Мертвый Змей и Узники Азкабана

Пролог. Проклятая крепость.

Азкабан... Остров в Северном Море, которого нет ни на одной карте. Магловской карте, потому что волшебники, по крайней мере, некоторые, прекрасно знают, где он находится. Все-таки высшим чинам в Аврорате и Министерстве надо знать, где именно находится их магическая тюрьма?

Впрочем, нынешние посетители тюрьмы таким вопросом, как местонахождение тюрьмы не задавались. Они даже не разбирались, что за замок высится на этой скале, воители одного из Домов Зимы просто пришли на "запах" существ, обитавших на этом острове. На запах небытия, на запах голодной пустоты, желающей только жрать. Сидхе пришли поохотиться на существ, которые когда-то давно были полностью истреблены и которых тщательно уничтожали по возникновению новых. Очевидно, волшебники об этом позабыли.

Зато когда несколько молодых Зимних в очередной раз решили покинуть Пределы Зимы и прогуляться до Британских островов, с целью потренироваться во владении магией крови в танце со стихиями, они почувствовали неподалеку нечто странное и неизвестное. А ещё крайне омерзительное. Впрочем, это ощущение было на время забыто, стоило только слиться с морем. Но когда танец окончился, и новорожденный шторм ушел куда-то вдаль, омерзительные ощущения вернулись.

Через час по времени упорядоченного мира об этом месте было известно старшим членам Дома. А через два часа заскучавшие "лучницы" в компании десятка воинов и одной заклинательницы решили разобраться с ситуацией, а заодно слегка побесить Летних, ведь шло их время года...

* * *

Салазар Слизерин удовлетворенно улыбнулся — все шло именно так, как ожидалось. Не всегда активные действия в чужое время идут против воли его хозяев, а эти детеныши были такими восхитительно предсказуемыми...

* * *

На протяжении долгих десятилетий, отряд авроров, предназначенный для охраны Азкабана, считался местом для кратковременной ссылки провинившихся. Что, впрочем, никого не удивляло — соседство с дементорами никогда не было приятным, к тому же эти существа никогда не видели разницы между пленниками и аврорами. Для них Азкабан был одной большой кормушкой. Месяца пребывания в качестве охранника Азкабана обычно хватало, чтобы провинившийся просился назад и искренне обещался больше ошибок не совершать.

В общем, Азкабан охраняли не самые лучшие сотрудники Аврората, да и соседство с дементорам не способствовало здравомыслию. Так что когда один из авроров, сидя на стуле, неожиданно увидел появившийся перед ним в яркой вспышке длинный и пушистый белый хвост, то он решил, что начались галлюцинации, и схватился не за палочку, а за хвост. Вследствие чего и пострадал — хозяйке хвоста его действия крайне не понравились. На счастье аврора, он потерял сознание после первого же впечатывания в стену, посему после примораживания к оной стене был оставлен в покое.

А затем некоторые из недавно сидящих в своих камерах узников среагировали на шум и приникли к решеткам. Так что в течение последующего часа они имели удовольствие наблюдать за летающими из одного конца коридора в другой аврорами, замерзающими налету парящими дементорами, а также другими порождениями фантазии охотящихся на дементоров сидхе Зимы.

* * *

Рабастан Лестрейндж отвернулся от "окна", за которым плясало северное сияние, и повернулся к собеседнице.

— Все-таки, зачем вы вытащили некоторых узников? — спросил маг.

— Интерес, — отвлеклась от своих непонятных манипуляций над телом его брата молодая по меркам Детей Хаоса целительница. — К личностям. К прошлой войне. Практика целителей. Неприятие этих тварей.

— И что затем, прекрасная леди? Выпустите нас, вылечив?

— Свобода для вас. Наблюдение за рожденным хаосом для нас, — практически по-человечески произнесла сидхе.

— И этого пса вы тоже выпустите? Он воевал на стороне светлых, — маг указал на лежащего на дальней койке грима.

— Предательство, — непонятно оборвала диалог сидхе.

— О, прекрасная леди, не могли бы вы мне рассказать... — начал Рабастан спустя несколько минут.

Глава 1. Аннон.

— Неплохо, — заявил Темный Лорд, воспаряя в воздух и тем самым избегая формирующейся из корней клетки. — Но с твоим опытом лучше бить на поражение — хоть шансы победить будут. Потому что в более-менее долгом бою шансов нет.

— Простите, — смутилась Гермиона, которая и попыталась создать клетку вокруг неожиданно появившегося мага.

— Извиняешься за хорошую реакцию? — поднял бровь уже спустившийся на землю Темный Лорд.

— Просто Гарри говорил, что маги не могут апарировать сюда, вот я и решила... — девочка замялась.

— Сочли меня врагом? Что ж, Дамблдор смог сюда апарировать. И я тоже на это способен. Но подавляющее большинство действительно будет вынуждено идти пешком, или же их просто порвет на части. Все-таки, Сердце Леса — не самое безопасное место прибытия при апарировании. Впрочем, пешком сюда добираться ещё опаснее.

— Цель прибытия? — прямо поинтересовался подошедший Гарри.

— Во-первых, я восстановился, и сейчас вполне вменяем, так что могу себе позволить навестить семью. Во-вторых, мне бы хотелось сводить вас кое-куда на три-четыре дня, в том числе, чтобы в лесу до бесконечности не сидели. А также сообщить весьма интересные новости, которые могут испортить вам жизнь в этом году.

* * *

Наконец, Темный Лорд быстро наложил несколько заклинаний на подвернувшуюся палку, после чего скомандовал будущим третьекурсникам взяться за неё и держаться крепче. Затем он в последний раз взмахнул палочкой, и дети почувствовали, что их словно рвануло крюком за живот, а ноги оторвались от земли. Впрочем, все мгновенно закончилось.

— Гарри, пожалуйста, не надо разрушать магию в портале, — вздохнул старший маг.

— Прошу прощения, не люблю, когда меня что-то дергает.

— Принудительное перемещение никому не нравится. Ладно, попробуем ещё раз.

Со второй попытки Гарри сдержался, и их не только рвануло, но также оторвало от земли, закрутило и понесло. А потом ноги вдруг врезались в землю, и равенкловцы упал бы, если бы не Темный Лорд, без особого труда их удержавший. Палка, послужившая порталом, упала на землю.

— Прибыли, — сказал Темный Лорд, накладывая какое-то невербальное заклинание на палку.

— Что это было за заклинание? — поинтересовалась любознательная Гермиона.

— Я стер след от нашего перемещения. Не стоит, кому попало знать, куда мы переместились.

— А где мы? Ничего же не видно, помимо густого тумана.

— Это не туман, — покачал головой Гарри. — Вернее, не только туман.

— Ждем, — скомандовал Темный Лорд. — Скоро нас закончат проверять и прекратят держать защиту.

— Иллюзия? — спросила равенкловка.

— Морок, — поправил Темный Лорд.

— А в чем разница?

— В том, где именно тебя обманывают. А если подробнее, то один умный маг сказал, что мир на десятую часть состоит из того, что реально есть и на девять десятых из нашего восприятия мира. Возьмем, к примеру, зрение. Оно работает в две стадии — сначала глаза получают картинку окружающего мира, потом мозг обрабатывает и достраивает полученную информацию. Так что и обмануть зрение, как и любое другое чувство, можно в двух местах. Во-первых, на рассматриваемый предмет можно наложить иллюзию при помощи заклинания или ритуала, заставив глаза получить неверную информацию. Во-вторых, как я уже говорил, мир состоит не только из того, что есть, так что при помощи магии крови можно убедить разум других существ достроить полученную от глаз, ушей и прочих органов чувств информацию нужным образом. В конце концов, магия крови это разговор с миром, так что если убедить ту часть мира, которая отвечает за восприятие, в том, что тебе нужно, то можно многого добиться. Если масштабную иллюзию накладывать долго и сложно, то масштабный морок в этом плане гораздо удобнее. Минус только один — если разум перестанет верить в морок, он развеется. Проще говоря, если твоя рука пройдет сквозь созданное мороком дерево или сорвет цветок — морок исчезнет. Но морок стены тумана, созданный на основе достаточно жиденького тумана — удобен и надежен, так как весьма затруднительно убедиться, что его нет. Жиденький же туман можно организовать, поработав со стихиями при помощи той же магии крови.

Темный Лорд замолчал, а через несколько минут туман начал развеиваться.

* * *

— Добро пожаловать в Аннон, страну горных озер, — сказал Темный Лорд, после чего направился к воротам небольшого по сравнению с Хогвартсом замка, возвышавшегося на холме и скрытого ранее туманом. — Или, как ещё называли это место маги, Землю за Туманами. Местные маглы же искренне считали, что Аннон по частям находится на дне различных озер. Впрочем, их можно понять — местные обитательницы способны сотворить соответствующий морок без особых затруднений.

— Местные обитательницы? — переспросил Гарри.

— Гуараггед Аннон, или, как их чаще называют, озерные девы.

— Озерные девы? — удивилась Гермиона. — Нет, в валлийских мифах они, насколько я помню, были, но ни в одной книжке о магических расах, имеющейся в Хогвартской библиотеке, я не встречала даже упоминания о них.

— Не писать же в книгах для детей, что эта раса считается полностью истребленной магами. В основном, светлыми магами. Да и действительность от полного истребления отличается мало — здесь, во владениях рода Слизерин, находится последнее поселение Гуараггед Аннон.

В этот момент они добрались до состоящих из переплетенных ветвей ворот, к которым немедленно приложил ладони Темный Лорд, так что разговоры пришлось прервать. Наконец, маг открыл глаза и убрал руки с закрытых створок.

— Ждем. Я тут почти пятнадцать лет не был, да и до этого раз в год появлялся, чтобы не привести войну сюда, так что замок ушел в консервацию.

— А почему озерные девы были почти истреблены? — продолжала допытываться Гермиона.

— Гуараггед Аннон практически идеальные наложницы — очень красивы под мороком, экзотичны без него, спокойны, бастарда мужского пола родить не могут, что тоже плюс. Вот только если от магловских избранников они сбегают при попытке применить силу, то в неволе у магов, особенно подчиненные магией, очень быстро умирают. Поэтому менять их приходилось часто. Последние выжившие Гуараггед Аннон заключили союз с нашим родом и, сложив свою магию с магией волшебников, скрыли эти земли.

— Не могут родить сына? — удивленно переспросила равенкловка. — А почему?

— От союза озерной девы и магла рождаются исключительно сыновья, так как магл не обладает магией, способной поддержать сложный процесс зачатия и беременности новой озерной девой. Если же озерная дева беременна девочкой в результате союза с маглом, то беременность эта прерывается в первый же месяц. Зато если избранник Гуараггед Аннон наделен магией, как, например, маг или гоблин, то рождаются наоборот, исключительно дочери — озерные девы. В общем, озерные девы обладают абсолютной наследственностью, потому не смешиваются с другими расами и все ещё продолжают существовать. Собственно, исключений известно около десятка, причем все они появились от союза озерной девы и одного из сидхе Зимы, создателей этой расы. Одним из таких исключений была Нимвей, великая волшебница, а не озерная дева, унаследовавшая, тем не менее, некоторые способности матери. Впрочем, у тебя ещё будет время познакомиться с Гуараггед Аннон и их историей, когда мы завтра спустимся к озеру.

С этими словами Темный Лорд толкнул мерцающие изумрудным светом створки ворот, после чего вошел во двор замка.

— Добро пожаловать в родовой замок Слизеринов.

* * *

Темный Лорд остался в главном зале и выслушивал доклад Рилли, предводителя замковых домовиков, а третьекурсники же отправились по своим комнатам следом за проводниками из числа подчиненных Рилли. В случае Гермионы поход к комнате плавно перешел в экскурсию по замку, а Гарри, будучи главой рода Слизерин, отправился в соответствующий кабинет — разбираться с накопившимися делами. Туда же направился и Темный Лорд, так что экскурсия предоставленной себе Гермионы продолжалась ровно до замковой библиотеки, где равенкловка и засела, взяв повещенный целительству фолиант с ближайшей полки. К ужину её пришлось вытягивать из библиотеки лично Темному Лорду, так как на домовиков она не реагировала.

* * *

— Гермиона, задержись, — скомандовал Лорд, когда все поднялись из-за стола, а третьекурсница уже собралась унестись по направлению к библиотеке.

Она замерла и вопросительно посмотрела на Лорда.

— Пора, наконец, завершить твое принятие в род, что, собственно и было одной из целей, с которыми я вас в этот замок привел. Ритуальный зал я подготовил.

— Чем мне грозит ритуал? Болью и потерей сознания, как было в банке?

— В этот раз все обойдется без побочных эффектов. К сожалению, ритуал изрядно перекроит твою магическую силу, а также тело, но тут тебя просто развоплотит и воплотит заново. Впрочем, особых изменений во внешности не жди — Слизерины никогда особо не выделялись. Можешь мне поверить, ничего особо неприятного тебя не ждет, уж я-то знаю, каково это, терять тело и возрождаться. После ритуала несколько дней стоит отдохнуть под присмотром целителя, то есть меня, а потом имеет смысл вернуться назад в лес — твоя взбудораженная магия будет лучше усваивать силу от василисков и Источника. Если все пройдет, как ожидается, на уровень чистокровных магов ты к осени выйдешь. Кстати, по возможности, избегай применять магию до сентября. А теперь ступай за мной.

* * *

— Ритуальный зал. Главный, и, по официальной версии, единственный. Имеется в каждом замке, — пояснил Темный Лорд, после чего пошел по направлению к огромному гербу рода Слизерин, украшавшему дальнюю стену зала. — Впрочем, нам не сюда, а ниже.

— А что это за линии из серебра на полу?

— Основные начертания, — ответил маг. — В случае нужды, один из каркасов дополняются новыми линиями и рунами, а также другими компонентами того или иного ритуала, после чего этот ритуал проводится. Если же нужно что-то экзотическое, приходится чертить с нуля.

Вскоре они добрались до герба, после чего Темный Лорд остановился перед ним и прошипел парочку заклинаний. После чего кусок стены под гербом начал проваливаться внутрь после обыкновенного "Откройся!", сказанного на змеином языке.

— Сюда, — скомандовал маг, ступая на винтовую лестницу, открывшуюся, когда провалившийся фрагмент стены отъехал в сторону.

После этого Темный Лорд осветил лестницу невербальным Люмусом, и они принялись спускаться. Через некоторое время лестница закончилась, и маги очутились в небольшой круглой пещере с тщательно разровненным полом. Центр пещеры оставался свободным, как и ещё один участок пола, зато всю остальную её часть занимал свежее начерченный ритуальный круг с множеством рун. А посреди пещеры, там, где линий не было, бил из земли столб незримый магической энергии — проявление Источника по эту сторону границы. Воздух в центре пещеры дрожал и иногда мерцал.

— Пришли, — сказал Темный Лорд, занимая место посреди свободного от ритуального круга участка. — Снимай одежду, оставь её на лестнице и иди в Источник.

Гермиона заметно смутилась, а маг вздохнул.

— Ох уж это магловское воспитание с христианской стыдливостью. Ты хочешь, чтобы одежда сгорела или, того хуже, вросла в тело? Или меня стесняешься? Так я третьекурсницами не интересуюсь.

* * *

Гарри сидел в слишком большом для него кресле и в свою очередь выслушивал тот же доклад, который уже выслушал Темный Лорд. Общее состояние замка за время, когда никто, кроме домовиков тут не появлялся, изменилось не сильно — благодаря труду подчиненных Рилли, можно было заселяться надолго и в любой момент, не то, что остановиться на пару дней. С запасами пищи, как растительной, так и рыбы из озера тоже проблем не было. А вот с дарами моря было не все так гладко — побережье было два года назад отгорожено туманом, а Гуагредд Аннон предупредили домовиков, что там опасно.

— Значит, на побережье опасно, — задумчиво произнес Темный Лорд, — подошедший ближе к концу. — Мне ты об этом не говорил. Известно, что за опасность?

— Водяные леди сказали, что из моря вылезла опасная тварь, и даже показали морок-копию. Но я не знаю, что это такое, — затряс ушами домовик. — Она иногда появляется, иногда исчезает куда-то, но после двух жертв, стену из густого тумана и мороков вокруг места появления твари снимать перестали.

— Завтра надо будет посмотреть, — сказал маг.

— Посмотрим, что это за тварь и как она реагирует на аваду, — улыбнулся Гарри.

— Ты, конечно, их сюзерен и защитник, но старший здесь пока я. И Темный Лорд тоже пока я. Так что и с тварью я разберусь.

— Я бессмертный сидхе, отец. Да и тварь, возможно, из Тир'на'Ног...

— Я тоже к смертным не отношусь. И боевого опыта у меня вполне достаточно, хотя это и не родовая отрасль деятельности.

— Ладно, потом решим, — отступил Гарри. — Как там Гермиона?

— Переводишь тему? Что ж, ритуал прошел успешно, с девочкой все в порядке, никаких побочных эффектов.

— Внешность?

— Волосы теперь прямые, а не вьющиеся, в остальном без изменений. Я её пока усыпил, пусть отдохнет. Все-таки, после воплощения лучше отдохнуть, пока новосотворенное тело в себя придет.

— Сам долго отлеживался?

— Почти месяц. Ей, впрочем, будет несоизмеримо легче — я за годы бестелесности слегка отвык. Но уже завтра она вполне сможет нормально передвигаться, хотя от применения магии лучше по возможности воздерживаться вплоть до конца каникул. Естественно, под абсолютным запретом, опять же до конца каникул, для гарантии, проведение любых ритуалов над собой.

— Я постараюсь присмотреть за этим, когда мы вернемся к василискам, — кивнул Гарри.

— Кстати, о василисках. Так как ожидается, что этим летом вы проведете в долине всего несколько дней, то ты не взял с собой Ириссахса. Но следующим летом...

— Нет, василискам и там неплохо, вести их сюда я не вижу смысл. К тому же, только Ириссахс пока ещё молодой и любопытный, остальная часть семьи предпочитает свернуться в тепле и ждать.

— Змеи вообще живут неспешно. Кстати, я хотел было забрать сюда Нагини, моего фамилиара, но этот инцидент в Азкабане спутал мне все планы. Только начал разрабатывать операцию с одиночным штурмом, как половина моих сторонников из Азкабана исчезли, а дементоры перебиты. Впрочем, уже должны были появиться новые. Пришлось сознание нескольких чиновников выпотрошить, чтобы узнать подробности. Заодно на информацию об одном местечке наткнулся. Мы ещё в войну с Министерством его искали, но тогда были только слухи. Хорошо прячутся, мрази. Но сейчас расслабились, разленились. Ничего, теперь я точно знаю, кого потрошить, чтобы местоположение этого заведения узнать, — предвкушающее улыбнулся Темный Лорд. — Ладно, я отвлекся. Так вот, судя по замороженным дементорам, на Азкабан напали сидхе Зимы. Подозреваю, что с подачи Летних, а точнее Дома Летнего Леса. В результате дементоры перебиты, некоторым аврорам серьезно досталось, а часть пленников, все за исключением одного — мои сторонники, исчезла. Впрочем, единственное исключение тоже является достаточно интересной личностью.

Темный Лорд прервался и бросил на стол какую-то папку.

— Вот, почитай. На верхних листах официальная информация и газетные подшивки, дальше некоторые выводы.

* * *

— Вот ты каков, Сириус Блэк, — задумчиво сказал Гарри, закончив чтение.

— Без мозгов и родовой чести, безоговорочно предан Дамблдору и является твоим крестным. Точнее, магическим наставником, если отбросить шелуху пустых слов.

— За что, похоже, и попал в Азкабан. Потому что иначе, даже авторитета Дамблдора могло не хватить, чтобы отправить меня к Дурслям.

— Не недооценивай влияние старика. Впрочем, он не собирался рисковать, а угробить наследника Блэков в Азкабане он всегда рад.

— Итак, подводим итоги. Жили себе четыре неразлучных друга — Поттер, Блэк, Петтигрю и Люпин. Сражались себе на Дамблдора. Третий из четверых при этом служил ещё и тебе. А потом Поттеры погибли, Блэк за убийство Петтигрю попал в Азкабан.

— Непонятно, кому именно этот крыс служит. Я в его разуме ничего, кроме страха не находил. Так что запугать его мог кто угодно, и кому он верен — тоже не ясно. Так что про него ничего сказать не могу. Но крыс мертв. Про нашего беглеца знаю точно — Блэк не один из Пожирателей. Но на чью сторону он встанет после того, как его запихнули в Азкабан...

— Что ж, я с ним поговорю. В конце концов, он считает себя "крестным", хотя эта связь должны была распасться при первом же визите на Серые Пустоши. Все-таки ритуал не рассчитан на подобное.

Лицо Темного Лорда на мгновение застыло — он уже знал, как именно впервые погиб его сын. И ему очень не нравилось, что эти маглы все ещё живы.

— Подозреваю, что связь распалась ещё после Авады, полученной во младенчестве, — возразил он. — Впрочем, это можно будет проверить. Думаю, завра я подготовлю один из подходящих ритуалов. Лучше бы провести не "один из", а лучший, но ритуалист из меня, скажем прямо, плохой. Родовой предрасположенности нет, личный дар тоже к ритуалам отношения не имеет, а развивать свои умения в этой области никогда времени не было.

— Ладно, попробую выспаться на этой ужасной кровати, — поднялся с кресла Гарри.

— Отвык в лесу от комфорта одеяла и подушки?

— Это не комфорт, это какая-то мягкая пакость!

Маг рассмеялся.

Глава 2. Волдеморт vs накилеви.

Проснулась Гермиона довольно поздно, но, к счастью, неприятных последствий, вроде слабости, тошноты или боли, ритуал не имел, так что бодрая и голодная девочка вскоре отправилась добывать завтрак.

Проблем особых при этом не возникло, достаточно было вызвать домовика и попросить накрыть на стол. Правда, проблема возникла уже в процессе — слегка отвыкшие от наличия хозяев домовики, обрадованные вежливыми словами девочки, притащили столько еды, что съесть её было весьма и весьма проблематично.

* * *

Наконец, девочка с сожалением посмотрела на десерт и поднялась из-за стола — больше съесть она не смогла бы при всем желании.

— Госпожа, вас хотели видеть хозяин и его отец, лорд Гонт, — сообщил домовик.

— Проведи меня к ним, пожалуйста.

— К кому именно, госпожа? К хозяину в библиотеку или к лорду Гонту в ритуальный зал?

Гермиона ненадолго задумалась. С одной стороны, перед Темным Лордом она робела, с другой, встретиться все равно придется.

— К Гарри, — решила она. — И путь в библиотеку я сама найду.

— Я передам лорду Гонту, что вы в библиотеке с хозяином, — сказал домовик и исчез.

Гермиона же пошла в библиотеку, где и обнаружила Гарри, устроившегося за читальным столом с каким-то фолиантом в руках.

— Ты уже в порядке? Хорошо. В полдень мы покинем замок и спустимся к озеру. Думаю, о том, что тебе нежелательно использовать магию, ты уже знаешь?

— Знаю. Кстати, где моя палочка?

— Отец забрал во избежание. Когда мы вернемся в лес — отдаст. Но все равно, магии лучше избегать. Особенно сильных заклинаний.

— А проведение ритуалов над собой под абсолютным запретом, — добавила Гермиона. — Он уже говорил.

* * *

За несколько минут до полудня Гермиона в одиночестве стояла у ворот замка. Впрочем, долго ждать ей не пришлось — с негромким хлопком Темный Лорд апарировал прямо к воротам. Гарри появился ровно в полдень — границы Тир'на'Ног дрогнула и разорвалась, выпуская в мир сидхе.

Темный Лорд повернулся к воротам, распахнул их и пошел по склону холма к видневшемуся в паре миль озеру. Равенкловцы последовали за ним.

— А почему... — начала Гермиона.

— Мы идем пешком? И почему не видно, куда мы идем? — озвучил её вопросы Темный Лорд. — Во-первых, чтобы просто полюбоваться окрестностями, северный Уэльс очень красив летом. Во-вторых, — чтобы дать озерным девам время подготовиться к встрече. В-третьих, их поселение с такого расстояния мы не увидим, для этого надо подойти вплотную, апарировать по памяти я бы не стал, мало ли что изменилось — влететь в стену или камень не хочется, а портал из сокровищницы доставать лень.

— Почему не увидим?

— Мороки, — ответил маг.

— А как можно от них защититься? — поинтересовалась Гермиона.

— Если магов крови много, то практически никак. Даже алеоменция и другие ветви оклюменции не дают гарантии. Возможно, ненадолго помогут зелье ощущения, зелье кровного зеркала или ряд подобных средств. На некоторое время могут помочь отдельные артефакты. Но опять же, при по-настоящему мощном воздействии множества практикующих магию крови эти средства одиночку не спасут, даже если они не договорятся и будут совершенно разные мороки показывать. В последнем случае сознание просто не выдержит, и тот, кто столкнулся с множеством различных мороков, упадет в обморок.

* * *

Здания поселка появились перед глазами неожиданно для Гермионы. Впрочем, для Темного Лорда, который сначала долго искал что-то на земле, а потом приказал равенкловцам следовать за ним след в след, ничего неожиданного не было — они просто миновали прикрывавший деревню барьер.

— Поселок строили гоблины, — сообщил Темный Лорд осматривавшим каменные здания третьекурсникам. — На вырост, так сказать, полтора десятилетия назад он не был заселен и наполовину. Гоблинов выбрали потому, что эта раса всегда выполняет взятые на себя обязательства и не выдает тайн своих клиентов. Но денег за свои постройки требуют много. Хорошо хоть, не цепляются за них, как за артефакты.

— Гоблины цепляются за артефакты? — переспросила Гермиона.

— Да. С точки зрения гоблинов, любой сделанный ими предмет принадлежит мастеру, который его создал. Так что любой купленный волшебниками предмет они считают взятым в аренду, так что после смерти владельца он должен быть не передан по наследству, а возвращен мастеру. Впрочем, эта их особенность полезна на переговорах — вернул несколько трофейных предметов, и доброжелательное отношение обеспечено.

* * *

Вскоре Слизерины достигли главной площади поселка, расположенной прямо на берегу озера. Именно там, невдалеке от мелкой рукотворной заводи, прикрытой навесом, их встретили озерные девы — высокие, стройные, с молочно-белой кожей и роскошными золотистыми волосами до талии.

— Добрый день, Лаэни, — поприветствовал Темный Лорд вышедшую им навстречу Гуараггед Аннон. — Ты все так же прекрасна.

— Добрый день, Том, лорд Слизерин. Также приветствую вашу неизвестную мне спутницу.

Вскоре Гарри и Темный Лорд уже расспрашивали собравшихся о жизни в деревне и о вылезшем из моря чудовище. Гермиона же заинтересовалась заводью и навесом над ней. Добраться до заводи труда не составило, но затем равенклловка ошеломленно замерла — посреди заводи по "колено" в воде стояли озерные девы, не скрытые мороком.

Золотистые волосы сменились лентами ожившего тумана, ноги слились со стихией и превратились в причудливую смесь плоти и озерной воды. По венам вместо серебристой крови текла смесь крови и все той же воды. Гуараггед Аннон были едины с озером. Озерные девы держали пелену мороков, скрывавшую это место.

* * *

— Искаженный кентавр... Встречал я подобное существо в одном из озер Пределов Зимы, — сказал Гарри. — Правда, встреча была короткой — Асинтель его заморозила.

— Сразу заморозила? Значит, ей повезло заметить тварь первой, — сообщил Темный Лорд. — Если я правильно понял, то это накилеви, одно из очень редких морских существ.

— Фэйри из Пределов Зимы?

— Вполне возможно. Во всяком случае, детеныша накилеви ещё никто не видел. Накилеви перемещаются и атакуют резкими рывками, после чего замирают на месте. Обычно плавают сильно севернее, в районе Оркнейских островов. Этот, похоже, оказался исключением и забрался в Уэльс.

— В районе этих островов случайно нет заброшенных поселений русалок? — спросил Гарри.

— Никогда не интересовался. Ты подразумеваешь, что накилеви проникают в наш мир через одичавший источник? Что ж, вполне возможно. В любом случае, теперь ты не будешь возражать, если с тварью разберусь я?

— Не буду.

* * *

Волны тумана накатывались на берег озера и подножие холма, на вершине которого стояли Гарри, Гермиона и четыре озерные девы. Несколько минут назад Темный Лорд выпустил в небо фонтан алых искр, послуживший сигналом о том, что место для битвы найдено, и мороки пора перемещать. Сам маг спустился вниз, на участок побережья, где должен был состояться бой.

Наконец, перемещение закончилось, и туман колышущимся морем замер у ног стоящих на холме. Вокруг великого мага туман тоже разошелся, очерчивая площадку, одним краем упиравшуюся в озеро, а другим тянувшуюся по направлению к морю. Впрочем, особыми размерами она не отличалась, упираясь противоположным краем во все ту же стену туманов, в которой теперь виднелся коридор.

Тем временем, Гуараггед Аннон окружили детей, и к ним из озера потянулись струи воды, скоро превратившиеся в водяное кольцо, окружившее вершину холма.

— Накилеви не выносит пресную воду, — пояснил Гарри. — Например, от него можно спастись, если пересечь ручей.

— Вчетвером мы сможем защититься на период времени, достаточный для того, чтобы достигнуть озера, — сообщила одна из озерных дев.

А потом из туманного коридора появился накилеви.

* * *

Накилеви выглядел, как уродливая пародия на кентавра с плавниками на ногах, содранной кожей и рудиментарной второй головой, похожей на лошадиную.

— Интересно, накилеви сами зародились, или их кто-то по ошибке создал? — задумчиво сказал Гарри. — Просто это существо выглядит так, будто кто-то содрал кожу с человека, сотворил то же самое с... как там называется эта безрогая копия единорога... а, лошадь. Так вот содрал кожу с человека и лошади, после чего срастил их воедино. Правда, глаз не хватает, да и пасть великовата.

Гермионе, представившей процесс "создания" накилеви, стало дурно.

* * *

Тварь рванулась вперед, но Темного Лорда на месте уже не было, в связи с чем накилеви проскочил мимо, и пробежав дюжину шагов остановился и начал разворачиваться. Вслед ему полетело какое-то заклинание. Впрочем, накилеви увернулся и вновь бросился на мага.

Все повторялось раз за разом, пока тварь все-таки не добралась до оступившегося мага и не пробила его насквозь. Через мгновение накилеви заржал, а "погибший" маг разлился лужей воды. Пресной воды из озера, что выяснилось, когда ржание перешло в вопль боли.

На некотором расстоянии от накилеви из тумана снова выступил Темный Лорд. Процесс начинал повторяться...

* * *

— Площадное заклинание замедления, — сказал Гарри после очередного "промаха" Темного Лорда. — Он хочет отвлечь накилеви ядовитыми для него копиями и постепенно замедлить до приемлемой скорости.

Действительно, тварь из моря бросалась уже совсем не так быстро и зачастую долго выжидала. Похоже, накилеви понимал, что прикончить мага надо одним ударом, иначе уже не выжить. Наконец, он бросился на мага, в очередной раз выступившего из тумана, в этот раз рядом с озером.

Накилеви пробил копию мага насквозь, в очередной раз заржал от соприкосновения с пресной водой, после чего резко остановился, схваченный выступившей из тумана ледяной статуей. Пожалуй, накилеви бы вырвался, если бы к голему не присоединился ещё один.

— Полчаса этих големов делал, — прозвучал голос Темного Лорда откуда-то сверху.

Все оторвали взгляд от големов, медленно тянущих накилеви к озеру, и посмотрели на источник голоса. Им оказался вполне себе настоящий Темный Лорд, парящий над холмом.

— Теперь все, осталось его только к берегу подтащить. Там я его, скажем, в водяной шар посажу, и проблема решится. Кстати, что вы на меня так смотрите? Да, я умею летать. И при этом не желаю встречаться с накилеви на земле.

В конце концов, Темный Лорд действительно заточил верещащего накилеви в шар-тюрьму из озерной воды, после чего вышвырнул полурастворившийся труп назад в море.

* * *

Практически сразу по прибытию в замок Гермиона начала расспрашивать Темного Лорда о тех заклинаниях, которые он использовал.

— Самолевитация плюс дезиллюминационные чары. Накилеви, к счастью, обмануть совсем не сложно. Что же касается моих копий, то я воспользовался иллюзией и, опять же, одной из модификаций заклинания левитации, предназначенной для жидкости. А вот големы — это уже высшая трансфигурация, из-за необходимости придать голему подобие разума, плюс заклинание заморозки. Я не Дамблдор, предварительно подготовленную армию не оживлю, но с тремя големами справлюсь, хоть и не быстро. Воду взял из озера, чтобы накилеви отравился.

— А...

— Так, все хватит! Библиотека там, — указал рукой Темный Лорд. — Теорию можешь там прочесть, а практиковаться тебе рановато — сначала С.О.В. по трансфигурации и заклинаниям сдай. А ещё лучше — школу окончи. Ну и дети пошли, борьбой с накилеви на третьем курсе интересоваться.

— А что такого в этом интересе?

— То, что с наклилеви и подобными ему тварями полагается бороться сбалансированными командами, включающими мага крови, двух ритуалистов, и не меньше трех боевых магов. Впрочем, Министерство, если не сможет проигнорировать тварь, направит две дюжины авроров. Из них вернется едва ли половина. Просто потому, что замедлить накилеви они не смогут, а от его атак, как вы видели, не всегда удавалось спасти копию, управляемую движениями палочки. Так что бой с накилеви для тебя не показатель, хотя бы пять курсов отучись перед тем, как о сколь-нибудь опасных тварях думать. А про высшую категорию опасности вообще забудь лет на десять. Или потомков хагридова акромантула тебе не хватило?

— Кстати, спасибо, что напомнил о Хагриде. Я ему питомца обещал из тех, которые приручаются, — вмешался Гарри, после чего ушел прямиком на Серые Пустоши.

— К счастью, он не притащит существо, которое убьет учеников и разрушит Хогвартс. Но на счет остального я бы ручаться не стала...

— Гарри вполне разумен...

— Для сидхе, — прервала его равенкловка. — Вы точно знаете, каких существ сидхе Смерти считают "безопасными" домашними питомцами?

* * *

Следующие несколько дней прошли спокойно. Гермиона почти все время просиживала в библиотеке, читая выданные Темным Лордом книги по основам целительства. Книгу по высшей трансфигурации он у девочки отобрал ещё в первый же день после битвы с накилеви, настоятельно посоветовав для начала изучить что-нибудь, более близкое к школьной программе. Например, Малую Книгу Превращений. Гарри же библиотеку посещал достаточно редко, часами пропадая на Серых Пустошах, а также периодически отправляясь в гости к Хагриду — передать леснику советы по заботе о новом питомце, кошке пустошей. Как выяснилось, питомица Персефоны недавно принесла выводок котят, и одна из самочек досталась Хагриду.

Школе оставалось только надеяться, что это животное, похожее, судя по описанию Гарри, на очень крупную пятнистую кошку, окажется достаточно умным и безопасным.

* * *

Темный Лорд стоял посреди зала и смотрел в глаза застывшего перед ним мага в мантии, украшенной эмблемой с изображением летящей совы и пары звезд.

— Кто это? — спросила Гермиона, входя в зал.

— Один из судей Департамента регулирования магических популяций и контроля над ними. Мне его Макнейр сдал после того, как эта мразь в очередной раз приговорила кого-то из магических существ к казни за нападение на волшебника. Насколько я понял, это была дриада, которая прирезала аврора при попытке изнасилования.

— Макнейр? А кто это?

— Уолден Макнейр, один из лучших учеников МакГонагалл, замечательно владеет трансфигурацией. Способен за пару минут изобразить обезглавленный труп, в связи с чем, сейчас работает "палачом" с большим топором. Превратил лезвие топора в так называемый отталкивающий портключ. В целом, занял то место, которое планировалось в случае, если Пожирателям придется залечь на дно. Так вот, некоторые из приговоренных к казни, которых авроры должны были отконвоировать к Уолдену, все без исключения — женщины, до него не добрались. В их числе была и эта дриада. Чтобы выяснить судьбу пропавших, я сейчас продолжу потрошить сознание судьи. Похоже, мы наконец вышли на след одного очень интересного заведения... Но трепаться о деятельности Макнейра не стоит, поэтому мне придется поставить тебе блок на воспоминания. Вспоминать время, проведенное в Анноне, ты сможешь только в Тайной Комнате. От всех этот блок не спасет, но из серьезных любителей покопаться в чужой памяти в Хогвартсе остался только Северус Снейп. Когда изучишь на достаточном уровне оклюменцию, благо книгами я тебя обеспечу, сниму. За практикой подойдешь к Снейпу.

— А Гарри?

— А ему ставить блок бессмысленно — сознание сидхе не может иметь ментальной защиты, ни природной, ни искусственной. Так что влезть в него может кто угодно. А вот вылезти живым и сохранившим рассудок — только настоящие мастера. Да и те не всегда найдут то, что искали. А теперь попрошу не мешать мне, я ещё из его сознания координаты для апарации не вытащил.

С этими словами Темный Лорд вновь повернулся к чиновнику.

— Легилименс!

Гермиона вздохнула и продолжила свой путь в библиотеку.

Глава 3. Заведение Фортескью.

Наутро Темный Лорд развил бурную деятельность, включавшую в себя периодическую апарацию в деревню озерных дев и обратно, превращение всех попавших под руку камней в металлические браслеты и длительное наложение заклинаний на них. Маг явно к чему-то готовился.

В конце концов, эта подготовка привлекла внимание равенкловцев, побудив их покинуть библиотеку с целью узнать, что именно происходит. Некоторое время Темный Лорд не реагировал на вопросы третьекурсников, продолжая командовать домовиками.

— Что тут вообще происходит! — немного громче, чем следовало, поинтересовалась Гермиона.

И тут же съежилась от молчаливого давления силы великого мага. Впрочем, магия практически мгновенно втянулась внутрь, когда маг успокоился. Вот только продолжать задавать вопросы Гермиона не стала — напоминание, кто тут Темный Лорд, оказалось достаточно доходчивым.

— Я закончил потрошить сознание судьи и все-таки сумел выяснить, куда именно надо апарировать. Теперь я, наконец, займусь этим заведением, заодно напомнив светлым магам Британии, на что я способен и почему меня боялись называть по имени. А если все пройдет как ожидается, организую своей армии устойчивый тыл и восстановлю несколько важных союзов.

— Устойчивый тыл? Что ты имеешь в виду? — поинтересовался Гарри.

— Ты думаешь, для войны хватает великанов, оборотней и вампиров? Так они только непосредственно в боевых действиях участвуют. Вот только битвами война не исчерпывается. Любой армии нужны как минимум госпиталь, поставки продуктов и поставки зелий. Я, конечно, целитель, но я не могу разорваться и лечить сразу всех пострадавших в стычке Пожирателей! А госпиталь Мунго под контролем Министерства и авроров. Если же неконтролируемо хлебать целебные зелья — любой боец на третий день свалится. Так что эта вылазка позволит мне восстановить союз с теми же дриадами и наядами. А уж у них целительство развито неплохо.

* * *

Осмотрев груду свежесозданных индивидуальных порталов, Темный Лорд грустно вздохнул — тащить их на себе было крайне затруднительно. Вспомнив, что последняя имевшаяся у него безразмерная сумка валяется неизвестно где, потерявшись после того, как он развоплотился в тот недоброй памяти Самайн, маг на некоторое время задумался о возможности взломать заблокированный в это время дня камин заведения, через который туда вечерами попадали клиенты. Прикинув время на взлом блокировки, маг решил, что проще все-таки апарировать. Осталось только обеспечить возможность захватить с собой груз порталов. К счастью, ритуальный "круг" грузового апарирования был начерчен прямо во дворе замка. Проблема была в том, что для того, чтобы круг сработал, требовалось апарировать, не скрывая след перемещения. А значит, этот след точно увидит Гарри. Предсказать же действия сына Темный Лорд не мог — тот вполне мог увязаться следом. Апарировать сидхе, конечно, не умел, но это бы его не остановило, благо он мог пройти прямо в точку прибытия по Серым Пустошам.

В общем, маг постепенно склонялся к мысли взять детей с собой. По крайней мере, так они будут под присмотром. А заодно полюбуются деяниями светлых. Все-таки слова это одно, а увиденная собственными глазами картина — совсем другое...

* * *

За пять минут до отправления во дворе замка появились равенкловцы. Темный Лорд в очередной раз вздохнул и пожалел, что многоразовый отбрасывающий портал наподобие топора Макнейра является сочетанием артефакта и зачарованного предмета и изготавливается несколько недель. При этом, если наложить заклинания Темный Лорд бы смог, то для создания артефакта-основы пришлось бы обращаться к кому-то другому.

— Пришли-таки. Ладно, если вы так хотите посмотреть, как я громлю это заведение, хватайтесь за мантию. По крайней мере, присмотрю за вами. Гермиона, напоминаю — заклинания не использовать. Гарри, авадами сходу не кидаться.

Уговаривать не пришлось.

* * *

Появившись в небольшой комнате, Темный Лорд тут же повесил перед собой серебристый щит, отгородивший его и детей от возможной атаки со стороны двери. Впрочем, о том, что дверной проем находится в той стороне, знал пока только он сам, да и то по воспоминаниям судьи — в комнате было темно. Отсутствие света серьезной проблемой не являлось — поджечь несколько настенных факелов при помощи беспалочкого Инсендио труда не составило.

Впрочем, нужды в подобном освещении не было — комната была пуста, если не считать камина. Потом Темный Лорд слегка пошумел, вырвав дверь в расположенную напротив комнату и громко стукнув ей о стену. Через минуту примчались охранники. Через две минуты, когда маг позволил, наконец, третьекурсникам покинуть комнату, эти авроры-недоучки, выгнанные за неуспеваемость, как отозвался о них темный маг, были уже мертвы.

* * *

— Добрый вечер, господин. Как ваша рабыня может услужить вам? — поинтересовалась лежащая на кровати высокая темноволосая девушка, одетая в один ошейник.

Темный Лорд скривился и послал в нереиду усыпляющее заклинание.

— Так, что тут у нас, — сказал маг, осматривая ошейник. — Основной элемент — Феу, руна имущества, дальше руны, задающие конкретные параметры... Понятно, ошейник заставляет служить хозяевам этого заведения и выполнять приказы клиентов. Теперь ясно, почему нереида ведет себя так. Проще говоря, ошейник подчинения, артефактный аналог Империо. Сходу не сниму. Акцио, браслет!

Темный Лорд защелкнул прилетевший браслет-портал на руке нереиды, после чего она исчезла, а маг развернулся к выходу из комнаты.

— Аналог Империо? — потерянно переспросила Гермиона. — Но как, же так, за это заклинание в Азкабан сажают!

— Ты плохо помнишь законы, — ответил ей Темный Лорд. — С 1717 года использование любого из трех Непростительных на человеческом существе наказывается пожизненным заключением в Азкабане.

— За Империо сажают в Азкабан. Я это и сказала.

— Повторяю, на человеческом существе! Так вот, из всего большого списка Существ, введенного Гроганом Стампом, человеческими существами являются только маги и маглы. Даже оборотни, хотя и признаются существами, а не зверями, когда находятся в человеческой форме, в этот список не входят. Нечеловеческих существ закон не защищает. То есть, по закону ты можешь спокойно наложить Империо, скажем, на гоблина. Вот только пережить месть этой расы будет затруднительно. Впрочем, представительниц расы гоблинов я тут встретить не ожидаю. Также, только человеческие существа имеют право носить палочку, что иногда доставляет крупные проблемы темным магам, во многих из которых нечеловеческой крови больше половины. Так что этот подчиняющий ошейник абсолютно законен. Вот такие в Магической Британии законы.

— Вы хотите сказать, что хозяева этого заведения могут одеть ошейник...

— ... на любую женщину-нечеловека, — продолжил за неё Темный Лорд. — Исключений ровно три — гоблинши, великанши и вейлы. Но и они защищены отнюдь не законом — за гоблинш отомстят их воинственные сородичи, великанши не подходят для роли постельной рабыни просто по размеру, а насилуемые вейлы имеют привычку терять желание жить и уходить в небытие, сжигая и себя и насильника прямо в процессе. А также всех, кто окажется рядом — предсмертный огонь вейл от Адского Пламени ничем не отличается. Что ты так побледнела? Тебя это не касается, ты у нас маглорожденная — чистокровный человек, светлая по умолчанию...

— Да пошел он подальше, такой Свет! — ответила темная волшебница Гермиона Слизерин.

Маг расхохотался.

* * *

— Сильфида номер четыре... Дриада номер одиннадцать... Наяда номер восемь... Так, ничего себе, оборотень! Как необычно, блокирующий трансформацию тела ошейник. Кому-то захотелось экзотику.

— Что ты имеешь ввиду? — поинтересовался Гарри.

— Этот ошейник не дает оборотню в полнолуние изменить тело, но сознание при этом следует Зову Луны. В результате — волчица в человеческом теле. Так, портал надел, идем дальше.

* * *

— Авада Кедавра! Похоже, это был один из управляющих. Так, кого тут он пользовал... Молоденькая вампирша! Судя по всему, её гнездо вырезано аврорами, потому её и смогли упечь сюда. Странные бывают вкусы у посетителей этого заведения...

* * *

— Итак, этот этаж пуст, — констатировал Гарри, когда они добрались до ведущей наверх лестницы.

— Наденьте маски во избежание узнавания, — скомандовал Темный Лорд сразу после того, как трансфигурировал пару тряпок в мантии и маски Пожирателей Смерти. — Мало ли кто там наверху?

После того, как равенкловцы переоделись, а мантии были подогнаны по размеру, Темный Лорд вышиб заклинанием люк, ведущий на верхний этаж, и принялся подниматься по лестнице.

