Петр 2. Москва

Петр II. Москва

Книга 3

Глава 1

В испанском местечке Пунта-Малья, на стенах форта Санта-Барбара у крепостных зубцов стояли два шотландских джентльмена. Оба сравнительно молоды, едва за тридцать лет, похожие друг на друга как родные братья, коими они и являлись. Сходство усугублял наряд по французской моде и парики. Тот, что постарше, держал перед глазами подзорную трубу и разглядывал панораму огромной Скалы и казавшихся ничтожными на её фоне сооружений сделанных человеком. Младший брат, принимая гостя, объяснял диспозицию и рассказывал о прошедших здесь не так давно боях, а также о войнах минувших столетий, регулярно накатывающих на этот клочок суши.

— Когда-то, тысячу лет назад, именно здесь начали своё вторжение в Европу мусульмане во главе с Тариком-ибн-Сеидом и именно в его честь назвали Скалу горой Тарика, по арабски Габаль-аль-Тарик, что европейцы переиначили на свой лад в Гибралтар. С западной стороны, там, где склон у Скалы более пологий, мавры основали свой Город Победы, Мадинат аль-Фатх по ихнему, и успешно защищали его от штурмов крестоносцев, пока кастильцы не заняли крепость почти в самом конце Реконкисты.

— Значит не так уж неуязвимы эти укрепления?

— Это было давно, Джордж. С тех пор Гибралтар захватывали всего два раза. Сначала берберские пираты высадились с юга, где стены послабее и всё тут разграбили. Пришлось испанцам возводить к югу от города стену Карла V. Ну а второй раз крепость захватили англичане. За двадцать три последних года они столько здесь понастроили, что боюсь сколько бы в будущем новых штурмов ни случилось, крепость уже никто не сможет взять. Во всяком случае, пока Роял Неви спокойно чувствует себя в заливе Альхесирас.

Джордж Кейт перевёл подзорную трубу правее Скалы, города и порта, где на рейде залива стояли десятки военных судов под британскими флагами. Когда-то они с братом служили под такими же знаменами, но уже тринадцать лет находились на чужбине.

— И всё же удивительно, как англичане смогли разгрызть этот орешек двадцать лет назад.

— Двадцать три года, — поправил педантичный Джеймс. — Тогда за трон Испании воевали французы с Габсбургами. Испанцам по большому счёту было наплевать и на тех и на других, лишь бы быстрее война закончилась. Англичане, помогая германцам, пытались высадить десант то в Кадисе, то в Барселоне. В результате отсюда вывезли почти всех солдат и ядра к орудиям в другие места побережья Испании. Что толку в пушках, если они не смогли отвечать на бомбардировку со стороны внезапно появившейся эскадры Джорджа Рука? Да, бастионы почти не пострадали. Зато жители города разбежались по окрестным монастырям, что и сыграло в дальнейшем роковую роль. Один из монастырей, Нуэстра Сеньора де Европа находится вон там, около Северного мола. Британцы высадили там десант, а полсотни испанских ополченцев, охранявших мол, не решились защищать башню у его начала. Взорвали её и отступили. А дальше коменданта Салинеса напугали угрозой перебить жен и детей его солдат, захваченных в монастыре и крепость пала.

— Я слышал, уже тогда испанцы пытались вернуть Гибралтар?

— Ну да, через некоторое время подошло войска испанцев во главе с маркизом Вильядарисом и французов во главе с Каванньё. Только на море после большой морской битвы у Малаги безраздельно господствовали корабли Джона Лика, а на суше немецкие наёмники во главе с Георгом Гессен-Дармштадтским укрепили перешеек соединяющий Скалу с материком батареями, рвом и траншеями. С большим хорошо вооружённым гарнизоном и с поддержкой на море Гибралтар стал неприступен. Тогда испанцы пошли на хитрость и сумели заслать в тыл обороняющимся большой отряд по тайной трапе на восточном склоне.

Джордж Кейт перевёл взгляд из подзорной трубы левее, к восточному берегу, где Скала отвесной стеной опускалась в море.

— Не похоже, что там есть дорога.

— Её и нет. Позже англичане взорвали все возможные подходы, но тогда местный пастух Сусарте сумел провести пятьсот испанских солдат полковника Фигеро. Кое-кто по дороге разбился на смерть и покалечился, но и те, кто пробрался, не смогли взять штурмом дозорную башню на подступах к городу. Пушек у них не было, пуль мало, дозорные наемников-немцев не дремали. Часть атакующих перестреляли, а остальные попали в плен. В общем, ни с моря, ни с тыла, ни в лоб крепость тогда взять не удалось.

— И на что же вы рассчитывали в этот раз, в прошлом году?

— Да никто из понимающих и не надеялся на успех. Это политики думают, что если нагнать побольше народу, то любую задачу можно решить. Нашли амбициозного командира, графа Торреса, дали ему армию и отправили сюда. Правда, часть пушек не довезли, они застряли на мели под Кадисом. Денег рабочим, строящим укрепления не выделили. Чистой воды не хватало, а смесью воды с вином много людей отравилось. Припасы и порох мешали доставлять корабли Уоджера, обстреливавшие прибрежные дороги. А сверху с батарей противника на склонах Скалы летели ядра. Не попадали, но от них приходилось прятаться в сырых траншеях. В результате ещё до начала штурма мы от болезней потеряли пятьсот человек, да и потом ещё пару тысяч по тем же причинам. Всё же в какой-то момент мы смогли установить полевые орудия и начать бомбить бастионы. Непрерывно разрушали стены и орудия британцев за ними, методично, фут за футом продвигались ближе и каждый раз окапывались. Однако тяжёлые осадные орудия чтобы сделать пролом в стене так и не смогли подтащить до того момента когда началась нехватка пороха и ядер от непрерывной стрельбы. Прервали бомбардировку на ночь и британцы успели восстановить повреждения. Пришлось каждый день начинать с начала бесполезную теперь уже стрельбу, пока через месяц не договорились о прекращении огня.

Джордж Кейт покачал головой:

— Похоже тебе, брат, в очередной раз не удалось пробить головой стену.

Джеймс улыбнулся, кивнул и принял из рук подошедшего солдата бутылку вина и пару бокалов.

— Нет причин унывать. Это не последняя моя битва и до сих пор я жив и даже не ранен. А как твои успехи?

Джордж пригубил замечательное вино из Андалусии, ещё раз задумчиво полюбовался на серую гигантскую глыбу Скалы и начал свой рассказ.

— Похоже, это был последний раз, когда Его Величество пытался собрать своих сторонников для похода в Англию за своим законным троном. Почти никто не пришёл, да и тех, кто появился, не на чем было отправить за море. Пара кораблей Уоджера шныряли на рейде Генуи и даже самый отчаянный корсар не рискнул бы пройти у них под носом. Так что мы попировали, пообщались со старыми друзьями и разъехались. Я сюда, а король в Рим. Наверное, его судьба будет такой же, как и у его бывшего тестя, Якуба Собесского — вечное сожаление о так и не обретённой короне.

— Всё что ни делается — всё к лучшему. Почти все герои, готовые и сегодня поддержать истинного короля, подобные Джону Эрскину, графу Мар, погибли или арестованы двенадцать лет назад. Счастье, что тогда наш корабль унесло штормом и мы не добрались до Росейра в отличии тех четырёх сотен бедняг попавших в итоге в английский плен.

Приподняв бокалы, братья выпили, помянув соратников-якобитов.

— Скоро испанцы заключат с англичанами мир, и таким как мы станет неуютно на Иберийском полуострове. Я вернусь в Италию, поближе к его Величеству и под защиту императора. Поедешь со мной?

— Что-то не хочется прозябать под крылом у Папы Римского. Фитцджеймс, герцог де Лириа, зовёт меня в Россию. Обещал, что там всегда рады знатным шотландцам.

— Ну что ж, внуку короля Джеймса второго, пусть и от незаконнорожденного отца, можно верить. У тебя есть шанс повторить успех Брюса, заработавшего в далёкой России фельдмаршальский жезл и по слухам огромное состояние!

— Может быть, тогда и ты поедешь со мной?

