумал я, — терпеть не могу нейлон".

Тихо перебирая струны, попытался вспомнить хоть одну песню из прошлой жизни. Куда там?! Даже намёка не было. Вроде мелодии крутятся, а слов ни в одной извилине не сохранилось. Даже тема не всплыла в сознании.

— Да уж! не получится из меня попаданца. — Негромко произнёс я. — Не выполнил четырёх правил "попаданца": убить Гудериана, замочить Хрущёва, добиться внедрения промежуточного патрона 7.62 и перепеть Высоцкого!

Об этом я где-то читал. В памяти сохранилось. А вот песни так и не вспомнились. Кроме всего здесь не было Хрущёва с Гудерианом, а песни гениального барда почему-то не желали вспоминаться. Возможно, книги с текстами песен могли быть в библиотеке. Хотя вряд ли. Создавая её передо мной стояла цель сохранить как можно больше технической литературы, немного беллетристики с фантастикой. И всё. Про песни я как-то не задумывался в тот момент.

Петь хотелось, но ни одного слова в голову не лезло. Разве что: "В стае белых птиц, как снежный ком на ели".

— Странно... — Произнёс я вслух, и задумался.

Через пару минут песня была готова, но вот петь её что-то расхотелось. Я попробовал ещё:

"Небо с полем обнялись,

Счастье с волей, даль и высь—

Это не разлучная родня.

Долу клонится ковыль

И клубами вьётся пыль

Под копытом гордого коня.

Он летит стрелой страстей,

Вырываясь из сетей,

Уходя от пут и злых бичей.

Конь без сбруи и подков,

Цель искусных ездоков,

Божьей волею пока ни чей.

Верховые скакуны

Вслед за ним устремлены,

В рабских душах зависть и вражда.

Не похож на них изгой.

Не был он не чьим слугой.

Жизнь ему невольничья чужда.

Никнут травы на корню.

Снова травля вслед коню.

Бешенная гонка, как в аду.

За не сбыточной мечтой,

За свободной красотой,

Что б вести её на поводу.

Необъятен тайны мрак

Ей окутан Аргамак.

И попоной шитой серебром

Опустилась на него

Синей ночи волшебство.

Стих во тьме безумной скачки гром".

— Что за бред лезет в голову? Не понимаю.

Попробовал ещё:

"Ему бы джунгли во владенья

Ведь он же царь звериный — Лев.

А он по кругу по арене

Бредёт уныло присмирев".

Нет, песни явно не получались. Я отложил гитару и задумался. "Ну почему попаданцы всегда такие умные? Они всё помнят, и историю, и технику... А я ни шиша!.. Понятное дело, что те, кто писал всю эту чушь понятия не имели, что значит попасть?.. Вот попал, и что? Знания лишь базовые, то есть те, что из школы да и то если помню. К примеру, из физики помню лишь устройство фотоаппарата и линзы. Ну разве с такими знаниями можно продвигать прогресс? Стихов и то не помню. Хотя!.. Тут интересно... Я ведь знал и стихи, и много песен. Но!.. Сейчас не помню даже Пушкина. Так, а фамилию великого поэта всё же помню".

Я поднялся, пытаясь вспомнить всё, что можно, и принялся ходить взад и вперёд по комнате, меряя её шагами. Благо гостиная была не маленькая. Увы, вспомнилось не многое. можно сказать вообще ничего. Два Толстых... А может три? Ну, Лев Николаевич, Алексей Константинович... Ах, точно! Ещё и Алексей Николаевич!.. Ну, это что касательно литературы. Я и помнил их лишь потому, что при создании библиотеки эти фамилии всплыли сами собой. Да, и Михаил Афанасьевич Булгаков оттуда же. Были ещё братья Стругацкие, и Айзик Азимов, Бредбери, Ефремов и другие. Но вот сказать, что я знал все их произведения, или хотя бы прочёл большую часть... Всё же это будет преувеличением.

В дверь постучали. Я замер посреди комнаты. Мне не хотелось никого видеть. Стук повторился.

— Чёрт... Какого лешего?! — Выругался я, но с места не сдвинулся.

В дверь опять постучали, но теперь не так решительно.

— Достали!.. Процедил я сквозь зубы, и решительно зашагал к двери. — Ну? — Грозно произнёс, распахивая на всю ширь.

