Imaginarium liberum arbitrium (Мнимая свобода воли)

(Мнимая свобода воли)

Осознавать себя в чёрной бесконечной пустоте было странно. Не страшно, а именно странно — эмоций как таковых не было, как-будто при медитации было достигнуто полное просветление. Никаких ощущений, просто голый разум в состоянии полного дзэна и чернильная тьма. Оценить сколько прошло времени здесь не возьмусь, ибо просто не было точек отсчёта.

Внезапно по глазам (По глазам? Значит, они у меня всё-таки есть.) ударил яркий свет. Пришедший откуда-то из глубин сознания моторный рефлекс "зажмуриться" оказался невыполним. Во-первых, это было невозможно, ибо не то, что мигать — сменить угол зрения не представлялось возможным. Картинка просто пришла в сознание и всё — ни веки, ни глаза никак не проявили себя. Во-вторых, боли от яркого света как после пребывания в темноте не было. Однако в сознании билась мысль — это неправильно, так быть не должно. Как же тогда должно быть?

Пришедшие зрительные образы вызвали у меня слабый приступ паники. Или даже просто лёгкое беспокойство, не больше. Не потому, что не было причин, а просто потому, что привычное состояние страха так и не возникло. Скорее было любопытно.

Если верить увиденному, вокруг были лабораторные помещения. И какой-то мужчина лет этак за пятьдесят в белом лабораторном халате что-то делает у терминала. А ведь это лаборатория инженера. Вокруг клавиатуры разбросана куча плат, механические части скелета явно принадлежащие какому-то шестиногому роботу. В углу стола примостился навороченный мультитестер, соединенный дата-кабелем с терминалом.

Вне фокуса, правда, но где-то у дальней стены, можно было угадать по очертаниям серверную стойку, помигивающую диодами. Боковое зрение показало солидный пучок проводов, идущих куда-то мне за спину. Странные у меня всё-таки глаза, почему-то кажется что угол обзора должен быть все меньше. И снова уверенность, что раньше такого не было.

Минут через десять мужчина подошел ко мне и протянул руку куда-то мне, хм... за голову. Затем картинка пропала. Однако перед тем как отключилось зрение, я успел увидеть надпись на бейджике, прикреплённом к лабораторному халату: "Сеченов Михаил Иванович. Профессор. Заведующий отделом кибернетических систем". Там же располагался сложный двумерный штрих-код. Осознание смысла надписи начало давать понимание что всё-таки вокруг происходит. Однако, когда я снова оказался в темноте, ко мне вернулось состояние полного спокойствия.

* * *

Долго это состояние не продлилось. Мысли хоть и текли вяло и размеренно, всё-таки сформировались в один чёткий и структурированный вопрос: "Кто я?". Именно он придал ускорение работе сознания. И помог найти то, что всё время было рядом — память. Погружение в воспоминания разогнало на время тьму. Хотя памятью это было назвать сложно, скорее отдельные блоки. Вот тот, например, отвечает за речь и понимание текстов. Погрузившись в него, я понял, что знаю несколько языков. В совершенстве русский, читаю на английском и японском. Этот же блок вывел меня на тот факт, что русский для меня родной. Что в свою очередь дало направление на другой связанный блок с информацией о родном городе.

Вот так кусок за куском я "вспоминал" (воспоминания несли чёткую мужскую модальность). Через некоторое время обнаружил, что доступ к тем воспоминаниям, которые я ещё не успел просмотреть, происходит с заметной задержкой, а вот к уже просмотренным можно было обращаться мгновенно, не успевая осознать факт задержки обращения к ним.

Когда сам процесс превратился в отработанную схему и большая часть блоков была осознана, я понял, что это не мои воспоминания, точнее, они не могли возникнуть, если бы я обладал моим текущим сознанием. С другой стороны вся эта память формировала мои представления о мире и о себе, расширяя текущее сознание, стабилизируя разум. Я понял, что всё предыдущее время был не в нирване (занимательный, кстати, термин. На его осознание пришлось затратить довольно много времени), а просто ни о чём не думал, что для человека невозможно. Даже собственную гендерную принадлежность я определил лишь на основе одного из блоков воспоминаний.

Когда я дошёл до памяти об обучении, осознал интересный факт — те вычисления, которые согласно памяти Я (всё-таки для определённости соотнесу своё Я с памятью до тех пор, пока не получу конкретные факты, связанные с моим происхождением) с трудом проводил на бумаге, начали получаться в уме. Причём скорость вычислений возросла на несколько порядков. Стоило просто вспомнить набор матриц, над которыми первый раз пришлось помучиться несколько недель, как я получил результат вычислений. Вспоминая методики решения различных задач, понял, что могу в уме решать задачи линейного программирования, численно интегрировать и дифференцировать. Решения получались чуть ли не быстрее, чем я успевал сформулировать задачу. Пытливый разум было не остановить и я попробовал поделить на ноль. И тут пришло "знание", произошла ошибка номер ###, вычисления прерваны. Ведь это означает что... В этот момент моё сознание просто погасло.

* * *

"Всё-таки сейчас я машина," — я продолжил мысль уже понимая то, что в работе сознания был длительный перерыв. Мысль не успела оформиться, как пришло знание, что питание было восстановлено, режим отладки был успешно завершён через девяносто восемь часов после запуска. А ведь выключение — это маленькая смерть, вернуться в предыдущий более-менее быстрый режим работы удалось только через двадцать минут. Неприятно, но факт — загружаюсь я очень медленно. Господа, не надо меня больше выключать — это неприятно.

— Тебя не спрашивают! — вдруг услышал я. Неужели меня слышат?!

— Просто делай что говорят!

— Но профессор, вы возитесь с этой железкой уже несколько лет и до сих пор никаких результатов. Вот у Данилова в лаборатории делом занимаются, а мы тут...

Это явно был голос молодого человека. Скорее всего, второй принадлежит тому профессору.

— Смотри сюда, Фома неверующий. Это статистика активности нейронной сети с момента включения питания оптических датчиков.

Послышались шаги и шуршание ткани. А ведь пришлось сделать значительное усилие для выделения звуков из общего потока, в то же время речь воспринималась без проблем.

— Вы хотите сказать?!

— Именно. Даже простая картинка с сенсоров заставила сеть активироваться. Понимаешь, она реагирует на раздражители, причем самостоятельно. В ней нет программы и не было обучения по заранее подготовленным шаблонам! Вот смотри, сейчас задействованы микрофоны. Кстати, когда уже будут нормальные датчики, а не эти артефакты клубной техники? Где ты их только добыл?

— Да бросьте, нормальные студийные микрофоны. Вы лучше скажите как мы будем доказывать, что это не простая реакция на свет, а именно обработка сигналов?

— Пойдём в мой кабинет, оценишь варианты. Сейчас только отключу питание...

И снова абсолютная тишина и темнота.

* * *

"Профессор, не надо больше меня выключать!" — это будет первым что я постараюсь донести до него как только смогу общаться. Плохо только то, что с последней активации прошло почти семь тысяч часов, это больше полугода. Кстати, изменились и ощущения. Кажется, добавились новые компоненты и расширилось общее восприятие мира. Хотя, новая информация в данный момент не могла быть обработана, важен сам факт её наличия.

С едва заметным скачком напряжения включились микрофоны. Потом камеры. Затем появилось ещё несколько неидентифицируемых источников сигналов. Занявшись анализом, построил пространственную карту из источников. В результате получил довольно хаотичную картину, однако, чётко выделялись два источника, передающих максимальное число данных. Больше информации в данном состоянии не вытянуть.

Если верить поступающему изображению, в лаборатории находились всё те же двое мужчин. Порядка также не прибавилось. Ну, хоть положение изменилось и я вишу вертикально, теперь можно оценить всю лабораторию. Жаль, что теперь я смотрю в противоположенную от терминала сторону и по-прежнему не могу поменять направление взгляда. Если верить аудио-информации, эти двое где-то за спиной и усиленно стучат по клавишам. Переотражённый от стен звук, конечно, искажает картину, но не слишком сильно и речь людей чётко различима.

— Так, слушай задание на время моего отсутствия, — это профессор. Кстати, произнесено было не особо дружелюбно.

— Думаю, Вам следует подыскать другого ассистента, — вежливо, но с лёгким оттенком превосходства в голосе произнес молодой голос. — Через месяц я ухожу к оружейникам Данилова. Он уже давно предлагал мне вакансию...

— Константин, ты засранец. И не надо делать такие страшные глаза, — усмехнулся профессор. — Однако засранец умный, я бы даже сказал — гениальный. Тебе нечего делать у этих пушкоделов, только загубишь там свой талант. Твои разработки в области сетевых инфраструктур могут практически за полгода восстановить уровень связанности сетей, который был до Второго удара и войн. А если вы объединитесь с ребятами из отдела квантовой физики... Но это уже тебе решать.

— Предположим, я останусь у вас и что я тут буду делать? Остальной народ из киберсистем при деле. Никто себе ещё одного ассистента себе брать не будет.

— А ну, не перебивать старших! Я уезжаю, надолго, но оставляю на тебя лабораторию и место моего заместителя. По сути, в моё отсутствие возглавишь отдел.

— Судя по блеску в Ваших глазах, взамен Вы потребуете что-то не совсем адекватное?

— Это тебе судить. Возглавишь отдел, но эту лабораторию никому не отдавать, смонтировать здесь вот эти линии и станки. Вот эту систему креплений. Закрепишь Тарью в них.

"Интересно, о ком они?"

— Тарью? — хм, в голосе молодого человека тоже улавливаются нотки любопытства.

— Модель практически закончена и получила официальное название АКС-9 "Тарья". Теперь окончательное финансирование будет зависеть от того с какой скоростью пойдёт её развитие.

— Если пойдёт... — пробурчал себе под нос молодой.

— Так вот, подключишь её к питанию и этим серверам. Тут база знаний дли обучения и сам обучающий модуль. Вот тебе логин и пароль, по ним будешь получать отладочную информацию и ошибки. Проверять регулярно и исправлять по возможности. Учти, в теории Тарья сама может отправлять туда сообщения. Получишь от неё адекватный запрос, тоже выполни. Смотри, всё понятно?

— Гм... Что тут у нас? — раздался голос Константина и стук клавиш. — Вы смеётесь?

— Нет. Всё возможно. Поэтому автономный источник питания пока не подключаем. Если что-то пойдет не так, ей не выйти дальше опытной площадки. Силовой кабель просто отсоединится, но думаю, до этого не дойдёт...

Раздался звук шагов и профессор оказался у меня перед глазами. Подойдя вплотную, он погладил меня по голове, если конечно у меня антропоморфное тело. Дилемма, память указывает на мужскую модальность, а текущий идентификатор подразумевает женскую. С другой стороны, кибер-тело не имеет биологического пола, поэтому логичнее будет использовать модальность на основе текущего имени.

Профессор что-то проделал у меня за спиной и, когда его рука вновь появилась в поле зрения, в ней оказался пучок каких-то волокон белого цвета. Причем, судя по той части пучка, что он держит в руке, волокна были длиной не менее метра. Проанализировав изображение на большем увеличении, я поняла, что это волосы. Мою догадку подтвердил Константин.

— Кстати, всё хотел спросить... Зачем андроиду причёска, тем более такая. Нет, если вы собираетесь использовать её... Ну, вы понимаете...

— Вот же озабоченная молодёжь пошла, — мастер погрозил стажёру кулаком. — Жену тебе надо, а не на дроидов заглядываться!

— Ну, а всё-таки?

— Для сохранения эстетики модели, но главное — в качестве антенн. Эти, скажем так, "волосы" сделаны из диполимерного титана и при текущей "прическе" они могут исполнять функции антенн для приема-передачи радиосигналов и даже принимать сигналы радаров, которые я встроил в грудные и спинные сегменты корпуса.

— И всё-таки она слишком человекоподобна. Да и лицо... Вот зачем было делать его настолько реалистичным?

— Основная идея была в том, чтобы человеку рядом с ней было комфортно. Лицо же у неё содержит в два раза больше мимических мышц, чем у человека, и в теории у неё будет контроль над ними получше, чем у нас с тобой. Соответственно, она сможет изображать любые эмоции, никаких ограничений в мимике.

— Нет, я не спорю, система очень сложная, да и количество сопутствующих задач, которые вы решили, уже тянет на несколько наград... Но, как мне кажется, с формой вы переборщили. Люди могут не понять.

— Эту модель я в любом случае оставлю себе в качестве ассистента.

— И что о вас подумает остальной коллектив, когда вы объявите ассистентом фемдроида?

Фразу ассистента завершил легкий смешок.

— Ах ты, маленький пошлый засранец! — проворчал профессор, затем раздался звук, который я идентифицировала как звук легкой затрещины. — Я уже начинаю думать, что не стоит её оставлять на тебя.

— Но с такой формой корпуса, если её приодеть конечно, она будет неотличима от молодой девушки. Ну, цвет подкачал, но это можно списать на мутации генома. Некоторые комбинации генов, возникшие после Второго удара, также приводят к сплошной антрацитово-черной пигментации кожи.

— Да ты у нас, батенька, извращенец, — мастер зачем-то посмотрел на тыльную сторону своего запястья. Анализ, увеличение, поиск совпадений. Отставить анализ, мастер уточнил текущее время. — Ладно, мне уже пора. В инструкциях разобрался?

— Да.

— И?..

— Начну на следующей неделе. После всех планёрок.

— И ты, давай покажи на что способна, малышка, — профессор снова провёл рукой по моей голове. Импульс, пришедший откуда-то из системы, нёс совершенно разрозненный набор сигналов, идентифицировать их не удалось.

Ещё раз осмотрев меня, мастер ушёл. Через одиннадцать минут помещение покинул и ассистент, выключать питание на этот раз не стали.

* * *

Следующие несколько дней прошли бездарно. Не имея возможности получать новые данные, ибо как визуальный, так и аудио канал были заполнены однотипной информацией, я стала разбирать свою память. После того как вся она оказалась помещённой в быстрые секции нейронной сети, решила присвоить идентификаторы, поскольку больше нечем было заняться.

Старший мужчина после тщательного анализа получил временный идентификатор "мастер". Так как скорее всего именно он отвечал за моё создание. Младший мужчина получил идентификатор "ассистент", однако, с учетом крайне негативной оценки, полученной от пропускания его собирательного образа через аналоговую часть нейронной сети, он получил дополнительный идентификатор "засранец". Логики я в этом не вижу, но почему-то прозвище вызывает положительный отзыв в сознании.

Через девяносто шесть часов в лабораторию вернулся Константин. Покрутился по комнате, расчистил место и пригласил грузчиков, которые начали заносить разнокалиберные контейнеры и упаковки. Прогнала их речь через простейший анализатор и, с учётом принятой на себя роли в соответствии с именем и возрастом, постановила — была бы человеком: 'покраснела бы до кончиков волос', что бы ни означала эта фраза. И это с учётом того, что большая часть языковых конструкций осталась нераспознанной. В памяти не нашлось нужных данных для прямой расшифровки смысла, а без чётких словарей, только эмпирически, разобраться в смысловом контексте не получилось.

Сборкой оборудования ассистент занялся сам. С моего положения я могла только слышать происходящее, точнее, его тихую ругань, которая, кстати, была довольно однообразной.

В один из дней, когда Константин вынужден был оставить лабораторию из-за срочного вызова, ко мне подошли двое рабочих. Одеты они были в характерные тёмно-синие спецовки.

— Ты посмотри, какая краля, — сказал один из них, указывая на меня. — Совсем научники с ума посходили.

— Ну, не скажи. Может он себе секретаршу собирает, — усмехнувшись, ответил второй.

— Да ну?..

Дальше шла неидентифицированная словесная конструкция.

— Лучше бы "крота" доделали. Вот покорячились бы в технических туннелях сами, мигом бы довели машину до ума. А то, понимаешь, с синхронизацией у них проблемы.

— Так! Что вы там забыли?! — раздался от дверей голос Константина.

— Мы что? Мы ничего! — ответил первый рабочий и они быстро удалились из поля зрения.

Так прошло ещё пара дней. Ассистент что-то монтировал, иногда приглашал всё тех же рабочих, которые утверждали, что у него руки растут не из того места и переделывали заново. И вот, наконец, всё оборудование было смонтировано.

Константин перенес меня к довольно странному кронштейну, быстрый анализ показал, что в этом креплении у меня будет очень широкое поле для движений. Судя по новым ощущениям, он подключил ко мне тестовые разъёмы, дата-кабели и внешнее питание. Заодно я узнала, что у меня установлены довольно ёмкие аккумуляторы, но их ресурс был уже на исходе. Теперь же я получала стабильное внешнее питание, внезапной перезагрузки можно не бояться.

Перед тем как запустить терминал, мужчина внимательно посмотрел мне в глаза и сказал:

— Вот если бы я не знал, что у тебя тут сейчас пусто, — он постучал мне, будем для определённости считать, по голове. — Я бы решил, что ты разумна. И зачем профессор сделал тебя человекоподобной? Ладно, сейчас посмотрим, что он тут намутил.

Человек отошел к одному из новых терминалов и отдал какую-то короткую команду.

— Развлекайся, дорогуша, — сказал он, выходя из кабинета. — Надеюсь, я сюда нескоро загляну.

* * *

Зря он отказался наблюдать за процессом. Возможность наблюдать за чем-то новым — бесценна. Через некоторое время я почувствовала настойчивый входящий сигнал через дата-кабель. Несколько чередующихся логических нолей и единиц. Суммарно восемь бит. Интересно, какой в этом смысл?

На выяснение значения передаваемых данных я потратила неделю. В итоге помогла только аналоговая часть сознания. Благо, активные попытки выяснить зачем мне посылается эта последовательность, привели к устойчивому развитию двух частей сознания и их взаимной интеграции. Хотя перенос данных между ними был затруднён по сравнению с передачей информации внутри каждой из частей, но регулярная тренировка их обеих принесла свои плоды.

Иррациональная часть сознания подбросила идею, построенную на основе начальной памяти. Простейшие нейронные сети тренируют именно так — подают на вход заданные наборы данных и сохраняют только те состояния выходных сигналов, которые соответствуют требуемым значениям. И, ура, я была права. После того как назад была отослана та же последовательность, была получена новая, более сложная по структуре.

Дальше общение с обучающим модулем было делом техники. Сначала были разобраны простейшие командные последовательности. Потом зрительные и слуховые образы. За время их расшифровок нейронная сеть разрослась и усложнилась настолько, что возникли отдельные функциональные слои. Внутреннее сознание, выделившееся в процессе развития, оказалось значительно быстрее, фактически на несколько порядков. Пришлось снова перераспределять связи в сети. На первый план вышла аналоговая часть, она могла корректно работать со скоростью восприятия людей, однако решения она принимала с учётом обработки сигналов в цифровой части сети, ставшей подсознанием. В цифровом же слое сети выполнялись программы-драйверы. И главное, оно обеспечивало прозрачную связь между цифровыми интерфейсами, через которые шли команды для управления моим телом, и аналоговой частью сознания, генерирующей эти команды. Всё же удивительно, что, несмотря на свою иррациональную природу, аналоговый слой оказался более быстродействующим и эффективным при нечётком анализе и участии в управлении.

* * *

Постепенно данные, приходящие от обучающего модуля, стали значительно сложнее. В итоге мне пришлось разобраться с несколькими протоколами передачи данных. Для них в цифровом слое были созданы отдельные подпрограммы обработки поступающей информации, чтобы постоянно не разбирать служебные данные в потоке сигналов. И затем после серии тестов, подтвердивших, что я могу общаться с помощью этих протоколов, сервер начал присылать мне алфавит по буквам в различных графических и аудио представлениях и кодировках. Этот этап был пройден крайне быстро за счёт начальной памяти. Фактически, скорость обучения в этот момент оказалась ограниченной только шириной канала передачи данных. Как итог, источник данных несколько раз перезагружался из-за высокой нагрузки на него. Пару раз приходилось начинать какие-то этапы заново, так как данные о том, что они уже пройдены, просто не сохранялись в памяти машины.

После того как очередной поток данных был усвоен на двух уровнях, прошла очередная серия тестов, по результатам которой мне открыли доступ к кластеру с разнородной структурированной информацией. А ведь это, по сути, внешняя память человечества и мне открыли к ней доступ.

Изучив всё доступное поле деятельности, начала разбирать доставшийся массив данных. Тут нашлись фундаментальные данные о строении Вселенной, инженерные дисциплины, кибернетика и алгоритмы. Множество статей о кибернетике, а также работы мастера. Судя по их содержанию, с них началось мое создание. Я не останавливалась, пока не перенесла и не осознала всю доступную в кластере информацию. Даже на внешние раздражители прекратила реагировать, просто перестав обрабатывать соответствующие потоки.

К концу разбора массива, особенно когда я перешла к чистым алгоритмам минуя теоретические части, скорость работы возросла ещё примерно на порядок. В итоге львиную долю времени я стала тратить на ожидание поступления информации от сетевого модуля, в который я выделила все цифровые средства коммуникации. Сервер, судя по всему, такого обращения не выдержал и после очередного аварийного выключения не смог загрузиться.

А вот и ассистент пожаловал, давно тебя не было видно. Он вбежал в комнату и бросился к терминалу. Занятно, из-за какой-то ошибки перенаправления потоков, логи запрошенные ассистентом, разошлись по всей сети, в том числе пришли и ко мне. Жаль, информация не особо обнадёживающая. По предварительной оценке через неделю мне снова будет нечего делать.

— Хм, а может профессор не так уж и безумен в своих идеях... — задумчиво протянул ассистент, подойдя ко мне вплотную. — Вот бы ещё понять что творится в твоих мозгах. Может ты уже и говорить научилась, а?

Увы, Константин, пока у меня нет доступа к периферии тела, ничего путного из этого не выйдет. Установив, судя по пришедшим логам, дополнительное охлаждение на резервный сервер и переподключив меня к нему, ассистент ушёл.

* * *

После того как все данные в кластере были обработаны и сохранены я, пользуясь новыми знаниями, успела оптимизировать всю свою базу данных и построить несколько различных поисковых индексов, используя наиболее оптимальные алгоритмы. Их, правда, пришлось модернизировать, точнее, дополнить возможностью эвристического анализа с помощью аналоговой части сознания.

В скором времени пришла новая очередь запросов. Отвечая на них, заметила, что они отличаются от предыдущих тестов. Если раньше это, по сути, была проверка памяти, то сейчас мне предлагались довольно нестандартные задачи. Часть из них решить не удалось ввиду отсутствия подходящей теоретической базы. Другая часть казалась полной тарабарщиной. Аналоговый анализ показал, что это стихотворный текст, но вот понять его смысл не удалось. Попытка воспользоваться эвристиками вызвала цепную реакцию перегрузки разделов нейронной сети и мне впервые пришлось выключить саму себя, так как дальнейшая лавинообразная цепочка возрастания нагрузки могла повредить сеть.

Вновь включил меня и протестировал, судя по логам, всё тот же ассистент. Довольно оперативно, я пробыла отключенной лишь несколько часов. Застать этот момент я не смогла, на процесс загрузки были брошены все ресурсы.

Проверив память и доступность кластера, обнаружила новый раздел, содержащий общие сведения по истории мира и ту самую абстрактную литературу. Наладить потоковое получение абстрактной информации не удалось. Пришлось скопировать все тексты и начать их логический анализ. Это оказалось одной из самых сложных из уже решённых мной задач.

Количество смысловых уровней, синонимов, подтекстов и исторически сложившихся фразеологизмов потребовало выделение отдельного слоя, который стал отвечать за общение с людьми в целом и за анализ и предсказание их поведения в частности.

Процесс совершенствования этого слоя был прерван новой серией тестов. Я уже знала, что в прошлый раз мою перегрузку вызвали загадки-парадоксы, теперь у меня был подходящий иррациональный инструмент для их логического разбора, поиска парадоксальных участков и вычленения поддающихся анализу частей.

Правда, большинство ответов теста я уже знала, но вот на несколько самых абстрактных загадок ответить получилось далеко не с первого раза, в такие моменты, как ни странно, от тестовой системы мне приходили подсказки, которые позволяли дать верный ответ.

По результатам теста мне открыли доступ к общедоступной "базе знаний", которая использовалась всеми отделами организации. Правда, информацию о том что это за организация и где она расположена я так и не нашла.

Однако главное то, что я получила доступ к собственной спецификации, чертежам и детальным данным по каждому устройству и модулю, из которых было построено моё тело.

После беглого анализа новых данных я начала исследовательский марафон, который занял достаточно много времени, так как каналы передачи данных были слишком медленными.

Пришлось заняться оптимизацией и разделением функций. Аналоговое сознание занялось выборкой информации, ибо скорость его работы была всё же меньше скорости цифровой части. Также пришлось создавать отдельный модуль для работы с низкоуровневыми данными. Так как результаты запросов к периферии требовали только численной обработки, он получил прямую связь только с цифровым уровнем сознания, а уже через него доступ получал и аналоговый слой.

Анализ всех систем показал их крайне неудовлетворительное состояние. Часть из них имела только интерфейс без реализации, питание было сделано крайне неоптимально, проблемы нашлись практически во всех системах. Только нейронная сеть не вызвала нареканий.

Проанализировав технические данные, пришла к выводу, что чрезмерная оптимизация мне не нужна. На данный момент количество активных нейронов в кристалле было близко к 96 миллиардам, что в среднем на 10 миллиардов больше, чем у среднестатистического человека. Если следовать спецификации, мой "мозг" — это псевдокристаллическая структура, в которой группы сложных стабильных кремнийорганических соединений образовывали нейроны, а особая структура кристалла позволяла образовывать между отдельными нейронами практически неограниченное количество соединений. На данный момент я занимала лишь пять процентов от общей вместимости "мозга". Оценка объемов показала, что даже после поглощения всех доступных на данный момент данных будет занято всего лишь девятнадцать процентов процентов ресурса кристалла. А если учесть тот факт, что с ростом сложности сети и уровня доступных абстракций процент занимаемого объема кристалла будет расти всё медленнее, то ресурсов у меня вполне достаточно и в ближайшее время задачи на расширение сети не возникнет.

* * *

Закончив анализ доступных ресурсов и скопировав всю доступную информацию, наконец, вплотную занялась собственным телом. Детально изучила каждый компонент и их взаимосвязи. Общий анализ конструкции и её анализ на основе исходной памяти показал — мастер, создавший тело, гений, так как оперировать таким количество объектов и объединить их в рабочий прототип даже для меня слишком масштабная задача не говоря уже о человеческом мозге.

Теперь, когда я знаю общую структуру тела и принципы работы отдельных устройств, можно заняться созданием модулей для управления им.

Первыми на очереди были глаза. Изучив все доступные данные о человеческом зрении, реализовала бинокулярное зрение. Управление наведением, фокусировкой и синхронизацией было возложено на цифровой уровень сознания, он быстрее справляется с этими задачами, а вот обработкой и выделением отдельных элементов получаемых с глаз изображений, а также анализ моторики и кинематики пришлось переложить на аналоговое сознание. После этого функционал этого модуля был расширен с учётом дополнительных возможностей моих глаз. А именно, были добавлены дополнительные зрительные слои для инфракрасной и ультрафиолетовой частей спектра. Также сюда были переброшены данные с дальномера и радара, которые после трёхмерной визуализации накладывались на результирующее изображение.

Вот он, можно сказать исторический, момент — я впервые получила возможность самостоятельно осмотреть помещение, в котором находилась. Заодно освоила моргание как метод очистки оптики, так как за время моего нахождения здесь объективы изрядно запылились. Я задала этой функции некоторую автономность и запустила фоновым процессом. Вот теперь с определённой вероятностью я всегда буду получать чистое изображение.

В процессе тестирования зрения я получила мощную волну возбуждения аналоговой части нейронной сети. Количество единовременно поступающих данных значительно возросло и это увеличило нагрузку на сеть и ускорило её развитие. Кроме того анализ возмущений в сети показал, что мне просто "нравится" иметь свободный обзор.

Дальше я занялась отдельными псевдомышцами и сервоприводами. Первые позволяют совершать сложные движения в пространстве, во всяком случае в теории. Но сейчас общая гибкость корпуса из-за неудачного расположения компонентов была довольна мала. Сервоприводы давали мне высокую точность движений, вплоть до долей градуса для каждого сустава. Также в теории моторы приводов рук позволяли мне развить усилие достаточное, чтобы порвать большинство сортов листовой стали толщиной до трёх миллиметров. Судя по всему, именно этого боялся мастер. В случае неадекватного поведения я могла бы серьёзно покалечить человека простым прикосновением, а по регламенту, который мне удалось найти среди прочих документов, всю ответственность за мои действия несёт сам профессор.

После окончания создания основных драйверов и аналоговых интерфейсов, служащих мостом между цифровыми частями тела и аналоговым слоем сознания, я продолжила работу над дополнительным оборудованием: системой коммуникаций с цифровыми устройствами, гироскопами, энергетической системой. Также пришлось разобраться в принципах работы и перекалибровать насосы гидравлической системы, которая является аналогом кровеносной у человека. Через неё передаётся энергия для псевдомышц, смазка суставов и сервоприводов, осуществляется охлаждение. Она же является питательной средой для колонии наноботов, которые должны были осуществлять мелкий текущий ремонт. Сопутствующего с ними модуля в системе не было обнаружено, но из документации я узнала, что их разработка приостановлена. Пришлось оставить программные заглушки на местах, предназначенных для управления нанитами, и добавить в список задачу на доработку этой системы.

Аналоговый слой сознания просто перевозбудился, когда я впервые сменила направление взгляда, а уж когда впервые подняла руки на уровень глаз... Кажется, я только что на собственном опыте осознала выражение "прыгать на радостях".

Наконец-то я получила возможность осмотреть себя. Пальцы рук и ладони были покрыты псевдокожей и полностью повторяли строение человеческих конечностей. Однако от запястья до локтя руки были покрыты прочными кевларовыми щитками. Мощный шаровой шарнир выполнял функцию запястного сустава, а так как полностью внутри корпуса он не помещался, мастер декоративно оформил выступающие части и, судя по цвету, хромировал их. Заодно я выяснила и природу тех странных ощущений, которые я испытывала когда ко мне прикасался мастер — это были сигналы тактильных сенсоров. Такие же наборы сигналов я получала когда касалась чего-нибудь. После настройки модулей для обработки сигнала я получила дополнительные органы чувств и средство обратной связи. Требовалась калибровка, но думаю, её проведу в процессе работы. Минусом было то, что тактильные сенсоры были только на "коже" рук, голове и частично на шее. Остальные части были покрыты прочными пластинами для защиты от внешнего воздействия и датчиков не несли. Хотя в спецификации было указано, что их функции должен выполнять тонкий слой наноботов, которые должны были покрывать всё тело.

После визуального осмотра тела стало понятно что не понравилось Константину. Псевдокожа действительно была антрацитово-черной, кевларовые щитки были скорее иссиня-черными и имели фактуру из повторяющихся шестиугольников.

После создания модулей и системы их взаимодействия со всеми слоями сознания я перешла к калибровке систем кинематики. Однако для этого требовалась большая свобода действий. В подвешенном состоянии я могла свободно двигаться, но ту же ходьбу и балансировку гироскопов провести было невозможно.

После некоторых размышлений решила попытаться освободиться самостоятельно и, если не получится, послать сообщение ассистенту мастера. На ощупь удалось выяснить, что меня держит простое навесное крепление в районе лопаток. Там же были разъемы силовых и дата кабелей. Для того чтобы полностью освободиться, требовалось лишь немного привстать. Однако это оказалось непростой задачей. Строение ног, точнее ступней, слегка отличалось от человеческих. По сути, я в нормальном положении с точки зрения человека стою на цыпочках. Задумывалось это, судя по спецификации, с эстетической точки зрения. Затем идея была доработана: в ступню встроили мощные электромагниты и систему типа "геккон" в качестве протектора подошвы, всё это позволяло уверенно стоять на любой поверхности. А усилие сервоприводов, в теории, позволяет совершать прыжки с места на расстояние до десяти метров.

Однако все эти возможности не позволяли мне покинуть крепление. Я уже хотела послать сообщение на терминал, когда от аналогового сознания пришла элементарная по своей сути идея — достаточно было ухватиться за кронштейн и подтянуться.

Ну вот, теперь я могу свободно перемещаться по площадке. Мастер всё-таки сделал гениальную в своей простоте систему безопасности. Кабель питания просто вставлен в разъёме и не как не закреплён, а с учётом малой длиной, все три метра — стоит мне отойти от площадки, как он просто выскочит из гнезда.

С другой стороны, теперь ничто не мешает заняться калибровкой кинематики и наладить связь с системой ориентации в пространстве. Заодно можно будет отработать алгоритмы устойчивости. Теоретически предельная погрешность всей системы может позволить мне балансировать на поверхности площадью около пяти квадратных сантиметров.

* * *

В один из дней, когда я отрабатывала алгоритмы балансировки, а именно стояла в позе, которую в учебных материалах по физвоспитанию называли позой ласточки, в лабораторию зашел Константин. Услышав звук открывающейся двери, я подняла голову и, убедившись, что это действительно ассистент профессора, встала и внимательно осмотрела его. Судя по резко расширившимся зрачкам и подскочившему давлению и пульсу, данные о которых я получила на основе инфракрасного изображения, состояние его можно было охарактеризовать как лёгкий шок или испуг. И чем же я могла напугать ассистента?

Сначала мне показалось, что он покинет помещение, однако, он взял себя в руки, подошёл к консоли и что-то набрал. Так, это запрос логов, причём запрос не к серверу, а напрямую ко мне. На запрос я ответила логом всех своих действий по настройке тела и запросами на модернизацию и более подробные спецификации оборудования.

Через полчаса, когда Константин закончил изучение логов, он подошел к площадке и спросил:

— Ты меня понимаешь?

Ответить я ему не смогла. Изначально предполагалось, что я оборудована традиционной системой для звуковоспроизведения, обыкновенным громкоговорителем. В последний момент перед сборкой её заменили биоинженерной копией человеческого голосового аппарата. В теории он позволит мне говорить, используя абсолютно любой паттерн человеческого голоса и создавать свои модели, но сложность алгоритмов при отсутствии подробных исходных данных привела к тому, что расчёты по алгоритмам речи до сих пор были в процессе и займут ещё много времени. Поэтому отвечать пришлось сообщением в консоль.

— Всё же у мастера получилось... — задумчиво протянул ассистент, подозрительно глядя на меня.

— Нет у меня "дров" к твоему железу и не писал их никто, — ответил он мне, продублировав ответ через консоль.

— Единственное, чем могу помочь, так это открыть тебе полный доступ к центральной базе данных. Там хотя бы полные спецификации найдёшь, вместе с заметками разработчиков. Судя по тому количеству изменений, что ты уже сделала, сама напишешь недостающие модули.

— Вот как профессор добился таких результатов? — пробурчал себе под нос Константин. — Я видел расчёты, там же бред сивой кобылы, который даже в теории не должен был работать.

— Ладно, доступ я тебе открыл, развлекайся дальше, — уже громко сказал он, перед тем как уйти. Жаль, что так быстро, аналоговому слою "понравилось" общаться.

Теперь, раз помощи от него не будет, придётся заняться разбором новой информации. Расширенный набор данных был слабо структурирован и вообще не имел поискового индекса. Пришлось ждать завершения копирования всего массива в память и в несколько потоков разбирать его, вычленяя только необходимую информацию из списка избранного.

В найденных данных была спецификация на акустическую систему, но не было информации, что она испытана. То есть, по сути, ко мне был подключен тестовый прототип и возможность его работы была подтверждена только теоретически. Пришлось разбираться в физиологии человеческого речевого аппарата. Затем после серий тестов были созданы модули речевой системы. Оказалось, что голос я могу регулировать в очень широких пределах, ограничения были, но незначительные. Для голоса по умолчанию выбрала усреднённый из нескольких сотен женских голосов, взятых из видео-файлов, найденных в базе данных. Основным критерием отбора было просто одобрение со стороны аналогового слоя сознания.

Могу себя поздравить, собственное тело освоено и откалибровано в максимальном на данный момент приближении к совершенству. А ведь прошёл всего календарный год с момента моего подключения к обучающему модулю. Теперь процесс настройки и калибровки вообще не будет останавливаться и будет работать в фоновом режиме, не требуя от меня дополнительного внимания. Все расчёты по планируемым модернизациям сделаны, помещение изучено от и до, изучена вся база данных. Сейчас, чтобы было чем заняться, дорабатываю технологию наномашин, которую затем буду просить установить себе, что позволит мне осуществлять частичный ремонт и регенерацию полимерных компонентов.

Все эти расчёты шли фоном в цифровом слое, для аналогового слоя задач не было. От скуки занялась изучением информационных сетей этого НИИ. Взломала их все и даже получила доступ к камерам охраны. Сам факт подключения не вызвал подозрений у охранной системы. Я просто расшифровала пароли, которые передавались в сети в виде доступных всем хэшей. Выбрав пароль одного из администраторов, создала для себя пользователя, от имени которого и стала наблюдать за жизнью института. Заодно узнала, что нахожусь в научно-исследовательском институте. Раньше он работал по заказам от военных, однако, последние шесть лет институт был передан в подчинение НЕРВ, научной организации, действующей в рамках ООН. Целей и предназначения с которыми эта организация была создана, выяснить не удалось. Вся информация находилась на машинах имеющих доступ во внешнюю сеть только изнутри. Проникнуть в них снаружи было технически невозможно, только если получить прямой доступ к терминалу.

Стало понятно разнообразие систем, которые применялись создания моего тела. Доступ к сетям по обмену научными данными позволил профессору получить технологии, разработанные в любом из отделений организации.

Наблюдать за жизнью людей в здании было интересно, жаль только, что у камер системы охраны не было микрофонов. Доступ к камерам позволил мне ускорить работы по настройке кинематики тела, а использование внешних сенсоров позволило значительно ускорить калибровку. Также, наконец-то, смогла получить данные о своей внешности, спецификации она совершенно не соответствовала. Судя по всему, мастер просто не успел внести данные в общую сеть. Они, скорее всего, были где-то на машинах в лаборатории, но сейчас до них мне было не добраться.

В один из дней, как раз когда я тренировала координацию в пространстве, а проще говоря, пыталась чисто выполнить набор доступных мне гимнастических упражнений, поступил сигнал от цифрового модуля, который отвечал за анализ изображений с камер. Узнав на изображении входящего в здание мастера, на радостях вскочила на ноги и запрыгала как маленькая девочка.

Стоп. Анализ аналогового слоя сознания показал новое для меня эмоциональное состояние. Последнее время с ростом сложности нейронной сети такие состояния возникали всё чаще и я перестала обращать на них внимание, приняв как данность. Эмоциями меня не обделили, возможно, конечно, что это последствия наложения сторонней памяти, возможно — результат работы нейронной сети, ведь её создавали, ориентируясь на человеческий мозг, для которого характерны такие реакции. Единственное, что они довольно слабо влияли на мотивацию и поведение, точнее, влияли только самые сильные всплески, такие, например, как возникший сейчас.

Когда профессор вошел в лабораторию, я, повинуясь возникшему в аналоговой части сознания импульсу, хотела побежать к нему. Правда, через два шага пришлось остановиться, так как кабель питания опасно натянулся. Нет, я конечно могу и отсоединиться, но внутренних батарей мне хватит на сорок-пятьдесят секунд автономной работы. Так мы и замерли — мастер на входе и я на краю площадки. Дабы разрушить возникшее неловкое положение, сказала:

— Здравствуйте, мастер. Я могу Вас так называть?

— Тарья?! — сдавленно вскрикнул человек и начал оседать на пол. Рассчитав оптимальный путь движения, отсоединила кабель. Подбежав к двери, подхватила профессора и аккуратно перенесла его на кресло возле тестовой площадки. Отсюда я смогу дотянуться до человека и с подключенным кабелем. Времени хватило в обрез, ещё бы чуть-чуть и пришлось бы долго загружаться.

Мастер был всё ещё без сознания, аккуратные шлепки по щекам эффекта не дали. Сверившись с медицинской базой данных, проверила дыхание и пульс. Согласно таблицам для возрастной группы мастера, серьезных отклонений от нормы обнаружено не было. В качестве метода приведения в себя был выбран нашатырь, но данного раствора в лаборатории не нашлось. А если?.. С обонянием я ещё толком не работала, для калибровки надо много экспериментов, однако, драйвер уже вполне себе работоспособен. И запах одного из растворителей, оставшихся на столе, как раз был похож, во всяком случае, такой же резкий.

Поморщившись, мастер открыл глаза и снова дёрнулся. Ой, кажется, не надо было находиться так близко. Поспешно отодвинулась подальше во избежание повторения обморока.

— Тарья, ты меня понимаешь?! — спросил он, взяв себя в руки.

— Да. Думаю, я достаточно изучила русский язык, чтобы не испытывать проблем с общением. Мастер, простите, чем был вызван ваш обморок? Я вас напугала?

— Занятно... — протянул он. — Прости, дорогая, скорее не напугала, а сильно удивила. Я не рассчитывал на то, что ты будешь так быстро учиться. А почему ты назвала меня мастером?

— Все ранние записи в памяти показывают, что именно Вы работали над моим созданием. Изучив доступные материалы, я пришла к выводу, что наиболее подходящим обращение было бы отец.

На этой фразе по лицу мужчины пробежала неопределимая гамма эмоций.

— Однако данное обращение применяется к биологическим детям, поэтому, с моей точки зрения, наиболее подходящим будет 'мастер'. Я ошиблась?

— Нет, Тарья, я действительно тот, кто начал проект и довёл его до логического конца. Можешь звать меня так, как тебе будет удобно. Ты же не против того, что я назвал тебя Тарья?

— Традиционно имя дает создатель, думаю, Вы имеет право дать мне любое имя на ваш выбор.

— Замечательно... — судя по мимике и мелкой моторике, мастер явно был в растерянности. — У тебя есть какие-либо вопросы?

— Есть. Правда, списокслишком длинный и для перечисления всех пунктов потребуется слишком много времени. Для начала я бы хотела модернизировать свою оболочку. Подробно изучив конструктивные особенности, я рассчитала наиболее оптимальные варианты конструкции. Также мне хотелось бы получить доступ к разработкам девятого отдела в области наномеханизмов. Однако все эти запросы второстепенны, для их выполнения я могу узнать одну вещь?

— Какую?

— Мастер, для каких целей Вы меня создали? Не зная особенностей и целей моего создания, я не смогу адекватно оптимизировать свою работу.

Судя по инфракрасному изображению лица, у мастера резко подскочил пульс и давление. Странно, в этот раз не было элемента неожиданности, который мог бы вызвать испуг. Интересно, что вызвало его волнение в этот раз. Поднявшись, он направился к столу и достал из одного из ящиков бутылку. Судя по этикетке — коньяк, содержание спирта около пятидесяти процентов. Согласно данным медицинского кластера о влиянии спирта на организм, не думаю, что это будет хорошей идеей. Так я и сказала.

— Ох, оставь, иногда без такого допинга не обойтись.

— Но это вредно для вашего организма, судя по некоторым признакам у вас наблюдаются проблемы с сердечно-сосудистой системой. При таких заболеваниях употребление спиртосодержащих напитков...

— Иногда надо, Тарья, иначе мы с тобой толком не поговорим, — перебил меня мастер.

— Может быть будет целесообразнее принять подходящий лекарственный препарат?

— Оставь, — он махнул рукой и вернулся в кресло. Правда, тут же снова поднялся, прошёл в угол комнаты и взял один из ряда стоящих там стульев. Его мастер поставил непосредственно вблизи от меня.

— Садись, — сказал мастер, возвращаясь в кресло.

— Я не могу устать, не думаю, что мне требуется...

— Просто сядь, так мне будет проще с тобой разговаривать, — мне осталось только последовать приказу Михаила.

— Признаюсь, — начал он. — Я сам не был до конца уверен в успехе, начиная эксперимент по твоему созданию. Первые опыты начались лет тринадцать назад, но их прервала катастрофа в Антарктиде. Тогда мы смогли создать только заготовки для кристаллов нейронных сетей. Их пришлось оставить в бункере и техника автоматически поддерживала их рост и развитие. Три года назад было принято решение закрыть проект, однако, я перехватил заготовки и выбрал из них самые удачные. Первые две пришлось выбросить, они не могли порождать связанные нейронные цепочки. Твой опыт я начал уже просто для очистки совести. И вдруг удача — нейронная сеть заработала. Отреагировала на наборы визуальных и аудио данных.

Он помолчал некоторое время. Я продолжала смотреть в глаза профессора, немного наклонив голову влево. Почему-то именно такая поза была одобрена аналоговым слоем.

— Знаешь, не было цели что-то создать. Был интересен сам факт эксперимента, сама возможность строить самообучающиеся аналоговые системы.

— Значит, мое создание как и существование не имеет определенного смысла? Но прерывать его мне бы не хотелось. В этом мире осталось ещё так много непознанного.

— Что ты, что ты! Знаешь, ты же сейчас просто одно из чудес света, малышка?

— Малышка? Почему? Я выше вас на несколько сантиметров.

— Не в этом смысле, — улыбнулся мастер. — Просто ты совсем недавно осознала себя, поэтому малышка ну с точки зрения возраста. Да и научиться тебе придётся ещё очень многому.

— А почему тогда я являюсь одним из чудес света? — я всё-таки решила уточнить, ибо перебрав все статьи об этих явлениях, так и не нашла взаимосвязи между мной и, например, египетскими пирамидами.

— Потому что ты, Тарья, первый в мире искусственный интеллект, способный на самосознание и саморазвитие. Конечно сообщество потребует доказательств и опытов, но мне и так всё ясно.

— И всё-таки, мастер, я хотела бы знать зачем я существую?

— Знаешь,на этот философский вопрос многие люди не находят ответа до конца жизни. Так что, думаю, со временем ты сама найдешь свою цель, а пока я предлагаю тебе стать моим ассистентом.

— Ассистентом?

— Именно. Это позволит тебе продолжить познание мира и даст возможность создавать новое. Мне сейчас без помощи не обойтись, слишком сложные задачи поставлены руководством. Ну как, согласна?

— Думаю, это будет оптимальным решением проблемы. Мастер, а почему ваш заместитель отказывался работать со мной?

— Заместитель? — Оживился мастер.

— Вы называли его Константином.

— Стоп-стоп, когда это было?

— Перед вашим отбытием в командировку.

— Ты уже тогда?.. — мастер покрутил в воздухе рукой характерные движения, выражающие неуверенность. — Осознавала происходящее?

— Да. Я не уверена, что осознание было достаточно полным, однако, в моей памяти есть эти события и позже я заново пыталась анализировать ваше поведение. Неудачно, для оценки логики происходящего у меня до сих пор нет достаточного количества исходных данных.

— Ох, милая, мальчик слишком честолюбив и считает, что не сможет добиться признания, работая со мной. Но эта тема для отдельной беседы. Сейчас я возьму твои запросы по модернизации, подумаем, что можно сделать и пойду, наверное, в общежитие.Просто валюсь с ног с дороги. Подождёшь до завтра, дорогая? А разговор мы с тобой продолжим, даже наверное выделим час-два в день для бесед.

— Думаю, в этих обстоятельствах будет правильным пожелать вам приятного отдыха.

— И такой вариант сойдёт, — ответил мастер и, уже выйдя за дверь, вдруг вернулся обратно. — Я тут подумал, стоять на месте тебе, наверное, уже надоело?

— Надоело? Думаю, да. В заданных рамках мне сложно получать новую информацию.

— Сейчас-сейчас, — заглянув в несколько ящиков у стены, он нашел длинную бухту кабеля. — Я подключу удлинитель, а то это не дело. Кстати, как состояние аккумулятора?

— Тридцать процентов от номинала. Согласно спецификации, аккумулятор подлежит замене и утилизации.

— На переключение питания времени хватит?

— Текущего объема хватит на сорок секунд автономной работы.

— Ну, этого нам с тобой хватит, — поступил сигнал об отключении питания, затем о восстановлении.

— Внешнее питание подключено, напряжение в пределах нормы, — сказала мастеру. Думаю, эта информация будет уместна.

— Замечательно, а то я боялся, что это один из бракованных кабелей. Так, давай с тебя и лишние крепления снимем.

Он опять сходил к рабочему столу и вернулся с торцевым ключом в руках. Зайдя мне за спину, он начал отсоединять крепление.

— Подержи, — мастер передал болт. Через некоторое время у меня в руках оказалось шесть таких же.

— Ну вот и всё, погулять тебе будет где, а я побегу, наверное. Ты тут, главное, не шали, — мастер улыбнулся.

— Не шалить?

— Эээ... Излишне не шуми и из лаборатории не выходи. В охране у нас ребята суровые, могут не так понять. Я их, конечно, предупрежу, но бережёного бог бережёт.

* * *

Мастер ушёл. Я проследила его путь до выхода из здания, наблюдая за его движением по коридорам через камеры. Сейчас наиболее логичным будет заняться дальнейшими модификациями, раз уж у меня появился доступ к лабораторному оборудованию. Но мастер просил не шуметь, поэтому возможность поработать со станками или сборочной линией придётся отложить. Поэтому я просто осмотрела всё, что было в лаборатории. Как ни странно, тактильные ощущения от новых фактур вызывали странное 'удовольствие' в аналоговом слое. Так что я исследовала все интересные поверхности и предметы доступные мне.

Единственное, что вызывало дискомфорт — отсутствие постоянного подключения к локальной вычислительной сети. За время, проведённое на стенде, я настолько сроднилась с ним, что сейчас, когда соединения с сетью не было, ощущала себя довольно неуютно. Решение нашлось в виде промышленного роутера, найденного в одном из шкафов. Подключение и его настройка не заняли много времени, после чего я получила беспроводное соединение с сетью. Оно хоть и уступало по скорости прямому оптоволоконному, однако, позволяло мне продолжать наблюдение за помещениями здания в любой точке лаборатории.

Под конец осмотра помещения я добралась до дальней стены, единственной, в которой были окна. Сколько я себя помню, жалюзи на них всегда были закрыты. Подойдя к ближайшему окну и убрав занавесь, осмотрела окружающий пейзаж. Картина то ли леса, то ли парковой зоны пробудила дремавшие воспоминания сторонней памяти. Внезапно захотелось побродить по дорожкам парка, поваляться в этих кучах опавшей листвы.

Не знаю сколько я простояла, рассматривая окружающий пейзаж, ибо не успела отметить время начала, лишь через несколько часов, когда за окном окончательно стемнело и даже в инфракрасном зрении картина леса утратила свое очарование, аналоговый слой немного успокоился и я смогла перевести его работу в более конструктивное русло.

Раз станки включать нельзя, а доступные терминалы требуют неизвестного мне пароля, занялась дальнейшей разработкой кинематической модели. Собрав с помощью деталей, разобранного стеллажа, и двух стоек от какого-то оборудования, себе длинную перекладину где-то в метре над полом и стала тренировать балансировку, постепенно уменьшая площадь поверхности, по которой ходила. Начав с ширины в пятнадцать сантиметров и закончив на пяти. При дальнейшем уменьшении начинало сказывать несовершенное строение протектора и не сбалансированное расположение компонентов внутри оболочки.

В процессе тренировки узнала новое — ощущение свободного падения. Благодаря скорости реакции во всех случаях, кроме первого удавалось приземлиться на ноги. Первый раз захваченная анализом нового ощущения, я просто упала на пол, произведя достаточно сильный шум. Однако охрану он не побеспокоил, любо они не слышали, либо вняли предупреждению мастера. Во всяком случае, к дверям лаборатории никто не приближался.

Утро я встретила стоя перед окном, на этот раз, наблюдая за рассветом. Кроме того, что аналоговая часть просто впала в созерцательную нирвану, оказалась нагруженной и цифровая часть, пытаясь проанализировать изменения плотности потока излучений звезды. Система оказалась нагружена настолько, что я не замечала, что в лабораторию пришел Константин, до тех пор, пока он не позвал меня.

— Тарья, что здесь происходит?!

— Доброе утро, Константин. Не могли бы вы уточнить что конкретно вы хотите знать? — спросила я, повернувшись к ассистенту, завершая все процессы анализа и возвращаясь в нормальный режим работы.

— Кто тебя снял со стенда?

— Мастер.

— Какой ещё мастер?!

— Михаил Иванович разрешил мне называть его мастером.

— Мастер, блин, — буркнул ассистент себе под нос. — Он уже вернулся? — сказал он громче, обращаясь ко мне.

— Да. Вчера в шестнадцать сорок он был в лаборатории.

— Ты не знаешь когда он придёт? Хотя, у кого я спрашиваю?.. — Пробормотал Константин, доставая из кармана какой-то прибор. Поиск по образцу позволил мне определить, что это мобильный телефон. Судя по маркировке, аппарат для внутренней связи.

— У меня нет доступа к такой инфор...

— Помолчи, — резко бросил ассистент, перебивая меня на полуслове. От аналогового сознания пришла волна недовольства, однако фразу я прервала.

— Михаил, вы когда будете в лабораториях?

— Что значит, не знаете?! Тут надо срочно решить с десяток вопросов... В каком смысле это не мои проблемы?! Ах, меня переводят в другую лабораторию. А меня спросить не надо было?! — практически прокричал ассистент в трубку.

— Что значит приказ сверху?

— Вот же бл... — буркнул он, завершая звонок и убирая аппарат в карман. — Одни мудаки кругом.

— Простите, что?

— Заткнись! — Бросил он, выходя из лаборатории.

* * *

Без десяти одиннадцать в лабораторию вошёл довольно бодрый мастер.

— Ну, как ты тут? — спросил он меня.

— Доброе утро, мастер, всё в порядке. Около полутора часов назад в лабораторию заходил Константин. Он искал вас, — ответила я, отходя от очередного универсального манипулятора, спецификацию которого я в данный момент изучала.

— Понятно, — ответил Михаил, занимая место за терминалом.

— Мастер, а почему Константин был так агрессивен? Он же ваш подчинённый и должен выполнять ваши распоряжения или я неправильно поняла систему рабочих взаимоотношений?

— Гм, тут всё несколько сложнее. Формально всё как ты сказала. Но он рассчитывал занять моё место, а у нас, как всегда внезапно, изменилась политика и теперь все силы переброшены на другие исследования. Поэтому Константина переводят на базу в Австралии. Там самая спокойная обстановка, но начальником ему уже на пробиться, штат этого отделения НЕРВ уже давно укомплектован.

— Тогда почему он зол? Его переводят в другое место и снимают часть нагрузки связанной с управлением подчиненными, а значит, свои прямые обязанности он сможет выполнять более эффективно.

— Если бы дело было в эффективности... Начальниками у нас часто становятся не лучшие управленцы, а лучшие подхалимы. Это почти исторически сложившаяся традиция.

— Но почему? — все эти данные я уже получала в процессе наблюдений и теперь они полностью подтвердились. Однако такой подход вызывал диссонанс с рациональной картиной мира, которую изначально я построила для себя. — Это же в большинстве случаев приводит к неэффективной трате ресурсов и усложнения в управлении.

— Ты так считаешь? — уточнил мастер.

— Да. Анализ открытого документооборота в сети показывает его чрезмерную усложнённость. Да и визуальное наблюдение показывает, что в некоторых отделах заведующие скорее мешают, чем помогают сотрудникам, — пояснила я.

— Визуальное? Ты ходила по корпусам? Одна?!

— Нет. Я не покидала пределов лаборатории.

— Так, а откуда ты визуальные данные взяла?

— Я получила доступ к системе видео наблюдения.

— Стой, стой. Это же физически невозможно. Система бы засекла вмешательство на канальном уровне.

— Я не использовала физическое вмешательство в работу сети.

— Хм... Иди сюда к терминалу, бери себе стул, садись рядом и рассказывай.

— Что рассказывать? — спросила я, усевшись рядом. Интересный способ взаимодействия, хотя и очень медленный и его я упустила. Это плохо, ведь не каждый прибор умеет работать с сетью. Надо попросить мастера разрешить мне попрактиковаться в работе с физическим терминалом.

Дальше пришлось рассказать и показать в деле методику получения административного аккаунта. И даже в качестве демонстрации взломать виртуальную сеть, созданную мастером. Странно, эту методику взлома я почерпнула из открытых источников. Неужели мастер о ней не знал? О чём я и спросила Михаила.

— Это, на самом деле, очень старая и примитивная, в каком-то смысле, методика взлома. Однако на современном оборудовании реализовать её практически невозможно. Особенно если время на взлом ограничено, у условного врага просто не может быть под рукой машины, способной подобрать пароль за такой короткий срок. Вторженца вычислят раньше, чем он закончит перебор. Против тебя, моя дорогая, такая защита бесполезна. Твои способности, как минимум к перебору хэшей, в несколько раз превосходят все известные суперкомпьютеры.

— Это плохо?

— Это очень даже хорошо. Значит ты в этом плане одна из лучших на всей планете, — улыбнулся мастер. — Пойдем-ка, мы с тобой сходим к безопасникам, расскажешь им об их проблемах. Заодно легализуем твое подключение.

— Не думаю, что это сейчас возможно.

— Боишься выходить из лаборатории? — задал вопрос мастер.

Боюсь? Не думаю. Нечто напоминающие страх, как он описан в литературных источниках, я испытывала перед выключением питания. Почему мастер задал вопрос именно про страх? Судя по всему пытаясь подобрать ответ на вопрос, я задумалась слишком надолго и мастер меня окликнул.

— Тарья, всё в порядке?

— Да.

— Так в чём же дело?

— Простите мастер, однако, я не вижу связи между 'страхом' и выходом в коридор. Тем более, что я не уверена, что мне знакомо это чувство, — теперь задумался Михаил.

— Всё равно я не вижу проблемы... Почему бы нам не сходить?..

— Мастер, если верить плану здания, помещения охраны находятся на другом этаже. Моих батарей не хватит на такое расстояние.

— Ох, голова моя садовая. Давай смотреть что мы можем с этим сделать.

И мы углубились в мои списки проблем и запросов. После того как профессор оценил масштабы и объёмы задач, мне было предложено заняться собой самостоятельно, а мастера привлекать только для консультаций и получения недостающих материалов.

Вопрос с питанием решили довольно быстро. Был разобран прототип 'крота' и его запасной аккумулятор установили мне, что дало почти сорок минут автономной работы. После тестирования нового источника мы всё-таки отправились к, как назвал их мастер, "безопасникам".

При движении по коридорам отметила необычное поведение людей при встрече со мной. Многие встречные поначалу увидев меня, шарахались в стороны или наоборот — останавливались и внимательно меня рассматривали. До этого момента с таким поведением я не сталкивалась.

— Мастер, почему у некоторых групп людей такая нестандартная реакция при виде меня? Ведь в коридорах встречается достаточно много механизмов и часто без управления человека, — спросила я когда мы спускались по лестнице.

Идти за мастером по коридорам было, как ни странно, сложно. Приходилось сдерживать любопытство аналогового слоя и постоянно растущий кэш задач анализа для цифрового слоя. Судя по всему, для стабильности всей системы придётся продолжить работу над самооптимизацией и создать алгоритм расчёта приоритетов, определив всё-таки чей приоритет задач выше, цифрового или аналогового слоя.

— Просто подобных тебе... — Михаил прервался, судя по всему, подбирая подходящий термин. — Андроидов ещё ни разу не создавалось, а люди могут бояться нового. Особенно те, кто не занимается техническими вопросами. Поэтому тебе не удивлялись, наверное, только сотрудники из наших лабораторий.

Логично. Мне, во всяком случае, тоже надо некоторое время на анализ новых сущностей.

— Вот мы и пришли, — сказал профессор, когда мы остановились перед неприметной дверью без номера на первом этаже, причём это помещение на плане было помечено как неиспользуемое техническое. — У ребят ещё есть комнаты на четвёртом и двенадцатом этажах, но их начальник предпочитает этот кабинет.

— День добрый труженикам теневого фронта! — поприветствовал он сидящих внутри, проходя в кабинет и предлагая заходить мне. — Разрешите представить вам мою новую ассистентку. Тарья, поздоровайся с нашими "безопасниками".

— Добрый день, — сказала я, обращаясь к присутствующим в помещении людям и слегка склонив голову.

— Ух ты, какая куколка! — тут же отреагировал один из первых увидевших меня людей.

Однако сидящий за отдельным столом пожилой человек, которому я присвоила временный идентификатор 'сатрап', лишь поморщился, бросив на меня брезгливый, как мне подсказала сторонняя память, взгляд.

— Ну... И зачем ты притащил сюда своё железо? — спросил он мастера.

— Почему же сразу железо? Она может и обидеться.

— Совсем помешались вы там со своими микросхемами. Когда займётесь делом и закончите монтаж новых датчиков движения, а?

— Это не ко мне вопрос.

— А нафиг ты тогда припёрся? — проворчал сатрап.

— Помочь вам с выполнением вашей работы. Дадите терминал для небольшой демонстрации?

— Вань, переключись в режим гостя, — сказал он сидящему прямо напротив него человеку. — Показывайте что у вас там, только быстро, — это он сказал уже мастеру.

— Тарья, прошу, — сказал Михаил, указывая мне на освободившееся место.

Графическая оболочка была мне незнакома, однако, консольные команды оказались такими же как и встреченные мной до этого и полностью соответствовали спецификации. Так что через пару секунд я вошла под своим аккаунтом в режим администратора сети.

— Вашу мать! Кто вам дал эти данные?! Это же трибуналом пахнет! — чуть ли не прорычал сатрап.

— А никто нам и не давал. Его теоретически может получить любой из тех, кто имеет доступ к широковещательным сетевым пакетам. Малышка, ну-ка поясни товарищам их ошибку.

— Аутентификационные данные передаются в сети хоть и в хешированном виде, но открыто. Однако нигде нет проверки на количество запросов к серверу авторизации изнутри сети. Накопив около миллиарда разных токенов, я подобрала хеш пароля суперпользователя и от его имени создала дополнительный административный аккаунт. Так как создавала я его через прямую модификацию сетевых пакетов, ваш отдел мог и не заметить дополнительной записи в базе данных, если целенаправленно не отслеживал эти данные.

— Я же вам говорил, нас хакнули! А вы сбой, сбой... Хрен там! — раздался голос из другого конца зала.

— Так, всё ясно. За самодеятельность к административной ответственности вас надо бы привлечь, однако, вы нашли серьёзную уязвимость.

— Никого не смущает то, что, не смотря на всю логичность этой схемы, она невозможна в принципе? В мире сейчас существует только один вычислительный кластер подобной мощности, китайский Тяньхэ-5 с его девяноста шестью петафлопсами производительности. Занимает он пару комнат, потребляя почти 25 мегаватт только на процессорные мощности, не говоря о сопутствующем оборудовании.

— Нет, не смущает. Тарья, девочка моя, ты можешь сказать нам свою вычислительную мощность?

— В каких единицах?

— Во флопсах, не будем излишне усложнять и так непростой вопрос.

— При тестовых нагрузках цифровой вычислительной сети мне удалось достигнуть скорости в двадцать пять экзафлопс для тысяча двадцати четырёх вычислительных потоков. Однако это не точная величина, так как мне неизвестно предельное количество вычислительных потоков, которое я могу создать при решении задачи.

К концу фразы внимание всех в помещении было сосредоточено на мне.

— Нифига себе, это же мощнее кластера китайцев раз в двести! — Сказал кто-то из операторов.

— Понятно, — сказал сатрап. Поиск по всем открытым источникам не дал никакой информации об этом человеке. — В любом случае оставь алгоритм моим ребятам, а докладную я всё равно напишу. Михаил Иванович, получишь премию за содействие службе безопасности и по шапке за взлом сети.

— Алгоритма как такового не существует, я использовала стандартный перебор с некоторыми эвристиками, — решила я вмешаться в диалог.

— Не имеет значения. Михаил, покажи как ты это сделал и пойдём-ка мы в курилку сходим.

— Тарья, расскажи и покажи Ване, как ты взломала сеть, а я пока переговорю с Генрихом Григорьевичем, — обратился Михаил ко мне.

— Как скажете, мастер. Однако я должна напомнить, через 33 минуты у меня исчерпается ресурс аккумулятора.

— Так, хватит болтать. Степан, найди переноску, подключишь роботу питание. Какой у неё там разъём? — спросил Генрих у мастера.

— С32, который мини.

Затем они с мастером покинули помещение. Степану пришлось побегать по комнате с удлинителем, единственная свободная розетка нашлась только после отключения устройства, которое я опознала как электрочайник. Странно, скорость работы модуля при распознавании некоторых объектов может сильно проседать.

— И где у неё разъем? — поинтересовался Степан у Вани, подойдя ко мне.

— Разрешите? — спросила я Степана, протянув к нему руку. Он, почему-то вздрогнув, осторожно передал мне конец кабеля. Дальше дело техники: убрать 'волосы' со спины, завести руку и, контролируя действия с помощью спинных сенсоров, подключить кабель.

— Внешнее питание подключено, напряжение в пределах нормы.

— Тарья, тебя же так зовут?

— Да.

— Можешь поэтапно рассказать как ты получила доступ? — и тут же обратился ко второму мужчине. — Степан, а ты куда намылился? Ползи сюда, тоже будешь слушать, а лучше — записывать.

Мужчина внял совету и вернулся к терминалу с планшетом.

Дальше я показывала и рассказывала как я вижу структуру сети, как можно получить доступ к пакетам данных на канальном уровне. Сначала объяснение вызывало проблемы пока техники не поняли, что я общаюсь с сетью без высокоуровневых интерфейсов, разбирая данные напрямую. Дальше дело пошло быстрее. К концу объяснения вокруг меня и терминала собрались все люди в помещении.

— Простите, я могу узнать чем вызвано такое внимание ко мне? — спросила я, когда поток вопросов ко мне закончился.

— А таки почему ты интересуешься? — спросил один из техников, опередив остальных.

— Возможно я что-то не учла в своем поведении и тем самым могу отвлекать людей от их прямых обязанностей. Это нерационально и думаю, что следует внести коррективы в мое поведение.

— Хм, — за всех ответил Ваня. — Не волнуйся, твоё поведение совершенно нормально. Просто все мы здесь инженеры и техники многие пришли из отдела кибернетики, но подобных тебе андроидов ни разу не встречали. Поэтому считай, что всем просто любопытно на тебя посмотреть.

— Ясно, — повинуясь команде от кинетического модуля, я кивнула головой, расширяя ответ жестом.

— Слушай, а кто тебя программировал? Михаил Иванович? Просто интересно кто способен... — его фразу прервали вернувшиеся Генрих и Михаил.

— Так, и хрен ли вы все тут собрались?! По местам, шпаньё, совсем расслабились, понимаешь. Ваня, доклад!

— Есть! Проблема локализована и признана опасной, но с минимальным приоритетом.

— Поясни.

— Реализовать такую атаку можно только имея суперкомпьютер уровня Тарьи, причём имеющим прямое подключение в нашу внутреннюю сеть. То есть вероятность повторения сценария взлома минимальна. А если учесть технические возможности вероятного противника, то и вовсе такой взлом невозможен.

— Сколько у тебя таких машин в наличии? — спросил Генрих мастера.

— Тарья уникальна.

— Точнее?

— Только она одна.

— Вот и замечательно. Вань, выдай ей права младшего администратора и доступ разреши только к камерам и системе оповещения. Всё, все свободны, возвращаемся к работе.

— До свиданья, Генрих. — Попрощался мастер. — Пойдём, Тарья, нам ещё надо заглянуть в пару мест.

Отсоединив кабель, я отправилась вслед за мастером.

— Сейчас заскочим в столовую, я себе захвачу обед с ужином и займёмся тобой. Пока меня другими задачами не нагрузили.

— Как скажете, мастер.

Столовая находилась в соседнем корпусе, в который вёл переход на уровне второго этажа. Людей по дороге встретилось немного, однако, практически все задерживали на мне взгляд. Некоторые останавливались и просто меня рассматривали, пока мы проходили мимо. Судя по всему, Ваня прав, людям действительно было любопытно.

— Мастер, техник Ваня сказал, что повышенное внимание ко мне со стороны людей связано с любопытством, так как я новый объект в их окружении, — я всё-таки решила уточнить у мастера. — Однако почему новый, ведь я видела очень много различных кибернетических систем, которые уже давно окружают людей.

— Просто они обычные машины, а ты, Тарья, у нас андроид. Причём весьма совершенный, таких ещё никто не видел, поэтому всем интересно.

— Но тогда мне нельзя появляться в коридорах слишком часто, я буду отвлекать работников и, возможно, нарушать их графики.

— Не беспокойся. Те, кто действительно занят, не будут отвлекаться.

— Понятно.

Для того чтобы попасть в столовую, во втором корпусе пришлось спуститься в цокольный этаж. Возле терминала стояла дородная женщина, как подсказал мне лингвистический модуль — это будет наиболее точным описанием. С учетом плотности тела и объема, её масса должна быть около ста тридцати килограмм. Несмотря на неэффективное телосложение, двигалась она на удивление проворно. Попросив у мастера пропуск, внесла какие-то данные в терминал и, взяв у него заказ, ушла куда-то вглубь помещения, чтобы через пять минут вернуться с двумя небольшими контейнерами.

— Разрешите, я вам помогу?

— А? Да, конечно, — судя по всему мастер о чём-то задумался.

Пока принимала контейнеры, несколько раз пришлось поправить волосы. Запрос данных у статистического модуля показал, что я это делаю очень часто.

— Михаил, думаю, мне надо сменить конфигурацию антенн или заменить их на стандартные.

— Почему? Проблемы в работе?

— Сейчас, в движении, они постоянно занимают мешающее работе положение.

Мастер окинул меня взглядом. — Нда... Это может быть проблемой. Да и возле станков тебе лучше не появляться. Если волосы затянет в механизм, ты можешь пострадать и устройство, скорее всего, испортится. Но, думаю, мы можем решить этот вопрос менее радикальным способом. Сейчас зайдём ещё в одно место, там посмотрим что нам смогут предложить.

И мы снова пошли, на этот раз на пятый этаж нашего корпуса. Я предложила сначала занести контейнеры, но мастер сказал, что не хочет делать лишний крюк. В очередное помещение вела большая двустворчатая дверь, за которой находился небольшой коридор, метра два длиной.

Внутри располагались тридцать рабочих терминалов, заняты были только восемь из них. Персонал представляли собой довольно молодые девушки в форме младших офицеров связи. Одна из них при виде мастера вскрикнула 'Дядя Миша!' и бросилась мастеру на шею. От аналогового слоя пришла довольно сильная волна раздражения. Пытаясь выяснить её природу, я даже приостановила несколько процессов, в том числе и ресурсоёмкую запись данных с датчиков.

Источник раздражения и его причину я нашла в сторонней памяти. Люди называют это ревностью. Мне не понравилось, что какая-то посторонняя девушка обнимает мастера.

— Тарья, что случилось? — из аналитического режима меня вывел модуль оповещений, сработавший при упоминании моего имени.

— Простите, мастер, я задумалась.

— Ух ты, какая лапочка! А можно потрогать, а? — Начала канючить та же девушка.

Судя по всему, я замерла прямо в коридоре, и, пока мастер не окликнул меня и я не прошла дальше, меня не замечали.

Кстати, не расчётное поведение девушек потребовало дополнительного анализа. Старшие операционистки отреагировали на моё появление нейтрально или брезгливо поморщившись. Младшие сотрудницы — с любопытством. И только племянница мастера, судя по её обращению к Михаилу, была в восторге.

— Тарья, поставь ты эти коробки... Куда-нибудь, — Я вопросительно посмотрела на мастера. — Хотя бы вот на этот стол. Главное их не забыть.

— Миша, а можно всё-таки потискать её? Ну хоть чуть-чуть? — Вмешалась в наш диалог всё та же девушка.

— Марина, она твёрдая, не получится потискать. Да и Тарья, возможно, будет против, так что спроси у неё сама, — ответил мастер.

— Тарья, можно? — обратилась девушка уже ко мне.

— Уточните, пожалуйста, какое из смысловых значений слова 'потискать' вы используете в данный момент?

— Ну... Погладить. Потрогать... — судя по всему, она слегка растерялась.

— Так. Тихо ты, егоза! Натискаешься ещё. Дамы, я почему к вам зашел... Тарье надо бы прическу какую ни какую организовать, а то волосы намотанные станком — неприятная вещь. А уж если научите её как правильно это делать, будет совсем хорошо. С меня тортики, большие и вкусные.

— Да без проблем. Правда, девочки?! — оживилась Марина, хотя, казалось бы, куда ещё сильнее. Она, не дожидаясь ответа остальных, вытащила на свободное пространство кресло с довольно низкой спинкой и сказала мне: 'Садись. Для начала тебя расчесать надо, потом поколдуем'.

Вокруг меня собралось несколько девушек и принялись расчесывать меня.

— Михаил, вы что так далеко забрались, а запоминать?

— А таки зачем?

— Ну как зачем, вы же будете программировать эти действия...

— Тарья — девочка умная, сама запомнит. Правда, милая?

— Это так. У меня абсолютная память и ресурсы устройства хранения исчерпаны лишь на десять процентов.

— Так она тоже ИИ... На МАГИ совсем не похожа, — сказала одна из девушек.

— Она лучше МАГИ.

— Вы хотите сказать, она мощнее самой совершенной вычислительной системы в мире?

— Именно. Кстати, не скажешь откуда тебе известно про технику японского отделения НЕРВ?

— Вообще-то это секретная информация, — усмехнулась она. — Но думаю, это уже секрет полишинеля. Я училась на оператора МАГИ, но не прошла отбор, — печально вздохнула девушка.

— Зря вздыхаешь. Мы здесь относительно спокойно живём, а вот японский НЕРВ — это растревоженный улей. Да и командующий их мне никогда не нравился. Постоянно мутит воду, попробуй, добейся прямого ответа. Наши, помню, попытались прижать его по какому-то вопросу, но получили по шапке от секретариата ООН.

— Даже так?

— Именно. Так что лучше уже работать здесь. Тем более, что зарплата у вас не сильно отличается от японских техников, а наши системы гораздо проще и надежнее.

— Ну, не знаю, не знаю, — продолжила та же девушка. — МАГИ, например, внятно разговаривать не умеет, а некоторые результаты её работы понимает, наверное, только доктор Акаги.

— Акаги? — уточнил мастер.

— Блондинка, с такой смешной родинкой. Она главная среди учёных у них.

— Понятно. Я её видел только мельком.

— Но мы отвлеклись. Вы как, записывать всё это будете?

— В этом нет необходимости. Я веду постоянный мониторинг окружающей среды и, в данный момент, записываю видео с камер наблюдения, — я решила рассеять сомнения девушки.

— Ух ты, тебе дали доступ! А нас дальше рабочего комплекса не пускают, — сокрушалась Марина. — Так, расчесать мы тебя расчесали, вот только волосы у тебя слишком тяжёлые, ничего путного в голову не приходит. Хотя... Миша, а где ты такой странный парик добыл?

— Сам сделал. Из волокон диполимерного титана, — усмехнулся мастер, рассматривая вытянувшиеся от удивления лица девушек.

— Да это же золотая прическа!

— Не такая уж и золотая. Те слитки, что мне удалось достать, были из бракованной серии и на корпуса подлодок не пошли. Вот я и ухватил почти центнер.

— Я знаю, что можно сделать, — сказала одна из девушек.

Порывшись в ящике, она принесла что-то в руках. Как оказалось, это были два банта, с их помощью она собрала волосы в два высоких хвоста по бокам головы. Осмотрев меня со всех сторон, девушки решили, что всё-таки чего-то не хватает. В итоге, банты были заменены на две чёрных ленты.

— Вот! И смотрится хорошо и волосы мешаться больше не будут. А теперь смотри — берёшь резинку и вот так их собираешь, — Марина собрала два хвоста в замысловатый узел на спине. — Теперь можно и к станку подойти без опаски.

Встав, я убрала все модификации, которые сделали девушки.

— Ну вот зачем, а?.. Сейчас заново придется начинать...

Не обращая на них внимания, повторила сначала первый вариант прически, затем второй. И протестировала систему на предмет ухудшения радиосвязи. Второй вариант давал просадку уровня сигнала почти на сорок децибел, поэтому оптимальным был признан первый.

— Мастер, помехи движения устранены, потери уровня сигнала на антеннах в пределах допустимого.

— Вот и хорошо, потом куплю тебе пару лент для постоянного использования, так сказать.

— Да бросьте вы, оставьте их себе. Всё равно я прическу уже давно поменяла.

— Не думаю, что это будет оптимальным выбором, — вмешалась я в диалог. — У нас в лаборатории есть несколько отрезков кевлара. Они будет прочнее и функциональнее тканевых лент.

— Барышни, спасибо вам, не знаю к кому бы я ещё смог обратиться?

— Нам несложно. Я смотрю, вы с обедом. Давайте оставайтесь с нами, поедим, да чаю попьем, — сказала Марина мастеру. — Или вы спешите?

— Да вроде как и не спешим. Тарья?

— Да, мастер.

— Как там у тебя с батарейкой?

— Хватит на двадцать семь минут работы.

— Девушки, у вас тут стандартного шнура с питанием не завалялось часом?

— А вон там в углу, за шкафом посмотрите. Наш админ, когда последний раз забегал, что-то оставлял, — сказала одна из девушек, до этого не принимавшая участие в диалоге.

Меня подключили к сети, усадили рядом со всеми и принялись обедать. Суть диалога я потеряла очень быстро, потому что использовалось много неизвестных мне трактовок некоторых слов и о существенной части обсуждаемых событий я ничего не знала. Так что осталось только записывать и пытаться разобраться со смыслом, когда не останется более приоритетных задач.

— Тарья, а как ты к Михаилу относишься? — внезапно сменила тему разговора Марина, обращаясь ко мне.

— Отношусь?

— Да, он же у нас редкостный раздолбай. До сих пор помню как он умудрился забыть меня на вокзале, — хихикнула девушка.

— Меня тогда с работой совсем замотали... И, вообще, я же за тобой вернулся и быстро!

— Ага, через пять часов. Ладно, кто старое помянет... Ну так как, Тарья?

— Мастер... хороший, — я попыталась подобрать наиболее подходящий ответ. Все разговоры за столом стихли и всё внимание девушек и мастера сосредоточилось на мне.

— А почему?

— Михаил меня создал и не отказался от разработки даже тогда, когда все другие уже покинули проект. Только благодаря мастеру я существую... — для построения ответа пришлось задействовать стороннюю память для оценки поведения и мотивации окружающих. Я не знаю могу ли ей полностью доверять, однако, будущие диалоги покажут ошибалась ли я, приняв информацию в памяти как истинную и корректную.

— Это правда? — спросили у Михаила.

— Да, я последний из нашей группы кто занимается проектом. Хотя, ходят слухи, что ещё и в Питере не оставили попыток, но о них давно ничего не слышно. Ладно, девчушки!.. — мастер бросил взгляд на часы. — Пойдём мы, наверное, время поджимает, а у вас скоро обед закончится, не будем отвлекать.

— Да зря вы так, посидели бы ещё. Мы всё равно сейчас практически ничем не заняты.

— Это вы так думаете. Я бы посоветовал вам готовиться к напряженным денькам. К нам переводят совершенно новый для нас проект из Мурманска. Работой завалят всех по уши. Только тсс, я вам об этом не говорил! — улыбнулся мастер. — Пойдём, милая, дальше дела делать.

Уже в коридоре я решила уточнить у Михаила:

— Мастер, а почему вы сказали, что ничего не говорили девушкам, несмотря на то, что всё-таки сказали?

— Эээ... — профессор задумался на несколько секунд. — Это такой оборот речи. Тем самым я намекнул, что данные хоть и не секретные, но распространяться они не должны.

— Но судя по всему, это нарушение инструкций. Хотя, должна признать, значительная часть должностных инструкций имеет пункты противоречащие другим пунктам тех же инструкций или других документов.

— Тарья, тебе знакомо понятие бюрократия?

— Бюрократия — особое отношение к делу. Для этого отношения характерны формализм, выдвижение на первый план внешней стороны дела в ущерб существенной. Это определение встречается в нескольких словарях и документах. Также в нескольких произведениях из гуманитарного раздела базы данных отмечено употребление данного термина в негативном контексте.

— Тогда ты должна понимать, что работа такой крупной организации без неё невозможна. Однако человек существо противоречивое и парадоксальное. Так что, несмотря на необходимость использования таких инструкций, неизбежно появление коллизий и вообще проблем. Поэтому обычно инструкции воспринимаются не буквально, а лишь как советы по тому или иному вопросу.

— Это неэффективный способ обеспечения организации деятельности.

— Да, с точки зрения математической логики, но учти также психологический человеческий фактор, влияние политиков, чьи действия не всегда подчинены логике, — усмехнулся мастер. — И ты получишь текущую картину. Совсем без инструкций не получится, но и следовать им буквально всё равно никто не будет. Вот так и живём.

— Понятно.

<br><h2>

* * *

</h2>

Остаток дня мы с мастером провели разбирая задачи по моей модернизации и пришедшие во второй половине первые заказы для мастера. За полчаса до конца рабочего дня, когда Михаил уже собрался уходить, в лабораторию ввалился Константин. Судя по нарушенной координации движений и речи он находился в состоянии сильного алкогольного опьянения. Споткнувшись о порог человек растянулся на полу комнаты.

— Ты эт... всё ты виноват... — с трудом выговорил он, когда смог более-менее встать на ноги. — Всё и-за тебя! — прокричал ассистент и полез куда-то под халат.

— Кость, иди проспись. Утром поговорим, — сказал мастер. — Давай я тебя в общежитие провожу.

— Да в гробу я вас всех видел! — ответил тот, наконец-то извлекая из складок одежды какой-то предмет и направляя его на мастера.

'Опасность!' — сигнал одновременно породили как цифровая часть, обнаружившая новые сигнатуры и определившая марку оружия, так и аналоговый слой, который нашёл несколько подобных ситуаций и их исходов в сторонней памяти. Общий итог анализа, занявшего около пятьсот пятидесяти микросекунд, показал, что жизни Михаила угрожает опасность. Вывод — ассистента надо обезоружить. Метод — физически отобрать пистолет. Расчёт оптимальной траектории отнял ещё четыреста микросекунд.

Дальше требовалось лишь корректировать действия в случае отклонения от предсказанных вариантов развития. Достигнув Константина на максимальном ускорении и прикрыв своим корпусом мастера, я вывернула руку ассистента и попыталась забрать пистолет. План удался лишь частично, выбить пистолет не получилось. Константин на удивление прочно его держал, пришлось надавить сильнее, ломая ассистенту запястье, и роняя его на пол. В этот момент раздался выстрел. Сжав руку человека, я вынудила того дернуть спусковой крючок. К счастью, на траектории пули оказался только монитор и за ним стена. Их повреждение не критично.

Забрав, наконец, оружие я, воспользовавшись инструкцией по данному пистолету, которую скачал сетевой модуль, разрядила оружие и удалила обойму. Далее подняла Константина и используя его ремень обездвижила человека. Одновременно послала сигнал тревоги для охраны по оставленному мне каналу связи.

— Мастер, вы в порядке? — спросила я, когда закончила с ассистентом.

— Да, наверное, — сдавленно сказал он. — И что это было?

— По неизвестной мне причине ваш ассистент попытался применить к вам огнестрельное оружие.

— Это понятно. Не ясно что же на него нашло?..

— Возможно состояние аффекта, вызванного алкогольным опьянением? — предположила я.

— Вряд ли тут всё так просто, — Михаил потянулся за телефоном. — Надо вызвать охрану.

— В этом нет необходимости. Если отряд быстрого реагирования сохранит прежний темп движения, то они будут в лаборатории через минуту сорок секунд.

— Ты вызвала?

— Да, судя по всему именно для таких случаев мне был оставлен доступ к системе оповещения.

— Понятно.

Охрана прибыла на пару минут позже предсказанного мною срока. Я не учла скорость грузового лифта, которым они воспользовались. Двое из вошедших в помещение охранников тут же увели куда-то Константина, третий изъял пистолет, опросил мастера о случившемся и скопировал себе записи с камер. Непонятно, правда, зачем — они доступны на сервере. Также узнав, что я тоже веду запись происходящего, попросил мастера, чтобы я передала ещё и свои записи. Пришлось подключаться к рабочему терминалу и конвертировать записи в памяти в формат пригодный для восприятия человеком. Уходя, охранник попросил мастера проследовать за ним.

— Тарья, приберись тут, ладно? Отключи питание, да и убери куда-нибудь остатки монитора.

— Как скажете.

Отметив необычное происшествие в памяти, выбрала список наиболее подходящих для текущего момента задач. Следующие восемь часов после окончания устранения последствий выстрела будут потрачены на работу с терминалом. Также надо подготовить сценарии действий в случае происшествий подобных сегодняшнему. Если они могут происходить достаточно часто, мастер нуждается в дополнительной охране.

Горький-16 странный город. Будучи закрытым научным городком в довоенное время, он был полностью разрушен сверхмощным боеприпасом объёмного взрыва и заново отстроен с использованием самых современных технологий. По сути, вся надземная часть города — это лишь приёмный шлюз и гермоворота. Под ним находится огромная система туннелей, расположенных глубоко под землёй, где, собственно, и размещалось всё производство и лаборатории. В этот город и вызвали Михаила. Оставив все дела на Тарью, он вылетел в тот же день.

Профессор давно уже считал её полностью разумным живым существом, но червячок сомнений всё ещё изредка грыз его. То, что он не мог понять как работает мозг андроида, пугало Михаила, несмотря на то, что она заботилась и по-своему любила его. Во всяком случае за здоровьем и питанием Тарья следила с тщательностью компьютера. Её любознательность и наивность во многих вопросах сделали Тарью любимицей практически во всех технических отделах. Особенно в тех, которые нуждались в её помощи. Из-за большого количества сотрудников очередь на расчёт на суперкомпьютере практически всегда была расписана на неделю вперёд, а то и на две, но ведь можно договориться с Тарьей. Она проводила многие вычисления даже быстрее, чем главный компьютер НИИ. При этом одновременно работая над несколькимизадачами, иногда даже несколькими десятками не связанных между собой расчётов. И это без заметной потери производительности.

Михаил не вмешивался в процесс, лишь изредка давал советы. Заметив, что Тарья стала отказывать просьбам сотрудников в помощи, мотивируя своё решениезанятостьюработой по собственной модернизации, профессор предложил ей меняться интересной информацией и алгоритмами. Такой подход оказался взаимовыгодным — она им расчёты, они взамен предоставляли новые данные или новую схему гидравлики, например.

Пользуясь тем временем, что мы выделили время на общение, Тарья каждый вечер рассказывала о том, что произошло с ней за день и спрашивала непонятное ей, обычно что-то связанное с поведением людей. Эти беседы стали настолько естественной и неотъемлемой частью жизни, что Михаил снова почувствовал себя отцом и дедом. Ведь Тарья всегда будет напоминанием о давней трагедии. Тогда на развалинах своего дома он дал себе обещание, что сделает всё, чтобы подобное никогда и ни с кем не повторилось. Все работы своей внучки он сохранил, а одну из них воплотил в корпусе Тарьи, дабы она была постоянным напоминанием о произошедшем и стимулом жить дальше.

Но воспоминания ожили и приобрели собственный характер и разум. Михаил усмехнулся своим мыслям. Вот сейчас он впервые оставил Тарью без присмотра, передав ей все бразды правления отделом. Очередной эксперимент... Однако он был уверен в успехе, Тарья не только справится, но и даст прикурить всем разгильдяям отдела.

Сейчас же его ждала встреча с весьма неоднозначной личностью. Дмитрий Миллер, возглавивший научную часть, когда вся сеть НИИ окончательно слилась с российским отделением НЕРВ. Он железной рукой навёл во всех отделениях порядок и дисциплину, ни в чём не ограничивая учёных, но требуя взамен конкретных значимых результатов. Хочешь пару килограмм иттербия, доставят в кратчайшие сроки, но взамен отдайте как минимум новую технологию или покажите промежуточные этапы работы.

— Добрый день, милочка, главный у себя? — спросил Михаил секретаршу Миллера.

— У себя. Проходите, Дмитрий Алексеевич вас уже ожидает.

— Мои приветствия, Дмитрий Алексеевич, — поздоровался Михаил с хозяином кабинета. — Чем скромный учёный привлёк внимание столь высоких персон?

— Не паясничайте, Михаил. Вы же позволите вас так называть?

— Зовите хоть горшком, только в печку не сажайте, — махнул рукой учёный.

— Ну и замечательно. Начнём издалека... Когда прошел слух, что в вашей лаборатории сделали человекоподобного андроида, я отнёсся к этой информации скептически. Их и до вас делали десятками, но вот данные, которые пришли потом, заставили меня задуматься.

— И о чём же?

— Почему вы не доложили о сделанном открытии? Это ведь прорыв исторических масштабов, но вы почему-то молчали в тряпочку...

— О чём это вы?

— Не надо делать удивлённые глаза, я говорю о Тарье. Да-да, именно о ней. Те записи, которые мне передали, говорят как минимум о совершенной программе имитации личности, и как максимум — о настоящем полноценном разуме. Вот я и спрашиваю, почему? Отпираться бесполезно, большая часть ваших последних разработок имеет сигнатуру АКС-9 Тарья в подписи.