— Когда-нибудь, но не сейчас. Моему королю ещё может пригодиться лорд-маршал Шотландии. А ты, граф Кинтор, не забывай, что кроме войны и разрушений можно строить.

— Ты намекаешь на то, что мы с тобой Вольные Каменщики?

— Да. Наши братья в Великой ложе Англии считают, что нужно расширять влияние масонов не только в Ирландии, но и в других странах. Почему бы не в Московии? Говорят, русский император Пётр Великий, дед нынешнего царя, сам был масоном. Тебе стоит найти и поддержать тех, кто помнит наши символы и таинства, чтобы основать новую Великую ложу России.

(30/01/17)

Что может быть более естественным, если отправившийся в дальнее путешествие лондонский джентльмен навестит по дороге старого приятеля? С другой стороны, суда, идущие в Петербург, редко заворачивали в город Остенде, что во Фландрии, находящейся под властью императора. Да и не были никогда большими друзьями доктор юриспруденции, священник и учёный Джон Дезагюлье и отставной моряк, а ныне английский консул в этом городе Джон Дин. Зато поговорить им было о чём. После приветствий гостя у себя дома и сытного обеда, консул предложил покурить трубку дорогого кубинского табака у камина, слушая, как завывает зимний ветер за окном.

— Право слово, Джон, вам стоило повременить с поездкой в Россию хотя бы до установления нормальной погоды на Балтике. Шторма могут длиться неделями в эту пору, да и Финский залив будет покрыт льдами ещё долго.

— Я не спешу, мой друг. Заеду по дороге в несколько германских университетов, пообщаюсь вживую с теми, кого хорошо знаю по переписке.

Капитан покачал головой. Он и сам любил путешествовать, но в основном морем, когда ветер хлопает парусами, а бушприт разрезает волны, и руки крепко держат штурвал. Впрочем, у его собеседника, члена Лондонского королевского общества, действительно были знакомые в многочисленных университетских городах Европы.

— Тогда имеет смысл отправиться сразу в Москву. Если поторопиться, можно успеть на коронацию нового царя. Наверняка это будет редкое и впечатляющее зрелище!

— Не думаю, что успею, поэтому спешить не стану. Кстати, перед отъездом из Лондона я встречался с сэром Таунсендом. Госсекретарь просил передать вам, что Его Величество и он сам весьма довольны вашей работой здесь, в Остенде. Сведения об отплывающих в Ост-Индию кораблях Остендской компании были переданы нашим голландским друзьям, и они перехватили суда в районе Мадагаскара. Сейчас, когда германский император отозвал привилегию у своих торговцев, они беззащитны против каперов и пиратов, которыми кишат воды Индийского океана.

-Неужели адмирал Мэтьюз до сих пор не очистил те воды от всякого отребья?

-Вероятно, кое-кто остался. Наши французские друзья ловят сейчас последнего своего соотечественника у берегов Африки, некоего Лябуза. Но остендцев ловили фрегаты голландской Ост-Индской компании. Их штаб-квартира Батавия слишком далеко от Европы и может позволить себе игнорировать мнение императора Карла VI.

— Что ж, я рад, что смог послужить своей стране и королю. По моим сведениям, Вена не готова будет в ближайшее время на новые авантюры в океане. Императору удержать бы свои владения в Италии и спокойно передать власть дочери. Слишком многие имперские князья будут против женщины на троне. Однако мне не нравится активность русских на морях. Их корабли начинают регулярно выбираться из своей балтийской лужи.

— Да, адмирал Бинг, первый лорд Адмиралтейства тоже этим обеспокоен. По его совету я и решил сначала встретиться с вами перед поездкой в Московию. Ваша книга об истории российского флота уже пять лет является главным руководством для правительства по делам связанным с Петербургом. Я уверен, вы по-прежнему следите за обстановкой на берегах Невы.

— Ну, после того как русские меня осудили за шпионаж, возможностей следить за ними у меня стало гораздо меньше. Могу сказать только, что после смерти Петра I у русских начал пропадать энтузиазм в отношении флота. Этим летом они начали массово ставить свои корабли на сухое хранение на берегу.

— Это успокаивает, чем же вы тогда обеспокоены?

— Есть пара фактов, которые тревожат. Во-первых, в прошлом году русские снова отправили эскадру в Испанию. Дела торговые и дипломатические, но учитывая, что у нас с Мадридом идёт война, непонятны дальнейшие намерения русских. Это то, что на виду. Второе же — недавно принято решение о восстановлении большой верфи под Архангельском, а значит, число новых боевых кораблей российского флота будет расти. Добавьте сюда те корабли, что переведены на сухопутное хранение в Кронштадте, и в случае военной необходимости Петербург сможет вновь быстро выпустить в море десятки вымпелов! Никто точно не знает планов нового царя и его окружения. В свете текущего конфликта с шведами можно сказать что юный Петр II мстителен, решителен и не уважает подписанные ранее договоренности, будь это завещание императрицы или договор о мире со шведами.

— Ну, войну пока формально не объявили. Стокгольм конечно в ярости от того что русские разрушили их приграничные крепости, но казна их до сих пор в плачевном состоянии, а собранная для отпора агрессору армия замерзает в заснеженной Финляндии. В то время как русские сделав свои дела, 'коварно' вернулись на зимние квартиры, шведские солдаты мрут сотнями от болезней не решаясь на штурм укреплений Выборга. Такими темпами к весне некому будет идти в наступление на Петербург. Не имея армии нет смысла затевать войну. Впрочем, по пути в Россию я собираюсь посетить Скандинавию. Мой приятель Мартин Тривальд год назад запустил паровой двигатель на своей шахте, а я представляю интересы Томаса Ньюкомена, изобретателя паровых машин.

— А разве патент на огневой двигатель не у Севери?

Дезагюлье немного раздраженно мотнул головой.

— Вы на удивление образованный человек, Джон. Только сведения ваши устарели. Севери давно умер, срок его патента уже семь лет как закончился. Да и конструкция огневой машины Севери очень сильно уступает тому механизму, что изобрел Ньюкомен. Прогресс не стоит на месте и какие-то усовершенствования в паровые машины делают сейчас многие изобретатели. Тот же Тривальд в Швеции, Эрлах в Германии, ваш покорный слуга в Великобритании. Кстати, русские тоже пытаются что-то сделать в этом направлении. На это намекал мне в письме наш общий знакомый Фархварсон из петербургской Морской Академии. Правда, ссылался на страшную секретность всего, что связано с паровыми машинами. Вы не в курсе, чего так боится наш друг?

— Сложно назвать нас друзьями. Фархварсон шотландец, якобит, а моей миссией в Петербурге раньше было наблюдение за мятежниками. Даже в большей степени, чем за морским флотом России. Однако, полагаю, дело в новых веяниях в Петербурге. Юный царь каким-то чудом избежал гибели в двух покушениях. В страхе за свою жизнь дал карт-бланш своим цепным псам из Тайной канцелярии на преследование всех подозрительных лиц. А чтобы специальная служба не расслаблялась, завел еще несколько таких же. Теперь свои шпионы есть у военной коллегии, коллегии иностранных дел, у генерал-полицмейстера и у службы охраны непосредственно царя и сестры-наследницы. Дознаватели всех мастей наступают друг другу на пятки и держат в страхе весь Петербург, а возможно уже и всю страну. Так что будьте осторожны, Джон, когда туда доберётесь. Россия не самая безопасная и приветливая страна.

(11/06/18)

В один из дней месяца джумада аль-уля 1139 года Хиджры зелёные газоны и по французской моде подстриженные кусты парка нового дворца Саад-абад были покрыты ослепительно белым слоем снега. Недалеко от построек султанской резиденции на берегу речушки со звучным именем 'Сладкие воды Европы' располагался киоск-особняк Великого визиря. Сам Ибрагим-паша Невшехерли находился в оранжерее, собственноручно неторопливо поливая горшки с драгоценными тюльпанами. Несколько лет назад из Парижа вернулось большое посольство, привезя с собой моду на всё европейское, в том числе и цветы. Любовь к тюльпанам превратилась в какое-то сумасшествие при дворе султана Ахмеда III, настолько сильное, что и по прошествии веков это десятилетие будут называть 'эпохой тюльпанов', а сами цветы останутся одним из символов Турции.

