Русский Азов

Русский Азов.

В 1637 году 7 тыс. запорожских и донских казаков взяли Азов. Вырезав всех мусульман и освободив православных, они не только не сожгли крепость и не разбежались по своим куреням, но стали осваиваться на новом месте, привезли семьи, открыли лавки и т.д. Вскорости к ним на поселение прибыли около 700 запорожцев. Азов стал превращаться в нормальный городок.

Захват Азова кардинально изменил ситуацию в регионе. Прекратились набеги татар на русские земли. Многие ногайские мурзы перешли под руку московского государя, а ногайский мурза Янмамет с семьёй и войском в 1200 всадников бежал прямо в Азов. Всего к русским перешло порядка 30 000 всадников.

Турки смогли организовать поход против Азова лишь в мае 1641 года. Несмотря на огромное численное превосходство турок Азов выстоял. Но, поняв, что сами они крепость в следующий раз удержать не смогут, казаки отправили послов ко двору царя Михаила.

Они предложили Москве взять Азов под свой контроль. Михаил передал это предложение Земскому Собору, там оно было отклонено. Одним из главных аргументов против присоединения Азова (помимо войны с турками) была сумма в 221 тысячу рублей необходимая на занятие этой крепости. Не станем разбирать, кто придумал эту цифру, перейдём сразу к альтернативе. Представим себе, что Михаил сам решил этот вопрос или продавил его положительное решение на Соборе.

Как, на мой взгляд, изменилась бы ситуация в этом случае?

Во-первых, резко снизилось бы число набегов татар в пределы Русского государства. Азов стал бы постоянной угрозой для Крыма. В случае набега часть азовского гарнизона и казаки (в том числе и запорожские) могли бы провести карательный рейд на любом участке крымского побережья. Уже это окупило б все затраты на Азов.

Во-вторых, уменьшение опасности набегов позволит снизить затраты на "засечные черты" и начать колонизацию Дикого Поля.

В-третьих, контроль над Азовом порождает необходимость строительства флота (под Воронежем, как и в РИ, но на 50 лет раньше). Навыки по его строительству пригодятся в надвигающихся северных войнах.

В-четвёртых, более вменяемые и контролируемые татары станут отличным подспорьем в приближающейся войне с Польшей за Украину. Итоги этой войны будут более внушительными.

И, наконец, в-пятых, результат похода Василия Васильевича Голицына будет совсем другой. Не будет недостатка в припасах и воде, доставляемых флотом, который так же будет совершать рейды по тылам крымских татар. Да и значительное количество ногайских всадников присоединится к русскому войску.

А если поход Голицына станет победоносным, то возможно никакого петровского переворота не будет, а сам Пётр останется за кадрами истории.

Итак, как это было.

Год 1642.

Ещё в январе начат сбор средств (полудобровольный) для войны с турками. При этом подчёркивалось сакральное значение этой войны. Церковь и торговые люди обещали крупные суммы на Соборе.

Никита Беклемишев и Тимофей Желябужский назначены командующими готовящейся армии и воеводами Азовской земли, первый, в основном, отвечал за военную часть, второй за строительство укреплений и дипломатические связи с союзниками. Михаилу хватило ума понять, что коль казаки смогли не только захватить, но и удержать город от огромной армии турок, то их мнение будет важно учесть, а потому атаман Наум Васильев был назначен помощником командующего Беклемишева и ему дан чин полковника.

10 марта на Дон была отправлена царская грамота, в которой говорилось о том, что Михаил принимает Азов под свою руку. Там же казакам предписывалось следовать разработанному в Москве (в том числе и казаками из посольства) плану. В плане содержались следующие пункты:

1.Объявлялся призыв добровольцев среди донских и запорожских казаков для проведения широкомасштабных набегов на Крым, строительства укреплений и обороны Азова на случай турецкого нашествия. По моему мнению, речь может идти о 15 тыс. казаков, возможно больше.

Отправка боеприпасов, оружия, продовольствия и денег в Азов уже начата.

2.Разослан призыв о созыве добровольцев среди вольных людей России. Предполагаемая численность — минимум 10 тыс. Должны будут заменить стрельцов в гарнизонах на "черте" и участвовать в строительстве укреплений Азова.

3.Отправлены посольства к Большим Ногаям, в Казыевский и Кантемировский улусы, к горным черкесам, кабарде и др. племенам с предложением союза и совместных действий против Крыма и Турции. Численность порядка 25-30 тыс.

4. В основную армию набирались: дворянское ополчение — прим. 10 тыс., полки нового строя — прим. 5 тыс. и стрельцы — прим. 20 тыс. Для снабжения Азова артиллерией разрешается частичное изъятие её со всех южных близлежащих крепостей.

5. С армией отправлялось необходимое количество специалистов и даточных людей для строительства азовских укреплений.

6. В нескольких километрах от Азова начать строительство гуляй-городов.

К предвоенным подготовительным мероприятиям армии следует ещё добавить меры по противодействию турецкому флоту. Помимо артиллерии Азова, готовились брандеры и подзатопленные брёвна, которые должны будут сплавляться по Дону, на встречу туркам, в надежде повредить некоторые корабли. Особой эффективности не ожидается, но задержать на некоторое время флот и помотать нервы туркам можно.

Из-за нехватки времени (меньше трёх месяцев) план по укреплению Азова полностью реализовать не удалось, но, тем не менее, оборонительные возможности крепости, по сравнению с довоенным периодом, были улучшены. Были построены несколько земляных валов, вокруг крепости прорыт ров, окружённый деревянным частоколом, в строительстве самой крепости широко использовался камень.

Огневая мощь батарей возросла в двое. 200 стволов остались от турок и столько же привезены армией.

Русские войска на момент вторжения были разделены на следующие группы. Основные силы (царские войска и союзники) — стояли под Черкасском, в Азове сидел 10 тыс. гарнизон (в основном из казаков), казачья флотилия на Кальмиусе (около 5 тыс.) и флотилия запорожцев на нижнем Днепре (около 3 тыс.), ждущая возможности прорваться мимо турецких крепостей в устье реки, для набега на Крым.

В нашей АИ турки высадились несколько позже, чем в РИ, а именно 12 июля, так как знали о том, что в крепости их ждут русские войска и проявили осторожность. Опоздание связано ещё и с тем, что туркам не сразу удалось заставить двинуться к Азову татарские силы (сказались набеги казаков). Численность войска составила прим. 100 тыс. турок и 30 тыс. татар.

Первыми турецкий флот обнаружили патрули казаков на "чайках" и отправили весть в стан русских войск и основной казачьей флотилии, опустошавшей восточное побережье Крыма. Флотилия двинулась вдоль побережья и вошла в Кальмиус, где и была тщательно спрятана. При отходе погибли 12 патрульных лодок с экипажами, отвлекавших турецкие корабли и давших возможность товарищам скрыться.

Исходя из общих принципов русской политики этого периода, можно предположить, что командование будет избегать прямого столкновения с противником, пытаясь измотать его в ряде скоротечных стычек, засад и диверсий.

Примерная хронология войны:

— 12-го июля начало высадки войск в устье Дона

— 15-го соединение с татарами и начало осады Азова. Турки знают о войсках под Черкасском, это их нервирует. Отправленная в разведку боем татарская конница была потрёпана артиллерией гуляй-города и ногайской кавалерией. Потери Русской армии — 18 ч. ногайцев 165 ч. Потери татар около 500 ч.

— В ночь на 16-ое первая попытка применить брандеры. Первый сработал отлично, два остальных обнаружены, потому успех минимален. Общие потери турок две галеры уничтожены, четыре повреждены.

— Утром 17-го основная часть армии (70 тыс. турок и 20 тыс. татар) двинулись к Черкасску. Оставшиеся начали артобстрел города, а в полдень штурм. Штурм городом отбит. Потери защитников 269 ч., у турок не менее 1500 ч.

— В ночь на 19-ое, за двадцать километров от Черкасска, во время ночной стоянки турок, произошло новое нападение брандеров и 56 "чаек" на, двигавшуюся параллельно войску, часть флота. А под утро были применены брёвна. Общие потери турок составили 12 уничтоженных и 32 повреждённых судна.

— Вплоть до 23-го турки стояли лагерем на одном месте. Среди янычар вспыхнуло недовольство. Они опасались потери флота и требовали возвращения к Азову. Обвиняя Селим-пашу в измене, они кричали о том, что султан говорил лишь о взятии Азова и ничего о походе в глубь диких степей. Командованию турок удалось навести порядок и на следующий день войско двинулось к Черкасску. Селим пошел на встречу войску лишь в вопросе флота, тот вернулся к Азову. Турки приняли меры, а потому применявшиеся, в дальнейшем, брёвна уже не имели такого успеха и до конца кампании смогли повредить лишь 7 вражеских судов.

— Утром 24-го войска приготовились к бою. Моральный дух татаро-турецкого войска был низок. Постоянные нападения легкой конницы русских (они же ногаи), казачьих ватаг на флот и фланги, слухи об огромности русской армии и якобы, идущего к ним на подмогу новой 100 тыс. армии (работа грамотно подготовленных перебежчиков) всё это не могло не удручать турок. Русские же, несмотря на некоторый мандраж, наоборот получали только хорошие новости. Азов держится. Ногаи каждый день притаскивали на арканах пленённых татар, татарская конница оберегала левый фланг турок, поэтому столкновения в основном происходили между всадниками, а после того как татары, увлёкшись погоней за ногаями, попали под залп орудий гуляй-города, они опасались отрываться от своей армии. Но самые главные новости, усилившие уныние одних и решимость других, были привезены гонцом ночью, в турецкий лагерь. Это была весть об атаке 16 июля, тайком выплывших из Кальмиуса после прохода турецкого флота, казачьей флотилии Перекопа. Удар был нанесён внезапно и с тыла и вызвал сильную панику среди татар. В общем-то, можно сказать, что крепость пала, бои шли уже в самой твердыни Крыма, но подоспевшая помощь в виде 15 тыс. отряда татар помешала завершить дело. Казаки были вынуждены покинуть крепость и срочно спасаться на "чайках". Раздосадованные неудачей они собирались снова скрыться в Кальмиусе, справедливо опасаясь мести турецкого флота, как вдруг разведывательные суда донесли, что видят перед собой 9 грузовых судов турок без охранения. Соблазн был велик и казаки напали на странную эскадру. Взяв, практически без потерь, суда на абордаж казаки узнали, что те везли продовольствие, боеприпасы и деньги в армию Селим-паши. А отсутствие конвоя объяснялось гонором турецкого капитана не пожелавшего ждать его из-за поломок на флагмане конвоя. Немного ошалевшие от привалившей удачи, казаки стали перегружать самое ценное на свои "чайки", а затем подожгли ненужные им корабли (вместе с экипажами) и тронулись на север. Но потраченное на грузовики время сыграло с ними злую шутку. Появились турецкие галеры. Галер было 49. Это был злополучный конвой и эскадра специально направленная для борьбы с казачьими набегами. "Чайкам" не удалось скрыться, и они были вынуждены принять неравный бой. В этом бою казаки проявили чудеса героизма, особенно прикрывавшие основную флотилию экипажи, и потопили 8 галер и вырезали экипажи ещё 12, но сами понесли большие потери. Погибла 31 "чайка" из 112 и около двух тысяч казаков (175 из них оказались в плену и были позже обменяны на пленных турок). Кстати казна, захваченная казаками, не досталась туркам, так как была вывезена на одной из скрывшихся "чаек".

— Вторая же весть сообщала о том, что запорожцы не только прорвались сквозь охраняемое устье Днепра, но и 17 июля напали на Гезлев вырезав всё живое не способное перекреститься на православный лад. Сделав из Гезлева опорный пункт, они совершают набеги в глубь полуострова. В стане татар паника и разброд. Мухаммад IV обратился к паше с просьбой покинуть татарам армию для защиты своих земель от казаков. Нецензурный отказ Селим-паши мало способствовал дружбе между ними. Эти новости стали известны русским за несколько часов до битвы благодаря пленному татарину.

Вот такие новости обсуждались в обеих армиях ранним утром 24 июля перед битвой.

Русские готовились обороняться. Они возвели перед своими позициями земляной вал с частоколом (не везде), выдвинули вперед два небольших гуляй-города, каждый из которых был снаряжён двумя орудиями (пищали по 60мм снаряжённые дробом) направленными вдоль фронта русских и командой из двадцати стрельцов (добровольцев и лучших стрелков) оснащённых двумя долгими пищалями и четырьмя пистолями каждый, а так же достаточным припасом.

Левый фланг русских прикрывала река, правый союзная конница, а тыл окраины Черкасска. Дворянское конное ополчение оставили в резерве.

В центре позиций был оставлен проход в земляном валу между гуляй-городами. Этот проход прикрывал "немецкий" полк. Беклемишев намеренно поставил здесь именно их, рассчитывая, что те не выдержат удара турок и отойдут и тогда во фланг прорвавшихся должны будут ударить скрытые орудия и дворянская конница. Но полк удивил русского воеводу.

Битва началась довольно предсказуемо арт. перестрелка, обстрел татарами русских позиций и ответный огонь стрельцов.

Первыми в атаку пошли сипахи, обрушившись на центр русских позиций. Несмотря на мощный натиск, атака провалилась. Хорошо показали себя полк иноземцев под командованием Александра Лесли и гуляй-город под командованием гуляйного воеводы Петра Морозова.

Пехота турок так же не добилась успехов, атакую вдоль реки. Первые проблемы начались около полудня, после того как татары смогли потеснить ногайскую и черкесскую конницу — правый фланг русских обнажился. Но тут во фланг торжествующих татар ударила, оставленная в резерве, дворянская конница. В возникшей давке, татары потеряли своё преимущество, понесли большие потери и стали отходить. Оправившаяся союзная конница присоединилась к преследованию татар. Те быстро рассеялись и смогли собраться лишь в нескольких километрах от поля боя. Повернувшая от быстро уходящего противника (преследуемого не подчинившимися ногаями) русская конница обрушилась на позиции янычар. Но, как и сипахи утром, не добилась больших успехов. Более того, она попала под плотный обстрел и, понеся ощутимые потери, повернула к своим позициям, чуть было не расстроив строй своей пехоты. Но вовремя перестроившийся полк иноземцев пропустил их, а преследовавших сипахов встретил убийственным огнём. Этот маневр и слаженные действия "немцев", произвели впечатление на Беклемишева, в дальнейшем он стал ярым сторонником полков нового строя.

На этом основные действия закончились.

После наступления ночи произошло два события. Небольшой отряд казачьих "чайек" напал на позиции турок у кромки воды. Само нападение вызвало лишь небольшой переполох, но именно под этот шум произошло второе событие — ушли татары. Они тихо покинули свои позиции и ушли в Крым, обогнув Азов, и направив гонцов к тем частям татар, что участвовали в осаде города, с приказом уходит домой.

Весть об уходе татар вызвала в душе Селим-паши два противоречивых чувства — великий гнев и великое облегчение. Гнев от предательства и облегчение от найденного, наконец, "козла отпущения". Паша видел, что битву с русскими не выиграть и всех планов войны не реализовать. Остаётся довольствоваться малым, а именно взять Азов и держаться в нём до прибытия пополнения и припасов. Отступление же с поля боя можно объяснить султану изменой Мухаммада IV.

Утром 25 июля русское войско с радостью смотрело на уходивших турок. Воевода Беклемишев быстро разобрался в обстановке (отсутствие татар) и приказал лёгкой коннице союзников непрерывно атаковать отступающую армию врага. Мурзе Янмамету же было велено с отрядом в 5 000 ногаев обойти турок и разведать обстановку в Азове. Видимо желая отличиться, мурза вместо осторожной разведки атаковал осаждавший Азов корпус в полную силу. Турки совершенно не ожидали подобного. Только вчера они с удивлением узнали об уходе татар и отправили к паше просьбу о помощи считая (и вполне справедливо), что с оставшимися силами им не взять Азова. Вероятно Ибрагим-паша (командующий осадными частями) принял, поначалу, ногаев за присланную помощь, но был быстро в этом разубежден. Удар конницы был ошеломляющ, циркумвалационная линия была прорвана на обширном участке. Смятение и ужас среди турок были таковы, что некоторых из них ногаи отлавливали по степи уже после отплытия флота. Многие бросились к кораблям, другие в степь. Лишь немногие части не поддались панике и оказали сопротивление, но и этого оказалось достаточным для остановки нападавших. К тому же многие ногаи, бросившись грабить обоз, оказались под обстрелом корабельной и части осадной артиллерии. Понеся значительные потери, ногаи беспорядочно отступили, не преследуемые турками. Схватка была столь скоротечна, что осаждённые не успели среагировать и прийти на помощь Янмамету. Но, тем не менее, их дух воспарил от этого убедительного доказательства существования русской армии.

Лишь 1-го августа к лагерю подошла армия Селим-пащи. Это было удручающее зрелище.

Под Черкасском турки потеряли 28 тыс. человек (татары 7 тыс. ч.), от атак лёгкой кавалерии русских и действий казаков во время отступления было потеряно ещё 6 тыс. ч. плюс к этому следует прибавить 4 тыс.ч. не боевых потерь. Армия паши была истощена морально и физически, за все пять дней обратного пути солдаты спали лишь урывками. Селим понимал, что именно отсутствие легкой татарской кавалерии делало русских столь наглыми и проклятия в адрес Мухаммада становились всё более заковыристыми. Вид лагеря не внушил ему успокоения. Ногайцы разграбили и сожгли большую его часть. Во время налёта погибло почти четыре тысячи человек и вдвое больше получили различные ранения, в основном как результат паники. Отбитый 23 июля ещё один штурм так же унес с собой 3 тыс. ч. Таким образом, от 130 тысячной отборной армии Селим-паши, которую напутствовал лично султан осталось 57 тыс. из них более 5 тыс.ч. больных и раненых не способных даже позаботится о себе. Было о чём задуматься.

У русских за весь период боёв потеряно (и боевые и не боевые потери) 13 тыс., у союзников 11 тыс. и у казаков 4 тыс.ч.

Итого в строю осталось 6 тыс. дворянской конницы 21 тыс. стрельцов и городовых казачьих полков (10 тыс. добровольцев призванных на службу заменили аналогичное количество стрельцов и городовых полков в южных крепостях, через которые прошла армия), 4 тыс. полк "немцев" и 21 тыс. союзной конницы. Уже после битвы под Черкасском, к армии присоединилось несколько отрядов кавказцев (в основном кабардинцев), общей численностью около 12 тыс. ч. (большей частью конница). В крепости погибло около 2 тысяч. Таким образом, общая численность армии московитов превышала турецкую на 20 тысяч и составляла 72 тысячи человек.

Через две недели к ней присоединятся остатки отряда атамана Чёрного и Василия Горбатого (атамана казаков уничтоживших большое количество турецких галер на Дону) общей численностью в 4 тыс.ч.

Армия расположилась в семи километрах от турок, устроив укреплённый лагерь. Лёгкая конница союзников продолжала тревожить турок.

Селим-паша, принявший под Черкесском решение взять Азов и тем оправдаться перед султаном, понял, что даже это невозможно.

Срочно возводимая под обстрелом ногаев контрциркумвалационная линия, не гарантировала защиту, тем более при попытке штурма Азова. Армия стала испытывать нехватку в боеприпасах и продовольствии. Разложение в среде янычар достигло такого уровня, что паша опасался выходить из своего шатра. Оставался единственно разумный выход — эвакуация. Но память услужливо напоминала о судьбе всех офицеров участвовавших в прошлом, провальном, походе под Азов.

В одну из таких тяжёлых минут посвящённой горьким думам о своей судьбе к Селиму обратился его племянник Ибрагим, офицер ответственный за возведение контрциркумвалационной линии. Тот заявил, что для надлежащего снаряжения укрепления не хватает средств, в частности орудий, как выход он предложил снять часть артиллерии с судов флота стоящего под Азовом. Не особо вдумываясь в смысл сказанного, паша дал своё согласие и отослал визитёра прочь.

12 августа началась работа по переносу флотской артиллерии на берег.

Беклемишев был вовремя предупреждён о данной деятельности турок, благодаря разведке из казаков и ногаев. Его не интересовали укрепления турецкого лагеря, он не собирался рисковать уже наметившейся победой и бросать армию на пушки османов. Но обезоруженные корабли это совсем другое. Вызвав к себе Василия Горбатого, он приказал казачьим "чайкам" ближайшей ночью пощипать вражеский флот.

И вот ночью с 15 на 16 августа казаки спустились по Дону к стоящему вблизи берега турецкому флоту. Эффект от нападения был потрясающ. К концу ночи 36 огромных костра освещали море, турецкий лагерь и удаляющиеся "чайки".

