Моё сердце бьётся для тебя

Пролог

Раннее утро. Первые лучи солнце медленно, словно нехотя появляются из-за горизонта, окрашивая небо на востоке алыми красками. В темноте лесной чащи вспыхнули два золотистых огонька; неясная тень на нижней ветке могучего дуба пришла в движение и скользнула вниз по стволу.

Неслышно ступая, тигр вышел из леса на краю опушки, и крадучись двинулся в сторону одиноко стоящего охотничьего домика. Не дойдя нескольких шагов, зверь замер настороженно принюхиваясь. Эльф?! Тигр ошарашено потряс головой. Не может быть, ни один здравомыслящий эльф сюда не сунется, слишком уж плохая репутация у хозяина этого жилища. Насмешливо фыркнув, тигр, уже не скрываясь, шагнул к двери. На небольшом крылечке, свернувшись калачиком, спал эльфёнок. Забавно. Подойти, толкнуть лапой в плечо и угрожающе зарычать, как будто спрашивая: "Что нужно остроухому на моей территории?"

Первой реакцией проснувшегося эльфёнка на оскалившуюся морду крупной хищной кошки был эквилибристический прыжок, через голову увеличивший расстояние от оной морды на три метра. Раздавшееся в ответ фырканье тигра отдавало издёвкой. Но эльф больше не убегал, и, кажется, даже перестал бояться. Почти. Интересно. Совсем по-человечески вздохнув, тигр уселся на задние лапы и внимательно посмотрел на незваного гостя удивительно умными глазами цвета расплавленного золота.

— И долго ты собрался там стоять? — С сарказмом в голосе поинтересовался тигр.

Эльф вздрогнул. Нет, он, конечно, знал, что маг, живущий на краю леса, буквально на эльфийско-человеческой границе является оборотнем, но знать — это одно, а видеть перед собой огромного кота, свободно изъясняющегося на межрасовом языке — это совсем другое. Орилэй ещё очень молод, в пересчёте на человеческие года ему едва-едва есть 16. Поэтому, само собой разумеется, что он ни разу ещё не покидал пределы Великого Леса и не встречал до сих пор представителей других рас, не эльфов.

— Ну, чего молчишь, межрасового не знаешь? — От ошарашенного созерцания его отвлёк новый язвительный вопрос тигра.

— Нет, я... я знаю... — Растерялся эльфёнок и вдруг решительно выпалил: — Я пришёл просить вас о помощи.

Горестно вздохнув, полосатый кот поднялся на лапы и, соскочив с крыльца, принялся разгребать листву и ветки небольшой кучкой сваленные у стены, бормоча себе под нос:

— Совсем обнаглели остроухие, у них что, свои маги повывелись, что уже и к человеческим за помощью тащатся...

Наконец, найдя что-то, он снова обратил внимание на эльфёнка.

— Ну, чего застыл, сюда иди, будешь дверь открывать, мне, знаешь ли, когтями несподручно.

Орилэй послушно подошёл, поднял с земли простой медный ключ, и отпер дверь, недоумевая, как же маг сам открывал её раньше.

— Проходи, располагайся. — Тигр, подтолкнув гостя лбом под колени, исчез за перегородкой, кинув по дороге. — Скоро буду, ничего не трогай.

Юный эльф послушно вошёл в просторное помещение, скорее всего долженствующее играть роль гостиной. "А здесь довольно уютно" — отметил он про себя.

Небольшой камин, стол, вместо стульев удобные мягкие кресла. На полу лежит ковёр с густым ворсом, по которому, наверное, приятно ступать босыми ногами; на стенах развешаны гобелены с изображением лесных пейзажей. Несколько шкафчиков и отдельных полочек с разнообразными травами, приправами и съестными припасами.

— Чай будешь? — Раздалось за спиной эльфёнка. Это вернулся хозяин дома, уже в человеческом обличье, на ходу застёгивая рубашку.

Орилэй обернулся на голос и замер с интересом и восхищением, рассматривая оборотня.

Высокий, на голову выше него самого, он имел потрясающую смуглую кожу с золотым оттенком загара в противовес всегда бледной и не загорающей коже эльфов. Широкие плечи, мощный торс, виднеющийся в вороте так до конца и не застёгнутой шёлковой рубашки, узкие бедра, затянутые в чёрную кожу брюк, лучше всяких слов говорили, что перед ним воин, мечник. Чёрно-золотистые пряди волос (не таких длинных, как у него самого, но всё же спускающихся ниже лопаток) заставляли вспомнить о звериной сущности мага. Правильные черты лица, осанка, манера движений и стиль одежды наводили на мысли о его знатном происхождении. И лишь глаза, потрясающие воображение глаза цвета жидкого золота остались прежними.

— Нравлюсь? — Ехидно поинтересовался объект наблюдения, изящно изогнув бровь.

— Очень. — Честно выдохнул очарованный необычной красотой эльфёнок. — Вы не похожи на эльфа.

Оборотень фыркнул:

— Наверное, это потому, что я им не являюсь.

— Наверное. — Согласно кивнул эльфёнок, пытаясь взять себя в руки.

Снова фыркнув, маг присел в кресло, приглашающим жестом указав на соседнее, и, когда гость сел, представился:

— Дэррин, маг I ступени, истинный оборотень.

— Орилэй. — Смущённо назвался эльфёнок и снова замолчал.

Глава 1

Дэррин

Оставив эльфёнка осматриваться, я скользнул за перегородку, отделяющую спальню от основного жилища. Да, я люблю уединение, даже в собственном доме, в котором живу один. Быстро перекинувшись, одел первое, что попалось под руку, и вернулся к эльфу — нехорошо заставлять гостей ждать.

Если честно, не ожидал от него такой реакции: на вполне невинный вопрос "Чай будешь?" он повернулся ко мне, отрываясь от изучения интерьера моей скромной обители, и замер как громом поражённый, смотря на меня во все глаза. Ну что ж, воспользуемся моментом и тоже рассмотрим остроухого посетителя. Хм, а эльфёнок-то ничего: невысокий, мне где-то по плечо будет, стройный, изящный и грациозный как все эльфы. Великолепные, шелковистые даже на взгляд волосы, цвета липового мёда, густой волной обхватывали тело эльфёнка, спускаясь на ладонь ниже ягодиц. Глаза зелёные как молодая весенняя трава на лугу, чистые, светлые, поразительно глубокие, кажется, в них отражается весь мир. А ещё мой гость был на удивление молод. Был бы человеком, не дал бы больше 15-16 лет, но, зная эльфов, не думаю, что слишком ошибусь, если предположу, что он не так давно разменял седьмой десяток. Ну да мы и сами с усами: при моих 24 на вид, этой весной я отметил свой 112 день рождения. В общем старости мне можно не бояться ещё лет эдак 400. Но это всё лирика. А эльфёнок-то хорош, просто куколка, затащить бы его в постель, да только эльфы у нас народ порядочный, это мы, оборотни, сиречь животные, тащим в койку кого попало, не видя большой разницы между мужчиной и женщиной. А эльфы, они культурные, все из себя цивилизованные и холодные до предела: секс им нужен только для произведения потомства, а любовь неплохо заменяется взаимовыгодными политическими договорённостями между семьями. Нет, есть среди них и вполне нормальные экземпляры, с которыми приятно общаться, у меня даже пара друзей эльфы, но основное эльфийское сообщество считает их изгоями и запрещает селиться в пределах эльфийских государств.

Снова окинув остроухого оценивающим взглядом, я вдруг встретился с ним глазами. В них светилось чистое, неподдельное восхищение.

— Нравлюсь? — Ехидно ухмыляюсь, приподнимая одну бровь.

— Очень. — Слышу в ответ предельно честный полувыдох-полувздох.

Ох, мальчик мой, ну разве так можно, я же сейчас не выдержу и прямо здесь, на обеденном столе, тебя и оприходую. Воздержание вещь хорошая, но не 2 года подряд. Последнее время вообще только на трансформациях живу. Высвобождение зверя даёт схожие с оргазмом ощущения, но под жадным взглядом эльфёнка (не имеющем, кстати, ни какой сексуальной подоплёки), я понимаю, что вся моя хвалёная выдержка летит к демонам в бездну.

— Вы не похожи на эльфа. — Слышу голосок очарованного мной эльфа. О чём это он? Ах, да, о том, что я ему нравлюсь. Возмущённо фыркаю:

— Наверное, это потому, что я им не являюсь. — И слава всем богам.

— Наверно. — Покорно соглашается остроухий, усилием воли пытаясь скрыть чувства. Я тоже стараюсь повторить его трюк, хотя мне это даётся не в пример сложнее. Фух, кажется, не заметил. Надо срочно перевести тему, а то точно сорвусь.

Усаживаюсь в кресло и жестом предлагаю сделать эльфу то же самое.

— Дэррин, маг I ступени, истинный оборотень.

Начнем, пожалуй, с этого. Надо же всё-таки познакомиться, а то мысленно я с ним уже кувыркаюсь, и даже имени не знаю. Нехорошо.

— Орилэй. — Мило краснея и отводя взгляд, назвался мой гость.

Ну, прям, невеста на выданье! Не знал бы точно, что это не возможно, решил бы, что он со мной заигрывает. Ну вот, опять! Он что, издевается надо мной, я же не железный?!!! Так, спокойно, взять себя в руки и начать думать той головой, что на плечах. Продолжаем светскую беседу:

— Может, поставишь меня в известность относительно цели своего визита?

— Я пришёл просить вас о помощи. — Мучительно вспыхнув, пролепетал мальчишка.

Спокойно! Спокойно, Дэррин.

— Это я уже слышал, а поконкретнее нельзя?

Покраснев ещё сильнее, хотя, казалось бы, куда уж больше, эльфёнок шепчет еле слышно:

— Говорят, что возможно, у вас есть эликсир "Слеза дракона"...

Я нахмурился. Лишние мысли наконец-то покинули голову, можно думать о деле. "Слёзы дракона" — очень редкий и безумно дорогой магический настой. Основным компонентом эликсира, как раз и являются пресловутые слёзы дракона, достать которые считается практически невозможным.

Киваю с надеждой смотрящему на меня эльфу.

— Есть такой.

Ещё бы не было, на приготовление одного стандартного флакона уходит всего пара-тройка капель вышеозначенной жидкости, коей у меня огромное количество. Признаться честно, последние лет 20 я являюсь одним из немногих поставщиков этого эликсира на магический рынок континента, что позволило мне сколотить неплохое состояние сравнимое разве что с герцогской казной. А всё потому, что ещё в лохматой юности мне посчастливилось свести знакомство с одной очаровательной драконшей, которая просто обожает рыдать в три ручья над рыцарскими романами и балладами о любви. Каюсь, пользоваться женской слабостью в корыстных целях нехорошо, но если очень надо, то можно.

Эльфёнок просиял, будто ему пообещали луну с неба и, как-то по-детски жалобно, попросил:

— Дайте мне, пожалуйста, у меня сестра умирает.

А я что, не сказал, да? "Слеза дракона" ценится так ещё и потому, что это единственное средство способное спасти жизнь магу при полном магическом истощении. Случается так, что маг, плетя заклинание, не до конца рассчитывает свои силы (или может из тщеславия преувеличивает возможности), выжигая себя изнутри, разрушая каналы, по которым течет сила, и которые для магических существ так же жизненно необходимы, как и кровеносные сосуды.

Для себя я уже решил: дам. Но тут снова даёт о себе знать нижняя половина моего туловища. Поэтому поднимаю одну бровь и интересуюсь:

— А что мне за это будет?

Не думайте, я не такой гад, каким могу показаться, и наживаться на чужом горе не собираюсь. Просто за небольшую скляночку этого настоя, можно купить приличный домик в столице. А с остроухими у меня вообще давние счёты, да и благотворительность — не мой конёк. Так почему бы ни повернуть данную ситуацию к своей выгоде, тем более что мне до боли в кончиках пальцев хочется прикоснуться к этому мальчику.

Взгляд эльфёнка погас.

— Я заплачу, сколько вы скажете.

Насмешливо фыркаю:

— Что навело тебя на мысль, будто меня интересуют деньги?

Орилэй удивлённо вскидывает голову.

— Тогда что вам нужно?

Не спешу отвечать. Встаю, подхожу к шкафчику, где обычно храню зелья и магические ингредиенты к ним. А вот и он, маленький флакончик синего стекла. Надо же, последний. Не хорошо, нужно будет на днях заготовить ещё, а то мало ли... Ну да не беда.

Осторожно беру пузырёк с драгоценным настоем и отдаю эльфёнку.

— Разводить родниковой водой по две капли на кружку. Поить через каждые 4 часа даже ночью, пока не кончится настой.

— Спасибо. — Орилэй крепко зажал флакончик в кулаке. — Но вы не ответили, что хотите за него получить.

"А он упрямый" — удовлетворённо отмечаю про себя.

— Не "что", милый, "кого".

— Кого?! — Эльфёнок поражённо смотрит, всё ещё не понимая.

Нежно касаюсь его щеки тыльной стороной ладони, поглаживая.

— Кого. — Подтверждаю я. — Тебя.

В светло-зелёных глазах Орилэя вижу, наконец, осознание того, ЧТО я потребовал в уплату за эликсир. Он опускает голову, раздумывая над сказанным. Что я увижу в его взгляде, когда он снова посмотрит на меня: ненависть, холодное надменное презрение, обречённость, страх, отказ?

Но нет, глаза эльфёнка горят ровным светом решимости.

— Жизнь за жизнь? Справедливо. Клянусь Лесом, когда моей сестре перестанет угрожать смерть, я вернусь чтобы принадлежать тебе, и пусть Он отвергнет меня, если слово будет нарушено.

Подул лёгкий ветерок, пахнуло травами: Великий Лес услышал и принял клятву своего сына.

Протягиваю остроухому тонкую золотую цепочку с небольшим кулончиком в виде кошки. Эльфёнок, не говоря ни слова, одел её.

Уже у двери он полуобернулся и, не глядя на меня, спросил:

— Почему?

Улыбаюсь:

— Потому что ты мне тоже очень нравишься.

Бросив на меня странный взгляд, он молча развернулся и ушел, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Глава 2

Дэррин

Прошло 3 дня, а я ни на минуту не мог выбросить из головы образ юного эльфа. Жил предвкушением нашей встречи усилием воли заставляя себя выполнять рутинную повседневную работу, торопя каждый миг. Чтобы занять себя решил восстановить запасы "Слёз дракона", все светлое время суток, проводя в лесу за поиском нужных трав. А вот ночи стали для меня сплошным испытанием. Картины жарких постельных сцен с моим эльфёнком вставали перед глазами, стоило лишь коснуться подушки головой.

По нескольку раз за ночь я просыпался весь в поту, на сбитых простынях, и только окунание разгорячённого тела в бассейн с холодной водой временно приносило облегчение. И вот, наконец, на четвёртый день вечером, когда я как обычно перебирал найденные днём травы и вязал их в пучки для сушки, чувствуя себя деревенским знахарем, раздался робкий стук в дверь. Сердце замерло, потом подскочило и забилось в бешеном ритме.

— Входи. — Разрешил я, прекрасно зная, кто стоит на пороге, и сам удивился тому, как спокойно и ровно прозвучал мой голос.

Дверь приоткрылась ровно настолько, чтобы в образовавшуюся щель смогла протиснуться тоненькая фигурка Орилэя. Эльфёнок застыл на пороге, смущённо опустив голову.

— Проходи. — Киваю на кресло. — Присаживайся, я скоро закончу.

— Я не вовремя? — Осторожно интересуется эльфёнок, скромно пристраиваясь на уголок.

— Нет, что ты. — Я ободряюще улыбнулся остроухому объекту моей страсти. Было заметно, что ему неловко, и он меня боится, но ведь пришёл.

Поёрзав в кресле, устраиваясь удобнее и пару раз вздохнув, юный эльф, попросил, с едва заметной ноткой надежды в голосе:

— А можно вам помочь?

— Конечно. — Соглашаюсь, понимая, что ему нужно чем-то занять себя, чтобы отвлечься, а то ещё неизвестно, куда заведут его явно невесёлые мысли, которые бродят в его маленькой очаровательной головке.

Получив разрешение, эльфёнок с энтузиазмом кинулся разбирать травы. Я с удовольствием и некоторой долей зависти смотрел, как порхали его руки, мимолётным движением выхватывая из общего стога нужные травы. Эльф, что с него взять. Дитя леса. Даже, несмотря на звериную сущность, мне никогда не добиться такого чутья на травы, которое каждый остроухий имеет с рождения.

— Как твоя сестра, зелье помогло? — Ненавязчиво пытаюсь завести разговор. Кажется, я выбрал верную тему: эльфёнок робко улыбается уголками губ, в глазах появляется выражение искренней благодарности. Он даже не знает, как прекрасен в этот момент. Прекрасен, и удивительно беззащитен, нежен, раним. В душу закрадывается неуверенность. Не сломаю ли я этот хрупкий цветок, не сожгу ли в пламени своей страсти? Но отступать уже поздно.

— Спасибо, хорошо. — Вырывает меня из раздумий его тихий голосок. — Целитель Аварэль сказал, что Олли уже через пару месяцев снова сможет плести заклинания.

Я кивнул. Всё верно. Зелье лишь отводит от Грани, а на то, чтобы восстановить все сожжённые линии силы понадобится кропотливый труд в течение пяти-шести недель.

* * *

В четыре руки работа спорится быстрее, чем в две, и вот уже все травы собраны, связаны в пучки, пучки нанизаны на верёвку, а верёвка натянута под потолком у камина. Я удовлетворённо вздыхаю — на сегодня с работой покончено, пора переходить к более приятной части вечерней программы.

Улыбнувшись этой мысли, подхожу к эльфёнку и подаю ему руку. Не глядя на меня, он покорно вкладывает в неё свою ладонь, безропотно позволяя увлечь себя в спальню. Пробуждающееся желание глушит тоненький голосок сомнений в правильности моего поступка.

Остановившись в двух шагах от разобранной постели, я сжимаю в объятьях своего эльфа, вдыхая запах золотистых волос. Они пахнут солнцем, а нежная кожа неуловимо ромашкой. Руки сами скользят по манящим изгибам его миниатюрной фигурки. Собственные ладони кажутся слишком большими, и я боюсь неверным движением причинить боль его хрупкому тельцу, находящемуся полностью в моей власти.

— Хочу тебя... — Выдыхаю, теряя голову от ощущения его покорности и сладостной близости желанного тела.