Комната, в которую они попали, оказалась крупной кладовкой с множеством коробок, обрывки некоторых из которых теперь лежали по всему помещению. Впрочем, времени осматриваться не было — Темный Лорд уже покидал кладовку, и третьекурсникам стоило пойти за ним.

— Флориан Фортескью, — удовлетворенно заявил Темный Лорд, войдя в пустующий главный зал кафе. — Ты куда? Петрификус Тоталус! Так вот кто хозяин этого заведения! А я-то все гадал, на какие деньги ты аренду платишь? Мороженое-то покупается, только если стоит достаточно дешево, соответственно, кафе-мороженое окупается только при наплыве посетителей. Вот только наплыву этому взяться неоткуда — просто так, по пути, маги не заскакивают, так как "по пути" к умеющим апарировать существам вообще не применимо. Взрослым волшебникам проще поесть дома, в том числе то же мороженное, а школьники тут раз в год бывают... Ничего, скоро ты станешь очень-очень популярен, мразь.

Маг улыбнулся, и эта улыбка показалась "мороженщику" самым жутким, что он видел за свою долгую жизнь. Через полчаса над заведением Фортескью уже висела Темная Метка, под которой бушевало пламя — Темный Лорд не хотел оставить от этого места ни одной целой стены. Отговорить его от того, чтобы это пламя было Адским, удалось с трудом.

* * *

— Как вам изнанка Магической Британии? — поинтересовался на следующее утро Темный Лорд. — Хотя корректнее будет сказать Светломагической или же Министерской Британии.

— Гермиона пытается осознать ситуацию и отсиживается в библиотеке. Мне кажется, она была потрясена увиденным.

— Это я ещё вас на аврорские чистки не водил. После "любования" подобным мероприятием, Круцио влипает в твой арсенал весьма надежно. И совесть по поводу его применения к аврорам уже не мучает. Это у тех, у кого оная совесть вообще есть. Потому что у светлых её заменило Дело Света. И, похоже, давно и прочно заменило. А у министерских чиновников роль совести играют их бумажки и циркуляры. Ладно, пойду в библиотеку, сообщу Гермионе, что в присмотре целителя она более не нуждается.

— Нам собираться обратно в лес?

— Я никого не гоню. К тому же, лорд Слизерин здесь именно ты. Так что и замок твой. Но если Гермиона хочет набрать силы именно как змееуст, ей лучше побыстрее оказаться в лесу. А если она хочет набрать силы в том числе как целитель — остаться здесь.

— Что ты посоветуешь?

— Сейчас — лес. Потому что целительству её сейчас учить мне откровенно некогда — пациентов слишком много. Да и практиковаться ей пока нельзя, а ограничиваться одной теорией не стоит.

* * *

Возвращение в лес оказалось почти будничным — Темный Лорд наколдовал очередной портал, за который равенкловцы и взялись, чтобы через несколько секунд оказаться посреди логова василисков.

Следующие несколько дней прошли спокойно. К сожалению, невозможность применять магию серьезно ограничивала Гермиону. Артефакта, используемого для разжигания костра, запрет тоже касался, так что использовать его приходилось Гарри. Не то, чтобы это было затруднительным, но время, затраченное на визиты к Хагриду, приходилось теперь тщательно вымерять. Гермиона же отчаянно скучала и мечтала добраться до библиотеки старого поместья Слизеринов. Увы, василиски были решительно не настроены таскать её по "лесным тропам", будучи предупрежденными Темным лордом о нежелательности подобного.

Вот и в это утро Гарри собрался наведаться к Хагриду, выдать ему парочку советов, почерпнутых из рассказов Персефоны и поиграть с Лапочкой, как назвали маленькую кошку Пустошей за привычку вытянуться и положить лапу с растопыренными когтями на бедро полувеликана — выше она пока не доставала, а также за привычку лапой гонять недавно раздобытых Хагридом кур. Летели они от легкого удара лапой на достаточно солидное расстояние.

* * *

Тем временем настал день рождения Гарри. В этот раз писем было ровно три — какой-то сверток от Хагрида и уже традиционная пара письм из школы, ради которых Гарри с Гермионой и выбрались из леса, потому что в противном случае они рисковали не получить письма вовсе. Письмо от Хагрида гласило:

"Дорогой Гарри!

С днем рождения! Эта книга тебе очень пригодится в следующем году. Больше ничего писать не буду. Вот свидимся и расскажу. Всего хорошего.

Хагрид"

— Хагрид в своем репертуаре, — сказал Гарри, закончив читать письмо. — Риссашш, выплюнь, пожалуйста, книгу. Надеюсь, ты её не проткнул клыками.

К счастью, все обошлось — ползающая книга попала прямо между клыками, в связи с чем оказалась цела и все также пыталась вырваться из рук Гарри.

— Живая кусачая книга, — задумчиво произнесла Гермиона. — Думаю, на неё просто наложили сознание какого-то хищника, это обычное дело в создании големов, так что и тут могли подобным приемом воспользоваться.

— Возможно. Знать бы только какой, потому что на змеиный книга не реагирует, я уже проверял — вырываться "Чудовищная Книга о Чудовищах" не перестает.

— Ну, судя по письму из Хогвартса, это учебник, так что зверь, скорее всего, домашний. Что-то вроде кошки или собаки. Если я правильно помню, нам рассказывала об этой книге хозяйка книжного магазина... Попробуй её погладить.

Совет Гермионы сработал — стоило Гарри погладить книгу по корешку, как книга вздрогнула и раскрылась. Впрочем, Гарри её тут же закрыл и достал свое письмо из школы.

— Список учебников... Хогсмид, для которого требуется разрешение родителей.

— Гарри, ты же не собираешься принести МакГонагалл разрешение за подписью Темного Лорда? — спросила Гермиона.

— Не собираюсь. Хотя это было бы забавно. Увы,мне придется остаться без Хогсмида. Не то, чтобы это разрешение меня задержало... Ну да ладно, собирайся — мы отправляемся к твоим родителям за разрешением.

— Опять автобусом, который ломается каждые десять километров?

— Извини, я никого провести по Серым Пустошам пока не сумею. Кстати, надо будет подучиться...

— Давай просто дождемся твоего отца. Когда отправимся за книгами в Косой Переулок в его сопровождении, тогда я и попрошу отвести меня к родителям. Так будет проще всего.

— Что ж, это твое разрешение и твои родители. Тебе решать.

* * *

На следующий день Гарри наблюдал за "Чудовищной Книгой о Чудовищах", радостно прыгающей по импровизированному манежику, стенкой которого служил свернувшийся кольцом василиск. Впрочем, долго прыгать книге не пришлось — её забрала Гермиона, соскучившаяся по литературе и лишенная привычного доступа в библиотеку.

В связи с этим Гарри вновь отправился к Хагриду — ему было интересно узнать, почему тому пришло в голову узнать у профессора Кеттлберна, какой у них будет учебник.

* * *

Возвращался Гарри, находясь в состоянии крайней задумчивости — Хагрид упорно отказывался говорить. А там, где Хагрид говорить отказывался, пахло запретом Хмури — наследника покойного Дамблдора. Запрет директора это уже занятно... И может оказаться опасным для жизни Гарри или репутации рода Слизерин. Впрочем, он мог и ошибаться. Но ожидать неприятностей было необходимо — здоровая паранойя не вредила ещё никому.

Впрочем, кое-что полезное узнать удалось — по всей Британии сейчас искали сбежавших Пожирателей Смерти. Даже маглов умудрились привлечь к поиску. Кстати, разгром кафе-мороженого Флориана Фортескью приписали именно беглецам, в связи с чем их искали ещё яростнее. Особенно интересовали авроров трое Лестранжей, которые, по мнению работников Аврората, охотились сейчас за Невиллом Лонгботтомом, которому было предначертано окончательно повергнуть Тьму согласно пророчеству, недавно упомянутому в Ежедневном Пророке.

Ради интереса Гарри даже раздобыл соответствующий номер. Полный текст пророчества не разглашался, зато было приведено примерное содержание: пророчество повествовало о двух детях, рожденных на исходе седьмого месяца. Одному их них, как выяснилось на практике — Гарри Поттеру, предначертано было повергнуть Темного Лорда, а второму — изжить его тьму навечно. Та же статья намекала, что дело Темного Лорда ещё живо, как, возможно, и он сам. В качестве подтверждения ссылались на статью предыдущего номера, посвященную пожару с Темной Меткой в мирном кафе Флориана Фортескью.

После прочтения словосочетания "мирное кафе" темная волшебница Гермиона Слизерин потянулась к палочке. Палочку пришлось отбирать Гарри. Газету спасать — тоже ему.

Глава 4. Покупки и разговоры.

За прошедшее с прошлогоднего визита время ближайшая к Дырявому Котлу часть Косого Переулка почти не изменилась. Разве что посетители вели себя все ещё немного нервно. Впрочем, этого следовало ожидать — не каждый год в Косом Переулке случается пожар, приправленный Темной Меткой, казалось бы давно ушедшей в историю. Не поднимал настроения и тот факт, то беглецы из Азкабана, которым и приписывали похищение владельца кафе и устроение пожара, все ещё не пойманы.

— Для начала, насколько я понимаю, обычный маршрут: одежда, ингредиенты для зелий, книги? — поинтересовался Темный Лорд.

— А потом снова книги, — с намеком продолжил Гарри. — На приобретение учебников и другой литературы нужно время.

Темный Лорд невозмутимо кивнул. А главная улица Магической Британии продолжала жить своей жизнью, не обращая ни малейшего внимания на двух школьников и одного юношу лет -восемнадцати-двадцати, каким выглядел великий маг.

— Ирландская международная ассоциация только что заказала семь таких красавиц! — услышал чью-то громкую речь Гарри. — А они фавориты Кубка Мира!

— Уверена, что это продавец, и он всю неделю говорит это "только что", — фыркнула Гермиона.

— Подозреваю что дольше. Вопрос в том, что за Кубок Мира, — заметил Гарри.

— Кубок Мира у волшебников один — по Квиддичу, — сообщил Темный Лорд. — Ближайший в следующем году будет. Так что это рекламирует свои метлы продавец из магазина "Все для квиддича". Можно было бы подойти поближе и убедиться, но толпа великовата.

— Делать магам больше нечего, кроме как с бладжерами наперегонки летать.

* * *

С одеждой и ингредиентами для зелий особых проблем не возникло, зато витрина "Флориш и Блоттс" удивила — вместо толстенных, как кирпичи, тиснённых золотом книг с заклинаниями там стояла большая железная клетка, а в ней сотня "Чудовищных книг о чудищах". По клетке летали рваные листья — книги сцепились в ожесточённой схватке и яростно щёлкали переплётами.

— Копию чьего бы сознания не придали этим книгам, исходная зверушка была драчливой, — сказала Гермиона. — Бедный продавец, ему теперь надо из клетки выудить книгу для многих школьников.

— Да ладно, не загрызут. Эти книги вполне милые.

— Сын, ты слишком много общаешься с Хагридом. Теперь я уже не уверен, что та кошечка, которую ты ему подарил, действительно безопасна для кого-то кроме сидхе.

Равенкловцы вошли внутрь, и к ним тут же подлетел продавец.

— Хогвартс? — выпалил он. — Новые учебники?

— Да, нам нужно... — начала Гермиона

— Посторонись. — Продавец оттолкнул Гарри. Натянув толстенные перчатки, он взял большую узловатую трость и направился к клетке с чудищами.

— У нас уже есть одна такая книга, — начала Гермиона. — Так что одну, пожалуйста.

— Уже есть? — Продавец слегка обрадовался. — Спасибо, что предупредила. А то меня пять раз за утро покусали...

От громкого треска едва не заложило уши: две "Чудовищные книги" перетягивали, как канат, третью.

— Прекратите! Уроды зловредные! — вопил продавец, усмиряя книги тростью. — Никогда больше их не закуплю! Сумасшедший дом! Это даже хуже двухсот "Невидимых книг о невидимках"! Кругленькую сумму отвалили, а найти их так и не смогли!

После этого он с видимым трудом выудил одну из книг, обошедшись без укусов. Вместо Гермионы кусающуюся книгу взял Темный Лорд, предварительно шарахнув Dullibio, отчего книга резко прекратила дергаться и кусаться. Удовлетворенно осмотрев неподвижную книгу, он передал её девочке. Весь период времени, пока третьекурсники брали четыре оставшиеся книги — "Трансфигурацию. Средний уровень", "Стандартную книгу заклинаний" для третьего курса, "Рунный Словарь" и "Слоговую азбуку рун" Спеллмана, продавец жалобно смотрел на Темного Лорда. Увы, разжалобить великого темного мага на то, чтобы он применил заклинание высшей светлой магии ещё несколько десятков раз, не получилось.

* * *

Хранитель Темной Аллеи ничуть не изменился. Впрочем, этого и следовало ожидать — живые стены вообще не склонны меняться. Что же касается самой Темной Аллеи, то новых зданий на ней не появилось. Ну а в целом, все так же по Аллее были разбросаны статуи, и все так же стоял магазин "Книги и Гримуары".

— Мисс Гримуар, — поприветствовал хозяйку Темный Лорд.

— Вы вновь привели детей за учебниками, лорд Гонт?

— В этот раз нет, учебники уже куплены.

— Скорее, мы пришли пополнить родовую библиотеку, — продолжил Гарри.

— До вас уже дошли слухи о "Книге Потерь", — понимающе улыбнулась девушка. — Что ж, это действительно так — в начале лета Разрушители Проклятий Гринготтса раздобыли книгу. С учетом того, что гоблинам она бесполезна, а у отца хорошие связи с теми же Разрушителями Проклятий, которых он обучает по сей день, книга была без особых затруднений выкуплена нами.

— "Книга Потерь" Мордреда? Книга, написанная им незадолго до того, как он с горсткой сторонников вышел против армии Артура? В оригинале? — переспросил Темный Лорд.

— Эй, оригинал не продается! Только первичная копия.

— Можно посмотреть?

— Давай уж, смотри. Все равно за несколько минут заклинание не выучить даже с лучшего гримуара. А "Книга Потерь" сделана довольно халтурно.

— По меркам мастера гримуаров, род которой создал этот способ передачи знания, возможно и халтурно, — добавил Темный Лорд. — Думаю, сам Мордред был вполне доволен качеством своего творения.

* * *

— Для меня бесполезно, — сказал в пространство Темный Лорд, с должной аккуратностью закрывая опутанный заклинаниями сохранности оригинал "Книги Потерь". — Абсолютно не вписывается в мои дуэльные связки.

— Специфичные движения палочкой? — поинтересовалась Гермиона, листавшая книгу за соседним столом.

— Если бы... Движения палочкой выполнять недостаточно строго я ещё могу — силы и умений на корректировку хватит. Но эмоциональные переходы, — маг покачал головой. — Честно скажу, я и не знал, что скорбь, боль потери и отчаянье могут иметь столько оттенков! Собственно, эмоциональные переходы и являются основной проблемой темных магов в бою — манипулировать своими эмоциями нужным образом. Светлые-то в выборе следующего заклинания ограничены только движениями палочкой. Так что книга, увы, для меня бесполезна — для использования этих заклинаний в бою надо вырабатывать полностью новые связки, да и жизненный опыт у меня неподходящий. Сколько же жизнь ломала Мордреда, чтобы он взялся заклинания с такой эмоциональной привязкой составлять!

— А я, пожалуй, куплю, — вмешался Гарри. — Прежде всего, для коллекции.

— Пусти равенкловца в Тайную Комнату, он и там книжный шкаф поставит! Надеюсь, ты хоть позаботишься его на водоотталкивание зачаровать?

— У Салазара в этом необходимости не было, у него личные покои были, — ответил Гарри. — У меня же их нет. Не все книги можно безопасно держать в открытой директору гостиной Равенкло.

— Пятьсот галеонов, — вмешалась хозяйка магазина, прерывая их спор. — За копию. И это самая минимальная цена.

— Искренне надеюсь, что никому из нашего рода не придется всерьез использовать заклинания из этой книги, но решать главе рода, — покачал головой великий маг.

* * *

В результате копия предсмертного творения Мордреда перешла во владение рода Слизерин, а пятьсот галеонов отправились в сейф рода Гримуар. Ничего особо интересного в магазине равенкловцы не нашли, так что Гарри ограничился приобретением экземпляра книги под названием "Пластика кости: от скелета до высших костяных химер", после чего представители рода Слизерин покинули Темную Аллею. Прошлогодний рассказ об Ужасе Хогвартса Гарри запомнил хорошо и всерьез намеревался потратить год на поиски ритуального зала Основательницы его факультета. К сожалению, опыта работы с костяными драконами у него не было, так что литература была крайне полезна.

— Я так понимаю, больше вам к школе ничего не нужно? — спросил Темный Лорд.

— Я бы хотела какого-нибудь питомца, — задумчиво произнесла Гермиона. — У всех в Хогвартсе есть...

— Змея, я так понимаю? — спросил Гарри.

— Я ещё не решила.

— Что ж, тут неподалеку расположен "Волшебный зверинец". Что-нибудь обыденное можно приобрести там. За экзотикой — в Лютный. Впрочем, я бы не советовал — нет гарантии, что продадут именно то, о чем договорились.

* * *

— Короста! — донесся до равенкловцев вопль из магазина, после чего из его дверей вылетел шестой Уизли и куда-то рванул.

— Короста? Кажется, это его крыса. Похоже, напугалась кошки или совы, так что Уизли сюда ещё вернется. И не один. Нет уж, с Уизли и его семейкой я встречаться не хочу. Потом заведу питомца.

— Я так полагаю, вас можно возвращать в лес?

— Ну, мне бы ещё хотелось, чтобы родители подписали мне разрешение на посещение Хогсмида.

— Понятно. Смотри мне в глаза.

Спустя минуту, потраченную на легилименцию, Темный Лорд выяснил расположение дома Грейнджеров. После этого апарировать туда вместе с Гермионой оказалось несложно. Гарри просто пришел туда же по Серым Пустошам.

* * *

— Итак, перед тем, как я отправлюсь назад, я бы хотел обсудить с вами некоторые события этого лета, — сказал Темный Лорд, когда они вернулись в лес.

— Вы о налете на заведение Фортескью?

— Нет, там все уже в порядке. Я вместе с Гуараггед Аннон привели пленниц в нормальное состояние. Ошейники снять удалось, так что я уже оправил всех к их соплеменникам и соплеменницам. Разве что с вампиршей пришлось повозиться — её небольшой клан был вырезан подчистую. Но и её принял клан, обитающий в Кардиффе. А параллельно восстановил свою репутацию и ряд старых союзов. Во всяком случае, тыл у меня на случай войны есть — нечеловеческие расы сыты Министерством по горло. С боевиками, правда, пока хуже — вампирские кланы и стаи оборотней слишком разобщены. Так что я о побеге из Азкабана.

* * *

— То есть, Блэк "охотится" на меня, а Лестранжи — на Лонгботтома. Во всяком случае, так считает Министерство, — задумчиво произнес Гарри.

— Да. А население трусит и делает заявления наподобие "не выпущу детей из дома, пока эти маньяки не будут пойманы". Как будто беглецам есть до них дело! К сожалению, они пока нигде в Британии не проявились, хотя они живы и довольно-таки свободны.

— И где же они?

— По моим данным — в Пределах Зимы. Но где-то в середине осени они Пределы смогут покинуть без особых затруднений, насколько я изучил соответствующую литературу. Если доживут и не перебьют друг друга. Все-таки, Блэк и его кузина в одном месте это та ещё компания. Так что мне хотелось бы узнать, что их может ждать в Тир'на'Ног.

— Интересно... Что же понадобилось Зимним в Азкабане? Впрочем, сейчас уже не важно — твои сторонники доживут. В той части Пределов Зимы, что не подвержена постоянным изменениям, довольно таки безопасно, хотя и скучновато. Если, конечно, не конфликтовать с хозяевами.

— А сидхе?

— Полагаю, за счет наблюдения за "гостями" они развлекаются. В общем, шанс выжить у твоих сторонников есть.

— Это хорошо. Но не столь важно для вас.

— А что важно для нас? — спросила Гермиона.

— То, что Министерство решило придать школе Хогвартс охрану в виде уцелевших при штурме Азкабана дементоров.

— Это название мне ни о чем не говорит.

— Это даже хорошо. Как Хмури вообще додумался ставить дементоров на стражу Хогвартса? И, главное, зачем? Или он просто не смог заблокировать идею? В это мало верится. Впрочем, я разберусь.

— Так все-таки, что такое дементор, — спросила Гермиона.

— Достаточно неприятное существо. Это все, что вам нужно знать. Не вздумайте приближаться к ним! Это чрезвычайно опасно.

— Может, это и планируется — проредить род Слизерин, устроив встречу с дементором.

— Если так, то Хмури — идиот. Сколько детей станут пищей дементоров до того, как вы с одним из них повстречаетесь? Пожалуй, нынешнего директора надо убирать из школы как можно быстрее. И Фаджа с поста Министра — тоже. Только и может, что заверять газетчиков в том, что беглецы будут пойманы. Если бы не дементоры, я бы его подержал, так как его стремление сохранить свое место удобно. Но кто знает, не выкинет ли он что либо подобное дементорам в следующий раз. Причем, несмотря на то, что Министерство предписало участвовать в поисках беглецов всем сотрудникам, никого, кто проконтролировал бы дементоров, выделено не будет. Во всяком случае, такую информацию добыл Люциус. Впрочем, мне уже пора. Завтра я появлюсь, чтобы перенести вас на вокзал.

С этими словами Темный Лорд исчез.

— Так, я отправляюсь в Серые Пустоши, попытаюсь узнать об этих дементорах, — начал Гарри. — Если они достаточно древние, хоть что-то мне узнать удастся.

* * *

Вечером состоялось ещё одно совещание — равенкловцы сопоставляли добытую информацию о дементорах. Информации было немного — Темный Лорд был недоступен, библиотека старого поместья Слизеринов тоже — добраться до неё просто не хватило бы времени, так как надо было собираться в Хогвартс. К тому же, можно было гарантировать, что нужной информации там не будет — слишком уж специфические книги там остались при переезде. Сидхе Смерти, с которыми удалось пообщаться Гарри, вообще не поняли, о каких существах идет речь. К сожалению, выходов на представителей того Дома, который совершил налет на Азкабан, у Гарри не было, так что и этот источник информации оказался недоступен.

— Итак, выяснить, что за существа охраняют Азкабан, а теперь и Хогвартс, не удалось, — подытожила Гермиона.

— Существование знания, — покачал головой Гарри. — Отсутствие ключа.

— Ты хочешь сказать, что сидхе что— то знают?

— Я уверен в этом, — после короткой паузы перешел на человеческий стиль речи Гарри. — Проблема в том, что ничего не зная о дементорах, я не могу задать правильный вопрос. А название ни о чем не говорит сидхе.

— Плохо. Оправляемся на встречу с опасными тварями, ничего о них не зная. Это что же за существа, что Темный Лорд советует их избегать?

— Персефона в ответ на мой вопрос свалилась в пророческий транс и сообщила, что встречи с вечно голодными порождениями пустоты избежать не удастся. Вот и все, что мне удалось узнать. Что за существ он назвала "порождениями пустоты", мне неизвестно. Могу только высказать предположение, что к Тир'на'Ног эти дементоры отношения не имеют.

— Ты считаешь, что хорошо знаешь Тир'на'Ног и можешь высказывать подобные утверждения? — подколола его Гермиона.

— В который раз говорю — знать Тир'на'Ног "хорошо" не может никто. Максимум — "достаточно для выживания". Хорошо знать бесконечно изменчивую реальность... гм... люди назвали бы это шуткой.

— А сидхе?

— Глупостью, разумеется. Глупостью, чреватой как минимум развоплощением.

— А как максимум?

— Сидхе это магия, поддерживающая сама себя. Мы живем ровно до тех пор, пока хотим жить...

Глава 5. Дементор.

Раннее утро ознаменовалось не только продолжением сборов в Хогвартс, но и неожиданным визитом — из Пределов Зимы в упорядоченную реальность наведалась Асинтель. Слухи о его заинтересованности в природе дементоров донеслись до Зимней.

Выслушав вопрос Гарри, она сообщила, что не знает, каких существ маги называют дементорами, но попробует выяснить, какой из Домов этим летом ввязался в небольшую заварушку за пределами Тир'на'Ног. Завершив разговор, Асинтель в очередной раз медленно и внимательно прошлась взглядом по телу равенкловки. Вот только ожидаемой реакции не добилась — Гермиона уже устала смущаться.

— И чем вызвано подобное внимание? — поинтересовалась равенкловка.

Некоторое время Зимняя потратила на то, чтобы сформулировать ответ достаточно понятно для равенкловки.

— Ты так забавно смущалась, когда я разглядывала твою магическую силу. Я не могла удержаться. Но, пожалуй, смысл этого утрачен — ты больше не смущаешься.

— И все? А я чего только не воображала...

* * *

Платформа номер девять и три четверти в свою очередь также практически не изменилась. Алый паровоз пускал клубы дыма, окутывавшего платформу, полную детей и провожавших волшебников. Пожалуй, единственным изменением стало присутствие авроров, скрытых мантиями-невидимками и ворохом маскировочных чар. Увы, в случае Гарри эта маскировка только привлекала внимание...

— Гарри, почему ты остановился? И что ты нашел интересного у колонны? — спросила Гермиона.

— Там, авроры "маскируются", — сообщил ей Темный Лорд, после того, как воспользовался соответствующим заклинанием. — Интересно, какой идиот решил, что беглецы из Азкабана додумаются напасть на платформу, полную детей? Или на поезд, где кроме детей ничего интересного нет? Нашли тоже мне, цель для нападения...

— Мантии-невидимки плохие, — заметил Гарри.

— Напротив, хорошие, — покачал головой Темный Лорд. — Хоть что-то в Британии делать не разучились, хотя артефакторика у магов в последние годы и деградировала до уровня чистых рецептов, не подкрепленных теорией. Ты не сравнивай эти мантии с одним из Даров Смерти. Тем более, что Третий Дар вообще не вполне являлся мантией-невидимкой. Для защиты от обнаружения магическими средствами невидимости недостаточно.

— Могу предположить, что он просто частично смещал носителя в Тир'на'Ног, отчего заклинания поиска и артефакты, предназначенные для выслеживания невидимок и не умеющие смотреть сквозь границу мира, не действовали, — задумчиво сказал Гарри. — Впрочем, это только предположения — до уровня владения магией, необходимого для изготовления подобных мантий мне далеко.

К сожалению, выбранный ими вагон постепенно заполнялся хаффлпаффцами, что с учетом закрепившегося внутришкольного раскола могло вызвать осложнения. В поисках свободного купе равенкловцы пошли по вагону. А потом Гарри резко остановился.

— Как интересно, — протянул он, уставившись куда-то в конец вагона.

— Гарри, что там такое?

— Там существо, отмеченное Пределами Зимы и Лета. Я уже недавно такое видел, — сказал Гарри. — Кажется, в том заведении... Гм... Дитя Охотничьей Триады.

— Оборотень? — вспомнила Гермиона.

— Именно. Как интересно... Светлый директор пригласил в школу оборотня... Преподавать...

— Ты имеешь ввиду, что этот оборотень — наш новый преподаватель З.О.Т.И? Хотя ты прав — кто ещё из неизвестных взрослых может ехать в поезде...

— В любом случае, беседу с ним провести надо. Искренне надеюсь, что оборотень — высший и себя контролирует, хотя с директора станется.

— Ты не можешь этого определить?

— Откуда взяться такому умению, если я оборотня третий раз в жизни встречаю?

* * *

В купе находился всего один пассажир, дремавший возле окна. Незнакомец был одет в поношенную, штопаную-перештопаную мантию. Болезненного вида и измождённый, но совсем ещё не старик, светло-каштановые волосы едва тронуты сединой.

— Плохо выглядит, — констатировала Гермиона. — С одеждой-то все ясно, но внешний вид... Интересно, почему?

— Ты сегодня ночью на небо смотрела?

— Поняла, не дура. Будить, как я понимаю, не будем.

— Вроде бы действительно спит. Или, возможно, качественно делает вид... Давай просто подождем.

Равенкловцы закрыли дверь и сели подальше от окна.

— Профессор Р. Дж. Люпин, — сообщила Гермиона, посмотрев на полку над головой мужчины.

Маленький потрёпанный чемодан был перевязан верёвкой, аккуратно связанной из множества маленьких верёвочек. В одном из углов была надпись: "Профессор Р. Дж. Люпин".

— Чемодан тоже выглядит совсем не новым. Впрочем, с учетом законов стоит ожидать подобного.

* * *

— Интересно, Лонботтома выпустят в Хогсмид? — задумчиво сказала Гермиона.

— А почему не должны выпустить? Разрешение от бабушки вполне подойдет.

— Бабушка у него строгая и заботливая, а ситуация в стране не самая приятная. К тому же, Лестранжи на него "охотятся". Во всяком случае, такова официальная версия. Так что могла и не подписать разрешение.

— Какая разница, попадет ли туда Лонгботтом. И, кстати, что настолько интересного в Хогсмиде, что ты решила его обсудить?

— Я читала, что это единственный населённый пункт во всей Британии, где не живут маглы. Но там очень много интересного, — начала лекцию Гермиона. — В "Достопримечательностях исторического волшебства" сказано, что местная гостиница была в тысяча шестьсот двенадцатом году штабом восставших гоблинов, а Визжащая хижина считается самым опасным домом с привидениями во всей Англии...

Тема для ничего не значащего разговора была найдена.

* * *

"Хогвартс-Экспресс" держал курс на север. Погода за окном помрачнела, небо заложило тучами. Реже появлялись поля и фермы. По коридору туда-сюда стали ходить люди. В час дня пухлая волшебница покатила тележку с едой.

— Разбудить, что ли? Ему не помешало бы поесть, — сказал Гарри.

Гермиона осторожно приблизилась к профессору Люпину.

— Профессор! Простите за беспокойство, профессор!

Профессор не шелохнулся.

— Не волнуйтесь, дорогие мои, — сказала волшебница, протягивая Гарри коробку с пирожными, выбранными Гермионой. — Проснётся и захочет есть — я в первом вагоне, рядом с машинистом...

Она закрыла дверь и удалилась. Гарри передал коробку Гермионе — сам он предпочитал что-то мясное и, желательно, хоть отчасти сырое.

После полудня зарядил дождь, за окном проплывали расплывчатые очертания холмов, и Гермиону стало клонить ко сну. В коридоре послышались шаги, у двери шаги смолкли, и сон как рукой сняло. В дверях появилась трое слизеринцев — Драко Малфой, Винсент Крэбб и Грегори Гойл.

— Драко, передай кузине мои поздравления, — сказал Гарри, переводя взгляд с профессора Люпина на наследника Малфоев. — Думаю, события этого лета были для неё чрезвычайно радостными.

— Зачем? Вы сами её увидите в Хогвартсе, — на мгновение удивился слизеринец.

Впрочем, непонятливостью ученик змеиного факультета не отличался, и быстро осознал, что его попросили не портить игру.

— А это кто такой? — поинтересовался Драко.

— Новый учитель.

— По Защите от Темных Искусств? Что ж, я поищу кузину. Она сейчас как раз патрулирует поезд, — сказал он, после чего покинул купе. — Винсент, Грегори, идем.

* * *

Дождь усилился, а "Хогвартс-Экспресс" мчал всё дальше на север. Окна закрыл густой туман. Стемнело. По всему вагону и над багажными полками загорелись лампы. Стучат колёса, по окнам барабанит дождь, завывает ветер, а профессору Люпину всё нипочём — спит себе и спит.

Неожиданно поезд замедлил ход. Гермиона посмотрела на часы.

— Не понимаю. Нам ещё далеко ехать, — заметила она.

— И все же мы зачем-то останавливаемся. Мне это очень не нравится. Кстати, ты надеешься, что часы переживут визит в Хогвартс?

— Не надеюсь. Но родители так настаивали...

Поезд ехал всё медленнее. Шум двигателя утих, зато ветер и дождь за окном как будто усилились. Гарри выглянул в коридор. Из других купе тоже высовывались любопытные.

Поезд дёрнулся и остановился. Судя по звукам в вагоне, с полок посыпались вещи. Неожиданно погасли все лампы, и поезд погрузился в кромешную тьму.

— Интересно, — прошипел Гарри, разворачиваясь назад.

Он добрался до своего сиденья без особого труда.

— Может, авария?

Гарри никак не прореагировал на предположение Гермионы.

— Пойду схожу к машинисту, узнаю, что произошло, — снова послышался голос Гермионы.

— Оставь это старостам. В конце концов, это, вроде бы, входит в их обязанности. К тому же, поезд не поедет, если машиниста каждый третий ученик отвлекать будет.

Некоторое время Гермиона выдвигала различные гипотезы о причинах остановки, после чего вопросительно уставилась на Гарри.

— Что ты на меня так смотришь? Я в поездах не разбираюсь.

— Тихо! — вдруг раздался хрипловатый голос. Профессор Люпин наконец проснулся. Гарри услышал шорох в углу. Все замолчали.

Слабый треск — и в купе забрезжил свет. В ладонях профессора Люпина подрагивал огонь, освещая усталое, серое лицо. Глаза его, однако, были ясны и настороженны.

— Оставайтесь на месте. — Голос был всё ещё сиплый после сна. Он медленно встал, держа перед собой пригоршню огня, и пошёл к двери, но та, опередив его, медленно открылась.

Дрожащее пламя в руках Люпина осветило упиравшуюся в потолок фигуру, закутанную в плащ. Лицо пришельца было полностью скрыто капюшоном. Из-под плаща высунулась рука: лоснящаяся, сероватая, вся в слизи и струпьях, как у долго находившегося в воде утопленника.

Рука торчала наружу долю секунды: существо как будто почуяло взгляд Гарри и поспешно спрятало её в складке чёрной материи. То, что было под капюшоном, протяжно, с хрипом не то взвыло, не то вздохнуло, словно хотело засосать не только воздух, но вообще всё вокруг.

Присутствующих обдало стужей. У ревенкловцев перехватило дыхание. Мороз пробирался под кожу, в грудь, в самое сердце. Гермиона забилась в угол купе, подальше от двери.

— Порождение пустоты, пожиратель, - раздалось шипение Гарри.

А потом на подбирающийся к его магии холод рухнула Смерть, подминая окружающую реальность и сознание своего носителя.

* * *

Гарри медленно поднимался на ноги. Глаза пылали привычным изумрудным огнем Небытия, на руках формировались доспехи из воплощенной магии. Вся мощь живого источника, грубая, хаотичная и пока неуправляемая, та самая сила, которая все эти два года стояла за пределами Хогвартса, практически не проявляясь, рухнула сейчас на вагон и его соседей. С жалобным хрустом остановились часы Гермионы, так и не добравшиеся целыми до замка.

Вызванный гостем ужас немедленно отступил в сторону — организм равенкловки мобилизовал все силы для борьбы с куда более серьезной угрозой. А потом Гарри зашипел как змея и, рванувшись вперед, коснулся дементора объятой Пламенем Небытия рукой. Тот отшатнулся и даже сумел увернуться от удара, вот только это дементору помогло мало — магия сидхе хлынула в реальность и прикоснулась к дементору.

В первый миг с дементором не произошло ровным счетом ничего — нельзя убить то, что не вполне существует. А потом прикосновение Серых Пустошей достигло поглощенных дементором. И к ним, давно утратившим шанс умереть, пришла Смерть.

Через минуту четыре освободившихся обезличенных призрака медленно растаяли, отправившись по тому пути, по которому следуют все умершие. Обрывки дементора, разорванного на части освобождением пищи, исчезли ещё раньше. Сидхе Смерти удовлетворено оскалился и пошел по коридору. Навстречу Пустоте шагало Небытие.

* * *

Когда Гарри вернулся в купе, он был мокрым, грязным и усталым. А также, не очень довольным ситуацией. Но молчаливого присутствия его силы больше не чувствовалось.

— Гарри... — начала было Гермиона, отрываясь от плитки шоколада, откуда-то появившейся у неё.

Впрочем, источник шоколада был понятен — профессор Люпин оказался запасливым.

— Сбежали, — скривился сидхе. — Нескольких сумел уничтожить, один уцелел, очевидно, не жрал ещё, остальные сбежали. Я после этого достаточно пришел в себя, чтобы не преследовать.

— Что это было?

— Порождение Пустоты. Выворот существования. Пожиратель. Выкидыш веры в бесконечное счастье! Называй, как хочешь.

— Вообще-то это называется дементор, — сообщил профессор Люпин.

— Мне все равно, как их называют маги — суть этих выкидышей христианства и некоторых других верований не поменяется. Придумали тоже мне, Рай, Нирвана... Как будто те, кто своей верой породил этих тварей, не понимали, что отсутствие неприятных ощущений возможно только для пищи в желудке, у которой возможность ощущать уже переварили. Она-то уже ничего не чувствует. Ладно. Спасибо вам, Дитя Луны, что помогли ей оправиться. Судя по всему, ваш шоколад пришелся к месту.

— Он помогает восстановиться после встречи с дементором. Но почему ты меня так назвал? И почему дементоры от тебя сбежали?

— Почему сбежали — очевидно. Порождения Пустоты не хотят быть разорванными на части, когда их пища освободится. Что же касается вашего первого вопроса, то почему вас удивляет обращение по расе? Извините, я не знаю, какой стае оборотней вы принадлежите, Дитя Луны.

— Ты...

— Это очевидно для любого, кто умеет смотреть, — профессор Люпин вздрогнул. — Это даже хорошо. Сначала у нас был заика, потом человек, который только и умел, что писать романы. По крайней мере, вы не пустозвон. Мне разве что хотелось бы задать крайне простой вопрос — вы себя в полнолуние контролируете? Вы высший? Вы способны превращаться или не превращаться по своей воле?

— Гарри, это невозможно! Волк всегда берет верх и в полнолуние оборотень становится чудовищем!

— И?

— Это проклятье...

— Проклятье, значит? — спросил Гарри. — Очень интересное проклятье, дарующее повышенную живучесть, улучшенные зрение, слух, обоняние, а также полный иммунитет к немагическим болезням? А магические у "проклятого" держаться ровно до трансформации. Какой любопытный побочный эффект "проклятья". Естественно, совершенно случайный? Вам не кажется, что за такими случайностями кто-то стоит? Кто вам вообще сказал, что оборотня нельзя научить контролировать себя? Дамблдор, когда в школу принимал и утешал маленького первокурсника?

Люпин кивнул.

— Только в последние годы придумали зелье, позволяющее сохранять разум в полнолуние. Тогда тело изменяется, а разум остается человеческим, — сказал профессор. — Профессор Снейп будет мне его варить, так что я совершенно безопасен.

— Очень интересно. Вот только почему вы Дамблдору поверили? Он что, специалист?

— Он — великий...

— ... светлый маг, — продолжил Гарри. — И не более того. Почему вы ему поверили? Он что, сам оборотень? Вожак стаи? У него в роду были оборотни? Или он жрец последней из создателей оборотней? Нет. Более того, он светлый маг, и в хороших отношениях с темными существами не замечен! Почему вы поверили неспециалисту? Только потому, что он хорошо отнесся к вам и он — великий светлый маг?

На некоторое время купе погрузилось в молчание.

— Прекрасно. У нас в школе необученный оборотень, опаивающий себя каким-то зельем, похожим на специализированный яд для волчьей части оборотня. Необученный оборотень, который сорвется в тот миг, когда его волчья часть выработает иммунитет. Или когда забудет принять зелье. Просто прекрасно, — раздраженно сказал Гарри, после чего резко успокоился. — Ладно, выставлять вас из замка я не буду. Пойду другим путем.

— Гарри, что ты собираешься сделать? — поинтересовалась Гермиона.

— Что делают с необученными детьми? Правильно, учат. Пойду добывать профессору учителя. Да уж, страшно подумать, что у Дурслей я тоже мог вырасти верящим в любую чушь, сказанную "добрым дедушкой", который меня к Дурслям сначала запихнул, а потом от них спас...

* * *

— Гермиона, я сейчас отправлюсь в Пределы Зимы поговорить с Асинтель, — сказал Гарри, когда они подошли к карете, запряженной единорогами. — Надеюсь, её Дом поможет мне связаться с последней из Охотничьей Триады. Так что можешь не ждать меня и отправляться в замок.

Сидхе Смерти исчез в изумрудной вспышке.

Глава 6. Пророчества, руны и звери.

Попал в замок Гарри только ближе к окончанию пира, пропустив и приветственную речь директора, и распределение по факультетам.

— Я что-нибудь пропустил? — спросил он.

— Директор представил нам Ремуса Люпина, нового преподавателя З.О.Т.И. А также сообщил, что Уход за Магическими Существами теперь преподает Хагрид, — сообщила ему Пенелопа.

— Так вот, что он скрывал. Что ж, будет много практики с интересными обитателями Запретного Леса.

— Скорее со страшными, - поправила староста. — Зная его любовь к чудовищам... Надо будет попробовать повлиять на его выбор объектов для изучения. Надеюсь, прошлогодняя проблема с акромантулами его хоть чему-то научила...

— Гарри, ты достиг того, зачем ходил в Пределы Зимы.

— Да. Селена скоро появится. Так что мне придется подготовиться. Пожалуй, прямо сейчас и начну — все равно, ничего вкусного тут нет.

Гарри призвал домовика и начал отдавать указания по подготовке пустующих покоев к приему древней Зимней.

* * *

На следующее утро равенкловцам пришлось выслушать речь директора, посвященную самоуправству Гарри — деятельность домовиков была замечена. Впрочем, эта речь быстро надоела сидхе.

— Я не понимаю суть ваших претензий, директор Хмури. Замок по-прежнему принадлежит мне, и я имею право отдать домовикам приказ привести в порядок некоторые неиспользуемые комнаты. Не то, чтобы это было действительно необходимо гостье, но есть же правила хорошего тона. Нет, я бы понял, если бы школе было тесно. Но вы ведь не занимаете и половины помещений.

— Гостье? — переспросил директор.

— Да, гостье. Увы, в связи с некоторыми вашими действиями, мне пришлось попросить помощи в решении одной проблемы, возникшей по вашей вине. А сейчас прошу прощения, мне пора учиться.

* * *

Из новых предметов у Гарри в этот день были только руны, но один из них не замедлил напомнить о себе во время обеда. Все гриффиндорцы-третьекурсники постоянно косились на него. Впрочем, благодаря одному из заклинаний для подслушивания, ситуация вскоре прояснилась — одному из гриффиндорцев не хватило пары на прорицаниях, и он решил погадать по чаинкам на судьбу Гарри Поттера. И подготовленной должным образом чашке преподавательница увидела ужасного предвестника смерти — грима.

— Какая чушь, — фыркнул кто-то.

— Большая и черная, — заявила Луна, после чего вернулась к пище.

— В общем, мне грозит либо внеочередной визит на Серые Пустоши, либо грим как домашний зверек, либо просто встреча с большой черной собакой. Поправка, возможно грозит. По слову Видящей, первый вариант исключаем.

— Гарри, ты же не веришь в то, что там Трелони нагадала по чашке с чаем? — спросил Терри Бут.

— В том-то и дело, что не верю. И именно это заставляет насторожиться и учесть это предсказание.

— Гарри, я что-то не понимаю, или ты принял всерьез предсказание, в которое не веришь?

— Гермиона, ты узнавала, кто у нас преподает? Кто такая Сибилла Трелони? Имя её рода тебе ни о чем не говорит?

— Нет, ни о чем не говорит.

— А вот я узнавал. Итак, Сибилла Трелони. Хотя правильнее — Сибилла Тройлайн или же Сибилла Троянская. Трелони — видоизменившееся за тысячелетие родовое имя. Принадлежит к великому и проклятому роду, основанному Кассандрой, принцессой Трои. Пророчица из рода пророков, унаследовала от прародительницы как пророческие способности, так и проклятье. Кстати, это одна из причин, по которой на прорицание ходить бесполезно — профессор Трелони просто не может научить азам магии крови, требуемым для прорицания, а соответствующего предмета у нас нет в связи с запретностью магии крови. Сама Трелони отдает жизненную силу на инстинктах, вплетенных в саму суть магии этого рода, и вряд ли может объяснить, как этому научиться. Да и если бы могла, не имела бы права. Но вернемся к проклятью Аполлона, лежащему на этом роде. Оно крайне просто — истинным пророчествам потомков Кассандры никто не верит до тех пор, пока они не реализуются. Вообще никто. Если надо, аргументы, достаточные для неверия сознание мага, услышавшего пророчество, найдет само. Так что хотя пророчеству я не верю, именно это заставляет меня не игнорировать его.

— А ложным верят?

— Обычно тоже нет, так что отличить истинное пророчество от ложного почти невозможно.

— Да успокойтесь вы, — вмешалась Пенелопа. — Трелони так каждый год пугает учеников. Нравится ей предвещать смерть на первом занятии. А тут такая персона как Гарри Поттер. Она просто не могла пройти мимо.

* * *

После обеда были Изучение Древних Рун — первый из новых предметов. Вначале профессор Басшеда Баблинг, невысокая и слегка полноватая женщина, произвела перекличку пришедших равенкловцев. Конечно, изначально предполагалось, что эти уроки будут совместными с Хаффлпаффом, но когда на руны записался весь третий курс Равенкло без исключения, расписание слегка поменялось, и равенкловцы учились в гордом одиночестве. Немногочисленных же хаффлпаффцев придали к половине Слизерина. Гриффиндорцы в этом году руны проигнорировали.

— Итак, весь третий курс вашего факультета выбрал для изучения руны. Что ж, равенкловцев на моих занятиях всегда было много, так что тот факт, что мой предмет выбрали все третьекурсники, не сильно удивляет. Ваш пятый курс, скажем, тоже ходит на руны полным составом. Перед тем, как мы начнем урок, я хотела бы задать очень простой вопрос: что такое руны, и как они, с вашей точки зрения, используются? Не бойтесь ошибиться, баллы я не сниму. Или вы опять хотите выйти на ноль?