— Ваше величество, заказанный сок. — Пролепетало испуганное существо.

— Поставьте на стол. — Приказал я, отходя от двери, и спросил: — Какой сок?

— Яблочный, как заказывали.

— Кто заказывал?

— Вы.

— Я?! — Удивился я, останавливаясь у окна. — А почему сразу не принесли?

— Так я сразу и принесла.

— И когда же это я заказывал?

— ПО телефону, минут семь назад.

— О! Какая точность. И ты узнала меня по телефону? В смысле, голос я имею ввиду?

— Да, конечно.

— Та-ак! — Выдохнул я, и повернулся к официантке. — Скажи, это правда, что все официантки, обслуживающие меня, меняются каждую неделю?

— Да. — Едва слышно подтвердила девушка.

— Тогда скажи ещё... А впрочем не надо. Признайся, сама придумала?

— Что? — Тихо-тихо переспросила официантка.

— Тебя как зовут?

— Ира.

— Иринка, ты сама придумала способ, как попасть ко мне без сопровождения и контроля?

— Да.

— Ты молодец! — Сказал я, делая пару шагов к ней.

Покинула она меня часа через два. За это время нас никто не потревожил. Либо китаянка не знала, либо решила, что так будет лучше.

Я сгрёб постель, зашвырнул её в корзину для стирки и вызвал горничную. Пока та меняла постельное бельё, я ждал, раздумывая, куда бы податься? Закончив, девушка вышла. Я же минутку ещё постояв у стола и поразмышляв над причудами судьбы, отправился на башню. Там наверху задержался ещё на мгновение и решительно отправился в Синегорск.

Спускаясь вниз вдруг подумал, что все башни создавал по образу и подобию, то есть здесь, как и в башне Первограда должен быть второй этаж. Девчонки про него не говорили. Вероятно думали, что такое могло сохраниться только в главной башне. Мне же захотелось проверить.

Протянув руку ощутил пустоту. Я был на площадке холла. Шагнув с лестницы, прошёлся вдоль стены, ощупывая дверные ручки. Нашёл свою и вошёл. Здесь была тишина и прохлада. На столике подле дивана скопилась пыль. Мне не хотелось выдавать своего места нахождения, поэтому я не стал вызывать уборщицу, а, расстелив кровать, завалился спать.

— Как говорили наши предки: утро вечера мудренее. — Произнёс я, засыпая.

Моё пробуждение было резким и непонятным. Вокруг стояла звонкая тишина. Хотя как это тишина может быть звонкой или глухой? Я хмыкнул. Действительно тишина была почти осязаемой. Тут мне вдруг пришло в голову, что я заключён в узком пространстве типа гроб. От такой мысли резко сел, ощупывая окружающую среду. Нет. Всё в порядке. Я лежал на той самой кровати, куда завалился некоторое время назад. Ещё хотелось бы знать, сколько именно времени назад? Но часов не было. На стене висел пыльный ковёр.

"Надо бы пригласить уборщицу. Не то я здесь пылью зарасту. — Подумал я, укладываясь обратно. — интересно, а вот в первой башне у меня был выход в парк. Сохранился ли он здесь? Хотя!.. Второй этаж всё-таки". И тем не менее я поднялся, сунув ноги в пыльные, как и всё вокруг, тапочки, побрёл. Выйдя в прихожую попытался вспомнить, из какой именно комнаты был выход в сад? Решил, что из левой. Намацал дверь и вошёл. Здесь так же воняло пылью. Поморщившись, пошёл вперёд пока не наткнулся на стеклянную дверь. Точно! Вот она! Задержавшись на чуток, рванул дверь на себя. Она задрожала, но с места не сдвинулась.

— Хм! — Сказал я. — Вот идиот.

И толкнул дверь от себя. Она легко распахнулась. Тут же в лицо мне ударил жаркий, сухой воздух.

— Блин. Что за фигня! — Недовольно проворчал я, возвращаясь в комнату.

Отыскал стул. Подпёр им дверь, чтоб не закрылась случайно, и шагнул из комнаты.