Пытаясь объяснить такие огромные потери среди судов (половина оставшегося флота), историки (особенно турецкие) обвиняют Ибрагима в том, что тот якобы разоружил весь флот и оставил его беспомощным перед лицом казачьего набега. Но справедливость требует указать на то, что подобного он сделать не мог. Во-первых, не такой уж он и дурак, во-вторых, турки не успели б за это время снять все пушки. Дело объясняется тем, что разоружены были в первую очередь те суда, что стояли ближе к берегу и вот они то и прикрывали своими корпусами казаков, не давая другим судам вести стрельбу. В темноте и в возникшей неразберихе турецкие суда сцеплялись и сталкивались друг с другом, стреляя по казачьим лодкам или по тому, что казалось им лодками, они попадали в своих же товарищей.

Узнав о постигшей его флот беде, паша попытался лично пристрелить своего племянника, но его хватил удар и к утру, не приходя в сознание, он умер.

В турецком лагере вспыхнула паника. Солдаты кричали о том, что теперь на кораблях не хватит места для всех, что офицеры пытаются скрыться, бросив их на произвол судьбы и казаков-людоедов. Частично их удалось успокоить лишь пообещав, что эвакуация начнётся немедленно и что война для них уже закончена.

Когда Беклемишев увидел начавшуюся погрузку войск, он приказал армии двигаться в направлении Азова. Увидевших наступление русской армии, турок охватила острая тоска, им совсем не хотелось оказаться последними солдатами, убитыми на этой проигранной войне. Не успевшие погрузиться на корабли, воины султана у своих орудий со страхом ждали нападения войска московитов. Оно же не спешило. Страх разливался чёрными волнами по рядам османов. Не известно, что послужило толчком к панике, но внезапно массы солдат кинулись к берегу и стоящим лодкам. Попытка бегства была совершенно бессмысленной, лодок попросту не хватило на всех, но обезумевшие солдаты бросались в воду в попытке доплыть до стоящих неподалёку кораблей.

Бросившиеся в атаку русские полки и казаки осаждённого Азова воспринялись многими с облегчением. Наконец то определённость либо смерть, либо плен.

Русские ворвались в расположение турецких войск, прорвав недостроенную контрциркумвалационую линию. Сопротивление было минимальным, потому войска Беклемишева особенно не зверствовали, и большинство остававшихся в лагере турок, взяли в плен. Флот поняв что ни чем не может помочь своим товарищам, дав несколько несогласованных залпов удалился, увозя на своих судах жалкие остатки Великой армии.

В плен русским сдалось 26 тыс. ч., утонуло же и было раздавлено при попытке спастись около 5 тыс.ч.

Битва за Азов окончилась.

Последствия войны.

Авторитет Турции окажется сильно подмоченным. Два похода, два поражения. Как результат соседи начнут пробовать на зуб оборону османов.

Союз с Ираном. На следующий год прибыли послы от персидского шаха с дорогими подарками, денежными субсидиями и предложением союза против Турции.

Ещё в 1642 году РИ кабардинский князь Муцал Сунчалеевич Черкасский, по поручению Москвы, привёл к шерти Казыев улус вместе с Казыевой Кабардой. В нашей АИ, на фоне выигранной совместно войны, он сделал тоже самое, только в отличие от РИ это повлекло за собой множество последствий. Развивается торговля, в улус приезжают представители царской администрации, на территории улуса Москва может держать войска, долина Кубани активно осваивается казаками и русскими. Впоследствии улус полностью вошел в состав России, а правившим мурзам была выплачена компенсация.

Под Азов переселяются на поселение многие казаки (с Дона, Запорожья, Волги и Яика), ногаи и русские.

Беклемишев, в отличии от остальной русской аристократии сумел найти общий язык с казаками, перед государем он всячески подчёркивал их мужество как бойцов и верность как потенциальных подданных. Постепенно мнение о казаках как о буйных, разбойных и опасных смутьянах сменяется на более положительное. В результате с казаками не возникает конфликтов подобных тем, что происходили в петровское правление. Но сила и влияние Москвы на Дону и в Сечи растёт.

После небольших столкновений с калмыками Хо-Орлюка, который привел на правый берег Волги 50 тысяч кибиток, с ними был заключён союз. По достигнутым соглашениям калмыки обязались предоставить в случае необходимости (войны) до 30 тысяч всадников в распоряжение Москвы.

Полагаю, что ни Турция, ни Крым не станут спешить с подписанием мирного договора, а значит, их необходимо поторопить.

Благодаря дипломатической работе Тимофея Желябужского к середине ноября, после первых морозов, под Азовом собралась новая союзная армия в составе 7 тыс. донских казаков, 20 тыс. ногаев и 30 тыс. калмыков. Русские представлены 3 тыс. дворянской конницы, 10 тыс. стрельцов (на конях) и артиллерии в составе 30 полевых и 25 осадных орудий (этого добра теперь в Азове хватало, в последнем походе турки потеряли 140 осадных и 120 полевых пушек). Целью похода объявлялся Перекоп.

28 ноября армия двинулась в путь. Земли тех ногайских мурз, что признали свою зависимость от Москвы до похода не трогали, на тех что признали лишь увидев армию налагалась контрибуция, ну а тех кто упорствовали в своём заблуждении разоряли подчистую. Всё добытое имущество распределялось среди союзников, пленные отходили русскому государю и дворянам, стрельцам же обещалась денежная премия. Вся территория между Доном и Днепром перешла под руку Москвы.

14 декабря к армии присоединилось 8 тыс. отряд запорожских казаков. Встреча прошла в "тёплой и дружественной обстановке".

К этому времени в Крыму, по инициативе султана Турции, произошел переворот, к власти пришел Ислам III (на два года раньше чем в РИ).

Хоть поход не скрывался, он застал татар врасплох. Всеобщий сбор они начали лишь 10 декабря. Но когда хану донесли о численности вражеской армии и его артиллерийском парке, он понял, что должен спасать свой народ. Приказав продолжать сбор войск, он во главе личной дружины выехал навстречу русским.

В одном переходе от Перекопа состоялась встреча Ислама III и Никиты Беклемишева. Стороны довольно быстро пришли к соглашению. Беклемишев был заранее ознакомлен со всеми требованиями Михаила к Крымскому ханству, а покладистость Ислама стимулировал вид союзной армии.

По мирным, перекопским, договорённостям Крым признавал себя вассалом Москвы, соглашался вернуть всех русских рабов (для этого создавалась специальная комиссия), допускал на свою территорию постоянное представительство царской администрации, выплачивал огромную контрибуцию, все земли северней Перекопа признавались либо российскими, либо вассалов России. Ну и как вассал России Крым обязался предоставить, по первому требованию, в распоряжение Москвы свою армию.

Недовольных мирным решением крымского вопроса запорожцев и донцов успокоили тем, что предложили им часть артиллерийского парка, боеприпасы и добровольцев из ногаев и калмыков и идти на днепровские крепости Очаков, Кизи-Кермен и Аслан-Кермен.

После двух штурмов 20 декабря Очаков пал, а вслед за ним и остальные днепровские крепости. Все турки были либо перебиты, либо отправлены в Россию. Все укрепления разрушены.

Одним из результатов похода Беклемишева к Перекопу стало переселение нескольких родов калмыков, численностью в 5 тыс. кибиток, на земли уничтоженных ногайских улусов в междуречье Дона и Днепра. Земли, предоставленные калмыкам, простирались от Азовского моря до Днепра в районе реки Молочная. (Поклон Радуге)

Таким образом, возможности внезапного набега татар на русские земли сведены практически к нулю.

Летом 1643 года в Стамбул отправилось русское посольство во главе со стольником Телепнёвым и дьяком Кузовлёвым, для заключения мира с Турцией. Но их миссия провалилась. Всё посольство в полном составе было брошено в тюрьму, его имущество конфисковано, в том числе и судно на котором прибыли послы (турецкая галера, захваченная казаками в море и доставленная к Азову).

Ответным шагом Москвы стала подготовка похода на Тамань. Разведка казаков и ногаев донесла Беклемишеву, что в Тамани, как и в Керчи, постоянно находятся военные суда Турции, но если в Керчи численность флота могла достигать 30 судов, то в Таманской гавани их число редко превышало 5 галер. На основании этих данных решено было нанести по городу комбинированный удар с моря и с суши.

В состав "экспедиционного корпуса" вошли 15 тыс. калмыков, 10 тыс. ногаев, 17 тыс. черкес и 8 тыс. казаков (в основном донских) 5 тыс. из них должны были напасть на Тамань с моря. Русское ядро состояло из 2 тыс. дворянского ополчения, 10 тыс. стрельцов и артиллерии в 30 полевых и 15 осадных пушек.

20 июля тайно перебравшись через Кубань, армия быстрым маршем двинулась к Тамани. Ногаи и калмыки веером разошлись перед основным войском, перехватывая всех встречных. Таким образом, о вторжении турки узнали лишь вечером 22 июля, когда увидели армию русских под своими стенами. За ночь русская армия подготовилась к утреннему штурму. О совместном штурме между сухопутной армией и казачьим флотом "чаек" было оговорено заранее.

В это время казачьи "чайки", ожидавшие своего часа в Темрюкском заливе, с наступлением ночи тайно проскочили через Керченский пролив и рано утром атаковали порт Тамани, в первые же минуты захватив все суда находящиеся в порту. К этому времени русская армия уже два часа бомбардировала стены города из всех орудий. Не ожидавшие атаки с тыла, турки запаниковали. Всеобщий штурм, начавшийся в момент атаки казаков из порта в направлении центра города, тоже их не успокоил. К вечеру 23 июля город пал.

С утра вся русская и союзная конница была отправлена на зачистку окрестностей Тамани. Все городки и селения разрушались, население и скот гнали к Кубани и дальше на север. Единственным исключением были сёла дружественных черкесов.

Казачья флотилия с минимумом казаков отправилась к Азову, дабы избежать встречи с турецким флотом. Вместе с ними отправились и турецкие трофеи — 2 боевые галеры и 6 купеческих судов.

В это время в Тамани, толпа турок согнанная со всего города укрепляла порт и разрушенные стены, на случай атаки османского флота. Которая состоялся лишь 2-го августа и была успешно отбита.

В последних числа августа послы были отпущены и начались трудные переговоры. 3 сентября стороны пришли к компромиссу. Турция соглашалась на передачу Азова России, а в ответ получала назад Тамань. Между странами было подписано 15 летнее перемирие.

Хоть Турция и не признала вассальную зависимость Крыма от Москвы, но татары стали нашими вассалами де-факто, так как выгоды от союза с Турцией не перевесят геноцида от России. Эту мысль русские донесли до Ислама III весьма доходчиво.

В ответ на уступку вассалитета над Крымом Москва потребовала от Турции открытия её портов для русских торговцев и свободный проход через все проливы. От такого требования правительство Турции чуть не хватил удар в полном составе, но после некоторых встреч сошлись на том, что Россия может торговать в Крымских портах Турции и соответственно проходить через Керченский пролив (с турецким чиновником на борту). Турция пошла на эти уступки лишь, будучи уверенной, что у московитов нет, и никогда не будет, флота.

Добыча от набегов на ногаев и Таманский полуостров и контрибуция с Крыма компенсировала практически все военные расходы России связанные с войной за Азов, а пригнанная рабочая сила из-за Кубани помогла построить новые крепости на новых границах.

Беклемишев имеет влияние на юного царя не меньшее чем Морозов, Трубецкой и дьяк Чистой. Как-никак герой войны. Он сопровождает государя в нескольких поездках на южные рубежи страны, заинтересовывает его военными реформами (она проходит под началом Беклемишева) даже морским делом (плаванием на трофейных судах).

По инициативе Беклемишева дворянское ополчение заменяют рейтарскими и драгунскими полками. Пехота перевооружается и оснащается современными ружьями с кремневым замком (изначально закупали в Западной Европе, затем смогли наладить собственное производство) и заимствует построение и тактику "иноземных полков".

Все захваченные у турок торговые суда воевода присвоил себе и организовал выгодную торговлю с Керчью, постепенно вовлекая в качестве пайщиков многих купцов и влиятельных людей (его пайщиками вскоре стали сам государь и церковь). Доходность торговли была такова, что после гибели турецких галер от старости и несчастных случаев государь распорядился выписать из Голландии корабельных мастеров для основания в Азове судоверфи и постройки торговых, а в потенциале и боевых судов. Через несколько лет подобные верфи и товарищества основаны и в Астрахани для торговли с Персией.

Одним из итогов азовской войны стали 187 тысяч пленных превращённых в холопов. Часть из них отошла государю и использовалась на строительстве южных крепостей, но основная масса была передана дворянам, дабы уменьшить поток их жалоб о нехватке работников в поместьях. Этот шаг, а так же перспективы захватов новых холопов в будущей войне с Польшей привел к тому, что крупные и мелкие землевладельцы сошлись на следующем компромиссе, который отразился в "Соборном уложении" 1649 года. Сыск беглых крестьян устанавливался сроком в два года, а сыск холопов становился бессрочным. Негласно дворянству было обещано, что основная масса холопов будет передаваться именно им. Это привело к общему смягчению положения крестьянства и достаточно активному заселению русскими Дикого Поля.

При подготовке к войне с Польшей за Украину русское правительство заранее предприняло ряд дипломатических шагов по созданию благоприятного отношения к себе со стороны основных игроков Восточной Европы. Швеция и Австрия были настроены благожелательно к России, Турция нейтральна.

Война с Польшей, началась в 1654 и протекала, во многом, аналогично реалу . Вместо Бутурлина на Переяславской Раде Россию представлял "специалист" по казакам — Беклемишев. Именно он возглавил южную группировку русских и действовал совместно с Хмельницким. Татары Мухаммада IV (он же Магомет-Гирей) так же были приписаны к южной армии. Действуя быстро, жёстко в отношении сопротивляющихся городов и милостиво к тем, кто открыл ворота заранее, южная армия к концу года уже начала осаду Львова, а передовые татарские разъезды вышли к реке Сан. После взятия Львова (город сильно пострадал), под руку государя добровольно перешел Люблин. Следующий год южная группировка не участвовала в столкновениях с поляками, а наводила порядок на захваченной территории, в том числе и подавления нескольких мелких бунтов казаков и католиков.

На севере война протекала не менее успешно — Смоленск, Белоруссия и южная Литва были захвачены в первый год войны. 30-го июля 1655 года (как и в РИ) царь Алексей Михайлович совершил торжественный въезд в Вильну и принял титул государя Полоцкого и Мстиславского, а затем и великого князя Литовского, Белой России, Волынского и Подольского. Наступившая после этого пауза, связанна с разбирательством со своеволием Золотаренко и другими казаками, устранением последствий моровой язвы в Москве, взятием городов оказавшихся вне первого удара и т.д.

Зимой с 1655 на 1656 год отличился лишь Василий Петрович Шереметьев, ему было поручен захват Жемайтии и Курляндии. К февралю 1656 Шереметьев справился с поставленной задачей. Новые территории присоединялись охотней реала (гетманы Литвы и герцог Курляндии быстро перешли под руку Москвы), так как в альтернативной армии России основной силой были полки нового строя, в которых присутствовала дисциплина, в отличие от дворянского ополчения, казачьих отрядов и стрельцов реала. А значит никакого мародерства и притеснения местных жителей.

Осенью 1655 произошло событие оказавшее огромное влияние на всю дальнейшую войну.

По просьбе крымского хана все его подданные в июле были отпущены домой. А уже в октябре, после первых морозов, 50 тыс. татарская армия обрушилась на Запорожье, Киевщину и Подолье, по пути разбив два войска — 10 тыс. отряд казаков Хмельницкого и русский в 12 тыс. под командованием Дмитрия Волконского, последний хорошо себя зарекомендовал, благодаря ему русские смогли, не смотря на большие потери, отступить на север сохраняя порядок и соединиться со спешившим к ним на помощь Беклемишеву. Не вступая в дальнейшем в столкновения с войсками русских и казаков Магомет-Гирей двинулся в Крым с огромным в 35 тыс. полоном.

Но неожиданно для всех ему на встречу выдвинулись мурзы Малых Ногаев Ураков и Шейдяков с 15 тыс. отрядом и 5 тысяч калмыков, идущих на соединение со своим основным отрядом в составе южной армии и находящегося под Люблином.

В 90 километрах от Перекопа не ожидавшие подвоха татары подверглись нападению союзного войска. Несмотря на внезапность атаки, растянутость татарской орды (из-за охраны полона) и храбрость ногаев и калмыков татары устояли, оттеснили атаковавших от полона и нанесли им серьёзный урон (как говорится — "бог любит большие батальоны"). Восстановив порядок, ногаи стали вести параллельное преследование уходящего домой татарского войска. Благодаря битве и преследованию ногаев Беклемишев с 35 тыс. отрядом, отправленным в погоню, стал нагонять Магомет-Гирея. Вынужденные ускорить движение татары вырезали половину полона и бросили один из отрядов против Беклемишева в попытке задержать его. Уловка удалась, и татары успели проскочить Перекопские укрепления.

Данная акция Крыма имела множество далеко идущих последствий.

Во-первых, это мгновенно выдуло все антирусские настроения у недовольных казаков. Узнав о массовом убийстве 15 тыс. женщин и детей казаки сплотились с русским государством намертво (по крайней мере, на пару лет точно).

Во-вторых, намечавшаяся Алексеем Михайловичем война со Швецией была не только забыта, но и подтверждены союзные отношения и продолжения совместной войны с Польшей. По предварительным договорённостям со шведским королём Карлом X территория Польши делилась между союзниками исходя из факта завоевания тех или иных земель. В итоге исконно польские земли отошли к Швеции а к России Украина, Белоруссия и Литва. После бегства короля Польши Яна — Казимира в Силезию и захвата шведами Кракова данный план был претворен в жизнь и закреплён в Брест-Литовском мирном договоре от 1656 года.

В-третьих, возникшая угроза вступления в войну Турции и новых набегов татар на русские окраины, вынудило русского государя принять "окончательное" решение крымского вопроса. Реализация этого плана была возложена на Никиту Беклемишева, получившему ранение в битве с арьергардом татар, и Дмитрия Волконского.

Обеспечив безопасность в ключевых городах западной Украины, южная армия начала подготовку к походу в Крым. Численность русской армии составила 25 тыс.ч. к ним присоединилось 16 тысяч казаков, 20 тысяч калмыков и 25 тысяч ногаев и черкесов. 16 декабря 1655 года армия подошла к Перекопу и подготовилась к штурму. Неожиданно к ним выехала группа татар, которая представилась как посольство от хана Магомет-Гирея. Глава посольства мурза Муслим Урмамат потребовал при встрече у Беклемишева и Волконского покинуть земли Крымского ханства, от имени хана он требовал признания Запорожья и Подолии вассалами ханства, огромных "поминок" от государя Руси, угрожал мощью татарских войск и гневом Великого Султана. Опешившие от подобного русские воеводы, не долго думая, приказали заковать в железо всё посольство и отправить к царю Алексею на "беседу".

17-го начался штурм Перекопа, через несколько часов артиллерийского огня в стенах образовалось несколько брешей, в которые и устремились русские полки и казаки. К ночи Перекоп был взят. А утром 19-го произошла битва между объединённой армией и татарами. Великолепно показали себе калмыки, от их сокрушительного удара строй татар смешался и распался на несколько частей, попавших под интенсивный огонь русских стрелков и артиллерии. Битва была выиграна. Дальше началась трёхмесячная зачистка полуострова. Её итогами стали 210 тысяч пленных, 80 тысяч освобождённых рабов, около миллиона голов скота и множество других ценностей. Все поселения были разрушены, а татары либо уничтожены, либо пленены. Крымские степи переданы для поселения, верных Москве, ногаям и калмыкам.

Началась подготовка к неминуемой войне с Турцией.

Москва приняла решение — как бы не сложилась судьба Крыма (не исключено, что придётся отдать его Турции), Перекоп будет русской крепостью. Поэтому сразу же там начались грандиозные работы по возведению мощных укреплений и крепости для пятитысячного гарнизона.

Так и не оправившись от ран, в январе 1656-го года умер Никита Беклемишев. Армию возглавил Дмитрий Волконский. Собрав основные силы в районе Бахчисарая, он стал ожидать реакции турок и приказов Алексея Михайловича.

Несмотря на угрозы со стороны Стамбула и слухов о созыве армии, Москва не решалась первой напасть на Турцию, поэтому турецкое побережье Крыма не подверглось разгрому и казаки по просьбе царя прекратили набеги.