Великий визирь передал опустевший кувшин молчаливому и расторопному слуге и неторопливо уселся на один из причудливо разукрашенных диванов поставленных в оранжерее специально для созерцания растущих цветов.

— Есть новости с востока?

На вопрос Великого визиря ответил каймакам, то есть его заместитель, находившийся тут же вместе с капудан-пашой. Оба являлись ближайшими сподвижниками Ибрагим-паши, а также его зятьями, как он сам был зятем самого султана.

— После блистательной победы над персами и их капитуляции в Хамадане в столице продолжаются большие празднования. Горожане радуются отмене военного налога и славят имя султана и его верного Великого визиря.

— Лесть твоя сладка, мой друг, но здесь все свои и нам нужно крепко подумать, что ждёт страну в ближайшие месяцы. Меня угнетает предчувствие неприятностей. Скажите мне, что у нас плохо?

Каймакам неуверенно наклонил голову.

— Если говорить о востоке, то шах персидский, согласившись стать вассалом нашего Халифа, потерял уважение среди части своих подданных. Афганская династия сохранила влияние только в столице страны, Исфахане. На севере же, у побережья Каспийского моря в Мазендеране усиливается последний принц старой династии, Сефевидов. Его полководец Надир сумел подчинить восток Персии и готовится ударить по Исфахану.

— Что предпринимают по поводу Мазендерана московиты? Вроде бы по договору в Петербурге они эту область выторговали для себя помимо прочих земель вокруг Каспийского моря?

— Договор остался только на бумаге. Персы его не признали, их посол, подписавший договор, сбежал от гнева своего повелителя в Астрахань. Войска же русских завязли в соседней с Мазендераном провинции Гилян и не отходят далеко от стен города Решт. Кроме того, на петербургском троне теперь новый царь, совсем ещё мальчик, а его опекуны грызутся между собой за власть.

— Насколько сильно сопротивление московитам в Персии? — подал голос капудан-паша, командующий османским флотом. — Быть может, стоит поднять восстание правоверных в захваченных русскими христианами городах?

— Русские засели в своих крепостях на побережье и плевать хотели на набеги окружающих крестьян. Пару лет назад они уже опустошили Баку, регулярно отбивают набеги на Решт и не станут никого щадить в случае нового мятежа. Нам пока не стоит самим нарушать договор с русскими о разделе кавказских земель.

— Тогда можно натравить на них горцев. Пусть беглербек Хаджи-Дауд Мюшкурский отработает милость, которую оказал ему султан, позволив дикому лезгину занять Шемаху.

Великий визирь покачал головой.

— Идея хорошая, только я не доверяю этому горцу. Управлять им, это всё равно что оседлать горного барса!

Собеседники Великого визиря согласно закивали. Неукротимый лезгин Дауд-бек уже пятнадцать лет буйствует на Кавказе. Сначала против персов, потом разграбление его джигитами Шемахи вызвало вмешательство русских, а ныне он активно сопротивлялся османским отрядам, хотя формально подчинялся приказам из Стамбула как новый наместник Ширвана.

— Если великий лезгин не вызывает больше доверия — можно поменять его на кого-нибудь другого, например, на лакца Сурхая, правителя Гази-Кумуха.

— Мне нравится ход твоих мыслей, каймакам. Только уберите Давуд-бека так, чтобы он ничего не заподозрил и не сбежал в свои ущелья. Силой его не сломать. Три года назад он уже разбил войско Сары-Мустафы-паши. Просто вызовите его на переговоры вместе со всей семьёй и арестуйте.

Вряд ли новый беглербек Шемахи сможет серьёзно досадить московитам, — подумал Великий визирь. Но и самим османам не стоит вмешиваться в защиту правоверных, покорённых русскими крестоносцами. Как бы этого не требовали стамбульские улемы в мечетях или чернь в тавернах-мейхане. Слишком опасно! Даже небольшое военное поражение может вызвать бунт в столице, недовольной военными тяготами. И тогда, как бы ни благоволил султан к своему зятю и визирю, Ибрагим-пашу ждёт казнь. Мало кто из Великих визирей правил страной так долго, как он. Но совсем немногие сумели избежать веревки на шее, затянутой главным садовником султанского дворца. Он, Ибрагим-паша, не побежит скрываться на родину, в гигантских катакомбах подземного города Невшехир, но будет стремиться отсрочить день своей смерти насколько хватит сил и ума.

(14/06/18)

-Ти-Те-Та-Ту-То-Трин!!! — печально пропели колокола. Пономарям последние полгода много работы. Город уже наполовину вымер, но чума каждый день настигает новых несчастных.

Полковник Иван Иванович Захаров выехал на перекресток перед Пречистенскими воротами. Одновременно с ним, с трёх других сторон вышли ещё несколько обитателей Астрахани: старуха в черном слева, крыса из какой-то канавы справа и парочка странноватых фигур навстречу. Одеты эти двое были в недавно появившиеся противочумные костюмы из пропитанной вонючим дёгтем парусины. Сапоги, штаны, халат, перчатки, капюшон и маска на всё лицо с жутковатыми круглыми очками.

Старуха, увидев страхолюдные фигуры, начала мелко креститься. Крыса, шевельнув носом, торопливо шмыгнула обратно в канаву. Фигуры, громко топая по подмерзшему снегу улицы, побежали за грызуном. Следом за ними, на почтительном расстоянии поспешила пара солдат гарнизона и капрал. Притормозили отдать честь проезжающему мимо начальству и побежали далее. Противочумных костюмов изобретенных каким-то безумным гением в Петербурге, на всех не хватало. Только он давал некоторую надежду, что практически невидимые блохи с давешней крысы не укусят и не перенесут заразу на новую жертву. Поэтому в действующих по городу санитарных командах всегда присутствовали обычные солдаты, избегающие лезть в самые опасные места, предоставляя эту сомнительную честь обладателям специальных костюмов. Старуха о новых веяниях в медицине была не в курсе и с большим испугом смотрела вслед причудливо одетым фигурам, не опасаясь по дурости своей возможно соскочивших с крысы чумных блох. Именно блох посчитали разносчиками заразы высоколобые столичные доктора. Сам полковник лишь помолился про себя, сдержал порыв поджать ноги в стременах и поспешил въехать в крепость.

Свернул направо, миновал ворота арсенала. Подбежавший солдат ухватил лошадь под уздцы, а полковник, не обращая на него внимания, степенно слез с седла и направился к входу в Пыточную башню. Полвека назад она стала последним оплотом осаждённых против разинских бунтовщиков. Двадцать лет назад фельдмаршал Шереметев в её подвалах допрашивал зачинщиков Астраханского восстания. Пять лет назад сам Захаров пытал здесь яицких казаков. Успешное подавление бунта видимо запомнили и прошлым летом из военного ведомства перевели в Тайную канцелярию. Полковнику дали высочайшую аудиенцию. Юный император задавал пытливые вопросы, посетовал на только разгорающуюся тогда в Астрахани чуму. Захарову пришлось уверить его, что он не боится смерти ни от пули, ни от болезни.

Иван Иванович вздохнул. За полгода болезнь унесла тысячи жизней и конца ей пока не видно. Что-то меняться начало только с его появлением в городе. Губернатор Менгден спрятался в своём загородном поместье, предоставив жандарму карт-бланш. За каждую убитую крысу назначили награду. Жителей города и окружающих крепость слобод под солдатским конвоем несколько раз провели через спешно возведенные бани, а одежду прокалили в протапливаемых землянках-вошебойках. Весь мусор в домах выметали на мороз вместе с мебелью. Полы вскрывали и травили возможные крысиные логова дёгтем, нефтью, серой и травяными отварами. То же самое делали в сараях и амбарах. Народ роптал, но самых рьяных заперли в остроге. Казнили парочку нежданно пойманных при облавах душегубов. С приходом мороза в декабре число новых заболевших кажется начало идти на спад.

Захаров прошёл по узкому коридору и по ступенькам спустился в допросную. Здесь, в полумраке и духоте, среди причудливых пыточных инструментов расположились несколько человек. Дюжий кат у входа, скрестив мощные руки на груди, скучая поглядывал на допрашиваемого. Тщедушный калмык в халате ёжился посреди комнаты, кося взглядом на дыбу. Напротив него из-за стола поднялся писарь Яшка и поклонился начальнику. Его полковник привёз с собой из московской Тайной канцелярии.