Орилэй вдруг мягко отстраняется, отступает на пару шагов. Расстёгнутая одежда падает к его ногам и, повернувшись ко мне спиной, он опускается в коленно-локтевую позицию, предлагая себя.

Животное желание, сжигающее меня изнутри, схлынуло, будто я с разбегу прыгнул в прорубь. Ошарашено замираю. Почему? Зачем он так со мной?!! Присаживаюсь на корточки перед эльфёнком, беру его лицо в лодочки своих ладоней, и на мучительно долгое мгновение, погружаясь в изумрудную глубину его взгляда, ясно читаю в нём боль и непонимание: "Я сделал что-то не так?". Отвожу глаза. Всё так, малыш, всё верно. Именно это я и заслужил. Только что, своими руками, я чуть было, не сломал это невинное дитя! Я самая последняя сволочь. Прости меня, малыш.

Рывком поднимаюсь на ноги, на бегу срывая рубашку и брюки, выскакиваю на порог, а с порога в лес, в ночь мчится уже огромный тигр.

* * *

Я вернулся домой за полночь. Перекинувшись на пороге и неслышно ступая босыми ногами по мягкому ворсу ковра, прошёл в спальню, по пути собирая в спешке скинутую одежду. Надо же, не порвал.

Подхожу к кровати, и сердце ухает куда-то вниз: прямо у моих ног, на том самом месте, где я его и оставил, лежит, сжавшись в комочек спящий эльфёнок. Не ушёл... и даже не оделся. На щеках подсыхают дорожки от слёз, да и сейчас он продолжает тихонечко всхлипывать во сне.

Осторожно, стараясь не разбудить, беру моего эльфа на руки и укладываю на постель. Прежде чем лечь самому, надеваю брюки — так ему будет спокойнее. Устраиваюсь рядом и нежно притягиваю в кольцо своих рук. Последний раз всхлипнув, Орилэй затих, доверчиво прижимаясь ко мне.

— Мой маленький глупый наивный эльфёнок. — Шепчу, целуя его в висок. — Никому не позволю обидеть тебя. Даже себе.

Сам не понимаю как, когда и почему так получилось, но Орилэй вдруг стал значить для меня очень много. Хочется обнять его, прижать к самому сердцу и никогда никуда от себя не отпускать. Хочется укрыть его собой ото всех бед и ненастий только ради того, чтобы мир, живущий в его глазах, больше не знал боли и страданий,

Так я и заснул, сжимая в объятьях свой маленький мир.

Глава 3

Орилэю давно уже не было так хорошо и спокойно. Это чувство защищённости осталось у него только в детских воспоминаниях о материнских объятьях. Улыбнувшись и что-то неразборчиво пробормотав, он потёрся щекой о подушку... оказавшуюся чьим-то плечом. Эльф вздрогнул и замер, от ужаса вдруг осознав, ЧЬЁ плечо он использовал этой ночью в качестве подушки. А затем пришла память о событиях вчерашнего дня...

* * *

Эликсир, данный магом, творил чудеса. С каждым днём Оллиниль было всё лучше и лучше. Конечно, она ещё не скоро поднимется с постели, а использовать магическую силу сможет и того позже, но опасности для жизни уже не было, и его сестра стремительно шла на поправку. А это значит, что настало время выполнения данных обетов. Эльф вздохнул. Несмотря на свой юный возраст, он уже был наслышан о сексуальных пристрастиях оборотней, но то, что потребовал от него маг в уплату за настой, стало для Орилэя полной неожиданностью. Эльфёнок качнул цепочку, подаренную Дэррином, с кулончиком в виде свернувшейся калачиком кошки и грустно усмехнулся. "Собственность оборотня" — вот что означает этот подарок. Он поклялся, а клятвы надо выполнять.

Набравшись храбрости, эльфёнок постучал в дверь охотничьего домика и, получив разрешение, вошёл внутрь. Маг был занят. Он перебирал травы, готовя их для просушки, чтобы в будущем использовать для приготовления зелий. Наблюдая за уверенными движениями оборотня, сортирующего цветки-колоски, эльф вспоминал, что эта привычная рутинная повседневная работа всегда успокаивала его, поэтому он сам и не заметил, как предложение о помощи слетело с губ. Дэррин согласился и эльфёнок с радостью принялся за дело.

Совместный труд сблизил их, и маг уже не казался Орилэю таким страшным. Но вот верёвка с пучками трав закреплена под потолком, стол чисто вытерт, руки отмыты от красящего сока... и прежнее напряжение снова охватило эльфёнка.

Дэррин повернулся к нему, и Орилэю пришлось приложить немалое усилие, чтобы в страхе не начать пятиться назад. Стараясь не подавать виду, он вложил свою ладонь в протянутую руку мага и послушно пошёл вслед за ним за перегородку.

В уединённой части дома располагалась спальня, но рассмотреть её эльфёнку не дали. Оборотень прижал его к себе, и чужие руки принялись лихорадочно скользить по телу юного эльфа.

— Хочу тебя. — Шепчет маг и в его голосе проскальзывают рычащие нотки рвущегося наружу зверя.

Согласно кивнув (он знал, что так будет и понимал, на что шел, давая клятву) Орилэй отстранился, быстро разделся и опустился на четвереньки спиной к Дэррину. Но оборотень почему-то медлил, заставляя эльфёнка нервничать.

"Ну, чего же ты ждёшь? — В отчаянии думал Орилэй. — Делай уже хоть что-нибудь!"

Эльфёнок чуть не плакал, понимая, что долго не выдержит этого напряжённого ожидания и позорно сорвётся, забившись в истерике, умоляя оборотня не трогать его.

Маг вдруг присел перед ним и, обхватив лицо руками, заглянул в глаза. Эльф непонимающе посмотрел на него. "Неужели я сделал что-то не так?" — мелькнула испуганная мысль. Дэррин отвернулся.

Что нашёл в его взгляде оборотень, Орилэй не знал, но тот, вскочив, бросился вон из дома, на ходу срывая одежду и трансформируясь в тигра.

Руки неожиданно задрожали, из глаз хлынули слёзы. Свернувшись в комочек, эльфёнок погрузился в беспокойный полуобморок-полусон.

Лишь много позже чьи-то сильные руки подняли его, положили на кровать и крепко обняли. Эльфёнка поцеловали в висок и пообещали, что больше никто его не обидит. Все страхи ушли, он поверил и спокойно уснул, зная, что теперь всё будет хорошо.

* * *

И лишь теперь Орилэй понял, кто это был, ведь никого другого и быть-то не могло в принципе.

Эльфёнок неосторожно шевельнулся и тот час же руки мага рефлекторно напряглись, прижимая его к себе, а над головой раздался тихий, чуть хриплый со сна голос:

— Мм, Лэй? Уже проснулся? — Оборотень потянулся, не выпуская Орилэя, и вдохнул запах его волос. — Доброе утро.

Эльф не ответил. Дэррин приподнялся на локте, пытаясь заглянуть тому в лицо.

— Лэй? — Произнёс маг обеспокоено.

— Почему вы ушли? Я сделал вчера что-то не так? — Спросил Орилэй ровным голосом, по-прежнему смотря в одну точку перед собой.

Оборотень закаменел, и вдруг притянул к себе эльфёнка, лихорадочно шепча ему куда-то в волосы:

— Нет, Лэй, нет. Ты ни в чём не виноват, ты сделал все правильно. Слишком правильно. А я — дурак. Прости меня, пожалуйста, если сможешь.

— За что? — Искренне удивился эльф.

Горько вздохнув, Дэррин покачал головой.

— Ты даже не понимаешь.

Прижав к сердцу эльфёнка, как будто бы он был величайшей ценностью, маг поцеловал его в макушку и в следующий момент, резко отстранившись, произнёс:

— Уходи. Возвращайся домой, в Лес. Так будет лучше. Для нас обоих.

Орилэй обернулся и впервые за сегодня посмотрел прямо на оборотня, мельком отметив, что тот спал в штанах.

— Хорошо, если вы так хотите... — Растерялся юный эльф, который уже почти смирился с мыслью, что он теперь принадлежит Дэррину, а значит, больше никогда не вернётся в Лес, не увидит родителей, друзей. И неожиданно его... отпускают?!!

— Не хочу. — Отвёл взгляд оборотень и снова повторил: — Но так будет лучше.

Глава 4

Дэррин

Одиннадцать. Я вздохнул. 11 дней прошло с тех пор, как я отпустил Орилэя. Так было правильно и нужно в первую очередь, наверное, всё же мне. Неужели похоть настолько завладела мной, что совсем лишила разума? Боги, каким же чудовищем, наверное, считал меня мой эльфёнок. Усмехаюсь "мой эльфёнок", он так и не стал моим, и теперь уже никогда и не станет. Так стоит ли вести счёт дням, разве это не бессмысленно? А я и не веду, не считаю специально, не делаю зарубок на дереве. Просто сегодня проснулся и понял, что не видел его уже 11 дней. Всего 11 дней. Целых 11 дней. Эдакая маленькая вечность. Для меня — вечность.

Вчера в Рохе, небольшом пограничном городке, а по совместительству ближайшем ко мне населённом пункте, был базарный день. Закупившись как обычно товарами первой необходимости, из тех, что в лесу найти проблематично, я неожиданно для себя остановился у лотка ювелира. Моё внимание привлёк браслет из чистого золота тонкой эльфийской работы, украшенный силуэтами кошек и инкрустированный мелкими как капельки росы изумрудами. Я прикрыл глаза, представляя, как он будет сочетаться с золотом волос и зеленью глаз Орилэя, надень тот его, и, не сдержавшись, купил. Зачем? Сам не знаю. Даже если бы я его не отпустил, даже если бы он был сейчас со мной, не думаю, что решился бы подарить Орилэю БРАЧНЫЙ браслет.

Я тряхнул головой, отгоняя мрачные мысли. На сегодня у меня запланирована охота. Губы сами собой растягиваются в хищной ухмылке, глаза загораются в предвкушении дикой погони, а кровь начинает быстрей бежать по венам. В такие моменты искренне радуюсь тому, что я оборотень. Зверь.

* * *

Когда я возвращался домой, на землю уже опускались первые сумерки. Я был очень доволен собой, энергия била через край. Славная была охота, удалось завалить молодого кабанчика и теперь его тушка дожидается моего возвращения в человеческом обличие, припрятанная в надёжном месте и хорошо укрытая от возможных конкурентов.

Повинуясь звериному чутью, замираю на краю опушки, осторожно принюхиваясь. Что-то было не так. Но в следующий момент, узнав запах, я со всех лап кинулся к домику, трансформируясь на ходу.

Заметив меня, эльфёнок бросился навстречу и начал что-то бессвязно лепетать сквозь слёзы по-эльфийски, уткнувшись носом мне в грудь.

"Кто посмел?" — поднялась во мне волна ярости, но усилием воли я до поры до времени затолкал её поглубже понимая, что не ярость моя сейчас нужна Лэю, а утешение, нежность и сочувствие.

Ласково прижимаю его к себе. Странно, мне кажется, или он действительно НАСТОЛЬКО похудел?

— Лэй, что случилось?

Он вертит головой и только сильнее прижимается ко мне. Пытаясь утешить, глажу его рукой по голове, рука замирает, а я не могу сдержать удивлённого восклицания:

— Лэй, твои волосы!

Его прекрасные золотистые волосы, гордость каждого эльфа, были безжалостно обрезаны и едва доставали до плеч. Теперь я знаю, ЧТО случилось. Бедный малыш.

Эльфёнок поднимает своё залитое слезами личико.

— Он их отрезал! Дэррин, как ОН мог?!!

Я не стал спрашивать, кто этот "он", разберусь позже, сейчас меня волновало другое: он назвал меня по имени. Лэй назвал меня по имени!

Не сдержавшись, опускаю голову и касаюсь его губ. Ни секунды не колеблясь, эльфёнок отвечает на поцелуй, но КАК. Неумело, с дикой обречённостью загнанного зверя, цепляясь за мои губы как тонущий за соломинку, и кажется, что если я сейчас отстранюсь, его мир рухнет.

Внезапно он сам разрывает поцелуй, и снова уткнувшись мне в грудь, смущённо шепчет:

— Я есть хочу.

От охватившего меня облегчения я даже рассмеялся — раз есть просит, значит, жизнь ещё не кончена.

Заведя его в дом и усадив за стол, накладываю полную тарелку овощного рагу для скорости подогрев его заклинанием. Глядя как мой эльфёнок забыв о манерах, обжигаясь и почти не жуя, заглатывает еду, я задохнулся от боли сжавшей сердце. Сколько же он не ел?

Присмотревшись к нему получше кроме худобы уже определённой мной ранее на ощупь, я отметил неопрятный вид одежды, грязной и кое-где даже порванной. Под так восхитившими меня глазами цвета молодой листвы залегли глубокие тени, а на запястьях проступили синяки. Мальчик мой, что же ты пережил за те 11 дней, что мы не виделись, что так разительно переменился?

Когда тарелка опустела, эльфёнок удовлетворённо вздохнул и, наконец, вспомнив о хороших манерах промокнув салфеткой губы, вежливо поблагодарил и ужасно смутился, когда не смог сдержать зевок.

Я улыбнулся:

— Если ты не против, то прежде чем ложиться спать, я настоятельно советовал бы тебе принять ванну.

Орилэй оглядел себя и, мучительно покраснев, согласно кивнул.

Взяв его за руку, я провёл сквозь замаскированную гобеленом дверь, открывающую проход в грот с небольшим бассейном, подпитывающимся от природного источника на дне.

Скинув одежду (правильнее было бы сказать лохмотья) и ничуть не стыдясь моего присутствия, что выдавало степень его усталости, эльф с блаженным стоном погрузился в предусмотрительно подогретую мной воду.

Достав из ниши в стене мочалку, мыло, пару полотенец и развеяв иллюзию одежды, наложенную чтобы не смущать Орилэя ещё при трансформации, я с удовольствием присоединился к нему. Видя, что эльфёнок разомлел и скоро уснёт я быстренько намылил его с головы до ног, сполоснул волосы (благо из-за их изменившейся длины это не заняло много времени) и вытолкал из бассейна сказав:

— Иди уж спать, горе ты моё. Где стоит кровать, помнишь?

Утвердительно качнув головой эльфёнок, замотавшись в полотенце, потопал дрыхнуть. Я же, решив дать ему время, откинулся головой на бортик и задумался.

То, что его выгнали из Леса понятно, об этом ясно свидетельствуют срезанные волосы — признак изгоя, позор для остроухих. Что сразу же не пришёл ко мне, тоже вполне понятно, если вспомнить ту ночь. Но где же он был этот промежуток времени от изгнания и до сегодняшнего дня, и что с ним там случилось, раз вынудило искать защиты у такого похотливого чудовища, каким он наверняка меня считает?

Тряхнув головой — чего гадать, скоро ведь всё равно всё узнаю — я выбрался из воды. Щелчком пальцев вызвал волну тёплого воздуха, моментально высушившего тело и волосы, и, повязав полотенце на бёдра, пошёл в спальню.

К моему удивлению Орилэй не спал, а сидел на краю заправленной постели, явно дожидаясь меня.

Покопавшись в шкафу, я обнаружил там пижамные штаны и, сбросив полотенце, натянул их. А что, свободненько, спать можно. Удовлетворившись результатом, сдёрнул покрывало с кровати и, откинув одеяло, уложил эльфа к стенке.

Мой взгляд непроизвольно скользнул по вожделенной фигурке эльфа, лежащего ко мне спиной, как вдруг наткнулся на синяки. На талии, ягодицах, развернув эльфёнка к себе, развёл ноги в стороны — так и есть, на внутренней стороне бёдер тоже...

Поднимаю голову и ловлю его взгляд.

— Лэй?

Он судорожно сжимает колени и подтягивает их к груди, отводя глаза, но меня этот ответ не устраивает. Беру его за подбородок и заставляю посмотреть на меня.

— Лэй?

Эльфёнок краснеет до кончиков ушей, и опускает ресницы, пряча взгляд.

— Я вырвался...

Внимательно вглядываюсь в его лицо и вздыхаю с облегчением: не лжёт. Слава Богам. Прижимаю его к себе, лёгкими поглаживаниями залечивая синяки.

— Никому тебя не отдам.

Орилэй грустно усмехается:

— А я всё равно никому не нужен.

Качаю головой.

— Нужен. Мне. Очень.

Он недоверчиво смотрит на меня, но в глубине его взгляда я вижу... надежду?

— Правда? — Совсем по-детски спрашивает мой эльф. — Ты меня не прогонишь? Мне некуда больше идти.

Целую его в глаза, в кончик носа, нежно касаюсь губами губ.

— А тебя никто никуда и не отпустит. Ты мой. Навсегда мой.

Кивает, соглашаясь, обнимает за пояс, кладёт голову мне на плечо и через минуту уже крепко спит.

Глава 5

Проснувшись в одиночестве, Орилэй почувствовал, как его снова охватывает страх — верный спутник предыдущих десяти дней.

— Дэррин! — Крикнул он, надеясь, что оборотень сейчас просто выйдет из-за перегородки и позовёт завтракать, но тот не отвечал.

Накинув рубашку мага, которая болталась на нём как на вешалке и доставала до колен, эльф выбежал в большую комнату.

— Дэррин!

Тишина. Но тут тонкий эльфийский слух различил еле слышные шаги у крыльца и открывший дверь оборотень оказался заключён в плотное кольцо рук.

— Лэй? — Удивился маг. — Что-то случилось?

Он обеспокоено вгляделся в испуганные глаза эльфёнка.

— Нет. — Замотал головой тот. — Уже нет. Просто, я проснулся, а тебя нет, ты ушёл. Я так испугался.

— Глупый, куда же я от тебя денусь? — Улыбнулся оборотень, ласково взъерошивая волосы Орилэя.

Эльф солнечно улыбнулся в ответ, вскинув голову, и нарвался на нежный поцелуй.

— Есть хочешь?

Эльфёнок смутился и кивнул.

— Вот и отлично. Ничего не имеешь против кролика, тушёного в горшочках со специями? — Дэррин всерьёз опасался, что эльф может оказаться вегетарианцем.

Вместо Орилэя ответил его желудок, радостно забурчав в предвкушении.

— А где ты был? — С юной непосредственностью поинтересовался эльфёнок, уплетая завтрак за обе щеки.

— Я вчера охотился. — Ответил Дэррин. — Нужно было забрать добычу из леса, разделать и убрать в ледник, чтобы не пропало зря.

Эльфёнок согласно кивнул, и снова спросил:

— А на кого охотился?

— На кабана. — С мечтательной улыбкой на губах вздохнул оборотень.