Но это не мешало начать дипломатическую подготовку к войне. Русские послы отправились в Австрию к Фердинанду III и в Персию к Аббасу II. Престарелый Фердинанд III благосклонно отнёсся к антитурецкому союзу с Россией, он понимал, что новое столкновение с Османской империей неизбежно. Но он дал согласие объявить войну Турции только в случае начала боевых столкновений войск последней с русскими или вторжения османов в пределы Русского государства. Переговоры с Аббасом II так же прошли успешно и согласие на совместные действия было получено. Это же посольство укрепило торговые связи с Персией и указало своему правительству на опасность для развивающейся торговли казачьих набегов и морских разбоев. Посольство князя М.И. Темкин-Ростовского в Стамбуле не принесло, по началу, никакой ясности в вопросе войны и мира. Но 23 марта в Москву пришло известие, о том, что толпа турок под руководством группы янычар напала на русских послов на пути к султанскому дворцу. Почти все посланники погибли. Спастись удалось лишь дьяку Курофееву. Одновременно с этим пришли новости от господаря Молдавии Георгия Стефана о начале сбора турецкой армии под Адрианополем. Это развеяло все сомнения Москвы.

Алексей обратился к казакам с требованием начать массовые набеги на турецкие земли. В обращении прямо говорится о беспощадности к "басурманам". Для обеспечения казачьих набегов на азовских судоверфях заложили множество кораблей (немногим крупней "чаек"). С Яика, Терека и Волги на Дон пришло много казаков вызвавшихся присоединиться к будущим набегам донцов.

Вскоре свои приказы получил и Волконский.

Воспользовавшись весенними штормами и соответственно отсутствием турецкого флота, 8 тысяч казаков отправились вдоль восточного края Чёрного моря на свой промысел. Они сильно рисковали, им приходилось часто и подолгу укрываться на суше, но при этом всё побережье от Тамани (взята казаками с налёта 2 апреля и разрушена до основания) до Батума запылало. В район Тамани снова вернулись ногаи и калмыки, подбирая то, что не смогли взять в прошлый раз.

Запорожцы направили свои струги к западному берегу. Пройдясь по нему огненным смерчем (взяты и разграблены Варна и Риза, небольшие затруднения под Бургасом), казаки продефилировали в нескольких километрах от Стамбула, вызвав сильную панику.

Волконский же приступил к планомерному захвату южного побережья и турецких крепостей. 7 апреля взята Кафа, 15-го Судак, а к 2 мая все крепости, за исключением Керчи. 16 мая началась осада и этого города. Несмотря на поддержку флота, вскоре пала и она. Вереница 30 тысяч пленённых турок и укрывшихся в крепостях татар потянулась на север.

Появившиеся базы в Крыму казаки использовали для летнего набега на анатолийское побережье, в результате которого разграблены и сильно разрушены Синоп и Трапезунт. В этих набегах казаки понесли серьезные потери от направленных для борьбы с ними турецких галер.

В середине мая огромная, 170 тысячная, армия турок, под личным руководством великого визира Кёпрюлю Мехмед-паши, двинулась на север.

Ставка русской армии располагалась в Брацлаве. Её численность составила (без вассальной конницы) 60 тысяч человек. 23 тысячная армия во главе с Шереметьевым осталась в Жемайтии и Курляндии (Алексей опасался, как бы шведы не пожелали прибрать к рукам всё балтийское побережье).

Узнав о начале турецкого похода, царь отправил казачьи, ногайские и калмыцкие отряды (35 тыс.) под общим руководством князя Одоевского на опустошение Едисана и Буджака. 8 июня турки форсировали Днестр в районе Бендер и сразу же столкнулись с лёгкой конницей русских. Одоевская группировка уничтожала всё на своём пути, отступая перед турецким авангардом. Тактика выжженной земли и постоянные нападения на передовое и фланговое прикрытие турок, замедляло продвижение вражеской армии. Порой скорость её составляла 5-10 километров в сутки. Для обеспечения снабжения, турки вынуждены были выделять всё бОльшие отряды для охраны фуражиров. Путь для армии приходилось избирать в зависимости от наличия рек и больших ручьёв (колодцы и стоячие водоёмы либо засыпаны, либо отравлены).

Наконец, несмотря на все трудности, 27 июня основная армия турок (около 100 тыс.ч.) подошла к Брацлаву. Вторая армия (около 60 тыс.ч.) двинулась через Молдавию на Хотин и Каменец.

К этому времени Брацлав превращен в сильную крепость, вывезено большинство горожан, со всех окрестностей свезено продовольствие, поставлен сильный, 12 тысячный, гарнизон.

Алексей решил не принимать боя и отступил дальше на север, продолжая терзать турок конными налётами. Все окрестности Брацлава были опустошены, а население отправлено на север.

Став лагерем под городом, турки с первых же дней осады стали испытывать нехватку в продовольствии. Удлинившиеся коммуникации требовали всё большего охранения. Даже тысячный отряд мог быть растерзан русскими всего в 25-30 километрах от основной армии.

Алексей отошел от Брацлава на север, к Поволочу и Киеву. Мехмед-паша решил повернуть не вслед за русской армией, а к Чигирину и в Запорожье, дабы разрушить "гнездо разбойников — казаков". 2 июля он с основной армией начал наступление в выбранном направлении, оставив 40 тыс. отряд осаждать Брацлав.

3 июля пришло известие о взятии второй турецкой армией, несмотря на отчаянное сопротивление гарнизона и горожан, города Каменец и выдвижение её к Брацлаву на соединение с осаждавшими его частями.

4-го июля Алексей Михайлович решил дать сражение Мехмед-паше в нескольких километрах от Чигирина. Этому способствовало несколько факторов: невозможность продолжения тактики выжженной земли, ропот казаков и разделение турок.

7 июля армии встретились. Мехмед-паша располагал отличным 60 тыс. войском равного которому он не видел в этих диких землях. Но когда в утреннем тумане показались позиции русских войск, он несколько растерял свою уверенность в лёгкой победе, а потому, не желая рисковать, он вызвал из состава второй армии 30 тысячный корпус спагов. Он должен был прибыть через семь дней после получения приказа — итого через 12 дней.

Русско-казачья армия состояла из 45 тысяч воинов, плюс 35 тысячный конный отряд вассалов под общим руководством князя Одоевского.

Увидев нерешительность турок, Алексей велел продолжить щипать их армию лёгкой конницей вассалов. И начал окапываться основной армией, возводя земляные валы, частокол и рвы. Он знал, что время работает на него, австрийцы и персы вот-вот начнут боевые действия, несмотря на все меры, кризис с продовольствием турками не разрешён, гонцы из Крыма доносят, что новая вражеская армия завязла там крепко, а Дмитрий Волконский проявил себя надёжным продолжателем дел Беклемишева. Гетман Хмельницкий доносит о том, что набор новой армия казаков и малороссов практически закончен и через две недели он присоединится к государю. Вскоре ещё одна новость порадовала царя. Ногаи совершавшие нападения на тылы армии стоящей под Брацлавом применили старый татарский трюк — поджог степи. Благодаря их стараниям степь на целый переход от лагеря османов выгорела до пепла. В армии турок паника и разброд, усугубившийся началом эпидемии дизентерии.

В это время в Крыму, Волконский, всего с 12 тыс. русской армией, а так же 10 тыс. ногаев и 5 тыс. казаков (остальные войска отправлены в распоряжение царя), отбивался от 35 тысячного турецкого десанта. Помня приказ государя о том, что Перекоп и Керчь защищать любой ценой, он разделил свои немногочисленные силы на три неравные части.

5 тысяч русской пехоты и казаков стали гарнизоном в Керчи, 2 тысячи в Перекопской крепости, а остальные 10 тысяч пехоты и 10 тысяч ногайской конницы расположились лагерем в нескольких километрах от Кафы.

Небольшое отступление.

Во время зачистки Крыма, пострадали лишь татары и турки, которых или отправили в центральные районы России или использовали при строительстве оборонительных сооружений. Греки, армяне, караимы и славяне не испытывали особых неудобств в связи с переменой власти. Кроме того, даже некоторые татары смогли не только сохранить свободу, но и место жительства. Это относилось к тем, у кого была русская или украинская жена пожелавшая заступиться за супруга и детей. Хоть эти семьи и выселяли из Крыма, но в качестве государственных крестьян, а не холопов. А тех, кто согласился принять крещение, даже могли оставить в Крыму. Часть славянских рабов, пожелавшая остаться в Крыму, получила земельные участки, скот и некоторую сумму на обустройство из царской доли крымской добычи. Эти вопросы регламентировались специальным приказом Алексея.

Исходя из этого и зная о нелюбви к туркам многих жителей захваченных городов, Волконский решил призвать на военную службу добровольцев из этого контингента. Как ни странно, набралось довольно много волонтеров. Конечно, использовать эти войска против турок в поле было бесполезно, но гарнизонную службу в городах благодаря им удалось наладить. Это высвободило более двух тысяч русских солдат из гарнизонов для пополнения армии Волконского.

Казачьи "чайки" предупредили русского воеводу о приближении турецкого флота. Исходя из сведений доставленных казаками Волконский понял, что флот направляется в Кафу (как никак столица вилайета), значит, он рассчитал правильно. В гавань Кафы флот не сможет войти, крепость хорошо оснащена отлично пристрелянной артиллерией, поэтому высадка начнётся в окрестностях города.

Стоит указать, что у Волконского армия была хоть и мала, но прекрасно оснащена, например, солдатские полки являлись, по сути, конной пехотой — драгунами. Оснащенные отличными кремневыми карабинами, пистолями и саблями (у многих трофейные турецкие), солдаты могли не только быстро перемещаться на конях, но и дать бой в пехотном строю. В армии было 30 стволов артиллерии хорошего качества (частично трофейная), калибром от 40 до 60 мм., которую разместили на телегах. Многие солдаты были ветеранами азовской войны.

Турецкий же десант мог похвастать лишь 5 тысячным отрядом янычар, остальная армия была набрана по принципу "с миру по нитке". 6 тысячная курдская конница также не могла противостоять ногайям Волконского.

Турки высадились в окрестностях Кафы 12 июня. Уже через пару часов, после своего начала, высадка проходила под непрерывным обстрелом русской артиллерии и ногайских стрелков. Несмотря на поддержку корабельных пушек, турки несли тяжёлые потери. Русские отошли на пять километров от своих позиций только после высадки основной части десанта, из опасения турецкой контратаки и потери артиллерии. Ночью в ещё неукреплённый лагерь противника проникло около сотни казаков. Они успели поджечь несколько палаток с припасами и изрядно проредить строй противника, атаковав спящих янычар. Из этой вылазки казаки привели и языков.

Осада Кафы, начавшаяся на следующее утро протекала для османов не легче высадки. Ежедневные налёты ногайской конницы и ночные вылазки казаков держали их в постоянном напряжении. В конце концов, после двух неудачных штурмов Кафы 17 и 21 июня, командующий десантной группы Неджати-шах решил покончить с досаждающей ему армией Волконского в прямой битве. Но он не учёл, что подобное не устраивает русских, с учётом "лёгкости" их отрядов они просто не давали подойти к себе на расстояние удара турецкой пехоты. Только через четыре дня такой "погони" туркам показалось, что они всё же заставили гяуров принять бой. Русские полки ждали их по другую сторону небольшой и спокойной речки. Неджати-шах приказал проверить её глубину и убедился, что она едва доставала груди его воинов. К тому же хотя "русский" берег и был выше, но не значительно. Не желая упустить верный шанс, Неджати-шах отдал приказ об атаке. Как довольно начитанный для своего круга человек он невольно представлял себя Александром Македонским в битве при Гранике. Только вот он был не Александром, а Волконский не Дарием.

По плану турецкого командира удар курдской конницы должен был расстроить ряды русских, а затем на смешавших свои ряды солдат обрушится османская пехота.

Но ринувшихся в реку всадников встретил такой град ногайских стрел, что ни о каком весе этого "удара" говорить не приходилось, на другой берег выскакивали отдельные и дезориентированные группки курдов, встречаемые сплошным частоколом бердышей и кольев. Уже через несколько минут избиваемая конница повернула назад, смешав по среди реки ряды своей, а не чужой пехоты. И тут, отбросив бердыши, русские солдаты выстроились в три шеренги. И раздался залп нескольких сотен карабинов, затем второй, третий. Туркам казалось, что залпы продолжались бесконечно долго. Расстреливаемая армия превратилась в толпу животных. Огромная масса людей и лошадей барахталась в реке, воды которой стали грязно-бардового цвета. Никто не помнит, как назывался этот ручей раньше, но и турки и русские отныне звали его Красным. На его берегах осталось лежать 9 тысяч тел.

К счастью для турок, в реку были отправлены не самые лучшие их части. Позади авангарда стояли янычары, которых запаниковавшие солдаты оттеснили от реки, но не смогли расстроить их ряды. Разъяренные трусостью своих соратников янычары, во главе с Неджати-шахом, пытались навести порядок среди отступавших. Когда дело дошло до применения ятаганов, в отношении трусов, толпа остановилась. Это спасло армию в целом, так как в это время на неё обрушились ногаи. Только ярость янычар заставила турок выстроить ряды для отражения вражеской конницы и, не расстраивая ряды, отступить к оставленной Кафе.

Волконский мог собой гордиться, дух турок был сломлен, ни о каком наступлении речи уже не шло. Сейчас главное не ослабить давление на врага, и он будет вынужден покинуть Крым.

Но тут в его планы вмешалось предательство. Руководству небольшого турецкого отряда оставленного под Кафой, удалось связаться с группой горожан недовольных русской оккупацией (во главе них стояли купцы-посредники в транзите невольников на турецкие рынки), и те смогли взорвать у Бахчисарайских ворот бочку с порохом, убившей многих защитников, а затем перебить оставшихся и открыть покореженные створки ворот. Турки ворвались в Кафу, в ней же скрылись отступающие части.

Единственным утешением для Волконского были 16 осадных орудий, которые турки не успели забрать в крепость.

В целом ситуация стала патовой. Турки захватили одну из сильнейших крепостей Крыма, но не могли не только выйти из неё (за одно подобное предложение солдаты пристрели ли б Неджати-шаха без колебаний), но и захватить другие крепости. Волконский был уверен, что не выпустит турок из крепости, но не мог её взять. Оставалось ждать, чем закончится война в целом.

Благодаря разведке ногаев о приближении корпуса спагов Алексей Михайлович узнал раньше турок. Это знание дало ему и его воеводам время на продумывание плана будущей битвы. После долгих размышлений он был составлен.

Состоял он в следующем.

Русские войска выстраивались буквой "Г" (ориентация по сторонам света нормальная север вверху, юг внизу). Большая вертикальная черта буквы была основной частью войска, стоявшего за возведёнными укреплениями и фронтом к врагу. Малая черта была изюминкой плана. Это был скрытый, благодаря небольшой возвышенности, от врагов солдатский полк воеводы князя Черкасского (тоже за укреплениями). Левый фланг войска (основание буквы) прикрывал глубокий овраг, правый легкая конница ногаев, на расстоянии двух километров от правого фланга протекала река Тясмин.

В глубине русского построения стоял довольно высокий холм, на вершине которого располагалась ставка царя и небольшой резерв. По другую сторону холма стояли полки тяжёлой конницы. Основным их оружием были пики.

Битва по плану русского командования должна была протекать следующим образом. На взгляд турок, правый фланг русских выглядел уязвимым для великолепной конницы спагов. Поэтому они просто должны были направить их удар против лёгкой конницы ногаев, разметать её, а затем ударить во фланг основной группе. А пехота турок в это время проводит фронтальную атаку. Русские окружены, смяты и разбиты.

Но во время размётывания ногаев, должен был вступить в действие секретный план русских. Вместо оголённого фланга спагов ожидал фронт солдатского полка князя Черкасского и изрядно артиллерии. Несколько залпов во фланг преследующих ногаев турок останавливает их, смешивает и заставляет развернуться либо к неожиданной засаде, либо назад. Но как только они останавливаются, из-за холма вылетает тяжёлая конница и врезается в ряды спагов. А из-за их спины выходят вернувшиеся ногаи и остальная конница русских, которые охватывают турок с севера, загоняя, таким образом, их в мешок, выход из которого будет стремительно сужаться. Даже если турецкая конница и не будет полностью разгромлена, то пострадает очень сильно.

В целом план русским реализовать удалось. Стоит только добавить, что погибла, примерно, половина спагов, что русские стрелки показали отличное мастерство, сменяя шеренги, они залп за залпом косили ряды турецкой пехоты и кавалерии. Артиллерия тоже внесла свой вклад, в том числе и гуляй-городская.

Упомянем так же попытку турок пройти небольшим отрядом в тыл русских по дну оврага, но они были замечены и отбиты царским резервом. В этом эпизоде проявил себя молодой казак Иван Сирко, скативший бочку пороха с зажжённым фитилём в ряды наступающих турок. После взрыва турки откатились назад. В награду за находчивость Сирко лично от государя получил дорогой кафтан и саблю дамасской стали.

Сама битва произошла 20 июля, в ней османы потеряли 27 тысяч человек и самоуверенность спагов. А 22-го турки уже начали отступление ко второй армии, осаждавшей Брацлав, положение в которой становилось всё катастрофичней. После суточного отдыха русские двинулись следом. Отступление турок по прежнему сопровождалось преследованием лёгкой конницы русских и засадами казаков. Множество больных и раненых замедляло скорость турок.

24 июля пришло известие о скором присоединении к основной армии русских 26 тысячного малоросского ополчения собранного Богданом Хмельницким и 10 тысячного калмыцко-ногайского отряда, переброшенного из под, разорённой дотла, Тамани.

8 августа и турки и русские (на десять километров выше по течению турок) вышли к Южному Бугу. Только встретившись с офицерами второй армии, Кёпрюлю Мехмед-паша понял, в насколько тяжелом положении оказалось войско. Несмотря на прорывающиеся иногда по реке караваны судов с продовольствием, голод витал над лагерем, около трети состава армии страдало от болезней, да и три неудачных штурма тоже внесли свою лепту в апокалипсическую картину. Общие потери составили 36 тысяч убитыми и умершими от болезней и около 20 тысяч больных в разной степени тяжести. Только отсутствие конницы, которая могла б прикрывать их от ногаев, не позволили туркам взбунтоваться и самовольно покинуть эти негостеприимные места. Но Мехмед-паша был человеком жёстким и потому, казнив несколько десятков зачинщиков, он объявил, что если захват Запорожья и Крыма откладывается на некоторое время, то Брацлав необходимо взять во что бы то ни стало. Как образно выразился паша, он "возьмет Брацлав, даже если придётся насыпать из трупов трусов вал высотой со стены проклятой крепости". Началась подготовка к генеральному штурму.

Несмотря на достаток продовольствия, боеприпасов и людей Брацлав был на грани. Многочисленные обстрелы и три штурма сказались на его укреплениях, во многих местах проломы были завалены защитниками крепости, камнями, строительным мусором и корзинами с землёй. И гарнизону и Алексею стало ясно, что следующий штурм город не выдержит.

Но бог не бросил православное воинство (толкование русских солдат и церкви). Утром 14 августа, день проведения штурма, пришли две новости и приказ из Стамбула. Первая новость состояла в том, что персидские войска, численностью около 100 тысяч человек, напали на восточные границы империи, оккупирован Азербайджан, разоряются Ирак и Курдистан. Вторая новость гласила, что австрийская 70 тысячная армия под руководством графа Раймунда Монтекукколи вторглась в турецкую Венгрию и сейчас стоит под Будой. Вторая новость дополнялась тем, что Венгрия охвачена мятежом венгерской знати в поддержку Австрии.

Приказ же был прост, оставив необходимое количество войск для прикрытия северных рубежей, Мехмед-паша должен идти с остальными в Венгрию на соединение с собирающейся новой армией и принять командование над обеими и разбить неверных вторгшихся в земли империи.

Поныть султана можно, с Россией Турция воевал за новые или вассальные земли (кроме южного Крыма и Тамани), а с австрийцами и персами за собственные, политые так сказать потом и кровью, территории.

Несмотря на прямой приказ султана Мехмед-паша приказал начать штурм. Это вызвало бунт не только среди солдат, но и офицеров, при попытке навести порядок, паша был смертельно ранен и скончался в тот же день. Выбрав нового командующего, турки вечером того же дня двинулись на юг.

Бросившаяся в погоню, русская конница настолько сильно давила на отступавших, что при переправе через Днестр, у городка Сороки, турки бросили обозы с ранеными и артиллерией. На этом преследование прекратилось.

Остаток года посвятили реорганизации армии, отправке подкрепления к Волконскому для штурма Кафы (не понадобилось, как только стало известно о поражении Мехмед-паши и идущих к русским подкреплении турки эвакуировались из Кафы) и занятия развалин Тамани, опустошению Едисана и Буджака, переговорам с Молдавским господарем Георгием Стефаном о принятии Молдавии под руку Москвы (в РИ предшественник Стефана Василе Лупу в 1653 предлагал подобное) и т.д.