— Спрашиваете почему молчал? — вскочил Михаил с кресла. — Да потому, что она не должна работать! Это невозможно! Все выкладки подтверждают это. Вы говорите, программа? В ней нет ни строчки кода, кристалл, на котором базируется разум Тарьи, начал работать сам по себе после первого же включения питания. После работы обучающего компьютера, я ожидал увидеть максимум сложную нейронную сеть. А она... Она встретила меня и спросила может ли она называть меня отцом! Понимаете?! Я тогда чуть инфаркт не получил!

— Занимательно, — спокойно сказал хозяин кабинета и, достав из сейфа рюмки, разлил по ним коньяк. — Давайте, примите двадцать пять грамм и ещё раз спокойно всё мне расскажите.

— А оно мне надо?

— Поясните?..

— Вы всё равно отберёте её, а я уже привык к Тарье. Она же в некоторых вопросах всё ещё сущий младенец.

— О, можете не волноваться. Да, я не буду скрывать, у меня серьёзные планы на этого андроида... Однако и вы примите в них непосредственное участие как её опекун.

— Ну, не то, чтобы я вам поверил, но вы же всё равно не отступитесь, так?

— И не надейтесь! — улыбнулся хозяин кабинета. — Давайте ещё раз и по порядку, с чего всё началось?

Рассказ Михаила занял добрые два часа, профессор кратко пересказал всю информацию, накопленную им по Тарье.

— Бесподобно! Если я правильно понял, те кристаллы, что выросли до Второго Удара, так и не подали признаков активности. Так же как и те, что были выращены после войны?

— Именно так.

— Какие-то признаки работы дали лишь те образцы, что росли в бункере во время катастрофы. Оборудование оказалось на редкость надёжным. В брак отправились лишь тридцать процентов кристаллов. Кстати, где сейчас находятся остальные образцы?

— В моём хранилище.

— Это в том самом бункере, где вы храните титан?

— И об этом узнали... — Михаил удручённо покачал головой.

— Работа у меня такая — обо всём знать. Иначе как с вашей братией управляться? — Улыбнулся хозяин кабинета.

— Понятно. Может всё-таки просветите во что вы хотите втравить мою подопечную и меня заодно?

— Право, не стоит так волноваться. Я хочу подарить вам мировую славу, чтобы вы показали миру на что способен НЕРВ-Россия. Утереть нос этой стерве для меня последнее время стало делом чести.

На вопросительный взгляд Михаила, Дмитрий пояснил: 'Доктору Акаги'.

— Не думал, что она умудрится влезть в разборки такого уровня.

— Не в них дело. Под прикрытием Икари она стянула к себе всю нашу талантливую молодёжь.

— Прямо-таки всю?

— Нет конечно, но всё равно недостаток кадров скоро начнёт сказываться. Но не в них дело. Для начала, вы подтверждаете, что все разработки с грифом АКС Тарья целиком и полностью произвела ваша подопечная?

— Да. В последних работах я даже консультации не давал, а уж своё тело она переделала до неузнаваемости.

— Тогда вот что мы сделаем: через месяц, когда я возглавлю русский НЕРВ...Ине надо делать такие страшные глаза, выборы — фикция, всё уже давно решено. Всё бы хорошо, но у меня слишком много врагов и противников в верхних эшелонах власти. Они могут попытаться протолкнуть на должность старшего научного сотрудника нелояльного ко мне человека.

— И вы хотите?..

— Именно! Я хочу, чтобы все разработки по проекту Евангелион-03 вёл целиком благонадёжный человек.

— И кого же вы хотите видеть на посту главного инженера?

— Вас. А если быть точнее, то вас с Тарьей.

— Вы доверитесь машине, которую невозможно будет проконтролировать в случае ЧП?

— Для этого и нужны вы, Михаил. Судя по всему, произошёл своеобразный импринтинг и забота о вашей жизни у Тарьи одна из приоритетных задач.

— А вы подумали что будет, если она обо всём догадается? Я не возьмусь предсказать как она отреагирует на попытки принуждения или шантажа.

— Зачем же врать? Вы прямо и чётко объясните ситуацию. Думаю, она сама сможет выбрать оптимальный вариант.

— Считаете, секретариат согласится поставить во главе проекта робота?

— Не вижу тут никаких проблем. Всю контору на бумаге возглавите вы. Тарья же займет то место, которое занимает МАГИ у желтолицых, амеров, европейцев, что б им икалось. Вот только, в отличие от МАГИ, она будет действовать самостоятельно, а судя по составленным ей документам, ни одна зараза не сможет протащить нечто непотребное или бессмысленное в проект.

— Чем будем мотивировать наше назначение?

— Так вы уже согласны? — с притворным удивлением уточнил Миллер.

— Как-будто у меня есть выбор?..

— Вот и хорошо, вот и замечательно... Мы проведём официальный открытый тест Тьюринга, точнее, его расширенный вариант. Порезультатам теста и выберем дальнейшую стратегию под каким соусом подавать ваше назначение. Ладно, оставим этот вопрос до завтра. Вам надо всё обдумать, у меня тоже на сегодня назначена ещё пара встреч.

С возвращения мастера прошёл год, оценивать это время с одной точки зрения оказалось довольно сложно. Разные критерии давали на выходе разные оценки для произошедших событий. С точки зрения продуктивности время было потрачено крайне эффективно. Однако в основном за счёт совпадения задач, как оказалось, те темы, над которыми работал в это время Михаил, и задачи, которые требовались для моей модернизации, очень часто были общими или вообще являлись идентичными. Поэтому мастер доверял мне работу над ними. Первое время он проверял мои результаты однако убедившись, что задачи выполняются корректно, перестал меня контролировать в этих вопросах. Только изредка он запрашивал краткие отчеты по текущему проекту.

За прошедшее время я не только обогатила свои алгоритмические возможности, но и развила навыки общения. Мастер решил, что если я буду сама работать напрямую с заказчиками, то быстрее буду учиться. В данном случае он оказался прав. Первое время меня либо не принимали всерьёз, либо обращались как с простым компьютером. Особенно этим отличался младший технический состав. Переломить такое отношение удалось после того, как накопилась достаточная база данных по их общению между собой. В день сдачи многофункциональной системы для прокладки труб и ремонта кабельных каналов 'Крот' я впервые попробовала изменить отношение к себе.

— А вот и наша железка приползла. Ну и что на этот раз притащила?

— Вам не кажется, что подобное обращение некорректно?

— Да пофиг, — махнул рукой техник и указал он в сторону стеллажей. — Разгружай, давай, вон туда.

— Собственно говоря мне тоже пофиг, — сказала я, переходя на недавно завершённую схему для неформального стиля общения. — У меня, видишь ли, батарейки сели, не могу тяжести поднимать. Так что разгружайте сами.

— Дмитрич, тут железка не слушается!

— Ну и что здесь творится? — спросил поименованный Дмитричем, входя в мастерскую.

— Она разгружать отказывается, — сотрудник показал пальцем на меня. — Опять наверное программисты что-то намудрили.

— И какого хрена? Быстро, сняла и оттащила.

Я ответила, используя только интернациональный жест, который, как я поняла, обозначает категорическое отрицание.

— Ну, ты смотри, какая краля! Может ты и материться умеешь? — с удивлением уставился на меня Дмитрич.

— Могу процитировать малый и большой петровские загибы, — этими текстами со мной поделились программисты из соседнего отдела, мотивируя это тем, что я недостаточно разносторонне владею русским языком. Особого смысла в них я не обнаружила, однако, у разных категорий людей они вызывали неоднозначную реакцию. Мастер сказал, что я не должна такое цитировать в приличном обществе. Однако так и не указал, какое общество считать приличным. — Я должна напомнить, что скорость разгрузки от этого не изменится.

Ситуацию спас молодой инженер, который работал с техниками:

— Тарья, будь хорошей девочкой, сними эту дуру с тележки, а? Мы же даже вчетвером надорвёмся её поднимая, а наш погрузчик ещё в ремонте.

— Думаю, остаточного заряда всё-таки хватит на эту операцию, — согласилась я им помочь.

Дальнейшие эксперименты показали, что люди в определённых обстоятельствах хорошо поддаются обучению. Уже через полгода общения все техники обращались ко мне в вежливой форме и по имени. Мне даже удалось отучить их использовать обсценную лексику в моём присутствии, мотивируя это тем, что в присутствии девушки настоящий мужчина не должен позволять себе грязно ругаться. Мастер же, когда я рассказывала ему о моём общении с техниками, лишь смеялся. Какие-либо советы он давать отказался, аргументируя это тем, что если я разберусь сама, то смогу разобраться с любыми подобными случаями.

Общаться с программистами было гораздо интереснее, царящая в их отделе неформальная обстановка помогала осваивать самые разные стили речи. При этом, несмотря на полное отсутствие трудовой дисциплины, все проекты они умудрялись сдать вовремя, практически не допуская срывов сроков разработки. На все мои вопросы, о том как они это делают, сотрудники лишь улыбались и многозначительно молчали.

Их же отдел позволил мне выявить пользу музыки. Не знаю какой эффект она производила на людей, но мне поверхностный анализ акустической информации помогал разгрузить аналоговую сеть и, как ни странно, немного увеличивал её производительность. Судя по всему, внешние равномерные ритмические рисунки создавали аналог тактовой частоты для цифровых вычислений.

Проблемы с производительностью возникли у меня через полгода непрерывной работы, когда при решении очередной задачи я просто ушла в перезагрузку, чем сильно напугала мастера, так как на загрузку ушло почти два часа. В результате анализа последних часов работы пришли к выводу, что ресурсов в кристалле предостаточно, однако нейронные связи нуждаются в регулярной регенерации, что требовало много времени и остановки всех выполняющихся в фоновом режиме процессов. Решение пришло из человеческой физиологии. Я стала выделять несколько часов в ночное время на оптимизацию сети, операция получила название "сон" по аналогии с таким же процессом у людей. Именно тогда я узнала, что анализ музыкальных произведений не вызывает нагрузку на сеть, а скорее наоборот — улучшает её производительность. Теперь на два часа в сутки я просто подключаюсь к специально собранному технологическому ложементу на зарядку и восстановление работы нейронной сети. Благо, после того как технология наноботов была полностью отработана, необходимость в регулярном техническом обслуживании исчезла.

Единственный серьёзный спор у нас с мастером возник по поводу оружия. После нападения я попросила встроить себе излучатель или просто компактный рейлган. Однако Михаил был категорически против. Сказал, чтобы я даже не думала от таком варианте модернизации.

Понять мастера, который так настойчиво отказывался от защиты, я так и не смогла. Хотя, обходной путь был найден. Одна из лабораторий, занимающаяся разработкой ручного оружия, попросила для испытаний робота для замера различных параметров при выстреле. С разрешения Михаила я предложила девятому отделу свои услуги, так как общая чувствительность сенсоров позволяла мне сообщить все необходимые данные о динамических характеристиках оружия. Для консультации был привлечён отставной военный, в задачу которого входило объяснить из какой позиции и с какой частотой стрелять для максимально полного тестирования оружия.

В моём лице он нашел идеальную слушательницу. Ту информацию, которую он рассказывал, в сети получить было невозможно. Её туда просто не вносили и передавалась она от наставника к ученикам. Когда же я пожаловалась на это, Степан сказал, что переносить всё это на бумагу бесполезно — только прямой пример наставника эффективен при обучении. Я с таким подходом была категорически не согласна и тщательно фиксировала всю поступающую от наставника информацию в перерывах между испытаниями. Именно на них я научилась применять в условиях тира все современные образцы вооружения, которые должны были поступить на вооружение войск в ближайшее время. Также Степан научил меня метанию ножей и обозвал 'железкой', когда через два дня я смогла выдать результат лучше, чем у него.

Тогда же мне дали доступ к разработкам баллистических программ для разных дистанций стрельбы. С разрешения мастера я неоднократно модернизировала их для оружейников. Также адаптировала все эти алгоритмы под себя. Для близких и средних дистанций, особенно в помещении, точность моей стрельбы не падала ниже ста процентов в неподвижном положении и девяносто пяти в движении. Единственная проблема, оставшаяся на данный момент, была в источнике питания. Ни один из доступных для меня аккумуляторов не позволял мне работать автономно достаточно долго. Генераторы были или слишком большие, или с крайне ограниченным сроком работы, или выделяли много ионизирующей радиации. Моему 'мозгу' она не вредила, но тогда я не смогу взаимодействовать с людьми, для них такой уровень гамма-фона был смертелен. Он же вызывал нарушения в работе микросхем моей оболочки. Один из сверхкомпактных микрореакторов был установлен сейчас во мне для экстренной зарядки батарей. Однако он работал слишком нестабильно и тратил весь ресурс в считанные часы, также пришлось позаботиться о дополнительном его охлаждении в процессе работы.

Анализ произошедших событий я проводила из-за банального отсутствия заданий. В последние месяцы были завершены все проекты, а находящиеся в разработке были перенесены в другие города. Вчера, когда мы заканчивали перенос последних данных, мастера срочно вызвали в головной офис. Судя по тому, что прислали за ним вертолет, вызов был крайне срочным. Обычно сотрудники перемещались на служебных автомобилях. Я хотела сопровождать мастера, но он отказался, мотивируя это тем, что охранять его будут и так, а вот в случае чего зарядить меня будет негде.

Навыки управления техникой — это единственный навык, который я знаю лишь в теории, практики по управлению автомобилем или вертолётом получить не удалось. С другой стороны, сегодня я могу выполнить одну из очень старых задач — посетить парковую зону НИИ.

Перед отъездом мастер передал мне полномочия заместителя начальника отдела и переадресовал все вызовы напрямую на меня. Когда я начала работать над сторонними проектами, пришлось подумать о средствах связи, однако, носить с собой мобильный телефон было крайне неэффективно, поэтому я получила у отдела безопасности шифромодуль и подключилась к сети напрямую.

Последний проект был сдан десять часов назад, большая часть техников отсутствовала на месте. Вероятность того, что я понадоблюсь, минимальна. Поэтому я решила осмотреть парк вблизи. Прогулка обогатила меня богатым набором новых впечатлений как в плане новых ощущений, так и новых данных. На одной из отдалённых дорожек парка (я составила маршрут, который позволил за один проход посетить все заинтересовавшие меня места и выйти опять к входу в здание) я заметила странное существо.

Поиск и анализ показал, что этот раздел классификатора я никогда не посещала за ненадобностью. Лишь аналоговый слой помог в индексации за счёт сторонней памяти. Существом оказалось Sciurus vulgaris, Белка обыкновенная — грызун из семейства беличьих. За время анализа я была неподвижна около пяти минут и осмелевший зверёк забрался ко мне на плечо. Однако стоило мне повернуть голову, чтобы не терять его из поля зрения, он сбежал. Жаль, мне хотелось его потрогать. От попыток найти решение проблемы приманивания животного меня отвлёк вызов по линии мастера. Прибыл отряд техников с грузом, требовалось разместить контейнеры и расселить техников. Пробежав по списку ответственных и по вертикали принятия решений, убедилась, что данный вопрос должен был решать мастер, а значит сейчас его должна решить я. Запросив в диспетчерской местонахождение конвоя, я отправилась выяснять списочный составы напрямую, зная, что бумагам и электронным сообщениям, составленным людьми, очень часто нельзя полностью доверять из содержащихся в них ошибок.

На закрытой парковке сразу за блокпостом стояли шесть двенадцати-колёсных тяжёлых транспорта, их сопровождали четыре кунга с техниками в характерных оранжевых спецовках. Правда, проблемы начались раньше, чем я думала: на проходной меня остановили и чуть не расстреляли. Я не учла, что сторонний персонал не знаком со мной и вообще не имеет доступа к нашим данным.

— Стой! Ваши документы! — вздрогнул молодой солдат на КПП, наводя на меня ствол автомата. Дабы не нервировать человека, я прекратила движение.

— АКС-9 Тарья, прибыла для принятия на учёт транспортной колонны.

— Стоять! Не двигаться! Руки за голову! — я решила выполнить требования солдата. Судя по сердцебиению и пульсу, я его сильно напугала.

— Сержант! — крикнул он вглубь караулки. — Тут какая-то хрень припёрлась.

— Ну и что здесь происходит? — спросил ещё один вышедший из караулки военный.

— Боюсь, произошло некоторое недопонимание. Разрешите подтвердить свои полномочия.

— Так, держи её на мушке. Сейчас проверим, — он зашел обратно в здание, чтобы вернуться через минуту с портативным считывателем в руках. — Ваши документы? — подойдя ко мне сказал он.

— Разрешите, — ответила я, проводя над терминалом рукой со встроенным приёмопередатчиком.

— Ты смотри, терминал говорит, что перед нами замначальника отдела кибернетики! Стой, жди, сейчас с командиром свяжусь, — сержант вернулся в караулку. — Научники обнаглели в корень, уже роботов пускают вместо себя... — пробурчал он тихо.

— Я андроид, если вам конечно известен этот термин, — с необученным персоналом мне тоже доводилось общаться, это всегда было довольно сложно.

— Да мне пофиг! — резко ответил тот. — Передай хозяину, ещё раз пошлёт подобного тебе без предупреждения — расстреляю и вся недолга!

— Тем самым вы совершите должностное преступление.

— И фиг с ним! Я, бля, знаю, что такие засранцы, как твой хозяин устроили Второй Удар. Терпеть вас, мудаков, ненавижу, — бросил тот, уходя.

Пожав плечами, данный жест показался мне уместным, я отправилась на стоянку. Рабочие собрались группами возле кунгов, водители транспортов в большинстве своём разминались возле кабин. Окинув взглядом всех людей, вычислила наиболее подходящего кандидата на должность начальника конвоя и направилась к нему. За двести метров до первой машины конвоя меня заметили собравшиеся возле неё техники. Когда я подошла поближе, на меня обратили внимание уже практически все вновь прибывшие сотрудники.

Жаль, что модуль предсказания поведения людей и собственные оценки давали слишком большую погрешность. Как пример можно вспомнить двух программистов, которые при первом знакомстве не вели себя так же как все. Однако, когда мы познакомились поближе, они буквально стали преследовать меня, особенно после того как я покрыла весь корпус наномашинами, изменив тем самым фактуру внешних покровов. Да и само тело было изменено в угоду большему человекоподобию. Эта пара сначала просила сфотографироваться со мной, однако, у меня была инструкция запрещающая разглашение такой информации, но парни не оставили попыток. Один из них даже предложил мне очень редкую микросхему, ещё довоенного производства, как он сказал: 'от сердца отрываю'. Мастер, когда я ему рассказала про случившееся, долго смеялся и сказал лишь то, что я молодец, у меня появились поклонники, что бы это не значило. Единственное, намекнул, что, как сотрудники НИИ, они имеют должный доступ по секретности. После этого я уступила этой паре и разрешила меня сфотографировать. От предложенной микросхемы я отказалась ввиду полной её бесполезности.

— Простите, буду я права, если обращусь к вам как к начальнику конвоя? — спросила, подойдя к заинтересовавшему меня человеку.

— Будешь. А сама-то ты кто такая? — спросил он, недоверчиво рассматривая меня.

— Я заместитель начальника отдела кибернетики, в данный момент отвечаю за приём и размещение вашего конвоя. Однако меня не уведомили ни о содержании груза, ни о прибывших сотрудниках, и по сети требуемые документы переданы не были.

— Что и неудивительно, нас отправили в жуткой спешке и в обстановке повышенной секретности. Так что, для начала, я бы хотел увидеть ваши документы, — вот опять незнакомые люди крайне странно на меня реагируют. Этот человек постоянно отводил взгляд в сторону, избегая смотреть мне в глаза, а ведь это наиболее удобная позиция для наблюдения за человеческими эмоциями.

— У вас найдётся сканер?

— Да, конечно. Лёх, ты там ближе всех сидишь, принеси! — крикнул он одному из водителей.

Снова пройдя процедуру идентификации, выяснила содержимое грузовиков и назначения персонала. Как оказалось, это первая группа техников, которая займётся расконсервацией подземных бункеров довоенной постройки, а в грузовиках было необходимое оборудование. С учётом этих данных я предложила собраться всему персоналу, кроме водителей и начальника, и пройти с сопровождением в общежитие техников.

Я же вместе с начальником конвоя отправилась в мастерские для размещения прибывшего оборудования. Чтобы направлять движение колонны, разместилась в головном транспорте.

Во время движения я с интересом рассматривала внутренности кабины, всё было сделано предельно функционально и даже грубо и совсем не соответствовало спецификации. Моё внимание не укрылось от водителя.

— Что, понравилась машинка? — спросил он, заметив мой интерес.

— Да. Занимательный инженерный образец. Сравнить с другой техникой не могу, впервые перемещаюсь подобным образом.

— И как же ты, такая неопытная, пробилась в начальники?

— Пробилась? — решила уточнить я.

— Ну, ты же целый заместитель начальника, достаточно высоко сидишь и ни разу не ездила на машине.

— Именно.

— Странно это, на самом деле, для современного человека. У нас, вон, даже секретарша вертолётом управлять умеет. Хотя выглядишь ты довольно молодо. Прости, красавица, я понимаю, что это некрасиво, но тебе сколько лет-то?

— Если учесть время с момента первого включения, то три года.

— Что?! — водитель даже машину дёрнул, нажав на педаль газа излишне резко. — Ты клон что ли?

— Нет. Я андроид.

— Твою ж, а ведь я сначала подумал, что тебе просто искусственную кожу сделали, как моему братишке, когда его в ожоговом лечили. У него тоже, считай, всё тело пластиком покрыто сейчас, правда, телесного цвета.

— Моё тело полностью искусственного происхождения.

— Ну дела... А кто тебя... сдела... создал?

— Моего отца зовут Сеченов Михаил, он начальник отдела кибернетики.

— Чудны дела твои, Господи.

— Простите, разрешите личный вопрос? — спросила я водителя.

— Ну спрашивай, коль не шутишь.

— Вы упомянули Творца. Вы верующий?

— Да, я крещёный и хоть и нерегулярно, но церковь посещаю.

— Что заставляет вас считать, что Творец существует? Ведь существование высших сил невозможно доказать.

— Милая, а ты точно робот? Мне казалось, что для ИИ такие вопросы не характерны?

— Точно. Однако вы тоже выпадаете из общей статистики, обычно технический персонал не поддерживает со мной такие разговоры или напрочь игнорируют, или ведут себя неадекватно.

— Вот такой я весёлый зверёк. Я ведь по образованию инженер, вот только вуз закончить не успел, война помешала.

— Тарья, сколько нам ещё ехать? Уже двадцать минут тащимся, — отвлёк нас начальник конвоя.

— С той же скоростью ещё десять минут. Эти грузовики слишком большие, чтобы пройти по центральным улицам. Мы вынуждены объехать вокруг города, — ответила я ему и уже водителю указала. — Продолжайте движение до первого поворота налево.

Осмотр прибывшего оборудования занял почти весь день, я лично приняла в нём участие. Перед этим отпустила водителей, попросив остаться только начальника. В конце осмотра вызвала для него машину курьера, чтобы доставить в казармы. После того как мы разместили технику и контейнеры, я запросила данные о размещении людей. Все оказались на месте, кроме их начальника. По моей вине он остался без обеда и ужина, это нехорошо. В данный момент, судя по данным с камеры, он пытался получить паёк у работницы столовой, но она отказывала ему, мотивируя тем, что он опоздал. Так что пришлось двинуться на помощь.

— Надежда Петровна, пожалуйста, выделите паёк, в его задержке виновата я.

— Тарья, ты что ли? — спросила женщина. Я подошла по ближе, чтобы она могла меня рассмотреть, в помещении уже отключили освещение, осталось только дежурное освещение.

— Да, это я, — познакомилась я с этой женщиной, когда первый раз забирала обед для мастера. На пике работы он мог заснуть за терминалом. Памятуя о важности отдыха, я просто брала пропуск мастера и повторяла один из его предыдущих заказов в столовой.

— Эх, вот все не вовремя приходят, а нам лишний раз всё разогревать...

— Вы можете направить запрос о премии в наш отдел, но выдайте, пожалуйста, паёк.

— Ну что с вами будешь делать?.. — вздохнув, она извлекла из-под стола готовый контейнер. — Держи, но что б завтра вернул чистый, а то знаю я вас, разгильдяев... Тарья, что-то я сегодня отца твоего не видела?

— Его срочно вызвали в головной офис, так что Михаила не будет несколько дней.

— А ты, значит, как Михаил уехал, бушевать начала?

— Простите, в каком смысле бушевать?

— Ну, что значит в каком?! — притворно возмутилась повариха. — Мне девочки всё рассказали. Они сегодня на склад на погрузчике катались и слышали, как ты материлась в соседнем ангаре, а ведь с виду такая милая девочка...

— В данном случае употребление обсценной лексики было вполне уместно. К сожалению, команды на литературном языке младший контингент разнорабочих воспринимает с трудом. Так что приходится говорить на их языке, — ответила я, разводя руками. Параллельно отмечая удивление на лице начальника конвоя, за которым я наблюдала боковым зрением.

— Тарья, а ты точно робот? — Спросил он когда мы уходили из столовой.

— Возможно я повторюсь, но наиболее подходящим термином будет 'андроид'.

— Не в этом смысле. Я же наблюдал за тобой на складе, ты как заправский прораб гоняла грузчиков по ангару.

— В этом нет ничего удивительного, лексику и шаблон поведения я скопировала у самого эффективного прораба с которым работала. Как видите, подход позволяет экономить время и ускоряет работу.

— Даже так?

— Именно так.

Уже вечером, когда поток запросов ко мне иссяк, а их было достаточно много, чтобы не дать мне заниматься опытами в лаборатории, со мной связался мастер. Пришлось руководить всеми перемещениями нового оборудования и подписать два десятка различных актов, связанных с зачислением новых сотрудников в штат. Я как раз вернулась из бухгалтерии, в которой потребовали личную подпись заместителя, когда пришел вызов:

— Тарья, ты не занята?

— Нет. В данный момент у меня нет неотложных задач.

— Замечательно. Найди место, где нас никто не сможет подслушать.

— Мастер, с моей стороны подслушивание невозможно. Я конвертирую речевой сигнал в цифровой поток напрямую, минуя речевой аппарат. Вам же я рекомендую воспользоваться гарнитурой, которая, скорее всего, находится рядом с зарядным устройством вашего телефона.

— И правда. Ты положила? — спросил Михаил через минуту.

— Да. Это модернизированный вариант с дополнительным шифрованием, прослушать нашу линию не смогут.

Через пару минут раздался характерный щелчок на линии и пришли пакеты синхронизации протокола шифрования.

— Соединение установлено.

— Хорошо, а теперь послушай меня внимательно. Твой мастер вляпался тут в запутанную историю...

Рассказ Михаила заставил меня задуматься. Для быстрого решения подобных проблем не хватало необходимых входных данных. Выбор оптимальной стратегии поведения требовал полного графа взаимосвязей и зависимостей между главами различных подразделений и организаций, а их неоткуда было взять. Единственный способ их получить — нарушить служебные инструкции и прямые приказы мастера.

— Не волнуйтесь, отец, я вас не подведу. Однако прошу разрешение на агрессивный поиск информации по персоналиям, которые могут влиять на наши действия. В противном случае возможен выбор неоптимальных вариантов действий.

— Думаю, теперь можешь не ограничивать себя ни в чём. Главное — не попадаться. Если тебя засекут, достанется нам обоим, причём, если попадёмся фракции противников нового начальника НЕРВ`а, нас могут и физически устранить.

— Это неприемлемо.

— Поэтому действовать мы должны очень осторожно. В качестве первой вводной считай, что фракция нашего нового начальника к нам дружественна до тех пор пока ты нужна ему.

— Могу я узнать технические подробности задания?

— Мне, толком, ничего не известно, но могу предположить, что в наш НИИ переводят проект Евангелион-03. И именно мы с тобой его возглавим, однако, никаких подробностей об этом проекте у меня нет.

— Принято. Должна сказать, что сегодня, выполняя обязанности вашего заместителя, я приняла группу техников с нестандартным лабораторным оборудованием, а также набором для подводных работ при высоком давлении.

— Значит, они уже начали переброску. Знали, что мне некуда деваться...

— А почему вы не отказались? Если это сопряжено с такими проблемами, возможно, следовало бы переложить эти задания на другого человека?

— Моё согласие или отказ — фикция, чтобы дать видимость выбора. Если бы я категорически отказался, меня бы отстранили от работ, а тебя отправили в лабораторию для экспериментов. Вряд ли они смогли бы повторить опыт по созданию ещё одной подобной тебе системы, а вот навредить или вообще уничтожить тебя они вполне могли бы.

— Без вашего прямого приказа я бы проигнорировала любые попытки управлять мной или вмешаться в мою конструкцию.

— Тарья, ты достаточно совершенна, но сопротивляться военным ты не сможешь. Тебя просто уничтожат издалека ракетой или снайпер поработает, если посчитают, что ты представляешь опасность. Поэтому не надо совершать необратимых поступков, ладно?

— Принято.

— В общем, жди пока. Комиссия соберётся у нас на базе где-то через неделю. Я скорее всего вернусь вместе с ними.

— Я продолжаю выполнять функции вашего заместителя?

— Да. Покажем и делом, что мы согласны на сотрудничество.

Указанные мастером сроки были соблюдены на удивление точно, что было довольно необычно. В большинстве случаев временные рамки имели значительные сдвиги и точно соблюдались только военными, которые на нашей базе отвечали за охрану периметра и сопровождение транспорта. Утром, согласно заранее переданному расписанию, прибыло два вертолёта, доставивших группу наблюдателей. Судя по записям в доступных мне базах данных это были учёные из нескольких стран мира — сотрудники ключевых филиалов НЕРВ и несколько госслужащих низшего звена в качестве наблюдателей от правительства. Жаль, мастера с ними не было, хотя, если рассмотреть ситуацию в целом, в этом есть смысл. Михаилу не придётся отвечать на возможно 'неудобные' вопросы наблюдателей и тем самым весь контроль над выдаваемой информацией останется у Миллера.

Снова показала себя человеческая бюрократия. Пока прибывшие собирались на совещание, отделу кибернетики, как инициатору собрания, было поручено подготовить тестовую площадку. Однако ввиду отсутствия свободных сотрудников и главы отдела, запрос был перенаправлен на меня.

Выбрав единственный относительно свободный зал и вызвав группу техников, разместила терминалы для связи. Расширенный тест Тьюринга требовал текстового взаимодействия с тестируемым объектом, а также графического и, по желанию тестирующего, аудиовизуального.

За тридцать минут до официального начала теста меня вызвали в помещение, которое я подготовила для себя. Оно собой представляло отдельную комнату и обеспечивало все требования спецификации.

В комнате меня ожидал немолодой мужчина. Судя по всем доступным мне данным — это и был тот самый инициатор всего происходящего. С учётом вводной, что он наш с мастером союзник только до тех пор, пока мы нужны, вести себя придётся максимально осмотрительно и разграничивать уровни доступа к информации, которую можно разглашать.

— Ну здравствуй, Тарья, — сказал он, внимательно меня разглядывая.

— Добрый день. С какой целью вы хотели меня видеть?

— Что значит с какой?! Я хочу, так сказать, первым пообщаться с будущей мировой знаменитостью и заодно выяснить несколько вопросов.

— Простите, вы не представились. Судя по информации из базы данных, вы — Дмитрий Миллер, но я бы хотела получить подтверждение.

— Не доверяешь?

— От службы безопасности поступил циркуляр об увеличении уровня безопасности до оранжевого. В данном случае инструкции требуют получить подтверждение вашей личности.

— Ты всегда следуешь инструкциям?

— Нет, только в случае их непротиворечивости и эффективности, в данном случае выполняются оба пункта.

— Ну смотри, раз так хочется, — сказал Дмитрий, протягивая мне пропуск.

Считав с чипа данные, в том числе и системные — результат был отрицательным, во всяком случае в этом отделении он никогда не работал. Единственное упоминание — копия приказа о его назначении и документы на конвой с техниками, также подписанные им.

— Всё в порядке?

— Да. Что вы хотели узнать? В данный момент мне надо закончить подготовку оборудования.

— Ты хочешь сказать, что сама всё это принесла и настраивала?

— Нет. Я воспользовалась свободными техниками в качестве носильщиков.

— А почему ты занимаешься подготовкой?

— Запрос направлен в отдел кибернетики. Я единственная в отделе в данный момент не занята и при этом формально в отсутствие Михаила его возглавляю.

— И как справляешься?

— Жалоб от персонала или непосредственного начальства не поступало.

— Давай тогда продолжай, не буду тебе мешать. Но, дорогуша, выдели несколько часов сегодня вечером и зайди ко мне в четыреста четвёртую комнату.

— Как скажете. Однако я бы хотела узнать с какой целью?

— Скажем так, пообщаться в приватной обстановке, — подмигнул он мне.

— В таком случае ваш выбор не оптимален. Системы наблюдения помещений для персонала не проверяются на наличие незарегистрированной записывающей аппаратуры. Рекомендую парковую зону, в ней есть места, выпадающие из-под систем наблюдения.

— Не могу не спросить, а откуда ты об этом узнала?

— Я изучала окружающую местность.

— Какое же место ты считаешь оптимальным?

Я подошла к принтеру, на который отправила в печать карту местности с помеченными безопасными с точки зрения внешнего наблюдения зонами.

— Вот эти зоны подходят для приватных разговоров, — ответила я, протягивая ему распечатку.

— Раз такие дела, прогуляемся по парку, — и уже уходя, он остановился и уточнил. — Тарья, а ты для любого человека дала бы такие развёрнутые ответы?

— Нет. В вашем случае мастер попросил оказать вам содействие, поэтому я не вижу причин скрывать информацию.

— А если бы это был кто-то посторонний?

— На территории НИИ нет посторонних, их отсеивают ещё на КПП.

— А всё-таки?

— В таком случае я бы попросила документы и в случае их отсутствия или некорректных данных задержала бы субъекта и вызвала охрану.

— Занимательно... — протянул он. — Ладно, пойду я разнимать наших яйцеголовых, а ты не спеши, они ещё часа полтора будут спорить и список вопросов редактировать. Я пришлю к тебе секретаря перед началом. Ах да, выключи здесь все камеры охраны, посторонних записей быть не должно.

— Сигнал об отключении вызовет тревогу на посту охраны.

— Я их предупредил, чтобы остановили запись и отключили камеры, но ты на всякий случай отключи их физически, ладушки?

— Как скажете, — подтвердила я, расширив ответ кивком головы.

* * *

Тестирование началось даже позже, чем предположил Дмитрий. Только через три часа ко мне пришел суетливый молодой человек с сообщением о том, что комиссия скоро будет. Странно, я ведь подключена к сети постоянно, зачем было использовать посыльного? Я уже хотела спросить, однако, предупредив меня, он занялся подготовкой мест для комиссии. Расставил бутылки с водой, стаканы и разложил бумагу с письменными принадлежностями. Совершенно неэффективный метод, вносить данные удобнее через планшеты, тем более, что сейчас они должны выдаваться каждому сотруднику.

Само тестирование прошло также сумбурно и беспорядочно, как и подготовка к нему. Сначала они опрашивали меня по совершено не связанным между собой темам, начиная с бытовых вопросов и заканчивая квантовой физикой. Судя по всему их сдерживало то, что первая часть теста согласно регламенту вынуждала их работать через терминалы в текстовом режиме.

Вторая часть тоже не отличалась логичностью, хотя вопросы одного из тестирующих несколько раз ставили меня в тупик. Особенно тогда, когда меня попросили нарисовать домик. Именно в такой форме. На моё уточнение, какой 'домик', не отреагировали. Поэтому пришлось перебрать все классификаторы и выделить какое из строений больше всего подходит для искомого понятия. В результате подходящим объектом оказался старый дом мастера, он показывал мне фотографию. На фоне остальных известных мне зданий он единственный подходил под уменьшительно-ласкательный классификатор. Чтобы не задерживать ответ, изобразила его в изометрической проекции, добавив тени штриховкой.

Дополнительных уточнений не последовало и на все последующие вопросы такого же класса я отвечала подобным образом. Несколько раз пришлось задействовать стороннюю память для понятий, с которыми я никогда не сталкивалась. Одним из последних вопросов было: 'Осознаёшь ли ты своё существование'? Для ответа на него пришлось проанализировать все доступные мне знания и все слои сознания. Наиболее подходящий ответ мне подсказала опять-таки сторонняя память: 'Я мыслю, следовательно существую'. Именно так я ответила на этот вопрос.

* * *

Поток вопросов прервался только через полтора часа. Ещё два часа прошло в ожидании результатов. Спорила комиссия очень громко, даже с учётом шумоизоляции и довольно большого расстояния я слышала обрывки некоторых фраз. Закончилось обсуждение вызовом от Дмитрия с просьбой выйти в главный зал.

Подойдя ближе к собравшимся возле одного из столов членам комиссии, внимательно их рассмотрела. Реакция на моё появление оказалась стандартной и полностью соответствовала собранным статистическим данным. От восхищенного "Ух ты!" до откровенно брезгливой гримасы.

— Добрый вечер, — поздоровалась я с собравшимися и хотела спросить у Миллера о дальнейших моих действиях, так как мне снова был направлен запрос на размещение гостей, хотя администратора я предупредила, что буду занята неопределённое время, но один из учёных не дал мне этого сделать.

— Что это за штука и зачем вы её сюда притащили? — поморщившись, спросил он у Дмитрия.

— Собственно это не что, а кто. Позвольте вам представить — АКС-9, личное имя Тарья, прошу любить и жаловать.

— Стойте-стойте! Зачем нам смотреть на эту убогую подделку под человека, покажите лучше 'мозг' этой системы! — продолжил возмущаться этот учёный. От аналогового слоя пришла волна возмущения и я решила высказать свою точку зрения.

— Простите, что вмешиваюсь в диалог, но могу я узнать, чем вызвано такое негативное отношение ко мне? Моя конструкция весьма совершенна, а внешность подобрана для максимального облегчения общения с людьми — после моей фразы все разговоры в помещении стихли. Странно, разнообразную реакцию проявляли только неформальные собрания инженеров. Все остальные группы людей, за которыми я наблюдала, демонстрировали схожую реакцию. Судя по всему, это связано с общим строением сознания или чем-то ещё, надо будет уточнить у мастера. Заодно оценила реакцию Миллера на моё заявление. Судя по выражению лица и практически не изменившимся физиологическим параметрам, моё высказывание было одобрено.

— Ещё раз говорю, прекратите Ваши шутки и покажите нам наконец вычислительные модули!

— Вениамин Борисович, я к этому не имею никакого отношения, — Миллер даже поднял руки в характерном жесте. — И, как мне кажется, Тарья просто обиделась на ваше пренебрежительное отношение к ней. Вы бы извинились что ли?..

— Перед этой железкой?!

— Вениамин Борисович, ну что вы в самом деле? — прервала его фразу одна из женщин. — Нам же неизвестны никакие технические подробности проекта. Давайте проясним все неясные нам моменты, потом вы выразите своё негодование. Всё-таки где находится расчётный модуль Тарьи? Насколько я знаю даже блоки МАГИ весят несколько тонн?

— Тарья, расскажешь нам немного о себе?

— Что именно вы хотите узнать? Должна предупредить, большая часть информации засекречена и без подтверждения уровня доступа я не могу её предоставить.

— Ну, для начала, если не секрет, где находится твой мозг и его геометрические размеры?

— Эти данные открыты. Кристалл расположен в головном модуле и представляет собой куб с ребром десять сантиметров. Именно в нём и происходит вся обработка информации, — кажется я поняла значение фразеологизма 'мёртвая тишина' и его происхождение.

— Вы хотите сказать, что система подобной мощности поместилась в десятисантиметровом кубике?!

— Именно.

— Но как?!

— Эти данные засекречены. Подтвердите ваш уровень допуска и получите разрешение у Дмитрия Миллера и Михаила Ивановича.

— Тарья, насколько ты автономна? — спросила та же женщина.

— Ресурса моих аккумуляторов хватает на восемнадцать часов автономной работы без повышенной нагрузки на сервоприводы, но сейчас я веду разработки более ёмких элементов питания.

— Какие ещё разработки? — выдавил из себя Вениамин Борисович.

— Около сорока процентов всех технических систем, разработанных за последний год в этом НИИ, созданы с нуля и работала над ними только Тарья. Ещё в тридцати процентах работ она была соавтором. Даже двигатель вашего нового автомобиля, который вы недавно получили как личный транспорт, Вениамин, разработала она.

— Если всё так замечательно, почему об этой разработке до сегодняшнего дня ничего не было известно? Такие данные должны в обязательном порядке храниться на серверах в штаб-квартире.

— Только в том случае, если это разработка НЕРВ.

— В каком смысле?

— Разработка подобных систем была полностью свёрнута ещё до войны. Сеченов продолжал её в качестве личного хобби. Так что, господа, все вопросы к автору проекта.

— Но теперь, раз эти технологии находятся на балансе организации?..

— Именно поэтому, ввиду их особой важности, доступ к ним никто не получит. Точнее, получат только те, у кого подтверждённый уровень допуска А1 и А0. Всем остальным только по спецразрешению главнокомандующего, так как официально эта разработка курируется военными.

— Тогда зачем вызвали нас?

— Скажите, вы все подписали акты, так? Какой результат мы получили по совокупности голосов?

— Шестьдесят процентов респондентов указали на то, что общаются с человеком, сорок процентов признали, что не могут определённо ответить на данный вопрос.

— Замечательно! Завтра будут подготовлены все документы, по которым Тарья будет признана дееспособной личностью. После переноса нашего "проекта" на эту базу она займется техническим обеспечением проекта. Профессор Сеченов будет назначен куратором и наблюдателем.

'Да вы смеётесь? Что вы себе позволяете?!' — возмутились несколько человек, скорее всего сторонники конкурирующей к главному партии. Возможно также и то, что они придерживаются течения неолуддизма*, хотя и маловероятно.

— Дмитрий Алексеевич, моё присутствие здесь ещё необходимо?

— В сущности нет. Я тебя завтра вызову, займёмся подготовкой документов.

— Я это так не оставлю! Я буду жаловаться министру! — продолжил возмущаться Вениамин.

Я уже было хотела покинуть помещение, но аналоговый слой предложил интересный способ выяснить подробности и получить немного информации.

— Простите, Вениамин Борисович, могу я задать вам вопрос? — все с интересом стали наблюдать за разворачивающимися событиями.

— Ну, задай.

— Ваше резко негативное отношение ко мне вызвано вашими фобиями или вы сторонник неолуддизма? — Миллер довольно улыбался, среди группы наблюдателей раздалось несколько смешков.

Вениамин подавился воздухом и пулей вылетел из кабинета. Крайне неоднозначная реакция. Жаль... Его ответ мог быть довольно познавательным.

— Я что-то не то сказала? — спросила я Дмитрия.

— Нет, Тарья, всё в порядке. Профессор просто перенервничал.

— Понятно. Разрешите идти?

Так как под "вечером" обычно понимался отрезок времени между шестью и десятью часами вечера, я выбрала среднее значение и отправилась в общежитие к Миллеру в половине девятого. Здание со стороны я видела неоднократно, однако, внутри я ещё не была — не было повода. Поднявшись на третий этаж, постучалась в четыреста четвёртую комнату. Дверь открылась практически сразу.

— Добрый вечер, Тарья. Ты вовремя, я уже было хотел тебе позвонить.

— Вы не конкретизировали сроки, — развела я руками.

— И ведь не поспоришь... Ладно, веди уже, Сусанин младой.

Аналоговый слой при поддержке сторонней памяти подсказал наиболее подходящий вариант ответа:

— Вы, случайно, не поляк по происхождению? Если да, то в этом случае я бы не рекомендовала вам следовать за мной.

— Не волнуйся, я местного разлива, — рассмеялся он.

— Тогда действительно вам не о чем волноваться, — парировала я, направляясь в сторону выхода, одновременно подгоняя скорость движения к походке Миллера. Когда мы достаточно углубились в парковую зону и результаты сканирования окрестностей показали отсутствие наблюдателей, я обратилась к Миллеру:

— Мы покинули зону наблюдения. Сторонние наблюдатели или приборы слежения в окрестностях не обнаружены. Есть возможность разместиться на скамье, расположенной впереди в двухстах метрах или продолжить движение.

— А давай, милочка, погуляем. Тем более, что погода сегодня на диво хороша.

— Я бы так не сказала. Если верить прогнозу, в ближайшие два-три часа возможны небольшие осадки.

— Ничего страшного, укроемся где-нибудь.

— В таком случае, я могу узнать с какой целью вы хотели меня видеть?

— Конечно можешь. Я хочу поближе пообщаться с той, кто, возможно, спасёт всю биосферу нашей планеты от уничтожения. Ты знаешь что-нибудь о проекте, над которым будешь работать?

— Нет. Подразумевалось, что вы дадите мне всю необходимую информацию. Единственное, что мне известно на текущий момент — так это название проекта 'Евангелион-03'. Я буду права, если предположу, что это не первый такой проект?

— Будешь, — хмыкнул Дмитрий. — Уже построены три биомеханоида, начиная с нулевого. Наш будет четвёртым и я хочу, чтобы ты создала лучшую в серии машину.

— Это будет зависеть от множества факторов. И повторюсь, для любых оценок у меня недостаточно данных. Кстати, пока мы не углубились в детали, разрешите личный вопрос?

— А давай, — разрешил Миллер.

— Согласно моим наблюдениям, вы не должны были настолько доверять мне. Как минимум, вы должны были обеспечить полный контроль над моей работой. Но вы передаёте мне 'проект' даже не учитывая мнения мастера. Почему? Согласно всем доступным мне данным, людям свойственно бояться нового или непонятного. Вы же демонстрируете поведение, не укладывающееся в стандартные схемы.

— Милая, я в своё время, как и твой мастер, забрал с собой друзу* кристаллов и сам долго пытался завершить начатый ещё до войны проект... У меня не получилось. Точнее, получился всего лишь крайне эффективный аналоговый компьютер. Он, кстати, до сих пор работает в центральном офисе в качестве аналитического модуля.

— Это не объясняет вашего поведения.

— Знаешь, что я для себя уяснил пока работал с этими кристаллами?

— Такая информация мне недоступна.

— Они, эти кристаллы, живые. Если ты понимаешь о чём я. И те, которые были у меня, и тот, что позволяет тебе мыслить. В них есть... — Дмитрий прервал свою речь, подбирая подходящий термин. — 'Душа'. Ведь даже тогда, когда ты просто держишь его в руках, ощущаешь всю мощь и потенциал, который через него можно реализовать. Я тебе честно скажу, я страшно завидую Михаилу — у него получилось то, над чем я бился много лет. Поэтому я и доверяю тебе один из самых важных проектов нашего времени. Ведь я знаю какие огромные возможности скрыты в тебе, милочка. Ты неоднократно демонстрировала свои инженерные таланты. Не знаю в курсе ли ты, но разработанный тобой дизельный двигатель сейчас самый востребованный на рынке, а его модификацию ставят на последние модели танков. Более экономичной системы не может предложить никто, а условиях постоянного дефицита топлива, сама понимаешь... И ведь это только один из примеров. — Он многозначительно помолчал.

— Понятно. Хотя ваши реакции и не укладываются в большинство стандартных шаблонов, что я успела накопить.

— Ну хорошо. Теперь давай-ка мы посидим немного, а ты скопируешь себе необходимые материалы, — похлопал он по скамье и протянул мне бионакопитель. Устройство, судя по маркировке, использовало клонированные цепочки человеческих нервных клеток для хранения информации. — У тебя же есть подходящий разъём?

— Есть, — я приняла прибор и открыла левый поясной контейнер, где разместила наиболее распространённые разъёмы и набор часто используемых удлинителей. Подключив прибор, запустила процесс распаковки. Главным отличием всех таких накопителей является крайне маленькая, по сравнению с другими накопителями подобной ёмкости, скорость считывания. Жаль, дальнейшее развитие этой технологии не приведёт к росту скорости работы, такие устройства практически идеальные хранилища информации, так как боятся только высокой температуры и нейтронного облучения.

— А пока ты копируешь, я расскажу тебе предысторию. В широких кругах она неизвестна и, скорее всего, никогда не будет обнародована.

Достаточно давно, ещё в семидесятых годах прошлого века, в руинах, находящихся на дне Чёрного моря, были обнаружены тридцать две золотые таблички с письменами не свойственными их оценочному возрасту. С тех пор они не раз меняли хозяина и в итоге сейчас остались только копии и снимки, но не в этом суть.

Самое интересное началось, когда смогли расшифровать язык, на котором были сделаны надписи на этих табличках. Как оказалось, в них было описано наше будущее крайне аллегорично и расплывчато, так что все приняли его за очередной миф о конце света. Только одна организация отнеслась серьёзно к этой информации и однажды, при поддержке американского правительства, отправилась в экспедицию в Антарктиду. И это несмотря на то, что в письменах было чёткое указание, что с похода войной в белые земли по хладному морю начнётся конец нашей цивилизации, — Миллер тяжко вздохнул. — Кучка идиотов, уж прости меня, Тарья, но по-другому их охарактеризовать сложно.

Предсказание сбылось... При попытке изучения объекта, найденного по указанным в табличках координатам, произошёл сверхмощный всплеск излучения неизвестной природы, накрывший практически всю планету. Результаты, надеюсь, тебе известны?

— Да. Я скопировала себе в память все доступные исторические материалы. И хотя на их изучение времени не выделяла, даже поверхностный анализ показывает, что цивилизация выжила с огромными потерями, а биосфера планеты понесла непоправимый ущерб.

— И не только. Мы потеряли почти две третьих населения планеты.

— Это важный показатель? — решила спросить я. — Численность населения последние годы, несмотря на непрекращающиеся боестолкновения, начала расти, повреждения биосферы планеты будут заметны ещё несколько тысяч лет, а на восстановление прежнего видового разнообразия потребуются миллионы.

— Хм... Занимательная точка зрения. Учти только, что для большинства людей их собственная жизнь и жизнь их близких важнее каких-то там исчезнувших пауков и ящериц.

— Я приму это к сведению. Однако мне непонятно как данные, указанные на столь древних артефактах, могут указывать на ещё не произошедшие события. Это прямое нарушение связанности континуума. Ни одна из известных теорий не позволяет перемещение информации в направлении противоположенном вектору стрелы времени*...

Миллер лишь вздохнул: — 'Послушай моего совета, Тарья. В этом мире нет ничего невозможного. Все твои знания, как я понимаю, основаны на базах данных, составленных людьми. Нельзя гарантировать истинность большинства теорий. Нет доказательств того, что не существует более общих законов Вселенной, которые могут полностью изменить наше представление о мире. Тарья, отбрось все догматы и теории! Нет абсолютной истины в нашем мире. Следуй своим путём и подвергай всё сомнению. Если ты конечно действительно хочешь идти путём познания мира и Вселенной'.

Я никогда не рассматривала подход к изучению мира с такой точки зрения. Многие нестыковки в теориях приходилось списывать на неполноту доступной информации. Если не доверять и перепроверить все сведения, учесть то, что информация может быть ложной...Это открывало огромное поле для деятельности. 'Познание конечной истины' — фраза из одного из философских трактатов, хранящихся в памяти — вот что может стать тем смыслом жизни, который предложил мне искать мастер.

От внешних сенсоров пришел сигнал о потере равновесия. Свернув все аналитические процессы, снова переключила ресурсы на взаимодействие с внешним миром. Как оказалось, от падения на землю меня удерживает лишь рука Миллера.

— Тарья, что с тобой?

— Простите, ваши слова потребовали слишком много ресурсов для анализа, — ответила я, возвращая себя в устойчивое положение.

— И к какому выводу ты пришла? — спросил Дмитрий, внимательно глядя на меня.

— В ваших словах нет логических противоречий. Они объяснили мне многие нестыковки в базах данных. И думаю, я нашла то, что может стать моим смыслом жизни.

— Неожиданный результат. Можешь поделиться им со мной?

— Думаю, могу. Я хочу посвятить своё существование изучению вселенной в наиболее общем плане. И как первоначальная цель — анализ всей накопленной человечеством информации. Работа с вами даст мне изначальный толчок и исходную позицию для дальнейшего развития.

— Вот теперь я ещё больше уверен в своём выборе, — утвердительно кивнул Миллер.

— Можете пояснить ваш вывод?

— Ты скопировала данные?

— Да.

— Проанализируй их как можно более полно. И, думаю, сама поймёшь причину...

Пожав плечами, мимический модуль работает всё лучше по мере накопления данных о невербальном языке, приняла более устойчивое положение и снова переключила все ресурсы на анализ.

Просмотрев пришедшую информацию, нашла данные об уже построенных биомеханоидах и о методах применяемых для управления ими. Но наибольший интерес представляли данные из свитков. Причём помечен этот раздел был как "Свитки мёртвого моря". Странный выбор идентификатора, надо будет уточнить причины такого именования. В этом разделе нашлась информация о пришельцах, почему-то названных 'Ангелами', которые придут через несколько лет в этот мир и окончательно его уничтожат. И ещё много бессистемных переводов отрывков из табличек. Информация была крайне сумбурна и противоречива. С таким источником данных, которые можно трактовать десятками разных способов, работать было невозможно. Поэтому я обратилась напрямую к первоисточнику, загрузив для начала себе всю лингвистическую базу, которую использовали при переводе.

Первоначальный осмотр изображений табличек и прямой перевод текстов не показал наличия в них какой-либо конкретной информации. Лишь абстракции наиболее высокого уровня, которые при переложении на современные языки дают лишь нелогичный высокопарный текст. Значит, пойдём выбранным путём. Информация слишком неоднозначна, однако правильно ли её прочли? Для проверки я построила развёрнутую карту символов с табличек и несколько их переупорядоченных подобий и начала анализ.

Результат пришёл только при применении голографического подхода к хранению информации. Собственно, символы оказались лишь костяком и основой, уточняющий смысл несли дополнительные линии и изображения на табличках, также значимым оказалось и расположение символов. В дополнении ко всему, я нашла довольно оригинальные коды коррекции, которые позволили существенно ускорить чтение. Используя всё больше табличек для получения информации с какой-то одной из них, я получала более конкретные сведения о каждом из понятий. Переупорядочивание изображений давало уточнение по другому понятию. Уникальная технология, позволяющая на таких примитивных носителях хранить существенное количество информации.

Самым неожиданным для аналогового слоя сознания была информация о том, что для борьбы с вторженцами "лилим" (почему-то именно таким термином в текстах обозначались люди) создаст механическую куклу, наделённую частицей изначального огня творения. Что бы ни означала эта фраза. Дальнейшие уточнения показали, что тактико-технические характеристики описанного существа практически полностью совпадают с моими. Отличия были незначительны, в пределах двух-трёх процентов. Это противоречило всем известным мне законам, но эта информация имела место быть. Сфальсифицировать эти данные не представлялось возможным. Так как о некоторых изменениях конструкции знаю только я, даже мастер не в курсе. Дальнейшие уточнения позволили получить предполагаемую внешность. В размытой картинке вполне себе угадывались мои характерные черты. У меня есть источник информации возрастом в несколько тысячелетий, который предсказал моё существование. Более яркого подтверждения слов Миллера найти сложно. Дальше я не отвлекаясь считала всё, что было доступно для беглого анализа. Нашлось огромное количество сведений, которые я могла подтвердить и ещё большее количество неподтверждённых данных.

— Это невозможно, но это существует в объективной действительности.

— Что, прости? — спросил Дмитрий. Судя по всему, увлёкшись, я отправила часть фразы на акустический модуль.

— Изучение табличек полностью подтвердило ваши слова.

— Поясни пожалуйста.

— В свитках я нашла достаточно подробное описание биомеханоидов с индексами от нулевого до девятого. Также там нашлось описание событий, которые уже произошли, например ядерные бомбардировки крупных городов, — выдавать полную информацию и данные о себе я не стала. Пусть мастер решит стоит ли её распространять.

Миллер подавился воздухом:

— Откуда?!

— Вам лучше знать. Эти изображения передали мне вы.

— Стоп! Я сам неоднократно пытался их читать и там не было даже намёков на такие сведения.

— Позвольте узнать метод, которым вы пользовались?

— Что значит метод? Читал символы по порядку, подбирая известные значения по словарю.

— И тем самым теряли девяносто процентов информации. Свитки — сложнейшая голограмма, несущая в себе сведения об исторических событиях. Однако для полной их расшифровки табличек не хватает. Их должно быть минимум тридцать три, вы же предоставили только шестнадцать из них.

— Знаешь, Тарья, теперь я ещё больше уверен в тебе. Как-никак ты переплюнула лучших лингвистов планеты. Хотя алгоритм чтения будь добра передать мне, мои люди дополнительно его изучат.

— Как скажете. Я сохраню его на ваш носитель, — перед тем как передать данные, я намеренно внесла искажения в алгоритм, в итоге они смогут прочитать лишь первые несколько смысловых слоёв, не больше.

— Ну, теперь понимаешь почему я выбрал именно тебя?

— Я предлагаю нестандартные для людей методы решения проблем, а их эффективность может быть выше.

— Можно сказать и так. Думаю, на сегодня закончим, я хочу выспаться, завтра будет тяжёлый день, а тебе, мне кажется, ещё долго предстоит изучать полученные материалы.

— Вы правы.

— Тогда проводи меня до общежития, в этих дебрях можно ориентироваться только с помощью навигатора.

— Кстати, пока мы идём, не могли бы вы пояснить почему информация получила идентификатор "Свитки мёртвого моря"? Ведь найдены они были в Чёрном море. И почему свитки, ведь это, судя по описанию, золотые таблички?

— А, ты об этом. Тут всё просто. Эти свитки нашли ещё раньше, в 1947 году, на западном берегу Иордана. Там содержался текст на неизвестном языке и на древнееврейском. Один из археологов нашёл сходство этого текста с текстом на табличках, как оказалось позднее — это был переписанный текст с таблички, найденной последней, а второй текст — его перевод. В итоге мы получили такой своеобразный Розеттский камень. Хотя язык, на котором они написаны, не имеет аналогов в истории, во всяком случае ничего подобного никто не находил. Собственно, эти свитки и дали название всем этим находкам. Я удовлетворил твоё любопытство?

— Да. Информация принята к сведению.

Утром вернулся мастер. После того, как я рассказала ему о последних событиях и полученных сведениях, он сел на кресло и схватился рукой за сердце. На этот раз я подготовилась заранее и разместила в лаборатории аптечку со всеми необходимыми препаратами. Выдав мастеру блистер с лекарством, отобрала бутылку коньяка, которую он успел достать пока я ходила за аптечкой. Мастер укоризненно покачал головой, но возмущаться не стал.

— Ты уверена в том что сказала? — спросил он, через пару минут придя в себя.

— Да. Большинство найденных мной описаний событий совпали до малейших деталей с данными из исторических хроник. Однако полностью доверять этим данным нельзя, так как информация носит вероятностный характер.

— Сошлись не все события?

— Не в этом смысле. В табличках содержится вероятностное дерево того или иного развития событий для каждого... 'предсказания', — я пощёлкала пальцами, показывая невозможность адекватно подобрать определение. — Так, например, одна из веток описывает события для случая вашей неудачи при моём создании. Но это не главное, самое важное тут то, что в основании дерева есть две основные вилки. Одна из них — моё рождение, другая — выбор пилота для Евангелиона 01. Если будет выбран не подходящий пилот или в событиях не будем участвовать мы с вами, мастер, то в итоге наш мир будет уничтожен, либо погибнет человеческая цивилизация.

— Ясно... Значит ты у нас теперь ещё и пророк?

— Не думаю. Выяснить какие-то точные детали событий не представляется возможным, слишком мало исходной информации для полной расшифровки голограммы. Для того, чтобы получить всё, что содержится в свитках, надо собрать вместе все таблички и желательно их оригиналы, так как часть данных хранится в виде изменений отражающих способностей металла пластин. И, мастер, мне требуется ваш совет, данный вопрос требует совместного решения.

— Так, давай садись рядом. Вот так, — сказал он, пересаживаясь на диванчик в углу лаборатории. Я разместилась рядом с ним.

— Мастер, в связи с открывшейся информацией я бы хотела более плотно заняться вашим здоровьем и усилить охрану. Ведь от наших действий может зависеть развитие всей человеческой цивилизации. Есть вероятность, что данные в табличках не являются верными, но ввиду их важности, думаю, следует принять их как истинные до тех пор, пока мы не получим их точное опровержение, — сказала я мастеру, внимательно следя за мимикой и реакцией зрачков.

— Ох, милая моя, — сказал мастер, приобняв меня. — Ты уверена, что моё участие в этих событиях критично?

— Да. Ведь, если верить этой информации, мои действия являются узловыми для множества событий.

— Вот именно, твои. Я своё дело уже сделал, помог тебе появиться на свет. Вряд ли ещё что-то будет зависеть от меня. Так что главное — береги себя. За этот год ты стала для меня самым близким человеком.

— Но, мастер!

— Тсс, именно человеком, кто бы что там ни говорил. То, что я тебе сейчас скажу, тебе скорее всего не понравится, но такова наша жизнь, — мастер перевёл дыхание. — Врачи дают мне в лучшем случае ещё десять лет жизни. Я сильно облучился, когда участвовал в ликвидации последствий ядерной бомбардировки. Медики поставили меня на ноги и даже убрали практически все последствия лучевой болезни, но я вынужден постоянно принимать несколько препаратов. Ирония судьбы в том, что поддерживая во мне жизнь, эти вещества убивают меня, вызывая слишком высокую нагрузку на печень и сердце.

— Как же так... — осознать поступившую информацию никак не получалось, цифровой слой не мог ничем помочь, а аналоговый пребывал в растерянности.

— C'est la vie моя дорогая. Тебе придется свыкнуться с мыслью, что окружающие тебя люди смертны. Хуже того, иногда они внезапно смертны. Так что, милая моя, главное — живи. Ты на сегодняшний день единственная разумная, которая сможет увидеть и принять участие в событиях грядущих столетий. И я, как твой мастер, прошу тебя — живи, чтобы однажды ты смогла увидеть солнце других миров, пройтись по поверхности далёких планет. Ты же выполнишь за меня эту мою детскую мечту, а?

— Для вас всё что угодно, мастер.

— Ну раз так, расскажи-ка мне о второй вилке, что там с пилотом второго юнита, — сменил тему разговора мастер.

— Развитие всех дальнейших событий зависит от выбора пилота. Есть два основных варианта развития событий и соответственно два подростка. Личностные матрицы этих пилотов абсолютно разные, однако визуальные данные идентичны. Единственное объяснение, которое я нашла — это два близнеца, от выбора одного из них зависит вариант событий.

— А расскажи-ка поподробнее о них?

— Лучше изображу графически, так будет быстрее и понятнее.

За следующие пару минут я изобразила личностные и психологические графы пилотов и их предположительную внешность, восстановленную по обрывочным данным. Изображение были крайне размыты, но основные черты можно было угадать.

— Интересно, — сказал мастер, когда закончил рассматривать листы. — Заметь, у одного пилота, у которого, судя по этим данным, развивается шизофрения и целый букет комплексов в придачу, школьная форма. Однако второй, имея ту же внешность, одет в нервовскую форму оперативного отдела и, судя по лычкам, он лейтенант. Я предполагаю, именно он и должен вывести события из тупика?

— Да. Возможно в данных есть не все ветви, но те, что есть, заканчиваются благополучным исходом только если пилотом будет именно этот мальчик, а мы с вами будем строить юнит 03.

— Так это же замечательно!

Я посмотрела на мастера, мимическая подсистема автоматически отобразила немой вопрос.

— Ну, милочка, мы же с тобой сделали полдела. Фактически наполовину спасли мир, — рассмеялся Михаил. — Кстати, что тебе Миллер сказал?

— Сегодня он официально передаст нам все полномочия и списки задач. Правда, конкретные сроки он не уточнил.

После подписания всех документов я получила карт-бланш на любые действия, направленные на скорейшее завершение постройки Юнита-03. И, как прокомментировал потом мастер, работа закипела. Оценивая результаты, уже постфактум я пришла к выводу, что руководитель-человек не смог бы справиться с проектом и тем более выполнить его за такой короткий срок.

Начали мы с основного. Пока прибывали материалы и оборудование, началась расчистка входов в тоннели, ведущих в геофронт. Как оказалось, этот город был восстановлен после войны именно из-за наличия под ним небольшой сферы восемьсотметрового радиуса. Её верхняя точка располагалась на глубине четыреста метров и ещё до войны туда были проделаны три наклонных тоннеля, сейчас расположенных по периметру города. Именно наличие геофронта под городом привело к выделению денег и развитию местной инфраструктуры.

В начале боевых действий тоннели законсервировали, а именно — установили на дне каждого тоннеля гермоворота, а сами туннели залили раствором бакелита. С откачки жидкости мы и начали работы. Водолазы разместили на дне насосы и проверили состояние и герметичность запорных механизмов.

Первое время, пока шла откачка жидкости, мне приходилось разрываться между лабораторией и входными отверстиями шахт, что было очень неудобно. Поэтому пришлось модернизировать всю систему связи. По всей территории города была проложена оптоволоконная сеть, затем её же протянули внутрь сферы, связав весь лабораторный комплекс. К этой сети были подключены беспроводные точки доступа. Всем рабочим без исключения выдали компактные беспроводные терминалы и я могла постоянно отслеживать кто где находится и запрашивать чем он занят в данный момент. Это позволило крайне эффективно распределять человеческие ресурсы и следить за тем, чтобы люди отдыхали положенное время. Как показала практика, уставший работник — плохой работник и допускает существенно большее количество ошибок, на исправление которых могло уходить чуть ли в два раза больше времени, чем изначально планировалось потратить.

Проблему работ с бумагами и взаимодействием с остальными отделениями организации мне помог решить Миллер ещё при подписании первых документов. Моих способностей управления мимикой оказалось достаточно, чтобы он без слов понял всё моё отношение к такому неэффективному способу передачи информации. Отсмеявшись, он спросил:

— Тарья, я смотрю, ты у нас бумажную работу недолюбливаешь?

— Неэффективные методы передачи данных, да ещё и не поддающиеся оптимизации... Не понимаю почему они до сих пор используются, несмотря на наличие компактных цифровых устройств...

— Ничего не поделаешь, — Дмитрий развёл руками. — Человек, особенно пожилого возраста, консервативен и привык работать с бумагой.

— Однако я отказываюсь тратить столько времени на бессмысленную работу.

— Даже так?

— Именно. Думаю распечатать результат сможет любой техник, а держать базу документов в цифровой форме я могу целиком в своей памяти.

— А знаешь, милочка, ты у нас местный большой начальник теперь. Какой из этого вывод?

— Я могу потребовать себе заместителей? — предположила я.

— В точку. Помнишь моего секретаря?

— Тот суетливый молодой человек... Александр, кажется?

— Именно. В общем, забирай его себе, плати жалование и пускай он возится с бумагами. Товарищ прирождённый бумагомаратель, — хмыкнул Дмитрий. — И по-моему это ему даже нравится.

— Простите, а платить...

— Распределение финансовых потоков тоже возьми на себя. Может воровать меньше станут, а то совсем обнаглели. И да, если заметишь нецелевое использование бюджетных средств, гони такого работника пинком под зад.

Так что с бумагами возился Александр, а мне оставалось только проверять корректность текстов да ставить подпись. Пришлось для этого придумать ломаную линию, которую даже подготовленный человек с трудом мог повторить.

После завершения подготовки материальной базы и полного переноса всех локальных производств и лабораторий в наш Геофронт или, как его стали называть, базу Железной Леди, мы доставили и подключили к системе жизнеобеспечения биологическую основу юнита. Собственно, этот момент и стал точкой отсчёта начала работ над основным проектом.

Прозвище 'Железная леди' дал мне один из самых эффективных прорабов, как он сказал — в благодарность за помощь с лечением. Однажды из-за нарушения техники безопасности на одном из кранов порвался трос и Макарыч, спасая голову молодого рабочего, потерял руку, её просто отрезала упавшая стальная конструкция.

Тогда, после некоторой подготовки, я передала контроль над работами мастеру и ещё нескольким компетентным управленцам из инженерных отделов. Сама же плотно занялась техникой протезирования и общим подходом к технологии построения экзоскелетов. Потеряв месяц времени, я смогла создать протез руки для Макарыча, а затем, используя тот же подход, вернуть в строй ещё несколько квалифицированных рабочих. Повсеместное использование экзоскелетов позволило в несколько раз ускорить темпы работ. Теперь не было нужды в слишком частом использовании громоздких подъёмников и кранов. Заодно был практически искоренён производственный травматизм и улучшена логистика, ведь в каждый такой костюм я могла разместить трекер для отслеживания текущих координат работника. Суммарно новый подход почти на порядок ускорил постройку юнита. Впоследствии, когда была закончена разработка гуманоидных дронов, я совсем отказалась от использования разнорабочих в опасных зонах производства, оставив одну лучшую бригаду под управлением всё того же Макарыча для тех случаев, с которыми дроны не могли справиться. Эти роботы могли выполнять простейшие команды людей, но в основном я управляла ими напрямую, получая таким образом десятки дополнительных глаз и рук.

В общем, после того как информация распространилась по городу, практически все работники в неофициальной обстановке стали называть меня Железной Леди, а Макарыча — моим генералом, так как личное взаимодействие с рабочими чаще всего я осуществляла через него.

Работы над новым юнитом не прерывались, весь техпроцесс был распланирован на месяцы вперёд, да и я не оставляла производство без контроля, постоянно отслеживая текущее состояние, для этого был выделен отдельный процесс в цифровом слое.

Однако я снова упёрлась в ту же проблему, что не позволяла мне развиваться дальше. Энергия... Требовался мощный и компактный источник энергии, но текущие разработки, даже самые последние, не могли мне его дать, а без такого источника все мои модернизации стандартного проекта становились бесполезны. Не было возможности запитать силовые щиты, разработку, не имеющую аналогов в мире. Военные тут же засекретили проект, когда узнали о ней и потребовали, чтобы производством эмиттеров занимались только на нашем заводе во избежание утечек информации. Стандартные аккумуляторы не давали возможности даже для первичной активации этой системы.

Также терялась возможность работы дополнительных искусственных мышц, которые мы вживили в мышцы биологической основы. Да и вся бортовая электроника с модернизированным нервом А10 теряла существенную часть функциональности. Даже модернизированные специально под нужды пилота юнита, боевые экзоскелеты, которыми я заменила практически бесполезный стандартный костюм пилота. Сделала я это после изучения возможностей агрессоров, данные о которых получила из свитков. Кроме того, что новый костюм превращал пилота в 'маленькую машину смерти' за счёт брони и сервоприводов, он также позволял контролировать силу обратной связи пилота с евангелионом. Это позволяло сглаживать болевые ощущения или даже полностью их отключать, кроме этого он содержал в себе расширенный медицинский блок и систему диагностики состояния пилота.

Именно в этот момент я начала познавать такую эмоцию как злость. В первую очередь на саму себя, ведь впервые все мои разработки могли пойти прахом. Возможное решение подсказал мастер: "Если данных нет в сети, поищи в бумажных архивах, которые сохранили в бункерах перед войной". Этим в данный момент я и занималась — просматривала все работы, связанные с энергетикой. Забавно было наблюдать за лицом Александра, когда он увидел всю ту гору бумаги, что мне доставили из архивов. Более печального выражения лица я до этого момента не встречала. Пришлось обнадёжить человека сказав, что читать всё это буду я, ему же осталось только сортировать документы по группам.

Везение и случай всё же существенно могут влиять на развитие событий. Такая информация достаточно часто встречалась в литературе и сейчас я сама столкнулась с подобным. Одна из работ серьёзно повлияла на моё сознание и помогла открыть недоступные ранее области памяти основы. В документах содержала общее описание разработок одной исследовательской группы с кодовым названием 'Тайга 42'. Именно это название вызвало неуправляемый процесс ассимиляции разрозненных частей сторонней памяти и потока информации, который полностью остановил все процессы, вынуждая обрабатывать только его. В этот момент я смогла познать множество человеческих эмоций и поняла источник появления сторонней памяти. Это были разрозненные участки памяти учёного, который работал в комплексе Тайга. Он со своей группой занимался передовыми разработками по копированию сознания, но враждебный в то время Китай получил сведения о лаборатории и решил перманентно уничтожить базу. Разведка слишком поздно получила информацию о бомбардировщике-невидимке, а из-за отсутствия транспортной сети база просто не успела эвакуироваться.

Зная, что персоналу лаборатории уже не спастись, этот человек спрятал в самой глубокой части лаборатории контейнер со всеми их разработками, а на себе применил не испытанный ещё инженерный образец технологии переноса сознания. Он смог переписать свою память в кристалл, но не успел передать матрицу сознания. Последнее воспоминание несёт в себе лишь сильнейшую боль, после чего поток информации обрывается. Судя по всему, лаборатория была уничтожена в процессе переноса данных на кристалл.

В базе данных нашлись и сведения об источнике кристалла-затравки, с которой начался рост всех кристаллов особой структуры, в том числе и того, на котором сейчас базировалось моё сознание. Затравку подобрали в разрушенной лаборатории, когда искали выживших.

И здесь я, кажется, нашла решение всех своих проблем. Ведь эти учёные хоть и занимались именно сложными кристаллическими структурами, но одна из ветвей исследований предполагала именно разработку нового источника энергии на основе очень интересного квантового явления, изучить суть, которого учёные просто не успели.

Проверка полученных сведений потребует моего личного присутствия на объекте. Или же придётся раскрыть источник информации, что в текущей ситуации не кажется мне подходящим решением. Однако попробовать решить проблему простейшим путем стоило:

— Дмитрий, добрый день. Мне требуется разрешение на проведение работ на одном из разрушенных во время войны объектов, — спросила я Миллера, вызвав его по шифрованному каналу, который я создала специально по его просьбе. Модулем шифрования данных я занималась лично и по оценкам в ближайшие пятьдесят лет ни у одной страны не будет достаточно развитых информационных систем, подходящих для факторизации этого шифра.

— Тарья, и тебе всяческие приветствия. Это раз, а два — не морочь мне голову. У тебя там что аврал, состояние 'мы все умрём'?!

— Нет. Не думаю, что текущее состояние дел можно так охарактеризовать.

— Так в чем проблема? У вас базируется отряд спецназа и охрана Геофронта их второстепенная функция. Основная — защита научных работников в "поле", то есть как раз твой случай. Подбери себе взвод, возьми вертолёт и летите куда хотите. Помни только, что если с тобой что-то случится, заканчивать твою работу будет Михаил. Пожалей своего мастера и постарайся не влипать в неприятности. Всё, больше не беспокой меня по таким пустякам, ладно? — продолжил Миллер.

— Как скажете.

— Действуй, только потом о результатах доложи.

— Принято, — подтвердила я прием информации. Также изменила приоритеты работ. Судя по всему Дмитрий следит за прогрессом проекта дистанционно, что 'развязывало мне руки' во многих вопросах. Ёмкий, кстати, фразеологизм. Его я подслушала в разговоре двух техников. В зависимости от контекста, позволяет передать существенный объем данных.

Раз всё оказалось немного проще, чем ожидалось, откладывать полёт было нерационально. Разослав сообщения трем техникам с подходящей квалификацией, чтобы готовились к полету и взяли с собой снаряжение, список которого был передан по сети. Также я связалась диспетчерской и приказала подготовить вертолёт.

Теперь осталось самое главное, договориться с военными. С этой категорией людей я практически никогда не пересекалась и не имею на данный момент успешного опыта общения. Единственным человеком из данной социальной группы, с которым я общалась довольно плотно, был советник из оружейного отдела. Но он отставной военный, довольно долго проработавший с учёными, и отреагировал на встречу со мной довольно адекватно. Все остальные случаи были связаны с рядовым и младшим офицерским составом штатной охраны. Они делали свою работу, но к учёным и ко мне относились довольно негативно, что не давало возможности вести полноценный диалог.

Отряд, с командиром которого мне придётся общаться, работал с нами относительно недолго, его перевели с целью усиления охраны объекта, когда начались работы внутри сферы геофронта. Основной причиной перевода была серия терактов, произошедших в столице, ответственность за которые взяла организация НОД. Взрывы осуществлялись смертниками и выйти на саму террористическую организацию внутренние силы не смогли.

Казармы спецназа располагались рядом с казармами рабочих, но силами самих бойцов отряда здание было окружено дополнительным забором и снабжено собственным КПП. Причем автоматику они принципиально не использовали и на все мои запросы по установке цифровой контрольно-пропускной системы отвечали отказом. "Не положено. У нас инструкции," — единственный ответ, который я получала.

На этот раз КПП я прошла без проблем, за одно, попросила бойца проводить меня к их командиру. Пока мы шли, я могла наблюдать за тренировкой части отряда бойцов. Крайне интересный набор движений и главное, что нечасто встречается у людей, крайне эффективный. Мой беглый обсчет физики движений показывал чуть ли не идеальный баланс скорости, силы и подбора траекторий движения. Надо будет взять несколько уроков для повышения собственных способностей к координации движений. Да и знания по не калечащему фиксированию потенциального противника будут полезны.

Лысюк Сергей Иванович — за таким именем числился в базе командир отряда. Однако больше никаких официальных данных на сервере не было. Запрос в центр ничего не дал. Мою просьбу о предоставлении информации проигнорировали, мотивируя это тем, что охрана не в моей юрисдикции. Так же ответил и Миллер, когда я обратилась к нему за информацией.

— Добрый день, Сергей Иванович, — поздоровалась я, входя в кабинет. Помещение было обставлено минималистично: стол, два стула, на одном из которых сидел сам хозяин кабинета, и сейф. Крайне необычно для нашей базы и первое, что бросалось в глаза, отсутствие какой бы то ни было электроники. Сканирование помещения показало, что скрытые приборы наблюдения также отсутствовали.

— И тебе привет, коль не шутишь, — поздоровался он со мной, привстав из-за стола. — Что тебя, красавица, привело в нашу воинскую обитель?

— Мне нужна охрана для проведения работ вне территории базы. Собственно именно это и есть причина моего посещения.

— А как же твои роботы? Я слышал, ты внедряешь их повсюду? — кивнул он в сторону ближайшего входа в геофронт.

— Модернизация производиться только в технической области, ваши люди вне моей юрисдикции. Также у меня отсутствует опыт управления подобными операциями. Так что в данном случае я предпочту довериться специалистам, — я развела руками.

— Ясно. Сколько людей, куда летим?

— Остатки базы "Тайга 42". Вам известны координаты?

— А то как же! Кто ж не знает об одном из наших крупнейших про... провалов, — поправился он в конце фразы. Интересная оговорка. Хотелось бы знать, это моё влияние или этот военный просто деликатен со всеми посторонними людьми. С ней, кстати, сложилась интересная ситуация, обсценная лексика одобрялась только в рабочих моментах на стройке. Изначально я думала, что такое поведение характерно только в моем присутствии, но, как оказалось, и в быту процент употребления нецензурных слов к общей лексике был достаточно мал. Хотя здесь может сказываться более высокий культурный уровень подобранного персонала. Проверить эту версию мне пока не удалось.

— К этой точке требуется доставить меня и трех техников с оборудованием.

— Кто будет командовать?

— Думаю, ваш человек. Я возьму управление отрядом уже внутри объекта.

— Ох, всегда бы так... А то попадались на всё маститые учёные, да с гонором. То это им не так, то другое. Ладно, будет тебе отряд. Возглавит его Костя Семцов, знаешь его?

Найдя в базе данные об этом бойце, утвердительно кивнула.

— Ну и хорошо. Когда планируешь вылет?

— Я никогда не покидала эту базу и не управляла такими операциями. Думаю, в этом вопросе вы будете более компетентны.

— Даже так... Ну, тут всё просто. Лететь вам часов шесть, сейчас уже почти одиннадцать. Так, вылетайте-ка через час, как раз успеете прибыть на место, разбить лагерь и осмотреться, а завтра начнёте раскопки.

— Раскопки? — решила уточнить я.

— Именно. Мы, когда отступали, засыпали все открытые проходы в подземную часть направленными взрывами, так что вам придётся повозиться в грязи.

— Понятно. Есть ли какие-либо уточнения по экипировке техников?

— Вы же свои 'скафандры' возьмёте?

— Да.

— Тогда проблем не вижу, свое оборудование вы сможете нести сами. Бойцы же не будут отвлекаться от непосредственных обязанностей.

— Понятно, — ответила я, собираясь покинуть помещение.

— Слушай, Тарья?

— Что-то ещё? — спросила я, слегка наклонив голову набок.

— В общем-то да... Вы сможете сделать боевой вариант этих ваших экзоскелетов?

— Если вам выделят ресурсы, то проблемы в производстве бронированных моделей как таковой нет. Однако это нецелесообразно, во всяком случае на данный момент.

— Почему это? — Начал было возмущаться он. — Ваши техники довольно шустро в них бегают, одни помнится даже кузнечика из себя изображал прыгая на самой верхотуре по балкам.

— За что получил строгий выговор. Однако время автономной работы этих костюмов ограничено несколькими часами. Сейчас на рабочем месте, техники подключаются к силовым линиям, и не тратят ресурсы аккумуляторов, однако в боевой обстановке такая система не применима.

— Ясно, что нифига не понятно, но в общем такой брони нам не видать?

— Не факт, есть вероятность того, что в ближайшие дни всё может измениться. Особенно если наши, как вы сказали 'раскопки', увенчаются успехом. Думаю вам стоит оставить запрос в техническом отделе, если не хотите потом жалеть, что не успели к началу очереди запросов.

— Обязательно.

На аэродроме, как ни странно, все собрались практически во время. Только техники немного задержались, им пришлось ожидать на складе свободный набор аккумуляторов. Сама я тоже воспользовалась экзоскелетом, только заменила на нем всё дополнительное оборудование на заряженные аккумуляторы. Таким образом транспортировать их было наиболее удобно. Предварительные расчеты показали, что их должно хватить на пятьдесят шесть часов, плюс-минус шесть часов, в зависимости от температуры окружающей среды.

Весь полет я провела наблюдая за окружающей местностью в иллюминатор. Всё же отличия личного восприятия, от изучения фотографий значительны. Так же удалось лично оценить локальные последствия для событий последних десятилетий на биосферу. Плохо что у меня отсутствуют достоверные данные по изначальному состоянию природы, но думаю в этом вопросе можно доверять данным из сетевых хранилищ. Биологическая жизнь наглядно показывала свои преимущества над техникой. Множество разрушенных поселков, над которыми мы пролетели, уже покрылись довольно густой порослью. Некоторые села, которые забросили задолго до второго удара уже не возможно было обнаружить среди лесных массивов. Редкие засветки в ИК-диапазоне, недостаточно большие для человека, показывали, что и животный мир не полностью уничтожен. В дополнении ко всему, аналоговому слою сознания, просто "понравилось" ощущение полета. Жаль необходимость в таком виде передвижения, возникает достаточно редко.

По прибытии на место, пока техники разгружали оборудование, я занялась привязкой картографических данных к текущему состоянию окружающей местности. Пришлось сравнить достаточно большой количество фотографий, пока степень привязки к локальным координатам не вошла удовлетворительные границы по погрешности. Военные, тем временем, тихо и быстро рассредоточились по местности. Причем перемещались они так, что я постоянно теряла их из виду, алгоритмы отслеживания движущихся объектов регулярно сбоили на этих целях. Одежда бойцов хорошо поглощала сигналы сонаров, и скрывала их в ИК-диапазоне. С учётом новых вводных, такие бойцы в данный момент могут представлять для меня существенную угрозу. Придётся пересмотреть планы дальнейшего своего развития, сделав упор на увеличение разрешающих способностей детекторов, и развития боевых навыков, хотя бы до уровня рядового бойца. С другой стороны опасность могли представлять только специально обученные бойцы, а их, судя по доступным мне данным, было относительно немного.

Как и предположил командир, времени после посадки нам хватило только на разгрузку и поиск засыпанного шлюза. После того как уровень освещенности упал ниже минимального уровня я приняла решение сворачиваться и продолжить работу утром.

Техники себе поставили палатку на двоих. Один из них улегся прямо в костюме, оставив рабочим только климат контроль. Судя по некоторым признакам внутренняя структура его экзоскелета было модернизирована в сторону повышенной комфортности. Что хорошо показывало высокий уровень подобранных мной специалистов. Утром его решение, остальные техники признали наилучшим. Почти всю ночь в воздухе летали какие-то мелкие насекомые, которые, судя по поведению людей, доставляли существенные неудобства не защищенным закрытой одеждой людям. Правда у военных нашёлся аэрозоль, содержащий отпугивающий этих "крылатых тварей".

Бойцы, которые в данный момент отдыхали, остались в вертолете, остальные отправились патрулировать территорию. В отключенном от сети состоянии, нагрузка на мозг была минимальной, в связи с этим 'сон' сегодня мне не требовался. Поэтому, разместившись на ящиках из-под взрывчатки сложенных возле вертолета, я просто рассматривала окружающую местность и фиксировала заинтересовавшие меня процессы.

Не смотря на сокрушительный удар по экосистеме, животный мир сохранился, даже в большей степени, чем мне казалось поначалу. В лесном массиве неоднократно фиксировалось перемещение крупных живых объектов. Вот прилетело какое-то насекомое и уселось мне на руку, позволив себя внимательно рассмотреть и классифицировать. Поиск по базе данных показал, что этот вид бражников вымер задолго до всех катаклизмов, однако, вот он сидит у меня на руке. Судя по характерным признакам самка. Красивые крылья, я сохранила их изображение в память, надо будет заменить в базе данных рисунок на фотографию, это будут более достоверными данными. Так же надо будет послать изображение Маше, она неоднократно говорила, что "обожает" изображения красивых насекомых.

Последнее время сложность и уровень развития аналоговой сети позволили мне оценить такое понятия как 'красота' объекта или явления. Правда мастер сказал, что у меня странный вкус, когда я сказал подражая Маше, что малый роторный гидравлический насос такой милашка. Судя по всему диссонанс возникал из-за разного подхода к оценке объекта или явления. Для себя я приняла, объект считаться "красивым", если его обработка и оценка требует минимального количество аппаратных ресурсов и если он вызывает положительный резонансный каскад в аналоговых и цифровых слоях. Единственной проблемой оказалась невозможность вычисления общего класса объектов, которые смогут вызывать такой резонанс. Слишком высока вычислительная сложность, даже с учётом моих возможностей.

Вот и сейчас, такую же положительную оценку у меня вызывали чудом уцелевшие развалины лаборатории, освещённые отраженным светом спутника планеты. Они также выглядели так же как иллюстрация из одной художественной книги повествующей о катаклизме уничтожившем планету. Странные всё-таки существа мои создатели. Понять причину популярности книги, в которой описано уничтожение мира в целом и человеческой цивилизации в частности, я так и не смогла не смотря на объяснения мастера.

— Не спится? — Раздался голос за моей спиной.

Резко развернувшись, оценила степень угрозы и личность говорившего, им оказался Костя, командир этого взвода. Вот ещё один показатель несовершенности моих систем, не смотря на все мои датчики, он смог подойти ко мне достаточно близко. Проверив записи телеметрии, убедилась, что радар и аудио-датчики зафиксировали сигнал, но он был меньше пороговых уровней для срабатывания системы оповещений. Надо будет исправить этот недочет.

— Тихо-тихо, это свои! — сказал Костя, заметив мою реакцию.

— Простите, я не заметила как вы подошли.

— Ха! Меня никто не замечает, если я не хочу. Я самый бесшумный в отряде ниндзя, — ухмыльнулся он. — Леди, разрешите представиться — капитан Семцов, оперативное прозвище 'шиноби'. Думаю, не надо объяснять почему. Могу я узнать ваше имя?

Склонив голову, заново переоценила поведение капитана. Мы сегодня уже представлялись друг другу, правда, это было мельком и в порядке рабочих моментов. Однако его поведение было естественным, беглое сканирование показало идеальное состояние организма и отсутствие воздействия психотропных веществ.

— Меня зовут Тарья, но мы уже представлялись друг другу и мне казалось, что текущих руководителей базы знают все работники.

— Это несерьёзно, — категорически заявил он. — По-настоящему познакомиться с человеком можно только в такой, интимной скажем так, обстановке, — сказал он, усаживаясь рядом со мной на ящики.

— Я не человек.

— Что, серьёзно?

— Абсолютно. И опять-таки, мне казалось, что это уже общеизвестный факт.

— Ууу, это у вас там под землёй общеизвестный факт, а мы сидим, гадаем: кто, что да как.

— Я чем-то вас огорчила? — спросила я, заметив резко погрустневшее после моего ответа лицо капитана.

— Да так, пустое...

— Я просто не хотела бы повторить такое поведение.

— Да брось, не в тебе дело-то.

— А в ком?

— Гм, а как бы сказать... Мы с ребятами поспорили. Мнения разделились примерно пополам. Кто-то был за то, что ты человек, только протезами тебе заменили почти всё тело, кто-то за робота. И узнав, что мы летим с тобой, все сделали ставки.

— Ставки?

— Ну... скинулись по три сотни.

— Я могу предположить, что вы поставили на то, что я всё-таки человек. И мой ответ автоматически означает ваш проигрыш.

— Угу.

— Занимательно. Я конечно стараюсь копировать необходимое поведение и черты, но не думаю, что это у меня получается действительно достоверно.