— Кто это?

— Родственник изменника тайши Лекбея, Ваше высокоблагородие.

— Что говорит?

— По-русски ни бельмеса. Толмач нужен.

— Ну так зови.

— Так помер недавно. Чума сгноила.

— И что, других нет?

— Ищем, Ваше высокоблагородие.

— Ну-ну. Покажи, что ты понял из его калмыцкого мычания.

Полковник сел на место писаря и придвинув лампу, принялся читать допросный лист. Похоже, ни одного внятного ответа от задержанного пока не получили. И что теперь ему делать с этим красавцем?

Не простой ведь сын степей, родственник калмыкского князя, тайши по-ихнему. И не только изменника Лекбея, но и претендента на ханский трон Дондук-Омбо, что в последнее время набрал популярность в противовес своему сопернику на ханском троне Церен-Дондука. Ещё в Петербурге, правда, до покушения, сам царь посоветовал не злить смутьяна Дондук-Омбо.

'Постарайтесь не допустить его ухода к османам. Даже если уйдут — не препятствуйте, сохраните дружеские отношения и возможность скорейшего возврата в наше подданство. Бывший астраханский губернатор Волынский в своё время сделал неудачную ставку на это ничтожество Церен-Дондука. Ещё пара ошибок со стороны нынешнего хана и мы позовём на его место Дондук-Омбо.'

Захаров покачал головой. Мало ему интриг с Василием Урусовым, братом бывшего собственного начальника, а ныне беглого скрывающегося изменника Григория Урусова. Сейчас комендант астраханского порта сидел под негласным арестом в своём доме неподалёку. Предъявить ему нечего, брата он давно не видел, а пара писем годичной давности не дают подсказки, где бывший заместитель начальника Тайной канцелярии скрывается сейчас. Возможно, князь что-то скрывает, но тащить его под дыбу накладно. Аристократ, царский родственник, без прямого царского указа не по зубам простому начальнику губернской Тайной канцелярии.

Полковник исподлобья взглянул на круглое скуластое лицо калмыка, потом обернулся к писарю.

— Гони степняка в камеру пока. Кормить, не обижать. Найди толмача и допроси без пристрастья. Потом можешь отпустить. Не думаю, что он как-то поможет узнать, кто ещё замешан в заговоре Дмитриева-Мамонова.

Глава 2

(21/06/18)

Возок, мягко покачиваясь, двигался в сторону Новгорода. Протерев пальцем проталину в заиндевевшем окошке, я увидел только заснеженные деревья вдоль обочины. После московской заставы город резко закончился, и потянулись безлюдные леса. Отодвинулся от окошка и огляделся. Чем-то эта карета на полозьях напоминает купе класса люкс железнодорожного вагона. Нет только перестука колёс, лишь за тонкими обитыми бархатом стенами слышится глухой топот копыт, скрип деревянных сочленений конструкции и изредка приглушённые голоса охраны царского поезда.

Лёшка Аргамаков, забросив в небольшую печку очередную порцию поленьев, скрипнул дверцей возка и выбрался наружу, к кучеру на облучок, оставив наедине меня, Дмитрия Голицына и Андрея Остермана.

— Пришло письмо от Рагузинского. Как Вы и предупреждали, Ваше величество, ему удалось подписать с маньчжурами трактат, подтверждающий статьи Нерчинского договора о границе. Также он обещает в ближайшее время заключить договор о торговле с Цин.

— Я думаю, он уже сделал это. Просто эта новость ещё до нас не добралась.

Князь и барон с любопытством взглянули на меня. Мои пророчества до сих пор вызывали у них удивление. Хотя моё предзнание и начало давать сбои. Слишком много изменений в известной мне истории произошло за последние девять месяцев. Что-то я изменил сознательно, что-то невольно, последствия наложились на последствия и события стали непредсказуемыми. Взять хотя бы заговор Дмитриева-Мамонова! Я так и не понял до сих пор, какое из моих действий повлияло на верных присяге подданных настолько, что они решились на измену. Зато есть надежда, что сестра в ближайшие дни по дороге в Москву не подхватит злополучную корь и не умрёт к концу года, оставив меня в одиночестве среди толпы. Пришлось на всякий случай взять с Натали обещание не выходить из своего возка до самой Первопрестольной. За этим следят её придворные и охрана во главе с самим Матюшкиным. Опростоволосившись с покушениями заговорщиков на меня, старый генерал теперь надеется реабилитироваться заботой о безопасности наследницы престола. Кроме того, люди из Медицинской канцелярии проверили все поселения по нашему маршруту на предмет заразных больных и особенно детей, подверженных кори. Братья Блюментросты уже прославились как победители оспы, с моей незаметной помощью предложили действенные методы против чумы, дизентерии, тифа, холеры, цинги, но вот против кори, как и против чахотки или гриппа особого средства нет, кроме чисто санитарных мероприятий по выявлению и изоляции уже заболевших.

— Если позволите, Ваше величество... — Голицын 'пожевал' губу и несколько нерешительно задал вопрос. — Как вы это делаете? Я имею в виду, как Вы предсказываете будущее?

Глядя на сидящих напротив меня попутчиков, я некоторое время размышлял, что можно сказать своим главным сторонникам, а что полезно.

— Это не просто объяснить, Дмитрий Михайлович. Я не пророк, просто Богу было угодно вложить мне в голову знания об истории трёх грядущих столетий. События, имена, кто что сделал и что происходило. Как будто я внимательно прочитал несколько исторических трудов. Поэтому далеко не обо всех событиях в будущем я знаю. Только о самых важных, достойных упоминания в исторических трудах, как например, об этом договоре с маньчжурами, который вскоре назовут Буринским трактатом.

— Поразительно! Но быть может тогда Вам стоит записать на бумагу всё, что Вы знаете. Ведь эти сведения бесценны, а память со временем слабеет и что-то может забыться.

— Я пытался, но в результате эти записи выкрал Мамонов. И теперь у нас идёт необъявленная война со свеями, уже унёсшая сотни погибших людей с обеих сторон. Но даже так, если бы эти записи попали к англичанам, французам, цесарцам, тем же шведам, то почти всё преимущество, которое Россия получила благодаря моим знаниям, обратилось бы в пыль.

— Да-да, конечно, но если бы Вы могли поделиться этими знаниями со своими ближайшими верными слугами, то мы могли бы делать своё дело лучше. Без понимания, чего ждать от будущего, мы не можем помочь Вам править.

Голицын и Остерман искоса переглянулись друг с другом. Похоже, оба соперника сговорились вытрясти из меня мои планы. Это их единение настораживает. Как бы оно не обернулось очередным заговором против меня.

(28.06.18)

Попробую поставить их на место. Игнорируя вопрос, жёстко сменил тему.

-Андрей Иванович, в свете заключённого договора с маньчжурами как идёт организация Сибирского тракта?

— Нижегородскому, Казанскому и Сибирскому губернаторам отправлены предписания организовать станции на расстоянии дневного перехода. Ответ пока получен только от князя Мещерского из Нижнего. Жалуется на беденежье в казне. Прошедшим летом лошади подорожали по причине смуты у калмыков. На продажу пригнали из своих степей значительно меньше лошадей. Просит князь денег подкинуть. Полагаю, Зотов из Казани пожалуется на набеги башкир, недовольных освоением Урала, а Михаил Долгоруков запросит гораздо больше средств, чем эти двое вместе взятые. По крайней мере, так считает его предшественник на тобольском губернаторстве князь Черкасский.

Любая просьба дать денег из казны вызывает у Дмитрия Голицына рефлекторное отторжение. Вдобавок, клан Долгоруковых является злейшим соперником Голицыных, более сильным даже чем 'немецкая' партия Остермана. Завязался спор между моими советниками, а я с внутренним удовлетворением радовался удачной интриге, вновь разделившей моих главных приспешников.