— В одиночку?! — Испуганно охнул остроухий.

— В звериной ипостаси. — Усмехнулся Дэррин.

— Всё равно. — Качнул головой эльф. — Это опасно!

— Зато весело. — Возразили ему.

Орилэй вздохнул, не соглашаясь, но ничего не сказал.

* * *

Завтрак затягивался. Утолив первый голод, эльфёнок задумчиво ковырялся в тарелке, справедливо полагая, что как только он закончит есть, начнутся вопросы.

Маг не выдержал первым. Встав из-за стола, он подхватил эльфа на руки и, сев в кресло, устроил его у себя на коленях.

— Поговорим? — Полувопрос-полуутверждение.

— Поговорим. — Обречённо соглашается эльфёнок.

— За что тебя изгнали? Твои волосы... — Пояснил маг, заметив удивлённый взгляд Орилэя.

— Целитель Аварэль, тот, что лечил Олли — мою сестру, очень заинтересовался, где я взял настой. Провёл какой-то ритуал и установил, что его делал ты. Я ведь несовершеннолетний, мне всего 67. А никто младше 100 лет не имеет права пересекать границу леса. Это закон. А я пересёк. Дважды. Наши маги это определили, даже точно указали в каком месте.

Потом, уже на суде, они заметили твой кулон. — Он на мгновение замолчал, нашаривая за пазухой цепочку, подаренную ему магом в их первую встречу.

— В чём меня только не обвиняли, даже в шпионаже на оборотней. А потом приказали отцу (он же тоже состоит в совете) отречься от меня. — Эльфёнок коротко всхлипнул. — И он сам мне волосы отрезал. Ты понимаешь, САМ!

Дэррин ласково погладил эльфа по голове, успокаивая, и ободряюще поцеловал в висок.

— А потом. — Продолжил Орилэй, справившись с голосом. — Они меня изгнали. Великий Лес от меня не отказался, а они изгнали! Почему так? — С обидой в голосе спросил он мага, немного наивно заглядывая в глаза.

Тот горько усмехнулся.

— Ты думаешь, что каждый названный изгоем и ушедший из Леса был Им отвергнут?

— Раньше я так и считал. Теперь нет. — Эльф опустил голову.

Оборотень вздохнул.

— Тебя изгнали из-за меня. — Не вопрос. Утверждение.

— Нет. — Яростно замотал головой Орилэй. — Ты не виноват. Ты дал настой, спасший мою сестру, без него она бы умерла. Я не жалею, что меня изгнали. Идя к тебе во второй раз, я уже смирился с мыслью, что останусь у тебя навсегда и больше не увижу ни родных, ни друзей. Я же не знал, что ты меня отпустишь. Вот только... волосы.

Маг загадочно улыбнулся.

— Ну, если проблема только в этом...

Эльфёнок непонимающе посмотрел на Дэррина.

— Мне тоже нравились твои волосы, поэтому ещё вчера я нашептал наговор на луну. Она сейчас растущая, вот и они будут расти, а в полнолуние достигнут прежней длины.

Маг заглянул в светящиеся надеждой и счастьем глаза эльфёнка.

— А полнолуние через 12 дней. Потерпишь?

— Дэррин! — Взвизгнул остроухий, повиснув у него на шее. — Спасибо! Ты самый лучший!

— Задушишь. — Добродушно проворчал оборотень, которому была очень приятна искренняя благодарность Орилэя.

— Малыш. — Позвал он, когда эльф немного успокоился. — А что было дальше?

— Дальше... — Нахмурился тот.

* * *

После суда стражники довезли Орилэя до ближайшего города и, бросив посреди улицы, вернулись в Лес, а эльфёнок остался один в незнакомом человеческом городе.

Ночи он проводил в чьём-то саду под яблоней. Утром и вечером бродил по городу, пытаясь найти таких же, как он эльфов-изгоев. Но его поиски не увенчались успехом. Да оно и понятно, вряд ли какому эльфу захочется жить в двух шагах от Леса и не иметь возможности туда вернуться.

Днем Лэй прятался от людей на окраине города в пустых или заброшенных покосившихся строениях. И вот однажды вечером, когда он пробирался в сад на ночёвку, его заметил хозяин этого сада, и взашей вытолкал со своего участка. Уставший и обессиленный эльф брёл по улице, пытаясь отыскать другое место для ночлега, как вдруг натолкнулся на препятствие.

Трое явно не законопослушных мужчин-людей, преградили ему дорогу.

— Ух, ребятки, а на ловца и зверь бежит. Ты гляди, какая цыпочка идёт, под ноги не смотрит.

— Извините, пожалуйста. — Вежливо попросил прощения Орилэй, пытаясь их обойти.

— Не так быстро, ельфик. Думаешь, извинился и всё? За извинение ещё платить надо. — Угрожающе навис над ним один из бандитов, с чёрной густой бородой, скрывающей большую часть лица.

— Но у меня нет денег. — Растерялся эльф.

Мужчины загоготали.

— Ничего. — Оскалился Бородатый. — Попка же у тебя есть, вот ей и отработаешь.

Эльфёнок пытался убежать, но его грамотно взяли в кольцо. Двое схватили за руки и повалили на землю, давая место для манёвра главному. Бородатый присел на корточки, стащил с Лэя штаны и принялся до боли сжимать ему ягодицы. Затем, согнув ноги в коленях, с силой развёл их в стороны, принимаясь бесцеремонно ощупывать интимные места эльфёнка. Орилэй отчаянно дёргался, стараясь вырваться, но насильники словно и не замечали его трепыханий. Держащие Эльфа бандиты, истекая слюной, жадно следили за действиями главного, давая похабные советы.

Когда Бородатый увлёкся на расстёгивание собственных штанов, Лэй, от отчаяния из последних сил ударил его обеими ногами в живот, проскользнул под руками подручных, кинувшихся на помощь главному и, изловчившись подхватить свои брючки, бросился прочь.

Остановился он, только поняв, что уже выбежал за пределы города. Спешно натянув до побелевших костяшек зажатые в руке штаны, Орилэй пошёл на звук шумящей воды, который вывел его к небольшому ручейку, текущему на краю леса.

Напившись из ладоней прохладной водички, он омыл лицо и с вздохом откинувшись на траву, уставился в медленно светлеющее небо. Эльфёнок не знал, что ему дальше делать, куда идти. В Лес ему теперь дорога закрыта, в город он тоже не вернётся. Да и не понимать, что один он в любом случае долго не протянет, Лэй не мог. Как же быть?

В голове зазвучал голос наставника: "Не знаешь, как поступить, спроси Лес, он подскажет".

Но ведь Лес сейчас так далеко! Далеко? Эльфёнок вскочил, уставившись на окружающие его деревья. Но ведь это тоже лес, ведь его учили, что любое дерево — часть Великого Леса. Он бросился к ближайшей осине, прижался щекой к шершавой коре и лихорадочно зашептал:

— Лес-батюшка, ты всё видишь, ты всё знаешь. Не оставь сына своего, помоги, подскажи как быть. Укажи путь.

Ничего. Не помогло. Обычно, когда он просил Лес о помощи, верное решение сразу же всплывало в голове, а сейчас ничего нет.

Горестно вздохнув, Орилэй хотел отойти от дерева, как вдруг почувствовал, что его что-то держит. Это цепочка с кулоном в виде кошки, подаренная магом-оборотнем, зацепилась за выступ на коре. Эльф осторожно, чтобы не порвать, высвободил цепочку и замер, поражённый догадкой.

— Постой, ты хочешь, чтобы я пошёл к нему? — Он кивнул на кулон.

Резкий порыв ветра взъерошил коротко обрезанные волосы.

— Да, ты прав. То, что маг меня отпустил домой, ещё не значит, что я свободен от данной клятвы. Хорошо, я вернусь к Дэррину. — Эльф криво улыбнулся. — В конце-концов уж лучше он, чем Бородатый и ему подобные. Его я хотя бы больше не боюсь.

Орилэй бродил по лесу несколько часов, пока не вышел к знакомому охотничьему домику на опушке. Присев на крылечке, и прислонившись спиной к запертой двери, эльф погрузился в воспоминания прошедших дней, даже не подумав о том, что знает, где лежит ключ.

Ко времени возвращения хозяина дома, эльфёнок уже так успел накрутить себя, что, увидев в глазах оборотня неподдельную тревогу и беспокойство за него, Орилэя, он не сдержался и, расплакавшись, бросился тому навстречу, желая почувствовать, что он не один, что он ещё кому-то нужен и дорог...

* * *

Дэррин прижал к себе замолчавшего эльфёнка, нежно целуя в висок.

— Ты больше не один. Я всегда буду рядом. Обещаю.

Орилэй потёрся щекой о его плечо, немного повозился, устраиваясь удобнее у него на коленях, и, наконец, затихнув, удовлетворённо произнёс:

— Я знаю. Я верю тебе.

Глава 6.

Дэррин.

Шли дни. С тех пор, как Лэй поселился у меня, прошло уже больше недели. Мы часто гуляли с ним по лесу. Он обожал меня — тигра, так и, норовя зарыться своими пальчиками в густой мех. Со стороны это смотрелось даже забавно. Огромная хищная зверюга, рядом с хрупким эльфом, который не только не боится, но и тормошит как ручного, лишь фыркая в ответ, когда я скалюсь и предупреждающе рычу.

Как-то незаметно у нас сложился определённый распорядок дня и даже появились свои небольшие традиции. Так, например, каждое утро и каждый вечер я любил подолгу расчесывать его волосы, которые день ото дня становились всё длиннее, и довольный этим обстоятельством эльф, покрутившись перед зеркалом, заявил, что скоро они будут "такие как надо". Так же мне очень нравилось экспериментировать с причёсками Лэя. Я перепробовал практически все известные мне виды плетения кос от ритуальных до клановых, пока, наконец, самому эльфу не надоело быть подопытным кроликом и он не поставил мне ультиматум: либо я прекращаю измываться над его волосами, либо в дальнейшем он будет ухаживать за ними сам. Делать нечего, пришлось соглашаться. Эх, такую игрушку отняли, хоть плач!

Каково же было моё удивление, когда на вопрос что ему в таком случае плести, он, не раздумывая, показал понравившееся плетение, оказавшееся... малой клановой косой моего рода. У оборотней вообще, довольно развитая система ритуальных знаков, почти на все случаи жизни. Обычно, малую косу использовали младшие супруги, переходящие в род из другого клана, и таким образом подчёркивающие своё изменившееся положение.

Но эльфёнку я об этом, конечно же, не сказал. А зачем? И ему нравится, и мне приятно.

Ещё мы любили сидеть у камина по вечерам, наблюдая за пляской огня. В такие моменты, Орилэй клал голову мне на колени, и мы наслаждались совместным молчанием, или о чём-то говорили. Часто я развлекал эльфёнка байками из моей весёлой студенческой жизни, но больше всего ему нравились рассказы о дальних странах, других расах, кланах оборотней, разных традициях.

Однажды, по его просьбе, я рассказывал ему об обычаях моего клана и по каким-то запутанным ассоциациям разговор плавно перетёк на наказания. Я рассказывал о том, что наше общество построено на беспрекословном подчинении младшего старшему, и малейшее нарушение карается достаточно жестоко.

— Младший опускается на колени в центре главной площади селения, лицом к Совету Старейших. Старший бьёт его хлыстом до тех пор, пока Глава Совета не посчитает нужным прекратить наказание. — Безжизненным голосом говорил я, вспоминая, что редко Совет останавливал порку раньше, чем провинившийся терял сознание от боли. Поморщившись, я повёл плечами, сбрасывая отголоски прошлой боли. Ну что сказать? Я был не самым послушным ребёнком.

— Это ужасно. — Лэй жалобно заглянул мне в глаза. — Но ты ведь хороший, ты так делать никогда не будешь. — Произнёс он, но в голове всё равно скользила еле заметная тень сомнения.

Хотелось развеять её, сказать Лэю, что он прав, и я никогда так не поступлю, но и лгать ему я не мог.

— Я — оборотень. И чту традиции своего клана. Это сейчас, когда на много миль вокруг нет никого из моего народа, можно позволить себе быть таким, каким ты меня знаешь. Но на землях клана, я буду поступать так, как велит мне Совет Старейших, ибо он — закон для каждого из нас.

Орилэй крепко обхватил меня руками за пояс и, спрятав лицо на груди, доверчиво пробормотал.

— Знаешь, мне кажется, я начинаю тебя бояться.

— Знаешь. — Усмехнулся я. — Если ты и дальше будешь меня так бояться, у меня рёбра треснут.

Эльфёнок тут же ослабил хватку, и виновато посмотрел на меня.

— Что, правда, больно? — В глазах светилось неподдельное раскаяние.

Не удержавшись, целую маячащие практически у меня под носом губки.

— Нет. Я всё ж таки оборотень, мы физически сильнее и выносливее.

Удовлетворившись ответом, Лэй снова обнял меня, и, опустив голову на плечо, прикрыл глаза. Тема была закрыта.

А как-то утром, за завтраком я узнал, что мой эльфёнок не умеет стрелять из лука.

* * *

— То есть, как это не умеешь? — Удивился я. — Все эльфы умеют.

Малыш покраснел и смущённо отвёл глаза.

— Так, а ну-ка пошли. — Я встал из-за стола и вывел Орилэя на улицу. Дав ему лук и колчан со стрелами, указал на дальнюю стену дома, велев:

— Стреляй.

Лэй привычно наложил стрелу, потянул тетиву, прицелился, и... не попал. Я глазам своим не поверил. Технически, он всё сделал верно, тут уж не к чему придраться. Так, а проверим-ка меткость. Протягиваю кинжал.

— Кидай.

Бросок. Попадание.

Хмыкнув, я пошёл доставать кинжал, а заодно нарисовал на стене мишень. Подал эльфу кинжал. Тот пожал плечами и снова кинул. Точно в цель. Значит с меткостью у нас порядок. Почему же с луком такие проблемы?

Я уселся под дерево, погружаясь в воспоминания. Лэй пристроился рядом, не решаясь меня беспокоить.

Меня учил стрелять из лука эльф-изгой Рэйлир, преподающий и по сей день в Высшей Школе Магии. Он показывал мне и другим студиозусам нити силы, пронизывающие пространство. Учил перемещать по ним предметы (чем мы часто пользовались, халтуря на уроках левитации), связывать нитями две точки пространства, в частности, наконечник стрелы и центр мишени.

И был у него ученик, которого он обучал по совершенно иной методике, нежели всех остальных. Рэйлир объяснял это особым строением психики и полной невозможностью управлять нитями. Мы, другие его ученики, удивлялись. Как это — не уметь управлять нитями? Все умеют. По крайней мере, все представители магических рас, для которых сила, разлитая в пространстве, так же естественна, как способность дышать. Даже не умея дышать, мы всё равно будем это делать.

Рэй тогда разозлился и назвал нас болванами, которые "даже умея думать, всё равно этого не делают". Я так и не понял тогда, почему.

А что если...

Я развернулся к Орилэю и принялся объяснять суть методики Рэйлира.

— Сможешь? — Спрашиваю, испытующе вглядываясь в задумчиво нахмуренное лицо эльфёнка. Он неуверенно кивает, берёт лук, стрелы и убегает тренироваться.

Чтобы через три часа с радостным визгом повиснуть у меня на шее.

— Получилось, Дэррин, у меня получилось!!! Ты понимаешь, что это значит?

— Что я хороший учитель? — Лукаво улыбаюсь, смотря на просто детский восторг моего эльфа.

— Ты самый лучший! — Кричит он, и тянет меня за руку, таща за собой, чтобы показать стрелу, торчавшую ровно в центре.

И обязательно нужно выстрелить ещё раз, чтобы я своими глазами это увидел и убедился, что он не лжёт. А новое попадание вызывает новую бурю счастья и радости. И до самого вечера, мне так и не удаётся отобрать у эльфёнка лук и загнать в дом.

А потом Лэй узнал, что у меня есть лошадь... Ну, в этом деле были и у меня кое-какие плюсы.

А потом наступил день полнолуния...

Глава 7

Жизнь с Дэррином оказалась на редкость счастливой и удивительно богатой на события. Орилэю полюбились их совместные вечера. Маг очень интересно рассказывал о разных странах, в которых побывал, об обычаях рас, населяющих этот мир. Эльфу, до сих пор никогда не покидавшему пределов Леса, было интересно абсолютно всё. Он внимательно слушал и запоминал даже мельчайшие подробности. То, о чём говорил оборотень, разительно отличалось от того, чему его учили, а это заставляло о многом задуматься.

Ещё эльфу очень нравился бассейн в доме мага. Было весело купаться и дурачиться вместе с Дэррином, обливать водой и, смеясь уворачиваться от его рук, пытающихся поймать непоседу-эльфёнка и намылить ему голову (в прямом смысле). А волосы, это вообще отдельная история...

Когда эльфёнок заикнулся о том, что скучает по Лесу, Дэррин стал брать его с собой на охоту, выдавая длинный список трав, которые Лэю следовало собрать, пока тигр, а маг всегда ходил в лес только в зверином обличье, будет "развлекаться". Эльф был просто в восторге от "пушистого Дэррина", и он не упускал случая потискать его, не обращая внимания на клыкастую пасть "котика".

Однажды Орилэй смущаясь и краснея, признался магу, что ни разу не попадал в цель из лука. Тот конечно не поверил в такое чудо природы, как криворукий эльф, а когда убедился в правдивости его слов, предложил совершенно иную методику, следуя которой, уже через несколько часов, Лэй смог впервые в жизни попасть в цель. Счастье было полным.

Теперь эльф работал над скоростью, и прогрессировал так быстро, что через пару недель никто и не подумает даже, что он научился стрелять на 67м году жизни, а не умел этого с рождения.

Но непоседливому эльфёнку и этого было мало. Узнав, что у мага есть лошадь, он загорелся идеей научиться ездить на ней, и даже добился от Дэррина согласия, обучить его.

Лошадь, которую, кстати, звали Мордочкой, из-за большого белого пятна прямо на морде, была очень смирной и послушной, поэтому управлять ею Орилэй научился без труда. Сложнее, оказалось, приноровиться к её тряскому движению, от которого попка эльфёнка покрывалась синяками. Так же у Мордочки была очень широкая спина, и Лэй сильно натирал внутреннюю часть бёдер.

Дэррин каждый вечер лечил его лёгкими касаниями пальцев, с добавлением целительной силы и поцелуями. Ощущать ласковые, будоражащие странные, непривычные желания, касания губ оборотня в непосредственной близости от паховой области было мучительно приятно. И ещё более волнующим было осознавать, что тебя до боли желает этот восхитительный мужчина, к которому каждую ночь ты спишь, доверчиво прижавшись.