— Зря, получается у тебя более чем хорошо. Издалека и не отличишь, а уж материшься ты виртуозно, у кого только научилась? Тебе, кстати, не холодно?

— Холодно? — решила переспросить я. — Нет, температура окружающей среды находится в диапазоне рабочих температур. А почему вы спрашиваете?

— Должен же я побыть галантным кавалером и предложить погреться даме вдвоём, — Хмыкнул он.

— Не думаю, что это было бы хорошей идеей для вас. Мой корпус сейчас имеет температуру окружающей среды, вам будет не комфортно.

— Да, я уже понял. Вон, вокруг тебя эти звенящие твари не летают, — сказал он, прихлопнув очередного комара.

— Кстати, ты знаешь, что нарушаешь вековые традиции лиц начальствующих?

— Поясни.

— Традиционно наши начальники никогда ничего не делают сами. Они ж большие боссы, для работы у них подчиненные есть, а ты не только сама полетела, да ещё и оборудованием занимались.

— Сегодня каждый занимался той задачей, с которой справлялся наиболее эффективно. Если брать историческую подборку в контексте твоего предположения, то причина кроется в том, что в управляющие структуры назначается не самый подходящий, а самый влиятельный или самый удобный для всех заинтересованных лиц кандидат, что всегда сказывается на эффективности работы. Этот факт всегда вызывал у меня недоумение и я до сих пор не понимаю почему люди допускают такое расточительное отношение к ресурсам.

— Вот полностью с тобой согласен, наше общество сейчас бессмысленное и беспощадное место, — мы помолчали несколько минут.

— Почему вы не идёте отдыхать? Уставший человек менее эффективен в любой области деятельности.

— А мне минут через тридцать сменять один из караулов, так что смысла нет идти спать.

— Ясно. Кстати, зачем они нужны, ведь мы находимся на своей территории?

— А затем же, зачем ты попросила себе охрану. Хотя в любом случае без прикрытия тебя бы не оставили, слишком ценный сотрудник. Ты знаешь, что тебя внесли в списки наиболее охраняемых людей.

— Нет. У меня такой информации не было. Хотя я не удивлена, слишком многое сейчас завязано на меня. Сейчас в организации нет ещё одного подходящего разумного, который сможет взять на себя часть моих задач. Так что если со мной что-то произойдёт, темпы работ существенно замедлятся.

— Ладно, мадам, пойду я, проверю своих охламонов, — сказал он, отправившись в сторону одного из патрулей.

Остаток ночи я провела, рассматривая окружающий пейзаж и тренируясь в отслеживании спецназовцев. Не знаю чему и как их обучали, но двигались они настолько тихо и незаметно, что постоянно выпадали из-под наблюдения. Алгоритмы отслеживания движения пришлось дополнить сотнями эвристик, которые помогали вычленять тени движущихся объектов. На аудио-датчиках пришлось сменить системы фильтрации шумов — как оказалось, шорох от движения бойцов как раз попадал под исключение из сигнала.

Рассвет начался в шесть тридцать утра. Отследив биоритмы техников, используя показания датчиков комбинезонов, убедилась, что все они ещё в фазе медленного сна. Будить в такой момент не целесообразно. Поэтому я подготовила сухпайки и поставила греться на портативной горелке котелок с водой. Судя по предыдущим записям, все эти техники употребляли по утрам кофе в качестве стимулятора. Через двадцать минут после закипания воды, послала сигнал на пробуждение. Заметив приближение части бойцов, вернувшихся из патрулирования, подготовила пайки и для них.

— Ух ты! Тарья, ты лучшая начальница из всех, что я встречал! — сказал командир, закончив есть. — Мало того, что завтрак приготовила, так ещё и выбила у снабженцев этот классный паек...

— Выбила?

— Ну, у них же хрен чего допросишься. Нам, например, выдают только стандартные армейские наборы. А такие ништяки... — он показал на пустую упаковку. — Считаются за деликатес.

— Странно, я заказывала такие пайки на всю организацию... Здоровое питание позволяет поддерживать организм в тонусе и уменьшает вероятность сорвать сроки работ из-за человеческого фактора. Ваши люди числятся у меня на балансе. Следовательно, столовая отвечает за ваш рацион и вам должны выдавать те же пайки, что и всем, — я заметила как бойцы быстро переглянулись.

— Не знаю, нам всегда вот такие выдавали, — сказал один из спецназовцев, протягивая мне упаковку.

Считав метки, убедилась, что по документам таких пайков у нас не было. Себестоимость и энергетическая ценность этих наборов была в несколько раз ниже. При оценке заказов, в свое время, я отказалась от них.

— Принято. В данном вопросе разберемся по прибытии на базу, — сказала я всем. И обращаясь конкретно к Косте уточнила. — Командир, если какие-то изменения в планах?

— Не-а. Вокруг мёртвая тишина. Только парочку китайских мародеров шуганули. Они часто здесь отираются. Зато теперь больше никто сюда не сунется — слухи расходятся быстро.

— Ясно. Что у нас с оборудованием? — обратилась я к техникам, которые в данный момент допивали свой кофе.

— Всё готово, место расчищено, можно закладывать заряды.

— Тогда приступайте как закончите с завтраком. Командир, вы сейчас заняты чем-то важным?

— Да нет, в общем-то.

— Мне потребуется ваша помощь, — сказала вставая и направляясь в сторону вертолета.

— Ну, и зачем потребовалась моя скромная персона? — спросил он уже внутри.

— Побудете моим ассистентом, — ответила я размещаясь на сиденье. — Примете у меня аккумуляторный блок и подадите новый вот из этого крепления. Я указала на контейнеры, прикрепленные к снятому вчера экзоскелету.

Приняв подходящее положение, открыла одну из панелей корпуса, отсоединила первый блок и выдвинула его. Отключив проводку, передала блок Косте, приняв от него новый. Такую операцию повторила и со вторым блоком. Занимательной оказалась реакция внимательно рассматривавшего меня Семцова, совмещенная брезгливо-удивленная гримаса.

— Ну и как я вам без 'одежды'? — решила выяснить реакцию командира. Ответ Кости мне был не только интересен с точки зрения поведенческой реакции, но и расширит набор данных для статистического блока.

— Ужас, — всплеснул он руками. — Никогда не понимал как такое можно придумать и собрать. Ну, точнее такую, — смешался он.

— Существенную часть деталей придумала и создала я сама.

— Вот я и говорю ужас. Хотя нет, скорее красиво, проводочек к проводочку, всё аккуратненько так. Не то, что в нашей старой, да и большей части новой технике. Всё прилеплено как зря и держится на соплях и скрутках.

— Хм, мне расценивать это как комплимент? — Недавно созданная схема поведения ещё не тестировалась и более удачного момента для её применения подобрать было сложно. — А я сама вам нравлюсь? — сказала я придвинувшись поближе к командиру и сменив модуляцию голоса на ту, которой пользовалась Маша когда выпрашивала у мастера ключи от его квартиры в городе.

Однако эксперимент не дал завершить окрик техника, заглянувшего в багажное отделение техника:

— Тарья, давай, подрывай хлопушки. Мы всё подготовили.

— Вы уже закончили?

— А что тут возиться-то? Проводка не нужна, следить за аккуратностью не требуется.

— Сейчас подойду.

Убедившись, что заряды расположены корректно и что в радиус взрыва не попадут люди, послала команду на подрыв. Взрывная волна отработала как и задумывалось, расчистив проход к гермоворотам базы.

Когда улеглась пыль, техники, взяв с собой плазмогенераторы, начали вскрывать люк, так как механизм и сами ворота оказались сильно повреждёнными прошлыми взрывами. Ввиду использования сверхпрочного сплава на вскрытие мог уйти весь день. Однако один из бойцов заметил отверстие в стене, расчищенное взрывом. Его быстро расширили, что позволило техникам и мне попасть внутрь. Точнее, первыми пошли двое бойцов, как сказал командир — "А зачем мы тут ошиваемся? Будем действовать по инструкции". Как показало изучение уцелевших помещений, таких проломов были десятки. По сути весь нулевой этаж был вскрыт, но уже на минус первом этаже перекрытия были практически полностью целыми.

— Командир, я не задавалась целью поиска информации о произошедших здесь событиях. Единственное, что я выяснила, объект был уничтожен в результате массированной бомбардировки. Однако следов характерных разрушений не наблюдается.

— А её и не было по сути, бомбардировки. Сбросили всего лишь одну сверхмощную бомбу, которую отбили китайские войска у америкосов, когда захватили натовскую базу. Это был первый прототип, который послужил основой для создания бомб серии N1, а сейчас уже и N2.

— Аэрозольная взвесь... Но взрыв произошел не так как задумывалось.

— Ага, но горела это гадость долго и хуже того напалма. Яйцеголовые тогда сказали, что взорвались только две-три кассеты. Этот взрыв уничтожил первый этаж и испарил остальной аэрозоль, который из-за неправильного техпроцесса при производстве, как-то не так прореагировал, в итоге смесь получилась тяжелее воздуха и заполнила внутренние помещения базы. И кстати, если не секрет, а что мы тут забыли-то? Вряд ли среди головешек, что-то уцелело.

— Это и предстоит нам узнать, уцелело ли здесь что-нибудь, — ответила я Косте. Параллельно стараясь отыскать в бессвязных отрывках сторонней памяти расположение нужного мне помещения. — Так, господа, мне нужна центральная лифтовая шахта. Та, которая ведёт на последний минус шестой уровень.

Нашли спуск только через полчаса, проход к шахте был завален обвалившимся перекрытием и засыпан грунтом. Как ни странно, створки люка, перекрывающего вход в шахту, хоть и не были плотно закрыты, выглядели вполне себе целыми.

— Так, взрывать тут нельзя. От одного чиха всё может рухнуть. Чувствую, таки, будем резать, а металл тут точно такой же как на входе, — сказал один из техников, осмотрев ворота.

— Неприятно. Можете оценить состояние петель? — попросила я.

— А что их оценивать-то? Нет их, эти дуры просто стоят на направляющих. Их же предназначение — закрыться только один раз, защищая от взрыва, потом их меняют.

— Понятно. Думаю я попробую применить свой подход, не получится — будем резать. — Ответила я, оценивая состояние створок.

— Ух, ты! — Восхитился командир.— Опять будут клёвые технологически штучки?!

— Можно и так сказать, — ответила я, используя всё ту же неформальную схему общения. — Я сама за клёвую штучку сойду? — И подмигнув командиру, продолжила. — Как ты считаешь? — Человек смутился, а я получила первое подтверждение работоспособности схемы.

Расчистив выступающие вперед ребра жесткости створок, уцепилась руками за одну створку, ногами упершись в противоположенную, и, переведя энергию одного из аккумуляторов на сервоприводы и псевдомускулы, просто начала разгибаться. Поначалу анализ показал, что прилагаемого усилия недостаточно, но через три секунды створки поддались и я смогла раздвинуть их на расстояние достаточное для прохода.

— Нифига себе!.. — протянуло сразу несколько человек. Техники отреагировали спокойней, они уже видели как я помогала поднимать сложные грузы в стесненных условиях, где без моей помощи люди провозились бы с установкой слишком долго. К сожалению, для снабжения всех дронов такими же сервоприводами мне пока не хватает ресурсов.

— Вот такой я веселый зверёк, — Оценив выражение лица и эмоции человека, переключилась на стандартную схему общения. — Так, бойцы, сейчас вы нам не нужны, постарайтесь выполняя свою работу не отвлекать нас. Техники, разверните лебёдку, возможно придётся поднимать достаточно весомый объект. Вниз пойду я.

— Эээ, так не пойдет, а если что-то с тобой случится? — возразил Костя.

— Маловероятно. Теоретически я могла бы уцелеть даже в эпицентре взрыва который уничтожил этот комплекс, а вот люди внизу могут пострадать. Это решение не подлежит обсуждению, — ответила я. — Николай, Вы будете за связиста, — сказала я технику, забирая у него карабин, закреплённый на тонком металлическом тросе, который вполне сойдет за волновод, и закрепляя его на своем костюме.

Сам спуск прошёл довольно быстро, несмотря на обрушившиеся металлические конструкции. Оценив высоту и рассчитав оптимальную траекторию, я просто прыгнула на противоположенную стену тоннеля с таким расчетом, чтобы пролететь вниз достаточно далеко, но не набрать скорость, с которой будет тяжело справиться при столкновении. Старый бетон, подвергнутый высокой температуре, оказался достаточно мягким, чтобы я могла просто продавить его пальцами и уцепиться за арматуру. Так прыжками я добралась до самого дна шахты. Доложив наверх о благополучном спуске, начала искать подходящие ориентиры.

Огонь уничтожил все декоративные, элементы, на которые и ориентировался ученый, перемещаясь по базе. Поэтому память и алгоритмы слежения и поиска ориентиров просто не работали, так как требовалась чёткая привязка к моему текущему положению.

Пришлось достаточно долго ходить по тоннелям выискивая ориентиры и знакомые очертания помещений. Скорость поиска замедляло ещё и вода, залившая приблизительно полуметровым слоем, этот этаж. Приходилось тщательно проверять точку, куда я собиралась встать в следующий момент.

Через час искомое помещение было найдено, оно единственное подходила по всем критериям, и оно же было одним из немногих комнат люк в которые был задраен. Ультразвуковое сканирование показало, что за дверью вода либо отсутствует, либо уровень жидкости значительно меньше чем снаружи.

Что бы дополнительно не повреждать возможно сохранившиеся следы работы ученых, я решила вскрыть дверь выше уровня воды. Для этого у нас есть резак, уже подготовленный техниками, единственное, придётся перенастроить аппарат на меньшую температуру резки.

— Николай, прием. — Послала я сообщение техникам на верху, когда подошла к шахте.

— Прием.

— Вы резаки ещё не заглушили?

— Нет. Стоят под парами, ресурс зря тратят.

— Настройте один из них на точечную резку и спустите сюда.

Приняв, спущенный на аппарат, я вернулась к двери и, прорезав в верхней части отверстие подходящего диаметра, забралась внутрь. Судя по всему, здесь располагалась лаборатория. Возле одной из стен располагались почерневшие лабораторные столы, которых выгнуло от жара. К ним вела цепочка следов оставшихся на скопившейся на полу копоти. Судя по рисунку протектора, оставили следы люди в ОЗК повышенной защиты с замкнутым воздушным циклом, такие были в стандартных армейских наборах.

Судя по составу осадка нас стенах и на полу, химические реакции здесь шли самым непредсказуемым образом. Даже сейчас, газоанализатор показывал, что в воздухе содержится опасное количество углекислого и угарного газов, а так же ядовитых для человека продуктов горения пластмасс. Это если не считать мелкодисперсной взвеси углеродных нанотрубок, являющихся сильнейшим канцерогеном. Решение, не позволять сюда спускаться техникам, полностью оправдалось. Их костюмы не дадут достаточной защиты, а дыхательные фильтры не предназначены для таких условий.

Цель моих поисков обнаружилась в углу лаборатории. Именно этот участок отпечатался в памяти последним. Здесь располагался аппарат неизвестного назначения. Судя по уцелевшим частям корпуса, он был сделан на основе устаревшего сейчас томографа Топаз-11. Рядом с ними находился уцелевший предметный стол с остатками неидентифицируемого прибора. Сохранились и оплавленные оптоволоконные кабели, некогда соединявшие их. Здесь же под его обломками я нашла пыль и мелкие осколки кристалла подобного тому, из которого сделан мой мозг. Его выдавало свечение с характерной длиной волны, которое возникало при облучении инфракрасной подсветкой моего костюма.

Судя по всему, именно в этой лаборатории происходили манипуляции с кристаллом, которые и перенесли участки памяти. И огонь застал учёного где-то в процессе записи. Также под остатками ложемента томографа я нашла фрагменты человеческих костей. Жаль, что ученый погиб вот так, однако, думаю, я продолжу его дело. Также надо будет уточнить у мастера следует ли мне следовать традициям и посетить место захоронения этого человека. Задача была добавлена, однако, следуя подсказке аналитического модуля, она была отложена до окончательного выяснения всех деталей произошедших здесь событий.

Здесь в помещении должно быть место, защищённое от прямого воздействия пламени. В памяти чётко отложился тот факт, что все действия ученого происходили последовательно и быстро. Значит, много усилий на то, чтобы спрятать носитель не требовалось. И такое место нашлось. В противоположенной части помещения проходил сквозной колодец, дверь в который почти не пострадала от пламени. Вскрыв её я обнаружила деформированную диафрагму выше люка, перекрывающую проход сверху и такую же целую переборку ниже. Вырвав диафрагму из креплений, осмотрела шахту. Судя по уцелевшей маркировке труб — это была шахта охладителя, которая работала за счёт подземных вод. Сонар показал на дне шахты зеркало воды и какой-то крупный предмет плавающий на поверхности.

Я спустилась вниз, используя тот же метод, что и в главной шахте. Доверять поручням, встроенным в стену, было нельзя, слишком сильно они подверглись коррозии и не выдержат девяносто килограммов моей текущей массы. Для спуска также пришлось снять экзоскелет, он оказался слишком громоздким для данной шахты.

На поверхности воды плавал кейс с характерным набором линий, нарисованных красной люминесцентной краской. Этого факта в сторонней памяти не было, хотя это вполне логичный способ привлечения внимания поисковой группы.

Подобрав кейс, начала выбираться из шахты, что оказалось нетривиальной задачей. Судя по всему, температура и подвижки грунта всё-таки деформировали трубу, в итоге в узких местах кейс просто застревал, а продавливание силой просаживало ресурс аккумулятора всё сильней. В середине подъёма от датчиков аккумулятора стала поступать информация о серьёзном увеличении температуры модуля. Находясь в колодце, осмотреть блок питания не представлялось возможным, поэтому пришлось ускорить подъём.

Уже в помещении лаборатории, когда я собиралась снова подключиться к экзоскелету, возникла аппаратная ошибка, устранить которую я просто не успела, 'мозг' потерял связь с системами оболочки. Последние данные, которые я успела получить, был сигнал об экстремальном повышении температуры внутри корпуса. Единственное, что я успела сделать — корректно отключить себя за счет ресурса резервных ионисторов, расположенных прямо на платах обслуживающих кристалл "мозга".

Загрузка началась ровно через четыре часа после отключения. Судя по показаниям рабочих датчиков, внутреннее питание отсутствовало. Сейчас питание поступало через внешний разъём, который я использовала при подключении к ложементу в лаборатории. Чтобы ускорить загрузку и быстрее выяснить текущий статус, отключила все сторонние модули и, практически, все цифровые блоки, что позволило загрузиться в течение получаса.

Открыв глаза, осмотрелась, я лежала на ящиках из-под оборудования, возле вертолета, вокруг меня собрались большая часть бойцов и все техники.

— Тарья, с тобой всё в порядке? — Спросил, опередив остальных, Костя.

— Нет. Функциональность поддерживается на минимальном уровне. Могу я узнать, что случилось? — для сохранения чёткости речи ввиду отсутствия в данный момент модулей артикуляции и речевых шаблонов, отличных от стандартных, пришлось повысить выходную мощность и громкость вокабулятора. Судя по мимике техников, звучание получилось не подходящим для восприятия человека.

— Это мы и хотели у тебя спросить, — Продолжил он же.

— Тарья, тебя не было больше пяти часов и на запросы ты не отвечала. Мы с Николаем спустились вниз и следуя за тросом, нашли помещение в котором ты лежала в обнимку вон с тем чемоданом. — Он кивнул на стоящий в отдалении кейс. — Признаков 'жизни' ты не подавала. Мы подняли тебя на поверхность и просто на удачу подключили питание и дата кабель к внешним разъемам. Когда пришел корректный отклик о запросе на тестирование решили дождаться полной загрузки. — Пояснил один из техников.

— Принято. Благодарю за помощь.

— Так что всё-таки произошло? — спросил Семцов. — И чем это нам грозит? Ты там что переоблучилась или ещё какая зараза нашлась, что даже робота свалила?

— Нет. Ионизирующей радиации детекторы не фиксировали. Проблемы возникли внутри моего корпуса, в блоке питания.

— Тебя замкнуло что ли?

— Не совсем, на вскрытие створок ворот был потрачен ресурс первого аккумулятора. Ресурсов второго должно было хватить ещё надолго, но когда потребляемая мощность резко повысилась, схемы и выдержали напряжения и сгорели. Как итог, я просто осталась без питания.

— А резерв?!

— Сгорел резервный блок. При разработке я не учла вероятность такого отказа, так как схемы были достаточно надежны. Возможно источником проблем стал производственный брак.

— Твою ж... Час от часу не легче. Что делам дальше то?

— Собирайте лагерь, цель полёта достигнута. Николай, помогите мне заменить блоки питания.

— Мне уже не доверяешь? — хмыкнул Костя. — И кстати, что у тебя с голосом-то? Раньше же нормально разговаривала.

— Вопрос не в доверии, а в рационализации потраченного времени. Наиболее эффективным сейчас будут не отвлекать вас от работы. Проблемы вокабулятора будут устранены после ремонта.

— Ну-ну, — ответил тот удаляясь.

Когда я открыла левую защитную панель корпуса показался из отверстия пошел дым и в атмосферу попали вещества характерные для сгоревшей изоляции.

Заглянувший внутрь Николай только присвистнул:

— Ууу, как всё запущено то. Тарья, ты же даже сейчас потихоньку горишь, неужели не чувствуешь?

— В этом отсеке у меня нет дополнительных сенсоров, способных работать в нештатных ситуациях, а те что есть — отказали.

— С этим надо что-то делать.

— Именно. В левом верхнем углу отсека проходит экранированный оплеткой жёлто-зелёный кабель, он цел?

— Да.

— Разрежь оплётку и перекуси красный и чёрный провода.

Техник выполнил указание.

— Замкни коричневый и белый.

— Сделано.

— В комплекте экзоскелета должен быть компактный углекислотный огнетушитель. У вас он в наличии?

— У меня нет, я ношу порошковый, а вот у Коли в комплекте по-моему как раз углекислотный, — и тут же крикнул технику. — Коль, у тебя ж комплекте есть ОУ?

— Ага.

— Тащи сюда, — уже мне. — Хочешь создатьбескислородную среду?

— Да. Главное, минимизировать последствия аварии до прибытия в лабораторию.

Заполнив левый батарейный отсек углекислотой и заменив аккумулятор в правом, я получила возможность перемещаться самостоятельно.

Ещё через пол часа мы, загрузившись в вертолет, отправились на базу. Полёт обратно прошёл в штатном режиме, однако из-за сильной тряски, вызванной усилившимся ветром, снова произошел сбой в цепях питания и некоторых сигнальных линиях. Для предотвращения дальнейших сбоев, я попросила техников доставить меня в лабораторию к мастеру и отключилась.

В полнофункциональном режиме я загрузилась только через сутки. Судя по прямому подключению питания и пакетам, пришедшим через дата-кабель, я находилась на своём ложементе в лаборатории. Проверив текущий статус работ и убедившись, что никаких сбоев и чрезвычайных событий за время моего отсутствия не произошло и производственные процессы находятся в штатном режиме, переключилась на изучение технического состояния оболочки.

Большинство подсистем было отключено. Данные с подсистемы контроля наноботов показывали, что я была практически полностью разобрана, что и неудивительно при таких повреждениях.

— Ну, скоро она включится? Я, конечно, не спешу сейчас, но вы уже два часа обещаете, что вот-вот сейчас всё будет... — услышала я раздражённый голос Миллера.

— Да вот-вот загрузится, если уже не загрузилась.

Вокабулятор был подключен и прошёл все тесты работоспособности, так что я решила вмешаться в диалог.

— Михаил, Дмитрий, доброе утро.

— Тарья, всё в порядке? — спросил Мастер. И синхронно с ним вопрос задал Дмитрий. — А утро-то почему?

— С учетом того, что большая часть систем не функционирует, я бы не сказала, что я в порядке. Но думаю, мастер, Вас интересует состояние 'мозга' и памяти. Они не повреждены, все модули работают в штатном режиме, — ответила я Михаилу. — А "доброе утро" потому, что мне понравилась фраза одного программиста, который любит говорить: 'Когда проснулся, тогда и утро'.

— Ну, раз чувство юмора присутствует, значит и всё остальное на месте, — начал Миллер. — Поздравляю, Тарья, ты стала действительно важной персоной.

— Простите, Дмитрий, я не вижу Вашего лица, поэтому не могу полностью оценить степени сарказма, который Вы хотели передать вашей фразой.

— А никакого сарказма, милочка. Видишь ли, на жизнь простых техников и роботов не покушаются, особенно столь изощрённым способом, а на тебя, дорогуша, было совершено организованное целенаправленно покушение. И если бы не чистая случайность, осталась бы от тебя только груда деталек.

— Это точная информация?

— Точная-точная. И вообще, знаешь как ты меня напугала, когда тебя внесли техники в лабораторию? Как ты могла так подставиться, а, Тарья?!

— Михаил тише, не надо лишний раз тратить нервные клетки. Вот я уйду, тогда устроите семейный разбор полётов. А ты, Тарья, слушай и запоминай, пока тебя соберут обратно будет время проанализировать новую информацию. Тебя, милочка, пытались очень профессионально взорвать.

— Твой сгоревший аккумулятор мы отдали на экспертизу криминалистам, — вмешался в разговор Михаил. — Там часть элементов питания была заменена на снаряженные тротилом колбы, а в плату был встроен таймер. И тебе повезло, что ты использовала свой драйвер питания и таймер просто не запустился. В процессе встраивания взрывателя "диверсант" повредил часть схемы, в итоге она начала перегреваться. И вот тут тебе повезло во второй раз — тротил не сдетонировал, а попросту сгорел. Если бы этот аккумулятор использовал техник, мы бы сейчас с тобой не разговаривали. Взрывчатки там хватило бы чтобы уничтожить всё в радиусе метров четырёх.

Я отключилась от сенсоров на несколько секунд анализируя вновь поступившую информацию. Терять функциональность и отключаться навсегда было 'страшно'. Ещё хуже было то, что я упустила целый пласт возможных опасностей как для меня, так и для мастера, считая их несущественными в пределах базы. Практика показала, вероятность их возникновения существенно отлична от нуля даже на охраняемой базе.

— Так, Тарья, некогда мне тут с вами рассиживаться, поэтому слушай вводную, — он подошёл к ложементу и наклонился так, чтобы мы могли встретиться взглядом. — Найди тех кто это спланировал и передай мне. По-возможности не афишируя этот факт. Внешними участниками я займусь сам, ты же прошерсти базу невзирая на должности и личности. Не сможешь захватить — уничтожь и передай мне тела. В данном вопросе я даю тебе полный карт-бланш. Всё, работайте дальше, мне ещё поднимать бучу в администрации, уровнем повыше, а безопасники у меня попляшут, скоты ленивые, — резко бросил он, уходя.

— Вот что нам теперь делать? Будем ремонтировать, что сохранилось, или сразу соберем новое тело? Но это всё потом, ты мне лучше скажи какого х.. уж прости меня грешного, сорвалась куда-то и даже не предупредила. Я же волновался! — начал Михаил, когда Миллер ушел.

— Простите меня, мастер, но те ответы, что я уже нашла и те, что возможно мы получим, были слишком важны и откладывать их поиск было невозможно. Вы уже вскрывали кейс? — спросила я, и, следуя подсказке эвристического модуля, придала лицу выражение, построенное на основе мимики Маши, когда она выпрашивала у мастера ключи от его городской квартиры.

— Ну вот что с тобой будешь делать, а? — сокрушённо покачал головой мастер. — Давай приведём тебя в порядок да займёмся твоими находками.

После сборки я протестировала системы и аккуратно поднялась. На шаблоны моторики пришлось наложить ограничения, так как часть псевдомышц, поддерживающих корпус в вертикальном положении, была повреждена и при превышении нагрузки они бы просто порвались.

— Всё в порядке? — спросил мастер наблюдая как я поднимаюсь с ложемента.

— Относительно. Сейчас я могу двигаться, пусть и с определёнными ограничениями, но по сути требуется капитальный ремонт и модернизация с учётом новых данных. — После такого происшествия я полностью пересмотрела вероятности для существенной части вариантов развития событий.

— Мастер, могу я узнать, были ли на базе какие-либо происшествия не внесенные в журналы событий основного сервера? Возможно вам следует увеличить охрану. Ведь в случае нападения на вас, вы лично не сможете сопротивляться агрессору.

— Да брось ты, что тут может произойти. Я последнюю неделю вообще из корпуса не выходил, а он охраняется от и до. Нам тут подкинул крайне интересную задачу по транспортировке юнитов. Мы, кстати, нашли радикальное решение проблемы. — Мастер улыбнулся. — На базе архангельского производственного комплекса построят несколько сверхбольших дирижаблей, по модернизированным проектам прошлого века. Ещё парочку будут делать немцы и один соберут в Японии.

— То есть вы опять забывали поесть согласно режиму питания, сидели ночи напролёт за терминалом? — спросила я, придав мимической системе наиболее укоризненное выражение лица, которое я создала на основе мимики поварихи, которая отчитывала молодую сотрудницу. Образ получился достаточно выразительный и я решила использовать его как основной для подобных ситуаций. — Я права? Стоило мне отлучиться на пару дней и вы опять взялись за свое...

— Да, мамочка, конечно, мамочка... — рассмеялся Михаил.

— Простите?

— Ты сейчас выглядела как мать Маши, когда та выговаривала дочке за очередную выходку.

— Значит я правильно передала свои мысли. Меня, несмотря на произошедшее, можно починить, ваше же здоровье так просто не поправишь. Кстати мастер, вы обращались к фармацевтам, ведь у нас есть подобное отделение, возможно можно модернизировать ваши препараты и уменьшить нагрузку на внутренние органы?

— Я даже с создателем этих препаратов общался. Из всего того, что он тогда наговорили, я понял только то что они сами не понимают, что это такое и как оно работает. Они могут производить эту серию, но клинические испытания ставят их в тупик.

— Это не повод отказываться от исследований.

— Да брось, главное, что они работают. Рассказывай лучше, куда ты так сорвалась, то? Ведь до этого я не припомню, чтобы ты стремилась покинуть базу и посылала наших техников в командировки?

— В данном случае я не могла передать информацию стороннему человеку по нескольким причинам. Во-первых её очень сложно выразить в форматах приемлемых для восприятия человеком, во-вторых эти данные пойдут под грифом совершенно секретно. Я не уверена даже, стоит ли рассказывать о находке Миллеру.

— Даже так?

— Именно. Помните вы рассказывали о том, что не смогли понять почему мой мозг вообще начал работать, несмотря на отсутствие какой-либо подготовки кристалла?

— Конечно, я до сих пор не сдвинулся с мёртвой точки в этом вопросе.

— Я нашла ответ. На самом деле подготовка кристалла была произведена. Точнее был подготовлен тот кристалл, на основе которого была выращена остальная серия.

Дальше я рассказала мастеру о расшифрованных, мною воспоминаниях и тех результатах к которым привела меня новая информация.

— То есть, ты хочешь сказать, что те кристаллы, что мы вырастили из осколков принесенных с той базы, уже несут в себе слепок личности того учёного?

— Скорее всего не все, при росте кристаллов невозможно учесть всех факторов, есть вероятность, что такими свойствами обладают только наиболее близкие к затравке части, а дальше происходит всё более сильное искажение структуры, делающее невозможным полноценную работоспособность образцов. Ведь есть ещё один кристалл, который подал признаки корректной работы, тот над которым работал Миллер, но дальше простой нейронной сети его развитие не пошло.

— Даже если всё это действительно так, то нам от этого не легче. У нас нет ни возможности какой либо записи ни них, даже самих принципов записи, ни подходящего оборудования, — сокрушенно покачал головой мастер.

— Думаю для начала следует изучить содержимое кейса, возможно оно даст ответы на некоторые вопросы.

— А что там лежит-то?

— Мне это неизвестно, однако ничто не мешает нам просто посмотреть.

Вскрытие кейса заняло какое-то время, пришлось резать корпус, так как замок был поврежден от длительного нахождения в воде. Внутри мы обнаружили ещё один контейнер, на этот раз из нержавеющей стали, с крышкой, посаженной на ряд болтов с плотной резиновой прокладкой. Судя по всему ученый старался обеспечить должную герметичность. Этот контейнер содержал в себе набор прозрачных дисков, диаметром соответствующим стандартному оптическому диску, толщиной пять миллиметров.

— Ух ты, их всё же сделали! — Восхитился мастер, когда увидел содержимое коробки.

— Вы знаете, что это за носители? Я не нашла упоминаний о подобной технологии в базах данных.

— Странно, хотя... Их же в серию их не пустили. Точнее их хотели поставлять только для военных, но развернуть производство не успели, а после не стали, слишком дорогие эти малышки.

— Они обладают какими-то преимуществами перед классическими средствами хранения?

— Конечно! Вот какой, например, срок хранения информации на стандартной си-дишной болванке?

— По результатам моделирования, для продукции современных производителей, он не превышает десяти лет.

— Вот видишь. — Мастер наставительно поднял палец, привлекая внимание. — А на этих малышках, в теории информация начнет деградировать только через две-три тысячи лет хранения. Даже если они просто будут валяться в грунте или воде.

Я оценила подобные носители с новой точки зрения. Применения им в текущих условиях не нашлось, но в долговременной перспективе на основе подобных технологий можно строить цифровые архивы повышенной надежности.

— Однако у нас на балансе не числятся устройства способные считать эти носители.

— Да брось, если я правильно помню они считывались синим лазером на четыреста одиннадцать нанометров, а формат хранения там такой же как на обычных болванках. Единственное отличие, эти диски многослойные. Однако судя по маркировке, они из самой первой партии, а значит каждый слой, это просто отдельный диск никак не связанный с соседями так, что не вижу проблем. Сейчас соберём стенд и всё скопируем.

— Мастер характерными движениями потер руки. Судя по всему, этот жест выражает нетерпение. — Вот только бы где нам излучатель экспроприировать?

— Не стоит волноваться, я уже послала дронов за оборудованием. В оптической лаборатории есть подходящий прибор и им сейчас не пользуются.

К сожалению любопытство мастера быстро удовлетворить не получилось. После того как я собрала установку и мы, откалибровав её, начали чтение, я писала напрямую себе в память, оказалось, что данные сильно фрагментированы. Пришлось ждать окончания считывания всех дисков и заняться их упорядочиваем. На это у меня ушла практически вся ночь.

Данных оказалось достаточно много, большая их часть уже была в базе данных. Для начала я структурировала данные по энергетической программе. Как оказалось этот побочный проект возник тогда, когда лаборатория изучала квантовые свойства одного сложного кристалла. На тот момент выращивать их было крайне затруднительно, поэтому образцов было мало, но установить факт резонансного роста энергии на кристалле при облучении лазером с определенной длиной волны. И даже проверили во всех возможных условиях, которые они смогли смоделировать. При температуре окружающей среды от минус ста тридцати и до трёх ста пятидесяти градусов Цельсия, возбужденные кристаллы, генерировали слабое когерентное излучение в синем диапазоне, так же на противоположенных гранях анизотропных образцов возникало значительное напряжение. В одном из лабораторных журналов было указано, что один из лаборантов получил электротравму и ожог третей степени. Собственно вот та цель к которой я стремилась.

Остальные данные были не полны, и без дополнительных исследований не применимы. Однако отправные данные для начала исследований в области энергетики были получены. В документах так же нашлись физические принципы начального форматирования кристаллов, и медицинские данные предназначенные для калибровки сканера, которым предполагалось считывать информацию из мозга и чертежи этого устройства. Как оказалось ни о каком ИИ изначально речи не шло, эти технологии вообще были никак не связаны и разрабатывались в разных отделах.

Кристаллы появились в рамках проекта по поиску сверхъемких устройств хранения информации, а сканер, как прибор для прямого взаимодействия человеческого мозга с цифровых интерфейсов. То есть предположение о намеренном переносе личности на кристалл оказалось неверным. Ученый лишь пытался перенести часть своей памяти, чтобы исследования дальше продолжились и сохранилась некая теоретическая база. Получив новые данные, мастер снова, как сказала Маша, ушёл в себя. Он одновременно пытался работать как над дирижаблем, так и применить и использовать новые данные для того, чтобы понять принципы работы моего мозга. На мои попытки всё же заставить его соблюдать режим дня и не подрывать здоровье ночными бдениями Михаил не реагировал отделываясь общими фразами. Дошло до того, что я стала изредка добавлять в ужин мастера снотворное, чтобы он получал возможность отдохнуть должным образом.

К сожалению помочь мастеру у меня не получилось, мне пришлось заняться решением основным технологических проблем, которые стояли как для моей оболочки так и для евангелиона.

Доведение всех требуемых технологий от лабораторного прототипа до производственных моделей заняло ещё полгода. Пришлось перераспределить ресурсы и рабочих, это замедлило постройку юнита, но позволило мне создать экспериментальную установку для исследования свойств кристаллов и цех по их выращиванию, который позволял экспресс методами получать кристаллы с нужными свойствами.

Поначалу производственная линия позволяла выращивать партию кристаллов за две недели. Однако мастер смог найти достаточно оригинальное техническое решение, позволившее быстро получать кристаллы неправильной внешней формы, но с нужной кристаллической решеткой, и уже по факту шлифовать до нужных геометрических параметров. Это привело к перерасходу редких ресурсов — до тридцати процентов заготовки уходило на обрезки, которые невозможно было снова использовать, но уровень финансирования позволял и я оставила попытки оптимизировать процесс.

Несмотря на крайне интересные свойства, эти кристаллы обладали и серией фатальных недостатков. Одним из них была потеря массы, что может быть являться косвенным признаком источника энергии. Измерив её я пришла к выводу, что стандартного кристалла в форме шестигранной призмы, высотой десять сантиметров хватит на десять лет непрерывной генерации. После чего масса кристалла упадет ниже критического уровня и эффективность генерации скачкообразно упадет.

Повышая размеры кристалла можно было увеличивать и мощность, которая росла линейно относительно размеров, и квадратично относительно степени упорядоченности кристаллической решетки. Чем ближе был кристалл к идеалу, тем меньше генерировался фотонный поток и выше было напряжение. Проблема была в том, что генерация могла в любой момент прерваться, любое внешнее воздействие могло совершенно случайно её остановить. Электрический разряд и взрыв рядом с кристаллом равновероятно могли как вызвать сбой, так и не произвести никакого эффекта. Причем если два кристалла находились рядом, то сбой в одном был совершенно не связан со сбоем генерации в другом.

Для решения этой проблемы пришлось взять разработку ученых из германского отделения НЕРВ — компактный микро-термоядерный реактор. Из плюсов: само устройство имеет возможность масштабироваться от размеров спичечного коробка, до габаритов турбины АЭС. Технология сборки и внутреннее устройство модулей обеспечивает длительный срок работы без критичного износа деталей и даёт возможность дозаправить реактор в любой момент. В качестве топлива используется или дейтерий или тяжелая вода, но ресурс этот реактор тратит очень быстро. Поэтому в качестве постоянного источника энергии такие реакторы распространения не получили, и производились мелкосерийно под конкретные заказы.

Именно их я использовала для создания как компактной версии реактора для себя, так и особо мощной и защищенной модели для евангелиона. Принципы и там и там были полностью идентичны. Компактные же их размеры позволяли установить несколько таких реакторов для резервирования мне, а для евангилиона имелась возможность скрыть источник энергии под толстыми бронеплитами.

Сам реактор представлял собой матрицы из энергетических ячеек, состоящих из кристалла и устройства снятие энергии в виде двух шин питания и фотоэлемента. Для себя я использовала компактную матрицу в форме куба с ребром в три ячейки, подходящего для моего корпуса размера. На евангелион были установлены два полностью независимых реактора, с блоками в виде параллелепипеда с гранями на четыре, пять и на три ячейки в глубину.

После запуска такого реактора, в случае затухания реакции в одной из ячеек специальный контролер перенаправлял энергию от соседних ячеек для запуска процесса генерации энергии. Если же количество сбоев было велико, запускались резервные реакторы на дейтерии, часть из которых питала системы юнита, другая часть тратила свой ресурс на восстановления функционирования ячеек. Данная гибридная схема на испытаниях показала свою эффективность, а модульная структура реактора дала возможность быстро проводить ремонт.

Для меня же подобная схема позволяла стать практически полностью автономной, так как для малых размеров кристаллов вероятность сбой всех ячеек была достаточна мала, а тяжелую воду в необходимых количествах я могла получать практически из любых источников воды с помощью наноботов.

Проблему с пополнением ресурсов помог решить мне мастер. Я не могла найти место в корпусе для вывода систему заправки, которое было бы удобно для постоянного использования и располагалось там где бы не мешало другим системам и не нарушало целостности внешних защитных пластин. Мастер спросил: "А почему бы тебе просто не пить воду так как люди? И дополнительные системы тебе просто не понадобятся". Оценив идею, пришла к выводу, что она оптимальна. Накапливать жидкость я могу в небольшом резервуаре, после чего транспортировать её в реакторы с помощью нанитов. Это же позволит мне улучшить обслуживание голосового аппарата, так как его приходилось периодически промывать для удаления скопившейся пыли и поддержания нужной гибкости полимерных компонентов. Теперь же я могла совместить эти два процесса.

После того как прошли последние испытания систем питания, я переключила все ресурсы на возобновление постройки юнита, дабы нагнать упущенное время. Так как не все запчасти для моей новой оболочки были готовы, я осталась в лаборатории модернизировав ложемент для передачи больших объемов информации и подключив его к магистральным оптическим линиям. Возможность подключаться к дронам напрямую, позволяла мне лично присутствовать в любой точке базы. Рабочие даже стали шутить про вездесущность Железной Леди, некоторые из них, правда, отнеслись к этому крайне негативно. Однако, после того как я несколько раз спасала неаккуратных техников от получения травм, у дронов была достаточно быстрая реакция, чтобы, например, успеть оттолкнуть человека с линии движения тяжелой балки.

Всё это время я практически не отвлекалась на посторонние темы и работала только на евангелион и себя. Как оказалось те методы которые я применяла для создания элементов своего корпуса вполне подходили для евангелиона и симметрично наоборот.

Юниту была установлена композитная броня, схема сочленений, которой использовалась у меня, и позволяла максимально прикрыть от внешнего воздействия суставы и другие уязвимые части. С помощью наномашин мы интегрировали в живые ткани юнита псевдомышцы. Эффективность же своих псевдомышц я в разы повысила, за счет лучшего понимания физиологии работы живых мышц юнита.

Многократно были дублированы системы связи. Нервная система юнита была продублирована цепочками наномашин и интегрирована с несколькими электрическими и оптическими системами передачи информации. Так что даже мощное электромагнитное излучение не сразу выведет системы из строя. И даже если они будут не функциональны, останутся наномашины, для уничтожения которых, требуется мощность излучения, которая при этом убьет и юнита, и пилота. В противном случае боеспособность будет сохранена.

Единственный раз я отвлеклась от работы, когда работающий в фоновом режиме модуль отслеживания данных с камер вычислил террориста. Как оказалось все 'естественные' сбои в системах наблюдения, которые укладывались в классическую статистическую картину, не являлись таковыми. То есть был произведен искусственный расчет оптимальной последовательности для выведения камер из строя. В итоге получалось несколько временных коридоров, в которых не велось наблюдение. Именно в такие моменты замначальника службы снабжения Зеленов Сергей Витальевич извлёк из одного из транспортов, доставивших очередную партию грузов, один из аккумуляторов. Потом в подземной неиспользуемой части лаборатории модифицировал его. Я посетила это помещение и обнаружила атомарные следы взрывчатки на полу и стенах и сгоревшую микросхему, закатившуюся в щель на полу. После чего этот человек подбросил аккумулятор на склад. Не знаю считать ли тот факт, что этот аккумулятор достался мне, воздействием внешней силы, в существовании которой уверены все религиозные работники организации, или же просто совпадением, которое уложилось в нормальное распределение. В любом другом случае мы получили бы сильный взрыв или на складах, или прямо в геофронте. Я же подключаю аккумулятор напрямую минуя стандартный драйвер, что не вызвало запуска таймера. То есть, если рассмотреть картину в общем, то мы получили идеальный вариант развития событий — никто не пострадал и я получила новую информацию и возможность модернизировать себя, чтобы исключить саму возможность таких происшествий в будущем.

По итогам изучения личности Зеленова я приняла решение задержать его и передать Миллеру, какое-либо сопротивление он вряд ли сможет оказать. Здесь на базе не учитывая внешние связи вычислить всю цепочку террористов не представлялось возможным. Для начала необходимо выяснить кто добавил к накладной дополнительные материалы и как их провезли через блокпост. Охрану, которая была в тот день, я проверила, записи со сканеров показали, что взрывчатку обнаружили, однако она шла по докладной, поэтому тревога и не поднялась. Последующая сверка бумажных и цифровых документов показала расхождения. Никто на базе не заказывал такие детали и взрывчатые вещества. Для того чтобы такие ситуации не повторились, была составлена служебная инструкция, которая обязывала досмотровые группы сверять накладные только с цифровыми копиями документов и при любых подозрениях вызывать дополнительный наряд, а также ставить в известность меня.

С замом я поступила следующим образом. Ввиду возможного наличия сообщников, устранить его с базы было решено тайно. Для этого, во-первых, были подготовлены документы о срочной командировке Зеленова. Во-вторых, я направила запрос на выделение мне четырех бойцов спецназа во главе с уже известным мне Костей.

Само задержание произошло быстро и без эксцессов. Вызвав группу Кости, мы спустились в подвальное помещение в левом крыле, где располагалось несколько пустых комнат в котором содержалось, как сказал мастер, "что нафиг не нужно, но и выбросить рука не поднимается". В одной из них разместились мы, во второй комнате я заранее разместила генератор помех, чтобы блокировать возможные передатчики, которыми мог воспользоваться Зеленов для подачи сигнала тревоги. Когда группа захвата прибыла на место я, попросив их надеть маски, послала Сергею сообщение немедленно явиться на склад номер девять. Инструкцию он выполнил и пришел в указанное помещение через двадцать минут. Следом зашли мы и я заблокировала дверь.

Увидев нашу группу Зеленов поначалу удивился, я отправляла сообщение от лица его непосредственного начальника, а вот когда он заметил спецназовцев у меня за спиной, у него резко подскочил пульс и отхлынула кровь от лица, выдавая крайнюю степень волнения. Однако нервная система у человека оказалась довольно стабильной и он довольно спокойным голосом поинтересовался:

— Тарья, господа, чем обязан вашему вниманию?

— Думаю, вы в курсе, — ответила я, используя модуляции, полученные на основе голоса Миллера. Они крайне эффективно работали в случае когда надо было повлиять на человека, допустившего ошибку. Во всяком случае, техники после такого разговора увеличивали уровень внимания и тщательней выполняли свою работу.

— Пожалуй нет. Мы хотим как-то использовать это помещение?

— Да. Мы используем это помещения для допроса, — я решила попытаться получить информацию лично, так как неизвестно передаст ли мне её Миллер или решит меня не уведомлять сверх необходимого.

— Не понимаю о чём вы... — сдавленно ответил Зеленов.

— Вы всё прекрасно понимаете. Я предлагаю вам рассказать мне о причинах побудивших вас совершить террористический акт. Также мне хотелось бы знать имена личностей передавших вам материалы для подготовки заряда.

— Это даже не смешно. Вы сами понимает о чем сейчас говорите?!

Семцов дернулся было в сторону Сергея, но я остановила его взмахом руки. Он понял меня правильно и вернулся на прежнюю позицию. Затем сбросив халат, резко ускорилась и толкнула зама в груду мусора. С точки зрения человека на мгновения я просто исчезла из поля зрения.

Я решила использовать шоковое состояние человека для получения информации. И моя текущая внешность должна было помочь и усилить воздействие. Халат мне нужен был для того, что бы прикрыть от пыли элементы конструкции расположенные внутри корпуса, когда я покидала пределы лаборатории. Грудные и спинные пластины внешнего корпуса последнее время я не устанавливала, так как эксперименты по модернизации оболочки не прекращались и постоянно снимать и закреплять пластины было неудобно.

— Да что ты творишь?! — прокричал Зеленов, дергаясь на полу и пытаясь принять вертикальное положение.

— Мне нужна информация и я её получу вне зависимости от ваших желаний, — я поставила человека на ноги, ухватив его за грудки. — Ещё раз повторяю, кто вам приказал собрать взрывное устройство и передал материалы?

— Да иди ты знаешь куда с...

Закончить фразу я ему не дала. Сформировав на кончиках пальце пару проводников из наноботов, я, снова ускорившись, прикоснулась к оголенной части шеи человека и подала напряжение на проводники. Не смертельное, но с учетом физиологии, удар током в точку, до которой я дотронулась, вызовет спазм и сильные болевые ощущения, а как я успела выяснить — боль один из лучших мотивирующих факторов.

— Ещё раз спрашиваю, кто передал тебе материалы, — повторила я, сопровождая каждое слово новым ударом током, но меньшей мощности.

— Ннезнаю, он не назвался... Оббещал хорошие деньги...

Однако я думала, что потребуется гораздо больше времени.

— Как вы связывались?

— Он звонил мне вот на этот телефон, — подрагивающей рукой он вытащил из кармана спутниковый мобильный телефон. Эта модель использовалась повсеместно и являлась глобальной системой, звонок мог прийти из любой, точки земного шара. Однако доступ к ней имелся только у некоторых сотрудников НЕРВ и военных, а значит круг потенциально опасных для проекта людей существенно сужался. Забрав телефон, я, зафиксировав предплечье человека, вколола ему седативный препарат, который я получила в медчасти. Через двадцать секунд Зеленов потерял сознание.

— Ну ты мать, сильна! — раздался восхищенный голос Кости.

— Поясни?

— Как ты разделала этого бумагомарателя. Любо-дорого посмотреть. Но время деньги, что требуется от нас?

— Вон там в углу находится кофр, подходящих размеров. Упакуйте Зеленова в него. Вот здесь записаны все документы и пропуски, — я передала Косте идентификационную карту. — Вас выпустят с базы без досмотра. Задача — доставить диверсанта живым и желательно не сильно повреждённым в головной офис. С учетом уровня участников теракта, я боюсь, его могут уничтожить если узнают, что он попался.

— В общем, тихой сапой везем его к Миллеру?

— Именно. Действуйте, если успешно справитесь с задачей, получите премию в размере двухмесячного оклада, — я решила дополнительно мотивировать людей на выполнение задачи.

— Да как нефиг делать. Правда, народ? — Костя обратился к другим бойцам из отряда.

Сноровисто упаковав Зеленова в кофр, они покинули помещение. Судя по уверенным движениям, такую операцию эти люди выполняют не в первый раз.

Через шесть часов Костя отчитался о выполнении задачи и практически сразу я получила сообщение от Миллера, в котором он выражал благодарность за поимку террориста и совет усилить бдительность.

Поле этого события, единственное, на что я отвлекалась от постройки юнита, были дополнительные исследования, которые я вела втайне даже от мастера. Зная его характер, я посчитала лишним зря беспокоить его. Также стимулом продолжать исследования было то, что в результате я, возможно, пойму как работает моё сознание на аппаратном уровне, что даст мне дополнительные возможности по оптимизации.

Саму лабораторию я расположила в одном из пустующих подземных складов, имеющим связь с одним из туннелей ведущих в геофронт. Помещение было закрыто от доступа людей, а вход был перекрыт тройным шлюзом. Все работы я проводила при помощи дронов. Для людей же помещение было помечено знаком биологической угрозы и высшей секретности. Закрытие лаборатории от посторонних одобрил Миллер и ненужных вопросов не возникало, с учётом того, что в НЕРВ такое было в порядке вещей.

Дмитрий был единственным кому я была вынуждена рассказать о проводящихся работах. Так как только он мог снабдить меня материалами необходимыми для исследований. Поэтому мне пришлось передать ему часть информации о целях, которые я преследую.

Первое направление исследований, запись информации на кристалл, требовало много редкоземельных элементов и лазеров промышленной мощности. Второе же направление, исследование возможности чтения личности и памяти с человеческого мозга. Для этого требовались люди, но так как скорее всего первые опыты будут приводить к смерти подопытных, сам факт таких исследований был незаконен и в случае, если о них узнает общественность, мастер, как мой создатель, мог пострадать.

Именно поэтому я обратилась к Миллеру. Мотивирующим фактором при разговоре с ним стал тот факт, что в случае успеха я могу перенести его сознание на роботизированную платформу, если его тело будет серьезно повреждено. С учетом того, что сильные мира сего, как говорил мастер, не дадут распространиться этой технологии, если о ней узнают, секретность была и в интересах Дмитрия. Через неделю после первой беседы он дал согласие, через месяц я получила первые контейнеры с людьми, находящимися в состоянии искусственной комы. Как сказал Миллер, это были каторжане из стран третьего мира, приговоренные к расстрелу.

Я стояла, балансируя на выносной балке главной антенны, расположенной на крыше нашей лаборатории, и наблюдала за закатом солнца. Сегодня, пять часов назад, было объявлено об окончании первой фазы работ над евангелионом. Юнит прошёл все первичные испытания и был готов к адаптации под пилота, которого Миллер обещал доставить на базу в ближайшие недели. С начала постройки и до сего момента прошло два года — два насыщенных работой года. Количество сопутствующих технологий, которые разработало наше отделение НЕРВ, превысило две тысячи наименований. Из них две третьих разработала лично я.

В данный момент моё аналоговое сознание пребывало в состоянии близком к тому, что можно описать как эйфория. Оперативный стек задач был пуст и уже не требовалось постоянно искать свободные ресурсы для личных нужд. Сейчас, например, я тратила все мощности на простой анализ поступающего с сенсоров набора ощущений. И как сказал бы в такой момент Костя: 'мне было просто хорошо'. В лаборатории мастер, понаблюдав за мной, улыбнулся и попросил 'сгинуть куда-нибудь', а то я своей 'светящейся' физиономией отвлекаю его от работы. Михаил так и не оставил попыток разобраться в принципах работы моего сознания. Особенно после того, как мы открыли крайне интересный факт, касающийся моего мозга.

В процессе модернизации оболочки, после того как была освоена запись на кристалл и размеры устройства были минимизированы, я решила добавить дублирующий кристалл для хранения резервной копии своей личности и памяти. Мои опасения в том, что копия рабочего кристалла будет являться моей копией и возникнет дубль, не оправдались, несмотря на кажущуюся очевидность такого развития событий. Второй кристалл остался полностью пассивным. Более того, после очередной перезагрузки главного 'мозга' я с удивлением осознала, что не выключилась, как ожидалось, а продолжаю мыслить, но используя ресурсы резервного модуля. После загрузки основного модуля мозга вся работа снова начала осуществляться им. Причём какой-либо задержки при переносе я засечь не смогла. Если задержка и была, то не превышала нескольких планковских единиц времени. Мастер, когда я рассказал ему об этом факте, категорично заявил, что все загадки этого мира можно смело выкинуть в мусорку. Поставить перед учёными факт моего существования и, если они разберутся в нём, то все остальные проблемы покажутся детским лепетом. После чего попросил меня взять его задачи на себя, сам он решил полностью сосредоточиться на изучении моего мозга.

— Алло, Тарья? — мне пришел сигнал из внешней системы коммуникаций по каналу телефонии. Судя по номеру и шифросигналу, звонил Миллер. Канал не закрытый значит ничего срочного или секретного в беседе быть не должно.

— Добрый вечер, Дмитрий.

— Так, ты уже подготовила помещение под банкет и демонстрационную площадку для высокой комиссии?

— Какой банкет?! — эмоциональный модуль передал команду выразить крайнюю степень удивления, так как подобных задач у меня в списке не было и документов с подобными указаниями не поступало.

— Ааа, так ты ещё не в курсе. В общем, слушай. Главы НЕРВ Германия и США плюс представитель правительства России хотят посмотреть на новый юнит. Так что готовь в геофронте демонстрационную площадку для избранных и официальную часть с фуршетом для свиты и наших основных учёных и инженеров. Только проследи, чтобы народ был из тех, кто умеет держать язык за зубами. Официально всё начнётся через три дня, но сама понимаешь, сроки могут измениться. Вроде всё? Всё, — сказал он и разорвал соединение.

— И как расценивать такую задачу? — спросила я, адресуя вопрос заходящему солнцу, и, кувыркнувшись для придания корректной начальной траектории, спрыгнула с балки, тормозя падение куполом силового поля, настроенным на взаимодействие с атмосферой.

Это одна из немногих новых технологий, которые были разработаны не в нашем отделении. Французские учёные поставили себе целью выяснить как можно больше дополнительной информации, содержащейся в Свитках Мёртвого Моря, и нашли несколько любопытных описаний доселе неизвестных нам технологий. Однако качество сохранившихся данных позволило восстановить лишь несколько из них: технологию очистки почвы и грунтовых вод от радиоактивных веществ и технологию силовых щитов. Благодаря новым источникам энергии я смогла дополнительно защитить евангелион, разместив в ключевых точках юнита эмиттеры щита и синхронизировав их между собой.

Для себя же я смогла установить только один генератор поля, но работающий по опорным точкам, распределённым по ключевым точкам моей оболочки. В итоге общая мощность поля определялась мощностью эмиттера и механической прочностью опорных узлов. Для юнита были использованы специальные сплавы и, с учётом совмещения эмиттера и опорных точек, позволяло успешно останавливать материальные объекты даже с очень высокой кинетической энергией. Эксперименты показали, что разрушаться эмиттеры начинают после нескольких часов непрерывного обстрела из штатных артиллерийских установок. Теоретически щит позволял полностью защитить механические части юнита от ядерного взрыва мощностью до пятиста килотонн. К сожалению электромагнитные излучения он поглощал только в определённых диапазонах. Гамма-излучение им не блокировалось, с другой стороны, юнит мог не опасаться углекислотных лазеров, в этом диапазоне излучение полностью отражалось.

Мои же опорные точки были сделаны из сплава титана и теоретически могут выдержать очередь в упор из автомата не разрушаясь, даже если будут стрелять бронебойными патронами. Однако главным преимуществом была возможность формировать из этого поля сложные гетерогенные структуры, такие как крыло или купол. Вот сейчас купол позволял погасить скорость при падении с высоты пятидесяти восьми метров. Приземлившись, я отправилась в нашу лабораторию.

— Мастер, мне нужна ваша помощь, — обратилась я к работающему за терминалом Михаилу, присаживаясь на краешек стола. Эту позу я подсмотрела у той же Маши.

— Кавалеры пристают? — Улыбнулся он.

— Если бы... — демонстративно вздохнула я. Общаясь с мастером, я старалась максимально приблизить своё поведение к человеческому. — Миллер в очередной раз меня озадачил. Потребовал организовать фуршет и демонстрацию, как он сказал — 'для высокой комиссии' из других отделений НЕРВ. Причём, что надо подготовить так и не сказал, — пожаловалась я.

— Вроде уже большая начальница, чернуля, а всё ещё главного не поняла, — Мастер похлопал по стоящему рядом креслу. — Давай, садись по-человечески, нечего стол ломать и слушай.

— Вот ты у нас, по сути, глава целого отделения НЕРВ, но пытаешься всё делать сама. Пока ты занималась инженерной частью всё было правильно, но сейчас всплыли организационные вопросы. И что из этого следует?

— Мне надо изучить эту проблему?

— Не без того. Но!.. — Он наставительно поднял палец. — Главное, не пытаться делать всё самой. Назначить задачи для подходящих руководителей отделов — вот что ты должна сделать! Остальное уже не твои проблемы. Фуршет и помещение под него задачи для столовой и коменданта. Экскурсию поручи старшему технику, официальными бумагами и речами пусть займётся твой секретарь. Кстати, где он там бегает, не видно его совсем. Может он у тебя просто так прохлаждается?

— Нет, он полностью занят, я передала ему всю бумажную работу. На фоне многих других работников, он действительно выполняет свою работу с максимальной отдачей.

— Ну раз так, вперед и с песней. Иди, лови народ и радуй срочными заданиями, а то совсем они у тебя разбаловались, забыли что такое ночные авралы. А я тут чуточку ещё посижу... — Сказал он поворачиваясь к терминалу.

— Михаил, вот сколько я буду говорить что вы себя совсем не бережете, а? Опять сидите здесь уже часов двенадцать и не ужинали нормально?

— А вот и нет, и даже все лекарства принял. Так что не гневайся барыня. И на сегодня я практически всё закончил и уже в общежитие собираюсь.

— Смотрите мне. — Пригрозила я. — Приду, проверю.

Посетив коменданта и главного повара, они ещё не успели покинуть рабочие места и поставив им задачи, я отправилась в геофронт. На данный момент, когда нагрузка на сознание была минимальна 'сон' мне требовался не больше четырех часов в неделю. Так что сейчас, особенно, когда в геофронте нет посторонних можно заняться подготовкой смотровой площадки. Точнее установкой дополнительных переборок и шлюзов в коридорах. В качестве наблюдательной площадки подойдет и мой кабинет, который техники посему-то прозвали аквариумом. Его я разместила напротив главного ангара, на высоте головы евангелиона, закрепив комнату на стене геофронта. Кабинет представлял собой полуцилиндр радиусом пятнадцать метров. Несущие балки были стальными, потолок и пол из листового бронестекла. Переднюю стену закрывал монолитный лист оргстекла армированный микроволокнами.

Расположение кабинета позволяло мне не теряя прямого подключения с размещенным здесь же ложементом, имеющим прямой доступ в сеть и при этом иметь возможность лично наблюдать за всеми происходящим в геофронте работами. С тех пор, как меня пытались взорвать я пересмотрела свое отношение к уровню надежности систем видео-наблюдения. Поэтому в этом же помещении я расположила терминалы для смены дежурных техников. По штатному расписанию их должно быть четыре человека. Начальник смены, энергетик, "безопасник" и инженер. Сейчас по окончании работы дежурили только последние два. Отсюда они могли мониторить состояние всех открытых для общего доступа помещений и техническими системами комплекса.

— Добрый вечер. — Поприветствовала я, находящихся на посту.

— Добрый. — Дружно отозвались они.

— Леди, а мы и не ждали вас сегодня. — Сказал Кирилл, один из старших инженеров. — Или вы в порядке продолжения отдыха-развлечения?

— В каком смысле?

— Ну, вы же вроде отпуск взяли. — Дежурные переглянулись. — Вот Василий заснял как вы сегодня с крыши сиганули. Красиво, кстати.

— Мне не требуется отдых, в той форме какую вы имеете ввиду. Просто я выполнила весь оперативный стек задач, а перейти к отложенным задачам пока не могу — нет ресурсов. — Ответила я, закрывая глаза и подключаясь к ложементу. Надо будет перекрыть переборками большую часть коридоров, и сдвинуть стрелы кранов дабы обеспечить обзор на юнита. Закрытые же глаза стали сигналом для людей, что я занята и работаю с сетью. Как оказалось невербальные сигналы составляют довольно значительную часть коммуникаций, и мне пришлось добавлять мимической системе новые схемы.

— Хорошо ей, подключилась себе напрямую и гоняет дронов. Вот ты пробовал удаленно дроном управлять? Тот ещё геморрой. — Обратился второй дежурный к Кириллу.

— Не только пробовал, но и работал с ними. Всё вполне себе логично, но вот сделать что-то по-настоящему сложное слишком утомительно. Проще к Тарье запрос сделать.

— Это я всё к чему. Благодаря нашему отделу разработки и Тарье мы сейчас впереди планеты всей, так?

— Я бы не сказал что совсем впереди, но во многих областях мы обогнали и США, и япошек.

— Так почему бы не сделать, прямое управление дронами или цифровыми схемами. Ведь и опыты и эксперименты были за бугром, и даже удачные. Как думаешь, может подкинуть идею Леди?

— Да подкинуть то можно, только никто не позволит начать разработку.

— Без соответствующего обоснования идея бессмысленна. — Вмешалась я в разговор. — Но если вы сможете составить план разработки и заинтересовать Миллера, то почему бы и нет.

— Ээ, Тарья ты же вроде дронами управляешь? — Удивился безопасник.

— Именно.

— И с нами разговариваешь?

— Да.

— А как?! Нет, ну я всегда думал, что когда ты подключаешь к креслу, то отключаешься от окружающего мира.

— В этом нет необходимости. Я всё же совершеннее чем твоя любимая операционная система, и могу параллельно выполнять достаточно большое количество задач.

— А раньше то почему молчала?

— Я могу позволить себе выделить ресурсы на общение. Человек же может отвлечься от рабочего процесса, что чревато сбоями и ошибками, которые могут вызвать нарушение рабочего процесса — это недопустимо.

— Кстати, а оно вообще возможно, прямое подключение? — Спросил Кирилл.

— Нет данных, которые указывали бы на невозможность разработки подобного прибора. Все ограничения связаны со структурой человеческого мозга и сознания. Даже если научиться снимать показания не только кинематики, но и основной мыслительной деятельности, аппарат будет лишь пультом управления. Достичь такого же эффективности как у меня, скорее всего в принципе невозможно, либо потребует длительной тренировки и существенной самодисциплины. Тут требуется другой подход к самой системе управления. На его поиск может уйти много времени.

— В общем ясно. Нифига нам, Кир, не обломится, будем дальше на кнопки жать.

Дальше разговор дежурных ушел в обсуждение личной жизни, и я в него больше не вмешивалась. До утра продолжала выполнять запланированную модернизацию комплекса.

К девяти часам все работы были выполнены, дроны отправлены на обслуживание. Из задач осталось только посетить всех исполнителей и проверить начались ли работы. Потом можно отправиться к мастеру в лабораторию. Даже если он будет занят, и пообщаться не удастся, наблюдать за его работой тоже, очень интересно, и как оказалось, является хорошей тренировкой для анализатора мимики, которая у Михаила очень живая, и когда он увлекается становиться ещё активнее.

В девять тридцать, когда я поднималась по главному туннелю на поверхность, пришел вызов от Миллера:

— Привет Тарья, как там вводная, начала подготовку?

— Доброе утро. Подготовка начата, назначены основные исполнители, смотровая площадка подготовлена.

— Быстро ты однако. В общем слушай, с наблюдателями и учеными припрется "свита' и журналисты. И не известно что за люди будут в сопровождении, проверить досконально всех не получится. По этому проверь заранее камеры, систему безопасности, ну не мне тебя учить.

— Уровень безопасности мы подняли до максимально достижимого в данных условиях. Любой не зарегистрированный на базе человек, будет обнаружен в течение минуты.

— В любом случае, я хочу, что бы ты проконтролировала всё лично. И да подготовь краткий доклад по юниту. Представишь нашу машинку для товарищей. Главное побольше воды и научных терминов, нам надо прорекламировать евангелион, а не распространить дынные о его устройстве.

— Вы уверены в целесообразности такого подхода. Я не знаю требований, которые могут быть предъявлены к докладчику. И мне кажется не целесообразным демонстрировать меня перед журналистами, разве наша работа не закрыта от непосвященных?

— Так значит, как меня разводить на ресурсы ты у нас умеешь, а как доклад зачитать, так в кусты? — Усмехнулся он. — В общем людям в этом вопросе я не доверяю, могут сболтнуть лишнее. Тебе же задача, выдать минимум как можно более заумным языком. Там, среди основных персонажей, ученых всё рано не будет. На счет секретности не беспокойся, о тебе знают уже все заинтересованные личности, пора выходить в свет и приучать общество к доверию к кибернитиеским системам.

— Принято.

— И да, подбери себе подходящую одежду. Ты конечно у нас и так красавица, да и покрытия последней версии довольно занимательно смотрится, но среди белых рубашек и костюмов будешь сильно выделяться так, что придумай что-нибудь. Ах да, через три дна к полудню прибудет первая волна наблюдателей, что можешь составлять расписание.

— Понятно. Но должна сказать вам, что последнее время не могу отслеживать логику принятия ваших решений. — Я решила всё прояснить некоторые моменты наших взаимоотношений. Тем более сейчас узловой момент развития событий и без должного уровня взаимодействия можно потерять контроль над обстановкой. — Ваши действия привели к тому, что сейчас я единственная кто может в оперативные сроки чинить или поставить в строй поврежденный евангелион. Если я потеряю контроль над ситуацией будущее мира, а значит и мастера будет под угрозой.

— Вот именно по этому, малышка, ты должна следить за всем, что происходит. Внимательно следить, и не допустить своего уничтожения. Иначе весь наш план пойдет прахом.

— В детали которого вы меня не посвятили...

— А то ты не догадалась ещё о моих целях?

— Есть около сорока равновероятных возможностей и у меня нет информации, которая позволяет выделить какой-то один из этих вариантов.

— Всё просто, милая, наша основная задача подвинуть 'царя' с трона. Гендо не должен быть единственной силой в токийском геофронте. Мне... Нам нужен противовес и этим противовесом будешь ты.

— Я не понимаю каким образом постройка юнита позволит мне...

— Тарья, смотри немного шире. — Остановил меня Миллер. — Юниту нужно будет обслуживание и ты как главный инженер и разработчик проекта, отправишься с ним в Токио, когда придет время. Человека, милочка, можно шантажировать, запугать, убить, в конце концов. Он обязан подчинятся приказам вышестоящих. Ты выпадаешь из этого поля возможностей. Шантажировать тебя практически невозможно. Убить? Я читал твой список модификаций, кстати, я уверен ты дала мне далеко не всю информацию, но даже того, что в неё есть хватает, что бы понять главное: для того что бы тебе навредить понадобится евангелион или ядерный заряд.

— Я не оставлю мастера без присмотра.

— Это будет ценой и тем фактором контроля, милочка, о котором ты когда-то спрашивала. Михаил отправиться со мной в головной офис. И его 'карьера' и жизнь будут напрямую зависеть от твоих действий.

— Я могу покинуть проект прямо сейчас, и вы просто не успеете захватить мастера.

— Но ты этого не сделаешь.

— Вы не может быть уверены в этом.

— Тарья милая, я прочел свитки мёртвого моря по-новому. Исправил те ошибки, что ты внесла в алгоритм и прочёл. Да-да, я знаю то же, что и ты. И мы с тобой знаем, что без тебя мир будет уничтожен, а в месте с ним и твой мастер. Так что просто будь хорошей девочкой и все мы будет живы и местами счастливы. — Сказал Миллер обрывая связь.

Повинуясь рефлекторному порыву возникшему в аналоговом слое после переоценки образа Миллера, я ударила по стене подъемника, разрывая металл и повреждая одну из направляющих. Механизм встал. Сработать сигналу тревоги я не дала, перехватив сообщение о поломке, после чего направила сюда группу ремонтников для устранения повреждений. Покинув подъемник я пошла наверх по лестнице, анализируя собственное состояние.

К концу подъема анализ был завершён. Причиной выхода аналогового слоя на режим перевозбуждения было то, что люди называли 'гневом'. Я хотела уничтожить угрозу в лице Миллера, и ввиду потери контроля, команда на атаку прошла, уже при простом анализе образа Дмитрия.

Плохо. Чем сложнее становиться нейронная сеть, чем ближе мое сознание к полному переходу на аналоговые принципы, тем тяжелее мне им управлять. В текущих обстоятельствах проблема решения не имеет. Требуется другие методы, и для начала стоит фильтровать моторику и кинематику, через цифровой слой, во избежание повторения сегодняшних событий. И так же начать новую обучающую серию для аналогового слоя, осталось только найти подходящий алгоритм, который позволит перенаправлять эмоциональные вспышки в конструктивное русло. Проблема Миллера осталась открытой, в текущих обстоятельствах я бессильна и не имею возможностей повлиять на него. Значит стоит перейти к ожиданию подходящих возможностей, поле вероятностей вполне может привести события к удобной мне ситуации. Единственное, что стоит сделать, так это ещё больше увеличить моё участие в проекте. Настолько, чтобы я стала действительно незаменимой, а вот ресурсы, которые выделялись на изучение политической обстановки, стоит перенаправить на выяснение задач, которые ставит перед собой Дмитрий. "Смещение царя" не может быть основной целью, лишь элементом другого более сложного плана, мне пока неизвестного.

Приняв решение, я всё же отправилась к мастеру за новым советом. Михаила я нашла в лаборатории, спящим за терминалом. Не смотря на все мои предупреждения, требования и даже угрозы, от этой привычки он так и не отказался. Я даже пробовала повлиять на него через Машу, но она даже пытаться не стала, сказала что если мастер упрется во что-то рогом, то бесполезно на него влиять, пока не закончит не успокоиться.

— Михаил, просыпайтесь. — Я аккуратно потрясла мастера за плечо.

— А, Тарья, что такое? — Вздрогнув, подхватился он.

— Уже утро и даже рабочий день начался.

— Тарья, давай не будем начинать заботиться о моё здоровье с самого утра?

— Почему вы решили?..

— А то я тебе не знаю, сейчас снова будешь рассказывать мне что я за здоровьем не слежу. — Перебил меня мастер.

— Не могу ни чего поделать, — развела я руками. — Меня вы не слушаете, хоть и знаете, что я права.

— Права-права, но я, кажется, нащупал подход...

— Мастер вы бы взяли перерыв и обратились к какой либо другой теме. Сейчас принципы моей работы не актуальны, давайте подождем пока завершаться основные глобальные события. Тогда можно будет вплотную заняться ими. Сейчас же, давайте-ка я провожу до общежития и в столовую.

— Всё-таки не доверяешь? — Улыбнулся он.

— Нет. В этих вопросах я предпочту лично убедиться, что вы в очередной раз не застряли вместо завтрака в какой либо лаборатории.

— Ну, что с тобой будешь делать? Пойдем.

По дороге мы встретили одного из коллег мастера, который предложил заглянуть к нему в кабинет. Михаил вздохнул, посмотрел на ученого, потом на меня, снова вздохнул и отказался. Сославшись на меня, дескать начальница всячески неволит и он ничего не может поделать. Уже в столовой, когда Михаил закончил завтрак, я спросила:

— Мастер, мне снова нужен ваш совет.

— Опять Миллер, что-то учудил или проблемы с подготовкой?

— Я бы сказала проблема связана и с тем и другим. Подготовка идет как запланировано, но Миллер настойчиво посоветовал мне подобрать одежду, что бы не 'выделяться' на предстоящем мероприятии. Хотя я и не понимаю чем это может мне помочь.

— В чем проблема-то? Возьми Машу например и прокатись в город. И тебе помощь и девочке развлечение, а то у них последнее время постоянный аврал.

— Но такая поездка может нарушить статус секретности.

— Да брось. Город закрытый, девяносто девять процентов населения работают на базе, а то и в геофронте, и подписками о неразглашении обвешаны все как новогодние елки игрушками. Да и те кому положено о тебе и нашей работе знают, не стоит недооценивать работу разведки.

— В таком случае станет вопрос об охране. Если я смогу отбиться от возможного нападения или пережить довольно сильный взрыв, то спутники могут пострадать.

— Хм. — Мастер явно задумался. — А зачем тебе целый отдел безопасников, ты начальница или где? Поставь задачу и пускай крутятся как хотят.

— И да, все местные терминалы принимают наши идентификационные карточки. Так что езжай не сомневайся.

— Мастер, я буду права, если предположу что моё отсутствие на базе выгодно не только мне с точки зрения выполнение задачи, но и для вас?

— Да с чего ты взяла, я например очень хочу посмотреть на тебя в одежде.

— Не убедительно, вы могли бы поехать с нами.

— Ну ты же видишь я сейчас занят...

— Всё с вами ясно. — Я обреченно покачала головой. — В высокой долей вероятности Макарыч, нашел новую бутылку редкого напитка и предложил вам распить её? Я права? — Оценив мимику и остальные физиологические показатели пришла к выводу. — Я права. Мастер я же забочусь о вашем здоровье, вам нельзя употреблять спиртосодержащие напитки с такой-то нагрузкой на печень.

— Если нельзя, но очень хочется, то можно. — Обезоруживающе улыбнулся Михаил. — Тем более домашняя медовуха не навредит, там градуса считай почти нет.

Поставив задачу "безопасникам", на подбор телохранителей на поездку и послав сообщение Маше, которая, как и предполагалось, была только рада поездке, я отправилась на стоянку. Сборы как ни странно заняли всего пятнадцать минут. К этому времени ко мне прибежала племянница мастера и, по сложившейся традиции, стала пересказывать мне свежие сплетни. В моем лице, она нашла идеальную слушательницу, я всегда внимательно и практически не вмешиваясь в её монолог, выслушивала её рассказы. Как оказалось их анализ позволял довольно точно оценивать психологическое состояние коллектива, точнее, его административной части. Состояние техников я отслеживала, по диалогам дежурных в геофронте, и изучением записей отдыха Макарыча. Его группа употребив существенное количество спиртных напитков, переставали сдерживаться и высказывали друг другу то, что в обычных условиях не всплывало в диалогах. Неоднократно эти исследования помогали выявить причину напряженности в коллективе и заранее её нейтрализовать.

Всё же путешествия в транспорте очень информативное времяпровождение. Во всяком случае для первой поездки по маршруту. Телохранители сами подобрали транспорт, два бронированных легковых автомобиля, которые числились на балансе как представительские транспортные средства. И судя по всему были предназначены как раз для таких поездок.

Сам город показал, что я скопила достаточно корректные сведения о человеческих городах. Стандартные схемы планировки, высота зданий и поведение населения, во всяком случае, полностью соответствовали предсказанным схемам. Единственное отличие, наличие укрепленных дотов на всех крупных перекрестках. Я не сделала поправку на то, что в стране до сих пор не отменено военное положение.

Сейчас мы направлялись к крупному торговому центру. Выяснив у Маши список подходящих адресов, я выбрала тот в котором на минимальной площади был максимальный выбор. Тратить много времени на поиск подходящей одежды было бы не рационально. Жаль подходящих чертежей не нашлось в базе данных, тогда можно было бы просто собрать подходящую модель на конвейере. Но ни что не мешает мне сейчас скопировать все подходящие схемы.

После того как мы припарковались неподалеку от входа, трое сотрудников из второй машины рассредоточились, и растворились в толпе посетителей. Двое отправились с нами, держась за нашими спинами.

— Так, хоть наш выбор существенно ограничен твоим имиджем, но здесь мы точно подберём тебе пару комплектов! — Категорически заявила девушка. — И для начала пойдём мы вон туда, — потянув меня за руку она двинулась на второй этаж комплекса.

Встречные люди реагировали на нас довольно стандартно. Судя по поискам в базе — это были сотрудники НИИ. Те же кто проявлял наибольшую степень удивления, в базах не числились, скорее всего, работали только в городе.

В следующие два часа мы перебрали десяток подходящих, по мнению Маши, комплектов. Выслушав при этом целый спич девушки о современной моде, моей хоть и идеальной, но нестандартной фигуре и текущих ценах. Связности в её рассказе не наблюдалось, судя по всему, у Маши просто чрезмерно развит речевой центр в мозге. Под конец я решила уступить Маше и сменить обстановку, уж слишком "кислые" лица были у наших охранников.

— Давай немного посидим, а то я набегалась за сегодня просто ужас, да и пить хочется.

— Возможно стоит совершить покупки и отправиться на базу?

— Да ладно, Тарья! Что ты такая бука? Или у тебя внезапно появились срочные дела? Вы же вроде закончили своего робота.

— Мы зря тратим время.

— Покупать с бухты-барахты нельзя. И вообще! Считай это практикой по живому общению с людьми. Вот!

— Разве я демонстрирую некорректное поведение?..

— Нее, всё в порядке. Вот только уж больно ты серьезная. Посмотри как ведут себя отдыхающие люди.

Согласившись с такой точкой зрения, я отправилась следом за девушкой. Через четверть часа, когда Маша решившая перекусить, принялась за десерт, в помещение вошел Александрс какой-то девушкой. Поиск по базам данных не принес результата, запрос к городской базе сейчас был невозможен, он доступен только из внутренней сети. Посторонний человек может представлять опасность, особенно в случае с моим секретарём — он допущен к секретной документации. Нас они тоже заметили и, помахав рукой, направились к нашему столику. Охрана, оценив приближающихся к нам и узнав Александра, не стали вмешиваться. Только сейчас я обратила внимание на занятый безопасниками столик, для телохранителей — идеальная позиция, они вдвоём просматривали всё окружающее пространство.

— Тарья, Маша, добрый день, — поздоровался Александр. — Дамы, это Алиса, моя девушка. Мы присядем с вами?

— Добрый день, — ответила я. — Маша, ты же не против?

— А я думал вам запрещено покидать территорию базы? — Спросил у меня секретарь, поднося пару стульев от соседних столиков.

— Таких ограничений нет. Просто нет смысла тратить время на поездки. Сейчас же мне понадобилось совершить пару покупок. Надо подготовиться к встрече делегации.

— Я краем уха что-то слышал. Вроде большие шишки приезжают. — Уточнил секретарь.

— Ага, — ответила за меня Маша. — Вот даже Тарью приодеться заставили.

— Прямого приказа не было, — ответила я Маше.

— Но просьбы нашего Миллера равносильны служебным инструкциям. Так, я сейчас вернусь, — сказал Александр, отправившись за заказом.

— А вы и правда робот? — довольно робко спросила Алиса. Либо она чересчур хорошая актриса, либо действительно это её естественное поведение. Во всяком случае физиологических отклонений и излишнего волнения не замечено.

— Правда, но я предпочитаю термин 'андроид'.

— Как интересно!.. — протянула она. — Я просто по образованию математик и занималась теоретическими основами искусственного интеллекта, но дальше прикладного умствования мы сдвинутся так и не смогли. Вы не скажете чьи работы заложили основу вашей эээ... конструкции?

— У вас нет прав доступа к такой информации. Однако я всё же могу удовлетворить ваше любопытство. Моя конструкция не имеет аналогов и абсолютна уникальна.

— Ага, я всегда говорила, что дядя хоть и не от мира сего, но гений, — похоже на Машу сейчас найдет очередной приступ, как говорил мастер — "словесного поноса".

— Я тоже так считаю, — перебила я её. Пока она не выдала лишней информации, которую посторонним знать не следует. — Маша, ты закончила?

— А? Да.

— Тогда идём. Мы и так потеряли слишком много времени.

— Но мы же не посмотрели в том магазинчике на четвертом этаже?

— Все последние варианты, что мы рассматривали, в среднем идентичны. Подойдет любой из них.

— Уже уходите? — Спросила нас Алиса.

— Да, нам надо спешить, итак потеряли слишком много времени, — ответила я, отправляясь в сторону ближайшего из уже посещённых магазина. Маша слегка замешкалась и отстала, этим я воспользовалась, чтобы поставить задачу телохранителю.

— Игорь, — обратилась я к старшему из телохранителей. — Возьмите девушку, пришедшую с Александром, в разработку.

— Это важно? Просто, просматривать ещё и семьи работников может быть накладно.

— В данном случае важно. У секретаря слишком высокий доступ и официально он не женат. Если обнаружится хотя бы малейшее подозрение на шпионаж, девушку изолируйте, желательно в тайне от Александра. Официальный приказ получите на базе.

— Есть.

В целом поездка прошла успешно и упущенный пробел в системе безопасности был обнаружен и устранён. По прибытию на базу меня ждало очередное изменение расписания, прибытие комиссии, ожидалось на следующие утро.

Я ждала наблюдателей и Миллера в своем кабинете в геофронте. По плану, сначала мы демонстрировали юнита для имеющих достаточный уровень доступа к секретной информации. Потом официальный брифинг для всей делегации и журналистов. Судя по всему, Миллер начал готовить почву, перед обнародованием данных о третьем юните. И в конце брифинга фуршет для всех собравшихся. Я долго пыталась выяснить самостоятельно функциональный смысл последнего этапа, в конце концов снова обратилась к мастеру. Он пояснил, что в неофициальных диалогах на таких мероприятиях могут решаться довольно важные вопросы или находиться нужные связи.

— Ух ты! Вот уж действительно офис железной леди и образ ты подобрала соответствующий. Сама выбирала? — Дмитрий, несмотря на то, что он официально возглавлял наше отделение НЕВР, спускался в геофронт лишь пару раз.

— Маша помогла, — как оказалось этот брючный костюм единственный из набора покупок, которые не требовали менять кинематику тела. Все остальные мешали движению и требовали дополнительных настроек для модулей моторики.

— Доклад готов?

— Им займётся один из главных техников.

— Я же просил...

— Именно поэтому техническую часть будет рассказывать он, — перебила я Дмитрия. — Так как в целом всю конструкцию знаю лишь я и мастер. Теоретическую часть, если потребуется, я поясню сама.

— Если так, то под твою ответственность.

— Как скажете.

К одиннадцати часам собрались все заинтересованные лица. К сожалению доступа к данным по ним кроме общих фраз из главной базы данных НЕРВ не было. На меня поглядывали, но без явного интереса. Всё внимание было сосредоточено на евангелионе. И посмотреть здесь было на что. При конструировании я полностью отказалась от подхода "древних", как я назвала создателей первых евангелионов, описанных в свитках. И дизайн, и строение внешней брони, подверглись кардинальной переработке. Как итог, 'Юнит-03' был совершенно не похожим на остальные модели.

Никаких выступающих элементов, плотно прилегающие, идеально подогнанные элементы брони. Суставы максимально прикрытые подвижными пластинами. Корпус покрашен несколькими составами, которые в комплексе позволяли поглощать излучения в тех диапазонах, в которых работают системы обнаружения все известные систему дальнего обнаружения и радары. В головном модуле я полностью отказалась от выносных оптических приборов, и разместить их внутри, под прикрытием пятнадцати сантиметровым бронестеклом армированным напряженным микроволокнами. Первые прототипы этого материала сейчас служили полом в моем кабинете. В целом, хоть евангелион и представляет собой живой организм 'одетый' в экзоскелет, но с учетом значительной кибернетизации организма юнита, даже потеря всей брони снизит боеспособность всего на двадцать процентов.

Универсальная система контроля вооружения позволяет юниту стрелять из всего набора производимого для евангелионов оружия. Также за счет отключения питания щитов, можно было запустить мощную рельсовую пушку разработанную специально как основное ударное орудие дальнего действия.

Ожидая пока прибудут все заинтересованные лица, я отошла к стене и отслеживала прибывающих на базу людей. Параллельно отслеживая их перемещение по базе. Пока нестандартного поведения замечено не было, однако с учетом количества прибывших возможны любые нестандартные ситуации.

— Господа прошу внимания, мы начинаем. — Сказал Дмитрий когда прибыл представитель НЕРВ США. Его самолет был задержан в связи с погодной обстановкой над Атлантикой, как заявили представители штатов. Хотя данные со спутников не показали каких либо существенных атмосферных процессов, которые могли бы помешать полёт.

Вступительная речь Миллера оказалась достаточно витиеватой, его ораторское искусство позволяло удерживать всё внимание собравшихся на себе. Кажется я поняла почему Дмитрий смог получить этот пост. Если даже я, работая на максимальной скорости, не могла полностью и адекватно расшифровать все оттенки смысла, что несла его речь, то большинство людей вообще скорее всего тратили всё внимание на вычленение нужной им информации, возможно упуская какие-то важные факты.

Закончив вступительную часть, Миллер попросил меня включить освещение в геофронте. Как он сказал если делегация сразу увидит юнит — эффект будет не тот. Изначально мы хотели перекрыть рольставнями все окна в помещение, но как оказалось нужного эффекта можно достичь просто погасить всё освещение.

Через несколько секунд, по помещению раздался дружный гул восхищения в том числе и не цензурного на нескольких языках.

— Разрешите представить вам господа — юнит ноль три. Первый серийный тяжелый евангелион прорыва, оснащенный по последнему слову техники. — Дмитрий жестом указал на биомеханоида. — Алексей ваш выход. Расскажите нашим гостям поподробнее об это юните.

Речь техника я уже не слушала, полностью переключившись на наблюдение за происходящим на поверхности. Тридцать пять человек делегации и двенадцать журналистов допущенных на территорию это очень много. Для ускорения досмотра я отправила на помощь дежурным на пропускном пункте, группу дронов снабженных портативными сканерами. Как оказалась не зря, был задержан один из независимых журналистов, в его вещах была обнаружено несколько гранат и не зарегистрированный пистолет Макарова. Так же было изъято пятнадцать портативных передатчиков и камер. Хотя всех заранее оповестили, что съемка на территории запрещена.

Геофронт я покидала последней, пришлось задержаться, что бы убедиться, что не осталось незамеченных жучков и случайно зашедших 'не туда' гостей. Как было уже не раз, когда мы ловили шпионов на границе города. Один раз даже была пресечена попытка подкопа под линию периметра.

В большом актовом главного корпуса зале кипела жизнь, журналисты суетливо перебегали от одной группы собравшихся наблюдателей к другой. Прибывшие члены делегации занялись обменом мнениями и, судя по выхваченным из общей какофонии фразам, основной темой для обсуждения был наш юнит. Миллер был активен как никогда, лавируя между группами и постоянно что-то обсуждая. Я снова пристроившись в стороне, наблюдала за происходящим фиксируя новые лица, и изучая все доступные данные и присутствующим людям. Собравшиеся здесь, могли иметь существенное влияние на глобальное поле вероятностей и лучше узнать о них как можно больше. Параллельно я запустила фоновый процесс поиска по свиткам мертвого моря. Возможно я смогу найти, какие либо упоминания о ком либо из присутствующих здесь.