А самое главное, конец года посвятили грандиозному празднеству, по всей России шли праздничные мероприятия и благодарственные молебны. Сокрушены два великих врага и освобождены от иноверного ига братья христиане. В общем, было что отмечать.

Пока народ празднует. Отвлечёмся для прояснения некоторых моментов.

С самого детства Алексей попал под сильное влияние Беклемишева и его идей по поводу армии, флота и т.д. Он чаще, чем в РИ участвовал в армейских мероприятиях, увлёкся строительством кораблей, меньше бывал в Москве и меньше общался с членами Кружка ревнителей древнего благочестия. Он остался таким же набожным человеком, но при этом чуть меньше общался с Никоном и чуть меньше подвержен его влиянию. Например, в 1648, когда Никон прибыл в Москву Алексея не было в столице, первая встреча произошла впопыхах и не произвела впечатление на царя, будучи более самостоятельной личностью, чем в РИ, его слегка раздражали поучения нового игумена и т.д.

В итоге, карьера Никиты Минова остановилась на должности архимандрита московского Новоспасского монастыря. А в 1652 после смерти Иосифа на пост патриарха избран другой член Кружка, бывший настоятель Казанского собора Иоанн (после недолгого пребывания митрополитом Новгородским). Именно при нём была создана комиссия по изучению проблем унификации украинских, греческих и русских церковных книг, обрядности и т.д. В составе комиссии не было ни католиков, ни протестантов, ни евреев, ни иностранцев вообще, ни одного лица, в отношении которых могло б возникнуть подозрение в честности его переводов и других работ. Затем в 1655 был созван Церковный Собор на котором рассмотрели предложения комиссии. В работе собора участвовали не только русские, белорусские и украинские церковные иерархи, но и представители Константинопольского патриарха. На нём был принят план по поэтапному внедрению необходимых изменений, сначала самые очевидные (например, отмена собственных икон в церквях и т.д.), потом остальные. Кроме того, некоторые изменения носили рекомендательный характер, к остальным прилагались подробные разъяснения всех обстоятельств. Каждое изменение подтверждалось подписью всех иерархов, в том числе и Константинопольского патриарха. Листы с решением Собора разослали во все уголки России, за несколько месяцев до известия о победе над турками под Чигирином и Брацлавом. Эти победы преподносились церковью как знак благоволения бога к проводимым реформам.

В результате раскол хоть и произошел, но количество раскольников было ничтожно мало по сравнению с РИ и их практически не преследовали, а потому большинство даже из этой малой группы вскоре вернулись в церковь. Результатом церковной реформы оказались, как ни странно, недовольны и Аввакум, и Никон, но по разным причинам. Первый выступал как противник любых изменений, второй как сторонник более решительных и бескомпромиссных действий в отношении несогласных. В итоге, после того как они всех достали, первого сослали в Пустозерск, второго в Феропонтов монастырь (как и в РИ).

Второй момент на котором стоит остановится — это еврейский вопрос. В первый же год войны Алексея заинтриговала ненависть казаков к евреям. Он заинтересовался этим вопросом и после некоторого раздумья издал закон, по которому евреям под страхом сурового наказания запрещалось заниматься ростовщической деятельностью под любым видом (даже продажа товаров в кредит). Вторым важным пунктом этого закона являлось создание еврейского приказа, в котором помимо царских чиновников сидели и выборные представители еврейской общины.

Как надеялся Алексей, подобные меры должны были помочь сгладить некоторые острые углы и способствовать большей интеграции евреев в жизнь России.

На конец августа перед Русской армией стояло два вопроса — турецкие крепости в устьях Буга, Днестра и Днепра, а так же зачистка Подолии от остатков турецких войск (Каменец). Крепости нужны были Алексею для торга с Турцией, так как те считали что, только взяв крепости можно говорить о захвате провинции.

На взятие Каменца был отправлен отряд Хмельницкого с необходимой артиллерией. Что касается Аккермана, Очакова и Кинбурна, то на штурм этих крепостей пошла вся армия. К тому моменту Едисанская Орда фактически прекратила своё существование, набеги русской конницы заставили верных Турции ногаев отойти в Буджак, а затем и за Дунай. Поэтому русские войска не испытывали затруднений проходя по степному междуречью Южного Буга и Днестра.

3 сентября 1656 года Молдавия официально стала вассалом Москвы, по условиям договора она обладала широкой автономией. Для войны с турками она выставляла 30 тысячную армию и обязалась снабжать русские войска продовольствием.

Взятие Очакова не представляло трудностей, турки не смогли полностью восстановить его укрепления, разрушенные ещё в 1642, набеги казаков не позволяли этого сделать. 8 сентября после первого же штурма Очаков был взят. Кинбурн был не так важен и укреплён, как Очаков, но взять его без флота практически невозможно, в чём Алексей быстро и убедился. Оставалось надеяться, что зимой его смогут взять казаки.

16 сентября русские войска, переправившись через Днестр, осадили Бендеры, а затем и Аккерман. Конница и молдавские союзники, оправились на зачистку Буджака.

19 сентября 1656 года под Кагулом произошел бой между 30 тыс. молдавско-ногайско-калмыцкой и новой 25 тыс., валашско-турецкой армиями. Новая армия шла на соединение с 10 тысячным отрядом Халиль-паши оборонявшим Аккерман. Турки были застигнуты на марше и понесли сильный урон от калмыков, разбивших им правый фланг. Но, несмотря на потери, вражеской армии удалось сгруппироваться и, не расстраивая своих порядков, прорваться к Кагулу. Не известно смогли бы они прорваться назад в Измаил (откуда они и пришли), но отступление в Кагул стало ошибкой. Не имеющий запасов продовольствия и укреплений город стал для них ловушкой. После недолгой бомбардировки турки 23 сентября, не дожидаясь штурма, выбросили белый флаг.

В этот же день стало известно о том, что Хмельницкий взял Каменец и, форсировав Днестр, движется на соединение с основной армией.

3 октября капитулировали Бендеры. Эта победа стала последней в 1656 году. Алексей понял, что дальнейшее продолжение кампании опасно — армия устала. Отведя войска из под Аккермана и оставив в захваченных крепостях сильные гарнизоны, армия отошла на Украину на зимние квартиры, кроме 15 тыс. отряда Василия Стрешнева, расположившегося под Яссами для прикрытия Молдавии.

В январе 1657-го казакам Запорожья удалось взять Кинбурн.

Шёл четвёртый год войны. Из-за возникших проблем с финансами, роста социального напряжения и проблем связанных с освоением приобретённых территорий у руководства России появилось стремление к подписания мира с Турцией. К этому времени стали ясны и успехи союзников.

До подхода турецкой армии австрийцы успели взять несколько незначительных городов и разорить почти всё венгерское правобережье Дуная, Буда так и не была взята. Две битвы с турками прошли для австрийцев в целом неудачно, армия сохранила целостность, но тяжёлые потери вынудили Вену отозвать на зиму войска в Австрию. Потери же турок не позволили им преследовать отступающих.

Персия могла похвастать бОльшими успехами, чем Австрийцы. В начале года персы совершили несколько успешных набегов на Ирак и оккупировали вилайеты Карс, Ван и Чылдыр, но на этом их успехи прекратились. К концу года, проиграв сражение под Ардаганом и отступив из Чылдыра и Картли, они вели тяжелые бои за Кахети и Ереван. Но при этом их войска ещё удерживали Карс и Ван. В Ираке обе стороны обходились набегами.

После смерти Хмельницкого (чуть раньше чем в РИ) был избран новый гетман Выговский. Он, как и в РИ, поднял мятеж против России, но опасность мятежа была не велика, так как ни шведы в Польше, ни турки не могли оказать ему действенной помощи. Первые испытывали большие трудности с удержанием Польши, в которой постоянно вспыхивали восстания и заговоры, вторые, занятые войной на три фронта и войной на море (войну с Турцией вела и Венеция), могли оказать помощь лишь деньгами и оружием. Меньшая чем в РИ опасность связана и с тем, что Выговский не смог поднять значительные силы казаков против России. Запорожцам был необычайно выгоден протекторат Москвы, так как только при ней они смогли совершить столько походов в Турцию за добычей. В Сечи никогда до этого не скапливалось столько богатства. Недовольных изменой Выговского возглавил Иван Сирко (награждённый лично Алексеем за героизм и находчивость в битве под Чигирином). Русская армия под командованием Одоевского и казаки Ивана Сирко разбили Выговского 10 мая 1657 под Белой Церковью. Гетманом, под давлением Москвы избран Иван Сирко.

Алексей на этот раз не стал возглавлять армию, а поручил её Одоевскому и Черкасскому. Первый должен быть окончательно завоевать Буджак, а второй командовал резервными войсками и обороной Крыма, ему же было поручено строительство первых боевых кораблей на Азовской судоверфи.

12 июня форсировав Днестр, Одоевский приступил к осаде Аккермана, отправив конницу к Измаилу и Килии.

В начале 1657 Алексей поручил Дмитрию Волконскому создать специальную армию для похода в Грузию. При этом из чисто русских войск в его распоряжении были только полк драгун и артиллерия. Остальные войска Волконский должен был набрать из калмыков, ногаев, кабардинцев, черкесов и казаков (и терских, и донских). Благодаря популярности воеводы среди казаков и вассальных племен он не испытывал недостатка в добровольцах. Общая численность армии перед вторжением в Закавказье была 41 тысяча человек и 70 орудий.

Перейдя 3 июня 1657 года Кавказ, армия Волконского вторглась в Кахети, где проходили тяжёлые бои между отступающими персидскими войсками и турецкой армией Черкес-паши. Удар пришёлся по тылам, не ожидавших этого, турок, вызвав панику и хаос не только в войсках, но и во всём турецком Закавказье.

Разгромив, совместными усилиями, турок Абас II и Волконский разделили Закавказья на сферы действия, персы направили свои силы на юг в направлении Курдистана, русским досталось западное направление — Картли, Имерети, Мегрелия, Гурия, Аджария, Трабзон. Быстро передвигаясь, громя незначительные силы турок и избегая осад крепостей Волконский как ураган носился по всей западной Грузии, а в начале августа приступил к разорению Трабзонского и Сивасского вилайета.

Персы воспользовавшись отсутствием турецких войск в Закавказье смогли перебросить часть своих сил на юг и к концу года взяли Басру.

В середине августа вдоволь погулявший Волконский и его армия узнали о подходе большой, около 70 тысяч, турецкой армии под руководством Вели-паши. Самомнение союзников было таково, что они считали что легко смогут разбить турок, но их останавливало то, что у Вели-паши была достаточно сильная конница, которая могла помешать им увести захваченную добычу. После некоторых споров победила осторожность (а может жадность?) и армия повернул на север. Только путь домой они избрали иной, Волконский направил армию вдоль побережья через Абхазию. Пройдя, не тронув, Сухум-Кале они двинулись по уже знакомым местам (в прошлом году калмыки и ногаи разорили турецкое побережье от Тамани до Сухума). 3 сентября армия форсировала Кубань.

Параллельно с Волконским морскими набегами промышляли казаки, воспользовавшись снижением численности флота (ушел на борьбу с Венецией). В первую очередь разорялись Анатолия и окрестности Стамбула, впервые за много лет турки подняли цепь, перекрывающую вход в Золотой Рог.

Взяв 21 июня Аккерман, Одоевский двинулся к Дунаю, здесь стояли единственные уцелевшие крепости Буджака — Измаил и Килия. Блокировав их основной армией, он отправил практически всю конницу и приписанных к нему казаков в набег на Валахию. Возглавивший набег Иван Сирко, пройдя южную Молдавию, обрушился на турецкого вассала. Избегая крупных сил и крепостей, Сирко разорял мелкие города и села. Затем он ударил вдоль Дуная, подвергая разорению уже чисто турецкие земли. После месяца бесчинств, так и не остановленные никем русские и украинские всадники вернулись под крыло армии Одоевского отягощённые огромной добычей, гоня перед собой полумиллионное стадо скота и 30 тысяч холопов.

По мнению историков, совокупная добыча отрядов Волконского и Сирко (без холопов) оценивалась почти в миллион рублей. Что б почувствовать разницу можно сказать, что это две трети доходной части бюджета государства.

В октябре этого года начались русско-турецкие переговоры. Исходя из принципа, попроси много —

получишь нормально, русские потребовали весь Крым, Таманский полуостров вместе с самой Таманью, Едисан, Молдавию, Буджак и всю Грузию. После того как турки, отошедшие от шока вызванного требованиями Москвы, предложили вернуться к статус-кво, переговоры зашли в тупик. Воспользовавшись специально для этого привезённым фондом Тимофей Желябужский, новый посол России, стал щедро раздавать взятки и подарки и смог снова привести турок к переговорам. Постепенно число противоречий сокращалось. Последней препоною стал статус Молдавии, но в самый разгар переговоров пришло известие о взятии Одоевским Измаила и Кили. Это помогло окончательно сформулировать взаимные уступки. К этому времени и Персии удалось разрешить все противоречия. Единственной стороной союза кто никак не мог выторговать себе желаемое — это Австрия. Не сумев захватить ничего из турецких территорий, она едва сумела удержать Вену, но при этом претендовала на половину Венгрии. Наконец Алексей прозрачно намекну Леопольду I (ставшего императором вместо умершего отца), что упрямство может привести к тому, что Австрия останется один на один с Турцией.

12 февраля 1658 года был подписан мирный договор между воюющими сторонами. Россия получила Крым, Таманский п-ов, Едисан и Молдавию.

Буджак, Очаков и Кинбурн Россия обязалась вернуть Турции.

Западногрузинские княжества получали широкую автономию в рамках Турции.

За убийство посла князя Темкин — Ростовского и его спутников турки обязаны были заплатить 100 тысяч ефимков.

Для русских торговцев были открыты все черноморские порты.

Согласно специальным пунктам договора Россия занимала крепости Очаков и Кинбурн, до тех пор, пока Турция не выплатит оговорённую сумму и не выведет войска из Западной Грузии. Так как войска были выведены с опозданием, как и выплата денег, Россия оставила крепости себе.

Россия так же согласилась отпустить всех турок попавших в плен. Но возвращала она их небольшими партиями, с задержками и в конце концов прекратила выдачу пленных. Всего было возвращено 24 тысячи человек.

Персы получили Карс, восточный Эрзурум и Ван.

Австрия — Эгер и небольшую территорию вокруг.

Венеция — Кикладские о-ва.

Год 1658.

На западных границах.

В это время на западных границах было неспокойно. Резкое усиление Швеции, её оккупация Польши и объявление Карла X королём Польши было встречено крайне негативно во многих государствах Европы, как и в РИ. Императоры СРИ Фердинанд III, а затем и Леопольд I решившие по началу, что поляки смогут и сами справиться со шведами, не вмешивались в события и готовились к войне с Турцией. Но после подписания мира с турками. Габсбурги присоединились к уже воюющим с Карлом Дании, Бранденбургу и Голландии (прислала эскадру). Положение Швеции было тяжёлым, но военный гений шведского короля пока справлялся. Карлу X удалось перетянуть на свою сторону часть шляхты, с их помощью он частично нейтрализовал недовольных внутри Польши. Используя людские и материальные ресурсы Польши он смог нанести тяжёлое поражение курфюрсту Фридрих-Вильгельму Бранденбургскому и под угрозой взятия Берлина вывести его из войны (выбив приличную контрибуцию). Войска СРИ летом 1658 вторглись в Польшу и балтийские территории Швеции, но Карл и здесь смог, измотав противника, заставить перейти его к обороне. Оборонялся и шведский флот.

Зимой с 1658 на 1659 Карл со своей армией перешел замёрзшие воды Бельта и атаковал Копенгаген, его даже не пришлось брать, датчане сдались. А в начале апреля 1659 королевская эскадра под флагом адмирала Бьелкенштерна блокировала голландские корабли во Фленсбург-фиорде. Теперь море оказалось в полной власти шведов. Австрия оказавшаяся в одиночестве отвела войска к границе и не предпринимала активных боевых операций, но этого нельзя было сказать о её дипломатии. Началось создание новой антишведской коалиции. Россия не вмешивалась в конфликты ни внутри Польши, ни между балтийскими странами, но она очень внимательно следила за развитием ситуации.

В России.

В наследство от, почившей в бозе, РП Россия получила Курляндию её герцог Якоб Кеттлер был выдающейся личностью, при нём маленькая Крляндия стала обладателем неплохого флота, в том числе и боевого, колонией в Вест-Индии (Тобаго) и Африке порт в устье Гамбии. Вся морская деятельность осуществлялась через порт Виндава (Вентспилс). Помимо этого герцог, был покровителем и собственником многих мануфактур и заводов. По договору с Россией Курляндия переходила под её руку, но обладала широкой внутренней автономией.

Россия сразу же попыталась использовать Виндаву для торговли и связи с Западной Европой, но война на Балтике сильно затрудняла исполнение желания. Своих судостроительных верфей на берегах Балтийского моря Россия не имела, поэтому по началу вся торговая деятельность на Балтике осуществлялась через Виндаву, а заказы на строительство русских судов размещались на герцогских судоверфях.

По мнению специально созданной комиссии, из своих и иностранных специалистов, под руководством князя Черкасского строить русские судоверфи в Виндаве не имело большого смысла. Идеальными вариантами могли бы стать Рига, устье Невы, может быть Нарва. Через эти города протекают реки, по которым можно сплавлять лес и грузы, а значит, себестоимость судов станет меньше. Конечно, для простой торговли Виндава подойдёт и от неё никто не отказывается, но верфи требуют других мест. Выводы комиссии ускорили принятие решения по Швеции.

В Азове же и Керчи судостроительная кампания набирала обороты. Под руководством, нанятых до войны с Польшей и присланных в знак дружбы шведами, иностранных мастеров и своих умельцев строились первенцы настоящего боевого флота и "крутобокие" купцы. Близкая, но немного меньшая по масштабам, деятельность бурлила и в Астрахани.

Началась подготовка к строительству канала Волга-Дон, к месту будущих работ сгонялись военнопленные, свозились материалы и продовольствие.

В Крыму и Новороссии основываются новые города. Не далеко от развалин Херсонеса (при строительстве широко использовались камни из развалин, этим Алексей вызвал гнев и проклятия археологов будущего) был основана крепость и будущая военно-морская база Новый Корсунь. Основаны так же Буджакский Брод (Тирасполь), Николаев-на-Ингуле (Николаев), Усть-Днепровск (Херсон), Кальмиусский Городок — позже просто Кальмиус (Мариуполь), Ураков Стан (Мелитополь), Краснодар и т.д.

К этому времени уже известно о богатстве Урала железом и медью. Поэтому в 1658 на Урал отправлена экспедиция для изучения возможностей строительства рудников, медеплавильных и железоделательных заводов. В случае успешного завершения исследования, разрабатывались планы строительства новых крепостей на Южном Урале и возможном переселении туда некоторого количества казаков.

С этого года начинается постепенное размывание особенности казачьих земель Дона и Сечи. Теперь в реестр записываются лишь те, кто приписан, на постоянной основе, к казачьим полкам или переселяется к новым окраинам — Кубань, Днестр, Терек, Яик, Сибирь.

Пристально изучая ситуацию на Балтике, Алексей заинтересовался тем, как Карл X Густав пополнил свой военный бюджет. Он через шведский сейм, ещё в 1655 году, провёл закон о "редукции". Согласно закону он изъял (якобы вернул данное на время) некоторые земли в пользу казны, для содержания королевского двора, армии и горного производства. Причём в казну отошли и четвертая часть земельных владений дворян. Это не только помогло вести войну, но и позволило оживить экономику. В полную силу стали работать многочисленные рудники и металлургические заводы. Новый импульс получили внутренняя и внешняя торговля. Увеличился морской флот и оживились балтийские гавани. Шведское дворянство стало гораздо более заинтересованным в несении королевской военной службы. Политические страсти при дворе утихли. Аналогичные реформы не так давно проделывали и поляки.

Но в отличие от Швеции и Польши земля в России ценилась меньше чем рабочие руки, тем более после недавнего присоединения огромных пустующих (для земледельца) земель. Поэтому, немного подумав, государь объявил, что четверть дохода двора он направляет на нужды армии (на продолжение реформ), флота, строительство новых горных предприятий и каналов. Он призвал всех крупных землевладельцев (подразумевалась церковь) и вотчинников присоединиться к его жертве. Пожертвования, как и на азовскую войну, были полудобровольными. Помимо церкви и боярства, деньги (добровольно) внесли купцы и представители городских посадов.

Удачные и относительно недолгие по сравнению с РИ войны, рост внешней торговли и некоторые меры правительства (например, русская "редукция") не породили острых финансовых проблем как в РИ. Стоимость медного рубля по сравнению с серебряным упала в двое, а не в восемь раз, а значит медного бунта не будет. Было много недовольных, но до применения силы дело не дошло.