— Хотим, — сказал Терри Бут.

— Хорошо, тогда баллы за ошибку не добавлю. Итак, кто-нибудь хочет ответить? Да, Гарри.

— Руны Старшего Футарка — система последовательной понятийно-символьной записи, используемая как в различных отраслях ритуалистики, так и просто для записи информации. Каждая руна воплощает отдельное явление, если её напитать магией. Также существовали системы вложенной записи, в которых из отдельных элементов формировался составной символ, наиболее известной из которых были китайские иероглифы, но в настоящее время они не используются. Что не удивительно — после того, как из-за ошибки составления иероглифа ритуал китайских магов обернулся катастрофой, уничтожившей не только врагов-японцев, но и самих китайцев, а также породившей пустыню Гоби, восточная школа магии пришла в упадок. Сферы применения рун в магии — создание артефактов, боевые ритуалы, ритуальная некромантия, собственно рунный танец — оперирование цепочками рун и другие области ритуалистики.

Параллельно своим словам Гарри начертил в воздухе несколько слегка светящихся рун, после чего будто нанизал их на "нить", конец которой сжал левой рукой.

— Пожалуйста, простейшая рунная цепочка уничтожения нежити. Против инфери — самое то, но против чего-нибудь серьезного уже не годится. На данный момент — одна из трех, освоенных мной на достаточном для боевого применения уровне. Составлена из...

— Не надо разбора, — оборвала его профессор. — Довольно. Вообще-то, подобное использование рун не запрещено только потому, что всерьез владеют им единицы. Те, кто по праву носят звание Мастера Рун. А за ту же боевую некромантию, к азам которой, кстати, относится приведенная вами рунная цепочка, можно надолго загреметь в Азкабан. Впрочем, за статические ритуалы той же некромантии можно загреметь туда же.

После этого профессор оглядела молчащую аудиторию, никак не прореагировавшую на "запретность". Вздохнув, она подошла к стене и нарисовала руну Алгиз, немедленно начавшую светиться. Через мгновение свечение перекинулось на соседний участок стены, где засветилась ещё одна руна... Через десять секунд кольцо рун окутало комнату.

— Что ж, я поняла, что именно и на каком уровне вам преподавать. Начнем со значений общеупотребительных рун...

* * *

Вечером Катрин сообщила, что её кузен попал в больничное крыло. В связи с этим равенкловцы отправились навестить его. Вскоре они уже выслушивали душераздирающую историю об уроке Хагрида и нападении гиппогрифа.

— Зачем ты это устроил? — спросил Гарри, отрываясь от поглаживания Ириссахса по чешуйчатой голове.

— Что устроил? Нападение на меня гиппогрифа? — возмутился Драко.

— Именно. Знаешь, самоубийственных порывов я у тебя не замечал. А Хагрид, по твоим словам, прямо сказал, что гиппогрифы не выносят оскорблений. Конечно, реагируют они не на сами слова, а на интонацию, но это не важно. Итак, зачем тебе потребовалось стать жертвой гиппогрифа?

— Дай догадаюсь, — вмешалась спустя минуту молчания Гермиона. — Твоему отцу понадобился повод для дополнительных визитов в школу. Поста главы Попечительского Совета начало не хватать.

— В общем, это не очень-то и скрывается. Эта ситуация с побегом из Азкабана и дементорами в школе вызывает обеспокоенность у отца и некоторых его друзей, — вздохнул Драко. — Так что я действительно специально подставился, а отец раздует скандал.

— И что будет дальше?

— Сначала будут разбираться, потом будет суд, который Хагрид проиграет. Затем апелляция с тем же результатом. Затем будет назначена казнь, на которой отец гиппогрифа помилует, а зверь будет отпущен в лес. В конце концов, кому этот гиппогриф нужен мертвым! Он — просто повод. А там и год кончится.

— Понятно, — сказала Гермиона. — Что с Хагридом будешь делать?

— Что, что... Портить отношения смысла нет. Так что извинюсь, признаю, что сам виноват, но отца не остановить. Скажу, что я попытаюсь повлиять на него. Может к концу года... И тому подобное.

— Слизеринец, — с гордостью констатировала Катрин.

— А после оправдания гиппогрифа Хагрид забудет обиды, нанесенные твоим отцом. Неплохой план, — признал Гарри.

* * *

Трава была ещё влажная и в густеющих сумерках казалась чёрной. Подойдя к двери хижины, они постучали. Голос внутри прохрипел: "Войдите!"

Хагрид сидел в рубахе с короткими рукавами за чисто выскобленным столом, на волчьей шкуре в углу свернулся какой-то рыжий с черными пятнами зверь. Им хватило одного взгляда, чтобы понять — Хагрид пьян. На столе перед ним красовался огромный кувшин, величиной с доброе ведро. Глаза разбегались, казалось, он никак не может поймать гостей в фокус.

— Поставил... э-э... рекорд, — севшим басом произнёс он, узнав троих друзей. — Уч...учительствовал всего, один день...

— Тебя ещё никто не увольнял, Хагрид! — поспешила сказать Гермиона.

— Пока не увольнял. — Хагрид в полном расстройстве чувств отхлебнул из кувшина хороший глоток. — За немногим стало... Полегчает Малфою...

— Успокойся, увольнять тебя не будут. Драко признал, что сам виноват. Ты учеников предупредил — он сам не послушался. Он просил передать свои извинения. Вот только дядя Люциус... — Катрин покачала головой. — Боюсь, у этого гиппогрифа будут проблемы.

— Школьному начальству наверняка сообщили... — горевал Хагрид. — Они скажут, не с того начал. Рано гиппогрифов-то... Лучше бы флоббер-черви... или ещё кто... Хотелось как лучше... первый урок всё же... Моя ошибка...

— Ну, флоббер-черви это слишком, — сказал Гарри. — Для жеребят единорогов еще не время. Можно нюхлеров взять.

Из чёрных, как агат, глаз Хагрида покатились слёзы.

— Я думаю, Хагрид, — не допускающим возражения тоном сказала Гермиона, — больше тебе пить нельзя.

Она взяла со стола кувшин и вышла из комнаты.

— Наверное, она права, — прохрипел Хагрид. Лесничий вылез из своего кресла и нетвёрдой походкой последовал за Гермионой. Снаружи раздался громкий всплеск.

— Что он там делает? — спокойно спросил Гарри. — До озера вроде далеко.

— Сунул голову в бочку с водой, — сказала вернувшаяся с пустым кувшином Гермиона.

Хагрид вернулся, с длинных волос и бороды текли ручьи, смывая слёзы, которые всё ещё текли у него из глаз.

— Так-то оно лучше, — сказал он и затряс головой, как намокшая собака, окатив всех троих брызгами. — Хорошо, что пришли ко мне, я, правда...

— Кстати, как там Лапочка? — поинтересовался Гарри, кивая на меховой шар в углу.

— Хорошо, — ответил Хагрид. — К твоему последнему подарку привыкла.

— А что за подарок? — спросила Гермиона.

— Ошейник-артефакт. Всегда подходит по размеру и блокирует опасное дыхание кошки. Во избежание, так сказать, иначе могли бы быть жертвы. Сильно подозреваю, что посмотреть на неё желающие найдутся — детенышей вне Серых Пустошей встретить почти невозможно, а за взрослыми гоняться опасно. Пара десятков волшебников против взрослой свободолюбивой кошки... Пожалуй, у волшебников нет шансов. Разве что убить смогут, если повезет.

— Ты считаешь, что стоит отнимать у зверя возможность защититься?

— Знаешь, размеров взрослой кошки вполне достаточно, чтобы на неё никто не решился напасть. Три метра от кончика носа до копчика это вполне достаточно, чтобы никто не решился Лапочку задирать, когда она повзрослеет. К тому же, она всегда может перейти на Серые Пустоши. Ну а пока она детеныш — Хагрид защитит.

— Пятнистая кошка. Три метра в длину... опасное дыхание, — начала перечислять Катрин. — Для обуздания нужен не один десяток волшебников... Ты что, подарил Хагриду нунду? Она же многократно опаснее дракона!

* * *

Спустя десять минут выяснилось, что признавать детеныша нунду опасной Гарри не желает категорически. С точки зрения сидхе "кошка Пустошей" была милым домашним зверьком. Хагрид же считал милым домашним зверьком не только нунду, но и множество других существ. Что, в общем, и не удивительно — классификации Хагрида, Гарри и Министерства совпадали крайне редко.

— Хагрид, давай мы тебе поможем составить учебную программу, чтобы не получилось как с гиппогрифами, — предложил Гарри. — Возьмем за основу прошлогодние конспекты профессора Кеттлберна у курсов с четвертого по седьмой и составим программу.

— Хорошая идея, — согласилась Гермиона.

— Только Гарри к этому допускать нельзя, — сказала староста Слизерина. — Иначе добавит всяких чудовищ.

После чего она склонилась к уху сидящей рядом Гермионы.

— Хагриду тоже лучше не участвовать, — прошептала она. — По той же причине.

— Давайте выбирать, кого мы к составлению списка животных привлечем. Кроме, конечно, старост, — предложил Гарри.

— Нынешний шестой курс Равенкло и Слизерина. Естественно, только тех, кто ходит на Уход. Как раз С.О.В. сдали, а к П.А.У.К. готовиться ещё рано. К сожалению, по прошлогодним конспектам не получится составить программу седьмого курса.

— А зачем её составлять по конспектам? Можно просто устроить контролируемую прогулку по Светлолесью, — предложил Гарри.

— Потом решим, — сказала староста Слизерина. — Что ж, мы с Пенелопой найдем людей для составления программы. Иначе будут новые эпизоды наподобие встречи третьекурсников с гиппогрифами.

— Спасибо вам, — сказал Хагрид.

Через некоторое время ученики, довольные тем, что удалось отвертеться от легендарных каменных кексов, направились назад к школе. На крыльце Гарри резко остановился, посмотрел на небо и быстро нашел взглядом убывающую луну.

— Вот значит как, — сказал он, после чего улыбнулся и рывком распахнул двери.

Посреди залитого лунным светом холла стояла женщина, за спиной которой мягко сиял лук, казалось сотканный из того же лунного света.

Глава 7. Боггарт в шкафу.

До четверга Малфой на уроках не появлялся. Но на совместное с Гриффиндором зельеварение похоже собрался явиться.

— Бедные гриффиндорцы, — предвкушающее улыбнулась Гермиона, отодвигая омлет. — Кому-то из них сегодня сильно не повезет.

— Ты о чем?

— У Драко сейчас зельеварение. Ты представь, как он с забинтованной рукой зелье варить будет? Я практически уверена, что Снейп выдаст ему гриффиндорца-помощника. Или, проще говоря, жертву.

— Ну, бесконечно издеваться над "котами" Сейп не позволит. Так что одно-два занятия и все, — заявил Терри Бут.

— Над котами? — переспросила Падма Патил.

— Ну, на львов гриффиндорцы не тянут. К тому же "мамаша"-декан у них именно кошка.

Равенкловцы рассмеялись.

* * *

В пятницу должен был быть первый в этом году урок З.О.Т.И. Как ни странно, эти занятия происходили у разных факультетов по отдельности, так что узнать тему занятия у принципиально светлых гриффиндорцев, у которых урок был в четверг, оказалось затруднительно. Впрочем, профессор Люпин "котам" понравился, в связи с чем, урок гриффиндорцы обсуждали весьма громко. А хороший слух ещё никому не вредил. Для проверки полученной информации пришлось воспользоваться наиболее простым способом — подослать Падму к её сестре.

— Значит, у них был боггарт, — сказал Терри Бут. — Тогда понятно, почему занятия одиночные — боггарта наверняка даже на всех гриффиндорцев не хватило. Интересно, профессор нового для нас отыщет? Или будут другие существа?

— Думаю, что отыщет. Заброшенных комнат в Хогвартсе хватает, а боггарты заводятся без особого труда. Особенно, если учесть хогвартсский разделенный Источник. Старый пыльный шкаф, который год не открывали вполне подходит в качестве жилища боггарту. Так что, даже если на сегодня боггарта не будет, то в течение следующих двух недель профессор хоть одного добудет. Так что к концу октября с боггартом повстречаются все.

* * *

После обеда был первый в этом году урок защиты от тёмных искусств. Ученики вошли в класс, расселись по местам, достали книги, пергамент, перья и в ожидании профессора читали главу, посвященную боггартам. Он наконец вошёл, улыбнулся и бросил на стол видавший виды портфель. Одежда на нём была та же, потрёпанная и заплатанная, но выглядел он лучше, чем в поезде. Что, в общем, Гарри не удивило — профессор уже должен был успеть оправиться после полнолуния.

— Добрый день, — приветствовал он учеников. — Учебники можете убрать. Сегодня у нас практическое занятие, оставьте только волшебные палочки.

С любопытством переглянувшись, ученики спрятали книги и бумагу с перьями. Практическое занятие по защите от тёмных искусств было у них всего один раз, они его хорошо помнили: профессор Локхарт принёс клетку с шалунами пикси, выпустил их, и они перевернули всё в классе вверх дном.

— Ну что, готовы? — спросил Люпин. — Пойдёмте со мной.

Школьники сгорали от любопытства. Вышли за профессором из класса, пошли по коридору и свернули за угол. Миновав ещё несколько коридоров и поднявшись по лестнице, они оказались в практически заброшенной части замка. Наконец, профессор Люпин открыл дверь в один из неиспользуемых классов.

— Поглядите на тумбочку, — сказал профессор Люпин и жестом указал на дальний конец комнаты, где стояла старая тумбочка.

Люпин подошёл к ней, внутри что-то завозилось, и тумбочка покачнулась, ручка одного из ящиков задёргалась. Ученики в переднем ряду отшатнулись.

— Там всего-навсего обычный боггарт, — успокоил их учитель. — Так что бояться нечего.

Большинство всё-таки полагало, что боггарта стоит бояться. Во всяком случае, палочки некоторые на тумбочку направили.

— Боггарты любят темноту, — рассказывал Люпин. — И чаще всего прячутся в гардеробе, под кроватью, в ящике под умывальником, одного я нашёл в футляре напольных часов. К сожалению, боггарт в учительской, которого я вчера показывал гриффиндорцам, не выдержал. Пришлось хорошенько поискать, пока я нашел этого. Кто ответит, что такое боггарт?

Гермиона спокойно подняла руку и, дождавшись, когда профессор её спросит, ответила.

— Боггарт — это привидение, которое меняет свой вид. Он превращается в то, чего человек больше всего боится.

— Замечательно, даже я не ответил бы точнее, — похвалил Гермиону Люпин, и та зарделась. — Так вот, боггарт в гардеробе ещё ни на что не похож. Он не знает, кого и чем станет пугать. Как он выглядит, неизвестно, но стоит его выпустить, он тут же станет тем, чего мы боимся больше всего на свете. А это значит, что у нас перед боггартом огромное преимущество. Можешь сказать, Гарри, какое?

Люпин поискал взглядом Гарри, который стоял у дальней от тумбочки стены.

— Во-первых, нас здесь много. А во-вторых, боггарт обладает инстинктами, достаточно развитыми для того, чтобы не высовываться при наличии смертельной опасности.

С этими словами Гарри отошел от стены и направился к боггарту. Стоило ему сделать несколько шагов, как тумбочка резко перестала трястись.

— Затаился, — констатировал сидхе Смерти. — Осторожный. Что ж, в Серых Пустошах другие и не выживают — там слишком много существ, способных уничтожить боггарта за пару мгновений. Придется мне придержать свою магию, иначе так и не вылезет.

Посмотрев ещё раз на затаившегося боггарта, Гарри отошел обратно к стене и прикрыл глаза. Через некоторое время боггарт снова завозился внутри тумбочки.

— Насчет того, что нас много — правильно, — сказал Люпин. — Поэтому с боггартом лучше сражаться вдвоём, втроём, вообще, чем вас больше, тем лучше. Он сразу теряется, не может выбрать, в кого ему превратиться. В безголового мертвеца или огромного плотоядного слизняка? Однажды боггарт на моих глазах хотел напугать сразу двоих и превратился в половинку слизняка. Вот смеху-то было! Заклинание против боггарта простое, нужно только одно: хорошенько сосредоточиться. Лучшее оружие против него — смех. Превратите его во что-нибудь смешное и рассмейтесь, он тут же исчезнет. Сперва поучим заклинание без волшебных палочек. Повторяйте за мной: ридикулус!

— Ридикулус! — хором воскликнули ученики.

— Замечательно! Но это самая лёгкая часть. Волшебное слово само по себе вам не поможет. Тут мне понадобится помощь.

Равенкловцы, вспомнившие Локхарта и его прошлогодние "спектакли", совсем не горели желанием участвовать непонятно в чем, так что профессору Люпину пришлось выбирать. Наконец, Падма Патил вызвалась помочь.

— Встань вот здесь. Скажи, чего ты боишься больше всего на свете?

— Раньше боялась змей, — сказала равенкловка. — Но за эти два года я немного привыкла к василискам, так что даже не знаю...

— Что ж, змея так змея. Придумай, пожалуйста, как этот страх превратить в посмешище, — сказал Люпин. — Если у Падмы получится, боггарт станет пугать всех по очереди. Вспомните теперь, чего вы больше всего боитесь, и придумайте, как страшилище превратить в посмешище.

Все притихли и задумались. Через некоторое время Падма сообщила, что готова.

— Ну что, придумали? — спросил Люпин.

Один за другим равенкловцы кивали. Гарри продолжал стоять у стены, не шевелясь и сдерживая свою силу. Он пытался придумать, как ему подойти к боггарту.

— Падма, мы немного отойдём, чтобы тебе было свободней действовать. Потом я вызову следующего, — сказал Люпин. — Все назад, не мешайте Падме.

Ученики попятились и прижались к стене. Падма осталась у тумбочки одна-одинёшенька. Она побледнела от страха, но закатала рукава и крепко сжала палочку.

— Начнёшь на счёт "три". — Профессор Люпин нацелил палочку на верхний ящик тумбочки. — Раз, два, три!

Из волшебной палочки вырвалась струя искр и ударила в ручку ящика. Тот распахнулся, из него вылетел глиняный кувшин, который тут же разбился, ударившись об пол. А из осколков кувшина начала медленно подниматься королевская кобра.

Падма отшатнулась, но через некоторое время взяла себя в руки.

— Ридикулус!

Раздался щелчок и кобра из кувшина превратилась в детскую игрушку — чертика-из-коробочки. Раздались смешки. Боггарт растерялся и замер как вкопанный.

— Терри, теперь вы! — крикнул профессор Люпин.

Следующими были Майкл Корнер и Энтони Гольдштейн. После того, как Мэнди Броклхерст "разобрала" на косточки движущийся скелет, настала очередь Гермионы.

На пол заброшенного класса шагнул тролль и направился к Гермионе, волоча за собой дубину. О, боггарт умел выбирать страхи — на третьекурсницу надвигалась точная копия того самого тролля, что едва не убил её два года назад.

— Ри-ри-ридикулус! — сказала равенкловка, постепенно отступая.

Тролль сделал ещё один шаг, никак не отреагировав на заклинание.

— Ридикулус! — тролль продолжил идти.

А потом магия Гарри пробила хрупкую границу, на несколько долгих мгновений совмещая класс с частью Серых Пустошей, живым воплощением которых являлся Гарри, как это уже было с вагоном поезда. Тролль распался клубами дыма, немедленно унесшимися обратно в тумбочку. Открытый ящик захлопнулся — боггарт отлично знал, что не стоит перечить более крупным хищникам.

* * *

Небытие постепенно уходило, Серые Пустоши оставляли захваченный кусок реальности, ощущение стоящей рядом смерти покидало равенкловцев. Гермиона плакала, уткнувшись в мантию существа, несоизмеримо более опасного, чем дрожащий в своем ящике боггарт.

Наконец, Гермиона перестала плакать и отстранилась, Гарри снова почти вытеснил свою силу из этой реальности, а осмелевший боггарт вылез из ящика, чтобы попытаться напугать. На этот раз, самого Гарри, как стоящего ближе всех. Тем более что магия, такая вкусная и желанная для полуразумного фэйри, воспринимавшего магов как добычу, а к маглам вполне доброжелательного, в Гарри ощущалась...

— Позвольте мне! — крикнул вдруг профессор Люпин и встал между Гарри и формирующим свой облик боггартом.

Щелчок — и сотканная из дыма человеческая фигура исчезла. В воздухе перед учителем повис серебристый хрустальный шар. Люпин сказал спокойно: "Ридикулус!" — и шар, обернувшись тараканом, шлёпнулся оземь.

— Я способен сам справится, — сказал Гарри, шагая к боггарту.

Таракан на некоторое время вновь расплылся дымом, после чего с очередным щелчком превратился в полного мужчину с очень пышными усами и очень короткой шеей. Лицо Гарри застыло, после чего он покрепче сжал посох и обратился к магии. С посоха сорвался изумрудный луч, отправивший боггарта прямиком в Серые Пустоши.

— Прошу прощения, я испортил вам учебное пособие...

— Гарри, кто это был? Кого изобразил боггарт?

— Мой дядя. Магл. Я давно знаю, что могу убить его в один миг, страх давно поблек, его образ вызывает скорее желание уничтожить, но до сих пор более пугающего существа я не встретил.

* * *

— Пожалуй, боггарт был не лучшим выбором для первого урока, — сказал Гарри, задержавшийся в заброшенном классе. — Мы, в конце концов, не являемся героическими гриффиндорцами. Кстати, меня удивило, что вы боитесь полной луны. Все настолько плохо? Впрочем, учителя я вам нашел. Если у вас есть время, могу познакомить сейчас. Благо она сейчас в замке. У вас есть следующий урок?

— Урока у меня нет, но, Гарри, ничего не получится. Волка нельзя контролировать...

— Я настаиваю.

* * *

Поднявшись на седьмой этаж замка, Гарри без особого труда отыскал достаточно старую картину, изображавшую дриаду верхом на единороге. После того, как картина отъехала в сторону, Гарри шагнул в открывшийся дверной проем. Профессор последовал за ним.

Покои Селены постепенно пропитывались магией древней Зимней. Хотя она и пробыла тут сравнительно недолго, каменные стены уже покрылись ледяными кристаллами, а обыденное для замка полумагическое-полуфакельное освещение сменилось серебристым светом, залившим всю анфиладу комнат и исходившим от некоторых кристаллов.

Пройдя по свободному ото льда участку пола, Гарри неожиданно шагнул прямо на ближайшую стену, а через несколько шагов вообще перебрался на потолок.

— Вы идете? — обернулся он к профессору. — Не бойтесь вставать на то, что вам кажется потолком — тут все подчинено воле гостьи, вы скорее упадете с пола. Просто идите по свободному ото льда участку.

Стена, потолок, противоположная стена, снова потолок, прыжок на повисший посреди непонятно откуда взявшегося зала гигантский кристалл льда, снова пол... Богиня луны хорошо поиграла с пространством и гравитацией. Проложенная ей тропа вела себя непредсказуемо, вскоре Ремус Люпин забыл, где ранее был пол. Гарри же на такие мелочи вообще не обращал внимания.

Наконец, миновав несколько комнат, причем часть из них — по потолку, они очутились в огромной пещере, стены которой состояли из пронизанного светом льда. Без особых колебаний Гарри подошел прямо к рассекающей пещеру пропасти и пошел прямо по сотканному из лунного света мосту.

— Пещера и пропасть? На седьмом этаже Хогвартса? — потрясенно пробормотал профессор Люпин.

— С определенной точки зрения мы вообще не сдвинулись с места, — сообщил ему Гарри. — Мы шли не столько по комнатам, сколько сквозь силу хозяйки.

Вскоре они миновали мост и достигли противоположной стены пещеры. На ледяном уступе над ними что-то зашевелилось, раздался волчий вой. Затем серебристая волчица спрыгнула с уступа и встала перед Гарри.

— Встреча ученика, — сказал Гарри.

Женщина, которая мгновением раньше была волчицей, просто кивнула. Гарри обернулся, бросил быстрый взгляд на профессора, который обхватил себя руками и, казалось, пытался сдержать что-то, разбуженное этим воем и теперь рвущееся из хрупкой человеческой плоти.

— Надеюсь, вы найдете общий язык с создательницей вашей расы, профессор, — бросил Гарри перед тем, как исчезнуть из виду.

* * *

Основной темой для вечерних разговоров третьекурсников Равенкло стал боггарт. Все-таки, дети оставались детьми, так что основная часть разговора проходила по схеме "видели, как я ловко справился со своим страхом". Тем более что в этот вечер была возможность выполнить домашнее задание - прочитать в учебнике о боггартах, законспектировать и сдать в понедельник.

— Меня больше интересует, почему профессор боится хрустального шара. Признаться, когда я это вчера узнала от сестры, то не поверила, — сказала Падма.

— С чего ты взяла, что это был хрустальный шар? — спросил Гарри.

— То есть, это не хрустальный шар. Ты знаешь, чего он боится и почему?

— Знаю. Но это не моя тайна. Думайте и наблюдайте за профессором, понять несложно.

— Все-таки с боггартами профессор ошибся. Сразу заставить нас встречать свой страх это слишком, — неодобрительно сказала Падма.

— Ну, он же не виноват, что у нас предыдущие два года были не самые лучшие преподаватели, — возразили ей.

Мнение третьего курса разделилось. Завязалась дискуссия. Впрочем, её прервали старосты, дабы без помех сделать объявление.

— Ученики с четвертого по седьмой курс, ходившие в прошлом году на Уход за Магическими Существами, — начала Пенелопа, — послушайте объявление...

План помощи Хагриду начинал реализовываться.

Глава 8. Побег Полной Дамы.

В целом, третьекурсники любили уроки защиты от тёмных искусств. Больше ошибок с существами подобными боггарту не было, и уроки были один лучше другого. Сначала равенкловцы совместно со слизеринцами сражались с красными колпаками. Эти свирепые карлики водились всюду, где когда-то проливалась кровь — в затканных паутиной закоулках замков, в оврагах на месте сражений, — и дубинами убивали заблудившихся путников. Потом изучали ползучих водяных. Они были вылитые обезьяны, только в чешуе, жили в прудах и душили перепончатыми лапами всех, кого им удавалось заманить к себе.

Следующие несколько уроков Ухода за Магическими Существами на третьекурсников наводили тоску. Хагрид после случая с Клювокрылом потерял веру в себя, так что им приходилось иметь дело с флоббер-червями, а существ скучнее, как известно, нет во всём мире.

— Пора завершать составление плана уроков, — сказал Гарри, запихивая в слюнявую глотку червяка нарезанный лентами салат. — Нужно распланировать хотя бы месяц, ведь эти флоббер-черви уже надоедают.

К счастью, о подобной проблеме уже задумывались, в связи с чем, расписание составлялось для всех классов параллельно. Так что в ответ на жалобные просьбы третьекурсников, Пенелопа и Катрин прямо при них послали Хагриду план уроков на период до рождественских каникул, в результате чего можно было надеяться, что ситуация исправится. План уроков на второе полугодие все ещё находился в процессе разработки.

* * *

Когда в один из дней Гарри вошел в гостиную, то обнаружил группу равенкловцев, стоящих у доски объявлений.

— Что там такое? — спросил он у сидевшего невдалеке над картой звездного неба Терри Бута. — Матч по этой глупой игре на метлах отменили?

— Нет, — ответил ему однокурсник. — Всего лишь поход в Хогсмид. Кто-то рвется в "Зонко", кто-то в "Три метлы", кто-то просто погулять по деревне. И почти все — в книжный магазин.

— Это только равенкловцы, — поправила его Мэнди Броклхерст. — остальные факультеты, в основном, в первые три места.

— Придется ждать неприятностей, — сказала Падма.

— Каких неприятностей? — поинтересовалась Гермиона, сидевшая за соседним столиком.

— А ты представь, что натворят близнецы Уизли, если получат доступ к запасам "Зонко"?

— Придется нам всем очень тщательно проверять свою пищу, — сказала Пенелопа Кристалл. — Эта пара придурков не упустит возможности пошутить. А заодно и протестировать новые изделия, созданные на основе товаров "Зонко". Естественно, на школьниках. Они ещё в прошлом году начали "изобретать".

— Это точно? — спросил кто-то.

— Жертв было немного, в основном из Слизерина. Директор сумел прикрыть своих "котов".

* * *

— Пророчество Сибиллы Трелони сбылось, — сказал Терри Бут, заходя в гостиную.

— Какое пророчество? — поинтересовался Гарри.

— Вчера Видящая посоветовала мне искать плачущую львицу, а сегодня утром у кабинета трансфигурации я обнаружил плачущую Лаванду Браун, которую утешали гриффиндорцы. Как мне удалось понять, профессор Трелони предсказала ей, что сегодня сбудется то, чего Лаванда боится. Как выяснилось, боялась она за своего крольчонка, а утром ей пришло письмо из дома — крольчонка загрызла лиса.

— Естественно, в пророчество никто не поверил — крольчонок же, умирать ему рановато, — подытожил Гарри.

— Плохо это, — продолжил Терри Бут. — Учитывая, что профессор любит "предвещать" смерть, по школе будут ходить жуткие предсказания. Отличать чушь от истины будет проблематично.

— Придется пророчества Трелони игнорировать. Ничего, у нас есть Луна.

— Наконец-то умная мысль, — сообщил Роджер Девис, отправлявшийся на тренировку возглавляемой им квиддичной команды.

* * *

Гарри невозмутимо наблюдал за тем, как профессор Флитвик собирал у третьекурсников разрешения на поход в Хогсмид.

— Мистер Поттер? — подошла его очередь.

— Профессор, как вы себе представляете василиска, подписывающего разрешение? Чем он будет перо держать? Естественно, у меня нет разрешения.

— Полагаю, василиск все-таки не является вашим официальным опекуном.

— Извините, другой семьи у меня нет. Не Дурслей же в качестве опекунов рассматривать.

Некоторое время Гарри раздумывал над возможностью упомянуть кровного отца, но решил, что разрешение на поход в Хогсмид, подписанное Темным Лордом, это слишком.

— А кто ваш магический опекун? Маглы точно не могут представлять вас, скажем, перед Министерством.

— Не знаю.

— Что ж, я разберусь, — сказал профессор Флитвик. — Это мой долг декана. Но, боюсь, несколько походов в Хогсмид вам придется пропустить.

* * *

Завхоз Филч стоял у дверей и по списку отмечал уходящих, пристально вглядываясь в каждое лицо: без разрешения мимо него не проскользнёшь. Впрочем, Гарри и не собирался этого делать — Хогсмид его не интересовал. К тому же, у него были способы попасть туда в случае крайней нужды. Например, перенестись на железнодорожную платформу, куда ежегодно прибывал Хогвартс-экспресс, а потом начать свои поиски прохода к деревне оттуда.

В конце концов, ему надоело наблюдать за уходящими, и равенкловец решил пройтись по замку. Поднявшись со спины Риссиуса, также наблюдавшего сейчас за уходящими учениками, он обратил свое внимание на младшего василиска.

— Отправишься со мной или продолжишь наблюдать?

— Останусь. Эти двуногие такие забавные. Покинуть логово на время вполне нормально. Но на кого они собрались охотиться такой толпой?

— В некотором смысле они действительно собрались поохотиться, — подтвердил после короткой паузы Гарри.

К счастью, Ириссахс решил не уточнять, так что объяснять ему, на что ученики "охотятся" в Хогсмиде не пришлось. Поднявшись по лестнице, Гарри задумался, куда направиться. В библиотеку идти не стоило — потом он из неё не выйдет несколько часов, увлекшись какой-нибудь книгой, в гостиную факультета возвращаться не хотелось по той же причине. В результате он направился в сторону слизеринских подземелий.

* * *

На подходе к гостиной Слизерина Гарри натолкнулся на выходившую оттуда Катрин.

— А я думал, что все уже в Хогсмиде.

— О, я бы с удовольствием приняла одно приглашение и направилась туда, но меня, увы, настоятельно попросили присмотреть за младшими курсами. Такова официальная версия.

— Неофициальную можешь не рассказывать. С учетом того, кто именно сбежал, догадаться несложно. Что собираешься делать?

— Буду присматривать за теми, кто в Хогсмид не пошел. А там через профессора Снейпа попытаюсь повлиять на ситуацию. Мне очень не нравится, когда мне срывают свидание.

— Что ж, желаю удачи.

* * *

Осмотрев разблокированный вход в Тайную Комнату и убедившись, то никто не пытался проникнуть туда путем взлома, обойдя произнесение просьбы отрыться на серпентарго, Гарри решил пройтись по верхним этажам и башням замка.

Гарри покинул подземелья, поднялся на несколько этажей и вышел в коридор, ведущий в совятник. И тут кто-то его окликнул.

Гарри шага на два вернулся. Из дверей своего кабинета выглядывал Люпин.

— Ты что здесь делаешь? — спросил Люпин. — А где Гермиона?

— В Хогсмиде, — невозмутимо ответил Гарри.

— Вот оно что!

Люпин немного помолчал.

— Не хочешь зайти? Мне как раз привезли гриндилоу для следующего урока.

— Что привезли? — заинтересовался равенкловец.

Гарри вошёл в кабинет Люпина. В углу стоял огромный аквариум. Болотно-зелёного цвета чудище с острыми рожками, прильнув к стеклу, корчило рожи, сгибало и разгибало длинные костлявые пальцы.

— Водяной чёрт, — пояснил Люпин, внимательно его разглядывая. — С ним справиться не так трудно, особенно после ползучих водяных. Надо только сломать ему пальцы. Они у него длинные и сильные, но хрупкие.

— А, домашнее животное русалок.

Водяной чёрт оскалился, обнажив зелёные зубы, и зарылся в водоросли.

— Чаю хочешь? — Люпин поискал глазами чайник. — Я как раз подумывал о чашке чая.

— Спасибо, обойдусь, — сказал Гарри, разглядывая гриндилоу. — Помните, мы сражались с боггартом?

— Да, конечно.

— Почему вы тогда не хотели дать мне попробовать?

Люпин удивлённо поднял брови.

— Мне показалось, ты это понял.

— Но всё-таки почему? — переспросил Гарри.

— Видишь ли... — Люпин слегка нахмурился. — Я считал, что увидев тебя, боггарт принял бы облик Волдеморта.

— Есть существа, гораздо более страшные, чем волшебники, — улыбнулся Гарри. — Страх вообще мало логичен.

— Очевидно, я был не прав. Но я подумал, что на уроке ему нечего делать, — продолжал Люпин. — Все бы перепугались, и урок пошёл бы насмарку.

Повисло молчание, прерванное стуком в дверь.

— Войдите, — сказал Люпин.

Вошёл профессор Снейп с дымящимся бокалом в руках, увидел Гарри и сощурился.

— А, это вы, Северус, — улыбнулся Люпин. — Благодарю вас. Поставьте, пожалуйста, на стол.

Декан Слизерина поглядел на Гарри, на Люпина и поставил бокал.

— Я тут показываю Гарри водяного чёрта. — Люпин указал на аквариум.

— Прелестно, — даже не взглянув на аквариум, сказал профессор Снейп. — Выпейте прямо сейчас, Люпин.

— Да, да, конечно.

— Если понадобится ещё, заходите, я сварил целый котёл.

— Пожалуй, завтра надо будет выпить ещё. Большое спасибо, Северус.

— Не стоит, — сухо ответил Снейп.

Насторожённо, не улыбаясь, профессор Зельеварения повернулся и вышел. Гарри с любопытством начал рассматривать зелье в бокале. Люпин улыбнулся.

— Профессор Снейп любезно приготовил для меня это питьё. Сам я не мастер их варить, а у этого зелья ещё и очень сложный состав. — Люпин взял бокал, понюхал, попытался отпить, и тут его зубы стукнулись мгновенно превратившееся в лед зелье.

— Так-так, что тут у нас? — прозвучал женский голос. — Специализированный яд для волчьей ипостаси...

* * *

Наблюдать за тем, как Селена отчитывала профессора Люпина, периодически переходя с выученного на скорую руку английского на греческий, а подчас и на Ситхен, от наполненных магией образов которого стены комнаты покрывались ледяными кристаллами, было забавно.

Через некоторое время Гарри надоело выслушивать вялые реплики профессора, и он покинул кабинет, двери которого тут же покрылись льдом — выпускать Люпина древняя сидхе пока не собиралась. Впрочем, Гарри подозревал, что тот предпримет ещё не одну попытку добраться до сваренного профессором Снейпом зелья.

* * *

Третьекурсники громко обсуждали первый поход в Хогсмид, отвлекая Гарри от чтения. В конце концов, он раздраженно захлопнул учебник по З.О.Т.И, по которому в свое время преподавал третьему курсу профессор Флитвик, в течение года занимавший пост преподавателя З.О.Т.И, и обратил внимание на однокурсников.

— А почта! Двести сов, каждая на своей полке, у каждой свой цвет, чем сова быстрее, тем цвет ярче.

— А в "Сладком королевстве" новый сорт сливочной помадки! Всем дают бесплатно попробовать.

— А в "Трёх мётлах", как я слышал, гриффиндорцы видели огра... Кто только туда не заходит!

— Огр? В Хогсмиде? — переспросил кто-то. — Должно быть, ему действительно очень нужно было в деревню, если он решил так рисковать. Но я бы скорее поверил в огра в "Кабаньей Голове".

— Ты что, его убить хочешь? — спросила Пенелопа. — В "Кабаньей Голове" личности мутные, но светлые. А хозяин — брат покойного Альбуса Дамблдора, Величайшего Светлого Волшебника современности.

Гермиона глянула на часы.

— Пора идти за праздничный стол, до начала пять минут.

— Они ещё работают? — удивился Гарри.

— Уже давно сломались, но с небольшой помощью профессора Баблинг удалось их заставить работать при помощи рун. Правда, пришлось повыкидывать почти все детали, да и часы слегка отставать стали, все-таки аккуратности мне не хватило. Но внешне часы не изменились и год должны продержаться. А летом я их аккуратно "потеряю", пока они не рассыпались. Увы, пришлось воспользоваться рунами, позволяющими магии часов восстанавливаться, а материал не самый подходящий.

Миновали холл и вошли в Большой зал. Сотни тыкв светились зажжёнными внутри свечами, под затянутым тучами потолком парила стая летучих мышей, змеились молниями ярко-оранжевые транспаранты.

Столы ломились от яств. Гарри то и дело кидал взгляд на профессорский стол. Профессор Люпин был весел и как ни в чём не бывало беседовал с учителем заклинаний Флитвиком. Вот только веселье это казалось натянутым. Похоже, Селена добилась своего — за новой порцией зелья профессор Люпин не обращался.

После ужина привидения Хогвартса разыграли целое представление. Неожиданно вылетели из стен и столов, представляя сценки о том, как сделались привидениями. Огромный успех имел Совсем Безголовый Ник, призрак факультета Гриффиндор. Он очень живо изобразил, как ему безобразно отсекали голову, а под конец неожиданно отделил её полностью, вызвав овации.

Наконец, праздник закончился, и факультеты отправились по своим гостиным. Вот только равенкловцы не успели ни разойтись по спальням, ни устроиться за многочисленными столиками с книгами, как в гостиную ворвался декан с новостью о том, что Сириус Блэк напал на Полную Даму — картину, пропускавшую гриффиндорцев в их гостиную.

* * *

— Мы тщательно обыщем весь замок, — объявил директор, а МакГонагалл и Флитвик тем временем запирали все входы в Большой зал. — Боюсь, всем вам эту ночь безопасности ради придётся провести здесь. Старосты факультетов будут по очереди охранять дверь в холл. За главных остаются старосты школы — отделения девочек и отделения мальчиков. Обо всех происшествиях немедленно сообщать мне. И помните — Постоянная Бдительность!

Через некоторое время профессор МакГонагалл организовала всем спальные мешки, после чего директор продолжил.

— Палочки кладите так, чтобы можно было быстро их схватить. Старосты, разбейтесь по двое и патрулируйте зал. С донесениями посылайте привидений. Постоянная Бдительность!

Глава 9. Нежданные зрители.

— Спокойной ночи, — пожелал профессор Флитвик, закрывая за собой дверь.

Зал загалдел: гриффиндорцы возбуждённо объясняли хаффлпаффцам, что стряслось с Полной Дамой.

— Быстро все по спальным мешкам! — крикнул Перси Уизли. — Никаких разговоров. Через десять минут гашу свет.

Два темных факультета на слова старосты школы внимания не обратили и, воспользовавшись соответствующими заклинаниями, когда освещение зала действительно погасло, продолжили обсуждение ситуации.

— Как, по-вашему, Блэк ещё в замке? — боязливо шепнула Гермиона.

— Сомневаюсь, — сказал Гарри. — Такой переполох поднялся, что Блэк должен быть полным идиотом, чтобы не сообразить скрыться. Меня больше интересует, что он такого необходимого для себя нашел в башне гриффиндороцев?

— Может, кого-то из гриффиндорцев? Тогда хорошо, что Блэк явился сегодня, — заметила Гермиона.— Обычно в это время они уже в башне...

— Может, он во время учебы какой-то артефакт в башне спрятал? Вроде бы он учился на Гриффиндоре? — предположил Терри Бут.

— Зверь искал зверя, — сонно пробормотала Луна, устраиваясь поуютней в спальном мешке. — И ещё будет искать.

Вскоре разговор перешел на другой вопрос: как Блэк проник в замок?

— А что, если он апарировал? — высказал догадку второкурсник. — Взял да и перенёсся как по волшебству из одного места в другое?

— Почитай "Историю школы "Хогвартс"". Замок защищён кое-чем ещё, кроме стен. Он заколдован, сюда так просто не проникнешь. Апарировать сквозь стены замка нельзя. Переодеванием дементоров не проведёшь. Дементоры охраняют все входы и выходы, они бы его заметили. А Филчу известны все потайные ходы, они наверняка давно заколочены...

— Добавлю, что заклинания к запрету апарации ни при чем, это побочный эффект разделенного Источника, — сообщил Гарри. — Впрочем, во всезнании Филча я не уверен — замок постепенно меняется. Стабильные этажи медленно, те, что выше восьмого, если там вообще применимо понятие этаж — очень быстро. Так что я не исключаю неожиданного возникновения тайного хода этаж этак на десятый. Правда, оттуда ещё надо выбраться. Нестабильные области замка — прекрасные уязвимости в защите. Через некоторые фиксированные узлы изменчивости вообще можно при желании попасть в любую часть замка. Правда, я бы искать их вслепую не рискнул — это довольно опасно.

— А эти узлы изменчивости есть только на верхних этажах? — спросила Гермиона.

— Думаю, где-то начиная с шестого могут встретиться. Комнаты, меняющие размер или имеющие любое содержимое, которое только может быть вытащено с нестабильных этажей. Комнаты, меняющие число выходов. Комнаты, через которые можно попасть прямиком к частям разделенного Источника и тому подобное. Не удивлюсь, если такие комнаты были искусственно зафиксированы на одном месте Основателями. Во избежание, так сказать.

— То есть, Сириус Блэк мог проникнуть через подобную комнату?

— Или через неизвестный Филчу ход, — пожал плечами Гарри.

— А что, если поискать такие узлы изменчивости на стабильных этажах? — предложила Гермиона. — Для начала расспросим того же Филча. Уж завхоз-то должен знать с его опытом.

Гарри пожал плечами.

— Можно, но зачем?

— Ты помнишь, что Салазар Слизерин говорил, что вход в ритуальный зал Равенкло нужно создать? Может быть, он подразумевал, что нужно найти подобный узел изменчивости и заставить создать проход в лабораторию Ровены Равенкло?

* * *

Несколько дней только о Сириусе Блэке и говорили. Одна за другой рождались немыслимые догадки. Ханна Эббот из Пуффендуя весь урок травологии уверяла, что Блэк превратился в розовый куст.

Искромсанный холст Полной Дамы сняли и на его место водрузили портрет сэра Кэдогана, восседавшего на толстом сером пони. Сэр Кэдоган только и делал, что вызывал всех и каждого на дуэль, выдумывал несуразные пароли и менял их два-три раза в день. Ходили слухи, что гриффиндорцы даже требовали сменить портрет-охранник, но только у Сэра Кэдогана хватило храбрости. В общем, равенкловцы тихо радовались своей орлиной голове с её загадками — она была несоизмеримо лучше портрета Сэра Кэдогана.

Гарри собрался было начать поиски узла изменчивости, но его ни на секунду не оставляли одного. Учителя под разным предлогом провожали из класса в класс, старосты следили и так далее. Официальная причина была совершенно понятна — предполагаемая "охота" на него Сириуса Блэка. Неофициально светлые маги скорее следили, чтобы он Блэку не помог. В довершение всего его вызвал декан, дабы сообщить "новость" о том, что Сириус Блэк, похоже, охотится на него.

Гарри невозмутимо выслушал декана, сидя на спине позванного с собой Риссиуса.

— Как вы думаете? — задумчиво спросил Гарри, демонстративно проведя пальцами по чешуе. — Каковы шансы у Блэка против тысячелетнего василиска? Да и Тайную Комнату ему не найти... К тому же, я всегда могу воспользоваться своей магией.

Изумрудный луч сорвался с пальцев Гарри и полетел в стену. Вопрос с охотой Блэка увял, сопровождение учителей, к сожалению, осталось.

* * *

Меж тем время шло, и вскоре должен был состояться матч Гриффиндор-Хаффлпафф. Вообще-то, против "котов" должны были изначально играть слизеринцы, но в связи с травмой Драко, расписание матчей немного поменялось.

В день перед матчем пятикурсники сообщили, что профессор Люпин заболел и его сегодня заменял профессор Снейп.

— Ничего удивительного, — спокойно сказал Гарри. — Он и завтра заменял бы профессора Люпина, если бы не квиддичный матч. В понедельник поправится.