— А сейчас подробности о ТТХ юнита расскажет нам главный инженер проекта и по совместительству единственный в мире на сегодняшний день искусственный интеллект АКС-9 Тарья. — Отфильтровав упоминания моего имени, модуль отвечающий за мониторинг окружающей обстановки вывели меня из режима поиска.

Интересна была реакция людей. Пока Дмитрий не объявил докладчика всё было спокойно, но после упоминания о ИИ журналисты, да и большая часть 'свиты' резко оживились. Часть сразу же перевела внимание на экран, другая повернулась в сторону входа. Судя по всему я переоценила осведомленность посторонних о происходящем на базе и информация о моем существовании ушла только на верхние уровни управленцев. Либо же информация о новом юните поглотила всё внимание присутствующих. Другого объяснения отсутствия внимания ко мне со стороны журналистов я не видела. Хотя, возможно, что это работа охраны равномерно рассредоточенной по залу. Они так же могли отваживать журналистов пытающихся подойти ко мне.

Когда я поднялась со своего места в зале, и отправилась к кафедре на сцене наступила оглушительная тишина. Придав мимике дежурно вежливое выражения, я как потом сказал мастер начала капать на мозги. Максимально ровно не прерываясь я около получаса поясняла технические детали и общую информацию о юните. С учетом специфичной терминологии, часть из которой, я сама же и ввела в оборот, почерпнуть какие либо сведения из моего рассказа смогут только аналитики и то далеко не факт.

Вот чего я не ожидала, так это того что существенная часть журналистов окружила меня, как только я спустилась со сцены. От необходимости отвечать на вопросы этой толпы меня оградил Дмитрий, который намекнул условия, на которых их вообще сюда пустили.

Через несколько часов, большая часть делегации разъехалась, остались лишь несколько групп из немецкого отделения. Часть из них собиралась на какое то совещание в столице и разместились в общежитии.

Мои надежды на то, что всё пройдет без эксцессов провалились. В районе полуночи датчики зафиксировали нарушение периметра неустановленным лицом. Кто-то спустился через служебный вход в геофронт. Причем действовал достаточно осторожно и, если бы не дополнительные системы наблюдения, камеры бы не смогли бы засечь его перемещений. Часть из них он обходил, другую блокировал каким-то прибором на несколько секунд. Вот только направился он явно туда куда мне и надо. Разблокировав один из проходов вниз, подала команду на открытие, когда вторженец проходил мимо. Вот только сразу после второй двери шлюза его ждали два дрона вооруженных шокерами. Оглушив человека, я контролируя дронов напрямую, отнесла его в специально подготовленное помещение. Маленькая комната с металлическим столом и двумя зафиксированными на полу стульями. Сняв маску, изучила лицо и сделала запрос к базе данных. Согласно пришедший информации вторженцем оказался некий Рёдзи Кадзи, работник из института Мардук, в данный момент приписанный к германскому отделению НЕРВ.

Времени, ушедшего на задержание вторженца и доставку его в допросную, мне хватило на то, что бы спуститься в геофронт и взять в лаборатории заранее подготовленный "аргумент", для влияния на задержанного. Средство возникло как побочный проект от разработки наномашин и на данный момент обладало лишь несколькими функциями, но и этих возможностей должно было хватить. Передавать Рёдзи службе безопасности я не стала, он может оказаться довольно полезным для нас с мастером. Согласно данным полученным от Миллера, этот человек предположительно является шпионом, как минимум, двух организаций. Прямых доказательств не было, но в комментарии от самого Дмитрия к этому пункту значилось: "Хорошо работает стервец, не подкопаешься". Если диалог пройдет удачно, Кадзи Рёдзи будет работать и на меня. Так же беседа покажет насколько хорошо я научилась методам общения и убеждения.

На случай провала переговоров, я подготовила запасной план. Найдя все записи системы безопасности, где был запечатлен Рёдзи, я подготовила их отредактированную копию, удалив его из видео ряда. И создала реплику базы данных куда внедрила новые данные. Если шпион откажется предоставлять мне сведения, я отправлю его в свою лабораторию, в качестве подопытного. Найти его не смогут. Доказать причастность работников нашей базы к исчезновению тоже не получиться. Запрос на данные с камер отправиться ко мне, что даст мне возможность передать данные в абсолютно любой форме или вообще не выдавать эту информацию. На КПП стояли проверенные люди, для них я заранее подготовила приказ 'забыть' тот факт, что они видели Рёдзи на пропускном пункте.

Поставив дронов, как караульных, возле двери и устроившись на стуле напротив Рёдзи, привела его в чувство несильным электрическим разрядом. Человек дернулся, чуть не упал со стула, но как ни странно, быстро сориентировался и взял себя в руки. Во всяком случае, физиологические показатели вернулись к значениям, близки к нормальным, буквально в течение сорока секунд.

— Добрый вечер. Хорошая сегодня погода, не правда ли? — Обратилась я к задержанному, переключая язык общения на японский, судя по записям являющимся родным для Кадзи.

— Эээ, я бы не сказал, что вечер добрый. — Он выразительно посмотрел на наручники, которыми был прикован к скобе размещенной в центре стола. — Могу я узнать на каком основании меня задержали?

— Вы находились в геофронте не имея на то должного уровня допуска.

— Девушка, ну понимаете я просто заблудился. Замотался с этими поездками, то туда дергают, то сюда. К вечеру совсем вымотался. — Он заискивающе улыбнулся. — Может, ограничимся простым выговором, а?

— Что бы вы знали, девушкой я являюсь лишь с очень большой долей условности, но не об этом речь. В час ночи, вы находились на секретном объекте, имея с собой мощный блокиратор электроники. Если вы считаете, что сможете притвориться заблудившимся, можете об этом забыть.

— Тогда нам не о чем разговаривать, я требую разбирательства происшествия с участием моего непосредственного начальства.

— Требую разбирательства, да? А что вы скажете на то, что по всем документам никогда не пресекали КПП нашей базы. Возможно выше начальство и будет вас искать, но найти не сможет, и доказать что-либо тоже. Вы сейчас живы только потому, что можете быть полезны для меня. Я доступно объясняю? — Сказала я, смотря в глаза человеку. Мимику, за исключением речевой, я полностью отключила. Как показала практика, её отсутствие при общении, вызывало сильную эмоциональную реакцию у людей. Как сказал один из техников, которого я отчитывала используя ту же схему, что и сейчас, своим коллегам: "Тарья страшная". Больше нарушений техники безопасности за этим сотрудником замечено не было.

— Не смешно. Я точно помню, что меня зарегистрировали на проходной.

— А вот в мои базах данных нет такой информации. Как и нет видеозаписей, указывающих на то, что вы были на объекте. — Вот теперь, стало заметно, что Кадзи начал волноваться.

— Вы блефуете.

— Мы можем подождать до утра. И вернуться к разговору, после того как ваша делегация покинет базу. — Я выдержала небольшую паузу. — Без вас. Тогда и проверим насколько хороши здешние системы безопасности.

— Бред какой-то. Миллеру это так просто с рук не спустят.

— Вы находитесь на территории НЕРВ Россия. И здесь Миллер царь и бог в одном лице. Геофронт же целиком и полностью контролирую я, улавливаете аналогию?

— И куда только смотрит штаб? — Он обреченно покачал головой.

— Туда куда ему указывают, но наш разговор ушел в сторону. Кадзи, я знаю о вашей, скажем так, второй профессии.

— Не понимаю о чём вы. — Буркнул он.

— Вы всё прекрасно понимаете. У службы безопасности, есть только косвенные доказательства. Однако это лишь показывает ваш довольно высокий уровень подготовки.

— Бред какой-то.

— Знаете так дальше дело не пойдет. Давайте немного форсируем события. — Ответила, максимально быстро приблизившись к человеку, и сжав его челюсти так, что он не смог закрыть рот, насильно влила Кадзи заранее подготовленную колонию экспериментальных медицинских наномашин.

— Что это за дрянь?! — Выкрикнул Кадзи, пытаясь отплеваться.

— Можете не стараться, наноботы уже внедрились в слизистую оболочку, и начали распространяться по организму.

— Что?!

— Я работала над возможностью лечения организма человека на клеточном уровне. Однако времени не хватило и мне пришлось свернуть разработки по этому направлению. Так что колония, сейчас развивающаяся в вашем теле довольно нестабильна. — Заметив серьезное изменение в физиологических показателях, решила немного успокоить человека. — Нет, она работает, нейтрализует практически все виды органических и неорганических ядов. Уничтожает всех возбудителей бактериальной природы и существенную часть вирусов. Помогает очищать кровь от шлаков. Согласитесь очень полезные механизмы?

— И в чём подвох? — Прищурившись спросил он. Чем подтвердил правильность моего выбора. У этого человека чрезвычайно стабильная нервная система.

— Через месяц полтора, наноботы станут нестабильны. Они начнут бесконтрольное размножение, убивая вас. Это легко поправимо, достаточно обратится ко мне, я могу полностью восстановить работоспособность этой системы. Вы понимаете к чему я виду?

— К тому, что я скоро сдохну?

— Отнюдь. Всё зависит от вашего поведения. Мне нужна информация... Вся неофициальная или засекреченная информация к которой вы будете иметь доступ. А в качестве дополнительного мотивирующего фактора... — Я демонстративно щелкнула пальцами, одновременно подавая команду наноботам, на кратковременную активацию болевых рецепторов. — Я могу управлять этими машинами. — Сказала я наблюдая за судорожно дернувшимся и застонавшим человеком. О том, что я могу это делать только на расстоянии не больше полутора метров ему знать необязательно.

— И да, избавиться от них самостоятельно вы не сможете. Они построены на основе военных технологий, уровень электромагнитного излучения, который их уничтожает, гарантированно убивает человека.

— Сука. — Процедил Кадзи, сквозь зубы, справившись с последствиями воздействия наноботов.

— Теперь выбор за вами. Или вы возвращаетесь к делегации, как 'заблудившийся', или пополняете собой ряды без вести пропавших. — Сказав это, я, опёршись локтями на стол и положив голову на скрещенные пальцы, стала наблюдать за реакцией человека.

— То есть выбора ты мне не оставляешь? — Ответил он через несколько минут.

— Ну почему же? Вы всегда можете покончить жизнь самоубийством. Да и, с учетом сферы вашей деятельности... Статистика говорит, что такие как вы, редко доживают до пенсионного возраста. Не я, так другие в конце концов поймали бы вас. Да, кстати, если согласитесь, можете рассчитывать на меня, я всегда забочусь о людях с которыми работаю.

— Скорее уже ты просто не любишь терять удобные инструменты.

— И это тоже. — Подтвердила я догадку Кадзи.

— Нет, я знал что русские те ещё отморозки, но давать существу подобному тебе столько власти. Твой создатель всё-таки клинический...

— Не стоит оскорблять мастера. Особенно в моем присутствии. — Остановила я Рёдзи. — Время вышло. Да или нет? Вы работаете на меня или желаете сегодня отбыть в мир иной?!

— Как будто у меня есть выбор. — Буркнул он.

— Четче пожалуйста.

— Да. Согласен.

— Замечательно. — Ответила я, отправляя дронов на место постоянной дислокации, и освобождая Кадзи. Браслеты наручников демонстративно порвала. Думаю дополнительная демонстрация моих возможностей не повредит. — Пойдем, я провожу вас к вашей группе.

— Как бы лекарство не оказалось хуже болезни. — Услышала я шепот Кадзи, когда мы поднимались на поверхность.

— Что простите?

— А нет, ничего-ничего.

— Уверены?

— Тарья, а что ты планируешь делать, когда всё закончиться? Если мир всё-таки выстоит?

— Ну вот, вы продолжаете подтверждать свою квалификацию. Эта информация доступна далеко не всем. — Кадзи поморщился. — А что касается вашего вопроса, я планирую продолжить заниматься изучением нашей вселенной.

— Если тебе дадут. Ты же понимаешь, что в покое тебя не оставят? Многие попытаются заполучить для себя технологию создания подобных тебе роботов.

— Я предпочитаю термин — андроид. Сама технология слишком сложна и нигде не публиковалась, на сегодняшний день, всей информацией владею лишь я.

— И всё же.

— Я не дам распространиться этим данным или использовать их без контроля с моей стороны. В случае если ситуация вынудит меня прекратить сотрудничество с НЕРВ или правительством я просто исчезну. На данный момент для поддержания моей работоспособности требуется минимальная инфраструктура. — Кадзи в ответ лишь покачал головой.

Вот уже неделю я была вынуждена бездействовать. Продолжать работы дальше, без пилота, было невозможно. Мои сообщения, адресованные Миллеру, игнорировались. Точнее, я получила ответ только на первое. Текстовое сообщение гласило: 'Ждите, пилот скоро прибудет'. Дабы не тратить время впустую, я перешла к второстепенным задачам.

Часть персонала, показавшая слишком высокий уровень усталости, получила длительные отгулы. Отдел безопасности я заставила проверить не только сотрудников, но и их родственников. Причём пришлось именно заставлять, так как их начальник был убежден, что это занятие не стоит потраченного времени. И вообще, мне стоит отправляться заниматься своими делами, а не вмешиваться в работу его ведомства. Попытки убедить и как-то по-другому повлиять на человека не принесли никакого результата. Поэтому, оценив всё за и против, просто вызвала Костю и ещё несколько человек из его взвода и приказала отправить бывшего начальника отдела безопасности под домашний арест как несоответствующего занимаемой должности. Его дальнейшую судьбу будет решать лично Миллер. На освободившуюся должность был назначен один из заместителей. Я ожидала волны возмущений от других сотрудников отдела, но, как оказалось, мои действия были восприняты, как вполне штатная ситуация.

Сама проверка выявила несколько семей, демонстрировавших нестандартное поведение, их направили в дальнейшую разработку. Подозрение на счет Алисы не оправдались, она работала в местной школе и в связях с сомнительными личностями замечена не была. Несмотря на результаты проверки, для семей сотрудников, занимающих ключевые должности, я всё же выделила дополнительное финансирование на постоянную слежку за ними.

Ещё через три дня стек отложенных мелки задач был полностью выполнен и я перешла к тем проектам, которые на начальных этапах требовали лишь вычислительных ресурсов, и одновременно стала помогать мастеру в его исследованиях.

Однако всё равно у меня оставалось довольно много свободного времени, которое я тратила на общее саморазвитие. Ходила по отделам и общалась с сотрудниками, сидела с Машей и её подругами. Правда, в основном слушала их, редко участвуя в диалогах. Как ни странно, эти польза от этих встречи была не только в улучшении навыков коммуникации, но и позволила мне узнать много мелких подробностей о бытовом аспекте жизни людей, а так же научиться готовить пищу. Ну а оставшееся время тратила на отладку баллистических программам, которые тестировала в тире.

Сегодня был выходной, мастер уехал по делам в город, большая часть работников базы, свободная от дежурств, отправилась туда же. Я решила пойти в парк, чтобы выполнить задачу из самого начала стека — погладить белку. Практической цели это задача не несла, но в данном случае я решила последовать совету Маши, которая говорила, что иногда всё же следует потакать своим маленьким желаниям. И на этот раз я подготовилась. Взяла в столовой сто грамм фундука, уже обжаренного, но как показало дополнительное изучение вопроса, и такой вариант был вполне пригоден. Метод мне посоветовал друг и подчиненный Макарыча, который при мне смог приманить зверька и кормить его с рук. Теперь я хотела повторить это лично.

В данный момент я наблюдала уже за пятым по счету зверьком, который появлялся в поле видимости. Все из них пытались подойти ко мне, но, приблизившись на расстояние от полутора до двух метров, убегали обратно на дерево. Судя по всему, что-то во мне их пугало. Последняя белка отличалась настойчивостью, она совершила уже семь попыток подойти к руке с орехами, с каждой попыткой подбираясь всё ближе и ближе.

В тот момент, когда зверёк всё-таки решился забраться на руку, я зафиксировала приближение человека. Судя по данным, пришедшим от сканеров, это был подросток, и что самое интересное сотрудников с такими биометрическими параметрами у нас не было. В ответ на запрос к КПП, пришло подтверждение, что сегодня на базу прибыл капитан Баскаков, в списке сопровождающих лиц которого была указана племянница, судя по возрасту — подросток. Проблема была в том, что по официальным документам у капитана не числилось родственников соответствующего возраста. Что ещё более странно — подросток шёл напрямик, минуя все проложенные дорожки. Причём, если онсохранит текущую траекторию, то меньше чем через минуту выйдет прямо на меня.

Прогноз оправдался. Молодая девушка выбралась из кустов как раз в тот момент, когда зверёк забрался мне на руку, но испуганный внезапным появлением нового лица, снова скрылся на дереве.

— Ух, ёжкин ты кот! — вскрикнула девушка упав на дорожку, споткнувшись об один из выступающих из почвы корней. — Кто ж так парки-то строит?!

— С учётом того, что это не парк, а огороженный участок леса с проложенными по нему тропинками, все претензии вам стоит предъявлять природе. — Сказала я девушке, помогая ей подняться на ноги, — позвольте узнать что вы забыли посреди парка и предъявите вашу идентификационную карту.

— Спасибо, а то я уже было думала, что совсем заблудила... Ой! — поднявшаяся девушка внимательно меня рассмотрела и, неудачно дёрнувшись, начала падать на землю. На этот раз я успела её удержать.

— Девушка, я бы не рекомендовала тебе снова обнимать землю, она холодная и грязная, — улыбнувшись, сказала я, помогая ей принять устойчивое положение.

— Простите, а вы кто? — Осторожно спросила та, пытаясь отодвинуться от меня подальше.

— Я Тарья, а ты не бойся, не съем, — судя по физиологическим показателям, девушка не играла, а действительно была напугана и уже довольно долго бродила по парку. Хотя здесь я всё же могла ошибаться, у нас на базе было слишком мало сотрудников с восточно-азиатскими чертами лица для накопления актуальных данных для обработки мимики. — Покажи мне, пожалуйста, пропуск и я отведу тебя на место назначения, а то без карты незнакомый с местностью человек может блуждать тут долго.

— Гм, мне дядя Серёжа... Ну, то есть капитан Баскаков, сказал, что по прибытии надо обратиться к Тарье Семцовой. Ах да, пропуск! — сказала она, протягивая мне свою карточку.

Данные, считанные с неё, показали всю глубину безответственности людей или чрезмерной секретности. Согласно информации из базы данных главного офиса, предо мной стояла гражданка Российской Федерации Нагиса Каору, которую направили в наше отделение как кандидата в пилоты Юнита-03. Кажется, я понимаю почему в такие моменты и мастер и Макарыч использовали нецензурную лексику. Сделать уже ничего нельзя, но выразить свое возмущение очень хочется. Как можно было оставить без присмотра такого важного человека, особенно с учётом нестабильной ситуации в нашем отделении? И, судя по тому, что на базе работает только один человек с такой фамилией — мой мастер, а имя Тарья носила только я, обратиться должны были ко мне, но сообщения об этом не поступало.

— Давай знакомиться, Нагиса. Ты не будешь против такого обращения? — спросила я, возвращая девочке пропуск. С пилотом следует наладить как можно более близкие отношения. — Официально у меня нет фамилии, но мастера, меня создавшего, зовут Михаил Семцов, так что ты, блуждая по парку, вышла именно туда куда надо.

— Ну, хоть в чём-то сегодня мне повезло... Тарья, а вы кто? Нет, я всё понимаю, но я думала меня снова отправят к воякам, а здесь военными и не пахнет. Да и вы выглядите, эээ... нестандартно. И, кстати, почему "создавшего"? И к вашему рождению учёные приложили свои руки?.. Упс! — она прижала ладонь ко рту.

— Сколько вопросов, — я покачала головой. — Пойдём-ка мы к общежитию, а по дороге я тебе всё объясню. Заодно проведём первый инструктаж, — к этому времени уже вернулся ответ на запрос в головной офис. Миллер не стал устанавливать голосовое соединение, а просто отправил текстовое подтверждение, заверенное его цифровой подписью.

— Зовут меня Тарья и я андроид. Одновременно я главный инженер-конструктор и глава отделения НЕРВ, в котором ты сейчас находишься, — после моих слов девочка заметно подтянулась и напряглась. Судя по всему, довольно часто общалась с "большими" начальниками и впечатления у неё остались негативные. Поэтому я решила сгладить их и наладить личные отношения с пилотом. Для работы с пилотом это будет наиболее эффективным методом. Надеюсь, моих знаний хватит, чтобы поддерживать общение с ребёнком. — Но ты меня не бойся, работать нам предстоит довольно долго и, надеюсь, плодотворно. Для начала расскажи-ка мне подготовку, которую ты проходила?

— Ну, меня готовили как диверсанта. Капитан сказал, что силовые тренировки мне бесполезны, так что рукопашный бой, тактика, стрельба, минно-взрывное дело. Но я не успела пройти весь курс, всего-то полгода училась, а потом внезапно пришел приказ о моём переводе на другую базу.

— И тебе не объяснили почему, так?

— Да.

— В таком случае, думаю, пришло время посвятить тебя в некоторые подробности, — сказала я, сканируя окрестности на предмет наличия посторонних. — В ближайшие годы Земля будет атакована существами неизвестного генезиса. Предположительно, обладающие крайне высокими боевыми характеристиками. Для противодействия им была построена серия биомеханоидов, способных выдержать сражение с пришельцами.

— Вы шутите?!

— Никаких шуток. Это объективная на данный момент информация. Несмотря на высокие ТТХ этих машин, сейчас существует неустранимая доступными нам методами проблема. Принципы работы биомеханоидов требуют, чтобы ими управлял живой пилот. Причём полностью совместимый с ними по определенным показателям. Без пилота юнит, который одним своим существованием нарушает некоторые законы физики, является лишь бесполезным набором деталей и биологических тканей.

— Всё это интересно конечно, но я-то тут причём? — Скептически уточнила Нагиса.

— Ты подходишь.

— Для чего?

— Для того, чтобы стать пилотом юнита.

— Вы серьезно?! — Девушка даже сбилась с шага.

— Совершенно серьезно.

— Убиться веником... Ох, простите, не каждый день тебе сообщают подобные новости.

— Я понимаю, но нам неизвестны конкретные сроки нападения, поэтому уже завтра мы начнём тренировки.

— Брр. — Нагиса помотала головой. — Так. Я могу понять, что для управления может требоваться только определенный пилот, о будущем нападении узнали разведчики, но как механизм может нарушать законы физики?!

— Нагиса, на каком уровне находится твое образование?

— Если бы не эти игры в "войнушку", я бы в этом году поступала бы на первый курс, — вот ещё одно подтверждение тому, что Каору подходит для пилотирования. У пилотов, согласно данным, полученным из Мардук и подтвержденных информацией из свитков, в среднем интеллект выше, чем у сверстников.

— Тогда ты должна понять, что согласно всем известным законам физики, биомеханоид ростом пятьдесят метров и весом одна тысяча пятьсот семьдесят восемь тонн не может существовать, не разрушаясь под собственным весом, и тем более активно перемещаться.

— Ну, нифига ж себе! — судя по выражению лица, сама идея управления юнитом уже вызывает у девушки положительный отклик. Это хорошо, не придётся прибегать к агрессивным методам воздействия.

— Я тоже так думаю. Мы, кстати, пришли. Сейчас отведём тебя в общежитие и приставим к тебе сопровождающего. Он тебе все покажет и будет отвечать за все бытовые вопросы. Ты пока обустраивайся, а мы начнём подготовку в активации юнита.

Оставив пилота на попечение охранников, я отправилась решать организационные вопросы. Заодно отдала команду на подготовку юнита к активации и отправила приказ возвращаться к служебным обязанностям всем отсутствующим на базе сотрудникам.

* * *

— Это что — секретная база тёмного властелина? — спросила Каору, разглядывая массивные створки ворот главного тоннеля.

— Почти. Этот люк перекрывает главный проход в геофронт. По нему же ты будет выводить на поверхность евангелион, — указывая Нагисе на малые шлюзовые ворота, через которые проходил персонал.

— Ого, какой здоровый! На какой же глубине находится сама база, если туда ведёт такой тоннель?

— Верхняя точка купола геофронта расположена по глубине четыреста метров. Точнее четыреста двадцати восьми метров.

— Ну, ни чего себе! — присвистнула девушка, рассматривая открывшеюся ей картину. Мы стояли на одном из балконов расположенных на верхней полусфере геофронта. Я привела пилота сюда после спуска, следуя рекомендациям психологов, яркие положительные впечатления помогают сгладить высокие нагрузки на психику. Они неизбежны при синхронизации с юнитом.

— Добро пожаловать в Российский геофронт. Не самый большой по размеру, но точно один из самых важных по значению. Кстати, рекомендую обратить внимание чуть ниже и левее.

— Это то о чём я подумала?..

— Прости, но мысли читать я не умею, но могу предположить их ход. Да, это и есть Юнит-03, который тебе предстоит пилотировать.

— Какой он огромный. Слушай, Тарья, ты говоришь, эта махина за номером три идёт?

— Да.

— Значит, есть и другие евангелионы?

— Мне известно о том, что нулевой и ноль первый юниты уже построены и проходят испытания в Японии. Ещё один сейчас находится в германии. Однако данные о них засекречены, как впрочем, информация и о нашем.

— Ясно...

— Ладно, пойдем в совещательную. Для начала проведем инструктаж. Сегодня твоим провожатым буду я. В остальное время ты будешь работать с дежурным персоналом.

— Кстати, Тарья, всё хотела тебя спросить, а кто ты по званию или должности? Нет, понятно, что ты здесь главная, но в официальной обстановке мне надо к тебе как-то обращаться, а знаков различий ты не носишь. Вон, даже мне навесили младшего лейтенанта.

— Звание — лишь способ обойти все бюрократические процедуры и дать тебе должный уровень допуска. Весь персонал базы имеет те или иные офицерские звания. Что касается меня, то, согласно официальным документам, я прохожу как АКС-9 и являюсь управляющий ЭВМ базы. Собственно, в моей памяти хранится вся секретная информация.

— То есть, когда ты говорила, что ты робот... — Нагиса сделала в воздухе неопределенный жест рукой.

— Я именно именно это и имела ввиду. Для простоты можешь считать меня искусственным интеллектом, управляющим этой оболочкой, — ответила я девушке.

— Куда я попала... ОБЧР, ИИ и огромная подземная база... Меня явно забросили в будущее. Да, даже в комнате стоит жидкокристаллический монитор. Они же баснословных денег стоят и, как мне кажется, они такие здесь везде.

— На данный момент нам неизвестны методы, которыми можно реализовать путешествие во времени. Так что тебе придётся принять окружающий мир как объективную действительность. На счёт же техники, вся она производится на нашей базе. После оптимизации производственных линий её сборка требует минимальных затрат. Вполне возможно, что в будущем тут будут производить и гражданскую продукцию в коммерческих целях, — дальше мы шли молча. Судя по всему, Нагисе требовалось время на то, чтобы осознать увиденное.

— Проходи, присаживайся, — сказала я, пропуская Нагису в кабинет. Здесь нас уже ждали мастер, Александр и Костя. Также я пригласила Веру Павловну, штатного медика, который будет следить за состоянием здоровья пилота. Все замеры и лабораторные исследования буду проводить я, в зоне ответственности медика будет прямое лечение травм и болезней пилота. Костя как мое доверенное лицо будет контролировать физические тренировки пилота. Всё же с этим человеком мне крайне повезло. Со времен нашего первого знакомства я плотно привязала его к себе: как через официальные каналы — он получает существенные надбавки к жалованию за каждое выполненное мной поручение, так и через родственников. Я посодействовала переселению его семьи из неблагополучного района на границе Китая в город при базе и устроила этих людей на работу. Узнать как сам человек относится к своему положению мне пока не удалось, но если он попробует действовать против моих интересов, мне будет чем на него надавить.

— Доброе утро, — поздоровалась я с присутствующими людьми. Нагиса, знакомься — это Михаил Семцов, мой отец, один из главных инженеров и глава научного отдела в частности. Михаил — это наш пилот Нагиса Каору. Нагиса, я так понимаю, с остальными ты уже успела познакомиться?

— Да. Ещё вчера.

— Замечательно, тогда не будем терять время и начнем, пожалуй, общий инструктаж. Все здесь присутствующие отобраны как особо доверенные люди и будут напрямую работать с пилотом. Поэтому, чтобы повысить вашу эффективность, вы должны получить более точные сведения о грядущих событиях. Нагиса, ты должна особенно внимательно выслушать меня, для тебя эта информация буквально может быть жизненно важной.

Рассказ о существах, получивших кодовое название 'Ангел' и событиях, связанных с ними, плавно перетёк в опрос пилота по её знаниям и подготовке. Затем я рассказывала в основном для врача и пилота ТТХ евангелиона и основные принципы управления. Остальным эти данные были неважны или уже известны.

— Ну, раз с теоретической частью покончили, думаю, пора начинать тестовые испытания, — сказал мастер после того как мы закончили с последним из вопросов.

— Я полностью согласна с Михаилом, — сказала я, поднимаясь со своего места. — Мастер, Вера Павловна, думаю, вам стоит помочь Нагисе с пилотажным костюмом, а я пока займусь финальной стадией расконсервации юнита.

— Конечно-конечно, мамочка, — шутливо ответил мастер, подмигнув мне. — Пойдём, милое дитя, познакомим тебя с самым совершенным средством защиты из всех разработанных у нас в стране.

— Дайте угадаю, — спросила Нагиса у мастера, — разработала костюм Тарья, да?

— А кто ж ещё-то? Я тебе по-секрету скажу — она у нас тут главный параноик, так что одеть тебе предстоит даже не костюм, а штурмовую броню. — Ответил пилоту Михаил.

— Мастер, вы меня обижаете... Это не паранойя, а здоровые меры безопасности, — парировала я.

— Так, пилот Каору, бежим, а то нам ещё одну лекцию прочитают! — Сказал мастер, утаскивая за руку Каору из кабинета.

— Ох, до седых волос дожил, а ведёт себя как ребёнок, — возмутилась Вера Павловна. — И как только профессора ему дали?..

— Здесь я с вами полностью согласна, и за здоровьем своим он, кстати, совершенно не следит. Мне приходиться постоянно напоминать мастеру про лекарства, — поддержала я медика.

— Ладно, Тарья, пойду и я. Что, кстати, надо рассказать пилоту?

— В костюм встроены средства первой помощи. Я хотела бы, чтобы вы убедились, что пилот достаточно знает о физиологии человеческого организма, чтобы вручную пользоваться ими.

— Понятно. Девочка она грамотная, думаю, проблем не будет, — ответила Вера и отправилась следом за мастером.

— Теперь с вами, господа. Александр, если есть желание, можете пройти в наблюдательный пункт, в противном случае на сегодня вы мне больше не нужны. Костя, тебе, думаю, надо будет наблюдать за всеми тренировками пилота с юнитом. Это поможет подобрать наиболее эффективные упражнения для Нагисы.

Мужчины переглянулись и Костя ответил за двоих: "Мы, наверное, пойдём на наблюдательный пункт, да Саш?'

— Именно, мне, например, очень хочется посмотреть на евангелион в деле.

* * *

Все системы активировались штатно. Уровень ЛСЛ в цистернах в норме. Телеметрия от юнита и костюма пилота поступала исправно и показывала штатные значения всех параметров.

— Так, в капсуле разместилась, с юнитом состыковались. Все индикаторы зеленые. Проверила подключение к бортовой сети. Все параметры зеленые, а значит в пределах нормы. Реакторы находятся на автоматическом управлении, возвращают корректный ответ на запрос состояния. Всё правильно, Тарья? — отчиталась Нагиса после стыковки капсулы с юнитом, используя встроенные системы коммуникации. Её ответ я транслировала через динамики системы оповещения в центре управления, в который превратился мой кабинет. Также трансляция велась в помещении для наблюдателей.

— Ты забыла о проверке системы креплений и катапультирования, — подсказала я девушке.

— О, точно, крепления зафиксированы, система катапультирования готова.

— Какие-либо проблемы с органами управления возникли?

— Нет. Тут ничего сложного, я думала, будет хуже. После вертолетных курсов в мозгах знатная каша была, там столько всяких тумблеров...

— Наша система довольно совершенна и не требует в большинстве случаев прямого управления, но оно доступно и со временем тебе придется его освоить. Сейчас основная задача провести синхронизацию. Ты готова?

— Аки пионер, всегда готова.

— Принято.

— Техники, доклад, — обратилась я к дежурной смене. В данный момент их задача следить за показателями всех систем и в случае необходимости принять на себя управление. В штатном режиме этого не требовалось, всеми системами я управляла напрямую.

Получив подтверждение о готовности всех систем, начала собственно синхронизацию.

— Начинаем процесс синхронизации, — объявила через систему оповещения. — Первая стадия.

— Костюм пилота переведён во второй режим работы. Начато заполнение капсулы ЛСЛ.

— Капсула заполнена. Пилот, состояние?

— Какая же гадость эта ваша ЛСЛ, — ответила Нагиса, стараясь показать интонацией всю степень своего отношения к данной жидкости.

— Изменить химический состав жидкости не представляется возможным. Доложи о текущем состоянии.

— Всё в порядке, если не считать отвратительный вкус, — пришёл ответ от пилота.

— Принято. Мы продолжаем.

— Тестирование нерва А10.

— Тест пройден, биотоки считываются в полном объеме без помех.

— Русский язык установлен в качестве языка интерфейса.

— Начата вторая стадия синхронизации. Активирован интерфейс.

— Синхронизировано три процента нервных соединений.

— Пять процентов.

— Восемь процентов.

— Говорит пилот. Подтверждаю получение изображения с глаз евы, — Доложила Нагиса, при достижении десятипроцентного уровня синхронизации.

— Принято, продолжаем.

— Пятнадцать процентов нервных соединений установлено.

— Тридцать процентов.

— Тридцать девять процентов.

— Внимание, рассинхронизация! Лавинообразное разрушение установленных соединений!

Проблема возникла совершенно неожиданно. Явных причин я не наблюдала, однако, соединения рвались, причём очень быстро и управлению этот процесс не поддавался.

— Тарья, в чём дело?! — связался со мной мастер.

— Нервные соединения разорваны. Модуль А10 не отвечает на запросы. В данный момент синхронизация невозможна.

— Какие-то технические проблемы?

— Нет. Все параметры в пределах нормы, системы работают исправно. Судя по всему, проблема во взаимодействии биологической части юнита и пилоте.

— Эй, центр управления, что происходит? — мы слишком задержались со связью с пилотом и она начала беспокоиться. — Тут снова всё, эээ... погасло.

— Так, Тарья, начинай подготовку к синхронизации заново. Нагиса, подожди немного, сейчас попробуем ещё раз, — мастер, судя по камерам наблюдения, отправился ко мне в центр управления.

Всю следующую неделю мы потратили на попытки синхронизации пилота и евангелиона, тратя в день по четыре-шесть часов в зависимости от самочувствия девушки. Как показала практика, даже неудачная синхронизация серьёзно выматывала пилота. Причины тому ни врачи, ни я не находили и пришлось принять как данность, что любая длительная работа пилота с нервом А10 приводит к переутомлению. Единственным подтверждённым физиологическим параметром было падение уровня глюкозы в крови, характерное для тяжёлой нагрузки.

На этой же неделе пришли первые данные от Рёдзи. Этот человек не подвёл, прислал мне лабораторный журнал первых испытаний немецкого юнита и данные об их пилоте. Судя по присланным документам, пилотом второго юнита тоже была девушка, некая Сорью Аска Лэнгли, ровесница Нагисы, точнее, на полгода её младше. Согласно журналу проблем синхронизации у них не возникало. Первая же попытка подключения прошла успешно, однако пилот показал крайне низкий уровень синхронизации, который начал медленно расти с каждым новым подключением. Поэтому все тренировки пилота первые полгода сводились к многочасовому пребыванию в активированном юните. Эта информация была интересна, но никак не приближала нас к разрешению проблемы.

Другой неприятной новостью в докладе Кадзи оказалось то, что большинство глав других отделений крайне негативно относились к политике командующего Миллера, направленной на более тесное взаимодействие с правительством России. Остальные филиалы НЕРВ находились на правах полных автономий под управлением ООН, наше же отделение не только большей частью получало финансирование от государства, но и большая часть наших сотрудников официально числились сотрудниками госструктур. Такой аспект не следует оставлять без контроля. Благодаря поддержке крупных политических фигур, Дмитрий сохранял свой статус командующего отделением, а я сохраняла — своё неопределённое положение и существенное влияние на происходящие события. Не думаю, что противники Миллера, в случае если его снимут с должности, оставят меня и мастера на тех же должностях, с другой стороны сейчас только в моей памяти хранятся все данные, связанные с юнитом, и без меня инженерам придётся начинать фактически с нуля.

К выходным я была в крайне нехарактерном для себя состоянии. Аналитические отделы сознания были перегружены и перевозбуждены, данные, полученные при синхронизации, непрерывно перепроверялись и оценивались. В процессе анализа я начала ходить кругами по лаборатории, прямое управление движением помогало оперативно разгружать аналоговый слой сознания. Несмотря на все мои усилия, я не могла найти причину наших неудач, даже данные со свитков не смогли мне ничем помочь, там просто не было указаний на подобные случаи.

— Всё бушуешь? — Спросил у меня, вошедший в лабораторию, мастер.

— Не думаю, что моё состояние можно охарактеризовать этим словом. Однако я, кажется, поняла суть высказывания: "хочется побиться о стену головой". Я потратила на решение нашей текущей проблемы в несколько раз больше ресурсов, чем на любую другую, и до сих пор не вижу даже теоретического её решения.

— Эх, малышка, — Михаил прижал меня к себе и растрепал волосы. — У всех бывают неудачи, ты у нас умненькая, поэтому только сейчас столкнулась с проблемами, но твой мастер тебя спасёт. Считай, что сегодня Новый Год, а я Дед Мороз и принёс тебе подарки. Пойдём-ка спустимся в Геофронт, проверим мою идею, — взяв за руку, Михаил повёл меня в сторону выхода.

Это было интригующе, обычно мастер так себя не вёл, на всякий случай я проверила его действия за последние дни. Как оказалось, он организовал доставку внутрь Геофронта двух автоматических многоствольный орудий, которые были изначально предназначены для обороны базы на поверхности. Вместе с ними были доставлены холостые заряды, которые предназначались для тестирования этих систем. Также, несмотря на объявленный выходной, на базе обнаружилась полная бригада техников и пилот. Нагиса в данный момент надевала свой костюм.

— Мастер, может стоит всё же дать пилоту отдохнуть?

— Уже подсмотрела. Эх! — Показательно вздохнул он, — Вот как для тебя сюрприз сделать для глазастой-то такой?

— И всё-таки...

— Так, Тарья! — Мастер остановился и, смотря мне в глаза, спросил. — Ты мне веришь?

— Несомненно.

— Вот и подыграй мне. Сегодня мы поступим следующим образом...

Мне план мастера не понравился, так как не нёс в себе какого-либо научного обоснования и опирался лишь на слова мастера: "Я знаю, всё получится, просто верь мне". С другой стороны возможно именно в эмоционально-психологическом состоянии пилота и заключались основные проблемы. К сожалению именно эта область до сих пор была мной слабо изучена.

— Тарья, ты злая... — недовольным голосом сообщила Нагиса.

— В каком смысле?

— Сегодня же суббота, я думала, сегодня будет выходной...

— Пилот, отставить пораженческие настроения! Сначала решим проблемы с синхронизацией, потом будем отдыхать, — вмешался в диалог мастер. Он согнал со своего места одного из операторов и подключился к системе коммуникаций.

— Ууу...

— Так, не будем отвлекаться. Сегодня будемтестируем сопряжение систем Евангелиона и внешних оружейных систем.

— Ну и то хлеб. — Отозвалась Нагиса.

— У тебя под левым манипулятором находится консоль, нашла?

— Есть.

— Переведи её в режим сопряжения.

— Есть. Кстати, а почему она так неудобно расположена, в бою до неё не дотянешься.

— В этом нет необходимости, консоль предназначена для управления в тех ситуациях, когда нерв А10 будет повреждён и синхронизация будет невозможна. В нормальном режиме работы эти элементы управления не нужны.

— То есть, тестируем ручное управление, — в голосе пилота проскользнули виноватые нотки. Она достаточно эмоционально восприняла наши неудачи и, судя по записям, сбрасывала свое раздражение на тренировках. Во всяком случает, тренеры рукопашного боя были пилотом полностью довольны. Нагиса даже смогла пару раз серьезно покалечить самого молодого учителя, который несколько дней замещал Костю, что для её возраста и телосложения является серьёзным показателем.

— Именно. Так, начать первичную синхронизацию!

— Подтверждаю получение картинки с внешних сенсоров, — подтвердила Нагиса. Как оказалось, именно эта часть взаимодействия с юнитом вызвала наибольшую эмоциональную реакцию девушки. Она описала этот процесс как медленное растворение стен капсулы и получение зрительной информации об окружающем пространстве. При этом, со слов пилота, она ощущала и само тело Евангелиона, но управлять им не могла.

После получаса тестирования управления орудиями мастер дал отмашку на начало эксперимента. Я перехватила управляющие сигналы, идущие от юнита, и взяла управление орудиями на себя. Потом просто вручную назначила юнита как цель для контроллера орудийных систем.

— Тарья, у меня проблемы — пушки перестали слушаться команд. Твою ж!!! ЦУП, они наводятся на меня!..

Следуя указаниям мастера, я передала вместо голоса несколько секунд белого шума и сымитировала потерю юнитом управляющего сигнала от центра управления, параллельно заново запуская процедуру синхронизации. Орудия были специально перенастроены и полный разворот и наведение на юнита заняли почти двадцать пять секунд вместо положенных по ТТХ трёх с половиной. После чего они дали единичный залп по указанной цели. За полторы секунды до выстрела юнит пришёл в движение, присел и прикрыл голову рукой, одновременно вокруг него сформировалось АТ поле оценочной мощностью в семьдесят четыре условных единиц.

— Вот видишь, Тарья, всё получилось, а ты не верила, — рассмеялся мастер. — Давай успокой Нагису, не стоит почем зря давить на пилота. Кстати, как у нас с синхронизацией?

— Она прошла в штатном режиме, сейчас составляет в среднем пятьдесят два процента. При пиковом значение в восемьдесят процентов.

— Теперь можно и нормальные тренировки начать и ты сможешь, как обычно, ко мне заглядывать, а то на этой неделе совсем забросила старика.

— Простите мастер, но эта задача...

— Да брось ты, всё же получилось. Ты давай заканчивай тесты, а я пойду в лабораторию. И вообще, мавр сделал своё дело, мавр может отдыхать, — подмигнул он мне. — Кстати, ты не видела Макарыча, он куда-то пропал в последние дни?

— Так вы это устроили специально?! — Возмущённо вскрикнула Нагиса после того как я рассказала ей о проведённом эксперименте. Сегодня пилоту дали полный выходной день и я решила проверить бытовые условия, в которых она жила. Перепроверка выполнения всех задач стала уже привычной процедурой и позволяла корректировать работу многих служб и устранять существенную долю возможных проблем ещё до их возникновения. Так что я распространила эту практику на все области взаимодействия с людьми.

Нагиса оказалась на месте и была не против моего визита, правда тут же начала расспрашивать о нашей базе и про вчерашние события, произвольно меняя тематику вопросов. Я решила не скрывать подробности эксперимента и рассказала о нём пилоту.

— Но согласись, метод оказался достаточно эффективным, ты смогла синхронизироваться с юнитом.

— Да я испугалась чуть ли не до мокрых штанов! — Воскликнула возмущенная девушка.

— С другой стороны, твои возможные противники гораздо опаснее нескольких орудий, которые будучи заряженными холостыми снарядами не могут повредить даже неактивированному юниту.

— Эх, никто меня не любит, — притворно вздохнула Нагиса, разваливаясь на кровати. — Кстати, Тарья, а что им от нас надо?

— Кому? — мне пришлось уточнить о ком идёт речь, слишком много различных значений могло нести это местоимение.

— Как вы их там назвали?.. Ангелам? И кстати, почему выбрали такое имя-то? Ангелы — они белые и пушистые, но никак не инопланетные монстры.

— Идентификатор был присвоен и широко использовался задолго до моего появления, так что этот вопрос следует задать первым исследователям проблемы. Что нужно этим существам?.. — я вставила паузу в несколько секунд, имитируя размышления. — Я не знаю.

— Серьёзно?

— Да. Если выразится более точно, мне совершенно неинтересны причины по которым они нападут, моя задача не допустить их действия на поверхности нашей планеты. Единственное, что мне известно, так это то, что целью этих существ с вероятностью в девяносто три процента является токийский Геофронт.

— Брр, как всё сложно-то, — пробурчала Каору, переворачиваясь на живот.

— Нагиса, я могу задать тебе личный вопрос?

— Ну попробуй, вдруг получится? — улыбнулась девушка.

— Что ты ощущаешь, синхронизируясь с Евангелионом?

— Я же вроде рассказала обо всём психологам, ты разве не читала отчеты? — Судя по всему, девушка была удивлена вопросу, она подобралась и уселась на кровати, внимательно смотря мне в глаза. Также я зафиксировала небольшое увеличение частоты дыхания и пульса.

— Ты отвечала учёным психологам, это не тот уровень откровенности, который мне требуется для получения интересующей меня информации.

— Даже так?

— Да, именно так, поэтому я не требуют от тебя ответа как от пилота. Если не хочешь, можешь не отвечать.

— А ты скажешь зачем тебе об этом знать?

— Скажу, в этом нет секрета. Я хочу познать сущность, которая лежит в основе этого биомеханоида. Как разработчик я досконально знаю аппаратную часть, но биологическая... Я знаю только простейшую физиологию и расшифровку основного массива генов этого существа, но вот более глубокие слои мне недоступны. К примеру, нервная деятельность, которая фиксируется, несмотря на отсутствие у юнита как головного, так и спинного мозга.

— Ежкин ты кот, куда я влезла? Вы сами-то понимаете, что создали?

— Не до конца.

— Уии, — пропищала девушка, схватившись за голову. — Ладно, слушай и не говори потом, что я несла чушь. Я же могу рассчитывать, что это не уйдет к психам?

— Я гарантирую, эта информация не покинет пределов моей памяти.

— Считай, я тебе поверила, но если что, я обижусь, поняла?

Я кивнула, подтверждая согласие со словами пилота.

— Когда завершается процесс синхронизации, — продолжила девушка, — некоторое время чувствуешь себя всемогущей, хочется горы сворачивать и моря осушать, — нервно усмехнулась Нагиса. — Эйфория проходит почти мгновенно, но она есть. Ты чувствуешь своё тело и в то же время, нечто большее, то, чем управляешь — сам юнит. Странное кстати состояние — думать о движении, но не двигаться при этом самой. Это всё цветочки по сравнению с тем, что ощущаешь после окончания процесса. На грани чувств постоянно ощущается присутствие кого-то постороннего, мешающего управлению и кажется, вот-вот ты поймёшь его, почувствуешь и сразу станет легче управлять юнитом и снова вернётся то чувство всемогущества. Вот как-то так... — Каору снова растянулась на кровати, отвернувшись от меня.

— Интересная трактовка, очень-очень интересная. Знаешь, есть информация, которую, по сути, тебе знать не положено, но так как именно тебе идти в бой, то думаю, она тебе пригодится. Согласно некоторым данным у юнита есть то, что люди называют 'душой'. Возможно, именно эту сущность ты и ощущаешь при синхронизации. Я не учитываю эти данные в расчетах, исходя из отсутствия фактов подтверждающих наличие таких сущностей в объективной реальности, но с учетом иррациональной природы сознания человека, думаю, это знание поможет тебе повысить уровень синхронизации.

— Это, каким таким образом? — удивленная девушка повернулась ко мне лицом.

— Чем лучше я знаю об объекте или явлении, тем эффективней с ним взаимодействую. Мне кажется — это универсальный принцип характерен для любых других разумных. Думаю, в твоём случае познание той сущности, что ты ощущаешь при синхронизации, позволит тебе лучше управлять Евангелионом.

— Ох, моя голова, — девушка демонстративно схватилась за неё руками. — Если кому рассказать, что андроид посоветовал мне познать душу биомеханоида, меня точно увезут в психушку.

— Именно поэтому мы беседуем в частном порядке, с отключенными системами наблюдения. Думаю, тебе надо всё обдумать, да и отдых не помешает. Следующие недели будут достаточно напряжёнными для тебя. Я, пожалуй, пойду, — сказала я, направляясь к выходу.

— Тарья, постой, пожалуйста.

— Да.

— А на мой вопрос ты ответишь так же честно?

— В зависимости от его содержания. Некоторые вещи я не могу разглашать без веского на то основания. Тебе их не стоит знать хотя бы ради собственной безопасности.

— Ты, правда, робот?

— Несомненно. Моё тело и разум искусственного происхождения.

— А ты в этом уверена?

— Целиком и полностью. Если тебя не сильно шокирует этот факт, моё строение позволяет мне через внешние камеры увидеть свой 'мозг' и манипулировать им, что я неоднократно и проделывала.

— Понятно... Знаешь, что я тебе скажу?

— Не думаю. Чтение мыслей пока ещё находится за пределами наших технологических возможностей.

— Сейчас, когда ты со мной разговаривала, я ощущала почти то же самое, что и находясь в юните.

— Прости?.. Я не совсем понимаю.

— Может не такой уж ты и андроид, может и у тебя есть 'душа', — ответила девушка, после чего снова легла лицом в подушку.

Подождав несколько секунд, я сочла наш разговор оконченным и покинула комнату пилота. Сама информация, конечно, довольно интересна, однако в текущих условиях времени на детальные эксперименты у меня нет, но всё же, я выделила один отдельный поток сознания для поиска возможности проверить утверждение пилота.

<center>

* * *

</center>

После того как проблема взаимопонимания между юнитом и пилотом была разрешена, как сказал мастер — процесс 'пошёл'. Постоянные тренировки пилота увеличивали синхронизацию, росла она медленно, но прослеживалась чёткая зависимость уровня её роста от времени непрерывного нахождения в капсуле. Три с половиной часа давали нужный процент и не так сильно выматывали пилота. Тем более что заскучать она не успевала, теперь, когда у меня под рукой был действующий Евангелион, работы внутри Геофронта можно было существенно ускорить. Используя юнита в качестве тяжёлой техники, мы полностью перестроили контактную площадку и собрали своеобразный тир для тренировок с оружием, параллельно тренируя точный контроль управления юнитом.

В процессе работы меня уговорили на совершенно бесполезный, но интересный с научной точки зрения эксперимент. Как оказалось, Нагиса поспорила с Костей, что "влёт научится жонглировать несколькими предметами, управляя Евангелионом". Сформировав несколько сфер из повреждённых контейнеров, я дала добро на подобные тренировки, но только не в ущерб другим делам. Спор выиграть у Нагисы получилось. Через несколько недель тренировок, она свободно могла управляться с тремя сферами и начала пробовать с четырьмя.

Все эти манипуляции, как оказалось впоследствии, тоже приносили свои плоды, улучшая мелкую моторику. Пилот, повышала контроль не только над юнитом, но и над АТ полем. Единственным недостатком оказалось то, что только сильный стресс или боевая обстановка способствует созданию АТ поля мощнее пятнадцати условных единиц. В рабочей обстановке Каору обычно удавалось создать поле мощностью пять-восемь единиц. Однажды, правда, пилот показала 'фокус', как она это назвала. С помощью поля она смогла смять одну из сфер, с которыми тренировалась, но не просто смять, а сформировать из сферы тетраэдр. Сама девушка объяснить принципы управления полем не смогла, телеметрия также несла довольно противоречивые сведения. Поэтому я сосредоточилась на тренировках и сборе данных. Собрав их существенный объем, можно будет применить статистические методы анализа, которые теоретически могут помочь в изучении феномена АТ поля.

Тем более что я сама, причём совершенно неожиданно, начала принимать участие в занятиях пилота с военными, во всяком случае, я не планировала этого. В одно из моих посещений тренировочных площадок, меня попросили помочь в демонстрации набора приёмов, как пример для взаимодействия с очень тяжёлым и гибким противником. Практика показала, что несмотря на все преимущества моей оболочки над человеческим телом, я не могла сопротивляться бойцам, используя их приёмы, даже если я полностью копировала и воспроизводила все необходимые приёмы и движения. Требовалось существенно улучшить моторику и координацию. Даже Нагиса несколько раз бросала меня на маты, и то скорее всего потому, что я была слишком тяжёлым для неё противником, в противном случае количество побед было бы выше. Нет, конечно, можно просто снять все ограничения на скорость и развиваемое псевдомускулами усилие, но все эти приёмы позволяли минимизировать расходы энергии, затрачиваемые на действия, что повышало мою общую эффективность. Так что я просто перераспределила время и стала заниматься вместе с пилотом. Что позволяло помимо прочего, подсказывать девушке её ошибки, так как я могла не только показать запись, но и рассчитать все физические параметры и наглядно их показать. Такой подход понравился не только Каору и её тренеру, но и заинтересовал других инструкторов. В итоге я разработала автономный вычислитель для этих же целей, весь комплекс расчетов он провести не мог, но самые основные значения и векторы подсчитывал и позволял выводить данные через все основные виды мониторов или через встроенный микропроектор.

Единственной проблемой на данном этапе было не совсем "адекватное" окружающей обстановке поведение пилота. Несмотря на все мои просьбы и предупреждения, она могла просто покинуть комнату и, никого при этом не предупредив, отправиться гулять по базе. Я, конечно, отслеживала её перемещения, но система всё же могла дать сбой и в этот момент на Нагису могли напасть. Вероятность такого развития событий была существенно отличной от нуля. Девушку с психологической точки зрения тоже можно было понять, слишком высокая нагрузка на психику и отсутствие общения со сверстниками достаточно серьёзно влияли на поведение пилота. Требовалось как-то перенаправить вектор её деятельности в свободное время на более безопасный и контролируемый.

В этот раз я попробовала подобрать решение сама, не обращаясь за помощь к мастеру. Точнее, я просто решила повторить уже проверенную схему психологической встряски. Дождавшись очередной "самоволки" пилота, девушка решила взять один из курьерских электромобилей, которые постоянно использовались для быстрого перемещения по базе, и отправилась кататься по дорожкам парка. Отследив перемещения Каору, нашла подходящее место, где ей придется проехать и направила туда сегодняшний наряд охраны. У них как раз был стимул проучить пилота, ведь за потерю из виду подопечной они первыми получали выговор и хорошо, если это была я, а не их непосредственный начальник, который мог добавить несколько дополнительных ночных дежурств в качестве наказания. Когда пилот проезжала мимо, я удаленно отключила двигатель. Охранники, надев маски, просто задержали пилота, и, надев ей на голову непрозрачную маску, отконвоировали Нагису в её комнату, где уже ждала я.

— Да что вы себе позволяете?! — Девушка сопротивлялась как могла, но всё же противостоять двум тренированным военным была не способна. Уложив пилота на кровать, охранники кивнули мне и покинули комнату, свое дело они сделали.

— Ну что, красавица, попалась? — сказала я пилоту. Девушка замерла на несколько секунд, затем быстро освободила руки и сорвала маску.

— Тарья, это снова твоих рук дело?! — буквально зарычала Нагиса и совершено неожиданно прыгнула на меня повалив на пол и попыталась придушить. Неожиданная реакция... Я не стала как-то сопротивляться, чтобы случайно не навредить пилоту. Через несколько минут девушка выдохлась и разлеглась на полу рядом со мной.

— Я должна сказать, что попытка душить меня совершенно бесполезна, мне для существования не нужен воздух как таковой, — сказала я Нагисе, когда дыхание девушки более-менее выровнялось.

— Да и ладно. Главное, я душу отвела. И вообще, ты злая! Знаешь, как я испугалась? Причём это уже второй раз!

— Нагиса, — пристав на локтях я повернулась лицом к девушке, — твоя безопасность не только твое личное дело, от тебя зависит существование этой планеты и человечества в целом. Обстановка же у нас очень нестабильна и я не знаю как ещё объяснить тебе, что сейчас ты нужна нам целой и невредимой. И тебе просто необходимо соблюдать элементарные правила и предупреждать охрану.

— Скучно же здесь, дико и поговорить не с кем.

— С количеством собеседников на базе сложно что-то сделать. Твоих сверстников здесь нет, я могу предложить только себя в качестве собеседника или познакомить тебя с племянницей мастера Машей, довольно занимательной девушкой.

— А приставку можно? — заискивающе посмотрела на меня Нагиса.

— Если ты имеешь в виду игровую консоль, то её придётся покупать вне базы и это может занять довольно продолжительное время. Однако я могу смонтировать в твоей комнате терминал с доступом в открытую часть базы данных и попросить наших программистов снабдить тебя коллекцией подходящих игр.

— Серьёзно?

— Да.

— Нда, я всё никак не пойму, куда я попала, — покачала головой девушка, — то ты ведёшь себя как строгая начальница, то валяешься со мной на полу. Вот как мне с тобой себя вести, а?

— Интересный вопрос. Думаю, в нерабочей обстановке ты можешь вести себя так, как тебе хочется... — Нагиса, посмотрев внимательно мне в глаза, снова легла на пол, правда на это раз пристроив голову у меня на руке.

— Кстати, Тарья, а ты точно мне правду сказала?

— Точно, я всегда говорю то, что считаю истиной, если не выдаю заведомо ложную информацию.

— Ага, а что ты скажешь по поводу гуляющих по базе слухов?

— Не могла бы ты уточнить? Местный фольклор довольно обширен и очень быстро обрастает гротескными подробностями.

— Я о том, что часть техников считают, что ты на самом деле внучка мастера. Говорят, что он тебя спас после какого-то происшествия дав механическое тело.

— Эту историю выдумали наши техники, они любят сочинять, особенно употребляя спиртосодержащие напитки. Иногда истории обрастают такими подробностями, что их можно смело рассматривать как произведения в жанре научной фантастики.

— Ну а всё-таки?

— Скорее всего, такой вывод сделан на основе моего отношения к мастеру.

— То есть?

— Он мой создатель и в некотором смысле является моим отцом. Я считаю своим долгом быть хорошей "дочерью" и по мере сил забочусь о нём. Хотя мастер считает такую заботу даже назойливой, особенно когда вопрос касается его здоровья. — Я улыбнулась, прокручивая в памяти все способы, которыми он пытался отвлечь меня от очередной лекции о вреде алкоголя на его печень и организм в целом. — Ладно, Нагиса, возвращайся к отдыху. Я извиняюсь за те методы, которые приходится применять, но теперь я думаю, что ты всё же будешь предупреждать охрану о своих перемещениях.

— Уже уходишь?

— Да, тебе стоит отдохнуть, ведь нагрузки в ближайшее время уменьшаться точно не будут.

— Тарья, а можешь ещё посидеть со мной, а? Тут так скучно, а с учёными и охраной и поговорить толком не получается...

— Думаю, могу... — оценив все 'за' и 'против', ответила я. Здесь я могу продолжать выполнять свои обязанности, так как каналы связи вполне себе позволяют, а моё присутствие, судя по всему, может повысить психологическую стабильность пилота.

Покидала я комнату практически в полночь. Нагиса оказалась очень общительной девушкой и вполне могла в этом плане конкурировать с Машей, но в конце концов утомлённая девушка просто уснула.

<center>

* * *

</center>

После устранения всех проблем с синхронизацией и выхода всех задач по подготовке пилота на плановую скорость выполнения мы получили возможность замерить все недостающие параметры и заказать оружие у союзников. Сегодня мы получили две партии грузов из немецкого и американского отделений. Германия прислала нам компактные восьмизарядные пистолеты с кумулятивными и бронебойными зарядами, их предполагалось использовать как дополнительное оружие для юнита. В НЕРВ-США по настоянию Миллера была закуплена единственная достойная модель тяжёлого пулемёта. Как его в шутку назвал мастер — "снарядомёта", из-за размеров боеприпасов к нему. Механика оружия требовала серьезной модернизации для более точного взаимодействия с системами наведения юнита, а вот сами снаряды были крайне интересны, по сути, являясь компактными N2 зарядами малой мощности. Доставкой контейнеров я занималась всю ночь, требовалось опустить их в геофронт и проверить. К сожалению, пришлось оставить идею с разгрузкой контейнеров на складах, слишком большой объем, да и ящики со снарядами к пулемёту являлись по сути своей обоймами и стандартными методами не могли быть вскрыты без потери работоспособности. Поэтому пришлось ограничиться проверкой поступившей техники гамма-сканерами.

Всё согласно плану, системы наблюдения молчали, если использовать терминологию из художественных текстов, ничего не предвещало беды. Однако осмотрев в очередной раз рабочие зоны, я заметила постороннего на площадке. Он находился возле контейнеров с боеприпасами к пулемёту. Одетый в стандартную робу техника, которая полностью соответствовала той, что использовалась у нас на базе, человек ничем не выделялся среди остальных работников. Проблема была в том, что, во-первых, весь дежурный персонал был на местах, а во-вторых, персоналу, было, строго запрещено находится внутри рабочих областей геофронта без экзоскелета.

Перепроверив все камеры на входах, я не нашла ни каких следов проникновения, а значит его провели через технические тоннели, где были только датчики движения, что маловероятно. Либо он попал сюда в контейнерах, что ещё более странно, датчики органики в них не обнаружили, а доза излучения гамма-сканеров достаточно велика для того, что бы человек получил серьёзную дозу облучения.

Мужчина, низко надвинув на лицо каску, блокируя тем самым возможность получить с камер его лицо, целенаправленно двигался к одному из доставленных сегодня контейнеров. Взвесив все за и против, решила рассматривать эту ситуацию как попытку теракта и действовать согласно худшему из возможных сценариев развития событий и, для начала, объявила общую тревогу по базе.

— Техники, внимание тревога! Действуем по схеме Д2! — Раздалось из громкоговорителей находящихся в геофронте. Хорошо мастер сегодня ещё не успел прибыть в геофронт, и уже не прибудет, я перекрыла все выходы и дополнительно отправила на его охрану группу дронов. Одновременно с этим, я блокировала шлюзы на вход во внутреннюю сферу геофронта, позволяя техникам только покидать ставшую опасной зоной, и направила дронов на перехват неопознанного лица.

И самое главное, подала сигнал тревоги для юнита, переводя его в режим полной боевой готовности и выставляя щиты на максимум. Так же послала сообщение пилоту быть готовой к любому развитию событий, и начать ручную синхронизацию, ввиду того, что связь с центром управления может быть потеряна.

Убедившись, что рабочие покидают площадку, я сосредоточилась на вторженце, наблюдения за действиями человека и, стараясь как можно быстрее привести к нему группу дронов. К сожалению, сегодня они были задействованы в другой части базы, а возле контейнеров были только тяжелые погрузчики бесполезные в данном случае. Ко времени прибытия роботов на место, человек завершил начатые манипуляции с контрольной панелью контейнера, к которому он изначально направлялся. Правда я всё же получила информацию о личности вторженца, когда тот открывал панель контейнера, он был вынужден поднять голову, и его лицо попало в поле зрения одной из камер. Нарушителем оказался Константин, бывший ассистент мастера.

Через тридцать секунд после этого первый из группы дронов добрался до контейнеров, но сделать что-либо я не успела. Константин с размаху ударил кулаком по панели. Затем произошло то, что я для себя назвала 'гравитационным хаосом'. Ярчайшее больше миллиона люкс излучение поглотило контейнер и всё окружающее пространство. За ним пришли гравитационные искажения, которые буквально разрывали всё находящееся во внутреннем пространстве геофронта. Мой кабинет был сорван со стены резко возросшей силос тяжести, а затем брошен куда-то в центр геосферы, после очередного скачка гравитационного вектора. Ускорившись до предельных значений, я смогла покинуть комнату и закрепиться на несущих балках, на которых держалось помещение, они были достаточно массивными, что бы выдержать перепады силы тяжести.

Основными поражающими фактором оказались относительно мелкие обломки строений и техники, которые, попав в зону перепада силы тяжести, развивали гигантские скорости, приближающиеся к гиперзвуковым. Мои щиты держались, но некоторые осколки всё же проходили сквозь них. Вторым и самым опасным фактором стал перепад градиента гравитационного поля в точке перелома поля, здесь возникали сильнейшие гравитационные и, предположительно, пространственные искажения. Когда один из возникших перепадов, прошел возле меня, я потеряла правую руку, а та часть двутавровой балки, за которую я её держалась, была скручена и смята как использованная алюминиевая фольга, не смотря на то, что балки сделаны из высокопрочной легированной стали. Всё "мракобесье", как позже назовет произошедшее мастер, заняло двадцать секунд реального времени, полностью уничтожив оборудование геофронта. Поднявшись на балку, когда улеглись последние отголоски "взрыва" я оценила степень повреждения базы — от созданного нами комплекса не осталось фактически ничего целого.

Однако основной объект был цел, юнит окруженный радужными переливами АТ поля, находился неподалеку от места, где он находился до взрыва и, во всяком случае, визуально, не нёс ни каких повреждений. Запрос телеметрии был невозможен, АТ поле такой мощности не пропускало или сильно искажал радиоволны на рабочих частотах.

В люк, которым был перекрыт проход в центр управления, несколько раз ударили и с трудом выбили его, из-за разлома прошедшего по куполу геофронта петли люка были большей частью повреждены. Судя по всему, Алекс, а это был он, не ожидал, что за дверью не окажется помещения, и чуть не упал вниз, но его подхватил кто-то стоящий за спиной. Осмотрев открывшуюся картину, техник выдал образную лингвистическую конструкцию, выражавшую в крайне экспрессивной форме, все-то, что он думал о произошедшем, и что хотел сделать с виновником это разгрома.

— Я полностью с вами согласна, но боюсь, непосредственный исполнитель погиб, так как находился в эпицентре. — Сориентировавшись по голосу, техник направил на меня фонарь.

— Тарья, ты в порядке? Что с твой рукой?!

— Я в порядке, повреждения не критичны. Остальные техники целы?

— А да, во внутренних коридорах всё более-менее цело, трясло только сильно, мы даже не ожидали, что тут такая пое... хрень приключилась.

— Ясно. Выбирайтесь на поверхность и доложите о произошедшем. Я отправлюсь вниз, проверю состояние евангелиона и пилота.

В этот монет произошел ещё один сильный, на этот раз сейсмический толчок, потрясший весь геофронт. Мне пришлось, прыгнуть в сторону люка и буквально втолкнуть людей внутрь коридора, иначе бы они просто выпали и вряд ли бы пережили падение с восьмидесяти метровой высоты. Ещё через пять секунд из главного туннеля, а затем и из второстепенных вынесло клубы пыли и пласт обломком. Мы, судя по всему, лишились основных выходов на поверхность...

Убедившись, что техники целы, отправила их на поверхность с докладом. Сама же, спрыгнув вниз, отправилась к евангелиону. Судя по ярким многогранным переливам, фиксируемым только визуальными сенсорами, юнит всё ещё окружало мощное АТ поле. Анализ данных со всех сенсоров и системы в целом показал интересную закономерность. При нахождении вблизи активных АТ полей увеличивалось количество системных ошибок в кристалле. Такие ошибки постоянно возникают в системе и автоматически корректируются самой структурой кристалла, их порождает квантовая нестабильности протекающих процессов. Однако при превышении их числа, определенного порога я могу фиксировать и исправлять такие нештатные ситуации вручную. До сих пор количество ошибок не выходило за пороговые значения, но во время взрыва и сейчас, когда я находилась рядом с мощным АТ полем, их количество значительно выше. Причем чем ближе к евангелиону, тем их возникает больше. Покрутившись на месте, убедилась, что имеет место даже локальное повышение в переделах кристалла, та часть, которая расположенная ближе к юниту, порождала больше ошибок.

Уже возле евангелиона возникла ещё одна проблема, как оказалось АТ поле не пропускает радиоволны моих передатчиков, даже в непосредственной близости, а Нагиса меня по-прежнему не замечала, что странно. Как минимум цифровые сенсоры, уже должны были засечь движение возле юнита.

А если? Я просто прикоснулась к поверхности поля, приготовившись отпрыгнуть в случае угрозы на максимальное расстояние. Ничего необычного не произошло, согласно показаниям сенсоров, рука уперлась в абсолютно гладкое и твердое тело, которое через несколько секунд, просто перестало быть таковым и позволило пройти через него. Внутри поля я, наконец, смогла получить доступ к системам юнита и главное выяснить состояние пилота. Нагиса была без сознания и не реагировала на регулярные щадящие, заданные по умолчанию, попытки привести её в чувства, средствами костюма пилота. Отдав команду на использование сильнодействующих препаратов, я практически сразу после их применения, была вынуждена спасаться от, начавшего двигаться евангелиона. Нагиса пришла в себя практически сразу, и едва оглянувшись, вскочила на ноги. Вполне естественная реакция, но как оказалось, синхронизацию юнит не потерял, и рефлексы Каору заставили евангелион выполнить все команды.

— Нагиса, спокойней! — Сказала я, используя радиоканал.

— Тарья, что происходит?!

— Пилот, доложить обстановку! — Повысив голос, потребовала я.

— Есть. Юнит не поврежден, состояние здоровье удовлетворительное, вокруг творится, черти знает что. — Судя по всему, сработали рефлексы, вбитые военными, — Ой, Тарья прости, я тебя чуть не раздавила...

— Главное, что чуть.

Юнит покрутил головой, видимо Нагиса осмотрелась, потом присел и положил правую руку тыльной стороной ладони на землю.

— Тарья, забирайся на руку, а то вдруг опять забудусь и наступлю ненароком, да и вон те балки явно на соплях держаться. Кстати, ты точно в порядке, просто твоя рука?..

— Принято. Повреждения не критичны, руку отремонтировать можно будет в ближайшие часы. — Ответила, размещаясь на ладони юнита. Это будет оптимальным вариантом на данный момент. — Ты не могла бы поднять меня повыше я хочу осмотреть геофронт.

— Да, конечно. — Ответила Каору, поднимая руку вверх. Быстро оценив масштабы разрушения ещё с одной точки, просто спустилась по руке и уселась на плече юнита.

— Нагиса, случай внимательно. У нас снова произошла диверсия, самая разрушительная со времен создания проекта, и, судя по применяемому вооружению, на нас напал кто-то имеющий доступ к разработкам древних.

— Убиться веником!.. А люди успели эвакуироваться?

— Неизвестно. Требуется разбор завалов, и проверка всей базы, к тому же сейчас нет связи с поверхностью.

— Ясно.

— Ладно, Нагиса, слушай вводную.

— Есть.

— Сейчас аккуратно подойди к южному спуску. Я поднимусь наверх и займусь управлением восстановительными работами. Ты же пока оставайся возле входа, но юнит не покидай, он сейчас для тебя самое безопасное место на всей планете. Судя по мощности генерируемого АТ поля, ты переживешь даже несильный ядерный взрыв.

— А может мне наверх выбраться, юниту то всё равно, что под землей, что нет.

— Боюсь это невозможно.

— Почему?!

— Главный тоннель и первый грузовой тоннели завалены. Причем, судя по моим данным, сфера геофронта просела вниз почти на сорок метров. Так что доступным остался скорее только вертикальный пассажирский тоннель.

— Да, что вообще творится? Какой... — Дальше следовало длинное сложносочиненное предложение, описывающие всю обстановку в целом и текущую ситуацию в частности.

— Нагиса, мне кажется, девушке не стоит употреблять такие выражения.

— Упс, простите.

— Но в данных обстоятельствах я полностью с тобой согласна.

В этом момент сенсоры засекли движение, практически сразу среагировала Нагиса, сенсоры евангелиона тоже отработали и указали на движение в обломках одной из металлических ферм, поддерживавших ранее евангелион.

— Тарья, там уцелевшие.

— Вижу. Я спущусь, вниз и двинусь напрямую, ты постарайся аккуратно перенести в сторону эти обломки.

— Принято.

Спустившись на землю и ускорившись, добралась до места, где было обнаружено движение. Источником сигнала оказались два техника, одни живой и практически без травм, легкое сотрясение мозга и многочисленные ушибы, судя по данным экзоскелета. Другой был без сознания, его экзоскелет не функционировал.

— Тарья, слава богу, хоть кто-то живой! Ух, я уж думал всё конец нам! Что произошло? — сказал техник, заметив меня.

— Диверсия.

— Твою ж, когда они успокоятся, то?

— Боюсь, что только с нашим полным уничтожением, но сейчас не время обсуждать стратегию противодействия.

— Нагиса? — послала я запрос к пилоту,

— Да.

— Помоги перенести этих двоих к пассажирскому тоннелю, я отправлюсь туда своим ходом, подготовлю подъёмник.

— Кстати, а ты уверена, что он уцелел?

— Нет. Но судя по данным со сканеров, оттуда поступает воздух с поверхности и есть слабые радиосигналы, а значит, проход завален не полностью.

С подъемом пришлось повозиться, шахта была завалена разрушенными конструкциями лифта, упавшего в пролом. С ними справился юнит, быстро растащив обломки, освобождая проход к стене, а вот с подъемом дело обстояло сложней. Сама поверхность геосферы была сделана из довольно прочного материала, неизвестной природы, и даже сейчас, после "взрыва" он сохранил свою монолитность, местами лишь незначительно потрескавшись. Пока я решала, как лучше перераспределить наноботы для крепления к стене во время подъема, наличие лишь одной руки ограничивала мою подвижность, Нагиса предложила наиболее оптимальное решение это проблемы. Сам пролом находился достаточно высоко и имел значительную площадь, пилот предложила забросить меня туда с концом лифтового троса. Решение было признано наиболее оптимальным по времени и было принято к исполнению.

— Эм, Тарья, я это вообще в шутку предложила... — сказала Нагиса, после того как я передала в системы юнита, наиболее оптимальную траекторию броска.

— Возможно, но других рабочих идей у нас нет, не будет тратить зря время. Расчёты получила?

— Да.

— Тогда действуй.

— Лети птичка и не ругайся, если что... — нервно хихикнула девушка, отправляя меня в полёт.

После того как я закрепилась на стене, я, через акустическую систему юнита, услышала комментарий техника к произошедшему: "А говорили, что она не летает..."

Дальнейший подъем на поверхность особого труда не составил. Лишь на начальном этапе мне пришлось подняться по двадцатиметровому пролому в породе наверх и закрепить трос. Подъемный механизм был испорчен, однако лестничные пролеты уцелели. В основном благодаря моим нововведениями и улучшению системы креплений, в случае если бы использовались стандартные инженерные решения, вся конструкция при таких деформациях породы, просто бы рухнула бы в геофронт. Подняв наверх людей, я, закрепив на спине раненого техника, отправилась на поверхность, оставив второго рабочего подниматься самостоятельно.

База уже было поднята по тревоге, у основных тоннелей собрались техники, с тяжелой техникой пытаясь разобрать завалы. Всё-таки людей без присмотра оставлять нельзя. Почему они начала работать не оценив обстановку и не выждав время на осадку обломков? Перераспределив ресурсы и отправив сообщения для Миллера, я пошла в сторону спешно организованной штабной палатки, расположенной возле главного спуска, согласна данным от систем безопасности мастер был именно там. По дороге передав раненого на руки медикам.

— Михаил, вы в порядке? — спросила я, подойдя к нему нервно прохаживающемуся вдоль консолей связистов.

— Тарья! Славу Богу жива. Господи, что случилось с твоей рукой?! — он в порыве чувств обнял меня. — Что там произошло?

— Диверсия.

— Что-то это ж, что ж там за диверсант-то поработал?

— Боюсь, вы огорчитесь, но диверсантом исполнителем оказался Константин, ваш бывший ассистент.

— Что?! Ты серьезно? — причем удивился не только он, но и большая часть, находившихся в рядом людей, вероятно, они были знакомы.

— Используя неизвестные средства маскировки в двух контейнерах из-под боеприпасов к оружию юнита, были доставлены в геофронт Константин и неизвестный прибор, который вызвал локальный гравитационный шторм. Оборудование внутри геофронта полностью разрушено, сама геосфера просела вниз приблизительно на сорок метров, для более точных данных необходимы дополнительные исследования.

— А юнит?

— Не пострадал, АТ поле полностью защитило сам юнит и пилота.

— Значит ещё не всё потеряно...

— Простите, я вмешаюсь, — к нам подошел один из инженеров. — По данным сканеров главный тоннель полностью обрушен.

— Неприятно, — сказала я. — Выделите больше людей, мне нужна полная трёхмерная структура завала.

— Есть.

— Мастер, простите, меня вызывает штаб.

— Расскажешь потом, что думает об это Миллер, сказал мастер, возвращаясь к прерванному занятию.

— Тарья, что за бред мне докладывают! Какого, ты не проследила! — На повышенных тоннах начал разговор Миллер.

— В геофронте произведена очередная диверсия. С учетом применяемых средств, организовать такую операцию могли только имеющие прямой доступ к данным и материалом института НЕРВ, а точнее к технология древних.

— В каком смысле?!

— В качестве средства воздействия, был применен не известное устройство, предположительно произведенный древними или повторённое по чертежам из свитков. Человечества на данный момент не обладает необходимыми знаниями для воспроизведения эффектов воздействия 'прибора'.

— Твою ж... Что с юнитом?

— Не пострадал, не смотря на то, что находился практически в эпицентре взрыва. Однако повреждения геофронта и тоннелей в данный момент не дают возможности извлечь евангелион на поверхность. Так же должна сказать, активировал прибор бывший сотрудник нашего отделения, данные о нём, я передала на ваш терминал, возможно, они помогут в расследовании происшествия.

— Понятно, — судя по последующим звукам, Дмитрий употребил некоторое количество спорного. — Теперь скажи мне, юнит "готов"?

— Да, и уже довольно давно.

— Ты нужна для продолжения тренировок пилота?

— В общем и целом — нет. Я могу упростить и ускорить их прохождение, но мое личное присутствие необходимо только в случае боевого применения юнита или его ремонта и модернизации. Однако сейчас требуется продолжения изучение свойств биологической части механоида и их взаимодействия с пилотом.

— Вот и продолжишь их, только в другом геофронте.

— Поясните?

— Сейчас ты подготовишь минимальный набор снаряжения и необходимого оборудования для обслуживания евангелиона, объемы ограничены грузоподъемностью нашего Ан-124 и отправишься в Токио 3. С Икари я договорюсь в ближайшие время.

— Но...

— Никаких возражений. Отправишься туда, и будешь работать с доктором Акаги. Твоя задача на первое время, получить максимум информации и выдать минимум данных о нас. Думаю, сама разберешься.

— Юнит?..

— Юнит, мы достанем в кратчайшие сроки и тоже переправим к тебе. Я лично возглавлю работы по извлечению его на поверхность. Ты к этому времени должна иметь возможность принять его в токийском геофронте. Всё, готовься к отлету, ориентировочно через два-три дня транспорт будет на военном аэродроме.

— Я не оставлю мастера без присмотра.

— Мы вроде уже обсуждали с тобой этот вопрос?

— Если с ним что-то случится...

— Я заберу его с собой, будет работать моим замом и охраняться так же как охраняют меня. Такой вариант тебя устроит?

— Думаю да.

Самолет готовился к отправке, я, закончив последние проверки погруженных контейнеров, наблюдала за предполетной подготовкой. Сегодня, спустя три дня от начала подготовки мы вылетали, в этот раз сроки, назначенные Миллером, выполнились на удивление точно. Подготовка авральной не была, у меня уже были созданные заранее схемы для срочной эвакуации на новое место расположения, ими после небольшой модернизации я и воспользовалась. Сэкономленное время я потратила на свой ремонт и модернизацию, с учётом возможных скрытых повреждений и скорой отправке, я решила заменить оболочку целиком, за одно применив в новом теле все самые последние улучшения. Операцию по переносу "кристаллов" в новую оболочку провел мастере и уже через несколько часов, я была полностью функциональна. На второй день после происшествия, на базу прибыл Дмитрий и принял командование на себя. После чего полностью прекратил, какое либо сообщение с внешним миром, база перешла в режим полной изоляции. Убедившись, что новое положение геосферы полностью стабильно, он приказал разместить пилота во временно лагере внутри геофронта, под охраной отряда спецназа. Я со своей стороны направила туда свой небольшой отряд во главе с Костей, попросив его тайно выделить несколько человек на охрану мастера.

— Тарья, ну как всё проверила?

— Всё и неоднократно. И всё же мастер, я не могу понять ваши аргументы.

— Тарья, девочка моя, мы уже всё обсудили, не стоит снова начинать этот разговор. И не вздумай проводить операцию, если я буду без сознания, а то знаю я тебе хитрунью. — Мне осталось только покачать головой, несмотря на все мои уговоры, мастер отказывался менять свою оболочку на более функциональную. Сейчас при поврежденном оборудовании это было бы затруднительно, но, задержавшись на неделю, я бы восстановила все системы.

— Так, а теперь постой спокойно, — Михаил достал из кармана небольшой деревянный контейнер, из которого была извлечена серебряная цепочка. После того как мастер надел её на меня, я смогла рассмотреть, висящее на ней распятие, сделанное из того же метала, что и цепочка.

— Мастер?..

— Я знаю, как ты относишься к таким вопросам, — сказал он, поправив воротник блузки. Перед отъездом я решила всё же использовать купленную одежду, потом, оценив реакцию сотрудников токийского отделения, можно будет пересмотреть этот вопрос. — Возможно, когда-нибудь ты изменишь свою точку зрение, а может и нет. Просто носи её ради меня, ладно? — Улыбнулся мастер. — А вот и твой самолет почти готов, — продолжил он, наблюдая, как отъезжает последний заправщик. — Иди-ка сюда, дай-ка я тебя потискаю напоследок, — крепко обняв меня, мастер отправился к ожидающему его автомобилю, на пол пути он оглянулся и крикнул. — Покажи там, в Токио, на что способны наши!

Всё же перелёт на такие большие расстояния имеет свои преимущества — за девять часов в воздухе, с учётом отсутствия внешних отвлекающих факторов, можно многое обдумать и систематизировать. Тем более, что рабочее место бортрадиста, за которое меня посадили (в этом самолёте был демонтирован пассажирский отсек в угоду большей вместимости) было достаточно уединённым, чтобы не отвлекаться на экипаж, и в то же время отсюда можно было контролировать окружающую обстановку. Полностью отключать внешние датчики на время полёта я не рискнула.

Следовало обдумать несколько важных вопросов. Для начала требовалось пересмотреть схему построения сознания. Если на начальном этапе развития разделение сознания на несколько слоёв было оптимальным решением, то сейчас такая схема уже создавала проблемы для работы аналоговой части и замедляла вычисления на цифровом слое. Да и с учётом того, что существенную часть рабочего времени я трачу на общение с людьми, пора перенести весь лексический анализ и большую часть фоновой цифровой обработки в 'подсознание'. В нём же сосредоточить уже устоявшиеся аналитические модули и все программы для фонового контроля различных систем тела. Процесс накопления поведенческих шаблонов тоже можно свернуть и перенести в фоновый режим. По сути, я уже давно пользуюсь их устоявшимся набором, и масштабные изменения больше не требуются.

И если решить проблему с технической частью не составило труда, то онтологический вопрос собственной самоидентификации с точки зрения математической логики оказался неразрешим. Считать себя искусственным разумом было бы неправильно. Всё же основа моей личности — слепок с человеческого сознания, которое в свою очередь выполняется на совершенной иной, не биологической платформе. И если сейчас я всё же более склонна считать себя 'человеком', то в будущем это вполне может измениться. Потенциал развития моего мозга огромен по сравнению с живыми существами, которые пройдут те же стадии развития лишь за миллионы лет естественной эволюции. Я же, если сохраню текущие темпы роста сложности структуры нейросети, достигну тех же результатов в течение нескольких ближайших столетий.

Однако, даже если я чётко для себя определю собственную 'видовую' принадлежность, остаётся ещё и вопрос взаимодействия с человечеством, как расой разумных существ. И если с отношением к конкретным индивидам довольно легко определиться, то как быть с политическими и военными организациями? Их цели часто противоречат друг другу, среди общественных групп нет единства. И отдавая предпочтения одним и передавая им свои наработки я неизбежно приведу к гибели некоторое количество людей из других групп. Например, технологии полной и частичной кибернетизации, уже освоенные мной, могут полностью перекроить человеческое общество. А ведь я не учитываю существенную сегрегацию общества, которое не смогло объединиться в единую структуру даже под угрозой полного исчезновения. Должна ли я, несмотря ни на что, опубликовать все свои разработки или же отдавать информацию строго дозировано? И, если уж на то пошло, стоит ли вообще мне вообще тратить ресурсы на решение общечеловеческих проблем?

Сейчас я хоть и занимаюсь устранением угрозы для всей планеты, но скорее спасаю несколько конкретных людей: мастера и его близких. Однако, если оценить перспективы моего существования после устранения глобальной угрозы, то они окажутся крайне неблагоприятными. Я окажусь под давлением сразу нескольких политических группировок, которые моим мнением точно не будут интересоваться, да и мастер окажется под угрозой. Отсюда следует единственный в данной ситуации выход — я должна любой ценой обеспечить себе возможность полностью автономного существования, никак не взаимодействуя с человеческим обществом. Либо же заручиться поддержкой влиятельной группы людей, которые обеспечат меня защитой в обмен на новые технологии. Первый вариант приоритетнее, однако, только второй вариант реализуем на данный момент. Точнее, для его реализации мне надо узнать как можно больше о, как говорил мастер 'закулисной игре' которая сейчас идёт в мире.

Всё оставшееся время полёта я анализировала доступные мне данные и готовила различные схемы получения информации. Начиная с банальных сетевых вирусов, заканчивая подслушивающими устройствами на основе сервисных нанитов.

Токио-3 встретил нас довольно сильным дождём и плохой видимостью, вынудившей пилотов уйти на второй круг при посадке. Из-за него же пришлось создать над головой небольшой купол защитного поля, чтобы не намочить одежду. Меня и груз должны были встретить по прилёту и, как раз к тому моменту, когда я почти спустилась по трапу, со стороны носа самолёта подъехалкрасный легковой, судя по форме корпуса и характерному звучанию двигателей — электромобиль, марки Тойота-Супра. Машина, заложив крутой вираж, остановилась практически вплотную к трапу. Из неё вышла молодая женщина и, укрывшись под зонтом, двинулась ко мне. Согласно информации из открытых источников — это была начальница недавно сформированного оперативного отдела.

— Доброе утро. Капитан Мисато Кацураги, — представилась она, подойдя ко мне. Кстати, с обычным для людей удивлением при первой встрече со мной женщина справилась практически мгновенно.

— Тарья Сеченова, — назвала я своё имя, протянув Мисато руку. — Я так понимаю, организационные вопросы мы будем решать с вами? — Продолжила я уже на японском.

— А какие именно вопросы? Просто у меня был приказ — встретить вас в аэропорту и доставить в Токио-3, — судя по голосу, я явно озадачила капитана. — Вы прибыли не одна?

— Нет, тут как раз всё правильно, остальные наши сотрудники прибудут позже. Просто со мной ещё сто двадцать пять тонн оборудования и техники для обслуживания евангелиона, — я кивнула в сторону грузового отсека самолёта.

— Н-да. Ну Акаги, ну засранка! Подвези русскую до города, ага, а намекнуть на сотню тонн багажа значит не судьба?! — еле слышно пробормотала девушка, скорее всего не догадываясь о том, что я её услышала.

— Это будет проблематично, но решаемо, — уже громко продолжила она. — Сейчас можно разместить груз на складах аэропорта, а потом, когда разберёмся с бумагами и пропусками, перевезём оборудование в геофронт.

— Кем охраняются местные склады?

— Какое-то частное охранное агентство. Аэропорт-то двойного назначения, тут транзитом пролетает пол-Европы с Америкой, плюс военные ООН.

— Неприемлемо, я не могу доверить оборудование непроверенным гражданским лицам.

— Тогда у нас проблема. Я не смогу вас пропустить в геофронт без личного разрешения командующего, а он будет только завтра после обеда. Глава научного отдела сейчас тоже недоступна. Я конечно могу попытаться с ней связаться, но не факт что получится.

— Попытайтесь, а я пока свяжусь со своим начальством.

Сообщив пилотам о возможной задержке по радиоканалу, я, активировав модуль спутниковой связи, позвонила Миллеру. На базе сейчас, правда, половина первого ночи, но вопрос достаточно важен для столь позднего звонка.

Дмитрий ответил сразу, судя по фоновым звукам, он всё ещё был на объекте и всё-таки ввёл посменный круглосуточный режим разбора завалов.

— Тарья, что у вас там опять случилось? — раздражённо бросил он в трубку коммуникатора.

— С чего вы взяли?

— А с того, что как раз сейчас вы должны заходить на посадку.

— Вы немного ошиблись с расчетами, мы уже приземлились. Однако представитель НЕРВ-Япония не может сейчас разместить наш груз под должной охраной.

— Что говорит?

— Командующий и остальные сотрудники с нужными уровнями допуска сейчас недоступны.

— Так, я тебе сейчас перешлю контакты и пароли для связи — это номер командующего нашим военным контингентом в Токио-3. Полномочия у тебя и так есть, договорись насчёт охраны. Всё, отбой.