Ещё в 1642 перед войной с турками государь временно отменил местничество, а уже перед польской войной в 1653 оно было отменено полностью.

В России ещё до Азова существовала государственная монополия на экспорт хлеба, хотя она и не всегда исполнялась. Ко времени присоединения Украины и других польских земель Алексей продавал за рубеж (в основном шведам и голландцам) около 10 тысяч ластов (примерно 20 тыс. т.) зерна в год. Польша, в этот период, продавала 100 тысяч ластов, но одним из основных зерновых районов была Украина, поэтому к 1659 году, Российская казна продавала уже около 60 тысяч ластов зерна в год. На внутреннем рынке государство закупало зерно по 20 рублей за ласт, затем вывозило через Виндаву, в основном на курляндских кораблях, в Швецию или Голландию где продавало по 50 и 75 рейхсталеров соответственно (100 и 150 рублей), выбор страны агента зависел от политической конъюнктуры. Таким образом, на торговле зерном государство в среднем зарабатывало около 5 миллионов рублей в год.

В 1645 году в России стали самостоятельно изготавливать мушкетные стволы по шведским технологиям. С 1658 года Ствольный приказ изготавливал по 20 тысяч отличных стволов в год, это не только решило все проблемы со снабжением русской армии, но и позволило продавать значительное количество мушкетов за рубеж. Огромную помощь в организации производства оказал курземский герцог Якоб Кеттлер и его специалисты. Сам герцог некоторое время работал в правительстве России, по его предложению был создан единый Оружейный приказ, который он возглавил. Под его руководством было основано много мануфактур и заводов, связанных с производством оружия. Благодаря ему Россия полностью обеспечивала себя не только мушкетами и пистолями, но и полевыми и осадными пушками (и чугунными и медными), обмундированием и боеприпасами.

Помимо этого герцог вместе с Морозовым и Милославским организовали несколько совместных предприятий, продукция которых закупалась казной или шла на экспорт. Это, прежде всего, медеплавильные, стекольные, железоделательные заводы, заготовка корабельного леса, производство поташа, дёгтя, несколько крупных зерновых, льняных и конопляных плантаций (широко использовался дешёвый труд холопов). Благодаря этим предприятиям и помощи России в освоении Тобаго (отправлено несколько сотен холопов и казаков, решивших проблему голландских претензий на остров) Кеттлер умер самым богатым человеком в России.

Со времён Соляного бунта прошло достаточно времени, для анализа причин провала введения знаменитого налога. В 1658 Милославский с согласия Алексея снова попробовал ввести налог на соль, но теперь он был не так велик — всего 10% от стоимости соли, при этом никто не стал обещать отмену других налогов. Несмотря на недовольство масс, налог прижился, принося в казну солидные доходы.

Все антиреформаторские волнения в России были жёстко подавлены, но при этом правительство пошло на важную уступку купцам — внутренние районы страны были закрыты для иностранных купцов, они должны были торговать только в определённых городах и землях. В список мест, где иноземные купцы могли заниматься своим бизнесом входили Архангельск, Курляндия, Астрахань, Крымские и другие черноморские порты.

С 1659 вся полевая армия состояла только из полков нового строя, дворянское ополчение больше не созывалось. Их численность составила: 16 солдатских (38400 ч.), 5 рейтарских (8000 ч.) и 4 драгунских полка (6400 ч.).

Всего на военной службе находилось более 100 тысяч человек, но половина из них проходили городовую службу (по сути — стрельцы).

Драгунский полк имел численность в 1600 человек и состоял из 12 рот. Имел на вооружении 12 полевых пушек. Драгуны вооружены мушкетом, двумя пистолями и шпагами (саблями). Один из драгунских полков получил титул царский и выполнял роль гвардии при Алексее Михайловиче.

Рейтарский полк — 1600 ч. Рейтары вооружены карабинами, двумя пистолями и саблями, из доспехов кираса и шишак. В составе полка имелось две роты копейщиков (пикинеры). На вооружении копейщиков находились копье и два пистолета. В бою пикинеры выступали впереди рейтар.

Солдатский полк — 2400 человек, вооружены мушкетами, 12 рот, из них 5 копейщики и одна рота гранатометчиков. Полк имел на вооружении 60 полевых пушек.

В армии царила жесткая дисциплина, в том числе и в рейтарских полках, где служили в основном дворяне и боярские дети. За многие нарушения Устава предусматривалась смертная казнь.

Помимо этого существовало 3 постоянных казачьих полка, вооруженные аналогично драгунам, плюс пики.

В случае войны могли быть призваны вассальные войска (калмыки, ногаи и казаки, а с 1662 и башкиры) — лёгкая конница, численностью более 60 тысяч человек.

Весной 1659 Алексею Михайловичу стало ясно, что Швеция выдыхается. Несмотря на все победы, ресурсы Карла таяли. Особенно дорого стоила ему Польша, где постоянные восстания требовали присутствия большого количества войск. Не за горами был тот момент, когда ему придется либо отказаться от нее, либо потерять в результате военного поражения, а в этом случае опасность будет грозить и шведской Померании. Но понимали это не только Алексей и Карл, но и противники Швеции. Австрии удалось привлечь Голландию и тайно Бранденбург в новый анти-шведский союз. Помимо этого у неё был мощный козырь в лице укрывшегося на её территории Яна Казимира Вазы — короля Польши в изгнании. Используя его, она стала вести переговоры со Стефаном Чарнецким и Станиславом Потоцким лидерами движения сопротивления поляков о координации совместных действий.

Деятельность Австрии насторожила Москву. В случае возвращения Яна Казимира на трон Польши он мог претендовать на недавно захваченные Россией у РП земли. При этом он, вероятно, будет в союзе с Габсбургами и другими членами анти-шведской коалиции. Алексей послал Ордин-Нащокина к Яну Казимиру в Силезию с заданием узнать намерения экс-короля и предложить ему подписать договор, по которому он признает те пункты Брест-Литовского мира, что касаются России, а взамен обещать помощь в возвращении трона Польши. По извещениям Ордин-Нащокина царь узнал, что Ян Казимир отказался признать условия Б.-Л. Договора и требовал возврата всех земель. Но через некоторое время посол уведомил, что ему удалось переговорить с Леопольдом I и получить от него уверения о согласии со стороны Австрии признать Б.-Л. договор и что он "попытается убедить" Яна Казимира. После долгих переговоров стороны сошлись на компромиссе, при котором Ян соглашался признать новые границы при условии возврата Россией Люблина и Перемышля, от России так же требовалось не просто участвовать в войне со Швецией, но и предоставить в распоряжение Яна (читай Леопольда I) армию численностью в 15 тысяч человек. Австрия и Польша в лице своих лидеров не возражала против захвата Россией шведской Лифляндии. Заявив, что необходимо представить согласованный договор русскому государю Ордин-Нащокин отправился в Москву.

В это время другие послы, отправленные в Швецию, пытались выяснить, при каких условиях шведы согласятся вернуть территории утерянные Россией в период смуты. Интересовала Россию и Рига. Шведы категорически не соглашались вернуть захваченные земли и тем более отдать Ригу. В качестве альтернативы они предложили России захватить Пруссию, а так же готовы были уступить всю Малую Польшу и предоставить торговые льготы. В обмен на это требовалась не только помощь в войне, но и субсидии деньгами, хлебом и рядом других товаров.

Помимо этих двух предложений в Москве рассматривался и третий вариант. И с Чарнецким и Потоцким уже встречались русские эмиссары, зондирующие почву на предмет избрания королём Польши Алексея Михайловича. Оба лидера в принципе были согласны выдвинуть кандидатуру царя, их требования при этом были вполне выполнимы (автономия Польши, неприкосновенность польских политических и юридических обычаев, некая кругленькая сумма для панов повстанцев и "небольшие" земельные приращения к их вотчинам). Но при такой попытке политическая ситуация становилась непредсказуемой и не исключено, что в итоге Россия столкнётся не только со Швецией, но и с анти-шведским союзом.

Есть о чём задуматься.

Год 1659.

В конце марта, с ответным посланием царя, в Вену вновь прибыл Ордин-Нащокин. В письме Алексей выражал своё согласие с достигнутыми ранее условиями, но с рядом уточнений.

Государь России жаловался на острую нехватку средств, в связи с прошедшими войнами и волнениями среди подданных, а так же неготовности армии из-за её переформирования на новый лад. Говорилось в письме и о постоянно бунтующем казачестве и вероломных турках, на границах с которыми приходится держать все свободные войска и т.д. Практически всё письмо было, мягко говоря, со слегка искажённой информацией.

Суть же письма заключалась в следующем. Армию в 15 тысяч послать не можем только 10 тысяч, на её сбор нужно 300 тыс. ефимков, плата самой армии должна быть 600 тысяч ефимков в год. Все эти суммы должны будут внести союзники. Ещё одним "приятным" сюрпризом для Австрии стало то, что из-за вышеперечисленных проблем, армия Алексея Михайловича будет готова к войне со Швецией только в конце года.

После долгих переговоров Австрия и Польша в лице Яна Казимира согласились заплатить, но только по факту предъявления отряда, выразили они так же и просьбу вступить в войну как можно раньше.

После этого, в приватном разговоре с императором Нащокин предъявил ему ещё одно, секретное, послание в котором содержалось предложение русского государя Леопольду взять себе корону Польши. Если император выразит своё согласие, то помощь России может поспеть и раньше конца года, а присланный отряд увеличится до 15 тысяч. Но это соглашение должно остаться в тайне до конца войны. Тайна важна и самому Леопольду, так как в случае просачивания информации о планах его восшествия на престол Польши — Бранденбург и Турция отреагируют болезненно и ситуация станет непредсказуемой. А после войны всех можно будет поставить перед свершившимся фактом, к тому же австро-русский союз станет слишком опасным соперником для любого государства, что б вступать с ним в конфронтацию

Императора заинтересовало предложение, недолго подумав, он выразил своё согласие, устно Нащокину и письмом Алексею. Соглашение было достигнуто.

Вопреки тону основного письма Россия готовилась к войне всерьёз. Даже посольство к шведам и попытки торга были уловкой направленной на дезинформацию и успокоение Карла. А прикармливание польских повстанцев имело целью создание прорусского лобби в польском государстве, под чьей бы рукой оно не оказалось.

Для Алексея и его окружения было ясно, что война со Швецией неизбежна, ещё в 1654 году, после принятия Курляндии под руку России. Москва могла бы смириться с потерей земель отторгнутых по Столбовскому миру, но именно присоединение Курземских земель показало, что мир между ней и Швецией не возможен. Швеция едва не начала войну, пытаясь отобрать у России единственный выход в Балтийское море и только возникшие у шведов трудности в Польше, а так же категорическое неприятие шведов курляндским герцогом Якобом Кеттлером, заставили их отложить войну с Россией.

Ещё с 1656 года в Курляндии постоянно стояла армия под командованием воеводы Шереметьева численностью в 23 тысячи человек. По прямому приказу Алексея в лагерях армии постоянно проходили учения, отрабатывалось взаимодействия между полками и родами войск, проходили учебные штурмы. Она стоила России очень дорого, так как она единственная никогда не распускалась по домам, не занималась непрофильными делами (строительством и прочим) и всегда получала полное довольствие, как деньгами, так и припасами.

К концу 1658-го, когда стали понятны тенденции на балтийских фронтах, русское правительство начало подготовку ещё одной армии вторжения — на базе Олонецкого драгунского полка. Командующим новой армии был назначен князь Никита Иванович Одоевский. Он приступил к выполнению заранее согласованных планов. Заключались они в создании новой, Северной, армии и тайной переброске нескольких фрегатов и около сотни стругов, построенных в Архангельске (под руководством воеводы Черкасского), на Онежское озеро. На суда должны будут погрузится около двух тысяч казаков (судовой десант), ожидавших их в устье Свири и большое количество припасов. К маю 1659 под Новгород прибыли 3 тысячи конных казаков, а так же четыре солдатских, два рейтарских и два (вместе с Олонецким) драгунских полка. Общая численность войск, вместе с десантом, составила 22 тысячи человек. Армии Одоевского помимо полевой артиллерии, были переданы и 150 осадных орудий.

Перед армией была поставлена задача взять крепости Орешек (Нотебург), Корела (Кексгольм) и Конец (Ниеншанц).

К этому же времени была собрана обещанная Леопольду 15 тысячная армия под командованием князя Ивана Андреевича Хованского и гетмана Госевского, в её состав вошло около 10 тысяч шляхтичей со своими воинами. Их созвали с земель Великого Княжества Литовского и Украины. В армию входил так же один солдатский полк, набранный за два месяца до этого из добровольцев и даточных людей и прошедший лишь месячную муштру. Остальные были добровольцами из малоросских и запорожских казаков. Качество армии было низким, но формально договор был соблюдён. 14 мая армия Хованского и Госевского форсировала Сан и присоединилась к австро-польским войскам под командованием графа Раймунда Монтекукколи и короля Яна Казимира.

До апреля 1659 основные события войны происходили на море и в Дании. Голландский флот под командованием Обдама и Рюйтера снова прошли Зунд для оказания помощи датчанам. Всю весну шли тяжёлые бои между шведами и голланско-датскими войсками за остров Фюнен. Он остался за шведами.

В конце апреля в Балтийское море вошла мощная английская эскадра под командованием лорд-адмирала Монтегю и вице-адмирала Лоусона и выступила на стороне Швеции. Хотя выступлением это назвать сложно. Она блокировала все действия голландского и датского флота, не позволяя им разбить флот Швеции, но аналогично действовала и в отношении шведского флота. Это связано с тем, что требование Англией различных таможенных льгот, было отклонено Карлом; поэтому о серьезной помощи со стороны Англии не могло быть и речи. Англии не выгодно было усиление датско-голландского блока, но и монополия Швеции в балтийской торговле её тоже не устраивала.

В апреле в войну вторично вступили Бранденбург и Австрия. Курфюрст Фридрих Вильгельм во главе армии в 15 тысяч бранденбуржских войск, 6 тысяч австрийцев и 3 тысяч поляков вторгся в Шведскую Померанию и уже к концу мая шведы удерживали лишь Штеттин, Штральзунд и Грейвсвальд.

На юге Польши действовала армия Монтекукколи и поляков под командованием Яна Казимира. Поляки массово присоединялись к союзным войскам. Шведский фельдмаршал Виттенберг узнав, что численность австро-польской армии достигла 50 тысяч, отошел со своей 17-тысячной армией на север, к Варшаве. 29 апреля союзникам сдался краковский гарнизон шведов. В начале июня в большинстве городов занятых шведскими войсками вспыхнуло восстания, но Виттенберг сумел частично их подавить, а затем сконцентрировался на обороне Польского Поморья, Куявии и Варшавы.

А в это время на русском фронте.

Невский фронт — Северная армия.

2 мая флотилия из четырёх фрегатов и ста семи стругов, под командованием воеводы Ртищева, пройдя Свирь и забрав казачий десант, стала в устье Волхова. Через два дня началась операция по взятию Орешка. По плану Одоевского он должен был взят ночным штурмом. Успех задуманного зависел от внезапности нападения, поэтому война официально не объявлялась. Исполнение данного штурма поручили казачьему десанту. Основная армия подойдёт к Орешку утром и если казачий налёт провалится приступит к классической осаде.

5 мая, вышедшая в сумерках эскадра, подошла к Орешку на дистанцию в пол версты, здесь половина стругов покинула эскадру и направилась несколькими колоннами к своим целям, по плану они должны были атаковать Орешек с юга со стороны суши и одновременно с флотом. Выждав оговорённое время, примерно в три часа ночи, флот двинулся на штурм крепости. Атака началась с обстрела судовой артиллерией, а продолжилась высадкой казачьего десанта на пирсы города. Шведы оказались абсолютно не готовы к атаке, паника и суматоха от обстрела лишь усилились после высадки казачьих войск. Казаки в этой операции показали себя истинными гениями внезапных налётов. Они вскарабкивались на стены как кошки, врывались во взорванные ворота и двери, забрасывали гранатами и расстреливали любые скопления шведов, пресекая всякую возможность к организованному сопротивлению. На восходе армия Одоевского, подошедшая к городу, застала казаков за вязкой пленных и лёгким мародёрством.

Уже через неделю, отправив пленных в Ладогу и оставив достаточный гарнизон, Одоевский двинулся на Ниеншанц, флот же Ртищева с десантом направился к Кореле. Дальнейшие штурмы и битвы уже не протекали столь скоротечно и успешно. Например, Корела была взятая 30 мая и обошлась русским в два штурма, две недели осады и 248 погибших, при этом казакам и корабельным командам пришлось дважды отбиваться от идущего не выручку городу шведского отряда под командованием Левенгупта численностью в 1200 человек.

Так как фактор внезапности уже сыграл свою роль, то на подходе к Ниеншанцу Одоевский направил к шведам гонца — шведского офицера пережившего штурм Орешка. Через него он передал, что если до начала штурма шведы не выкинут белый флаг то брать крепость будут те же казаки, что и Нотебург.

13 мая началась осада города. После шести дней непрерывной бомбардировки из всех 150 осадных орудий (город сильно пострадал), войска под барабанный бой пошли на штурм крепости, но не успели они дойти до полуразвалившегося вала и стен как шведы выслали делегацию с белым флагом.

К 24 мая, зачистив все окрестные сёла и разбив небольшой отряд шведов в Дудергофе, русские заняли всю долину Невы.

План войны предусматривал вторжение в шведские земли, одновременно с Одоевским, ещё двух армий. В Латгалию по правому берегу Двины вошла Южная, возглавляемая лично Алексеем, она была наибольшей из всех и состояла в основном из конных частей вассалов и казаков. Её задачей был захват Латгалии, восточного Видзёма и долины реки Зап. Двина до Кокенгаузена. Объединившись, под этой крепостью, Южная и Курляндская армии должны были идти на север, в Эстляндию, захватывая по пути сопротивляющиеся города. Эстляндия станет местом сбора всех трёх армий, которые должны закончить войну взятием Колывани (Ревеля).

Курляндская же армия, под командованием Ордин-Нащокина, вторглась в юго-западную Лифляндию, форсировав Западную Двину. Её главнейшей задачей был захват Риги.

Северная и Курляндская армии были наиболее подготовленными к штурмам крепостей и обладали наибольшей концентрацией артиллерии и полков нового строя. Зато Южная армия, возглавляемая лично царём, была поистине огромной и предназначалась, в первую очередь, для уничтожения шведского 8 тысячного отряда Горна и захватов слабо укреплённых городов центральной Лифляндии.

Князю Трубецкому была поручена организация обороны русских земель граничивших со шведскими провинциями. Но так как крупных сил ему предоставлено не было то такие старые северные города как Новгород, Гдов, Псков, Изборск и др. становились слишком уязвимыми для вторжения шведских войск. Дальнейшее развитие событий показало, что шведы быстро поняли, что на восточной границе Лифляндии нет значительных сил русских, и использовали это обстоятельство.

Рижский фронт — Курляндская армия.

Ранним утром 6 мая Ордин-Нащокин, заменивший Шереметьева в руководстве Курляндской армии, начал переправу через Даугаву по понтонам, сооруженным из заранее подготовленных лодок. Переправа прошла в десяти километрах от Риги выше по течению. Уже к вечеру Рига была блокирована с суши и начались осадные работы.

Успеху в этих работах способствовал сам комендант Риги и наместник Лифляндии граф Магнус Делагарди, который из-за внезапности русской атаки, не успел распорядиться о вырубке густых садов, окружавших крепостные стены. Пользуясь этой оплошностью шведов, русские практически без потерь обустроили шанцы и девять батарей. Однако престарелый генерал Лесли, руководивший осадой города, понимал, что затяжной характер осады неизбежен. Город имел первоклассные по тем временам укрепления: вал, ров с водой, бастионы, прочные стены.

Утром 8 мая осаждённый город и русский лагерь разбудила пушечная канонада. Сквозь утренний туман и пороховой дым встревоженная армия увидела множество кораблей обстреливающих стоящие на якорях шведские суда. На мачтах, нежданного шведами флота, развивались красные флаги с гордым чёрным раком. Радостные крики прокатились по лагерю русской армии. Прибыл Курляндский флот!

Во всём лагере только один человек знал всё заранее, так как именно его усилиями это стало возможным — это был её командующий — Афанасий Лаврентьевич Ордин-Нащокин. Он лично уговорил герцога поступиться своим нейтралитетом, аргументировав свои доводы следующими умозаключениями. Швеция недовольна переходом Курляндии под руку Москвы, ещё более она недовольна тем, что у герцогства есть флот, благодаря которому Россия избавилась от блокады устроенной ей шведами. А значит после начала войны шведы (а возможно и англичане) попытаются уничтожить герцогский флот, дабы не допустить его использования против Швеции, как в текущей войне, так и в будущей торговле. Вентспилс же не обеспечит безопасности курземского флота. Форт города слаб и не сможет противостоять вражеским орудиям. Есть только один выход — атаковать флотом Ригу и уничтожить шведские корабли, стоящие на её рейде, а затем укрыться в водах Даугавы, поднявшись вверх по течению. Но укрываться корабли будут лишь в случае опасности, при отсутствии оной флот установит блокаду Риги с моря, вплоть до её взятия войсками русской армии. Так всё и произошло.