— Ты так в этом уверен? — спросила Чжоу Чанг.

— Посмотри поздно вечером на небо, — неопределенно ответил Гарри, после чего повернулся к пятикурсникам. — Кстати, профессор Снейп нормально провел урок?

— У нас да, а вот у третьекурсников гриффиндора и хаффлпаффа сегодня были оборотни в качестве темы урока, что сильно опережает программу.

— Похоже, профессор Снейп не любит профессора Люпина, — сообщил Гарри. — Сильно не любит, раз решил выбрать эту тему.

— С чего ты взял? — спросил Роджер Девис.

— Во имя Мерлина, почему вы, квиддичисты, такие недогадливые? — задала риторический вопрос староста. — Сегодня полнолуние, потому профессор Люпин и не может вести урок. Гарри почти прямо это сказал. А тема, выбранная профессором Снейпом это почти оскорбление.

Думал капитан квиддичной команды недолго.

— Пенелопа, ты хочешь сказать, что профессор Люпин — оборотень? — ошеломленно спросил он.

* * *

Гарри стоял под навесом, защищавшим зрителей от проливного дождя, и наблюдал за тем, как летают гриффиндорцы с хаффлпаффцами. Точнее не столько за ними самими, сколько за их магией, так как разглядеть что-то было крайне проблематично, в связи с чем сидхе полностью отстранился от материальных вещей, ограничившись наблюдением за магией. Главный мяч, кажется квоффл, при этом из поля зрения выпадал совершенно, зато отследить остальные мячи было вполне возможно. Впрочем, они Гарри почти не интересовали.

Так что наблюдал Гарри исключительно за игроками, вскоре научившись без особого труда различать, к какой команде кто принадлежит. Особенно выделялись близнецы Уизли — тот бледный рваный кошмар, каковым выглядела магия близнецов, перепутать с чем-либо было проблематично. Пожалуй, единственное, что позволяло им быть более-менее нормальными магами, это способность черпать силы друг у друга, зачастую присущая немногочисленным близнецам, рождавшимся в магических семьях. В любом случае, близнецов Гарри мог спутать только с другими Уизли.

Через некоторое время Гарри надоело наблюдать за игроками и он перевел взгляд на трибуны, вернувшись, заодно, к наблюдению за материальной частью происходящего — начинающаяся гроза могла высветить что-то. Громыхнуло, блеснула раздвоенная молния. Гарри невозмутимо продолжал разглядывать гриффиндорскую трибуну. Новая вспышка осветила трибуны, и Гарри увидел в пустом верхнем ряду, на фоне неба неподвижную фигуру огромного лохматого пса.

— Грим? — потрясенно выдохнул Гарри. — Откуда?

Но когда он вновь взглянул на трибуну, грим уже исчез, и даже магия его не проглядывалась сквозь гриффиндорцев на трибуне. Ушел на Серые Пустоши? Или просто спрятался? И вдруг знакомая волна наведенного ужаса захлестнула его: внизу по полю что-то двигалось. Гарри оторвал взгляд от трибуны и глянул на землю.

Около сотни дементоров устремили к ученикам задранные вверх скрытые капюшонами головы. Гермиона, стоявшая неподалеку, отшатнулась и буквально вжалась в опору навеса. А потом магия Гарри рухнула на трибуну Равенкло, отодвигая в сторону ужас равенкловцев. Через мгновение начал формироваться доспех. Затем Гарри шагнул на Серые Пустоши, чтобы выйти уже на квиддичном поле.

А лежащий невдалеке от квиддичного поля древний василиск поднял голову и что-то зашипел в пустое пространство.

* * *

Вспыхнувшее посреди толпы дементоров изумрудное пламя рвануло в стороны, уничтожив нескольких и освободив небольшой участок поля, на котором и появился Гарри. Неожиданно освободившиеся призраки жертв дементоров также на месте не задержались, в связи с чем большинство стало дементорским обедом повторно. Впрочем, некоторые были повторным обедом недолго — до пожравших их дементоров добралось Пламя Небытия, высвобожденное Гарри.

Голодные дементоры пришли на запах детских эмоций и совсем не ждали встретить существо, сама магия которого воспринимает их как омерзительное искажение путей посмертия, существо, в котором они пробуждают не печальные воспоминания, а чистую и незамутненную жажду уничтожения. Они были так голодны, а пища была так близка, что голод затмевал инстинкт самосохранения несколько долгих мгновений, которых оказалось вполне достаточно Гарри, чтобы проредить толпу Порождений Пустоты...

Сначала дементоры рванулись к трибунам, но оттуда уже жалили чем-то серебряным преподаватели. Поэтому твари разделились на группы и заскользили к выходам с квиддичного поля, выдерживая солидную дистанцию между собой и Гарри.

А потом одну из групп опоясал сотканный из пламени гигантский змей, ясно видимый даже сквозь стену дождя. И начал сжимать кольца.

Второй пламенный василиск стек с рук стоящего на краю квиддичного поля Основателя и, замерев на миг, ударил прямо в центр другой группы дементоров, заставив некоторых рассыпаться пеплом.

В конце концов, по-настоящему, на дементоров действуют только три вещи — Пламя Небытия, на частичке которого основано Смертельное Проклятье, Гнев Лета, называемый волшебниками Адским Пламенем, и Поцелуй Зимы. Или, проще говоря, воплощенная магия Тир'на'Ног — чистое уничтожение сидхе Смерти, гнев сидхе Лета и ненависть сидхе Зимы.

Сбежало меньше половины дементоров. Пока сидхе охотились, капитан хаффлпаффцев Седрик Диггори поймал снитч, тем самым окончив этот матч.

* * *

— Отвратительно выглядишь, — поприветствовала Гермиону остававшаяся в замке Катрин.

Действительно, бледная дрожащая равенкловка в мокрой одежде выглядела не лучшим образом.

— Катрин? — удивилась равенкловка. — А почему...

— Меня не было на матче? О, ответ очевиден — меня из замка не выпускают. Дабы не помогла родителям, "скрывающимся вместе с Сириусом Блэком и, бесспорно, мечтающим добраться до Лонгботтома". Цитата точная. Можешь обойтись без соболезнований. Так что вернемся к тебе. Ты действительно отвратительно выглядишь. Что с тобой случилось на матче?

— На матче были дементоры.

— Так, рассказывай...

Рассказ о самом матче не затянулся, а вот подробности о том, что именно Гермиона ощущала, когда появились дементоры, слизеринка вызнавала долго.

— Все равно не сходится, — заявила она. — Да и ведешь ты себя последние два дня не совсем обычно.

— Ну, ещё у меня... — Гермиона замялась, после чего огляделась по сторонам и прошептала продолжение фразы на ухо слизеринке.

— Ох уж эти маглорожденные с христианской стыдливостью, — улыбнулась слизеринка. — Значит зелье, облегчающее... гм... эту часть цикла, — дипломатично сказала она покрасневшей равенкловке, — которое тебе выдала мадам Помфри, почему-то перестало действовать. Так... А как у тебя обстоят дела, скажем с Гербологией?

— По теории я лучшая среди третьекурсников, на практике уступаю Гарри и, не столь значительно, Лонгботтому.

— Сравнила себя с парой магов с соответствующей родовой предрасположенностью, — фыркнула Катрин. — Ясно, что уступаешь. Но и третье место уже показатель. Вполне достаточный, чтобы сделаь простой вывод: никакое зелье, даже самое сильное в твоем случае не поможет. Сама всю жизнь мучаюсь. Что ж, поздравляю с получением статуса природного мага и обретением сего милого последствия практики этой области магии. Цикл у нас собьет только смерть, ничто слабее уже не справится.

-И что мне делать?

— Привыкать. Пошли, покажу проход в пару полезных мест. Начнем с ванной старост...

* * *

— Что же касается дементоров, то тут я ничем не могу помочь — я всю жизнь старательно избегала посвященной им и борьбе с ними литературы. Если не знаешь, то не так страшно за родителей, — сказала Катрин, разворачиваясь по направлению к слизеринским подземельям. — Да и знают волшебники о стражах Азкабана не так много.

— Что ж, у меня есть три прекрасных примера борьбы с дементорами — серебряные звери профессоров, пламя Небытия Гарри и тот огненный василиск, которого вызвал Основатель. Второй вариант вряд ли подходит, — подытожила Гермиона.

* * *

Как и следовало ожидать, по меньшей мере четверть равенкловцев обсуждали прошедший матч. Все-таки квиддич был популярной темой для обсуждений даже среди равенкловцев, уважавших учебу намного больше разнообразных спортивных состязаний. Особенно сейчас, когда соревнование по количеству заработанных учебой баллов потеряло актуальность, а квиддичное соревнование ещё было честным.

— Говорю тебе, гриффиндорцы потеряли все шансы, — почти кричал Роджер Дэвис. — Теперь хафлпаффцы должны проиграть нам с разницей в двести очков. А гриффиндорцы обыграть и нас и Слизерин. Причем тоже разгромно.

— А если хаффпаффцы ещё и побьют нас. Хотя мы им не по зубам. Так что им остается только разгромить Слизерин...

— Ты имеешь ввиду, что на первом и втором месте в любом случае будем мы и Слизерин? Я не был бы так категоричен...

Вздохнув, Гарри взял копию книги по началам некромантии, притащенную кем-то из своей родовой библиотеки, и перебрался за столик, расположенный на противоположном конце гостиной, подальше от квиддичной команды и их соратников. Он искренне не понимал, как можно обсуждать глупую игру на метлах.

Перебравшись в более тихую обстановку, он вознамерился было продолжить чтение, когда в гостиную вошла Гермиона.

— Ты плохо выглядишь, — сообщил Гарри, отрывая глаза от книги. — Ты была у мадам Помфри?

— Это из-за деметоров, а не из-за какой-либо болезни. А шоколад я и так запасла.

— Дементоры... — протянул Гарри. — С каким удовольствием я бы перебил их одного за другим, но это малореализуемо и может повлечь ряд проблем. К сожалению, они считаются гостями директора, посему пока он может не допускать их до учеников, выйти на охоту я не имею права. Да и выслеживать разлетевшихся во все стороны тварей было бы сложно. Так что они ещё доставят неприятности.

— Я хочу научиться защищаться.

— Мой метод тебе вряд ли подойдет. Один раз Аваду ты, положим, применишь. Если очень повезет, то два. Вряд ли больше. А дементоров много. Думаю, я смогу повлиять на профессора Люпина. Возможно, он знает пригодные для школьников методы. В противном случае можно обратиться к Салазару.

— Ты имеешь в виду его огненных змей? Думаешь, у меня хватит силы?

— Я не могу сказать ничего определенного, хотя подозреваю, что это был Гнев Лета. Что же касается того, хватит ли у тебя сил на то, чтобы его вызвать... Не спросим — не узнаем.

Глава 10. Разговоры, Выручай-комната и снова разговоры.

На следующее утро ученики увидели, что за столом преподавателей произошли небольшие перестановки. Директорский "трон" остался на своем месте по центру стола, и по-соседству по-прежнему сидели приближенные преодаватели. Деканы Равенкло и Слизерина в очередной раз предпочли столы своих факультетов, но свободных мест за столом преподавателей не было — стул, покнутый профессором Снейпом занимал Салазар Слизерин. На другом конце стола также не обошлось без изменений — профессор Люпин, еще в начале года занимавший крайнее место, обзавелся соседкой. Оной соседкой, что не удивительно, оказалась Селена, чье присутствие заставяло несчастного оборотня заметно нервничать. Впрочем, директор, похоже, нервничал ещё сильнее, а его волшебный глаз постоянно вращался, переводя взгляд с Летнего на Зимнюю.

Стол преподавателей был окутан магией обоих сидхе. Потоки магии, текущие сквозь них в зал, не конфликтовали между собой, не требовали подчинения, не вызывали отторжения у магов и, вообще, практически не влияли на реальность. Они просто были предельно чуждыми, и уже этого было более чем достаточно магам, чтобы чувствовать себя настороженно.

Сидхе же на нервозность преодавателей демонстративно не обращали внимания, продолжая вялотекущую "игру" в перетягивание влияния на ощущения сидящих рядом магов.

* * *

За учительским столом сидел профессор Люпин. Он осунулся, потрёпанная одежда висела мешком, под глазами синели круги, но, когда все расселись по местам, он приветливо улыбнулся. Похоже, он ещё не доконца оправился от прошедшего полнолуния, но уже был готов преподавать.

Урок прошёл замечательно. Люпин принёс стеклянный ящик с болотным фонарником. Это хрупкое и безобидное на вид одноногое существо, казалось, было составлено из струек дыма.

— Заманивает людей в болото, — диктовал Люпин. — Видите у него в руке фонарь? Он с ним прыгает по кочкам, путник идёт на свет, он всё дальше... А с трясиной шутки плохи...

При этих словах фонарник изо всех сил скребнул ногой по стеклу, не хуже чем ножом, так что весь класс передёрнуло.

— Какой интересный источник света, — задумчиво протянул Гарри. — Интересно, а можно ли создать заклинание с похожим принципом действия?

Судя по всему, фонарник осознал, насколько высоки шансы на то, что ему сейчас будут отрывать "источник света". Во всяком случае, он резко перестал издавать неприятный скрежет, и постарался спрятаться за корягой, являвшейся частью искусственного болота, заключенного в ящике. С тех пор, как далекие предки фонарников покинули Пределы Лета, минули столетия, но мелкий падальщик легко мог предсказать, чем ему грозит любопытство сидхе.

Правда, ему стоило опасаться не только Гарри, но и других равенкловцев, сразу же погузившихся в обсуждение фонарника и того, как именно светит его фонарь. Да и вообще, светит ли он или только изображает это, так как идея о том, что фонарник создает морок или иллюзию, вскоре была озвучена Падмой Патил. К сожалению, учебник ничем не мог помочь, так что постепенна начала набирать популярность идея воспользоваться тем куцым набором исследовательских заклинаний, который был известен тртьекурсникам.

Часть слизеринцев, в исследовании болотного фонарника не заинтересованных, сидела с каменными лицами, либо тихо вздыхала, слушая разгорающуюся полемику. Фонарник дрожал, забившись под корягу.

* * *

Прозвенел звонок. Собрав сумки, ученики двинулись к выходу. Профессор Люпин накрыл тряпкой ящик с болотным чудищем.

— Профессор Люпин, — обратилась к нему задержавшаяся Гермиона. — Можно задать вам вопрос по теме, которую мы ещё не проходили?

— Спрашивай, — кивнул профессор.

— Профессор, можете рассказать о дементорах и как бороться с ними? На квиддичном поле преподаватели призвали каких-то серебряных зверей...

— Я помню, что с тобой произошло в поезде, — начал он.

На его молодое, хоть и в глубоких морщинах лицо, обрамлённое седыми волосами, упал косой луч зимнего солнца.

— Дементоры — самые отвратительные существа на свете. Они живут там, где тьма и гниль, приносят уныние и гибель. Они отовсюду высасывают счастье, надежду, мир. Даже маглы чувствуют их присутствие, хотя и не видят их. Когда ты рядом с дементором, в тебе исчезают все добрые чувства и счастливые воспоминания. Это их пища. Они съедают всё хорошее, что есть в человеке, и тот становится таким же, как они, воплощением зла. В нём остаются только самые страшные воспоминания. Если, конечно, это длится достаточно долго. В твоем случае самым страшным воспоминанием является встреча с троллем на первом курсе, так что не удивительно, что ты так реагируешь.

— И зачем они явились на матч? — поинтересовалась Гермиона.

— Они голодны, — ответил Люпин и защёлкнул портфель. — Хмури не пускает их в школу, и им не из кого сосать радость — они ведь ею питаются... А на стадионе собралось столько болельщиков! Ликование, радость, для дементоров это настоящий пир. Они и не удержались.

— Не думаю, что директор является для них авторитетом. Скорее, они боятся Гарри. И, может быть, леди Селену. Вы знаете, как бороться с дементорами? В поезде вы всерьез зобирались сражаться.

— Есть... особые приёмы... Да и потом, в поезде был только один дементор. Чем их больше, тем труднее с ними бороться.

— Приемы наподобие серебряных зверей профессоров? Научите меня этим приёмам. Пожалуйста.

— Они воспользовались заклинанием Патронуса. Патронус — это вид положительной силы, воплощение всего, что дементоры пожирают — надежду, счастье, стремление выжить. Но в отличие от человека, Патронус не знает, что такое отчаяние, и поэтому дементор не в состоянии причинить ему вреда. Выглядит он действительно как серебряный зверь. Но это магия высшей категории, которую не изучают в школе. Заклинание может оказаться для тебя слишком сложным. Оно бывает не по силам даже опытным волшебникам.

— Понятно, — кивнула Гермиона. — А как вы его вызываете?

— Надо сосредоточиться на одном-единственном, самом счастливом воспоминании и произнести магические слова, — объяснил профессор.

— Темное заклинание, основанное на счастье. Понятно. Раз вы говорите, что это не уровень школьников, буду искать другие методы.

— Патронус относится к светлой магии, — поправил её профессор Люпин.

— Относится с точки зрения Министерства. Но по классификации Слизерина, светлым заклинанием не является. Я предпочитаю более древнюю классификацию, так как она четче.

* * *

Гарри скормил своему клабберту третью мелкую ящерку и принялся наблюдать, как осторожный зверек забирается назад на дерево. Для того, чтобы клабберт перестал считать его опасностью и спустился, пришлось затратить немало времени и сил.

Неожиданно пустула в центре лба клабберта вспыхнула алым, а сам зверек прекратил свое ленивое восхождение и меньше чем за минуту забрался на самую вершину дерева. Гарри не требовалось оглядываться, дабы выяснить, что именно спугнуло клабберта — это случалось уже не первый раз. Так что он просто шагнул в Серые Пустоши, в связи с чем, попытка сбить его с ног провалилась.

— Лапочка, хватит уже, — сказал он, появившись за спиной Кошки Пустоши. — Я понимаю, тебе хочется поиграть, но сейчас не время. Иди к Хагриду.

Через несколько минут, сдав Лапочку хозяину, Гарри продолжил заниматься клаббертом.

* * *

За две недели до начала каникул небо прояснилось, стало светло-опаловым, ударил лёгкий морозец, и, проснувшись как-то утром, студенты увидели на траве кружево инея. Замок окутывал знакомый аромат Рождества. Профессор заклинаний Флитвик украсил свой класс мерцающими огоньками, которые вдруг обернулись настоящими летающими феями. Студенты в предвкушении каникул обсуждали, что будут делать дома. И тут преподаватели объявили, что последний выходной семестра можно провести в Хогсмиде, обрадовав большинство учеников.

— Опять грядет Рождество, — скривился Драко Малфой. — Был хороший, осмысленный праздник — Йоль. И во что он превратился?

— Большинство все-таки радуется не столько самому Рождеству, сколько возможности увидеться с родителями, а также походу в Хогсмид, — возразила Гермиона. — Там, кстати, можно запастись подарками.

Обсуждение планов на поход в Хогсмид и на каникулы продолжилось уже в факультетских гостиных.

* * *

— Расспросить Филча получилось, — сообщал Гарри, заходя в гостиную в разгар обсуждения планов на канкулы. — Даже удалось уговорить его провести экскурсию. Это стоило мне всего лишь две миски с рыбой.

— Ты про узлы изменчивости? — отвлеклась от написания эссе Гермиона. — И как, мистер Филч знает, где они расположены?

— На первых семи этажах их вообще нет, — сказал Гарри. — На восьмом есть одна странная комната, а так все узлы на нестабильных этажах.

— Что за комната?

— Или узел, или нет, не знаю. В общем, когда завхозу нужны чистящие вещества, он три раза проходит мимо портрета мага Барнабаса, который учит троллей танцевать балет. И тогда открывается дверь в небольшую комнату с запасом того, что ему нужно. Я в эту комнату зашел и слегка прикинул размеры. В общем, изнутри она значительно меньше, чем то пространство в замке, которое занимает. В сверхтолстые стены, пусть даже пронизанные потайными ходами, я не поверил и решил поэксперментировать. Выяснилось, что комната может менять свои размеры. Во всяком случае, когда я пожелал вдвое больше швабр, комната тоже выросла.

— Заклинания динамического расширения или уменьшения?

— Продержавшиеся столетия? Не смешно. Нет, если заклинаниями не ограничится и провести поддерживающие ритуалы, то, может и продержится. Вот только камень долго не выдержит. Так что я всерьез подозреваю, что эта комната является узлом.

— Гарри прав, — заметила Пенелопа, вернувшаяся с собрания старост за пару минут до Гарри. — Чары нефиксированного расширения пространства накладывают только на ткань. Просто потому, что она достаточно дешева. В архитектуре используется либо постоянное расширение, либо смещение.

— Я не исключаю, что мы нашли узел, окультуренный Основателями. Осталось изучить, на что он способен.

— А эта комната всегда заполнена чистящими средствами и прочими нужными Филчу вещами? — спросила Пенелопа. — То есть она создана исключительно в помощь завхозу?

— Размер меняется в зависимости от того, сколько вещей требуется. На счет содержимого не уверен. Можешь сходить и проверить.

— У меня самой времени не хватает, — сказала Пенелопа, — но вчерновую план исследования я составлю. Думаю, я сумею найти тех, кто заинтересуется изучением этой комнаты.

— Я запишу то, что знаю об узлах изменчивости, — кивнул Гарри.

* * *

В понедельник утром Гарри отправился прямо в библиотеку и, протянув миссис Пинс подписанное деканом разрешение на одну из книг Запретной Секции, взял фолиант, в котором был записан рецепт заинтересовавшего его варианта бальзамирующего зелья, и приступил к чтению.

В библиотеку зачем-то зашел Невилл Лонгботтом, которому бабушка не подписала разрешения из-за побега Лестранжей, но, похоже, соседство Гарри его не вдохновило, так что стоило только близнецам Уизли его куда-то позвать, как Лонгботтом с радостью ушел с ними. Гарри на мгновение отвлекся от книги, дабы вспомнить, во что недавно превратилась его однокурсница Лиза Турпин, неосторожно попробовавшая одну из их экспериментальных конфеток, и решить, что Лонгботтом уже прогриффиндорился насквозь и необратимо перешел грань между храбростью и безрассудством. Даже когда Уизли не желают никому зла, а хотят просто "пошутить", их шутки бывали крайне опасными.

Убедившись, что Лонгботтом возвращаться не собирается, Гарри перевел взгляд на книгу.

* * *

Четыре озябшие равенкловки как раз сидели за столиком в "Трех метлах" и пили сливочное пиво, которое столь замечательно согревает, когда входная дверь отворилась. В бар вошли МакГонагалл и Флитвик, за ними — Хагрид с министром магии Корнелиусом Фаджем, толстячком в тёмно-зелёном котелке и полосатой мантии. Все четверо увлечённо о чём-то беседовали. Сначала представительная компания из трех профессоров и министра подошла к стойке бара, а затем устроилась за соседним с равенкловками столиком.

— Маленькая кружка минеральной... — спросил женский голос.

— Это мне, — ответила профессор МакГонагалл.

— Горячий грог...

— Спасибо, Розмерта, — пробасил Хагрид.

— Содовая с вишневым сиропом и зонтиком...

— М-м-м... — чмокнул губами профессор Флитвик и протянул руку за бокалом.

— Стало быть, вам, господин министр, смородиновый ром.

— Спасибо, Розмерта. Рад вас видеть! Посидите с нами?

— Благодарю, господин министр, с удовольствием.

— Каким ветром вас сюда занесло, господин министр? — спросила мадам Розмерта.

— Ясно каким. Сириуса Блэка, дорогая моя, ищем. Вы ведь слышали, что он учинил в школе на Хэллоуин?

— Слышала, слышала.

— Вы, Хагрид, всем успели рассказать, всему пабу? — с укоризной спросила МакГонагалл.

— Думаете, Блэк всё ещё поблизости? — тревожно спросила хозяйка гостиницы.

— Уверен.

— Дементоры уже дважды обыскивали мой паб, распугали всех клиентов, одни убытки...

— Розмерта, дорогая, мне и самому дементоры не по душе. Но что ж поделать? Как иначе прикажете вас охранять? Раз ваша гостиница стоит именно здесь, значит, дементоры ещё не раз к вам зайдут. Я только что с ними встречался, они в бешенстве: Хмури не пускает их в школу.

— И правильно делает, — вступилась за директора школы МакГонагалл. — Как мы стали бы преподавать в присутствии таких чудовищ?

— Верно, верно, — тоненьким голоском поддержал коллегу малыш Флитвик, не достававший ногами до пола.

— Что поделаешь... — сдержанно заметил Фадж. — Они охраняют вас от злодея. Блэк способен на всё... И Лестранжи не лучше. К счастью, они в районе Хогсмида не показывались.

— А мне как-то не верится, что Сириус Блэк мог переметнуться на сторону Тёмного Лорда. Это на него не похоже... — задумчиво сказала мадам Розмерта. — Помню его студентом Хогвартса... Скажи мне тогда кто-нибудь, что из него выйдет чёрный маг, я бы подумала, что этот человек выпил слишком много медовухи.

— Верно, — подтвердила МакГонагалл. — Блэк и Поттер. Зачинщики всевозможных проказ. Оба блестящие ученики, на редкость блестящие, но отчаянные сорвиголовы! Таких ни раньше, ни позже не было!

— Ну это ещё неизвестно, — промычал Хагрид. — Фред с Джорджем Уизли, пожалуй, дадут им фору.

— И они были как братья, — вставил Флитвик. — Как два неразлучных брата.

— Именно, — подтвердил Фадж. — Поттер никому не доверял так, как Блэку. Они и после школы дружили. Блэк был шафером на свадьбе Джеймса и Лили. Потом родился Гарри, и Блэк стал его крёстным отцом.

— Хорошо, что Гарри не знает, — добавил Хагрид.

— Надо будет рассказать Гарри, — тихо сказала Падма Патил.

— Гарри знает, — шепнула ей Гермиона, склонившись у уху соседки. — И это, и многое другое.

— Он будет страдать из-за того, что Блэк стал сподвижником Сами-Знаете-Кого? — спросила мадам Розмерта.

— Все ещё хуже... — Фадж понизил голос. — Не многим тогда было известно, что Поттеры знают: Сами-Знаете-Кто за ними охотится. У Дамблдора, который, разумеется, всегда боролся против Сами-Знаете-Кого, было много тайных агентов, и один из них сообщил, что Джеймсу и Лили грозит опасность. Дамблдор тут же дал им знать и посоветовал спрятаться в тайном укрытии. А для верности подсказал воспользоваться заклятием Доверия.

— Что это такое? — Мадам Розмерта слушала, затаив дыхание.

Профессор Флитвик откашлялся и стал тонким голосом объяснять:

— Заклятие Доверия — одно из самых сложных, оно запечатывает тайну в сердце человека — Хранителя Тайны, как его называют. Эту тайну раскрыть невозможно, разве что сам Хранитель её выдаст. Вы-Знаете-Кто мог годами искать Лили и Джеймса и не нашёл, даже если бы сунул нос в окно их дома.

— Значит, Блэк был Хранителем Тайны Поттеров? — догадалась мадам Розмерта.

— Да. Джеймс Поттер говорил Дамблдору, что Блэк скорее сам погибнет, чем их выдаст, что он и сам подумывает об укрытии, — ответила профессор МакГонагалл. — Но Дамблдор всё равно за них тревожился. Он даже сам себя предложил в Хранители Тайны.

— Значит, он подозревал Блэка?

— Не то чтобы подозревал, но ему сообщили, что кто-то из друзей Поттеров переметнулся на сторону Вы-Знаете-Кого и сообщает ему об их передвижениях. Он уже какое-то время знал, что среди нас завёлся предатель.

— Но Джеймс Поттер настоял на своём?

— Да, настоял, — вздохнул Фадж. — Заклинание Доверия применили, а две недели спустя...

— Блэк предал их? — выдохнула мадам Розмерта.

— Да. Ему надоело быть двойным агентом, он хотел открыто объявить, на чьей он стороне, потому и выдал Поттеров. А дальше вы знаете: Тот-Кого-Нельзя-Называть убил Джеймса и Лили. Хотел убить и малыша Гарри, но лишился волшебной силы. Мощь его исчезла, и он бежал. Блэк остался ни с чем: его патрон сгинул как раз, когда предательство его обнаружилось. Оставалось только спасаться бегством.

— Гнусный, смердящий душепродавец! — прорычал Хагрид на весь бар.

Соседи притихли и повернулись в их сторону. МакГонагалл зашикала на него.

— Вот только не вышло это ни у него, ни у других, — сказала мадам Розмерта. — Но ведь не только он сбежал. Если здесь появился Блек, не могут ли Хогсмид посетить и другие беглые Пожиратели?

На этом месте разговор перешел на других беглецов.

— Ничего нового, — подытожила Гермиона. — Это я про Блэка и так знала. И Гарри тоже.

Глава 11. Йоль и "Молния".

— Падма, пожалуйста, расскажи Гарри о разговоре преподавателей с министром, — попросила Гермиона. — Думаю, он сейчас в гостиной факультета. Конечно, ничего ему неизвестного, на мой взгляд, они не сказали, но, может быть, он заметит какую-то важную деталь.

— А деталь есть и немаленькая, — задумчиво сказала Мэнди Броклхерст. — И деталь эта — поведение Розмерты. Зачем она посадила преподавателей за соседний с нами столик и поддерживала разгвор о Блэке?

— Пожалуй, ты права. Расскажете Гарри об этом?

— А ты куда? Для ужина рановато,— сказала Падма.

— Нет, я не ужинать, хотя иду именно в Большой Зал. Думаю дождаться Основателя. У меня есть к нему просьба. Не во время ужина же с ней подходить.

* * *

Гарри сидел рядом с висящим на стене гобеленом, на котором вытканный василиск раздаженно шипел на костяного дракона, слушал рассказ вернувшихся из Хогсмида равенкловок и задумчиво листал альбом, почти два года назад подаренный Хагридом. Альбом Гарри уже слегка проредил, но искомая фотография там оставалась.

На свадебной фотографии Джеймс Поттер машет ему рукой, на лице у него сияет улыбка, непослушные волосы на голове, такие же, как у Гарри, торчат в разные стороны. Да и вообще, он выглядел как повзрослевшая копия Гарри, отличаясь тольк цветом глаз, что сразу наводило на мысль о том, что внешность юного сидхе изначально была неестественна. Увы, он уже настолько привык к ней, что эта иллюзия стала калькой, по которой магия Гарри воплощала его.

Поттер держит под руку маму, и она тоже светится счастьем. А рядом — его шафер... Гарри раньше не обращал на него внимания. Если не знаешь, что это Блэк, то и не догадаешься. На фото он красив и весел, а теперь у него исхудалое, бледное лицо.

— Значит, Министерство продолжает утверждать, что здесь Блэк. Самый странный среди беглецов. И что он охотится за мной.

— Что ты собираешься делать? — спросила Падма.

— Разумеется, разбираться в этой ситуации. А там посмотрю, надо ли вообще принимать каие-либо меры по поводу Блека.

* * *

Гермионе повезло — дожидаться Салазара Слизерина не пришлось. Когда она вошла в зал, он как раз сидел за преподавательским столом и что-то говорил стоящему перед ним домовику с гербом Хогвартса на тунике.

Несколько минут Гермиона вслушивалась в причудливую смесь латыни, староанглийского и слов ситхена, не являвшихся словами, но почти ничего не понимала. Выяснить удалось только то, что, судя по несколько раз повторившемуся слову "Йоль", Салазар выдавал указания по проведению грядущего праздника. Судя по всему, в этом году школу ждет большой сюрприз и изрядное отступление от устоявшихся за несколько десятилетий привычек. Конечно, директор мог бы отменить приказ, но все-таки праздники не являлись частью учебного процесса, так что в данном случае домовики скорее послушали бы Основателя.

— Лорд Салазар, — обратилась к Основателю Гермиона, стоило только домовику исчезнуть.

— Да, дитя. Ты что-то хотела?

— Помните, на квиддичном поле вы вызвали пламенных змей для сражения с дементорами...

Салазар невозмутимо поднял руку и с неё сорвался поток пламени, превратившийся в состоящего из огня двадцатиметрового василиска. Рука сидхе при этом была обернута кончиком хвоста.

— Ты Гнев Лета имеешь в виду? Ему можно не только форму змеи придать.

— Вы можете меня научить его вызывать? Я хочу обрести хоть какую-то защиту от дементоров.

— Значит, вызывать Гнев Лета... Или, как его вроде бы называют современные волшебники — Адское Пламя. И какой только идиот придумал это название? Как будто христианский ад существует... Так вот, вызвать его не проблема, это делается даже несколькими способами. Проблема — не сжечь себя.

— Вы можете научить меня вызывать и контролировать Гнев Лета?

— Вызывать да... А пытаться контролировать его могут разве что стремящиеся умереть. Гневом Лета нужно жить. Что ж, посмотрим, смогу ли я тебя научить, дитя. Но не сейчас, а чуть позже, когда я найду время для этого.

* * *

Утро у практически всех оставшихся в школе равенкловцев началось с домашней работы. Гермиона вообще заняла два сдвинутых вместе стола, хотя и опасалась, что придется потесниться. Не пришлось — большинство равенкловцев разъехалось, так что свободного места было вдоволь.

Гарри же от домашнего задания периодически отвлекался, дабы обдумать сложившуюся ситуацию. Наконец, он раздраженно отбросил перо и замер на стуле.

— Гарри, что с тобой? — поинтересовалась равенкловка.

— Блэк.

— Что Блэк?

— Никак не могу понять, что ему вообще в замке понадобилось. Для чего он отправился в Хогвартс, едва покинув Пределы Зимы? Что он вообще забыл у гриффиндорцев? Кто впустил его в замок? На чьей он стороне, к чему стремится и так далее. Список вопросов немаленький. Будто вижу кусок несозданной интриги. Или наоборот, слишком древней. За что Блэк попал в Азкабан, я знаю. Но не более того. На первом курсе было примерно понянтно, что происходит. На втором игра вообще шла почти в открытую. Но что творится сейчас, я не понимаю совершенно.

— Может быть тебе стоит пройтись по территории, развеяться?

— Пожалуй. Заодно можно спросить у Хагрида, что он может рассказать о Блэке. И Лапочку проведаю.

* * *

Спускавшийся вниз луг серебрился пушистым снегом, и шаги друзей оставляли в снегу дорожку. Носки и полы мантий скоро промокли и заиндевели. Запретный лес стоял как заколдованный, каждая ветка одета белой сверкающей опушкой, хижина Хагрида походила на глазированный торт.

Гарри постучал. Хагрид не отозвался.

— Его что, нет дома? — спросила Гермиона, стуча зубами от холода.

— Там чувствуется магия трех существ, — покачал головой Гарри. — Похоже, Хагрид, Лапочка и ещё кто-то.

Гарри и Гермиона приникли к двери. Внутри слышались глухие рыдания.

— Хагрид! — Гарри забарабанил в дверь. — Хагрид!

Раздались тяжёлые шаги, и дверь отворилась. Глаза у Хагрида покраснели и опухли, по кожаному жилету струились слёзы.

— Вы уже слышали! — прорыдал Хагрид и кинулся обнимать Гарри.

Лесничий был ростом с двух мужчин, его объятия были делом нешуточным. Но, в конце концов, Гарри освободился, и равенкловцы практически втащили Хагрида в хижину, усадили за стол, он уронил голову на руки и разрыдался ещё громче. Лицо его всё было залито слезами, намокла и нечёсаная борода.

— Что стряслось, Хагрид? — спросила испуганно Гермиона.

Гарри заметил на столе письмо.

— Что это, Хагрид?

Хагрид подтолкнул письмо к Гарри. Гарри раскрыл его и прочитал:

"Уважаемый мистер Хагрид!

Сообщаем, что расследование по делу о нападении гиппогрифа на ученика во время урока закончено. Постановлено принять заверения профессора Хмури, что Вы в этом прискорбном инциденте невиновны".

— Ожидаемо, — прокомментировал абзац Гарри.

Хагрид всхлипнул и махнул Гарри рукой, чтобы читал дальше.

"Тем не менее мы обязаны выразить наше беспокойство по поводу вышеупомянутого гиппогрифа. Мы получили жалобу от мистера Люциуса Малфоя и передаём дело в Комиссию по обезвреживанию опасных существ. Слушание состоится 20 апреля. Просим Вас прибыть в указанный день в Комиссию с Вашим гиппогрифом. До начала слушания Вам надлежит держать гиппогрифа на привязи в отдельном помещении.

С уважением, Ваши коллеги."

Ниже шёл список школьных попечителей.

— Понятно. Вопрос только в том, зачем. Думаю, все обойдется, — сказал Гарри.

— Нет, не обойдётся! Знаю я этих упырей из Комиссии по обезвреживанию. — Хагрид утёр рукавом слёзы. — У них зуб на самых интересных животных.

В углу кто-то громко зачавкал. Гарри и Гермиона обернулись. На полу врастяжку лежал гиппогриф и что-то жевал.

— Ну как оставить его снаружи, ведь ужас сколько намело снегу! — всхлипывая, объяснил Хагрид. — Теперь Рождество, а он будет там один-одинёшенек и на привязи.

— Тебе надо хорошенько подумать, как его защитить. — Гермиона села рядом с Хагридом и погладила его по огромной ручище. — Необходимо доказать Комиссии, что он неопасен.

— Ничего не выйдет! — рыдал Хагрид. — Комиссия в кармане у Люциуса Малфоя. Все его боятся. Я проиграю дело, и тогда Клювика...

Хагрид чиркнул пальцем по шее и с плачем рухнул на стол.

— Да не нужна Люциусу Малфою казнь твоего гиппогрифа! Ему нужна шумиха и возможность для визита в Хогвартс. Так что все обойдется, хотя судиться придется долго. Процесс затянется, но в конечном итоге гиппогрифа помилуют. Гермиона права, надо хорошенько продумать защиту. Найти свидетелей. Все это повысит шансы, что апелляция будет успешной. К этому времени лорд Малфой должен уже успеть уладить свои непонятные дела в Хогвартсе.

— Я где-то читала о суде над гиппогрифом, его тоже раздразнили, и он напал на обидчика, — задумалась Гермиона. — Того гиппогрифа оправдали. Обязательно найду этот случай.

Хагрид только громче зарыдал. Гарри вздохнул и перевел взгляд на Лапочку, осторожно крадущуюся к хвосту гиппогрифа с воинственными намерениями.

Наконец, выслушав многочисленные заверения о помощи, разняв Клювокрыла и Лапочку, а также увидев перед собой кружку горячего чая, заваренного Гермионой, Хагрид высморкался в платок размером с добрую скатерть и сказал:

— Всё правильно. Нечего раскисать... надо взять себя в руки... И чего я расквасился? На себя не похож. Сам не свой последнее время... беспокоюсь о Клювике. Хорошо хоть уроки мои ученикам теперь нравятся. Спасибо вашему факультету за помощь в составлении учебного плана.

* * *

Следующим утром Гермиона отправилась в библиотеку, принесла оттуда стопку книг и засела за поиски. Весь день они со скучающим Гарри сидели у пылающего камина, перелистывая пыльные тома страницу за страницей в надежде найти похожий случай. Книги были полны отчётов о знаменитых судах над опасными чудовищами. Время от времени кто-нибудь говорил:

— Вот тут есть кое-что. В тысяча семьсот двадцать втором был случай... правда, гиппогрифа признали виновным и казнили, вот, поглядите...

— А вот это, пожалуй, подойдёт: в тысяча двести девяносто шестом на кого-то напала мантикора, её оправдали и отпустили на волю... ой, нет, не годится: её все боялись и потому отпустили...

— Так, в дела о неразумных существах случайно попала дриада, — удивленно прокомментировал Гарри. — А она-то в честь чего напасть могла? Мда, похоже, "светлеть" общество начало ещё в конце прошлого века. Нет, надо обязательно просмотреть судебные дела не только Подразделения Зверей, но и Подразделения Существ.

Замок тем временем прихорашивался к Рождеству, несмотря на то, что любоваться волшебными украшениями было почти некому. В коридорах висели гирлянды остролиста и омелы, щели и прорези доспехов сияли таинственным светом, а в Большом зале, как обычно, поблёскивали золотыми звёздами двенадцать огромных ёлок. Правда, эта обычность почему-то продержалась очень и очень недолго.

Уже на следующий день хвоя ёлок осыпалась, в связи с чем, их были вынуждены убрать. Состоявшаяся на следующий день попытка принести новые елки окончилась тем же. И к тому же, профессор Флитвик почему-то саботировал свою часть подготовки к Рождеству, отговоривщись делами, так что елки просто не успевали украсить. Остролист куда-то делся, к омеле добавились падуб и морозный плющ, на который жадно глядел профессор Снейп, не выносящий, когда пропадают ценные ингредиенты, а стены местами покрылись ледяными кристаллами, создававшими впечатление гипертрофированной изморози.

* * *

Когда в канун зимнего солнцестояния школьники пришли на ужин, то большинство было удивлено накрытым праздничным столом. Йоль, великий праздник обновления года, каким его сохранили темные волшебники, сидхе и представители различных магических рас, имел очень мало общего с тем изувеченным Рождеством событием, которое называли Йолем маглы Европы.

— Иггдрасиль, — удивленно констатировал Гарри, разглядывая бледный срез стоящего на равнкловском столе йольского полена, на котором пылали три магических огонька. — Ничего себе... Да уж, Салазар решил устроить праздник максимально торжественно.

— А что такого примечательного в полене со свечками? — спросил один из оставшихся на Рождество первокурсников.

— То, что это иггдрасиль. Этих деревьев за пределами Тир'на'Ног осталось всего две рощицы, да и в Пределах Лета и Зимы его тоже не особо много. Да и там все более-менее стабильные рощи наперечет, слишком уж хороша древесина для артефактов разного рода. Свободный иггдрасиль, за которым никто не присматривает, можно найти разве что в бездне под парящими бастионами. Насколько, конечно, в окрестностях крепостей посреди кипящих изменениями областей, где слои сливаются воедино, время идёт в произвольную сторону, пространство меняет размерность и даже привычным ко всему сидхе очень трудно выжить, можно ввести понятие высоты. Какая только гадость оттуда не лезет... Но ценнейшие материалы для ритуалистов зачастую добываются именно там. Впрочем, полный мусор там попадается ровно так же, как и ценные вещества. Причем отличить одно от другого до проведения тщательного исследования бывает затруднительно.

— А как это едят? — спросил все тот же маглорожденный первокурсник, указывая на запеченного целиком кабана.

Староста посмотрела на гиганского артлайского кабана, блюдо с чьй запеченной с лесными травами и фруктами тушей занимало центр стола, не оставляя между собой и краем стола места для того, чтобы можно было поставить тарелки, и погрузилась в объяснения.

Похоже, последний из Основателей знал что делал, когда приказал домовикам накрыть праздничный стол так, как это делали в его времена и обеспечил их необходимыми для этого продуктами. Конечно, добывал он большую часть пищи не самолично, но на переговоры с русалками хогвартсского озера, дриадами, стаей более-менее контролирующих себя оборотней, загнавшей для праздничного стола двух артлайских вепрей, а также рядом других существ, пришлось затратить немало времени.

* * *

Рождественским утром Гарри задумчиво рассматривал несколько коробок, лежащих на полу спальни равенкловцев-третьекурсников. Подарков было немного, но удивляло Гарри не это, а то, что среди подарков присутствовал один, предназначенный самому Гарри.

— Как интересно, — прошипел он, разглядывая длинную плоскую коробку.

Кто мог прислать ему подарок на Рождество, Гарри даже не мог придумать. Наконец, он осторожно потянулся к коробке, в которой, насколько он мог видеть магию, находился длинный зачарованный предмет либо артефакт. На самой коробке заклинания не было, никаких ритуалов над ней, похоже, не проводили, и она даже не была пропитана зельем. Некоторое время поколебавшись, Гарри понес коробку в гостиную.

В коробке оказался ровно один предмет — метла. На кончике древка золотился регистрационный номер, гладкие прямые берёзовые прутья были как на подбор. Впрочем, на внешний вид Гарри не обратил внимания, тщательно рассматривая магию метлы.

— Директор что, совсем отупел? — удивленно сказал Гарри. — Я же не летаю.

— Ничего себе. Молния!? — изумилась подошедшая Пенелопа. — Сомневаюсь я, что это от директора. Не будет же он тратить на тебя сотни галеонов.

— Если мне очень понадобится полететь, я лучше оседлаю дракона, тестрала или ещё какое-нибудь летучее существо. Этим палкам, с которых может сорвать любым порывом ветра, я как-то не доверяю. Особенно, когда они присланы неизвестно кем и могут иметь "добавки", для метлы не обязательные.

— Неизестно кем? Тогда, пожалуй, стоит передать метлу нашему декану, дабы проверил на непредусмотренные создателем метлы заклинания и руны. А что ты собираешься делать потом, если метла окажется в порядке? Как я понимаю, она тебе не нужна.

— Нашим квиддичистам одолжу, и пусть капитан решает, кто будет на ней летать. Это если метла без ловушек, так как я в метлах не разбираюсь и определить это не могу.

Глава 12. Пламя, пламя...

Об обещании Гарри передать "Молнию" равенкловской команде вышеупомянутая команда узнала уже вечером перед началом нового семестра.

— Настоящая "Молния". Да если посадить на неё Чжоу, то она точно поймает снитч! — воодушевленно заявил Роджер Девис. — Хотя, возможно, стоит дать такую метлу мне, Джереми или Рандольфу, дабы мы чаще забивали. Надо подумать. В любом случае, спасибо тебе, Гарри!

— Не радуйся преждевременно, метлы у меня сейчас нет. И, может статься, не будет. Это зависит от того, какие заклинания на неё наложены.

— А чем тебе заклинания, наложенные на "Молнию" не нравятся? Это же самая быстрая метла.