Здесь было что-то похожее на террасу. Пол под ногами был горяч. Это чувствовалось даже через домашние тапочки. Я переступил с ноги на ногу, остужая подошвы. Потом сделал ещё несколько шагов вперёд. Странно всё это. Здесь в Синегорске не могло быть такой жары. Климат здесь умеренный, не жаркий. Не холодный, но и не жаркий. А на террасе стоял пламенный ад. Продолжая двигаться, наткнулся на столб. Он был горяч. Ощупав его, решил, что это колонна. Слева находились перилла, или ограждение. Справа был проём. Осторожно ощупывая пространство впереди ногами, сделал несколько неуверенных шажков. За колонной оказались такие же перилла, но идущие вниз. Под ногой образовалась пустота. Пришлось присесть и пощупать руками. Это были ступени.

Постояв некоторое время в нерешительности, шагнул вниз. Их оказалось ровно семь. Стоя на последней, снял тапочек с левой ноги и осторожно опустил вниз, чтобы тут же завопить и отдёрнуть ногу. От таких резких движений тапочек свалился со ступени. Пришлось присаживаться и лапать руками по горяченному песку в поисках обуви. Слава богу, нашёл. Вытряс песок. Нет, это что-то невероятное. Такого быть не может. Может там дальше море? Но шума прибоя не было слышно. Может далеко? Увы... Воздух был бы влажным, или в крайнем случае пах бы морем. Но ничего этого здесь не было.

Постояв немного, вернулся в комнату. Убрал стул. Поставил его под стеной у двери на всякий пожарный. Вдруг понадобится ещё? Потом отправился на поиски душа.

Приводя себя в порядок вдруг задался вопросом: а почему в той башне у меня в комнатах была чистота, а здесь нет? Наверное, девчонки следили. Хм!.. Не получается. Допуска я никому не давал. Приглашал, разрешал войти, но допуска, нет. Тогда как? Вернее, почему? Какой-то механизм не сработал? Какой? Я ведь про уборщицу даже и не вспомнил при созидании специализированных помещений. Я и помещения-то задумывал случайно. Просто экспериментировал. А что из этого вышло?

— Что-то тут не то. — Думал я, покидая убежище.

По лестнице кто-то шумно бежал вверх. Чтоб не засветить этаж пришлось быстро пересечь холл и выйти на площадку. Надо было решить, куда идти? Вроде бы как некуда. Хотя!.. Стоило проверить другие догадки. Башен у меня восемь, если не ошибаюсь, значит, и комнат должно быть столько же? Стоп, нет. Башен теперь гораздо больше. А вот начальных восемь. Стоит провести исследование на предмет существования этих комнат в остальных башнях и порядка в них. Затем интересно было бы осмотреть и другие башни. Вдруг и там имеются эти хитрые комнаты?

— Ваше величество! — Раздалось снизу. От неожиданности я не только вздрогнул, слегка подпрыгнул.

— Что тебе? — Автоматически поинтересовался я, даже не уточнив, кто это.

— Ваше величество! — Повторил человек, явно поднимавшийся ко мне. — Вас везде ищут.

— Ты кто? — Наконец сообразил спросить я.

— Я дежурный смены сержант Неваляжкин. — Отрапортовал тот.

— Вольно. Кто меня ищет? Расскажи поподробнее?

— Королева! Говорят, что вы пропали вчера из цитадели. Не ночевали во дворце. Вот с тех пор и ищут.

— Я вам всем головы оторву! — Раздался сверху вопль Альбины. — Вы мне ступени лизать будете!

Я поморщился.

— Скажи, она всегда так орёт? — Спросил я сержанта.

— Нет, ваше величество. Просто она, как и все, очень нервничает.

— Ага. И эту нервозность создал я. Понятно.

В этот момент Альбина выбежала на площадку и ахнула.

— Ёбсель-мобсель! — Не сдержалась она. — Его все ищут, а он с солдатами развлекается.

— Я тебе сейчас развлекусь!

— Простите, ваше величество. — Залепетала генерал-губернатор. — Никак не ожидала. Где вы пропадали?

— Я не понял? — Поднял я бровь. — Это с каких пор я должен отчитываться перед кем бы то ни было?! А ну-ка, пошли во дворец, разберёмся. Сержант, доложите о выполнении своего задания. И передайте командиру, что я доволен вашей службой и выразил вам благодарность.

Взяв Альбину под руку, я направился вниз.

— У тебя, надеюсь, здесь есть дворец?

— Нету. — Ответила ошарашенная моим натиском Альбина.

— И где же ты живёшь?