Следующее утро я начал с обхода Ижорских заводов. Они располагались чуть в стороне от Новгородского тракта и представляли собой сборище лесопильных амбаров на одном и кузниц на другом берегах речки Ижоры. Между ними пруд и недавно перестроенная плотина. Меня сопровождали комиссар то есть директор завода Вындомский, магазинвахтер или завсклада Харламов и мастер Антон Шмидт, а также их прямое начальство из Адмиралтейства адмирал Сиверс, из Берг-коллегии Зыбин, ну и Дмитрий Голицын взирал на всех величественно и в основном молчаливо.

Завод не так давно был передан Меншиковым в казну. С наличием новой мощной плотины он в перспективе должен перетянуть часть энергоемких производств из города. В будущем здесь впервые начнут делать драги и пароходы, а также большую часть броневых листов для Балтийского флота.

По зимнему времени плотина остановлена, но, судя по многочисленным столбам дыма из кузен и мастерских, деятельность какая-то велась или имитировалась по случаю моего приезда. По штату у них полторы сотни работников. Немаленькая мануфактура по нынешним временам. Ещё с вечера мы вместе с Вындомским и Сиверсом обсудили, какие производства можно перенести в Ижору из города. Сейчас подыскивали участки под якорный завод, завод крепёжных изделий, амбар для плющильной машины (которую ещё предстоит выписать из Англии) для ковки медных листов. Голицын морщился от предстоящих расходов, но слушал мои аргументы.

— Пойми, Дмитрий Михайлович, весной вернутся корабли из Лиссабона и Вест-Индии и ты увидишь насколько обросли их днища всякой дрянью. Все корпуса кораблей дальнего плаванья придётся оббивать медью. Иначе они долго в тропиках не протянут.

При подчинённых князь не посчитал уместным со мной спорить, но чувствую, мне ещё долго придётся его убеждать в необходимости флота дальнего плавания.

Подыскали место для цементной толчеи и собственного кирпичного завода. Деревянные амбары нужно понемногу перестраивать в камне. Антон Шмидт представил мне мастера, который обещал разработать одноковшовую землечерпальную машину на бычьей тяге. Не знаю, будет ли толк от такой драги до появления паровой машины, но пусть попробуют для начала чистить каналы в Петербурге. Если конструкция окажется рабочей, можно будет использовать на будущих уральских золотых приисках. Хотя там сложно, наверное, будет найти подходящее аллювиальное речное дно без неподъёмных валунов.

Обойдя все заводские закоулки, я заглянул в рабочую слободку. В смрадные помещения зайти не рискнул, но выслушал жалобы рабочих. Дал указания починить прохудившиеся крыши жилых домов, организовать лазарет и школу для детей мастеровых. Заглянул в полотняную церковь, посвященную местной чудотворной иконе Святого Николая спасшей от цинги рабочих пятнадцать лет назад. Сама икона пока в часовне на тракте, а здесь по уму нужно ставить нормальный каменный храм, а не полотняную времянку.

— Вот запустите кирпичный завод и со своего камня церковь новую и стройте!

Обедал в столовой для холостых мастеровых. Для меня тут хорошенько всё прибрали и почистили. На заводе много неженатых молодых и не очень мужиков. Берут из числа негодных к строевой службе рекрутов на флот. С жёнами у них туго.

— Пётр Иванович, не дело это мужикам бобылями жить. Отвезите их по деревням, пусть жён себе подберут.

Надеюсь, поженят их по согласию, а не по рангу на первый-второй, как в будущем Суворов в своей вотчине забавлялся.

Сиверс скептически поджал губы, но возражать не стал. Удобно в какой-то степени работать царём. Мало кто решается возражать. Надеюсь только, потом не станут саботировать мои указания. Впрочем, Аргамаков недалеко и ушки держит на макушке. Потом всё запишет и передаст Мякинину в контрольное отделение моей канцелярии. А бывшего генерал-фискала боятся больше чем начальника Тайной канцелярии Шаховского.

Перед отъездом собрали мастеровых на плацу, и я торжественно вручил первые шесть трудовых книжек лучшим мастеровым: двум пильщикам, двум кузнецам, двум плотникам. Присвоил им ранги подмастерьев. Теперь половина из них пойдёт учиться на технологической кафедре Академического университета. На самом деле, я надеюсь, что за два года они передадут свои навыки и знания своим преподавателям. Оставшиеся трое вместе с верхушкой завода примут экзамены у части других мастеровых с присвоением звания мастеровых 1го класса. Вчера вечером мы как раз подготовили дополнение к Табелю о рангах, касающееся рабочих специальностей.

Мастеровые 4го класса это все неквалифицированные рабочие и ученики. После пяти лет работы и обучения, после сдачи арифметики и грамматики могут получить звание Мастеровых 3го класса. Далее, по мере накопления стажа, трудовых заслуг и пока не продуманных в деталях экзаменов, можно дослужить до звания Мастеровых 1го класса. Выше, в Подмастерья можно попасть только по системе баллотировки как в армии на основе квот предоставленных Берг-коллегией (которой за всем этим экспериментом на крупнейших государственных мануфактурах и наблюдать). Подмастерья обязаны получить высшее техническое образование, а в перспективе звание мастера или инженера. Будет рабочим некий социальный лифт, а государству необходимое число специалистов.

(08/07/18)

Перед Новгородом въехали в слободу Кожевники. Тракт превратился в улицу Великую. Над невысокими заснеженными крышами сквозь вертикальные столбы белого дыма из труб возвышались купола церквей. Из теплого возка я вылез и ехал верхом, глазея по сторонам. Новгородский митрополит Феофан (Прокопович) ехал рядом и показывал местные достопримечательности. Покровский Зверин женский монастрыь, Николо-Бельский монастырь, Церковь Петра и Павла в Кожевниках.

Здесь, на окраине города нас торжественно встретила толпа местных жителей во главе с губернатором Юрием Хилковым и вице-губернатором Василием Гагариным. Первый, старик под семьдесят, ничем не примечателен, а вот у его заместителя изрядный и многообразный опыт служения. Воевода в Якутске, строительство шлюзов тут неподалёку на Мсте, вице-губернатор в Архангельске и Смоленске, судья в Петербурге, прокурор в Московском надворном суде. В Новгороде он надеялся обрести покой к старости, но у меня есть на него серьёзные планы.

Матюшкин от моего имени принял хлеб-соль, и кавалькада въехала в город. Сначала проехали через полуразрушенные ров и вал Окольного города, мимо мощной каменной Петровской башни. Дома на улице за первой стеной подросли кое-где до двух этажей. Некоторые даже каменные. Дальше вторая стена, настоящая крепость, построенные двадцать лет после поражения под Нарвой земляные бастионы. Тот, что слева, у реки, Никольский, через пару столетий превратится в Веселую горку, излюбленное место отдыха горожан. Семь лет назад из Новгорода выведен военный гарнизон и город превратился в безопасное захолустье. Сквозь обветшавшие ворота в куртине (стене между бастионами) мы проезжали, с опаской поглядывая на потолок. Вдруг обрушится?

Сразу за бастионами идёт третья стена, Детинец. Когда-то белая, но сейчас кирпич почти полностью вышел из под краски своим грязноватым серо-коричневым цветом. Через Владимирские ворота въехали в крепость.

У Софийского собора ещё одна встреча. Затем свернули в последнюю твердыню древнего города, Митрополичий двор. У увенчанной церковным куполом Владычной палаты спешились. Мельком удивился необычным стрельчатым готическим окнам. Да и внутри сводчатые потолки с резьбой и выступами напомнили скорее о Западной Европе и Ганзе, в которую город когда-то входил.

После вечерней службы в Софийском соборе провели первое совещание. Губернатор отчитался о состоянии дел. Бывшая столица огромной республики понемногу хирела. Запустение началось после опричного погрома при Иване Грозном, продолжилось после разграбления шведами сто лет назад, но окончательный приговор северо-западному форпосту Руси принесло основание Санкт-Петербурга. Оживление транзита грузов через Мсту и Волхов пока для самого города не дало большого эффекта. Сейчас здесь живёт лишь несколько тысяч жителей, что на порядок меньше, чем было во времена расцвета. Стена Окольного города полуразрушена. Ещё двадцать лет и подтопленные паводком на Волхове рухнут прибрежные башни детинца, в том числе знаменитая Пречистенская трёхглавая башня, выходящая на Великий мост. Большая часть сотен деревянных церквей сгнили, а в оставшихся каменных едва теплится жизнь. Новгороду требуются новые идеи для возрождения.