— Заклинания, наложенные её создателями меня, скорее всего, устроят. А вот тот, кто её прислал, мог и от себя добавить. Учитывая, что я на метлах не летаю...

— Понял, не гриффиндорец. Это действительно походит на ловушку, — сказал Роджер. — Что ж, придется подождать, пока профессор Флитвик и мадам Трюк закончат её разбирать. Остается надеяться, что соберут они её правильно.

* * *

К счастью, за прошедшее время Хагрид не растерял благоразумия и следовал списку существ, составленному равенкловцами. Вот и на первое в семестре занятие он принес целую кучу саламандр и разжёг костёр. Ребята весь урок подбрасывали в пламя сухие ветки и листья, а огнелюбивые ящерицы, извиваясь, сновали среди раскалившихся добела поленьев.

Ближе к середине занятия, Гарри, вот уже несколько минут внимательно следивший за одной ящеркой, замершей в пламени костра, и периодически что-то порыкивающий, протянул руку прямо в огонь и положил раскрытую ладонь на обугленное полено рядом с саламандрой. Ящерка сорвалась с места и забралась прямо на ладонь, которую Гарри немедленно убрал из костра.

Равенкловцы и даже некоторые хаффлпаффцы ошеломленно смотрели на раскаленную ящерицу, уютно устроившуюся на ладони сидхе.

— Гарри, но она же... — начала Гермиона, сидевшая на другой стороне костра.

— Раскаленная. Я знаю. Как я это делаю? Ну, это же совсем просто. Я думал, ты это давно знаешь. Помнишь, я говорил тебе, что такое природная магия?

— Природная магия состоит в том, что использующий её договаривается с растением или животным. На совмещении отдельных аспектов природной магии с заклинаниями основана легилименция, окклюменция и другие разделы так называемой ментальной магии.

— Это ты ушла в сторону, — прервал её Гарри. — Итак, природная магия это диалог. Проблема здесь в том, что большинство животных не воспринимают многих понятий, доступных разумным существам. А с растениями дело обстоит ещё хуже.

— Это я знаю.

— Так вот, — продолжал Гарри, — чтобы решить эту проблему, надо, грубо говоря, привести себя и животное на примерно один уровень. Это основа природной магии. А вот на следующем можно не только вести разговор или, скажем, управлять корнями. Можно, например, почти слиться с драконом и лететь вместе с ним по небу. Можно оседлать химеру или мантикору. А ещё можно перенять у зверя какое-нибудь качество. Например, огнестойкость саламандры. К сожалению, я специализируюсь на змеях и моей связи с саламандрами недостаточно, чтобы обзавестись какой либо их способностью на постоянной основе, как это было с парализующим взглядом василисков. Но на несколько минут — почему бы и нет.

С этими словами Гарри осторожно отпустил ящерку назад в костер.

— Научишь? — спросила Гермиона.

— Почему бы и нет. Но начать тебе придется со змей.

— А каков предел? Сколько способностей можно перенять, — спросила Падма Патил.

— Вопрос неоднозначный... Перенять и поддерживать несколько способностей одновременно крайне затруднительно. Зато их можно оперативно менять. Например, настоящий мастер природной магии способен тасовать пару десятков иммунитетов к различным группам заклинаний, присущих магическим существам, меняя один на другой за считанные мгновенья. Тем самым, у современного аврора с его довольно скудным набором заклинаний, которые, к тому же, он не способен применять инстинктивно, почти нет возможностей повредить мастеру. Если, конечно, не брать в расчет Аваду.

— Теперь я понимаю, почему этот раздел запретили, — сказала потрясенная Падма. — Если у такого мага найдется ещё что-нибудь атакующее...

— Найдется. Например, большой и смертоносный домашний зверек. Или, если бой происходит в лесу, можно обратить ресурсы всего леса против своих врагов. Впрочем, не все так мрачно, настоящих владык природы никогда не было много, да и мастер боевой магии природника победит без особого труда.

* * *

Профессор Люпин вел себя нервно, периодически оглядываясь, хотя ещё не дошел до того состояния, в котором шарахаются от каждой тени. Впрочем, в качестве компенсации за подобное поведение, выглядел профессор значительно менее истощенным, чем это бывало после предыдущих полнолуний.

— Похоже, Селена всерьез взялась за его дрессировку. Глупую войну со своим волком он прекратил, — прошипел Гарри.

— Что-то явно изменилось к лучшему, — ответила ему Гермиона. — Но ведет он себя так, будто боится нападения.

— Твой серпентарго все лучше. А ведь совсем недавно ты едва половину фразы могла прошипеть...

— Не сказала бы, что это было "недавно". Хотя, если сравнить с твоей практикой в природной магии...

— Хорошо, уже довольно давно ты могла половину фразы донести до змеи, так что прогресс не очень...

— Ты...

— Змееусты, шипите там потише, — оборвала их Падма. — Что баллы упорный профессор Люпин за нарушение порядка все же снимет, а не добавит, это не проблема, но другим мешаете.

— Ладно, со змеиным у тебя все нормально, так что можно работать над углублением слияния и его использованием, — тихо прошипел Гарри. — В том числе, как я на уроке Хагрида сказал, учиться перенимать способности различных видов змей.

— В том числе?

— У природной магии есть много возможностей.

* * *

Когда Гермиона после окончания занятий подошла к ожидавшему её у выхода из школы Основателю, тот только невозмутимо кивнул и распахнул двери.

— Тренироваться, естественно, будем не в школе. Мне её ещё жалко, — сказал Основатель.

— Лес?

— Спалишь же. Нет, нужно место, где огонь не сильно навредит, и откуда я тебя быстро увести смогу. Так что добро пожаловать в Пределы Лета.

Со следующим шагом сидхе мир вокруг вспыхнул, и равенкловка очутилась на голой скале под многоцветным небом.

— Подходит, — сказал Основатель.

— А разве здесь есть что-то, на чем можно отрабатывать огненные заклинания?

— Камень, потоки магии, то, что ты бы назвала воздухом, — пояснил сидхе. — Гнев Лета и так сжигает почти все. А при должном на то умении, того, что в Гневе Лета не горит просто потому, что огонь чего-либо не замечает, остается крайне мало. Хотя назвать Гнев Лета огнем, и даже говорить, что он сжигает — не совсем корректно. Скорее Гнев Лета преображает, хотя и странным с точки зрения смертных образом. Но на твоем уровне достаточно знать, что Гнев Лета это способ разрушительно воздействовать на окружающие тебя предметы путем, скажем так, воплощения одной из своих эмоций при помощи магии. Способы вывести твою магию и свою ярость вовне могут быть разные. Результат одинаковый — Гнев Лета.

— И как его вызывать?

— Последние столетия волшебники пользуются заклинанием Фламаэ Ираэ. Кстати, хотелось бы повстречать того идиота, который обозвал Гнев Лета Адским Пламенем придумал эти слова для заклинания. Обозвать Гнев Лета в честь того места, которого никогда не существовало... За это можно обрести долгое и интересное посмертие. Или это неумышленная ошибка, а следствие латинизации заклинаний... Сложно сейчас сказать. Итак, начнем урок.

* * *

— Небольшой пожар, — констатировал Салазар Слизерин, глядя на полыхающее плато.

— Ничего себе небольшой, — тихо сказала Гермиона, которая только что пришла в себя и еще лежала на руках Основателя, вытащившего теряющую сознание равенкловку из огня.

— Своевременность сна. Следствие в невнимании огня. Чувства притихли и магия с ними.

— Я потеряла контроль...

— Контроль. Ты попыталась его контролировать. Я что тебе говорил? Гнев Лета это воплощение твоих чувств через твою магию, им надо жить, а не предпринимать попытки контролировать. Потому что идеального контроля не бывает, а это пламя, с определенной точки зрения, и есть ты, ближе некуда. А уж повод гневаться на себя найдется у любого разумного существа. Так что попытки контроля приведут только к тому, что ты выжжешь себя. В лучшем случае — сожжешь тело, это быстрая смерть. В худшем — заработаешь ожоги на своей магии и сущности. Эта смерть медленнее. Гнев Лета нельзя контролировать, им надо жить.

Салазар Слизерин замолчал и вернулся к наблюдению за постепенно угасающим пламенем.

— А пламя здесь...

— Отсутствие помех. Площадка тренировок молодежи, — Основатель на мгновение задумался. — Это не лес и не город, здесь почти нечему гореть.

— А разве подобные заклинания используют в городах?

— Лондиниум, семнадцатый век по нынешнему счету.

— Великий Лондонский Пожар?

— Именно. Впрочем, при всей своей разрушительности, Гнев Лета не оставляет отравленных пропешлин, как это новомодное магловское оружие. Придумали тоже мне, с распадом материи играть. Маглы это любят — придумать разрушительную гадость, с которой бороться не умеют, и загадить внушительную территорию. А разгребать потом столетиями. Во всяком случае, пока надежный метод исправления не придумают. Но в этом столетии они превзошли сами себя — оружие на распаде материи. Как там оно, ядерное, кажется?

— Откуда вы...

— Откуда я знаю? Последние годы некоторые сидхе из моего Дома активно изучают, чего достигли маглы. Просто на всякий случай. В целом, выводы пока простые — маглы нашли способ необычайно расплодиться и много способов загадить мир вокруг себя. А вот с уборкой своего мусора дело обстоит плохо. В общем, как и всегда — эти безответственные существа не понимают, что такое род и не осознают необходимость оставить приемлемое место для жизни потомкам. А уж на мнение всех остальных существ, делящих с ними этот мир, маглам наплевать. Ладно, вернемся к тренировке. Теперь уже в другой части Пределов Лета, так как тут ещё пожар. Сейчас я найду ещё одну тренировочную площадку, а ты пока отдохни.

* * *

Январь незаметно сменился февралём, а холода всё ещё держались. Приближался матч Гриффиндора и Равенкло, в связи с чем, квиддич вновь стал распространенной темой для разговоров, пробравшись, в том числе, и в гостиную Равенкло.

Если верить пятикурсникам, то после каждого урока заклинаний капитан квиддичной команды приставал к декану с расспросами о том, как продвигается изучение "Молнии" и когда её вернут. После того, как они проиграли Слизерину, Роджер будто с цепи сорвался, а у квиддичистов едва хватало времени на учебу и сон.

Но, к его превеликому сожалению, после того, как профессор Флитвик провел над "Молнией" все стандартные тесты, он решил проверить метлу ещё и на редкие проклятья вроде Молниеносного рывка.

Сам же Гарри давно выбросил из головы метлу, предпочитая проводить время не за выслушиваний сетований квиддичистов, а за книгами — он наконец-то нашел время, чтобы добраться до "Книги Потерь", надежно укрытой от лишних глаз в Тайной Комнате. Нет, учить заклинания на практике Гарри пока не собирался, но считал нужным как минимум ознакомиться. Гермионе же часть свободного от учебы времени посвящала опять же учебе, только у Салазара Слизерина. Полигоны горели один за другим, равенкловка выматывалась почти до беспамятства, но постепенно наловчилась удерживать единение с Гневом Лета на протяжении примерно минуты. В особо удачных случаях она даже успевала его погасить, прежде чем пламя обращалось на неё.

Исследование Выручай-Комнаты почти застопорилось — равенкловцы наловчились заставлять комнату воспроизводить большинство известных им книг и менять планировку, но комната все ещё оставалась просто комнатой — заставить её создать проход в лабораторию Ровены Равенкло ни у кого так и не получилось, хотя длинного коридора, ведущего напрямую в гостиную Равенкло добиться иногда удавалось. Многие считали, что им просто не хватает точности в формулировке того, что они хотят от комнаты. К сожалению, "ритуальный зал Основательницы" — довольно расплывчатое понятие, так что не было ничего удивительного в том, что комната равенкловцев не понимала.

* * *

— Ничего себе, — заявила староста, листая свежий номер "Пророка". — Мне их жаль...

— Ты о чем? — поинтересовался у Пенелопы Терри Бут.

— Министерство дало дементорам разрешение применить Поцелуй на беглецах, если их найдут.

— Поцелуй Дементора? Тот самый, которым они вытягивают душу? — спросил Энтони Гольдштейн.

— Я бы не стал говорить о душе, — покачал головой Гарри. — Магловские представления довольно наивны. Но в целом, если не обращать внимания на формулировку, ты прав.

— Это ужасно, — сказал Терри.

— Знаете, когда я читаю о дементорах, — сказала Гермиона, — я иногда думаю, какая же из сторон в прошедшей войне была более жестока — темные с безболезненной Авадой или светлые с Азкабаном? И выводы мои мало согласуются с красивой сказочкой о добре...

— Кое-кто сказал бы, что беглые Пожиратели это заслужили.

— Смерть возможно и заслужили. Кое-кто, теоретически, и на пытки мог наработать. Но десятилетие в Азкабане и Поцелуй Дементора? Нет уж, это слишком. Но Авада на людях так противоречит имиджу добреньких и светленьких, что они ищут другие методы. И находят такое...

— А ведь совсем недавно дементоров не откармливали, а уничтожали, — вздохнул Гарри.

— Совсем недавно это несколько столетий назад? Тебе не кажется, что это совсем не недавно?

— Эй, не начинайте спор сейчас, настало время идти на уроки, — прервала их Гермиона.

* * *

— Гарри, а Поцелуй Дементора обратим? — спросила Пенелопа, когда после ужина равенкловцы направлялись к Выручай-Комнате, дабы проверить одну идею. — Ты как-то говорил, что смерть можно повернуть вспять, и что на самом деле ту Аваду ты не пережил...

— Обернуть Поцелуй Дементора? С одной стороны, это даже проще, так как тело вполне себе жизнеспособно. С другой, вырвать из дементора, скажем так, сущность жертвы надо очень быстро. Да и чтобы закрепить её в теле придется сильно постараться. Но при достаточной практике в области некромантии это возможно. Правда, восстанавливаться воскрешенному придется долго. К сожалению, с современным уровнем некромантии лучше жертву Поцелуя сразу добить, чтобы не мучиться, глядя на это. Нет, хорошие некроманты среди волшебниц, я думаю, ещё остались, но найти их вряд ли возможно. Они, подозреваю, отшельничают и совсем не горят желанием быть легко находимыми. Что же касается сидхе Смерти, то заинтересовать их чем-либо будет проблематично. А надеяться на то, что какая либо сидхе возьмется вернуть в этот мир жертву Поцелуя просто из интереса...

Гарри покачал головой.

— В общем, можно считать Поцелуй Дементора необратимым.

— А обязательно искать женщину некроманта? — спросила Луна Лавгуд, чью идею, собственно, и вознамерились проверять.

— Почему же, можно и мужчину. Но, вообще, к той части некромантии, что отвечает за переход между жизнью и смертью, склонны женщины. Мужчины больше на нежити специализируются, как я уже говорил своему курсу. Впрочем, и женщины могут создавать нежить, как, например Ровена Равенкло, основательница нашего факультета. Точно также и мужчины могут возвращать к жизни. Но для них это гораздо труднее — многие пути в этом разделе некромантии для них закрыты и приходится искать обходные. В общем, женщину-некроманта требуемой для восстановления после Поцелуя квалификации найти будет проще, чем мужчину, и даже есть надежда столкнуться с не очень серьезной охраной. Хотя это тоже будет крайне затруднительно.

— Короста! Бедная Короста! — неожиданно донесся до равенкловцев женский вопль со стороны гостиной Гриффиндора.

— Короста? Это же крыса шестого Уизли, — с трудом припомнил Гарри. — Теперь, похоже, седьмой. Наверное, что-то с этой крысой произошло.

— Сбежала или кошка съела, — сказала Пенелопа. — Такое иногда бывает в Хогвартсе, если не следить за своей крысой, а у кота кого-то из соседок проснется охотничий инстинкт. Похоже, грядет очень большой скандал...

— Это точно, — сказал Гарри, стоило отзвучать очередному воплю второкурсницы-гриффиндорки.

— Иногда я думаю, что набор разрешенных животных довольно странный. Кому только пришло в голову составить список из жабы, крысы и совы с кошкой, которые оную крысу с удовольствием съедят.

Глава 13. Квиддич и ночное вторжение.

Так началась великая война гриффиндорских второкурсниц, о которой вскоре узнала вся школа, ведь седьмая Уизли унаследовала громкость голоса от своей матери, широко известной по вопиллерам.

Кто именно из соседских кошек съел несчастную Коросту, Уизли так и не смогла выяснить, поэтому закатывала профилактические скандалы всем гриффиндоркам-кошатницам. Братья как могли пытались успокоить девочку.

— Хватит тебе, Джинни, — уговаривал четвертый или пятый Уизли, когда она закатила очередной скандал во время ужина. — Рон ведь всегда говорил, что Короста уже совсем старая, просто ходячая древность. Буквально на глазах тает. И ты с ним соглашалась. Ей же лучше, что её сожрал кот. Ам! — и нет. Не мучилась.

— Фред! — очень громко возмутилась седьмая Уизли. — Как тебе не стыдно!

Продолжения разговора никто из равенкловцев не услышал, спасибо заклинанию для защиты от громких звуков.

* * *

"Молния", которую профессор Флитвик все-таки успел проверить на безопасность всеми известными ему способами, кроме, собственно, практического полета на ней, вызвала у равенкловской сборной восторженную реакцию. Причем, интерес метла вызвала не только у равенкловской команды, но и у мадам Трюк, пришедшей ради неё на тренировку. Она взяла "Молнию" в руки и стала разглядывать как профессионал.

— Только гляньте на этот противовес! Если у "Нимбусов" есть какие-то недостатки, так только лёгкий крен хвоста. После нескольких лет их начинает немного заносить в сторону. И рукоять они усовершенствовали, она чуть тоньше, чем у "Чистометов". Напоминает старые "Серебряные стрелы", жаль, что их перестали делать. Я училась на "Стреле", просто замечательная была метла...

Гарри, которого квиддичисты вытащили посмотреть на свою тренировку под тем предлогом, что это его метла, только вздохнул и погрузился в домашнее задание.

— Простите, мадам Трюк, можно мы возьмем "Молнию"? Нам надо ещё немного потренироваться...

— Да, да, конечно, — протянула она Роджеру метлу. — Пойду посижу наверху...

И она покинула поле, чтобы присоединиться к сидящему на трибуне Гарри.

— Чжоу, как ты считаешь, ты уже оправилась от травмы и можешь играть?

— Мадам Помфри сказала, что все в порядке и разрешила мне тренироваться и играть.

— Что ж, посмотрим. Но если вдруг тебе станет плохо, не стесняйся признаться — запасной ловец у нас есть.

С этими словами Роджер отдал метлу четверокурснице.

* * *

На следующее утро, когда Чжоу вошла в Большой зал с "Молнией", все головы обернулись к ней, зал наполнился восхищёнными возгласами. Вскоре к метле, которую прислонили к столу, начали подходить хаффлпаффцы и даже некоторые гриффиндорцы. Роджер Дэвис вообще предлагал положить "Молнию" на середину стола, но ему мягко намекнули, что даже самая лучшая метла посреди обеденного стола не только является нарушением этикета, но и откровенно не на своем месте. Капитану пришлось отступить.

Тем временем к равенкловскому столу подошел Перси Уизли, и отозвал Пенелопу для разговора. Спустя пару минут раздраженная староста вернулась за стол, а третий Уизли направился к метле.

— Что он тебе сказал? — спросил у Пенелопы Гарри.

— Ничего полезного — только в очередной раз попытался восстановить отношения. Судя по всему, я у него запасной вариант, к которому он обращается, когда его отошьет очередная гриффидорка. В этот раз предложил поспорить на десять галеонов, какая команда победит. Как будто у Персиваля Уизли есть десять галеонов!

* * *

— Команды стартовали. Главное событие этого матча — "Молния", на которой летает ловец равенкловцев Чжоу Чанг. Как пишет "Волшебная метла", в этом сезоне на мировом чемпионате по квиддичу все команды отдадут предпочтение именно этой модели...

— Вы не могли бы, Джордан, комментировать то, что происходит на поле, — прервал его голос профессора МакГонагалл.

— Перехожу к комментарию, профессор. Немного информации всегда полезно. Между прочим, "Молния" имеет встроенный автоматический тормоз...

— Джордан!

— Сейчас, сейчас... Гриффиндорцы ведут игру, Кэти Белл рвётся к кольцам Равенкло...

Гарри перевернул очередную страницу учебника — пусть квиддичисты и вытащили его на зрительские трибуны, у него было более интересное занятие, чем следить за тем, как четырнадцать школьников носятся туда-сюда на метлах.

Через некоторое время Кэти Белл закинула в равенкловские кольца первый мяч, и трибуна гриффиндорцев взорвалась восторженными криками. Потом ловец "львов" засек снитч, и вошел в пике, но был остановлен бладжером Дункана Инглби, равенкловского загонщика.

По трибунам гриффиндорцев пронеслось разочарованное "о-ох!", "вороны" же приветствовали своего загонщика бурными аплодисментами. Один из близнецов Уизли в порыве чувств отправил второй бладжер в сторону Дункана, который избежал столкновения, сделав в воздухе сальто. К сожалению, бладжер помешал не только гриффиндорцу, но и Чжоу.

— Гриффиндор ведёт со счётом восемьдесят-ноль, — вещал комментатор. — Посмотрите, что вытворяет на "Молнии" Чжоу Чанг! Она демонстрирует все возможности метлы! Особенно видна сейчас точно выверенная балансировка...

— ДЖОРДАН! ВАС ЧТО, НАНЯЛИ РЕКЛАМИРОВАТЬ "МОЛНИИ"? КОММЕНТИРУЙТЕ МАТЧ!

Гарри скривился от этого вопля и, отложив книгу, потянулся к посоху, в который раз порадовавшись, что выучил заклинание для защиты от звука сразу, как только тот сопровождавшийся воплями седьмой Уизли ужин закончился.

Равенкловцы начали выравнивать счёт, им удалось забросить три мяча, и теперь разрыв между командами составлял всего пятьдесят очков. А потом Чжоу рванулась к гриффиндорским воротам и, легко обогнав ловца-соперника, поймала снитч. Матч закончился.

* * *

— Ожидаемый результат, — сказал Драко, когда они шли назад к школе. — Знаете, если бы вам не вернули "Молнию" до матча, то я бы кое-что предпринял...

— Насел бы на профессора Флитвика? — спросила Гермиона. — Думаешь, он бы тебя послушал?

— Разумеется, нет. Я не настолько прямолинеен и отлично понимаю, что ваш декан меня бы не послушал. У меня был более веселый план, грозящий, разве что, потерей баллов. Но это для Слизерина не проблема.

— И что же ты планировал, о хитроумный слизеринец? — поинтересовался Гарри.

— О, ничего опасного. Я всего лишь собирался изобразить, что на квиддичное поле пришли несколько дементоров. Равенкловцы бы быстро поняли, что это подделка, так как способностью дементоров выводить на поверхность самые неприятные воспоминания никто с нашего факультета не обладает. А вот гриффиндорцы бы заметались.

— Оригинально. Хотя кое-кто назвал бы это подлым трюкачеством, — заметила Гермиона.

— Мнение МакКошки меня не интересует, — ответил Драко.

— И с кем же ты намеревался провернуть эту авантюру? — поинтересовалась у кузена Катрин.

— С Винсентом, Грегори и Маркусом Флинтом.

— Так, мне надо с ним всерьез поговорить. И это — староста? Какой пример он подает младшим курсам!

* * *

Праздновали равенкловцы несколько часов, распечатав предусмотрительно запасенное сливочное пиво, шипучий тыквенный сок и пакеты, полные сладостями из "Сладкого королевства". Запасы они начали делать ещё когда только узнали о "Молнии", ну а проблему с хранением помогла решить одна из собранных равенкловцами книг. До той защиты, что долгие столетия предохраняла от влияния времени запасы старого поместья Слизеринов, творению школьников было далеко, но защитить еду на несколько месяцев вперед было для них вполне возможно.

Так что в условиях изобилия квидичисты и их поклонники праздновали, пока окончательно не надоели всем остальным равенкловцам. После чего несколько семикурсников наглядно доказали празднующим, что есть более полезные занятия, чем квиддич. Когда же квиддичисты избавились от набора из нескольких безобидных, но крайне неприятных заклинаний, то решили закончить праздник, благо оставшееся сливочное пиво было у них конфисковано.

* * *

А посреди ночи равенкловцы узнали об очередном вторжении Сириуса Блэка. Произошло это, когда декан ворвался в гостиную, задев оповещающую цепочку рун, долгие десятилетия, а, может быть, столетия назад начертанную забытыми уже старостами факультета. Цепочка тщательно поддерживалась в рабочем состоянии последующими поколениями старост и была одной из причин, по которой Равенкло не терял баллы из-за ночных прогулок своих учеников. Впрочем, и желание прогуляться у равенкловццев возникало нечасто. Естественно, стоило декану войти в гостиную, как старосты тут же проснулись. Через пятнадцать минут о вторжении Блэка в башню Гриффиндора знал весь факультет.

Через полчаса после прибытия Флитвика, весь факультет Равенкло собрался в гостиной — после новости о бегающем по школе Блэке не спалось никому.

— Итак, согласно профессору Флитвику, сегодня ночью Сириус Блэк вломился в башню Гриффиндора с неизвестными целями, — начала собрание Пенелопа. — В результате Джинни Уизли обнаружила его возле своей постели с ножом в руке. Девочка завизжала, соседки начали просыпаться, а Блэк сбежал.

— Мне интересно, как Блэк проник в спальню девочек, — сказал Терри Бут. — Там же защита, превращающая лестницу в скат, как и у нас в башне.

— Ну, это несложно, — ответила староста. — Во-первых, можно обойтись вообще без магии. Для этого нужно, чтобы тебя в спальню девушка провела. Желательно, добровольно, но Империо бы Блэку тоже помогло, если бы у него была палочка. Во-вторых, защиту можно обмануть. Например, тем или иным способом убедив руны на лестнице, что ты — животное. В частности, любой анимаг минует лестницу без труда, как и маг природы в достаточно глубоком слиянии сумеет убедить лестницу, что он скорее животное. Или же можно просто не дать лестнице определить, какого идущий по оной лестнице пола. В общем, методов хватает, и защита не представляет проблемы для любого усердного старшекурсника. А уж для мага, сумевшего сбежать из Азкабана — тем более. Так что интереснее не "как", а "зачем". Что беглецу из Азкабана понадобилось от второкурсницы?

— Неужели, защиту обойти так просто? — удивленно спросила какая-то первокурсница.

— Абигейл Хьюит, маглорожденная, — повернулась к ней староста. — Я правильно помню?

— Да.

— Так вот, мисс Хьюит, эта защита на лестнице появилась, далеко не сразу после основания Хогвартса. Установили её только через несколько столетий, когда количество маглорожденных учениц стало сколько-нибудь значительным. В первые столетия существования этой школы среди маглов, видишь ли, считалось, что женщине можно найти более полезное занятие, чем учиться колдовству, а если способности уж очень ярко проявляются, то стоит отдать одаренную в ученицы к деревенской ведьме-знахарке. С полномасштабным утверждением в этих землях христианства ситуация изменилась, и судьба маглорожденных стала более разнообразной. Но, в целом, маглорожденных учениц, как и учеников, стало больше. И тогда возникли такие зачарованные лестницы у всех четырех факультетов, предназначенные успокоить маглороженных. Ох уж эта стыдливость, как говорят слизеринцы. Впрочем, сама страдаю.

Староста улыбнулась, а потом продолжила, как ни в чем не бывало.

— Так вот, чтобы маглорожденные ученицы чувствовали себя в безопасности и были зачарованы эти лестницы. Что же касается маглорожденных учеников, вознамерившихся пробраться в девичью спальню, то они слышат о зачарованных лестницах, непроходимых для мужчин, делают на первых курсах несколько попыток, закономерно не преуспевают, идут в библиотеку, реализуемый для них способ пройти там гарантированно не находят и на этом успокаиваются.

— А чистокровные и полукровки? — спросила Абигайль.

— А чистокровные и полукровки обладают инстинктом самосохранения и осознают, что даже самый лучший ученик, специализирующийся на защитных заклинаниях, рано или поздно не отобьет атаку нескольких взбешённых девушек, — усмехнулся один из семикурсников. — Желающих валяться в Больничном крыле неделю среди нас нет. А уж если не повезет, и среди учениц найдется достойная преемница Беллатрикс Лестрейндж, то и того дольше. Что тут поделаешь, с атакующими заклинаниями у женщин никогда не было проблем. Так что, парни, когда минуете зачарованную лестницу, во-первых, убедитесь, что в нужной вам комнате нет маглорожденных, которые, бывает, реагируют неадекватно, а во-вторых, не забудьте постучаться.

— Но как же так... — начала первокурсница.

— Абигейл Хьюит, это магловская культура выросла из средневековья, в котором женщина — хрупкое уязвимое существо, которому не хватает силы на то, чтобы сражаться мечом или носить доспех. Но как только для того чтобы убить стало нужно не натянуть тетиву лука или нанести удар мечом, а просто нажать на курок, очень быстро установилось равноправие между полами, — сказала староста.

— Впрочем, весьма уродливое, — фыркнул кто-то.

— Это у магов чаще всего женщина — лучший боец, чем мужчина, — улыбнулась староста. — А маглам приходится искать свой путь.

— А почему, женщина — лучший боец? — спросил перокурсник.

— Потому что существует слишком много заклинаний, от которых проще увернуться, чем их отразить. А женщины обычно меньше по размеру и более ловкие, так что попасть по ним проблематично. А во-вторых, есть такая вещь, как специализация. В общем, женщинам лучше удаются атакующие заклинания, а мужчинам — защитные. Это всего лишь одно из проявлений того правила, что мужчины больше склонны к объемному контролю, а женщины к концентрации магии.

* * *

Примерно через час после начала ночных посиделок в гостиную Равенкло вновь прибыл декан.

— Профессор Флитвик, как идут поиски? — спросила Пенелопа.

— Обыскиваем замок сверху донизу, но, похоже, Блэк опять ускользнул.

— Потайных ходов в замке хватает, — кивнула староста.

— Но как он попал в гостиную Гриффиндора, ведь в прошлый раз он так и не смог миновать портрет?

— О, это было бы даже забавно, если бы речь не шла о беглом преступнике, — начал декан. — Вы помните, что в прошлый свой визит Блэк испортил сторожевой портрет гостиной Гриффиндора?

— Полную Даму? Да помню, её ещё заменили после этого, — сказала Пенелопа.

— Да, на её место водрузили портрет сэра Кэдогана, восседавшего на толстом сером пони. Сэр Кэдоган был в своем репертуаре: вызывал всех и каждого на дуэль, а также менял пароли по два-три раза в день. В общем, Невилл Лонгботтом выпросил у него список паролей на неделю вперед. А потом потерял. Ну а сэр Кэдоган додумался пропустить Блэка, когда тот зачитал весь листочек с паролями, каким-то образом найденный беглецом.

— Можно вопрос, — обратился к декану старшекурсник. — При жизни сэра Кэдогана часто били по голове?

— Не чаще, чем любого другого воина. На самом деле вы зря смеетесь, — покачал головой декан. — Сторожевой портрет просто обязан впускать по правильному паролю. Таково его предназначение. И впускать он должен любого, кто назовет правильный пароль. Это сделано для того, чтобы преподаватели в случае нужды могли попасть в гостиные факультетов, если декан по той или иной причине будет недоступен. В целом, портреты-стражи выполняют примерно ту же роль, что наша орлиная голова.

— Поэтому у слизеринцев, гостиную которых охраняет портрет Основателя, пароль всегда на змеином, — добавил кто-то. — Впрочем, для прохода достаточно озвучить его английский вариант.

— То есть Сэр Кэдоган все сделал правильно...

— Вообще-то да, — признал декан. — Но это не помешает профессору МакГанагалл вернуть Полную Даму на место.

— Ну а тот факт, что виновен Лонгботтом, а не портрет, будет быстро замят, — кивнул Гарри.

— Боюсь, что да. Впрочем, насколько я знаю Августу Лонгботтом, забыть о вине Невилла гриффиндорцы сумеют все-таки не за считанные дни.

— Что вы имеете в виду? — поинтересовалась Гермиона.

— О, вы это услышите, — улыбнулся декан.

— Преподаватели собираются что-нибудь предпринимать, ведь это уже второе вторжение? — спросила Пенелопа. — Кстати, обошедшееся без жертв, что мало вяжется с жестоким убийцей дюжины маглов и одного мага.

— Не могу ничего сказать насчет действий Блэка и их причин, но преподаватели, бесспорно, будут действовать. Кстати, желающие смогут завтра понаблюдать за тем, как я буду наносить распознающие чары на двери замка. Долго они, конечно, не продержатся, но нам, надеюсь, и нескольких месяцев хватит. Защита гостиной Гриффиндора также будет усилена. Боюсь, одного портрета им уже не хватит.

Глава 14. Сюрпризы от гриффиндорца.

На другой день по всему замку были приняты более жёсткие охранные меры. Профессор Флитвик учил главные входные двери распознавать Блэка по увеличенному портрету. Филч носился по всем закоулкам и коридорам, заколачивал все щели и мышиные норы. Сэра Кэдогана уволили, его портрет отправили обратно на пустынную площадку восьмого этажа. На входе в башню Гриффиндор опять появилась Полная Дама, отреставрированная специалистами. Она всё ещё нервничала и согласилась вернуться на работу при одном условии: ей дадут дополнительную охрану. Специально для неё наняли грозного вида троллей, которые ходили по коридору, злобно хрюкали и мерились дубинками.

— Какая грозная охрана, — улыбнулся Гарри, стоя у входа в Выручай-Комнату, куда он пришел для очередного эксперимента. — Как надежно она защищает... от глупых школьников.

— Ты имеешь ввиду, что Сириус Блэк их может банально заавадить? — спросила Гермиона.

— Сириус Блэк-то может многое, но для того, чтобы догадаться оглушить троллей их же дубинками много времени не надо. Один Экспелиармус и одна Вингардиум Левиоса и этой охраны нет. Стойкость к магии, присущая троллиной шкуре, это хорошо, но защищает она только от прямого воздействия. В общем, пройти мимо троллей может любой маг старше второго курса. Для младшекурсников все-таки два тролля это слишком.

Гермиона отшатнулась, когда в конце коридора снова показался тролль-охранник. В результате вынужденного соседства с троллями ей пришлось побороть своё инстинктивное желание при виде тролля забиться в ближайший угол, но бояться равенкловка не перестала.

* * *

Джинни Уизли в мгновение ока стала знаменитостью. Первый раз в жизни она был в центре всеобщего внимания. И надо сказать, ей это нравилось. Хотя она всё ещё окончательно не пришла в себя после ночных переживаний, она взахлёб рассказывала всем и каждому об этом происшествии, украсив его россыпью подробностей: "Сплю я и вдруг слышу, как будто кто-то что-то рвёт. Я подумала — это во сне. Но тут, представляете, чувствую сквозняк... Проснулась, гляжу: полог с одной стороны сорван. Я повернулась, а он прямо надо мной стоит... как скелет. Волосы колтуном. В руке огромный нож, сантиметров тридцать, а то и сорок. Смотрит на меня, а я на него. Я как завизжу — и его как ветром сдуло."

Не стали исключением и равенкловцы, несмотря на весьма прохладные межфакультетские взаимоотношения.

— Знаете, мне его даже жалко, — задумчиво сказала Падма Патил.

— Кого?

— Сириуса Блэка.

— И в чем причина подобной жалости? — поинтересовался Гарри.

— Ты же, как и мы все, не раз слышал вопиллеры миссис Уизли, присланные номерам четыре и пять. Так что можешь представить, каково было Блэку, если Уизли номер семь унаследовала подобный голосок, — пояснила Падма Патил.

— Понятно... Пожалуй, мне его тоже жаль.

— Как ты думаешь, почему он исчез? — спросил Терри Бут. — Если, конечно, не воспринимать всерьез вариант, что Уизли оглушила его своим визгом, у него было достаточно времени, чтобы обезвредить второкурсниц.

— Пока я могу предположить только одно — он вламывался в башню Гриффиндора потому, что искал что-то, находящееся там, — сказал Гарри. — И ушел, потому что обнаружил отсутствие искомого. И это что-то явно не человек. Просто потому, что первый визит Блэк нанес во время праздника. Он не мог не понимать, что в это время башня пуста.

— А если он потерял ход времени? — предположила Падма. — Так что отсутствие учеников стало для него сюрпризом. Вот и во второй раз он подгадал время, когда ученики в башне есть.

— Если бы он нанес визит в любой другой день, твое предположение стоило бы рассмотреть. Но, Падма, Сириус Блэк — некромант из рода некромантов. Он не мог не понять, когда начинается Самайн.

— И спутать день с ночью ему тоже было бы очень тяжело, — согласилась Гермиона. — Значит, он умышленно выбрал момент, когда в гостиной Гриффиндора учеников нет...

— То есть, он хотел забрать что-то, что, как он считал, находится у младшей Уизли, — кивнула Мэнди Броклхерст. — Или находилось.

— Скорее находилось, — заметил Гарри. — И Блэк в этом убедился, иначе бы просто оглушил девочек или усыпил. Если, конечно, он уже не успел отыскать то, за чем пришел.

— А если у него нет палочки? — возразила Гермиона.

— Я бы на это не рассчитывал, — сказал Терри. — Блэк, конечно, гриффиндорец, но не настолько самонадеян, чтобы идти в Хогвартс без где-нибудь похищенной палочки. Если бы он был идиотом, то не сбежал бы из Азкабана. То есть, вариант этот рассмотреть стоит, но я бы не назвал его основным. К тому же, он вполне мог обезвредить второкурсниц и без палочки.

— Пожалуй, ты прав, — кивнула Патил. — Осталось узнать, не пропадало ли что-то у седьмой Уизли. Кроме сожранной каким-то котом старой крысы, разумеется. Сомневаюсь, что Блэка интересуют грызуны.

— Про крысу тоже стоит узнать побольше, — возразила Гермиона. — На всякий случай.

— Да что в крысе может быть интересного, если это, конечно, не анимаг? — заметила Падма. — Но в наличие в школе крысы-анимага я как-то не поверю — его бы разоблачил директор. К тому же, я не могу представить себе анимага, пусть даже незарегистрированного, несколько лет без перерыва сидящего в облике крысы. Так что покойная... как там её... Короста — просто старая крыса.

* * *

Невилл Лонгботтом попал в опалу. Профессор МакГонагалл просто рассвирепела: навсегда отлучила его от Хогсмида, наложила наказание и запретила сообщать ему пароль. Бедный Невилл каждый вечер теперь ждал у портрета с Дамой, пока кто-нибудь подойдёт и проведёт его, дежурные тролли, фланирующие по коридору, смотрели на него с большим подозрением. Но конечно, самому суровому наказанию Невилла подвергла бабушка — всё остальное было так, пустяки. Два дня спустя после вторжения Блэка она прислала ему Громовещатель. Эта позорная кара обрушилась на Невилла во время завтрака.

Совы-почтальоны, как всегда, влетели в Большой зал, неся в клювах письма. На стол перед Невиллом приземлилась огромная амбарная сова, в клюве у неё был красный конверт.

— Хватай его и скорее беги отсюда! — крикнул какой-то гриффиндорец, чем обратил на свой стол всеобщее внимание.

Говорить дважды не надо было. Невилл схватил письмо и, держа его перед собой как бомбу, стрелой вылетел в холл. Слизеринцы за своим столом покатились со смеху. Письмо взорвалось почти у самых входных дверей. Голос Августы Лонгботтом, стократ усиленный, наполнил замок:

"Так опозорить всё славное семейство Лонгботтомов!"

— Да... Теперь провинность Невилла надолго запомнят.

— Ровно до очередного героического поступка, после которого его простят и вновь допустят в Хогсмид, — возразила Падма.

— Не исключаю, что ты права, — признал Гарри. — Я ещё недостаточно хорошо разбираюсь в мышлении магов.

Тут ему пришлось отвлечься от разговора, так как на стол перед ним приземлилась сова с письмом. Равенкловец взял у неё письмо и открыл конверт, а сова тем временем принялась за хлопья, которые удалось выклянчить у Падмы. Записка была от Хагрида.

"Дорогие Гарри и Гермиона!

Как вы насчёт того, чтобы выпить со мной чашку чая сегодня вечером около шести? Я зайду за вами в замок. ЖДИТЕ МЕНЯ В ХОЛЛЕ. ВАМ ОДНИМ ВЫХОДИТЬ ЗАПРЕЩЕНО.

Не вешайте носа.

Хагрид"

— Понятно, в эту пятницу слушание по делу Клювокрыла, и Хагрид хочет с нами поговорить, — сказал Гарри. — Интересно, Хагрид будет возражать против присутствия Драко?

— Учитывая, что грядет суд, на котором Хагрид будет противостоять его отцу, думаю, Драко не стоит приглашать. А Катрин из замка не выпустят.

* * *

Незадолго до шести равенкловцы вышли из своей гостиной и спустились в холл. Хагрид уже их ждал.

— Добрый вечер, Хагрид, — поприветствовала его Гермиона. — Как Клювокрыл?

— И тебе того же. А насчет Клювокрыла... Увидишь.

Полувеликан отворил двери и выпустил их наружу.

* * *

Первое, что они увидели в хижине Хагрида, был Клювокрыл. Он лежал, вытянувшись во всю длину на лоскутном одеяле Хагрида, плотно прижав крылья к бокам, и с наслаждением уплетал тушки хорьков, лежащие перед ним на большом блюде. Гарри отвернулся от мало интересного зрелища и увидел на дверце гардероба, на плечиках, огромный каштанового цвета костюм с премерзким оранжевым в жёлтую полоску галстуком, явно приготовленные для выхода.

— И куда ты в этом собрался, Хагрид? — спросил Гарри.

— На слушание дела "Клювокрыл против Комиссии по обезвреживанию опасных существ". Оно будет в эту пятницу. Поедем в Лондон вместе, Клювокрыл и я. Я уже заказал два спальных места в "Ночном рыцаре".

Хагрид налил им чаю и предложил сдобных булочек с цукатами, но друзья от булочек отказались: им слишком хорошо была знакома стряпня Хагрида. Остаток вечера был посвящен игре с Лапочкой, которую приходилось периодически отвлекать от гиппогрифа, а также обсуждению предстоящих уроков. Правда, Гермиона попыталась было завести разговор о предстоящей Хагриду в пятницу речи в защиту Клювокрыла, но потом решила, что не стоит портить Хагриду один из последних спокойных вечеров.

* * *

В гостиной у доски объявлений стояла небольшая группа равенкловцев.

— Очередной поход в Хогсмид, — сообщил Гарри, добравшись до вызвавшего интерес учеников объявления.

— Ты, как я понимаю, не пойдешь? — спросила Гермиона.

— Что я там забыл, сливочное пиво? Я лучше в Тайной Комнате посижу, книгу почитаю.

* * *

Гарри успел прочесть очередную порцию записей покойного Мордреда, после чего решил немного прогуляться, чтобы осмыслить прочитанное. Выбравшись в Запретный Лес через один из потайных ходов, ведущих из Тайной Комнаты, Гарри прогулочным шагом направился в сторону хижины Хагрида.

Хижина, как и следовало ожидать, пустовала — Хагрид с Клювокрылом уже отправились на судебное заседание. Достав из-под порога ключ от хижины, о местонахождении которого ему в последний визит рассказал Хагрид на случай, если Лапочке что-нибудь потребуется, Гарри открыл дверь в хижину.

Кошка Пустошей обрадовалась его визиту, но спустя несколько минут начала проситьсяна улицу. Похоже, сидение в четырех стенах на протяжении всей зимы ей здорово надоело. Прикинув последствия, Гарри навесил на ошейник Лапочки пару тонких цепочек, оканчивавшихся кристаллами, после чего открыл дверь, выпуская нунду.

День был ясный, дул лёгкий ветерок. Тем не менее, Гарри не рискнул бы выводить фактически котенка вглубь Запретного Леса. Поэтому он предпочел направиться к школе и устроиться невдалеке от ворот в школьный двор с книгой в руках. Лапочка бегала себе по весенней траве и гонялась за всем, что её заинтересует.

* * *

В таком состоянии сидхе с кошкой и нашли Драко, Винсент и Грегори, возвращавшиеся из Хогсмида.

— Вы сегодня рано, — сказал Гарри. — Если я не ошибся, поход в Хогсмид должен закончиться не скоро.

— Произошли непредвиденные события — в Хогсмиде я столкнулся с Лонгботтомом. Учитывая, что у него не только нет разрешения от бабушки, но и вообще до конца школы запрещено Хогсмид посещать, это доставит нашему герою в солидные неприятности. К тому же, он закидал меня грязью, так что я хотел бы вымыться.

— И где же этот Лонгботтом?

— Он сделал что-то с чем-то у себя на шее и исчез. Похоже, это был портал. И если он ведет в Хогвартс, то это портал, созданный директором, а значит, может стать источником неприятностей для этого директора. Так что я к профессору Снейпу и потом сразу мыться. Боюсь, это надолго, так что самое интересное я пропущу.

— Говоришь, исчез... А у меня как раз была очередная вспышка... гм... головной боли. Пожалуй, я хочу посмотреть на встречу профессора Снейпа с Лонгботтомом, — улыбнулся Гарри. — Вот только верну Лапочку в хижину Хагрида.

— Расскажешь мне потом, — сказал ему Драко.

* * *

— Мистер Малфой только что был у меня. Он рассказал мне странную историю, Лонгботтом, — услышал Гарри, подходивший к кабинету зельеварения, голос профессора Снейпа. — По словам мистера Малфоя, он стоял и разговаривал с Финниганом, как вдруг огромный ком грязи ударил его по затылку. Что бы это могло быть?

— Понятия не имею, — ответил гриффиндорец.