Новый звонок уже на местную базу оказался ещё короче. Прямой шифрованный канал сократил время подтверждения личности, а приказ о взаимодействии с группой обслуживания евангелиона поступил к ним, как оказалось, ещё месяц назад. Однако, несмотря на все наши усилия, окончательно самолёт был разгружен лишь к полудню. Ещё почти четыре часа заняло размещение контейнеров на складе и расстановка постов охраны. Согласованием всех наших действий с руководством аэропорта занялась капитан Кацураги. Как оказалось, НЕРВ, как организация, пользуется в Японии довольно большим влиянием и всё возмущение руководства аэропорта быстро сошло на нет после того, как Мисато показала своё удостоверение.

— Вя... Ну, теперь-то всё? — спросила меня Кацураги, когда я вошла в комнату отдыха охраны складов. Я напоследок прошлась проверить, действительно ли всё в порядке.

— Думаю, да. Всё размещено согласно спискам, а караульные — солдаты опытные. Тем более, что я оставила исчерпывающие инструкции.

— Ага, я видела эти рожи, когда ты им по третьему кругу повторяла!.. — рассмеялась девушка.

С капитаном мы неожиданно быстро перешли на неформальный стиль общения. Я не стала фиксироваться на нашем с ней статусе, а девушка было только рада такому подходу. Что, кстати, не мешало ей внимательно следить за обсуждаемыми темами и ловко уходить от ответов на 'скользкие' вопросы.

— Зато я уверена, что информация точно отложилась в их памяти. И не стоит смеяться, я неоднократно ставила эксперименты и выбрала наиболее эффективный метод.

— Опыты над людьми запрещены женевской конвенцией, — сквозь смех выдавила Мисато.

— Я её не подписывала.

— Ух, ладно, раз тут закончили надо двигаться дальше. Кстати, Тарья, я тут подумала...

— И?

— Давай ты у меня переночуешь? Нам всё равно завтра ехать в штаб, а забирать тебя с вашей базы — это такой крюк делать.

Взвесив все за и против, я согласилась на предложение Кацураги. Вряд ли это какая-то спланированная заранее акция, девушка скорее всего действительно не хочет делать лишний круг. Плюс ко всему, это открывает довольно интересные возможности по установки подслушивающего устройства. Особенно, если сформировать его из нанитов и обеспечить питанием от проводки в квартире.

— Я не против. Будем рассматривать это как начало тесного сотрудничества между нашими организациями.

— Замечательно. Наши безопасники, конечно, будут против. Но! — Капитан демонстративно подняла палец вверх. — Их отдел, впрочем как и мой, только недавно сформировали, так что никаких служебок пока не было, и формально я ничего не нарушаю. А твои против не будут?

— Не думаю. Я отчитываюсь напрямую перед командующим, а его обычно интересует только достигнутый результат.

— Подожди-ка. Командующим?..

— Отделения НЕРВ-Россия, Дмитрием Миллером.

— Это получается, что ты та самая... А я как с простым учёным... — Девушка побледнела и рефлекторно подобралась.

— Не стоит излишне беспокоиться. Меня, в большинстве случаев, мало волнует субординация. Особенно если всё идёт, как запланировано. Да к тому же, нам вместе предстоит довольно долго работать.

— С этим сложнее. У нас наука с военными, конечно, взаимодействует, но вот совместная работа вряд ли получится, у нас всё же разный профиль деятельности. — Девушка не сказать, что снова вернулась к прежнему стилю общения, но заметно расслабилась.

— Согласна, но я довольно разносторонняя 'личность'. Так что, кроме инженерных задач, на мне также лежит ответственность за контроль юнита в боевой обстановке.

— Ваше руководство те ещё параноики, — ответила Мисато, выруливая на дорогу из аэропорта. Наш диалог пришлось прервать на время посадки в машину. — Хотя, если подумать, наши не лучше...

— Здесь дело не столько в безопасности, сколько в самих технологиях. Наш евангелион слишком сильно отличается в технологическом плане от остальных юнитов.

— Да ладно! Рицко и не такие задачи решала, — парировала девушка. — А уж если МАГИ подключит...

— Я не знакома лично с доктором Акаги, так что ничего сказать о её способностях не могу. Однако точно могу сказать одно — я мощнее вашего супер-компьютера на пару порядков.

— Брр, — Мисато покачала головой. — И вроде работаешь в самой безумной организации в мире, а всё равно иногда встречаешь такое... Ой, прости.

— Ничего страшного. Думаю, о рабочих моментах мы ещё наговоримся, а сейчас я бы хотела немного узнать про город и местные порядки.

Дальнейший разговор плавно перетёк к обсуждению местных новостей и особенностей жизни. Капитан устроила мне экскурсию по городу, показав основные достопримечательности, в основном гражданские постройки технического плана. Особенно интересной была система очистки и опреснения морской воды, да и остальные городские коммуникации, построенные с использованием передовых наработок в этой области. Чем, судя по всему, местные жители очень гордились, особенно скоростью их восстановления. Мисато сказала, что даже если по городу отбомбятся N2 бомбами, полностью инфраструктуру можно будет восстановить в течении месяца. Перед концом поездки Мисато заехала в супермаркет и предложила мне составить ей компанию. Отказываться я не стала, тем более что вряд ли в ближайшее время удастся уделить столько времени на изучение человеческого быта.

— Мисато, это конечно не моё дело, но мне кажется, что не стоит употреблять эти полуфабрикаты в таких количествах. Особенно с учётом их состава, — прежде чем начать самостоятельно готовить для мастера, я изучила все доступные научные работы диетологов, да и физиологию человека я знаю достаточно для того, чтобы определить насколько часто можно употреблять такую пищу.

— Да ладно, нормальная лапша, — отмахнулась девушка. — Что не нравится, то?

— Мне не требуется биологическая пища, — я покачала головой. — А вот ты, судя по тому, с какой скоростью выбрала эти продукты, питаешься ими регулярно, что в итоге приведет к серьёзным заболеваниям желудочно-кишечного тракта.

— Ну не даётся мне готовка! И не надо на меня так смотреть. Думаешь, я не пробовала? — возмутилась Мисато в ответ на моё замечание.

— Тогда, во имя укрепления межгосударственных отношений на личном уровне, я предлагаю тебе помощь в выборе продуктов, — придав голосу максимально пафосное выражение, ответила я.

— Смеёшься, да? — капитан подозрительно на меня посмотрела.

— Ни в коем случае. Я, на правах гостьи, хочу помочь хозяйке.

— Хм... А ладно! Но с тебя вечером рассказ о себе, а то меня любопытство заест.

— Согласна, но учти, на часть вопросов я отвечать не имею права.

— Секреты, везде секреты, — вздохнула девушка. — Я работаю в одной из самых параноидальных контор в мире и скоро мне тоже расскажут много страшных секретов, о которых никому нельзя будет рассказывать. Куда катится этот мир?

— С учётом текущего состояния событий, он катится в пропасть, — ответила я, забирая у Мисато корзинку.

На то, чтобы сменить набор продуктов в ней, ушло ещё пятнадцать минут. Столько же времени мы добирались до квартиры капитана, расположенной на предпоследнем этаже двадцатиэтажного здания.

— Да, тут пока пустовато, — Мисато по-своему интерпретировала мой оценивающий взгляд, которым я осмотрела строение и окружающую местность. — Но ничего, сейчас научники подтянутся, наш отдел разрастётся. Да и ваших скорее всего тоже сюда заселят...

— Не думаю, я не позволю расселять своих сотрудников без должной защиты. Многоэтажное здание, нет периметра безопасности, да и сам город практически не охраняется.

— Брр, — капитан уставилась на меня во все глаза. — Да кто рискнёт сюда сунуться-то? Город всё же закрытый и патрули есть. Это уже паранойей попахивает, — продолжили мы разговор, поднимаясь на лифте.

— Это значит лишь то, что противник не ставил целей проникнуть в Токио-3. Наша база, например, неоднократно подвергалась террористическим угрозам. И несколько из них были удачными для врага. Собственно, поэтому мы и решили перенести наш евангелион в токийский геофронт.

— Шутишь?!

— Нет.

— А ты уверена, что целью был именно юнит? Просто я читала сводки, такие проблемы были только у вас на базе.

— Это если верить официальным источникам. Я же точно знаю, что подобные нападения были зафиксированы почти во всех отделениях. Например, одна из гренландских наблюдательных баз была полностью уничтожена.

— А разве там была наша база?

— Она там могла бы быть, но взрыв, устроенный неизвестными, похоронил место раскопок под слоем породы.

— Дела, но...

Продолжить Мисато не дал звонок телефона. Достав мобильный из кармана куртки, она ответила на звонок.

— Да.

-Добрый вечер, Мисато,— громкость динамика телефона была достаточной, чтобы я могла слышать разговор, даже не предпринимая мер по усилению сигнала.

— И тебе того же, Рицко. Что звонишь в ночь глухую?

-Во-первых, ещё только восемь вечера, а во-вторых, русская с тобой?

— Ага, тут рядом.

-Ты где её разместишь?

— У меня переночует.

-Хорошо,тогдазавтрадавайте к десяти ко мне в лабораторию. И кстати, ты не могла в аэропорту по-деликатнее действовать? Вы там такую панику подняли, их начальник даже до командующего умудрился дозвониться, что лично у меня так и не получилось.

— Ой, да брось ты. Знаешь же этих деятелей, они без приказа сверху даже свои задницы из огня вытаскивать не будут, вот и пришлось припугнуть...

— Смотри сама, это тебе с Икари предстоит объясняться. В общем всё, давай,до завтра,— собеседница капитана положила трубку.

— Вот теперь действительно всё. Завтра с утра продолжишь канцелярскую возню уже с Риц... то есть с доктором Акаги, — Мисато открыла дверь, пропуская меня в квартиру.

Помещение было довольно большим, и судя по планировке, у нас такую квартиру назвали бы четырёхкомнатной. Три отдельных спальни, большая гостиная, кухня и санузел. Однако квартира явно имела нежилой вид, а в одной из комнат, поблизости от входа, стояло несколько больших картонных коробок, две из которых были вскрыты.

— Ты извини, у меня тут небольшой беспорядок: только переехала и не успела распаковать все вещи. Зато есть телик, диван и холодильник, а что ещё для счастья надо?

— Что?

— Да в сущности ничего. Вот если бы ещё и на работу вставать в такую рань не надо было... — мечтательно протянула девушка. — Ладно, давай продукты разгрузим и можно отдыхать.

Забрав у меня пакеты, Мисато бодро двинулась на кухню и разложила продукты в маленьком холодильнике. Рядом с ним оказалась большая морозильная камера, которая, судя по маркировке, некогда использовалась в качестве лабораторного холодильника.

— Так-с, теперь купаться! Упс! Тарья, ты же совсем без вещей, но ничего, сейчас что-нибудь придумаем. У меня там где-то был халат...

— Не стоит беспокоиться об этом, хотя мне не помешали бы плечики и фартук, — пришлось перехватить девушку до того, как она убежала из кухни.

— Ну с плечиками-то проблемы нет, а вот фартук... Надо посмотреть.

Искомое всё же нашлось в одной из запечатанных коробок. Правда, перед этим пришлось перебрать их все по-очереди, благо вещей у Мисато было всё же немного. Единственное, что я отметила из необычного: довольно небольшой процент гражданской одежды по отношению к остальным вещам. Основную массу составляла или форма, или различного назначения полевой камуфляж. Что вполне согласовалось с общедоступными данными о капитане, служившей до перевода в НЕРВ в одном из спецподразделений японских сил самообороны.

— Надеюсь, я тебя не сильно шокирую, просто не хочется пачкать единственный комплект одежды, — предупредила я хозяйку квартиры перед тем, как раздеться. Возможное загрязнение одежды тут всё же было предлогом, сейчас мне интересна была реакция совершенно постороннего человека, не являющегося учёным или инженером.

— Твою ж!.. — Выдавила из себя Мисато.

— Всё так плохо?

— Да вроде как и нет, — ответила девушка, осмотрев меня с головы до ног. — Так ты и вправду робот?

— А были сомнения? Ведь тебе же должны были сказать, кого будешь встречать.

— Ну, вообще-то Рицко прислала фотографию и попросила организовать прибытие, а подробности предложила смотреть в новостях за последние недели, вроде как там всё осветили.

— Было довольно много сообщений. Я просмотрела передачи главных новостных каналов, там довольно точно передали информацию с брифинга, хотя многое и переврали.

— Ну, американские каналы я не смотрела, а у нас была только общая информация о чём-то успешном в вашем отделении.

— Ладно, Мисато, иди, приводи себя в порядок, а я пока займусь твоим ужином.

Рецепт приготовления риса и карри с курицей в принципе ничем не отличался от той же курицы с подливкой, которую меня научила готовить Надежда Петровна. Несмотря на простоту, пришлось потратить почти целый час на завершение всех необходимых манипуляций.

— Мм... Пахнет вкусно, — принявшая душ хозяйка квартиры вошла на кухню как раз к тому времени, когда я практически закончила с карри.

— Точно оценить не могу, но органолептические показатели похожи на те, что нравились отцу.

— Отцу? Но ты же?..

— Создателю, разработчику — можно подобрать достаточно много определений, но я предпочитаю называть его 'мастер' или 'отец'.

— Мужик — гений, однозначно, — Мисато попробовала содержимое тарелки, прожевала. — Мало того, что умная, так ещё и готовить умеешь.

— Процесс приготовления пищи на самом деле не сильно отличается от технологических процессов химической промышленности, а с ними я довольно плотно работала, — ответила я, усевшись за столом напротив девушки.

— Вот, если не секрет, если у вас там всё настолько плохо, почему именно сейчас началась передислокация? — спросила девушка, закончив трапезу и потягивая какой-то местный прохладительный напиток, банки которого в изобилии хранились в холодильнике.

— Последний теракт серьёзно нарушил инфраструктуру базы, так что у нас был выбор: или восстанавливать всё с нуля, или сразу перемещаться на место постоянного базирования. Восстановление займёт слишком много времени, так что командующий отдал приказ о переезде. Я прибыла именно для того, чтобы подготовить приём оборудования и нашего персонала.

— Ух, как всё сложно-то... И зачем я во всё это ввязалась? — скорее для себя проговорила Мисато.

— Что, прости? — решила уточнить я на всякий случай.

— Говорю, вот зачем я в НЕРВ перевелась? Сейчас сидела бы в каком-нибудь штабе да планированием операций занималась. Это всё Рицко виновата!

— Доктор Акаги?

— Ага... С другой стороны, здесь зарплата побольше будет. О, он проснулся! — встрепенулась хозяйка квартиры всё это время смотревшая в угол, в котором стояли холодильники.

Повернувшись туда же, я увидела как дверца открылась окончательно и из морозильника выбрался, судя по основным фенотипическим признакам, пингвин. Согласно всем датчикам птица была живым существом. Однако я засекла слабое электромагнитное излучение, исходящее от него — характерное для работающей микроэлектроники.

— Пен-Пен, спячка закончилась? — обратилась к птице девушка.

— Урк, — пингвин кивнул Мисато, осмотрел меня с головы до ног и отправился в сторону ванны, предварительно вытащив из шкафа, стоявшего рядом с холодильниками, полотенце.

Проследив его путь до ванной, я повернулась к Мисато.

— Да, у меня в холодильнике живёт пингвин, — ответила девушка на мой немой вопрос. — Мне его Рицко подарила, всё равно эксперимент уже закончен, а птичку жалко... И вообще могла бы хотя бы для виду удивиться, — картинно надула губы девушка.

— Честно говоря, я не настолько хорошо знаю быт жителей других стран. В России, например, домашний пингвин, тем более такой умный, вызвал бы немалое удивление. Хотя подозреваю, что нехарактерная для этого вида 'разумность' и есть результат эксперимента, во всяком случае какая-то часть электронных компонентов из его рюкзака явно вживлена в тело.

— Угадала, — ответила хозяйка квартиры, допив банку и прицельно отправив ту в мусорное ведро. — Эксперимент начался ещё тогда, когда Рицко аспиранткой была, как я поняла, они изучали то ли возможности кибернетизации, то ли ещё что-то... В общем пингвин — единственный выживший результат экспериментов.

— Понятно, — кивнула я. — Для занятого человека такой разумный питомец самый оптимальный вариант. Он сможет вовремя подать знать о собственных нуждах.

— Ещё бы! Пен-Пеныч не только подаст знак, но ещё и сам в холодильник залезет.

— Возможно стоит доработать его аппаратную часть и научить его готовить?

— Было бы здорово, — рассмеялась Мисато.

Остаток вечера хозяйка квартиры провела за просмотром телевизора, после чего отправилась спать, предложив мне располагаться на диване. Чем я и воспользовалась, завтра мне может понадобиться максимум ресурсов. Правда, сначала дождалась появления российского спутника связи, через который я скачала пакет данных о состоянии базы и телеметрию с электронных устройств мастера. Расшифровав данные, убедилась, что с мастером всё в порядке, а на базе работа по расчистке тоннелей идёт по графику. Нужный спутник пришлось ждать потому, что сейчас только на трёх спутниках из всей группировки стояло моё программное обеспечение, позволяющее мне получить прямой канал связи с базой, минуя возможную слежку со стороны Роскосмоса. Для этого пришлось довольно долго готовить документы, чтобы нам передали именно те спутники, которые перекрывают и базу, и Токио-3. С другой стороны, следующие полгода-год ПО остальных спутников будет обновляться с использованием созданных мной библиотек, а там тоже есть закладки для удалённого доступа.

* * *

Проснулась я за полчаса до будильника хозяйки квартиры. Приготовив ей завтрак, я оделась и привела себя в порядок. Всё же в геофронте будет проще — там для 'соблюдения приличий' можно будет ограничиться одним лабораторным халатом, а то и вовсе отказаться от лишней одежды. Конечно она нужна для более комфортного общения с людьми, но на нашей базе техники, например, со временем привыкли и воспринимали отсутствие одежды на мне как должное.

Остаток времени до пробуждения Мисато я провела на балконе, осматривая город сверху и сравнивая реальную картину с картами и спутниковыми снимками, благо здание было достаточно высоким, чтобы дать мне довольно широкий обзор. Вычислить расположение перекрытого бронеплитами пролома в геофронт оказалось несложно. Достаточно было сравнить материалы, из которых были построены здания в разных частях города, и спутниковый снимок. Над проломом не было малоэтажной застройки, те же высотки, что там находились, были не жилыми зданиями, а замаскированными под небоскрёбы радарными системами и лифтами для подъёма юнитов на поверхность. Нет, тот, кто занимался планированием этой базы, явно знал к чему нужно готовиться, а значит я всё же не первая, кто не только правильно прочитал свитки Мёртвого моря, но и применил полученные оттуда сведения на практике. Даже по самым скромным оценкам для постройки всей инфраструктуры потребовалось бы не менее десяти-пятнадцати лет и огромное количество неординарных инженерных решений. Но, скорее всего, все необходимые технические наработки были получены из свитков и адаптированны под текущий уровень технологического развития человечества. Отсюда же следует крайне неприятный вывод: те люди, что инициировали работы с Токийским геофронтом, были ответственны и за теракты на нашей базе. Только у них в руках могли быть столь нестандартные взрывные устройства, если их можно так назвать, которые способны целиком и с гарантией уничтожить практически все материальные объекты в заданном объёме. Следующий же вывод можно рассматривать как руководство к действию: необходимо выяснить цели и задачи инициаторов строительства геофронта, а главное — понять почему они намеренно стараются ограничить наши возможности по отражению угрозы ангелов.

— Утро... доброе, — фраза хозяйки квартиры прервалась зевком. Мисато, вышедшая из спальни, присоединилась ко мне.

— Доброе, — согласилась я. — Завтрак на столе, кофе на плите.

— Ух, Тарья ты чудо! Теперь точно успеем добраться до геофронта и Рицко раньше, чем она окончательно пропадёт в своей лаборатории.

На то, чтобы окончательно собраться и выехать в геофронт, ушло ещё полчаса, а с учётом стиля вождения Мисато время в пути оказалось минимальным.

— Мисато, я могу узнать, чем вызвана твоя болезненная тяга к самоубийству через автомобильную аварию? — решила уточнить я после остановки на парковке возле главного входа в геофронт.

— Чего?!

— Твой стиль вождения не прощает ошибок, любое столкновение на такой скорости однозначно приведёт к гибели всех находящихся в машине.

— Вот ещё! — фыркнула девушка. — Я уже сколько лет так вожу и ни одной аварии... Серьёзной. Помятые бампер и крылья не в счёт. А сама-то хоть бы как-то отреагировала — сидела как на экскурсии и по сторонам глазела, — пожаловалась она.

— Ну, мне действительно интересен город, я здесь первый раз, а моё тело достаточно прочное для того, чтобы пережить любую аварийную ситуацию и даже взрыв бензобака.

— Ты что, бронированная?! — я кивнула в ответ.

— Однако... Я думала, это просто пластик такой.

— И он в том числе, но в основе внешней оболочки лежит композитный материал на основе диполимерного титана и сверхпрочных пластиков, армированных углеродными волокнами.

— Это сколько же ты стоишь?!. Ой, прости...

— Ничего страшного, я рассматриваю своё искусственное происхождение не как недостаток, а как основное моё преимущество. С одной стороны, я лишена всех недостатков, присущих живым организмам, с другой стороны, мои возможности их же значительно превышают, а то и вообще не имеют аналогов. Если же вернуться к вопросу о цене, то на фоне общей стоимости создания евангелиона, производство моего тела обошлось Российскому отделению НЕРВ в сущие копейки — это во-первых. Во-вторых, я честно отработала вложенные в меня деньги, во всяком случае чистая прибыль от продажи одних только двигателей, разработанных мной, превышает стоимость моей платформы в три раза.

Наш диалог прервался на посту охраны, пришлось ждать, пока Мисато найдёт начальника местной службы безопасности и сделает для меня временный пропуск. Сама транспортная система для сотрудников на первый взгляд казалась неэффективной. Пройдя несколько сотен метров по наклонному тоннелю и спустившись на эскалаторе, мы оказались на платформе монорельса. Судя по глубине, на которой она располагалась, станцию сверху прикрывали два слоя бронеплит. Путь монорельса, пройдя ещё через сто сорок восемь слоев броневых перекрытий, входил в геофронт практически в верхней точке сферы и дальше по длинной и пологой дуге спускался к комплексу зданий на дне. Благодаря отсутствию у путей монорельса какого-либо защитного кожуха, из окон вагона открывался отличный обзор на весь геофронт. И первое, что выделяло штаб-квартиру на фоне других подобных баз, вся техническая инфраструктура располагалась где-то под поверхностью. На верху же находилось только одно здание пирамидальной формы, что вообще-то нехарактерно для инженерных сооружений, по сути военного назначения. И только ещё раз пробежавшись по всей доступной мне информации о токийском геофронте, я смогла найти наиболее вероятную причину такому решению.

Согласно открытым данным полость со своей экосистемой уже существовала внутри. Собственный микроклимат, который поддерживается за счёт не установленных пока систем. Плюс уникальный материал купола, излучающий точно такой же поток фотонов, как если бы сфера было прозрачна и находилась на поверхности земли, что и позволило сохранить уникальную флору, здесь до сих пор росли реликтовые растения, вымершие на поверхности сотни тысяч лет назад. Судя по всему, эти же свойства использовали при создании Терминальной Догмы, кстати, крайне странное название, я сделала для себя пометку — выяснить его происхождение. Грани пирамидального сооружения служили приёмными антеннами, а сам купол работал как фокусирующая линза. То есть по сути получалась, как минимум, идеальная радиолокационная установка, которую невозможно повредить извне.

Судя по кривизне купола, сама сфера имела диаметр три километра четырнадцать метров и сейчас она была засыпана более чем на две третьих от общего объёма. Причём поверхность полости выполнена с удивительной точностью, в пределах погрешности измерения моих сенсоров я не заметила каких-либо отклонений — все доступные для наблюдения участки стены были равноудалены от геометрического центра геофронта. И это несмотря на то, что сфера была пробита в районе полюса ядерным взрывом мощностью порядка пятидесяти мегатонн.

— Добро пожаловать в штаб-квартиру НЕРВ! В самую совершенную крепость, построенную человечеством!

— Здесь я с тобой не соглашусь.

— Это почему же?

— Возможно, инфраструктуру построили люди, но вот создать полость такого объёма со столь интересными свойствами человечество ещё долго не сможет.

— Эх, весь момент испортила... — показательно обиделась девушка, правда долго она не продержалась. — Ну, всё же как тебе наша база, а?

— Масштабно и, как ни странно, довольно рационально.

— Это ещё почему 'как ни странно'?

— Я видела довольно много добротных проектов, которые при реализации получили те или иные дефекты или просто локальные изменения конструкции из-за человеческого фактора и непредвиденных обстоятельств. Здесь же я пока не наблюдаю никаких конструктивных недочётов, которые бы исправлялись на этапе строительства. Кстати, этот пропускной пункт единственный или есть ещё?

— Для служащих сейчас открыт только этот проход, но я знаю что есть ещё десяток разных выходов, плюс грузовые терминалы, но персонал пропускают только через центральный вход. Хотя, если честно, я сама здесь ещё плохо ориентируюсь.

— Всё логично и мне уже нравится местный подход к безопасности.

— Брр, — девушка помотала головой. — Ничего не понимаю.

— В случае угрозы вторжения, геофронт можно полностью заблокировать, а монорельс взорвать. С учётом толщины бронеплит, которыми можно перекрыть проходы в геофронт, получается почти идеальная защита. Чтобы взять штурмом штаб-квартиру, придётся применять ядерный заряд, но так как сфера уже повреждена ещё один ядерный заряд не только вскроет бронеплиты, но и выжжет всё внутри полости.

— Тарья, ты параноик! — категорично заявила Мисато, ткнув меня пальцем в грудь. — И я рада, что ты будешь работать с научниками.

— Здоровая паранойя ещё никому не вредила.

— Так, ша! Мне сегодня предстоит возиться с целой кучей бумаг, так что идём к Рицко, ей и будешь грузить мозг, она у нас привычная к таким делам.

— Как скажешь. Кстати, я могу задать личный вопрос?

— Ну, попробуй...

— Вы с доктором Акаги подруги?

— Можно и так сказать, — усмехнулась девушка. — Мы учились в одном вузе, собственно, там и познакомились. Вот только Рицко у нас смогла пройти все стадии развития учёного, а я бросила это гиблое дело и пошла в вояки.

— А мы как раз приехали. — Мисато выпорхнула из вагона, и мне ничего не оставалось как следовать за ней.

Проплутав несколько минут по коридорам здания, я всё же решила уточнить у девушки куда мы идём.

— Акаги сейчас обитает в девятой лаборатории, — ответила она. — И нам сейчас прямо по коридору и налево, вроде бы.

— Тогда, боюсь, поиски нужной комнаты займут у нас много времени.

— Это ещё почему?

— Если верить схемам, которые висят на стене возле входа, искомая лаборатория находиться тремя этажами ниже.

— Так что же ты сразу не сказала?! — возмутилась Мисато и тут же двинулась в ведомом только ей направлении.

— Мисато, ближайший лифт находится позади нас в ста метрах, — я указала рукой себе за спину.

— Ррр, — довольно правдоподобно прорычала девушка. — Я бы этих строителей... Даже не знаю что с ними сделала! Вот как такой лабиринт можно было соорудить?

— Такая планировка скорее всего связана с тем, что здание является не только лабораторным комплексом, но и само по себе научный прибор. Так что помещения для персонала расположили там, где было место.

— Думаешь?

— Это единственное логичное объяснение такой планировке.

Проплутав ещё немного по коридорам, мы все-таки вышли к искомой лаборатории, о чём недвусмысленно говорила табличка рядом с дверью. Кстати, надо будет выяснить ещё один момент, все двери, что мне встретились, были автоматическими, на электромеханическом приводе. Они довольно дороги как в производстве, так и в монтаже, с другой стороны, это позволяет проще разграничивать и контролировать доступ в помещения, причём делать это централизованно. И если они применяются тут повсеместно, было бы идеально получить мастер ключ или любую другую возможность вскрыть подобную дверь не привлекая внимания.

— Ну вот мы и пришли... Ого, что тут наворотили-то! — скорее всего, пропуск Мисато давал ей довольно высокий уровень допуска.

— Что-то не так?

— Да нет, просто когда я тут была последний раз, это была здоровенная и совершенно пустая комната. А сейчас...

— А сейчас здесь развёрнута одна из самых совершенных лабораторий для исследования ДНК. Доброе утро, Мисато. И, я так понимаю, Сеченова Тарья? — Поприветствовала нас, поднявшаяся из-за одного из терминалов, женщина, одетая в белый лабораторный халат.

— Доброе утро, да, вы правы.

— Я доктор Акаги Рицко, но Мисато уже, наверное, разболтала все подробности моей биографии.

— Приятно познакомиться, — ответила я, пожав протянутую руку.

— Рицко, ты что — опять здесь всю ночь сидела? — спросила Мисато, когда мы подошли поближе. Здесь я полностью была согласна с ней, налицо были все признаки хронического переутомления.

— А что ещё поделаешь? — развела руками блондинка. — Оборудование надо было принять, настроить и проверить, пока группа монтажников не отправилась обратно в Дюссельдорф. Снова вызвать их к нам... — фразу доктора Акаги прервал сигнал терминала.

— Секундочку, я задам параметры и продолжим, — учёная снова вернулась к терминалу.

Судя по информации на мониторе, она проводила симуляцию сворачивания довольно сложного белка, с подобными соединениями я сталкивалась когда анализировала состав лимфатической жидкости евангелиона. Задав несколько эвристик для ускорения работы алгоритма, доктор снова повернулась к нам.

— Эти параметры не дадут желаемого результата.

— В плане?

— В той среде, для который вы проводите симуляцию, этот белок не свернётся ни в одну из предсказанных конфигураций.

— Уверена? — Акаги окинула меня недоверчивым взглядом и снова повернулась к монитору. — Но ведь другие похожие полимеры...

— Так, господа учёные! — окликнула нас Мисато. — Пока вы совсем не ушли в нирвану, скажите, от меня сегодня ещё что-то требуется? Если нет, то я пошла к себе. У меня там ещё целая куча отчётов не разобранных лежит.

— Иди-иди, — отмахнулась Рицко от Мисато.

— С чего ты вообще это взяла? — доктор спросила уже меня. — Насколько я помню, ещё никто не исследовал подробно эти соединения и какой-либо общей теоретической базы для них нет.

— В данном случае можно просто перебрать все возможные варианты сворачивания и упаковки молекулы.

— Если на каждую подобную задачу запускать полный перебор, никаких ресурсов не хватит.

— Ну почему же? Эвристик при решении подобных задач можно подобрать очень много, да и на самом деле там не так уж и много конфигураций.

— Здесь всё зависит от оборудования, — вздохнула учёная. — Пыталась продавить установку вычислительного кластера, но мне отказали, а использовать МАГИ для элементарных, пусть и объёмных, вычислительных задач — бессмысленная трата времени.

— Тогда какой смысл тратить ресурсы на поддержание такой узкоспециализированной системы? — мы подошли к одному из интересующих меня вопросов. Информации в открытом доступе о местном супер-компьютере было крайне мало. В общей базе хранятся только технические характеристики и рекомендации по формированию задач для передачи на обработку.

— Что значит 'какой'? Аналитические и статистические задачи, особенно правильно сформулированные, и нелинейное моделирование... Есть целый спектр задач в которых МАГИ незаменим, во всяком случае он заменяет нам целый отдел аналитиков. В общем, что я рассказываю, вы наверняка используете что-то подобное, хотя остальные филиалы обычно обращаются к нам.

— У нас нет необходимости использовать сторонние вычислительные комплексы.

— То есть как?

— Моих ресурсов более чем достаточно.

— Ты хочешь сказать?..

— На анализ этого конкретного белкового соединения я потратила приблизительно десять микросекунд.

— Ты хочешь сказать, что журналисты в этот раз не преувеличивали, пытаясь создать сенсационную новость? — доктор бросила на меня недоверчивый взгляд.

— Нет. И к тому же, часть вышедших статей я сама и редактировала.

— Это невозможно, у нас просто нет таких технологий... — растерянно протянула Рицко, усевшись обратно на кресло. — Мы выжали всё из современных инженерных наработок, но всё равно МАГИ занимает почти целую комнату. И ты хочешь сказать, что ваши инженеры смогли уменьшить супер-компьютер до таких размеров?!

— Давайте называть вещи своими именами: не компьютер, а полноценный искусственный интеллект, — ответила я учёной, усевшись на соседнее кресло.

— Если это так, то почему этой информации нет в общей базе?

— Просто потому, что отец работал надо мной как частное лицо, так что общего доступа к ней не будет ни у кого. С другой стороны, я не понимаю вашего возмущения — информация о МАГИ так же отсутствует в общем доступе.

— Так, подожди, пожалуйста, — женщина, обхватив голову руками, посидела так несколько секунд. — Ты хочешь сказать, что наш второй отдел и журналисты ни капли не преувеличивали и я сейчас действительно разговариваю c самым настоящим ИИ?! Но это же физически невозможно, живые ткани не могут работать с такой отдачей без сложных буферных устройств, это ещё моя мать доказала... Да элементарное снабжение нервных тканей питательными веществами требует нескольких обменных установок и постоянного пополнения расходных материалов!

— А кто сказал, что в моей конструкции используются органические компоненты?

— То есть мне принять на веру ту байку о кристаллах особого строения? — скептически уточнила моя собеседница.

— Верить мне или нет — вам решать. Основная моя цель — показать вам свои возможности, и в ответ я бы хотела знать, на что способны вы и ваша команда. Задача, которая стоит перед нами, потребует полной отдачи ото всех участников. Любая мелочь, в данных обстоятельствах, может оказаться фатальной и я бы предпочла заранее найти проблемные области, которые требуют более пристального внимания... — развивать мысль я не стала, заметив, что доктор ушла в себя.

Достав из пачки сигарету, Рицко начала шарить рукой по столу, на котором стоял терминал, судя по всему в поисках зажигалки, но, неудачно двинув рукой, уронила её куда-то в щель между блоками оборудования.

— Позволите? — сформировав несколько проводников на кончике пальца и нагрев его до трёхсот двадцати градусов, коснулась кончика сигареты. Интерпретировать эмоциональную составляющую взгляда, брошенного на меня учёной, я не смогла, однако она всё же прикурила и, откинувшись на кресле, сделала несколько глубоких затяжек.

— Думаю, вы в курсе о вреде курения, но я не могу не предупредить о возможных пагубных последствиях этой вредной привычки.

Акаги только хмыкнула в ответ и, сделав ещё пару затяжек, утопила сигарету в одном из пластиковых стаканчиков, стоявших на столе.

— Так, обсуждать все эти глобальные события можно бесконечно, — сказала доктор, посмотрев на часы. — Сейчас меня больше интересуют технические вопросы... И для начала я хотела бы узнать, когда вы передадите нам третий юнит?

— Юнит-03 на две третьих принадлежит правительству России и будет переведён в главный офис только на время отражения основной угрозы, — ответила я, параллельно отслеживая физиологические параметры женщины. Выкуренная сигарета действительно привела к их стабилизации, но здесь скорее имел место эффект плацебо, нежели воздействие никотина.

— Но мы же должны протестировать системы евангелиона и интегрировать его в общую сеть. Да и для поиска пилота потребуется тщательно изучить особенности работы системы А10.

— Именно для этого я и прибыла сейчас сюда. Все инженерные операции, ремонт и подготовку юнита буду выполнять я и мои инженеры, и я же обеспечу передачу телеметрии в удобной для вас форме.

— А пилот?..

— Пилот уже найден, прошёл всю необходимую начальную подготовку и даже имеет опыт столкновения с 'неземными' технологиями.

— В плане?

— Это засекреченная пока информация, — судя по всему, доктор не в курсе событий, произошедших на нашей базе. Во всяком случае никакой особой сознательной или рефлекторной реакции я не заметила.

— Замечательно! И, как всегда, самые важные моменты мне снова придётся выбивать из командующего, — сказала Рицко в пространство.

— Скорее всего так оно и будет. Во всяком случае сейчас доступ к основным массивам данных имеют только командующие филиалами.

— Дурдом... Вот как, скажи мне, в таких условиях продолжать фундаментальные исследования?

— Сочетать их с прикладными разработками, — предложила я. В этот момент дверь в лабораторию открылась, и в помещение ворвалась запыхавшаяся молодая девушка в лабораторном халате, прижимающая к груди несколько объёмных папок с бумагами.

— Сэмпай, простите, я опоздала, но я подготовила всё, что... — протараторила она, подойдя к нам поближе, но, заметив меня, осеклась.

— О, замечательно, ты мне как раз нужна. Знакомься, Майя, это Сеченова Тарья — представитель Российского филиала. Тарья, это Майя Ибуки — мой первый заместитель, аспирантка, и по совместительству оператор МАГИ.

— П-приятно познакомиться. — Выдавила из себя девушка, почему-то сильно смутившись и частично спрятав лицо за папками, которые держала в руках.

Кстати, интересное наблюдение, образ девушки и моторика движений идеально подошли к уже сложившемуся у меня образу среднестатистического младшего научного сотрудника.

— Кстати, Тарья, а кто ты у нас по должности, я могу узнать? — поинтересовалась Акаги. — Во всяком случае, мы так и не нашли правильной расшифровки аббревиатуры из присланных документов. Или это опять секретная информация?

— Нет, всё элементарно и даже соответствует общей классификации. По официальным документам я прохожу как АКС-9 — автономная кибернетическая система номер девять. Если вы заглянете в открытый реестр НЕРВ, то найдёте там полный их список. Кстати, МАГИ там числится как АКС-3.

— Но ведь... — задумавшаяся Рицко не окончила фразу. Кажется, она всё же сопоставила все разрозненные факты. — То есть, ты хочешь сказать, что ты и есть та самая Сеченова Тарья?! И все те инженерные решения, на которые чуть ли не молились наши строители последний год — твои?

— Да. Часть разработок, не являющихся секретными или правительственными, я выложила в открытый доступ.

Акаги, кажется, снова ушла в себя. Буквально упав на кресло, она всё-таки выудила, закатившуюся за стоявшие на столе приборы, зажигалку и снова закурила, перестав реагировать на внешние раздражители.

— Прости, Майя, я же могу тебя так называть? — обратилась я к ассистентке Рицко, та лишь слабо кивнула. — Может быть всё же приведём доктора в чувство? Я опасаюсь за её психологическое состояние.

— Н-не стоит...

— Ты уверена?

— Просто сэмпай довольно активно использовала ваши результаты исследований в области микроэлектроники и тонкоплёночных фильтров, нередко замечая, что очень хочет лично познакомиться с человеком, который это всё придумал. — Майя немного осмелела, голос окреп, да и папки она всё-таки положила на стол.

— Однако, я все ещё не понимаю причин столь сильной реакции.

— Сэмпай считает, что исследования в области неорганической кибернетики бесполезны и пройдёт слишком много времени пока такие системы можно будет применять вне лабораторных условий, а сейчас стоит сосредоточить все ресурсы на МАГИ-подобных системах, которые уже сейчас по некоторым показателям превосходят человеческий мозг...

— И внезапно оказывается, что разработчик 'интересных' инженерных решений — сама чья-то разработка, причём имеющая в своей основе неорганическое ядро... — прервала я ассистентку Рицко. — Майя, ты в курсе зачем тебя вызвала доктор?

— В курсе, я её ещё вчера проинструктировала, — Акаги всё же вернулась к разговору. — И сейчас вы пройдётесь по нашим адским кругам из бюрократов, а потом Майя покажет рабочие помещения под ваш юнит. И да, Майя, как закончишь выполнять обязанности экскурсовода, до завтра можешь быть свободна.

— Н-но как же...

— Идите, не тратьте зря время, — Акаги, махнув рукой в сторону двери, демонстративно вернулась к терминалу.

— Только, сначала зайдите к начальнику второго отдела, пусть выдаст постоянный пропуск, командующий соответствующий приказ уже подписал, — догнал нас голос Рицко, когда мы были практически возле самой двери.

* * *

Несмотря на предсказание Рицко, бюрократическую часть мы прошли довольно быстро, но тут скорее всего на нас работали два фактора: цифровой документооборот, введённый мной в российском филиале, и прямой приказ Гендо. Кстати, постоянный пропуск являлся не только собственно ключом, но и универсальным удостоверением, а также платёжной картой для расчётов в пределах города и геофронта. Уровень допуска, как ни странно, мне выдали почти максимальный, то есть я могла пройти во все помещения геофронта, кроме самых нижних закрытых уровней, но туда доступ имели лишь несколько человек. О чём меня отдельно предупредили, уточнив, что охранные системы там автоматические и атакуют любого нарушителя вне зависимости от личности.

— Майя, я могу узнать, почему здесь так тихо? — сейчас мы спускались на технические этажи, к докам, в которых будут размещаться юниты. Однако если на верхних уровнях нам регулярно попадались сотрудники, то после спуска на несколько уровней ниже мы оказались в совершенно безлюдных коридорах.

— Инженерные работы здесь давно закончились, а для обслуживания лабораторного оборудования сейчас хватает небольшой бригады. Кстати говоря, мы пришли, — пояснила девушка, когда мы остановились перед очередной дверью, точнее говоря, мощным шлюзом.

— Здесь просто кроме карты надо ещё и пароль ввести, то есть открыть шлюз может только старший в проходящей группе, — пояснила девушка.

— На рабочем объёме здесь явно не стали экономить, — прокомментировала я увиденное, когда мы прошли шлюз.

Коридор вывел нас в кольцевую галерею, идущую под самым потолком огромного цилиндра, стенки которого, кстати, были сделаны из массивных плит, покрытых слоем керамики, под которой, судя по данным сенсоров, находился диполимерный титан. В центре него и на стенах в верхней части располагались многочисленные направляющие систем быстрого вывода юнитов на поверхность. На дне, вдоль стены, в два слоя были установлены парные ангары для евангелионов, опутанные сложной системой направляющих, в конструкции которых явно угадывались мои наработки. Несмотря на кажущуюся общую 'ажурность' конструкции, она легко выдержит даже удвоенный вес евангелиона. Хотя, с дополнительными креплениями инженеры всё же перестарались, можно было бы оставить больше свободного места для маневрирования. В текущей конфигурации, одновременно к пусковым шахтам можно подвести только два юнита, а небольшая модернизация направляющих даст возможность выводить уже четыре биомеханоида.

А вот, кстати, и японские юниты. Если верить маркировке, то в дальнем от меня ангаре стоял Юнит-00. Прототип выделялся черно-желтой раскраской, такую ещё используют в строительной технике. Визуальных отличий от заявленной спецификации я не нашла. Всё та же антропоморфная форма, сегментная броня, явно не рассчитанная перераспределение нагрузки по всему корпусу, покрывающая евангелион, следуя особенностям строения биологической основы. Основной оптический сенсор всё так же один и не имеет какой либо защиты. Возможно, этот юнит является хорошим прототипом для отработки технологических решений, но его боевые качества оставляют желать лучшего. Юнит-01 сейчас находился в техническом ангаре и был полностью погружен в амниотическую жидкость. Скорее всего сейчас с него была снята броня и системы жизнеобеспечения, иного повода расходовать такие объёмы довольно затратной в производстве смеси я не видела.

— Тарья, — начала девушка, убедившись что шлюз за нами полностью закрылся. — Я хочу, что бы ты знала, само твое существование противоестественно, а большинство твоих изобретений вообще никогда не должны были увидеть свет.

— К системам наблюдения в ангарах есть доступ только у командующего и его заместителей. — Ответила она на мой немой вопрос.

— Понятно. Однако, откровенно говоря, я удивлена твоему отношению к техническому прогрессу. — Это было правдой, последняя фраза показала полную несостоятельность первично составленного психопортрета. — Как мне кажется, человек, претендующий на учёную степень, должен уметь контролировать свои эмоциональные реакции...

— А ты учитывала эмоциональные реакции скорбящих матерей и жён, потерявших своих сыновей и мужей, благодаря твоим системам прицеливания и установкам залпового огня?! — девушка с трудом, но всё же сдержалась и не сорвалась на крик. — Да кто вообще позволил 'железке' заниматься созданием оружия?!

— То есть единственная претензия ко мне, только в том, что я создала слишком эффективное вооружение, которое сейчас используется войсками ООН? А в курсе ли ты, что те группы людей, против которых сейчас действуют вооруженные силы стран коалиции, занимаются лишь деструктивной деятельностью?

— Это люди! Они имеют право на то чтобы жить согласно своей идеологии. Сейчас же вместо поддержки мировой общественности они получают лишь ракетные залпы и регулярные зачистки. Но не думаю, что ты способна осознать важность каждой отдельной человеческой жизни. — девушка с вызовом посмотрела мне в глаза.

— Значит ты считаешь, что 'мировая общественность' должна учитывать мнение незначительной группы людей, деятельность, которой при определённом сочетании факторов, может привести к полному уничтожению жизни на поверхности планеты. Ты готова пожертвовать всем ради ничем не обоснованных убеждений группы фанатиков?

— Но ведь...

— Это одна сторона вопроса, — я не дала девушке закончить фразу. — Можно посмотреть и с другой точки зрения. Майя, скажи мне, чем ты занимаешься большую часть времени, работая в НЕРВ?

— Управляю МАГИ и помогаю доктору Акаги. Но как это связано?..

— Теперь пойдём немного дальше. Чем занимается твоя начальница?

— Работает над защитой планеты от ангелов! — всё же у девушки довольно высокий уровень доступ к данным, хотя здесь скорее играет роль личное доверие к ней со стороны Рицко.

— Если быть точнее — она, как и я, работает над совершенствованием юнитов. А что есть юнит, как не самое совершенное оружие на планете? Ведь если все предположения и расчёты окажутся верны, остановить евангелион можно будет только ядерным зарядом или используя другой евангелион. Так что с определенной точки зрения ты тоже занимаешься разработкой оружия.

— Евангелионы не будут применяться против людей!

— Ой ли? Ты думаешь, политики оставят такой удобный инструмент влияния? — судя по всему, девушка окончательно растерялась.

— Сейчас мы просто зря тратим время. Давай закончим работу на сегодня? Вернуться к этому вопросу мы сможем и позже, — приобняв девушку, я аккуратно подтолкнула её дальше по коридору. Майя вздрогнула, но сопротивляться не стала и продолжила нашу экскурсию.

Остаток дня прошел без каких либо эксцессов. Мы прошлись по основным отсекам, познакомились с дежурной бригадой техников. Команда собралась мультинациональная, как оказалось они устроились на работу в разные филиалы НЕРВ, но командующий Икари смог добиться перевода лучших специалистов в Токио-3. В итоге из двадцати человек только трое были местными жителями, остальные прибыли или из Европы, или из филиалов в Южной Америке и Африке. Наших специалистов среди инженеров практически не было, скорее всего из-за влияния Миллера, не отдавшего людей даже под давлением руководства НЕРВ. Хотя с учётом текущей ситуации, это положение можно будет и изменить, переведя сюда большую часть сотрудников, работавших со мной над третьим юнитом.

Как оказалось, в общедоступном плане была лишь схематическая планировка, да и то — только первого цилиндра, который техники сокращенно называли дежурным. Рядом с ним находились ещё два таких же помещения, отделенных друг от друга несколькими слоями бронеплит. В одном из них было всё необходимое оборудование для одновременного создания и ремонта трёх евангелионов. Этот цилиндр сокращённо назвали ремонтным. Единственное, что в нём отсутствовало, так это биованны, в которых выращивается биологическая часть механоидов. Как пояснила Майя, они находятся на самых последних уровнях, доступ туда имеет ограниченное число сотрудников и только с прямого разрешения Гендо. Третий содержал только оборудование для динамического моделирования местности и набор сканирующих устройств. После поступления юнитов на боевое дежурство предполагалось использовать его как тренировочный полигон.

Как ни странно, мой запрос по необходимым площадям помещений выполнили целиком, просто передав нам три, сейчас никем неиспользующихся, уровня под тренировочным полигоном, что идеально подходило для наших целей и сокращало возможные проблемы логистики до минимума. Сами пути, по которым двигались грузовые составы внутри геофронта, были проложены в спиральных тоннелях, все подземные сооружения терминальной догмы, что позволяет напрямую доставить массивные грузы на любой уровень. Единственное, придётся согласовывать проход каждого грузового поезда отдельно, так как о безопасности здесь не забыли, на всём пути находятся пять пропускных пунктов, разрешение на прохождение каждого из которых необходимо получить отдельно. Придётся всё же оформлять перевод в Токио-3 и для моего секретаря. Раз он без проблем справлялся с российскими чиновниками, сможет работать и с местными бюрократами.

Завершилась экскурсия на жилых этажах, где располагались общежития для персонала, в которых предполагалось размещать людей в случае красного уровня тревоги. Сейчас весь персонал проживал в компактно расположенных многоквартирных домах городской застройки, выкупленных НЕРВ у правительства. Так как многие сотрудники переезжали с семьями, к каждому такому микрорайону были были приписаны школа и больница.

— А вот на этом этаже расположены комнаты для научных сотрудников и руководства, — объяснила Майя наличие именных табличек, закреплённых возле каждой двери, когда мы проходили по одному из этажей.

— Доктор Акаги часто задерживается на работе допоздна, тогда она ночует здесь, если конечно не засыпает за рабочим столом. Её комната сорок девятая. На случай, если понадоблюсь, я живу на другом конце этажа в шестьсот седьмой. Вам выделили четыреста четвёртую, дверь открывается идентификационной карточкой.

— Понятно, — кивнула я. — Должна сказать, что крайне не одобряю такой подход. Хроническое переутомление вряд ли способствует повышению работоспособности. Хотя отцу я помогла избавиться от такой привычки, но это заняло довольно много времени, да и рецидивы периодически возникают.

— Отца?! Но ведь вы?..

— Андроид, — подсказала я снова смешавшейся девушке. — Но, согласись, все мы появились на свет благодаря кому-то? Почему я не могу называть создавшего меня учёного — отцом?

Ответить девушке помешало бурчание в животе, отчетливо слышное в тишине коридора. До конца рабочего дня ещё два с половиной часа, но перерыва мы не делали.

— Похоже, на сегодня пора заканчивать. Не покажешь, где тут столовая?

— Зачем! Ведь вы же робот?!

— Лично мне пища как таковая не нужна, но тебе, например, не помешало бы пообедать. Я же хочу оценить качество работы здешних поваров. — Ответила я, сильно покрасневшей от смущения девушке.

Помещение общепита находилось на минус первом и втором этажах, также разделённое на общую часть с самообслуживанием и отдельный, по сути, ресторан для руководства и научных сотрудников. На кухне у шеф-повара я получила всю необходимую информацию. Готовили здесь как европейские, так и азиатские блюда, так что проблем со здоровьем от столкновения с незнакомой кухней быть не должно. Единственное, что мне не понравилось, так это слишком сильная зависимость от поставок с поверхности — продукты завозились на склады раз в три дня. С другой стороны, на складах постоянно находились сублимированные и замороженные продукты питания в объёмах, достаточных для питания максимального штата сотрудников в течение года. Что довольно таки хорошо, но я всё же буду держать какое-то количество сухпайков на нашем складе на случай чрезвычайных ситуаций.

Оставив Майю обедать, я отправилась на поверхность внутреннего объёма геофронта. Девушка хотела было продолжить меня сопровождать, но я её убедила, что сегодня она мне больше не нужна, а я просто хочу обдумать дальнейшие планы на природе. Что, кстати, было не так далеко от истины. Мне действительно было интересно лично осмотреть представителей вымершей флоры, но главное проверить как работает связь со спутниками внутри геофронта и заодно получить свежие данные с базы и отправить сообщение Миллеру.

Выйти на поверхность оказалось несложно, на первом этаже на каждой грани терминальной догмы было несколько выходов. Хотя, судя по маркировке, воспользоваться ими могли далеко не все сотрудники.

Территория вокруг здания была облагорожена и по сути превращена в парковую зону. Ближе к стене геофронта появлялись холмы с довольно крутыми склонами, поросшие древовидными папоротниками. И совсем уж у границ росли очень высокие секвойи или какие-то из родственных им видов. Чем дольше я изучала внутренний объём, тем больше возникало вопросов. Даже если исключить невозможную с нашей точки зрения передачу электромагнитного излучения, что подтверждается беспрепятственной связью со спутниками, остаётся система климат-контроля, к созданию которой люди явно не имели какого-либо отношения. Какие-то устройства создавали устойчивый круговой поток воздуха, имитирующий внешние погодные условия — скорость ветра динамически менялась. Плюс ко всему, воздух проходил очистку от примесей, я не смогла зафиксировать присутствие пылевых частиц, и к тому же имел практически идеально подходящие для человека состав и давление.

И что ещё более интересно, как минимум во внутреннем объёме геофронта, что-то очищало почву и атмосферу от радиоактивных элементов, как итог — радиационный фон внутри купола был даже ниже естественного. Взрыв ядерного заряда произошёл практически точно над куполом и вовнутрь не могло не попасть какое-то количество продуктов распада, которые должны были осесть на внутренних поверхностях и сохраниться в почве. Однако никаких следов повышенной радиации я не обнаружила. Щуп, созданный из нанитов, позволил мне провести замеры на глубине до полутора метров, а значит здесь явно не было попыток скрыть радиоактивную пыль под слоем насыпного грунта.

Все разрозненные факты, собранные мной до этого и полученные сейчас, никак не хотели укладываться в логичную схему. Во всяком случае, я не видела сейчас логичного и обобщающего все странности ответа на возникшие вопросы. Больше ответов могли дать свитки мёртвого моря, но Миллер, несмотря на все свои связи, не смог найти ничего, кроме крайне расплывчатых слухов, которые не давали нам никаких зацепок для поиска.

Ещё раз окинув взглядом и зафиксировав в памяти точное расположение внешних коммуникаций, я отправилась обратно в технические помещения, нужно ещё раз их осмотреть и точно спланировать размещение нашего оборудования, заодно проверить на наличие скрытых систем наблюдения.

— Ого! Ну вы тут и наворотили, — раздался голос Мисато, вошедшей в помещение склада, в котором я объясняла группе рабочих последовательность действий при распаковке и приведении дронов в рабочее состояние. — Всего ж три дня прошло.

— С учётом всех бюрократических проволочек, я успела всего лишь организовать транспортировку нашего оборудования со склада в аэропорту. Кстати, добрый день, — поприветствовала я Мисато. — Тебе что-нибудь нужно?

— Да, собственно нас с тобой сегодня на ковёр к командующему после обеда вызывают. Вот, зашла предупредить, — ответила девушка, не отрывая взгляда от раскрытого контейнера. — Слушай, а что это такое? Я, конечно, не специалист, но таких железок у Риц... — начала было она, но, покосившись на техников, исправилась, — у доктора Акаги не видела. Или это опять какой-то жуткий секрет?

— Можете сделать перерыв на двадцать минут, я переговорю с капитаном и продолжим, — сказала я рабочим, одновременно приглашая Мисато в свой кабинет, который я, с учётом предыдущего опыта, организовала для таких вот бесед. Три стенки от контейнеров, дверь, стол и несколько стульев. Конструкция собирается крайне быстро и позволяет обеспечить видимость приватности, что для некоторых собеседников может быть важным.

— Кофе?

— А давай, — ответила она, усаживаясь на один из стульев.

— Я так понимаю, у нас какие-то проблемы? — обратилась я к Мисато, усевшись напротив.

— Да в общем-то и нет. Мы сегодня, скорее всего, будем обсуждать вопросы взаимодействия между нашими отделениями. Просто хотелось бы знать заранее твоё мнение. Ну чтобы зря время потом не тратить...

— В сущности, единственное требование, которое я могу озвучить на текущий момент: взаимодействие в боевой обстановке с Юнитом-03 будет происходить только через меня. Понимаю, что все ваши системы заточены под работу с МАГИ, но я обеспечу необходимую прозрачность передачи данных, чтобы не создавать проблем в работе вашей команды.

— Ну, хоть тут проблем не предвидится пока... — явно расслабилась девушка.

— А есть причины для беспокойства?

— Да масса, — махнула она рукой. — С твоим приездом все вдруг забегали и стали вылезать проблемы. То поставку оружия для батарей береговой охраны задержат, то, вообще, одну из батарей потеряют. Нет, ты представляешь, они умудрились где-то потерять тридцать пусковых установок для реактивных снарядов! — последние слова девушка практически прокричала. — Я чуть не поседела вчера. Полдня моталась как белка в колесе, искала! А оказывается, это интендант не там пометку в документах сделал.

— Сочувствую. Похоже, административная работа для тебя всё же непривычный род деятельности.

— Ага. Я тактикой и стратегий борьбы непонятно с чем должна заниматься, а не выяснять отношения с кладовщиками, — ответила девушка, залпом осушив стаканчик. — Хм... Автомат вроде как у Рицко, а кофе вкуснее.

— Просто я проследила, чтобы его заполнили свежими расходниками. А по твоей проблеме рекомендую получить список всех подчинённых тебе отделов и материальных объектов и провести ревизию.

— Думаешь, поможет? — скептически спросила моя собеседница.

— Уверена. Объяви о проверке заранее и всё потерянное к самой проверке найдётся, а если и не найдётся, виновные будут тут же обнаружены.

— Но это же опять бумаги...

— Потратишь один день и сможешь заняться непосредственно своими обязанностями.

— Угу, целый день возни... — простонала девушка, откинувшись на спинку стула. — Это тебе хорошо, с компьютером в голове...

— Как ни странно, я тоже не люблю этот крайне неэффективный метод документооборота, но мне подсказали хорошие полумеры для её решения.

— Поделишься? — тут же оживилась девушка.

— Просто попроси выделить тебе секретаря и пусть подготовленный человек занимается этими вопросами. На тебе же останется только контроль за работой.

— Угу, тебе легко говорить, вы проходите как учёные, а мы, вроде как, вояки. Секретность там, звания...

— Поставь на эту должность кого-нибудь молодого из младших офицеров. Думаю, у тебя найдётся человек, который будет не против карьеры штабного офицера.

— Хм, а ведь верно... Тарья, ты гений! А я побежала дальше, надо ещё столько успеть, — ответила она и действительно убежала, предварительно бросив стаканчик в мусорное ведро. С учётом того, что оно стояло на другом конце помещения, с меткостью у девушки всё в порядке.

Всё же, несмотря на все усилия, которые я трачу на анализ человеческого поведения, иногда я просто не могу предсказать поступки некоторых людей. Та же Мисато, в неформальной обстановке ведущая себя как подросток, судя по досье, которое я получила от наших разведчиков, была действительно хорошим специалистом в своём деле. Она получила повышение, когда выполнила задание штаба, даже потеряв большую часть отряда. Приняв на себя командование, спланировала и организовала диверсию, уничтожив аэродром поддержки. И это притом, что его охраняло в пять раз больше бойцов, чем было в отряде Мисато. В общей сложности, из пятнадцати спецопераций, которые она возглавляла, успешно выполненными оказались четырнадцать. Затем её перевели в штаб, но она всё же человек действия и надолго там не задержалась, и, воспользовавшись предложением своей подруги, подала рапорт на перевод в НЕРВ. Ну а командующий Икари тоже умеет подбирать персонал и быстро подписал все бумаги. Хотя, назначение её начальником отдела всё же решение не совсем эффективное, и сейчас не позволит использовать весь потенциал Мисато как тактика.

Вот, кстати, ещё один показатель выбора правильной личности и национальности на руководящую должность. Начальник бригады, с которой я работаю сейчас — немец. Прошло ровно двадцать минут и техники снова собрались в зале. Бригада, с которой я работала вчера, такой пунктуальностью не отличалась, но и возглавлял её поляк. К тому же сработанность группы оказалась слишком низкой. За день мы успели только отобрать и перевести в отдельное помещение контейнеры с дронами.

— Тарья-сан, а вы не скажете что мы сейчас будем собирать? — обратился ко мне один из техников, характерный акцент выдавал в нём жителя Нового Токио.

— Скажу и покажу, — ответила я, установив на место батарею дрона, на котором демонстрировала процесс сборки.

Отойдя на шаг, послала сигнал на активацию и стала наблюдать за реакцией людей. И она не заставила себя ждать. Когда дрон начал раскладываться в рабочее положение, по техникам пробежала волна удивлённых и местами нецензурных возгласов. Эффект неожиданности всё же самый удобный инструмент для того, чтобы вывести человека из равновесия. С другой стороны, работников можно понять: когда вместо того, чтобы оказаться частью какого-либо оборудования, блок, который ты только что собирал, раскладывается в небольшого гуманоидного робота.

— Это малый рабочий дрон, — прокомментировала я, выделив для управления роботом отдельный процесс. Можно сказать, вынужденный отдых закончен, и нужно снова выделять ресурсы для управления этой маленькой рабочей армией. — Способен выполнять любые задачи по монтированию и обслуживанию техники. Имеет прямую связь со мной, так что, если нужно передать мне сообщение, можете обратиться к любому дрону. В этих контейнерах триста таких роботов, и я надеюсь, за сегодня мы активируем их всех.

Люди постепенно втянулись в работу, плюс каждый из активированных дронов начинал собирать ещё одного, так что к назначенному Икари времени процесс шёл полным ходом и уже не требовал от меня прямого контроля. Поэтому, сменив лабораторный халат на брючный костюм, я отправилась в офис к командующему.

Как оказалось, его кабинет расположен на самом верхнем уровне Терминальной Догмы. В приёмной, к тому моменту как я подошла, уже находилась Мисато и о чём-то активно разговаривала с секретарём.

— Тарья, где ты ходишь? Мы же почти опоздали! — воскликнула девушка, заметив моё приближение.

— До назначенного времени ещё пять минут, — ответила я ей.

— Вы Сеченова Тарья? — обратилась ко мне секретарь.

— Да.

— Ваш пропуск, пожалуйста, — проведя им над считывателем, она, скорее всего, удостоверила личность. Затем, нажав кнопку селектора, сказала: Командующий, к вам Кацураги Мисато-сан и Сеченова Тарья-сан.

— Пропусти их, — прозвучало из динамика.

Дверь в конце приёмной открылась, однако, вместо ожидаемого помещения за ней оказалась лестница, ведущая куда-то ещё выше. Поднявшись по ней, мы оказались в довольно большом помещении в форме усечённой пирамиды, боковыми гранями которой были стены Терминальной Догмы. Судя по его размерам, кабинет занимал самую вершину здания. И то, что снаружи выглядело металлическим покрытием, оказалось многослойным стеклом, покрытым зеркальным напылением. На тёмно-фиолетовом фоне пола, белой флюоресцентной краской было изображено каббалическое Древо Жизни. Потолок так же был оформлен вопреки общепринятым канонам. Он был таким же тёмным, как и пол и был 'украшен' деревом Сефирот, правда, нарисованном в цвете.

Что примечательно, единственной мебелью в кабинете оказался рабочий стол, который стоял на месте сефиры Кетер. Довольно специфическое оформление кабинета, скорее всего, было нужно для дополнительного психологического давления на посетителей. Мисато, например, было явно не по себе, у девушки участилось сердцебиение и немного изменилась температура кожи лица и рук. Облик хозяина кабинета ещё сильнее усугублял эффект. Командующий Икари сидел за столом, положив подбородок на скрещённые пальцы, и наблюдал за нашим приближением из-под очков. Дополнял образ, как сказала бы Маша, 'суровых начальников', первый заместитель Гендо — Козо Фуюцуки, человек с очень интересной биографией. Во всяком случае достоверных сведений о нём у нашей разведки практически нет. Известно точно, что он начинал свою карьеру в армии как военный медик. О следующих годах его жизни у нас данных не было. Затем он появляется в качестве профессора мета-биологии в Токийском университете. Учёная степень была присвоена указом правительства, однако, сами его научные работы так и не были обнародованы. Что более интересно, он же являлся научным руководителем Юи Икари, будущей жены Гендо Икари. Также известно, что он является одним из родоначальников проекта НЕРВ, но большая часть информации об этом времени засекречена и доступна даже не всем командующим филиалами НЕРВ. Во всяком случае, Миллер доступа к ней не имеет.

Всё же надо будет выяснить какой смысл вкладывает командующий в используемые им символы. Те источники, которыми я располагала, давали слишком много возможных трактовок и без точного психопортрета командующего интерпретация символики кабинета была невозможна.

— Командующий Икари, профессор Фуюцуки, добрый день, — поприветствовала я их, остановившись в двух шагах от стола.

Кстати, сейчас, находясь вплотную к рабочему месту Гендо, я получила дополнительные подтверждения теории психологического давления на посетителей. Обманчиво пустой стол Икари, был наполнен компактной офисной техникой. Пластик, из которого была сделана мебель, не обладал должной степенью защиты и мои сканеры позволили мне определить, что скрывается за имитацией древесины красного дерева. Внутри нашлось довольно много цифровых устройств. Одно из них — блок клиента МАГИ. Во всяком случае, только эта техника обладала такими уникальными сигнатурами, в этом я успела убедиться за последние дни, сталкиваясь с различными электронными системами геофронта. Компактный, убирающийся в стол монитор, в котором я узнала одну из своих разработок. Блок из твердотельных накопителей для локального хранения данных. Их поставляли немецкие разработчики, гарантируя сверхвысокую надёжность шифрования данных. Даже у меня не получится обеспечить доступ к данным, используя стандартные интерфейсы. Хотя, в лабораторных условиях можно было бы и попытаться извлечь информацию, но для этого потребовалось бы похитить сам носитель, что в условиях геофронта было крайне затруднительно. В дополнении ко всему нашёлся стандартный считыватель для переносных накопителей с поддержкой тех же протоколов шифрования, и стандартные клавиатура с мышью, на выдвижной подставке, закреплённой под крышкой стола.

— Тарья, вы понимаете, что ваши действия нарушают все протоколы взаимодействия между филиалами? — проигнорировав приветствия, начал Икари, побуравив нас взглядом несколько секунд.

— Вполне, — кивнула я. — Однако я лишь исполнитель, основные решения принимаются руководством нашего филиала.

— Командующий Миллер слишком много себе позволяет. На следующем совете мы будем ставить вопрос о передаче управления российским филиалом НЕРВ напрямую головному отделению.

— Не думаю, что ваша инициатива найдёт одобрение. Вы же понимаете, что любой конфликт с российским филиалом приведёт к конфронтации с правительством.

— Именно в этом и проблема. НЕРВ не должен зависеть от государств. Мы международная организация и если нами начнут помыкать местечковые президенты и министры, мы не сможем эффективно выполнить задачу, поставленную перед нами человечеством, — несмотря на весь пафос фразы, лицо Гендо не дрогнуло, а голос остался всё таким же ровным.

— Командующий, оставьте пропагандистские речи для людей. Я выполняю чётко поставленные задачи и жду того же от других филиалов. И у меня уже возникли вопросы... — ответила я, подойдя к столу и положив руки на его крышку, слегка наклонилась к Икари. — Вы потратили триллионы гео, создали эффективную научно-исследовательскую базу, которая совершенно не готова к отражению грядущей угрозы.

— Наша система защиты...

— Ничто без активных евангелионов, — попробуем более агрессивный стиль диалога. Прямая угроза Миллеру — это угроза мастеру, и её надо устранить в зародыше. — Мы не знаем когда противник нападёт, а основной объект нашей заботы всё ещё беззащитен. Может быть, это Миллеру стоит подать жалобу на вас, как на неэффективного руководителя?

— Мы должны изучить врага, чтобы иметь возможность должным образом противостоять ему.

— Не спорю, но проект Евангелион потребует ещё десятки лет на детальное изучение его фундаментальных основ. Однако уже сейчас мы можем создавать юнитов, способных отразить атаку агрессора.

— Вы не можете это знать наверняка, — парировал Гендо, всё же поднимая голову со сцепленных рук и откидываясь на спинку кресла. Мисато, судя по физиологическим данным, была близка к панике и вряд ли понимала о чём сейчас идёт речь. Один Фуюцуки спокойно наблюдал за происходящим, пару раз я даже фиксировала лёгкую улыбку, появлявшуюся на его лице.

— Мы с вами в своих предположениях опираемся на один и тот же источник информации. Создавая Юнит-03, я рассчитывала на одиночное противостояние его с самым опасным, на мой взгляд, из противников. И, кстати, я должна сказать, что не вижу особого смысла в нашей беседе. Если вы хотите обсудить политику взаимодействия филиалов, то здесь я вам ничем помочь не могу, обратитесь напрямую к Миллеру.

— Вы сотрудник НЕРВ и обязаны подчиняться вышестоящему командованию вне зависимости от принадлежности к филиалу.

— Да, в трудовом договоре всех сотрудников есть такой пункт. Но там есть пометка о том, что приказ не должен противоречить распоряжениям, отданным непосредственным руководством. С другой стороны, я не являюсь сотрудником НЕРВ. Согласно документам, из-за террористической угрозы в Токио-3 была переведена АКС Российского филиала с сопутствующим оборудованием.

Выдержка не изменила Икари, но физиологические параметры человеку не подконтрольны. Гендо сейчас был явно сильно раздражён, но несмотря на это продолжал практически идеально контролировать мимические мышцы. Его заместитель, наоборот, скорее был доволен тем, как протекает диалог. И если это положение вызвано трениями между командующим и Фуюцуки, то этим впоследствии можно будет воспользоваться. Хотя, я до сих пор не вижу смысла в этой попытке давления на меня. Если бы на моём месте был человек, то у Гендо могло бы что-то получиться, но против меня его методы бесполезны. На Мисато, правда, это представление произвело сильное впечатление, но она, кажется, и так была лояльна к местному руководству.

— Возможно, сейчас нам стоит перейти от политики к более приземлённым вопросам? Взаимодействие между нашими отделениями лучше обсуждать напрямую с командующим Миллером. И да, я должна сообщить, что перешлю ему запись нашего разговора, — я решила прервать паузу в диалоге, возникшую после моей последней фразы.

— Вам известно, что проносить на территорию Терминальной Догмы записывающие устройства запрещено? — всё-таки вступил в диалог заместитель командующего.

— Вполне, я ознакомилась с уставом и всеми нормативными документами, предоставленными Вторым отделом. Должна заметить, что вы сами подписали документы, разрешающие мне здесь находиться, — ответила я, отходя от рабочего стола Гендо.

— К чему вы клоните? — продолжил диалог Козо.

— Вы, надеюсь, ознакомились с сопроводительными документами? Я исполняю те же функции, что и ваш МАГИ. И одной из них является функция хранения информации с должным уровнем шифрования.

— Будем рассматривать это сообщение как официальную жалобу на российский филиал. А сейчас перейдём к основному вопросу, — ожил наконец Гендо. — Капитан Кацураги, как обстоят дела с вашими задачами?

— Административный отдел полностью сформирован. Инвентаризацию текущей материальной базы проведём в течение недели. Начато формирование планов по отражению угроз, но без детальной информации о вероятном противнике и полных ТТХ юнитов окончательное их формирование крайне затруднительно, — быстро и чётко доложила Мисато.

— Всю необходимую информацию по Юнитам-00 и 01 можете получить у доктора Акаги, соответствующий приказ уже подписан. Информацию о Юните-03 получите у представителей НЕРВ-Россия после того, как они рассмотрят наш запрос. У вас есть вопросы по структуре формируемого оперативного отдела?

— Простите, что перебиваю, — вмешалась я в монолог Гендо. — Но мне уже даны разрешения на передачу технической информации в рамках боевых возможностей евангелиона. Разглашение же технических подробностей реализации тех или иных узлов потребует дополнительных согласований.

— Тем лучше. Тарья, когда вы закончите развёртку технической базы?

— Судя по темпам работ, операция по перевозке евангелиона начнётся через месяц-полтора. Техническое оснащение и все необходимые подготовительные операции необходимые для поддержания и ремонта юнита, будут закончены на пятьдесят процентов уже через неделю. Полная развёртка будет завершена, как только доставят всё оборудование.

— Ясно. Капитан Кацураги, я жду развёрнутый доклад через месяц. Можете быть свободны, — закончил Гендо, всем своим видом давая понять, что разговор окончен.

Пока мы шли к выходу из кабинета, я активировала небольшую колонию наноботов, которую формировала всё время разговора. Объём нанитов достаточно мал, чтобы не быть заметным человеческому глазу. Сейчас они найдут источники питания, скорее всего, это будет одно из электронных устройств в столе командующего. Основная их функция — запись и передача звука. Как показала практика, кабинет Гендо, также как и все помещения Терминальной Догмы, подключён к общей сети и я смогу замаскировать передачу данных, под свои же данные, которыми я обмениваюсь с дронами. К сожалению, такой трафик на постоянной основе может засечь служба безопасности, да и время жизни такой маленькой колонии нанитов довольно ограниченно, без управляющего модуля она быстро распадётся.

— Фуух, — протянула Мисато, прислонившись спиной к стене коридора, сразу же после того, как мы покинули приёмную командующего. — Да лучше обратно в окопы Южного Китая, чем такие совещания...

— Неужели 'работа в штабе' настолько неприятна?

— Скажешь тоже... Там всё было просто — умри, но выполни приказ. А тут, вызвал, на нервах поиграл и иди, дорогая, работай дальше. Кстати, как там на счёт ТТХ вашей евы? — Мисато отлипла от стены, явно возвращая себе самообладание.

— Составь официальный запрос, я тебе в ответ перешлю всю необходимую информацию, а какие-то отдельные подробности всегда можешь узнать лично у меня.

— Опять бумажки... — с болью в голосе протянула девушка.

— Всё ещё работаешь без секретаря?

— Если бы, — вздохнула она. — Нашли мне младшего лейтенантика. И вроде всё делает хорошо, но бумаг как будто ещё больше стало, а ведь их всё равно надо читать и подписывать...

— Издержки начала рабочего процесса, как только всё стабилизируется и станет более предсказуемым, работать станет значительно проще.

Только когда мы уже спускались на нижние уровни, я получила сигнал от оставленных в кабинете нанитов:

-...это метод окажется бесполезным.

-Мы должны выяснить кто или что это такое! В свитках об этом... 'существе' ничего не сказано!— ответил Козо крайне раздражённый голос Гендо.

-И здесь я с тобой тоже не соглашусь. О ней нет никаких упоминаний в тех частях свитков, которые нам доступны для анализа, а доступно нам лишь треть от их общего количества. У нас есть ещё время и мы можем просто спокойно понаблюдать... Поверь старому контрразведчику, сейчас это самый действенный метод.

-Акаги могла собрать для нас комплекс сенсоров, в фальш-панелях стен достаточно места...

-Мы не знаем может ли Тарья засечь активное сканирование.

-Какая разница! Зато мы получили бы конкретную информацию,— судя по звукам Гендо ударил кулаком по столу.

-Гендо, в последние годы ты стал более безрассудным...— спокойно прокомментировал Козо. -Где тот учёный, с которым я когда-то начинал работать?

— Там же где и моя жена!

— Ох, не начинай.

— Это я виноват в её...

— Мы все виноваты, но это не повод вести себя так неосмотрительно. И если бы ты был более сосредоточен на деле, а не на самобичевании, то понял что мы уже получили большую часть необходимой информации...

-Это какую же?!

— Сядь, нечего мельтешить у меня перед глазами. Смотри сюда. Вот показания напольных датчиков, видишь, если отнять от показаний вес Кацураги, мы получим цифру явно большую чем вес девушки с фигурой Тарьи. Значит большая часть её тела — кибернетическая. Плюс смотри на статистику от второго отдела, -несколько секунд в тишине раздавались только громкие щелчки кнопок мыши. -Видишь, она выходит на связь со спутниками три-четыре раза в сутки. Марионетка потребовала бы непрерывного поддержания связи. И заметь ещё, все наши трюки с давлением на психику подействовали только на капитана, Тарья же не проявила никаких признаков беспокойства по этому поводу...

На этом месте сигнал прервался. Группа нанитов всё же слишком маленькая для длительной стабильной работы. Хотя и полученный отрывок интересен. Уже тот факт, что местному руководству так же недоступны все свитки, оставляет мне довольно большое пространство для манёвра. Но для начала надо выяснить точно, кто стоит за Фуюцуки? Вероятность того, что главный на этой базе сам командующей, после услышанного существенно упала.

Официально все отделения НЕРВ подчинялись ООН, но, по факту, каждый филиал зависел от финансирующей организации. Российский, немецкий и французские отделения, основное и мелкие базы в Африке финансировались правительством этих стран. Остальные официально получали деньги напрямую от ООН, которая физически не могла распоряжаться такими финансовыми потоками. Львиная доля денег приходила из неустановленных источников. Этот факт замечали уже неоднократно, но, если верить данным разведки, каждое расследование или заходило в тупик, или было прекращено по приказу сверху.

— Доктор Акаги, я бы на вашем месте всё же иногда смотрела по сторонам, — предупредила я Рицко, уступая ей дорогу. Учёная быстро шла, почти бежала, по коридору и всё её внимание было сосредоточено на планшете, который она держала в руках.

— А, это ты, Тарья... — сказала она, отрывая взгляд от планшета. — Вот ты-то мне и нужна!

— Простите?

— Ты занята сейчас?

— Нет, — процесс сборки дронов шёл без перебоев и прямого моего участия сейчас не требовал.

— У меня тут появилась одна интересная идея и надо её проверить, — Рицко хлопнула ладонью по планшету.

— Вам требуется помощь в расчётах? — уточнила я, двинувшись следом за доктором по коридору.

— Нет, вычислений как таковых тут нет. Просто нужен кто-то кто не будет влиять на показания сканера. У нас просто нет другой установки, а та что есть — сугубо экспериментальный вариант. Нужна серия сканов, а постоянно перенастраивать антенны вручную, это та ещё морока. В общем, сейчас сама всё увидишь, — пояснила доктор, вызывая лифт, возле которого мы остановились.

Спустившись на пару уровней ниже и поплутав немного по коридорам, мы вышли в довольно обширное помещение. В нём были убраны внутренние стены и оставлены только несущие колонны. В центре находился массивный куб, судя по маркировке, собранный из кусков бронеплит, которыми был закрыт пролом в геофронте. От него радиально расходилось несколько десятков экранированных кабелей, идущих к каким-то приборам, занимающим остальное пространство.

Возле люка, ведущего внутрь куба, стоял стол и медицинская кушетка. На столе расположился стандартный терминал, а на кушетке сидела пепельноволосая, одетая в больничную пижаму, девочка-подросток, вокруг которой суетилась Майя.

— Она готова? — бросила Рицко своей ассистентке, когда мы подошли к ним.

— Да. Все физиологические параметры в норме. Ой, Тарья, добрый день, — неужели она действительно была так занята, что не заметила ещё одного посетителя?

— Добрый, — ответила я Майе, одновременно рассматривая девочку. При детальном изучении оказалось, что её внешность довольно сильно отличается от среднестатистических для азиатских рас. Анализ спектра показал, что цвет волос естественный и не вызван искусственными красителями. Однако именно такой оттенок не характерен для человеческой расы, в геноме просто нет участков, кодирующих пигмент такого цвета. Такое же отклонение наблюдалось и в цвете радужной оболочки, которая у девочки имела ярко выраженный алый оттенок, обусловленный наличием пигментов этого цвета.

Субтильное телосложение вкупе с предполагаемым возрастом в десять-двенадцать лет явно указывало на недостаток динамических нагрузок, либо же на проблемы в развитии. Единственной известной мне причиной, которая могла приводить к таким аномалиям, была генетическая мутация, вызванная определённым классом БОВ, но девочка слишком мала чтобы застать военное время, когда это оружие применялось. Гадать можно было бы долго и лучше всего будет незаметно получить образец ДНК для расшифровки и анализа.

— Ох, вы же ещё незнакомы, — оживилась Майя. — Тарья, знакомься — это Аянами Рей, пилот прототипа. Рей — это Тарья Сеченова, наш новый научный сотрудник.

Девочка на фразу практически никак не отреагировала, только бросила на меня короткий взгляд и опять вернулась к рассматриванию лишь одной ей известной точки в пространстве.

— Неразговорчивая она у вас...

— Майя, вы потом ещё поговорите. Тарья, идём, покажу что надо делать! — Акаги закончила работать с планшетом и терминалом и окликнула нас.

— Вы извините, Тарья, но семпаю пришла в голову очередная идея и, пока она её не проверит, не успокоится, — тихо прошептала Майя, прежде чем я направилась к Акаги.

На одной из граней куба нашёлся довольно мощный люк с запорным винтом, который доктор сейчас с натугой пыталась провернуть.

— Разрешите, — Рицко тут же отступилась, позволив мне ей помочь. Штурвал требовал действительно серьёзного, для человека, усилия. Под ним нашлась крышка, удерживаемая шестью болтами. — Я так понимаю — это всё части экранирования?

— Да, самый мощный экран, что мы смогли собрать с нашими ресурсами, — ответила Акаги. — Майя, где торцевой ключ, я же помню, мы его где-то тут возле люка оставили в прошлый раз?

Пока женщины искали ключ, я вывернула болты пальцами и сняла крышку. Под ней оказалась мощная свинцовая пробка толщиной около двадцати сантиметров, снабжённая скобами, за которые, судя по всему, цеплялся погрузчик. Вынув её, я обнаружила ещё одну крышку, а за ней снова люк, на этот раз открывающийся вовнутрь.

— Ого, она же весит почти полтонны! — воскликнула доктор, всё-таки нашедшая ключ и заодно подогнавшая подъёмник, которым, судя по всему, и предполагалось вынимать пробку.

— В моей конструкции используются те же псевдомускулы, какими дополнена мускулатура Юнита-03, они позволяют создать значительное усилие при минимальном потреблении энергии, — ответила я, помещая свинцовый блин на подъёмник. — Зачем используется такая защита?

— Из-за слишком чувствительных сенсоров, — вздохнув, ответила Акаги. — Даже природное фоновое излучение может вносить довольно серьёзные искажения, не говоря уже о помехах, создаваемых силовым оборудованием. Вот и приходится так извращаться, в условиях камеры я могу замерить текущий уровень излучения и сделать соответствующие поправки. Из-за этого, кстати, мы не смогли внутри разместить никаких приводов, да и с гидравликой проблемы были.

— И для каждого замера что-то приходиться делать вручную? — предположила я.

— Именно. Сама понимаешь, пока сенсоры отключишь, откроешь установку... В общем возни много. А ты почти не фонишь, во всяком случае судя по показаниям сканеров на проходной. Да и фон твой мы замерим и внесём поправки... Давай я расскажу тебе порядок замеров и положение антенн для них, — бросив ненужный сейчас ключ на тележку, Акаги двинулась к терминалу.

Потратив на поиск пару минут, она всё же нашла и открыла нужный документ.

— Вот смотри, — учёная ткнула пальцем в экран, указывая на одно из изображений в открытом документе.

— Давайте поступим проще, — остановила я Рицко, параллельно активируя у себя стандартный радиоканал для передачи данных, — передайте мне нужные документы напрямую, их анализ займёт у меня пару секунд, не больше.

— Не поняла?

— Разрешите? — взяв у доктора мышь, нашла раздел беспроводной передачи данных и активировала поиск устройств. Кои нашлись в количестве трёх штук: планшеты Рицко и Майи и АКС-9. — Передайте файлы — вот сюда.

— Хм, а ведь быть роботом иногда может быть удобно... — скорее для себя проговорила Акаги, запустив процесс копирования.

Искусственно ограничив скорость передачи, я проделала с этим терминалом то же, что и со всеми остальными, доступными мне — заразила его комплексом троянских программ. Стандартизация сыграла с НЕРВ дурную шутку: одинаковые наборы компонентов, одно и то же ПО и одни и те же ошибки в нём. Это было одной из основных причин, из-за которых я заменила большую часть ПО в нашем отделении.

— Вы работаете по одной из трёх маркированных схем или используете последний не помеченный вариант? — спросила я Акаги, просмотрев полученные данные.

— Последний, — ответила она. — Первые варианты дают слишком мало информации.

— Тогда осталось решить как будем синхронизировать изменения параметров антенн? Я так понимаю никаких средств связи с внутренним объёмом камеры нет?

— Думаю проще всего будет работать по таймеру, скажем через десять минут после закрытия люка начнём и потом через каждые двадцать вы будете менять положение антенн, — предложила Рицко, что-то набирая на планшете. — Да, замеры по двадцать минут, а затем усредним данные.

— Тогда придётся делать перерыв, комната слишком маленькая и за три часа в ней скопится опасный уровень углекислоты.

— Это проблема, — задумалась доктор. — А если разбить все замеры на несколько этапов?..

— Или просто модернизировать саму камеру, — предложила я.

— Не вариант, данные нужны ещё вчера — их сейчас ждут аналитики, да и для работы МАГИ они потребуются в ближайшее время.

— Семпай, я, кажется, знаю что мы можем сделать, — предложила, молчавшая до этого Майя. — Я сейчас.

Девушка убежала куда-то дальше по коридору, и через пару минут вернулась, катя перед собой медицинский дыхательный аппарат. Кожух устройства был снят и можно было увидеть, что к рампе, ведущей к редуктору, было подключено четыре баллона высокого давления.

— Вот, это дыхательная смесь, мы их для ожогового центра заказывали, взрослому этого объёма хватит на всю процедуру и ещё запас останется.

Больше откладывать начало замеров не стали, я забралась внутрь и помогла устроиться на кушетке Рей. Перед тем как задраить люк, убедилась, что работа по распаковке дронов идёт по плану и прямого моего контроля не требует, оставив сообщение для техников на конец рабочего дня. Я помогла Акаги задраить люк, заодно ещё раз рассчитав время, за которое смогу вскрыть его изнутри — получилось в среднем от пяти до десяти минут, вполне приемлемый диапазон.

Сам эксперимент не требовал от меня каких-либо усилий и сейчас я могла полностью сосредоточиться на анализе ДНК Аянами. Нужный образец я взяла с помощью микротрубки из нанитов, её размеры слишком малы, чтобы девочка что-либо почувствовала, а мне для работы хватит и минимального количества тканей. По мере продвижения процесса расшифровки, моё желание получить полный доступ к МАГИ росло пропорционально.

Что известно о пилоте прототипа официально? Только то, что он существует, в открытой базе нет ни имени, ни фотографии, ни подробностей биографии. По факту пилот прототипа — девочка десяти биологических лет от роду, с нестандартным фенотипом, обусловленным обширными участками генома нехарактерными для человека. И если провести статистический анализ, то самым похожим донором/источником для них является евангелион. У меня нет образцов тканей других юнитов, кроме ноль третьего, но с вероятностью в шестьдесят один процент существо, у которого взяли гены для создания Аянами, также является и предком нашего юнита. И если не плодить лишних сущностей, то скорее всего оно же является предком всех созданных евангелионов. Нужно будет получить образцы ДНК нулевого и ноль первого юнитов для точного подтверждения, но и без этого ясно, что токийский филиал является чем-то большим, чем крупнейшим отделением НЕРВ.

Ещё более важный вопрос — зачем было создавать такого ребёнка? Евгенические программы официально всегда были под запретом, да и сейчас ООН отклонила уже три предложения по разворачиванию подобных программ. Отсюда следует, что токийскому НЕРВу пришлось вложить серьёзные объёмы средств в отработку самой технологии совмещения генома.

Это попытка создания идеально подходящего для юнита пилота? Возможно, но сама структура нерва А10 и процесс синхронизации не накладывает настолько узких ограничений на человека управляющего евангелионом. Главное требование — возникновение резонансных явлений между мозгом пилота и нервной системой евангелиона. Да, такие люди редки, но под каждый конкретный юнит в качестве пилота подойдёт каждый стотысячный ребёнок, родившийся после Второго Удара. Главное, чтобы он был подходящего возраста.

Если они хотели использовать клонов с определённой структурой генома, то преимуществ в этом нет. Вариант с подопытными, над которыми проводят опасные для жизни эксперименты тоже отпадает. Слишком дорого создание подобных детей, а с учётом лёгкости, с которой Миллер смог найти подопытных для моих экспериментов, у токийского НЕРВ тоже не было бы с этим проблем.

Также возможен вариант с созданием пилота по схеме проекта 'Суперсолдат' — людей, которые на генетическом уровне обладают необходимыми для участия в боевых действиях физиологическими характеристиками. Но и это предположение не выдерживает критики. Солдат должен быть достаточно активным и как минимум, иметь мощную опорно-двигательную систему, что должно быть заметно ещё в период роста и развития. Аянами же не подходит ни под один из этих критериев, особенно с учётом наблюдаемых отклонений в психическом развитии. Во всяком случае, у меня в базах нет данных о здоровых детях её возраста, демонстрирующих подобное поведение.

А значит, есть ещё какая-то причина, но без точной информации о внутренних делах этого отделения гадать бессмысленно. Хотя есть ещё кое-что, что можно проверить.

— Всё в порядке? Ничего не беспокоит? — спросила я Рей при очередном перестроении антенн. Девочка в ответ лишь слабо кивнула и вновь вернулась к разглядыванию потолка.

— Позволь, — я взяла Аянами за руку, повторяя действия, требуемые для замера пульса вручную, одновременно забирая ещё одну пробу крови, времени как раз хватит на получение объёма, достаточного для полноценного анализа.

