Крайняя война

Крайняя война

Цессия. Земля.

Сергей шёл по лесной тропе, вдыхал сырой после дождя воздух и никак не мог надышаться. 'Неужели я здесь? Наконец-то!' Ему до сих пор не верилось, что он вернулся туда, куда так рвался все эти годы. Земля! В его сознании это слово означало не маленькую голубую планету, затерянную на границе Цивилизованных миров, а именно то, что он сейчас видел.

Тропа причудливо изгибалась среди черно-серых стволов лиственниц. В это время, в июне, деревья уже отрастили себе мягкие зелёные шубки. Среди стволов с засохшими нижними ветками торчали тонкие причудливые кусты багульника. Сейчас кустарник выглядел невзрачным — серенькие тонкие ветки и твердые темно-зеленые листья, но Кротов знал, что месяц назад здесь лежало пухлое розовое облако: багульник цветет первым, еще не выпустив листья, едва дождавшись, когда сойдет снег, он весь окутывается розовой пеной своих цветов.

По тропе давно не ходили, и она спряталась под жухлыми прошлогодними листьями и хвоей. Сергей с сомнением посмотрел на свои роскошные туфли — обувь явно не для тайги. Черные блестящие носки туфель то и дело цепляли истлевшую лесную подстилку, но ни одна хвоинка не пристала к щегольским башмакам. Он прекрасно знал, что ничего к ним так и не пристанет: даже если пройти по луже, так и будут поблескивать чистые и сухие — технология Цивилизованных Миров.

Кротов оглянулся — оба охранника были одеты так же, как и он: черные костюмы, белоснежные рубашки, темно-синие галстуки в мелкую полоску, те же блестящие черные туфли и, как апофеоз, черные очки. Сергей представил, как они выглядят со стороны и чуть не расхохотался. Где-нибудь в большом городе, в какой-нибудь серьезной конторе они бы еще смотрелись, а тут, в километре от приискового поселка, посреди мокрого леса, они выглядели дико. 'Не дай бог попадется кто-нибудь раньше, чем выйдем к поселку, подумают что привидения или шпионы', — заулыбался он.

Но он сам выбрал такой наряд. Во время перелета к Земле он долго решал, в каком виде предстать перед родными. Никогда не мучившийся подобными вопросами, исповедовавший принцип, что главное в одежде — удобство, в этот раз он почему-то решил, что то, как он будет выглядеть — очень важно. Идти в бронике, как настаивала охрана, он не хотел: родные сразу с ума сойдут, увидев существо, затянутое в броню, в черном шлеме. Тем более не хотелось ему идти в цветастых одеяниях Цессии, к которым сам почти привык, но родные явно покрутят у виска. Сначала он остановился на форме солдата СА, но после изучения роликов о нынешнем положении дел на Земле отказался и от этого, ведь за время его отсутствия произошли такие перемены, в которые никак не хотелось верить. Даже самой Советской Армии больше не было. В масштабах проблем, в которые он был сейчас вовлечен, все происходящее на его родине, да и вообще на Земле, было мизерным и не заслуживающим внимания. Но так устроен человек: свое, родное, пусть мелкое и незаметное для других, ему гораздо важнее, чем процессы, могущие погубить всю жизнь в обитаемых галактиках.

Поэтому после просмотра тех же роликов он и выбрал такую одежду — и серьезно, и официально, и сразу придаст вес его словам. 'Думаю, деревня не изменилась, к людям в таких костюмах будет и отношение соответствующее, зауважают'.

Идти к родным он хотел один, но в этот раз служба охраны даже слышать об этом не захотела.

— У нас четкий приказ — вы, Сергей, бесценны, и мы должны оберегать вас, как какого-нибудь принца! — полковник Греми был неумолим. — Тем более вы идете на Землю! На Землю, капитан! Без охраны я вас просто не выпущу.

Поняв, что переборщил, полковник поправился:

— Задержать вас я права не имею, но тогда пошлю пару флаеров с десантниками, которые будут на бреющем прикрывать вас сверху.

Представив это, Кротов согласился на телохранителей.

На планету они десантировались в ротной десантной капсуле и здесь тоже чувствовалась рука службы охраны. Для спуска на Землю лучше всего подходили индивидуальные десантные капсулы, на армейском сленге — 'яйца'., но при приземлении у них возможен разброс и Кротов мог приземлиться далеко от своей охраны. Поэтому до поверхности их 'довезли' как VIP-персон на десантном планетном транспорте. После высадки капсула сразу ушла на орбиту. На этом Кротов настоял: он не хотел, чтобы кто-то раньше времени узнал о появлении Имперцев на Земле. Охрана тоже поддержала его в этом — маскировать корабль в космосе гораздо легче. Космические средства наблюдения у землян слабые и легко обманываются.

Высадились на знакомой с детства плоской вершине горы под говорящим названием 'лысая' в полутора километрах от поселка. Когда-то в детстве Кротов летел с этой вершинки на лыжах почти до самого дома. Как раз по этой тропе, где зимой проходила лыжня, они и шли сейчас. Ближе к поселку тропа переходила в лесную дорогу. 'Скоро придем', — Сергей с удивлением отметил, что он волнуется. Он уже так привык к экстремальным ситуациям, что, казалось, ничто уже не сможет выбить его из колеи. Он честно признался себе: 'А я ведь побаиваюсь'. Это, действительно, было так. Но вот чего именно он боится, Кротов разобраться не успел: навстречу им шел мужичок, и Сергей узнал его.

* * *

Полет на Цессию Кротов посчитал бы обычным, если бы не отношение окружающих к нему. Впервые он был окружен таким вниманием. Началось это еще на Баррахе, сразу после появления Имперцев на планете, и продолжалось до сих пор. Чем это вызвано Кротов точно не знал, но примерно догадывался: 'Что-то накопали о моих способностях, пока я был на Баррахе, а потом, наверное, и шарик от мертвого нифлянца что-нибудь добавил. Хотя, может быть и проще — все из-за того, что меня пригласил Император'.

После того как Сергей вернулся от Черного Корабля к капсуле с охраной, больше он уже не оставался один. Даже во время прощания с Шевезой спецназовцы оцепили дом Леалы и не подпускали никого. Кротов не выдержал и обматерил потом командира десантников за такое тупое исполнение служебных обязанностей.

— Капитан, Баррах — это пока еще не Империя. Это там к вашему присутствию отнесутся с пониманием, а здесь люди проще и ты их обидел. Только спровоцируй мне тут конфликт и расстанешься на хрен с капитанским знаком.

Сергей уже почувствовал, что его побаиваются, и иногда пользовался этим. Хотя ругался он не только из-за злости на охрану. Гораздо больше его выбило из колеи решение Шевезы.

Впервые он услышал о том, что невеста не полетит с ним на Цессию не от самой Шевезы. В день, когда он вернулся в поселение грегов после прощания с Черным Кораблем, об этом осторожно заговорила Леала. Кротов сначала не понял о чем речь — подобное ему и в голову не приходило. Во время их похода на Астару и после Шевиза всегда была рядом, словно боясь даже на минуту оставить Сергея одного. Он не то что бы влюбился, но привык к этому и свыкся с мыслью, что теперь они навсегда вместе. Когда до него дошло то, что пыталась донести Леала, он только и смог спросить:

— Почему?

Предводительница грегов не стала отвечать на этот вопрос.

— Пусть Шевиза сама расскажет.

Она загадочно улыбнулась и ушла. В полном недоумении Сергей пошел в дом, где хозяйничала невеста. Шевиза, как обычно, подбежала к нему и прижалась к груди. Кротов не стал тянуть, он взял девушку за плечи, отодвинул и взглянул в глаза:

— Это правда? То, что сказала мне мать?

Она сначала не поняла о чем речь, лишь удивленно смотрела на него, испуганная его тоном.

— То, что ты не летишь со мной?

Шевиза ничего не ответила, только быстро закивала головой, пряча глаза. Сергей перехватил её голову — в уголках глаз блестели слезинки.

— Ну-ка, рассказывай! — потребовал он.

Шевиза всхлипнула, но потом справилась с собой, вытерла мокрые глаза и улыбнулась:

— Сначала я скажу тебе о хорошем, — она потянула его за рукав. — Иди сядь, а то упадешь.

Заинтригованный Кротов послушно сел.

— У тебя будет сын! — краснея, выпалила Шевиза.

Некоторое время он не осознавал смысл этих слов.

— Какой сын? — глупо переспросил он.

— Я беременна, — почти шепотом ответила девушка.

'Хорошо, что усадила, а то точно бы упал!' В своих мыслях о будущем он никогда не доходил до подобной темы. 'Черт, я еще сам как ребенок, — отстраненно подумал он, но потом его мысли рванули в другом направлении. — У меня сын! Мой сын!'

— Откуда ты знаешь? — наконец, смог разговаривать он.

— То, что я забеременела, я знала сама, а то, что будет сын, подсказали твои соплеменники, когда проверяли меня в той штуке, которая называется медмашина.

— Они не мои соплеменники...

Сергей вскочил, обнял девушку и, зарывшись лицом в её волосы, прошептал:

— Счастье моё, я так рад... И из-за этого ты не хочешь лететь?

— Да. Люди со звезд рассказали, что если я буду с тобой, нашему ребенку всегда будет грозить опасность. Поэтому они будут вынуждены забрать его у нас и воспитывать в безопасном месте.

— Охренеть! Они заберут моего ребенка! — сначала возмутился он. — А вот хрен им!

Но уже через минуту понял, что имперцы правы. Явно, что его удел — мотаться по войнам Империи. Да и Шевиза прошла через такое, что войны для неё не страшны. Но маленький человечек — он-то за что должен переносить все это? 'Черт! Они правы!'

И только сейчас, улетев уже на миллионы парсеков от Барраха, Кротов понял скрытый смысл вмешательства Имперцев в его личные отношения. Здесь ко всему относились терпимо — хочешь ты таскать своего ребенка за собой по всем клоакам Империи — пожалуйста, свобода личности — прежде всего. Но это был его сын, сын самого Сергея Кротова, непонятного существа, то ли человека, то ли нет. Необъятное поле деятельности для исследований: можно наблюдать за объектом с самого рождения и даже до этого. Спецслужбы Империи просто таким способом оторвали Сергея от его сына, понимая, что он не даст проводить исследования на ребенке. 'Какой же я идиот, — запоздало ругал себя он. — Вроде бы пожалел Шевезу и ребенка, но, похоже, сделал только хуже'. Единственное, чем он себя успокаивал, была мысль о том, что исследователи побоятся проводить рискованные эксперименты, помня о том, что может натворить при неудачном исходе отец ребенка.

Кротов впервые летел на таком корабле: это был не военный транспортник, а настоящий гражданский звездолет, причем не обычный, а приписанный к личному флоту Императора. Привыкший уже к вечной нехватке пространства на военных кораблях, Кротов сначала терялся в широких с высокими дверями переходов коридорах. Лишь со временем он разобрался, что красивые, расписанные сложными орнаментами двери и стены не утратили своей главной задачи — перекрывать проходы при боевом столкновении и надежно отделять поврежденный отсек от остального пространства. Двери, как и переборки, были полуметровой толщины. 'Словно в орбитальной крепости', — Кротов вспомнил ролик об этих исполинах, дежуривших в космосе на границах Империи. Все помещения на этом корабле казались огромными и были заполнены совершенно не нужными в космосе вещами: картинами, среди которых были даже настоящие, такие как на Земле, написанные рукой человека; скульптурами, правда, про некоторые произведения Сергей лишь по подсказке стюарда понял, что это скульптуры; столиками и креслами, стоявшими в каждом углу коридора. Одно то, что утром на первый завтрак его осторожно разбудил стюард и вполголоса спросил, пойдет ли он завтракать в общий зал или завтрак подать в каюту, — одно это выбило его из колеи на полдня. Ему, за последние годы привыкшему к тому, что прием пищи — это всегда массовое мероприятие, есть одному показалось каким-то анахронизмом и он бодро направился в общий зал. Однако на корабле больше никто так не думал — в кают-компании маялись бездельем только несколько официантов и распорядитель — ни один пассажир на завтрак не пришел. После этого Кротов по утрам тоже стал есть в каюте, лишь на обед выходя в общий зал.

Больше всего его поразило то, что делать было абсолютно нечего. Впервые с тех самых пор, как он пришил погоны с большими буквами СА, у него появилось столько свободного времени. Пару дней Сергей просто отсыпался: вставал, ел и опять валился на кровать. В каюте была настоящая кровать, а не раскладная шконка, убирающаяся в стену. Еще пару дней он поубивал время, путешествуя по кораблю. Знакомых в этом летающем дворце у него не было. Глемас исчез в недрах медицинского флаера, и больше Сергей его не видел. По скудной информации, которую он смог выудить из сети корабля, гронца отправили на реабилитацию. 'Похоже, серьезно он пострадал'. Надежду познакомиться с кем-нибудь на этом корабле он оставил сразу — пассажиры все как один были высокого ранга и к ним Кротов даже не подходил, а люди из обслуживающего персонала были очень вежливы, но подчеркнуто отстранены. 'Выдрессированы, — вздыхал Сергей. — Личный Императорский Флот'.

На пятый день землянин решил, что больше так продолжаться не может и напросился на встречу с принцессой. Пару раз до этого он видел её в кают-компании на обеде, она лишь коротко кивала ему, но так и не сказала ни слова. Кротов не обижался, понимая, что одно дело, когда ты на войне и речь идет о жизни и смерти и совсем другое здесь, когда надо соблюдать тысячи условностей, навязанных этикетом. Знал бы землянин, что эти короткие кивки поднимали его в глазах окружающих на недосягаемую высоту: не каждый удостоится неформального приветствия от самой родственницы Императора.

Не зная, как нужно просить аудиенции, он просто сказал стюарду, расставлявшему на столе завтрак:

— Мне надо срочно увидеть принцессу Алгалу.

Стюард кинул на него быстрый взгляд, в котором мелькнуло удивление, и ответил:

— Хорошо. Хоть это вопрос и не ко мне, но я передам.

Оперативность, с какой была организована встреча, Кротова приятно удивила. 'Похоже, обо мне все-таки не забыли'.

У покоев принцессы Кротов увидел знакомые мундиры. С гренадерами на корабле он совсем не пересекался, они обедали где-то в другом месте. Алгатцы остановили его, и старший потянулся к затылку проверить идентификацию. Кротов отвел руку охранника и хмуро буркнул:

— Бесполезно, у меня нет чипа.

При этих словах глаза охранников удивленно расширились. Щитки на масках были подняты, и он уже разглядел, что среди них нет его знакомых. Но, похоже, они слышали о нем. Узнав, что он не имеет электроники в голове, старший спросил:

— Так это ты тот землянин?

Потом набрал код на наручном коммуникаторе.

— Все верно, — через несколько секунд подтвердил он. — Сергей Кротов, вас ждут. Проходите.

Когда Сергей уже хотел идти, старший вдруг опять остановил его.

— Спасибо за наших ребят, — негромко сказал он и, не дожидаясь ответа, показал на открывшиеся двери: — Иди.

Сопровождавший офицер провел Кротова через две богато убранных каюты и остановился у следующих дверей. Оглядываясь, Сергей еще раз отметил для себя, что места и денег на этом корабле не жалеют. В это время двери открылись и офицер легонько подтолкнул землянина вперед. Он шагнул в каюту и застыл пораженный: у стола, перебирая пластиковые листы с гербами Империи, стояла Алгала. Кротов узнавал и не узнавал её — настолько по неземному красивое создание, стоявшее у стола, отличалось от той девушки в бронежилете, какой он увидел её когда-то. Даже во время представления на транспортнике, следующем на Баррах, когда она была в платье, Алгала не выглядела такой как сейчас. Сначала Сергей ни о чем не думал и только молча разглядывал это небесное существо. Он даже забыл поприветствовать принцессу. Та, выждав секунд тридцать, и, видимо, решив, что Кротов в полной мере оценил её вид, повернулась и первая приветствовала его:

— Здравствуй, Сергей! Рада тебя видеть.

Это нарушало весь этикет, и землянин встряхнулся, сбрасывая с себя чары, наведенные видом принцессы.

— Приветствую вас, принцесса Алгала! Вы сегодня просто прекрасны!

Кротов запнулся: 'Что я несу!' — но было уже поздно, язык, как всегда, сработал вперед головы. Он приготовился к отповеди, но вернувшаяся после спасения Глемаса способность чувствовать эмоции окружающих подсказала ему, что принцесса не только не разозлилась, наоборот — обрадовалась этим словам. 'Так ты обычная женщина, — мелькнуло у него в голове. — Расцвела от комплимента'. Это открытие заставило посмотреть на принцессу другими глазами. 'Вот же достанется кому-то в жены такая красавица!' Впервые он думал об Алгале не как о принцессе великой Империи. Мысли были пустыми — понятно, что это те проблемы, которые Кротову никогда не придется решать, и он прогнал их.

— Извините, принцесса Алгала, я напросился на прием, чтобы...

Алгала жестом остановила его.

— И за что же ты просишь извинения? За то, что похвалил мой вид? То есть я совсем не прекрасна?

В её голосе слышалось веселье. Кротов растерялся, получилось и правда как-то двусмысленно. 'Черт! Вечно у меня с бабами так. Что ни скажу, все не к месту. Надо выкручиваться'.

— Что вы, принцесса, конечно вы прекрасны!

— И ты напросился на прием, чтобы сказать мне об этом?

Она откровенно смеялась над ним, и Сергей совсем смешался. 'Надо заминать эту скользкую тему', — решил он и пошел напролом.

— Принцесса Алгала, я пришел к Вам по делу. Вы знаете, что я человек по вашим меркам отсталый, простой солдат с запретной планеты, и вдруг попаду на прием к Императору Звездной Империи. Понятно, что абсолютно все мне будет там незнакомо, и дел я могу натворить всяких. Поэтому прошу разрешения открыть мне информацию об Императорском Доме, конечно, ту, что не секретна. В корабельной сети я нашел только общие сведения.

— Что же, разумное решение. Конечно, тебе надо узнать о Цессии немного больше, чем есть в информатории.

Она прошла к креслу во главе большого стола.

— Садись.

Принцесса указала на кресло напротив.

— Сейчас я сама расскажу тебе кое-что, что, на мой взгляд, необходимо знать новичку при знакомстве с императорским двором.

* * *

Сергей проснулся, но глаз не открыл, продолжая дышать так же ровно, как во сне. Выждав, когда рука коснулась плеча, он поймал ладонь, прижал её к плечу и, закручиваясь, потянул на себя. В одно мгновение он завалил незнакомца на кровать и оседлал его. Еще через одно мгновение он вскочил и, прикрывшись одеялом, забормотал:

— Простите, проклятые рефлексы...

Широко раскрыв глаза, с кровати на него смотрела девушка в форме слуги Дома Императора. В глазах были одновременно и испуг, и удивление, и смех. Наконец, она не выдержала и расхохоталась:

— Значит, права была моя сестрица — с тобой надо быть очень осторожной.

Сергей ничего не понимал, да и не старался понять. На Цессии постоянно возникали такие ситуации, когда он не знал, как реагировать, не понимая смысл происходящего. По опыту он уже знал, что лучше не предпринимать никаких действий, а просто подождать — все решится само собой.

Девушка вскочила и подошла к нему.

— Что, так и будешь прятаться?

Она взяла невесомую накидку, которой Кротов укрывался во время сна и которая заменяла здесь одеяло, и потянула на себя. Сергей выпустил свой край и остался перед наглой служанкой в чем мать родила. Та уселась на кровать и заулыбалась, разглядывая его.

Сначала, когда помывшись первый раз в роскошном банном отделении своего номера, он не нашел чистых трусов (они появились только утром) и спать пришлось голым, он чувствовал себя не в своей тарелке. Но такое повторялось каждый день, и он привык.

Но такое поведение горничной было как-то уж слишком смелым: обычно прислуга здесь была почти невидима. Стараясь скрыть смущение, Кротов грубо спросил:

— Ну, что? Налюбовалась? Может, займешься теперь своим делом?

"Не рассматривать же меня она сюда пришла". Та весело ответила:

— Конечно, я бы занялась сейчас с тобой этим делом! Я его очень люблю. Но надо идти, я обещала вернуть форму через пять минут.

Она встала, подошла к нему и провела рукой по плечу. Кротову, наконец, все это надоело, он убрал руку с плеча, взял девушку за плечи и повел через комнаты к двери в коридор.

— Придешь, когда я уйду!

Потом открыл двери и подтолкнул горничную к выходу. При этом не удержался и легонько хлопнул девушку по заду, соблазнительно обтянутому короткими белыми шортами. Та стрельнула на него глазами, загадочно улыбнулась и попрощалась:

— Пока, герой! Мы еще встретимся.

Вернувшись в спальню, Сергей посмотрел на коммуникатор — почти пора вставать. Он не стал расправлять накидку на монументальной кровати, в которой можно было спать всем взводом — вчера ему захотелось поспать именно в такой — все равно, как только он выйдет отсюда, все опять вернется к исходному виду — скромные полупустые комнаты без мебели — проверено на опыте. Вместо этого он направился в бассейн. Сделав зарядку и завершив её своими неизменными пятьюдесятью отжиманиями, он отрегулировал температуру воды в бассейне — сделал холоднее, удлинил плавательную дорожку, хотел поставить вышку для прыжков, но передумал и с разбегу бросился в воду. Физические упражнения и холодная вода сделали своё дело: он перестал гадать, кто это был в столь ранний час. Наверное, какая-то сумасшедшая подружка здешней служанки, пожелавшая посмотреть на необычного инопланетника. Сергей плыл и плыл, сейчас он превратил бассейн в лесное озеро и пытался достичь противоположного берега. Он знал, что это не удастся, берег так и останется на том же расстоянии, но приятно было обманывать себя, представляя, что это не иллюзия, и он действительно сможет сейчас выйти на лесную поляну, открывавшуюся на той стороне.

На сегодня Кротов наметил себе прокатиться по очередному маршруту для знакомства с Цессией. До приема оставалось два дня, все инструктажи и обучение он прошел, так что времени было достаточно.

За завтраком, который он выбрал еще вечером, Сергей включил голограмму новостей. Тотчас половина столовой превратилась в тысячи маленьких миров, где что-то взрывалось, строилось, пело, неслось на флаере над морем... Сначала он выбрал все, что ответило на слово — Баррах. Посланий от Шевизы не было — Имперцы объясняли это большим расстоянием — поэтому он хотел узнать хотя бы об общем состоянии дел на планете. Но в Имперских новостях о планете, на которой решалась, возможно, судьба всех остальных планет, сообщений было совсем мало. Лишь победные реляции о том, как Империя налаживает цивилизованную жизнь и как рады этому баррахцы. Ни слова о том, что там происходило до этого.

Просмотрев несколько сюжетов, Кротов снял запрос по Барраху и набрал другой. Его интересовало, что происходит сейчас с теми планетами, которые, подобно Барраху, оказались изолированы от общения с Империей. Но и здесь его ждало разочарование — как всегда, об этом ничего не сообщал ни один из тысяч каналов. Информацию о Земле Сергей даже запрашивать не стал — пробовал уже много раз — нет такой планеты для головидения Империи. Переключил на новости Цессии — вот тут каналы разошлись — новостей о жизни столичной планеты было столько же, сколько о жизни остальной Империи.

Когда он уже допивал сок, бросая рассеянные взгляды на происходящее в комнате, его внимание привлек один ролик. Кротов быстро вывел его на просмотр и чуть не захлебнулся — по комнате, превратившейся в дорожку экзотического сада, шагала его утренняя гостья.

Во время полета на столичную планету Кротов попытался как можно больше узнать о Цессии, справедливо полагая, что информации много не бывает. Данные о планете-городе были в свободном доступе в сети, о нравах же людей, проживающих здесь, можно было легко узнать из новостных каналов. Они были полны сообщений о поведении и нарядах знати или о выходках студентов престижнейшей школы Управления Императора — единственного учебного заведения на планете. Но о настоящей жизни и о подводных течениях, бушующих в глубинах приближенного к Императору общества, он знал очень мало. Во время нескольких бесед, которые принцесса Алгала провела с ним на борту корабля, она лишь приоткрыла ему краешек завесы, скрывающей подлинную жизнь верхушки этого гигантского человеческого муравейника, жизнь о которой он никогда не узнает.

Когда Сергей услышал, что на планете проживает около тридцати миллиардов, он сначала не поверил: "Одной еды сколько надо! А отходы?" На родной Земле, когда он окончил школу, было около четырех миллиардов и то в некоторых странах кричали о перенаселении и голоде. Однако и тогда, в полете, разглядывая новостные ролики, и сейчас, выходя в город, он не видел ни одного хмурого лица, словно это была планета вечного праздника. Местные беззаботные жители удивленно оглядывались на него, несущего на своем лице печать серьезности и отстраненности. Что поделаешь, он привык, что к новым незнакомым местам надо относиться с осторожностью, и всегда невольно ждал подвоха.

Вчера вечером он просматривал разные районы Цессии и выбрал на этот раз маршрут на море. На родной планете он никогда не видел моря, зато за время жизни в космосе это ему удалось не раз, но всегда это были обычные необжитые берега. Здесь же все побережье было одним огромным пляжем, всегда заполненным людьми. "Как же я потом буду рассказывать о местном Сочи, если не увижу и сам не окунусь?"

После того как их корабль пришвартовался к одному из искусственных спутников — на Цессию можно было попасть только специальными шаттлами "орбита-планета", здесь заботились о чистоте атмосферы, последний космодром для больших кораблей был закрыт в незапамятные времена — и они пересели на атмосферник, про Кротова словно забыли. За время, прошедшее после последнего боя на Баррахе, Сергей привык к постоянному, часто даже назойливому, вниманию к своей персоне, хотя ругался и постоянно хотел вырваться из-под опеки. Однако, как ни странно, сейчас он почувствовал себя брошенным. Принцессу встретила целая делегация и сразу окружила, скрыв от Кротова последний островок знакомой жизни.

Его встречали лишь двое — мужчина и женщина, оба в одинаковой белой форме. Глядя на их лица, Кротов никак не мог определить сколько им лет. Землянин впервые встретился с таким обращением: эти двое были сама предупредительность, улыбки не сходили с их лиц, а выражение постоянного внимания к нему через некоторое время стало даже раздражать. Они провели его на пункт досмотра, хотя на спутнике-крепости их уже проверяли. "Похоже, у местных властей фишка на безопасности, хотя понятно — столичная планета, резиденция Императора". Здесь его пропустили даже через медмашину, при этом все обставили так вежливо и корректно, что Кротов не обиделся и не рассердился. "Это не армия, — констатировал он. — Сейчас бы с выпученными глазами бегом бегал от стойки к стойке, не понимая, зачем все это".

После часового, почти приятного, досмотра сопровождавшие вежливо поинтересовались, что он хочет в первую очередь — пообедать или сразу отправиться в свои апартаменты. Кротов от еды отказался.

— Давайте сначала устроюсь, осмотрюсь и потом обед.

Как оказалось, его дом находился в тысячах километрах от космопорта, на другой стороне планеты — десять минут на флаере, в салоне которого Кротов не отказался бы жить, настолько там было удобно и красиво. Через пару дней Сергей понял, что это главный девиз этой жизни — удобно и красиво. Вся планета была очень удобной для проживания, потому что она все делала так, как ты этого хотел. Впервые он убедился в этом, обживая дом. Когда они вышли из лифта на краю красивой ровной поляны, Кротов увидел, что на середине поляны, покрытой густым ковром зеленой травы, возвышается простой белый куб. Со стороны это даже не было похоже на жилище.

— Каким вы хотели бы видеть свой номер, свое жилище? Я имею в виду снаружи.

Женщина-девушка — Сергей так и не определился с её возрастом — была вся внимание. Кротов в ответ пожал плечами — он, действительно, не представлял, каким бы он хотел видеть свой дом. Видя его затруднение, девушка решила помочь:

— Я сейчас изменю его, может быть вам понравится.

Белый куб за секунды превратился в зеркальную, блистающую сферу, потом переплавился в башню со смотровой площадкой наверху.

— Не надо, — взмолился землянин. — Пусть остается таким, каким был вначале.

"Чет боязно жить в доме, который в любой момент может превратиться черт знает во что". Сопровождавшие сделали вид, что не заметили замешательства Сергея.

— Хорошо. Тогда пройдемте в дом.

Внутри оказалось также аскетично: белые стены, белый потолок, белый пол. Стерильная чистота.

— Обстановку в доме на свой вкус, я думаю, вы выберете позже, — девушка усвоила урок, полученный на улице. — Пока давайте сделаем стандартный набор.

Комнаты начали стремительно меняться: появились столы, стулья, кресла — все того же ослепительно белого цвета.

— Нормально, — Сергею хотелось побыстрей остаться одному, чтобы привести в порядок свои мысли. — Пусть все так и будет. Только раскрасьте все, пожалуйста, а то такая расцветка напоминает мне больницу.

Имперцы, конечно, ничего не знали про земные больницы, но не проявили никаких эмоций. В мгновение цвета поменялись — просьба Кротова была понята слишком буквально — вся мебель, стены и пол стали разноцветными. "Ладно, уйдут, сам перекрашу, — решил Сергей. — Разберусь, наверное". И действительно, после того, как гиды исчезли, объяснив ему, как командовать домом при помощи коммуникатора и про прочие прелести жизни в цивилизованном обществе, землянин за полчаса разобрался со всеми основными функциями управления. Так что через час все внутреннее убранство дома приняло привычные земному глазу формы и окраску. Снаружи он ничего менять не стал, чтобы не выделяться. Вокруг, насколько хватало глаз, на холмах и в долине стояли такие же белые кубы зданий — поселок для высоких гостей Цессии.

Первый день пролетел быстро. Сергей обживался, знакомился с жизнью на Цессии, запуская в головизоре одну программу за другой. Разобрался с доставкой еды — это был, по его меркам, вообще, ритуал. Он ожидал, что доставка еды будет автоматической, но нет — здесь, как в каком-нибудь дорогом заведении, обслуживал официант. Через минуту после того, как Сергей набрал на комме значок со знаком пищи, в дверях появился официант, как и встречавшие, в белоснежной форме. Он развернул голограмму с картинками блюд и напитков. Изображение уходило в стену и терялось где-то в дали. "Не хрена себе выбор, — подумал Кротов. — Если все смотреть, я за неделю не выберу".

— Слушай, я простой солдат, я не только никогда не пробовал большинство из того, что ты мне показываешь, но даже никогда не видел. Так что принеси мне обычный обед — ничего экзотического, но чтобы было можно наесться. Я проголодался.

Хотя Кротов почувствовал, что упал в его глазах, на лице официанта не дрогнул ни один мускул. Он увеличил изображение нескольких блюд и рассказал что это — мясо, рыба, овощи, злаки. Кротов кивнул головой, соглашаясь, и через десять минут другой официант вкатил тележку с обедом. "Блин, обслуживать меня за обедом вдвоем — это явный перебор!" Сергею было неловко, и он попросил: 'Ребята, можно я поем один. За мной не надо ухаживать. Вы можете идти'. — Чем окончательно уронил себя в глазах прислуги.

Из всего этого Кротов сделал вывод, что те, кто живут тут, в этом городке, никуда не торопятся: доставка еды официантом, выбор блюд и прочее... это, наверняка, затягивает обед на часы. После армейского приема пищи столько времени тратить на то, чтобы поесть, Кротов посчитал излишней роскошью. "Еще привыкну, — улыбнулся он. — Буду потом везде официанта требовать". Он представил, что ему в ответ сказал бы взводный в Академии. "Да, наслушался бы..."

Второй день тоже был занят: сразу после завтрака появились те двое, что встретили и привезли его сюда. Они объяснили распорядок сегодняшнего дня. Его опять свозили на медмашину, в этот раз это было что-то огромное и блестящее, одним видом вызывающее трепет и уважение к медицине Империи. После медмашины, когда он в сопровождении неизменной парочки вернулся домой, нагрянули люди из охраны и службы церемониала двора. Почему они вместе, Сергей понял уже во время затянувшегося инструктажа. Как он и думал, прием у Императора был полон правил и ограничений, что требовало координации действий обеих служб. Инструктаж длился больше двух часов. Лишь убедившись, что Кротов усвоил то, что они пытались до него донести, охрана и церемониймейстеры покинули его гостиную. Тотчас появились его ангелы-хранители с неизменной вежливой улыбкой на лицах.

— Теперь можно отдыхать, — разрешили они. — День приема пока не известен, но несколько дней у вас точно есть. Мы хотим предложить вам несколько экскурсий для знакомства с Цессией. Вы хотите?

— Конечно! — не выдержал Сергей. — Побывать в столице и ничего не увидеть?! Я как потом людям в глаза смотреть буду?

* * *

Сергей вышел из кабинки лифта на границе пляжа и вдруг отпрянул, стараясь скрыться в предбаннике-раздевалке: навстречу ему шла пара — и мужчина, и женщина были абсолютно голыми. "Черт! — выругался про себя Кротов. — Ты прекрасно знал про это, теперь иди!" — Подгонял он себя. Он, действительно, еще когда изучал маршруты для знакомства с Цессией, заметил, что большинство купаются и загорают в чем мать родила. Но одно дело — увидеть в головизоре, и другое — встретиться глазами с людьми, совершенно не замечающими ни своей, ни чужой наготы. "По моей морде видно, наверное, какой я дикий". Сергей пару раз глубоко вздохнул, как перед боем, и шагнул в овал двери, снять шорты он так и не решился.

"Белая планета, так надо было назвать Цессию, — думал Сергей, шагая по горячему белому песку к свободному месту. — Все люди в белом и даже песок белый. Рио-де-Жанейро какой-то". Расположившись в кресле, мягко принявшем его в свою прохладу, он быстро переделал место отдыха на свой вкус. Повинуясь командам, над ним появился полупрозрачный тент — солнце жарило слишком сильно для сибиряка, — понизил температуру вокруг кресла и столика, создав комфортный микроклимат. Глянув на коммуникатор, Кротов привычно перевел данные в градусы — двадцать шесть тепла. Отлично, можно купаться. Океан, отливавший небесной синевой, катил мелкую волну на песок, зазывая окунуться в свою прохладу. Тысячи искр вспыхивали и гасли — солнце играло даже в условиях мертвого штиля. Отмахнувшись от повисшей перед ним голограммы с красивой девушкой в минимуме одежды, предлагавшей прохладительные и горячие напитки, он побежал к воде.

Вздымая тучу брызг, он пробежал по мелководью и вдруг провалился по пояс — дно резко начало понижаться и через секунду ноги уже не доставали до дна. Сергей взмахнул руками, вырываясь из объятий океана, и тут же рыбкой мягко нырнул. Он открыл глаза и, делая широкие гребки, стал уходить вниз, вслед за опускавшимся дном. Проплыв метров семь среди появившихся на глубине, мерно покачивавшихся водорослей, он решил, что хватит — не рекорды устанавливать прилетел, а отдыхать — и, загребая, свечкой пошел вверх. Вынырнув, выплюнул попавшую воду, отметил про себя, что соленая, как на Земле, фыркнул и размашистым кролем поплыл в океан, прочь от толпы купающихся на мелководье. Почувствовав, что начал уставать, он перешел на брасс, стараясь делать гребки медленно, лишь для того, чтобы не провалиться под воду. Мелкая волна почти не мешала, и плыть было в удовольствие. "Еще бы вода была чуть прохладнее" — посетовал он. Иногда он опускал голову под воду и смотрел, что там. Синева сгустилась, в самом низу переходя в черноту, и дна уже было не разглядеть. Иногда там мелькали быстрые тени каких-то рыб, но Сергей специально просмотрел ролик о местных обитателях и не переживал — ничего опасного в океане не проживало. Планета была комфортна во всех отношениях.

Перевернувшись на спину, он глянул назад. "Ничего я отмахал, — удивился он, до берега было уже метров сто. — Пожалуй, надо возвращаться". Он не боялся утонуть, да и, наверняка, этого ему сделать не дадут. Хотя спасателей или чего-нибудь подобного Сергей не видел, но не сомневался, что за пляжем следят и спасут мгновенно. Он просто не хотел уставать, решив вечером все-таки исполнить давнишнее желание — напиться и потанцевать, даже приглядел для этого огромный открытый ресторан в горах над водопадом. Там всегда было множество народу, так что тайная мысль — познакомиться на ночь с какой-нибудь подругой — была, похоже, легко исполнима.

Он развернулся к берегу и опять опустил голову под воду. "Что за хрень?" Кротову показалось, что кусок дна стал подниматься прямо к нему. Еще не почувствовав опасности, он автоматически попытался ускориться, чтобы скорее отплыть от этого места. Темный клок начал принимать определенную форму: что-то похожее на черное гигантское одеяло с развивающимися краями быстро всплывало, явно двигаясь в его сторону. "Черт! Это уже не шутки!" Вдруг от твари отделилось и понеслось к землянину темное облако. На ходу оно распадалось на множество змеящихся рыб, которые начали расходиться в стороны, образуя воронку, в центр которой должен был попасть Сергей.

Солнце, пробивающееся сквозь толщу воды, осветило сюрреалистическую картину: сотни существ, похожих то ли на змей, то ли на рыб с раскрытыми ртами, где светились белые острые зубы, образовали одну гигантскую пасть, вся внутренняя часть которой щерилась сплошными зубами. 'Не уйти', — понял Кротов — слишком быстро двигались эти извивающиеся рыбы.

Он поднял голову: солнечный свет вдруг стал белым, вода потеряла всю свою сине-зеленость и стала серой, в глубине переходя в темноту, звуки исчезли. "Началось", — отстранено констатировал Сергей. Вместо того чтобы спасаться бегством, он вдруг сделал такой мощный гребок руками, что почти вылетел из воды, в полете изогнулся и плавно, без брызг, вошел обратно в воду и сразу заработал ногами с такой скоростью, что вода забурлила. Он выставил вперед руки и, чувствуя, как режется встречный напор, помчался навстречу сборной пасти, прямо в её центр. Зубастики не успели среагировать — он с ходу прорвался сквозь живую стену и через несколько секунд оказался над чудовищем. "Метров десять на двадцать", — оценил Кротов размеры животного. Мысли, как всегда в таком состоянии, были будто не свои, будто кто-то смотрел со стороны и оценивал, как он действует.

Несмотря на огромную площадь тела, темная тварь очень быстро преодолевала сопротивление воды — двигающиеся двухметровыми волнами края тела несли её вверх. Оказавшись ближе, Сергей разглядел то, чего не видно было на глубине: по всей поверхности тела, кроме выроста в самом центре, раскрывались и закрывались такие же острозубые рты, как и у "рыб", через стену которых он только что прорвался.

Кротов, не раздумывая, направил движение к выросту в центре, он всем телом чувствовал в этой "голове" наибольшую микроэлектрическую активность. "Надо уничтожить этот нервный центр". С ходу он врезался в тело животного. "Шкура, как броня", — пронеслось в голове. Пальцы скользили по шершавому панцирю твари, не находя за что зацепиться. Тогда Кротов приподнялся, отвел руку назад и, размахнувшись, со всей силы ударил в нарост. Удар был такой силы, что кулак прорвал трехсантиметровую шкуру и вошел в тело. За мгновение до входа в плоть руку, а за ней и всего Сергея, окутало легкое зеленое свечение — пробежало и исчезло.

Без всяких эмоций, словно робот, землянин рвал тело неведомого подводного зверя, углубляясь в эту гору мяса. Тот извивался, из его спины начали вырываться еще "рыбы" и с остервенением бросаться на Кротова. Однако он не обращал внимания на эту суету, что-то произошло с его телом и острые зубы местных пираний никак не могли прорвать кожу. Вдруг он почувствовал под рукой то, что искал — нервное волокно в руку толщиной. Сергей обхватил его обеими руками и вырвал из плоти. Разорвав волокно, он едва удержался на поверхности тела: страшные конвульсии начали бить животное, оно уже не думало о нападении и пыталось уйти вниз, в глубину.

У Кротова не было злости на эту тварь, и он не собирался добивать её. Оттолкнувшись от черной спины, землянин пошел вверх, расталкивая извивающихся в агонии рыб-змей. "Похоже, они одно целое с этой тварью, она помирает и им конец". По мере того как он подымался к поверхности, начали проявляться краски, вода опять заиграла растворенным в ней солнцем. В тот же момент он почувствовал, что ему не хватает воздуха. "Черт! Я ведь не дышал эти последние минуты!" — запоздало понял он. От этого он испугался и еще быстрей задвигал руками и ногами.

Когда до поверхности оставалось уже совсем немного, огромная тень закрыла солнце и тотчас же, разрывая стеклянную перегородку между водой и воздухом, в ореоле воздушных пузырей появились люди в бронекостюмах. "Спрыгнули с флаера", — понял Сергей. Двое сразу направились к нему, остальные, оставляя пузырящийся след, рванули вниз — туда, где опускалось на дно живое 'одеяло'.

Спасатели не успели: Кротов вырвался из воды почти по грудь и сразу вдохнул столько воздуха, сколько вместили легкие. Неба не было — метрах в двух над водой висел атмосферник, закрывая своим корпусом солнце. Вокруг Сергея было уже не два, а несколько десантников: как только он вынырнул в открытый люк, спрыгнули еще люди, так что в воде даже образовалась небольшая каша.

Двое подхватили его под руки и приподняли над водой. Флаер в это время опустился еще ниже, и Кротов оказался внутри катера. Стоявшие у люка спасатели подхватили его и втащили на палубу.

— Жив?!

Офицер с опущенной маской шлема крутил землянина, разглядывая со всех сторон. В глазах и голосе спасателя звучало такое удивление этим фактом, что Сергей даже обиделся.

— А что, по-вашему, должен быть мертв?

Тот согласно закивал головой.

— После встречи с гираной еще никто не выживал!

И тут же поправился.

— Я имею ввиду, при встрече вот так как ты, без защиты и без оружия.

Их прервали — в люк начали запрыгивать десантники. Судя по количеству, появились и те, что ныряли к твари с совсем нестрашным названием 'гирана'.

— Командир! — голос десантника звенел. — Он убил гирану!

— Голыми руками? — недоверчиво переспросил офицер.

— Да! Просто изорвал её. Видимо загубил нервные центры — она до сих пор в агонии, но скоро умрет.

— Ну, ты даешь, парень! Убить такую тварь без всякого оружия — это нечеловеческое дело.

Повернувшись к своим, старший задумчиво спросил:

— Кто-нибудь понимает, откуда она взялась? Ведь считается, что они все вымерли?

Вопрос был явно риторическим. Никто не ответил.

Кротова, несмотря на его возражения, положили в саркофаг мини-медмашины, находившейся в соседнем кубрике. После десятиминутного обследования, результаты которого оказались для экипажа неожиданными — Сергей не получил ни одной травмы и был абсолютно здоров — его доставили на берег. Спасатели предлагали доставить его домой, но землянин отказался.

Зрители, собравшиеся на берегу, увидев Кротова живым и здоровым, недовольно расходились. 'Похоже, я не оправдал их ожидания, — подумал Сергей. — Взял и остался жив, и даже цел'. Купаться расхотелось. Еще раз отказавшись от провожатого и попрощавшись со спасателями, он присел в свое кресло — надо привести мысли в порядок. Взяв заказанный сок, он медленными глотками отпивал кисло-сладкую жидкость. Над всей акваторией пляжа, насколько хватал глаз, зависли флаеры, с них иногда сыпались в воду десантники. 'Проверяют, — понял Кротов. — А людям ничего не сказали, все продолжают купаться. Ну и правильно, не хрена на курорте панику разводить'. Мысль о том, что атака гираны была нацелена именно на него, мелькнувшая вначале и показавшаяся абсурдной, постепенно набирала вес. 'Пляж был многолюден и до меня, а если эта штука хотела есть, вряд ли она предпочитает мясо землян'.

Вернувшись домой, он сразу заказал информацию о гиране. Все оказалось действительно так, как говорили спасатели: последнюю уничтожили много десятилетий назад. 'Значит информаторий врет, я видел зверюгу своими глазами. Даже в этом мы похожи: что у нас на Земле, что в Империи — нигде людям не говорят всей правды'. То, о чем Сергей подумал еще там, под водой, оказалось правдой — 'рыбы', пытавшиеся порвать его, были частью тела гираны. Найдя жертву, а раньше в океане Цессии водились весьма крупные животные, гораздо крупнее самой гираны, она выпускала свои мобильные 'зубы', которые начинали рвать жертву. Основное тело в это время находилось в безопасности, жертвуя лишь частями, которых у неё было в избытке. Когда жертва изнемогала в борьбе со стаей безмозглых 'зубов', в дело вступала основная часть — она укутывала собой обессиленное животное и рты, открывающиеся прямо в теле, завершали начатое.

Пообедав, Сергей успокоился: хорошая еда и приветливая красивая официантка отогнали тревожные мысли. 'Надо сегодня все-таки напиться и поплясать, — решил он. — Дни идут, скоро прием. После этого меня, наверняка, не станут задерживать. И вряд ли я еще попаду сюда. Так что надо успевать'. Он еще раз посмотрел ролик о ресторанах и подтвердил свой выбор — ресторан в горах нравился ему. 'Посмотрим, как он будет выглядеть на самом деле'. Появившиеся после обеда два его гида уже знали о случившемся. Они наперебой принялись извиняться, объясняя, что пляжи Цессии абсолютно безопасны и это просто чудо какое-то, что гирана вдруг оказалась там. Такой опасности никто не предусмотрел, ведь официально считается, что гирана, как вид, исчезла с Цессии. Кротов успокоил их и спросил о выбранном ресторане. Они одобрили выбор, но предупредили, что ресторан очень дорогой — там бывают даже представители Семьи.

Сергей достал свой 'кошелек' и, сжав пальцами, показал пластинку девушке.

— Этого хватит?

— Да, — девушка удивленно вскинула ресницы, но быстро справилась с собой. — С такой суммой вы можете хорошо отдохнуть не только в столице, но даже на планетах развлечений

Они посоветовали ему, какие блюда и напитки выбрать, и распрощались, предупредив, что сегодня вечером будет известна точная дата приема. 'Знаю я ваше вино, — усмехнулся Сергей, когда опекуны ушли. — Хрен напьешься'.

Часа через два после этого произошло событие, по-настоящему обрадовавшее землянина: на руке завибрировал сигнал вызова и после разрешения в комнате возник Глемас Гронберг собственной персоной. Голограммы на Цессии были особенно реалистичны, и на какой-то миг Кротову показалось, что его гронец действительно здесь. Сергей быстро отогнал наваждение, но для смеха подбежал к улыбающемуся МРОБовцу и попытался обнять призрачную фигуру.

— Здорово, шпион! — закричал Кротов, комично размахивая руками в воздухе. — Как-то ты исхудал, я даже обнять тебя не могу.

Улыбка Глемаса стала еще шире.

— Привет, Сергей! Ты, как всегда, в своем репертуаре.

Кротов вернулся в кресло.

— Рассказывай! Как ты? Где ты сейчас? Мне сообщили только, что с тобой все в порядке.

Фигура напротив тоже присела в появившееся призрачное кресло.

— Я очень рад видеть тебя, Сергей!

Землянин энергично закивал в ответ.

— Я тоже! Даже заскучал без тебя!

— Вот в это я не поверю. Говорят, приключений у тебя хватает.

— Так ты уже знаешь? — Кротов сник. 'Так вот почему появился гронец — за мной нужен присмотр'. Подтверждая это, Глемас сообщил, что он уже завтра будет на Цессии.

— А где Чекра?

— Чекра со мной, надо же новому подданному Империи увидеть столицу.

Хотя Глемас отвечал так же как всегда, ровно и спокойно, при упоминании имени девушки Сергей расслышал в голосе гронца скрытую радость. 'Да тут, похоже, настоящая любовь' — усмехнулся землянин.

— Рассказывай — где был, что делал?

— Сергей, давай отложим это на завтра, я думаю, вечером мы встретимся.

— Хорошо, поговорим завтра.

— Я прошу тебя, будь осторожен, — вдруг заявил Гронберг, в его голосе чувствовалась настоящая тревога.

— Я всегда осторожен.

Глемас не стал развивать тему и начал прощаться. Еще раз напомнив, чтобы Сергей ждал его завтра, он исчез. После этого разговора Кротов испытывал двойственное чувство: с одной стороны, он был безусловно рад видеть друга, но радость немного омрачило то, что МРОБовец явно летит на Цессию не по своей воле, а по приказу. И еще это странное предупреждение. Какие опасности могут грозить ему на столичной планете, где за всем присматривают тысячи глаз, ну а за ним особенно. Вон как мгновенно примчались, когда он схватился с гираной. При воспоминании об утреннем происшествии, у Сергея опять проснулись подозрения, что атака морской твари была не случайной. 'К черту! — остановил он себя. — Совсем параноиком становлюсь. Ясно, что этот зверь прятался где-то в глубинах и вылез сюда случайно. Хорошо, что он сразу попал на меня. Было бы страшно, если бы он добрался до мелководья, где куча народу'.