— А потом мистер Малфой увидел, как тот, кто кинул в него грязью, подносит руку к груди и исчезает. Можете вообразить, кто же это был?

— Не могу.

— Это были вы, мистер Лонгботтом.

Воцарилось долгое молчание.

— И что же вы могли делать в Хогсмиде? Вам запрещено там появляться... А, мистер Поттер, какой неожиданный визит. Я бы хотел узнать, чем он вызван.

— О, лишь моим любопытством. Дело в том, что мистер Малфой сообщил мне о небольшом инциденте в Хогсмиде. Он бы и сам подошел сюда, но сейчас он, увы, отмывается, — в тон зельевару ответил Гарри. — Он попросил меня при наличии возможности сообщить ему, что здесь произойдет.

На мгновение зельевар задумался.

— Что ж, мистер Поттер, не буду мешать вашему наблюдению...

Через несколько минут разговора дрожащий Невилл выворачивал карманы. В оных карманах оказались какой-то пакет и сложенный кусок пергамента. Профессор взял сначала пакет.

— Мне это дал Симус. Он купил это, когда был там прошлый раз, — сказал Невилл.

— Вот как! И вы с тех пор носите этот подарок в кармане? Как трогательно! Ну а это что?

— Профессор Снейп, — заявил Гарри, подходя к гриффиндорцу. — Я хотел бы заметить, что карманов недостаточно. Ведь Лонгботтом исчез, воспользовавшись чем то, расположенным на груди. Значит, у него был какой-то предмет, который можно повесить на шею.

Под тяжелым взглядом Снейпа Лонгботтом покопался у себя за пазухой и извлек очень длинную золотую цепь. На цепи висели крохотные сверкающие песочные часы.

— Песок не прошедшего времени! Одна из тех субстанций, в которые можно превратить тот прах, что служит почвой на Серых Пустошах, — оскалился Гарри, резким броском смещаясь к Лонгботтому и хватая часы. — Так вот почему у меня были вспышки головной боли...

Гриффиндорец резко отшатнулся, забыв, что он сидит, и упал вместе со стулом. Цепочка натянулась, и хрупкое стекло не выдержало — часы раскололись. Многоцветный песок потек сквозь пальцы сидхе.

— Действительно, песок не прошедшего времени, — задумчиво сказал Гарри. — Судя по всему, кто-то собрал и обработал прах, вынесенный одним из источников. Не удивлюсь, если этим источником была та часть разделенного источника Хогвартса, что связана с Серыми Пустошами. А потом создал на основе песка какой-то артефакт, предназначенный, чтобы обращать время вспять. Именно из-за этого предмета у меня и были вспышки головной боли от наложенных воспоминаний.

— Мистер Поттер, вообще-то считается, что если разбить хроноворот, а именно так называется этот артефакт, например, рукой, — начал профессор Снейп, наблюдая за песком, часть которого по-прежнему текла вниз, а часть наоборот возносилась назад на ладонь сидхе, — то в худшем случае разбившего порвет на части хаотично направленным временем. А в лучшем, оная рука либо омолодится на произвольный срок вплоть до младенческого состояния, либо наоборот состарится. Да и разбитие каким-либо предметом не сильно безопасней.

— Если разобьет магл или магическое существо, у которого не хватит сил и умения обуздать потоки времени, то порвет, — кивнул Гарри. — Если хватит умения обуздать время и задать ему направление, то может произойти упомянутое вами старение или омоложение. Но разрушенный хроноворот это ещё не так страшно. Даже в самых спокойных областях Тир'на'Ног встречаются места, где время течет вперед, назад ортогонально стандартному для упорядоченного мира потоку, наперекосяк, как придется, наискось и многими другими способами. А также всеми выше перечисленными способами в одной точке пространства. Да если бы сидхе не умели сливаться с потоками времени и направлять их, мы бы давно вымерли! Это фоморам просто — их тела приспособлены к тому, что время может идти в любом направлении.

— То есть разбитые хроновороты сидхе не опасны, — поинтересовался зельевар.

— Да, — сказал Гарри, стряхивая многоцветный песок. — Они даже приятны — дыхание дома, скажем так. А вот целые гораздо опасней — за все надо платить. Во-первых, мы инстинктивно обуздываем время и потому не можем воспользоваться хроноворотами и подобными артефактами сами. Во-вторых, так как Тир'на'Ног в каком-то смысле вне времени, мы получаем второй набор воспоминаний в тот миг, когда кто-то пользуется хроноворотом. Это тем болезненней, чем дольше срок и чем полнее перенесшийся во времени взаимодействовал с нами. Сидхе Смерти более уязвимы, Летние и Зимние менее. Хорошо хоть этот гриффиндорец не додумался хроноворот в Самайн использовать!

— А что бы было? — робко спросил сжавшийся в кресле Невилл.

— С тобой бы уже ничего не было. Легенды Британии в библиотеке читал? Те, что общие у магов и маглов и основаны на реальных событиях? Как там записано... "Когда же время истекло, Энгус заявил, что в Самайн ночь и день означают вечность, так как время уничтожается. Дагда признал справедливость такого рассуждения и оставил сыну сид навсегда." Время слишком сильно связано с Серыми Пустошами для того, чтобы пользоваться хроноворотом в Самайн. А вот со мной бы не было ничего хорошего. Плохого, стоит отметить, тоже, было бы странное. А потом я бы нашел устроившего это идиота...

Гарри поморщился и отошел. Он всерьез подумывал уйти, но решил дождаться развязки, дабы сообщить Драко, пострадавшему при разоблачении Лонгботтома, всю доступную информацию.

— Ну а это что? — потянулся профессор к последнему предмету, найденному у гриффиндорца — куску пергамента.

— Просто кусок пергамента, — пожал плечами Лонгботтом.

Снейп перевернул его, не сводя с Невилла глаз.

— Зачем тебе этот ветхий пергамент? Не выбросить ли мне его в огонь? — Снейп протянул руку к камину.

— Не надо! — живо отозвался Невилл.

— Ну что ж! Это, наверное, ещё один драгоценный подарок от Финнигана. А может, это некое послание, написанное невидимыми чернилами. Или инструкция, как проникнуть в Хогсмид, минуя дементоров?

Лонгботтом потупился. Глаза у Снейпа горели недобрым огнём.

— Посмотрим, посмотрим, — говорил он, вынимая волшебную палочку и разглаживая кусок пергамента на столе. — Поведай свой секрет! — Снейп коснулся палочкой пергамента.

Ничего не произошло.

— Откройся мне, — профессор постучал палочкой.

Пергамент оставался девственно-чистым.

— Профессор Северус Снейп, декан Слизерина, приказывает открыть ему всю содержащуюся в тебе информацию! — профессор изо всех сил ударил палочкой по пергаменту.

И по гладкой поверхности вдруг побежали слова, как будто их выводила чья-то невидимая рука.

"М-р Лунатик приветствует профессора Снейпа и нижайше просит не совать длинного носа не в свои дела."

Профессор остолбенел, а Гарри заинтересованно подошел поближе.

"М-р Сохатый присоединяется к м-ру Лунатику и хотел бы только прибавить, что профессор Снейп урод и кретин. М-р Бродяга расписывается в своём изумлении, что такой идиот стал профессором. М-р Хвост кланяется профессору Снейпу и советует ему, чертовому неряхе, вымыть наконец голову."

— Ну-с, — тихо проговорил зельевар. — Мы этим займёмся...

С этими словами профессор подошёл к камину зачерпнул из кувшина на полке горсть поблёскивающего порошка и бросил его в огонь.

— Люпин! — позвал он. — Вы мне нужны на пару слов!

В пламени обрисовалась длинная фигура, которая быстро вращалась. Ещё несколько секунд — и из камина собственной персоной вылез профессор Люпин, отряхивая золу с потрёпанной одежды.

— Вы меня звали, Северус? — спросил он кротко.

— Разумеется, звал, — ответил Снейп с перекошенным от ярости лицом. — Я велел Лонгботтому вывернуть карманы, и вот что там было, — сказал он, вернувшись к столу.

И Снейп махнул рукой на пергамент, на котором всё ещё красовались послания господ Лунатика, Бродяги, Сохатого и Хвоста. На лице Люпина появилось странное отчуждённое выражение.

— Ну?

Люпин не отрываясь смотрел на карту. Гарри показалось, что он быстро что-то соображает.

— Ну? — повторил Снейп. — Пергамент полон чёрной магии. А это, Люпин, по вашей части, если не ошибаюсь. Как, по-вашему, где мог Лонгботтом его взять?

— Полон чёрной магии? — повторил он невозмутимо. — Вы так полагаете, Северус? А мне кажется, это просто кусок пергамента. Он будет оскорблять каждого, кто захочет его прочесть, так уж его заколдовали. Детская проказа, но вряд ли опасная. Думаю, Невилл купил его в лавке шутливых розыгрышей.

— В самом деле? — Снейпа трясло от гнева. — Вы думаете, такое могут продавать в лавке шутливых розыгрышей? Не кажется ли вам более вероятным, что он получил этот пергамент непосредственно от его изготовителей?

— Вы подразумеваете господина Хвоста и других? — спросил он. — Невилл, вы знаете кого-нибудь из этих людей?

— Н-неет, — ответил гриффиндорец.

— Вот видите, Северус. — Люпин опять повернулся к Снейпу. — Я уверен, что это штуки из "Зонко"...

И как раз в этот самый миг в кабинет ворвался Симус. Задыхаясь от бега, он остановился у стола профессора. И, несмотря на бешено стучащее сердце, проговорил:

— Это... я... дал... Невиллу... Купил... в "Зонко"... сто... лет... назад...

— Ну вот, Северус, — довольно хлопнув в ладоши, сказал Люпин. — Дело прояснилось. Я отнесу пергамент обратно в "Зонко"? Не возражаете? — Люпин свернул Карту и сунул её куда-то в складки мантии. — Невилл, Симус, идёмте со мной, я хотел бы объяснить вам ещё кое-что про вампиров. Простите, Северус. Гарри, если хочешь, можешь присоединиться.

— Я останусь, — покачал головой равенкловец. — Кстати, вы уже прекратили эту глупую войну с Селеной?

Профессор что-то неразборчиво сказал и покинул кабинет в сопровождении гриффиндорцев.

— Профессор Снейп, насколько я понял, вы знаете этих Лунатика, Бродягу, Сохатого и Хвоста.

— Знаю. Но вас это не касается, Поттер. И моего крестника, по просьбе которого я позволил вам наблюдать за тем, как я разбираюсь с Лонгботтомом, это тоже не касается.

— Понятно, — сказал Гарри и покинул кабинет зельеварения.

Глава 15. Результаты суда и ритуальный зал Равенкло.

В коридоре, ведущем к проходу в Тайную Комнату, Гарри догнал направлявшуюся туда Гермиону. По её лицу было видно — что-то явно произошло. И, насколько сидхе понимал выражения лиц людей, это происшествие было отнюдь не счастливым.

— Гермиона, что-то произошло? — спросил равенкловец.

— Да, — сказала Гермиона, держа в руке письмо. Губы у неё дрожали. — Хагрид проиграл дело. Клювокрыла казнят. И теперь я очень хочу пообщаться с одним блондинистым слизеринцем... Он... он вот, прислал мне, — сказала Гермиона, протягивая письмо.

Гарри взял кусок пергамента. Пергамент был мокрый, слёзы капали на слова, и чернила так расплылись, что некоторые слова только угадывались. Гарри прочитал:

"Дорогая Гермиона!

Мы проиграли дело. Мне разрешили взять его в Хогвартс. День казни будет назначен. Клювику Лондон очень понравился. Никогда не забуду, как ты нам помогала.

Хагрид"

— Непонятно, — сказал Гарри.

— Что непонятно?

— Почему ты хочешь поговорить с одним блондинистым слизеринцем? Он же предупреждал, что так будет. Но если ты так хочешь поговорить, то, думаю, лучше всего будет встретиться в Тайной Комнате. Я зайду в гостиную Слизерина, а ты пока откроешь проход.

* * *

— И что в этом письме неожиданного? — спросил слизеринец, закончив чтение.

— Драко, как твой отец мог...

— Ты подозреваешь, что он подкупил судей? — поинтересовался слизеринец. — О да, отец подкупил судей. Он заплатил за то, чтобы в вердикте не было фразы "без права апелляции"! Видишь ли, судьи обычно предпочитают не возиться лишний раз и не тратить время. Я же вам уже все объяснял — отцу сейчас очень нужно контролировать ситуацию, чтобы выяснить, кому вообще пришла в голову идиотская идея поставить дементоров сторожить Хогвартс. А также, зачем этому кому-то гарантия, что Сириус Блэк при поимке не только не будет взят живым, но и получит Поцелуй, после которого его даже некромант допросить не сможет. То есть, что именно такого может рассказать Блэк, что не должно быть выявлено. Видишь ли, ловцы из дементоров ещё хуже, чем из авроров-недоучек. Зато, если они кого поймают, то он уже точно ничего не расскажет, а вот авроры скорее возьмут Блэка живьем. Обрати внимание — беглецов несколько, а вот защита из дементоров только у Хогвартса. Остальных ловят авроры.

— Пока безрезультатно, — добавила Катрин. — Во всяком случае, мои родители ещё живы.

— Я вообще-то о том, как он мог настолько жестоко поступить с Хагридом? Он же...

— Тебе жалко Хагрида? А учеников, запертых в окружении дементоров тебе не жалко?

Равенкловка насупилась, но промолчала.

* * *

Из-за мер безопасности, введённых после второго появления Блэка, Гарри и Гермиона не могли по вечерам навещать Хагрида. Теперь они беседовали с ним только после уроков ухода за магическими существами.

Суровый приговор подействовал на него как удар молнии.

— Эт моя вина, — говорил он как никогда косноязычно. — Я... ить весь онемел. А они таки важны, во всём чёрном. Я... это... значит, совсем запутался. Пергамент из рук валится... Твои-то цифры, Гермиона, из головы вон... К тому же Люциус Малфой встал и давай их, знамо дело, дурить. Чо он сказал, то они и решили.

— Можно подать апелляцию, — заметил Гарри.

— Навряд ли поможет, Гарри, — грустно покачал головой Хагрид. — Поди-кось с ними справься. Комиссия у Малфоя в кулаке. Я вот чо думаю: пусть у Клювика последние-то денёчки будут самые что ни на есть вольготные. Мой это долг...

С этими словами Хагрид повернул обратно в хижину, спрятав лицо в огромный носовой платок.

— Все-таки лорд Малфой излишне жесток, — сказала равенкловка.

— А зачем ему заботиться о чувствах сторонника покойного Дамблдора? Он заботиться о своей семье и о школьниках, в той степени, которая положена члену Попечительского Совета. Да и что такого ужасного Хранитель Источника рода Малфоев совершил? Хагрид жив, Клювокрыл тоже.

— Я понимаю... — устало вздохнула равенкловка. — Но это не значит, что действия лорда Малфоя мне нравятся. Мне больно видеть Хагрида таким отчаявшимся.

* * *

В пасхальные каникулы никакого отдыха не получилось. Третьекурсникам по всем предметам задали горы домашних заданий. Гриффиндорцы вообще были на грани нервного срыва, хотя и некоторые равенкловцы недалеко от них ушли.

— И это называется каникулы! — взорвался на третий день прямо в Большом Зале Симус Финниган. — Экзамены ещё через сто лет! О чём только они себе думают!

— Не совсем типичный гриффиндорец, — прокомментировала Пенелопа. — Насколько я знаю, каждый год у них находится третьекурсник, издающий подобный вопль. Привыкнуть к увеличенному числу уроков бывает непросто. Но чтобы издать его прямо во время обеда, такое на моей памяти в первый раз.

Гермиона засела за подготовку апелляции. Клювокрыла надо было спасать. Покончив с очередной порцией своих уроков, она брала толстенные тома с увлекательными названиями: "Психология гиппогрифов", "Дичь или хищник? Исследование злобности гиппогрифов" — и уходила в них с головой. Таким способом она надеялась добиться, чтобы Клювокрыла отпустили, как только он перестанет играть какую-либо роль в планах Люциуса Малфоя.

Надвигался квиддичный матч Гриффиндора со Слизерином, результат которого определял, кому именно достанется кубок этого единственного относительно честного межфакультетского состязания — Слизерину или Равенкло. Впрочем, гриффиндорцы рвались занять второе место, что было вполне возможно в случае, если они разгромят команду Слизерина, что совсем не улучшало межфакультетские взаимоотношения.

Ещё ни один матч не приближался в такой накалённой атмосфере. К концу каникул отношения между командами и факультетами достигли точки кипения. То и дело в коридорах возникали мелкие стычки, вылившиеся в грандиозное сражение между четверокурсником из Гриффиндора и шестикурсником из Слизерина. В результате обоих пришлось отправить в больничное крыло — у них из ушей полез лук-порей.

* * *

Когда команда Гриффиндора вошла в Большой зал, два светлых факультета встретили их оглушительными аплодисментами. Когда они проходили мимо стола Слизерина, раздался громкий свист.

За завтраком Вуд громко требовал от всех своих игроков поесть как можно плотнее, хотя сам так и не притронулся к еде. А затем, не дав никому доесть, поспешно вывел команду из зала, прежде чем оттуда вышел хоть один человек.

* * *

Когда гриффиндорцы вышли из раздевалки, по трибунам прокатилось настоящее цунами приветствий. Половина зрителей размахивали алыми флагами с изображённым на них львом, эмблемой Гриффиндора, или транспарантами с надписями типа "ВПЕРЁД, ГРИФФИНДОР!" и "ПОБЕДУ — ЛЬВАМ!". На трибуне Слизерина сидело примерно двести болельщиков в зелёных одеждах, на их знамёнах поблёскивала зелёная змея, а в самом первом ряду, как и все вокруг него одетый во всё зелёное, сидел профессор Снейп и мрачно ухмылялся. Равенкловцы в большинстве своем хранили молчание — болеть за гриффиндорцев им не особо хотелось, хотя оная победа, если, конечно, она будет не разгромной, гарантировала Равенкло получение квиддичного кубка.

После того, как гриффиндорец-комментатор в очередной раз восхвалил сборную Гриффиндора и заявил, что Маркус Флинт предпочел габариты мастерству, что сопровождалось рядом недовольных возгласов со стороны слизеринкой трибуны, матч начался.

* * *

Наблюдать за квиддичем Гарри надоело в первые несколько минут. Если за командой своего факультета он следить ещё мог, то матчи остальных он посещать избегал, справедливо считая, что есть более плодотворные способы провести время. Так что, когда матч ему окончательно надоел, сидхе Смерти сделал короткий шаг на Серые Пустоши, чтобы выйти настолько близко к замку, насколько позволяли его умения. К его превеликому сожалению, его умений недоставало на то, чтобы перенестись прямо внутрь замка, и даже на то, чтобы выйти на небольшом отдалении от разделенного Источника Хогвартса, так что пешком пришлось преодолеть порядочное расстояние.

* * *

Гарри в третий раз прошел мимо двери в Выручай-комнату, думая о том, проход куда именно должен сформироваться внутри комнаты. Равенкловцы уже сумели научиться открывать проходы во все известные им комнаты стабильной части замка, включая покои преподавателей, ванную комнату старост, но исключая кабинет директора и Тайную Комнату. Впрочем, в тоннели, ведущие к жилищу фамилиара Слизерина, попасть было возможно, вот только для проникновения в саму Тайную Комнату по-прежнему требовалось миновать дверь, открывающеюся только по слову "откройся", произнесенному на серпентарго. Что же касается директорского кабинета, Терри Бут сумел заставить комнату сформировать проход на лестницу прямо за охранной горгульей, но, естественно, это не помогло бы миновать более серьезные уровни охраны кабинета директора, в котором один раз выдержал осаду самый непопулярный директор за всю историю Хогвартса — Финеас Найджелус Блэк.

Кроме различных комнат Хогвартса, равенкловцы сумели открыть проходы и в некоторые из зданий Хогсмида. В конечном итоге была проведена длительная работа по систематизации той минимальной информации о месте назначения, которую надо было выдать Выручай-комнате, чтобы она открыла проход в ту или иную комнату замка. Например, выяснилось, что для попадания в гостиную Равенкло достаточно было представить себе стоящую там статую Основательницы.

— Ещё один заброшенный класс, — сообщил Гарри.

— Жаль, координатный способ не работает, — заметила Гермиона, записывая описание найденного помещения и образ-ключ к нему.

— Координаты? В вечно изменяющемся замке? Может, для кого-то это и смешная шутка... — покачал головой Гарри. — Образы тех частей нужного помещения, что остаются относительно неизменными, ещё подходят, но не более того. Гермиона, в этом плане Хогвартс мало отличается от цитадели любого из домов сидхе — координат тут нет. Даже на стабильных этажах — они тоже не являются неизменными.

— Придется понять, что именно остается неизменным во владениях Ровены Равенкло, — добавила Падма Патил. — Что там вообще должно располагаться?

— Ритуальное начертание неизвестного вида, минимум одна штука. Книжный шкаф с неизвестными книгами, минимум одна штука. А также стол. Все, больше ничего обязательного в голову не приходит. Мы это уже третий раз обсуждаем, — сообщил сидхе.

— Все это для образа не подошло, — задумчиво сказала Падма. — Подозреваю, что потому что мы не можем сформировать образ, достаточно схожий с реальными объектами в нужной нам комнате. Придется думать, что ещё есть в нужной нам комнате и на что она похожа.

— На что она похожа, — задумчиво повторила Гермиона. — Так, мне надо кое-что проверить.

После того, как Гермиона совершила очередной трехразовый проход мимо портрета Барнабаса, на стене в очередной раз возникла дверь. К сожалению, в этот раз на противоположной стене Выручай-комнаты виднелся проход в гостиную Равенкло. Но Гермиона не сдавалась и после ряда неудачных попыток, при которых Выручай-комната оказывалась пуста. Наконец, Гермиона добилась возникновения в Выручай-комнате очередной двери, открыв которую, равенкловцы увидели потрепанную временем и неухоженную статую Основательницы, у которой отвалилась часть диадемы.

— Падма, ты гений, — сказала Гермиона. — Задать настолько правильный вопрос надо суметь.

* * *

Когда все равенкловцы вошли в найденную комнату, дверь за их спинами исчезла — Выручай-комната вернулась в свое обычное неопределенное состояние. Гермиона в обществе спешно вызванных из гостиной семкурсников почти сразу направилась к защищенным стазисом шкафам, Падма, Луна и остальные равенкловцы направились к стоящему у стены письменному столу, а сам Гарри остановился в центре комнаты.

— Как интересно, — прошипел он, оглядываясь.

Затем третьекурсник подошел к статуе и начал вдумчиво её оглядывать, сначала внешне, на материальном уровне, а потом и подключив возможность видеть магию. Сквозь тронутую временем статую будто проглядывадывала другая, целая. Осмотревшись, Гарри заметил повсюду в пустой комнате новую магию: вот у пустой стены будто стоит ещё один книжный шкаф, вот, как будто, за невидимым столом сидят трое школьников, а чуть дальше ещё один. Вот зачарованная лестница, ведущая в соседнюю комнату, но её магия бледна и как будто не совсем здесь. И только когда одно из невидимых скоплений магии поднялось на ноги и направилось к столь же невидимому шкафу, Гарри понял, что происходит.

— Пенелопа Кристалл, — констатировал равенкловец, опознав магию старосты. — Похоже, матч уже закончился.

После чего сидхе зашипел своим известным по первому курсу шипящим смехом.

— Гарри, что с тобой? — обеспокоенно поинтересовалась Гермиона.

— Ши-ши... Ну Падальщица Сражений... ши-ши... Ну шутница! Ши-ши... Вы ещё не поняли, где мы? Ши-ши... Вы не узнаете комнату?

— Почему мы должны узнать личные владения Ровены Равенкло? — спросила Лиза Турпин.

— Ши-ши-ши-ши-ши... Вроде отсмеялся... Так, представьте, что статуя цела, добавьте на ту стену гобелен с василиском и костяным драконом, — указал рукой Гарри. — Добавьте книжные шкафы там и там, расставьте по гостиной уютные столики и кресла для домашних заданий. Ничего не напоминает?

— Получится наша гостиная, — сказала Гермиона после минуты размышлений.

— Кто умеет, воспользуйтесь магическим зрением, — добавил Гарри. — Увидите нечто знакомое.

После этого большинство старшекурсников с должной осторожностью применили соответствующее заклинание, пятеро воспользовались специально прихваченными стеклами с рунами, а трое семикурсников приняли по глотку зелья. После этого некоторые равенкловцы издали удивленные возгласы.

— Действительно, мы будто в нашей гостиной! Вот староста стоит у книжного шкафа...

— Ровена была гением... — сказал Гарри. — Фактически, гостиная существует в двух экземплярах в одном месте. Причем со стороны покоев Ровены барьер проницаем для магического зрения, а из гостиной зеркален. В изменчивых замках сидхе такое, конечно, не редкость, но расслоить комнату в искусственно стабилизированной части Хогвартса это что-то... Интересно, как предполагалось переходить между слоями?

* * *

Вскоре равенкловцы закончили осматривать главную комнату и всей группой направились к лестнице, которая в гостиной вела к спальням мальчиков. Вот только спален там, как и следовало ожидать, не было. Вместо этого равенкловцы попали в небольшую комнату, в которой располагалось что-то наподобие покрытого рунами кузнечного горна и верстак. Над верстаком висели разнообразные резцы.

— Кузница артефактов, — констатировал кто-то. — За соседней дверью, похоже, склад материалов. Да уж, не думал я, что попаду в ту самую мастерскую, где был созданы Диадема Равенкло, Чаша Хаффлпафф и Медальон Слизерина.

* * *

Вторая лестница вела к комнате, в пол которой были вплавлены многочисленные линии, сделанные из металлов. В углу стояли разнообразные подсвечники, какие-то костяные конструкции и даже жаровня из мертвого железа. Одну из стен занимала череда книжных полок.

— Так, этот чертеж я узнаю, это база для поднятия простейшего инфернала, а там начертание под Зов Предков, — сказал Гарри. — Похоже, мы в зале для занятий некромантией.

Гарри осмотрел комнату и, обнаружив в стене две двери, направился к ближайшей. Дверь без труда открылась, и за ней обнаружился склад с разнообразными ритуальными компонентами, укрытыми в стазис. На одной из полок даже можно было найти целый скелет тролля.

— Похоже, перед созданием Ужаса Хогвартса Ровена немало поэкспериментировала, — сказала Падма.

— Похоже на то, — согласился Гарри. — И оставила своим последователям немало материала. Интересно, что за второй дверью?

Покинув комнату, равенкловцы направились ко второй двери, ведущей из ритуального зала.

* * *

Вторая комната просто так не открылось. На заклинания она тоже не среагировала, но зато неожиданно распахнулась, стоило Гарри подойти к ней поближе.

— Понятно, только для практикующих некромантов, — хохотнул кто-то. — Или Наследников Слизерина.

Гарри молча миновал дверной проем, остальные равенкловцы последовали за ним. Открывшийся перед ними зал был огромен, сильно превышая девичьи спальни, располагавшиеся на его месте в том слое башни Равенкло. Почти весь зал занимало лежащее на полу огромное зеркало с покрытой рунами рамой. Вот только вместо того, чтобы отражать комнату, зеркало, похоже являвшееся Сквозным, демонстрировало огромную пещеру, стены которой были усыпаны кристаллами. А по центру пещеры лежал гигантский костяной дракон.

Осмотревшись, Гарри в обход зеркала направился к видневшейся на противоположном краю комнаты подставке для книги. Стоило ему подойди ближе, как с тихим треском истаял стазис, открывая доступ подставке и лежащей на ней книге.

— Ужас Хогвартса, Инструкция по Управлению, — перевел равенкловец название на современный английский.

* * *

Выходов из владений Ровены нашлось сразу два. Первым оказалась скрытая дверь, за которой виднелись покои декана. Впрочем, этого и следовало ожидать, так как спальни к лаборатории Ровены не прилагалось. Что же касается второго, то один из равенкловцев, воспользовавшихся зельем и потому сохранивших магическое зрение на протяжении всего похода, заметил странное свечение в нижней части статуи. После того, как равенкловцы приняли должные предосторожности, один из них положил руки на светящийся участок и немедленно исчез, дабы появиться, если верить магическому зрению, в гостиной. Впрочем, он спешно вернулся.

— На статуе в нашей гостиной тоже есть светящийся участок. Правда, он возникает только тогда, когда я к ней приближаюсь. На других равенкловцев статуя не реагирует.

— Судя по всему, попав сюда, мы показали себя достойными и получили способ вернуться, — задумчиво сказала Гермиона.

— Что ж, отправляемся.

Вскоре комната опустела. А вот тем, кто её отыскал, пришлось нелегко — судя по выражениям их лиц, равенкловцы в гостиной решили устроить путешественникам допрос.

— Э-ээ... Как там квиддич? — попытался перевести тему семикурсник Натаниэль Магнус.

Маневр не удался.

Глава 16. Экзамены.

Эйфория от завоевания Кубка растянулась у некоторых слизеринцев на целую неделю. Впрочем, вызванные ей события происходили исключительно в гостиной самого скрытного из факультетов, выплывая за пределы охраняемой портретом Салазара территории крайне редко.

С наступлением июня дни стали жаркие и безоблачные, природа словно приглашала прогуляться по лугам или поваляться в траве, прихватив с собой пару литров ледяного тыквенного сока или, в случае равенкловцев, книгу из библиотеки, сыграть партию-другую в плюй-камни или хотя бы просто наблюдать, как гигантский кальмар лениво рассекает гладь озера.

Но никто и помыслить не мог ни о чём подобном — надвигались экзамены, и, вместо того чтобы прохлаждаться в окрестностях, ученики безвылазно сидели в замке, отчаянно пытаясь сосредоточиться на учёбе и стараясь не обращать внимание на манящие порывы летнего ветерка, залетающего в окна. Особенно тяжело приходилось пятикурсникам и семикурсникам, готовившимся к С.О.В. и П.А.У.К. соответственно. Впрочем, легко не было никому — старшекурсники использовали свое немалое влияние, чтобы обеспечить тишину. Что за заклинания они применили, выяснить третьему курсу так и не удалось, но теперь слишком громкие звуки заканчивались достаточно неприятным воздаянием в виде фурункулов. К счастью, заклинания постепенно слабели и новоприобретенные фурункулы каждым разом становились все меньше и исчезали все быстрее.

— Иллюзия, — констатировал Гарри, рассмотрев магию, заключенную в фурункулах. — Высокоуровневая зрительно-тактильная иллюзия с дополнительным болевым эффектом. Замечательно имитирует эффекты Фурункулюс, — добавил он, ощупывая полученные за превышение громкости "подарки", пока они не успели исчезнуть — долго они на нем не держались, смываемые потоком магии, текущим сквозь сидхе.

— Почему ты так уверен, что это иллюзия?

— А ты посмотри на соседний столик, узри там громкого первокурсника по имени Адриан Хадд, да-да, того, кто на Йоль спрашивал, как едят кабанов, и пойми, что если бы он эти одиннадцать раз получал настоящие фурункулы, его бы уже пришлось нести к мадам Помфри лечиться. Так что это точно иллюзия.

Тут из окна послышался шорох и влетела сова, сжимая в клюве записку.

— Это от Хагрида, — сказал Гарри, разворачивая послание, — апелляция назначена на шестое.

— Это последний день экзаменов, — заметила Гермиона. — Что неудивительно — после экзаменов все ученики разъедутся, охрану из дементоров снимут, и у лорда Малфоя пропадет необходимость появляться в школе вне пределов возможностей члена Попечительского Совета.

Гарри читал дальше:

— "Состоится здесь. Приедет кто-то из Министерства и... и палач".

— Опять же, неудивительно — если освободить Клювокрыла в последний момент, это произведет наибольший эффект. Стандартный маневр у политиков. Во всяком случае, магловских.

— Странность маглов. Какая разница, когда именно что-либо будет сказано или сделано? Главное, с каким результатом. Интересно, кто палач. Мало ли что...

* * *

С началом экзаменационной сессии на замок опустилась удивительная, почти неестественная тишина. В понедельник, ближе к обеду бледные и замученные третьекурсники выходили с экзамена по трансфигурации, обсуждая результаты и горько жалуясь на трудность заданий — требовалось, например, превратить фарфоровый чайник в черепаху. Сетования Гермионы из-за того, что её черепаха получилась уж очень похожей на морскую вместо обычной, вызывали только всеобщее раздражение; остальным подобные проблемы казались откровенно смехотворными.

— У моей носик от чайника так и остался вместо хвоста, вот кошмар-то...

— Кто-нибудь слышал: могут черепахи дышать паром?

— Смотрю, а на панцире синий узор от чайника. Думаете, снизят за это баллы?

Затем торопливый ленч и снова, без передышки, наверх, на экзамен по заклинаниям. Примечательными на нем оказались разве что Веселящие чары, при помощи которых некоторые гриффиндорцы и один чрезмерно усердный хаффлпаффец вывели своих однокурсников из строя на значительный срок, доведя их до припадков истерического хохота. После ужина студенты поспешили в Общую гостиную, но не отдыхать, а готовиться к следующим экзаменам — по уходу за магическими существами, зельям и астрономии.

Утром первым был уход за магическими существами. Лесничий пребывал в полном расстройстве чувств, его мысли были явно где-то далеко. Он принёс в класс объёмистый чан с флоббер-червями и объявил, что экзамен сдаст тот, чьи черви будут всё ещё живы к концу часа. А поскольку эти малосимпатичные существа для своего благоденствия нуждались лишь в том, чтобы их не трогали, то экзамен получился самый лёгкий из всех, а Гарри и Гермиона получили возможность переговорить с Хагридом.

— Клювик что-то загрустил, — вполголоса поведал лесничий, наклонившись к Гарри словно бы затем, чтобы проверить самочувствие его червей. — Взаперти, верно, слишком долго сидит... А там... Послезавтра так или иначе решится — одно или... или уж другое.

В тот же день их ожидал и экзамен по зельям. К счастью, лечебных зелий Гарри не попалось, в связи с чем Гарри с экзаменом справился.

Затем была астрономия — тёмной ночью, на площадке самой высокой из башен. В среду утром — история магии. За ней — травология, с которой Гарри разобрался за несколько минут — экзаменационная программа не была рассчитана на владеющих природной магией. Что совершенно не удивляло — сделай Министерство экзамен сколько-нибудь сложным, некоторые ученики бы начали тянуться в давно и тщательно забываемую область знаний. Гарри, в отличие от многих, не сумевших справиться столь быстро, повезло — экзамен проходил в оранжереях, на солнечном пекле, и у многих обгорели шеи. Так что, вернувшись в гостиную, некоторые равенкловцы только и мечтали о блаженном часе завтрашнего дня, когда всё будет позади.

Предпоследним экзаменом — в четверг утром — была защита от тёмных искусств. Профессор Люпин устроил самое диковинное испытание, какое только можно вообразить, — полосу препятствий на пересечённой местности. Надо было перейти вброд глубокую заводь — в ней засел гриндилоу; преодолеть цепочку канав, полных красных колпаков; прошлёпать по участку болотной топи, не поддаваясь на сбивающие с пути хитрости фонарника. И, в конце концов, забравшись в дупло старого дуба, сразиться с очередным боггартом.

Сломав пальцы несчастному гриндилоу, Гарри довольно быстро добрался до ближайшей канавы с красными колпаками. К счастью для них самих, мелкие фэйри обладали инстинктом самосохранения и прекрасно знали, что если на поле битвы, где они поселились, появился сидхе Смерти или попросту сильный маг-некромант, которому взбрело в голову набрать здесь немертвую гвардию, то нужно сидеть тихо и не мешаться — целее будешь. А будучи родом из Серых Пустошей, всех сколь-нибудь связанных с этим слоем Тир'на'Ног красные колпаки могли почувствовать без особого труда. Именно так найденные профессором Люпином красные колпаки при виде Гарри и поступили, в связи с чем, не причинили сидхе ни малейшего беспокойства.

Болотного фонарника равенкловец вообще проигнорировал, ориентируясь по магическому зрению и без труда найдя путь. Боггарт же при виде забиравшегося в дупло Гарри оное дупло спешно покинул и вернулся только тогда, когда Гарри надоело ждать боггарта и он вылез из дупла.

— Превосходно, Гарри, — негромко заметил Люпин, когда мальчик со скучающим оскалом показался из дупла. — Высший балл.

Гарри только кивнул и отошел туда, где стояли прошедшие экзамен равенкловцы и слизеринцы — ждать однокурсников.

Гермиона, сдававшая одной из последних, всё делала безупречно до самого дупла с боггартом. Побыв там минуту, она с визгом вылетела наружу.

— Гермиона! — поднял брови Люпин. — Что случилось?

— Там тролль п-п-превратился в п-п-профессора Флитвика, — едва дыша, вымолвила та, указывая на дупло. — И сказал, что я завалила все экзамены!

— Зато страх перед троллями ты поборола, — сказал Гарри, когда равенкловка присоединилась к нему.

— Сложно бояться тролля, наряженного в балетную пачку. Но потом боггарт резко изменился.

— Похоже, портрет Барнабаса на тебя неслабо повлиял, — улыбнулась Падма Патил.

Успокоилась Гермиона не сразу. Едва она пришла в себя, равенкловцы зашагали обратно в замок. А на парадной лестнице их ожидал нежданный гость. Там, наверху, слегка вспотевший под неизменной полосатой мантией, стоял Корнелиус Фадж собственной персоной и обозревал окружающий ландшафт. Увидев Гарри, он переступил с ноги на ногу.

— Рад приветствовать тебя, Гарри! С экзамена, как я понимаю? Уже почти всё сдали?

— Да, сэр, — ответил Гарри.

— Чудесный денёк, — продолжал Фадж, окидывая взглядом озеро. — Право, такая жалость, такая жалость...

Он печально вздохнул и вновь повернулся к Гарри:

— Я здесь с неприятной миссией, знаешь ли... Комиссии по обезвреживанию опасных существ требуется свидетель приведения в исполнение приговора взбесившемуся гиппогрифу. А так как я всё равно собирался в Хогвартс, проверить, как тут ситуация с Блэком, то меня попросили заодно принять участие...

— Я понимаю, сэр. А теперь, если вы не возражаете, я вас покину — мне хотелось бы отдонуть после экзаменов.

— О да, ступай, Гарри.

Равенкловец кивнул и пошел за однофакультетчиками.

— Рад приветствовать тебя, Невилл! С экзамена, как я понимаю? Уже почти всё сдали? — успел услышать он, входя в коридор.

— Темный Лорд, как считается, "убился" об меня, но герой пророчества — Невилл. Так что Фадж использует для улучшения своей репутации нас обоих, — прошипел Гарри.

— Он же политик, — сказала поджидавшая равенкловца Гермиона.

* * *

За обеденными столами Гриффиндора и Хаффлпаффа царило радостное возбуждение: ведь сегодня последний день сессии! Равенкловцы вели себя сдержанней, да и окончание учебы их не настолько радовало.

— Остались только руны, — сказал Терри Бут, пострадавший от Веселящих чар Финнигана. — Хоть там гриффиндорцев не будет. Зато одновременно с нами будут сдавать наши четверокурсники. И кто только придумал отправлять на экзамен все факультеты разом?

— Пять курсов, не сдающих С.О.В. и П.А.У.К., семь обязательных предметов, хотя для шестикурсников они не такие уж обязательные, четыре дня на все. Естественно, обязательные предметы все факультеты сдают вместе. Иначе просто времени не хватит, — заявила Гермиона. — И Уход за Магическими Существами тоже, так как он традиционно крайне популярен.

— А то, что факультеты сейчас откровенно враждуют, никто, разумеется, при составлении расписания экзаменов не учитывает. Как и о том, что кое-кто из гриффиндорцев бывает довольно изобретателен, подчас забывая, что находится на экзамене при виде возможности добраться до оппонента.

* * *

Руны оказались не самым сложным из экзаменов — задание состояло в расшифровке страницы рунического текста. Текст был не слишком сложным, да ещё был составлен по правилам текстовой, а не ритуальной записи, что существенно упрощало перевод — текст был разделен на смысловые комбинации, имеющие однозначное значение.

После окончания экзамена равенкловцы направились в свою гостиную. Впрочем, надолго там задерживаться никто не стал — всем хотелось вырваться из замка и немного отдохнуть, благо погода была замечательной, а напряженные экзамены утомили даже любящих учиться равенкловцев.

А в гостиной их уже ждала сова с письмом от Хагрида. На сей раз послание не было залито слезами, пергамент сух, но рука лесничего тряслась так, что разобрать написанное было почти невозможно.

"Проиграл апелляцию. Казнь на закате. Вы ничего не можете сделать. Не приходите. Не хочу, чтобы вы это видели.

Хагрид"

— Пожалуй, я навещу Хагрида, — сказал Гарри. — Гермиона, ты присоединишься?

— На закате нас точно из замка не выпустят. Даже если забыть, что Блэк все ещё рядом и тебя якобы от него охраняют. Так что придется воспользоваться тоннелями Тайной Комнаты.

— Не обязательно. Потайных ходов в замке хватает.

* * *

Как Гарри нашел потайной ход, ведущий за стены замка, Гермиона так и не поняла. Катрин, которая поймала равенкловцев во время прочесывания подземелий и увязалась следом, дабы присмотреть за третьекурсниками, вообще утверждала, что Гарри ищет впустую, и в той стене ходов поместиться не может. Но слизеринская староста ошиблась — ход был узким, пыльным и, похоже, давно забытым, но он был. Спустя несколько минут ученики уткнулись в стену.

— Это один из потайных ходов, созданных на случай осады. Не вздумайте приводить этим путем в замок кого-нибудь в мое отсутствие — Основатели свое дело знали, защита тут великолепная. Тебя-то, Гермиона, защита пропустит, ты член рода Слизерин, а вот твои спутники могут и не выжить, если каким-то чудом минуют обезвреживающие ловушки и доберутся до смертельных.

С этими словами Гарри провел ладонью по высеченным на стене рунам и потолок тоннеля растворился, позволяя взглянуть на небо. Из стены медленно выступила лестница.

— Этот потайной ход показал мне Салазар. К сожалению, вход в него постоянно перемещается по подземельям. А вот выход постоянен и находится в лесу недалеко от хижины Хагрида.

— Лестницу призвать может кто угодно? — спросила Катрин.

— Да, — подтвердил Гарри. — Выйти тут может любой.

Добравшись до хижины, друзья постучали в дверь. Хагрид откликнулся не сразу. Наконец дверь отворилась, на порог вышел бледный и дрожащий лесничий. Хагрид не рыдал, не бросился друзьям на шею, он просто выглядел совершенно потерянным, не знал, что делать, что говорить. Смотреть на его беспомощность было во сто крат тяжелее, чем на потоки слёз. Особенно зная, что все закончится хорошо, но не имея возможности убедить в этом Хагрида.

— Может, это... чаю хотите? — предложил он, но его громадные ручищи дрожали, и он никак не мог совладать с чайником.

— А где Клювокрыл? — нерешительно спросила Гермиона.

— Я... я вывел его в огород, — пробормотал Хагрид. Наливая в кувшин молоко, он половину пролил на стол: — Привязал его... там, на тыквенной грядке. Пусть он... это... в общем... посмотрит на деревья, вдохнёт свежий воздух... перед тем, как...

Тут руки Хагрида затряслись так отчаянно, что кувшин выскользнул и осколки разлетелись по всему полу.

— Я сейчас всё уберу, Хагрид. — Гермиона бросилась наводить порядок.

— Там, в шкафу, ещё один есть. — Хагрид тяжело опустился на скамью, вытирая со лба рукавом пот.

Воцарилось молчание.

— Мы останемся с тобой, Хагрид, — заговорила она, вернувшись к столу с найденным кувшином.

— Нет, — затряс лесничий косматой головой. — Вы вернётесь в замок. Я же... это... сказал: не надо вам видеть. Чтобы и духу вашего не было, потому ежели... ну, Фадж и Хмури вас застукают, тем более без разрешения — это для Гарри совсем пропащее дело.

— Ну, я все-таки староста, — возразила Катрин. — А ты — преподаватель. И время ещё не позднее. Формально, мы вправе тут находиться в твоем обществе.

— А если неформально, то за Гарри "охотится" беглый Блэк, а ты вообще дочь Лестранжей. Так что ни тебя, ни Гарри вне замка не должны видеть, — возразила Гермиона.

— Дай хоть гиппогрифа проведать, — попросил Гарри.

Хагрид тяжко вздохнул:

— Хорошо. Тогда я вас выведу через чёрный ход...

Все пошли к двери, выходящей в огород позади дома. В нескольких ярдах от двери ученики увидели Клювокрыла, привязанного к дереву за грядкой с тыквами. Гиппогриф, казалось, догадывался, что творится неладное: он поводил из стороны в сторону массивным клювом и беспокойно рыл землю когтями.

— Всё в порядке, Клювик, всё в порядке, — ласково обратился к нему Хагрид, потом повернулся к друзьям: — Торопитесь, скорее... Министр с палачом могут прийти в любую минуту.

Гарри спокойно направился к лесу, девушки вынужденно последовали за ним.

— Гарри, ты просто так уйдешь? — спросил Гермиона.

— Разумеется нет. Я не дриада, но сделать так, чтобы меня не смогли различить на фоне дерева сумею. Катрин?

— Тоже смогу, бабушка меня этому ещё в детстве обучила. Остается быстро научить маскироваться при помощи природной магии Гермиону.

* * *

Ученики темных факультетов только успели замаскироваться в достаточной степени, чтобы их в случае чего не заметил министр, когда задняя дверь хижины Хагрида снова распахнулась. Впрочем, Гарри честно признавал, что маскировка Гермионы, хотя и справится с министром, в этой области магии не сведущим и, вообще, значительными знаниями и умениями не обладающим, в связи с тотальной нехваткой времени на самосовершенствование, но против волшебного глаза Хмури уже не поможет. Впрочем, Гарри и сам не был уверен, что его умений достаточно — возможности директорского артефакта он представлял приближенно.