— Нужен план. Что-то, что можно переработать и в больших количествах продавать через Волхов и Петербург в Европу. У вас вокруг лес, но простые доски, а тем более брёвна не очень выгодно вывозить. Нужно древесину хитрым образом обработать, а помогут в изыскании этих хитростей учёные-химики и механики.

Поставил Гагарину задачу связаться Батищевым и Гмелиным и организовать две мануфактуры в Новгороде. Одну бумажную, вторую — по переработке промышленного скипидара из отходов бумажного производства.

— Нужны все возможные виды клея, лаков и красок для мебели, пола и стен, наружных и внутренних. Через год жду с докладом по всему ассортименту. Но упор делайте на то, что можно получить из местного сырья или из того, что добывается в других губерниях, а не за границей. Пока я здесь, найдите и представьте мне расторопного приказчика, который будет отвечать за это дело. Доклады жду каждые три месяца.

Второе направление должен организовать лесопромышленник Дмитрий Лукьянов. Он вместе с Нартовым обещал изобрести лущильную машину для нарезки шпона из бревна. Примерно такую, что через сто лет изобрели наши соотечественники Фишер и Лютер. А из шпона можно много чего сделать: фанеру, карандаши, спички. В условиях отсутствия пластмассы для фанеры рынок сбыта будет неограниченным.

Все эти производства позже появятся в Новгороде, как и мебельные фабрики. Но у меня больше надежд и беспокойств связанных с химическими производствами. Без хорошего клея не сделать ДСП, да и фанеру. Однако, надеюсь, кластер деревообрабатывающей промышленности со временем начнёт органично расти даже без моего серьёзного участия.

Договорились о содействии губернатора купцу Михаилу Сердюкову, продолжающему развивать Вышневолоцкую речную систему. Нужно помочь также изысканиям Берг-коллегиям в Боровичах. Дело в том, что появление цилиндрических мехов в Петрозаводске резко повысило температуру в металлургических печах и в домны теперь требуются более качественные огнеупоры. В Боровичах как раз есть подходящие глины. Ну и заодно оценят возможность добычи угля. Именно там была открыта первая шахта Подмосковного угольного бассейна.

Секретарь принёс распечатанную ещё в Петербурге инструкцию по посадке, ухаживанию, уборке и приготовлению картофеля. Называется 'Наставление о разведении и употреблении земляных яблоков'. Гагарин порадовал меня, что сто пудов картофеля отправлены на хранение в погреба при местном аптекарском огороде. Весной его высадят, а собранный урожай разошлют по деревням.

— Размножьте эту инструкцию и разошлите везде, где появятся общественные поля под земляные яблоки. Пусть вывесят наставление на видных местах для общего ознакомления. Надеюсь, крестьяне уже осенью подготовят собственные погреба под посадочные клубни, а следующим летом получат достойный урожай.

Ещё в октябре из Ирландии в Петербург привезли 500 пудов картофеля. Большая часть осталась в Северной столице, по 100 пудов отосланы сюда и в Москву, а небольшие партии в Таллин, Ригу, Выборг и Петрозаводск. Посмотрим, кто из воевод-комендантов лучше справится в этой картофельной революции.

Зашла речь о местных неудобных для земледелия заболоченных землях. Хилков явно не радовался царским инициативам.

— Сделаем так! — прервал его сомнения я. — Сейчас строительство московского тракта практически не ведётся. Дорога от Петербурга дошла до Волхова, а дальше болота любые деревянные мостовые за пару лет съедают напрочь. Поэтому будем осушать болота по всей трассе, прежде всего с нагорной стороны. Нужен подробный план мероприятий с разбивкой на участки. Этим сейчас занимается инженер-поручик Ганнибал. Свяжитесь с ним. Нужно оценить, какие участки реально осушить малыми усилиями, а где всё безнадёжно и придётся делать насыпи повыше, рвы поглубже и трубы почаще.

Совещание по дорожному строительству у меня запланировано дальше по пути, а сегодняшнее заседание итак уже затянулось. Голова тяжёлая, не смотря на то, что весь день спал в быстро несущемся по тракту возке. Хотелось упасть в перину гостевой его высокопреосвященства Феофана.

(12/07/18)

С утра отслужили молебен в главном городском Юрьевом монастыре. На обратном пути, обогнув озеро Мячино, заехали в Благовещенский монастырь, на местное кладбище. Кроме меня, нового новгородского архимандрита (особый титул первенствующего в Новгороде игумена Юрьева монастыря) Аарона, пришли моя сестра и друг детства Петя Шереметев. Пока я оглядывал невзрачные, занесенные снегом холмики, Петя и Натали недоумённо посматривали на меня. К сожалению, древняя обитель уже не первое столетие была в запустении. Когда-то она являлась главным монастырём Людинова конца Великого Новгорода. Здесь хоронили бояр с главной улицы района — Прусской, идущей к дороге на Псков и в Прибалтику. Когда я попросил архимандрита показать, где именно эти могилы находятся, Ааарон беспомощно развёл руками.

— Четыреста лет назад, Ваше величество? Боюсь, что никто не сможет сказать. Бояр здесь уже давно не хоронят.

— Что мы здесь ищем, Петя? — нетерпеливо поинтересовалась подзамёрзшая на январском морозе сестра.

— Где-то здесь должен быть похоронен наш предок, Гланда Камбилла, сын последнего князя пруссов.

— Что, правда? — Петя Шереметев оживился. Его род, как и Романовы, свои корни ведут от Андрея Кобылы, вместе с отцом Камбиллой выехавшим на Русь.

— Правды в этом немного. Колычев похоже придумал эту легенду. Если бы только для себя, но ведь и наши роды с ним в родстве. Однако пока он не вернётся из Маньчжурии, я не смогу его спросить. Моё же мнение, Камбиллу он выдумал, а вот что Андрей Кобыла был родом из Новгорода, похоже на правду.

Натали начала догадываться.

— И что, основатель нашего рода похоронен здесь?

— Нет. Скорее всего, уже где-то в Москве.

— В нашем родовом Новоспасском монастыре?

— Тоже нет. Монастырь не просто так назван Новоспасским. Был и Староспасский монастырь во времена Андрея Кобылы. Где-то в московском Кремле рядом с церковью Спаса на Бору возможно были похоронены наши предки.

— Эта та невзрачная церквушка наполовину вросшая в землю? Но там же дворцовые палаты вокруг и нет никакого кладбища!

— Кладбища тоже врастают в землю с течением веков. Возможно, захоронения сохранились глубоко под землёй. А может быть, при строительстве дворца могилы однажды уничтожили.

Натали передёрнула плечами.

— Звучит печально. Но опять таки, почему мы здесь?

— Есть несколько нечётких указаний, что Андрей Кобыла был родом из Новгорода с Прусской улицы, главной улицы Людинова конца. Своих бояр они хоронили в своём кончанском Благовещенском монастыре где-то здесь.

Петя Шереметев как-то недоверчиво мотнул головой, но оглядел унылый пейзаж с большим почтением. Стоявшая за оградой кладбища группа монахов пришедшей в упадок обители не знали, что только что их монастырю присвоили статус родовой обители множества знатных российских родов, в том числе царствующих Романовых.

(15/07/18)

Новгород возник в месте слияния дороги 'из Варяг в Греки' и 'Великого шелкового пути', то есть на перекрёстке трёх дорог. На север, по Волхову, вдоль которого мы приехали из Петербурга. На восток, по Мсте, через Вышний Волочек к Москве и Волге, а далее в Персию и Китай. И на юг, через озеро Ильмень, Старую Русу, по реке Ловать к верховьям Днепра, Киеву, Черному морю и Царьграду. Вот по этой дороге мы сейчас и возвращались. Вместо слободы Кожевники на севере нас здесь встретила Воскресенская слобода. И монастырь Воскресенский вместо Покровского Зверина на севере. Алексеевская башня на валу остатков укреплений Окольного города вместо Петровской на севере. В самом городе дорога перешла в Троицкую улицу (на севере — Великая). Через ворота у Спасского бастиона (будущая Екатерининская горка) и опять же Спасскую башню Детинца въехали в крепость. И, наконец, вместо Митрополичьего двора на севере, здесь на юге Кремля находится Воеводский двор. Только отстроен он совсем недавно, лет тридцать назад. Однако через пару столетий и эти здания станут антикварной древностью. Попытаюсь их сохранить для потомков вместо невзрачного пустыря, который я помню на этом месте в будущем.