Полет над ночной планетой сам по себе был развлечением. Только сейчас Кротов действительно понял, что Цессия, действительно, планета-город: настоящее море огней бушевало внизу. 'Наверное, из космоса она сейчас светится как звезда, — Сергей пожалел, что проспал посадку. — Буду улетать, надо не упустить — полюбоваться'.

Флаер-автомат мягко опустился на площадку. Неизменные ремни скользнули в подлокотники, и Сергей направился к выходу. У трапа его уже ждала красивая девушка-администратор в открытом платье. При взгляде на едва прикрытую грудь Кротов ухмыльнулся: 'Эх, оторвусь я сегодня по полной!' При этой мысли его кольнуло воспоминание о ждущей на Баррахе Шевизе. 'Черт, вот я идиот, на хрена запудрил девке мозги? Но, что поделаешь, натворил — отвечай'. Он вздохнул и, прогнав все мысли, с улыбкой выслушал приветствие.

— Я тоже очень рад, что я здесь...

Спросив, как можно его называть, девушка представилась — Изон. 'Какое-то мужское имя по-нашему', — отметил Сергей и направился вслед за красавицей к дверям прямо в скале под стилизованной каменной аркой. Внутри оказался огромный лифт с удобными мягкими креслами и зеркальными стенами. Кротов не удержался и скосился на зеркало — как выгляжу? Костюм ему посоветовали его гиды: темные брюки, сапоги и свободная светлая рубашка, подпоясанная тонким ремешком. Сергей опять чуть не засмеялся — очень уж этот наряд напоминал ему детство — сапоги тогда были неизменным атрибутом одежды всех мужчин в поселке, да и большинства женщин. Через минуту они вышли на площадку, откуда уходила вверх лестница, вырубленная прямо в скале. Поднявшись по ней, Сергей и его провожатая, наконец, вышли на площадку ресторана. Кротов ахнул: столы висели в воздухе над пропастью, сквозь прозрачный пол было видно, что скала, к которой прилепилось заведение, обрывами уходит вниз и там, в царстве вечной тени, отливала серебром река. Еще вчера, выбирая это заведение, Сергей обратил внимание на то, что пол прозрачный, но голограмма не передавала всей настоящей красоты. Была абсолютная иллюзия того, что столы парят в воздухе. Однако многочисленные гости не обращали на это внимания — ресторан был почти полон.

Девушка с улыбкой наблюдала, как Кротов делает первые осторожные шаги. Заметив это, Сергей попытался сделать вид, что ничего особенного не происходит и для него абсолютно нормально разгуливать по небу. Однако, когда Изон отвернулась, он пару раз притопнул, испытывая прозрачный пол. Ощущение монолита. Землянин попытался выкинуть все из головы и переключиться на предстоящий ужин, но тут он увидел танцующих!

Если территория ресторана была огорожена видимым каменным барьером, то танцевальная площадка находилась еще дальше над пропастью и ничем не была обозначена. Кротов понимал, что защитный барьер есть и просто невидим, но люди, отплясывающие в воздухе, производили неизгладимое впечатление.

Сергей внимательно осмотрел зал, но высматривал он сейчас не потенциально опасных людей, а девушку, с которой можно было бы познакомиться. Несколько дней, проведенных на Цессии, совершенно расслабили его, казалось, никакая опасность не может угрожать человеку на этой планете и даже утреннее происшествие не изменило это мнение — исключения лишь подчеркивают правило. Эта мысль — закадрить кого-нибудь на сегодняшний вечер — присутствовала с самого начала, но только сейчас, после того, как Кротов выпил уже пару бокалов самого крепкого местного вина, овладела им окончательно.

Он уже наметил себе нескольких кандидаток, которые, как и он, сидели за столиками в одиночестве, а также нескольких девушек из компаний, которые время от времени бросали на него любопытные взгляды.

'Хватит тянуть', — подогретый спиртным, он решительно встал и направился к столику, где сидела одинокая девушка, но на полпути его перехватили. Через арку входа на прозрачный пол вывалила толпа разгоряченных молодых людей. Они громко смеялись, приплясывали, кто-то пытался петь — было видно, что компания на взводе. Из толпы вдруг вырвалась девушка в ярком одеянии и закричала:

— Так вот ты где? Ну теперь ты от меня не уйдешь!

Поняв, что девушка обращается именно к нему, Кротов остановился и удивленно вгляделся. 'Черт! Опять она!' Сомнений не было — это утренняя знакомая, которая так неожиданно возникла у него в спальне и которую он видел потом на голограмме из парка. 'Блин, она ведь тоже какая-то знаменитость!' Он никак не мог вспомнить, кем её называли тогда. Это был явный перебор — нельзя знакомиться со столь известными особами — это он понимал, но разгоряченный окружающей обстановкой и, хоть и небольшой по земным меркам, дозой выпитого, он не стал думать о соблюдении приличий. В душе разгорался знакомый с юности кураж — казалось весь мир у его ног.

Веселая красавица в развевающемся легком то ли платьице, то ли просто платке с дырой посредине, подбежала к нему и схватила за руку.

— Эй, — закричала она, повернувшись к своей компании. — Все сюда!

Веселая стайка сразу откликнулась на её зов: молодые люди в самых разных нарядах, один парень был просто в шортах и сапогах, остальные не лучше. Ощущение было такое, что компания веселилась где-то в узком кругу, а потом, не одеваясь, сорвалась и примчалась сюда.

— Смотрите все, — голос выдавал девушку, она была изрядно выпившей. — Это тот человек, с которым я хочу провести сегодняшний вечер!

— А как же я? — красавчик с накачанной фигурой и ухоженным лицом, которое портили только брезгливо поджатые губы, с ненавистью взглянул на Сергея. 'Чего это он? — удивился Кротов. — Я-то в чем виноват?' Он был не прочь провести вечер с этой наглой гостьей — Сергей, наконец, вспомнил её имя, услышанное в новостях — Гела, но он не хотел конфликтовать с местной знатью.

— Гела, — Кротов мягко убрал руку девушки со своего плеча. — Ваш ухажер против.

— Да пошел он, — беспечно ответила та, опять бесцеремонно хватая его ладонь. — Подождет! Он всегда на Цессии, а ты скоро улетишь. Это ведь так? — она заглянула ему в лицо. Сергей кивнул.

— Все, хватит болтать, будем веселиться! — она потащила Кротова на танцевальную площадку. — Пойдем, покажешь мне, как пляшут инопланетники, а то сестра говорила, что ты только воевать умеешь. Вот я сегодня проверю, — пьяно хихикнула она.

Сергей подчинился, и они во главе компании пошли туда, где в воздухе уже наплясывали несколько групп отдыхающих. На ходу Гела крикнула, ни к кому не обращаясь:

— Стол нам! Такой как всегда!

Из этих слов Сергей сделал вывод, что девушку тут знают, похоже, она постоянно бывает здесь. 'Хотя, вполне возможно, что её знают во всех развлекательных заведениях, судя по её поведению'. Он опять поймал злой взгляд качка и примирительно развел руки, мол, я тут ни при чем, она сама выбрала. Тот быстро отвел взгляд, но Кротов все равно отметил, что, похоже, ни с того ни с сего нажил себе врага. 'Черт с ним, Гела права — еще несколько дней и я свалю отсюда. Пусть хоть просверлит меня глазами'.

Вечер разгорался, их компания веселилась вовсю. Сергей заметил, что отношение к ним особое, Гелу, действительно, тут знали. Для них появился большой отдельный стол в лучшем углу зала. Гела называла распорядителя по имени и то и дело вызывала его к столу. Компания вела себя шумно, не обращая внимания на других посетителей. Когда после первого выхода на площадку танцев они вернулись в зал, Гела усадила Кротова рядом с собой, потом подозвала одного из парней из их компании.

— Дай мне это! — приказала она и протянула руку.

Парень услужливо протянул маленькую прозрачную коробочку и заулыбался понимающей скабрезной улыбкой. Похоже, он один из компании не был пьян, хотя и старался сделать вид, что ничем не отличается от остальных. Сергею сразу не понравились его глаза — он ни разу не смог поймать взгляд парня. Гела протянула коробочку Кротову — внутри, красиво поблескивая, лежали разноцветные мелкие кристаллы. Сначала он даже подумал, что это какие-то бриллианты, но быстро сообразил, в чем дело.

— Будешь? — Гела нажала на контейнер, и на пальце оказался фиолетовый кристаллик.

— А что это?

Девушка захихикала.

— Да, ты настоящий инопланетник! Девственник!

Парень поддержал Гелу противным смешком.

— Это веселье! Весь вечер будет праздником. Попробуй, не пожалеешь.

'Наркотик' — понял Сергей.

— Нет. Не употребляю. Я лучше выпью.

— Да прекрати, — с пьяной настойчивостью продолжала она. — Попробуй!

— Нет, — Кротов решительно отодвинул протянутую руку.

— Ну как хочешь, — обиделась Гела. — А я съем.

Она лизнула палец и кристалл исчез.

Сергей взял банку с золотистым вином и налил себе до краев высокий фигурный стакан, местные пили из них сок. Геле он налил в обычную золотую кружечку. Та отодвинула кружку и взяла стакан Сергея.

— Смотрите все! — она подняла стакан над головой. — Вот как пьют настоящие мужчины!

Потом отдала стакан Кротову.

— Ну-ка, покажи, пусть все посмотрят.

Землянин уже привык, что всех удивляет, как он пьет. 'Вроде бы все мы такие же люди, но, оказывается, есть разница'. Еще в самый первый раз, на Зорне, когда он попробовал местный алкоголь, он понял, что это не для русских: самое крепкое вино было всего лишь обычным вином, о водке здесь и не слышали. 'Надо как-то научить их гнать самогон, — частенько думал Сергей. — И перегонять всю их бормотуху в нормальное пойло'.

Кротов взял стакан и в несколько глотков выпил терпкую жидкость. Компания взорвалась восторженными криками. Все происходило точно так же, как это было в гулянках на далекой Земле: общий разговор развалился на отдельные разговоры, на танцевальную площадку ходили кто хотел, кто-то вообще исчез из-за стола. Гела оказывала все больше знаков внимания Кротову: глаза её блестели, она поминутно смеялась любым, даже самым плоским, шуткам и уже несколько раз вытаскивала Сергея на площадку. Энергия кипела в ней, Кротов сообразил, что это действие тех цветных кристаллов, поскольку даже он, тренированный солдат, стал уставать. Во время танца девушка прижималась к нему и несколько раз начинала целовать у всех на виду. Слегка захмелевший Сергей отвечал ей тем же. Все должно было закончиться так, как и планировал Кротов. Он уже прикидывал, как увести Гелу с этого банкета и затащить её к себе. Какие бы переделки не прошел Кротов, по сути, он оставался все тем же здоровым двадцатидвухлетним парнем с организмом, требующим земных утех. Все его скрытые способности спали, дожидаясь своего времени.

Однако не только он рассчитывал на благосклонность Гелы. Сергей несколько раз ловил злой взгляд накачанного красавчика. 'Да хоть лопни от злости, — веселился Кротов. — На сегодня красотка моя'. Кроме понятного интереса в плотском плане, ему хотелось узнать, кем является Гела на самом деле. Еще утром, увидев её в головизоре, он понял, что никакая она не горничная и не сестра горничной — было ясно, что она родственница кого-то из высокопоставленных или просто очень богатых особ. Кротову очень хотелось узнать, каким образом она, вдруг, воспылала к нему интересом, но он честно признался себе, что все эти вопросы, возникшие утром и вновь ожившие, когда он увидел Гелу с компанией, сейчас отошли на второй план. Ему просто хотелось оторваться напоследок по полной: он прекрасно понимал, что после обещанного приема ему не дадут долго засиживаться на Цессии.

Гела опять захотела танцевать, она вскочила и потащила Сергея за собой. Кротов уже наплясался, но не мог отказать девушке.

— Иди, — он торопливо допивал сок. — Я сейчас подойду.

Однако сделать это не удалось. На площадке зазвучал очередной зажигательный мотив и Гела, не выдержав, вприпрыжку умчалась туда. Как только она исчезла, чья-то рука ударила по стакану и Сергей чуть не выбил стеклом зубы. Он никак не ожидал такого — Цессия все-таки расслабила его.

— Убирайся отсюда, пока Гела ушла. Эта девушка не для таких выродков как ты.

Стараясь казаться спокойным, землянин опустил стакан на стол и повернулся к обидчику. Красавчик — конечно, это был он — стоял, напрягшись, и брезгливо кривил губы. Сергей собрался: 'Вот же достал, падла', — кинул быстрый взгляд на двоих застывших за плечами красавчика крепких парней с равнодушными лицами, — 'А эти откуда здесь взялись?' — и процедил в лицо надоевшему ревнивцу:

— Пошел ты в жопу!

Потом так же спокойно развернулся и направился на площадку. Качок сделал то, что Кротов и ожидал — Сергей перехватил летящий в лицо кулак, тело сработало будто на тренировке по рукопашному бою в спецназовской Академии: закрутив одним движением руку противника себе под мышку, он заломил красавчику кисть и, вдобавок, уже чисто из злости, лягнул его в коленку. Качок упал на колени и заорал от боли. Сергей толкнул его в руку, еще сильнее заламывая кисть, и отпустил. Враг завалился на бок и, схватившись за парализованную руку, застонал. Кротов в это время уже начал дуэль с обоими телохранителями, бросившимися на помощь боссу.

Противники оказались серьезными бойцами, они сразу напомнили ему охранника из 'Навигационных систем', с которым ему пришлось схватиться в подземельях Зорна. Тогда Кротова спасла только вовремя подоспевшая Джерези. Сейчас Сергей с ходу пропустил удар такой силы, что упал и прокатился по прозрачному полу. 'Черт! Они ускоренные!' Телохранители явно работали с использованием боевых имплантатов, хотя в мирной жизни это было запрещено, особенно за этим следили во время дуэлей.

'Они сейчас порвут меня', — Кротов заметил ботинок, зависший над лицом и все: звуки пропали, краски тоже. Ботинок медленно-медленно опускался на лицо Сергея, он успел разглядеть рисунок подошвы. Но даже ускоренный действием чипов человек был слишком медлителен для землянина: дар предтеч превосходил технологии Цивилизованных Миров. Кротов, просчитывая все ходы, без всяких эмоций выскользнул из-под сапога охранника. Поднимаясь, поймал занесенную ногу и, резко распрямившись, вздернул её над головой. Телохранитель взлетел в воздух, даже не успев ничего противопоставить действиям землянина. Сергей крутанул над собой тело бойца, словно это была кукла, и, как дубиной, нанес им удар по изготовившемуся к прыжку второму бойцу. Удар был так силен, что сплетенные тела укатились метров на десять.

Вновь проявились краски: фантастический зал ресторана опять стал разноцветным. Но звуки почему-то не возвращались — вокруг царила полная тишина. Кротов огляделся и вдруг понял, что это не та полная тишина, когда весь мир проваливается в безмолвие — нет, просто все вокруг замерли, со страхом глядя на него.

— Твою медь! — выругался Сергей, а про себя подумал: — 'Козлы! Испортили вечер!'

Он шагнул к затихшему, забывшему про свою боль парню, из-за которого все и началось. Тот, с ужасом глядя на Кротова, попытался отползти и заорал:

— Он не человек! Чужой!

Кротов остановился. 'Надо уходить пока не появились менты'. Он посмотрел на телохранителей: те стонали, но шевелились. 'Сеанс в медмашине и оживут', — успокоился Сергей и крикнул в зал, зная, что его обязательно услышат те, кому это было адресовано:

— Возьмете оплату за вечер с этого человека! — Кротов показал пальцем на красавчика и, развернувшись, пошел к выходу. Сзади зацокали каблучки, и его за руку схватила раскрасневшаяся Гела.

— Во ты даешь! Молодец! Я давно хотела, чтобы кто-нибудь поставил на место Гигрея.

Она потянула Сергея за рукав.

— Быстрей, уезжаем отсюда, сейчас поналетят родственнички и охрана. Надо спрятаться.

Сергей не совсем понял про родственников, а в остальном их желания совпадали. Когда они уже подбегали к арке выхода, сзади донесся крик:

— Я найду тебя! И ты пожалеешь, что связался со мной!

Они скатились вниз по лестнице и заскочили в лифт, дверь закрыла проем, и они остались одни. Гела словно только того и ждала, прильнула к Сергею и обхватила руками его шею. Их губы слились. Он хотел отодвинуть девушку, но вместо этого, вдруг, тоже обнял её и ответил на поцелуй. Они поползли по стене, Кротов запнулся, и они завалились на мягкий диван.

— Ты что творишь? — зашептал Сергей на ухо девушке, чувствуя, что её руки расстегивают его штаны. — Сейчас дверь откроется.

Та на секунду оторвалась, быстро прошептала: 'Я остановила кабину', — и вновь впилась в его губы.

'К черту все!' — решил Кротов, задрал платье-платок и начал искать, что там еще на ней одето. Зеркальные стены и потолок многократно отразили сцену страсти, а толстые стены заглушили крики.

Сергей проснулся и попробовал поднять свинцовую голову. С трудом приподнявшись над волнами воздушного белоснежного одеяла, он разлепил глаза. Никого. Он с трудом припоминал завершение вчерашнего вечера, но был точно уверен, что засыпал он вместе с Гелой. 'Блин, приснилось что ли?' Вчера, после неожиданного секса в лифте, они отправились еще в один ресторан, потом еще в один, и еще... Кротов уже не мог припомнить все места, где они побывали. Похоже, это были не только рестораны, вроде бы они пару раз попадали в компании, находившиеся дома. Везде, где они были, Гела заставляла его демонстрировать, как он пьет, и рассказывала, как он избил сегодня принца Стванса и его телохранителей.

Сергей застонал: 'Черт, принца! Что я натворил?' Вчера ему было на все наплевать, принц так принц, какая разница кого бить. Тем более все радовались произошедшему и хвалили Кротова. Он со стыдом вспоминал, как Гела отбивала его у девушек, желавших немедленно отблагодарить его за такой поступок..

В комнату вдруг вошла Гела — Сергей удивленно раскрыл глаза — на лице девушки не было ни следа от бурно проведенной ночи. Она скинула наброшенный на голое тело халат и запрыгнула на кровать, быстро подползла на коленках к Сергею и толкнула его, опрокидывая на кровать.

Кротов отодвинулся и через силу прохрипел:

— Гела, не надо... я умер...

— Фу, какой ты нехороший сегодня, — надула она губки. — Иди в медмашину, я уже прошла сеанс.

'Точно, — проползла по черепной коробке корявая мысль. — Медмашина — вот спасение'. Под смех Гелы он кое-как выбрался из-под пышного одеяла и сполз на пол. Увидев его голым, девушка заулыбалась и зацокала языком. Кротов хотел чем-нибудь прикрыться, покрутил головой — одежда валялась на полу, надо нагибаться — махнул рукой и направился в комнату с медмашиной.

Через полчаса Кротов чистенький и абсолютно здоровый сидел за столом, заставленным разнообразной едой — организм, очистившийся от всякой дряни, требовал восстановить запасы. Гела пододвинула кресло впритык к креслу Сергея и хотела кормить его из своих рук, но Кротов отказался — в его планы совсем не входило завязывать длинное знакомство — вчера он хотел лишь развлечься, что и получилось по полной.

— Гела, ты прости меня за вчерашнее, похоже, пить я не умею. Наклюкался, как какой-нибудь синюк.

Та вскинула на него удивленные глаза.

— Ты что говоришь? Да если любой из моих друзей-хвастунов выпил столько, сколько ты, мы бы даже до медмашины его донести не успели, умер бы раньше. Ты герой! Не зря я хотела с тобой встретиться. Вчера все красотки мне завидовали. Надо же, поставил на место самого Гигрея Стванса!

— Кстати, об этом я хотел с тобой поговорить. Он что, правда родственник Императора?

— Правда. Ну и что? Тут, на Цессии, шагу нельзя ступить, чтобы не наступить на ногу человеку из семьи.

— Возможно это и так, я не знаю, но меня интересует, могут ли у меня появиться проблемы из-за вчерашнего?

Сергей отложил бутерброд из хлебцев, переложенных мясом, и отхлебнул фиолетового сока с мякотью.

— Слушай, а ты сама кто на самом деле? Ты ведь мне так и не сказала...

В ответ она сладко потянулась, взяла маленький продолговатый фрукт и надкусила сочную мякоть.

— Я тоже...

Что 'тоже', она досказать не успела — её речь перебил сигнал вызова и перед столом возникла фигура. Сергей, снова хлебнувший понравившийся напиток, чуть не поперхнулся.

— Ты?! Ты уже здесь?

Голограмма почтительно склонила голову в сторону девушки и голосом Глемаса Гронберга сказала:

— Доброе утро, принцесса Гелия! Доброе утро, Сергей!

Кротов хотел выругаться, но сдержался: он ожидал, что Гела окажется не простой девушкой, но никак не ожидал, что она из Императорской родни. Он вскочил и тоже склонил голову.

— Простите, принцесса!

Не зная, что сказать дальше, он растерянно смотрел на девушку, в одно мгновение ставшую такой далекой. Та засмеялась.

— Расслабься. Лучше ответь человеку.

Она кивнула на голограмму. Глемас, заметив, что на него обратили внимание, быстро сказал.

— Простите еще раз, принцесса. Похоже, я невовремя, — он повернулся к Сергею. — Я свяжусь позже. Или лучше ты вызови меня. Нам надо срочно встретиться.

Слово срочно Гронберг произнес раздельно. 'Похоже, опять что-то серьезное, а я тут впутался в дела Семьи. Надо быстренько завязывать с этим делом'. Сергей только кивнул в ответ, и фигура растаяла. Гела почувствовала растерянность Кротова и повторила:

— Успокойся. То, что я с тобой, ничем тебе не грозит. Вся родня давно смотрит на меня как на сумасшедшую. Я ведь не лезу в политику и не езжу по войнам, как моя сестричка Алгала. Так что меня терпят, но всерьез не принимают.

В голосе девушки слышалась обида. Вдруг она встряхнулась и заулыбалась.

— Мне это нравится — я могу делать все, что захочу!

Она вскочила, обняла Сергея и прошептала ему на ухо:

— Пойдем в спальню, ты мне очень понравился вчера, особенно в лифте.

Но у Кротова не шел из головы новый статус его подруги и он никак не мог заставить себя обнять принцессу в ответ.

— Гела, простите, Гелия...

Та оттолкнула его.

— Все! Я обиделась! — она картинно надула губки. — Сама принцесса из рода Великого Императора тянет его в постель, а он не соглашается. Я прикажу, чтобы тебя расстреляли.

Она не выдержала и рассмеялась.

— Ну и глупое было у тебя лицо, когда этот твой друг назвал меня принцессой. Ладно, давай приходи в себя, встретимся позже. Я ухожу.

Она взяла руку Кротова и быстро настучала номер на экране коммуникатора.

— Это код моего секретаря. Наберешь, и она всегда найдет способ связаться со мной.

— Хорошо.

Сергей, вдруг, неожиданно даже для себя, обнял девушку и поцеловал в губы. 'А какого черта! Вряд ли я еще хоть раз в жизни смогу поцеловать принцессу'. Та тоже прильнула, коротко ответила на поцелуй и оттолкнула Кротова.

— Все, все. У тебя был шанс, теперь нет, я уже ушла.

Она, действительно, встала и как была в накидке, так и вышла из столовой. Сергей кинулся следом — провожать. Уже уходя, у самой двери девушка на секунду задержалась.

— Я бы тебе посоветовала быть осторожнее: Гигрей Стванс — это такая сволочь.

* * *

— Сергей, моя жизнь была бы намного скучнее без тебя, — Глемас сидел на том же самом кресле, в котором каких-то полчаса назад располагалась Гелия. — Ты умудряешься находить приключения даже на самой безопасной из планет.

— Ты прав. Хотя, если честно, это они меня находят.

Глемас появился почти сразу после ухода принцессы, из чего следовало, что он уже давно был где-то рядом и только ждал, когда гостья покинет дом.

— Я понимаю, что ты появился, в первую очередь, по работе, но все-таки расскажи мне сначала, куда ты пропал? Где был?

— Подожди, Сергей, — Кротов удивился, Глемас казался взволнованным и даже, похоже, нервничал. Сергей впервые видел его таким, даже в бою гронец был внешне всегда спокоен. — Мне надо сказать тебе пару слов о другом.

Землянин внимательно посмотрел на него, всем видом показывая, что он весь внимание.

— Я про Баррах.

Он опять замялся и вдруг шагнул к Сергею, порывисто обнял его, потом отпрянул и выпалил:

— Я твой вечный должник! Спасибо тебе!

Теперь пришла очередь смутиться Кротову — ему всегда было неловко, когда его благодарили или хвалили в лицо.

— Прекрати, — постарался он остановить Глемаса. — Ты бы тоже так поступил. Я же помню Тарн, никто не гнал тебя под лед, ты сам пошел. Давай лучше рассказывай о себе.

— Хорошо, но только коротко, — Гронберг снова был спокоен и деловит. — Нам надо срочно обсудить несколько вопросов.

— Обсудим, — засмеялся Кротов. — Ты когда-нибудь забываешь о работе?

— Бывает, — слегка улыбнулся в ответ гронец. — Но она обо мне не забывает.

Рассказ, действительно, получился короткий: сразу после медмашины на транспортнике его хотели отправить отдохнуть на одну из планет-курортов, но он уговорил начальство позволить ему провести это время на Гроне. Отдохнул несколько дней, и опять вызвали на работу.

Сергей хмыкнул.

— Вот это ты подробно все описал, я даже заслушался. Умеешь. Вроде и все рассказал и ничего не сказал. Учат вас этому в министерстве что-ли? Где Чекра?

Глемас на секунду замялся — говорить о личном с посторонними у гронцев не принято, все могут знать только члены семьи — и также коротко ответил:

— Она со мной.

— Здесь, на Цессии?!

Глемас кивнул.

— Значит, все серьезно? Познакомил с родителями? И как они?

Серые глаза гронца потеплели, на лице появилась неловкая улыбка.

— Все хорошо, Сергей. Действительно, все серьезно.

— Я рад! — Кротов искренне радовался за друга. — А как Снежа? Она где?

— Снежа учится в Академии на Тарантосе, — голос Гронберга стал грустным. — Ты же знаешь, в нашей семейке если кто что решил, то его не свернуть. Но хватит, обо мне еще поговорим. Сейчас меня интересует твоя жизнь, начиная с отлета с Барраха. Ты рассказывай, а я, если чего-то не пойму переспрошу.

— Что не так в моей жизни? У МРОБ опять паранойя?

Глемас не собирался отвечать на такие вопросы.

— Рассказывай, — сухо повторил он. — Это для твоей же безопасности. Ты знаешь, в таких случаях лучше паранойя. Дело в том, что Цессия — это совсем другой мир и здесь совсем другие опасности, не такие, к каким ты привык на войне.

— Ладно-ладно, не ворчи. Сейчас все, что вспомню, расскажу.

Кротов выложил все, что произошло с ним за время, прошедшее после расставания на Баррахе.

— Как видишь, ничего серьезного, кроме нападения гираны, со мной не случилось. Ну а с этой тварью как-то так получилось, что выкрутился.

— Я же говорю, что ты ничего не знаешь про столицу. Так вот, принц Гигрей Стванс — это намного страшней гираны. Я не буду тебе рассказывать обо всем, что происходит на этой прекрасной планете, скажу лишь, что здесь идут невидимые войны, похлеще, чем в космосе. На Цессии нет простых людей в том смысле, как мы с тобой это понимаем. Весь обслуживающий персонал не местный — это люди с других планет и по окончании контракта они обязаны покинуть Цессию. Все постоянные жители — или знать, или чиновники самого высокого ранга.

— Почему я про это не знаю? — Сергей искренне удивился. — Нигде ни встречал такой информации.

— И не встретишь. Она не засекречена, но её как бы нет. Никто не будет рассказывать об этом: нельзя портить имидж самой счастливой планеты Цивилизованных Миров.

— Ну, а мне ты зачем рассказал? Я же вообще инопланетник — мне тем более не надо про это знать.

— Вот именно потому и рассказываю, чтобы ты понял, что ты теперь не посторонний и ты очень важен для Империи.

— Может и важен, но где-нибудь там, в космосе. Здесь большого интереса к себе я не увидел.

— Я же говорю, это столица, она живет своей жизнью и у неё свои герои и приоритеты. Но главным даже в этом безумном мегаполисе является Император, а он, как это ни странно, по-настоящему печется о делах Империи, а не только Цессии. Ты приглашен на прием, будь уверен, Император будет знать о тебе все! К нему нельзя попасть случайному человеку, если ты приглашен, значит, ты уже попал в список фигур, разыгрываемых в очередной партии. То есть ты выходишь на самый верх и через тебя можно приблизиться к Императору и решать свои дела. Так что схватка за влияние на тебя уже началась. Поэтому я здесь, слишком ты не опытен в дворцовых делах, а это не та война, где все можно решить силой.

— Черт! А я думал, постою в строю, послушаю речь, но, может, наградят чем-то и обратно в космос.

— Со стороны оно примерно так все и будет. Теперь ты предупрежден и будь всегда наготове: для любой из сторон, если она увидит, что ты склонился на другую, лучше, когда тебя нет, ты не существуешь.

— Так что, гирана не случайна?

— Быстро до тебя доходит. Девяносто девять процентов, что это спланированная акция. Для всего мира гираны вымерли, но в секретных лабораториях военного ведомства на островах они есть. Так что думай сам. Не ясно одно, хотели тебя убить или только проверить. Мы склоняемся ко второй версии: все уже наслышаны о тебе и, видимо, решили проверить, справедливы ли эти слухи.

— Кто это 'мы'? Ты тоже примкнул к какой-то стороне?

— Нет конечно, мы — МРОБ — остаемся над схваткой, мы профессионалы. Но если еще и ведомства вроде нашего или Хозяйственного Управления втянутся в эту игру, я не дам за существование Империи даже рваного носка, тем более перед лицом нынешней угрозы.

— Хорошо. Я все понял. Тогда расскажи мне сначала о Геле, в смысле, о принцессе Гелии, — поправился Сергей. — А потом об этом принце, с которым я схватился вчера.

— Правильно. Надо знать с кем связался. Но я бы сначала спросил о Ствансе, а потом о Гелии. Хорошо, слушай. Самое основное, что тебе следует знать: принц Гигрей Стванс — сын одного из самых влиятельных политиков Империи. Кроме этого, он баснословно богат. И еще одно тебе на заметку — он владелец небезызвестной фирмы 'Навигационные Системы', помнишь бронезмейку в атаке?

Сергей очень хорошо помнил эту эмблему и совсем недавно — в драке с охранниками Стванса — вспоминал про неё. Из рассказа гронца Кротов понял, что принц — это, действительно, будет геморрой. Отец боготворит своего единственного сынка, и тот пользуется этим вовсю. Министерству известны темные случаи из жизни молодого повесы, вплоть до убийства, но доказательств нет. Влияние папаши огромно, даже МРОБ не рискует копать под него.

— Сенер Драйзер, отец Гигрея, в последнее время одержим идеей породниться с домом Императора, он желает видеть своих внуков настоящими принцами, поскольку и сам он, и его сын не наследные родственники, а назначенные — есть такая категории в Императорском табели о рангах, — Гронберг сделал паузу. — Теперь догадайся, на ком он остановил свой выбор?

— Что тут непонятного, — проворчал Сергей, он очень хорошо помнил взгляды Стванса, когда Гела целовала его. — Они обхаживают Гелию.

— Правильно, — улыбнулся Глемас. — И, как обычно, ты, кроме всего прочего, о чем я уже сказал, еще и в этом случае перешел дорогу замыслам влиятельнейших лиц. У тебя просто талант.

— Кстати, она, можно сказать, меня сама выбрала. Ты знаешь, что еще утром она уже была у меня под видом служанки.

Быстрый удивленный взгляд гронца выдал его.

— Что, прокололось МРОБ? Не заметили подмены? Еще скажи мне, что вы не следили за мной.

— Сергей, ты прав, здесь что-то не то, не могла служба охраны проглядеть такое. И это меня очень беспокоит.

— Ладно, разберетесь. Ты мне лучше расскажи про Гелию, кто она, откуда узнала про меня и зачем я ей нужен?

После рассказов Глемаса Сергей во всем начал видеть скрытый смысл.

— С этой девушкой до твоего сообщения было все просто, теперь я уже в этом сомневаюсь, — Глемас на минуту задумался. — Хотя есть, вроде бы, и простое объяснение её интереса к тебе. Ладно, будем разбираться.

Больше не отвлекаясь, он рассказал о принцессе. Ничего нового, кроме того, что она также оказалась отпрыском богатейшего семейства и состояла в кровном родстве с Императором. Однако эта семья, наоборот, ни в какую политику не лезла, жила спокойно на своей родной планете-океане Борриару. Родители отвязной красавицы были на удивление старомодны и консервативны, Гронберг даже сравнил их со своими родителями. Даже в отношении продолжения рода они придерживались устаревших взглядов — у Гелии было еще две сестры и пять братьев. Все они были уже взрослыми, прошли свое боевое крещение на какой-нибудь малой войне и служили в разных ведомствах.

Гелу ожидала та же обычная судьба, для решения о направлении на войну она и была отправлена в столицу. Однако тут все переменилось: принцесса не торопилась отправляться в Пограничные Миры, как было предписано, а начала вести разгульную жизнь на Цессии. Она была последней в семье и любимицей родителей, так что в средствах отказа не имела. Не пройдя инициацию в бою, она так и считалась несовершеннолетней, хотя её это нисколько не беспокоило. Но, как и вся остальная семья, в политику она замешана не была. В последнее время в её веселой компании появился Гигрей Стванс и столица наполнилась слухами о скорой свадьбе.

Как она могла узнать о существовании Сергея Кротова, вплоть до того, что захотела с ним увидеться таким экстравагантным способом, было два варианта: либо она узнала все от своей бывшей подруги, в свое время Гелия и Алгала Блиц Голиеконе были очень дружны, но, после прохождения Алгатской принцессой инициации, пути подруг разошлись; либо это было чьим-то заданием.

— Будем надеяться, что это Алгала нарассказывала Гелии героических историй о тебе, чем самым так заинтересовала её, но и второй вариант сбрасывать со счетов не будем.

— Принцессе Алгале только и дело до простого солдата, — недоверчиво проворчал Кротов. — Ей сейчас, наверное, и поесть некогда.

Кротов даже себе не признавался, что его мучает детская обида из-за того, что по прибытии на Цессию принцесса ни разу не напомнила о себе. В глубине души он понимал, что это глупость, но поделать с собой ничего не мог.

— Наверное, ты прав, но это не отменяет возможность встречи давних подруг.

Кротов во время перелета на Цессию почувствовал, что его статус резко вырос и начал привыкать к тому, что он персона не рядовая. Однако на Цессии все было по-другому, никакой ценности для окружающих он не представлял и, если бы не аудиенция у Императора, вряд ли на него вообще обратили бы внимание. При этом желание принцессы встретиться с рядовым жителем Империи, выглядело, конечно же, более чем странно. 'Жаль, Глемас спугнул её, — подумал Сергей. — Может, она сама что-нибудь бы рассказала'.

— Слушай, Глемас, а зачем ты мне все это рассказал? Если о скрытой жизни столицы рядовые поданные не знают, почему я должен знать все это? Неужели МРОБ так доверяет мне?

— Сергей, это я настоял, что ты должен знать если не все, то очень многое. И не только потому, что ты мой друг. Хотя я не думаю, что тебя смогут здесь убить — ты выкарабкался почти из эпицентра ядерного взрыва — но ты простодушен, и здешние искушенные в деле оболванивания политики могли замутить тебе голову. И самое худшее — ты мог примкнуть к одной из сторон. Слишком мощное ты оружие, чтобы разрешить сумасшедшим любителям власти использовать тебя в своей игре. Теперь, после того, что я тебе рассказал, надеюсь, ты будешь более трезво относиться ко всем, желающим привлечь тебя на свою сторону.

'Так вот вы чего боитесь, — усмехнулся про себя Кротов. — А совсем не того, что меня убьют'. Общаясь с Гронбергом, он всегда испытывал двойственные чувства — с одной стороны, он считал его своим другом и не сомневался, что так же считает и гронец, с другой стороны, МРОБовец даже дружбу использовал в интересах своей работы. Землянин давно привык к этому и старался принимать Глемаса таким, какой он есть. Во всяком случае, сегодняшний его рассказ явно был полезен — он сам никогда бы не додумался до того, что кто-то на этой безмятежной планете хочет его завербовать. 'Действительно, теперь знакомство с принцессой Гелией выглядит очень подозрительно, — решил Сергей и тут же укорил себя. — Блин, так я всех начну подозревать. МРОБовцем становлюсь, общение с гронцем не прошло даром'.

Потом Глемас дал Кротову подробную инструкцию, как действовать в экстренных ситуациях, применительно к тому, что он находится на мирной планете и на применение силы могут смотреть косо.

— Почему же по случаю вчерашней драки с Гигреем Ствансом никаких претензий?

— Вот именно потому, что со Ствансом. Это ведь надо привлекать всех, а сотни людей видели, кто был зачинщик.

— Понятно. Глемас, ты за каких-то полчаса заставил меня разочароваться в вашем обществе. Словно на какой-то дикой планете.

— Перестань! Я думаю, ты и до этого прекрасно знал, что люди везде одинаковы — что на Цессии, что на Зорне, что на Земле.

Кротов вынужден был согласиться.

— Тут ты прав. Так что мне делать, если принц захочет отомстить? Я ведь не могу дать гарантии, что опять не разобью ему нос.

— Я знаю, — опять улыбнулся гронец. — Мы будем присматривать и постараемся нейтрализовать угрозу. Ну а лично встретиться точно не дадим — разведем вас.

— Успокоил, — тоже усмехнулся Сергей. — Ты мне Чекру-то хоть покажешь? Как она приняла новый мир?

— Конечно вы встретитесь, поговорите — после приема, наверняка, будет еще время. Думаю, несколько дней тебе еще дадут отдохнуть. Она на удивление быстро вписалась в новые для неё условия, словно всю жизнь жила в технологическом мире.

— Не сомневаюсь, еще на Баррахе было ясно, что мозги у неё острые, а воля железная. И последний вопрос, я никогда не спрашивал, а вы никогда на эту тему не говорите — ты сам видел Императора? Как он выглядит? И почему его никогда не показывают по головизору?

— Нет, я всего лишь простой полковник и даже служу в поле, а не в столице. И, лучше, не надо задавать такие вопросы. Император — не тема для разговоров.

Уходя, Глемас повторил действие Гелии, он сам настучал на комме Сергея набор знаков.

— Это код тревожной группы — любой сигнал и они прикроют тебя. Мой код ты знаешь.

— Шпионская операция на чужой планете, — пробурчал Кротов.

— Не расслабляйся, — серьезно посоветовал Гронберг и ушел.

Флаер вынырнул из облаков, и Кротов чуть не открыл рот. Удержался он, лишь заметив взгляд девушки-сопровождаюшей — та быстро опустила глаза, — слишком явно в них сквозило снисходительное ожидание изумления Кротова. Она ждала именно такой реакции — удивления и непонимания. 'Похоже, привыкли, что люди ахают и глаза выпучивают при виде этого'. Но глянул на девушку он только на секунду, затем снова стал разглядывать появившуюся внизу землю, постоянно переводя взгляд то на обзорный экран, то на иллюминатор.

Сказать, что Кротов был удивлен, значит, ничего не сказать, он был изумлен, растерян и не верил своим глазам. Флаер завис на минуту и Сергей смог во всей красе разглядеть Остров Императора: высокие пики голых горных вершин окружали прекрасную долину с расположенным посередине маленьким белым домиком. 'Твою медь! — выдал он про себя. К этому он никак не был готов. — Это резиденция Императора Звездной Империи? Не зря никто ничего не рассказывает об этом'. Ни дворца, ни многочисленной охраны, ни придворных — лишь почти правильная долина, покрытая ровной зеленой травой. От домика к проходу в скалах шла желтая дорожка, у самых скал она проходила через рощу пышно цветущих деревьев. 'Зачем меня два часа готовили и осматривали форму, чтобы все было согласно уставу и рангу? Похоже, Император сейчас выйдет в пижаме'.

Сергей не удержался и глупо спросил:

— Это все?

— Да. Ни о чем не спрашивайте, вы все увидите сами. Вам на выход.

Кротов опять удивленно уставился на девушку — флаер лишь немного снизился и сейчас висел на уровне скалистых вершин.

— Выходим в небо? — попытался пошутить он.

Вместо ответа девушка показала на отошедшую в сторону плиту главного выхода. 'Ну что ж, по воздуху так по воздуху, — Сергей встал и шагнул к открытому проему. — Хотите увидеть, что я боюсь? Не дождетесь!' Но вся его смелость, хотя и построенная на уверенности, что дар Предтеч не даст ему погибнуть, оказалась напрасной — напротив, прямо в голой отвесной скале, открылся проход, и от него к атмосфернику стала быстро расти ажурная лестница. Кротов повернулся к сопровождавшей и укоризненно покачал головой.

— А я ведь хотел по воздуху...

— Ну, это как-нибудь в другой раз, — улыбнулась девушка и помахала рукой на прощание. — Удачи вам!

Площадка необычного приемного трапа уже застыла в сантиметре от флаера, Кротов шагнул на хлипкое на вид сооружение и внутренне собрался, ожидая, что мостик сейчас просядет под ним. Но напрасно — под ногами чувствовалась твердь, словно он стоял на скале. Сергей оглянулся и рефлекторно схватился за тонкие фигурные перила — катер резко уходил вверх, сзади ничего не было, он стоял на самом краю пятидесятиметрового моста. Он быстро сделал несколько шагов вперед, чтобы скорее отойти от края, но, заметив в проеме скалы белоснежную фигуру, выровнялся, сделал серьезное выражение лица и застыл. Нереальный мостик стал втягиваться в скалу — секунды, и Кротов оказался рядом с высоким офицером в парадном белом мундире. Тот бросил кулак к груди и доложил:

— Полковник Фром Кари, служба Охраны.

'Ну, наконец-то, хоть что-то родное', — подумал Сергей, услышав привычные фразы. С самого начала, как только флаер пробил облака, скрывавшие остров, и он увидел хижину вместо ожидаемого комплекса дворца, Кротов чувствовал себя не в своей тарелке.

— Сергей Кротов, Спецназ Империи, рядовой, — бодро отрапортовал землянин.

'Не думаю, что на прием к Императору часто попадают рядовые, — Сергей внимательно смотрел в лицо офицера. — Посмотрим, как он это воспримет'. Однако полковник ничем не проявил своего отношения к этому, лицо хранило то же доброжелательно-внимательное выражение.

— Сергей, я предупрежден о вас. Пройдемте в лифт, время у нас расписано по минутам.

— Идем, — согласился Кротов и шагнул вслед за полковником. 'Чем же вы меня еще удивите?' Лифт, больше похожий на зал средней по размерам гостиницы, выглядел несколько аскетично: стеклянно поблескивавшие светлые стены были абсолютно чистыми, без всяких украшений. Если бы не изящные белые диваны и кресла в разных углах помещения, и не красивый резной стол с фруктами посредине комнаты, то лифт вряд ли отличался бы от подобного, где-нибудь в большом офисном здании.

Через мгновение закрывшиеся двери снова открылись — офицер показал рукой на выход.

— Проходите, Сергей. Вас ждут.

Кротов шагнул прямо на ярко-зеленую траву лужайки. Офицер остался в лифте. Сзади щелкнуло, и вместо раскрытых дверей лифта опять оказалась девственная скала. Сергей оглянулся и, решив больше ничему не удивляться, махнул рукой и повернулся к долине. Воздух, в котором запах моря сливался с ароматом цветущих деревьев, заполнил легкие Кротова. 'Черт! Какая красота!' Сергей крутился, разглядывая окружавший ландшафт: небольшая, не больше пятисот метров в самом широком месте, долина со всех сторон была окружена голыми скалами. Сейчас, утром, солнце еще не добралось до низу и лишь наполовину освещало скалы в противоположной стороне. Справа скалы рассекал неширокий — метров шесть — проход, ведущий на залитый солнцем пляж. Тропинка, бегущая от порога игрушечного домика, пробегала через рощу невысоких с густыми шарообразными кронами деревьев. Бело-фиолетовые крупные цветы облаком осыпали рощу. Это их аромат заполнял все вокруг. Легкий ветерок врывался иногда в проход между скалами и шевелил цветущие кроны.

— Блин, я тоже хочу здесь жить... — прошептал Сергей.

— Молодой человек, для этого надо стать Императором.

Кротов резко повернулся — за спиной, совсем рядом, стоял крепкий загорелый старик в белых свободных штанах и такой же рубашке, напомнившей Сергею нижнее армейское белье, только на груди у него не было пуговиц. Кротов опустил глаза, старик был босиком. 'Садовник или уборщик', — сразу понял Сергей, а вслух спросил:

— Неужели здесь живет Император?

Из головы никак не уходил образ грандиозного дворца.

— Иногда живет. Хотел бы поселиться здесь навсегда, но дела не дают.

Старик хитро прищурился и спросил:

— Так ты и есть тот землянин? Хотя, что спрашивать, я и так чувствую...

Неожиданно Кротов тоже уловил то, что не появлялось уже давно: в подсознании, на самом краешке, забрезжило чувство узнавания — слабое-слабое, но оно было. У Кротова расширились глаза — какой-то слуга на императорском острове, какое он может иметь отношение к предтечам? Однако спросить он ничего не успел, старик показал пальцем за спину Сергея.

— Тебе пора, люди ждут...

Кротов обернулся — точно, опять открылся проем в скале и знакомый полковник позвал его:

— Сергей Кротов, быстро сюда! Опоздаете на церемонию!

Землянин напоследок бросил быстрый взгляд на странного старика и чуть не утонул в его черных, совсем не стариковских глазах. Казалось, они заглянули прямо в душу. 'Фу, черт, мистика какая-то'.

— До свидания! — крикнул он на бегу и, не дожидаясь ответа, впрыгнул в лифт.

— Присаживайтесь, рядовой, — предложил Кари. — Путешествие займет несколько минут.

'Куда это мы еще?' — удивился Сергей. Он сел на краешек дивана и вдруг вздрогнул: зал залило голубым светом, лифт погрузился в толщу Океана. Стены оказались прозрачными и мимо проносились удивленные морские обитатели — стайки рыб и странные полупрозрачные создания, похожие на мешки со множеством щупалец, торчавших в разные стороны. Кротов полюбовался на играющие солнечные лучи, проникавшие до самого дна неглубокой лагуны, и повернулся к креслу полковника.

— Кто этот странный старик?

— Не знаю о ком ты.

Они уже ушли в глубину и набрали такую скорость, что за стеклом все слилось. Еще через пару минут лифт плавно сбросил скорость и, наконец, остановился. Полковник поднялся, быстро осмотрел себя, поправил воображаемую складочку на брюках и оглядел вставшего рядом Сергея.

— Нормально, — подвел он итог. — Идем к людям. Еще раз напоминаю, если вдруг Император заговорит с вами — никаких вопросов, только отвечать. Вперед!

Кротов кивнул головой, подумав: 'Сколько можно повторять это, на каждом инструктаже одно и то же'. Широкие двери лифта разошлись, и в помещение хлынул яркий свет. Кротов невольно подтянулся и шагнул вслед за полковником.

— Ого, — невольно вырвалось у Сергея. Он замер, пораженный увиденным: зал был огромен, Кротов даже не нашелся, с чем сравнить — ни на Земле, ни на других планетах ничего подобного он не видел. Даже огромный дворец секты на Зорне не шел ни в какое сравнение с этим величественным помещением. 'Твою медь! Парады можно проводить!' Однако главное, что сразу привлекло его внимание, было в противоположном конце бесконечного зала — величественный черный пьедестал, поднимавщийся под самый купол. Кротов с трудом отвел от него глаза и огляделся вокруг: уходившие в небо колонны, про которые Кротов сначала решил, что они поддерживают свод, при ближайшем рассмотрении оказались всего лишь пьедесталами, с которых вниз на людское море смотрели живыми глазами разнообразные гигантские лица. Кротов передернулся, эффект был таким сильным, что хотелось спрятаться от этого взгляда. Пересилив себя, Сергей нарочито смело взглянул в глаза смотревшему прямо на него серебряному лику, тот в ответ также замер, глядя в глаза землянина.