Но, к счастью, из двери показался не директор, а компания из трех гриффиндорцев-третьекурсников и одной рыжей второкурсницы, возглавляемая Лонгботтомом. Медленно обогнув избушку Хагрида, гриффиндорцы направились к замку. Слизеринка проводила гриффиндорцев взглядом и с сожалением подумала, что не может снять с них баллы не вызвав вопросы о том, что именно она делала вне замка в такое время. Наконец, из задней двери хижины вышли министр и ещё двое волшебников. Один был старец, такой древний, что, казалось, вот-вот рассыплется, второй — кряжистый верзила с тонкими чёрными усиками, у которого был заткнут за пояс жуткого вида топор с широким сверкающим лезвием — он любовно поигрывал пальцами по отполированной рукояти.

— Уолден Макнейр, — тихо сказала Катрин. — Старый друг мамы и мой крестный! Теперь я уверена в счастливой судьбе гиппогрифа. Интересно только, дядя появится лично, или просто пришлет записку? В любом случае, наслаждайтесь спектаклем под названием "кровожадный палач остался без жертвы".

Катрин оказалась абсолютно права — старец медленно зачитал отказ лорда Малфоя от обвинения. И спектакль начался.

* * *

— ...Ну можно я хоть какому-то гиппогрифу голову отрублю? — спросил Макнейр, постукивая пальцами по рукояти топора, ещё в самом начале спектакля вонзенного в колоду, на которой должен был лишиться головы Клювокрыл.

— Так, куда там гриффиндорцы побежали? — спросил Гарри, который увидел, что компания Лонгботтома куда-то рванула вместо того, чтобы продолжать путь к замку.

Глава 17. Крыса и грим.

Уйти незамеченными оказалось несложно — все внимание чиновников Министерства привлекали буйствующий Макнейр и рыдающий от радости Хагрид. К сожалению, быстро смеркалось, и к тому времени, когда друзья вышли на лужайку, где они видели гриффиндорцев, свой плащ-невидимку на преследуемых набросила темнота. На пару мгновений задумавшись о возможности слегка изменить собственные глаза, Гарри решил не заморачиваться и полностью перешел на магическое зрение. Конечно, оно имело свои недостатки, но скрыться от него у гриффиндорцев бы вряд ли получилось.

Катрин же поступила ещё проще, достав два флакончика с зельем и протянув один из них Гермионе.

— Что это? — спросила равенкловка.

— Зелье Драконьего Глаза, дарует ночное зрение, но слегка изменяет глаза. В полной темноте не поможет, но если есть хоть какое-то освещение, у выпившего зелье проблем не будет. Маркус его для ночных обходов использует, а я просто прихватила про запас, когда мы к Хагриду пошли. Можно было бы, конечно, просто отловить какое-то ночное существо и перенять его способность видеть в темноте, но мне было лень. Так что пей, пока Гарри не сильно вперед ушел.

Вскоре послышались крики седьмой Уизли:

— Пшёл отсюда! Короста, ко мне!

Возгласы сменил глухой звук падения.

— Коросточка! Брысь, чёртов кот!

Затем послышалось рычание, и Гарри резко ускорил свой скользящий шаг, так что Гермиона с трудом успевала за ним. Когда равенкловцы настигли гриффиндорцев, все уже закончилось — ветви Гремучей ивы, скрипя, словно под сильным ветром, хлестали во все стороны, отгоняя гриффиндорцев. И там, у основания бугристого ствола, они увидели чёрного пса; тот затаскивал седьмую Уизли в широкий подземный провал меж корней. Та отчаянно сопротивлялась, но её голова и полтуловища уже сползли в дыру.

— Джинни! — закричал Невилл, кидаясь на подмогу, но здоровенная ветвь беспощадно просвистела в воздухе, и его опять отшвырнуло назад.

Теперь на поверхности осталась только нога девочки, которой она зацепилась за корень, сопротивляясь собаке, тащившей её в подземелье; словно выстрел, прозвучал жуткий треск — нога сломалась и в ту же секунду пропала из виду.

— Невилл! — воскликнул Симус. Мантия его была в крови — ива рассекла ему бедро. — Бежим за помощью!

— Нет! Эта огромная тварь может сожрать Джинни, помощь не поспеет!

— Нам одним туда не пробраться...

Свистнула ещё одна плеть, стараясь достать гриффиндорцев — тонкие ветви сплелись в узловатый кнут.

— Это была не собака, — тихо сказал Гарри. — Это был грим. Уж грима я от собаки всегда отличу. А ещё точнее, маг, превратившийся в грима. Точно так же, как МакГонагалл превращается в кошку.

— Анимаг? — переспросила Гермиона.

Гарри кивнул.

— Судя по всему, да. Или что-то, на анимагию очень похожее.

Но тут его прервали гриффиндорцы:

— Если смог пёс, сможем и мы, — громко пропыхтел Невилл, забегая то с одной, то с другой стороны, ища путь между злобных, полосующих воздух веток, но не мог приблизиться к корням ни на шаг.

Наконец, убедившись в бесполезности своих попыток добраться до дыры под корнями, гриффиндорцы направились в замок за преподавателями, так и не обнаружив вторую группу учеников, предпочитающую обдумать проблему, а не переть напролом.

— Пожалуй, сейчас, когда гриффиндорцы отсюда убрались и не баламутят дерево, можно попытаться его успокоить.

— Попытаемся вдвоем? — деловито просила слизеринская староста. — Я сильно сомневаюсь, что навыков Гермионы тут хватит.

* * *

Агрессивное дерево не имело никаких шансов против двух природных магов и вскоре, будто окаменев, замерло — не шевелился ни один листик. Впрочем, дерево не собиралось оставаться неподвижным долго, так что стоило поспешить. Гарри пролез в нору головой вперёд и по земляному накату соскользнул на пол низкого тоннеля. Ещё мгновение — и рядом приземлилась Катрин. Минуту спустя к ним добавилась Гермиона.

Пригнувшись, Гарри направился по тоннелю. Они шли осторожно и без особой спешки, хотя двигаться пришлось чуть не на четвереньках. Впереди маячил пушистый хвост какого-то кота, то исчезая, то вновь появляясь. Подземный ход всё не кончался, и, казалось, он был значительно длиннее коридора, ведущего в лес из Тайной Комнаты.

Но вот тоннель пошёл вверх, затем свернул, и кот куда-то исчез. Сбоку Гарри увидел слабый свет, падающий из какой-то дыры. Они на мгновение замерли, переведя дух, подошли к ней, подняли волшебные палочки с посохом, который появился в руке Гарри, стоило сидхе этого пожелать, и заглянули внутрь.

С той стороны оказалась комната — пыльная и разорённая. Обои клочьями свисали со стен, весь пол в грязи, мебель сломана, словно кто-то её крушил, окна заколочены досками.

Гарри взглянул на Гермиону, вид у неё был изрядно напуганный, но она согласно кивнула. Катрин на правах старшей просто отодвинула их в сторону и, приготовившись к возможной необходимости защищаться, вошла первой.

Гарри протиснулся в проём и огляделся. Комната была пуста, но справа виднелась открытая дверь, ведущая в полутёмный коридор. Гермиона сжала руку Гарри, её широко открытые глаза пробежали по забитым окнам.

— Гарри, по-моему, мы в Визжащей хижине.

Гарри тоже огляделся, рядом стояло разбитое деревянное кресло на трёх ножках и с выломанными подлокотниками.

— Значит, приведений тут не водится.

— Да тише вы, — оборвала их слизеринка.

Над головами у них послышался какой-то скрип — на втором этаже явно что-то происходило. Друзья уставились в потолок, Гермиона с такой силой ухватилась за руку Гарри, что у него онемели пальцы.

Тихо вышли в прихожую и начали подниматься по шаткой лестнице. Всё вокруг покрывал толстый слой пыли, но на полу виднелась широкая чистая полоса: видно, что-то тащили наверх, и совсем недавно. Поднялись на тёмную площадку.

Перед ними была единственная чуть приоткрытая дверь. Подкравшись, они услышали внутри какое-то движение, чей-то приглушённый стон и короткое басовитое мурлыканье. Друзья в последний раз обменялись взглядами и кивками.

С навершия посоха Гарри в дверь беззвучно ударило заклинание скоростного гниения, одно из тех заклятий, что их декан упоминал вскользь, в связи с чем, для его изучения требовалось не только найти нужную книгу, но и заниматься самостоятельно, чем нечасто озабочивались те же гриффиндорцы. Пожалуй, доберись Невилл с компанией сюда, им пришлось бы выбивать дверь ногой.

На великолепной кровати с пыльным пологом на четырёх столбах возлежал кот. Увидев вошедших, он громко заурчал. А рядом с кроватью на полу, обхватив ладонями ногу, вывернутую под неестественным углом, сидела седьмая Уизли.

* * *

Судя по болезненно-удивленному выражению лица, гриффиндорка ждала кого-то другого, но она быстро сориентировалась.

— О, мой герой... — успела произнести девочка, прежде чем её речь оборвало Силенцио от Катрин.

— Она тебя что, с Лонгботтомом спутала? — тихо добавила слизеринка.

— Искренне надеюсь, что это именно так, и Уизли переключилась на "своего героя". Потому что если она устроит что-то наподобие прошлогоднего письмоносца со стихами...

Школьники направились к неподвижной гриффиндорке. На полпути к Уизли осматривавшая комнату Катрин вздрогнула и направила палочку в угол комнаты. На это Гарри просто положил ладонь на руку старосты, останавливая движение палочки, следившей за кем-то, скрывающимся в тенях. Гриффиндорка уставилась поверх плеча Гарри и явно вознамерилась что-то произнести, но заклинание тишины не дало ей этого сделать.

— Смотри мне в глаза, — обратился к ней Гарри. — Я наложу обезболивающее.

Через мгновение Уизли застыла.

— Грим который не грим, — продолжил Гарри, — да, я именно к вам обращаюсь, если вы хотели неожиданно захлопнуть дверь и перекрыть нам выход, то, во-первых, двери уже нет, а во-вторых, прятаться надо лучше. Не все здесь, знаете ли, гриффиндорцы, которые к ночной прогулке нормально подготовиться не догадываются. Мои спутницы видят в темноте, а я могу отследить вашу магию.

— Зачем ты её парализовал? — поинтересовалась Гермиона.

— Во-первых, все равно надо было наложить обезболивающее. Во-вторых, все, что знает любой из Уизли, узнает директор. Так что взгляд василиска в данном случае решает обе проблемы. Настой мандрагоры её вернет в норму, даже если мне самому будет некогда это сделать.

В этот момент дверь в комнату кто-то перегородил. Грива спутанных грязных волос свисала ниже плеч; не будь глаз, горевших в глубоких глазницах, его можно было бы принять за мертвеца — воскового цвета кожа так туго обтягивала кости лица, что оно походило на череп, жёлтые зубы оскалились в усмешке. Это был Сириус Блэк.

— Экспеллиармус! — каркнул он, направив на друзей волшебную палочку, судя по всему, принадлежавшую Уизли.

Палочки Катрин и Гермионы вырвались из рук и, взмыв в воздух, оказались у Блэка. Посох Гарри вырвался было, но, пролетев пару шагов, исчез, дабы вновь оказаться в руках сидхе. Гарри невозмутимо прислонил его к оцепеневшей Уизли. Катрин же продемонстрировала Блэку вторую палочку, но направлять её на беглеца из Азкабана не стала.

— Поговорим, — предложил Гарри, усаживаясь на кровать.

Не сводя глаз с Гарри, Блэк подошёл ближе.

— Я так и знал, что ты придёшь помочь другим. — Голос Блэка звучал неровно, надтреснуто, как будто он давно разучился говорить. — Твой отец сделал бы то же самое... Храбрый ты парень, не побежал за преподавателями... Прими мою признательность... это всё упрощает...

Упоминание о Джеймсе Поттере не подействовало на Гарри никак.

— А с чего вы взяли, что я пришел сюда с целью помочь этой назойливой гриффиндорке? Я пришел сюда из-за вас, — сообщил сидхе. — Ну и немного из-за фамильной библиотеки Блэков.

— Дядя, за преподавателями уже побежал Лонгботтом, — заметила Катрин. — Мы хорошо скрывались, но от глаз грима это не спасло. Прими мои поздравления с отличной анимагической формой. Впрочем, она вполне приличествует некроманту из рода некромантов.

Блэк вздрогнул, что вызвало улыбку слизеринки.

— А сейчас мы не будем проявлять гриффиндорское безрассудство и спокойно сядем и поговорим. Вы же не хотите, чтобы произошло что-нибудь трагическое? — спросил Гарри. — К сожалению, Ириссахса сейчас с нами нет, а веревки, пусть даже созданные магией, так ненадежны, а частично вас парализовать я не смогу. Так что, пожалуй, придется обойтись без связывания...

— Вы мне не доверяете...

— Разумеется, нет! — ответила Гермиона.

— А что вы такого сделали, чтобы хоть кто-то мог вам доверять? Разругались со всем своим родом? — ехидно поинтересовалась Катрин.

* * *

— Итак, по официальной версии, не выдерживающей никакой критики, вы пробрались в Хогвартс с целью убить Гарри, — начала Гермиона. — А также всех, кто подвернется под руку.

— Только один умрёт этой ночью... — усмехнулся Блэк.

— Так... В прошлый раз тебя такие мелочи не волновали, дядя, — заметила слизеринка. — Сколько ты тогда убил маглов, охотясь за Петтигрю? Конечно, моим родителям приписывают не менее серьезные дела, но все же...

— Дочка Беллатрикс... Ну и друзей ты выбираешь, — осторожно сказал Блэк.

— Итак, ты виновен в смерти Поттеров... — вернулся к прежней теме равенкловец.

Блэк смотрел на него запавшими глазами.

— Я и не отрицаю, — почти шёпотом сказал он. — Но если бы ты знал всю историю с начала до конца...

— Так расскажи, — сказал Гарри. — Посмотрим, будет ли этого рассказа достаточно.

Вдруг внизу послышались шаги, там явно кто-то ходил.

— Мы здесь! — неожиданно крикнула Гермиона. — Здесь, наверху!

Катрин вопросительно приподняла бровь.

— А что, все равно рано или поздно доберется до этой комнаты.

Блэк испуганно дёрнулся, так что кот, который разлегся у него на коленях, едва удержался. На лестнице зазвучали шаги, Гарри стремительно обернулся. В потоке красных искр в комнату ворвался профессор Люпин — в лице ни кровинки, в поднятой руке волшебная палочка. Его горящий взгляд скользнул от Уизли, застывшей у кровати, к ученикам, рассевшимся так, чтобы держать Блэка под присмотром, и остановился на самом Блэке.

— Экспеллиармус! Экспеллиармус! — приказал Люпин.

Волшебные палочки Катрин и Гермионы, которые им успел вернуть Блэк, вылетели из рук девочек. Люпин проворно схватил их и прошёл внутрь комнаты, не спуская глаз с Блэка. У того на груди по-прежнему сидел кот.

Профессор Люпин заговорил необычным взволнованным голосом:

— Где он, Сириус?

Гарри поднял глаза на Люпина: что тот говорит? О ком? Равенкловец снова посмотрел на Блэка.

Лицо беглого узника Азкабана решительно ничего не выражало, минуту он сидел не шелохнувшись, потом очень медленно поднял руку и указал на седьмую Уизли.

— Но тогда... — Люпин глядел на Блэка так пристально, словно пытался прочитать его мысли. — Почему он до сих пор не открыл себя? Разве что... — Глаза Люпина расширились, как будто он увидел позади Блэка нечто такое, чего не видел никто другой. — Разве что это был он... Он, а не ты?.. Но ты не успел мне это сказать.

Блэк, не сводя с Люпина немигающего взгляда исподлобья, чуть приметно кивнул.

— Так, кажется, профессор Люпин уже понимает, что именно собирался нам рассказать Сириус Блэк. И, кстати, как вы нас выследили?

— Помогла Карта, — ответил Люпин. — Карта Мародёров. Тот пергамент, который конфисковали у Невилла. Я проследил по ней у себя в кабинете...

— Вы знаете, как она действует? — поинтересовался Гарри.

— Разумеется, знаю. — Люпин нетерпеливо взмахнул рукой. — Я ведь принимал участие в её создании. Эта карта показывает всех в Хогвартсе, от неё не спасает даже мантия-невидимка. Но сейчас важно другое. Я весь вечер не отрывал от неё глаз, поскольку догадывался, что вы с Гермионой непременно попытаетесь тайком выбраться из замка и навестить Хагрида до казни гиппогрифа. И я оказался прав, не так ли? Хотя ваша спутница меня слегка удивила, как и то, каким именно образом вы покинули замок.

Равенкловцы промолчали.

— Я видел, как вы пересекли поле и вошли в хижину Хагрида. Затем вы оттуда ушли и затаились в лесу. Я видел, как к Хагриду пришли гриффиндорцы. Через двадцать минут они оттуда ушли и отправились обратно в замок. Но теперь с ними был ещё кое-кто.

— И кто же?

— Я не поверил своим глазам, — по-прежнему меряя комнату шагами и не обращая внимания на слова Гарри, продолжал Люпин. — Решил, что в Карте, должно быть, произошёл какой-то сбой. Как он мог оказаться с ними? И тут я заметил ещё одну точку. Она быстро приближалась к ним и была помечена именем Сириуса Блэка... Я видел, как вы столкнулись, наблюдал, как он затащил двоих под Гремучую иву...

— Одну Джинни, — поправила Катрин.

— Нет, Катрин. Двоих.

Люпин вдруг остановился, устремив взгляд на Джинни.

— Не возражаете, если я взгляну на крысу, которая мечется под мантией девочки? — спросил он ровным голосом. — Кстати, чем вы её парализовали? Впрочем, неважно.

— На крысу? — переспросил Гарри. — При чем тут питомец Уизли?

— Очень даже при чём, — уверил его Люпин, подходя к оцепеневшей гриффиндорке.

Через некоторое время, с видимым усилием отклонив застывшие руки, удерживавшие зверька, Люпин вытащил крысу за длинный лысый хвост.

— И что? При чем здесь крыса Уизли? — поинтересовалась староста Слизерина.

— Это не крыса, — процедил сквозь зубы Сириус Блэк.

— Это анимаг, — подтвердил Гарри. — Теперь я ясно это вижу.

— По имени Питер Петтигрю, — добавил Блэк.

Глава 18. Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост.

Минуты две все молчали.

— Гарри, ты уверен? — недоверчиво спросила Гермиона.

— В том, что это анимаг — да. В том, что это именно Петтигрю... Не знаю, я его не встречал до этого.

— Под видом питомца Уизли скрывается анимаг... Кстати, как Уизли могли не заметить, что если крысе минимум семь лет, а я припоминаю, как Перси пришел с ней в школу, то это не нормально,— заметила Катрин. — Но по официальной версии, Питера Петигрю нет в живых уже двенадцать лет. И его убил присутствующий здесь Сириус Блэк.

Лицо бывшего узника исказила гримаса.

— Я действительно хотел убить, — зарычал он, скаля жёлтые зубы. — Да малыш Питер оказался хитрее меня... Но на этот раз у него ничего не выйдет.

И Блэк кинулся на крысу, кот очутился на полу.

— Сириус, осторожней! — Люпин с трудом уклонился и убрал руку с крысой подальше от беглеца из Азкабана. — Подожди! Так просто нельзя с этим покончить. Надо им объяснить, пусть они знают!

— Потом объясним! — хрипел Блэк, пытаясь обойти Люпина. Скрюченные пальцы когтили воздух, стараясь дотянуться до крысы, а та извивалась и визжала не хуже поросёнка, царапая оборотню руку, но тот держал крепко и выпускать предположительного Петтигрю явно не собирался.

— У них... есть... право... знать... правду! — Люпин уже задыхался, повиснув на Блэке. — Во всей этой истории много такого, чего даже я не понимаю! А Гарри? Ты обязан рассказать Гарри, как всё было на самом деле, Сириус! Недостаточно просто придушить крысу.

Блэк утихомирился, но его ввалившиеся глаза неотступно следили за крысой, которая явно попыталась сжаться в комок, но так и не смогла сделать это в подвешенном за хвост состоянии.

— Ладно, согласен, начинай ты. Рассказывай, что хочешь. Но только побыстрее, Ремус. Я хочу немедля покончить с убийцей, из-за которого столько лет провёл в Азкабане.

— Многие видели, как Петтигрю погиб, — заметила Гермиона, повернувшись к Блэку. — Была целая улица свидетелей... Даже если это действительно анимаг, то где гарантия, что это именно Петтигрю?

— Да ничего они не видели! Они только думают, что видели... — разъярился Блэк, мрачно наблюдавший, как крыса отбивается от профессора Люпина.

— Действительно, все были уверены, что Сириус убил Питера, — кивнул Люпин. — Я и сам так думал до этого вечера. Открыла мне глаза Карта Мародёров. Она никогда не лжёт. Питер жив. Я держу его в руках.

И тут вмешалась Гермиона, голос её дрожал, но она говорила спокойно, взывая к благоразумию Люпина.

— Но профессор Люпин... Короста никак не может быть Петтигрю... Вы же понимаете, это совершенно невозможно...

— Почему невозможно? — мирно спросил Люпин, как будто они в классе и Гермиона столкнулась с какой-то сложностью в работе с гриндилоу.

— Потому что... если бы Питер Петтигрю стал анимагом в школе, это знали бы все. Та же ваша Карта наверняка получает данные от следящих заклинаний и рунных цепей замка. А между выпуском и его смертью Питер бы просто не успел бы научиться. Мы занимались анимагами у профессора МакГонагалл, и я много читала о них в учебниках, когда делала домашнее задание. Министерство магии ведёт учёт всем колдуньям и волшебникам, которые могут превращаться в животных; есть специальный реестр, в нём сказано, в каких животных они превращаются, даны их приметы и отличия... Я нашла там профессора МакГонагалл... В этом столетии было всего семь анимагов, и Питера Петтигрю в этом в списке нет...

— Так вот почему ты не поверила, что это анимаг, — улыбнулась Катрин.

— Конечно его в этом списке нет! — профессор Люпин рассмеялся. — Ты опять права, Гермиона! Но, видишь ли, Министерству невдомёк, что в замке Хогвартс некогда чудили три не зарегистрированных анимага...

— То есть директор покрывал своих гриффиндорцев, — скривилась Гермиона.

— Если ты собрался рассказывать им всё с сотворения мира, то поторопись, Ремус, — проворчал Блэк, следя за безнадёжными потугами Коросты освободиться. — Я ждал целых двенадцать лет и дольше ждать не намерен...

— Хорошо-хорошо, Сириус, но тебе придётся кое-что добавить, я ведь знаю только, как всё начиналось... А начиналось оно, собственно, именно здесь. Из-за того, что я стал оборотнем. Ничего бы не произошло, если бы не моя безрассудная тяга к риску...

У Люпина был вид вполне здравомыслящего и очень усталого человека.

— Меня укусил оборотень, когда я был совсем маленький. Родители перепробовали всё для моего исцеления, но в те дни, методы самоконтроля, которые в меня вдалбливает известная вам леди, были давно утеряны, а таких лекарств, как сейчас, ещё не было. Зелье, которое готовил профессор Снейп, — совсем недавнее открытие. Оно делает меня безопасным для окружающих. Я пью его неделю, предшествующую полнолунию, и... и после трансформации сохраняю разум. Лежу у себя в кабинете, как вполне безобидный волк, и спокойно жду, пока луна пойдёт на убыль. Но до того как волчье противоядие было изобретено, раз в месяц я становился настоящим монстром. И о Хогвартсе даже не мог мечтать. Какие бы родители согласились отдать ребёнка в школу, где он будет учиться вместе с оборотнем. Но вот директором стал Дамблдор. Он отнёсся ко мне с сочувствием, сказал, что я должен учиться и что он примет все меры предосторожности.

Люпин вздохнул и задержал взгляд на Гарри.

— Гремучую иву посадили в тот год, когда я поступил в Хогвартс. Дело в том, что её посадили именно потому, что я поступил в Хогвартс. Этот дом, — Люпин окинул комнату печальным взглядом, — и тоннель, ведущий к нему, были построены специально для меня. Раз в месяц меня тайком отправляли сюда из замка — на время превращения. А дерево поместили у входа в тоннель, чтобы никто не мог попасть ко мне в дом, пока я опасен.

Ученики увлеченно слушали, единственным звуком в комнате, кроме голоса Люпина, был испуганный писк крысы-анимага.

— Да запихайте вы уже эту крысу в какую-нибудь клетку, — сказал Гарри. — Нечего анимага в руке держать. Уж зачаровать клетку на неразбиваемость так, чтобы она пару часов продержалась, вы сумеете?

* * *

Вскоре крыса уже сидела в компактной и очень неуютной клетке — создатель оной испытывал к анимагу сильную антипатию.

— Наконец-то этот предатель попался, — довольно заявил Блэк, сверля глазами клетку. — Сколько членов Ордена из-за него погибло, не только ведь Джеймс и Лили... теперь точно известно, кто информацию сливал.

— Ордена? — поинтересовалась Гермиона.

— Это, конечно, было секретно, но сейчас, после того как война закончилась, уже не важно. В общем, профессор Дамблдор в войну создал организацию, предназначенную для борьбы с Пожирателями Смерти. Называлась она Орденом Феникса, — сказал Сириус Блэк, после чего гордо добавил: — И я, и Ремус, и твой отец, Гарри, были его членами.

— Орден Феникса... гм... фамилии Боунз, Маккиннон и Прюитт вам не знакомы? — поинтересовался Гарри.

— Это фамилии погибших членов Ордена...

— А ещё это тот список погибших, который привел мне Хагрид. Да... как можно быть таким идиотом, чтобы вступить в организацию, называемую "Орден Феникса". Как будто не понятно, что от организации, названной в честь этой птички, стоит держаться как можно дальше.

— Феникс — воплощение огня и света... — начал профессор З.О.Т.И.

— Вы руны в школе проходили? — поинтересовался сидхе.

— Гарри, ты о чем? — спросила Гермиона. — При чем тут руны?

— А разве непонятно? — спросил Гарри, вырезав на столе несколько рун. — Я могу объяснить. Это что?

— Феникс, — прочла Гермиона.

— А так? — соскоблил две руны сидхе.

— Жертва...

— Феникс сжигает себя, отбрасывая набранное за прожитый от сожжения до сожжения период, чтобы возродиться и продолжить существовать, — сообщила Катрин. — Фактически, регулярно действующее жертвоприношение. Магия Жертвы — сочетание ритуалистики и магии крови в чистом виде.

— Дамблдор не такой, — возмутился Люпин.

— Да? — нарочито удивилась Катрин. — По-моему, вы сейчас нас пытаетесь убедить, что Сириус Блэк не предавал Поттеров. Но это значит, что во время суда Дамблдор не потребовал применить к своему стороннику Веритасерум. Но даже если мы забудем сумбурный период, последовавший за развоплощением Темного Лорда и обратим внимание только на недавние события, то обнаружим, что Хогвартс охраняют дементоры. И от кого же они охраняют? Правильно, от Сириуса Блэка, а не от моих родителей и дяди, за которыми гоняются авроры. Чем же охрана из дементоров отличается от охраны из авроров? Правильно, авроры могут взять беглеца живым, а дементоры гарантированно подвергнут его Поцелую. Итак, каким же знанием обладает Сириус Блэк, которое повредит Делу Света, выплыви оно на поверхность? По-моему, этим знанием может быть только тайна личности Хранителя Тайны, который скрывал местонахождение дома Поттеров. А уж что может рассказать этот хранитель...

Некоторое время все молчали — школьники уже все высказали, а Блэку и Люпину нужно было всерьез обдумать ситуацию.

— Поэтому вы так легко мне поверили и даже не пытались атаковать? — прервал тишину Сириус Блэк.

— И поэтому тоже. Но вообще, мы не гриффиндорцы, чтобы считать, что мы знаем, где Правда, а если не знаем, то нам скажет предводитель Сил Добра и Света, наследник великого Дамблдора, — фыркнул Гарри. — Да и добра в этом Свете я что-то особо много не нахожу.

— Да, ты равенкловец, — признал Блэк. — Не ждал я этого от сына Джеймса. Он всегда был настоящим гриффиндорцем. А вот Лили могла попасть и в Равенкло, так что ты, похоже, пошел по характеру в мать.

— Я, конечно, мог бы изобразить истинного гриффиндорца, достойного наследника Джеймса Поттера, и попытаться напасть на коварного предателя еще, когда вы только вышли из тени, но я предпочту разговор действию, как и всякий равенкловец.

Снова воцарилась тишина.

* * *

— Ладно, профессор Люпин, продолжайте рассказ, — попросил Гарри оборотня.

— В то время мои трансформации были ужасны. Превращение в оборотня очень болезненно; кусать было некого, и я царапал и грыз самого себя. Жители деревни слышали какой-то шум, завывания и думали, что это бушуют особенно неистовые призраки... Даже теперь, когда в доме уже много лет всё тихо, люди опасаются приближаться к нему. Но если не считать превращений, то, пожалуй, я был счастлив, как никогда в жизни. Впервые у меня были друзья, трое верных друзей — Сириус Блэк, Питер Петтигрю и, разумеется, твой отец — Джеймс Поттер. Естественно, мои друзья не могли не заметить, что раз в месяц я куда-то исчезаю. Я сочинял всевозможные истории — говорил, что у меня заболела мать, и надо её навестить... Больше всего на свете боялся, что, узнав, кто я такой, они бросят меня. Но, в конце концов, они поняли, в чём дело. Но друзья не покинули меня. Напротив, придумали нечто такое, отчего мои трансформации стали самыми счастливыми днями моей жизни — они сами стали анимагами.

— Занятно, — заметила староста Слизерина. — И директор их не выдал просто потому, что в противном случае ему пришлось бы объяснять своим сторонникам, что оборотень делает в школе.

— Три года львиную долю свободного времени они тратили на то, чтобы научиться этому. Твой отец, Гарри, и Сириус были одни из самых одарённых студентов, да и вообще им повезло, ведь анимагическое превращение иногда приводит к ужасным последствиям. Министерство магии ещё и поэтому зорко следит за всеми, кто пытается стать анимагом. От Питера было мало толку, но он целиком положился на своих умных друзей и тоже благополучно стал анимагом. В конце концов, на пятом курсе им удалось осуществить свой замысел — отныне каждый мог по желанию трансформироваться.

— Гриффиндорцы, — прокомментировала слизеринка. — Вечно тянутся рискнуть.

— Но чем это могло помочь вам? — недоумевала Гермиона.

— Очень многим. В своём обычном виде им тоже приходилось избегать меня. Как животные — они составляли мне компанию. Ведь оборотни опасны только для людей... Раз в месяц они ускользали из замка, укрывшись мантией-невидимкой Джеймса, и совершали превращение. Питер, как самый маленький, легко преодолевал ударную зону ветвей Ивы и нажимал сучок, который отключал дерево... Они спускались в тоннель, и мы вместе проводили время. Под влиянием друзей я становился не таким опасным — тело было волчье, но разум сохранялся...

— Давай быстрее, Ремус, — сипло поторопил его Блэк, по-прежнему не сводя с Коросты жутковато-голодных глаз.

— Сейчас, Сириус, сейчас... Теперь, когда мы все могли превращаться в животных, открылись невероятные, захватывающие возможности. Мы покидали Хижину и всю ночь бродили в окрестностях школы или по деревне. Сириус и Джеймс перевоплощались в довольно крупных зверей и вполне могли при необходимости сдержать оборотня... Вряд ли в Хогвартсе был хоть один студент, знавший территорию школы и Хогсмида лучше, чем мы. Вот так нам и пришла в голову мысль составить Карту Мародёров и подписаться прозвищами. Я — Лунатик, Сириус — Бродяга, Питер — Хвост, а Джеймс — Сохатый.

— Но ведь это же очень опасно! — возмутилась равекловка. — Гулять в деревне и вокруг замка с оборотнем... А вдруг бы друзья не смогли вас удержать и вы укусили кого-нибудь?

— Гермиона, это же были гриффиндорцы — слово "опасно" в их лексиконе отсутствует, — продолжала ехидно комментировать Катрин.

— Эта мысль до сих пор мучает меня, — глубоко вздохнув, сказал Люпин. — Было, было много раз — ещё бы чуть-чуть и... Потом мы хохотали над этим. Мы были молоды, неразумны и в восторге от своего ума, ловкости... Конечно, иногда во мне шевелилась совесть. Ведь я обманул доверие Дамблдора... Он принял меня в Хогвартс, чего не сделал бы никакой другой директор, и, наверное, мысли не допускал, что я нарушаю правила, которые он установил для моей и чужой безопасности. Он не догадывался, что по моей милости трое однокурсников стали нелегальными анимагами... Но каждый раз, когда мы обсуждали план очередных похождений в ночь полнолуния, совесть угодливо молчала. И оказалось, что с тех пор я мало изменился.

Люпин нахмурился, и в его голосе зазвучало отвращение к самому себе:

— Весь этот год я боролся с собой, задавая один и тот же вопрос: рассказать ли Хмури, что Сириус Блэк анимаг? И не рассказал. Почему? Потому что я слишком малодушен. Ведь это значит признаться, что я ещё в школе обманывал Дамблдора, что и других заманил на путь обмана, а доверие Дамблдора и Хмури для меня — всё. Дамблдор дал мне возможность учиться в Хогвартсе, когда я был мальчишкой. Хмури дал мне работу, когда я уже отчаялся найти хоть какой заработок. И я убедил себя, что Сириус проникает в школу благодаря тёмным искусствам, которым выучился у Волдеморта, а то, что он анимаг, никакой роли не играет... Вот и выходит, что Снейп абсолютно прав насчёт меня...

— Снейп? — Блэк первый раз оторвал взгляд от крысы и посмотрел на Люпина. — А Снейп здесь при чём? — резко спросил он.

— Снейп — профессор в Хогвартсе, — невесело ответил Люпин, взглянув на Гарри, Катрин и Гермиону. — Профессор Снейп когда-то учился вместе с нами. Это он больше всех противился моему назначению на должность преподавателя защиты от тёмных искусств. Весь год он твердил Хмури, что мне нельзя доверять. И у него были основания... Видите ли, Сириус некогда сыграл с ним одну шутку, которая едва не убила его... Без меня там тоже не обошлось...

Блэк саркастически усмехнулся:

— Он это заслужил. Шнырял вокруг, вынюхивал, чем мы, четверо, занимаемся. Жаждал, чтобы нас исключили.

— Северуса очень интересовало, куда это я пропадаю каждый месяц, — продолжил Люпин. — Мы были однокурсниками, ну и... хм... слегка недолюбливали друг друга. Особенно он терпеть не мог Джеймса — виновата, я думаю, зависть. Джеймс замечательно играл в квиддич... Настоящий талант. И вот однажды Снейп подсмотрел, как в канун полнолуния мадам Помфри повела меня к Гремучей иве. Сириус Снейпа заметил и шутки ради сказал ему, что всех-то и дел — ткнуть длинной палкой в шишку на стволе Ивы, и тогда он отроет мою тайну. Снейп, естественно, так и сделал. И отправился вслед за мной. Представляете себе, что его ожидало в Хижине: встреча с оборотнем со всеми вытекающими последствиями. Но твой отец, Гарри, узнав, что придумал Сириус, бросился за Снейпом и, рискуя жизнью, увёл его из подземного хода. Снейп всё же мельком увидел меня — в самом конце тоннеля. Дамблдор строго-настрого запретил ему разглашать мою тайну. Но с тех пор он знает мою особенность.

— Так вот почему профессор Снейп вас не любит, что почти открыто намекал ученикам, что вы оборотень, — медленно произнёс Гарри. — Он, конечно, думает, что и вы участвовали в той шутке.

— Подобные случаи обычны, — прозвучал от двери в комнату голос Селены, за год общения с Люпином более-менее научившейся формулировать свои мысли понятным для англичан образом. — А все из-за того, что кто-то послушал "доброго старика", который в вопросе совсем не разбирается. Я до сих пор удивляюсь, как на нынешних смертных действует благообразный образ "мудрого белобородого старца". Похоже, с той поры, как мы удалились в Тир'на'Ног, смертные успели давно и прочно забыть, что облик ничего не значит.

Глава 19. Слуга лорда Волдеморта?

Гермиона взвизгнула, Блэк вскочил на ноги. Гарри медленно повернул голову по направлению к Зимней.

— Мое почтение, Старшая. Что привело Вас сюда? — спросил сидхе, нарочито не переходя с английского на язык живых воплощений магии.

— Я решила проследить, что непослушный детеныш не пытается вновь принять яд, — ответила Селена, признав право присутствующих здесь магов понимать весь разговор, а не только то, что позволит их магическая сила. — Я заподозрила, что он решился сбежать из замка, дабы спокойно принять свой яд вместо того, чтобы пытаться сжиться со своей волчьей частью.

Битвы за право Люпина принять волчьелычное зелье сотрясали его кабинет перед каждым полнолунием. Закачивались они все одинаково — Селена дрессировала волчью часть превратившегося профессора З.О.Т.И. Добраться до зелья у несчастного никак не получалось, так что если бы он вовремя не накладывал на свои покои звукоизолирующие заклинания, то о его волчьей сущности знала бы уже вся школа. Во всяком случае, он так считал, потому что в действительности этой информации не позволила бы просочиться Селена, которой не составляло труда отгородить комнату, в которой превращался Люпин, от остального замка.

— В любом случае, я предпочту присмотреть за ним во время очередного превращения, которое произойдет весьма скоро, — сказала Зимняя, после чего растаяла в воздухе, оставив россыпь кружащихся в воздухе снежинок, добавив напоследок: — Встретимся вновь с восходом волчьего солнца, детеныш.

— Ремус, что это за красотка? И обо мне не сообщит...

— Нет, аврорам она о тебе не сообщит, дементорам тоже. Что же касается того, кто она, то сейчас это не столь важно — мне прозрачно намекнули, что времени до трансформации у меня не так много. Придется поспешить.

— Кстати, как вы узнали, какая именно крыса и есть Питер? — поинтересовался Гарри у Блэка. — Провели поисковый ритуал? Но где вы тогда достали компоненты и принадлежавший Петтигрю предмет?

— А это законный вопрос, Сириус, — заметил Люпин, слегка нахмурившись. — В самом деле, как ты узнал, где Питер?

Блэк сунул под мантию крючковатые пальцы и вынул смятый клочок газеты, разгладил его и показал всем.

Это была фотография семейства Уизли, вырезанная из какой-то газеты: все девять Уизли стоят на фоне огромной египетской пирамиды и с таким рвением машут руками, что кажется, сейчас впрыгнут в комнату. Маленькая пухленькая миссис Уизли, высокий с залысинами мистер Уизли и шестеро сыновей, да ещё дочка. И у всех (правда, на чёрно-белом снимке не видно) огненно-рыжие волосы. В центре длинный, нескладный шестой Уизли обнимает седьмую, на плече у него крыса Короста.

— Как ты это достал? — поразился Люпин.

— Я же пес, — ответил Блэк. — Никто не следит за бродячими собаками. Я когда... сформулируем так, Оттуда... выбрался и выяснил, что никому из магов неизвестно, где Гарри живет, то я наведался к его тетке. И там я Гарри не нашел. Оставалось только в Хогвартс идти. Ну я и начал в старых выброшенных газетах копаться, дабы в курсе ситуации быть. Искал информацию о Хогвартсе и его учениках-гриффиндорцах, я ведь думал поначалу что Гарри на Гриффиндоре учится, как его отец. А там, на первой полосе одной газеты, на плече у мальчика я увидел Питера. Я сразу его узнал, ведь я столько раз видел его превращения. В статье было сказано, что крыса принадлежит его сесрте, которая учится в Хогвартсе — там же, где и Гарри...

— Бог мой, — прошептал Люпин, переводя взгляд с живой Коросты на картинку и обратно. — Передняя лапа...

— Вообще-то, принято говорить Мерлин, — поправила его Катрин. — Что с передней лапой?

— Нет одного пальца, — пояснил Блэк.

— Вот именно, — выдохнул Люпин. — Просто, как всё гениальное... Он сам себе его оттяпал?

— Перед последней трансформацией, — кивнул Блэк — Я загнал его в угол, и он заорал на всю улицу, что это я предал Лили с Джеймсом, и тут же, не успел я рта раскрыть, устроил взрыв, а палочку он держал за спиной. На двадцать футов вокруг всё в куски, все погибли, а сам он вместе с другими крысами шмыгнул в канализацию...

— От Петтигрю нашли всего лишь палец, — добавил Люпин.

— А отрастить себе палец без целителя либо некроманта он не смог, — задумчиво сказал Гарри. — Возможно, возможно... Что ж, пожалуй, я готов допустить, что этот анимаг — Петтигрю, что сбежал он из замка, спасаясь не от кота, как, похоже, считает Уизли, хотя он ни при чем, а от вас.

— О, кот тут очень даже при чем, — протянув костлявую руку, Блэк погладил рыжую пушистую голову кота. — Таких смышлёных котов поискать. Он мгновенно почуял, что это за крыса. И сразу раскусил, что я не настоящий пёс. Какое-то время привыкал ко мне... в конце концов я растолковал ему, кого ищу, и он стал моим помощником.

— А как он помогал? — тихо спросила Гермиона.

— Пытался поймать Питера и принести мне. Но у него ничего не получалось. Тогда он выкрал для меня пароли в гриффиндорскую башню. Я понял: он взял их из тумбочки какого-то мальчика. Но Питер сообразил, чем запахло, и сбежал... Кот сообщил мне, что Питер оставил кровь на простынях. Скорее всего, укусил себя. Что ж, фальсификация собственной смерти у него однажды сработала...

— Однажды сработала, говорите... Что ж, если это действительно Питер Петтигрю, я готова поверить, что вы не причастны к гибели Поттеров, — сказала Катрин. — Хотя и не отрицали незадолго до прихода профессора Люпина свою вину.

— Я всё равно что убил их... В последнюю минуту я уговорил Лили и Джеймса переменить свой выбор, сделать Хранителем Тайны его. В этом моя вина... В ту ночь, когда они погибли, я хотел проверить, как там Питер, убедиться, в безопасности ли он. Приехал к нему в убежище, а его там нет. И никаких следов борьбы. Я заподозрил неладное и сразу же помчался к твоим родителям. Увидел их разрушенный дом, их тела и всё понял: Питер предал их. Вот в чём моя вина. — У Блэка сорвался голос, и он отвернулся.

— Достаточно, — сказал Гарри. — Давайте уже выясним, кто именно замаскировался под эту крысу. И только потом продолжим разговор.

— Да, Гарри... А ты не такой, как я себе представлял. Ты сильно изменился, глаза хотя бы взять. Не человеческие глаза... Это что же надо было с собой сделать.

— Естественно, я изменился, и глаза лишь побочный эффект. Когда там вы видели меня в последний раз? Прямо перед заключением в Азкабан?

— Почти. На развалинах дома Поттеров в Годриковой Впадине, — ответил Блэк. — Я оказался там первым, вытащил тебя, совсем ещё младенца, из руин и, отдав тебя появившемуся Хагриду, помчался в погоню за крысой.

— Хагрид появлялся на руинах? — переспросил Гарри. — Что ж, ожидаемо.

— Да, появлялся, — сказал Сириус Блэк. — Я отдал ему свой мотоцикл, чтобы он смог доставить тебя в безопасное место. Петтигрю надо было ловить поскорее, а Хогвартс — наиболее безопасное место во всей Магической Британии.

— Дамблдор тебя в этом убедил, дядя? — спросила Катрин. — Ладно, не суть важно. Давайте, наконец, вернем крысе человеческий облик.

Люпин достал Коросту из клетки. Крыса визжала уже безостановочно, крутясь и барахтаясь; её маленькие чёрные глазки лезли из орбит.

— Готов, Сириус? — спросил Люпин.

Блэк взял с кровати волшебную палочку Катрин, ранее выбитую Ремусом, и подошёл к старому товарищу, держащему бьющуюся в руках крысу. Повлажневшие глаза Блэка запылали огнём.

— Давай вместе? — негромко произнёс он.

— Конечно. — Люпин крепко сжал крысу одной рукой, другой поднял волшебную палочку. — Действуем на счёт "три". Раз, два, три!

Всё кругом озарилось бело-голубой вспышкой из двух волшебных палочек; на какую-то секунду Короста зависла в воздухе, её чёрное тельце бешено извивалось, затем крыса с негромким стуком упала на пол. Сверкнула ещё одна слепящая вспышка и тогда...

Как будто они наблюдали за ростом дерева в замедленной киносъёмке. Проклюнулась и стала увеличиваться голова, появились побеги — конечности. Ещё миг — и на том месте, где только что была крыса, стоял человечек, скрючившийся от страха и заламывающий руки. Кот на кровати зашипел, заворчал, шерсть у него на спине встала дыбом.

Перед ними предстал коротышка, едва ли выше Гарри и Гермионы; жидкие бесцветные волосы растрёпаны, на макушке изрядная лысина; кожа на нём висела, как на толстяке, исхудавшем в одночасье. Вид был облезлым, как у Коросты в последнее время. Да и вообще что-то крысиное сохранилось в остром носике, в круглых водянистых глазках. Прерывисто дыша, он оглядел комнату и бросил быстрый взгляд на отсутсвующую дверь.

— Ну здравствуй, Питер, — приветливо произнёс Люпин, как будто в Хогвартсе по три раза на дню крысы превращались в старых школьных друзей. — Давненько не виделись.

— С-с-сириус... Р-р-ремус... — даже голос у Петтигрю остался писклявым. Он вновь быстро покосился на дверной проём. — Мои друзья... мои добрые друзья...