Эльфёнок не поднимал тему той ночи и Дэррин каждый вечер, натянув штаны, как обычно притягивал его в кольцо своих рук и, поцеловав в висок, просто засыпал рядом. Маг решил предоставить инициативу Лэю и не делал каких-либо поползновений, в то же время не скрывая и своё желание обладать им. Но эльф всё не решался, и магу ничего не оставалось делать, кроме как ждать.

А потом наступил день полнолуния...

* * *

У Дэррина с самого утра отчего-то было плохое настроение. Он ходил хмурый на все попытки Лэя его расшевелить отвечал односложно и часто невпопад, поэтому эльфёнок отстал.

После завтрака, покрутившись перед ростовым зеркалом и удовлетворившись увиденным, Орилэй с сияющей улыбкой повернулся к магу.

— Ну вот, теперь они такие, какими и должны быть.

Тот лишь кивнул и ничего не сказал. Тогда эльфёнок подошёл к оборотню и обеспокоено заглянул в глаза.

— Дэррин, что-то случилось? Это из-за меня, да? Я тебя чем-то обидел, сделал что-то не так? Ты скажи, я обязательно исправлюсь. Обещаю.

Маг ласково привлёк его к себе.

— Ну что ты, малыш, как ты можешь обидеть, ты же самое дорогое, что у меня есть.

— Тогда почему ты хмурый, как грозовое небо?

Оборотень вздохнул, подхватил Лэя на руки и сев в кресло, устроил его у себя на коленях.

— Надо поговорить. — Пояснил он свои действия. Эльфёнок молча кивнул, приготовившись слушать.

— Я должен уйти. Ненадолго. — Добавил он, пресекая попытку эльфа возразить. — Завтра к вечеру вернусь. Еды я тебе наготовил, голодным не останешься. Как стемнеет, запри дверь и до рассвета не открывай, чтобы ни случилось.

Маг замолчал.

— А почему мне нельзя пойти с тобой? — Спросил ничего не понимающий эльф.

— Это опасно, в первую очередь для тебя.

— Но ты же меня защитишь! — Уверенно возразил Орилэй.

— От самого себя? — Дэррин грустно усмехнулся. — Прости Лэй, у меня не получится. Сегодня не получится.

— Но почему?! — Воскликнул эльфёнок.

— Ты забываешь, что я — оборотень, Лэй. Зверь. Хищник. А в полнолуние это выражается особенно ярко. Бывают моменты, когда я просто не имею возможности контролировать свои действия. И если ты окажешься рядом, всё кончится плачевно. Я могу перегрызть тебе горло, разворотить лапами грудную клетку, и только утром осознать, ЧТО я натворил. Понимаешь? — Маг предельно серьёзно посмотрел на эльфёнка. — Я не хочу, чтобы ты пострадал из-за меня. Не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

Эльфёнок покачал головой, грустно вздохнул.

— Я не верю, что ты способен причинить мне вред, но хорошо, если тебе так будет спокойнее, я останусь. И запру дверь.

— Спасибо, малыш. — Дэррин прижал его к себе, целуя в макушку. — Ты не представляешь как это важно для меня.

Лэй только улыбнулся в ответ.

После обеда маг как-то спешно засобирался, чмокнул на прощание эльфа.

— Не скучай. — Крикнул с порога и, перекинувшись, скрылся в чаще.

Смахнув набежавшие отчего-то слёзы, Орилэй заперся за ним и поёжился. Впервые за время их совместного проживания он почувствовал себя в одиночестве и только сейчас осознал, насколько же он привязался к магу. Ближе него у эльфёнка теперь никого не было.

* * *

Время тянулось медленно. К сумеркам эльф уже не находил себе места от скуки и беспокойства. Чтобы хоть как-то занять себя, он решил разобраться в том бардаке, что царил у Дэррина на полках с магическими ингредиентами.

Протирая пыль, сортируя склянки с зельями, мешочки с травами и разнообразные коробочки с не вполне понятным содержимым, Лэй случайно наткнулся на небольшую шкатулку, в самом дальнем углу шкафчика. Судя по практически полному отсутствию пыли на ней, её поставили сюда недавно, недели эдак две назад.

Юному эльфу, конечно же, стало очень интересно, и он сунул в шкатулку свой любопытный носик, да так и замер. На подушечку алого бархата, лежал дивной красоты браслет. Тонкий, лёгкий, явно эльфийского производства, он был из чистого золота с редкими вкраплениями мелких изумрудов. А за основу узора был взят силуэт тигра, ну или другой крупной кошки.

Больше всего Лэя поразило, что этот браслет был БРАЧНЫМ, а сочетание золота, зелени камней и эльфийской работы, не оставляло сомнения КОМУ он предназначен.

Орилэй повертел его в руках, и хитро ухмыльнувшись, защёлкнул у себя на левом запястье.

— Так-то, господин маг, теперь вам от меня не отвертеться. Никуда ты от меня не денешься, Дэррин.

И, довольный собой эльфёнок, спокойно отправился спать.

Проснувшись рано утром в прекрасном расположении духа, Лэй взялся за приготовления к приходу оборотня.

Везде прибравшись, наведя идеальный порядок в доме, он отправился во двор. Вычистив и задав корма Мордочке, подмёл небольшую площадку перед крыльцом и, удовлетворившись результатом, перешёл ко второму пункту плана под кодовым названием "обольщение тигра", а именно — собственной гигиене.

Вдоволь наплескавшись в бассейне, эльфёнок одел лучший из имевшихся у него костюмов, решив оставить волосы распущенными для пущего эффекта.

Поэтому когда с первыми сумерками Дэррин ступил на порог, эльф уже ждал его и был во всеоружии.

Глава 8.

Дэррин.

Открыв дверь, я первым делом нашёл взглядом своего эльфёнка. Он сидел в кресле и как ни в чем, ни бывало, читал книгу.

— Дэррин! — Вскочил он, заметив меня. Его глаза радостно заблестели. — Ты вернулся!

Было видно, что он хочет броситься ко мне и обнять, но почему-то сдерживается.

— Ты голоден? Есть хочешь? — Не дожидаясь ответа, эльф кинулся ставить на стол тарелки.

— Не стоит, я ел, спасибо. — Улыбаясь, оглядываю стройную фигурку остроухого, и мой взгляд цепляется за украшение на его запястье, которого там быть не должно.

Подозрительно знакомое украшение, купленное мной в Рохе. Но как этот негодник его нашёл?!

— Лэй?

Наверное, почувствовав что-то в моём голосе, эльфёнок поворачивается и, проследив за моим взглядом, смущённо краснеет.

— Я так решил. — Голос звучит твёрдо, но буквально звенит от отчаяния. Он что же, боится, что я сейчас велю ему снять браслет? Глупый. — А разве ты его купил не мне? — Уже не так решительно интересуется эльф.

Немного запоздалый вопрос, не так ли?

— Тебе, но... — И замолкаю. А что "но"? Разве не об этом я мечтал, покупая брачный браслет? Не об этом ли думаю каждое утро, сплетая его волосы в малую косу моего клана?

— Так в чём проблема? — Смотрит на меня, а в его взгляде пополам намешано страха и вызова.

Поражаюсь его нелогичности. Иногда он может быть по-детски наивен и непосредственен, а в следующее мгновение проявляет твёрдую волю и решительный характер свойственный не каждому взрослому. Он загадка, которую хочется разгадать. И, пожалуй, на это у меня будет вся жизнь.

Подхожу, и обнимаю моего эльфёнка.

— Ни в чём, уже ни в чём, младший супруг.

Лэй счастливо улыбается и подставляет довольную сверх меры мордашку под поцелуй. Нежно касаюсь его губ, но он вдруг перехватывает инициативу и углубляет поцелуй, незаметно (как ему кажется) подталкивая меня в сторону спальни. Отстраняюсь и серьёзно смотрю на Орилэя.

— Малыш, ты, правда, этого хочешь?

Улыбается.

— Ты постоянно твердишь, что я твой, а теперь я действительно твой. — Он демонстративно потряс браслетом у меня перед носом. — Думаю, настало время доказать это на деле.

Беру его за подбородок и заставляю смотреть мне прямо в глаза.

— То, что Я тебя хочу, для меня не новость, а вот так ли хочешь этого ТЫ, как пытаешься показать?

Лэй привстаёт на цыпочки и, куснув меня за мочку уха, шепчет:

— А ты сам как думаешь?

От прикосновения его губ к моему уху, окончательно теряю голову. Я слишком долго пробыл зверем, чтобы не отозваться на ласку самой чувствительной точки любого представителя кошачьих.

Подхватываю на руки моего младшего супруга и спешно перемещаюсь поближе к кровати. В конце концов, я же позабочусь и о его удовольствии тоже.

Быстро скинув всё ненужное (т.е. одежду), укладываю своего эльфёнка на постель и осторожно пристраиваюсь рядом. От скорости развития событий Лэй немного опешил и поэтому непроизвольно напрягся. Но мы это исправим.

Нежно скольжу губами по его лицу, лёгкими касаниями лишь намечая поцелуи на полуприкрытых веках, раскрасневшихся щёчках, кончике носа, скулах, подбородке, и, наконец, добираюсь до губ. Намеренно не углубляю поцелуй, дразня эльфа щекочущими прикосновениями языка. Опускаюсь ниже, чуть покусывая тонкую шейку. Влажными поцелуями неторопливо прокладываю дорожку от ключиц к соску.

Дыхание Лэя учащается, а когда я языком задеваю кончик его соска, он сдавленно всхлипывает, выгибаясь мне навстречу.

Достигнув желаемого результата, перехожу к другому соску, а затем принимаюсь выцеловывать причудливые узоры на его груди и животе, начиная долгий и мучительно сладкий путь к маленькой ямочке его пупка.

Руки в это время ласково оглаживают бёдра эльфа, медленными тянущими движениями опускаясь до колен и обратно. Эльфёнок лишь тихонько поскуливает, прикусив до крови губу и сминая простынь в кулак. Отвлёкшись от исследования его пупочка, уделяю внимание прокушенной губе, слизывая капельку алой жидкости и попутно залечивая ранку.

— А вот этого делать больше не надо.

Лэй смотрит на меня потемневшими от желания глазами и, ничего не говоря, тянется к губам. Но я снова ныряю вниз и, проведя языком по всей длине его напряжённого естества, заглатываю розовенькую головку. Вскрикнув от неожиданной и незнакомой ласки, эльфёнок пытается отстраниться, но кто ж ему даст.

Ртом начинаю жаркую игру с его членом. Лэй извивается всем телом в моих руках, мечется по постели, сбивая простыни, стонет, что-то бессвязно шепчет, запустив пальцы мне в волосы и задавая темп движения моей головы.

А тем временем мои руки осторожно разводят в стороны его колени. Одной рукой обхватываю эльфа за талию, другой пробираюсь под ягодицы. Найдя колечко ануса, аккуратно надавливаю на него подушечкой указательного пальца, и сразу же отмечаю пульсацию в члене Лэя, свидетельствующую о приближении разрядки. Не прекращая ритмичных движений ртом, я повторно нажимаю на его дырочку и слышу предостерегающий вскрик.

— Рин, я сейчас... сейчас...

А то я сам не знаю!

Следующее движение моего пальца совпадает с напряжением сфинктера и сразу две фаланги проскальзывают внутрь. И тут же эльфёнка накрывает волна сокрушительного оргазма, и он бурно кончает, теряя сознание.

Ожидая пока эльф придёт в себя, покрываю поцелуями его бёдра, изредка прихватывая губами мешочек с яичками.

— Рин... — шепчет он. — Ри-ин...

А я понимаю всё, что он хочет мне сказать, но пока не находит слов. Нежно касаясь губами его губ, интересуюсь:

— Продолжим? Или ты устал?

— Продолжим. — Его рука ласково гладит меня по спине вдоль позвоночника. — Ты же ещё не получил удовольствия.

— Я могу и подождать... — Начинаю я, но он меня перебивает.

— Нет, я так не могу. Я хочу, чтобы тебе было так же хорошо, как и мне.

Целую своё сокровище и вновь принимаюсь его ласкать, особое внимание, уделяя на этот раз нижней части восхитительного тела.

Когда эльфёнок опять возбудился, перехожу к более активным действиям. Положив ему под попку твёрдую подушечку, достаю баночку с кремом, изготавливаемым оборотнями специально для таких случаев. Набираю на пальцы немного крема и тщательно смазываю анальное отверстие, проскальзывая пальцами внутрь, вызывая своими действиями стоны блаженства у моего эльфа.

Когда три пальца уже свободно двигались сквозь колечко сфинктера, смазываю кремом свой член и устраиваюсь между ног Лэя. Глаза эльфёнка вдруг расширяются от страха, он напрягается и сжимает ягодички.

— Дэррин, подожди!

Кто бы знал, каких усилий мне стоит моя сдержанность, но я послушно отстраняюсь. Орилэй бросается ко мне и, обхватив за шею руками, прижимается всем телом. Ласково глажу по голове испуганного эльфёнка.

— Маленький, что случилось?

— Прости, Рин, я просто... вспомнил... Нет, не важно!

Беру его за подбородок и заглядываю в глаза.

— Вспомнил что?

Он отводит взгляд.

— Бородатого. Рин, пожалуйста, давай не будем так. Можно ведь по другому? Можно?

Легко соглашаюсь.

— Конечно можно.

Лэй тут же отстраняется.

— Как мне лечь?

Притягиваю его обратно.

— Никак, теперь моя очередь.

Откидываюсь на спину, сажаю эльфа себе на живот и принимаюсь ласкать. Тот нерешительно начинает поглаживать меня в ответ.

— Лэй, ты мне доверяешь? — Он не раздумывая, кивает. — Ничего не бойся. — Снова кивок.

Приподнимаю его над собой и советую.

— Расслабься, может быть немного больно, но если станешь зажиматься, будет только хуже. И напрягись, когда я начну входить, так легче.

Эльфёнок послушно расслабляется и мягко опускается на возбуждённый до предела член. Пару раз, поморщившись, насаживается целиком, и облегчённо переведя дыхание, улыбается, показывая, что всё хорошо.

Улыбаюсь в ответ.

— Ну, давай, представь, что я лошадь и скачи.

Лэй недоумённо смотрит на меня, потом, сделав, наверное, какие-то выводы, принимается осторожно и неумело покачиваться. Приподнимаюсь на локте, обхватив одной рукой моего эльфа за талию, немного корректирую его действия и, подаваясь бёдрами навстречу, задаю темп.

Потом не выдерживаю и, перекатившись, подминаю его под себя, ускоряя ритмичные толчки. Долго сдерживаемые чувства и желания вырываются на свободу. Кровь стучит в висках в унисон нашим движениям. Из горла вырывается полузвериный рык наслаждения и меня накрывает волнами экстаза.

Какая-то часть сознания фиксирует оргазм распростёртого подо мной тела, и я падаю в небытие. Придя в себя и выровняв дыхание, подхватываю что-то недовольно пробурчавшего эльфёнка и иду в бассейн, смывать следы нашей страсти. Щелчком пальцев восстанавливаю первозданный вид постели и укладываю на неё чисто вымытого Лэя, пристраиваясь рядом.

Смотрю на мирно сопящего, утомлённого мною эльфёнка и сердце затапливает нежностью и любовью.

— Ты мой, малыш, во всех возможных смыслах мой, теперь уже точно.

Глава 9.

Отдаваясь в руки Дэррину, эльфёнок даже не подозревал, какое блаженство его поджидает. Жаркие губы оборотня казалось, были вездесущи, зацеловывая каждую клеточку его тела. Орилэю было хорошо как никогда. Было ощущение, что он парит в воздухе, поднимаясь всё выше и выше. В голове не осталось ни одной мысли. Он осознавал, как бесстыдно извивался под настойчивыми ласками рук мага, из горла вырывались нечленораздельные звуки, и эльфёнок ничего не мог с этим поделать, да и не хотел.

То, что Дэррин творил своим ртом, заставляло Лэя мучительно выгибаться, жадно требуя ещё. Он и не представлял, что наслаждение может быть таким острым. А потом на миг его накрыла слепящая вспышка белого света и, кажется, он потерял сознание.

Эльфёнок пытался рассказать магу об овладевших им чувствах, но так и не смог подобрать подходящих слов. И всё-таки оборотень его понял.

— Продолжим? Или ты устал? — Спросил маг, заглядывая ему в глаза.

Орилэй хотел сказать, что был бы не прочь отдохнуть, но потом понял, что, подарив ему такое наслаждение, Дэррин сам его не испытал.

— Продолжим. — Твёрдо ответил Лэй, желая, чтобы оборотень испытал такое же удовольствие.

Когда Дэррин возобновил ласки, эльф почувствовал, что снова начинает терять голову, как вдруг маг, разведя его колени в стороны, пристроился между ними. Это так остро напомнило Лэю Бородатого, что он вскрикнул, и бросился в объятья оборотня, ища защиты и утешения. Эльфёнок понимал, что это глупо, что маг не причинит ему вреда, тем более сейчас и так, но ничего не мог с собой поделать.

Тогда оборотень сам лёг на спину и усадил Орилэя сверху. Когда страх вновь сменило возбуждение, маг приподнял Лэя над собой и, дав пару советов, принялся осторожно опускать на свой член. Это не вызвало таких уж болезненных ощущений, к которым уже приготовился эльфёнок, и через пару минут он вобрал его в себя целиком.

Немного помедлив, привыкая к необычному, но отнюдь не неприятному чувству заполненности, Орилэй начал двигаться, представляя, следуя словам оборотня, что едет на лошади. Получалось не очень, но Дэррин помог и Лэй задохнулся от калейдоскопа захвативших его эмоций. От ощущения движения частицы Дэррина в себе, по телу эльфа расходились волны удовольствия, и он снова принялся куда-то подниматься, паря в потоках наслаждения.

Маг вдруг резко перевернулся, прижимая эльфёнка к постели и быстро, мощно задвигался, погружаясь в его тело до основания. Лицо оборотня застыло в полуобращении, мешая звериные и человеческие черты, из горла вырвался хриплый рык. Но Лэй не чувствовал страха, наоборот, действия Дэррина подтолкнули его к чему-то новому и он, отдался во власть беснующегося потока, который вознёс его на вершину блаженства и медленно схлынул обратно. Чтобы накатить повторной волной, когда содрогнулось нависшее тело оборотня над ним, выплёскивая глубоко внутри струю горячего семени.