— В гостинице.

— Сума сойти. — Сказал я, останавливаясь. — Тогда пошли в цитадель. Там поговорим. Это же надо?! Генерал-губернатор не имеет своего жилья...

На вершине башни в цитадели нас уже ждали. Стоило появиться из портала, как на меня накинулась китаянка, вопя о нехорошем человеке... Ну и так далее. пришлось молча обойти её и спуститься во дворец. Добравшись до кабинета приказал немедля собрать всех губернаторов. Их оказалось не так уж и много. Мелисента — генерал-губернатор Аратты, Сяомин, Элина, Екатерина, Альбина и наместница Дженни.

— Что-то вас не густо. — Сказал я, мысленно пересчитав первоначальные башни. — Всего пять губернаторов и одна наместница на такую страну? Вам не кажется, что у нас есть вакантные места?

— Что вы предлагаете, ваше величество? — Осторожно поинтересовалась Дженни.

— Я вот что думаю. Белозёрск до сих пор курирует Егоров. Хотя ему и так дел хватает. Может всё-таки дать генерал-губернаторство Дженни?

— А кто будет заниматься вашими землями? — спросила Лина.

— Скажем, Потрашков?

— Вы уверены?

— Нет. А что прикажете делать?

— Дать наместничество официантке. — Съязвила Сяомин.

— Почему бы и нет? — Я улыбнулся в ответ.

— Ну так действительно у нас кухарки страной управлять будут. — Возмутилась китаянка.

— А что тебе не нравится? — Немного повысил голос я. — У тебя есть другие предложения?

— Есть.

— Слушаю.

— Морозкину.

— Кто такой? Почему не знаю?

— Знаете. Это купец, Морозкин Владлен Владиславович.

— А! Это из тех!.. Извини, но у меня нет уверенности в его лояльности.

— А я думаю, что очень правильное предложение. — Вмешалась Мелисента. — Рядом губернаторство Альбины, и база Николая Никаноровича находится как раз под Первоградом. Так что никаких лишних телодвижений Морозкин делать просто не сможет.

— А ему это надо? — Спросил я в упор.

— Не знаю. — Пожала плечами королева. — Но спросить можно.

— Тогда вызывайте, и давайте спрашивать. Порядок в государстве наводить надо.

— Интересно, где же это вы пропадали, что после этого порядок решили навести? — Съехидничала Сяомин.

— С тобой мы поговорим чуть позже. — Отрезал я. — У нас ещё куча вопросов. И так, Дженни назначается генерал-губернатором Белозёрска. Это решено и обсуждению не подлежит. Место наместника пока что свободно. Но у нас ещё две башни, и два города, между прочим, не имеющих своего официального названия. Ну, госпожи? Что скажете?

— Уточните, какие башни? — Спросила Мелисента.

— Западная башня и северная.

— Так у северной город Лесной называется. — Сообщила Альбина.

— Откуда известно? — Скептически поинтересовался я.

— Так все жители его называют.

— Отлично. Так и назовём. Кто там начальником будет?

— Я бы предложила Вармантова. — Не уверено произнесла Лина.

— Почему?

— Он неплохо показал себя в баронстве.

— Идёт. Вызывайте и его. И так, осталась последняя башня. Кого? И как?

— В смысле? Кого, и как? — Спросила Мелисента.

— Кого губернатором, и как назовём город? — Пояснил я.

— Вообще-то люди его почему-то называют Змеиным. — Сказала Катя.

— Почему? — Спросил я, и тут же заткнулся. — Нет. Такое имя городу я бы не хотел.

— Я бы то же не хотела, — сказала Сяомин. — но против людской молвы...

— Там рядом горы. Кстати, как мы их называем: — Спросила Лина.

— А хрен их знает. — Ответил я. — Кстати, а как их называют сами горцы?

— Вы будете смеяться, но горцы называют их Караганкийские.

— Почему я должен смеяться?

— Это река на Урале.

— Странно?.. Какая связь?

— Не знаю.

— Так, ладно. пусть горы так и называются Караганкийский хребет.

— Тогда город назовите Утяган. — Улыбнулась Лина.

— Почему?

— Да всё исходя из карты Урала. Это бассейн рек.

— Чёрт... А почему бы его не назвать Междуреченск?

— А причём здесь реки? — Спросила Катя. — Вроде там нет никаких рек?