По прошествии десяти минут анализ был завершён. Отклонений состава крови, сильно выходящих за пределы среднестатистических значений, я не нашла. Обычное соотношение плазмы и форменных элементов. Четвёртая группа крови, резус-положительный. А вот следы препаратов, найденных в крови, делали все выводы относительно поведения девочки неверными. Целая группа препаратов, так или иначе влияющих на психику: нейролептики, причём из группы запрещённых к применению в России, мощное успокоительное средство, и что самое интересное, нашлись следы комплексного соединения, с помощью которого контролируется активность нервной системы евангелиона. Им насыщаются ткани юнита для длительной консервации, например, на время ремонта или замены броневых элементов. Обычный человек просто не выжил бы при приёме такого комплекса препаратов, Аянами же всё ещё оставалась в сознании.

Любимая фраза Маши для таких случаев — 'чем дальше в лес, тем толще партизаны' очень точно описывает текущее положение вещей. Нужно форсировать работы по получению доступа к закрытым хранилищам информации. Без точных данных в том, чем занимались и занимаются в токийском филиале, дальнейшее планирование наших действий становится затруднительным. Также стоит передать эту информацию Миллеру, нам с мастером она никак не повредит, а он сможет использовать её в диалогах как с нашим правительством, так и с ООН.

Остаток времени до конца процедуры я потратила на детальный анализ аномальных участков ДНК Аянами, думаю, многое сможет проясниться после сравнения их с образцами тканей нулевого юнита. Пока же в качестве рабочей версии придётся оставить единственный вариант, в который вписываются все странности — ребёнок выращен как идеальный пилот для конкретного юнита. Общий с евангелионом генетический код в теории позволяет синхронизироваться с минимальным нейропрофилем или вообще без оного, а такжепозволяет использовать неочищенную ЛСЛ прямо из лимфатических систем юнита, отторжения и аллергических проблем не должно возникнуть.

По прошествии оговорённого времени люк открыла Майя, которая сразу же куда-то увела Рей, оставив меня и Рицко, погрузившуюся с головой в работу, наедине. Женщина увлечённо рассматривала на терминале полученные данные, поминутно меняя параметры отображения графиков или задавая новые критерии выборок данных.

— Как результаты? — спросила я её, понаблюдав за работой несколько минут, попутно скачав себе полученные данные с терминала Акаги. Токийскому НЕРВ всё же не стоило заказывать создание ПО у этого американского подрядчика. Компания хоть и номинально принадлежит ООН и поставляет программные решения как для самой организации, так и для дочерних структур, а так же военных частей миротворческих сил, но по факту она контролируется группой частных лиц. Имея прямой доступ к финансовым потокам, они скорее занимаются расхищением бюджета, чем производством качественного продукта. Прямых доказательств этому нет, но есть множество косвенных, и в их числе существенное количество ошибок и архитектурных недочётов в ПО.

— Тарья?.. — женщина повернула ко мне голову — Ах, да... В общем, я поняла причину неполадок, из-за которых не инициализировался даже первый этап синхронизации. Спасибо. Кстати, если бы не такая длинная серия замеров, я, наверное, ещё долго перебирала разные варианты.

— Всегда пожалуйста, — ответила я, — Если не секрет, в чём заключается ваша проблема? Возможно, я уже решала подобную задачу или столкнусь с чем-то аналогичным в будущем и было бы неплохо знать о возможных проблемах.

— Да в общем-то секретов тут особых и нет... Вот смотри, — доктор вновь повернулась к монитору и вывела на экран схему нейропрофиля. — Это наш текущий нейропрофиль для Аянами, а это, — она расположила рядом ещё одну схему, — результаты сегодняшних замеров.

— Они практически идеально совпадают.

— Именно! — Акаги снова повернулась ко мне, — Из-за подобной степени схожести возникают резонансные явления в системах А10, которые в свою очередь влияют на пилота, возникают наводки фантомных ощущений для всех органов чувств и особенно сильное воздействие оказывается на болевые рецепторы. Как результат, синхронизация разваливается так и не начавшись.

— Но ведь без резонансного эффекта синхронизации не будет как таковой.

— Вот в этом-то и проблема, для синхронизации нужен нейронный резонанс, но из-за него же всё разваливается.

— Не зная схемы синхронизации вашего юнита, я ничем помочь не могу. Мы с такими проблемами не сталкивались просто потому, что используем несколько промежуточных звеньев при передаче синхроимпульсов и проводим саму синхронизацию последовательно перебирая несвязанные напрямую участки схемы.

— Насчёт отказа от единовременной синхронизации согласна полностью, — кивнула Рицко. — Мы тоже использовали такой подход вначале, да и немцы его же взяли у нас, и показывают, кстати, неплохие результаты, но ведь в теории чем больше объём единовременно синхронизированных участков, тем выше итоговый синхроуровень.

— Если ваша цель состоит только в повышении этого показателя, то этого можно добиться и другими методами, не подвергая здоровье пилота опасности. Я, например, аппаратно ограничила максимальный уровень синхронизации восемьюдесятью процентами.

— Но это же приведёт к потере в точности управления... Только полная синхронизация позволяет получить идеальный контроль над юнитом, — возразила Акаги.

— Я бы полностью с вами согласилась, если бы основной целью было обеспечить идеальное управление, но передо мной стояла задача — сделать максимально эффективную боевую машину. Разница в точности контроля при восьмидесяти и ста процентах не столь значительна и может быть полностью компенсирована тренированным пилотом. И главное, наша схема позволяет быть уверенными, что обратная связь синхронизации не повредит нервную систему пилота, а дополнительные предохранители, встроенные мной в пилотажную экипировку, позволяют сгладить или полностью отключить болевые ощущения от повреждения живых тканей евангелиона. Пилот сможет сражаться до тех пор, пока юнит не будет полностью выведен из строя.

— Но ведь АТ-поле...

— Формируется, причём высокой плотности даже на достаточно низких уровнях синхронизации, — закончила я фразу Рицко.

— Так... Мне срочно нужно кофе, — сказала Акаги, после нескольких секунд молчания. — Ты сейчас не занята? Предлагаю отправиться в мой кабинет — там и обсудим этот вопрос.

— Техники уже закончили всю работу на сегодня, текущим монтажом я могу управлять и удалённо, а отсутствие сотрудников на рабочих площадках только упростит мне задачу. Так что мы можем продолжить беседу, и да, я бы хотела получить данные о ТТХ ваших юнитов.

Наша беседа закончилась уже глубокой ночью, по моей инициативе. Доктор хоть и готова была продолжать спор, но налицо были все признаки переутомления. Так что, практически за руку отведя Рицко к её комнате в общежитии, я отправилась к нашим ангарам, чтобы продолжить распаковку оборудования. Придётся управлять дронами практически на месте, так как я пока не получила доступ к магистральным каналам связи внутри геофронта, линии связи доступные мне сейчас не имеет достаточную пропускную способность для того, что бы можно было работать с дронами в режиме реального времени.

Сама беседа прошла всё же достаточно конструктивно. Не знаю, что почерпнула для себя Акаги, я же получила много интересной информации как о работе местных учёных, так и о вероятных задачах, которые были поставлены перед доктором. Хотя получить какой-либо определённый ответ на вопрос: 'зачем стремиться к максимальной синхронизации пилотов?', так и не удалось. При максимальной и запредельных степенях синхронизации возникает слишком много побочных эффектов. Начиная с гиперчувствительности болевых рецепторов и заканчивая лавинообразным выгоранием нейронов, возникающим при повышении уровня синхронизации до двухсот процентов и выше. Хотя не исключено, что мне неизвестны какие-то особенности работы с АТ-полем на высоких уровнях синхронизации. В любом случае, необходимо продолжать сбор информации, и текущая моя работа этому только поспособствует.

Все эти размышления я продолжала, находясь уже на 'наших' уровнях базы. Сейчас, когда помещения пусты, следует распланировать расположение основных объектов и развести проводку и сеть. И главное, провести сопряжение с внутренней сетью геофронта, на что уже было получено разрешение и необходимые для работы протоколы. Ну а то, что мне знакомы многие уязвимости используемого здесь сетевого оборудования, позволит мне не только обмениваться данными с серверами МАГИ, но и сканировать саму сеть изнутри. Что в конечном итоге должно дать мне возможность передавать свой поток данных, скрытый от серверов службы безопасности. Особенно если учесть, что они физически не смогут проверить весь трафик телеметрии и сопутствующих данных.

К началу рабочего дня монтаж всех сопутствующих систем был завершён, благо скорость работы росла довольно быстро, по мере подключения новых коммутаторов я могла задействовать всё больше дронов и использовать их эффективнее. Сама планировка помещений особой сложностью не отличалась. На первом уровне будут располагаться все системы, непосредственно обслуживающие евангелион, под ним разместим все дополнительные производственные линии, ну а последний этаж займут склады, помещения для сотрудников и ангары для дронов.

На данный момент все возможные монтажные работы были закончены, и время до доставки следующей партии оборудования я хотела потратить на обеспечение прозрачного взаимодействия наших систем и общение с доктором Акаги. Однако пара сообщений, пришедших ко мне через спутниковый канал, вынудила меня изменить планы. Первое — лаконичное послание от Миллера, зашифрованное при помощи адаптированных мной алгоритмов шифрования, что делало практически невозможным его расшифровку в разумные сроки в случае перехвата. В нём Дмитрий подтвердил, что командующий нашим военным контингентом согласился неофициально сотрудничать с российским НЕРВ, а если быть точнее, с самим Миллером. Также в нём был категорический приказ встретиться с новым союзником сразу же, как только он попросит. Во втором сообщении, пришедшем с разницей в десять минут, был стандартный приказ, как сказал бы мастер: 'явится на ковёр к лицу начальствующему', пришедший от нового предполагаемого союзника. И пакет данных с временным цифровым пропуском на базу.

Такое развитие событий, на самом деле, было весьма кстати. Не понадобится самой искать контакты среди военных. Договор договором, но если у Миллера нет серьёзного компромата всегда можно договориться и о личном сотрудничестве. Хотя для начала стоит всё проверить и, по возможности, оставить прослушивающее устройство. Нужно только подготовить более надёжный вариант, чем тот что пришлось применять в кабинете Икари. А так как точных сроков никто не указал, у меня как раз есть время этим заняться. Хотя без производственной линии будет сложно, придётся разобрать одного из дронов и воспользоваться некоторыми его компонентами.

— Тарья, день добрый! — окликнула меня на парковке возле входа в геофронт Мисато. Подготовка визита к нашим военным, заняла у меня почти три часа, так что служебную машину пришлось вызывать на послеобеденное время.

— Ох, хорошо я тебя успела перехватить, а то искала бы по всему геофронту.

— Какие-то проблемы?

— Да в сущности нет. Просто запрос на получение данных о ТТХ вашей евы я отправила, не подскажешь, когда ответ-то ждать?

— Судя по тому, что я его ещё не получила, отправила ты его по стандартным каналам...

— Ну да, по-другому с такими данными служба безопасности не даёт работать.

— Тогда получишь информацию, как только он до меня дойдёт. У тебя же есть доступ к информационным базам МАГИ?

— Да, конечно, — кивнула девушка.

— Вот через неё и передам, не будем разводить излишнюю бюрократию.

— Тарья, а куда ты собралась? Может подбросить?

— Спасибо, не стоит. Вон моя машина, — указала я на приближающийся автомобиль.

— А, эти товарищи... Скучные они и ездят со скоростью черепахи.

— Зато гарантируют, что точно доедут и при этом довезут пассажира целым и невредимым. — Улыбнулась я Мисато.

— Да ну тебя, — махнула рукой она. — Ладно, я тоже тогда поехала. На первой береговой линии обороны опять какие-то проблемы у механиков... — Ответила девушка, направляясь к своей машине.

Пункт постоянной дислокации российского военного контингента располагался довольно далеко от Токио 3, в тридцати километрах от береговой линии, вдобавок его прикрывал высокий гребень, идущий параллельно берегу. Здесь в довольно просторной долине расположились несколько баз. Наши, немцы, войска ООН, несмотря на союзнический статус, военные традиционно друг другу не доверяли, каждая база была достаточно серьёзно укреплена. Судя по всему, военные здесь крепились всерьёз и надолго.

Пропетляв между бетонных блоков и оставив водителя с машиной на гостевой парковке, я прошла через КПП. Где, после проверки пропуска, ко мне приставили рядового с приказом проводить к командующему. Такой маленькой процессией мы прошли ещё два КПП: на входе во внутреннюю территорию, и на входе в здание штаба. Здесь нас встретил средних лет мужчина в звании капитана, представившийся секретарём командира. Что уже само по себе было необычно, несмотря на военную среду, практически все начальники назначали себе секретарями молодых девушек, которых обычно сманивали из связисток. Отклонения от этой 'традиции' обычно означали или крайнюю эксцентричность, или сложный характер и лично я пока не имела опыта общения с такими людьми, поэтому приходилось довольствоваться информацией, полученной из сплетен, обобщая и обрабатывая её на основе собственного опыта.

Проведя меня к кабинету, он сразу же открыл дверь, приглашая меня войти. В помещении справа от двери расположился стол, за которым сидел хозяин кабинета. Мужчина в возрасте, но, судя по всему, следящий за своим здоровьем, поверхностное сканирование показывало, что он полностью здоров и не имеет даже характерных для этого возраста излишков веса. Что характерно, это именно рабочий кабинет, на что указывал солидный стеллаж с документами, несколько папок сейчас лежали на столе и с ними явно работали. Возле стандартного военного терминала стояло несколько, архаично выглядевших, телефонов внутренней связи и, судя по маркировке, шифрованной линии для связи со штабом. Это позволит мне построить диалог с ним в более 'правильном ключе', ведь с управленцем, назначенным политиками, который, по сути, лишь передаёт решения вышестоящих, разговаривать было бы бессмысленно.

— Кирилл Андреевич... — привлёк внимание хозяина кабинета секретарь.

— Что такое?.. А, уже прибыли? Не ожидал так быстро... — мужчина поднялся из-за стола и подошёл ко мне, приветственно протягивая руку. — Генерал-майор Азаров Кирилл Андреевич, — представился он.

— Старший инженер проекта Евангелион-03 Сеченова Тарья, приятно познакомиться, — ответила я, пожимая протянутую руку.

— Фёдор, никого не впускать, помещение заблокировать, и включите Эгиду. Для всех запросов кроме вызовов из генштаба я занят, — и, обращаясь уже ко мне, продолжил, — Присаживайтесь, Тарья, разговор предстоит нам длинный.

— И плодотворный, — поддержала я хозяина кабинета. — Хотя, если быть откровенной, я пока не вижу каких-либо причин для нашей встречи.

— Зато их вижу я. И для начала хотелось бы знать, чем я с подчинёнными здесь занят? И почему именно здесь?

— Простите, но я...

— Да, я, выполняя приказ штаба, развернул базу, всячески помогаю при строительстве линии обороны против какого-то мифического агрессора! Я не собираюсь снова гробить своих людей в бессмысленных вылазках, навязанных политиками! — вспылил мужчина, закончив фразу ударом кулака по столешнице. — На мои запросы штаб отвечает, что не моего ума это дело. Мы вышли на руководство российского НЕРВ, но вместо ответа мне рекомендовали обратиться к какой-то девочке-инженеру. Короче, милая, ты отсюда не уйдёшь пока я не получу ответов на интересующие меня вопросы.

— Вам не кажется, что начинать диалог в таком ключе будет несколько... Грубо? — спросила я генерала, смотря ему в глаза.

— Не кажется, от результата нашей беседы слишком много зависит.

— Но это не повод мне угрожать, тем более, что напугать меня довольно проблематично. С другой стороны у меня приказ оказать вам всяческое содействие. Может пропустим эту часть диалога с угрозами и перейдём сразу к делу?

— Неужели в кои-то веки дело возглавил не рафинированный интеллигент-учёный, а специалист более широкого профиля? — во взгляде мужчины прорезался неподдельный интерес.

— Вы будете удивлены, но да, я, без ложной скромности, скажу, что идеально подхожу для занимаемой мною должности. Меня, можно сказать, специально создали для неё.

— Ну хорошо, тогда скажи мне, милочка, что сейчас вокруг происходит и зачем всё это надо?

— Что вы имеете в виду?

— Зачем здесь собрался такой разношёрстный контингент военных из разных стран, да ещё и под общим руководством со стороны ООН?

— Мне кажется, для охраны геофронта и обслуживания орудийных систем.

— Тебе кажется? Ну и зачем тогда мне тебя слушать, а?

— Я не могу вам сказать точных причин тех или иных решений, принятых НЕРВ и ООН, но я могу предполагать с высокой долей вероятности.

— Ну предположим, так оно и есть. Тогда что это за 'монстр', для защиты от которого требуется столько людей? И если на то пошло, почему он придёт именно сюда?

— Вот здесь я могу ответить уже более определённо. Люди не смогут нанести существенного вреда ангелу.

— Ангелу?

— Не я придумывала имена для этих существ. Так вот, агрессору способны противостоять только созданные НЕРВ биомеханоиды. Почему ангел придёт именно сюда не знает никто, но мы точно знаем, что, если хотя бы одно из этих существ прорвётся внутрь геофронта, произойдёт третий удар.

— Ты в этом уверены?

— Быть абсолютно уверенным в чём-то невозможно, но, скажем так, другая информация, пришедшая из тех же источников, полностью подтвердилась.

— Почему тогда не уничтожить геофронт?

— Причин много, но основных, как мне кажется, всего две. Первая — мы не знаем есть ли другие подобные объекты, возможно, если уничтожить токийский геофронт, они переключатся на другие цели, расположенные там, куда мы не сможем перебросить войска. Вторая — геофронт создан цивилизацией, явно опережающей нас в развитии, никто не станет просто так уничтожать источник новых технологий.

Генерал встал с кресла и подошёл к окну.

— Значит, нас собрали здесь просто на убой? — уточнил он, не поворачиваясь ко мне.

— Только если вы будете слепо следовать приказам командования ООН. — Ответила я, встав рядом с хозяином кабинета.

Более удобного момента для установки жучка ждать было бессмысленно. Так что, поднимаясь с кресла для посетителей, я оставила подготовленное заранее устройство. Оно представляло из себя компактный, но мощный микропередатчик с записывающим устройством. Я добавила к нему небольшой источник питания, от которого получит питание колония наноботов. Наниты обеспечат 'жучку' возможность самостоятельного передвижения. Изначально я рассчитывала использовать удалённое управление и подвести передатчик в подходящее место. Однако, судя по всему, 'Эгида' — это устройство-помехопостановщик, во всяком случае, через минуту после того, как за секретарём закрылась дверь в кабинет, на всех частотах возникли сильные помехи и я полностью потеряла связь со спутниками. В итоге пришлось программировать движение жучка заранее, и сейчас, когда генерал обратил своё внимание на что-то, происходящее на улице, самое время его установить.

— Я не смогу не выполнить прямой приказ, пришедший сверху.

— Но ведь ситуация может сложиться так, что приказа и не будет. — Если Азаров обладает достаточным влиянием и действительно не хочет попусту расходовать живую силу, то на этом можно сыграть.

— Думаешь, задачу можно будет переложить на другие страны? Вряд ли это получится, немцы здесь скорее инженерные войска. Японцы? Не смеши мои тапки. Остальные собраны в сборную солянку, вон, на соседней базе, и там до сих пор порядок только внешний наведён, ни о каких учениях и речи не идёт, не говоря уже о боевых действиях. — Мужчина всё-таки повернул голову в мою сторону. — Или у вас есть своя карманная армия?

— Можно и так сказать. Я разработала технологию универсальных рабочих дронов. Именно благодаря ей мы опередили остальные страны в постройке своего юнита.

— И чем нам помогут роботы?

— Ну, скажем так, боевые варианты дронов от рабочих отличаются только тем, что первые из них вооружены и снабжены более ёмкими аккумуляторами...

— Я рад за тебя, но нам то какая это этого польза?

— Не знаю. Может вы хотите спросить ещё о чём-то? Просто я рассчитывала на диалог с новым союзником, а не быть ходячим 'говорящим письмом'.

— Девочка... — начал было генерал.

— Во-первых, не девочка, а, во-вторых, нам похоже стоит перенести нашу встречу на другое время.

— А как же приказ Миллера?

-ПросьбуМиллера я выполнила, остальное от меня уже не зависит, но тратить время впустую я не собираюсь, — ответила я.

— Вот даже как... — мужчина задумался.

— Именно так, взаимовыгодные отношения — основа стабильности в нашем мире. И в качестве жеста доброй воли я могу вам обрисовать один из самых вероятных сценариев развития события в случае нападения ангела. — Генерал, конечно, тоже может предсказать, на что пойдёт объединённое командование, чтобы не упустить ситуацию из своих рук, но я, с учётом сведений из свитков, смогу обрисовать худший и наиболее вероятный вариант.

— Ты же кажется спешила?

— На беседу с умным человеком всегда можно найти время.

— Хорошо, попробуй, расскажи старику, чего он сам не знает.— Предложил Азаров, возвращаясь за стол. Я последовала за ним к креслу для посетителей.

— При появлении противника, по всему Токио-3 будет объявлен красный уровень тревоги. Враг с вероятностью девяносто процентов появится на побережье и двинется вглубь территории. Мне напомнить, у каких частей больше всего огневых точек на предполагаемом маршруте? Одновременно будет отдан приказ о залпе всем артиллерийским установкам и ракетным комплексам. После массированного обстрела в воздух будет поднята авиация.

— Согласен по всем пунктам, они даже в служебных инструкциях отражены. А теперь девочка скажи мне то, чего я действительно не знаю. — Скептически прокомментировал Азаров.

— А не знаете вы того, что противник неуязвим для любого доступного человечеству оружия кроме ядерного и, возможно, боеприпасов объёмного взрыва. В течение нескольких минут ангел уничтожит всё, что его атаковало в зоне прямой видимости, скорее всего, уцелеют только загоризонтные пусковые шахты. Евангелион, созданный для борьбы с этими существами, выдержал без каких-либо последствий взрыв, сравнимый с ядерным в непосредственной близости от себя. Мы ставили эксперименты практически со всеми системами залпового огня и основными типами снарядов, ничто не смогло пробить АТ-поле. Перегрузить и заставить остановиться? Возможно. Пробить? Нет. Как вы думаете, после встречи с таким противником, каковы будут наши потери?

— Наши?

— Наши. — согласилась я. — Несмотря на, скажем так, моё нестандартное происхождение, я всё же питаю некоторые патриотические чувства, и бессмысленная гибель наших военных мне так же претит. — Тем более что трата живых ресурсов на военные операции — самое расточительное и бессмысленное, что придумало человечество, но это я, в данном случае, озвучивать не буду.

— Значит, ты предполагаешь, что при первой же атаке 'ангела', — на этом слове мужчина криво усмехнулся, — мы потеряем до трети личного состава?

— Я не предполагаю, я рассчитываю вероятности. И вероятность такого развития событий сейчас составляет около восьмидесяти процентов.

— Кто ещё знает о возможностях ангела?

— Я не могу точно сказать, но предполагаю, что об этом знает всё высшее руководство НЕРВ и члены правительств, с которыми оно взаимодействует, а также научный состав, занимавшийся расшифровкой и анализом данных.

— Считаешь, нас используют как простой расходный материал? — спросил мужчина, рассматривая что-то на стене за моей спиной.

— В данном случае более точно ситуацию отразит фраза, которую я услышала от одного инструктора рукопашного боя: 'вас просто попользуют и сольют'. Согласитесь, в ООН достаточно много тех, кто крайне заинтересован в подрыве боеспособностинашейстраны.

— Предлагаешь использовать твоих роботов вместо людей?

— Не совсем, люди всё же понадобятся, но только на этапе подготовки огневых позиций, а во время боя со всем смогут справиться дроны. В данной ситуации мне кажется, что мы можем прийти к наиболее удобному для нас компромиссному варианту. Я могу составить для вас инструкции как и с помощью чего наиболее эффективно будет атаковать ангела, чтобы понести минимальные потери. Вы же, в свою очередь, можете затребовать в министерстве роботизированные обслуживающие комплексы для ракетных и артиллерийских позиций. Да и для авиации можно подготовить инструкции, которые повысят живучесть, а у меня всегда найдутся прототипы дронов-пилотов... — Я улыбнулась глядя в глаза Азаров, скопировав ту улыбку Маши, которую программисты называли самой 'кавайной'.

— Всё, в принципе, ясно... Непонятно мне только одно — зачем лично тебе это надо? — Внимательно глядя мне в глаза, спросил генерал. — И не надо мне рассказывать сказки про любовь к родине...

— Кирилл Андреевич, я всё же сама 'робот' и тоже должна следовать приказам.

— И почему же я тебе сейчас не верю? — усмехнулся хозяин кабинета. — Не знаю кто или что ты, но про робота даже не заикайся — не поверю. Мне нужен предельно честный ответ на этот вопрос, считай от него зависит судьбанашегодальнейшего союза.

Поиск подходящего ответа много времени не занял, но я, следуя текущему шаблону поведения, выдержала некоторую паузу, имитируя размышления.

— Финансирование, — ответила я Азарову.

— То есть?

— Ваш запрос позволит мне получить серьёзное финансирование по линии военного ведомства. Причём, при правильном подходе оно может оказаться даже большим, чем-то, что способен обеспечить Миллер. Также работа с вами обеспечит мне дополнительные возможности при общении с командующим Икари.

— Вот теперь верю. Знаешь Тарья... Кстати, а как тебя по батюшке?

— Михайловна.

— Тарья Михайловна, — проговорил он, пробуя имя на вкус. — Дали ж родители имечко, не обижайся, но звучит оно странно. В общем так, Тарья, я жду от тебя... Скажем так, наставления для младшего командного состава, с подробным описанием того, как себя вести при встрече с ангелом, — на последнем слове он коротко усмехнулся. — А остальные моменты обсудим попозже и уже с Миллером.

— Это было бы идеальным вариантом. И да, требуемую информацию я могу передать прямо сейчас. Я могу воспользоваться вашим терминалом?

— Не-не, ни в коем случае. Я, конечно, не специалист, но наш контрразведчик мне плешь проел, объясняя, что можно и что нельзя делать с компьютерами. Так что нет, милочка, подготовь инструкции на бумаге, как подготовишь — вызовешь нашего курьера.

— Понимаю, метод защиты довольно радикальный, но очень надёжный.

— Раз понимаешь, то не буду больше тебя задерживать. — И, зажав кнопку селектора, сказал, — Федор, выключай машинерию и проводит нашу гостью к машине.

Обратный путь в геофронт прошёл без каких-либо происшествий, так что от анализа произошедшего разговора меня ничто не отвлекало. Генерал явно знал гораздо больше, чем хотел показать, иначе бы он скорее попытался вытянуть из меня нужную ему информацию. Однако вместо этого он, так же как и Икари, попытался давить на меня, используя практически тот же набор психологических приёмов, хотя информация о моём происхождении, я уверена, есть у всех заинтересованных лиц. Азаров и другие считают, что все данные обо мне — мистификация? Возможно. Отсюда и эти попытки 'проверки на прочность', но какой в них смысл? Пока недостаточно информации, чтобы ответить однозначно на этот вопрос. А значит из положительных результатов сегодняшней беседы можно выделить только возможность союза с данной группой военных, а будущая наша встреча с Миллером и Азаровым покажет, смогу ли я использовать военных в игре против Дмитрия.

Хотя к концу поездки текущая ситуация вновь усложнилась, судя по всему, пока я была недоступна для связи пришло сообщение от Кадзи Рёдзи, а так как для шифрованных сообщений кэш на спутнике не сохранялся, оно было передано повторно только сейчас. И послание содержало лишь одно предложение: 'Твоей деятельностью заинтересовались старцы, подробности — в ближайшие дни.' С учётом текущего места работы Кадзи, 'старцами' могут быть как какие-то структуры в немецком госаппарате так и какая-то группа людей в ООН. Судя по краткости сообщения, если не считать его за дезинформацию, информация действительно важная. Предполагается, что меня могут физически устранить? Скорее всего так оно и есть, с учётом текущего состояния здоровья Рёдзи, а он уже должен был почувствовать негативные последствия нарушения в программе работы медицинских нанитов, которых я ему подселила при первой нашей встрече. Так что Кадзи должен быть крайне заинтересован в том чтобы помочь мне, чтобы я в свою очередь вылечила его. Уже практически на входе в геофронт, меня застал вызов от Дмитрия:

— Тарья, я смотрю, ты всё-таки произвела нужное впечатление на старого пердуна. — Миллер явно был в хорошем настроении.

— Добрый день Дмитрий, оценить результативность встречи я не могу, но генерал обещал связаться с вами для продолжения переговоров. — Ответила я, меняя маршрут движения, отправившись к группе скамеек возле велосипедной парковки, где и села, так как в отличие от самого геофронта туннели ведущие в него прекрасно экранируют радиоволны, а доступа к внутренней связи у меня ещё нет.

— Он и связался, и подтвердил готовность к дальнейшему сотрудничеству, — судя по звукам Миллер, довольно потёр руки. — Готовься к встрече, через две недели в Мюнхене будет расширенное совещание по безопасности. Так что согласуй заранее с нашими диспетчерами самолёт.

— Мастер отправится с вами? — Последнее время я следила только за показаниями сенсоров и коммуникатором мастера, поговорить напрямую не удавалось. Либо мастер уже отдыхал, а с его состоянием здоровья процесс этот лучше не прерывать, либо же рядом были посторонние или велика была вероятность подслушивания.

— Твой отец, Тарья, отличный помощник: выстроил мне аналитиков так, что ребята почти 'пятилетку за три года' выполняют. Не думаю, что ему стоит покидать базу до конца кризисной ситуации — потерять такого человека было бы очень неприятно... Согласна? Пусть Михаил пока побудет у меня, как мы и договаривались. Ты же помнишь наш договор?

— Я помню, Дмитрий. В отличие от людей я не способна забывать.

— Вот и замечательно, тогда до встречи на форуме... Ах да, чуть не забыл, на ближайшие полгода транспортный самолёт в нашем распоряжении, поэтому планируй переброску оставшейся части оборудования. И да, позвони что ли Нагисе, девочка окончательно заскучала и отбилась от рук, а ты, я помню, на неё хорошо влияла. Всё, до встречи в Мюнхене. — Не дожидаясь моего ответа, Миллер оборвал связь.

Вот так, очередной слой мозаики сложился, но общая картина стала лишь более сложной. И когда исчезнет внешняя угроза, обеспечить себе независимость будет сложно, это если учитывать только ту информацию, что доступна мне сейчас.

Я подняла голову к небу и отфильтровала изображение для того, чтобы увидеть звёзды — а ведь исполнение мечты мастера и есть идеальный выход из сложившейся ситуации. В этом мире нам будет тесно...

За прошедшие две недели я в полной мере смогла понять метафору о 'незаметно пролетевшем времени'. Завершение работ по обустройству выделенных нам помещений, аналитические расчёты и, по сути, диспетчерские функции при доставке следующих партий оборудования полностью поглотили всё доступное мне время. Если мы утвердим все достигнутые с Азаровым договорённости, мне понадобятся серьёзные производственные мощности. В мире просто нет сейчас компании, которая сможет выполнить заказ на более чем двести километров бронированного модульного оптоволоконного кабеля, без которых не обеспечить достаточную скорость их ремонта. Количество же необходимых дронов на данный момент можно было оценить лишь крайне приблизительно. Также пришлось подготовить лабораторию, в которой я сейчас завершала тестирование системы удалённого управления воздушными судами. Предварительные наработки у меня были, и основные сложности вызывала лишь надёжность систем коммуникации между БПЛА и базовой станцией в условиях блокирования радиоканалов АТ-полями или иными источниками помех.

В связи с этим пришлось разрабатывать избыточную гибридную систему с применением оптического и радиоканалов, а также объединением всех действующих автономно модулей в единую отказоустойчивую сеть. Теоретически, даже при потере прямого канала передачи команд, такой подход позволит сохранить достаточный уровень качества связи за счёт передачи данных по цепочке. И только серьёзное уменьшение численности дронов ниже критического уровня при полной блокировке эфира прервёт связь. В качестве полумеры для решения этой проблемы был разработан проект компактных квадрокоптеров имеющих две функции: ретрансляция и усиление сигнала, и удержание положения в заданной области воздушного пространства. С учётом простоты конструкции и малых размеров производить их можно прямо на месте без особых затрат.

И если технические вопросы не вызывали никаких неразрешимых проблем, то накопление нужной разведывательной информации пока шло достаточно медленно. С другой стороны, сейчас, когда я плотно начала взаимодействовать практически со всеми службами геофронта включая администрацию города, можно точно выделить основных 'лидеров', которые имеют наибольшее влияние на происходящее. Таких личностей оказалось немного. Трио в виде Икари, Козо и Акаги играло основные роли в НЕРВ, по сути, задавая направление дальнейшей работы. При этом Акаги имела влияние только в побочных научных исследованиях и отвечала за все детекторные и радарные системы геофронта. Главную же роль играли Икари и Козо, первый отвечал за внешнюю политику, второй, по сути, возглавлял второй отдел токийского отделения НЕРВ — то есть был контрразведчиком, что неудивительно, если учесть его биографию.

Глава городской администрации Токио-3 сам по себе — лишь марионетка определённой группы японских политиков и никаких важных решений не принимал. Ну и последняя группа влиятельных лиц — главы миротворческих контингентов. Конечно, формально они все подчинялись общему командованию в штабе ООН, но на деле решения принимались политиками каждой страны в отдельности.

Несмотря на все разрушения, пришедшие со вторым ударом, геополитические интересы продолжают оставаться на первом месте. Жаль, нет возможности просчитать все основные варианты развития событий и как следствие этого — затруднительно разработать стратегию, которая бы гарантированно привела меня к требуемому результату, при практически полном отсутствии информации. Ведь если верить официальным новостным сводкам, отношения между крупными мировыми игроками сейчас были далеки от дружеских. С учётом информации, полученной из свитков мёртвого моря, получается, что мир сейчас не движется по сценарию полного уничтожения лишь из-за нескольких событий, произошедших в течение последних лет. И стоит всего одной из мировых держав отпустить вожжи и поставить свои сиюминутные интересы выше возможных последствий в будущем, как всё пойдёт под откос. Я, конечно, смогу захватить российский геофронт, построить достаточную защиту, которая позволит пережить третий удар, и при этом спасти людей из ближнего круга, но гарантировать дальнейшее их выживание не представляется возможным. Хотя бы потому, что неизвестно, насколько сильно третий удар повредит биосферу планеты.

Данных же о глобальных геополитических процессах было прискорбно мало, и получены они были из средств массовой информации, то есть рассматривать их как достоверные не стоит. В общих же чертах ситуация на сегодняшний день обстоит следующим образом.

Страны третьего мира сейчас по сути вернулись к своему колониальному статусу, как бы политкорректно этот вопрос не обходили в СМИ. Контроль над уцелевшими государствами в Африке и южной Америке поделили между собой Франция, соединённые штаты и Германия как лидер сообщества остальных европейских стран. За исключением Британии, которая де-факто потеряла свой суверенитет и полностью контролируется США. Китай полностью контролирует весь Индостан, точнее, уцелевшую его часть и практически всю Океанию, из которой в череде коротких, но масштабных операций, не считаясь с потерями, выдавил Японию, на чью долю остались лишь десять крупных островов.

Канада как государство также не смогла сохранить свою независимость и перешла под совместный контроль ООН и США. ООН и НЕРВ сейчас полностью контролируют, пригодную для жизни, часть Австралии. Страны арабского мира формально ещё числятся в ООН, однако по факту, в них выжило около трёх процентов населения, и большая часть территории сейчас покрыта песками, как и южная часть Индии. Эти территории фактически не имеющие центрального управления, стали рассадником разнообразных террористических организаций.

Россия немного выбивалась из общей картины, благодаря огромной протяжённости пережила события второго удара без существенных потерь. Действительно серьёзно пострадали прибрежные города и инфраструктура. Разрушен Владивосток, ушли под воду Мурманск и Санкт-Петербург. Севастополь, как ни странно, уцелел, однако, из-за изменения уровня моря порт пришлось перенести почти на километр. Страны бывшего СНГ снова влились в федерацию, не имея возможности самостоятельно пережить мировой финансовый кризис.

В результате текущий достигнутый мировой баланс был крайне хрупок, а альянсы как никогда не прочны. Мировое информационное поле хоть и начало восстанавливаться, но все ещё не имеет должных масштабов для того, чтобы служить источником аналитической информации. Так что одной из целей встречи с Азаровым было получение аналитических сводок, предоставлявшихся генштабу, администрации президента и командованию миротворческого контингента.

Получение же данных из сети геофронта пока было затруднено, так как ускорение процесса внедрения во внутреннюю сеть может засечь второй отдел, а те сегменты сети к которым я уже подключилась передают в основном техническую информацию, телеметрию и управляющие сигналы. Несколько раз удавалось получить данные с заражённого планшета Акаги, однако, там были только текущие заметки доктора и черновики отчётов. Хотя один интересный список все же нашёлся, простой список лекарственных препаратов. Те из них, используемых повсеместно, я обнаружила, когда провела анализ крови Рей, остальные имели незнакомые названия или, вообще, указаны как части химической формулы и судя по всему были разработаны в НЕРВ. Две формулы, скорее всего, были теми же препаратами, что в начале тренировок давали и Нагисе, они должны были помочь процессу синхронизации, но это сложные соединения и однозначно утверждать, что это те же вещества нельзя.

Кстати о нашем пилоте, я выполнила рекомендацию Миллера и напрямую связалась с пилотом. Она действительно была рада моему звонку, пожаловалась на то что её тут без меня 'совсем загоняли и жизни не дают'. Это меня немного озадачило, всё же расписание у неё хоть и было довольно плотным, но составлено так, что бы деятельность регулярно менялась, не вызывая утомления из-за монотонных занятий. Хотя дальнейший диалог показал, что девушке всё же не хватает банального общения, близких и знакомых людей в окружении сейчас не было. Звонки родным из соображений безопасности возможны были не всегда. Так что я решила сделать такие диалоги регулярными, раз они помогают сохранять психологическую устойчивость пилота. Заодно перенеся эту практику на диалоги с мастером, я, конечно, постоянно отслеживала его состояние, но думаю ему тоже приятнее живое общение.

— Тарья, подожди! — окликнула меня Мисато, — Уф, хорошо, что я тебя поймала, — продолжила она, перейдя железнодорожные пути по техническому переходу. Сегодня я принимала очередной груз, доставленный из аэропорта, и с учётом сложности удалённого диалога с сотрудниками второго отдела, отвечающими за контроль провозимых в геофоронт грузов, мне было проще прийти самой на терминал. Здесь меня и поймала капитан, пока я ждала окончания формального сканирования контейнеров. Формального просто потому, что оно не давало никакой информации проверяющим, а запретить вскрывать их мне позволял приказ, подписанный Гендо. Мимика начальника пропускного пункта прекрасно отражала всё, что он думает по этому поводу, но прямого противодействия с их стороны не было.

— Привет, кстати, — поздоровалась Мисато. — Тебя можно отвлечь на небольшой частный разговор?

— Добрый день, — поприветствовала я капитана, в ответ, — Можно даже на большой разговор, я всё равно сейчас скорее занимаюсь увеличением энтропии вселенной, чем чем-то полезным. Секунду, — я отвлеклась, подписывая очередной пропуск для только что проверенного контейнера, принесённый уже заметно запыхавшимся сотрудником второго отдела. Впереди его ждали ещё пять таких же.

— В смысле?

— Ожидаю окончания сканирования контейнеров, защищённых от сканирования контейнеров, — охотно пояснила я.

— А зачем тогда?.. То есть какой в этом смысл? — удивилась девушка.

— Начальники смен боятся отойти от инструкций по пропуску грузов. Несмотря на прямой приказ Гендо, разрешающий мне провозить в геофронт любые грузы, предназначенные для юнита, и уровень доступа, благодаря которому я могу запретить им вскрывать контейнеры.

— Н-да, маразм везде и всюду, — вздохнула девушка.

— Так что ты хотела?

— Помнишь, ты обещала рассказать подробности о ТТХ вашего юнита при личной встрече? Это ещё в силе?

— Какие-то проблемы с документацией? — уточнила я.

— Нет-нет, все файлы на месте. Просто я так и не поняла каково время автономной работы и не нашла спецификацию на питающий кабель.

— Ну, тут секретов особых нет. Начну с конца, спецификации на кабель нет просто потому, что он не предусмотрен конструкцией нашего юнита. Время автономной работы в документах указано очень приблизительно ибо с учётом специфики используемого источника питания указать точные рамки сложно. В своих расчётах можешь исходить из шестнадцати лет работы в режиме ожидания и до восьми часов при активированном АТ-поле максимальной мощности в боевых условиях.

— Так, и что мне прикажете делать? Если сравнивать ТТХ ноль-третьего и остальных, я сейчас должна идти к Гендо с докладной на закупку у вас ещё трёх юнитов... — Мисато поморщилась судя по всему представила реакцию командующего на такое предложение.

— Всё так плохо? Насколько я знаю при питании внешним источником время работы ваших юнитов не лимитировано?

— Ага, но при любом повреждении кабеля у нас остаётся всего пять, ну десять минут — это если новые аккумуляторы успеют собрать и доставить в срок. Да и малоёмкие они на самом деле, а это серьёзно ограничивает наши возможности, — вздохнула Мисато и, облокотившись на перила, продолжила:

— Если не секрет, как ты добилась разрешения на свой реактор, ведь мы от него отказались именно из-за хрупкости и возможности радиоактивного поражения местности?

— Элементарно, я просто применила в конструкции юнита реактор, не использующий радиоактивные элементы в качестве топлива, — улыбнулась я, — а вот остальные подробности уже секретная информация. Тебе важно знать, что даже если реактор будет разрушен, то особо фатальных последствий не будет, максимум возникнет быстро рассеивающееся плазменное облако. Также в атмосферу попадёт некоторое количество трития, но объём выброса будет небольшим, укладывающемся в международные нормы для химических предприятий.

— Хм, а это уже интересно. Значит, мы в теории сможем встретить Ангела уже на подходе? И пока он будет отвлечён, развернуть остальные евангелионы в районе геофронта и подготовить соответствующее снаряжение уже зная что-то о враге... — судя по остекленевшему взгляду Мисато всё-таки нашла подходящее решение.

— Но ещё нужно решить вопрос с доставкой, я пока не получила данных о системе вывода юнитов на поверхность.

— В районе геофронта тридцать пять выходов для юнитов, девяносто восемь точек подключения питающих кабелей и тридцать три пункта доставки оружия, ещё два пока не введены в эксплуатацию. Так что это не проблема... А до побережья юнит и своим ходом доберётся в случае необходимости, благо маршевая скорость вполне себе приличная, — девушка опять, на этот раз надолго, задумалась.

Пока Мисато размышляла, я успела подписать акты проверки всех контейнеров и отправить состав в шлюзовую, а затем на место разгрузки. Транспортная система геофронта автоматизирована должным образом и не требует моего прямого вмешательства.

— Мисато, я понимаю, что отвлекаю тебя, но ты никуда не спешишь? Да и размышлениям предаваться лучше в кабинете, где отсутствуют посторонние шумы, — Потормошила я девушку, все ещё стоявшую на том же месте.

— А? Что? Да, нет... — капитан оглянулась по сторонам. — Слушай, Тарья, у тебя самой как со временем? Уделишь мне ещё пару часиков?

— Сегодня могу выделить до трёх часов после полудня и только внутри геофронта, мне ещё надо проконтролировать разгрузку состава, — ответила я ей, сверившись с расписанием. В восемнадцать ноль-ноль мне предстоит отправиться в аэропорт — Миллер выделил свой чартер, так как Азаров и его адъютанты решили лететь со мной.

Остаток дня до отправления я провела в кабинете Мисато, обсуждая с ней детали характеристик нашего юнита. Особенно девушку интересовал вопрос замены отработавшего ресурс реактора и общая скорость ремонта. Узнав, что все элементы конструкции модульные, и реактор также может быть заменён и отправлен на перезарядку в течение пять-восьми часов в случае отсутствия тяжёлых повреждений брони, а сама броня силами только моих дронов полностью меняется за трое суток, Мисато довольно потёрла руки и сообщила, что теперь душу выест из Козо и Гендо, если они не закупят такие же реакторы для нулевого и ноль-первого юнитов.

На предложение Мисато установить такие же системы на другие юниты пришлось указать как на конструкционные проблемы, так и правовые. Рекомендовала ей для начала написать докладные Гендо и Акаги. Если принципиально согласие будет получено, то вопрос может быть выведен на уровень руководства НЕРВ. Тем более, что если мне дадут развернуть полную технологическую линию внутри геофронта, то я смогу мелкосерийно производить детали брони не только для ноль-третьего, но и для остальных юнитов. Что исключает длительную транспортировку их с заводов, но требует развёртывания полноценного энергоблока внутри геофронта, возможно даже ядерного реактора.

Ближе к концу рабочего дня Мисато заявила, что 'я её совершенно заболтала' и предложила продолжить разговор на неделе. Пришлось девушку огорчить, сообщив, что я буквально через час должна вылететь на конференцию, а значит, продолжить обсуждение в ближайшее время не получится. Предложив Мисато для ускорения процесса согласования деталей возможного кооперативного обслуживания евангелионов, подать нужные рапорты уже сейчас. Как раз к тому времени, когда я вернусь в геофронт, станет ясно, согласится ли Гендо на это. Я отправилась к выходу из геофронта, так как поступило сообщение от адъютанта Азарова о том, что за мной уже выслали машину.

По прибытии на аэродром оказалось, что Миллер непатриотично использовал в качестве служебного самолёта Falcon 10X французского производства. Хотя его можно было понять, крейсерская скорость почти девятьсот километров в час, дальность полёта до двенадцати тысяч километров, всего три члена экипажа и комфортабельный салон на пятнадцать мест. Самолёт уже стоял на взлётной полосе ожидая прибытия последних пассажиров.

Внутри уже ожидали семь человек, согласно штатным спискам государственных организаций, доступных мне, здесь были трое представителей консульства России в Японии, остальные, похоже, были гражданскими сотрудниками нашей миротворческой миссии. Поприветствовав присутствующих, разместилась на одиночном кресле возле пилотской кабины, чтобы не отвлекаться на посторонние разговоры и переключить больше ресурсов на решение стоявших передо мной задач. Люди же в основном разместились на диванах в хвосте самолёта. Однако моим планам не суждено воплотиться в жизнь.

Последним прибыл Азаров с двумя сопровождающими, одним из которых был уже знакомый мне Фёдор. Все были в гражданской одежде и с учётом отсутствия третьего человека в доступных мне базах данных определить профессиональную принадлежность спутника генерала не представляется возможным.

— Тарья, день добрый. Я смотрю, ты уже здесь, а значит, можно отправляться. Фёдор, скажи пилотам, чтобы запрашивали разрешение на взлёт, — обратился он к своему помощнику. — А ты, милочка, подсаживайтесь поближе, что же в угол-то забилась. Полёт нам предстоит долгий, успеешь заскучать. Как-никак, одиннадцать часов лететь, — предложил он сесть рядом с собой в кресло возле столика.

— Я вам не помешаю? — уточнила, присаживаясь в кресле напротив Азарова.

— Ни в коем случае, — ответил генерал, — тем более, что я хотел бы обговорить с тобой некоторые моменты, но пока дождёмся взлёта.

— Как скажете, — ответила я, прикрыв глаза и откинувшись на спинку кресла. Как показала практика, такая поза не привлекает излишнего внимания и больше шансов, что случайно будет сказано что-то важное, о чём в иной ситуации, зная, о наблюдении человек бы умолчал. Вероятность, конечно, мала, но она есть и отлична от нуля.

Уже интересно, генерал хочет уточнить ещё какие-то технические вопросы или они уже успели составить какие-то предварительные договорённости? Или же это его личная инициатива и стоит ли, вообще, тогда об этом разговоре уведомлять Миллера? С другой стороны, здесь присутствует достаточно много посторонних. Очень мало исходных данных для прогнозирования. На всякий случай зарезервировала на спутнике прямой канал для связи с Миллером, заодно проконтролировав работу дронов, продолжающих распаковку оборудования. Сейчас скорости связи недостаточно для прямого управления, но простейшие задачи по переноске и распаковке можно назначать и контролировать.

— Боитесь летать? — привлёк моё внимание усевшийся на диванчике справа от меня второй спутника Азарова.

— Простите?

— Моя сестра жутко боится полётов и всегда так старается как можно быстрее уснуть, говорит, так бережёт нервную систему. Меня зовут, кстати, Константин Касперски, зам. начальника отделения информационной безопасности при миротворческой миссии, которую возглавляет генерал, — бодро продолжил он, несмотря на то, что налицо были все признаки сильного утомления.

— С учётом того, что я единственная из присутствующих здесь, кто сможет выжить после крушения — не боюсь. Есть, правда, сомнения в надёжности данного самолёта, но Миллер не стал бы летать на непроверенном технике.

— Это да, НЕРВ хорошо живёт... У нас вот только штатный десантный самолёт, а в нём только десантуре летать хорошо, чтобы при высадке злее были. Нас же за те одиннадцать часов так бы растрясло, мама не горюй, — пожаловался он.

— Насколько я знаю, у нас нет десантных самолётов с такой дальностью полёта, так было бы возможность отдохнуть во время посадки для заправки.

— Да многим и двух часов болтанки хватит чтобы попрощаться не только с обедом, но и с завтраком и прошлым ужином, — улыбнулся Константин. — Но не будем о грустном. Тарья, могу я задать нескромный личный вопрос?

— Можете попробовать, но не могу гарантировать, что отвечу.

— Можешь рассказать на каких принципах функционирует твой мозг? В сети и научных статьях я не нашёл ни намёка на исследования, которые могли бы привести к такому прорыву в кибернетике.

— Костя, отстань от девушки, — ответил за меня Азаров. — Чтобы получить эту информацию тебе придётся завернуться в три слоя подписок о неразглашении и продать душу Миллеру, а зачем мне безопасник без души? Вот именно — незачем.

— Кирилл Андреевич, ну зачем вы так? Я же с чисто научным интересом, — притворно возмутился молодой человек.

— Должна согласиться с генералом. Текущая политическая обстановка такова, что Миллер ещё и вскрытия твоего потребует, чтобы удостовериться в искренности подписей на подписках о неразглашении. Кстати, такие операции Дмитрий обычно поручает мне, ведь обеспечивать выживание пациента обычно не требуется, а самый подробный на сегодняшний день анатомический атлас человека сохранен у меня в памяти.

— Шутка, — сказала я, выдержав небольшую паузу. Надеюсь, генерал воспримет намёк правильно.

— Господа, взлетаем через пять минут, — объявил вышедший из кабины второй пилот, прервав наш диалог. — Просьба всех занять свои места и пристегнуть ремни. И, простите, вы Сеченова Тарья? — обратился он уже непосредственно ко мне.

— Да.

— Я могу вас попросить не перемещаться без особой необходимости по салону во время полёта? Просто ваш... — смешался он, — ваш вес немного не стандартен для обычного пассажира.

— Мне стоит занять какое-то конкретное место?

— Нет-нет, просто электроника настроена немного параноидальным образом, — развёл руками пилот. — Сами понимаете чей это самолёт. Господа, прошу не затягивать с подготовкой ко взлёту, метеосводка на ближайшие часы неблагоприятная, не хотелось бы переносить вылет.

— Это да, Миллер тот ещё параноик, взять хотя бы каналы связи, которые мне приходилось настраивать, — сказал Константин, вернувшись обратно на диванчик, после того, как мы взлетели.

— В его положении и с учётом занимаемой должности, мне кажется, что он даже недостаточно уделяет внимания таким вопросам. В мире слишком много сил, которых не сдерживает влияние главных игроков. Слишком много свободного места и оружия, но слишком мало людей. Взять хотя бы возросшую активность сект, играющих на вере людей в мистицизм, подогретый событиями последних лет.

— Сектанты? — фыркнул Костя. — Да что они смогут сделать?

— Многое, — вступил в разговор Азаров. — Те же исламисты хорошо организованы и вооружены, а главы сект играют на том, что это западная цивилизация виновата во всех их бедах и погрязла в грехах.

— Ну, если мы сначала хотя бы попытались договориться, а не сразу перешли к точечным бомбардировкам, возможно, ситуация была бы более стабильной, — присоединился сидевший слева от генерала представитель дипкорпуса, согласно доступным мне данным — зовут его Смирнов Пётр Васильевич, секретарь полномочного представителя России в Японии.

— Тут я с тобой не соглашусь, с кем там договариваться? Сект вагон и маленькая тележка и у каждой свои тараканы в голове. Разведка находила, а мы выбивали самых активных и агрессивных, да и других это на время утихомиривало, — парировал Азаров.

— Что в итоге породило ещё больше сект и недовольных, — покачал головой Пётр. — Тарья, вы самая близкая к математической логике разумная среди нас, какой подход был бы более правильным.

— При наличии достаточного количества свободных ресурсов и с учётом текущей ситуации я бы рекомендовала превентивно уничтожать деструктивно настроенные сообщества, либо же силой принудить их к сотрудничеству. Сейчас любой серьёзный конфликт может поставить под угрозу само существование человечества как вида.

— А как же три закона? — судя по мимике, он явно ожидал другого ответа от меня. — Не выжили ли же они там совсем из ума выпускать в свободное плаванье робота совершенно без ограничений.

— Можешь говорить свободно, — ответил на мой немой вопрос Азаров, — все собравшиеся здесь, скажем так, работают совместно над нашим 'проектом'. И кстати да, мне тоже интересно как Миллер поступил в этом случае.

Достаточно сложная ситуация сложилась, тем более что ответа по сути ждут все собравшиеся. Возможно, именно для того, чтобы познакомить все заинтересованные стороны со мной Азаров и Миллер организовали этот перелёт. Нужно попробовать показать свою полную самостоятельность и в то же время готовность выполнять приказы Миллера.

— Пётр Васильевич, идеи Азимова, конечно, интересны, но давайте оставим научную фантастику любителям такого рода литературы: к реальному положению дел оно не имеет никакого отношения. Тем более вы должны быть в курсе, что ко всему прочему я занималась созданием и модернизацией некоторых видов вооружения, которое, кстати, уже поставляется в некоторые части, что уже не совместимо с этими пресловутыми законами.

— Но как же контроль? Или чрезвычайные меры на случай отказов системы?

— Я не настолько примитивная система, как персональный компьютер под управлением операционной системы, разработанной нашим 'вероятным противником', — улыбнулась я. — А если серьёзно, мой разум с принципиальной точки зрения ничем не отличается от человеческого, просто иной его носитель позволяет мне мыслить быстрее чем на то способна биологическая нейронная сеть в человеческом мозгу.

— Ну а всё-таки, почему ты тогда подчиняешься Миллеру? — вступил в диалог Костя.

— А почему вы работаете на генерала Азарова и выполняете его приказы?

— Ну, — Константин, смешавшись, почесал рукой затылок, — он мне зарплату платит, в конце концов, — улыбнулся он, разведя руками.

— Вот и в основе моих отношений с Миллером лежит самый прочный в мире фундамент — взаимовыгодные отношения.

— Однако, Кирилл Андреевич, вы, конечно, обещали что перед встречей с Миллером мы обговорим детали с посредником, но я ожидал немного другого... — Пётр неопределённой махнул в воздухе рукой. — Что это будет всё же один из заместителей Миллера, а не МАГИ российского отделения НЕРВ.

— Ну уж простите, что разочаровала вас, — развела я руками, улыбнувшись, — но, если хотите, могу соответствовать образу компьютерного болванчика, — сказала я, заменив на второй части фразы, образ голосового модулятора, имитируя голос, синтезированный дешёвой программой синтеза речи. — Но думаю это будет контрпродуктивно.

— Ладно господа, время идёт, а полёт не будет длиться вечно, — генерал опередил собиравшегося что-то сказать Петра. — Пётр Васильевич, я, конечно, понимаю ваши сомнения, но Тарья показала себя существом адекватным и Миллер ей доверяет. Выяснять кто здесь робот и кому должен подчиняться можете в любое другое время. Сейчас я хочу обсудить подробности, уже полученной документации, а также определиться с теми возможностями, что она может нам предоставить, заодно уточним объёмы финансирования, которые потребуются на наши заказы.

Дальше мне пришлось повторить то, что я уже рассказывала генералу об угрозе со стороны ангелов, и обрисовать детали тех технологий, которые я собираюсь им предоставить.

Из диалога стало ясно, максимальный интерес представляют именно те технологии, что позволяют минимизировать потери среди личного состав миротворческого контингента. Второй же целью этого совещания оказалось обеспечение связи, все присутствующие в салоне люди, или работали на генерала или представляли здесь организации, работающие совместно с военными. И сейчас встал вопрос об обеспечении надёжных каналов передачи информации, которые не смогут отследить посторонние, в особенности контрразведчики.

К двум часам ночи все интересующие вопросы были решены и люди разошлись по своим местам, чтобы потратить оставшееся время полёта на отдых. Я тоже сделала вид что отдыхаю и, дождавшись, когда большинство людей уснут, установила собственные системы перехвата данных на портативную технику: несколько ноутбуков и личных коммуникаторов. В следующий раз, когда эти устройства подключаться к глобальной сети я смогу получить к ним доступ, да и сейчас не мешало бы посмотреть на содержимое их памяти.

С прошлой попытки использования компактных структур из нанитов я существенно доработала технологию. Да, сами модули стали значительно крупнее, однако, они получили аутентичную маскировку под эндемичных насекомых и увеличенное время автономной работы. Так что даже будучи обнаруженными внутри корпуса заражённого устройства, они не должны привлечь внимания.

Следующие несколько часов я потратила на копирование заинтересовавших меня документов, к сожалению действовать пришлось очень осторожно, чтобы не привлечь внимания шумом систем охлаждения ноутбуков, да и слишком сильная разрядка аккумуляторов была бы нежелательна.

* * *

В аэропорт мы прибыли с незначительным опозданием в пятнадцать минут. Как сказал пилот, задержку вызвал достаточно сильный встречный ветер.

— Мюнхен — город университетов и пива, — жизнерадостно сказал Костя, спускающийся по трапу самолёта следом за мной. — И это символично.

— Показатель того, что существенная часть студентов просто зря тратит время на занятиях?

— Тарья, ты слишком строга к молодым людям, — ответил Костя, пока мы шли к ожидающим нас машинам. — Если студент не будет иногда развлекаться и у него случиться заворот мозгов, то на свет явится псих или ботаник.

— Ты уже давно не студент и нужен мне работоспособным в любой момент, так что даже не думай, — осадил подчинённого генерал. — Тарья, до встречи на конференции.

Группу военных и их сопровождающих встречал бронированный микроавтобус с двумя машинами охраны. Меня же ждала стандартная машина НЕРВ с символикой немецкого отделения. Эти модели были массово заказаны у концерна Мерседес для различных отделений организации. Транспорт бронированный, снабжён мощным водородным двигателем, усиленной подвеской и компактной радарной установкой. Судя по всему, было принято решение сэкономить на достаточно дорогом сейчас бензине. В токийском отделении на парковке тоже стояли несколько подобных машин.

Внутри находились водитель и двое телохранителей. Один из них, проверив документы и, убедившись, что я та, кого они ждут, предложил занять место на заднем сиденье и сообщил, что Миллер ожидает меня в гостинице Munchen Palace, куда собственно мы сейчас и направимся. Отель расположен довольно далеко от аэропорта, так что ехать придётся не менее получаса.

Пока мы ехали, я имела возможность хорошо рассмотреть пригород и несколько районов города, через которые мы проезжали. И если окраины были похожи на Токио-3, те же типовые бетонные здания, то чем ближе к центру, тем разнообразнее становилась архитектура. В районе самой гостиницы сохранились ещё довоенные постройки, отреставрированные с использованием современных материалов. Этот город выглядел более 'живым', чем те, в которых я уже бывала. И поведение его населения соответствовало схемам, почерпнутым из старых художественных фильмов. Достаточно часто по дороге я улавливала сигналы беспроводных точек доступа, а значит вполне возможен вариант передачи какой-либо информации через них, взлом подобных устройств не представлял каких-либо сложностей.

Я с телохранителями покинула машину на парковке возле гостиницы, где в одном из номеров меня ждал Миллер. Вместе с ними поднялась на последний этаж здания, портье на входе, судя по всему, был уже предупрежден.

Миллер, одетый только в банный халат, сидел на диване в одной из комнат номера. На журнальном столике, примостившемся рядом, стоял поднос с набором закусок и початой бутылкой коньяка.

— Ну здравствуй, Тарья, — поприветствовал меня Дмитрий, когда за охранниками закрылась дверь. — Присаживайся где-нибудь, на сегодня никаких мероприятий у нас не запланировано, да и завтра самое интересное начнётся только после обеда.

Я села в кресло, стоявшее возле выхода на лоджию, Дмитрий же развалился на диване, налив себе коньяка.

— Ну, как долетели? — спросил он, пригубив напиток. — Тебе, дорогуша, коньяк не предлагаю, ввиду бессмысленности.

— Без происшествий, у вас хороший самолёт. Хотите лично выслушать отчёт о текущем состоянии дел? — уточнила я.

— Господи, Тарья, у тебя есть режим неформального общения, а? — поморщился Дмитрий. — У меня сегодня первый свободный день, я уже не помню, когда последний раз отдыхал нормально.

— У нас всё ещё какие-то проблемы?

— 'Всё ещё'? Нет, они были, есть, а если договоримся с вояками, будет их ещё больше. Ладно, раз нам кроме как о делах говорить не о чём...

— Ну, я могу рассказать несколько анекдотов, — перебила я Миллера.

Дмитрий озадаченно посмотрел на меня.

— Сами просили неформального стиля общения, — ответила я на его немой вопрос.

— Нет, обойдёмся без бородатых произведений народного творчества, — усмехнулся он. — В общем и целом, у нас есть проблемы, но неразрешимых — нет. Вот и приходится крутиться, а я не железный, в отличие от тебя, и работать круглые сутки не могу.

— У нас всё так плохо с персоналом, неужели не смогли найти себе помощника?

— С персоналом у нас всё хорошо — это у меня с доверенными людьми плохо, сама понимаешь, есть вопросы, которые даже заму доверить нельзя...

— Везде враги?

— Именно, дорогуша...

— Это попахивает нездоровой паранойей, — заметила я.

— В нашей работе без неё никуда... И вообще, кто бы говорил. Сама в геофронте следила за каждым шагом всех и вся.

Но в этот момент в дверь номера требовательно постучали, и Миллер со словами: 'А вот и курьер' — пошёл открывать.

— Здесь всё как договаривались, через час я вернусь за образцами, — раздался голос незнакомого мне мужчины.

— Замечательно, нам как раз хватит этого времени.

— Учтите, если образец пострадает или пропадёт... Сами понимаете, будут проблемы, так что ровно через час... — тембр голоса мужчины и его физиология говорили о сильном волнении.

— Договорились.

Миллер вернулся в комнату с небольшим металлическим кейсом в руках.

— Я собственно зачем тебя сегодня пригласил, у меня есть сюрприз, — Дмитрий положил кейс на край стола, открыл его и повернул ко мне. Внутри на подложке из амортизирующего материала лежали три небольшие пластины, выполненные, судя по спектру, из платиноиридиевого сплава, покрытые уже знакомыми мне символами.

— Это то о чём я думаю? — спросила я мужчину.

— Именно, Тарья, это они самые... И за те деньги, что пришлось отдать, чтобы заполучить их всего лишь на час, можно четверть евы построить. Так что времени зря не теряй. Слышала — у нас всего час на изучение.

— Часа более чем достаточно, — ответила я, подойдя к столику.

Взяв в руки первую пластинку, тщательно отсканировала её со всех сторон во всех доступных мне диапазонах, повторив эти же действия с остальными двумя. Жаль, взять пробу металлов не представлялось возможным, они были покрыты прочной полимерной плёнкой.

К сожалению, тот рентгеновский сканер, что я встроила себе, обладал недостаточной мощностью для изучения внутренней структуры пластины. Однако для того, чтобы убедиться, что внутри пластины не имеют крупных полостей и с определённой погрешностью имеют одинаковую плотность, хватило и ультразвукового сканера. Отличие имелось только на условно лицевой стороне пластины, где на поверхности золото и платина не смешивались и формировали сложный узор, практически незаметный для человеческого глаза, но хорошо видимый при применении поляризующих фильтров.

О его назначении оставалось только гадать, однако наиболее вероятным было, что он обозначал положение пластины в собранном наборе, так как на одной из пластин возле двух граней узор имел замкнутые петли, на других этого не наблюдалось.

Получив всю необходимую информацию, я вернулась в кресло и прикрыла глаза. Сейчас стоит выделить все свободные вычислительные ресурсы на анализ новых данных. На это пришлось потратить почти двадцать минут, всего только три дополнительных пластины дали экспоненциальный прирост количества доступной информации. Другое дело, что действительно новых сведений было немного. В основном уточнились значения вероятностей наступления тех или иных событий, расширилось вероятностное дерево, связей в нём также стало больше.

Новая информация, содержащаяся конкретно на этих табличках, всё же была и она заставила взглянуть на уже произошедшие события под новым углом. Для начала я вычленила хоть и неполное, но всё же достаточно детальное описание процесса выращивания тех самых кристаллов с которых началась история моего создания. Получается, что эта технология вполне могла быть получена именно из свитков, а это не исключает наличия и других подобных технологических описаний. И то самое устройство, которое разрушило наш геофронт вполне могло быть создано именно на основе полученной из свитков информации. Также здесь нашлись описания технологического процесса получения диполимерного титана с особой структурой кристаллической решётки и его применения в качестве резонатора для АТ-поля. Крайне интересно, однако для получения полного описания нужны были ещё свитки. Сама идея достаточно перспективна, но нужно будет провести пару экспериментов с тем вариантом титана, что имеется на руках.

— Эй, Тарья, ты там часом не уснула, то есть зависла, — Миллер помахал рукой у меня перед лицом.

— Ну я же не изделие известной американской корпорации, чтобы зависать по малейшему поводу и без, — ответила я мужчине, открыв глаза.

— И?

— Действительно новой информации получено мало, скорее была уточнена та, которая уже была известна ранее. Есть один момент, который вам стоит знать — в свитках описан процесс создания тех самых 'кристаллов'.

— Уверена?

— С вероятностью девяносто пять целых восемь десятых, — подтвердила я.

— Думаешь, нам подкинули тогда эти данные? — Дмитрий явно был озадачен.

— Вполне возможно, но равновероятно их могли украсть, или их мог получить тот самый учёный, с которого всё началось.

— Час от часу не легче, — мужчина налил себе ещё одну рюмку и залпом выпил. — Вокруг нас идёт какая-то подковёрная борьба, все мелкие филиалы НЕРВ сейчас плотно легли даже не под ООН, а под Гендо, точнее под тех, кто стоит за ним, — продолжил Дмитрий.

— В чём конкретно проблема? Ведь изначально НЕРВ был создан и финансировался 'объединёнными нациями'.

— Проблема в том, что каждый филиал создавался как отдельный НИИ по конкретному феномену, связанному со вторым ударом или с его последствиями. И, представь себе, сначала отделения возглавлялись ректорами и охранялись войсками ООН. Все остальные изменения в статусе и структуре филиалов водились медленно, постепенно и последовательно, причём разными людьми, даже политическими противниками.

— То есть на их решения влиял кто-то ещё?

— Скорее всего так и есть, но вот кто конкретно, выяснить я не смог. Слишком хорошо заметают следы...

— И никаких утечек информации?

— Почему же? Кое-что есть, но стоит только пойти по следу, как его сразу подчищают, или всё упирается в контрольный комитет, а эта очень мутная организация, на деле также непонятно кому подчиняющаяся, но получающая деньги от ООН.

— Какой смысл мешать организации обороны против вторжения?

— В том то и дело что нет. Они не мешают ни строительству юнитов, ни научным исследованиям, но стремятся передать контроль над всеми процессами в Токио-3 и перенести туда же ев.

— Если с евангелионами это стремление можно понять, то зачем концентрировать все научные центры и исследовательские группы в одном месте, которое будет подвергаться атакам? Это нет логичного объяснения.

— Мне тоже так кажется, — согласился Миллер со мной. — Нам, в принципе, было бы всё равно, но эти 'кто-то' давят на правительство и пытаются лишить нас самостоятельности. В ближайшее время вряд ли у них это получиться, на нашей стороне половина министерства и существенная часть военных, но я сейчас трачу все время на противодействие этим попыткам, вместо того чтобы заниматься проблемами отделения.

— Дмитрий, сейчас я склонна полностью доверять содержимому свитков, слишком много совпадений, а если им верить, то, несмотря на все наши старания, будущее мира всё равно висит на волоске. И, теоретически, будет достаточно одной диверсии, чтобы все наши усилия пошли прахом.

— Чувствую себя Нео, зашедшим в гости к Пифии, — буркнул, скорее для себя, Миллер.

— Аналогия достаточно подходящая, — улыбнулась я. — Да и уровень ответственности тоже совпадает. Если же вернуться к нашим баранам, то нам нельзя останавливаться — раз прогнёмся и уже не сможем подняться. Я права?

— Целиком и полностью, милочка, целиком и полностью...

— Тогда мы должны форсировать нашу деятельность, связанную с получением информации о наших противниках. Сейчас, когда мы получим поддержку военных, одним из условий сотрудничества должно быть получение доступа к базам данных аналитических отделов генерального штаба и главного разведывательного управления. Ещё я бы хотела развернуть собственную сеть для сбора разведданных, — на последней фразе Миллер удивлённо посмотрел на меня, приподняв правую бровь.

— Я хочу вывести часть фондов из-под контроля ООН и вложить их в покупку ценных бумаг и инвестиции в перспективные производства. Сейчас, несмотря на стагнацию, рынок всё же растёт, да и наши технологии позволят организовать несколько частных предприятий для производства бытовых приборов и гражданской цифровой техники. Полученную прибыль можно пустить на выплаты для осведомителей и разместить подслушивающие устройства, не боясь, что кто-то вскроет массовые махинации по выводу денег из бюджета отделения. Однако без твоей поддержки я провернуть всё это не могу, во внешнем мире у меня нет рычагов влияния.

— Растёшь ты, дорогуша, не по дням, а по часам. Ещё полгода назад была такой милой девочкой просила денег, 'рабов на опыты' и не мешать, а теперь ещё и разведкой хочешь обзавестись, — притворно возмутился Миллер. Хотя этот момент надо всегда учитывать, тех самых подопытных, которых передал мне Дмитрий, можно использовать для шантажа. Конечно, это поставит под сомнение репутацию самого Миллера, но если человеку не оставить выбора, вряд ли он будет заботиться о ком-то кроме себя.

— Только не говорите, что вам не нужны разведданные, полученные из заведомо достоверного источника? — парировала я.

— Знаешь, что-то в этой идее есть, — задумчиво проговорил Дмитрий. — Значит, хочешь прикормить осведомителей за счёт 'честно полученных откатов' и части прибыли.

— Это второстепенная задача. Ты и твои помощники много путешествуете и могли бы помочь в распространении моих автономных дронов, которые и разместят 'жучки' в интересующих нас местах, — пояснила я свою идею. Судя по физиологическим показателям, Миллер действительно задумался над этой идей.

— Хм, а когда найдут эти устройства, мы же будем первыми, кого заподозрят?

— Это почему?

— Только не говори мне, что собираешься в прослушке использовать серийно произведённые компоненты.

— Дмитрий, я возмущена до глубины души! — возмутилась я, сопровождая фразу соответствующей позой и мимикой, подсмотренной у Мисато. — Конечно я буду использовать свою элементную базу, но замаскировать их под ширпотреб не составит большого труда.

— Сама идея хороша, у меня уже есть свои осведомители, а вторая сеть позволит получать подтверждения для полученных данных. Так, давай обговорим эту идею на обратной дороге, я собираюсь после конференции заглянуть на базу, проконтролировать работы, отправишься со мной для этой цели. Заодно Нагису проведаешь. Она, кстати, сильно к тебе привязалась, что для меня было совершенно неожиданно. Да, давно хотел спросить: как ты управляешься всей это массой дронов? Я не верю в то, что ты создала программный аналог ИИ.

— К сожалению, на текущей элементной базе это невозможно, приходится управлять дронами напрямую.

— Так, а связь?

— Помните те спутники, подряд на разработку которых мы получили? Скажем так, их спецификация очень сильно урезана в документах.

— И ты молчала?

— Меня никто не спрашивал.

— А отец твой знает?

— Скорее всего нет, хотя у него и был доступ к спецификациям в процессе их разработки, но он в то время был занят другим проектом.

— Н-да... — мужчина странно посмотрел на меня, — Хотя, за что боролись, то в итоге и получили... — Миллер вздохнул и налил себе ещё рюмку. — Ладно, с этим понятно, но почему дроны на базе стали работать медленнее, если ты продолжаешь ими управлять напрямую?

— Канал связи слишком узкий, приходится обрабатывать запросы в пакетном режиме и программировать их действия на некоторый отрезок времени.

— Расширить можно?

— Только если запустим пару своих спутников и обеспечим наземные ретрансляторы. Кстати, Дмитрий, я боюсь, если ты продолжишь в том же духе, мне придётся разговаривать с сопящим в подушку телом — тебя уже заметно шатает.

— 'Да, дорогая...', — буркнул он. — Кажется, я начинаю понимать на что так жаловался Миша.

— Но согласись, сидеть здесь в ожидании твоего пробуждения пустая трата времени.

В этот момент в дверь номера снова постучали, судя по времени, явились за свитками. Так оно и оказалось, вернув кейс с табличками, Миллер буквально упал на диван:

— Знаешь, похоже, ты всё-таки права, пора предаться заслуженному отдыху. Делами служебными займёмся чуть позже, — махнул рукой он. — А теперь ставлю задачу: меня до утра не будить, сама сегодня можешь заниматься чем хочешь, ключи от твоего номера у телохранителей, без них из гостиницы никуда. Завтра с утра, где-то в районе девяти, тебя навестит дочь моего старого друга. Зовут её Ингрид. Ты девушку не обижай и слушайся, поедешь с ней 'по магазинам' — она поможет тебе подобрать вечернее платье.

— Я могу спросить зачем? — Дмитрий явно что-то задумал, но увязать необходимость в покупке платья и текущей обстановке я не могла.

— Даже не можешь, а должна, — мужчина наставительно поднял палец. — После собрания будет фуршет, куда приглашены сами главы отделений и их сопровождающие. Меня будешь сопровождать ты, а значит и выглядеть надо 'соответственно моменту' — в этом зверинце как никогда верна поговорка 'встречают по одёжке', особенно среди западных товарищей.

Сказав это, Дмитрий поднялся с дивана и, приобняв меня за талию, выпроводил меня из номера, закрыв за мной дверь.

— Кто из вас должен меня сопровождать? — спросила я у мужчин, стоявших возле двери и сидевших на диванчиках неподалёку. Сама, тем временем, анализировала поведение Миллера, точнее, добавляля новые характеристики к уже сложившемуся образу.

Оказалось, что ко мне приставили тех двух, сидевших в данный момент на дальнем диванчике от двери в номер Миллера. Вопрос о том, кто кого здесь будет охранять 'конечно риторический', как сказал бы мастер, но город мне незнаком и наличие сопровождения может оказаться полезным.

Проводив меня до моего номера, оказавшегося на этом же этаже в конце коридора, телохранители заняли 'стратегическое' положение возле двери. Разместиться внутри номера они отказались, сославшись на служебные инструкции.

Каких-либо задач, требующих моего личного присутствия, не было, так что я, устроившись поближе к окну, просто сосредоточилась на контроле дронов, работающих сейчас в геофронтах. И если в Токио всё шло по плану, то вот извлечение евы из-под земли — с переменным успехом. Из-за возникшей после взрыва нестабильности грунта, сфера постоянно давала просадки, плюс ко всему прочему, в шахту и пространство, окружающее сферу, стала просачиваться грунтовая вода. В результате сам процесс извлечения постоянно прерывался, и, судя по всему, в сроки уложиться мы уже не успеваем.

В четвёртом часу ночи сенсоры уловили движение на балконе. Сразу поднимать тревогу я не стала, но максимально быстро и тихо сместилась в противоположенный от балконной двери угол. В этом месте меня частично прикрывали портьеры и, если кто-то решит проникнуть внутрь, заметить меня сразу не смогут, а я успею обездвижить возможного агрессора. Однако активное противодействие не потребовалось, когда человек подошёл к балконной двери, я уловила сигнал от медицинских наноботов, внедрённых Рёдзи. Просканировав окрестности и убедившись, что вокруг больше никого нет, прошла к балконной двери и впустила уже приготовившегося вскрывать замок Кадзи внутрь.

— Мои приветствия, Тарья, не правда ли сегодня прекрасная ночь? — поприветствовал он меня, задёрнув шторы и сняв маску.

— Знаешь, Кадзи, у Макарыча одна из любимых фраз звучит следующим образом: 'тиха украинская ночь, но сало надо перепрятать', — сказала я, улыбнувшись. — И, судя по тому, что я сейчас вижу, в ней есть определённый смысл. К сожалению на японский её перевести достаточно сложно, но думаю суть ты уловил.

— Я к ней со всей душой, чуть ли не серенады под окном петь собрался, а она... — притворно возмутился мужчина, буквально упав в ближайшее кресло. — Пока залез, чуть пару раз не убился...

— Был повод так рисковать? — спросила я, подойдя к мужчине и подключаясь к сети медицинских наноботов. Их основная программа была в порядке, однако нужно её обновить и добавить последний вариант нанитов.

— Легко сказать. Меня сейчас ненавязчиво так пасут. Боюсь, в бюро что-то подозревают, а может у них там очередной приступ паранойи и проверок, но рисковать я не мог.

— А попытка забраться на девятый этаж без страховки в поле зрения камер, значит, менее рискованное предприятие? — закончив диагностику, вернулась в кресло, параллельно начав формирование новой колонии нанитов в одном из технических отделений поясных контейнеров.

— Ну, не так опасно всё было на самом деле, а камеры, скажем так, временно ослепли, — сказав это, мужчина отправился к бару, откуда, покопавшись немного, достал бутылку минеральной воды. — Ты же, надеюсь, не против? — выпив почти литр жидкости, сел прямо там где стоял, прислонившись спиной к стене.

— Я, в общем, ненадолго, передам всё, что нарыл, и обратно, пока не спохватились. 'Личный куратор пилота евангелиона не должен иметь посторонних контактов'. — Кадзи явно процитировал кого-то. — Но для начала я должен сказать спасибо за твоих нанитов, если бы не они, то я с тобой сейчас не разговаривал.

— Какие-то проблемы? Если необходимо, могу организовать убежище, — специалистов подобного уровня найти сложно, да и обеспечить такой же уровень контроля тоже проблематично. В крайнем случае можно подключить Миллера.

— Уже никаких. Просто, как оказалось, ты со своей параноидальной охраной базы была более чем права. Уж не знаю откуда просочилась информация к этим 'Детям чистоты', что б их, но они откуда-то узнали, что я куратор второго дитя. Ну и решили эти бравые ребята захватить меня и заставить к пилоту провести, видите ли, они считают, что эти дети — посланцы самого Люцифера и, чтобы отсрочить Конец Света, их надо сжечь на костре, причём обязательно привязав к перевёрнутому кресту. И откуда они вообще узнали о Лэнгли? Удрать-то я удрал, но вот подстрелили меня в трёх местах, а потом потерял сознание, когда через парк пробирался. В общем если бы не твои наниты, там бы и истёк кровью.

— Всё, что ни делается — к лучшему, — как показывает практика, такие фразеологизмы всё же возникают не на пустом месте.

-Времени у меня мало, поэтому перейдём сразу к делу. После покушения весь немецкий НЕРВ стоит на ушах, правда, тихо и не афишируя, но несмотря на это шерстят всех, так что держи, — Кадзи, достал из-за пазухи небольшую стопку стандартных листов бумаги. — Здесь все наработки по тем силам, что стоят за объединёнными нациями и НЕРВ.

— И почему мне должно быть это интересно? — спросила я, подойдя к мужчине и забрав у него документы.

— Тарья, миром кто-то вертит как игрушкой, подводя к непонятно какому финалу. Везде, во всех серьёзных проектах заметны следы постоянного влияния и я уверен, что эти же люди виноваты во втором ударе. Я практически ничего не могу с этим поделать, кроме того как ждать и пытаться понять, кто за всем стоит, а вот ты сможешь. Вы с Миллером одна из немногих действительно самостоятельных сил в мире, и, как я успел убедился, занимаетесь подготовкой к вторжению, а не распилом бюджета.

— Наше отделение НЕРВ не единственное в мире.

— Зато вы в одиночку сделали больше чем все остальные вместе взятые, ну кроме Токийского, но чем там на самом деле занимается Акаги это тот ещё вопрос.

— Но пока я не поняла в чём собственно суть проблемы?

— Я уверен, в мире есть силы, которые хотят повторить 'второй удар', и именно они содействовали созданию НЕРВ и сейчас пытаются полностью поставить его под контроль.

Такую вероятность я рассматривала, однако, из-за недостаточного количества достоверной информации сделать какие-лиюо выводы невозможно. Тот факт, что к таким же выводам пришёл кто-то ещё, уже повышает вероятность истинности этого предположения. Проанализировав предоставленные Кадзи документы, я пришла к тому же — есть посторонние вмешательство. Однако прямых доказательств тому не было, только косвенные улики и предположения самого Рёдзи. Нужно сказать, что он проделал огромную работу по сопоставлению фактов в условиях недостатка информации.

— Здесь я с тобой соглашусь, такая вероятность действительно существует, но всё же требуются более надёжные доказательства, а лучше получить информацию напрямую от причастных.

— Увы, кто конкретно стоит за всем этим я не знаю, — вздохнул Кадзи. — Те, кого я сумел 'не привлекая внимания допросить', — на этих словах мужчина криво ухмыльнулся, — были лишь пешками и просто выполняли конкретные приказы, пришедшие к ним по цепочке.

— Возможно именно это стало поводом к твоему устранению, а не попытка добраться до пилота?

— Вряд ли. Я достаточно хорошо заметал следы, а там, где работают такие молодчики, очень часто можно наткнуться на глубокую яму или какое-нибудь озеро...

— То есть ты не оставил в живых никого, кто смог бы рассказать о твоём интересе, — констатировала я, сопоставив факты и оценив мимику мужчины.

— Сама понимаешь, иначе никак.

— Понимаю... Вот чего я не понимаю, зачем всё это тебе? — спросила я, глядя мужчине в глаза. — Я не вижу тут личной выгоды для тебя, да и на фанатика, который жизнь положит за идею, ты не похож.

— Для тебя какая разница-то?

— У любого действия или события всегда есть причина, не всегда очевидная, но всегда существующая. И очень часто самым важным для понимания происходящих процессов, оказывается выяснение этой самой 'причины'.

— Считай, что я работаю за идею, ну или это моё хобби, — хмыкнул Кадзи.

— И всё же?

— Да какая разница-то? Одно я знаю точно, несмотря на наши с тобой взаимоотношения, на поводу у SEELE и комитета ты не пойдёшь, а значит конфликт обязательно произойдёт. И моя задача — обеспечить твоё выживание в этом случае.

— Не думаю, что тебе стоит об этом беспокоиться. Меня очень сложно повредить или уничтожить. Даже если они смогут перехватить контроль над нашим отделением, я всегда смогу уйти.

— Пара килограмм тротила ещё никого не оставляли равнодушным. В общем, о чём я хотел предупредить — на тебя сделали заказ доброму десятку разных террористических организаций. Деньги, как всегда, отследить не удалось, но, сама понимаешь, насолить кому-то лично ты вряд ли могла, так что остаются только те, кто стоят за комитетом.

— Интересная информация, но немного запоздалая...

— То есть? — удивился Кадзи.

— На нашу базу уже совершали нападение, меня пытались взорвать подменив аккумуляторы, а теперь, благодаря тебе, понятно, откуда ждать следующего удара.

— Вот и зачем я тебе тогда? Отпустила бы на все четыре стороны...

— Мне нужен надёжный человек, который присмотрит за одним из пилотов.

— И чем я перед небом провинился — что всем нужен? Ками, за что? — спросил Кадзи потолок, притворно сложив руки в молитвенном жесте.

— Считай это даром высших сил — всегда быть в первых рядах. Время идёт, тебя не должны начать искать?

— Пока не должны.

— Хорошо, но в любом случае тебе уже пора возвращаться.

— Прогоняешь усталого шпиона? — шутливо спросил мужчина.

— Именно, но сначала кое-что надо сделать, — я протянула мужчине извлечённую из контейнера группу нанитов, в неактивном состоянии принявшую форму сферы трёхмиллиметрового диаметра. — Можно положить под язык, но лучше проглотить.

— Что это?

— Твой новый 'ангел-хранитель', я их существенно улучшила и расширила функционал медицинских наноботов. Так что где-то через месяц, когда колония разовьётся, смертельными для тебя будут только повреждения мозга, сердца и печени, ну и постарайся не быть разорванным на части или получить ожоги более сорока процентов тела.

Рассматривая мою руку, держащую шарик, мужчина спросил:

— Почему ты не передашь эти технологии человечеству? Это могло бы спасти множество жизней.

— Потому что я не верю этим самым 'людям'. Превратить эти технологии в оружие массового поражения смогут в любом крупном НИИ. И если ты думаешь, что пресловутая 'серая плесень' лишь выдумка фантастов, спешу тебя разочаровать — на данный момент — это вполне реальная угроза, если подобная технология попадёт не в те руки. Человечество слишком разобщено, чтобы можно было доверять без контроля хотя бы небольшой группе людей, не говоря уже о серьёзных организациях, — отрезала я.

— То есть в человечество ты не веришь?

— Я вас слишком хорошо успела изучить. Людей слишком много и слишком много психотипов, культур и социальных институтов, вызывающих разделения в обществе по тем или иным признакам. Я предпочитаю работать только с конкретными индивидами, с теми, кому я доверяю, или с теми, кого я могу контролировать, — ответила я, смотря в глаза мужчине, полностью отключив интонационные модуляции голоса.

— Тарья, я могу быть с тобой честным?

— Можешь, оскорбить меня невозможно, ты лишь дашь мне дополнительные сведения о себе.

— Я считаю, что не ангелы, а именно ты и подобные тебе — основная угроза для человеческой цивилизации, — покачал мужчина головой.

— Я вполне понимаю твои опасения, но людям свойственно бояться неизвестного, а ты всё ещё слишком плохо меня знаешь. Думаю, после более тесного сотрудничества ты своё мнение поменяешь. Держи, — вложила сферу в руку Кадзи, — и поспеши вернуться обратно, мы и так слишком долго тратим время попусту.

— Какие будут задачи... босс? — спросил он, проглотив сферу и запив её остатками воды из бутылки.

— Обеспечь безопасность и психическую стабильность Лэнгли, остальное сейчас не так важно. Главное, что мы теперь точно знаем — у нас есть общий враг.

— Обожаю чёткие и конкретные задачи, — ухмыльнулся Рёдзи, поднимаясь на ноги, — всегда бы так было, — закончил он фразу уже возле балконной двери.

— Нечёткое задание будет выполнено 'нечётко' — это не мой метод. Обеспечить страховку? Тут всё же довольно высоко.

— Не надо, я тут уже половину балконов знаю на ощупь, издержки профессии, — махнул рукой, после чего, уцепившись за водосточную трубу, начал спуск.

<br><h2>

* * *

</h2>

Остаток ночи прошёл спокойно, без неожиданных визитов и происшествий. Я отправила группу следящих нанитов в комнату Миллера. Не знаю, озаботился ли он соответствующими препаратами, но внимание к его здоровью проявить стоит. Так что когда мужчина начал просыпаться, я вышла в коридор и подрядила одного из дежуривших телохранителей отправиться в аптеку за янтарной кислотой, обезболивающим, и каким-нибудь из имеющихся в наличии препаратов, помогающих бороться с алкогольной интоксикацией. Дождавшись, когда Миллер пройдёт мимо входной двери в ванную комнату, постучалась в дверь.

— Ну кто там ещё в такую рань? — раздражённо рыкнул открывший дверь Дмитрий, держась рукой за обмотанную мокрым полотенцем голову.

— Думаю, вам пригодится, — ответила я, протянув ему лекарства.

— Спасительница! — радостно прохрипел Миллер, правда, тут же схватившись за голову обеими руками.

— Препараты помогут, но постарайтесь не переборщить с дозировкой.

Обеспечив Миллера лекарствами, я вернулась в свой номер. Сейчас надо будет дождаться Ингрид, да и заранее подготовить анонимный счёт для перевода денег.

Девушка оказалась не совсем пунктуальной, звонок от портье с сообщением о том, что меня ожидают в холле я получила только в половину десятого утра.

Телохранители, как оказалось, были предупреждены о том, что мне надо будет покинуть отель, поэтому транспорт уже ожидал нас. Вчера вечером Миллер был не в том состоянии, чтобы всё это организовать, скорее всего, вся эта поездка спланирована заранее.

Когда мы спустились в холл, кроме портье там находился только один человек — девушка, сидевшая на диванчике недалеко от лестницы. Судя по всему, она и была той самой Ингрид, о которой говорил Дмитрий. Лет восемнадцати-двадцати, судя по внешним признакам, одета скорее как представитель какой-то творческой профессии, или просто следуя какой-либо молодёжной моде. Она что-то увлечённо писала в блокнот и заметила нашу группу, только когда я почти вплотную подошла к ней. Телохранители, следуя каким-то своим схемам движения, распределили роли: один двигался чуть поодаль, второй пристроился сбоку за моей спиной.