Находясь в расслабленном полусонном состоянии, Орилэй почувствовал, как его поднимают и куда-то несут, а потом, осторожно, ласкающими движениями омывают его тело в приятно прохладной воде.

"И откуда у него только силы остаются". — Лениво подумал эльфёнок и так и заснул на руках мага, не дождавшись, пока его уложат в постель.

* * *

Проснулся Лэй уже ближе к полудню и тут же снова уткнулся носом в грудь тоже ещё не встававшего оборотня.

— Просыпайся, соня. — С ласковой усмешкой в голосе позвал маг.

Эльфёнок пошевелился и удивлённо охнул. Всё тело ужасно ломило, как после тренировки с мастером Риккоро — учителем боевых искусств, а в самой попке полыхал пожар. Поняв его состояние, Дэррин провёл ярко светящейся целительным светом рукой по всему телу, чуть дольше задержавшись пониже спины, нежно поглаживая упругие половинки.

— Так лучше?

— О, да! — Воскликнул эльф, с наслаждением потягиваясь и вскочив с постели, принялся одеваться. — Рин, а что у нас на завтрак? Я голоден как стая волков.

Довольно ухмыльнувшись, маг сел, и притянул к себе Лэя.

— Мне нравится, как ты меня называешь.

— Как? — Переспросил эльфёнок. — Рином, что ли?

— Ну да, меня всегда дома Дэрри звали, что меня жутко раздражало.

— А меня "Ори". — Скривился эльф. — Лэй звучит красивее. Так что там с завтраком? — Напомнил он.

— А что ты хочешь?

— Всего, побольше и желательно с мясом!

— Жаркое из кабана подойдёт? — развеселился оборотень кровожадности остроухого.

— Но это же долго! — Возмутился Лэй. — Пока он ещё прожарится.

— Если магией — пара минут. — Обрадовал эльфёнка маг. — Так что дуй умываться и за стол.

Глядя на умчавшегося Орилэя, Дэррин усмехнулся.

— Всегда считал, что страшнее проголодавшегося оборотня зверя нет, оказалось, есть — это голодный эльф!

Глава 10

Дэррин.

С недавних пор кое-что изменилось в наших с Лэем отношениях, они вышли на новый, более высокий уровень. Мы стали супружеской парой. И это выразилось не только в том, что по ночам нам теперь есть чем заняться, кроме непосредственно сна, но и во многом другом. К примеру, я заметил, что мы стали открытее друг с другом, более доверчивы, что ли. Лэй перестал меня смущаться, хотя до сих пор заливается краской по любому поводу и даже без оного, но теперь не стесняется открытее выражать свои чувства. Иногда меня даже пугает его потребность во мне. Ему физически необходимо изредка касаться меня или хотя бы держать в поле зрения. Из-за этого, наверное, он стал на редкость кроток и послушен, и это притом, что мой малыш и раньше не отличался строптивостью характера.

Мне кажется, он всё время боится, что я разозлюсь на него, обижусь, накричу и выгоню вон. Да! Именно этого он и боится, что я его брошу. Пытаюсь убедить эльфёнка, что этого никогда не случится, да и в принципе быть не может. При любом удобном случае говорю, как он мне дорог и нужен. Вроде бы помогает, но очень уж медленно.

Самое интересное — его поведение мне что-то напоминает, а вот что конкретно, никак не могу вспомнить. Где-то читал о чём-то подобном, или слышал, а вот где, когда и о чём... Очень хочется посоветоваться со своим наставником, но для этого нужно ехать в столицу, чего бы мне делать очень не хотелось. И связаться с ним на расстоянии тоже не получается. Но если так и дальше будет продолжаться, а потребность перерастёт в одержимость, то я, ради спасения Лэя, готов отправиться куда угодно, хоть к демонам в бездну.

Не считая этого, у нас всё идёт хорошо. Живём как в сказке, словно мы одни в целом свете. И было бы ещё лучше, если бы не одно остроухое обстоятельство, вихрем ворвавшееся в нашу спокойную и размеренную идиллию.

* * *

Прошёл почти месяц с тех пор, как Лэй надел брачный браслет. Один из дней выдался на редкость тёплым и солнечным, и было бы кощунственно не воспользоваться этим обстоятельством. Мы с эльфёнком решили устроить пикник у небольшого лесного озера, находящегося всего в получасе ходьбы от нашего жилища.

Вдоволь наплескавшись, уставшие мы выбрались на берег и повалились отдыхать на предусмотрительно расстеленное покрывало. Но уже через пару минут мной завладело игривое настроение и я, незаметно подобравшись ближе к эльфу, принялся его щекотать. И тут же у меня заложило уши. Оказалось он, очень боится щекотки. Визжа и заливаясь хохотом, Лэй принялся молить о пощаде, а глаза уже подёрнулись томной поволокой. Ну, я же тоже не железный, организм достаточно остро реагировал на обнажённую близость желанного тела. Я навис над эльфёнком, прижимая к земле и не давая двигаться.

— Пусти! — Задыхаясь от смеха, попросил он.

— Не-а. — Ехидно осклабился я.

— Пусти. — Лэй дёрнулся, якобы вырываясь, и прошёлся бедром по моему стояку. Глаза молили "возьми меня". Я уже чуть ли не рычал от нетерпения, но ни один из нас не прерывал начатой игры.

— А что мне за это будет?

— Отпусти, и тебе абсолютно ничего не будет за моё похищение. — Уговаривал он меня, откровенно просительно выгибаясь навстречу и соблазнительно проводя кончиком языка по губкам.

— Нет уж, милый, на "абсолютно ничего" я не согласен, мне от тебя кое-что нужно, и я это кое-что получу прямо сейчас. — К концу фразы срываюсь на нетерпеливый рык, ритмично потираясь бёдрами о его бёдра, задевая его член своим.

— Как вы можете, я добропорядочный эльф, сейчас же отпустите меня! — Предпринимает мой малыш последнюю попытку, а голос звенит от отчаяния, словно он действительно мечтает вырваться. Но я верю не голосу, я верю глазам, которые кричат "ну что же ты медлишь?!", и всё теснее прижимающемуся телу.

Резко развожу в стороны молочно-белые бёдра, и, усмехнувшись невольно сорвавшемуся с губ Лэя от этого движения стону, тянусь к его губам, с готовностью приоткрывающимся навстречу... Как вдруг над головой раздаётся гневное:

— Немедленно отпусти его, похотливое животное!

Удивлённо поднимаю голову и встречаюсь глазами с пышущим праведным (как ей кажется) гневом взглядом эльфийки, целящейся в меня из лука.

— Тьфу ты, истеричка, такой момент испортила. — Бурчу под нос, а Лэй выгибается под невероятным углом и, разглядев незваную гостью, радостно вскрикивает.

— Олли! — А потом уже мне. — Да слезь же ты с меня, Дэррин.

Выбравшись из-под меня, эльфёнок молниеносно натягивает штаны и кидается обнимать эльфийку. Та откидывает лук в сторону (и кто только учил её так обращаться с оружием), прижимает к себе Орилэя и с беспокойством заглядывает в глаза.

— Это чудовище тебе ничего не сделало?

Демоны бездны, это что, ЕГО СЕСТРА?!!!!!!!!!!!

Обречённо вздохнув, одеваюсь и подхожу к эльфам. Эльфийка напрягается, её рука тянется к кинжалу, висящему в ножнах на поясе, а Лэй непонимающе смотрит то на неё, то на меня.

— Чудовище? Кто, Дэррин?

Он, улыбаясь, поворачивается ко мне, но воинственно настроенная остроухая толкает его себе за спину, и, обнажив ножик, по недоразумению названный оружием, направляет его на меня. Интересно, и что она собирается ЭТИМ делать?

— Не подходи к нему, Ори. А ты... — Это уже мне, кто не понял. — Не смей нас преследовать. Я забираю брата, и убью тебя, если ты захочешь мне помешать.

Вскидываю бровь. А девочка-то с характером. Бедный, бедный тот, кому выпадет несчастье взять её в жёны.

— Что ты говоришь, Олли? — Потрясённо качает головой мой эльфёнок. — Я не могу уйти.

— Не бойся, братишка. — "Успокаивает" его эта воительница. — Я сумею тебя защитить, тебе нечего больше опасаться, ты больше никогда его не увидишь.

— Нет! — Эльфёнок смотрит на неё безумными глазами, отступая назад. — Нет, ты не разлучишь нас.

— Ори. — Эльфийка протягивает ему руку, но он шарахается от неё как от прокажённой. — Ори, послушай, все будет хорошо. Мы с тобой уйдём, далеко-далеко, ты больше не принадлежишь ему.

Что несёт эта дура?! Неужели она не видит, что своими словами скоро доведёт его до истерики? Вот демон, пара случайно брошенных фраз этой психованной сестрички и весь мой трёхнедельный труд насмарку. Придётся начинать всё сначала и прямо сейчас, иначе нервный срыв моему мальчику обеспечен.

Резким движением выбив кинжал из руки эльфийки, отталкиваю её в сторону и притягиваю к себе своего младшего.

— Ну что ты, малыш, ну успокойся, никто нас разлучать не собирается. Она просто ничего не знает, вот и старается тебя спасти, как может. Она же не знает, что тебя не надо спасать. Тише, счастье моё, тише. Мы всегда будем вместе, что бы ни случилось. Как ты мог подумать, что я кому-нибудь позволю забрать тебя у меня.

Слушая мой тихий, ласковый, уверенный голос, Лэй всхлипывает всё реже и, наконец, перестаёт совсем. Но хватку пока ослаблять не решается, вжимаясь в меня с прежней силой. Он поднимает голову и спрашивает с надеждой.

— Честно-честно? Ты... не оставишь меня?

Целую его в припухшие от слёз веки.

— Никогда. Веришь?

— Да. — Окончательно успокоенный эльфёнок чуть отступает, наконец-то давая мне вдохнуть полной грудью.

— Что ты с ним сделал?! — Возмущённо шипит эльфийка. — Что это за колдовство?

— Помолчи! — Грубо обрываю её. — Ты и так мне Лэя чуть до истерики не довела. Лучше не начинай с начала. Ты тут наговоришь сейчас демон знает, какой чуши, а мне потом снова неделями его успокаивать и по ночам от его криков просыпаться!

— Ори, ты не волнуйся, я поговорю с мастером Аролли, он тебя расколдует и всё станет как прежде. — Уговаривающе-просительно, словно к тяжелобольному обращается эльфийка и Орилэю, полностью меня игнорируя.

ОНА ВООБЩЕ СЛЫШАЛА, ЧТО Я ГОВОРИЛ?!!

Открываю рот, чтобы высказать всё, что я думаю о ней в целом и её умственных способностях в частности, но меня опережает Лэй.

— А с чего ты взяла, что я с тобой куда-то пойду? Тоже мне, спасительница нашлась! А ты не подумала, что меня не надо спасать? Что меня никто силой не держит? Я может, не хочу, чтобы меня спасали! Мне может и так хорошо! Здесь!! С Рином!!! — Начав говорить еле слышным шёпотом, он всё повышал и повышал голос, к концу гневного монолога срываясь на крик.

Ласково сжимаю его плечи, успокаивая.

— Н-но... но почему?! — Поражённо восклицает эльфийка.

— ДА ПОТОМУ ЧТО Я ЛЮБЛЮ ЕГО! — В отчаянии кричит мой мальчик, и резко замолчав, смущённо оглядывается на меня. Он ещё ни разу не говорил мне этого.

— Лэй? — Приподнимаю его лицо за подбородок, заставляя смотреть мне в глаза. — Это правда?

Он смотрит на меня очень серьёзно.

— Да, Рин, я люблю тебя. Уже давно. Я хотел тебе сказать раньше, но...

— Не был уверен, что мне нужна твоя любовь?

— Да. Рин, прости, я...

Не даю ему договорить, закрыв рот, поцелуем, а потом решаюсь на самый безумный поступок в своей жизни и шепчу ему на ухо так тихо, чтобы слышал только он.

Ande k"revom saadi. Tu le"rke.

"Моё сердце бьётся для тебя". Никогда не думал, что скажу эту фразу кому-нибудь. Фразу ритуального признания в любви оборотней. Не многие решаются произнести её, ведь если тот, кому она предназначена, не ответит, то говорящий становится безвольным рабом возлюбленного. А вот если отвечает, то их брак скрепляется богами и они уже не могут существовать друг без друга, становясь половинками единого целого.

Сказав эти слова Лэю, я в буквальном смысле вручил ему свою жизнь. Глаза эльфа расширились от ужаса. Наши ежевечерние посиделки у камина не прошли даром, он понимает, ЧТО я ему сказал.

По щекам моего любимого текут слёзы, но он даже не замечает этого. Он прижимается ко мне и, уткнувшись носом мне в грудь, отвечает.

— А моё — в твоей груди.

Лэй ещё не знает языка оборотней, поэтому отвечает на межрасовом, но мир принимает нашу клятву.

С тихим щелчком с левого запястья эльфа падает браслет, а на его месте, сплетаясь в необычный, но красивый узор, проступает замысловатая вязь рун. И тотчас же аналогичная появляется у меня.

— Любишь?!! — Ошеломлённо переспрашивает эльфийка, и я понимаю, что в действительности прошло всего несколько мгновений, тогда как для нас с Лэем — вечность.

— Люблю. — Поворачивается мой младший супруг к сестре, вытирая слёзы. — И меня. Любят.

Глава 11.

Оллиниль медленно брела по лесу, понимая, что найти брата почти через два месяца после изгнания практически нереально. Но она упрямо двигалась вперёд, веря, что зов родной крови укажет путь.

Когда выздоравливающая девушка спросила у родителей об Ори, отец ответил ей, что у неё больше нет брата. Оллиниль оплакивала его, считая погибшим, и только окончательно поправившись, узнала страшную правду. Орилэй не умер, его изгнали, заставив семью от него отречься. И она, Олли, была тому виной. Ведь это ради её спасения брат пересёк границу Великого Леса, в поисках "Слезы дракона" — единственного, что могло спасти ей жизнь.

Тогда эльфийка ища справедливости, пошла к Совету, но те были тверды в своём решении. Разозлившаяся Оллиниль отсекла себе волосы и, бросив их к ногам отца, так же заседавшего в Совете сказала:

— Можешь считать, что дочери у тебя тоже нет. Я ухожу. — И гордо вскинув голову, не останавливаясь и не оборачиваясь, двинулась в сторону границы.

Наступил уже третий день её безрезультатных поисков. Девушка просто шла вперёд, отдавшись на волю инстинктов. Вдруг чуткий слух различил не вдалеке звуки борьбы и мольбы о помощи. Не раздумывая, бросившись туда, Оллиниль выскочила на небольшую опушку у озера.

Почти у самой волы абсолютно голый оборотень прижимал к земле вырывающегося эльфёнка и угрожающе нависнув над ним рычал.

— Мне от тебя кое-что нужно, и я это кое-что получу прямо сейчас.

— Как вы можете! — В отчаянии воскликнул мальчик. — Я добропорядочный эльф, сейчас же отпустите меня!

Но оборотень остался глух к мольбам. В ярости вскинув лук и прицелившись в насильника, эльфийка воскликнула:

— Немедленно отпусти его, похотливое чудовище.

Зверь в человечьем обличии удивлённо вскинулся, явно не ожидая здесь никого встретить. Воспользовавшись растерянностью оборотня, эльфёнок оттолкнул его, и кинулся к девушке. Забыв обо всём на свете, эльфийка крепко сжала в объятьях своего брата.

Но зверь, явно не желая сдаваться, двинулся к ним. Выхватив кинжал, Оллиниль выставила его вперёд, закрывая брата собой.

— Олли. — Ори сжимается от страха. — Я не могу уйти.

Он боится этого чудовища, наверное, всё это время он пробыл у него в плену. Говоря брату что-то ободряющее, эльфийка пытается отступить назад, увеличивая расстояние от противника, как вдруг Орилэй вырывается и делает шаг в сторону. На глаза у него наворачиваются слёзы, трясёт всего как в лихорадке. Предпринимая новую попытку успокоить брата, Олли вдруг понимает, что делает только хуже. Но почему?

Воспользовавшись тем, что о нём благополучно забыли, оборотень, молниеносным движением обезоружив эльфийку, отталкивает её в сторону, и, обняв Орилэя, начинает ласково нашёптывать какую-то чушь. И к огромному удивлению Оллиниль, эльфёнок ВЕРИТ его словам, доверчиво прижимаясь к этому монстру.

— Что ты с ним сделал? — Возмущению девушки нет предела. — Что это за колдовство?

Оборотень зло рычит на неё, говоря что-то о том, что из-за её слов вся его работа пошла насмарку. Что это, неужели... Неужели ей удаётся разрушить чары, которые это чудовище наложило на брата? Но это же замечательно!

Она радостно говорит Ори, что теперь всё будет хорошо, что магистр Аролли поможет ему, как вдруг, резко развернувшись, брат начинает обвиняющее кричать на неё. Кричать, что ему хорошо рядом с этим чудовищем, которого он почему-то зовёт по имени; что его не нужно спасать, потому что он сам этого не хочет.

— Но... но почему? — Недоумевает Оллиниль.

— Да потому, что я люблю его! — Кричит её брат и, отвернувшись, снова прижимается к оборотню.

— Любишь?!! — Поражённо повторяет девушка.

— Люблю. И меня, любят.

А вот в это она никогда не поверит. Всем известно, что оборотни не способны любить. Они бездушные монстры, живущие только лишь звериными инстинктами. Оллиниль недоверчиво качает головой, но на неё уже не обращают внимания.

Орилэй поднимает с земли украшение, минуту назад упавшее с его запястья и грустно вздыхает, обращаясь к оборотню.

— Жаль, он мне так нравился, такой красивый. Да и привык я к нему.

— А в чём проблема? — Усмехается тот. — Одень на другую руку.

Просияв, эльфёнок уже было собрался защёлкнуть браслет на правом запястье, как вдруг, хитро улыбнувшись, протянул украшение оборотню со словами:

— Ну, хоть что-то же должно быть у нас как положено.

Улыбнувшись, тот застёгивает браслет на руке у Ори, и Оллиниль с ужасом осознаёт, что это и не украшение вовсе, а эльфийский брачный браслет.

Наблюдая за удивительно нежным поцелуем супругов, девушка погрузилась в раздумья. Неужели этот, несомненно, красивый, но всё же зверь, действительно любит её брата? Но тогда всё чему её учили в Лесу ложь? Нет — решает она — нельзя так легко доверять всему что происходит. Может быть, это просто хорошо расставленная ловушка. Надо принять действующие правила игры, но быть настороже, осматриваться и всё подмечать. И если правда окажется не такой радужной, как пытаются её убедить, то она заберёт брата и сбежит с ним подальше даже и против его воли.