Заметив, что Кротов разглядывает барельефы, Кари пояснил:

— Символ того, что Великий Император видит каждого из своих подданных и всегда думает о них.

Кротов ничего не ответил, только кивнул — мол, понятно — ему было не до этого, догадка забрезжила в его в голове, но полковник прервал его мысль.

— Идем в строй, нас ждут. Время.

Еще до этого Кротова предупредили, что он будет в строю граждан, которых наградит сам Император. Шагая через толпу расступавшихся перед ними людей — Сергей заметил, что перед офицерами Охраны тут расступались мгновенно — он только успевал крутить головой, удивляясь роскоши нарядов и красоте женщин вокруг. Мужчины выглядели побледнее — почти все в форме, подтянутые и с дежурной улыбкой на лицах. Кротов опять понял, что не может определить, сколько лет людям, на которых он смотрел — было понятно, что они немолоды, но и о том, что они стары, никак нельзя было сказать.

Никто не обращал на них внимания, пока они пробирались от входа, но чем дальше шли они через зал, тем больше голов поворачивавалось в их сторону. Они шли и шли, все ближе подходя к огромному пьедесталу, на самом верху которого серебрилось что-то вроде цветка или короны. Под самый купол, имитирующий звездное небо, усеянное мириадами звезд, вздымалась черная полусфера, похожая на яйцо, вросшее тупым концом в пол. Еще на входе Сергея кольнула мысль, на что это похоже — подходя ближе, он все больше убеждался, что это оно и есть — корабль-тело Предтечи. Только подойдя еще ближе, Сергей понял, что именно находится на самой вершине яйца — матово отсвечивая сталью, вершину черной сферы завершал гигантский, явно не для человека, трон.

— Трон целиком отлит из Империума, — торжественно пояснил Кари.

Кротову это ни о чем не говорило, но по тону полковника он понял, что это очень дорогая вещь. 'Понятно, здесь, как и везде, Император может себе ни в чем не отказывать, у правителей на Земле тоже бывали золотые троны'. Сергей сделал восхищенное лицо, подыгрывая Кари, на самом же деле его гораздо больше заинтересовал импровизированный пьедестал — действительно ли это настоящий корабль предтеч или только имитация? Как он не старался, он ничего не почувствовал, поэтому решил, что скорей всего это искусная подделка, но это тут же опроверг его сопровождающий.

— Трон Императора стоит на настоящем корабле Предтеч, — так же торжественно продолжил полковник.

Кротов вглядывался в черноту круглых боков артефакта, но нет — корабль был просто черным, без той космической глубины, какой отличались живые корабли. 'Мертв, — констатировал землянин. — Интересно, его нашли мертвым или он умер здесь?' Сергей хотел спросить об этом полковника, но тот не дал ему заговорить.

— Идем быстрей, надо успеть в строй. Скоро начнется.

Что начнется и какой строй, Кротов не понял, но подчинился и ускорил шаг, стараясь не отстать от полковника. Ближе к импровизированному пьедесталу, метров за двести до корабля, людей не было. Лишь человек тридцать военных в самой разной форме застыли в четком прямоугольнике строя. Полковник подвел Кротова к стоявшим и показал на крайнее место в первом ряду.

— Стой здесь. Не забывай отвечать, как учили.

Сергей встал и замер, но ничего не происходило. Полковник быстрым шагом уходил на другую половину и Кротов стал осторожно разглядывать стоявших рядом военных: большинство было в форме Космической Пехоты — самого большого по численности рода войск Империи, остальные — представители различных воинских специальностей. Кротов с гордостью отметил, что спецназовцы вторые по численности, хотя в количественном составе армии их вряд ли наберется пять процентов. Он поймал укоризненный взгляд стоявшего сзади пехотного офицера и, быстро отвернувшись, тоже замер. Еще он заметил, что все остальные стоявшие в строю — офицеры. 'Я один здесь рядовой, могли бы поставить в задний ряд'. Ему было непривычно стоять в одной шеренге с полковниками и капитанами.

В это время раздались первые звуки гимна и военные в строю превратились в 'каменных истуканов'. Сергей привычно напрягся, вскинул подбородок и тоже застыл. С двух сторон мертвого корабля выбежали рослые солдаты в форме Охраны Императора и быстро заняли свои места вокруг постамента. Уперев кулаки в пояс, они тоже застыли как изваяния. 'Где их набирают таких?' Каждый офицер в оцеплении был на голову выше Сергея и гораздо шире в плечах. Тем временем музыка звучала все громче, подходя к моменту, когда по ритуалу все должны были прокричать положенные слова!

Сергей набрал воздуха в легкие и так же как остальные проорал:

— Слава Империи!

Получилось очень громко и слаженно, приветствие громом раскатилось по циклопическому залу, Кротов даже не ожидал такого. 'Фонограмма, — понял он. — Нас одних тут даже бы не услышали'.

Тотчас же что-то произошло на самом верху — там, где находился огромный, явно не для человека трон — появилась черная туча и на мгновение окутала вершину яйца. Когда прозвучала вторая половина приветствия — Слава Императору! — туча мгновенно рассеялась, вспыхнуло золотистое пламя и окружило трон сияющим ореолом. Кротов с трудом удержался от удивленного возгласа, на троне сидел человек — огромный человек на огромном троне! Только через секунду до землянина дошло, что это голограмма — очень реалистичная, но голограмма — про пятиметровых людей в Империи он никогда не слышал.

Император приветственно взмахнул рукой, и над залом прогремело:

— Приветствую вас, граждане Великой Империи!

Это прозвучало ничуть не слабее, чем приветствие снизу. Кротов пытался настроить себя на иронию, мол, такой показухой и театральностью нас не пробьешь, но разворачивающееся действо помимо воли захватило его — в 'театре' были очень профессиональные режиссеры. Он помнил, что сначала Император должен произнести речь и только потом начнется награждение. Никто никогда не рассказывал, как выглядит Император, поэтому Кротов во все глаза разглядывал сидевшего на троне: 'Надо запомнить, больше, явно, никогда не увижу'. С начала своей жизни в Империи Сергей удивлялся, что у Императора нет имени, нигде нет ни одного его изображения, и о нем вообще стараются не говорить — он просто есть. Даже те, кто видел его, никогда не могли описать — обычный человек и все. Сейчас он смотрел на этого человека и понимал, почему так происходит: голограмма хоть и была четкой, но на таком расстоянии и за мерцающей дымкой ореола какой-либо отличительной особенности не увидишь, если он так и просидит весь прием, то не увидишь его и в движении.

Но Император словно услышал его и поднялся — очень простое одеяние: отливавшая то серо-стальным, то красно-золотым длинная прямая туника отыграла волной жидкого металла. Все стихло. Тишина была такая, что Кротов слышал свое дыхание. Император, как хороший актер, выдержал паузу и лишь когда все уже были готовы опять взорваться в приветствии, вдруг заговорил. Его голос гремел под куполом гигантского зала, но совсем не бил по ушам — тембр играл так, что Кротову казалось, что владыка обращается прямо к нему. Даже всегдашняя ирония землянина по отношению к массовым мероприятиям, заразившая его еще на праздничных демонстрациях дома, в Советском Союзе, тут не сработала — голос проникал прямо в душу. Сергей на секунду опустил глаза, а когда поднял, то вздрогнул — Император смотрел прямо на него — и теперь землянин был точно уверен, что эти глаза он видел. Обдумать это не удалось — Император закончил речь — сейчас должно было начаться награждение. Потом, после церемонии, Сергей пытался вспомнить слова из императорской речи, но бесполезно: в памяти сохранился лишь общий смысл — о величии Империи — и торжественный настрой выступления, а вот слов, как ни старался, так и не вспомнил. Ничего не было сказано и о том, чего ждал Сергей — об угрозе, нависшей над Империей.

Началась церемония награждения. Император назвал полное имя первого и полковник Космической Пехоты с правого фланга, чеканя шаг, вышел из строя. Впереди, перед оцеплением черного пьедестала, исчез квадрат пола, превратившись в шахту, из которой поднялась платформа с застывшими людьми в форме службы церемониала. Над залом полетела негромкая мелодия, но по мере того, как ожившие церемониймейстеры медленно приближались к полковнику, музыка становилась все громче, органично вплетаясь в речь Императора, лично перечислявшего заслуги пехотинца. Когда остановившиеся перед офицером церемониймейстеры вручили ему награду — орден Имперской доблести первой степени — высшая воинская награда, — музыка достигла своего апогея, но как только орден надели на шею награжденного, она смолкла. В неожиданно наступившей звенящей тишине слова полковника прозвучали почти так же громко, как и слова Императора:

— Слава Империи!

Зал взорвался. Кротов в едином порыве со всем залом прокричал:

— Слава Императору!!!

Полковник вернулся в строй, а Император назвал новое имя. Музыка опять начала набирать силу и все повторилось. Кротов не успел удивиться, откуда взялось у него такое воодушевление, как снова кричал вместе со всем залом ритуальные фразы. Все награжденные получали только самые высшие награды, что было ожидаемо — Император не станет размениваться на другое. Удивляло иное — все это происходило сейчас, когда официально нет ни одной большой войны, только локальные. Что же творится, когда начинается настоящая война?

Офицеры выходили и возвращались со своими наградами, число ожидавших награждения стремительно сокращалось, а имя Кротова так и не прозвучало. Помимо воли Сергей начал волноваться — не забыли ли про него? Он даже себе не хотел сознаться, что ждет награды, неистребимый человеческий инстинкт — выделиться среди остальных — не обошел и его. Наконец он остался один. Снова смолкла музыка, и Кротов напрягся — зазвучит опять или нет?

Пауза затянулась. Офицеры, получившие свои награды, с недоумением и любопытством взглядывали на него. Наконец, музыка снова зазвучала и Император заговорил. В этот раз речь его была совсем короткой, но эффект имела гораздо больший, чем при награждении остальных. Сначала, как только громовой голос сверху известил всех, что награждается инопланетник, не только стоявшие рядом офицеры, но и охрана, стоявшая у подножия яйца-пьедестала, удивленно уставилась на него. Кто-то сзади не сдержался и удивленно хмыкнул:

— Инопланетник?

'Похоже, нечасто тут награждают инопланетников, — констатировал Сергей. — И, кстати, на приеме не видно ни одного зеленокожего'. Он ожидал, что нифлянцы здесь обязательно будут.

Еще большее удивление присутствующих вызвало то, что не было сказано ни слова о том, за что Кротов удостоен такой почести — быть награжденным самим Императором. Лишь краткое упоминание о неких секретных операциях в космосе, имеющих очень важное значение для Империи. 'Конечно очень важных, — усмехнулся Кротов. — Особенно Зорн — получись все у Маттиаса, называли бы сейчас Императора Маттиас'.

Но то, что награждать землянина будут всего лишь Пехотной Звездой, явно всех успокоило и развеселило. Кротов заметил во взглядах окружающих снисхождение, он и сам, почему-то, ждал гораздо большего, особенно после того, как ему когда-то обещали даже награду по выбору. 'Зато, можно сказать, из рук самого императора', — успокоил себя Сергей и замер, ожидая, когда церемониймейстеры прикрепят ему на мундир стальную многолучевую звезду. Однако Кротова наградили, а музыка так и продолжала звучать. Император опять заговорил, и Сергей понял, что это еще не все. Этой наградой он был награжден по представлению Космической Пехоты. 'Эти-то за что меня? Я, вроде, в пехоте не служил?' Но тут до него дошло — генерал Гворинс, так звали командира учебного транспортника на Зорне, вроде он клялся добиться его награждения именно Пехотной Звездой.

Преподнесшие ему первую награду представители службы церемониала четко повернулись и отошли в стороны. От площадки шли еще двое — в этот раз они несли нечто, похожее на длинное блюдо, накрытое темно-красной тканью. Музыка начала набирать силу и торжественность, вместе с ней снова загремел голос Монарха:

— Инопланетник Сергей Кротов заслужил особой награды — за его заслуги не только перед Империей, но и перед всеми Цивилизованными Мирами, я награждаю его Звездным Мечом!

Музыка, наполнившая зал до краев и взлетевшая до самой высшей точки, оборвалась с последними словами Императора. Сергей ожидал, что зал опять разразится привычным ответом, но все молчали. И лишь когда в полнейшей тишине один из церемониймейстеров сдернул ткань, а второй встал на колено и протянул меч землянину, зал взорвался. Кротов взял протянутое оружие и, не зная, как поступить дальше — в инструктажах никто даже не намекнул о возможном награждении оружием, — просто держал его перед собой. Потом глянул вокруг — все взоры были устремлены на него — окружавшие явно чего-то ждали. Тогда Сергей, повинуясь наитию и вспомнив виденную в каком-то кино сцену, прижал клинок к губам, а потом перехватил его за простую черную рукоять и вскинул меч вверх.

'Что это?!' Оружие словно приросло к руке, стало частью Сергея, он почувствовал, что знает этот меч, когда-то он уже держал его в своих руках. Мышцы налились силой, хотелось немедленно броситься в бой и крушить все подряд! Кротов не выдержал и выдал то, что сейчас распирало его грудь:

— Ура-а-а!

И вдруг, произошло то, чего он никак не ожидал — сверху вдруг тоже раздалось громовое раскатистое 'ура'! Зал поддержал Императора и тысячами глоток прокричал русский боевой клич. Казалось, это именно то, что сейчас было нужно. Сергей с трудом пересилил себя и опустил меч, взяв у застывшего перед ним церемониймейстера серебристые легкие ножны, он вложил его туда и вставил в зажим на поясе. Все словно очнулись, с лиц сходило только что владевшее людьми воодушевление. 'Твою медь! Что это было? — думал Кротов. — Ведь если бы я сейчас крикнул 'за мной!' — все бросились бы без раздумий. Неужели это все меч? Вряд ли, скорее, на церемонии людьми как-то манипулируют'.

Сергей глянул вверх и вздрогнул — Император смотрел прямо на него. 'Черт! Словно совсем не голограмма', — мелькнуло в голове, огромный человек казался совершенно реальным. Но Кротов не успел додумать эту мысль — ему показалось, что стоявший наверху величественный человек едва заметно улыбнулся ему. Неожиданно опять появилось черное облако с золотистым свечением внутри, и он исчез. 'Все-таки голограмма', — успокоил себя Сергей и, наконец, расслабился. Для него, неизбалованного награждениями, эта церемония была первой в жизни. Он посчитал, что эта награда соответствует его статусу, но, оглядевшись вокруг, понял, что это не так — если до этого любопытные взгляды были направлены на него, то теперь глаза окружавших его офицеров были прикованы к его оружию. Кротов тоже покосился на висевший сбоку меч — вроде все как обычно: форма клинка и рукояти такая же, как у обычного офицерского меча. Недавно, на Баррахе, алгатцы использовали подобные по прямому назначению.

Церемониймейстеры удалились на платформу, и та ушла вниз, мозаичные плиты пола мгновенно вернулись на место. Окружавшие Черный Корабль гвардейцы построились и быстрым шагом покинули зал. Сергей понял, что официальная часть закончилась, однако, офицерский строй, хоть и расслабился, но не расходился. 'Армейская привычка, ждем команды'. Действительно, как только появившийся откуда-то суровый генерал в мундире Охраны Императора скомандовал 'разойдись!', строй мгновенно распался и к награжденным тотчас хлынула толпа из другой половины зала. Сергей решил, что это те, кто спешит поздравить офицеров с наградой, но произошло то, чего он никак не ожидал — офицеры, забыв о своих наградах, окружили его плотным кольцом. Люди, спешившие сюда из гражданской половины зала, тоже рвались к Сергею.

Кротов растерялся. 'Что они хотят от меня?' — он крутил головой, высматривая полковника, что привел его сюда, но никто не торопился на помощь.

— Покажи! — наконец, не выдержал один из офицеров и на недоуменный взгляд Кротова повторил: — Покажи Звездный Меч!

Тут до Кротова стало доходить, что Меч — это не совсем обычная награда: все, получившие высшие ордена и звания, почему-то хотели увидеть именно его. Все мысли о том, что люди удивлены тем, что он инопланетник и хотят посмотреть именно на него, развеялись — все глаза были устремлены на старинное оружие.

Кротов взялся за рукоять и уже хотел выдернуть клинок из ножен, как чья-то рука сзади перехватила его запястье. Сергей резко оглянулся, желая дать немедленную отповедь наглецу, но увидев, кто перед ним, заулыбался и расслабился. Сзади стоял тот, кого землянин желал увидеть сейчас больше всего — Глемас Гронберг.

— Глемас! Ты, как всегда, вовремя! Черт, как я рад!

В глазах гронца, обычно всегда непроницаемых, в этот раз Сергей прочитал, что тот тоже рад. Он подтвердил это, протянув руку в земном приветствии и, крепко сжав протянутую ладонь, другой рукой обнял землянина за плечи.

— Как ты там говоришь? Твою медь! Я вот так рад!

Кротов засмеялся, услышав родное ругательство — Гронберг выдал его на чистом русском. Оно было хоть и не к месту, но передавало то, что чувствовал гронец.

— Не вытаскивай меч, — тихо предупредил он и, обнимая его за плечо, повел сквозь разочарованную толпу. Окружавшие недовольно загудели, однако, никто не стал возражать полковнику в форме всесильного министерства.

Как только они выбрались из толпы, Кротов полюбопытствовал:

— Почему ты меня остановил? Почему нельзя вытаскивать меч? Ты же видел, что все хотят посмотреть на него.

— Полковник Гронберг прав, — раздалось сзади. Лавируя между людьми, их догонял Фром Кари. Он холодно поприветствовал МРОБовца и получил столь же холодный ответ.

— Вы знакомы? — удивился Сергей.

— Конечно нет, — усмехнулся гронец. — Слишком редко я бываю на Цессии. Просто увидев меня, полковник запросил информаторий Охраны и теперь все обо мне знает.

— Не смешите меня, полковник, в нашем информатории сведений о вас столько же, сколько вот об этом столпе, — Кари показал на колонну, у которой они остановились. — Ваше министерство умеет хранить свои тайны.

— Как и ваше, полковник Кари, — парировал МРОБовец. — Я тоже нашел о вас только то, что вы полковник и служите в Охране Императора.

Сергей ждал, пока офицеры обменивались 'любезностями', армия приучила к тому, что старших по званию прерывать нельзя. Наконец, Кари повернулся к землянину.

— В связи с тем, что вы, Сергей, получили очень дорогой артефакт, вас с этого момента всегда будет сопровождать охрана.

Он показал на застывших за спиной четверых рослых офицеров Охраны Императора, все в чине капитана. 'Блин, расту на глазах! На Баррахе охраняли простые спецназовцы, а тут охрана самого Императора'. Сергей посмотрел на Глемаса — что скажет на это он. Тот не показал вида, но в его словах Кротов почувствовал раздражение.

— Полковник Кари, инопланетник Сергей Кротов сам может справиться с любой опасностью, — Гронберг выделил слово 'инопланетник'. — Надеюсь, Охране Императора известно, за какие заслуги он получил этот меч? И, кроме того, с ним теперь всегда буду я.

— На счет вас у меня четкий приказ не ограничивать ваше общение, — Фром Кари был сама вежливость. — Но и не менее четкий приказ обеспечить с этой минуты Сергею Кротову надежную охрану. Я, в свою очередь, надеюсь, вы уже слышали о сегодняшнем утреннем происшествии?

— Сдаюсь, полковник, — Глемас примирительно улыбнулся. — И вы, и я люди подневольные. У вас есть какая-то программа для Сергея дальше?

Кротов напрягся, хотя ему очень хотелось поговорить обо всем, что произошло сегодня, но также хотелось посмотреть дворец — явно он здесь в первый и последний раз — да и вообще, не может же прием быть ограничен только вот этим награждением, должно же быть что-то еще. Так и оказалось — Кари тоже посчитал пикировку законченной и обратился к Кротову:

— У вас, Сергей, по программе сначала деловая часть и лишь потом экскурсия по дворцовому комплексу, а вечером вы приглашены на прием к принцессе Алгале Блиц Голиеконе.

Услышав про экскурсию, Кротов обрадовался, значит будет о чем вспомнить, кроме самого награждения. По поводу вечернего приема он больше запереживал, чем обрадовался. 'Алгала будет блистать здесь в своем кругу, а я? Что я буду делать среди местной знати?' Но спросил он совсем другое:

— А что за деловая часть?

Ответ огорошил его.

— Вы получили офицерское звание и остальные привилегии, надо срочно оформить все это.

Сергей вопросительно посмотрел на Глемаса.

— Это правда? Ты в курсе?

Тот утвердительно кивнул.

— Правда. Награждение самим Императором подразумевает, что теперь ты избранный и должен обязательно иметь офицерское звание.

К счастью, деловая часть оказалась короткой. Кротов, Глемас и Фром Кари прошли сквозь толпу, во все глаза разглядывавшую землянина, и завернули за борт черного яйца. Сразу за ним сплошная сверкающая стена раскрылась, и они вошли в кабинет. Сергей уже не удивлялся гигантизму местных помещений. Кабинет был чуть больше, чем спортзал в их школе. В центре, за циклопическим столом сидели несколько человек: суровый генерал, командующий охраной; генерал космической пехоты; еще один генерал в такой же форме, но Кротову показалось, что этот совсем не из пехоты, слишком по-граждански он выглядел: 'Наверное, Хозяйственное Управление', — дальше сидел генерал МРОБ в черной парадной форме, что вообще было редкостью, МРОБовцы почти не носили форму; завершали ансамбль три человека в форме церемониала. Один из них встал и, дождавшись, когда Кротов застыл в парадной стойке, зачитал приказ. Из услышанного выходило, что за заслуги перед Императором и Империей и в связи с награждением ему присваивается звание капитана Войск Специального Назначения.

Поднялся генерал-спецназовец, подошел к Сергею и молча прикрепил знак капитана на парадный китель землянина.

— Будь достоин, сынок! — буркнул он и вернулся на свое место.

— Слава Империи! — проорал в ответ Кротов и все, вскочив, ответили:

— Слава Императору!

На этом церемония закончилась. Выходя из огромного кабинета, Кротов скосил глаз — на груди, рядом со стальной звездой, поблескивал новенький капитанский знак. 'Вот я и догнал тебя, Джерези, — грустно подумал Сергей, — теперь мы были бы на равных'.

Кротов никогда не стремился к власти, которую давали погоны, но сейчас, поглядывая на знак, звезду и особенно на меч, он вдруг почувствовал, что ему приятно. Что именно приятно и из-за чего он пока разобраться не мог. Но когда все замирали, пропуская их троицу и переводя изумленный взгляд с меча на Сергея и обратно, гордость накатывала на землянина. 'Блин, да что это я? — злился Сергей. — Ну, наградили и наградили, улыбка, наверное, до ушей. Надо быть серьезнее'.

Зал кипел. Кротов, по привычке оценивать силы, сконцентрированные в одном месте, прикинул, сколько здесь людей — выходило тысяч двадцать пять. 'Три пехотных дивизии, можно начинать войну, — улыбнулся он, — тем более вон сколько военных'. В толпе тут и там мелькали парадные мундиры.

— Сергей, что бы вы хотели сначала посмотреть, — полковник Кари покосился на шагающих с боков и сзади охранников. — К сожалению, времени у нас оказывается не так уж и много, через час прием у принцессы Алгалы. Можем успеть обойти несколько залов. В общем, вы сегодня главный — выбирайте.

'К черту, все залы все равно не обойдешь. Главный я видел, рассказов на всю жизнь хватит'. Кротов решился:

— Я бы хотел побывать внутри корабля предтеч! Это возможно?

Полковник и Глемас удивленно смотрели на него. Даже у невозмутимых охранников расширились глаза. Фром Кари помедлил и ответил:

— Впервые такая просьба. Сейчас я свяжусь с начальством, такой вопрос сам я решить не могу.

Он на минуту застыл, даже закрыл глаза. Очнувшись, он по-новому взглянул на землянина, как не пытался полковник оставаться бесстрастным, было видно, что он удивлен.

— Вашу просьбу предвидели. Вам разрешено посетить корабль одному, без сопровождения. Но одно условие — на это время вы должны сдать меч мне.

Глемас дернулся:

— Вы прекрасно знаете, что Звездный Меч всегда должен быть с хозяином!

— Полковник Гронберг, — холодно ответил Кари. — Я прекрасно знаю все правила! Но в данном случае есть специальное решение оттуда, — он показал пальцем наверх, — не знаю почему, но с Мечом войти в корабль нельзя, так что давайте не будем обсуждать. Сергей, вы можете отказаться, если не хотите отдавать Меч.

Кротов не понимал, что они все так трясутся над этим Мечом: 'Наградное оружие, понятно; почти из рук Императора, понятно; но почему они думают, что я не захочу сдать им Меч — непонятно'.

Он отстегнул ножны и протянул полковнику Кари. Коснувшись рукояти, опять почувствовал легкое покалывание: 'Электрический он какой-то'.

— Мне обязательно надо попасть на Черный Корабль, — словно извиняясь, сказал он. — Обязательно.

Полковник ничего не ответил, осторожно принял Меч и аккуратно, как ребенка, передал его подбежавшему охраннику. Откуда-то появился церемониймейстер и мгновенно накрыл темно-красной тканью Меч в руках охранника. Люди, оказавшиеся свидетелями данного действа, застыли с открытыми ртами. 'Блин, только доберусь до информатория, все прочитаю про эту штуку. Почему такое внимание к этой награде?'

Вся компания во главе с полковником Кари, направилась к кораблю. Охранник так и держал Меч, спрятанный от глаз тканью, в обеих руках перед собой. 'Словно младенца', — подумал Сергей. Едва они дошли до вросшего в пол яйца, как играющие звездочками плиты снова исчезли. Появилась платформа. Все вошли на неё, и она медленно ушла вниз. Спуск был коротким, через минуту они сошли в подземном этаже. Кротов огляделся — Черный Корабль опирался на металлическую плиту толщиной в несколько метров. 'Понятно, такой вес даже камень бы проломил'. Коридор, больше похожий на тоннель метро, шел вокруг всего металлического цоколя.

— Нам туда, — показал вправо один из церемониймейстеров и обратился к Сергею. — Пойдете только вы. Полковник Кари, вы знаете где нас подождать.

Дождавшись, пока группа с мечом исчезла за возникшими в стене дверями, он шагнул вперед.

— Не отставайте!

— Я и не отстаю, — Сергей хотел ответить порезче, чтобы осадить высокомерного старика, но сдержался: 'Черт с ним, главное в корабль попасть!'

Что-то гнало его туда, хотя в свое время Черный Корабль чуть не убил его. 'Или, может, наоборот — спас?' Они прошли метров тридцать вокруг металлического основания, прежде чем подошли к шлюзу. 'Зачем шлюз, — удивился Сергей. — Там что? Другое давление?'

Никакой охраны у входа не было. 'Понятно, что пробраться сюда трудновато, но все равно возможно — почему охраны нет? Или там уже давно все разграблено и нечего охранять?' Спрашивать у высокомерного старика не хотелось. Они остановились у дверей шлюза, плита медленно пошла вверх, открылась первая камера.

— Идите, — старик показал рукой на камеру.

— А вы?

Церемониймейстер отрицательно покачал головой.

— Только инопланетник Сергей Кротов.

'Ну, Кротов так Кротов!' Сергей молча шагнул вперед, и плита за ним сразу поехала вниз. Включилось внутреннее освещение, но характерного свиста откачиваемого воздуха он не услышал. 'Или здесь идеальная техника, или это не шлюз'. Так же беззвучно пошла вверх внутренняя плита. Кротов напрягся, ожидая увидеть вход в корабль. В прошлый раз, на Тарне, никакого входа не было, стена просто раскрылась, как лопается кожа живого существа, а потом заросла обратно.

— Твою медь! Я так и знал!

Никакой двери не было! Шлюз плотно прилегал к абсолютно гладкой черной стене. 'Просто черная, — отметил Сергей. — Корабль давно мертв'. Хотя в душе он уже давно знал это. Он знал, что будь в Предтече хоть искорка жизни — электронной или настоящей, живой, он бы почувствовал это еще при входе в зал. 'Ну и что делать? Постоять и уйти?' Теперь ему стало ясно, почему ему разрешили посетить корабль и даже убрали всех посторонних — они никогда не входили в Предтечу. 'Понадеялись, что корабль откроется мне. Наверное, там уже наготове толпа спецназа, чтобы блокировать двери. Идиоты! Корабль мертв и он не сможет узнать меня. Ладно, ухожу'. Он протянул руку, чтобы погладить на прощание мертвого брата и чуть не упал: рука вошла в черноту стены, словно там ничего не было. Корабль пропускал его! Не успев даже испугаться, Кротов шагнул вперед. Перед глазами мелькнула темнота, и он оказался в золотистом сумраке. От неожиданности Сергей сел прямо на пол, не оборачиваясь, толкнул руку назад, и она наткнулась на сплошную стену. Он нисколько не сомневался, что все будет именно так.

'Но почему? Ведь я ясно чувствую, что Предтеча мертв и электронная составляющая тоже! Почему он сработал?' Он опустил руку, ощупывая пол — тот не был холодным. Знакомое еще с Тарна ощущение — ни холодный, ни теплый, ни твердый, ни мягкий. Кротов еще минут десять посидел, обдумывая, что делать дальше. 'Представляю, что сейчас творится в тоннеле за бортом, — усмехнулся он. — Все икру мечут'.

Он поднялся — куда идти? В прошлый раз корабль был хоть и болен, но жив и сам гнал Кротова туда, куда ему надо. Сергей вспомнил бесконечный поход через лабиринт черно-золотистых ячеек, как постепенно он терял себя. Тогда ему помогли песни. 'Да, вовремя я сообразил петь'. Сейчас он понимал, что больной предтеча изучал его, гоняя через бесконечные ячейки, но при этом чуть не растворил сознание Кротова в своем.

В этот раз тех бархатистых ячеек Сергей не видел, вправо и влево уходил обычный коридор, может, чуть выше и шире, чем на Имперских кораблях. По всей длине, через каждые пару метров, открывался проход внутрь к центру корабля. Землянин постоял, прислушиваясь к себе — должна же та часть его, что досталась от предтеч, что-нибудь вспомнить. Однако, в душе ничего не проснулось. Единственное, что он почувствовал, это то, что зрение его изменилось: когда он вошел сюда, его взгляд с трудом пробивался сквозь золотистый сумрак и он почти ничего не видел; сейчас же он прекрасно видел все, как будто включилось освещение. Однако он понимал, что это сработали приобретенные способности — все было резким и черно-белым. 'Если еще оглохну, значит, опасность, — усмехнулся он. — Вот я привык к этому. А если когда-нибудь эта штука не сработает, значит так и помру, считая, что все вокруг спокойно'. В душе он не верил этому — еще ни разу при настоящей угрозе дар предтеч не отказал. Даже на Баррахе, когда он посчитал, что все потеряно, он сам подсознательно блокировал свои способности.

'Что ж, будем действовать по-земному'. Сергей развернулся и решительно зашагал вправо, на ходу заглядывая во все проемы. Коридоры, ведущие к центру, были пусты и заканчивались новыми дверями. Это было совсем не то, что было на Тарне, да и на Баррахе он мысленно видел Черный Корабль как живое существо. Тут же корабль был похож на то, на чем он летает сейчас — металлическая коробка для перевозки живых существ. 'Неужели это то, чем раньше были Черные Корабли?' Кротов остановился у очередного прохода, надо заходить. Он уже прошел большую часть кругового коридора, но везде было одно и то же.

Постояв секунду и оглядев десятиметровый проход, он шагнул внутрь. Хотя он и был готов ко всяким неожиданностям, но то, что произошло, все равно ударило по нервам: как только он оказался во внутреннем коридоре, прятавшийся в стене люк мгновенно закрылся. Кротов оказался заперт в десятиметровом проходе.

— Твою медь! — выдал Сергей свое любимое и поискал глазами какой-нибудь выключатель с обеих сторон от двери. Бесполезно — переборки были девственно чисты. Махнув рукой, — раз зашел, значит, и выйду — он направился к двери, ведущей внутрь. Это была именно дверь, даже ручка наличествовала, правда гораздо выше, чем это было удобно человеку — примерно на уровне глаз. 'Высоковаты были местные обитатели'. Кротов обеими руками схватился за мощную скобу и попробовал потянуть на себя, но ничего не произошло. Он потянул изо всех сил — дверь не шелохнулась. 'Черт! Мне это не нравится, — мрачно подумал он. — И что дальше?' Он еще подергал скобу, уже чисто автоматически, ни на что не надеясь.

— Сраная дверь! — выругался он и со злостью ударил кулаком по скобе. Та легко, с коротким щелчком, сложилась и утонула в полотне двери.

— Это еще что за хрень?!

Кротов удивленно глядел на дверь — теперь и схватиться было не за что. Но в это время плита двери, вдруг, плавно поехала в стену и через секунду исчезла, оставив после себя проем, точно такой же, в какой он сюда вошел. 'Значит, так вы открываетесь — ручку вниз и все. Надо запомнить'. Он сунул голову в открывшийся проем и застыл — в большом по меркам космического корабля помещении в несколько рядов стояли гробы! Во всяком случае, это была его первая мысль — слишком уж продолговатые запыленные ящики со стеклянными крышками напоминали те, в которых Имперцы хоронили в космосе солдат, погибших в бою.

Сергей пересилил себя и шагнул вперед. Подойдя к ближайшему 'гробу', он наклонился и протер стекло.

— Твою медь! — опять в голос выругался он. Сложив громадные руки с черными (Сергей помнил, что на самом деле они фиолетовые) когтями в ящике лежал рахофтар. Кротов достал из заднего кармана таблетку дезинфекционной салфетки, сжал её, активируя, и, после того как она набухла и увеличилась, начал стирать пыль со всей крышки 'гроба'.

'Йети' был в форме, какого она цвета, Кротов сейчас сказать не мог, темная и все. Множество карманов, застежек и ремни, пересекающие грудь, наводили на мысль, что зверь относился к военным. Волосатое лицо было спокойно, глаза закрыты. Абсолютно никаких повреждений. С первого взгляда было полное ощущение, что рахофтар спит, но нечеловеческое чутье Сергея говорило — зверь мертв!

Кротов бросился к другим ящикам, быстро протирая кусочек бронестекла в голове 'гроба', он заглядывал внутрь. Во всех двенадцати ящиках повторилось то же самое — навечно застывшие мохнатые лица 'снежных людей'. Ни у одного не было никаких повреждений, все словно спали. Даже после беглого осмотра устройства, Сергей не сомневался, что 'гробы' — это терминалы для гибернации. 'Куда-то их перевозили, — подумал он. — Но теперь они навечно здесь, под задницей Императора. Что же это за корабль такой? Снаружи вид самого настоящего Предтечи. Ладно, надо идти смотреть дальше, может, что-то найду'. Кротов совсем забыл, как он здесь оказался, и о том, что сейчас происходит там, за бортом черного яйца.

Едва он вышел в овальный проем, появившийся на месте двери, трюк повторился — дверь выскользнула из стены и запечатала вход. 'Черт! Откуда идет энергия? Какая-то электроника все еще живет в этом склепе. Почему я её не чувствую?' Сергей опять оказался в знакомом коридорчике и теперь он не сомневался, что это шлюз дезинфекционной обработки. 'В свое время тут, наверняка, обмывали какой-нибудь вонючей жидкостью и обсвечивали разными лучами'.

Он подошел к выходу и ничуть не удивился, когда двери мягко пошли в переборку. 'Они что, боялись, что я уйду, не полюбовавшись на 'йети'?' Кто эти 'они' Кротов придумать так и не мог. Он двинулся дальше по коридору с твердым намерением зайти еще в несколько приглашающе открытых дверей. Пропустив две, он установился у третьей. Наконец, он вспомнил о приеме, словно для того, чтобы убедиться, что это действительно было, кинул быстрый взгляд на грудь — пехотная звезда и капитанский знак были на месте. 'Подождут, — решил землянин. — Они ведь специально разрешили мне войти сюда, значит, сами за века так и не смогли сюда попасть. Поэтому будут ждать хоть неделю. Зайду еще в одну каюту на этом ярусе, в две на втором и в две на третьем, если, конечно, он там будут'. Он давно заметил, что коридор поднимается. 'Похоже, так змейкой и крутится вокруг всего 'яйца' до самого верха'. Приняв решение, Сергей успокоился и шагнул в проем, у которого стоял. Все повторилось — дверь за спиной выехала из стены и перекрыла выход. В этот раз Кротов даже не оглянулся, он быстро подошел к следующей двери и кулаком ударил по скобе, пытаясь уронить её. Здесь все произошло еще легче: как только кулак коснулся скобы, она легко упала и утонула в полотне двери; плита плавно отъехала и спряталась внутри переборки.

— Твою медь! — вслух выругался Сергей. — Опять кладбище!

Весь пол большой каюты был уставлен 'гробами'. Их было гораздо больше, чем в предыдущей, но форма у них была другая — шире и короче. Кротов автоматически пересчитал — пятьдесят шесть — затем направился к ближайшему, на ходу доставая еще таблетку салфетки. Вот этого он никак не ожидал: когда протер пыль на стекле первого ящика и взглянул внутрь, то даже отшатнулся от неожиданности — в 'гробу' лежал ящер. Похожих Сергей видел однажды на родной планете Глемаса — Гроне. Но рептилия в терминале была в форме! Правда, без сапог, но все остальное присутствовало, даже точно такие же, как у рахофтара, ремни крест-накрест. 'Наверное, на них носили оружие'. Зверь за стеклом выглядел, как и 'йети', абсолютно целым. 'А вдруг они и правда спят?' Впервые закралась в голову шальная мысль — ведь двери-то срабатывают, значит, энергия в корабле есть?

В этот раз он лишь выборочно прошелся по ящикам, проверил по два в каждом ряду. Везде одно и то же — боевые драконы. 'Куда же везли этот 'спецназ' и почему не довезли? Ладно, надо смотреть дальше'. Он прошел еще выше по спиральному коридору и, пропустив десяток открытых проходов, вошел в следующий. Выполнив знакомую процедуру и заглянув в открывшийся проем, он горько засмеялся — корабль-кладбище! Но смех вдруг застрял у него в горле — 'гробы' слишком уж напоминали настоящие гробы! Их было много, Кротов даже пересчитывать не стал — явно больше ста. Осторожно, боясь даже думать о том, что сейчас увидит, он подошел к ближайшему ящику и протер стекло — ноги, человеческие ноги в сапогах. Сергей быстро перешел к другому концу терминала и начал лихорадочно стирать пыль (единственная вещь, которую не могут победить никакие технологии). Остановившись, вгляделся внутрь ящика. Он даже не вздрогнул, подсознательно уже был готов к этому — перетянутый ремнями крест-накрест в 'гробу' лежал человек в форме.

Кротов долго вглядывался, пытаясь понять, кто это? Прошел еще десяток ящиков, рассматривая лежавших. Потом разогнулся, с тоской посмотрел вокруг и грустно длинно выругался. Почему-то неожиданно стало очень одиноко. Он понимал, что за броней Черного Корабля суетятся сейчас тысячи Имперцев и корабль наверняка отпустит его так же, как и впустил, но те, что лежали здесь, были его земляки — земляне!

Даже не зная этого наверняка, он не сомневался в своих выводах. Во всех терминалах люди были разных рас — белые, желтые (их было больше всех), красные и черные. Кротов выкинул забившуюся салфетку, достал новую и опять пошел по рядам 'гробов'. Теперь он не пропускал ни одного — протирал и долго вглядывался в лежащих за бронестеклом. Все были разного роста: попадались гиганты, особенно среди негров, но были и совсем как дети, похожие то ли на китайцев, то ли на монголов. Почти треть были женщины. Ему страшно захотелось, чтобы люди вдруг ожили. Пусть древние, пусть не знают, что такое Советский Союз, но они свои, они оттуда. 'Блин, в этот раз я точно полечу на Землю!'

Сергей взялся осматривать терминал. Очень загорелая женщина, довольно красивая, похоже, откуда-то с востока — нос горбинкой — совсем не походила на мертвую. Кротов постарался перестать думать о том, живы они или нет — пока не вскроешь терминал, все равно не узнаешь. 'Все-таки это не технологии Империи', — Кротов внимательно, миллиметр за миллиметром, оглядел поверхность и внутреннее пространство ящика. Ничего — ни кнопки, ни экрана, никаких шлангов или проводов внутри. В тех терминалах, которые он видел на кораблях Империи, была целая куча шлангов и прочего оборудования.

'Бесполезно! — со злостью подумал он. — И ничего из памяти предтеч не всплывает. Надо идти дальше'. Повторив все, что делал в других проходах, Сергей вышел в основной коридор и пошел по нему вверх. Дверей больше не было. Через некоторое время он определился, что находится примерно в середине яйца. Тут был новый проход, но в этот раз двери были закрыты, никакой ручки-скобы не было. Кротов в недоумении застыл перед ними: что сделать, чтобы открыть двери в этот раз, было совершенно непонятно. Он попытался надавить на дверь обеими руками, но бронеплита никак не среагировала. 'Черт с ней! Пойду еще выше'. Он уже шагнул дальше по коридору, как полотно двери вдруг ожило. Двери были гораздо шире, чем те, в которые он входил до этого, они разделились на две половины и ушли в переборку. Сразу за открывшимися дверями оказались еще одни. Кротов, не раздумывая, приложил руки на плиту и надавил. Затем шагнул назад. Все оказалось правильно, через несколько секунд появилась щель, и плиты разошлись. Но в этот раз двери разделились на уровне груди землянина и ушли вверх-вниз. Но ничего нового это не принесло — появилась лишь очередная плита. 'Похоже, центр управления кораблем или какое-нибудь оружейное хранилище'. Сергей, уже не сомневаясь — два раза сработало, значит, сработает и в третий, — приложил руки к двери и отошел. Выдержав паузу, плита ушла в пол, в этот раз она была цельной.

Кротов шагнул в открывшийся проем и замер — вот оно! Он слышал, что сзади одна за другой закрылись все двери, но даже не оглянулся. В сгустившемся золотистом сумраке Сергей увидел то, что ожидал увидеть с самого начала: помещение полностью было забито черным с золотистым отливом веществом, изрезанным бесчисленными проходами, хаотично пересекавшими черную массу.

Сергей стоял и смотрел на то, что когда-то изменило не только его жизнь, но и его сущность. Теперь он уже не сомневался, как раньше — человек ли он? Конечно, человек, но и не только. Он принял это — как называл нифлянец — дар предтеч. Он прислушался к себе, что с ним сейчас произойдет, свяжется ли брат с ним, однако его чувства молчали. Машинально он протянул руку и коснулся черной массы: ему, вдруг, опять захотелось почувствовать какая она на ощупь. Сергей до сих пор помнил ощущение сразу и твердости, и мягкости. Но нет — в этот раз черное тело оказалось совершенно твердым и холодным, никакого ощущения бархатистости. 'Мертв, — почему-то от этой мысли стало очень горько. — Слишком долго он ждал меня'. Сергей даже не заметил, как связал себя с Предтечей.

В это время он, наконец, что-то почувствовал. Сначала физические ощущения — руку, приложенную к стене, начало покалывать, как бывает, когда в передавленную конечность начинает поступать кровь. 'Что это? — Кротов хотел отдернуть руку, но остановился. Совершенно ясно он понял, что надо поделиться энергией. — Значит, все-таки жив!' Ему стало так радостно и хорошо, что, кажется, даже кожу на затылке стянуло от удовольствия. Но чем дольше он стоял, тем большее разочарование наполняло его: руку перестало покалывать, и стена, которая начала казаться теплой, вновь остыла. 'Почему? — чуть не закричал он. — Я же тут, на, бери!' Землянин прижал и вторую руку к черной стене. Постояв еще пару минут, он опустил руки — бесполезно, контакт исчез и больше не появлялся.

Сергей пригнулся и прошел в один из многочисленных ходов, дырявивших черное тело. В этот раз никто не гнал его насильно из прохода в проход, он мог идти куда хотел, но, вдруг, сразу же, как только шагнул внутрь тела, понял — не туда! Теперь уже собственный мозг подсказывал ему, куда надо идти. 'Не зря нифлянец тогда, в тюрьме, предсказывал, что я еще многое вспомню, многое всплывет'. Хотя всего лишь несколько минут назад он злился как раз на то, что ничего не может вспомнить.

Он постоял, пытаясь разобраться, в какой проход надо войти, но определить не смог. 'Будем методом тыка, по земному'. Кротов шагнул в следующий ход справа — опять не то. Почувствовал, что он там, где надо, только с четвертой попытки. Сделав пару шагов, он, вдруг, понял, как надо двигаться — теперь он безошибочно выбирал направление и шагал в нужные ходы. По мере того, как он пробирался через овальные проходы, в нем просыпались все новые и новые знания. Теперь он уже знал, что даже в мертвом корабле правильно выбранный путь через тело-мозг позволит узнать информацию, которую умиравший Предтеча пожелал оставить.

Он шагал то совсем медленно, прикрыв глаза словно сомнамбула — в этих проходах было больше информации, то чуть ускорялся и открывал глаза. Сергей вновь потерял счет времени, но ясно чувствовал, что он — это он, землянин Сергей Кротов. В этот раз никто не пытался поглотить его 'я'. Неожиданно лабиринт кончился, Кротов открыл глаза и огляделся — он стоял на том же месте, откуда начал свое путешествие.

Теперь он все, или почти все, знал про этот корабль, и это его шокировало.

Мозг, умерший здесь, был не настоящим предтечей. Это был всего лишь донорский кусочек тела настоящего Предтечи, сращенный с электроникой транспортного корабля. Он прибыл туда, куда надо, на Цессию, сотни веков назад и терпеливо ждал своего часа. Что именно он ждал, Кротов не совсем понял. Однако слишком много времени прошло, и ему пришлось пожертвовать собой ради груза. Только этот груз мог защитить эту планету. Тысячи других черных кораблей-транспортников развезли по тем планетам, которые обязательно надо защитить, огромное количество такого груза. Предтеча отдал всю энергию, она сейчас распределена индивидуально — каждый механизм сможет отработать несколько раз на запасенной в мертвом аккумуляторе энергии.

И еще одно крайне важное сообщение, — представитель новой жизни, направленный на эту планету, оказался слаб — он всего лишь один раз смог зайти в корабль, но главный ключ у него.

'Он же не предтеча, — подумал Кротов уже своим, человеческим, мозгом. — Уже, наверное, и косточки рассыпались в прах. Но и где искать теперь этот ключ? Найду! Вспомню еще что-нибудь и найду. Надо оживлять этих ребят, но, похоже, без ключа это невозможно'. Зачем это надо сделать он не думал, надо поднять и все. При этом, говоря 'ребят', он думал только о людях — и рахофтары, и драконы словно вылетели у него из головы.

Однако никакой информации о том, как это сделать, у Кротова так и не появилось. 'Ладно, пусть еще поспят ребятки. Надо выходить, внизу, наверное, тихая паника. Интересно, как это они предвидели, что я попрошусь внутрь Черного Корабля и кто это разрешил?'

Как Сергей и ожидал, все двери раскрылись, только теперь в обратном порядке, и он вышел в основной коридор, быстрым шагом двинувшись вниз, на ходу обдумывая то, что он здесь увидел. Ведь он ожидал встретиться с мертвым Предтечей, но теперь главным выходило то, что находится внутри грузовых отсеков. Если он правильно разобрал узоры в проходах тела Предтечи, спящие являются грозной силой, способной защитить целую планету. Правда, об их оружии он ничего так и не узнал, и не вспомнил. Но Сергей не сомневался, что если это будет нужно, он все вспомнит и все найдет. Еще этот таинственный представитель Предтеч — кто это еще и зачем он забрал главный ключ с корабля? По современным армейским меркам это было явное нарушение устава. Ведь ты можешь погибнуть, как скорей всего и случилось, и целый боеспособный отряд оказался выведен из строя.

'Надо просмотреть в информатории все, что смогу найти о древних артефактах, имеющихся на Цессии, — на ходу решал Кротов. — Глемаса тоже надо подключить, у МРОБ возможностей куда больше, чем у меня'. О том, зачем ему надо разбудить людей, проспавших столько веков, он так и не дал себе внятного ответа. Надо и все!

Спустившись в нижний ярус, Сергей не смог найти место, где он вошел в корабль. Хотя на тонком слое пыли были видны его следы, но он топтался туда-сюда, прежде чем выбрал куда идти, и теперь точное место входа определить было нельзя — только примерно. Стена коридора была абсолютно гладкой, как Кротов не вглядывался, никаких примет того, что здесь есть вход, он не находил. 'Почему так, ведь из коридора в каюты вели обычные двери, которыми может легко может пользоваться и человек, и даже рахофтар, — он усмехнулся. — Договаривай, и дракон тоже. И только Предтечам эти двери совсем не нужны'.