Позавтракав в Больших палатах губернаторской резиденции Хилкова, я вновь отправил сестру на карантин и перебрался на Митрополичий двор. В сопровождении Феофана Прокоповича прошёлся по комнатам двухэтажного Лихудова корпуса. Три палаты наверху, три внизу. Столы, лавки, аспидные доски на стене. Ещё пару лет назад здесь располагались помещения третьего по счёту российского ВУЗа — Греко-Славянского училища. Основано оно было в начале века братьями Лихудами, теми же, что открыли до этого московскую Славяно-Греко-Латинскую Академию.

Училище успешно развивалось. Имело свою типографию. Ученики Лихудов до сих пор преподают в полутора десятка уездных школ вокруг Новгорода и даже в более отдалённых губерниях. Качество образования было таким, что училище можно назвать первым институтом переподготовки учителей. Но со смертью Петра I наступила эпоха урезания государственных расходов. Новгородцам не повезло. По непонятным для меня причинам новый новгородский митрополит училище закрыл. Сейчас Прокопович прогуливается рядом со мной и рассказывает, как здесь всё было организовано. Делает вид, что он не виноват в нынешнем запустении. А я и не давлю. Как закрыл, так и снова откроет. Лишь бы людей снова вернуть. Лихуды умерли, но их приемник Фёдор Максимов должен жить где-то поблизости.

Подойдя к доске, нашёл забытый последними учениками мел и принялся выводить на доске цифры.

46 епархиальных школ

42 цифирные школы

49 гарнизонных школ

23 адмиралтейские школы

7 горных школ (пока, но их число на Урале продолжает быстро расти)

Во время правления моего деда из ничего была создана обширная сеть учреждений среднего образования. Открыто даже с некоторым избытком, так что в ближайшие десятилетия часть из них закроют. При Елизавете Петровне через пятнадцать лет цифирные, гарнизонные и архиерейские школы естественным образом станут друг на друга похожими. Через шестьдесят лет в систему начнут вносить робкие улучшения. Сначала при Екатерине II Янкович наметит контуры унификации различных типов школ, потом при Александре I Завидовский наконец-то проведёт целостную реформу народного просвещения. Я же хочу этот процесс ускорить и основать Минпрос уже в ближайшее время. А пока пытаюсь объяснить свои планы Прокоповичу. По своей параноидальной привычке идеи изменений должен озвучить не я, а кто-то другой. Феофан же один из лучших специалистов в этом вопросе в России. Даром что ли открыл собственную школу в Петербурге.

— Во-первых, создадим межведомственную комиссию при правительстве. По одному представителю от Синода, Военной, Берг и Адмиралтейств коллегий. Задача комиссии — привести учебные заведения в более-менее единообразный вид. Действовать по принципу 'не навреди'. Не нужно какую-то школу поспешно закрывать, если не соответствует стандарту, только мягко направить к необходимым изменениям.

— Во-вторых, нужно переходить к классно-урочной системе. Примерно так, как предлагал Ян Коменский в своей 'великой Дидактике'.

Сам термин 'классно-урочная система' ещё никто не предложил, поэтому его суть я пояснил для своего единственного слушателя.

— Учебный год для всех начинается 1 сентября, заканчивается 31 мая. Все школы по возможностям разбиты на два типа: Малая трёхгодичная и Средняя шестилетняя.

Подозреваю, из-за недостатка средств шестилеток по началу будет единицы. Вообще, как только при Екатерине II произошла унификация количества лет обучения, начался периодический рост его продолжительности. При Екатерине II 4 года, при Александре I 7 лет, при Александре II 8 лет, при Сталине 10 лет, при Горбачеве 11 лет.

— Время обучения разбито на уроки по 45 минут. Всё по звонку, на урок и с урока для всех классов одновременно.

— В-третьих, сосредоточиться на последовательном, изо дня в день, из года в год освоении основных предметов. Предметов таких два — русский язык и математика. В средних школах будет третий предмет — латынь или один из новых языков. На каком из языков будет специализироваться школа, решат попечители.

Прокопович беспокойно шевельнулся:

— А как же Закон Божий? Как же воспитание?

Я хмуро покосился на священника, подбирая слова:

— Безусловно, это самый важный предмет, но лично я буду настаивать на всемерном изучении математики и языков.

Вздохнув, на свободном месте доски написал '1.Комиссия, 2.Классно-урочная система, 3.Главные предметы, 4.Учебные планы'

— В-четвёртых, нужно разработать типовые учебные планы по каждому предмету на весь период обучения. Учитель должен в любой день знать, какую тему он сегодня преподаёт. По итогам темы провести у всех учеников проверку знаний, чтобы спокойно двигаться дальше. Методички с Учебными планами по русскому языку и математике, с разбивкой по датам и годам нужно подготовить и опубликовать в кратчайшие сроки, чтобы уже к 1 сентября все школы их получили.

Прокопович качнул головой. Сроки сжатые, а ведь даже не понятно, кто этими методичками займётся. Но возражать пока не решил, запоминая мои указания. Больше я не стал детализировать. Мне главное начать внедрение классно-урочной системы, а дальше в процессе вносить в школьное дело все те многочисленные новшества обыденные для людей из будущего и далёкие от существующей сейчас практики.

(26/07/18)

Весь этот и следующий день я обходил городские присутственные места и пытался разобраться, как всё работает не на столичном, а на губернском уровне. Мой дед на протяжении своего долгого правления изрядно поэкспериментировал с административным устройством государства. Под конец, а особенно после его смерти, часть наиболее неудачных и затратных нововведений были отменены. Всякие там дистрикты, рентреи, конторы камеральных дел, канцелярии вальдмейстера и рекрутского сбора. В итоге, осталась голая функциональность.

Каждый губернатор помимо заместителя имел четырёх помощников.

1.Обер-комендант заведует военными делами, то есть расквартированными в новгородской провинции тремя пехотными и одним драгунским полком (сейчас они частично на фронте, частично в Петербурге, заменяют ушедшую на коронацию гвардию в опасении шведов). Ему также подчиняется гарнизонный батальон и те, кто занимается набором и обучением рекрутов.

2.Обер-комиссар заменил камерира и возглавляет сеть земских комиссаров в уездах. Занимается сбором денег и их хранением. Беседуя с ним, объяснил что в связи с особой важностью проходящей в стране финансовой реформы все губернские обер-комиссары имеют двойное подчинение, губернатору и камер-коллегии. Поэтому оценивать их работу будут также по активному внедрению новых правил бухгалтерского учёта, расчётных счетов местных учреждений и мануфактур в Госбанке, а также качеству бюджетных росписей, подаваемых в правительство.

3.Обер-провиантмейстер занимается сбором провианта и фуража. Из-за хронической нехватки денег в стране натуральные сборы очень актуальны для армии, да и для чиновников тоже. С провиантмейстером я некоторое время обсуждал тему правильного хранения вводимого сейчас в сельхозоборот картофеля. Помнится, в другой ветке истории первая партия земляных яблок, завезённая из Ирландии, почти вся помёрзла.

Нарисовал ему схему силосного элеватора, который должны были изобрести американцы через сотню лет. Четыре амбара с разным предназначением: сортировка, очистка, сушка, хранение. Честно говоря, не знаю, как правильно чистить зерно, очень приблизительно представляю его сушку, но указал на принципиальное устройство силоса — зерно загружается сверху (желательно транспортёром), а вынимают снизу.

Конечно, не помешал бы паровик для механизации того же транспортёра, но даже при повсеместном ручном труде можно добиться серьёзного увеличения срока хранения зерна. А то год-два в обычных амбарах маловато. Неурожаи, бывает, на несколько лет затягиваются. Да и во время войны запасы быстро заканчиваются. При более продолжительном хранении больших объёмов зерна можно избавить страну от периодического голода. Та самая продовольственная безопасность страны. Обещал прислать термометры. Сделал себе заметку на память — ускорить разработку теории испарения воды и прибора измерения влажности, психрометра. Жаль, пока физика газов в зачаточном состоянии. Даже поручить некому её разработку.