— По-моему, есть. — Возразила Альбина.

— Я не помню, есть там реки или нет, но город расположен между пустыней и горами. Не так ли? Поэтому и Междуреченск.

— Есть там речки. Правда, небольшие, но есть. — Сказала Сяомин. — и город, правда, находится несколько вдалеке от обеих.

— Город разрастётся. — Возразил я. И губернатором туда направим Стаховского Рабсула Рустамовича. Возражения есть?

Возражений не последовало. Мы ещё немного обсудили план дальнейшего развития губернаторств, после чего доложили о прибытии вызванных будущих губернаторов.

— Так, Сяо и Мелисента, оставляю на вас переговоры с губернаторами, а я, с вашего позволения, пойду пообедаю. Лина, составишь мне компанию?

— А я? — Спросила Дженни.

— Так, всех свободных приглашаю отобедать со мной. — предложил я, выкрутившись из неловкого положения.

После обеда в кабинет ворвалась разъярённая Изольда и принялась требовать от меня немедленной отмены назначения таких нужных и занятых магов. Якобы у них дел в магической академии невпроворот, а я, такой-сякой, не мазаный сухой, вынуждаю их заниматься чёрти чем.

Выслушав эту тираду, я спокойно уточнил:

— и так, Изольда Феодоровна, вы настаиваете на своём требовании?

— Да! — Решительно заявила магиня.

— В таком случае я назначаю вас генерал-губернатором двух губерний вместо Ильи Петровича и Рабсула Рустамовича.

Такого Изольда никак не ожидала, а потому потеряла дар речи, беззвучно открывая и закрывая рот в течение нескольких минут. Наконец она совладала с собой и спокойным голосом произнесла:

— Извините, ваше величество. Я была не права. — И вышла, осторожно прикрыв за собой дверь.

— Вот так-то лучше. — Сказал я ей в спину. — У нас действительно большая кадровая проблема.

Потом появились капитаны со своими претензиями. Им так же не нравилось назначение, но пришлось охладить их пыл подобным предложением. Капитаны, вотличае от Изольды, не растерялись, а предложили подобрать себе достойную замену. На что я тут же согласился. Но пока замены нет...

После чего позвонил Бережновой и попросил её подобрать мне секретаря. Галина Павловна хитро так усмехнулась в трубку и поинтересовалась:

— Помоложе или за тридцать подойдёт?

Я не сразу понял подвох, а когда сообразил, хотел было рявкнуть, но взял себя в руки и сказал:

— Меня не интересует пол. Мне нужен нормальный, желательно очень хороший секретарь-референт.

— У меня есть на примете одна девушка. Правда, ей тридцать два года. Зовут Алёна Игоревна Савина.

— Чего?! — Не удержался я от восклицания.

— Савина Алёна Игоревна. — Терпеливо повторила министр образования. — А чему вы удивляетесь?

— Да нет, ничему. Просто совпадение.

— Бывает. Она очень исполнительная, умная, красивая. Я и раньше предлагала её герцогине Сяомин, однако та на отрез отказывалась.

— Почему?

— потому что Савина действительно очень красивая девушка. Ваша супруга опасается соперничества.

— Великолепно!

— Только у меня к вам просьба... Постарайтесь, пожалуйста, не обидеть её. Она правда, очень грамотный специалист.

— Ладушки. Подойдёт. Пусть приходит и начинает вникать в курс дела.

После этого перезвонил Кружкину и попросил его зайти, если он не занят. Он оказался не занят и обещал немедленно появиться. Но первой успела Савина. Про внешность сказать ничего не могу, но голосок у дамочки оказался очень-но приятный. Ну прям по моему вкусу.

— Значит так, Алёна Игоревна, держите ключи от кабинета, приёмной, сейфов и столов. — Я извлёк увесистую связку ключей и положил на стол перед собой. — Далее, вот вам должностной список, напишите приказ о том, чтоб все ключевые фигуры министры, губернаторы и так далее, в течение недели предоставили отчёт о состоянии дел в их ведомствах. Отчёт должен быть письменным. Я не знаю, есть ли там копирка?.. Возможно вам придётся печатать целую гору бумаги... Чёрт, как плохо, что нет компьютеров с принтерами и ксероксом... Ладно... В общем, подготовьте, я подпишу.

— Разрешите вопрос?