Он походил, вспоминая размеры шлюза с той стороны — никак не хотелось, чтобы, когда стена раскроется, шагнуть и попасть лбом в стену шлюза. 'Нет, — решил он, — лучше я отойду подальше и выйду на свободное пространство'. Кротов отошел метров на шесть в сторону от натоптанного места и застыл, глядя на стену перед собой.

* * *

Глемас бросился на крик. Крики и удивленные возгласы раздавались от шлюза: кричали офицеры Императорской Охраны, второй день никого, кроме членов комиссии, не подпускавшие к бортам Черного Корабля. После того, как прошли первые пять часов, а о Кротове ничего не было слышно, была создана комиссия по решению этого вопроса. Гронберга, как человека, проведшего с землянином самое большое количество времени, тоже включили в этот штаб. Первым решением и было установить охрану. Только одно это решение и оказалось выполнимым. Про технические способы вскрыть Черное Яйцо не стали даже упоминать. Глемас сам помнил, как они бесполезно пытались сделать это на Тарне.

Гронберг настоял на том, чтобы внизу, вокруг всего корпуса, натянули сетку из паутины. Он помнил, что Кротов тогда выпал прямо из середины корабля, а совсем не оттуда, где заходил. Вдруг и сейчас выйдет где-нибудь сверху.

Уже у самого шлюза его обогнал полковник Фром Кари, он тоже был членом штаба, так что, когда Глемас оказался у места, откуда раздавались удивленные возгласы, он просто пристроился за широкоплечим полковником, который, покрикивая, раздвигал офицеров охраны. Пробившись в первый ряд, Глемас выглянул из-за плеча Кари и облегченно вздохнул: 'Этот землянин будет жить вечно!' По возгласам охраны он уже понял, что Сергей, действительно, вышел не через шлюз, а просто вывалился из стены.

Кротов, словно ничего не произошло и отсутствовал он каких-нибудь полчаса, со спокойной улыбкой приветствовал обоих полковников. Гронец протянул руку, теперь он всегда так делал при встрече с землянином, Сергею это очень нравилось.

— Что? Заждались? — спросил Кротов, крепко пожимая протянутую руку.

Полковник Кари, глядя на них и что-то сообразив, тоже протянул руку. Землянин кинул быстрый удивленный взгляд на него, но протянутую руку пожал.

— Конечно заждались! Правда, в этот раз ты быстро, всего два дня.

— Два дня?! — недоверчиво переспросил Сергей. По его лицу было видно, что он искренне удивлен. — Час максимум. Наверное, время в Черных Кораблях идет по-другому.

— Возможно, — согласился Глемас. — Пойдем к начальству, сейчас начнется...

Что начнется, он договаривать не стал, и так было ясно — допросы, обследования, медмашина и т.д.

— Пойдем, — вздохнул Кротов. Еще в корабле он решил, что ничего не расскажет о живом грузе, лежавшем в своих 'гробах'. Вокруг уже чувствовалось приближение 'начальства' — офицеры охраны замолчали и начали расступаться, повинуясь повелительным командам приближавшихся людей. 'Ну все, — подумал Кротов. — Попал Сережа, сейчас заберут медики, неизвестно когда увижу свет'. Наверное, Гронберг подумал о том же — на его лице появилось кислое выражение.

Но все получилось не так, как предполагал гронец. Среди появившихся был только один генерал из службы Охраны Императора и несколько человек из службы Церемониала. Шедший в середине группы рослый офицер осторожно нес прикрытый тканью Звездный Меч. Генерал молча махнул рукой и все расступились, открывая проход к землянину. Офицер с мечом подошел к Сергею и протянул оружие. Появившийся из-за его спины церемониймейстер аккуратно снял ткань, и Кротов забрал свою награду.

* * *

'Черт, что, он так и будет меня током бить?' — чертыхнулся Сергей, пристегивая ножны в зажим на поясе. Взявшись за рукоятку, он почувствовал электрическое покалывание, и опять появилось желание выдернуть меч. Кротов, помня слова Глемаса о том, что нельзя доставать меч из ножен, едва сдержался. 'Награда опять нашла героя', — закрепив меч, попробовал пошутить он про себя, но все вокруг были так серьезны, что сразу стало не до шуток.

— Капитан, сейчас вы и полковник Кари отправитесь в небольшое путешествие, — суровый генерал был немногословен и объяснять цель путешествия не стал. — Отправляйтесь!

Фром Кари, похоже, получил указания через чип, потому что ничего не спросил, а сразу обратился к Сергею:

— Идем, задерживаться нельзя!

Он бросил быстрый взгляд на генерала:

— Мы воспользуемся станцией охраны, она ближе.

Генерал согласно кивнул головой.

— Генерал, а я разве не пойду с ними, — прозвучал вкрадчивый голос Глемаса. — А как же договоренности с Министерством?

— На этот случай все договоренности отменяются! Никто, кроме полковника Кари, не пойдет с капитаном Кротовым. Даже охрана Меча!

Дослушать, чем кончились эти переговоры, Сергею не дали. Фром Кари показал на бронированные двери в дальнем углу подземелья и легонько подтолкнул Кротова в спину. Обогнав Сергея, он быстрым шагом пошел впереди. Плита бесшумно сдвинулась, и землянин увидел уже знакомую комнату-лифт, на котором попал сюда в дворцовый комплекс.

'Похоже, все — отправляют с Цессии, — Сергей вздохнул. — Жаль, так почти ничего и не увидел'. Он, вдруг, вспомнил о приеме у Алгалы и, присаживаясь в знакомое кресло, неожиданно для себя спросил:

— Полковник, вы не в курсе, как прошел прием у принцессы Алгалы?

— Принцесса отменила прием, — сухо ответил Кари. — Ваше долгое отсутствие многих заставило изменить свои планы.

'Во как! Выходит, из-за меня? Блин, я становлюсь значительной персоной'. Прозрачный лифт тронулся, и через секунду они уже мчались в океане. В этот раз в темной воде не было видно ни рыб, ни других тварей. Кротов не ожидал, что сейчас ночь, и с удивлением смотрел на звездное небо, искаженное границей воды и воздуха. 'Да, в корабле Предтеч время течет незаметно. Прямо как в сказке'.

Он ожидал, что все пойдет в обратной последовательности — море, лифт в скале, лестница, флаер и, наконец, его дом. Так и произошло, но последовательность сохранилась полностью — покинув море, лифт остановился, и Кари показал на раскрывшиеся двери:

— Выходи. Тебя ждут.

В лицо пахнуло нежным ароматом цветущих деревьев и запахом моря. Сергей сразу понял, где он. В этот раз Кротов не ожидал остановки на райском острове. Плита, замаскированная под скалу, закрыла выход, и свет, падающий из лифта, исчез. Землянин постоял, привыкая к темноте, все освещали только яркие мерцающие звезды, да вдалеке, за рощей, чуть светилось окно. 'И что дальше? — Сергей покрутился, разглядывая окрестности — в этот раз никого, никакого слуги. — Наверное, надо идти в дом'. Глаза уже привыкли к полумраку, и он уверенно зашагал по песчаной дорожке, выделявшейся светлым полотенцем среди темной травы.

'А ведь я иду к Императору! — вдруг пришло ему в голову. Он даже остановился. — Если тот старик не наврал и это не какой-нибудь огромный дезинфектор'. Когда он вошел в рощу, то разглядел, что среди цветов копошатся маленькие насекомые, светящиеся ярким зеленым светом. 'Блин, совсем сказка!' До пряничного домика Кротов дошел быстрее, чем ожидал. Остановившись шагах в десяти от высокого крылечка, он стал высматривать, не мелькнет ли кто в окне. Сергей проанализировал свои чувства — никакого трепета в душе не было, он совершенно не волновался. 'Может и, правда, не живет здесь никакой Звездный Император... Но тогда кто и зачем? — оборвал он себя. — Ладно, надо заходить. Пока не зайду, ничего не узнаю'.

Кто-то словно услышал его мысли, с темной веранды раздался голос:

— Что стоишь, заходи!

Сергей вздрогнул, он никого не видел. Быстро взяв себя в руки, землянин взбежал на крыльцо. Если бы оно еще заскрипело, то он точно поверил бы в сказку или сон.

В темноте, разгоняемой лишь роем светлячков, круживших у букета на столе, в кресле сидел человек. Он смотрел на хорошо видимый отсюда проход в скалах — там отражениями звезд играло море. Не поворачиваясь к Сергею, сидевший предложил:

— Присаживайся, там кресло.

Кротов нашел у стола предложенное кресло и сел. 'Это же тот старик, который был утром, — дошло, наконец, до землянина. Он не узнал его сразу, потому что голос был совсем не старческим. — Значит, Императора нет и придется ждать'.

— Нет, — старик вздохнул. — Я и есть Император Звездной Империи...

'Да, ну на... какая ерунда, — пронеслось сначала в голове у Сергея. — Блин! Он мысли читает, что-ли?' Тело в это время уже действовало. Кротов вскочил, вытянулся по стойке смирно, и гаркнул:

— Слава Императору!

— Слава Империи, — усмехнувшись, негромко ответил тот. — Садись, я тебя сюда притащил не для того, чтобы ты мне все тут испортил. Напугал всех.

Действительно, светлячки от приветствия Сергея взмыли вверх и засуетились в воздухе. Обескураженный Кротов вернулся в кресло. Он никак не мог заставить себя сесть нормально. Примостившись на краешке, он напрягся, готовый в любой момент вскочить и доложить, если будет вопрос.

— Расслабься и сядь нормально, — старик, наконец, повернулся к Сергею. — Разговор будет долгим, цени это — мое время для моих подданных на вес империума. Хотя для меня время никакой цены не имеет...

Во второй части фразы землянин почувствовал такую тоску, что у него самого зубы свело. Неожиданно Император спросил:

— Меч при тебе?

Кротов хотел вскочить и доложить как положено, он уже схватился за упиравшиеся в пол ножны, чтобы показать оружие, но вовремя понял, что делать этого не следует, и негромко ответил:

— Так точно, при мне.

— Береги, это не только оружие, когда-нибудь он тебе пригодится.

Следующий вопрос был еще неожиданней и поверг Сергея в шок.

— Ну, что видел, кто спит в Черном Корабле?

'Твою медь! Он все знает!'

— Так точно, видел!

— Хватит, — поморщился собеседник. — Не на плацу, отвечай нормально.

— Да, видел, — уже не повышая голоса повторил Сергей.

— Узнал кого-нибудь?

Сергей не понял вопроса и осторожно переспросил:

— В каком смысле узнал?

— В смысле — встречался? — в голосе старика прорезались недовольные нотки.

— Да, я раньше видел всех представителей этих видов, — быстро ответил Кротов. — А люди, я думаю, это жители моей планеты.

— Правильно думаешь, — усмехнулся Император. — Вояки еще те. Эх, земляне, земляне...

Что он хотел сказать этим, Кротов не понял. Он хотел переспросить, но вспомнил, как минуту назад Император разозлился на встречный вопрос, да и на инструктаже все время предупреждали — никаких вопросов — поэтому промолчал.

— А ты знаешь, что вы все почти родственники? Все, кто лежит там.

— И драконы? — Кротов поперхнулся.

В этот раз Император не разозлился, а даже наоборот, издал короткий смешок.

— Да, и драконы. Скажи спасибо Предтечам.

Спасибо Предтечи заслуживали. 'Если бы не они и их дар, я уже сто раз бы умер, но 'спасибо' за то, что у меня в родственниках снежный человек и рептилия? — тут еще надо бы разобраться'.

Император опять услышал его мысли.

— Только они и земляне не подвержены заражению. Даже сами Предтечи не смогли справиться с заразой, а вот вам это привить смогли.

В голосе правителя прозвучала горечь.

— А вы ведь ничем не отличаетесь от нас...

Сергей сразу понял, о какой заразе он говорит. 'Земляне могут не бояться 'жизни'? Вот это да!' — Кротов даже забыл на мгновение, что он сидит рядом с Императором. 'То есть, если что, мы одни в обозримой вселенной останемся нормальными. — Но тут же вернулся в реальность. — Нет, тогда нас просто уничтожат — тот же Космический Флот Империи, мозги-то у всех будут переделаны'.

Сергей очнулся, оказывается Император уже начал что-то говорить.

-...поэтому ты наберешь на Земле команду. Вам не победить всю армаду зараженных, слишком много там войск, но вы должны провести разведку и не умереть. Понял?! Ты мне еще нужен. Мою команду брать не будешь, пусть останутся в качестве последнего резерва. Если у вас ничего не получится, я хочу умереть в битве! Разбужу их только в этом случае.

До Кротова, вдруг, дошло, кто был представителем Предтеч на этом корабле. Не зря при первой встрече тем утром он почувствовал узнавание, как при встрече с драконами и рахофтаром. 'Твою медь! Но ведь в таком случае он прожил хренову тучу лет?! Нет, не может быть, он же человек'. Сергей насмелился и уже раскрыл рот, чтобы задать свой вопрос, но Император опередил его:

— Сколько тысячелетий прошло с тех пор, как я шагнул на эту землю. Я ведь не всегда был Императором, и Звездной Империи тогда не было. Это я её построил...

В голосе старика не было никакой гордости, только вселенская усталость.

— Я уже совсем не помню всех своих жен и детей — только самых первых..., — вдруг совсем тихо сказал он.

Сергея пронзило: 'Черт! На хрен такая жизнь! Даже не помнить своих детей. Я бы не выдержал'.

— Ладно, что-то я отвлекся, — снова бодро заговорил Император. — Все остальное обсудишь с военными и разведкой. Приказ они уже получили, и, думаю, сейчас все ведомства готовят твою операцию, — он на секунду замолчал, подставил руку кружившему вокруг него светлячку, и тот, словно только этого и ждал, с готовностью сел на ладонь. — Хоть мы стоим на пороге самого главного испытания, которое не смогли пройти даже предтечи, но все равно не будем забывать о политике — вдруг мы выживем? Я хочу, чтобы моя Империя процветала и дальше. Поэтому номинально командовать операцией будет принц, точнее принцесса. Есть тут одно молодое дарование, которое очень не нравится столичному двору, но нравится мне — она достойна подняться на самый верх. Да и прапрабабушка её очень любила меня.

У Кротова при упоминании о принцессе забилось сердце, по описанию вроде все сходилось.

— Кстати, ты с ней уже не раз работал вместе.

— Принцесса Алгала? — вырвалось у Сергея.

Император отвлекся от созерцания ползавшего по ладони светлячка и повернул голову к землянину.

— Что-то много эмоций. Да, это она.

Он подбросил светлячка вверх, тот вынырнул из-под крыши веранды и направился в сторону рощи. Старик и землянин молча проводили его взглядами.

— Вот, в общем, и все, для чего я хотел тебя увидеть. Запомни еще одно, — голос опять набрал властность. — Ты никогда не встречал Императора Звездной Империи. Меня нет! Люди, увы, не могут жить так долго. Уже многие годы все, кто, конечно, вообще задумывается об этом, считают, что Империей правит небольшой кружок военных и политиков. А Император — это так, традиция, но и для торжественности.

'Так вот почему голограмма, огромный рост и невозможность разглядеть детали'.

— Самое смешное, что так считают и те, кто входит в этот круг. Я для них умер давным-давно. Но и мне так легче — дергаешь их за ниточки, а они считают, что решают сами.

Кротов все-таки не выдержал и спросил:

— А что они думают об этом острове, о вас?

— Что я им внушил, то они и думают, — старик довольно хохотнул. — Иногда они привозят сюда самых важных гостей, чтобы и те думали, что Император действительно существует, и у него даже есть прекрасный остров с домиком для одного. Ну а здесь их встречает единственный старый слуга, который, конечно, умрет в свое время и его заменит другой. Ну и думаю, не надо говорить, что сюда попадают только те, кого я сам хочу увидеть и почувствовать рядом, с глазу на глаз.

Император вдруг оборвал речь, встал и подошел к Сергею. Тот вскочил, придерживая рукой меч, и вытянулся.

— Все! Тебе пора! Мы и так засиделись. Я тебе уже говорил и повторяю вновь, — голос его уже гремел. — Ты не должен умереть! Ты нужен мне здесь и ты вернешься!

Сергей застыл, не зная, что ответить, но, похоже, Император и не ждал ответа. Он положил руку Кротову на плечо и немного сжал. Сергей почувствовал то, что всегда чувствовал при встрече со всеми, хоть чем-то связанными с Предтечами — пронзительное родство.

— Понял?

Сергей энергично закивал.

— Да!

Он сообразил, что вопрос относится не к тому, что говорил император до этого, а именно к этому чувству, что он сейчас испытывал.

— Только мы можем спасти жизнь в привычном нам виде. Если победят они, то тоже будет жизнь и, может быть, более счастливая, чем сейчас, но это будет уже не наша, не человеческая жизнь. Поэтому не доверяй никаким инопланетникам, особенно нифлянцам.

Потом Император чуть толкнул землянина и сухо сказал:

— Иди!

— Есть!

Сергей четко развернулся (служба была уже у него в крови) и спустился по крылечку на песчаную дорожку.

— Если сможешь, не дай умереть Алгале, — услышал он в спину. — Она тебе еще пригодится...

* * *

Кротов почти дошел до рощи и оглянулся. 'Стоит'. Фигура Императора привидением белела на высоком крылечке. Сергей отвернулся и прибавил шаг. Эта встреча перевернула все внутри него. Теперь ему казалось мелким и не заслуживающим внимания все то, что он делал до этого. Даже то, что он скоро окажется на Земле, куда так долго рвался, было теперь не таким важным. Не столько словами, сколько духом сегодняшнего общения Император переложил часть своих вселенских забот на плечи землянина. 'Ты ведь знал, что за дар Предтеч все равно придется расплачиваться, так не ной, — Сергей расправил плечи и улыбнулся. — А, черт! Где наша не пропадала! Надо спасти мир — так давай спасем мир!'

В дворцовый комплекс Кротов уже не вернулся. В этот раз лифт вынес его и полковника Кари наверх, где повторилось приключение с лестницей. В этот раз Сергею было не до любования красотой ночного острова, он быстро пробежал по ажурному виадуку и вскочил в ярко светящийся проем дверей флаера. Он обернулся. Полковник, стоявший на освещенной площадке на другом краю лестницы-трапа, махнул ему, прощаясь, Сергей махнул в ответ. Бронеплита отрезала ночное небо от яркого света внутри атмосферника.

В этот раз, вместо миловидной девушки, его встретили мужики с серьезными лицами — в центральной каюте сидели шесть человек: незнакомый человек в штатском, четверо офицеров охраны и, конечно же, улыбающийся Глемас. Сергей усилием воли переключился на общение с обычными людьми и поприветствовал всех. Гронберг показал на кресло рядом с собой, когда Сергей подошел, он протянул руку, землянин улыбнулся и пожал. Это земное приветствие нравилось гронцу, и он никогда не упускал случая показать свое знание людских обычаев. Не обращая внимания на остальных, Кротов подколол Глемаса:

— Тебя Чекра еще не забыла? Ты больше времени со мной проводишь, чем с ней.

— Она знала, за кого выходила, — парировал МРОБовец.

Человек в штатском костюме оказался с генеральскими замашками, он прервал разговор друзей и сделал выговор Сергею.

— Капитан Кротов, вам следует быть серьезнее. Через несколько дней начало операции, а вы совсем не готовы.

Землянин вопросительно посмотрел на Глемаса, тот догадался и представил незнакомца.

— Начальник отдела планирования Хозяйственного Управления генерал Уйзи Лигар. А сейчас мы летим в наше Министерство, — он развел руками. — Ничего не поделаешь, с самого верха поступил приказ срочно готовить операцию по...

— Полковник, не надо ничего рассказывать здесь, — нудный генерал из управления-конкурента МРОБ пытался взять командование на себя. Сергей разозлился, он помнил работу этого управления еще по Барраху — аналитики они хорошие, но оперативно-тактическую работу им доверять нельзя.

— Генерал Лигар, — Кротов встал и вытянулся, нарочито показательно поправив меч. — Я вам официально заявляю, флаер сейчас летит к моему дому, где я ужинаю и ложусь спать. И только утром мы все встречаемся в назначенном вами месте и начинаем прорабатывать операцию.

Лигар потерял дар речи, Глемас отвернулся, чтобы спрятать улыбку, а удивленные охранники во все глаза разглядывали наглого капитана.

— И еще — я хочу, чтобы на встрече были все заинтересованные лица: МРОБ, Армейцы, Спецназ, Флот и вы, конечно. Если вы сами не можете решить этот вопрос, я попрошу вас связаться с вашим вышестоящим руководством.

Сергей замолчал и сел, спокойно глядя в глаза разозлившемуся генералу. Теперь, после разговора с Императором, когда тот в нескольких словах объяснил механизм принятия решений на Цессии, он не сомневался, что все будет так, как он сказал.

Уйзи Лигар хотел выдать что-то командирское и даже набрал воздух в легкие, но его остановил Гронберг.

— Генерал Лигар, я вам советую все-таки поговорить с Лордом-директором Управления.

Видимо, что-то поняв, генерал встал и вышел.

— Ну ты даешь, — рассмеялся Глемас, — Но все правильно, ты ведь носитель Звездного Меча, а не он.

Ответить Сергей не успел, вернулся Уйзи Лигар, с трудом скрывавший раздражение. 'Сразу видно, что он никогда не занимался оперативной работой, все эмоции на лице написаны'. Генерал сел и, не глядя на остальных, произнес:

— Ваш план принят, капитан. Встреча завтра в штабе армейцев, время вам сообщат чуть позже, — и, пытаясь сохранить лицо, строго напомнил: — Не вздумайте опоздать, капитан.

Сергей вскочил и с серьезной миной отрапортовал:

— Я буду точно в указанный срок!

Через несколько минут Кротов и Глемас шли к гостевому дому Сергея. Охрана тоже хотела устроиться в его доме, но Кротов решительно отказался. Однако у офицеров был свой приказ, и, чтобы разрешить конфликт, гронцу еще в катере пришлось связываться со своим начальством. Генерал Лигар сделал вид, что его больше ничего не касается и сидел молча, прикрыв глаза. МРОБ, похоже, смогло переубедить службу Охраны и, поэтому, сейчас с Кротовым остался только Гронберг.

Почти перед самым входом Сергей и Глемас одновременно остановились и переглянулись.

— Что? — прошептал одними губами гронец.

— Не знаю, — так же шепотом ответил землянин. — Но, мне кажется, в доме кто-то есть...

— Уходим, я вызываю группу прикрытия.

— Не надо никого вызывать, — раздался спокойный негромкий голос. — Дом под 'колпаком', так что все наблюдающие видят только то, что даем им мы, и вызвать никого не удастся. Еще раз прошу, заходите Сергей. Вы, Глемас, если хотите, можете постоять на улице.

Кротов разозлился: 'Кто это еще? Еще какая-то служба? Охренели совсем!' Он решительно шагнул в двери, Глемас вошел следом.

— Проходите в зал, — прозвучал тот же голос. — Я жду.

Сергей коснулся рукояти меча — другого оружия при нем не было — если что, придется использовать награду по прямому назначению. Он взглянул на идущего рядом МРОБовца. Тот шел, казалось бы, также спокойно, как и до этого, но Кротов чувствовал, что это совсем другой человек, сейчас он был как взведенная пружина.

В зале, за массивным вычурным столом на мощных гнутых ножках, в кресле, по величине чуть меньше стола и такого же стиля, сидел высокий худой старик в официальном темном костюме. Холодные стальные глаза равнодушно пробежали по Гронбергу и застыли на Сергее. У Кротова появилось чувство, что посетитель, словно на аукционе, оценивает его. Несмотря на то, что он был в комнате совершенно один — Сергей это явно почувствовал — и ничто не смогло бы помешать ни землянину, ни гронцу за несколько секунд расправиться с ним, незваный гость был спокоен.

— Какие люди посещают дома простых военных, — голос Гронберга был полон язвительности. — Сергей, познакомься — это сам Сенер Драйзер, глава корпорации 'Навигационные Системы'. Кстати, отец Гигрея Стванса.

— Не ерничайте, полковник, — спокойно парировал тот. — Лучше присаживайтесь и послушайте наш разговор с Сергеем. В конце я озвучу предложение и вам.

Кротов, начавший злиться еще на улице, сейчас уже кипел.

— А не могли бы вы, Сенер Драйзер — глава корпорации 'Навигационные Системы', убраться отсюда к чертям собачьим! — тщательно выговаривая слова, выдал он. — Я не очень люблю ночных гостей.

Старик резко вскинул голову, холодные глаза на секунду вспыхнули, похоже, Драйзер никогда не встречался с человеком, который решился бы разговаривать с ним в таком тоне. Однако он сдержался и лишь коротко рассмеялся дребезжащим старческим смешком.

— Молодой человек, я прощаю вам вашу выходку, поскольку вы просто не понимаете, что несете и с кем имеете дело. Но если вы будете продолжать в том же духе, я, действительно, могу обидеться...

Сергей, который на самом деле уже успокоился, продолжал обострять обстановку, пытаясь раскачать крепкого старика. Он уселся в кресло, вальяжно раскинулся и, показав Глемасу, чтобы тот тоже садился, продолжал высказываться в том же духе.

— Вы обидитесь? Да мне плевать на ваши обиды! Это мой дом и я не хочу видеть здесь тех, кого я не ждал!

Кротов таки добился своего — из дверей, ведущих в столовую и в спортзал, выскочили шесть человек в брониках индивидуального исполнения и направили игольники на землянина и гронца. Следом появился еще один человек в штатском. Этот выглядел чуть моложе и напоминал отставника. Сенер Драйзер поднялся, поправил воротничок и скомандовал ему:

— Кразим, забирайте этих идиотов, придется разговаривать на нашей территории.

— Подождите, подождите, — отставник быстро прошел вперед. — Вы, Сенер, так и не поняли, хотя я вам долго объяснял: Кротов — не человек, и мы не сможем справиться с ним и, наверное, не сможем даже просто убить. Ну а пропажа такого человека, как полковник Гронберг, может вызвать такие трения с Министерством, что нам придется потратить на их нейтрализацию не один год и массу ресурсов.

— И что? — раздраженно спросил в ответ Драйзер. — Я должен выслушивать оскорбления от мальчишки?

— Садитесь, сейчас я все улажу.

Сенер недовольно сел. 'Похоже, я ему очень нужен, — Сергей внутренне ухмыльнулся. — Сдержался, проглотил такое оскорбление. Что же, давай послушаем'. Сергей глянул на гронца, тот сидел спокойно, но жесткая складка возле губ говорила о том, что тот на взводе. В ответном взгляде Кротов прочитал: 'Зря ты так, это очень серьезные люди'.

— Ты кто такой? — продолжая делать вид крайне раздраженного человека, обратился к новоприбывшему землянин. — И запомни, я — человек!

— Я еще раз прошу всех успокоиться, — вошедший махнул рукой телохранителям — уйдите — и сел в свободное кресло.

— Это Кразим Нейк, — молчавший Глемас снова очнулся. — Глава силового отделения корпорации и второй человек в 'Навигационных Системах'. Кстати, это он спланировал операцию по захвату Черного Корабля на Тарне.

— Это наветы конкурентов, — быстро ответил Кразим. — Мы законопослушная фирма и действуем всегда во благо Империи и Императора.

'Интересно, а Император уже знает, о том, что происходит?' После посещения острова у Сергея сложилось впечатление, что Правитель Империи следит за всем, что может покачнуть Империю.

— Итак, Сергей, вы успокоились? Вы простите, что мы нагло проникли в ваш дом, но просто по-другому встретиться с вами никак не удается. Вы очень заняты, постоянно участвуете в каких-либо мероприятиях, и мы просто не успеваем за вами. А нам очень важно переговорить с вами именно один на один. У нас очень, очень интересное предложение. Я думаю, оно вас заинтересует.

— Что вы можете мне предложить, чего не может предложить Империя? — Делая вид, что заинтересовался, но еще недоволен, спросил Кротов.

— Вот, это деловой подход к вопросу, — обрадовался Кразим Нейк. — Вы даже не представляете наших возможностей, и в некоторых случаях мы, действительно, можем предложить гораздо больше, чем Империя. Но я повторю, нам бы хотелось поговорить с вами с глазу на глаз.

Он выразительно глянул на Гронберга. Сергей сначала хотел оставить гронца назло наглым гостям, но потом передумал — пусть почувствуют себя свободней и выскажутся.

— Глемас, выйди, пожалуйста. Иди в столовую, закажи пока что-нибудь на ужин. Я не долго.

Гронец не стал возражать, встал и вышел. Как только МРОБовец исчез из комнаты, Кразим Нейк подвинул свое кресло ближе к столу, глянул на Драйзера, словно получая разрешение, и начал:

— Мы, действительно, не задержим вас надолго. Для первого знакомства много времени не надо. Сейчас нам важно лишь принципиальное ваше согласие даже не работать на 'Навигационные Системы', хотя это очень выгодно, ценным специалистам мы платим очень щедро, он опять оглянулся на президента компании, тот кивнул.

— Мне не нужны деньги, — Сергей усмехнулся. — Я не знаю, куда их тратить, мне не нужно положение в обществе, я вряд ли вновь попаду на Цессию. Что такое интересное вы можете предложить за мое согласие?

— Вы счастливый человек, — вздохнул Нейк. — Не нужны деньги... Тогда что вы скажете о небольшой красивой планете в собственности, где вас будут всегда ждать ваши жена и сын?

'Ах ты, сука! Намекаешь, что все про меня знаешь'.

— Заманчиво, — Сергей сделал вид, что задумался. — Так, что я должен буду сделать? Кого-то убить?

— Что вы! — заулыбался Нейк, показывая, что понял шутку. — Нет, для этого у нас есть своя армия. Кстати такая, что в силах уничтожить даже целую планету, скажем, такую как Земля.

— Если вы хотите меня припугнуть, вы можете получить противоположную реакцию, — Кротов разозлился. — Вы правильно предположили, что не сможете меня убить, а я вот могу прямо сейчас убить вас обоих и всех ваших людей и я не боюсь политических последствий этого, я инопланетник.

— Нет-нет, что вы Сергей? Я вовсе не хотел вас чем-то пугать, это я так, для примера. А делать вам надо будет совсем немного — вы теперь фигура самого высокого полета, в нужное время просто поддержите решение вопроса в нужном ключе, в каком — мы вам подскажем. Но и прочие мелкие услуги, которые очень хорошо оплачиваются. И главное — информация. При этом мы можем платить не вам, раз вам это не нужно, а, скажем, вашей семье на Земле и вашей семье на Баррахе.

— Вы знаете, чем можно меня подкупить, — констатировал Кротов. — Похоже, вы действительно, все обо мне знаете.

— Что вы, какой подкуп? Просто благодарность, — Кразим сделал честное лицо. — И да, мы многое знаем о вас, мы всегда очень тщательно готовимся к разговору с человеком.

— Хорошо, считайте, я согласился, но только это, ничего во вред Империи я делать не буду.

— Об этом никогда и речи не возникнет, — быстро согласился Нейк. — В таком случае, мы достигли того, что хотели при первой встрече и покидаем вас. Хорошего отдыха, а то в будущей экспедиции отдохнуть вряд ли удастся.

'Сука! Они, действительно, все знают'.

В это время поднявшийся со своего кресла Сенер Драйзер, не глядя на Сергея, буркнул, обращаясь к своему помощнику:

— Скажи ему, пусть больше не перебегает дорогу моему сыну и забудет о принцессе Гелии.

— Успокойся, Драйзер, — Кразим не стал ничего говорить Сергею. — Вопрос уже решен, до отлета они нигде не смогут встретиться.

Когда они уже выходили, Сергей напомнил:

— Не забудьте забрать всю охрану, даже ту, что сейчас невидима, — он уже давно определил, что по углам в комнате находятся еще двое бойцов в бронекостюмах типа спецназовского 'призрака'. — Кразим, вы же знаете, что 'призрак' невидим только для человека.

И Драйзер, и Нейк резко повернулись к нему:

— Значит, это все-таки правда, и вы человек только наполовину... — покачал головой Сенер Драйзер. — Что ж, вы тем более ценный союзник.

Гости ушли, тотчас появился Глемас:

— Ну что, теперь видишь, что на Цессии ничуть не легче, чем на войне.

— Вижу..., — задумчиво ответил Сергей. Он так и сидел в кресле, обдумывая все, что сейчас произошло. — Как ты думаешь, что им на самом деле нужно? Только то, о чем они сказали? Ты ведь, конечно, слышал все, что они говорили?

— К сожалению, нет. Внутренние домашние сети они тоже заблокировали.

Кротов вкратце пересказал, что ему предложил хозяин 'Навигационных Систем'.

— Я думаю, это только начало. В финале, думаю, они захотят, чтобы ты им принадлежал.

— Похоже так. Может, действительно, надо было убить их?

Глемас вскинул взгляд на Сергея, тот был серьезен.

— Нет, на их место пришли бы другие. Думаешь, здесь только 'Навигационные Системы' хотят урвать свой кусок пирога? Нет, просто эти пока самые могущественные и потому самые наглые. Так что лучше продолжать игру с известным противником.

— Ладно! — Сергей махнул рукой. — Разберемся. Пошли лучше ужинать.

Когда они сидели за столом, пришло два сообщения: в первом было время утренней встречи в штабе; во втором — приглашение на вечерний прием у принцессы Алгалы.

— Мне пришли такие же, — Глемас от ужина отказался и сейчас сидел просто за компанию. — На прием пойдешь?

— А как же? — заулыбался Сергей. — Я же не могу отказать будущему командиру экспедиции. А ты пойдешь?

— А я всего лишь полковник МРОБ, — Глемас притворно вздохнул. — И не смею отказаться от предложения самой принцессы. Мы будем с Чекрой.

Потом он поднялся и сообщил:

— Я не буду сегодня ночевать у тебя. Я передумал, полечу к молодой жене. Охрану твоего дома полностью сменили. Не знаю, какие силы тут включились, но охранять тебя теперь будет служба Охраны Императора.

— Надеюсь, теперь я тоже смогу поспать спокойно.

* * *

Кротова ждали. Как только флаер опустился на крышу восьмиконечной башни Армейского Штаба, к Сергею подбежал щеголеватый подтянутый лейтенант.

— Капитан Сергей Кротов?

Сергей не по уставу просто кивнул в ответ. Лейтенант представился и повел землянина к одному из входов. Спускались долго, почти минуту, из этого Кротов вывел, что сейчас они уже глубоко под землей. Еще через минуту, миновав короткий коридор, они оказались в большом 'предбаннике', где за несколькими столами сидели офицеры Космической Пехоты самых разных званий. Майор, сидевший у следующих дверей, поднялся и показал рукой за спину.

— Поторопитесь, вас ждут. Все уже в сборе.

Сергей поправил меч: 'Блин, не думал, что его, действительно, придется везде таскать с собой, лучше бы еще медаль дали'. Но с удовольствием отметил, как вспыхнули глаза у всех присутствующих при взгляде на оружие и шагнул в раскрывшиеся двери.

'Ничего себе, компания! В глазах рябит', — Кротов, сидя между Гронбергом и незнакомым полковником в форме Имперского Спецназа, разглядывал сидевших за круглым столом высших офицеров самых разных родов войск. Он узнал только вчерашнего генерала Лигара из Хозяйственного Управления. Ждали кого-то еще, все тихо переговаривались, не начиная совещания.

— Кого ждем? — Сергей повернулся к гронцу. Тот лишь пожал плечами, но ответил:

— Начальство, кого больше?

В стене справа отошла бронеплита, и в кабинет вошла еще одна небольшая компания. Все сидевшие за столами вскочили и замерли в торжественной стойке, поедая глазами принцессу Алгалу Аллювиель Блиц Голиеконе. Она была в полевой форме Алгатского полка, что подчеркивало рабочий характер заседания. Следом шли генералы и один человек в гражданской одежде. Некоторых — начальника Хозяйственного Управления, Главу МРОБ и еще пару высших генералов — Кротов знал, некоторых видел вживую, а других — изучая командный состав Империи в Академии на Тарантосе. Но на них он взглянул лишь мельком, он во все глаза разглядывал принцессу. 'Что с ней стало? Неужели на Цессии ей хуже, чем на войне?' Возможно, для тех, кто не встречал её раньше и не работал рядом, она выглядела неплохо, но Сергей сразу почувствовал, как она устала, даже в приветствии, которое она выдала четко и громко, он уловил нотку неуверенности. Он оглянулся — не заметил ли это кто-то еще? Но нет, на лицах у всех была только радостная верноподданническая улыбка, лишь на физиономии Гронберга промелькнула тень. 'Похоже, чертов шпион тоже заметил'. Но Алгала изменилась не только внутренне, но и внешне: её роскошные каштановые волосы исчезли, вместо них появилась короткая прическа, как у большинства женщин в Армии.

После того как все расселись по своим креслам — получилось так, что все вновь прибывшие уселись на противоположной от Сергея стороне — он оказался прямо напротив Алгалы. Принцесса приказала начальнику штаба:

— Ведите заседание и не обращайте внимания на меня, когда будет нужно, я сама все спрошу.

После этого она устало прикрыла глаза и с полминуты сидела так, казалось, совсем не слушая, что говорит генерал. Но потом словно очнулась, обвела внимательным ожившим взглядом всех сидевших. Встретив взгляд Кротова, едва заметно улыбнулась ему и повернулась к докладчику, всем своим видом демонстрируя внимание.

Сергей сидел среди военной верхушки Звездной Империи и совсем не чувствовал себя лишним в этой компании. 'Твою медь! Что со мной происходит? Я уже не Серега Кротов? Какого черта я так переживаю о судьбах мира, вместо того, чтобы думать о встрече с родными на Земле?' Он не представлял, зачем его пригласили на эту встречу и чем он может быть полезным. Но вслушиваясь в доклад генерала, он вдруг незаметно для себя заинтересовался и оказалось, что он легко ориентируется в общей картине начавшегося на окраине Империи апокалипсиса.

После того как первая червоточина открылась совсем рядом с колонией Империи, все ведомства только и делали, что планировали дивиденды, которые сулило использование этого межзвездного тоннеля, и боролись за наибольшее влияние при распределении квот. Червоточины никогда не появлялись в обозримом периоде существования Цивилизованных Миров. Все те, что были известны — четыре в Звездной Империи и по одной в Кармадонском Союзе и Вольных Мирах — были открыты столетия назад и давно были загружены на полную мощность.

Поэтому, когда вслед за первой червоточиной открылись еще несколько, в Империи посчитали, что это просто дар богов. Сколько их теперь на самом деле, уже не знал никто. Сначала замолчала колония у входа в появившуюся первой червоточину, а затем и весь тот район космоса исчез из информационного пространства Империи. Исчезла не только любая связь с колониями, но и корабли, посланные на разведку, тоже исчезли один за другим.

По отработанной схеме район объявили зоной карантина, запретив любые полеты как правительственных, так и частных звездолетов. Анализируя сложившуюся ситуацию, в Империи вспомнили о почти забытой подобной истории, случившейся на планете Баррах. Там произошло то же самое, но в гораздо меньших масштабах — была потеряна всего одна колония.

Теперь, после возвращения экспедиции с Барраха и изучения данных, полученных там, и сравнения развития ситуации, все главные аналитические конторы — и МРОБ, и Хозяйственное Управление — на девяносто процентов были уверены, что это звенья одной цепи. В обоих случаях прослеживалась явная враждебная деятельность разумных.

— Это подтвердил и последний случай с захватом орбитальной крепости на границе карантина...

Сергей напрягся, стараясь не упустить ни слова, ведь ни о каком захвате он еще не слышал.

* * *

Командир 'Тора', рукотворной малой планеты, до отказа набитой оружием и войсками, полковник Шрейк Ругер был не в духе. 'Надо что-то делать, — думал он, глядя с высоты мостика на застывших внизу у своих голограмм членов штаба орбитальной крепости. — Безделье, приправленное постоянным ожиданием неведомой опасности, хуже осады — экипаж и приданные войска постепенно деградируют'.

— Начальника штаба и полковника Рейла ко мне! — скомандовал он и пошел в командирскую каюту.

Прервав доклад прибывших, он показал им на кресла у оперативного стола. Полковник Шан Гренбер — заместитель командира по боевой подготовке личного состава — мощный мужик с широченными плечами, больше похожий на спецназовца, с трудом забрался в стандартное армейское кресло.

— Догадываетесь, зачем позвал?

— Нет, — дружно ответили офицеры.

— Хотя, раз я, — добавил Гренбер, — значит, какие-то учения?

— Ты прав, Шан, — Ругер включил голограмму с обзором кают и боевых частей орбитальной крепости. — Будут учения и много.

Он поставил голограмму в режим обзора, и изображения стали автоматически меняться каждые пять секунд. Через некоторое время он остановил просмотр.

— Ну, что скажете?

— Плохо, — начальник штаба полковник Берили был опытным офицером и сразу понял, о чем спрашивает командир. Шан Гренбер недоуменно посмотрел на него и переспросил:

— Что плохо? Все на своих местах несут вахту как положено, все боевые части готовы к бою.

'Молод еще, — подумал Шрейк Ругер. — Не видит очевидного'. Сам он уже некоторое время с тревогой наблюдал, как экипаж и особенно приданная для возможного десанта пехота 'теряют стержень'. Это было его собственное выражение, он обозначал этим все: и усталость от долгой боевой вахты; и потерю интереса к службе; и наплевательское отношение к внешнему виду; и многое другое.

— Шан, — если рядом не было младших подчиненных, Ругер всегда старался общаться с замами и старшими офицерами по-простому, не по уставу. Он уже не первый срок отслужил на орбитальных крепостях и знал, как важно здесь создать и сохранить атмосферу семьи, атмосферу какого-никакого, но дома. — Ты видишь, что все выполняют свои обязанности. Так и должно быть, если вдруг кто-то откажется — это саботаж, суд, а как сейчас, в военное время, и расстрел. Об этом речи нет, но присмотрись — люди выполняют свою работу без огонька, лишь бы отстоять вахту. У тебя первый контракт в крепости, поэтому ты еще не все замечаешь. В Космической Пехоте, где ты был до этого, все по-другому, там все в движении. Я скажу тебе, что вот это — потеря интереса к службе, который уже не подогревает высокая зарплата и ожидаемая пенсия — это происходит всегда и всюду в закрытых гарнизонах, вроде нашего. Кроме того, постоянное ожидание неведомой опасности ускорило этот процесс уставания. Знай мы, кто нас может атаковать, все воспринималось бы легче. По моему прошлому опыту я знаю, что от всего этого есть только одно лечение — надо сделать так, чтобы солдату некогда было задумываться, чтобы он приходил в каюту и сразу валился спать от усталости.

Начальник штаба кивнул:

— Поддерживаю! Людей надо встряхнуть.

— Я понял, — сообразил Гренбер. — Усиливаем боевую подготовку?

— Правильно понял. Готовимся и проводим боевые стрельбы и учебную высадку десанта. Только делаем все так, словно инспектировать нас будет сам Император!

Командир 'Тора' повернулся к начальнику штаба.

— Собирай своих и командиров десантников через час. Я сам проведу оперативку, и чтобы у всех были начальные планы на предстоящие учения. Успеешь?

— Конечно, — улыбнулся начштаба. — У меня есть заготовки на все случаи жизни.

— А ты? — обратился Ругер к Гренберу.

— Тоже успею, — ответил тот. — Но только без полной привязки к совместным действиям с Космической Пехотой.

— Хорошо, — подвел итог Шрейк Ругер. Глядя на оживших подчиненных, он и сам почувствовал прилив сил. — Жду через час!

* * *

Десантный транспортник выполнил свою задачу по легенде учений — подъем по тревоге и выход в космос для десантирования на заданный объект. Но так как поблизости не было ни одного космического тела подходящего для высадки десанта, учения на этом были завершены. Корабль завис в космосе, ожидая команды на возвращение на базу, в крепость. Корабли прикрытия, участвующие в операции, уже получили такой приказ и исчезли.

Командир транспортника, полковник Фегон Норд, расслабился в своем кресле в центральной рубке управления. Последняя неделя заставила его напрячься, подготовка к боевому вылету была такой напряженной, что он посчитал, что они, действительно, уйдут на настоящее боевое задание. До последнего их, командиров полевого уровня, держали в неведении, настоящая это операция или нет. И лишь когда крейсерам и тяжелым катерам прикрытия был отдан приказ на уничтожение целей, Норд понял, что это все-таки учения — система распознавания транспортника классифицировала цели для атаки, как специальные учебные ракеты-мишени. Тогда он понял, что и ухода в подпространство ждать не стоит. Он полюбовался на виртуозную работу средств поддержки — ни одна ракета-мишень, хотя и применила весь арсенал защитных средств, не уцелела.

'Ругер правильно сделал, организовав эти учения, — думал Норд, наблюдая голограмму, висящую над тактическим столом. Космос был пустынен. — А то все уже совсем расслабились. Так хоть неделя пролетела совсем незаметно'. Как всегда его мысли перешли в привычную колею. 'Появится ли кто-нибудь из карантинной части космоса и что за тварь это будет?' Как военный он понимал, сколько ресурсов необходимо затратить, чтобы оторвать от Империи такой кусок космоса, тем более в пограничных мирах, где концентрация военных гораздо выше, чем в обжитых. Значит, враг, действительно, серьезный и операцией усмирения тут не отделаешься.

Его мысли прервал доклад из рубки дальней разведки.

— Кэп, обнаружил еще цель, — голос лейтенанта Грана, командира боевой части слежения, был сначала спокоен. — Передаю данные артиллеристам.

— Данные получил..., — вступил в разговор командир бортового комплекса прикрытия. — Жду приказ на поражение цели.

Вдруг голос Грана сорвался.

— Не стрелять! Командир, не стрелять! Это не ракета-мишень, это гражданское судно! Идет со стороны карантина!

По инструкции, специально переделанной под текущую ситуацию, никто не должен вступать в контакт с появившимися со стороны карантинной зоны любыми космическими кораблями. Все они должны быть остановлены в зоне карантина, если же попытаются прорваться, то уничтожены. Но Фегон Норд смотрел сейчас на голограмму-сообщение, пришедшее с появившегося судна, и понимал, что сегодня он впервые за службу нарушит инструкцию.

Изможденное лицо женщины-пилота, просившей о помощи, говорило само за себя, подтверждая факты, приведенные в сообщении. Но, видимо, для того, чтобы они прониклись всей глубиной трагедии, она отправила еще и голограмму-ролик из кают корабля. Они полностью подтверждали сообщение. Во всех каютах были видны только измученные женщины и дети — ни одного мужчины. В сообщении говорилось, что при нападении неведомого врага на колонию 'Алоиз-3' женщины и дети поселения были собраны на несколько транспортников и эвакуированы. Все мужчины, не только военные, по приказу губернатора были мобилизованы и остались защищать колонию. К сожалению, прорваться из блокады удалось только этому кораблю, однако в результате вражеской атаки на корабле повреждены системы жизнеобеспечения и система регенерации воздуха работает с перебоями. Капитан судна умоляла или забрать их, или отправить хотя бы ремонтную команду.

Полковник Норд отправил сообщение на орбитальную крепость, но пока никакого приказа оттуда не было. 'Дракон! Придется решать самому!' Он уже больше не мог смотреть, как в каютах кашляют и задыхаются дети.

— Аварийно-спасательную команду на выход! — скомандовал он. — Усилить её инженерным взводом ремонтников.

Однако до конца он не расслаблялся. Договорившись с командиром десанта о выделении взвода спецназа для прикрытия ремонтников, он в последнем приказе запретил всякие личные контакты. Отремонтировать все, что можно, и возвращаться на транспортник. 'Пусть решение все-таки примет вышестоящее начальство'.

* * *

Командир взвода армейского спецназа, Ив Колино, хоть и выглядел совсем молодо, успел повоевать, он участвовал в одной из тех войн-невидимок, о которых не сообщает головидение и не награждают публично. Войны, которых нет — это когда на новый, только что открытый мир претендуют сразу две главных державы космоса, а то и все три. И если дипломаты не смогут договориться, то на время они уступают место военным. Так что лейтенант Колино имел право носить на парадном мундире пехотную звезду 'За храбрость', но не имел права рассказывать, за что он её получил.

Как он ни старался выглядеть старше, даже пытался отпустить бороду, но вместо бороды появился лишь пушок на розовых, по-детски круглых щеках. Детские же голубые глаза глядели весело и простодушно. Несмотря на это он был хорошим командиром на своей должности, и солдаты взвода доверяли ему.