— Олли. — Подошёл к ней Орилэй. — Ты голодна? А то мы вообще-то планировали сегодня пикник устроить.

Эльфийка посмотрела на расстеленные у воды одеяла, возле которых суетился оборотень, доставая из плетёной корзины провизию.

— Что-то когда я подошла, я не заметила, чтобы вы обедали. — Пробурчала девушка.

— Ну. — Покраснел до кончиков ушей её братишка. — Мы решили немного... подурачиться. Аппетит нагуливали. — Выкрутился он.

Несмотря на то, что Олли была на 25 лет старше него, она ещё не познала плотской любви, и эльфёнок вовсе не собирался посвящать её в особенности их с Дэррином игр.

— Так. — Сказал Лэй, устраиваясь на одеяле между супругом и сестрой. — А теперь давайте знакомиться, и мириться. Рин, это Оллиниль, ну или Олли, моя сестра, ты знаешь, я тебе про неё рассказывал.

Оборотень приветливо кивнул, на что эльфийка возмущённо фыркнула. Орилэй тяжело вздохнул.

— Олли, Это мой старший супруг, маг I ступени и истинный оборотень Дэррин. Не ссорься с ним, пожалуйста, потому что он — самое дорогое, что у меня есть.

И нежно улыбнувшись, он откинулся на грудь оборотню, удобно устроив голову на широком плече. Дэррин обвил руками эльфа за талию и поцеловал в висок.

— Это было очень трогательно, милый, но немного официально.

Орилэй задорно улыбнулся.

— Я рад, что тебе понравилось. Но давайте всё-таки есть, я с самого утра голодный.

Во время совместного обеда напряжение немного спало, и когда эльфёнок заявил что пора домой, Оллиниль уже вполне терпимо относилась к супругу своего брата, и даже вызвалась помочь в сборах.

По пути к их жилищу, Орилэй расспрашивал сестру о том, что случилось в Лесу со времени его изгнания, о родителях, бывших друзьях-приятелях. Чтобы не смущать эльфийку, Дэррин ещё у озера перекинувшийся в тигра, сейчас просто шёл рядом, подставляя голову под ладонь эльфёнка и старательно делая вид, что не обращает на разговор двух эльфов никакого внимания.

Глава 12.

Дэррин.

А сестра Лэя оказалась не такой уж и ведьмой, как мне думалось ранее. Ничего так, вполне себе милая эльфийка, когда спит зубами к стенке. Нет, лично я против неё ничего не имею, а вот она против меня — многое. И откуда только что берётся? Даже узнав, что мы с Лэем любим, друг друга, и являемся официальными супругами, воинствующая эльфийка всё равно не прекратила смотреть на меня волком. Да мне и не жалко, в общем-то, пусть хоть и дальше монстром считает, вот только Орилэй расстроится.

Так и сейчас. Идём мы с пикника домой. Я трансформировался, чтобы им не мешать общаться, а она так и зыркает, словно ждёт, что в следующую минуту я брошусь и перегрызу её горло. Зря кстати боится. Полнолуние только позавчера было, так что я спокоен как скала.

Оказалось, что эльфийка теперь тоже изгой (сама ушла!), и ей негде жить. Ну, то есть было негде, пока мой малыш не додумался предложить ей остаться у нас. Она конечно тут же согласилась (ещё бы), вот счастье-то!

Пока эльфийка осматривалась стоя чуть ли не на пороге, я быстро прошмыгнул в спальню перекидываться. Когда я вышел, девчонки в обозримом пространстве не наблюдалось.

— Я показал ей бассейн, пусть искупается с дороги. — Лэй подошёл ко мне и, обняв за пояс, заглянул в глаза. — Ты не сердишься, что я пригласил её жить с нами, не посоветовавшись с тобой? Она моя сестра, из-за меня ушла из Леса, и...

Я накрыл ладонью его губы, перекрывая поток оправданий.

— Я не сержусь, только ты подумал, как мы все здесь разместимся, и где она будет спать?

Эльфёнок смутился. Да, такие мелочи ему явно в голову не приходили.

— Ну... ей можно постелить у камина.

— Угу. — Хмыкнул я. — И среди ночи мы будем бегать в бассейн мимо неё. Нет уж, пусть ночует в спальне, а мы и у камина неплохо устроимся.

Согласно кивнув, Лэй плотоядно облизнулся на мои губы, видимо разговоры о ночёвке навели его на определённые мысли, и полез целоваться. Не успели мы даже соприкоснуться, как откуда-то со стороны донеслось возмущённое покашливание.

— Я вам не мешаю? — Приторно вежливо интересуется новоиспечённый член моей всё разрастающейся семейки. В глазах Лэя я замечаю опасные огоньки. Ну вот, я на него плохо влияю.

— Что ты. — Ласково улыбаюсь. — Конечно, нет, с чего бы?

— Действительно, с чего? — Шипит эльфийка, разъярённая тем, что я не поддался на провокацию.

Орилэй демонстративно зевает и заявляет:

— Поздно уже, пора спать ложиться. Пойдём, Олли, я покажу, где ты будешь спать. — И, схватив сестру за руку, тащит её за перегородку. А я, вздохнув, принимаюсь устраивать наше супружеское ложе у камина.

Через час все легли, везде был потушен свет, и я, поцеловав Орилэя в затылок, пробормотал:

— Спокойной ночи.

Лэй тут же повернулся ко мне, удивлённо заглядывая в глаза.

— Ты что, серьёзно? Тебя же два дня не было!

— И что? Спи, а то ещё сестрёнку твою разбудим.

Он затих, настороженно прислушиваясь, чтобы через пару минут призывно потереться ягодицами о мои бёдра.

— Она уже спит. — Прошептал он, и жалобно протянул. — Давай, а? На озере у нас так ничего и не вышло, а я соскучился.

Скользнув рукой по его телу, убеждаюсь, что он уже возбуждён до предела, и дополнительные ласки не требуются. Впрочем, как и мне.

— А как же... — Заикаюсь, было, и тут же мне предъявляется баночка с кремом.

— Стащил, пока мы постель стелили.

Улыбаюсь его предусмотрительности, и, задушив робкий голосок разума, поддаюсь зову нашего общего желания.

— Только тихо.

Он послушно кивает и, приспустив штанишки, поворачивается ко мне спиной, подтягивая колени к груди.

Тщательно смазав его дырочку, медленно погружаюсь в восхитительно узкую глубину его тела. Лэй едва слышно постанывает, комкая в руках простыню.

— О, Рин. — Шепчет он, а я вдруг требую:

— Скажи, что ты мой.

— Я твой. Весь твой. Только твой. Навсегда твой. Твой... твой... твой... — Выдыхает он с каждым моим толчком и, всхлипнув, выгибается. — Ри-и-ин! — Полубеззвучный крик.

Я чувствую, как и без того тесные стенки его прохода конвульсивно сжимаются и, не выдержав, сам содрогаюсь от наслаждения, чуть прикусывая чувствительное местечко у основания шеи моего эльфёнка.

Его тело расслабленно обмякает в моих руках. Хочу отстраниться, но его прохладная ладошка ложится мне на ягодицу, не давая этого сделать.

— Останься. — Просит он. — Давай немного полежим так.

— Давай. — Легко соглашаюсь. Мне очень приятно такое проявление его доверия и любви.

* * *

А рано утром, ещё до рассвета бужу его поцелуями и всё начинается сначала. Немного переведя дыхание, беру его на руки, несу в бассейн, и там уже он пристаёт ко мне... В общем, когда мы вышли из бассейна, утро уже вступило в свои права. Я принялся за приготовление завтрака, Лэй собирал нашу постель, а на пороге спальни появилась сонная и встрёпанная эльфийка.

— Доброе утро. — Пожелали мы ей хором.

— Доброе. — Девчонка мучительно краснеет и отводит глаза.

— Как спалось? — Ехидничает мой младший. — Мы тебе не сильно мешали? Ты скажи хоть, понравилось?

Оллиниль вспыхивает и краснеет ещё больше.

— Ох, и язва же ты, Лэй. — Неодобрительно качаю головой.

— А нечего было за нами вчера подглядывать! — Праведно возмущается он.

— Я... — Растерялась эльфийка и, всхлипнув, бросилась вон из дома.

— Ну и чего ты этим добился? — Укоризненно смотрю на эльфа.

— Заслужила. — Бурчит мой малыш, насупившись, а потом виновато. — Ты думаешь, она сильно обиделась? Я найду её.

Эльфёнок кинулся к двери, но я, перехватив его за шиворот, остановил.

— Сиди уж, и за завтраком следи, чтобы не пригорел. Сам за ней схожу.

Уверенно двигаюсь за её запахом и через несколько минут обнаруживаю рыдающую эльфийку под кустом ежевики. Вздохнув, обнимаю её и ласково шепчу какие-то глупости, успокаивающе гладя по голове. Наверное, это моя судьба — нянчиться с несовершеннолетними эльфами, подтирая им сопли. Ну почему у остроухих до ста лет такая неустойчивая психика? Мало мне было вечно краснеющего и плачущего по пустякам Лэя, так теперь у меня ещё и его сестрёнка с теми же симптомами. Да пока им сотня стукнет, я ж поседею!

— Почему он так со мной, будто я ему враг какой-то? — Всхлипывает Оллиниль.

— Понимаешь, девочка, во-первых, ты действительно не очень хорошо поступила. Это слишком интимная, личная сторона жизни, предназначенная только для двоих. Больше так не делай, договорились?

— Простите. — Она отстранилась, размазывая слёзы по щекам. — Я не хотела ничего плохого, я просто случайно... а потом... — Эльфийка снова краснеет и старается не встречаться со мной глазами.

Усмехаюсь.

— Передо мной можешь не извиняться. В моей жизни чего только не было, так что сторонние наблюдатели меня мало волнуют. Другое дело Лэй. У эльфов вообще касательно этой темы довольно строгое воспитание. Ну да ты и сама знаешь. Он просто смущается, а грубость его, защитная реакция. Не обижайся на него, хорошо? И постарайся с ним поговорить и помириться.

Согласно кивнув, Оллиниль поднялась на ноги.

— Ну, я... пойду?

— Иди.

Она делает несколько шагов и замирает.

— Спасибо.

Улыбаюсь ей в ответ. Меня поблагодарили? Я польщён, кажется, отношения налаживаются.

Когда через полчаса (специально дал им время объясниться) я вернулся домой, всё было как прежде. Ничего не напоминало об утреннем происшествии и впредь мы больше к этой теме не возвращались.

Глава 13.

Оллиниль никак не могла уснуть. Ей хотелось пить. Услышав за перегородкой тихое переговаривание брата с оборотнем, она решила, что раз они ещё не спят, то не будет преступлением встать и налить стакан воды. Но когда, бесшумно ступая, девушка вышла из спальни, то нарвалась на потрясающую воображение картину.

Передав оборотню какую-то баночку, Ори откинул к ногам покрывало, и, приспустив штанишки, повернулся к мужу спиной, немного подгибая колени и оттопыривая задницу. Не успела эльфийка удивиться бесстыдству брата, как оборотень, погладив Ори между ног рукой, стал засовывать в него свой половой отросток. Судя по издаваемым юным эльфом стонам наслаждения, ничего плохого Дэррин с ним не делал, и Оллиниль хотела, было уйти к себе, но не смогла оторвать взгляд от разворачивающегося перед ней действа. Она не была настолько уж глупа, чтобы не понять, что видит. Её до глубины души поразила эта сцена животного совокупления. Поразила необычайной нежностью и любовью, сквозившей в каждом движении оборотня, в каждом "Я твой", выдыхаемом Ори в такт ритмичным толчкам Дэррина. А потом эльф выгнулся, его отросток выплеснул на простыни струю белого семени и её брат обмяк в руках расслабленного, так же как и он супруга.

Тихо на цыпочках вернувшись за перегородку, эльфийка ещё долго ворочалась с боку на бок, осмысливая увиденное. В Лесу их учили, что половое сношение — это неприятная обязанность, необходимая для образования потомства, а получать от этого удовольствие могут лишь дикие звери, и недалеко ушедшие от животных разумные. Но перед глазами стояло лицо брата, раскрасневшееся от охватывающих его эмоций, прикрытые в наслаждении глаза, его тихие, полные страсти стоны... и то, как он выгибался навстречу оборотню, потираясь своим телом о его там, на берегу озера.

Только сейчас ей стала ясна причина взглядов, бросаемых Ори на оборотня. Стали понятны мимолётные прикосновения, желание быть ближе друг к другу, что девушка находила странным, никогда не встречая раньше такой потребности в тесном контакте ни у кого. Даже у родителей, чей брак, как ей говорили, был заключён по любви, что в эльфийской среде было редкостью. Она никогда не замечала таких жадных взглядов, какие бросал оборотень на её брата. Родители ни разу на её памяти не целовались так чувственно и подолгу, уделяя этому каждую свободную минуту, как Ори и Дэррин.

Неужели любовь на самом деле такая? И эльфийке вдруг отчаянно захотелось тоже ощутить подобные чувства. Любить и быть любимой.

А утром супруг её брата открылся ей с новой стороны.

* * *

Когда Оллиниль вышла к завтраку, Орилэй набросился на неё с обвинениями. Девушке стало очень обидно, она растерялась, чувствуя за собой вину, не зная, что сказать, как оправдаться, и, расплакавшись, выбежала из дома в лес. Где и нашёл её Дэррин. Он осторожно обнял эльфийку, принялся успокаивать, объяснил причины, по которым брат на неё разозлился, и посоветовал помириться.

— Ори. — Тихо позвала она, остановившись на пороге.

Эльфёнок бросился к сестре, и крепко обнял.

— Прости, Олли, я не хотел тебя обидеть.

— Нет, это я должна извиняться, я знаю, я не права. Мне не следовало смотреть как вы... как... — Оллиниль покраснела и не смогла продолжить. — Я просто хотела пить. — Скомкано закончила она, совсем смутившись.

— Ладно. — Ободряюще улыбнулся Орилэй. — Мы оба были не правы. Забудем. Но больше, пожалуйста, так не делай, иначе я попрошу Дэррина найти тебе жениха, чтобы ты сама всё узнала на личном опыте. — Шутливо пригрозил он.

За завтраком Дэррин предложил магией отрастить ей срезанные волосы, как сделал это брату, но девушка отказалась, аргументируя тем, что так удобнее и не придётся мучиться с расчесыванием. Ори развеселился, сказав оборотню, что прежде чем возвращать её волосам былую длину, надо сначала выдать эльфийку замуж, из чего та сделала вывод, что коса её брата, дело рук его старшего супруга.

Когда же Орилэй потащил сестру во двор тренироваться в стрельбе из лука, Олли поняла, что мир сошёл с ума. Всему Великому лесу было известно, что её брат не умеет стрелять, а тут он вдруг ровно одну за одной укладывает стрелы точно в цель. Заявив просто, что это, мол, его Дэррин научил. А потом предложил обучить её верховой езде. Оллиниль отказалась, но он продолжал настаивать до тех пор, пока на её сторону неожиданно не встал оборотень, ехидно поинтересовавшись:

— Лечить её ты будешь?

— Ну, меня же ты лечил. — Удивился эльфёнок. — Почему Олли не сможешь?

— А ты помнишь, КАК я тебя лечил? — В том же тоне продолжил Дэррин.

Судя по тому, как запылали ушки её братца, эльфийка заключила, что "лечение" применяемое оборотнем подходит под разряд "только после брака".

Пришлось Орилэю ехать кататься в одиночестве, а в Оллиниль вцепился его супруг, решивший вдруг проинспектировать магические возможности девушки.

— Лэй сказал, что ты колдуешь, вот и посмотрим, насколько плохо у тебя это получается.

— Почему плохо?! — Возмутилась девушка.

— Потому что в Истэрскую Школу Магии, которую я, кстати, окончил с отличием, эльфийских магов рангом ниже магистра всегда зачисляли на первый курс в общем потоке. Ты уже магистр? — Поинтересовался он, и сам же ответил. — Разумеется, нет. Мала ещё больно.

Оллиниль хотела, было возмутиться, но её грубо оборвали.

— Раз ты больше не принадлежишь Лесу, тебе надо искать свою дорогу в жизни. С таким даром как я у тебя ощущаю, твоё место в Школе Магии. Истэрская — лучшая из всех. Но чтобы в неё поступить, мало просто обладать способностями, нужно ещё и уметь рационально их использовать. Хотя бы по минимуму. У тебя же пока и этого нет.

* * *

Через 4 часа выжатая как лимон эльфийка, обессилено рухнула на стул, чувствуя себя полным магическим ничтожеством, когда изощрённо издевавшийся над ней всё это время оборотень заметил:

— Ну что ж, довольно неплохо. Если честно я ожидал много худшего. Ты давно не практиковалась, это заметно, но даже сейчас твои возможности впечатляют.

Девушка благодарно кивнула и улыбнулась. Неожиданная похвала была очень приятна. Но радовалась она не долго. Дэррин выгрузил перед ней на стол внушительную стопку книг, сказав, что они продолжат занятия, когда эльфийка ознакомится с теорией. Обречённо застонав, Оллиниль засела за учебники. Расположившийся у камина эльф, который после конной прогулки тоже обложился книгами, только усмехнулся, уже зная, каким суровым и требовательным учителем может быть его возлюбленный.

После ужина, Оллиниль поспешила скрыться за перегородкой, прихватив с собой на всякий случай кувшин воды. Когда на землю опустились сумерки, девушка различила еле слышный скрип входной двери.

Полежав несколько минут в абсолютной тишине, Оллиниль осторожно поднялась с постели и выглянула в окно. На улице было довольно темно, и всё что она смогла различить в слабом свете убывающей луны это контуры двух сплетённых тел у дерева. Разочаровано вздохнув, эльфийка вернулась в кровать и, немного поворочавшись, уснула.

Глава 14.

Новый день подошёл к концу и Дэррин как обычно притянул в свои объятья Орилэя. Тот, вздохнув, положил голову ему на плечо. Но когда рука мага скользнула вниз, пробираясь под лёгкую ткань эльфовых штанишек, отстранился.

— Рин, не надо.

— Что-то случилось? — Спокойно поинтересовался оборотень, не спеша убирать руку.

— Нет, но... — Эльфёнок оглянулся на перегородку, за которой спала (по крайней мере, должна была) его сестра.