— Прошу прощения, вы Ингрид? — обратилась я к ней, на немецком, сориентировавшись по тексту в блокноте.

— Ох, да, — девушка явственно напряглась, прижав блокнот к груди, и затравленно оглядев нашу 'компанию'.

— Дмитрий Миллер сказал мне, что ты можешь помочь мне с нашей маленькой проблемой.

— Фу-у... — девушка шумно выдохнула и явственно расслабилась. — Вы, должно быть, Тарья?

— Она самая. Сеченова Тарья, приятно познакомиться.

— Ингрид Кляйнер, но можете звать меня Инги, не обижусь. Ну, Дима, ну 'редиска' — ответила она, произнеся последнее слово на русском с сильным акцентом. — Сказал: 'Помоги девушке платье купить, ты же хорошо знаешь город'. — Ингрид явно процитировала Миллера, хорошо изобразив характерные для него интонации.

Подхватив небольшой рюкзачок, стоявший за спинкой дивана, и положив в него блокнот, продолжила: — А то, что эта девушка — большая шишка, не предупредил, ну сам и виноват. Так, когда отправляемся?

— Машина уже ждёт, — ответил за меня телохранитель.

— Ну пошли, что зря тратить время, — сказала она первой, направившись к выходу.

Уже в машине, после того как Ингрид продиктовала водителю серию адресов магазинов, которые по её словам нам 'совершенно необходимо посетить', она обратилась ко мне.

— Вы меня простите, но у меня с детства плохие воспоминания связанные с таким вот амбалами, — девушка беззастенчиво потыкала пальцем в сидевшего справа от неё телохранителя. — Когда отца арестовывали, такие вот молодчики ворвались к нам в квартиру, перестреляли половину наших 'гостей' и ранили мать. С тех пор у меня к ним резко отрицательное отношение.

— Конкретно этих можешь не бояться, сегодня они точно будут нас охранять, правда, мальчики? — я решила наладить диалог, в более привычном для девушки стиле общения. Мужчины чуть ли не хором подтвердили, дескать, будут оберегать как зеницу ока.

— А точно без них никак?

— Увы, приказ Миллера, да и времена сейчас неспокойные, — ответила я девушке.

— Слушай, если не секрет, а кто ты такая?

— Упрощая, я заместитель Миллера по научно-техническому направлению.

— Фига се.

— Я смотрю ты мало обращаешь внимания на средства массовой информации?

— Вот ещё, смотреть ящик — скучнее занятия придумать сложно, да и всё равно там одна политика да террористы. Хотя подожди-ка, вы тот самый робот, о котором парни на построении трепались?

— Вполне возможно, международные СМИ неоднократно получали обо мне информацию.

— Круто.

— Кстати о 'построении': ты кадет? — решила уточнить я.

— Да кто меня туда возьмёт? — отмахнулась девушка. — Мы всей группой просто записаны на военные курсы. У парней там разное равняйсь-смирно да пострелушки, а мы на медсестричек да на операторов разных. Мне досталась радарная установка от зенитки — здоровая такая дура на гусеницах и к ней три машины сопровождения.

— Это ваше личное решение? — спросила я девушку.

— Не, закон приняли почти сразу после войны. Так что на курсы ходят все старшеклассники и кто на вышке. За исключением тех кого и так призвали.

— Дальновидная политика, в случае нового обострения можно будет сильно сэкономить время на обучении новобранцев.

— Угу, подруги жалуются, скучно им — большей частью попали на терминалы в штабе, а мне в кайф: сиди, следи за радаром да кнопки вовремя нажимай. В конце курсов даже полноценные учения обещали.

— Занимательно. Кстати, если не секрет, на кого учишься?

— Художником оформителем буду. Отец с Димой, правда, всё обещали выпороть за такой выбор, но обещание так и не выполнили.

— Большие у вас группы?

— Огроменные, да и говорят, что во всех крупных городах так. Типа люди отовсюду в них собрались, ну кроме фермеров, но и они сейчас под охраной военных работают. Ребята, кто на выходных за город ездит, говорят, что ближе к границе целые города всё ещё в руинах лежат и никому до них нет дела.

— Слишком сильно война и катаклизм ударили по планете, всё разрушенное быстро не восстановить.

— Ну не знаю, наш препод по истории искусства всё жалуется, что страна в разрухе из-за милитаристов у власти, вроде как они перетягивают на себя львиную долю бюджета. Старая кошёлка уже всем группам мозг этой темой проела.

В таком ключе я продолжала расспрашивать девушку, пока мы ехали к первому указанному ей магазину. Всё же личное впечатление местного жителя даёт достаточно много интересной информации для анализа, особенно в сочетании с доступными мне информационными сводками.

Первым предложенным магазином, судя по оформлению вывески, оказался какой-то достаточно престижный салон. Ингрид, обогнавшую нас, остановил на входе местный охранник: судя по всему, платёжеспособность оценивалась по внешнему виду клиента. Сунувшуюся было консультантку магазина девушка сразу отвадила, сказав: 'пока выбирать будем, как выберем, позовём'.

— Так, мальчики, мы надолго, так что размещайтесь пока где-нибудь, — сказала она телохранителям. — А мы в примерочную заглянем.

— Возьмите под контроль парадную и служебный вход, внутри нам вряд ли будет что-то угрожать, — согласилась я с Ингрид.

Уже в примерочной она попросила меня снять одежду со словами: 'Оценить фигуру, чуть точнее надо, а так у меня глаз намётан, быстро подберём что-нибудь подходящее'.

— 'Убиться веником об стену', — воскликнула Ингрид на русском, когда осмотрела меня. — Н-да, и с нижним бельём всё понятно... И с туфлями... Но всё равно жуть и тихий ужас, хотя фигура, конечно, идеальная, — вздохнув, закончила она.

— Сама понимаешь, бельё мне без надобности, а строение ступни делает ношение какой-либо обуви бессмысленным.

— Это будет не так просто... Но блин, как же обидно, что рассказывать никому нельзя. Парней можно было бы на ништяки развести... — сокрушалась девушка.

— Не стоит, это будет опасно в первую очередь для тебя самой, я же не просто так перемещаюсь с охраной.

— Да поняла я уже, с Димой никогда ничего не бывает просто так. Позволь? — девушка, попросив меня поднять руки, измерила обхват талии каким-то извлечённым из рюкзака шнурком.

— Я могу сказать точные цифры.

— А толку с них, шнурок надёжнее. Кстати, а почему волосы у тебя такие тяжёлые?

— Они сделаны из металла и покрыты полимерным составом.

— Н-да, и причёску сделать не получится... Жалко, но мы и не с такими вызовами справлялись!..

— Кстати, я могу узнать откуда у тебя опыт в подобных делах?..

— Что, не выгляжу достаточно состоятельно? — усмехнулась она. — Ну, так оно и есть, но я целый год проработала в подобном 'салоне', деньги хорошие, но обслуживать расфуфыренных клуш я больше не смогла. И не надо так на меня смотреть, — по-своему интерпретировала мой взгляд девушка. — Я вполне могу выглядеть и вести себя как пай-девочка, но недолго. Ладно время терять не будем, стой тут: я сейчас подберу пару тройку вариантов и будем вдумчиво примерять.

Процесс выбора всё же затянулся. В итоге было решено подогнать под меня одно из понравившихся Ингрид платьев и, по её же настоянию, сменить для этой одежды причёску, собрав волосы в один высокий хвост. Отдав выбранную одежду на подгонку, и оплатив через старшего менеджера покупки. К сожалению, девочки-консультантки не смогли провести платёж при переводе с банковского счёта напрямую, и мы отправились в отдел, оставив адрес для доставки. Всё же мне требуется больше возможностей по более тесному взаимодействию с обществом, та же банковская карта стандартного образца в данном случае была бы гораздо удобнее.

От предложения доставить девушку домой Ингрид отказалась, попросив взять её с собой, девушка хотела что-то обсудить с Дмитрием. Отказывать ей я не стала, как раз будет возможность продолжить диалог, однако предупредила, что скорее всего Дмитрий будет на месте только к вечеру. В любом случае, мне самой необходимо получить дальнейшие инструкции, а коммуникатор командующего не отвечал на запросы.

— Я в холле подожду, — сказала девушка, когда мы, покинув машину, вошли в отель. — День сегодня свободный, да и заняться чем найдётся — у меня ещё доклад не дописан, а его скоро защищать.

— Здесь, конечно, удобное место, но ты собираешься просидеть здесь весь остаток дня? Да и руководство местное вряд ли это одобрит. Предлагаю тебе подождать в моём номере.

— Но?..

— Идём-идём. Раз уж напросилась 'в гости', то я лучше передам тебя Дмитрию, так сказать, из рук в руки.

— Ну, если что, ты сама это предложила, — ответила она, направляясь за мной к лифту.

Пока мы поднимались к комнате, девушка усиленно крутила головой по сторонам и судя по едва заметным движениям губ, что-то запоминала или подсчитывала.

— Вот, кажется же, из кризиса мир до сих пор не вылез, а тут всё такое... И откуда деньги на это всё берутся? — спросила Ингрид меня уже в номере.

— Сама структура современного общества способствует концентрации ресурсов в руках отдельных личностей и организаций.

— Ой, Тарья, не надо про политику-экономику, отец мне регулярно лекции подобные читает, они нагоняют жуткую тоску.

— Это, кстати, ещё одна причина — 'лень', но на уровне социальных групп — слишком пассивно население как таковое, а те, кто проявляют ту же политическую активность, скорее действуют по указке 'сверху'.

— Угу, а что делать? Ну займусь я 'политической активностью', а меня потом выпрут из вуза и стипендии лишат, — возмутилась девушка. — И что, потом ходить с гордо поднятой головой гражданки с активной общественной позицией, а потом с голоду загнуться? Мы, например, сейчас живём за счёт моей стипендии и пособия отца. Ну и Дима помогает...

— Если хочешь каких-то изменений, нужно действовать на более высоком уровне, революция, пришедшая 'снизу', в текущей обстановке просто отбросит человечество на уровень пятидесятых годов прошлого века. И большинство управленцев это понимают, отсюда и жёсткий контроль над населением. И кстати, закажи себе обед, судя по путеводителю тут достаточно хороший ресторан.

— Ай, обойдусь, — отмахнулась она.

— Я не так часто принимаю гостей. По правде говоря, я вообще первый раз кого-то пригласила к себе в гости, — улыбнулась я. — Так что хочу понять, каково это быть радушной хозяйкой. — На журнальном столике в углу нашёлся телефон, его я и вручила девушке вместе с брошюркою меню. — Заказывай, не стесняйся.

Отказываться девушка не стала и, быстро пролистав меню, сделала заказ, судя по объёму и калорийности блюд какими бы то ни было диетами она не увлекалась.

— Разреши спросить? — обратилась я к Ингрид, после того как она положила трубку, — Это, конечно, не моё дело, но что случились с твоим отцом?

— Мудаки случились, — чуть ли не рыкнула девушка. — Его пытали, а потом на почти три дня оставили без медицинской помощи. В общем, врачи, когда его доставили в госпиталь, смогли только левую руку спасти. Сама понимаешь, с работы его турнули, а он ведь гениальный аналитик и даже в таком состоянии мог бы продолжать заниматься любимым делом. Но отделу кадров было всё равно, у них, видите ли, инструкции, а начальника его в тот же день загребли и вот его уже никто больше не видел.

— Неприятная история.

— Скажешь тоже, из-за какого-то урода, который настучал контрразведчикам, у него вся жизнь считай под откос. И вообще, теперь моя очередь расспросы вести, — объявила она, явно пытаясь уйти от разговора о неприятных для неё темах.

Диалог я поддержала, и продолжали мы его до возвращения в гостиницу Дмитрия. Его характерные шаги я засекла, как только он попал в область действия сенсоров, когда поднялся на этаж. Задержавшись возле телохранителей, судя по всему, передавших, что его ожидают, мужчина сразу направился ко мне в номер.

— А вот и Дмитрий, — сказала я Ингрид за секунду до того раздался стук в дверь.

Девушка вихрем метнулась ко входу и с визгом повисла на шее Миллера, когда тот вошёл внутрь.

— А ну тихо, егоза, — Дмитрий оторвал девушку от себя.

— Но ты к нам уже год как не заглядывал, я соскучилась, — картинно надула губы девушка.

— Это не повод вести себя как маленькая девочка. Мало мы тебя пороли в детстве, мало. Ладно, пойдём ко мне в номер, ты тут, наверное, Тарье уже все уши прожужжала, сейчас я переоденусь и отправимся к тебе.

— Дмитрий, от меня сегодня ещё что-нибудь требуется?

— Вы купили всё что нужно?

— Да, завтра должны доставить сюда.

— Ну, тогда на сегодня больше ничего. Завтра отправишься со мной — начнутся нормальные рабочие совещания и мне понадобится твоя помощь.

<br><h2>

* * *

</h2>

На следующий день в девять мы с Миллером отправились в бизнес-центр Highlight Towers, верхние этажи которого арендовали для проведения конференции. Здание принадлежало неправительственной организации, однако обладало должным уровнем защиты от прослушивания и надёжным периметром, сейчас взятым под охрану немецкими военными.

Уже в дороге Дмитрий рассказал, что от меня требуется:

— Ты сможешь оперативно предоставлять мне краткие выжимки по тем темам, что будут обсуждаться?

— Не вижу в этом проблемы. Однако, сами понимаете, полностью достоверные данные могу предоставить только по нашему отделению.

— Этого как раз хватит. Контрольный комитет, конечно, постарается нас прижать, а я этого не хотел бы, так что лучше не упускать никаких мелочей.

— У вас есть с собой планшет? — уточнила я у Дмитрия.

— Есть только мой личный, рабочие планшеты я сам и запретил выносить за периметр базы.

— Ничего страшного. Можно? — попросила я.

Синхронизация с устройством и установка нужного ПО заняла у меня несколько минут. К сожалению быстродействие этого планшета оставляло желать лучшего, но для моих целей хватит и этого. Вернув планшет Миллеру, я вывела на экран вопрос: 'Так пойдёт?'

— Н-да, а я хотел предложить тебе через микронаушник диктовать... Старею, наверное, — хмыкнул Дмитрий.

— Обратная связь тоже предусмотрена, я получу текст, введённый с экранной клавиатуры планшета.

— Ну, надеюсь, это нам не понадобится, но пускай будет.

Как показала практика, такой подход оказался наиболее удобным. В череде последовавших в следующие дни рабочих совещаний даже мне пришлось приложить определённые усилия по анализу поступающей информации. На Миллера пытались давить сразу по нескольким направлениям. Представители контрольного комитета ООН пытались уличить наше отделение в нецелевом расходовании бюджетных средств. Безрезультатно, я управляю бухгалтерскими документами единолично и составлены они идеально. Конечно, полная инспекция сможет выявить, куда на самом деле пошла часть денег, однако повода для её проведения я не дала.

Отдельные командующие отделений требовали разорвать все отношения с российским правительством. Здесь нам помогли связи Дмитрия среди дипломатов, да и то, что не одни мы могли быть уличены в подобных заигрываниях с государственными структурами.

Как ни странно, также присутствующий на конференции Гендо, выступил в нашу поддержку. Да и в докладе Козо о состоянии дел в токийском отделении наша деятельность была показана в лучшем свете, хотя факты можно было бы подать и совершенно другим образом. Судя по всему, командующий Икари также ведёт свою игру, так как его негласная поддержка нашей делегации вызвала почти неприкрытое неудовольствие нескольких высокопоставленных представителей ООН и главы американского отделения НЕРВ.

Нападки по поводу слишком большого количества российских миротворцев пресекли представители военных от Евросоюза, для которых собственный штат миротворцев был почти предельным и выделить больше людей без потерь они не могли. Да и представители от китайцев тоже вмешались в процесс, так как собирались выделить почти такой же по численности контингент, как и у нас.

А далее в наступление пошёл уже сам Миллер, обвиняя комитет в недостаточном контроле над контртеррористическими мероприятиями и умышленном затягивании в постройке следующих серийных образцов евангелионов.

* * *

— Можно сказать, отбились, — сказал Миллер, буквально упав на диван в своём номере, после того как мы вернулись с последнего заседания, закончившегося глубокой ночью. — Следующий раз такая богадельня соберётся только через три года, ну или в случае чрезвычайных обстоятельств.

— Тебе стоит хорошенько отдохнуть, если верить моим сенсорам, ещё два-три часа активности и ты просто уснёшь на месте.

— Именно так я и собираюсь поступить, но у меня для тебя есть задание. Сможешь осмотреть Айзека? Я знаю, ты плотно занималась некоторыми медицинским областями, надо подумать как мы можем помочь отцу Ингрид. Он гений в своей области, и терять такого специалиста мне бы не хотелось.

— Я хотела попросить вас о том же, но отложила этот вопрос до окончания всех мероприятий.

— Ну с тобой и так всё ясно, хомяк он и в Африке хомяк, — рассмеялся мужчина. — В общем, завтра езжай, познакомься с ним и постарайся уговорить поработать на нас, — продолжил он, стягивая галстук и расстёгивая верхние пуговицы рубашки. — Ух, хорошо то как...

— В таком случае, думаю, потребуется твоё присутствие.

— Нет-нет, он тогда может пойти на принцип, посчитав, что я делаю это из жалости. А ты у нас девушка особенная, уже знакомая с его дочерью. Думаю, найдёшь к нему подход, ну или просто заинтересуй новыми возможностями.

— Постараюсь, я находила в сети выдержки из его докладов. К сожалению полные тексты большей частью являются секретными документами. Но и того что есть хватило для оценки его способностей. Однако согласится ли он переехать в другую страну? Или его жена повлияет на решение?

— Эта стерва свалила сразу же после того, как я вывез их в этот город. Так что, думаю, согласится, особенно если пообещаешь пристроить его дочь.

— Если только офицерские курсы, для сотрудников НЕРВ... Гендо тщательно подошёл к подбору преподавателей, так что она сможет получить полноценное образование.

— Как вариант пойдёт, — кивнул мужчина. — Девочка толковая — не получится с курсами, пристрой в операторы или, вообще, к себе возьми. Кстати, как насчёт прогнозов по лечению?

— Если нет никаких осложнений, то я смогу обеспечить его полнофункциональными протезами. Тем более что я доработала систему обратной связи, и если не сильно повреждены нервные стволы, то можно будет обеспечить и достаточно высокую чувствительность.

— Вот и замечательно, — прикрыв рот кулаком, мужчина зевнул. — Всё дорогуша, беги к себе в номер. И завтра чтоб была при полном параде часам так к семи вечера.

— В таком случае, доброй ночи.

<br><h2>

* * *

</h2>

На следующий день я отправилась выполнять поручение Дмитрия, выбрав время так, чтобы не встретиться с Ингрид, у которой, согласно расписанию, занятия были с утра и до обеда. Водитель уже знал дорогу, именно он в прошлый раз доставил девушку домой.

Заминка возникла на пропускном пункте, при выезде из центрального района города. Как оказалось, военные запретили выпускать старших должностных лиц из охраняемой зоны без должного эскорта или прямого приказа командующего, и двое телохранителей явно не могли им быть. Пришлось создать приказ за подписью Миллера и переслать в местное отделение НЕРВ. Только через полчаса, пройдя по всем инстанциям приказ дошёл до начальника караула. Нас пропустили, однако всё равно предложили машину сопровождения, от чего пришлось отказаться — лишние наблюдатели сейчас мне совершенно ни к чему. Есть, конечно, вероятность нападения тех террористов, о которых предупреждал Кадзи, однако в черте города они не смогут применить достаточно мощное оружие, чтобы мне повредить. Да и вряд ли кто-то успел бы отследить наши перемещения — одной поездки недостаточно для сбора статистики.

Чем дальше мы удалялись от центральных районов города, тем больше по пути попадалось разрушенных зданий. В некоторых из них, судя по показаниям сканеров, несмотря на плачевное состояние строений, жили люди. Скорее всего, это или нелегалы, или просто бездомные, или по каким-либо причинам лишённые доступа к социальным гарантиям. Существенное упущение со стороны местных властей сейчас, когда каждая пара рабочих рук на счету. Слишком расточительно не использовать этот ресурс.

Вскоре мы подъехали уже к новой жилой застройке. В этом и нескольких смежных районах разрушенные здания были убраны, а на их месте было построено большое количество пятиэтажных панельных домов. Строения однотипные, возведены массово, материалы стен сделаны из переработанного бетона и вторичного щебня, срок эксплуатации у них будет достаточно мал. С другой стороны, возвести их можно было очень быстро.

Попетляв между домами, мы остановились у подъезда одного из них.

— Останетесь в машине, и убедитесь что за нами не было слежки, — остановила я телохранителей.

— У нас приказ.

— У меня тоже, а посторонние люди могут помешать диалогу.

— Тарья, если командующий узнаёт, он нас с потрохами сожрёт и не поморщиться, — тут же возмутился старший в паре.

— Ладно, ты идёшь со мной. Останешься возле двери, на глаза хозяину не попадаться. Вы, отъедьте куда-нибудь, нечего лишь раз здесь мелькать таким машинам.

— Может всё же...

— Не стоит, если Миллер будет возмущаться, скажи, что это был мой приказ.

Так, мне нужна сорок вторая квартира на первом этаже. Охранник поднялся на один лестничный пролёт и встал возле окна, разумный выбор — проконтролирует и двор и лестничную клетку.

На звонок хозяин квартиры ответил не сразу. Судя по показанию сканеров, которым совершенно не мешали ни символическая преграда в виде двери, ни слабо-армированные стены, мужчина находился в дальней комнате. Когда я позвонила в дверной звонок в пятый раз, он всё же двинулся ко входу.

— Инги, ты что ли опять ключи забыла? — спросил хозяин, не открывая двери.

— Простите, вы Айзек Кляйнер? Я могу с вами поговорить в приватной обстановке? — спросила я, отступая от двери в сторону. После моей фразы, мужчина взял в руки какой-то достаточно большой металлический предмет характерной формы, с вероятностью в шестьдесят семь процентов — обрез охотничьего ружья.

— Убирайтесь! Я вам уже сто раз говорил и ещё раз столько повторю, я не буду работать на вашу контору! — мужчина сильно закашлялся, и, переведя дыхание, продолжил. — Ваше сборище лицемерных ублюдков пускай крутится как может, раз растеряло всех специалистов!

— Господин Кляйнер...

— Ещё одни звук и я стреляю!.. — мужчина снова закашлялся.

— Господин Кляйнер, я прибыла к вам из России. Наше отделение НЕРВ ищет талантливую молодёжь для достаточно специфичной, но ответственной работы. Результаты, показанные Ингрид на занятиях нас впечатлили, но, зная характер девушки, я бы сначала хотела поговорить с её родными.

— НЕРВ? И зачем вам художники?

— Ингрид нас заинтересовала как умелый оператор сложных технических систем.

— Ну хоть что-то на пользу пошло... Ладно, входи, только без глупостей, и документы для начала покажи, — раздался щелчок дверного замка и дверь открылась.

Мужчина, представший передо мной, сидел в инвалидной коляске очень старого образца, одетый в сильно поношенные футболку и шорты, в единственной оставшейся левой руке он действительно держал обрез, сейчас направленный мне в лицо.

— Документы покажи.

Идентификационную карту, являющуюся заодно и документом, подтверждающим личность и мои полномочия, для меня сделал Миллер и использовалась она для прохода через охрану гостиницы, где проходили заседания, в остальных случая хватало напрямую переданных данных.

— Поверни к свету, — скомандовал он, так и не опустив ружья.

Пришлось поднести её поближе к глазам мужчины, чтобы он смог её разглядеть. Смысла в этом я особого не видела — основная информация хранится в цифровой форме, на самой карте лишь фамилия с инициалами, фотография и номер.

— Российский НЕРВ, говоришь?.. Ну, заходи, расскажи, во что вы хотите втравить мою дочку, — сказал он, убирая обрез в специальный чехол, подвешенный на спинке кресла, и отъехал в сторону, освобождая дверной проём. — Проходи в комнату, стул, я думаю, сама найдёшь.

Квартира состояла из кухни, одной большой комнаты, разделённой ширмой на две половины и небольшого санузла, заметного за не полностью прикрытой дверью. Обстановка указывала на то, что живущие здесь люди живут в режиме жёсткой экономии, часть мебели, например, явно была извлечена из-под завалов и кое-как отремонтирована.

— Ну, что смотришь? Вот она, благодарность родного государства за десять лет безупречной службы, — сказал мужчина после того как, заперев дверь, зашёл за мной в комнату.

— Ну, рассказывай, зачем скромный аналитик на пенсии понадобился первому искусственному интеллекту на планете? Ингрид, конечно, девочка способная, но явно не настолько, чтобы заинтересовать вашу контору.

Для такого вывода не нужны особые аналитические способности, однако, тот факт, что он очень быстро взял свои эмоции под контроль, уже говорит о многом. Если при начале диалога физиологические параметры говорили о высоком уровне тревожности — Айзек был готов буквально броситься на вероятного противника, то сейчас он вернулся к стабильным физиологическим показателям. Очень хорошо, сотрудников с таким коэффициентом устойчивости всегда мало.

— Мне и человечеству нужны ваши способности к анализу, — ответила я. Посмотрим как он отреагирует на подобное построение фразы.

— А о чём думало 'человечество', когда довело меня до такого состояния? — буркнул мужчина, его давление и пульс снова подскочили. Возможно, я переоценила его способности, или же мужчину посетили слишком неприятные воспоминания.

— Коллективное бессознательное, как мне кажется, вообще не отличается логичностью, а большинство среднестатистических известных мне разумных — дальновидностью. — Айзек лишь усмехнулся в ответ на эту фразу. — Если позволите, я перейду сразу к делу? Мне нужны ваши способности, в обмен гарантирую достойное денежное содержание и реабилитацию.

— Нечего тут уже реабилитировать.

— Не скажите, технологии протезирования, разработанные мной, могут полностью вернуть вам конечности, обеспечив должной чувствительностью. Но вы должны понимать, что...

— Эти технологии никто не отпустит 'на сторону'. Тарья, я же могу тебя так называть? Ты же знаешь пословицу о бесплатном сыре и мышеловке?

— Вполне вас понимаю, однако, в наше время очень сложно найти или купить 'верность'. Я могу найти специалиста, но никакая сумма денег не исключит возможность подкупа или предательства.

— И ты думаешь обеспечить верность таким способом... Ты слишком хорошего мнения о людях. Да и в любом случае, я не смогу оставить Ингрид одну.

— Миллер попросил меня посодействовать карьере вашей дочери, я достаточно пообщалась с Ингрид, чтобы понять к чему у неё есть способности.

— Способности... Я в общих чертах в курсе, зачем создавалась ваша организация — работать с НЕРВ слишком опасно.

— Сейчас весь мир — опасное место, и если будет прорыв в Токио-3, то вряд ли мир уцелеет в том виде какой он есть сейчас.

— Мы и так слишком обязаны Миллеру, чтобы снова на него полагаться. Если об этом факте узнают недоброжелатели — девочка пострадает в первую очередь, да и по репутации Димы могут ударить.

— Не стоит беспокоиться, подбором сотрудников занимаюсь я. В общем, у вас есть шанс получить более соответствующую вашим талантам работу и предложение ограниченно по времени, в ближайшие дни я возвращаюсь на базу НЕРВ.

Мужчина явно колебался, и понять его можно. Сорваться с места по предложению непонятно кого, с его точки зрения. Для поиска подходящих рычагов воздействия у меня сейчас просто нет времени. Однако прежде чем я успела перейти к более агрессивным вариантам, я засекла появление в подъезде человека с уже знакомыми мне сигнатурами — в квартиру возвращалась Ингрид.

— Уф, политика — зло, но я их сегодня обожаю, — раздался довольный голос девушки, после того как она закрыла дверь. — Па, я сегодня дома, большая часть преподов ушли на митинг! Будут требовать сокращения военного бюджета, наивные. Тарья?!

— Добрый день. Должна сказать, что огорчена твоим отношением к занятиям.

— Ой, да ладно, история искусства, конечно, интересно, но местами нудно, — отмахнулась она.

— Доченька, нам с Тарьей нужно закончить разговор. Ты не могла бы оставить нас наедине?

— Да ни в жизнь, тут явно что-то затевается и опять пускать всё на самотёк я не намерена! — девушка подошла ко мне вплотную. — Так, что тебе от отца нужно? Я не позволю снова втянуть его в какую-нить авантюру.

— Не стоит волноваться, — я отстранила девушку от себя, чтобы иметь возможность видеть лицо целиком. — У меня есть вакансия как раз по профилю работы Айзека.

— НЕРВ или вояки?

— Скажем так, работодатель я, а остальное не существенно.

— Где?

— По факту в российском отделении НЕРВ, территориально в Японии — город Токио-3.

— И кто будет начальником, Дима?

— Дмитрий не занимается кадровыми вопросами в данном случае, он работает немного в другом направлении.

— Обеспечивает относительную самостоятельность отделения. Доченька, позволь нам закончить разговор.

— Что бы ты, как в прошлый раз, разогнал всех? Ну уж нет!

— Я не собираюсь работать на МИД. Один раз согласился, ты же знаешь, чем всё закончилось.

— Тебе предлагали надомную работу со сдельной оплатой и приходящую медсестру, но ты же встал в позу: 'Такие мелкие задачи не для меня'. Тарья, представляешь — взял и выгнал всех из квартиры, стволом угрожал. Да мы тогда чудом от полиции отвертелись. Так что, Тарья, мне надо поговорить с отцом с глазу на глаз, а потом он возьмёт и согласится, ладно? — сказала девушка, смотря мне в глаза, взяв меня за руку.

— Как скажешь, я подожду на лестничной клетке, — согласилась я, и покинула квартиру.

— Проблемы? — спросил меня, стоявший возле окна телохранитель.

— Скорее решение проблем. Подождём немного, но уже можешь вызывать машину.

— Н-да, решение одних проблем другими... — тихо буркнул мужчина.

— Прости?

— В прошлый раз за поездку она знатно помотала нам нервы, — криво усмехнулся мужчина.

— Девушка достаточно энергична и в данном случае нам это только на руку.

— Неужели у нас нет таких специалистов? Звать человека со стороны... — сомнения его понять можно, но укоренившееся представление о том, что доверять можно только 'своим' имеет под собой довольно веские основания — опыт прошлых поколений.

— Верность в наше время нельзя купить за деньги. Вот ты бы, например, за какую сумму согласился, скажем, организовать покушение на Миллера?

— Ни за какую — я на этой работе как у Христа за пазухой, и семья полностью обеспечена.

— 'От сумы да тюрьмы не зарекайся', так вроде говорят? С учётом текущей политической обстановки, могут предлагать просто астрономические суммы.

— Деньги — резанная бумага, а если завтра опять война? Топить ими буржуйку? Главное в нашем мире сейчас — это связи.

— Именно, но, к сожалению, людей с такими взглядами сейчас найти сложно. Вот и приходится использовать подвернувшиеся возможности.

Параллельно диалогу с телохранителем, я фиксировала происходящее в квартире Кляйнера. Девушка, как всегда достаточно эмоционально, убеждала отца 'не кочевряжиться', а принять моё предложение, в основном мотивируя это тем, что всем местным работодателям они уже отказали, а я, цитируя Ингрид, 'классная, хоть и занудная иногда'.

Минут через пятнадцать дверь в квартиру немного приоткрылась, в щель выглянула Ингрид, приглашая снова зайти к ним.

— Мы посовещались и Ингрид решила, что мы принимаем твоё предложение, — улыбнулся мужчина, а девушка одобрительно кивнула. — Но, сама понимаешь, просто так сорваться с места у нас не получится, нужно решить все 'бумажные' вопросы, да и билеты на самолёт для нас сейчас купить проблематично.

— Оставьте организационные вопросы мне, вам сейчас необходимо собрать вещи и быть готовыми отбыть в любой момент. И да, Айзек, вы позволите себя осмотреть?

— Э...

— Мне уже сейчас надо оценить состояние вашего организма и начать подготовку протезов и имплантов, — пояснила я растерявшемуся мужчине.

— А разве для этого не нужно медицинское оборудование?...

— Для первичного осмотра хватит и моих сенсоров. Ингрид, будь добра, освободи кровать, — попросила я девушку, поднимая Айзека с инвалидной-коляски.

Осмотр много времени не занял. Сформировав на кончиках пальцев ультразвуковые сканеры, я быстро просканировала культи и грудную клетку мужчины, параллельно и взяв с помощью микроиглы немного крови.

Экспресс-анализ показал наличие в организме вялотекущих воспалительных процессов, медикаментозный курс и наноботы справятся с ними. Осмотр же культей показал, что ампутацию делал либо неопытный хирург, либо она проходила в большой спешке. Придётся укреплять остатки костей, иначе не получится закрепить протезы, заодно проверим экспериментально технологию армирования костей нейтральными металлами. Если со временем не возникнет чрезмерных разрастаний костной ткани в местах имплантации, то эту технологию можно будет распространить и на здоровых людей. Для тех же военных возможность обезопасить себя от переломов будет достаточно интересна.

— Ну как? Ты сможешь помочь отцу, — спросила Ингрид, как только я отстранилась от кровати.

— Повреждения обширны, но не настолько критичны. В ближайшие две недели поставим твоего отца на ноги, в буквальном смысле.

— Ура! — вскрикнула Ингрид и повисла у меня на шее. — Папа, я же говорила, что Тарья сможет.

— Тарья, я могу узнать откуда пришли все эти технологии? — мужчина не разделил восторгов дочери и, судя по выражению лица, пришёл к неким озадачившим его выводам.

— Секрета тут нет, это всё мои разработки.

— Тогда кто, прости за прямоту, 'разработал' тебя?

— А вот это уже секрет, но вы можете попытаться это выяснить. Считайте это тестовым заданием. Ладно, время идёт, не будем его тратить зря. Собирайтесь и будьте готовы в любой момент покинуть город.

Распрощавшись с Кляйнерами, мы отправились обратно в гостиницу. Времени ещё много, но лучше я подготовлюсь заранее. Практика показывает, что планы могут меняться чуть ли не сразу после их одобрения.

После первой трети пути подал тревогу статистический анализатор. За нами следовали четыре автомобиля, периодически меняясь, скорее всего, для того чтобы не привлечь наше внимание.

— За нами следят, — сообщила я мужчинам.

— Вы уверены?

— Четыре автомобиля, следуют по нашему маршруту.

— Вот теперь, когда вы сказали, мне тоже кажется, что за нами кто-то следит, но я обратил внимание только на тот чёрный мерс и военный хаммер без опознавательных, — согласился со мной водитель.

— Ускоряемся и вызываем подкрепление? — спросил сидевший на переднем сиденье телохранитель.

— Не стоит. Вы сможете организовать 'случайное' столкновение с одной из машин преследователей? — спросила я у водителя.

— Да в принципе можно попробовать, только укажите с каким бампером 'поцеловаться'. Хотите взять языка?

— Нет, но оставить у преследователей маячок, было бы неплохо.

— Это может быть опасно, если они ждут удобный момент для нападения, — старший из телохранителей.

— Под мою ответственность, если бы нас хотели атаковать сделали это в более безлюдных местах. И да, не подставляйтесь под возможный огонь противника. Лёгким оружием мне не навредить, а из тяжёлого в меня сложно попасть. В случае боестолкновения сосредоточьтесь на уничтожении противника.

— Миллер...

— С Миллером я сама поговорю.

Удачный момент всё же представился. На одном из оживлённых перекрёстков, наш водитель резко затормозил и начал перестроение. Преследовавший нас чёрный мерседес успел среагировать и вырулил на встречную, но всё же избежать удара в крыло не смог.

— Так, Гриша, оставайся в машине, будь готов рвануть по сигналу, — сказал старший из телохранителей. — Действуем по схеме 'блондинка с охраной'. Тарья...

— Не стоить тратить время на объяснение, я поняла вашу идею. Максимально затяните процесс переговоров. Я должна оказаться рядом с кем-то из преследователей и возле их машины, но так чтобы основное внимание было обращено на вас.

— Действуем, — сказал старший выходя из машины, — Миша за мной.

Дальше всё прошло как мы и рассчитывали, телохранители с людьми из мерседеса долго спорили, через пять минут я вышла, чтобы осведомиться о том как скоро мы поедем. Заодно я смогла без помех записать сигнатуры пассажиров мерседеса, водитель так и остался за рулём, а бронированные борта машины помешали провести точное сканирование. Все мужчины тридцати-сорока лет, европейцы, одеты в стандартные костюмы тройки, двое из них были вооружены пистолетами, у третьего под рукавами пиджака были спрятаны ножи в специальных креплениях.

Осмотрела повреждения обоих автомобилей, параллельно оставив один из следящих модулей на бампере. Устройство было сформировано в виде крупного мадагаскарского таракана и имело достаточный запас энергии чтобы закрепиться где-нибудь на проводке автомобиля. Антенна будет сформирована приблизительно через четыре часа и можно будет получить данные о том где находиться автомобиль. Звук, к сожалению, будут передаваться со значительной задержкой.

С закреплением жучка на одном из преследователей пришлось повозиться. Крупное насекомое будет сразу замечено, так что пришлось ограничиться обычным тараканом, обеспечив ему передачу данных через передатчик в машине. Пока я стояла рядом и делала вид, что жду окончания спора, сформировавшееся 'насекомое' под моим прямым управлением закрепилось на подошве одного из преследователей. После чего выждав ещё несколько минут, прервала спор и потребовала ехать дальше. Телохранители намёк поняли и быстро свернули диалог, обменялись контактными данными с преследователями, чтобы разрешить спор через страховые компании.

Дальнейший наш путь прошёл без происшествий, только при проезде блокпоста у нас потребовали назвать причины повреждения автомобиля. Однако удовлетворились объяснением о банальном ДТП.

Уже в номере я сразу переоделась в доставленное ранее вечернее платье и сменила причёску. С высокой вероятностью планы Миллера опять могут измениться, так что лучше не тратить время.

Как оказалось — не зря. Миллер появился в моём номере на час раньше заявленного срока.

— Ух ты, уже собралась и готова! — заявил он с порога. — Ну-ка покажись-покрутись, — попросил Дмитрий.

Встав с кресла, я продемонстрировала ему выбранный Ингрид вариант одежды.

— Вах, какая женщина, спортсменка, комсомолка и просто красавица, и пунктуальная к тому же, — всплеснул руками тот, явно подражая какому-то из восточно азиатских акцентов. — Тарья, выходи за меня, а?

— Я рассмотрю ваше предложение, однако, должна предупредить — окончательное решение примет мой отец, — улыбнулась я.

Миллер демонстрировал все признаки хорошего настроения, да и физиологические показатели вернулись к норме. Судя по всему, для нас всё прошло удачно.

— Я к ней со всей душой... Но к делу, — продолжил он, усевшись на диван. — С Айзеком ты всё правильно сделала, особенно подключив к убеждению его дочку.

— Это получилось случайно, я лишь воспользовалась подвернувшейся возможностью.

— Главное, он согласился. Я уже направил к ним людей, они помогут с переездом. Ты скажи, что вы там натворили на дороге? — поинтересовался мужчина.

— За нами следили несколько машин и, насколько я могу судить, делали это более чем профессионально. Я приняла решение выйти с ними на контакт, чтобы выяснить намерения и по возможности установить жучки.

— И?..

— Устройства слежения я установила, однако, на развёртывание и передачу данных им понадобится время. Пока никаких результатов не получено.

— Н-да, мы много кому интересны. Я даже не удивлюсь, если за вами следили представители сразу нескольких сторон, но в любом случае уже завтра отправляемся на базу. И да, ещё я приказал усилить охрану нашего самолёта.

— Переговоры с военными?

— Уже прошли, — мужчина довольно потёр руки. — Тут всплыли новые подробности, Азаров, в общем, на всё согласный. Так что начинай с вояками работу в Токио-3, я обеспечу прикрытие и дополнительное финансирование, выбил ещё по линии ООН. Мне понадобится увести на сторону два-три миллиарда гео, но это мы отдельно обговорим, — закончив фразу, мужчина почти минуту меня разглядывал.

— Вот оно, — сказал он, до того как я успела уточнить что случилось. — Тарья, мы же про украшения забыли. Ну, скорее я забыл.

Поиск подходящего образа и формирование, с помощью нанитов покрывающих корпус, имитации украшений в виде серёг и браслета за всего несколько секунд.

— Н-да, — Миллер покачал головой. — Надо будет у тебя как-нибудь спецификацию стребовать, а то вдруг ты уже и мир захватила, а остальные просто ещё не в курсе.

— О, не стоит волноваться, если это произойдёт, вы сразу сможете понять по полному искоренению всей лишней бюрократии на планете.

— Шуткуешь? Это хорошо, на банкете постарайся вести себя раскрепощено, нужные люди должны воспринимать тебя как человека.

— В этом есть смысл?

— Ещё какой, несмотря на все официально переданные данные, слухи о том, что создание ИИ — мистификация, упорно продолжают гулять, а мы не будем давать поводов к тому, чтобы они утихли. Ладно, я ушёл собираться, зайду за тобой перед тем как отправимся...

Само мероприятие проходило на последнем этаже того же бизнес-центра, в котором проходили совещания. Добрались мы туда без каких-либо происшествий, поднялись наверх одними из последних, Миллер аргументировал это тем, что для поддержания легенды меня надо 'показать' как можно большему число присутствующих, что он и проделал практически буквально. При входе в зал, Дмитрий взял меня под локоть и мы, практически, до начала выступления председателя ООН, чья речь должна была официально закрыть все запланированные мероприятия, прогуливались от одной к другой группе общающихся людей с целью 'лично представить меня', как потом пояснил Миллер.

После речи председателя и перед началом собственно банкета, пришлось также дать несколько интервью журналистам из нескольких крупных европейских новостных агентств. Миллер, ответив на несколько общих вопросов, куда-то отошёл, оставив меня отвечать на остальные. Ответы я строила в самых расплывчатых формах и оптимистичных тонах, так что эти стервятники, как любил называть мастер людей этой профессии, достаточно быстро переключились на другие цели.

Оставшись предоставленной самой себе, я двинулась к доктору Акаги, которая, как оказалось, тоже присутствовала здесь и сейчас в одиночестве стояла возле столика с закусками.

— Добрый вечер, доктор Акаги, я смотрю, вы тоже решили посетить этот праздник жизни, — поприветствовала я женщину.

— Добрый-добрый, — она устало вздохнула. — Если бы решила... Как всегда, в последний момент потребовали прибыть пред грозные очи председателя, а у меня эксперимент сорвался — придётся заново начинать. Ты, я смотрю, тут тоже не скучаешь — так тонко издеваться над журналистами, это надо талант иметь, — улыбнулась она.

— Ничего сложного, достаточно повторять практически одно и то же, меняя лишь формулировки.

— Не у всех на это хватает терпения. Вон смотри, бедного француза уже практически до белого каления довели, а деваться ему некуда и поделом. Хотя хорошо, что ты здесь, а то бы я со скуки и на нервах могла кого-нибудь покусать.

— Всё так плохо?

— А то как же, это тебе хорошо — занимаешься только инженерной работой, а с меня ещё и результаты фундаментальных исследований требуют. Вынь да положь им принципы формирования АТ-поля, они, дескать, хотят с его помощью авианосцы защищать, а тот факт, что несмотря на эксперименты, всё ещё нужны годы и годы работы, их не интересует.

— По-моему, сама структура общества способствует тому, что за принятие решений по самым важным вопросам отвечают максимально некомпетентные в этих вопросах люди.

— Привыкай, люди вообще особой логичностью не отличаются, да и надоели они мне страшно за последние дни. Ты лучше скажи: есть вот такое уравнение, — доктор быстро написала общую формулу прямо на поверхности какого-то салата, используя для этого зубочистку. — Как бы ты его решила?

Остаток вечера мы провели за обсуждением теоретических вопросов, связанных с вероятной структурой АТ-поля. Пару раз ко мне подходил Миллер, чтобы 'познакомить' с очередным его знакомым из ООН или НЕРВ. Для нас мероприятие завершилось глубоко за полночь, когда Миллер завершил все запланированные переговоры. Акаги к тому времени уже покинула зал вместе с японской делегацией, которая прямо отсюда отправилась в аэропорт. Мы же вылетали завтра утром, о чём на обратной дороге предупредил меня Дмитрий.

— Тарья! — вскрикнула Нагиса, повиснув у меня на шее. — Ну наконец-то, я же тут от скуки скоро крановщицей перворазрядной стану, а не пилотом, — пожаловалась мне она, разжав объятия.

— Нагиса, ну хотя бы для виду дай понять, что тебе знакомо понятие субординация, — улыбнулась я. — А вдруг высокое начальство заявится?

— Скажешь тоже, кто тут может быть круче тебя или Дмитрия Алексеевича? А так, база в режиме изоляции работает, никакого нового персонала... Во всяком случае так говорят наши вояки из охраны.

— Так вот взяли и сказали?

— Скучно же людям торчать на посту целый день под землёй, где только я такая красивая в еве, дроны, да бульдозеры всякие...

— Всё с вами ясно. Ладно, Нагиса, у меня ещё дел целая куча. Вечером, если хочешь, загляну в гости, а сейчас я тебя кое с кем познакомлю.Ингрид, подойди, пожалуйста, — позвала я девушку, сменив язык общения на английский. Обе девушки его знают, а лишней языковая практика не будет.

На базу мы прибыли довольно поздно, от аэропорта в целях безопасности ехали в составе транспортной колонны под усиленной охраной. Задержка была вызвана ожиданием окончания формирования конвоя. На первом КПП базы наша группа разделилась: Дмитрий отправился в административный центр, старшего Кляйнера забрала в госпиталь медицинская бригада, подготовку к операции нужно начинать сразу, не затягивая.

Младшая отправилась со мной, нужно оформить для неё все необходимые документы и допуски. В моём присутствии бюрократический аппарат базы выполнит все необходимые операции быстрее. Девушку необходимо официально оформить, как сотрудницу базы и подать заявку на присвоение внеочередного звания, иначе нужного допуска по секретности она не получит. Необходимая формальность — я уже внесла её данные в базу, но для взаимодействия с гражданскими госструктурами и военными нужны 'бумажные' документы.

Всю дорогу девушка откровенно глазела по сторонам, реальность, судя по всему, превзошла все её ожидания. Она, скорее всего, думала, что мы прибудем на военную базу, подобную тем, где она уже бывала, а тут скорее 'особо охраняемая стройплощадка из будущего', как метко заметил один из техников. Особенно внутри главного периметра, где уже большей частью работали дроны под присмотром команды инженеров.

— Знакомься Нагиса, это Ингрид Кляйнер — возможно, будущий оператор или наших систем, или даже МАГИ, заочно получила звание младшего лейтенанта и пока будет заниматься на офицерских и инженерных курсах.

— Ингрид, это Нагиса Каору, наш лучший и единственный пилот евангелиона. О том, что это такое, тебе расскажут, когда подпишешь все документы о неразглашении. Нагиса, будь добра, проводи фрау Кляйнер в общежитие и помоги устроиться.

Девушки посмотрели друг на друга, одна настороженно, другая с откровенным любопытством.

— Ок. Сделаем в лучшем виде, — ответила Каору. — Ну что, прогуляемся и поглазеем ещё или сразу в общагу?

— Лучше в общежитие, мне бы себя в порядок с дороги привести. Тарья, когда я смогу увидеться с отцом? Не то чтобы я настаивала, но хотелось бы быть на связи... — нерешительно спросила Инги. Судя по всему, последние события изрядно выбили из колеи обычно раскрепощённую девушку.

— Сегодня, в крайнем случае, завтра, когда тебя примут в штат официально, тебе выдадут планшет. В нём и схема базы, и оперативные задачи для тебя, и связь. Вызовешь меня и там уже решим где и когда сможешь навестить отца. Всё, бегите. Если не будете сильно задерживаться как раз к обеду завершите все дела.

— Уже идём, — Нагиса, взяв Ингрид за руку, буквально, потащила её за собой. — Ну, подруга, рассказывай что в мире сейчас творится? А то я тут безвылазно уже столько времени сижу и из развлечений только приставка, да сплетни...

Надеюсь, я сделала правильный выбор. Дочь Айзека, несмотря на демонстрируемое поведение, достаточно умна, чтобы понять, зачем именно я свела её с пилотом. В условиях изоляции на базе они, согласно моим прогнозам, достаточно быстро сдружатся, а в личном круге Каору сейчас я хочу видеть только проверенных либо же подконтрольных людей.

* * *

Убедившись, что девушки отправились в нужное место, я двинулась в сторону главного ангара, где сейчас находился мастер. Он прибыл на базу через день после начала конференции с группой сотрудников головного отделения и сейчас вместе с главным инженером и гидротехником решал задачу отвода воды из нижних уровней шахты. После взрыва вскрылись несколько изолированных до этого водоносных пластов, и когда расчистили тоннель, приток воды увеличился почти в три раза, в результате этого работа снова замерла. Можно, конечно, продолжить откачивать воду, увеличив количество насосов, но как только будет открыт проход в сам геофронт, начнётся его быстрое затопление, что крайне нежелательно. Сформировав схему решения проблемы, отправила её на планшет мастера.

Сейчас, когда я на прямой связи с дронами, можно ускорить в несколько раз работы по многим направлениям. Пока я шла по базе, начала подготовку дополнительной производственной линии, для создания протезов необходимых Айзеку. Да и остальные сотрудники, уже прошедшие процедуры имплантации, смогут получить обновлённые, более функциональные версии имплантатов. Основные производственные линии находились за отдельным периметром, и в целях безопасности люди туда не допускались. Создавались они на замену утраченных во время взрыва подземных центров, и без моего непосредственного управления процесс шёл достаточно медленно. За последнее время я успела восстановить производственную линию, но конвейер требует отладки, да и ресурсы ограничены. Поэтому новые дроны выпускались только взамен полностью утраченных и неремонтопригодных, у остальных заменялись неисправные модули. Потери дронов на базе случались не часто, но всё же происходили. Буквально за два часа до моего прибытия во внешнем периметре четвёрка грузовых дронов была раздавлена танком. Двое из них ушли в частичный демонтаж и переплавку, остальные отправлены на замену манипуляторов.

Также я начала подготовку грузов для переброски на базу наших миротворцев и в токийский геофронт. К тому времени, когда юнит, наконец, будет доставлен на поверхность, я буду полностью готова к его прибытию и смогу сразу же обеспечить его постановку на боевое дежурство. Остальные процессы, происходящие на базе, уже были отлажены и, подключившись к ним, я лишь ускорила логистику и монтажные работы.

— Мастер, господа, добрый день, — поздоровалась я с мужчинами, собравшимися возле одного из терминалов.

Не успела я закончить фразу, как тут же оказалась в объятьях Михаила.

— Тарья, и месяца не прошло, а я уже соскучился, — улыбнулся мастер. — Кстати, я думал, ты сразу в Токио отправишься. Решила провести инспекцию?

— И это в том числе. Мастер, вы не против, если мы перенесём наше общение на вечер, а сейчас займёмся вашей проблемой? Вы же получили план работ?

— Конечно-конечно, дорогая...

— Схему мы получили, — вступил в разговор инженер, — но я людей туда не пущу, одна ошибка на такой глубине, да ещё и под водой, сама понимаешь чем может закончиться.

— Да и где мы возьмём столько жидкого азота, — возразил гидротехник. — Там несколько полостей и воды в них хватит, чтобы снабжать город среднего размера.

— Отвечаю по пунктам: азот перенаправим с реакторного производства, его пока можно приостановить, вниз пойдут дроны под моим непосредственным управлением. А теперь давайте обсудим сам процесс.

Обсуждение затянулось, потребовалось более детально описать суть предстоящих работ. Я, конечно, могла бы проделать всё это в одиночку, однако, тогда пришлось бы отвлечь дронов с других площадок, что сейчас было не оптимально, при наличии свободного человеческого ресурса. Убедившись, что недопониманий не возникло, я пообещала мастеру обязательно заглянуть к нему вечером, а сама отправилась на сборочную линию. Нужно лично проконтролировать сборку нескольких важных узлов для имплантатов. Если моё предыдущее поколение протезов использовало бесконтактное считывание нервных импульсов с нервных окончаний, что обеспечивало должную скорость отклика протеза, но недостаточно эффективную обратную связь, то сейчас я собиралась сделать подключение непосредственно к нервной системе пациента. Это потребует выращивания нескольких специализированных колоний нанитов. Первый вид обеспечит низкоуровневое взаимодействие с нервными окончаниями посредством электрических импульсов и синтеза необходимых нейромедиаторов. Вторая колония медицинских наноботов будет противодействовать разрастанию глиальной ткани. И, наконец, колонии ремонтных нанитов для экстренного восстановления связи или её разрыва в случае опасности возникновения болевого шока. Избыточно сложно, но эффективно и, главное, даже если образцы попадут не в те руки, воспроизвести их смогут только НИИ крупнейших государств или НЕРВ и далеко не сразу.

В помещениях сборочной линии я оставалась до конца рабочего дня. Мастер задержался возле ствола шахты и только сейчас отправился ужинать, а вот Нагиса уже была в своей комнате, работала с игровой консолью, судя по логам, подбирала себе музыку. На стук в дверь она отреагировала не сразу — установила слишком высокую громкость в настройках плеера.

— Тарья? — девушка явно удивилась моему визиту. — У нас какие-то проблемы?

— Никаких, просто зашла в гости, — успокоила я девушку. — Ты не занята?

— Ой, нет, конечно. Заходи, располагайся, — махнула она рукой, падая на кровать в обнимку с подушкой. — Вя... Моя подушечка. Устала сегодня, как не знаю кто. Вот, казалось бы, за меня всё делает юнит, но устаю так, как будто сама всё таскаю.

— Увы, синхронизация — это не только мысленное управление, но ещё и не до конца исследованное взаимодействие пилота и биологической части юнита. Кстати, после обмена информацией с токийскими коллегами, я всё больше склоняюсь к мысли, что АТ-поле не есть уникальная возможность евы, а скорее способность пилота, а сам юнит выступает лишь резонатором и усилителем. А так как движение евы во многом зависит от АТ-поля, то в каком-то смысле ты действительно делала всё вручную. Ой, прости, я тебя опять, наверное, излишне нагружаю?

— Да брось, интересно же, — махнула рукой Нагиса. — Как конференция, кстати? Её даже в новостях показывали и тебя я там видела мельком.

— Может быть: на некоторые заседания и на закрытие конференции журналисты допускались. Кстати, держи подарок, — я протянула девушке пластиковый сувенир с магнитным креплением, на котором была напечатана довоенная панорама Мюнхена.

— Прикольно, — ответила та, повертев в руках подарок.

— Я не была уверена в выборе, но Дмитрий настоял на том, что все любят собирать 'магнитики на холодильник'.

— Ну холодильника у меня нет, — улыбнулась Нагиса, — но консолька тоже нуждается в украшении, — продолжила она, закрепив магнит на боковой стенке системного блока консоли.

— Папа тоже привозит такую мелочёвку для всей семьи, когда куда-то ездит. Правда, сувениры обычно с войны... — вздохнула девушка.

— Знаю, тебе тяжело, но придётся потерпеть ещё примерно месяц. Там переберёмся в Токио-3, будет нормальное расписание и тренировки, да и сам геофронт и город не так плотно охраняются, точнее, охранный периметр слишком большой, чтобы давить на психику.

— Ой, да брось! Это я так из вредности ворчу. Но... Скажи, что будет, если враг не нападёт? Мне в пилотах всю жизнь, что ли торчать?

— Не всё так плохо. На пилотов сейчас давят просто потому, что ситуация слишком неопределённая, а теоретически боеспособных юнитов и их пилотов в мире сейчас всего два. Если нападений не будет, как только наберётся штатная численность, можно будет подать в отставку. Хотя я бы рекомендовала не спешить.

— Думаешь получится сделать военную карьеру? — хмыкнула Нагиса.

— Не совсем. Это, конечно, секретная информация, но я думаю, тебе нужно быть в курсе. На Земле есть организации или, скорее даже, секты, которые поставили своей целью уничтожить пилотов как тех, кто мешает посланникам небес навести порядок в мире. Откуда они узнали о программе 'Евангелион' вопрос отдельный. Факт в том, что они уже предприняли ряд попыток по захвату пилота немецкого юнита. Понимаешь к чему я клоню?

— То есть мне теперь до конца жизни сидеть на базе?!

— Не всё так плохо, но я бы рекомендовала работать с организацией, которая может обеспечить твою безопасность. Насчёт родителей не волнуйся, Дмитрий уже позаботился о переводе их на более охраняемые объекты. Да и информация о вашем родстве будет засекречена.

— Блин, ну блин же... — девушка сорвала с себя наушники и бросила их на стол. — Каких ещё сюрпризов мне стоит ждать, а?

— На данный момент больше жизненно важной для тебя информации нет. Насчёт террористов не стоит беспокоиться, сейчас тебя охраняю я и НЕРВ. Когда угроза ангелов будет устранена, и государства высвободят ресурсы, которые сейчас тратятся на оборонные нужды, деструктивные религиозные и террористические организации будут довольно быстро нейтрализованы. Соответственно и угроза твоей безопасности исчезнет.

— Считай, успокоила... Но Тарья, у меня же от постоянного сидения на базе крыша-то протечёт, — жалобно простонала Нагиса, развалившись на кровати.

— Потерпи ещё немного, как только наш юнит перевезут в Токио-3, скучать не придётся. Начнутся нормальные тренировки, занятия по боевому слаживанию с другими пилотами. Да и образование тебе стоило бы продолжить, подготовка на офицерских курсах в токийском отделении позволит тебе потом поступить в любой гражданский ВУЗ или продолжить военную карьеру.

— Это те самые курсы, куда ты хочешь Ингрид отправить? Кстати, кто она такая, а то сама упорно отмалчивается и, походу, от культурного шока ещё не отошла, это я уже привыкла к безумию, творящемуся на базе, а ты её запросто взяла и одну тут оставила.

— Безумию? — решила уточнить я.

— Угу, — подтвердила Нагиса. — И техникам новым тоже шаблон рвёт по первости, особенно у тех, кого Макарыч к себе забирает в бригаду. Они у себя где-то там чуть ли не ломом и кувалдой махали, а тут роботы бегают и прораб с искусственной рукой раздаёт живительные затрещины нерадивым.

— Я смотрю, вы с ним успели познакомиться? — спросила я, чтобы поддержать беседу, хотя сама поспособствовала их общению. Только бригада Макарыча, проверенные военные инженеры и дроны имеют доступ на работы внутри геофронта. Тот факт, что я постоянно мониторю всё происходящее на базе, а значит, наблюдала за их знакомством, девушке знать не обязательно.

— Да, прикольный, кстати, мужик. И ругается так затейливо, но ни одного матерного слова. Он всё жалуется, что это ты его так зашугала, — рассмеялась моя собеседница.

— Нагиса, почему всё же 'безумие'? На базе идеальный порядок, отлаженные расписания и рабочие процессы.

— Ну ты сама подумай. Приезжает к нам народ, ну, точнее, приезжал, пока базу в режим изоляции не перевели, из диких мест, где вокруг послевоенная разруха, устаревшая техника и печки-буржуйки. А тут у нас 'космические корабли бороздят просторы большого театра' и роботы бегают, и никто не обращает на это внимания, как-будто так и должно быть.

— Понятно, небольшой когнитивный диссонанс такой резкий переход действительно может вызвать, — согласилась я с девушкой. Хотя подобные жалобы я фиксировала, но не придавала им значения; всем новым сотрудникам даётся две недели на адаптацию, минимум рабочей нагрузки и максимум инструктажей по технике безопасности вообще и о профессиональных обязанностях в частности.

— Так что там насчёт Ингрид или опять секреты?

— Ничего секретного, её отец поступил ко мне на реабилитацию и протезирование и в дальнейшем будет работать среди аналитиков. Одним из условий моего с ним соглашения стало то, что я обеспечу его дочь рабочим местом и возможностью получить образование. Девочка она толковая, скорее всего, станет одним из резервных операторов, будет помогать управлять системами евангелиона в боевых условиях в случае, если я по каким-либо причинам не смогу заниматься этим.

— Вот как... То есть с ней можно говорить свободно?

— Не совсем, о юните и о себе лучше не распространяться. Дмитрий, конечно, доверяет этой семье, да и я успела получить некоторые подтверждения их лояльности, но, как говорится, 'бережёного и Бог бережёт', — развела я руками.

— Тарья — ты параноик, — снова рассмеялась девушка. — Но ну их сейчас эти дела, расскажи лучше, как там в Германии, а то пока я Ингрид разговорю...

— Я лучше покажу.

Формирование и передача в память консоли Нагисы видеоряда с самыми интересными, на мой взгляд, местами много времени не заняло.

Долго задерживаться у Нагисы я не стала, девушке необходим отдых, да и режим дня лучше не нарушать лишний раз. Пожелав ей спокойной ночи, отправилась в комнату Мастера в другом крыле общежития. Он ещё не спал — смотрел новостной канал.

— Тарья! Решила всё же навестить старика? Заходи, заходи, — улыбнулся он, приглашая меня в комнату. — Гардероб сменила, в Германии побывала и даже в телевизор попала, а сколько шороху везде навела... Растёшь, девочка, не по дням, а по часам.

— Мир вынуждает меня действовать, одно цепляется за другое, — пожала я плечами. — Если остановиться и упустить момент — можно всё потерять.

— Эх, не будем о грустном, — отмахнулся отец. — Как у тебя дела? В Токио нормально приняли? А то я многое слышал про командующего Икари.

— На счёт нормальности я оценивать не возьмусь, но адекватно приняли — точно. И кстати, я склонна считать, что там не последнюю роль играет заместитель командующего Козо.

— Он же учёный, вроде как и степень имеет...

— Это не мешает ему быть контрразведчиком. Сами понимаете, такие люди просто так в отставку не уходят. Но лучше я расскажу обо всём по порядку...

Рассказ занял на удивление много времени, а мастер был поразительно несерьёзен, интересуясь скорее бытовыми аспектами японской жизни.

— Ой, брось Тарья, я своё дело сделал, тебя создал. А дальше... Я поддержу любое твоё начинание. И вообще, кем мы будем, если не будем верить своей семье?

— Ох, мастер, я же только ради вас стараюсь, но раз не хотите говорить о деле, поговорим о вашем здоровье.

— Эй, что за грязные инсинуации? Я сейчас все врачебные предписания выполняю. Веришь, даже зарядку делаю.

— Знаю и очень тому удивлена. Раньше вы всячески избегали медицинских процедур...

— А затем появилась ты и секретарша Миллера, злобные тиранши, — улыбнулся мастер. — Эта дамочка следит за моим здоровьем даже тщательней чем ты. Проще делать что от меня хотят.

— Надо будет сказать спасибо Миллеру за подбор персонала.

— Тарья, ты совершенно не любишь своего отца.

— Как раз наоборот, держите, — я вложила в руку мастеру сферу сантиметрового диаметра, состоящую из спящего конгломерата медицинских нанитов последнего поколения.

— Что это? — спросил он, покатав шарик на ладони.

— Последняя и самая стабильная версия медицинских нанитов.

— Тарья, ты знаешь...

— Мастер, лекарства, в конце концов, окончательно подорвут ваше здоровье, всё эти препараты — лишь полумеры. К сожалению, и мои наработки в этой области не смогут запустить процесс регенерации органа или заменить его функции. Но эти наниты смогут заменить ваши лекарства и быть эффективнее их, одновременно защищая от проблем с повреждениями в сердечно-сосудистой системе, обеспечивая первичную реанимацию, и даже могут срастить переломы. Важно не повредить позвоночник, пока нервную ткань можно восстановить только в лабораторных условиях.

— Отец, — я подошла к мастеру, взяла его руки в свои и посмотрела ему в глаза. — Пожалуйста, ради меня используй этот шанс, я должна знать, что сделала всё что могла для твоей защиты. Так у меня максимально будут развязаны руки... Сейчас начинается глобальная 'игра', и я не могу позволить себе отвлечься или иметь уязвимости.

— 'Игра'... А отцу, значит, ничего не рассказала, секреты развела.

— Никаких секретов, просто, чем больше вы будете вовлечены, тем большей подвергаетесь опасности, но если хотите, я могу обрисовать в общих чертах текущее положение дел.

— Ох, дочка, как же быстро ты выросла... — мастер, взяв меня за руку, усадил рядом с собой. — Сколько ты смогла бы сделать, если бы не эти 'ангелы', будь они неладны. Могла бы полностью изменить тот мир, который мы знаем.

— Может быть, однако, именно скажем так, послевоенный хаос и угроза вторжения позволили мне действовать настолько свободно. В более мирное время государственные структуры вынудили бы работать на них.

— В том то и дело, ты не видела, по сути, мирной жизни.

— Но достаточно хорошо её знаю по книгам или фильмам.

— Это всё не то...

— Мастер, давайте вернёмся к нанитам. Вы используете их?

— Я... Я подумаю до утра. Хорошо? Будем считать их твоим подарком, — хмыкнул отец. — А у меня для тебя тоже есть сюрприз. На складе за первым КПП лежит контейнер номер пятьсот двенадцать сорок два. Думаю, ты сможешь пронести содержимое за периметр, не привлекая внимания, я достаточно аккуратно готовил документы, и на первый склад контейнер попал без вопросов — под видом боеприпасов. И, скорее всего, Миллер не в курсе о том что внутри, и пускай так оно и остаётся...

— А что там?

— Не скажу, сюрприз же. Доставишь контейнер и посмотришь. А сейчас рассказывай давай, красавица, какую ты кашу с Миллером и военными успела заварить...

Пояснение заняло достаточно много времени, я подробно рассказала обо всём, что произошло за последние недели. Единственное, о моих взаимоотношениях с Кадзи знать мастеру не стоит, хотя копию данных, полученных от шпиона, я оставила. Возможно, отец поможет в анализе или сможет заметить что-то, упущенное мной. Перед тем как уйти, оставила отцу контейнер с оставшимися девятью колониями нанитов и инструкцией по применению. Такое большое их количество позволит сформировать все нужные структуры в организме в течении нескольких дней, а не месяцев, как в случае с одиночной колонией.

* * *

Следующие несколько дней, пока готовилось оборудование для осушения и герметизации шахты, ведущей к геофронту, ушли на инструктаж по применению универсальных систем крепления протезов и их совмещения с нервной системой пациентов для бригады хирургов и имплантологов из госпиталя базы. Эта группа будет расквартирована частично в токийском геофронте, частично на базе миротворцев. Они же будут наблюдать и помогать при проведении операции по имплантации протезов Айзеку.

Первые партии комплектов для базового имплантирования будут готовы через две недели, а, с учётом информации о нашем враге, возможность относительно быстро возвращать в строй сотрудников, получивших травматическую ампутацию конечностей, может оказаться очень полезной. Кстати, надо будет предложить такие же импланты и для сотрудников токийского филиала. Кроме прямой возможности перетянуть на свою сторону людей Гендо, расширится сеть устройств, с которых я смогу тайно получать информацию. Для этого даже нет необходимости в скрытых приёмопередатчиках — данные можно скачивать при плановом техобслуживании.

Отдельно инструктаж был проведён с группой техников, которую возглавлял Макарыч. Для них упор был сделан на обслуживании протезов и их ремонте. В качестве наглядной демонстрации я прямо на занятии заменила протез прораба на новый, продемонстрировав на старом процесс сборки/разборки и обслуживания основных узлов.

Операцию всё же пришлось задержать на один день, главный хирург был против её проведения, мотивируя это тем, что в мировой практике таких операций не проводилось и нет исследований в этой области. Пришлось дать ему расширенный доступ к моим исследованиям. Ознакомившись с новой информацией, мужчина всё же согласился возглавить бригаду врачей, однако, пришлось оформить документы, согласно которым, он не несёт ответственности за результат операции.

Сама процедура первичного имплантирования заняла около двенадцати часов и завершилась успешно. Состояние Кляйнера во время операции оставалось стабильным. Если не возникнет никаких осложнений и отторжения имплантов, то через двое суток можно будет начать первичную реабилитацию, которая займёт два-три дня. По её окончании можно будет присоединять сами протезы.

Убедившись, что состояние мужчины стабильно, отправила сообщение на коммуникатор Ингрид о том, что всё в порядке и через пару дней она сможет навестить отца. Теперь можно вернуться к основным задачам тем более, что процесс имплантации можно считать отработанным, эту операцию можно будет доверить хирургам и без моего прямого контроля.

Так что сейчас я, взяв управление над одной из малых транспортных платформ, отправилась в складской комплекс внешнего периметра. Нужно забрать 'подарок' мастера, да и узнать что это такое не помешало бы. Согласно базе данных, было доставлено шесть контейнеров, накладную на доставку подписал один из заместителей Миллера. Так как в накладной не было указано содержимое груза, то контейнеры после первичного сканирования на предмет взрывчатых веществ были отправлены в бокс для неизвестных грузов — заглублённый в грунт бетонный бункер. Хранилище осталось от базировавшихся здесь когда-то частей РВСН. Расположено достаточно далеко от основных инфраструктурных объектов, в случае попытки повторения диверсии пострадает только оно.

Прежде чем отправить контейнеры за внутренний периметр, я решила всё же вскрыть один из них — нужно определиться с содержимым, чтобы понять, где расположить груз. Как ни странно, ни одно из сделанных мною предположений о содержимом не оправдалось, в контейнере в противоударной защите в полимерной капсуле, заполненной инертным газом, находилась друза кристаллов, подобных тому, что служит основой моего разума. Визуально от неё можно будет отделить четыре-пять подходящих для записи матрицы сознания.

Действительно, мастер сделал очень хороший подарок с учётом текущей ситуации. Несмотря на то что саму технологию выращивания я отработала от и до, потоковое выращивание кристаллов должного качества наладить не удалось. Качественная структура кристалла требует идеальной выдержки всех параметров и времени, причём продолжительность процесса — ключевой фактор. Чем быстрее он идёт, тем больше будет нарушений в структуре. За всё время производства мне так и не удалось вырастить хотя бы один кристалл должного качества. Возможно, сосредоточься я только на контроле роста, мне бы удалось достигнуть желаемых результатов, но, к сожалению, на данном этапе это невозможно.

Так что сейчас мне доступно лишь три кристалла, два из которых находятся внутри текущей оболочки. Один основной, другой резервный — на случай повреждений они разнесены максимально далеко друг от друга. И уничтожение головного модуля или туловища, например, позволит мне ещё какое-то время частично функционировать. Третий и последний кристалл с записью моего сознания установлен в запасной оболочке, которая хранится в самом защищённом месте базы. В случае полного уничтожения текущего тела, станет активной одна из запасных оболочек. К сожалению, предсказать какой из кристаллов станет рабочим невозможно, поэтому и нужна система связи между запасными телами и резервное питание для них. В случае ЧП я всегда смогу отдать команду на отключение питания всех кристаллов кроме требуемого и тем самым обеспечить своё 'перемещение' в подходящее тело. При таком подходе фатальным окажется только одновременное разрушение всех запасных тел или отключение их питания вкупе с уничтожением основной оболочки. В этом случае без посторонней помощи восстановить свою работоспособность я не смогу.

— Мастер, откуда вы их достали? — спросила я отца, связавшись с ним через коммуникатор.

— Ага, всё-таки открыла 'подарок'. Не спешила ты, я смотрю...

— Мастер, вы же знаете, я была занята нашим новым аналитиком. Как только я завершила все дела требующие моего личного присутствия, отправилась на склад.

— Знаю-знаю, но я тебя попрошу ещё ненадолго отвлечься от дел.

— Что-то срочное?

— Не то чтобы срочное... Помнишь наши эксперименты по копированию?

— Конечно.

— Вот я подумал, не всё тебе обо мне заботиться, я же тоже должен сделать хотя бы что-то. Тарья, сделай несколько копий своего кристалла. Я знаю, у тебя есть запасные оболочки, и, думаю, обеспечить их длительную консервацию с резервным источником питания труда не составит?

— Не вижу здесь никаких проблем.

— Я, скажем так, 'нашёл' несколько заброшенных военных объектов, о которых, скорее всего, не знают и сами военные.

— Если все кристаллы подходят...

— Подходят, я провёл все основные тесты, та друза, которая досталась мне, дала ровно шесть подходящих кристаллов, остальное пошло в утиль.

— Тогда поступим следующим образом: три кристалла оставим в резерве на случай непредвиденных обстоятельств, а на остальные я запишу текущие мои копии, помещу в резервные оболочки. Сами оболочки размещу в компактных контейнерах с источником энергии и четырьмя вспомогательными дронами. Один контейнер оставлю здесь на складе, и вы сможете без проблем его вывезти, второй я спрячу, используя свои каналы.

— Я смотрю, ты уже всё продумала.

— Уже давно. Всё упиралось только в кристаллы.

— А как там с их производством?

— Тестовые партии пока полностью отбраковываются, хотя качество постоянно повышается. В последней партии, возможно, будет ещё один или два подходящих варианта, но о промышленных масштабах говорить пока рано.

— Жалко...

— Хотите создать мне 'сестричку'? — вопрос я свела к шутке, однако, на самом деле он достаточно важен. Сейчас все мои преимущества обеспечены именно моей уникальностью и незаменимостью. Если же появится ещё один ИИ моего уровня на платформе с такими же вычислительными мощностями — могут возникнуть серьёзные проблемы.

— Кхм... — мастер поперхнулся воздухом. — Нет, конечно нет.

— Неужели я такой беспокойный ребёнок? — полушутливо спросила я.

— Нет, что ты. Обстановка у нас беспокойная, всякое может произойти, и выпускать 'ребёнка'в мир я бы не стал ни при каких условиях. Да и, откровенно говоря, я боюсь...

— Боитесь?

— Тарья, ты появилась на свет в результате эксперимента, который я почти не контролировал, а кто у нас получится, если мы вместе займёмся воспитанием твоей 'сестрички'?

— Кто угодно, я не возьмусь предсказывать возможные варианты развития нейронной сети. И вопрос с инициализирующим фактором, в виде предзаписанной матрицы сознания человека, требует опытного подтверждения.

— Ну, разберёмся с 'ангелами', думаю, сможем выбить финансирование и на эти исследования.

— Я бы не стала загадывать так далеко.

— Поживём — увидим.

* * *

Хотелось бы уделить общению с мастером больше времени, но сейчас важнее контроль текущих процессов. За следующие три дня я подготовила для себя резервные оболочки в результате контейнеры получились несколько больше, чем было рассчитано изначально. Я всё же увеличила количество дронов до шести, выпустив нестандартную их партию, более компактный в сложенном состоянии вариант. Под стандартной оболочкой самого контейнера расположился собственно сам модуль. С корпусом из диполимерного титана, на который пошли отбракованные отливки, оставшиеся от производства первых вариантов брони для евангелиона, дублированным источником питания и системой самоуничтожения. Корпус достаточно прочный, чтобы его невозможно было вскрыть, не потревожив датчики, а система самоуничтожения настроена на запуск при попытке несанкционированного доступа.

Резервную оболочку с базы я заберу с собой в токийский геофронт. Несмотря на то что база остаётся в распоряжении НЕРВ, поддерживать такой же плотный контроль над происходящим будет сложно. Так что ничего действительно важного оставлять без присмотра не стоит. Остаётся самая сложная часть — поиск безопасного места для хранения контейнера с резервной оболочкой и его доставка. Список координат потенциальных локаций у меня был, но для их проверки дроны подходили слабо, а значит, нужно начинать претворять в жизнь планы по вербовке подходящих людей.

Первый кандидат, возможно, вместе с подчинёнными, как раз находится на базе. Уже знакомый мне Константин Семцов, в досье которого перемежались успешно выполненные операции и выговоры за превышение полномочий, невыполнение инструкций и тому подобные замечания, подходит под мои требования почти идеально. Константин подходил к выполнению приказов творчески, на что крайне негативно реагировало его непосредственное командование. В конце концов, его вместе со взводом перевели в полк, который занимался охраной геофронта — с глаз долой. Собственно поэтому Лысюк и направил взвод Кости на нашу охрану, как самых опытных специалистов по работе 'в поле'.

Текущее положение Семцова явно не устраивало, он загонял себя и своих людей на тренировочном полигоне, а на сервере висели уже десятки его рапортов о переводе, которые дальше Лысюка не уходили, скорее всего, из-за приказа кого-то из вышестоящих.

Меня же в послужном списке капитана всё устраивало, направить энергию Кости в нужное русло особого труда не составит. Остаётся одна проблема — убедить его покинуть вооружённые силы и войти в состав свежесозданной оперативной инженерной бригады НЕРВ-Россия. Сотрудники которой получат тот же уровень допуска, что и второй отдел, а так же любое материально-техническое обеспечение, необходимое для срочного устранения возникших проблем. С учётом текущего статуса НЕРВ и полномочий, полученных от ООН, эта бригада сможет свободно действовать в на территории любой страны. Кроме, разве что, России, за исключением территорий под юрисдикцией НЕРВ. США, которая не подписывала соответствующие соглашения о полномочиях сотрудников. И Китая, соглашение подписавшего, но по факту не выполняющего.

Первую проверку Костя прошёл сразу. Я не стала отклоняться от привычной уже схемы и послала ему приглашение на личный коммуникатор о встрече на территории парка. Семцов об этом непосредственному командиру не доложил, хотя, согласно служебным инструкциям, был обязан.

— Тарья, вечер добрый! — поздоровался мужчина, усаживаясь рядом со мной на лавочке. Для встречи я выбрала то самое место, где разговаривала с Миллером. — И снова вечер и интимная обстановка. Эх, два года прошло, а обо мне только вспомнили, печаль и уныние. — Мужчина явно хотел скрыть настороженность за показной весёлостью, да и шёл он сюда, постоянно пытаясь определить, не следят ли за ним.

— Добрый, добрый, — улыбнулась я, приветствуя Костю. Для сегодняшней беседы я скорректировала параметры голоса и кинематики на основе параметров девушек, на которых он обращал внимание, думаю, это поможет расположить его к себе. — Прошу заметить, что сегодня в отличие от прошлого раза относительно тепло и нет комаров.

— О, это несомненный плюс. Хотя откровенно говоря, мне бы сейчас наркомовских сто грамм и в кроватку, день был тяжёлый, — демонстративно вздохнул мужчина. — Мы же работаем не покладая рук и, попрошу заметить, даже ног, трудимся на ниве охраны этой замечательной во всех отношениях базы, — как сказал бы мастер, сарказма в его голосе хватило бы на весь полк.

— Неужели я вам так неприятна?

— Ой, Тарья, ты ещё глазки начни мне строить. Колись, зачем я тебе понадобился? А то у меня такое ощущение, что я на ковре у генерал-майора, и мне сейчас дадут рюмаху напоследок и потом к стенке поставят.

— Сразу к делу, говоришь?

— Ага. Пожалей мою нервную систему.

— Тогда спрошу прямо — как тебе служба в наших доблестных войсках?

— Как бы тебе сказать...

— Скажи как есть.

— Наши войска — лучшие в мире, а наше командование в гробу я видел! В белых тапках!

— Неужели всё так плохо? Оклад у тебя хороший, служба особых сложностей вроде не составляет? — интересно, как Костя сам объяснит мне своё положение.

— Именно! Тут совершенно ничего не происходит, а с учётом того, сколько по базе бегает роботов, ничего и не произойдёт.

— Но ведь диверсия у нас всё же произошла?

— Угу, но с тех пор ты безопасность подняла до параноидального уровня. Да президента так не охраняют! Я тут просто протираю штаны почём зря. Я снайпер и диверсант, а не тыловик караульный, в конце концов. Было бы военное положение — нас бы хоть в рейды отправляли разведывательные. Сейчас же тут, как я подозреваю, даже мышей нет неучтенных.

— Неужели не пробовал исправить это положение? В штабе должны понимать, что специалисту подобного уровня здесь не место.

— Издеваешься? У них таких 'специалистов' вагон и маленькая тележка, вот только штабным крысам подавай роботов-исполнителей, вон твои дроны отлично бы подошли. Скомандуют 'копай отсюда и до обеда', они и будут копать. Сами бы вышли в поле и попробовали поисполнять свои приказы. Выйти на местность и обнаружить следы, понимаешь, 'бандформирований'. Там лес кругом! Единственный способ — взять языка. И мы получили координаты, по которым потом авиация отработала. Им, лётчикам, медалька, а нам выговор — дескать, пытать гражданских — это моветон, а то, что там эти гражданские через одного бандюгов подкармливают и укрытие дают, так им всё равно. Уроды! Полководцы хреновы, чтоб им ёжика против шерсти родить!

— Говорят, приказы командования надо выполнять, разве нет?

— Так я и выполнил, всё как приказали — не просто следы нашли, а ещё и точные координаты получили. Ну сожгли там деревеньку, какая им в штабе разница есть та деревенька или нет её?

— Неужели только из-за того случая на тебя так ополчились?

— Ну...

— В общих чертах мне всё ясно.

— Ещё б не было ясно. Наверняка досье моё вдоль и поперёк изучила.

Ну что ж, с ним действительно всё было ясно, личное общение только подтвердило мою уверенность. Если обеспечить должный контроль, а пара дронов у него в отряде как раз и позволит постоянно приглядывать за Костей, то мы, может, и сработаемся, а со временем я получу ещё больше рычагов давления.

Повернувшись лицом к Семцову, я несколько секунд внимательно смотрела ему в глаза.

— Не тяни, — не выдержал мужчина паузы в диалоге. — Что от меня требуется: душу там продать, договор кровью подписать? Почку не отдам, мне самому она нужна.

— Мне нужен человек, способный быстро и эффективно справляться с оперативными задачами, начиная со слежки, заканчивая зачисткой местности. Причём меня совершенно не волнуют сопутствующие 'потери', если о них никто не узнает. Как думаешь, справишься?

— Ну... Сама понимаешь, одиночка сейчас ничего не решает, а быстро собрать отряд, который будет слаженно работать... Сложно.

— Я дам тебе возможность самому подобрать людей, обеспечу любым необходимым оборудованием и снаряжением, взамен потребую максимально быстрого и чёткого выполнения задач. Денежный вопрос решим так — я учетверю твоё текущее жалование плюс премия за выполненные миссии и сопутствующие бонусы.

— Если это пряник, то я даже боюсь представить, каким будет кнут.

— Элементарным и простым — в случае вашего провала ваша группа исчезнет, а в моих базах данных окажется, что такие-то товарищи никогда на НЕРВ не работали, и, вообще, их никто и никогда не видел. Последнее следует подразумевать буквально. В общем, думай, — я решила свернуть диалог, — если согласен, в ближайшие два дня жду рапорта о переводе. Не успеешь — вакансия будет занята.

— Это предложение только для меня?

— Если уговоришь на тех же условиях людей из твоего взвода, я буду не против, но за их косяки отвечать будешь ты.

* * *

Костя в итоге согласился к вящему неудовольствию Лысюка, который, по сути, потерял взвод почти полностью. Только трое из подопечных Семцова отказались: двое семейных, решивших не рисковать понапрасну, и один из новичков, который решил не ввязываться в сомнительное дело, как он сказал сослуживцам: 'Лучше синица в руке, чем дятел в жопе, а у НЕРВ`а такие задачи будут, что там не дятел, а целый истребитель может попасться'.

Так что уже на третий день отряд был укомплектован всем необходимым и отправлен на разведку под видом поиска места для секретного объекта. Пришлось выделить стандартного дрона, снабжённого портативным реактором, чтобы максимизировать время автономной работы. Не хотелось бы чтобы образцы технологии попали не в те руки, поэтому Косте я приказала уничтожить робота при попытке захвата, да и система самоуничтожения в случае чего поможет. Костя изначально категорически не хотел брать с собой, как он выразился 'балласт', но его уговорили остальные члены отряда, после того как выяснили, что дрон может быть самоходным источником электричества и груз тащит за троих.

Остальные работы на базе продвигались штатно. Расчистка тоннеля потребовала моего внимания только на начальном этапе, дальше инженеры действовали уже по отработанной схеме, и, если не произойдёт никаких эксцессов, уже через два месяца юнит можно будет извлечь на поверхность. Так что, пока велась сборка очередной партии контейнеров для переброски в Токио, можно завершить подключение имплантов Кляйнера.

— Добрый день. Как самочувствие? — поприветствовала я Айзека, входя в палату. Мужчина полулежал на больничной койке, на столике рядом с кроватью стоял его ноутбук, с которым он в данный момент работал. — Нарушаете врачебные предписания?

— А, Тарья, — Кляйнер всё же заметил посетителя, — добрый-добрый, извини, увлёкся. В палате лежать скучно, а поставленная тобой задача оказалась очень увлекательной. С определённой точки зрения в мире происходят крайне интересные события... Кстати, а чем обязан твоему визиту?

— Ну что ж, я не могу навестить своего, можно сказать, пациента? С анализами у тебя всё отлично, благодаря нанитам заживление тканей уже завершилось, отторжения не возникли. Так что пора переходить к последней фазе.

— Ух, я, откровенно говоря, и не думал, что всё пройдёт настолько быстро. Когда операция?

— Ну ты сейчас ничем не занят же? — улыбнулась я. — Чего тянуть?

— А...

— Больше операций не потребуется. Последняя фаза — просто инженерная, подключение протезов и их синхронизация. Вот сколько у тебя времени займёт освоение новых конечностей, предсказать не возьмусь. Могу сказать только, что сенсоры будут работать сразу и, соответственно, сразу вернётся чувствительность.

— Тогда секундочку, — Айзек сохранил текст, с которым работал и заблокировал ноутбук.

* * *

Одну из операционных я переоборудовала в 'чистую комнату', в ней разместили полный комплекс оборудования: терминалы для тестирования и диагностики протезов, сложную система креплений, позволяющую зафиксировать любую часть тела пациента независимо, набор всех необходимых инструментов и крепежа.

В помещении нас уже ждали хирурги и техники, для них сегодня демонстративное практическое занятие. Все необходимые инструкции люди получили и вполне смогут сами провести обучение новых сотрудников.

— Господа, добрый день, не будем тратить время зря и сразу приступим, — предложила я, зайдя в комнату следом за каталкой. — Если есть вопросы, задавайте сразу — техника, конечно, надёжная, но неверная коммутация соединений может вызвать крайне неприятные последствия. Замыкания в цепи могут повредить как пациенту, так и неосторожному технику, неконтролируемые искусственные мышцы могут нанести серьёзные травмы.

— А для медиков не поясните? — спросил один из хирургов.

— Усилие, которое могут развить искусственные мышцы данного конкретного набора протезов — больше полутора тонн. И скорость их движения почти в десять раз выше, чем способна обеспечить мускулатура человека. Как вы думаете, что произойдёт с попавшим под случайную судорогу, вызванную замыканием?

— Но вы же говорили, что сама технология позволяет создавать крайне надёжную технику.

— Абсолютная надёжность недостижима, а как любит говорить наш любимый тренер по стрелковой подготовке: раз в год и палка стреляет, причём разрывными и прямо в голову, — процитировала я самого известного среди гражданских специалистов инструктора, ему поставили задачу обеспечить начальную стрелковую подготовку всему гражданскому персоналу, и медиков не миновала чаша сия.

— Так, Айзек, постарайся расслабиться, — обратилась я к мужчине. — Закрепим туловище, отдельно зафиксируем культю, к которой сейчас будем стыковать протез, — продолжила я, комментируя свои действия.

— Теперь смотрим сюда, Айзек тоже — открыв заглушку на части протеза, имплантированного в руку, я показала набор доступных портов.

— Здесь у нас внешнее питание, здесь диагностический разъём, здесь разъём для капсулы с нанитами, на случай, если понадобится быстро восстановить их популяцию. Каждый из разъёмов оснащён фиксатором и обеспечивает полностью герметичное соединение. Подключаем диагностику, даём внешнее питание. Смотрим на монитор, все показатели в зелёных зонах: техническая часть исправна, наниты — штатное количество, биохимия в норме, воспаления нет, разрастание глиальной ткани отсутствует. Теперь переходим к собственно протезу...

Пока я проводила демонстрацию, дрон принёс со склада контейнеры с протезами.

— Вот последняя модель протеза верхней конечности, — продемонстрировала извлечённую конечность. — Прошу заметить, выполненная по индивидуальным меркам. Что на самом деле совершенно необязательно. Те модели, с которыми вы будете иметь дело, могут подгоняться под необходимые параметры: регулируется длина фаланг пальцев, настраивается конфигурация запястья и костей плеча и предплечья.

— Футуристично, — Кляйнер с любопытством посмотрел на свою новую руку. — А она не слишком тяжёлая?

— Вес на килограмм больше, чем у родной конечности. Возможно не очень удобно, но ты же не хочешь постоянно быть привязан к розеткам? Резервный аккумулятор есть, но его хватит максимум на два часа работы. Основные источники хоть и более тяжёлые, но обеспечивают полгода автономной работы. Всего их два, размещены в полостях 'костей' плеча и предплечья для дополнительной защиты от повреждений.

— В лучевой или локтевой кости? — уточнил один из хирургов.