Еще до того, как катер пришвартовался к многострадальному кораблю, и в шлюзе начало расти давление, обеспечивая возможность перехода из корабля в корабль, он распределил людей. Мало ли, что показывал ролик — на самом деле внутри может оказаться что угодно — поэтому первая тройка, которая должна была ворваться в транспортник, была в брониках высшей защиты и держала в руках энергощиты. Все приготовили гранаты, налепив их на броню, на живот. Следом за тройкой, если все нормально, входила основная группа из десяти человек и, разделившись на пары, двигалась на разведку по всему кораблю. Еще десять человек — оперативный резерв — ждали в катере, в любой момент готовые прийти на помощь разведчикам.

Давление выровнялось, и бортовая бронеплита пассажирского корабля ушла в борт. Открылся пустой шлюз внутри корабля. Освещение было только аварийное, поэтому все включили налобные прожекторы.

— Приготовились!

Первая тройка застыла у входа в шлюз.

— Пошли!

Как только вторые двери, ведущие внутрь корабля, раскрылись, трое рванулись туда. Лейтенант почувствовал, как прыгнул пульс, словно это он сам бежал сейчас в полумрак коридора, из которого в любой момент могли ударить иглы неведомого противника.

Но все предосторожности оказались напрасными — внутри транспортника все оказалось точно так, как было показано в присланной голограмме.

Разведчики, все глубже уходившие внутрь корабля, транслировали одни и те же картинки — женщины и дети. Лейтенант расслабился.

В сопровождении пары спецназовцев появилась женщина-пилот. Колино узнал её, это она прислала сообщение с просьбой о помощи.

— Вы привезли ремонтников? — вместо приветствия спросила она.

— Да, конечно, — Ив Колино тоже не стал тратить время на протоколы. Он обернулся и крикнул: 'Ремонтная бригада, на выход'.

Те быстро, почти бегом, проскочили мимо него в коридор и, толкая перед собой свои приборы, двинулись за поторапливавшей их женщиной. Лейтенант показал стоявшему поодаль капралу-спецназовцу три пальца и тот тотчас отправил троих солдат вслед за инженерами. На ремонтников в случае опасности надежды мало.

Получив от разведчиков сообщение, что они прошли весь корабль и ничего подозрительного ими не обнаружено, он оставил четверых человек на охрану шлюза, а сам с резервным отделением перешел в пассажирский корабль — вдруг кому-то понадобится помощь. Они шли по коридорам корабля, иногда заглядывая в открытые двери кают, и видели то, что ожидали увидеть — горе хотя и спасшихся, но еще не верящих в это людей. Все: и женщины, и дети почему-то избегали смотреть в глаза десантникам. Лейтенант Колино объяснил это для себя тем, что сейчас в боевом шлеме, за черным стеклом которого ничего не видно, он выглядит страшно, и встречные побаиваются глядеть в лицо.

— Все, ребята, идем на капитанский мостик. Будем ждать там.

Он нисколько не сомневался, что будет приказ эвакуировать несчастных в крепость. В командирской каюте находилась уже знакомая женщина-пилот и, по совместительству, командир корабля, а также еще одна девушка в форме какой-то пассажирской компании, скорей всего той, которой принадлежал лайнер. Какова её роль на капитанском мостике, Колино так и не понял, похоже, сразу и стюард, и курьер, и помощник во всем.

— Извините, как вас зовут? — Лейтенант попытался вспомнить навыки общения с гражданскими лицами. Женщин в крепости хватало, но все они были военными, и общаться с ними было ничуть не сложнее, чем с солдатами мужчинами.

Женщины ответили — пилота звали Ней Ронара, девушка назвала только имя — Лиор.

— Красиво, — все-таки нашелся Колино, родив слабенький комплимент. — Я подожду до конца ремонта здесь. И мне хотелось бы, чтобы вы постоянно были на связи с нашим транспортником. Вдруг выйдут прямо на вас.

— Конечно, — устало улыбнулась Ронара. — Лиор, приготовь гостям чего-нибудь выпить.

Лейтенант был простым спецназовцем и простодушным парнем, поэтому, не раздумывая, поднял маску шлема, когда девушка подошла к нему с подносом, полным стаканов.

— Что это? — спросил он, забирая один стакан.

— Не переживайте, — улыбнулась Лиор, — не алкоголь. Разные соки.

Улыбка её была доброй и открытой, Колино не выдержал и улыбнулся в ответ. Он кивнул остальным спецназовцам:

— Попейте и возвращайтесь на катер. Я подожду здесь.

Он поднес стакан к губам и отхлебнул розовой кисло-сладкой жидкости. Секунду постоял, застыв, затем повернулся к пилоту. Глаза лейтенанта не улыбались, рот сжался в жесткую щелку. Он переглянулся с пилотом, кивнул, словно соглашаясь с невысказанным вопросом, потом повернулся к своим подчиненным:

— Все выпили?

Голос его изменился, стал таким, каким он отдавал команды в бою, твердым и неприятным. Однако все уже тоже попробовали сок и никто не удивился. Бросив стаканы прямо на пол, спецназовцы перехватили игольники и застыли в ожидании команд.

— В первую очередь надо захватить катер, — лейтенант оглядел всех и обратился к женщинам. — Вы продолжаете действовать по плану, побольше показывайте в сообщениях детей и то, как им плохо здесь. Если не пройдет с вариантом вашей эвакуации на транспортник, то нас в любом случае примут. В этом случае вам придется ждать, когда мы вернемся в крепость. Только после этого объединимся.

Женщина-пилот, соглашаясь, кивнула. Она смотрела на голограммы кают.

— Почти все инфицированы. Осталось несколько ремонтников, они в скафандрах, занимаются в машинном зале. Но это дело нескольких минут.

— Главное без жертв, на корабле не должны что-нибудь заподозрить.

Лейтенант принял командование как наиболее подходящий в этой ситуации, и Ронара легко приняла это — все должны делать все для выживания остальных. Даже принять свою смерть.

Все произошло так, как и рассчитывал Колино — транспортник, а затем и орбитальная крепость в течении нескольких часов перестали быть боевой единицей флота Империи, превратившись в передовой форпост неведомого врага, для блокирования которого крепость и висела в этом уголке космоса.

* * *

Начальник генерального штаба Армии Империи генерал Ирмил Саум приказал включить голограмму, и над столом появилось изображение орбитальной крепости в космосе. Однако изображение быстро увеличилось и через мгновение уже показывало бесчисленные коридоры и каюты самого большого монстра в мире военных аппаратов.

— Ролик мы смогли получить лишь благодаря сотрудникам МРОБ, находящимся на орбитальной крепости, — комментировал Саум. — Надо признать, они единственные, кто до конца были бдительны и не купились на жалостливые изображения детей и женщин, которые, казалось бы, умирали в вырвавшемся из зоны карантина корабле. Кстати, сейчас вы увидите тех же детей.

Сергей рассматривал происходящее внутри крепости и испытывал двойственные чувства — с одной стороны это были самые обыкновенные дети и, похоже, им действительно досталось. Они были худыми, с почерневшими запавшими глазами, и Кротов жалел их, но их поведение вызывало совсем другую реакцию. По коридорам боевой станции они бежали четкими боевыми группами по пять человек — один всегда командовал.

— Дальше вам все расскажет представитель Министерства, — начальник штаба сел.

— Мы разобрались, что они делают, — начал свой рассказ глава шпионского ведомства. — После того, как катер с ремонтниками и спецназом вернулся в крепость, Шрейк Ругер, командир 'Тора', все-таки выполнил кое-что из инструкции и не стал сразу эвакуировать беженцев на станцию. Переродившийся экипаж катера за какой-то час полностью инфицировал весь экипаж во главе с высшим руководством. И только наши сотрудники, заподозрив неладное, до конца продолжали снимать информацию со всей внутренней сети станции и, несмотря на противодействие центра связи боевой звезды, смогли передать кое-что по своим закрытым каналам.

— А что стало с ними? С вашими людьми? — перебила главу МРОБ принцесса Алгала.

— Они погибли. Забаррикадировались в своем отделе, но против спецназа долго продержаться не смогли.

— Понятно, продолжайте.

— Итак, вы видите группы вооруженных детей, они ищут возможных неинфицированных. Сейчас как раз будет эпизод, когда нашли.

Все затихли. То, что происходило там, в пустынном коридоре боевой станции, было не совсем то, что ожидал Сергей. Все было и проще, и страшнее.

— Это отдел лабораторий, — продолжал рассказывать МРОБовец. — Здесь повышена классность зоны безопасности, и поэтому они не смогли сразу попасть сюда. Смотрите, как действуют.

Рядом с пятеркой детей, державших в руках не по росту большие игольники, бежала девушка явно из сотрудников лабораторного центра. На ней был легкий защитный скафандр — обычная одежда работающих с опасными материалами. Забрало шлема было поднято и решительное отстраненное лицо девушки говорило, что она уже не совсем человек. За несколько шагов до очередной двери с горящей надписью, предупреждающей об опасности, вся группа остановилась. Они не разговаривали, похоже, понимали друг друга с полуслова. Девушка привела дыхание в порядок и подошла к двери. Последовал короткий диалог и надпись погасла.

— Смотрите, вот сейчас...

Двери открылись, и в коридор выглянул человек в таком же скафандре, как у девушки. Она неожиданно схватила выглянувшего за плечо и дернула в коридор, одновременно еще шире распахивая дверь. Не ожидавший нападения мужчина вывалился из лаборатории. Дети мгновенно окружили его плотной толпой. Кто-то ударил прикладом под коленку, девушка, все еще не отпуская его, резко дернула и завалила опешившего и не сопротивлявшегося мужчину на пол. С него сорвали шлем, и девушка вдруг сделала то, чего никто не ожидал — она поцеловала мужчину.

— Поцелуй смерти, — прокомментировал МРОБовец. — Как мы поняли, для заражения обязателен физический контакт. Почему это так, мы еще не разобрались, но это резко уменьшает шансы нападавших. Достаточно просто не допускать физического контакта. Но это не аксиома, мы до сих пор не понимаем, как в таком случае им удалось мгновенно захватить целый район космоса с вполне развитыми мирами. Ведь при условии обязательного физического контакта это должно длиться куда дольше и не факт, что чужие победили бы. Так что мы не сбрасываем со счетов и бесконтактный способ заражения.

Голограмма свернулась, и глава Министерства сел на свое место. Вместо него опять поднялся начальник главного штаба.

— Мы показали эту запись не только потому, что это единственные нормальные доступные голограммы с реальными действиями инфицированных людей. Дело в том, что эта орбитальная крепость не просто так находится в том районе. Из-за некоторых особенностей топонимики того района космоса все космические летательные аппараты нашего уровня развития могут попасть в тот приграничный мир только через узкое горло, которое и стерегла эта крепость. Теперь, после захвата 'Тора', мы уже не можем проникнуть туда. Хочу сразу предварить вопросы: 'Тор' — это новейшая разработка, можно сказать экспериментальная, она вооружена в разы мощнее тех крепостей, что мы имеем в других мирах.

Мы хотя и можем, в конце концов, уничтожить это собственное детище, но потери с нашей стороны будут просто огромны. Легче уничтожить обычную планету, даже в тысячи раз большую, чем 'Тор'. Поэтому нами и было решено провести операцию по диверсионному захвату станции и возврату её под наш контроль. Я прошу всех, кто не в курсе, ознакомиться с общим начальным планом будущей операции.

На уровне глаз сидевших появились 'простыни' текста. Сергей быстро пробежал глазами по сообщению и чуть не выругался. Хотя он уже не сомневался, что ему придется участвовать в этой операции, но никак не ожидал, что именно он с отрядом землян будет главной ударной силой. И что с того, что поддерживать его будет целый космический флот. Единственной реальной силой, которая пойдет воевать рядом с ними, будет Семнадцатый Батальон — военная часть Империи, специально подготовленная для войны с чужими. 'Хоть тут не поскупились, — подумал Кротов. — Дают Семнадцатый центрального подчинения, да еще и в полном составе'. Он прикинул, что это не меньше десяти тысяч элитных бойцов. Однако все они пойдут во втором эшелоне, только после захвата управления на 'Торе'. Это как раз должен сделать он с кучкой землян, которые пока даже и не подозревают об отведенной им роли.

Сергей, не вставая, попросил слова.

— Говорите, капитан Кротов, — поспешно разрешила принцесса.

Все с любопытством смотрели на него, всем было интересно, что скажет человек, которому уготовано лезть в самое пекло. Землянин встал.

— План мне понятен. Но я хочу, чтобы, кроме землян, со мной пошла группа инопланетников — зардерцев. И это не все — людей и зардерцев я буду отбирать сам. И последнее — перед операцией я хочу не только побывать на Земле, но и увидеть мою семью.

Сергей оглядел сидевших. Все молчали. Наконец, заговорила Алгала.

— Принимается все, кроме зардерцев. Есть указание в этот раз обойтись без инопланетников.

— Почему? — резонно спросил Сергей.

Однако принцесса оставила этот вопрос без ответа. Землянин вспомнил вчерашнее напутствие — '... не доверяй инопланетникам...'. 'Похоже, мне не все рассказывают, — Кротов внутренне улыбнулся. — Ну, что ж, вы тоже будете знать только то, что я захочу. А про зардерцев — это мы еще посмотрим'.

К удивлению Сергея в этот раз заседание было коротким. Главы ведомств представили своих подчиненных — тех, кто будет курировать операцию, и, во главе с принцессой, покинули зал. Из старших военачальников остался только начальник главного штаба. Но и тот, напомнив о том, что времени очень мало, вскоре тоже ушел.

После их ухода началось обсуждение практических шагов по подготовке операции. В течение двух часов Сергей выслушивал и корректировал предложения разных служб. Иногда он останавливался и ловил себя на мысли, что за время, прошедшее после Барраха, он изменился больше, чем за все те годы, что провел в Звездной Империи. Он чувствовал себя абсолютно на равных со всеми офицерами, сидящими вокруг. 'Еще пару месяцев назад я бы чувствовал себя идиотом среди всех этих больших чинов и молчал бы в тряпочку, выслушивая их глупости'.

* * *

В свой дом Сергей теперь летел в сопровождении другой охраны: охранников из службы Императора сменили спецназовцы из тех, что полетят вместе с ним. Их было гораздо больше, и они теперь не пытались быть незаметными. 'Перешли на военные рельсы, — думал Кротов, натыкаясь где-нибудь в бассейне на очередного здоровяка с игольником. — Пора покидать благодатную Цессию'. Неожиданно для себя он почувствовал, что ему хочется в космос, хочется опять почувствовать холодок опасности и схватиться с реальным противником. 'Твою медь! Я становлюсь искателем приключений?' А ведь совсем недавно он считал себя лентяем, которому ничего не надо, кроме спокойной жизни. 'Или так и было? Просто я, действительно, изменился'.

На этот вечер было намечено еще одно светское мероприятие, которое он не только должен был, но и хотел посетить — прием у принцессы Алгалы. Все остальное в своих планах он отменил, остались только подготовка к вылету сначала на Землю, потом в Приграничье.

Сразу после совещания он связался с Глемасом. Сергей очень хотел, чтобы гронец и в этот раз был с ним, но, понимая, что обстоятельства теперь изменились — в связи с появлением Чекры Горрах — решил не поднимать этот вопрос. Он хотел лишь пригласить его в консультанты на время подготовки. Глемас ответил сразу, но предупредил, чтобы Кротов ничего не говорил о делах, вечером увидятся на приеме и все обговорят. 'Все-таки шпионская паранойя у МРОБовцев в крови', — подумал Сергей, глядя, как беззвучно сменился охранник в его комнате.

* * *

'Хорошо, что у меня нет проблемы выбора одежды, — Кротов разглядывал фантастические наряды дам и их кавалеров. Меч, который постепенно превращался из награды в проклятье, своим обязательным присутствием обусловливал и костюм — Сергей надел белую парадную форму капитана Имперского Спецназа. В этом был и еще один нюанс, который его порадовал — вряд ли на приеме у принцессы будет кто-либо еще с таким низким званием. 'Ниже полковника я там никого не встречу, интересно, как они прореагируют на меня? Ничего, пусть привыкают'. Все-таки, как ни крути, это был не его круг общения — он стремительно ворвался в высшее общество Империи, но прижиться там еще не успел. 'И уже не успею, — он почему-то перестал загадывать дальше этой новой войны. Казалось, после нее уже ничего не будет. — К черту такие мысли'. Он встряхнулся и начал выглядывать знакомых. Пока он никого не видел, но его уже начали узнавать, и виной всему был меч — все присутствующие были без оружия и только Кротов был исключением.

Алгала проводила прием в своем родовом поместье. Это не было её личное жилье — здесь проживали все члены их семейства во время пребывания на Цессии. Так было принято — у всех известных семейств был свой дворец на столичной планете. При встрече, еще на площадке флаеров, дежурный офицер-алгатец предупредил, что сегодня прием камерный, будут лишь самые близкие люди, поэтому охрана не нужна. Сергей оставил спецназовцев в живописном, обвитом ползучими растениями домике у самой ограды замка. Он уже привык к постоянному присутствию рядом вооруженных людей, так что сейчас чувствовал себя немного раздетым.

Вдруг он увидел, как, рассекая толпу, к нему стремится юная особа в развевающемся одеянии. Первой его мыслью было спрятаться, он даже дернулся, но быстро взял себя в руки. 'Я что, блин, как мальчишка? Держись!' Он был благодарен Гелии — это она рвалась к нему словно комета — за тот вечер в высокогорном ресторане и после, но продолжать знакомство он совсем не хотел. Движение Гелы в его сторону словно столкнуло какой-то камешек, и все вокруг ожило. Кротов краем глаза заметил, что еще кто-то торопится от противоположной стены в его сторону. Он повернулся и выругался — этого типа он точно не хотел видеть!

Гигрей Стванс торопился перехватить принцессу, и Сергей пожелал, чтобы он это успел, тогда разом решатся две проблемы, и он не встретится ни с Гелой, ни с Гигреем. Но это были мечты, Гелия была уже в нескольких шагах, а её ухажер едва пересек половину залы. Землянин повернулся к девушке и заулыбался, изображая радость.

— Я знала! Я так и думала, что ты здесь появишься! — еще не дойдя, защебетала принцесса. Сергей взглянул на приближавшегося с другой стороны сынка Сенера Драйзера — лицо того перекосило. 'Твою медь! Я что, при каждой встрече драться с ним буду?' Однако этого не случилось, из толпы вынырнул еще один человек и через секунду уже стоял рядом с Сергеем.

— Я беру его на себя, — шепнул он.

— Спасибо, Глемас, — так же тихо ответил Кротов.

Он шагнул навстречу принцессе и официально поприветствовал её, стараясь уйти от неформального обращения.

— Я приветствую вас, принцесса Гелия!

— Перестань, — она с ходу уткнулась ему в грудь и обняла. — Я так скучала!

Окружаюшие постарались сделать вид, что ничего не происходит, лишь женщины кидали украдкой любопытные взгляды. Глемас в это время перехватил Гигрея Стванса и что-то оживленно говорил ему, пытаясь удержать его за руку. Но тот, не обращая внимания на гронца, резко вырвался и ринулся дальше, к Сергею и Геле. Кротов, внимательно следивший за ним, отодвинул принцессу в сторону и шагнул навстречу, готовый ко всему. Драка была неизбежной, но тут в дело вмешался еще один человек: на пути разъяренного Стванса возникла девушка. Она, наклонилась, что-то поправляя в своем пышном одеянии, и не заметила рвущегося напролом принца. Они столкнулись. Чтобы не упасть, девушка схватилась за Гигрея и тому, волей-неволей, пришлось остановиться.

Неожиданная спасительница повернула лицо к Сергею и тот с удивлением понял, что знает её. 'Чекра Горрах! Это она специально! — дошло до него. — Невеста стоит своего жениха'. Чекра за спиной Стванса сделала грозное лицо и кивнула, показывая, чтобы Кротов и принцесса ушли. Сергей улыбнулся в ответ и, согласно кивнув, подхватил Гелию и повлек её в толпу, стараясь скрыться с глаз ревнивца. Та не заметила всех этих манипуляций и, заглядывая в лицо землянина, продолжала болтать.

— Ты представляешь, я не смогла попасть к тебе! Что-то случилось с флаером, и вместо твоего района он уносил меня куда попало! На Цессии впервые такое с техникой — так мне сказали.

'Сказали, скорей всего, ребята из МРОБ, — улыбнулся про себя Кротов. — Наверное, как раз у меня кто-то был'.

— Ты хотела появиться у меня?

— Да! Я, вдруг, соскучилась и вспомнила о тебе, но был какой-то удивительно невезучий вечер, и попасть к тебе не удалось. Сначала этот флаер, потом вдруг ложный вызов во дворец... , а ладно, у меня вечно какие-то приключения. Как ты? Сегодня занят?

Сергей уже пожалел, что чета Гронбергов остановила Гигрея Стванса, он не знал как теперь избавиться от веселой подруги. Кротов очень хотел увидеть принцессу Алгалу в неформальной обстановке, но ему не хотелось попадать ей на глаза в такой компании. Почему-то он посчитал, что Алгале это не понравится.

'Блин, чего не хочешь, то обязательно произойдет!' Кротов увидел, что гости расступаются и прямо к ним идет та, кого он так хотел увидеть. Гелия тоже увидела Алгалу и обрадовалась.

— Вот и твоя принцесса идет!

Склонившись к уху Сергея, она шепнула:

— Это она мне про тебя нарассказывала такое, что я захотела тебя увидеть.

Кротов, не поверив своим ушам, даже переспросил:

— Принцесса Алгала рассказывала обо мне?

— Сто раз! — Гелия была в своем стиле, не обращая ни малейшего внимания на свою речь и поведение.

— Здравствуй, Сергей! — Алгала остановилась перед смутившимся землянином.

— Здравствуй, сестренка! — вместо Кротова ответила Гела. Схватив Алгалу за руку, она опять защебетала: — Правда же, он прелесть! Как хорошо, что ты привезла его сюда! Пусть он постоянно живет на Цессии!

Алгала улыбнулась усталой улыбкой взрослого, выслушивающего ребенка, и ответила:

— К сожалению, это не в моих силах. По приказу Императора Сергей Кротов отправляется на очередное задание. И, представь, мне тоже придется лететь с ним.

Кротову показалось, что в этих словах прозвучало скрытое превосходство.

— Ты хитрая! Опять его у меня забираешь!

— Это точно, заберу, — опять улыбнулась Алгала. — И он нужен мне прямо сейчас. Не смотри на меня так, мне надо поговорить с ним о делах.

Не обращая больше внимания на свою легкомысленную дальнюю родственницу, она повела Кротова через толпу, на ходу отвечая на приветствия гостей.

— Пойдем ко мне в кабинет, тут невозможно разговаривать.

Сергей молча повиновался, в душе он надеялся, что разговор будет не только о делах, но эти мысли были так, по привычке, потому что принцесса была молодой женщиной, а он вполне себе молодым здоровым мужиком. На самом деле он никогда не позволял себе даже мысленно связывать себя и Алгалу. Это было табу. Каким бы романтиком он не был, Кротов прекрасно понимал, что инопланетник, даже достигший вершин в обществе Империи, совсем не пара настоящей наследной принцессе. Здесь на первое место всегда выходит политика, а тут, на Цессии, Сергей понял, что согласно местной политике, инопланетники могут пройти только до определенной черты. Почему это стало так, он не понимал, ведь совсем недавно нифлянцы взлетели до того, что Кротов встречал их в самом высоком обществе. Но все это он видел в полевых условиях, на других планетах и в космосе. А тут, на столичной планете, все по-своему.

— Садись! — принцесса показала на кресло у необъятного массивного стола. — Сделай его как тебе удобно.

Кротов не стал заниматься подгонкой кресла, а просто уселся — каждый раз подстраивать все под свою задницу, так можно и привыкнуть — и впервые заговорил:

— Принцесса, можно пару вопросов?

— Один, — ответила та. — И по делу.

Кротов, сбитый с толку строгим официальным тоном — только что на людях она была сама вежливость и приятность — чуть замешкался:

— Тогда я, пожалуй, подожду с вопросами.

Алгала никак не отреагировала на язвинку, прозвучавшую в ответе землянина.

— Долго задерживать я тебя не буду, там тебя дожидается целая принцесса, ты, я смотрю, времени даром не теряешь, — она махнула рукой, останавливая Кротова, хотевшего возразить. — Меня это не касается, это твоя жизнь.

Сергея опять поразила сухость, сквозившая в словах девушки, она никогда так с ним не разговаривала. 'Что ты хотел? Теперь ты просто её прямой подчиненный, а не дикий инопланетник, которого надо обхаживать, чтобы он не взбрыкнул'.

— Я очень внимательно изучила все, связанное с Землей, и не нашла ничего, чем земляне отличались бы от нас. Кроме, пожалуй, некоторой непредсказуемости и большей эмоциональности. Так вот, попробуй быстро, в нескольких словах, объяснить мне, почему мы должны надеяться на твоих соплеменников? Чем ваши люди лучше подготовленных десантников? Я не говорю о тебе — все мы знаем, что ты продукт пребывания в корабле предтеч.

Она впервые так прямо высказала Сергею, что он не человек. Это помогло ему справиться со своими чувствами — она еще раз подтвердила, что ни о каких особых отношениях, о существовании которых он вообразил себе после совместного полета на Цессию, и речи быть не может — он всего лишь очень мощный инструмент в её руках. Сергей откинул все личное и попытался сформулировать ответ. По этому вопросу он понял, что принцесса, а значит, и вся остальная верхушка Империи, не знает главный секрет обитателей Земли — иммунитет к воздействию 'жизни'. 'Император командует, не раскрывая своих карт, — усмехнулся про себя Кротов. — Правильно, пусть подданные потом гадают, откуда у Властителя такая прозорливость'.

— Вы правы, принцесса, мы ничем не отличаемся от вас физически, — Сергей понимал, раз Император ничего не сказал о даре предтеч землянам, то и он должен об этом умолчать. — Но мы моложе вас и как раз то, о чем вы упомянули — большая зависимость от чувств, чем от мозга, — делает нас в некоторых случаях сильнее вас — жителей Цивилизованных Миров.

— Это слова, — махнула рукой принцесса. — Я не верю. Значит, ты, все-таки, что-то скрываешь или сам не знаешь, почему Император выбрал землян. Я так и знала. Что ж, со временем все равно все откроется, но лучше бы раньше, чтобы знать, к чему быть готовой.

Сергей едва удержался, чтобы не начать рассказывать. 'Идиот, — одернул он себя. — Если Император не поставил никого в известность, то и не твое дело раскрывать секреты'.

— Принцесса, я могу вам сказать одно — землянам можно доверять! Они точно не подведут!

— Еще бы все они были такие, как ты... Все-таки я надеялась, что ты внесешь ясность, почему именно вы. Ладно, раз ты не можешь ничего рассказать, пойдем к гостям.

— Принцесса Алгала, разрешите один вопрос?

— Спрашивай.

— Что за дела с инопланетниками? Почему я не могу набрать зардерцев в отряд? Они отлично проявили себя на Баррахе.

— Вот теперь я тебе ничего не расскажу. Не потому, что это надо скрывать от тебя, а потому что точной и явной информации нет, есть только некоторые сигналы, свидетельствующие о том, что инопланетники не совсем искренни с нами. Не смотри на меня так. Все данные появились совсем недавно и полного подтверждения не имеют. Как только все прояснится, ты узнаешь первым.

— Раз это всего лишь домыслы, а не факты, я буду добиваться включения в состав моей группы воинов Зардера.

— Хорошо, — принцесса не стала сразу отказывать. — Я займусь этим вопросом. Все?

Сергей кивнул.

— Тогда пошли к людям, а то полетят слухи о новом поклоннике принцессы, — Алгала улыбнулась, показывая, что это шутка.

— Кто же посмеет связать наследную принцессу с каким-то инопланетником? Все понимают, что это невозможная вещь.

Улыбка принцессы стала саркастической.

— И это говорит мне инопланетник, у которого в подругах самая настоящая наследная принцесса. Или ты забыл о романе с Гелией?

'Черт! Она что, все ей рассказала?' Кротов смутился и не нашелся что ответить. Алгала сама поняла, что они завели разговор на тему, которой лучше не касаться, и в это время как нельзя кстати её вызвали. Она показала пальцем, чтобы он оставался на месте, а сама быстро вышла.

Через пару минут она вновь появилась.

— Ты в своем репертуаре, Кротов! Даже на моем приеме ищешь приключений?

Сергей непонимающе смотрел на Алгалу.

— Там, в зале, один местный идиот по имени Гигрей Стванс устроил скандал.

'Блин! Она права, это точно из-за меня'.

— Он что — неприкасаемый? Даже в доме принцессы может устроить скандал и ничего ему за это не будет?

— Политика, — коротко ответила принцесса.

— Идемте, принцесса, я разберусь, мне можно — я дикий инопланетник, тем более скоро улечу.

— А что — это мысль. Потом спишем все на твою неадекватность, а от мести Гигрея ты будешь застрахован — в пограничные миры они за тобой не дотянутся.

Вышли они вовремя — несколько офицеров охраны, окружив Гигрея и Гелию, пытались уговорить ненаследного принца. Тот держал за руку пытавшуюся вырваться Гелу и что-то выговаривал громким, срывающимся на визг голосом. Гости, сделав вид, что ничего не замечают, перешли в другой конец зала. Сергей и Алгала быстрым шагом двинулись к парочке. В это время Стванс, вдруг, размахнулся и ударил Гелию по лицу.

— Твою медь! — не выдержал Кротов. Он в несколько шагов проскочил разделявшее их расстояние и схватил сцепившегося с офицером охраны Гигрея за плечо. Тот выпустил охранника и повернул разъяренное лицо к землянину.

— А, вот ты где! — глаза наследника 'Навигационных Систем' вспыхнули злой радостью. — Тебя-то мне и нужно!

Он тоже схватил одной рукой Сергея за воротник мундира и потянул на себя. Вдруг во второй руке у него словно по волшебству появился вибронож. Кротов едва увернулся от первого удара, но Стванс не выпустил его лацкан и опять потянул на себя, замахиваясь для нового удара. Сила у него была — накачанные мышцы были совсем не бутафорскими.

Сергей успел перехватить руку с ножом и начал выворачивать её, стараясь обезоружить врага.

— Сергей, не покалечь его! — Услышал он крик принцессы.

'Черт, как бы он меня не покалечил, мышцы у быка как железо!' В этот момент Гигрей выпустил отворот мундира Кротова и в левой руке у него появился еще один вибронож. 'Сука! Он же ускорился, — дошло до землянина. — У него боевой имплант'. Сергей хоть и среагировал, но то, что он уже выкручивал вибронож из правой руки принца, не дало маневра и лезвие второго ножа уперлось ему в бок. Сергей понял, что это конец — сейчас его продырявят, но в этот момент все вокруг изменилось.

Противник вдруг замедлился и стал действовать словно во сне, еле двигаясь. Звуки и цвета поблекли, хотя и не превратились в черно-белые. Какие-то оттенки остались. Сквозь вату Кротов даже слышал визг Гелы. Нож входил в тело очень медленно, и Сергей легко ушел от смертельного лезвия. Он надавил на захваченную руку и увидел, как у принца медленно искажается от боли лицо и рот также медленно открывается для крика. Вибронож выпал из разжавшейся ладони и медленно поплыл к полу. Одной рукой Кротов перехватил руку со вторым ножом, легко, как у ребенка, вывернул клинок, а второй схватил принца за шиворот и одним движением усадил на колени. И едва удержался, чтобы не выдернуть меч и не рубануть его по шее.

Сергей быстро оглянулся — никто не спешил ему на помощь — в этот раз Гигрей был без своих телохранителей.

Мир начал возвращаться в свои привычные границы.

— Уведите его в медмашину, — услышал Кротов приказ Алгалы.

— Ты — самый лучший! — На него вдруг вихрем налетела принцесса Гелия. — Поехали отсюда! Здесь все слизняки.

Она презрительно оглядела прячущих глаза гостей. За время драки большинство из них успели покинуть главный зал. В углу оставалась лишь небольшая кучка. 'Самые любопытные, — подумал Сергей. — Не хватило сил покинуть такое зрелище'. Стонущего Стванса увели. На ходу он поддерживал сломанную руку. Уже выходя из зала, он оглянулся и ожег землянина злым многообещающим взглядом. 'Похоже, можно ожидать наемных убийц'. Кротов осторожно убрал руки Гелы и вопросительно взглянул на Алгалу. Та постаралась сделать спокойное лицо, словно ничего не случилось, но Сергей успел заметить, с какой неприязнью она смотрела на Гелию, пытавшуюся его обнять. 'Что это с ней? Злиться надо на этого подонка, а не на родственницу. А может из-за меня? — Мысль подогрела мужское самолюбие, но Кротов отбросил её. — Перестань, мы это уже проходили'.

— Ну, что ты молчишь? — не выдержала Гелия. — Пошли отсюда.

Она взяла Сергея под руку и потянула. В это время, наконец, заговорила Алгала:

— Никуда он не пойдет. Сергею Кротову пора готовиться к вылету. А тебе, сестричка, надо посетить медмашину, похоже, синяк проявляется.

— Плевать мне на синяк! — принцесса Гелия оправдывала сложившееся о ней мнение. — Ты просто хочешь забрать его себе.

— Принцесса Гелия, — тон Алгалы стал убийственно вежливым. — Вам надо срочно пройти медмашину.

Она повернулась к застывшим в стороне офицерам-алгатцам и приказала:

— Проводите принцессу Гелию.

Потом добавила:

— Только не в тот бокс, куда увели Стванса.

В этот раз Гела подчинилась. 'Даже я знаю, что такой тон принцессы ничего хорошего не обещает, — усмехнулся Кротов. — А они давно знакомы'.

Она повернулась к землянину и многообещающе улыбнулась.

— Мы с тобой еще встретимся.

Как только Гелия в сопровождении офицера покинула зал, в помещение стали возвращаться гости. 'Да, это Цессия, напоследок, показывает мне свое истинное лицо. К черту! Надо в космос. Никогда не смогу жить среди этих притворщиков...' Невеселые мысли Сергея прервала Алгала.

— Сергей Кротов, — она произносила слова приказа тем же официальным тоном, каким сейчас выговаривала Гелии. — Ты сейчас же отправишься домой, там тебя уже ждут. Как командир экспедиции я прерываю твой отпуск. С этого часа ты опять на службе. Все, иди.

Она не стала ждать ответа Сергея, повернулась и пошла к гостям, на ходу бросив охране:

— Проводите капитана до его катера.

Поговорить им удалось только уже у Сергея — Глемас переговорил с Алгалой, и та сразу согласилась, чтобы они сопровождали Кротова до дома. Приветствуя пару в своем жилище, Сергей, наконец, разглядел Чекру. Что-то в ней было не так. Она похорошела и, как будто, повзрослела, но было что-то еще. Потом, во время разговоров, Кротов все время возвращался взглядом к её лицу. Она больше молчала, предоставив главную роль гронцу. Наконец, до Кротова дошло, что именно это и изменилось — с Барраха ему запомнилась Чекра-предводительница, Чекра-командир, а тут сидела обычная женщина, любящими глазами глядевшая на своего мужчину. Сергей же помнил жесткий, а иногда и бешеный взгляд наследницы предводителя мафиозного клана.

— Что с ней? — выбрав момент, когда она вышла, спросил Сергей.

— Не понял, — Глемас отвечал искренно, он ничего не замечал.

— Почему она такая спокойная?

— Вон ты о чем, — усмехнулся Гронберг. — Она очень умная женщина и знает, как себя вести в любой ситуации. Не переживай, ты еще увидишь прежнюю Чекру во время операции.

— Что?! Она летит с нами?

— Конечно. Теперь она везде со мной. Она даже принята на работу в Министерство.

'Вот это любовь', — позавидовал Сергей. Он вспомнил оставшуюся на Баррахе Шевезу. Воспоминание было размытым и не вызвало эмоций. Он почему-то все реже вспоминал свою нареченную невесту-жену. Однако он ни минуты не давал себе подумать о том, чтобы не возвращаться к ней: 'Раз обещал, значит вернусь'.

Кротов отбросил эти мысли и спросил о том, что мучило его с самого начала скандала на приеме у Алгалы.

— Ты обещал, что ваше всемогущее министерство не даст мне встретиться с этим отморозком.

— Оказывается, здесь, на Цессии, мы не такие уж и всемогущие. Здесь куча влиятельных противоборствующих сил. И то, что аналитикам удалось выяснить, совсем не радует меня — кто-то специально постарался сделать так, чтобы и принцесса Гелия, и Стванс, и ты оказались вместе на приеме у Алгалы. Мы выяснили, что принцесса не приглашала принца. Помимо этого, когда наблюдение установило, что все фигуранты направляются на один прием, наши попытались остановить принца — это не удалось. Тогда, с целью минимизировать опасность конфликта, попытались остановить Гелию, но, представляешь, и это не прошло. Кто-то могущественный играет против нас. Теперь хоть одно понятно — это не Сенер Драйзер. Он, как и мы, не заинтересован в разжигании конфликта.

Они сидели за накрытым столом и не подозревали, что это последний вечер на Цессии. В разгар ужина коммуникатор на руке Сергея завибрировал — на экране мигал сигнал срочного сбора. Его гости тоже на секунды застыли. 'Получают сообщение', — сообразил Кротов. 'Чекре уже вживили чип? — удивился он. — Она прогрессирует семимильными шагами. Интересно, сама захотела или Глемас уговорил?' Но размышлять было некогда, срочный сбор означал — немедленно прибыть в космопорт. Все трое вскочили.

— Что у вас?

— Срочный сбор! — чуть не в голос ответили они.

— Похоже, что-то серьезное?

— Да, — Глемас с сожалением посмотрел на почти не тронутые угощения. — Сигнал такого уровня не бывает учебным.

— Вы к себе? Будете что-то брать?

— Нет конечно, летим сразу. Сейчас закажем, чтобы наши ранцы подвезли в космопорт.

— Ты тоже не тяни. Быстро бери необходимое и летим!

Сергей, не отвечая, кинулся в комнату. Его сумка-ранец была готова. Накинув её на плечо, он забрал из футляра меч и вышел к гостям.

— Я готов.

— Выходим.

Сергей включил круговой обзор, и внизу открылось сплошное световое море. Землянин разглядывал неспящую ночную Цессию, стараясь запечатлеть в памяти этот вид — зрелище было грандиозным. Где-то в стороне полыхали разноцветные рукотворные полотнища светового шоу, занявшего площадь не меньше, чем хороший город на Земле. 'Цессия, как всегда, гуляет, — усмехнулся он. — Планета сплошного праздника'. Сам он уже отдалился от этого и как бы выключил себя из этого удобного яркого мира.

Лица сидевших рядом Глемаса и Чекры были серьезны. 'Интересно, что они думают?' Сам Кротов, к своему удивлению, чувствовал подъем и даже какую-то радость от того, что он возвращается в мир, где его жизнь будет зависеть только от него, его ума, его реакции, его силы. Мир, в котором сразу понятно кто друг, а кто враг.

Когда флаер пролетал над горной грядой, отделявшей космопорт от жилой зоны, Сергей почувствовал тревогу, что-то случилось, что-то вокруг было не так. Он быстро глянул на попутчиков, но нет, те ничего не почувствовали, лица их оставались непроницаемо серьезны. Стараясь не показать встревоженность, Кротов быстро проанализировал, когда он почувствовал это. Взгляд скользил по голограмме, в реальном времени показывавшей все, над чем проносился флаер. Огней внизу, в горной зоне, почти не было, и разглядеть можно было только мрачные скальные вершины гор, слабо освещенные гоняющимися друг за другом шестью лунами. Ниже в горных долинах царствовал сплошной мрак. Сергей вдруг понял, что не так — при их скорости они давно должны были миновать эту гряду. Он повернулся к Глемасу.

— Ты видишь?

— Что?

— Мы сбросили скорость. Зачем?

— Ну, не знаю. Какой-то маневр, ты же знаешь, флаер беспилотный, все в нем заложено в программе. Так что сам он выдумать ничего не может, если только ему не скомандует диспетчер управления полетами.

Глемас посчитал разговор исчерпанным и повернулся к Чекре. Однако Сергея этот ответ совсем не успокоил, он заметил, что атмосферник начал набирать высоту. Чтобы не выставить себя параноиком, он не стал больше обращаться к гронцу, но продолжал внимательно следить за маневрами катера. 'Жаль, из пассажирского салона нельзя включить сканирование пространства, сейчас бы увидел все, что творится вокруг'. Сергей встал и, буркнув, что ему надо отлучиться, вышел из пассажирского отсека. Катер был хотя и класса люкс, как все на этой жиреющей планете, но обычной стандартной компоновки. Из курса управления подобными судами, полученного в Академии спецназа, он помнил, что, хотя этот флаер управляется автопилотом, кабина пилота все равно есть. Закрыв двери, Сергей быстро прошел по короткому коридору в голову катера. Кабина пилота была закрыта. Сергей подергал ручку двери. Бесполезно.

— Твою медь! — смачно выругался он, заваливаясь на пол. Свет погас, и в кромешной темноте Кротова начало бросать по коридору. Атмосферник сошел с ума, закладывая какие-то головокружительные маневры. Кротова протащило по всему коридору и ударило о двери бытового отсека, находящегося в хвосте корабля. 'Боевая свечка, — вспомнил Сергей название подобного маневра. — Мы так выйдем за атмосферу' Привыкший к тому, что он всегда находит выход из любых ситуаций, сейчас он вдруг почувствовал себя беспомощным котенком, попавшим в стиральную машину. 'И что, эта железка убьет меня? Хрен ей!' Он разозлился и попытался встать, но в этот момент катер резко сменил вектор движения. Кротов, собирая боками все выступы, опять полетел по коридору и упал на дверь пилотской кабины.

Флаер, набирая скорость, несся вниз, к скалам. Сергей почувствовал это по тому, что тело стало легким и его начало приподнимать над дверью. Несколько секунд и все будет кончено. Землянин по-звериному зарычал и, вдруг, провалился в космос. Он, медленно поворачиваясь, висел в абсолютной пустоте и ощущал себя сразу и абсолютно бесплотным, словно окружающий вакуум, и массивным, словно звезда. Недавний страх гибели в запертом флаере испарился, и его переполняло спокойствие. 'Там, в катере, остались люди, — мысль, появившаяся где-то в самой глубине сознания, за миллионы парсеков отсюда, мгновенно набрала силу. — Глемас! Чекра!' Космос свернулся. Он опять был внутри темного коридора атмосферника. Кротов на миг ощутил себя человеком, но тут же опять раздвоился, он уже знал, что сможет контролировать того, другого, который проснулся в нем сейчас и отпустил дар на свободу. Тотчас от его тела, ветвясь, по всему катеру потянулись, побежали зеленые нити. Среди множества мерцающих светящихся точек, они сразу находили заболевшие, мигающие красным тревожным огнем, и, коснувшись их, мгновенно возвращали светлячков к жизни, заставляя мерцать ровным зеленым цветом.

Бесстрастные приборы в главном диспетчерском пункте Цессии фиксировали, как катер с отказавшим мозгом вдруг выздоровел и, совершив акробатический пируэт, перед самой землей выровнялся и взмыл в черное небо. Человек-диспетчер, которого вызвал искин центра управления полетами, как только атмосферник прервал связь с центром, вздохнул и вытер взмокший лоб. На голограмме, висевшей над оперативным столом, было видно, что катер вернулся в заданный коридор и вскоре совершит посадку в космопорту. 'Наверное, наконец, отработали резервные системы управления, — подумал он. В практике дежурного диспетчера это было впервые, и он уже думал, что сейчас станет свидетелем страшной трагедии. — Почему только они не сработали с самого начала?'

Зеленые нити, убыстряясь, стали втягиваться обратно в такой же зеленый светящийся кокон, внутри которого висел землянин. Через секунду и кокон исчез. Кротов открыл глаза — он лежал на полу у дверей, ведущих в кабину. Возвращались человеческие чувства и мысли, постепенно заменяя те, что владели им несколько секунд назад. 'Кокон был такой же, как при взрыве на Тарантосе, — пронеслась мысль. — Значит, в любом случае я был защищен, а остальные... Черт! Там же Глемас и Чекра!' Он вскочил, подобрал отстегнувшийся меч, и почти забыв, кем он только что был, побежал в пассажирский отсек.

— Живы? — закричал он, увидев лежащие на полу скорчившиеся фигуры. Глемас пошевелился и с трудом разлепляя глаза, повернул к нему голову.

— Живы, — прохрипел он. — Помоги.

Он попытался подняться, не выпуская из рук прижатую к груди голову Чекры.

— Не шевелись! — бросился к нему Сергей. — Лежите, скоро посадка. Там помогут.

Чекра тоже зашевелилась и застонала. Она открыла глаза и, увидев сострадающий взгляд Кротова, быстро оборвала стон. 'Гордая, блин!' Она даже попыталась сделать спокойное лицо, но это не получилось — слишком сильна была боль.

— Похоже, ногу сломала, — раздельно произнося слова, выговорила она.

— Лежите, — повторил Кротов. — В таком кавардаке можно было не только ногу — голову сломать.

В порту их ждали. Как только флаер, качнувшись, замер на площадке посадки, началась суматоха — медики уложили на транспортный модуль сначала Чекру, потом, несмотря на его возражения, Глемаса. Сергея, который легко сбежал по трапу, они тоже попытались забрать к себе на проверку. Однако Кротов отбился от них, пообещав, что сразу после доклада придет сам. Его поддержал встречавший их представитель Министерства Безопасности. То, что этот седой человек в штатском принадлежит к МРОБ, Кротов понял по тому, как гронец, пока его не увезли, все время рвался доложить ему. Так и оказалось.

— Полковник Шадль Берринг, МРОБ, — представился седой. То, что он назвал свое звание, говорило о том, что начинал полковник в силовом крыле Министерства, возможно в Семнадцатом батальоне, или пришел в МРОБ из армейских структур. Все аналитики, разработчики, ситуационники и прочие специалисты хоть и имели какое-нибудь звание, представляясь, никогда не называли его.

Как только Кротов оказался на земле, возле него тотчас появилась охрана. 'Блин, после сегодняшнего они, наверное, и в спальне у меня дежурить будут'. Он до сих пор так и не понял, что для охраны дороже и кого они будут спасать в первую очередь — его или Звездный Меч. Сам он уже давно был не рад этой награде, меч постоянно мешал, а иногда еще и бил током. 'Блин, нормальная награда должна лежать на полке в серванте', — злился Сергей.

— Капитан Сергей Кротов! Спецназ Империи! — отчеканил Кротов, глядя прямо в глаза седого. Он еще не привык к своему новому званию и чуть запнулся в начале доклада.

— Наслышан о вас, капитан, и о вашей способности притягивать неприятности, — хотя по голосу было понятно, что он пытается пошутить, лицо Берринга не изменилось. Отстраненно-деловое выражение было словно приклеено на нем.

— Это Цессия на меня так действует, — улыбнулся Кротов.

— Значит, мы правильно решили, что лучше покинуть планету.

'Понятно, не зря же мы летели в космопорт'. Дальше все развивалось очень быстро — не заходя в терминал порта, они прошли к колесному транспортеру, расселись, и машина рванула прямо на бетонопластик взлетного поля. Промелькнули стоявшие вдали ряды челноков с эмблемой Цессии на борту, и транспортер подрулил к шаттлу без опознавательных знаков в скромной темно-зеленой раскраске.

— Полковник, как по-вашему, я сюда уже не вернусь?

— Правильно думаете. Вы, как и я, некоторое время будем лишены возможности видеть нашу прекрасную Цессию. В общем, как и все другие планеты Цивилизованных Миров, зато в изобилии увидим дикие планеты Приграничья, где вдохнем свежий воздух свободы от условностей цивилизации.

'Похоже, он так шутит, — решил Кротов, слушая цветистую речь полковника, совершенно не вязавшуюся с его бесстрастным лицом. — Блин, робот, что ли? Ни разу не улыбнулся'.

— Я понял.

Больше он ни о чем не спрашивал. Все было ясно и так, время не терпит, а как прервать отпуск военного, чтобы он не задавал вопросов — конечно объявить тревогу. 'У военных все одинаково, что на Земле, что в космосе'.

В армейском челноке, в пассажирском отделении, больше похожем на десантное, иллюминаторы отсутствовали, и Кротов не видел, как через двадцать минут в космосе возник хищный силуэт крейсера с двумя эмблемами во весь борт: большая — МРОБ и рядом поменьше — Семнадцатого батальона. Очнулся он от своих мыслей, когда челнок мягко качнуло. 'Пришвартовался', — понял Сергей, и, действительно, через пару минут загорелся сигнал, разрешающий выход. Выходя вслед за полковником, он увидел в коридоре человека в форме Флота Империи. 'Ты смотри, шаттл пилотируемый, похоже, МРОБ не доверяет автоматам. И правильно делает, — он вспомнил только что окончившийся полет. — Сегодня хваленая электроника показала себя во всей красе'. Спускаясь по трапу, Кротов огляделся — ангар для катеров был заполнен летной техникой, между которой уже суетились технари в комбинезонах и масках. Мимо шагала стайка пилотов в полевой форме с неизменными знаками министерства и батальона. Обычная жизнь обычного военного корабля.