— Пожалуйста.

— Сколько я буду получать?

— Твою мать!.. — Я схватил трубку телефона. — Регина Александровна! Да, слушайте, вы подготовили финансовую сетку? Для должностных лиц? Ага. Нет?! Убью!!! Я даю вам час. Через 60 минут у меня на столе должен лежать полный список со всеми выкладками. Я не знаю, как вы успеете?! Но через час. Время пошло.

Я швырнул трубку на аппарат и несколько секунд приходил в себя. Это же надо?! До сих пор люди работали даром!!! Прямо зла на этих финансистов не хватает.

— Так. — Произнёс я, вдохнув полной грудью и медленно выдохнув. — Через час я точно скажу, сколько буду вам платить. Так подойдёт?

— Да. Ещё вопрос можно?

— Подождите вы со своими вопросами... В любом случае ваша зарплата будет очень высокой. Не забывайте, вы секретарь-референт короля, чёрт бы его побрал...

— Кого? Короля?

— Да!.. — Рявкнул я, и грохнул кулаком о стол. — Извините. Нервы...

— Ну что вы так?! Вполне себе нормальный король.

— У вас есть жених?

— Нет.

— А вы знакомы с Иваном Пуховым?

— С кем? — Не поняла девушка.

— Ладно. Проехали.

— Вы меня с кем-то спутали?

— Не знаю. Пока не знаю. Трудно сказать. Давайте ваш вопрос.

— Кто отчёты будет анализировать?

— Придётся мне. — Тяжело вздохнул я. — У меня нет аналитического отдела.

— Хм?! — Удивилась Алёна Игоревна. — А мне казалось, что у вас вполне рабочий госаппарат.

— Нет. Только некоторые сектора.

В дверь постучали.

— Скажите, пусть подождут. — Попросил я секретаря.

Девушка вышла чтоб через мгновение вернуться.

— Так, на чём мы остановились?..

— На госаппарате.

— А, да. Нет. Аналитиков у меня нет. Кстати, а с Кивриным вы не знакомы?

— Нет. Я Модеста Матвеевича встретила, когда сюда шла.

— Какого Модеста Матвеевича? — Не понял я.

— Камноедова.

— Один — ноль в вашу пользу.

— Тогда объяснитесь?

— Не фига себе! Вы требуете у короля объяснений?!

— Извините. — Смутилась девушка.

— Молодец, мы с тобой сработаемся. Кстати, можно на ТЫ.

— Конечно, ваше величество.

— Отвечаю на твой вопрос. Ковров и Бриль, как прочие упомянутые мной личности из той же оперы, что и Кристобаль Хозиевич. С той лишь разницей, что они из экранизации.

— Так вы решили, что я специально так назвалась?

— Нет. Я подумал, что вы... Ты...

— Что я персонаж этой самой экранизации.

— Ну, что-то вроде того.

— Нет. Я не персонаж. И даже не актриса.

— Это я уже понял. Ладно. Давайте вернёмся к нашим баранам. идите на своё место, ознакомьтесь, чего не хватает? Что лишнее? Потом со списком ко мне. Попробуем решить некоторые проблемы. А насчёт аналитического отдела, задумка хорошая, только где брать людей с таким складом ума?

— искать надо.

— Каким образом?

— Можно я подумаю, а потом сделаю вам выкладки?

— Разумеется. Вопросы ещё есть?

— пока нет.

— Тогда пригласи сюда Кружкина. Да, и никого не пускать, даже королеву без доклада.

— Так нельзя, ваше величество.

— Как нельзя, а как можно позволь решать мне.

— извините. Можно приступать к своим обязанностям?

— Да. Список и ключи забери. Да, и перезвони Брудкевич, поторопи её.

— Хорошо.

Девушка вышла и тут же в кабинет вошёл Кружкин. Я не стал играть в вопросы-ответы, а спросил напрямик, что он знает о своих подземельях? Выяснилось, что ничего. И что в первый раз в жизни слышит о том, будто под его родовым гнездом были подземелья. Только теперь я сообразил, какого дурака свалял. Он и не мог знать. Ведь он прошёл перерождение. Пришлось извиниться и отпустить парня работать дальше. Но тот решил использовать аудиенцию по полной программе. Его интересовали вопросы дальнейшего развития железных дорог. Ему очень хотелось связать Аркаим через пустыню, но Регина не желала выделять финансы под проект. Он ознакомился с планом гор и предлагал пустить ещё одну ветку, чтоб связать все карьеры.