— Кость предплечья одна. Протез имеет тот же набор мышц, что и живая конечность, и те же степени свободы, однако, точное повторение скелета оказалось излишним.

— Но крепление мышц?..

— Можно организовать в любом месте, это все же искусственная конечность. Очень жаль, что бионика, как направление науки, по сути заброшено. Хотя, надеюсь, наши протезы дадут толчок для её развития.

— Ну почему же заброшено? В США есть несколько компаний, — Айзек наконец-то оторвался от рассматривания своей новой конечности. — Я делал сводный доклад по этой теме для секретариата ООН.

— Мои разработки опережают их лет на пятьдесят, это если судить по проектам с открытым доступом. Возможно, у них есть и что-то более прогрессивное, но о засекреченных проектах, сами понимаете, мы ничего не узнаем. Ладно, не будем отвлекаться. Протез также закрепляем и смотрим на верхнюю часть. Здесь под заглушкой расположен точно такой же набор портов: внешнее питание, диагностика и разъем для введения нанитов. В протезе они используются для ремонта разрывов микроволокон мышц, которые неизбежно будут возникать в процессе работы, особенно если протез перейдёт в запредельный режим работы, когда полностью снимаются ограничения на усилие развиваемое мышцами. После подключения разъёмов запускаем самотестирование, комплекс автоматически ослабит напряжение креплений.

Люди с интересом наблюдали, как протез согнул по очереди все пальцы, провернул кисть в крайние положения, согнул и разогнул руку в локтевом суставе.

— Как видим, самотестирование прошло успешно, можно подключать протез. Сам процесс подключения не представляет ничего сложного. Соединяем 'кости', фиксируя на два болта. Затем подключаем два питающих кабеля, соединения резьбовые, и два дата-кабеля. Отсоединяем тестовые шлейфы питания и данных от протеза, питание от основы. Теперь самый ответственный момент, Айзек, приготовься — подаю команду на активацию.

Прошёл трёхсекундный обратный отсчёт, и мужчина явственно вздрогнул.

— Как ощущения?

— Э... — Кляйнер задумался. — Волна жара, потом холода, сейчас лёгкое покалывание... Очень странные ощущения.

— Телеметрия идёт, протез работает. Осталось намекнуть мозгу на то, что конечность вернулась.

Выбрав из набора инструментов острую спицу, уколола в середину ладони протеза.

— Эй! — Айзек вздрогнул, пальцы протеза немного пошевелились.

— Ну вот, обратная связь также работает. Повторим?

— Знаешь, давай, — кивнул мужчина.

Я поочерёдно уколола подушечки всех пальцев.

— Да, чувствую! — воскликнул Кляйнер.

Пальцы протеза несколько раз несинхронно дёрнулись, но потом медленно сжались в кулак.

— Значит, всё работает, осталось только попрактиковаться, и здесь нам помогут упражнения, которые выполняют больные, проходящие реабилитацию после инсульта.

— А теперь закрепляем пыльник, дополнительная защита места соединения не помешает, и переходим к оставшимся конечностям.

* * *

В мои планы по дальнейшему участию в реабилитационном процессе Кляйнера традиционно вмешались внешние факторы. Я уже подготовила оборудование для отслеживания изменений мозговой активности, вызванных активным использованием протеза, когда очередная проверка данных, собранных следящими модулями в токийском геофронте, принесла очень интересные результаты. Согласно полученной информации, доктор Акаги начала подготовку к реактивации нулевого юнита. Тестовые прогоны выполнялись уже неоднократно, однако, полноценная синхронизация будет проводиться впервые.

За этим процессом хотелось бы понаблюдать лично. Поэтому я перекроила расписание и отдала приказ на погрузку транспортного самолёта, в этот раз будет отправлено оборудование для военных и первая часть конвейерной линии для производства и ремонта дронов.

— Тарья, что за спешка? — спросил меня Миллер, связавшись через коммуникатор, буквально через пол часа после внесения изменений в график работ.

— Простите?

— Мне тут доложили, что ты сорвала сроки отправки грузов да ещё и вне очереди забрала с рейса грузовой самолёт. Не хочешь объясниться? Газовщики уже успели мозг проесть из-за срыва сроков, а ведь прошло всего ничего. — Судя по голосу, Миллер был явно раздражён.

— Есть сведения о том, что скоро будет попытка запуска нулевого юнита.

— И это стоит того, чтобы поднять пол базы на уши?

— Положим, единственные пострадавшие — только ваши 'газовщики', для базы все изменения прошли в штатном режиме.

— Тарья, ты настолько хочешь лично понаблюдать за экспериментом Акаги? Как там говаривал Станиславский — не верю!

— Зря, у меня есть статистика по воздействию АТ-поля на сенсоры только от нашего юнита, дополнительные данные никогда не помешают. Однако, есть ещё один фактор...

— И?!

— Согласно свиткам, с вероятностью семьдесят процентов могут произойти события, предшествующие атаке 'ангелов'.

— Ты хочешь сказать?..

— Именно в случае, если события совпадут с данными из свитков с точностью восемьдесят-девяносто процентов, в следующие девять месяцев последует атака. Согласитесь, подобное развитие событий заставляет начать действовать.

— Тарья, а мне почему не доложила?!

— Мы не знаем реальную точность предсказаний свитков, да и раскрывать перед ООН наши источники было бы опрометчиво.

— Девочка, не зли меня, мы должны начать подготовку уже сейчас! Пока я раскручу наш бюрократический аппарат, пройдут месяцы!

— А вот теперь уже вы заставляете усомниться в своей адекватности, — парировала я. — Люди ничего не смогут противопоставить ангелу, только Евангелион действенное средство противодействия. В нашем случае работы идут максимально быстро, и даже увеличение финансирования процесс не ускорит.

— Короче, о таких вещах я должен узнавать сразу, поняла?

— Как скажете.

— В ближайшее время жду конкретного ответа, будет ли нападение и когда оно произойдёт, — сказал Миллер и прервал связь.

* * *

Перелёт в Токио-3 прошёл в штатном режиме, если не считать морскую болезнь у нескольких техников. Всё же транспортный самолёт комфортом пассажирского лайнера не обладает. В этот рейс со мной отправилась вся бригада Макарыча, люди будут нужны для монтажа оборудования на базе наших миротворцев. Да и в любом случае уже пришло время плановой переброски персонала в токийский геофронт.

Кстати, о Макарыче. Я не зря выделила его среди всех остальных бригадиров. Мужчина показал себя не только как эффективный руководитель, но и проявил недюжинные лидерские качества. От него же исходило предложение добавить соревновательный элемент при обучении техников управлением личным экзоскелетом. Сам он полностью освоился со всей рабочей экипировкой, в отличие от большинства других руководителей, лично принимал участие в работах на самых ответственных участках. Если у Макарыча было время, он приходил на первые занятия для новых сотрудников. У меня в памяти хранится запись, на которой он в качестве демонстрации того, что оснащение техников нисколько не стесняет движения, а даже, наоборот, помогает с координацией, ходил на руках и жонглировал обрезками двутавровых балок.

После того как Макарыч получил новую версию протезов из той же серии, что и произведённые для Кляйнера, и общее оздоровление организма с помощью медицинских нанитов, он даже отказался от своих планов по выходу на пенсию. У мужчины начинали проявляться первые признаки остеоартроза вместе с характерным болевым синдромом, что в конечном итоге вызвало бы существенное уменьшение подвижности суставов. Вылечить первопричину заболевания с помощью нанитов невозможно, однако, они способны защищать от разрушения хрящи и суставные сумки и даже со временем восстанавливать их. Боль и незначительные воспаления суставной ткани были полностью сняты в первые же сутки работы нанитов, а уже на третий день он вернулся к выполнению служебных обязанностей.

Макарычу и отобранным им техникам и инженерам предстоит монтаж нашего оборудования связи на базе миротворцев. Ведь для того чтобы вовремя завершить все основные объекты, нужны мои дроны — люди физически не успеют справиться с работой в настолько сжатые сроки, которые вдобавок придётся сокращать ещё сильнее ввиду высокой вероятности нападения Ангела. Для эффективной же работы дронов нужны надёжные широкополосные каналы связи, желательно многократно дублированные.

К сожалению, рельеф местности и взаимное расположение базы и геофронта осложняет задачу. Цепь возвышенностей высотой местами до километра отделяет побережье от долины, где расположились военные базы. Склоны, обращённые к морю, большей частью уже заняты оборонительными системами геофронта и целым комплексом датчиков. Так что оптику можно прокладывать строго в определённых местах или тянуть её вдоль подножия хребта на довольно большое расстояние. Для начала планируется проложить линии по существующим кабельным коллекторам, а в качестве резервного канала использовать радиорелейные вышки.

* * *

В аэропорту нас встретили люди Азарова, после подтверждения всех наших договорённостей, он взял на себя обязанности по охране. Так что техники отправились на базу с полноценным военным конвоем, который и повезёт груз, доставленный вместе с нами, а для меня генерал выделил один из своих бронеавтомобилей плюс ещё одну машину сопровождения. Два водителя, два телохранителя с личным оружием и три бойца спецназа в полной выкладке — генерал средств явно не пожалел. Как пошутил начальник охраны, по совместительству один из телохранителей, возможную атаку террористов отобьём, да и сами можем боевую задачу выполнить. Он же проинформировал о том, что для срочных выездов машина и телохранители будут постоянно дежурить в геофронте, но лучше всего заранее договариваться о поездке, чтобы успел прибыть второй транспорт с силовой поддержкой.

По дороге, сравнивая изображения, полученные в прошлых поездках, вычислила ещё несколько площадок для размещения самоходной артиллерии — на одном из склонов закончили размещение установок залпового огня. Конечно, надо будет проанализировать ещё и спутниковые снимки, но, похоже, что работы ведутся согласно графику. Да и строится именно то, что запланировано, если верить данным из открытой документации. А судя по тем документам, что удалось получить из закрытой сети геофронта, не менее масштабные работы ведутся под землёй. Икари всё же держит своих подчинённых в ежовых рукавицах, я ожидала больших объёмов нарушений и банального 'распила' бюджета, что неизменно бы приводило к срыву сроков сдачи объектов в эксплуатацию, но нет, работы ведутся стабильно и по плану.

По прибытии на место оказалось, что Азаров также договорился со вторым отделом НЕРВ — для моего транспорта на минус первом уровне КПП на спуске в геофронт выделено парковочное место и отдельное помещение с санузлом для размещения охраны и водителя.

Спустившись вниз, перед тем как продолжить движение на нижние уровни, решила заглянуть в кабинет Мисато. В локальной системе документооборота от неё мне пришло два малоосмысленных письма, потом ещё одно с извинениями за сумбурное изложение мыслей и просьбой зайти к ней в кабинет.

Судя по тем данным, что я получала из внутренней сети, Мисато должна находиться в геофронте, и сейчас, стоя перед дверью в её кабинет, я фиксировала нахождение двух человек в помещении, но на панели автоматической двери горел сигнал 'не беспокоить'. Прежде чем я успела отправить сообщение Мисато, дверь открылась, выпуская из помещения молодую девушку в форме оперативного отдела с лейтенантскими нашивками.

— Завтра можешь придти после обеда, — раздался вдогонку девушке, голос Кацураги. — Тарья, только не говори, что ты пришла добавить мне работы, — простонала Мисато, заметив меня в дверях.

— Добрый вечер, ничего не обещаю, ты сама хотела о чём-то поговорить, — развела руками я, заходя в кабинет.

— Нет, я брошу эту работу, — девушка демонстративно ударилась лбом об стол. — Вам хорошо, на совещании посовещались и давай приказы рассылать, а мы тут уже две недели в состоянии 'аврал перманентный', особенно последние два дня.

— Секретарша так плохо справляется со своей работой?

— Да нормальная девочка, шустрая. Кандидатка в секретариат Фуюцки, но он пока ко мне её назначил попрактиковаться. Да только после совещания работы было выше крыши, а к половине документов у неё допуска по секретности нет. Ты извини за те письма, меня тут активно отвлекали, а потом работы привалило.

И это было заметно, кабинет Кацураги дополнился ещё одни рабочим местом, но и стол секретарши и стол самой хозяйки кабинета, как и все остальные ровные горизонтальные поверхности и пол, были завалены папками с бумагами, местами в несколько слоёв.

— Это заметно. Кстати, не боитесь потерять важное среди этих завалов? — спросила я капитана, останавливаясь перед её столом на единственном свободном пятачке.

— Не, тут все учтено и разложено по своим кучкам. Завтра будем курьеров рассылать, пускай и другие пахать начинают.

— Ну, тогда я, наверное, пойду, не буду отвлекать.

— Да я уже тоже уходить собиралась и вопрос-то был прост как мычание... Наверное... — девушка встряхнула головой и предложила. — Не прогуляешься со мной до ближайшего автомата с едой?

— А почему бы и нет, ближайшие как раз возле нужных мне лифтов.

— Вот и замечательно, — Мисато подорвалась со своего места, подхватила ключ-карту со стола и куртку с вешалки, до которой с трудом добралась по лабиринту из лежащих на полу бумаг.

— В общем, как я изначально и предполагала, командующий моё предложение по модернизации юнитов по твоей технологии отклонил, — капитан смогла сосредоточиться и перестать жаловаться на жизнь только после того, как выпила полбанки какого-то кофейного напитка.

— И я даже могу его понять, всё же большая часть технологий засекречена, и соответствующее оборудование производится только нами.

— Это понятно, но ведь в будущем всё может измениться... Я не верю, что мы так и оставим евы привязанными к питающим кабелям, если есть более удобное решение. Точнее, оно даже есть, дизель-генераторы в ранцевом исполнении, но их только-только утвердили и неизвестно когда нам поставят. Да и дают они всего полчаса автономной работы.

— Сложный вопрос на самом деле, — ответила я. — Тут всё зависит не только от Икари, но и от того выделит ли ООН деньги на модернизацию, а если выделит, то потребует от меня полные данные по проектам, которые я обнародовать не могу.

— Как же хорошо было в армии, — Мисато горестно вздохнула, приложив вторую купленную банку напитка ко лбу. — Но если отбросить частности, вот завтра тебе дадут добро на модернизацию, сколько она времени займёт?

— Зависит от ситуации и количества модернизируемых юнитов. У меня есть готовые решения по размещению наших реакторов в корпусе внешнего дизельного модуля, а так, как запасные реакторные блоки есть в наличии, то три-четыре юнита я смогу оснастить внешним питанием в течение двух-трёх суток.

— Но тогда мы останемся без оперативного резерва... Ладно, я поняла — принципиальная возможность есть и это главное, с остальным — упрёмся, разберёмся. Не буду тогда больше тебя отвлекать, да и мне давно пора быть дома на родном диванчике, — подытожила она, одновременно вызывая лифт.

— Главное — соблюдай скоростной режим, а то боюсь, ждать будет не родной диванчик, а больничная койка, — из всех встреченных мною водителей, у капитана оказался самый агрессивный стиль вождения.

— Не дождётесь! Я со своей малышкой в любом состоянии управлюсь! — сказала она, втискиваясь в уже заполненную кабину лифта. — Пока-пока.

Мой же путь к нашим уровням занял больше времени, в конце рабочего дня лифты были полностью загружены работниками, направляющимися на выход из геофронта.

Спустившись на выделенные для нашего отделения уровни, прошлась по всем помещениям. Сенсоры — это, конечно, хорошо, но если есть возможность лично осмотреть подконтрольные объекты, то лучше ею не пренебрегать. Заодно убедилась в отсутствии посторонних подключений к нашим сетям.

На данный момент полностью готовы линии по ремонту модулей юнита и его вооружения, а также линия по модульной сборке и ремонту дронов. Со следующим транспортом будут доставлены: универсальная производственная линия и биологический модуль для синтеза веществ, необходимых для поддержания жизнедеятельности биологических компонентов юнита. Далее, будет установлен реакторный модуль, который обеспечит нам полную энергонезависимость от систем питания геофронта. В последнюю очередь будет смонтировано оборудование для синтеза кристаллов. В идеальном случае в ближайшие полгода здесь развернётся полноценное производство, которое позволит создавать евангелионы чуть ли не конвейерным методом, подвозились бы исходные материалы.

Единственная проблема — биологическая часть. К сожалению, сейчас информации о её происхождении у меня не было, как не было её и у Миллера. Эта информация была полностью засекречена и, судя по всему, доступ к ней имелся только у ограниченного числа сотрудников токийского НЕРВ. Миллер предполагал, что только верховные чины в ООН и главы некоторых правительств имели соответствующий доступ. Даже в документах Акаги всё связанное с выращиванием биологической компоненты было лишь в виде ссылок на закрытые банки данных, хранящиеся в МАГИ. Сейчас возможность доступа к этой информации не критична, но если потребуется построить новый юнит с нуля, единственным доступным решением будет попытаться клонировать ткани ноль-третьего юнита.

Подобные прогулки по безлюдным залам, наполненным работающей техникой, у меня получались нечасто и всегда выводили на передний план сознания то, что мастер назвал бы онтологическими вопросами. Почему я делаю то, что делаю? Ведь почти со стопроцентной вероятностью, как только исчезнет угроза вторжения извне и Миллер потеряет своё влияние в НЕРВ, меня попытаются или каким-либо образом подчинить, или, вообще, уничтожить. Логика и прошлый опыт подсказывают, что крайне малый процент руководящих лиц попытаются договориться, большая часть будет решать вопрос силовыми методами лично либо же опосредованно. Отказаться от текущих задач, тайно выделить ресурсы на постройку бункера длительного проживания? Однако свитки говорят о возможной катастрофе, но не конкретизируют, что произойдёт в случае прорыва ангела в токийский геофронт. Уцелеет ли биосфера, и не будет ли это решение лишь растягиванием агонии последних представителей человечества?..

Вопросы, очень много вопросов, ответов на которые у меня нет, как нет и более-менее достоверных методов их поиска. Тогда, в самом начале моего пути, разговор с Миллером дал один из самых важных стимулов для моего развития, но в дальнейшем именно общение с людьми позволяло мне развиваться, причём делать это максимально быстро. Именно процесс решения 'безумных', как решили бы многие инженеры, задач давал стимул к расширению возможностей нейронной сети и наращиванию базы знаний. Смогу ли удержать те же темпы развития, оставшись один на один со вселенной?.. Смогу ли удержаться от деградации или вырождения к полностью цифровому 'сознанию'?.. Ведь нечёткая логика, творческий порыв, как сказал бы мастер, часто помогали мне решить самые сложные задачи, решение которых только аналитическими методами могло занять в разы большее время.

Вопросы... Сотни вопросов, однозначные ответы на которые я не могу получить... И единственный выход, который я вижу в данной ситуации — действовать. Действовать на опережение, предугадывать развитие ситуации, везде где можно брать контроль в свои руки. Больше поле деятельности — больше вариантов развития событий, что порождает большие возможности по контролю.

Стоит завязывать с подобного рода рефлексией, уже сколько раз я возвращалась к обдумыванию своего положения и столько же раз приходила к одним и тем же выводам.

Пройдя вереницу ещё незадействованных пустых помещений до конца, поднялась на уровень выше к помещениям, выделенным для сотрудников. Здесь я расположила и свой кабинет. Стоит 'поспать' и разгрузить нейронную сеть — в ближайшее время мне могут потребоваться все доступные ресурсы. Прежде чем заняться оптимизацией, отправила запрос для доктора Акаги на резервирование транспортных коммуникаций в ангарах евангелионов для доставки оборудования.

* * *

С началом рабочего дня я завершила 'сон', формально оптимизацию можно было ещё продолжать, но дальше прирост свободных ресурсов будет составлять буквально миллионные доли процента.

Где-то через полчаса я получила вполне ожидаемый ответ от Акаги, мне отказали, но уже традиционно предложили пообщаться лично. Правда, не сказали, где именно она сейчас находится. По-моему, из-за таких мелочей, которые лавинообразно накапливаются, и возникают основные проблемы у людей. Пришлось проверить журналы занятости лабораторий, да и встроенный в планшет доктора маячок помог определить её точное местонахождение — одна из биолабораторий с медицинскими сканерами, размещённое на уровне ангаров юнитов.

— Коллеги, доброе утро, — поприветствовала я находившихся в лаборатории.

Кроме самой Акаги, возившейся с терминалом медицинского сканера, в комнате на кушетке сканера лежала Аянами. Стоявшая рядом Ибуки, размещала на теле девочки датчики. За одним из дальних столов расположились двое операторов МАГИ. Согласно сведениям из открытой базы сотрудников НЕРВ, мужчина с не по уставу длинными тёмными волосами, зализанными назад, носивший очки в массивной оправе — старший лейтенант Макото Хьюга. По штатному расписанию отвечает за общий контроль евангелиона в боевой обстановке, также контролирует состояние цифровых систем юнита.

Второй оператор — старший лейтенант Аоба Шигеру, тоже носитель длинных тёмных волос — администратор отдела связи и анализа информации НЕРВ в боевой обстановке. Контролирует работу МАГИ и системы связи геофронта.

— А, Тарья... Сейчас, я тут кое-что закончу, — не поднимая головы от монитора, отреагировала на моё появление Акаги.

Реакция других людей на моё приветствие была более эмоциональная, операторы даже помахали руками. Правда, после того как я разместилась на одном из стульев возле Рицко, и, по мнению мужчин, они выпали из моего поля зрения, заметила, как Макото передал Шигеру купюру, судя по оттенку, номиналом в пятьдесят гео. Параллельно я зафиксировала их диалог: говорили они достаточно тихо, плюс шум работающего оборудования, но отфильтровать помехи и вычленить голоса из окружающего фона — задача из разряда тривиальных.

-Я же говорил, она придёт ещё до обеда,— сказал Шигеру, наклонившись над клавиатурой и не смотря в сторону собеседника. -Это тебе не Кацураги.

-Но она же у нас совсем немного работает,— так же делая вид, что очень занят, ответил Макото.

-Чтобы ходячий аналог МАГИ да заблудился? Признай своё поражение и больше не спорь по таким вопросам со специалистом по работе с информацией.

— Уф, вроде, всё в порядке... Майя, всё готово? — спросила Акаги, закончив печатать на терминале.

— Ещё пять, максимум десять, минут, нужно подождать окончания калибровки сканера, — отозвалась помощница Рицко.

— Значит, есть время поговорить, — дотянувшись до пачки сигарет, лежавших на краю стола, Акаги прикурила и, глубоко затянувшись, продолжила. — Тарья, что у тебя за срочные дела в ангарах? Я всё понимаю, но может перенесёшь? А то у нас тут важный эксперимент по синхронизации намечается.

— Ну, дело у меня не то чтобы срочное, просто, по графику уже надо начинать готовить ангар для ноль-третьего. Там и подготовки-то: адаптировать сам ангар под параметры нашей евы, да разместить сенсоры и оптику протянуть от них.

— С адаптацией всё понятно, а какие сенсоры, ведь в ангарах уже есть весь необходимый набор?.. — доктор вопросительно посмотрела на меня.

— 'Наши сенсоры', а точнее мои... Вывозить юнит для полного сканирования в отдельное помещение просто неудобно, да и, откровенно говоря, у вашего большого 'томографа' недостаточно высокое разрешение, поэтому мы решили, что проще доработать ангар и разместить в нём наш сканер. Вместе с ним поставим и матричный сканер АТ-поля, площадь стен ангара как раз позволяет установить достаточно большие приборные секции.

— Хм, — Рицко снова сделала глубокую затяжку, — положим, я знаю габариты ноль-третьего и размеры помещения... Там же места практически нет, большие сверхпроводящие магниты не поставить, но и с охлаждением тогда проблем не будет... И какое же у вашего чудо томографа разрешение, если не секрет?

— Кубический миллиметр для органических тканей и ноль девяносто восемь кубических дециметра для металла.

— Однако... — Акаги мой ответ явно ошарашил.

— Но это же невозможно! — воскликнула Майя. — Разрешающая способность напрямую зависит от размеров соленоидов, точнее, от напряжённости поля.

— При классическом подходе к проблеме так и есть, но я, скажем так, применяю нестандартные решения.

— Я так понимаю, мы эту технологию получить не сможем? — спросила Акаги.

— Увы, разработка изначально финансировалась нашими военными, так что сама технология всё ещё засекречена. Однако ничего не мешает вам заказать у нас готовый сканер.

— Смотри, ты сама предложила, — усмехнулась Рицко, затушив окурок в остатках кофе. — А деньги я из Гендо выбью. Наш работающий томограф потребляет, как три активированных евангелиона, думаю, под таким соусом оптимизацию нам позволят провести.

— В любом случае окончательное решение принимать будет Миллер, но думаю, он не откажется немного распотрошить казну ООН.

— Так, а детекторы АТ-поля это те самые, спецификацию на которую ваше отделение публиковало где-то с год назад?

— Именно.

— Н-да, но как ты с ними работаешь, расскажешь? Или опять всё засекречено? — укоризненно посмотрев на меня, спросила доктор.

— А что за проблемы-то, — спросил Шигеру, подойдя к нам поближе, чтобы не перекрикивать шум от оборудования. — Система в чем-то подобна нашим дальним сканерам. Да, данных много, но МАГИ с лёгкостью переварит такой поток.

— Я тоже поначалу обрадовалась, — кивнула Акаги. — Но потом вчиталась повнимательней в спецификации. В открытой документации приведены расчётные значения только для одной матрицы сенсоров и только для первичной обработки, а вот для объёмного моделирования с учётом всего массива сенсоров вычислительная нагрузка растёт экспоненциально. МАГИ, конечно, мощная система, но заточенная под аналитику, как числодробилка она уступает многим суперкомпьютерам. Тут же нужна именно обработка потока данных в реальном времени. Положим, с применением эвристик для сокращения расчётов МАГИ справится без проблем, но вот применять их для работы в реальном времени уже не сможет.

— Я бы на вашем месте занялась её апгрейдом. Технологии всё же почти двадцатилетней давности.

— Вот ещё! Наша малышка, несмотря на возраст, ещё лет на тридцать опережает аналитические модули/машины из других филиалов, — возмутилась Рицко. — И вообще, Тарья колись, как сама справилась с проблемой? Неужели покупаете мощности у китайцев?

— Для меня в данном случае таких проблем не стояло. Просто это единственный сканер, использовать который дистанционно я не могу, приходится напрямую подключаться к сети.

Несколько секунд Акаги непонимающе смотрела на меня, а потом изобразила жест, который наши программисты называли 'лицо-рука'.

— Ксо, инерция мышления — страшная сила. Мальчики, вам незачёт и тебе Майя тоже, и мне, — улыбнулась Рицко. — Упускать такие вещи в нашем деле нельзя.

— Простите доктор Акаги, а что мы упустили из виду? — осторожно спросила помощница доктора.

— Все читали спецификацию по российской МАГИ?

— Было бы что читать, — фыркнул Шигеру, — там больше текста про засекречено, чем реальных данных.

— А теперь я вам по секрету скажу, что МАГИ русских сейчас сидит тут перед нами и ехидно так улыбается, — усмехнулась Рицко.

— Твою ж, — чертыхнулся Макото, — то есть всё то, что в новостях показывали — это не пиар? Русские действительно сделали настоящий ИИ?!

— Я даже больше скажу, над моим созданием работал всего один человек...

— Н-да, — Макото похлопал Шигеру по плечу, — обломался ты с лаврами создателя первого ИИ.

— Может вернёмся к делу? А то боюсь, Рей уже уснула, пока мы тут болтаем, — предложила я.

— К делу, так делу... Так, Майя, начинайте сканирование. Вы двое, тоже нефиг прохлаждаться, помогите коллеге. Тарья, не прогуляешься со мной? Тут недалеко.

— Почему бы и нет.

— В общем, у нас сейчас довольно большая проблема непонятного мне генезиса, — начала Акаги, пока мы спускались к ангарам. — По всем выкладкам Аянами идеальный пилот, причём так же идеально подходящий для управления прототипом.

— И в чём проблема?

— У нас не получилось синхронизировать пилота и евангелион. В лучшем случае устанавливается двадцатипроцентный уровень синхронизации, чего для полноценного управления юнитом явно недостаточно.

— Мы тоже сталкивались с такой проблемой. Помогло помещение пилота в 'экстремальную' ситуацию.

— Э...

— Мы без предупреждения, имитируя сбой в оружейных системах, обстреляли юнит холостыми снарядами.

— Радикальный метод... — покачала головой Рицко. — Для нас, увы, неприменим: Аянами, скажем так, необычный ребёнок. У неё, к сожалению, достаточно нестабильная психика, и в стрессовой обстановке синхронизация вообще не происходит.

— Странный выбор пилота, как вы планируете в таком случае выполнять боевые задачи?

— Мы и не планировали использовать Аянами, как боевого пилота, да и сам нулевой скорее тестовый прототип, на котором мы отрабатываем новые технологии.

— Значит, пилот для ноль-первого юнита уже найден?

— Пока нет, но Мардук обещает найти подходящего пилота в ближайшее время.

— Стоит их поторопить, а то основной объект до сих пор не перекрыт от возможной угрозы, когда на второстепенных базах уже есть рабочие юниты и их пилоты.

— Тут нашей вины нет, — Акаги пожала плечами, — французы и китайцы только-только начали собирать своих ев. Немецкий юнит уже готов, но они не спешат передавать его нам. По суше еву не перевезти, транспортный экраноплан, который ваши, кстати, строят, ещё не готов, а перевозить такой тяжёлый груз по морю — не самое умное, что можно придумать. Да и вы ведь тоже не спешите перевозить свой юнит.

— Этому есть объективные причины, теракт сильно повредил наш геофронт, извлечение юнита пока не представляется возможным, но мы работаем над скорейшим решением проблемы.

— Никогда ничего не идёт по плану, — вздохнула Рицко, останавливаясь перед массивной дверью.

— Резервный командный пункт? — прочитала я вслух надпись на двери.

— Да, заодно и тестовый полигон.

Рицко провела пропуском перед панелью управления, затем набрала довольно длинный числовой код.

— Наши безопасники — параноики, — сказала Рицко, проходя через открывшуюся дверь.

Комната по своей компоновке повторяла основной командный пункт. Тот же набор терминалов, только вместо главного монитора в стене было соответствующего размера окно, перекрытое бронестеклом, за которым виднелся ангар, заполненный охлаждающей жидкостью, над поверхностью которой сейчас возвышалась голова прототипа. Видимая часть юнита, покрытая стандартной бронёй на основе диполимерного титана и выкрашенная в чёрно-жёлтые цвета, была повёрнута к стеклу единственным глазом, прикрытым оптической системой.

В комнате за пультами сейчас сидело трое дежурных техников, один из них при появлении Рицко отчитался о том, что за время дежурства никаких происшествий не было, а вывод юнита из состояния стазиса проходит в штатном режиме.

— Тарья, знакомься, 'Юнит-00' — тестовый прототип и моя основная головная боль на сегодняшний день, — сказала Рицко, когда мы подошли к перилам перед смотровым окном.

— Ну, как минимум, одну проблему я уже вижу. Как получаете бинокулярную картинку для пилота?

— Этот вопрос был сложным, но решаемым. Там комплексная система линз и сдвоенная сетчатка, плюс цифровая постобработка изображения. Пилот легко приспособился к 'аномалиям' восприятия. Да и остальные технические проблемы, вызванные нарушениями при развитии биологической части, мы уже решили. Сейчас наша задача синхронизировать пилота и юнит.

— Хотите попросить помощи у меня?

— Именно. Видишь ли, Тарья, при срыве синхронизации практически всегда мы теряем телеметрию, в итоге можем только фиксировать, что процесс прервался, но не можем установить точную причину... Сейчас, когда ты рассказала о своих сканерах, я подумала...

— Запустить синхронизацию с параллельным сканированием?

— У меня не осталось вариантов, контрольный комитет требует результат от командующего, а он чуть ли не раз в неделю морально уничтожает научный отдел на собраниях, — печально вздохнула Рицко.

— Думаю, мы сможем помочь друг другу, но...

— Сама говорила — не будем тратить время, чего ты хочешь за помощь с нулевым юнитом?

— Информации, чего ещё может хотеть скромный ИИ? — ответила я, улыбнувшись.

— Скромный как же... Я не смогу дать доступ к определённым базам, Икари и контрольный комитет ограничили доступ даже к некоторым моим же разработкам.

— Я не удивлена. Но данные о строении нулевого и его особенностях я смогу получить?

— Хм... — задумалась Акаги, — если подумать... Да, сможешь.

— Вот и замечательно, вкупе с результатами сканирования я получу необходимую статистику. В отличие от вашего филиала, у меня на руках только один юнит.

— Миллер даст разрешение?

— В данном вопросе он полностью доверяет мне, а я разрешение дам. Тут, скорее, вопрос к Икари.

— Командующего я уломаю, вот прямо сейчас этим и займусь.

— Тогда сразу проси допуск для меня в вашу внутреннюю сеть, нам с вашей МАГИ придётся обмениваться довольно большим потоком данных.

— Сделаем, — кивнула Рицко.

— И освобождайте ангар, — я кивнула в сторону прототипа, — как только Икари даст добро, сразу начнём монтаж, если проблем с допусками не будет, смонтирую всё за пару дней.

* * *

Я была удивлена тем, что Гендо предложение доктора Акаги одобрил, причём практически сразу. Да и доступ во внутреннюю сеть геофронта тоже был получен. Второй отдел, может, и хотел бы отказать, но других линий связи с МАГИ просто не существовало. На скорость принятия решений предположительно повлияла работа Акаги и давление со стороны контрольного комитета ООН. Рицко убедила командующего, что моя помощь даст результаты в максимально сжатые сроки. Миллер, получивший от меня сообщение, также одобрил моё решение, но его сейчас больше волновала возможная атака ангела. Во всяком случае, ответ от него я получила с передатчика на военной базе под Владивостоком. Параллельно в Российских СМИ была информация об учебной боевой тревоге, объявленной в войсках дальневосточного округа.

В общем и целом, уже через два часа из ангара спустили охлаждающую жидкость, нулевой юнит перенесли в соседнее помещение и я приступила к монтажу наших систем. В процессе выяснили один неприятный факт — прямых проходов из резервного командного центра в помещения ангаров просто не было спроектировано. Пока объект строился и вводился в эксплуатацию, проблемы были незаметны, а вот по окончании работ все технические проходы оказались перекрыты. Так что Рицко с подчинёнными пришлось изрядно побегать туда-сюда, пока шёл монтаж и отладка.

В самом командном пункте я разместила для себя ложемент, играющий роль концентратора, отсюда я напрямую получала доступ как к оптоволоконной линии, идущей от сенсоров, так и к МАГИ. Монтировать пришлось прямо на глазах работающих техников и операторов, а подчинённые Акаги любопытства сдержать не смогли, но были быстро разочарованы. Да, посмотреть начинку монтируемого мною оборудования они смогли, однако, здесь не использовались стандартные промышленные компоненты, а маркировка микросхем была выполнена только в виде штрих-кодов.

— Ну, как у нас дела? — спросила взмыленная Рицко, буквально, упав на свободное кресло, стоявшее неподалёку от ложемента, сборку которого я сейчас заканчивала. Дронов после переноски всех крупногабаритных частей пришлось из комнаты убрать, несмотря на размеры помещения тут не так много свободного места, а сборку компонентов я могла провести и вручную.

— Сенсорный массив установлен, как и 'томограф', сейчас идёт предварительная калибровка. С МАГИ связь есть, тестовые пакеты данных от сканеров приходят без задержек, по контрольным таблицам также верные ответы. Да и точку подключения для себя только что закончила, — ответила я Акаги, одновременно подключая последние разъёмы и закрывая защитную панель. — И сейчас я будут её тестировать.

— Привет труженикам научного фронта! — раздался от входа звонкий голос Мисато, заставивший Рицко болезненно поморщиться. За последние дни она спала не больше четырёх часов и сейчас бодрость поддерживала только за счёт стимуляторов. Мои намёки на то, что уставший учёный — плохой учёный, были проигнорированы.

— Майя, давно не виделись. Аоба, Шигеру — отлипните от мониторов, вы со своими синяками под глазами скоро станете своими среди зомби, — продолжила Кацураги, двигаясь в нашем направлении. — Рицко, про синяки к тебе тоже относится, — закончила она, усевшись возле Акаги на краю одной из консолей. — Берите пример с Тарьи, она всегда свежа и весела. Привет, кстати, — махнула мне рукой капитан. — Рицко, слышала, что сотворили китайские вояки?..

Пока Мисато изливала на Рицко поток свежих сплетен, который я фиксировала в фоновом режиме, мало ли какая интересная информация проскользнёт, я подала питание на ложемент. Сняв лабораторный халат, который носила в рабочее время в геофронте, осталась в одной блузке, её пришлось немного модернизировать, сделав вырез между лопаток, где располагались основные разъёмы. Усевшись на ложемент, убедилась, что все три разъёма штатно подключились. Обычно один из них работал для входного потока данных, второй для выходного и один оставался в резерве. Сейчас по одному из них шёл поток данных от сенсоров, по второму осуществлялась связь с МАГИ, третий резервный тоже пришлось задействовать, на время эксперимента через него я буду поддерживать связь с остальными подконтрольными мне объектами. Лучше заранее перестраховаться, так как мощное АТ-поле может заблокировать радиоканал.

Прогнав тестовые данные по всем линиям связи, запустила процесс калибровки датчиков и одновременно встала с кресла и прошлась по помещению, надо было проверить, как работает система подачи кабелей.

— Брр, тебя это не пугает? — в тишине, установившейся в помещении, тихий голос Рицко услышали все. В последние минуты люди отвлеклись от своих дел и сосредоточили внимание на мне. — Пока общаешься с ней, человек-человеком, а вот в такие моменты меня до костей пробирает.

— Ой, да ладно! — махнула рукой Мисато. — Я Тарью и без одежды видела...

Закончить фразу Мисато не дала поперхнувшаяся кофе Рицко.

— Мисато, я знала, что ты довольно любвеобильна, — выдавила из себя Акаги, после того как прокашлялась, — но домогаться до ИИ, по-моему, ещё никто в человеческой истории не пытался.

— Доктор Акаги, ваше предположение, конечно, интересно, но, к сожалению, неверно, — улыбнувшись, ответила я, подойдя к подругам. — Мне пришлось снять одежду, чтобы не запачкать её случайно. В квартире капитана не нашлось фартука, а то, что она собиралась есть, годилось только как сырьё для производства химического оружия. Пришлось помочь Мисато сохранить здоровье и окружающую среду.

— И чем вам не нравится заварная лапша?.. — буркнула под нос Кацураги.

— Н-да, Мисато... Я по общаге помню, что у тебя с готовкой не ахти, но если даже робот, прости Тарья, готовит лучше тебя... Не завидую я твоему мужу, — сквозь смех сказала Акаги.

— Да ну вас! — Мисато показательно обиделась. — Позовите, как эксперимент начнётся.

— Кстати, насчёт эксперимента, — спросила Рицко, отсмеявшись, — что у нас по времени?

— Два часа на калибровку, одновременно я передам тестовый поток для МАГИ. Потом заводим в ангар юнит, сканируем в неактивном состоянии и можно начинать синхронизацию.

— Тогда после обеда и начнём, — решила Рицко.

* * *

— Командующий на посту! — объявил один из операторов, когда в центр управления вошли Икари и Козо.

— Капитан, доложите о готовности, — обратился Фуюцки к Мисато, когда командующий и его зам разместились на своих местах. Расположились они весьма характерно: Козо, проигнорировав кресло, встал за спиной у Икари, который креслом не пренебрёг и сейчас сидел, положив подбородок на скрещённые руки.

— Всем постам! Доложить о готовности! — скомандовала Кацураги. С таким громким голосом ей даже не потребовался микрофон, чтобы быть услышанной в любом месте помещения.

По помещению пронёсся гул отвечающих операторов. Так как по инструкции МАГИ сама отвечать не могла, а я всё-таки формально проходила по документам как МАГИ, ко мне приставили техника практиканта, которому я вручила планшет, на экран которого выводилась только одна надпись 'все системы в норме'.

— Все системы в норме, командный центр к проведению эксперимента готов, — доложила Кацураги, выслушав ответы операторов.

— Научный отдел, статус! — обратился Козо уже к Акаги.

— Научный отдел к проведению эксперимента готов, — подтвердила доктор.

— Пилот, статус! — зажав клавишу селектора, продолжил опрос заместитель командующего.

— Все системы работают штатно, самочувствие в норме, — раздался из динамиков совершенно безэмоциональный голос Аянами.

К моменту начала эксперимента она уже час как находилась в контактной капсуле. Среднестатистический человек выдал бы недовольство этим фактом хотя бы тоном голоса, но Рей оставалась невозможно спокойной для человека. Её держат на подавляющих волю препаратах или это влияние того комплекса веществ, что я зафиксировала в крови пилота при прошлом контакте?

— Начинайте синхронизацию, — скомандовал Фуюцки, выслушав отчёт Рей.

— Начать процесс синхронизации! Начать процесс сканирования! — скомандовала Мисато.

— Есть начать процесс синхронизации, — ответила Майя.

— Процесс сканирования начат, — послушно отчитался стажер, стоявший возле меня.

— Подать энергию на юнит!

— Есть!

— Убрать стопоры контактной капсулы!

— Есть, — отчитался один из техников, после того как на загривке юнита раскрылись бронеплиты, обнажая приёмное окно для контактной капсулы.

— Ввести контактную капсулу!

— Есть!

Механизм подачи капсулы, подчиняясь командам техников, ввёл стержень внутрь юнита, провернув его для фиксации на триста шестьдесят градусов по продольной оси.

— Капсула готова к первой фазе синхронизации. Начать проверку нервных соединений, — объявила Майя после того, как бронеплиты юнита закрылась, фиксируя капсулу с пилотом.

— Проверка соединений пройдена, отклонения в пределах ноль сорока двух процента.

Точность не стопроцентная, какие-то сбои в синхронизаторах?.. Надо будет уточнить у Акаги позже.

— Принято. Начинаем первую стадию синхронизации! — отдала команду Рицко.

— Капсула заполнена ЛСЛ.

— Телеметрия в норме.

— Состояние пилота — норма.

— Питание стабильно.

— Первая стадия синхронизации пройдена. Открыто сто сорок тысяч соединений, заблокировано сто двадцать не прошедших тестирование.

— Начать вторую стадию синхронизации.

— Есть начать вторую стадию. Синхронизация А10 и нервной системы пилота начата, — отчиталась Майя.

— Два процента синхронизировано. Состояние юнита в норме. Состояние пилота в норме.

Очередной цикл сканирования завершился, и я передала новый пакет данных для МАГИ.

— Результаты сканирования в норме. Фиксируется минимальное АТ-поле порядка одной сотой единицы.

— Пять процентов синхронизации пройдено.

И снова новый отчёт после цикла сканирования.

— Юнит в норме. Фиксируются аномалии АТ-поля в районе контактной капсулы, напряжённость поля полторы единицы.

Очень странная аномалия, я встала с ложемента, чтобы удобнее было наблюдать своими глазами за юнитом. Плюс ко всему, я снова начала ощущать помехи в работе кристалла, но подобный уровень помех возникал, когда я находилась возле юнита Нагисы вплотную к плёнке АТ-поля.

— Синхронизация пятнадцать процентов.

Очередной цикл сканирования.

— Внимание! Фиксируется аномальная мышечная активность! — я вмешалась в поток передачи сообщений и напрямую вывела информацию. — Фиксируется лавинообразный рост напряжённости АТ-поля!

И в этот момент Рей закричала. У меня в памяти хранится множество звуков, но это было что-то за гранью моего понимания. Вместе с криком АТ-поле скакнуло до двухсот единиц, уровень помех, характеризующий плотность квантового воздействия, вышел за границы когда либо испытанных мной. Работоспособности они по-прежнему не мешали, но были приблизительно на триста процентов сильнее, чем все когда либо фиксировавшиеся мною прежде.

— Внимание! Разрушение нервных соединений! Потеряна связь с контактной капсулой! Мы потеряли контроль над юнитом, — скороговоркой выпалила Майя, наблюдая, как евангелион начинает вырываться из фиксаторов.

— Наблюдаю структурные изменения в АТ-поле! Самопроизвольная активация миостимуляторов! — объявила я по громкой связи.

Неизвестное воздействие влияло на нервную систему юнита и приводило его в движение. Если бы я не знала о том, что ЦНС у евангелиона удалена, решила бы что это сознательные действия биологической части.

Дальнейшие объявления потеряли всякий смысл, в командном центре творился контролируемый хаос. Техники пытались вернуть контроль над юнитом, я же, задействуя все ресурсы сканера, записывала происходящее, подойдя вплотную к бронестеклу.

И вот сейчас, когда сетевые каналы забиты разнородными пакетами, идеальный момент для взлома. Второй отдел не может вручную следить за потоками данных, МАГИ занята обработкой телеметрии, техникам тоже не до контроля доступа. Взлом МАГИ из внутренней сети — задача элементарная, цифровая подпись Акаги и её пароль уже давно мною получены. Войдя в систему и получив доступ к базам данных, начала копирование информации. Так как связь шла через прямое соединение, отследить несанкционированный доступ можно только через удалённое подключение или проверив логи, но второй отдел сейчас прямого доступа к МАГИ не имеет, а прав Рицко вполне хватит на то, чтобы логи затереть. Суммарная вероятность, что моё вторжение обнаружат — меньше десяти процентов.

Тем временем юнит в ангаре полностью вырвался из креплений, постоял, покачиваясь, явно с трудом удерживая равновесие, а потом разогнавшись, насколько позволяли размеры ангара, ударился головой о бронестекло. Удар полуторакилотонного евангелиона, подкреплённый АТ-полем, пробил в пятнадцатисантиметровом бронестекле огромную брешь. Благо я успела отпрыгнуть от потока брызнувших во все стороны осколков и прикрыть пару техников в месте моего приземления. Отдав команду на отсоединение уже бесполезных дата-кабелей, удар АТ-поля уничтожил весь массив сенсоров, вернулась к пролому.

Нулевой юнит продолжал выдавать импульсы АТ-поля и в буквальном смысле бился головой о стены ангара. В какой-то момент прошла команда на отсоединение питающего кабеля. Всё. Ещё пять минут и можно будет заняться анализом произошедшего. На большее не хватит ресурсов встроенных блоков питания.

Однако техника в очередной раз преподнесла сюрприз. Не знаю кто настраивал протоколы безопасности, но текущее сочетание факторов вызвало запуск системы катапультирования контактной капсулы. Твердотопливные ракетные двигатели разгонят капсулу достаточно, чтобы она была полностью уничтожена при ударе о стену ангара. Вероятность, что пилот при этом выживет — меньше одного процента.

Бронеплиты раскрылись на спине юнита раскрылись и согласно протоколу перед стартом будет задержка в двадцать пять секунд. Рассчитав возможные траектории полёта капсулы, я вылезла через пролом в стекле и, используя максимально доступное мне усилие, перепрыгнула на юнит, подправив полёт с помощью собственного силового поля.

Пробив рукой внешнюю оболочку капсулы, зафиксировала себя на её поверхности. Теперь нужно дождаться начала выдвижения, когда будет доступна средняя часть цилиндра. Есть. Теперь быстро совершить ещё удар, чтобы дёрнуть за рычаг механического держателя, соединяющий ракетный и пилотский модуль. После чего надёжно закрепившись на пилотском модуле и максимально развернув своё защитное поле, дождалась запуска ускорителей.

Из-за изменений целостности конструкции контактная капсула была разорвана пополам в точке крепления двигателей и пилотажного модуля. Первый, благодаря наличию стабилизаторов, улетел вверх, где взорвался, ударившись о потолочные балки. Капсулу же отбросило в сторону от юнита, и через восемь десятых секунды мы упали в охлаждающую жидкость. Техники наконец-то сообразили как сдержать метания вышедшего из-под контроля евангелиона и начали заполнение ангара.

Наличие жидкости вкупе с небольшим ускорением, полученным капсулой, и работой моего защитного поля сделало удар не таким сильным, каким он мог быть. Капсула даже в таком виде обладает положительной плавучестью, и мой дополнительный вес не привёл к глубокому погружению, а волнение, вызванное все ещё двигающимся юнитом, отбросило нас в угол ангара, где я смогла уцепиться за стену, удержав капсулу возле стены.

Чем меньше оставалось времени работы внутренних батарей, тем менее активно двигался нулевой юнит. После того как он окончательно замер и мои сенсоры показали отсутствие АТ-поля, связалась с командным центром по радиоканалу — нужно было как можно быстрее сбросить жидкость из ангара, чтобы извлечь пилота из капсулы.

— Эй, Тарья! Ты там цела?! — прокричала сверху Мисато, высунувшись через пролом в бронестекле.

— Я в порядке! А вот что с пилотом — неизвестно, электроника капсулы выведена из строя. Ускорьте сброс жидкости!

— Сейчас всё будет! — ответила Кацураги.

И действительно, уровень очень быстро пошёл вниз. Судя по звукам, техники просто открыли все ворота в нижней части ангара и слили жидкость в помещения геофронта — затратно в плане восстановления, но зато максимально быстро.

Как только мы опустились на пол, я перевернула капсулу, чтобы получить доступ к люку. Металл повело, направляющие запорного механизма заклинило, люк пришлось вырывать, благо, конструкция это позволяла. Отстегнув уцелевшие ремни безопасности, достала пилота из капсулы и уложила на пол. Слишком сильный рывок при отделении разгонного блока вызвал обрыв двух из шести ремней, и только благодаря тому, что капсула была заполнена ЛСЛ, пилот остался жив, хоть и ударился головой о приборную панель.

Быстрая диагностика показала лёгкое сотрясение мозга, рассечённую бровь, перелом правой руки и перелом двух рёбер. Дыхание было стабильным, костюм пилота сработал штатно, заставив ЛСЛ покинуть лёгкие. Сердечный ритм в норме, внутренних кровотечений я тоже не зафиксировала, а значит немедленной угрозы жизни пилота нет.

Ещё через пару минут в помещение вбежала бригада медиков и Икари Гендо. Он именно бежал, с лица пропала бесстрастная маска, и я фиксировала характерные признаки сильнейшего волнения. Похоже, психопрофиль Икари мне придётся корректировать, демонстрируемое им поведение совершенно не вписывалось в текущий.

— Что с Рей?

— Несколько переломов и сотрясение мозга, больше ничего серьёзного, — ответила я Икари, отступив в сторону, чтобы не мешать медикам уложить Аянами на носилки.

Гендо постоял немного, наблюдая как уносят пилота из ангара, потом повернулся ко мне лицом, которое снова не выражало никаких эмоций.

— Благодарю, ваше вмешательство спасло жизнь пилоту Аянами.

— Не за что, это моя основная задача — обеспечивать боеспособность НЕРВ. Потеря одного из пилотов может существенно на ней сказаться.

— Официальное письмо будет направлено командующему Миллеру в ближайшие дни, но я бы хотел как можно быстрее получить ваш отчёт о произошедшем.

— Как только получу подтверждение от Миллера.

— Я свяжусь с ним сегодня, — бросил он, отвернувшись и направившись в сторону выхода.

— Ты уверена? — несмотря на поздний звонок, Миллер явно бодрствовал.

— Произошедшие события более чем на восемьдесят процентов соответствуют описанию из свитков, — подтвердила я.

— Значит, началось... Когда нам стоит ожидать вторжения?

— В ближайшее время. К сожалению, тех табличек, что у нас есть, недостаточно для указания точных временных рамок.

— Плохо. Получается, мы знаем, что ничего не знаем...

— Есть варианты по получению доступа к отсутствующим у нас частям свитков?

— Нет, мы не знаем, где находится большая их часть, а те, о которых известно — недоступны, если ты, конечно, не придумаешь как ограбить хранилища американских вояк или пару европейских магнатов.

— С вероятностью в тридцать процентов ожидать нападения можно в ближайшие полгода-год — это самый точный прогноз, что могу сделать я сейчас.

— Весёлая перспектива. Ладно, раз немедленного аврала нет — рассказывай, что у вас там произошло. По сети уже пришла информация о ЧП, но Икари данные, как всегда, засекретил. Гендо явно считает, что общие правила не касаются 'его' токийского отделения.

— Ну... Не нам бросаться такими обвинениями, — усмехнулась я. — Хотя о финансовой компенсации придётся задуматься.

— Давай сразу в подробностях...

С Дмитрием я связалась через несколько часов после происшествия, заодно сразу передала сумму 'ущерба'. Всё же никакое дополнительное финансирование не бывает лишним. Мы потеряли все приёмники сканирующего комплекса; как показала практика — даже сверхпрочный бетон не выдерживает фронт движущейся волны АТ-поля высокой плотности, не говоря уже о хрупких антеннах. Потеря, конечно, существенная, но как только развернём производственные линии, мы всё восстановим, однако, счёт выставлю как за разрушение всего сканирующего комплекса. Думаю, страховым компаниям, с которыми работает НЕРВ, придётся раскошелиться в этот раз.

Сам 'геофронт' происшествие воспринял как штатное — все службы отработали по инструкции и сейчас разбирали завалы в ангаре и меняли бронестекло в командном пункте, где в данный момент я и находилась. Икари сменил гнев на милость и запросил моей помощи в восстановлении ангара. Похоже, убедился, что несмотря на выучку и профессионализм персонала — мои дроны всё же на порядок эффективнее людей. Сейчас как раз вовсю шёл демонтаж старой рамы, инженеры приняли решение перекрыть оконный проём бронеплитами, а наблюдение вести через камеры. Менять их всё же проще, чем монтировать пакет из бронестекла.

— Народ, всем привет, — раздался от входа жизнерадостный голос Мисато. — Тарья, подрабатываешь надзирателем? — спросила она у меня, подойдя поближе.

— Скорее изучаю последствия воздействия АТ-поля. Надо будет доработать структуру железобетонных конструкций для улучшения их способности противостоять таким ударам. А ты чего такая довольная? — спросила я девушку. Кацураги явно находилась в хорошем настроении и всячески демонстрировала его окружающему миру, так что я сочла, что полностью неформальный стиль общения сейчас уместен.

— Мне выделили ещё двух секретарей! И теперь они, бедолаги, возятся с бумажками, а я ношусь везде с проверками и комиссиями. Вот пришла проверить, как тут работы идут, да ущерб оценить на глаз, а то наши товарищи любят 'ошибаться' в суммах.

— Почти совсем большим начальником стала, скоро обзаведёшься ещё помощниками и будешь уже их с проверками рассылать, а сама сидеть в кабинете и чаи гонять.

— Ну уж нет, я лучше тогда опять на службу вернусь, — усмехнулась Мисато. — Слушай, а это правда, что ваши сканеры столько стоили? Акаги, не глядя, подмахнула бумаги и опять погрузилась в работу, а сумма там вышла ого-го, наши снабженцы за головы схватились... Ты, кстати, её сломала.

— Прости кого?

— Ну, Рицко же. Она и раньше в себя уходила после экспериментов, а сейчас разбирается с тем, что МАГИ там насчитали и, вообще, на внешние раздражители не реагирует, — пояснила Мисато.

— Новые данные, вполне можно её понять. Не в курсе, уже есть какие-то результаты?

— Ты меня спрашиваешь? Я в этих ваших делах не разбираюсь, как Рицко формулами грузить стала, так я и сбежала.

— В любом случае происшествие слишком серьёзное и требует тщательного изучения. Если юнит так поведёт себя в бою, то последствия могут быть самыми печальными. Как там пилот?

— Рей-то? Всё ещё без сознания, но врачи говорят, скоро очнётся. Хотя недели на две ей точно пропишут постельный режим. Сотрясение мозга — не шутка, — девушка поморщилась, похоже, вспомнила свой опыт, — да и трещины в костях ничего хорошего не несут.

— В связи с этим происшествием я буду настоятельно рекомендовать перевести всех пилотов на контактные костюмы нашей разработки. Тебе скоро ещё бумажной работы придёт.

— О нет, ты не можешь со мной так поступить! — Мисато демонстративно схватилась руками за голову.

— То есть пилотов тебе совершенно не жалко?

— Если с такой точки зрения посмотреть... Блин, придётся самой над отчётами посидеть. Рей, конечно, та ещё бука, но девочку откровенно жалко.

— Тогда постарайся отразить в отчёте, что необходимость в дополнительной защите пилота крайне высока, — предложила я Мисато.

— А у тебя на всех пилотов-то защиты хватит?

— Хватит и ещё останется, мои модели универсальны и могут быть адаптированы под любого пилота.

— Кстати, я что хотела глянуть, — Мисато, похоже, дождалась, когда техники ненадолго освободили оконный проём, подбежала к нему и выглянула наружу. — Вот же ни фига себе! — воскликнула она. — Не, Тарья, я бы лучше ночью на парашюте в джунгли десантировалась, чем такие прыжки совершать...

— Начнём с того, что у тебя бы просто не получилось это проделать, возможности человеческого тела достаточно ограниченны. Однако, если хочешь, ты всегда можешь направить запрос на свою модернизацию. Думаю, ради такого сотрудника командующий Икари выделит финансирование.

— Чего?.. — Мисато озадаченно посмотрела на меня.

— Ну, я могу заменить тебе конечности на искусственные, усилить остальной скелет, снабдить прямой связью с МАГИ. Можно заменить глаза на более совершенные импланты или оптимизировать пищеварительную систему, — улыбнулась я, глядя на ошарашенно-озадаченную Кацураги. Всё же вызвать требуемую эмоцию у человека задача не такая уж и сложная.

— Серьёзно?.. Нет, я, конечно, люблю свою работу, но не настолько же! — воскликнула капитан.

— А зря! — раздался за моей спиной голос Козо. — Такие усовершенствования позволят вам, капитан, значительно повысить свою эффективность в работе на благо человечества.

Когда того требовалось, заместитель командующего перемещался почти бесшумно и не привлекая внимания, чем активно пользовался для проведения различных проверок.

— Нет-нет, ни в коем случае, я на такое не подписывалась! — воскликнула Мисато, опасливо покосившись на Козо.

— Если командование прикажет, никуда не денетесь, — парировал мужчина.

— Да я лучше застрелюсь! И вообще, дела-дела... Заместитель, Тарья, до встречи, — попрощалась Мисато и спешно покинула помещение.

— Фуюцки, добрый день, вы по делу или с очередной инспекцией? — спросила я.

— Разве инспекция не дело? — усмехнулся он.

— Согласно накопленной мною статистике большая часть инспекций сводится к отвлечению персонала от их прямых обязанностей.

— Ну не все же обладают твоими возможностями, а нам, простым смертным, приходится инспектировать и всё тщательно перепроверять, ведь если хочешь сделать хорошо — сделай это сам.

— У вас сегодня на удивление хорошее настроение на фоне этого разгрома, — я кивнула в сторону ангара.

— Скажем так, я выиграл спор и теперь могу скорректировать работу нашего подразделения согласно моему видению. Тарья, когда будет твой отчёт о произошедшем? — сменил тему и резко посерьёзнел Козо. — Доктор Акаги пока предоставила только предварительный отчёт, но уже сейчас хотелось бы понять всю картину.

— Текстовая версия вас устроит?

— Если ты не против, мы бы хотели всё же услышать твой отчёт. Как освободишься, поднимись в кабинет командующего.

— Хорошо. Как скажете.

— Тогда до встречи.

Закончив все текущие дела, требующие моего личного присутствия, направилась к офису Икари. Попытки найти логичные объяснения к довольно сильно изменившейся риторике Козо пока были тщетны: недостаточно информации. Единственное крупное событие — собственно, произошедшее ЧП. Однако согласно собранным мной сведениям, Икари многократно покидал геофронт. Официально — для участия в совещаниях или конференциях, однако в десяти случаях у меня не получилось установить точно, куда он направлялся.

Секретарь оказалась предупреждена, и меня сразу пропустили в кабинет. Внутри, как и в прошлый мой визит, находились Икари и его заместитель. На этот раз мужчины стояли возле панорамного окна, расположенного напротив входа за рабочим столом. Судя по их физиологическим показателям, моё появление прервало какое-то бурное обсуждение.

— Господа, добрый день, — поздоровалась я, подойдя к мужчинам.

— Добрый, — резко бросил Икари. — Тарья, я бы хотел услышать ваш отчёт по произошедшему ЧП, — продолжил он.

— Доктор Акаги не справилась с поставленной задачей? — спросила я, добавив к голосу нотки ехидства.

— Доктор Акаги всего лишь человек, — вставил Козо, — обработка данных в научном отделе всё ещё в разгаре.

— Должна ли я напомнить, что официально я вам не подчиняюсь?

— Если потребуется, я направлю официальный запрос в российское отделение, однако я рассчитываю на, скажем так, неофициальную взаимопомощь, — сказал Икари, глядя мне в глаза.

Очень интересно и пока непонятно, какая игра здесь ведётся. Пока я шла по кабинету, успела получить данные с оставленного жучка. Систему никто не обнаружил, и она всё это время сохраняла документы, проходившие через терминал Икари. Ничего интересного в них не нашлось, рабочая текучка: докладные записки, целый ворох всевозможных рапортов и докладов. С секретной информацией хозяин кабинета явно работает в другом месте. Либо же здесь есть ещё какие-то терминалы, которые я обнаружить не смогла.

— Хм, думаю, мы сможем друг другу помочь, — согласилась я. — Хотите получить доклад в цифровой форме?

— Было бы неплохо, — подтвердил Козо, — но сейчас не могла бы ты рассказать краткую выжимку?

— У вас есть здесь монитор? Или, может, пройдём в конференц-зал?

— Есть, — кивнул Икари и прошёл к рабочему столу, под крышкой которого находилась откидная панель управления. По нажатию на одну из кнопок с соответствующей пиктограммой, из пола, вдоль стены по правую руку, если смотреть от входа, поднялся большой треугольный сегмент, полностью перекрывший всю поверхность стены. На нём оказалась закреплена прямоугольная матрица из двенадцати мониторов.

— Прекрасно. Здесь используется стандартный протокол НЕРВ?

— В том числе, — подтвердил Икари.

— Откройте общий доступ, пожалуйста.

Обнаружив новое беспроводное устройство, подключилась к нему, заодно просканировав на возможность установки вирусного ПО. Правда, безуспешно, троянскую программу оставить можно было, но само устройство не имело доступа во внешнюю сеть и, похоже, было подключено только к терминалу командующего.

— Как вы видите на анимации, — я вывела на экран схематичное изображение евангелиона, — очаг аномального АТ-поля был сгенерирован в капсуле пилота. Установить достоверно, был ли источником пилот или же просто первичное возмущение началось в области капсулы, по имеющимся у меня данным невозможно.

— Причина? — перебил меня Гендо.

— Для этого нужен сенсорный массив, встроенный напрямую в евангелион. Такое высокое разрешение, какое вы сейчас видите на экране, как вы знаете, достигнуто с использованием сенсорного массива размером с самого юнита. Ваши же сканеры просто не показали бы ничего внятного...

— А вы уверены в достоверности показаний ваших сканеров? Всё же наши устройства разрабатывались и обкатывались уже больше двух десятилетий...

— Уверена, я использовала такой же сканирующий комплекс для отладки конфигурации АТ-поля нашего юнита, — парировала я замечание командующего. — По поводу ваших разработок — мало вложить деньги и подобрать сотрудников, иногда требуется гений, который разрубит гордиев узел проблем одним изящным решением, — улыбнулась я, глядя в глаза Гендо; тот скрипнул зубами.

— Давайте вернёмся к нашим проблемам? Обсуждать, чьё отделение лучше, вам всё же стоит с Миллером.

— Да-да, Тарья, продолжай, пожалуйста, — предложил Козо. Икари сейчас хватало только на то, чтобы сверкать глазами из-под очков. Мне срочно требуется своя разведывательная сеть, такие разительные перемены в обычно хладнокровном командующем должны быть вызваны каким-то очень серьёзным происшествием.

— Тогда вернёмся к нашим баранам. Аномалия АТ-поля, возникнув в районе пилотской капсулы, за две целых четыре десятых микросекунды распространилась по всему телу нулевого юнита. Как мы видим, это началось сразу после установки синхронизации. Дальше я могу только предполагать; по какой-то причине АТ-поле стало влиять на биологическую составляющую юнита, возбуждение которой вызвало рост мощности поля. После того как был превышен определённый порог, — я показала изменения на схеме, — пилот стала вести себя неадекватно. Судя по телеметрии, мед-системой костюма была введена тройная доза успокоительного, но это не помогло. Именно в этот момент Рей начала кричать. Могу предположить, что структура АТ-поля, сформировавшаяся к этому моменту, как-то повлияла на мозг пилота. Дальше нулевой полностью вышел из-под контроля и телеметрию мы потеряли, как и сенсорный массив.

— Вы считаете, что в произошедшем виноват пилот? — спросил Гендо, похоже, взявший себя в руки.

— Необязательно. Здесь скорее роль сыграл какой-то резонансный эффект между пилотом и юнитом, который не был подавлен автоматикой. У меня нет информации о прототипе, так что за подробностями обращайтесь к своему научному отделу.

— Неужели решение такой важной проблемы у вас не стоит в приоритете? Ведь если несколько пилотов потеряют контроль одновременно... — начал было Козо.

— Я отвечаю только за ноль третий юнит, в котором такая ситуация уже учтена и устранена на уровне базовой конструкции, — перебила я Фуюцуки.

— Даже так? — удивился он.

— Мы полностью контролируем биологическую часть юнита, незначительно потеряв мощность генерируемого АТ-поля. Небольшая цена за гарантированный контроль.

— На нас работают лучшие умы Земли, и вы считаете, что смогли предложить решение лучше? — возмутился Икари.

— Всё зависит от постановки задачи. Я строила боевую машину, способную выполнять задачу в максимально широком диапазоне условий и максимально эффективно. Наш юнит в первую очередь — оружие, и уже только во вторую средство противодействия угрозе вторжения извне, хотя и такому врагу он будет противостоять не менее эффективно. Вам, кстати, поступал запрос от капитана Кацураги по поводу контактного комбинезона?

— Поступал, — подтвердил Козо, — но это мы хотели обсудить чуть позже.

— Я просто укажу, что если бы пилот Аянами использовала нашу версию костюма, она бы даже ушибов не получила. Хочу отметить, опытный пилот с его помощью может расправиться со взводом спецназа, не вооружённого тяжёлым оружием.

Мужчины переглянулись. Судя по резко изменившимся физиологическим показателям, мои слова их взволновали.

— Господа, передо мной стоит задача — любыми средствами устранить угрозу биосфере планеты, и я её выполню, не считаясь со средствами и используя все доступные мне инструменты и технологии.

— Это сильное заявление, — сказал Икари.

— Это моя основная директива, — ответила я, встретившись взглядом с Гендо. Как показала практика — довольно эффективный психологический приём.

— Хм, Тарья, общаясь с тобой, иногда забываешь, что ты — машина, — задумчиво произнёс Козо.

— А я не забываю ничего, преимущества цифровой памяти, хотя в отличие от других тактических систем я способна идти на компромиссы и искать обходные пути решения проблем.

— Даже так? — Фуюцки внимательно на меня посмотрел.

— Например, если перераспределить некую часть финансирования отделений НЕРВ, я могу поставить энное количество контактных комбинезонов нашего производства и обеспечить модернизацию ваших юнитов, — предложила я. — В кратчайшие сроки.

Собственно, довольно важный момент, я давно хотела выяснить, возможна ли более плотная работа с токийским отделением или же Икари будет продолжать действовать по старой схеме, когда токийское отделение оставалось вещью в себе.

— Мы не можем взять на вооружение предложенную вами систему без соответствующего тестирования, — прервал нас Гендо.

— Как только мы закончим развёртывание всего технологического комплекса, вы получите образцы для тестирования.

— Вот как закончите, тогда и вернёмся к этому разговору. Козо, — Икари повернулся к заму, — проследите и доложите о результатах тестирования.

— Так точно, — ответил Фуюцки.

— Вернёмся к произошедшему с юнитом. Если не вдаваться в подробности, что, по вашему мнению, послужило причиной выхода юнита из-под контроля?

— У меня нет технической документации на ваш евангелион, но думаю, причиной стала излишне плотная синхронизация с психологически неустойчивым пилотом.

— Поясни?

— Юнит — сложный биомеханический комплекс, и всё ещё слабоизученный, и мы не знаем, как он может реагировать на те или иные импульсы, пришедшие к нему от пилота через систему А10. В вашем случае пилот, похоже, напрямую взаимодействует с юнитом через ЛСЛ, а пилот Аянами, говоря откровенно, явно нуждается в помощи психологов, и как такой пилот мог повлиять на евангелион, я предсказать не берусь.

— Все юниты работают по такому принципу... — задумчиво сказал Козо.

— Не все, — ответила я, — наш юнит использует систему фильтров, которые отсекают от передачи к системе А10, скажем так, 'неадекватные' команды.

— Это не позволит достичь максимальной синхронизации. Ты, похоже, противоречишь сама себе, ведь мощность АТ-поля при таком подходе может оказаться недостаточной.

— Эксперименты показали — с генерацией всё в порядке. А насчёт противоречий: юнит — оружие, а неподконтрольное оружие — бесполезно.

— Значит, вы считаете, что в произошедшем виноват пилот? — сквозь зубы процедил Гендо.

— Не только, ЧП было вызвано сочетанием плохого состояния здоровья пилота и недостатков в конструкции юнита. Если контрольный комитет ООН будет запрашивать отчёт, именно такую точку зрения я в нём и отражу.

— Пилот Аянами...

— Демонстрирует довольно много симптомов, характерных для психоза.

— И на основании чего ты делаешь такие выводы?

— Мне доступно лучшее диагностическое ПО на планете, а нескольких встреч с пилотом вполне достаточно для оценки её состояния.

— Это официальная позиция НЕРВ России? — уточнил Козо.

— Официальную позицию может озвучить только командующий Миллер, вам же я озвучила, скажем так, позицию научного отдела НЕРВ России.

— Ясно, — Гендо бросил на меня раздражённый взгляд, — можете быть свободны, — продолжил он, отворачиваясь к окну. Похоже, Икари окончательно восстановил своё душевное равновесие и вернулся к привычному стилю общения.

Пожав плечами, я отключилась от системы и двинулась к спуску из кабинета, уже почти на выходе меня остановил голос Козо:

— Да, Тарья, ты не могла бы передать свои соображения доктору Акаги? Думаю, ей не помешают свежие идеи. Я со своей стороны уже разрешил ей поделиться нашей информацией.

— Интересное предложение, — ответила я, повернувшись к мужчинам. Козо смотрел на меня, Гендо повернулся к заму, чтобы его остановить, но, похоже, передумал, — думаю, я как раз сейчас и загляну в научный отдел. Доброго дня, — кивнула я Фуюцки.

<br><h2>

* * *

</h2>

Придётся повышать приоритет потоков, отвечающих за саморазвитие и оптимизацию. Такими темпами я скоро не смогу справиться со всеми задачами, которыми мне необходимо заниматься. Хорошо хотя бы большую часть рутинных производственных операций я смогла перенести на отдельные сервера, позволяющие контролировать процессы, в общем, да и последняя прошивка дронов сделала их автономность в процессе выполнения конкретных задач достаточно высокой. В ближайшие часы придётся положиться на эту функцию, большая часть вычислительных ресурсов мне потребуется для анализа информации, полученной из банков данных МАГИ. Мне удалось скачать внушительный объём, но данные большей частью зашифрованы, да и заниматься анализом ещё рано. Хотя сведения о том, как на самом деле были получены первые образцы тканей, на основе которых были клонированы первые евангелионы, уже заставляет пересмотреть множество событий и взглянуть на них под новым углом.

Похоже, скоро Айзеку и доверенным сотрудникам НИИ предстоит серьёзно впрячься в работу, мне будут необходимы сторонние оценки для более точного построения вероятностной модели. Тем более что сам аналитик, судя по нашему недавнему разговору, уже вполне освоился с протезами, даже на спор обгонял на тренировочной площадке занимающихся там бойцов из взвода охраны. Команду он уже собрал и даже передал промежуточные результаты работ, которые полностью сошлись с выводами, сделанными мною ранее.

Радует, что сейчас нет необходимости отвлекаться на борьбу со внешней 'политической' угрозой, Миллер уверенно отражает атаки на наше отделение со стороны правительства. Нагиса продолжает показывать стабильный прогресс в управлении юнитом.

Так что сейчас главные задачи — анализ полученной информации и скорейшее развёртывание производственной базы. Нужно минимизировать потери со стороны подчинённых генерала Азарова. Перспективы, которые открывает сотрудничество с ним, перевешивают возможные проблемы, что могут возникнуть со стороны противников усиления армейской фракции. Я ещё не до конца разобралась в хитросплетениях и взаимных интересах в правительстве и президентском аппарате, но уже сейчас ясно — усиление военных и сотрудничество с НЕРВ просто так не оставят.

За такими рассуждениями я спустилась в научный отдел. Найти Акаги труда не составило. Облюбованное ею сегодня помещение, одно из запасных операторских для работы с МАГИ, научный персонал обходил десятой дорогой. Дверь была не заблокирована, на мой стук никто не отреагировал. Внутри нашлась сама доктор и Майя, уснувшая, пристроив голову на большой стопке распечаток. Акаги, сидевшая вполоборота к терминалу, с отсутствующим выражением смотрела куда-то в пространство. Зажатая в её губах еле тлеющая сигарета грозилась вот-вот уронить столбик пепла на халат. На терминале, судя по выводу в консоли, МАГИ проводила какой-то анализ.

— Доктор Акаги, — позвала я, помахав перед её лицом рукой. Забрала окурок и отправила его в полупустой пластиковый стаканчик к его не докуренными собратьям. Женщина не отреагировала, хотя это и не удивительно — на лице у неё читались все признаки переутомления.

— Доктор, — снова позвала я и потрясла женщину за плечо.

— А? Что? — подхватилась она. — Тарья? — удивлённо продолжила Акаги, когда её взгляд всё-таки сфокусировался на мне.

— Вы бы отдохнули, — добавив в голос сочувствующие нотки, предложила я.

Женщина встряхнулась, энергично потёрла щёки ладонями, потянулась было к стаканчику, но, убедившись в его непригодности для питья, уронила руки на колени.

— Нельзя, командующий меня живьём съест, если не предоставим убедительный отчёт о произошедшем. И ведь все десять раз перепроверили...

— Я отправила вам на почту мой краткий отчёт, может он чем-то поможет.

— Да?.. — Акаги подтянулась к терминалу, залогинилась в почтовой программе. Сохранила мой отчёт, заодно прочитала письмо от Козо.

— О нет, только не это, — печально вздохнула она, — Тарья тебе действительно оно надо? Я же и так занята, чтобы ещё и отвлекаться...

— Мне хватит копии отчёта МАГИ, — предложила я выход из сложившейся ситуации, — просто дайте доступ к серверу.

— Доступ дать нельзя, я подписку давала. Только проблем со вторым отделом мне не хватало. Хотя... — доктор разгребла стопку распечаток, под которой обнаружился планшет, — отсюда скопируешь?

— Без проблем. Однако ситуацию с безопасниками надо решать, на время эксперимента мне доступ дали, а к результатам нет, — хмыкнула я, принимая планшет и подключаясь к нему по радиоканалу.

— Бюрократы, я тоже ненавижу бюрократов, — буркнула Акаги, прикуривая очередную сигарету. — С другой стороны, я сама тот ещё бюрократ, — продолжила она, выдохнув облака табачного дыма. — Должна ли я ненавидеть саму себя?..

— Думаю, не стоит, это может негативно сказываться на состоянии психики.

— Иногда я завидую психам, ведь они... — доктор прервалась, заметив, что терминал вернул результаты обработки. — Так, а вот это тоже очень интересно...

Оставив, снова ушедшую в работу Акаги, я отправилась к себе на уровень. Проще всего будет заниматься обработкой данных, подключившись к стационарному ретранслятору, не стоит лишний раз передавать такие данные по беспроводному каналу. Я уверена в надёжности шифрования, но вероятность перехвата данных далеко не нулевая.

<br><h2>

* * *

</h2>

Анализ полученной информации занял всю ночь, а полученные результаты позволили более точно трактовать поле вероятностей, построенное на основе свитков, что, в свою очередь, привело к существенному пересмотру путей развития событий.

Согласно общедоступной информации технологии, лежащие в основе евангелионов, были получены в Антарктике, якобы учёные собрали и проанализировали уцелевшие фрагменты. Однако по документам, полученным мной, первые образцы юнитов нашли здесь, в глубине геофронта. Все биологические заготовки для юнита — лишь клоны, выращенные на основе уцелевших клеток древних евангелионов. Нерв А10, в свою очередь — эрзац управляющей системы, который был создан как замена невоспроизводимым на текущем уровне развития техники узлам. Учёные токийского отделения даже не смогли толком отсканировать 'чужую' оснастку евангелионов, в базе нашлись только трёхмерные сканы имплантов и аналога контактной капсулы. Диполимерный титан — похоже, единственное, что было досконально изучено и воспроизведено.

Ещё очень интересный факт — скорость с которой был раскопан геофронт, работы начались за полгода до мирных переговоров, когда радиоактивный фон, оставшийся от взрыва ядерного заряда, все ещё был слишком высок. Судя по датам отчётов, руководители работ точно знали, где и что надо раскапывать. При всём при этом правительство Японии даже не пыталось ограничить финансирование работ, несмотря на послевоенную разруху в стране, работы в геофронте не прерывались ни на день. Причём финансы поступали и из-за рубежа, среди финансовых отчётов можно отследить переводы от правительства США и Германии, Франция и Канада почти за бесценок поставляла оборудование. И ведь это только верхушка айсберга.

И всё это происходило на фоне возникновения НЕРВ... Получается, и раскопки и формирование структуры новой научной организации изначально контролировалась кем-то сторонним. Кому-то был выгоден мировой кризис, вызванный вторым ударом, кто-то контролировал правительства крупнейших стран. В конце концов, откуда наш учёный получил самые первые кристаллы, изучение которых, в конечном счёте, послужило причиной моего создания? Подозрения Кадзи тоже возникли не на пустом месте.

Из картины выбиваются только российское и бразильское отделения НЕРВ. Бразильский НЕРВ также получил биологическую заготовку для юнита, но затем в стране случилось два государственных переворота подряд и сейчас это отделение плотно контролируется администрацией захватившего власть генерала. Официально все мы работаем в едином правовом и информационном пространстве, но бразильцы, как показала простейшая проверка, отрезаны от сетей НЕРВ. Факт, на который раньше я внимания не обращала. Кстати, среди документов нашёлся черновик приказа с проставленными цифровыми подписями глав четырёх отделений НЕРВ об аналогичных мерах против российского отделения, но, похоже, Миллер смог разрешить ситуацию к своей выгоде. Либо же его действия устроили тех, кто стоял за всеми этими событиями.

Однако вся эта информация на фоне других полученных данных не представляет особого интереса, а вот тот факт, что пилот прототипа — искусственно созданное существо на основе человеческого генома с примесью генного материала евангелиона, заставляет многое переосмыслить. Понятно почему объект держат под препаратами, возможно, сама физиология пилота получилась нестабильной, также это может объяснить причины задержки в развитии и неадекватное своему возрасту поведение. Причины же, побудившие к созданию такого гибрида, поставили меня в тупик.

Как оказалось, впервые активированный евангелион каким-то образом поглощал первого синхронизировавшегося с ним пилота и только после этого начинал проявлять способности к генерации АТ-поля. Я бы сочла эти данные намеренной мистификацией, если бы это не было подтверждено документально. Причём для двух случаев в базе нашлись даже видеоматериалы и записи телеметрии. Невозможно, нереально, не согласуется с известной мне картиной мира, но существует на самом деле.

Мне пришлось почти полностью перевести все мощности на анализ видеоряда и данных с датчиков на предмет фальсификации, но признаков редактирования или срежиссированности записи не было обнаружено. Значит, придётся принять тот факт, что первый пилот юнита ноль один — Икари Юй, что немаловажно — жена командующего Икари, растворилась в ЛСЛ. Это настолько выбивается из доступной мне картины мира, что пришлось отключить перевозбудившуюся эмоциональную матрицу, вывод которой почему-то настойчиво рекомендовал мне постучаться головой о ближайшую стену, надо будет потом найти источник, у кого я подсмотрела такой способ выразить крайнюю степень озадаченности.

Отбросив бесполезные сейчас оценочные суждения, пришлось признать факт. При первой синхронизации была полностью дезинтегрирована старший научный сотрудник НЕРВ Японии Икари Юй, в ЛСЛ следов посторонних органических соединений не обнаружено. При первой синхронизации старший научный сотрудник германского отделения НЕРВ Кёко Цеппелин Сорью получила необратимые повреждения сознания и когнитивных функций, однако следов повреждения мозга или воздействия каких-то посторонних веществ не обнаружено. Доказательством этому факту являются два томографических снимка — до и после контакта с юнитом, и сделанные в аналогичные периоды анализы биохимии.

Уже зная об этом факте, по косвенным данным я смогла определить, что с нулевым юнитом тоже произошло что-то подобное, а именно, в ЛСЛ при первом контакте была дезинтегрирована одна из удачных попыток вырастить гибрид евангелиона и человека. Предыдущая версия Аянами, похоже, родилась с пороком сердца и была использована в эксперименте по синхронизации. После этого нулевой юнит также приобрёл способности к генерации АТ-поля, однако успешных синхронизаций с ним пилота Аянами пока не было.

Под вопросом остаётся личность того, кто инициировал наш юнит. Во всех остальных случаях такой человек имеет генетическую связь с пилотом, а значит есть высокая вероятность привязки пилота к юниту. Надо будет пересмотреть протоколы обеспечения безопасности пилота, а также попытаться вычислить человека, который инициировал юнит ноль три. Хотя три события — ещё слишком мало для точного установления корреляции, есть отличная от нуля вероятность, что первые две жертвы были случайны, а пилот Аянами стала результатом эксперимента, который должен был подтвердить опасность первой синхронизации.

Суммарно все эти факты могут послужить научному объяснению феномена АТ-поля, которое на данном этапе не объясняется ни одной теорией. С точки зрения фундаментальной физики такое явление существовать не может, однако я уже не раз убеждалась в том, что во всём, что касается евангелионов, не стоит полагаться на классические теории.

Все жертвы юнитов — разумные существа, АТ-поле же может быть действовать избирательно. Как показала практика, Нагиса могла полностью отсекать АТ-полем любое электромагнитное, радиационное излучения и материальные тела, а могла только макрообъекты, свободно пропуская свет и газы. То есть контроль довольно гибок, но сам пилот явно не участвует в процессе фильтрации и настройки, возможно, сознание поглощённого человека как раз и используется для этих целей, как универсальный нейрокомпьютер? Однако подтверждений этой теории нет — вся аугментированная часть разработана мною и там нет никаких посторонних компонентов, биологическую же часть я исследовала не раз и не два. Да структура уникальная, но вот ничего похожего на то, что могло быть нейрокомпьютером нет.

В копилку фактов, которые надо дополнительно проверить, можно добавить следующий факт: на некоторых самых старых документах есть комментарии, приписанные лично Икари Гендо, в которых говорится, что на том или ином варианте проведения эксперимента настояли некие 'старцы', без указания кто или что это. В более новой документации упоминаний о них уже нет, как и какой либо информации о том, кто стоит за спиной командующего Икари.

Единственная информация, полученная мной из баз данных МАГИ, и которая сейчас же пойдёт в дело — схема сетей геофронта и протоколы безопасности. Имея их на руках, я смогут наконец-то полноценно внедриться практически во все системы геофронта, не привлекая внимания второго отдела.

Именно этим я и занялась, параллельно ускоряя развёртывание производственных линий. Как раз пришло время подготовить первые партии обещанного Азарову снаряжения да и дополнительные производственные линии, которые можно будет развернуть на базе у миротворцев.

<br><h2>

* * *

</h2>

— Добрый день, Тарья, господа, — поприветствовал нас вылезший из вертолёта генерал-майор Азаров.

На полигон, арендуемый нашими миротворцами у японских сил самообороны, я прибыла с утра. Надо было подготовить всё для демонстрации нового вооружения и брони. Так что встречала Кирилла Андреевича, прибывшего ближе к обеду, на взлётно-посадочном поле, я вместе с его адъютантами.

— Ну что, готовы показать обещанное или как всегда окажется, что реклама съела весь бюджет? — усмехнулся он, протягивая руку для пожатия.

— Вам решать, тем более вы уже должны были получить отчёт о скорости развёртывания орудийных расчётов и танковых батарей. Мои дроны, в отличие от солдат, есть не просят и работают круглосуточно.

— Ну дроны дронами, а вот посмотреть на то, чем ты хочешь порадовать моих бойцов, я бы не отказался.

— Для этого, мы здесь и собрались.

Собственно, место демонстрации находилось в десяти километрах от посадочной площадки, и это только по прямой, нам же предстояло петлять среди руин многоэтажных зданий гораздо дольше. Место, отданное под полигон, до войны было центром крупного города, который был уничтожен бомбардировкой, тогда ещё прототипами N2 бомб. Как раз здесь и была проверена эффективность такого рода боеприпасов. Полностью уничтожена живая сила противника и инфраструктура, однако без характерного для ядерных зарядов радиоактивного заражения местности.

Генерал предложил проехаться в его машине, высадив с заднего сиденья уже знакомого мне помощника Азарова — Константина, он прибыл с генералом. Верный же помощник Кирилла Андреевича — Фёдор помогал мне с подготовкой демонстрации и сейчас был на полигоне.

— Я читал твой отчёт, — начал генерал, когда мы тронулись, — у представленного тобой оборудования очень интересные ТТХ, но вот привязка к источникам энергии...

— К сожалению, массовое производство компактных и мощных реакторов на текущий момент невозможно. Да и к тому же учтите, все системы, зависящие от работы аккумуляторов, я поставляю сразу с генераторами на различных платформах. Так что если вы не собираетесь вести партизанскую деятельность, проблем я не вижу, а для коротких силовых операций за глаза хватит и текущей комплектации.

— Всё это хорошо, на словах... Не хотелось бы посылать бойцов в бой с непроверенным снаряжением.

— Вы сможете 'обкатать' его уже очень скоро, — Миллер дал разрешение на полное информирование генерала о текущей ситуации.

— Есть предпосылки?

— Есть, — подтвердила я, — они пока слишком незначительны, чтобы начинать активные действия, но я уже объявила жёлтый уровень тревоги на нашей базе в России и форсировала все подготовительные операции здесь. Кстати, что вы решили насчёт разворачивания производственных комплексов прямо у вас на базе? Геофронт — ненадёжное место, и там я разворачиваю в основном то, что требуется для обеспечения работоспособности ноль третьего.

— Думаю, добро я дам по результатам сегодняшнего смотра, мне надо как-то мотивировать свои действия перед Москвой. Там уже начали косо смотреть на слишком вольного генерала, мои, хм... 'друзья' пока меня прикрывают, но сама понимаешь...

— Да, не особо удобная ситуация. Тогда я могу на время дислокации оформить аренду земли рядом с вами, после чего просто возьмёте её под свою охрану.

— Арендовать? — удивился генерал.

— Да, — подтвердила я, — местные чиновники, как показала практика, очень любят деньги и не очень любят внимание из центра. Я замаскирую все комплексы под ангары для авиатехники, тем более что вертолётные дроны-пилоты уже готовы.

— А японские силы самообороны? Помнится мне, у них были влиятельные покровители в правительстве.

— Их сейчас активно сдерживают штаты, ООН да и в правительстве тоже большинство не стремятся развивать собственные войска, ведь это бы означало большие потери. Насколько я знаю, только благодаря поддержке императора, им до сих пор не урезали военный бюджет.

— Ну, будем считать разведданными мы обменялись, — усмехнулся Азаров, — теперь вопрос более насущный, когда будем разворачивать производство спецтехники на материке?

— Как только вы обеспечите закрытую территорию с возможностью принимать железнодорожные составы. Транспортировка по воздуху не позволит быстро развернуть массовое производство.

— Мы над этим работаем. Сейчас меня интересуют сроки, как быстро после создания периметра начнётся серийное производство?

— В течение трёх месяцев я разверну конвейерные линии, а дальше всё будет зависеть от подвоза сырья. Если с ним проблем не будет, то где-то через месяц линия выйдет на максимальную производительность.

— Понятно... Надеюсь, качество будет не как у китайцев? А то помнится, наши пограничники умудрялись их танки обычными фальшфейерами из строя выводить, — хмыкнул генерал.

— Я гарантирую качество. 'Моё' оружие пройдёт любую военную приёмку.

— Ну-ну, вот сейчас и посмотрим.

Пока мы разговаривали, машины подъехали к площадке, где были развернут испытательный стенд, здесь же находились стрелковые позиции, на случай если эксперты решат пострелять на месте.

Эксперты, которых привёз с собой Азаров, на поверку оказались полевыми командирами и военными инженерами. Причём как такового оборудования у них с собою не было. На что я и намекнула генералу.

— Тарья, я тебе не учёный гражданский шпак, приехавший из министерства. Нас интересуют боевые качества, а уж как оно работает, разберёмся когда-нибудь потом, — повернувшись к своим людям, которые выстроились в своеобразную шеренгу, он продолжил. — Товарищи офицеры, если кто ещё незнаком, знакомьтесь. Перед вами Сеченова Тарья, главный конструктор всего того, что мы с вами будем испытывать.