'Вот и все, я дома!'

* * *

Утром следующего дня Кротов проснулся и, еще как следует не открыв глаза, откинул невесомое одеяло и сел на кровати. Заведенный еще с детства режим, укрепившийся на службе, будил лучше всякого будильника.

— Твою медь! — ругнулся он вполголоса, увидев, где проснулся. Еще не отойдя ото сна полного амурных приключений, он ожидал увидеть свою удобную спальню на Цессии.

— Блин, скоро буду засыпать в одном месте, а просыпаться в другом...

Проворчал он и легко вскочил. Узкий пенал кабины сразу вернул его на землю — он на военном корабле с его вечной нехваткой места для людей — все отдано технике и оружию. То, что каюта одноместная, говорило о том, что он все-таки находится в привилегированном положении — все офицеры до майора жили на кораблях в общем офицерском кубрике.

Сергей привычно расставил ноги на ширину плеч и начал наклоны и приседания — комплекс утренней зарядки Советской Армии номер четыре врезался в память навечно, и Сергей выполнял его всегда и везде. На Тарантосе в Академии Спецназа были свои комплексы упражнений, но этот ему нравился больше, так что даже там он по утрам приседал, ходил гусиным шагом и отжимался точно так же, как на плацу в забайкальской учебке.

Отжавшись напоследок пятьдесят раз — эта цифра оставалась неизменной еще с детства — он скользнул в нишу за откидной кроватью. Хотя после Цессии, где в своем доме он по утрам мог плавать хоть в реке, хоть в озере, хоть в море и мыться в ванне, больше похожей на бассейн, этот круглый закуток, в котором из стен били колючие водяные фонтанчики, совсем не впечатлял. Но для армейского корабля, где все мылись по очереди в общем душе, это была роскошь. Сергей знал, что вода, бьющая из стен, стекая мгновенно, очищается в нижнем резервуаре и опять возвращается в стены. Устройство корабельного душа они изучали на курсе выживания в космосе, урок 'как найти воду в поврежденном корабле'.

Кротов уже оделся и, включив голограмму-снимок, осматривал себя со всех сторон, когда прозвучал сигнал общего подъема. Он отключил голограмму, проверил код на шкафу-сейфе, встроенном в стену — здесь впервые ему разрешили оставлять меч в сейфе, а не носить с собой — и не торопясь отправился в столовую. Времени у него было полно — пока личный состав сделает то же, что и он: зарядку и душ. Только потом столовая наполнится людьми. Сейчас он, наверняка, будет один, думал Кротов, но ошибся: в отсеке приема пищи за отдельным столом, стоявшем на небольшом возвышении, сидел полковник Берринг. Перед ним на столе одиноко стояла чашка с каким-то напитком. Он поднял голову и взглянул на землянина, на холодном бесстрастном лице не дернулась ни одна мышца. Только в глазах, как показалось землянину, что-то мелькнуло.

Берринг, вдруг, приподнялся и махнул рукой.

— Капитан, идите ко мне! Я вас, можно сказать, и ждал здесь все утро!

Опять его смеющийся голос резко контрастировал с неподвижным лицом и неморгающими глазами. Хотя Сергей хотел позавтракать в одиночестве, раз уж выпала такая возможность, но начальству не откажешь. Он кивнул и направился к командирскому столу.

— Доброе утро, полковник!

— Садись, — Шадль показал на стул. — На этих сраных посудинах никогда нельзя определить, утро сейчас или вечер. Ладно, раз ты так сказал, будем считать, что сейчас утро.

'Блин, с таким лицом хрен поймешь — серьезно говорит или нет'.

— Ешь свой завтрак, и пойдем ко мне, надо обсудить очень многое.

— Хорошо, полковник!

— Кстати, ты знаешь, что мы уже летим?

— Нет. Я думал, мы до сих пор на орбите Цессии.

— Не слышу радости в голосе. А ведь мы летим к Земле!

Все, о чем хотел поговорить Сергей, вылетело у него из головы. Свершилось! То, о чем он мечтал долгие годы, произошло вот так, буднично, просто за завтраком он вдруг узнал, что через несколько дней увидит Землю. Он сидел, растерянно глядя на бесстрастного полковника, и не знал, что ответить.

— Ешьте, капитан! — Берринг показал на чашки, которые уже появились на столе. — У нас совсем мало времени. Всего двое суток, а нерешенных проблем — гора!

* * *

Сергей шёл по лесной тропе, вдыхал сырой после дождя воздух и никак не мог надышаться. 'Неужели я здесь? Наконец-то,' Ему до сих пор не верилось, что он вернулся туда, куда так рвался все эти годы. Земля! В его сознании это слово означало не маленькую голубую планету, затерянную на границе Цивилизованных миров, а именно то, что он сейчас видел.

Тропа причудливо изгибалась среди черно-серых стволов лиственниц. В это время, в июне, деревья уже отрастили себе мягкие зелёные шубки. Среди стволов с засохшими нижними ветками торчали тонкие причудливые кусты багульника. Сейчас кустарник выглядел невзрачным — серенькие тонкие ветки и твердые темно-зеленые листья, но Кротов знал, что месяц назад здесь лежало пухлое розовое облако: багульник цветет первым, еще не выпустив листья, едва дождавшись, когда сойдет снег, он весь окутывается в розовую пену своих цветов.

По тропе давно не ходили, и она спряталась под жухлыми прошлогодними листьями и хвоей. Сергей с сомнением посмотрел на свои роскошные туфли — обувь, явно, не для тайги. Черные блестящие носки туфель то и дело цепляли истлевшую лесную подстилку, но ни одна хвоинка не пристала к щегольским башмакам. Он прекрасно знал, что ничего к ним так и не пристанет, даже если пройти по луже, так и будут поблескивать чистые и сухие — технология Цивилизованных Миров.

Кротов оглянулся — оба охранника были одеты так же, как и он: черные костюмы, белоснежные рубашки, темно-синие галстуки в мелкую полоску, те же блестящие черные туфли и, как апофеоз, черные очки. Сергей представил, как они выглядят со стороны и чуть не расхохотался. Где-нибудь в большом городе, в какой-нибудь серьезной конторе, они бы еще смотрелись, а тут, в километре от приискового поселка, посреди мокрого леса они выглядели дико. 'Не дай бог попадется кто-нибудь раньше, чем выйдем к поселку, подумают, что привидения или шпионы', — заулыбался он.

Но он сам выбрал такой наряд. Во время перелета к Земле он долго решал, в каком виде предстать перед родными. Никогда не мучившийся подобными вопросами, исповедовавший принцип, что главное в одежде — удобство, в этот раз он, почему-то, решил, что то, как он будет выглядеть, — очень важно. Идти в бронике, как настаивала охрана, он не хотел: родные сразу с ума сойдут, увидев существо в черном шлеме, затянутое в броню. Тем более не хотелось ему идти в цветастых одеяниях Цессии, к которым сам почти привык, но родные явно покрутят у виска. Сначала он остановился на форме солдата СА, но после изучения роликов о нынешнем положении дел на Земле, отказался и от этого. За время его отсутствия произошли такие перемены, в которые никак не хотелось верить. Даже самой Советской Армии больше не было. В масштабах проблем, в которые он был сейчас вовлечен, все происходящее на его родине, да и вообще на Земле, было мизерным и не заслуживающим внимания. Но так устроен человек — свое, родное, пусть мелкое и незаметное для других, ему гораздо важнее, чем процессы, могущие погубить всю жизнь в обитаемых галактиках.

Поэтому, после просмотра тех же роликов, он и выбрал такую одежду — и серьезно, и официально, и сразу придаст вес его словам. 'Думаю, деревня не изменилась, к людям в таких костюмах будет и отношение соответствующее, зауважают'.

Идти к родным он хотел один, но в этот раз, служба охраны даже слышать об этом не захотела.

— У нас четкий приказ — вы, Сергей, бесценны, и мы должны оберегать вас, как какого-нибудь принца! — полковник Греми был неумолим. — Тем более вы идете на Землю! На Землю, капитан! Без охраны я вас просто не выпущу.

Поняв, что переборщил, полковник поправился:

— Задержать вас я права не имею, но тогда пошлю пару флаеров с десантниками, которые будут на бреющем прикрывать вас сверху.

Представив это, Кротов согласился на телохранителей.

На планету они десантировались в ротной десантной капсуле и здесь тоже чувствовалась рука службы охраны. Для спуска на Землю лучше всего подходили индивидуальные десантные капсулы, на армейском сленге — 'яйца', но при приземлении у них возможен разброс и Кротов мог приземлиться далеко от своей охраны. Поэтому до поверхности их 'довезли' как VIP-персон на десантном планетном транспорте. После высадки капсула сразу ушла на орбиту. На этом настоял Кротов: он не хотел, чтобы кто-то раньше времени узнал о появлении Имперцев на Земле. Охрана тоже поддержала его в этом — маскировать корабль в космосе гораздо легче. Космические средства наблюдения у землян слабые и легко обманываются.

Высадились на знакомой с детства плоской вершине горы с говорящим названием 'лысая' в полутора километрах от поселка. Когда-то в детстве Кротов летел с этой вершинки на лыжах почти до самого дома. Как раз по этой тропе, где зимой проходила лыжня, они и шли сейчас. Ближе к поселку тропа переходила в лесную дорогу. 'Скоро придем', — Сергей с удивлением отметил, что он волнуется. Он так привык к экстремальным ситуациям, что, казалось, ничто уже не сможет выбить его из колеи. Он честно признался себе: 'А я ведь побаиваюсь'. Это, действительно, было так. Но вот чего именно он боится, Кротов разобраться не успел: навстречу им брел пожилой мужик и Сергей узнал его. Хоть с трудом, но узнал.

Сердце учащенно забилось. 'Черт! Что он делает в лесу? И что это с ним? Почему он так постарел?' Сворачивать и прятаться было уже поздно, и Кротов взглянул прямо в глаза остановившемуся мужику. В хмуром ответном взгляде не было удивления — только апатия и равнодушие. 'Он меня не узнает! — понял Кротов. — Ну и хорошо, чем меньше про меня знают, тем лучше'. Он попытался обойти стоявшего на дороге мужика, еще раз удивившись, как постарел и сдал бывший одноклассник. Но тот, вдруг, выронил пластиковое ведерко, на дне которого лежал нож и, заикаясь, произнес:

— Ссерега, ты?!

— Я! — Кротов не выдержал и обнял мужика. — Здорово, Лёха!

Тот в ответ, тоже облапил Сергея, кольнув недельной щетиной и, вдруг, всхлипнул. Охранники кинулись к ним, желая убрать мужика, но Кротов жестом остановил их.

— Ведь ты тоже там был? Похоронили уже тебя, — бессвязно бормотал мужик.

На Кротова пахнуло застарелым запахом перегара. 'Теперь понятно, почему у него такой вид. Блин, в медмашину бы его'. Тут до него дошло, что говорит одноклассник. Похоронили — нет, не должны были похоронку, я ведь должен быть 'пропавшим без вести', трупа-то не было. 'А он ведь тоже был в Афгане, — вспомнил Сергей. — По-моему водилой'.

Он отодвинул мужика и, встряхнув за плечи, с нажимом спросил:

— Ну-ка еще раз! На меня что, похоронка пришла?

Тот вытер выступившие слезы.

— Да.

— Почему?! Моего трупа там не было!

— Да не знаю я! Колька Филиппов вернулся оттуда, он служил там, где и ты, только позже, он рассказывал, что ты в вертушке подбитой сгорел.

— Твою медь! — от души выругался Сергей и подумал: 'Как теперь идти к матери? У нее сердце всегда слабое было — еще удар хватит'.

Охранники сделали вид, что ничего не происходит, и лишь изредка поглядывали на них. Разойдясь немного вверх и вниз по дороге, они молча наблюдали за подходами.

Сергей присел на подгнивший сырой пенек у дороги.

— Ты что, Серега? — одноклассник замялся, помолчал пару секунд и, вдруг, выдал. — Сергей Николаевич, вы это зря тут присели, сейчас все штаны уделаете.

Кротов вскинул голову:

— Ты что, Леха, охренел? Ты чего меня на вы называешь?

— Сергей Николаич, я же вижу, вы большим человеком стали. Нам уже не ровня...

Сергей вскочил, схватил одноклассника за грудки и, раздельно выговаривая слова, сказал:

— Лешка! Это в последний раз. Чтобы больше я не слышал этой ерунды. Я такой же, как вы!

Охранники опять было хотели кинуться на помощь, но взгляд Кротова остановил их.

— Отпустите... отпусти, — быстро поправился Лешка и согласился: — Хорошо, буду называть тебя как в детстве — Серый.

Кротов улыбнулся.

— Спасибо, Леха. Так-то оно лучше. Сто лет никто меня так не называл.

Сейчас ему казалось, что ничего этого не было — ни Афгана, ни подбитой вертушки, ни космоса с его войнами, словно он опять пацаном носится по лесу, и пришло время идти домой. Даже небритый, пропахший перегаром и постаревший одноклассник, казалось, вновь стал прежним Смирновым Лехой, живущим выше по их улице.

Сергей стряхнул наваждение и спросил:

— Леха, что делать? Как домой-то идти? Боюсь, у матери сердце остановится.

— Это точно! — Поддержал Смирнов. — Тетя Валя сильно сдала за это время. Болеет.

Сердце Кротова сжалось, и в глаза словно песка сыпанули. Он отвернулся, чтобы скрыть непрошеные слезы и опять присел на пенек.

— Леха, как там мои? Как батя? Как братишка?

— Да нормально, че им сделается.

Смирнов присел на корточки и сплюнул.

— Батька твой крепкий, еще до сих пор водочку попивает.

'Ну хоть что-то не изменилось'

— Брат?

— Да, черт его знает — он молодой, я его редко вижу. Ты мне лучше скажи, откуда ты взялся? Я на тебя смотрю, и мне до сих пор кажется, что я просто белочку словил и я сам с собой разговариваю. А про родных не переживай, я вперед пойду и подготовлю их.

— Так ущипни себя, — усмехнулся Сергей.

Он задумался — что рассказать Смирнову? Уже давно, еще с самого начала своей жизни в космосе, Кротов придумывал, что он расскажет родным, когда появится на Земле. В двухдневном полете с Цессии сюда он постарался придать легенде наибольшую правдоподобность. Изучая данные разведзондов о современной жизни планеты, Сергей только диву давался. Изменилось все! Исчезла даже сама страна, в которой он родился и жил, и, защищая интересы которой, воевал в Афганистане. Словно стоило ему покинуть родную планету, как его страна пошла в разнос. Если бы не разница в движении времени, конечно, этого бы не случилось — в космосе Сергей прожил чуть больше трех лет, а здесь прошло двадцать. Когда в Академии начали проходить курс межзвездной транспортировки войск, и он узнал об эффекте 'обратного времени' при прыжке в подпростанстве, Кротов чуть с ума не сошел. Неужели все его родные уже умрут, когда он вернется сюда? Но после расчетов, которые, по просьбе Глемаса, ему сделали аналитики из МРОБ, вышло не так много — около семи лет на Земле на один его год в космосе. И вот он здесь, и воочию видит, что такое 'эффект обратного времени' — его одноклассник вдвое старше него.

— Да щипал я себя уже. Не помогает. Все равно смотрю на тебя и вижу, что ты остался точно таким же, каким я тебя видел перед армией. Бл...ь, но ведь так не бывает!

Услышав мат, Сергей чуть не засмеялся — ну все! Теперь точно на родине!

— Слушай, я долго рассказывать не буду. Потом, когда все уже соберутся — расскажу, чтобы сто раз не повторять.

— Давай, — заинтересованно протянул Смирнов, — хоть коротко, а то просто как в бабкиных рассказах — и появился ты в лесу ниоткуда, и выглядишь, как будто все это время в хрустальном гробу пролежал. И сними очки, в глаза взглянуть хочу. Если бы ты не пошел, и я тебя сбоку не увидел, то в очках этих и не признал бы.

— То, что вертушку мою подбили, — начал Кротов, сняв на время очки, — это чистая правда. Но вот дальше уже почти сказка, я остался живой, хоть и без сознания. Взяли меня духи. Потом от них попал к американцам, те вывезли в Америку.

— Ни хрена себе, у тебя приключение! — одноклассник удивленно раскрыл глаза.

'Знал бы ты правду — в обморок бы упал', — подумал Сергей. Но он прекрасно знал, что правду рассказывать бесполезно — никто не поверит, примут за сумасшедшего.

— Сначала держали взаперти, а потом, когда времена изменились, отпустили. Пришлось устраиваться там, но мне повезло — неплохо устроился, денег заработал. Как только появилась возможность, сразу рванул сюда.

По глазам Лешки Кротов видел, что тот поверил. Мелкие нестыковки он, видимо, пропустил мимо ушей.

— А че не написал или не позвонил? Теперь у каждого телефон. В Америке-то поди у каждого их по пять штук?

Стараясь быстрей замять неудобную тему, Сергей перевел разговор на другое.

— Леха, ты давай иди, хочу скорей своих увидеть.

Тот согласно кивнул, мол, понимаю, и подобрал ведро с ножиком. Покрутился, оглядывая лес вокруг, потом нырнул в кусты. Появился он уже без ведра.

— Спрятал, — пояснил он. — Пусть здесь полежит. Пойду еще за грибами, я с похмелья, если похмелиться не найду, за грибами иду, если сезон, если нет — то просто в лес. Легче становится.

— Ты не работаешь что-ли?

— Нет конечно, нету ни хрена у нас в поселке работы. Половина не работают, а половина ездят куда-нибудь по вахтам. Живут только торгаши. Дружок твой, медведь, кстати, первый богатей на деревне.

Сергею не верилось, он помнил длинный список профессий, требовавшихся на работу, висевший на стене конторы прииска. 'Черт! Значит, до коммунизма не добрались, вернулись обратно в капитализм'. Он знал все это из информации МРОБ, но одно дело знать, другое — увидеть самому. Сергей встал.

— Давай, я иду помаленьку за тобой.

— Это, Серый. — Смирнов замялся, тоскливо посмотрел в сторону, потом, решившись, продолжил. — Слушай, ты же, наверное, богатый, вон какой прикид. Займи мне сотню рублей, горит все внутри. Я понимаю, что встречины вечером будут, но не дотяну я.

Одноклассник смотрел так виновато и просительно, что Сергей невольно опустил глаза.

— Дам, Леха, дам.

Он торопливо полез в карман, где лежали деньги, изготовленные в 'пекарне' на крейсере. Вытащив пачку, он выдернул тысячу и протянул Смирнову. Тот широко раскрытыми глазами смотрел на купюры в руках Кротова.

— Блин! Теперь верю, что ты из Америки.

Он выхватил банкноту и шагнул на дорогу. Уже уходя, он понизил голос и спросил, кивнув на спутников Сергея:

— А эти кто? Друзья или...

— Охрана моя, — не стал в этот раз врать Сергей. Надо теперь поддерживать имидж богатого иностранца.

Смирнов удивленно покачал головой, что-то хотел сказать, но промолчал и пошел вперед.

Вокруг в кустах шумела летающая живность, иногда любопытные пичужки выпархивали из чащи, присаживались на качающуюся ветку придорожного куста и, скосив быстрые глазенки, рассматривали необычную троицу. Сергей поймал себя на мысли, что пытается с ходу определить, опасны эти птицы или нет. 'Блин, совсем охренел, — одернул он себя. — Очнись, ты на Земле!'

Лес постепенно редел, и, наконец, он увидел первые дома. Кротов остановился, разглядывая знакомый пейзаж. Ушедший далеко вперед одноклассник уже скрылся в переулке, а Кротов все не решался двинуться к домам. 'Да что это со мной?! — разозлился он. — Как девчонка'. Он, по привычке, быстро оглядел себя — не прилип-ли какой-нибудь листок к костюму — и решительно зашагал к домам. Их фасады выходили на противоположную сторону, на улицу, со стороны леса были только огороды и сараи. Людей почти не было, лишь в стороне, через три дома, в огороде копался мужик. Он остановился, выпрямился и долго, пока они не скрылись в проулке, все смотрел на вышедшую из леса троицу.

Необычного вида легковая машина пронеслась по истрескавшемуся асфальту улицы. Кротов остановился. 'Что за машина? — Мельком подумал он. — Никогда такой не видел'. В это время появилась еще одна, потом еще и еще. При этом на несколько машин необычного вида — импортные, понял Сергей — приходилась лишь одна узнаваемая — жигули или нива. 'Ни хрена тут движение! А Смирнов говорил, что народ безработный'. Появились и люди. Они шли по своим делам, мимоходом бросали быстрые взгляды на Кротова и охранников и проходили мимо. 'Блин, деревня совсем изменилась, — подумал Кротов. — Никому не интересны новые люди. В мое время было совсем по-другому'. Он вспомнил, как пацанами они толпой бегали рассматривать каждую новую машину, появившуюся в поселке.

Лишь одна пожилая женщина с очень знакомым лицом остановилась и с надеждой спросила:

— Вы из города, из комиссии по ветхому жилью?

Вопрос прозвучал словно на чужом языке. Сергей отрицательно замотал головой.

— Нет, нет! Мы не из комиссии. Мы в гости.

— И к кому же?

Вдруг у женщины расширились глаза, она даже качнулась вперед, пытаясь разглядеть его. 'Узнала', — понял Кротов. Сам он так и не вспомнил кто это. Женщина развернулась и чуть-ли не бегом бросилась в обратную сторону. На ходу она все время испуганно оглядывалась.

До родного дома оставалось совсем немного, Сергей уже видел ограду из покрашенного синей краской штакетника, как вдруг калитка распахнулась, и на улицу выскочил высокий худощавый парень. Он остановился и огляделся. Увидев приближающегося Сергея, он побежал в его сторону. Сердце у Кротова екнуло — неужели? Чем ближе подбегал парнишка, тем меньше оставалось сомнений — это Вовка, младший брат. Хотя на лице парня уже красовались усы, но улыбку Сергей узнал бы и через тысячу лет, она осталась прежней — детской и непосредственной. Улыбка становилась все шире и шире. 'Узнал!' В это время наперерез подбегавшему Вовке бросился один из телохранителей, второй встал за спиной, прикрывая тыл.

— Пропусти его! Не трогай! — в сердцах закричал Сергей, тоже бросаясь навстречу брату. Телохранитель шагнул в сторону, и они встретились. Братья крепко обнялись, потом разжали объятия и принялись друг друга рассматривать.

— Братан! Я знал, что ты вернешься! Я им не верил!

Сергей подумал, что где-то уже слышал эти слова, потом вспомнил: так говорила младшая сестра Глемаса, когда они прилетели на Грон. Им тогда тоже пришло известие о его гибели.

— Правильно не верил! Я и вернулся!

Голос у брата изменился: окреп и наполнился мужской хрипотцой. На Кротова пахнуло запахом табака.

— Ничего ты крутой! Ну-ка, сними очки, — Вовка потянулся и сам стянул темные очки с носа Сергея. — Вот так лучше, а то как Джеймс Бонд.

— Как кто?

— Ну ты че издеваешься! Дядя Леша сказал, ты в Америке живешь?

— Правильно сказал.

— А че тогда Бонда не знаешь? Кино не смотришь?

'Эх, Вовка, знал бы ты, когда я последний раз видел кино', — подумал Сергей.

Тут их прервали. Из калитки вышли еще два человека — Смирнов и старик в очках.

— Серега, но че вы застряли? Вас же ждут! — крикнул одноклассник.

— Батя, — шепнул Вовка, видя, что Сергей вглядывается в старика.

Кротов быстро пошел навстречу отцу. Тот стоял и дрожащими руками протирал тряпочкой стекла очков. Было видно, что он крепится, чтобы не показать волнения, но руки выдавали его.

— Вернулся... — прошептал отец, когда Сергей обнял его. И, вдруг, не выдержал и заплакал.

— Отпусти, — дрожащим старческим голосом попросил он, — очки сломаешь...

Быстро отвернувшись, он той же тряпочкой, что протирал очки, вытер глаза. 'Батя в своем репертуаре, — подумал Кротов. — Типа, настоящий мужик не плачет'.

— Пошли в дом! Мать ждет!

Одноклассник тянул их в калитку, голос у него стал веселым, глаза заблестели. 'Налили ему старики, — понял Кротов. — Сразу заговорил'.

— Пойдем, пойдем, сына, — засуетился и отец. — А то вон люди уже смотрят. Мать-то ходить плохо стала, ты её не суди, что не вышла.

Сергей рванул вперед всех и успел вовремя, мать-таки вышла из дома и, держась за перила, спускалась с крыльца. Увидев забежавшего в ограду сына, она заблажила:

— Ой, ой...сынок...ой, да где же ты был...

Ноги её не выдержали и она начала заваливаться на колени, Сергей едва успел подхватить её.

— Все, успокойся, мама! Я дома, я вернулся!

Мать вцепилась в его костюм и никак не хотела отпускать. Прижавшись седой головой к его груди, она не скрываясь, плакала.

— Мама, пойдем в дом, — поглаживая её по спине, уговаривал Кротов.

— Да успокойся, старая! — отец уже взял себя в руки и начал командовать. — Иди в избу, сын хрен знает, откуда прилетел, есть, наверное, хочет, как волк, а ты тут нюни разводишь.

Напоминание о том, что сынок голодный, мгновенно вернуло мать к жизни.

— Ой, прости, сына, ты же с дороги, есть хочешь.

Сергей, поддерживая, помог матери подняться на крыльцо. Из дверей дома навстречу им шагнул один из охранников:

— Все чисто, можно заходить.

— Сгинь, — не выдержал Кротов, но спохватился — десантник ни в чем не виноват, он делает свою работу. — Спасибо, лейтенант, свободны.

Мать отправила сына в зал:

— Посиди пока. Телевизор посмотри, пока я на стол соберу.

Однако каждую минуту заглядывала и смотрела на него, причитая:

— Нет ничего вкусненького, не готовились мы, не знали... К вечеру наварим, покормим тебя по-настоящему. Ты, поди, в Америке своей забыл, как пельмени выглядят?

В следующий заход начинала плакать:

— Что же ты не сообщил-то нам, хоть что жив?

Поняв, что она так и будет бегать смотреть, он перешел в кухню, чтобы быть на виду. Отец с братом о чем-то посовещались на улице, и брат с одноклассником Лехой ушли. Отец тоже пришел в кухню, мать собрала на стол, и начались бесконечные разговоры. Сергей не хотел, чтобы родные устраивали пышную встречу, и попытался отговорить их от этого. Чем меньше людей знает о нем, тем лучше. Родные вроде бы согласились, но он видел, что к вечеру они все равно готовятся, объяснив это тем, что совсем без посиделок не обойтись — не поймут, но будут только свои. К ограде подъехала машина и в дом вошли брат и Леха, они тащили ящик с бутылками.

'Блин! — Сергей понял, что это водка. — Все изменилось, кроме этого. Похоже, веселье все-таки будет'. Отец, понизив голос, спросил:

— А что? Этих ты за стол не зовешь?

Он кивнул в сторону двора, где на скамейке сидел один из охранников, второй расположился под окнами в огороде.

— Они не согласятся, у них служба.

Кротов не стал говорить, что он уже звал обоих офицеров к столу, но те ответили отказом, мотивировав так же, как и он — служба.

Рассказывая придуманную легенду, Сергей успевал пробовать все, что мать приготовила 'на скорую руку'. На столе стояла большая сковорода, на которой шкворчало зажаренное с яйцами сало. На тарелках горками лежала колбаса, опять сало, но уже не жареное, огурцы, помидоры и хлеб. Сергей в первую очередь взял кусок хлеба и понюхал.

— Сто лет не чувствовал запах хлеба, — он откусил кусочек и, почти не разжевав, проглотил.

— Ты подожди, — остановил его отец. — Давай выпьем по маленькой за встречу.

— Давай, — Кротов вздохнул. 'Надо держаться, много не пить. Тут не Империя — никого этим не удивишь, а медмашина далеко'. — Только я рюмку и больше не буду.

Отца, однако, это обрадовало, а не огорчило.

— Вот молодец! Так и надо, а то тут молодежь вся спилась.

Мать тоже одобрительно качала головой.

Водка ожгла пищевод, Сергей замотал головой и схватил кусок сала, стараясь быстрей зажевать 'огненную воду'. Отец с улыбкой смотрел на него.

— Не пил давно, что-ли?

Кротов только кивнул в ответ.

— Тогда закусывай побольше, чтобы вечером перед родней не опозориться.

Рассказ Сергея получился коротким: он знал, что чем больше подробностей, тем больше риск запутаться. Поэтому он постарался перевести разговор на другое, и сам принялся расспрашивать. Родители не заметили этого и с удовольствием начали рассказывать деревенские новости. Как ни странно, они не особенно переживали, что он живет за границей, даже наоборот — были довольны. Отец даже похвалил, мол, это хорошо, хоть здешнего бардака не видишь. Когда начались рассказы про здешнюю жизнь, мать разошлась, она присела и стала вспоминать всех, кого знал Сергей. Мать рассказывала, но при этом не забывала подталкивать к нему то одно, то другое блюдо.

— Ешь, сынок, ешь. Там о тебе, видно, хорошо заботятся, вон какой бравый — даже не постарел ни капли, но че то ты худоватый, видно, не ешь как положено.

Сергей в ответ улыбался.

— Мама, я вешу девяносто килограмм, а ты говоришь — худой...

— Не знаю, сколько ты весишь, но вот это чтобы все съел.

За столом просидели больше часа. Сергей уже давно отвык от таких посиделок, и ему не терпелось выйти из-за стола и пройтись по двору, посмотреть, что тут изменилось за прошедшие годы.

— Серега, а ты там женился?

По тому, как замерли родители, ожидая ответа, он понял, что вопрос для них очень важен. На это тоже был давно приготовлен ответ.

— Нет, есть подруга, но так, неофициально.

— Вот и хорошо! — не выдержал уже отец. — Поживешь тут пару месяцев и найдешь нашу. Все лучше, чем ихние худые бабы — ни сварить, ни родить, ни с ребенком посидеть.

'Черт! Началось. Как же им сказать, что я всего на пару дней?' Сейчас команда крейсера уже запустила операцию по 'набору' кандидатов в команду Сергея. При нынешнем уровне войн и насилия на планете, наберут очень быстро. После этого надо сразу улетать, людей необходимо подготовить.

Кротову помогли — появились первые гости и родители отвлеклись на них. Пришла тетка с другого конца поселка. Сергей сначала не понял, как она так быстро узнала про его появление, но разъяснила мать.

— Ей Вовка первой позвонил, чтобы приходила.

Тетка — родная сестра отца — тоже не сдержала слез, обнимая племянника.

— Эх, не дождался Иван, вот бы посмотрел на чудо — Сережка вернулся, а ведь все уже давно тебя поминают на родительский день.

Тетка Анна была как всегда в своем репертуаре, резала правду, несмотря ни на что. Мать замахала руками.

— Уймись Анька! Никогда я не верила, что он погиб! Вот всегда чувствовала, что живой он...

Мать опять заплакала. Тетка поняла, что сказала не то и бросилась утешать.

— Прости, Валя, прости меня, старую, ты же знаешь, какой у меня язык.

Сергей воспользовался моментом и выскользнул на улицу.

В ограде на лавочке сидел спецназовец с каменным лицом, а рядом одноклассник Леха, брат и еще какой-то мужик курили и пытались его разговорить. Кротов подошел и спросил вскочившего офицера:

— Лейтенант, не пора ли вам перекусить? Пойдемте, по очереди поедите.

— Нет, капитан, мы на службе. Тем более пища нам не известна, мало ли, как она подействует на нас. Мы обойдемся 'жареным мясом'.

Сергей не стал настаивать, подумав: 'Ешьте пока свои таблетки, но все равно я угощу вас нашей едой. Погодите, наступит вечер'. Курившие мужики застыли, слушая странный язык, на котором разговаривал Сергей.

— Братишка, это ты по-каковски говоришь? Явно не инглиш, я его еще немного помню со школы.

— Инглиш-инглиш, только американский, — не стал ничего объяснять Кротов.

Все причастные к операции по комплектованию группы Кротова, как и сам Кротов, изучили основные языки Земли, поскольку набирать команду должны были со всей планеты, а не только русских. Для обладателей чипа это никакой проблемы не составило, а Сергею пришлось просидеть в лингвошлеме больше часа. Сейчас телохранители понимали все, что говорили вокруг, но отвечать не стали — так было решено с полковником Беррингом еще до высадки на Землю.

— Пойдем, братишка, покажешь двор, и поговорим заодно.

— Пошли, — согласился тот. — Ты Кольку-то хоть узнал?

Мужик, который курил, присев на корточки, поднялся и взглянул на Сергея.

— Я тебя сразу признал. Ты точно такой же, каким в армию уходил, только заматерел немного.

Вглядевшись, Сергей тоже признал говорившего — сосед Коля. Он был старше года на два и как раз вернулся из армии, когда у Кротова были проводины.

— Колян, ты что-ли?

— Ты смотри, с ним поосторожнее, — подал голос брат. — Он теперь власть, милиция.

Кротов вопросительно посмотрел на соседа. Тот махнул рукой.

— Не слушай ты этого балабола, какая я власть — участковый.

— Как мне помнится, участковый был царь и бог в поселке.

— Это раньше было, а теперь... ты мне скажи, у тебя с документами все в порядке? И где твоя машина?

Сергей засмеялся.

— Все ты мне врешь! Ничего не изменилось, милиция как всегда бдит. Все у меня в порядке, как бы иначе я в страну попал? А на машине мой представитель уехал в райцентр, надо как раз оформить кое-какие бумаги.

Милиционер поверил или сделал вид, что поверил, но больше ничего не спрашивал.

— Пойдем, что ты там хотел посмотреть.

Брат пошел к калитке в огород, Сергей кивнул соседу и направился за ним. Как только они оказались одни, брат резко повернулся и сказал:

— Ну, а теперь давай правду рассказывай! Не то дерьмо, что ты всем лепишь.

— Ты, что братишка? Какое дерьмо? Все рассказываю, как есть.

Кротову было противно врать брату, но ничего другого не оставалось, не рассказывать же ему об Империи.

— Эх ты, братишка, — Вовка выделил это слово, чтобы оно прозвучало издевательски. — Не доверяешь? А когда-то у нас не было тайн друг от друга. Но и черт с тобой. Только не рассказывай никому, что ты на машине приехал, когда Леха вас в лесу встретил — люди-то не дураки.

— Ладно, брат, — примирительно сказал Кротов. — Придет время, все узнаешь. Я клянусь. Просто подожди немного.

Пока они бродили по заднему двору, во дворе появились новые гости. Пришли еще соседи. Сергей их не узнавал, похоже, поселились уже после его ухода в армию. Женщины сразу ушли помогать готовить, а мужики остались в ограде и закурили. Кротов уже так отвык от табачного дыма, что не смог даже стоять рядом. Сам он, еще пацаном, накурился однажды до одури отцовским 'Беломором', и этого хватило ему на всю жизнь.

Мужики разговорились о своем — о машинах, о рыбалке, о цене на бензин — Сергей стоял и слушал, лишь коротко отвечая, когда его спрашивали.

Когда он зашел в поселок и увидел первых людей, его посетило чувство, что он здесь совсем чужой. И сейчас он понимал, что это действительно так — все их проблемы, радости и беды казались мелочью, не заслуживающей внимания, что он даже заругался на себя: 'Кончай считать себя выше этих людей! Если бы не случай, сам бы тянул эту лямку'. Умом он понимал, что права пословица — можно войти в реку с того же места на берегу, где купался в детстве, но никогда не нырнуть в ту же воду, в которой плескался тогда — однако в душе был разочарован, он-то рвался как раз не просто на Землю, он рвался в тот мир, который окружал его тогда, в котором было уютно и весело, в котором были друзья до гроба, в котором дрались до первой крови, а девчонки все были красавицы. Сергей вздохнул: 'Вот ты и посмотрел Землю!' Он уже думал, что зря попросил два дня на побывку, хватило бы и одного, но, вспомнив о родителях, опять укорил себя: 'Только о себе думаешь'.

Его мысли прервал брат.

— Ты друганов-то своих помнишь? 'Чирка' и 'Быка'?

— Конечно! Где они? — загорелся Кротов. Это были настоящие школьные друзья — Серега Чирков и Пашка Быков. Когда-то они вместе сбегали с уроков и лазили по заброшенным шахтам.

— Здесь, в поселке. Сейчас позвоню, приедут.

— Давай, только не говори про меня, пусть сюрприз будет.

После недолгих переговоров Вовка кивнул.

— Сейчас приедут. Не хотели, пришлось сказать, что их Коля-мент зовет. Приедут злые, думают, опять Колька из них взятки выжимать будет.

Весь этот разговор, когда брат как о чем-то совершенно обычном говорит о взятках, которые милиционер берет у людей, а тот стоит, слушает и только улыбается, показался Кротову настоящим сюрреализмом. Что же произошло с этим миром?

Друзья появились только через час. За это время Сергей узнал многое о жизни в современном поселке. Почти все было внове, все больше подтверждая, что этот мир стал для него почти таким же незнакомым, как и какая-нибудь только что открытая для контактов планета в Приграничье. Сергея неприятно поразило то, что в разговорах мужиков почти все крутится вокруг темы денег. Он не помнил, чтобы в то время, когда он был частью этой жизни, люди так относились к деньгам. О них вспоминали, когда они кончались Но и это была не проблема — всегда можно было занять у соседей три-пять рублей до зарплаты. 'Сейчас, наверное, никто в долг не дает'. Да и суммы в разговорах теперь крутились совсем другие — сотни тысяч и миллионы. Даже запившийся одноклассник Леха говорил о больших деньгах, словно они могли появиться в его жизни. При этом никто не говорил о том, чтобы их заработать: все говорили о кредитах, продаже и перепродаже и тому подобных способах добычи денег.

Особенно Сергея удивил разговор об индивидуальной старательской добыче золота. Теперь каждый мог, взяв лицензию, идти мыть золото. И на этом уже сидела целая мафия скупщиков. А в памяти Кротова было совсем другое — как посадили на десять лет отца одной из одноклассниц, работавшего на прииске, уличенного в краже 'таракана' — небольшого золотого самородка из ковша драги.

Кротову становилось все более скучно. 'Блин, похоже, на Цессии было гораздо интереснее'. Даже покушения на его жизнь, происходящие с завидной постоянностью, теперь, издалека, казались только развлечением.

Съехав с дороги, к ограде подкатил большой черный автомобиль, весь сверкающий хромом и лаком. Здесь, в деревне, он смотрелся совсем не к месту. 'Неистребимы наши понты', — усмехнулся Кротов. Прогудел мощный сигнал, и дверцы машины распахнулись. С переднего пассажирского сиденья вылез здоровый лысый мужик с круглым раскормленным лицом и небольшим животом, выпирающим из-под рубашки. Сергей отошел к крыльцу, чтобы его не сразу заметили, и разглядывал оттуда вновь прибывшего. Как не изменился друг за прошедшие здесь десятилетия, Кротов узнал его — Чирок, он же Чирков Сергей Прокопьевич. Из-за машины показался вылезший с водительского места второй мужик. Этот был также в трикотажной рубашке с коротким рукавом, но в этот раз она обтягивала огромный живот. Лицо Быка — Быкова Павла Николаевича, как ни странно, совсем не изменилось, только каждая черта стала крупнее: и нос, и массивные щеки, и губы. Хотя глаза были спрятаны за зеркальными черными очками, Сергей без труда признал бывшего друга. 'Этого я, пожалуй, признал бы в любом месте, морда совсем не постарела, даже ни одной морщинки нет'.

Один за другим тяжеловесы прошли в калитку. Шедший сзади Быков, не обращая внимания на всех остальных, с ходу напал на милиционера.

— Ты че, Коля? Зачем звал? Мне че, делать нечего, как по гостям разъезжать? И че к Кротовым, че не у тебя?

— Здорово, мужики! — Чирок стал здороваться со всеми за руку. Бык тоже оглянулся, как будто только сейчас заметил остальных, и лениво сунул руку Вовке и соседу, потом подошел к Коле. Сергея неприятно поразило поведение Лехи, он бочком подошел к прибывшим и тихо поздоровался:

— Здравствуйте, Павел Николаевич.

Бык неглядя подал руку и продолжал разговаривать с соседом-милиционером.

— Че молчишь-то? — спросил он, глядя на загадочно улыбающегося Колю. Сергей стоял в стороне, никто не смотрел на него. Наконец он не выдержал и крикнул:

— Чирок! Бык! Вы, черти обуревшие!

Оба прибывших резко оглянулись. За секунды на их лицах сменилось несколько выражений. Кротов расхохотался.

— Ну и рожи у вас! — он вышел из закутка у крыльца и шагнул к бывшим друзьям. Первым очнулся Чирков.

— Бл..., — выматерился он во все горло. — Это ты что-ли?

— Да, Серега, это я! — весело ответил Сергей и обнял постаревшего друга. Тот опять выругался от избытка чувств и сжал Кротова так, что у того хрустнули Кости.

С недоумением глядевший на эту сцену Быков, вдруг, тоже очнулся.

— Серега! — закричал он и обхватил своими лапищами сразу обоих.

— Кончайте, хряки! Задавите на хрен! — Кротов смеясь, попытался вывернуться из объятий.

— Ну-ка отпусти его, — поддержал Быков, отодвинувшись в сторону. — Дай-ка посмотреть на это чудо.

Друзья смотрели на Кротова, и лица их становились все более озадаченными.

— Ты что, с того света, что-ли? — Бык никогда не отличался деликатностью. — Мы за тебя на каждой пьянке пьем, а ты, блин, живой! Как это? И как ты так сохранился? Ты ведь на морду точно такой же, как двадцать лет назад.

— Он же в Америке живет, — подал голос брат Вовка. — А там медицина не то, что наша. Видел по телику, как у них президенты выглядят?

— В Америке?! Ни х... себе! Как ты туда попал? Вообще давай все рассказывай! Блин, а мне надо срочно выпить!

Быков оглянулся и приказал Смирнову:

— Леха! Иди, там на заднем сиденье у меня бутылка, тащи сюда.

— Да, брось, у нас есть, — попытался остановить его Сергей. — Мои встречины готовят.

— Че там у вас есть? — не стал слушать его Бык. — Водка из моего магазина? Пусть её Леха пьет! У меня французский коньячок, один духан чего стоит.

Смирнов без возражений отправился к машине. Быков опять скомандовал, теперь уже Вовке:

— Мы в избу не пойдем, счас там беготня. Ты принеси-ка нам стаканы и занюхать что-нибудь.

Сергей усмехнулся — французский коньяк не добавил Быку культуры, а богатство, похоже, сделало его толстокожим и бесцеремонным.

Закусив 'Хеннесси' нарезанной колбасой, Бык развалился на скамейке и напомнил:

— Ну, ты что, нам рассказывать-то будешь?

— Давай, Серый, расскажи! — поддержал Быка Чирков. — А то, прямо не верится, что ты вернулся. Как будто из телевизора история.

Кротов повторил то, что перед этим рассказал родителям. Все собравшиеся возле лавочки закурили и внимательно слушали. Когда Сергей закончил, Быков оглянулся на Смирнова.

— Че, Леха, могло такое быть?

'Ты смотри, он мне не верит, что-ли?'

Однако Алексей поддержал Кротова.

— Запросто. А похоронили, потому что после взрыва в вертолете было месиво и не смогли разобрать где кто.

Чтобы остановить дальнейшие расспросы, Сергей сам начал спрашивать:

— Вы, давайте,мне расскажите, как живете? Вижу, жизнь удалась?

Быков не стал скромничать.

— Да нормально живем, Чирок, вон, на золоте сидит, а у меня пара магазинчиков.

— Как это на золоте сидит?

— Ты не слушай его, — подал голос Чирков. — Я просто начальник участка в прииске.

— Гы-гы, — захохотал Быков. — Он просто начальник участка на прииске, а Лексус и дом в городе на зарплату купил.

В разговор вступил сосед-участковый.

— Ты, Павел Николаевич, язык попридержи, хотя бы дождись, пока я уйду.

Реплика милиционера рассмешила Быка еще больше.

— Вы че, блин, тут, как целочки? — он, как всегда, не выбирал слов. — Все в деревне знают, кто и чем занимается. Ты мне скажи, что ты не крышуешь золотоприносителей-одиночек.

— Все, все, кончай, Павел Николаевич, — стушевался Коля.

— Так и о себе правду тогда рассказывай, — брат Вовка поддел Быкова. — Расскажи, что магазинов у тебя не два, а все магазины в нашем поселке и половина в райцентре — твои. А половина жителей деревни — твои должники.

— Какие должники? — вскинулся недовольный Пашка. — Это я по-свойски, по-соседски помогаю — всегда в долг даю.

Вовка не стал отвечать, только махнул рукой и отвернулся.

— Нет-нет, ты скажи, — начал вскипать Быков. — Ты как-будто в долг в моем магазине не брал.

— Брал, — пробурчал брат. — До сих пор должен...

Разгореться ссоре не дали крики с соседнего двора. Раньше там жила семья с Украины, но они вышли на пенсию и уехали на родину, а сейчас, по словам родителей, жила молодая семья приезжих: двое взрослых и ребенок. Вот плач ребенка и привлек внимание Сергея — слишком уж громко тот заревел. До этого из-за забора раздавались голоса на повышенных тонах и иногда плач женщины. Сергей подумал — семейная ссора и не обращал внимания. Однако когда он расслышал злые голоса нескольких мужиков и взлетевший крик ребенка, не выдержал, подбежал к забору и, подтянувшись на досках, заглянул в соседский двор.

— Твою медь! — выругался он и, соскочив с забора, закричал. — Колька, пойдем, там соседа убивают!

Он побежал к калитке. Открывшаяся картина происходящего у соседей не позволяла медлить: в окружении трех молодых парней в кожаных, не смотря на теплый вечер, куртках, стоял на коленях молодой мужчина. Один из парней с короткой стрижкой ежиком и черными усиками прижал к его лбу пистолет и что-то грозно выкрикивал. На крыльце дома, держа на руках девочку лет пяти, плакала молодая женщина.

К удивлению Кротова никто не пошевелился, а Коля, наоборот, стал останавливать его:

— Не ходи, Серега. Там сами разберутся.

У Сергея отвалилась челюсть — там сейчас убьют соседа, но никому нет никакого дела.

— Да вы охренели!

Больше не обращая на остальных внимания, он побежал к соседям. Спецназовец рванул за ним. Они обежали черную иностранную машину, похожую на уазик, и заскочили во двор. К ним бросилась женщина.

— Помогите! Они убьют его!

— Убери пистолет! — жестко приказал Кротов. Охранник уже обходил троих молодчиков, стараясь зайти со спины. Сергей заметил, что из огорода появился второй спецназовец, троица в кожанках его не заметила. 'Перепрыгнул через забор', — понял Кротов.

— А ты кто такой? — вся троица повернулась к Сергею. Пистолет бандит так и не убрал, хотя больше не тыкал им в стоящего на коленях парня.

— Это не ваше дело, кто я такой, — продолжая наглеть, холодно ответил Кротов. — Ваше дело собраться и свалить отсюда как можно дальше. Чтобы я вас здесь больше не видел.

Сбитые с толку его уверенным поведением, бандиты растерялись.

— Ты че, мужик, наезжаешь? Это наша территория, наши разборки. Мы в твои не лезем, и ты шагай мимо.

В это время в ограду вошли четверо — брат Вовка, Коля, Бык и Чирок. Увидев пришедших, бандиты обрадовались.

— Здорово, мужики! — парень с усиками сунул Макаров в карман, но не быстро, а спокойно, так что пистолет видели все.

— Все уважаемые люди здесь, — продолжал он. — Объясните мне, что происходит? Мы работаем, на чужую территорию не лезем, а тут приходит вот этот, — он показал на Кротова, — и начинает качать права.

— Все, Аслан, успокойся, — миролюбиво, как с друзьями, заговорил милиционер Коля. — Человек новый, нашей жизни не знает, вот и вмешался. Сейчас мы уйдем, а вы потише тут работайте. Че случилось-то?

— Да вот, шакал, — тот, кого назвали Асланом, ткнул пальцем в так и сидевшего на коленках парня. — Деньги должен и не хочет отдавать.

— Я же объясняю, — торопливо начал тот. — Не фартит, моем-моем, а золото только грамулька. Есть-пить тоже надо.

— Все, замолчи! — грубо приказал Коля. — Разберетесь. Ребята — люди справедливые, зря наезжать не будут.