— Пошли на улицу. — Вдруг предложил Дэррин.

— На улицу? — Лэй посмотрел на возлюбленного как на безумца, а потом усмехнулся. — А пошли!

Тихонько выскользнув за дверь, оборотень потянул эльфа к ближайшему дереву. Быстро скинув одежду, он прижал Орилэя к стволу могучего дуба, страстно целуя в губы. Поцелуи опускались всё ниже и ниже, пока маг не стал на колени, прижавшись лицом к бёдрам Лэя. Запустив пальцы Дэррину в волосы, Эльфенок направил его губы к своему подрагивающему возбуждённому члену. Когда влажная пещерка рта оборотня поглотила его головку, эльф откинулся на дерево, глухо застонав. Разрядка наступила быстрее, чем хотелось бы им обоим.

Немного погодя они поменялись местами, и уже Лэй заставлял старшего супруга издавать сладостные стоны, возвращая ласку. Но Дэррин прервал остроухого раньше, чем тот смог довести его до финала. Приподняв Орилэя над собой и велев обхватить его за пояс ногами, маг медленными толчками стал погружаться в тело любимого. Руками уперевшись в ствол дерева за спиной Лэя, чтобы не поранить нежную кожу эльфа шершавой корой дуба, оборотень, резкими рывками двигаясь в такт бешеному сердцебиению, в два счёта достиг собственного удовлетворения и расслабился, уткнувшись лбом в плечо своего младшего.

— Рин. — Немного ошарашенный таким напором эльфёнок, ласково провёл рукой по волосам возлюбленного.

— Я знаю. Подожди. — Хрипло отозвался оборотень и Орилэй замер, вдруг почувствовав, как Дэррин внутри него снова наливается силой.

— Извини, я сделал тебе больно? — Маг виновато заглянул в глаза своему эльфу.

— Нет. — Покачал головой тот.

— Ты меня с ума сводишь. — Прошептал оборотень, прижавшись щекой к виску младшего супруга и начиная медленные плавные движения.

На этот раз он позволил себе расслабиться и получить наслаждение только после того, как Лэй содрогнулся и обмяк в его руках. Занеся в дом сонного эльфёнка, маг смыл все следы их соития и улёгся спать, так и не выпуская его из объятий.

А на утро Дэррин объявил своему остроухому семейству, что они уезжают.

* * *

— Как?! — Воскликнул Орилэй, услышав неожиданную новость. Обведя испуганно растерянным взглядом такой привычный, такой родной домик, в котором он впервые по-настоящему жил и был счастлив. — Куда?

— В Истэр. — Ответил ему маг, невозмутимо смазывая маслом булочку. — Столицу свободного княжества Верлон.

— Но зачем?

— Твоей сестре. — Кивок в сторону Оллиниль. — Нужно поступать в Школу Магии, и я хочу успеть ко Дню Отбора.

Он вздохнул, ласково взъерошивая Лэю не заплетённые ещё волосы.

— Мы бы всё равно туда поехали. Месяцем раньше, месяцем позже, не суть важно. Осенью я прохожу квалификационный экзамен на степень магистра.

— Дэррин. — Вдруг подала голос эльфийка. — А какая у вас специальность?

— У меня их несколько. — Усмехнулся маг, откидываясь на спинку стула. В Школе я окончил факультет военной разведки при кафедре боевой магии. Именно по боёвке я и иду на магистра. Но у меня есть ещё один дар, который я развивал в тайне и о котором знают лишь немногие избранные.

Эльфийка заинтересованно подалась вперёд, а Лэй, задумчиво потеребив прядь волос, произнёс:

— Целительство?

— Да. — Улыбнулся мужу Дэррин. — По целительству у меня уже посох архимага. Но об этом до вас было известно лишь двоим. Моему наставнику, которому я доверяю как себе, и бывшему учителю, а ныне побратиму Рэйлиру. Да и то, их знание — дело случая.

Дэррин на мгновение прикрыл глаза, погружаясь в воспоминания.

* * *

Это случилось в предпоследний год его обучения в Школе. Они с Рэем, уже бывшим к тому времени лучшим другом оборотня, и их общим наставником занимались на тренировочной площадке за пределами города. Друзья настолько увлеклись спаррингом, что не заметили открывшийся невдалеке портал, из которого выпрыгнул какой-то религиозный фанатик, и с криком "смерть остроухим", метнул в Рэйлира заговорённый кинжал, который просто невозможно было отбить или как-то защититься. Могло помочь отражающее заклинание, но чтобы сплести его банально не хватило времени, так как уже в следующее мгновение после броска кинжал по самую рукоять вошёл в сердце Рэя. А за нападавшим уже схлопнулся портал, унося неведомо куда. Нет, разумеется, отследить направление было несложно, но разве об этом думаешь, когда у тебя на коленях лежит голова умирающего друга?

Наставник бросился к Рэйлиру, призывая все силы и знания ради спасения ученика, но старый боевик, прошедший не одно магическое сражение, здесь был абсолютно бесполезен. Ведь кинжал это лишь полбеды, настоящую опасность представлял яд, которым было смазано лезвие.

— Я ничего не могу сделать. — Выдохнул маг, закончив диагностику повреждений. — Залечить рану я ещё кое-как способен, а вот восстановить разорванные артерии и нейтрализовать яд... Здесь нужен целитель уровнем не ниже архимага.

По щекам наставника потекли слёзы, ведь Рэй был одним из его любимых учеников.

— Прекратите истерику. — Спокойно сказал Дэррин, уже взявший под контроль все жизненно-важные функции организма друга. — Лучше постройте телепорт в его спальню.

— А толку-то. — Безжизненным голосом отозвался наставник. — Его уже не спасти.

— Делайте, как я сказал! — Рыкнул на него оборотень, беря бессознательное тело Рэйлира на руки и пошатываясь от напряжения, поднимаясь на ноги.

Маг послушно взмахнул кистью, и они вмиг переместились в комнату Рэя.

— А теперь не мешайте мне. — Сказал Дэррин, укладывая раненого на постель и одним плавным движением доставая кинжал из груди друга. Глаза оборотня вдруг вспыхнули золотом, а из ладоней, прямо в рану ударил поток слепящего света...

* * *

— Я вылечил его, а через месяц мы стали кровными братьями. — Закончил рассказ маг и хмыкнул. — Это был единственный раз в жизни, когда я перенапрягся настолько, что меня потом отпаивали "Слезой дракона". Моего же, кстати, изготовления.

— Твой друг, он... эльф? — Спросил Орилэй.

— Да. Изгой, как и вы.

— И много у тебя ещё эльфов-изгоев в друзьях водится? — Ехидно поинтересовался младший супруг.

— Да есть ещё парочка. — В тон ему ответил Дэррин и подмигнул возлюбленному. — Кстати, именно Рэй разработал ту методику, по которой ты учился стрелять.

— Правда?! — Загорелись в предвкушении глаза эльфёнка. — Познакомишь?

— Разумеется. — Усмехнулся оборотень. — Мы же в Школу едем, а он там учительствует. Так что даже если не захочешь, всё равно встретитесь.

— Значит, мы едем в Истэр, в Школу Магии. — Подвела итог Оллиниль. — И когда?

— Думаю послезавтра. — "Обрадовал" их маг. — Но вещи можете не собирать.

Этой загадочной фразой, оставившей остроухих в полной растерянности, оборотень закончил разговор, категорически не желая ничего пояснять, а лишь хитро улыбаясь.

Глава 15.

Дэррин.

На следующий день, оставив эльфов на хозяйстве, я отправился в Рох. Нужно было купить лошадей (старушка Мордочка явно не годилась для дальних путешествий) и запастись провизией. Кроме того, было бы не плохо, если бы мне удалось купить места в караване идущем в Верлон. Это на территории княжества мне нечего опасаться, у меня там даже разбойники и те в знакомых ходят, но до границ Верлона неделя пути, а у меня ещё и два несовершеннолетних ушастых недоразумения на руках, за ними глаз да глаз нужен.

Мне отчаянно везло (ох не к добру это!) и уже на следующее утро с рассветом мы, т.е. я, Лэй и Олли в составе торгового каравана выехали за пределы Роха. Мой младший тёр сонные глаза, поминутно зевая, и бросал на меня недовольные взгляды, явно жалея, что при таком скоплении людей не может открыто выразить мне своё негодование ранним подъёмом. И это эльф! А ведь каждой собаке в мире известно, что эльфы по природе своей "жаворонки". Нет, я явно оказываю на моего остроухого плохое влияние. Вон, сестра его, тоже вроде как эльфийка, и ничего, вертится в седле так, что вот-вот выпадет. И ни капли сонливости в сверкающем любопытством и жаждой нового взгляде. Хотя чего ради, скажите, тут вертеться? Дорога. Поле. Рощица небольшая на горизонте виднеется. Скукота!

Путешествие выдалось на редкость спокойным. Ну не считать же серьёзным происшествием те две неудачных попытки разбойников нас ограбить. Нет, правда, они были настолько жалкими, что хотелось подать им милостыню. Но, конечно, не в размере всего имеющегося имущества, так что пришлось их разгонять, благо отряд сопровождения махать железяками, которые они по недоразумению считают мечами, умел достаточно бодренько и мне даже вмешиваться не пришлось.

Не обошлось, конечно, и без мелких неприятностей, обнаруживших себя на первом же привале. Эльфы, следуя моему совету, старались к основной человеческой массе не приближаться. В большинстве своём это были охранявшие обозы с товаром наёмники, и ждать от них чего-то хорошего не приходилось. Я, видя их масленые взгляды, бросаемые на Лэя и Олли в течение всего дня, понимал, что стычка неизбежна. Так и вышло.

Мы только закончили ужинать и собирались устраиваться на ночлег, когда к нашему костру подкатило нечто из семейства "чурбанов" подвид "неотёсанных" и нахально предложило делиться. Я вздёрнул бровь, позволяя удивлению проступить на лице, хотя прекрасно понял, что он от меня хочет.

— Ну, дык, ельфы. — Попытался объяснить наёмник явно крестьянского, судя по говору, происхождения. — Кудыть тебе двое? От ты нам с друганами деваху свою и одолж. Мы ж ей ничё не сделаем, поваляем чуток и вернём. От ей жи не убудет.

Оллиниль вспыхнула не то от смущения не то от ярости и с возмущением воззрилась на никак не отреагировавшего меня. Я молча смотрел на наёмника, ожидая продолжения. Тот помялся и, косясь на подбадривающих его соратников, выдал.

— Ну не хош деваху, тады парня давай. Он енто, тож ничего.

Я хмыкнул, оглядываясь на Лэя. "Ничего" это ещё слабо сказано. И словно в задумчивости подбросил на ладони иллюзию небольшого сгустка пламени (я, что, дурак, на настоящий энергию распылять).

Окончательно стушевавшись, мужик сплюнул, возмущённо, словно его обманули в наилучших ожиданиях, возопив.

— Дык что ж ты раньше не сказал что маг?!! — И вернулся к товарищам.

В общем-то, на этом инцидент был исчерпан и подобные наезды больше не повторялись. Правда к Оллиниль начал проявлять интерес младший сын торговца, но тут я уже не волновался: сама отошьет, когда надоест.

* * *

Караван шёл прямо до Истэра, поэтому, когда мы пересекли границу, я решил что менее хлопотным будет и дальше следовать вместе с ним. Тем более дорога одна и глупо было бы демонстративно отделяться.

Две недели пути пролетели почти незаметно. По крайней мере, для меня. Некоторые затруднения возникли с эльфийкой, которой в спешном порядке пришлось осваивать верховую езду. Да и в целом эльфам было тяжело с непривычки по многу часов проводить в седле. Я их, конечно, подлечивал, но это мало что давало.

Со скуки я начал практиковаться с Олли в магии, вытягивая на тот уровень, который ей понадобится на вступительных экзаменах. Лэй же по моему настоянию занялся изучением межрасовых отношений, а так же зубрил законы и этикет Кланов оборотней, так, на всякий случай.

В последнем относительно крупном городке перед столицей я потащил остроухих на рынок с обязательным заходом к моему знакомому портному, который за пару часов обеспечил нам достойный моего титула гардероб. Ну и, конечно же, мы приобрели кучу абсолютно ненужных безделушек, так понравившихся Оллиниль (девчонка!) и пару изящных золотых заколок для волос, которые, очень смущаясь, попросил у меня мой младший. Глупый. Я бы для него весь рынок скупил, стоило только слово сказать.

Ох, мой Лэй вообще отдельная история. Какая же это мука каждую ночь сжимать его нежное прекрасное тело в объятьях и не иметь возможности им обладать. В походных условиях, знаете ли, уединиться довольно трудно и я просто изнывал от желания. Да и сам Лэй время от времени бросал на меня пламенные взгляды, тяжело вздыхал и ёрзал в седле. В те несколько раз, что караван останавливался ночевать на постоялом дворе, приходилось делить комнату с Олли, так что тут тоже ничего не могло быть. Всё, решено, приедем в Истэр сразу затащу моего младшего в постель и не выпущу до тех пор, пока не устану настолько, что не смогу даже пальцем пошевелить.

* * *

К обеду мы прибудем в Истэр. Чем ближе караван подъезжал к столице княжества, тем мрачнее становились мои мысли. Чтобы не сорваться и не наорать на кого-нибудь ненароком, я замкнулся в себе и ехал чуть в стороне от остальных. Наверное, почувствовав моё состояние, младший подъехал ко мне и осторожно коснулся руки.

— Рин, всё в порядке?

Я перехватил его ладонь и потеревшись о неё щекой, поцеловал в запястье.

— Всё хорошо, малыш.

Эльфёнок кивнул, но продолжил ехать рядом, изредка бросая на меня обеспокоенные взгляды. Не поверил. Тряхнув головой, отгоняю дурные мысли и открыто улыбаюсь моему малышу. Что бы ни было раньше, теперь всё будет по-другому. У меня есть Лэй, а это главное, всё остальное неважно. Так что нечего раскисать и попусту волновать любимого.

Орилэй отвечает мне счастливой улыбкой, чувствуя перемену настроения, и я вдруг вспоминаю... Вот болван! Как я мог забыть, что наши узы, скреплённые богами, дают возможность телепатически-эмпатической связи?!! Отсюда и беспокойство Лэя обо мне. Связь слабая (мы давно не были вместе, а ведь физическое единение способствует ментальному, особенно на первых порах), но её хватило, чтобы Лэй распознал охватившие меня чувства и встревожился.

Так за раздумьями я и не заметил, как мы дотащились до городских ворот. Стражник выпучился на меня как на приведение и тут же отправил мальчишку с посланием. Тяжело вздыхаю: начинается! Надеюсь, дед в хорошем настроении, иначе мне светит как минимум прилюдный арест.

Караван как раз выбрался на центральную площадь, когда нам наперерез вылетел отряд воинов в одеждах личной княжеской гвардии. Их командир, спешившись, опустился передо мной на одно колено.

— Добро пожаловать домой, мой господин.

Позёр! Спрыгнув с коня, подхожу к нему и ехидно замечаю:

— Так ли встречают друзей, Грэннэл?

Тот усмехается.

— Я надеялся, что вы всё же изменитесь. — Он встаёт и крепко обнимает шепча: — Но рад, что ты остался прежним.

Грустно улыбаюсь.

— Должно же быть в мире что-то неизменное.

Друг с сожалением отстраняется и отводит взгляд.

— Кстати о неизменном... Ваш дед ждёт.

Согласно киваю, пора ехать, мы и так уже достаточно повеселили публику. Взлетев в седло, направляю коня к замку, старательно игнорируя отвалившиеся челюсти охранников каравана и вопросительные взгляды Лэя. Всё потом.

Въехав во двор княжеского замка, резко натягиваю поводья, замечая высокую статную фигуру на ступеньках крыльца. Дед. Он презрительно кривит рот, и первое что я от него слышу через два года разлуки:

— Что за отребье ты снова притащил с собой?

В груди вспыхивает возмущение, но мой голос остаётся спокоен и холоден.

— Если вас что-то не устраивает, милорд, мы можем удалиться и найти приют на постоялом дворе.

— Только посмей! — Шипит он не хуже кобры. — Ты довольно позорил мой род. Не хватало еще, чтобы мой внук и племянник князя ночевал на постоялых дворах!

— Тогда веди себя вежливее! — Наплевав на этикет, рычу я и, подхватив растерянных эльфов, тащу их в замок.

Глава 16.

Лэй едва поспевая, бежал за оборотнем по запутанным коридорам замка. Где-то на одном из поворотов Дэррин поручил его сестру заботам какой-то служанки, а его упорно тянул за собой. Эльф ощущал отголоски эмоций бурлящих в сознании его старшего, здесь были и злость, и ярость, и ненависть, и тщательно скрываемая затаённая боль... Но как только они, наконец, влетели из коридора в комнату, явно не случайно оказавшуюся спальней, всё перекрыло дикое животное вожделение. В нетерпении маг начал срывать с эльфёнка одежду, жадно целуя. Лэй хотел было остановить его и отстраниться, но потом сам поддался безумию, тем более что в дороге у них не было возможности остаться наедине и Орилэй не меньше своего супруга желал этого. Поэтому когда Дэррин толкнул его на кровать, он лишь приподнял бёдра, раскрываясь ему навстречу. Издав звериный полурык-полувой, Рин набросился на эльфёнка яростными толчками врываясь в его тело, но и Лэй отвечал ему с не меньшим пылом.

Полностью поглощённые друг другом супруги не замечали, что их страстные крики и стоны вырываются за пределы комнаты в не до конца прикрытую дверь и хорошая акустика старинного замка разносит их в дальние концы коридора.

Всё кончилось так же быстро, как и началось. Накатившая и схлынувшая волна оргазма оставила на скомканных простынях два обессиленных и опустошённых тела. Прошло несколько минут, прежде чем Дэррин пошевелился и, приподнявшись, скатился с эльфа не разжимая, впрочем, объятий. Удовлетворённо вздохнув, Лэй потёрся щекой о плечо любимого и пробормотал:

— Так хорошо...

Оборотень, испугавшийся, что своим напором мог оттолкнуть, испугать или причинить боль эльфёнку, облегчённо хмыкнул.

— Люблю тебя, счастье моё.

— Твои чувства взаимны. — Ухмыльнулся Орилэй садясь, и, чуть морщась, потягиваясь. — А где здесь ванная?

— Тебе зачем? — Лениво поинтересовался старший, осторожно прикусывая чувствительное местечко на бедре, недалеко от паховой области своего супруга.

— А мы что, обедать не собираемся? — Удивился Орилэй.