Курземцы уничтожили 5 боевых и 18 грузовых кораблей шведов и начали обстрел города. Стоит заметить, что прежде чем подойти к городу флот прорвался мимо крепости Динаминд (Даугавгриву), защищавшую вход в устье Двины и в город со стороны Рижского залива.

Под вечер 8 мая началась бомбардировка Риги и с суши. С самого начала осады обстрел города шел практически непрерывно, суда с припасами бесперебойно выгружали свой груз, доставляя его из полоцких арсеналов. Огонь батарей концентрировался на определённых участках укреплений и, несмотря на их мощь, к концу третей недели в них образовалось несколько крупных брешей.

Курляндский флот (численность которого была 15 военных кораблей разных типов, 9 вооружённых торговцев и 8 брандеров) не только держал блокаду города и дважды отгонял шведские корабли, пытавшиеся прорваться на помощь Риге, но и участвовал в её бомбардировке.

23 мая армия узнала ещё одну радостную новость, через Даугаву переправились два курляндских полка возглавляемые лично Якобом Кеттлером. Тепло поприветствовав друг друга Нащокин и герцог обменялись последними новостями и планами. Одна из новостей напрямую касалась Нащокина, Кеттлеру стало известно, что Карл собирает десант и флот для деблокады Риги, примерная численность десанта составит 8 тысяч человек, флот же будет состоять из 30-35 боевых и 40 транспортных кораблей. В ответ Афанасий Лаврентьевич уведомил герцога, что тому лучше отвести свои полки к Кокенгаузену, для встречи с государем: во-первых, немецкие наёмники его полков могут взбунтоваться если их заставить штурмовать, населённую в основном немцами, Ригу, во-вторых, армия Нащокина должна была послать к Алексею два солдатских полка, но теперь в свете последних известий это становится опасно, а значит курляндские полки их заменят, и, в-третьих, Нащокин просил передать Алексею Михайловичу просьбу прислать для усиления его армии союзную конницу и казаков. Так и порешили. И уже 29 мая к Риге подошли отряды ногайцев и донцов общей численностью в 18 тысяч бойцов.

30 мая, после того как Нащокин уверился в достаточной ширине и количестве брешей, началась подготовка к штурму Риги. Но вечером следующего дня произошло событие, сильно повлиявшее на планы воеводы.

Прибыл гонец от казачьих пикетов стоящих в устье Двины и сообщил о прибытии большого шведского флота, судя по описанию речь шла об ожидаемом десанте во главе с королём. Отослав посыльного к кораблям курляндского флота с предупреждением о подходе шведов, воевода приказал немедленно созвать совещание командного состава армии. На нём, рассматривая возможные дальнейшие действиях, Нащокин предложил начать штурм города немедленно, пока Карл не высадил свои войска. Основным оппонентом командующего был Лесли, который указывал на опасность подобных действий и советовал сначала разобраться со шведской армией, оставив охранение у стен Риги. Нащокин, в принципе, мог приказать начать штурм, не учитывая мнение своих офицеров, но он ценил старого полковника, обладающего большим уважением не только среди других офицеров, но и у самого Алексея Михайловича. К счастью ему не пришлось принимать непопулярное решение. В лагерь прибыл ещё один гонец от казаков, он принёс весть о том, что шведы высаживаются в Динаминде. Неясно, почему Карл принял такое решение, видимо он не желал рисковать войсками, не обладая достоверной информацией о ситуации под Ригой, поэтому высадил армию на другом берегу реки в надёжно укреплённой крепости. Это решительно изменило ситуацию. Было принято решение о немедленном, ночном, штурме.

Впервые за, как казалось, бесконечно долгое время осады Рига перестала вздрагивать от выстрелов пушек и ударов ядер и гранат. В полной тишине при едва светящемся полумесяце русские полки двинулись на штурм. Первыми на стенах и в проломах, как всегда оказались казаки, за ними ворвались остальные войска. Ожесточённый бой длился более пяти часов. К семи утра русские войска уже штурмовали замок и подавляли последние очаги сопротивления на улицах.

Бои за замок ещё продолжались, когда на реке показался флот шведов — это были пять фрегатов, отправленных Карлом на разведку. Увидев, что город взят русскими фрегаты, нерешительно простояв некоторое время за пределом дальности крепостной артиллерии, ушли к Динаминду.

31 мая в 11 часов утра замок пал, и важнейший город Лифляндии оказался в русских рука.

Латгальский фронт — Южная армия.

8 мая к Динабргу подошла огромная армия под личным руководством Алексея. Она состояла из ногайцев (15 тысяч), калмыков (16 тысяч), донских, запорожских и терских казаков (8 тысяч), черкесов (5 тысяч), кабардинцев (4 тысячи), четырех новых рейтарских полков (6,4 тысячи), дворянского ополчения с литовских и украинских земель (9 тысяч) и артиллерии (280 полевых и 80 осадных). Итого 65 тысяч человек.

Узнав о вторжении ещё одной армии и о том, что именно она собой представляет и.о. наместника Лифляндии (вместо запертого в Риге Магнуса Делагарди) фельдмаршал Флеминг ужаснулся. Его панические письма к Карлу Густаву содержали просьбы о незамедлительном направлении к нему помощи, в ином случае он гарантирует не просто потерю Лифляндии и Эстляндии, но и их разорение ордами варваров. Флеминг, отступив на север и объединившись с войсками генерал-губернатора Ингерманландии Горна Эверссона, стал ждать помощи от короля и планировал набег на Гдов и его окрестности.

После двухнедельной осады 22 мая Южной армией был взят Динабург. Штурм начался ночью, за два часа до рассвета. Через полтора часа атакующие уже ворвались в город, а затем пошли на приступ верхнего замка, защитники которого были все перебиты в яростной схватке. Царь сразу велел построить в Динабурге православную церковь и пере­именовать город в Борисоглебск.

28 мая Алексей подошел к Кокенгаузену (Кокнесе), где его встретили курляндские полки с герцогом Кеттлером. 7 июня, после мощного штурма русские овладели городом, который тут же был переименован в Царевич-Дмитров. О нем царь писал из похода сестрам: "Крепок безмерно, ров глубокий, меньшой брат нашему кремлевскому рву, а крепостию сын Смоленску граду; ей через меру крепок; а побито наших 67 да ранено 430".

После столь громких захватов многие города открывали свои ворота перед русскими войсками и тем избегали разорения, например, так поступили гарнизоны Вольмера, Вендена и Эрмеса. В большинстве же тех городов, что оказывали упорное сопротивление гарнизон и население сильно пострадали от резни устроенной казаками и вассалами войск.

Гдовский Фронт. Оборона Трубецкого

В Гдовском уезде и сумерской волости гарнизоны состояли из стрельцов в Сумерской волости из солдат. В Гдове "по штату" было 200 стрельцов, в Сумерской волости 300 солдат. Вот и все войска, располагавшиеся в крае.

Чтобы хоть как-нибудь усилить оборону новгородских рубежей воевода А.Н. Трубецкой, которому была поручена оборона этих земель, прислал отряд псковича Федора Шаблыкина — 100 казаков и 100 солдат. Но главный расчет при организации обороны был на вооружение местных крестьян и жителей Гдова. Гдовский воевода Богдан Нащекин получил 1700 мушкетов и вооружил ими гдовичей и окрестных крестьян. Для обучения этих "мушкетеров" был приставлен полуполковник Еремей Росформ — командир сумерских солдат.

В тыл противника были засланы разведывательные отряды.

12 мая отряд пеших и конных шведов — около 200 человек переправился через реку и дошел до Липтовиц. Гдовский воевода Богдан Нащекин выслал против них свой отряд. Шведы начали отступать, гдовичи преследовали, убили около 100 человек, а некоторые шведы утонули в реке.

21 мая отряд уже численностью в 900 человек форсировав Плюсу, разорил несколько деревень и вышел к реке Луга, где был встречен отрядом солдат и вооруженных крестьян Еремея Росформа числом в 860 человек. В стычке шведы понесли потери и отступили. Преследование не велось из-за больших потерь среди русских (216 человек) и гибели Росформа, шведы потеряли 312 человек. Отступающий отряд шведов сжёг 17 деревень и отойдя к Нарве перешёл на шведскую сторону.

1 июня войска численностью более 5000 человек под командованием фельдмаршала Флеминга, Бента Горна и нарвского губернатора Хритофора Горна собрались на правом берегу реки и пошли к Гдову.

Но к этому времени Трубецкой получил помощь от государя в виде двух полков рейтаров под командованием полковников Венедикта Змеева и Дениса Фанвисина, стрелецких полков Ивана Волкова и Ивана Сумарокова и от Одоевского полк драгун полковника Петра Морозова.

Войска встретились под Гдовом, где после двух часов сражения победитель так и не был обозначен, обе армии начали уже было отход на свои позиции, когда в тыл шведам ударили рейтары Змеева, скрытно пробравшиеся за спины врагов. Несмотря на некоторую панику и расстройство рядов своего войска Флеминг не только смог организовать сопротивление наседающим русским войскам, но и сохраняя порядки отступить к Нарве. При переправе Трубецкой снова атаковал строй врага и на этот раз добился определённого успеха. Всего шведы потеряли 1100 человек убитыми и утонувшими.

Карельский фронт — Флот Ртищева.

После взятия Корелы казачьи и солдатские части Ртищева переправились на север к Сердобольскому погосту (Сортавала), очистив по пути Валаам от шведов и помолившись на святой для русского севера земле. После упорных боёв северное побережье озера было освобождено от шведов. Русским активно помогало местное население. Проводники карелы выводили казачьи отряда в тылы армии Левенгупта (сменившего Горна), помогали в устройствах засад и набегов. Несколько сотен карел и финнов взяли оружие и присоединились к Ртищеву. К середине июня Левенгупт был вынужден отойти с войсками в глубь Финляндии к Нишлоту и Выборгу. Оставив часть казаков, солдат и карельское ополчение на захваченных территориях, флот, выполняя ранее согласованный план, двинулся к Неве. Пройдя через неё мимо перестраиваемого Невского городка (бывшего Ниеншанца) и выйдя в финский залив, Ртищев высадил десант на острове Котлин. Очистив его от шведов, русские приступили к строительству на его южном берегу крепости — Александровский острог.

Ижорский Фронт — Северная армия.

Отправив в помощь Ртищеву, один солдатский, а Трубецкому драгунский полк, Одоевский 2-го июня двинулся в ижорские земли (Ингрию).

Надо заметить, что мощь Ижорских и Невских крепостей того времени не сопоставима с теми, что брал в реале Пётр I, так как они ещё не были укреплены должным образом. Поэтому большинство городов Ижорского уезда были захвачены русскими без проблем. Единственными городами, оказавшими упорное сопротивление, были Ям и Нарва.

Возглавлявший авангард Северной армии князь Тимофей Щербатый 5-го июня взял, первым же штурмом, Копорье, а 12-го передовой полк Щербатова подошел к Нарве и поджег город. Войска шведов, оборонявших его, вышли в поле. Их поддержала крепостная артиллерия. Но тут подоспели драгуны и рейтары В. Змеева и А. Гамонта. Шведы отступили в город, но русские сбили их с городских укреплений и те вынуждено бежали в Германовский замок. Сам замок дался русским не просто, лишь подведя осадные орудия и проведя массированный штурм Щербатый смог овладеть замком 15-го июня.

Одоевский, очищая от шведов южную часть Ижорского уезда, 14-го июня взял последнюю шведскую крепость — Ям.

Рижский фронт — Курляндская армия.

В течение недели шведская армия в Динаминде не предпринимала никаких действий, лишь флот пытался несколько раз атаковать курляндские суда и Ригу, но не добились ничего существенного. Нащокин построил выше по течению понтонный мост и переправил несколько конных отрядов для наблюдения за шведами, понтон не разбирался, так как существовала вероятность, что Карл X может ринуться в Курляндию.

8 июня в ставке царя под Кокенгаузеном Нащокин предложил Кеттлеру рискнуть своим флотом и атаковать корабли Карла Густава стоящие в устье Двины. Естественно герцог стал возражать, утверждая, что его флот разорвут на части, слишком неравные силы будут в этом бою. Он напомнил царю, что весь флот курляндцев — это 15 военных кораблей, 9 вооружённых торговцев и 8 брандеров, в то время как у шведов 32 корабля, и пушек втрое больше. После долгих споров Алексей Михайлович вынес вердикт — Россия и Курляндия не могут рисковать потерей практически всего боевого флота Балтики, но поторопить Карла с решением нужно, а потому в ближайшее время использовать против него брандеры.

В ночь на 10 июня вниз по реке отправили два фрегата и брандеры. Несмотря на сторожей оставленных шведами, как на реке, так и на берегу, курляндцы прорвались к стоянкам вражеских судов и использовали брандеры. Результат был неплох — два судна уничтожено (оба ЛК) и три сильно повреждено. Один курляндский фрегат был потоплен, другой, несмотря на повреждения, смог уйти к Риге. Результат рейда Нащокину понравился и он решил создать из имеющихся лодок несколько новых брандеров, но они не понадобились. Видимо ночное нападение разрешило все сомнения Карла. 11 июня шведы начали погрузку на суда и к вечеру отплыли на север. Повреждённые корабли они затопили, а Динаминд оставили, вывезя предварительное всё ценное и уничтожив остальное. 12 июня объединённая армия русских, двинулась на север, оставив сильные гарнизоны в Риге и в Динаминде. Наместником Лифляндии, со столицей в Риге, был оставлен Ордин-Нащокин.

К середин июня положение на фронтах было следующим.

На западе шведы потерпели новые поражения. В начале июня союзниками освобождены Варшава, Брест-Куявский, Гнезно и ряд других городов, из польских земель в руках Карла осталось лишь Польское Поморье. Фельдмаршал Виттенберг пытался, и не раз, остановить поляков, но силы были не равны.

В Шведском Поморье держался только Штеттин.

На востоке русские войска вторглись в Эстляндию, оттесняя фельдмаршала Флеминга к Ревелю, а Левенгупта, в Карелии, к Выборгу.

О том, что русские планируют остаться в Прибалтике надолго говорит и то, что тысячи жителей долин Даугавы и Нарвы угоняются в глубь России (не трогаются лишь города), видимо на их место будут поселены русские крестьяне.

У Карла практически не осталось сил повернуть ход войны, поэтому все его надежды были связаны с союзниками. Англичан он пытался склонить к более активным действиям, а трансильванцев к вступлению в войну. Но лорд-адмирал Монтегю, не имея указаний из Лондона, не мог изменить тактику. Ракоци II тоже отказал в помощи шведам, более того он даже вел активную работу по заключению с русскими и австрийцами антитурецкого союза. Отправив приказ Виттенбергу удержать Гданьск любой ценой, он из Динаминда отправился в Ревель, на соединение с остатками армии Флеминга и организации обороны Эстляндии.

Эстляндский фронт — Объединённая армия.

Объединённая армия под личным руководством царя 28 июня вторглась в центральную Эстляндию, взяв город Пайде (Вейсенштейн). Большинство городов северной Лифляндии либо взяты сходу, либо открыли ворота сами. Серьёзного штурма и осады потребовали только, Мариенбург, Феллин и Юрьев.

Мариенбург (Алуксне) взял 22 июня отдельный отряд под командованием Афанасия Насатина. Город был объявлен российской вотчиной и переименован в Алист. Феллин пал 27 июня, а Юрьев 2 августа, в штурме участвовали полки князя Хованского.

Карл X прибыв в столицу Эстляндии, приступил к организации обороны и отпору русской армии. До подхода русских он успел направить флот на штурм Котлина и Ниеншанца (все попытки выбить русских провалились), объединить и реорганизовать все имеющиеся войска (общей численностью 13 500 человек) и призвать на строительные работы гражданское население.

3 августа Русская армия подошла к Ревелю (Колывани) её численность составляла 32 тысячи человек в полках нового строя и 30 тысяч вассальной конницы.

Начало осады затруднялось тем, что все постройки и деревья перед стенами города были уничтожены. Шанцы и батареи приходилось оборудовать под огнем противника. Ров, стены и бастионы были перестроены и укреплены. Предстояла долгая осада.

14 августа курляндский флот организовал переправу 10 солдатских рот и 600 казаков на Эзель, затем был отогнан шведами, но этого количества русских бойцов хватило для захвата острова.

Для стимуляции Швеции Алексей приказал казакам Ртищева совершить набег на шведское побережье. Взяв надёжных финских проводников, 3200 казаков и солдат на 80 стругах вышли 6 августа из устья Невы и двинулись вдоль финского побережья. Им был дан приказ в случае обнаружения шведским флотом и невозможности скрыться приставать к берегу и прорываться домой по суше, войск препятствовать им у шведов в Финляндии практически не было. Набег удался. Высадившись в окрестностях Стокгольма, казаки сожгли его пригороды и окрестные деревни на много верст вокруг. Уничтожая строения, скот и людей они бесчинствовали около месяца, затем, погрузившись на лодки, отправились домой.

В конце августа пришла плохая для шведов новость, 24 числа английский флот был внезапно вызван домой (в Англии предстояла реставрация Стюартов).

Правда вскоре на родину ушла и большая часть голландского флота, остался только Рюйтер с 20 кораблями. Но это было слабое утешение.

Карл Густав смирился и согласился на переговоры о мире. Но ему не суждено было подписать его. 22 февраля 1660 года в возрасте 38-лет он умер.

После долгих переговоров между Швецией и Россией 7 апреля 1660 года на острове Котлин был подписан мирный договор. По нему к России отошла вся Лифляндия, Восточная Эстляндия, Ижорский и Корельский уезды, а так же остров Эзель. Кроме того, на Швецию налагалась контрибуция в размере одного миллиона талеров, якобы накопившаяся ещё со времён Ливонского Ордена плата за Юрьев.

Оливский мир, подписанный 20 апреля 1660 года, мало отличался от реального, только Бранденбург получил несколько городов в Шведском Поморье.

Последствия войны

Так как в Шведских провинциях не было никаких автономных образований и сил, с которыми необходимо было считаться их послевоенное положение было хуже, чем у бывших польских.

Все земли, принадлежащие шведским аристократам и церкви, были конфискованы и переданы нуждающимся русским дворянам. Всё сельское население долины Западной Двины и окрестностей Нарвы, было выселено в центральную Россию либо в качестве государственных крестьян, либо холопов. На их место заселялись русские крестьяне.

Не дожидаясь подписания мира, Алексей приказал заложить корабли нового русского флота. Часть заказов досталось Курляндии. В Риге была организована школа Навигации и математики для будущих русских морских офицеров.

На первом же послевоенном сейме подкупленные русскими и австрийцами шляхтичи потребовали от Яна Казимира отказаться от трона, обвиняя его во всех польских бедах. В реале Ян не слишком держался за трон, он предлагал его и Алексею и императору и Карлу X и Ракоци II, конечно можно сказать, что это была лишь политическая игра и о настоящей передаче власти речи не шло, но ведь, в конце концов, он отказался от трона. Поэтому и здесь он не долго сопротивляется и подписывает отречение в пользу Леопольда I, эту же кандидатуру поддерживают и "неподкупные" патриоты. Леопольд I становится королём Польши.

Эта новость неприятно поражает многих соседей и прежде всего Бранденбург, Францию и Турцию. В Восточной Европе, недавно пережившей войну, снова возникают военные союзы и готовятся армии. Россия изначально позиционировала себя нейтральной державой в будущих разборках. Но, тем не менее, политическая логика толкала её на сближение с Данией и Бранденбургом на антишведской основе.

В 1661 достигнута предварительная договорённость о браке между сыном Фредерика III — Кристианом, и дочерью Алексея Михайловича — Евдокией. В качестве приданного Евдокии Россия передавала Дании остров Эзель (с условием сохранения на нём русского гарнизона). Брак должен быть заключён в 1664 году. В ответ Россия получала льготы для своих судов и судов Курляндии при проходе через Зунд. Льготы заключались в том, что статус России в этом вопросе приравнивается к статусу Голландии, которая по договору 1649 года добилась за небольшую ежегодную плату беспошлинного прохода своих судов через Зунд.

Внутренняя политика.