— Так же легче и дешевле будет доставлять руду к металлургическим комбинатам, и не придётся строить по одной мартеновской печи подле каждого рудника. А завтра он иссякнет? Что будем делать?

Вопросы парень ставил очень грамотные. Я попросил его изложить всё на бумаге и передать секретарю. Сроки устанавливать не стал, пообещав, что решу вопрос в несколько дней после получения доклада.

Кружкин покинул кабинет как на крыльях.

Следом за ним влетела Брудкевич. Я Потребовал немедля покинуть кабинет и войти как положено. Регина Александровна аж задохнулась от возмущения, но появившаяся рядом с ней тень вернула ей разум. Женщина вышла, хлопнув дверью. Я тут же потребовал вернуться и выйти как положено. Разъярённая финансистка сделала требуемое, но аудиенции больше не просила.

Однако побыть наедине с самим собой не довелось. Вошла Алёна и сообщила, что в приёмной ждёт аудиенции моя жена.

— Чёрт. — Выругался я. — Действительно неприятно... Значит так, я отменяю свой предыдущий приказ. Ко мне без доклада могут входить: королева Мелисента, герцогиня Сяомин, герцогиня Гречанова и герцогиня Ёжикова. Да, и извинись за меня.

— Обязательно. — Сказала секретарь и вышла.

Через минуту дверь открылась и вошла китаянка.

— Проходи, — предложил я, — присаживайся. И извини. Я тут с горяча натворил дел. Дурацкий приказ отдал.

— Уже отменил?

— Отменил, конечно.

— Только это было сделано сгоряча?

— Ну, вроде да?!

— Вы помните наш договор?

— Какой?

— Брачный.

— Ах, да... В общих чертах. — Сказал я, пытаясь припомнить, что я мог учудить с этим договором.

— Ну так я напомню. По договору разрешение на ту или иную любовницу даю я.

— и?

— На каком основании ты испортил официантку?

— Какую официантку?

— Ирину.

— А!.. Ну, я решил, что: во-первых, если она сумела до меня добраться, значит, ты ей это позволила. У меня даже сомнений на этот счёт не было. Во-вторых, почему испортил? Я никого не порчу.

— Ты прекрасно понял, что я имела ввиду под словом испортил. Она же теперь замуж выйти не сможет! Идиот! Ты хоть понял, что натворил?!

— Так. — Жёстко сказал я. — Прекрати орать на меня. Тебе никто такого права не давал. Даже по брачному договору. Не так ли?

— Извините, ваше величество. — Покаялась китаянка. — Я очень расстроилась за девушку.

— Выходит, ты за всех за них беспокоишься лишь потому, что они, переспав со мной, не смогут выйти замуж?

— Да.

— Не понимаю.

— Тебе ж уже объясняли... Та, что попала под твоё влияние не сможет никогда в жизни лечь в постель с другим.

— Ну почему?!

— Спроси об этом Дженни.

— Ага, которую ты мне подсунула.

— Разве она была плоха?

— Нет. Нормально. Но она-то наверное не очень-то желала ложиться со мной в одну постель, а ты заставила её это сделать.

— Не лги. Ты прекрасно знаешь и без меня, что это не так. Вспомни первые дни? Мне рассказывали, как Альбина с Дженни так и липли к тебе. Очередь выстраивали.

— Что по этому поводу говорит Изольда?

— Она не знает. Но предполагает, что это исключительно физическая зависимость.

— Понятно. Хотя... Ничего мне не понятно. Если все вы заняты, а мне...

— Я поняла, но ведь можно решать вопросы культурным путём?

— Ну-ка, ну-ка! Отсюда поподробнее?..

— Ну, ты же мог мне позвонить...

— Ага, и сказать, чтоб все телефонистки слышали, что мне не в терпёж. И пока ты кого-то найдёшь,... Поняла, какую глупость ты сморозила?

— Я думаю, что эта девушка (она кивнула в сторону приёмной) тебе вполне подойдёт. А главное, она всегда будет под руками.

— Ты думаешь, что говоришь? Неужели ты не понимаешь, что не всякая девушка согласиться на постель со мной?!