— Да мы что? Бандиты какие-нибудь? — усмехнулся черноусый. — Мы бизнесмены, дали ему помпу, деньги на продукты, завезли в тайгу на своем вездеходе, все как положено, а когда долги отдавать — он уже два месяца нам втирает, что не фартит.

Сергей стоял, словно оглушенный. 'Куда я попал? Это что — Зорн, что-ли?' Ему казалось, что он совсем не на родной Земле, а где-нибудь на враждебной территории чужой планеты. На той Земле, которую он помнил, никогда бы не произошло такое — милиционер уговаривает бандитов, не обращая внимания на оружие, на то, что они только что издевались над человеком, его соседом. 'Вот хрен им всем! — вскипая, решил Сергей. — Жизнь изменилась? Так сейчас увидите, что она совсем не изменилась!'

Сделав незаметный знак рукой приблизившимся на расстояние броска спецназовцам, он решительно шагнул к черноусому.

— Меня ваши дела не касаются, но так как это мой сосед, трогать его вы больше не будете! Когда у него появятся деньги, он отдаст долг, а сейчас, как я уже вам говорил — валите отсюда!

— Серега, не лезь не в свое дело! — голос Коли был раздраженным и злым.

— Я не хотел, все видели, я не хотел, — пробормотал бандит и вдруг, не замахиваясь, нанес удар в лицо Сергея. Кулак его, однако цели так и не достиг, Кротов ждал чего-то подобного и, уклонившись, перехватил руку. В одно мгновение черноусый оказался на земле, а Кротов заламывал ему руку за спину, нашептывая в ухо непонятные слова.

— Никогда не подымай руку на спецназ Империи, можешь её лишиться.

Никто не успел среагировать, а рядом уже лежали сбитые с ног оба других бандита. Ускорившиеся охранники действовали молниеносно: смотав руки бандитов паутиной, они вскочили и стояли, контролируя остальных людей.

— Никому не двигаться! — скомандовал Кротов. — Они разбираться не будут, если решат, что вы для меня опасны. Положат вот здесь, рядом!

Приказ был излишним — никто и не думал что-либо предпринимать. Все стояли, раскрыв рты — слишком быстро все произошло. Сергей выхватил из кармана бандита пистолет и позвал охранника:

— Зафиксируйте его тоже!

Аслан, стонущий от боли в заломленной руке, почувствовав слабину, начал рваться и, ругаясь на своем языке, попробовал встать. Но спецназовец за пару секунд успокоил его, склеив за спиной руки и для верности заклеив кусочком паутины рот бандита.

— Ё...! — выругался пришедший в себя Коля. — Серега, что ты натворил! На хрен ты, вообще, вернулся. П...ц тишине в поселке!

И Быков, и Чирок тоже смотрели на Кротова с укоризной, словно он был в чем-то виноват. Однако он себя виноватым не чувствовал. Он посмотрел на брата — тоже осуждает? Но нет — брат только удивленно раскрыл глаза.

— Ни хрена вы бойцы! Чеченов за полсекунды уложили!

Коля-милиционер запсиховал — он подбежал к Аслану, бешено вращавшему глазами, и попытался сорвать с его лица паутину. Ничего не добившись, он опять кинулся к Сергею.

— Ты, что б...ь! Отпусти их! — заорал он, потом внезапно сменил тон и начал просить:

— Серега, отпусти их, бога ради, ведь война начнется, трупы в поселке будут. Блин, только недавно они с хунхузами отвоевали, а тут ты...

— Он прав, — виновато опустив глаза, поддержал Чирок. — Ты где-то за морем прожил, ни че не видел, а мы тут насмотрелись.

Кротов посмотрел на униженного соседа, на его жену и спросил:

— Что вы скажете? Отпустить?

— Да, да, — закивал головой парень. — Отпустите их, я сам виноват.

— Да они же тебя чуть не убили? — разозлился ничего не понимающий Сергей. Потом махнул рукой и сказал спецназовцам:

— Освобождайте, — повернулся к Коле и протянул ему Макаров. — Надеюсь, оружие ты им не вернешь?

— Нет-нет, — быстро согласился тот. — Сейчас они уедут, и все дела.

— Эх вы, земляки, — вздохнул Сергей. — Ладно, пошли отмечать мой приезд.

Он посмотрел на парня: тот, наконец, поднялся с колен и отряхивал грязные штаны.

— Как зовут?

— Игорь.

— Собирайтесь, пойдем к нам, пока эти не уедут.

Кротов после всего произошедшего ни на грош не доверял милиционеру. Веселье встречи испарилось. Все примолкли. Сергей чувствовал, что землякам стыдно за такое поведение и ждал, что хоть кто-нибудь выскажется и объяснит. Однако никто не заговорил.

Перед тем, как выйти из ограды, Кротов шепнул спецназовцу:

— Приглядите за ними, чтобы точно уехали.

Пока происходили эти разборки, в ограде Кротовых собрались немногочисленные гости. Мужики курили во дворе, а женщины ушли в дом. Последней появилась та самая женщина, которая встретилась утром на улице и которую Сергей тщетно пытался вспомнить. Она, похоже, пришла без приглашения и, войдя во двор, остановилась и поздоровалась со всеми. Бык, Чирок и Леха радостно приветствовали её и стали бросать какие-то одним им понятные шуточки. Однако она отвечала односложно и не сводила глаз с Кротова. Сергей не то чтобы смутился — теперь его женским взглядом в упор из равновесия уже не вывести — но почувствовал себя неловко. Она явно ожидала от него какой-то реакции. Кротов дернул брата за рукав.

— Ну-ка, подскажи, кто это?

Брат изумленно глядел на него:

— Не узнаешь?! Это же Наташка! Любовь твоя школьная.

Как только Вовка назвал имя, Сергея пробило — конечно же, это была она — Наташка, одноклассница и соседка, с которой в свое время на вечеринке нацеловался так, что губы потом одеревенели. Когда-то в десятом классе он весь год провожал её домой, ходил с ней на танцы и в классе их считали парочкой. Однако то, что после школы Наталья поступила в институт, а он не смог, разлучило их. Сергей отнесся к этому легко и не понимал наполненных тоской писем, приходивших от нее из города. После того, как ушел в армию, он еще несколько раз получал её письма и сейчас не помнил уже, ответил на них или нет.

Узнав, кто перед ним, Кротов вгляделся в лицо женщины. 'Черт! Конечно, это она! Как жизнь её потрепала'. На самом деле Наталья выглядела не лучше и не хуже своих сверстниц, перешагнувших сорокалетний рубеж, просто Сергей оценивал её с уровня своего возраста, когда все, кому за сорок, кажутся глубокими стариками.

Кротов шагнул к бывшей подруге и неловко, не зная, как теперь её называть, поздоровался.

— Привет, Ната.., — он запнулся, потом выбрав средний вариант, продолжил. — Наталья, прости, сразу не узнал. Голова забита мыслями, поэтому такой невнимательный.

Та, не отвечая, отвернулась в сторону и, вдруг, заплакала.

— Не смотри, Сережа... — тихо попросила она и полезла в сумочку за платком. Вытерев слезы, она повернулась к нему и, попытавшись сделать веселое лицо, поприветствовала:

— Ну, здравствуй, Сережка! С возвращением!

Она шагнула к нему и обняла. Сергей ткнулся губами в её губы и почувствовал, что целует совершенно незнакомого человека. Та Наташка, которую он помнил, была хохотушкой с искорками в глазах, с упругой пахнущей ромашкой кожей и губы её тоже были упругими и сладкими.

Отодвинувшись, она опять оглядела его и высказала то, что, по-видимому, давно мучило её:

— Сережа, ну как я тебе? Совсем старая? Ты-то вон, совсем не изменился, только еще расцвел.

— Нет, что ты, — с жаром принялся разубеждать её Кротов. — Ты прекрасно выглядишь! Расскажи лучше, как живешь? Замужем?

— Была. Ты же не вернулся.

— А ты что — ждала?

— Дурак ты, Сережка. Ладно, что было, то быльем поросло. Пригласишь на встречины?

— Конечно-конечно! Знал бы, что ты здесь, сам бы сходил за тобой.

— Ой, не ври, Сереженька, — вздохнула она. — Я же чувствую, что ты и не вспоминал меня. Ты женат?

Сергей задумался, вроде бы женат, хоть и неофициально, и даже сын растет на Баррахе, а вспоминается при таком вопросе, совсем другая — та, что лежит на Планете Тысячи Радуг. Однако чтобы прекратить эту тему, подтвердил:

— Да, женат.

— Красивая?

Сергей улыбнулся, вспомнив Шевезу с Калашниковым в руках и луком за спиной.

— Да, хорошая.

'А как метко стреляет!' — хотелось добавить ему. Но вместо этого он повернулся и начал всех приглашать в дом, отец с крыльца давно показывал ему, что надо заводить гостей.

Когда все расселись, шумя и перекидываясь шутками, Сергей решил сказать тост и поднялся. Держа в одной руке рюмку с водкой — Бык расщедрился и приказал привезти из его магазина какую-то особенную — он постучал вилкой по бутылке, призывая всех послушать.

— Дорогие мои гости, — начал он, но закончить ему не удалось: на руке завибрировал коммуникатор, и почти одновременно в зал вбежал один из охранников — Сергей так и не смог уговорить их сесть за стол. Он глянул на экран и поставил рюмку, подбежавший спецназовец хотел доложить, но Кротов остановил его:

— Тихо, я знаю.

Он постучал по комму, показывая, что получил сообщение. Сигнал был красного цвета, еще и продублирован текстом. Такое не проигнорируешь. Опасность высшего класса! 'Что там происходит?!'

— Простите, я на минутку покину вас, — Сергей вышел из-за стола и, не обращая внимания на удивленные взгляды, вышел из зала.

— У вас какая информация? — повернулся он к охраннику.

— Сигнал тревоги. Высший уровень. Больше ничего. Мы послали запросы — молчат.

Сергей тоже настучал на комме код запроса и, не дожидаясь ответа, тут же набрал код прямого вызова полковника Шадля Берринга — в первую же встречу на корабле полковник дал ему данные персонального кода. Ответа не было. Сергей выругался — непонятное молчание крейсера было гораздо страшнее, чем красный сигнал опасности.

— Не бросили же они нас? — мысль о гибели новейшего крейсера в этом глухом районе космоса он даже не допускал. Неужели продолжается то, что началось еще на Цессии — непонятные аварии и неспровоцированные нападения? В первом же разговоре на крейсере Берринг рассказал, что авария на флаере, доставлявшем их в космопорт, была подстроена. Как ни старались неведомые противники замаскировать все под сбой электроники, специалисты МРОБ нашли следы чужого вмешательства в программу автопилота. Но там, на столичной планете, все было четко направлено против него, здесь же что-то произошло с крейсером как раз тогда, когда его там не было.

— Вы проследили? — отвлекся на минуту Сергей. — Эти бандиты уехали?

— Да, все в порядке, я прицепил метку на каждого. Могу перебросить сигнал вам на комм.

— Ладно, пока не до них, — отмахнулся Кротов. Все происходящее сейчас здесь, на Земле, потускнело и казалось мелким, не заслуживающим внимания, даже недавняя схватка с мафиози. Из зала вышел брат.

— Но ты че? Все там уже заждались. Проблемы? — он заметил тревогу в глазах Кротова.

— Нет, не переживай, так, дела кое-какие...— Сергей очнулся, надо идти к гостям, хоть немного посидеть с ними. 'Вот, блин! Рвался на Землю забыть про все, а космос и не думает отпускать меня, — неожиданно он развеселился. — А если я сейчас расскажу правду, из-за чего переживаю, — что космический крейсер, на котором я прибыл, подал сигнал тревоги и пропал. Вот бы посмотреть на их лица'.

— Продолжайте вызывать, — приказал он спецназовцу. — Я пойду немного посижу. Если что — сразу докладывайте.

'К черту, — решил он. — Не стоит портить всем настроение, бывало у меня и похуже, и ничего, все равно выкрутился!'

— Пойдем, братишка, выпьем и забудем про все. Я ведь вернулся, и это главное!

Только они успели пройти в зал и усесться за стол, опять завибрировал коммуникатор. Кротов глянул — сообщение от полковника Берринга — не стал читать, иначе так гости и не выпьют, и произнес короткий тост:

— Дорогие гости, давайте выпьем за встречу! Я очень рад, что после стольких лет снова вижу вас!

Мать всхлипнула и пробормотала, поясняя неизвестно кому.

— Мы уже все глаза выплакали, а он жив-здоров и целехонек.

Сидевшие дружно поддержали:

— За встречу! — и зазвенели рюмками.

Сергей выпил, занюхал кусочком хлеба и подцепил вилкой смотревший на него соленый груздь. Похрустывая грибом, незаметно начал читать сообщение.

— Твою медь! — не сдержался он. Все недоуменно уставились на него.

— Не обращайте внимания, язык прикусил, — попытался он объясниться.

Материться было от чего — полковник скупо сообщал о нападении на крейсер превосходящих сил и о том, что долго продержаться они не смогут.

'Твою медь! — повторил он, но уже про себя. — Такое происходит и Берринг мне просто письмо пишет. Он бы еще почтальоном отправил. Кто это может быть?! Напасть на корабль Империи с эмблемой МРОБ и семнадцатого батальона — это совсем идиотом надо быть! Явно не Кармадонцы и не Вольные Миры, им сейчас война совсем ни к чему — над всеми Цивилизованными Мирами нависла одинаковая опасность. Кто же тогда?'

В самом конце сообщения Кротов увидел то, что его немного успокоило: на Землю отправлена ротная капсула с десантниками и полным вооружением для того, чтобы прикрыть его. Капсулой также отправлен меч — по правилам, во время нештатных ситуаций, он должен быть только у владельца.

'Если все нормально, то скоро свяжутся, — решил Сергей. — Тогда и узнаем подробности'. Вокруг уже становилось весело, гости еще не улыбались во все лицо, но расслабились и успокоились — водка делала свое дело. Тосты теперь говорили по очереди. Кротов опять поднялся и пошел к выходу. Гости оборачивались, смотрели ему вслед, но никто ничего не говорил.

Он вышел на улицу и рассказал спецназовцу, находившемуся во дворе, о том, что сообщил Берринг, в ответ офицер рассказал ему свою новость — те трое, что беспредельничали в соседнем дворе, едут назад в деревню.

— Да черт с ними, — отмахнулся Сергей. — теперь не до них, ждите вызова с капсулы. Как появятся, пусть поменяют вас. Отдохнете.

В это время на крыльце показалась Наталья, она встревоженно оглядывала двор, но, заметив Кротова, заулыбалась:

— Вот ты где. А я ищу.

Она спустилась с крыльца и присела на лавочку.

— Иди сюда, Сережа. Хочу немножко поговорить, пока не мешают.

Кротов присел рядом.

— Я слушаю, Наташа.

— Эх, Сережка, Сережка, — провела пальцами по его щеке. — Даже не верится. Ты остался совсем такой же, даже кожа как у молодого. У меня сын выглядит так, как ты.

— Понимаешь, — он чуть не покраснел от своего вранья. — Там так принято, нужно обязательно следить за собой, постоянно спорт, процедуры всякие.

— Да, ладно. Я понимаю, это мы здесь о себе не думаем, не до этого. Думаем, как выжить. Наш сраный президент-пьяница совсем в задницу нас загнал.

При упоминании политика голос Натальи сразу изменился, стал неприятным и старым.

— Ой, не буду о плохом, — она махнула рукой. — Все равно не поймешь. Лучше скажи, ты думал обо мне?

По тому, как она затихла в ожидании ответа, Кротов понял, что для неё это очень важно.

— Конечно, Наташа, — Кротову было стыдно, но он продолжал врать, не желая лишать одноклассницу её прошлого. — Я всегда думал о тебе. Если бы не плен, у нас все бы было по-другому.

Было видно, что она обрадовалась, хотя и старалась казаться спокойной.

— Даже если ты врешь, все равно спасибо. Я ведь действительно ждала тебя. И институт готова была бросить, когда ты вернешься, а когда пришло известие о твоей смерти, я тоже как будто умерла.

'Черт! А я ведь совсем о ней не думал! Какой я идиот — постоянно прохожу мимо своей любви'. Он опять вспомнил Джерези, и сердце болезненно сжалось. Сергей обнял свою бывшую подругу и прошептал:

— Прости, Наташа, видно не судьба нам.

Она в ответ тоже прижалась к нему и часто задышала, удерживая слезы, потом оттолкнула и нарочито весело сказала:

— Все! Вечер воспоминаний закончился. Ты мне скажи, что у тебя с чеченами произошло? Лешка рассказал мне немного. Ты смотри, осторожней, они очень опасные. Недавно делили с китайцами что-то, так настреляли хунхузов целую кучу. Менты даже с города прилетали, но все замяли. Такая теперь жизнь: за деньги можно хоть что и ничего тебе не будет.

— Я вижу, — тихо ответил Сергей. — У вас теперь настоящий капитализм.

— Это точно! — подхватила она. — Как у вас в Америке. Даже вместо генерального секретаря — президент.

Кротов больше ничего не успел сказать — калитка открылась, и во двор вошли четверо близнецов в одинаковой одежде — строгих костюмах, галстуках и черных очках. Пришла смена его охране.

— Ты миллионер, что ли? — ахнула Наталья. — Сколько их у тебя? Это же твои?

— Конечно мои, — успокоил он её. — Ты, извини, надо переговорить.

— Конечно, — она встала. — Но ты долго не тяни, заходи в дом, я жду.

— Кто это был, выяснили? — сразу вместо приветствия спросил Сергей.

Офицеры кинули кулак к груди, приветствуя его, потом один ответил:

— Нет, когда мы уходили, еще ничего не было известно. По нескрываемым силовым полям станции дальней разведки крейсера высчитали, что корабли похожи на наши, имперские. Но это только расчетно, визуального контакта не было и опознавание 'свой-чужой' у них отключено.

— Сколько кораблей, выяснили?

— В нападении участвовали, опять же расчетно, по показаниям спектрометров и массметров, около десятка кораблей разного класса, все не ниже фрегата. Главный удар был нанесен с таким расчетом, чтобы измотать и подавить нашу активную защиту. Если бы хотели уничтожить, действовали бы по-другому. Мы считаем, и расчеты тактического отдела это подтвердили, что они хотят добраться до нас живых.

— Связаться с ними пробовали? Может это действительно наши? Земля ведь запретная планета?

— Это не мой уровень, — офицер, в раздумье покачал головой. — Но МРОБ наобум никогда не действует, наверняка все разрешения и пропуска получены. Мы получили приказ на высадку сразу, как только началось нападение, и ушли, как только была отбита первая атака. Так что многого не знаем. Единственное — уже в атмосфере мы получили сообщение о том, что крейсер готов к уходу в подпространство.

— Уже наверняка ушли, — Сергей опять присел на лавку. Надо обдумать ситуацию. — А где капсула и основной десант?

— Там, где высаживали вас, недалеко за горой. С нами пришел еще взвод, сейчас занимают позиции вокруг.

— Какого черта?! Вы же сейчас всех людей перепугаете!

— Извините, капитан, ситуация серьезная, не до сантиментов. Но и, кроме того, все десантники в 'призраках', так что никто их не увидит.

— Блин, — выдохнул Сергей. — Так бы сразу и сказал. Я смотрю, и вы с экипировкой.

В руках у десантников были армейские транспортные контейнеры.

— Да. Захватили ваши броники, ну и, понятное дело, добавили вооружения — игольники, гранаты и, на всякий случай, пару плазмометов. Против землян это не нужно, тем более в этом районе нет регулярных войск, но в свете возможной высадки из космоса, пригодится.

Кротов кинул взгляд на коммуникатор — прибор уже произвел идентификацию прибывших и на экране светились имена и звания.

— Правильный подход, капитан Ньюрм. Одобряю, — с афганских времен в него вросло убеждение, что оружия и патронов много не бывает. — Связь с капсулой устойчивая?

— Да. Здесь, в контейнере, блок боевой аварийной связи. Если что, думаю, сможем пробиться даже через 'купол'.

'Семнадцатый батальон — серьезные ребята — подготовились как на боевой выход'.

— Вот это ваше главное имущество, капитан Кротов, — Ньюрм подал Сергею длинный бронированный пенал с модулем активной защиты. Сергей давно заметил его и без всяких пояснений знал, что там. 'Не буду доставать меч из сейфа, — решил он. — Нечего лишний раз светить его'.

— Ладно, принимайте дежурство и отправьте сменившихся ребят ко мне в дом, — он уже знал ответ и поэтому даже не стал приглашать вновь прибывших к столу. Земные законы гостеприимства им были неведомы — служба превыше всего.

Стараясь оставить все тревоги, связанные со службой, за порогом, он ушел в дом — родные и гости ждут. Присел на свое место и прислонил тяжелый пенал к стене рядом с собой. Через несколько минут появились двое сменившихся офицеров.

— Звали, капитан?

— Да! Теперь вы от меня не отвертитесь, садитесь и попробуйте земной еды. Если что, капсула недалеко, а там медмашина всегда наготове. Так что смело зарабатывайте расстройство желудка!

В этот раз спецназовцы отказываться не стали — с боевого дежурства они сменились и в личное время могли расслабиться.

— Выпьете? Алкоголь?

Какие бы строгие не были правила у спецназа МРОБ, солдаты оставались солдатами — не выпить, если есть возможность, нельзя. Они синхронно кивнули.

'Ну, наконец, я посмотрю, как принимают имперские желудки русскую водку, — заулыбался Сергей. — Эх, жалко, нет Глемаса, его бы я в любом случае напоил. И в баню сводил'.

— Ребята, немного крепковато, — предупредил он, наливая в рюмки водку. — Пейте одним глотком, так легче, и вот морс, запьете если что.

Однако оба здоровых спецназовца решили побравировать, видя, как легко все пьют, а некоторые даже и не морщатся, словно это вода. Они отказались от морса и, дождавшись, когда Кротов наполнил и свою посуду, подняли рюмки.

— У нас делают так, брат, бери рюмку, покажем, — Вовка поднял граненую стопку и они чокнулись, вызвав легкий звон. — Давайте тоже стукнемся, — он протянул руку к спецназовцам, те прикоснулись своими рюмками к его стопке. Тотчас сидевшие вокруг подвыпившие гости потянулись к новеньким со своей посудой. Над столом зазвенело.

— Ну все, — остановил всех Сергей. — Пьем! За здоровье присутствующих, и дай бог сегодняшнюю ночь без приключений.

Он легко опрокинул рюмку в рот и начал закусывать. Все последовали его примеру. Однако не у всех это получилось также легко, как у него. Со спецназовцами произошло то, что и следовало ожидать: они закашлялись, вытаращили глаза и судорожно шарили по столу в поисках, чем бы запить. Сергей быстро сунул им в руки предусмотрительно налитый морс. Земляне сначала с удивлением смотрели на здоровенных мужиков, захлебнувшихся маленькими рюмками, потом засмеялись.

— Что, крепкая русская водка? Это вам не виски!

Со всех сторон посыпались подначки гостей.

— Ладно, перестаньте, — Сергей сам с трудом сдерживал улыбку. — Ребята не привычные к нашей выпивке. Сами вспомните, как первый раз пили.

Он подтолкнул к оживающим десантникам тарелки.

— Теперь надо есть. От этого напитка хороший аппетит.

Те навалились на еду. 'Солдаты, — одобрительно подумал Сергей, выпитое уже немного подействовало и на него, мысли были добродушные и все люди казались братьями. — Мечут все, не разбираясь в тонкостях кухни. Правильно, вдруг в следующий раз есть придется только через пару суток'.

Разгоряченные гости то и дело выходили покурить, разговоры за столом разбились на отдельные островки, и к Сергею подошла Наталья.

— Пойдем потанцуем, — она раскраснелась, глаза блестели. В другой комнате кто-то включил огромный японский магнитофон и звучала незнакомая Сергею рваная мелодия.

— Пойдем, — согласился он. — Только можно включить что-нибудь наше, помнишь из тех лет?

— Сейчас найдем, — Наталья тащила его за руку.

Над миром зазвучала мелодия из 'Крестного отца', Наталья прижалась к Сергею и они медленно кружились. На Кротова нахлынули воспоминания — такое уже было, когда-то на школьной вечеринке. 'Она специально, что ли, включила эту музыку?'

Однако потанцевать им не дали: завибрировал коммуникатор и в зал забежал один из вновь прибывших спецназовцев.

— Капитан, срочное сообщение!

— Что опять у тебя случилось? — недовольно спросила Наталья, отодвигаясь от Сергея. — И на каком языке он говорит? Это же не английский?

— Потом, потом, Наташа, — заторопился Кротов. — Срочное дело, после все объясню.

Он махнул охраннику, чтобы следовал за ним и вышел на улицу. Остановившись на крыльце, посмотрел на экран комма. Сообщение было коротким — в атмосферу Земли вошел батальонный посадочный модуль, движется к месту посадки, надо срочно покинуть поселок и найти укрытие, он будет прикрывать.

Спецназовцев было уже двое — подошел старший, капитан Ньюрм. К удивлению Сергея, он был уже в бронекостюме. Он отправил подчиненного менять экипировку, а сам остался на крыльце.

— Куда уходим, есть место укрыться? Вам тоже надо переодеться!

— Блин! Вы что творите? Сейчас всех перепугаем до смерти.

Все курившие на улице мужики, действительно, разинув рты, смотрели на преобразившихся десантников. Кто-то из толпы спросил.

— Серега, это что за космонавты? Вы что, маскарад устраиваете?

Однако увидев, что спецназовцы достают из контейнеров игольники, все испуганно замолчали. Несмотря на необычный вид, даже ребенок бы понял, что это оружие.

Сергей встряхнулся: 'Все, спокойная жизнь кончилась! Как всегда, где появляюсь я — начинается война'.

— Давайте броник!

Он сбежал с крыльца и, не обращая внимания на оцепеневших земляков, начал быстро переодеваться. Это было секундным делом. Узнавая хозяина, бронекостюм подогнал все части по размерам тела, маску Сергей опускать не стал.

— Мамочки мои! Что это?!

Вышедшая на крыльцо Наталья в испуге прикрыла ладонями рот. Глаза умоляюще уставились на Кротова:

— Сергей, что это? Только не пугай нас.

— Всем расходиться по домам! — Кротов начал действовать. — Надо спрятаться! Лучше всего укрываться в погребе. Сейчас здесь, возможно, начнется бой.

— Серый, ты че несешь? — Быков, сидевший до этого на лавочке среди мужиков, поднялся и подошел к Сергею. — Если ты про чеченов, то все нормально, даже если приедут, мы замнем. Нас с Чирком они знают, мы люди серьезные.

— Бык, блин! Шутки кончились! — прикрикнул Кротов, доставая из контейнера игольник. — Быстро прячьтесь! Чем глубже, тем лучше.

Прослышав про случившееся на крыльцо вывалили остальные гости.

— Сережка, — заплакала мать. — Что ты натворил? Что происходит?

— Некогда разговаривать, мама, — он взбежал на крыльцо и, поддерживая, повел мать в дом, на ходу обернулся и еще раз повторил:

— Идите и прячьтесь! Это не шутки! И всех, кого сможете, предупреждайте, чтобы прятались!

Подтверждая его слова, в небе раздался гул. Сергей определил — катер-атмосферник — скорее всего, наши. Рев быстро нарастал, и через секунду над домом зависла батальонная капсула с большой эмблемой семнадцатого батальона на днище.

— Вовка! — закричал Сергей. — Иди, уведи мать и отца! Спусти их в подвал, фонари, еды и воды возьмите. Может, пару дней придется посидеть.

Сам он быстро сбежал с крыльца, на ходу крикнул десантнику, направившему трубу плазмомета на зависший катер:

— Брось ты! Не видишь, наш?

Капсула резко снизилась и исчезла за домами в районе школьного стадиона. Рев двигателей также быстро смолк.

— Вы, идиоты! — закричал Сергей, глядя на застывших в изумлении земляков. От злости он перестал выбирать выражения. — Я вам сказал, бежать и прятаться! Какого... вы стоите ждете?! Пока десант упадет?

— Это что? Война? — спросил молчавший до этого Чирок.

— Да! — огрызнулся Кротов. — Это война.

При слове 'война', в толпе гостей кто-то охнул. Наконец они поверили и стали расходиться.

Что-то лихорадочно набиравший на телефоне милиционер Коля вдруг выругался:

— Е...ть, связи нет!

— Это твои натворили? — обратился он к Сергею.

— Не знаю. Вряд ли. Нам самим нужна связь.

Кротов повернулся к готовому к бою спецназовцу.

— Ну-ка, проверь.

— Уже проверил, — спокойно ответил тот. — Похоже, 'купол'. Нас накрыли.

— Если так, тогда точно вторжение.

Десантник согласно кивнул. Потом напомнил Сергею:

— Вам надо взять меч. В такой ситуации он всегда должен находиться при вас.

'Блин! Далась им эта железяка, — мысленно выругался Кротов. Уже в который раз он пожалел, что его наградили этим мечом. — Не награда, а крест какой-то!'

— Серега, не знаю, во что ты нас впутал, но если нужна наша помощь, говори, поможем. Тут у всех есть стволы, сам знаешь.

— Спасибо, Бык! — растрогался Сергей. — Я помню, все вы здесь браконьеры. Но в нашей ситуации ничем помочь не сможете. Идите к семьям и прячьтесь. Надо продержаться как минимум два дня.

На крыльце появился брат.

— Серега, я посадил мать, тетку и отца в подполье. Матрасов им набросал, одеял. Че мне дальше делать?

— Иди залазь вместе с ними!

— Иди ты в жопу! Я еще в подполье не сидел. Тут брата убивать будут, а я в норке сидеть должен, трястись как мышь? Не забывай, я в разведбате служил, тоже был снайпером.

— Братишка, тут ты не поможешь, — как можно миролюбивее ответил Кротов. — Тут совсем другая война и другое оружие. Я прошу тебя, иди к родителям.

— Нет, Серега, — тихо, но твердо ответил Вовка. — Давай не будем трындеть, или дай мне вашу пушку, или я наш винт притащу, но там патронов кот наплакал.

В это время из переулка дальше по улице, рыча и воя, выскочил армейский транспортер, немного погодя другой, оба направились в сторону дома Кротовых.

— Ладно, Вовка, уговорил, иди в зал, там у моего стула стоит контейнер, длинный такой, принеси сюда, — однако про себя Сергей решил, что при первой же возможности где-нибудь спрячет брата, если нужно, даже против его воли. Гости уже разошлись, осталась только Наталья и соседи — те, которых Кротов спас от чеченов.

— Вы чего ждете? Надо обязательно спрятаться и не показывать носа в течении двух, а то и трех дней. Может еще и обойдется все, посидите и вылезете, если все тихо. Мы пройдем предупредим, когда все кончится.

— Сережа, мне некуда идти, я в гости приехала да узнать кое-что о доме родительском. Я давно в городе живу. Можно я останусь у вас?

— Конечно, — кивнул Сергей. Он забрал у подошедшего брата контейнер с мечом и подтолкнул Наталью к нему. — Идите. Вовка, проводи Наташу к нам в подвал, она с нашими посидит. Да узнай, может им еще что нужно.

— Хорошо.

Они ушли. Подлетевший к дому транспортер резко вывернул к калитке и остановился, блокируя дорогу, второй транспортер повторил маневр чуть дальше. Десантные люки машин вскрылись и оттуда посыпались десантники.

Сергей узнал коренастую фигуру Шадля Берринга. 'Что за хрень? Он зачем остался?' Кротов никак не ожидал увидеть здесь командующего всей операцией. Он шагнул навстречу полковнику.

— Капитан, быстро собирайтесь, уходим отсюда, недалеко есть подземное укрытие. Надо успеть до высадки.

'Про что он говорит, какое поземное укрытие?' Сергей не сразу сообразил, что скорее всего Берринг имеет ввиду старые заброшенные шахты: когда-то в пятидесятые — шестидесятые годы на прииске добывали золото не только открытым способом, но и в штольнях.

— Нет, я не могу! У меня здесь родные.

Словно подтверждая это, рядом возник Вовка и спросил, кивая на стоявшего напротив полковника:

— Начальство?

— Да.

— Понятно, скажи им, пусть дадут мне ваш автомат.

По тому, как внимательно Берринг посмотрел на Вовку, Сергей сообразил, что полковник понимает по-русски.

— Подожди, Вовка. Сейчас решим.

— Брат? — не дожидаясь ответа, полковник объяснил: — Капитан Кротов, я думаю, что вся эта миссия по вашу голову. Мы все-таки смогли опознать принадлежность некоторых кораблей атакующей эскадры.

— Чьи?!

Сергей даже подался вперед от любопытства.

— Наши, корабли Звездного Флота Империи.

Сергей широко раскрыл глаза и хотел выругаться, чтобы по-русски прочистить ничего не понимающие мозги.

— Корабли принадлежат двести четвертому Экспедиционному Флоту, дислоцировавшемуся в потерянном районе космоса. В том самом, куда мы должны были лететь после Земли. Выводы делайте сами.

Кротов с самого начала подозревал, что это нападение как-то связано с ним, а теперь, после слов полковника, это подозрение укрепилось. Действительно, вряд ли корабли из зараженного района оказались здесь случайно. А какую ценность для 'жизни' может представлять Земля, застрявшая в самом начале технологического развития? 'Хотя, — он вспомнил, о чем говорил Император, — об особой стойкости землян к заражению. — Может в этом дело? Так что, возможно, я зря возомнил себя центром мира'.

— Так что главная ценность здесь — вы и ваш Меч, — словно отвечая на его мысли, подтвердил полковник.

— Братишка, ну что насчет оружия? — не выдержал стоявший рядом Вовка.

— Сейчас, Володя, подожди секунду.

— Брат просит у вас оружие? Он хочет воевать? С Космической Пехотой? — удивился Берринг. — Он что, самоубийца?

— Нет! — обиделся Кротов. — Он — мой брат! И он хороший солдат, не хуже любого пехотинца.

— Так дайте ему хотя бы бронекостюм, — полковник обернулся к офицеру из свиты. — Прикажите принести броник из аварийки транспонтера.

Через минуту Вовка натягивал на себя броню — универсальный армейский комплект из аварийного запаса транспортера — удивленно хмыкал и неверяще качал головой, выслушивая сведения о возможностях новой одежды. Особенно его добило то, что свободно одевшийся комбинезон, вдруг, сам подогнал себя под его размеры. Сергей подумал — может одеть в них всю семью? Но сразу отказался от этого — ни отца, ни мать не заставишь влезть в это технологическое чудо.

— Блин, брат, — Вовка поднял на Сергея глаза. — Такое ощущение, что ты прибыл не из Америки, а откуда-то с другой планеты.

— Опусти шлем, — не стал ни подтверждать, ни отвергать это Кротов. — Теперь подними глаза, видишь красную искорку вверху?

— Да.

— Сначала глянь на нее, потом вон туда, — Сергей показал на гору, видневшуюся за домами поселка. — Видишь?

— Ешкина жизнь! Каждую веточку видно!

— Понял, для чего это? Если хочешь разглядеть что-нибудь, просто повтори это — взгляд на огонек, взгляд на объект. Привыкнешь за пять секунд, будешь все автоматом делать.

— Капитан, — вернулся полковник, отходивший к своим людям, чтобы дать какие-то распоряжения. — Если мы остаемся здесь, тогда строим оборону. Я уже скомандовал.

Один транспортер сорвался с места и, ломая забор, въехал в ограду прямо к дому.

— Вы че? Охренели? — вскочил Вовка. — Мы, блин, строили, строили...

— Успокойся, брат! — прикрикнул Сергей. — Сейчас не до этого. Надо выжить! Пойми, ты, наконец, это не шутки! Не игра!

Володька махнул рукой:

— Ломайте все, только дайте мне тоже автомат, раз все здесь так серьезно.

— Что ты не дашь ему игольник? — полковник Берринг услышал просьбу брата. — Думаю, если будет десант, нам каждый боец пригодится. И пусть какой-нибудь солдат покажет ему, как пользоваться, у нас с тобой есть другие дела.

Берринг опять подозвал офицера и ткнул пальцем в Вовку.

— Дайте ему игольник и покажите, как пользоваться. Не забудьте, у них нет чипов.

Потом повернулся к Сергею.

— Пошли, пока еще время есть.

Но времени как раз и не оказалось — над поселком опять раздался рев, и в небе пронеслась пятерка штурмовиков. Они не атаковали сразу, как предписывает военная наука, а развернувшись, попытались зависнуть над поселком. Но с ходу выполнить этот маневр не удалось — ротный флаер спецназовцев, прятавшийся за горой, мгновенно прыгнул в воздух и, крутясь вокруг своей оси, выпустил несколько ракет. Сразу же, не ожидая реакции на первую атаку, пошел на сближение с одним из штурмовиков. Тот как раз только начал выполнять маневр и подставился кормой. Спецназовец был явно опытнее нападавших, не упустив момента, он вдарил по менее защищенной 'заднице' врага изо всех огневых средств катера. Вспыхнуло сияние — системы защиты штурмовика бросили всю энергию на силовое поле, прикрывавшее корму, но в этом щите было одно уязвимое место — активная защита не прикрывала сопла двигателей, — туда и вошли две ракеты. Не дожидаясь взрыва, катер семнадцатого батальона свечой взмыл вверх и, выполняя то, что по-русски называлось мертвая петля, оказался выше штурмовиков. Сразу же, так и продолжая лететь вниз головой, он начал атаку на следующий катер. В это время из-за домов со стороны школьного стадиона раздался гул и в небо, быстро набирая высоту, начала подниматься батальонная капсула.

'Закончили выгрузку', — понял Сергей. Теперь у катера спецназовцев появилась поддержка — батальонный модуль нес вооружение мощнее, чем ротный. Он тоже с ходу атаковал сразу все цели.

Шар, вспухший на месте первого подбитого флаера, лопнул — над землей пронесся ужасающий грохот и на лес за поселком упал гигантский пылающий ком. Пока в небе сверкала огненная карусель, на земле происходило свое. Теперь, даже если бы Сергей согласился на это, доехать до заброшенных шахт за поселком они бы не успели. Разнести в пыль движущийся транспортер для катеров огневой поддержки — дело нескольких минут. Поэтому транспортеры — один в ограде перед домом, второй в огороде на задах — быстро закапывались. Вокруг них росли навалы из земли и камня, выкинутого инженерной системой боевой машины. Вскоре они исчезли в земле, выведя наверх только боевые модули с ракетно-пушечным вооружением.

Остальные десантники тоже не теряли времени, каждый старался найти подходящее укрытие и, включив мимикрию броника, исчезал для невооруженного глаза. Выдержка у них была железная: Сергей увидел, что тот спецназовец, который объяснял брату Вовке как пользоваться игольником, лишь сейчас свернул висевшую перед ними крупную голограмму и, повернувшись к полковнику, доложил о выполненном задании. Только после этого он тоже ушел в огород и исчез.

— Капитан, идемте вниз, в транспортер, там будет безопаснее, — Берринг приглашающе кивнул и сделал шаг к куче, выросшей на месте машины.

— Нет, полковник, — Кротов уже не придерживался субординации — не до этого.

Он прекрасно понимал, что если нападавшие не будут сдерживаться в применении силы и нанесут удар по-настоящему, используя тяжелое вооружение и превосходство в небе, ничто не спасет ни землян, ни имперцев. Единственное спасение в этом случае — то чем владеет он — дар предтеч. Когда-то на Тарантосе он смог спастись сам и спас еще одного человека почти из эпицентра ядерного взрыва. Однако если на счет себя он почти не сомневался, то вот то, что он сможет спасти еще кого-то, оставалось под большим вопросом.

Но вопрос с мощным ударом из воздуха отпал сам собой — с неба спускалось множество 'ступ' с десантниками. И тут же в небе возникли истребители класса космос-атмосфера, они с ходу атаковали капсулы спецназа. Стало ясно, что тем долго не продержаться: если против штурмовиков, заточенных на огневую поддержку действий наземных сил, МРОБовские модули могли воевать на равных, то против истребителей, специально подготовленных к боям в воздухе и космосе, они слабы. Так и произошло, пара аппаратов сразу атаковала батальонный флаер. Крутясь на предельных скоростях вокруг неповоротливой против них капсулы, они заставили её прижаться к земле и забыть о нападении.

Но следить за всеми перипетиями воздушного боя было некогда, надо было решать задачи на земле. Первые десантники, спускавшиеся в стороне от воздушного боя, уже приземлялись в разных частях поселка. Те же, кто попал в район боя, сейчас уходили в разные стороны, пытаясь выбраться из зоны поражения, однако было ясно, что и они скоро окажутся на земле.

В поселке послышались первые выстрелы и взрывы.

'Твою медь! Вот я козел! — мысленно материл себя Кротов, — На хрен я вернулся? Всех теперь убьют из-за меня'. Он почти с ненавистью взглянул на злополучный меч, мешающийся в руках. 'Выбросить что ли? В горячке боя никто не заметит'. Но вместо этого только покрепче прижал контейнер к себе, опустил маску и, вскочив на вывернутую транспортером кучу земли, попытался определить текущую обстановку: он выхватил из спинного ранца-контейнера упаковку мух и вытряхнул две штуки в воздух. Те начали падать, но тут же включились и, поднявшись на уровень головы, застыли в воздухе. Сергей движением глаз заставил их подняться выше и включил обзор. В воздухе уже кишело этими пронырливыми соглядатаями, и нападавшие, и спецназовцы подняли свои камеры, чтобы иметь информацию с поля боя. Процессор брони быстро проанализировал ситуацию и выдал общую картину на щиток шлема.

— Ни хрена у вас игрушки! — рядом с ним возник спецназовец, Кротов лишь по голосу понял, что это брат. Он держал в руках игольник, направив его стволом вниз, палец в перчатке лежал рядом с пусковой кнопкой.

— Какого хрена ты здесь?! — закричал Сергей. — Иди прячься и жди! Видишь сколько их? Они не в гости летят!

— Да не ори ты! Не один ты повоевал, — парировал Вовка. — Мне, блин, тоже досталось. И че ты таскаешь в руках эту штуку? Бабки там, что ли, у тебя?

— Не деньги, а штука одна, должна быть всегда при мне.

— Не хочешь говорить, не надо. Если должна быть при тебе, приделай лямку и таскай через плечо.

Брат сбежал вниз, выдернул из своих сброшенных штанов ремень и кинул Сергею.

— Держи!

Где-то совсем близко раздалась очередь из автоматической пушки. Похоже, стреляли в упор — звуки разрывов наложились на звуки очереди. Кротов и брат упали вниз и привалились спинами к куче земли. Сергей отправил камеры на осмотр подходов к их дому и, косясь одним глазом на картину, разворачивающуюся на щитке шлема, быстро подвязал ремень к контейнеру с мечом и накинул получившуюся конструкцию через плечо.

— Вот, другое дело, — покосился на него Вовка. — Брат плохого не посоветует. Ладно, я пошел, надо осмотреться.

— Стой! Вот тебе вся картинка, — Кротов быстро нашел на коммуникаторе значок бронекостюма брата и сбросил картинку от камер.

— Во, блин! — дернулся от неожиданности брат. — У вас техника как в 'Терминаторе'.

Некогда было расспрашивать, что это за терминатор. Сергей молча выдернул из ранца Вовки контейнер с мухами и высыпал пару штук прямо на землю. Не долетев до поверхности, те остановились и взмыли вверх, застыв на уровне глаз.

— Блин! — опять выдал брат. — Вот хрень-то...

Кротов также молча схватил руку брата и ткнул перчаткой в экранчик комма — активировал камеры.

— Видишь? Управлять ими тоже глазом, ловишь взглядом знак нужной камеры и отправляешь куда надо, то есть просто переводишь взгляд туда.

Вдруг рядом с ними плюхнулся еще кто-то. Сергей выглянул из-за Вовки — это был одноклассник Лешка, лицо его горело злой веселостью, руки сжимали охотничье ружье. 'Серьезная игрушка. Похожа на МЦ-21, — вспомнил Сергей название ружья. — Двенадцатый калибр — в упор даже в броне собьет с ног'.

Леха повернул к ним лицо и, не узнав в бронекостюмах братьев, весело оскалился.

— Ну чо, космонавты? Покажем сукам американцам, как на нашу землю нападать?

Его было не узнать: потерянный запившийся мужичок, каким увидел его в лесу Сергей, исчез, вместо него сейчас рядом сидел рвущийся в бой мужик с горящими глазами. 'Водка на него, что-ли, так подействовала? Хотя вряд ли — на вид совсем трезвый. Наверное, опасность к жизни вернула'.

Сергей опустил маску шлема, и одноклассник узнал его.

— А, это ты! Когда уже успел скафандр напялить?

Не дожидаясь ответа, опять спросил:

— Кто это на нас наезжает?

Он махнул рукой в сторону поселка.

— Долго рассказывать..., — протянул Сергей.

Их разговор прервала новая вспышка боя. Невдалеке вдруг зазвучали очереди. Но это было не оружие имперцев, явно стреляли из автоматов. Сергей и Лешка переглянулись.

— Откуда здесь Калаши?

— Это наверняка чечены. У наших поселковых Калашниковых точно нет, в деревне бы знали, — вмешался Вовка.

Услышав знакомый голос, Леха удивленно покосился на говорившего, но поддакнул:

— Это точно, в деревне не скроешь. Это чечены.

Кротов надвинул щиток и крутанул одну из висевших в вышине камер. Вовка был прав — на одной из улиц горел разбитый прямым попаданием джип бандитов, возле него залег один из знакомцев в кожаной куртке и короткими очередями бил куда-то в проулок, прикрывая разбегавшихся людей. Пассажиры подбитой машины успели выскочить до попадания и сейчас, пригибаясь, бежали к домам, при этом петляя словно зайцы.

'Блин, они стараются уйти от выстрела снайпера! Неужели тоже воевали? — удивился Сергей. — Похоже, в моей деревне все повоевавшие'.

— Смотри! — ударил его по плечу Вовка и показал на небо. — Завалили одного! Это наш, да?

Кротов быстро перевел взгляд вверх и увеличил изображение — батальонная капсула десантирования застыла в небе. Секунды флаер висел без движения, он не сопротивлялся, ракеты зависших выше него истребителей уже не встречало синее пламя активной защиты и они крушили броню катера, делая рваные дыры в фюзеляже. Из головного аварийного люка неожиданно вылетели три темных фигурки. 'Пилоты, — понял Сергей, — тянули до последнего'. Оказавшись в воздухе, все трое, кувыркаясь и набирая скорость, стали падать вниз. 'Твою медь! Они что, мертвые что-ли?' Однако метров за тридцать до земли за спиной пилотов загорелись маленькие огненные хвосты, и они красиво, как на показательных выступлениях, разлетаясь в разные стороны, перешли в горизонтальный полет. 'Прикинулись, боялись, что расстреляют в воздухе. Включили ранцы только перед землей. Красавцы ребята!'

Теперь в синеющем вечернем небе бой вел один спецназовский катер. Благодаря опыту и умению пилота он еще был цел, но сомневаться не приходилось — сейчас, после гибели батальонного модуля, жить ему осталось от силы несколько минут. 'Попробовал бы уйти, что-ли, — посетовал Сергей. — Уже ясно, что ему не победить'. Но надо признать, что он все-таки помогал — десант не мог приземляться прямо на поселок, боясь попасть в круговерть воздушного боя, все 'ступы' сместились в стороны и приземлялись далеко в лесу, что замедляло их подход к деревне.

— Бл...ь! — теперь не выдержал уже Леха. Он быстро разобрался, кто тут чей, и тоже с тревогой следил за боем в небе. — Подбили 'птичку' все-таки!

На Сергея пахнуло знакомым и уже забытым — 'птичка', так они называли СУ-24 в Афганистане. Он вскинул голову — точно! Капсула горела, но продолжала вести бой. Штурмовики, с которыми он начал схватку, давно ушли в сторону, их место заняли истребители. Они старались использовать преимущество в скорости и количестве, но имеющая более мощное вооружение батальонная капсула своим огнем не давала им выйти на нормальную атаку. Теперь, без её помощи, даже пилотское мастерство не спасало. В хвост горевшей, потерявшей маневренность машине, зашел истребитель нападавших, выпустив ракеты, он сразу ушел в сторону, давая место следующему. Тот также выпустил рой огненных стрел и свечой ушел в небо. Последний залп стал последним и для МРОБовского флаера. В отличие от батальонной капсулы, которая упала в лес и там взорвалась, эта машина взорвалась в воздухе. В небе вспыхнул белый шар и через секунду раздался грохот.

— Все! — выдохнул Лешка. — Царство небесное летчику! Герой парень, бился до последнего.