После победы в стольких войнах партия реформаторов обрела огромное влиянии и стала вне критики. Под её влиянием в стране начался бурный промышленный рост. Осваивались новые земли, строились мануфактуры и заводы, налаживались новые торговые маршруты и т.д. В Москве открыты школы: медицинская, математическая, пушкарская, торговая, под влиянием Нащокина в 1665 году открыт Московский университет. Большая часть преподавательского состава была из иностранцев, нанятых на личные средства наместника Лифляндии. Школы навигации были открыты в Риге и Новом Корсуне. В 1679 на Урале открыта первая горная школа.

В 1660 году вернулась специально посланная на Урал экспедиция. Исходя из информации привезённой ею, на Урале решено основать несколько заводов по добыче и выплавке меди и железа. Для охраны южных границ на Яик отправлены царские чиновники и армейские части, цель которых основание нескольких крепостей и заманивание казаков на новые земли.

В 1663 на Яике построены Сакмарский (Оренбург) и Орский остроги. Ставшие основой Уральской оборонительной линии. Через два года основаны крепости Челябинск и Верхнетобольск.

Для пополнения рядов защитников этих крепостей и земель, на Дону и в Сечи прошел набор добровольцев желающих нести службу на этих границах. К охране рубежей привлекались и башкиры, обязанные предоставлять по требованию русской администрации определённое количество войск.

В отличие от реала металлургические заводы ставились не только на центральном, но и на Южном Урале. Изначально все заводы были казённые, но затем среди них появилось и много частных, основывали их, как правило, реформаторски настроенные бояре, приближённые ко двору. К освоению Урала правительством привлекались и иностранцы, в основном голландцы. Рабочая сила на этих заводах предоставлялась черными крестьянами (или вотчинными крестьянами знати), отрабатывающих на заводах барщину и холопы, приписанные к предприятиям. Именно на Урал была переселена большая часть эстонских, шведских и латышских крестьян из стратегически важных районов Прибалтики. С 1671-го года появился ещё один источник рабочей силы — рабы. Именно с этого года русские промышленники стали скупать у калмыков, ногаев с Эмбы и казахов пленников, которые те захватили в междоусобных стычках и набегах на южных и восточных соседей. Покупали они их, как правило, на Орской и Гурьевской ежегодных ярмарках.

В 1662 создаётся приказ Рудокопных дел, который вел целенаправленный поиск полезных ископаемых и их разработку.

Именно рудознатцы приказа нашли и начали разработку Олонецких медных руд в 1665, Гумешевское и Шиловское медное месторождение реала так же дело рук Рудокопного приказа, открытых в 1669 и 1672 годах АИ. В 1675 и 1678 годах открыты Алтайские и Печорские серебряные и медные руды.

В 1675 компания для розыска руд во главе с сытником Львом Нарыковым обнаружила на реке Берёзовка золотые россыпи, в дальнейшем здесь заложили многие рудники — Березовские золотые промыслы. Через 5 лет среднегодовая добыча золота на Урале составила 30 пудов золота.

Одним из важных источников пополнения казны являлась торговля мехами, правительство очень чутко относилось к этой области своих доходов. Поэтому когда в Москву в 1660 году прибыли якутские тойоны с жалобой на царскую администрацию, Алексей приказал провести расследование, вскрывшее огромные махинации и злоупотребления сборщиков ясака. По итогам расследования многие чиновники были арестованы и наказаны. Этот случай заставил правительство начать ясачную реформу (в 1661). Суть её заключалась в том, что теперь окладом ясака облагался уже не отдельный ясачный, как раньше, а весь род, улус в целом. Сбор ясака возлагался на родоначальников, вождей родов и улусов. Институты сборщиков ясака и аманатства отменялись.

А что б у сибиряков не залёживались меха, добытые ими сверх ясака, по приказу Алексея во многих сибирских городках устраивались ярмарки и торжки на которых ясачные народы могли обменивать свои шкуры на изделия русской промышленности. Эти ярмарки настолько хорошо себя показали, что стали распространяться на все окраинные поселения и проходили под покровительством правительства. Ежегодный доход казны от продаж ясачных мехов за рубеж составлял 600 тысяч рублей.

Сибирскому приказу и местной администрации надлежало, помимо прочего развивать транспортную связь с Сибирью, строить суда и паромы на реках, надзирать за волоками, разведывать новые пути, поддерживать и развивать ямскую службу и т.д.

Ясачная реформа помогла частично решить и казачью проблему. Правительство стало зазывать казаков на службу в Сибирь. Им разрешалось собирать отряды для поиска новых земель и наложение ясака на местное население, более того несколько лет этот ясак шел в карман тех, кто смог это сделать, а самостоятельный промысел мехов облагался льготной ставкой налога.

Правительство понимало, что основные земли, куда потянутся новые промышленники и казаки это Амур, земля, которую маньчжуры считают своей. Понимало оно и что столкновение с ними неизбежно и сознательно шло на него. Это связано с тем, что наиболее влиятельная группировка при дворе (Ордин-Нащокин, Милославские) оказалась втянута в меховой промысел и была кровно заинтересована в освоении Амура и продолжении меховой экспансии. Группировка же выступающая за урегулирование отношений с Китаем и налаживание с ним торговли, оказалась слаба и менее аргументировано подошла к защите своей точки зрения.

"Промысловики" доказывали государю, что Амур это единственный крупный плодородный край на много сот верст вокруг. Он нужен России как продовольственная база, благодаря которой можно снабжать хлебом не только уже присоединённые земли: Якутский уезд, Охотский край, но и ещё не открытые, возможно ещё более богаты, территории на востоке. К тому же Амур выгоден и географически — это удобная морская база и кратчайший путь до новых земель на северо-востоке открытых недавно Поповым и Дежневым, а возможно и южных, неведомых земель. И, наконец, последним аргументом стало, то, что с Китаем лучше говорить с позиции силы. Если удастся захватить Приамурский край, то, угрожая внутренним районам Китая, можно добиться более выгодного торгового соглашения. Провал посольства Байкова, прибывшего в Пекин в 1656 г. лишь усилил позиции промысловой группировки.

Россия стала готовиться к войне с Китаем. Одним из её подготовительных этапов стал союз между Халхой и Россией подписанный Кульвинским в 1666 году. По договору монголы признавали себя вассалами Московского царя и готовы были предоставить военную помощь в будущей войне с Цин.

Среди донцов и запорожцев распространялись сведения о забайкальских казаках столкнувшихся с маньчжурами, об огромных сокровищах Китая которые могут достаться им. Забайкальским (амурским) казакам правительством выделялись не только мушкеты, пистоли и боеприпасы, но и артиллерия.

Рост числа чиновников, торговцев и казаков в Сибири, подтолкнуло правительство к организации переселения крестьян на эти земли, для организации местного самообеспечения продовольствием. В Сибирь крестьяне переселялись, как добровольно так и не очень. Правительство, не только, как и в реале, закрывало глаза на бегство крестьян на восток, но и издало закон, суть которого сводилась к лозунгу "С Амура выдачи нет". Любой беглый крестьянин, проживший год в районе Нерченска или на Амуре становился свободным и не подлежал возврату.

Все эти меры привели к тому, что переселенческий поток на восток резко усилился. Казаками и промышленниками овладела меховая лихорадка. Дальний Восток стал напоминать Дикий Запад. Любые сведения о новых путях, землях и народах расходились мгновенно, удачливые атаманы могли привлечь под свою руку несколько сотен отчаянных голов и идти на поиск своего богатства.

Отправившись по следам Москвитина и Пояркова, казаки под руководством Андрея Харитонова и Степана Разина в 1668 году высадились на Сахалине. Разбив в нескольких стычках аборигенов, они добились присоединения острова к России и обложили ясаком гиляков и айнов. В 1673 году отряд казаков во главе со Степаном Разиным высадился на северном берегу Хоккайдо (Эдзо), где был основан острог Дальний. Курильские острова были открыты промышленниками Петром Ерофеевым и Михаилом Тучиновым в 1673-75 годах. В 1676 государевым приказчиком Саввой Прокоповым и Андреем Харитоновым исследован восточный берег Камчатки и основан Аушинский острог (Петропавловск-Камчатский). Все эти земли отошли под руку русского царя, а население обложено ясаком. Открытие на Курилах и Камчатке калана породило новую волну русских промышленников. В 1678 году шитик "Св. Андрей", купеческой компании А. Басова и Н. Трапезникова, начал промысел в районе Ближних, самых западных Алеутских о-вов — Атту, Агатту и Семичи. В 1680 промысел уже шел пятью компаниями на семи судах и не только на Ближних, но и на Командорских, Андреяновских и Крысьих островах. В июне 1681 года "Св. Иоанн Златоуст" под командованием Андрея Толстых пристал к Аляске. В 1688 году под давлением царской администрации была создана Алеутская промысловая компания, объединившая всех промышленников и монополизировавшая добычу мехов на Алеутских островах и побережье Аляски.

Поиск новых мест обитания калана и его добыча стала возможной благодаря небольшому русскому флоту, прибывшему в устье Амура в 1672 году. В него входило 8 судов, экипаж которых состоял в основном из поморов. На борту этих кораблей находились четыре роты стрелецкого полка (остальные прибыли по суше), призванных стать гарнизоном в Усть-Амурске (Николаевск-на-Амуре), новой крепости и морской базе, основанной за год до этого. Основным грузом судов были боеприпасы, артиллерия (60 крепостных и 50 полевых орудий), мушкеты, продовольствие и инструменты для строительства крепостей и кораблей. Уже на следующий год в Усть-Амурске, поморскими мастерами были заложены пять кочей, заказанных местными купцами и промысловиками. На этой же верфи строились и боевые корабли (фрегаты).

К 1672 году в бассейне Амура от Нерчинска и до Усть-Амурска находилось 6 тысяч казаков, 7 тысяч крестьян (почти все вооружены), 2400 стрельцов и 200-300 купцов, чиновников и прочих. Кроме того политика России в отношении местных племён изменилась после прибытия наместника Амурского края (Головин) в 1670 году. Теперь дауры, солоны, дючеры, натки, баликагиры (кого маньчжуры не успели угнать) не притесняются казаками и ясачными сборщиками более того, они широко привлекаются к войне с Цин. Даурский князь эвенкийского рода Гантимур, перешедший на сторону русских, собрал и вооружил для войны с маньчжурами 6 тысячный отряд из дауров, солонов и эвенков.

К 1672 казаками Н. Черниговского основаны и заново отстроены шесть крепостей на Амуре и его притоках: Албазин, Усть-Амурск, Аргунский, Зейский (Благовещенск), Урмский (около Хабаровска) и Сунгарский остроги.

Персидское направление.

1660 год. По инициативе Морозова создаётся Персидская торговая компания. Её пайщиками стали: купцы, торговавшие до её создания с Ираном, несколько богатых придворных, государь и даже церковь. Она объявлялась монополистом в торговле с Персией и поддерживалась государством.

По договору 1661 года с Аббасом II Персидская компания получила право на торговлю, устройство факторий, складов и стоянок для судов на территории провинций Гилян и Мазандеран. Кроме того, компания договорилась о праве иметь небольшую вооружённую охрану и несколько боевых кораблей для защиты от разбойников и казаков.

Правление компании наладило транзит персидских товаров по Волге и Западной Двине в Европу. Основные реэкспортируемые и импортируемые товары: хлопок, шёлк и ткани из них, ковры, серебряные изделия, холодное оружие, кораллы, жемчуг, керамика, благовония, кожи и т.д. В Иран же шли ткани (дешевые, мануфактурного производства), стекло, железные изделия и др. Торговое сальдо у Персии, было положительным, но платили за это европейские покупатели, а не русские.

Изначально, в охрану, компания набирала казаков и солдат (предоставленных правительством), но высокая смертность, связанная с нездоровым климатом в Гиляне, вынудили прибегнуть к услугам местных и кавказских наёмников. Абреки проходили обучение и служили под руководством офицеров русской армии и владели всеми навыками необходимыми для солдата. Их численность изначально составляла 400 человек, но в дальнейшем она постоянно росла.

После дачи крупной взятки Манучихр-хану, беглярбеку Хорасана, русским торговцам в 1663 году было разрешено торговать и скупать местную продукцию и в этой провинциях. Через Хорасан стали прокладываться два новых торговых маршрута.

Первый через Астрабад — Нишапур — Мешхед — Мерв — Бухара и в другие города Ср. Азии.

Второй Астрабад — Нишапур — Мешхед -Герат — Кандагар — Боланский перевал — и в Синд.

Весной 1664 года в Исфахане вспыхнуло восстание городских низов и ремесленников, причиной стало подорожание хлеба на фоне высоких налогов. 3 тысячная толпа осадила дворец шаха Аббаса, вскоре были выломаны ворота и восставшие ворвались внутрь. Но, благодаря Матвею Карпову, представителю русской компании при дворе Аббаса II, шах успел скрыться на территории торгового представительства. Попытка восставших захватить его была пресечена охраной. Отряд в 50 человек благодаря грамотным действиям и современным карабинам смог отогнать толпу от стен русского подворья. Лишь к вечеру верные шаху войска смогли навести порядок на улицах. Всё это время Аббас, восхищённый действиями абреков, уламывал Карпова продать ему как можно больше русского оружия и договориться с Алексеем о предоставлении инструкторов для создания шахской армии нового поколения.

Карпов, не будь дураком, стал расписывать все сложности осуществления подобного желания шаха. Под конец он добавил сакраментальную фразу: " — Вот если б ...". К вечеру был составлен черновой договор, по которому Персидская компания становилась единственным торговым партнёром шаха в продаже шёлка. Теперь весь шёлк из Ирана шел через Русскую Персидскую компанию. Но и сама торговля мушкетами и припасами к ним, была необычайно выгодной.

Для новой армии шаха из России прибыли не только офицеры, но и сержантский состав (в основном из казаков) и уже через год они приступили к подготовке первых персидских полков нового строя.

К 1667 году лучшая часть шахской армии оказалась под контролем компании. Русские офицеры занимали ответственные посты не только в армии, но и в администрации провинций. В конце 1668 года сардар (и полковник русской армии) Фёдор Конюхов был отправлен в Мешхед для защиты провинции от афганских разбойников. А так как довольно большая часть власти над Хорасаном была передана ему от беглярбека Муртазы Кули-хана Каджара, то последний, возмущённый ущемлением своих полномочий, поднял восстание среди афганских племён и объявил себя шахом. Только полки нового строя смогли разбить афганцев, замирить провинцию и даже (через год) взять Кабул. После этого шах Сулейман I (Сефи II) окончательно стал марионеткой в руках русского правительства и компании, а Иран полуколонией.

Новый виток развитию Персидской компании и русскому присутствию в стране дал приказчик Антон Сафонов. В 1669 году он предложил построить на берегу Персидского залива судоверфь и порт для строительства русских кораблей и торговли с Индией. Идея Алексею и руководству компании понравилась и, после недолгих поисков, для строительства русской верфи был выбран стоящий в устье Шатт-эль-Араб порт Абадан. В 1671 году здесь были заложены первые русские суда.

Битва с Китаем (Автор Олег Невещий).

Первые стычки России с Маньчжурским Китаем произошли в 1673 году. Причиной военных действий являлось стремление Китая решить свою основную задачу на Северо-востоке: защитить свой тыл — Южную Маньчжурию, что являлось крайне актуальным в тот момент для маньчжурской династии, так как в реале с 1673 по 1681 гг. "Цинская империя пережила самый серьезный кризис с момента ее создания, показавший глубокие социальные и национальные противоречия установленного маньчжурами режима". Значение Маньчжурии как тыла оставалась достаточно важным, но по мере закреплении России в Приамурье и освоения данной территории, значение Маньчжурии возросло: теперь Маньчжурия стала потенциальным буфером между Пекином и Россией в случае войны империи Цин и России. Россия в то же время стремилась наладить с Китаем торговлю, которую могло бы контролировать государство (тем самым получая грандиозные прибыли в казну). В августе 1673 года китайские войска, численностью до 40.000 человек атаковали отдельные русские поселения на Амуре. Были сожжены Албазинский и Аргунский остроги, а в октябре на Амуре была построена крепость Айгунь — основная база в будущей войне с Россией. Несмотря на отдельные успехи Китай переоценил свои силы. Так в боях за Кумарский острог в 1655 году несмотря на 20-ти кратное превосходство, Китай понес полное поражение. А в 1673 году силы были 15.500 к 40.000. Недостаточное число солдат предопределило катастрофический разгром китайцев зимой 1673-1674 г.г. В серии мелких боёв в районе Албазина — Айгуни китайская армия была полностью уничтожена (частью рассеяна), а весной казачий отряд численностью 5.000 человек под руководством воеводы Черкасского поднялся вверх по Сунгари до Нонни, уничтожив несколько китайских поселений и построив Южный острог у впадения двух рек. Появление казаков в непосредственной близости от Мукдена вызвала панику у императора Канси и он приказал своим эмиссарам провести переговоры. Головин, приняв китайских посланников в Нерчинске, не захотел вести переговоры с ними и сам направил своего посла в Пекин. Миссия Н. Г. Спафария (Милеску) в мае -октябре 1674 года во многом предопределила дальнейшую политику Русского государства на Дальнем Востоке. Цели посольства ясно изложены в "Наказной памяти": во-первых, Спафарий должен был отдать царскую грамоту, в которой царь высказывал предложения о установлении посольских и торговых связей, при этом Спафарий (в отличии от предыдущих миссий) должен был пройти все церемонии, какие "приняты в Пекине при приёме других иностранных послов" (чтоб уважить императора), во-вторых, Спафарий должен был потребовать заключение договора о установлении четких границ между Китаем и Россией по которому к России отходила долина реги Амур, Уссури, Нонни и Сунгари а также вся северная Маньчжурия (но разрешались и уступки), в-третьих, впервые проявляется заинтересованность Российского государства в активной и беспошлинной торговле, в т.ч. и морем. В ответ Спафарий предлагал выдать Китаю Гантимуру (которому предложили "убежать" на север, в Якутск) и не содержать крупных войск (ну 5-10 тысяч, не больше...) в Приамурском районе. Итак, Спафарий и его свита выполнил ритуал "коу-тоу", означавший, что Россия стала зависимым от империи Цин государством, что теперь к России мог применяться термин "фань" (варвар). Однако после того, как Спафарий поступился авторитетом России в надежде на открытие постоянной торговли с Китаем и на хорошие границы, Канси устроил ему аудиенцию, которая прошла в молчании. Таким образом, поступившись честью России, Спафарий в итоге не получил ничего. Более того, империя Цин предъявила России требования, от выполнения которых зависела нормализация отношений: во-первых, вывод войск из Маньчжурии, во-вторых, чтобы "русские, которые живут на рубежах, жили смирно".

Провал посольства привел к новой войне. По традиции Головин решил ослабить Китай действиями вассалов/союзников и лишь потом нанести решающий удар. Но первыми нанесли удар китайцы. В ноябре 1674 года китайская армия численностью до 50.000 человек осадила Южный острог, гарнизон которого состоял из 2.000 человек. Сложности боевых действий в зимний период привели к тому, что город в XI.74 — III.75 лишь блокировался, а штурм, состоявшийся в апреле был отбит. Зато ослабление китайской армии на местах привело к восстанию наместников провинций — Юньнани, Фуцзяни и Цзянси. Необходимость подавить бунт на юге привела к ослаблению гарнизона Пекина, и подкреплений для северной армии в самый нужный момент не нашлось.

Подготовка России к войне с Китаем была тщательной и методичной. Армия на Амуре получила подкрепления за счет казаков по всей Сибири и достигла к апрелю 1675 года численности в 20.000 человек (в т.ч. 5.000 дауров и местных аборигенов во главе с Гантимуром), а флот, изучавший Приморье в 1672-74 годах и зимовавший в Такесики в 74-75 г.г. (по договоренности с местным князем) весной 1675 года получил подкрепление (к 2 ЛК и 1 ФР присоединились 3 ЛК и 3 ФР с Балтики и 2 вновь построенных ФР с Усть-Амурска) и приказ следовать на Формозу и затем, совместно с Чжень Цзинем атаковать Тяньцзинь. Тем временем эмиссары Головина прибыли в Монголию и договорились о участии в войне 30.000 монголов. В мае-июле 1675 года в южной Маньчжурии произошли решительные бои. Вначале армия Головина сняла блокаду Южного, затем разбила равную по количеству армию маньчжуров и преследовала её до самого Мукдена (который взяла "на плечах отступающих"), а затем двинулась к Цзиньжжоу, который захватила 10 августа. Август вообще оказался тяжелым для Китая. 3 августа Канси узнал о появлении монгольской армии у Чжанбея, 5 августа русско-пиратский флот взял Тяньцзинь и с пятью тысячами морпехов двинулся на Пекин, а 13 августа восстал чахарский князь Бурнэ и направил свою сорокатысячную армию на Пекин. Каньси, имея против себя огромные армии врагов, поднял под ружье всех, вооружил даже своих личных поваров и слуг и с этой импровизированной армией двинулся на чахаров, надеясь разбить их и потом оборонять Пекин до подхода войск с юга. Но в бою под Баодином 1 сентября китайский император был убит (русским разведчиком-эмиссаром из своей винтовки), а 14 сентября в Пекин одновременно вошли 22 тыс. русская армия, 3 тыс. пиратская армия, 40 тыс. чахарская армия и 30 тыс. монгольская армия. Время империи Цин истекло.