4.Ландрихтер занимается судебными делами. С независимыми от местной власти судами в России плохо. В губернских, провинциальных, уездных центрах суд правят сами губернаторы и воеводы. Есть ещё суд церковный, суд магистрата, а также некая иерархия между губернскими (провинциальными) и нижними (в уездах) судами. Ну и слабая возможность аппелировать в юстиц-коллегию, Сенат и к царю. Хуже всего, что нет пока полностью опубликованных законов империи, но ландрихтер меня порадовал наличием в губернской канцелярии двух первых выпусков Свода законов Российской империи. Заверил также, что подобная подписка есть во всех судах, магистратах и воеводских канцеляриях губернии.

'Россией правят губернаторы', сказал как-то Николай I. Я бы добавил, что в послепетровское время страной правят воеводы. Главы провинций и уездов, не входящих в губернскую провинцию, предоставлены сами себе. Губернатор для них больше советчик, а для правительства страны удобнее вести учёт по губерниям. Контролировать воевод сложно, но есть несколько инструментов.

1.Ротация. Раньше Сенат, а ныне консенсус Консилии Министров, Совета Безопасности и моей канцелярии регулярно переводят воевод и прочих чиновников с места на место. Есть даже правило трёхлетнего срока, которое, впрочем, соблюдается редко.

2.Доносы или более благозвучно, доношения. Их пишут все недовольные. Раньше, когда работали фискалы, производство доносов было поставлено на поток. Сейчас с этим стало поспокойнее, да и правительство махнуло рукой на регионы, пытаясь поделить власть в столице.

3.Надзор. Филиалы столичных ведомств докладывают обстановку по своим каналам. Проблема в том, что за последние годы почти все эти филиалы подмяли под себя губернаторы и воеводы. То ли из-за нехватки денег и людей, то ли для стабилизации ситуации после бурных лет правления Петра I. Первыми пострадали фискалы. За ними последовали прокуратура, Тайная канцелярия, полиция, Главный магистрат, большинство второстепенных судов и наконец, представители финансовых ведомств. Выжила только вертикаль власти военных, частично Синода и дворян. Я уже начал аккуратное восстановление остальных структур хотя бы на условиях двойного подчинения — центру и губернатору (воеводе).

Исходя из этого своего плана, я и знакомился с общей картиной местного управления. Составил список всех возможных вакансий в городе и, находя реальное лицо, выполняющее какую-то похожую функцию, заполнял постепенно список номенклатуры. Потом проведу такое же исследование в других регионах и получу картину в целом. Общаясь с местными бюрократами, вскрывал периодически какую-то проблему, проводил оперативное совещание и пытался найти некое решение.

В Аптеке поспрашивал о новом комплексе противоэпидемических мер. На почтамте узнал сроки доставки почты в зависимости от погоды. В городском магистрате благосклонно выслушал робкие жалобы на житьё-бытьё. Впрочем, присутствие рядом со мной губернского начальства самые серьёзные претензии снимало. Царь уедет, а губернатор припомнит недовольных.

Местный вальдмейстер отчитался о подготовке леса для строительства казарм. Миних, похоже, правильно понял мой посыл в отношении гвардии и распорядился улучшать быт и обычных полков.

В Остроге, понаблюдав за кандальниками, готовящимися к отправке в Сибирь, посоветовал подумать об облегчении участи этапируемых. Освобождать от кандалов стариков и больных. Отказаться от общего железного прута, к которому приковывали по 12 ссыльных, идущих в Сибирь. Отменить бритьё половины головы у женщин. Эти и другие излишества через сто лет будут отменены хлопотами 'святого доктора' Фёдора Гааза.

— Зачем Ваше величество так беспокоится об этих отбросах? — спросил всё же недоумевающий Хилков.

— Многие из них не совсем пропащие, Юрий Яковлевич. Быть может в Сибири им удастся искупить свою вину. Главное, чтобы они добрались туда живыми и здоровыми.

Не стал говорить о том, что даже бегство с этапа в большинстве случаев просто увеличит население какой-нибудь глухой сибирской деревушки. Да и бегут чаще уже с самой каторги, чем на пути к ней.

Посетил церковную тюрьму, где бегло рассмотрел дело четырёх раскольников основавших скит в дебрях новгородских болот, в так называемых Невьих мхах. Вообще, новгородская земля стала ядром раскола. Именно здесь, в Крестцах (это день пути в сторону Москвы перекрёсток с дорогой из Пскова в Вологду), начал свою проповедь Феодосий Васильев. Его община беспоповцев-федосеевцев разрослась здесь, потом переселилась в Польшу, оттуда под Ревель. Феодосий семнадцать лет назад умер, но влияние его последователей растёт и со временем подомнёт под себя большую часть староверов. Что касается отшельников, их ждала Сибирь. Я посоветовал Феофану отменить запрет на основание новых скитов и обязательное разрешение Синода для новых монастырей в отдельных труднодоступных районах.

— Пусть монахи в любом количестве оседают в Сибирской и Архангельской губерниях. Жизнь там суровая, но как-то осваивать эти пустыни необходимо. И восстановить для таких подвижников полную ругу, чтобы и им полегче было и желающих побольше туда поселиться нашлось.

Вообще с клириками я уже обсуждал ряд мер по исправлению недавно принятого 'Духовного регламента' в части облегчения жизни церковнослужителй. Например, разрешить снова обычай носить иконы по домам для сбора подаяний. Или отменить телесные наказания для духовенства. Продвигать на должности архиереев не только малороссов, но и великороссов. Освободить от постойной, подводной и караульной повинностей. Всё это с дальним прицелом поможет сформировать лояльное трону сословие — противовес дворянству. Только патриаршество возвращать пока не хочу. Слишком велик риск получить ещё один центр оппозиции помимо двора наследницы.

Местный геодезист, Григорий Охлопков, представил свой план перепланировки города, главным образом Торговой стороны, правобережья Волхова. В отличии от левого берега здесь почти нет укреплений, только остатки вала Окольного города. Зато есть такой же центр, только вместо Детинца — Торг и отходящие от него три улицы. Самая древняя, Славная улица, идёт на юг, в тупик. Главная, Ильина, выходит на московский тракт. Относительно новая, Пробойная-Плотенская, перпендикулярно 'пробивает' все улочки, идущие к реке, и выходит на территорию обширного речного острова между Волховом и его большим рукавом, Волховцом.

Взяв перо я, аккуратно, но безжалостно, начал править любовно сделанную картографом карту. Выделил эти три улицы, добавил к ним Троицкую, Прусскую, Великую и Людогощу на левом берегу. Подумав, прочертил полукольцо по линии бастионов и Окольного города. Ещё подумав, провёл линии по набережным и по руслу Фёдоровского ручья, где через пару столетий пройдёт основная автомагистраль.

— Вот эти улицы были и будут главными. Их нужно сделать шире. Саженей тридцать, не меньше.

Охлопков удивлённо поднял брови. Он был не в курсе моих нововведений в генеральном плане Санкт-Петербурга, рассчитанных на нескорые ещё автомобильные потоки.

— Это что касается генерального плана города. Но сейчас важнее другое — остановить разрушение древностей в городе и окрестностях. Поэтому в ближайший год, Григорий, тебе нужно составить описание состояния всех каменных сооружений. Начни с башен Детинца, крепостной стены и церквей. Особое внимание — укреплению левой набережной Волхова. Не дай бог весеннее половодье подтопит стену и башни обрушатся!

— А что с деревянными церквями и часовнями?

— Если больше ста лет простояли то их тоже сохранить, но главное — каменные церкви! Потомки нам не простят, если мы не убережём все эти святые места. И да, бастионы можно убрать, внешней угрозы городу больше нет. Но освободившееся место не застраивать, оставить под дорогу, аллеи или парк. Да и пару бастионов можно сохранить. Те, что у берега, с севера и с юга от Детинца.

Надеюсь, эти меры помогут сохранить гораздо больше исторических памятников, чем в реальности дожило до XX века!