Теперь ничего не мешало десантированию нападавших. Вскоре появилось и то, чего Сергей давно ожидал — на школьный стадион, где еще недавно находилась капсула спецназа, опускалась точно такая же, но другой расцветки и с другими знаками на фюзеляже.

— Твою медь! — выругался Кротов. — Сейчас транспортеры выскочат и всю деревню махом окружат. Никто не вырвется.

— Я им, б...ь, окружу! — зло ответил на реплику Леха. — Они с русскими еще не встречались.

— Все, хватит прохлаждаться! Все уже на позициях, одни мы тут расселись.

Сергей повернулся к однокласснику.

— Леха, ты бы кончал на хрен эту затею и уходил огородами в лес. Сейчас начнет темнеть и шанс есть. Мы тут сами разберемся, это наша война, а не ваша.

— Не, брат, тут ты мне не командир. Уйти я всегда успею. Да и как я людей остальных брошу.

'Вот тебе и алкоголик, — подумал Кротов. — Но ведь погибнет же зазря'. Со стороны стадиона раздался взрыв, и в небо поднялся столб дыма и пламени. Сергей поднял камеру еще выше и попытался разглядеть, что там произошло. Возле стадиона горели несколько развороченных домов. Среди них дымился перевернутый кверху колесами транспортер Космической Пехоты. 'Чем это его? — удивился Сергей. Он хорошо помнил, каким живучим является транспортер. — Такое мог сотворить только фугас для подрыва стен. У того мощности хватит. Значит, успели заложить на пути. Молодцы десантники'. Со стороны поля бежали многочисленные фигурки в зеленых брониках, вызывая у Сергея легкую растерянность — расцветка и знаки на бронекостюмах тоже принадлежали Пехоте Империи.

'Твою медь! Это же зараженные!' — занятый проблемами родного поселка, он совсем упустил из виду этот аспект. Ведь столкнись десантники с ними, вполне возможно, что произойдет то, что случилось на той космической крепости — произойдет заражение, и спецназовцы окажутся на той стороне. 'А люди поселка, что с ними произойдет при контакте с инфицированными?' Успокаивало лишь то, что сказал Император — земляне не заражаются. Эти мысли вихрем пронеслись в голове, Сергей вызвал полковника, давно ушедшего под прикрытие брони транспортера. В двух словах он напомнил ему об угрозе прямого контакта с солдатами противника, живыми или мертвыми, — тут разницы не было. Он хорошо помнил, как боялись этого горцы на Баррахе.

— Капитан, вы забываете, что это семнадцатый батальон. Они специально подготовлены для встреч с чужими и прочей инопланетной напастью. Осторожность у них в крови.

Кротов знал это и не стал больше ничего говорить Беррингу. Пока он отвлекся, Леха и брат куда-то исчезли. Тревога за брата кольнула сердце, но он одернул себя — парню уже за двадцать, как и тебе — не пропадет, тем более оба уже воевали. Лучше сходить проверить родителей, пока сюда не навалились.

Тем временем сумерки стали ощутимо гуще, за домами разрослись тени, видимость ухудшилась. Кротов знал, что еще час и ночь полностью скроет поселок. Для спецназовцев и нападавших темнота особой роли не играла — оптика шлема позволяла видеть, как днем, — но вот люди, сейчас спрятавшиеся, могут посчитать, что ночью их не заметят и попытаются выйти на улицу, тогда жертв будет гораздо больше.

Установившаяся после взрыва тишина тревожила больше, чем звуки боя. Сергей добавил еще две камеры, опустил всех 'мух' ниже и отправил в разные стороны.

То, что показали камеры, никакой надежды не вселяло — со всех сторон в поселок входили десантники с полной боевой выкладкой, с опущенными щитками шлемов. 'Хоть бы один открылся', — подумал Кротов. Почему-то ему казалось, что под броней прячутся совсем не люди. 'Похоже, я опять начал чувствовать эмоции'. Эта способность то пропадала, то возвращалась по непонятному алгоритму. Но думать на отвлеченные темы было некогда, надо было хорошенько подготовиться к встрече противника. Сергей знал, что никуда он отсюда не уйдет даже при самом плохом раскладе — если уж и пришла пора умереть, то только так, защищая свой дом, родных и друзей. Полковник опять позвал его к себе под прикрытие транспортера, но Кротов снова отказался. 'Ты смотри, — про себя усмехнулся он. — Что творится в мире, полковник МРОБ уже не приказывает мне, а просит'. Сергей заметил, что отношение к нему сильно изменилось после успешного завершения миссии на Баррахе, а уж после Цессии и особенно после награждения самим Императором, тут он вообще стал каким-то избранным.

Впервые с начала высадки зараженных Кротов заметил вражеских 'мух', одна из них пронеслась над домом и он рефлекторно вскинул игольник, но вовремя остановился — одна сбитая камера ничего не решала, скоро их здесь будет столько же, сколько обычных мух.

По улице, поджимая хвост и поскуливая, пронеслась собака. Ощущение было такое, словно животное почуяло смерть. 'Это что? Они так на инфицированных реагируют?' Уже в нескольких местах до этого звучал потерянный вой дворовых собак.

Вдруг словно кто-то плеснул в костер бензин, сереющий вечер вспыхнул, совсем уже недалеко, улицы через две, прогремел еще один взрыв и со всех сторон зазвучали выстрелы. Кротов рефлекторно вжался в землю. Хотя он уже и не помнил себя без войны, но эта солдатская надежда — может все-таки не будет боя, может, пронесет сегодня — так и осталась с ним. Он знал, стоит только самому начать действовать и вся нерешительность, все нежелание идти туда, под пули, исчезнет, появится второй Сергей, тот, который родился и живет на вечной войне. 'Началось. Сейчас пойдут прочесывать дворы. Хоть бы земляки затаились'. Но все происходило наоборот: на дорогу выскочили две машины, 'нива' и иномарка, кто-то не выдержал и попытался прорваться к выезду из поселка.

— Дураки, — прошептал он. — Куда вы?

Было ясно, что никого из поселка не выпустят, будут искать то или того, за чем они сюда прилетели. Машины скрылись за поворотом, но через пару минут появились вновь. 'Наверное, заметили, что дорога перекрыта'. Они промчались мимо дома Кротовых, стремясь на другой выезд, там надо было проехать по лесной дороге, сделать крюк, но, в конце концов, тоже можно было выйти на дорогу, ведущую в райцентр. Сергей чуть не застонал, заметив в салоне женские и детские лица. 'Твою медь! Эти-то за что должны страдать?'

Все войны, в которых он участвовал, были наполнены горем и страданием простых мирных людей, но все это происходило далеко от его земли и его близких, даже в Афганистане — он тоже казался ему сейчас одной из экзотических планет. Сейчас же погибали или погибнут те, кого он знал с детства. Его снова пронзило чувство вины — это ведь, по большому счету, он притащил всю эту дрянь сюда.

Кротов поднял разлетевшиеся в разные стороны камеры выше и рассматривал панораму воюющего поселка. Все десантники МРОБ включили мимикрию и 'мухи', имеющие только оптику видимого человеку спектра, их не улавливали. Наступавшие, наоборот, шли словно по проспекту, не маскируясь, они боевыми группами по три человека — обычная тактика боя в городе — растекались по поселку.

Камера засекла те две машины, что пытались вырваться из поселка, Сергей быстро направил камеру поближе. Жуткая даже по меркам войны картина,ударила по глазам. Из одной машины солдаты в зеленых брониках уже вытащили пассажиров, из второй люди только выходили. Кротов сразу заметил лежавших у первой машины людей — три распластавшихся фигуры, одна побольше — женская, и две поменьше — дети. Только рвущегося мужчину держали двое пехотинцев. Подсознательно Сергей сразу понял, что с лежавшими, но не хотел верить. На спинах и женщины, и детей расплывались черные пятна — в сумерках кровь потеряла свой цвет.

'Твари! Женщины и дети не являются объектом поиска, и они не нужны. Значит в расход'. Такой нечеловеческий, машинный, подход к выполнению задачи сразу поставил нападавших в разряд нелюдей. 'Суки, вас надо уничтожать. Это единственное решение проблемы'.

Кротов переключился на панораму поселка. 'Вот вам и ответка', — злорадно отметил он — в проулке лежал пехотинец из нападавших. На животе в бронекостюме рваная дыра с вогнутыми краями. 'Чем это его? На игольник не похоже, от бластера тоже другой след'. Дальше по проулку Сергей увидел совсем удивительную картину — лежали еще двое нападавших, а над ними склонились два человека — один в бронике, другой без.

— Твою медь! — по огоньку, загоревшемуся в уголке щитка, он понял, что это брат Вовка, через секунду узнал и другого — одноклассник Леха.

'Что они там творят?' Еще через секунду понял и это — собирают 'трофеи'. Леха закинул за спину подобранный игольник и опять наклонился снять вибронож. У брата в руках тоже появился второй игольник. 'Сразу видно — бывшие вояки, — мысленно усмехнулся Кротов. Оружия много не бывает'. Но то, что произошло дальше, стало еще интересней: во дворе, напротив места, где орудовали Вовка и Леха, появились люди, трое — по курткам Сергей сразу признал старых знакомцев — чеченцы. Все трое были вооружены, двое держали в руках автоматы, у третьего в обеих руках по пистолету. И самое удивительное — за плечами у него висела труба гранатомета. 'Муха — узнал он знакомое оружие. — Ни хрена себе, живут люди в мирной стране!'. Они, пригибаясь, скользнули к забору и припали к щелям. Ни брат, ни одноклассник их явно не заметили. Кротов хотел уже, было, предупредить брата, но тот вскочил и сам повернулся к забору. С другой стороны поднялись бандиты. Сергей направил камеру поближе и усилил звук, поставив на фильтрацию человеческой речи.

— ...надо?

Расслышал он конец фразы, но смысл понял — брат спрашивал, что им надо, видимо, чеченцы первыми вступили в разговор.

— Друг, кто это? И как вы их завалили? Калашников их не берет.

Говорил тот, которого Кротов скрутил во дворе.

— Вы че хотели? — не отвечая на вопрос, опять спросил брат. В его голосе не было ни капли приветливости.

Чеченец вдруг перепрыгнул забор и оказался перед мгновенно вскинутыми стволами Володьки и Лехи.

— Успокойся, друг, — бандит упорно обращался только к Вовке, видимо то, что он в бронекостюме, делало его более важным.

Что было дальше, Кротов не увидел, дела в другом конце деревни отвлекли его. Там шел настоящий бой. Закопавшийся в том краю еще один транспортер семнадцатого батальона открыл огонь по крадущемуся по дороге транспортеру нападавших. Удар был комплексным, сразу из обычных автоматических пушек и плазмомета. Транспортер приостановился, вспыхнуло синее сияние активной брони, и тоже ударил высокотемпературной плазмой из боевого модуля в сторону засады. Сам он не пострадал — снаряды обычной пушки были нейтрализованы действием активной брони, а плазменный шар прокатился через припавший к земле транспортер и разметал идущих сзади пехотинцев. Прокатившись дальше, он потерял энергию, но все-таки успел поджечь стоявший на пути дом.

Спецназовцы были опытные вояки, не давая вражеской машине уйти, они продолжали атаковать, поливая врага из всех стволов. Синее свечение вокруг транспортера пехоты почти не гасло. Сергей понял, что хотят сделать спецназовцы — хотя, пока работает силовое поле активной брони, большого эффекта их атака не достигнет, энергия в транспортере не вечна — силовое поле жрет её как энергетическая свинья. Через несколько минут такой атаки она начнет иссякать, в поле появятся бреши и тогда преградой для снарядов останется только обычная броня. Транспортер — это не танк поля боя и броня у него соответствующая.

Но то, что произошло дальше, показало Кротову, что он еще слабо знает семнадцатый батальон. С тыла транспортера пехоты, прямо среди оплавленных разбросанных трупов, появился десантник в черном МРОБовском бронике. На плече у него лежала труба плазмомета. Откуда он взялся, Сергей не сразу сообразил, только что там никого не было, потом понял: спецназовец все время был там, просто он был в 'призраке' и лишь сейчас отключил его. Дорогущий комплекс невидимости был на вооружении только у разведчиков спецназа всех родов войск, остальные обходились системой мимикрии бронекостюма.

Разведчик с ходу выстрелил, шар синего пламени ударил в корму транспортера. Вся энергия активной защиты была переброшена на лобовую броню для отражения огня спецназовской машины, и плазма, прорвав тонкую пленку защитного поля, ударила в десантный шлюз. Транспортер подбросило, синее свечение вокруг него пропало, и спецназовцы не упустили такой момент — противотанковая ракета, сверкнув хвостом пламени, прыгнула вверх и, резко сменив направление, молнией ударила вниз, приклеившись к броне между башенок боевых модулей. Там мгновенно вспыхнул шар нестерпимого белого света — ракета прожигала менее толстую верхнюю броню.

Через мгновение все было кончено. Раздался взрыв, и транспортер вскрыло, из рваных дыр по броне плеснули языки пламени, рванулись вверх, отрываясь, и опали, оставив лишь маленькие красно-черные коптящие язычки.

Оторвавшись от зрелища подбитой машины, Кротов попытался вернуть картинку с места, где находился брат. Тот переулок он нашел сразу, но там уже никого не было, кроме трупов пехотинцев. Оружия рядом с ними не было. 'Значит, прихватили и свалили. Где же они? И где чечены?' Сергей быстро оглядел с высоты поселок: во многих местах двигались люди, в основном, судя по бронекостюмам, космическая пехота нападавших, но ни Вовки, ни Лехи, ни бандитов он не увидел. Не видно было их и среди убитых. Трупов, несмотря на начавшийся бой, было вообще мало. Это говорило о том, что нападавшие были опытные вояки и на рожон не лезли, ну а про семнадцатый батальон и говорить не приходилось — чтобы попасть в это подразделение, надо было пройти не один отбор.

Бросив бесполезное занятие — и брат, и Леха прекрасно знают поселок и, наверняка, где-то спрятались — Кротов сосредоточился на развитии атаки десанта. Нескончаемый дождь из солдат на 'ступах', наконец, прервался, и из десантного модуля больше не выезжали транспортеры. 'Значит, посчитали, что сил достаточно'. Это, действительно, было так — хотя к его охране и прибыло подкрепление, но все равно три взвода МРОБовцев против полного армейского батальона Космической Пехоты при поддержке восьми транспортеров, противостояние было явно неравным. Лишь применение спецназом комплекса 'призрак' и то, что они были в обороне, несколько выравнивало шансы. 'Ну и еще я, — мелькнула мысль. — Если бы сейчас включились приобретенные способности, можно было и самим контратаковать'. Но сам активировать дар предтеч он так и не научился.

Он вызвал полковника и поинтересовался, есть ли связь с имперцами, могут ли они надеяться на помощь. Берринг коротко ответил, что связи пока нет, причину — то-ли они не могут пробиться сквозь 'купол', то-ли просто на орбите нет наших кораблей — он называть не стал, вместо этого он опять позвал Кротова в укрытие, под защиту брони транспортера. При этом высказал странный аргумент — мол, если вам не дорога ваша жизнь, это ваше право, но надо думать и о Звездном Мече. Сергей так и не понял, при чем здесь его награда. 'Я так и не удосужился изучить документы по этой штуке, — посетовал он. — Пекутся о железяке больше, чем обо мне'. Он машинально поправил спадавший из-за спины пенал и опять переключился на обзор с летающих камер.

Пока он разговаривал с Беррингом, обстановка в поселке, и особенно на его окраинах, изменилась. Пехота начала массированную атаку. Со всех сторон, напрямую через дворы, по проулкам и огородам, темно-зеленые фигурки стали двигаться к центру поселка. 'Твою медь! Как немцы в кино, по горящей деревне'. По улицам, стараясь не выходить из-под прикрытия домов, медленно двигались уцелевшие транспортеры. Башенки боевых модулей крутились в разные стороны, гоняя стволы автоматических пушек вслед за лазером наведения. Изредка они давали короткие очереди, разнося в прах подозрительные постройки. Никого из своих — десантников из семнадцатого батальона — Сергей не засек, в ответ не раздавалось ни выстрела. 'Все ждут', — понял он, представляя, как сейчас напряжены нервы у сидевших в засаде спецназовцев. Он и сам почувствовал, что стал как натянутая струна — задень и лопнет. Этот мандраж перед боем стал неизменным атрибутом его жизни в последние несколько лет.

Дом Кротовых был ближе к краю поселка, и было понятно, что скоро и здесь появится пехота. Хотя прорваться сюда будет непросто, потому что основные силы десантников прикрывают именно это место, Кротов понимал — против такой массы взвод продержится от силы несколько часов. То, что тяжелой техники совсем не высадили, обошлись пехотными транспортерами и большим количеством живой силы, подтверждало догадку, что их хотят не уничтожить, а взять живыми. Во всяком случае, некоторых. И вполне возможно, нападавшие рассчитывают на возможное заражение МРОБовцев. Эта мысль больше всего беспокоила Сергея, ведь пока никакого безошибочного метода отличить инфицированного человека от незараженного у них нет. Сергей вспомнил свои встречи с зараженными людьми и животными на Баррахе. На первый взгляд, там их отличала только безмятежность при встрече со смертью, словно они знали, что умирают не навсегда. Ну и, конечно, безумное поведение тела убитого 'мертвеца' — сюрреалистичное, почти мгновенное превращение людей и животных в противную черную жижу. В остальном они ничем не отличались от обычных людей и животных.

'Но где же Вовка?' — Сергей гонял 'мух' по всему поселку, но ни брата, ни Лехи, ни чеченцев так и не увидел. Сердце противно заныло, — Блин, идиот, надо было загнать его в подвал, чтобы не высовывался'.

Вдруг он заметил то, чего боялся больше всего — на окраине поселка появились люди. Пехотинец, подталкивая стволом в спины, вел троих мужчин по проулкам в сторону стадиона, где находилась капсула десантирования. Руки у всех троих были схвачены за спиной паутиной. Кротов сразу приблизил изображение — нет, это не Леха и не бандиты, однако легче от этого не стало. 'Значит, они начали обыскивать дома. Зря я надеялся, что люди могут переждать бой и уцелеть'. Зло на вторгнувшихся пришельцев, разрушивших его дом и превративших долгожданное возвращение в кошмар, вытеснило все другие чувства. 'Ну, суки, вы еще пожалеете!' Холодная ярость переполняла его, хотелось немедленно броситься в бой и крушить, крушить эти темно-зеленые фигурки. Желание было настолько сильным, что Сергей даже вскочил с намерением бежать туда, навстречу наступавшим 'мертвецам', при этом появился совершенно дикий позыв выдернуть меч и рубить им направо и налево.

'Что это со мной? — вовремя остановился он. — Чуть не рванул в атаку неглядя'. Хотя его решения часто бывали импульсивными, но годы, прожитые на войне, приучили сдерживать эмоции, а сейчас он еле удержался. 'Блин, едва не выскочил под иглы'.

Поселок опять накрыла относительная тишина, после вспышки боя на окраине, где спецназовцы уничтожили транспортер, все опять заглохло. Лишь иногда с окраин окруженного поселка раздавался треск очередей игольников или грохочущий вой короткой очереди пушек транспортеров. Не встречая сопротивления, нападавшие, тем не менее, шли по поселку осторожно — что бы ни привнесла в их головы 'жизнь', они не перестали быть опытными вояками. Изменилось еще одно — небо над деревней покинули и истребители, и штурмовики. Почему это сделали истребители понятно — превосходство в воздухе завоевано, им просто нечего здесь больше делать, но почему исчезли флаеры огневой поддержки — непонятно. Уничтожить с воздуха транспортер гораздо проще и безопаснее, чем с помощью наземных войск, не имеющих не танков, ни артиллерии. 'Еще одно доказательство, что нас хотят взять живыми'.

Мысль Сергея перескочила на другое: 'Интересно, земляне засекли, что происходит сейчас здесь?' Даже в годы, когда Сергей жил здесь, вовсю использовались спутники-шпионы, ну а за эти годы технологии должны были продвинуться. 'Вон, телефон теперь у каждого, — думал он. — Но, скорей всего, вряд ли, через 'купол' они ничего не смогут отследить. Нас с Ранзой на Тарантосе так хрен и нашли, пока мы сами не вышли'. Кротов поймал себя на том, что раньше бы он подумал по-другому — не земляне, а советские войска, советские ПВО, теперь же в его голове стерлись все различия между странами, все стали для него просто землянами. Небольшое исключение составляли родственники и земляки из родного поселка, они остались для Сергея теми, кем и были, а не безликими жителями планеты.

Однако поразмышлять о произошедших с ним переменах не дали — где-то в середине поселка, уже не очень далеко от дома Кротовых, раздалась очередь и прогрохотал взрыв. Кротов вскинулся — и выстрелы и взрыв были явно земного происхождения — стреляли из Калашникова, а взрыв был похож на взрыв гранаты, только мощнее. 'Это выстрел с 'мухи', — догадался Сергей. — Значит, где-то там и пропавшие чечены, может быть и братишка рядом'. Он быстро погнал туда сразу две летающих камеры. 'Хорошо бы сейчас 'командирский глаз', тот всю картинку бы видел и отслеживал то, что надо'. Опять раздались выстрелы, на этот раз сливающиеся в единый визг — по скорострельности игольник во много раз превосходил автомат Калашникова — стреляли с нескольких игольников.

То, что он увидел, было совсем не похоже на то, к чему он уже начал привыкать, воюя в космосе, — в узком переулке завязалась рукопашная.

— Твою медь! — не сдерживаясь, выдал Кротов. — Че творят!

В суматохе кружащейся кучи людей в брониках и без он сразу узнал своих — теперь и недавние враги, чеченцы, тоже стали своими — кроме них участвовал Леха и, конечно, брат. Он один был в бронекостюме и мог противостоять десантникам космической пехоты. Тех было двое, еще один в развороченном покореженном бронике лежал у забора, похоже, это в него стреляли из гранатомета. Пехотинцы, хотя и ускорились, но до сих пор не могли одолеть землян. Те сообразили, что не могут справиться с этими 'космонавтами' и применили свою тактику. Сергей с удивлением разглядел в руках у двоих бандитов виброножи. 'Трофеи, — понял он. — И как они успели разобраться, что эта штука режет даже броню?' Вовка чуть в стороне схватился один на один — в его руках был толстый металлический лом, эту штуку, принадлежность любой земной стройки, Кротов узнал сразу. Его противник держал в правой руке включенный вибронож, это сразу было понятно по расплывающемуся лезвию. Выставив левую руку вперед, он на полусогнутых ногах мелкими шагами передвигался вокруг Вовки, выбирая момент для атаки. Брат держал обеими руками занесенную над плечом импровизированную палицу и, поворачиваясь вслед за пехотинцем, тоже выжидал. 'Блин! Только не проворонь, братишка!' — взмолился Кротов, не в состоянии отсюда как-то повлиять на их схватку.

Рядом раздался выстрел, и Сергей переключил внимание на остальных. Трое землян, даже прошедших боевую выучку в реальных условиях, вряд ли долго смогли бы противостоять солдату космической пехоты в полной боевой выкладке. Если бы не запрет убивать мужчин-землян — в том, что такой приказ был, теперь Кротов уже не сомневался, -, то все земляне давно бы лежали мертвыми, хватило бы одной очереди из игольника.

На земле лежал Леха, десантник только что сбил его с ног, чуть зацепив кулаком. Леха отлетел, как будто его ударила машина. 'Черт! — скривился Кротов, глядя на окровавленный рот одноклассника. — Наверняка челюсть сломал'. Однако Леха сознания не потерял и не выпустил из рук свой дробовик. Он приподнял голову, упер приклад в землю и в упор выстрелил в грудь пришельца. Этот-то выстрел и услышал Кротов. На этом одноклассник не остановился, передернув цевье, он, так же, не поднимаясь, еще и еще раз выстрелил в согнувшегося пехотинца. Убить он его не смог, броня приняла тяжелые пули двенадцатого калибра и компенсировала кинетический удар, однако, каждый раз использовала все больше энергии. Кротов видел по поведению, что последний выстрел уже ощутимо достал десантника, того немного откинуло, он прогнулся и выронил из рук баллон с паутиной, так что выстрел был произведен как раз вовремя, — не успей Леха, он сейчас бы уже склеил всех землян. Сергей по себе знал, что обычному человеку разорвать паутину не под силу.

Воспользовавшись тем, что пехотинец на время потерял ориентацию, оба чеченца кинулись на него: один воткнул вибронож прямо в живот врага, а второй обхватил шлем десантника и начал пилить горло. Сергей знал, что там как раз уязвимое место брони — раздел между шлемом и горловиной бронекостюма.

Десантник быстро пришел в себя и двумя движениями раскидал бандитов в стороны. Те отлетели, но ножи из рук не выпустили и с криками они опять рванулись к пехотинцу. Тот был обречен. Удар виброножа в живот достиг цели, площадь прореза была меньше, и нож быстрее взрезал броню. Сергей видел, что из дыры в бронике потекла кровь, показывая, что солдат ранен. Он, похоже, вколол себе 'боевой коктейль' — потому что, вдруг, тоже сорвался и просто с голыми руками кинулся навстречу чеченцам. 'Он озверел и сейчас разорвет их', — понял Сергей. Действие 'коктейля' всегда было одним и тем же — хотелось немедленно убивать всех подряд. Однако, как оказалось, и тот чеченец, который пытался перерезать горло, тоже достиг цели, хоть и не в полной мере — горло он не перехватил, но ранить смог — из-под шлема на броню тек ручеек крови. 'Коктейль' хоть и сработал, но жизнь все равно уходила из тела десантника. Пробежав пару шагов, он запнулся и повалился на землю. Пока он тяжело подымался, его настигли — оба чеченца прыгнули на него и в этот раз довели дело до конца. Когда они встали, что-то гортанно выкрикивая, тело десантника представляло страшную картину — голова с наполовину перерезанным горлом лежала перпендикулярно к телу. Вокруг растеклось черное пятно — кровь.

Все произошло за какие-то мгновения, и выжидавшие удачного момента и Вовка, и десантник, еще ничего не успели предпринять, но пехотинец засек, что еще один его соратник погиб и стал отступать, размахивая виброножом перед собой так, чтобы никто не смог приблизиться. 'Наверняка, вызывает сейчас подмогу', — подумал Сергей и попытался вызвать брата.

— Володька! Если ты меня слышишь, бросайте все и уходите, к нему сейчас подкрепление придет и вам кранты!

Как ни странно, брат услышал его и даже ответил:

— Хрен ему, а не жизнь! Ты не видел...— голос брата изменился. — Они, суки, детей убивают и баб тоже.

— Я приказываю уходить!

— Пошел ты...

Рядом с Вовкой уже шли оба чеченца. Брат, вдруг, размахнулся и запустил в отступавшего врага свой лом. Тот мгновенно среагировал, отклонился и даже успел рубануть виброножом по железной палке, она на лету развалилась на две части. Однако этого мгновения, когда пехотинец отвлекся, Вовке хватило на то, чтобы вырвать из зажима штатный лучевик и вскинуть на десантника. Тот заметил это движение, ускорился и, уже не думая о нападении, прыжками, петляя как заяц, понесся вглубь проулка. Однако это ему не помогло — несколько вспышек прорезали синь вечера и десантник со всего маха ткнулся в землю. На спине у него дымилась внушительная дыра. Ни один разряд бластера не ушел мимо. 'Правду сказал — снайпер'.

— Снимите с них шлемы! — приказал Сергей. — И бегом все сюда! Надо держаться вместе.

Он увидел, что его услышали. Чеченцы сорвали шлемы со всех троих поверженных пехотинцев, потом и они, и брат куда-то исчезли. 'Они что? Бросили что-ли Леху? — разозлился Кротов. Он видел, что тот сел и, поправив скривившуюся скулу, пытается подняться.

Но он зря злился, через минуту все опять появились, теперь у них в руках было оружие: у брата игольник, у чеченцев в руках Калашниковы, а за спиной висели игольники. 'Быстро они соображают насчет оружия'. Оба бандита подскочили к Лехе и сделали то, чего Сергей от них совсем не ожидал — они помогли ему подняться и, подхватив под руки с двух сторон, потащили вперед. Брат, взяв игольник наизготовку, прикрывал отход.

Уже ощутимо стемнело — это было понятно по тому, что все тени стали резче, а цветность, наоборот, поблекла — оптика шлема перешла на ночное видение. Чтобы убедиться в этом, Сергей на секунду отключил адаптацию — действительно, вечер уже переходил в ночь, без оптики шлема уже метрах в пятидесяти все терялось в густом сумраке, можно было что-то заметить, если только это двигалось. Он вернул ночное видение и опять переключился на камеры. Бой, каким бы вялотекущим он не был, продолжался и оставлял свои следы — поселок на окраинах все больше разрушался.

Хотя обе стороны не применяли артиллерию и авиацию, деревянные деревенские дома плохо противостояли современному оружию, даже очередь из игольника вырывала в стенах рваные дыры, выстрелы из пушек транспортера или плазмомета разносили строение в прах. Во многих местах горели дома, в оптике шлема пламя было нереального зеленоватого цвета.

Кротова опять пронзила та же мысль — что он натворил, зачем притащил свои проблемы на Землю? Ни в чем не повинные жители таежного прииска попали в жернова космических разборок и получили реальное земное горе — смерти и разрушение. 'Где, блин, этот хваленый Звездный Флот Империи?!' Сергей в сердцах выругался. 'Если останусь жив, отстрою поселок заново! И всех раненых прогоню через медмашину', — поклялся он. Он не сомневался, что подмога придет, и надо лишь продержаться какое-то время.

Знали об этом и нападавшие, атака продолжалась, враги методично продвигались вперед, понемногу преодолевая сопротивление первой линии обороны. Но чем ближе звучали выстрелы, тем больше менялся темп и накал боя. Все чаще происходили взрывы гранат, и в разных сторонах полыхали синим пламенем выстрелы плазмометов. Несколько раз вступали в бой транспортеры семнадцатого батальона. Всего их у спецназа было четыре — два во дворе Кротовых и два остались в разных концах поселка. Эти два сейчас носились из улицы в улицу, стараясь не вступать в дуэль с транспортерами противника, но не давая группам космической пехоты устроить прорыв на каком-нибудь направлении.

В суматохе боя Сергей уже второй раз обновил своих 'мух', первых сбили, теперь, кроме трех висящих в воздухе, в запасе осталось две штуки. Одна из камер засекла движение за спиной, Кротов сразу развернул туда еще одну и сам приготовился — неужели проскользнула разведка пехоты? Но разглядев, кто это, с облегчением вздохнул — сначала показались двое чеченцев, поддерживающих ковыляющего Леху, через секунду появился и брат. 'Ну, наконец-то!'

— Блин! Где вас носит? — Сергей вскочил и забрал Леху у чеченцев. — Че с тобой?

Чечены ничего не ответили, все трое упали на бруствер, за которым прятался Кротов, и сразу начали разглядывать и ощупывать свои 'трофеи' — игольники. Одноклассник что-то неразборчиво промычал в ответ и тоже хотел присесть, но Сергей удержал его.

— Подожди. Дай я посмотрю, что тут у тебя?

Он поднял щиток шлема. 'Ах ты, черт, как уже темно'. Он включил налобный фонарь и, поворачивая, осмотрел опухшее лицо Лехи. 'Что-то с челюстью, — констатировал Сергей, когда он касался её, Лешка болезненно морщился и мычал. — Без медмашины ничего не сделаю'.

— Надо замотать ему морду, — посоветовал брат. — У нас челюсть одному в драке ломали, так он месяц только супом питался жиденьким, гипс на лице был.

Одноклассник испуганно взглянул на Вовку, замычал и затряс головой.

— Не дергайся, Леха. Он прав, надо зафиксировать. Через денек появятся наши, и мы тебя за полчаса вылечим.

— Какие такие наши? — ухватился за слово брат.

— Ну, наши — русские, армия же еще есть? — Сергей попытался уйти от этого разговора и достал баллончик с паутиной. — Ну-ка, лучше придержи его, сейчас сделаем гипс.

Брат схватил голову Лехи и зажал, чтобы тот не дергался.

— Рот чуть приоткрой, чтобы пить мог, — посоветовал Кротов и нанес паутину на лицо и лентой через голову. Через секунду потрогал серую массу, она затвердела.

— Ну, все, отпускай его, до появления врачей протянет.

— Блин, хороший у тебя гипс, — брат взял баллон и стал рассматривать.

— У тебя в ранце есть такой же. Потом расскажу, как пользоваться. Ты научился пользоваться игольником?

— Конечно, — глаза брата в отсветах пожарищ заблестели. — Блин, мощная штука. Бревно в щепки!

— Ладно-ладно, — успокоил его Сергей. — Я все знаю. Ты лучше, давай, покажи вон тем бойцам, как им пользоваться, а то как бы не перестреляли друг друга.

Старший из бандитов, тот, которого Сергей в свое время скрутил, услышал, но лишь вполголоса пробурчал:

— Не перестреляем, разберемся. Ты лучше скажи, брат, у тебя таких костюмов, как у вас, больше нет? Или покажи, как его с человека снять можно.

'Ты смотри, — подумал про себя Кротов. — Сразу сообразил про броник, вояка, видимо, от бога'.

— Сейчас узнаю. Если есть, дадим.

Он вызвал полковника, но тот сначала не отвечал, потом, вдруг, сам появился из-под земли.

— Кротов, иди сюда. Поговорить надо.

Сергей выразительно показал на коммуникатор, мол, вот связь.

— А ты проверь, — в ответ посоветовал Берринг.

— Только что была, я вас вызывал.

— Проверь.

Кротов послушался. Полковник оказался прав — значок связи на коммуникаторе исчез вообще.

— Это что за хрень? — он автоматически проверил изображение с камер. Так и есть — картинка была застывшей, камеры не отзывались. 'Все, потерял мух'.

— Не понятно зачем, но они заглушили всех. Если только их технологии не обогнали наши, и они могут работать под 'глушилкой'. Но я в этом сомневаюсь.

— Я тоже, — Кротов поддержал полковника. — Скорей всего, хотят лишить нас координации и, пользуясь численным преимуществом, навалиться по полной.

— Думаю, ты прав. Надо ждать массированной атаки. Наши люди теперь сами по себе и мы ничего не видим.

Подтверждая их слова, грохот боя усилился.

— Началось, — полковник посмотрел на Сергея. — Надо в укрытие, сейчас, без угрозы с неба, там мы почти в безопасности.

Кротов понимал это, но он не мог позволить себе бросить землян и спрятаться.

— Нет, полковник, простите, я остаюсь со своими людьми.

— Капитан, я приказываю! — в голосе Берринга появились металлические нотки, он пошел на крайнюю меру.

— Братишка, что он там от тебя хочет?

Однако ответить ни ему, ни полковнику Сергей не успел. Ночь взорвалась канонадой и вспыхнула десятками взрывов. 'Ну вот, как в воду глядел!', — подумал он, падая на землю. Рядом плюхнулись остальные.

— Похоже, в атаку пошли, — ни к кому не обращаясь, сказал Вовка. — В темноте хотят прорваться.

Шальная очередь из игольника прошла над ними и вывалила угол родного дома.

— Суки! — в один голос высказались братья.

— Эх, Серега, что же ты такое натворил, что аж сюда за тобой приперлись?

— Не надо было мне возвращаться, — покаянно ответил Кротов.

— Прекрати! Прорвемся.

Полковник поднялся и, пригнувшись, убежал к спуску в импровизированный дот, Кротова он больше не приглашал и не командовал. 'Скоро каждый будет думать о себе', — подумал Сергей. Он знал, что, в конце концов, в любом бою приходит такое время, когда остаешься один на один с собой и врагом. И вот тут, когда никто тебя не видит, а смерть висит прямо над тобой, каждый показывает свое настоящее я. Только победив в этом личном бою, становишься настоящим солдатом.

Судя по взрывам и очередям из игольников, нападавшие все-таки продвигались вперед. Кольцо сжималось. Теперь не было никакого сомнения, что рвутся они именно к дому Кротовых. 'Когда-то мечтал стать известным, чтобы на улицах узнавали, — подумал Кротов. — Вот, сбылось, только радости от этого совсем нет. Все бы отдал, чтобы про меня забыли'.

С правого фланга стрельба была особенно ожесточенной, и приближался грохочущий вал быстрее, чем с других сторон.

— По Ленина, похоже, прорвались, — подтвердил мысли Сергея Вовка. — Сейчас напрямую могут прорваться к нам, через Лапиковский переулок. Пустят пару танков вперед, они на полной скорости через пять минут тут будут.

— Сплюнь, — Сергей бросил взгляд на торчавшие башенки транспортера — они тоже смотрели теперь в сторону прорыва, стволы установок рыскали в поисках цели — и машинально поправил. — Не танки, а транспортеры.

— Хрен редьки не слаще!

В это время, замычал молчавший до этого Леха. Сергей не разобрал, что тот говорит, но брат понял. Поняли и чеченцы.

— Точно, — гортанно подхватил старший. — Только надо гранатомет.

— Братишка, у дома Федоровых посреди переулка их можно встретить, если танк их там остановить, то вся пехота окажется зажата, можно всех завалить! Надо только ваш гранатомет, такой, каким танк в начале поселка подожгли.

Сергей мысленно представил место, названное братом. 'Точно, там это может получиться, если пехота прорвалась, она будет наращивать успех и наверняка кинет сюда подкрепление. Обычная тактика. А там, в переулке, между здоровым кирпичным домом Федоровых и стеной склада, пехоте некуда будет деться. Они правы, надо только подбить транспортер'. Кротов пригнулся и рванул к закопанной машине.

Спустившись в люк, он вырвал из креплений на стене в десантном отделении две трубы одноразовых плазмометов. На вопрос десантника, с удивлением глядевшего на него, Сергей не ответил, выскочив наверх, он передал одну трубу брату.

— Пошли!

— Нет! Стой, — неожиданно остановил его Аслан. — Эти дети обезьяны убили Ваху. Мы пойдем, надо отомстить за смерть брата.

Сергей немного растерялся, он не хотел уходить от дома, где прятались родители, чтобы до конца прикрывать их, но и посылать на операцию непроверенных людей тоже не хотел. Он оглянулся на брата. Тот, поняв невысказанный вопрос, развеял сомнения.

— Пусть идут, — он отдал свой плазмомет сидевшему рядом чеченцу и усмехнулся. — Они вояки хорошие, мы с ними на одной войне воевали. Правда, с разных сторон.

Сергей про войну не понял, но раз брат им доверяет, пусть идут. Он тоже протянул вторую трубу.

— Пользоваться умеете?

— Знаю, давай! — прорычал Аслан, забирая плазмомет, он уже весь был там, в бою. — Нажимаешь вот сюда и все?

Кротов отшатнулся, увидев, что тот чуть не нажал на пусковую кнопку.

— Правильно! Только раньше времени не нажми, сам поджаришься.

Больше не говоря ни слова, чеченцы нырнули в темноту, в сторону набиравшего силу боя. С других сторон стрельба слабела, лишь иногда вспыхивая яростным воем игольников и редкими взрывами. Заставив пригнуться, над головами сработала пусковая боевого модуля транспортера и сразу вслед за ракетой в ту же сторону начала работать автоматическая пушка. Системы отслеживания целей на боевой машине были мощнее, чем у бронекостюма, и засекли что-то, хотя Кротов как не вглядывался, ничего не заметил ни в обычном, ни в инфракрасном диапазоне.

'Надо бы посмотреть, как там родные, — подумал он. Но решил сделать это позже, после того как узнает результат похода чеченцев. Те словно услышали его мысли, в резком зеленоватом свечении ночного видения вспухли один за другим два взрыва, звук от них слился в один протяжный гром. Еще не погас звук от взрывов плазмометов, завыли длинными очередями игольники. Кротов надеялся, что это работают земляне — расстреливают сейчас зажатых в переулке пехотинцев.

Вдруг завибрировал коммуникатор на запястье. 'Связь', — обрадовался Сергей, вскидывая руку к лицу. И тотчас на щитке шлема появилось изображение — одна из камер выжила и висела на том же месте, где её застало отключение управления. Сергей поднял её выше и направил в сторону проулка, туда, где сейчас должен был быть ад. Так и было — два транспортера, двигавшиеся одним фронтом и служившие передвижным щитом для ползущей вслед за ними пехоты, сейчас застыли, заблокировав выход из переулка. Одна из машин горела, на второй система пожаротушения справилась с огнем, но взрыв что-то повредил, поэтому экипаж покинул её. Лишь верхний боевой модуль продолжал лихорадочно дергаться, бесцельно гоняя стволы пушек в разные стороны.

В переулке оказалось запертыми гораздо больше солдат, чем ожидал Кротов. 'Похоже, они решили прорваться одним ударом и отправили сюда сразу два взвода, — подумал он. — И, пожалуй, у них бы все получилось, если бы не бандиты'. Они заняли выгодную позицию, ограда дома Федоровых была выше переулка, и сейчас сверху расстреливали длинными очередями расползавшихся десантников. Те рвались в обратную сторону, пытаясь выбраться на улицу, с которой вошли в переулок. Однако в конце переулка, к удивлению Кротова, тоже оказался кто-то из Семнадцатого Батальона — из-за забора, почти в упор, по запертой пехоте работали еще два игольника. Прямо на глазах Сергея там грохнул мощный многократный взрыв — в массу отступавшей пехоты спецназовец забросил кассету гранат. Потом в дело вступили еще несколько игольников, спецназовцы подтягивались к месту прорыва.

'Все-таки, что-то с ними происходит, они изменились, — подумал Кротов, наблюдая это избиение. — Вряд ли нормальные командиры позволили бы себе загнать людей в такой котел. Инфицированные становятся слишком прямолинейными, рвутся к цели самым коротким путем'.

Досмотреть финал драмы ему не удалось, совсем рядом, за соседним домом, взорвалась граната, и раздались короткие очереди игольников. 'Ни хрена они не прямолинейные — опроверг свои выводы Сергей. — Отвлекли внимание массовым прорывом, а мелкие группы пошли вперед. И связь не просто так глушили, а чтобы мы ничего не увидели'.

Подтверждая его слова, снова заработала пушка транспортера, закопанного в огороде. Кротов направил свою камеру обратно к дому, но долететь она не успела — связь оборвалась, изображение пропало. Перед глазами на щитке замигал знак безвозвратной потери. 'Твою медь! — мысленно выругался он. — Сбили, суки, последнюю'. Кротов сорвал с пояса контейнер с камерами — бесполезно, все ячейки пусты — отбросил ненужную теперь коробку и попробовал подключиться к системе наблюдения транспортера, но не успел. За домом уже выли не только пушки транспортера, но и запели игольники. Сергей поправил надоевший контейнер с мечом и, перехватив игольник, побежал к калитке в огород. Рядом бежал брат. Следом за ними метнулся похожий из-за паутинного гипса на какого-то 'чужого', Леха. До этого он все время сидел рядом с Кротовым, доставал из кармана папковые патроны, забивал их в подствольный магазин и лишь изредка, когда стрельба особенно усиливалась, что-то мычал. 'Блин! Пропадет он со своим дробовиком'. — Сергей отстегнул с бедра лучевик и сунул застывшему сзади однокласснику.

— Держи, управляться как с пистолетом, нажимаешь на эту кнопку и все.

Леха отрицательно замотал головой, замычал и похлопал по своему внушительному оружию — мол, эта штука лучше.

— Держи! — настойчиво повторил Сергей. — Этот пистолетик, в отличие от твоей дуры, прожигает броню.

Леха сразу протянул руку и схватил бластер.

— Вот так-то лучше. Только убойность против брони у него, как у Макарова — метров пятьдесят.

Одноклассник кивнул — понял.

— Я первый, прикрывай!

Вовка нырнул в калитку, Сергей вскинул игольник и шагнул вперед, поворачиваясь всем корпусом и держа ствол на линии взгляда, осмотрел огород. Забора, после прохода транспортера, с той стороны не было, открывался обзор на задние дворы и постройки. Дальние сараи и гаражи горели. Сначала он не понял, по кому стреляют его люди, потом увидел: огонь транспортера заставил залечь цепь темных фигурок почти на входе в поселок. Вовка сориентировался быстро, проскочив открытое пространство, он упал на вал земли, нарытый транспортером. Тут же выставил вперед ствол игольника и, не оборачиваясь, махнул рукой — бегите. Кротов тоже проскочил открытую часть и тоже упал рядом с братом. Дождавшись, когда к ним присоединится Леха, он спустился в люк боевой машины.

— Что тут у вас? Связаться с космосом пробовали?

— Все отлично! — повернулся к нему сидевший у пульта рослый лейтенант. В открытом шлеме сверкнула довольная улыбка. — Пока мы их здесь держим, на орбите, похоже, все меняется быстрей, чем мы ожидали. Смотрите сами.

Он развернул над тактическим планшетом голограмму — Сергей сразу узнал знакомые очертания родной звездной системы. В космосе шел бой — беззвучные всполохи разрывов и сияние силового поля защиты окутывали боевой порядок бывших кораблей Империи. 'Наконец-то! Значит, и глушилку они отключили из-за этого'. Он заметил, что количество кораблей, атакующих зараженную эскадру, постоянно растет. За пару минут на его глазах вспухли пузыри перехода и из подпространства вынырнули четыре новых крейсера. Самые скоростные боевые корабли Империи пришли первыми. Кротов не сомневался, что через пару часов появятся и тяжелые классы. 'Спасены! — постоянное напряжение, державшее его с самого начала атаки, наконец, начало отпускать. — Еще только пару часов продержаться'.

Он всего минуту посмотрел на ад, творящийся в космосе, а за это уже время погиб линкор инфицированных. Он выпал из боевого порядка флота и, как отсюда казалось, медленно кувыркался, уходя к Солнцу. Сергей знал, что на самом деле он сейчас летит со страшной скоростью навстречу огненной смерти. Если кто-то и остался в живых на обреченном корабле, у них осталось время только помолиться. 'Хренова война!' — в очередной раз проклял он свою работу и, махнув лейтенанту, направился к выходу. Уже отворачиваясь, он краем глаза заметил какое-то движение на голограмме и остановился. В космосе творилось что-то непонятное — строй оборонявшихся кораблей рассыпался, причем это явно не было связано с атакой Имперского флота, большинство кораблей инфицированных еще могли вести бой.

— Что с ними?

— Я тоже не пойму, — ответил лейтенант. — Если хотят сбежать по одному, то это бесполезно. Им не дадут уйти в подпространство.

— Точно, теперь им не уйти, — согласился Кротов, окончательно успокаиваясь. Похоже, помощь придет еще раньше, чем он рассчитывал. Он опять направился к люку, надо рассказать радостную новость брату и сходить к родителям. Судя по молчавшим боевым модулям транспортера, наверху тоже затишье. И вдруг его пронзила догадка — он бросился к планшету и выругался, разглядев подтверждение.

— Твою медь! Нам хана! Они все летят к Земле!

Больше не останавливаясь, он рванулся наверх. Шлем был открыт и он шагнул в темноту, выругавшись, он опустил щиток, оглядел сразу проявившийся мир и на ходу связался с полковником Беррингом.

— Полковник, вы видели? Они все направляются к Земле, что это значит? Массированная высадка? Нас все-таки хотят захватить?

— Все хуже, — голос Берринга был тихим, потерявшим все эмоции. — Они все прикрывают один корабль. Тот скоро достигнет орбиты. Прощайте, капитан! Завидую вам — вы умрете рядом с родными.

Сергей показал брату, хотевшему что-то спросить, чтобы тот помолчал и опять вызвал Шадля Берринга.

— Берринг, вы хотите сказать — прощальный удар? Не захватили — значит, уничтожить?

— Прощайтесь с родными, — коротко ответил тот и отключился.

До Кротова вдруг дошел смысл того, что только что сказал Берринг. Он толкнул брата в плечо.

— Бежим к матери!

— Что случилось? — Вовка ничего не понимал.

— Быстрей! Там все узнаешь!

С земли поднялся Леха.

— Вы че, ребята? Куда?

Сергей остановился и обнял одноклассника.

— Прощай, Леха! Беги бегом к родным!

Кротов старался говорить твердо, но голос все равно дрогнул. Лицо Лехи изменилось.

— Что, в лес уходить? Все плохо?

— Да! Давай, брат, беги...

Сергей отвернулся, не в силах глядеть больше на вмиг осунувшееся лицо одноклассника, и побежал за братом.

У крыльца он догнал Вовку и вдруг понял, что все — они не успеют. Мир вокруг стал превращаться в уже привычный ярко прорисованный мультфильм — черно-белый, без звука и с улиточными движениями нарисованных персонажей. Сергей схватил за плечи брата, уже шагнувшего на крыльцо, дернул его так, что у того ноги оторвались от земли, и крепко прижал к себе — из-за спины, прямо из контейнера с мечом, появились зеленые нити и начали быстро обматывать их обоих.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