Итоги войны следующие. С моими добавлениями.

Северная Маньчжурия до линии (в современных начертаниях) Борзя — станция Маньчжурия — Халхин-Гол — Ирс — один из притоков Нонны (на котором стоит Бэйчен) — река Нонна — река Сунгари до истоков — район вулкана Байтауань — Хесан — Ким-Чхэк (на побережье Сев. Кореи) к России.

Сильно разорённая Южная Маньчжурия и Ляодунский п-ов отданы маньчжурам, пережившим крушение своей империи. Управление Маньчжурией осуществлял совет князей, на собраниях которого присутствовал и русский посланник. Портовые города Ляодуна контролировались совместно русским флотом и пиратами вассала России — Чжень Цзиня.

Северный Китай (внутренняя Монголия) передан Бурнэ и монголам. В южным Китае долгое время шла гражданская война между наместниками провинций, в итоге императором объявлен У Саньгуй, но его положение не прочно.

Золотые последствия освоения Дальнего востока. (Автор Олег Невещий)

(мои изменения отмечены курсивом)

Открытие золота на Колыме повлечет за собой такие последствия, по сравнению с которыми и открытие Колумбом Америки — мелочь. Итак, в начале 1674 года чукчи восстали. Имперские силы (казаки, во главе с С.Марковым) отправились на "умиротворение" повстанцев. Но вышли из Якутска поздновато и застряли на зимовке в верховьях Колымы. А потом... ну идея с набиравшим воду казаком, наткнувшимся на золотой самородок неплоха, но есть и другая идея:

В апреле 1675 года возникли проблемы с продовольствием, но не настолько, чтоб кушать "корейскую"

пищу. Но всё-же батюшка Кондратий поступил плохо, гуманисты будущего его ненавидели за это.

У попа была собака, он её любил...

Она съела кусок мяса, он её убил.

В землю закапал, злато отыскал...

С тех пор и повелось говорить о хорошем: "Так вот где зарыта собака...".

О бунтовщиках-чукчах забыли, но не навсегда. Вернувшиеся в марте 1676 года казаки привезли с собой 615 кг. золота. Головин об этом узнал в мае. Его реакция была неоднозначной. С одной стороны он обрадовался привалившему богатству, с другой стороны он стал понимать, что его планы освоения Маньчжурии и Приамурья могут и провалиться. Да и забота о продовольствии на приисках возникла (охотой там тысячи перспективных старателей не проживут). Короче Федор Алексеевич решил разбираться с проблемами по мере их поступления.

Во-первых, продовольствие. Он решил перестраховаться и направил приказ заворачивать половину переселенцев на Амур, "чтоб зерно сажали", перевёл часть дауров и дючеров с мехового ясака на налог продовольствием и часть контрибуции с маньчжуров тоже решил брать продуктами. В письме государю он объяснил необходимость этих мер и получил его одобрение. В дальнейшем, часть необходимого продовольствия Головин закупал в Китае.

Второй проблемой был тот самый бунт чукчей. После беседы с Семеном Марковым Головин понял, что посылать новых казаков бесполезно, застрянут на Колыме. Но был и другой путь — морем войска направить. "Заодно и Чукотский полуостров покорим" — сказал эмиссар имперского правительства, и выехал в Усть-Амурск. Тем временем эскадра Балтийского флота "разрывалась на части" от множества проблем, которые надо решить "уже вчера".

Организация морской обороны Формозы от агрессии со стороны китайских и, возможно, голландских сил (пираты потерпели поражение от войск У Сань-гуя и, потеряв контроль над приморскими провинциями, отступили на остров), демонстрация сил против губернаторов Южного Китая, не желающих передавать монополию внешней торговли государству Российскому, в лице адмирала Морозова (это было ошибкой, так как подтолкнуло Южный Китай к союзу с голландцами и привело, в дальнейшем, к русско-голландскому конфликту на Дальнем Востоке), завал в попытках установить дипломатические отношения с Японией (после визита 10 кораблей в Эдо в декабре 1675 года вроде бы обо всём договорились, но уже в феврале начались набеги атамана С.Разина на Хонсю (который действовал по раннему приказу Спафария) и вновь возникли проблемы. Кроме того, надо было установить контроль над Кореей, завершить изучение Приморья, Сахалина, недавно открытых Курильских островов, попытка установить торговлю с голландцами, и т.д. Кроме того, над русским флотом висел "дамокловым мечем" приказ вернуться на Балтику, после разгрома Китая. Никто на флоте (моряки разделили между собой только трофейного имущества после победы над Китаем на 5.000.000 рублей, а тут ещё и перспективы...) возвращаться в Европу не хотел. Поэтому известие об открытии золота было встречено с радостью и облегчением ("теперь будем прииски с моря охранять и не только..."), а полученный "в нагрузку" приказ следовать на север был тоже одобрен ("золотишка намоем...").

1 августа 1676 года флот в составе 2 ЛК, 3 ФР и 5 транспортов во главе с Спафарием вышел из Усть-Амурска. Погрузив в сентябре в Дальнем остроге 3.000 казаков (для ослабления активности Разина) флот прошел Сангарским проливом и отправился на север. В районе острова Шумшу флот встретился с кочем Андрея Харитонова, который последний год изучал Камчатку. Новости Харитонова были неплохими. Найдено удобное место для зимовки и оперативной базы. 7 ноября 1676 года был основан Аушинский острог. Его первым воеводой стал Савва Прокопов. Весной 1677 года флот вновь двинулся на север, высадил в июне десант в Анадыре и Нижнеколымске (туда направили 2 транспорта), и отправился на восток. Новоявленный адмирал Спафарий, недовольный отсутствием золота на побережье Чукотки, воспользовался, как предлогом, просьбой местного воеводы осмотреть места удобные для промысла калана, и ушел в поисках богатства и славы. В августе 1677 года флот Спафария прибыл в окрестности Беренгового пролива и вошел в одну из бухт Восточной земли (в окрестностях Нома). Прибыв в новый свет моряки вышли на берег и стали копать (см. мультик "Покахонтас"). И докопались до золота. Короче флот тоже застрял на севере.

Весной на флоте возникли проблемы с продовольствием и 2 корабля были направлены на юг, вдоль побережья, в поисках продовольствия. Корабли дошли до устья Юкона, развернули охотничью экспедицию, а кое-кто опять начал копать (и опять успешно)...

В сентябре 1678 года ЛК "Гнев божий" прибыл в Усть-Амурск и выгрузил на берег 1,5 тонны золота. Головин о....ел. Ему досталась новая головная боль. "На севере диком, золота ещё больше, а жратвы ещё меньше". Он попытался использовать вновь прибывших русских для организации более масштабного земледелия, но недовольные разворотом от золотых мест, переселенцы стали искать золото и на Амуре... и нашли его.

Весной 1680 года проблема с продовольствием не была решена полностью, если Амурский край, Колымские прииски и другие территории Сибири удавалось снабжать, то новые поселения в Восточных землях снабжать было практически нечем. Но помимо проблем с припасами Головина беспокоило и количество добытого золота. Вновь и вновь он перечитывал труды английских и голландских экономистов, особенно главы о "революции цен" и о судьбе заваленной золотом Испании. Желая убить одним выстрелом двух зайцев (занять людей не золотодобычей и решить вопрос со снабжением Северного острога (Нома) продовольствием) Головин приказал отправить экспедицию на юг Восточного континента. Капитан Басов получил четкий приказ — следовать на юг хоть до мыса Горн, но найти подходящие для земледелия земли. ЛК "12 апостолов", ФР "Смоленск" и присоединившийся в Аушинском остроге шитик "Св. Андрей" проследовали вдоль северо-западного побережья Америки и открыли удобные земли в Калифорнии в марте 1681 года. Флот уж было отправлялся в обратный путь, но с помощью монаха-отшельника Басов узнал о находящихся неподалеку испанских владениях. 1 мая 1681 года огромные корабли с гордо поднятыми флагами вошли в гавань Акапулько, открыв новую эру в истории Нового Света.

Торговля с испанцами оказалась очень выгодной и русские покинули Мексику с богатым грузом, но не обошлось и без неприятностей. Несколько пленных флибустьеров, содержавшихся в городской крепости, совершили побег и прихватив с собой неосторожного отца Кондратия, успешно достигли Тортуги в 1682 году. Пираты получили богатый источник информации и решили не упустить своё...

Тем временем флот Басова вернулся в Усть-Амурск. Следуя северо-западным курсом он открыл все Гавайские острова и обследовал восточное побережье Японии.

1 мая 1683 Головин отправил новую экспедицию в Калифорнию. На 10 кораблях находились 5.000 переселенцев с большим запасом сельскохозяйственных орудий и семян. Головин надеялся получить достаточное количество продовольствия в новых землях. ЩАС!! Прибыв в Калифорнию колонисты в первую очередь стали копать, и...

Узнав в апреле 1684 года о новых золотоносных месторождениях, Головин подавился бутербродом с красной икрой. Его с трудом откачали, после чего недовольный эмиссар империи погрузился на стоящий в Авачинской бухте ЛК "3 святителя" и ушел в далекую Ригу. Наряду с другим ценнейшим грузом на линкор погрузили 3 тонны золота, добытых за последний год.

Что б закончить "Золотую" историю России, добавлю следующее. В 1682 году горный мастер и преподаватель в горной школе на Урале — Данила Хрущёв, подал Голицыну, главе приказа Рудокопных дел, челобитную в которой утверждал, что россыпное золото — результат разрушения горных золотоносных пород и что если искать выше по течению прииска, то возможно удастся найти золотую руду (идея Ломоносова реала, но услышанная). Голицын вернул письмо с пометкой "Докажи". И вот в результате двухгодичных поисков Данила смог найти первое в России месторождение рудного золота. Вскоре на его месте был основан Шилово-Исетский золотодобывающий рудник.

На западных рубежах.

Несмотря на договорённость с Яном Казимиром, о передаче Польше Люблина и Перемышля, эти земли так и не были возвращены. Алексей (а верней Нащокин) мотивировал это тем, что данная договорённость была достигнута с Яном Казимиром — королём Польши, а не с Леопольдом. Австрийцы не стали раздувать проблему, но отношения между Австрией и Россией слегка охладели.

После подписания Котлинского мира со Швецией, на западных рубежах России долгое время всё было спокойно. Нарастало лишь подспудное напряжение, нагнетаемое в основном Францией. Опасаясь усиления Габсбургов, она всеми силами сколачивала коалицию против Австрии. Но побудить к активным действиям ей удалось только Турцию. Бранденбург и германская мелочь хоть и заняли враждебную позицию по отношению к Австрии, но в войну не вступили.

Балканская война.

Османская империя начала подготовку к войне с Австрией почти сразу после воцарения на троне Польши Леопольда Габсбурга (в 1660). Но прежде ей, как и в реале, пришлось разбираться с изменой Трансильвании и Ракоци II. В данной АИ, Ракоци не вмешался в польскую войну, и не потерял армию Яноша Кемени. Поэтому Трансильвания усмирена лишь через три года, а не два как в РИ и победа досталась туркам тяжелей реала. Князем Трансильвании назначен Михай Апафи I. Ракоци был взят в плен и отправлен в Стамбул, где и умер.

В 1664 году на границе с Австрией турки организовали несколько мелких стычек, но большую войну они не могли начать пока не выяснится позиция России к данной идеи Турции. Единственным же внятным ответом Москвы стала концентрация и у границы с Австрией и в Молдавии двух армий. Русские послы говорили о дружбе между Леопольдм I и Алексеем, но и в не меньшем уважении последнего к Мехмеду IV Авджи, тем более, оба являются такими страстными охотниками. В конце концов, визирь Кёпрюлю Фазиль Ахмед-паша смог задать правильный вопрос и сразу же получил предложения русских.

Итогом долгих переговоров стало объявление в марте 1665 года о нейтралитете России в будущёй войне. Взамен она получала право неограниченного и беспошлинного прохода через Босфор и Дарданеллы своих торговых судов.

В апреле 1665 года армия турок во главе с визирем вторгается в пределы австрийской Венгрии. Под Нейгаузом она была остановлена австрийской армией под командованием Монтекукколи. Но, не смотря на сопротивление австрийцев, в сентябре Нейгауз был турками взят. Из-за наступающих холодов Кёпрюлю Фазыл Ахмед-паша решил отложить штурм Вены до весны и отвёл войска.

1666 год. Австрийцы успели хорошо подготовить крепость к обороне и новые попытки взять Нейгауз не увенчались успехом. 5 июля Ахмед-паша атакует Монтекукколи на реке Рааб, но тот не только отражает нападение турок, но и оттеснил их за реку. Хоть и немного обескураженные, турки готовятся к новым сражениям, но известие о подходе польских войск под командованием штатгальтера Польши Яна Собеского, заставляют их отступить к Буде. Австрийцы не преследуют отступающих.

5 сентября 1666 года подписано Вашварское перемирие, сроком на 5 лет. Обе стороны готовятся к новой войне.

В мае 1667 два русских торговых корабля были захвачены у берегов Сицилии алжирскими пиратами. Россия направила Мухаммеду IV гневное послание с требованием вернуть людей и корабли, наказать виновных и выплатить материальную компенсацию. Турки не желали ссоры с Москвой и сделали всё что могли, вернув в конце года и суда, и товары, и выживших людей. Но даже щедрая сумма компенсации не заглушила требование Алексея пропустить через проливы русские военные суда для защиты торговли от пиратов и предоставление для них базы на одном из островов греческого архипелага. Турки категорически отказались выполнить эти требования, максимум, на что они пошли — разрешить торговцам иметь некоторое количество пушек для обороны от пиратов. Сторонам удалось прийти к соглашению, но отношения были сильно испорчены.

В начале 1670 года турки спровоцировали венгерское восстание в Австрии, а затем обратились к Леопольду I с требованием прекратить военные действия против повстанцев, угрожая в противном случае войной. Леопольд проигнорировал требование турок и продолжил усмирять восставшую провинцию.

В августе 1670 года в австрийскую южную Венгрию вторглась 100 тысячная турецкая армия, а 50 тысячная армия трансильванцев Михали Апафи вторглась в северную Венгрию и осадила Эгер.

Имперские войска стали отступать перед турками к Вене, и тогда, уже во всей Венгрии, вспыхнуло восстание. 2 сентября один из лидеров восстания руководивший крупнейшим отрядом и участник разгромленного заговора Вешшеленьи Ференца, чудом спасшийся, Ференц I Ракоци был объявлен королём Венгрии. Турки к концу года оккупировавшие всю Венгрию признали Ференца I королём всей Венгрии и вассалом Османской империи. Война остановилась до следующего года. Турки могли праздновать и предвкушать победу, но тут их настигли последствия событий произошедших ещё пол года назад.

Ещё в мае 1670 в России началось восстание черкесов, лидер восстания уалий-пши (верховный князь) черкесов Хасбулат-мирза двинулся с черкесским ополчением в долину Кубани, уничтожая русские и казачьи поселения. Восстание началось внезапно, и прореагировать на него русская армия смогла лишь через месяц. Но сразу же царь направил к ногаям, калмыкам и в Кабарду специальные посольства с целью не допустить выступления этих народов на стороне черкесов. Это удалось сделать.

Армия Волконского (10 тысяч) расположенная в Крыму спешным маршем направилась на Кубань. В первых числа июля произошли первые столкновения с черкесами. Но главная битва между русской армией и черкесами (37 тысяч) произошла 7 июля в пяти километрах от Краснодара (осаждённого черкесами). Сражение лишь подтвердило старую истину, время конницы и ополчения прошло, имеет значение лишь слаженность действий и огневая мощь. Черкесы были разгромлены. Хотя восстание полностью удалось подавить только через два года, но причины и последствия его стали ясны очень скоро. Пленные под пытками показали, что причиной восстания, помимо притеснений со стороны русских поселенцев, стал призыв турок к газавату против неверных и деньги которые выслал султан черкесским князьям. Видимо султан решил не надеяться на мирный договор с Россией, а отвлечь её от Балкан, организовав восстание на Кавказе.

Итогом восстания стала гибель 12 тысяч русских и казаков. Месть со стороны солдат и казаков тоже была жестокой и кровавой. Было убито около 45 тысяч черкесов и 36 тысяч взято в плен (в том числе женщины и дети). Спасаясь от мести русских, в сентябре 1670 года 160 тысяч черкесов перешли Кавказ и скрылись на территории турецкой Грузии. Только некоторые мелкие черкесские кланы, не присоединившиеся к восстанию, не подверглись репрессиям и остались жить на своих землях.

Алексей резко сменил политический курс страны. Нащокин, противник войны с Турцией и автор договора по проливам был заменён Матвеевым, на посту главы Посольского приказа. Поручив кубанским и терским казакам довершить разгром восстания, он отдал приказ о подготовке к войне.

Москва быстро договорилась с Веной о совместных действиях в войне с Турцией и о разделе турецкого наследства после войны.

Март 1671 года. 72 тысячная (из них 20 тыс. башкиры и ногаи) Молдавская армия Василия Васильевича Шереметьева вторглась в Буджак и осадила Килию, Измаил и Аккерман. Вассальная конница и казаки, под командованием Юрия Алексеевича Долгорукого, отправлены в Валахию.

Южная, 65 тысячная (из них 35 тыс. калмыки и кавказцы) армия, под командованием Федора Львовича Волконского, пройдя Дарьяльский перевал, вторглась в Имеретию.

В Багдадский вилайет вторглась 95 тысячная персидская армия во главе с садр-и-азамом (великим визирем) Мирзой Мухаммедом Махди, со своим помощником сардаром Фёдором Конюховым (реальным главой армии). Одновременно с этими армиями должны были начать атаку австрийские и венецианские войска.

Турки, понадеявшись на дунайские крепости, решили сконцентрировать все силы против Австрии, в надежде вывести её из войны в кратчайшие сроки. Только после этого они планировали заняться русскими и персидскими войсками, последних Мухаммед IV оценивал крайне низко, не зная об эффективности новых полков шаха.

Собрав 200 тысячную армию, султан вторгся в Австрию в середине апреля и осадил Вену. Граф Раймунд Монтекукколи, оставив в столице сильный гарнизон, был вынужден отойти с армией на север, в ожидании подкрепления от Собеского. Объединившись 15 мая с ним и отрядом немецких наёмников, граф двинулся на спасение столицы (численность армии 72 тысячи человек). Но, не смотря на все попытки отбросить врага от Вены, турки продолжали осаждать её и отбиваться от атак его армии. 29 мая турки, разрушив часть стены, ворвались в пределы города, но были остановлены новыми укреплениями, возведёнными горожанами, и их отчаянным сопротивлением. Султан не хотел слышать никаких оправданий и посылал войска на штурм всё снова и снова.

12 июня город пал. Цена, которую заплатил за Вену Мухаммед, была велика, общие потери турок составили 50 тысяч человек, четверть войска. Приказав восстановить городские укрепления, Мухаммед готовился разгромить армию Монтекукколи и заставить Австрию капитулировать.

Узнав о падении столицы, Леопольд I приказал графу не ввязываться в сражение, не рисковать армией и попытаться не дать укрепится туркам в Австрии.

Преследуя австрийскую армию, султан в августе вторгся в Моравию, но у него быстро начались проблемы со снабжением, так как в его тыл вторглись отряды поляков под личным руководством Собеского и нарушили коммуникации турецкой армии. 17 августа Монтекукколи, оторвавшись от преследования турок, ударил во фланг армии султана и, разгромив его, двинулся на Вену. Мухаммед так же повернул к ней. Во время марша на Вену в засаду сипахов попал крупный отряд поляков, который турки окружили и после недолгого боя вырезали до последнего человека (9 тыс.).

29 августа Мухаммед снова подошел к Вене и оттеснил от её стен австрийцев. Здесь его ждало послание Леопольда I, в котором он просил султана о перемирии. Мухаммед IV потребовал признания Ференца I королём всей Венгрии (в том числе и австрийской) и вассалом Османской империи. Леопольд стал затягивать переговоры в надежде, что, не дожидаясь осенней непогоды, турки покинут пределы Австрии. Так и произошло, уставшая армия потребовала у султана возвращения домой. К тому же до Мухаммеда доносились крайне неприятные известия с русского и персидского фронтов.

Так и не дождавшись ответа Австрии, армия турок (оставив сильный гарнизон в Вене) отправилась домой. Следующий год не обещал быть для неё лёгким.