— Всякая. — Уверенно ответила Сяомин, и повторила: — Всякая.

— Ладно. У тебя всё или ещё что?

— Ты только не торопись с ней. Она сама к тебе придёт. А если поторопишься, то просто уйдёт.

— Понял. — Мрачно буркнул я.

— Кстати, и об Изольде подумай.

— Сума сошла?! Она же с меня клятву требовала!

— А ты её дал?

— Нет. Но какое это имеет значение?

— Большое. Изольда теперь зла сама на себя за свою дурацкую выходку.

— Так пусть сама и приходит.

— Она не может. Боится, что ты будешь смеяться над ней, мол, сама требовала, а теперь припёрлась.

— Это она тебе сама говорила или ты думаешь так?

— Говорила.

— Я не могу нарушить слово. Хоть и не давал его впрямую. Поэтому могу лишь сделать шажок, а дальше уж пусть она сама решает как быть.

— Хорошо. А Ирочку я поставлю в дежурство по этажу.

— Это как?

— Ну, если тебе понадобится чаю попить утром, или кофе...

— Понял. — Сказал я и замолчал.

— Пойду я. удачи тебе, король.

— Не паясничай.

— А я и не паясничаю. Чует моё сердце, что случится сегодня что-то необратимое.

— Тьфу на тебя! — Сказал я в закрывающуюся дверь. — Нашла быка-производителя.

Вошла Алёна. Принесла кипу приказов. Пришлось подписывать. Их оказалось так много, а я совершенно разучился писать, что к концу чуть без руки не остался.

— Ваше величество, мне нужны курьеры.

— Нагрузи Мурзикова. Пусть организует тебе молодняк. Заодно и заработают. Кстати, финансовая сетка готова?

— Да. Прочесть?

— Ты закончи сначала с приказами, потом заходи, посмотрим, чего начудила наша бухгалтерша.

— Бухгалтерша — это жена бухгалтера. — поправила меня секретарь-референт.

— Благодарю за подсказку.

Девушка ничего не ответила. Кабинет покинула молча. Я откинулся на спинку кресла. Боже мой! как хорошо ничего не делать!.. Зазвенел телефон.

— Вот блин, и отдохнуть не дадут. — Ругнулся я, поднимая трубку.

— Ну что, козёл, теперь мы будем тебя мочить — Раздался из трубки грубый мужской голос. — Ты доигрался.

— А у меня ощущение, что это ты доигрался. — Немного растерявшись от такого напора ответил я.

— Ты не оставил нам шанса. Другого варианта нет. Так что не обессудь.

— Выходит, ты не один.

— Это вопрос?

— Нет, это констатация. Неужели ты даже интонации не распознаёшь?

— Ага, вопрос!

— Нет. Не вопрос. Это моё удивление.

— Ты бы лучше о своих бабах подумал. Ведь после перерождения ты их помнить не будешь. И они к тебе не будут столь ласковы.

— пошёл ты...

— А ты не злись, не злись. Убивать мы тебя будем быстро. Мы не садисты. Нам ни к чему людские страдания. ДА, ты останешься в памяти своего народа героем, королём-легендой...

— С наследником, между прочим.

— Твой наследник не родится, и ты лучше меня это знаешь.

— Если я погибну, родится. В этом твоя ошибка.

— Нет. Я не ошибаюсь.

— На этот раз ты и твои кореша сильно ошиблись. Слушай меня внимательно. Очень внимательно. Второй раз повторять не буду. Для особо тупых!

— Ну?

— Не нукай, не запряг. Отныне своею волею повелеваю: всех моих недругов, и в первую очередь глупцов, возомнивших себя богами этого мира, лишить магических и прочих достоинств вовеки веков! Всех их потомков и родственников на всё время существования этого мира. Чтоб они никогда не смогли диктовать условия никому, и гадить никому не смогли. И пусть магия остаётся только у моих доброжелателей, друзей и родственников лояльных мне. И чтоб магия распространялась только на мои земли и нигде больше!

— Сука!!! — Голос оборвался.

В трубке раздалась мёртвая тишина. Осторожно, как великую драгоценность, уложил трубку на рычаги, и тут же поднял. В ухо ударил упругий зуммер. Наша линия, замкнутая на местную магию, продолжала работать.

Конец первой книги

26 июня 2016 г. Воскресенье