Рука Блэка с волшебной палочкой взлетела, но Люпин перехватил её, послав Блэку предостерегающий взгляд, и, повернувшись к Петтигрю, снова заговорил в самом непринуждённом тоне.

— Мы тут, Питер, беседовали о том, как погибли Джеймс и Лили. И вообще о той ночи. Боюсь, ты пропустил кое-какие подробности, пока визжал на кровати...

— Ремус, — задыхаясь, вымолвил Петтигрю, и Гарри увидел капли пота, выступившие на его одутловатом лице. — Ты ведь не веришь ему, правда? Он пытался убить меня, Ремус...

— Это мы уже слышали, — ответил Люпин уже гораздо холоднее. — Мне хотелось бы прояснить с твоей помощью несколько мелочей, если не возражаешь.

— Он явился сюда, чтобы опять мучить меня и убить! — неожиданно завопил Петтигрю, указывая на Блэка. Гарри бросилось в глаза, что он ткнул в Блэка средним пальцем — указательный на правой руке отсутствовал. — Он убил Лили и Джеймса, а теперь охотится и на меня. Помоги мне, Ремус...

Блэк устремил на Петтигрю ледяной взгляд, и лицо его стало особенно похоже на череп.

— Никто не станет тебя мучить и убивать, — успокоил школьного приятеля Люпин. — Прежде надо кое в чём разобраться.

— Разобраться? — взвизгнул Петтигрю, по-прежнему украдкой озираясь и бросая взгляды то на заколоченные окна, то на уничтоженную дверь. — Я знал, что он будет преследовать меня! Знал, что вернётся! Я двенадцать лет этого ждал!

— Ты знал, что Сириус собирается бежать из Азкабана? — сдвинул брови Люпин. — Да ведь оттуда никто никогда не убегал!

— На его стороне тёмные силы, какие нам и не снились! — пронзительно завыл Петтигрю. — Как иначе он смог оттуда вырваться? Сами-Знаете-Кто наверняка кое-чему его научил!

Комнату огласил невесёлый жутковатый смех Блэка.

— Значит, это Волдеморт меня кое-чему научил?

Петтигрю вздрогнул, словно Блэк пригрозил ему хлыстом.

— Что, страшно слышать имя старого хозяина? — спросил Блэк. — Не виню тебя, Питер. Его команда не очень-то была тобой довольна! Верно говорю?

— Не понимаю тебя, Сириус, — промямлил Петтигрю, дыша всё чаще; теперь всё его лицо блестело от пота.

— Не от меня ты прятался эти двенадцать лет, — усмехнулся Блэк. — Ты скрывался от прежних дружков Волдеморта. Я кое-что слышал в Азкабане, Питер... Все они думают, что ты мёртв, иначе тебе пришлось бы держать ответ перед ними... Они много чего интересного говорили во сне, особенно об одном обманщике, который надул их. Волдеморт ведь отправился к Поттерам по твоей наводке. И там его ожидал крах. Но не все же сторонники Волдеморта кончили дни в Азкабане, не так ли? Их ещё достаточно много, они выжидают время, прикинулись, будто осознали свои заблуждения... Пронюхай они, что ты жив, Питер...

— Не понимаю... о чём ты, — снова повторил Петтигрю. Вытер лицо рукавом и поднял глаза на Люпина. — Ведь ты не веришь этой... всей этой чепухе, Ремус?

— Должен признаться, Питер, мне трудно понять, зачем невиновному человеку жить двенадцать лет в облике крысы, — невозмутимо ответил Люпин.

— Невиновный, но смертельно испуганный! — вновь сбился на крысиный визг Петтигрю. — Если сторонники Волдеморта настроены против меня, то лишь потому, что я отправил в Азкабан одного из их главарей — этого шпиона Сириуса Блэка!

Лицо Блэка исказилось.

— Да как ты смеешь! — Голос его зазвучал точно рык гигантского волкодава, которым он недавно был. — Это я шпионил для Волдеморта? Я никогда не пресмыкался перед теми, кто могущественнее меня! Это ты, Питер, шпион. Никогда не пойму, как же я не сообразил это ещё тогда. Тебе всегда нравились большие и сильные друзья, которые покровительствовали бы тебе. Такими были мы... Я и Ремус... И Джеймс...

Петтигрю снова вытер лицо, он почти задыхался.

— Я — шпион? Ты не в своём уме... Да как у тебя язык повернулся такое... такое...

— Лили и Джеймс назначили тебя Хранителем Тайны по моему настоянию, — продолжал Блэк с такой злобой, что Петтигрю попятился. — Я думал, что этот блеф сработает. Волдеморт будет охотиться за мной, ему и в голову не придёт, что они возьмут в Хранители такое ничтожество, как ты. Но ты предал Поттеров. Наверное, разговор с Волдемортом стал звёздным часом твоей жизни...

Петтигрю что-то смятенно бормотал. Гарри уловил слова "странность", "помешательство", но его внимание больше привлекла мертвенная бледность лица Петтигрю и то, как он продолжал шнырять глазами по окнам и дверному проёму.

— В общем, все с Петтигрю понятно. Сторонников Дамблдора он будет упорно убеждать, что он на Светлой Стороне, сторонников Темного Лорда, что на Темной, — вклинился Гарри. — Можно было бы проверить на Темную Метку, но она все равно не показатель. Показателем могут быть разве что дела. А узнать, кому он был верен на самом деле в какой момент, можно будет и допросив мертвеца. Сейчас у нас все равно нет Веритасерума, Селена самоустранилась, а одного дневника, посредством которого можно связаться с опытным мастером легилименции у меня с собой нет. Не можем узнать по-живому — будем узнавать по-мертвому. Предлагаю заканчивать. Катрин, пожалуйста, наложи на него заклинание безмолвия...

— Силенцио! Инкарцеро!

— Спасибо. Итак, Питер Петтигрю, за предательство Джеймса Поттера и Лили Поттер, за то, что, будучи Хранителем Тайны, вы привели в их дом... — Гарри сделал паузу.

— Волдеморта, — продолжил за него Блэк.

— Вообще-то, Аваду в меня кидал Дамблдор, — поправил его Гарри, после чего с улыбкой оглядел застывших Блэка и Люпина. — Чему вы так удивляетесь, Сириус же несколько минут назад сказал, что встретился с Хагридом на руинах скрытого Фиделиусом дома Поттеров. Хранитель Тайны был жив, Источник поместья тоже цел, контр-ритуал на нем Поттеры не проводили, с чего бы Фиделиусу развеяться? Значит, узнать о местоположении дома Хагрид мог разве что с какой-нибудь бумажки, полученной от Дамблдора, на которой Хранитель Тайны эту тайну написал. Потому что Хагрид искренне считает, что Хранитель Тайны — Сириус Блэк, значит, узнавал Хагрид её не лично. Есть, конечно, вариант со стиранием памяти или оборотным зельем, но я бы не стал их всерьез рассматривать. В любом случае, информацию Хагрид получил от Хранителя Тайны через Дамблдора.

* * *

— Гарри, что за чушь... — пришел в себя Блэк.

— А это не чушь, — вмешалась Гермиона. — Хотя бы потому, что Дамблдор не мог не знать, что под видом крысы скрывается Питер Петтигрю. Во-первых, Дамблдор — легилимент, и не раз навещал своих ближайших сторонников — семейство Уизли, у которых и жил этот крыс. Вы хотите мне сказать, что мастер легилименции, привыкший к пассивному сканированию всех вокруг, спутает крысу с анимагом? Или возьмем магическое зрение. Есть зелья, есть артефакты, например, очки профессора Флитвика — обеспечить себе возможность видеть наложенные заклинания и прочие проявления магии директор мог без особых затруднений.

— Пусть зрение недостаточно детальное, по меркам сидхе, с коими кое-кто уже познакомился, пусть надо ещё понять, что видишь, но крысу с человеком точно не спутаешь. А чтобы начать рассматривать, достаточно малейшего подозрения.

— Кстати, вы действительно считаете, что в Хогвартс может незамеченным попасть любой анимаг? — поинтересовалась Катрин. — Это, в конце концов, школа и родовой замок, так что защита тут лучшая, которую смогли придумать Основатели. А раз трансфигурация и анимагия в их времена были известны, то, уверяю вас, на облик следящие системы замка внимания не обращают. То есть, как и говорила Гермиона, вашу троицу ещё во время учебы Дамблдор обнаружил. И ничего не сделал — гриффиндорцы же. И если Петтигрю в замок проник под видом крысы, значит, его умышленно пропустили. Можно ещё упомянуть, что Волдеморт объявил себя Наследником Слизерина и тем самым поклялся продолжить этот род, а младенцы настолько связаны с источником, что за их убийство даже дальний родич с минимальными талантами к некромантии может провести ритуал Воздаяния Предков, о чем ты, дядя, знал бы, если бы не воевал со своей матерью вместо того, чтобы учить родовую специальность. А активное Воздаяние Предков с продолжением рода совместимо плохо. Это Дамблдор себе мог такое позволить — от его рода только он да Аберфорт остались. И детей ни у одного уже, почти наверняка не будет — возраст не тот.

— Довольно. Убедить их, что крыс служит Дамблдору можно и потом. На трупе, — прервал её Гарри. — Восход луны все ближе, пора заканчивать. Итак, Питер Петтигрю, за предательство Джеймса Поттера и Лили Эванс, за то, что, будучи Хранителем Тайны, вы привели в их дом Дамблдора, что повлекло гибель Джеймса Поттера и вынудило Лили Поттер пожертвовать собой ради создания Кровной Вязи, за то, что этот визит лишь благодаря независящим от вас факторам не повлек мою смерть... В общем, что это я разошелся... Удачного переселения на Серые Пустоши.

С пальцев Гарри сорвался изумрудный луч.

Глава 20. Поцелуй дементора.

— Восход волчьего солнца, — прервала тишину, воцарившуюся после того, как труп Петтигрю упал на пол, Селена, вновь появившаяся в комнате. — Время.

— Да, вам пора, — вздохнул профессор Люпин. — Конечно, сейчас я стал хоть как-то контролировать себя во время превращения, но я не уверен, что я ни на кого не нападу.

* * *

Никогда ещё Гермионе не приходилось участвовать в такой странной процессии. Первым спускался кот, следом — беглый преступник; за ними неспешно плыла оцепеневшая гриффиндорка, чуть не стукаясь ногами о ступени, увлекаемая вниз волшебной палочкой в руке Сириуса Блэка. Гарри, Катрин и Гермиона замыкали шествие. Староста левитировала труп Петтигрю.

Идти по тоннелю было непросто. Особенно это касалось Катрин и Сириуса с их грузами. Тело Петтигрю то и дело чиркало о потолок — смысла в особой аккуратности Катрин не видела.

— Понимаешь, что это значит? — спросил Сириус у Гарри, когда они медленно продвигались по тоннелю. — Разоблачение Петтигрю?

— Формально, то, что ты теперь свободен, — ответил Гарри. — Реально...

— Реально тебя не успеют оправдать до того, как тебя поцелует дементор, дядя, — медовым голоском сообщила Катрин. — А труп крысы объявят фальсификацией. Не нужен наследник рода Блэков ни Министерству, ни Светлой Стороне. Ты это ещё не понял, когда тебя в Азкабан посадили? И уж тем более Министерство не признает незаконного заключения в Азкабан. Это ж какой удар по репутации! Да и влиятельным остаткам Темной Стороны ты успел подгадить, правда, не очень серьезно, так что защищать тебя желающих будет мало.

— Да понял я уже... Гарри, скажи, ты знаешь, что я твой крёстный отец?

— Знаю.

— Хм-м... Твои родители назначили меня твоим опекуном, — с некоторой неловкостью продолжал Блэк, — если с ними что случится...

— Так вот, кто является моим формальным опекуном! — ответил Гарри. — Теперь понятно, почему профессор Флитвик так и не смог ничего выяснить с самого начала года. Да, информацию о том, что бывшего Мальчика-Который-Выжил опекает преступник, нужно было спрятать тщательно.

— За это тебя, похоже, и переселили в тюрьму, дядя. Я до конца не уверена, зачем Гарри отправили к дяде и тете, похоже, хотели забитую марионетку вырастить, но это вряд ли бы получилось, не попади его опекун в Азкабан. Даже Дамблдор был вынужден действовать в пределах законов. Впрочем, это не мешало их обходить.

— Да уж, селить прирожденного некроманта в доме некромантов потомственных он явно не собирался, — улыбнулся Гарри.

— Час назад я бы предложил, тебе, Гарри, переехать ко мне, когда меня оправдают, но сейчас, если все, что я услышал, является правдой... Если покойный Дамблдор знал о ныне действительно покойной крысе, то мне оправдания не пережить.

— Ты хотел, чтобы я жил с тобой? — поинтересовался он.

— Я так и знал, что ты будешь против, — совсем смутился Блэк. — Я просто подумал...

— Семья, — усмехнулся Гарри. — Интересный вопрос для меня. Кого считать семьей, дядю и тетю, которые меня ненавидели? Гм... единственного кровного родича-мага? Основателя? Гнездо василисков? Дом Небытия? Впрочем, без разницы. Сейчас я — лорд Слизерин, и я знаю, что такое долг перед родом. А кого считать семьей — разберусь в процессе. Что же касается предложения немного пожить у тебя, то посмотрим. Это возможно, но полностью я из леса переезжать пока не собираюсь.

И Гарри первый раз увидел, как мрачное лицо Сириуса озарила улыбка. Перемена была разительна — словно кто-то другой, лет на десять моложе, вдруг проглянул сквозь изнурённую маску; и Сириус на какой-то миг стал похож на того человека, который весело смеялся на свадьбе Поттеров.

До конца тоннеля они больше не разговаривали. Кот выскочил наверх первый. И наверное, сразу нажал лапой сучок на Иве, о котором рассказал Сириус, так что, выбравшись из-под земли, остальные не услышали даже шелеста свирепых веток. Блэк протолкнул оцепеневшую грифиндорку в дыру и отступил, пропуская вперёд Гарри с Гермионой. Наконец, все оказались снаружи.

Луга были погружены в темноту, и лишь далёкие окна замка светились во мраке.

— К замку мне, боюсь, идти опасно, — сказал Блэк. — Если все действительно так, как вы рассказали, то ничего, кроме Поцелуя от ближайшего дементора меня не ждет.

— Успокойтесь, мы донесем труп Петтигрю, как вы и предложили, — сказал Гарри. — Правда, его сразу объявят фальсифицированным, после чего уничтожат, дабы он не испортил репутацию Министерства. Например, если его вызовет и расспросит некромант. Впрочем, образец я сохранил, может и сумею призвать дух, если у тебя к Петтигрю возникнут вопросы. Или сам пороешься в родовой библиотеке и выполнишь ритуал по книжке.

Облака разошлись, и на землю пали неясные тени; вся компания словно окунулась в лунный свет.

— Ремус, должно быть, сейчас превращается, — пробормотал Блэк.

— Не самый приятный процесс, — сказала Гермиона. — Я читала об этом.

— Да уж, то ещё зрелище, — передернулся Сириус Блэк.

— Если профессор не будет дурить, с тренировками трансформация ему станет даваться полегче.

Со стороны Гремучей ивы раздался вой оборотня. Через мгновение к нему присоединился второй голос.

— Ремус нашел себе подружку, — пробормотал беглец из Азкабана. — Пожалуй, я хотел бы знать, что они там будут делать, но Лунатик все равно ничего не запомнит. А спрашивать у леди с сапфирным сиянием вместо глаз может оказаться чревато. Я уже один раз на этом погорел...

Гарри мог бы это опровергнуть — вменяемые оборотни помнят свое время в волчьей шкуре, но предпочел промолчать.

* * *

— Ладно, идите к замку, — сказал Блэк. — Посмотрим, как они среагируют. А мне пора. Поживу пока в Хогсмиде, там меня даже подкармливают, когда я в собачьем облике. Встретимся при отправлении поезда. Может этой ночью с Ремусом ещё встречусь...

Через миг Сириус исчез — вместо него на траве стоял огромный, похожий на медведя пёс. Затем анимаг потрусил по направлению к границе Запретного Леса. Ученики Хогвартса молча провожали его взглядами.

— Надо доставить гриффиндорку в замок. И её дохлого "крыса" тоже, — сказала Катрин. — Конечно, тело тут же объявят подделкой, но посмотреть на реакцию директора будет интересно.

— Меня больше интересует, на чьей стороне в конечном итоге окажется Сириус Блэк. Особой преданности покойному Дамблдору я в нем не вижу.

— Если его не оправдают, то, я думаю, к Хмури он не пойдет. Интересно, они с матерью не прибьют друг друга?

Откуда-то из мрака донёсся визг собаки, которой причинили боль.

— Сириус... — Гарри напряжённо вгляделся во тьму. — На кого он там напоролся?

Минуту они колебались — с оцепеневшей гриффиндоркой ничего не случится, а, судя по визгу, Блэк в беде... В конце концов, Гарри решил, что Блэк не мог нарваться на директора — тот бы его сразу убил.

Гарри заскользил по траве, девушки — за ним. Звуки доносились со стороны озера. Они помчались туда, Гарри нёсся, не чуя ног.

Вой внезапно оборвался. Добежав до берега, они увидели Сириуса. Он снова превратился в человека и теперь стоял на четвереньках, уткнувшись лицом в ладони. На его теле красовались порезы. Поодаль стояло трое гриффиндорцев с палочками наготове. Вот только смотрели гриффиндорцы уже не на обнаруженного ими беглеца из Азкабана, а в сторону озера.

— Не-е-е-е-ет! — умолял Блэк. — Не-е-е-е-ет! Не на-а-а-до...

И тут Гарри увидел их. Дементоры, около полусотни, последние уцелевшие стражи Азкабана, скользили к ним со всех сторон по берегу озера. Он огляделся — знакомое леденящее чувство пронизало внутренности, глаза застлал туман; из темноты надвигались всё новые группы дементоров, окружая их.

Тут отмер Лонгботтом, и, вытащив какую-то длинную цепочку, накинул её на шеи себе и Дину Томасу. Они попытались уместить под цепочкой и Финнигана, но, похоже, она была мала для троих.

С рук Гарри сорвалось Пламя Небытия, изумрудным полукругом отгородив дементоров от них и Блэка. Он с трудом удерживался от того, чтобы поддаться инстинктам своей магии, и атаковать тварей. Вот только это оставило бы без защиты анимага и равенкловку со слизеринкой. На гриффиндорцев ему было наплевать.

— Фламаэ Ираэ! — сказала Гермиона, замыкая круг.

— Экспекто Патронум, — добавила Катрин, вызывая из палочки облако серебристого тумана — сконцентрироваться на достаточно счастливом воспоминании в такой близости от толпы дементоров она не смогла.

А дементоры все приближались — за этот год они проголодались настолько, что растеряли даже жалкие обрывки инстинкта самосохранения, имевшиеся у этих порождений пустоты. Гриффиндорцы бросили бесполезные попытки влезть в цепочку втроем, после чего Лонгботтом что-то повернул, и они с Томасом исчезли. Симус Финниган же судорожно огляделся, после чего сорвался с места и медленно побежал в лес. От стаи дементоров отделилась небольшая группа и последовала за гриффиндорцем. Остальные продолжали осаждать более многочисленную группу добычи.

Стоило гриффиндорцам исчезнуть, как Гарри схватился за голову — использование хроноворота в такой близости от него было крайне неприятным. Изумрудное пламя опало и дементоры подобрались ближе. К моменту, когда Гарри восстановился, диаметр пылающего кольца пришлось уменьшить метров до трех. На берег озера рухнула высвобожденная сила сидхе Смерти, Серые Пустоши пришли на зов своего воплощения.

"Родители выбрались из Азкабана, я снова встречусь с ними" — попыталась сконцентрироваться на лучших воспоминаниях Катрин.

— Экспекто патронум! Экспекто патронум!

Тело Блэка сотрясла судорога, он лежал бледный, как мертвец. С той стороны, куда убежал последний гриффиндорец, донесся жуткий крик.

"Всё будет хорошо. Мы будем жить вместе".

— Экспекто патронум! Не получается!

— Катрин, постарайся! — ответил ей Гарри. — У меня нечем их отпугнуть. А перейдя в атаку, я оставлю вас беззащитными.

— Экспекто патронум! Слишком много дементоров. И давлении твоей силы не очень полезно. Как тут вызвать Патронуса, если всем телом чувствуешь прикосновение смерти?

— Отражение пустоты смертью, — ответил Гарри, потом, с видимым напряжением и существенной задержкой, добавил, сформулировав ответ по-человечески: — Это лучший из доступных мне способов защиты. Если бы ваша магия не вопила вам, что рядом смерть, вы бы вскоре свалились, как Блэк. Слишком много дементоров. Но успокоительное вам придется пить несколько дней, если мы переживем эту ночь.

Из леса выплыла следующая группа дементоров, незадолго до этого пообедавшая Финниганом.

— Доверовались маглы, расплодили тварей, — сказала Катрин в перерыве между попытками призвать Патронуса. — Тебе-то Гарри все равно, а нами они пообедают, как Финниганом.

— Гриффиндорцы! — добавила Гермиона. — Что они тут искали? Потайной проход под Гремучую Иву что-ли? Или на "пса" охотились. Доохотились, привлекли дементоров. Кстати, чем это они Сириуса?

— Похоже, Лонгботтом, не имея достаточных навыков для применения режущего заклятья, воспользовался его вариацией, предназначенной для подрезания растений, с которыми надо работать очень точно. Помнишь, нас профессор Спраут ещё на первом курсе ему учила?

— Похоже на вариацию режущего, — согласилась равенкловка.

— Экспекто патронум!

Дементоры толпились за пылающим кругом. Один попытался было пролезть там, где встречались Гнев Лета и Пламя Небытия, но оказался недостаточно аккуратен, и осел облаком пепла.

Ситуация стала тупиковой с легким перевесом в сторону дементоров — им надо было только ждать и продолжать вытаскивать самые мерзкие воспоминания из памяти попавших в их меню. А потом этот мерзкий сидхе либо уйдет, либо атакует их, и те, кто уцелеет, смогут добраться до таких вкусных двуногих жертв.

— Интересно, окажись на нашем месте гриффиндорцы, что бы они сделали? — задумчиво спросила равенкловка.

— Они бы вопили, что Блэк невиновен, — ответила староста Слизерина. — Как будто дементоры понимают, что такое вина! Они разделяют существ исключительно по тому признаку, можно ли конкретное существо съесть или обойдется себе дороже. А голодные дементоры и этого не делают!

* * *

— Я долго не выдержу, — констатировала равенкловка. — Надо либо потушить Гнев Лета, пока я на это ещё способна, либо спустить его на дементоров. Иначе он сожжет нас.

— Экспекто патронум! — палочка Катрин выплюнула облачко серебряного тумана. — Когда я шла с вами, я точно не рассчитывала встретить толпу дементоров.

— Катрин, сотвори ты уже это заклинание! — сказала Гермиона.

— Пытаюсь! Я же говорила тебе, что всю жизнь темы дементоров избегала. Так что и заклинание Патронуса я знаю только в теории. Да и то потому, что в книге случайно попалось.

А потом раздался волчий вой. Через несколько мгновений после того, как он затих, на берег ворвались две стремительные тени — серая и серебряная, тут же вцепившиеся в ближайших дементоров.

* * *

— Очевидно, дементоры невкусные, — констатировала Катрин, прослеживая взглядов полет одного из них, которого профессор Люпин только что перестал держать зубами, после чего отбросил ударом лапы.

— Согласно учебнику, оборотни нападают только на людей, так что мы не можем судить о вкусовых качествах дементоров исходя из того, что оборотень только что выплюнул одного из них, — поправила её Гермиона.

— Равенкло!

— И горжусь этим.

Тем временем оборотень вцепился в глотку уже пятому дементору. Но вот с шестым так просто не получилось: пока поросший шерстью профессор расправлялся с его соседом, дементор поднял полусгнившие руки и откинул капюшон. Глаз не было, не было и глазниц. Вместо них — тонкая, серая, покрытая струпьями кожа, но рот имелся — зияющая воронка, всасывающая воздух со звуком, напоминающим предсмертный хрип.

А затем дементор перехватил бросившегося на него волка и, схватив его за горло, попытался вытянуть магию и сущность профессора. Через мгновение, серая шкура вспыхнула лунным светом, и дементор отпрянул, отпустив профессора З.О.Т.И.

— Как, интересно, его Селена защитила? — задумчиво спросил Гарри. — След её магии вижу, конечный результат только что имел возможность наблюдать, но даже принципа работы защиты не понимаю.

Тем временем Зимней надоело рвать дементоров как обычному волку, и она отпрыгнула от толпы дементоров, резко разорвав дистанцию. Не стоило и упоминать, что обычному волку такой прыжок вряд ли был бы под силу. Развернувшись к врагам, волчица резко выдохнула что-то, быстро превратившееся в небольшую тучку снежинок, понесшуюся на порождений пустоты, постепенно расширяясь.

* * *

Салазар Слизерин удовлетворенно наблюдал, как дементоры покрывались ледяной коркой под дыханием Волчицы Рока — его вмешательство не требуется. Иногда эти детеныши такие проблемные, что их замучаешься спасать! Хорошо хоть в этот раз его потомку ничего не угрожало — дементоры, даже настолько оголодавшие, откровенно боятся сидхе Смерти.

Решив, что все уже позади, заклинатель исчез в алой вспышке, переносясь в Пределы Лета.

* * *

— Да уж, прогулялись, посмотрели на не случившуюся казнь гиппогрифа, — сказал Гарри, поднимая бессознательного Сириуса Блэка.

— Куда ты его потащишь? — спросила Гермиона. — В Тайную Комнату?

— А куда ещё? — ответил Гарри, проходя мимо Люпина.

Волк заинтересованно потянул носом и уже собрался зарычать, когда получил лапой по носу от Селены.

— С гриффиндоркой и трупом разберетесь? — спросил сидхе Смерти.

— Разумеется, — ответила староста Слизерина.

— Это будет долгая ночь, — прокомментировала Гермиона, глядя вслед убегающим "волкам".

Глава 21. Последствия.

— Потрясающе... Просто невероятно... Просто чудо, что вы не погибли и сумели задержать преступника... Ни о чём подобном не слышал...Мне искренне жаль вашего друга...

— Благодарю вас, министр, — грустно ответил Невилл Лонгботтом.

— Орден Мерлина второй степени, это я вам обещаю. Первой степени, если сумею пробить. Вам обоим, и вашему другу, посмертно.

— Огромное вам спасибо, министр.

— В целом, можно утверждать, что этот кризис начал приближаться к своему завешению. Сбежать из окружения дементоров бессознательный Блэк бы не смог. Авроры, конечно, поищут тело, но, думаю, это пустая формальность, даже если тело не найдут, можно будет сконцентрировать усилия на остальных беглецых.

— Я бы не стал утверждать, что история с Блэком закончилась, — заявил директор.

— О, перестаньте Аластор. Ваша подозрительность порой переходит все границы — ну куда мог деться бессознательный Блэк с территории Хогвартса? Даже если у него вдруг обнаружились помощники и они не примерещились Невиллу и его другу, сбежать просто так Блэк не мог — дементоров было слишком много. Что же касается магии... Вы же не создавали неучтенных порталов помимо того, который был вручен нашему юному герою?

— Нет.

— Значит, все в порядке, и дементоры до него добрались.

Отставной аврор некоторое время бешено крутил волшебным глазом, но возражать не стал.

— Итак, жизненный путь Сириуса Блэка завершен, — подытожил министр. — Я извещу вас, когда Лестранжи будут пойманы, Невилл. Это самое меньшее, что я могу сделать...

— Вы ещё что-то хотели, мисс Грейнджер? — вернулась мадам Помфри, заглушая голоса за ширмой. — С принесенной вами мисс Уизли будет все в полном порядке — мандрагоры у меня есть. Спасибо, что спасли её от Блэка. Хотя методы обезболивания у Гарри те ещё.

— Да, дементоры сегодня подходили к школе... — начала Гермиона.

— Я понимаю, шоколад, успокоительное и зелье Сна-Без-Сновидений, так?

— Только зелья, — поправила Гермиона. — Успокоительного с большим запасом, если можно. Шоколад я сама найду.

— Хорошо, девочка. Какой кошмар, что этих тварей поставили охранять школу. Впрочем, их скоро должны убрать — Блэк погиб. Конечно, его тело ещё только предстоит найти, если оно не было съедено кем-то и обитателей Запретного Леса, но это уже не играет особо роли.

— Это, бесспорно, интересная новость, — ответила равенкловка.

* * *

— Как визит в больничное крыло? — спросил Гарри, уютно устроившийся в кольцых древнего змея.

— Заявила, что мы нашли гриффиндорку со сломанной ногой, и ты её парализовал, тем самым обезболив, — ответила равенкловка. — В общем, чистая правда. Она сама с готовностью это подтвердит.

— И не сможет сказать ничего лишнего, — кивнул Гарри.

— Как Блэк?

— Ещё не пришел в себя. Надеюсь, он не будет излишне разговорчив — не хотелось бы, чтобы информация о Тайной Комнате просочилась. Но у меня не было альтернативы — не гостиную же Равенкло его тащить. Хотелось бы сохранить это место исключительно для себя, благо Лонгботтом в прошлом году сюда проник исключительно по внутристенным трубам — запутанный путь, идеально бесполезный для всех взрослых магов, благо изменить собственный размеры зельем или заклинанием у них не выйдет из-за защиты — Салазар совсем не дурак, и смертельную защиту не поставил только из-за того, что это — школа. Интересно, какое время сам Лонгботтом плутал в тоннелях, пока добрался сюда...

— Сейчас это не важно, — оборвала его вошедшая в Тайную Комнату Катрин. — Добрался и добрался. Как я вижу, дядю Гарри сюда дотащил.

— А что с телом? — поинтересовался сидхе.

— Что-что, опознали Петтигрю. И, естественно, обвинили Блэка в том, что он фальсифицировал тело при помощи некромантии. Едва успела уйти, пока меня в соучастии не обвинили.

— Может, ещё обвинят, — "обрадовала" её Гермиона.

— Не должны — не тот калибр дела. Я все-таки не гриффиндорка, чтобы правду говорить — сказала, что при ночном обходе нашла.

— Том самом, на который женщины не ходят, — заметил Гарри.

— Гриффиндорки ходят, если их напарники невоспитанные. И хаффлпаффки ходят. А авроры у нас гриффиндорские, воины Добра и Света! Так что поверили без особых затруднений. А вот проверить... Скажем так, как бы ни мечтало Министерство добраться до денег Лестранжей, это у них не вышло. Так что и влияния, как родственного, так и финансового, у мня достаточно для того, чтобы избежать легального допроса с Веритасерумом. Да и оснований для него недостаточно. А что касается нелегального применения Веритасерума и взлома памяти легилиментом, то тут опять же препятствует влияние моего рода. В Министерстве слишком много вполне себе продажных чиновников. Где они, благословенные времена, когда за каждым, наделенным значительной юридической властью, стояли магия и сильный род?

* * *

— Я умер и попал в ад для бывших гриффиндорцев, которые очень плохо себя вели? — таковы были первые слова очнувшегося Блэка.

— Почему ты так решил? — поинтересовался Гарри.

— Слишком много змей... Гарри... Ты мне не мерещишься? Впрочем, если я ещё могу что-то ощущать, дементоры мной точно не обедали...

— После дементора тебя разве что мастер-некромант вернет. И ей придется сильно постараться...

— Что-то подобное моя дражайшая матушка говорила. Вроде бы.

— Так что ты вполне себе жив.

— Где я? Это точно слизеринское местечко, но ты же равенкловец?

— Волочь тебя, дядя, через всю школу в "равенкловское местечко" Гарри не стал, — сообщила Катрин. — Пришлось обойтись слизеринским. Кстати, где вы нашли вход?

— Уважаемая староста Слизерина, — ответила ей Гермиона. — Это все-таки "равенкловское местечко"! Довольно и того, что вы знаете о его существовании.

— С какой это поры равенкловцы такие скрытные? — поинтересовался Блэк.

— А мы и не скрытные. Просто считаем, что некоторые двери надо открывать самостоятельно.

— Да уж, вы именно такие. Помню, как мне на шестом курсе два часа пришлось перед дверью вашей гостиной провести, — сказал Сириус. — Я тогда с равекловкой как раз встречался... И хоть бы кто меня к ней в гостиную пропустил.

— Ладно, где там успокоительное и шоколад? — спросил Гарри у девушек. — Боюсь, ему досталось сильнее, чем нам.

* * *

— Это вы меня от дементоров вытащили? — спросил Сириус, допив зелье.

— Реально, мы, Селена и Ремус. А официально... — сделала небольшую паузу Гермиона.

— Официально ты, дядя, был Поцелован, и твое тело утащили в лес местные хищники, — сообщила Катрин. — Что, в общем, неудивительно — Министерству надо доложить хоть о каком-то успехе в охоте на беглецов.

— В общем, поздравляю, ты мертв, и искать тебя не будут, — сказал Гарри.

— Да уж, хорошую себе подружку Ремус нашел. Дементоров загрызает... Интересно, во сколько десятков раз она старше самого Лунатика?

— Во много. Когда она и двое других сидхе создавали оборотней, Волчица Рока была юна. Но с той поры минули тысячелетия, — сообщил Гарри.

— Кстати, дементоров не только леди Селена грызла, но и сам профессор Люпин.

— Ремус он такой... — с улыбкой сообщил Сириус. — Помню, как во время очередной прогулки по лесу он загрыз акромантула, сожрал его, а потом его полтора часа рвало. И ведь мы ничем не могли помочь, так как находились в зверином облике, а возвращаться в человеческий было смертельно опасно. Это было бы занятное зрелище для стороннего наблюдателя — оборотень, вокруг которого суетятся грим, крыса и олень, пытаясь хоть что-то сделать.

— Я сомневаюсь, что кто-то стал бы наблюдать за оборотнем, не контролирующим себя, во время полнолуния. Это крайне опасно для наблюдателя, — заметила равенкловка. — Как он ещё оленя не сожрал...

— Мы его полгода пытались от этого отучить. В результате Ремус понял, что попытка напасть на оленя оканчивается боем с гримом, и прекатил нападать. А в конечном итоге даже привык, что олень — не пища.

И Сириус Блэк погрузился в воспоминания...

* * *

— Дядя, эти истории о вашей учебе на Гриффиндоре конечно хороши, и в очередной раз подтверждают, что с тем, чтобы подумать о последствиях своих поступков, у гриффиндорцев были проблемы и поколение назад...

— Племянница!

— Но ты хоть задумывался, что ты собираешься сейчас делать? — не обратила внимания на его возглас слизеринская староста. — И где поселишься? В более спокойной обстановке бы пригласила тебя к нам, но скоро домой вернется моя мать, а вы с ней не ладите.

— Почему же... Там, — выделил голосом анимаг, — пришлось поладить. На тех обледенелых просторах выжить трудно, несмотря на благожелательное внимание хозяев. И анимаг там был совсем не лишним. Так что мы заключили перемирие. Правда, с возвращение в Англию оно ушло в прошлое. Что же касается твоего вопроса, то Блэки вроде бы пока ещё не нищие. А я — последий. Уж дом у меня имеется и спрятан отлично. Как бы мне ни было неприятно возвращаться в родовое поместье, придется. Если, конечно, мать не перекрыла мне вход. Собственно, именно туда я и намеревался пригласить Гарри. Но добраться туда в моем нынешнем состоянии будет непросто. Апарировать сразу после встречи с дементором не стоит, а на поезд мне не попасть. Так что придется тихонько, своими лапами в Лондон...

— Площадь Гриммо, 12? — спросила дядю слизеринка.

Сириус Блэк, последний из рода Блэков, только кивнул.

— Пожалуй, с транспортировкой я могу тебе помочь... Если уж ты поладил с бывшими врагами... — сказал Гарри.

* * *

"Темный Лорд?" — вывел Гарри на первой странице старого дневника.

"Что случилось?" — проявилась через некоторое время запись. — "Я вообще-то сплю."

"Мы Блэка нашли. И Петтигрю. Правда, крыс уже мертв окончательно. Блэк же скоро будет объявлен мертвым официально, так как Министр считает, что его Поцеловали. В реальности это не так, хотя к этому Блэк подошел этой ночью крайне близко."

"Итак, вы отловили этого наследника древнего рода, страдающего Гриффиндором головного мозга."

"Уже не страдает. На Добреньких и Светленьких он сейчас серьезно обижен."

"И что же он хочет?"

"В данный момент — безопасно добраться до дома."

"Хорошо. Я встречу вас в Хогсмиде перед отправлением поезда, так что прихвати с собой этого пса. Посмотрим, действительно ли он переболел Гриффиндором."

* * *

Замок был пуст. Наступившая жара совпала с окончанием экзаменов, и все, кто мог, отправились в Хогсмид насладиться всевозможными удовольствиями. Ни Гарри, ни Драко, ни Гермиону Хогсмид не привлекал, так что они бродили вокруг замка. Драко хотел узнать удивительные события минувшей ночи, но окрестности Хогвартса никогда не были надежным укрытием для того, чтобы поведать что-либо, должно остаться в секрете от директора. Наследник Малфоев это понимал, а потому добиваться ответов не собирался. Расспрашивать он планировал кузину, причем в домашней обстановке.

Сидя у озера и наблюдая, как гигантский кальмар лениво вздымает над водой щупальца, Гарри глядел на прогалину, выжженную Пламенем Небытия и Гневом Лета, и вспоминал подробности того, что привело к её возникновению.

На друзей упала тень, и, подняв глаза, они увидели Хагрида — лесничий вытирал от пота изрядно опухшую физиономию носовым платком размером с хорошую скатерть и лучезарно улыбался.

— Ну, понимаю... нечего радоваться... как всё вышло ночью, — загудел он. — Ну то есть, что школьника Поцеловали, и всё такое. Но угадайте-ка что?

— Что? — наперебой закричали все, изображая любопытство.

— Клювик! Малфой отозвал дело! Он на свободе! Я того... всю ночь праздновал... Спасибо тебе, Драко, что сумел отца отговорить.

— Как замечательно! — воскликнула Гермиона.

— Я его сразу отвязал, как казнь отменили, — Хагрид сияющим взглядом озирал луга. — Я вот только беспокоился... утром... н-ну... вдруг он где встретил профессора Люпина, но Люпин... говорит, никогда... то есть не ел гиппогрифа в эту ночь...

— Что-что? — растерянно спросил Гарри.

— Да вы чо, не слыхали? — посерьёзнел Хагрид. Он понизил голос, хотя вокруг не было ни души. — Ну, Снейп, значит... всем слизеринцам сказал... решил, верно, пусть все знают... Что профессор Люпин, он, вишь, того — оборотень. Ну его и носило по полям... прошлой-то ночью. Теперь он, понятное дело, это... собирает вещи.

— Да, крестный профессора Люпина сильно не любит, — заметил Драко. — Интересно, что ему пообещали, чтобы он в течение года этого не раскрыл. Хотя, зная Хмури, я бы поставил на угрозы. Но в чем дело-то почти все слизеринцы и так догадывались, кто такой профессор Люпин.

— Он это... громко сказал, прямо в Большом Зале, в конце завтрака. Чтоб все, кто там был, слышали.

— Собирает вещи? — поинтересовался Гарри. — Почему?

— Почему, почему... — удивился Хагрид столь странному вопросу. — Он перво-наперво нынче же утром... отказался от должности. Не могу, грит, подвергать риску, ежели... ну, ещё раз такое выйдет. Он тогда чуть не нарвался на Лонгботтома и его друзей, что Блэка нашли и оглушили. Вот только от дементоров спаслись не все... Эх, не стоило им ночью бродить — никакой Блэк этого не стоит.

Гарри вскочил на ноги.

— Пойду повидаюсь с ним, — сказал он друзьям.

— Но если он уволен...

— ...мы ничего не сможем поделать...

— Всё равно я хочу его видеть. Встретимся здесь.

* * *

Дверь в кабинет Люпина была приотворена. Он уже упаковал почти все вещи. Возле потрёпанного чемодана стоял пустой бак, где когда-то сидел гриндилоу, чемодан был открыт и почти заполнен. Люпин склонился над чем-то у себя на столе и на стук поднял взгляд.

— Я видел, что ты идёшь, — улыбнулся Люпин, указав на пергамент, который разглядывал. Это была Карта Мародёров.

— Мы сейчас говорили с Хагридом, — начал Гарри. — Он сказал, что вы уволились.

— Боюсь, что правда, — ответил Люпин, выдвигая ящики стола и выгружая содержимое.

— Декан Слизерина?

— Снейп меня ещё с той шутки времен нашей учебы в Хогвартсе не любит. Да и должность учителя З.О.Т.И. его привлекает. А тут я от его зелий отказался, и он это воспринял как оскорбление своему мастерству зельевара. Хорошо, что до конца года продержался.

— Не думаю, что все так просто, — сказал сидхе. — Но вы ведь не из-за этого уезжаете?

Люпин горько усмехнулся.

— Завтра в это время прилетят совы с письмами от родителей. Они не захотят, Гарри, чтобы оборотень учил их детей. И после минувшей ночи я разделяю их точку зрения. От зелья я вынужден отказаться, а контроль ещё не приобрел. Я мог укусить любого из вас, спасибо леди Селене, что помешала... Это не должно повториться. Пока я не научусь полностью контролировать зверя, в школе мне не место! Да и Селена хочет мне кое-что поручить. А я слишком благодарен ей за знания, чтобы отказать.

Люпин бросил последние книги в чемодан, задвинул ящики стола и повернулся к Гарри.

— Поскольку я больше не преподаватель, могу не чувствовать угрызений совести, что отдам тебе и это. Надеюсь, ты используешь её с ответственностью, приличествующей ученику Равенкло. Пусть лучше будет у тебя, — протянул он Гарри кусок пергамента. — Нужно коснуться палочкой пергамента и сказать: "Торжественно клянусь, что замышляю шалость, и только шалость".

— Спасибо, конечно, но лично мне она не нужна, — сказал Гарри. — Я шалостей не замышляю. Пусть лучше побудет у нашего старосты — здорово упростит жизнь во время ночных обходов.

— Ты сын Мародера и законный наследник Карты, так что тебе решать.

Эпилог. Последствия последствий.

Никто в Хогвартсе не узнал полной правды о том, что произошло в ту ночь, когда погибли Питер Петтигрю, Симус Финниган и, официально, Сириус Блэк. Сколько догадок, озвученных гриффиндорцами прямо в Большом Зале, выслушали равенкловцы в последние дни перед каникулами! К концу семестра Гарри услышал множество фантастических версий о том, что тогда случилось, но ни одна из них даже не приблизилась к истине, продолжая плясать вокруг официальной версии о том, что ужасный некромант подделал тело Питера Петтигрю и подбросил его в Хогвартс с целью добиться незаконного оправдаия, но храбрые грифиндорцы поймали его и сумели задержать, пока не пришли дементоры.

Полностью отвертеться от внимания равенкловцам и Катрин не удалось, но им приписывали только освобождение захваченной, а затем покинутой Блэком заложницы — седьмая Уизли оказалась болтливой. А вот то, что "поддельное" тело Петтигрю также принесла слизеринка, прошло незамеченным — этот факт затмил героизм Лонгботтома и Дина Томаса.

Результаты экзаменов были объявлены в последний день семестра. Подавляющее большинство равенкловцев, как и следовало ожидать, всё сдали успешно. На удивление, даже гриффиндорцы сумели одолеть зелья — профессор Снейп на радостях, что Блэк скончался, а Люпин уволился, оценивал сваренные ими зелья не столь строго.

Гриффиндор, во многом благодаря блестящей игре четвертого и пятого Уизли в квиддич, а также баллам, заработанным Лонгботтомом за поимку Блэка, третий год подряд победил в межфакультетском соревновании. Так что прощальный банкет проходил среди красно-золотого убранства, и гриффиндорский стол был самый шумный из всех. Впрочем, темные факультеты рассматривали достижение Лонгботтома как проявление идиотизма — на отсутствие Финнигана они обратили внимание и пришли к правильным выводам.

* * *

Поезд только что подошел, и школьники, толкаясь, пытались пройти к дверям, таща за собой чемоданы и клетки со своими питомцами. Под нескончаемое уханье сов и писк крыс, Гарри продвигался вдоль поезда к пустому краю платформы, держа "волкодава" за импровизированный ошейник.

Вскоре он добрался до стоящего у перил молодого мага в черной мантии, украшенной слизеринским гербом.

— Передаю пса, как и договаривались, — произнес Гарри. — Уж доведи его домой.

— Хорошо, сын, — сказал Темный Лорд, подходя к псу и берясь за веревку-ошейник. — Кстати, в этом году будет чемпионат мира по квиддичу. Я уже приобрел несколько билетов.

Через мгновение они исчезли. Гарри же просто сделал шаг на Серые Пустоши.

* * *

— Сын?! Как это понимать? — яростно поинтересовался Сириус Блэк, принимая человеческий облик, стоило им только очутиться перед старым домом Блэков.

— Неужели наследник Блэков был не в курсе небольшой проблемы с возможностью завести детей, имевшейся у Джеймса Поттера?

— В курсе, — ответил Сириус Блэк. — Но это не играет никакой роли, наследие-то магическое. Лили могла сколько угодно менять мужчин, на результат это не повлияет, если, конечно, речь не идет о маге из великого рода или о великом маге, чья кровь перебьет наследие Поттеров! Но Дамблдор уже не в том возрасте!

— Во-первых, чтобы отцовство не влияло, ребенку надо расти в родовом поместье, а не у маглов. Во-вторых, Дамблдор — не единственный великий маг в Англии, — ответил Темный Лорд, исчезая.

— Не единственный великий маг... Волдеморт! Так это Гарри не шутил о том, что он — Лорд Слизерин...