— Ах да, обедать. — Тяжело вздохнул маг. — Как же я мог забыть.

— И нечего издеваться! — Шутливо возмутился его младший. — Я есть хочу.

— А я хочу тебя. — Пробормотал оборотень, снова подминая возлюбленного под себя, и, плавным толчком погружаясь в сладкую тесноту остроухого.

* * *

Лэй медленно брёл по запутанному лабиринту коридоров замка с интересом осматриваясь и изучая обстановку. Недавно закончившийся обед вызвал в душе двойственные чувства, и эльфёнку хотелось поразмышлять над сложившейся ситуацией в одиночестве.

Лорд Корен, дед Дэррина и бывший князь Верлона, оказался человеком с тяжёлым характером. Его общение с внуком напоминало относительно завуалированное и частично вежливое переругивание на грани цензурных выражений. Эльфов же за столом он просто игнорировал. Причём Орилэй явственно ощущал, что старый лорд очень любит своего внука, но, почему-то, делает всё, чтобы сам Дэррин об этом ни в коем случае не догадался. Это было странно и непонятно, но Лэй пока плохо разбирался в психологии человеческих взаимоотношений, и мог строить лишь предположения.

Хорошо хоть Олли кажется не тяготилась напряжённой обстановкой за столом, всё внимание уделяя поглощению неизвестных ей ранее блюд. Лэю же они были знакомы, и эльфёнок отложил в памяти ещё одну странность: все без исключения блюда на столе являлись любимыми блюдами Дэррина. Совместно прожитое с оборотнем время не оставляло у Орилэя сомнений во вкусах и предпочтениях мужа, так что ошибки быть не могло.

Свернув в очередной боковой проход, юный эльф оказался перед широкой винтовой лестницей поднимающейся вверх, наверное, на добрую сотню ступеней. Осторожно погладив резные перила, Лэй улыбнулся своим мыслям и встал на первую ступеньку.

Насчитав сто тридцать шесть ступеней, Орилэй выбрался на смотровую площадку одной из башен, с которой открывался великолепный вид на Истэр. Здесь, так высоко над всеми, на Лэя накатили удивительные ощущения свободы и беззаботного счастья, от которых хотелось смеяться и танцевать, раскинув руки, словно желая захватить в свои объятья весь мир.

Когда по талии скользнули сильные, но невообразимо нежные ладони, сцепляясь на животе в замок, эльфёнок лишь откинулся назад, опираясь о широкую твёрдую грудь любимого, вскидывая руки над головой, чтобы обвить ими Дэррина за шею. Оборотень чуть нагнулся, опуская подбородок на плечо младшему, и потёрся носом о его скулу. Так в молчании они простояли довольно долго, наслаждаясь близостью друг друга и объединившим их чувством. Где-то по другую сторону замка полыхал багрянцем закат, а они любовались медленно сереющим небом и первыми зажигающимися в городе огоньками уличных фонарей.

В кольце рук супруга Орилэй ощущал спокойствие и умиротворение, и в данный конкретный момент чувствовал себя абсолютно счастливым, так как не хотел ни чего другого, кроме как стоять вот так, прислушиваясь к размеренному ритму биения сердца оборотня, сливающегося воедино со стуком его собственного.

— Спасибо. — Тихо прошептал Дэррин, и Лэю не нужно было пояснять, за что благодарит его старший.

— Пойдём, уже поздно, пора возвращаться.

— Да, пойдём. С утра мы отправляемся в Школу, а значит нужно хорошо отдохнуть. — Дэррин создал магический огонёк и пустил его вперёд, чтобы тот освещал ступени.

Уже встав на лестницу, Орилэй обернулся через плечо, в последний раз окидывая взглядом смотровую площадку, и задумчиво пробормотал:

— Хочу, чтобы ты как-нибудь взял меня здесь.

Чуть не сверзившийся со ступеней от этих слов Рин внимательно посмотрел на эльфёнка, потом хмыкнул и как ни в чём не бывало, продолжил спускаться. Лэй лишь пожал плечами на такую реакцию мужа и последовал за ним.

* * *

Обречённо оглядываясь по сторонам, Лэй понял что потерялся.

Широкий двор школы Магии, больше напоминавший торговую площадь в базарный день, был заполнен представителями всех мыслимых рас и народов так плотно, что там не то что яблоку негде было упасть, а даже мелкое семечко, буде сброшенным с высоты, не угодило бы на выложенные камнем дорожки, обязательно встретив на своём пути препятствие в виде плеча или причёски. Дэррин весьма уверенно лавировал в людском потоке, пробираясь в сторону приёмной комиссии, изредка здороваясь или кивая в ответ на приветствия степенно прохаживающихся сквозь поспешно расступающуюся перед ними толпу магов в тяжёлых парадных мантиях, с посохами магистров и архимагов в руках. Оллиниль широко открыв рот в восхищении крутила головой, пытаясь рассмотреть всё и сразу, поэтому оборотню пришлось взять её за руку, чтоб не отставала. Орилэй же и сам старался держаться поближе к супругу, несколько дезориентированный зрелищем такого большого количества народа в одном месте.

Но вот явно окрылённый счастьем студиозус толкнул его в сторону и прежде чем эльфёнок смог сориентироваться, волна человеческих (в большинстве своём) тел оттеснила его от Дэррина и всё продолжала увлекать его за собой.

Сначала Лэй испугался. Но здраво рассудив, что как только Рин заметит пропажу, так сразу и бросится на его поиски, немного успокоился. По логике, чтобы его быстрее нашли, следовало оставаться на одном месте, но эльфёнку это быстро наскучило и он решил, раз выдался шанс, отдать должное красотам архитектурного ансамбля Школы Магии, устроив себе экскурсию. Оставалось только гида найти. Но и с этим проблем не оказалось, гид сам его нашёл.

Высокий эльф с коротко стрижеными пепельно-серебристыми волосами целенаправленно шёл к нему. Тяжёлая, синего бархата мантия выдавала в эльфе магистра Школы, поэтому Лэй смело улыбнулся незнакомцу и вежливо поздоровался, соблюдая все каноны этикета Леса. Эльф удивлённо вздёрнул бровь, но ответил на приветствие также церемонно, хотя Лэй и заметил, что в каждом его движении сквозит явная насмешка традициям. Орилэй сначала нахмурился, а потом смутился. Действительно смешно. Двое отверженных, находясь в самом центре человеческих земель, отвешивают друг другу официальные поклоны, словно на приёмах Совета.

— Что делает аль"рэллин так далеко от Леса? Или может Совет окончательно спятил и снял возрастные барьеры на путешествия?

Орилэй закусил губу, немного обиженный напоминанием о своём возрасте, но поняв, что эльф вовсе и не собирался насмехаться, а скорее действительно был обеспокоен за его судьбу, благодарно улыбнулся.

— Нет, барьер не сняли. Но на изгоев он ведь не распространяется, верно?

— Изгоев? — Глаза старшего эльфа в ужасе расширились. — Да как они посмели?! Ребёнка? О чём они думали?!

Казалось, эльф был действительно в ярости. Но бросив взгляд на задрожавшего от страха Лэя, поспешил взять себя в руки.

— Прости, малыш, я не хотел тебя напугать. — Он нежно обнял эльфёнка, успокаивающе поглаживая по спине.

Орилэй кивнул, принимая извинения, и мягко высвободился из объятий. Для каждого эльфа считалось нормальным прикасаться друг к другу, обнимать, радуясь или утешая, идти рядом, переплетя пальцы рук и соприкасаясь плечами... То, что люди посчитали бы чересчур вульгарным и интимным, позволенным только самым близким, для эльфа было естественным как дыхание при общении даже с незнакомым представителем своей расы (но только своей!). Но Лэй отстранился, каким-то шестым чувством ощущая неправильность. ТАК к нему прикасаться теперь может только Рин, это только его право. Ну, ещё Олли, но она сестра, поэтому не в счёт.

— Что случилось, аль"рэллин?

Ну вот, в голосе уже прорезались отеческие нотки. "Ребёнок". Он уже не ребёнок! И пусть он ещё не достиг совершеннолетия, но Лэй уже не дитя Леса, с ним уже не надо сюсюкать и покровительствовать. Орилэй чуть отодвинулся от протянутых к нему рук, ничего не понимающего эльфа.

— Не надо, не прикасайтесь ко мне, пожалуйста. Это неправильно.

Эльф открыл, было, рот, чтобы что-то сказать, как вдруг...

— Что неправильно? О, привет, Рэй!

Большие тёплые ладони скользнули по бёдрам эльфёнка, заставляя отклониться назад и прижаться спиной к широкой груди.

Лэй вскинул голову, растягивая губы в сияющей улыбке.

-Ты меня нашёл!

— А ты сомневался? — Выгнутая бровь, короткий смешок и быстрый, но далёкий от невинности поцелуй. — Так что там с неправильностью? — Мурлыкающе переспросил Дэррин, нежно покусывая шейку своего младшего, ничуть не смущаясь людей вокруг.

— Неправильно... касаться меня... это можешь делать... только ты. — Всхлипывал эльфёнок, потираясь попкой о выпуклость на брюках мужа. Но когда ловкие пальцы пробрались под рубашку и принялись поглаживать животик вокруг пупка, Лэй нашёл в себе силы сжать ладони Рина своими, останавливая, и тихо выдохнуть. — Ну не здесь же!

— Да, ты прав. Прости.

Эльфёнок ощутил острое разочарование, когда Дэррин убрал руки, и на мгновение пожалел что остановил супруга, но потом вспомнил где они находятся и, отчаянно покраснев, принялся лихорадочно оглядываться. На своё счастье Лэй не нашёл никого, кто смотрел бы на них с Дэррином и немного успокоился, пока не перевёл взгляд на эльфа с которым говорил до появления Рина.

Пепельноволосый эльф яростно стискивал кулаки, прожигая Дэррина таким взглядом, что Лэй в страхе вжался в супруга, ища поддержки и защиты.

— Я был о тебе лучшего мнения, Дэррин. Как ты посмел воспользоваться несчастьем аль"рэллина и сделать его своим... своей... постельной игрушкой?! Как у тебя только совести хватило использовать ребёнка в угоду своей сексуальной алчности?!

Эльф распалялся всё больше, кидая в оборотня обвинение за обвинением, а Лэй недоумевал, почему его старший молчит. Почему он не прекратит это всё? Ведь это не правда, всё совсем не так! Но Рин без единого звука сносил оскорбления и более того, Орилэй ощущал исходящие от мужа волны боли, отчаяния и... признания вины?

Эльфёнка затрясло, из глаз брызнули слёзы.

— Нет. Прекратите. Всё не так. — Еле слышно пробормотал он, обхватив себя за плечи руками. — ПРЕКРАТИТЕ!

Он бросился к эльфу и с силой толкнул его в грудь.

— Прекратите! Вы не можете так говорить! Вы ничего о нас не знаете!

— Не надо, Лэй. — Остановил его истерику сдавленный шёпот. — Он ведь прав. Во всём прав.

— Во всём? И в этом тоже?! — Воскликнул эльфёнок, поддёрнув рукав так, чтобы были видны брачные руны. Но Дэррин его уже не слышал. Отвернувшись и сгорбившись, он шёл сквозь толпу и вряд ли сам осознавал куда движется.

Орилэй дёрнулся было пойти за ним, но понял, что ничего сейчас от своего старшего не добьётся. Поэтому он развернулся и, упрямо вскинув голову, посмотрел на эльфа.

— Ещё раз услышу, как вы оскорбляете моего мужа, я вам язык отрежу! А сейчас вы найдёте мою сестру, отведёте нас домой, потом найдёте Дэррина, отведёте туда же, а через два дня явитесь с официальными извинениями. И если к этому времени мне удастся убедить мужа, что всё что вы ему тут наговорили чушь полнейшая, то я может быть вас прощу.

Аль"рэллин. В дословном переводе "эмоционально нестабильный". Так эльфы называют тех, кто не достиг столетнего рубежа, и в зависимости от интонации слово могло означать как просто "ребёнок", "несовершеннолетний", так и "младенец", "сосунок".

Глава 17.

Дэррин.

Я лежал на вершине холма, покрытого мягкой густой травой и бездумно смотрел на медленно плывущие надо мной облака. В детстве я часто приходил сюда. В пещере неподалёку можно было играть в прячущих богатства разбойников или свободно перекидываться в тигра, не ловя на себе поминутно недовольный взгляд деда. Впрочем, у каждого ребёнка наверняка найдётся своё тайное место. Об этом знали только я и чуть позже Рэйлир. И зачем я пришёл сюда?

Рэй. Он ведь прав. Во всём прав. В каждом слове, в каждом звуке. Я действительно использовал несчастье в семье Лэя, чтобы удовлетворить свои низменные потребности. Ведь это я же предложил Лэю расплатиться за "Слёзы" своим телом. А ведь по человеческим меркам эльфёнку едва есть пятнадцать лет. Не до конца развитое тело, не целиком сформирована психика. Ребёнок. Конечно возраст согласия — четырнадцать, но что это меняет. Я — чудовище, монстр. Зверь. Правильно эльфов до совершеннолетия из Леса не выпускают. Правильно прячут от таких как...

— Дэрри. — Тень Рэя упала мне на лицо, загораживая солнце.

— Пришёл. На дуэль меня вызовешь? За попрание чести остроухих?

— Да сдался ты мне, на дуэль тебя вызывать. — Недовольно буркнул друг, виновато отводя глаза. — Пойдём, твой маленький супруг волнуется, куда ты пропал.

— Супруг? Скажи, Рэй, а достоин ли я, называть его своим супругом? Имею ли право быть с ним рядом? Ты ведь был прав, я действительно им воспользовался...

Рэйлир вздохнул и опустился на землю рядом, согнув одну ногу в колене и опираясь на вытянутые за спиной руки.

— Ты любишь его?

— Люблю.

— А он тебя?

Короткий вздох.

— И он.

Рэй задумчиво кивнул, не то моим словам, не то самому себе.

— Тогда забудь, что я сказал и иди к нему.

Эльф сел, немного сгорбившись, обнимая колени руками.

— Я был неправ. Судил чересчур поспешно. Простишь ли ты меня?

Я удивлённо посмотрел на друга.

— За что простить? За то, что защищал дитя своего народа? За то, что высказал мне в лицо то, в чём я сам себе не решался признаться? Нечего прощать, Рэй.

Рэйлир долго смотрел на меня, словно пытаясь отыскать в моих глазах ответы на тысячу других вопросов, потом вздохнул, лёг и свернулся у меня под боком. Я обнял его за пояс, притягивая ближе, и поцеловал в макушку.

Так мы пролежали ещё какое-то время. Наконец Рэй зашевелился, и, вывернувшись из-под моей руки, сел, привычно взлохмачивая волосы.

— Тебе надо возвращаться, аль"рэллин очень переживает.

— Да, пора.

Мы ещё посидели, наслаждаясь молчаливым обществом друг друга, потом, не сговариваясь, поднялись и разошлись каждый в свою сторону: Рэй в Школу, а я — домой.

* * *

Во двор дедова замка я шагнул одновременно с заходом солнца. И в первом же коридоре столкнулся с его хозяином. Дед молча прожёг меня взглядом и отвернулся. Лишь с помощью чуткого звериного слуха мне удалось различить еле слышное бормотание:

— Каким был эгоистом, таким и остался. Обидел мальчика и сбежал. Справился, называется. А мальчик-то переживает, места себе не находит. Ох, Дэррин, Дэррин. Весь в мать, так же за собой не замечаешь, как причиняешь боль любящим тебя людям...

Старик уже скрылся за поворотом, а я так и продолжал стоять на месте, пытаясь осмыслить только что услышанное. Значит ли это, что дед не такой уж чёрствый и бесчувственный как хочет казаться? Неужели он действительно любил маму и... и... меня?

Я затряс головой, отгоняя несвоевременные мысли. Сейчас мне надо к Лэю. А с тайнами прошлого разберусь потом.

* * *

Дверь в наши комнаты была приоткрыта, но мне даже не нужно было заходить, чтобы понять, что Лэя там нет. В результате следующих поисков эльфёнок не обнаружился ни в комнатах сестры, ни в библиотеке, в которой он последнее время довольно часто пропадал. Оставалось только одно место, где мог находиться Лэй.

Поднявшись по ступеням башни, я вышел на смотровую площадку и тут же нашёл глазами тоненькую фигурку мужа. Сделал, было, шаг навстречу своему младшему, да так и замер, не зная, что сказать или сделать...

— Так значит я для тебя всего лишь постельная игрушка? — Устало вздохнул эльфёнок, первым разрывая гнетущую тишину.

— ЧТО?! Нет!!! — Я ожидал чего угодно, но никак не тех слов, что сорвались с губ моего любимого.

— Правда? — Лэй чуть повернулся и я заметил слёзы, тонкими ручейками бегущие по его щекам. — Тогда почему слова Рэя задели тебя, как может задеть только произнесённая вслух истина? Почему ты не отрицал?

— Потому что я действительно воспользовался тобой. Или мне напомнить, что я потребовал в уплату за эликсир?

— Даже так. Хм. А может это тебе стоит вспомнить, что впервые мы занялись любовью только после того, как я надел брачный браслет? Или то, что сами Боги засвидетельствовали силу наших чувств? Или то, что у нас теперь одно сердце на двоих?.. Так почему же ты помнишь только плохое, что было между нами?!!

— Лэй. Лэй, прости. Ты прав. Я такой дурак. Просто... просто я боюсь, что однажды счастье кончится, и тебя заберут у меня. Или ты сам не захочешь остаться.

— Знаешь, Рин, ты прав. Ты такой дурак! Ничто и никогда не сможет разлучить нас. А если подобное и случится, знай, я никогда не оставлю тебя по своей воле.

Я улыбнулся и прижал к себе самое дорогое для меня существо на всём белом свете — своего супруга. Орилэй развернулся в моих объятиях и довольно вздохнув, опустил голову мне на плечо.

Через какое-то время эльфёнок заворочался, отстранился и, закусив губу, лукаво посмотрел на меня.

— Хм, если я не ошибаюсь, то не так давно мой муж обещал мне сеанс страстного секса прямо на этом вот месте. — Томным голоском, растягивая гласные, протянул младший, принимаясь активно расстёгивать пуговицы на моей рубашке.

— Вот как? Что ж, с удовольствием приму в этом участие. — Прошептал я, склоняясь к изящной шейке Лэя и прихватывая губами нежную, чувствительную кожу.

— Я люблю тебя, Рин!

— Моё сердце бьётся для тебя...

КОНЕЦ 1 ЧАСТИ